Электронная библиотека » Уилбур Смит » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 1 октября 2013, 23:52


Автор книги: Уилбур Смит


Жанр: Зарубежные приключения, Приключения


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Зуга отодвинул стакан, выпрямился и достал из серебряного футляра сигару. Закуривая, он задумчиво нахмурил брови.

– Ты хочешь ехать в Африку просто так. Мне, наверно, тоже нужно отправиться туда, но повод у меня куда серьезней – за кровью и деньгами. У меня есть предложение. Экспедиция Баллантайнов! – Зуга со значением поднял стакан.

Она неуверенно засмеялась, думая, что брат шутит, но тоже подняла стакан. Он был почти полон.

– Я – за. Но как? Зуга, как мы туда попадем?

– Как зовут того типа из газеты?

– Уикс, – ответила Робин. – Оливер Уикс. Но с какой стати он станет нам помогать?

– Я придумаю для него вескую причину. – Она припомнила, как еще в детстве он умел, обладая недюжинным красноречием и настойчивостью, объяснять все, что угодно.

– Знаешь, по-моему, ты сумеешь.

Они выпили, и Робин почувствовала, что счастлива как никогда.

Они снова встретились только через полтора месяца, Робин выходила из коляски, а он пробирался к ней сквозь вокзальную сутолоку станции «Лондонский мост». Его высокая фетровая шляпа возвышалась над толпой, на плечах болталось широкое полупальто.

– Сестренка! – с радостным смехом окликнул Зуга, обнял и приподнял в воздух. – Мы едем, мы в самом деле едем.

Кеб уже ожидал их, и, едва они сели, кебмен хлестнул лошадей.

– От Лондонского миссионерского общества не оказалось никакого проку, – сообщил брат под перестук колес по булыжной мостовой, все еще придерживая ее рукой за плечи. – Я попытался раскрутить их на пятьсот гиней, этих джентльменов едва не хватил апоплексический удар. Просто решил, что они с радостью отстегнули бы пять сотен, лишь бы отец навсегда остался в Черной Африке.

– Ты ходил к директорам? – спросила она.

– Итак, первый номер не прошел, – улыбнулся Зуга. – Следующим пунктом был Уайтхолл – мне удалось встретиться с первым секретарем. Он был чертовски любезен, пригласил меня пообедать в «Путешественниках» и весьма сожалел, что не в состоянии оказать финансовую поддержку. Они слишком хорошо помнят папин провал с Замбези. Однако секретарь дал мне рекомендательные письма. Добрую дюжину, ко всем мало-мальски значительным лицам – к губернатору Капской колонии, к кейптаунскому адмиралу Кемпу, ко всем остальным.

– С одними письмами далеко не уедешь.

– Потом я направился к нашему другу из газеты. Удивительный человек этот коротышка. Пронырлив, как юла. Я сказал ему, что мы собираемся в Африку разыскивать отца. Он подпрыгнул и захлопал в ладоши, как малыш на кукольном представлении про Панча и Джуди. – Зуга крепче обнял сестру. – По правде говоря, я бесстыдно воспользовался твоим именем, и это сработало. Он получит все права на наши дневники и путевые журналы и права на издание обеих книг.

– Каких еще книг? – Робин отстранилась и взглянула ему в лицо.

– Обеих. – Он усмехнулся. – Твоей и моей.

– Так я должна написать книгу?

– Непременно. Описание экспедиции глазами женщины. Я уже подписал контракт от твоего имени.

Она засмеялась, но как-то натянуто.

– Ты далековато зашел.

– Малыш Уикс согласился дать нам пять сотен. Следующим в списке было Общество борьбы за запрещение работорговли – с ними сразу же удалось поладить. Покровитель общества – Его Королевское Высочество, а он читал папины книги. Мы должны представить отчет о состоянии торговли во внутренних районах континента к югу от тропика Козерога, и за это они выдали нам еще пятьсот гиней.

– Зуга, ты творишь чудеса.

– Следующей стала Почтенная лондонская коммерческая компания по торговле с Африкой. За последнюю сотню лет вся их деятельность была сосредоточена на западном побережье, а я их убедил, что им позарез нужно познакомиться с восточным. Меня назначили агентом Почтенной компании и поручили обследовать рынок пальмового масла, копаловой смолы, меди и слоновой кости и выделили третьи и последние пятьсот гиней, а в придачу подарили винтовку «шарпс».

– Тысяча пятьсот гиней, – выдохнула Робин, и Зугакивнул.

– Возвращаемся на родину во всем блеске.

– Когда?

– Я забронировал проезд на американском торговом клипере. Отправляемся из Бристоля через полтора месяца к мысу Доброй Надежды, потом в Мозамбик, в Келимане. Я отписал в полк и попросил отпуск на два года, тебе нужно сделать то же самое в Лондонском миссионерском обществе.

Теперь все завертелось, как во сне. Директора Лондонского миссионерского общества, обрадовавшись, что не придется платить ни за проезд, ни за переселение Робин в глубь Африки, в порыве щедрости решили по-прежнему выплачивать дочери Фуллера Баллантайна жалованье во время ее отсутствия и осторожно пообещали по окончании срока пересмотреть место назначения. Если она подтвердит свои способности, то они создадут в Африке постоянную миссию. Это даже больше, чем она ожидала, и сестра со всем усердием принялась помогать брату готовиться к отъезду.

Дел было так много, что едва хватило шести недель. Дни летели один за другим, и вот наконец горы экспедиционного снаряжения были погружены в трюмы большого, но изящного балтиморского клипера.

«Гурон» шел очень ходко, оправдывая надежды Зуги и подтверждая правильность его выбора. Манго Сент-Джон вел корабль мастерски, держа курс на запад, чтобы пройти экваториальную полосу штилей в самом узком месте. Они не потеряли из-за штиля ни одного дня, на приличной скорости пересекли экватор в районе 29° западной долготы, и Манго Сент-Джон сразу сменил курс, чтобы миновать область юго-восточных пассатов. «Гурон» лавировал к югу, держась по ветру, а над ним проносились летучие рыбы. Наконец, когда на горизонте показался остров Тринидад, корабль вырвался из объятий пассата. С ревом налетел северо-западный ветер, и подгоняемый им «Гурон» день за днем мчался вперед. Небо затянуло низкими, быстро летящими тучами, через которые не пробивалось ни единого луча солнца, луны или звезд, и экспедиция, сбившись с курса, чуть не врезалась в западный берег Африки на двести миль севернее места назначения – мыса Доброй Надежды.

– Господин помощник! – раздался громкий ясный голос Манго Сент-Джона.

«Гурон» наконец развернулся против ветра и быстро помчался прочь от земли.

– Да, капитан! – проревел Типпу во всю мощь своей бычьей глотки, стоя у основания грот-мачты.

– Узнайте, как зовут впередсмотрящего.

Типпу качнул круглой, как пушечное ядро, головой на толстой шее, словно кулачный боец, принимающий удар, и взглянул вверх на мачту, прищурившись из-под тяжелых мясистых складок.

– Еще двадцать минут, и мы бы врезались в берег. – Голос Сент-Джона звучал убийственно. – Я сегодня же подвешу его на решетку, посмотрим, какого цвета у него позвоночник.

Типпу невольно облизал толстые губы, и Робин, стоявшая неподалеку, почувствовала, как в животе у нее все сжалось. В этом плавании она уже видела три порки и знала, чего ожидать. Типпу, наполовину араб, наполовину африканец с кожей медового цвета, был настоящим великаном. Его бритую голову покрывала сетка бледных шрамов – следы жестоких драк. Он носил свободную вышитую рубаху с высоким воротником, руки, полузакрытые широкими рукавами, были толстыми, как бедро женщины.

Зуга подошел к Робин, она тотчас обернулась.

– Наконец-то мы хорошенько разглядели эту землю, сестренка. Впервые после Тринидада. Если ветер не спадет, через пять дней будем в Столовой бухте.

– Зуга, ты не мог бы походатайствовать перед капитаном? – спросила она, и брат испуганно моргнул. – Он собирается выпороть беднягу.

– И правильно, – прорычал Зуга. – Из-за него мы чуть не разбились о скалы.

– Разве ты не можешь его остановить?

– И не подумаю вмешиваться и тебе не позволю.

– Неужели в тебе нет ни капли человеческого? – ледяным тоном спросила Робин брата, ее щеки вспыхнули от гнева, а глаза загорелись злыми зелеными огоньками. – А еще называешь себя христианином.

– Я не кричу об этом во всю глотку, дорогая. – Зуга нарочно так ответил, чтобы разозлить ее. – И я не хвастаюсь налево и направо.

Их споры всегда вспыхивали неожиданно, как летние грозы в африканском вельде, и представляли собой столь же эффектное зрелище.

Манго Сент-Джон неторопливо прошелся по палубе и облокотился опоручень юта, сжимая зубами длинную гаванскую сигару из грубого черного табака. Он насмешливо подмигнул, рассыпая глазами желтые искры, чем разъярил Робин еще больше. Она готова была сорваться на крик, затем отвернулась от Зуги и набросилась на капитана:

– Человек, которого вы выпороли на прошлой неделе, останется калекой на всю жизнь.

– Доктор Баллантайн, вы не против, если Типпу отнесет вас вниз и запрет в каюте? – спросил Манго Сент-Джон. – До тех пор, пока к вам не вернутся самообладание и хорошие манеры.

– Вы не посмеете, – сверкнула она глазами.

– Посмею, уверяю вас. И это, и еще многое другое.

– Капитан прав, – кротко подтвердил Зуга. – На этом корабле Манго Сент-Джон может делать все, что захочет. – Брат положил ей руку на плечо. – А теперь успокойся, сестренка. Парню повезло, что он отделался всего лишь потерей нескольких клочков кожи.

Робин задыхалась от гнева и беспомощности.

– Если вы так брезгливы, доктор, разрешаю вам не присутствовать при наказании, – продолжал издеваться капитан. – Учитывая, что вы женщина.

– Я ни разу в жизни не просила с этим считаться. – Она попыталась сдержать гнев и овладеть собой, стряхнула руку брата и отвернулась.

Выпрямив негнущуюся спину и расправив плечи, мисс Баллантайн прошла на бак, стараясь сохранить надменное достоинство, но корабль качало, и проклятые юбки путались в ногах. Робин поняла, что произнесла эти слова про себя – что ж, прощения она попросит позже, а сейчас доктор вслух повторила:

– Будьте вы прокляты, капитан Манго Сент-Джон, провалиться вам в преисподнюю!

Робин стояла на носу, ветер растрепал низко уложенный на затылке аккуратный пучок, и волосы хлестали по лицу. У нее были материнские темные волосы – густые, шелковистые, отливающие каштановым блеском; бледный солнечный луч, наконец пробившись сквозь тучи, озарил их зеленоватым светом, и над головой вспыхнул сияющий ореол.

Она сердито глядела прямо перед собой, едва замечая дьявольскую красоту пейзажа. Холодные бирюзовые волны курились туманной пеленой, которая то раскрывалась, то смыкалась вокруг, как перламутровый занавес. Клочья тумана повисли на парусах и реях, словно корабль охватил пожар.

Местами поверхность моря темнела и словно вскипала. Здешние воды богаты микроорганизмами, которыми питаются огромные косяки сардин. Они поднимаются к поверхности и, в свою очередь, становятся добычей крикливых стай морских птиц. Пикируя на рыб с высоты, они врезаются в воду, поднимая пушистые, как вата, фонтанчики брызг.

Полоса густого тумана окутала корабль холодным влажным облаком, и Робин, оглянувшись, едва различала на юте призрачные фигуры.

Потом «Гурон» так же внезапно вышел из тумана, и над ним засияло безоблачное небо. Тучи, много недель скрывавшие солнце, умчались на юг, ветер усилился и задул на восток, срывая гребешки волн и рассыпая их клубящимися облачками, изящными, как страусовые перья.

В тот же миг Робин пугающе близко заметила корабль. Она хотела закричать, но ее опередила дюжина других голосов.

– Вижу корабль!

– Судно сзади по левому борту!

Черный корабль находился так близко, что между грот-мачтой и бизань-мачтой можно было разглядеть высокую тонкую дымовую трубу. Ниже пушечной палубы – по пять орудий с каждого борта – проходила красная полоса.

Черный цвет придавал кораблю зловещий вид, паруса не были белоснежными, как на «Гуроне»: грязная отрыжка дымовой трубы закоптила их до угрюмо-серых тонов.

Манго Сент-Джон тут же перевел подзорную трубу на чужое судно. Котлы не были раскочегарены, над дымовой трубой он не увидел ни малейшего облачка. Корабль шел под малыми парусами.

– Типпу! – негромко позвал капитан, и огромный помощник вырос рядом, точно джинн из бутылки. – Ты его раньше видел?

Типпу что-то пробормотал и, повернувшись, сплюнул через подветренный борт.

– Англичанин, – сказал он. – Видел его в Столовой бухте лет восемь назад. Называется «Черный смех».

– Капская эскадра?

Типпу заворчал, но канонерская лодка тотчас резко легла под ветер, и на топе ее мачты взвился флаг. Весь мир давно склонялся перед этим дерзким стягом, снежно-белым и ярко-алым, и склонялся незамедлительно. Корабли единственной страны на свете могли не ложиться в дрейф при виде такого опознавательного сигнала. «Гурон» обладал неприкосновенностью, достаточно было только поднять звездно-полосатый флаг, и настойчивый представитель Королевского военно-морского флота был бы вынужден отступиться.

Но Манго Сент-Джон быстро прикинул. За шесть дней до выхода из Балтиморской гавани, в мае 1860 года, кандидатом в президенты Соединенных Штатов Америки был выдвинут Авраам Линкольн. Если его изберут, что весьма вероятно, он вступит в должность сразу после Нового года и в качестве первого шага непременно предоставит Великобритании права, предусмотренные Брюссельским договором, включая право досмотра американских судов в открытом море, право, которое предыдущие американские президенты неколебимо отвергали.

Вскоре, возможно, даже раньше, чем он ожидает, Манго Сент-Джону придется на всех парах удирать от одного из таких судов капской эскадры. Сейчас сам Бог предоставил ему возможность помериться силами с противником, оценить его шансы.

Он еще раз посмотрел вперед, обвел взглядом море, подгоняемые ветром пенные гребешки, высокую белую пирамиду парусов у себя над головой, дьявольский черный корабль с подветренной стороны и принял окончательное решение. Раздался грохот выстрела, и над одним из носовых орудий канонерской лодки взвилось длинное белое перо дыма: от «Гурона» требовали немедленного повиновения.

Манго Сент-Джон усмехнулся.

– Наглый мерзавец! – Обращаясь к Типпу, капитан сказал: – Поглядим, каков он на ходу. – Тихо скомандовал рулевому: – Положить руля к ветру.

«Гурон» быстро поймал ветер, держа курс прочь от грозного черного корабля.

– Отдать все рифы, господин помощник. Поставить фок-марсели и грот-марсели, поднять лисели и трюмсели, так держать грот-бом-брамсель – да, и бом-кливер тоже. Ей-Богу, мы покажем этому грязному английскому пожирателю угля, как строят корабли на балтиморских стапелях!

Несмотря на охвативший ее гнев, манера американца управлять поразила Робин. Команда сновала по реям от салингов к риф-штертам, гроты, сверкающие белизной в солнечных лучах, надувались во всю ширину, и где-то в вышине, под самым куполом до боли синего неба, раскрывались новые, незнакомой формы паруса, распускались, как перезрелые коробочки хлопка, и вытянутый изящный корпус сразу откликался на приложенное усилие.

– Ей-Богу, этот клипер слушается паруса как заколдованный, – прокричал Зуга, возбужденно смеясь.

Корабль разрезал гребешки атлантических валов, и брат еле успел вытолкать сестру с бака до того, как зеленые водяные горы обрушились на корабль и залили палубу «Гурона».

Распускались все новые и новые паруса, толстые стволы мачт гнулись, как древки луков, принимая на себя ветер, раздувающий тысячи квадратных метров парусины. «Гурон», казалось, летел теперь, перескакивая с гребня на гребень с треском, от которого сотрясался шпангоут и клацали зубы у команды.

– Бросьте лаг, господин помощник! – приказал Манго Сент-Джон.

Типпу проревел в ответ.

– Чуть больше шестнадцати узлов, капитан!

Манго Сент-Джон громко рассмеялся и шагнул к кормовому планширу.

Канонерская лодка исчезла за кормой, словно стояла на месте, хоть и подняла все свои серые паруса. Корабль уже был на расстоянии пушечного выстрела.

На черном носу вновь взметнулось облачко порохового дыма, и на сей раз это было больше, чем просто предупреждение, потому что в воду упало ядро. Пробило гребень волны в двух кабельтовых за кормой, подпрыгнуло на бирюзовой поверхности воды и только потом нырнуло почти у самого борта «Гурона».

– Капитан, вы подвергаете опасности жизнь команды и пассажиров, – раздался громкий голос.

Сент-Джон повернулся к стоящей рядом высокой молодой женщине и вопросительно приподнял густую черную бровь.

– Это британский военный корабль, сэр, а вы поступаете как преступник. Они ведут огонь боевыми ядрами. Вам нужно всего лишь лечь в дрейф или, по крайней мере, поднять свой флаг.

– Думаю, сестра права, капитан. – Возле Робин оказался Зуга. – Я тоже не понимаю вашего поведения.

Ветер раздувал паруса. «Гурон» сильно качнуло на большой волне, Робин потеряла равновесие и упала капитану на грудь, но сразу выпрямилась, густо покраснев.

– Это побережье Африки, майор Баллантайн. Здесь все не так, как кажется. Здесь только дурак примет на веру незнакомый вооруженный корабль. А теперь, если вы и любезный доктор извините, я вернусь к выполнению своих обязанностей.

Он отошел в сторону и окинул взглядом верхнюю палубу, оценивая настроение команды и прикидывая, выдержит ли «Гурон» эту неистовую гонку. Отстегнув от пояса связку ключей, он швырнул ее Типпу:

– Мистер Типпу, принесите из сундука пару пистолетов для себя и второго помощника. Стреляйте в каждого, кто попытается помешать постановке парусов. – Капитан уловил охвативший команду страх. Большинство из них никогда не видели, чтобы корабль шел на всех парусах, и кто-нибудь мог бы попытаться уменьшить парусность.

В этот миг «Гурон» окунулся бортом в океан, и через палубу перекатилась ревущая стена воды. Один из матросов на стеньге немного замешкался, спускаясь по вантам. Вода подхватила его, протащила по всей палубе и со всего маху ударила о фальшборт. Парень так и остался лежать, скорчившись, как клубок водорослей, выброшенный штормом на берег.

Приятели попытались добраться до него, но тут же налетела следующая волна, залила палубу, отшвырнула их и ревущим белым вихрем скатилась за борт. Вместе с ней исчез упавший со стеньги матрос. Палуба опустела.

– Господин помощник, проследите за трюмселями, они не надуваются как положено.

Манго Сент-Джон снова повернулся к кормовому планширу, не обращая внимания на исполненный ужаса укоряющий взгляд Робин.

Корпус британской канонерки уже скрылся за горизонтом, ее паруса едва различались на фоне седобородых атлантических валов, но Манго Сент-Джон что-то заметил и быстро потянулся к подзорной трубе, лежавшей в гнезде на штурманском столике. Над крошечным конусом парусов английского корабля, пересекая выпуклый горизонт, протянулась тонкая черная линия, словно нарисованная тушью.

– Дым! Они наконец развели пары! – прорычал он, когда за спиной вырос Типпу с пистолетами за поясом.

– Один винт. Им нас не поймать. – Типпу кивнул круглой бритой головой.

– При хорошем попутном ветре – не догнать, – согласился Манго Сент-Джон. – Я хочу посостязаться против ветра. Теперь, господин помощник, снова возьмем левый галс. Интересно, смогу ли я обойти их с наветренной стороны и уйти за пределы досягаемости пушечного огня.

Неожиданный маневр застал командира канонерской лодки врасплох, он на несколько минут опоздал сменить курс, чтобы срезать расстояние и помешать «Гурону» вырвать у него преимущество.

Судно шло под углом около 45° к ветру, выбрав шкоты так, что паруса едва не срывало. Канонерская лодка открыла огонь по его ныряющему носу, но никто не заметил, куда упало ядро. «Черный смех» развернулся против ветра, чтобы поравняться с «Гуроном», и сразу же, как и при гонке по ветру, проявились все изъяны конструкции канонерки.

Чтобы разжечь тяжелые котлы и заставить паровую машину вращать огромный бронзовый винт, пришлось поступиться конструкцией мачт и количеством парусов.

Через пять миль стало ясно, что, даже поставив все паруса и раскочегарив котлы, изрыгающие над кормой густой жирный угольный дым, «Черный смех» не сможет идти под таким углом, как красивый стройный парусник впереди. Канонерка медленно уходила на подветренную сторону, и, несмотря на то, что разница в скорости не была столь заметна, как прежде, все же «Гурон» постепенно уменьшал угол.

Капитан канонерки тоже старался идти под более острым углом к ветру, отчаянно пытаясь держать курс прямо на парусник, но у него ничего не получилось, так как паруса захлопали и приняли встречный ветер.

В порыве ярости он спустил паруса, полностью оголив мачты, и пошел только на одной паровой машине прямо против ветра, под таким углом, какой был не под силу парусному «Гурону». Но едва винт канонерки перестал получать помощь от парусов, скорость стала резко падать. Ветер свистел и ревел в лицо и даже при голых мачтах и снастях тормозил корабль, как огромный плавучий якорь, и «Гурон» постепенно отрывался все сильнее и сильнее.

– Дурацкие новомодные штучки. – Манго Сент-Джон внимательно следил за маневрами англичанина, оценивая его ходовые качества при любом курсе против ветра. – Мы с ним делаем, что хотим. Пока есть хоть дуновение ветерка, умчимся от него играючи.

Капитан канонерки оставил попытки догнать их с помощью одной только паровой машины и, снова подняв паруса, упрямо шел в бурлящем фарватере «Гурона», и вдруг, совершенно неожиданно, преследуемый корабль вошел в полосу полного безветрия.

Граница штиля четко улавливалась на поверхности моря. По одну сторону вода потемнела, когти ветра глубоко избороздили ее, а по другую – горбатые спины валов лоснились бархатистым блеском.

Едва «Гурон» пересек границу штиля, как ветер, неделю за неделей гудевший в ушах, стих и наступила жутковатая неестественная тишина. Полный жизни бег корабля, как движение морского зверя, сменился беспорядочной качкой, судно неуклюже барахталось, как мертвое бревно.

Сверху доносился грохот, оглушительный, как оружейные залпы, – это хлопали паруса, наполняемые случайными вихрями, порождаемыми качкой. Такелаж трещал и лязгал так, что казалось, будто мачты вот-вот вырвет из корпуса.

Далеко за кормой отчаянно рвалась вперед канонерская лодка, и расстояние между ними стало медленно сокращаться. Черный столб угольного дыма в неподвижном воздухе поднимался прямо вверх, придавая кораблю торжествующе-грозный вид.

Манго Сент-Джон подбежал к передним поручням юта и всмотрелся в даль. В двух или трех милях прямо по курсу ветер бороздил море, рябь чертила темным индиго, но вокруг корабля поверхность блестела, словно политая маслом.

Сент-Джон оглянулся. Канонерка приближалась, высоко выбрасывая дым в сияющую голубизну неба. Теперь англичанин ликовал, пушечные жерла были открыты, и из черных бортов торчали толстые короткие стволы 163-миллиметровых пушек. Пенистая струя за кормой белизной сверкала на солнце.

«Гурон» затих без движения, рулевой не мог управлять судном, и клипер дрейфовал на месте, поворачиваясь боком к приближающемуся военному кораблю и подставляя нос под удары валов.

На капитанском мостике канонерки различались фигуры трех офицеров. Снова выстрелило носовое орудие, и от упавшего ядра поднялся высокий фонтан так близко от корпуса «Гурона», что вода, обрушившись на палубу, ушла через шпигаты в море.

Манго Сент-Джон в последний раз в отчаянии окинул взглядом горизонт, надеясь, на свежий ветер, и наконец сдался.

– Поднимите флаг, мистер Типпу, – приказал он, и яркое полотнище взвилось на грот-рее, а потом повисло в безветренном воздухе.

В подзорную трубу Сент-Джон хорошо видел, какое замешательство поднялось на капитанском мостике канонерки. Меньше всего они ожидали увидеть этот флаг. Они подошли уже близко, и капитан различал на лицах офицеров разочарование, тревогу и нерешительность.

– На сей раз призовых денег вам не видать, – с мрачным удовлетворением пробормотал Манго Сент-Джон и опустил подзорную трубу.

Канонерская лодка приблизилась к «Гурону» так, что уже различались голоса, и, обогнув парусник, повернулась бортом, угрожая длинными 163-миллиметровыми пушками.

Самый высокий офицер на мостике казался также самым старшим, потому что его волосы до белизны выгорели на солнце. У ближайшего планшира канонерки он поднес рупор ко рту.

– Что за корабль?

– «Гурон», из Балтимора и Бристоля, – крикнул в ответ Манго Сент-Джон. – Идем к мысу Доброй Надежды и в Келимане с товарами для торговли.

– Почему не выполнили приказ остановиться, сэр?

– Потому что, сэр, я не признаю за вами права останавливать в открытом море корабли Соединенных Штатов Америки.

Оба капитана знали, в какие сложные и противоречивые дебри их может завести такой ответ, но англичанин колебался всего секунду:

– Признаете ли вы, сэр, мое право уточнить государственную принадлежность и порт приписки вашего корабля?

– Можете подняться на борт, капитан, как только зачехлите свои орудия. Но не посылайте кого-нибудь из младших офицеров.

Манго Сент-Джон поставил себе целью вдоволь поиздеваться над командиром «Черного смеха». Но в душе проклинал злую шутку, которую выкинул ветер, позволив канонерской лодке настичь его.

С «Черного смеха», демонстрируя безукоризненное мастерство, спустили на воду, несмотря на сильную зыбь, баркас, тот быстро подошел к борту «Гурона». Затем суденышко отплыло назад, а капитан вскарабкался по штормтрапу.

Морской офицер оказался таким гибким и ловким, что Манго Сент-Джон, видимо, ошибался, принимая его за пожилого человека: англичанину явно не было тридцати. Его корабль изготовился к бою, поэтому вместо парадного мундира офицер надел простую льняную рубашку, брюки и мягкие сапоги. За поясом торчали два пистолета, у бедра в ножнах висела абордажная сабля.

– Кодрингтон, капитан вспомогательного крейсера Ее Величества «Черный смех», – натянуто представился он.

Соль и солнце выбелили его голову до серебристой белизны, правда, мелькали пряди и потемнее. На затылке волосы были стянуты кожаным шнурком в короткую косичку. Жаркое морское солнце окрасило лицо золотисто-медовым загаром, выделялись лишь выцветшие голубые глаза.

– Капитан Сент-Джон, владелец судна.

Ни тот, ни другой не сделали ни малейшего движения, чтобы обменяться рукопожатием. Они, казалось, ощетинились, как два волка, впервые встретившие друг друга.

– Надеюсь, вы не собираетесь задерживать меня дольше, чем необходимо. Не сомневайтесь, мое правительство будет поставлено в известность об этом инциденте.

– Ваши документы, капитан! – Молодой офицер пропустил угрозу мимо ушей и прошел за Сент-Джоном на ют. И вдруг на мгновение замешкался, заметив у заднего планшира Робин и ее брата, но сразу оправился, слегка поклонился и углубился в изучение документов, которые Манго Сент-Джон разложил на штурманском столике.

Капитан Кодрингтон склонился над столиком, быстро проглядывая бумаги, потом выпрямился: похоже, он что-то обнаружил.

– Черт возьми, Манго Сент-Джон, ваша слава бежит впереди вас, сэр. – Лицо англичанина исказилось от волнения. – И слава весьма почтенная. – Голос его дрожал от ядовитой горечи. – Вам первому из торговцев удалось перевезти через океан три тысячи душ за двенадцать месяцев – неудивительно, что вы можете позволить себе такой великолепный корабль.

– Вы играете с огнем, сэр, – с ленивой дразнящей ухмылкой предупредил его Манго Сент-Джон. – Я прекрасно знаю, на что способны ваши офицеры в погоне за несколькими гинеями призовых денег.

– Где вы собираетесь взять на борт следующий груз людского горя, капитан Сент-Джон? – оборвал его англичанин. – Этот прекрасный корабль выдержит две тысячи человек. – Он в ярости побледнел.

– Если вы закончили дознание… – Улыбка не сходила с лица Сент-Джона, но морской офицер продолжал:

– Нашими стараниями на западном побережье стало жарковато для вас, не так ли? Трудно спрятаться даже за этой шелковой тряпочкой. – Офицер кивнул на флаг на грот-рее. – Поэтому вы стремитесь на восточное побережье, правда, сэр? Говорят, за два доллара можно купить отличного раба, а за десятишиллинговое ружье – даже двух.

– Вынужден просить вас немедленно покинуть мой корабль. – Сент-Джон забрал документы, их ладони соприкоснулись, и англичанин брезгливо вытер руку.

– Я бы отдал пятилетнее жалованье, чтобы заглянуть в ваш трюм, – горько сказал он, впиваясь в лицо Сент-Джона яростными светлыми глазами.

– Капитан Кодрингтон! – шагнул вперед Зуга Баллантайн и резко произнес. – Я британский подданный и офицер армии Ее Величества. Могу заверить, что на борту этого судна нет рабов.

– Если вы англичанин, вам должно быть стыдно путешествовать в такой компании. – Кодрингтон взглянул поверх Зуги. – К вам это тоже относится, мадам.

– Вы обманываетесь, сэр, – мрачно возразил Зуга. – Я уже предоставил вам свои заверения.

Кодрингтон снова перевел взгляд на Робин Баллантайн. Доктор была глубоко и непритворно уязвлена. Она, дочь Фуллера Баллантайна, величайшего борца за свободу и противника рабства, она, полномочный представитель Общества борьбы за запрещение работорговли, путешествует на борту отвратительного невольничьего корабля – такое обвинение потрясло ее до глубины души.

Робин побледнела, широко распахнутые зеленые глаза наполнились слезами.

– Капитан Кодрингтон, – она внезапно охрипла, – мой брат прав: я также уверяю вас, что на борту корабля нет рабов.

Лицо англичанина смягчилось. Красавицей ее не назовешь, но перед свежестью и наивностью девушки, пожалуй, трудно устоять.

– Я верю вашему слову, мадам. – Он наклонил голову. – Только безумец повез бы черную слоновую кость в Африку, но, – его голос снова стал суровым, – если бы я мог спуститься в трюм, то нашел бы там достаточно оснований отправить груз в Столовую бухту с призовой командой, и следующая сессия Смешанной судебной комиссии сразу же вынесла бы обвинительный приговор.

Кодрингтон повернулся на каблуках и снова взглянул на Сент-Джона.

– О, разумеется, невольничьи палубы вашего судна сняты, чтобы освободить место для торговых грузов, но запасные доски наверняка на борту, и вам нужно меньше суток, чтобы установить их на место. – Кодрингтон едва не рычал. – И держу пари, что под крышками люков спрятаны открытые решетки, – он указал на верхнюю палубу, но не сводил глаз с лица Сент-Джона, – и что на нижних палубах вбиты скобы, чтобы прикреплять цепи и ножные кандалы…

– Капитан Кодрингтон, я нахожу ваше общество утомительным, – процедил Манго Сент-Джон. – Даю шестьдесят секунд на то, чтобы покинуть корабль, иначе я прикажу помощнику выбросить вас за борт.

Типпу шагнул вперед, безволосый, как огромная жаба, и встал в полуметре слева от Кодрингтона.

С видимым усилием английский капитан сдержал гнев и поклонился Манго Сент-Джону.

– Даст Бог, свидимся, сэр. – Он повернулся к Робин и коротко отдал честь. – Желаю приятного путешествия, мадам.

– Капитан Кодрингтон, думаю, вы ошибаетесь. – Она едва не молила.

Англичанин ничего не ответил, только смотрел на нее на секунду дольше, чем требовалось. Открытый взгляд его голубых глаз тревожил душу – такие глаза бывают у пророков или фанатиков. Потом повернулся и неуклюжей мальчишеской походкой направился к трапу «Гурона».


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации