Текст книги "Приключение в Сьерра-Леоне"

Жерар де Вилье
Приключение в Сьерра-Леоне

Глава 1

Войдя в комнату, Стенли Паркер сразу же увидел приколотый к спинке его стула желтый лист бумаги, на котором было напечатано на пишущей машинке: "Charlie's Back[1]1
  Чарли возвратился (англ.).


[Закрыть]. Срочно просим защиты". Стенли поставил свой дипломат, к горлу комом подкатилась тревога. Он окинул взглядом зал, занимавший весь нижний этаж просторной виллы. Здесь находился секретный КП ЦРУ в Абиджане. Зал был пуст, только бородатый программист пыхтел над расшифровкой данных, полученных на компьютере. Из оперативного отдела, к которому принадлежал и Стенли, никого не было.

Размахивая желтым листом, Паркер окликнул программиста:

– Джон, ты говорил с моим парнем Чарли?

– Не-е, – ответил бородач, – меня не было, это ван Хезен.

– Где он?

– Поехал в Скоуп за покупками. Просил передать, что вернется через четверть часа.

– Так, так, та-ак! – процедил сквозь зубы Паркер. Тревога нарастала. Чарли, лучший агент его разведсети в Абиджане, должен был сейчас идти по следу далеко от Абиджана, предполагалось, что он возвратится не ранее, чем дней через десять. Что означало его преждевременное возвращение? А призыв о помощи?

Чарли жил в Маркори, одном из самых мерзких пригородов Абиджана, телефона у него не было. Во что бы то ни стало следовало отыскать ван Хезена. Стенли Паркер стремительно выскочил из комнаты и, перепрыгивая через несколько ступенек, спустился по внешней лестнице виллы. Через несколько секунд Паркер мчался за рулем своей «505-й» по направлению к Скоупу. Супермаркет Скоуп располагался в жилом квартале Кокоди-на-Двух-Холмах. В пятистах метрах, на параллельной улице, окруженная высокой каменной стеной, утыканной бутылочными осколками, стояла их роскошная белая вилла.

Паркер был настолько озабочен, что едва не наехал на женщину, шедшую с теннисного корта, что как раз напротив их виллы. Еще три минуты ему потребовалось, чтобы поставить машину на стоянке у Скоупа. Он сразу же увидел белую «тойоту» ван Хезена, а вскоре и ее хозяина. Ван Хезен стоял в отделе корма для животных, держа в руках две банки, раздумывая, какую взять для своего питбуля. Со времени прибытия в Абиджан этой сорокакилограммовой свирепой зверюге ничего не удалось попробовать на зубок, кроме безобидных ящериц. Высокий, словно жердь, весь в веснушках, Боб Хезен был специалистом в области экономической политики. Увидев Паркера, он приветливо улыбнулся:

– А, вот и ты!

– Что тебе сказал Чарли?

– Он вернулся сегодня утром. На «хвосте» у него сидят типы, и они явно не желают ему добра.

Ответив, Боб ван Хезен спокойно начал накладывать в тележку банки и коробки с «Фидо». Стенли била внутренняя дрожь, он едва сдерживался, чтобы не запихнуть «Фидо» Бобу в глотку, и почти с ненавистью бросил ему:

– Он перезвонит?

Ван Хезен, словно не замечая его неприязненного тона, сказал примирительно:

– Не психуй. Может, это вранье, чтобы заставить тебя раскошелиться. Эти черные все одинаковы.

Боб ван Хезен общался в основном с компьютерами и очень презрительно относился к роду человеческому вообще, а африканцев тем более не ставил ни во что.

– Он обещал перезвонить или нет, черт побери?! – Паркер был вне себя от нетерпения.

– Нет. Он будет ждать тебя сегодня вечером, в десять часов, в «Бабийе», знаешь, это ресторан...

– Знаю. Он не сказал, могу ли я с ним встретиться сейчас же?

– Нельзя, – так он сказал.

По-прежнему невозмутимый, ван Хезен продолжал накладывать банки в тележку. Паркер готов был его растерзать.

– Ты поинтересовался, по крайней мере, где я могу его найти, если наша встреча сорвется?

Программист на какой-то миг замер с банкой в руке, повернулся к Паркеру и, глядя на него невинными глазами, произнес:

– Черт возьми! Нет. Забыл.

Ван Хезен искренне огорчился. Он жил в другом мире. Стенли Паркер с трудом сдерживал себя, чтобы не взорваться.

– Сраный бардак, – пробормотал он про себя.

– Извини, Стен. В следующий раз я не забуду, обещаю, – виновато оправдывался ван Хезен. Затем с угрюмым видом направился к кассе, толкая перед собой тележку с банками. Теперь его питбуль будет обеспечен едой на полгода.

Стенли пошел к выходу. После прохладного супермаркета влажный обжигающий воздух, словно пощечина, ударил ему в лицо. Он сел в свою «505-ю», включил кондиционер и задумался. Чарли в опасности. О том, чтобы ждать его до вечера, не может быть и речи. Стенли неукоснительно придерживался правила: никогда даже не приближаться к дому Чарли. Сейчас надо было действовать безотлагательно.

* * *

Узкая грязная дорога вела в глубь Пото-Пото, самой убогой улицы квартала Маркори. Дальше, за пустырем, заваленным ржавыми остовами автомашин, возвышалась бетонная башня отеля «Ибис». Стенли затормозил возле бунгало, когда-то окрашенного в розовый цвет. На веранде толстая матрона чистила ямс. Стенли вышел из машины и, улыбаясь, направился к веранде:

– Добрый день. Мне нужен Чарли. Он дома?

Негритянка посмотрела на него исподлобья, рассмеялась и заговорила визгливым голосом:

– Патрон, ты опоздал, Чарли уехал. Он тебе тоже должен?

Стенли почувствовал, как в животе у него что-то оборвалось.

– Нет, почему вы так думаете?

– Потому что они приходили сегодня утром, трое. Белый тоже, не очень-то вежливый. Он искал Чарли. Говорил, что Чарли ему должен деньги. Я не знала и сказала, что Чарли спит, и пошла предупредить его. Чарли спал в дальней комнате. И он смылся.

Толстуха показала на пустырь.

– А потом?

– Они разозлились, побежали, но Чарли бежал быстрее. Белый схватил меня и начал трясти, но я стала кричать. Он испугался. А Чарли был уже далеко...

Негритянка еще не докончила фразу, а американец был уже далеко и мчался на своей «505-й». Сердце бешено колотилось у него в груди, пот струился ручьями. Плюс 35° и 100% влажности! Для выросшего в Северной Дакоте это слишком. Чем вызвано бегство Чарли?

Только Чарли мог ответить на этот вопрос. Обуреваемый мрачными мыслями, Стенли Паркер доехал до бульвара Жискара д'Эстена. Он старался припомнить места, где бывал Чарли.

* * *

Смертельно устав, умирая от жажды, Стенли Паркер огибал Плато[2]2
  Центр Абиджана.


[Закрыть], чтобы вернуться в Кокоди. Многочисленные лагуны, перерезающие кварталы Абиджана, и редкие мосты через них превращали каждое перемещение по городу в настоящую экспедицию.

Потеряв терпение, Стенли повернул к отелю «Ивуар» и ринулся к бару. От ледяного пива перехватило горло. Он был без сил, и все впустую. Чего только ему не предлагали, пока он носился по городу: шлюх, чучела ящериц, краденую слоновую кость, еле живого детеныша кобры. Все, кроме Чарли. Где-то в Трейшвиле Стенли лишился зеркала от своей машины. Мальчишка с невинными глазами, дьявольски ловко орудуя отверткой, буквально на глазах у него спер зеркало, но, как говорят африканцы: «Украсть у белого не значит украсть». Утолив жажду, Стенли Паркер поднял голову, и перед его глазами предстала внушительная фигура женщины из племени бамбара. Кусок желтой материи, или, как говорят в Африке, пань, доходивший до щиколоток, плотно обтягивал ее роскошные бедра! Африканка томно, как это умеют делать лишь женщины тропиков, покачивала ими всего в нескольких метрах от Стенли Паркера. Однако эта картина не рассеяла его тревоги.

До встречи в Трейшвиле оставалось четыре долгих часа.

Что произошло с Чарли?

Чарли выполнял роль главной пружины в операции под кодовым названием «Руфи». Операцией руководил заместитель директора оперативного отдела, секретного подразделения ЦРУ.

За месяц до этого НСА[3]3
  Национальное управление безопасности, занимающееся электронным шпионажем (англ.).


[Закрыть] получило радиоперехваты, из которых следовало, что секретные службы Ирана готовили террористический акт против США на территории Сьерра-Леоне. Естественно, ЦРУ сосредоточило все свое внимание на этой маленькой стране, зажатой между Гвинеей и Либерией, в тысяче километров на северо-запад от Берега Слоновой Кости. Разведцентр ЦРУ в Фритауне, столице Сьерра-Леоне, не располагал материальными средствами для расследования. Операция была поручена абиджанскому центру.

Стенли Паркер принял решение использовать возможность, появившуюся несколько месяцев назад, и послать на задание Чарли.

Допив пиво, американец положил на стол тысячефранковую банкноту и вышел. Ему так хотелось сейчас скорее постареть на несколько часов.

* * *

Стенли Паркер остановил свою «505-ю» на пересечении авеню 7 ровно в 9.00. В этой части Трейшвиля стояли в ряд квадраты жалких лачуг, до отказа набитые бедным людом, съехавшимся сюда со всех концов Африки в надежде на лучшую жизнь в этой относительно преуспевающей стране.

Отель «Бабийя» был погружен в темноту, перед подъездом – никого. Американец насторожился. Обычно в это время здесь царило оживление. Его хозяин, тощий, как жердь, мавританец, гомосексуалист, принимал гостей в большой палатке на внутреннем дворике, попасть в который можно было, пройдя длинный грязный коридор. Стенли Паркер вышел из машины и только тогда заметил над названием отеля прибитую гвоздиками дощечку с надписью: «Закрыто по причине отпуска».

– Черт побери!

Должно быть, мавританец попал в тюрьму или умер от СПИДа. Паркер огляделся. Вокруг него на темном тротуаре кипела жизнь. Лампы-молнии освещали сидящих на корточках уличных торговцев, какие-то люди безмятежно спали прямо на асфальте, бесшумно двигались силуэты подозрительных типов. Трое молодых негров, сидя на краю тротуара, неподвижно уставились, словно кошка на канарейку, на его «505-ю». Хулиганье, готовое броситься на любую, самую ничтожную добычу, если будет уверено, что не получит отпора. Паркер внимательно вглядывался в темноту. Где же Чарли? Может, он пришел раньше и уехал, увидев, что ресторан закрыт? Стенли Паркер сел в машину, машинально проверил пистолет, спрятанный под рубашкой, несмотря на запрет местного центра ЦРУ. За исключением отдельных случаев, «case officers»[4]4
  Офицеры спецсвязи (англ.).


[Закрыть] не имели права носить оружие... Однако лучше уж, чтобы постыдно изгнали, чем увезли на родину в цинковом гробу... Он включил фары. Трое хулиганов исчезли.

Девять часов пять минут. Если Чарли приходил, он еще вернется. Стенли закрыл окна, закурил и включил магнитофон. Проклиная Боба ван Хезена, Стенли думал, что из-за его рассеянности он сидит здесь и портит себе кровь.

* * *

Половина десятого.

Стенли Паркер кипел от бешенства. Строил все возможные гипотезы. Худшее, что могло случиться: те, кто гнался за Чарли, уже поймали его. Но он мог прийти на встречу раньше, не зная о том, что ресторан закрыт, и не захотел ждать один в этом месте, пользующемся дурной славой. Тогда он должен вернуться.

Внезапно американец вспомнил о троих неграх, которых он заметил раньше. Может, они связаны с теми, кто гнался за Чарли? Если да, то Чарли, увидев их, смылся. А может, он просто запаздывает? Африканцы не имеют понятия о времени. Но, как показалось ван Хезену, Чарли чего-то боялся. Он знал, что Стенли – его лучшая защита. Очень мало шансов, что он просто задерживается... Американец нервно курил, напрасно вглядываясь в темноту. Негры могли спрятаться в любом темном углу и оттуда тоже следить за ним.

В десять часов Стенли потерял терпение и включил двигатель. Он очень медленно ехал по направлению к бульвару Деляфос. Чарли знал его машину. Если он укрылся где-нибудь в темном углу, то даст о себе знать... Так Стенли доехал до большого бульвара, но никого не обнаружил – ни Чарли, ни троих черных хулиганов.

Фары его автомобиля вырывали из темноты глинобитные стены домов, зелено-желтый неон зияющих витрин, язычки ламп-молний возле сидящих на корточках около своих лотков уличных торговцев. Их упорство преодолевало любую конкуренцию.

Но где же Чарли, черт возьми? Для очистки совести Стенли проехал еще раз перед отелем «Бабийя». Опять никого. Не выключая мотор, Стенли выключил фары, постоял какое-то время. Может, Чарли ждал его в одном из мест, где они обычно встречались раньше?

Поразмыслив, Стенли Паркер признался себе, что те трое африканцев беспокоили его. Что они делали у закрытого отеля?

Он поднялся вверх по авеню Королевы Поку, по обеим сторонам которого располагались бордели, куда проститутки привозились из Гвинеи, Того, Камеруна, небольшие ресторанчики – «маки» – и дискотеки. Толпа зазывал выбивалась из сил, стараясь затащить в свое заведение редких клиентов. Стенли Паркер по-прежнему ехал очень медленно в надежде, что Чарли, если он был где-то здесь, заметит его машину.

Возле дискотеки «2001» высокая женщина из племени бамбара с умопомрачительным задом подвалила, пританцовывая, к его машине и с многообещающей улыбкой предложила:

– Иди, патрон. Совсем недорого, правда.

Несомненно, вице-мисс СПИД-87.

Все заведения, словно соревнуясь, изрыгали нескончаемую музыку: Касса, Туре Кунда; улица тонула в зажигательных ритмах, возбуждая даже проституток, переминающихся с ноги на ногу на тротуарах. Миновав последнего лотошника-мавританца. Стенли погрузился внезапно в полную темноту. Улица удовольствий кончилась. Люди спали прямо на тротуаре, в глиняных лачугах, крытых гофрированным железом. Издали их можно было принять за трупы.

Стенли Паркер в нерешительности снял ногу с педали. Куда теперь? Он вспомнил внезапно о небольшом заведении возле рынка Трейшель, куда иногда наведывался Чарли.

Никакой вывески там, где, как думал Стенли, должна быть дискотека. Он вернулся на темные улицы, надеясь отыскать то, что искал. Подъехало такси, высадило пассажира и остановилось поблизости.

– Эй, шеф! Где «Бунти»?

Шофер не ответил. Американец вышел из своей «505-й», подошел к машине. Таксист так рванул с места, что Стенли едва успел отскочить в сторону, чтобы не быть раздавленным.

Наверное, таксист принял его за ливанца, который хотел с ним расправиться...

«Бунти» больше не существовало. Стенли снова направился на бульвар Деляфос; перед входом в Трейшвиль, возле ресторана «Ля Креоль» затормозил. Негр двухметрового роста услужливо открыл дверцу.

– Я поставлю машину, патрон.

Хозяйка ресторана, креолка весом в сто двадцать килограммов, буквально раздавила Стенли в своих объятиях, дохнув на него пачулями, и зашептала в ухо:

– У меня новая официанточка из Бенина. Грудь, я тебе скажу...

Ресторан полон. Белые и черные дегустируют блюда якобы креольской кухни, звучит рояль, и певец поет надтреснутым голосом. Стены сплошь увешаны бесхитростными картинами. Между столиками, томно покачивая бедрами, снуют хорошенькие официантки с головокружительными декольте, одаривая посетителей дежурной улыбкой.

– Видела сегодня вечером Чарли? – спросил Стенли Паркер.

– Не видела. Будешь ужинать?

– Нет, позже. Если Чарли появится, скажешь, чтобы подождал меня. Я вернусь.

Креолка заговорщически подмигнула ему:

– Ладно, негодник...

Стенли Паркер снова окунулся в зловонные горячие испарения, поднимающиеся от земли. Казалось, что сезону дождей не будет конца. Тревога росла в груди. Куда теперь? Он направился к бару, куда иногда заглядывал Чарли.

Его там не было. Проститутка-тоголезка схватила Стенли за руку и держала с такой силой, предлагая свое тело, что чуть было не оторвала рукав его рубашки. Стенли посмотрел на часы. Десять. Он уже начал терять всякую надежду. Оставалось заглянуть в «Сахарный тростник». Дискотека находилась в Трейшвиле, ее вывеска сверкала огнями совсем рядом. Портье – лысый атлет – радушно поприветствовал Стенли, и тот стал подниматься по узкой лестнице в надежде найти здесь Чарли. А вдруг?

* * *

Раздутый, словно реклама покрышек Мишелин, «qroto»[5]5
  Сокращение французских слов «Gros Tonneau» (большая бочка), означает на арго этой страны – высокопоставленный чиновник, предприниматель.


[Закрыть], в национальной одежде мао почти такого же коричневого цвета, как его кожа, с маленькими, заплывшими жиром глазками, медленно и прилежно двигался по краю танцевальной площадки. Его толстые пальцы почти впились в бедра его партнерши с прической, похожей на спутник.

В зале играл ганский оркестр. Музыка громыхала так, что тряслись стены. Разговаривать было невозможно. Две певицы и трубач старались изо всех сил, можно было опасаться, что их легкие выскочат наружу. Оркестр считался лучшим в Абиджане...

Танцующие вошли в раж и не отлипали от танцплощадки. Кого здесь только не было: проститутки, студенты, белая молодежь, несколько негров, бизнесмены. Сидели тесно на диванчиках и на табуретах. Стенли Паркер заглянул во все углы, наконец подошел к бармену, с которым был знаком.

– Чарли не видел?

Бармен отрицательно покачал головой.

– Сегодня вечером не видел, патрон. Убойный пунш?

– О'кей.

Из темноты выплыл силуэт в бубу, смело потерся о спину американца.

– А мне не предложишь стаканчик?

Вышколенный понятливый бармен нес уже два стакана. Девица уселась на табурет рядом со Стенли. Бубу цвета зеленых яблок прелестно облегало ее, подчеркивая груди, похожие на два маленьких снаряда, и необыкновенной формы высокие бедра. У девушки из племени бамилеке было круглое лицо, невероятно полные губы и деланно надменный вид. Выпив пунш, Стенли несколько расслабился – алкоголь подействовал.

Оркестр заиграл медленный чувственный танец.

– Потанцуем, – бамилеке наклонилась к Стенли.

Она прижалась всем телом к партнеру, обвила его шею руками, томно покачивая тазом. Однако Стенли оставался равнодушен к ее уловкам. Голова его была занята совсем иным. Он еще и еще раз перебирал в уме все варианты, стараясь угадать, где мог быть Чарли. Девица прижималась к Стенли Паркеру все теснее. Если бы он предложил ей три пунша, отвез домой, подарил тройку бубу, она полюбила бы его на всю оставшуюся жизнь. Музыка умолкла, и девица решительно повела его к диванчику в глубине зала, где в полной темноте любовные утехи, вечные как мир, расцветали пышным цветом. Чарли знал, что «Сахарный тростник» – это одно из тех мест, где он может найти Стенли. Значит, стоило немного подождать, внимательно следя за входной дверью. Стенли Паркер расслабился. Здесь было не так шумно. Девица в зеленом бубу, пользуясь темнотой, исподтишка положила руку между ног своего соседа. Все с тем же высокомерным видом ловко заработала пальцами, и очень скоро плоть Стенли Паркера отреагировала. Бамилеке тут же бросила на него косой взгляд.

– Я тебе нравлюсь?

Если бы не СПИД. Стенли, не раздумывая, овладел бы этим великолепным телом.

– Да, – вежливо ответил он, – но у меня нет времени.

Он положил на столик две тысячефранковые бумажки и встал. Девица последовала за ним. Он уже был у своей машины, когда она снова ухватила его за рукав:

– Ты меня не берешь?

Стенли обернулся, раздраженный ее настойчивостью. Девица воспользовалась моментом, тут же прильнула к нему и стала тереться о его все еще возбужденную плоть. Он и глазом не успел моргнуть, как девица расстегнула молнию на его брюках, обхватила его плоть всей пятерней и принялась решительно раскачивать.

Двое негров, проходившие мимо, смотрели на пару горящими глазами.

Взбесившись, Стенли Паркер грубо оттолкнул ее.

– Я же тебе сказал, что спешу. Пошла вон!

– Ты же мне сказал, чтобы я пришла, патрон, – в голосе девицы появилась злоба.

Она повернулась к двум неграм, призывая их в свидетели на своем диалекте. Они тут же приблизились с угрожающим видом. В доли секунды Стенли Паркер оценил обстановку.

Ничего не стоило получить удар ножом в живот. Он вынул тысячефранковую бумажку и вложил ее девице в руку.

– Вот, иди.

– Это все, что ты мне даешь? – жалобно заныла она.

В руке одного из негров сверкнул нож.

– Патрон, дай, что должен, она хорошая девушка.

Ни слова не говоря, американец взял левую руку негра и положил на то место, где под рубашкой была рукоятка пистолета.

Негр понял и отскочил, словно его укусил скорпион, вытаращив от страха глаза.

– Холодный металл, холодный металл!

И оба растворились в ночной темноте. В Трейшвиле убивали друг друга легко. Каждое утро мусорщики находили трупы воров. Их убивали палками ночные сторожа. Ни те ни другие не уступали друг другу в жестокости. Девица в зеленом направилась к «Сахарному тростнику», зажав в кулаке свою тысячу. Стенли Паркер выругался сквозь зубы.

Проклятая страна, проклятая профессия!

Садясь в свою «пятьсот пятую», Стенли увидел прямо напротив, на соседней улице, мигающий голубой свет. «У Зорбы».

Хозяин заведения, Зорба, подонок неопределенной национальности, импортировал проституток изо всех стран, даже из Колумбии. Но он знал все, что творится в Трейшвиле.

Паркер пересек улицу и вошел в бар. Что-либо увидеть было невозможно.

Мужчина и женщина топтались на месте, они прилипли друг к другу, словно две собаки во время спаривания. Пьяницы всех цветов кожи сидели и стояли у стойки бара. Проститутки скучали на диванчиках в ожидании клиентов. Патрон вышел навстречу Стенли и пожал ему руку.

– Выпьете стаканчик?

– Возможно. Я ищу Чарли. Не видели его?

Выражение лица Зорбы изменилось едва заметно.

– Нет. Сегодня вечером не видел.

Стенли Паркер сразу же понял, что он говорит неправду. К горлу подкатил комок. Все это ему не нравилось Плохо, очень плохо. Он отступил и вышел. Одна из девиц вскочила со своего места, догнала его уже на тротуаре.

– Шеф, Стен!

Он остановился. Протитутка из Чада, по имени Арлет работает у Зорбы. Очень красивая девушка из племени тубу. Светлокожая, с печальными глазами лани. Говорили, что она ВИЧ-инфицирована, но ее клиенты об этом не знали. Американец улыбнулся ей.

– Я спешу, Арлет.

– Я не за этим. Мне надо кое-что тебе передать. Я видела твоего приятеля Чарли.

Стенли Паркер остановился, как вкопанный.

– Он здесь был очень рано. – Как все африканцы, она имела смутное представление о точном времени. – Чарли был чем-то очень обеспокоен. Он тебя искал и сказал, что едет снова на авеню Королевы Поку.

Они играли в прятки...

– Почему Зорба ничего мне не сказал?

– Приходили какие-то типы, они его тоже искали.

– Какие типы? Сколько их было? Черные?

– Трое черных, шеф. Нехорошие.

Стенли вложил ей в руку бумажку.

– Спасибо, Арлет. Увидишь Чарли, скажи ему, чтобы шел в «Ля Креоль» и ждал меня, не двигался с места. Попробую его отыскать.

Почти бегом Стенли вернулся к своей машине. Тревога нарастала. Он должен первым найти Чарли. Прежде чем отъехать, Стенли достал из-под рубашки «вальтер ППК», дослал патрон в ствол, поставил на предохранитель и положил между сиденьями так, чтобы снаружи он был не виден. Лоб покрылся потом, но не только из-за жары и влаги.

* * *

Чарли выскочил из почти пустой дискотеки «Тропикаль» и огляделся. Трое негров, которые шли по его следу, изучали расположенную рядом другую дискотеку, в которую он заглядывал до этого. Весь вечер длилась эта жуткая игра в прятки. Кругом темнота. «Тропикаль» – последнее заведение, где он надеялся найти Стенли. Чарли предполагал, что преследователи сейчас вернутся, и, не мешкая, ринулся вниз по авеню Королевы Поку. Он опасался темных пустынных улиц. Свет, люди – его лучшая защита. Чарли бежал, проклиная все на свете. Если «Бабийя» открыта, думал Чарли, он спасен.

Внезапно Чарли остановился на углу улицы 21 и, присев на корточки, спрятался за спиной лотошника-мавританца. Торговец сидел неподвижно, как соломенное чучело, с полуопущенными веками, перед колеблющимся фитилем светильника. Никто не интересовался его фисташками. Он мельком взглянул на Чарли, но не пошевельнулся. Из канавы несло тухлятиной, в глубине ее копошились бесчисленные огромные крысы.

За своей спиной Чарли вдруг услышал прерывистое дыхание. Он вскочил. В темноте, у полуразвалившейся стены лачуги, он с трудом разглядел мужчину и женщину. Девица задрала мини-юбку до самых бедер и, словно торопясь, ласкала огромную плоть своего клиента. Ее клиент, белый здоровяк, спустил брюки до самых щиколоток. Они прервали свое занятие и пошушукались. Затем мужчина грубо повернул девицу к себе спиной, быстро на ощупь нашел то, что ему было нужно, и Чарли увидел, как плоть здоровяка стремительно исчезла между ягодицами проститутки. Девица испустила крик, похожий на рычание, но тут же умолкла. Партнер держал ее за бедра и лихорадочно вколачивал свою плоть все глубже и глубже, словно хотел пригвоздить девицу к стене.

Чарли, несмотря на свое отчаянное положение, почувствовал жжение в нижней части живота, – так на него подействовала эта грубая, примитивная эротическая сцена.

Рядом с мавританцем сидела на корточках девчушка и с интересом наблюдала за парой.

Белый разошелся вовсю, он хотел получить удовольствие на всю уплаченную сумму. Теперь он несколько сбавил скорость и не давил с такой силой на бедра девицы.

Чарли отвернулся и вытер вспотевшие руки о бедра. У него больше не было сил, его травили, как дикого зверя. К счастью, он заметил трех своих преследователей, поджидавших его перед отелем «Бабийя». Во что бы то ни стало он должен добраться до «Сахарного тростника» или до «Ля Креоль». Без сомнения, его «наниматель» обязательно заглянет в эти места. От желанной цели Чарли отделяли темные безлюдные улицы, где так легко перерезать горло... Надо решаться. Можно, конечно, попробовать найти такси.

Он напряженно вглядывался в проезжающие машины. Только бы Арлет передала его послание. Трое негров вышли из «Тропикаль». Какое-то мгновение они колебались, но затем вместо того, чтобы вернуться назад, направились в ту сторону, где был Чарли. Они не спешили, внимательно всматривались в темноту, переступали через лежащих на тротуаре людей, не забывая вглядываться в их лица.

Мавританец слегка повернул голову в сторону Чарли. Он увидел троицу и все понял.

– Убирайся, – коротко бросил он, не желая умирать из-за незнакомца. Но ужас в глазах Чарли заставил его переменить решение. Он положил руку на голову девочке:

– Иди за ней, она тебя отведет кое-куда.

Он что-то сказал ей тихо, но девочка не двинулась с места, не в силах оторвать зачарованного взгляда от белого, который словно старался насквозь проткнуть своей плотью проститутку. Секунды текли бесконечно долго, но вот клиент дико зарычал и излился в отверстие между ягодицами проститутки. Девчушка встала и позвала Чарли.

– Идешь?

Чарли не ответил. От страха он потерял дар речи. Троица была от него в нескольких метрах. Чарли не двигался, вид негров действовал на него, как удав на кролика. Стоит пошевелиться, и они обнаружат его. И вдруг позади негров появилась белая «505-я». Машина двигалась очень медленно.

Стенли!

Одним прыжком Чарли вылетел из-за спины мавританца и рванулся к машине.

– Эй, mousso[6]6
  Женщина (бамбара).


[Закрыть], красавица!

Белый, накачавшийся пальмовой водкой, еле держась на ногах, раскачивался из стороны в сторону на тротуаре. У входа в «Тропикаль». Увидев соблазнительный круглый зад затянутого в мини-юбку из черного сатина травести Чарли, пьяный замер на месте, не в силах оторвать от него загоревшиеся желанием глаза...

Осведомитель Стенли, с трудом ковыляя на высоких каблуках, бежал к «505-й», но при этом, даже не отдавая себе отчета, похотливо вилял бедрами. Резкий свет неоновых ламп подчеркивал неумеренный грим, наклеенные ресницы и ярко-фиолетовые губы. Грудь, раздувшаяся от гормонов, колыхалась под оранжевой майкой. Чарли подскочил к «505-й». Лицо его окаменело. Это был не Стенли Паркер, а белый водитель, невысокого роста, в очках. Рукава рубашки завернуты, лицо неподвижное, злое. Бросив презрительный взгляд на Чарли, он спросил:

– Ловишь клиентов, а?

– Патрон, – умоляющим голосом обратился к водителю Чарли, – разрешите мне сесть в машину.

Белый пожал плечами.

– Что, неудача? Выкручивайся, как знаешь, у меня нет желания очутиться в больнице.

Он не мог быстро отъехать: мешкали люди на середине улицы. Чарли обернулся: черные силуэты приближались к нему.

– Пожалуйста, патрон, – умолял Чарли, – мне надо немедленно уехать, эти типы хотят мне зла. Разрешите мне сесть.

– Кончай врать, – засмеялся белый.

В полном отчаянии Чарли схватился за ручку задней дверцы и хотел открыть ее, когда внутри раздался щелчок: водитель замкнул все четыре дверцы на замок. Воспользовавшись тем, что перед ним открылся просвет, он нажал на все педали, и машина рванулась вперед. Окаменев, Чарли остался стоять посреди улицы рядом с девочкой-мавританкой. Троица негров приближалась. Здоровые парни в майках и джинсах с бритыми головами.

Чарли бросился бежать к «Тропикалю». Один из троих негров крикнул что-то вышибале на бамбара, и тот грубо оттолкнул Чарли, не позволяя ему войти.

Девочка позвала:

– Иди сюда!

Чарли побежал, одну туфлю он потерял. В тот момент, когда он добежал до того места, где стояла девочка, один из преследователей, схватив его за запястье, швырнул к стене. Чарли ударился о стену, не в силах вздохнуть.

Другой негр налетел на него, как дикий зверь. Молча, левой рукой отвел голову Чарли назад и одним ударом правой раскроил ему горло от уха до уха. Две сильные кровавые струи фонтаном высоко вырвались из разрезанного горла Чарли. Чарли заорал, но крик его длился не более половины секунды, перейдя в глухое клокотание, потонувшее в звуках музыки, доносившейся из «Тропикаля».

Раскрыв от ужаса глаза, девочка бросилась бежать и налетела на убийцу. Он грубо оттолкнул ее. В руке он все еще держал бритву. Лезвие глубоко вошло в горло девочки. На какой-то миг она зажала рану, чтобы остановить кровь, потом рухнула на землю и затихла.

Пока Чарли сползал по стене, корчась от судорог, третий негр, приземистый, с яйцевидной головой, шуровал под черной сатиновой юбкой. В правой руке он тоже держал бритву. Кромсая нейлон и тело, он отыскал член и яички, зажал их в левой руке, одним ударом бритвы отсек все и бросил на труп.

Два убийства заняли не более тридцати секунд.

Первый негр, который схватил Чарли, пытался вырвать из рук мертвеца сумочку, но при падении ее ремешок обмотался вокруг запястья травести, и сейчас сумочка лежала под мертвецом. Негр изо всех сил тянул ремешок, и уже совсем было завладел сумкой, когда прямо напротив них затормозила машина: из нее выскочил мужчина.

– Осторожно, шеф!

Оставив в покое труп, негры рванули в темноту, обходя проституток и перепрыгивая через людей, сидящих на тротуаре.

При виде окровавленной майки, юбки, располосованного горла и всего, что валялось на трупе Чарли, Стенли Паркера едва не вырвало. Травести не дышал, похожий на зарезанного поросенка, из которого выпустили всю кровь. К месту преступления начали осторожно подходить прохожие. Они с ужасом и омерзением разглядывали неприкрытые ноги...

– Так это не настоящая девушка! – удивился один прохожий.

Стенли Паркер склонился над покойником. Ему удалось овладеть сумочкой Чарли. Он поспешил удалиться, пока его не схватили.

На середине дороги на коленях стоял торговец-мавританец, поддерживая двумя руками голову мертвой девочки. Он смирился.

* * *

Через час, а может быть, на следующий день прибудут полицейские...

Стенли Паркер сел в машину и сразу отъехал. Догнать убийц невозможно. Да и не стоило, это всего-навсего подручные. В Трейшвиле их не счесть!