Александр Клименко
Путь к успеху. Как изменить систему, не изменив себе

Моим читателям

   …В эти дни мне приходится переживать странное состояние духа. Физически я нахожусь вдали от родной земли, но душой и сердцем – никогда ее не покидал. Я внимательно слежу за тем, что происходит в Украине. Потому что твердо уверен: не только мое прошлое, но и будущее неразрывно связаны с родной землей.
   Иначе не будет и быть не может.
   Меня не трогают потоки обвинений в мой адрес. Это преходяще, а мое служение родной стране – вечно. Это зов долга, который был не столь ощутим, пока я работал, не жалея сил, на благо Украины. Так незаметен воздух, пока им дышишь полной грудью. Так незаметна прелесть родного края, когда в нем просто живешь.
   Я люблю свой Донбасс – землю, давшую мне жизнь, научившую бороться и добиваться своего. Я люблю Украину, для которой, как и миллионы моих земляков, работал, не щадя своих сил. Знаю, что вернусь. Поэтому угрозы, ультиматумы и клевета меня не задевают. Уже.
   Я – человек глубоко верующий. Именно это позволяет мне стоически переносить весь поток клеветы, который обрушивается сегодня на меня и тех, кто стоял и стоит рядом со мной. Тех, кто был движущей силой величайших, по моему мнению, преобразований в налоговой системе Украины.
   Мы работали в специфической сфере, и оценить совершенное нами может только специалист. Это не значит, что наши результаты невидимы.
   Ведь и выкладки нобелевского лауреата понять может только ученый сопоставимого уровня. Но, не догадываясь о причинах и движущих силах великих открытий, обычные люди ощущают их видимые последствия: новейшие технологии, коренные изменения в своем образе жизни, острая необходимость в новых знаниях и умениях, чтобы остаться востребованным обществом.
   Так и в случае с нашими реформами. Исчезли очереди в налоговых офисах, упростилась бюрократия, папки с бумагами уступили место специальным программам. Раньше люди толпились в тесных коридорах, раздражаясь и ругаясь, осыпая оскорблениями ни в чем не повинных заложников устаревшей неэффективной системы – рядовых работников налогового ведомства. Теперь все окружены комфортом во время выполнения формальных процедур и берегут свои нервы – и клиенты, и клерки. Каждый четко понимает задачу. Одни заполняют документы в несколько простых кликов на компьютере. Вторые проверяют и принимают присланную отчетность в тишине и спокойствии, избавленные от необходимости продираться на рабочее место сквозь строй возмущенных и разгневанных налогоплательщиков.
   И только тот, кто участвовал в осуществлении реформы, знает, какой титанический труд предшествовал этому, чего стоило развернуть неповоротливую, инертную, активно противящуюся изменениям государственную машину лицом к прогрессу и развитию.
   Как сказал мудрец, глупо делать работу ради благодарности других, но неблагодарность ранит того, кто сделал хорошую работу. Речь идет об абсурдных обвинениях и вздорных упреках.
   Я воспринимал их как обращенные не к себе лично. Это я уж как-нибудь пережил бы. В клевете видел проявление глубочайшего неуважения к неимоверным усилиям, приложенным моей командой для того, чтобы запустить, наконец, процесс изменений. И подталкивать его до тех пор, пока он не станет необратимым.
   Лишенный возможности вернуться на родную землю и достойно, аргументированно ответить своим хулителям, отрезанный от доступа к объективному правосудию, я мог только слушать, читать, видеть… И переживать все это внутри себя.
   Наверное, самым тяжелым было следить за новостями из Донбасса. Невыносимо осознавать, что край, который ты помнил счастливым, преуспевающим, динамично развивающимся, погружен во мрак и хаос. Невозможно представить, что такое происходит в наше время, в стране, стремящейся в Европу…
   Меня спасала вера. Я считал это испытанием, ниспосланным мне для укрепления силы духа.
   «Злословие очищает», – повторял мне духовный наставник. Повторял часто.
   Эта мысль казалась мне странной. Но, в конце концов, я понял, о чем он говорит. Злословие позволило мне отделить зерна от плевел. Отчетливо проявились те, кто раньше искал моей дружбы, а теперь отшатнулся от меня и сделал вид, что мы никогда не были знакомы.
   К огромному своему облегчению и счастью, я не увидел в толпе обвинителей никого из тех, кого считал единомышленником и соратником. Это убедило меня в том, что при всех своих недостатках я все же умею разбираться в людях.
   Пусть мало кто нашел в себе смелость открыто и публично стать рядом со мной. Но и каждый промолчавший в то время, когда можно было сделать карьеру на клевете, продемонстрировать лояльность новому руководству, даже пойти на повышение и попасть в фавориты – ценен и дорог мне. Среди людей, облеченных моим доверием, предателей не оказалось. И за это новое знание я должен неустанно благодарить Всевышнего. Вряд ли я узнал бы при других обстоятельствах с такой предельной ясностью, что меня окружают в массе своей порядочные, честные, принципиальные люди. И я низко склоняю голову перед их незаметным со стороны, но очень важным для меня поступком. Или подвигом? Да, пожалуй, это не будет преувеличением. Именно подвигом.
   Подвигом, понятным, возможно, только мне. Но от этого чувство искренней благодарности, которое я к ним испытываю, не становится меньше, а их действие – мельче.
   И это еще одна из причин, побудивших меня освоить новое для меня писательское дело. Я обязан отплатить всем, чем смогу, каждому, кто проявил мужество, поддерживая меня.
   Счастлив, что те, кто был ко мне ближе всех прочих, не бросили меня и сегодня. Они последовали со мной в добровольное изгнание. Не сдались и не пали духом. Крепко спаянная команда, над созданием которой я кропотливо трудился долгие годы, приняла решение быстро и однозначно. Никто из них не пошел выторговывать себе сохранение высокого поста или иные бонусы в обмен на то, чтобы публично или кулуарно откреститься от меня.
   От меня, уже оставшегося без власти, влияния, должности…
   Их верность еще более укрепила меня в уверенности, что все делаю правильно и с правильными людьми. Ведь предав меня, они бы не утратили ничего. И могли бы ничего не опасаться. Я не мог им помешать, а мстить не в моих правилах, и все они об этом знали. Я не мог ничего им больше дать, не мог что-либо обещать и гарантировать. И об этом они тоже знали. Но пошли за мной.
   Во-первых, потому что нас связывали крепкие узы прошлого. Мы многое испытали вместе, многое вместе преодолели. Мы привыкли чувствовать друг друга. Каждый из нас, делая общее дело, нес свой крест. Мы приходили на работу и уходили в одно то же время – тогда, когда этого требовало дело. Проходили на рабочие места, шагая по гулким пустым коридорам: почти всегда мы были в офисе первыми, и до начала рабочего дня еще оставался час, а то и два. А вечером уходили по тем же пустым коридорам, потому что все уже отдыхали от трудов праведных.
   Мы горели одной идеей, выполняли одну на всех миссию и были увлечены ею на все сто процентов. Мы не представляли своей жизни вне процесса глобальных изменений, который нам удалось запустить. Мы понимали, что нам сказочно, невероятно повезло! Большинство людей на этой земле ведомы преобразованиями, их несет бурный поток событий, самым умным или удачливым удается лишь найти себе комфортное место в изменившемся мире. Это удачная, но не самая счастливая судьба. Мы же волею Божьей стали вестниками давно назревшего прогресса. Это было захватывающе и возносило ввысь, хотя и давило на плечи тяжелым грузом ответственности.
   Это же неимоверно объединяло и до сих пор объединяет нас. Как бы ни сложилась далее судьба каждого из нас, чужими друг другу мы не будем уже никогда.
   Верю, что впереди у нас длинный общий путь на многие годы. Мы, как и раньше, смотрим в будущее. И видим его, как и раньше, одним на всех.
   И уж, конечно, мы не видим себя в роли пугала и вечно виновных во всех горестях временно оставленной Родины.
   По прошествии времени я научился спокойно воспринимать все попытки очернить меня и мою команду. Вера помогла мне обрести смирение и относиться к этому с пониманием. И даже с некоторой долей иронии.
   Но мириться с тем, что происходит, нельзя. Не потому, что речь идет обо мне. Речь идет о стране, служению которой я посвятил много лет и честно отдавал этому все силы. Вот почему мириться с клеветой я никогда не соглашусь.
   Не молчать, бороться за правду, за справедливость, за Украину. Говорить, пока другие молчат или боятся говорить. Вот мой моральный долг перед Украиной. Страной, которой я намерен служить и в будущем.
   Ибо нельзя идти в светлое завтра, если это «завтра» базируется на «вчера», состоящем изо лжи и клеветы.
   Пусть бы демонизировали лично меня. Но ведь моя персона используется для того, чтобы очернить мою команду и все нами сделанное. Вот это по-настоящему страшно для меня, и с этим я буду бороться до последнего.
   Мы упорно трудились над тем, чтобы дать налоговой системе Украины лучшее настоящее. И заложили основу на будущее. Путем тщательного отбора сформировали концентрат прогрессивных идей, долго просчитывали и предугадывали тренды ближайших лет, учитывали все поддающиеся прогнозированию факторы.
   Мы превратили мечту в цель, цель – в программу, программу – в подробный план, план – в детальную инструкцию для каждого из 60 тысяч работников Министерства доходов и сборов. Мы вплотную подошли к тому, чтобы создать систему, максимально свободную от воздействия человеческого фактора на всех уровнях: от рядового инспектора до высшего руководства.
   Мы проектировали механизм, равного которому в этой сфере независимая Украина еще не видела. Заранее планировали его периодическую модернизацию, чтобы оставаться конкурентоспособными на глобальном рынке государственных услуг. Быть на уровне – это нескончаемая гонка. И в современном мире благополучные страны – лидеры бесконечного состязания.
   Мы были первыми, кто принес эту концепцию в работу государственного аппарата. Налоговая сфера – это глобальный рынок услуг, здесь за «клиентов», то есть инвесторов, идет непрерывная борьба по обычным конкурентным правилам рынка.
   Выигрывает тот, кто сумеет предложить лучшее.
   Выигрывает тот, кто не меняет условий ежедневно и без предупреждения. Тот, кто заслуженно имеет репутацию надежного партнера. Тот, от кого не ждут подвоха при смене власти после выборов или в результате общественных потрясений.
   Эта идея тяжело пробивала себе путь. Но ничто не может остановить идею, время которой пришло. Она была реализована. Мы гордились ею. Гордились, я считаю, заслуженно. А потом случилось то, что случилось – и…
   Мудрый старик Эйнштейн верно заметил, что в этом мире бесконечны только две вещи – Вселенная и человеческая глупость. Мне больно смотреть, как глупцы сегодня с упоением крушат все, созданное нами. Не оценивая и не вникая. Крушат только потому, что оно связано с моим именем.
   Знаете, иногда, в минуты истины, кажется, что история – бесконечная цепь одних и тех же ошибок. Неужели прав был Мао, говоривший: «Тому, кто ходит по кругу, кажется, что он идет вперед, потому что он идет»? Изучая историю налоговой службы Украины, заметил, что персоны ее руководителей всегда менялись по троичному циклу: созидатель – разрушитель – стабилизатор.
   Первым созидателем был, безусловно, Виталий Никифорович Ильин. Могу только представлять, как ему и его соратникам было тяжело с нуля, на пустом месте создавать налоговое ведомство независимой Украины.
   Я общался с ветеранами налоговой службы. То, что они рассказывали, и ужасало, и потрясало. С трудом можно вообразить, каково это – работать в таких спартанских условиях.
   Огромное здание на Львовской площади, где находилось возглавляемое мной Министерство доходов и сборов Украины… Я лично следил за ремонтами в этом здании, тщательно шлифовал все нюансы проектов реконструкции. Не уровень министра? Возможно. Но я должен был убедиться, что там все в порядке, потому что для меня принципиально важно обустройство комфортного рабочего места для подчиненных.
   Это не блажь и не показуха. Не могу требовать чего-то от людей, которым не созданы оптимальные условия для работы. Те, кто связаны общим делом, связаны и взаимными обязательствами. Да, я требовал от подчиненных полной отдачи. Но предварительно сделал все, чтобы они не испытывали никаких неудобств, выполняя поставленную мною задачу.
   После общения с ветеранами-основоположниками я посмотрел на старое здание другими глазами. Сквозь привычные, каждый день видимые стены проступила История.
   Смотрел на новенькую отделку, а видел обшарпанные обои.
   Смотрел на серверный зал мониторингового центра, заполненный передовым оборудованием последнего поколения, а видел пишущие машинки с разбитыми шрифтами и заедающей кареткой.
   Смотрел на современную офисную мебель, а видел одряхлевшие колченогие столы (один на троих сотрудников).
   Смотрел на аккуратно подшитые компьютерные распечатки, а видел потрепанные картонные папки, набитые листами серой дрянной бумаги.
   В голодной и бедной Украине 1992 года созданием налоговой системы занимались люди, которые работали практически круглосуточно и питались принесенной из дому картошкой в стеклянных баночках, обернутых газетой.
   Они не щадили себя ради того, чтобы в молодой стране, только что возникшей на карте мира, заработала рыночная экономика и граждане получили, наконец, достойный уровень жизни.
   Половина этажа, всего несколько комнат в стандартной панельной высотке… Здесь начиналось то, что досталось в наследство мне. И я сделал все, чтобы оправдать доверие стоявших у истоков.
   Вторым ярким созидателем стал Николай Янович Азаров. Сегодня отношение к этому человеку в Украине крайне неоднозначное. Но в истории налогового дела он оставил заметный след. Он сделал налоговое ведомство авторитетным и влиятельным органом, способным формировать самостоятельную политику и полноценно участвовать в государственной регуляторной деятельности. Все это трудно переоценить.
   А вот, скажем, Александр Киреев для меня – эталон разрушителя. «Шариков» в чистом виде. Он и начал не с созидания, а с отрицания: объявил все, созданное предшественниками, ненужным, напрасным и даже преступным.
   Такая позиция не могла дать другого результата, кроме катастрофического провала. Почти уверен, что уж он-то не тратил время на общение с ветеранами. И не задумывался о том, что все забыть и создавать с нуля – это гигантское и совершенно бессмысленное напряжение сил. Ведь преемственность дает шанс на эволюционное развитие. Именно это, а не безумные революции – единственно возможный путь развития. Любая макросистема – будь то государство в целом, структура в составе госаппарате, крупная корпорация или целая отрасль экономики – инертна.
   Чем она крупнее, тем тяжелее и дольше происходят изменения внутри нее.
   А значит, любой, кто задумал реформу, должен готовиться к тому, что волшебного преображения не будет. Что скомандовать «с понедельника начинаем жить по-новому» нельзя. Реформа макросистемы – это каждодневные мелкие новшества. Новшества, заранее вписанные в общий план, рассчитанный на годы.
   Если ты задумал реформу, будь готов к тому, что твоя жизнь на много лет вперед предопределена. И твоей главной функцией станет что-то вроде работы рулевого на корабле – легкими, едва заметными движениями возвращать судно на изначальный курс. Иначе одна маленькая ошибка превратится на финише в огромную погрешность. И теплоход вместо Европы приплывет в Африку.
   Без ложной скромности к созидателям отношу и себя. Я сделал очередной шаг вперед: создал ведомство, ответственное за все виды поступлений в государственный бюджет. Превратил его из фискального органа в сервисный. Собрал весь интеллектуальный потенциал Министерства и пригласил независимых консультантов из аудиторской компании «большой четверки», чтобы сформировать пятилетнюю стратегию развития. В конце концов, создал орган, способный кардинально влиять на инвестиционный климат и крайне заинтересованный в том, чтобы этот климат был благополучным. К сожалению, те, кто пришел мне смену, поливают грязью и топчут мое творение.
   Они не понимают, что тем самым они бьют не столько по мне, сколько по будущему Украины (в любви к которой расписываются при каждом удобном случае). А заодно – и по благосостоянию миллионов семей. По их перспективам. По нашим шансам занять достойное место в мире (а там приличное место нужно отвоевывать в упорном и жестком конкурентном противостоянии).
   Они озабочены мелкой личной местью тогда, когда следует заниматься совсем иным. Иногда так хочется сказать им: «Ребята, если вы жаждете свести счеты – это может потерпеть, я никуда не денусь. Намерен прожить еще много лет в добром здравии и всегда готов дать отпор или вступить в дискуссию, если у кого-то возникнет такое желание. Но упускать драгоценные дни, недели и месяцы, дающие нашей стране надежду на рывок вперед, – преступно и безответственно!»
   Окно возможностей в современном глобализированном мире открывается для каждого народа редко и ненадолго. Этот момент нужно суметь почувствовать, им необходимо быстро и грамотно пользоваться. Того, кто не успевает действовать быстро, забывают моментально. И это последняя и, пожалуй, главная причина, почему с огромным трудом (писательского таланта во мне чуть – я это осознаю) взялся за создание этой книги.
   Наши идеи, замыслы и мечты пытаются выбросить из кабинетов, где они были рождены. Вычеркнуть из повседневной практики. Стигматизировать и дискредитировать.
   Значит, их нужно сохранить везде, где только можно. Например, на страницах этой книги. А сохранив – распространять любыми доступными способами. И верить, что в конечном итоге случится так, как мы представляли и планировали.
   Я в это верю. Потому что твердо знаю: Ничто не остановит идею, время которой пришло.

Искренне Ваш,
Александр Клименко

Глава 1. Надежда и вера

   Очень важно верить – в себя, в мечту, в людей.
   Без веры человек вряд ли добьется чего-то существенного. Надежда помогает человеку делать жизненный выбор и ведет его к цели.
   Вера и надежда привели меня на Майдан-2004, ставший началом моей новой судьбы…

   …В моем рабочем кабинете в Министерстве доходов и сборов висела икона св. благоверного князя Александра Невского с надписью «Бог не в силе, Бог в правде». Время от времени я поднимал голову, перечитывал эти слова и задавал себе простой вопрос, который, считаю, регулярно должен задавать себе каждый из нас: «Бог во мне или нет? Не отступил ли я от правды в чем-либо?»
   Как знать – может, именно это помогало мне удержаться от соблазнов, пройти то самое испытание медными трубами, которое порой оказывается непосильным даже для самых крепких натур, успешно выдержавших огонь и воду?

   Это очень непросто – противостоять соблазнам, тем более, когда среда, окружающая тебя, сама же их генерирует! Непросто – но возможно. Все зависит от того, какие цели и задачи ты ставишь перед собой. Я не брал взяток, не «отжал», как принято сейчас говорить, ни одного бизнеса, не положил в карман ни копейки из государственного бюджета, хотя мог бы – система, по которой циркулируют финансовые потоки, столь несовершенна, что изворотливые люди, задавшиеся целью обогатиться паразитарным способом, без особого труда находят лазейки. Подобно рыбам-прилипалам или пиявкам, созданные ими фирмы-однодневки жадно присасываются к бюджетной кормушке. Так появляются «успешные бизнесмены», не создающие ни одного продукта и не продающие на рынке никаких услуг.

   Вера помогает мне и сегодня. Что бы я делал, если бы не чувствовал: все происходящее со мной – промысел высших сил? В 30 с небольшим я стал министром. Дошел до таких карьерных вершин, выше которых, как говорится – только солнце.
   Меня включили в десятку самых влиятельных людей страны. Некоторые придают большое значение попаданию в подобные рейтинги. Я отношусь к этому спокойно, понимая: все эти топ-списки составляют люди пристрастные, заинтересованные.

//-- Правила жизни --//
   Слово «нельзя» – это вызов, а не повод опустить руки

   Понимал ли я меру своей влиятельности? Безусловно. Все вопросы государственной политики, входящие в сферу моей компетенции, действительно решались с моим активным участием. Стала ли моя возросшая влиятельность поводом для мании величия? Надеюсь, что нет. Она давала мне новые возможности – и хорошо. Значит, появилось больше шансов сделать то, что я хотел сделать и считал существенно важным.
   Меня не слишком пугало то, что высокий пост привлекает ко мне повышенное внимание, что стали появляться публикации, где обо мне писали не самые приятные вещи. Как метко говорят в народе: «Я не доллар, чтобы всем нравиться». Есть единственное мерило себя и своих поступков – совесть. Она тоже от веры. «Делай, что должен, и будь, что будет» – правило, придуманное не нами, но верное абсолютно для всех.
   Роль бессловесного исполнителя чужой воли, застывшего в позе «чего изволите?» – не по мне. Дело не в какой-то завышенной амбициозности.

   Просто высокий пост для меня это, прежде всего, не власть, а ответственность. Власть лишь инструмент выполнения поставленной задачи, не более.

   Сегодня я лишился всего этого. У меня нет больше должностей и влияния. Нет, я не жалуюсь. Вряд ли мое положение хуже, чем у рядового гражданина Украины, оказавшегося на грани выживания и дезориентированного агрессивной пропагандой. По крайней мере, я могу наблюдать за ситуацией, не поддаваясь на провокации СМИ. Но зато рядовой гражданин имеет доступ к правосудию и живет на родной земле. Мне не позволяют даже этого. Меня засыпали абсурдными обвинениями и не дают вернуться на Родину, поцеловать эту землю, давшую мне все…
   Не могу сходить на могилу матери. Ее не стало в сентябре 2013 года, незадолго до того, как начались страшные потрясения в нашей стране. В тот момент, когда на меня началась охота, когда меня решили сделать виновным и отдать на расправу, когда будущее виделось в самом мрачном свете – в этот критический момент моей жизни рядом не оказалось той, кто мог успокоить одним словом, одной улыбкой, одним ласковым прикосновением.
   Может, это и к лучшему, что она не увидела худшего.
   Того, что произошло со мной через несколько месяцев.
   Может, лучше, что ей не пришлось волноваться, когда мне угрожала реальная опасность.
   Может, лучше, что ей не пришлось слышать все то, что говорят сегодня о ее сыне.

//-- Правила жизни --//
   Нужно избегать революций, если есть хоть один шанс на эволюцию

   Очень далеко сейчас Макеевка, где прошло мое детство. Да, этот рабочий город – кстати, крупнее иных областных центров! – может показаться кому-то неуютным, грязным и шумным. А кому-то – и просто жутким. Для меня же это место наполнено особой атмосферой. Это город моих первых триумфов, первых успехов и первых неудач, как без них. Город, где рос и мечтал. Город, которому в былые времена мог сказать с гордостью: «Смотри, у меня получилось! Хотел вырасти и совершить что-нибудь большое и значимое, и я смог!».

   Сегодня, когда образ Донбасса демонизирован и очернен, любовь к нему кое-кто просто боится демонстрировать – как что-то постыдное. Для меня Донбасс был и останется краем замечательных людей и позитивных эмоций. Для меня это, безусловно – лучшее место на Земле, и в любви к нему я могу признаваться вновь и вновь…
   Сейчас вокруг меня – чужая страна и другие города. Может ли выдержать такое человек, не исполненный веры, может ли не сломаться? Не знаю. Я, как и подобает православному христианину, верю, что Господь не посылает ни одному человеку своему больше испытаний, чем тот способен вынести.
   Что остается? Жить дальше, продолжая нести свой крест.
   Строить планы на будущее, переосмысливая прошлое. И бороться за будущее своей страны, насколько это позволяет ситуация.

   Пока я живу, пока дышу буду бороться и побеждать ради Украины и ее граждан!

   …К событиям на Майдане, с которых, можно сказать, и начались мои беды, я относился не то чтобы без внимания, но и слишком себе голову этим не забивал. Хватало других забот. У меня был свой ежедневный «майдан»: масса дел и коллизий в моем Министерстве. Совершенствование неповоротливой машины налогового ведомства, заботы о наполнении государственного бюджета, постоянный и напряженный поиск взаимопонимания с налогоплательщиками – если всем этим заниматься, как следует, свободного времени совсем не остается.

   Здание Министерства доходов и сборов Украины, 2013 г.

   Мы тогда работали, считая это своим вкладом в сохранение порядка и спокойствия в стране. Полагаю, нам это вполне удавалось. На сцене Майдана и после на баррикадах в адрес Министерства доходов и сборов не было высказано никаких обоснованных претензий. Хотя, казалось бы, компания для критики там собралась подходящая: многие представители мелкого и среднего бизнеса бросили свои дела и приняли участие в тех событиях. Тем не менее, они не потащили шины на Львовскую площадь.
   В предыдущие годы моя команда много работала над тем, чтобы у предпринимателей не было на нас обид, чтобы они не считали нас своими врагами. И в критический момент, когда выплеснулось разом все накопленное в обществе недовольство, народный гнев обратился на кого угодно, но только не на сотрудников налоговой.
   Я был не в восторге от того, что дело дошло до уличных беспорядков. Мне кажется, при известной доле мудрости и переговорных талантов, этого можно было избежать. Утверждаю это как человек, который долгие годы балансировал в поисках компромисса между бизнесом и государством.
   Мы позаботились о том, чтобы все спорные вопросы обсуждались в спокойной обстановке и в цивилизованной форме. А главное – чтобы из этих обсуждений выносился конструктив, воплощаемый в жизнь. Чтобы люди видели воочию свое участие в принятии государственных решений и понимали: их мнение важно, оно не игнорируется. Думаю, поэтому ни один «коктейль Молотова» не полетел в здание на Львовской площади.
   Разумеется, переживал за всех, кто погиб или был ранен в столкновениях на улицах Киева. Утраченную жизнь не вернешь, а она бесценна. Мне, только что потерявшему мать, это не надо было лишний раз объяснять. Но, в общем и целом, я был поглощен другим, как мне казалось, не менее важным: пытался в момент хаоса не ввергнуть в этот хаос систему доходов и сборов страны. «Делай хорошо то, что судьбой поручено тебе, вот твой вклад в то, чтобы все успокоилось и вернулось на круги своя», – сказал я себе и с головой окунулся в работу.
   Впервые резонанс от происходящего коснулся лично меня, когда правительство было отправлено в отставку, и все министры получили к должности приставку «и. о.». Я отнесся к этому философски. Глупо было бы рассчитывать провести в этом кресле всю жизнь. Ничто не вечно, а материальное – преходяще и суетно вдвойне. С самого начала готовил себя к тому, что однажды этот пост придется покинуть, что в моей жизни начнется новый этап, когда придет время. Поэтому большим потрясением отставка Кабинета министров для меня не стала.
   Единственное, что меня волновало в тот момент – преемственность стратегии. Диковинная у нас в стране традиция сложилась: каждый, приходящий на какой-то пост, рушит дело рук предшественника, а все свои неудачи при этом сваливает на «попередников». Мудрые люди – и на Западе, и на Востоке – питаются опытом прошлого. Чем же питаемся мы?
   Я желал только одного: чтобы мне на смену пришел человек компетентный, трудоспособный и понимающий. Тогда я со спокойным сердцем мог бы попробовать свои силы в чем-то еще, будучи уверенным, что усилия, потраченные на реформирование очень важной для страны области государственной политики, не будут обесценены неумелыми действиями последователей.
   Как руководитель я предпринял очевидные в данной ситуации шаги. Во-первых, успокоил коллектив и попросил коллег не волноваться лишний раз без повода, а продолжать свою работу, от которой зависит очень много.
   Во-вторых, не позволил использовать налоговую милицию для затеянных силовыми органами операций. С гордостью скажу: налоговая милиция – отлично подготовленное подразделение, и класс собранных там специалистов-силовиков не ниже, чем у самого что ни на есть элитного армейского спецназа или лучших частей МВД и СБУ. Я вообще щепетильно отношусь к вопросу компетенции кадров. Поэтому во всех департаментах Министерства доходов и сборов лучшие специалисты были на очень высоком уровне, без преувеличений.
   Но тогда налоговую милицию пытались использовать для выполнения несвойственных ей функций. Она создавалась не для борьбы с массовыми беспорядками, потому не имела ни соответствующих знаний, ни специфических навыков, ни полномочий.

   Знаете, самым лучшим микроскопом можно, конечно, и гвозди забивать, но на самом деле этот тонкий и точный прибор приносит больше пользы, когда его используют по назначению.

   В-третьих, после первых штурмов в центре Киева, я поручил усилить охрану административных зданий, принадлежащих Министерству. Прежде всего, не хотел подвергать опасности сотрудников: значительную часть нашего коллектива составляют женщины, которым такие потрясения точно ни к чему. Кроме того, налоговая – такое место, где хранится много важной и конфиденциальной информации, необходимой для работы. Включая, кстати, персональные данные налогоплательщиков, за которые мы несли жесткую ответственность по закону. В остальном же я полагал, что все люди, причастные к происходящему, в конечном итоге проявят достаточно мудрости и нормализуют ситуацию. В этом я ошибся…

   Евромайдан возле здания Миндоходов Украины. Декабрь, 2013 г.

   …Потом наступил момент, когда мне все же пришлось столкнуться с новой реальностью лицом к лицу. Активисты Майдана заблокировали здание Министерства доходов и сборов на Львовской площади. Это получилось случайно. К нам у них вопроса не было – просто так совпало, что практически в сердце Министерства находится суд, рассматривавший тогда дела активистов Автомайдана. Митинг был устроен, чтобы не дать судьям возможности покинуть территорию суда. Был заблокирован весь периметр квартала – получилось, что заодно и Министерство тоже.
   Из толпы звучали призывы штурмовать здание. Подразделения, получившие приказ охранять здание, в свою очередь, готовились отражать возможный штурм. Любая мелочь, любое лишнее слово могли привести к страшным последствиям. Вышел на улицу и начал говорить с людьми. Мне бросили много резких слов, но это было не страшно, психика у меня крепкая. Крепкие слова – все же лучше, чем новые столкновения. Я же изо всех сил старался успокоить и отговорить наэлектризованную толпу от спонтанно возникшей идеи.
   – Послушайте, – говорил я им. – В этом здании находятся сервера, на которых хранится критически важная для страны информация. Если они выйдут из строя, рухнет все. Бюджетники не получат зарплаты, предприятия не смогут работать. Мы же здесь не хотим сделать плохо всей стране, правда?
   Мне ответили слитным гулом, в котором наконец-то сквозь эмоции пробилось понимание. На Майдане было много представителей среднего класса: предпринимателей, служащих, квалифицированных специалистов.
   Они имели представление о том, что я говорил. К счастью, имел дело с людьми образованными и чувствующими ответственность за свое государство.
   Были там и другие. Радикалы, уже настроенные на разрушение, накачанные азартом и злостью. К счастью, они оказались в меньшинстве.
   – Кроме того, здесь работают ни в чем не повинные люди, которые не совершили никаких преступлений, – продолжал я. – Они никого не грабили, не били и не убивали. Они честно работали, а теперь хотят домой, но очень напуганы. Давайте отпустим их по домам? Меня услышали. Наконец, здание покинули все сотрудники, кроме дежурной смены охраны. Я остался с ними почти до утра (домой попал только в 4 часа). И тут вдруг нахлынули воспоминания десятилетней давности. В активистах Майдана увидел нечто очень знакомое, личное. В них ведь не было злости и жажды разрушения. Прежде всего, ими владело огромное желание перемен. Людям надоело жить так, как они жили. И они были готовы меняться сами и менять мир вокруг себя, только не знали пока – как. И я их понимал. Потому что когда-то чувствовал и переживал то же самое. Эмоции, которые кипели в них, бурлили когда-то и во мне. И это была та самая сила, которая когда-то забросила меня на государственную службу – казалось бы, вопреки всей логике событий.
   …Во время «оранжевой революции» 2004-го я уже был хоть и молодым, но вполне успешным бизнесменом. И стал одним из тех, кто открыто поддержал Виктора Ющенко и первый Майдан. В Донецке для этого требовалась не только смелость, но и определенная широта мышления. Город был наэлектризован до предела – никогда прежде там не видел ничего подобного. Вообще-то, Донецк – мирное место, и ввести дончан в политический раж очень сложно. Но тут – накрутили… И настроения преобладали, конечно, антимайданные. «Под раздачу» сторонник «оранжевых» мог попасть легко.
   К сожалению, и тогда, и сейчас на общественном запросе перемен спекулировали люди, стремящиеся ради своих личных мелочных интересов превратить светлую созидательную энергию (пассионарный заряд, сказал бы историк Лев Гумилев) в черную силу ненависти.

   Это простейшая, примитивнейшая технология: разделить людей на «своих» и «чужих» вместо того, чтобы дать всем общую цель. Сформировать образ врага из тех, кто может быть другом и кто точно – соотечественник.

   Увы, многие склонны поддаваться таким манипуляциям. Этим многим, наверное, проще жить, если их мышление загнано в черно-белую матрицу, если они делят общество на «мы» и «они».
   – Что ж ты вражин этих поддерживаешь? – спрашивали у меня.
   – Я не «вражин» поддерживаю, поддерживаю изменения. Нам всем пора меняться и менять страну, если мы хотим жить лучше, – терпеливо объяснял я в десятый, сотый и сто первый раз.
   На моем «Мерседесе» (к тому времени заработал себе на приличную машину) красовалась оранжевая ленточка. Моим телохранителям (и охрану себе тоже мог позволить) неоднократно приходилось урезонивать подвыпивших «пассионариев», которые рвались объяснить, почему я не прав.
   Выслушивал насмешки, угрозы, оскорбления, но оставался при своем мнении. Помогал активистам Майдана деньгами, при каждом визите в Киев шел туда, на центральную площадь Киева, где решалась судьба страны. Однажды меня даже пригласили на сцену, и я воочию видел с возвышения все множество людей, охваченных единым порывом – жить по-другому, наконец-то начать жить по-человечески. Потрясающее зрелище.

   Оранжевая революция, г. Донецк, 2004 г.

   Для меня участие в революции было чем-то новым, неизведанным. Очень интересным и будоражащим. Это было особенно важно, потому что в тот момент почувствовал, что застыл в своем развитии и начал скучать.
   Достиг определенного положения в бизнесе – и это показалось мне потолком. Дело было поставлено на рельсы, все работало стабильно, но никаких кардинальных прорывов не предвиделось, и это меня угнетало. Дело в том, что по своей натуре, по сумме деловых качеств и свойств характера я – администратор. Мне доставляет удовольствие организовывать новое дело, строить системы и запускать процессы. Нравится создать нечто из ничего, вывести на новый уровень уже созданное, но имеющее потенциал к росту. А заниматься повседневной текучкой – это не для меня. Когда ничего нового, изо дня в день одно и то же: однообразно, монотонно, стабильно – начинаю скучать.
   Бизнес для меня никогда не был банальным зарабатыванием денег. Я всегда рассматривал его, прежде всего, как пространство для воплощения идей. Увидеть, как случайно высказанная мысль обретает жизнь, как смелая фантазия превращается в упорядоченную структуру – вот что приносило мне настоящее удовольствие.
   Как человек верующий далек от коммунистической идеологии. Но под изречением Мао Цзэдуна: «То, что мыслимо, то осуществимо» – подпишусь двумя руками. Именно это я проделывал неоднократно – превращал мысль в реальность. В реальность, которая приносила вполне конкретную пользу обществу, давала людям работу и доход, создавала на пустом месте нечто новое.
   Для меня не было бесперспективных бизнес-идей, а слова «нельзя» и «невозможно» становились вызовом, а не поводом опустить руки. Имело значение только одно: чтобы было интересно, ново и свежо – и все равно, насколько это трудно. Например, однажды даже попробовал себя в роли главного редактора журнала, первого «глянца» местного уровня. Назывался он «День и ночь». Название выбирал я, и очень просто – где-то по дороге из Макеевки в Донецк было заведение с таким названием, и я каждый день проезжал мимо на автобусе. Правда, позже я узнал, что так называется один из первых открывшихся в наших краях стриптиз-клубов. Стало как-то неловко, но было уже поздно – журнал «пошел в народ». Важной вехой в моей бизнес-карьере стало создание в Донецке филиала Жидачевского целлюлозно-бумажного комбината. Продукцию это предприятие поставляло немудреную, но востребованную: упаковочные материалы для разных товаров. Бумага, картонная тара и тому подобные штуки.
   К идее создания представительства комбината в Донецке многие отнеслись скептически. Во-первых, уже тогда обозначилась некая конфронтация «донецких» со столицей и западными регионами страны. Еще не на политической арене – но в бизнесе, спорте, культуре, на бытовом уровне состязание шло жесткое, местами даже бескомпромиссное. Сама мысль о том, что в Донецке может успешно продаваться продукция, произведенная в Львовской области, заставляла некоторых отбросить сугубо экономические аргументы и пуститься в рассуждения на тему: хорошо ли своими руками обеспечивать заработок «бандеровцам».
   – Какая разница? – недоумевал я. – Мы все украинцы, нам всем нужны рабочие места, чтобы обеспечить хлеб насущный себе и своим семьям. Нет ничего плохого в том, чтобы помочь им в этом. И самому, конечно, заработать, на то он и бизнес.
   Другие же, в свою очередь, рассудительно критиковали именно экономику этого проекта. Мол, затраты на логистику съедают всю рентабельность, потенциальная ниша на рынке не даст нормальных объемов и оборота, и потому смысла в этом никакого нет. Короче говоря, в это никто не верил. Но именно в таких ситуациях я проявлял наибольшее упорство, выкладывался по полной – и получался результат, который вполне мог пройти по категории «обыкновенное чудо».

   До сих пор не могу точно сказать, что тут работает: амбиции, уязвленное самолюбие, желание посрамить скептиков. Или, может, это способ повысить самооценку, доказать, прежде всего, себе, что можешь сделать нечто, недоступное остальным? В любом случае, факт остается фактом: больше всего меня мобилизуют именно те проекты и идеи, в возможность реализации которых не верит никто, кроме меня. И все получилось. Мы заняли нишу на рынке, поставили дело на поток, организовали производство, создали рабочие места, полноценный торговый дом, обзавелись постоянными клиентами.
   Но, как это часто бывает, большой успех, став «просто состоявшимся фактом», потерял свой блеск. Не зря же говорят: бойтесь своих желаний, они имеют свойство исполняться. Мне стало скучно…

   Господь во всевеликой мудрости своей указывает человеку Путь в тот момент, когда сам человек считает, будто достиг всех своих целей и может, наконец, перевести дух.

   Для меня поворотным моментом в жизни стал Майдан. Именно он подарил мне новую цель.
   Общее стремление изменить жизнь в стране, устранить рудименты старых систем, построить нечто новое, призванное улучшить и облегчить жизнь людям, захватило и меня. Дело даже не в том, что на улицы выплеснулось, проявилось вдруг ярко и масштабно накопившееся в обществе недовольство старыми порядками. Когда его было мало, этого недовольства? В любой очереди, в любом трамвае и даже в любом отдельном кабинете дорогого ресторана все ругают правительство– традиция у нас такая.
   Нет, дело было совсем, совсем не в этом. Я ощутил в людях, то, что импонировало мне – желание не критиковать, а делать. Своими руками, своим умом, своим упорством исправлять все, что кажется неправильным, что мешает жить, доставляет неудобства и сдерживает развитие.
   Государственная служба, считавшаяся до того «болотом», пригодным только для протирания штанов, вдруг резко выросла в престиже. Среди тех, кто жаждал изменений, перестало считаться зазорным идти на работу в государственные структуры. Деятельные, энергичные, креативные люди всей страны стали предлагать свои услуги стране. Появились новые лица, свежие идеи, перспективные смыслы. Эта тенденция в итоге затянула и меня. Начало всему положил довольно случайный эпизод, к тому же, произошедший без моего участия.

   Оранжевая революция, г. Киев, 2004 г.

   Активистов первого Майдана в Донецке было немного, очень немного. Потому все мы были наперечет известны ближайшим соратникам Виктора Ющенко. В столице нередко происходили встречи с нашим участием: разговоры на актуальные темы, обсуждение смелых замыслов, изменений или просто приятельские беседы, поскольку личных знакомств за наполненные событиями осень и зиму 2004-го накопилось немало. И неважно, что бывшие приятели заняли высокие и важные посты. Держались они так же просто, как и раньше, оставаясь совершенно доступными.
   Итак, все началось с того, что мой брат Антон вот так по-приятельски болтал с Николаем Катеринчуком, который после Майдана получил пост первого заместителя главы налоговой администрации Украины. Разговор возник в самолете «Донецк – Киев» и шел, понятное дело, о недостатках налоговой системы, о возможных подходах к ее реформированию.
   За годы работы в бизнесе мы с Антоном в полной мере ощутили на себе все «прелести» отечественного налогообложения. И были уверены: если надо что-то сделать в первую очередь, то именно давать дорогу всем, кто может и хочет открывать новое дело, создавать работу себе и другим, что-то производить и продавать. Без этого ни о каком развитии говорить не приходится. Действующая система, бюрократичная и тяжеловесная, висит гирями на ногах у всех, кто хотел бы прокладывать себе путь в бизнесе. Разумеется, мы часто говорили об этом и ранее.
   Поразмыслив, Катеринчук предложил нам попробовать свои силы в его ведомстве. Мол, критиковать вы, братцы, горазды, а как насчет того, чтобы самим взяться за исправление недостатков?
   Посоветовавшись с братом, мы решили, что я приму это предложение, поскольку Антон большой тяги к государственной службе не испытывал.
   На первом собеседовании в областной налоговой администрации сразу заявил, что хочу заниматься именно облегчением жизни бизнесу, а не «текучкой». Во-первых, в этом я мало что понимал. Во-вторых, мне это было неинтересно.

   Шел на госслужбу с конкретной целью: сделать так, чтобы предпринимателям больше не приходилось проходить все круги ада при общении с налоговым инспектором. Так я оказался в инспекции по работе с крупными налогоплательщиками.

   «Ты же в налоговой ни дня не работал»… Как мне надоела эта фраза за первые несколько недель на новом месте!
   Произносили ее с разными интонациями: сочувствием, презрением, снисхождением, снобизмом, злорадством.

   СГНИ по работе с крупными налогоплательщиками, г. Донецк, 2006 г.

   Одним из тех, кто отнесся без скепсиса к моему порыву изменить несовершенную систему, стал тогдашний руководитель инспекции по работе с крупными плательщиками Александр Чернобай. Мы много беседовали, и я живо рассказывал ему о том, как работа налоговой видится «с той стороны», какие изменения, по моему мнению, нужны, чтобы предприниматель перестал видеть в налоговом инспекторе антагониста.
   Я тогда слишком мало знал о внутренней кухне налоговой, чтобы сразу говорить о концептуальных преобразованиях. Но главную свою цель знал.
   – Есть огромные перекосы в отношении к бизнесу, – доказывал я своему новому начальнику. – Вы же жизни не даете, на каждого смотрите как на дойную корову. Или как на врага, который хочет утаить доходы от налогообложения. Так нельзя. Бизнесу помогать надо, а не душить! И я вот это неправильное отношение хочу изменить! – Давай, пробуй. Я тебя поддержу, – пообещал Александр Васильевич. И слово свое сдержал.
   Я тоже не мог подвести человека, который в меня поверил. Первым испытанием на прочность для меня стал стандартный тест при приеме на госслужбу. Обложившись законами и постановлениями, зубрил нормативную базу с таким старанием, какого за мной даже в студенческие годы не наблюдалось.
   С одной стороны, мне было стыдно показаться неспециалистом. Да, я не работал в налоговой. Ну и что? Почему не смогу выучить все, что знают об этом мои новые коллеги? К тому же, не хотелось, чтобы за меня было стыдно Александру Васильевичу. Он ведь на меня рассчитывал, а тут получится, что он рекомендует на работу новичка, который в нормативной базе – ни в зуб ногой?
   На экзамене я получил 23 балла из 25. Не припомню, чтобы этот показатель кто-то перекрыл в следующие пять лет. Что значит – правильная мотивация! Так начался мой десятилетний путь на службе государству. Путь, который оказался очень непростым. Но за все пережитое и пройденное на нем благодарен судьбе. Я встретил замечательных людей. Оказался причастен к великим преобразованиям.
   В конце концов, сделал то, о чем мог только мечтать в начале своей карьеры: изменил государственную систему так, как считал нужным и правильным для страны. Большего счастья для человека с моим складом ума и характера просто не существует!

Глава 2. Свет и тень

Все тени рано или поздно погибают от солнечного света.
Но иногда между двумя появлениями луча проходит так много времени… Между тем, в тени налаживается своя потаенная жизнь. Устанавливаются свои законы, появляются «короли». Извлечь их из тени – задача титаническая. Тем, кто берется за нее, некогда ждать появления солнца. Они должны принести с собой свет здесь и сейчас…

   В феврале 2011 года я стал первым заместителем начальника Государственной налоговой службы Украины. Это назначение вызвало много пересудов и слухов. В основном, потому что сплетники (а их в коридорах государственных учреждений всегда в достатке) не знали предыстории. На самом деле, моему появлению на этом посту предшествовал своеобразный «кастинг», который длился около года.
   Впервые на собеседование по поводу моего возможного переезда в Киев меня еще в середине 2010 года пригласил тогдашний заместитель начальника налоговой милиции Андрей Головач. Я приехал, мы говорили о борьбе с теневой экономикой. Это была актуальная тема. Все руководители, все лучшие специалисты искали рецепты вывода капиталов и активов из «тени» в легальное пространство.
   Я был в более выгодном положении, чем многие из них. По той простой причине, что располагал не теоретическими выкладками, а богатой практикой поиска и экспериментов. Я уже имел успешный опыт работы с налогообложением банков. При этом старался не замыкаться в своем углу– много думал над тем, какие из алгоритмов, проверенные на региональном уровне, могут быть внедрены на уровне национальном. Поэтому в любых дискуссиях по этому поводу я чувствовал себя уверенно.
   – Прежде всего, мы должны перейти к более гибкой тактике проверок, – доказывал я Головачу. – То есть, до того, как искать какие-то элементы «тени» в работе плательщика, заранее для себя определить, представляет он для нас интерес в этом отношении или нет. Предварительно прогнать всю базу данных через фильтры и разделить плательщиков на три категории: добропорядочные, фиктивные и банки. С банками следует работать отдельно, это, к сожалению, неотъемлемый элемент любой схемы по уклонению от налогообложения. Добропорядочных плательщиков, наоборот, нужно оставить в покое, чтобы не портить людям жизнь и не загружать аудиторов напрасной работой…

//-- Правила жизни --//
   Ключ ко всему – анализ информации

   По просьбе Головача я подготовил ему докладную записку на эту тему. Позже мы вернулись к ней и поговорили уже предметно. Головач спросил, не хочу ли заняться детенизацией в центральном аппарате налоговой службы. Я ответил, что полноценно работать на этом направлении возможно, только занимая должность заместителя по контрольно-проверочной работе, иначе у меня не будет инструментария для реализации программы.
   – Молодой ты еще, чтобы замом по КПР быть, – ответил на это Головач. – Там знаешь, какое там давление и сверху, и снизу? Иди лучше в налоговую милицию начальником аналитического отдела оперативного управления…
   – Спасибо, – ответил я и вышел из кабинета.
   Желания работать на предложенном посту у меня больше не было. И никогда уже не появилось.
   Тем не менее, Головач оказался настойчивым.
   – Ну так что, когда ты на работу выходишь? – несколько раз спрашивал он по телефону.
   – Знаете, я лучше пока здесь, – отвечал я и клал трубку.
   Чуть позже в Киеве обсуждалась моя идея создать национальный офис крупных плательщиков. Предлагалось, чтобы офис подчинялся не региональному подразделению (областному аппарату налоговой службы), а Киеву, чтобы имел единые национальные стандарты работы по всей стране. – Слишком много бюрократии, половину нормативной базы менять надо, – ответили мне.
   – Ну, не хотите как хотите. Тогда я пока у себя в области по-работаю, – пожимал я плечами и возвращался в Донецк.
   Замечу между строк, что работа в Донецке приносила еще и эмоциональное удовлетворение. Дело не только в том, что это мой родной край, а дома и стены помогают. По моему глубочайшему убеждению, в Донбассе живут особенные люди, которые умеют работать так, как мало где еще. Корни этого – в нашей региональной истории, и начинать этот разговор мы здесь не будем, иначе рискуем не вписаться в формат книги. Скажу только, что для человека из Донбасса, правильно сориентированного и мотивированного, не существует нерешаемых задач. Наши люди могут работать много, красиво и результативно.
   Не раз и не два в истории Украины они справлялись с проблемами, которые, казалось, были безнадежно запущены. Именно поэтому мне в Донбассе всегда работалось комфортно…
   Но вернемся к проблеме крупных налогоплательщиков. Свои мысли по этому поводу я все же изложил – в кандидатской диссертации. Чуть раньше все это было вписано в дипломную– защитил ее в президентском Институте управления. А вот с воплощением замыслов на практике возникли сложности.
   Когда работал в Донецке, иногда возникало ощущение, что к поступающим из Киева циркулярам с поручением «подготовить предложения» по каким-либо новациям у нас в налоговой службе серьезно относились считанные единицы руководителей. Мало кому это было интересно. Мне – да, и даже очень! Потому что желание изменить налоговую систему, которое привело меня когда-то на государственную службу, оставалось со мной.
   Единомышленников в этом у меня, если честно, много не образовалось. Чиновник со стажем инстинктивно противится любым новшествам, угрожающим разрушить его размеренный образ жизни. Выйти из личной зоны комфорта ради смелого эксперимента, поиска нового, попытки создания чего-либо – для меня это никогда не составляло проблемы. А вот опытный бюрократ, как выяснилось, на это не способен.
   Впрочем, в конечном итоге на мой карьерный рост повлияла именно привычка серьезно относиться к проектам внедрения новшеств.

   Однажды меня попросили подготовить доклад о целесообразности специальных НДС-счетов для предприятий. Эта идея почему-то регулярно всплывает, когда обсуждали реформы в налоговой сфере, хотя сама по себе стара как мир (сегодня ее все же внедрили в жизнь).
   Было время, когда эту модель считали эффективным орудием борьбы с желающими минимизировать уплату налога на добавленную стоимость. Многие государства думали над внедрением такой модели. Некоторые даже попробовали, и именно их опыт я взялся изучать.
   Для читателей, не владеющих материалом, кратко поясню суть дела. Специальные счета для НДС – это, по сути, отдельные счета налогоплательщиков с несвободным распоряжением средствами. Скажем, при получении оплаты за проданный товар поступившая в банк сумма принудительно «расщепляется», и часть этих денег зачисляется не на основной расчетный счет, а на тот самый НДС-счет. Его отличие от обычного банковского счета в том, что с него можно проводить только одну операцию – платить налоги. И все. Таким образом, как полагали авторы концепции, налогоплательщик лишен возможности уклониться от уплаты налога.
   Но за этим позитивом не увидели серьезный негатив. Как показала практика, у этого подхода есть один существенный недостаток: предприятие лишается пятой части оборотных средств. Что, конечно, положительно на внутренней экономике налогоплательщика не сказывается. Да и вообще, это принципиальный момент, вопрос свободы и демократии, если хотите. В конце концов, почему государство должно решать за бизнесмена, когда и какими деньгами он должен платить налоги? По-моему, предприниматель может самостоятельно принять решение. Возможно, в начале месяца он вложит эту сумму в новый проект, а с государством рассчитается позже, когда получит оплату от своих заказчиков.

//-- Пробила жизни --//
   Никакие деньги не заменят удовольствия от хорошо сделанной работы

   Лично я пришел к выводу, что НДС-счет – неэффективный путь, который ущемляет плательщика, лишая его возможности свободно планировать свою деятельность. И это приведет к негативным последствиям, поскольку из экономики изымается, повторюсь, пятая часть оборотных средств предприятий. Эти деньги лежат мертвым грузом, чтобы раз в месяц перейти с одного счета на другой. Глупо. Деньги должны работать, потому что деньги делают деньги – это я твердо усвоил в те времена, когда сам был предпринимателем. Как говорил Бенджамин Франклин, деньги обладают способностью размножаться. Значит, надо позволять им это!
   Еще в начале моей работы в налоговой этот вопрос вынесли на специальный «круглый стол». Очень немногие вели там действительно живую дискуссию, а не лениво пробубнили заранее подготовленные доклады. Одним из активных участников был, кстати, Виталий Захарченко, тогда – налоговый милиционер из Полтавы. После этого заседания где-то в верхах окончательно определились с выбором: я был назначен первым заместителем начальника управления ГНСУ в Донецкой области. Основной моей задачей определена борьба с теневой экономикой. Собственно, именно отсюда я и вынес все то, чем оперировал потом на собеседованиях в Киеве.
   В инспекции по работе с крупными налогоплательщиками научился многому. Но главное, что понял: ключ ко всему – анализ информации. Налоговая служба в своих отчетах и декларациях собирала много ценных сведений. Только весь этот массив данных зачастую лежал мертвым грузом: не было того, кто знал бы, что и как там следовало искать. А на самом деле, все достаточно легко просчитать, если задать нужные критерии поиска.
   «Теневая экономика» – само по себе понятие достаточно сложное. На обывательском уровне этот термин ассоциируется, прежде всего, с банальным производством контрафактной продукции. То есть, со всеми этими маленькими кустарными заводиками по производству «паленой» водки или сигарет без акцизных марок.
   Конечно, и такое явление имеет место. Но это достаточно небольшая часть объемов теневой экономики. А основная доля приходится на создание альтернативного денежного оборота, не учитываемого и не контролируемого государством. И участвуют в этих скрытых товарно-денежных отношениях субъекты вполне себе реального сектора экономики. Попросту говоря, абсолютно легальное, действующее предприятие скрывает часть своих доходов, а затем использует их наличные средства (так называемый «черный нал»)для расчетов с такими же участниками теневой экономики.
   Для сокрытия доходов и превращения их в неучтенные наличные деньги существуют специальные фиктивные компании. Их единственная задача – предоставлять подобного рода услуги. Эти фирмы и фирмочки абсолютно бесполезны для экономики, так как не производят ничего, кроме бумаг с печатями, фиксируя якобы совершенные сделки. В нашем профессиональном жаргоне их называют «налоговые ямы».
   Скажем, предприятие-заказчик по документам покупает у «ямы» какие-то товары или заказывает услуги. В реальности никакого движения товара не происходит по той простой причине, что у «ямы» нет ни складов, ни производства, вообще ничего. Но документально сделку проводят, деньги переходят со счета заказчика на счет фиктивного продавца. Затем «продавец» разными способами снимает деньги со своих счетов и возвращает заказчику наличными, оставив себе небольшие комиссионные за услугу. Заказчик получает неучтенный «нал» – и все участники сделки счастливы. А государство – в минусе, и зачастую – весьма большом. Так выглядит схема минимизации налоговых обязательств в очень грубом, упрощенном виде.
   Чуть более изощренный вариант предполагает, что между заказчиком и «ямой» есть несколько посредников из числа таких же фиктивных компаний – так называемых «транзитов». Наконец, высший пилотаж – это построение схем с использованием рынка ценных бумаг или страховых компаний.
   Найти «яму» или пройти всю цепочку «транзитов» – задача непростая, если не знаешь, где и что следует искать. Крупное работающее предприятие реального сектора имеет взаимоотношение с десятками и сотнями компаний, заключает и расторгает множество сделок ежедневно. Как в этом потоке информации найти цель? Как обнаружить в толстой папке с десятками контрактов тот единственный, который помогает владельцам бизнеса уходить от налогообложения?
   Для себя я расширил вопрос: как найти этот единственный контракт на расстоянии, не копаясь в папке? Как его вычислить, используя информацию из наших собственных баз данных? Грамотно сформулированный вопрос – это уже половина ответа.

   Через нескончаемые «мозговые штурмы» с лучшими специалистами родилась модель риско-ориентированной поисковой системы.

   Ранее алгоритмы компьютерного поиска «НДС-уклонистов» в базах данных были настроены на резкие «скачки» декларируемых сумм. То есть, если средняя уплата вдруг резко возросла, программа помечала эту операцию как потенциально фиктивную. Зачастую это оказывалось не так, и аудиторы возвращались с проверок несолоно хлебавши. Ведь «скачки» могли быть обусловлены массой всяких причин. Повезло, допустим, бизнесмену вдруг найти новый крупный контракт. Бывает же такое?
   Фильтр «скачков» в итоге формировал бесконечные и совершенно неудобоваримые списки предприятий, подлежащих проверке. Они обновлялись каждый месяц, а через квартал уже никто не мог разобраться, что, когда и с какими результатами проверяли. Причем результат проверокне то, что не гарантировался, но изначально был сомнителен.
   Как человек с опытом в бизнесе, я попытался поставить себя на место создателя «ямы». Как бы это выглядело, если бы создавалось мной самим? Я задавал себе простые вопросы, давал себе единственно возможные ответы – и собирательный образ фиктивного предприятия очень быстро превратился из абстрактной картинки в четкую схему.
   Во-первых, безусловно, такое предприятие не должно иметь собственных основных фондов, то есть средств производства. Они ему попросту не нужны. На балансе у такой компании числятся стол, стул и компьютер. Только это ей и требуется для решения ее специфических задач.
   Во-вторых, изо всех работников там нужны только директор и бухгалтер. Остальные без надобности; реального производства все равно ведь нет, как нет и любой другой полезной деятельности. В-третьих, в-четвертых, в-пятых… Крошечный уставный фонд, но при этом – многомиллионные контракты на товары и услуги, которые такая компания производить и оказывать неспособна. Запуск процедуры банкротства после каждой крупной сделки и мгновенное открытие новой фирмы с тем же адресом и теми же фамилиями директора и бухгалтера. Валовые доходы всегда до копейки равны валовым расходам, перманентно декларируется нулевая прибыль.

   Встреча с представителями аграрного бизнеса, г. Одесса, 2012 г.

   Небольшое интеллектуальное напряжение – и вот вам список параметров, который полностью описывает среднестатистическое фиктивное предприятие. Изучение свойств найденных ранее «ям» и «транзитов» помогает вычислить предельные отклонения от заданных значений для компьютерного поиска. Собственно, все. Найденные критерии и параметры вводятся в систему как потенциальные риски неуплаты налогов.
   И вот тогда умные машины находят на серверах именно то, что нужно. После чего аудитор отправляется на проверку не наугад, а с конкретными аргументами и списком крайне неудобных для хозяина «ямы» вопросов. Например: «А как это у вас, дорогой Иван Петрович, так получается, что вы имеете только арендованный офис и один-единственный компьютер, а при этом ворочаете миллионами, да так ловко, что уже пять лет ни копейки на этом не зарабатываете, все без прибыли сидите?».
   Конечно, владели этими конторами и управляли этими схемами совсем не те люди, которые ставили печати и подписи на документах. Собственники подобного «бизнеса» старались не афишировать своей связи с фирмами-однодневками.
   Но когда правильно настроенная и глубоко заброшенная сеть потащила первый улов, реальные хозяева обнаружили себя. В самом прямом смысле – они пришли ко мне и попытались «договориться». Из морально-этических соображений имен здесь не называю.
   – Послушайте, Александр Викторович, – говорил мне один из них, добившись встречи наедине. – Мы раньше платили налоговой полпроцента, чтобы нас не трогали, а тебе… то есть, вам… один процент на карман. По рукам?
   Я как верующий человек стараюсь не употреблять обсценной лексики. Не всегда получается, грешен. Могу под влиянием эмоций привлечь все богатство русского языка. И это был как раз один из тех случаев. Послал далеко и решительно. Было смешно, но и обидно. Они что, совсем меня идиотом считают? Действительно рассчитывают вот так банально купить?
   До прихода на государственную службу не был бедным человеком. К тому времени заработал себе и на приличное жилье, и на представительское авто, и еще осталось достаточно «на хлеб и масло», как говорится.

//-- Правила жизни --//
   Репутация – это тоже актив, который может быть капитализирован, если его правильно «продать»

   Но в таких ситуациях больше всего задевает примитивное представление о системе ценностей и приоритетов государственного служащего. Неужели они все думают, что наше экстраординарное новшество, наша уникальная система поиска, аналогов которой на тот момент в стране не было, придумано, создано и запущено в работу только для того, чтобы выкачать из них денег с помощью взяток?
   К сожалению, такое отношение укоренилось в нашем обществе очень глубоко. И вытравить его – задача титаническая. Иногда кажется – вообще сизифова. Но я уверен: при целенаправленных, продолжительных антикоррупционных усилиях отношение к власти изменится, в ней перестанут видеть коллективного кровососа, по своей природе противоположного своему народу. Пока, увы, на этом фронте у нас побед не наблюдается. Создается Антикоррупционное бюро, в котором тут же начинают брать взятки.

   Человек продолжает приходить на государственную службу с широко раскрытым карманом, ожидая, что туда волшебным образом начнут сыпаться сказочные деньги…

   Даже если бы был гол и бос, я бы отказался от этого несчастного процента, который мне предлагали как сокровища Аладдина! Просто потому что в этом случае мне неинтересны деньги. Мне интересно посмотреть, как это работает. А работало хорошо. Выездные проверки теперь били точно в цель. Инспекторы и аудиторы прижимали зицпредседателей к стенке неопровержимыми доказательствами, выставляя счета за все недоплаченные налоги. Махинаторы, подобные моему давешнему визитеру, зашевелились, забегали, как тараканы на горячей сковороде. Ходили ко мне, ходили к моим подчиненным, пытаясь подбить их на саботаж. Но тут им не выгорело – я нашел таких же азартных безумцев, как я сам, они хотели того же, что и я, мы восхищались своим творением, ежеминутно чувствуя удовольствие от хорошо сделанной работы. И это мы не променяли бы ни на какие деньги.
   Мы постепенно совершенствовали созданную систему, чтобы обложить теневую экономику со всех сторон. Следующим шагом стало интегрирование в этот процесс налоговой милиции. Она брала на отработку всех, кого обнаружили аналитики.
   И это тоже было необычно. Прежде, в налоговом ведомстве традиционно существовали касты «гражданских» и «силовиков». Отношения между ними сложились довольно натянутые, штатские специалисты и милиционеры держали взаимную дистанцию. Каждый занимался своими делами, и сложившийся порядок вещей не предполагал тесного сотрудничества одних с другими.
   Причин было несколько. Например, то, что даже критерии результатов работы отличались. В милиции – количество открытых уголовных дел. На штатской стороне – другие показатели. Я решил, что это неэффективно. Объединение усилий здесь могло дать и дало синергетический эффект.
   Решение нашлось простое и потому гениальное: всем подобрали общую единицу измерения. Теперь успешность работы любого работника налоговой – силовик ты или штатский – оценивали по росту бюджетных поступлений от теневой экономики.

   Выездное заседание коллегии Государственной налоговой службы, г. Киев, 2012 г.

   Это вынудило представителей «разных жанров» налаживать взаимодействие. В конечном итоге, все ведь в одной лодке, и ответственность общая. Как поется в известной советской песне: «Если радость на всех одна, на всех и беда одна». Тем более, каждый мог видеть пример полного взаимопонимания на высшем уровне.
   Я и Игорь Усик, возглавивший областное управление налоговой милиции (в дальнейшем – председатель налоговой администрации в Донецкой области, главный налоговый милиционер города Киева), прекрасно находили общий язык и давно приняли для себя аксиому: раз задачи у нас общие, работаем сообща, без высокомерия и снобизма.
   Привлечение силовиков подхлестнуло процесс детенизации. Во-первых, аудиторы теперь поставляли доказательную базу для открытия и расследования дел. Во-вторых, выкладки аналитиков сильно упростили для следователей постановку задач оперативникам и экспертам из других подразделений. В-третьих, совместный труд над общей задачей существенно улучшил атмосферу в коллективе. Этот опыт мне очень пригодился, когда возглавлял Министерство доходов и сборов. Интегрированные в новое ведомство таможенники поначалу вели себя так же, как когда-то налоговые милиционеры по отношению к штатским сотрудникам. Но я уже понимал, что нужно сделать в такой ситуации. И проблема интеграции таможенников решилась быстро и эффективно.

   На самом деле, вопросов приходилось решать множество. Но, занимаясь ими, постоянно думал о том, как вытащить из «тени» все, что там обращается.
   – Ну, хорошо, – рассуждал я. – Вот работают себе эти конвертационные центры (они же – просто «конверты») и прочие «обнальные» конторы, продуцируют «черный нал»… А на что он тратится? Значительная часть – на выплату зарплат в конвертах. То есть, на теневую занятость. Что очень неправильно!
   Теневой работник не имеет никакой законной защиты своих трудовых прав и останется без пенсии, потому что не делает никаких социальных отчислений. А если, не приведи Господь, травмируется на работе, то ведь даже инвалидность в результате производственной травмы оформить не сможет, и, соответственно, никаких регрессных выплат и пособий не получит.
   Перевести такого работника в легальную плоскость – значит, защитить его права и интересы. Попутно мы, конечно, решаем и свою задачу с наполнением бюджета, чего уж там. Но ведь не только нам польза!

   Информационная кампания Миндоходов «Пульс» по противодействию коррупции, 2013 г.

   И снова выяснилось, что богатые закрома наших баз данных хранят в себе все необходимое! На сей раз – для поиска участников подпольного рынка рабочей силы. Когда я попросил проверить по базе, сколько жителей Донецкой области не платят подоходный налог ввиду отсутствия официальных доходов, результат ошеломил меня самого.
   – С-с-сколько? – переспросил я, не поверив своим ушам. Но расслышал все правильно. Миллион человек! Каждый четвертый.
   – Коллеги, – говорил я потом на совещании. – Официально зарегистрированы безработными десятки тысяч. А по факту миллион человек не получает никаких доходов. Но и за пособиями по безработице эти люди не обращаются. На что же они живут? Мы обязаны это выяснить. Потому что в нашем деле главное – внимание к людям… Коллеги, уже привыкшие к моему энергичному стилю работы, быстро распределили обязанности, расписали алгоритм действий, составили план и запустили процесс.
   Программа детенизации занятости дала не только всплеск поступлений в местные бюджеты, куда собирали подоходный налог и единый налог с мелких предпринимателей. Увеличилось также число зарегистрированных предпринимателей и самозанятых граждан. А это, в свою очередь, позволило легализовать их наемных работников, которые теперь получали защиту закона.
   Но, что важно, мы никого не штрафовали и не наказывали. Не это было целью нашей работы.
   – То, что вы живете на деньги, вырученные от сдачи внаем доставшихся в наследство квартир – не преступление, – бывало, объяснял и я во время личного приема граждан. – Но у вас как гражданина есть свои права и обязанности. Задача государства: помочь человеку реализовать свои права и надлежащим образом исполнить свои обязанности. К числу гражданских обязанностей относится и добросовестная уплата налогов…
   Отсутствие репрессий и наказаний в данном случае было залогом успеха. В противном случае все, кого мы пытались вытащить на свет, спрятались бы так глубоко, что программу легализации теневой занятости пришлось бы закрывать. Затраченные усилия не оправдывали бы результат. Как говорил один польский остряк: «Работа работой, но надо же еще и что-то полезное делать». А так мы постепенно получили поток людей, изъявлявших желание добровольно выйти из «тени» и зарегистрироваться предпринимателем.
   Это сподвигло нас на запуск еще одной, как мне потом пришлось убедиться, критически важной программы – повышение налоговой культуры.
   Долгие годы руководители налогового ведомства не обращали на это внимания. К сожалению. Потому что именно в этом Украина радикально отличается от развитых стран. В администрировании налогов принципиальных отличий нет. Есть нюансы, но не более того. Отличие в другом. На Западе культура, система образования, государственная идеология пронизаны неприятием к уклонению от налогообложения. Это презираемое обществом деяние. Зачастую уголовно караемое сильнее, чем некоторые тяжкие преступления.

   Западное общество, толерантное к очень многим вещам, выглядящим для нас дико, к неуплате налогов крайне нетерпимо.

   Более того, многие лучшие представители Запада в критические для своих стран моменты считали высшим проявлением патриотизма именно налоговую дисциплину. И вкладывали весь свой талант в пропаганду налоговой культуры. Например, сам Уолт Дисней в 1943 году посвятил проблеме налогообложения один из мультфильмов о Дональде Даке. Когда этот ролик вышел в прокат, поступления подоходного налога выросли в четыре раза.
   Иногда вспоминаю этот пример, когда вижу, какими топорными и скучными методами украинское правительство безуспешно пытается изыскать резервы на военные расходы.

//-- Правила жизни --//
   Когда все в одной лодке и ответственность общая – тогда и дело идет, как надо

   В итоге, большинство бюджетных поступлений в западных странах составляют добровольно уплаченные налоги. Потому что никакой штат аудиторов не справится с этой задачей, если граждане считают доблестью укрыть, спрятать, обмануть. И это тот опыт, которого у нас нет.
   Решил действовать на своем региональном уровне. Когда нужно было запустить какую-то инициативу, не имеющую пока места в планах центрального аппарата, я рассуждал: мне этого не приказывали, но ведь и за руки не держат, правильно? Так почему бы не попробовать?
   Прежде всего, решил, что налоговую культуру следует воспитывать с юных лет. В школе дети учат гимн своей страны, им объясняют значение государственной символики, воспитывают добропорядочными гражданами. Но ведь и налоговая культура – часть гражданского самосознания. Значит – снова в школу!
   Составил план открытых лекций. Я сам, все мои заместители, руководители подразделений в городах и районах отправились лично объяснять ученикам, что такое налоги, зачем они нужны и почему важно их добросовестно платить.
   Я выбрал ту самую макеевскую гимназию, где раньше учился сам. Ольга Жукова, ее бессменный директор, встретила меня на пороге. Мне очень хочется верить, что ее радостная улыбка при виде меня означала гордость за своего выпускника. Да я и сам растрогался от нахлынувших воспоминаний. И сильно волновался. Думал: «Вот они, дети, мы же совсем разные. Как с ними говорить? О чем?»
   Волновался зря. Все прошло прекрасно. И началось прекрасное с того момента, когда я увлекся, отложил в сторону заготовленный конспект и начал отвечать на вопросы вживую. Простыми словами пересказывать все, что знал и успел понять сам. Наша встреча затянулась на полчаса дольше запланированного.
   Этот живой интерес, превысивший все мои ожидания, ободрил меня, и я стал думать о том, что тут еще можно сделать. Итогом этих размышлений стал творческий конкурс «Страна уплаченных налогов». Мы пригласили профессиональных сценаристов, писателей и мультипликаторов для создания анимационного фильма, одновременно и обучающего, и интересного для детей. Опять же, снова не ожидал, что творческие люди откликнутся так активно. Мы получили 343 сценария от авторов из нескольких стран. Победителем стала белорусская писательница Людмила Богданова, довольно известный литератор.

   День открытых дверей в Государственной налоговой службе, 2012 г.

   Я тогда публично пообещал, что по ее сказке обязательно будет снят мультфильм. И сдержал слово, хотя премьерный показ состоялся, когда я был совсем в другом месте и совсем в другом качестве…
   Просветительская работа велась, конечно, и с взрослыми налогоплательщиками. Разъяснения, консультации, выступления в прессе и на ТВ, «круглые столы», семинары и прочее.
   Публичность – очень мощный инструмент, если речь идет о том, что нужно влиять на общественное мнение.

   Репутация – это тоже актив, который может быть капитализирован, если его правильно «продать».

   А ведь чем мы занимались, рассуждая с точки зрения бизнес-администрирования? На самом деле – продавали свои услуги налогоплательщику. И продали.
   В ноябре 2010 года был поставлен абсолютный рекорд по ежемесячным налоговым сборами в Донецкой области. В этом успехе было все: и рост налоговой культуры, и резкое сокращение оборотов в теневой экономике. Все, за что мы боролись!
   Моя команда впервые показала настоящий потенциал региональной экономики, получившей адекватное налоговое сопровождение.
   В Киев уезжал триумфатором, с багажом успехов, достигнутых там, где предшественники находили только «объективные причины», мешающие решать проблемы. Но любое достижение жизнь не облегчает.
   К тому, кто доказал, что способен на многое, сразу возрастают требования. Планка ожиданий постоянно повышается. И приходится соответствовать, если не хочешь сойти с дистанции.
   А я сходить с дистанции не хотел.

Глава 3. Идеи и люди

   Как сказал со всей характерной для него прямотой Хэмингуэй: «Человек один не может ни черта!» Никакую задачу не решить в одиночку.
   Так или иначе, мы нуждаемся в помощи других людей.
   Тем более, когда речь идет о задачах общенационального масштаба. Люди – это идеи. Чем больше идей, тем больше шансов на то, что задача будет выполнена наилучшим образом. Это кажется простой арифметикой. Но это только кажется…

   Вопреки распространенным позже слухам и публикациям о структуре групп влияния во время правления Виктора Януковича, до моего переезда в Киев мы не были особенно близки с Виталием Захарченко. Разумеется, знали друг друга, как знакомы между собой все средние и высшие руководители в большинстве государственных ведомств. Но не более того.
   Что побудило его предложить мне пост заместителя председателя Государственной налоговой службы? Не какая-то мощная протекция за моей спиной. И не то, что мы были представителями какой-то одной команды. Не были. Пригласить меня на повышение его вынудило другое.
   От него ожидали изменений. Ведь его назначение – это была не просто перестановка руководящих кадров. Это был аванс. Он это прекрасно понимал, и не хотел упустить предоставленный ему шанс. Что вполне естественно: здоровая амбициозность – одно из проявлений стремления к самореализации.
   Однако, оказавшись в кресле главного налоговика, Захарченко обнаружил, что ему не на кого опереться. Высшее руководство налоговой службы в то время и не выглядело, и не было командой, способной стать катализатором новаций. Большинство воплощало собой чиновничество в худшем его проявлении. Это были люди, за годы государственной карьеры накрепко усвоившие, что инициатива наказуема; что начальство приходит и уходит, а им сидеть тут и дальше; что «кто везет – того и погоняют»; что главный залог выживания в сложившейся системе – решительно уклоняться от личной ответственности за любое новое начинание, так как все равно в случае успеха заслуги припишет себе начальство, а в случае провала все шишки посыплются на исполнителя.
   Дело не в том, были они плохими людьми или хорошими. Разными они были, как и везде. Дело в том, что изменить поведение и парадигму мышления им было уже не под силу. Они по привычке пропускали мимо ушей все слова о реформах и изменениях – мол, каждый новый начальник обязан в начале пребывания на должности об этом говорить. Они верили, что «с системой бороться бесполезно», и в конечном итоге любой энтузиаст сольется с общей серой массой, чтобы, как все, цепляться за свое кресло и ждать пенсии. Они вообще не допускали мысли, что руководитель способен менять систему, в которой ему хорошо, ибо – зачем? «Ну придет новый руководитель, ну потопает ногами, покричит… Составим какую-нибудь красивую справку, чтобы отцепился, и будем дальше вести свою сытую размеренную столичную жизнь…» Так размышляли они, зная, о чем говорили: в их случае этот алгоритм сбоев не давал, и все пертурбации в верхах никак не влияли на их карьеру и ритм жизни.
   Они навсегда вплавили в свое мировоззрение тезис о том, что коллективная ответственность означает коллективную безответственность, а государственные интересы слишком абстрактны и умозрительны, чтобы один человек, даже облеченный властью, мог об этом всерьез размышлять. Короче говоря, это были не те люди, с которыми можно идти к вершинам.

   Виталий Захарченко как опытный управленец все это видел. И осознавал, что с такими кадрами он ничего не сделает, какие бы усилия ни прилагал. Как говорил известный итальянский альпинист Райнхольд Месснер: «Лучше я пойду наверх один, чем в бесполезной компании»…
   И Захарченко поступил так, как подсказывала ему элементарная логика – начал искать нужных людей за пределами столицы, в регионах. Искать тех, кто способен думать и действовать по-другому. Или хотя бы стремится думать и действовать по-другому.
   Вполне логично, что он обратил внимание на команду, сформированную в налоговой службе Донецкой области. Мы показывали лучшие результаты, мы подбрасывали коллегам «наверх» свежие идеи, мы наглядно демонстрировали, каких потрясающих успехов можно достичь, отказавшись от старых шаблонов и традиционных практик. Виталий Юрьевич принял мудрое решение: он заранее смирился с нашей самостоятельностью. Понял: те, кого он хочет поднять наверх, должны получить полную свободу действий. Осознал, что нас не надо направлять царственным указующим перстом к сияющим далям. Напротив – именно те, кому он готов был дать шанс, будут генерировать изменения и формировать путь, по которому пойдет развитие налоговой системы.
   Он собственноручно открыл «окно возможностей» для тех, кто брался обеспечить ему нужный результат.
   …Снова и снова повторю: власть – это не цель, а инструмент. Всего лишь способ достижения цели. Люди, которые стремятся к одной только власти, не становятся счастливее, обретая желаемое. Более того: власть ради власти порождает что-то совершенно чудовищное. Что именно – мы можем увидеть у моего любимого Дж. Оруэлла в «1984», где на этой идее построен самый аморальный и бездушный из всех возможных механизмов управления…
   Что такое, по сути, власть? Не более чем доступ к полномочиям и ресурсам. Зачем все это, если некуда употребить? Потратить на себя – скучно, и приносит лишь кратковременное удовольствие. А, главное, при этом остается неудовлетворенной одна из главных потребностей – страсть к самореализации. К самореализации в очень широком смысле, которую я понимаю, как стремление оставить свой след на земле: в истории своей семьи и своей страны, в памяти людей.

   Человек может жить полной жизнью только тогда, когда создает нечто, что останется после его ухода – с должности, с работы, из этого мира, в конце концов.

   Власть сама по себе этого чувства не дает. Тот, кого назначили на высокий пост, некоторое время пребывает в эйфории. Кажется, что вот она, вершина, и весь мир у твоих ног, и нечего больше желать, и достиг ты всего, чего хотел.
   Лично для меня власть – это служение, а не должность, не депутатский значок или президентская булава. Служение кому? Всегда и везде – своей стране. Как говорил адмирал Ушаков: «Жизнь стране, душу Богу». Масштаб задач, их содержание время от времени меняется. Принцип остается.
   Власть – служение стране и ее народу. Так было всегда.

   Заседание коллегии ГНС Украины, г. Киев, 2011 г.

   Так, я верю, будет.
   Если у тебя нет выстраданной и осознанной миссии, очень быстро (и чем умнее человек, тем скорее) приходит понимание: все это – пустое. И досталось тебе случайно, отнюдь не в результате твоих стараний. Не воздалось по заслугам, а просто какой-то случайный ветер перемен забросил тебя наверх. Подует в другую сторону – слетишь вниз. А принципиально и вовсе ничего не изменится…
   Поэтому вверх стоит лезть, только если несешь с собой нереализованные идеи, смелые замыслы, которые хотел бы, но не мог воплотить в реальность на предыдущем уровне. Когда понимаешь: там ты уже сделал все, что мог, но точно знаешь, что можешь добиться большего, занимая более высокое положение.
   Крайне важный и принципиальный момент: все эти замыслы и идеи не должны быть личными и эгоистическими. Наверху нечего делать, если идешь туда не для великих свершений.
   Я как человек верующий объясняю это тем, что люди созданы по образу и подобию Божьему; а Всевышнего не зря называют «Творцом». Потребность творить досталась нам от Создателя, я в этом уверен. Именно поэтому тот, кто ничего не созидает для других, а заботится только о себе, несчастлив. Он не живет полной жизнью, искра Божья тлеет в нем бездеятельно, и это удручает даже тогда, когда не осознается…

//-- Правила жизни --//
   Человек может жить полной жизнью только тогда, когда создает нечто, что останется после его ухода. власть сама по себе этого чувства не дает

   Поэтому мой совет: не ищите высоких постов и власти, если не знаете, зачем вам это и что вы хотите привнести в дело своей жизни. Может, ваше счастье – не там, наверху, а где-нибудь на капустной грядке, как у императора Диоклетиана…
   К моменту, когда мой переезд в Киев и назначение заместителем председателя Государственной налоговой службы стали свершившимся фактом, у меня накопился багаж идей и планов, для реализации которых регионального уровня было недостаточно. Тем не менее, я не никогда не считал пустой тратой времени размышления о необходимых переменах в рамках всей системы. Так или иначе, верил: когда-нибудь кто-нибудь будет все это делать просто потому, что без этого все рухнет. «Ничто не остановит идею, время которой пришло», – эти слова были моим девизом всю жизнь. В это верю до сих пор.
   Я знал, чем буду заниматься на предложенной должности. Знал, чего хочу добиться, и какую пользу это принесет стране. Поэтому наш разговор с Виталием Захарченко сразу приобрел предметный и конкретный характер.
   – Вот, смотрите, – говорил я ему, излагая свои идеи. – Для работы мне понадобится в прямом подчинении вот этот департамент, и этот… А этот придется ликвидировать, потому что он дублирует функции предыдущих… Здесь следует изменить структуру управления… И, конечно, я готов работать только со своей командой, только так могу гарантировать результат…
   Надо отдать должное Виталию Юрьевичу. Я допускаю, что мои требования показались ему чрезмерно амбициозными, а то и просто наглыми. Но он проявил достаточно мудрости, чтобы сдержаться и предоставить мне полную свободу действий. Потому что ему требовались результаты, а я брался их обеспечить. Я же, со своей стороны, не капризничал, не «качал права» и не выставлял непомерных требований. Называл только самое необходимое. И возможность работать со своей командой была для меня принципиальным условием, необходимым для успешного достижения цели.
   В успехе есть два неотъемлемых слагаемых: помимо власти как набора ресурсов и полномочий, это еще и команда. Любой руководитель, который рассчитывает на серьезные свершения, свою команду начинает формировать еще на ранних этапах движения к цели, и уделяет этому очень много внимания.
   Слово «команда» употребляю в очень широком смысле, и вкладываю в него гораздо больше оттенков, чем люди, далекие от государственного управления, бизнес-менеджмента, теории управления вообще.
   Принято считать, что в команду любого менеджера попадают только за личную преданность – и больше ничего не требуется. Многочисленные наставления – от трактатов Никколо Макиавелли до методичек советских спецслужб – в той или иной интерпретации дают один и тот же совет: возьми с улицы любого, кто до тебя был никем, и без тебя снова станет никем – и он будет верен тебе всегда, и на него ты сможешь положиться во всем.
   Может, оно и так, но где гарантии, что именно этот человек способен «вытянуть» свою часть общей работы? Нельзя требовать от людей невозможного. Впрочем, как нельзя и оставить нераскрытым потенциал того, кто доверился тебе. Оба варианта – провал для руководителя. Но для меня «команда» – это, прежде всего, группа людей, объединенных идеей, имеющих общие цели.
   Нельзя заставить человека трудиться, тем более трудиться самоотверженно и с энтузиазмом. Вернее, можно, но это слишком энергозатратный процесс, результат не оправдывает приложенных усилий. Кроме того, любая форма прямого принуждения убивает инициативу и творческий подход. А ведь главный продукт, который производит хорошая команда – идеи и решения. Следовательно, нужно создать атмосферу, в которой эти идеи рождаются. В системе отношений «начальник-подчиненный» такой атмосферы не будет.

//-- Правила жизни --//
   Два главных признака успешной команды – единодушие плюс отсутствие зависли и ревности

   А она жизненно необходима. Система нежизнеспособна, когда самый умный человек в команде – это тот, кто наверху, и только потому, что он наверху. Дни такой системы сочтены, и лишь вопрос времени, когда она рухнет – через год, два, пять или десять.

   Руководство Миндоходов. Курс МВА, «Стратегический менеджмент в системе органов государственной власти», 2013 г.

   Потому что такая система не застрахована от человеческого фактора, попросту говоря, от ошибки. Если капитан указал неверный курс, а предельно верные, исключительно преданные и отлично вышколенные штурман и рулевой не осмелились ему возразить (хотя видели, что решение неверное), то корабль сядет на мель.
   А если во время формирования решения слово дается всем, и члены команды знают, что сформулированный план действий – не приказ, а компромисс, то получается продукт, максимально застрахованный от ошибок. Об этом следует думать всегда, особенно на высших уровнях государственного управления, где цена ошибки чрезвычайно высока. К сожалению, там об этом практически не думают. Там явно не читают древнегреческих философов, учивших, что государства погибают, если не умеют отличить хороших людей от дурных…
   По моему опыту, для формирования успешной команды следует соблюдать два главных принципа.
   Во-первых, с решением должны быть согласны все, кому его надлежит исполнять. И работу над достижением этого согласия следует продолжать, пока все члены команды не сформируют рецепт, который всем видится правильным, в котором все, что можно, учтено и предусмотрено. Мозговые штурмы, обсуждения, консультации, прения, накапливание идей, отсекание лишнего… Все, что угодно, пока «в споре не родится истина». Одна на всех, безоговорочно всеми принимаемая.
   Стукнуть кулаком по столу и приказать – это простой путь, но порочный. Всегда есть вероятность, что кто-то возьмется за порученную миссию, оставаясь внутренне несогласным с принятым решением. Такой человек вольно или невольно станет саботажником и тормозом изменений. Не потому, что он плох. В такой ситуации плох тот, кто бездумно употребил власть, сделав своего товарища исполнителем, винтиком, а не единомышленником и союзником.
   Вклад каждого в общее дело начинается на уровне идеи. Только тогда возникает эффект синергии. Только тогда все самозабвенно, без давления и контроля, трудятся на общий результат. Ведь решение было общим, значит, каждый теперь чувствует ответственность не перед «начальником», но перед другими и перед самим собой.
   Каждый честно «пашет» свой участок, поскольку сам взял на себя определенные обязательства, и ждет того же от других. И помогает другим, формируя традицию взаимопомощи и взаимной выручки. Каждый действует осознанно, поскольку не просто посвящен в общий замысел, но участвовал в его создании, и потому ощущает причастность не только к тому, что доверено ему, но и ко всему проекту. Особенно, если это проект великого исторического значения.

//-- Правила жизни --//
   Общий ресурс команды – это сумма навыков и умений ее членов. Если ты собираешь лучших людей – эта сумма растет

   Второй главный принцип мне помогли сформулировать британцы.
   …Первая моя встреча с коллегами из Соединенного Королевства состоялась 17 марта 2011 года. Это не очень заметное (в тот момент – даже для меня самого) событие сыграло огромную роль не только в моей жизни, но в судьбе всей Украины. Впрочем, об этом – позже. Именно от них впервые я услышал поговорку «Root of all evil is envy and jealousy» (Корень любого зла – зависть и ревность). Неоднократно приходилось убеждаться в том, насколько она правдива. Любой неправильный поступок любого человека британцы, понимающе качая головой, комментировали этими двумя словами – «envy and jealousy».
   Если говорить об искусстве управления людьми и командами, то «envy and jealousy» – чувства, которые ни в коем случае не может позволить себе хороший руководитель. Нельзя, вольно или невольно, завидовать чужим успехам и талантам другого, ревновать к его светлому уму, славе, заслугам и свершениям.

   Если руководитель не смог вовремя выявить и подавить в себе позывы к «envy and jealousy» – это начало конца.

   Это заведомый провал любого дела, за которое возьмется его команда. В этом случае он будет подбирать в свою команду не тех, кто там действительно нужен, а тех, кто не талантливее его самого. То есть, тот, кто волею судьбы оказался лидером команды, сделает себя эталоном, и будет тщательно следить за тем, чтобы остальные никогда не превысили этот уровень. Но если ты – самый умный, кто предвосхитит или исправит твою ошибку? Ты окажешься капитаном «Титаника», который взял неверный курс и не поставил на вахту достаточно наблюдательного и смелого рулевого, способного ослушаться твоего приказа и отвернуть от замеченного на пути айсберга.
   Мне в этом отношении очень помогает вера. Для православного христианина умение искренне, безо всякой зависти радоваться чужим успехам как своим собственным – необходимый этап духовного развития. Это смирение как победа над собственной гордыней. «Не сотвори себе кумира», гласит одна из заповедей. В моем собственном толковании она по умолчанию дополняется словами: «…в том числе и из себя самого».
   Когда кто-то затевает грандиозное дело, способное изменить не только настоящее, но и будущее, он, напротив, должен радоваться, если ему удалось привлечь в свою команду тех, кто талантливее его, умнее, коммуникабельнее, креативнее. Ведь общий ресурс команды – это сумма всех навыков и умений ее членов. Если ты собираешь лучших людей – эта сумма растет. И чем она выше, тем больше шансов, что вы вместе сможете успешно ответить на вызовы не только дня сегодняшнего, но также завтрашнего и послезавтрашнего.
   Что для этого нужно? Трезвая оценка. Себя и других. И четкое понимание, кто и какие функции способен взять на себя с наилучшим результатом. Для меня это вещи взаимосвязанные. Тот, кто не может трезво оценить себя, не способен оценивать других. И наоборот.
   Я совершенно ясно вижу свои сильные и слабые стороны. Когда речь идет о работе в команде, у меня есть два главных недостатка. Первый: я – человек не творческий. Именно поэтому всегда любил и стремился иметь рядом с собой тех, кто способен мыслить нестандартно, рождать смелые и дерзкие замыслы. Мое восхищение всегда вызвали люди, не боящиеся мечтать, способные обрадоваться тому, что придумали, находящиеся в постоянном поиске. Особенно ценю тех, кто постоянно устремлен вперед, к новому – это редкий дар, большинство людей боится изменений (кстати, это действительно очень странный, но проверенный психологами и соцопросами факт: больше всего люди боятся не высоты, не войн, не тараканов – нет, перемен!).

   Во-вторых, меня утомляет монотонный однообразный труд. Хотя я осознаю, что это необходимый элемент любого процесса, ориентированного на результат. Всегда есть этап, на котором нужно нарастить количество, чтобы позднее перейти в новое качество. И я рад иметь в команде дотошного, пунктуального и щепетильного человека, способного не уставать и не терять концентрации на повторяющихся операциях, следящего за тем, чтобы и в 1-й, и в 101-й, и в 200.321-й раз все было сделано безукоризненно, с одинаковым старанием и вниманием к деталям.
   Но есть у меня и сильные стороны.
   Во-первых, я умею строить процессы, превратить абстрактную идею в план и создать механизм, который этот план реализует. Образно говоря, могу проложить курс от идеи до результата. Сделать так, чтобы представимое стало возможным. И распределить обязанности в команде так, чтобы каждый сделал нужный вклад в достижение общей цели. Я увидел что-то родственное, когда читал «Войну и мир». Упаси меня Боже сравнивать себя с великими, но просто по стилю руководства фельдмаршал Кутузов (в описании Льва Толстого) – абсолютно мой типаж. Он не предлагает планов военных операций, кампаний и сражений. Он только соглашается или не соглашается с предложениями своих офицеров. И именно это умение оценить чужую идею и отказаться от нее либо положить в основу приказа, приводящего в движение массу людей, лошадей и пушек, сделали его легендой военного дела. В своей команде он занимался примерно тем же, что и я: окружил себя креативными «фантазерами», а себе оставил роль «фильтра» и связующего звена между генераторами идей и теми, кто способен качественно исполнить задуманное. Так получилась эффективная структура – единственная, которая смогла противостоять сильнейшей на то время армии Европы.

   Всеукраинский форум сотрудников Миндоходов, 2013 г.

   Во-вторых, что вытекает из первого, я умею подбирать нужных людей и мотивировать их должным образом для достижения общей цели. Это приходит с опытом.

   Можно получить соответствующее образование и называться «менеджером» или «специалистом по управлению». Все это не значит, что ты научился управлять людьми.

   Но если ты занимаешься этим много лет, то через некоторое время начинаешь чувствовать людей. Понимать, какую роль может и должен сыграть в общем процессе данный конкретный человек и каковы его перспективы. Способен ли он учиться или слишком закрыт для новой информации. Можно ли ему доверять и готов ли он оправдывать доверие.
   Пожалуй, главный вопрос, которому я уделял внимание на госслужбе (как, впрочем, и ранее в бизнесе) – кадровый. Найти нужного человека и поставить на нужное место – это только первый шаг, начало длинного совместного пути. Потом придется постоянно следить за тем, насколько человеку комфортно, раскрылся ли его потенциал, чего ему не хватает, как его следует мотивировать для роста и самореализации – да так, чтобы это происходило не по принуждению, но по внутреннему побуждению.
   В теориях менеджмента есть много классификаций людей по внутреннему потенциалу и оптимальной функции внутри команды. Например, одна из этих теорий разделяет поведенческие модели: «Производственник», «Администратор», «Интегратор», «Предприниматель». Принимая такое функциональное совмещение как абстрактную модель идеальной команды, нужно трезво, четко и честно осознать, прежде всего, свою роль.
   Вот я, скажем, «Администратор». И никогда не буду завидовать или ревновать к тем, кто лучше меня справляется с обязанностями «Интегратора» или «Предпринимателя». Напротив, мой долг как руководителя – найти именно тех, кто лучше меня в этом. Так возникает взаимная дополняемость и, говоря словами К. Маркса, идеальное разделение труда (которое увеличивает его, труда, производительность).
   Многие руководители совершают ошибку, разделяя людей на «своих» и «чужих», «старых» и «новых». К сожалению, эта пагубная привычка в некоторых сферах управления, в том числе государственного, стала своеобразной традицией. Высший и средний состав любого учреждения заранее готовится к массовым увольнениям и понижениям в должностях при смене руководства, что, разумеется, отнюдь не стимулирует ни развитие всей структуры (теряется преемственность стратегического курса), ни личностный рост элитного слоя сотрудников множества учреждений (зачем стараться, если все равно попрут?).

Глава 4. Поиски и решения

   «Бороться и искать, найти и не сдаваться»…
   Эти слова поэта вырезаны на кресте, установленном на месте гибели героической полярной экспедиции Роберта Скотта. «Бороться и искать» – это значит, не щадя своих сил, идти к цели.
   Твердо, без сомнений, невзирая на препятствия, даже если они кажутся непреодолимыми.
   «Найти и не сдаваться» – это значит, иметь достаточно сила и ума не испортить все, когда цель достигнута.
   Потому что иногда моменты триумфа становятся началом испытаний…

   …Распоряжение № 48Р. Неприметный внутренний документ налогового ведомства, не предназначенный для чужих глаз. Впрочем, даже попади он в руки человеку непосвященному, тот вряд ли понял бы значение «секретного» документа. Как маленький камушек, сорванный порывом ветра с вершины, вызывает целые лавины, так и это рядовое распоряжение стало катализатором целого потока судьбоносных событий. Судьбоносных для меня, для налоговой системы, для всей страны.
   Распоряжение № 48Р вводило новые принципы борьбы с теневой экономикой. Прежде всего, в части поиска и выявления ее субъектов: конвертационных центров, «налоговых ям», «транзитов».

   Та самая рискоориентированная автоматическая система анализа баз данных, которая была создана мной и моей командой в Донецкой области (я о ней уже рассказывал), теперь вводилась в действие по всей стране. Ее авторы (группа молодых энтузиастов) получили возможность воплотить в жизнь смелые идеи, в корне менявшие представление о том, как следует бороться с главной болезнью национальной экономики. Как приблизить нашу страну к стандартам цивилизованного мира.
   Нам было интересно и другое, более личное: своими глазами увидеть в работе свое детище. Выстраданное в бесконечных «мозговых штурмах», рожденное напряженным трудом десятков высококлассных специалистов из самых разных сфер, способное стать современным «высокоточным оружием» в руках представителя государства.
   К сожалению, многим не выпадает случая наблюдать воплощение своих дерзких замыслов. Потому что для этого нужно пройти, как минимум, три этапа, каждый из которых по-своему сложен.
   На первом – «родить» идею. Это не так просто, как кажется. Еще раз честно признаюсь, что умение продуцировать оригинальные решения – не самая сильная моя сторона. Вряд ли может служить оправданием тот факт, что таковы в подавляющем большинстве все люди. Как правило, мы неоригинальны. Причина очевидна. Мы привыкаем к той системе ценностей и правил, в которой живем. Наше мировоззрение формируется существующей реальностью, и разглядеть в этих кажущихся незыблемыми постулатах крохотную лазейку, переворачивающую все представления о существующем порядке вещей, задача нетривиальная.
   Я всегда любил людей творческих, нестандартных, способных предложить головокружительный, ломающий стереотипы и догмы выход из ситуации.
   Именно поэтому, кстати, регулярно приглашал консультантов, в том числе международных. Разумеется, ценными были их знания и опыт. Но еще ценнее «свежий» взгляд со стороны. Когда читаешь их рекомендации – хочется воскликнуть: «Надо же, как я сам не додумался, ведь очевидно же!». Может, и очевидно. Но всегда нужен человек, который до этого очевидного додумается и сформулирует для всех.
   Второй этап – создать рабочий образец продукта, существующего пока только в воображении. Неважно, что это: новая технология, компьютерная разработка, управленческая схема. Главное, что здесь уже нужны не только и не столько воображение и широта мышления, сколько системность, упорство и настойчивость, помноженные на веру в идею.

//-- Правила жизни --//
   Всегда нужен человек который додумается до очевидного и сформулирует его для всех

   Без ложной скромности скажу: в любой работе это – мой звездный час. Организовать команду создателей нового продукта, вдохновить ее, обеспечить стабильную работу и четкое следование плану, заставить массу людей стать коллективным творцом… Это очень увлекательно и безумно вдохновляет!
   И третий этап – имплементировать разработку в существующую систему. Сделать так, чтобы инновация не была отторгнута огромным «организмом» (или механизмом, кому как больше нравится) существующей структуры – наоборот, чтобы она стала его неотъемлемой частью. Чтобы новое стало локомотивом – маленьким, но очень мощным, способным потащить инертную махину вперед, в завтрашний день. Переобучить людей, по-новому выстроить взаимосвязи координации и сотрудничества элементов системы, убрать дублирование функций, четко распределить полномочия и ответственность, а также векторы бесконечных потоков информации.
   Не устану повторять – путь этот тернист и труден, но именно его должен пройти каждый, кто хочет достичь цели. Еще труднее поставить этот процесс на поток: пока первая новация проходит внедрение, вторую уже надо проверять на стадии образцов и испытаний, а светлые головы в то же самое время должны вынашивать следующую идею… И это бесконечный цикл.

   Только так любая институция может быть конкурентной в современном мире: сделать непрерывные изменения нормой своей повседневной деятельности.

   Внезапно может выясниться, что твоя распрекрасная инновация недостаточно эффективна в новых условиях. И тогда есть два выхода. Можно просто опустить руки, пожать плечами и ничего не делать. А можно засучить рукава, устранить недостатки и все-таки найти способ заставить систему работать с максимальной отдачей. Именно эта готовность к неожиданным поворотам жизненного сюжета, умение быстро реагировать при изменении обстановки крайне важна в стремительном, ежедневно и ежечасно меняющемся мире.
   Поясню, что имею в виду, на конкретном примере. Когда мы начали имплементировать рискоориентированную систему, разработанную нами в Донецкой области, оказалось, что у нее слишком большой процент погрешности. Проще говоря, поисковая программа заносила в «рисковые» предприятия вполне чистых и добропорядочных представителей малого и среднего бизнеса. То есть, возможно, и не все они были до конца добропорядочными – не в этом суть, а в том, что компьютерная система, призванная обнаружить в базах данных фиктивные компании, используемые в схемах уклонения от налогов, выдавала на-гора и много лишнего. Огромные списки фирм, не относящихся к целевой группе…
   У каждой региональной экономики есть своя специфика. Возьмем для примера Донецкую область в те годы, когда я в ней работал. Там доминировали крупные корпорации, а малый и средний бизнес действовал, главным образом, как кластер, обслуживающий базовые отрасли местной промышленности: металлургию, химию, углепром, машиностроение и т. д. Соответственно, и параметры стоимости основных фондов, штатные структуры малого и среднего бизнеса отличались от того, с чем работали их сотоварищи в других регионах. То есть, ключевой в случае с местной экономикой параметр – низкая стоимость основных фондов (до 10 тысяч гривен) – в масштабах страны не был критерием, отличающим фиктивное предприятие от представителя реального сектора. В других регионах действовали компании, особенно в нематериальной сфере, ведущие настоящий бизнес без масштабных активов. Равно как и низкая численность штатных работников могла ничего не означать: например, туристический и аграрный кластеры имеют обыкновение набирать временный персонал в пик сезона, а после увольнять их.
   Систему пришлось дорабатывать, вводить дополнительные параметры и совершенствовать методы обработки данных. Что получилось в итоге?
   Система проводила многофакторный анализ. Сопоставляла множество параметров, обоснованных экспертами. К примеру, если предприятие находилось в процедуре банкротства, но при этом активно проводило финансовые операции, поисковая система тут же реагировала. Если не совпадали юридический и фактический адрес, при этом реальное местонахождение офиса было неизвестно или находилось в так называемых «местах массовой регистрации», компьютерный алгоритм выделял эту фирму в отдельный список и продолжал более детальный анализ.
   Мы стали даже учитывать персональную историю учредителей. Если человек, за которым числятся десятки открытых и обанкротившихся компаний, вдруг регистрировал еще одну, система брала его на учет с первого дня работы.
   Кроме того, учитывалось несовпадение стоимости основных фондов и оборотов. Предприятие, имеющее на балансе только недорогой набор офисной мебели и пару компьютеров, не может огромными партиями продавать продукты, бытовую технику, автомобили. Как минимум, потому что все это негде хранить и не на чем перевозить.

   Наконец, брали во внимание нетипичные операции. Если компания, торгующая металлом, вдруг по документам отправляла на экспорт крупную партию пшеницы или завозила несколько десятков тонн обуви, компьютерная система отмечала нестандартные действия и брала компанию на заметку.
   Сопоставление нетипичных операций вообще позволяет обнаруживать удивительные сюжеты. В свое время в Сумах одна компания выиграла тендер и получила государственный заказ на реконструкцию фасада местного театра. При этом фирма не купила ни одного мешка цемента, ни одной банки краски и не наняла ни одного строителя. Единственная операция, которую за всю историю совершило это предприятие – купля-продажа большой партии сахара. Этот случай вошел в профессиональный фольклор налогового ведомства под названием «сахарный домик».
   Итак, постепенно обрисовался среднестатистический «портрет» фиктивной компании в украинском варианте: из имущества – стол и компьютер; из персонала – директор и бухгалтер в одном лице; срок жизни – несколько месяцев, очень редко более года, чтобы не «засветиться» при анализе итоговых данных за квартал или за год; но при этом – многомиллионные обороты и крупные контракты; почти никогда не работает изолированно, а только в ряду таких же «однодневок». Единственный действительно производимый продукт – бумаги с печатями: налоговые накладные, счета-фактуры, контракты и проч.
   Для чего их использовали? О, задачи были разнообразные! Первая: уходить от налогообложения по НДС. По установленной практике, его платит продавец, в чем каждый может убедиться, присмотревшись к чеку из любого магазина или аптеки. Там будет указано, что напечатанная кассовым аппаратом бумажка называется «фискальный чек», то есть налоговый документ, а под ценой обязательно будет строчка с надписью «в том числе НДС». То есть, реализуя вам товар, продавец обязуется с этой сделки заплатить налог.
   Во взаимоотношениях двух предприятий продавец выдает покупателю документ, который называется «налоговая накладная». Эта бумага дает законные основания уменьшить сумму доходов, увеличить сумму расходов и снизить налоговые обязательства. В случае с фиктивным предприятием теневого сектора нюанс в том, что никакого реального движения товара после уплаты не происходит. Продавец и покупатель подписывают договор, первый выдает второму налоговую накладную, тот перечисляет деньги. После чего «продавец» снимает эту сумму со своего банковского счета наличными и возвращает «покупателю», оставив себе комиссионные за свои услуги.

   Информационная кампания ГНС Украины по легализации заработной платы, 2012 г.

   Затем один из участников сделки прикрывается такими же «пустыми» договорами с другими контрагентами, чтобы свои доходы свести к нулю и тоже, соответственно, налогов не платить.
   Так появляются неучтенные объемы наличных денег. Тот самый пресловутый «черный нал». Его используют, во-первых, для выплаты зарплаты «в конвертах», то есть без официального трудоустройства сотрудников либо с трудоустройством на минимальную зарплату. Во-вторых, множество сделок в стране совершалось и совершается под честное слово, без регистрации. Наконец, из этих денег дают взятки, их же применяют для финансирования избирательных кампаний, чтобы обойти законное ограничение предвыборного фонда партий и кандидатов. Иногда наличность и вовсе уходит в криминальный мир для торговли контрабандой, оружием или наркотиками. Еще эти средства кладут на банковские депозиты, покупают на них все, что хочется или нужно, гуляют на них в ресторанах и отдыхают на курортах. Короче говоря, «черный нал» имеет массу применений, как легальных, так и не очень.
   Еще с помощью «налоговых ям» можно получать фиктивное возмещение НДС. Как известно, еще Леонид Данилович Кучма для стимулирования деятельности предприятий, ориентированных на внешние рынки, заимствовал традиционную мировую практику возвращать таким предприятиям уплаченный налог на добавленную стоимость с экспортных операций.
   Соответственно, чем больше компания формально заплатит этого налога – тем больше получит из государственного бюджета в качестве возмещения.
   Это открывает широкое поле для маневров. Например, можно зарегистрировать компанию за границей и «продавать» самому себе все что угодно в любых объемах. И по любой цене, кстати. То есть, формально и вовсе торговать в минус. Но при этом каким-то образом не обанкротиться и регулярно получать приличные суммы из казны.
   Доходило до того, что в истории Украины бывали периоды отрицательного сальдо по возмещенному НДС. Государство ухитрялось каким-то образом собирать налог себе в убыток!
   Связанные участники постепенно выстраивались в цепочки типичных схем ухода от налогов. Всего таковых насчитывалось около полутора тысяч. И в каждой схеме – несколько десятков «транзитов» и «налоговых ям». Теперь представьте шансы налогового инспектора отыскать в сотнях и тысячах присланных на очередную проверку предприятий нужное, если проводить поиск «вслепую», искать нарушение без предварительной подготовки.

   Мониторинговый центр – «Пентагон» Миндоходов, 2013 г.

   Наша система в корне меняла формат работы. Теперь инспектор не искал, а фиксировал нарушения. Точность контрольной работы повысилась многократно.
   Пытаюсь найти подходящее сравнение… Представьте себе два самолета. Один ведут по маршруту связанные в единую сеть навигационные спутники и наземные диспетчерские станции. А второй летит к цели по компасу и пачке «Беломорканала». В итоге пилот первого будет считаться непрофессионалом, если ошибется на несколько метров, а второму скажут «спасибо», если долетит хоть куда-нибудь. Примерно настолько же повышала точность «вылетов» аудиторов и инспекторов новая рискоориентированная система.

//-- Правила жизни --//
   Новые победы рождают новые вызовы

   Теперь, запрашивая документы либо приходя на предприятие, инспектор не перерывал кучу папок с бумагами, пытаясь там что-нибудь найти. А сразу говорил: «Здравствуйте. Покажите, пожалуйста, ваши контракты с компаниями А, Б и В за май, август и ноябрь прошлого года». Потому что точно знал, что ищет. Потому что поисковые алгоритмы уже все зафиксировали. Это уже не проверка в обычном смысле, это сбор доказательств для дополнительных начислений, судебного иска или уголовного дела. Вот так это работало.
   Однако новые победы порождают новые вызовы…
   С организационно-технической точки зрения задача была решена прекрасно. Прежде всего, эффективный алгоритм поиска «налоговых ям», «транзитов» и конвертационных центров. Затем – выстроенная нами система дальнейшего использования этой информации внутри налоговой службы. Кроме того, был определен порядок взаимодействия подразделений, функции и ответственность каждого департамента.
   Все это хорошо, если речь идет об отдельных случаях. Но мы имели дело с системой. И масштабы ее были огромны, что и показала аналитика, пусть поначалу и довольно приблизительно, без особой точности.
   В этот момент я ощутил себя Гераклом, борющимся с Лернейской гидрой. Или богатырем, вышедшим биться с Чудищем Поганым на Калиновом мосту. Проблема возникла ровно та же: на месте каждой отрубленной головы вырастало две новые.

   Можно ловить махинаторов и прикрывать их фиктивные конторы, но само явление так не победить. Можно включить всю мощь карательной государственной машины, но очень скоро затраты на борьбу с «уклонистами» превысят добытые таким путем поступления в бюджет.

   И в конечном итоге, работа, призванная наполнить казну, начнет ее опустошать. Наконец, как одномоментно искоренить то, что пропитало национальную экономику на всех уровнях, от самого верхнего до самого нижнего?
   Закон не оставлял нам вариантов, говоря: подобные махинации должно пресекать сразу же.
   Сейчас у нас перед глазами была полная картина того, что следовало пресекать. Да, гигантский объем работы, но возможный. Просто есть один детский вопрос: что будет потом? Как долго можно сражаться с тем, что воспроизводит само себя? С тем, что имеет механизмы защиты от всяких угроз, в том числе – и от действия государственных органов?
   У каждого владельца подобного «бизнеса» всегда лежит в сейфе несколько папок на «спящие» компании – зарегистрированные в установленном порядке, с открытыми банковскими счетами, с печатями и уставами, но пока не совершавшие никаких финансовых операций. То есть, в принципе, неуловимые для налогового ведомства, ибо предъявить им нечего. Не за что наказывать того, кто пока ничего не сделал.
   Мы можем аргументированно и обоснованно закрыть одну фиктивную компанию. Или две. Или пять. Но их хозяин просто смахнет пыль с очередной папки, оживит одну из своих «спящих» структур – и «конверт» продолжит работу без остановок.
   Мы можем ловить руководителей, за которыми тянется шлейф из предприятий, обанкротившихся с огромными налоговыми долгами. Но ведь это все – «зицпредседатели Фунты». А оставшиеся за кулисами реальные владельцы просто наймут других управляющих, и все продолжится снова.

   Мониторинговый центр, сотрудники Миндоходов отслеживают нетипичные операции, 2013 г.

   Допустим, мы даже дотянемся до самих кукловодов. Это в разы сложнее, но при желании осуществимо. Разве это гарантирует полную победу над мощной отраслью конвертации? Нет! Потому что пока есть спрос на такие услуги и возможность заниматься подобными делами, отрасль будет существовать.
   Аналитики сделали прогноз: что будет в том случае, если мы массированно закроем все выявленные «конверты»? Результат получился неутешительным. Теоретическое моделирование изображало в конце процесса хаос и паралич национальной экономики.
   Реальность была такова, что «черный нал» и целая отрасль, предоставляющая услуги по уклонению от налогов и обналичке в крупных размерах, были к тому времени глубоко интегрированы в украинский бизнес. Выстроены многоступенчатые взаимосвязи, сформированы традиционные практики, в конце концов, у людей уже выработаны специфические навыки. Они просто не умели работать по-другому.

//-- Правила жизни --//
   Если не знаешь, к чеку приведет следующий шаг – не спеши делать его

   Резкий разрыв сложившихся связей парализовал бы украинскую экономику. Если привести понятную аналогию (считаю необходимым это делать постоянно, ведь мои рассуждения должны быть понятны всем, не только специалистам; речь идет о слишком важных для общества темах, чтобы оставлять их для дискуссии в узком кругу)… Так вот, если привести понятную аналогию, то ситуация в этом случае сравнима с мгновенным и окончательным отлучением наркомана от наркотика. Организм больного тут же реагирует «ломкой», с жуткими болями, бессонницей, галлюцинациями, депрессиями и прочими ужасами. И так происходит до тех пор, пока обмен веществ не нормализуется, а сам человек не научится находить другие радости в жизни, кроме дурмана. Впрочем, говорят, не каждый наркоман переживает «ломку».
   Именно это произошло бы с экономикой целой страны. Подвергать Украину таким испытаниям было бы очень опрометчиво. Не потому, что – жестоко и болезненно. Но потому, прежде всего, что влекло за собой последствия, труднопрогнозируемые даже в среднесрочной перспективе, не говоря уже о стратегических далях. Кто мог точно вычислить, какой процент отечественных предприятий не пережил бы принудительное снятие с иглы «черного нала» и обанкротился бы? Кто мог спрогнозировать масштаб падения благосостояния части населения? Кто мог сказать, какие социальные потрясения повлекло бы за собой резкое падение уровня жизни?
   «Если не знаешь, к чему приведет следующий шаг – не спеши делать его», – говорил я себе не раз и не два. Иначе как потом жить с осознанием того, что целую страну лихорадит из-за твоего необдуманного поступка? Пусть даже ты и уверен, что он целиком и полностью правилен? Не зря же поэт Артюр Рембо в свое время очень точно подметил, что многие благие намерения ведут в прямо противоположном направлении от намеченного…
   Единственное, что было известно точно: мы могли спровоцировать масштабный кризис, к тому же – безрезультатно. Геракл в конечном итоге додумался прижигать культи, чтобы не росли новые головы. Вот и нам нужно было искать такой выход, который не только бы уничтожил существующую отрасль «конвертов», но и ликвидировал предпосылки к появлению новых участников этого теневого рынка неблаговидных услуг. Проще говоря, следовало нивелировать спрос, чтобы не возникало новое предложение.
   В сущности, нам предстояло изменить лицо украинской экономики. Звучит, как научная фантастика, но другого способа добиться своего у нас не было, так что приходилось, хочешь – не хочешь, ощущать себя персонажем Рэя Брэдбери. Но система, которую мы разрабатывали, была вполне реалистичной, нацеленной на абсолютно конкретные, жизненные вещи. Пусть для Украины это и казалось какой-то утопией.
   Вот лишь малая толика того, что мы собирались сделать: – переход всех налогоплательщиков на электронные, дистанционные налоговые проверки к 2016 году; – уменьшение налогов, всеобщее декларирование; – совместные единоразовые проверки бизнеса органами налоговой службы и другими структурами, проверяющими бизнес, на основе данных о рисках, полученных в мониторинговом центре Миндоходов.
   Чего мы добивались? Очень простых вещей. Вывести на свет всю экономическую «тень». Полностью легализовать украинский бизнес, создав для него благоприятные условия существования. Повысить инвестиционную привлекательность нашей страны. Сделать так, чтобы очередное «экономическое чудо» в истории человечества случилось бы у нас.

   Мы не бросались высокими словами, не рядились в тогу патриотов, как это любят делать политики постмайданной Украины. Мы просто хотели блага нашей стране и действовали так, чтобы этого достичь. Действовали по своему разумению, естественно.

   Можно сколько угодно спорить, правильно мы поступили или нет, осуждать или критиковать. Мы принимали решение, которое считали лучшим, исходя из сложившихся реалий. И результаты, которых все же удалось достичь, подтвердили, что мы были правы.
   Во-первых, на национальном уровне осталось не более полутора десятков конвертационных центров. И судьба их была предрешена – доживать и уходить в прошлое. Оставались еще и так называемые «конверты» в регионах. Их покрывали либо губернаторы, либо (прозвучит странно, но факт) офицеры правоохранительных органов регионального уровня.
   Налоговая с этой провинциальной самодеятельностью боролась, и довольно успешно. Особенно после того, как началась активная чистка рядов и вступила в действие новая антикоррупционная политика. Эти маленькие дикие «конверты» оказались, помимо прочего, отличной лакмусовой бумажкой для проверки наших собственных сотрудников. Поскольку вся информация из баз данных стекалась на центральные серверы, сразу было видно, где есть вычисленные, но не отработанные надлежащим образом «налоговые ямы». Соответственно, служба внутренней безопасности тут же начинала выяснять, чем обусловлено такое попустительство – только халатностью или личной корыстной заинтересованностью?

//-- Правила жизни --//
   Нужно быть бескомпромиссным, когда затронуты жизненно важные интересы

   Во-вторых, процент комиссионных за «обналичку» вырос – с 3 % сразу до 11. Ощутив давление с нашей стороны, конвертаторы начали брать за риски. А моя идея и была такова: побить теневую систему экономическими методами. Предприниматель должен принять для себя важное решение: что ему дороже – платить за обнал или все же честно платить налоги. Ситуация в затратах сравнивалась. Это снижало заинтересованность реального сектора экономики в услугах конвертационных центров.
   Собственно, в этом замысел и заключался: когда процент сравняется с налоговой нагрузкой, смысл в махинациях исчезнет. И надо учесть, что мы планомерно шли к снижению ставок налогов.
   К сожалению, этого не случилось. Мои преемники не нашли в себе то ли воли, то ли ума довести дело до конца. Более того, опять начался всплеск конвертационных центров, и за год по регионам они наплодились уже десятками тысяч.
   Ну и, наконец, еще один результат нашей работы: резко пошли вверх сборы НДС. В первый же месяц работы «Программы», как любят ее называть многие, позитивное сальдо (разница между уплаченным и возмещенным налогом) выросло почти в два раза: с 3 миллиардов гривен до 5, затем – до 7,5.
   Вкупе с другими новациями это сильно усложнило любые махинации с НДС. Система администрирования этого налога стала максимально прозрачной, с возможностью перекрестной проверки данных автоматизированными системами. Появился реестр налоговых накладных, и можно было автоматически перепроверить совпадение указанных в отчетности сведений с отчетами указанных в декларациях контрагентов.
   Лазейки для налоговых махинаций еще оставались. Ценные бумаги, страховые компании… Мы постепенно подбирались и к этому. Только основным объектом манипуляций стал уже не НДС, а налог на прибыль.
   Чтобы преломить ситуацию, мы пригласили ряд общепризнанных мировых экспертов из PricewaterhouseCoopers, ЕБРР, Всемирного банка, и вместе с ними разработали комплексную антикоррупционную стратегию. В ее основу положили принцип «нулевой терпимости»: у сотрудника любого уровня, чье участие в коррупционных деяниях было доказано, не оставалось шансов остаться в рядах коллег, несмотря на все связи и былые заслуги.

   Встреча с делегацией ЕБРР, 2013 г.

   Наши предыдущие проекты показали, насколько эффективной может быть помощь умной программы. И мы вновь позвали на помощь IT-технологии. Результатом стала автоматизированная система оценки коррупционных рисков с помощью числовых коэффициентов. Это позволило, прежде всего, не распылять силы антикоррупционных подразделений, а концентрировать их деятельность на потенциально подверженных подобным рискам направлениям работы (формирование плана проверок, функция таможенного постаудита, аудита, возмещение НДС, фиктивные накладные, кассовые аппараты).
   Но главная задача системы была другая: ликвидировать сами алгоритмы работы, которые давали возможность совершать коррупционные деяния. В результате коррупционно-опасные функции подразделений Миндоходов заменили автоматизированными процессами, где контроль осуществлялся с помощью IT-технологий, а внесенная сотрудниками в базы данных информация подвергалась дистанционной перекрестной проверке.

   Именно масштабную электронизацию и автоматизацию всех налоговых и таможенных процедур я считаю основным рецептом по борьбе с коррупцией.

   Чтобы убрать коррупционные риски и сократить случаи персонального общения инспектора и налогоплательщика, мы впервые в Украине внедрили электронный формат подачи налоговых деклараций, готовили другие новации.
   Но, как ни полагайся на машину, человеческий фактор остается. Приходилось думать и о «воспитании» персонала до тех критериев, которые нам представлялись необходимыми. В Министерстве был создан Департамент служебной этики, подчиняющийся непосредственно мне. Мы собирали данные, анализировали риски, выявляли коррупционные деяния в своем ведомстве. При приеме на работу новых сотрудников, в первую очередь, на руководящие должности, проводили проверки на полиграфе. Был разработан Кодекс профессиональной этики для сотрудников налоговых и таможенных органов. Мы сделали еще много в этом направлении. Мы видели результаты, нас поддерживали серьезные, уважаемые международные организации. Кое-что, к сожалению, не успели реализовать…
   В любом случае, считал и считаю, что тогда мы одержали пусть и предварительную, но глобально важную победу. Была заложена основа для постепенного перехода на действительно цивилизованные стандарты работы отечественного бизнеса.
   И по сей день горжусь тем, что я и члены моей команды приложили к этому руку.
   Важно не только то, что мы нашли креативные решения застарелых проблем. Самое важное в другом: мы продемонстрировали, что государство – не коррумпированное и не продажное.
   Оно может и должно быть бескомпромиссным, когда речь идет о жизненно важных его интересах.
   Интересы экономические мы к таковым относили безо всяких сомнений.

Глава 5. Борьба и победы

   Ничто так не помогает победе истины, как сопротивление ей. Мысль далеко не новая, но каждый день нашей жизни находятся все новые и новые ей подтверждения. Победитель, преодолевший яростное противодействие, должен быть счастлив в тот момент, когда он все-таки достиг своего.
   К сожалению, почти всегда бывает так, что победа исчезает сразу после того, как достигнута.
   И что тогда остается?
   Конечно, вновь бороться – и вновь побеждать!

   С чего начинаются реформы? Всегда – с самого важного. Но важное у каждого – свое.
   …Ноябрь 2011 года. Меня только что назначили главой Госналоговой службы Украины. Захожу в свой кабинет, сажусь в кресло руководителя.
   Сижу и думаю – что же сделать такого, чтобы этот день запомнился надолго? Может, сделать какой-то приказ?
   Но какой?
   Так ничего и не придумал. Встал, подошел к окну. А у нас на территории была заправка – не слишком приятный вид из окна. И в тот момент, глядя на нее, понял, что должен сделать в первую очередь. Я принял решение построить церковь. И вот теперь вместо заброшенной стоянки на территории стоит храм святителя Феодосия Черниговского. Это одна из историй, которыми я, действительно, горжусь…

   Идя на государственную службу в 2005 году, был молод, но уже не наивен. Годы в бизнесе, наполненные борьбой и победами, дали мне четкое представление о том, что за зверь такой – система управления. Было время убедиться, что это зверь хищный и мощный. И не сомневался я ни секунды в том, что мне нужно сделать, хоть и понимал непомерную сложность этой задачи.
   Система управления складывалась годами, взяла с собой многое не самое лучшее из прошлого. Она монструозна, забюрократизирована и во многом архаична. Она – везде: от отдельного ЖЭКа, районной налоговой – до высших органов власти, в том числе правительства. Государственная машина годами работала по сценариям, порождая безответственность чиновников, безразличие к гражданам и широкие возможности для коррупции.
   С системой и бороться нужно системно. Каждый шаг должен был стать отдельным, полноценным проектом: с конкретными измеримыми целями, точками контроля, критериями эффективности и четким распределением задач. Любой процесс начинается с плана. Но с чего начинается план?
   Нужно, чтобы задачи ставились предельно четко. А для этого нужно ясно видеть цель. Правильная постановка задач – это 60 % успеха, если ты четко понимаешь, что именно ты хочешь сделать, в какой срок и, самое главное, какой результат хочешь достичь. Для этого ты должен сам для себя все понять и взвесить. Пусть не на 100 процентов, но на 80 – точно. Мне очень нравится мысль, высказанная Сенекой: «Ни один ветер не будет тебе попутным, если ты не знаешь, в какую гавань плывешь». Если у тебя направление движения приблизительное, а цель – в тумане, то, конечно же, никакие люди тебе не помогут. Ни эксперты, ни консультанты. Ты как руководитель должен задавать тон тем изменениям и четко видеть те перемены, которые должны произойти в итоге.

   Очень важно, чтобы у руководителя было видение. Именно с этого я всегда старался начинать все реформы – ясно увидеть цель.

   Ну а далее – правильно, емко, вдохновляюще сформулированная идея как путеводная звезда, которая помогает на выбранном пути.
   Свою планку человек задает сам себе в собственной голове. Только там она и существует. Помню из одной книги такой запоминающийся пример. Молодого медведя поместили в клетку 2 на 2 метра. И он целыми днями ходил по этому периметру. Потом медведь вырос, и его переселили в большую клетку – 5 на 5 метров. Но он все равно продолжал ходить по периметру 2 на 2. Такова была его планка, так у него сложилось в голове, и он или не мог, или не хотел ничего с этим поделать.

//-- Правила жизни --//
   Идея должна быть больше, чем просто «заработать денег». Настоящая идея меняет мир

   Если человек верит в то, что изменения возможны, если он понимает, как этого достичь, если он это ощущает, если он готов отдаться этой идее всецело и полностью, то рядом с ним, рано или поздно, встанут люди, которые поддержат и помогут ему сделать мечту явью. Правда, есть одно условие. Идея эта должна быть больше, чем просто «заработать денег». Если мы говорим о бизнесе, то она должна быть на уровне создания нового продукта, как iPhone, например. Вот это была идея, которая вдохновила огромную корпорацию и которая изменила мир! В нашем Министерстве мы поставили себе сверхзадачу – кардинально трансформировать восприятие налоговой (а позже – и таможенной сферы) в обществе. Мы верили, что можем это сделать, работая в команде. И начинать следовало, конечно, с главного.
   Система была плоха не столько сама по себе, сколько тем, каким содержанием ее наполнили. Главной бедой ее была коррупция, завязанная на сложившихся годами отношениях между людьми. А также на коррупционных традициях, передававшихся из поколения в поколение.
   Уменьшить значение недобросовестного человеческого фактора, из-за которого система и приобрела свои самые отвратительные черты – вот как я понимал первостепенную задачу. Значит – выбить почву из-под ног тех, кто чувствовал себя хозяевами положения, перехватить у них инициативу. Я верил в людей. И верил в технологии, которые могут придумать люди. Любая задача достижима, если за нее взяться – снова и снова вспоминал я житейские уроки своего брата Антона.
   Устоявшуюся годами систему работы налоговых органов приходилось не просто менять, а местами ломать до основания. Любая система всегда сопротивляется реформам и инновациям, а такая система как налоговая служба – с годами формировавшимися центрами влияния, потоками и схемами – сопротивлялась отчаянно.
   В войне, как правило, нужны союзники. Мы постарались найти их среди тех, кто традиционно видел в налоговой врага – среди бизнесменов. На самом деле, система ценностей сложилась неправильная. Кто сказал, что налоговая – враг бизнеса? В нормальном, сбалансированном обществе они идут рука об руку (конечно, если бизнес добросовестен).

   Наша тактика была проста: стать открытым, прогнозируемым и стабильным партнером для предпринимателей.

   А те, в свою очередь, должны иметь возможность влиять на регуляторную политику и добиваться компромиссов по важным для себя вопросам.
   Я чувствовал: бизнесу нужна площадка, на которой он мог бы открыто общаться с нами. И при Министерстве доходов и сборов появился инвестиционный совет, в который вошли главы ведущих украинских отраслевых объединений и бизнес-ассоциаций, топ-менеджеры крупнейших корпораций, международные консультанты, зарубежные инвесторы. Изначально одним из главных запросов деловых кругов было упрощение налоговой системы. Нам было легко пойти навстречу именно в этом: мы и сами считали, что количество формальностей и препон за предыдущие годы создано удушающе много. А я точно знаю, что большая часть бизнесменов – добросовестные плательщики налогов. Мы неплохо поработали, чтобы ввести эту ситуацию в какие-то человеческие рамки. За нас говорят цифры: к началу 2014 года количество налоговых платежей и сборов сократилось для бизнеса со 135 до 28 в год, а время, затрачиваемое на их администрирование, уменьшилось фактически в два раза – с 657 до 350 часов в год.
   Мы старались сделать так, чтобы посещение налоговых органов перестало быть для человека пыткой. По всей стране появились более 500 сервисных центров с единым набором услуг, с доброжелательным микроклиматом (по крайней мере, мы стремились к этому и постоянно совершенствовались). Такая деталь: мы оборудовали в этих центрах даже комнаты мамы и ребенка, чтобы мамочки могли оставить детей, а сами в это время работать со своими налоговыми инспекторами… В эволюции наших отношений с бизнесом такие центры сыграли роль своего рода «мандатов доверия», где каждый мог убедиться: наши слова о желании позитивных перемен – не простое сотрясение воздуха.
   Была задача не дергать бизнесменов понапрасну, чтобы они могли спокойно работать. Есть такой показатель в работе налоговой милиции: количество неэффективных обысков – то есть, безрезультатных, в ходе которых не было выявлено никакого криминала. Я настойчиво добивался его снижения. Ведь любой обыск – это же не просто так! За каждым из них – масса негативных эмоций у плательщика. К нему пришли, его отвлекли от работы. Плюс зачастую – стресс, а в конечном итоге – невосприятие и низкая оценка нашей работы. Ну, и коррупционная составляющая, конечно, когда предпринимателя понуждали обысками, следственно-оперативными действиями к каким-то договоренностям. Вот этого у нас сразу стало меньше.
   В итоге, наши усилия оценили и бизнесмены. И не только. В мировом рейтинге Doing Business-2014 Всемирного банка рейтинги нашей страны выросли сразу на 25 пунктов (с учетом расширения участников – на 28). Украину назвали государством, добившихся наибольших успехов в улучшении регуляторной политики среди всех стран мира за 2012 и 2013 годы. Я уже упоминал о важности, которую придавал внедрению IT-технологий. Хочу остановиться на этом детальнее.

   Публичная дискуссия Doing-Business-Ukraine, 2013 г.

   Масштабную электронизацию налоговых услуг и сервисов я рассматривал как полезную с двух сторон. И как новый уровень налогового сервиса для бизнеса и граждан. И как антикоррупционную меру – увеличение дистанции между плательщиком налогов и сотрудником налоговой снижает вероятность дачи и получения взятки.
   Именно благодаря нашим усилиям украинские предприниматели теперь имеют возможность подавать налоговую отчетность онлайн. Для этого с 2012 года каждому из них было предложено бесплатно получить электронные ключи цифровой подписи в более чем 100 специализированных центрах сертификации. На этом хотел бы сделать специальный акцент, потому что это предмет не личной, не ведомственной – нет, национальной гордости! Украина стала одной из немногих стран Европы (именно так!), где государство бесплатно предоставляло налогоплательщику программное обеспечение для подачи отчетности и электронные ключи. Как результат, в конце 2013 года в электронном виде подавали 98 % отчетов об уплате НДС, 63 % деклараций на прибыль, 43 % отчетов по единому налогу и 66 % – по ЕСВ, 86 % таможенных деклараций.

//-- Правила жизни --//
   Для того чтобы реализовать дело всей жизни, иногда приходится изменить реальность

   После создания Министерства доходов и сборов, с 6 февраля 2013 года начали выдавать и бесплатные ключи для таможенных операций. Их получили должностные лица этой сферы, брокеры и субъекты внешнеэкономической деятельности. В результате количество поданных электронных таможенных деклараций увеличилось в 4 раза.
   Идем далее. В 2013 году мы запустили «Электронный кабинет налогоплательщика». Это инновация, над которой мы много работали, потратили много сил и нервов – но результат, безусловно, того стоил. Мы получили передовой программный продукт, отвечающий любым международным стандартам. Теперь мы могли вывести отечественную налоговую систему на новый уровень.
   «Электронный кабинет» можно описать как персональное автоматизированное рабочее место плательщика, где он может производить операции с любого компьютера, подключенного к сети Интернет. В тестовом режиме «Электронный кабинет» начал работу в июне 2013 года. Мы хотели развить эту идею, стремились в перспективе сосредоточить все обязательные платежи для всех государственных органов в «едином окне», созданном на базе наших сервисных центров и разработанной нами IT-инфраструктуры. В принципе, я был услышан, и кое-что по реализации этой идеи начало воплощаться.
   Тот же тренд электронизации стали осуществлять после того, когда мы максимально интегрировали налоговые и таможенные базы данных в одну систему.
   Не знаю, у кого как, а у меня, повторю, все начинается с плана. Лучше потратить время на то, чтобы все хорошенько прикинуть, чем потом терять недели и месяцы, не понимая, куда движется проект. Как говорят, 25-й час в сутках появляется только из-за ошибки в планировании…
   Поэтому мы, прежде всего, разработали стратегию развития Миндоходов. И там отдельным разделом прописали переход на качественно новый уровень таможенной инфраструктуры. Проект получил рабочее название «Таможня будущего» и предполагал открытие и реконструкцию 15 пунктов пропуска на границе Украины и Европейского Союза. Они должны были соответствовать всем мировым требованиям, оснащены современной компьютерной и оргтехникой, техническими средствами таможенного контроля.
   Чуть подробнее о том, что такое «Таможня будущего. Это применение автоматизированных средств, программ для того, чтобы минимизировать человеческий фактор, чтобы система была под контролем без влияния человека на процесс. Это интеллектуальные камеры, программы, электронное взвешивание, сканирование, единые стандарты в работе таможни. Те программы, которые четко регламентируют, что должен делать человек – и он не может от них отклониться. Это полная автоматизация процесса.
   Сделать это мы должны были обязательно. Ведь инспектор на таможенном посту часто решает больше, нежели министр. Но за каждым человеком не проследишь, а во многом наши пункты имели и имеют сейчас очень бледный вид: шлагбаум плюс ничем необорудованная будка. И мы отдаемся полностью на откуп инспектору и его моральным качествам. Инспектор должен быть святым, чтобы устоять против открывающихся соблазнов. В конце концов, это же лицо страны, а у нас оно – в очень неприглядном виде.
   Честно говоря, чтобы навести порядок, надо было разогнать 50 % таможенной службы. Но махать шашкой в таком масштабе, и тем более в то время, когда на таможне задавали тон Компартия и ее спонсоры, мне не позволили. Но все же структурообразующие перемены мы начали. Хотя очень многое – я не успел…

   Система on-line наблюдения за таможенными постами, 2013 г.

   Расскажу об одном из моментов нашей работы по таможне.
   У нас был вопрос, как побороть псевдотранзит? К примеру, из Польши заходят вещи и, якобы, они едут в Россию, при этом платежи не взимают, фура с товарно-материальными ценностями заходит на территорию Украины. А дальше машина разгружается у нас, доезжает до пункта пропуска с Россией, там ей ставят печать, что она как бы выехала. В результате чего страна не получает платежи и насыщается контрабандными товарами. Как с этим бороться? Предлагали всякое: формировать машины колоннами, давать милицейское сопровождение… Все это ресурсоемко, и не факт, что сама по себе эффективна эта практика – рядом с каждым контролером ставить еще одного контролера. Тогда пришла идея GPS-замков. Их прикрепляют к фуре, ставят пломбу – и далее замок каждую секунду показывает месторасположение машины. Все эти данные фиксировали в мониторинговом центре в Киеве. Мы видели все: скорость машины, логистику маршрута. И если пломбу вдруг срывали, или замок вскрывался для разгрузки товара, то нам на пульт управления шел тревожный сигнал. И тогда на место выезжала оперативная группа, в зависимости от региона и маршрута движения фуры – или предпринимались какие-то другие действия, адекватные ситуации.

   Презентация GPS-замков, 2013 г.

   Как только мы внедрили GPS-замки, транзит через Украину упал в 4 раза.
   Современные технологии позволяют вам совершенно перестроить работу, посмотреть на привычные вещи под абсолютно новым углом. Вот, допустим, электронная акцизная марка, над внедрением которой мы столько бились. Как это происходит? На предприятии, допустим, табачной отрасли размещают специальный компьютер. И в Министерстве доходов и сборов такой тоже есть. Между ними – виртуальная связь. В нужный момент они оба срабатывают синхронно, в рамках одной программы генерируют код единицы товара, которая произведена на этом условном табачном предприятии. Код наносят на пачку и сохраняют в компьютерах. Далее этот код позволяет проследить всю «судьбу» товара: от склада до магазина. Это и есть электронная акцизная марка, и мы отработали несколько возможных вариантов производителей и особенностей внедрения.
   К сожалению, дальше дело не пошло – мы предложили довольно затратный для бюджета Украины продукт. Мы искали варианты внедрения, минимизируя траты украинских налогоплательщиков. Но это был уже декабрь 2013 года… Идея не успела воплотиться…
   Вот 20 лет говорим, что у нас есть рынок теневого алкоголя, и все 20 лет изо всех сил боремся с этим. Но, наверное, те системы, которые сегодня применяют на этом фронте, неэффективны. Значит, нужны другие. Если дверь закрыта, то вы, подергав ручку раз или два, не будете дергать еще 122 раза. Потому что понимаете: в лучшем случае, дверь не откроется, в худшем – ручка отвалится. Надо искать новый системный подход. И как раз электронизация, внедрение инновационных технологий открывали перед нами новые возможности – позволяли, образно говоря, «открыть дверь, не отрывая ручки».
   Наверное, вершиной нашей деятельности в сфере IT стало создание Мониторингового центра в рамках нашего ведомства. Это был целый этаж, я в шутку называл его «Пентагон», туда стекался огромный массив информации: принимался, структурировался, анализировался… Помню, когда-то к нам в гости заглянул Сергей Тигипко, тогда уже – просто в качестве народного депутата. И начал рассказывать о том, как хорошо и прозрачно сейчас работают силовые структуры в Грузии, как у них там в стеклянных кабинах чиновники сидят, все на виду и все замечательно. Я повел его в Мониторинговый центр и показал ему, до какой степени мы можем видеть процессы, происходящие по нашей линии в масштабах всей страны. Сергей Леонидович слегка даже опешил, а потом сказал: «Да, Грузия по сравнению с вами – просто стеклянная кабинка! У вас тут целое прозрачное государство…»
   Наше Министерство также работало над внедрением сервиса предварительного заполнения налоговых деклараций eFiling, сервисом интернет-платежей для уплаты налогов ePayments, возможностью ведения в электронном виде книги учета доходов и расходов и рядом других инноваций, призванных облегчить жизнь бизнесу и гражданам. После моего ухода с должности эти инновации, к сожалению, так и не были реализованы. Это не говорит о том, что я такой незаменимый – просто не нашлось человека, которому это было бы интересно. Ни одного человека, который посчитал бы важным поднять Украину до уровня международных стандартов!
   Увлекшись высокими технологиями, рискуешь забыть о людях. А ведь именно человек, а не машина – в начале и в конце всех процессов. По крайней мере, пока…
   Задача любого налогового ведомства – наполнить бюджет. Это ясно. Но это не единственная задача хорошего налогового ведомства. Нужно смотреть вдаль, думать о том, в какой среде предстоит работать через год, два, пять, десять лет. Нужна здоровая предпринимательская среда. Значит, нам, именно нам – заботиться о малом и среднем бизнесе. Тем более интересы и нужды этих людей я знал не понаслышке – сам начинал с бизнеса.

//-- Правила жизни --//
   Всегда нужно смотреть вдаль думать в какой среде предстоит работать через год два пять десять лет

   Малый и средний бизнес – ничтожная доля в налоговых поступлениях страны, какие-то проценты. Но этот слой критически важен для здоровья нации. Это вот и есть та самая среда, где формируется «средний класс», основа социальной и экономической стабильности государства. Значит, думал я, надо покончить с порочной практикой его удушения, надо дать ему дышать и расти.
   И мы начали последовательно, методично убирать административные барьеры, стоящие на пути каждого, кто мог и хотел основать свое дело.
   Дерегуляция, простота регистрации и упрощенная система налогообложения – вот три «кита», на которых базировалась политика нашего Министерства в отношении малого и среднего бизнеса. Был провозглашен, а затем начал поступательно реализовываться на практике переход от фискальной к сервисно-ориентированной модели работы налоговой службы, а позже – объединенных налогово-таможенных подразделений Министерства доходов и сборов. Построена сеть из 500 сервисных центров – «фронт-офисов», об этом я уже неоднократно говорил на страницах этой книги – горжусь этим и рад, что меня нет, а инфраструктура работает.
   По реакции бизнеса мы чувствовали, что делаем именно то, чего хочет рядовой предприниматель. Ободренные этой реакцией, продолжали движение в выбранном направлении.
   Мы готовили действительно революционные инновации. Например, электронные проверки. Эта процедура позволила бы проводить аудит бухгалтерской отчетности дистанционно, не отвлекая предпринимателя от его основной деятельности. С 2015 года эту возможность должны были получить все представители малого и среднего бизнеса, а с 2016 года – и другие налогоплательщики.
   Нам – да нет, конечно, не нам, а Украине! – был нужен свободный, энергичный, раскованный бизнес, способный нести на себе страну вперед. Иногда думаешь – может, он был нужен только нам?..

   Недостойно мужчины вспоминать о пережитых трудностях. Но, как говорили в Древнем Риме – одержав победу, можешь показать свои шрамы. Что хочу сказать? Только одно.

   Наша команда не могла ступить ни шагу, чтобы не почувствовать яростного сопротивления. Каждая победа давалась нам с боем. Но мы двигались вперед, несмотря ни на что! И мы побеждали…

   Главную битву на тяжелом реформаторском пути нам пришлось выдержать в последний год нашей работы. На сей раз, копья ломались вокруг закона о трансфертном ценообразовании. Поясню, о чем речь.
   Готовя закон, ставил перед собой простую на словах, но неразрешимую до сих пор на деле задачу, о которой говорили все, но никто так и не решил. Лишить олигархов возможности скрывать прибыль – вот как формулировалась задача. Главным механизмом, который использовали олигархи, было искусственное занижение цен через сделки с подконтрольными им компаниями. То есть, шло «размывание» базы налогообложения.
   Механизм, на самом деле, простой. Возьмем любой товар – допустим, кухонный нож. Подконтрольная олигархической группе компания продает этот нож своей же компании в низконалоговую юрисдикцию, например, в Белиз по 50 копеек, и в Украине уплачивает налоги только с этих 50 копеек. А потом компания из Белиза якобы продает эти ножи реальному покупателю – допустим, в США, но уже по реальной стоимости – по 15 грн. Налоги, соответственно, уплачивают в Белизе. Сами же ножи по факту сразу же едут в США – на Белиз, естественно, их никто не отправляет. Выигрывают все, кроме государства Украина.
   На деле, в этих операциях задействованы огромные объемы продукции и серьезные деньги. Не надо иметь семь пядей во лбу и грандиозный аналитический талант, чтобы спрогнозировать бешеное сопротивление нашим попыткам бороться с этим. Потому что крупные промышленные финансовые группы имеют возможность защищать свои интересы, в том числе, лоббировать те или иные законы, которые выгодны им, а не государству. И эти возможности превосходят наши. Значит, нам придется действовать очень точно, оперативно и профессионально. И мы подготовились фундаментально. Создали в Министерстве отдел трансфертного ценообразования и начали работать со всеми базами данных. Составили сводную книгу, в которой на конкретных примерах с реальными цифрами и названиями компаний описали весь процесс. Пригласили для консультаций международных экспертов из аудиторской компании PriceWaterhouseCooper. И создали законопроект, которым могли гордиться, который я считаю идеальным.

   Семинар специалистов Миндоходов и международных экспертов, 2012 г.

   Опираясь на лучшие европейские практики, мы подготовили сильный, действенный закон. Если бы он заработал, крупный бизнес обязан был бы показывать в отчетах свою настоящую прибыль, которая облагалась налогами на общих основаниях. Каста «небожителей» потеряла бы свои привилегии и миллиардные сверхприбыли. Мы не ошиблись в своих предчувствиях. На Министерство в целом и на меня лично в тот период оказывали беспрецедентное давление. Через своих лоббистов владельцы крупного бизнеса подали более 300 поправок, чтобы «размыть» суть предложенного механизма. В наш адрес поступали угрозы, а слухи о моей отставке появлялись в прессе чуть ли не каждый день. Пытались взять не мытьем, так катаньем – мне неоднократно задавали один и тот же вопрос: «Зачем тебе это?!» Мне также неоднократно предлагали денежные вознаграждения не в один миллион долларов, чтобы забрал закон из Верховной Рады и перестал выступать по этому поводу. Я много раз шутил, что так можно организовать классный бизнес – разрабатывать законы, доводить их до парламента и за хорошие деньги отзывать. Но, конечно, взяток не брал, а на вопрос – «Зачем?» – отвечал: нет таких денег, за которые я продал бы результат нашего многомесячного труда! И какой результат! Разве можно было лишить Украину шанса на выход из «тени»?
   Это вопрос государственной безопасности, а не мелкого жульничества.
   Справедливости ради отмечу, что была и другая реакция со стороны бизнес-групп Украины. Я имел встречу по поводу этого закона с Ринатом Ахметовым, показал ему свою презентацию. Все разложил по полочкам и продемонстрировал результат для бюджета страны. Ахметов повел себя очень достойно, потому что смотрел на перспективу. Ведь чем богаче страна, тем дороже активы.

//-- Правило жизни --//
   Если противник сильнее вас, вы должны быть профессиональнее его

   Продвигая наш законопроект, мы шли шаг за шагом. Внесли его в профильный комитет Верховной Рады. Там нам выкручивали руки, пытались утопить суть нашей идеи в море поправок. Обстановка на заседании комитета была непростой, с помощью хитрых психологических трюков нас пытались вывести из равновесия. Но я твердо стоял на своем… Затем последовала битва в сессионном зале, два чтения. Там тоже были свои сложности. Одна сильно принципиальная дама от УДАРа цеплялась за каждую поправку. Было совершенно ясно, чего она добивается – затянуть обсуждение так, чтобы оно не «вписалось» в сессию, и его перенесли на осень. А там, как говорится, или падишах умрет, или ишак сдохнет…
   Помню этот день, как сейчас. Канал «Рада» работал у меня с утра до вечера. Я сидел на телефоне, как на коммутаторе! Вся команда – все, кто писал закон, ночами вычитывал правки, кто готовил медиаподдержку закона – каждый сидел и молился. И вот – новость: Победа! Закон принят!!! Я подскочил с кресла с криками: «Ура!!!» Подошел к иконе Александра Невского в моем кабинете. Перекрестился и поцеловал надпись: «Бог не в силе, Бог в правде»…
   Итак, закон был принят! С трудом могу описать чувство радости, охватившее меня. Я понимал, что это значит для страны. По предварительным подсчетам, только в течение первых трех лет наш закон должен был принести Украине более 20 миллиардов гривен. Уже смирившись с неизбежным, крупный бизнес фактически признал новые правила игры: к концу 2013 года экспортные операции через оффшоры сократились вдвое. Это была воистину победа украинского государства и украинского народа в борьбе за свои законные и справедливые экономические интересы.
   Мы не собирались останавливаться в этой войне с «тенью». Мы понимали, что для победы войну нужно сделать тотальной. Подчеркну: мы воевали не с людьми, а с явлением, которое самим же людям, в конечном счете, и вредило.
   В последние дни нашей работы активно обсуждали идею всеобщего декларирования доходов. Это был следующий этап начатого дела. Стояла задача побороть теневой доход граждан. Ведь, борясь с этим на уровне предприятий, мы же понимаем, что выгодополучателем в конце является конкретное физическое лицо, которое потом использует деньги, добытые из «тени», на свое обогащение, личные траты. И задача была – построить систему, которая не позволила бы нелегальной гривне ходить в стране наравне с легальной. На любом уровне. Каждый Иван Иванович Иванов должен был понять: если у него появляются необъяснимые материальные блага и непонятные источники доходов, то они будут облагаться по более высокой ставке. И он не должен надеяться, что сможет и дальше оставаться в «тени». Более того: он должен понять, что, выйдя из этой зоны, он получит личную выгоду. Таким образом, система получается замкнутой, и нелегальной гривне места в ней не остается. Все это нам предстояло и объяснить, и сделать.
   Но сделать этого мы не успели. Да и закон о трансфертном ценообразовании те, кто пришел нам на смену, превратили в «мертвую букву».
   В 2014 году новое правительство и новое руководство фискальной службы фактически отказалось от имплементации закона под давлением олигархов. Внесенные в текст законопроекта поправки уничтожили самый эффективный в новейшей истории страны инструмент борьбы с незаконным выводом миллиардов из украинского бюджета.
   Так задушили нашу победу…

//-- Правила жизни --//
   Унижая предшественника, ты принижаешь себя. Для пользы дела, можно поучиться и у врага

   Впрочем, тогда, в начале 2014-го, под видом борьбы за новую Украину задушили многое, что было разработано именно для создания более прогрессивного современного государства – просто потому, что оно было разработано представителями прежней команды. Ах, как же у нас принято уничтожать предшественников! Как у нас любят топтать все, что сделано другими! Умно ли это? Конечно, нет! Умный человек поступит так, как советует философ М. Монтень: «Для пользы дела, можно поучиться и у врага».
   Но в дело вступила политика. А она в Украине очень редко идет рука об руку с целесообразностью. В итоге, термин «евроинтеграция» наполнили непонятно каким содержанием, запихав туда все то, что попалось под руку в революционной горячке…

   Визит украинской делегации в Брюссель, 2013 г.

   Между тем, Украина, находящаяся на стыке двух цивилизаций, должна извлекать из этого пользу, а не делать это причиной своей слабости. Мой подход в работе с международными институциями состоял в том, что я рассматривал Украину как «пространство взаимопонимания» между Россией и Западом. И поэтому лично координировал подготовку всех налоговых и таможенных реформ, необходимых для подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом к 2013 году, а также принимал участие в урегулировании торговых противоречий с Российской Федерацией в 2012–2013 годах.
   …12 декабря 2013 года, прямо на годик жизни своего сына, был не с семьей. Они праздновали день рождения без меня. В этот день я в составе правительственной делегации вылетел в Брюссель с целью убедить наших партнеров вот в чем. Безусловно, подписание Ассоциации с ЕС остается приоритетом украинского правительства. Вместе с тем, правительство несет ответственность перед гражданами Украины за экономическое благополучие государства. Поэтому мы стремимся в тесном сотрудничестве с нашими европейскими коллегами найти адекватные ответы на те риски, которые видим. Критическая совокупность факторов экономического и социального характера, с учетом ожидаемых краткосрочных потерь сразу же после создания Зоны свободной торговли с ЕС, заставляют нас искать «подушку безопасности» – источники дополнительного финансирования для поддержания стабильности национальной экономики в процессе интеграции в европейское сообщество.
   Я говорил о том, что в такой ситуации даже ожидаемые краткосрочные потери в первые годы после начала функционирования ЗСТ – например, снижение таможенный платежей в бюджет, которое по предварительным оценкам составило бы от 430 до 640 миллионов евро (от 3,5 до 7,2 миллиарда гривен в течение двух лет) – значительно усилятся за счет потерь от «охлаждения» внешнеторговых операций с Россией. Кроме того, подчеркивал я, нам необходимо учесть высокие социальные риски, поскольку сокращение производства ожидаемо приведет к потере нашими гражданами рабочих мест. Результат понятен: снижение уплаты налогов на доходы физических лиц, социальных взносов и, соответственно, увеличение дефицита социальных фондов и местных бюджетов.
   Так я говорил тогда. И по-прежнему уверен в правильности такого подхода.
   Государственный интерес Украины лежит между крайностями. Поэтому я всегда был и остаюсь сторонником самостоятельного, независимого пути развития страны. Занимая должность в украинском правительстве, использовал с этой целью все влияние, которое давал пост. План необходимых изменений в налоговой и таможенной политике Украины был представлен лично мною в Брюсселе еще в июне 2013 года и одобрен европейской стороной. Основное внимание старался уделять повышению прозрачности налоговой системы и работы отечественного бизнеса. В частности, при мне в 2013 году Украина стала 121-м членом Глобального форума по прозрачности и обмену информацией Организации экономического сотрудничества и развития.
   Во время визита Комиссара ЕС по вопросам налогообложения и таможенного союза, аудита и борьбы с мошенничеством Альгирдаса Шеметы в Киев в октябре 2013 года была достигнута договоренность о разработке вариантов сотрудничества между Украиной и ЕС в рамках формирования глобальной системы автоматического обмена налоговой информацией. Среди приоритетов повестки дня в таможенном сотрудничестве с ЕС я считал создание беспрепятственных условий для ведения международной торговли, в частности, введение института Уполномоченного экономического оператора.

   Встреча с еврокомиссаром Альгирдасом Шеметой, 2013 г.

   В должности министра доходов и сборов уделял большое внимание построению эффективной системы анализа рисков для борьбы с правонарушениями, развитию таможенной инфраструктуры, открытию новых пунктов пропуска на границе с ЕС. Особый акцент мы делали на сертификации происхождения товаров. Украина готовилась ввести сертификат EUR-1, подтверждающий страну происхождения товаров – он будет необходим для получения украинскими производителями преференций на рынках ЕС.
   …Готовя это злополучное соглашение об ассоциации, перевернувшее все в стране, мы полностью отработали все вопросы, касающиеся налогообложения. Не было никаких проблем, которые стали бы на пути подписания европейской ассоциации, или каким-либо образом отбросили бы нас назад. Был только один по-настоящему дискуссионный момент. Мы говорили о том, что украинские производители тоже должны выиграть от ассоциации, не только европейские. Нашими полпредами в ЕС должны, конечно, стать фирмы, которые прошли аккредитацию, представили все необходимые документы. И при прохождении таможни, они могли бы пользоваться ускоренной процедурой – без той массы сопроводительных документов, которые необходимы обыкновенным импортерам или экспортерам товара.

//-- Правила жизни --//
   Не питать беспочвенные иллюзии – только так можно принимать правильные решения

   Это было главным вопросом наших договоренностей с Европой. Речь шла о взаимном доверии и взаимном признании. «Взаимное» – ключевое слово! Не должно быть одностороннего, заранее проигрышного для нас движения. Мы говорили: хорошо, вы предлагаете, например, The Procter & Gamble Company в качестве уполномоченного экономического оператора. А с нашей стороны, ими будут, допустим, АВК или «Чумак». Мы добивались, чтобы нашим бизнесменам дали конкретные конкурентные преимущества для завоевания доли рынка в Европе, а европейцам гарантировали упрощенные таможенные процедуры и прохождение границы Украины. Именно вокруг этого и велись дискуссии. Остальные моменты были согласованы технически. И мы уже строили планы о дальнейшей работе для того, чтобы защищать интересы украинского производителя. Но произошли те события, которые произошли…
   Мне кажется, каждый прожитый Украиной месяц после нашего ухода из власти подтверждает мою правоту о том, как нам следует идти в Европу.
   Нас постоянно упрекают в том, что мы двигались в «неправильном» направлении, не вели Украину в светлое будущее. Но кто это оценивает? Что он знает о нашей работе, на самом-то деле? Знаком ли он, например, с пятилетним стратегическим планом развития нашего ведомства, который мы подготовили тогда? Знает ли он, что этот план мы отправили в ВТО, попросив оценить его? Нам было важно получить их резюме, поскольку они собирали по всему миру информацию и видели важнейшие тенденции развития. И мы у них спросили просто: в тренде ли мы идем, правильно ли понимаем, к чему нам двигаться? Они нам ответили, что мы полностью в тренде. Возможно, они разбираются в этом вопросе меньше, чем наши нынешние критики…
   Мы сделали свой стратегический план в виде четкой книги, которая легла на стол каждого нашего сотрудника: от моих заместителей до рядового инспектора в каком-нибудь Гусятинском районе. Каждый мог понять, куда мы должны выйти и к чему мы должны прийти через 5 лет: и все ведомство в целом, и сам этот инспектор – в частности. Изложено было так, чтобы «сверхидея», «сверхцель», о которой говорит министр, не казалась заоблачной теорией. Каждый департамент, каждый уровень получал свою ясно расписанную по фазам задачу – и каждый знал, чем ему заниматься в ближайшие 5 лет, чтобы работать в унисон с остальными, на выполнение той самой «сверхидеи».
   Команда была готова. Не готова оказалась страна. Точнее – те, кто перехватил бразды правления ею… Завершая разговор о реформах, которые мне довелось разрабатывать и воплощать, хочу сказать вот что.
   Все изменения, реализованные мной за период службы украинскому государству в 2005–2014 годах, были направлены на упрощение ведения бизнеса и улучшение инвестиционного климата, развитие экономики и обеспечение социальных платежей гражданам. Созидание вместо разрушения. Инновации вместо застарелых практик. Баланс интересов вместо радикализма. Ответственность за принятые решения. Вот простые и универсальные рецепты успеха любой реформы.

Глава 6. Испытание и возрождение

   В свое время под ударами энергичных врагов и под грузом собственных ошибок рухнул целый мир – античная цивилизация, создавшая удивительную по уровню культуру, технику, философию.
   Все, что за века своего существования наработали Рим, Греция, Восток – все это оказалось лишним для новых хозяев мира. Потребовались века, чтобы началось Возрождение, и античные идеи оказались вновь востребованы. Так устроено в нашей действительности – возрождению всегда предшествуют испытания.
   Иногда настолько длительные, что уже и не верится, что им придет конец…

   …Покидая Киев, не предполагал, что уезжаю так надолго и до сих пор не могу вернуться ни в свою страну, ни в ее столицу.
   В Киеве наступил короткий период полного безвластия, когда старые институты власти были полностью парализованы, и, по сути, ситуацией не управлял никто.

   Самоорганизованные отряды горожан, вооружившись чем попало, охотились на милиционеров и тех, кого принимали за «титушек». Работники правоохранительных органов сняли мундиры и на всякий случай спрятались по домам. По ночам слышались выстрелы, звуки ударов и крики – то ли остатки свезенных отовсюду подразделений МВД, исполняя старые приказы, гонялись за протестующими; то ли, напротив, дичь и охотник поменялись местами…
   Никто ничего не понимал, но всем было очень страшно.
   И я сделал то, что подсказывают впитанные с детства принципы и правила абсолютно любому нормальному мужчине – решил на некоторое время увезти близких мне людей из Киева. Мужчина ведь, в первую очередь, обязан защищать тех, кто ему доверился, правда? Оберегать своих близких, в первую очередь, женщин и детей. Как говорили в одном из самых любимых моих фильмов: «Женщинам и детям можно быть беспечными, но не мужчинам»…
   Изначально планировалось, что я на несколько дней уеду в Донецк – родной город тогда еще казался островком стабильности в буре, охватившей Украину.
   «Пусть везде происходит что угодно, Донецк переживет все и приютит всех», – думал я. Скоро, совсем скоро станет ясно, насколько я ошибался…
   А потом была странная попытка ареста в аэропорту, с потасовкой и стрельбой. И я понял, что даже здесь, в Донецке, нет ощущения покоя. К сожалению, безопасное место для близких придется искать за пределами страны. И я нашел это место.
   Вот только оказалось, что пока помогал обустроиться там всем, кого любил и ценил, сам лишился возможности вернуться домой. Так начался мой год испытаний и скитаний.
   Год, который много у меня отнял. Но и много дал. Год, который потребовал от меня всех сил, чтобы перенести выпавшие испытания. Но взамен обогатил пониманием того, что такое настоящее христианское смирение.
   Это способность даже в самые черные времена не впасть в отчаяние, не утратить желания жить и умения ставить себе новые цели, не проклясть Господа в душе своей и остаться покорным воле Его – с верой в то, что пути Его неисповедимы…
   «…Господь не допустит нам искушений выше сил наших. Ныне печалью Господь посетит нас, а завтра печаль нашу в радость претворит, и никто этой радости не отнимет от нас! Дерзайте же, дерзайте, люди Божие, ибо Тот, Кто призвал на место сие, Он сам победит и врагов наших как Бог всесильный!»
   В непредсказуемых, острых ситуациях мне всегда помогало обрести эмоциональную устойчивость одно важное качество: внутренняя готовность к переменам, позитивным или не очень.
   За последний год мне пришлось много говорить с теми, кого коснулась война. В основном, это были мирные люди, мои довоенные знакомые из Донецка и других городов Донбасса. Почти все они проходили через этап черной меланхолии и отчаяния. И отчаяние их было вызвано крушением надежды на то, что можно будет все вернуть, сделать «как раньше». Они до последнего носили в себе эту надежду, которая в подобных передрягах всегда является напрасной иллюзией. Всегда! Это правило без исключений.

   Есть знаковые события, которые очень четко делят жизнь на «до» и «после», без возможности возврата к прошлому. После них все мосты сожжены, а реальность переходит в разряд воспоминаний.

   Иногда это что-то очень личное, и круто меняется жизнь одного человека. Или одной семьи. Иногда – нечто глобальное и зачастую трагическое. Например, как война, которая резко изменила судьбы миллионов украинцев, перевернула бытие каждого, кого, так или иначе, коснулась своим ядовитым дыханием.
   Тот, кто с замиранием сердца слушал ночами глухие разрывы снарядов, ожидая попадания в свой дом; тот, кто бежал, спеша захватить самое дорогое, а потом обустраивался на чужбине; тот, кто внезапно получал повестку; тот, кто потом ждал ушедшего по повестке на далекий юго-восток, демонизированный безумной пропагандой… Все они никогда не будут прежними. И жизнь их никогда не будет прежней.
   Для многих осознание этого простого факта – настоящее потрясение. Очень многие подспудно носят в себе робкую надежду, что весь этот кошмар временный, как плохой сон. Что это ненадолго. Что эта гротескная реальность вот-вот уйдет восвояси, и вернется привычное размеренное бытие «до того, как…».
   Но обязательно наступает момент, когда эта надежда с треском рассыпается на части. Когда прошлое окончательно уходит за линию «до», а контуры будущего слишком туманны за линией «после». И оно очень тяжелое, это мгновение, растягивающееся на дни, недели, а то и месяцы. Как же это непросто – заставить себя принять новую реальность, окончательно отпустить все, чем жил до этого дня.
   К счастью, у меня никогда не было этого «рубежа осознания». Я всегда легко принимал перемены. Потому что их в моей жизни было много, потому что сам стремился к ним и старался ничего не пускать на самотек. Привык заглядывать в будущее, планировать его, формировать и направлять.
   Для меня реальность всегда такая, какова она есть. Мне не свойственно питать беспочвенные иллюзии. Только так можно принимать правильные решения.
   Многие люди пытаются планировать свои действия, исходя не из того, как есть, а из того, как должно быть. И потом очень удивляются, когда их прогнозы не сбываются, планы не выполняются, а цели остаются недостижимыми. А меня удивляет их удивление.
   Взглянуть в глаза правде – сложно, порой невыносимо, но очень, очень необходимо. И я научился это делать за предыдущие годы своей жизни.
   Научился спокойно относиться к тому, что эта правда может быть мне неприятна. И что правильные планы и решения нужны сейчас для того, чтобы исправить последствия моих же просчетов. Научился стоически воспринимать непредсказуемость жизни. Никому не дано предугадать все. Но важно не растеряться, не поддаться панике, сохранить ясную голову в непредвиденных обстоятельствах.
   Одним словом, я достаточно быстро уяснил, что для меня наступил новый этап в жизни. Что пока мне придется побыть вдали от Родины, куда стало небезопасно возвращаться. И со смирением принимать испытания, которые Господь уготовил мне в эти дни на чужой земле…
   Испытаний этих, по большому счету, оказалось три. Я имею в виду – те, что оказались для меня действительно серьезными и тяжелыми. Первым стало испытание клеветой.
   Скажу честно, не считаю себя плохим человеком. Не идеален, конечно, но все же… Но все же я был совершенно не готов к тому, что для родной страны мое имя вдруг стало синонимом зла во всех его возможных видах и формах. В чем меня только не обвиняли: от финансовых махинаций до политических расправ.
   Мое имя внесли в санкционные списки. Против меня выдвинули ужасные обвинения, но при этом лишили возможности защищать свое доброе имя. Я не мог предстать перед справедливым судом в Украине (по причине отсутствия такового – нынешнее украинское правосудие сдалось на милость политике). И равно не мог апеллировать к европейским инстанциям, которые с подачи правоохранительных органов Украины поразили меня в правах. В том, что мне инкриминируют, правды нет ни на йоту.
   При всех созданных мне помехах, при крайне затрудненном доступе к правосудию (я даже не могу явиться на заседание суда!), мне уже удалось выиграть несколько исков о защите чести и достоинства против Службы безопасности Украины и целого ряда других государственных ведомств, бросавшихся необоснованными обвинениями. При беспристрастном рассмотрении неизменно выяснялось, что моим обвинителям нечем доказать свои трескучие заявления. Прекрасно понимаю, что таким образом они добивались одной-единственной цели – прикрыть собственную беспомощность и неэффективность. К власти после Майдана пришли люди, совершенно не соответствующие завышенным ожиданиям общества, наэлектризованного революционными событиями. И уж тем более эта команда не была готова к таким серьезным вызовам, как события в Крыму и на Донбассе, как геополитический конфликт, ключевым фрагментом которого против своего желания стала Украина.
   Оправдать свои многочисленные провалы они могли только одним – окатить грязью оппонентов. Желательно тех, кто не может лично ответить на выдвинутые обвинения. А то ведь получится неудобно, если обвиняемый сможет отвечать и аргументированно докажет, что все ужасные преступления, приписанные ему – просто плод чьей-то больной и очень испуганной фантазии.
   В общем, если бы меня не было, меня бы, наверное, придумали. Просто чтобы иметь под рукой удобные ответы на неудобные вопросы: – Почему страна остается одной из самых бедных?
   – Так предыдущая власть украла все. Вот, к при-меру, Клименко…
   – А почему не проводятся реформы?
   – Так война же! А до нее довел Клименко… – Отчего у нас коррупция после революции в налоговой и на таможне выросла, а не сократилась?
   – Клименко плохо с коррупцией боролся. Не искоренил всю, вот она снова и распустилась…
   Не могу сказать, что мои оппоненты были в этом очень оригинальны.

   Мифический антагонист – непременный и очень необходимый элемент качественной (ну или хотя бы массированной) пропаганды.

   Так поступали не только мои обвинители. Более того, так поступали не только люди. Так поступали даже свиньи. Я, разумеется, имею в виду свиней из «Скотного двора» Джорджа Оруэлла. Помните? «В начале весны внезапно выяснилась тревожная вещь. По ночам Сноуболл неоднократно бывал на ферме! Все были так встревожены этим известием, что стали плохо спать в своих стойлах. Как стало известно, каждую ночь под покровом темноты он пробирался на ферму и занимался вредительством. Он крал зерно, опрокидывал ведра с молоком, давил яйца, вытаптывал посевы, обгрызал кору на фруктовых деревьях. Теперь было ясно, что все неудачи объяснялись происками Сноуболла. Каждый теперь мог объяснить, что сломанное окно или засорившиеся трубы были следствием ночных похождений Сноуболла, а когда исчез ключ от кладовой, все были убеждены, что его удалось украсть именно Сноуболлу. Любопытно, что эта точка зрения не изменилась, даже когда ключ был найден под мешком муки. Коровы единодушно объявили, что по ночам, когда они спят, Сноуболл пробирается в их стойла и доит их…
   Животные были напуганы до предела. Им казалось, что Сноуболл стал чем-то вроде духа, незримо пребывающего на ферме и призывающего на их головы все беды мира…»
   Вот только лично я не желаю быть героем или антигероем современной утопии или антиутопии. Ценю свое доброе имя и не допущу, чтобы его пятнали люди, не желающие или не умеющие работать, но стремящиеся оправдать свое пребывание на высоких постах потоками грязи в адрес предшественников.
   Не могу допустить, чтобы мое имя стало прикрытием для чужих злодеяний. Я буду добиваться справедливости. Истина восторжествует, в этом у меня нет ни малейших сомнений.
   За моими обвинителями – влияние на медиа, связи с западными институциями, аппарат пропаганды, следователи, готовые выполнить политический заказ.
   За мной – закон и правда. Поэтому их клевета не задевает меня. Могу даже подсказать, где искать новые сюжеты для новых опусов обо мне. Откройте, скажем, Марка Твена: «Дальше уклоняться было уже, видимо, нельзя, и, чувствуя себя глубоко униженным, я засел за ответ на весь этот ворох незаслуженных грязных поклепов. Но мне так и не удалось закончить мою работу, так как на следующее утро в одной из газет появилась новая ужасная и злобная клевета: меня обвиняли в том, что я поджег сумасшедший дом со всеми его обитателями, потому что он портил вид из моих окон. Тут меня охватил ужас.
   Затем последовало сообщение о том, что я отравил своего дядю с целью завладеть его имуществом. Газета настойчиво требовала вскрытия трупа. Я боялся, что вот-вот сойду с ума. Но этого мало: меня обвинили в том, что, будучи попечителем приюта для подкидышей, я пристроил по протекции своих выживших из ума беззубых родственников на должность разжевывателей пищи для питомцев»…
   Жаль, что я не могу относиться к ситуации с таким же желчным юмором, как Марк Твен. С другой стороны, как же здорово, что среди изобретателей обвинений против меня нет людей с такой же богатой фантазией, как описанные Твеном журналисты из американской желтой прессы!
   В общем и целом, весь поток лжи и наветов научил меня ценить правду и сделал куда более устойчивым к травле. У меня и раньше были недоброжелатели, не упускавшие случая распускать слухи. Но никогда до этого меня так целенаправленно не пытались утопить в грязи!

   Главный урок, который я вынес из этой истории – мало завоевать свое доброе имя, его еще нужно отстоять. И это важно.

   Потому что доброе имя – то заслуженное богатство, которое будет с тобой всегда. То, что о тебе думают люди, определяет вес твоего слова и ценность твоих идей.
   Борясь с клеветой, был вынужден уже не в первый раз на своем коротком веку заглянуть в самые глубины человеческой низости. Ну что ж… Еще раз убедился в правоте слов поэта: «Слаб человек и разуменьем слеп»…
   Вторая проверка мне – испытание бессилием. Больше года я вынужден только наблюдать, что делают с созданной мной налоговой системой новые руководители.
   Министерство ликвидировали. Теперь это – Государственная фискальная служба. Фискальная! Все эти годы я выжигал это слово каленым железом из нашего лексикона, мировоззрения и практики. А теперь его не просто вернули – его гордо повесили на фасад!
   Вместо развития – бессистемные метания. Вместо вывода экономики из «тени» – изобретение новых налогов и сборов. Вместо совершенствования – деградация…
   Закон о трансфертном ценообразовании снова выхолостили и размазали поправками, превратив инструмент точечного контроля крупного бизнеса в аппарат для массового давления на бизнес средний.
   Реальное снижение налоговой нагрузки подменили арифметическими трюками. Как будто экономику можно обмануть, как будто инвесторы не умеют считать…
   Наверное, мои чувства мог бы понять, например, римский архитектор, наблюдающий за ордами вестготов под командованием Алариха, которые разносят город по кирпичику.
   …В Третьяковской галерее есть скульптура Матвея Чижова «Крестьянин на пепелище». Она изображает погорельца, застывшего в горестных размышлениях на обуглившихся развалинах собственного дома. Даже представить сложно, что творится на душе у героя этого произведения. Подумать только: вокруг тебя – остывающий пепел, и это все, что осталось от построенного тобой за всю жизнь. Ты, крестьянин XIX века, своими руками в этой избе каждый гвоздь вбил, годами не разгибал спину, чтобы обустроить несложное, но собственное хозяйство… И вот все это рухнуло под напором сильной стихии огня.
   И мысли в голове у него, наверное, чернее ночи. А мне вот с некоторых пор хочется обнять этого мраморного крестьянина и сказать: «Друг мой, как я тебя понимаю…» Я тоже с некоторых пор вынужден смотреть на развалины мною созданной системы. Радоваться тому, что она оказалась слишком прочной для неумелых вандалов, и во многих своих элементах выстояла. И сокрушаться тому, что не пришло на смену никого, способного оценить масштаб замысла и квалифицированную реализацию.
   Пусть нет того, кто готов продолжить. Но должен же быть хотя бы тот, кто может понять и оценить? Ну в крайнем случае – тот, кто стремится понять…
   Наконец, последнее испытание прошедшего года – это испытание бездействием. Очень коротким, но мучительным для меня бездействием. Мне, правда, тяжело без целеустремленной созидательной деятельности. Праздность для меня не отдых, а мучение.
   «Возненавидеть жизнь можно только вследствие апатии и лени… Ведь и страсть к суете признак не деятельного, но мятущегося в постоянном возбуждении духа, и привычка считать каждое движение тягостным – признак не безмятежности, но изнеженности и распущенности», – писал некогда философ Сенека.
   Я уже не помню, кто и когда, но некто в разговоре со мной утверждал, что после нескольких лет заключения в одиночной камере узника можно и вовсе не охранять. Можно даже оставить его камеру открытой, а на стол положить ключи от кандалов и ворот темницы – он будет сидеть дальше, даже не попытавшись воспользоваться своим шансом на свободу.
   Не знаю, так ли это, но уверен, что огромная доля правды в этом есть. Апатия, действительно, по капле убивает в человеке волю к сопротивлению и жажду жизни. Впрочем, новое занятие – и не одно! – я нашел себе очень скоро.
   Во-первых, мне снова довелось поработать в одной команде с братом. Десять лет я не интересовался судьбой бизнес-активов, созданных нами в годы далекой юности. Равно, как и брат, никогда не вникал в мои дела на государственной службе. Мы были близки, да. Но именно поэтому мы взаимно признавали друг за другом право на личное пространство для самореализации. И если так сложилось, что для него делом жизни стал бизнес, а для меня – государственное строительство, то, значит, так тому и быть.
   Сейчас же ситуация сложилась иначе. Мне пришлось помогать брату, решая проблемы, которые возникли из-за меня же. На него началось сильное давление по исключительно политическим мотивам: как же, брат экс-министра «преступного режима»! Было видно невооруженным глазом, что многие люди, влезшие во власть на плечах рядовых участников протестного движения, уже считали созданный мной и братом бизнес своей законной собственностью. И в их руках были инструменты для давления: суды, прокуратура, милиция…
   Однако при всем этом мы были достаточно дерзки и амбициозны, чтобы думать не о сохранении активов, но об инвестициях и развитии!
   В борьбе с новыми «пользователями» государственной машины Украины я приобрел, надо сказать, неплохие навыки кризис-менеджера. Даже получил степень ExecutiveMBA в Высшей школе экономике по программе «Стратегический менеджмент в условиях изменений». Что же в итоге? Мне удалось сконструировать для нашего бизнеса современную систему менеджмента, позволяющую без потери качества управлять всей структурой из любой точки мира. Проще говоря, после реструктуризации управляющая компания и головной офис стали не нужны, их функции успешно взяли на себя IT-решения.
   Теперь для меня вообще не проблема поднять из руин и модернизировать что угодно: проект, предприятие, кластер, регион… И страну, пожалуй, тоже.
   И этим я начал заниматься. В первую очередь – для своего Донбасса. Мне тяжело было издали наблюдать, как мой родной край содрогается от жестоких ударов войны. Как рушатся дома, гибнут мирные люди, ломаются миллионы судеб. Как в грохоте взрывов исчезает перспектива будущего. Как под развалинами хоронят надежду на возрождение. Но эта надежда живет во мне.

   Я создал общественную инициативу «Восстановление Донбасса» – мультизадачную платформу для системного решения текущих и будущих проблем региона.

   Помимо помощи жителям зоны конфликта и вынужденным переселенцам, я всеми силами инициирую профессиональную дискуссию о возможной модели национального примирения, об административно-политических формах дальнейшего существования региона в составе Украины (кроме совместной жизни, другого будущего у Донбасса и Украины нет и быть не может), о новом формате региональной экономики в изменившихся условиях, о допустимых границах «особого статуса» в части стимулирующих развитие протекционистских мер.
   Когда окончательно замолчат пушки, когда последние бойцы сложат оружие и разойдутся по домам, в наступившей тишине обязательно громко прозвучит недоуменный вопрос: «Ну и что нам теперь делать?».
   И ответ на этот вопрос я ищу уже сегодня. Потому что тогда времени не будет. Тогда промедление будет означать продолжение деградации, усугубление гуманитарного кризиса, новые жертвы и страдания. Как переступить через ненависть, как бывшим смертельным врагам сотрудничать и сосуществовать в рамках одного государства, как сохранить память об этой трагедии, не законсервировав при этом в общественном сознании зерно нового конфликта – всему этому нужно учиться уже сегодня. Учиться, чтобы потом учить других. Поиск мира внутри себя – это та новая «профессия», с которой наша страна может и должна войти в международную систему разделения труда.
   Я много думал, говорил и писал об этом. И это то, во что я верю. Это та цель, на которую готов работать не покладая рук.
   Даже сравнивал Украину с ребенком-аутистом – настолько уникальным и гениальным, что со стороны это кажется ущербностью и вызывает желание «причесать» под общий стандарт существующих геополитических ролей и сфер влияния. Но я – один из тех, кто готов встать и сказать: «Нет! Не троньте нашу уникальность, ибо в ней – залог нашего будущего процветания».
   В своей программной статье «Недоразвитая Украина» я описываю свои воззрения на этот счет достаточно подробно:

//-- Из программной статьи «Недоразвитая Украина» --//
   Мы, украинцы, способны стать успешными. У нас есть для этого все необходимое. Кроме осознания своей миссии и предназначения.

   Дети-аутисты, на самом деле, не ущербны.
   Они невероятно талантливы. Им не хватает только одного – интереса к внешнему миру. Чтобы преодолеть это отчуждение и высвободить скрытый потенциал, нужна только мотивация. Точка соприкосновения гениального затворника и окружающей его социальной действительностью. Общность интересов и целей. То, что специалисты в лечении аутизма называют «инклюзией». Вовлечение в общение и взаимодействие.

   Обрести смысл своего существования и ставить себе внятные цели мы сможем только после того, как ответим себе на вопросы: «Зачем Господь помыслил украинцев? Для чего Он дал нашему народу трудолюбие, силу духа, ум и упорство? Отчего поселил нас в этом благодатном месте: красивой и полной природных богатств земле, на перекрестке между Европой и Азией?»

   Мой ответ таков: «Для того чтобы мы своим примером показывали возможность мирного сосуществования разных культур, народов и даже цивилизаций, чтобы мы хранили одно из немногих мест на планете, где Восток и Запад, вопреки всем прогнозам, все-таки могут сойтись вместе».

   Чтобы не допустить воплощения в жизнь чужих предсказаний, не множить ненависть и вражду, остановив убийства друг друга, мы должны поставить перед собой первоочередную цель: гражданское примирение ради мира и согласия.

   Наша тысячелетняя история борьбы, наша сила и мудрость должны проявиться в том, чтобы не играть по навязанным нам извне правилам. Мы должны в трудную минуту найти в себе силы к компромиссу и поиску вариантов сосуществования. Определить свой собственный уникальный путь развития, задать вектор своей гениальности. Тогда можно обойтись без кровопусканий. Тогда можно начертить цель и достигать ее постепенно и терпеливо, шаг за шагом. Пройти через инклюзию, чтобы доказать всему миру: то, что вы считали признаком нашей ущербности, суть наша уникальность!

   Ненависть не свойственна украинцам. Нам присущи жизнелюбие и терпение. Что мы можем положить в основу внутренней политики и мирного урегулирования конфликта? Признание ценности человеческой жизни и уважение к правам друг друга.

   Если эти идеологемы становятся фундаментом примирения, то наше культурное, религиозное, политическое многообразие становится не яблоком раздора, а национальным богатством. Наша разность как аутентичная особенность в процессе конструктивных изменений способна порождать синергию.

   Мы не должны следовать чужим сценариям. Ни в Минске, ни в Нормандии, ни в Берлине, ни в Брюсселе и ни в Москве должен писаться сценарий примирения.
   Он должен родиться в Киеве, Донецке, Львове, Харькове, Одессе, Тернополе, Виннице, Ивано-Франковске! Мозаика регионов способна сложится в модель сильной Украины и счастливых украинцев! … Это МЫ сами должны показать пример остальным! И тогда мы сможем претендовать на роль глобального миротворца. Мы будем мирить народы, разделенные цивилизационным разломом.
   В этом наша историческая миссия – стать собой!

   Наша, пока нереализованная, уникальность будущей развитой Украины в том, что мы являемся носителями и европейских, и славянских ценностей. Мы можем понять и тех, и других. Мы поддерживаем идеи гражданской свободы, частной инициативы, но также понимаем «загадочную русскую душу» с ее уважением к традиционным ценностям и стремлением к поиску объединяющей сверхидеи.

   Папа Иоанн Павел II в свое время очень метко подметил, что только в Украине христианство одновременно «дышит двумя легкими – западной и восточной традиций». Веротерпимость всегда помогала нам быть толерантными и к другим проявлениям чужой инаковости.

   Следовательно, именно мы можем стать духовным центром притяжения и для Европы, и для России. Потому что на нашем примере и те, и другие могут убедиться: при вынесении за скобки разностей основа будет единой для всех»…

   И я готов работать и буду работать ради этой цели: дать Украине еще один шанс стать процветающей цивилизованной страной. Надо понимать, что таких уникальных подарков история нам больше не сделает. Свои шансы мы теперь будем получать в результате тяжелого, кропотливого труда.
   И никогда – никогда больше! – не должны мы платить за них кровью наших граждан, из каких бы соображений она ни лилась, и какими бы высокими словами ни прикрывался тот, кто отправляет на смерть лучших сыновей Украины.
   Я могу, хочу и буду бороться за страну, в которой высшей ценностью является человеческая жизнь – независимо от политических убеждений того, кому эта жизнь принадлежит. Бороться за страну, в которой гуманизм стал практичной, сильной идеологией, дарующей нам настоящую независимость и процветание. Быть добрым, оставаться человеком в любой ситуации – это одновременно и сложно, и очень просто.
   Ведь именно к этому подталкивает искра Божья внутри каждого из нас.
   Мы живем, чтобы созидать и нести добро. В этом природа всякого человека. А уж тем более природа всякого, рожденного щедрой и осененной Божией благодатью страной, имя которой Украина.

Слова благодарности

   Создание книги требует намного больше усилий, чем кажется. Потому, в первую очередь, хочу сказать огромное спасибо редакторам, корректорам, дизайнерам, специалистам по печати и другим профессионалам своего дела – благодаря их труду эта книга увидела свет.
   Я бесконечно благодарен своей семье, которая поддерживала меня всегда, везде и во всем. Их поддержка придает жизни смысл, дает мне вдохновение и новые идеи. Нельзя, невозможно сдаться, пока есть глаза, смотрящие на тебя с любовью, восхищением и надеждой.
   Как глубоко верующий человек ношу в своем сердце благодарственную молитву Господу за весь свой пройденный путь. За сложную жизненную дорогу, где и испытания, и награды посылались щедро. На все воля Твоя, Господи.
   Огромная благодарность моему духовному наставнику за его глубокую мудрость и советы в житейских и философских вопросах.
   Никогда не устану говорить «спасибо» тысячам, десяткам тысяч сотрудников налоговой администрации Донецкой области, налоговой службы Украины, таможенной службы, Министерства доходов и сборов. Они поверили мне, и мы вместе, плечом к плечу, творили великое дело. Это до сих пор – огромная честь для меня. Можно сколько угодно грезить о грандиозных свершениях и исторических преобразованиях, но все это пустое, пока не найдутся люди, готовые силой своей веры воплотить мечту в реальность. В моей жизни такие люди были, есть и будут.
   Коллеги, друзья мои! Даже если не успел сказать это каждому из вас лично, говорю сейчас: спасибо вам за самоотверженность, за труд, веру в лучшее и профессионализм. Знаю, что многие из вас стали заложниками политической ситуации и вынуждены были оставить работу, которой посвятили себя и в которой достигли вершин мастерства. Я помню и ценю все сделанное вами, и благодарен вам за это.
   Не могу обойтись без слов благодарности своим согражданам-украинцам. Искренне горжусь тем, что на определенном этапе своей жизни помогал строить государство Украина.
   Мне хочется жить и работать для своего народа, ответственность не давит, а окрыляет меня.
   Мы обязательно найдем свой путь, путь к успешной и процветающей Украине! Уверен, еще много глав будет написано о том, что и как сделано мною для своей страны. Продолжение следует, даже не сомневайтесь в этом.
   Закончить же хочу словами сердечной благодарности в адрес тех людей, кто сегодня вместе со мной думает, анализирует и творит план будущего для Украины. Я благодарен тем, кто умеет менять систему, не изменяя себе: своим принципам, христианской вере, человечности.
   Мы объединили усилия, чтобы помочь стране обрести путь. Чтобы наконец-то ясно увидеть точку, в которую следует стремиться. Правильно определенная цель это уже половина успеха.

Об авторе

   Александр Клименко – украинский политик и общественный деятель, выступающий за национальное примирение и собственный уникальный путь развития для Украины.
   Родился 16 ноября 1980 года в городе Макеевка Донецкой области, Украина. Получив экономическое образование в Донецком государственном университете управления по специальности «Финансы», в начале 2000-х совместно с братом Антоном Клименко стал основателем и руководителем ряда успешных коммерческих предприятий, которые к 2005 году были консолидированы под управлением единого холдинга.
   С 2005 года Александр Клименко в качестве антикризисного менеджера, понимающего потребности и проблемы бизнеса, был приглашен на государственную службу для модернизации налоговой системы Донецкой области. Внедрил в работу налоговых органов стратегический менеджмент и рискориентированную систему, благодаря чему в 2010 году в регионе были зафиксированы рекордные показатели по сбору налоговых платежей. В 2011 году успехи Клименко были замечены в Киеве, и он был назначен на должность заместителя, а затем главы Государственной налоговой службы Украины. Клименко на тот момент стал самым молодым среди руководителей аналогичных ведомств в Восточной Европе и странах СНГ.
   Деятельность Александра Клименко вначале на посту главы ГНС, а затем руководителя созданного в 2012 году Министерства доходов и сборов Украины была направлена на улучшение инвестиционного климата, создание комфортных условий для ведения бизнеса, упрощение процедур уплаты налогов и подачи отчетности. В числе ключевых приоритетов Клименко была борьба с теневой экономикой путем применения новых, разработанных под его руководством аналитических методов, обеспечение своевременности и полноты уплаты налогов бизнесом и, как результат, наполнение бюджета для полноценного функционирования государства.
   В 2012–2013 годах Александр Клименко был среди основных переговорщиков по экономическим вопросам готовящейся к подписанию Ассоциации Украина-ЕС. В то же время, принимал активное участие в улаживании возникавших торговых противоречий с Россией. И тогда и сейчас Клименко выступает с позиций того, что Украина должна перестать быть яблоком раздора между Востоком и Западом, а стать звеном, соединяющим их.
   Только сильное экономически государство может стать поистине независимым, считает Клименко. Он является обладателем научной степени кандидата экономических наук, а также степени Executive MBA по программе «Стратегический менеджмент в условиях изменений». Используя свои знания и опыт работы в бизнесе и государственной службе, Александр Клименко совместно со своей командой работает над обширной программой новой экономической политики для Украины. Основным драйвером роста национальной экономики, по его мнению, должны стать не кредиты, а инвестиции и внутренние ресурсы.
   В октябре 2014 года Александр Клименко основал общественную инициативу «Восстановление Донбасса». Ее деятельность направлена на помощь и адаптацию временных переселенцев, поиск путей решения конфликта на Востоке Украины. Александр Клименко считает, что системный кризис в стране можно разрешить, признав разность, но в тоже время равенство регионов, при сохранении их единства в составе унитарной Украины. Больший уровень самостоятельности в бюджетной и налоговой сфере, равные возможности и разумная конкуренция украинских регионов позволят им в полной мере реализовать свой потенциал.
   Используя свою уникальность, каждый найдет свою историю успеха как составную часть успеха всей Украины. Это путь к решению конфликта на Донбассе, к восстановлению мира в Украине.

Александр Клименко Путь к успеху. Как изменить систему, не изменив себе