Текст книги "Идеальная форма (сборник)"

Последний приказ

Когда солнечный зайчик, наконец, добрался до правого глаза Марка, тот открыл глаза и быстро встал со своей импровизированной постели. Он любил просыпаться от солнечного зайчика, и старался всегда устроиться на ночлег так, чтобы утром солнце могло заглянуть к нему в гости. Иногда ради этого он даже слегка пренебрегал безопасностью.

После подъема Марк первым делом проверил оружие, и только потом принялся за завтрак, состоявший из сырой и уже начавшей заметно попахивать крысы и ржавой, радиоактивной воды. Конечно, он без труда мог бы развести огонь, чтобы приготовить мясо и вскипятить воду, но где-нибудь поблизости вполне могла сохраниться реагирующая на изменение состава воздуха установка, так что лучше было не рисковать.

Позавтракав, Марк постарался максимально уничтожить следы своего пребывания, после чего осторожно двинулся в сторону выхода из подвала разрушенного дома, ставшего на эту ночь убежищем. У входа Марк остановился, просканировал пространство снаружи и только после этого вышел на улицу.

После бомбардировки от некогда богатого района города остались только воронки и горы мусора, в которые превратились высокие, красивые дома. Трупов не было. Ни человеческих, ни животных. Наверняка их сожрали крысы. Оставшись без жратвы, они принялись поедать друг друга, что ещё больше сделало их похожими на людей. За годы войны крысы под воздействием химии, радиации или ещё хрен знает чего сумели не только вырасти до неимоверных размеров. Они поднялись на задние лапы, переняли у людей привычку одеваться и научились говорить, что сделало их весьма серьёзными противниками.

Чуть слышный принесенный ветром звук заставил Марка рефлекторно спрятаться за кучей мусора и прислушаться. Спустя минуту он услышал крик крысы. Интересно, сколько их там? – подумал Марк. Если всего несколько штук, то он вполне мог бы подстрелить одну или даже пару и питаться потом этим мясом несколько дней. Но если стая достаточно большая, то он сам мог легко превратиться в крысиный обед. С другой стороны ему надо было найти указатель, а для этого хочешь не хочешь, а надо обследовать город, тем более, что многие указатели остались погребёнными под развалинами домов. А кто может знать местность лучше крыс? Но опять же, доверять крысам…

Решив, что лучше всё-таки разведать, что там происходит, Марк осторожно двинулся в сторону противника. Идти приходилось медленно. Здесь наверняка ещё можно было нарваться на мину или автоматическую лучевую пушку – не зря же этот район так обработали уже после основного ракетного удара.

Вскоре Марк почувствовал запах горящего мяса: кто-то готовил еду на костре. Это уже было интересно, тем более, что жалобные стоны крысы доносились оттуда же, откуда пахло дымом. Кто-то чувствовал здесь себя настолько в безопасности, что мог позволить себе разводить огонь? Или это ловушка? А если ловушка, то на кого? Кто и на кого мог охотиться в этом мёртвом мире? А с другой стороны, его же сюда занесло, а раз так…

Подобравшись достаточно близко к костру, чтобы разглядеть, что там происходит, Марк увидел поистине сюрреалистическую картину: Два взрослых самца крысы жарили мясо. Чуть поодаль лежал труп самки крысы – её мясо, судя по всему, и жарилось. Рядом с телом лежал связанный крысёныш. Его-то плач и услышал Марк. Крысы вели себя нагло, как в своей норе. Похоже, они ничего не боялись. Тем хуже для них – Марку надо было пополнять запасы мяса. А что если это – приманка? На всякий случай он решил подождать. Посмотреть, как будут развиваться события.

Крысы, пока жарилось мясо, разрубили топором труп и упаковали в пластиковый мешок. Поев, они сложили оставшееся жареное мясо в другой пластиковый мешок. Мешки положили в тележку. Затем разрезали верёвки на ногах крысёныша и двинулись в путь. Как всё-таки они быстро эволюционируют! Совсем же ещё недавно были маленькими грызунами. Но всего лишь за какие-то несколько лет они не только выросли в десятки раз, но и научились разговаривать и пользоваться орудиями труда. Причём, человеческими. А если так и дальше пойдет, то очень скоро они научатся сами изготавливать орудия труда, и тогда человеческая раса окончательно исчезнет с лица земли.

Размышляя об эволюции крыс, Марк проследил их до самого логова, и уже там, в норе, расстрелял обоих самцов из пистолета с глушителем. Маленький крысёныш, решив, что Марк его тоже пристрелит, закрыл глаза и втянул голову в плечи. Вот только убивать его не было никакой необходимости, а без необходимости Марк не убивал.

– Веди себя тихо, и останешься жить, – сказал крысёнышу Марк, разрезая пластиковый хомут, которым были связаны его руки, – ты понял?

Крысёныш согласно закивал головой.

– Тогда держи, – Марк протянул крысёнышу кусок мяса.

– Я не буду это есть, – ответил тот.

– Это ещё почему?

– Потому что это мясо моей матери.

– Твоя мать уже мертва, и отказом от еды ты её не вернёшь. К тому же если ты не станешь есть, её смерть будет напрасной. Так что ешь. Тем более, что другой еды нет.

Крысёныш взял кусок мяса, подержал его в нерешительности в руках, а потом откусил кусок и начал жадно жевать. Из его глаз потекли слёзы.

«Чёртова война, – подумал Марк, – я смотрю, как этот зверёныш ест мясо своей матери, и воспринимаю это, как нечто само собой разумеющееся, тогда как по идее это должно было бы свести меня с ума. А может давно уже и свело. В любом случае… Сентиментальность убивает. Как и излишние расторопность с медлительностью».

– Пора убираться отсюда, – сказал Марк, когда они закончили есть. – Тебе тоже не стоит здесь оставаться. Мало ли кто может заглянуть в гости.

– А куда ты идёшь?

– Тебе этого лучше не знать.

– Просто… возьми меня с собой.

– Зачем?

– Не знаю. У меня никого больше нет, – крысёныш грустно вздохнул, и его глаза опять наполнились слезами.

– А твоя стая?

– Нет никакой стаи. Отец погиб на фронте, а мама…

– А другие?

– Других тоже нет. Возьми меня, пожалуйста, я буду делать всё, что ты скажешь.

– А ты не боишься, что я тебя съем, когда закончится еда?

– Без тебя я умру раньше.

– Ты здесь видел где-нибудь указатель? Вот такой? – спросил Марк, рисуя сажей буквы.

– Один такой есть в двух кварталах отсюда. А зачем тебе?

Знать бы ещё ответ, – подумал Марк. Он не знал, а, вернее, не помнил этого в результате контузии. В том бою он получил приказ командира найти что-то связанное с этим указателем, а потом их накрыло. Марк был единственным, кто тогда выжил. Но в результате контузии головы ничего кроме приказа найти и указателя он не помнил. Он даже не помнил значение используемого в качестве указателя слова. Данные обстоятельства делали выполнение приказа практически невозможным и даже бессмысленным, но до отмены или выполнения приказа Марк всё ещё был сержантом пусть даже несуществующей больше армии, а это означало, что он должен выполнить приказ любой ценой, несмотря ни на что.

– Не твоё дело, – ответил он крысёнышу. – Давай собираться.

– Я с тобой? – робко спросил крысёныш.

– Со мной, но не думай, что это – твоё везение.

Мясо, спички, консервы…

– Забудь об этом, – сказал Марк, когда крысёныш попытался взять автоматический пистолет.

– Я умею с ним обращаться. Не веришь? Или ты думаешь, что я…

– Он шумит, а шум нам не нужен, – оборвал его Марк.

Кроме пистолета из оружия в крысиной норе нашлось ещё несколько автоматов, но все они были без глушителей. Патронов тоже было полно, но неподходящего для оружия Марка калибра. А вот пара ножей оказалась просто великолепной. Да и рюкзаки в норе у крыс были значительно новей и удобней вещмешка Марка.

Когда со сборами было покончено, крысёныш взвалил на плечи свой рюкзак и направился к выходу.

– Стоять! – остановил его Марк, и тот мгновенно замер на месте. Что ж, реакция у зверёныша хорошая, может какое-то время и проживет. – Правила таковы: ты идёшь, стоишь, ложишься, садишься, встаёшь и открываешь рот только по моей команде. Понятно?

– Понятно. Извини.

– Извинения приняты.

– А теперь выходи, – приказал Марк, просканировав территорию у входа в крысиную нору.

Крысёныш послушно вышел и остановился у входа. Через минуту вышел и Марк.

– Вот видишь, я уже тебе полезен, – сообщил ему крысёныш, поняв, что Марк попросту прячется за его спиной. Похоже, это обстоятельство его не смущало. Марка же оно не смущало тем более.

– Веди, только медленно, – приказал Марк.

– На этой дороге мин нет.

– Будешь в это верить – долго не проживёшь.

– Понял.

Крысёныш начинал нравиться Марку, и это обстоятельство совсем его не радовало – привязанность это всегда помеха для оптимального использования. Крысёныша же надо было использовать крайне оптимально, как и любой другой имеющийся у Марка ресурс.

Задумавшись, Марк не сразу отреагировал на появление чувства опасности, которое неоднократно спасало ему жизнь, и вышел из задумчивости только после того, как послышался характерный щелчок активации автоматической лучевой пушки.

– Сюда! – крикнул он крысёнышу и бросился в ведущую под развалины здания дыру. Благо до неё было метра полтора, не более, и лучевой удар накрыл их, когда они были уже внутри.

А потом была целая вечность боли и такого ощущения, словно у тебя внутри всё кипит.

Марк пришёл в себя первым. Крысёныш был ещё в отключке. Он лежал на спине и бился в конвульсиях. Затем он ненадолго затих, а потом закричал диким, истошным криком. Надо было зажать ему рот, но у Марка не было на это сил. Наконец, крысёныш заткнулся.

– А ты говорил, дорога чистая, – выдавил из себя Марк.

– Б…, как больно! – простонал в ответ крысёныш.

– Ладно, не сдохли, и на том спасибо.

– Уж лучше бы я сдох.

– Для этого достаточно выйти отсюда.

– Нахрен! Только не под эту дрянь.

– Тогда нам надо найти другой выход.

– А если его нет?

– Тогда нам копец. Ты уже можешь двигаться?

– Кажется, я обделался.

– Причём кровавым поносом.

В ответ на это крысёныш замысловато выматерился.

– Ты идёшь? – спросил Марк, вставая на ноги.

Надо было идти, несмотря на то, что каждое движение приносило сильную боль. Крысёныш попытался подняться, но вскрикнул и замер без движения.

– Будешь валяться – боль только усилится, – сообщил ему Марк.

– Лучше бы я сдох.

– Все так говорят. Вставай или оставайся, а я пошёл.

Крысёныш жалобно заскулил, но на ноги поднялся.

– Не отставай, – сказал Марк и нырнул во мрак подвала.

Несмотря на то, что само здание было разрушено до основания, подвал на удивление сохранился великолепно. Из-за темноты идти приходилось на ощупь вдоль стены. У Марка был с собой фонарь, но он не решался его включить – мало ли. Конечно, никто в здравом уме не стал бы использовать лучевую пушку для охоты, так как то, что остаётся после её удара, совершенно непригодно в пищу. Поэтому ставят её исключительно для защиты. А если верить крысёнышу, то она появилась здесь недавно, что означает… А он – молодец, сам понял, что идти надо молча и как можно тише. Будет чёртовски жаль, если придётся его здесь сожрать.

Чуть заметно повеяло свежим воздухом. Марк остановился и начал принюхиваться. Вскоре его усиленное специальными тренировками обоняние сумело определить нужное направление, и он пошёл на запах свежести, не забыв предупредить крысёныша, чтобы тот не отставал. Вскоре впереди появился и свет. Он проникал в чудом не заваленное обломками здания окно. Или же кто-то специально его расчистил? Постояв какое-то время на безопасном расстоянии, Марк подошёл к окну. Сканирование показало, что этот выход в данный момент безопасен, вот только сканер тоже мог ошибаться. С другой же стороны, альтернативы у них всё равно не было. Да и солнце уже было слишком низко у горизонта. Ещё немного и наступит ночь, а ночью намного проще прозевать какую-нибудь ловушку.

– Вылезай из окна и медленно иди по улице налево. И ни при каких обстоятельствах не подавай виду, что ты не один, – приказал шёпотом Марк. – Понятно?

– Понятно, – ответил крысёныш и полез в окно.

Выбравшись из подвала, он втянул голову в плечи и побрёл, не оглядываясь, вдоль улицы. Когда он удалился на довольно-таки приличное расстояние, вылез Марк. Догнав крысёныша, он сказал:

– А ты молодец. Умеешь преодолевать страх.

– Я с ним смирился, – ответил тот. – Сначала я пытался не бояться, а потом понял, что страх – это моё естественное состояние. Я как бы сказал своему страху «да», и он перестал меня мучить. Теперь я просто боюсь, и всё.

– Ладно, давай выбираться отсюда. Мы и так потеряли много времени.

Ночь застала их в самом неподходящем для ночёвки месте. Судя по всему, здесь стояла огневая точка, поэтому всё вокруг было буквально стёрто с лица земли. Всё, кроме мин и иных ловушек, которые всегда поджидали кого-нибудь в самых неподходящих и оттого очень даже подходящих для этого местах.

Не найдя ничего лучше, они забрались в тесную нишу среди кучи мусора. Спать в таких условиях можно было только сидя.

Ночью державшийся весь день крысёныш раскис. Во сне он дёргался, стонал, звал маму и плакал. Он привлекал к себе внимание, но Марк не стал его будить или убивать во сне. Это было результатом успевшей возникнуть привязанности, а привязанность была плохим советчиком. Правильно он не хотел брать крысёныша с собой.

Не заметив как, Марк провалился в беспокойный сон. Во сне он слышал зов чего-то аморфного и в то же время настоящего. Его ждали, его звали, и он должен был туда попасть, но сначала надо было выполнить приказ, суть которого он не помни. А, возможно, это и было его приказом.

Утром, едва стало светло, Марк растолкал крысёныша. Наскоро позавтракав, они двинулись в путь.

Вскоре участок тотального разрушения закончился, и они вышли в район более или менее сохранившихся зданий. Это место было настолько хорошим, что будь он крысой, Марк обязательно здесь бы жил. А если учесть, что крысы научились пользоваться оружием… С каким бы удовольствием Марк обошёл бы этот район, но указатель, как утверждал крысёныш, находился именно там, в этом раю для ловушек и засад.

Они пришли на место примерно к полудню. Когда-то это было очень красивое место. Парк, фонтан, милые дома вокруг. Даже сейчас, в изуродованном войной виде, оно не до конца потеряло своё очарование. Фонтан не работал, но чаша была целой, и в ней было даже какое-то количество воды, скорее всего, дождевой. А когда они подошли к фонтану, в чашу кто-то прыгнул и спрятался под водой. Неужели уцелевшая лягушка?! Это была первая лягушка, которую Марк увидел после войны. Другим чудом было раскуроченное взрывом дерево, которое, тем не менее, пустило ростки. Маленький уголок жизни посреди царства смерти.

Конечно, Марк и раньше видел растения и животных, но не в городах, где война уничтожила всё, за исключением разве что крыс. Здесь же сразу два живых существа, кроме них с крысёнышем.

Указатель был написан мелом на оставшемся от памятника постаменте, установленном рядом с фонтаном.

– Что теперь? – спросил крысёныш, поняв, что они пришли.

– Привал.

Марк сел на землю у постамента прямо под указателем, закрыл глаза и начал вслушиваться. Это делало его крайне уязвимым, но иначе нельзя было уловить сигнал спрятанного рядом с указателем транслятора, а без этих указаний Марк не мог выполнить приказ, выполнение которого было смыслом его существования вот уже более пяти лет. Не зная, что делать, крысёныш сел рядом с Марком и тоже закрыл глаза. Какое-то время он сидел молча, но потом его словно прорвало. Оказывается, до войны он жил в этом районе в доме, который было бы видно, если бы он уцелел. Их квартира была на шестом этаже. Сразу за парком была школа, куда он ходил. Они были счастливы: он и родители.

Сначала настроенный на получение информации Марк пропускал его слова мимо ушей, но потом до него дошло, что крысёныш пересказывает историю живших здесь людей, отождествляя себя с одним из них. Крысёныш считал себя человеком, как, наверно, считали и другие крысы. А, может, он просто сошёл с ума? Марк наверняка сошёл бы, доведись ему пережить такое. Но если и другие крысы начали воспринимать себя людьми… А если так, то что это, массовое помешательство животных или естественный природный процесс, в результате которого приходящие на смену ушедшим начинают идентифицировать себя с ушедшими? И если так, то и люди, настоящие люди вполне могли стать людьми точно так же, заняв место иных ушедших, которых тот же Лавкрафт, ссылаясь на «Некрономикон», называл древними.

Эти мысли настолько взволновали Марка, что он чуть, было, не пропустил информацию. На этот раз она пришла чуть слышно и казалась совсем короткой. Возможно, источник был слишком древний, а возможно он пострадал во время взрыва. В любом случае направление было дано, и надо было двигаться.

Двигаться… Развившимся у него во время войны шестым чувством Марк уловил движение.

– Ты спишь, – приказал он крысёнышу, а сам спрятался за камнями. Марк не ошибся. Вскоре к ним подошли два самца крысы. Они были зрелыми и выглядели вполне сыто. Оружия, по крайней мере в руках, у них не было. Они подошли к крысёнышу и стали над ним суетиться. Выждав удобный момент, Марк вышел из укрытия с оружием в руках.

– Встать. Не двигаться. Руки за голову! – приказал он крысам.

Они выполнили команду. Какие послушные! Допросить и в расход. Но крысёныш, догадавшись, что на уме у Марка, и встал между ним и крысами.

– Не убивай их. Они хорошие! Они мне хотели помочь! – взмолился он.

– Отойди от них, – приказал Марк.

– Нет!

– Как ты не понимаешь, если мы их отпустим, они смогут пойти за нами и убить.

– Но зачем нам вас убивать? – спросила одна из крыс.

– Ради еды, – ответил Марк.

– У нас много еды, – заверила его крыса.

– У нас очень много еды. Хотите есть, мы вас накормим. Только не убивайте, – взмолилась вторая крыса.

– Тогда какого чёрта вы здесь делаете? – спросил Марк.

– Иногда приходим вспомнить о былом, – ответила со вздохом заговорившая первой крыса.

– А чего от него хотели? – не унимался Марк.

– Мы просто хотели помочь. Ребёнку.

– Зачем?

– Как зачем? Надо помогать, тогда Мир будет лучше.

Это прозвучало настолько нелепо, что вполне могло оказаться правдой.

– Ладно, – решил Марк, – идёмте к вам. Но учтите, в случае чего вы первыми получите по пуле.

Встреченные крысы оказались очень дружелюбными, миролюбивыми существами. Они жили в чудом сохранившемся продовольственном складе в паре кварталов от места встречи. Марку склад показался раем, да и как могло быть иначе, если там было всё, о чём только можно мечтать: бронированная дверь, защищаемая двумя роботами-пулемётами; консервы, галеты, крупа, мука, сухофрукты, медикаменты, шоколад, чай, кофе, огромный запас воды в бутылках… Ещё там были работающий душ и газовая печка; и уже как верх счастья – настоящие кровати с постелями.

Пока Марк с крысёнышем приводили себя в порядок, их радушные хозяева приготовили еду и сварили кофе. Кофе, правда, был уже заметно прелый, ну да после ржавой радиоактивной воды он был поистине королевским напитком.

За едой крысы разговорились и, как до этого крысёныш, под видом своей рассказали историю обитавших здесь людей: Они оказались на складе в результате призыва, когда была объявлена всеобщая мобилизация. К строевой службе их признали негодными и отправили служить на склад. А потом на них сбросили «чокнутую» бомбу, которая превратилась в облачко дыма в небе над городом. А примерно через час все словно бы посходили с ума. Все, даже техника, принялись остервенело убивать друг друга, пока не перебили буквально всех.

– А как выжили вы? – спросил Марк.

– Нас завалило. И пока мы искали выход, всё закончилось, – ответила одна из крыс. Марк решил не утруждаться знакомством с ними. Зачем, если в лучшем случае он их больше никогда не увидит, а в худшем ему придется их убить.

После еды крысы разрешили – всё равно у них не было выбора – Марку обследовать склад, и он нашёл там себе и крысёнышу новое обмундирование, огромный запас оружия и множество патронов.

– У вас такой арсенал, а вы ходите без оружия, – укоризненно сказал Марк крысам.

– С оружием мы более уязвимы. Оно дает лишние надежды и лишнюю смелость. А как бойцы мы никакие, – ответила одна из них.

На радостях, что остались живы, да и просто обрадовавшись новым живым лицам, крысы выделили гостям самые лучшие покои. Привыкший не доверять никому, Марк спал чутко, чтобы в случае чего быть готовым отразить коварное нападение слишком уж по-довоенному гостеприимных хозяев. А вот крысёныш проспал до самого утра без задних ног.

– Может, всё-таки останетесь, – спросила с надеждой в голосе одна из крыс.

– Ну зачем вам куда-то уходить, – поддержала её другая.

– Не могу, – ответил Марк. – Я – боевая единица и остаюсь таковой до выполнения приказа.

– Да забудьте вы про свой приказ! Пять лет уж прошло с окончания войны…

– Это ничего не меняет, – отрезал Марк.

– Ну а ты, – набросились крысы на крысёныша. – Зачем тебе куда-то идти?

– Я с ним, – ответил он, имея в виду Марка.

– Тебе действительно незачем подвергать себя лишнему риску, – поддержал крыс Марк.

– Я пойду с тобой.

– Как знаешь.

Заверив Марка, что они всегда рады будут видеть его и мальчика, крысы надавали им с собой еды, чистой питьевой воды и патронов.

– Удачи, – пожелали на прощание крысы.

– Вам тоже она понадобится, – ответил Марк, и они с крысёнышем отправились исполнять приказ.

Часа через полтора они вышли к весьма странному месту: а именно к совершенно голой и почти идеально круглой проплешине радиусом несколько километров. На территории этого круга не сохранилось вообще ничего. Даже пыль от стёртых в порошок зданий была расплавлена, а потом застыла, образовав практически идеально плоскую поверхность. Зато сразу же за границей этого круга развалины ничем не отличались от любых других развалин. Без сомнения круг был эпицентром, вот только эпицентром чего? К тому же «выжженная» территория совершенно не фонила: уровень радиации и токсинов был обычным. Несмотря на кажущуюся чистоту этого места, Марк понял, что ни за какие блага не согласился бы переступить через границу круга. Это был голос интуиции, а интуиция Марка ещё не подводила. Поэтому, подумав около тридцати секунд, он свернул в переулок справа.

– Будь готов ко всему, – приказал он шёпотом крысёнышу.

– Понял, – так же шёпотом ответил тот.

У третьего по счёту перекрестка интуиция вновь заставила Марка остановиться.

– Замри, – приказал он крысёнышу, и тот выполнил его команду буквально.

Ничего не происходило, но они продолжали стоять без движения. Так прошло несколько минут. Решив, что на этот раз у него просто разыгралось воображение, Марк собрался уже продолжить движение, как в поле видимости появился «краб» или сторожевой робот, идеальная машина убийства. Бежать было бесполезно. Прятаться тоже. Оставалось только сохранять неподвижность, надеясь на то, что они всё ещё не пересекли охраняемый периметр. Нельзя было даже предупредить крысёныша. Краб приближался целую вечность. Он неловко обходил препятствия и выглядел этаким увальнем, но его неповоротливость была только кажущейся. Стоило его прекрасно оснащённой системе слежения обнаружить цель, и дюжина самонаводящихся летающих роботов, оснащённых последними достижениями в области смерти, срывалась с места и мчалась за целью до её уничтожения. После уничтожения цели оставшиеся роботы возвращались на место, и краб мог спокойно продолжать патрулирование.

Поравнявшись с Марком, «краб» остановился, внимательно просканировал его, затем крысёныша и двинулся дальше – к счастью, они не пересекли ту чёрту, за которой их ждала смерть. Марк тоже успел просканировать «краба». Тот был не новым, но ещё не обстрелянным, а это означало, что его здесь поставили уже после войны. Возможно даже, совсем недавно, как и ту лучевую пушку, под которую им не повезло попасть. Это могло означать лишь то, что кто-то достаточно серьёзный разбил в этом городе лагерь, и соваться туда без разрешения было самоубийством чистой воды.

– Уходим, – приказал Марк, когда «краб» исчез за поворотом.

– Но он же уже ушёл, – сказал крысёныш, повинуясь, тем не менее, Марку.

– «Крабы» – это предупреждение. Основная линия обороны: «стрекозы» и «плевуны» выстраивается уже за ними, а этих нам не обойти.

– Хочешь сказать, что кто-то выстраивает здесь линию обороны?

– Ты сам это видел своими глазами.

– Но кто? А вдруг это наши?

– Наши или нет, но нас сначала уничтожат, а потом уже будут разбираться.

– И что мы теперь будем делать?

– Устраиваться на ночлег. Утро вечера мудренее.

Найдя подходящий подвал, они плотно поели и легли спать. А утром они увидели указатель. Буквально в паре домов от их ночлега. Этот указатель отличался от всех остальных. Он был совсем недавно нагло написан аэрозольной чёрной краской на уцелевшей части белой стены. Он привлекал к себе внимание и был прекрасно виден чуть ли не со всех сторон. А виден – значит простреливается. Марку же предстояло не только к нему подойти, но и провести рядом какое-то время. Разумеется, ему совершенно этого не хотелось, но приказ был приказом, а приказы обсуждению не подлежат, даже если для их выполнения необходимо вот так глупо пожертвовать своей жизнью. Тянуть время не имело смысла, и перед тем, как превратиться в мишень, Марк сказал крысёнышу:

– Если меня подстрелят, сразу не беги. Спрячься и сиди неподвижно. Если они решат, что я здесь один, возможно, тебе повезёт.

Крысёныш начал, было, отговаривать Марка, но тот его оборвал:

– Я – солдат, и я обязан исполнять приказ.

– Но это же идиотизм!

– Не тебе судить.

Крысёныш продолжал что-то там нести, но Марк его больше не слушал. Собрав в кулак волю, он медленно направился к стене. «Правда что к стенке», – подумал он, садясь на землю возле указателя. Несколько минут он только и думал о том, откуда прилетит его пуля, но выстрела не последовало. Похоже, ему повезло, и никто не собирался превращать его в очередной трофей. Вот только везение не бывает вечным, поэтому надо быстрее получать информацию и сваливать с этого чёртового места. Поборов страх, Марк прислушался теперь уже к указателю, и указатель заговорил, сообщив Марку маршрут движения и пароль. Эту территорию контролировали свои.

Когда сеанс передачи информации закончился, Марк позвал крысёныша.

– Пойдём, – сказал он и зашагал туда, откуда они фактически бежали вчера.

– А как же «краб», – удивленно спросил крысёныш.

– Он наш. Мне передали пароль, так что нас никто не тронет.

– Ты уверен?

– Если бы они этого захотели, мы давно были бы мертвы.

– А меня они тоже не тронут?

– Ты со мной.

Судя по выражению лица крысёныша, тому совершенно не хотелось знакомиться с хозяевами «краба», но делать было нечего, и он покорно шёл в паре шагов позади Марка.

На КПП, которым служил вход в один из подвалов, их встретили два «мика», работавших в режиме дистанционного управления. Понимание того, что он тоже заставляет бояться, заставила Марка чуть улыбнуться. Всего лишь на одно мгновение, так как в следующее он уже докладывал, вытянувшись по стойке смирно:

– Сержант Армии Объединенных Войск Марк Слепко…

– Вольно, сержант, – приказал один из «миков». – Следуйте за мной.

Крысёныш хотел пойти с Марком, но второй «мик» его остановил:

– Тебе туда не нужно, – сказал он, – пойдём со мной.

– Я с ним, – испуганно возразил крысёныш и прижался к Марку.

– Иди с ним, не бойся, – сказал крысёнышу Марк.

– Я не хочу.

– Извини, но здесь распоряжаемся не мы.

«Мик» привел Марка в развернутую в небольшой комнатушке в подвале полевую техническую лабораторию, где кроме них никого не было.

– Садись, – сказал он, указав на похожее на электрический стул кресло, – я попробую восстановить твою память.

«Ну разумеется, просканировали, прежде чем разрешить войти в охраняемый периметр», – понял Марк. Он сел в кресло, и «мик», подсоединив соединительный кабель, запустил программу реставрации памяти. Перед глазами Марка вновь предстала картина того самого боя. Они находились в бункере: Сержант Марк Слепко и они: универсальные автономные роботы-убийцы, работающие от встроенных аккумуляторов, на солнечных батареях и на получаемой в результате химического синтеза биологической материи электричества или, проще говоря, «пожирая» любую плоть. Их как раз программировали на поиск и уничтожение крыс противника, – так вояки называли дистанционно командующих роботами людей, – когда в их бункере каким-то чудом появилась начинённая взрывчаткой «стрекоза» или миниатюрный, размером с настоящую стрекозу робот.

Заметив её, сержант только и успел крикнуть:

– А!.. Нет!.. Б…!.. Иди нах…!

После этого прогремел взрыв. Он оказался единственным, кому чудом удалось спастись, вот только взрыв привел к частичному аппаратному поражению и сбою программы, в результате которого он начал идентифицировать себя, как сержанта, а последние слова сержанта воспринял, как приказ. С тех пор он скитался от одной надписи «х…» до другой, и там каким-то чудом у него включалась неработающая в остальное время система связи, что он и воспринимал, как получаемую от указателя информацию.

Что же до крыс, то ими были оставшиеся в живых люди, которых он убивал, чтобы получить порцию энергии для поиска очередной надписи «х…».

А поверх этого воспоминания звучал голос привыкшего разговаривать с самим собой управляющего «миком» человека:

– Это хорошо, что ты пришёл, и мальчишку с собой привёл. Мальчишка славный… Да и ты… Сейчас мы тебя подлечим, перезагрузим, и будешь ты у нас прекрасным строителем… А строители нам позарез как нужны.

«А что если это – ловушка, и мне просто промывают мозги, чтобы заставить сражаться на стороне противника?» – подумал Марк, и в следующее мгновение его сознание выключилось.