Электронная библиотека » Валентина Андреева » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 26 января 2014, 01:30


Автор книги: Валентина Андреева


Жанр: Иронические детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Валентина Андреева

По секрету с того света

Ну не люблю я вставать рано! Особенно, если это необходимо. Особенно, если за окном нудный осенний дождь, заставляющий в полной мере оценить уют домашнего очага, хотя бы и потухшего. В такую погоду хочется сказаться больной или… быть пенсионеркой, пусть даже и в сорок пять лет. Ну почему бы не уходить на пенсию по свободному графику – в любом возрасте. С последующей отработкой. Дались же кому-то эти пятьдесят пять лет…

Моя бывшая соседка по лестничной клетке Анастас Иванович (о ней позже) каждое утро начинала с того, что проклинала свою работу кадровика. Кстати, ее контора, где рабочий день начинался с чаепития в 9.00, находилась в доме напротив. Чаепитие, в зависимости от обсуждаемой темы, могло растянуться и до самого обеда. После бурных проводов на пенсию Анастас Иванович ежедневно вскакивала в шесть часов утра и долгое время маялась, придумывая повод позвонить или забежать в родной отдел.

Не открывая глаз, я попыталась нащупать кнопку ночника, но рука наткнулась на спинку дивана, и я окончательно проснулась. Спросонья удивилась – куда это меня занесло? Но тут же вспомнила: все правильно. Мы с мужем разменяли квартиру, и вчера я переехала в новые однокомнатные апартаменты с евроремонтом. Правда, принадлежащие теперь на правах собственности именно ему. Наша с дочерью небольшая, но зато двухкомнатная квартира, приобретенная с доплатой, выглядела весьма плачевно и настоятельно взывала о ремонте всеми своими ободранными обоями, полом с отсутствующими почти в шахматном порядке паркетинами, текущими кранами и разбитым розовым унитазом.

Развод только через месяц. Дочь уехала отдыхать с подружкой, а муж – на нашу дачу зализывать душевные раны, дезинфицируя их винно-водочными изделиями. Весьма бурно попрощавшись на всю оставшуюся жизнь, он укатил на всех четырех скоростях (пятая со скрежетом все время куда-то выскакивала) неисправной «Нивы». И, о радость! Самое главное – я в отпуске! И еще не осень, а только начало августа.

В комнате было темно. Мебель еще не расставлена, и окно загораживала баррикада из шкафов и коробок.

Сладко зевнуть мне не удалось, поскольку я явственно услышала какую-то возню, предположительно на кухне или в холле. Застыв от ужаса с наполовину открытым ртом и вытаращенными глазами, я судорожно пыталась убедить себя, что это просто плод слуховых галлюцинаций, вызванных расстроенной нервной системой. Аутотренинг приказал долго жить после нового доказательства реальности происходящего – в холле раздались шаркающие старческие шаги и послышался какой-то непонятный глухой стук. Отчетливо заскрипело под тяжестью тела кресло. Одновременно до меня долетел тяжелый то ли вздох, то ли стон. Дальше, в тщетной попытке закричать, я слышала только стук собственного бешено колотящегося сердца.

Прошло, наверное, не меньше получаса. В квартире стояла тишина, но я с отчаянием поняла, что не отважусь сдвинуться с места до рассвета…

Еще до его наступления в комнату проникли звуки нового утра – собачий лай и похожие на него команды собачьих хозяев. Стало светать. Просыпающийся дом, не спеша, вступал в новый день. По-прежнему не решаясь встать, я отчаянно-громким голосом, сорвавшимся на последнем слове, выдохнула в сторону холла: «Это кто еще там?» Вопрос остался без ответа. Я мысленно измерила расстояние до выключателя, мысленно в три прыжка доскакала до него и мысленно отказалась от последнего действия, вовремя вспомнив, что в квартире с замечательным евроремонтом прежние хозяева не оставили лампочек. Единственную, оставшуюся в живых, я ввернула вчера на кухне.

В конце концов, чего мне бояться, осторожно уговаривал меня мой внутренний голос. – Кругом люди, я все-таки у себя, ну… или почти у себя дома. Рано или поздно, но встать придется, тем более что, лежа на диване, трудно обороняться от кого бы то ни было, имея из средств обороны только подушку.

Незваный гость признаков жизни не подавал. Может, перепутал квартиру? Но я же закрыла входную дверь на два оборота ключа! И потом, в холле нет никакого кресла. Что же тогда скрипело? Боже мой, неужели здесь поселилось привидение! По-видимому, оно въехало в эту квартиру раньше меня и планов совместного проживания со мной не строило. Так вот чем объясняется странно низкая цена жилплощади! Просто в нее вошла стоимость ночных забав. Ну Сергей, ну хорош друг… Подсуропил дорогому приятелю (то-бишь моему муженьку) квартиру! Будешь, мол, жить рядом, я всегда помогу…

Его квартира, кстати, выше этажом, но вот самого-то его нет. Уже несколько дней как отдыхает где-то. Заработался!

Только спокойно. Надо действовать по методике «помоги себе сам». Привидения утром исчезают. У них нормированная рабочая ночь. Сейчас я встану, оденусь и исчезну из этой квартиры. Навсегда! Куда – придумаю по дороге.

В холле стояла коробка с кухонными принадлежностями, и где-то среди них, в защитном барьере из пакетиков с крупой и макаронами, была сумка с косметикой. Тут я, весьма кстати, вспомнила, что там же одна из главных ценностей – почти новые, убойной силы фирменные духи «Еаu du Soir», привезенные подругой Наташкой «из самого городу Парижу». Это обстоятельство заставило меня вскочить с дивана. Я швырнула одеяло в кресло, и, намеренно производя как можно больше шума, громко прошлепала по комнате и, разговаривая сама с собой, приоткрыла дверь в холл.

Как часто пишут в детективах, «его я увидела сразу», машинально отметив, что на улице нет дождя, поскольку из кухонного окна лился веселый солнечный свет. Он полусидел, вернее, полулежал на смятой коробке среди крупы и косметики, задумчиво глядя вдаль – на подоконник кухонного окна. Голова в синей бейсболке с неестественно бледным лицом и слегка приоткрытым ртом, в левом уголке которого застыла струйка крови, была прислонена к стене. Ветровка и футболка задрались к подбородку. Левая рука безвольно лежала на флаконе «Eau du Soir», в правой были зажаты макароны. Я почему-то даже не испугалась. Первой мыслью было, что мужчина, которому на вид лет… не могу определить сколько, просто потерял сознание.

В свое время, получив упомянутые духи, я неосмотрительно брызнула на себя из флакона несколько раз и поняла, что выветриваться мне придется долго, желательно на улице. К несчастью, которое впоследствии обернулось счастьем, ко мне в лифт на площадке восьмого этажа подсел незнакомый мужчина средних лет. Только я успела нажать на кнопку первого этажа, как он, странно всхрапнув, рванул на себя футболку и потерял сознание. Как оказалось, вовремя. До первого этажа я пыталась привести его в чувство, затем решила вернуться на восьмой этаж. Тут то и подъехала родная милиция. Мужчина оказался домушником-аллергиком, а квартира, которую он попытался ограбить, – на сигнализации.

То, что мой визитер был скорее мертв, чем жив, я осознала достаточно быстро. Умер, бедняга, от страха, заблудившись ночью в чужой квартире. Наверное, инсульт. Слабое поколение…

Мысли хоть и путались, но были правильными. Нужно, на всякий случай, вызвать «скорую». И милицию. Да, но телефонный аппарат где-то среди вещей, а сотовый – у дочери. Я позвонила в дверь соседней квартиры. Открыла мне очень приятная молодая женщина в пятнистом, под леопарда, халате с одежной щеткой в руках.

– Простите, пожалуйста, как вас зовут?

– Вероника, впрочем, можно просто Ника, – улыбнулась женщина.

– Ника, я ваша новая соседка Ирина, вернее, сосед мой муж, а я его жена.

Ника ошарашенно кивнула.

– Мне срочно нужно позвонить в «скорую» и в милицию. У меня в квартире тело, совсем мертвое, как мне кажется. Ну, словом, труп.

– А откуда вы его взяли? – совсем растерялась Ника.

– В том то и дело, что оно само пришло.

– Кто, труп?!

– Да нет, – ответила я, подумав, – наверное, сначала тело.

– Мертвое?!

– Точно не знаю, скорее всего, живое. Словом, мне срочно надо позвонить.

Решительно отодвинув Нику, я прошла в глубину коридора к видневшемуся на тумбочке телефону и набрала 03. Не дав диспетчеру договорить, я заорала:

– Девушка, кажется, у меня в квартире лежит чей-то труп.

В ответ раздался возмущенный голос:

– Если вам кажется, креститесь, не исчезнет, звоните в милицию. – Диспетчер отключилась.

Я тут же набрала 02 и постаралась как можно спокойнее сказать:

– Вы понимаете, у меня в квартире лежит незнакомый труп мужчины, неизвестно откуда взявшийся. Обнаружила минут десять назад, но он пришел еще ночью.

– Вы поспокойнее, пожалуйста. Назовите свои фамилию, имя, отчество, адрес и телефон.

– Я абсолютно спокойна. Ефимова Ирина Александровна, улица Локтевых, дом 8, квартира 132, телефон не работает, звоню от соседки, сейчас спрошу номер. – Я повесила трубку, вместо того чтобы положить рядом с аппаратом. – Ладно, найдут по адресу.

Ника по-прежнему стояла на том месте, куда я ее отодвинула, размеренно водя одежной щеткой по волосам. Я попросила разрешить мне побыть у нее до приезда милиции, и она молча кивнула. Затем, как бы стряхнув с себя оцепенение, пригласила меня на кухню, усадила за стол и налила кофе. Кофе я машинально выпила, даже не ощутив вкуса. Время тянулось очень медленно. Я то и дело поглядывала на кухонные часы в форме красной сковороды. Через пять минут я начала нервничать, а еще через три – клеймить позором стражей порядка. Ника осторожно кивала головой в такт моим рассуждениям и время от времени пыталась что-то сказать. Наконец, прервав мою словесную диарею, она спросила:

– А где труп-то?

Я подивилась ее тупости и после паузы медленно, отделяя одно слово от другого, ответила:

– Здесь, в квартире напротив, понимаешь? Живу я здесь, понимаешь?! И труп здесь сидит, понимаешь?!

Ника встала, прошлась по кухне и, обернувшись, вдруг выпалила:

– Труп здесь, а милицию вызвала на улицу Локтевых?

Я снова удивилась, но уже собственной тупости. Замечательно! Вызвать милицию в старую квартиру, откуда съехали. К новым жильцам!..

– Знаешь что, Ирина, – услышала я сомневающийся голос Ники, – пойдем-ка к тебе и посмотрим «а был ли мальчик?».

Я потерянно поднялась и поплелась следом за ней. Ника вошла в мою квартиру раньше меня, хотя и не без осторожности.

Труп все так же удивленно рассматривал подоконник. Ничего не изменилось. А вот обычно храбрая Ника меня поразила. Она вдруг сравнялась цветом лица с трупом, левой рукой смяла на груди ворот халата, испуганно взвыла и, хаотично крестясь щеткой то слева направо, то справа налево, попятилась, с криком «Покойник!!! Покойник!!!» резко развернулась и выскочила на площадку. На всякий случай я взвизгнула и бросилась за ней. В ее квартиру мы влетели вместе и вместе захлопнули за собой дверь. Отдышавшись, я спросила у трясущейся как в лихорадке соседки, что она ожидала увидеть у меня, кроме покойника, ведь я уже больше получаса твержу о нем. Ника, похоже, никак не реагировала на мою тираду. Обеими руками она упорно пыталась соединить верхнюю челюсть с нижней таким образом, чтобы они перестали выбивать дробь. Щетка ей мешала. И тут я гаркнула:

– Свистать всех наверх!!!

Дробь прекратилась, Ника опустилась на табуретку, а я прислонилась к стенке. Молчали мы долго. Наверное, наряд милиции уже успел побывать на моей старой квартире. Новые жильцы с удовольствием подскажут этот адрес. В надежде, что меня отправят в сумасшедший дом.

Ника почему-то шепотом произнесла:

– Понимаешь, мы ведь уже хоронили его один раз полгода назад…

– Кого? Труп? – Я тоже перешла на шепот, почувствовав озноб.

– Ну да… Бывшего хозяина квартиры Уханова Олега. Правда, он здесь редко появлялся, только когда от жены отдыхал. Сюда он Аньку и близко не подпускал… Она у него стерва!

Ника глубоко вздохнула и собралась еще что-то сказать, но в это время раздался резкий и длинный звонок в дверь. От неожиданности мы обе подпрыгнули.

– Тьфу ты, нечистая сила! – нормальным голосом проговорила Ника. – Пять лет живу здесь и пять лет собираюсь звонок сменить. Мама боится, что не услышит, если кто позвонит.

Мы обе подошли к двери, и Ника спросила:

– Кто там?

– Откройте, милиция. – Голос был очень молодой и уверенный.

Ника посмотрела на меня, затем в дверной глазок и щелкнула замком. В открывшемся пространстве я увидела фигуру стража порядка в милицейской форме, а за ней – свою настежь открытую входную металлическую дверь. В дверном проеме стоял молодой человек в цивильной одежде, самой что ни на есть цивильной наружности. Эта наружность выражала крайнюю степень раздражения. Рядом с ним стояли еще двое незнакомых цивильных среднего возраста, как оказалось впоследствии – понятых.

Страж порядка представился и сказал:

– Нам, собственно, в 48-ю квартиру, не подскажете, где может быть Ефимова Ири……

Договорить ему я не дала, заголосив:

– Она здесь, здесь!!! Я! Я! Ефимова Ирина Александровна – это я.

– Можно попросить вас, Ирина Александровна, пройти к себе в квартиру?

Я радостно кивнула и, уже направляясь к себе, услышала, как милиционер просит разрешения у Ники переговорить с ней чуть позже. Надо же, какой вежливый!

Поведение второго сотрудника оставляло желать лучшего. Он ухмыльнулся и издевательски-широким жестом пригласил меня войти в мою же квартиру. В ответ я тоже хмыкнула и, задрав кверху подбородок, как мне показалось, надменно, пронесла себя мимо него. Чувство собственного достоинства, впрочем, как и все остальные чувства, кроме ощущения подступившей к горлу тошноты и головокружения, оставило меня в холле. Краем уплывающего сознания я сначала испуганно, а потом с полным равнодушием успела отметить, что труп исчез.

Очнулась я на диване, в окружении уже трех лиц мужского пола. Вяло удивилась и опять закрыла глаза, решив, что у меня не все в порядке со зрением. Но тут мне в нос ударил пронзительно-мерзкий запах нашатыря, от которого в мозг вонзилось большое количество тонких жалящих ледяных иголочек. Отчетливо поняв, что задыхаюсь, и судорожно набрав ртом воздух, я снова открыла глаза и сразу все вспомнила.

– Его что, нет там? – махнула я рукой в сторону холла.

Вежливый сотрудник коротко сказал:

– Нет.

– Очень жаль, я успела к нему привыкнуть.

Лицо гражданской наружности усмехнулось, представилось следователем Листратовым Виктором Васильевичем и неожиданно участливо спросило, как я себя чувствую и в состоянии ли разговаривать. Ответив, что чувствую себя живее всех живых, я выразила готовность сотрудничать с родной милицией. Третий сотрудник, который, очевидно, пришел позднее первых двух, получив от следователя указание «работай, Рома», отправился в холл вместе с понятыми.

Меня попросили ответить на ряд формальных вопросов, касающихся анкетных данных. Я, сочтя неудобным отвечать на них в положении «лежа», попыталась сесть. Мне помогли. И тут я чуть снова не потеряла сознание, увидев, что сижу в старой розовой пижаме своей дочери с веселыми медвежатами, зайчатами и белочками. Трикотаж растянулся от стирки, пижама дочери стала велика и… не пропадать же добру. Выходит, я так и шлялась все время в столь экзотическом виде.

Если не сознание, то дар речи я потеряла и упорно молчала, опустив голову и водя указательным пальцем по зайчонку на коленке.

– Вам плохо? – спросил следователь.

«Да, мне плохо, я не решаюсь встать и набросить на себя халат или хотя бы одеяло, отброшенное мною на довольно далеко стоявшее кресло», – мысленно ответила я и поежилась.

– Может быть, вам холодно?

Я молча кивнула в ответ, не поднимая головы, и спасительное одеяло было подано и даже заботливо наброшено на меня. Вопросы зазвучали снова, и я, стараясь не думать о пижамных зверушках, кажется, довольно толково рассказала о себе и о происшествии.

– А почему у вас возникла уверенность в том, что ночной гость был мертв? – спросил Виктор Васильевич.

Я была очень благодарна ему за то, что он не спросил, почему мной сделан ложный вызов милиции по старому адресу. Хотя он уже и сам, наверное, ответил себе на этот вопрос, сопоставив факт ложного вызова с моей пижамой.

– Просто потому, что мертвее не бывает. Он даже не дышал. Я вспомнила остановившийся взгляд покойника, его приоткрытый рот и опять поежилась.

– В этой ситуации странно только одно, – улыбнулся следователь, – как труп мог встать и уйти из квартиры? По-видимому, вы все-таки ошиблись. Рядовой вор-домушник, боясь быть схваченным, разыграл перед вами сцену собственной смерти, изрядно напугав вас. Театр одного актера. Когда вы выскочили из квартиры, он ушел. Кстати, вы его ничем не ударили?

Я отрицательно покачала головой, поразмышляла и выдала:

– Ушел и ушел… Его уже один раз хоронили, вероятно, ему не все понравилось. Вот он опять и пришел. Впрочем, спросите у соседки.

Следователь сделал знак милиционеру, улыбавшемуся откровенной, во все тридцать два зуба, улыбкой, и тот быстро вышел и также быстро вернулся, но уже вместе с Никой.

Она, растерянно улыбаясь, спросила, обращаясь ко всем сразу:

– Что, уже увезли?

– А что, вы тоже видели труп?

Анкетные данные у нее почему-то не спросили.

– Конечно видела, причем два раза.

– То есть?

– Ну, первый раз чуть больше полугода назад, тогда его первый раз хоронили. Только в тот раз он гораздо хуже выглядел, смотреть не на что было. А второй – еще и часа не прошло.

– Дурдом на выезде! – радостно раздалось из холла.

– Работай, Рома, работай, – оборвал Рому следователь. И обратившись к Нике, спросил: – Простите, вас зовут…?

– Вероника Анатольевна, можно просто Ника.

– Вероника Анатольевна, разрешите мне побеседовать с вами в вашей квартире. Это недолго. Мне надо кое-что записать, а здесь, к сожалению… – он развел руками.

– Ну, если недолго… Мне в двенадцать часов уходить надо.

Виктор Васильевич взглянул на часы.

– Успеем.

Тут я, между прочим, вспомнила, что в два часа должна встретиться с представителями фирмы по поводу заключения договора на ремонт своей двухкомнатной квартиры, и спросила, могу ли уже рассчитывать на свободу действий.

– Нет, Ирина Александровна, вам придется подождать, – сказал Виктор Васильевич. – Мы еще не закончили. – И обратился к Роме: – Как там дела?

– Кухня и холл закончены, остался коридор. Комнатным окном, сами понимаете, нет смысла заниматься – все также радостно возвестил Рома.

«Мама дорогая, как будто речь идет о ремонте», – подумала я и загрустила.

– Ирина Александровна, я бы попросил вас сосредоточиться (как будто я рассредоточена!) и все внимательно осмотреть. Может быть, что-то пропало из ценных вещей… Ну, возможно, заметите еще что-нибудь…

– Что я должна заметить?

– Например, – что-нибудь необычное. Вячеслав Иванович вам поможет. – Следователь кивнул в сторону милицейской формы и ушел, прихватив с собой мою соседку.

Вячеслав Иванович выжидательно посмотрел на меня. Вот кретин, неужели не понимает, что мне нужно переодеться, или он уже привык к моему экстравагантному виду? Наверное, все-таки привык. Я вздохнула и буркнула:

– Для начала я хотела бы одеться.

Вячеслав Иванович вышел, я встала и закрыла дверь в холл.

Из зеркала на меня смотрела странная физиономия, которая, тем не менее, была моей. От размазавшейся туши один глаз казался меньше другого, губы обведены коричневой каемкой от выпитого у Ники кофе. Лицо обрамлялось короткой стрижкой темных волос, торчавших дыбом. Почему-то только с правой стороны. Надо же! А я считала себя симпатичной.

На возвращение себе привычного вида ушло не очень много времени. Я действовала так, будто опаздывала на работу.

Выходя из комнаты, я старалась не смотреть на место трагедии, похоже, больше моей, нежели домушника. В коридоре, где тихо посмеиваясь, переговаривались Рома и Вячеслав Иванович, негромко кашлянула. Они разом обернулись и молча уставились на меня.

– Господи, ну что еще во мне такого шокирующего?! Неужели опять что-то не так?

– Ой, а мы и не узнали вас!

– Ну конечно, сколько лет, сколько зим… Давно не виделись, целых пятнадцать минут прошло.

– Нет, – промычал Василий Иванович, – просто вы как-то изменились, что ли… Помочь вам чем-нибудь?

– Мне уже никто не в силах помочь. Сама справлюсь. – Я развернулась и, глядя прямо перед собой, направилась на кухню.

На кухне не было ничего особенного, если не считать отсутствия лампочки в патроне. Впрочем, наверное, сейчас в коридоре горела именно она. Взяв новоприобретенные вчера веник и совок, я вышла в холл с намерением убрать бренные остатки продуктов и… застыла на месте. Как же я не увидела этого сразу?! На белой стене у плинтуса вызывающе краснело пятно неопределенной формы с неровными краями. Смятая картонная коробка, на которой не так давно полувозлежал воришка, валялась в левом углу. Дно у нее, очевидно, вывалилось, поскольку держалась она снизу на трех боковых гранях. Четвертая, как и весь верх, отсутствовали. Остатков крупы и макарон на полу прибавилось. Среди них то там, то тут в живописном беспорядке валялись какие-то бумажные пакеты и моя косметика. Наташка от всего этого пришла бы в ужас. Но тогда, при переезде, у меня уже просто не оставалось ни времени, ни тары уложить все эти несовместимые вещи так, как следовало.

Коробочка с моими духами, гордо блестя лакировкой, аккуратно стояла отдельно от всего безобразия. Она оказалась хоть и не очень целой и не очень невредимой, зато флакон не разбился! Это придало мне сил и я, стараясь не обращать внимания на пятно и не думать о причине его появления, быстро привела все в порядок.

Помощь Вячеслава Ивановича, а заодно и освободившегося Ромы понадобилась мне в комнате. В результате в ней стало светло, поскольку шкаф уехал в угол. Заодно был обнаружен и подключен к сети телефонный аппарат. Я наткнулась на открытый Наташкин чемодан «Гросс Германия» невероятных размеров, одолженный нам на переезд. Ничего ценного там не было, скорее всего, я открыла его сама.

Вернувшийся Виктор Васильевич застал нас на кухне, где уже была расставлена по местам кухонная мебель. Мы дружно пили свежезаваренный чай (кофе я так и не нашла) с зефиром в шоколаде. При этом Рома веселил нас юмористическими рассказами из своей повседневной практики.

Не могу сказать, что появление Виктора Васильевича было встречено нашим сложившимся коллективом с восторгом. Надо отдать ему должное, он быстро справился с удивлением при взгляде на мою персону. Я уже знала о первом впечатлении от встречи со мной и от души похохотала. (Надо же, несколько часов назад я думала, что навсегда утратила эту возможность.)

Еще в течение часа мы беседовали с Виктором Васильевичем, повторяясь и уточняясь по ряду вопросов. Итог этой беседе был подведен одной фразой: «С моих слов записано верно и мною прочитано», после чего следовала личная подпись. Оставив мне свой телефон, наказ сменить замок, ждать его вызова и звонить, если узнаю или вспомню что-то новое, следователь «со товарищи» удалился.

Одной мне стало как-то не по себе, и я быстро засобиралась в свои двухкомнатные «графские развалины», решив предварительно заехать за Наташкой.

Мы дружим уже больше пятнадцати лет – с момента заселения дома. Квартиры наши находились в одном подъезде, но на разных этажах. Своих соседей я знала поверхностно, а вот с соседкой Натальи из однокомнатной квартиры мы были очень дружны. Анастас Иванович с мужем раньше частенько выручали и меня, и Наталью, приглядывая за детьми. Хотя я и старше Натальи, во многих вещах она разбирается гораздо лучше меня. Причем ее советы, которые она безапелляционно менторским тоном выдает на все случаи жизни, не допуская даже мысли, что они не могут быть приняты, в подавляющем большинстве случаев оказываются верными. Окружающих заставляет сопротивляться ее манера навязывать свои убеждения, но не меня. Хотя нет, иногда и я сопротивляюсь. Главное, Наташка добрый и очень отзывчивый человек и от души хочет помочь. Просто душевные порывы у нее не стыкуются со способом и манерой их выражения. При всей своей напористости она, как ни странно, очень ранимый человек. Частенько может всплакнуть от жалости к себе. У меня же по пальцам можно пересчитать случаи, когда я плакала.

Работает Наталья в онкологической клинике медсестрой, но внешний вид ее таков, что тот, кто об этом не знает, принимает ее за врача с научной степенью не ниже доктора.

У Натальи очень умный и очень занятый работой муж. Я так до сих пор и не пойму, кто он по специальности, но, кажется, нет тем, которыми он не владел бы в совершенстве. Сын Алексей тоже не менее умный и не менее загруженный работой инженер-электронщик. Ну и, наконец, последний член семьи – безалаберная боксериха Дениза (в просторечьи – Денька). Со щенячьего возраста ей пророчили очень злой нрав, за что она, собственно, и была избрана в воспитанницы. По-видимому, Наташке надоела критика родных по поводу ее неукротимости и она решила выгодно оттенить себя на собачьем фоне. Не получилось… Денька выросла добрейшим и трусоватым существом. Она любила всех, кто появлялся у Наташки дома, даже слесарей-сантехников в спецодежде.

Мое высшее образование дало мне в свое время прекрасную профессию экономиста и в двадцать шесть лет – должность начальника планового отдела, которая (вместе с отделом) в годы перестройки и массовой приватизации была сокращена первой. Как говорится, после этого я прошла трудный путь от домохозяйки до заместителя коммерческого директора одной из крупных частных фирм, специализирующихся на рыбе и рыбных товарах. Попутно я освоила компьютер, без которого теперь не мыслю жизни, а заодно и английский язык. Я регулярно выполняла задания по английскому языку Вячеславу, сыну, в техническом вузе, Елене, дочери – в медицинской академии. Мотивировка у обоих была одинаковой: незачем тратить время на легкомысленные дисциплины. В результате за счет технических текстов Академии связи и информатики и специальной медицинской терминологии круг моих знаний значительно расширился.

После смерти свекра Вячеслав живет с бабушкой, но видимся мы очень часто. Жаль, что его нет в Москве. Последний месяц каникул решил провести с друзьями на Селигере. Говорят, в конце августа там уже нет комаров. Вернется, узнает про разъезд… Впрочем, он прекрасно понимает, что другого выхода не было.

До недавнего времени я считала себя очень счастливым человеком. Счастье это обеспечивалось не только детьми, но и самым лучшим человеком на свете – моим мужем. За все прожитые годы мы ни разу не отдыхали отдельно, поскольку такой отдых был бы пыткой для обоих. Никогда не уставая друг от друга, соответственно не нуждались в разлуке, пусть даже и кратковременной. Оба прекрасно понимали смысл фразы: «не могу жить без тебя». И вот теперь я могу и горю желанием жить без него. Прошло уже больше года как я прекратила мыслимые и немыслимые старания вытащить Димку из пропасти. В редкие дни трезвости у него еще проявлялись черты любимого мной прежде человека, но тем больнее было очередной раз терять последние капли надежды. Раньше держало прошлое. Теперь оно ушло вместе с человеком, которого уже нет в моей жизни. Которого мне никто и никогда не заменит.

Наташка всеми доступными ей способами пыталась спасти нашу семью. Но в последнее время и она больше молчала. Да и что тут скажешь?

Ладно, хватит на эту тему. Optimum medicamentum quies est – лучшее лекарство – покой. Теперь все позади, и мы с Еленой заживем, наконец, спокойной жизнью. Без ежедневных пьяных скандалов. Воистину, от любви до ненависти один шаг и, похоже, он сделан.


Я созвонилась с Наташкой и всерьез заинтриговала ее обещанием рассказать свой собственный триллер. Мы договорились встретиться на Пражской в половине второго. Можно было бы, конечно, назначить встречу на Серпуховской, но время поджимало. Была реальная угроза опоздать на рандеву с ремонтниками, поскольку гарантии того, что мы не проедем свою остановку, не было. Последний рекорд (тогда мы за разговором катались мимо Рижской туда и обратно три раза) был побит нами две недели назад.

Ровно в половине второго я, выйдя на Пражской, стояла у обменного пункта валюты, примыкающего к стоянке автомашин возле «Электронного рая». Как выяснилось через тридцать минут, Наталья, в свою очередь, с половины второго (точность – вежливость королей!) тоже стояла у обменного пункта валюты, но со стороны Пражского рынка. Короче, встретились мы в переходе, поскольку одновременно вспомнили мою феноменальную способность назначать для встречи одно место, имея в виду совсем другое.

К представителям фирмы, которые должны были ожидать нас у входа в подъезд, мы, естественно, опоздали, но менеджера все-таки застали. Когда мы выскочили из лифта, он уже явно тяготился ожиданием и не прочь был уйти. Наше появление его расстроило, по-видимому, он уже успел поменять планы. Пока я искала ключи, он с кислым видом сообщил, что мастер и оценщик (я так и не поняла – один ли это специалист или два в одном) уже ушли. Из-за нашей длительной задержки он сам опаздывает на очередную встречу.

Договорить ему Наталья не дала, заявив тоном, не обещающим ничего хорошего:

– Та-а-ак!..

Тут уж, в свою очередь, я прервала Наталью, поскольку к этому моменту убедилась, что ключей у меня нет, очевидно вытряхнула из сумки, когда приводила себя в порядок. Сказываются последствия пережитого…

– Да, – согласилась я, – думаю, лучше перенести встречу на завтра. Я тоже не совсем готова сегодня… Короче, давайте согласуем другое время. – На Наташку я старалась не смотреть. – Как говорится, «до пятницы я совершенно свободна».

– В одиннадцать часов завтра устроит вас? – оживился менеджер.

– Устроит, устроит.

– Ну тогда я с вашего разрешения… До свидания. – И он откланялся.

– Ума у тебя за прошедшие два дня не прибавилось, – сквозь зубы процедила Наташка, которую я нагло лишила возможности устроить молодому человеку маленький скандальчик, дабы заставить уважать себя, и она демонстративно нажала на кнопку вызова лифта. – Учти, я не могу таскаться с тобой сюда каждый день, все-таки работаю. Ну что ты молчишь?

Я хотела напомнить подруге, что она с сегодняшнего дня тоже в отпуске, но сказала другое:

– Ключи от квартиры дома оставила. А они были в одной связке с ключами от Димкиных хором.

И только тут поняв до конца весь ужас надвигающейся бездомности, снова стала судорожно рыться в сумочке.

– Ну конечно, вот если бы мы поехали на дачу, ты их непременно прихватила бы. И то только потому, что они там абсолютно не нужны. Но зато забыла бы ключи от дачи.

Связки ключей я так и не нашла, но обнаружила запасные – от Димкиной квартиры, предназначенные для Елены. Вместо радости я почувствовала усталость, настоятельную необходимость оправдаться. И попыталась сделать это по дороге к «Пражской». Мой краткий пересказ событий сегодняшней ночи и Натальины вопросы отвлекли нас от маршрута настолько, что опомнились мы только у станции метро Южная.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 3.2 Оценок: 6

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации