Текст книги "Психология понимания. Проблемы и перспективы"

4.2. Самопознание субъекта

«Познай самого себя» – гласит надпись, высеченная на колонне при входе в храм Аполлона в Дельфах. Все мы слышали это изречение, но кто с достаточным основанием имеет право утверждать, что в полной мере понимает его смысл? С точки зрения современной науки, смысл этого высказывания многогранен: он включает соотношение познания как гносеологической категории и познания как одной из предметных областей психологии, самопознания как обязательного компонента любого познания, самопознания культуры и самопознания конкретного человека. Древний грек, прочитавший надпись на колонне, и современный ученый-психолог выделяли в качестве главного принципиально различные стороны содержания изречения. Для древних призыв познать себя означал прежде всего направленность на познание человека вообще, его места в обществе и мироздании. Умение увидеть в частных проявлениях своей личности общие черты, присущие и другим людям, – это уже обобщение, отличающее не столько индивидуальный разум, сколько общий, «коллективный», способный сделать предметом размышления человека: и как индивида, пребывающего в данном месте и времени, и как частицу вселенной.

На такой способ античного мышления неоднократно обращал внимание Н.А. Бердяев. Он писал: «Уже греки видели в познании самого себя начало философии. И на протяжении всей истории философской мысли обращались к самопознанию, как пути к познанию мира. Но что это было за самопознание? Было ли это самопознание вот этого конкретного человека, единственного и неповторимого человека, было ли это его познание и познание о нем? Думаю, что это было не познание о нем, а познание о человеке вообще. Самопознающий субъект был разумом, общим разумом, предметом его познания был человек вообще, субъект вообще. Общее познавало общее, универсальное познавало универсальное. Сам познающий себя человек стушевывался, в нем оставались лишь общие черты, исчезало необщее выражение лица. Греческая философия, несмотря на лозунг «Познай самого себя», стремилась к познанию единого универсального и неизменного и отвращалась от множественного и подвижного мира» (Бердяев, 1991, с. 316).

Следует признать, что сам Бердяев в философской автобиографии (Бердяев, 1991) блестяще обосновал возможность иного, коренным образом отличного от античного способа самопознания. Он сделал это, рассмотрев конкретные факты своей биографии и события окружающей жизни через ценностную призму их духовного и общественного содержания. Смысловая направленность самоанализа философа отражала его трансцендентное стремление к выходу за пределы проблем эмпирического бытия и попытки их объяснения с позиций отнесенности ко всему человеческому роду. Неудивительно, что у Бердяева даже мелкие и на первый взгляд незначительные подробности повседневной жизни освещались внутренним светом, экзистенциальным, субъектным взглядом на их роль и значение в самопознании мыслителя. Именно осознание недопустимости самообъективации, отчуждения, поглощения индивидуального общим определяло для него границы самопознания и давало надежду, что познание будет экзистенциальным.

За подтверждением верности высказанных соображений снова обратимся к Бердяеву: «Я сам, познающий, – экзистенциален, и эта экзистенциальность есть вместе с тем не объективируемый предмет моего познания. Но объективация возникает всякий раз, когда я начинаю себя идеализировать или когда обнаруживаю смирение паче гордости, когда бываю не до конца, не до последней глубины правдив и искренен. На этих путях я начинаю творить свой образ, возвеличенный или приниженный, объективированный во вне. Я начинаю себя стилизовать, и мне самому начинает нравиться мой стилизованный образ. Я создаю о себе миф» (там же, с. 317).

В социальных взаимодействиях любой человек представлен не только таким, каков он есть в действительности, но и таким, каким его видят окружающие. Мнения, представления, понятия других людей влияют на его познание и понимание себя. С позиций психологии человеческого бытия, взаимосвязь субъекта с миром уходит своими корнями в проблему самопознания и самопонимания. Обобщенно названную проблему можно выразить как укорененность индивидуального сознания в личностном бытии субъекта.

Бытие (экзистенция) всегда связано с выбором: С. Кьеркегор, М. Хайдеггер и К. Ясперс неоднократно подчеркивали, что существовать – значит всегда быть поставленным перед выбором. Выбирая из нескольких альтернатив, которые потенциально содержатся в любой жизненной ситуации, «человек также стоит перед необходимостью принять решение: быть ли самим собой или "промахнуть" мимо себя (ср.: Lieras, 1996, S. 25). Такое понимание экзистенции в значительно большей степени выдвигает на передний план Person и его самопонимание как условие бытия. Person должен иметь знание себя, подход к себе и, прежде всего, иметь отношение к себе. Как еще человек может определить, промахнулся ли он мимо себя или нет?» (Лэнгле, 2002, с. 160).

Самопознание позволяет человеку не только прояснить отношение самого себя к собственному бытию, но с помощью вопрошания, постановки вопросов к себе, относящихся к альтернативным выборам и решениям, выявить потенциальные возможности саморазвития. От рефлексивного анализа отношения к себе в значительной степени зависит понимание бытия. На это указывает Ф. Ллерас: «Пока я имею отношение к моему бытию (экзистенции), у меня уже есть определенное сложившееся понимание бытия. Так что самопознание, в соответствии с этим утверждением, есть не что иное, как процесс понимания собственной экзистенции. Оно развивается не в виде некой созерцающей и представляющей теоретической операции, а как действие меня с самим собой. Причем ведущей является забота о том, как я обхожусь с самим собой, как я чувствую себя в моей ситуации, как обстоит дело с экзистенциальным предназначением, в соответствии с которым речь идет о моем бытии, о том, каким я могу и хочу быть. Самопознание как действие с самим собой является экзистенциальным проектом» (цит. по: Лэнгле, 2002, с. 161).

К сожалению, в психологии проблема самопознания пока исследована значительно меньше, чем в философии и гуманитарных науках. Прежде чем переходить к конкретному теоретико-экспериментальному анализу самопознания, надо описать этот психологический феномен в самом общем виде. «Самопознание – сложный, многоуровневый процесс, индивидуализированно развернутый во времени. Очень условно и в самой общей форме его можно разделить на два основных уровня. На первом уровне самопознание осуществляется через различные формы соотнесения самого себя с другими людьми, т. е. при таком познании себя человек преимущественно опирается на внешние моменты, включая себя в сравнительный контекст с другими. Основными внутренними приемами такого самопознания являются самовосприятие и самонаблюдение. Однако на стадии более или менее зрелого самопознания включается и самоанализ» (Чеснокова, 1977, с. 95).

Самопознание как процесс характеризуется динамичностью: он проявляется в непрерывном движении от одного знания о себе к другому и последующем уточнении, расширении, углублении нового знания. «Для второго уровня самопознания специфично то, что соотнесение знаний о себе происходит не в рамках «Я и другой человек», а в рамках «Я и Я», когда человек оперирует уже готовыми знаниями о себе, в какой-то степени сформированными, полученными в разное время, в разных ситуациях. Ведущими внутренними приемами данного уровня самопознания являются самоанализ и самоосмысливание, которые, однако, необходимо опираются на самовосприятие и самонаблюдение (там же, с. 97–98).

Для анализа самопознания первостепенное значение имеют те источники, из которых человек получает знания о себе. В современной психологии исследования самопознания в основном ведутся в направлении поиска путей, способов, которыми человек познает себя. В психологической литературе (Schoeneman, 1981; Sedikides, Skowronski, 1995) выделяются три первичных источника информации. Исследования самопознания в современной психологии ведутся в трех главных направлениях: во-первых, анализ того, какие составляющие Я-концепции могут дать человеку полезные сведения для лучшего узнавания себя; во-вторых, какого рода информацию о себе люди предпочитают извлекать из общения с другими; в-третьих, от каких социальных и личностных факторов зависит мотивация субъекта к самопознанию.

Анализ компонентов Я-концепции

Для психологов, изучающих феномен самопознания, типично стремление ясно осознать, отрефлексировать разные аспекты Я-концепции. Наиболее общая тенденция при анализе психологической природы и регулирующих функций самопознания в познавательных и коммуникативных ситуациях заключается в констатации наличия двух главных подсистем Я, обладающих неодинаковыми характеристиками. Одна подсистема связана с установлением отличительных черт и специфики индивидуального Я, другая – с поиском места человека в природном и социальном мире. Обе подсистемы взаимодействуют в структуре личности.

Личное Я состоит из тех установок, мнений, убеждений и т. п., которые позволяют человеку осознавать свою индивидуальность и отличать себя от других. Социальное Я человека включает те аспекты его личности, которые подобны аспектам социального Я членов той группы, с которой он себя идентифицирует. Индивидуальность и социальная индивидуальность не рядоположены, но дополняют друг друга. Они функционируют вместе для получения адаптивного результата: для решения задачи, достижения поставленной цели, усвоения общественных норм и групповых целей, для установления межличностных отношений (Braun, 1988).

Более детальным анализом подсистем Я и, соответственно, источников самопознания характеризуются работы У. Найссера. Он выделяет экологическое Я, межличностное, расширенное, индивидуальное, концептуальное (Neisser, 1988).

Экологическим Я он называет ту часть Я-концепции, которая соотносится с физическим окружением человека: Я – конкретное лицо в этом определенном месте, вовлеченное в данную деятельность.

Межличностное Я возникает у ребенка в раннем детстве и проявляется лишь тогда, когда двое или более людей вовлечены в межличностное общение: Я есть субъект, который включен в данный акт межличностной коммуникации.

Расширенное Я базируется изначально на нашей личностной памяти и антиципации: Я – это лицо, которое имеет определенный специфический опыт и регулярно включается в знакомые, соответствующие заведенному порядку рутинные действия.

Индивидуальное Я появляется тогда, когда дети первый раз замечают, что некоторые их ощущения и переживания не разделяются в данный момент другими людьми. Например, «Я единственный человек, который сейчас может ощущать эту боль». «Каждый из нас имеет сознательный опыт, который недоступен кому-то другому. Одни его стороны могут быть внутренними аспектами восприятия и действия, другие (например, сны) являются независимыми от конкретной ситуации, в которой находится данный индивид. Этот личный опыт является важным источником самопознания» (Neisser, 1988, р. 50).

Каждый из нас имеет концепцию самого себя как отдельной личности в знакомом мире. Это концептуальное Я имеет свое начало в социальной жизни. Концептуальное Я (Я-концепция) образуется из комплекса понятий и предположений субъекта о себе, характеризующих человеческое бытие.

Некоторые из них касаются социальных ролей (муж, профессор, американец); другие составляют более или менее гипотетичные внутренние сущности (душа, бессознательное, ментальная энергия, мозг); третьи указывают на социально значимые отличия (интеллект, привлекательность, здоровье). Естественно, что из огромного разнообразия способов понимания людьми того, как они представляют самих себя, не все является правильным.

Пять различных Я обычно не переживаются субъектом как отдельные части, все эти пять Я являются фундаментально важными. Они все проявляются в жизни очень рано, но не одновременно и различным образом. Все они выражают некоторую степень протяженности во времени и таким образом каждое из них вносит свой вклад в универсальный опыт сущности Я.

Основная цель исследований Найссера заключается в том, чтобы показать, что то, что мы узнаем о себе в процессе самопознания, только на первый взгляд кажется парадоксальным. Парадокс можно сформулировать так: если существует пять различных познаваемых Я, то почему мы обычно переживаем себя как единую и цельную индивидуальность? Однако этот парадокс нетрудно разрешить, если обратить внимание на характеристики информации, получаемой на разных стадиях самопознания. Тот факт, что экологическое и межличностное Я могут быть аспектами одной и той же личности, можно объяснить сразу: они находятся в одном и том же месте и вовлечены в одни и те же действия. Расширенное Я связано с тем и другим не только потому, что все, что мы вспоминаем, является экологическим или межличностным опытом, но также потому, что мы можем видеть, где мы находимся в акте воспоминания. В индивидуальном Я, как минимум, одна форма сознания – эксплицитное осознание того, что мы делаем – очень тесно связана с нашей настоящей ситуацией.

Таким образом, осознание психологами многообразия сторон Я-концепции не препятствует, а, наоборот, способствует продуктивному изучению феномена самопознания (Neisser, 1988).

Тип информации о себе

Для анализа самопознания как «Я-познающего» первостепенное значение имеют те источники, из которых человек получает знания о себе. В современной психологии исследования самопознания в основном ведутся в направлении поиска путей, которыми человек получает знание о себе. В психологической литературе (Schoeneman, 1981; Sedikides, Skowronski, 1995) выделяются три первичных источника информации.

Первый из них коренится в теории социального сравнения. В ее основе лежит предположение о том, что при оценке себя, своего поведения и возможностей люди сравнивают себя с другими людьми, особенно с подобными себе. Однако социальное сравнение далеко не всегда направлено именно на самопознание. Иногда люди занимаются сравнением скорее для повышения оценки собственного Я, чем в целях объективного самопознания. Как показал У.Б. Суонн, выбирая круг общения, люди предпочитают иметь дело с теми, кто видит и оценивает их так же, как они сами. Интересно, что такая стратегия поведения не зависит от оценочной составляющей самопознания. Если мы видим себя в негативном свете, то предпочитаем выбирать знакомых, которые видят нас так же. При положительном взгляде на себя мы ищем партнеров, которые подтверждают такое самопонимание. Общение с теми, кто оценивает нас примерно так, как мы, способствует адекватному предсказанию социальных взаимодействий и порождает чувство контроля над своим окружением. Расхождение в оценках и самооценках, наоборот, уменьшает это чувство и ведет к переживаниям, страданию и ощущению несчастья (Swann, 1987).

Второй источник самопознания исходит из отраженной оценки, «отраженного Я». Символическая интеракционистская теория «отраженной самооценки» основана преимущественно на психологическом анализе коммуникации, общения людей. В качестве основного источника самопознания в ней постулируются социальные обратные связи. Под связями понимаются непосредственные вербальные оценки, получаемые от других людей и преобразованные самим субъектом. Считается, что люди получают сведения о себе через прямую оценивающую обратную связь от значимых других или через ярлыки, навешиваемые на них другими. Дж. Мид и другие социальные психологи утверждают, что самопознание – это попытка воспринять и представить себя такими, какими нас видят окружающие (Schoeneman, 1981).

Идея применения анализа обратных связей для повышения уровня самопознания работников и развития у руководителей навыков управления сегодня успешно воплощается в менеджменте (Yammarino, Atwater, 1997; Atwater et al., 1998). Различается два вида обратной связи. «Восходящей обратной связью» называется информация, поступающая лично от подчиненных или через их отчеты. Сведения, получаемые от более широкого круга лиц, с которыми общается руководитель (от начальства, коллег, заказчиков и клиентов), называются «круговой обратной связью». Методика анализа основана на сопоставлении самооценок работников, руководителей, менеджеров с их оценками взаимодействующих с ними людей. Определение степени согласованности между Я-оценками и оценками других людей – ключевой момент методики. Теоретическим основанием метода является предположение о том, что обратная связь увеличивает точность самопознания и информирует руководителя о необходимости корректировать поведение. Предполагается также, что у тех, кто никогда не получал обратной связи, возникает неточное самопонимание, они склонны игнорировать психологическую специфику восприятия и понимания их другими.

Как показали эмпирические исследования (Yammarino, Atwater, 1997), типы соотношений Я-оценок с оценками других можно разбить на четыре категории. Каждая категория реализуется на уровне организации управления персоналом как для каждого работающего, так и для предприятия в целом.

1. Переоценивание себя: у людей из этой категории Я-оценка значимо выше, чем оценка их другими. Самооценка нередко оказывается преувеличенной вследствие игнорирования оценок других из-за стремления нивелировать отрицательную обратную связь. Хорошо известно, что большинство людей не любят давать другим негативные отзывы и стараются избегать этого. В результате большинство из нас получает приукрашенные по сравнению с реальными оценки. Таким образом укрепляется тенденция видеть себя в неоправданно положительном свете. Неточность самооценки может быть также связана с тем, что люди игнорируют негативные отзывы. В то же время позитивные отзывы воспринимаются как более точные и информативные – положительные отзывы лучше согласуются с нашим самовосприятием.

На уровне управления человеческими ресурсами переоценка ведет к негативным последствиям и для организации, и для работающих в ней людей. Субъекты, переоценивающие себя, склонны к принятию неэффективных профессиональных решений, высказыванию негативных (вплоть до враждебных) суждений по отношению к другим, к большому количеству прогулов, необязательности, частой смене места работы, конфликтам с руководством и коллегами.

2. Недооценка: Я-оценка значимо ниже, чем оценка другими, иными словами, оцениваемый не осознает своих сильных сторон и слишком скромен. Позитивные отзывы в этом случае могут подтолкнуть человека к совершенствованию. Работники, недооценивающие себя, склонны неправильно оценивать свои сильные и слабые стороны, принимать неээфективные профессиональные решения, демонстрировать низкий уровень притязаний, проявлять уровень работоспособности ниже возможного, испытывать эмоциональные взлеты и падения, не стремиться к руководящим позициям и реализации своего потенциала.

3. Согласованная позитивная оценка: Я-оценки и оценки других высоки и согласованны. Работники, попавшие в эту категорию, встречаются в организациях достаточно редко. Они являются «идеальными служащими», «хорошими руководителями» и «успешными лидерами». Согласованные оценки имеют очень позитивные следствия для человека и организации. Люди, дающие согласованные высокие Я-оценки, отличаются установкой на сотрудничество, обладают наилучшей способностью к помощи другим, являются хорошими исполнителями и эффективными руководителями, принимают эффективные решения, характеризуются отсутствием прогулов, высокой обязательностью, неконфликтностью, стремлением сохранить постоянное место работы.

4. Согласованная негативная оценка: Я-оценка низка и сходна с оценками других людей. Несмотря на то, что восприятие и понимание человеком себя является достаточно точным, его поведение нельзя назвать «идеальным» или «желательным». Такой тип оценки имеет негативные последствия для человека и для организации, однако он все-таки лучше, чем случай переоценки.

Люди, дающие согласованно низкие Я-оценки, оказываются неуспешными, плохими исполнителями, они обычно принимают неэффективные решения, обладают негативными установками, низким уровнем знаний, навыков и способностей. Такие работники довольно точно оценивают свои слабые стороны, однако не предпринимают усилий для их устранения. Они часто бывают необязательными, прогуливают, меняют место работы (Yammarino, Atwater, 1997).

Третий источник самопознания – саморефлексия, поведенческое самовосприятие. Согласно когнитивным теориям самовосприятия и объективного самосознания, ведущим источником самопознания является самовосприятие, самоанализ и рефлексия субъекта. Известно, что люди иногда действуют как внешние наблюдатели: они стараются взглянуть на себя со стороны, получить новые данные и сформулировать смысл своих действий для заключений о себе. Вместе с тем нередко они делают объектом анализа собственный внутренний мир (мысли, чувства, переживания и т. п.) для выводов о себе. Наиболее типичными примерами подобных концепций можно считать теории самовосприятия Д.Дж. Бема и объективного самосознания С. Дувала и Р.А. Виклунда. Несколько обобщая, можно утверждать, что с позиций таких теорий самопознание рассматривается как особая форма взаимодействия субъекта и объекта воспринимаемого и познаваемого. Самопознание включает наблюдение за своим поведением и условиями, в которых оно происходит. С этой точки зрения, ведущим в процессе самопознания является осмысленное самонаблюдение, основанное на анализе образов, мыслей и чувств, а также внешних действий, поступков и ситуаций. Более того, люди нередко выступают как наблюдатели своего внутреннего мира (например, мыслей и чувств) и используют содержание наблюдений для выводов о себе (Schoeneman, 1981; Sedikides, Skowronski, 1995).

Обычно люди используют все три основных источника информации для самопознания, но удельный вес их различен. В работе Т.Дж. Шоенемана самонаблюдение как источник знаний о себе в самоотчетах испытуемых получило большую часть предпочтений (70,2 %), далее следует обратная связь от других людей (18,8 %) и социальное сравнение (10,7 %). Интересно, что в ходе интервью социальное сравнение упоминалось чаще в связи с положительными, чем с отрицательными, чертами личности (Schoeneman, 1981, р. 288). Аналогичные данные с помощью более подробных, развернутых методик получили К. Седикидес и Дж. Дж. Сковронски (Sedikides, Skowronski, 1995). Следовательно, субъективная значимость получаемых знаний оказывается неодинаковой, она зависит как от социальных обстоятельств, в которых осуществляется процесс самопознания, так и от индивидуально-личностных особенностей субъекта.

Почему в процессе самопознания испытуемые предпочитают опираться на самонаблюдение и саморефлексию, а не на обратную связь и социальное сравнение? Для ответа на этот вопрос необходимо учитывать оценочную противоположность применяемых в эксперименте прилагательных. «Хорошие» и «плохие» характеристики, безусловно, оказали влияние на частоту упоминаний источников самопознания. Респонденты в интервью чаще предпочитали самонаблюдение как источник получения отрицательных сведений о себе. А для социального сравнения обнаружен противоположный эффект: большее число позитивных дескрипторов и меньшее – негативных. Для обратной связи разницы не найдено.

Таким образом, результаты исследования показывают, что источники получения положительных и отрицательных знаний о себе различаются. Предпочтение одних источников самопознания другим может быть обусловлено желанием под держать позитивные представления о себе. Возможно, самодостаточные и уверенные в себе индивиды предпочитают самонаблюдение, а социальное сравнение является ведущим источником самопознания для неуверенных и социально зависимых людей (Schoeneman, 1981).

Еще одним важным показателем при анализе является то, что преобладает у субъекта: мотивация самопознания или реакция психологической защиты, связанной со стремлением избегать неприятных знаний о себе. Например, в направлении анализа мотивационных детерминант самопознания проводятся исследования индивидуальных различий в предрасположенностях человека к осуществлению или избеганию самоанализа, самонаблюдения, саморефлексии и т. п. В частности, было обнаружено, что испытуемые, имеющие высокую мотивацию самопознания, более точно оценивают свое знание о себе (и ведут себя в соответствии с этим знанием), чем испытуемые с низким уровнем. Соответственно выделяется две группы испытуемых:

1) люди, имеющие потребность в самопознании более сильную, чем потребность в поддержании самоуважения;

2) люди, у которых потребность в самозащите преобладает над потребностью в самопознании ((Franzoi et al., 1990).

Исследования западных психологов свидетельствуют о том, что по экзистенциальному отношению к самопознанию люди могут распределяться на две группы. У одних любознательность, интерес к своему внутреннему миру настолько высок, что он подавляет опасение, что новые знания, которые субъект узнает о себе, могут ему не понравиться, снизить самооценку, повлиять на самоуважение. Вполне вероятно, что эту группу образуют люди старших возрастных категорий с уже сформированной структурой самоотношения и склонностью задумываться о смысле жизни. Для других людей, возможно, более тревожных, с преобладанием мотивации избегания неудачи над мотивацией достижения успеха, потребность в самозащите и под держании самоуважения является гораздо большей жизненной ценностью, чем самопознание.

3. Социальные детерминанты самопознания

К ним относятся, например, различия в воспитании детей, характерные для разных стран. В исследовании Б. Браун это было обнаружено при сравнении результатов, полученных на выборках английских и польских детей от шести до девяти лет. Были выявлены интересные различия: доминирование «личного Я» над «социальным Я» у английских детей по сравнению с польскими. Правдоподобная интерпретация с точки зрения культурных различий может быть такой. Система поощрений в английских школах в большей степени, чем в польских, относится к достижению учениками собственных успехов и мастерства (почти половина единиц самоописаний в проведенных экспериментах попадает в две категории – «интересы и предпочтения», «способности и достижения»), а не к выполнению ими роли члена класса и ученика (Braun, 1988).

К социальным детерминантам самопознания также можно отнести половые различия в выборе предпочитаемых источников сведений о себе: мужчины статистически значимо чаще, чем женщины, используют социальное сравнение (Schoeneman, 1981, р. 288).

Проведенные исследования, безусловно, важны и интересны. Однако большинство из них направлено на изучение ситуативных и отчасти личностных детерминант самопознания испытуемых, но практически не затрагивает вопроса о психологической структуре изучаемого феномена. Между тем, не выяснив, чем структура самопознания отличается, например, от структуры самопонимания, нельзя проанализировать взаимные связи смысловых образований личности и ее защитных механизмов, способствующих или, наоборот, препятствующих осуществлению желания человека узнать о себе что-либо новое.

Основная цель описываемого ниже эмпирического исследования также состоит в определении того, какие именно социальные условия, субъективные мотивы и особенности личности способствуют, а какие – препятствуют самопознанию. Однако я считаю, что это возможно только после уяснения категориального состава обсуждаемого феномена. Конкретная задача исследования – экспериментально проанализировать структуру самопознания, выявить его основные компоненты.

В ходе экспериментов проверялись две гипотезы.

1. Структуру самопознания образуют три главных компонента: личностный, рефлексивный и коммуникативный.

2. Чем человек старше (начиная со студенческих лет и до пенсионного возраста), тем большее мотивационно-ценностное значение имеет для него самопознание.

Методика

В экспериментах приняли участие 77 испытуемых, различающиеся по полу, возрасту и уровню образования (эмпирическое исследование под моим руководством проводили Е.А. Павлюченко и М.А. Бобылева). Одна подгруппа испытуемых с высшим техническим образованием состояла из 30 мужчин от 40 до 54 лет (М = 46; SD = 4.30) и 30 женщин в возрасте от 39 до 54 лет (М = 45.1; SD = 4.06). Другую подгруппу образовали 7 студенток и 10 студентов различных вузов Москвы в возрасте от 17 до 21 года.

Испытуемые заполняли три опросника: 1) опросник самоотношения В.В. Столинаи С.Р. Пантилеева (Столин, Пантилеев, 1988, с. 123–130); 2) личностный дифференциал (Личностный дифференциал); 3) психодиагностическая методика определения индивидуальной меры рефлексивности А. В. Карпова и В. В. Пономаревой (Карпов, Пономарева, 2000, с. 255–265).

Статистическая обработка данных проводилась с применением факторного анализа по методу главных компонент с варимакс вращением матрицы (пороговый критерий факторных нагрузок – 0,60), а также с использованием критерия согласованности альфа Кронбаха и критериями различий Колмогорова – Смирнова и Манна – Уитни.

Результаты исследования

Предположение, положенное в основу первой гипотезы, заключалось в следующем: основные данные о структурных компонентах самопознания можно будет получить после корреляционного и факторного анализов результатов испытуемых по трем методикам – опросника самоотношения, личностного дифференциала и методики рефлексивности. Статистический анализ выявил важную особенность данных: результаты трех шкал личностного дифференциала («Оценка», «Сила» и «Активность») обнаружили крайне низкие коэффициенты корреляционной связи (среднеарифметическая величина r = 0.168) с остальными семнадцатью шкалами: двенадцатью из опросника самоотношения и пятью – методики рефлексивности. Соответственно это проявилось и в процедуре факторного анализа. При пяти значимых факторах, объясняющих 70 % дисперсии, шкалы личностного дифференциала получили значимые нагрузки в самостоятельном факторе, в котором факторные веса всех других шкал были значительно ниже 0.50. Фактически это означает, что переменные личностного дифференциала не обнаруживают отчетливо выраженной связи с показателями двух других опросников. При заданной трехфакторной структуре, объясняющей 57 % дисперсии факторных нагрузок, шкалы личностного дифференциала вообще не получили значимых факторных весов. Иначе говоря, они «выпали» из факторной структуры данных.

Следовательно, наше предположение о том, что ответы, даваемые испытуемыми при заполнении личностного дифференциала, могут иметь отношение к структурным компонентам самопознания, оказалось неверным. К такому же выводу приводит переосмысление теоретических конструктов методики. Все три ее шкалы имеют явно выраженный самооценочный характер: испытуемые оценивают нравственные, волевые и эмоционально-коммуникативные качества своей личности с позиций принимаемых ими ценностных образцов, норм поведения. У взрослого человека самооценка выражает сформированную ценностно-смысловую позицию, но не ведет к получению новых знаний о себе, потому что, заполняя опросник, испытуемый просто фиксирует на бланке то, что он давно продумал и с чем внутренне согласен.