Текст книги "Русский я. О Родине своей пишу…"

Русский я
О Родине своей пишу…
Сергей Васильев

© Сергей Васильев, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Я родился в СССР

 
Я родился в Советском Союзе,
И добрее в нем были люди.
В нем соседей знали в лицо,
По рубль сорок было яйцо.
 
 
Я родился в СССР.
И гордился что я пионер.
Рад был что для других стал примером,
И мне нравилось быть пионером.
 
 
Я родился в Советском Союзе,
В пятом классе я Спектрум юзал.
Изучал Бейсик и Паскаль,
И что рухнуло все мне жаль.
 
 
Я родился в огромной стране,
Где все были соседями мне.
Не делились на расы и нации,
Не стремились к еэс интеграции.
 
 
Я родился в великой державе,
Был в обязанности и в праве.
Знаю было не все в ней правильно,
Но менять а не рушить надобно.
 
 
Я родился в СССР,
Но он сгинул в вращении сфер.
Ничего не вернуть обратно,
Вспоминать только мне приятно…
 
 
Что родился я в СССР…
 

Страна моя…

 
Мне страшно за мою страну,
Она становится зверинцем.
Здесь с русскими ведут войну,
Не ищут тех кто стал убийцей.
 
 
Становится конфликтом рас,
Жизнь ежедневная все чаще.
И правит балом папуас,
Пришедший из глубокой чащи.
 
 
Теперь у нас есть Санкт-Кавказ,
И Москвабад у нас столица.
Там говор не из русских фраз,
Кавказские мелькают лица.
 
 
Очнись страна ты все-же Русь,
Держава вековых традиций.
С рожденья ненавидишь гнусь,
Что кормит плоть своих амбиций.
 
 
Проснись, воспрянь и отряхни,
Чело от хмари непроглядной.
За горизонт смелей шагни,
Стань вновь великой и нарядной…
 

Русь…

 
Не было печали голубели дали,
Уходила в даль пришлая печаль.
Сердце растревожив, Душу бередя,
Печь топили докрасна в стужу января.
 
 
Истово молились, плакали навзрыд,
Не прощали ворогу никаких обид.
За полями дальними стелился горизонт,
И в лесах охальничал у дороги волк.
 
 
Пили ели досыта, работали в износ,
Коли избу ставили, коли сенокос.
И с мечом на ворога всей ватагой шли,
За спину не глядючи знали там свои.
 
 
Ладили не ладили князи меж собой,
Коли не по нраву князь так его долой.
Жили по заветному соблюдали пост,
И пытались выстроить в будущее мост.
 
 
Стонали под татарами и платили дань,
Но собирались с силами везде куда ни глянь.
Битвами великими за святую Русь,
Разрубали до седла всяческую гнусь.
 
 
Как умели правили, жили как могли,
Честь и славу смолоду чутко берегли.
А теперь потеряно поросло быльем,
Все святое Русское просто отдаем.
 
 
Веруем не веруем все одна печаль,
Что не заработаем нам все мало-жаль.
Корни утеряли мы не растем уже,
И живем все чаще в пьяном кураже.
 
 
Помни Русь как пьяными отдали Москву,
И сложили головы многие в плену.
Вспомяни традиции предкам бей поклон,
И не страшен будет нам никакой полон.
 

Возвращение

 
Здравствуй моя Родина, я воскрес,
Здравствуй поле желтое, реченька и лес.
Здравствуй церковь старая без колоколов,
И молитва древняя из десятка слов.
 
 
Здравствуй покосившийся сруб моей избы,
И кровать широкая где я видел сны.
А в просторной горнице солнца яркий свет,
На вопросы вечные даст простой ответ.
 
 
Банька что по-черному батька мой топил,
Вот двустволка старая, по случаю купил.
И без дела смаявшись заржавел колун,
Яблоньку любимую сжег давно Перун.
 
 
Сруб колодца скривился, но он еще живой,
Напоит живительной чистою водой.
У пруда заросшего ива слезы льет,
Мне с воспоминанием расстаться не дает.
 
 
Здравствуй Русь Великая, принимай сынов,
Тех что возвращаются из чужих краев.
Кто с великой гордостью, кто с болью, кто в слезах,
Ищут одинаково спасенья в Образах.
 
 
Надышусь целительным, изопью воды,
И примусь не мешкая снова за труды.
Здравствуй моя Родина, твой вернулся сын,
Возрождать величие до былых вершин…
 

Русичи…

 
Праздничными салютами,
Вольным ветром в поле.
Совместными дорожа минутами,
Мы резвимся на воле.
 
 
Плачем только искренне,
Смеемся до жутких колик.
Любим друг друга неистово,
Как вино алкоголик.
 
 
Детей растим свободными,
Даря им землю в обхвате.
До чувств остаемся голодными,
Для друга последнее платье.
 
 
Просим у Бога помощи,
Веруя, на коленях.
Мы не живем как овощи,
В своих четырех стенах.
 
 
Мы наследники Русичей,
С полями за горизонты.
Не подобрал к нам никто ключей,
Навсегда остались свободны.
 

Верю…

 
Верю истово в Пречистую,
Во всамделишную правду.
Знаю что дано лишь избранным,
За своих изведать драку.
 
 
Понимаю что не прошенный,
Узнаю с трудом соседей.
Этим миром огорошенный,
На-ко сольцы брат, отведай.
 
 
Старый мир лежит в развалинах,
Новый даже не в проекте.
Алой кровью на проталинах,
И постами на объекте.
 
 
Взведены курки ко времени,
И патрон в патронник дослан.
Приговор подписан племени,
Черной меткою разослан.
 
 
Други верные подтянуться,
Встанут рядышком в плечо.
До конца со мной останутся,
Хоть и будет горячо.
 
 
Будем книгами прославлены,
И былинами воспеты.
Кубки на столах расставлены,
Ленты черные надеты.
 
 
На погосте крестик простенький,
Хлебец с чаркой на столе.
Урожай смерть этой осенью,
Собирала по стране.
 
 
Свечи в храмах не оплавились,
И не сбилася молитва.
Отдохнули и оправились,
Впереди иная битва…
 

Мысли мои… горькие

 
В комнате темной светлые лица,
Казалось ну что может с ними случится.
Поборники истин, творцы производных,
Наивные люди из мира голодных.
 
 
Как верили вы в человека и разум,
Как рухнула вера, жестоко и сразу.
И пули пронзали тела без защиты,
И рты были криком навечно зашиты.
 
 
Как пламя лизало сведенные ноги,
И не приходили с молитвами Боги.
Лишь звери ломая дверные замки,
Заставили мир проглотить языки.
 
 
И падали вы разбиваясь о злобу,
О ненависть, кто вывел эту породу.
Кто дал озверевшим от крови убийцам,
Судить, укрывая за масками лица.
 
 
Кто вспомнит про вас о поборники истин,
Тому будет мир что вокруг ненавистен.
И кто поведет все зверье к эшафоту,
Кто выполнит эту благую работу?!
 
 
Но вам уже больше не петь за столом,
И не умирать под ружейным стволом.
Вам только-бы помнили и не забыли,
И чтобы молились, просили, любили.
 
 
Вы все еще верите в разум людей,
Вам также противны повадки зверей.
Вы все еще ждете мирного завтра,
И я с вами жду, этих строк скромных автор.
 
 
Простите за то что мы не сберегли,
Что мы не сумели и мы не смогли.
И пусть наша память нам будет прощеньем,
А стих этот станет моим посвящением…
 

Храм

 
Среди снарядами разрушенных строений,
В цвет пепла весь окрашенный войной.
Стоит, так и не вставший на колени,
Храм Господа, всем вопреки-живой.
 
 
Он был когда-то дочиста разрушен,
А было время овощи хранил.
Казалось стал он мертвым и бездушным,
А он с благословенья Бога жил.
 
 
Хранил он тайны исповедей наших,
И скорбь по умершим что отпевали в нем.
И слезы Душ от бытия уставших,
Мы все от этой жизни устаем.
 
 
Еще он помнил плач новорожденных,
Крещеных, окунаемых в купель.
И радость тихую двоих влюбленных,
Венчание, под ангелов свирель.
 
 
И он стоял, живой среди развалин,
Величья полон его скорбный лик.
И прямо на снегу среди проталин,
Молился Господу совсем седой старик…
 

Образ…

 
Праведными мыслями,
Выстужало кровь.
Полем бег неистовый,
Драка за Любовь.
 
 
Праведно, не праведно,
Кто там разберет.
Вот крыло расправлено,
Ощутить полет.
 
 
На коне и по снегу,
Шашкой до седла.
Приведена к постригу,
В сотый раз Душа.
 
 
Пеленой кровавою,
Застлало глаза.
Стала церковь старою,
Плачут образа.
 
 
Замирился с ворогом,
Нищим дал монет.
Лег укрытый пологом,
На закате лет.
 
 
Дернула за бороду,
Смерть в который раз.
Летописи смолоду,
Сухостоем фраз.
 
 
С памятью обвенчанный,
Сохранила быль.
Был судьбою меченный,
Русский богатырь.
 
 
Долго слухом полнилась,
Матушка-Земля.
Над могилой обнялись,
Крепко тополя.
 
 
Приходили воины,
Отдавая дань.
К камню упокойному,
Прикладывали длань.
 
 
И жила во времени,
Честь богатыря.
Боевого племени,
Тяжелая судьба…
 

Без названия…

 
Сердце растревожила голубая даль,
И коня стреножила, времени не жаль.
Деревеньку старую Бог не раз спасал,
В летопись старинную дьякон записал.
 
 
Уходили по утру, прощались у ворот,
Крестили спины воинам, пихали оберег.
Бились за Великую и Святую Русь,
За березки белые и туманов грусть.
 
 
Поминали Господа, и сжимали длань,
За поля бескрайние, везде куда не глянь.
Копьями щетинились и проливали кровь,
За детишек в горнице, счастье и любовь.
 
 
За победу бражили, мертвым всем помин,
Из десятка воинов выживал один.
Расходилась по домам горестная весть,
Но умели с ворога сбить дурную спесь.
 
 
Возвращались пахари и снова шли в поля,
И дышала свежестью пахоты земля.
За Ивана горсточку и за Демида жмень,
И слеза украдкою хоть вроде-бы кремень.
 
 
И когда набат опять над Русью завывал,
Снова в руки брал копье, про себя вздыхал.
И любому ворогу палкой вдоль спины,
За Отчизну-матушку, за счастье тишины…
 

Питеру…

 
Город мной любимый давно,
Омываемый невской волной.
Вот и встретились как суждено,

...

конец ознакомительного фрагмента