Книга: Гамлет, принц датский. Перевод Юрия Лифшица - Вильям Шекспир

Судьба наносит Гамлету удары. Несправедливость! Основы его мироздания дали трещину. Попытаться их восстановить или перестроить мироздание? Гамлет не Иов. Быть или не быть? Если буквально понять, то получилось "не быть". Гамлет уничтожил себя и всех вокруг. Но для него это выбор "быть", попытка сохранить "правильность" мира. Доказать себе, что не трус, не болтун, не "сонная ряска, гниющая у причала". Поступи он иначе, он не уважал бы себя всю жизнь. Он принц. Получается, гамлетовское "быть" является с другой точки зрения "не быть".

Вопрос "мстить или простить?" даже не ставился. В понятиях Гамлета простить означало смалодушничать. А для прикрытия слабости "прощением" он был достаточно честен. "Я очень горд, мстителен, самолюбив," - говорит он о себе. Кровь Авелева взывает о мести. Он считает, что к нему.

Поступок матери - удар! Ответ - разочарование. Имя любой женщины - вероломство, бренность, - заключает принц. Раз так - позволителен жесткий цинизм по отношению к ним. Сразу пострадала бедная Офелия. Месть оживила душу Гамлета. Нет желаний - нет страданий? Но и жизни нет. Лови хотение! Честолюбие - тень, рассуждают друзья Гамлета. Для него это хлеб - он им живет. Что важнее чести? "Ничего", - ответ Гамлета. Пусть море крови. Холденом Колфилдом он не хотел быть. Остался Савлом, не превратившись в Павла. Он - навеки Гамлет. Разбитое и окаменевшее сердце. Знакомое.

Я то до сих пор думал, что Гамлет, конечно, выбирает "быть", то есть "в бой вступить", «оказать сопротивленье». Это – условно классическое понимание (точнее, понимание с позиции здравого смысла, по-английски же звучит лучше – «common sense» – обыденный разум), вот и Аникст, классический шекспировед советского времени, пишет:

Какую же из двух возможностей выбирает Гамлет? «Быть», бороться — таков удел, принятый им на себя.

Оно бы и складно получается, одна загвоздка («there’s the rub», так сказать), - а что такое «не быть» по Шекспиру? А «не быть» по Шекспиру, значит, умереть, другого значения в монологе не найти. Но, если «не быть» - это умереть, то «быть», тогда – это «Смиряться под ударами судьбы», «Кряхтя, под ношей жизненной плестись» и т.д, а вовсе не «оказать сопротивленье». Аникст в своем «common sense» разборе монолога как раз и не видит этого момента:

Дальше...

Не требуется особого внимания, чтобы увидеть незаконченность первой строки, тогда как следующие строки раскрывают смысл вопроса и противопоставление двух понятий — что значит «быть» и что — «не быть»:

Что благородней духом — покоряться Пращам и стрелам яростной судьбы Иль, ополчась на море смут, сразить их Противоборством?         

Здесь дилемма выражена совершенно ясно: «быть» — значит восстать на море смут и сразить их, «не быть» — покоряться «пращам и стрелам яростной судьбы.

Так ведь прямо противоположное совершенно ясно! Если следовать словам Шекспира, конечно. Просто толкователю слов Шекспира трудно смириться с тем, что «благороднее» то выходит, «не быть», а не «быть». Итак, еще раз, «быть» по Шекспиру – это «кряхтеть», «не быть» – покончить с кряхтеньем. Однако, ясно и то, что разбор монолога не может завершиться на этой стадии рассуждения. Когда ранее я сказал, что другого значения для «не быть» кроме «умереть» в монологе Шекспира нет, я, конечно, немного слукавил. Другое значение как раз и состоит в «оказать сопротивленье», просто у Шекспира это сопротивленье также вполне ясно увязывается со смертью:

Иль надо оказать сопротивленье И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ними? Умереть. Забыться.

Далее же Шекспир подменяет «покончить с ними и умереть» на «покончить с собой», («Когда так просто сводит все концы Удар кинжала!») что затрудняет логически стройное восприятие монолога, поскольку это совсем не одно и то же. В одном случае перед нами человек, который не смиряется с судьбой, в другом же – который отказывается как от «лямки» жизни, так и от схватки с жизнью. И вообще, у Шекспира можно различить три разных «не быть»: «умереть», «покончить с собой», «умереть, оказывая сопротивление». Первый вариант – тот, которого все боятся, предпочитая ему «кряхтящий» жизненный путь. Лучше как угодно «быть» чем совсем «не быть». Второй – прекращение этого страха, чему мешает страх загробного возмездия за малодушный отказ от жизни. Третий вариант – отказ от кряхтящего «быть», путем сопротивления. Именно третий вариант и выбирает Гамлет.

И вот далее нам и надо понять, что же это за странное состояние, в котором оказывается Гамлет, да и любой человек, выбравший этот «третий вариант». Выход за пределы «быть» в пределах бытия, «не-бытийное», но – «быть»; некое промежуточное состояние между бытием и небытием. FATAMORCANA вполне справедливо замечает, что промежуточность этого состояния выражается через «безумие» Гамлета («Мало того, он вводит в игру безумие героев - пограничное состояние между бытием и небытием»), которое, правда (и это я уже добавлю от себя), вообще говоря, слишком логично, чтобы посчитать его просто игрой. Все правильно, чтобы стать подлинно разумным, сначала надо обязательно сойти с ума. При этом «сойти с ума» совсем не обязательно ведет к «стать разумным». «Сойти с ума» - это аналог «не быть» – сойти с ума, значит, покинуть пределы того самого обыденного разума, «не быть разумным». А удастся ли при этом перейти от обыденного разума к разуму подлинному или придется утонуть в чистом небытии-безумии? Удастся ли человеку, покидающему твердую почву (пусть, может, и не самого завидного, но - бытия) под ногами, найти какую-то другую почву? Гарантий нет; вообще для любого человека, покидающего надежное «быть» уже не может быть никаких гарантий.

Итак, Гамлет выбирает «не быть», потому что «кряхтящее бытие» его не устраивает. Гамлет выбирает «быть», потому что не кончает с собой, а решает «оказать сопротивленье». И, Гамлет в итоге погибает, потому что выбранное им «быть» изначально слишком самоубийственное, слишком «безумное», в нем слишком много от «не быть». Можно сказать, что Гамлет так и не обрел под ногами новой твердой почвы, да и не мог обрести в силу той сюжетной ситуации, в которую его помещает Шекспир. Гамлет – трагический герой, его самоубийственный путь мог закончиться только достаточно скорой смертью. И потому, все равно следует сказать, что Гамлет выбрал скорее именно - «не быть». Художественно, это совершенно оправданно, конечно. Более того, только в таком ракурсе и можно понять всю трагедийность данного выбора, всю его смертельную опасность. Если же мы примем выбор «быть» Гамлета (в редакции здравого смысла), то его сопротивленье судьбе будет не более чем сопротивленьем.. не знаю, человека, у которого пытаются отобрать кошелек. Нет, подлинное сопротивленье нельзя оказать исходя из обыденных посылок.

Подводя итог, можно сказать, что в конкретной ситуации Гамлета нет четкого ответа на вопрос «быть или не быть»? Гамлет покидает «быть» обыденное, но не приходит к «быть» обновленному. Он так и застревает где-то между бытием и небытием. А вот в высшем смысле ответ, конечно, «быть», что означает, - умерев, родиться заново; пройти через «не быть», но вырваться к очищенному бытию; сойти с ума, чтобы обрести ясность мышления. И только в этом новом «быть» состоянии, прежнее «быть» превращается в «не-быть», потому что кряхтеть и подлинно «быть» – две вещи несовместные; обыденная жизнь видится теперь как смерть заживо. То есть из «быть или не быть» вопрос трансформируется теперь в «быть или Быть»? (в рассматриваемом монологе, следовательно, можно различить три разных «не быть» и два разных «быть»). До тех пор же, пока мы не поймем, что прийти к такому видению можно лишь через выбор третьего «не быть» (как границы между двумя типами бытия), мы не поймем сути монолога.

P.S. Вероятно, все эти скачки от «быть» к «не-быть», а затем опять к новому, очищенному «Быть» хорошо вписываются в небезызвестную диалектическую схему с отрицанием и «отрицанием отрицания». «Не-быть» есть отрицание «быть» обыденного, «Быть» есть отрицание бегства от бытия, а Бытие теперь обретает новое качество. Я, однако, не очень люблю вписывать живое описание процесса в готовую логическую схему, потому что существует опасность, что в таком случае логика начнет доминировать собственно над рассуждением. Но, похоже, в данном случае действительно полезно удерживать в уме предложенную диалектическую схему.

P.P.S. Ну и сам монолог, хоть он всем и известен, а все ж таки пусть будет перед глазами читающего – в одном из вариантов перевода, конечно (я выбрал вариант Пастернака):

Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль Смиряться под ударами судьбы, Иль надо оказать сопротивленье И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ними? Умереть. Забыться. И знать, что этим обрываешь цепь Сердечных мук и тысячи лишений, Присущих телу. Это ли не цель Желанная? Скончаться. Сном забыться. Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся, Когда покров земного чувства снят? Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет Несчастьям нашим жизнь на столько лет. А то кто снес бы униженья века, Неправду угнетателей, вельмож Заносчивость, отринутое чувство, Нескорый суд и более всего Насмешки недостойных над достойным, Когда так просто сводит все концы Удар кинжала! Кто бы согласился, Кряхтя, под ношей жизненной плестись, Когда бы неизвестность после смерти, Боязнь страны, откуда ни один Не возвращался, не склоняла воли Мириться лучше со знакомым злом, Чем бегством к незнакомому стремиться! Так всех нас в трусов превращает мысль, И вянет, как цветок, решимость наша В бесплодье умственного тупика, Так погибают замыслы с размахом, В начале обещавшие успех, От долгих отлагательств.

Совсем другое дело - это излюбленная экранизаторами и постановщиками сцена с черепом. Будто без неё "Гамлет" - не "Гамлет". А ведь этот эпизод в пьесе весьма незначительный. С таким же успехом можно было не "бедного Йорика" или "быть или не быть" ставить в заголовки, а что-то другое, где Гамлет куражится в меру своей депрессии и маниакального состояния, порождённых сломленной психикой на фоне неожиданной смерти отца при полном здоровье. Видеть призрака, пускай и вместе другими свидетелями, это что-то вроде массового психоза. Но сказочная быль должна быть наполнена необычными вещами - для этого и существуют древние предания.

Непонятен и такой момент, когда действующая власть просто не может адекватно реагировать на критику. Особенно власть монарха, где на сцене под видом одной из итальянских пьес речь идёт об убийстве человека, подразумевая под собой насильственный захват власти. Наверное, Англия не сильно переживала по данному поводу, не вводя никакой цензуры и не преследуя театральную поставку, давая людям жить спокойно, когда с уст простолюдинов слетала одна крамола за другой. Как знать, значит авторитет Шекспира был настолько высок, что к своим последним пьесам он стал более словоохотливым, пытаясь вскрыть проблемы современного ему общества.

И всё-таки "Быть или не быть" считается центральным монологом пьесы, сколь бы он не был прост в своём изложении и оторванности от разговоров действующих лиц. Его суть - действовать или пусть всё идёт своим чередом. Выбор Гамлета известен, оставлять ситуацию без своего вмешательства он не стал, замышляя целое расследование, стараясь найти подтверждение словам призрака, сообщившего Гамлету "государственную" тайну. Шекспир развивает сюжет планомерно, давая каждому действующему лицу своё место. Пьеса в итоге поражает обилием собранной смертью кровавой жатвы. Драма должна оставить после просмотра наибольшее количество человеческих эмоций - Шекспиру это удаётся.

"Гамлет" интересен и тем, что повествование предстаёт читателю в форме пьесы. Тут нет художественных элементов, связанных с отражением процессов вне слов героев. Важно только наличие на сцене действующих в данный момент лиц, их слова и всё - более ничего не имеет значения, да это и не требуется - читатель понимает и без лишних доказательств в виде тех или иных действий, что даёт актёрам на сцене большой простор для отражения собственного понимания текста.

Обилие крылатых выражений поражает воображение. Но это лишь "слова, слова, слова". Всё остальное укладывается в возможность произошедших когда-то событий, положивших начало отражению взгляда на это Шекспира. Проводить глубокое исследование текста в привязке к началу XVII века можно, но понимание смысла книги приходит и без этого.

Жизнь даёт один шанс - и этот шанс обречён на провал при любом развитии событий.

Эти рецензии тоже могут вас заинтересовать: - "Идиот" Фёдора Достоевского - "Человек, который смеётся" Виктора Гюго

А все-таки отец Гамлета, вернее его призрак, оказался достаточно кровожадным.Ну сами посудите, за одну свою смерть, за отмщение, он потребовал столько жизней: Полоний, Офелия, Король,Королева, сам принц Гамлет, его друг Лаэрт; уж не говоря о двух посланниках Розенкранце и Гильденстерне. Ну почему бы ему не явиться Гертруде, не объяснить, что да как, чтобы она поверила.Возможно, все было бы по-другому. Такое впечатления, что он, из тьмы могильной, упивался событиями, происходившими на земле датской по его же вине случившимися. Ох, не один только Йорик бедный в этой трагедии.

А вообще, конечно, эту пьесу в 18 я воспринимала совсем по-другому. Надо будет лет через десять опять перечитать)

Гамлет, перестань! Ты повернул глаза зрачками в душу, А там повсюду пятна черноты, И их ничем не смыть!

P.S.: Благодарю за внимание, сэр.