Книга: Дорогой мой человек - Юрий Герман

Как, почему это произошло? Пожалуй, главным толчком стало оголтелое противопоставление нашей и зарубежной медицины. Когда началось демонизирование английских врачей, чтобы на их фоне наши превратились чуть ли не в светлых ангелов, исчезло желание верить автору. Да, возможно, отчасти автор даже прав. Но ей же ей, ну не настолько же.

История лорда Невилла, конечно, особенно впечатляет. Ужасные британские чиновники погубили бедного мальчика! У меня же возникли совсем другие мысли. Когда я была ещё маленькой, традиция не сообщать больному о плохом прогнозе (а также о смертельном диагнозе) была ещё повсеместной и считалась правильной. Ну, то есть я не знаю, как в это время было в жизни - только как в кино и литературе (которые, конечно, отстают во времени). Юная моя душа замирала от мысли: как же это можно пережить - если тебе такое скажут? Какой это ужас!

Теперь всё иначе - и теперь я хорошо вижу, насколько это правильно. Да, возможно, есть случаи, когда такое сообщение не пойдёт на пользу. Но их немного. Человек должен знать о себе правду - это его святое право. Потому что на самом деле всё равно все догадываются. И когда врачи лгут, нарочно зубы заговаривают, становится только хуже.

Почему решение о том, как лечить лорда Невилла, принимал кто угодно, только не сам лорд Невилл?! Почему куча умных людей узурпировали себе это право и не спросили у больного ничего? Английские перестраховщики запретили, русские перестраховщики не захотели перечить - и никто не поговорил с пациентом. До последнего ему лгали, что вот-вот ему станет лучше - а сам прекрасный русский врач, образец человечности и служения долгу, как нам пытается представить его автор, с болезненным любопытством наблюдал, напитывался важностью общения с умирающим, но ни разу не сказал ему правду.

И очень, очень грустно выглядит любовная линия. Самовлюблённый молодой гордец порвал с любимой женщиной, наговорив ей кучу грубостей. Ладно, допустим, некоторые из этих грубостей имели под собой основание - и это встряхнуло её, заставило пересмотреть свою жизнь. Она молодец, она нашла себя, она начала заниматься важным и полезным делом. Но безнадёжно застряла в этой безумной зависимости от него.

Он же сам - как собака на сене. Ни себе ни людям - ни забыть первую любовь не может, ни слова доброго ей сказать. Автор уж исстарался найти способы свести этих товарищей на огромной войне - но сам же в очередной раз заставлял их расходиться, так и не объяснившись. Но любовь, такая любовь! Да? Ужасно жаль, что это представляется эдаким образцом для подражания.

Владимир Устименко преодолевает трудности , связанные с войной, мужает, меняется. На многие вещи смотрит иначе, чем раньше. По крайней мере, так он сам считает. "Та мерка, с которой раньше Володя подходил к людям, сломалась, а новую он еще не завел", - так характеризует автор произошедшие перемены. По факту же перед нами всё тот же бескомпромиссный, порой тщеславный, абсолютно чёрно-белый персонаж, не признающий никаких полутонов, недальновидный и, как точно выразилась в одном из своих неотправленных писем Варвара, однобокий.

Устименко - центральный персонаж романа, его главный герой, но вот что удивительно - не так уж много в романе Устименко. Не является этот образ по-настоящему ярким.

Цветков, выведший отряд из окружения, тётка Владимира подпольщица Аглая, доктор Богословский, даже Алевтина- Валентина кажутся более ёмкими, интересными, многогранными.

Некоторые эпизоды романа воспринимаются как самостоятельные вложения. Такова, например, сюжетная линия профессора Жовтяка, выписанного карикатурно, жёстко, с издёвкой.

Несомненное украшение книги - письма Варвары. Да и сама героиня вызывает искреннюю симпатию, настоящая, живая. Именно она даёт меткие характеристики "самодовольному и ограниченному доктору". По мнению Варвары, Устименко презирает всех, кроме себя, и не понимает, "где жизнь человеческая, а где жития святых… " При этом она любит своего Володю горячо и преданно.

Почему-то прекрасные поступки и достижения Устименко не нашли отражения в романе, о них мы можем лишь догадываться, домысливать, наблюдая за окружением врача, за отношением к нему пациентов и коллег. Негативные же стороны личности выписаны очень чётко. Возникает странный перекос: с одной стороны, перед нами человек, назначенный автором в образцово-показательные героические личности, служащие примером для подражания, с другой - этого образцово-показательного героя очень хочется приложить по темечку чем-нибудь тяжёлым. Нет, в буквальном смысле, конечно, плохого ему не желаешь, но хорошенько встряхнуть, чтобы он наконец очнулся и понял свою непоследовательность и недалёкость, особенно в отношениях с близкими, очень хочется.