Текст книги "Звезда конструктора"

– Ее сиятельство Варраика зи Ликель, герцогиня Лихфас, Великая Мать Эльфийского Леса в составе Вильдории! – торжественно провозгласил лакей и почтительно распахнул двери в апартаменты графа Вантского.

Сам граф, несмотря на возраст, молодецки выбежал из-за стола навстречу главе тайной службы королевства и по совместительству удивительно красивой женщине. Почтительно приложившись к ухоженной ручке, взял герцогиню под локоть и проводил в закуток, наполовину закрытый от остальной части помещения разросшимися растениями в кадках. Заросли отгораживали одно из окон кабинета, диванчик и низкий столик, уставленный напитками, фруктами и сладостями. Усадив гостью, сам пристроился рядом и собственноручно разлил по бокалам очень даже хорошее вино. Граф не терпел лишних ушей, даже если они принадлежали самым доверенным слугам, поэтому в своих апартаментах ухаживал за собой и гостями самолично или предоставлял им такую возможность.

– Для меня великая часть, ваше сиятельство, принимать вас в своем медвежьем углу, где я, в грусти и печали, вспоминая былое, постепенно зарастаю мхом.

– Ах, граф, не стройте из себя немощного старика. Я знаю, сколько вам лет и как маги продлевают вашу «немощь». Если не ошибаюсь, еще лет на сто двадцать?

– Вы не ошибаетесь и… у вас хорошие информаторы. Найду – убью. Или переманю.

– Вечно вы, граф, перехватываете самое вкусное. Что у меня, что у ДОК.

– Ну что вы, ваше сиятельство! Мне перепадают всего лишь крохи с ваших столов.

– Только не надо прибедняться, милый граф. Уж мне ли не знать, как снабжается структура, надзирающая над всеми нами.

– Милая герцогиня, следить, чтобы вы не передрались за внимание короля и не хапнули слишком много власти, – это всего лишь одна и не самая важная функция «ока государя». Поверьте, есть куда более важные задачи, и они отнюдь не прикрытие. Мы вас не дублируем. Не занимаемся ни разведкой, ни контрразведкой.

– О! Неужели вы наконец-то сподобитесь просветить меня, глупую женщину, и пояснить, зачем вам отдел дознания, маги-эксперты, служба наблюдения и противодействия?

– Думаю, действительно, настала пора несколько приоткрыть завесу, ибо ваше непонимание начинает серьезно мешать работе. Вы, эльфы, страшные консерваторы. Вы не любите перемен и, даже когда они все-таки начинают все активнее пинать вас пониже спины, не торопитесь адекватно реагировать. Вспомните, что вы говорили на заседании малого совета отцу нашего монарха двадцать семь лет назад: «Глупость! Разбазаривание средств! Зачем еще одна тайная служба, когда и так трудно поделить сферы интересов с департаментом охраны короны…» Вы всегда проявляли решительность, напор и умение прикинуться туповатым воякой с соответствующим лексиконом. Я тогда был молод. Всего шестьдесят пять. Горяч. Не усмехайтесь. Знаю, что, по вашим меркам, я до сих пор желтоклювый цыпленок. Но тогда я считал себя старым и мудрым. Собственно, для обычного человека, не мага и не имеющего возможности пройти дорогостоящие процедуры эмпатов-целителей, возраст довольно почтенный. Так вот. Тогда, на том совещании, вы чуть не срезали под корень мое начинание. Мне с таким трудом удалось убедить государя, что техническое и магическое отставание в наше время – гибельно, а вы своим скепсисом посеяли в нем серьезные сомнения, и, мало того, в кои-то веки директор ДОК на время забыл о соперничестве и поддержал вас. Но эта нежданная помощь оказалась для вас роковой. Глядя на реакцию директора, его величество понял то, о чем втайне думали и вы. Вам ведь, признайтесь, не было дела до промышленного шпионажа и утечки мозгов, да и проблема тогда еще только-только осознавалась некоторыми людьми. Вами в том числе. Вы не поверили, что я действительно собираюсь заняться тем, чем должны, по вашему мнению, заниматься наши фабриканты и торговцы. Вы решили, что проблемы промышленного шпионажа и технического отставания не более чем прикрытие для молодого выскочки, возжелавшего власти над самыми сильными структурами королевства. И как часто я вмешивался в ваши дела за прошедшие годы? А власть, дарованную, или, скорее, навязанную, мне королем, как часто использовал?

– Признаю, крайне редко. И все же, чего вы добились за эти годы, наушничая королю?

– Оставим наши пакостные делишки… такие, например, как пресечение деятельности группы ДОК, перехватывающей у ваших ребят пленных и информацию, лишь бы первыми доложить королю и получить награды. Сколько там погибло хороших агентов в результате никому не нужного соперничества? Не припомните?

– Ладно. Согласна. Прошу извинить меня за необдуманные слова. Прежний директор ДОК был настоящим стервецом…

– Ну ваши тоже не дети невинные. Извинения принимаются. А работаем мы над тем, чтобы не допустить технического отставания королевства. На самом деле работаем, а не тратим средства на роскошь и балы! Наши ресурсы, почти все, уходят на обеспечение, я бы назвал, экономической и технологической безопасности королевства.

– Не могли бы вы, граф… для примера… рассказать о каком-нибудь деле, которым занимаетесь сейчас? Если, конечно, это не новейшая, страшно секретная технология подковывания лошадей.

Граф, казалось, пропустил шпильку мимо ушей. Задумчиво пригубил свой бокал и тихо спросил:

– Вам известно, что некоторые гоблинские кланы начали производство баков для стирки белья и амулетов экспресс-чистки одежды?

– Допустим.

– Имея такие баки, можно на несколько порядков сократить численность полковых прачек, в настоящее время сбивающих в кровь руки о стиральные доски. Но это мелочь. Возможно, нашим военным по другим причинам необходимо иметь армию прачек и другой обслуги, чтобы, например, не задумываться о борделях. Посмотрите с экономических позиций. Опытная партия баков появилась на рынке Гоблери где-то в конце второго месяца осени. За пять с половиной месяцев объемы производства и продаж возросли в десятки раз. Однако спрос до сих пор многократно превышает предложение. Представляете, какой «ручеек» денег в виде налогов стал вливаться в казну нашего соседа? К нам эти баки попадают через третьи руки и по цене, раза в три превышающей изначальную. Гоблины пока не в состоянии насытить собственный рынок и не думают об экспорте. Переговоры о продаже лицензии фабрикантам Вильдории даже с нашей помощью остаются безуспешными, гоблины предпочитают сами производить и продавать готовый продукт. Их алхимики разработали составы специально для стирки в баках. Составы дешевле мыла и насыщают белье различными фруктовыми и цветочными ароматами. Кстати, вместо продажи лицензий они на условиях долевого участия стали оснащать свои прачечные большими баками. Кроме того, предлагают услугу быстрой очистки одежды с помощью амулета. Зашел в кабинку, приложил амулет, нажал кнопку и… все. Одежда становится прямо-таки первозданно чистой. Правда, стоит услуга дорого, но не настолько, чтобы люди невысокого достатка не могли ей пользоваться время от времени. А что будет с теми прачками, которые потеряют работу вследствие распространения этих изобретений? Вы можете исключить возможность роста напряженности в обществе? До бунтов дело вряд ли дойдет, но работы ДОК, а может быть, и вашей структуре, явно прибавится.

– Да, это серьезно. Согласна. Но тем не менее почему бы не оставить решение проблемы нашим промышленникам и магам? Это же напрямую касается их доходов. Свои шпионы у них есть, и неплохие, как раз по этому профилю. Пусть они и займутся гоблинскими секретами.

– К сожалению, наши промышленники, на которых вы уповаете, разобщены. Производитель мебели не даст и медяшки на раскрытие секретов стирки, а алхимиков волнует только состав стиральных средств и ни в малейшей степени устройство баков. Мы, разумеется, используем сеть толстосумов, где «втемную», где явно, но чаще всего приходится действовать самим, потом иной раз с поклоном нести им добычу на блюдечке: нате, возьмите. Не погнушайтесь. Однако самое интересное в этом чистом деле то, что изобретатель стирального бака и амулета очистки – гражданин Вильдории. Патент выдан гоблинским патентным бюро поверенному анонима. Доверенность на ведение дел заверена у нас в столице, и гражданство анонима – это единственное, что обязательно должно быть указано в документе. К сожалению – это не единичный факт, просто самый свежий. Утечка умов, прямая или, как в этом случае, косвенная, принимает угрожающий размах. Скоро мы будем заказывать оружие у гоблинов или… варваров.

– То есть вы хотите сказать, – эльфийка нахмурилась и стала говорить медленно, словно размышляя вслух, – что по каким-то причинам наш гражданин предпочел действовать через соседнее государство. Он не патриот?

– Данный конкретный изобретатель, скорее всего, как раз патриот. В противном случае он просто эмигрировал бы в Гоблери, как это сделали некоторые другие, и не стал бы плодить такие сложности. В этом-то все и дело. И очень даже возможно – именно из-за наших верховных магов-бюрократов. В результате налоги с продаж столь перспективных гражданских изделий пополняют казну императора гоблинов, а не нашего короля. Я еще не стал рассказывать о соединителе, появившемся на рынках Гоблери, правда, очень малыми партиями, но в ближайшем будущем… Да и о тысячах других дел. Не менее серьезных, поверьте.

– Граф, давайте договоримся. Если вы найдете этого изобретателя, то отдадите его мне, а не отправите камень дробить. Согласны?

– Герцогиня, мы с вами впервые разговариваем, так сказать, с открытыми забралами. Я знаю, что вы ни на секунду не верили в мою маску старого, выжившего из ума маразматика, но зачем же такие странные вопросы задаете? Проверяете? Все таланты, которых мне и моим людям удалось найти, благополучно работают на благо нашей страны и короля. Уверяю вас, ни один фабрикант не обеспечивал своим работникам такие условия труда и такое вознаграждение. Потому и работают на меня лучшие эксперты. Потому и не удрали они в ту же Гоблери, Гиспар или к варварам. Король дал им что они хотели, достойную жизнь и возможность творить. Жаль только, Срубиступень и парочка его подчиненных ускользнули из моих сетей, но я понимаю, что не вся сметана – коту. Что-то и хозяйке должно остаться.

Граф улыбнулся и сделал добрый глоток из бокала.

– Ах, вот оно что! То-то меня удивляло, как же при таких грандмастерах, засевших в столице на высоких и теплых постах, мы до сих пор еще не ввозим магов из Гоблери. А…

– Ни слова больше, ваше сиятельство. Я вам и так слишком много рассказал. Его величество последние волосы у меня на макушке выдерет.

– Кстати, о моем гноме, – смирила свое любопытство эльфийка. – Это ведь его инициатива просить вас о помощи. В конце концов, на одного короля работаем.

– Это касается того амулета, с помощью которого осенью прошлого года был убит ваш курсант?

– Вы уже все знаете? – герцогиня была невозмутима, но отголосок недовольства граф все-таки уловил.

– Нет, герцогиня, далеко не все. Знаю, что вам удалось раздобыть образец для исследования, но что, кто и как, к великому сожалению, выяснить не удалось.

Эльфийка достала откуда-то из складок платья амулет и положила на стол перед графом.

– Амулет-молния с блоком самонаведения. Это с его помощью был убит мой курсант.

– О как! – не удержался от возгласа граф. – С блоком самонаведения?! Хотите сказать, что обычный человек, не маг, может его использовать без предварительной магической доработки? Хотя использовал его пусть и будущий, но все же почти маг…

– Нет. Значения не имеет, кто будет им пользоваться. Для фиксации параметров требуется меньше секунды, затем можно сразу производить выстрел. Даже сквозь себя. Цель будет поражена. Срубиступень полтюрьмы смертников извел на эксперименты. Дальность, правда, невелика, но зато мощь просто потрясает. По словам моего гнома, сейчас даже наши специальные индивидуальные защитные поля не способны выдержать все пять выстрелов. Тем более залп с разрушением накопителя. При этом речь идет всего лишь о сравнительно слабеньком накопителе из горного хрусталя. Маркиз Стоврус явно не знал о мощности амулета, когда заменил его рубином.

– Ве-ли-ко-леп-но. Чем я могу помочь вам?

– К сожалению, как это часто бывает, устройство амулета древних, тем более работы неизвестных шируши, для нас по-прежнему темный лес. Может, ваши эксперты смогут в нем разобраться?

– Как вы сказали? Шируши? Мне не послышалось?

– Нет. Именно так я и сказала, хотя мои люди перерыли все летописи, но никаких шируши не нашли.

Граф стал очень серьезен и задумчив. Затянувшееся молчание прервала эльфийка:

– Вам что-то известно?

– Про шируши? – рассеянно переспросил граф.

– Ну хотя бы про них.

– Было такое племя… бродяг пустыни. До войны. О них мало что известно. Слишком неохотно они шли на контакт. Торговли практически не вели… В парочке гоблинских источников есть краткое упоминание… Простите, ваше сиятельство, задумался. Наши ребята, безусловно, попытаются разобраться в нем, а если не получится, то скопировать.

Граф встал и вежливо склонил голову. Варраика намек поняла, встала, протянула руку для поцелуя и, получив его, величественно удалилась.

Граф выждал пять минут, потом вызвал секретаря, передал ему амулет для экспертов и приказал:

– Свяжитесь с трактирщиком и уточните, не попадал ли в его поле зрения некий Гаррад. Маг-конструктор. Если попадал, пусть сделает все возможное, чтобы не выпадал. Да. И пусть напишет подробно, где и с кем означенного Гаррада видели в последний раз. А не поесть ли мне его фирменной утки? Тряхнуть, так сказать, стариной?

– Прикажете подать экипаж?

– Завтра. Все завтра. Вечером.

– Слушаюсь.

Глава 22
Я – князь

Через два дня после разговора с маркизом, ранним вечером, Лю вызвала меня из мастерской. Девушка выглядела странно: обычно веселая и улыбающаяся, сейчас она была мрачна. Взгляд ее скользил по мастерской, старательно не задевая мой, да и, сердито пробормотав: «Там тебя девушка ждет», – она тут же скрылась за дверью.

Я в недоумении и с некоторым испугом – что за девушка такая? Уж не Альмилира ли меня нашла? – зашел в комнату для конфиденциальных переговоров прямо в фартуке, вытирая руки тряпкой. Однако за столом меня дожидалась не Альмилира, а… Силора. Тут же вслед за мной в комнату проскользнула Лю и сделала вид, будто ищет что-то крайне важное и срочное. При этом она бросала очень неласковые взгляды на жену маркиза.

– Силора?! Ты?!

Похоже, девушка тоже не ожидала увидеть меня, поскольку вскочила со стула, на котором только что сидела, вальяжно откинувшись на спинку, и уставилась на меня во все глаза. Мы оба от неожиданности чуть ли не буквально «проглотили языки». Обстановку неожиданно разрядила Лю. Она подошла почти вплотную к Силоре и резко спросила:

– И что тебе надо от парня? Людей не хватает – к гоблинам пришла?

За время полного погружения в языковую среду я волей-неволей, но скорее все-таки волей, заговорил на гоблинском, как на родном. Одевался я, дома во всяком случае, в удобную и практичную одежду, которую носили почти все в этом немаленьком квартале. Стригла меня Лю. Разумеется, по моде своих сородичей. Немудрено, что со временем она, и не только она, стала считать меня… гоблином.

Силора с искренним недоумением воззрилась на уж-жасно сердитую гоблинку, но ничего не сказала.

– Ну чего молчишь? Я же чувствую в тебе любовь. Когда вы успели только?

– Любовь? К кому?

– К кому – не знаю, но подозреваю. Так вот! Ничего тебе здесь не светит. Шла бы ты… подальше от нашего дома. А то могу и дорогу показать!

– Постой-постой. Я просила позвать Ра. Это он?

– Не лги! Я же вижу. Ты его очень хорошо знаешь!

– Знаю. Но как Га… ра. Гар… ра… д. Так ты – Гаррад! – произнесла девушка с непонятным мне выражением.

– Ну и что, что Гаррад? Тебе-то какое дело?

Однако Силора быстро взяла себя в руки, ее недоумение полностью прошло, и передо мной вновь стояла девушка с сильным характером.

– Простите, ньора, – вежливо начала она, – не знаю вашего имени, но хочу несколько прояснить ситуацию. Не буду скрывать – я действительно люблю… своего мужа. Ни на каких других парней не заглядываюсь и планов в их отношении не строю.

– Мужа? – неуверенно переспросила Лю.

– Ну да. Мужа. Мы поженились сравнительно недавно, полгода назад, и медовый месяц у нас еще не кончился.

– Полгода? А новой жизни я в вас не чувствую. Болеете? Хотите я вам помогу?

Гоблинка, услышав про мужа, стала прежней улыбчивой и веселой Лю. Той Лю, к которой я успел настолько привыкнуть, что даже искренне полюбил… как младшую сестренку.

– Нет. Благодарю вас, со здоровьем у меня и у мужа все в порядке. А чем вы могли бы нам помочь? Старинными гоблинскими зельями?

– Лю у нас студентка третьего курса. Будущий эмпат-целитель, – счел необходимым пояснить я.

– Ах, эмпа-а-ат… Тогда это многое объясняет, – оживилась Силора. – Мне еще не приходилось общаться с настоящим эмпатом. Я правильно поняла, что вы воспринимаете чужие чувства как свои, но не можете определить их направленность?

– А что вы хотите, когда я чувствую вашу любовь, а из парней здесь только Ра? Вот и подумала…

– Но теперь-то ты понимаешь, что как парень Гарр… меня не интересует? Прости, но нам с ним надо поговорить наедине. Это в его интересах.

Лю кивнула и вышла из комнаты переговоров, прикрыв дверь.

– Гар… рад. Тебя ведь так зовут. И ты совсем не первак, а маг-конструктор. Я хочу сказать, что все получилось совершенно случайно… Подожди, не перебивай меня. Я обещала мужу, что не расскажу никому, кто продал ему амулеты-молнии, но сейчас в большом затруднении. Я не знаю, что мне делать и как мне быть.

– Постой. Тебе поручили найти меня? И кто? Альмилира? Или ее мать?

– Я не имею права говорить.

– Понимаю, у вас есть такое правило – не выдавать имена заказчиков. Но как же тебе удается совмещать работу и учебу? Или ты не учишься?

– Я учусь. И совмещаю. Так получилось. Я не имею права рассказывать тебе о задании. Просто хочу рассказать, как я на тебя наткнулась. Поверь, это было действительно случайно. Почти в самом начале поисков я наткнулась на рапорт о нападении на дом ювелира. Тогда я не смогла понять, что мне показалось не так. Полгода я подспудно держала в голове эту странность, но так и не поняла, в чем же она заключается, пока в трактире на нашей встрече не увидела, как ты непроизвольно подхватил бокал, падающий со стола. Это было сделано молниеносно и… красиво. Тогда я подумала, что ты явно занимаешься боевыми искусствами: шо-шау или даже гю-юрю. И тут у меня в голове будто щелкнуло что-то. Я вспомнила рапорт и эту несуразность. Ее трудно было заметить, потому что упоминали о ней вскользь и с большими сомнениями в достоверности. А заключалась она в том, что один из убитых налетчиков, по мнению эксперта от СОПП, был убит ударом шо-шау. Но это мнение оспаривал другой эксперт, и ему не придали особого значения. А ювелир был мастером гю-юрю и вряд ли учил внучку чему-то другому. Вот у меня и возник вопрос – кто же убил того бандита? Я решила сама поговорить с участниками событий и начать с… тебя, получается. Видишь, все сходится. Тебя ведь в… мастерской учили именно шо-шау, а не гю-юрю.

– Да, Силора. Действительно. Все сходится. И что теперь?

– Я не знаю, Гаррад. С одной стороны, я обязана доложить о тебе, а с другой – муж может не простить мне этого. Знать бы еще, за что тебя ищут. Что ты натворил?

– Как посмотреть. С одной стороны, вроде мелочь, а с другой – формально подсудное дело. Может быть.

– Так что же ты сделал?

В комнату ворвалась встревоженная Лю:

– Ра! Я чувствую, что тебе плохо. Если эта… эта… гостья тебе угрожает, ты только скажи, я позову дедушку, и мы ее прогоним.

– Нет, Лю. Силора здесь ни при чем. Коротко говоря, я в большей степени прячусь от… невесты, чем от возможного наказания за то, что сопровождал Альмилиру в лабиринте. Есть формальный запрет на походы туда.

Лица обеих девушек вытянулись, и я сомневаюсь, услышали они про лабиринт после слов о том, от кого я прячусь. Пришлось рассказать в подробностях и о походе в лабиринт (официальную версию, разумеется), и о срочной «помолвке», в результате которой мне пришлось быстро менять и место работы, и место жительства, и даже облик, и о том, зачем мне понадобилось рядиться в мантию первокурсника (каталог надо было просмотреть), и о том, как меня поймал на лестнице Стоврус.

Девушки внимательно выслушали, охая и ахая в драматических местах, а потом горячо заспорили. Их мнения разделились, даже разбежались. Впрочем, недалеко. Силора утверждала, что она бы «того козла-а-а! Сбежавшего после помолвки-и-и! Лично поймала бы и…». В споре пару раз Силора назвала мою невесту капитаном Альмилирой и утверждала, что та очень хороший человек и воин. Лю старательно пыталась меня оправдать, но без особого энтузиазма. Видно было, даже не разгадывая ауру, что сам факт помолвки ее очень угнетает.

– А ты ее любишь?

Ну как же! Чтобы девушки да не задали самый важный в мире вопрос? Впрочем, скрывался я от всех в первую очередь именно для того, чтобы спокойно обдумать ситуацию с помолвкой. Однако все это время с радостью сам для себя искал и находил отговорки, чтобы только отложить решение.

Я прикрыл глаза, вспоминая рынок, голубое платье, в котором запутался, и синие, гневные глаза, в которых утонул. Недолго мне довелось наслаждаться приятной тяжестью девичьего тела и звонким, богато интонированным голоском – небесный ангел вспорхнул в небо, и все прекратилось. Впрочем, взлетел ангел совсем невысоко… на руках здоровенных бородатых мужиков. Те подняли прекрасную незнакомку и бережно поставили на землю. Тотчас налетели какие-то тетки и заполошенно раскудахтались над красавицей. Языка я не понимал, но, судя по всему, особенно по тому, как бережно отряхивали ее небесно-голубое пышное платье, интересовались, не повредил ли чего грязный злыдень, напавший на добрую девочку.

Я засмотрелся, и тут третий здоровяк, борода лопатой, схватил меня лапищей за камзол на груди и без видимых усилий подвесил в воздухе напротив своего лица, вперив гневный взгляд в мои затуманенные очи. Задыхаться в его захвате, а тем более выглядеть беспомощным щенком в глазах девушки мне совсем не понравилось, и я легонько… почти… сжал его запястье пальцами. Как учил дедушка У. Со стороны выглядело, наверное, так, будто я чуть-чуть коснулся запястья телохранителя, и тот издал такой вопль, что вспугнул базарных ворон, с истеричным карканьем заметавшихся над толпой, придавая ситуации толику паники и неразберихи. Немного добавив энергии, я слегка ткнул здоровяка в лоб, тот замолк и плашмя рухнул на тесаный камень площади.

Два оставшихся на ногах бугая живо спрятали за спины девушку и угрожающе вызверились на меня. Не может быть, чтобы красавица или ее родители были столь глупы и доверили охрану такого сокровища внушительным, но не очень умелым бойцам. Однако чей-то режущий взгляд заставил меня внимательнее присмотреться к окружению, и я увидел минимум пять личностей, отнюдь не богатырских пропорций, но явно очень и очень хорошо тренированных. Их выдала аура. Кроме того, что она интенсивно светилась, указывая на неслабый энергетический потенциал, но еще и потоки магической энергии были красиво (трудно подобрать другое определение) структурированы.

Такое достигается годами тренировок и медитаций. Как, например, у дедушки У или Лю… хотя Лю эмпат-целитель, а они своими методами умеют структурировать потоки. Что за потоки? В общем-то, аура меньше всего похожа на декоративный фонарь, только и умеющий переливаться разными цветами. Нет – это живая, дышащая структура. Как кровь по жилам, так и магическая энергия струится по телу, переплетается с другими потоками, меняет цвет и интенсивность… Завораживающее зрелище. А тонкие линии, ответвления и завихрения?

Все же три медведя, прикрывавшие девушку своими мощными телами, тоже не даром ели свой хлеб, хотя бы просто затрудняя или делая невозможным поражение подопечной из дальнобойного оружия. Возможно, в этом и заключалась их задача, благо увешаны они были в основном не атакующими, а защитными амулетами. Ну, еще пугать босяков, чтобы не приближались слишком близко к эфирному созданию.

На всякий случай, чтобы не нарываться на сюрпризы со стороны настоящих телохранителей, я активировал свою новую придумку – динамический щит. Суть его и главное отличие от обычных заключались в том, что управлял им не носитель, а специальный блок, который непрерывно анализировал пространство вокруг тела на расстоянии от двадцати сантиметров до полуметра, улавливал движение материальных тел или магических структур, вычислял вектор движения, примерную силу воздействия и перемещал в точку встречи защитную структуру необходимой и достаточной плотности. Защита в соответствии с настройкой могла отклонить удар – самое экономное, с точки зрения энергии, действие, но и самое опасное для рядом стоящих. Если вокруг никого или кругом одни враги – самое то. Защита могла остановить враждебную атаку, а могла и отразить обратно – туда, откуда прилетела. Последнее – самое энергозатратное действие, но и самое быстрое для контратаки. Можно еще и своей энергии добавить, усилив ответный удар. Несмотря ни на что, мой щит потреблял энергии ненамного больше обычного за счет того, что экран по размерам и мощности только чуть больше, чем нужно для отражения атаки. Думаю, не надо говорить, что достижимо такое новшество стало лишь благодаря разработкам Иохима, в том числе в области создания, хранения и передачи значений параметров в специальных магемах-переменных.

Драться с охраной совсем не хотелось. Они делали свое дело, а я с удовольствием еще и помог бы им в защите такого сокровища, но, увы, в настоящий момент именно я и был той угрозой, от которой надо было защитить девушку. Доказать свои миролюбивые намерения я мог только одним способом – объяснить на словах… через переводчика или… уйти. Объяснять пришлось бы долго и вряд ли успешно, а вот уйти… очень не хотелось, но пришлось.

Я, как умел, почтительно и куртуазно поклонился любопытному девичьему глазу, выглядывающему в щелочку между телами охранников, подмигнул и со вздохом сожаления, который, похоже, не укрылся от девушки, показал охранникам пустые руки в знак мирных намерений, развернулся и не спеша ушел, затерявшись в толпе.

С того момента ладно скроенная и крепко сшитая фигурка синеглазки преследовала меня постоянно. Меня даже не смущало наше с ней неравенство. Нет, не общественное – откуда мне знать ее статус. Не нищенка – это точно, но купчиха она или боярышня, как у варваров называют всех поголовно дворян от владетеля деревеньки Мокрые Суслики на три двора и один сарай до крупного хозяина обширных пространств иной раз, говорят, покрупнее всего нашего королевства, – не знаю. Неравенство наше заключалось в… росте. Я был почти на целую голову ниже предмета мечтаний и, вероятно, рядом с ней выглядел бы… не очень внушительно. Но разве такие мелочи… скорее, частности, остановят настоящую любовь? А вот про эту самую любовь мне и предстояло сейчас серьезно думу подумать и мысли поразмыслить.

Передо мной в странном хороводе закружились девушки: Альмилира, Незнакомка и – что удивительно – Лю. Я попытался изгнать гоблинку, уменьшив количество объектов анализа, но почему-то ничего не вышло. Лю в сестренки уходить категорически не желала. Решив оставить упрямую девчонку, стал пристально и по возможности беспристрастно рассматривать – ага, думать о любви беспристрастно, что может быть глупее, – претенденток на мою руку и сердце. Это я специально упростил ситуацию, чтобы легче было вникать. На самом деле Незнакомке, наверное, и в голову не могло прийти даже в кошмарном сне, что она уже претендентка на сокровище сокровенное в лице меня, красивого и талантливого… Насчет красивого – это, конечно, ирония, но второе вполне может иметь место.

Итак, что мы имеем? Альмилира. Девушка очень красивая, умная, сильная и решительная. Она ассоциируется у меня с великолепным стальным клинком, а какого мужчину не возбуждает изящество и смертоносная, хищная сила оружия? Такая жена будет прочной опорой мужу. Не побоится трудных ситуаций и встанет рядом на защиту дома.

Незнакомка, напротив, мягкая, женственная и ласковая. Может, я ошибаюсь, но такое впечатление у меня сложилось в результате нашего мимолетного знакомства. С ней будет всегда тепло и уютно. Муж и дети обихожены и обласканы, дом обустроен. К ней всегда можно будет прижаться, положить голову на мягкие коленки, пожаловаться на трудности в делах и получить сочувствие, выслушать искренние слова про то, что ты у нее самый-самый-самый, и получить заряд уверенности в себе. Иногда даже самые храбрые и сильные мужчины нуждаются в таких коленках.

И, наконец, Лю. Куда ж деваться, если из мыслей не изгнать? Лю – девушка изменчивая и загадочная, как огонек. Добрая, улыбчивая, мягкая и уступчивая, она может мгновенно стать упрямой и жесткой. Это показали совместные занятия гю-юрю. После нападения на дом и моих уверений в том, что искусство этой борьбы изучали и жрецы, чтобы, в том числе, совершенствоваться в управлении собственной аурой, она, к немалому удивлению дедушки У, стала заниматься целеустремленно и настойчиво. В учебных поединках я ее не узнавал. Целительница уступала место безжалостному воину, всей душой нацеленному на победу.

Каждая из красавиц в хороводе мне нравилась. Очень нравилась. Каждая по-своему. Но… выделить кого-то из них и сказать – вот она, любовь! – я не мог. Да сам факт вот такой оценки разве говорит о любви? О страсти – да. Но достаточно ли ее для любви? Ни одна из девушек не затмевает других настолько, чтобы, как говорят романтики, «потерять из-за нее голову». Может, так и сказать моим «дознавательницам»? Нет. Боюсь, не лучший вариант.

Меня вдруг прямо жаром обдало – если я мечтаю вернуть в Вильдорию род князей Бахрийских, то быть мужем по эльфийским традициям я не могу категорически. Титул князя сравним с герцогским, а то и королевским, если княжество представляет собой отдельное государство. Не может государь быть ничьим рабом, даже если рабство – не политическое.

– Девушки, не скрою, Альмилира очень привлекательна, и любой мужчина был бы счастлив назвать ее своей женой, но по некоторым причинам наш брак с ней невозможен.

Девушки синхронно вздохнули и помолчали.

– О причинах, я так понимаю, ты рассказать не можешь? – спросила, наконец, Силора.

– Это связано с эльфийскими брачными традициями, о которых я узнал уже потом. После бегства.

– Я поняла! – воскликнула Лю. – О них рассказывал мой учитель! Я тебе потом расскажу. Наши традиции и человеческие почти одинаковы, а у эльфов и орков очень отличаются.