Текст книги "Жар ночи"

Сильвия Дэй
Жар ночи

HEAT OF THE NIGHT

SYLVIA DAY

Copyright © 2008 by Sylvia Day

All rights reserved

© В. Волковский, перевод, 2013

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2013

Издательство АЗБУКА®

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Посвящается моей семье, которая постоянно меня поддерживает. И, несмотря на то что я так много времени провожу за письменным столом, никто из моих домашних ни разу не выказал ни малейшего недовольства. Ведь для того, чтобы создать девять книжек за год, естественно, требуется грандиозная самоотдача. И мои родные всегда относились к моей работе с пониманием и любовью.

Спасибо вам за то, что помогли мне реализовать мою мечту и подстроились под мой образ жизни. Нет слов, чтобы выразить, что все это для меня значит. Вы даете мне новые силы.

Я люблю вас.

Благодарности

Я очень признательна Аннетт Макклив (www.AnnetteMcCleave.com), доброжелательная критика которой помогла мне сосредоточиться и понять, с чего следует начать эту книгу.

Крепко обнимаю потрясающих авторов и моих дорогих друзей Рини Льюк, Сашу Уайт и Джордана Саммерса. Вы всегда оставались со мной на связи, терпеливо выслушивали мое нытье, сочувственно поддакивали, а если требовалось, направляли меня в нужную сторону своевременным виртуальным пинком под з@д.

Не могу не поблагодарить мою сестру Сэмару Дэй за терпение, проявленное ею по отношению ко мне вообще и в связи с моей нелюбовью к телефонным разговорам в частности.

Сэма, ты один из драгоценнейших огоньков, освещающих мою жизнь. Я любила тебя всем сердцем с самого дня твоего рождения, а когда ты выросла и превратилась в заслуживающую уважения и восхищения женщину, любовь моя лишь усилилась. Ты мое благословение, за которое я каждый день неустанно благодарю судьбу.

Глава 1

Ближайшего часового Коннор Брюс снял с помощью метко выпущенного из духового ружья дротика со снотворным.

На это ушло меньше времени, чем потребовалось на то, чтобы транквилизатор оказал действие. Часовой успел вырвать дротик из шеи и выхватить меч, но тут глаза его закатились, и он, обмякнув, осел на пол кучкой красных одеяний.

– Прости, приятель, – пробормотал Коннор, склонившись над бесчувственным телом, чтобы забрать коммуникатор и меч. Когда часовой очухается, у него сохранится лишь смутное ощущение того, что его сморил сон, быть может – просто от скуки.

Выпрямившись, Коннор издал негромкую птичью трель, известив лейтенанта Филипа Уэджера, что он со своей задачей справился. Ответный свист сообщил ему, что и другие воины, охранявшие храм, нейтрализованы, а спустя мгновение к Коннору присоединились его люди, примерно около дюжины. Все они были одеты для битвы – в темно-серые, плотно облегающие туники без рукавов и удобные, не стесняющие движений штаны. Коннор носил одежду того же покроя, но черного цвета, что указывало на ранг капитана Избранных Воителей.

– То, что вы увидите внутри, может поразить вас, – предупредил Коннор, со свистом выхватывая клинок из висевших на спине ножен. – Не отвлекайтесь, сосредоточьтесь на непосредственной задаче. Нам необходимо выяснить, каким образом Старейшим удалось захватить капитана Кросса и переправить его в Сумерки из мира его Спящей.

– Есть, капитан!

Направив импульсный генератор на массивные красные тории, за которыми начинался храмовый комплекс, Уэджер временно вывел из строя видеокамеру, фиксировавшую всех входящих. Коннор смотрел на арку, испытывая смешанные чувства – ужас, смятение и гнев. Врата выглядели столь впечатляюще, что взор каждого невольно обращался к ним и к украшавшей их надписи на древнем наречии: «Берегись Ключа, что открывает Замок».

Веками Коннор, как и все Стражи, искал Спящего, который, согласно пророчеству, мог во сне вторгнуться в их мир и разрушить его. Спящего, который был способен увидеть их такими, какие они есть на самом деле, и понять, что это не просто образы, порождения сонных грез, а реальные существа, обитающие в Сумерках – континууме, в который человеческое сознание проникает во сне.

Однако Коннор уже успел познакомиться с пресловутым Ключом. И это была женщина, отнюдь не представляющая собой воплощение рока и всеобщей погибели. Худенькая блондинка, необыкновенно женственная, с большущими темными глазами. Ветеринар по профессии. К тому же сочувствия у нее было словно в бездонном колодце.

То, что говорили Старейшие, оказалось ложью. Все эти годы были потрачены напрасно. К счастью для Ключа, носившего безобидное имя Лисса Бэйтс, первым ее нашел капитан Эйдан Кросс, легендарный воитель и лучший друг Коннора. Нашел ее, полюбил и сбежал с нею в мир смертных.

Сейчас Коннор поставил перед собой цель разобраться с тайнами, которыми опутали Сумерки Старейшие, а все, что могло пролить на это свет, хранилось здесь, в храме.

– Вперед! – приказал он.

Точно рассчитав время так, чтобы их не засекли, Стражи проскочили под аркой и, разделившись на две группы, продолжили путь вдоль каменной ограды двора, лавируя между колоннами.

Легкий ветерок приносил запах цветов и диких трав с окрестных лугов. В это время дня храм был закрыт для доступа непосвященных, а сами Старейшие предавались медитации. Лучшее время для того, чтобы проникнуть внутрь и попытаться прибрать к рукам решительно все, до чего удастся дотянуться и что может содержать секретную информацию.

Первым вошел в хайдэн Коннор. Он поднял три пальца и указал рукой направо, а сам двинулся налево. Трое Избранных Воителей, повинуясь безмолвному приказу, направились в восточную часть круглого помещения.

Обе группы старались держаться в тени, четко осознавая, что при малейшей оплошности будут мгновенно засечены камерами видеонаблюдения. В центре просторного помещения находились расположенные полукругом скамьи, обращенные к обрамленному колоннадой входу, из которого только что появились воины. Скамьи поднимались амфитеатром, и их было так много, что Стражи давно уже потеряли счет, сколько именно Старейших восседает на них, держа в руках бразды правления. То было сердце их мира, центр закона и порядка, средоточие власти.

Посередине коридора, что вел в хондэн, обе группы воссоединились. Коннор помедлил. Остальные замерли, дожидаясь команды.

С западной стороны находился проход к жилым помещениям Старейших. Свернув направо, можно было попасть в уединенный открытый дворик для медитаций.

Но именно центральный коридор запросто мог сбить с толку любого непосвященного. Сам Коннор пусть всего один раз, но уже побывал здесь, а потому был подготовлен. Но не его спутники.

Коннор взглянул на воинов, молчаливо призывая их вспомнить предупреждение, которое он сделал перед тем, как они вошли в храм. Стражи ответили угрюмыми кивками, и Коннор продолжил путь.

Дрожь под ногами заставила каждого опустить взгляд и увидеть, что каменные плиты пола замерцали и стали прозрачными. Казалось, что пол исчез и они вот-вот провалятся в звездную бездну. Даже Коннор инстинктивно схватился за стену и заскрежетал зубами, когда звездное пространство под ногами преобразилось в вихрящийся калейдоскоп цветов.

– Ни хрена себе! – выдохнул Уэджер.

Коннор в прошлый раз высказался в том же духе.

Каждый шаг вызывал очередное изменение цветов, наводившее на мысль о том, будто бы нечто, чем бы оно ни было, реагирует на их присутствие.

– Это что за чертовщина? – яростным шепотом спросил капрал Трент. – Это что-то реальное или просто голограмма?

Коннор поднял руку, призывая к молчанию. На самом деле он не имел ни малейшего представления о том, что творится внизу, но четко знал одно: лучше туда не смотреть, если не хочешь, чтобы тебя одолело головокружение.

Пройдя мимо секретной библиотеки Старейших, отряд приблизился к контрольному помещению – просторному залу с уставленными томами стеллажами вдоль стен, в центре которого располагалась внушительная консоль. Сейчас, во время дневной медитации, там находился лишь один-единственный часовой. Его тоже сняли дротиком со снотворным. Коннор подхватил обмякшее тело Старейшего и оттащил в сторону, открыв Уэджеру доступ к изогнутой, в форме полумесяца, панели управления.

– Я переключу камеры, и вас не зафиксируют, – сказал лейтенант, после чего, слегка расставив ноги, склонился над клавиатурой и полностью погрузился в работу.

С длинными черными волосами и серыми, цвета грозовых туч, глазами, он выглядел сущим мятежником, что, впрочем, соответствовало его репутации сорвиголовы. Именно в силу буйного и непредсказуемого нрава этот великолепный воин веками оставался в звании второго лейтенанта и лишь совсем недавно был произведен Коннором в первые лейтенанты. Правда, и сам Коннор, и Уэджер, и все, кто за ними последовал, являлись бунтовщиками, так что, чего стоило это повышение, оставалось под вопросом.

Будучи уверен в способности Уэджера полноценно разобраться с поиском в базе данных, Коннор оставил у входа двоих наблюдателей, а сам, с двумя помощниками, приступил к осмотру помещения. Не так давно ему удалось наведаться в храм при поддержке одного лишь Уэджера, прикрывавшего ему спину, однако недавний мятеж побудил Старейших усилить караулы, что и заставило Коннора подключить к операции дюжину своих последователей. Шестеро остались снаружи, шестеро проникли внутрь.

Они быстро зашагали по коридору, стараясь не смотреть на круговерть под ногами. Свет проникал в помещение из потолочных иллюминаторов и через прозрачную дверь в конце коридора, сквозь которую можно было увидеть дальний край залитого солнцем дворика для медитаций.

Когда они подошли к входу, Коннор жестом велел одному воину войти внутрь.

– Будь готов ко всему.

Воин кивнул и, держа наготове меч, ступил в проем. Второго воина Коннор отправил в другое помещение, а сам вошел в следующую комнату.

Там было темно. Лишь свет, проникавший через проем за его спиной, позволял Коннору хоть что-то видеть. Само по себе это удивления не вызывало, поскольку в комнате никого не было. Однако то, что свет не загорелся и при его появлении, уже было странным.

Центр комнаты был пуст, но вдоль стен выстроились многоярусные металлические тележки. Помещение наполнял сильный лекарственный запах. Коннор насторожился, когда увидел в стене закрепленную толстенными болтами металлическую дверь. В ее верхней части находилось небольшое смотровое окно, но было непонятно, предназначалось ли оно для того, чтобы заглядывать внутрь, или наоборот. Так или иначе, дверь представляла собой серьезную преграду, а стало быть, то, что за ней находилось, в любом случае имело определенную ценность.

– Интересно, что за хрень вы туда запрятали? – произнес он.

Заметив в углу небольшую клавиатуру, Коннор подошел к ней и торопливо ввел несколько команд. Ему позарез требовался свет, чтобы толком оглядеться и принять решение относительно дальнейших действий. Он подумывал о том, чтобы отжать дверь, за которой явно находилось нечто важное, способное, на худой конец, сгодиться для торга.

Одна из поспешно введенных наугад команд сработала – раздался звуковой сигнал, и помещение медленно осветилось.

– Вот так!

Ухмыльнувшись, Коннор обвел взглядом комнату с каменным полом и голыми выбеленными стенами.

Резкий шипящий свист, свидетельствующий о разъединении сжатых под давлением поверхностей, заставил его резко развернуться. Оказалось, что одна из набранных им наугад комбинаций разомкнула дверные запоры, что, как казалось, значительно упрощало все остальное.

То, что случилось следом, запечатлелось в памяти Коннора навеки. Послышался жуткий рев, в котором ужас мешался с яростью, и тяжеленная дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.

С мечом в руке, Коннор был готов принять бой. К чему он не был готов, так это к тому, что на него бросится существо, на первый взгляд схожее со Стражем, но с абсолютно черными, лишенными склеры глазами и зубами, заостренными, как иголки.

Коннор застыл, устрашенный и растерянный. Убийство Стража Стражем считалось тягчайшим преступлением, и ничего подобного, насколько ему было известно, не случалось уже много столетий. Это остановило его руку, не позволив нанести удар, а в итоге привело к тому, что налетевший на него с разбегу противник сшиб его с ног. Что ранее не удавалось никому, ибо он был чертовски здоровенным малым.

Приложившись к каменному полу так, что затрещали все кости, Коннор выругался. Противник, не только мощный, но и исполненный необъяснимой ярости, навалился на него сверху, рыча и скалясь, словно бешеный зверь. Коннор рванулся в сторону и перекатился, стремясь перехватить инициативу. Одной рукой он держал напавшего за шею, а другой принялся наносить удары, способные вырубить любого силача. Коннор почувствовал, как под его ударом хрустнула скула, потом переносица, но казалось, что все это не оказывает никакого воздействия на Стража. Похоже, тот даже не сбился с дыхания.

Коннор ощутил, как где-то в глубине туго скручивается пружина страха. Эти черные глаза были исполнены безумной злобы, когтищи яростно рвали кожу его предплечий. Как можно совладать с безумцем?

– Капитан!

Не позволяя себе отвлечься, Коннор снова перекатился на спину и отжал противника от себя на всю длину рук, вцепившись ему в горло. В тот же миг свистнувший в воздухе клинок снес нападавшему полголовы, забрызгав помещение кровью.

– Это еще что за хрень?! – воскликнул Трент, стоявший прямо над Коннором со смертоносным клинком в руках.

– Черт меня побери, если я знаю.

Оттолкнув тело в сторону, он с отвращением оглядел себя и скривился, потрогав пальцем покрывавшую его липкую слизь. Густая, черная, она напоминала старую кровь, да и воняла примерно так же. Потом его взгляд переместился к убитому, чье лицо, от бровей и ниже, осталось неповрежденным. Отросшие каштановые волосы закрывали уши и шею, пальцы рук и ног заканчивались длинными, толстенными, как у рептилий, когтями, болезненно-бледная кожа обтягивала кости, но что пугало по-настоящему, так это невидящие чернильно-черные глаза и зияющая пасть. Они придавали этому существу вид ужасного хищника.

На нем были только рваные, грязные штаны, а на тыльной стороне ладони имелось выжженное клеймо «ХБ-12». Быстрый взгляд в помещение, откуда вырвался нападавший, показал, что это металлическая камера.

– Да уж, твоя комната оказалась явно поинтереснее моей, – попытался пошутить Трент, но надтреснутый голос показал, что ему не до веселья.

Грудь Коннора ходила ходуном, хотя больше от гнева, чем от напряжения.

– Вот такого рода дерьмо и вынуждает к неповиновению!

Почти каждый мог бы сказать, что роль вожака бунтовщиков плохо вяжется с его легким, добродушным характером, и был бы прав. Да что там, Коннору самому с трудом верилось, что он решился на такой шаг. Однако слишком уж много накопилось проклятых вопросов, а все привычные ответы оказались настоящим враньем. Да, конечно, он был мужчиной, предпочитавшим незатейливые радости жизни, как сам любил говорить: выпить, потрахаться да подраться. Но теперь он ступил на эту зыбкую почву без сомнений и колебаний.

Коннор видел свой долг в том, чтобы защищать других – как Спящих, так и своих товарищей, Стражей. Последних были тысячи, и они обладали разными возможностями и способностями. Одни, нежные и заботливые, предлагали Спящим комфорт и успокоение, другие, веселые и игривые, дарили им во сне азартные развлечения. Кто-то был Целителем, кто-то – Пестующим. Коннор принадлежал к Избранным Воителям. Он сражался с Кошмарами и защищал свой народ. И если его нужно защищать еще и от Старейших, значит так тому и быть.

– Проникновение в храм теперь уже не скрыть, – заметил капрал.

– Это точно, – согласился Коннор, – и пытаться не стоит.

На самом деле он даже хотел, чтобы Старейшие осознали, что об их тайнах уже известно. Хотел, чтобы они начали озираться и нервничать. Хотел, чтобы они ощутили такую же неуверенность, какую испытал он сам. Уж по крайней мере, этого он был вправе потребовать с них за то, что по их милости посвятил всю свою жизнь служению неправому делу.

В комнату в сопровождении двоих Избранных Воителей вбежал Уэджер.

– Ни хрена себе! – воскликнул он, вляпавшись в лужу крови. – Это еще что такое?

– Откуда я знаю, – скривился Коннор.

– Ага, – согласился Уэджер. – Воняет. А кроме того, это, как мне кажется, могло привести в действие сигнал тревоги. Думаю, подкрепление уже летит сюда со всех ног, так что самое время сваливать.

– Удалось извлечь что-нибудь полезное из базы данных? – спросил Коннор, беря с одной из стоявших у стены тележек полотенце и пытаясь стереть с кожи и одежды липкую, похожую на кровь субстанцию.

– Я скачал все, что смог. Конечно, с этим можно было бы разбираться веками, но я постарался сосредоточиться на файлах с наиболее интригующими названиями.

– Надеюсь, этого хватит. Уходим.

Соблюдая прежние меры предосторожности, воины покинули здание храма. Они внимательно озирались по сторонам, однако никто не заметил Старейшего, чье темно-серое одеяние надежно маскировало его в тени.

Так никем и не увиденный, он стоял молча.

И улыбался.

Глава 2

– Где лейтенант Уэджер? – спросил Коннор, озирая подводную пещеру, что служила базой недовольных политикой Старейших.

Над их головами на сотнях плоских экранов, словно фильмы, разворачивались события, происходившие в сознании тысяч медиумов-Спящих, не пребывавших в настоящем сне. Подвешенные в Сумерках, они скорее бодрствовали, чем спали, однако были далеки от полного понимания происходящего.

Люди называли процесс внушения подсознательных мыслей гипнозом, однако, как ни назови, суть дела сводилась к возможности наблюдения и контроля, осуществлявшихся из этой пещеры. Старейшие отслеживали их и не позволяли Кошмарам использовать потоки подсознания для проникновения в пространство смертных.

– В задней части, командир, – доложил Избранный Воитель, стоявший на страже у водоема, – единственный известный вход и выход.

Кивнув, Коннор повернулся и зашагал по каменному тоннелю. Проложенный в самом сердце горы, он, казалось, не имел конца и к тому же не позволял ориентироваться благодаря множеству – тысячам! – боковых арочных проемов по обе стороны. За каждым из них находились похожие на трубки стеклянные емкости, в которых пребывали в состоянии своеобразного стаза потенциальные Старейшие. Кто же попадает в эти емкости и почему содержится в таком состоянии, еще только предстояло выяснить.

Честно говоря, Коннору от всего этого было не по себе. Он испытал глубочайшее потрясение, поняв, что прожил века, не имея реального представления ни о мире, в котором живет, ни о Старейших, которые этим миром правят. Сейчас ему становилось тошно при мысли о том, как отмахивался он от предложений Эйдана задуматься насчет многого из того, что оставалось необъяснимым. Он просто отказывался замечать то, что издавна не давало покоя его другу.

Быстрые, энергичные шаги Коннора, направлявшегося по тоннелю к своему заместителю, эхом отдавались от каменных стен. Наконец он добрался до самой большой пещеры. Впрочем, применительно к ней слово «большая» имело смысл лишь в плане сравнения с другими подземными помещениями.

В основном они были чертовски тесными, рассчитанными лишь на размещение троих потенциальных Старейших. Основное пространство главного помещения занимали полукруглая консоль и огромный экран со множеством мерцающих изображений. Глядя под определенным углом, Страж мог наблюдать сквозь экран за находящимся за ним пространством, заполненным спутными потоками. Эти потоки подсознательных мыслей воспринимались как непрерывно движущиеся лучи света.

Коннор фыркнул, уже в миллионный раз признавая, что на самом деле и по сию пору не имеет полного представления о том, что же такое Сумерки. Эйдан, помнится, изводил преподавателей Академии Избранных нескончаемыми вопросами о том, откуда они явились и где именно сейчас пребывают. В самом простом, запомнившемся Коннору объяснении мироздание уподоблялось яблоку, центр которого пронизывала «червоточина» – сжатая пространственная дыра. При прохождении этого канала Старейшим каким-то образом удалось не вывалиться наружу по другую сторону, а удержаться самим и удержать Стражей в своего рода пространственном пузыре, который и называли Сумерками. На взгляд Коннора, все это было мутно и маловразумительно.

– Уэджер! – рявкнул он, пройдя под арочным проемом и обнаружив лейтенанта склонившимся над консолью.

Тот даже подпрыгнул от неожиданности, после чего осклабился.

– Ну ты даешь! Я чуть не обделался.

– Извини, сожалею.

– Ага, как же, сожалеешь – разве о том, что не обделался.

– Ну, ты прав, – ухмыльнулся Коннор, – о чем тут сожалеть. Я на сегодня страхов уже натерпелся вдоволь, теперь твоя очередь.

Покачав головой, Уэджер встал из-за консоли, выпрямился во весь свой немалый рост и потянулся худощавым, жилистым телом.

– Приятно видеть на твоей физиономии улыбку, – заявил он, расставив ноги и скрестив руки на груди.

Симпатичный малый, он обладал специфической притягательностью и очень нравился Стражам женского пола, называвшим его типичным плохим парнем. Ох уж эти женщины. Их так и тянет на неприятности.

– Ну, скажу тебе прямо, поводов улыбаться у меня не слишком много. Не говоря уже о том, что сегодня меня чуть не угробила какая-то долбаная ошибка природы, мой лучший друг свалил с Ключом, а мне, черт побери, и самому потрахаться охота.

Уэджер запрокинул голову и рассмеялся:

– Бьюсь об заклад, женщинам тоже тебя сильно недостает. Я сам слышал, как некоторые из них воспевали в стихах твои несравненные мужские способности.

– Быть не может.

– Еще как может. Знаешь, как тебя называла Моргана? «Золотой бог – между ног золотой рог».

Почувствовав, как к щекам приливает жар, Коннор запустил пятерню в свои чересчур отросшие светлые волосы.

– Мешок с дерьмом, вот ты кто. Она тебе этого не говорила.

– Моргана? – удивленно поднял черные брови Уэджер.

Перед мысленным взором Коннора предстала темноволосая Игрунья, и его губы печально скривились.

– Да… Полагаю, она могла бы.

– Сначала Кросс свалил, теперь ты в изгнании… Бьюсь об заклад, у нас завелось немало разбитых сердец.

– Ничего, ты тоже парень хоть куда.

– Ага, во мне есть определенный шарм, – фыркнул лейтенант.

– Временами, ожидая, когда Кросс свяжется с Сумерками, я смотрю на спутные потоки Спящих и всерьез подумываю о том, чтобы погрузиться в один из них. Пусть на полчасика или что-то в этом роде.

Уэджер сразу же перестал улыбаться и принял серьезный вид. Именно это и делало его чертовски хорошим воином.

– А как насчет потока капитана Кросса? Он еще не прояснился?

– Нет, – ответил Коннор и поскреб затылок. – Все такой же тусклый. Думаю, это как-то связано с тем, что его поток утыкается в бесплодную пустошь, а не в долину Снов.

Потоки подсознания большинства Спящих сопрягались с Сумерками в долине Снов. Они соприкасались с обителью Стражей посредством широких лучей золотого света, поднимавшихся со дна долины и терявшихся в туманных небесах. Эти переменчивые потоки подсознания вздымались на огромной площади, какую только мог охватить взгляд.

– А вот я полагаю, что на самом деле это не причина проблемы, а ее проявление.

Коннор поднял бровь, и Уэджер пояснил свою мысль:

– Подозреваю, что, поскольку физиологически мы отличаемся от людей, наш мозг тоже функционирует несколько иначе и волна мозгового излучения имеет другую длину. По этой причине спутный поток Кросса сопрягается с Сумерками не в том месте и имеет пониженную интенсивность.

Погружаясь в сон, Эйдан направлял к ним голубой луч, однако если обычные потоки были достаточно прозрачны, чтобы можно было легко заглядывать внутрь, как сквозь тонкую пленку воды, поток Кросса выглядел замутненным, с заснеженным изображением, словно на искаженном помехами телевизионном экране.

– Ладно, – вздохнул Коннор. – Это новый взгляд на вещи, тут есть о чем подумать.

– То-то и оно.

– Капрал Трент сказал, у тебя есть какие-то новости.

– Не без этого. – Уэджер повел плечами, словно сбрасывая напряжение.

Коннор нутром почуял неладное.

– Ну-ка, угадаю. Плохие новости, да?

– Используя информацию, почерпнутую из базы данных храма, я нашел ссылки на проект «ХБ-девять».

– То чудовище в храме имело метку «ХБ-двенадцать».

– Знаю, видел. К сожалению, файл, касающийся проектов «ХБ», оказался неполным, загрузка прервалась.

– Дерьмо! – Коннор насупился. – Проекты «ХБ». Что это значит?

– Да то, что он был лишь частью большой программы, но о ее подлинных масштабах я ничего сказать не могу.

– Если окажется, что у них много таких монстров, нас ждут проблемы, – сказал Коннор и грязно выругался.

– Похоже на то.

– Нужно предупредить Кросса.

– Да, – задумчиво кивнул Уэджер. – А поскольку то, что ты говоришь ему во сне, он все равно не запоминает, тебе придется отправиться к нему во плоти.

– Что? – У Коннора даже челюсть отвисла. – Ты, часом, не спятил?

– Ты лично видел одно из этих существ и даже столкнулся с ним. Из всех Избранных Воителей, кроме тебя, с ним имел дело лишь Трент, но ты сам понимаешь, что он для такой миссии не готов.

Коннор рявкнул и принялся мерить шагами пространство между каменными стенами.

– Подумай как следует, капитан. Можешь ты доверить кому-нибудь такое ответственное дело, как донести до Кросса всю серьезность ситуации? Я бы не смог.

– А вот я могу доверить это тебе.

Уэджер замер, потом прочистил горло:

– Спасибо, командир. Я польщен, честное слово. Но я позарез нужен здесь, чтобы разбираться со всем тем, что удалось скачать с базы данных. Кроме того, вы с капитаном Кроссом обладаете уникальной энергетикой. Вы веками поддерживали в Избранных Воителях высокий боевой дух, ухитряясь проводить операции с минимальными потерями. Не говоря уже о том, что вы близкие друзья. Думаю, в новом мире, где, быть может, придется сразиться с новым противником, такого рода поддержка может очень даже пригодиться.

– Может, оно и так, но отсылать командира подальше от его воинов – не самая удачная идея. Мне она не нравится. Ни капельки.

Коннор бросил взгляд на потенциального Старейшего, спавшего в ближайшем стеклянном сосуде. Голова его поникла, подбородок упал на грудь, а вот что поддерживало тело в выпрямленном состоянии до сих пор, оставалось загадкой. Будущий Старейший был темноволос и очень молод. На взгляд Коннора, почти подросток.

– Мне все это тоже ни капельки не нравится, но факты есть факты. Я лучше всех подхожу для того, чтобы иметь дело с базой данных, а вот по части Кросса лучше тебя не сыщешь. Если нас поменять местами, мы поставим под угрозу обе задачи одновременно. А этого допустить никак нельзя.

– Да знаю я, черт побери! – Коннор запустил в шевелюру обе пятерни. – На самом деле я и не спорю. Просто больно уж это меня донимает.

– Я понимаю, что ты не споришь. По существу, я ведь лишь озвучил твои собственные мысли. Хотя, честно говоря, был бы не прочь отправиться сам. – Уэджер ухмыльнулся, в его серых глазах промелькнула искра. – У меня тоже есть Спящая, которую я бы не прочь отыскать.

– Ничего не выйдет.

Уэджер пожал плечами:

– Так или иначе, отправляться надо тебе. Ну а с тем, что предстоит делать здесь, я как-нибудь справлюсь.

– Да уж, – тяжело вздохнул Коннор. – Тебя следовало повысить в звании давным-давно.

– Ну, это как сказать, – непринужденно отозвался лейтенант. – Мои эмоции мешали продвижению больше, чем следовало. Я вроде бы и старался с этим справиться, и даже небезуспешно, но на это ушло несколько веков.

– Пойду поговорю с бойцами, – сказал Коннор, собираясь уходить. – А ты подыщи мне медиума в Южной Калифорнии.

– Капитан, – окликнул его Уэджер.

– Да?

– Насчет возвращения назад… – (Коннор стиснул зубы и поднял брови в молчаливом вопросе.) – Я тут выяснил кое-что еще. Когда кто-то из нас физически перемещается в потоке подсознания человека, то оставляет за собой след, своего рода «нить». Этот след можно использовать, чтобы «затянуть» Стража обратно.

– Это таким образом Старейшие вернули Эйдана?

– Скорее всего. И если потребуется, мы сможем тем же путем вернуть и тебя. Только вот… это повредит медиуму.

– Повредит?

– Для людей это смертельно. – Лейтенант скрестил руки и выпрямился: по его стойке Коннор почувствовал, что тот собирается сказать нечто весьма неприятное. – Инфаркты, кардиомиопатия… Короче, это влечет за собой «внезапную смерть».

– Дерьмо! – Коннор уже дошел до порога и, переступая через него, заметил: – Выходит, возможности перемещения между двумя континуумами весьма ограниченны. Просто так туда-сюда не поскачешь.

– Подозреваю, что именно поэтому мы туда и не перемещаемся, разве что в очень малом числе, – согласился Уэджер. – Помимо того, о чем я уже говорил, приходится выставлять возле каждого такого потока караул, чтобы не позволить Кошмарам использовать этот путь, но ведь воины необходимы и для отражения натиска Кошмаров у Врат, и для охраны долины Снов.

– И мы не могли помочь им, потому что перемещение туда-сюда повлекло бы за собой гибель тысяч медиумов.

– Верно.

Все Стражи четко осознавали свою ответственность. Их мир подвергся вторжению Кошмаров, своего рода паразитических существ, представлявших собой сгущающиеся тени. Старейшим удалось создать в замкнутом пространстве некий разлом, который послужил порталом в данное измерение, находившееся между тем пространством-временем, где обитали люди, и тем, которое Стражам пришлось покинуть под напором Кошмаров. Кошмары устремились за ними следом. Они продолжали непрерывно атаковать грозную преграду – Врата – и сотни постоянно защищавших их Избранных Воителей.

– Напор Кошмаров не ослабевает. Мы лишь удерживаем их, но не в состоянии перебить всех своими силами или захватить их мир.

Угрюмо кивнув, Коннор оглядел помещение, осмысливая перспективы своего отправления в мир смертных. Не исключено, что больше он это место не увидит, но у него было такое чувство, словно он подхвачен течением. Вдыхая сырой пещерный воздух, ощущая ладонями шероховатость камня, он, однако, не проникался чувством того, будто что-то его здесь удерживает. Никаких якорей не было.

– Понимаю. Нам нужно, чтобы люди жили.

– Да. Этого требует наше чувство долга, но, кроме того, интересы собственного самосохранения. В своем мире они представляют собой вершину пищевой цепочки, и нарушать этот биологический порядок очень опасно. Если допустить такое, это приведет к распаду всей цепочки, что чревато разрушительными последствиями для Земли. А рябь от земной катастрофы может распространиться волнами по всей Галактике и за ее пределы. Мы можем увидеть…