Текст книги "Ловушка для супермена"

– Это смешно, – пробормотала она, пытаясь вернуться к завтраку.

– Нет, смешно – спустить пять миллионов долларов на комикс. А тут – рациональное использование времени.

– Ты уже платишь мне слишком много. Плюс жилье, еда, – тихо сказала она. – И телефон…

Она чувствовала, что капитально влезает в долги, и ей было очень и очень неловко из-за этого.

– Да ладно тебе. Я же не собираюсь возить тебя на частном самолете на расстояние в пять миль, – усмехнулся он и одарил ее потрясающей улыбкой. – Вот если на десять миль, тогда пожалуйста.

Она засмеялась, и ему показалось, что тепло ее души разлилось в утренней прохладе и распространилось на него.

Нейт… Он почти поцеловал ее. И она уже почти позволила ему это сделать…

– А что насчет тебя? Какое у тебя расписание?

– Я буду дома на этой неделе, но мне предстоит торжественный благотворительный прием, нужно быть в следующую субботу. Следующие две субботы тоже заняты, если расписание не изменится.

– Это нормально.

Ей не следовало находиться рядом с Нейтом Лонгмайром постоянно. Это становилось опасно. Прошло всего двадцать четыре часа, а она уже привязалась к нему всем сердцем. Она пять лет прожила в жуткой дыре с видом на ноги прохожих, а тут – дом… с роскошной мебелью и картинами, вкусной едой и потрясающим видом на мост, просто мечта! Дом, где жил Нейт, где он спал, прижав к груди беззащитного ребенка, где готовил ей завтрак и настаивал на том, чтобы заботиться о ней… Ей будет трудно уйти отсюда, чтобы вернуться к жизни в дешевых и дерьмовых квартирках. К постоянному одиночеству, когда никому нет дела, куда и зачем ты идешь, когда вернешься и вернешься ли вообще.

Триш, похоже, попала в большую беду.

Глава 6

Утром в понедельник Нейт созвонился с деканатом факультета социальной работы университета Сан-Франциско и объяснил, что нанял мисс Хантер на работу. А затем, пообещав компенсацию, возложил работу, до сих пор выполняемую Триш, на самого декана.

В тот же день они обустроили великолепную детскую комнату. А еще – у Триш появился телефон и трудовой договор. Заверенный, как и полагается, подписями сторон и завизированный лично Стэнли.

В договоре не было такого пункта, но… Нейт и Стэнли собирали мебель для детской под внимательным руководством Триш.

Когда няня с ребенком удалились за новой порцией молочной смеси, Стэнли восторженно зашептал:

– Чувак, она горячая девчонка!

– Что ты несешь?

Стэнли фыркнул:

– Ты, как всегда, ботаник. Когда ты в последний раз трахался?

Нейт почувствовал, что краснеет.

– Это не имеет отношения к делу.

– Да черта с два! Еще скажи, что она тебе не нравится! – Стэнли запанибратски толкнул его под локоть, отчего Нейт чуть не рухнул в детскую кроватку. – Я видел, как ты ведешь себя с женщинами! Как только симпатичная кисуля оказывается рядом, ты замираешь и умолкаешь, причем вид у тебя делается такой, словно с тобой родимчик приключился. Очнись, эта шикарная цыпа не против замутить с тобой!

Нейт посмотрел на Стэнли. Делиться подробностями своих отношений с Триш он не хотел.

– Опять молчишь?

– Ага, родимчик.

Стэнли заглянул в инструкцию, которая с потрясающей непонятностью объясняла, как привинтить задвижку к дверце детского шкафа.

– Что пошло не так? Ты засунул язык ей в горло во время первого поцелуя?

– Нет. Мы не целовались, – раздраженно ответил Нейт. Его мозг услужливо подсказал «пока». – Она очень четко объяснила свою позицию. Никакого секса.

Стэнли присвистнул.

– Ну, чувак…

– И если ты передашь кому-нибудь хотя бы слово из этого разговора…

– …ты лично сотрешь меня в порошок. Я в курсе. Да ладно, ты знаешь, я умею держать язык за зубами.

Никому, кроме Стэнли, не была позволительна такая фамильярность.

– Послушай, она на самом деле особенная. Ты и не представляешь…

– Представляю-представляю.

– …но мы договорились, понимаешь?

– Да, – сказал Стэнли таким тоном, будто услышал самую печальную новость в своей жизни. – Я знаю. Ты у нас ответственный.

– Кстати, ты сделал пожертвование в ее фонд?

– Ох, Нейт, я был офигенно занят на других фронтах… Я по детским магазинам ходил! Розовые ползунки, всякое такое… Дай мне отойти от шока! Вот сейчас эту чертову кроватку дособерем – и займусь фондом. Кстати, субботнее мероприятие в силе?

– Ага.

– Я не пойду, у меня в субботу семейные дела. Смокинг я тебе приготовил. Надеюсь, сможешь сам повязать галстук?

Нейт был не уверен, однако Стэнли так редко просил выходной, что он решил согласиться.

– Наверное, смогу.

Тем не менее Стэнли выглядел обеспокоенным.

– Слушай, возьми с собой эту свою няню. Советую по-братски, потому что Финкерштерн снова будет пытаться подложить под тебя внучку.

– Боже…

Нейт совсем забыл о Мартине Финкерштерне, столпе высшего общества Сан-Франциско, который после вступления Нейта в клуб миллиардеров моментально убедился: мистер Лонгмайр и его внучка Лола просто созданы друг для друга!

– Я совсем забыл. Еще не слишком поздно? Может, я просто не пойду?

Помимо Финкерштерна была еще одна проблема. Диана. Она снова одолевала его сообщениями.

Стэнли фыркнул:

– Говорю тебе – бери Триш.

– А что делать с ребенком? Искать другую няню? Хватит, я и так еще не пришел в себя.

– Запомни, мужик, – наставительно начал Стэнли, затем с триумфальным видом задвинул панель, что-то щелкнуло, и конструкция наконец обернулась детской кроваткой, и закончил фразу: – Дети – это хлопоты!

Нейт расхохотался:

– Да я уже в курсе!

Триш пыталась приучить Джейн к режиму: просыпаться утром вместе с ней и хотя бы на пару часов засыпать после обеда. Джейн полностью игнорировала ее старания. Нет, не так: она снова начала голосить.

К изумлению Нейта, Триш лишь улыбалась, словно плач ребенка был музыкой для ее ушей.

В итоге ее терпение взяло верх, и Джейн стала спать с часу до трех дня. Пара дней ушла на то, чтобы приучить ее просыпаться ночью не трижды, а дважды. Это означало, что жизнь стала более нормальной не только у нее, но и у всех обитателей дома.

Все шло хорошо, даже когда Триш отправилась на учебу (на такси). Правда, она ушла, лишь убедившись, что Нейт и Росита могут приготовить смесь, а Нейт способен поменять подгузники.

«Позвоните мне, если у вас будут проблемы, – предупредила их девушка. – Но я уверена, что вы справитесь».

И погладила Нейта по плечу. А затем, поцеловав Джейн в макушку, взяла сумку и направилась к машине.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Нейт маленькую девочку.

Джейн агукнула.

– Да, – согласился Нейт. – Я чувствую то же самое.

День был длинным. Джейн беспокоилась, и он с трудом уложил ее спать. В общем, дела шли так, как за неделю до появления Триш.

– Как же я рад, что ты вернулась! – сказал Нейт, когда няня появилась на пороге детской.

– Тяжелый день? Иди сюда, милая. – Она взяла Джейн из его рук. – Похоже, ты все делаешь правильно. Одета, явно, накормлена.

Нейт покраснел.

– Да, только она капризничает. Не знаю, может, режутся зубы или она просто скучает по тебе?

– Милая, – успокаивающе протянула Триш, поглаживая спинку малышки.

Джейн спрятала расстроенное личико на груди Триш. Нейт в очередной раз поразился, насколько органично они смотрелись вместе. Триш никогда не сможет заменить Джейн мать, а Нейт отца, но в этой несправедливой жизни они оба делали для малышки все, что могли. Он вдруг понял, что и правда не прочь пойти с Триш на субботнее торжество. Они бы отлично выглядели – она в потрясающем платье, он в смокинге держит ее под руку… Старик Финкерштерн сразу бы отвязался от Нейта с идиотской идеей свести его со своей малопривлекательной внучкой!

Правда, была одна сложность. У Триш наверняка не было подходящего наряда, зато, как Нейт уже понял, она была категорически против подобных покупок.

Две сложности. И впрямь, как быть с Джейн. Росита наверняка откажется. А кому еще он доверял? Стэнли? Этот тем более не согласится.

Значит, Финкерштерн и его внучка Лола…

Однажды, пока Триш занималась с Джейн, Нейт решил позвонить родителям. Он знал, что Джо в это время спит под воздействием препаратов.

Он позвонил по обычному телефону – старики все же были далеки от технических новинок…

– Привет, мам. Как ты?

– Живем… Как ты? Как Джейн?

– Все в порядке. У нее зубки режутся, но мы справляемся, мам! Я нанял идеальную няню, она обустроила детскую, и Джейн даже начала спать лучше.

– Слава богу, – сказала мама с явным облегчением в голосе. – Мы беспокоились о вас. Милый, нам так жаль, что пришлось просить тебя приютить Джейн. Но ты же знаешь, мы не можем, потому что Джо…

– Знаю, мама. Все будет хорошо. Триш, так зовут няню, которая с ней занимается, Триш Хантер, она знает, что делает. Я пришлю тебе пару фотоснимков.

– Конечно, дорогой.

Они еще поговорили о семейных делах.

– Джо проснулся, – вдруг сказала мама. – Милый, поговорим позже? Возможно, когда все уляжется, я заеду в гости.

– Было бы просто замечательно, мам! И Джейн будет рада тебя видеть!

– Мы гордимся тобой, Нейт. – Мама всегда так говорила на прощание, но теперь эти слова особенно ощутимо хлестнули Нейта по сердцу.

– Я тоже тебя люблю. Скажи Джо, что я передал ему привет.

Хотел бы он знать, что будет дальше…

Очевидно, когда-нибудь он станет отцом. Но перед этим он должен будет найти свою любовь и сочетаться браком. Мог ли он соединить свою судьбу, скажем, с Лолой Финкерштерн? О, это вряд ли!

Но, надо признать, Стэнли был прав. Нейт не так часто общался с женщинами. Может, ему и не надо ни любви, ни семьи, и будет легче и проще нанимать нянь, которые будут помогать растить Джейн?

Мысли о Лоле и нянях разбередили его. Он снова подумал о Триш. Какой прекрасной она была, наблюдая восход с малышкой Джейн на коленях…

Триш здесь всего на месяц – теперь уже меньше.

Таков был план.

А что потом?

Он не знал.

В четверг, после занятий, пригревшись на заднем сиденье такси на пути к дому Нейта, Триш достала свой новый смартфон, чтобы позвонить домой. Дорога по пробкам в час пик занимала около сорока минут, так что времени на звонок вполне хватало.

– Алло? – раздался тонкий голосок Пэтси после четвертого гудка.

– Привет, родная.

Девушка никак не могла понять, почему мама назвала еще двух своих младших дочерей, Триш и Пэтси.

– Триш! – воскликнула Пэтси. – Я скучаю по тебе. Когда ты вернешься? А подарки мне пришлешь? В прошлый раз ты прислала классные блокноты!

– Полегче, девочка. – Триш не могла сдержать улыбки, слушая радостные вопли младшей сестрички. В Сан-Франциско блокнотики с Хеллоу Китти не пользовались спросом, зато в резервации они оказались абсолютным хитом. – Я бы сначала хотела увидеть табель об успешном окончании третьего класса, а потом думать о подарках.

Пэтси тяжело вздохнула:

– Я учусь, каждый день хожу в школу! Мисс Айрон Хорс говорит, я читаю лучше всех! Когда ты вернешься?

– Ну, пробуду тут еще несколько месяцев, – осторожно ответила Триш.

– Что? Почему так долго? – Пэтси надулась. – Я думала, ты кончишь учиться и сразу приедешь…

– Тут кое-что изменилось. Я нашла новую работу, и мне придется остаться еще на некоторое время.

– Тебе нравится новая работа?

– Да, – ответила Триш, не задумываясь. Хорошая еда, красивый дом, прекрасный вид из окна – даже без учета огромной зарплаты это было похоже на работу мечты. И без учета Нейта Лонгмайра. Нейта… – Мама дома?

– Нет, она тоже устроилась на новую работу. Но отец здесь, хочешь поговорить с ним?

– Конечно, позови Тима.

Пэтси считала его своим настоящим отцом, хотя он вошел в их жизнь, когда ей было уже два года.

– Папа! – завопила Пэтси прямо в ухо Триш. Та отпрянула от трубки и поморщилась; для такой маленькой девочки у Пэтси были чертовски хорошие легкие. – Это Триш! – И прибавила нормальным голосом: – Я надеюсь, ты скоро вернешься. Хочу показать тебе награду за мое эссе на языке лакота!

Тоска по дому завладела сердцем Триш, настроение испортилось. Живя в резервации, она была в курсе всех успехов своих братьев и сестер. Она потратила всю свою юность, чтобы обеспечить им возможность играть в баскетбол, заниматься в кружках, получать призы…

– Это так здорово, девочка. Очень хочу увидеть его.

– Вот папа. Пока, Триш!

– До свидания, Пэтси!

– Привет, Триш, – услышала она грубоватый голос Тима.

– Привет, Тим. Как дела?

– Неплохо. Твоя мама получила новую работу – в полицейском офисе. Она там секретаршей устроилась, по ночам рапорты печатает.

– Правда? Ей там нравится?

Пэт, которую знала Триш, не могла удержать ничего – мужчину, работу, дом.

– Эх, – сказал Тим. – Ты же знаешь, какая она. Зато узнает там все местные сплетни, а уж это ей точно нравится. Поэтому я думаю, что она задержится там на некоторое время.

– Да, – кивнула Триш. – Могу себе представить. Эй, я же вот почему звоню: у меня новая работа, и я хотела бы дать вам адрес места, где буду жить в течение следующего месяца.

– Минутку, – попросил Тим. Она слышала, как он шуршит бумагой и достает ручку. – Диктуй.

Триш назвала адрес и новый номер телефона.

– У меня тут отличная зарплата, – продолжала она. – Я смогу вернуть тебе 350 долларов, которые ты мне одолжил для залога за съемное жилье.

На линии возникла минута молчания, и Триш растерялась.

– Это был подарок.

– Ну, теперь я могу отплатить тебе тем же. Это действительно хорошая работа, и…

– Триш. – Она никогда не слышала, чтобы Тим говорил таким тоном. – Это был подарок. Я старался помогать твоим братьям и сестрам, но ты всегда была такой независимой. Лучшее, что я мог сделать, – дать денег на дорогу и помочь с жильем…

– Ты был не обязан. – Ее горло перехватило. – То есть я имею в виду, если бы не ты, я бы не смогла уехать из дому. Мне бы пришлось сидеть там и…

Быть матерью для детей Пэт. Никогда не добраться до Сан-Франциско. Не начать учебу. Не окончить ее. Никогда не начать работу в благотворительном фонде. Она бы застряла в резервации без перспектив и надежды. Ничего, кроме ежедневных стараний для лучшего будущего своих братьев и сестер.

– Ты не должен мне ничего. Ты и так дал мне слишком много, – закончила она тихим шепотом, ее голос дрожал.

Тим, к которому вернулось самообладание, расхохотался:

– Ты всегда была несговорчивой. Самая крутая девчонка из всех, кого я знаю! Пэт пропала бы без тебя.

Триш вдруг спросила:

– Почему ты с ней?

Она всегда хотела это знать. Конечно, у нее были некоторые соображения насчет того, почему мужчины любили проводить время с Пэт. Она была красивой, веселой. Несмотря на десять детей, у нее была превосходная фигура. Но никто не задерживался с ней так надолго, как Тим. Рано или поздно Пэт устраивала сцену и разрывала отношения. Иногда это была хорошая идея, иногда нет…

Тим усмехнулся:

– Похоже, любовь делает с людьми смешные и нелепые вещи. – В его голосе звучала тоска. – Я знаю, что она не идеальна, как и я. У меня тоже были неудачные браки, я многое понял. Но когда я с Пэт, мне хорошо, и все тут. Чувствую, что все правильно, понимаешь? Как это сказать? Мир во мне, и я в мире. Поверь, я немало повидал в жизни, чтобы понять, как много это значит.

– Да, наверное…

Тим засмеялся:

– Триш, ты повзрослела рано и быстро. Но поверь мне, старику: ты еще молода. Однажды сама поймешь, что я имею в виду. Оставь эти 350 долларов, сделай что-нибудь приятное для себя или пусти на благотворительность. Что угодно. Это твои деньги. Я не возьму их.

– Спасибо, Тим. Я… – Она сглотнула, пытаясь удержать голос под контролем. – Это действительно много значит для меня.

– Не стоит благодарности. Хочешь, я передам твоей маме, что ты звонила?

– Было бы здорово. Скажи ей, я рада, что новая работа пришлась ей по душе.

– Скажу. Береги себя, Триш.

Отбой.

Триш сидела в салоне хорошей машины, которую вел приятный молодой человек, и ехала в роскошный дом, где ее ждала вкусная еда и привлекательный, интересный миллиардер, которому она нравилась.

Но она не чувствовала себя в мире и мира в себе.

Глава 7

Нейт не умел завязывать галстук. Именно поэтому он платил Стэнли. Этот вредина прекрасно справлялся с чертовыми узлами.

Когда Нейт пытался справиться самостоятельно – сделать петлю и провести концы сквозь нее, а потом снизу (как показывали в видео на YouTube), у него получалось лишь жалкое подобие нормального узла.

– Черт, – пробормотал он и с омерзением развязал очередное получившееся безобразие.

А может, ну его, этот галстук? Пойти без него и провозгласить этот образ модным трендом? Интересно, сколько народу последует примеру одного из самых богатых людей в мире? Или просто отменить визит? Этот вариант тоже рассматривался – как самый крайний. Пожалуй, это не выход: во-первых, фонд Лонгмайра частично спонсировал это мероприятие. Во-вторых, в светских кругах могли начать поговаривать, что с Нейтом что-то не так, ведь он не появлялся в общественных местах уже три недели…

– Тук-тук, – сказала Триш с порога. – Мы пришли сказать тебе спокойной ночи.

Нейт обернулся и увидел девушку в освещенном проеме двери. Триш держала Джейн на руках, малышка прижималась головкой к ее шее. Какая красота…

– Идете спать?

Нейт шагнул вперед и поцеловал затылок малышки.

– Спокойной ночи, Дженни. Спи хорошо.

Триш смотрела на него широко распахнутыми карими глазами. Они оказывались так близко друг к другу уже много раз. Он любил наблюдать, как цвет ее глаз меняется от светло-коричневого до глубокого шоколадного. «Мы достаточно близко, чтобы я мог ее поцеловать… – думал Нейт в таких случаях. – И…»

И поцелуя снова не случалось.

Может, оно и к лучшему. Не сейчас. Не в ближайший месяц.

Она моргнула, и он вздрогнул, возвращаясь из мира фантазий обратно в реальность.

– Помочь с галстуком?

– Ты умеешь его завязывать?

Уголки ее рта лукаво приподнялись.

– Ну, кажется, сделать хуже будет сложно. Подождешь, пока я уложу Джейн?

Он наблюдал, как она грациозно разворачивается и пересекает комнату с малышкой на руках. Триш заняла ближайшее кресло и принялась укачивать Джейн, рассказывая историю про Златовласку и трех медведей, пока девчушка поглощала вечернюю порцию молочной смеси. Нейт знал, что по всем законам здравого смысла он должен встать и пойти в свою комнату, чтобы самостоятельно закончить сборы к мероприятию. Это было безопасно и целесообразно. Это соответствовало договору.

Вместо этого он сидел и смотрел, как Триш кормит и укачивает Джейн.

При виде этой прекрасной картины им овладевало чувство абсолютного умиротворения. Триш взглянула на него, вопросительно приподняв брови. Он молча пожал плечами – и смотрел, смотрел…

Да, может быть, ему просто нравилось видеть племянницу, окруженную заботой. Или же в этом было нечто большее?

Стэнли однажды сказал ему: «Я не видел, чтобы ты говорил с другой женщиной так, как с ней».

Нет, тут дело не в Джейн…

Пока Нейт предавался размышлениям, малышка опустошила бутылку, и Триш, пристроив ребенка себе на грудь, нежно погладила ее по спинке, помогая срыгнуть, прежде чем положила в кроватку. Повернулась и не спеша пошла к нему.

У Нейта еще был шанс сбежать от нее!

Но…

Когда она подошла ближе, он не мог пошевелиться. Триш была красива, но все же дело было не только в физической красоте. В ее присутствии он чувствовал себя на удивление комфортно.

Она подошла еще ближе и коснулась галстука на его шее. Осторожно протянула кончик назад и кнаружи петли. Его ладони взлетели вверх и замерли на ее талии.

– Дай я сделаю.

Не отпуская концов галстука, она потянулась и легко толкнула ногой дверь комнаты, где спала Джейн. А затем они сделали пару шагов в сторону его спальни, не отдаляясь друг от друга, словно были единым существом.

Единым…

Нейт не возражал. Черт возьми, он бы позволил ей делать все, что она хотела, прямо сейчас! Завязать галстук? Замечательно! А вот если ей в голову придет сорвать рубашку с его груди… это будет еще лучше! Намного! Тем более у него полно других рубашек.

– Ах, – выдохнула она, останавливаясь у его постели. – Думаю, что справлюсь.

– Уверен…

Она улыбнулась и стала затягивать узел.

– Смокинг тебе к лицу.

Он выпрямился.

– Правда?

– Очень по-взрослому. Не как «мальчик-миллиардер».

Узел стал еще туже.

– Это хорошо?

Помнится, как-то они говорили о влечении. Это было оно?

– Это, черт! – Она ослабила галстук. – Сейчас, я попробую еще раз.

Он усмехнулся:

– Черт? Первое ругательное слово, которое я от тебя слышу.

– Правда? Я много времени проводила с детьми и приучила себя не выражаться. – Галстук затянулся снова. – Так куда ты идешь сегодня вечером?

– В оперу, там будет благотворительный гала-концерт. Фонд Лонгмайра является одним из спонсоров и партнеров. Короче, я дал им деньги и особенно не спрашивал отчета.

Она легонько коснулась пальцем его подбородка.

– Посмотри на меня, пожалуйста.

Он сконцентрировался на том, чтобы не слишком сильно вдавливать подушечки пальцев в ее прекрасные бедра.

– Я хотел взять тебя с собой. – Слова сорвались с его губ, опередив мысли.

Ее руки на мгновение замерли.

– Взять меня?

– Да.

– Но ты мне ничего не сказал.

– Я думал, что ты не согласишься. – Он дисциплинированно держал подбородок кверху, как она велела. – В общем, так. Не знаю, слышала ли ты про Мартина Финкерштерна, но он решил, что я должен жениться на его внучке.

– Это проблема?

– Лола Финкерштерн меня до белого каления доводит. – Нейт вынудил себя улыбнуться. – Только не говори никому.

Она не ответила, только еще раз поправила галстук. Пальцы пригладили узел и коснулись шеи Нейта над воротником. Кровь застучала у него в ушах.

– Вот почему ты хотел, чтобы я пошла с тобой? Думал спрятаться от Лолы за меня?

Ее ладони провели по его плечам, оглаживая рубашку, медленно перекочевали на грудь.

– Н-нет.

Его руки двигались помимо воли, обнимая ее талию, и снова нерешительно возвращались на дипломатически дозволенные места. Ему хотелось чувствовать ее горячую кожу всей поверхностью своих ладоней и осязать, как она будет трепетать под ним. Или над ним. Сверху. Снизу…

– Я хотел…

Он сглотнул. Она смотрела на него, слегка разомкнув губы, ее щеки порозовели. Она выглядела… как женщина, которая ждала поцелуя. Он не знал, что вдруг произошло с ним, или с ней, или с ними обоими… но все окружающее пространство вдруг исчезло. Остались только ее руки, обвившие его шею, и ее губы, тянущиеся к его рту…

– Тебя, – прошептал он.

А потом они нарушили договор.

Его руки обхватили восхитительные половинки ее упругих ягодиц, которые тотчас напряглись под его пальцами, и он сжал их сильнее. Она приоткрыла рот под давлением его языка, и он вкусил ее медовую сладость, требовательно вжимаясь телом в мягкое тепло ее живота. Грудью через рубашку он почувствовал, как отвечают на прикосновение ее соски, становясь твердыми и горячими…

Боже, ее рот! Поцелуй! Это было истинное счастье! Счастье быть заключенным в объятия этой прекрасной девушки, пить ее дыхание, и…

Она вывернулась из его рук. Отпрянула – не очень далеко, но достаточно, чтобы поцелуй прервался.

Уф!

Она хладнокровно, будто ничего не произошло, огладила рубашку на его плечах.

– Ты можешь опоздать.

– Хм… ну да…

Да уж, обычно мужчина после поцелуя хочет услышать совсем не это. У Нейта подкашивались ноги, кровь глухо стучала в висках.

– Надо идти.

Однако язык тела говорил, что поцелуй не оставил Триш равнодушной. Ее глаза горели, грудь часто вздымалась. Весь облик девушки красноречиво говорил о желании. Это, черт возьми, мог понять даже такой ботаник, как он! Кончик ее языка скользнул по верхней губе – она словно хотела сохранить ощущение поцелуя. Нейт хотел ее, он был готов немедленно рухнуть перед ней на колени и умолять забыть о чертовом контракте и их договоренности о сексуальной неприкосновенности! Его обуревало безумное желание, и это было вовсе не желание правильно повязать проклятый галстук!

– И вот что, – она сделала глубокий вдох, при котором с ее грудью произошли некие интересные вещи. – Не дай Лоле одурачить себя, хорошо?

Ему удалось выдавить самодовольную усмешку.

– Не волнуйся. Не дам.

Нейт вообще не хотел никуда идти. Премьеры высшего общества, пафосные мероприятия, социально важные события – все это было отвратительно ему. Он не хотел, чтобы женщины пялились на него, как на ягненка, которого ведут на подиум, где представлены популярнейшие миллиардеры-холостяки. Он не хотел сидеть до конца ужина на возвышении в передней части зала и знать, что люди наблюдают за ним и каждую секунду ждут какой-нибудь сенсационной выходки.

– Мистер Лонгмайр. – Пожилой мужчина торопливо вышел навстречу Нейту и энергично пожал ему руку. – Мы не были уверены, что вы придете.

– И правильно, – негромко ответил Нейт, чувствуя, как стены смыкаются над его головой.

Боже, как он ненавидел светскую жизнь! Единственный способ пройти через это – притвориться, что он выше всего этого. Именно так он благополучно разделался со всеми судебными исками. Именно это, вероятно, способствовало его репутации безжалостного и хладнокровного типа.

Он был бы намного счастливее дома. Даже когда Триш запиралась в своей комнате, а он проводил ночь в медиазале за компьютером.

Они поцеловались.

Однако сладкие мысли о касаниях и ласках вмиг сменились ужасом осознания: он нарушил сделку. Как он мог допустить это? Он всегда держал слово! Ужасные сценарии развития событий промчались сквозь его воспаленный мозг. Все они заканчивались одним и тем же: Триш уходит, Джейн безудержно рыдает, он сходит с ума от растерянности.

Из забытья его вывела настойчивая улыбка все того же джентльмена.

– Сюда, пожалуйста. Мистер Мартин Финкерштерн уже спрашивал о вас.

– Не сомневаюсь.

Алкоголь уже лился рекой, и под его действием открывались кошельки людей и их сердца. Нейт шел вперед. Люди прерывали беседы и смотрели на него, но это не слишком беспокоило молодого миллиардера. Его больше занимало, что делает сейчас Триш. Может быть, пакует вещи, чтобы покинуть его дом?

– Ах, Нейт!

Звонкий до омерзения голос Лолы Финкерштерн выделился из общего шума и резанул его по ушам.

– Вот ты где!

Он обернулся.

Лола была несомненно красивой женщиной. Ее великолепные густые черные кудри всегда были уложены в хитроумную прическу. Она обладала изящной лебединой шеей и стройной фигурой. Она с удовольствием покровительствовала искусствам и, конечно, являлась наследницей состояния семьи Финкерштерн. Словом, та еще штучка…

Нейт терпеть ее не мог. Резкий, высокий голос (как ножом по стеклу!) раздражал все его нервные окончания. А еще у нее был необычный запах, какая-то странная смесь из аромата персиков и лука. Одного этого было достаточно, чтобы он не желал романа с этой женщиной.

– Я тут, – обреченно выдохнул он.

– Мы очень волновались. Где ты пропадал последние три недели? На юбилее зоопарка на прошлой неделе было очень тоскливо без тебя.

– Ничего не поделаешь.

Так себе извинение, но все же гораздо лучше, чем обратить на себя шквал фальшивых соболезнований гламурной толпы. Это была одна из важнейших причин, по которым он следил, чтобы информация о гибели Брэда и Елены не просочилась в прессу. Он не мог и подумать о том, как будет Лола обнимать его и театрально рыдать, сочувствуя утрате.

Он держал спину прямо и надеялся, что на лице застыло подобие доброжелательной или хотя бы вежливой улыбки. На фотографиях эта «вежливая улыбка» больше напоминала «невежливый оскал», но это было лучшее, что он мог изобразить.

Он просто хотел вернуться домой. К Триш. Ведь был шанс, что она не пакует вещи, потому что ей понравился поцелуй, который, возможно в будущем, станет чем-то большим.

Был же?

– Ну, теперь ты здесь. – Лола запечатлела сочные поцелуи на его щеках. – О, я кого-то хочу с тобой познакомить. – Она повернулась. – Диана?

Блондинка в голубом платье отделилась от пестрой толпы, чтобы подойти к ним.

Мозг Нейт закоротило, будто в нем внезапно перегорел предохранитель.

Она выглядела несколько иначе. Лицо немного полнее, грудь больше, зато нос такой же тонкий и вздернутый…

Диана Картер. Женщина, которая чуть не испортила ему жизнь.

– О, – сказала она хриплым сексуальным голосом, который он слышал лишь в нескольких исключительных случаях – например, когда сказал ей о первых крупных дивидендах, которые принес SnAppShot. Или когда он познакомил ее с Брэдом. – Нейт и я… мы уже знакомы.

– Диана. Ты выглядишь… прелестно.

Он понял, что перестал вежливо улыбаться.

Диана смотрела на него в упор.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказал он ей. – В частном порядке, – добавил после того, как мисс Финкерштерн шагнула вперед.

Лола нахмурилась. Лицо Дианы застыло, но она промурлыкала все тем же грудным голосом:

– Ну конечно.

– Сюда. – Нейт стремительно прошел в тихий уголок, за два шага обогнав официанта с блестящим подносом. – Что ты делаешь здесь? – спросил он, когда они остались наедине без опасений говорить, не будучи подслушанными.

Она подарила ему укоризненный взгляд, словно он ранил ее гордость.

– Значит, так ты приветствуешь свою невесту?

Он скрипнул зубами.

– Бывшую невесту.

– Ах, ну раз так. – Она вздохнула, и ее новая улучшенная грудь драматически приподнялась. – Вообще-то я надеялась поговорить с тобой.

Нейт открыл рот, чтобы сказать ей, куда она может пойти со своими разговорами, но усилием воли заставил себя промолчать. Все же он мужчина, а Диана – женщина, которую он когда-то любил. На самом деле любил. Диана из его беспечной юности носила очки, была застенчивой и немного ботаничкой. Тогда он думал, что именно такая девушка ему и нужна. Он привел ее домой, познакомил с семьей. А потом она показала свое истинное лицо.

– О чем?

Диана взглянула на него сквозь густые ресницы – так, будто хотела сканировать.

– Я думала, мы сможем забыть старые обиды. – Она трепетно выдохнула. – Думала, мы могли бы начать сначала.

Его умственные схемы были перегружены. Он будто увидел мигающий курсор на пустом экране. Женщину, которая разбила его сердце и пыталась отсудить половину компании просто потому что, они встречались в ту пору…

– Хочешь начать сначала?

Она ответила с очаровательной непосредственностью:

– Ну да.

Нет. Нет!

– Брэд мертв.

На этот раз реакция Дианы не была заученной или рассчитанной. Кровь отлила от ее лица, она отступила на шаг назад.

– Что?

– Ты помнишь Брэда? Мой старший брат, с которым ты спала, потому что, поправь, если я что-то не так сформулирую, он был совсем как я, но получше? Так вот, он мертв.

Диана сделала еще один шаг назад. Ее рука бессильно опустилась, и остатки шампанского из бокала пролились на пол.

– Как? Когда?

– После того как мы расстались с тобой в суде, он женился на своей давней подруге, у них появился ребенок. Они были очень счастливы. – Он не знал, зачем говорил ей это, но на подсознательном уровне чувствовал: она должна была знать. – До тех пор, пока три недели назад они оба не погибли в автокатастрофе.