Книга: Антропологические путешествия - Татьяна Щербина

Книга представляет собой разрозненные эссе не эссе, скорее путевые заметки, идущие друг за другом без внятной логики и связи (во всяком случае, я её там не увидела). Меня привлекло название, я ждала каких-то ярких портретов, ощущений, возможности заглянуть или взглянуть под новым углом. На самом же деле текст очень сжатый, насыщенный, репортерский, много названий, имен, отсылок к событиям, и в голове путаница, как после обзорной экскурсии на автобусе с чересчур эрудированным гидом: картинки мелькают-мелькают, слова сыпятся-сыпятся. Мне-то пообещали тихие прогулки, улочки-переулочки, размышления за чашечкой арабского кофе. А тут Китай, Франция, Баку, любопытные, но разбитые факты, зачастую (то есть чаще) довольно едкие. Нельзя сказать, что неинтересные или что дурно написаны, просто дробные. Никакого впечатление после не остается. А потом ррраз - и комары на Плещеевом озере, а потом бах - блохи на Гоа. Своеобразные стихи, насыщенные заметки, это просто невозможно читать цельно.

По сравнению с русскими китайцы, конечно, очень трудолюбивы, а для них самих образец трудолюбия – японцы. Япония – единственная страна, которую они ненавидят, и все же уважают, как они говорят, за трудолюбие. Слово неточное. Вижу в городе Санья машину: один в один Ниссан Ноут, только значок стоит не ниссановский, а какой-то китайский. Уверена, что это не производство по лицензии, а как со всем остальным: китайцы могут воспроизвести внешний вид, сымитировать, а придумать, разработать и не кое-какисто исполнить – нет. Не различают, как звук «р», им и так сойдет. Очень похоже на Россию, где планка кое-какистости стоит еще ниже. Братьями китайцы считают корейцев, как южных, так и северных («а чем плохо чучхе?»), мне удалось вырвать у них признание и об отношении к русским. «Русские шумные, громко разговаривают, – начинает гид, лучше всех чеканящая «р» (я это же сказала бы о китайцах. Скажем, в Таиланде они легко распознаются именно по шумности и бесцеремонности). – Русские злые, любят драться, убивают». Трудно не согласиться.

В общем, это читать нужно порционно. А без личного знакомства со страной факты все равно быстро испаряются. Общей же, именно антропологической картины, за дробность трудно разглядеть.

И из тех заметок, что я прочла (а с определенного момента я просто открывала наугад, жаль у заметок нет названий именно по странам), больше всего запомнились те моменты, где автор пишет о местах любимых. Греция, Корфу просто покорил, вот там и ароматы, и картины, и живость. Хотя тоже под россыпью названий, имен, за которыми совершенно теряется эмоциональный отклик.

Сокровищница Атрея или могила его сына Агамемнона? Мнения расходятся, находку Шлимана, объявленную им посмертной золотой маской Агамемнона, историки склонны считать относящейся к более раннему периоду, т. е. получается – не могила всё же, а сокровищница. Как бы то ни было, она сохранилась, как и фрагменты семиметровых стен города, и Львиные ворота (откуда в Греции львы – непонятно, нашествие из Африки?). Профессионалы ругают Шлимана за варварскую, «черную археологию». Разворотил камни, как слон в посудной лавке, пока не докопался до золотого запаса, не профи. Но с другой стороны, никто ж до него не верил, что всё правда! Думали – мифология, сказки. Кто строил Микены из неподъемных глыб – неизвестно, древние считали, что Циклопы, поскольку человеку не под силу. Тот же вопрос, что с пирамидами. Задушить руками гигантского льва – возможно, а камни приволочь на высокий холм – почему-то нет.

В целом оставила впечатление умной книги, потока почти разговорной речи, заметок на ходу, но при этом и не фактологически-историческое, и не душевно-наблюдательное, спорое, густое. Сытно, но через себя не пропустишь, в памяти не удержишь и мельтешение фактов быстро утомляет. Особенно, если ты сам туда не летал. Для знакомства ос странами и нравами не очень-то подходит.