Текст книги "Психология понимания. Проблемы и перспективы"

Очевидно, что при рассмотрении самопонимания как когнитивного феномена метакогнитивную осведомленность можно считать базисом формирования способности к рефлексии, сознательному самоанализу.

В нарративной психологии учеными проводится аналогия между пониманием текста и пониманием человеком самого себя, собственного поведения и событий своей жизни. Самопонимание в нарративной психологии рассматривается как создание «текста» о самом себе, как непрерывная самоинтерпретация, самоистолкование (Gergen, 1988). Например, в последнее время внимание все большего числа исследователей обращается на осмысление психотерапевтической ситуации как нарратива. Нарратив обладает значительными возможностями передачи личностной информации. В этом случае понимание исследуется как воссоздание создаваемой клиентом истории эпизодов своей жизни. При анализе структура текста рассматривается как один из путей смыслообразования клиента в процессе воссоздания, а нередко и мифологизации им своего прошлого (Минигалиева, 1999).

В основании нарративной психологии лежит положение о том, что все люди по своей природе являются рассказчиками: рассказ присутствует во всех видах устного общения и творчества. В частности, Дэн Макадаме считает, что мы рождаемся с «повествующим разумом» (McAdams, 1997). Рассказы создают историю, связывая людей во времени как участников событий, рассказчиков и слушателей. Рассказы подробно повествуют о том, что случилось, где и когда. Тем самым реконструируются прошлые события, воссоздается история, образно говоря, рисуются картины человеческого бытия.

Неудивительно, что психологов-нарративистов, изучающих самопонимание, особенно привлекает жанр автобиографии. Одна из первых известных в западной истории автобиографий была написана святым Августином, в которой он использовал самоанализ, сформировал взгляд на самого себя и свое место во вселенной. Это блестящий пример самоанализа и самопонимания: во время написания биографии он смог пересмотреть с новых позиций свою жизнь, которая приобрела определенное направление и смысл.

Четвертое направление – изучение самопонимания в психологическом консультировании и психотерапии. В его рамках существует два основных подхода к трактовке самопонимания, это подход гуманистической психологии и психоанализа. Их суть подробно раскрывается в детальных аналитических обзорах (Минигалиева, 1999; Романова, 2001а).

В гуманистической психологии отмечается, что феномен понимания другого человека первичен по отношению к самопониманию и пониманию ситуации общения. Самопонимание есть, по сути, понимание себя как Другого, предполагающее формирование иного видения себя самого, попытку взглянуть на себя со стороны другой ценностно-смысловой позиции. В коммуникативных ситуациях особенно отчетливо проявляется взаимообусловленность взаимопонимания и самопонимания общающихся людей. В общении характер самопонимания одного из собеседников опосредован тем, каким образом его партнер понимает себя. С одной стороны, понимая другого, субъект обогащает себя. Воспринимая его жизненный опыт, он сам изменяется, становится другим. С другой стороны, понимание субъектом партнера дает возможность собеседнику измениться и иначе понять себя. Понимание субъекта помогает собеседнику принять собственные страхи, несмелые мысли, упадок духа, так же как и собственное мужество, доброту и любовь. Если кто-то полностью понимает наши мысли и чувства, то нам самим легче их принять. А понимание и принятие влечет за собой личностное изменение (Роджерс, 1994, с. 60). Следовательно, понимание другого и понимание самого себя рассматриваются в этой научной традиции как процессы, сходные по механизмам и внутренним характеристикам.

Иначе самопонимание интерпретируется в психоанализе. Психоаналитическое направление рассматривает самопонимание как важнейший фактор, позволяющий субъекту изменяться в процессе взаимодействия с психоаналитиком. Понимание человеком своих подавленных чувств, желаний, ведущее к личностной интеграции, противопоставляется механизмам защиты, в первую очередь рационализации и интеллектуализации (Романова, 2001а). В процессе психоанализа пациенты проходят несколько ступеней самопонимания. На первой происходит обнаружение личностных проблем и выявление их причин, однако появления такого знания еще недостаточно для личностного изменения. На второй ступени пациент понимает пагубные последствия, принудительное влияние на него личностного расстройства и у него возникает серьезный стимул к изменению. «Человек начинает в полной мере понимать необходимость изменения, и его весьма неопределенное желание справиться с проблемой превращается в твердую решимость взяться за нее всерьез» (Хорни, 2002, с. Збб). Третья ступень характеризуется попытками выявления и понимания конфликтующих компонентов своего Я и парадоксальной верой пациента в возможность их параллельного существования и примирения. Например, человек, признает наличие у себя такой черты, как деспотизм, но в глубине души надеется, что близкие простят ему деспотические наклонности из-за его необычайной мудрости. В конце этой ступени пациент уже понимает невозможность этого, осознает, что невротические наклонности образуют порочный круг: одна усиливает другую и они конфликтуют между собой. На заключительной ступени, когда компоненты конфликта поняты, а их интенсивность ослаблена, наступает осознание того, что разрешение проблем зависит от понимания целостной структуры (Хорни, 2002, с. 357–369).

В современных направлениях психотерапии понятие самопонимания используется для того, чтобы обозначить осознание клиентом недостаточно адаптивных моделей межличностных взаимодействий. Для более точного определения содержания самопонимания выделяется три главных компонента моделей взаимоотношений клиента:

– то, что клиент хочет, в чем он нуждается;

– то, как он воспринимает реакции других людей на него;

– поведенческие реакции клиента в межличностных отношениях.

Самопонимание определяется через континуум от простого узнавания проблемной зоны до глубокого понимания источников паттернов. Используя такое определение, клиент может достигать самопонимания, начиная узнавать свои желания, типичные реакции, реакции на себя других. На следующем уровне самопонимание будет включать узнавание того, что одинаковые интерперсональные паттерны проявляются у клиента в различных ситуациях межличностного общения. Глубокое понимание возникает, когда клиент приходит к тому, чтобы понять интерперсональные истоки своих желаний и реакций.

Естественно, что описанные четыре направления психологических исследований понимания не исчерпывают богатого потенциала проблемы. Научная психология, направляя любознательный взор на внутренний мир человека, не должна игнорировать и опыт, накопленный в религиозных учениях, богословии.

Не вступая в дискуссии о существовании Бога, я считаю христианский подход к проблеме самопонимания интересным и дающим светским психологам немало пищи для размышлений.

Жизнь христианина предполагает активный поиск своего призвания, для чего нужно понять, каким является человек, почему он такой, что ему делать, чтобы постичь волю Бога о себе и следовать этой воле. Понимание и принятие себя со всеми слабостями и недостатками потому, что таким его принимает Бог, являются важными этапами на пути следования христианина своему индивидуальному призванию. «Осознание своего призвания и совершенствование в нем невозможно без глубокого и ежедневного анализа себя, своего поведения, своих поступков, мыслей, чувств. Именно так можно понимать и ежедневную молитву, и чтение Библии, и подготовку к исповеди, и духовные упражнения. Если рассматривать только психологический аспект этих явлений, нетрудно заметить, что все они в большей или меньшей степени направлены на познание и понимание себя… В ежедневной молитве верующий человек пытается (с психологической точки зрения) осмыслить события своей жизни, свое поведение, поведение других людей» (Романова, 20016, с. 264).

Напомню, что толчком к возникновению у субъекта самопонимания, как правило, служат какие-то внешние обстоятельства его жизни. Обстоятельства различаются у писателя, пишущего в какой-то момент времени автобиографию, и автогонщика, сосредоточенного в это же время на управлении автомобилем, мчащимся на огромной скорости. Полагаю, у писателя больше оснований для самоанализа, осмысления себя и своих отношений с окружающими. Следовательно, по признаку внешнего побуждения к самопониманию можно различать людей по профессиональной принадлежности и другим признакам, в том числе наличию или отсутствию у них религиозной веры.

Для людей, верующих и соблюдающих религиозные обряды, развитию навыков самопонимания должно служить все то, что относится к обязательной подготовке к исповеди. Молитвословы и другие религиозные книги дают мирянам отправные точки для лучшего понимания себя и узнавания правды о себе. Употребляя метафору, их можно назвать «пособиями по развитию навыков самопонимания». Приведу пример наставления верующим из молитвослова: «Хорошо ли жил со своими родными? Добросовестно ли исполнял свои обязанности? Милосерд ли ты был для бедных, справедлив ли ты был для всех? Не клеветал ли ты, не осуждал ли ближнего словом или мысленно, не сплетничал ли? Не завидовал ли другим, не гордился ли? Боролся ли с нечистыми мыслями?» (цит. по: Романова, 20016, с. 265).

Какое предположение может сделать из этого психолог? Оно очевидно и формулируется в виде гипотезы: верующие люди, возможно, обладают лучшими навыками самопонимания, чем неверующие. Для проверки этой гипотезы интересно было бы провести эксперимент, в котором сравнивались бы эти две группы испытуемых. Однако на сегодняшний день его проведение представляет собой значительные сложности. И первая из них – отсутствие корректных психологических методик, позволяющих достоверно отличить верующих людей от неверующих (слишком много градаций можно выделить в континууме от веры до неверия). Вторая трудность подтверждения гипотезы связана с тем, что детерминацию сложного многомерного феномена самопонимания нельзя сводить к воздействию на субъекта только внешних условий. Наконец, очевидно, что христианское и научное понимание феномена значительно различаются, вследствие чего прямой перенос воззрений религиозных мыслителей на научное исследование совершенно недопустим.

Знание основных положений христианского подхода к проблеме самопонимания, безусловно, может способствовать ее изучению в рамках научной психологии. Однако хочу со всей определенностью сказать: в этой книге я вижу свою задачу в описании и анализе феномена понимания исключительно с научной точки зрения.

Как известно, наука развивается неравномерно: периоды интеграции разных областей научного познания сменяются временными отрезками, в течение которых наблюдается наиболее пристальное внимание ученых к дифференциации, детализации как научных направлений, так и решаемых в их рамках проблем. Как показала история психологии конца XX в., это в полной мере относится и к проблеме самопонимания.

С одной стороны, психологам стало ясно, что успешное самопонимание способствует возрастанию целостности и гармоничности психологических проявлений человека как субъекта. О самопонимании как интегративной способности к объединению различных сторон психической жизни в целостный, рефлексируемый субъектом внутренний мир писали многие психологи.

В частности, эта способность нередко проявляется во время психотерапевтических сеансов. Один из крупнейших современных психотерапевтов профессор Стэнфордского университета И.Д. Ялом пишет: «Таким образом, один из способов, которым самопонимание способствует позитивным изменениям, заключается в том, что оно побуждает индивидов признавать, интегрировать и давать свободное выражение ранее разобщенным частям личности» (Ялом, 2002, с. 751).

С другой стороны, обращенность на себя, свою сущность неизбежно приводит субъекта к выявлению психологической неоднородности и даже противоречивости последней. Однако неоднородность, противоречивость сущности человеческого Я и, соответственно, самопонимания стали очевидны для психологов только в самое последнее время. Во второй половине XX в. в исследованиях самопонимания явно просматривалась интегративная тенденция. В значительной мере это объясняется тем, что до 1980-х годов в подавляющем большинстве эмпирических исследований в фокусе внимания исследователей оказывалось содержание Я-концепции, а ее структура игнорировалась. Главная причина этого заключалась в широком распространении убеждения в том, что сущность человека следует искать в единстве его психологических качеств (К. Роджерс, Г. Оллпорт и др.). Такое убеждение давало психологам возможность изучать целостную Я-концепцию как единое обобщенное представление людей о себе.

Новые, альтернативные структурные модели, отражающие общие тенденции развития психологического знания, основаны на представлении о Я-концепции как скорее многогранной и многомерной, нежели единой. Сегодня психологи все чаще обращаются к анализу не только содержания знания, но и его структуры, организации его компонентов. В течение последних двух десятилетий в психологической науке появилось понятие структурных характеристик самопознания и самопонимания. Возникли и научные направления, в которых исследуются такие характеристики. Например, П.У. Линвилл предложила термины «самосложность» и «самопростота». Она определяет их, во-первых, как размерность организованного набора знаний о себе, имеющегося у каждого человека, и, во-вторых, как меру пересечения, наложения понятий, описывающих разные стороны Я. Сегодня в этом направлении работают многие психологи. В частности, Е.Т. Хиггинс с коллегами исследовали несоответствие самопонимания с реальностью и долженствованием: насколько реальное Я субъекта отличается от Я идеального и Я должного (см.: Rafaeli-Mor et al._r 1999).

Следовательно, научные исследования показывают, что самопонимание является одновременно и целостным, интегративным и неоднородным, многомерным психологическим феноменом. Пытаясь его описать и определить, психологи обычно обращают наиболее пристальное внимание на разные стороны самопонимания – либо когнитивную, познавательную, либо экзистенциальную, бытийную.

Самопонимание как когнитивный феномен

При когнитивном взгляде на проблему подчеркивается неразрывная связь самопонимания с самосознанием и рефлексией. Например: «Самопонимание представляет собой процесс постижения смысла своего существования, результатом которого является когнитивное и эмоциональное согласование продуктов самосознания и реальной действительности» (Кайгородов, 1999, с. 7). На рефлексию как значимый компонент самопонимания указывали многие ученые, в том числе и такие авторитетные, как Х.-Г. Гадамер (Gadamer, 1977). Эта сторона обсуждаемого феномена является предметом не только теоретического, но и эмпирического психологического анализа. В частности, М.Б. Коннолли с соавт., основываясь на результатах проведенного исследования, считают, что клиенты, характеризующиеся как рефлексивные и стремящиеся к самосовершенствованию, в общении с психотерапевтом обнаруживают более глубокий уровень самопонимания паттернов межличностных отношений (Connolly et al., 1999).

В западной психологии дискутируется и вопрос: не отражает ли саморефлексия отрицательные личностные качества – склонность к самокопанию, застреванию на собственных проблемах, основанную на недоверии к себе? Многие психологи отвечают на него отрицательно: осознание своего внутреннего мира, внимание к своим мыслям и чувствам у нормальных людей способствует адекватной адаптации к социальной действительности (Scandell, 2001). Как отмечает К. Хорни, «попытки конструктивного самоанализа могут иметь большое значение в первую очередь для самого человека. Они дают ему возможность самореализации, под которой я понимаю не только развитие каких-либо особых талантов, которые у него, возможно, подавлены и никак не используются, но и, что еще более важно, развитие его потенциальных возможностей как сильного и целостного человеческого существа, свободного от калечащих внутренних принуждений» (Хорни, 2002, с. 325).

С когнитивной точки зрения, сама возможность самопонимания обусловлена наличием в психике субъекта репрезентативных когнитивных структур. «Слово «репрезентация» означает представленность, изображение, отображение одного в другом или на другое, т. е. речь идет о внутренних структурах, формирующихся в процессе жизни человека, в которых представлена сложившаяся у него картина мира, социума и самого себя. Когнитивные структуры представляют собой не копии образов, а обобщенно-абстрактные репрезентации-схемы, позволяющие не только получать знания, но и задающие способ их получения. Развитие ментальных (когнитивных) репрезентаций проходит ряд уровней, образуя иерархическую метаструктуру» (Сергиенко, 1998, с. 136).

Итак, когнитивные составляющие самопонимания, представленные прежде всего способностью и склонностью субъекта к рефлексии, сознательному самоанализу, формируются на основе ментальных (когнитивных) репрезентаций.

Экзистенциальные составляющие самопонимания

Современный психолог не может удовлетвориться изучением только когнитивной стороны анализируемого феномена, потому что большие и подлинно экзистенциальные решения в жизни человека обычно не рефлексируемы и тем самым не осознанны. Рефлексия ослепляет понимающего себя субъекта: любой самоанализ, пытающийся схватить процесс смыслообразования в его зарождении, источнике, обречен на неудачу (Франкл, 1990, с. 99). Главная причина заключается в сознательном характере рефлексивных процессов и принципиальной невозможности интроспекции потребностно-мотивационных механизмов смыслообразования, а также анализа взаимодействия вершин самосознания понимающего себя субъекта и глубинных слоев его психики (личностного бессознательного и архетипов коллективного бессознательного).

Экзистенциальные компоненты самопонимания воплощаются не столько в научно достоверных знаниях и познавательной деятельности, сколько в смыслах и приобщении к разнообразным ценностям. Например, согласно К. Роджерсу, подлинное знание себя не может быть рациональным: оно спонтанно, эмоционально насыщенно и непосредственно переживаемо (Роджерс, 1994). В формировании как самопонимания, так и понимания субъектом других людей существенную роль играют нерациональные составляющие психологии человеческого бытия, включающие установки, мнения, убеждения: эмпатия, эмоциональные отношения, невербализованные операциональные смыслы, личностное знание. Особенно отчетливо это осознают представители гуманистического подхода. «В гуманистической психологии самопонимание рассматривается как предпосылка личностного роста и самоактуализации. Однако в отличие от психоаналитического подхода гуманистическая психология подчеркивает эмоциональный, чувственный, эмпатический, а не рациональный характер самопонимания. Самопонимание тесно связано с самопринятием, положительной самооценкой и дает личности возможность более полно проживать свою жизнь, "быть собой" в максимальной степени» (Романова, 1999, с. 132).

Рассмотрение самопонимания с позиции психологии человеческого бытия в контексте самоактулизации и самореализации человека позволяет определить основные экзистенциальные характеристики анализируемого феномена. Говорить о сформировавшемся самопонимании субъекта можно, во-первых, если он автономен, относится к себе с уважением, способен достаточно полно и искренно выразить себя (вербальными и невербальными средствами). Во-вторых, он может понять побудительные мотивы, движущие силы (в том числе бессознательные) поведения и их влияние на свою жизнь. Наконец, в-третьих, он не только осознает убеждения, установки, разрушающие гармонию его отношений с самим собой и миром, но и интенционально направлен на выработку конструктивных способов их изменения.

Именно данные о существенной роли рефлексии, самосознания, самоактуализации, бытийных ценностей (Маслоу, 2002) в формировании самопонимания субъекта были положены в основу эмпирического исследования анализируемого феномена.

Цель исследования – проанализировать структуру самопонимания, выявить его основные компоненты.

В ходе исследования проверялись две гипотезы.

1. Самопонимание субъекта представляет собой сложный психологический феномен, в котором можно выделить две составляющие: когнитивную и экзистенциальную. Когнитивная составляющая самопонимания отражает его познавательную направленность, а экзистенциальная – бытийную, связанную с пониманием субъектом себя в реальных ситуациях человеческого бытия.

2. Психологические особенности самопонимания у испытуемых женского и мужского пола различны: у первых более выражена когнитивная, конкретно-ситуативная направленность, а у вторых бытийная, экзистенциальная.

Методика

Исследование проводилось в Костроме и Москве и проходило в два этапа. В исследовании, проводимом по разработанной мной программе, принимали участие В.Л. Брукличи А.А. Милорадова.

Процедура. На первом, предварительном, этапе осуществлялись перевод и русскоязычная адаптация «Методики диагностики самосознания» А. Фенигстайна, М.Ф. ШайераиА.Х. Басса (Fenigstein et al., 1975; Watson et al., 1996). Она представляет собой опросник, состоящий из 23 вопросов. Каждый ответ оценивается испытуемым в диапазоне от 0 – «совершенно не характерно (для меня)» до 4 – «очень характерно». Методом факторного анализа авторами было выявлено три шкалы. Шкала личного самосознания отражает саморефлексию субъекта («Я всегда стараюсь понять себя») и осознание внутреннего состояния, внимание к своим мыслям и чувствам («Я сознаю ход моих мыслей, когда решаю какую-нибудь проблему»). Шкала социального самосознания связана с интересом к себе как члену общества, взаимодействующему с другими людьми и проявляющему интерес к их суждениям и оценкам («Мне важно, что люди думают обо мне»). Шкала социальной тревожности выражает ту или иную степень дискомфорта, испытываемого человеком при обращении на него внимания другими («Я чувствую беспокойство, выступая перед группой людей»). Сумма оценок по трем шкалам дает общий показатель самосознания.

На втором этапе выбор методов исследования определялся теоретически обоснованным представлением о том, что самопонимание субъекта тесно связано с такими психическими образованиями, как рефлексия, самосознание, смысложизненные ориентации, потребность в самоактуализации. Вследствие этого испытуемым предлагалось заполнить четыре опросника в следующей последовательности:

1) методика диагностики самосознания (Fenigstein et al., 1975);

2) методика смысложизненных ориентаций (Леонтьев, 2000);

3) методика определения уровня рефлексивности (Карпов, 2003);

4) методика оценки уровня самоактуализации (Калина, 1997).

Статистическая обработка данных проводилась с применением факторного анализа по методу главных компонент с варимакс вращением матрицы, а также использованием критерия согласованности альфа Кронбаха и критериями различий Колмогорова – Смирнова и Манна – Уитни.

Методики рефлексивности и самосознания были направлены на выявление преимущественно когнитивных составляющих самопонимания субъекта, а опросники смысложизненных ориентаций и самоактуализации – экзистенциальных.

Теоретическим основанием построения методики измерения уровня рефлексивности – опросника Карпова – Пономаревой – стало представление о том, что «рефлексия является такой синтетической психической реальностью, которая может выступать (и реально выступает) и как психический процесс, и как психическое свойство, и как психическое состояние одновременно, но не сводится ни к одному из них» (Карпов, 2003, с. 47). Важнейшая функция рефлексивности состоит в структурировании осознаваемых субъектом своих психических свойств, их произвольном контроле и коррекции. «В этом проявляется генеративно-порождающий потенциал рефлексивности; она раскрывается как такое качество субъекта, суть которого состоит в его способности к экспликации, выявлении, "распознании”, а – в известной мере – и в формировании других свойств и качеств, к их осознанию и репрезентации как своих и образующих его "самость”, т. е. субъектность как таковую» (Карпов, 2003, с. 55). Между тем в разработанной методике «рефлексия и при познании собственного внутреннего мира, и при познании внешнего мира (в том числе и субъективного – "мира других субъектов”) трактуется как единая психологическая реальность – как рефлексивное действие» (Карпов, Пономарева, с. 255). Рефлексия соотносится с функцией только отражательно-познавательного, когнитивного анализа ретроспективной, настоящей и будущей деятельности, а также взаимодействия испытуемого с другими людьми.

Такой же когнитивистской направленностью характеризуется и методика самосознания. Ее результаты дают представление отнюдь не об ответах субъекта на кардинальные вопросы бытия («Кто я?», «Какой Я?», «Почему я такой?» и т.д.)_г не о бескорыстной любознательности, обращенной на себя, свою психологическую уникальность, неповторимость. Пункты опросника связаны с конкретно-ситуативным отражением испытуемым собственных психологических качеств, поведения в социуме и возможных реакций других людей на него («Я постоянно анализирую мотивы своих поступков»; «Для меня значимо то, какое впечатление я произвожу на других»). Как показали исследования западных психологов, самоотчеты людей с высокими самооценками самосознания по сравнению с испытуемыми с низкими имеют больше отношения к их актуальному поведению, они отличаются логичностью и согласованностью во времени. Такие люди обладают лучшими навыками познания себя, обнаруживают больше несоответствий между своими личностными характеристиками и обобщенными высказываниями о них, получаемыми в виде обратной связи от окружающих (Davies, 1997).

В противоположность первым двум опросники смысложизненных ориентаций и самоактуализации предназначены не для того, чтобы выявлять возможности человека отражать, познавать конкретные социальные ситуации и свое поведение в них. Они построены таким образом, чтобы определять, как субъект решает экзистенциальные проблемы («Я стремлюсь к достижению внутренней гармонии») и отвечает на фундаментальные вопросы бытия («Если бы мне пришлось подводить сегодня итог моей жизни, то я бы сказал, что она была вполне осмысленной»). Именно поэтому указанные методики использовались для получения представления об экзистенциальных, бытийных компонентов самопонимания людей, принимавших участие в исследовании.

Испытуемые. На первом этапе в исследовании принимали участие 200 испытуемых в возрасте от 18 до 50 лет. Среди них было 120 женщин (средний возраст М = 23.45 года, стандартное отклонение SD = 5.23) и 80 мужчин (М = 22.45 года, SD = 6.35). Кроме того, проверка ретестовой надежности опросника проводилась на 68 студентах в возрасте от 18 до 20 лет.

На втором этапе испытуемыми были 430 человек – студенты, аспиранты, преподаватели гуманитарных и технических вузов, инженеры, работники узла связи и др.). Возраст – от 17 до 58 лет (215 женщин М = 27.04 лет, SD = 11.42; 215 мужчин – М = 24.67, SD = 9.86).

Результаты исследования

На первом этапе сначала было проведено нескольких серий пилотажных экспериментов. Затем 200 испытуемых заполняли окончательный вариант методики диагностики самосознания. Результаты приведены в таблице 2.

Полученные результаты почти не отличаются от шкальных оценок, приведенных американскими психологами (Fenigstein et al., 1975, р. 525).

Надежность-согласованность опросника. Следующим шагом было вычисление коэффициента а Кронбаха. Его значение для общего показателя α = 0.756 (средняя величина коэффициента интеркорреляции между 23 вопросами r = 0.12); для шкалы личного самосознания α = 0.70; для шкалы социального самосознания α = 0.66; для шкалы социальной тревожности α = 0.64. В исследованиях, проводившихся западными психологами, коэффициенты Кронбаха варьировали от 0.63 до 0.75 для шкалы личного самосознания; от 0.76 до 0.84 для шкалы социального самосознания; от 0.68 до 0.79 для шкалы социальной тревожности (Scandell, 2001).

Кроме того, одномоментная надежность вычислялась методом расщепления пунктов опросника на первую и вторую половину. В этом случае надежность-согласованность двух половин опросника по формуле Спирмена – Брауна также оказалась довольно высокой α = 0.76.

Ретестовая надежность вычислялась по данным 68 студентов, дважды заполнявших опросник с интервалом в три недели. Коэффициент корреляции Спирмена для общего показателя r = 0.82; для шкалы личного самосознания r = 0.59; для шкалы социального самосознания r = 0.70; для шкалы социальной тревожности r = 0.80. Аналогичные коэффициенты у авторов опросника имеют следующие значения: 0.80; 0.79; 0.84; 0.73 (Fenigstein et al., 1975, с. 524–525).

Таблица 2

Средние и стандартные отклонения шкальных показателей

На основании приведенных выше данных было сделано заключение о психометрической корректности русскоязычной версии методики диагностики самосознания.

На втором этапе исследования проверка гипотезы о структурных компонентах самопонимания осуществлялась двумя способами: методом факторного анализа и путем сравнения результатов контрастных групп испытуемых.

Факторный анализ проводился по интегральным показателям первых трех методик, а также по показателю самопонимания и трех связанных с ним шкал из методики оценки уровня самоактуализации. Психологический конструкт самоактуализации – сложное психическое образование, которое не было предметом анализа в статье. По этой причине вместо интегрального показателя самоактуализации я использовал шкалу самопонимания и наиболее содержательно и статистически связанные с ней шкалы «Автономность» (r = 0.39), «Спонтанность» (r = 0.39) и «Аутосимпатия» (r = 0.43). Основанием для выбора стали не только конкретные результаты моего исследования, но и более общие соображения, высказанные автором русскоязычного варианта адаптации методики оценки уровня самоактуализации: «Показатели по шкалам самопонимания, спонтанности и аутосимпатии, как правило, связаны между собой» (Калина, 1997, с. 299).

Результаты факторного анализа смешанной группы 430 испытуемых приведены в таблице 3.

После варимакс вращения матрица факторных нагрузок на шкалы оказывается очень структурированной, с отчетливо выраженными и легко психологически интерпретируемыми двумя факторами (см. таблицу 3). Практически неизменная двухфакторная структура матрицы сохраняется и в случаях анализа результатов отдельно 215 испытуемых женского пола и 215 мужского. Основываясь на содержательной специфике входящих в факторы шкал, условно их можно обозначить как «когнитивно-познавательные компоненты самопонимания» и «экзистенциально-бытийные компоненты самопонимания».