• • •

 

Демон душу принуждает

С ручкой рыскать при Луне,

Стихом мыслить побуждает

Ночью, днём и на заре.

 

 

Ну зачем так утомляюсь,

Душу мыслью извожу,

Мысли страстью наполняю

И с печалью в мир гляжу?

 

 

И к чему ни днём, ни ночью

Жить спокойно не могу,

Вижу умерших воочью,

В спорах с ними восстаю?

 

 

Гегель ночью вдруг предстанет —

С ним о сущем спор веду,

Иль Ульянов (Ленин) встанет

Всем живущим на беду.

 

 

Я ему о человеке:

"Он не может быть другим!".

Ленин Маркса тычет в веки:

"Станет он, каким хотим!".

 

 

Мухаммад вдруг ночью грянет:

"В мире он – Аллах – един".

Иль с улыбкой Пушкин глянет,

Друг и детства, и седин.

 

 

Демон, Демон мною водит,

Тенью он за мною ходит,

Силой, волей наполняет,

Мыслью огненной питает.

 

• • •

 

Всё, в природу удаляюсь,

В глушь лесную ухожу.

В ней свободой наслаждаюсь.

В ней, как в царстве грёз, брожу.

Вот кудрявая берёза,

Вот зелёная сосна,

Шелест, тишь, лесная грёза:

Музой полнится душа!

 

• • •

 

Я всё ищу, ищу чего-то,

Пытаясь суть всего узнать,

И всё скитаюсь одиноко

Не в силах сам себя понять.

 

• • •

 

В какой-то скуке жизнь проходит,

В минорных, неулыбчивых тонах,

Один день точно на другой походит

В претензиях, разборках на судах.

 

 

Как жизнь заполнить радостью исканий

И вырваться из скучной колеи,

Изринуть боль нахлынувших терзаний:

Проходит жизнь, уносятся мечты.

 

 

Кругам природы дивной повинуясь,

Лишь только в них всю гамму чувств ловлю:

Весной, скворцами, летом вновь живу я

И в красках осени печаль ношу.

 

• • •

 

Как трепетно, задумчиво в лесу:

Лесная тишь меня околдовала.

Но вот кукушка вдруг закуковала,

И я, застыв, считаю… Чуть дышу,

Боясь одно «ку-ку!» не досчитаю.

 

• • •

 

К познаниям обширным устремлённый,

Труды великих мыслью перебрав,

Я, кажется, остался посрамлённым,

Себя, своей природы не познав.

Поэтому печалью наполняюсь,

Поэтому без радости скитаюсь,

Себя и в части малой не сказав.

И философией, и правом увлекался,

И Гегеля, и Маркса изучал,

Поэзией, искусством наполнялся,

Возвышенным и добрым дух питал.

Столярничал, учил, играл в театре,

«Стремленье тщетное» постигнув в Сартре,

Себя ещё ни в чём не исчерпал.

 

 

Во всём, во всём несбыточность задатков,

Начало бурное, но… нет конца.

Во всём одни горячие ухватки,

Порывы бесконечные юнца.

Вот-вот за что-то с жаром ухватился,

Душою пылкой весь воспламенился,

Но пламень снова не обрёл венца.

Зачатым быть, но так и не родиться:

Где силы брал, чтоб дух свой укрепить

И в новый путь со страстью устремиться,

И в новом пораженье не остыть?

С одной лишь целью духом надрывался,

Чтоб он со мной в могиле не остался

И радости от творчества вкусить.

 

 

Как много дум, исканий было сколько:

Однако суть свою не обнажил.

В стихах вот этих выразился только,

Лишь в них немного душу приоткрыл.

Куда же делись многие задатки,

Зачем боролся, жаждал в жизни схватки?

Я счастливым в борьбе с собою был!

 

Оле

 

Вечер, в ночь переходящий,

Тайны полумрака.

Взгляд красивых глаз манящий,

Звёзды зодиака.

 

 

Там, в безмерности пространства,

Тишь ночи какая!

Россыпь звёздного убранства —

Благость неземная!

 

 

Здесь, в небесном осиянье,

Ты стоишь такая,

Как Венеры изваянье —

Статуя живая!

 

 

Тайны неба и земли

Слились воедино.

Мы с тобой их унесли

 

 

В этой ночи дивной.

Весь охваченный Луной

Небом наслаждаюсь.

Мигом чудным и тобой

В счастье наполняюсь.

 

• • •

 

Ты сам себе начало и конец,

Ты сам себя мельчишь иль возвышаешь,

Ты сам себя целитель и творец,

Ты сам своей судьбою управляешь.

 

 

Ты матерью для жизни нарождён,

Зачем же ждёшь «загробный мир» со свечкой?

Не будь небесным царствием пленён,

Не будь в руках священников овечкой.

 

 

Они при жизни в царствии живут,

Во злате в храмах «божьих» пребывают,

Заветам ветхим, скромности неймут,

Хотя мирянам (пастве) их внушают.

 

 

Кто верой в бога яро устремлён,

Не просто он в иллюзиях витает,

Враждою к иноверцам ослеплён,

К иным богам терпимости не знает.

 

 

Единый бог – отказ от своего:

Не может быть иного разрешенья.

Веками бьются люди: "Кто – кого?».

И в этой битве – нет меж них прощенья.

 

 

Религия – основа не добра,

Основа зла, иллюзий, лицемерья.

И там, где много верных ей: беда.

Тому «священный» город подтвержденье.

 

 

В «священном» граде – вечная вражда,

И будет так, пока он существует!

Здесь каждый жаждет «страшного суда»,

Что он всем иноверцам адресует.

 

 

Народы сами, муллы иль попы

Виновны в столь жестоком разобщенье?

Свои "овечки" каждому нужны:

Виновны те, кто занят «постриженьем».

 

 

Умрёт пастух, но паству не отдаст,

Поэтому богов различных много,

Поэтому так пыжится схоласт,

Поэтому единого нет бога.