Текст книги "Гамлет, принц датский (пер. М.Лозинский)"

Уильям Шекспир
Гамлет

Примечания переводчика Михаила Лозинского.

* * *

Действующие лица

Клавдий, король датский.

Гамлет, сын покойного и племянник царствующего короля.

Фортинбрас, принц норвежский.

Полоний, канцлер.

Горацио, друг Гамлета.

Лаэрт, сын Полония.

Вольтиманд, Корнелий, Розенкранц, Гильденстерн, Озрик, 1-й дворянин, 2-й дворянин – придворные.

Священник.

Марцелл, Бернардо – офицеры.

Франсиско, солдат.

Рейнальдо, слуга Полония.

Актеры.

Два шута, могильщики.

Капитан.

Английские послы.

Гертруда, королева датская, мать Гамлета.

Офелия, дочь Полония.

Призрак Гамлетова отца.

Вельможи, дамы, офицеры, солдаты, моряки, гонцы и другие слуги.

Место действия – Эльсинор[1]1
  Эльсинор (Helsingor) – город на острове Зеландии, в Дании, на берегу Зунда, в самой узкой части пролива, в 38 км к северу от Копенгагена. Здесь при короле Фредерике II в 1574–1583 годах был построен по планам знаменитого астронома Тихо Брага укрепленный замок Кронборг, расположенный на оконечности вдающейся в море косы. В 1585 и 1586 годах в Эльсиноре играла труппа английских актёров, из которых трое – Вильям Кемп, Джордж Брайен и Томас Поп – впоследствии были товарищами Шекспира по сцене. В 1596 году во время коронации Христиана IV, в Копенгагене играла ещё одна английская труппа под управлением Томаса Секвилля. Естественно предположение, что от участников обеих этих трупп Шекспир почерпнул ряд сведений о датской жизни и обычаях.


[Закрыть].

Действие первое

Явление первое

Эльсинор. Площадка перед замком.

Франсиско на страже. Входит Бернардо.

Бернардо

 
Кто здесь?
 

Франсиско

 
         Нет, сам ответь мне; стой и объявись.
 

Бернардо

 
Король да здравствует!
 

Франсиско

 
                    Бернардо?
 

Бернардо

 
                             Он.
 

Франсиско

 
Вы в самое пожаловали время.
 

Бернардо

 
Двенадцать бьет; иди ложись, Франсиско.
 

Франсиско

 
Спасибо, что сменили; холод резкий,
И мне не по себе.
 

Бернардо

 
Все было тихо?
 

Франсиско

 
             Мышь не шевельнулась.
 

Бернардо

 
Ну, доброй ночи.
И если встретишь остальных, Марцелла
Или Горацио, поторопи их.
 

Франциско

 
Я их как будто слышу. – Стой! Кто тут?
 

Входят Горацио и Марцелл.

Горацио

 
Друзья стране.
 

Марцелл

 
             И люди датской службы.
 

Франциско

 
Покойной ночи.
 

Марцелл

 
              С Богом, честный воин;
А кто сменил тебя?
 

Франциско

 
                Пришел Бернардо.
Покойной ночи.
 

Уходит.

Марцелл

 
              Эй! Бернардо!
 

Бернардо

 
                          Что,
Горацио с тобой?
 

Горацио

 
               Кусок его.
 

Бернардо

 
Привет, Горацио; Марцелл, привет.
 

Марцелл

 
Ну что, опять сегодня появлялось?
 

Бернардо

 
Я ничего не видел.
 

Марцелл

 
Горацио считает это нашей
Фантазией, и в жуткое виденье,
Представшее нам дважды, он не верит;
Поэтому его я пригласил
Посторожить мгновенья этой ночи,
И, если призрак явится опять,
Пусть взглянет сам и пусть его окликнет.
 

Горацио

 
Чушь, чушь, не явится.
 

Бернардо

 
                   Давайте сядем;
И двинем вновь на штурм твоих ушей,
Для вашего рассказа неприступных,
Все, что мы видели.
 

Горацио

 
                 Ну хорошо,
Садимтесь и послушаем Бернардо.
 

Бернардо

 
Минувшей ночью,
Когда вон та звезда, левей Полярной,
Пришла светить той области небес,
Где блещет и теперь, Марцелл и я,
Едва пробило час…
 

Входит Призрак.

Марцелл

 
Тш, замолчи; смотри, вот он опять!
 

Бернардо

 
Совсем такой, как был король покойный.
 

Марцелл

 
Ты книжник[2]2
  Ты книжник… – Горацио знает латынь, а заклинания духов произносились по-латыни.


[Закрыть]; обратись к нему, Горацио.
 

Бернардо

 
Похож на короля? Взгляни, Горацио.
 

Горацио

 
Да; я пронизан страхом и смущеньем.
 

Бернардо

 
Он ждет вопроса[3]3
  Он ждет вопроса. – Согласно древнему поверью, призраки не могли заговорить первыми.


[Закрыть].
 

Марцелл

 
               Спрашивай, Горацио.
 

Горацио

 
Кто ты, что посягнул на этот час
И этот бранный и прекрасный облик,
В котором мертвый повелитель датчан
Ступал когда-то? Заклинаю, молви!
 

Марцелл

 
Он оскорблен.
 

Бернардо

 
            Смотри, шагает прочь!
 

Горацио

 
Стой! Молви, молви! Заклинаю, молви!
 

Призрак уходит.

Марцелл

 
Ушел – и не ответил.
 

Бернардо

 
Ну что, Горацио? Дрожишь и бледен?
Пожалуй, это не одна фантазия?
Что скажешь ты?
 

Горацио

 
Клянусь вам Богом, я бы не поверил,
Когда бы не бесспорная порука
Моих же глаз.
 

Марцелл

 
            Похож на короля?
 

Горацио

 
Как ты сам на себя.
Такой же самый был на нем доспех,
Когда с кичливым бился он Норвежцем[4]4
  Норвежец – норвежский король; так же как дальше: Датчанин, Британец – датский, английский король.


[Закрыть];
Вот так он хмурился, когда на льду
В свирепой схватке разгромил поляков[5]5
  …когда на льду в свирепой схватке разгромил поляков… – «…Не smote the sledded Polacks (разночтения: рol-lax, роlе-ахе) on the ice» – темное место, читаемое различно; здесь дано одно из возможных толкований. Предлагаем, наряду с ним, два других:
  а) …когда, вспылив,
  Швырнул Поляка из саней на лед.
  б) …когда однажды
  В ответ послам секирой стукнул по льду.


[Закрыть].
Как странно!
 

Марцелл

 
И так он дважды в этот мертвый час
Прошел при нашей страже грозным шагом.
 

Горацио

 
Что в точности подумать, я не знаю;
Но вообще я в этом вижу знак
Каких-то странных смут для государства.
 

Марцелл

 
Не сесть ли нам? И пусть, кто знает, скажет,
К чему вот эти строгие дозоры
Всеночно трудят подданных страны?
К чему литье всех этих медных пушек
И эта скупка боевых припасов,
Вербовка плотников, чей тяжкий труд
Не различает праздников от будней?
В чем тайный смысл такой горячей спешки,
Что стала ночь сотрудницею дня?
Кто объяснит мне?
 

Горацио

 
                Я; по крайней мере
Есть слух такой. Покойный наш король,
Чей образ нам сейчас являлся, был,
Вы знаете, норвежским Фортинбрасом,
Подвигнутым ревнивою гордыней,
На поле вызван; и наш храбрый Гамлет –
Таким он слыл во всем известном мире –
Убил его; а тот по договору,
Скрепленному по чести и законам,
Лишался, вместе с жизнью, всех земель,
Ему подвластных, в пользу короля;
Взамен чего покойный наш король
Ручался равной долей, каковая
Переходила в руки Фортинбраса,
Будь победитель он; как и его
По силе заключенного условья
Досталась Гамлету. И вот, незрелой
Кипя отвагой, младший Фортинбрас
Набрал себе с норвежских побережий
Ватагу беззаконных удальцов[6]6
  …Ватагу беззаконных удальцов… – …a list of lawless resolutes… – Если принять другое чтение – а list of landles resolutes, – то этот стих будет гласить: Ватагу безземельных удальцов.


[Закрыть]
За корм и харч для некоего дела,
Где нужен зуб[7]7
  …За корм и харч для некоего дела, где нужен зуб… – «Корм и харч» (food and diet) – тавтология, подготовляющая внимание к следующему за тем «stomach». «Stomach» (буквально «желудок») употреблено здесь в значении «решимость, отвага», но с дополнительным оттенком «жадности, прожорливости». В переводе этой игре слов служит выражение «зуб»; «зубастость» ассоциируется с аналогичным рядом представлений.


[Закрыть]; и то – не что иное –
(Так понято и нашею державой), –
Как отобрать, с оружием в руках,
Путем насилья, сказанные земли,
Отцом его утраченные; вот
Чем вызваны приготовленья наши
И эта наша стража, вот причина
И торопи и шума в государстве.
 

Бернардо

 
Я думаю, что так оно и есть.
Вот почему и этот вещий призрак
В доспехах бродит, схожий с королем,
Который подал повод к этим войнам.
 

Горацио

 
Соринка, чтоб затмился глаз рассудка.
В высоком Риме, городе побед,
В дни перед тем, как пал могучий Юлий[8]8
  Юлий Цезарь (100–44 до н. э.)


[Закрыть],
Покинув гробы, в саванах, вдоль улиц
Визжали и гнусили мертвецы;
Кровавый дождь, косматые светила,
Смущенья в солнце; влажная звезда[9]9
  …влажная звезда… – Луна, которая управляет морскими приливами и отливами. Нептун – бог моря.


[Закрыть],
В чьей области Нептунова держава,
Болела тьмой, почти как в судный день;
Такие же предвестья злых событий,
Спешащие гонцами пред судьбой
И возвещающие о грядущем,
Явили вместе небо и земля
И нашим соплеменникам и странам.
 

Призрак возвращается.

 
Но тише: видите? Вот он опять!
Иду, я порчи не боюсь[10]10
  …я порчи не боюсь. – Считалось, что человеку грозит порча, если он ступит на то место, где явился призрак.


[Закрыть]. – Стой, призрак!
Когда владеешь звуком ты иль речью,
Молви мне;
Когда могу я что-нибудь свершить
Тебе в угоду и себе на славу,
Молви мне;
Когда тебе открыт удел отчизны,
Предведеньем, быть может, отвратимый,
О, молви!
Или когда при жизни ты зарыл
Награбленные клады, по которым
Вы, духи, в смерти, говорят, томитесь,
 

Поет петух.

 
То молви; стой и молви! – Задержи
Его, Марцелл.
 

Марцелл

 
            Ударить протазаном[11]11
  Протазан – алебарда, бердыш, широкое копье.


[Закрыть]?
 

Горацио

 
Да, если двинется.
 

Бернардо

 
                Он здесь!
 

Горацио

 
                        Он здесь!
 

Призрак уходит.

Марцелл

 
Ушел!
Напрасно мы, раз он так величав,
Ему являем видимость насилья;
Ведь он для нас неуязвим, как воздух,
И этот жалкий натиск – лишь обида.
 

Бернардо

 
Он бы ответил, да запел петух.
 

Горацио

 
И вздрогнул он, как некто виноватый
При грозном оклике. Я слышал, будто
Петух, трубач зари, своей высокой
И звонкой глоткой будит ото сна
Дневного бога, и при этом зове,
Будь то в воде, в огне, в земле иль в ветре,
Блуждающий на воле дух спешит
В свои пределы; то, что это правда,
Нам настоящий случай доказал.
 

Марцелл

 
Он стал незрим при петушином крике.
Есть слух, что каждый год близ той поры,
Когда родился на земле Cпаситель,
Певец зари не молкнет до утра;
Тогда не смеют шелохнуться духи,
Целебны ночи, не разят планеты,
Безвредны феи, ведьмы не чаруют, –
Так благостно и свято это время.
 

Горацио

 
Я это слышал и отчасти верю.
Но вот и утро, рыжий плащ накинув,
Ступает по росе восточных гор.
Прервемте стражу; и, я так бы думал,
То, что мы ночью видели, не скроем
От молодого Гамлета; клянусь,
Что дух, немой для нас, ему ответит.
Согласны вы, чтоб мы ему сказали,
Как это нам велят любовь и долг?
 

Марцелл

 
Да, я прошу; и я сегодня знаю,
Где нам его найти всего верней.
 

Уходят.

Явление второе

Торжественная палата в замке.

Трубы. Входят король, королева, Гамлет, Полоний, Лаэрт, Вольтиманд, Корнелий, вельможи и слуги.

Король

 
Смерть нашего возлюбленного брата
Еще свежа, и подобает нам
Несть боль в сердцах и всей державе нашей
Нахмуриться одним челом печали,
Однако разум поборол природу,
И, с мудрой скорбью помня об умершем,
Мы помышляем также о себе.
Поэтому сестру и королеву,
Наследницу воинственной страны,
Мы, как бы с омраченным торжеством, –
Одним смеясь, другим кручинясь оком,
Грустя на свадьбе, веселясь над гробом,
Уравновесив радость и унынье, –
В супруги взяли, в этом опираясь
На вашу мудрость, бывшую нам вольной
Пособницей. За всё – благодарим.
Теперь другое: юный Фортинбрас,
Ценя нас невысоко или мысля,
Что с той поры, как опочил наш брат,
Пришло в упадок наше королевство,
Вступил в союз с мечтой самолюбивой
И неустанно требует от нас
Возврата тех земель, что в обладанье
Законно принял от его отца
Наш достославный брат. То про него.
Теперь про нас и про собранье наше.
Здесь дело таково: мы просим этим
Письмом Норвежца, дядю Фортинбраса, –
Который, немощный, едва ль что слышал
О замыслах племянника, – пресечь
Его шаги, затем что и наборы
И всё снабженье войск обременяют
Его же подданных; и мы хотим,
Чтоб ты, мой Вольтиманд, и ты, Корнелий,
Свезли посланье старому Норвежцу,
Причем мы вам даем не больше власти
В переговорах с королем, чем здесь
Дозволено статьями. Добрый путь.
Поспешностью отметьте ваше рвенье.
 

Корнелий и Вольтиманд

 
Здесь, как во всем, мы явим наше рвенье.
 

Король

 
Мы в том не сомневались; добрый путь, –
 

Вольтиманд и Корнелий уходят.

 
А ты, Лаэрт, что нам расскажешь ты?
О чем ты нас хотел просить, Лаэрт?
Пред Датчанином голос твой напрасно
Не прозвучит. Что мог бы ты желать,
Чего бы сам тебе не предложил я?
Не так родима сердцу голова,
Не так рука услужлива устам,
Как датский скипетр твоему отцу.
Что б ты хотел, Лаэрт?
 

Лаэрт

 
                   Мой государь,
Дозвольте мне во Францию вернуться;
Хотя оттуда я и прибыл сам
Исполнить долг при вашей коронации,
Но, сознаюсь, теперь мои надежды
И помыслы опять назад стремятся
И ждут, склонясь, от вас соизволенья.
 

Король

 
А как отец? Что говорит Полоний?
 

Полоний

 
Он долго докучал мне, государь,
Настойчивыми просьбами, пока
Я не скрепил их нехотя согласьем,
Я вас прошу, дозвольте ехать сыну.
 

Король

 
Что ж, в добрый час, Лаэрт; твоим будь время,
И трать его по мере лучших сил! –
А ты, мой Гамлет, мой племянник милый…
 

Гамлет

(в сторону)

 
Племянник – пусть; но уж никак не милый[12]12
  Племянник – пусть, но уж никак не милый. – В подлиннике на слова Клавдия: «But now, my cousin Hamlet, and my son…» – Гамлет откликается фразой: «A little more than kin, and less than kind» – смысл которой довольно темен. Большинство комментаторов согласно в том, что эту фразу Гамлет произносит в сторону, а не обращается с нею к королю. Kin означает «родственный, родственник»; kind может означать «род, порода», а также «ласковый, благосклонный, милый». Одни понимают это слово в первом смысле, другие – во втором, причем применяют его либо к Клавдию, либо к Гамлету; третьи считают его намеренно двусмысленным; некоторые склонны даже видеть здесь немецкое Kind – «дитя». Предлагаемый перевод представляет попытку передать общий смысл стиха в связи с предыдущим: 1) Клавдий не просто дядя Гамлета, он в то же время муж его матери, его отчим; 2) друг друга они не любят.


[Закрыть].
 

Король

 
Ты все еще окутан прежней тучей?
 

Гамлет

 
О нет, мне даже слишком много солнца.
 

Королева

 
Мой милый Гамлет, сбрось свой черный цвет,
Взгляни как друг на датского владыку.
Нельзя же день за днем, потупя взор,
Почившего отца искать во прахе.
То участь всех: все жившее умрет
И сквозь природу в вечность перейдет.
 

Гамлет

 
Да, участь всех.
 

Королева

 
             Так что ж в его судьбе
Столь необычным кажется тебе?
 

Гамлет

 
Мне к а ж е т с я? Нет, есть. Я не хочу
Того, что к а ж е т с я. Ни плащ мой темный,
Ни эти мрачные одежды, мать,
Ни бурный стон стесненного дыханья,
Нет, ни очей поток многообильный,
Ни горем удрученные черты
И все обличья, виды, знаки скорби
Не выразят меня; в них только то,
Что к а ж е т с я и может быть игрою;
То, что во мне, правдивей, чем игра;
А это все – наряд и мишура.
 

Король

 
Весьма отрадно и похвально, Гамлет,
Что ты отцу печальный платишь долг;
Но и отец твой потерял отца;
Тот – своего; и переживший призван
Сыновней верностью на некий срок
К надгробной скорби; но являть упорство
В строптивом горе будет нечестивым
Упрямством, так не сетует мужчина;
То признак воли, непокорной Небу,
Души нестойкой, буйного ума,
Худого и немудрого рассудка.
Ведь если что-нибудь неотвратимо
И потому случается со всеми,
То можно ль этим в хмуром возмущеньи
Тревожить сердце? Это грех пред Небом,
Грех пред усопшим, грех пред естеством,
Противный разуму, чье наставленье
Есть смерть отцов, чей вековечный клич
От первого покойника доныне:
«Так должно быть». Тебя мы просим, брось
Бесплодную печаль, о нас помысли
Как об отце; пусть не забудет мир,
Что ты всех ближе к нашему престолу
И я не меньшей щедростью любви,
Чем сына самый нежный из отцов,
Тебя дарю. Что до твоей заботы
Вернуться для ученья в Виттенберг[13]13
  Виттенбергский университет, основанный в 1502 г. (прославился деятельностью Лютера и Меланхтона), привлекал много датских студентов.


[Закрыть],
Она с желаньем нашим в расхожденьи[14]14
  …Она с желаньем нашим в расхожденьи. – It is most retrograde to our desire. – «Retrograde» – астрологический термин, означающий удаление планеты от земной орбиты.


[Закрыть].
И я прошу тебя, склонись остаться
Здесь, в ласке и утехе наших взоров,
Наш первый друг, наш родич и наш сын.
 

Королева

 
Пусть мать тебя не тщетно просит, Гамлет;
Останься здесь, не езди в Виттенберг.
 

Гамлет

 
Сударыня, я вам во всем послушен.
 

Король

 
Вот любящий и милый нам ответ;
Будь здесь, как мы. – Сударыня, идемте;
В согласьи принца, вольном и радушном, –
Улыбка сердцу; в знак чего сегодня
На всякий ковш, что Датчанин осушит,
Большая пушка грянет в облака,
И гул Небес над королевской чашей
Земным громам откликнется, – Идем.
 

Трубы.

Все, кроме Гамлета, уходят.

Гамлет

 
О, если б этот плотный сгусток мяса
Растаял, сгинул, изошел росой!
Иль если бы Предвечный не уставил
Запрет самоубийству! Боже! Боже!
Каким докучным, тусклым и ненужным
Мне кажется всё, что ни есть на свете!
О мерзость! Это буйный сад, плодящий
Одно лишь семя; дикое и злое
В нем властвует. До этого дойти!
Два месяца, как умер! Меньше даже.
Такой достойнейший король! Сравнить их –
Феб и сатир. Он мать мою так нежил,
Что ветрам неба не дал бы коснуться
Ее лица. О небо и земля!
Мне ль вспоминать? Она к нему тянулась,
Как если б голод только возрастал
От насыщения. А через месяц, –
Не думать бы об этом! – бренность, ты
Зовешься: женщина! – и башмаков
Не износив, в которых шла за гробом,
Как Ниобея[15]15
  Ниобея (Ниоба) – жена Амфиона, фиванская царица. Разгневанные её высокомерием Аполлон и Артемида умертвили всех её детей, и горестная Ниобея превратилась в скалу, источающую слёзы.


[Закрыть], вся в слезах, она, –
О Боже, зверь, лишенный разуменья,
Скучал бы дольше! – замужем за дядей,
Который на отца похож не боле,
Чем я на Геркулеса. Через месяц!
Еще и соль ее бесчестных слез
На покрасневших веках не исчезла,
Как вышла замуж. Гнусная поспешность –
Так броситься на одр кровосмешенья!
Нет и не может в этом быть добра. –
Но смолкни, сердце, скован мой язык!
 

Входят Горацио, Марцелл и Бернардо

Горацио

 
Привет вам, принц!
 

Гамлет

 
                 Я очень рад вас видеть, –
Горацио, – Или я сам не я.
 

Горацио

 
Он самый, принц, и бедный ваш слуга.
 

Гамлет

 
Мой добрый друг; пусть то взаимно будет[16]16
  Мой добрый друг; пусть то взаимно будет. – Т. е. для меня вы добрый друг; относитесь и вы ко мне, как к доброму другу.


[Закрыть],
Но почему же вы не в Виттенберге? –
Марцелл?
 

Марцелл

 
        Мой добрый принц…
 

Гамлет

 
Я очень рад вас видеть.
 

(К Бернардо.)

 
                    Добрый вечер. –
Так почему же вы не в Виттенберге?
 

Горацио

 
По склонности к безделью, добрый принц.
 

Гамлет

 
Мне этого и враг ваш не сказал бы,
И слух мой не насилуйте и вы,
Чтоб он поверил вашему извету
На самого себя; вы не бездельник.
Но что у вас за дело в Эльсиноре?
Пока вы здесь, мы вас научим пить.
 

Горацио

 
Я плыл на похороны короля.
 

Гамлет

 
Прошу тебя, без шуток, друг-студент;
Скорей уже – на свадьбу королевы.
 

Горацио

 
Да, принц, она последовала быстро.
 

Гамлет

 
Расчет, расчет, приятель! От поминок
Холодное пошло на брачный стол.
О, лучше бы мне встретился в раю
Мой злейший враг, чем этот день, Горацио!
Отец!.. Мне кажется, его я вижу.
 

Горацио

 
Где, принц?
 

Гамлет

 
В очах моей души, Горацио.
 

Горацио

 
Его я помню; истый был король.
 

Гамлет

 
Он человек был, человек во всем;
Ему подобных мне уже не встретить.
 

Горацио

 
Мой принц, он мне явился нынче ночью.
 

Гамлет

 
Явился? Кто?
 

Горацио

 
            Король, отец ваш.
 

Гамлет

 
                           Мой отец, король?
 

Горацио

 
На миг умерьте ваше изумленье
И слушайте, что я вам расскажу,
В свидетели взяв этих офицеров,
Об этом диве.
 

Гамлет

 
            Ради Бога, да.
 

Горацио

 
Две ночи кряду эти офицеры,
Бернардо и Марцелл, неся дозор,
В безжизненной пустыне полуночи
Видали вот что. Некто, как отец ваш,
Вооруженный с ног до головы,
Является и величавым шагом
Проходит мимо. Трижды он прошел
Пред их замершим от испуга взором,
На расстоянии жезла; они же,
Почти что в студень обратясь от страха,
Стоят, храня безмолвье. Это мне
Они поведали под страшной тайной.
На третью ночь я с ними был на страже;
И, как они сказали, в тот же час
И в том же виде, подтвердив всё точно,
Явилась тень. Я помню короля:
Так схожи две руки.
 

Гамлет

 
                 Где ж это было?
 

Марцелл

 
Принц, на площадке, где мы сторожим.
 

Гамлет

 
Вы с ним не говорили?
 

Горацио

 
                    Говорил,
Но он не отвечал; хотя однажды
Он поднял голову, и мне казалось,
Как будто он хотел заговорить;
Но в этот самый миг запел петух;
При этом звуке он метнулся быстро
И стал невидим.
 

Гамлет

 
              Это очень странно.
 

Горацио

 
Как то, что я живу, принц, это правда,
И мы считали предписаньем долга
Сказать вам это.
 

Гамлет

 
Да-да, конечно, только я смущен.
Сегодня кто на страже? Вы?
 

Марцелл и Бернардо

 
                        Да, принц.
 

Гамлет

 
Вооружен, сказали вы?
 

Марцелл и Бернардо

 
                   Да, принц.
 

Гамлет

 
От головы до ног?
 

Марцелл и Бернардо

 
                От пят по темя.
 

Гамлет

 
Так вы не видели его лица?
 

Горацио

 
Нет, как же, принц; он шел, подняв забрало.
 

Гамлет

 
Что, он смотрел угрюмо?
 

Горацио

 
В лице была скорей печаль, чем гнев.
 

Гамлет

 
И бледен, иль багров?
 

Горацио

 
Нет, очень бледен.
 

Гамлет

 
                И смотрел на вас?
 

Горацио

 
Да, пристально.
 

Гамлет

 
              Жаль, что я не был там.
 

Горацио

 
Он ужаснул бы вас.
 

Гамлет

 
Весьма возможно. И он долго пробыл?
 

Горацио

 
Вы счесть могли бы до ста не спеша.
 

Марцелл и Бернардо

 
Нет, дольше, дольше.
 

Горацио

 
При мне не дольше.
 

Гамлет

 
                 Борода седая?
 

Горацио

 
Такая, как я видел у живого, –
Чернь с серебром.
 

Гамлет

 
               Сегодня буду с вами;
Быть может, вновь придет он.
 

Горацио

 
                         Я ручаюсь.
 

Гамлет

 
И если вновь он примет вид отца,
Я с ним заговорю, хоть ад разверзнись,
Веля, чтоб я умолк. Прошу вас всех –
Как до сих пор об этом вы молчали,
Так вы и впредь храните это в тайне
И, что бы ни было сегодня ночью,
Всему давайте смысл, но не язык;
Я за любовь вам отплачу. Прощайте;
Так я приду в двенадцатом часу
К вам на площадку.
 

Все

 
                Принц, наш долг примите.
 

Гамлет

 
Приму любовь, а вы – мою; прощайте.
 

Все, кроме Гамлета, уходят.

 
Дух Гамлета в оружьи! Дело плохо;
Здесь что-то кроется. Скорей бы ночь!
Терпи, душа; изобличится зло,
Хотя б от глаз в подземный мрак ушло.
 

Уходит.

Явление третье

Комната в доме Полония

Входят Лаэрт и Офелия.

Лаэрт

 
Мой скарб уже на корабле; простимся;
И если ветер выдастся попутный
И будет случай, то не спи, сестра,
И весть пришли.
 

Офелия

 
              Ты сомневался в этом?
 

Лаэрт

 
А Гамлет и его расположенье –
Так это лишь порыв, лишь прихоть крови,
Цветок фиалки на заре весны,
Поспешный, хрупкий, сладкий, неживучий,
Благоухание одной минуты;
И только.
 

Офелия

 
        Только и всего?
 

Лаэрт

 
                     Поверь мне;
Природа, зрея, умножает в нас
Не только мощь и статность: с ростом храма
Растет служенье духа и ума.
Сейчас тебя он, может быть, и любит;
Ни скверна, ни лукавство не пятнают
Его благих желаний; но страшись:
Великие в желаниях не властны;
Он в подданстве у своего рожденья;
Он сам себе не режет свой кусок,
Как прочие; от выбора его
Зависят жизнь и здравье всей державы,
И в нем он связан изволеньем тела,
Которому он голова. И если
Тебе он говорит слова любви,
То будь умна и верь им лишь настолько,
Насколько он в своем высоком сане
Их может оправдать; а это будет,
Как общий голос Дании решит.
И взвесь, как честь умалится твоя,
Коль ты поверишь песням обольщенья,
Иль потеряешь сердце, иль откроешь
Свой чистый клад беспутным настояньям.
Страшись, Офелия, страшись, сестра,
И хоронись в тылу своих желаний,
Вдали от стрел и пагубы страстей.
Любая девушка щедра не в меру,
Давая на себя взглянуть луне;
Для клеветы ничто и добродетель;
Червь часто точит первенцев весны,
Пока еще их не раскрылись почки,
И в утро юности, в росистой мгле,
Тлетворные опасны дуновенья.
Будь осторожна; робость – лучший друг;
Враг есть и там, где никого вокруг.
 

Офелия

 
Я стражем сердца моего поставлю
Урок твой добрый. Только, милый брат,
Не будь как грешный пастырь, что другим
Указывает к Небу путь тернистый,
А сам, беспечный и пустой гуляка,
Идет цветущею тропой утех,
Забыв свои советы.
 

Лаэрт

 
                 О, не бойся.
Но я замешкался; вот и отец.
 

Входит Полоний.

 
Вдвойне блажен благословенный дважды;
Мне улыбнулся случай вновь проститься.
 

Полоний

 
Ты здесь еще? Стыдись, пора, пора!
У паруса сидит на шее ветер,
И ждут тебя. Ну, будь благословен!
 

(Кладя руку на голову Лаэрта.)

 
И в память запиши мои заветы.
Держи подальше мысль от языка,
А необдуманную мысль – от действий.
Будь прост с другими, но отнюдь не пошл.
Своих друзей, их выбор испытав,
Прикуй к душе стальными обручами,
Но не мозоль ладони кумовством
С любым беспёрым панибратом. В ссору
Вступать остерегайся; но, вступив,
Так действуй, чтоб остерегался недруг.
Всем жалуй ухо; голос – лишь немногим;
Сбирай все мненья, но свое храни.
Шей платье по возможности дороже,
Но без затей – богато, но не броско:
По виду часто судят человека;
А у французов высшее сословье
Весьма изысканно и чинно в этом.
В долг не бери и взаймы не давай;
Легко и ссуду потерять и друга,
А займы тупят лезвие хозяйства.
Но главное: будь верен сам себе;
Тогда, как вслед за днем бывает ночь,
Ты не изменишь и другим. Прощай;
Благословеньем это всё скрепится.
 

Лаэрт

 
Почтительно прощаюсь, господин мой.
 

Полоний

 
Иди, взывает время; слуги ждут.
 

Лаэрт

 
Прощай, Офелия, и не забудь
Мои слова.
 

Офелия

 
          Я их замкнула в сердце,
И ключ от них уносишь ты с собой.
 

Лаэрт

 
Прощайте.
 

Уходит.

Полоний

 
О чем он говорил с тобой, Офелия?
 

Офелия

 
О принце Гамлете, коль вам угодно.
 

Полоний

 
Что ж, это кстати;
Мне сообщили, будто очень часто
Он стал с тобой делить досуг, и ты
Ему весьма свободно даришь доступ;
Коль это так, – а так мне говорили,
Желая остеречь, – то я скажу,
Что о себе ты судишь неразумней,
Чем дочь мою обязывает честь.
Что это там у вас? Скажи мне правду.
 

Офелия

 
Он мне принес немало уверений
В своих сердечных чувствах.
 

Полоний

 
В сердечных чувствах! Вот слова девицы,
Неискушенной в столь опасном деле.
И что ж, ты этим увереньям веришь?
 

Офелия

 
Не знаю, что и думать, господин мой.
 

Полоний

 
А думать ты должна, что ты дитя,
Раз уверенья приняла за деньги.
Уверь себя, что ты дороже стоишь;
Не то – совсем заездил это слово –
Боюсь увериться, что я дурак.
 

Офелия

 
Он о своей любви твердил всегда
С отменным вежеством.
 

Полоний

 
Ты это вежеством зовешь; ну, ну!
 

Офелия

 
И речь свою скрепил он, господин мой,
Едва ль не всеми клятвами небес.
 

Полоний

 
Силки для куликов! Я знаю сам,
Когда пылает кровь, как щедр бывает
Язык на клятвы; эти вспышки, дочь,
Которые сияют, но не греют,
И тухнут при своем возникновеньи,
Не принимай за пламя. Впредь скупее
Будь на девичье общество свое;
Цени свою беседу подороже,
Чем встреча по приказу. Что до принца,
То верь тому, что молод он и может
Гулять на привязи длиннее той,
Которая дана тебе; но клятвам
Его не верь, затем что это сводни
Другого цвета, чем на них наряд,
Ходатаи греховных домогательств,
Звучащие как чистые обеты,
Чтоб лучше обмануть. Раз навсегда:
Я не желаю, чтобы ты отныне
Губила свой досуг на разговоры
И речи с принцем Гамлетом. Смотри,
Я это приказал. Теперь ступай.
 

Офелия

 
Я буду вам послушна, господин мой.
 

Уходят.

Явление четвертое

Площадка.

Входят Гамлет, Горацио и Марцелл

Гамлет

 
Как воздух щиплется: большой мороз.
 

Горацио

 
Жестокий и кусающийся воздух.
 

Гамлет

 
Который час?
 

Горацио

 
            Должно быть, скоро полночь.
 

Марцелл

 
Уже пробило.
 

Горацио

 
Да? Я не слышал; значит, близко время,
Когда виденье примется бродить.
 

Трубные звуки и пушечный выстрел за сценой.

 
Что это значит, принц?
 

Гамлет

 
Король сегодня тешится и кутит,
За здравье пьет и кружит в бурном плясе;
И чуть он опорожнит кубок с рейнским,
Как гром литавр и труб разносит весть
Об этом подвиге.
 

Горацио

 
               Таков обычай?
 

Гамлет

 
Да, есть такой;
По мне, однако, – хоть я здесь родился
И свыкся с нравами, – обычай этот
Похвальнее нарушить, чем блюсти.
Тупой разгул на запад и восток
Позорит нас среди других народов;
Нас называют пьяницами, клички
Дают нам свинские; да ведь и вправду,
Он наши высочайшие дела
Лишает самой сердцевины славы.
Бывает и с отдельными людьми,
Что если есть у них порок врожденный, –
В чем нет вины, затем что естество
Своих истоков избирать не может, –
Иль перевес какого-нибудь свойства,
Сносящий прочь все крепости рассудка,
Или привычка слишком быть усердным
В стараньи нравиться, – то в этих людях,
Отмеченных хотя б одним изъяном, –
Пятном природы иль клеймом судьбы, –
Все их достоинства – пусть нет им счета
И пусть они, как совершенство, чисты, –
По мненью прочих, этим недостатком
Уже погублены: крупица зла
Все доброе проникнет подозреньем
И обесславит.
 

Входит Призрак.

Горацио

 
            Принц, смотрите: вот он!
 

Гамлет

 
Да охранят нас ангелы Господни! –
Блаженный ты или проклятый дух,
Овеян Небом иль геенной дышишь,
Злых или добрых умыслов исполнен, –
Твой образ так загадочен, что я
К тебе взываю: Гамлет, повелитель,
Отец, державный Датчанин, ответь мне!
Не дай сгореть в неведеньи; скажи,
Зачем твои схороненные кости
Раздрали саван свой; зачем гробница,
В которой был ты мирно упокоен,
Разъяв свой тяжкий мраморный оскал,
Тебя извергла вновь? Что это значит,
Что ты, бездушный труп, во всем железе
Вступаешь вновь в мерцание луны,
Ночь исказив; и нам, шутам природы,
Так жутко потрясаешь естество
Мечтой, для наших душ недостижимой?
Скажи: зачем? к чему? И что нам делать?
 

Призрак манит Гамлета.

Горацио

 
Он манит вас последовать за ним,
Как если бы хотел сказать вам что-то
Наедине.
 

Марцелл

 
        Смотрите, как учтиво
Он вас зовет поодаль отойти;
Но вы с ним не идите.
 

Горацио

 
                   Ни за что.
 

Гамлет

 
Не отвечает; ну, так я иду.
 

Горацио

 
Не надо, принц.
 

Гамлет

 
              Зачем? Чего бояться?
Мне жизнь моя дешевле, чем булавка;
А что он сделает моей душе,
Когда она бессмертна, как и он?
Меня он снова манит; я иду.
 

Горацио

 
Что если вас он завлечет к волне[17]17
  Завлечет к волне – по распространенному в старину верованию злой дух нередко облекается в лживые образы, чтобы обольстить и погубить человека.


[Закрыть]
Иль на вершину грозного утеса,
Нависшего над морем, чтобы там
Принять какой-нибудь ужасный облик,
Который в вас низложит власть рассудка
И ввергнет вас в безумие? Останьтесь;
Там поневоле сами возникают
Отчаянные помыслы в мозгу,
Который с этой кручи смотрит в море
И слышит, как оно ревет внизу.
 

Гамлет

 
Он манит вновь. – Иди; я за тобой.
 

Марцелл

 
Нет, принц, вы не пойдете.
 

Гамлет

 
                       Руки прочь!
 

Горацио

 
Нельзя, одумайтесь.
 

Гамлет

 
                 Мой рок взывает,
И это тело в каждой малой жилке
Полно отваги, как Немейский лев[18]18
  Немейский лев – неукротимый хищник, убитый Геркулесом.


[Закрыть].
 

Призрак манит.

 
Он всё зовет? – Пустите. Я клянусь,
Сам станет тенью, кто меня удержит;
Прочь, говорю! – Иди; я за тобой.
 

Уходят Гамлет и Призрак.

Горацио

 
Он одержим своим воображеньем.
 

Марцелл

 
Идем за ним; нельзя оставить так.
 

Горацио

 
Идем. – Чем может кончиться всё это?
 

Марцелл

 
Подгнило что-то в Датском государстве.
 

Горацио

 
Всем правит Небо.
 

Марцелл

 
                Все ж таки, идем.
 

Уходят.

Явление пятое

Другая часть площадки.

Входят Призрак и Гамлет.

Гамлет

 
Куда ведешь? Я дальше не пойду.
 

Призрак

 
Так слушай.
 

Гамлет

 
          Я готов.
 

Призрак

 
                 Уж близок час мой,
Когда в мучительный и серный пламень
Вернуться должен я.
 

Гамлет

 
                 О бедный призрак!
 

Призрак

 
Нет, не жалей меня, но всей душой
Внимай мне.
 

Гамлет

 
           Говори, я буду слушать.
 

Призрак

 
И должен отомстить, когда услышишь.
 

Гамлет

 
Что?
 

Призрак

 
    Я дух, я твой отец.
Приговоренный по ночам скитаться,
А днем томиться посреди огня,
Пока грехи моей земной природы
Не выжгутся дотла. Когда б не тайна
Моей темницы, я бы мог поведать
Такую повесть, что малейший звук
Тебе бы душу взрыл, кровь обдал стужей,
Глаза, как звезды, вырвал из орбит,
Разъял твои заплетшиеся кудри
И каждый волос водрузил стоймя,
Как иглы на взъяренном дикобразе;
Но вечное должно быть недоступно
Плотским ушам. О, слушай, слушай, слушай!
Коль ты отца когда-нибудь любил…
 

Гамлет

 
О Боже!
 

Призрак

 
Отмсти за гнусное его убийство.
 

Гамлет

 
Убийство?
 

Призрак

 
Убийство гнусно по себе, но это
Гнуснее всех и всех бесчеловечней.
 

Гамлет

 
Скажи скорей, чтоб я на крыльях, быстрых,
Как помысел, как страстные мечтанья,
Помчался к мести.
 

Призрак

 
                Вижу, ты готов;
Но даже будь ты вял, как тучный плевел,
Растущий мирно у летейских вод,
Ты бы теперь воспрянул. Слушай, Гамлет:
Идет молва, что я, уснув в саду,
Ужален был змеей; так ухо Дании
Поддельной басней о моей кончине
Обмануто; но знай, мой сын достойный:
Змей, поразивший твоего отца,
Надел его венец.
 

Гамлет

 
О вещая моя душа! Мой дядя?
 

Призрак

 
Да, этот блудный зверь, кровосмеситель,
Волшбой ума, коварства черным даром –
О гнусный ум и гнусный дар, что властны
Так обольщать! – склонил к постыдным ласкам
Мою, казалось, чистую жену;
О Гамлет, это ль не было паденьем!
Меня, чья благородная любовь
Шла неизменно об руку с обетом,
Мной данным при венчаньи, променять
На жалкое творенье, чьи дары
Убоги пред моими!
Но как вовек не дрогнет добродетель,
Хотя бы грех ей льстил в обличьях рая,
Так похоть, будь с ней ангел лучезарный,
Пресытится и на небесном ложе,
Тоскуя по отбросам.
Но тише! Я почуял воздух утра;
Дай кратким быть. Когда я спал в саду,
Как то обычно делал пополудни,
Мой мирный час твой дядя подстерег,
С проклятым соком белены в сосудце,
И тихо мне в преддверия ушей
Влил прокажающий настой, чье свойство
Так глубоко враждебно нашей крови,
Что, быстрый, словно ртуть, он проникает
В природные врата и ходы тела
И свертывает круто и внезапно,
Как если кислым капнуть в молоко,
Живую кровь; так было и с моею;
И мерзостные струпья облепили,
Как Лазарю, мгновенною коростой
Всё тело мне.
Так я во сне, от братственной руки
Утратил жизнь, венец и королеву;
Я скошен был в цвету моих грехов,
Врасплох, непричащен и непомазан;
Не сведши счетов, призван был к ответу
Под бременем моих несовершенств.
О ужас! Ужас! О великий ужас![19]19
  О ужас! Ужас! О великий ужас! – в некоторых изданиях этот стих печатается как произносимый Гамлетом.


[Закрыть]
Не потерпи, коль есть в тебе природа:
Не дай постели датских королей
Стать ложем блуда и кровосмешенья.
Но, как бы это дело ни повел ты,
Не запятнай себя, не умышляй
На мать свою; с нее довольно Неба
И терний, что в груди у ней живут,
Язвя и жаля. Но теперь прощай!
Уже светляк предвозвещает утро
И гасит свой ненужный огонек;
Прощай, прощай! И помни обо мне.
 

Уходит.

Гамлет

 
О рать Небес! Земля! И что еще?
Прибавить ад? – Тьфу, нет! – Стой, сердце, стой.
И не дряхлейте, мышцы, но меня
Несите твердо. – Помнить о тебе?
Да, бедный дух, пока гнездится память
В несчастном этом шаре. О тебе?
Ах, я с таблицы памяти моей
Все суетные записи сотру,
Все книжные слова, все отпечатки,
Что молодость и опыт сберегли;
И в книге мозга моего пребудет
Лишь твой завет, не смешанный ни с чем,
Что низменнее; да, клянуся Небом!
О пагубная женщина! Подлец,
Улыбчивый подлец, подлец проклятый!
Мои таблички, – надо записать,
Что можно жить с улыбкой, и с улыбкой
Быть подлецом; по крайней мере – в Дании.
 

(Пишет.)

 
Так, дядя, вот, вы здесь. – Мой клич отныне:
«Прощай, прощай! И помни обо мне».
Я клятву дал.
 

Горацио и Марцелл

(за сценой)

 
Принц, принц!
 

Входят Горацио и Марцелл.

Марцелл

 
             Принц Гамлет!
 

Горацио

 
                          Да хранит вас Небо!
 

Гамлет

 
Да будет так!
 

Марцелл

 
           Илло, хо-хо[20]20
  Илло, хо-хо! – клич сокольничих.


[Закрыть], мой принц!
 

Гамлет

 
Илло, хо-хо! Сюда, сюда, мой сокол!
 

Марцелл

 
Ну что, мой принц?
 

Горацио

 
                 Что нового, мой принц?
 

Гамлет

 
О, чудеса!
 

Горацио

 
Скажите, принц.
 

Гамлет

 
              Нет; вы проговоритесь.
 

Горацио

 
Не я, мой принц, клянусь вам.
 

Марцелл

 
                         И не я.
 

Гамлет

 
Как вам покажется? Кто мог бы думать?
Но это будет тайной?
 

Горацио и Марцелл

 
                  Да, клянемся.
 

Гамлет

 
Нет в Датском королевстве подлеца,
Который не был бы отпетым плутом.
 

Горацио

 
Не стоит призраку вставать из гроба,
Чтоб это нам поведать.
 

Гамлет

 
                    Да; вы правы;
Поэтому без дальних слов, давайте
Пожмем друг другу руки и пойдем:
Вы – по своим делам или желаньям, –
Ведь есть у всех желанья и дела,
Те иль другие; я же, в бедной доле,
Вот видите ль, пойду молиться.
 

Горацио