Песнопения Сирина

 

Кто, панцирь отчуждения порушив,

Не испросив, ко мне заходит в душу?

Как из острога – почему – спеша,

Ему навстречу ринулась душа?

 

 

Пахнуло степью вольною, полынью,

Пророчеством, ожившею былиной.

Божок мирских забот во мне притих,

Как только зазвучал духовный стих.

 

 

Протяжный плач, и ветер в нём, и осень,

И долгий взгляд в глазах слегка раскосых,

В нём и пастуший слышится рожок,

И колокол, молящийся Восток…

 

 

Слепой певец, свои познавший корни,

О! Как он зряч в своём труде упорном!

Не лицедейство, а добытый хлеб

Он делит с нами – плод пытливых лет.

 

 

В нём – душ далёких предков благородство,

И барства нет ничуть, и нет холопства,

Достоинство смиреньем уравняв,

Дарует нам исконный русский нрав.

 

 

От времени рассохшуюся лиру

Душою оживляет дивно Сирин.

Святой и очищающий восторг

В сердца вселяет нам не сам ли Бог?!

 

Очищенье

 

Сирин перелистывает ноты,

Нас ведя в минувшие века.

Предков наших о душе забота

Тоже нам становится близка.

 

 

Мир преображают песнопенья —

Он уже нам кажется иным,

Будто чудо чистого прозренья

Истиной даровано слепым.

 

 

Исцеленье дарится калекам,

Светится в распевах мудреца

Божья искра в духе человека

И гуманность в промысле Творца.

 

 

Сирин, будто став за нас в ответе,

Промывая нам глаза души,

Жизнь таким вдруг озаряет светом,

Что уже не можется грешить.

 

Лики Сирина

 

В искусстве – слепое уродство:

Так больно ушам и глазам!

И сердце устало бороться…

Где песен былых благородство? —

Для душ утомлённых бальзам.

 

 

Настроив на истину лиру,

Ища к нашим душам пути,

Как пастырь заблудшим и сирым

Отправился праведный Сирин

 

 

Свет божьего слова нести.

Той истине – вера порукой!

И вновь возрождают нам храм

Добытые в творческой муке

 

 

Какие красивые звуки! —

Услада уставшим ушам.

С их пеньем ничто не сравнится —

От радости брызнет слеза.

 

 

Не из-под рублёвской ли кисти? —

Какие красивые лица! —

Услада уставшим глазам.

Не грех поклониться нам будет

 

 

Певцов матерям и отцам,

Когда в нас все доброе будят

Какие красивые люди! —

Отрада уставшим сердцам.

 

Глас небесный

 

Что за праздник? Что за праздник?

Звон колоколов!

Будто зазвучали сразу

Тыща голосов.

 

 

Медь большого прогремела,

Малых серебро.

И душа сама запела.

Светится нутро.

 

 

Что же хочет, интересно,

Тысячами лет

Передать нам глас небесный:

Зов, укор, привет?

 

 

Головы поднялись кверху.

Воспарился дух.

С любопытством или верой

В храм святой идут?

 

 

Разливается по венам

Жизненный покой:

Хорошо хоть на мгновенье

Стать самим собой.

 

 

Голосит на нотах разных

Колокольный вал.

Что за праздник? Что за праздник?

Божий день настал!

 

Азан

 

Ночь прощается с Кабулом,

Нарождаются лучи,

С минарета звонко будит

Правоверных азанчи.

 

 

В звуках зычного азана —

Заклинанье от беды,

Боль и скорбь Востока, раны

И надежды бедноты.

 

 

Просьбы жаркие к Аллаху

Отпущения грехов,

Песнь о предках, что во прахе,

И к молитве первый зов.

 

 

Ветерок подул в оконца,

Свет неярких звёзд потух.

И – служитель культа Солнца —

Свой азан поёт петух.

 

Минарет

 

Первый луч прикоснулся к глазам.

Держит сон ещё сладкий и липкий,

Но звучит уже зычный азан

К омовению сердца молитвой.

 

 

Зов к молитве – как песня души

О величьи творца мирозданья.

Минареты, как карандаши,

Продолжают о вечном сказанье.

 

 

Успокоился старый пират:

Став купчиной, жизнь переиначил.

Зацепившись за месяц, стоят

Минареты – застывшие мачты.

 

 

Азанчи посылает свой зов

Сотни лет в небо – нету ответа.

В честь покинувших Землю богов

Минарет – смутный облик ракеты?

 

 

Видно, был не единожды крах,

Человечество в прах растирая, —

Мы грустим о златых временах,

Мы скорбим о потерянном рае.

 

 

Не случается жизнь без грехов —

Такова человека природа.

Минареты – от гнева богов

Сквозь раскаянье громоотводы.

 

 

Сто загадок таит Будды след.

Будоражит нас зов Атлантиды.

Колокольня стоит, минарет

На руинах дворца Артемиды…

 

Восточная фреска

 

Воздух – вакуум,

Солнце – рентген,

И земля, как цемент,

Горы – в камне верблюды,

А над всем минарет,

И опять минарет,

Словно коконы,

В ткани обернуты люди.

Заунывный азан,

Хохот злой ишака,

И насквозь пропылившийся ветер.

Вол, дувал и соха —

Весь портрет кишлака —

Летаргия минувших столетий.

 

Соната Моцарта

 

Вызывая карусель эмоций,

Радуясь, ликуя и звеня,

Потрясает семилетний Моцарт

Сорокатрёхлетнего меня.

Души наши голубями взмыли,

Только что склонённые ничком.

И манжеты – ангельские крылья —

Вспархивают над живым смычком.

Мальчик, милый! Выстрадав бессмертье,

Как же бескорыстно ты горел,

Если даже через два столетья

Нынешние радости прозрел!