Текст книги "Чем заняться мертвецу"

Уильям Айриш
Чем заняться мертвецу

* * *

Ларри не знал, что отец дома, пока не услышал, что тот спускается по лестнице. Шел шестой час. Сам Ларри только что вернулся с пляжа.

– Привет, папа! – закричал он, бросившись к отцу с протянутой рукой. – Ты не сказал, что вечером приедешь.

Потом добавил:

– Ты плохо выглядишь! Ты слишком много работаешь!

Ларри обожал отца и все время беспокоился за него: несмотря на то, что врачи советовали мистеру Виксу поберечь свое сердце, тот очень много работал, чтобы обеспечить семью.

Отец ничего не ответил. Вместо того, чтобы пожать протянутую руку, он глухо простонал:

– Не поднимайся, малыш!

Ужасное предчувствие заставило Ларри побледнеть и устремиться на второй этаж.

Большая дверь в конце коридора.

Он не ошибся комнатой. Она была здесь.

Она лежала поперек кровати, голова свешивалась с другой стороны, белокурые волосы касались пола. Одна рука была подвернута под тело, другая оставалась протянутой вперед, безнадежно прося уже не нужной помощи. Миссис Викс, мачеха Ларри. Дикий страх, обуявший юношу на лестнице, теперь, столкнувшись с реальностью, стих. С недавних пор он ожидал чего-то в этом роде.

Ларри приподнял тело, перевернул и встряхнул его, словно пытаясь оживить. Но слишком поздно. Неподвижные глаза глядели, не мигая, голова болталась из стороны в сторону, как резиновый мяч. Позвонки шеи были сломаны, фиолетовые следы уже начали появляться на горле, куда пришлись пальцы. Ларри отпустил Дорис Викс, и она осела, как шифоновая кукла.

Он вышел из комнаты, аккуратно прикрыл дверь и нетвердым шагом пошел к лестнице, где все ещё сидел, склонив голову, его отец. Ларри сел рядом. Через минуту он положил руку на плечо отца. Тот поднял голову.

– Она мертва?

Ларри кивнул.

– Я и не сомневался – слышал, как хрустнуло.

Мистер Викс содрогнулся и прижал ладони к ушам, будто боясь снова услышать этот звук.

– Она сама виновата, – зло буркнул Ларри.

Отец покосился на него:

– Ты знал?

– Конечно. Он приезжал сюда на выходные. Они встречались в Беркли.

– Почему же ты ничего мне не сказал?

– Ну, она же твоя жена.

Вдруг затрезвонил телефон, стоявший на журнальном столике у лестницы. Двое мужчин, казалось, окаменели. Они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. А звонок все продолжал надрываться, разгоняя тишину, воцарившуюся в доме.

– Я подойду, – сказал Ларри, поднимаясь.

Отец проводил его взглядом, полным страха.

Молодой человек замер на минуту перед аппаратом, пытаясь взять себя в руки, и только потом поднял трубку:

– Алло?

Затем он с видимым облегчением в голосе произнес:

– Нет, она ещё не вернулась с пляжа.

И переглянулся с отцом. Затем продолжал:

– Почему бы вам не поискать её на пляже? Вы же знаете, где её можно найти. Боюсь, если вы придете сюда, придется ждать очень долго. Я это говорю только потому, что вы. Ну да! До свидания.

Ларри повесил трубку и с облегчением вздохнул. Капельки пота выступили на его лбу.

– Ухажер Элен, – сказал он, подходя к отцу. – У нас есть ещё два часа, если он сделает, как я ему сказал.

Мистер Викс не поднял головы.

– К чему? Лучше позвонить в полицию. Покончить со всем сразу.

– Нет! – воскликнул Ларри. – Нет, нет и нет! Ты мой отец, я не позволю. Я не хочу, чтобы ты погубил остаток жизни!

Он схватил отца за плечи, пытаясь заставить его подняться:

– Возьми себя в руки, прошу тебя! Нужно убрать её отсюда. Неважно, где её найдут, но только не здесь!

Юноша безуспешно пытался расшевелить отца:

– Послушай. Ты был в Нью-Йорке. Я хочу сказать, ты был в этот момент в Нью-Йорке. Ты меня понимаешь? Ты не приезжал сюда. Мы ведь не рассчитывали тебя сегодня увидеть.

Ларри снова встряхнул отца, пытаясь заставить его слушать.

– Ты встретил кого-нибудь в поезде? На вокзале? По дороге сюда? Кого-нибудь, кто тебя знает?

Мистер Викс приложил руку ко лбу:

– По дороге сюда – нет. Улица была пуста. Все на пляже. В поезде – тоже нет. На вокзале – не знаю. Возможно, некоторые из служащих меня знают.

– Они же видят тебя всего раз в неделю. Через пару дней они не смогут точно сказать, когда видели тебя в последний раз. Завтра устрой так, чтобы тебя увидели. Поговори с кем-нибудь, поищи подольше билет. Не важно, что. И если их спросят, они вспомнят именно этот день. В поезде обрати на себя внимание контролера.

Лицо мистера Викса слегка прояснилось. Он как будто начал понимать, куда клонит его сын.

– О, но. У меня ведь абонемент.

По лицу юноши скользнуло разочарование.

– Правда. Я и забыл. Там штамп сегодняшнего дня, и мы не сможем.

– Нет, нет, подожди. Со мной такого раньше не случалось, но в этот раз я забыл абонемент в бюро, и пришлось покупать билет.

– Тогда дело в шляпе! – воскликнул Ларри. – Господь на нашей стороне. Глупо не воспользоваться таким шансом. Это доказывает, что мы должны.

Он на секунду задумался, затем продолжил:

– Ты взял и обратный билет, я надеюсь? Или придется его покупать?

– Не помню. Я был в таком состоянии, что не обратил внимания. Подожди-ка. Да, вот он!

И отец, и сын, увидев обратный билет, вздохнули с облегчением.

– Прекрасно! – сказал Ларри. – Твой абонемент станет первым пунктом алиби. Есть у тебя кто-нибудь. Или, ещё лучше, найдутся у тебя два – три друга, в компании которых ты мог бы провести сегодня вечер?

– Могу позвонить Фреду Джэрмену. У него куча друзей, с которыми он часто засиживается почти до самого утра.

– Отправляйся к нему. Сходите в театр или в кабаре. Выпей немного и пробудь с ними как можно дольше. А перед этим, не после, а перед, и так, чтобы это могли увидеть и услышать – позвони мне сюда. На почте будет зафиксирован междугородний звонок. И тогда я тебе скажу, как ты должен себя вести. Если я ещё не избавлюсь от трупа, все можно будет объяснить тем, что алкоголь заставил тебя расчувствоваться и позвонить домой. Но если все пойдет, как надо, я сообщу тебе ужасное известие, и ты все сможешь рассказать друзьям. До этого момента держи себя в руках. Тебе нельзя казаться беспокойным, нервным, озабоченным. Обрати на это внимание, ведь многие нас знают и легко смогут почувствовать, что что-то не так. Вот твоя задача. Моя же ждет меня наверху. Где твоя шляпа?

Ларри посмотрел на часы.

– Поезжай на вокзал. Шестичасовой поезд придет через 10 минут. У тебя есть ещё время, и лучше будет, если ты пойдешь по Шэратон Стрит. Хоть это и дольше, но безопаснее – скоро все начнут возвращаться с пляжа. Иди, пригнув голову, ни на кого не смотри. Благодари Господа, что она не общалась с соседями.

Говоря это, Ларри подталкивал отца к двери.

– А что ты собираешься делать? – негромко спросил сына мистер Викс.

– Еще не знаю, но во всяком случае, мне не нужны свидетели. Все, что мне нужно – это темнота и память о том, каким хорошим отцом ты всегда был. И тогда я смогу все сделать как надо. Подожди минуту – я выгляну на улицу.

Ларри открыл дверь, вышел на крыльцо, посмотрел в разные стороны, как будто просто вышел подышать воздухом. Затем, вернувшись в дом, он вытолкнул отца на улицу.

– Иди, пока никого нет. Это, возможно, единственный шанс за весь вечер.

Но мистер Викс вдруг начал возражать:

– Это невозможно. Я не могу тебя так оставить. О чем я думал, соглашаясь, чтобы ты рисковал всем из-за меня. А если тебя застукают?

– Ты в самом деле хочешь умереть на электрическом стуле? – грубо оборвал его Ларри.

На лице отца легко можно было прочесть ответ.

– Тогда позволь мне делать то, что я решил.

Они обнялись, и мистер Викс вышел из дома. Ларри закрыл за ним дверь. Однако не прошло и секунды, как дверь отворилась снова, и отец, стоя на пороге, в ужасе проговорил:

– Элен! Она возвращается!

– Заходи быстрее, – Ларри втащил отца внутрь. – Сейчас ты не сможешь уйти. У неё хорошее зрение, и она увидит тебя даже издали.

После секундной заминки он спросил:

– А он с ней?

– Нет.

– Прекрасно. Они разминулись. Сейчас я отправлю её на поиски. Черт возьми, но если ты через пять минут не уйдешь, то пропустишь поезд и приедешь в Нью-Йорк слишком поздно. Это опасно. Пройдет ещё три часа, за которые ты не сможешь отчитаться. Спрячься в шкафу.

– А ты не думаешь, что можно ей сказать, – начал было мистер Викс.

Но сын поспешно прервал его:

– Нет, она любила Дорис.

Послышался скрежет ключа в замочной скважине. Открыв дверь, Элен оказалась лицом к лицу с братом. Она была в купальнике. Этого Ларри не учел, посылая Гордона на пляж искать её.

– Кто был на крыльце минуту назад? – спросила Элен.

– Я, – ответил Ларри.

– Нет, тебя я видела. Но мне показалось, что чуть позже я видела ещё кого-то.

– Может, стоит купить очки, – пошутил Ларри.

– Ладно уж, – Элен приблизилась к лестнице.

– Дорис дома?

– Нет.

– Отлично. Я воспользуюсь её пудрой.

Она начала медленно подниматься по лестнице. Ларри понадобилось всего несколько секунд, чтобы сообразить, что делать. Когда она повернула в коридорчик, брат догнал её и встал перед дверью.

– В чем дело? Что-нибудь не так? – она попыталась отпихнуть его в сторону.

– Не стоит, – ответил он хриплым голосом. – Уходя, Дорис ворчала – ей не нравится, что ты без конца пользуешься её вещами.

За спиной ему удалось запереть дверь на ключ и положить его в карман.

– Не правда. Я не верю ни единому твоему слову. Это на неё не похоже. Если это так, я спрошу, когда она.

Элен подергала дверь, но та оказалась запертой.

– Видишь? Что я тебе говорил? Она даже заперла дверь на ключ.

Ларри уже начал спускаться, когда сестра спросила:

– Если дверь была заперта, почему ты пытался помешать мне войти?

Но у него уже готов был ответ:

– Я предпочел бы, чтобы ты этого не заметила. Ужасно, когда женщины начинают ссориться.

– Может быть, я ненормальная, но мне кажется, здесь что-то не так. Что-то странное. И почему ты послал Гордона на пляж, если он хотел прийти сюда?

Элен остановилась перед дверью своей комнаты, соседней с комнатой Дорис. В этот момент Ларри услышал, как закрылась дверь. Отец ушел! Слава Богу!

Почему сестра так пристально смотрит на него? Ах, да! Он же не ответил на её вопрос.

– Потому что тебя ещё не было дома. Я просто сказал ему, где тебя можно найти.

Элен вошла к себе, громко хлопнув дверью. Ларри вздрогнул. Ванная комната! Как же он не подумал раньше? Ванная комната находилась между комнатами Элен и Дорис, и Элен может попасть в комнату мачехи через нее! И конечно же, она увидит на кровати то, что видел он. Совершенно неизвестно, какова будет её реакция? Ларри не был уверен, что сестра любит отца также сильно, как он сам, и сможет понять и простить его. Поэтому он не решился рисковать. Ведь в опасности была жизнь отца.

Он подошел к комнате Дорис, доставая из кармана ключ. Открыл дверь, стараясь не шуметь. Это ему, правда, не очень-то удалось, ведь он слишком спешил. Элен наверняка что-то слышала. И только когда он вошел в комнату, он понял, что его спасло – сестра была уже в ванной, и расслышать что-либо из-за шума воды не могла. Дверь между комнатами была приоткрыта, и Элен достаточно было бросить взгляд в сторону комнаты Дорис. Она этого ещё не сделала. Но в любую минуту могла.

Ларри видел сестру в зеркальном отражении: она смывала лицо холодной водой. Вынести труп из комнаты не было времени. Не стоило даже пытаться этого делать, обязательно привлечешь внимание Элен. К тому же, куда его деть в коридоре? Можно, конечно, устроить все так, будто Дорис немного вздремнула. Но он уже сказал сестре, что мачехи нет дома.

Мысли быстро сменяли одна другую, пока Ларри осторожно приближался к кровати.

Даже прятать тело в шкафу было опасно. Оставалось единственно возможное решение. Ларри опустился на колени около кровати. Взяв труп за запястье и за лодыжку, рванул его к себе. Труп уже окоченел, и это облегчало действия. Юноша задвинул тело под кровать, а сам лег рядом.

Из-под кровати он видел порог ванной комнаты, где вдруг появились ноги сестры. Элен оглядела комнату, но ничего подозрительного не заметила. Она уже собиралась уходить, как вдруг. У Ларри перехватило дыхание – ноги сестры приближались к кровати. Они росли, как в кошмарном сне. Элен остановилась с другой стороны кровати. Носок её туфельки замер в двух – трех сантиметрах от окоченевшей руки Дорис. "О Господи! – в ужасе подумал Ларри, – что, если она зайдет с этой стороны! "

Что же она так долго там делает? Может нашла что-нибудь подозрительное? Кровь? Или ещё что-то? Нет, крови быть не должно. На коже не было ни одной царапины, только синяки. Может, что-то осталось на кровати? Покрывало задело лицо Ларри, заставив его вздрогнуть. Он, наконец, понял, что происходило. Стягивая труп с кровати, он смял покрывало, и теперь Элен его поправляла. Ее ноги перемещались вдоль кровати взад-вперед – она любовалась своей работой. Ларри боялся, что ей придет в голову подойти к кровати с другой стороны или заглянуть под неё – тогда уж она точно все увидит. Секунды казались ему часами. Но все кончилось благополучно – то, чего он опасался, не произошло.

Ноги пошли было вокруг кровати, но вдруг повернули обратно. Ларри, не шевелясь, лежал на полу, глотая воздух, как рыба, вытащенная из воды. Потом вместо того, чтобы вернуться в ванную, Элен прошла к туалетному столику Дорис. За пудрой, конечно! Но сейчас перед Элен было зеркало. Ларри знал особенности этих наклонных зеркал. Девушка могла заметить то, что находилось под кроватью. Ларри услышал, как его сестра ставит пудреницу, и представил себе, как она закричит, если увидит руку Дорис, отражающуюся в зеркалах. Он испытал желание встать во весь рост и сказать: "Да, я здесь. И посмотри, что под кроватью." Но не сделал этого. Если уж рассказывать Элен, то нужно было сразу, сейчас уже поздно. Ларри начинал уже отчаиваться, но тут ноги Элен двинулись в сторону ванной комнаты и исчезли. Он снова остался наедине с трупом.

Он не мог подняться, хотя понимал, что лучше всего выбраться из-под кровати именно сейчас, пока Элен в ванной. Наконец, он вылез, первым делом отправился к двери, ведущей в ванную, закрыл её, стараясь не шуметь, и запер со своей стороны на ключ. Пусть сестра думает, что хочет, но она не войдет в комнату, пока там находится труп. А чтобы его убрать, надо дождаться, пока она уйдет. Ларри мысленно обругал ни в чем не повинную сестру. Досталось и проклятому Гордону, который, сам того не зная, только увеличил трудности. Он обругал даже труп за то, что тот находился в доме. Он поносил весь мир, за исключением одного человека, который ехал сейчас в Нью-Йорк навстречу своему спасению.

Выйдя в коридор, Ларри закрыл дверь на ключ и положил его в карман.

Когда он приближался к лестнице, зазвонил телефон. Слишком рано для Нью-Йорка. Поезд туда ещё не прибыл. Высунув голову в коридор, Элен крикнула:

– Если это Гордон, передай ему, что я уже готова.

Но это был не Гордон. Голос, явно принадлежавший мужчине постарше, спрашивал Дорис. Ларри сразу понял, что произошло. Час назад Дорис собиралась куда-то. Видимо, к человеку, которому принадлежал этот голос.

Ларри злобно подумал: "Конечно, это ты! Ты за это заплатишь!", – но в трубку вежливо произнес:

– Ее нет дома. А кто её спрашивает?

Молчание на другом конце провода заставило Ларри зачастить:

– Извините, что я так спрашиваю, просто она велела передать кое-что, если ей позвонят. Только вот я не знаю, вы ли это.

– А кто у телефона? – подозрительно поинтересовался голос.

– Я друг Элен.

Это должно было убедить собеседника, который, конечно же, знал, что в последнее время Дорис сблизилась с Элен, и, значит, друг Элен мог быть другом Дорис.

– Как это вы оказались в доме совсем один? – все ещё очень осторожно спросили на том конце линии.

– Я не один. Элен одевается наверху. Она не смогла подойти к телефону и попросила меня передать.

– Это сообщение, конечно же, для меня. О чем речь?

– Миссис Викс недавно звонила. Она встретила друзей в Нью-Йорке и не смогла от них отвязаться. Велела передать, что собирается ужинать в Пинеде. Вы знаете, где это?

Ну, конечно же, он знал! Много раз Ларри вынужден был из-за них уходить оттуда. Голос, однако, ничем себя не выдал.

– Да, мне кажется, я знаю, где это. По дороге в Лейквуд, верно?

– Да, их яркая вывеска видна издалека.

– М-да, ладно. А что, миссис Викс будет ждать меня там?

– Да, она просила передать, что освободится в половине десятого. Друзья не смогут её подвезти, и если бы вы смогли заехать за ней на своей машине. Ей очень не хочется брать такси.

– Да-да, я понимаю, – нерешительно протянул голос. – А вы уверены, что в половине десятого она будет свободна?

Ларри понял, что мужчина чуть было не сказал "одна".

– Это время мне назвала Элен, – подтвердил он и тут же воскликнул: – Ах, чуть не забыл!

Не удивительно, что он чуть не забыл сказать про это. Скорее даже удивительно, что он вспомнил. Это самая важная вещь из всего сообщения, и её необходимо произнести так, чтобы не вызвать ни малейшего подозрения.

– Миссис Викс попросила передать, чтобы вы не подъезжали к самому ресторану. Остановитесь у сосновой рощи и посигнальте. Она к вам придет.

– "Идея должна ему понравится, – подумал Ларри, – ведь в таком случае ему не придется оплачивать её счет".

К тому же он отлично знает эту рощу – Ларри много раз видел там его машину, поставленную так, чтобы не платить чаевых на стоянке. Ларри знал наверняка, что это была его машина. Он как-то раз видел, как они с Дорис спускались к ней после танцев.

Он услышал, как из ванной вышла Элен. Уже одетая, наверное, и готовая к выходу. Но он не посмел сразу повесить трубку.

– С кем ты говоришь? – спросила Элен.

Ларри предвидел этот вопрос и уже успел закрыть трубку курткой.

– Со своей девушкой. Оставь нас в покое, прошу тебя.

Он не мог продолжать разговор в присутствии Элен, боясь, что она начнет делать замечания, а собеседник, услышав её голос, захочет с ней поговорить.

– Ну, ладно, прекрасно, – хрипел голос в трубке. – Теперь все? Вы ничего больше не забыли?

– Видел бы ты себя, – засмеялась Элен. – Глаза как новые полтинники.

Слава Богу, она пошла к двери, и Ларри смог ответить:

– Да, это все.

– Отлично. Спасибо.

Ларри услышал щелчок на другом конце провода.

– Передай ей мой привет! – произнесла Элен, открывая дверь.

– Рядом со мной здесь маленькая мышка, которая передает тебе, дорогая, свой привет! – сказал Ларри в трубку, деланно улыбаясь. – Но она далеко не такая красавица, как ты!

Когда сестра закрыла за собой дверь, улыбка сползла с лица Ларри. Он повесил трубку и минуту стоял, прислонясь к стене. После всего того, что ему пришлось пережить за последний час, он чувствовал себя обалдевшим. Но видит Бог, это ещё не конец. Самое трудное впереди.

Он остался в доме один на один с трупом мачехи. Но не это его пугало. Его мучил вопрос, как вынести труп из дома. Их вилла была окружена другими коттеджами, и соседи могли увидеть. Но труп нужно было вынести. Может, разрезать его на кусочки и запихнуть в чемодан? Или как-либо еще? Он должен был не важно как всучить труп Дорис её любовнику. Все должно выглядеть так, будто именно он, её любовник, совершил преступление. И он его совершит. В общих чертах, это должно произойти в 9.30 вечера, в роще недалеко от Пинеды. В деталях все будет видно позже. Прежде всего, следовало унести Дорис из дома, чтобы ни у кого не могло возникнуть никаких подозрений. Ларри знал, что он сможет это сделать. Он поможет Дорис встретиться со своим убийцей, который пока даже не знал, какую роль ему предстоит сыграть.

Если все получится, именно ему придется думать, как избавиться от трупа. И он увидит, что из объятий мертвого человека вырваться гораздо сложнее, чем из объятий живого. Именно ему придется объяснять, что он делал с ней в такой час в отдаленном лесу. Если у него хватит смелости сразу же заявить о находке, он окажется вне подозрений. Но положение его будет довольно двусмысленным. Нет, конечно же, он сразу потеряет голову и сбежит. Или отнесет тело в свою машину, чтобы отвезти его куда-нибудь. В любом случае, он точно будет скомпрометирован, поскольку кто-нибудь да увидит его, когда он будет убегать из леса или проезжать под ослепительной вывеской Пинеды.

Ларри позаботится о том, чтобы об исчезновении Дорис было объявлено завтра в первом часу, после того, как позвонит его отец. Конечно, немногие видели, как они танцевали вместе, пили в баре или курили, но и этого достаточно.

И снова юноша подумал: "Ты причиной всему! И ты, а не отец, должен за все заплатить! И ты сегодня вечером получишь её, как камень на шею!"

Не прошло и минуты с тех пор, как ушла Элен. Ларри не двигался, поскольку сестра могла что-нибудь забыть и вернуться. Он подождет, пока она дойдет до Променады. Оттуда она уже не захочет возвращаться. И встретит Гордона, с которым останется до полуночи.

Прошло три минуты, пять. Наверное, дошла.

Он выпрямился, оттолкнувшись от стены, но остался на месте и закурил. У него ещё было время – ведь он решил подождать, пока стемнеет. Ларри медленно докурил сигарету до конца. Это ему немного помогло, и он принялся за дело.

Ларри не заботился о своем алиби. Достаточно того, что оно есть у отца. Если все повернется против них, то, делать нечего, он возьмет вину на себя. Ему было все равно. Он только не хотел, чтобы пострадал отец.

Он опустил шторы на всех окнах и зажег лампу на лестнице. С улицы казалось, что в доме никого нет, и хозяева, уходя, забыли выключить ночник. Затем он поднялся на второй этаж и вытащил Дорис из-под кровати. Удивительно, но она не показалась ему тяжелой, когда он спускал её вниз. Здесь, на полу возле лестницы, он оставил её лежать, а сам сел рядом. Прошло немало времени, а Ларри все никак не мог придумать, что делать дальше. На колокольне часы пробили четверть. Значит, уже пятнадцать минут девятого. Еще куча времени, но Пинеда отсюда не в пяти минутах, и лучше бы отправиться туда прямо сейчас. Но как?

Он долго мучился, пытаясь придумать, в чем ему перенести труп, и тут его взгляд упал на небольшой яркий ковер, на котором лежала Дорис.

– "Как раз то, что нужно", – подумал Ларри. Он поднялся, нашел в телефонном справочнике рубрику "Чистка ковров" и принялся звонить.

После нескольких неудач ему, наконец, ответили.

– Как долго вы сегодня работаете? – спросил Ларри.

Некто по имени Сарукьян объяснил ему, что сегодня уже закрыто, и приехать к нему за ковром смогут только завтра утром.

– А если я сам привезу его вам сейчас? Кто-нибудь сможет его принять? Мне бы надо завезти его к вам сегодня. А чистить можете как угодно долго.

Должно быть, Сарукьян жил за или над своей мастерской, потому что он, наконец, согласился и велел Ларри просто позвонить в дверь, когда приедет.

– Огромное спасибо. Я очень занят завтра, и если не отдам его сегодня. Бог знает, когда ещё у меня выдастся свободный часок.

Повесив трубку, Ларри начал готовить ковер, положив на середину Дорис. Свернув ковер, он достал ручку и выдавил на него все чернила. Затем взял веревку и обвязал сверток с двух сторон. В середине получился горб, и Ларри чего-то туда напихал. Сверток получился толще, чем водосточный желоб, но с одной стороны свисали распущенные волосы, с другой – торчали ноги. Ларри заправил как мог волосы внутрь, и заткнул оба отверстия подушками с дивана. Пусть почистят и подушки. Не помешает.

В бескровном убийстве хорошо то, что на ткани не остается никаких следов. Ларри вскинул ковер на плечо, что бы посмотреть, не тяжел ли он. Нет, идти можно. Положив ковер на пол, он поднялся в комнату, где убили Дорис, чтобы посмотреть, все ли там в порядке. Включил свет, посмотрел на кровать, под кровать, – везде. Все чисто, ни одной улики. Убедившись в этом, он подошел к туалетному столику мачехи и покопался в шкатулке с драгоценностями. Там были только дешевые украшения, на некоторых выгравированы инициалы Дорис. На обратной стороне одного браслета он нашел её полное имя. Этот-то браслет он и сунул в карман. Прихватил ещё и пудреницу, в которую положил фотографию мачехи. Он думал о том, как облегчить работу полиции.

Ларри погасил свет в комнате и спустился на первый этаж. Открыв дверь, он взвалил ковер на плечи.

– "До этого момента, – сказал он себе, – я не размышлял. Я полагался на свои рефлексы".

Ларри вынес длинный цилиндр на крыльцо, поставил его, чтобы запереть дверь. Затем вскинул его на правое плечо. Довольно тяжело, но ни один ковер не был бы легким. Ему пришло в голову, что именно таким образом переносили Клеопатру на встречу с Цезарем. Дорис же сможет встретиться со своим убийцей три-четыре часа спустя после, того, как была убита.

На крыльце соседнего коттеджа кто-то стоял. Ларри вышел на тротуар и начал подниматься по улице. Первый фонарь осветил его, потом вновь отпустил в темноту. Ларри шел медленно, не спеша, разрешив своим рефлексам действовать за него.

– Это ковер, – повторял он про себя, – и я несу его в чистку. Люди, которые несут ковер в чистку, не должны бояться собственной тени.

На крыльце смолкла музыка, и женский голос с удивлением спросил:

– Ларри? Что ты делаешь? Решил сбросить вес?

– Я несу ковер в чистку, – улыбнулся юноша в темноту.

– Боже мой! В такое время?

– Да. Знаете, что со мной могут сделать? Я весь его вымазал ручкой.

Он остановился и переложил рулон с одного плеча на другое. Снова улыбнулся и, сказав: "До свидания", зашагал дальше. Женщина засмеялась.

– Славный парнишка, – произнесла она, обращаясь к сидевшему рядом. – Но его мачеха.

Конца фразы Ларри не слышал. Даже лучше, что у окружающих уже сложилось такое мнение о Дорис. Наверняка у них есть поводы для сплетен!

Летний вечер был прекрасен, и везде – на балконах, верандах, ступеньках – встречались люди. Ларри словно шел сквозь строй. Идти приходилось медленно, и он старался шагать небрежно, словно прогуливаясь. Впереди светились два огонька сигарет. Они двигались по направлению к нему по темной части тротуара, и под фонарем он их узнал – парень и девушка, с которой он недавно болтал на пляже. Ему пришлось остановиться: даже ковер на плече не мог послужить оправданием, если он пройдет мимо. К сожалению, это произошло не в самом удачном месте – как раз под фонарем.

– А, Ларри. Привет.

– Добрый вечер.

Ларри снял ковер с плеча и поставил на землю.

– Джонни, познакомься с Лари. Что это ты тащишь?

– Ковер. Я пролил на него чернила и решил, что лучше сразу отнести его в чистку.

– О! С тебя же возьмут кучу денег за чистку чернил! Дай-ка мне взглянуть. Может, я смогу чем-нибудь помочь. У нас дома есть замечательный пятновыводитель.

Девушка протянула руку к ковру и её пальцы коснулись подушки. Ларри почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы.

– Нет, спасибо. Если я разверну рулон, то не смогу свернуть обратно.

Ларри был до смерти напуган, но убирать её руку с ковра не стал. И не смог сразу взвалить ковер на плечо. Он едва переводил дух.

– А что там внутри?

– Диванные подушки. Я и их испачкал. Никогда бы не подумал, что в ручке так много чернил.

– А руки у тебя чистые, – заметила девушка.

– Ручка вылилась в другую сторону. Уж лучше бы я испачкал руки. Чернила разлились повсюду.

Ларри с трудом сдерживал дрожь руки, на которую смотрела его собеседница. Но в это время, к счастью, её спутник сказал:

– Ну, ладно, пойдем. Ты, кажется, хотела попасть в кино?

Свободной рукой Ларри залез в карман, но нащупал там только браслет Дорис.

– У вас не найдется закурить? Я свои оставил дома.

Парень дал ему и сигарету и спички. Ларри хотелось, чтобы они ушли первыми. У них не должно сложиться впечатления, что он спешит.

– О, у тебя весь лоб в поту, – сказала девушка, когда спичка осветила его лицо.

– Попробуй потаскать такую тяжесть, да ещё в такую жару.

Наконец, она распрощалась и вместе со спутником стала удаляться.

Ларри остался на месте, докурил сигарету и только после этого двинулся в путь.

– Уф, – вздохнул он. – Я дешево отделался. После этого мне уже ничего не страшно.

Он положил ковер на другое плечо и зашагал вперед. Вскоре дома остались позади, дорога перешла в шоссе, которое вело прямо к Пинеде. Но идти было далеко – Ларри не прошел даже половины пути. По сторонам дороги тянулись соляные разработки. Спокойно можно было оставить Дорис здесь: машин было мало. Но это не устраивало Ларри. Он хотел, чтобы за преступление его отца расплатился другой.

Редкие машины проезжали мимо, но ни одна не остановилась. Ларри понимал, что здесь, на темном шоссе, с ковром на плечах он выглядит более чем подозрительно. В городе все это смотрелось обычно, а здесь. Лучше уж взять быка за рога, чем привлекать внимание каждого автомобилиста. Позади послышался гул мотора. Ларри остановился и поднял руку.

Грузовик притормозил и остановился в метре от юноши. В кабине кроме водителя, который весело заговорил с Ларри, никого не было.

– Садись, сынок. В поход собираешься?

До сих пор, в городе, отвечая на вопросы про ковер, он плел что-то про чистку, и не было смысла выдумывать что-либо еще. Здесь же объяснение с чисткой выглядело бы довольно нелепо, и Ларри решил его изменить.

– Нет. Это ковер из кабинета директора ресторана в Пинеде. Кого-то вырвало или что-то в этом роде. Он сдал его в чистку, и почему-то именно сейчас потребовал обратно. Как будто нельзя было подождать до завтра.

Он протянул водителю ковер. Тот поставил его рядом с собой. Потом уже и сам Ларри влез машину. Он устроился рядом с ковром, и когда грузовик тронулся, придержал его рукой. Его беспокоили несколько вещей. Во-первых, тряска грузовика могла разболтать веревку, и во-вторых, как быть с выходом – не мог же он выйти со своей ношей из грузовика прямо перед входом в ресторан, на глазах у посыльных.

– У кого ты работаешь? – поинтересовался водитель.

– У Сарукьяна. Он армянин.

– Разве у него нет машины, чтобы развозить заказы?

– Нет, сейчас нет. Была одна. Но пришлось от неё отказаться. Так плохо идут дела.

Дорога шла зигзагом. Соляные разработки мелькали между кучками деревьев. Грузовик шел довольно быстро.

– У вас есть часы? – спросил Ларри. – Мне нужно там быть в половине десятого.

– Сейчас примерно девять, – ответил водитель. – Было без четверти, когда я выехал.

Он поверх очков посмотрел на Ларри и неожиданно спросил:

– Ты думаешь, я поверил твоей истории?

– Простите?

– Все вранье. Все, что ты говоришь – неправда. Ты просто украл где-то этот ковер и везешь продавать.

– Почему вы так решили? – спросил Ларри, обняв ковер рукой.

– Скажешь тоже. Я ведь не дурак.

Тут Ларри передвинул рулон к себе, обхватил его руками и выбросил из грузовика. Затем выпрыгнул сам. При этом он упал на обочину и немного прокатился по земле. Поднявшись и отряхнувшись слегка, он сказал:

– Спасибо, что подбросили. Мне как раз здесь нужно было выйти.