Аркадий Эйзлер
Быть человеком

Предисловие
Открыть волшебную дверь

Я никогда не думаю о будущем. Оно наступает достаточно быстро.
Альберт Эйнштейн

Помню, что в детстве фильм «Золотой ключик» занимал в моей жизни очень важное место только потому, что я мечтал оказаться по другую сторону старого холста с изображением камина. Каждый раз, вглядываясь в сменяющиеся на экране кадры, я думал, что вот-вот деревянный человечек Буратино с друзьями, вопреки козням продавца пиявок Дуремара и Карабаса-Барабаса, проникнет в неведомую страну моей мечты, что и происходило в финале картины. На экране появлялись жизнерадостные лица детей – моих сверстников, которые со счастливыми улыбками приветствовали пришельцев из сказочного мира. Но этот конец по неосознанным мною тогда причинам не радовал и не устраивал меня. Почему-то в мечтах и снах мне грезилась другая страна, главными героями в ней были мои родные дяди (а их было трое), которых я очень любил и которые погибли в первые дни войны. Именно их я хотел встретить в этой удивительной стране. И всегда, когда папа Карло вставлял золотой ключик в замочную скважину двери за куском старого холста, я представлял себе мир улицы, где проходили колонны людей с изможденными и угрюмыми лицами; среди них то и дело появлялись лица моих дядей. Они отделялись от общего потока и устремлялись ко мне, одиноко сидящему на обочине дороги. Они поднимали меня на руки и продолжали идти уже вместе со мной. О, как я был счастлив в эти минуты! Это была самая радостная для меня страна, которая так навсегда и осталась за пламенем никогда не горевшего камина. Возможно, поэтому свою жизнь и связанные с нею явления я всегда воспринимаю сквозь воспоминания «закрытой двери», скрывающей другой мир, других героев, другие явления и события… С тех пор прошло много лет. Уже давно мне не хочется в тот «другой мир», хотя к моим дядям в нем теперь добавились и тети, и мои родители, мои друзья и сослуживцы. Однако меня все время преследуют мысли: с одной стороны, о предопределенности нашей жизни, заканчивающейся все тем же «переездом в другой мир», а с другой, о совместимости наших желаний с законами природы и потребностями общества. Соответствуют ли они нашей сегодняшней морали или находятся у нее в подчинении? Как они будут соотноситься с ней в дальнейшем? Обо всем этом, а точнее – о некоторых моментах нашего поступательного «движения вперед», мне бы хотелось поразмыслить вместе с вами. Причем, начать стоит с соображений, на первый взгляд, самых отвлеченных, но волнующих, возможно, не одного меня.

Первое размышление у двери, скрытой куском старого холста
Зов вечности

Курьезы матушки-природы

   Природа – это неустанное спряжение глаголов «есть» и «быть поедаемым».
Уильям Индж

   Согласно календарю народа майя, полностью исчезнувшего с нашей планеты, в 2012 г. нас должен был ожидать Апокалипсис. И это не очередная разновидность какой-либо известной до сих пор катастрофы, а давно запрограммированный организованный свыше переход населения Земли в другое измерение, пока неведомое людям. Существуют различные трактовки календаря майя. Так, некоторые ученые высказывали предположение, что в 2012 г. у землян появится возможность покинуть свою планету посредством «черных дыр». Одновременно должно было произойти и радикальное изменение нашего мировоззрения. Феномен познания этих путей перехода в другое измерение уже заложен в наш мозг, считают ученые. Но в настоящее время человек использует всего-навсего 10 % своего умственного потенциала и примерно столько же – генного состава ДНК. Остальное – неизведанное богатство, благодаря которому наши предки из других цивилизаций, возможно, умели «переноситься» в другие миры, владели телепатией и телепортацией и обладали иными немыслимыми коммуникационными и энергетическими способностями, в меру осознать которые мы сегодня можем разве что виртуально, благодаря научной фантастике и кинофильмам 3D. Однако, вопреки предсказаниям майя, население планеты не провалилось до сих пор в бездну мирового океана через «черные дыры». Человечество не поспешило туда и вопреки предсказаниям многих ученых, увидев в современном коллайдере также причины появления «черных дыр». Наука, в частности физика и биология, генная и нанотехнологии вплотную подошли к запертой двери, которая скрывает разгадки многих тайн мироздания. Среди них – мозг, наш главный орган, вдруг оказавшийся сложнейшей загадкой для ученых. Возникают нерешенные вопросы, связанные с максимальной реализацией его потенциала, c проблемами учащения его заболеваний, появляющихся с увеличением продолжительности жизни. Мы ожидаем прорыва в разгадке тайн нашего мозга, да и всего нашего организма от эмбриональных исследований, с которыми связываем будущее. Однако нас постоянно «одергивают» всевозможные борцы за якобы гуманизм, крича на всех углах о незаконном, аморальном возложении на алтарь науки эмбриона – первоисточника нашей жизни.
   Когда говорят о несправедливом насилии, например, об убийстве эмбрионов в целях проведения различных исследований, особо поднаторевшие в подобных обвинениях «гуманисты» и «правозащитники», оставляющие за собой право надзора за развитием интеллектуальной мысли, то ли по недогляду, то ли по простоте душевной забывают, что «сестры» и «братья» этих эмбрионов во множестве погибают, оставаясь непричастными к таинству зачатия, проигрывая более удачливым «сородичам» по сперме. Не есть ли это своеобразный «акт эвтаназии», определяющий эволюцию видов как борьбу сильнейших за выживание, на которой так настаивал упрямец Дарвин?
   Обратное трудно себе вообразить, воспроизводя в памяти образы литературных героев типа Гаргантюа, Пантагрюэля, эпохальных сказочных и былинных богатырей Ильи Муромца и Соловья Разбойника или свифтовских вымыслов. Но, тем не менее, ученым хочется разложить по полочкам сложный процесс этой вечной борьбы, в которой выживает сильнейший. И прежде чем подступиться к человеку, они ищут разгадку в разнообразном животном мире нашей планеты.
   Например, исследования интимной жизни различных видов пауков, рассказывают о прямо-таки забавных аспектах сексуальных отношений наших соседей по земному шару, которые тесно связаны с гастрономическими пристрастиями – партнер безжалостно пожирается. При этом менее крупные считаются более привлекательными и могут быть удушены самкой не к завтраку, а лишь к ужину. Такие удивительные подробности мира братьев наших меньших мы можем «потрогать» с помощью современной техники, которая позволяет увидеть, как ущемленные и обескураженные самцы-пауки, не имеющие опыта борьбы современного парламентаризма и обреченные на скорое прохождение через желудочно-кишечный тракт самки, пускаются в бега, теряя конечности и получая инвалидность и, как следствие, пенсионный покой. Можно представить себе и «лицо» паука-самца, как прощелыги-гусара с усами, умирающего не в поединке с достойным соперником, а удушаемым безжалостной паутиной «любви» своей плотоядной подруги. А коварная обольстительница продолжает спариваться со все новыми и новыми самцами, принимая деятельное участие в продолжении паучьего рода. Однако картина разнузданного поведения самки и приносящих себя на заклание любителей острых ощущений – самцов – может резко измениться. Интересный факт был зафиксирован дотошными учеными. В порыве любви, отдав весь запас спермы ради общего дела – продолжения рода – самец-паук не теряет трезвости рассудка. Если ему удается, он прибегает к хитрости: подбрасывает самке на растерзание вместо себя обманки – щепки, травинки и другие суррогаты. Пока самка распознает подвох, время упущено. След «самца-гусара» уже простыл.
   Но если проворным паукам природа оставляет шанс спасти жизнь бегством, то самцы некоторых сумчатых животных этого лишены. Они строго оберегают свои небольшие владения. В период размножения территориальные границы меняются. Самцы ожесточенно сражаются за возможность обладать самкой. Уровень содержания глюкокортикоидов (гормонов внутренней секреции) повышается в плазме крови в 10 раз. Из-за многочисленных сражений с конкурентами и длительных любовных игр физическая нагрузка на самцов настолько возрастает, что они погибают, а неистощенные самки остаются в полном здравии. В неволе, оберегаемые от подобных стрессов, самцы живут до 2-х лет. Только счастливы ли они в этой «беззаботной» жизни? Не менее интересна величественная и загадочная рыбья «любовь», при которой родители жертвуют собой ради продолжения рода. Дельфины же, над которыми витает некий ореол благородства и нравственности, удивили журналистов, наблюдавших за их сексуальными играми. Они были ошеломлены той радостью, с которой самки меняли своих партнеров, причем сам процесс спаривания напоминал групповое изнасилование.
   Все эти примеры многообразия форм жизни и различия в сексуальном поведении доказывают, что природа, существуя без учета законов человеческой морали, не только допускает, но и реализует жестокую борьбу внутри видов с перманентными обескураживающими поражениями одних и полной победой других, причем последняя достается более сильным, ловким, способным преодолеть в бескомпромиссном сражении досаждающего противника.

Эксперименты с «ячейкой общества»

   Проповедовать мораль легко, обосновать ее трудно.
Артур Шопенгауэр

   А как обстоят дела у самых развитых представителей земли обетованной – людей, которые, очевидно, реализуют свои потребности по части воспроизводства себе подобных на самом высоком уровне моральных и этических достижений нашей эпохи, с ее приверженностью к устоявшимся традициям и наигранным правилам постельных баталий, обеспечивая себе достойное место под солнцем статусных привилегий. Однако, казалось бы, устоявшиеся традиции рушатся. В начале 2009 г. источники массовой информации сообщили об удивительном случае в Америке, когда молодая мама родила двух непохожих близнецов от разных отцов, что было подтверждено анализом ДНК. При этом юная женщина признала факт адюльтера и призвала молодежь не следовать ее примеру, хотя законный муж простил ей измену и усыновил ребенка-близнеца. А может быть, это был всего-навсего своеобразный эксперимент, позаимствованный у дельфинов, который показал, что эмбрионы от разных отцов способны на нормальное сосуществование, подтверждая тем самым постулат Ю. Олеши о том, что «люди спариваются от сладострастия». Об этом догадывались и при строительстве развитого социализма. Чтобы процесс размножения был поставлен на рельсы полигамности, уже в 1927 г. советский архитектор И. Кузьмин разработал проект Дома Коммуны [1 - Итоги. 20.07.09.]. В его архитектуре был учтен элемент плотского тяготения, согласно которому жители расселялись по половозрастным группам – отдельно юноши, девушки, мужчины, женщины, старики и старухи. Жить в комнатах по 6 человек – какая прелесть! Для максимальной активизации функции размножения и создания подлинной атмосферы сладострастия были предусмотрены комнаты для совокупления, после чего женщина отправлялась в подгруппу беременных, а мужчина – на прежнее место жительства. Дети изолированы, едят сообща, моются тоже и т. д. Не это ли демонстрация коммунального быта советской власти, включающего даже совместное загорание на крыше!
   В этой же концепции следует рассматривать и далеко идущие инициативы людей, близких великому основоположнику зарождающейся социалистической морали, товарищу Ленину – в первую очередь – его жены Н. Крупской, которая с 1920 г. по совместительству занимала пост завглавполитпросвета при Наркомпросе, а уже с 1929 г. – замнаркома просвещения СССР. Пусть трепещут тираны от такой консолидации власти не только в одних руках, но и в одной постели с величайшим мыслителем. А если добавить к этому дуэту и товарища А. Коллонтай, с ее увлекательной романтикой вечно передвигаемого супружеского ложа, то немудрено рождение новой исключительной идеи у яростных противников института брака и сторонников свободной любви, присущей только социалистическому строю – идеи повсеместного обобществления полов. В одном из районов Поволжья им удалось даже добиться справедливого распределения женщин между мужчинами во временное пользование. Предварительная заявка рассматривалась органами советской власти на местах. К счастью, бредовую идею удалось похоронить, а не на шутку разгулявшимся участникам акции было указано на границы обобществления, что и было отмечено в брошюре «Революция и молодежь», изданной Коммунистическим университетом им. Я. Свердлова в 1924 г. В п. 7 (а всего их было 12), сказано: «Любовь должна быть моногамной, моноандрической (одна жена, один муж)».
   Развитие нашего интеллектуального потенциала сдерживается путами морали. Мораль предъявляет все более высокие требования, которые повышаются вместе с уровнем культуры и жизни. Сегодня нормальному цивилизованному человеку противен и не свойственен каннибализм. Большинство людей в Европе даже не представляет себе, как можно поедать собак и кошек. Хотя в Китае и Корее, например, блюда из собачьего мяса и сейчас расцениваются как деликатесные, а власти индийского штата Бихар, одного из беднейших в стране, намерены ввести в рацион жителей мясо крыс в качестве социального уравнителя. Жизнь всегда требует продолжения.

Первобытный человек совершает открытия

   Создать мир легче, чем понять его.
Анатоль Франс

   Можно дать волю фантазии и представить, что будет, если нашему предку – первобытному человеку, вышедшему подышать свежим воздухом из пещеры явно не санаторного типа, выдать под расписку электронный микроскоп и, наделив его современными знаниями, избавить от прохождения всего трудного исторического пути, отделяющего его эпоху от нашей! Направит ли он свои усилия на сохранение статус-кво (преобразившись в первобытного «правозащитника») или использует подарок судьбы и попытается получить определенные выгоды, связанные с выживанием, улучшением воспроизводства потомства, обеспечением долгожительства? Если он пойдет по второму пути (что более вероятно), то ему придется столкнуться как раз с теми вопросами, которые пытаются разрешить современные ученые. Однако наш предок, не скованный цепями современной морали, не растрачивая свой энергетический и умственный потенциал на бесконечные споры с многочисленными оппонентами, возможно, мог бы стать более удачливым ученым. И даже вероятно, он значительно скорее получил бы ответы на загадки и тайны, с которыми мы сталкиваемся сегодня в нашем развитом цивилизованном мире.
   Наш вымышленный предок, стремящийся к активному познанию мира, в беге по историческим феноменам скоро доберется и до современности. Прагматик от рождения, он, охватив пытливым взглядом вехи человеческого развития, свернет на проспекты и улицы дня сегодняшнего, по обеим сторонам которых увидит крематории и кладбища с жертвами раковых, инфекционных и других клеточных баталий.
   События, которые будут сопровождать его при этом, по своей стремительности и разрушительности соизмеримы лишь с набегами кочевников, когда, хотя бы по свидетельству историков, в великом хаосе этих нашествий сталкивались и культуры, и общественные формации. Наш воображаемый герой, пораженный жесткостью истребительного многовекового каннибализма, задаст себе вопрос: «Где же предел? А может быть предел ограничен познанием? Но, если познание беспредельно, значит, беспредельна и борьба – но чего с чем?» В нерешительности он надолго задумается.
   Аналитический склад ума позволит ему сделать вывод, согласно которому, пожирание и взаимоуничтожение на эмбриональном и клеточном уровне – так называемый рациональный каннибализм – зиждется непосредственно на прямом единоборстве с конкурентом, в основе которого лежит сексуальная, мутационная или энергетическая динамика. Подобные процессы проходят без нашего участия и морального благословения, хотя каждый из нас является ареной борьбы, а наш организм представляет собой огромный ареал с многочисленными полигонами, где постоянно разыгрываются жестокие сцены от суицида до смертельных сражений, всегда обреченные на фатальный исход.
   Уже на клеточном уровне в нашем организме постоянно совершаются акты «самоубийства». Даже тогда, когда ты, дорогой читатель, читаешь эти строки, умирают миллионы клеток, восполняясь новыми. И это совсем неплохо, более того – жизненно необходимо. Ученые подсчитали, что если бы не было так называемого «акта программированной клеточной смерти», 80-летний человек имел бы спинной мозг весом до 2 тонн, длина его кишечника составляла бы 16 километров, а наш мозг, под гнетом памяти не отмирающих клеток, весил бы 100 килограммов! Процесс частичного саморазрушения является необходимой составляющей нашего существования, при котором самоубийство обеспечивает наше выживание, уничтожая не нужные более организму или опасные для него клетки. В наследственный материал каждой клетки включена программа клеточного саморазрушения, которая начинает работать только при получении определенных сигналов и длится несколько часов. После того, как клетка получает сигнал к самоликвидации, она начинает распадаться изнутри на многие фрагменты, которые «захватываются» и «поедаются» специальными клетками-пожирателями. Однако механизм этого процесса разрушения, который специалисты называют на своем языке «апоптоз», был ученым до последнего времени неизвестен. И только совсем недавно исследователям из Австрии и США удалось выявить механизмы, ответственные за процессы, в основе которых лежат сигналы в виде молекул – «вестников смерти», посылаемых иммунной системой поврежденным и подлежащим уничтожению клеткам. Известие об открытии механизма уничтожения клеток ученые ожидали давно, ибо оно привело их к определению так называемого «переключателя смерти», функции которого очень важны в борьбе с такими болезнями, как рак, СПИД, БА (болезнь Альцгеймера) и т. д.
   Распознав этот контрольный механизм, определяющий процесс гибели клетки (так называемый «регулятор выбора ее смерти»), ученые могли бы попытаться вмешиваться в этот процесс и взять на себя ответственность за решение, каким из них жить, а каким умирать, хотя все, в том числе и клетки, хотят жить. Обреченность или выживаемость клетки определяется различными факторами, которые этот переключатель выявляет, оценивает и принимает соответствующее решение. Овладение техникой направленного регулирования процесса апоптоза даст возможность уменьшить размножение клеток в случае ракового заболевания или, наоборот, увеличить – в случае БА. Так что в будущей борьбе с раком исчезнет необходимость использовать облучение или медикаменты с побочными негативными действиями, приводящими к тяжелым осложнениям, а заменять их легкими, стимулирующими сам организм к борьбе с недугом. Может быть, феномен пожирания (каннибализм на молекулярном уровне) здоровыми клетками раковых – и наоборот – и есть процесс «божественного регулирования» народонаселения на макроуровне, своего рода, биологического умиротворения.
   Процессы смещения динамического равновесия, приводящие к конкурентной борьбе клеток человеческого организма и, как следствие, к болезням, старению, смерти, рассматриваются как естественные, не противоречащие устоям религии, морали, культурных традиций. Но лишь до тех пор, пока все они являются для нас некоей абстракцией. Мы надеемся: «авось пронесет», в надежде на появление в будущем каких-нибудь сегодня непостижимых методов и средств воздействия на человеческий организм. Такая отстраненность имеет свои печальные последствия. Когда человек не чувствует чужой боли – начинаются войны. Пока он может быть счастлив при виде этой боли – войны продолжаются. Генералы в штабах, мыслящие абстрактно и мало связанные с бойней в окопах, более кровожадны, чем их солдаты на полях сражений. «Война превращает людей, рожденных быть братьями, в зверье», – писал в свое время Вольтер.
   Другое дело, когда процессы страданий перемещаются в систему координат собственного организма – ценности, дороже которой нет ничего. Тогда неожиданно появляются, как яркие ленты из рукава фокусника, понятия морали, которые шлифуются, подгоняются, порой подтасовываются под утверждение: если человеку предусмотрен природой жизненный ресурс, положим, в 100–200 лет, как толкует современная геронтология, то надо получить положенное, и не когда-нибудь, а сегодня и сейчас. Все средства, останавливающие процесс пожирания клеток, должны быть задействованы, можно раскрутить на всю катушку и пресловутую регенерацию эмбрионов. Но если помочь ничем нельзя, а денег тьма, то тогда, пожалуйста, извольте задраить в криогенный сосуд… А уж когда наука шагнет вперед и болезнь сможет быть излечена, – оживите своевременно и не забывайте, что все вперед оплачено. И непонятно, чего больше было в сообщении газеты “Times” о 10 тысячах замороженных эмбрионах, сохраненных в жидких азотных ваннах – скрытого холодного цинизма или явного сожаления, смешанного с почти человеческим состраданием.

Двойная мораль

   Надеюсь, вы не ведете двойной жизни, прикидываясь беспутным, когда вы на самом деле добродетельны.
   Это было бы лицемерием.
Оскар Уайльд

   Наш вымышленный герой, почти уже нобелевский лауреат в социологии, быстро усвоит основные принципы морали с ее непреходящими ценностями, но со своей «первобытной наивностью» вряд ли сможет, однако, уразуметь принцип так называемой двойной морали. Даже сами апологеты, основатели и толкователи современной морали на себе испытали ее двоякое влияние. Создавая объемные тома сочинений, погружаясь в мир грез и иллюзий, не имеющих ничего общего с действительностью, они выдвигали собственные приоритеты, узнав о которых, герои их сочинений могли бы сгореть от стыда за своих создателей.
   Ницше и Шопенгауэр, Достоевский и Некрасов, Чайковский и Мусоргский стали жертвами сексуальной необузданности и прочих пороков, причем не каких-то банальных шалостей среднестатистического развращенного человека, а тяжелых извращений и распущенности, не совместимых ни с какими моральными нормами. Поступки и поведение этих выдающихся личностей XIX – ХХ вв. всегда являлись темой для обсуждения.
   Вот что вспоминает, например, в 1923 г. А. Нашина-Евреинова: «Разговаривая как-то с К. Чуковским, раздобывшим интересные и совершенно новые материалы о Некрасове и Достоевском (см. «Каменное сердце»), я с чрезвычайным интересом выслушала от него такую характеристику Достоевского: “Да, для меня совершенно ясно, что как Некрасов, так и Достоевский недели не могли прожить без женщины”». И далее, пытаясь найти ответ на слухи об изнасиловании Достоевским несовершеннолетней девочки, муссируемые в то время в обществе, Нашина-Евреинова продолжает: «Вероятно, сплетня о насилии имела все-таки свои основания. Говорят, что Страхов “определенно утверждал”, Венгеров слышал об этом от Тургенева и Висковатова, а Булгаков мог только сказать: “может быть, это и клевета”. Другие исследователи и лица, близко знавшие Достоевского, не совсем склонны считать это за чистую клевету. Я не знаю ничего, наверное (да и кто же знает?) и вместе с Чуковским, с которым говорила по данному поводу, могу только сказать – это не то, что про человека наболтать, будто он на базаре дыню съел».
   Еще небольшое дополнение о Достоевском от знакомых с ним людей. Страхов характеризует его так: «Он был зол, завистлив, развратен. Заметьте, что при животном сладострастии у него не было никакого чувства женской красоты и прелести. Лица, наиболее на него похожие, это герои “Записок из подполья”, Свидригайлов и Ставрогин [2 - Письмо Страхова к Толстому от 28.11.1883 г. «Переписка Страхова с Толстым» изд. Толстовского музея. (Л. Достоевская – дочь от первого брака, называет Страхова в числе лучших друзей (гл. Ein Liebesabenteuer), собрание писем к Страхову, приглашение его на свадьбу (2-й брак) и, главное, письмо из Парижа с приглашением покутить в Италии).]. Насколько это впечатление изложено беспристрастно, я не знаю, но сказано поистине сильно. Руковожусь здесь только одной житейской незыблемой истиной: нет дыма без огня. А из такого столба едкого дыма, как обвинение Страхова, беру ту правду, которая неизбежно должна таиться в Достоевском, тем более что Страхов являлся одним из его ближайших друзей и именно с этой стороной его характера был хорошо знаком» [3 - Нашина-Евреинова А. Подполье гения. Сексуальные источники творчества Достоевского. М.: изд-во «Третья стража», 1923.].
   Евреинова вспоминает, что Чешихин-Ветринский, другой близкий Достоевскому человек, во вступительной статье к книге о Достоевском замечает: «Молодость Достоевского богата одинаково и страстями, всепокрывающим тяготением к миру духовных интересов и, по-видимому, увлечениями вполне низменного порядка. В нем, как в его Мите Карамазове, бушевал Содом и рвался наружу, чтобы поругать и осквернить образ Мадонны» [4 - Там же.]. Евреинова отмечает, что почтенный критик, имевший, несомненно, известные основания для такой характеристики молодости Достоевского, не поясняет, к сожалению, в каких границах понимается им молодость.
   Ту же тему затрагивает и провокационный вопрос Чуковского к В. Маяковскому: «Как Вы относитесь к распространённому мнению, будто Некрасов был человек безнравственный?» И дерзкий ответ Маяковского: «Очень интересовался в одно время вопросом, не был ли он шулером. По недостатку материалов дело прекратил». Л. Фуко говорил: «Великие люди имеют великие пороки». Может быть.
   Приведенные примеры не имеют целью унизить или оскорбить незаурядных людей прошлого, они лишь констатируют наличие двойной морали, свойственной обществу в целом, и его конкретным представителям в частности, в том числе и выдающимся личностям.
   Исследователям стоит большого труда докопаться до роковых поворотов жизни великих людей, со всеми их странностями и аномалиями.
   Гораздо чаще принято рассуждать о несправедливостях судьбы по отношению к ним. В частности, к великому Моцарту, который был похоронен на кладбище для бедных в окрестностях Вены. Убогий обряд погребения не сопровождали в тот дождливый пасмурный день ни траурные процессии, ни прощальные речи. Не звучали ни марши, ни мессы, которые он, кстати, в большом количестве сам насочинял и которые до сих пор звучат как в церквях, так и в концертных залах нашей планеты. Даже столько раз воспетая композитором жена Констанция не шла за гробом.
   И дело вовсе не в том, что гения отравил менее талантливый завистник Сальери, хотя в эту легенду искренне верил другой сердцеед – Пушкин. Просто, говоря современным языком, сексапильный Моцарт при наличии законной жены слишком часто пользовался услугами проституток, что и доказал недавно математик, доцент из Кельна Л. Коммен. Половину своего последнего года жизни Моцарт, согласно немецкому исследователю, был заражен сифилисом и начал по совету влиятельных личностей того времени лечить себя ртутью. Эксперимент не удался, композитор стал жертвой как развивающейся болезни, так и смертельного отравления организма. Поэтому те звуки музыки, которые услаждают слух не одного поколения людей, вызывая в нас самые лучшие чувства удовольствия и радости, и которые в виде кассеты американский губернатор требовал класть в колыбель каждого новорожденного, видя в этом колоссальный воспитательный эффект, имеют очень мало общего с моралью самого их создателя. Не удивительно и то, что любимая и воспетая им жена впервые появилась у могилы покойного лишь 17 лет спустя.

Эта удивительная наука

   Наука непогрешима, но ученые часто ошибаются.
Анатоль Франс

   Однако вернемся к размышлениям нашего почтенного предка, осознавшего действие и наличие двойной морали у великих интерпретаторов и гуманистов прошлого. Конечно, для более глубокого осмысления проблем или хотя бы части из них, применительно к сегодняшнему дню, он обратится за помощью к науке как своего рода посреднице между моралью и обществом. Именно от науки ждут ответов и решений, ее финансируют и поощряют, а рынок способствует агрессивной динамике ее развития, что приводит к достижению исключительных успехов в приоритетных направлениях. Но часто сама наука преподносит неоднозначные решения, вызывающие сомнения и споры в обществе. Мы вырвали у природы такие силы, которыми не можем управлять ни физически, ни духовно. Работы физиков с мирным атомом, а в результате – создание атомной бомбы как угроза жизни всей планеты – вот пример, который может служить тому предупреждением. Этот горький урок распространяется на любую отрасль знаний, стоящую в своем развитии перед болезненным выбором между всеми «за» и «против» и вызывающую одновременно чувства любопытства и страха перед очередной попыткой, которая может закончиться роковой ошибкой. Наша любовь к новому, к сенсациям не знает границ. О, как мы любим всякого рода новости! Например, новость об очередной находке заснеженной мумии побила по рейтингам трансляцию церемонии открытия Олимпиады в Пекине. Используя нашу любознательность и постоянную тягу к неизвестному, журналисты постоянно ищут сенсации и находят их или, во всяком случае, стремятся найти – по большей части в науке. Являясь кладезем идей и фантастических намеков, именно теоретические науки вырываются вперед, и часто не имея никакой доказательной базы, радостно рапортуют обществу о своих будущих предполагаемых достижениях. Новости подхватываются журналистами, которые в поисках сенсации так интерпретируют сообщения ученых, что обыватель получает их в виде порции десерта, как панацею от всех бед или как сценарий фильма ужасов.
   К великой радости «зеленых», антиглобалистов и других возмутителей спокойствия, бросающих в толпу очередные протесты, общество всегда против ужасов, и конечно, оно пойдет на баррикады протестовать и громить не абстрактное небо, а конкретный близлежащий «Макдоналдс». Положительные же известия обыватель принимает, как само собой разумеющееся, как опеку Бога – мол, не зря же мы обращаемся к нему с молитвами!
   Мораль не только многолика – к ней апеллируют все без исключения. Она еще и легко изменяет форму, подобно воде в сосуде: каждый ее использует для своей выгоды, подгоняя под свои личные интересы и ситуации. Постоянно изменяясь, она остается, тем не менее, инфантильной, в основе своей догматичной и косной, с величайшим трудом приспосабливаясь к окружающей действительности. Это позволяет человечеству пронести сквозь столетия преемственность и неизмененные, не искаженные бесконечными катастрофами, критерии и идеалы, определяющие классические принципы взаимоотношений и сосуществования полов, рас, поколений.
   Мораль всегда искала общий язык с законом. То, что было нормой в одном столетии, может считаться вопиющим преступлением в другом, и наоборот. Около 200 лет назад кровопускание посредством пиявок считалось первой помощью. В результате подобного лечения больные туберкулезом умирали от потери крови, но это фактически убийство было оправдано невежеством. Сегодня то же действо квалифицировалось бы как умышленное убийство. В Германии ученые, клонировавшие овцу, могли быть приговорены к 5 годам тюрьмы, а в Англии до недавнего времени даже к 10. В Америке же они нашли пламенное признание, позволив моментально пройти, вместе с территориальными границами, путь от «уголовников» до «заслуженных ученых».
   Сто лет назад доктор Альцгеймер и его работы в области изучения головного мозга подвергались остракизму, насмешкам, замалчиванию. Аморальность своего коллеги ученые-врачи видели уже в самом факте рассечения мозга умерших людей. Когда он впервые, в ноябре 1906 г., на заседании психиатров юго-западной Германии в присутствии почти сотни специалистов-коллег сделал доклад о результатах своих работ, ученые восприняли его сообщение как оскорбление основ врачебной этики, и даже не критика была доктору ответом, а гнетущая тишина. Научная литература тоже ни одним словом не обмолвилась о великом открытии. Сегодня на лечение этого заболевания, названного в честь его открывателя болезнью Альцгеймера (БА), занимающего четвертое место по количеству летальных исходов, тратятся гигантские средства, и это полностью отвечает моральной потребности времени.
   Человечество, в соответствии со своей современной моралью, осыпает благодарностями и наградами ученых за выдающиеся вклады, например, в развитие биохимии, нейробиологии и терапии мозга. В 2000 г. высшую награду нашей планеты – звание Нобелевского лауреата – получил шведский ученый A. Карлссон. Он установил прохождение сигналов в мозге благодаря наличию допамина – вещества, передающего информацию между нервными окончаниями клеток. А сколько надо было потратить сил и времени, сколько вскрыть черепов умерших людей, чтобы заметить, выделить и дать обоснование нейробиохимическим процессам, протекающим в человеческом мозге, выявить функции отдельных его частей и их взаимодействие, определить влияние всего этого комплекса на человека!
   Исторические примеры наглядно преподносят нам не только опасность, которую представляют для науки запреты и псевдоэтика, но одновременно и то, как много дополнительных страданий вызывают ненужные табу, когда, по мнению большинства, открытия не соответствуют «морали времени». Сила демократического общества именно в том и состоит, что его законодательство формируется постепенно, учитывая прогрессивное развитие (научное в том числе) самого общества. Законы эффективны только тогда, когда без давления государства большая часть общества согласна с заложенными в них принципами. В противном случае добиться законопослушания можно лишь с помощью карательных мер.
   Жизнь показывает: все, что в большинстве своем одобрено и практически принято населением, будет на долговременной основе закреплено демократией. И все же законы, касающиеся таких деликатных тем, как прерывание беременности, развитие генной технологии, клонирование людей защищают нас мало – их последствия непредсказуемы и не осознаны до конца. Сколько оптимистов с самого начала однозначно поверило в возможность трансплантации сердца? Какие массовые выступления протеста на улицах вызвала эта операция! Но при успехе они переросли в демонстрации всеобщего ликования. Пациент с пересаженным сердцем живет три дня, другой – две недели, третий – три месяца! Какой триумф, какое всеобщее преклонение! Хирург-новатор, словно космонавт, купается во всеобщем восхищении. Теперь трансплантации и сердца, и других органов стали обычной практикой, удобно вписавшейся в понятия этики и морали. Умирающий католик может завещать свое здоровое сердце любому больному, будь то еврей, мусульманин, протестант или атеист. Церковь молчит, общество торжествует.

Мораль и наука

   Наука сделала нас богами раньше, чем мы научились быть людьми.
Жан Ростан

   Начиная с XVII столетия, наука начала стремительно развиваться. Отчасти это было связано с быстрым ростом количества ученых и инженеров. В 60-х годах американский историк Д. де Солла Прайс (D. de Solla Price) пришел к заключению, согласно которому за последние 300 лет число ученых и инженеров удваивалось каждое десятилетие. Такой же прирост населения происходил только за 40–50 лет. Это означает, что наука, как редкий вид занятости, которым занималось лишь незначительное число людей, превратилась в важнейшую структуру современного общества. Занятие научной деятельностью перестало быть чем-то необычным, элитарным. Длительный процесс развития науки достиг своей особой интенсивности в первой трети XX в. Ярчайший пример – Великобритания, заслужившая еще с XVI столетия славу великой научной нации. По примерным оценкам, в 1902 г. там насчитывалось около 2,5 тыс. ученых естественных наук. В 1914 г. это число увеличилось втрое, в 1939 г., опять же, утроилось по отношению к 1914 г. А в 1966 г. уже называлась цифра почти 150 тысяч! Следовательно, количество ученых за 64 года выросло примерно в 60 раз. Однако исследования Прайса обозначили и другую картину. Можно предположить, что в обозримом будущем этот бурный рост должен замедлиться, иначе такие темпы приведут к абсурдным последствиям, и во второй половине XXI в. все население Земли будет занято научными исследованиями. И такое замедление роста науки уже наблюдается в последние десятилетия, несмотря на то, что огромный потенциал ее роста еще не исчерпан и существует во многих, менее развитых, регионах мира. Другой убедительной цифрой, выражающей рост и расширение научных изысканий, стали ассигнования, выделяемые на исследования и развитие науки в отношении к валовому национальному продукту. В Англии в 30-х гг. XX столетия эта доля составляла лишь 0,3 %. В середине 60-х она достигла своей кульминации в 2,5 %, но в последствии снова опустилась до 2 %. Похожая ситуация складывается и с другими ведущими научными державами мира, такими как США, Япония, Германия, Франция, Швейцария и Швеция. Расходы на науку там колеблются (кроме Швеции, где эта цифра гораздо выше) между 2 и 3 %, и пока нет никаких признаков, что эти цифры резко изменятся. Мы видим, что человечество значительно поумнело, хотя проблем у него не поубавилось. Разумеется, все новейшие достижения и открытия мгновенно выхватываются из университетских лабораторий, становясь ширпотребом. Другого и не следует ожидать. В обществе, где политики, артисты, адвокаты и дворники покупаемы или, скажу мягче, ориентированы материально, всегда найдется хоть один убедительный предлог, например, для одобрения клонирования человеческого эмбриона. Конечно, с точки зрения медицины это сулит одни только преимущества. Эти эмбрионы послужат материалом для получения стволовых клеток, из которых в будущем, посредством новых технологий, будут созданы донорские ткани, не отторгаемые организмом, а затем – и клетки костного мозга, а впоследствии и человеческие органы. Запасы эмбрионов можно пополнить благодаря искусственному оплодотворению и заморозить в достаточном количестве «на будущее». Новые исследования показывают, что околоплодные воды тоже можно использовать для получения стволовых клеток.
   Почтенные журналисты, преуспевающие карьеристы-политики не сидят сложа руки. Опытные манипуляторы общественным мнением, они прекрасно осознают скоротечность жизни. Революционные технологии, новые материалы, продукты питания, новейшие средства коммуникации, неведомые скорости, всеобъемлющая информация создадут необычные, до сих пор неизвестные условия жизни. Активный возраст среднестатистического гражданина увеличится до желанных 120 лет, а медицина, посредством упомянутых уже эмбрионов и клонов, обеспечит наличие индивидуального резерва запасных частей в необходимом количестве и соответствующе высокому жизненному стилю ассортименте. Пути, которые ведут к этому поистине раю земному, находятся в резком противоречии с реальностью. Перейти на новые продукты, технологии, энергоносители – это все равно, что запустить на старом граммофоне вместо пластинки современный музыкальный диск. Раскрученные процессы нельзя остановить моментально. Необходимы время и реструктуризация профилей производства, перекачивание и концентрация средств. Это ведет к модной сейчас глобализации, где все определяет рынок. Если среднестатистический мужчина полвека назад имел 130 млн мужских половых клеток на один миллилитр спермы, то сегодня – в 2 раза меньше. Становится понятным давление общества на ученых, которое приводит к появлению средств, подобных «Виагре». И только очень наивный человек может не усмотреть или не заметить, в какой степени развитие науки и медицины зависит от финансов.
   Происходит постоянное смещение приоритетов. Сегодняшние исследования в генных, эмбриональных и других отраслях медицинской науки принадлежат к сомнительным, но выгодным для инвесторов приоритетам. Они сулят прорыв, выход на новые технологии, с быстрым внедрением, массовым тиражированием и – главное – с получением сверхприбылей. Неоправданный риск, неоднозначность и неясность перспектив, особенно в вопросах клонирования, все чаще остаются вне поля зрения. Погоня за золотым тельцом, под прикрытием идеи освобождения человечества от болезней и страданий, может привести к необратимым последствиям для будущего нашей планеты.
   Прежнее убеждение – чем больше мы можем и знаем, тем легче нам живется – не соответствует действительности. Это, может быть, самое страшное признание, преподнесенное учеными в последнее время. Из-за него разгораются жаркие дискуссии на всех уровнях – от политиков до простых обывателей. И, казалось бы, о чем спорят? Пусть ученые работают, пусть делают свое дело. Когда будет нужно – разум остановит или прикажет остановиться. А если не остановит? Какие научные открытия предотвратят рождение ребенка с измененной 21-й хромосомой – с болезнью Дауна? Во что превратится общество, в котором одни займут элитарное положение, а другие будут восприниматься только как рабочий материал, необходимый для поддержания здоровья и долголетия элиты? Может быть, результаты подобных экспериментов и их претворение в жизнь не проявятся мгновенно, но они наверняка будут преобладать в тенденциях ближайшего будущего и осуществятся не через сто лет, а значительно раньше.
   Захватывающий интерес к научным поискам не уменьшает наших проблем. Наоборот, их становится все больше, причем растет число важных и основополагающих для общества вопросов, решение которых может оказать влияние на судьбу будущих поколений. Правильно ли мы делаем, когда всю ответственность перекладываем только на врачей и ученых, в то время как она должна распространяться на всех нас? Мы в ответе за все происходящее.
   В России не принято рожать второго ребенка, чтобы он послужил донором органов для тяжелобольного первого, а вот в Америке это обычная практика. Если под напором делового мира исследователи будут и дальше мечтать о клонированных двойниках-донорах, это, пожалуй, уже и не преступление, а гуманные, но вместе с тем зловещие идеи. Какие законы оградят ученых, имеющих благородную цель – помощь бездетным матерям в искусственном оплодотворении – от фатальной ошибки, когда из десятка микроскопических эмбрионов получится полусотня близнецов? Кто ограничит количество возможных клонов? Удивление легко и быстро переходит во вполне реальный ужас. «Я не подумала, это было ошибочное решение», – говорит Надя Сулейман из Лос-Анджелеса, которая после 3-х искусственных оплодотворений родила 14 детей. Если же перенести Надю в российскую действительность и выдать по 300 с небольшим тысяч рублей за каждого ребенка, то можно оценить и меркантильную составляющую ее чадолюбия. С той поры, как мы пытаемся внедриться в непознанное, изменяются критерии добра и зла, вопросов возникает все больше и отвечать на них все сложнее.
   Будут ли дети, рожденные благодаря естественному зачатию, иметь равные права с созданными посредством генной технологии? Насколько тяжело будет осознавать ребенку, что он лишь клон, генетический дубль? Какими правами может он обладать? Станут ли выведенные в лабораториях эмбрионы перед введением в материнский организм проверяться на наличие наследственных болезней и освобождаться от них? Человечно ли производить и использовать в исследованиях человеческие эмбрионы? Или ради множества неизлечимо больных людей, делать это все же необходимо? С какого момента зародыш считается человеком и, следовательно, имеет право на гуманное обращение? В 2001 г. «New York Times» сообщала, что при искусственном оплодотворении можно запрограммировать пол будущего ребенка. Такая возможность появилась благодаря специальной технологии, «сортирующей» сперму. Родители заранее заказывают, кого они хотят – мальчика или девочку. Если происходит непредвиденный сбой, неудавшийся эмбрион выкидывают, заменив новым. Смогут ли возникшие протесты общественности помешать реализации намеченных планов? Уже сейчас, спустя не многим более 10 лет, можно обозначить пути, по которым мечтают направиться отдельные политики и некоторые идущие у них на поводу ученые. Это создание и выращивание новых людей, рас, свободных от болезней, имеющих антропологические параметры превосходства уж на эмбриональном уровне. Но кто знает, может быть, совсем близко время, когда на очередном повороте истории из зловещей темноты клонированного общества раздадутся крики о помощи именно основоположников данных идей. А современные понятия о семье? Что говорит религия? Не рушатся ли многовековые устои нашей этики? Но даже и без этих вопросов остается неясным – все ли достижения современной медицины и смежных наук можно реализовать технически? Как человек будущего, то есть, искусственно выращенный продукт, будет воспринимать собственное «я», своих создателей и собратьев по технологическому процессу?
   Проблематика эмбриональных стволовых клеток по-прежнему остается важнейшей темой научных симпозиумов, конференций и диспутов. Дебаты ведутся о преимуществе этих клеток над зрелыми стволовыми клетками, которые уже дифференцированы, и их применение в лечении ограничено, в отличие от эмбриональных клеток. Но их получение связано с разрушением и уничтожением эмбриона. Поэтому много надежд возлагается на зрелые стволовые клетки взрослых людей для внедрения в различные ткани. Получение американскими учеными такой, возможно, универсальной зрелой стволовой клетки произошло в 2002 г., и занимает достойное место наряду с другим открытием австрийского ученого Бусслингера, который впервые открыл процесс перехода более дифференцированной клетки в менее дифференцированную.
   Комментируя оба эти открытия, Бусслингер поясняет: «Наше открытие является специфическим. Но научные изыскания должны вестись в обоих направлениях: в использовании как эмбриональных, так и зрелых стволовых клеток. Дебаты по вопросу этики эмбриональных стволовых клеток нельзя никому запретить – ни политикам, ни обществу».

Слово в защиту эмбриона

   Где начало того конца, которым оканчивается начало?
Козьма Прутков

   Очевидно, что использование эмбрионов в медицине – это только вопрос времени. Гибкая мораль лишь ищет пути для «сглаживания острых углов» в этой деликатной сфере. И здесь, естественно, нам на помощь должно прийти наше воображение, которое может быть полезно не только, когда мы, отрываясь от земного притяжения, осознаем себя в новом для нас мире космического отчуждения. Мы также должны быть готовы к тому, чтобы попытаться представить, что чувствует человек, проникая в собственный микромир эмбрионов, ДНК и фантомов? Где можно провести границу человеческого? Можно ли наделить белковые конгломераты или нейронные ансамбли если не человеческими чувствами, то хотя бы подобными им? Воспринимая страдания наших друзей – животных, ассоциируя и экстраполируя их на уровень наших собственных ощущений и переживаний, мы можем расширить эту дискуссию в направлении наличия чувств и эмоций, например, у наших первичных одноклеточных или многоклеточных предков. Не будем ли мы шокированы примитивизмом механизмов воспроизводства себе подобных, с одной стороны, и многообразием эмоций, сопровождающих эти процессы, такие близкие каждому из нас, с другой.
   Оплодотворение, имеющее целью получить стволовые клетки, для определенной матери может привести к появлению не одного эмбриона, а нескольких. Что делать с ними, с будущими сиротами, для которых невозможно найти матерей. Что за человек вырастет из каждого из них завтра? Каким биологическим и психическим здоровьем он будет наделен? Но мы, однако, предпринимаем все, чтобы его защитить.
   При этом мы очень много внимания проявляем к субстанции с чисто теоретическими, еще никем не доказанными комплексами или хотя бы элементарными проблесками чувств и реакций, свойственных человеку. В то же время мы на редкость хладнокровны по отношению к уже родившемуся и даже успевшему состариться человеку, внесшему лепту своим трудом и знаниями в развитие общества, регулярно платившему налоги, вырастившему и воспитавшему детей. Постоянно игнорируя возникающие проблемы, мы обрекаем стариков, инвалидов и неизлечимо больных людей на безрадостное увядание. У эмбрионов даже не спрашивают согласия принять нашу защиту или стать «донорским материалом». И здесь речь идет не о собственной свободе, а о свободе другого живого существа, которое избегают называть человеком. При этом возникает еще один вопрос, а именно: вопрос о свободе воспроизводства.
   Если попытки науки получить эмбриональные стволовые клетки из зрелых стволовых клеток увенчаются успехом, отпадет и проблематика производства эмбрионов и манипуляций с ними, откроется новый путь для научных изысканий, свободный от пут этических проблем. С не меньшим энтузиазмом обсуждаются предложения о селекции эмбрионов, когда только полноценные зародыши имеют право на дальнейшее развитие. Каково будет жить «неполноценным» людям, вопреки всем препятствиям, появившимся на белый свет, с ясным осознанием того, что они не должны были родиться. Возможно, будут созданы целые партии и идеологические течения с целью «окончательного решения вопроса пересортицы».
   Вот случай, известный благодаря широкому освещению в средствах массовой информации. В 1994 г. в Австрии специалисту по взрывным устройствам Т. Кельцу в результате взрыва, устроенного одним психопатом, оторвало обе руки. Пять лет спустя ему трансплантировали руки другого человека. Это была вторая операция в мире подобного рода. На вопрос журналиста, поддерживает ли он контакт с семьей бывшего владельца рук, Кельц отвечал отрицательно. Кельц стал прототипом главного героя романа «Четвертая рука», много недель находившегося в списке австрийских бестселлеров. С известной долей шутки автор романа, американский писатель Д. Ирвинг рассказывает историю нью-йоркского репортера П. Веллингфора, жизнь которого приняла трагический оборот, когда дрессированный лев во время циркового представления оторвал ему левую руку. Прежде привлекательный журналист бульварной хроники, предстает миллионной публике, как «львиный человек». В конце романа одна женщина предлагает ему руку своего покойного мужа с непременным условием: оставить за ней право посещать эту руку и иметь возможность прикладываться к ней.
   Посреди всеобщей неразберихи, политических и финансовых афер не пора ли всем вместе – и анархистам, и «зеленым», и моралистам нажать на клаксон и тормозную педаль? Мы стремимся защитить себя от случая, невзгод и неурядиц, сделать жизнь более удобной, рассчитывая при этом все больше на помощь науки. Медицина, полагаем мы, способна и обязана исправлять наши ошибки: снимать боли по мановению волшебной палочки, заменять пришедшие в негодность части организма, избавлять от нежеланных детей, заниматься повседневными постоянными заботами о стариках и инвалидах. Цель такого эгоистического отношения к медицине – жизнь без проблем. И разве тот, кто желает заменить вышедшую из строя конечность на запасную, примет во внимание интересы каких-то жалких эмбрионов?
   В 2008 г. средства массовой информации выбросили на голову обывателя новые достижения британской науки. По сообщению информационного агентства ВВС, биологи из Университета Ньюкасла создали первый гибридный эмбрион, в котором присутствуют гены как человека, так и животного. Искусственно созданные эмбрионы просуществовали в лаборатории три дня, после чего были уничтожены.
   Ученые рассказывают, что им удалось вживить ДНК из клеток кожи человека в яйцеклетку коровы, из которой предварительно был удален собственный генный материал. На практике медикам гораздо легче экспериментировать с материалом животных, нежели с яйцеклетками, полученными от женщин-доноров. Конечная цель подобных экспериментов заключается в создании универсальных стволовых клеток, при помощи которых можно лечить широкий спектр заболеваний от диабета до рака.
   Создание таких эмбрионов вызвало множество споров, как в среде обывателей, так и среди политиков, которые, прежде чем выдать разрешение на опыты, в течение нескольких месяцев обсуждали целесообразность и последствия такого шага. Католическая церковь также выступила против таких опытов, назвав их «ужасными».
   В интервью BBC профессор из Ньюкасла Д. Берн говорит, что исследования британских медиков соблюдают все нормы этики: «У нас есть все разрешения на проведение работ, которые до этого были тщательно проанализированы. Это лабораторный процесс в чистом виде. В перспективе такие зародыши никогда не будут имплантированы. Сегодня у нас уже есть многообещающие результаты. В ближайшее время мы намерены вырастить шестидневные эмбрионы, которые могут стать донорами стволовых клеток».
   А что будет, если г-н Берн возьмет на себя социалистическое обязательство, по примеру его коллег из дальнего зарубежья, из уже не существующего СССР и продлит затею, выращивая эту химеру не 6 дней, а 6 месяцев. Возможно, ему придется зачислить результат своих экспериментов на свое личное довольствие, зарегистрировав его у городских властей, получив свидетельство о рождении и хлебные иждивенческие карточки.
   Другой случай из американской хроники полон глубокого трагизма и, вместе с тем, не лишен авантюризма с криминальным завершением. Много лет провела в ожиданиях одна бездетная американская пара, пока, наконец, не осуществилась их мечта – они стали родителями. Однако маленький Эндрю родился с очень редким пороком сердца. Требовалась сложная операция. Врачи уверяли, что шанс выжить был 90 %, но после 17 дней борьбы ребенок умер. От отчаяния супруги решились на необычный шаг: они обратились к Б. Буасильер, французской ученой в области биомедицины, члену секты, обещающей людям вечную жизнь посредством клонирования. «Мы решили в первый раз в истории человечества преодолеть пропасть смерти и вернуть ребенка в наш дом», – говорил отец, инвестировавший в эту процедуру полмиллиона долларов. Предполагалось, что клонирование осуществится в одной секретной лаборатории Западной Виргинии. Однако власти узнали о готовящейся акции и предотвратили ее.
   И еще пример одного международного переполоха, разразившегося после того, как в одном из сел Турции, посредством кесарева сечения, на свет появился ягненок с человеческим лицом. Случай привлек внимание прессы, которая, засуетившись, обратилась за разъяснениями к ученым. Одни успокаивали общественное мнение, объясняя феномен авитаминозом у матери-овцы. Другая часть ученых убеждала, что несчастное животное стало жертвой генетических манипуляций. Представитель местного духовенства проще смотрел на вещи, заклеймив позором неизвестного односельчанина-злоумышленника, надругавшегося над безвинной овцой.
   Еще до недавнего времени считалось, что даже клонирование животных имеет очень большой фактор риска. Например, 90 % всех клонированных овец, коров, мышей должны или погибнуть на уровне эмбрионов, или получить непредсказуемые изменения: неестественный рост, слабую иммунную систему, что значительно снижает шансы на выживание. Кроме того, отмечалось, что в воспроизводстве клонируемых мышей уже после 6-го поколения генетические отклонения настолько разительны для мамы-мыши, что она употребляет последнего детеныша себе в пищу, не воспринимая его как свое потомство, хотя эти отклонения не заметны для нашего восприятия. «Не существует ни одного нормального клона, – объясняет Р. Яниш (R. Iaenisch) из Массачусетского технологического института, – весь геном выстроен с ошибками».
   Основанием для этого служат, очевидно, и сам принцип клонирования, и техника его реализации. Из клетки взрослого животного удаляют ядро, в котором находится большая часть генетической информации, и помещают его в яйцеклетку, из которой предварительно ядро тоже удалено. Из этой последней клетки должен вырасти клон. Однако изначальная клетка является сугубо специфической, например, клеткой кожи. Чтобы из этой клетки были созданы все ткани будущего организма, специфичность клетки должна быть перестроена на уровень неспецифичной. Это принудительное «перепрограммирование» не может быть идеальным, и связано с риском отклонений, возникающих также и в результате недостаточно отработанной методики переноса ядра из одной клетки в другую. И еще одно грозное предупреждение звучит со стороны ученых: стволовые клетки тоже несут в себе большую опасность. Обычно они служат организму как надежные резервы на смену отмирающим клеткам, так как изначально не специализированы на какую-то определенную функцию. У врачей были надежды на использование их при терапии больного сердца, лечении БА. Однако ученые все больше приходят к выводу, основанному на результатах опытов, на животных, что в стволовых клетках содержится большой потенциал, способствующий образованию рака. Объясняется это высокой скоростью деления и значительной продолжительностью жизни клеток, что ведет к блокировке механизма их защиты. Первое очевидное подтверждение – возникновение рака кожи и толстой кишки сначала на стволовых клетках взрослых подопытных, а затем и у эмбрионов. Значит, подобная терапия повышает риск заболеть раком. «Большое количество аргументов наводит на мысль о том, что стволовые клетки можно рассматривать как источники раковых заболеваний у человека», – пишут в журнале «Nature» [5 - «Nature» Bd 411, s. 349], ученые университета Д. Хопкинса в Балтиморе, Д. Тайперл и Ф. Бичи. Именно стволовые клетки способны жить годами и даже десятилетиями, значительно чаще подвергаясь за столь долгую жизнь всевозможным изменениям, влияющим на ДНК. Выводы ученых: шанс получить злокачественную опухоль был бы меньше у людей, не имеющих в организме этих клеток.
   К этому следует добавить и эволюционно-селекционную драму выживания, которая противоречит законам природы, обеспечивающим биологическое равновесие. Многие мужские и женские гены ведут между собой настоящую борьбу за господство уже на уровне эмбриона. Если у одного из «противников» не хватает ресурсов, происходит неправильное развитие эмбриона. Это подтверждается тем, что в процессе клонирования важную роль играют так называемые «отличительные» гены. В экспериментах над животными важно, кто будет «родителем» – «отец» или «мать». Ученым известны гены IGF2 и IGF2R, причем IGF2 способствует росту эмбриона, IGF2R затормаживает его. Изучая мышей, удалось установить, что IGF2 активней у самца, а IGF2R – у самки. Это говорит о том, что с мгновения зарождения уже начинается борьба клона за выживание, и неизвестно к каким последствиям она способна привести. Итак, естественная защитница видов – природа – выстраивает препятствия уже на стадии экспериментов, вызывая острую борьбу мнений среди ученых. Поэтому запрещение клонирования человеческого организма звучит почти единогласно со стороны большинства ученых.
   «Отец» клонированной овцы Долли – профессор биохимии А. Кольман, с 1993 г. директор по науке фирмы PPL Therapeutics, член многих известных научных обществ и организаций, обладатель множества почетных наград. На регулярно повторяемые заявления итальянского ученого С. Антинори о намерениях клонировать в скором времени человека Кольман отвечает: «Это слишком горячая тема, – и добавляет: Aнтинори должен обратиться к психиатру. Он охотно хочет видеть себя в центре внимания, но у меня нет доверия к этому человеку. Он и его сторонники, вероятно, не смогут уйти далеко в своей деятельности, так как опасности, о которых я предупреждаю, очень реальны». Кольман предостерегает от клонирования человека не только с этической точки зрения. Он подчеркивает малые шансы на успех и всевозможные дефекты даже при клонировании животных: «Существуют громадные потери на этом пути. Было бы аморально проводить исследования на человеке, ибо нет никаких предпосылок, понижающих степень риска».
   Однако, группа специалистов под руководством K. Килиана из Университета Дюка в Дюрнаме утверждает: «То, что опасно в случае с животными, оказывается, совсем не страшно для человека, который, в отличие от млекопитающих, имеет 2 одинаково важных активных гена (IGF2R), что позволяет проводить клонирование человеческих эмбрионов более успешно и безопасно». Своими исследованиям они доказали, что человеческие гены, унаследованные как от отца, так и от матери, достаточно активны, что указывает на меньший риск воспроизводства человека, по сравнению с воспроизводством животного. Эти утверждения с воодушевлением воспринял Aнтинори. «Подобные доказательства все меняют, риск невелик!» – восклицает он. Однако профессор Кольман возражает: «IGF2R является, в конце концов, одним из 45 “отличительных” генов. А как насчет остальных?» Могут ли вызывать пороки развития теломеры, укорачивающиеся в хромосоме при каждом клеточном делении? Кольман чистосердечно отвечает, что это еще неизвестно. У клона Долли действительно укороченные теломеры, но их взаимосвязь с процессом старения пока не установлена, хотя овца умерла так скоро, вероятно, именно по этой причине. Конечно, когда-нибудь будут точно и однозначно определены гены или ансамбли генов, ответственные за целый ряд пока неизлечимых болезней. И целевое клонирование с целью наработки, трансплантации и заменяемости клеток, пораженных и поврежденных болезнью, может стать очередным краеугольным камнем в развитии медицины. Эмбриональные клетки с 1998 г. стали объектом не только исследований, но и информационной спекуляции. В печать потекли сведения о селективной обреченности бедных эмбрионов. Инициативу взяли на себя поборники фундаментальных прав человека. Исследования приравнивались к убийству, оппоненты лишались возможности высказывать свои замечания. Тему перевели на прагматические рельсы американской биоэтики. В 2000 г. органы здравоохранения США приняли компромиссное решение: государственные университеты и клиники, субсидируемые государством, могут принимать участие в исследованиях на клетках и эмбрионах, однако не должны производить их сами, а покупать у частных компаний.
   В основе споров о введении новой медицинской техники, правового регулирования контроля границ ее допустимого применения и финансирования лежат антропологические представления, моральные ценности и, наконец, религиозные, этические и юридические нормы. Именно поэтому невозможно принимать решения, опираясь только на медицинские аспекты. То, что у медиков не вызывает никаких сомнений и вполне реально, может принести нам новые неожиданные проблемы. Как почувствуют на себе живые предчеловеческие несознательные «элементы» нашего будущего «Я» все эти новые достижения медицинских технологий и можно ли к ним применять человеческие законы?
   Представители религии говорят, что, с религиозной точки зрения, необходимо руководствоваться общими положениями религии, которые необходимо возвести в ранг законов. Противники такой позиции предлагают, в свою очередь введение норм, основанных не на религиозно-церковных постулатах, а на базе мировых моральных принципов.
   Мы подошли к одной из границ нашего познания, когда философия еще не готова однозначно занять определенную позицию в этом вопросе, а биохимия и медицина наращивают темпы все более тенденциозных исследований, обещающих нам почти метафизическое будущее. И в этой сумятице еще неопознанного настоящего и трудно предсказуемого будущего зададимся вопросом, который звучит почти вызывающе: какие критерии можно применить для определения момента, когда клеточные конгломераты становятся носителем человеческих чувств?
   Еще в конце XIX в. было установлено, что головной мозг любого живого существа генерирует электрические токи, которые можно измерять. Это привело к созданию электроэнцефалографа – прибора, позволившего врачам изучать электрическую активность мозга и играющего важную роль в современной практической медицине.
   Со смертью человека его мозг прекращает функционировать, и на мониторе энцефалографа вместо волн разной частоты и интенсивности врач наблюдает прямую линию. Поэтому исследователи пришли к заключению, что и началом жизни человека следует считать тот момент, когда мозг эмбриона впервые проявляет электрическую активность. Однако возможно ли точно установить, в какой именно момент мозг зародыша начинает генерировать электрические волны? Первое время исследователи и не пытались это сделать: кто может установить, что происходит в мозге живого организма, который сам-то весь размером с фасолинку, а мозг не больше булавочной головки? Только к концу ХХ столетия, благодаря совершенствованию технологии и миниатюризации приборов, подобное исследование стало возможным.
   Вот что пишет профессор Д. Лигер из Вашингтонского университета, автор известной книги «Игры с жизнью», которую многие считают последним словом в интерпретации исследований подобного рода: «Мы недостаточно знаем о развитии мозга зародыша… Примерно на 40-й день беременности в общих чертах обозначается его строение, и при этом можно уловить небольшую волновую активность». К такому же выводу, хотя и несколько другим путем, пришли британские ученые из Комитета по исследованию эмбрионов. Результаты были опубликованы в медицинском журнале “New Scientist”: приблизительно с 40-го дня зародыши начинают испытывать болевые ощущения. В отчете об исследовании содержится рекомендация информировать всех женщин, взвешивающих возможность прекращения беременности, о результатах новейших исследований в этой области, а также призыв к принятию законов об охране эмбрионов. Публикация отчета вызвала волну общественных протестов в Англии против лиц и организаций, поощряющих аборты.
   Сегодня ученым достаточно ясно, что примерно с 40-го дня беременности следует видеть в зародыше уже вполне сформировавшегося человека, который живет и ощущает, подобно всем остальным людям. И с научной точки зрения понятно, что за стыдливым термином «прекращение беременности», изобретенным в наше время для успокоения человеческой совести вообще и материнской в частности, скрывается не что иное, как убийство человека.
   Итак, перед нами уникальное и впечатляющее открытие. Неужели в такой жизненно важной сфере Творец Вселенной надолго оставил нас без всякой информации, пока, наконец, в конце ХХ в. суперсовременная техника не позволила улавливать волны, исходящие из мозга зародыша и его ощущения?
   И вот в Мишне, части Талмуда, в разделе, содержащем законы чистоты женщины после выкидыша, проводится различие между ситуацией, когда зародыш уже считается человеком, и положением, когда он таковым не считается: если выкидыш случился на 40-й день, женщина не должна опасаться того, что это уже сформировавшийся плод, и при этом соблюдается принцип чистоты. Если же выкидыш происходит на 41-й день, то это уже считается родами, и женщина слывет «нечистой», ей запрещено входить в Храм. Это же относится и к родам: 40 дней после рождения мальчика и 80 дней после рождения девочки мать также должна соблюдать этот запрет, который распространяется и на сексуальные взаимоотношения с супругом в течение 7 и 14 дней соответственно. Потрясающе!
   Каким образом в Мишне, которой около 2000 лет, было написано то, что ученые открыли только в конце ХХ в. с помощью изощренной новейшей техники?! Следует подчеркнуть, что и сегодня, в начале XXI в., ученые не могут точно определить момент зарождения жизни. И даже профессор Лигер ориентировочно считает, что человеческое в эмбрионе проявляется «примерно с 40-го дня» [6 - Коэн З. Переворот. Наука раскрывает истинность Торы.]!
   Существуют два законодательных вердикта, определяющих время наступления этого момента, в том числе, когда эмбрион нуждается в защите: израильский вариант, согласно которому этот момент наступает, когда эмбрион «закрепился», в материнском организме, и немецкий, при котором эмбрион должен быть защищен с момента зачатия.
   Религия, со своей стороны, утверждает, что это происходит в первые мгновения деления клеток, в то время как научные представления, основанные, якобы на отсутствии или низком пороге болевой чувствительности в начальной стадии эмбрионального развития, не позволяют говорить о статусе личности этого прообраза человеческого существа.
   Итак, в попытке защитить нашу жизнь со всеми ее атрибутами чувств и эмоций еще в зародыше, мы сталкиваемся с двумя недоказанными принципами. Какая из этих точек зрения может быть оправдана? Религиозное представление невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Научное обоснование, базирующееся на отсутствии нервной системы и, как следствие, человеческого сознания у раннего эмбриона совсем неоднозначно, поскольку нетрудно представить себе обратное, даже при отсутствии любых эмпирических доказательств.
   Консервативные и религиозные слои общества с самого начала решительно отвергали любые исследования на стволовых клетках и эмбрионах, так как исходный материал поступал в распоряжение ученых в результате абортов. С другой стороны, многие сожалели о потере последних надежд на разработку новых методов терапии с применением стволовых клеток. Таким образом, поле для дискуссий не уменьшается, ибо неясностей и сожалений по поводу нереализованных желаний все равно много.

Американский компромисс

   Наводить порядок надо тогда, когда нет еще смуты.
Лао Цзы

   «Государственные деньги должны использоваться только для исследований на существующих клеточных материалах. Я принял решение, и мы с большой ответственностью должны продвигаться вперед», – заявил в 2001 г. в своем обращении к нации президент США Дж. Буш, который еще в период своей первой предвыборной кампании резко выступал против любой финансовой помощи подобным исследованиям. В дальнейшем стали разрешены научно-исследовательские работы и эксперименты на уже существующих стволовых клетках и эмбрионах. Правительство, выбрав позицию стороннего наблюдателя, приняло решение не запрещать, но и не поддерживать опыты. Такой типично американский компромисс, озвученный руководителем крупнейшей страны мира, все же имел горький привкус. При таком раскладе были грубо нарушены так называемые «фундаментальные моральные границы», охраняемые президентом. Пусть даже речь шла о «зачаточной» стадии будущих граждан Америки.
   А средства массовой информации уже разнесли по миру новую сенсацию, жаркие дебаты и дискуссии захлестывали страницы газет и журналов, радио и телевидение: «Многочисленные попытки в экспериментальной биологии ознаменовались успехом: в ноябре 2001 г. наконец-то был получен первый человеческий клон».
   Представитель Ватикана заявил, что получение человеческих эмбрионов для дальнейшего производства стволовых клеток является убийством. Но это событие можно также трактовать и как поражение Ватикана. Бывший американский президент Буш поспешил разъяснить, что он категорически против производства клонов. В то же время, руководитель тогдашнего демократического большинства в сенате, T. Дэшл дал понять, что сенат будет пристально следить за сообщениями, вызывающими серьезные опасения. Ученые Америки стояли перед полным запретом клонирования. «Я не думаю, – утверждал республиканец Р. Шелби, – что в конце дебатов мы все-таки разрешим клонирование человеческих эмбрионов». Как ухищренно политики цепляются за невидимые нити морали, связывающие наш мир с миром обреченных эмбрионов! Но как быть с заключенными, приговоренными к смерти и годами ждущими в одиночных камерах свершения приговора, как быть с беженцами, миллионами, страдающими от голода, засухи, болезней, наводнений, землетрясений и войн? Вновь избранный президент США Б. Обама одним из первых декретов закрыл тюрьмы для смертников на Гуантанамо. В другом декрете он узаконил проведение научно-исследовательских работ в области клонирования и использования стволовых клеток.
   Чувствуете, дорогой читатель, возникновение щели, в которую разрешается заглянуть одним глазком? Но упаси Бог распахнуть дверь и войти: сторонники фундаментальной и незыблемой этики и морали на страже, их грозный окрик «Не пущать!» нашел в свое время отражение в решениях Буша прекратить все субсидии на развитие клеточных и эмбриональных исследований. Хотя, спустя некоторое время возвращается традиционное, в американском стиле половинчатое, для всех удобное, полурешение. Оно всегда может быть изменено в ту или другую сторону и оставляет открытым вопрос – всегда ли исследование на эмбриональных клетках ведет к убийству? Запретить исследования в этом направлении – это всё равно, что запретить студентам, желающим стать врачами, производить вскрытие умерших. Будущее покажет, какие еще аргументы положат на стол истории приверженцы человеческого клонирования в оправдание своих экспериментов.
   Двойная мораль и двойная политика, неоднозначно реагирующие на злобу сегодняшнего дня, мгновенно вырабатывают сиюминутные приоритеты, которые становятся лозунгами, легко подхватываемыми обывателем. С этими лозунгами так легко, так весело шагать в неведомое завтра! Но снова и снова мы оказываемся перед закрытой дверью, желая получить золотой ключик, открыть ее и заглянуть в неизвестное. Голос разума твердит: нельзя наваливаться и срывать дверь с петель, ибо можно натворить много зла.
   Но если возникают непреодолимые трудности с клонированием человеческих эмбрионов, то богатый и разнообразный животный мир стал «полигоном» далеко идущих экспериментов. Американская фирма «Новейшие клеточные технологии», клонировавшая человеческий эмбрион для терапевтических целей, провела экспертизу более 150 патентов и имеет самый широкий каталог предложений по клонированию – и не только людей. «Клонирование – это наш бизнес, – рекламирует НКТ. – Мы хотим помочь промышленности. Технология для этого уже имеется» [7 - Standart Osterreich, 27.11.01.].
   Со дня рождения овцы Долли в 1997 г. различные фирмы настолько разрекламировали процесс клонирования, что выведенные подобным способом виды крупного рогатого скота широко предлагаются посредством обычных каталогов [8 - Там же.]. НКТ также работает над клонированием домашней птицы, над воспроизведением умерших домашних любимцев (что пока ещё невозможно, но технология для сохранения клеток уже имеется), над восстановлением видов вымерших в прошлом животных. Сотрудники НКТ, как уже было сказано, не обходят вниманием и человека, но не стремятся к полному копированию (репродуктивное клонирование). Их цель – получение из клонированных эмбрионов стволовых клеток, необходимых для трансплантационной ткани (терапевтическое клонирование)».
   Международную прессу взорвало новое сообщение из Франции: лабораторные мыши, употреблявшие в пищу модифицированную кукурузу, впоследствии получили тяжелые необратимые изменения в почках и печени. Выводы ученых и противников генетических манипуляций однозначны: «Генная инженерия остается непредсказуемой опасностью для человечества» [9 - Kronen Zeitung, 13.12.2009]. И можно только обратиться к сакраментальным словам американского корифея генной технологии Aндерсона, как бы подводящим итог всему, что было сказано ранее: «Исправление до нормализации – да, улучшение – нет».
   А между тем, эмбрионы и клетки продолжают убивать или пожирать друг друга на фоне научных дебатов, утопая в волнах переменчивой морали, преждевременно унося в потусторонний мир миллионы человеческих судеб.
   Наш вымышленный наблюдатель, свободный от предрассудков и не отягощенный многовековым панцирем морали, наверное, потрясен открывшейся ему картиной мира. Но, оставаясь реалистом и прагматиком, он призывает ученых: «Творите, дерзайте, и пусть сопутствуют вам Разум и Бог!»
   И творческая мысль ученых, не ведая границ, вместе с растущей фантазией, пытается идти в ногу с этим призывом. Так, профессор Гарвардского университета Г. Чурч (G. Church) посредством манипуляции с ДНК хочет воспроизвести неандертальца. Поживем – увидим.

Звезды и мы

   Звезды склоняют, но не принуждают.
Формула средневековой астрологии

   Новые постулаты сулят нам новые открытия и новые моральные перестройки. Выбирая перспективные направления исследований и делая важные открытия, наука требует от ученых веских доказательств. Она непримиримо борется со всякого рода ясновидящими, предсказателями будущего, трюкачами, подтасовщиками фактов, которые своими всезнанием и действиями переступают границы реального, уводя нас в зону вседозволенности, затем в невежество и далее – к потере веры в себя, подчинению фатальности судьбы, состоянию безволия и даже потенциальной готовности к преступлению.
   Одним из самых древних примеров умопомрачения масс является астрология. Миллионы убеждены, что от звезд и планет, вызывающе и непрерывно смотрящих с неба, исходят некие силы, в большей или меньшей степени влияющие на все земное. Энергия Вселенной утверждают они, влияет как на отдельно взятого человека, так и на судьбы общественных формаций.
   В соответствии с модными сейчас опросами, проведенными немецким журналом «Stern», половина населения Германии верит в то, что расположение планет влияет на судьбу [10 - Guentheroth H. Wie der Himmel den Menschen bewegt // Stern, 19.08.04. S. 63–68.]. Причем, в этом твердо убежден каждый десятый. Больше половины немецких граждан регулярно читают свои гороскопы в газетах и журналах, 7 % из них имеют свой индивидуальный гороскоп. Астрологи так же многочисленны, как водители такси. Информацию о них дает отраслевой справочник любого города. В стране насчитывается 6 тыс. специалистов по прочтению загадок звездного неба. Потребность в них растет, «рынок гороскопов» процветает. И уже вопрос «пойти ли к парикмахеру?» решается не посредством поворота головы к своему зеркальному отражению, а согласуется с напечатанным в каждой газете гороскопом, диктующим судьбоносные указания свыше. Только в Германии «гороскопный бизнес» оценивается в сотни миллионов евро. Заплатив 50 евро, желающие получить согласованный с небесными светилами прогноз на следующий день, могут даже прослушать его по автоответчику.
   В России обучение астрологии стоит около 20 тыс. рублей в месяц. Ученые получают в разы меньше астрологов. К услугам астрологов прибегают и сильные мира сего, с века каменного топора и до века развитых нанотехнологий. Звезды руководили действиями и Миттерана, и Рейгана, и атеиста с православным уклоном Ельцина. Однако на вопрос, как планеты и звезды оказывают влияние на население Земли, не может ответить ни один астролог. Многих это даже не интересует. Светило астрологии, немец Ноэ, высказывается так: «Я вижу, что это действует, и не нуждаюсь в подтверждении извне». Аргумент усиливается ссылками на историю, отдельные факты которой были угаданы или предсказаны астрологами. Например, тот же Ноэ совершенно точно предсказал в 1987 г. распад Советского Союза «не позднее 90-х годов», а спустя несколько лет – смерть леди Ди. Его коллега П. Бакрани угадала, что Германия на чемпионате мира по футболу в 2002 г. займет второе место. Бывшая секс-идол немецкого телевидения, по совместительству астролог, Э. Тайсьер (E. Тeisjer) бросила в массы самоуверенное заключение: «Исследование, проведенное моими противниками, показало, что более 80 моих предсказаний оказались правильными». Продолжить список «удавшихся» предсказателей можно осьминогом Паулем, ныне, увы, почившим, но блистательно угадавшим всех победителей футбольного чемпионата Европы 2010 г.
   Современные астрологи все активнее увязывают сомнительные источники своего вдохновения с общими концепциями современной науки. Мол, наука не в состоянии ответить, каким образом человек зависит от положения звезд и планет, но сам факт влияния на Землю, скажем, Луны, приводящей в движение океаны, вызывающей наводнения, ураганы, бури и даже землетрясения, говорит сам за себя. Ученые, в частности физики, резко возражают: несмотря на то, что силы гравитации, приводящие в движение гигантские массы воды Земли, весьма велики, их воздействие, в пересчете на отдельного маленького человека, практически ничтожно, во всяком случае, значительно меньше, чем вмешательство акушерки.
   Сегодняшние ученые, в отличие от своих коллег из прошлого, исследуют небо при помощи точнейших приборов. Астрофизик Й. Штауде (J. Staude) из астрономического института М. Планка в Хайдельберге утверждает: «Большое влияние имеют лишь гравитация и электромагнитное излучение. Обе эти силы не вызывают тех эффектов, которые приписывают им астрологи. Не существует никаких мистических энергий, исходящих от звезд и планет». В 1975 г. был опубликован манифест, подписанный ведущими учеными своего времени, в котором они заявили, что «нет научных оснований» для признания астрологии наукой – она используется только шарлатанами. При ближайшем рассмотрении эти предсказания, выстроенные на предположении, что судьбоносными являются только даты рождения, являются абсурдными. А почему не время зачатия? Почему двойняшки имеют разные судьбы? И почему из миллиардов звезд нашей Вселенной только определенные «звездные конструкции», произвольно и хаотично выбранные нашей человеческой фантазией, даже если их завещали нам наши предки, могут влиять на нашу судьбу? Причем, эти звезды и планеты объединяются в группы, которые физически никак друг с другом не связаны и удалены друг от друга на гигантские расстояния, находясь на различной глубине звездного океана. Кроме того, вследствие непрерывного движения происходит их постоянное смещение относительно Земной оси, и они находятся уже не на том месте, где находились 2 тыс. лет назад. Однако в своих расчетах и предсказаниях астрологи упорно продолжают придерживаться именно прежних позиций. И тот, кому они приписывают звездное обозначение «Рак», в действительности относительно Солнца на звездной карте уже «Близнец».
   Казалось бы, все ясно. Но в 1997 г. выходит книга известного промышленника, фотографа и плейбоя Г. Сакса (G. Sacs), под названием «Научное доказательство взаимозависимости между положением звезд и человеческим поведением», ставшая бестселлером. Автор, имеющий представление о математике, собрал и систематизировал данные о рождении миллионов людей – работающих и студентов, больных и самоубийц, супружеских пар и разведенных, уголовников и нарушителей правил дорожного движения. За основу он взял статистические данные Швейцарии как наиболее точные и упорядоченные, по сравнению с другими странами Западной Европы. Задачей исследования было установить, насколько схоже поведение людей различных знаков Зодиака в идентичных ситуациях. Сакс обнаружил, что «Водолеи» в большинстве своем предпочитают вступать в брачные связи между собой. «Весы» чаще, чем «Тельцы» склонны к воровству. «Близнецы» чаще, чем «Скорпионы» становятся журналистами. Сакс показал результаты своих наблюдений статистикам университета Мюнхена, и те подтвердили их научную обоснованность. Таким образом, автор приходит к выводу, что «знаки Зодиака оказывают определенное влияние на поведение людей». Другой эксперт, Г. Басслер (G. Bassler), бывший директор академического института прикладной математики и статистики Университета Вюрцбурга указывает на одну из принципиальных ошибок в исследованиях Сакса: на основании цифр не может быть установлена причинная взаимосвязь явлений. Классический пример: если в одной стране рождаемость повышается и одновременно с этим увеличивается количество журавлей, то это не является доказательством взаимосвязи обоих явлений, а может оказаться просто совпадением.
   Еще в 50-е гг. ученый Л. Райнерс (L. Reiners) подверг астрологию тяжелому испытанию. Одному маститому и почтенному издателю журнала и председателю астрологического общества он послал даты рождения писателя и поэта Р. Рильке и киноактрисы М. Дитрих без указания их имен. Астрологический эксперт определил в лирике недюжинный талант бизнесмена и в качестве приложения – способности врачевателя и аптекаря. На основании дат рождения великой актрисы «эксперт» узрел в ней наклонности к «заурядной работе секретаршей».
   Астрологические анализы характеров и всякого рода предсказания, созданные набившими руку современными авторами фантастических сюжетов и сценариев, широко известны своими случайными совпадениями. Безграничное человеческое воображение выстраивает из них нужную канву, экстраполируя ее на настоящее или будущее. В созданном астрологами собирательном образе нет места ни морали, ни этике, ни законности. Все настроено на реализацию прихоти клиента, подчиняя его волю, лишая человека самостоятельности, инициативы и создавая условия для своего рода «плацебо», известного в медицине как бесполезный продукт, имеющего чисто психологическое значение. «В действительности удивительные совпадения прогнозов с реальностью не являются заслугой предсказателей и астрологов, – комментирует известный математик М. Кункель (М. Кunkel). – В большинстве своем они настолько неконкретны, что наша фантазия может интерпретировать их как угодно, и опровергнуть их позднее очень трудно».
   Недобросовестность астрологов особенно убедительно доказывает эксперимент, проведенный редакцией западногерманской телерадиокомпании WDR-TV. Выдав себя за астрологическую исследовательскую группу, журналисты предложили бесплатно для всех желающих составить личный гороскоп. Более 200 человек откликнулись на это предложение. Однако вместо индивидуальных все получили одинаковый гороскоп. Почти 80 % участников опроса, написавших в редакцию, благодарили за точное совпадение гороскопа с их личностью. На самом деле всем был послан один и тот же гороскоп серийного убийцы, казненного за убийство двух десятков людей. Однако желание верить в звезды остается непреклонным. Некоторым «авторитетам» в большой массе астрологов может позавидовать даже наука, которая вместо говорения и гадания действительно много делает для нас, хотя иногда тоже ошибается. К сожалению, часто мы обращаемся к ней, когда помочь уже ничем нельзя. Только в Москве регистрируется в месяц до 15 тыс. несчастных, обманутых «звездными» шарлатанами.
   Возможно, человек так устроен, что ему необходима магия. Может быть, астрология обращается именно к тем человеческим чувствам, которые вечно дремлют в каждом из нас – потребность в чем-то большом и могущественном, что может нами руководить, давать советы и поддержку в своей собственной маленькой жизни. «При отсутствии в нашем мире однозначных и ясных ответов на многие вопросы каждый стремится верить во что-либо, – говорит Вихочек, – но можно ли все наши проблемы решать посредством противоречивых «посланий» космоса?» Конечно, Вселенная оказывает свое влияние на судьбу планеты по имени Земля. Благодаря одной из ее звезд, Солнцу, и его теплу, возникла жизнь на Земле. Благодаря звездам появилась материя, из которой состоим и мы. Мы не представляем собой ничего другого – лишь звездную пыль. И если быть еще более романтичным: «Мы эхо, мы эхо, мы звездное эхо друг друга». Лучше не скажешь.
   Можно было бы предположить, что символика небесных светил доведена до абсурда, и ничто не в состоянии поколебать мнение ученых. Однако ничто не может и остановить наше постоянное тяготение к сомнениям, и, как следствие, к переоценке новых фактов реальности. И вот неожиданная новость [11 - Bild am Sonntag, 03.05.09.], пришедшая от, казалось бы, совершенно далеких от астрологии работников государственных органов австрийского здравоохранения. Венский терапевт, доктор К. Теммль (К. Temml), руководитель отдела муниципалитета г. Вены, ответственного за профилактику здоровья, совместно со студентом-статистиком, обрабатывал истории болезней пациентов с целью выявления риска возникновения различных заболеваний и определения путей их предотвращения. В этот вечер совершенно случайно был включен телевизор, Шла какая-то астрологическая программа. Вначале оба принимали происходящее на экране с юмором, но затем их увлекла передача, и в результате Теммль произнес: «Давай-ка посмотрим внимательнее, как обстоят дела со здоровьем в действительности».
   В руках д-ра Теммля оказались предоставленные ему многочисленными амбулаториями г. Вены данные историй болезней 75 тыс. женщин и 65 тыс. мужчин. Данные были внесены в компьютер и распределены по группам, в зависимости от показателей ЭКГ, веса, роста и многих других параметров. В этом было отличие данного исследования от подобных экспериментов, проводимых упомянутым ученым-любителем Саксом. Первые же результаты наглядно подтвердили зависимость частоты возникновения некоторых заболеваний от знаков Зодиака. В дальнейшем полученные данные были детализированы за счет увеличения контрольных параметров, в частности, функции легких, состава крови, физической активности. Такая детализация еще более подтвердила позиции исследователей. В частности, было установлено, что люди, родившиеся под знаком Близнецов беспокойны, быстро утомляются, подвержены воспалительным заболеваниям нервов и риску повреждений конечностей и ключиц. Сердечные заболевания особенно часто встречаются у женщин-Близнецов и мужчин-Рыб. Девы, со своим стремлением к контролю, часто страдают психосоматическими болезнями.
   Сам д-р Теммль говорит, успокаивая общественное мнение: «Полученные данные являются статистическими, а не абсолютными оценками». Но стоит ли менять отношение к жизни и сам образ жизни, учитывая карты звездного неба? Доктор предупреждает: «Безусловно, уделять внимание своему здоровью является первейшей обязанностью каждого из нас. Я не могу утверждать, что люди, родившиеся под тем или иным созвездием, непременно заболеют определенной болезнью, но риск, связанный с расположением звезд, надо принимать во внимание. И это должно еще больше мотивировать наше стремление лучше познать свой организм во всей его индивидуальности. Человек должен быть открыт для всего, в том числе и для астрологии, и утверждение, что все зависит от генов, может быть поставлено под вопрос».
   Следует запомнить эту последнюю фразу. В ходе наших рассуждений мы еще много раз встретимся с мыслью, высказанной в ней, и будем удивляться прозорливости врача, утверждение которого совпадает с мнениями других ученых, еще не приемлемыми для общества.

Медицина и мы

   Здоровые люди – это больные, которые еще не знают об этом.
Жюль Ромен

   Наш любознательный герой, вырванный цивилизацией из узкого мира пещерного бытия, оторвав свой взгляд от далеких звезд, возвратится к земным реалиям, наделенный всеми атрибутами современности и приобщив к своему электронному микроскопу Интернет, прогуляется по бесконечным информационным лабиринтам сайтов с их дискуссиями о морали и ее месте в обществе, а также связанных с ней понятиями «товарищества, дружбы, братства и любви».
   Все мы очень хотим и ожидаем от нашего окружения любви. Любви не на словах, а деятельной, которая должна выражаться в безграничной заботе общества о нас, в предоставлении нам всего арсенала социальных услуг. Каждый из нас хочет спокойной жизни, отличного здоровья и предсказуемого будущего. И общество идет навстречу этим желаниям, осознавая нашу незащищённость перед фатальностью времени. Еще в 70-х годах прошлого столетия Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) провела в США опрос американских граждан с целью узнать, насколько они правы, считая себя «абсолютно здоровыми людьми». Исследования продолжались в течение 7 лет, и только 1,5 % населения признали себя «относительно здоровыми». На основании таких шокирующих результатов подобные исследования были проведены в последующие годы уже в других странах. Выясняя, как обстоят дела с состоянием здоровья в мировом масштабе, организаторы надеялись на лучшие результаты, которые, однако, оказались ещё более удручающими.
   В Германии, напротив, только 11 % населения считают себя больными. Это показывает, что незначительные заболевания, такие как запоры, больные зубы, бессонница не дают населению основания считать себя больными. В 1999 г. уже 20 % населения были озабочены состоянием своего здоровья, хотя при первоначальном опросе заявили о своём полном здоровье. Такие нелогичные, на первый взгляд, метания опрашиваемых типичны для статистики.
   В 70-х годах англичанин О. Хаксли (А. Haxley) написал утопический роман «Мужественный новый мир» (выходил на русском языке под названием «О дивный новый мир»), в котором он с тонким юмором, достаточно точно предвосхитил нынешнее развитие медицины и ее глубокое внедрение в широкие слои населения. В книге есть ироничное высказывание: «Современная медицина сегодня настолько продвинулась вперёд, что ни один человек не может считать себя здоровым». Профессор психиатрии из Кёльна М. Лутц (М. Lutz), последователь Хаксли, написал книгу под названием «Удовольствия жизни», в которой привёл следующую статистику: «Если проводить медицинские исследования по 5 пунктам – более 95 % обследованных людей окажутся здоровыми. Если по 20 пунктам – здоровых окажется только 36 %, а если по 100 пунктам – больными будут все. Значит, здоров тот, кто недостаточно обследован».
   Соответствовать каким-то определенным нормам и критериям – тяжкое занятие, полное риска и неожиданных последствий. Работа над самим собой порой разрушает простое наслаждение жизнью, но мы свято верим, что трудимся в ее благо. Долой жир с бёдер, силикон – в грудь, ботокс – в морщины. Можно ли нас спасти? Профессор Лутц, врач и теолог, замечает: «Наши предки строили соборы – мы строим больницы. Наши предки преклонялись перед алтарём – мы делаем упражнения для корпуса и талии. Наши предки спасали душу – мы спасаем фигуру».
   Человек стремится всеми доступными ему средствами изменить свой естественный, ниспосланный свыше статус, пытаясь преобразовать свое «естество и плоть». Это становится в динамике нашей эволюции особенно проблематичным, учитывая, что понятие «нормальности» применительно к человеку было введено только в 1840 г., причем само понятие постоянно искажалось, начиная с «теории дегенерации» Морелли и борьбы Гитлера за расовую чистоту. Дотошным исследователям известны и неоднократные высказывания калужского мечтателя К. Циолковского, скрытые до последнего времени в архивах, призывающие к принудительной стерилизации неполноценных людей. Причем в своем последнем обращении к единомышленникам, в лице всего советского народа, находящегося в угаре строительства социалистических будней и выковывающего нового человека-борца за идеалы добра, справедливости, носителя новой морали совсем недалекого будущего, которое можно уже потрогать руками, Циолковский разъясняет: «Надо всем стремиться к тому, чтобы не было несовершенных существ, например, насильников, калек, больных, слабоумных, несознательных. О них должны быть исключительные заботы, но они не должны давать потомства» [12 - Секретные материалы. 2006. № 1.], [13 - Эйзлер А. Тайны Мнемозины. М., 2008. С. 139.].
   В этой связи небезынтересно ознакомиться и с выдержками из недавно рассекреченного и опубликованного документа, датированного 1938 г., который готовился, рассматривался и утверждался Берией и его «учеными-консультантами»:

   В целях улучшения кадрового отбора кандидатов, поступающих на службу в органы НКВД СССР и недопущения призыва лиц с явно выраженным комплексом неполноценности по признакам дегенерации, ПРИКАЗЫВАЮ:
   Ввести в действие инструкцию № 00134
   Настоящая инструкция носит рекомендательное значение при отборе кадров для поступления в органы НКВД СССР.
   Основные негативные критерии:
   При собеседовании с кандидатом следует расспросить его о семейном положении, условиях быта и жизни родителей. Если они разведены, то это, как правило, означает, что или отец, или мать ненормальные. У их детей тоже будут разводы. Это своего рода печать проклятия, которая передается из поколения в поколение.
   Если родители жили счастливо, то их дети тоже будут счастливыми и психически здоровыми.
   При собеседовании обращать внимание на окружение жены кандидата. Как правило, это бывает змеиным гнездом. Тогда семейная жизнь сотрудника будет целиком зависеть от настроения супруги, ее подруг и связей» [14 - Сапунов В. В больном теле – больной дух // Совершенно секретно. 2003. № 18.].

   Далее авторы приказа перечисляют основные видимые признаки дегенерации, к которым относят нервный тик, судороги лица, косоглазие, карликовый рост, горб, уродства, разный цвет глаз, крупные родимые пятна, оттопыренные уши, дефекты речи, непропорциональность размеров головы и туловища, шестипалость, хронические мигрени, гневливость, мстительность, злопамятность. Особое внимание следовало обращать на национальное происхождение кандидата и людей из смешанных браков, полностью отсекая лиц с присутствием еврейской крови. Все остальные межрасовые браки считались позитивными. Важно было знать, были ли среди близких родственников те, кто покончил жизнь самоубийством, независимо от обстоятельств, сложившихся при жизни покойного, так как считалось, что склонность к самоубийству – это заболевание, передающееся из поколения в поколение.
   Прочитав приказ, следует отметить не только махровое человеконенавистничество, но и глубоко заземленные, игнорирующие какие-либо научные обоснования, взгляды тогдашних «корифеев» советской науки. Над текстом, очевидно, работал большой коллектив ученых, со взглядами которых спустя многие десятилетия можно полемизировать, только обладая большим чувством юмора. Но то, что в этом документе, разработанном после событий 1937 г., заложены основы отношения государства к генетике и наследственности, которые впоследствии переросли в законы государственной политики, направленные, по своей сути, на половую дискриминацию, геноцид, террор и холокост, сомневаться не приходится. И как она совпадает с теорией дегенерации немецкого психиатра и теолога А. Морреля, согласно которой недостатки личности, передаваясь из поколения в поколение, усиливаются, ухудшая тем самым общий генофонд человечества.

Государство и медицина

   Существуют тысячи болезней, но одно здоровье, которым надо наделить все общество.
А. Шопенгауэр

   Спустя почти полвека со дня выхода инструкций, подписанных Берией, Британское психологическое общество (BPS), играющее ключевую роль в контроле публикаций профессионально разработанных тестов, создало Бюллетень классификационных тестов BPS, который стал основой для обследования пациентов на состояние их психологического здоровья, тем самым узаконив их значение в определении факторов состояния нашей души и в конечном итоге – нашего физического здоровья. С расистскими предписаниями наемных ученых кровавого товарища Берии они не имеют ничего общего.
   Традиционные методы диагностики – заглядывание в уши и горло, внимательное ощупывание живота и лимфатических желез, прослушивание стетоскопом, измерения кровяного давления – стали недостаточными для освидетельствования состояния здоровья. В современной медицине, базирующейся на высоких технологиях, границы между здоровьем и болезнью определяются не только посредством тонких и требующих больших затрат лабораторных и рентгеновских исследований, которые непрерывно совершенствуются, но и посредством психофизиологических тестов. Эти тесты максимально просты и доступны каждому, а их результаты обладают высокой степенью надежности, ибо на их основании выносится жестокий приговор не только настоящему, но и будущему пациентов и их близких. Новые методы исследования позволяют медицине выявлять заболевания уже на очень ранних стадиях, что дает возможность врачам назначать лечение, а пациенту и его близким – планировать свою жизнь с учетом заболевания. И все же, защищает ли медицина нас от болезней, стрессов, генетических изменений и, наконец, вымирания? На этот вопрос Б. Шоу отвечал: «Не пытайтесь жить вечно, все равно это у вас не получится».
   Согласно проведённому ВОЗ анализу качества общего комплекса услуг, оказываемых системой здравоохранения, первое место в мире занимает Франция, за ней следуют Австрия, Голландия, Швейцария и Германия. При этом в Европе только 40 % людей довольны медицинским обслуживанием.
   Если в 1960 г. расходы на здравоохранение на одного человека в пересчете на евро составляли 77 евро, то в 2006 г. они выросли до практически 3,5 тыс. евро. Действительно ли мы платим за медицину соразмерную цену? Человеческая жизнь и здоровье, с точки зрения этики, бесценны. Но нужно ли тратить такое количество денег, как сейчас, чтобы спасти человеческие жизни и помочь больным людям? И спасают ли деньги, выделенные для системы здравоохранения, всех тех, кого можно спасти? Помогаем ли мы всем больным, насколько это возможно? Если мы задумаемся над расходами на медицину, то невольно возникает подозрение, что на страданиях миллионов людей выстроен хороший бизнес, причем, морально неоправданный. Несмотря на то, что на поддержание здоровья год за годом уходят миллиарды евро, люди не становятся здоровее, и спасенных от болезней не становится больше.
   В индустриально развитых странах на здравоохранение выделяются ежегодно примерно 3 биллиона евро! Фармацевтический институт исследования рынка IMS Heath оценил рост мирового рынка фармацевтики в 3,5 %, несмотря на экономический кризис 2009 г. Это соответствует 550 млрд долларов. Такого роста достигала вся остальная экономика Европы в самые лучшие годы мировой экономики.
   Каждодневный оборот системы здравоохранения Германии равен 650 млн евро, что значительно превышает суммарные поступления денег от производства автомобилей и энергоресурсов. Здравоохранение давно завоевало ведущее место в немецкой экономике, и каждый 10-й евро бюджета своим происхождением обязан врачам, клиникам, аптекам и фармакологическим концернам. Весь этот разросшийся медицинский спрут кормит огромную армию персонала, общей численностью почти 4 млн человек – от хирургов до педикюрш. Начиная с 70-х гг., сумма обязательного медицинского страхования возросла почти вдвое, в то время как 4 тыс. тонн выписанных врачами медикаментов оказываются на свалке.
   Органы здравоохранения против контроля над новыми методами терапии и новыми продуктами. Тех, кто требуют большей ясности, прозрачности и желают поставить под сомнение значимость новых продуктов и методик, общество осуждает и называет «антигуманистами». Однако сами приверженцы гуманизма являются инициаторами многих экономических преобразований, в которых пациент является только средством оптимизации расходов и доходов. Сюда относится, прежде всего, сокращение пребывания пациентов в клиниках посредством ускоренной терапии, в стремлении как можно быстрее отправить их домой. Возникает парадокс, при котором количество пациентов, поступающих в больницы, увеличивается, а время их пребывания там укорачивается. С другой стороны, сами фармацевтические концерны тоже стремятся оптимизировать свои доходы, что ведет к слиянию мелких и средних производителей, их монополизации.
   Система здравоохранения все больше превращается в театр абсурда, когда все меньшее количество персонала обслуживает все большее количество пациентов во все более короткие промежутки времени. Хотя, согласно американской статистике, врачи, работающие более 16 часов без сна, совершают больше ошибок, чем при нормальном 8-часовом рабочем дне. При рабочей неделе в 72 и более часов сами врачи подвергаются повышенным рискам для здоровья. Некоторых разбивают инфаркты или инсульты прямо у операционного стола, большинство специалистов среднего возраста, работающих в ночные смены, теряют семьи, а врачи старше 50 лет часто подвержены хроническим заболеваниям – гипертонии, мигреням и болезням позвоночника. Само собой, подобные нагрузки негативно сказываются и на пациентах. Согласно исследованиям, проведенным в Австрии, на примере одной больницы была установлена корреляция между повторными операциями, которым подвергаются пациенты, и количеством непрерывных рабочих часов у врачей. Результаты были показательны: в течение первых 13 часов работы количество случаев повторных операций из-за осложнений поднималось на 2,5 %. А после 24 часов непрерывной работы их число достигало уже более 10 %, причем половина из них относились к очень тяжелым осложнениям с последующими новыми хирургическими операциями. В 1997 г. австралийскими учеными также были проведены исследования взаимосвязи между концентрацией внимания врача и режимом его рабочего дня. Исследованиям подвергли две группы врачей. В первой, состоящей из специалистов, работающих по графику с 8 утра одного до полудня следующего дня, велись наблюдения за скоростью реакций и моторикой движения при исполнении предложенных им заданий. Второй группе был предложен алкоголь, постепенно достигающий уровня 0,1 промилле в крови. Уже через 17 часов вынужденной бессонницы «трезвая» группа «ночного дежурства» совершила так много ошибок, как если бы уровень алкоголя в их крови достигал 0,5 промилле. Водитель, рискнувший сесть за руль автомобиля с таким уровнем алкоголя, потеряет права из-за угрозы своей жизни и окружающих. Врачи, работающие после дневной еще и в ночную смену, уже в 3 часа утра впадают в аналогичное состояние.
   И все же польза от всех ухищрений администрирования и огромных затрат весьма незначительна. Так, например, несмотря на все старания, уровень смертности раковых пациентов в США за прошедшие 60 лет практически не снизился. Сейчас 200 человек из 100 тыс. американцев умирают в год от рака. Это только на 10 человек меньше, чем в 1950 г. Подобная тенденция наблюдается и в Европе: если в 1983 г. 200 человек из 100 тыс. умирали от рака, то 20 лет спустя эта цифра снизилась только до 175 человек.
   Наш внимательный предок-наблюдатель, о котором мы совсем забыли, углубившись в статистику здоровья, наверняка уже заметил, что за 40 лет не произошло практически никаких изменений в здравоохранении, несмотря на постоянно растущие расходы. Зачем же все эти расходы, если они ничего не дают? Может быть, этими деньгами можно распорядиться более целесообразно, с большей пользой для нашего здоровья? Ответ лежит во всей системе, рассматривающей себя как орган здравоохранения, живущий за счет больных, зарабатывая не на том, чтобы сделать их здоровыми, а на том, чтобы они как можно дольше оставались больными. Любое заболевание, каждая болячка переводятся в хроническое состояние с историей болезни длиною в жизнь.
   Сегодняшние больничные кассы борются с огромным дефицитом, концентрируя свои усилия на сокращении расходов и пытаясь реформировать систему здравоохранения. В 2004 г. М. Зурабов, бывший российский министр здравоохранения, призывая с помощью реформ сделать медицинское обслуживание более эффективным, хотел избежать лишних трат в ведомстве, расходы которого составляли всего около 3 % ВВП. Сейчас эта цифра не сильно изменилась: она близка к 3,5 %. Американцев же заставили заняться реформами совсем другие причины. В 2007 г. США потратили на медицину сумасшедшие деньги – более 2-х триллионов долларов. Это приблизительно в 40 раз больше, чем в России, и в среднем в 2 раза больше на душу населения, чем в других развитых странах. В США траты на здравоохранение легли непосильным бременем на государство. За последнее десятилетие расходы работодателей на медицинские страховки для сотрудников в этой стране более чем удвоились – их рост был в 4 раза выше, чем рост совокупных доходов. Кризис внес свою лепту в развитие событий. Половина семейных банкротств в США сейчас происходит из-за непомерных расходов на медицину. Впрочем, разоряются не только семьи. Компания “General Motors” потратила в 2007 г. на здравоохранение сотрудников почти 4,5 млрд долларов – больше, чем на закупку стали. В себестоимость каждой из произведенной ею машин входит 1,5 тысячи «медицинских» долларов.
   Уже сегодня Америка тратит на здравоохранение более 16 % ВВП. Если тенденция сохранится, то через 10 лет на это будет уходить каждый пятый заработанный американцами доллар. А через 30 лет – каждый третий. При этом огромные траты оказываются неэффективными. Ведь 45 млн граждан США, из которых 8 млн – дети, вообще не имеют медицинской страховки. По данным Института статистических данных здоровья при университете Вашингтона, несмотря на колоссальные затраты на медицину, продолжительность жизни в Америке находится лишь на 42-м месте среди других стран. Самая высокая продолжительность жизни установлена в Андорре с ее показателем жизненного интервала в 83 года, затем идут Япония и большинство европейских государств, а также Иордания. Последним является Свазиленд (небольшое государство на юге Африки) со скромным показателем в 34 года.
   Конечно, медики давно распознали надвигающуюся катастрофу. Британские врачи, например, призывают ограничить право на льготные государственные медицинские услуги слишком старых пациентов, а также пациентов, ведущих нездоровый образ жизни. Курильщикам, алкоголикам, лицам, страдающим ожирением, и престарелым людям следует отказывать в некоторых видах операций, полагают специалисты, ибо служба здравоохранения не в состоянии предоставлять бесплатные услуги всем и каждому. В список процедур, которые, по мнению многих врачей, не должны финансироваться государством, вошли также искусственное оплодотворение и «социальные» аборты. Итоги опроса, проведенного журналом “Doctor”, разожгли острые дебаты, и Британская медицинская ассоциация и ряд других организаций назвали рекомендации врачей и специалистов клиник «возмутительными» и «постыдными». В данный момент примерно каждая десятая больница отказывает в некоторых хирургических операциях пациентам с избыточным весом и курильщикам, и чаще всего это больницы, имеющие долги. Управляющие таких больниц оправдывают свою позицию высоким риском осложнений у подобных пациентов на операционном столе, что ведет к значительным удорожаниям операций. Критики подобных мер полагают, что пациентам отказывают в лечении исключительно ради экономии денег. Правительство объявило о намерении предложить людям с избыточным весом материальные стимулы, призывая их к диете и занятиям спортом в рамках стратегии, нацеленной на изменение тенденции, грозящей к 2050 г. охватить ожирением половину населения страны. Люди с ожирением в большей степени склонны к диабетам, раку и сердечным заболеваниям, а также им чаще других проводят операции по замене суставов и по уменьшению объема желудка.
   Тем временем на лечение заболеваний, вызываемых курением, таких как рак легких, бронхит и эмфизема, в Великобритании тратится более 1,5 млрд фунтов, и примерно такая же сумма выделяется на лечение заболеваний, вызванных алкоголизмом. За последнее десятилетие количество случаев цирроза печени утроилось. Согласно опросу, проведенному среди врачей, более половины из них заявили, что государственное здравоохранение не в состоянии больше предоставлять полное медицинское обслуживание, и некоторые пациенты должны оплачивать услуги сами. Каждый третий врач считал, что бесплатное лечение не должно предоставляться престарелым пациентам, если нет гарантии длительных положительных результатов. Половина опрошенных придерживается мнения, что курильщикам следует отказывать в некоторых операциях на сердце, а четверть утверждает, что людям с избыточным весом необходимо прекратить протезирование тазобедренного сустава. Обещание правительства прописать в новом кодексе государственного здравоохранения наряду с правами и «ответственность» пациентов было истолковано как предупреждение об ограничениях для пациентов. Хотя П. Мейсон, доктор из Портленда, считает, что отказ некоторым пациентам в хирургических операциях клинически обоснован: «Для нас важна ответственность, с которой люди относятся к своему здоровью. Если алкоголику делают трансплантацию печени, в которой отказали кому-то другому, у кого был шанс выжить, то это трагедия». При этом он напоминает о деле Д. Беста, который в 2005 г., через 3 года после трансплантации печени скончался от алкоголизма. Этот случай значительно умерил аргументы «гуманистов», что алкоголики заслуживают второй шанс. Однако доктор Р. Уильямс, который в 2002 г. провел подобную трансплантацию спившемуся бывшему футболисту, заявил, что большинство из врачей никогда не могут знать наверняка, вернется ли пациент к выпивке. И это несмотря на полученную ими накануне хирургического вмешательства психологическую оценку и обещание пациентов категорически воздерживаться от выпивки в течение полугода до операции.
   К серьезному алкоголизму возвращается менее 5 % алкоголиков, которым сделали трансплантацию – таковы статистические результаты исследований. Ассоциация пациентов заявила, что отказ в лечении из-за образа жизни был бы неправильным: «Решение, принимаемое врачами, должно быть связано с получением наилучших клинических результатов и приниматься индивидуально. С моральной точки зрения неверно отказывать в лечении на каких-либо других основаниях». Итоги опроса о лечении престарелых лиц, доктор Кэлланд из Британской медицинской ассоциации прокомментировал следующим образом: «Если 90-летний пациент нуждается в операции на бедре, она должна быть проведена. Да, такие пациенты могут “протянуть ноги” в любое время, но играть в Бога – это не наша работа».

Медицина – рыночный продукт страха

   Государственные финансы – это искусство передавать деньги из рук в руки до тех пор, пока они не исчезнут.
Роберт Сарнофф

   Одним из главных пунктов избирательных кампаний развитых мировых держав всегда было сделать систему здравоохранения более бережливой с одновременным улучшением качества предоставляемых услуг. И это далеко не случайно. Не существует ни одной профессии, в которой серая зона между смиренным выполнением своего долга и коррупционными намерениями не была такой противоречивой, как в мире белых халатов. На одном полюсе этой зоны, а точнее, дыры, которая из серой сгущается до черной, – страдания и мольбы о помощи. На другом – напичканные щедрым финансированием государственные здравоохранительные органы, придавленные страхом и страданиями. Ни одна отрасль в западных странах так массивно и рационально не получает деньги из кармана налогоплательщика, как здравоохранение. Причем у принимающей стороны далеко не все в порядке с чувством ответственности за несправедливость, когда государственные больничные кассы и различные фонды здоровья распределяют деньги среди фармацевтических и медицинских концернов и структур. Однако потерпевшего на первый взгляд определить трудно, хотя общепринято считать, что им является застрахованный. Ущерб, возникающий в связи со структурными недостатками таких систем из-за почти ежедневной коррупции, очковтирательства и недобросовестного использования доверия, международными антикоррупционными организациями оценивается во многие миллиарды евро в год. А точнее, эта цифра достигает в системе органов здравоохранения только Европы от 30 до 100 млрд евро! «О, Боже, в жилах стынет кровь!» – содрогнется наш предок, цитируя строки великого Пушкина, отображающие миг познания собственной ничтожности. И в центре этого кошмара умыкания средств налогоплательщиков находятся медики. С одной стороны, они охвачены вниманием фармаконцернов, которые зажимают их финансовыми клещами. С другой стороны, они принудительно обласканы зависимыми от них пациентами. Эта система, в отличие от обычных рыночных законов, не может регулироваться спросом и предложением, так как спрос на здравоохранение – это созданный природой феномен, который никогда не может быть полностью удовлетворен.
   На этом основании производители услуг в частных системах обеспечения здоровья не стремятся удешевлять свои продукты. А рынок здоровья, прежде всего, в условиях постоянно улучшающейся медицинской техники и появления все более эффективных медикаментов является источником неисчерпаемых возможностей для получения прибыли. Конечно, такая система предрасполагает к тому, что к ней алчно тянутся нечистые руки. И никого не удивляет тот факт, что существует просторное поле деятельности для всякого рода правдоискателей, журналистов-разоблачителей, охотников за сенсациями, а также для добропорядочных публицистов, объективно излагающих действительное состояние вопроса. Одной из последних жестких атак такого рода является публикация немецкого журналиста Х. Вайса (H. Weiss) «Коррумпированная медицина», в которой он исследует махинации фармацевтической индустрии.
   Чаще обычного многие врачи позволяют «купить себя» посредством всякого рода «деловых» путешествий с целью повышения квалификации, сбора и анализа новых исследований, апробации различных тестов и методик с применением новых средств терапии и врачевания. Все это стимулирует их выписывать все большее количество рецептов и направлений на лечение с преимущественным использованием продуктов заинтересованных фирм. Вывод журналиста: «Медицинские препараты, приобретенные больничными кассами на сумму чуть более 2,5 млрд евро в течение года, могли бы быть куплены всего лишь за 50 млн евро». Разница – это доходы фармацевтических концернов и рефинансирование коррупционной системы. Конечно, реакция врачей после такой публикации была адекватной: то, что у защитников пациентов считается манипуляцией, по мнению врачей, это прежде всего информация, дальнейшее обучение, повышение квалификации. При такой позиции стираются границы добра и зла, а существующие отклонения, которые встречаются всегда, являются только исключением, а не правилом игры. Но именно это и вызывает озабоченность противников коррупции, которые оценивают такие выводы, как декларирование системы, в которую входит не только «конвертная медицина», но и плачевное состояние управления больницами и клиниками, их обслуживание со стороны подрядных организаций, предлагающих весь комплекс услуг, которые австрийский врач и критик этой системы В. Фогт (W. Vogt) называет позором медицины [15 - Economy. 2009. № 70. P. 15,].
   Воспринимая заботу общества о нас как нечто естественное и закономерное, мы должны, прежде всего, научиться любить самих себя. И начинать надо со своего здоровья. Для обывателя это означает как можно чаще обращаться к врачу для профилактического обследования: очень важно «захватить» болезнь на ранней стадии и предотвратить ее развитие. И действительно, как сообщает статистика, за последние 30 лет шансы на выздоровление онкологических больных значительно возросли. Это подтвердили результаты наблюдений в Европе за более чем 13 миллионами больных раком, страшный диагноз которым был поставлен между 1978 и 2002 гг. Такой многообещающий вывод был представлен широкой общественности европейской организацией, занимающейся проблемами рака (ЕССО). Приводились и конкретные данные. Например, в зависимости от страны проживания, от 21 % до 47 % мужчин были излечены полностью, и ожидаемая продолжительность их жизни не отличается от среднестатистической продолжительности жизни здоровых людей. У женщин эта цифра несколько выше. В Европе по излечению онкобольных самая плохая ситуация в Польше, за ней следуют Чехия и Словения. Лучшие результаты лечения мужчин – в Исландии, женщин – во Франции и Финляндии. При этом учитывались только те пациенты, которые были полностью излечены. В России, которая по частоте онкологических заболеваний занимает одно из ведущих мест, ежегодно умирает 300 тыс. человек, 200 тыс. становятся после этой болезни инвалидами.
   В стратегии борьбы со злыми недугами важнейшее внимание уделяется их раннему распознаванию. Шансы на выздоровление больных раком груди или простаты значительно выросли в тех странах, где регулярно проводится массовое профилактическое обследованием населения. По сравнению с данными 30-летней давности, значительно увеличились и шансы на излечение рака легких, кишечника, желудка. Большая часть населения, желающая подвергнуть себя всевозможным обследованиям, руководствуется отнюдь не стадным чувством. Людьми движет надежда избежать тяжелых заболеваний или избавиться от них прежде, чем они примут неизлечимые формы. В крупных городах Германии существуют лаборатории, в которых женщины могут сделать маммографию. По огромным территориям сельской местности курсируют 57 специальных автобусов, оснащенных всем необходимым оборудованием, включающим двухметровую рентгеновскую установку. Стоимость каждого автобуса составляет 400 тыс. евро, и 200 тыс. из них приходится на аппаратуру фирмы «Сименс». Каждое обследование стоит 57 евро, и оплачивается страховой больничной кассой. Такую клинику на колесах ежедневно посещают 80 женщин. Учитывая, что в году 250 рабочих дней, выходит, что в год врач получает более миллиона евро! Из 2,5 млн женщин в возрасте старше 50 лет, приглашенных на бесплатную для них маммографию, откликнулись больше половины, хотя общеизвестно, что обследования такого рода являются массовой превентивной мерой борьбы с возникновением и развитием рака груди. Согласно последним данным немецкой статистики, общее тестирование на возможную онкологию проходят 8,5 млн мужчин и женщин старше 35 лет, а 14 млн женщин проходят тесты на рак матки.

«Пропустить через сито» и обезвредить

   Заглядывать слишком далеко вперед – недальновидно.
Уинстон Черчилль

   Скрининг («screening» в переводе с английского «пропустить через сито»), цель которого – оградить человека от опасных для его здоровья заболеваний, теперь так же повсеместно рекламируется как одно из достижений медицины, как некогда в перестроечной России рекламировались финансовые пирамиды. Многие влиятельные личности из разных слоев общества полагают, что делают доброе дело, когда сливаются в едином хоре восхваления профилактических врачебных обследований и призывают регулярно посещать врачей-специалистов на предмет выявления онкологических заболеваний. К ним присоединяется и Общеевропейская комиссия в Брюсселе, комиссар которой А. Вассилиу (A.Vassiliou) заявила: «Инвестиции в ранее выявление раковых заболеваний окупят себя в перспективе». Все социальные структуры, включая страховые и социальные учреждения, в этом мнении единодушны. Они дают (вернее, продают) населению успокаивающее чувство постоянной заботы. Ни одна отрасль социальной защиты человека, связанная с медициной – даже фармацевтическая – не растет так быстро, как профилактика и ранняя диагностика заболеваний. Но знают ли врачи и больничные кассы, что именно они так щедро финансируют? Много ли пользы в том, что болезнь будет определена на ранней стадии для проведения более эффективного лечения?
   В Германии ежегодно организуется кампания с целью вовлечения как можно бо́льших слоев населения в процесс ранней диагностики рака кишечника. Во главе кампании – фонд Ф. Бурды (умершего в возрасте 33 лет от этой болезни), основанный его родителями, владеющими издательством “Burda”. В числе тех, кто пропагандирует и рекламирует колоноскопию – автогонщик Шумахер и боксер В. Кличко. В конце марта 2009 г. в Берлинском люкс-отеле “Adlon” в присутствии 300 почитаемых гостей состоялось гала-представление под лозунгом «Предотвратить и праздновать». Уже через год после смерти Ф. Бурды лоббисты добились того, что все мужчины и женщины после 55 лет получили право на бесплатное проведение теста колоноскопии. Причем многие врачи считают, что нет смысла проводить какие-либо статистические анализы самих результатов тестов, так как они налицо. Но такое бездоказательное утверждение на руку только самим врачам, получающим за каждый тест 193 евро от больничных касс. Д-р И. Мюльхаузер (I. Mühlhauser), в течение многих лет преподающая в университете Гамбурга предмет «Научные основы медицины» и тесно связанная с исследованиями в области ранней диагностики, сомневается, что эти процедуры приносят пользу. Несмотря на то, что ей более 55 лет, она еще ни разу не проходила колоноскопию и никогда не сделает этого. Конечно, такая ранняя диагностика может быть полезна при выявлении изменений, предшествующих появлению и развитию рака, например, так называемых полипов, которые очень медленно растут и которые могут быть сразу удалены при колоноскопии. Но по ее твердому убеждению, ущерб от процедуры можно соизмерять с пользой от нее, поэтому всякого рода кампании, призывающие к колоноскопии, безответственны.
   В то время как общество даже в мыслях не допускает сомнений о пользе превентивной медицины, международный научный мир рассматривает скрининг с возрастающим скептицизмом. И речь идет не о целевых назначениях затрачиваемых средств, хотя общество вправе задать вопрос: где деньги, уходящие на здравоохранение, принесут наибольшую пользу, а где только успокоят нервы избирателей? Проблема состоит не только в том, насколько эффективны эти процедуры с точки зрения медицины, но также и в том, какой ущерб могут нанести эти обследования? Пессимизм ученых основан на результатах исследований, охвативших сотни тысяч людей по всему миру: повсеместное введение тестов для раннего определения заболеваний спасает гораздо меньше людей, чем это ожидается обществом.
   Главный контролер медицины Германии П. Савицки (P. Sawicki), директор института качества и оптимизации здравоохранения (IQWiG), пришел к печальному выводу: «Все серьезные исследования показывают, что в большинстве случаев преимущества и недостатки превентивной медицины относительно невелики. Для каждого в отдельности шансы не умереть от какого-либо ракового заболевания при условии участия в профилактических процедурах возрастают всего лишь на десятые доли процента! Если тысяча или две тысячи человек проходят обследования на протяжении многих лет – в конце концов, только один из них получает шанс не умереть от рака». Конечно, каждый надеется стать этим одним! Важно еще и то, что выводы Савицки базируются на серьезных научных исследованиях, а не на подтасованных данных, собранных посредством статистических игр и преподносимых как сенсационный результат. «Скрининг имеет смысл, если за ним следует успешная терапия, которой обычно нет. Случается, что пациент узнаёт о своей болезни, а продлить его жизнь нет возможности», – делает заключение Савицки.
   Серьезными учеными в области медицины за научную основу принимаются исследования, базирующиеся на доказательных данных. Это значит, что каждый врач должен, прежде всего, ориентироваться не только на мнения экспертов, а в первую очередь на цифры, полученные на основании прилагаемых к исследованиям результатов. «Доказательства вместо титулов, званий и общепринятого мнения», – таков девиз, под которым работают вот уже более 10 лет ученые-медики, определив тем самым новое направление в медицине. Такие исследования и дают наиболее правдивые, наилучшие результаты.
   И все же, в самой Германии дела обстоят далеко не так. Например, 50 тысяч женщин, принимающих участие в эксперименте, делят по принципу случайности на две одинаковые по численности группы, одна из которых проходит скрининг в течение 10 лет. После прошедшего срока подводятся итоги, показывающие, сколько женщин в каждой группе умерли от рака груди. Разница в количестве умерших говорит о том, насколько полезно было профилактическое обследование пациентов. Датские ученые П. Готче (P. Gotzsche) и М. Нильсен (М. Nielsen), обработав исследования, в которых приняли участие полмиллиона женщин Северной Америки и Европы, пришли к неожиданным выводам. Из 2 тыс. женщин, в течение 10 лет регулярно проходящих маммографию, по истечении этого периода умирает от рака на одну женщину меньше, чем из аналогичной группы не посещающих врача. Эта цифра внушительна для каждой спасенной женщины. Но профилактика имеет и обратную сторону медали, если учесть, что 10 из этих 2 тыс. женщин подвергаются противораковой терапии, не имея заболевания. В течение 10 лет по меньшей мере 200 из 2 тыс. один раз ошибочно ставится страшный диагноз. Сюда же следует отнести ненужные операции и лечения, дополнительные обследования и биопсии, проводимые без необходимости, напрасные тревоги, усиливающие психическое давление на пациентов.
   Чем чаще будет применяться скрининг, тем больше будет найдено заболеваний, что приведет к «передиагностике», к сомнениям, страху и «врачебному туризму, имеющих мало общего со здоровьем». Американский врач Х. Жильберт-Вельх (H. Gilbert-Welch) считает, что чем пристальнее разглядывать, тем больше можно увидеть. Что это означает применительно к раку груди? Речь идет не о том, чтобы обнаружить по возможности все опухоли, а о том, чтобы определить действительно опасные. К тому же у врачей есть одна проблема – они не могут однозначно и точно различать злокачественные изменения тканей от незлокачественных, что порою им становится неудобно за свои ошибки. Работа, проведенная совсем недавно Гарвардской школой медицины, показывает степень стыда и неквалифицированности врачей. 24 рентгенологам были предложены рентгеновские снимки легких горилл, полученные посредством компьютерной томографии на предмет определения злокачественных опухолей. Естественно, о том, что это снимки не человека, а горилл, врачам не было сообщено. Только четыре специалиста сумели определить подвох.
   Датские врачи резюмируют: «Разумно пройти маммографию, но, может быть, не менее разумно этого не делать, так как она не приносит ни пользы, ни вреда». В конечном итоге, каждая женщина должна сама принять решение, надо ли ей проходить обследование, в результате которого она с очень малой степенью вероятности может избежать смерти от рака груди. Необходимо учесть при этом высокую степень вероятности ошибочного диагноза, который заставит ее поволноваться, и, возможно, без оснований, быть подвергнутой облучению, а может, даже напрасно прооперированной. Почему же эффект скрининга так низок? Для этого существуют две причины, на которые сторонники превентивной медицины намеренно не обращают внимания или замалчивают их. Первая – результаты обследований довольно сомнительны, вследствие недостаточной квалификации многих врачей, не имеющих необходимой диагностической практики, технических несовершенств приборов, а также трудностей при определении многих ранних форм рака. Отсюда и большое число ошибочных диагнозов. Врачи говорят в этом случае о позитивно-ошибочных результатах. С другой стороны, при превентивном обследовании врачи не могут обнаружить канцерогенные клетки. В этом случае речь идет о негативно-ошибочных результатах. Второй причиной является коварство самого рака. Проводить раннюю диагностику целесообразно лишь в одном специфическом случае – когда опухоль злокачественна, а раковые клетки еще не рассеяны в организме.
   «Такой удобный случай представляется не всегда, – заявляет доктор К. Кох (K. Koch). – Существуют виды рака, которые метастазируют в очень ранней стадии, еще до того, как они могут быть обнаружены методом ранней диагностики. Такую, достаточно рано найденную опухоль вылечить будет невозможно – ранняя диагностика может нанести только вред, что и подтверждает мнение многих ученых: продлевается не человеческая жизнь, а только время страданий». Некоторые виды опухолей, напротив, метастазируют так поздно, что их можно лечить даже на поздних стадиях, когда они уже обнаруживают себя в виде симптомов. Тогда ранняя диагностика также не играет определяющей роли.
   И, наконец, существуют опухоли, которые растут так медленно, что не вызывают никаких жалоб, и которые невозможно выявить иначе, чем при случайной ранней диагностике. Так, в кишечнике 70-летних мужчин всегда можно обнаружить полипы, которые совсем не опасны – они растут так медленно, что их обладатели скорее умрут от других болезней, не дожив до злокачественной фазы ракового заболевания.

Когда пушки стреляют по воробьям

   Если против какой-нибудь болезни предлагается очень много средств, это значит, что болезнь неизлечима.
Антон Чехов

   Д-р Мюльхаузер указывает на то, что при 10 тыс. тестов на рак кишечника в 30 случаях возникают тяжелые кровотечения, и в 10 случаях врач непреднамеренно повреждал стенки кишечника. У двух участников такие испытания закончились летальным исходом. К этому следует добавить осложнения до и после теста по той причине, что перед тестом кишечник должен быть очищен, и в течение суток пациент может пить только специальную жидкость. Все это небезопасно, особенно для тех, кто имеет сердечно-сосудистые заболевания. Последствия этих подготовительных процедур еще недостаточно охвачены статистикой. И, тем не менее, для многих эти аргументы неубедительны. Наоборот – лоббисты берут очередное, почти социалистическое обязательство – сократить сегодняшний уровень смертности от рака кишечника с 26 тыс. до 15 тыс., и не в какой-то исторически необозримый период, а конкретно – к 2015 г., и только за счет поголовного привлечения к тесту всей Германии. С этой целью даже выпущены специальные таблицы риска, где утверждается, что вероятность заболевания раком резко возрастает у тех, кто старше 55 лет, и в течение последних 5 лет не проходил колоноскопию. А посему – срочно обращайтесь к врачу.
   Министр здравоохранения У. Шмидт (U. Schmidt) выдвинула предложение, согласно которому онкологические больные, уклоняющиеся от тестов ранней диагностики, должны быть «наказаны» и доплачивать за медикаменты не 1 %, а 2 % своих годовых доходов. Р. Хесс (R. Hess), председатель высшего контрольного органа здравоохранения Германии, очень четко реагирует на давление, которое оказывают лоббисты на медицину. Ему подведомственны структуры, решающие, какие тесты ранней диагностики рака могут быть оплачены государственными страховыми кассами. Принятое этим ведомством решение «О введении поголовного теста для выявления рака кожи» говорит само за себя. Даже такие богатые на солнечные лучи страны, как Австралия и США, в которых от рака умирают значительно больше людей, чем в Германии, не приняли решение в пользу этого теста. Начиная с июля 2009 г., каждый человек старше 35 лет может раз в 2 года бесплатно посещать дерматолога на предмет выявления вызывающих подозрения изменений кожи.
   Исследования о полезности такого рода теста не имеют под собой никаких абсолютных статистических данных. Считается, что рак кожи относится к очень редкой форме рака, летальность от которого невелика – из 10 тыс. пациентов в возрасте свыше 60 лет от него умирают в течение последующих 10 лет только 5–10 человек. Кроме того, эту форму рака очень трудно распознать. При этом у 340 человек из 1000, решившихся на такой тест, выявленные тревожные результаты впоследствии могут быть определены как ошибочные.
   Д-р Кох считает: «Тот, кто не курит, делает для своего здоровья, по крайней мере, в 100 раз больше, чем прибегнувший к ранней диагностике легких» [16 - Grill M. Alarm und Fehlalarm // Der Spiegel, 17.2009.].
   Журнал “Der Onkologe” высказывает мнение, что подобные тесты могут иметь очень серьезный негативный потенциал, о котором врачи даже не сообщают своим пациентам: риск без основания стать онкологическим пациентом выше, чем избежать смерти от рака благодаря ранней профилактике. Это утверждение достаточно точно отражает положение дел при ранней диагностике рака груди, матки, простаты.
   Но эта информация, которая появляется в специальных журналах Америки и Европы, еще не стала достоянием широких слоев населения. Группе женщин с высоким социальным статусом был задан вопрос: видят ли они пользу в прохождении маммографии? Результаты были впечатляющи. Согласно усредненному мнению участниц опроса, из 1000 женщин, которые регулярно проходят скрининг, 60 избавляются от смерти. Каждая третья даже считает, что посредством скрининга можно спасти еще больше женщин. Но настоящих цифр пользы маммографии почти никто не знал и не угадал, хотя пользу от такого сканирования получают всего одна или две из 2 тыс. женщин. «Такой результат является типичным, – соглашается Г. Гигеренцер (G. Gigerenzer), директор исследовательского института им. М. Планка в Берлине, и добавляет: – Полезность маммографии значительно преувеличена». В своей книге «Основы скепсиса» ученый очень детально рассматривает проблемы применения и пользы маммографии, особую проблему видя в том, что часто сами врачи-гинекологи неправильно оценивают пользу маммографии. Он опросил 160 гинекологов, задавая им вопрос: «Если женщина имеет положительный результат при маммографии, какова вероятность того, что она действительно больна раком?» Половина из них ответили: 9 из 10 женщин должны иметь онкологическое заболевание, если оно выявлено в результате маммографии. И лишь каждый пятый врач знал правильный ответ: только одна женщина из 10 при вероятном положительном тесте действительно имеет рак груди.
   «Если многие врачи сами не понимают результатов тестов, то как должна понимать их обычная женщина?» – восклицает Г. Гигеренцер. В вопросе ранней диагностики существует коллективная слепота образованных людей. По существу, это просто безответственно, учитывая ущерб, к которому могут привести подобные исследования. Гигеренцер сравнивает подобные тесты с прохождением пассажиров через сканер в аэропортах. Не каждый сигнал указывает на террориста, в большинстве случаев он ошибочен.
   Однако над обществом довлеет страх, и в этом виноваты средства массовой информации вместе с лоббистами и органами здравоохранения, которые, стреляя из пушек по воробьям, привлекают к себе внимание, дабы подчеркнуть свою важность, значимость и компетентность. Один из их приемов – искажение информации. Например, в приглашениях к тестированию посредством маммографии, разосланных обществом по борьбе с раком груди, сообщается, что 10 % всех женщин заболевают этой формой рака, умалчивая о том, что это относится только к женщинам старше 85 лет. Из 100 таких женщин умирает 50 из-за сердечно-сосудистых заболеваний, 23 – от других форм рака и только 4 – от рака груди. Однако известная фирма “Samsung Star”, которая своей рекламной кампанией по продаже мобильных телефонов усиленно рекомендует женщинам проходить маммографию, упорно заявляет, что каждая 9-я женщина заболевает раком груди. Есть и другие данные. Например, сообщается, что ранняя диагностика у женщин в возрасте от 50 до 69 лет снижает смертность от рака груди на 30 %, хотя это тоже просто игра числами. Согласно статистике из 1000 женщин, прошедших тестирование, умирает 3, в то время как в группе без скрининга умирает только 4. Итак, 3 против 4-х – это, конечно, относительное уменьшение риска на четверть. «Но если сообщать населению только об этих оценках, мы загоним женщин в тупик, значительно переоценивая пользу этих тестов, – считает Гигеренцер. – Населению необходимо абсолютное значение уменьшения опасности. Это значит, что нельзя говорить об относительном, 30 %-ном уменьшении смертности у проходящих тесты, а только об абсолютном. И это уже совсем другая цифра, которая говорит о том, что из тысячи женщин можно спасти посредством скрининга на одну больше. Многие врачи даже не осознают понятий “абсолютное уменьшение риска” и “относительное уменьшение риска”». Д-р Х.-Д. Кубенек (H.-J. Koubenec), руководящий отделом гинекологии в клинике Берлина, не скупится даже на самокритику: «Долгие годы я считал себя значимым и уважаемым экспертом, всегда полагаясь на пользу маммографии. Но, прочитав работы Гигернцера, я проникся недоверием к этим тестам и пришел к выводу, что он прав. Сегодня я должен признаться, что собственноручно наносил ущерб многим пациенткам, посылая на маммографию женщин старше 35 лет, и за это я сегодня рву на себе волосы». После таких признаний этот категоричный скептик был, естественно, сразу выведен из Союза немецких онкологов.
   Однако существует и другая точка зрения. Руководитель онкологического центра в Аахене д-р А. Шпелсберг (A. Spelsberg) ежедневно имеет дело с больными раком. Конечно, ей известны абсолютные данные статистики. Но, тем не менее, она ярый сторонник скрининга. Не оспаривая результатов исследования датских ученых, Шпелсберг не устает утверждать, что 1–2 спасенных из двух тысяч – звучит на слух, конечно, незначительно, но, экстраполируя эту цифру на все население Германии, можно спасать из года в год до 1000 человек. Она озабочена тем фактом, что маммографию с самого начала введения прошли только 50 % женщин. В этом Шпелсберг видит не только пессимистический настрой женщин, но и небрежность в отношении к ним со стороны органов здравоохранения. Например, только половина женщин в возрасте от 50 до 69 лет получила само приглашение. Мало того, рентгеновские установки были неправильно настроены на соответствующие параметры обследований. Шпелсберг добавляет: «Существует принцип, согласно которому лучше обойтись совсем без скрининга, чем пройти плохой тест. Необходимо улучшить его качество, чтобы вместо одной женщины можно было бы спасти 5 из 1000. Во многих случаях сами врачи не осознают и не оценивают степень опасности при определении карциномы груди. Часто женщины сами выбирают наиболее радикальный метод – операцию. Искусство врачей-радиологов состоит в том, чтобы отличить на мониторах рентгеновских аппаратов микроизвестковые отложения в каналах молочной железы от очагов рака». Аналогичное положение дел сохраняется и при диагностике рака матки. Шпелсберг упрекает: «Гинекологи в Германии делают в 5 раз больше диагностических мазков, чем в среднем по Европе, хотя количество умерших не уменьшается. И это плохо. Цель ранней диагностики состоит не в том, чтобы любой ценой продлить жизнь, а в том, чтобы по возможности обеспечить как можно более высокое качество жизни и уменьшить страдания». И в завершение своего анализа Шпелсберг задает далеко не риторический вопрос: «А насколько здоровыми мы умираем?»

Материальная сторона вопроса

   Есть вещи важнее денег, но без денег эти вещи не купишь.
Проспер Мериме

   Сколько средств вкладывается в новые методы борьбы с раковыми опухолями, поведал недавно немецкий журнал “Stern” [17 - Stern. 2009. № 45.]. Речь шла о скором вводе в эксплуатацию новой установки, позволяющей с точностью почти до микрона проникать в раковые опухоли, разрушая и уничтожая их изнутри. По сравнению с гамма-облучением, она во много раз эффективнее, так как опухоли подвергаются бомбардировке ядрами атомов водорода и углерода. Стоимость установки – более 100 млн евро, обслуживающий персонал – 65 врачей, физиков, техников. Поражают и размеры самой установки – только прицельный комплекс размером с трехэтажный дом и весом в 600 тонн. Около 400 пациентов были подвержены бомбардировке такими частицами в труднодоступных частях тела – голове, позвоночнике, простате. «В зависимости от вида рака у подавляющего числа пациентов рост карциномы останавливался значительно быстрее, чем при лечении обычными методами облучения», – говорит директор установки Д. Дебус (J. Debus). С подобными установками в Америке, Японии и Мюнхене связывают большие надежды, они вскоре появятся и в других городах Германии. Профессор Дебус и его коллеги планируют лечить в новом центре 1300 пациентов с такими тяжелыми видами рака, как детские карциномы, рак поджелудочной железы и легких.
   Но в самом интервью профессора звучат первые ноты сомнения, оставляя за медиками плацдарм для отступления: «В ходе клинических исследований мы хотим установить, кому из пациентов этот вид лечения приносит очевидную пользу. Мы думаем, что эта терапия оптимальна не для всех пациентов, а лишь для тех 5–10 %, у которых опухоль находится в труднодоступных местах или не реагирует на обычную терапию. Мы еще не имеем результатов долгосрочных наблюдений». Критические голоса раздаются и со стороны экономистов, которые предрекают гигантские расходы на новые исследования, которые не может себе позволить и без того выпотрошенная система здравоохранения. Один курс лечения стоит 20 тыс. евро – в 4 раза больше, чем обычная терапия. Но в случае осложнений необходимы дальнейшие процедуры, и расходы вырастут непомерно. Поэтому абсолютно очевидно, что медицинский успех этого вида лечения должен быть соотнесен с экономическими расчетами – ибо речь идет лишь о 5–10 % всех раковых заболеваний. Не получится ли из этой затеи повторение ситуации, возникшей в австрийском городе Цвентендорф, где еще во времена Б. Крайского был воздвигнут гигантский железобетонный блок атомной электростанции? Ее открытие было заморожено народным референдумом, что послужило поводом для отставки автора «социалистического чуда» в одной отдельно взятой капиталистической стране. Впоследствии этот объект был использован как склад массивных металлоконструкций, а затем и для проведения различных лабораторных испытаний. В связи с этим мне приходит на ум давняя радиопостановка рассказов известного детского писателя Н. Носова, в которой звучала песенка с текстом, напоминающим эту ситуацию:

   Купили телефон,
   Сломали телефон
   И сделали звонок.

   И еще одна сторона вопроса – меркантильная, которая появилась в немецкой печати в виде простых подсчетов. Если в среднем на один врачебный кабинет дерматолога приходится 2500 человек, а из них 1800 старше 35 лет посещают этот кабинет ради теста на рак кожи один раз в течение 2-х лет, то врач за один квартал должен осмотреть 225 здоровых людей. Для того чтобы получить 21 евро от страховой кассы, он должен потратить на каждого 20 минут. Это значит, что врач в течение каждого рабочего дня должен затратить 75 минут только на тестирование рака кожи. Врачей все больше начинает раздражать множество здоровых людей, штурмующих их приемные для обследования самыми разнообразными тестами, отнимая от действительно больных время и деньги. За медицинский уход в течение месяца за больным врач получает 13 евро, в то время как за, возможно, ненужный тест он получает 30 евро. Президент швейцарского общества по борьбе с раком Т. Черны (T. Cerny) констатирует: «Наша система здравоохранения поощряет деятельность и наказывает бездеятельность, и все, что делается – оплачивается, вне зависимости от того, проводится терапия правильно или нет, хороша ли она для пациента, вредит ему или не оказывает никакого эффекта. Никто не задается такими вопросами. В результате лечение оказывается максимально дорогим, и лидирует при этом операционная терапия, за которую клиники получают наибольшие вознаграждения: чем больше операций – тем больше денег! Удаляет хирург опухоль груди за одну операцию или за несколько – все равно: вознаграждение не зависит от качества. Конечно, существует множество клиник, которые справляются со своими задачами лучше, вследствие чего увеличивается шанс на выздоровление, в отличие от маленьких клиник, в которых потери больных с раком груди очень высоки. Из-за неправильной терапии мы теряем женщин в возрасте от 40 до 50 лет. И мы говорим здесь не о какой-то таинственной общественной группе “ХY”, а о систематических, регулярно повторяющихся ошибках, которые обходятся особенно дорого и делают систему здравоохранения Германии самой дорогостоящей в мире. Например, при лечении рака косвенные расходы составляют 85 %. Они складываются из бюллетеней по нетрудоспособности, помощи в быту, реабилитационных расходов, дорогих медикаментов при рецидивах болезни, которых можно было бы избежать, и, наконец, – преждевременной смерти. Собственные расходы – химиотерапия, облучение и медикаменты – составляют, по большому счету, 30 % общих расходов. Отсюда видно, что правильное лечение позволяет сокращать огромные суммы непрямых расходов. И вовсе не дорогие медикаменты и современная техника поднимают расходы на лечение. Главная причина – это небрежность в диагностике и лечении. В будущем расходы будут повышаться дальше, несмотря на все наши старания, поскольку никогда еще не существовало периода развития общества, при котором имелось бы столько людей пожилого возраста. Это положение усугубляется и большим количеством людей, появившихся на свет в период послевоенного бума рождаемости, которые особенно интенсивно подвержены раковым заболеваниям».
   Торговля, основанная на чувстве страха, кормит не только врачей, но и всю фармацевтическую промышленность. И здесь хочется сказать о различных вакцинах. Например, немецкие больничные кассы приняли решение о том, что все девушки от 12 до 17 лет должны получать специальные прививки против папилломных вирусов (HPV), вызывающих рак шейки матки – поистине счастливый случай для фарминдустрии! Этот медикамент под названием “Gardasil” стал за короткий срок одним из самых продаваемых в Германии. За “Gardasil” больничные кассы только в 2007 г. выдали 37 млн евро. Причем сами больничные кассы предстали беззащитными жертвами производителей, бесконтрольно диктующих цены и зарабатывающих огромные барыши на страданиях людей. Например, если инъекция “Gardasil” в Австралии стоила 287 евро, в США – 255 евро, то в Германии – аж 477 евро. Но нужна ли на самом деле эта прививка? Уже упомянутый нами д-р Hess отвечает на этот вопрос следующим образом: «Это решение является политическим, не основанным на научной базе данных». Рак шейки матки – очень редкий вид рака: из 100 тыс. женщин в возрасте до 44 лет в год умирает только одна, в возрасте от 60 до 74 лет – 7. Инъекция “Gardasil” защищает от двух наиболее часто встречающихся вирусов, вызывающих изменения клеток с последующей возможностью перерождения в рак. Исследования показали, что из 100 женщин, которым были сделаны прививки, только 1–2 % имеют такие измененные клетки. В группе не привитых женщин таких было 2–3 %. Но даже при наличии изменений в клетках рак возникает в редких случаях. Проблема состоит в том, что в существующих исследованиях было изучено действие этой прививки на изменение в клетках, а не на появление раковых клеток. Компетентный журнал “New England Journal of Medicine” комментирует: «Самое плохое известие – это то, что мы не знаем, как действует прививка на появление рака шейки матки». А фармацевтический концерн “Sanofi Pasteur MSD”, между тем, продолжает широкую рекламу прививки, хотя отсутствуют долголетние наблюдения за ее применением. Мало того, иногда после этой прививки у девушек возникают осложнения. Является ли медикамент причиной этого, не установлено, хотя недавно здравоохранительные органы Испании решили снять с продажи 75 тыс. доз “Gardasil” после того, как две девушки были госпитализированы. Однако реклама продолжается и гарантирует юным представительницам слабого пола 100 %-ную защиту от рака, вызывая у многих ученых досаду и недоумение. В немецкий парламент направили открытое письмо 13 известных светил медицины, указывая на отсутствие необходимых исследовательских обоснований у производителя “Gardasil”, и противоречие имеющихся у них данных с оптимистическими заявлениями производителя. Дальше – больше: «Мы против того, чтобы сеялся страх посредством распространения ошибочной информации об опасности заболеть раком шейки матки». Подписано письмо многими знаменитыми медиками, в том числе президентом немецкого общества общей медицины М. Кохеном (M. Kochen) и онкологом, председателем фармацевтической комиссии немецких врачей В. Людвигом (W. Ludwig). Руководитель немецких больничных касс доктор Хесс (Hess) воспринял эти обвинения особенно болезненно, заявив, что даже сам открыватель вакцины, получивший Нобелевскую премию, говорил, что не имеет точных данных, гарантирующих безопасность прививки.
   Новые методы превентивной медицины и новые медикаменты рождают у пациентов почти метафизические надежды. Именно на этих надеждах и играют яростные лоббисты и проворные врачеватели. Радиологи, естественно, борются за скрининг. За ними следуют урологи, выступающие за раннюю диагностику рака простаты. Фарминдустрия подтягивает свои ряды и строит боевые дружины с целью узаконить тесты на ранний диабет, чтобы заставить как можно больше людей глотать как можно раньше таблетки. Производители препаратов, понижающих количество холестерина в крови, также хотят установить нарушения посредством тестов, чтобы как можно быстрее начать пичкать нас таблетками. «Раньше норма содержания холестерина в крови была 300 единиц. После появления нового препарата она снизилась до 250, очередной препарат понижал холестерин уже до 200. Скоро мы дойдем до 150. Таким образом, уже треть всего населения должна будет ежедневно принимать этот медикамент», – такой вывод делает профессор В. Гранингер (W. Graninger), один из крупнейших мировых специалистов в области химиотерапии, иммунологии и инфекционных заболеваний.
   Что же мы имеем в итоге? Общество, которое, в конце концов, будет состоять из реальных и потенциальных больных? Возможно, нам не следует обращаться к врачу для ранней диагностики, поскольку польза от нее весьма мала? Может быть, врачи понуждают нас к этому советами, основанными на собственном невежестве или материальной необузданности? Конечно, нет. Естественно, мы можем и должны использовать раннюю диагностику, которую сами считаем для себя необходимой. При этом каждый должен исходить из предпосылки, что у него есть шанс быть в числе тех 999 из 1000 человек, для которых тест не имеет никакого значения. Но, с другой стороны, существует возможность оказаться и тем одним из 1000, которому повезет быть избавленным от рака. Конечно, люди с высокими требованиями к своему здоровью будут прибегать к тестам ранней диагностики, но они должны быть добросовестно проинформированы врачами о риске и возможных осложнениях без давления, без взываний к присущему человеку состраданию к самому себе.
   Существует еще одна теневая, табуированная сторона медицины, о которой все чаще говорят в печати. Тенденция применять массивную дорогостоящую терапию в тот период, когда пациент находится уже при смерти, идет из США и все чаще встречается в Европе. Затраты на лечение в последние месяцы болезни подчас превышают суммы, затраченные на медицинское обслуживание в течение всей жизни. Особенно остро это проявляется при лечении онкологических больных с помощью новейших достижений фармакологической индустрии. «Раньше после операции рака толстого кишечника мы ограничивались одним курсом химиотерапии, – говорит онколог Х. Самонигг из клиники австрийского города Грац. – Сейчас мы знаем, что можно применять и 3-ю, и 4-ю степени терапии, распространяя их на лечение всех видов опухолей. Увеличивается соблазн применения такой схемы и на других фазах заболевания». Эффект подобной терапии незначителен, а стоимость ее можно сравнить со стоимостью лимузина класса люкс.
   В декабре 2009 г. в США состоялась презентация нового препарата «Фолотин» (Folotyn), на который возлагались большие надежды: лечение редчайшей формы лимфомы, на которую до сих пор не действовал ни один препарат. Несмотря на то, что только у 12 % пациентов он вызвал 3-месячный эффект уменьшения опухоли, препарат был допущен к производству. Эту ситуацию использовала фирма-производитель “Allos” для того, чтобы установить новый рекорд в расходах на терапию, подняв его до 30 тыс. долларов в месяц, требуя за полный курс лечения 126 тыс. долларов.
   Специалисты в области лечения раковых заболеваний стоят перед сложным выбором. Им все труднее ориентироваться в потоке препаратов, хлынувших на рынок. А ситуация еще более обостряется – в следующие 5 лет ожидается появление на рынке новых 30–50 препаратов. Испытания медикаментов не протекают гладко, а так как они почти все финансируются фирмами-производителями, то результаты, демонстрирующие наличие преимуществ нового препарата перед уже существующими, можно получить всегда. Независимые исследования в этих случаях очень редки. Но если так много неоднозначности, неуверенности в успехе, то можно ли их перекладывать на плечи больного, погружая его в мир иллюзий? Не была бы откровенная беседа с обреченным пациентом более уместна, целесообразна и честна? Может быть, следовало бы объяснить ему бессмысленность дальнейшего лечения? Но такая задача является труднейшей для лечащего врача-онколога, не подготовленного к ней в процессе обучения и последующей практики. Поэтому многим врачам всегда проще назначить следующий курс лечения, становясь жертвами собственных иллюзий, чем проявить мужество и вступить в диалог с больным.
   И дело вовсе не в том, что пациенты больше не верят в новые препараты. Сами лечащие врачи не решаются на последний шаг – сообщить пациенту о бессмысленности их дальнейшего приема. Х. Самонигг предполагает, что причиной тому является редкое, но случающееся иногда чудо, когда терапия приносит положительный результат, которого никто не мог предвидеть. Это стимулирует врачей применять терапию к бо́льшему числу пациентов. Но в таком решении отсутствует элемент рациональности, поскольку, если у одного пациента из 100, вопреки ожиданиям, наступает положительный эффект, то оставшиеся 99 обречены на негативные побочные действия препарата. Идентифицировать больного, которому данный медикамент может целенаправленно помочь, в настоящее время еще невозможно.
   В момент установления диагноза у приблизительно половины раковых пациентов болезнь находится в прогрессивной стадии, когда излечение практически нереально. Терапия в этом случае заключается в симптоматическом лечении, увеличении продолжительности жизни при сохранении более высокого ее качества, что часто на практике совместить невозможно. Хотя препараты нового поколения имеют меньше побочных действий, химиотерапия является тяжелым испытанием для больных. Пациент теряет аппетит, слабеет, ему не под силу подняться с кровати. Такая «продленная» жизнь становится еще одной фазой страданий и теряет смысл. Больной лишается возможности привести в порядок свои личные дела и провести последние месяцы при пока еще удовлетворительном состоянии в кругу родных и близких. Однако опросы больных показывают, что они желают быть подверженными самым радикальным формам терапии, невзирая на сравнительно малый шанс полностью выздороветь. В британских исследованиях, проведенных в 1990 г. среди 100 онкологических больных, сообщалось о том, что все без исключения больные были согласны на проведение противораковой терапии, даже при шансе выздоровления в 1 %. Опрошенные онкологи, в свою очередь, считали, что применение терапии целесообразно при наличии 10 % шанса на успех, медсестры с онкологической практикой – даже до 50 %! Сюда же следует отнести и ответы контрольной группы здоровых людей, родных или близких пациентов, а также студентов-медиков. Даже если химиотерапия не ведет к выздоровлению, а только к продлению жизни, то эта процедура целесообразна, если жизнь продлевается на 3–12 месяцев, считают больные, на полгода до года – врачи-онкологи, на 1–2 года – практикующие врачи и медсестры, от 2-х до 5 лет – группа здоровых людей. В этих результатах можно заметить разницу в отношении к ценности продления жизни людей, в зависимости от того, насколько тесно они связаны с этой болезнью и больны ли сами. В одном из голландских исследований 2003 г. были опрошены 140 пациентов с метастазирующими опухолями на предмет того, хотят ли они подвергнуться химиотерапии или готовы отказаться от нее в пользу наиболее оптимального поддерживающего ухода. До заключительной беседы с врачом две трети всех пациентов, особенно молодые, отдавали предпочтение лечению. Из них трое из четырех после разговора остались при своем мнении [18 - Ehgartner B. Schlussbilanz // Profil, 6.8.2010.].
   А вот сообщение из газет, подтверждающее новый триумф фармакологической индустрии в достижении вершин ценообразования на разработанные медикаменты. Препарат создан для борьбы с LPLD – очень редким заболеванием обмена веществ, при котором организму больного не хватает одного гена, помогающего усваивать поступающие жиры. При такой болезни пациенты должны регулярно подвергаться очистке крови, иначе им грозит смерть. К этому следует добавить употребление исключительно обезжиренной пищи. В противном случае больному грозит воспаление поджелудочной железы. В ноябре 2012 г. Европейская комиссия по генной терапии дала разрешение на выпуск медикамента против LPLD под названием Glybera, который достаточно принять один раз, чтобы избавиться от болезни. Однако инъекция стоит 1 млн евро. Основанием для рекордной цены препарата разработчик считает восстановление естественной функции организма.
   Возьмет ли государство на себя расходы по применению нового медикамента, или он так и останется только прерогативой богатых, подтвердив еще раз наличие классовой медицины в нашем обществе? Ответа еще не последовало. Но мы знаем другое: фармакологическая индустрия тесно переплетена с политической властью, заинтересованной в поддержании своего гуманистического имиджа, так хорошо воспринимаемого обывателем. Об этом говорит следующий факт: неоднократно упоминаемый нами эксперт высшей квалификации Савицки, резко критиковавший как фармаконцерны, так и их продукцию, был уволен с занимаемой должности по причине того, что им было истрачено немногим более 25 евро в личных целях на приобретение бензина для машинки для стрижки травы в своем саду… Каково?

Гордиев узел противоречий

   Эпоху можно считать законченной, когда истощились ее основополагающие иллюзии.
Артур Миллер

   На протяжении всей истории мы постоянно находимся в удушливых объятиях религии с ее многочисленными модификациями, вплоть до невежества, переходящего в дурман галлюцинаций, или астрологии, снимающей с человека всякую ответственность и возлагающую ее на небесные светила. Но самое большое давление на обывателя оказывает государственная власть, в частности органы здравоохранения, которые вместе с медициной, будучи наделенными огромной властью, начинают осознавать весь ужас перспектив, ожидающих общество в будущем. Государство просто не сможет финансировать здравоохранение и весь комплекс социальных учреждений, связанных с ней. И пытаясь удержать хотя бы временно ситуацию под контролем, оно посредством органов здравоохранения и структур с ней связанных выбрасывает на голову обывателя огромное количество наставлений, указаний, инструкций и предписаний, касающихся нашего повседневного быта. В силу сиюминутных политических амбиций государство может использовать медицину в качестве рычага для реализации своих целей, в том числе для разрешения межгосударственных конфликтов. Как следствие – гниют абхазские мандарины на российских границах, грузинские боржоми и вино текут в канализацию.
   Мы легко становимся жертвами концепций аграрно-промышленного комплекса, навязывающего нам при содействии медицины новые продукты, разрушая вековые традиции. Так, например, произошло с молоком. Уже полтора десятка лет потребление молока не только не рекомендуется, а позиционируется как сущий яд, особенно для людей зрелого возраста. Эта гипотеза базировалась на утверждениях двух ученых из Новой Зеландии и США. Один утверждал, что в молоке содержится вредный для сосудов казеин, второй – что молоко – это пища для телят, коровы его не станут пить. Молоко не усваивается людьми, поскольку в человеческом организме нет фермента лактозы, расщепляющей молочный сахар, из-за чего пучит живот и слабит. Генетическая мутация, обеспечившая производство этого фермента, позволяет пить молоко без вреда для здоровья только европейцам. А весь остальной мир на дух его не переносит, употребляя кисломолочные продукты. Тем самым создается огромный рынок для продуктов переработки молока. Но вот совсем недавно ученые из университетов Англии решили проверить, что из этих утверждений – правда, а что – вранье. Они обобщили данные 324 исследований о влиянии молока на здоровье человека, а затем провели собственные эксперименты. Результаты показали, что молоко снижает опасность инфаркта и инсульта, вероятность развития диабета и рака, особенно толстого кишечника. Об одном только не договорились ученые – сколько надо употребить молока, чтобы достигнуть вышеуказанных результатов. Исходя из реальных возможностей населения, основывающихся на физических параметрах желудка и мочевого пузыря, решили от ведер и корыт перейти к стаканам. Как утверждают специалисты-диетологи, один стакан молока в день сокращает риск инфаркта до 40 %.
   Подобная история, только со знаком «минус» произошла несколько лет назад и с витаминами. Нам всегда твердили, что потребление фруктов и овощей является гарантированной защитой от раковых заболеваний, но, как показали исследования, проведенные ВОЗ на полумиллионе европейцев, введение в рацион ежедневных 5 порций фруктов и овощей не обеспечивает защиты от страшного недуга. Всего 2,5 % раковых заболеваний может быть предотвращено такой фруктово-овощной терапией.
   Согласно исследованиям американских ученых, проведенных на 300 пациентах, вероятность возникновения у них рака простаты с метастазами в другие органы увеличивается на 30 %, если они регулярно, больше 7 раз в неделю принимают витамины в таблетках. А сколько в нас запихивают различного рода пищевых добавок! Медицина и ее смежники распустили над нами огромный зонт здоровья, защищая от солнца и дождей, как будто мы раньше не знали, что жариться на солнце опасно, а под дождем можно простудиться.
   Мы утопаем в трактатах и отчетах, научных обоснованиях и рекомендациях, конференциях и семинарах, где уже сами специалисты не поспевают за ходом мысли докладчика. А люди как умирали, так и продолжают умирать от гриппа и его различных модификаций – птичий, свиной, козий. Конечно, эпидемии не косят население целыми городами – с этим покончено, много болезней исчезло с лица планеты. Продолжительность жизни увеличилась, население земного шара возросло в разы, меньше людей голодает. Медицина научилась заменять выходящие из строя органы имплантатами и механизмами, управляемыми посредством чувствительных сенсоров.
   Однако налицо и обратная сторона успехов цивилизации: вследствие долгожительства на смену болезням побежденным приходят все чаще болезни, связанные со старением организма, причем все более изощренные в своих концепциях поражения человека. Например, болезнь Альцгеймера (БА) по своей последовательности уничтожения не физического здоровья, а самой личности не идет ни в какое сравнение с агрессивными онкологическими заболеваниями. Раковые болезни ведут к быстрому фатальному концу и, как следствие, к сравнительно малым затратам социальных и материальных услуг, не вызывая таких огромных физических, духовных и материальных усилий, как со стороны больного БА и его близких. При традиционных течениях онкологических заболеваний тяжелый процесс умирания продолжается 2–3 месяца, в то время как при БА – годами.
   В 1999 г. американским ученым удалось доказать, что рак возникает и распространяется с огромной скоростью. В ходе эксперимента подопытной крысе было введено 5 раковых клеток. Через 48 часов клетки-убийцы приблизились к кровеносному сосуду, поглощая через его стенки кислород из крови. Окрепнув от такого пиршества, они начали быстро размножаться, и уже через несколько дней в артерии образовалась опухоль, которая начала отправлять своих посланников в близлежащие ткани, завоевывая все новые кровеносные сосуды, через которые раковые клетки разносились в самые удаленные органы, порождая там метастазы. Другое дело – состояние больных старческой деменцией (потерей памяти), находящихся годами практически в состоянии комы и требующих ухода все 24 часа. Так, например, БА, скрытый период которой длится годами до появления первых симптомов, в своей активной фазе продолжается в среднем около 7 лет, но уже сейчас имеются данные, согласно которым жертвы этого заболевания живут и до 15 лет, что составляет 3 % от общего числа заболевших. Процесс умирания может продолжаться и более 20 лет. Но спрашивается – кто из нас захочет дожить до 100 лет, будучи последнее десятилетие прикованным к постели в виде живой мумии? Есть ли вообще смысл в таком продлении жизни? Не противоречит ли стремление медицины продлить жизнь и избавить нас от болезней законам природы?
   Сможем ли мы развязать гордиев узел противоречий, когда, с одной стороны, арсенал средств, применяемых медициной для лечения нашего многострадального тела, становится трудно управляемым многопоточным конвейерным механизмом, а с другой – требует от врачей высокого индивидуального мастерства, филигранной, ювелирной техники рук и быстроты принятия решений, которые невозможно заменить электронной техникой. Как все это увязывается с великими заветами Гиппократа и с моралью? Каждый может стать врачом, если этого хотят его мама и папа. В больничных палатах нередко царят холод и бездушие, лицемерие и власть, не говоря уже об уровне врачебного профессионализма. Все это становится предметом беспокойства, как самих врачей, так и государства, выпустившего из-под своего контроля ставшую почти неуправляемой медицину. Все вышеприведенные примеры, вместе со статистическими выкладками и ссылками на людей, занимающих не последнее место на медицинском «подиуме о рангах», заставляют задуматься о правильности выбранного пути продления жизни любой ценой. Но и эвтаназия сулит мало хорошего – она является первым шагом к отклонениям от традиционного процесса умирания, когда в него включается элемент внешнего привлечения власти и насилия, пусть и завуалированного флером всякого рода соглашений, инструкций и завещаний. Процедура предания смерти может стать своего рода набором аналитических критериев классической инвентаризации, согласно которым будет фиксироваться обреченность человеческой жизни. Особенно велика опасность этого в условиях экономических кризисов, когда социальная сетка начинает рваться, и призывы популистского характера о создании расстрельных бригад могут оказаться совсем не фантастическими.
   Но ничто не может предотвратить целенаправленного движения медицины по пути продления человеческой жизни до глубокой старости. Ученые под руководством д-ра Н. Барзилаи (N. Barzilai) из колледжа им. Эйнштейна в Нью-Йорке сообщили о своих разработках супер-пилюли, которая должна предотвратить диабет, сердечно-сосудистые заболевания и БА, обеспечив продолжительность жизни до 100 лет. Это заявление основано на открытии трех генов. Два из них ответственны за производство «хорошего» холестерина, предотвращающего закупорку сосудов, третий ответственен за борьбу с диабетом. Д-р Барзилаи предполагает разработку препарата, имитирующего действие этих трех генов. Сможет ли такая пилюля, о которой уже давно говорят ученые и над созданием которой работают многие лаборатории мира, справиться со всеми нашими недугами? Будет ли разработан аналог мозга человека, позволяющий перевести жизнь человека, ограниченную старостью, в вечность посредством мыслящего компьютера?
   Приведенные выше мысли и вопросы не являются бабочками-однодневками. Они представляют собой широко распространенный спектр мнений и опасений ученых разных специальностей, озабоченных выживанием Homo sapiens и предлагающих целый арсенал средств, олицетворяющих собой защиту его здоровья и отступление старости. При этом необходимо помнить замечание Гиппократа о том, что «человек должен знать, как помочь себе самому в болезни, исходя из того, что здоровье есть высочайшее богатство человека».
   Главным и решающим уже сейчас является вопрос о предупреждении или излечении в будущем раковых заболеваний, являющихся главным бичом современного человека, не щадящего ни старых, ни молодых. Исследователи, уже значительно преуспев в борьбе с этим недугом, исходят из того, что, изучив стратегию выживания раковых клеток, можно будет разрабатывать все больше «обратных» концепций. Так, например, ученые пытаются перекрыть сигнальные пути, снабжающие раковые клетки кислородом и питанием, лишая их способности к образованию метастаз. По оценкам ученых, через 10–15 лет большинство видов рака будет если не полностью излечимо, то, во всяком случае, хорошо поддаваться лечению. Рак больше не будет смертным приговором. Группа исследователей из Университета Д. Хопкинса воссоздала гены 100 различных видов рака и установила наличие мутаций более чем у 3 тыс. генов человека. Целью медицины, считают ученые, является блокирование путей возникновения рака, что должно привести к победе над болезнью.
   Большое поле деятельности для этой цели открывает перед учеными возможность применения нано– и генотехнологий. Именно таким направлением является базирующаяся на молекулярном уровне технология из Израиля, цель которой – идентификация раковых клеток и их разрушение без нанесения ущерба здоровью.
   Многие раковые заболевания начинаются одинаково, с апоптоза – клеточной смерти. В то время как большинство врачей концентрируются на том, чтобы установить картину поражения болезнью органов, израильское фармацевтическое предприятие “Aposense“ разработало новую технологию молекулярного выявления апоптоза непосредственно в клетках, то есть в самой ранней стадии заболевания. У этой методики множество преимуществ, так как в этом случае можно обнаружить заболевание еще до появления первых симптомов. Тем самым ежедневно фиксируется прогресс в лечении рака, позволяя победить его с помощью инъекции, не повреждая при этом здоровые клетки и предотвращая необходимость оперативных вмешательств.
   “Aposense“ показывает высокие как диагностические, так и терапевтические результаты. «Технология использует связь между маленькими молекулами, которые посредством инъекции маркируются в теле клетки, находящейся в стадии апоптоза», – объясняет Й. Ашери (Y. Asheri), генеральный директор “Aposense”. – Благодаря этим молекулам, PET-сканер может идентифицировать соответствующие клетки, в которые с целью терапевтического эффекта вводится лекарственный препарат».
   При лечении рака целью является уничтожение пораженных болезнью клеток. И эта технология показывает прекрасные и быстрые успехи, в то время как результаты традиционной терапии можно обнаружить только через месяцы, когда состояние пациентов уже давно не позволяет что-либо изменить в концепциях лечения.
   Важной характеристикой успешного лечения ракового заболевания является контроль динамики уменьшения опухоли, что требует наблюдения больного в течение длительного времени, подбирая для него специальную программу лечения. Такая проблема при новой технологии полностью отпадает, ибо для определения результатов лечения требуется всего несколько дней. Это дает врачам намного больше информации, чем любая другая из применяемых сегодня диагностик, позволяя уже в начальной стадии «кроить» индивидуальное лечение под пациента. Как показали клинические испытания в “Rabin Medical Center” на пациентах с раком мозга, такая технология с 90 %-ной точностью может предсказывать динамику изменения опухоли. И еще одним сберегающим здоровье преимуществом этого диагностического метода является отказ от оперативного вмешательства для взятия биопсии и установления оптимального дозирования химиотерапии для снижения ее побочных действий.
   И это еще не все. Профессор И. Гэннот (I. Gannot) из Университета Тель-Авива разработал новую терапию рака, способную заменить собой традиционное облучение, опасное своими массивными побочными эффектами. В результате такой терапии раковые клетки будут уничтожаться с помощью воздействия высокой температуры. При этом здоровые клетки, окружающие пораженную болезнью область, останутся невредимыми, избавляя пациента от тяжелых последствий, свойственных традиционным методам лечения: выпадения волос, приступов тошноты, усталости, раздражения кожного покрова и уменьшения количества белых кровяных телец.
   Для локализации опухоли и ее непосредственного уничтожения Гэннот использует специальную смесь из наночастиц и антител. С помощью инъекции терапевтический коктейль напрямую вводится в пораженные ткани или в систему кровообращения. Как только наночастицы достигают опухоли, они активируются с помощью специального магнитного поля, выделяя тепловую энергию, благодаря которой раковые клетки успешно уничтожаются. По окончании процедуры наночастицы выводятся из организма естественным путем с наименьшими побочными эффектами.
   Новая терапия применима при лечении различных эпителиальных видов рака, которые могут возникнуть на любой слизистой оболочке, проникая даже в легкие или грудь. Этот способ лечения можно оптимизировать для индивидуальной терапии и применять ко всем видам рака, если могут быть идентифицированы его специфические маркеры и антитела.
   Эта терапия является не только щадящей, но также быстрой и эффективной. Весь процесс занимает всего лишь 6 часов и может проводиться в амбулаторных условиях, что дает возможность пациенту сразу после этого покинуть клинику и отдохнуть в домашних условиях.
   Методика еще находится в стадии разработки, Гэннот с коллегами работают над клеточными линиями, с живыми тканями и их образцами. После окончания лабораторных испытаний эта новая технология может стать революционной в борьбе с раковыми заболеваниями.
   И все же, несмотря на то, что ученые-медики рапортуют общественности о новых грандиозных успехах, колонны трудящихся масс и вчера еще эксплуатируемого крестьянства, вместе с интеллигенцией, по-прежнему выстраиваются рядами и шеренгами, как недавно в ленинский Мавзолей, к последователям Ванги, Джуны и других целителей и «вершителей судьбы». Что это – наша дань традициям, неприятие современности или вызов будущему?..

Мы и религия

   Если люди настолько плохи, обладая религией, кем бы они были без нее?
Бенджамин Франклин

   Упомянутый выше бедный доктор Савицки, уволенный за «присвоение» государственных средств в размере 25 евро, потраченных на бензин для газонокосилки, как бы предчувствуя фатальность надвигающихся событий, считал, что существует глубоко укоренившаяся потребность человека предопределять свою судьбу. С течением времени изменялись только средства и инструментарии ее познания. Он поясняет: «Раньше спрашивали предсказателей, наблюдали за полетом птиц, устремляли свой взгляд на кристальный шар или гадали на кофейной гуще. Сегодня же, желая знать состояние своего здоровья, просто идут к врачу и делают анализ крови. Задачей медицины не является накачивание человека мужеством или надеждой – для этого существует религия» [19 - Der Spiegel. 2009. № 17.]. Вот куда мы пришли, вот до чего докатились!
   Мы уже говорили о том, как о нас пекутся моралисты, астрологи, знахари и политики. Но чтобы быть посланными к служителям культа, да еще кем – «богами в белых халатах»? Возможно, этим они пытаются снять с себя заботы и ответственность на очень важном отрезке нашей жизни, когда мы особенно подвержены губительному нашествию болезней, необратимо продвигаясь к трагическому финалу – старости и смерти. Служители культа появляются перед нами обычно в последние минуты жизни, олицетворяя своим присутствием желание помочь нам перенестись в мир иной, выступая при этом своего рода посредником между этим миром и другим, который скоро станет доступным умирающему. Они появляются без шприца, лекарств и рентгена. Они не делают анализ крови и мочи, не ощупывают живот и не пальпируют простату. Мир иной принимает всех без медицинского диагноза. Они приходят только для успокоения нашей души. Именно наша душа уже давно стала объектом прицельного обстрела служителей культа, ибо являет собой нечто мистическое, нематериальное, неизведанное. Она позволяет гораздо легче оперировать догмами и начетничеством, предоставляя больше возможностей безнаказанно морочить голову. Но, быть может, религия в своих посягательствах на наши души уже дошла до предела своих возможностей и вызывает все больше и больше сомнений? Почему все же духовенство спровоцировало большое число религиозных войн? Почему упорный труд священников в течение двух тысячи лет существования христианства над совершенствованием человеческой души так ни к чему и не привел? Человеческая душа – «и ныне там», далекая до идеалов добродетели, морали, этики и любви, занесенных в Священное Писание, найдя лишь свою реализацию в образах Герасима и Данко?
   В Берлине, в январе 1933 г., национал-социалист О. Штрассер (O. Strasser) во время дискуссии задал своему противнику, марксисту K. Виттфогелю (К. Wittfogel), вопрос противоположного звучания: «Если религия является, по утверждению Маркса, всего лишь цветком в венке эксплуатации трудящихся, то как же быть с теми жертвами христианства, которых было больше, чем при всех революциях вместе взятых»? Упрек марксистам в недооценке духовности и религии слушатели восприняли как мистическое послание собственной гибели. Более того, вопрос остался без ответа… Может быть естественные науки не смогли до сего времени постичь всю глубину и мощь духовного содержания мистицизма?
   Обращение за помощью к религии, общение с ней, ее влияние на поведение человека и его характер было всегда актуально и почти двойственно. С одной стороны, в трудных жизненных ситуациях человек обращается за помощью к Богу как высшей инстанции с мольбой о восстановлении справедливости во всех сферах человеческого бытия, ожидая милости для себя, без учета объективных условий и обстоятельств. С другой стороны, жизненная установка человека на бесконфликтный, образцовый, отвечающий всем требованиям святых писаний и библейских предначертаний образ жизни и мышления полноценно вписывается в понятия этики и морали. Бог, учитывая такое примерное поведение, дарует в качестве награды соответствующие блага, удовлетворяющие чаяниям верующего.
   Марина Цветаева в своей личной доверительности как-то сказала: «Что мы можем сказать о Боге? – Ничего. Что мы можем сказать Богу? – Всё».
   В литературе, истории и антропологии можно найти множество убедительных аргументов, доказывающих, что все без исключения библейские писания лежат корнями в человеческой фантазии, а обилие образов, задействованных в них, воодушевляет многих поэтов и сказателей лепить из них героев своих произведений, очеловечивая их, придавая им надуманные черты.
   Бог-создатель и Библия явились очень удачными выдумками, которые человек творил и формулировал по своему усмотрению. Во всей истории человечества религия, в конечном итоге, рассматривалась и рассматривается как рычаг укрепления власти.
   Например, могущество власти церковного аппарата в дореволюционной России можно себе представить, исходя из следующих цифр: в 1905 г. русской церкви принадлежало около 2-х миллионов гектаров земель и угодий. В собственности церквей и монастырей в 1903 г. находились соответственно 908 и 146 московских зданий. Годовой доход митрополитов составлял в Киеве 84 тыс., в Санкт-Петербурге 259 тыс., в Москве 81 тыс., в Нижнем Новгороде – 307 тыс. рублей. В распоряжении церквей находились 200 тыс. служителей и работников, оплачиваемых за счет налогоплательщиков. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, которую ежегодно посещали более 100 тыс. паломников, располагала церковными реликвиями на сумму около 650 миллионов рублей.
   Опираясь на столь значительную финансовую поддержку, церковь могла себе позволить в полную меру проявить идеологическую мощь. Само собой разумеется, что школы, которые все без исключения были конфессиональными, находились под контролем и влиянием священнослужителей. Первая глава Основного государственного закона царской России гласила: «Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Самодержавная Власть. Повиноваться власти его не только за страх, но и за совесть Сам Бог повелевает». Духовные академии и семинарии являлись опорой царского режима в борьбе против революционного движения. Например, 9 января 1905 г. появилось духовное воззвание, обвиняющее революционный пролетариат в сговоре с японцами. После февральской революции 1917 г. главой церковной администрации стал крупный землевладелец князь Львов. На церковном собрании 1917 г. большевики были отлучены от церкви, патриарх Тихон объявил им войну.
   Советское правительство одним из своих первых декретов 23 января 1918 г. объявило отделение церкви от государства. В декрете отменялись все преимущества и привилегии, связанные с вероисповеданием, провозглашалась свобода выбора религии, отменялись религиозные обряды и церемонии, сопровождающие действия государственных органов, отменялись религиозная клятва и присяга, школа отделялась от государства, отменялись налоги в пользу церкви, церковные и религиозные общества теряли права юридических лиц и права на собственность, их имущество объявлялось народным достоянием, духовные лица, монахи и монахини теряли избирательные права (по причине их «тунеядства») и т. д.
   Революция 1917 г. возвела борьбу против религии на необычайно высокий уровень. Аппарат власти больше не поддерживал церковь: он стоял на службе карательных органов советской власти. Впервые в массовом масштабе на смену религии и суевериям приходят естественные науки и технический прогресс.
   Уже 18 декабря 1917 г. ведение всех актов гражданского состояния было передано советским учреждениям. При Народном комиссариате юстиции был основан ликвидационный отдел, в компетенцию которого входила экспроприация церковного имущества. В Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, например, расположились Красноармейская академия электротехники и педагогический техникум. В монастырях были оборудованы рабочие артели и коммуны. Церкви постепенно переоборудовались в рабочие клубы и избы-читальни. Идеологическая советская пропаганда основывалась на идее одурманивания общества представителями духовной иерархии. Святой источник при Сергиевой Лавре преобразовался в одночасье в обычную водяную колонку. В городах и других населенных пунктах широко проводились антирелигиозные кампании, которые сопровождались распространением обличающих религиозный дурман брошюр и газетных статей. Подобные акции перед лицом многочисленной толпы действовали мгновенно и радикально…
   Связь государства с церковью была разорвана, и ее идеологическая роль сведена к нулю. Церковь утратила свое господствующее значение в социальной и экономической областях. Наука и неверие наконец завоевали социальные права наравне с мистицизмом, и церковь не могла, как прежде, предать анафеме какого-нибудь исследователя из области естественных наук.
   В период становления Советской власти делалось все, чтобы уничтожить церковь и религию, хотя согласно декрету формально за верующими была закреплена свобода вероисповедания. Однако привязанность к религии была настолько сильна, что вопреки всем притеснениям верующие сохранили свои религиозные обряды и традиции. Например, в 1929 г. в Москве прочно утвердились организованные контрреволюционные группы на основе религиозных сект.
   В. Райх (W. Reich), автор книги «Психология масс при фашизме» (“Die Massenpsyhologie des Faschismus”), считает, что в Германии Гитлер сумел поставить церковь на службу своей идеологии подобно российским монархам. Он расширил сферы влияния ее власти, наделил ее такими правами в области образования, которые делали бы учащихся зрелыми для принятия враждебных реакционных идеологий. Навязываемая фашистская мораль, подкрепленная религиозными постулатами, стояла на передовой линии идеологической борьбы, фанатически служила «избранному» пути нации и заветам Гитлера-фюрера, якобы исполняющего на Земле волю Всемогущего.
   В традиционных ситуациях и отношениях феномен власти обычно трактуется в категориях военной силы или финансово-денежной зависимости. Публицист К. Дэвис (K. Davis) задает вопрос: «Может ли какая-либо власть, кроме церкви, иметь бо́льшее влияние, вызывать высочайшую степень ужаса, определять судьбу всего земного и судьбу отдельного человека? В этом и лежит основа, дающая право “ортодоксальной” религии считать законной свою власть над людьми, передавать эту власть в руки теологов, предоставляя им возможность подниматься над всеми другими авторитетными инстанциями, которые образовались в процессе человеческой деятельности» [20 - Davis K.C. Was dachte sich Gott als er den Menschen erschuf. 2003. S. 511–514.].
   Так Бог становится главным распорядителем благ и несчастий – своего рода «кнутом» и одновременно, по обстоятельствам, «пряником». Будь хорошим, и ты будешь вознагражден на Земле и на Небесах.
   Если ты плохой – ты обречен на вечные страдания. История показывает, что отношение общества к религии не всегда однозначно, как с точки зрения социальной ориентировки, так и со стороны исторических событий. Иногда Бог становится как бы космическим «господином-защитником». В детстве, когда мы нуждаемся в большей доле внимания и участия, Бог для нас всегда здесь, рядом. Этот Бог – мудрый, заботливый «папа», который одновременно может безгранично и любить, и позволить себе взять в руки плетку или нечто подобное, чтобы по-отечески отхлестать заднюю часть тела своего любимца.
   В процессе нашего взросления связь с Богом ослабевает. Он предоставляет нам больше возможностей для самоопределения в окружающем мире. Предупреждающие угрозы Отца уже не так пугают нас. Мы становимся все более самостоятельными и начинаем принимать и реализовывать как успешные, так и ошибочные решения.
   Можно себе представить, что на протяжении столетий Бог развивался вместе с человечеством и превратился в своеобразный вид двигателя эволюционного прогресса, соответствующего учению Дарвина. Таким образом, и Бог, и человек стали более опытными и открытыми по отношению к миру. Мы уже не так примитивны – мы знаем о Нем значительно больше, чем раньше. И в связи с этим Бог принимает своего рода последнее «постановление», согласно которому Он уже не считает необходимым для пользы дела вмешиваться в наши ежедневные проблемы, бесконечные вариации которых Он на протяжении многих веков и тысячелетий железной рукой режиссера с успехом претворял в жизнь – проверял, контролировал и регулировал. Теперь Бог общается с нами на принципиально другом уровне – на душевном или интеллектуальном.
   Американский философ У. Джеймс (W. James) пишет именно о таком Боге: «Я лично думаю, что Бог, в первую очередь, проявляется во внутреннем возрождении каждого». Но это предположение, тем не менее, спорно, так как указывает на то, что мы действительно изменились, а вот «господин Бог» – нет. Может ли действительно быть так, что Бог, постоянно обращавшийся к нам из Библии, реализовывавший одно чудо за другим и так много интереса проявлявший к нашей повседневной жизни, вдруг когда-то потерял к нам интерес, или куда-то подевал телефонную трубку и никак не может до нас дозвониться?
   А может быть, такое отсутствие к нам интереса у Бога является не односторонним, а взаимным? Может быть, наши предки, при всей своей примитивности, были не в такой мере оглушены шумом тогдашней цивилизации и могли услышать нежный шепот Всевышнего?
   Намекая на эту идею, К. Армстронг (K. Armstrong) пишет в своей книге «История веры»: «Очевидно, религия в сегодняшнее время потеряла свое значение только потому, что многие из нас утратили ощущение, что мы окружены чем-то или кем-то невидимым». Это представление о «невидимом», «потустороннем» приводит нас к альтернативному поиску истины. Если мы согласимся, что нечто невидимое действительно существует, это позволит нам допустить, что имеется нечто правдивое в идеях, догмах и ритуалах, которые, словно древние памятники и пирамиды, выстояли все преследования, недоверие и злые шутки, продолжающиеся тысячелетиями.
   Ницше сказал: «Бог мертв». Правда это или всего лишь новое чудо? Бог пережил цивилизации Египта, Вавилона, Греции, фашистскую Германию и «коммунизм» в СССР. Все эти общественные формации основывались на ярко выраженной системе веры, на видении нового, более удобного и справедливого мира, на надежде построить лучшую, более правильную реальность – вне зависимости от того, следовали ли они учениям Платона или Сократа, Ленина или Маркса, Гитлера или Муссолини. Другими словами, даже если Бог и мертв, то, по сравнению с другими своими соперниками, он удивительно хорошо «держался» на своем посту. Согласно Богу, мир будет только тогда прекрасен, когда человек посредством самосовершенствования изменит и себя, и окружающий мир. Этот лозунг придает человеку энергию противостояния соблазнам враждебных сил, не признающих Божественных законов. Две тысячи лет вера была единственным моральным критерием, охранявшим людей от несправедливости, заложенной в самой природе их существования.
   Две тысячи лет веры в Бога – это не только вера в торжество Его заповедей, с непреходящими идеалами добра и справедливости. Это еще и вечное устремление в будущее, которое должно быть еще более совершенным. И если такой гармонии нам не суждено достичь в этом мире, то мы, несомненно, обретем ее по другую сторону нашего земного пути. И вера в продолжение жизни в потустороннем мире была общей и свойственной культурам всех ступеней развития. Возможно, надежда на «загробную» жизнь была уже даже у неандертальцев, вымерших 27 тыс. лет назад. Отправляя своих соплеменников в мир иной, близкое окружение заботилось об обеспечении усопшего всем необходимым. Сейчас этот обряд сведен до минимума, и вовсе не из-за аскезы «современных умирающих», а вследствие переоценки ожидаемого рая. Зачем тащить с собой лишнее? Кроме того, многое зависит от общественного статуса покойного. Если он богат и «казны не считает», то трудно представить такой склеп, который вместил бы все предметы, необходимые на первое время пребывания его «по ту сторону». Вера в жизнь после смерти, добравшись до дня сегодняшнего, стала носить чисто символический ритуальный характер.
   Проигрывая естественным наукам в смысле познания человека и окружающего его мира, религия становится все более догматичной, и, в своей идеологической концепции ожидания рая, является соизмеримой со строительством коммунистического общества. Причем, если, по религиозному учению, обретение рая гарантируется каждому за счет молитв и упокоенного ожидания, то за коммунизм еще надо побороться. Религия не признает всех достижений науки и даже не делает попытки понять их, ограничиваясь лишь благословением, а зачастую и используя её достижения в своих целях. Например, СПИД, заболевание, которое еще полтора десятка лет назад считалось смертельным приговором, духовники связывают с «греховными» причинами: гомосексуальностью, считающейся до последнего времени непристойным пороком, потреблением наркотиков, которое должно рассматриваться как криминальный акт и, в конечном итоге, со смертью, о которой вообще не принято говорить.
   Глубоко верующий человек и большой ученый, гуманист и врач, академик И. Павлов как-то в беседе с другим академиком П. Капицей о страхе перед Богом заметил, что «единственное, чего он боится – это щекотки». Позже, уже в 1935 году, снова возвращаясь к религии, он говорил, что именно наука пронизывает всю человеческую жизнь, формируя счастье и мощь человечества. Но вместе с тем добавлял, что неверно было бы пропагандировать уничтожение религии, которую надо рассматривать как естественно сформировавшийся человеческий инстинкт для первоначальной адаптации к суровой природе, постепенно вытесняемый наукой. Об этом же говорит и наш современник, известный исследователь квантов А. Цейлингер, когда считает, что физикой нельзя заниматься отдельно от метафизики, ибо для понимания того, что происходит в воображении ученого, необходим интерпретационный инструмент, который не может возникнуть только из чистой теории. И это действительно так. Ибо трудно осознать без привлечения божественных сил такие сложные и постоянно будоражащие научную мысль теоретические концепции как, например, возникновение нашей Вселенной, включая сам момент Взрыва, что было до него, что после. «Представьте себе, что не существует ни времени, ни пространства, нет и полотна, на котором можно изобразить физическую динамику развития Вселенной. Представьте себе спектакль, в котором сцена является одним из действующих лиц, или роман, в котором книга является главным героем». И это говорит Аштекар, профессор университета Пенсильвании, директор Центра гравитационной физики и геометрии. Откуда берется столько фантазии и воображения, логики убеждения и страсти, умения передать свою идею, сделать ее доходчивой для слушателей, завоевать на свою сторону последователей? Только обладая большой силой воли, можно позволить себе напрягать до предела и будоражить воображение слушателей. Для обывателя же, конечно, гораздо проще, уйдя от всех этих объяснений, представить все происходящее как волшебство, как некий трюк заезжего фокусника, пусть он будет даже называться Богом.
   Во второй половине XX столетия на весь мир прозвучало высказывание Р. Фейнмана, американского физика-теоретика, обладателя Нобелевской премии 1965 г., одного из основателей квантовой электродинамики: «Никто не понимает квантовую физику». Однако ученые не могут игнорировать ее наличие и отказаться от попыток разгадать ее тайны. Заключения квантовой физики о беспричинности, неопределенности, случайности и вероятности заводят их в тупик и все больше наводят на размышления о присутствии божественной силы.
   Сегодня мы уже знаем, что материя состоит из атомов, а они в свою очередь – из элементарных частиц. Новые расчеты физиков позволяют предположить, что и время, и пространство также могут состоять из мельчайших базовых составляющих, которые (если они действительно существуют) настолько малы, что их пока невозможно определить экспериментально. Сегодня самые лучшие микроскопы позволяют увидеть уменьшение размером в 10 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

метра. Величина микрочастиц Вселенной предположительно 10 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. Сомнительно, что такие мельчайшие частицы могут стать накопителями огромного количества энергии, способной привести к Большому взрыву. И снова возникают мысли о божественном происхождении мира…
   Однако Большой взрыв, по мнению Л. Млодинова и С. Хокинга, американских физиков, авторов книги «Великий замысел» (“The Grand Design”), был неизбежным следствием законов физики, а не исключительным событием, произошедшим благодаря Божественному провидению. «Так как есть закон гравитации, Вселенная может и будет создавать себя из ничего. Самопроизвольное возникновение – вот причина существования Вселенной и нас», – таково заключение авторов книги. Тем самым ученые заявляют, что Бога не существует, опровергая утверждение И. Ньютона о возникновении Вселенной из хаоса.
   До настоящего времени так и не существует «единой теории», или «теории всего», поискам которой еще Эйнштейн безуспешно посвятил десятилетия. Сейчас некоторые физики, далекие от мистических представлений о наших суровых буднях, пришли к выводу, что, только объединив теорию относительности и теорию квантов, о чем мечтал Эйнштейн, можно объяснить возникновение Вселенной. Сможем ли мы открыть новые законы – дело будущего. Например, ученый С. Хокинг оптимистичен, и предполагает, что в следующие 20 лет они будут найдены в соотношении 50׃50. «Даже если это нам не удастся, ничего существенно не изменится, – добавляет он. – Важно и необходимо принять, что существует система законов, которая полностью определяет эволюционное развитие Вселенной с самого начала. Эти законы могут быть предписаны Богом или кем-то другим, кто, не вмешиваясь в судьбу Вселенной, дает нам возможность жить и работать свободно и без ограничений». Как это совпадает со словами и выводами Эйнштейна, который как-то заявил: «Господь Бог изощрен, но не злонамерен»!
   Единую всеобъемлющую теорию можно, по всей вероятности, очень элегантно и компактно представить, прежде всего, посредством математических выкладок. Эта теория, охватывающая своими законами все вокруг, должна быть очень простой. Но как можно уравнениями описать, с одной стороны, многогранность, а, с другой стороны, тривиальность окружающей действительности? Если бы такая теория работала, все игральные дома и казино были бы закрыты, ибо, пользуясь математическими правилами и законами, своего рода шпаргалками, все посетители срывали бы огромные выигрыши. Сейчас теоретические пособия по азартным играм и лотереям широко распространены, но число людей, ставших богатыми, невелико.
   Как хорошо, если бы мы сами могли с начала нашего рождения расставлять красные точки знаменательных и счастливых дат и событий на прямой времени, проложенной на чистом листе бумаги. В драме Шекспира «Юлий Цезарь» Брут говорит: «Человек иногда мастер своей судьбы». А известный советский поэт-песенник Лебедев-Кумач прямо заявлял:

   Мы покоряем пространство и время,
   Мы – молодые хозяева земли.

   Ну, что касается хозяйского отношения к земле в период Советской власти, то здесь все ясно, и жизнь поставила сама свои точки. А вот относительно господства над судьбой, пространством и временем возникает вопрос. Сам ли человек расставляет на прямой времени знаменательные события, или он только пешка в чужой игре? Кто предопределяет, что мы пойдем грабить банк, а уже в следующий момент пожертвуем украденные деньги на благотворительные нужды? Кто ответственен за то, что события произошли именно в такой последовательности? Свободны ли мы в своем волеизъявлении, или за нас это делает кто-то другой? Можем ли мы распоряжаться своей судьбой на всем отрезке времени, который нам выделила жизнь, да, впрочем, и на каждой из отдельных его частей, поделенных на мгновения? Можем ли мы что-либо предсказать, предопределить, предусмотреть, предвосхитить? Раньше такими функциями наделяли только Бога. И если на той же жизненной прямой времени свершались события, связанные с потерями, страданиями и неудачами, считалось, что это наказание Бога за человеческие грехи.
   Конечно, мы не видим Бога, и вести разговоры о нем не является потребностью приоритетной важности, что вовсе не означает, что в этом нет смысла. И мы, интересуясь его происхождением и всем, что с ним связано, постоянно заглядываем в религиозные свитки. Да и наш забытый предок, может тоже забросить свой электронный микроскоп в вещевой мешок и поспешить в местный планетарий или избу-читальню на лекцию заезжей знаменитости на тему: «Есть ли Бог, и если есть, то где он?», призывая себе в помощь свое богатое воображение.
   Наука, в том числе и медицинская, много сделала для человека, его здоровья и быта, превратив процесс выживания в сфере стихий и катастроф в подчинение себе природы, поддерживая гармоничный экологический баланс при освоении и создании новых жизненных ресурсов. Услугами медицины пользуется практически все население Земли, в то время как количество прихожан в церквях по всему миру из-за разочарований и несбывшихся надежд катастрофически падает. К примеру, несмотря на то, что 64 % жителей Франции считают себя католиками, только 4,5 % французов по воскресеньям ходят в церковь. И все же в борьбе за человеческую жизнь медицине еще предстоит пройти длительный путь познания и признания души как одного из главных факторов здоровья, значение которой современная медицина пока недостаточно осознает и не уделяет ей должного внимания. Да и религия все больше и больше теряет контроль над человеческой душой, уступая место представителям всякого рода смежных концепций и толкований, заполняющих нишу между наукой и религией, пытающихся совместить и примирить научные предпосылки с оккультизмом, используя при этом ранимость и открытость, доверчивость и наивность нашей души. Их методы становятся все более изощренными, а область приложения сил постоянно расширяется, базируясь на всяких неоднозначно толкуемых феноменах и новых научных открытиях. И хотя многие ученые и врачи традиционной медицины на практике уже давно изменили свое отношение к значимости душевного здоровья, именно в этом они еще уступают служителям культа и их «конкурентам» – народным целителям.

В стороне от науки

   Увидев как-то прорицателя, который за плату предсказывал будущее, Демонакт сказал: «Я не понимаю, за что ты берешь деньги: ведь если ты можешь изменять предначертанное – сколько бы ты ни потребовал, этого все равно будет мало; если же все свершится так, как угодно божеству, – к чему вообще твои пророчества?»
Лукиан из Самосаты

   Самое крупное преступление человечества – это его невежество. Мы отвоевали у природы такие силы, которыми не можем управлять ни физически, ни духовно. Эту задачу успешно берут на себя те, кто на основании авантюрных утверждений, граничащих с мракобесием, считают, что могут справиться со всеми проблемами, преследующими современного человека. Именно эти псевдоученые, знахари, гадалки, астрологи и им подобные вершители наших судеб – поименные и коллективные – пользуются огромным спросом. Для них размытые научные теории становятся благодатной почвой деятельности и неиссякаемым источником доходов. Накануне нового десятилетия XXI в. журналисты подвели итоги не только трудовых достижений мировой цивилизации за уходящий 2009 г., но и эффективность предсказаний многочисленных распознавателей нашего будущего. Результаты были удручающими – 99 % важнейших предсказаний оказались неправильными. Сбылись только 2 из 140, что можно скорее назвать случайностью.
   Только в России с ее не сложившейся социальной структурой, уделяющей малое внимание человеку, где одиночество – чувство, незнакомое социализму – вдруг стало преобладающим состоянием человеческой души, официально зарегистрировано около 2 тыс. лицензированных народных целителей. Там же, согласно данным независимых статистических исследований, рыскают в поисках заработка 1,5 млн колдунов, магов и других посредников в общении с потусторонним миром, причем медицинское образование из них имеют 25 тыс. А сколько ходячих «рентгеновских установок», способных видеть невооруженным глазом внутренности человека и ставить ему диагноз, конкурируют со всемирно известной фирмой “Siemens”! Статистика это уже знает: на 50 тыс. человек рождается один со всевидящим оком, способный поведать нам о наших внутренних патологиях. Три тысячи таких живых самоходных рентгенов, готовых к оказанию всевозможных услуг нашему здоровью, бродят по городам и весям бескрайних просторов России. Мало того, они уже работают на науку. Нелицензированных же магов, колдунов, гадалок и чревовещателей, не считая заклинателей змей, насчитывается более 100 тысяч. Они заняты оказанием такой специфической «помощи», как снятие порчи, венца безбрачия, приворот любимого и прочих услуг оккультного и мистического характера. Часто, используя свой последний шанс, к таким знахарям обращаются и неизлечимо больные люди. Какая плодотворная почва для шаманов, знахарей и им подобных целителей! Они не режут, не долбят, не ампутируют и не имплантируют. Они, правда, иногда дают нам зелье или применяют необычные методы врачевания, к которым в последнее время все чаще и чаще обращаются как общественность, так и сами ученые.
   Эксперты ВОЗ проверили эти «народные средства» лечения. Влиятельную и уважаемую организацию интересовали не все методы, а лишь те, которые применяются в областях, где еще слаба западная медицина. Научная проверка показала, что в народной и нетрадиционной медицине немало стоящего, например, то же иглоукалывание. Китайская полынь справляется с малярией лучше синтезированных лекарств. Чай с лимоном, теплое молоко с минеральной водой хороши при лечении горла. Активные вещества, находящиеся в зеленом чае, позволяют восстановить здоровую ткань печени, практически «повернуть вспять» цирроз. Но наряду с полезными, а порой и бесполезными рекомендациями, народная медицина содержит в себе и откровенно вредные. «На первом месте – уринотерапия, когда весь “мусор”, от которого избавляется организм, любители этого метода упорно заталкивают в себя обратно, – говорит профессор А. Северцев. – Еще одним верным способом угробить желудок, печень и почки является известный народный метод – пить натощак растительное масло». Профессор А. Бронштейн приводит случаи из своей богатой практики, пытаясь спасти нас от кавалерийских наскоков целителей «из народа»: «Больше всего снадобий изобретено против глистов. Люди истязают себя изощренными методами – делают клизмы с лимоном и чесноком, пьют мочу молодых жеребцов, настой телячьего навоза, съев несколько селедок, днями сидят на горшке с теплым молоком, чтобы жаждущий паразит вышел наружу, учуяв запах парного напитка. Одна больная так и сидела днями и, якобы, слышала и чувствовала, как солитер выходит “на водопой”, но поймать его никак не удавалось. Поэтому пошла к врачу».
   Российские СМИ весьма охотно тиражируют опыт многонациональной нетрадиционной медицины. Например, широко рекламируется опыт ароматерапевтов из Шри-Ланки, согласно которому, все болезни… от лекарств. Например, ими были найдены новые способы врачевания бесплодия. В отличие от лечения гигантскими травяными клизмами, их метод более щадящий – использование «духа растений». Втирайте шалфей ниже пупка – и забеременеете. Главное, аккуратно смешать его с маслом кедра, кипариса, мирта и растительным маслом холодного отжима в пропорции 3:7 и регулярно втирать против часовой стрелки в «половую чакру», расположенную строго посередине между пупком и лобком. Какой простор для алхимии и мазохизма! [21 - Аргументы и факты. 2008. № 6.] Следует отметить, что среди так называемых «попутчиков», особенно часто встречающихся именно в медицине, существует немало честных врачевателей и даже ученых, которые не в меньшей мере, чем представители классической медицины, озабочены состоянием нашего здоровья и достигли при этом значительных успехов. Учитывая спрос на «загадочные» методы лечения, рынок предлагает их в полном ассортименте под разными названиями. Альтернативная медицина с ее компонентами в виде акупунктуры и аюрведы давно вошла в словарь как пациентов, так и врачей. Сюда относятся также и методы накладывания рук, вправления костей, энергетики, гипноза, которые, например, в Австрии практикуются и закреплены законами и соответствующими дипломами, полученными на различных курсах повышения квалификации или приобретения новой профессии [22 - Die Presse. 2009. № 6,7/06.].
   Уже более 200 лет ученые насмехаются над методикой врачевания, которую нельзя объяснить ни одним законом природы. Тем не менее, убежденность гомеопатов и их пациентов в могуществе белых шариков остается непоколебимой. В то время как многие методы нетрадиционного лечения уже давно исчезли из арсенала лекарей, метод гомеопатии, основанный С. Ганеманом, остается одним из самых популярных альтернативных методов врачевания. В 1993 г. дополнительный титул гомеопата имели только 2,5 тысячи врачей Германии. Сегодня их уже в 2 раза больше. Более 70 % немцев хотели бы пользоваться гомеопатическими средствами, трое из четырех врачей выписывают их по рецепту. В апреле 2006 г. 50 больничных касс оплачивали гомеопатические методы лечения. Однако объяснить такую популярность не так-то просто. Уже сам миф зарождения гомеопатии противоречив. Ганеман, проводя эксперименты на самом себе, установил принцип лечения «подобного подобным». Это означает, что при лечении болезни применяются средства, вызывающие у здорового человека симптомы этого заболевания. Поэтому испытания гомеопатических препаратов проводятся на здоровых людях. Как же создаются «волшебные составляющие» гомеопатии? Вначале вытяжки из лекарственных растений встряхиваются вручную до получения желаемого продукта, который затем в смесителях наносится на сахарные шарики. Существуют различные концентрации продукта: D (1:10), C (1:100) или Q (1:50 000). Для получения такой концентрации существует особый многоступенчатый процесс многократного разбавления. Критики этого метода приводят следующие живописные сравнения: концентрация D-9 соответствует содержанию одной капли жидкости в нефтяной цистерне с прицепом, D-23 – это уже капля в Средиземном море, а D-78 – это одна молекула на все существующие в мире. Каждая цифра соответствует количеству ступеней разбавления. Сами гомеопаты утверждают: чем меньше концентрация продукта, тем более эффективно его действие – исцеление приходит фактически из ничего. Любопытно то, что гомеопаты не приписывают своим препаратам фармацевтического действия в прямом понятии этого слова. Они предполагают, что «информация» исходных продуктов при многократном встряхивании каким-то образом передается воде и тем самым усиливается. Это утверждение приводит критиков метода в ярость. Специальное медицинское издание университета Марбурга называет это «одурачиванием и обманом пациентов».
   И действительно, многократные попытки ученых доказать целенаправленную действенность определенных гомеопатических препаратов до сих пор не увенчались успехом. Многие специалисты считают, что эффект, достигаемый якобы при помощи гомеопатических средств, не имеет ничего общего с медициной, и интерпретировать его очень трудно. Но сторонники гомеопатии не сдаются, надеясь на результаты экспериментов швейцарского химика Л. Рея, пытающегося посредством сложных опытов доказать наличие «памяти» у воды, что, в сущности, смогло бы объяснить действенность гомеопатических средств. Однако уже сейчас существует мнение физика Т. Эльзессера, утверждающего полную противоположность – вода «забывчива», и феномен памяти воды должен быть исключен. Бесконечные споры о высокой эффективности гомеопатии ведут ее сторонников к попыткам другого объяснения этого феномена. Психолог Х. Валах из университета Нордхемптона размышляет о «нелокальном» эффекте терапии: «Решающим является то, что эта терапия помогает на практике». Мало того, группа, под руководством К. Витта из Берлинского университета на основе новых систематических обследований 4 тыс. пациентов, не только признала значительный лечебный эффект гомеопатии, но и подчеркнула преимущество ее терапевтического воздействия: «Непонятно как, но гомеопатия во всех ее спектрах действительно помогает пациентам. А все, что помогает, должно быть нами использовано».
   Существует так много примеров успешного применения гомеопатических препаратов, что игнорировать их просто нельзя, хотя гомеопатии свойственна специфичность, которая состоит в том, что крайне трудно при лечении достичь эффекта повторяемости. Например, мигрень является классическим показателем головных болей. Однако когда психолог Валах тщательно проанализировал огромный объем накопившихся статистических данных по применению гомеопатии против головной боли, он не смог установить однозначного эффекта лечения. На основании этого известный медицинский журнал “Lancet” в 2005 г. объявил о конце гомеопатии как метода лечения. Группа исследователей под руководством эпидемиолога М. Эггера на основании применения современных методов статистики не установила эффекта лечения, превышающего эффект плацебо. Хотя К. Линде из Мюнхенского университета восьмью годами ранее, в 1997 г., произвел фурор, опубликовав в том же журнале свою статью, в которой утверждал, что эффект гомеопатии нельзя сравнивать с плацебо. Сегодня Линде сам сомневается в специфическом действии белых шариков.
   Противоречия могут быть хотя бы частично сглажены, если придерживаться точки зрения, не очень приятной для многих гомеопатов. Не сами шарики, а комплексный подход к лечению – диагноз, изменение образа жизни, доверительные взаимоотношения с лечащим врачом, вера в действие медикамента – играют решающую роль в гомеопатии. Именно доверия и не хватало в проведенных аналитических работах, когда ни пациент, ни врач не знали, что было применено в процессе лечения – плацебо или гомеопатические препараты. Линде считает, что явление гомеопатии нельзя рассматривать изолированно и вместо плацебо предлагать пациентам препараты, стимулирующие организм к самовосстановлению. «Плацебо совсем не означает вымышленный эффект – это фактическое, объективно измеряемое улучшение состояния, благодаря силе самовнушения. Если больной, страдающий Паркинсоном, верит в успех лечения, его организм сам выделяет больше допамина – уже само ожидание эффекта приносит больному значительное облегчение».
   Медицина будущего не должна сбрасывать со счетов феномен самовнушения, а ей следует попытаться его максимально использовать, и гомеопаты, вероятно, уже интуитивно поняли, как это сделать. Из этого классическая медицина может сделать для себя вывод: «Тот, кто излечивает, тот всегда прав» [23 - Focus. 2006. № 14.].
   В мире услуг современного врачевания методы щадящей нетрадиционной медицины нашли свое применение на практике и пользуются большим успехом среди населения, особенно тогда, когда традиционная медицина расписывается в своем бессилии. Основу такой практики составляет убеждение, что «здоровье – это данное природой состояние организма, и мы потому лишь болеем, что далеко ушли от естественной жизни». Это является фундаментальной философией для некоторых в хорошем смысле «народных целителей». Своей теории они придают научный оттенок, вспоминая, что еще в 1912 г. А. Карель получил Нобелевскую премию в области медицины, установив, что сердце курицы после ее смерти остается молодым, как у цыпленка, и практически бессмертно, если содержать его в лабораторных условиях в специальной питательной среде и ежедневно 2 раза удалять из клеточных структур остаточные продукты обмена веществ. Продолжительность жизни обычных кур, выращиваемых на фермах и подворьях – 5–7 лет. Куриное сердце в лаборатории доктора Кареля остановилось после 29 лет бесперебойной работы и то лишь потому, что один нерадивый сотрудник забыл подключить аппарат искусственной почки к системе удаления продуктов обмена веществ.
   Может ли человек жить значительно дольше, сохраняя при этом здоровье, если оптимально обеспечить его клетки всем необходимым, своевременно выводя из организма остаточные продукты? В самой постановке вопроса кроется огромный потенциал приложения сил для всякого рода шаманов, знахарей и других подобного рода целителей. Положение еще более усугубляется тем, что в последнее время это поле значительно расширилось за счет новых научных открытий, давших повод для неоднозначных толкований и различных интерпретаций.

Все ли решают гены?

   Генетика вырисовывает горизонты. Жизнь – их осваивает.
Леонид Сухоруков

   Медицина все больше проникает в самую глубь генетики, ожидая в познании генетического генома найти панацею от всех болезней нашего многострадального организма. В 2001 г. благодаря усилиям огромного числа ученых был найден ключ к разработке каталога генетического кода. Однако ожидания учёных не согласовывались с полученными фактами в области молекулярной биологии, хотя существовали научные предпосылки, согласно которым генетическое строение оказывает огромное влияние на прохождение информации через клеточные структуры, в том числе, из внешней среды.
   С первого апреля 2010 г. (и это не шутка) мы знаем совершенно точно, что 500 генов управляют ритмом сердца. Венские ученые впервые составили полную генетическую карту функций сердца фруктовой мухи. «Это открытие имеет значение и для медицины на уровне Homo Sapiens, ибо 70 % генов фруктовой мухи идентичны человеческим», – объясняет руководитель проекта Й. Пеннингер (J. Penninger). «Из 22 тыс. наших генов только 600 в той или иной степени принимают участие в делении клеток», – утверждает венский ученый Й. Петерс (J. Peters). Его команда в рамках европейского проекта “Mito Chek“ создала банк данных генной информации для многих областей биомедицинских исследований.
   Однако группа исследователей из Цюриха не разделяет эту коллективную эйфорию вокруг нового открытия, считая его не применимым к человеку. Ученый-историк М. Гислер и ее коллеги называют это открытие «социальным мыльным пузырем», на который без надобности тратится масса усилий и денег. Два года назад Гислер занималась анализом Аполло-программы, считая ее NASA-шоу, хотя участники и руководители проекта утверждали, что полученные данные имеют революционное значение в биологии. «Чем тщательнее мы расшифровываем генные коды, тем чаще перед нами встает вопрос “Что с этим делать?” – заявляет специалист в области молекулярной генетики М. Хенгстшлегер (M. Hengstschleger). – В последние годы мы затратили огромные усилия на все более точную расшифровку генов, установили невероятное количество их взаимосвязей с различными заболеваниями. Но разрыв между тем, что поддается диагностике и тем, что можно лечить, становится все больше».
   И даже бывший шеф проекта HGP (Human Genome Project) Ф. Коллинз (F. Collins) признается на страницах журнала “Nature”, что результаты этого проекта никак не влияют на предупреждение заболеваний у человека. «Мы переоцениваем кратковременное влияние новых технологий и недооцениваем длительность их эффектов». «Мы живем, между тем, уже в постгеномной эре, и это жестокая эра, – предостерегает нас от иллюзий М. Хенгстшлегер. – Результатов, на которые возлагались такие большие надежды, мы не достигли». Тем не менее, такие проекты необходимы. Известные ученые вкладывают в них свои знания, время, а порой и репутацию, не будучи уверенными в окончательных результатах, ибо человеческой натуре присущи увлечение и риск познания нового – в конечном итоге что-нибудь да получится.
   И действительно получилось: если в 2003 г. реализация первой попытки расшифровки генов поглотила миллиарды долларов и многолетние труды более тысячи ученых, то уже спустя несколько лет трое американских ученых заявили о своем намерении полностью расшифровать геном одного человека за 36 тыс. евро. В последнее время участились подобные «уценки». В Австрии, например, разработан новый метод расшифровки ДНК, основанный на современной технологии, который позволяет в течение двух часов произвести полную расшифровку человеческого генома, включая получение наследственной информации от соответствующих генов. Оборудование, разработанное для проведения таких тестов, работает не только быстро, но оно еще и дешево. Например, полная расшифровка генома стоит всего тысячу евро.
   Конечно, трудно определить границы человеческих фантазий, особенно учитывая революционные достижения генной технологии. В 1996 г. общественное мнение в очередной раз было спровоцировано известиями о клонировании шотландской овцы Долли, а в 2002 г. – балаганным шоу сектантов-раэлитов клонирования «новой Евы» в виде человеческого младенца. Сектанты считали, очевидно, что внедрились в область, лежащую между религией и наукой, и, взяв на вооружение технологию клонирования, пытались обосновать прошлое человечества и диктовать ему будущее. В противовес этому, резкое, полное скепсиса сопротивление таким теоретическим концепциям оказывают не только ученые. Сама природа с ее эволюционными законами и селекционным фатализмом делает все возможное, чтобы удержать свое динамическое равновесие с человеком, но все же раскрывая перед исследователем свои тайны.
   В феврале 2010 г. расшифровка учеными генома Нобелевского лауреата Д. Туту (D. Tutu) продемонстрировала миру тот факт, что в его жилах течет кровь банту и бушменов. Месяц спустя американские ученые отпраздновали еще одно событие – расшифровку генома и генетических заболеваний целой семьи, в которой сын и дочь несут в себе гены редкой болезни – синдрома Миллера, обуславливающей перерождение тканей лица и конечностей. Кроме того, было установлено, что эти дети страдают заболеванием легких, при котором нарушается движение волосков дыхательных путей. В 2009 г. канадским ученым удалось расшифровать генетический код рака груди. Это открытие должно стать поворотным пунктом в лечении заболевания и привести к разработке целенаправленного медицинского вмешательства. Вопрос лишь – когда?
   И еще одно направление зондируют ученые. Им удалось проследить, как в процессе эволюционного развития одномерная информация, накопленная в ДНК, регулирует создание тонко структурируемых трехмерных организмов под влиянием различных генных переключений. Канадский ученый Д. ван дер Коой (D. van der Кooy) считает, что своего рода естественная судьба эмбриональной стволовой клетки предопределяет ее превращение за один прием в нейронную стволовую клетку будущего органа. А для создания мозга млекопитающего достаточно, вероятно, всего одного типа нейронных стволовых клеток, развитие которых в нейроны или другие клеточные структуры зависит как от генетических систем переключения, так и от внешнего окружения.
   Известный политический деятель Британии Г. Асквит как-то сказал: «Молодость была бы идеальным состоянием, если бы наступала чуть позже». Именно эту задачу пытаются в последнее время реализовать ученые, обращая свои интересы к процессам, обратным традиционным механизмам создания клеточных структур, например, омоложению. В этой связи бурную реакцию в научном мире вызвало сообщение уже упоминаемого Бусслингера из Венского института молекулярной патологии, согласно которому «на примере одной клетки крови мыши впервые удалось показать, что одна дифференцированная клетка, путем устранения единственного фактора, может превращаться в менее дифференцированную клетку, подобную стволовой. Это показывает, что такой обратный процесс развития в принципе возможен, и открывает очень интересные медицинские перспективы».
   Клетки крови, которые удалось омолодить группе Бусслингера, носят название Pro-B. На ранней стадии своего развития они несут ответственность за уничтожение «чужаков» с помощью антител. Эти клетки, как и другие типы клеток крови, образуются от одной стволовой клетки, которая шаг за шагом проходит стадии превращения – сначала в клетку-предшественника (common lymphoid progenitor, CLP), становясь далее либо В-клеткой, либо другой защитной, например, Т-клеткой. Практическое применение результатов своей работы Бусслингер видит предположительно в лечении СПИДа.
   Сейчас трудно остановить эшелонированное наступление науки и медицины на болезни и старость в борьбе за продление человеческой жизни. Простому обывателю остается только перенестись в область сказок и былин и представить, как, овладев процессом, обратным развитию эмбриональных стволовых клеток, и превращением их в нейронные стволовые, то есть процессом омоложения, человечество получит очередную надежду на вечную молодость. Можно вообразить себе, что состарившийся человек, получив дозу наркоза, погружается в летаргический сон и подключается к компьютерной установке, запрограммированной на процесс трансформации нейронных клеток в эмбриональные. А умный компьютер посредством управления микробиологическими процессами возвращает наши нейронные клетки, изможденные жизнью и стрессом, в любую стадию молодости или зрелости, заранее согласованную с заказчиком. Может быть, мы сможем обойтись и без компьютера, и, не желая переносить себя в далеко ушедшее прошлое на уровень младенца или эмбриона, научимся управлять посредством мозга нашими чувствами и потребностями. Или, не выходя из того же наркотического сна, получив омолаживающую инъекцию, пожилой человек проснется уже ожившим, помолодевшим и порвет завещание, сделанное им в период возрастных депрессивных процессов, связанных со своей будущей неизвестностью.
   Начиная с 1999 г. в интенсивных дискуссиях о шансах генных экспериментов и рисках, связанных с ними, принимали участие не только ученые, техники-экспериментаторы, оптимисты и скептики, но и широкая общественность. Дискуссии велись на страницах средств массовой информации. Большей частью они остались на уровне фельетонов и памфлетов, публикуемых различными журналистами, которые пытались совместить в нашем понятии представление о фантастическом сверхчеловеке Заратустре с современными возможностями обыкновенного человека. Известные биологи спешили расширить наши ограниченные познания, полученные на школьной скамье. Естествоведы, перебегая из одной телестудии в другую, от интервью одной газете другой, объясняли нам, что можно предугадать и создать, например, цвет глаз, но нельзя воссоздать такие комплексные признаки человеческой индивидуальности, как музыкальность, интеллект, агрессивность – человек не является марионеткой своих генов.
   Казалось бы, новые достижения медицины, совместимые с нашими грезами, не оставляют места для пессимизма. Несмотря на, казалось бы, очевидные успехи генной технологии, в отношении ее сохраняется двойственное отношение. С одной стороны, мы не хотим проникать в святая святых нашего наследственного материала, опасаясь манипуляций с ним и не ясно представляя их последствий в будущем. С другой стороны, все больше и больше тяжелобольных людей и их близких видят в генной медицине единственную надежду в борьбе с тяжелыми и до сих пор неизлечимыми заболеваниями. Так, в начале первого десятилетия XXI в. в более чем 30 странах Европы ученые внедрялись в генетику более 1800 пациентов, не привлекая внимания широкой общественности. Даже в такой стране как Германия, консервативные законы которой связаны с евгеникой Третьего рейха, все же ученым удалось апробировать на 80 пациентах, в основном тяжело больных, достижения генной технологии. Дети, которые были обречены на смерть, до сих пор живут среди нас благодаря той самой генной технологии, которую постоянно высмеивают, доводя до гротеска, по причине ее непредсказуемости, рассматривая ее как технологический тупик. Медики при этом применяли генно-хирургическое вмешательство на клеточном уровне, и прежде всего на клетках крови, что может оказаться фатальным в будущем. Эту тему развивает философ Ю. Хабермас (J. Habermas) в своей книге-предостережении «Путь к либеральной этике» (“Weg zu einer liberalen Ethik”), считая, что излеченные пациенты не задумываются об опасности своего модифицированного наследия для последующих поколений. Однако последствия следующего этапа, когда репродуктивная медицина и технология манипуляций над стволовыми клетками сольются в почти мифическое понятие генной медицины, сейчас даже трудно вообразить.
   Конечно, только благодаря достижениям генной медицины, открывшей дефекты генов, у многих больных появилась надежда на излечение. В связи с чем ученые систематически и необратимо расширяют ассортимент генетических вмешательств. Однако, например, манипуляции на уровне зародышей при очень редких заболеваниях митохондрий клеток, когда производится замена родительского наследственного материала в размере всего до 2 %, могут отразиться на последующих поколениях [24 - Die Unantastbarkeit der Gene // Frankfurter Allgemeine, 03.04.2013.].
   Ученые Д. Уильмут (J. Wilmut) и К. Кэмпбелл (K. Campbell), «отцы» клонированной Долли, в своей книге «Долли. Вступление в биотехническую современность» описывают противоречивые и спорные проблемы и явления, сопутствующие другому направлению генной технологии – клонированию, стремясь популярнее объяснить этот феномен современной науки, содействуя тем самым формированию более основательного общественного мнения.
   Анализируя состояние последних исследований, английский ученый М. Элисон (M. Alison) приходит к выводу, что «в последние годы поколебалась вера ученых в то, что специфические стволовые клетки, предназначенные для построения различных органов, ограничены в своих возможностях фактором своего происхождения. Это зависит все от той же активности или пассивности генов, которые определяют, в свою очередь, различные концентрации протеинов. Существуют гены, которые не только дифференцируют нервные клетки в организме позвоночных, но, будучи расположенными в другом органе, ответственны, например, за особенности правой и левой части тела, за построение пяти пальцев и даже, в определенной мере, фолликул волос».
   Какую роль и где именно играют гены, какие показатели концентрации протеинов они создают, зависит в свою очередь от активности других генов. Эти каскады взаимозависимости крайне сложно постигнуть обывателю. Только исследователям удается время от времени что-то распознать, порой не зная, как «приткнуть» открытие в многомерное мозаичное полотно неизвестности.
   Конечно, манипуляции на клеточных системах человека являются вызовом для любого ученого, ибо он получает в руки инструмент для борьбы с пока еще неизлечимыми болезнями. Несмотря на то, что стволовые клетки вызывают огромный интерес у ученых, вырастить их на базе человеческих клеточных структур долгое время не удавалось, пока, наконец, новосибирские ученые не разработали препарат «G5», заставляющий человеческий мозг производить стволовые клетки, которые самостоятельно находят повреждения в органах и восстанавливают их. Открытие основано на способности детского мозга производить стволовые клетки, которые взрослому мозгу, по идее, не нужны, ибо процесс формирования органов уже давно закончен. Но препарат «G5» все может изменить, повышая качество жизни, став прекрасной профилактикой старения.
   Другим достижением медицины в борьбе за долголетие стали клетки человеческого сердца, которые вырастили из стволовых клеток японские генетики во главе с российским ученым К. Агладзе. Весь процесс образования сердечной ткани происходит под микроскопом поэтапно. Сначала клетки собираются в пульсирующие разрозненные капли, которые затем сами без внешних воздействий находят друг друга и объединяются в сплошную ткань сердечной мышцы. Мышца работает сама по себе, без внешних стимуляторов: 50–70 ударов в минуту. Источник генетического материала – индуцированные (перепрограммированные) стволовые клетки. Из них состоит эмбрион на начальном этапе развития, и именно они являются предшественниками конкретных органов. Генным инженерам удалось обнаружить химическое вещество, которое приводит в действие механизм такой трансформации. Из каждой сотни индуцированных протоклеток 80 становятся клетками сердца. «Сконструированная сердечная ткань, которую мы делаем, пригодна для двух основных вещей: первое, мы можем на ней тестировать действие различных веществ, а второе, мы можем с помощью нановолоконной матрицы применять эти клетки для имплантации в поврежденное сердце», – рассказал Агладзе. В японском научном центре профессор К. Осафунэ продемонстрировал у себя в лаборатории результат перепрограммирования стволовых клеток в ткань не только человеческой сердечной мышцы, но и почки. «Это полноценная почечная ткань, полученная из стволовых клеток взрослого человека. Мы достигли 90 %-ной трансформации исходного клеточного материала», – гордится своими научными достижениями японский профессор.
   Ученым бельгийского университета Libre удалось получить даже щитовидную железу со всеми присущими ей функциями в результате исследований на эмбриональных стволовых клетках мышей. Генетически измененные стволовые клетки начали производить типичные для щитовидки сигнальные вещества (гормоны). После дополнительных стимуляций одного из этих гормонов измененные клетки развились до типичных клеток щитовидной железы и образовали специфическую для нее форму. У мышей с удаленной щитовидкой искусственная железа после трансплантации перенимала функции естественного органа.
   Однако создание новых клеточных структур на основе генных технологий вместе с развитием и популяризацией клонирования были не единственными темами, волновавшей научную общественность. Вопросы влияния генов и их композиций на формирование различных характеристик человеческой личности, их участия в усвоении, ускорении и аналитической обработке информационных потоков из внешней среды все больше и больше захватывало умы специалистов. Это нашло свое выражение в различных, весьма неожиданных публикациях врачей и ученых, например, Б. Липтона и Й. Бауэра.
   Профессор Бауэр в книге «Память. Как человеческие взаимоотношения и стиль жизни управляют нашими генами» пишет, что результаты межнациональных исследований ученых показали, что генофонд каждого из нас состоит из 35000 генов, а генные структуры людей практически идентичны. Становится очевидным, что количество болезней, передаваемых по наследству, должно быть достаточно малым, и причины их возникновения скрываются в чем-то другом [25 - Bauer J. Das Gedächnis des Körpers – wie Beziehungen und Lebensstile unsere Genen steuern.].
   По утверждению Бауэра деятельностью каждого гена управляет так называемый «ген-включатель» (это название выбрано им произвольно) или целый ряд таких генов-включателей, которые могут регулировать или дозировать деятельность генов. Что же управляет этим процессом? Оказывается – и это почти фантастика – регулирование зависит от наслоения факторов, связанных с окружающей средой, питанием и, в первую очередь, с нашим душевным состоянием. Восприятия, переживания, мысли и чувства, по сути дела инструментарии «копания в душе» непосредственно ведут к немедленной нейробиологической реакции в мозге, действующей, в свою очередь, на гены-включатели. Уже через несколько минут после возникновения стрессового состояния наш организм может активизировать другие генные системы [26 - Mohr B. Neu Dimensionen der Heilung. 2007. S. 24.].
   Со стрессом связано возникновение болезней, так как ответственные гены реагируют на стресс соответствующим образом – наш организм пытается нам что-то «сказать». Бауэр пишет, что частые воздействия различных тревожных ситуаций и состояний (натянутые межчеловеческие отношения) остаются скрытыми до тех пор, пока человек не осознает опасность и не дает себе сигнал тревоги. Наш организм обладает способностью воспринимать бессознательные ощущения и самостоятельно давать ход душевным и биологическим реакциям.
   Профессор Бауэр моделирует оригинальную интерпретацию фактора здоровья, основанную на 20-летних собственных научных исследованиях и экспериментах в области нейробиологии. Ученый утверждает, что при позитивном эмоциональном воздействии количество нервных клеток увеличивается, что до недавнего времени считалось невозможным. Не ставя под сомнение тот факт, что существует постоянный скрытый потенциал генов-включателей, которые, например, отвечают за наследственность и в какой-то мере на нее влияют, Бауэр оценивает степень этого влияния значительно ниже, чем предполагалось ранее. По его мнению, нарушения, связанные с кровообращением, обменом веществ, гормональным состоянием и почти всем, что связано с иммунной системой, зависит не от генов или генов-включателей, а от гибкого внешнего управления. Именно оно, как уже отмечалось, является отражением взаимоотношений человека с окружающей средой, реакцией на его питание и внутреннее душевное состояние. Согласно Бауэру, независимо от объективности той или иной ситуации, важно то, как она воспринимается и оценивается.
   Значит, для сохранения здоровья наше отношение к жизни является одним из важнейших факторов! Это утверждение ново для медицины, но было известно древнему народу майя, а позже использовано и в «моральном кодексе строителей коммунизма», согласно которому «человек человеку – друг, товарищ и брат».
   Без учета этого фактора, говорит Бауэр, наша медицина не имеет перспективы. Благодаря этим новым знаниям стал объясним известный много лет феномен, наблюдаемый у людей, занимающихся самокорректирующей «тренировкой зрения». И еще несколько уникальных явлений: люди, страдающие симптомом раздвоения личности, обнаруживают различную остроту зрения в зависимости от перевоплощения. Это установлено медицинскими аппаратами, фиксирующими изменения не только остроты зрения, но и глазного давления. Перевоплощая таких пациентов с помощью гипноза из одной личности в другую, исследователи определяли у них, в одном случае, признаки близорукости, в другом – зоркость горного орла. Больные диабетом проявляли то признаки его наличия, то полное отсутствия этого заболевания. Предполагается, что эти больные находятся в «пограничной зоне» перевоплощения из одного образа в другой.
   Подобные факты показывают, что многие болезни не имеют в своей основе дефектного гена – проблема лежит, скорее всего, в системе переключений, которые могут быть «перенастроены» в течение нескольких минут. В любом случае ясно: с изменением сознания изменяется и состояние здоровья. Именно об этом говорит и уже упомянутый «ревизионист» астрологии доктор Теммль, призывая обратить внимание на взаимосвязь нашей души и далеких звезд.
   Исследователь мозга, М. Шпитцер, подходит к изложенной теме с другой стороны, а именно, через воспитание детей: «Если мы хотим воспрепятствовать тому, чтобы дети учились, надо оказывать на них постоянное давление, заставлять их учиться, вместо того, чтобы стимулировать усвоение ими учебного материала в форме свободной игры». Суровые наказания, ограничения препятствуют процессу обучения, блокируют мозг постоянным чувством страха за последствия. Игры и развлечения создают дружескую раскрепощенную обстановку, при которой мозг использует весь свой потенциал познания нового.
   В исследованиях еще одного ученого, Б. Липтона, тоже можно найти подтверждение преобладания духа и души над генетической наследственностью, высказанное еще более категорично. И это утверждает не любитель острых и провокационных интерпретаций, а профессор медицины Висконсинского университета, который принимал участие в работах университета Стэнфорда по этой теме. Его эксперименты, которые детально прояснили механизмы переработки информации клетками, показали, что гены не контролируют наше поведение – нечто внеклеточное руководит их включением и выключением. Липтон считает, что новейшие исследования клеток, точно так же, как квантовая физика, дают нам более широкую картину восприятия мира, по сравнению с ньютоновским объяснением мироздания. Долгое время считалось, что изъятие ядра (т. е. всех генов) из клетки, сравнимое с удалением мозга у человека, приведёт к ее немедленной смерти. Между тем, установлено, что клетка без ядра может жить более 2 месяцев, сохраняя при этом автономное регулированное управление биологическими процессами. Невероятно! Значит, мы можем нормально функционировать и без мозга? Липтон, во всяком случае, утверждает, что такие случаи ему известны [27 - Lipton B. The biology of belief.]. Ученый считает, что наши рецепторы реагируют одинаково как на энергетические, так и на молекулярные сигналы, что делает зависимым наше биологическое поведение от «невидимых» энергетических сил, к которым относятся также процессы мышления [28 - Mohr B. Neuе Dimensionen der Heilung. 2007. S. 24–28.].

Душа – источник наших недугов

   Особь – это машина для выживания гена.
Ричард Доукинс

   Под действием научных интерпретаций, догадок, аномалий и феноменов в очередной раз приоткрывается дверь из нашей жизни в мир других координат, критериев и понятий. В дверь за куском старого холста каждый норовит вставить свой «золотой ключик». О, как хотим мы верить в чудеса! И в погоне за сенсациями нам всегда готовы помочь средства массовой информации и неоднозначные толкования многих учёных, претендующих на своё особое понимание многих загадок и аномалий нашей жизни. Ученые и врачи порой не хотят видеть перед собой живого человека с его душой, их мало интересует, что представляет собой этот сложный комплекс – им важно лишь то, как он функционирует.
   Вновь открытый и по-прежнему актуальный, к месту и не к месту цитируемый З. Фрейд прекрасно понимал связь материального и нематериального в отдельно взятом человеке. Лауреат Нобелевской премии В. Джаурег (W. Jauregg) сказал как-то о великом психоаналитике: «Если Фрейд заслуживает Нобелевскую премию, то только в области литературы», имея в виду почти метафизические для того времени рассуждения последнего о душе. Фрейд мрачно парировал: «Если мы не в состоянии заметить, что в окружающем нас пространстве циркулируют душевные, ментальные процессы, тогда есть смысл утверждать то же об ангелах и даже о Боге». Отвечая на вопрос, почему он верит в телепатию, Фрейд ответил: «Ее существование имеет столько доказательств, что очень трудно это отвергать».
   Однако исторически все было не так просто. На границе позапрошлого столетия немецкий патологоанатом Вирхов (Virchow) заставил говорить о себе, заявив, что, после вскрытия более 100 человеческих тел он никогда и нигде не обнаружил душу, и потому резко отрицает ее наличие. Переведя высказывание Вирхова на нашу оснащенную новейшими достижениями информационных технологий почву, мало кому придет в голову разобрать телевизор или монитор компьютера в поисках соответствующей программы. Пожалуй, развивая эту аналогию, мы можем предположить, что человеческое тело является только хранилищем души. До тех пор, пока мы считаем, что душой или ее очагом является мозг, мы будем постоянно совершать ошибки.
   Например, для определения момента смерти, который для трансплантационной медицины является совсем не теоретическим понятием, еще долго будет трудно установить однозначные критерии. Немецкий публицист Р. Дальке в этой связи отмечает: «Если бы все больше людей могли уяснить себе, что наше тело является лишь “убежищем или приютом души”, то к нему можно было бы относиться без переоценки, с ним, возможно, было бы легче расстаться. И как следствие, возникнет значительное облегчение по отношению к предрассудочному понятию смерти. Кроме всего прочего, возможно, возрастет готовность тот дом, который больше не требуется, передать в распоряжение другому человеку для трансплантации, с целью дальнейшего его использования. Разрабатывая стратегию лечения больного, врачи опираются на свои знания и опыт, которые они считают оптимально применимыми для диагностики заболеваний. Однако компетентность врачей не всегда достаточно высока, например, для правильной интерпретации рентгеновских снимков. Диагностика страдает и от разнообразия методик, не учитывающих влияния на результаты многих факторов и их совокупности. С одной стороны, на основании жалоб пациента невозможно однозначно разработать стратегию терапии; с другой – симптомы многозначны, и для многих болезней не существует ранних специфических и значимых тестов. Часто необходимо искать последовательно и долго, чтобы с достаточной вероятностью обнаружить болезнь или исключить ее. Многих пациентов это приводит к дорогостоящему “врачебному туризму”. Отгородившись от человека кривыми Гаусса и погрузившись в бесконечные данные всевозможных тестов, исследований и рентгенограмм, врачи подменяют живого пациента на какую-то мистически функционирующую биологическую машину. Но в отличие от машины человек наделен душой, чувствами, которые совсем не абстрактны по отношению к окружающему миру, а активно реагируют на него. Эту мысль подтверждают, среди прочего, и исторические корни. Когда медицина стала именовать себя наукой, изучающей природу, то делала это с расправленными знаменами и с большим воодушевлением, не замечая, что ей для этого не хватает оснований. От этой дилеммы она страдает до сих пор, называя себя наукой, но, не подчиняясь научным аксиомам. Исключения в классической медицине еще до сих пор подтверждают правила, вместо того чтобы ставить их под сомнение. Гипотезы возводятся в ранг законов, а противоречия заметаются под ковер».
   Таковы рассуждения интерпретатора, который идет еще дальше: «Если физик выдвигает гипотезу о том, что лебеди имеют белый цвет, так как миллионы до сих пор наблюдаемых лебедей были белыми, то появившийся впервые черный лебедь ставит всю гипотезу под вопрос. Черного лебедя будут исследовать до тех пор, пока не докажут, что он настоящий, и тогда гипотеза физика будет разрушена. В медицине, однако, открывателя первого черного лебедя почти всегда игнорируют, нередко даже дискриминируют и осмеивают. Его выставляют провокатором, ставящим под сомнение уже давно опробованные ученые мнения. Мало того, на него оказывают давление, с тем чтобы он отказался от своих суждений или хотя бы не повторял их, нарушая уже опробованное и устоявшееся профессорское спокойствие в университетах».

Потемки чужой души

   Все труды человека – для рта его, а душа его не насыщается.
Екклесиаст, 6, 7

   С 2002 г. в немецкоязычных странах Европы выходит специальный научный журнал «Душа и мозг». Он показывает, насколько далеко продвинулись наука и медицина в разработке как методов, так и инструментариев для исследований не только механизма функционирования организма человека, но его души. И хотя говорят: «Чужая душа – потемки», все стремления и желания человека, так или иначе, связаны с непременным и постоянным познанием этой чужой души. Нас очень волнует, что думает другой человек о нас, как он нас оценивает, друг он нам или враг, ожидать от него помощи или зла. При исследовании душевных процессов определяющую роль играет биология вместе со своим детищем – психологией, ибо то, как мы видим сами себя со стороны, имеет для нас огромное значение и может быть само по себе впечатляющим и удивительным.
   Извлекая нашего предка из первобытной пещеры, мы вешали на него ярлыки наивности, незащищенности, непоколебимой веры в стабильность морали, острой наблюдательности и жажды познания окружающего мира. Возникал какой-то образ, напоминающий знакомого нам с детства Робинзона Крузо, в котором все, кроме неумеренного волосяного покрова и принадлежности к мужскому полу, было покрыто для нас ореолом неизвестности и тайны.
   Однако любой человек, обладая целой гаммой свойств и характеристик, отражающих накопленный внутренний мир чувств и переживаний, одновременно является носителем присущих только ему данных, благодаря которым он воспринимается внешним миром как неповторимая индивидуальность. И только симбиоз, то есть непосредственная, тесная, взаимопроникающая связь внутренних и внешних черт создает человеческую личность и ее душу, которые вместе определяют поведение человека по отношению к своему окружению. Питание, способность к выживанию, воспроизводству – все, что обеспечивает нормальное функционирование нашего организма, тесно связано с душевным состоянием. Если оно плохое, у человека отсутствует аппетит, он страдает депрессиями, или, наоборот, чрезмерно активен, находится в состоянии фанатической преданности какой-либо идее, теряет сопротивляемость к болезням.
   Чувства похожи на облака, постоянно проплывающие над нами. Но только мы можем решить: попробовать их поймать или же оставить уплывать вдаль. Наши чувства могут придать нам силы, а могут и лишить их как на ментальном, так и на физическом уровне. Мы чувствуем себя плохо, когда теряем душевное равновесие. Душу и тело нельзя рассматривать по отдельности. Они тесно взаимосвязаны, поэтому в пословице: «В здоровом теле – здоровый дух» львиная доля правды. Стресс, спешка и беспокойство могут привести к заболеваниям сердца, почки чувствительно реагируют на шок и чувство сильного страха, а желудок – на многочисленные проблемы и заботы. Каждый человек обходится со своими чувствами и переживаниями по-своему: от одного грубого слова холерик может выйти из себя, выплескивая эмоции наружу, в то время как другой еще глубже уйдет в свою скорлупу, закроется от окружающего мира. Чувства дают возможность не только быть агрессивными для борьбы за свои интересы, но и проявлять любовь. Однако нельзя позволять негативным эмоциям брать верх над собой, погружаться в них, теряя душевное равновесие – все это отрицательно влияет на физическое состояние.
   Известно, что жертвы издевательств страдают от целого ряда негативных последствий. Недавно в Центре исследований стресса при клинике Л. Лафонтена было установлено, что издевательства повышают риск психических отклонений, вызывая экспрессию в гене, связанную с настроением, подтверждая в очередной раз, что окружающая среда и социальный статус влияют на работу генов.
   С целью определения степени такого влияния в университете Васэда создали робот крысы WR-3, предназначенный исключительно для того, чтобы терроризировать своих собратьев, провоцируя у них стресс и вызывая депрессию. Науке нужны депрессивные крысы, чтобы, например, тестировать на них антидепрессанты. Они и раньше тестировались на депрессивных крысах, но их обычно доводили «до кондиции» с помощью длительного плавания, операции, «отключающей» обоняние, или электрошока, получая таким способом грустных животных. Однако это не слишком надежный способ моделирования депрессии у людей.
   Мобильный мини-робот запрограммирован на три вида поведения: погоня, непрерывные атаки и интерактивные атаки. В первом режиме робот отслеживает объект и держится от него на близком расстоянии, но не атакует. В режиме непрерывной атаки робот постоянно нападает на крысу. Интерактивная атака – это интеллектуальный режим, в котором робот ожидает, когда крыса начинает двигаться, после чего атакует ее в течение пяти секунд. В процессе испытаний 24 лабораторных крысы разделили на две равные группы, и на каждую нападал WR-3. Атаки на животных первой группы производились постоянно, а на животных второй группы – только тогда, когда они совершали движения. Как показали эксперименты, чтобы довести крысу до хронической депрессии, нужно использовать режим непрерывных атак в молодом возрасте и режим интерактивных атак в старшем.
   Интересные исследования представили ученые Принстонского университета. Они установили в ходе опытов на грызунах, что успешно справиться со стрессом позволяет регулярный секс. Самцов разделили на две группы. В первой группе самцы могли спариваться только один раз в две недели, а во второй они спаривались в течение двух недель каждый день. К концу отведенного времени самцы из второй группы демонстрировали не только высокий уровень половой активности, но и значительные показатели роста клеток вместе с низкой концентрацией стрессового гормона.
   Подобные рода исследования были проведены и на людях в университете Павии. Анализ крови недавно влюбившихся показал повышенный уровень роста нервных клеток. В случае тестирования крови людей, давно находившихся в отношениях, или одиночек эти показатели снижались, причем чем дольше люди были вместе, тем ниже были показатели. Ученые связывают данный факт не только с чувством влюбленности, но и с регулярными занятиями сексом.
   Как показывают наблюдения, сексуально активные пожилые люди также реже страдают от деменции. Одна из причин – секс усиливает приток крови к мозгу, повышая уровень кислорода. Во время оргазма активность нейронов чрезвычайно высока; они потребляют больше кислорода из крови.
   На деятельность мозга и последующее поведение влияет также и гормональный всплеск. Например, гормон тестостерон способен повысить концентрацию и увеличить скорость реагирования. Ученые заметили, что после секса проходит головная боль, а при самом сексе уровень окситоцина подскакивает примерно на 500 %, что способствует расслаблению и улучшению сна. Мужчины, имеющие три и более оргазма в неделю, живут дольше других.
   Важным является и уверенность в собственных чувствах: не обманывать себя, оставаясь такими, какими являемся в действительности, ибо эмоции позволяют определять наше место в окружающем мире, набираться опыта и развиваться дальше.
   В результате пятилетнего исследования американские ученые из университета Буффало пришли к выводу, что помогая другим, люди продлевают себе жизнь. В эксперименте приняли участие 846 добровольцев, которые в течение 12 месяцев помогали друзьям, соседям, родственникам в стрессовых ситуациях – таких как болезнь, смерть члена семьи, финансовые сложности и т. д. «Это исследование вносит значительный вклад в наше понимание того, как оказание помощи другим может положительно сказаться на здоровье человека, вызывая буферизацию стресса», – говорит один из авторов исследования М. Пулен.
   Чем бы стала жизнь без чувств и эмоций, без общения с внешним миром? Она потеряла бы свою прелесть, стала бы просто животным существованием. Социальная изоляция, одиночество, копание в самом себе вкупе со стрессом наносят сокрушительный удар здоровью, Согласно оценке экспертов, каждый пятый житель Австрии в течение своей жизни страдает психосоматическими расстройствами, причем женщины чаще мужчин. Спектр заболеваний невероятно широк: от нейродермита, расстройств сердечно-сосудистой системы и кишечника до фибромиалгии – болезни, вызывающей боль во всем теле вследствие процесса воспаления мышц и сухожилий. Многие психосоматические пациенты убеждены, что их недомогание имеет органическую основу. На предположение, что заболевание вызвано психическими расстройствами, они реагируют критически и обращаются к очередному врачу в надежде, что тот наконец найдет истинную, органическую причину. Чаще всего после многолетнего «врачебного шопинга» они оказываются в руках специалиста, который уменьшает их страдания с помощью специальных методов психотерапии.
   Известный австрийский психиатр Э. Рингель (E. Ringel) в своей книге «Австрийская душа», изданной в 1984 г., предположил, что психосоматические пациенты бегают по врачам в течение, в среднем, семи лет, до тех пор, пока их заболевание не начнут лечить адекватно.
   Психосоматические расстройства – это не что иное, как болезненная мнительность, ипохондрия, причем пациенты, особенно мужчины, стесняются подобного диагноза. Долгое время исследователи ломали себе голову над вопросом, существует ли некая специфическая психосоматическая личность. Некоторые практикующие врачи с большим опытом утверждают, что ответ на этот вопрос давно найден: «Когда открывается дверь врачебного кабинета, уже с первого взгляда можно предположить, что мы имеем дело с психосоматическим пациентом», хотя новейшие исследования опровергают эту точку зрения. По заключению американских ученых, пациенты с воспалительными заболеваниями кишечника до болезни ничем не отличаются друг от друга: именно страдания делают их той личностью, которую видит врач. И все-таки некоторые терапевты убеждены, что основа развития личности, а также ее дефициты закладываются в раннем возрасте. Существуют люди, заведомо не обладающие необходимым инструментарием для контакта с собственной психикой: они не владеют «алфавитом» для общения с ней.
   Врачи подчеркивают, что психосоматические расстройства имеют в основе схему «организм – психика – социальная среда». Они реальны, а не надуманны и могут проявляться в любом возрасте – от младенческого до старческого. Как взаимосвязаны эти три компонента, может себе представить каждый из нас, вспоминая о некоторых жизненных моментах: как мы заливаемся краской в неудобной ситуации, как нас прошибает холодный пот перед экзаменом, как «скачет» наше сердце перед ответственной речью.
   Однако это кратковременные ситуации, которые редко ведут к психосоматическим расстройствам. Они возникают только в случае, если психическое напряжение связано с различными неразрешимыми длительными проблемами. Многие знакомы из своего личного опыта или опыта окружающих с «прострелами» в спине, «выпадением позвонка», «зажатием нерва», но не связывают эти проявления с психикой или социальным окружением. Австрийский ортопед Х. Тишлер (H. Tischler) определил эти состояния как «закапсулированная депрессия», т. е. душевное напряжение, выраженное в форме ее мышечного отражения. Боль в спине заставляет пациентов принимать вынужденное положение, ведущее к еще большему мышечному напряжению, ухудшающему состояние. И даже если причина заболевания устраняется с помощью расслабляющих инъекций и капельниц, а также последующего физиотерапевтического лечения, боль не проходит: в мозге создаются очаги хронической и травматической боли даже в том случае, когда органические ее причины устранены.
   Такой взаимообмен между телом и психикой часто приводит к тому, что расстройства, однажды имеющие органическую первопричину, превращаются в самостоятельное заболевание. В зависимости от причины заболевания австрийский психотерапевт Е. Мюкштайн (E. Mückstein) делит пациентов на три группы: психосоматические пациенты без органических заболеваний; пациенты, у которых психическое напряжение является причиной или сопутствующей причиной заболевания и, наконец, пациенты, склонные к органическим заболеваниям, в основе которых лежат стресс или психическое напряжение. При этом обе первопричины могут усиливаться посредством взаимовлияния.
   Во время экзаменов многие студенты жалуются на расстройство желудка. Когда человек пугается, у него возникает «медвежья болезнь», когда нервничает, у него «сосет под ложечкой». Все эти колики и спазмы создают впечатление, что живот «переживает». А если в процесс включаются нервы пищевода, перехватывает дыхание, и тогда нам трудно глотать.
   Живот – сосредоточение эмоциональной памяти, как считают ученые, утверждая, что обнаружили так называемый «брюшной мозг» (abdominal brain), расположенный в слоях ткани, устилающей внутренние стенки пищевода, желудка, тонкой и толстой кишок. «Устроен он почти так же, как и головной мозг», – поясняет профессор П. Энк из Тюбингенского университета. Именно в этом брюшном мозге «живет» наш внутренний голос, считают специалисты по нейрогастроэнтерологии, новой отрасли медицинской науки. И не случайно живот чаще других органов подвержен психосоматическим расстройствам: 95 % ответственного за психическое «благополучие» нейротрансмиттера серотонина находятся именно в животе, а не в головном мозге. Мы часто наблюдаем, что у детей страх перед школой или родителями проявляется в виде тошноты или боли в животе. И хотя нам кажется, что эти ощущения и страхи мы оставили в детстве, живот «вспомнит» их, например, при общении со строгим шефом.
   Психическая травма, перенесенная изнасилованными женщинами, часто остается навсегда в виде нарушения менструального ритма, болях внизу живота, выкидышей или даже психосоматической стерильности.
   У пострадавшей женщины меняется походка, ее движения становятся неуверенными, опасливыми, а фигура выделяется своей беззащитностью. Она начинает видеть опасность там, где ее нет, и в итоге часто становится легкой жертвой очередного насилия.
   Американские ученые установили, что стресс негативно влияет и на иммунную систему. Они закапали в нос испытуемых студентов вирус ринита. При этом студенты, у которых «на носу» был экзамен, заболевали значительно чаще, чем другие студенты.
   В ходе другого эксперимента также удалось продемонстрировать прямую взаимосвязь между деятельностью нашего думающего центра, эмоциональным состоянием и иммунитетом организма. Ученые ввели 52 добровольцам вакцину против гриппа, а затем просканировали их мозг, замеряя сопротивляемость вирусной атаке. В течение полугода ученые определяли уровень антител в крови каждого добровольца. Удалось установить взаимосвязь между активностью мозга и наличием антител, которых оказалось больше в организме людей с зафиксированной более высокой активностью в правой части предлобной коры.
   Таким образом, было подтверждено, что деятельность мозга может контролировать сопротивление гриппу и простуде. Это открытие объясняет, почему отрицательные эмоции вызывают падение иммунитета, что ведет к потере сопротивляемости, в частности, вирусам гриппа.
   Профессор Дэвидсон считает: «Люди с повышенной активностью в определенных областях головного мозга, ответственных за позитивный настрой, лучше реагируют на вакцину гриппа. Люди с позитивным эмоциональным состоянием более здоровы. Эмоции играют важную роль в регулировании систем организма, отвечающих за наше здоровье». Между психологическим и физическим здоровьем существует прямая взаимосвязь, стрессы и депрессия оказывают прямое воздействие на иммунную систему, негативно влияя на уровень химических веществ – цитокинов, эффективно противодействующих инфекции.
   Д. Орниш, американский специалист по болезням сердца, поставил перед собой задачу доказать и наглядно продемонстрировать, что отношения между людьми, человеческая близость, любовь и истинная жизнерадостность больше, чем любая другая терапия, укрепляют иммунную систему и улучшают эффект выздоровления при очень тяжелых заболеваниях сердца. Оказывается, достаточно даже незначительных внешних импульсов. Позитивно настроенные пациенты с очень сильно закупоренными коронарными артериями показали фиксируемое приборами улучшение деятельности сердца. Это произошло в течение нескольких недель без применения медикаментов. Степень восстановления зависела не от возраста или тяжести заболевания, а в основном от того, насколько позитивно пациенты настроены на выздоровление.
   В другом эксперименте с больными раком, находящихся на почти одинаковой стадии заболевания, половине пациентов было предложено принять участие в группе взаимной поддержки. Раз в неделю эти пациенты собирались вместе и обменивались мнениями о своем здоровье, говорили о чувствах, возникающих страхах. Они навещали членов группы, находящихся в тяжелом состоянии. Другая половина группы не принимала участия в этих мероприятиях. В результате участники группы взаимной поддержки показали бо́льшую выживаемость, улучшение общего состояния, некоторые почти полностью выздоровели, в то время как их «пассивные собратья по несчастью» быстро ушли из жизни.
   Это дает повод для раздумий и идеально согласуется с потребностями общества – мы все больше боимся безмолвных и бездушных достижений технической медицины, которые легко могут выйти из-под контроля и причинить больше страданий, чем пользы. Поэтому всякий раз мы открыты для альтернативной «медицины», обращающейся к нам со словами сострадания и сочувствия и хранящей нас от грубого вмешательства в организм, даже и без гарантии на успех. Именно от такой «доброжелательной медицины» мы получаем психические плацебо, обеспечивающие кратковременный прилив энергии и работоспособности, укрепляя наши души.
   Душа – это зеркало чувств, более того, носитель здоровья, коммуникационного поля, внутренних переживаний и внешних их проявлений. Душа – ломкий, хрупкий, на все откликающийся, а потому, легкоранимый главный компонент нашего нормального жизненного статуса. Это не метафизический или мифический феномен, а реальность, с которой каждый сталкивается постоянно, а не только на уровне непонятных абстракций и интерпретаций телепатии или квантовых теорий о степени материальности нашего мира.
   Говорят, что когда человек теряет зрение, он получает взамен внутреннее видение. Когда он теряет слух, он продолжает «слышать», и гениальный Бетховен – не единственное тому подтверждение. У человека, разбитого болезнью до неузнаваемости, лишенного возможности мыслить, говорить, вспоминать, реализовывать функции жизнедеятельности, пораженного и измученного немощью, единственное, что остается подлинного – его душа.

Второе размышление у двери, скрытой куском старого холста
Этапы большого пути

Новые концепции и новые границы
нашего понимания мира

   Материя – это объективная реальность, данная нам в ощущении.
В. Ленин

   Тот врач по-настоящему лечит пациента и вызывает доверие, который с высокой степенью ответственности привносит в человеческий организм позитивные силы, энергию и уверенность в себе. В прессе приводится множество примеров такого врачевания и исцеления, среди которых особое место следует отвести достижениям целителя Христоса Дрозинакиса [29 - Hoffmann M. Christos Drossinakis, ein Geistheiler in Blickpunkt der Wissenschaft; Idem. Das Phänomen Christos Drossinakis // Die heilende Kraft der Liebe. URL: http://www.sein.de/archiv/2013/januar-2013/die-heilende-kraft-der-liebe]. Его способность активно вмешиваться в организм больного подтверждена более чем 50 различными экспериментами, большей частью в международных университетах.
   В 1994 г. в присутствии врачей известной клиники немецкого университета в Хайдельберге Дрозинакис провел эксперимент с 9 неизлечимо больными. В течение 4 месяцев терапии он достиг улучшения состояния у 8 из 9 пациентов, что, с точки зрения классической медицины, было более чем загадочным, если учесть, что целитель лечил только «наложением рук». В числе его «особых достижений» – 12-летний мальчик, страдающий сильной астмой с приступами удушья. Подросток забыл о недуге после первого же сеанса. Онкологическую больную Дрозинакис избавил от сильнейших болей за один сеанс, а через 4 месяца у нее исчезли метастазы. У пациента, страдающего рассеянным склерозом, значительно улучшилось состояние, к нему вернулась способность ходить. В 1995 г. газета «BIO» организовала курс лечения продолжительностью в 3 месяца – на этот раз 11 неизлечимым пациентам. Результат был таким же успешным.
   На седьмом Всемирном конгрессе «Душа и здоровье» в Базеле Дрозинакис участвовал в психодиагностическом тесте, проходящем под наблюдением врачей, ученых и юристов. На столе лежали 5 белых конвертов, в каждом из которых находилась фотография тестируемой личности, не известной врачевателю. Погрузив себя в «состояние транса», Дрозинакис не только установил состояние здоровья всех 5, но и изложил историю болезни каждого из них. Присутствующие светила медицины – профессора А. Шнайдер и А. Дубров, были поражены фантастическими способностями Дрозинакиса. Московский физик, профессор медицины, член Российской академии медицинских наук, президент национального общества здоровья и директор неврологической клиники, доктор А. Лее замерил детектором силу воздействия целителя и был ошеломлен игрой цвета, вызванной его энергетикой и отображенной на мониторе компьютера. В 2005 г. Дрозинакис получил премию «Традиционной медицины» Минздрава России. В Болгарии ему был присвоен почетный титул академика с правом преподавания в Софийском университете. На расстоянии почти 2,5 тыс. километров (Солоники-Штуттгарт) целитель лечил доктора Хафельдера, физика и психолога, одного из ведущих специалистов в области исследований мозга. Как и в предыдущих экспериментах, Дрозинакис никогда раньше не видел этого больного, имея только его фото. Во время сеанса у врачевателя и у пациента производились замеры электроэнцефалограмм. В момент наивысшего душевного напряжения – своего рода контакта с пациентом – у обоих отмечались в мозге параллельные эффекты. При воспроизведении подобного эксперимента в Японии, Дрозинакис находился в Киото, а ученые в Штутгарте, Софии и Санкт-Петербурге регистрировали изменения физико-химических проб воды, а также биоэлектрические потоки в мозге человека, возникающие именно в тот момент, когда на расстоянии 15-ти тыс. километров Дрозинакис пытался мысленно влиять на своих пациентов. Такие эксперименты наглядно доказывают, что существуют пока недоступные объяснению процессы, в которых посредством так называемых «энергетических полей» рецепторы различных органов приводятся в состояние возбуждения для достижения желаемого эффекта.
   До сих пор считалось, что клетки способны передавать сигналы непосредственно от одного нервного окончания к другому, или одна клетка может посредством «силовой» борьбы подавить сопротивление другой, чтобы внедриться в нее. Сейчас есть основания предполагать, что подобные методы борьбы за естественную саморегуляцию являются не единственными. Наравне с ними, вероятно, существуют другие способы сведения клеточных счетов, без участия синапсов, допаминов, амилоидов или же с ними, но уже на более поздних стадиях, вызывая процессы возникновения болезней и старости. Но прежде чем рассуждать о механизме подобных явлений, можно однозначно сказать: они происходят без нашего участия и современных представлений о морали.
   Для того чтобы понять, о чем идет речь, нам надо перенестись в другой, более сложный, труднодоступный и почти фантастический мир, неоднозначный для нашего восприятия, и, что еще более важно, кажущийся лишенным всяческих логических предпосылок. Австрийский физик Э. Мах, утверждал, что, если он не может увидеть своими глазами атомы, то не имеет смысла утверждать об их существовании. В свое время Ленин, прихватив на этом Maxa и присовокупив к нему Авенариуса, создал тем самым очередной образ врага в виде антипартийной группировки и бросился на баррикады, потрясая округу своим крылатым изречением про «объективную» реальность.
   Действительно, если не видишь и не ощущаешь, то, стало быть, нечего ни видеть, ни ощущать. Однако Ленин употребил слово «объективная», утверждая, что материя может существовать независимо от нас. Требуется только разработать средства и инструментарии, чтобы ее обнаружить, то есть необходимо время. Спустя 100 лет настал момент, когда современная наука позволяет «пощупать» составляющие материи. За эти годы разработаны не только средства для определения элементарных частиц мироздания, которые мы теперь можем видеть физически, но изменился и сам образ жизни человека, применяющего в быту все достижения науки и техники. И хотя западная литература редко обсуждает этот факт, но именно ленинская сублимация мысли позволила совершить революционный, идеологический и даже морально обоснованный переход от классической физики к современной.
   В классической физике процессы мышления и последующего воображения основаны на информации, получаемой через органы чувств из окружающей среды. Значит, информация является производной от действительности. Но действительность – это то, что мы ощущаем и видим. В нашем случае, как и в случае Maxа, мы не видим и не ощущаем атомы, но априори знаем о существовании этого «невидимого» мира. Наблюдая различные явления, мы можем оценить их посредством замеров на каком-либо приборе. Затем эти замеры чисто статистического порядка сводятся в определенную систему, предопределяя процесс создания представлений, моделей, образов, которые становятся доступными не только автору исследований, но и окружающим.
   Но иногда наш уровень знаний не позволяет точно представить ситуацию. Тогда приходится делать допущения и упрощения, принимая сложные функции за линейные, переменные величины за постоянные. По мере развития исследований, получения, регистрации и расшифровки свежей информации, разработок новых приборов, данные уточняются и корректируются, существенно меняя суть подхода к явлению. Используя методы подобия, приближения, применяя математическое моделирование во взаимосвязи с компьютерной техникой и широкой экспериментальной базой современных лабораторий, становится возможным проникновение в трудно воображаемый мир материи в поиске информации о неведомом. Наши представления о мире постоянно трансформируются, и то, что еще недавно считалось относящимся к недоступной квантовой механике, теперь включено в школьную программу.
   И все же, не являемся ли все мы, жители планеты, жертвами так называемой теории виртуальной реальности, согласно которой в наше время электронных СМИ теряется объективное понимание действительности. Реальность заменяется несуществующим миром, компьютерные картинки появляются вместо нее. Преимущество виртуального мира, подвластного только нашему воображению, становится повсеместным, но, пытаясь его понять, мы исходим из устаревших представлений, тормозящих расшифровку тех аномалий квантовой механики, которые иногда удается отметить показаниями современных приборов.
   Мы снова и снова натыкаемся на стену с изображением камина на куске старого холста, за которым скрывается дверь в мир неизведанных открытий, ошеломляющих находок, вечной радости познания нового.
   Попробуем вставить золотой ключик, данный нам наукой, в замочную скважину и приоткроем дверь в неведомую страну. Ветер утренней свежести подует в лицо. Но это еще не ветер, наполняющий паруса и зовущий в дорогу странствий, это лишь легкий бриз, несущий нам послания с далеких берегов. Мы припадаем к ярким мониторам в ожидании и желании услышать и увидеть это далекое и неведомое. И результаты не заставят себя ждать.
   Уже запатентовано явление переноса заболеваний без непосредственных контактов клеток, удаленных друг от друга и находящихся вне систем кровоснабжения. Появились сообщения о работах, отмеченных международными премиями, в которых рассматриваются процессы внутриклеточного деления, управляемые посредством специальных сигнальных систем. Такие сигнальные системы в роли регуляторов деления удалось установить как в дрожжевых грибках, так и у млекопитающих.
   Вероятно, подобные сигналы удалось услышать и записать в лаборатории российского академика П. Гаряева, который, исследуя свойства ДНК зобной железы теленка, многократно наблюдал в своих лабораториях неизвестный до сего времени феномен. В процессе облучения молекул ДНК пучком красного лазерного света, фотоны лазера рассеивались, отображая свойства препарата. Ученые случайно измерили спектр пустого места, на котором несколькими минутами ранее находился препарат ДНК, а теперь стояла чистая кювета. К их удивлению, луч лазера продолжал рассеваться: на его пути словно по-прежнему находилась неведомая преграда, как и в предыдущем опыте.
   Спектр получился таким, словно в пустом пространстве по-прежнему находилась ДНК. Повторяя этот эксперимент спустя 10 лет, но уже с клеточными ядрами, Гаряев вспоминает: «Как нам удалось установить позднее, это были фантомы умерших ДНК. Во время плавления ядер также произошла некая “запись” информации с ДНК расплавленных ядерных клеток. В обоих случаях спектрометр регистрировал фантом в течение 40 дней».
   «Принципиальное устройство генетического аппарата всех живых существ приблизительно одинаково, – утверждает Гаряев. – И процессы, происходящие при разрушении наследственных программ, немногим отличаются у теленка, цыпленка или человека. Не исключено, что такой же фантом остается и после смерти каждого из нас. Возможно, на годы, десятилетия, а совсем не на 40 дней, только в более тонкой форме, для определения которой необходима более сложная и точная аппаратура, которую современная наука не может еще дать в распоряжение ученых» [30 - Совершенно секретно. 2001. № 5.].
   А пока ученые стремятся овладеть этими новыми современными методами и инструментариями исследований и технологий, чтобы приблизить будущее, встретить его подготовленными, осознавая его приход, и связанные с ним изменения, происходящие как в нас самих, так и в нашем окружении, приспосабливая их для своего удобного существования.
   Наша фантазия не знает границ. Мы можем отчетливо представить себе розового слона, хотя в природе его не существует. Для того чтобы его описать, необходимы технические средства, например, компьютер или, на худой конец, просто бумага и карандаш. Однако многие верят, что акт передачи изображения возможен и без вспомогательных средств, непосредственно из мозга в мозг. «Я» думаю сейчас о розовом слоне, адресую этот образ своему собеседнику, и он, удаленный от меня во времени и пространстве, видит такое же розовое забавное животное.
   Подобный способ передачи мысли на расстоянии называют телепатией. В понимании серьезных ученых ему нет места, ибо нет никаких научных оснований верить в существование феномена. Но есть ученый, пытающийся доказать его наличие. Физик, Нобелевский лауреат, профессор Кембриджского университета Б. Джозефсон, открывший эффект, названный его именем, утверждает, что достижения квантовой механики и информационной технологии могут в один прекрасный день объяснить непонятные до настоящего дня явления, в том числе и такие, как телепатия [31 - Gehirn und Geist. 2002. N1. S. 63.]. Его коллеги-физики сразу же почувствовали себя обиженными и оскорбленными тем, что кто-то связал святую квантовую механику с подобной изотерической концепцией. Конечно, связь не очень прочная. Тем не менее… Как квантовая механика, так и телепатия, если она существует, предполагают передачу сигнала на расстояние. Экспериментально доказанный феномен квантовых объединений: две соединенные системы «знают», в каком состоянии находится каждая из них – факт, действующий на многих как своеобразный аргумент.
   Однако в возможность практического применения квантового взаимопроникновения из мозга в мозг, вероятно, не верит и сам Джозефсон. С другой стороны, пока мы не можем объяснить элементарные свойства нашего мозга, например, наличие сознания (которое, кстати, тоже очень часто связывается с квантовой механикой) мы будем также не в состоянии исключить или подтвердить тот факт, что телепатия в действительности функционирует с квантовой механикой или без нее.

Грядущее столетие квантов

   Во всем виноват Эйнштейн. В 1905 г. он заявил, что абсолютного покоя нет, и с тех пор его действительно нет.
Стивен Ликок

   С самого раннего возраста мы вовлечены в процесс изучения окружающего мира. Инструментарий этого познания, известный со школьной скамьи – учебники, микроскопы, телескопы, циркули, пробирки для химических опытов, со временем изменяется и усложняется, но задачи его всегда одни и те же. Пройдемся и мы по тернистому пути познания нашей действительности, пригласив в компанию нашего уважаемого предка-интеллектуала, которому будет тоже интересно погрузиться в мир квантов, чтобы приложить свои усилия и приблизить человечество к созданию всесильного квантового компьютера – прообраза квантового мозга. При этом он будет удивлен новой терминологией, которая посыплется на его испепеленную временем голову из информационных потоков, позаимствованных не только из кухонных междусобойчиков, но и из компетентных ученых кругов.
   Телепортация, квантовая сцепленность, принцип неопределенности – эти понятия становятся сегодня лексикой ученых-физиков, исследователей квантов, выбрасывающих сообщения в прессе, доклады съездов и конференций на головы публики, одуревшей от бесконечных мытарств в поисках хлеба насущного, духовности, и философии. Вся эта шумиха – не что иное, как попытка снизойти со своих академических высот до уровня простой интерпретации выдвигаемых концепций доступными понятиями, которые все же трудно усваиваются аудиториями. Несмотря на то, что все люди до безумия любопытны, возможность ведения дискуссий перманентно сужается и становится уделом избранного круга специалистов. При этом преобладает стремление осознать практическое применение всех этих понятий в повседневной жизни. И обыватель, конечно, хочет знать ответы на свои вопросы, причем, от самой высокой и компетентной инстанции. Однако выдвигаемые учеными различные теории примыкают или к области метафизики, или к сфере Божественных литургий, ибо они настолько абстрактны, что лишь сведущие люди могут, хотя и с трудом, представить, о чем идет речь. Подброшенные на стол обывателя новые экзотические и экстравагантные понятия и терминологии, облаченные в изящные математические формулы, сублимирующие экстремальность в научных эскападах и аллюрах, превосходят возможности восприятия простых смертных, закрученных вихрями повседневной жизни. Как-то Эйнштейн, находясь в обществе, пошутил: «Мой коллега Планк часто посмеивается: Эйнштейн думает, будто его книги станут понятнее, если он время от времени станет пересыпать их словами «дорогой читатель» [32 - Seelig C. Albert Einstein. «Leben und Werk eines Genies unserer Zeit». Europa Verlag.]. Когда логический последователь Эйнштейна С. Хокинг (S. Hawking) спустя почти 80 лет намеревался издать научно-популярную книгу и предложил издательству рукопись, редакция дала ему понять, что каждое уравнение, приведенное в ней, будет ополовинивать число покупателей, в связи с чем в книгу было включено лишь одно уравнение Эйнштейна. Возможно, без этой формулы количество проданных экземпляров книги было бы вдвое больше.
   XXI в., по всей вероятности, будет столетием квантов, и квантовая теория поставит под сомнение наше рациональное представление о современном мире. Бывший президент Академии наук СССР академик Келдыш в свое время предсказывал: «В мире все связано одними невидимыми нитями». В этом предположении Келдыш был не оригинален: еще пару десятилетий до него известный атомщик Н. Бор высказывал подобное предположение в своей атомарной интерпретации: «Две частицы, даже если они удалены друг от друга на огромное расстояние, представляют одну систему – т. е. они неразделимы. Но ошибочно полагать, что весь мир представляет собой единое, громадное и неделимое целое. Этому нет экспериментального доказательства – это продукт фантазии человека, надеющегося после ухода в другой мир быть там хорошо принятым. Нельзя внутри физики выстраивать конструкции, которые не могут быть экспериментально подтверждены, а представление о едином мире относится именно к таким конструкциям».
   «Если квантовая физика права, то наш мир безумен», – сказал однажды Эйнштейн. Ему казалось зловещим и сомнительным радикальное толкование квантовой теории о взаимодействии между частицами. Но лабораторные исследования прошлых лет подтвердили, что некоторые частицы действительно связывает некая невидимая нить теснее, чем это можно понять здравым человеческим рассудком. И вероятно, мы вправе разделять мнение великого физика о безумии нашего мира.
   Именно на явлении, названным физиками квантовой сцепленностью, был основан удивительный эксперимент, проведенный группой физиков под руководством А. Цейлингера, директора института экспериментальной физики Венского университета. В лаборатории группе его коллег удалось подтвердить удивительнейший эффект микромира: если две частицы, например, два фотона входят в контакт, может случиться, что они продолжительное время остаются связаны друг с другом. Все, что бы ни происходило с одной из частиц, странным, почти телепатическим образом влияет на поведение другой частицы. После такого временного союза фотоны ведут себя как «крапленые» игровые кубики: выпадает шестерка на одном из них – автоматически то же число выпадает и на другом. Однажды вошедшие в контакт, такие частицы сохраняют это свойство на любом расстоянии, даже если один из «партнеров» будет удален от другого на световые годы. Впрочем, это опять лишь предположение и догадка ученых… В своих экспериментах Цейлингер идет еще дальше, используя такие «связанные» фотоны для транспортировки третьего фотона в пространстве. Один из пары фотонов касается «фотона-пассажира», заставляя его при этом исчезнуть. В то же мгновение «пассажир» появляется на втором парном фотоне.
   Не напоминает ли поведение двух фотонов игру шаров из неизвестного мира, который описывает Ф. Кафка в своем рассказе «Блюмфельд, старый холостяк». Писатель с присущей ему остротой и юмором рассказывает о неожиданном появлении в квартире старого холостяка Блюмфельда двух странных шаров. Они ведут свою, независимую жизнь, состоящую в непрерывном подпрыгивании. Хозяин квартиры не может, как маленький ребенок, лишь удивляться и радоваться этому явлению – он считает себя соучастником какого-то таинства. Блюмфельд пытается поймать шары, но они постоянно увиливают от него. Наконец, ему удается поймать один из странных объектов, который оказывается обычным, умещающимся на ладони, целлулоидным шаром. Пленник стремится улизнуть, в то время как другой шар, мгновенно «осознав» несчастье своего пойманного товарища, отвлекает внимание хозяина, жертвуя собой. Блюмфельд все же ловит и второй шар. При этом он испытывает не только радость от обладания волшебными шарами, но и раздражение от их постоянного подпрыгивания. В приступе ярости он с силой бросает один из шариков на пол, но к его удивлению, хрупкий шарик не раскалывается, а вместе с первым, словно сговорившись, продолжает свою игру – подпрыгивать. Пытаясь овладеть собой, Блюмфельд переходит к обычному распорядку дня. Но как он ни старается игнорировать присутствие шаров, они все же оказывают на него некое магическое воздействие, хотя, как кажется, шары стараются не раздражать Блюмфельда без причины. Их игра вызывает у хозяина ограничение в передвижении, накладывая отпечаток на поведение. В воображении холостяка шары преследуют его, становясь постоянными спутниками, и даже запрыгивают к нему в постель. Как только он приближается к кровати, один из шаров следует за ним. Со вторым шаром происходит нечто неожиданное – он прячется под кровать, но вскоре, следуя примеру первого, тоже «укладывается спать» в холостяцкое ложе. «Теперь я покончу с ними», – вскрикивает Блюмфельд. И вдруг проклятый шар снова прыгает под кровать. Очевидно, находясь наверху, он только огляделся, и ему там не понравилось. Вскоре за ним следует и второй шар. Блюмфельд не находит покоя в своем стремлении разгадать игру шаров, в ожидании их бесконечного прыгания ночью. В конце концов, посредством целого ряда хитроумных комбинаций, ему удается загнать шары в сундук, а затем подарить их сыну своей кухарки.
   Хотел ли Кафка показать читателям существование иного мира, подчиненного законам, неподвластным человеческим желаниям, – мира, в котором объекты живут своей жизнью и связаны между собой неизвестными и невидимыми нитями, предопределяющими их положение и поведение. Может быть, человек, в силу своей природной любознательности вовлеченный в эту игру шаров, не просто статист, а актер и игрок, деятельно участвующий в ней или хотя бы пытающийся быть в ней активным участником. Возможно, в этой удивительной, недоступной пониманию Блюмфельда, игре шаров нам удастся с сегодняшних позиций распознать элементы мультимиров и квантовой сцепленности. Вероятно, пытаясь подчеркнуть значение влияния человеческого разума на противодействие навязчивым законам игры шаров, Кафка в последних строчках рассказа высоко, хотя и с чувством юмора, отзывается о деловых и умственных способностях старого холостяка. Может быть, это мнение Кафки отражало состояние умов того времени и совпадало, хотя и на примитивном уровне, с господствующим довольно длительное время мнением постоянно неудовлетворенных физиков, смирившихся, тем не менее, с непониманием квантовых феноменов.
   Растерянность Блюмфельда перед игрой странных шаров напоминает удивление духовного лидера тибетского народа Далай-Ламы во время посещения физической лаборатории, возглавляемой Цейлингером. Вначале физик продемонстрировал ему несколько трюков с фотонами, затем рассказал о возникновении из ничего частиц в микромире. На какое-то время буддистская невозмутимость покинула гостя. «Это невозможно, – заявил Далай-Лама в недоумении. – Для каждого явления существуют свои причины. Физики должны только суметь их разглядеть». «Здесь мы имеем явное расхождение в понимании мира, – усмехается Цейлингер. – Для меня не подлежит сомнению, что в квантовом мире понятие причинности действительно исчезает».
   Однако сомнения по-прежнему остаются и висят в воздухе со времен Эйнштейна, который самокритично писал в 1919 г. о зыбкости своих выводов: «Пусть бы уж он утихомирился, этот Эйнштейн. Каждый год он опровергает то, что писал в предыдущем». И позже, в 1921 году: «В сущности, хорошо, что я так часто отвлекаюсь, иначе проблема квантов давно привела бы меня в сумасшедший дом. Каким жалким предстает физик-теоретик перед лицом природы и перед своими студентами!»
   А как разобраться во всем этом обывателю с его усредненной подготовленностью к восприятию подобных феноменов, если они не доступны пониманию даже крупных мыслителей современности? Итак, многолетние исследования ученых, годы поисков причин и их объяснений неожиданно подвели нас к стене. Невозможно понять даже результат отдельного квантового физического эксперимента, который рассматривается только как случай – что является самым удивительным заключением квантовой физики.
   Эта случайность может быть интерпретирована как свобода природы. Отсюда следует, что мир в том виде, в каком он существует в настоящее время, не дает нам оснований для знания, каким он будет через пару секунд, минут, через годы. Мы можем лишь установить вероятность результата или так называемую объективную случайность.
   Еще одним важным заключением, которое родилось из учения квантовой физики, является то, что наше представление о мире ошибочно и относительно. Это значит: действительность существует не такой, как мы ее видим, а зависит от того, как мы ее наблюдаем. Одним из знаменитейших представителей и интерпретаторов этого взгляда на мир был физик Н. Бор, у которого однажды Эйнштейн спросил: «Думаете ли вы всерьез, что Луны на небе нет, если на нее в данный момент никто не смотрит?» На что физик ответил: «Докажите мне обратное». Ту же мысль выразил Козьма Прутков более упрощенно: «Не верь глазам своим».
   Недоумения Эйнштейна перешли в раздражение, когда 23-летний В. Гейзенберг (W. Heisenberg) опроверг представления о якобы уже разгаданной действительности. Такие понятия, как «движение» или «орбита» электронов внутри ядра, согласно работам Гейзенберга теряли свое значение. Выведенные им математические формулы описывали поведение элементарных частиц, внося в происходящее фактор неопределенности. Даже местонахождение объекта, например, электрона, не может быть определено точно: он может находиться одновременно в нескольких местах. При этом ни на одном из них – с полной достоверностью. Электрон находится в данном месте только в тот момент, когда мы его наблюдаем. На каком месте он себя показывает наблюдателю – решает чистый случай. В соответствии с расчетами квантовой механики, удалось установить, что при множественном повторении эксперимента электрон можно найти там, где вероятность его нахождения наибольшая. Тем самым возникли основания для выработки новой философской концепции восприятия окружающего мира, красной линией проходящей через всю квантовую физику: природа, очевидно, раскрывает себя по-разному, в зависимости от того, какие очки наблюдатель надевает себе на нос. Например, что касается света, то в одних экспериментах пучок света ведет себя как волна, в других – будто состоит из мельчайших частиц. Это, конечно, было новым для многих мыслителей начала ХХ столетия, в том числе и для Эйнштейна, на протяжении всей жизни не смирившегося с такой интерпретацией.
   В тесном углу неприятия нового Эйнштейн был не одинок. И другие пионеры квантовой физики, в том числе Бор, настороженно относились к взглядам Гейзенберга. М. Планк, который ввел понятие кванта, и Е. Шродингер, вложивший в математические формулы Гейзенберга столько же, сколько и сам Гейзенберг, отвергали его идеи. Гейзенбергу было особенно горько, что именно Эйнштейн отвергал его теорию квантовой механики, хотя сам он вошел в анналы развития физики не только как создатель теории относительности – он открыл путь идее о квантах.
   Еще в 1905 г. Эйнштейн утверждал, что свет иногда ведет себя так, как будто состоит из частиц, каждая из которых несет в себе пакет энергии – квант. Большинство его коллег вначале не хотели об этом и слышать. Разве традиционное описание света как электромагнитной волны недостаточно успешно, чтобы его нужно было заменять другим? Эйнштейн был озадачен. «Теперь мы имеем две теории света, – заметил он на страницах газеты «Берлинские ведомости». – Обе необходимы, но не имеют никакой логической взаимосвязи». Без устали он ищет общую теорию, в которой мог бы примирить без противоречий обе теории о свете. То, что отцы квантовой механики отказались от этого поиска, было удивительнейшим в их гениальном споре. Вместо однозначного выбора – «за» или «против», они пришли к своеобразному заключению, что свет – это не волна и не частица – это и то, и другое одновременно.
   Но что эти сомнения по сравнению с достижениями новой теории? Она позволяет физикам с все большей точностью просчитать или предугадать поведение атомов. И в итоге они все больше преклоняются перед ее предсказаниями. Электрическое сопротивление, проводимость, магнетизм – все это можно успешно объяснить с помощью квантовой механики. Даже цвета представляют собой феномен квантовой механики. Они возникают тогда, когда электроны атомов совершают квантовые прыжки с одного энергетического уровня на другой, излучая или поглощая при этом свет со строго определенной длиной волны.
   Эксперименты, которые раньше можно было только проигрывать в мыслях, сегодня можно проводить в лабораториях. Современная физика начала фантастическое путешествие в самую глубь материи, в пространства неизвестного мира, где роятся электроны и протоны, возникая и молниеносно исчезая, и где наш здравый человеческий разум отказывается понимать смысл происходящего. В областях, в которых классическая физика подходит к границам понимания и восприятия, вступает в игру квантовая теория. Многие считают ее еще более революционной и глубоко проникающей в научном мышлении ХХ в., чем молекулярная генетика, теория относительности или теория первичного взрыва при сотворении мира.
   Отцы квантовой механики, описавшие поведение субмикроскопических частиц, не ограничились только формулировкой физических законов, которым повинуются атомы. Одновременно они разрушили большую часть философского фундамента, на котором покоились все научные попытки познания. Ничто больше не является ясным и определенным в мире атомов, в котором энергия возникает в маленьких сгустках квантов. Все провалилось в таинственный туман случайности. Объективная реальность? Согласно квантовой философии – всего лишь фантом. До той поры, пока никто не размышляет о мире, он даже не существует в однозначной форме, подчиняясь все той же объективной случайности. Между тем, поколения физиков напрягали свой мозг, пытаясь создать теорию из подобных утверждений. В конце концов, не найдя ответа, они ограничивались отговоркой, что кванты недоступны пониманию. Мозг человека – таков их наиболее частый аргумент – был развит эволюцией до той степени, которая позволяет ему ориентироваться в повседневной жизни. Понимание микрокосмоса фотонов и атомов, напротив, не поддается человеческому разуму.
   К счастью, есть люди, способные «подглядывать» в почти потусторонний мир, например, упомянутый Цейлингер. Он считает, что центральное место в квантовой теории занимает информация, которая представляет собой строительный элемент нашего мира и так же важна, как и действительность, что ведет к основным конфликтам в современной физике. Поскольку в квантовой механике информация поступает в виде световой волны, Цейлингер деликатно уточняет, что, собственно, это такое – волновые свойства света: «Мы не ошибемся, если скажем, что волновая функция – это не реальная, а лишь воображаемая субстанция, легко измеряемая посредством приборов».
   Уже давно нет сомнений, что волновыми свойствами света наделены не только волны, но и элементарные частицы, из-за чего физики неустанно спорят. Однако группе под руководством Цейлингера удалось показать в начале XXI в., что и более крупные конструкции – такие тяжелые частицы как С-60 и С-70 также обладают этими свойствами. В 2002 г. появилось сообщение о том, что молекулярные конструкции обладают волновыми характеристиками. Возникла надежда, что у еще более крупных биологических молекул – инсулина или гемоглобина, а возможно, и вирусов могут обнаружиться волновые свойства. Могут ли такими характеристиками обладать, например, минеральные частички песка? Пока не установлено, существуют ли границы, где прекращается действие квантовых эффектов. Чтобы это выяснить, необходимо соблюсти единственное важнейшее условие – полную изоляцию объектов от окружающей среды.
   На вопрос журналиста, окажут ли эти открытия влияние на биологию, Цейлингер ответил: «Многие биологи и химики были удивлены, что относительно большие структуры могут обладать кванто-механическими свойствами. Пока неясно, что представляют собой квантовые феномены, как они проявляются, какие эксперименты нужно провести в связи с этим. На пути изучения сечений ДНК эти вопросы невозможно будет просто обойти или лишь мимоходом о них споткнуться. Сегодняшняя биология смотрит на существующие системы, например, на переработку информации в мозге, все еще под классическим углом зрения». Цейлингер вплотную подходит к взаимосвязи физических и биологических процессов, хотя в своих рассуждениях о предполагаемой связи сознания и квантовой механики он иронизирует: «Я не верю в то, что сознание имеет какую-то связь с квантовой механикой. Здесь надо быть очень осторожным. Нельзя делать какие-либо выводы на том основании, что, если мы не понимаем процесс мышления и не понимаем квантовую механику, то они как-то связаны между собой».
   Несмотря на всю осторожность Цейлингера, читатель, возможно, испытает некое оцепенение, пытаясь вообразить тот мостик, который связывает теорию квантов с извилинами мозга собственной тесной черепной коробки, ощущая себя причастным к великому акту познания мира. И будет абсолютно прав, потребовав объяснений! Это и сделал один дотошный корреспондент, задавший ученому совсем не риторический вопрос: «Почему волновые функции реализуются без помех в таком сложном комплексе, как мозг человека?» На что ученый не замедлил с ответом: «Я тоже задумывался над этим, пока не был открыт квантовый компьютерный алгоритм, работающий даже при больших помехах. Конечно, эти алгоритмы пока недостаточно мощны, чтобы исправлять погрешности, подобные тем, которые, возможно, происходят в мозге. Но дверь в будущее уже приоткрыта». Опять эта вечно влекущая к себе дверь! Хватит ли у нас способностей и возможностей объяснить и понять то, что ожидает нас за ней? Будем ли мы готовы осознать новую концепцию миропонимания на базе наших старых и, вероятно, изживающих себя понятий этики и морали?
   Все говорит за то, что мы находимся накануне новой революционной ситуации, когда «верхи» (ученые) не могут толком объяснить происходящее, а «низы» (обыватели) не хотят довольствоваться их интеллектуальными полуфабрикатами. До сего дня все предлагаемые модели деятельности мозга все еще основываются на представлениях классической физики XIX столетия. Однако в недалеком будущем здесь, вероятно, наступят революционные перемены: В современную науку – нейробиологию, связанную с деятельностью мозга и душевными состояниями человека, включатся квантовая физика и квантовая химия со всеми своими поразительными фактами, предсказаниями и смущающими наблюдателей относительностями, по-новому раскрывая перед нашим пытливым взглядом свои затаенные причуды. Уже несколько столетий наблюдается встречное движение развития естественных наук и физики. Биологи прошлого никогда не ставили вопрос о самостоятельности души и сознания. Современные биологи, в отличие от своих предшественников, стремятся разрешить эту проблему на молекулярном и механистическом (физико-химическом) уровнях. Физика же неуклонно удаляется от классических механистических представлений о природе органических процессов, уделяя все больше места роли сознания. Молекулярная химия уже давно вторглась в область нейробиологии, используя элементарные частицы или молекулярные соединения в качестве маркеров или носителей медикаментов в очаги поражения. Выше мы уже приводили примеры практического применения целого ряда нанотехнологий в диагностике и лечении злокачественных новообразований.
   Ни один научный журнал не выходит в печать без описания очередной победы с квантового фронта. Сообщается, например, что удалось сплавить тысячи атомов в один суператом, заморозить свет, транспортировать материю посредством лучей лазера и т. д. На многочисленных конференциях «пионеры» квантов обмениваются результатами гигантских успехов в манипулировании отдельными атомами. Благодаря современным ядерно-спиновым туннельным микроскопам и технике низких температур физикам удается на все более утонченном уровне проникнуть в глубины взаимной игры строительных элементов материи. Ученые могут охлаждать ионы, пойманные в электрические ловушки, до абсолютного нуля, перемещать их с точностью до нанометров почти по своему желанию, препарировать отдельные атомы, подвергая их облучению. Лазерные вспышки продолжительностью в несколько сотен аттосекунд позволяют ощупать электронное нутро атомов. (Следует заметить, что аттосекунда – миллиардная часть одной миллиардной секунды. Одна секунда содержит столько аттосекунд, сколько секунд насчитывает вся Вселенная).
   И налицо уже прогресс развития технологических процессов с использованием квантовой механики. Если группе под руководством Цейлингера удалось в 1997 г. произвести квантовую передачу на расстояние одного метра, то уже в 2004 г. стало возможным телепортировать частицы на расстояние 600 м, вынеся эксперимент из лаборатории на берег Дуная. Этим же способом в 2004 г. было передано зашифрованное послание из венской мэрии в банк. Приходят многообещающие новости о том, что Цейлингер планирует послать частицы из Ла-Пальма на Тенерифу, удаленных друг от друга на 150 км. И это еще не предел. Ученый разработал проект нового эксперимента, в котором сцепленные кванты будут телепортированы на Землю с помощью спутника или модуля, установленного на космической станции ISS, вращающейся вокруг Земли на расстоянии 400 километров. Датские ученые осуществили квантовую передачу, улучшив изоляционные условия проведения эксперимента, что позволило значительно расширить область применения телепортации. Ведутся работы, благодаря которым можно будет определять состояние квантовых систем и их изменение во времени. Ранее о таком не приходилось и мечтать. [33 - Science 288, p. 1327, Scientific American № 4, 2000] Подобные опыты проводятся уже на расстоянии до 20 км, а в недалеком будущем возможно увеличение его до 50–100 км.
   Но, предупреждает Цейлингер, мы не должны питать больших иллюзий. Например, рассуждая о возможности телепортации человека, физик считает, что это по-прежнему, как и 30 лет назад, относится к области научной фантастики. Свой пессимизм ученый объясняет следующими аргументами: только реализация одного процесса переноса огромного количества информационных данных превышает все возможное, чем мы сегодня обладаем с точки зрения технических средств. Человек состоит из 10 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

атомов. Если учесть относительный порядок, в котором они находятся, то потребуется, по меньшей мере, в 10 раз больше бит информации, то есть 10 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. Перенос этой информации даже самым быстрым имеющимся сегодня в распоряжении компьютером займет 1 млрд лет, что совсем уж нереально, ибо превышает возраст Вселенной. И тем не менее, Цейлингер в дальнейшем не исключает телепортацию человека: «Возможно, лет так через тысячу мы сможем телепортировать кофейную чашку. Но любая малейшая помеха может привести к тому, что чашка прибудет к цели без ручки. Для человека этот вид «транспортировки» все же слишком опасен».
   Велики перспективы применения эффекта системы квантовой сцепленности в криптографии и коммуникации, так как он позволяет абсолютно надежно кодировать секретные сообщения. Во-первых, безопасность здесь гарантируется самими законами природы. Подслушивающий будет моментально установлен, так как он нарушает корреляцию различных случайных последовательностей на обеих сторонах связанных частиц, и может в худшем случае повредить или прервать обмен кодированными посланиями.
   Многие теоретики могут представить себе подобное мистическое явление и на макроуровне, и даже применительно к человеку. Ученые пытаются найти в этом обоснование уже упомянутого лечебного эффекта гомеопатии, проявляющегося в исцелениях на расстоянии, если представить себе врача, пациента и белые шарики в виде системы квантовой сцепленности, при которой пилюли, нагруженные оздоровляющей информаций, поступают от врача к больному.
   В 1947 г. группа американских физиков совершила важное открытие ХХ столетия – разработку кремниевых транзисторов. В миллиардных количествах сейчас они используются в мобильных телефонах, фотокамерах, автомобилях, в компьютерной технике, в мощных электронных установках. Г. Мур, один из основателей гиганта индустрии чипов «Интел», первым установил динамику их роста. В соответствии с законом, названным его именем, каждые полтора года количество транзисторов на одном чипе удваивается, что подтверждается уже 40 лет. Но когда-нибудь эта тенденция закончится, и если ей не положат конец экономические причины – это сделает физика. Транзисторы не могут уменьшаться бесконечно. Как только они станут размером с атом, предел будет достигнут. В соответствии с расчетами Мура, это произойдет в 2020 г. Именно к этому времени индустрия чипов превратится, наконец, в массовое производство на основе атомарных структур при помощи квантов. Однако возникает много вопросов, например, что заменит кремний в эпоху квантов, какие частицы возьмут на себя роль твердых элементов в сверхмалых долях информации – будут ли это ионы, атомы, фотоны, отдельные электроны или какие-то другие микроструктуры?
   Наступает эра квантовой инженерии. Австрийский физик В. Хенсель (W. Hänsel) спешит заверить: «Сегодня мы стоим у поворотного пункта, когда впервые можем наблюдать вживую работу квантовой механики». Английский математик Р. Пенроуз (R. Penrose), считает, что «…в принципе и человеческое сознание является квантомеханическим феноменом». И даже те, кто находит это утверждение чисто спекулятивным, все же увлечены процессом погружения в глубины познания сути мироздания.
   Но все эти достижения – только этапы, промежуточные остановки на пути дальнейших исследований микрокосмоса. Отдаленная цель этих стремлений – создание квантового компьютера, и, как следствие, искусственного мозга, который, возможно, сможет когда-нибудь заменить настоящий, делая человека независимым от старости – то есть, бессмертным. И сбудутся мечты озаренного знаниями нашего предка. Это своеобразное чудо созидания, представляющее собой сверхмощный компьютерный агрегат, даже искушенные фантасты рассматривают как, возможно, одно из самых значительных открытий человеческой истории. «Согласно уравнениям квантовой механики, используя интеллигентность отдельных атомов и связав их друг с другом, можно создать компьютерный мозг с труднопредсказуемой мощностью, превосходящей вычислительные способности всех существующих компьютеров в совокупности, – поясняет Х. Вальтер (H. Walter) из института квантовой оптики М. Планка. – Чисто теоретически для этого достаточно уже 50 атомов. Трудно представить, чего можно достичь, если связать между собой 1000 из них». Публицист газеты «Нью-Йорк Таймс» Г. Джонсон замечает: «Компьютер из квантов можно сравнить с обычным компьютером в такой же корреляции, как ядерную энергию с огнем. Еще никто не знает, как эта машина изменит наш мир. Очевидно, она сможет быть применена в каких-то неизвестных пока нишах, а может быть, откроет дверь в неведомое, которое еще трудно себе представить».
   Уже давно индустрия требует уменьшения размеров коммутаторных систем, но упирается в границы возможностей физики. Ученые около ста лабораторий мира задались целью создать компьютер из мельчайших составляющих – атомов, фотонов или электронов. Атомы даже могут считать, причем делают это значительно лучше, чем транзисторы. Первые прототипы будущих счетных машин уже существуют. Неоднократно упоминаемый «квантовый многостаночник» Цейлингер может и в этом направлении гордиться своими успехами, представив в 2005 г. образец, в котором логически связал между собой четыре частички света: «Этот эксперимент меняет суть подхода к нашему мышлению о квантовой физике». «Довольно смелое заявление, – отметил бы наш пещерный человек, – если принять во внимание, что его компьютер до сих пор еще не решил задачу 1+1».

Неведомые параллельные миры

   Тот, кто совершает открытие, видит то, что видят другие, и думает то, что никому не приходит в голову.
Альберт Сент-Дьерди

   Не кто-нибудь, а разработчик и теоретический обоснователь квантового компьютера, носитель почитаемой премии Дирака, преподаватель Оксфордского университета, Э. Дойч, был первым, кто раскритиковал Гейзенберга со всеми его вероятностями и неопределенностями, т. к. разговор о них не представляет для него никакого интереса. Оценивая идеи Гейзенберга, Дойч замечает: «Самым большим скандалом XX столетия, задержавшим развитие физики на 50 лет, является то, что многие ученые, работающие в области квантовой физики, отказываются рассматривать принципы квантовой теории как реальное описание мира. Они проводят эксперименты, а затем дискутируют о возможной интерпретации результатов. Эта фундаментальная ошибка – признавать только осязаемость и объяснимость результатов экспериментов – затормозила развитие физики. Если невозможность доказать наличие факта интерпретируется как отсутствие самого его существования, познать действительность невозможно. Именно за это пострадал Галилей. Инквизиция была почти готова принять его теорию гелиоцентрической системы, но с одной лишь оговоркой – не Земля вращается вокруг Солнца, а наоборот».
   В то же время предлагаемая Дойчем картина мира выглядит еще более фантастической, чем Гейзенберга. Согласно Дойчу, существует не одна, а множество параллельных Вселенных – для каждого происходящего явления своя собственная. В существовании мультивселенной ученый убедился на основе проведенных экспериментов с интерференцией света. Жонглируя пучком света, т. е. пропуская его через два маленьких круглых отверстия и отфильтровав из него единственный фотон, ученый смог доказать, что на выделенный фотон влияет тот же фотон, но находящийся в другой параллельной Вселенной. Законы природы одинаковы во всех мирах Дойча – ни в одном из них нет квадратных атомов или прозрачных планет, и масса электрона везде одна и та же, и первичный взрыв произошел в каждом из них. Его теория мультивселенной предполагает, что электрон или атом могут находиться в одно и то же время не в различных местах, а в разных Вселенных. Дойч считает, что множество физических явлений окружающего мира обусловлены интерференцией квантов, влияющих друг на друга из различных параллельных миров: «Не существует чего-либо, не поддающегося объяснению – предела знаниям нет. Поэтому квантовая теория – не последняя, просто пока нет лучшей. Теория мульти-мира кажется необычной сегодня, но пройдет время – и она станет привычной. Объяснения явлений будут все более странными, ибо менее странные давно открыты и объяснены. И эту странность нужно принимать, так как сам мир необычен» [34 - Der Spiegel, 11/2005, D. Deutsch in „Spiegel-Gespräch“]. Не отрицая реальность, существующую независимо от наблюдателя, Дойч декларирует существование бесконечного множества миров, при этом раздувая действительность до смешного.
   Тогда можно предположить, что существуют одни миры, в которых динозавры не были истреблены метеоритами, а потеют вместо нас над разгадками квантовой теории. В других «параллельных мирах» власть захватили дельфины, муравьи или роботы. В третьих Саддам Хусейн живет в счастливом браке с Лорой Буш… Представление о множестве миров звучит как научная фантастика, хотя Дойч сделал свое заключение, опираясь на общие существующие законы физики.
   Теорию Дойча разделяют всего 10 % физиков, остальные 90 % еще находятся, по его словам, в процессе отрицания правоты своих собственных теорий. Нелегко согласиться с убеждением о существовании мультивселенной, но все же проще, чем представить себе комплексную теорию относительности, о которой мечтал Эйнштейн. Каждый человек может интуитивно создать хотя бы грубое представление о теории параллельных миров. Но попробуйте объяснить обывателю относительность времени и искривление пространства! Немецкий ученый К. Кифер (C. Kiefer) из университета в Кельне высказывается категорично: «Прежде, чем я смогу представить себе такие экзотические вещи, как введение семи дополнительных размерностей пространства-времени или параллельных миров, мне кажется, для понимания нашего мира лучше поразмыслить над теми вещами, которые уже хорошо известны».
   Ему вторит исследователь квантов Цейлингер: «Еще рано делать однозначные выводы. В течение 2–3 поколений мы узнаем, кто прав». Однако уже и сейчас видно, что экзотическая философия Дойча не так и фантастична, ибо в своих мысленных путешествиях по мульти-мирам он натолкнулся на открытие квантового компьютера. Много лет идея Дойча лежала, погребенная в ворохе бумаг. Он пытался опубликовать ее, но издателям она казалась слишком эксцентричной. Дойч принял отказ равнодушно: «Для меня достаточно того, что я довел мои мысли до конца. В этом хаосе из кучи бумаг находится много интересных идей, которые я еще не пытался опубликовать». Предать гласности идею удалось только в 1985 г., который стал годом рождения квантового компьютера [35 - Ibid.].
   Дойч смог доказать математически, что астрономическое число квантовых состояний возможно использовать для осуществления гигантского количества расчетов. Исходя из того, что квантовая механика позволяет атому находиться одновременно в различных состояниях, ученый утверждает, что несколько дюжин атомов могут реализовать невероятное количество счетно-решающих операций. Если они связаны между собой, то количество возможных состояний возрастает до недосягаемых мыслью границ и пределов. Когда атом одновременно находится в двух состояниях, то число влияющих друг на друга атомов увеличивается до четырех, при трех атомах – до 8, при десяти – до 1024, при 300 связанных атомах возникает такое количество одновременных состояний, которое превосходит суммарное количество атомов всего мироздания.
   Закладывая теоретические обоснования создания квантового компьютера, Дойч идет еще дальше и рассматривает его как инструмент, с помощью которого можно доказать факт существования мультимиров. Сначала коллеги реагировали на это с нескрываемым скепсисом. Квантовый компьютер хорошо выглядит на бумаге – говорили одни. Только как из него можно получить осмысленные результаты или как этот удивительный компьютер можно запрограммировать? Другие высказывались, что такой компьютер не может функционировать, ибо он очень чувствителен к помехам. Самая незначительная из них способна вывести из строя эту машину играющих и считающих атомов.
   Между тем почти все аргументы подобной критики себя исчерпали. Математики овладели методами, позволяющими получать от компьютера (в случае если он будет построен) осмысленные результаты со скоростью, даже приближенно не имеющей ничего общего с производительностью современных переработчиков данных. Теоретически уже возможно исправлять предполагаемые помехи и нарушения квантовых расчетов. Все это позволяет просматривать огромные банки информации, раскрывать тайны самых сложных зашифрованных кодов, что заинтересовало, прежде всего, промышленность, службы разведки, обороны, финансов, которые надеются уже в ближайшие несколько лет создать простейший прототип квантового компьютера. Поэтому сейчас так велик спрос на экспериментаторов. Уже не стоит вопрос: будет ли построен квантовый компьютер, а только когда и как?
   В прогнозах о создании квантового компьютера Цейлингер ожидает прорыв уже в течение ближайших десятилетий. «Однако здесь надо быть осторожным, – предупреждает он. – То, что мы предсказывали 20–30 лет назад, большей частью осталось нереализованным, хотя информационные технологии совершили очень большой скачок. Я до сих пор испытываю овладевшее мной чувство, когда впервые взял в руки карманный компьютер и произвел первые вычисления синуса и косинуса. Научная фантастика стала реальностью, простая маленькая кнопка на одежде обеспечит нам такие возможности коммуникации, которые мы не можем представить».
   Может быть созданием квантового компьютера – прообраза человеческого мозга – мы решим извечный вопрос о нашем бессмертии и получим ответ о сути нашей действительности. Тем самым будет положен конец непримиримым противостояниям классической и квантовой физики в поисках сосуществования своеобразной логики «и-и» микрокосмоса и «или-или» практического опыта.

Пыль и туман неведомых дорог
самопознания

   Мозг, хорошо устроенный, стоит больше, чем мозг, хорошо наполненный.
Мишель Монтень

   Просматривая страницы этой книги, становится ясно, как далеко в борьбе за свое выживание ушел человек в поисках знаний, каких трудов стоило ему открыть законы, посредством которых удается проникнуть в тайны и глубины окружающего его мира. Развитие физики, биологии, внедрение новых медицинских технологий привели его также и к познанию самого себя, что коренным образом изменило демографию общества – показатели населения пенсионного возраста неуклонно растут. Однако главным препятствием для дальнейшего продления жизни стали заболевания, связанные с процессами старения, еще до недавнего времени не носившие такого массового характера. Рак и многие другие тяжелые болезни уже можно преодолеть, если не сейчас, то не в столь отдаленном будущем, посредством, например, фармакологии, эмбриональной или трансплантационной медицины. Заболевания же структур головного мозга и связанной с ним нервной системы, еще ждут своей разгадки.
   Что и когда побудило Homo sapiens заняться изучением функционирования головного мозга? Факты свидетельствуют, что на удивление давно – более 7 тыс. лет назад [36 - Jelling R.-B. von. Vom Loch im Kopf zum Neuron (Teil I) // Gehirn&Geist. 2002. № 1. S. 64–71.]. Некоторые сохранившиеся до нашего времени черепа людей каменного века имеют искусственно сделанные срезы. Такого рода трепанации археологи находят во всех частях земли. Средний диаметр подобных «вскрытий» варьировался от 1 до 5 сантиметров. Отдельные черепа имеют по несколько «вскрытий». Судя по «зарубцовке», трепанации проводились успешно и заживали очень быстро. Большинство таких «операций» связаны с механическими повреждениями черепа, происшедших, предположительно, во время драк и сражений. Некоторые народы древности практиковали трепанацию черепа, полагая, что таким образом освобождают собратьев от «злых духов», которые напускают на них частые приступы головной боли, головокружения, судороги, эпилептические и истерические припадки.
   Неутомимая деятельность многих поколений ученых различных школ привела к многочисленным открытиям и позволила выстроить современные представления о мозге и нервной системе. Первое описание вскрытий головного мозга, обнаруженное американским египтологом Э. Смитом, датируется серединой 1600 г. до Р. Х. Возможно, это копия более раннего оригинала, автор которого жил примерно 2,5 тыс. лет назад. Папирус Смита описывает диагнозы, лечение и прогнозы для пациентов с повреждениями черепа или оболочки мозга. Однако, как показывает практика бальзамирования, эти наблюдения еще не привели к осознанию значения мозга.
   В античных культурах Египта и Греции самым важным органом считалось сердце. Греческий философ Аристотель приводил в подтверждение этому тот факт, что ранение сердца ведет к немедленной смерти, в то время как повреждение мозга не ведет к столь роковым последствиям и даже может быть излечено. Таким образом, работающее сердце означало жизнь. В противоположность Аристотелю, греческие философы Пифагор и Гиппократ считали мозг «драгоценнейшей» частью человеческого тела. Того же мнения был и Платон. Он различал три составляющие человеческой души, каждую из которых связывал с соответствующими органами человеческого тела. «Примитивные» чувства (наслаждение, жадность) соотносились с печенью. «Высокие» (гордость, мужество, злоба, страх) – с сердцем. Мышление и восприятие окружающего мира соотносились с мозгом. Анатом из Александрии Гален наблюдал, что люди, перенесшие травму мозга, теряют способность реагировать на внешнюю обстановку, даже если их глаза остаются здоровыми. Это привело его к заключению о том, что мозг является главным и центральным органом, связывающим человека с окружающей средой. Особенное впечатление произвели на Галена полые камеры мозга – так называемые «вентрикели», которые он увидел при вскрытии. Они казались пустыми и содержали, по его сообщению, нечто «воздухоподобное», которое Гален назвал «жизненным духом» (spiritus animalis).
   Представление Галена о существовании и действии «жизненного духа» в человеческом организме никогда в последующем не оспаривалось. Другие исследователи лишь уточняли и развивали учение Галена. В Средние века открытые Галеном полости ученые назвали камерами и описали их функции. Передняя камера была ответственна за восприятие, средняя – за мышление, а задняя – за память. Последовательность возникновения чувств объяснялась перетеканием «жизненного духа» из передней камеры в заднюю. Несмотря на то, что христианское учение, господствовавшее в то время, рассматривало человеческое тело лишь как бренный сосуд для бессмертной души и запрещало любые анатомические исследования, в эпоху Возрождения вновь возникает интерес к человеческому телу, и, прежде всего, со стороны искусства. Итальянские художники Микеланджело и Леонардо да Винчи стремились познать во всех деталях анатомию человека, а последний первым изобразил камеры мозга. К этому же времени относятся попытки создания модели головного мозга, функционирующего по подобию, например, многокаскадного фонтана или по принципу гармонического звучания органа. В середине XVIII в. все еще царит полная неразбериха в суждениях по поводу функций мозга и нервных ответвлений.
   Между тем повсеместно распространялись слухи о явлении электропроводимости. Попытки обнаружить ее наличие в нервах поначалу резко отвергались на том основании, что нервы не имеют электроизоляции, и если бы в организме существовал источник электричества, то он наверняка распространялся бы равномерно по всем направлениям, а не тёк бесконечно по одним и тем же нервам. Новые импульсы теория электрических явлений в нервной системе получила благодаря итальянцу Л. Гальвани, который в своих легендарных опытах с препарированными лягушками пытался получить свидетельство того, что «жизненный дух» и электричество идентичны. И лишь спустя столетие, итальянский физик К. Матеуччи посредством чувствительных замеров определил процесс прохождения электричества через нерв. В 1843 г. немецкий физиолог Э. Дюбуа-Реймон описал прохождение электричества при раздражении нерва. Когда он в 1849 г. установил, что ток проходит по нерву и при химическом раздражении, стало ясно, что нерв – это не просто пассивный электрический проводник, но и сам является источником электрического тока.
   Впервые наличие импульса электрического тока в нервной клетке (электродвижущий потенциал) удалось установить в 1939 г. двум английским биофизикам – А. Ходгину и А. Хаксли. Этот активный потенциал показал себя характерной универсальной формой переноса сигналов нервными клетками, свойственной всему живому. Однако вполне закономерный вопрос – что, собственно, представляет собой эта неведомая субстанция, по которой проходит сигнал, и какую она имеет структуру – оставался без ответа, ибо инструментарий тех лет был достаточно примитивен, представляя собой световой микроскоп, впоследствии значительно усовершенствованный и ставший незаменимым инструментом нейробиологических исследований.
   Примерно такой же путь прошла методика подготовки пробы для исследований под микроскопом. Первые успешные шаги к фиксированию и окрашиванию нервных тканей были сделаны во второй половине XIX в. Немецкий анатом О. Дейтерс воздействовал на кусочки нервной ткани хромовой кислотой и дихроматом калия. Благодаря этому он обнаружил, что из нервных клеток можно выделить «два вида волокнистых отростков»: отростки протоплазмы, называемые сегодня дендритами, и цилиндрические отростки, называемые аксонами. Эти клетки его земляк и коллега В. Гарц предложил назвать нейронами.
   Во времена Дейтерса было еще невозможно увидеть маленькие отростки нейронов, и только благодаря немецкому гистологу Й. Герлаху, испробовавшему в качестве красителей кармин, индиго и хлорид золота, они стали видимыми. Однако на микроскопических снимках окончания дендритов и аксонов терялись в бесцветном окружении тканевых препаратов, и определить, как эти отростки и их окончания связаны между собой, было невозможно. Этому вопросу тогда не придавалось большого значения, так как предполагалось, что эти клетки представляют собой комплексную сетку, а передача сигналов осуществляется через нервную ткань посредством «жизненного духа» или электрического тока.
   В 1944 г. появляются работы Нобелевского лауреата Г. Гассера – пионера в области электропередачи сигнала между нервными клетками. Его ученик, Г. Грундфест, директор нейрофизического института Колумбийского университета, вместе с биохимиком Д. Нахманзоном изучили биохимические изменения, происходящие при прохождении сигнала через нервную клетку, которая начала рассматриваться не только как проводник информационных потоков, но и как биологическая конструкция, ставшая ключом к пониманию функций мозга. Благодаря изучению нервной клетки появилось первое представление о биологических причинах возникновения, например, произвольного движения, внимания, памяти, процесса обучения.
   Итак, в начале ХХ столетия были выдвинуты три теории биологии нервной клетки, являющихся главными в понимании функций мозга и до сегодняшнего дня:
   Первая – теория о нейронах, определяющая нервную клетку (нейрон) как основной строительный элемент сигнальной системы мозга.
   Вторая – теория об ионах, описывающая передачу информации внутри нервной клетки, механизм возникновения электрического сигнала внутри нее и последующее его распространение на значительные расстояния.
   Третья – химическая теория, описывающая передачу сигнала между окончаниями нервных клеток – синапсами посредством химического трансмиттера, воспроизводимого ими. Соседняя клетка узнает этот сигнал и реагирует специфической молекулой – рецептором, находящимся на внешней поверхности клеточной мембраны.
   В 90-х годах XIX-го столетия испанский нейроанатом С. Кахаль заложил основы современных исследований нервной системы в области нейронов. До Кахаля биологи не уделяли достаточного внимания форме нервных клеток. В отличие от многих других клеток, имеющих простые очертания, форма нервных клеток имеет сложную конфигурацию с чрезвычайно нежными продолжениями, которые примерно в 100 раз тоньше человеческого волоса. Биологи не знали, являются ли они окончаниями нервных клеток. Многие, включая известного итальянского анатома К. Гольджи, считали, что нервные клетки не имеют внешней мембраны, и цитоплазма одной клетки непосредственно соединена с цитоплазмой другой, создавая непрерывную, тесно связанную сеть, наподобие паутины, в которой сигналы распространяются одновременно во все стороны. Поэтому за основу нервной системы Гольджи принимал беспрепятственно коммуницирующую нервную сеть, а не отдельную клетку [37 - Kandel E. Auf der Suche nach dem Gedächtnis. S. 77–82.].
   Кахаль, оставив мечту стать художником, посвятил себя общей анатомии, а затем анатомии мозга. Наблюдая статическую, мертвую клетку, он, благодаря своему врожденному таланту художника и воображению, наделял ее свойствами живой. Известный английский физиолог Ч. Шеррингтон писал о Кахале: «Он описывал картины, которые видел под микроскопом так, словно они оживали, начинали чувствовать, двигаться, надеяться и умирать, как и мы. Это было поистине изумительно, хотя изучаемые препараты были либо мертвыми, либо зафиксированными». Кахаль ищет более совершенные методы, позволяющие идентифицировать нервные клетки во всем их множестве, исходя при этом из комбинации двух исследовательских стратегий: Во-первых, Кахаль исследовал мозг не взрослых, а новорожденных животных. Так как количество нервных клеток в их мозге значительно меньше, они упакованы еще не так тесно, и их продолжения очень коротки, то ученый хотел увидеть в «клеточном лесу» мозга отдельные ростки новых клеток. Во-вторых, он использовал специальные индикаторные краски на основе серебра, разработанные им самим. Обосновывая свои новые методики, Кахаль рассуждал: «Почему бы нам не изучать молодой лес, поскольку старый, разросшийся непрогляден и непроходим? На ранней стадии развития еще относительно маленькие нервные клетки в любом интервале вырастают полностью, и даже изначальные разветвленные окончания будут видны достаточно четко». Таким образом, ему удалось проследить процессы развития нервной клетки – нейрона, определить ее конструкцию и составные части: клеточное ядро, аксон и множество нежных дендритов. Суммируя и анализируя свои наблюдения, Кахаль сформулировал четыре принципа учения о нейронах и разработал теорию нейронных конструкций, до настоящего времени определяющую понимание функций серого вещества головного мозга:
   1. Нейрон является основной структурной и функциональной составляющей мозга, как его основной строительной ячейкой, так и элементарным переносчиком сигнала.
   2. Окончание аксона одного нейрона устанавливает контакт с дендритами другого нейрона только в специальных местах – синапсах, лежащих между двумя нейронами и разделенных синаптическим зазором. Окончание аксона одной нервной клетки, которое Кахаль называл «пресинаптическим окончанием», подходит совсем близко к дендритам другой нервной клетки, но не касается их, как бы пытаясь «прошептать нечто тайное, доверительное».
   3. Нейроны вступают в соединения непроизвольно. Каждая нервная клетка взаимодействует с синапсами только определенных нервных клеток. С помощью принципа специфических соединений Кахаль смог показать, что нервные клетки связаны друг с другом только по определенным направлениям, которые он назвал «сетью переключений». Сигналы движутся по ним по правилам, согласно которым, каждый единичный нейрон осуществляет контакт посредством многих пресинаптических окончаний с дендритами множества целевых клеток. По этой причине каждый отдельный нейрон широко распределяет полученную им информацию, достигая целевых клеток, которые часто находятся в различных областях мозга. Дендриты целевой клетки, в свою очередь, воспринимают информацию целого ряда раздражений различных нейронов, которые могут интегрировать сигналы от других нейронов, даже от тех, которые лежат в других областях мозга. На основании анализа передачи сигнала, Кахаль пришел к выводу, что мозг является органом, состоящим из специфических, предсказуемых систем переключений. Этим он опроверг господствующее в то время мнение, согласно которому, мозг представляет собой «расплывчатую» нервную систему, в которой возможны любые виды взаимодействия.
   4. Принцип динамической поляризации. Согласно этому принципу, сигналы переносятся в определенных сетях переключений только в одном направлении. Это утверждение имело огромное значение – оно вело к целому ряду логических последствий, которые вскоре стали правилами, используемыми до сегодняшнего времени для объяснения прохождения информационных потоков. Впоследствии оно нашло свое применение при установлении систем переключения в головном и спинном мозге. Каждая из этих систем несет определенную функцию. Например, сенсорные нейроны, находящиеся на коже и других органах чувств, реагируют на раздражения определенного вида, поступающие из окружающей среды – механическое давление (кожа), свет (зрение), звуковые волны (слух) или специфические химические вещества (запах и вкус) – и посылают сигналы дальше в мозг. Мотонейроны посылают свои сигналы из областей головного и спинного мозга к двигательным клеткам мускулов или клеткам желез и управляют активностью этих клеток. Интернейроны, составляющие большинство в общей категории нейронов мозга, служат станциями переключения между сенсорными и моторными нейронами. На основании этого, Кахаль смог проследить движение информационных потоков от сенсорных нейронов в коже к спинному мозгу и оттуда дальше – к интернейронам, мотонейронам и, наконец, к двигательным клеткам мускулов. Эти результаты он получил в ходе исследований на крысах, обезьянах и людях. С течением времени было выявлено, что каждый тип клетки, благодаря своим биохимическим особенностям, подвержен определенным заболеваниям. Сенсорные нейроны в коже и суставах, например, подвергаются такому заболеванию, как сифилис. Болезнь Паркинсона поражает определенную категорию интернейронов. Некоторые болезни избирательны до такой степени, что они поражают только часть нейронов. Рассеянный склероз выбирает своей жертвой только определенные виды аксонов. Ботулизм разрушает синапсы.
   За свои революционные достижения в области физиологии и медицины Кахаль совместно с Гольджи, чье индикаторное окрашивание нейронов на основе серебра позволило Кахалю совершить свои открытия, в 1906 г. получил Нобелевскую премию.
   В 1955 г. С. Палай и Г. Паладжи из института Рокфеллера показали с помощью электронного микроскопа, что в преобладающем количестве случаев существует маленькое пространство, которое отделяет пресинаптическое окончание одной клетки от дендритов другой – синапсовая щель. Кроме того было установлено, что синапсы ассиметричны и что выделение химических трансмиттеров происходит только в пресинаптической части клетки. Этим объясняется, почему информация в одном нейроновом круге переключения проходит только в одном направлении.
   Ш. Шеррингтон в середине XX в. продолжает развивать утверждения Кахаля о структуре нервных клеток и успешно связывает их с физиологией и поведением. Во время исследований рефлексов на кошках он открыл, что не всякая нервная активность вызывает раздражение, то есть, не все нервные клетки используют свои пресинаптические окончания для того, чтобы стимулировать следующую, принимающую клетку с целью дальнейшей передачи информации. Наоборот, некоторые клетки тормозят ее, используя свои окончания для блокады принимающей клетки, мешая дальнейшему прохождению сигнала.

Диалог мозга с самим собой

   Человек живет не тем, что съедает, а тем, что переваривает. Это одинаково справедливо для ума и для тела.
Бенджамин Франклин

   Итак, начиная с XIX в. ученым стало ясно, что строительным материалом мозга являются нервные клетки (нейроны). Но возникали более специфические вопросы: Как многочисленные психологические феномены, такие как восприятие окружающего мира, реализуются в мозге, управляя нашим поведением? Какие процессы в отдельной нервной клетке являются существенными, а какими можно пренебречь? Что вызывает общую активность мелких нервных клеточных групп, а что вызывает возбуждение целых областей мозга? Другими словами, каким языком говорит мозг?
   Современные компьютерные методы переноса изображений позволяют вживую наблюдать за работой серых клеток мозга. В лабораториях ученые открывают гены или ансамбли генов, которые, возможно, являются источниками различных болезней или выполняют ключевые функции в развитии нервных тканей. Исследователи стремятся разгадать, как происходит в мозге превращение раздражений и ощущений окружающего мира в электрические импульсы, как воспринимает мозг все многообразие фактов, событий, окружающих предметов и лиц во всей своей многофакторности, причудливости и неповторимой индивидуальности.
   Все эти вопросы преобразования раздражений в структурах мозга до последнего времени были неясны медицине, несмотря на то, что конструкция мозга была хорошо известна патологоанатомам. Работая с пациентами, у которых наблюдались дефекты мозга, исследователи по мере развития медицинской техники все глубже проникали в мир нейронных механизмов – самой важной сферы деятельности мозга. Однако больные с подобными дефектами не годились для систематического изучения функционирования мозга, ибо в момент исследований он уже находился в болезненном состоянии, даже без проявления внешних симптомов. К тому же нельзя было установить, когда именно начались «сбои» в работе мозга. И только с появлением новейших методов исследований (например, магнитной стимуляции различных участков мозга, имитирующей процессы его повреждения) ученые стали получать сравнительно точные данные, на основе которых можно было составить представление о всех сложных взаимосвязях физических, химических, термодинамических и психологических процессов, в совокупности определяющих сознание. Например, ядерно-магнитный резонанс, позволяет ученым, наблюдающим пациентов в разнообразных, порой весьма сложных ситуациях, увидеть в динамике все процессы сознательного принятия решений на уровне серых клеток и даже определить IQ.
   Накопленные нейрофизиологией и нейробиологией данные свидетельствуют о том, что не существует лишних клеток или нейронов в мозге – все они представляют собой основу многоступенчатой электрохимической схемы, которая функционирует по своим особым законам и правилам. А что касается вопроса о лишних клетках или участках мозга, то и гитара может иметь не 6 струн, а только 3, и рояль может обойтись без черных клавиш. Но это уже будут совсем другие музыкальные инструменты, с другим звучанием и другими возможностями для исполнителя. Точно так же любое повреждение или удаление участка мозга изменяет личность.
   В 1848 г. произошел несчастный случай с мастером-строителем Ф. Гейгом, занимавшегося подрывными работами. Заостренный прут толщиной 3 см и длиной 100 см насквозь пробил его лицо, череп и мозг. Гейг был оглушен, но пришел в сознание, и мог не только говорить, но и передвигаться. Он прожил после этого 13 лет. Уже сам факт выживания – экстраординарное событие. Но личность Гейга изменилась, человек полностью переродился. До происшествия Гейга характеризовали как ответственного, интеллигентного и компетентного человека. Первые признаки изменения личности проявились уже в процессе выздоровления. По прошествии некоторого времени перемены стали еще более драматичными. Физически Гейг полностью поправился, не было заметно никаких нарушений в движениях и речи, он свободно усваивал новый материал, и память его не была нарушена, но он стал непочтительным, эксцентричным и безответственным, потерял доверие окружающих и, в конце концов, окончил свою жизнь бродягой. Когда Гейг умер, вскрытие произведено не было, хотя его лечащий врач Д. Харлоу предполагал, что изменение личности Гейга явилось следствием повреждения префронтального участка мозга. Харлоу убедил семью произвести эксгумацию через 5 лет после смерти Гейга, чтобы его череп мог стать объектом медицинских исследований. Череп и металлический прут сейчас находятся в Анатомическом медицинском музее Уоррена Гарвардского университета.
   Хотя методики и теории нейрологии и бионейрологии продвинулись гораздо дальше со времен Гейга, изучение взаимоотношений различных областей мозга, нервной системы и поведения личности в основном все еще опирается на опыты с животными и, к счастью, редкие несчастные случаи. С помощью комбинации позитронно-эмиссионной и компьютерной томографии мы можем позволить себе проникнуть даже в процессы обмена веществ, увязывая их с функционированием различных областей мозга. Эти прогрессивные технические средства значительно повышают требования к радиологам. Если раньше они могли позволить себе лишь бросить проницательный взгляд на черно-белый рентгеновский снимок, то сегодняшние специалисты могут сообщить пациенту больше данных о состоянии их здоровья, и поэтому должны обладать обширными знаниями в области физиологии, анатомии, патологии и химии.
   Разобраться в реакциях мозга на внешнее раздражение помогает типичный эксперимент, когда, например, животному через органы чувств передается возбуждение, и замеряется ответ соответствующих нейронов. Однако нервные клетки активны уже изначально, даже без внешних раздражений, в том числе, и во сне. Такой непрерывный поток внутренних сигналов постоянно меняет состояние мозга. Поэтому входящие сигналы попадают не на стабильную, а на непрерывно меняющую свое состояние как во времени, так и по характеристикам, систему. Такие состояния, как настороженность, внимательность и даже жизненный опыт, модифицируют поведение нервных клеток. Следовательно, ответным поведением на уже известный сигнал может быть подобное или же совсем иное. Для того чтобы максимально уменьшить влияние этих факторов, ученые концентрируются на тех участках мозга, активность которых во время проведения опытов непосредственно реагирует на раздражение и обставляют эксперимент таким образом, чтобы нервная система была как можно менее подвержена изменениям.
   При прохождении сигнала-раздражения вдоль нервных клеточных соединений возникает электрический сигнал, несущий так называемый «потенциал активности» – стереотипный импульс напряжения под названием “Spike”, что представляет собой своеобразный нейронный код. Сложность его разгадки и понимания заключается в том, что физические свойства потенциала активности не позволяют раскрыть природу раздражений, которые они вызывают.
   Мы очень мало задумываемся об основах познавательных и воспринимающих процессов мозга, которые привносят в наше ощущение мира пение птиц, запах цветов. Соприкосновение, звуковые волны, электромагнитные колебания, молекулы душистых или ароматизированных субстанций поступают к нам через органы чувств и распространяются по всему телу, переходя в нервные сигналы. Процесс превращения поступающей через рецепторы информации в нервные сигналы ученые называют кодированием. Этот поток сигналов спрессовывается в мозге таким образом, что электромагнитные волны в нашем восприятии превращаются, например, в голубой цветок. Однако то, что мы представляем себе голубым цветком, обладает неизмеримо бо́льшим количеством особенностей, чем мы предполагаем. У нас еще отсутствуют соответствующие рецепторы, или мы их еще не определили, чтобы ощутить многие другие физиологические возбуждения и раздражители. К этому следует добавить, что при кодировании некоторые детали не могут быть включены в шифр, а другие пропадают при транспортировке информации. Тем не менее, мозг в состоянии из поступающей информации конструировать пригодную для нашего бытия картину окружающей жизни и определять соответствующее поведение человека в осознанном им мире.
   Слушаем ли мы музыку, вдыхаем ли запах роз, смотрим телевизор или поглаживаем кошку – потенциалы активности, которые при этом возникают в нейронах, выглядят одинаково. Как все слова нашего языка состоят из одних и тех же букв, точно так же и “Spike” можно рассматривать как базисный элемент нейронного языка. Постоянные формы «“Spike”» вызываются различными стимуляторами, например, звуковыми или слуховыми, которые в полушариях мозга комбинируются друг с другом. Поэтому предполагается, что все мысли и представления, как бы они не были абстрактны, основаны на “Spike”, комбинации которого образуют нейронный код. Откуда «знает» нейрон, что пришедший к нему сигнал с информацией представляет запах, но не звук? Этот способ раздражения кодируется на нейронном пути, который от рецептора органа чувств через множество промежуточных ступеней ведет к этому нейрону.
   Итак, нейроны могут воспринимать различные аспекты раздражений через свои потенциалы активности, то есть получать информацию от различных раздражителей. Тогда возникает вопрос: какие именно из этих раздражений важны? Можно себе представить, что не просто количество “Spike”, но и ритм их поступления также несет в себе информацию. Для этого необходимо знать, как много различных показателей раздражения может выявлять нейрон.
   Эксперименты, проведенные с виртуозной находчивостью, показали наличие постепенной передачи информации от одной области нейронов к соседней, и такой переход можно, несмотря на всю сложность поступающего сигнала, детально раскодировать на составляющие (например, на зрительных областях мозга). В процессе эволюции природа отобрала из множества кодировок только наиболее эффективные, без которых невозможно представить себе пребывание в окружающем мире. Очевидно, целью переработки информации в мозге является не передача как можно большего ее количества – намного важнее способность сократить уже накопленную или полученную информацию до оптимального уровня, чтобы наиболее рационально использовать ее для принятия правильного решения.
   Согласно теории уже упоминаемого венского врача Галена, считалось, что полушария мозга разделены на 37 различных областей, независимых друг от друга, ответственных за проявление различных функций и характеристик нашего организма. Сегодня же известно, что ни один процесс, протекающий в мозге, не может рассматриваться изолированно. Наоборот – каждый информационный импульс, каждое мгновение мышления и самая краткая мысль проходят через сложную сеть, в каждой области которой действуют законы физики, химии, термодинамики, управляющие биохимическими, нейрологическими и психическими процессами. В основе этих сложных процессов лежит изложенный выше перенос информации, который реализуется на уровне нервных клеточных окончаний между синапсами и дентритами. Между ними, как между полюсами магнитов, устремляются потоки информации в виде ее носителей трансмиттеров, которые захватываются различными рецепторами соседних синапсов и дендритов, образуя лавинообразные цепи, циркулирующие в думающем центре – головном мозге.
   Такие циркулирующие цепи возбуждения или передачи информации связаны, с одной стороны, с органами чувств, с другой стороны, с думающим центром, в котором находятся аналитический отдел, отдел памяти, принятия решений, обучения и другие, которые через центральную нервную систему связаны с соответствующими мускулами двигательного аппарата, железами и органами, обеспечивающими жизнедеятельность нашего организма.
   В мозге существует не только связь между клетками и областями, он как бы омывается жидкостью – cerebrospinale (CSF), проистекающей из «источника», называемого Plexus choroidei, расположенного в центре мозга и составляющего пятую часть его объема. Жидкость прокачивается через мозг, пульсируя в его сосудах с частотой до 14 раз в минуту. Этот поток в мозге имеет много функций: служит амортизатором, выравнивая сотрясения, является своеобразным очистным средством, доставляя «продукты питания» и, наконец, информацию.
   И все же, несмотря на, что наука далеко ушла в познании структур мозга, до сих пор остается открытым главный вопрос: как мозг реализует многообразные процессы, обеспечивающие нам нормальное обитание и жизнедеятельность в условиях многофакторной модели окружающей среды. Мы не получим ответа на этот вопрос до тех пор, пока не расшифруем одновременную игру всех отделов мозга. Многосторонняя деятельность генных структур и нервных систем различных областей и их взаимные переключения оказывают определяющее влияние на общую картину работы мозга, особенно с учетом феномена сознания. Многие исследователи приходят к утверждению, что сознание является своего рода побочным продуктом (отходами) нейронных соединений; другие видят в нем созидательное чудо, которое природа никогда не откроет человеку с его существующим умственным потенциалом.

«Зеркальные нейроны» читают
чужие мысли

   Окружающий мир – это зеркало наших мыслей.
Ричард Бах

   В начале 90-х гг., когда ученые нейрологи Д. Ризолатти (G. Rizzolatti) и В. Джаллезе (V. Gallese) из Пармского университета в Италии экспериментировали с обезьянами, в их лаборатории произошло ЧП: мозг одной из их подопечных как будто «сошел с ума». Измерительные приборы фиксировали активность определенных нервных клеток, расположенных во фронтальной передней части полушарий мозга обезьяны, где находятся командные пункты, которые активизируются, когда животное делает определенное движение. В эксперименте они возбуждались, когда обезьяна поднимала земляной орех. Но в тот день обезьяна сидела бездеятельно и смотрела по сторонам. «Мы не могли понять, в чем дело, – вспоминает Риззолатти. – Возможно, был сломан прибор?» Ключ к отгадке принесла случайность, на которую вначале ученые не обратили внимания. Именно в тот момент, когда приборы показывали активность мозга обезьяны, за земляным орехом склонился один из сотрудников лаборатории. Видела ли это обезьяна? Реагирует ли ее мозг так же, как будто бы она сама нагнулась за орехом? Возможно ли, чтобы одни и те же нервные клетки вызывали раздражение и при наблюдении, и при выполнении действия? Подтверждение тому стало для обоих ученых не новым, но неожиданным.
   Ученые назвали эти клетки с удивительными двойными функциями «зеркальными нейронами». Феномен под этим названием стал все больше привлекать к себе внимание и окрылять фантазию ученых различных направлений: психологов, философов, логопедов. Все они установили неожиданно и почти одновременно связь между электрическими импульсами в области лба и комплексом человеческого поведения.
   Как организуется выполнение движений? Каков механизм этих движений? Как учится человек играть в теннис или на скрипке? Как ему удается перевоплощаться в других? Как он угадывает намерения другого человека? Как возникает сочувствие, человеческие отношения? Почему улыбка заразительна? Почему человек стремится закидывать ногу на ногу так же как его собеседник напротив? Всем казалось, что эти «зеркальные нейроны» дадут скорые ответы на все эти вопросы.
   «Посредством “зеркальных нейронов” мы постоянно находимся в коммуникационных отношениях с другими, – объясняет Риззолатти. – Это делает неосознанную имитацию других людей более понятной. Удивительным является другое: почему люди не подражают друг другу постоянно? Однако и на этот вопрос ученые вскоре нашли ответ. Они открыли в мозге механизм, который препятствует прохождению импульсов движения, образующихся в “зеркальных нейронах”, дальше к мускулам». Однако в напряженных ситуациях этот механизм иногда не срабатывает, а у детей механизм торможения сигналов не так развит. При различных болезнях или повреждениях мозга, например, при шизофрении, этот тормозной механизм имитации может быть совсем потерян, и больные повторяют движения и слова бесчисленное множество раз.
   Между тем, многие предполагают, что влияние «зеркальных нейронов» значительно шире и глубже и создает основу для способностей определять намерения другого. Те же итальянские ученые установили, что клетки становятся активными и тогда, когда намерение или цель движения возникают еще в воображении. Это может иметь большое значение в повседневной жизни, когда по одному лишь движению можно обнаружить цель или намерения человека и представить их себе. «Если кто-то стоит на переходе с полосами “зебры”, – поясняет Ф. Мехснер (F. Mechsner), ученый-психолог из института М. Планка, – мы не видим, что он приподнял ногу, а голову повернул в сторону, – мы видим только то, что он хочет пересечь улицу. Кто не может под намерением увидеть действие или понять назначение предмета, тот подобен слепому».
   Так, например, существуют люди с поврежденным мозгом, которые могут назвать молоток молотком, но не знают его назначение. В повседневной жизни они беспомощны. Определение намерений может быть также решающим, когда речь идет о сложных процессах движений, которыми надо овладеть. «При игре в теннис или на каком-либо инструменте предшествующий процесс обучения состоит не в том, чтобы с точностью воспроизвести все движения, – говорит Ф. Мейснер, – здесь надо бицепс поднапрячь, там трехглавую мышцу плеча поднять на 45º, и так далее. Речь идет, прежде всего, об определении цели движения – внутренне “услышать” звучание мелодии на скрипке или представить себе, как мяч летит над сеткой. Остальное получится само собой». «Я уже давно был того мнения, – объясняет М. Брасс (M. Braß), психолог из Лейпцига, – что движение, воображение и восприятие связаны друг с другом больше, чем предполагает большинство из нас. Услышав о “зеркальных нейронах”, я почувствовал в этом подтверждение своих мыслей».
   Среди психологов существует однозначное мнение, что человек прекрасно угадывает намерения другого. Постоянно и без особых помех распознает он поведение окружающих. Человек поднимает со стола связку ключей – он хочет уйти. Женщина достает полотенце – она собирается принять душ. Ребенок берет мяч – он хочет играть. Стремление человека больше узнать о внутренней жизни другого ученые называют «теорией познания». Подобно физикам, обосновывающим законы природы, человек ежедневно открывает и развивает теории о том, на основе каких правил люди выстраивают свое поведение. Так, во всяком случае, утверждали ученые до сего времени. А. Голдман (A. Goldman), философ университета Аризоны, считает это ошибкой: «Представьте себе, например, что маленький ребенок день за днем, ночь за ночью напрягает свой мозг в поисках правил, по которым ведет себя его мать. Не абсурдно ли это? Ребенок видит это совсем по-другому. Достаточно самого себя поставить на место другого, попытаться видеть его глазами и представить, что бы вы сделали на его месте».
   Искать ответы на подобные рассуждения нам может опять же помочь биологическая основа «зеркальных нейронов». В работе, посвященной этой теме, оба упомянутых ученых из Пармы вместе с американскими учеными из университета Южной Каролины сумели доказать, что в то время, когда испытуемый пытается определить намерения другого, его «зеркальные нейроны» активизируются. Ученые приписывают этим клеткам в лобовой части все новые и новые области деятельности, и считают, что они ответственны за способность к сочувствию, социальной направленности и общению.
   В пользу последнего говорит и анатомическое строение: у обезьян «зеркальные нейроны» сконцентрированы в области мозга, соответствующей человеческой «области Брока» – центру коры больших полушарий, ответственному за речь. И это не случайно, ибо предшественником всех сегодняшних языков была коммуникационная система жестов и мимики, подобной «языку» обезьян, использующих ее на примитивном уровне. Эти жесты воспринимались с помощью «зеркальных нейронов». Постепенно репертуар жестикуляции расширялся до тех пор, пока не появились первые звуки речи [38 - Spiegel. 2001. № 49.]. Подтверждение наличия «зеркальных нейронов» у человека ведет к совершенно новым исследованиям, с помощью которых ученые могут уже не интуитивно, а вполне осознанно и глубже «заглядывать» в мозг человека. Они отмечают при этом, что определенные виды восприятия, возбуждения чувств и специфической деятельности, такие, например, как зрение, речь, память, непосредственно связаны с нейронной активностью сугубо определенных участков мозга. Так называемая «нейронная синхронизация» сознательных переживаний подтверждает гипотезу локализации, которая имеет право на жизнь, наравне с активной взаимосвязью различных областей мозга между собой.

Швейцар у двери сортирует память

   Я ни разу не слышал, чтобы какой-нибудь старик позабыл, в каком месте он закопал клад.
Цицерон

   К важным факторам, влияющим на функционирование мозга, которые необходимо учитывать также при оценке его работы, относятся бодрствование, внимательность, эмоции, решение актуальных задач. Не менее важна и память, представляющая собой непрерывный информационный поток из прошлого. Однако, как этот бурлеск раздражений укладывается во временную шкалу от одной секунды до отрезка длиною в жизнь, как он организуются, как одна информация накладывается на другую, и затем они совместно перерабатываются – вот главные вопросы системной нейробиологии.
   Кто из нас может вспомнить спустя много лет лицо своей первой учительницы, первого соседа по школьной парте или первый ученический портфель? В течение жизни наш мозг накапливает множество различных воспоминаний. Мы так привыкли к этой особенности, что не видим в этом ничего сверхъестественного.
   Ученые Г. Ферна́ндез (G. Fernandеz), Ж. Фелл (J. Fell) и П. Клавер (P. Klaver) впервые описали механизм сортировки поступающей информации. Ученые проводят аналогию между механизмом сортировки и швейцаром у входной двери, пропускающим внутрь «нужное» и оставляющим на улице «ненужное», то, что должно кануть в небытие [39 - Spiegel. 22.12.2001. № 52.]. Замеряя образцы активности мозга, ученые заметили, что в процессе образования памяти принимают участие определенные структуры мозга: гиппокамп и находящееся неподалеку от него миндалевидное ядро, одновременно реагирующие на поступающий сигнал раздражения. Исследователи решили подробнее изучить связь между ними, разработав компьютерное устройство, позволяющее отфильтровать из бесчисленных беспорядочных сигналов мозга ненужные шумы. Установив электроды точно на гиппокампе и миндалевидном ядре, ответственном за восприятие запахов, врачи «заглядывали» во вскрытый мозг испытуемых. При этом Клавер показывал им на мониторе компьютера серию из дюжины независимых друг от друга слов, например: «мышь, аппетит, декабрь…». Они должны были в течение 30 секунд вести обратный отсчет от числа «69» с интервалом «3», прежде чем назвать слова, которые они запомнили. Неожиданно ученые столкнулись с очень любопытной повторяемостью. Почти сразу же после появления слова на мониторе вначале активировались нейроны в области, ответственной за запахи, т. е. в миндалевидном ядре, а затем в гиппокампе. Причем участники экспериментов лучше запоминали те слова, при которых нервные клетки обеих структур мозга возбуждались рельефно, синхронно и в определенной последовательности так называемых γ-колебаний с частотой около 40 герц. «Если, например, слово “мышь” еще остается в памяти, – разъяснял Ферна́ндез, – то это значит, что из упражнений счета она переходит в накопитель информации – память».
   Слова, проходящие через сужение, напоминающее бутылочное горлышко, соединяющее область обоняния с гиппокампом, пропадали и не откладывались в памяти, если при этом не происходило синхронного возбуждения нейронов этих обеих областей. Фелл мог точно установить по образцам возбуждений, какие слова запомнил пациент. Следовательно, фазы синхронизации являются ответственными и за то, будут ли запечатлены в нашей памяти то или иное лицо, фраза, мысль, число или они канут в забвенье, перейдут ли они из рабочего процесса памяти в долговременную ее форму. Иначе говоря, весь информационный поток должен пройти именно через это «бутылочное горлышко» между двумя структурами мозга.
   Если вчера на вечеринке мы увидели незнакомого человека, а сегодня утром встретили его же в магазине деликатесов, то первое воспоминание, суммируясь с новым, опять же проходит через ту же самую синхронизирующую воронку, вызывая раздражение обеих структур. Каждый отзыв информации будоражит старые отложения в памяти, что, например, делает высказывания свидетелей в суде недостоверными.
   Ученые уже сталкивались с механизмом синхронного колебания при передаче зрительных возбуждений в мозг. «Можно предположить, что подобное синхронизированное взаимодействие распространяется и на другие части мозга и участвует в координации и коммуникации всех процессов в части их консолидации в этом синхронном колебании. Но то, что механизм синхронизации может быть использован в процессе образования памяти, является совсем новым открытием», – отмечал тогда Ферна́ндез. Уже тогда в декабрьском издании журнала “Nature Neuroscience” за 2001 г. исследователь мозга А. Вагнер (A. Wagner) из Массачусетского технологического института в Бостоне отмечал открытие немецких ученых как знаменательное событие в исследовании мозга, ибо целый ряд известных феноменов становится более понятным и доходчивым.
   Сейчас это явление широко используют на практике современные специалисты-тренеры памяти. Жонглируя датами и цифрами, они ассоциируют их с образами и картинами, возникающими в воображении. Чем больше областей мозга пациентов будут включены в процесс восприятия, тем выше электрическая активность гиппокампа и обонятельного центра мозга в синхронном консолидирующем процессе возбуждения, и тем больше откладывается информации в памяти. Особенно активно информация усваивается памятью, если она связана с воспоминаниями радости, страха или других чувств.
   Новые эксперименты подводят нас к раскрытию очередных секретов структур мозга. Д. Хаксби (J. Haxby) из Национального института душевного здоровья показывал шести пациентам изображения кошки, стула, лица и простые картинки без ясной структуры. При этом с помощью магнитно-резонансной техники была установлена нейронная активность различных областей мозга. Результаты были удивительные: картинка с изображением кошки показала совсем другой тип активности зрительных областей больших полушарий мозга, чем изображение ножниц. В зависимости от рисунка нервные клетки одних и тех же областей мозга реагировали с определенным типом активности, который у разных пациентов отличался не очень резко. Хаксби отметил также, что не только области с высоким нейронным возбуждением реагируют на картинки и кодируют их. Нервные клетки, проявляющие высокую активность при изображении кошки, отвечают при изображении стула значительно меньшей активностью. Но эти слабые сигналы несут также достаточно важную информацию о различных примечательных характеристиках объекта на рисунке. «Объект выдает нам свою топографию», – заявляет ученый.
   Однако у других ученых иное мнение. Они считают, что области мозга специализируются на определенных областях познания. Например, существуют области мозга, которые отвечают за различие и определение лиц или за ориентацию в пространстве. Хаксби такое мнение отвергает и утверждает, что сложный тип познаваемого объекта создается именно благодаря консолидированию различных областей мозга, в котором каждая область играет свою роль.
   «Магнитно-резонансные исследования позволяют не только получать данные о том, какие области мозга при разглядывании картинки пребывают в состоянии активности, но также и то, как мозг усваивает и кодирует сложную комплексную информацию, – говорит Хаксби. – Если однажды мы сможем разгадать этот код, тогда мы сможем начать разгадывать и читать чужие мысли».
   Итак, познав характер раздражения и его синхронизирующий эффект на различные структуры мозга, можно с учетом предшествующего опыта, аккумулированного в нейронной памяти отделов мозга, аналитически сравнивать приток новой информации из внешнего мира, отбирать важное, откладывать его в запас для использования при надобности, отфильтровывать неважное, наносное, сиюминутное. В этом и состоит принцип кратковременной и долговременной памяти. Первая существует только короткое время, но скорость ее реализации очень высока. При долговременной памяти накопленные знания консолидируются в гиппокампе и миндалевидном ядре. В них происходит слияние всех информационных потоков, передающих восприятие органов чувств, направляющихся к коре больших полушарий. Главное различие между этими двумя видами памяти состоит еще и в механизмах отбора и усвоения знаний, процессах обучения, степени открытости кратковременной памяти по сравнению с долговременной. Факты, даты, имена, иностранные языки, приобретенные навыки, например, езда на велосипеде, становятся общей частью знаний и откладываются в долговременную память, из которой они могут в любое время быть отозваны. Это накопление информации напоминает работу компьютера, с той разницей, что человек сразу различает важность информации на основании опыта и знаний, отсеивая ненужное по принципу «в одно ухо входит, в другое выходит». «В долговременную память поступает только то, что для нас важно», – считает немецкий исследователь мозга Х. Шейх (H. Scheih). Компьютер же накапливает любую информацию, собирая ее и становясь «кладбищем данных».
   «Время включения нашей кратковременной памяти на прием информации при одноразовом раздражении очень коротко и составляет всего несколько секунд», – говорит специалист М. Стокер (M. Stocker). Кратковременная память вбирает в себя информацию «в порядке очереди». Первый объект, который по объему информации превышает возможности короткой памяти, вытесняет в цепочке памятных импульсов тот, который «засиделся» в ней долгое время: через 20 минут половина информации забывается. И здесь помогают ассоциативные сопровождающие раздражения, позволяющие подключать в процесс реализации памяти другие цепи и участки мозга, которые при надобности позволяют вспомнить и отозвать этот затертый в памяти объект.
   В 1953 г. страдающему тяжелыми эпилептическими припадками монтажнику Н. Р. из американского штата Коннектикут были удалены примерно 8 сантиметров ткани из средней височной доли мозга и большая часть гиппокампа, ответственных, как считал хирург В. Сковилл (W. Scoville), за острые приступы болезни. Очнувшись после наркоза, больной оказался в действительности продолжительностью в законченную мысль. К удивлению врачей, он потерял способность вбирать новую информацию, хотя без труда мог решать простые задачи, с интересом рассматривал фотографии в журналах, приветствовал приходивших к нему посетителей. Но ничего, что этому предшествовало, он не мог вспомнить. Пациент достаточно четко вспоминал эпизоды из далекого детства, точно так же как и все, что происходило непосредственно перед операцией. Но новые лица, имена, цифры, числа и факты проскакивали сквозь его сознание словно сквозь сито, не оставляя следов. Посетителей, покинувших помещение и появлявшихся вновь, он каждый раз приветствовал с неиссякаемым энтузиазмом, словно видел их впервые. «Ужасная судьба, но для исследователей памяти этот пациент имеет неоценимое значение, – говорит Ферна́ндез. – Именно этот пример показал значение гиппокампа для процессов памяти».
   И еще один случай привлек внимание ученых. Джон, молодой человек, живущий в Лондоне, обладает интеллектом выше среднего – IQ 109, умеет читать и писать, владеет обширными знаниями о мире, но лишен возможности вести самостоятельную жизнь. Ему требуется постоянный уход со стороны родителей, ибо он страдает повреждением памяти: он мгновенно забывает происходящее с ним. Немецкие ученые во главе с Э. Дюзелем (E. Düzel) из Магдебурга совместно с американскими коллегами произвели различные исследования нарушений памяти Джона. В одном из опытов они показали ему список слов и попросили их запомнить. Он понял значение всех слов, так как разделял их на «живые» и «неживые». Через две минуты пациент получил другой список, в котором слова из первого были перемешаны с новыми в одинаковом соотношении. Задание, поставленное перед Джоном, состояло в том, чтобы узнать старые слова и определить новые. К удивлению ученых, больной с успехом справился с задачей, совсем как здоровый человек. Как это могло произойти, если Джон забывает все непосредственно случившееся?
   Уже в 80-х гг. ученый из Торонто Э. Тульвинг (E. Tulving) установил, что существует как минимум два различных механизма памяти. Способность «оживлять» прошлое перед нашим внутренним взором была названа «эпизодической» памятью. Согласно Тульвингу, информация, которую мы отзываем из нее, небогата деталями, а переживается нами скорее как личное прошлое. Этот механизм резко отличался от второго, «семантического», основанного на целом ряде детализированных восприятий, которые сохраняются как абстрактные данные, независимые от наших личных ощущений. Разницу между этими двумя формами памяти – «воспоминанием» и «знанием» – легко продемонстрировать: мы знаем, что портрет Моны Лизы висит в Лувре. Но только те, кто посетил Лувр, могут вспомнить, как, стоя перед картиной, восторгались ее красотой.
   Так и в случае с Джоном: «узнаёт» ли он «старые» слова, которые раньше видел на мониторе, или просто знает их? Сам он не может ответить на этот вопрос интуитивно – различий он не понимает [40 - Gaschler K. Leben ohne Vergangenheit // Gehirn & Geist. 2002. № 2. S. 76.]. Дюзель со своими коллегами сумел разработать методику замера активности нейронов мозга посредством электроэнцефалографии (ЭЭГ), устанавливая разницу между эпизодическими воспоминаниями и семантическими знаниями. У здоровых людей при этом замечены характерные различия в зависимости от того, было им продемонстрировано знакомое или незнакомое слово. Такой эффект был назван эффектом «старый/новый». Когда пациенты сообщают, что им известно слово, показанное во второй раз, но они не могут вспомнить, видели ли его раньше на мониторе, то эффект «старый/новый» составляет от 200 до 500 миллисекунд. При этом центр активности лежит в передней части мозга. Если же они утверждают, что уже видели это слово, то эффект узнавания растягивается до 800 миллисекунд и активность смещается влево и далее назад.
   Активность мозга Джона при решении задач основательно отличается от подобной активности здоровых пациентов. Если у здоровых людей примерно 60 % всех узнаваемых слов связано с эффектом воспоминания, то у Джона эффект «старый/новый» связан исключительно со знанием, но не с воспоминанием. Ученые уже ранее строили догадки о том, что Джон не может вернуться в прошлое. Результаты электрофизиологических данных четко показали, что функции его памяти, ответственные за воспоминания выпали частично и необратимо. Согласно результатам ядерно-спиновой томографии, у Джона действительно повреждена средняя височная доля мозга, возможно, в результате возникшей при рождении кислородной недостаточности. Однако повреждена не вся структура, а только ее часть, гиппокамп. Были выявлены и другие случаи с подобным синдромом у молодых пациентов, причем у двоих из них структура гиппокампа была нарушена еще при рождении. Возможно, существуют и другие люди с подобным синдромом, который, вероятно, у них не установлен, так как они часто по интеллекту не уступают нормальным людям и очень хорошо запоминают факты. Поэтому в первое время в школе у них не возникает особых проблем, и только с возрастом, по мере того, как дети становятся самостоятельными, повреждения и нарушения общей деятельности проявляются у них значительно заметнее.
   Проведенные исследования Дюзеля и его коллег смогли подтвердить гипотезу о том, что воспоминания и знания – это функционально разделенные системы памяти, управляемые различными областями мозга. При этом структура гиппокампа, очевидно, значительно влияет на способность к воспоминаниям. Тем самым, догадки о том, что такая высокоразвитая способность нашего мозга к созданию эпизодической памяти требует взаимодействия гиппокампа с другими «высшими» областями мозга, близки к истине.
   При проведении опытов ученые столкнулись и с другим феноменом: память здоровых людей также имеет много неточностей и ошибок. Психологические опыты 70-х гг. показали достаточно ясно, что так называемые ошибочные воспоминания возникают сравнительно просто. В одном типичном опыте испытуемым предлагались списки родственных слов (кровать, сон, спать, луна). Когда у них спрашивали позднее, видели ли они в этом списке слова «подушка» или «ночь», то сравнительно большой процент участников это подтвердил. «Удивительно то, – замечает Э. Дюзель, – что испытуемые не только утверждали, что эти слова представляются им знакомыми, но и могли вспомнить, как эти слова были изображены на экране монитора».
   На основании этого феномена ошибочных воспоминаний ученые надеются сделать очередные выводы о том, как функционирует наша память. Когда нейрологи сравнили ЭЭГ-данные ошибочных и правильных знаний или воспоминаний, они нашли на удивление много общего в активности височных долей мозга – областях, ответственных за воспоминания. В связи с этим Дюзель предполагает, что активность мозга воспроизводит в большей части то, что мы ощущаем в момент отзыва информации и считаем реальностью, независимо от того, соответствует ли это действительности. И тогда встают другие вопросы: когда закладывается основа ошибочных воспоминаний – только ли при отзыве информации или уже в процессе обучения? Данные оценок поведения показывают, что большая часть ошибочных воспоминаний закладывается уже при обучении. Однако они могут возникать и при отзыве информации. Так, например, пожилые люди более склонны к ошибочным узнаваниям. Возможно, они значительно меньше полагаются на эпизодическую память, пытаясь реконструировать прошедшее только на основании содержательных аспектов знаний. Значит, мы должны исходить из того, что часть нашего прошлого состоит из ошибочных воспоминаний, которые мы сами сконструировали или реконструировали, причем большей частью на бессознательном уровне.

Догадка Фрейда

   Фрейд – отец психоанализа. А матери у психоанализа нет.
Джермейн Грир

   В начале XX в. психоаналитик З. Фрейд утверждал, что повседневные, на первый взгляд незначительные события – необъяснимые случайности, потерянные предметы, ошибки правописания, провалы в памяти и многое другое – отнюдь не случайны, а подчинены определенным законам, большей частью не контролируемым сознанием. Каждое из этих событий, по утверждению Фрейда, ключевым образом связано с душевными переживаниями. Это нашло свое выражение в так называемой концепции психической детерминации – представления о том, что любое событие не является случайностью, а определяется предшествующими событиями. Это характерно не только для нормального душевного состояния, но и при наличии отклонений от него. Невротический симптом, независимо от необычности его проявления, не является случайным для подсознания, так как связан с предшествующими душевными процессами. Выявление подсознательных мотивов, или каких-то скрытых источников, вызывающих определенные действия, и, как следствие, разработка защитных механизмов с целью лучшего понимания самого себя для достижения положительного терапевтического эффекта, должны были привести к многообещающим результатам.
   В связи с этим многим ученым не давал покоя вопрос: где в таком сложном лабиринте извилин мозга скрывается эта психическая или душевная инстанция, которую так скрупулезно искал, но не нашел в свое время немецкий ученый Вирхов. Позднее ученый Грундфест пытался связать теорию Фрейда о наличии конфликтной ситуации внутри нашей так и не найденной души с основами биологии. Он пришел к выводу, что это выходит за рамки возможностей нейрологии того времени. Чтобы постичь загадки души, считал он, нужно углубиться в исследование отдельных нервных клеток мозга. И как мы видим, именно по такому пути и пошла наука.
   Время подтвердило эмпирические догадки Фрейда о наличии неосознанных раздражений и связанных с ними процессов практическими доказательствами. Нобелевский лауреат Э. Кандель в интервью журналу “Spiegel” отмечал: «Утверждения Фрейда о том, что в мозге существует множество неосознанных процессов и явлений – фантастическое предсказание, и мы знаем между тем, что многое из того, что мы знаем, нами совершенно не осознано». Например, секс заложен в природу человека на бессознательном уровне.
   На замечание журналиста об утверждении Фрейда, что бессознательные (неосознанные) воспоминания, например, имеют глубокое влияние на психику, Кандель отвечает: «Существуют два мнения. Мнение Фрейда: “Все события откладываются в памяти, причем события первых лет жизни подсознательно”. Другое мнение высказывают биологи, считая, что память младенца еще недостаточно развита, чтобы в ней все откладывалось. Истина лежит где-то посередине. Я думаю, что в мозге запечатлены и воспоминания первого года жизни, но речь в этом случае идет об эпизодической памяти, которую нельзя путать с исторической. Историческая память предполагает способность узнавать процессы и явления в их хронологической последовательности. Существует мнение, что животные запоминают иначе, чем человек, и нельзя всерьез утверждать, что улитка вспоминает о своем детстве – человек обладает дополнительными механизмами. Возможно, самым удивительным достижением современных исследований памяти является проникновение в глубины этих явлений, с использованием уже существующих принципов. Протеины, отвечающие за механизм памяти, содержатся даже в дрожжевых бактериях, хотя они выполняют там совершенно другие функции. Эволюция не отбрасывает никакой генетической информации. Наоборот, она использует снова и снова те молекулы, которые проявили себя в свое время как полезные, переделывая только отдельные их части. Что же заставило эволюцию впервые приступить к созданию механизма памяти? Ключ к способности запоминать лежит в том, что соединения между нервными клетками очень пластичны. Они могут изменяться под влиянием опыта и навыков. Это означает, что опыт может изменять наш мозг. И это ведет к утверждению, что каждый индивидуум имеет свой, с анатомической точки зрения, единственный в своем роде мозг, так как он несет отпечатки опыта и явлений и сформирован на их основе».
   Далее Кандель считает, что разница между человеком и животным значительно меньше, чем мы думаем. Стало очевидным, что молекулярные процессы, которые происходят в очень примитивных живых существах, свойственны и человеку. Однако еще до Канделя, в середине XIX в., Ч. Дарвин выдвинул идею о том, что все живое имеет одного общего предка. Эти процессы можно ретроспективно проследить вплоть до момента зарождения жизни на Земле. Кандель в своей книге «В поисках памяти» пишет: «Эволюционные процессы приводит в движение не какая-то сознательная программирующая или божественная сила, а «слепая» динамика естественной селекции – чисто механический, подвластный случайности процесс отбора. Попытки и ошибки являются основой генетической изменяемости. Идеи Дарвина прямо противоречили основам большинства религий, так как до него первоначальная цель биологии состояла в том, чтобы объяснить божественный план создания окружающего мира. Теория Дарвина разорвала исторические связи между религией и биологией. В конце концов, новая современная биология должна была укрепить в нас веру в то, что все живое во всей своей красоте и разнообразии, не что иное, как продукт постоянно изменяющихся в своих рекомбинациях и модификациях нуклеидных составляющих. На их базе и строится генетический код ДНК, возникший в результате многих миллионов лет борьбы организмов за выживание и продолжение рода. Новая биология души, возможно, еще в какой-то мере размыта, так как развивалась одновременно с нами. Наш дух, наша душа вместе со специфическими молекулами, лежащими в основе высших духовных и душевных процессов, например, сознания, составляют нас самих, наше окружение, осознание нашего прошлого, настоящего и будущего».
   Очень скоро биология позволит, вероятно, представить человеческое сознание как биологический процесс, который мы сможем объяснять и использовать при помощи молекулярных сигнальных потоков. Многие не имеют с такой постановкой вопроса никаких разногласий и удовлетворены результатами научно-исследовательских изысканий. Довольно легко представить себе, что сердце, например, не является местом сосредоточения наших чувств – это просто своего рода мускульный насос для перекачивания крови. Но предположение о том, что душа человека и его сложный духовный мир имеют свое начало в физическом органе – мозге – является новым и для многих неприемлемым. Очень трудно поверить в то, что мозг – этот орган переработки информации – осуществляет свою деятельность не как великую тайну, а благодаря сложному строению нервных клеток, их огромному количеству, разнообразию и взаимовлиянию.
   Ученые-биологи, занимающиеся проблемами мозга, вовсе не считают, что их работа нарушает восприятие человеческой души во всей своей широте и богатстве. Они также не опасаются, что глубокое, до мельчайших деталей, исследование мозга унижает человеческую душу. Напротив, биологический анализ еще больше укрепит и возвысит наше уважение к способностям и сложностям духовного мира человека. Наука о душе, возможно, вскоре обнаружит связь с поведенческой и познавательной психологией, и вместе с нейрологией и молекулярной биологией сможет вплотную подойти к решению философских вопросов, над которыми бьются серьезные мыслители в течение тысячелетий. Как постигает наш дух знания о мире? Насколько душа (дух) может передаваться по наследству? Как взаимосвязаны наши врожденные душевные функции и наши знания о мире? Какие физические изменения происходят в мозге в процессах обучения, мышления и воспоминаний? Основы спекулятивной метафизики, включающие вышеприведенные вопросы, тоже можно будет исследовать посредством различных инструментов и экспериментов со значительно большими шансами на успех. Какие еще открытия или новые прочтения страниц тайного мы получим от науки о душе? И это только малая часть вопросов, на которые Кандель пытается обратить внимание. Возможно, они помогут нам точнее разглядеть молекулярные механизмы, лежащие в основе процессов мышления, сознания и памяти. И мы не будем смущаться, как наш вездесущий предок, при постановке и формулировке вышеперечисленных вопросов.
   В основе сложных способов и инструментов восприятия мира, обработки поступающих извне данных, принятия решений через анализ, сомнения, сопоставления различных вариантов и схем, формирования, реформирования и трансформирования общественно-социальных процессов лежит сложный механизм человеческой памяти. Он как фотопленка, проходящая через лентопротяжный механизм, запечатлевает эпизоды быстротекущей жизни. Наше абстрактное мышление наделяет события и исторические факты полутонами внутренних переживаний, и как адреналин в крови, способствует или неограниченной радости, вплоть до эйфории, или драматизации, вплоть до трагедии. Все тот же Кандель, которого можно цитировать бесконечно, ибо никто не может сказать о памяти больше, чем он, считает, что память придает жизни динамическую последовательность, воссоздавая целостную картину событий и устанавливая временную связь между прошлым и настоящим. Часто такая картина может быть неосознанна или неясна, но она всегда возникнет. Без связующей силы памяти наш опыт распадется на множество осколков, представляющих отдельные жизненные моменты. Да и сами наши жизненные поступки будут лишены логики предшествующего опыта. Без эмоционального путешествия по времени, реализуемого нашей памятью, мы бы не осознали исторические эпизоды личностной значимости, не смогли бы вспоминать друзей, которые являлись своего рода маяками на определенных этапах жизни. То, чему мы обучились и что мы помним, делает нас тем, кто мы есть. Воспоминания о радостных событиях жизни помогают нам смягчить эмоциональные переживания, неудачи, разочарования. Но иногда тяжелые воспоминания преследуют нас, трагически влияя на ход жизни, например, общечеловеческие ужасы и катастрофы – войны, голод, лишения, насилие.
   Память – это не только решающий фактор индивидуального развития, но и носитель преемственности культур целых общественных формаций в течение многих столетий. Несмотря на то, что размеры и структуры человеческого мозга не изменились с момента появления в Восточной Африке Homo Sapiens около 150 тыс. лет тому назад, способность человека к познанию и его историческая память, благодаря коллективному обучению, значительно расширились. Культурная эволюция наравне с биологической служит тому, что знания и способности передаются от одного поколения к другому.
   Все человеческие достижения, начиная с античности и заканчивая современностью, являются результатом коллективной памяти, соединяющей цивилизации и передаваемой письменно или устно. То же происходит в личной жизни каждого конкретного индивидуума: ясная память нас обогащает, а ее потеря, разрушая сознание, стирает понимание собственного «я», разрывает связь с нашим прошлым, другими людьми и уподобляет нас неразвитым младенцам, несмотря на преклонный возраст. Синдром Дауна, болезнь Альцгеймера и просто старческая деменция – это примеры болезней, в основе которых, как уже доказано, лежат процессы разрушения памяти. Мы знаем сегодня, что психические заболевания – шизофрения, депрессии, приступы и состояния страха способствуют развитию дефектов памяти. Новая наука о душе позволяет надеяться, что развитие понимания биологии памяти даст возможность освоить новые, более эффективные методы исследований и врачевания подобных недугов.
   Уже в XIX в. было широко распространено мнение, что множество проявлений психических заболеваний и душевных отклонений, а также способности человека связаны с определенными областями головного мозга. Французский нейролог П. Брока подтвердил предположения английского врача М. Дакса, наблюдавшего взаимосвязь факта потери речи с повреждениями левой половины мозга. Это стало основой для дальнейших исследований в направлении установления взаимосвязи различных функций организма с определенными участками содержимого нашей черепной коробки. В итоге это привело к созданию своего рода «топографической карты», в которой можно было определить различные структуры мозга, их функции, а также тесную взаимосвязь между ними.
   Такие «френологические схемы» отображали не только эмоциональные характеристики личности (честолюбие, сознательность, совестливость), но и даже указывали на связь различных форм проявлений чувств, например, любви, с определенными участками головного мозга. И конечно, процесс мышления также неразрывно связан с деятельностью мозга. Наш мозг – необычайно сложное целое, состоящее из множества различных внутренних систем. Все основные функции человеческой психики, такие как мышление, эмоции и воспоминания связаны с функциями определенных областей мозга. Сбой этой системы ведет к психическим нарушениям. Однако зафиксированные в специальных исследованиях изменения активности мозга не являются достаточным доказательством того, что мы имеем дело с первичными органическими нарушениями. Психические предпосылки также могут вести к изменению мозговой активности, которая проявляет себя опять же на органическом уровне.
   Эти исследования стали фундаментом изучения психических заболеваний, которые возникают вследствие осознанных или неосознанных внешних и внутренних раздражений, различных нарушений в коммуникационных системах при их передаче и даже на стадии приема этих сигналов и явились основополагающими для проникновения в человеческую душу.
   В сочинении «По другую сторону принципов наслаждения» Фрейд писал о биологии как «стране неограниченных возможностей, в которой нас ожидает множество сюрпризов с удивительными объяснениями их происхождения. Мы даже не можем предположить, какие ответы она нам подготовила на ближайшие десятилетия, когда множество конструкций и гипотез, кажущихся фундаментальными и важными, вдруг неожиданно лопнет и разрушится».
   Прошло уже более полувека со времени этого высказывания Фрейда, и мы, заполучив новые достижения биологии, достаточно глубоко, вплоть до элементарных частиц, проникли в глубины материального мира, но освоить мир почти метафизических или мистических понятий духа, души, разума, сознания пока так и не смогли.

Осознанное сознание

   Единственный способ определить границы возможного – выйти за эти границы.
Артур Кларк

   Когда мы используем понятие «сознание», что мы понимаем под ним? Кому-то хочется расширить свое сознание, кто-то считает, что различные дела ему нужно выполнять более осознанно. Но что такое сознание? Какая взаимосвязь существует между телом и духом? Как из прозаичной материи рождается чувственная душа? Является ли эта самая душа моральным зеркалом, отражающим влияние биохимических процессов, проходящих в нашем организме? Чтобы ответить на эти вопросы, человеку приходится пользоваться именно тем инструментом, который и является объектом изучения – сознанием, способностью ощущать собственное «Я», следовать своим мыслям и чувствам.
   Каждое утро, пробуждаясь от сна, мы становимся свидетелями того, как в тишину внезапно врывается пронзительный звон будильника, а вместе с ним и все звуки мира. Наши глаза еще закрыты, но мы уже ощущаем свое медленное и глубокое дыхание, чувствуем, как воздух наполняет наши легкие, щека касается подушки, а одеяло окутывает нас теплом. Мы приоткрываем глаза, комната наполняется светом. Далее в нашей голове мелькают первые мысли, возникают первые вопросы: который сейчас час, какой сегодня день, что предстоит сделать? Кажется, что ночи не было вообще, не было и этих часов погружения в небытие – так незаметно мы снова приходим в себя, с легкостью возвращаемся в состояние, которое обычно называем «сознанием». Это знакомое нам ощущение внутренней ясности, активных переживаний, которое мы отождествляем с собственным «Я» и без которого наше существование было бы невозможным. Ибо кто полностью теряет сознание, больше не владеет своими чувствами, утрачивает связь с окружающим миром. Другими словами, вместе с потерей сознания человек теряет самого себя. Только будучи в сознании, мы можем создавать и реализовывать сложные идеи, строить планы на будущее, ощущать горе, радость, гнев или боль. Мы можем вспоминать пережитое только сознательно. Только в сознании мы ощущаем бег времени.
   В нас есть нечто, что слышит и видит, ощущает запах и вкус. Это нечто позволяет нам не только примитивно и буднично воспринимать окружение, но и переживать при этом определенные ощущения и впечатления, создавая тем самым собственный субъективный мир, который в конечном итоге является интерпретацией нашего мозга. Краски, звуки, ощущения – все это индивидуально и не поддается объективной оценке. Никто в одинаковой мере не воспринимает звучание одной и той же мелодии. Каждый имеет свое личное впечатление от палитры красок, просматривая одну и ту же картину. Солдатская каша нравится не всем, точно так же, как и черная икра. «Я есть мой мир», – писал философ Л. Виттгенштейн, пытаясь «загерметизировать» индивидуальность чувств. Наше сознание обладает поистине удивительной способностью определять себя как персону, как «Я». Более того, оно в состоянии превращать это «Я» в объект наблюдения. Таким образом, мы с полным основанием можем сказать: «Я знаю, что я мыслю». Более того, мы даже в состоянии задать себе вопрос: «Почему я знаю, что я знаю, что я мыслю?»
   Платон проводил четкую границу между телом и духом. Согласно его учению существовало нематериальное бытие, и в смертной оболочке человека заключена бестелесная, бессмертная душа. Декарт выдвигал тезис о том, что человек состоит из двух отдельных друг от друга форм бытия – материальной и духовной. То, что мозг, нечто сугубо материальное, сам в состоянии зарождать сознание и дух, долгое время считалось немыслимым. Однако в результате множества наблюдений среди исследователей в области нейрологии все более широко распространялось убеждение, что именно мозг определяет наше мышление и сознание. Это утверждение было сравнимо с научной революцией, которое, однако, вызвало у некоторых ученых открытое возмущение: не оскверняет ли оно человеческую душу, приравнивая ее к материальному, преходящему? Упрощение души до материальной структуры высмеивал в числе других немецкий философ Г. Гегель: «Это утверждение предполагает только один вывод: мыслить – это все равно, что мочиться». И сегодня есть ученые, исходящие из того, что душевное состояние может быть независимым от деятельности мозга, хотя до сих пор этому нет однозначного доказательства. Но все же подавляющая часть ученых абсолютно убеждена в том, что сознание целиком и полностью определено деятельностью нашего мыслящего органа.
   Наш мозг обладает поразительной способностью разыгрывать нас. Например, мы убеждены, что наше осознанное «Я» является одним неделимым целым. Ученые однако установили, что существует многочисленное количество «Я», и наше сознание может проявляться в многообразии различных образов. То, что мы считаем своей личностью, в действительности представляет собой своеобразную конструкцию различных состояний сознания.
   Исследователи мозга и нейропсихологи различают в настоящее время до девяти состояний сознания, которые мы отождествляем со своим «Я». К ним относятся:
   – восприятие процессов, происходящих в окружающей среде и собственном теле (звуки, боль);
   – ментальные состояния, такие как мышление, воспоминания, представления (размышления, вспоминания, планы на будущее);
   – потребности, эмоции (жажда, усталость, страх);
   – ощущение собственной личности и постоянства (осознание себя во времени);
   – владение собственным телом (ощущение частей тела);
   – контроль над собственными мыслями и действиями (осознание своего поведения);
   – ощущение своего нахождения во времени и пространстве (способность к ориентации);
   – способность различать реальность и представления (осознание действительности);
   – способность к самоощущению (осознание собственной индивидуальности).
   Может показаться непонятным, для чего ученые устанавливают различия между этими отдельными состояниями сознания. В конце концов, мы воспринимаем себя самими собой, когда лежим на пляже под лучами солнца, когда чувствуем боль, бодрствуем, читаем газету или сидим в бюро. И тем не менее, каждое отдельное из этих состояний сознания может выпадать, не затрагивая другие. Это заметно у пациентов с определенными психическими отклонениями, которые драматическим образом, иначе не скажешь, воспринимают свое «Я» иначе, чем здоровые люди. Например, люди с опухолью мозга по-прежнему ощущают свое тело, могут вести беседу, строить планы на будущее, но они не имеют понятия, кто они, не узнают себя в зеркале. Другие пациенты с поражением мозга не могут определить, где они находятся в настоящий момент или утверждают, что находятся в двух различных местах одновременно, не считая это чем-то необычным. Некоторые, полностью осознавая, кто они и где находятся, теряют, например после инсульта, ощущение собственного тела и чувствуют себя как бы в чужой коже.
   Мы находимся не во всех состояниях сознания одновременно. Различные грани нашего «Я» незаметно и постоянно сменяют друг друга. Например, вспоминая о прошедшем отпуске, вдруг споткнувшись о порог, в сознание врывается чувство боли. Как только боль утихает, восприятие собственного тела притупляется, и наше внимание привлекает какой-то звук из внешнего мира или дает о себе знать чувство голода. И только благодаря удивительной способности нашего мозга свести все эти грани разных состояний в одно целое мы не ощущаем наш мир как бы разорванным на куски и не чувствуем резких надломов собственного «Я». Этот процесс можно сравнить с тем, как мы воспринимаем просматриваемый фильм: нас не смущает постоянная смена действий, картин и перспектив. Наш мозг без труда объединяет отдельные сцены в единое целое.
   Человек может образовывать абсолютно неидентичные ощущения собственного «Я», существующие независимо друг от друга. Подчас он не знает абсолютно ничего о жизни другого в его собственном теле.
   Этот феномен можно отнести к одному из самых удивительных нарушений человеческой психики. Любой нормальный человек может переживать такое раздвоение, хотя и в незначительных его проявлениях, переносясь в своих мечтах и фантазиях в другие миры. Например, мы ведем машину по знакомому маршруту совершенно автоматически, но почему-то минуем желаемую цель или вдруг не можем следовать теме разговора.
   В подобных ситуациях «Я» распадается на части: одна из них воспринимает раздражения, другая погружается в воспоминания, третья управляет телом. При этом восприятие, мысли, действия и чувства недостаточно прочно связаны друг с другом. Обычно эти функции совмещены в психике, но когда происходит диссоциация (лат. dissociare – отделяться от целого), некоторые из них отделяются от потока сознания и становятся как бы независимы. Собственное «Я» в таком случае распадается на множество частей и прекращает свое существование как единое целое.
   Некоторые люди в определенных ситуациях, например, в шоковые моменты, не в состоянии управлять собственными мыслями и даже владеть собственным телом. На мгновение у них появляется ощущение, что они покидают его. Сознание, как им кажется, становится бестелесным. Они могут видеть себя двойником, словно отражением в зеркале, чьи мысли и эмоции им хорошо знакомы, при этом воспринимая себя со стороны как действующее лицо какого-то фильма. В большинстве случаев это наваждение проходит через несколько секунд. В экстремальных ситуациях оно может продолжаться часы и даже недели.
   Пожалуй, самой поразительной формой диссоциации является «диссоциативное расстройство идентичности». Его причисляют к редким метаморфозам человеческого «Я». При этом диссоциация так прочно запечатлевается в психике, что расщепляет идентичность на длительное время. Говоря «я», пострадавшие не всегда имеют в виду одного и того же человека. И как бы странно это не звучало, «я» – это многие в одном теле.
   Этот феномен, называемый также «множественной личностью», трудно распознать даже опытным психиатрам, поскольку он очень часто скрывается за другими психическими расстройствами, например, страхами. Часто сами пострадавшие не осознают собственного положения и не в состоянии изложить симптомы болезни. Диагностика настолько сложна, что многие ученые сомневаются в том, что «диссоциативное расстройство идентичности», известное также под названием «раздвоение личности», можно идентифицировать как самостоятельное заболевание.
   Иногда множественные личности не знают о своих действиях, считая, что некоторые события, на самом деле пережитые часы, месяцы и даже годы назад, когда они вели жизнь другого человека в собственном теле, произошли только сейчас. На передний план выступает то одна, то другая личность, и эта смена происходит очень быстро. В считанные минуты меняются голос, мимика, жесты, чувства и мысли. Так, жизнерадостный, беззаботный и открытый человек через мгновение вдруг становится замкнутым и тревожным, рассказывая порой совершенно различные жизненные истории.
   Эксперты исходят из того, что у большинства пациентов с диссоциативным расстройством существует «основная» личность, контролирующая главные жизненные функции. Параллельные личности могут отщепляться от этой основной, являясь иногда существами другого пола, возраста или сексуальной ориентации, говорить на разных языках, быть левшами или правшами. Психологи упоминают случай, где только одна из личностей больного страдала аллергией на определенные субстанции.
   Некоторые исследователи считают, что существует ряд типологий, присущих большинству таких пациентов: «мучителя», действующего агрессивно или насильственно, «наблюдателя», идущего по жизни безучастно и без эмоций, тип «наивного ребенка», не имеющего никаких воспоминаний о причинах своей раздвоенности. В большинстве случаев именно травматические события в детстве или ранней юности вызывают такое расщепление. Почти все больные были жертвами физического или сексуального насилия, не получали достаточно внимания от родителей или явились участниками или свидетелями несчастного случая. Чтобы защитить себя от мучительных воспоминаний и впечатлений, их основное «Я» развило параллельные себе «альтер-личности». Это своего рода уловка сознания, имеющая своей целью как-то облегчить тяжесть страдания. И чем драматичнее переживания, тем интенсивнее диссоциация. Свыше 50 % пациентов имеют более 10 различных «альтер-личностей».
   Многим больным с помощью психотерапии удается «слить воедино» все свои личности. Другим приходится жить с ними, удерживая их под контролем.
   Одна пациентка, перенесшая в течение своей жизни множество трагических событий, с каждым разом «распадалась» на все большее количество личностей. Свою автобиографию она начала словами: «Наше главное имя – Лиз. Нас много, и если вы хотите знать, как много, то ответ вы сочтете ненормальным: в начале терапии нас было 147».
   Особенно важная роль в драматургии собственного «Я» отводится «автобиографической памяти». Этот резервуар мозга хранит, с одной стороны, факты лично пережитого, с другой стороны, обеспечивает возможность идентифицировать свою личность в общих судьбах – то есть дает нам возможность самим плести нить своей жизни на фоне постоянно меняющихся систем координат. Некоторые ученые говорят в этом случае о «течении сознания».
   Куда несет течение сознание, каким образом изменяются его состояния – определяет своего рода соревнование. В нашем мозге происходит непрерывная борьба приоритетов информационных потоков о самих себе и об окружающем мире. Они как бы конкурируют за благосклонность нашего внимания. Мы не в состоянии сознательно воспринимать все то, что происходит в нас и вокруг нас. С одной стороны, не все то, что воспринимают наши органы чувств, проникает в наше сознание. С другой стороны, то, что мы осознаем, не всегда воспринимаем с должной интенсивностью.
   Наше так называемое внимательное сознание располагает ограниченной емкостью. «Чтобы занять себя, достаточно одной мысли. Мы не в состоянии думать одновременно о нескольких вещах», – писал в середине XVII в. французский ученый Паскаль. Философам и психологам был уже давно известен феномен «ограниченности сознания».
   Наше сознание подобно прожектору-искателю, который фокусируется на самом важном и значимом. Чем больше концентрация внимания, например, если мы особенно напряженно вслушиваемся в речь другого человека, тем дальше окружающий мир удаляется от нас. По мнению ученых-нейрологов, подобная концентрация представляет собой наивысшую форму сознания. Пережитое представляется в этом случае яснее, детальнее, пластичнее, и подобные ситуации запоминаются намного лучше.
   С другой стороны, события, не заслуживающие нашего внимания и не требующие полной концентрации, значительно быстрее стираются из кратковременной памяти. Исследователи утверждают, что любое раздражение органов чувств – будь это звук или прикосновение – уже через пять секунд выпадают из нашей памяти в случае, если они не возбуждают наше внимание.
   На удивление мало раздражений, воспринимаемых нашими органами чувств, проникают в наше сознание. Особенно тщательно ученые изучили это на примере органов зрения. Сетчатка нашего глаза воспринимает каждую секунду до 10 млрд световых сигналов, из которых всего 6 млн (менее тысячной доли) проводится через зрительные нервы в наш мозг. В затылочной части мозга происходит дальнейшее радикальное уменьшение информационных потоков, после которого остается менее 100 сигналов в секунду. Именно они и попадают в отделы мозга, занимающиеся сознательной переработкой информации.
   Особую роль в этом отборе, то есть в решении, какая информация достойна нашего сознания, играет область мозга – таламус. Самые незначительные повреждения определенных частей таламуса способны привести к полной потере сознательного восприятия. По этой причине ученые называют таламус «воротами в сознание». Это звучное название подтверждает эксперимент, проведенный врачами из Нью-Йорка. Они ввели тончайшие электроды в таламус 38-летнего мужчины, находящегося в коме после повреждения мозга, и пропустили через них ток. Пациент внезапно очнулся, и его сознание постепенно восстановилось.
   В участках мозга, управляющих сознанием, образуются модуляторно действующие вещества, которые вызывают изменение активности синапсов кортикальных нейронов, играющих важнейшую роль в осуществлении ряда фундаментальных функций мозга, направленных на формирование и выражение разнообразных поведенческих реакций с их эмоциональными и вегетативными компонентами. Последние вызываются определенными химическими процессами в клетках, для которых требуются энергетические затраты и время. Так, при освоении нового вначале необходимы гораздо большие усилия, чем при повторении. Наш мозг постоянно стремится автоматизировать как можно больше движений, ускорить их реализацию, повысить эффективность, а с точки зрения обмена веществ – сделать их физиологически экономичнее. Хотя сознательное исполнение – процесс медленный, включающий в себя много ошибок, и «дорогой» в смысле энергетических затрат биологических процессов, поскольку новые сложные виды деятельности вначале не могут быть произведены бессознательно.
   Долгое время ученые пытались найти анатомически четко выраженную структуру, ответственную за сознание, подобно таламусу. Сегодня известно, что такой единственной специфической области не существует. Сознательное мышление является результатом работы различных участков, расположенных в разных регионах большой коры мозга – кортексе.
   Большая кора покрывает приблизительно трехмиллиметровым слоем наш мыслящий орган, образовывая при этом многочисленные складки и изгибы, придающие человеческому мозгу характерную форму, напоминающую грецкий орех. В кортексе располагается треть всех нервных клеток (нейронов) нашего мозга, предположительно 15–20 млрд. Мельчайшие образования связаны между собой невероятно сложным образом. Один-единственный нейрон образует контакты с примерно 20 000 нервных клеток, которым посылает информацию в виде электрических и химических сигналов. Сам он принимает сигналы от приблизительно такого же количества нейронов.
   По оценке исследователей, нервные клетки кортекса формируют около полубиллиарда контактных пунктов. Эта сеть сплетена так плотно, что каждый нейрон удален от соседнего не более чем на 4 контактных пункта. В мире не существует ни одного компьютера, имеющего процессор, хотя бы отдаленно напоминающий по сложности эту нейронную сеть. В нейронной сети происходит непрерывный обмен информацией, посылающий и принимающий непрекращающиеся электрические сигналы. Большая часть этой нейронной коммуникации остается вне нашего сознания. Даже в состоянии глубокого сна в коре мозга работает огромное количество нейронов.
   Как проявляют себя в этом хаосе электрических посланий те импульсы, которые формируют наше сознание? Можно ли на клеточном уровне распознать мысли и ощущения? Возможно, для каждого осознанного впечатления существует отдельный ответственный нейрон? Например, один из них в активном состоянии позволяет нам слышать высокие тона, другой – видеть ярко-красный цвет, третий – ощущать запах лимона?
   Поиск ответов на вопросы корреляции сознания уже долгое время является вызовом для исследователей мозга. Для того, чтобы проследить за работой нейронов, ученые просвечивают мозг современными сканнерами, наблюдают за их функциями с помощью высокочувствительных приборов.
   На основании многочисленных опытов исследователи открыли удивительный феномен, тесно связанный с концентрированным сознанием. Когда мы внимательно рассматриваем незнакомое лицо или читаем какое-либо слово, большое количество нервных клеток кортекса начинают работать сообща и посылают электрические сигналы в строго определенном ритме – приблизительно 30–90 сигналов в секунду. Порой многие миллионы нейронов синхронизируют свою активность, о чем мы уже говорили.
   Чтобы понять этот процесс, можно представить себе клетки мозга в виде крошечных элементов-существ, непрерывно разговаривающих друг с другом. И если в большинстве областей нашего мозга как бы беспорядочно тараторят миллиарды голосов, то при концентрации внимания они выстраиваются, пусть на короткое время, но в стройный хор, пение которого раздается в нашем сознании, выделяясь из общей какофонии. Одна-единственная нервная клетка обладает недостаточно громким голосом, чтобы «перепеть» других, а хоровое звучание массового ансамбля клеток позволяет это сделать. Таким образом, по мнению большинства ученых, не существует отдельных нейронов, способных создавать сознание. Намного вероятнее, что наш дух определяют обширные композиции или ансамбли нервных клеток, образующихся в ходе интенсивного целенаправленного процесса, которые затем распадаются, чтобы снова выстраивать новые высокоактивные композиции в ассоциативном кортексе.
   Синхронный хор нейронов возникает там с различными «партиями», в зависимости от того, какие впечатления мы переживаем – концентрируем свое внимание на картине, звуке, решаем математическое задание или принимаем сложное решение. Некоторые нейрологи считают, что наше сознательное восприятие – это результат конкурентной борьбы между нейронными ансамблями. Когда что-то привлекает наше внимание, например, мы видим в парке летящий в нашу сторону мяч, в мозге образуется соответствующая нейронная ассоциация, настолько интенсивная, что подавляет другие, и, к примеру, шум деревьев или ветра переносится на второй план.
   Итак, является ли сознание ничем иным, как посылаемыми в такт электрическими сигналами? Едва ли – этот вывод слишком прост. Ученые уверены в том, что феномен сознания зависит от многих других нейронных процессов, протекающих, в том числе, в таламусе, лобной части большой коры мозга, а также от силы и интенсивности нервных импульсов.
   Как и почему нервные клетки совершают невероятное превращение, создавая из сигнальных информационных потоков, проскакивающих сквозь них, ассоциативные чувственные восприятия в виде ароматов, звуков, ярких красок, внутренней улыбки, чувства глубокого траура или любви, вызывая в нашей душе соответствующие реакции?
   Ответ на этот вопрос прост: исследователи этого не знают. И возможно не узнают никогда. Вполне вероятно, что постижение этой тайны лежит за границей человеческого понимания.
   «Между духом и материей можно предположить огромное количество промежуточных субстанций, которые становятся все более утонченными, но когда-то должен наступить момент, в котором дух и материя становятся единым целым. Подлинная сущность вещей – не душа и не тело, а тождество того и другого», – заметил около 200 лет назад немецкий философ Ф. Шеллинг, основой философской системы которого является идея тождества материи и духа, конечного и бесконечного, объекта и субъекта.
   Мы знаем, что, например, планеты, притягиваются друг к другу силой притяжения, но почему материя обладает такой силой, нам неизвестно. Это заложено в природе вещей, и нам приходится это принимать.
   Вероятно, и нашему сознанию также не под силу постигнуть природу самого себя. Наше существо способно на невероятное, создавая мир во всех его проявлениях. Более того, мы можем созидать и анализировать сами себя. Но эта необычайная форма созидательности – совершенство духа – требует свою цену: человеческое сознание осознает свои границы.
   Многих любознательных осознание своей ограниченности приводит в отчаяние, поскольку они подозревают, что по другую сторону наших знаний скрыто нечто невероятное. Примерно о том же говорил великий Гёте, когда писал: «Величайшее счастье мыслящего человека – познать познаваемое и благоговеть перед непознаваемым».
   В рамках так называемой теории идентичности ученые дискутируют о тождественности различных состояний сознания с определенными функциональными состояниями нейронной системы. Это не означает, однако, ни то, что физиологическое возникновение сознания полностью можно объяснить, ни то, что «законы души» в целом или хотя бы частично проистекают по законам нейронных процессов. В области физики также невозможно некоторые явления разрешить непосредственно, а только с помощью «переходных» законов – производных от нижестоящих процессов. Эти промежуточные законы не должны противоречить общим законам природы. И процесс сознания в этом смысле не является исключением. Душа и сознание, несмотря на свою исключительность, не нарушают законов природы, а гармонично вписываются в них. К пониманию этой исключительности мы пришли разными путями. Опознавательными знаками на этом сложном пути для нас были и биологические концепции, и физические постулаты, которые дала нам в руки наука. Но главнейшая и таинственнейшая загадка – человеческая душа – так и осталась неразгаданной. И эта непостижимая взаимосвязь души и сознания будоражила величайшие умы прошлого, продолжает занимать их в настоящем, заставляет постоянно мечтать о будущем, приближая его, пытаясь создать модель мыслящего органа – квантового компьютера, напоминающего наш мозг, с помощью которого можно будет покорить вечность, проникнуть в страдающую и радующуюся душу, познать разум.

Бессознательное сознание

   О мотивах нашего поведения нам ничего не известно. Все, что мы можем, – писать книги на эту тему.
Джон Тарант

   В дискуссии о природе сознания часто упускается то, о чем часто упоминают и Фрейд и Кендель: большая часть происходящего с нами и в нас не обязательно нами осознается. Например, еще в утробе матери и в первые годы жизни наш мозг воспринимает информацию, не осознавая ее. И позднее, в повседневной жизни мозг воспринимает и перерабатывает многое из того, что нами совсем не осознается.
   Группа исследователей нидерландского университета в Тильбурге провела эксперимент с пациентом, ослепшим после инсульта. Мужчина должен был пройти без палки коридор с импровизированными препятствиями. Слепой не натыкался на предметы, а, напротив, с поразительной уверенностью избегал столкновения с ними и достиг конца пути. Когда исследователи рассказали ему о его успехе, он сам едва мог этому поверить. В следующих экспериментах ученые показывали слепому на мониторе разные картинки и замеряли реакции его мозга. Пациент не распознавал картинки с геометрическими фигурами, но как только на мониторе появлялись фотографии разгневанных, испуганных или радостных лиц, миндалевидное ядро, играющее важную роль в переработке чувств, проявляло активность. Очевидно, что-то внутри пациента различало эмоции персон на фотографиях. Вероятно, ослепший человек обладает скрытой способностью, как и прежде, распознавать окружающие предметы, и часть мозга продолжает перерабатывать визуальные раздражения, не проникая в сознание. Эта способность психики относится к очень важной характеристике человеческой личности – подсознанию.
   Подсознание неподвластно нашему сознанию, но определяет наши поступки, поскольку работает непрерывно, воспринимая каждую секунду миллионы раздражений из внешней среды. Незаметно для нас оно управляет нами в повседневной жизни, определяя, кто для нас симпатичен, кто нет, что нам комфортно, что вызывает страх. Подсознание хранит все наши воспоминания, историю нашей жизни, влияет на выбор пути в будущем.
   Эта неведомая сила управляет нами и, вовлекая в мир грез, страданий, несбывшихся желаний, позволяет анализировать с неожиданных сторон уже свершившиеся события. Порой мы не можем объяснить наше настроение, не знаем, почему мы расстроены, почему бываем резкими и черствыми, а иногда окрыленными от внезапного чувства эйфории. Нередко из глубин нашей психики на нас обрушиваются желания, полные извращений, прихоти с низменными фантазиями, почти мистические ощущения, о которых обычно не говорят, ибо в большинстве своем они аморальны. Эта бессознательная часть нашей души сумрачна, таинственна, завуалирована и недоступна.
   Еще философ Августин Аврелий пытался разработать теорию свободы воли, совести и ответственности, чтобы контролировать наши стремления и потребности, берущие свое начало в подсознании. В XIII столетии мыслитель Фома Аквинский заметил: «В нашей душе происходят процессы, которые нам не известны». Спустя почти четыре столетия французский исследователь и философ Паскаль утверждал: «У сердца есть свои доводы, неподвластные разуму». Ему вторил в 1704 г. Г. Лейбниц: «Мнение о том, что душа не обладает иными способами восприятия, кроме тех, которые нам известны, является источником глубокого заблуждения». Но никто другой не сформировал представления о подсознании так, как основатель психоанализа З. Фрейд, который одним из первых отметил мощное влияние этой скрытой стороны психики на нашу жизнь.
   Наблюдая за своими пациентами, он разработал комплексную теорию психики. Согласно ей, наряду с сознательным мышлением существует «предсознательное», содержащее воспоминания, которые мы в состоянии без труда отозвать из нашей памяти. И за этой «серой зоной» скрывается, согласно Фрейду, мистический мир подсознания – темная вселенная, доступ к которой нам закрыт. Тайна этого мира может быть разгадана лишь посредством систематических расспросов и толкованием снов. Фрейд считал эту сторону нашей личности мрачной и примитивной. Она представлялась ему бездной души, зловещим резервуаром, в котором копятся наши тайные страхи, агрессивность и извращенные сексуальные желания.
   Долгое время исследователи избегали более тесного контакта с миром подсознания, отводя ему, в лучшем случае, роль теневой стороны сознания. Высшие духовные проявления, по их мнению, ограничены лишь сознательным мышлением. Однако в последнее время все больше психоаналитиков и ученых-нейрологов вновь уделяют повышенное внимание мыслительным процессам, неподвластным нашему пониманию.
   Их исследования создают картину подсознания, которое является не тривиальной теневой составляющей личности, а поразительно жизнедеятельной системой, определяющей наше существование. Подсознание – в более широкой, чем у Фрейда, интерпретации этого феномена охватывает и всевозможные нейронные процессы в мозге, не вызывающие сознательных чувств, ощущений и воспоминаний. Многие исследователи полагают, что все идеи, цели, мотивы, стремление созидания, представления о мире и о самом себе – то есть все то, что приписывается сознанию, на самом деле имеют свои истоки именно в подсознании.
   По заключению психолога Д. Баргха из Йельского университета, бо́льшая часть повседневной жизни людей (не без иронии он называет цифру 99,44 %) определяется не их сознательными намерениями и хорошо продуманными решениями, а ментальными процессами, протекающими неосознанно, бесконтрольно.
   Например, при написании e-mail мы сознательно формулируем предложения, но не замечаем, как наш мозг составляет из букв слова, не задумываясь о грамматике и о том, как наши пальцы бегают по клавиатуре. Наши глаза также находятся в постоянном движении: 3–4 раза в секунду наш взгляд меняет направление от клавиатуры к монитору, успевая охватить лица и предметы вокруг нас. В течение дня наши глаза выполняют около 100 000 подобных неосознанных движений.
   Через органы чувств мозг получает гигантский поток информации, ежесекундно наши глаза, уши, нос, рот и кожа принимают миллионы единиц посланий – один только зрительный нерв доставляет в мозг около 6 млн. Наше сознание было бы перегружено таким потоком информации, которое лишь в состоянии перерабатывать только от 30 до 90 информационных единиц в секунду.
   Подсознание, напротив, работает намного продуктивнее, не имея при этом определенного места в мозге и четко очерченной структуры. Вычислительная мощность нервных клеток подсознания превосходит мощность нейронов сознания в сотни тысяч раз. Уже поэтому нашему сознанию так необходима поддержка этой второй инстанции.
   Около 30 % мозга заняты не чем иным, как переработкой визуальных раздражений. Эта часть мыслящего органа интерпретирует миллионы цветов, идентифицирует бесчисленные очертания, оценивает расстояния, движения объектов, распознает лица, различает между привычным, знакомым и чужим. Но лишь небольшая часть всех визуальных сигналов достигает нашего сознания.
   Чтобы оценить, какая информация из окружающего мира представляется важной, наш мозг незаметно для нас оценивает ее содержание. Он сравнивает новые раздражения – звуки, запахи, картины, прикосновения – с подобными, сохранившимися в наших воспоминаниях. Затем он соединяет их с эмоциями и выносит решение: важно это или несущественно, безобидно или опасно, заслуживает ли наше внимание.
   Например, если во время прогулки по лесу мы замечаем вытянутый узкий предмет, напоминающий формой змею, то наше сердце начинает биться быстрее, зрачки расширяются, и мы в страхе непроизвольно отскакиваем назад. И только после этой стремительной, автоматической реакции мы осознаем, что предполагаемая рептилия оказалась обыкновенной палкой.
   Наша способность подсознательно оценивать мир вокруг нас объясняется тем, что мы с самого раннего детства систематизируем все, что воспринимаем, с чем знакомимся по категориям «хорошее/плохое, дружелюбное/враждебное, приятное/болезненное». Еще будучи ребенком, человек узнает, что некоторые змеи ядовиты, едущие на большой скорости машины представляют опасность, огонь может обжечь и т. д. Этот ранний опыт закрепляется в нашем мозге и представляет собой подсознательные знания.
   Но впечатления, зафиксированные в нашем мыслящем органе в первые годы жизни, охватывают намного больше, чем только информацию, помогающую нам преодолевать трудности повседневно повторяющихся ситуаций. Мозг ребенка оценивает настроение окружающих, запечатлевает каждый дружелюбный взгляд, пренебрежительный жест, перерабатывает чувства печали, мучений, одиночества, близости и счастья. Резкий тон голоса отца, болезненное молчание матери – все это оседает непосредственно в нейронных структурах мозга ребенка, уже тогда в глубине детской психики формируя картину взаимоотношений между людьми.
   Не случайно среди психологов и исследователей мозга период раннего детства считается эпохой подсознания. Но начинается она гораздо раньше – во время, о котором не сохраняет воспоминаний ни один человек – до рождения. Еще во чреве матери, задолго до того, как сознательное мышление начинает формировать когнитивное обучение, лимбическая система уже в состоянии перерабатывать и сохранять раздражения. Эта структура мозга, работающая исключительно на уровне подсознания, относится к самым первым образованиям нашего думающего органа и играет существенную роль в возникновении эмоций и контроле за ними.
   Период беременности значительным образом влияет на подсознательное запоминание пережитого и, тем самым, на характер еще не рожденного человека. Если беременная женщина подвержена, например, депрессиям или частым переживаниям, ее организм производит большое количество кортизола – гормона стресса, который негативным образом влияет на развитие мозга плода. В дальнейшем это отражается на личности человека, который может стать раздражимым, неуравновешенным, пугливым или рассеянным.
   Таким образом, уже задолго до рождения ребенка закладываются характерные черты его личности. Исследователи называют этот процесс «эмоциональным кондиционированием», в ходе которого в сочетании с генетической наследственностью формируется наш темперамент – то есть основа нашего характера.
   Подсознание занимает центральное место в нашей психике, определяя рамки раскрытия наших возможностей, мыслей и чувств. Разумеется, мы ощущаем эмоции, но не всегда нам ясны мотивы, вызывающие их. Они надежно скрыты в глубинах подсознания, например, забытое чувство боли, пережитое в детстве. Некоторым страх мешает справляться с вызовами судьбы, неутолимое любопытство заставляет сменить профессию, задетая гордость заставляет разорвать дружеские отношения.
   Психотерапевты говорят также о «подсознательных конфликтах», влияющих на наши решения в течение всей жизни. Г. Рудольф приводит пример молодой пациентки, которая не решалась покинуть родительский дом, связывая отдельное жилье с чувством одиночества и ответственности за саму себя. Рудольф пришел к выводу, что на самом деле это нежелание переезда вызвано бессознательным чувством вины перед матерью, которая оставалась одна. Корни этого чувства, вероятно, лежали в конфликтной ситуации из прошлого. В детстве пациентка пережила развод родителей, пытаясь противостоять этому. После ухода отца мать впала в глубокую депрессию, а девочка чувствовала себя виноватой в распаде семьи и страданиях матери.
   Такой пережитый конфликт может влиять на поведение человека и в ситуациях, никак не связанных с родительским домом. Так, чувство вины перед матерью может перенестись и на отношения с партнером, давно прошедший гнев на отца может проявиться в отношениях с начальством, зависть к брату, любимцу семьи, превратиться в неприязнь к другу – душе компании.
   Детские надежды и разочарования, радости и печали, гнев и стыд продолжают быть основой душевного состояния во взрослой жизни. Эти в высшей степени противоречивые силы, борющиеся в подсознании, аналитики определяют как «психодинамику».
   Даже если мы чувствуем себя внешне уравновешенными и спокойными, мы постоянно подвержены влиянию различных, порой противоречивых турбулентных внутренних процессов. Неосознанно мы постоянно взвешиваем все «за» и «против» и, наконец, принимаем решение, которое нам порой кажется спонтанным и интуитивным. При этом создается впечатление, что новая идея возникает как бы из ничего, затмевая всевозможные знания и опыт. Однако, согласно утверждению американского ученого Д. Иглемена, всякая интуиция основана именно на том, что в подсознании годами копится различная информация, формируя все новые комбинации.
   Даже сексуальные предпочтения и желания, развивающиеся в период полового созревания, окрашены нашими прежними переживаниями. Если в период раннего развития не в достаточной степени была удовлетворена потребность в близости и любви, может случиться – полагают эксперты – что в переходном возрасте человек будет стремиться компенсировать этот дефицит за счет сексуальных фантазий, которые нередко выходят далеко за границы нормы, хотя, разумеется, нельзя обобщать причины возникновения тех или иных сексуальных предпочтений. Если же они сформированы, немногое можно изменить сознательно.
   Так же как подсознание в повседневной жизни опирается на пережитое, на опыт, в вопросе взаимоотношений мы все время возвращаемся к знакомым эмоциональным шаблонам накопленного опыта. Еще Фрейд отмечал, что подсознание не проявляет себя с такой мощью нигде, кроме, как в вытеснении из памяти травматических переживаний. Некоторые люди испытывают в раннем детстве настолько невыносимые переживания, что они полностью вытесняются в сферу подсознательного. При этом происходит блокада сознания – амнезия. Здравый рассудок при всем желании не в состоянии вспомнить о данном инциденте: годы сексуального или физического насилия в семье будто стираются из памяти. Это происходит благодаря своеобразному защитному механизму. Если бы эти ужасные события сохранились в памяти, человек не смог бы жить полноценной жизнью. Мучительные сомнения, унизительные воспоминания, непреходящий страх парализовали бы его душу. Но несмотря на то, что пережитые страдания как бы вычеркнуты из биографии, они не исчезают бесследно, а оставляют глубокий след в нервных сплетениях мозга.
   Особенно ярко их присутствие проявляется тогда, когда давно утихшая боль детских дней внезапно прорывается в сознание, вызывая приступы страха и панические атаки. Подчас самые незначительные раздражения, эмоционально связанные с пережитой травмой, могут стать причиной таких состояний: запах горелой кожи, треск ломающегося льда, вкус несвежей воды. Психологи называют такие «спусковые крючки» воспоминаний триггерами.
   Но какими бы интенсивными ни были эти состояния парализующего страха, человек не всегда понимает их истинную причину – она остается скрытой в подсознании. Чем более иррациональными, беспричинными кажутся приступы паники, тем невыносимее страдания. Психотерапевты пытаются помочь больному докопаться до истинных, вытесненных из памяти переживаний. В ходе бесед, посредством специальных вопросов, ассоциаций, анализа сновидений иногда удается шаг за шагом разбередить зажившие раны и так, постепенно (порой это длится годами), заполнить пробелы в памяти.
   Не всегда терапия приводит к успеху: некоторые пациенты настолько болезненно ощущают возвращение пережитой травмы в сферу сознания, что их состояние только ухудшается. Но многим пациентам удается эмоционально переработать негативные факты из детства, все больше осознавая, что болезненные переживания остались в прошлом и сегодня им ничего не угрожает. При сканировании мозга на экране монитора можно увидеть, что зловещие силы, довлеющие над пациентом, теряют часть своей мощи после терапии. Определенные области мозга, пораженные ранее паническим страхом, заметно уменьшали свою активность.

Кибернетика – аналог психологии

   Я определял кибернетику как науку об управлении и связи, будь то в машинах или живых организмах.
Норберт Винер

   Что чувствует человек, погружаясь в тайны глубин структур головного мозга? Уподобляется ли он в своих переживаниях, например, нашему предку, который понемногу приходит в себя от головокружительных виражей по следам научных достижений в мире почти виртуальных нейронных и квантовых информационных потоков? Пытаясь осознать происходящее, человек, вероятно, ощущает себя одиноким и беззащитным, отданным на заклание всем этим теоретическим концепциям и фантастическим прожектам. Неужели так и стоять ему, окруженному мифическими заговорами неизвестного будущего? Как помогает ему его исторический опыт? Как использует он его для борьбы с превосходящими силами окружающей среды? Какие технические и научно-исследовательские предпосылки в основных сферах науки и техники созданы и задействованы в исследовании процессов человеческого мышления? На эти и подобные вопросы пытаются ответить ученые, которые думая о будущем и пытаясь предвидеть его, прежде всего стремятся создать, орган, хотя бы в какой-то мере модулирующий процессы сознания и мышления с целью максимального познания самого себя.
   Сложный и многофункциональный процесс работы головного мозга не мог оставить в стороне, прежде всего, кибернетику – науку о регулировании и управлении машинами и организмами, обладающую огромными возможностями по сбору, накоплению и переработке информации, огромными скоростями по реализации этих функций. Именно благодаря этой науке, теоретический фундамент которой заложил американский математик Н. Винер (N. Wiener), появилась возможность глубже проникнуть в святая святых нашего мышления и связанного с ним сознания. При помощи кибернетики ученые пытаются докопаться до секретов функционирования нашего думающего органа.
   Современные технические системы накопления и отбора информации имеют такие мощности, с которыми наш мозг не может конкурировать. Однако в других оперативных возможностях мозг и, в частности, память значительно опережают технические системы, разработанные человеком. Мы без труда читаем и узнаем различные почерки и знакомые лица, совершенно не осознавая при этом, какие сложные опознавательные процессы, недоступные современным технологиям, заложены в них. Науке уже много известно о процессах переноса информационных потоков, в основе которых лежит синапсово-нейронная система передачи активности. Мы представляем нервную клетку как единичную модель, беря за основу ее главные функции. И эта, на первый взгляд, очевидная простота становится сложным феноменом, когда мы от отдельной нервной клетки пытаемся перейти к нейронным ансамблям, агрегатам и группам, пытаясь осознать и описать их взаимодействие.
   Понять нейронные коды – язык мозга – ученым помогают различные модели, механизмы и аналоги, которые поставляет быстро развивающаяся компьютерная техника. Для теоретических исследований ученые разрабатывают простые математические модели нейронов с биологическими характеристиками нервных клеток. Эти модели нейронов они соединяют в нейронные сети, с помощью которых пытаются лучше понять процесс накопления объема или содержания памяти. Классической моделью нейрона, разработанной в 1943 г. американскими учеными – нейробиологом У. Маккаллохом (W. McCulloch) и математиком В. Питтсом (W. Pitts), является так называемый бинарный нейрон [41 - Eurich Ch.W., Wilke S. Gehirn und Geist. 2002. № 2. S. 88.], основанный на биологической концепции упоминаемого выше “Spike”. Бинарный нейрон имеет возможность находиться в двух состояниях: активном или пассивном, точно так же как обычный нейрон в случае возбуждения посылает или не посылает ответный импульс. При возбуждении каждый нейрон, учитывая состояние других нейронов в сети, «рассчитывает», станет ли он в следующий момент времени активным. Для этого он «умножает» данные каждого нейрона в сети на его «синапсовый вес» – число, которое выражает силу влияния этого нейрона, и тем самым соответствует синапсовому потенциалу мозга и по аналогии с возбуждающими и тормозными синапсами нервной системы может быть положительным или отрицательным. Затем нейрон «складывает» все результаты этих умножений, создавая картину общего возбуждения всех задействованных нейронов. Если это значение превышает определенную границу, то нейрон возбуждается, переходя в следующий момент в активное состояние. Эта активность может опять же рассматриваться как входящий сигнал для других нейронов, которые начинают в свою очередь «рассчитывать» свое состояние для следующего момента времени.
   В 1985 г. американскому физику Д. Хопфилду (J. Hopfield) из университета в Принстоне удалось показать, что такая нейронная сеть действительно обладает «памятью», если каждый нейрон в ней соединен с последующим. Этой сети, названной в честь ее открывателя – Hopfield Netz, ученые могут придавать извне различные типы нейронной активности, каждый из которых может быть полностью воспроизведен только тогда, когда системе будут заданы лишь элементы этого раздражения. Вначале сеть рассчитывает из неполного образца активность каждого отдельного нейрона в последующий момент и создает при этом новую, немного отличную от предыдущей комбинацию активности нейронов. На следующем этапе, исходя из уже нового образца, нейроны сети «рассчитывают» очередные состояния активности. Шаг за шагом сеть продвигается к состоянию стабильности, в котором активность, в конце концов, уже не изменяется – это и называется сохраненным образцом. Так из стартового образца образуется полноценный сохраненный образец – сеть его «запомнила», подобно тому, как мы вспоминаем фамилию человека, услышав только его имя. То же самое происходит и тогда, когда сети задается нечеткий, осложненный помехами, образец, который она, несмотря на помехи, воссоздает в своей первоначальной, правильной форме. Если же сеть стартует с какой-либо случайно заданной программой, то она «выдает» образец, больше всего напоминающий стартовый.
   Нейронная сеть (Hopfield Netz) дает нам возможность представить, как информация задается в сеть и как она может быть отозвана. Но ей недостает главного свойства биологического мозга – способности на основе предложенных раздражений самостоятельно учиться, мыслить и запоминать. Именно эта способность составляет потенциал интеллекта, который по скорости отбора информации из глубин памяти, анализа и принятия решений на его основе, представляет собой основную характеристику человеческой личности.
   Появление первых счетно-решающих машин – прообразов будущих современных компьютеров – позволило исследователям по-иному взглянуть на работу мозга. Американский математик Ж. Нойманн (J. Neumann), рассматривая потенциалы активности в виде дигитальных сигналов, доказал, что любая машина со сложной программой должна иметь некий накопитель очередности операций – своего рода память, а его коллега Маккаллох, развивая эту идею, показал, что комплекс нейронов, подобно счетно-решающей машине, может выполнять логические операции. В отличие от мозга компьютер состоит не из нервных клеток, а из электронных строительных элементов, которые в допустимой форме моделируют функции мозга, ибо процесс обработки информации строится на логических связях и взаимоотношениях участвующих в нем строительных ячеек, независимо от того, являются ли они нейронами или транзисторами. Большинство ученых-компьютерщиков не сомневались, что компьютер способен не только достичь уровня человеческого мозга, но во многом превзойти его. Так, в ходе исследования функций мозга и процессов сознания, возникли вопросы: Может ли в основе человеческого интеллекта лежать нечто подобное компьютерной программе, управляющей логическими и коммуникационными операциями? Возможно ли, что процессы мышления, сознания, а также чувства совсем не связаны с материальной субстанцией мозга, а функционируют исключительно благодаря логическим связям его элементов? Можно ли этим почти метафизическим понятиям создать соответствующие компьютерные аналоги, которые могли бы отображать реальное состояние и функционирование этого человеческого органа, выраженные в математических зависимостях от биологических процессов, происходящих в нем, являющихся основанием для создания компьютерных программ?
   И такие наработки уже существуют. Например, немецкие физиологи Вебер (Weber) и Фехнер (Fechner) своими психологическими экспериментами установили и научно обосновали пороги восприятия человеком различных нервных раздражений. Причем Фехнер показал, что ощущения находятся в математических соотношениях с физиологическими процессами. Этому направлению он дал название «психофизика». Ученый В. Вундт (W. Wundt) начал системное изучение чувств человека. Не желая иметь ничего общего с метафизиками и «психофизиками», он говорил не о душе, а о сознании. Согласно его учению, сознание формируется из комбинирования или ассоциирования элементарных ощущений. Психология Вундта направляла свое внимание в основном на детализированные структуры сознания и являлась наукой описательной.
   В отличие от Вундта, американские психологи В. Джеймс (W. James) и Дж. Ватсон (J. Watson), а также их последователи, представители науки о поведении – бихевиоризме, интересовались, прежде всего, функциями активности человека в повседневной жизни и тесно связывали методы психологии с физикой. Ученых занимали лишь внешние, видимые и поддающиеся оценке состояния организма. Душевные переживания и процессы сознания, которые так и остались для них тайной за семью печатями, они считали несущественными. Как людей, так и животных ученые этого направления рассматривали как своего рода «черный ящик», не пытаясь в него заглянуть, не интересуясь его внутренней жизнью. Поведение живых организмов они объясняли лишь на основании их реакции на внешние раздражители, отрицая саму возможность передачи особенностей поведения человека и животных по наследству.
   Оба эти направления (Вундта и Джеймса), составляющие первоначальную основу современного представления об изучении сознания человека, так называемого «функционализма», не затрагивали однако проблемы взаимоотношений души и тела, сознания и мышления и уже на стадии теоретических предпосылок не раз ставились под сомнение многими учеными.
   Конец этим теориям положило бурное развитие компьютерных технологий. Их возрастающие возможности сделали компьютер достойным соперником человека, например, за шахматной доской. Достижение такого уровня компьютерной техники оказалось возможным только благодаря составлению сложных программ – вмешательству человека в свое «сознание». И тогда в одну из смежных областей биологии – психологию стало возможным подсматривать со стороны, изучая и объясняя внешнее поведение человека, заглядывая ему в душу. Тем самым на место созерцательной теории Вундта пришло точное математическое понимание компьютерных программ.
   Согласно выводам последних исследований, высшую функциональную деятельность мозга нельзя отделять от нервных структур и их свойств. Таким образом, компьютер можно считать, в лучшем случае, своего рода метафорой определенных аспектов деятельности мозга, в том числе, и сознания. Но по сравнению с прежними простыми моделями работы мозга (фонтан, оргáн и т. д.) функционализм выходит за границы того, что до недавнего времени считалось вполне естественным и само собой разумеющимся. Новая теория подвела нас к тому, что мозг не только обладает свойствами компьютера, но и является им. Отсюда логически вытекает возможность создания робота – копии человека. Что это? Научная фантастика или вполне реальные прогнозы на будущее?
   Исследователи в Лондоне представили модель первого бионического человека, которого зовут Рекс. Его создатели не изобрели ничего нового, а просто собрали в единое целое все используемые разработки, от протезов суставов и конечностей до искусственных внутренних органов. «Мы были сами удивлены, как много органов человека сейчас могут быть заменены искусственными, – говорит Р. Уокер (R. Walker), руководитель проекта. – Некоторые жизненно важные органы пока что не воссозданы, но две трети тела заменить можно. По сути, мы стоим на пороге бионической революции».
   Выглядит Рекс непривычно: лицо очень похоже на человеческое, а остальной корпус представляет собой металлические конструкции, трубочки и провода. В так называемом теле робота течет искусственная кровь, состоящая из наночастиц, способных связывать кислород и доставлять его в нужное место. «Почти как настоящая кровь, но только синтетическая», – говорит участник проекта Б. Мейер (B. Meyer). Искусственная почка робота выглядит как настоящая и позволит в скором будущем исключить длинные очереди на трансплантацию. Бионический человек Рекс – не функционирующий робот, а скорее стенд, демонстрирующий возможности современных технологий. На нем наглядно видны достижения и проблемы, которые еще следует решить.
   Многие изделия уже являются промышленными образцами, используемыми на практике. К ним относятся искусственное сердце, легкие, мочевой пузырь и поджелудочная железа. Есть протезы отдельных суставов и костей, а также протезы конечностей в целом. Искусственные компоненты применяются при коррекции зрения и слуха. Профессор С. Сяо (S. Hsiao) из университета Джона Хопкинса в Балтиморе уверяет, что в недалеком будущем будет получен протез руки, при помощи которого можно будет уверенно брать карандаш и писать им, хотя протез не сможет передавать нервной системе сенсорную информацию на том уровне, на котором это делает настоящая конечность. Нельзя пока что еще создать и такой орган как желудок. Есть разработки, преобразующие органическую пищу в электроэнергию, но они подойдут для роботов, а не для настоящих людей. И, если говорить о роботах с искусственным мозгом, то современная наука только в начале пути его моделирования.
   На все больше волнующий вопрос широкой общественности, смогут ли роботы завоевать мир и господствовать над человеком в будущем, известный американский ученый в области компьютерных технологий М. Мински (M. Minsky) из Массачусетского технологического университета ответил: «Да, но мы не должны этого бояться, так как мы сами и будем этими роботами. Если нам удастся с помощью компьютеров и нанотехнологий разрабатывать и создавать запасные части для нашего организма, включая мозг, мы сможем дольше жить, станем мудрее, научимся наиболее рационально пользоваться новыми достижениями человеческого разума» или низведем себя до размеров бесчувственной пилюли.
   Однако другим исследователям такая концепция будущего представляется более чем сомнительной, ибо, например, компьютерная модель деятельности мозга является пока еще неполной. Известный исследователь мозга В. Сингер (W. Singer) подчеркивает, что высокая счетная способность компьютеров не означает, что машины будут обладать интеллектом. Он указывает на значительные различия между человеческим мозгом и компьютером. В исторически обозримом будущем не представляется возможным воспроизвести хотя бы самый простой мозг, и машины не смогут конкурировать с «нейронными системами, так как компьютер накапливает содержание в адресованные для них отсеки. Он использует так называемый ассоциативный накопитель, из которого содержание может быть отозвано по критериям подобия, несмотря на то, что находящаяся в них информация неполная. Но даже при наличии полного плана переключений этих ассоциативных накопителей, нам не удастся воссоздать мозг, так как его мощность основана на динамике процессов переработки информации и принятия решений, которые не линейны, и поэтому их очень трудно стабилизировать». И это еще не все. В действительности речь идет не об изолированной системе передачи и последующей переработке информационных потоков внешнего раздражения вместе с процессами принятия решений на их основе. На самом деле на все это накладываются процессы бессознательных состояний, которые бесконечной чередой будоражат наше сознание, непрерывно изменяя его.

Слияние компьютера с мозгом

   То, что мы думаем, гораздо менее сложно, чем то, чем мы думаем.
Станислав Лем

   Программа функционирования мозга должна быть основана исключительно на архитектуре специфического поведения нервных клеток. И если раньше считалось, что память, представляя собой основу нашего мыслительного аппарата, – это самостоятельный процесс, то сегодня точка зрения другая. Современные ученые утверждают, что память – это целая система, которая складывается из различных эмоциональных, визуальных, чувствительных и других взаимодействий, которые, накладываясь, дополняют и взаимно влияют друг на друга, и малейший сбой системы ведет к дефициту процессов запоминания.
   Главные злостные враги мозга – это, прежде всего, недостаточность раздражений или, наоборот, сверхинтенсивные постоянные информационные потоки. Многочасовые телевизионные просмотры и путешествия по виртуальному компьютерному пространству утомляют наши серые клетки точно так же, как стресс, страх, недостаток сна, однообразные диеты или никотин. Поэтому интенсивные разносторонние тренировки мозга и памяти могут этот недостаток устранить.
   «Защита нашей физической и духовной жизнедеятельности состоит в постоянной тренировке мозга, здоровом образе жизни, занятиях спортом, разнообразном питании и достаточном поступлении жидкости в организм», – считает известный исследователь мозга Э. Плёппель (E. Plöppel) из Мюнхена.
   Включенные в компьютерные программы комплексы интенсивных стимулирующих упражнений, рассчитанных на активизацию и синхронизацию различных участков нашего думающего аппарата при выполнении вышеназванных общеоздоровительных мероприятий также являются основополагающими для долговременного нормального функционирования думающего центра.
   Посредством тренировок мы можем влиять на работу нашего мозга с целью консолидации решений и улучшения работы его регионов. Более того, с помощью вспомогательных раздражений мы можем заставить его работать интенсивнее и продуктивнее. Изучив механизмы селекционно-эволюционных процессов, в будущем станет возможным ускорять их посредством специальных препаратов и стимулирующих компьютерных программ.
   Вмешиваясь в процесс взаимодействий в структурах мозга посредством компьютерного саморегулирования, мы можем прийти к решению еще одной важной задачи. Известно, что в мозге существуют области, которые специализируются на распознавании лиц, их характерных особенностей, мимики. Вследствие пластичности мозга, есть такие области, которые играют важную роль, в то время как другим отведено второстепенное значение.
   Например, психологу Д. Давсону (D. Dawson) из Сиэтла удалось установить, что у аутистов недоразвит определенный отдел мозга, ответственный за узнавание лиц. Однако кроме этого главного своего предназначения он обладает еще и способностью распознавать цвета. Поэтому локальное наделение тех или иных областей мозга особыми специфическими свойствами и характеристиками условно, причем каждое структурное подразделение может вносить определенную лепту в общую картину создания представлений и образов в нашем воображении или наяву.
   Учащенные сокращения сердца, выделение пота, ощущения типа «волосы стоят дыбом» или «по спине пробегает холодок» – все эти реакции нашего организма во многом зависят от реализации совокупности функций различных структур мозга. Например, благодаря различным типам раздражений, соединенных с компьютерным стимулятором, можно улучшить и зрительную память. Г. Котрелл (G. Cottrell) из Калифорнийского университета Сан-Диего в Калифорнии разработал метод распознавания лиц по предлагаемым фотографиям, основанный на связи компьютера с датчиками, отслеживающими движения зрачков. Может быть, мы стоим перед возможностью ответить на очередной вызов природы – по выражению лица определить, что думает собеседник.
   Благодаря применению компьютерной техники ученые разрабатывают такие компенсационные и стимулирующие программы, которые уже сейчас, будучи еще далеко во времени отдаленными от создания искусственного мыслящего органа, перенимают на себя не только функции пострадавших органов чувств, но и отдельных частей мозга. Учитывая, например, специфические задачи и функции правого полушария, связанного с биографическими данными личности, и левого – с мировой историей и комбинируя раздражения каждой из них, можно значительно увеличить потенциал памяти. То есть усиливая процесс усвоения знаний дополнительными возбуждениями, например, эмоциональными, возможно значительно улучшить память.
   Специальные компьютерные программы по интенсификации памяти открывают новые способы и методы лечения различных болезней. Ученые по всему миру работают над созданием электронных видящих и слышащих устройств, стимуляторов мозга для больных болезнью Паркинсона, над разработкой компьютерных приставок, которые подсоединяются к потокам информации мозга парализованных людей. Так, например, Н. Бирбауемер (N. Birbauemer), директор Института медицинской технологии и нейробиологии Университета в Тюбингене, разработал своего рода программу для считывания памяти. Пациенты, парализованные вследствие инсульта или других болезней, разрушающих нервную систему, находятся в полной изоляции от окружающего мира, ибо у них отсутствует возможность всякой коммуникации с ним. Но их мозг по-прежнему функционирует! Н. Бирбауемер работает уже долгие годы над методикой, благодаря которой электропотоки мозга таких пациентов, посредством закрепленных на черепе электродов, замыкаются к курсору, подключенному к монитору компьютера. После многомесячной специальной тренировочной программы больные могут самостоятельно писать на нем тексты. Эта методика уже была опробована Бирбауемером на нескольких пациентах. Благодаря этой программе больные не только пишут тексты, но и «путешествуют» в Интернете. Подобным путем идут и исследователи Ф. Кеннеди (P. Kennedy) из американской фирмы “Neural Signals” и Р. Бэкей (R. Bakay) из “Emory University” в Атланте (США). Но в экспериментах американцев пациенты находились в довольно драматической ситуации – электроды были вживлены непосредственно в область больших полушарий мозга, ответственных за моторику движений. При мысли о движении у пациента активизировались нейроны в соответствующих областях мозга, а сигналы передавались компьютеру, выполняющему различные указания. Такая методика, очевидно, не найдет, кроме научного, никакого практического применения, ибо опасность возникновения инфекций слишком высока.
   Израильские ученые из института Вайцмана, стремясь помочь больным, разбитым параличом или страдающим синдромом нарушения коммуникации, создали принципиально новую систему, с помощью которой тяжелобольные могут общаться между собой или управлять инвалидными колясками посредством целенаправленных толчков воздуха, регулируемых вдохом и выдохом через нос. Сам прибор может идентифицировать изменения давления воздуха в носу и посредством компьютерного устройства переводить их в электрические сигналы. «Дышащим» пациентам удавалось писать тексты, направлять инвалидную коляску по сложным маршрутам и даже играть в компьютерные игры практически с такой же скоростью, как если бы они это делали с помощью мышки или джойстика. Для управления инвалидной коляской был разработан специальный код воздушных толчков, например, два следующих друг за другом вдоха означали «ехать вперед», а два следующих друг за другом выдоха «назад». Уже через четверть часа тренировок одному парализованному больному удалось проехать очень сложный отрезок с крутыми поворотами так же хорошо, как и здоровому человеку. «С помощью новой системы больным удалось пообщаться с членами их семей и самим вступить во взаимодействие с внешним миром. Некоторые написали трогательные сообщения любимым и поделились, в первый раз за долгое время, своими чувствами и мыслями», – говорит профессор Н. Собель (N. Sobel), автор этой идеи.
   Ученые компании ATR из Киото изобрели аппарат по управлению предметами силой мысли. Устройство представляет собой подобие шапки с проводами и сенсорами, которые считывают малейшие колебания кровеносной системы и импульсов головного мозга. Человеку, оснащенному подобным устройством, достаточно представить себе движения правой или левой руки, чтобы перевести мысль в реальные действия. Так, во время эксперимента, только одной силой мысли, не пошевелившись, человек заставляет ехать инвалидную коляску в нужном направлении, открывать занавес, включать и выключать телевизор и свет в комнате. Информация об импульсах головного мозга считывается устройством, размещенным в инвалидном кресле, а оттуда поступает в базу данных, где она анализируется, после чего распоряжение поступает тому или иному предмету в комнате, также оснащенному считывающим устройством. На превращение мысли в действие сейчас уходит от 6 до 12 секунд, однако разработчики рассчитывают в ближайшее время довести скорость до одной секунды. Точность выполнения приказа составляет 70–80 %. По замыслу компании, к 2020 г. может быть начато промышленное производство этого устройства, которое должно облегчить жизнь людей с ограниченными двигательными возможностями, одиноких и пожилых.
   В мае 2002 г. появилось сообщение о дистанционном управлении мышами. В мозг животного были имплантированы электроды, а на спине был закреплен микропроцессор, управляемый дистанционным пультом посредством манипуляций слабых импульсов электротока. Управление функционировало на расстоянии до 500 м. В результате активизировались те области мозга, которые обычно получают сигналы от осязательных волос мордочки зверька. Имитируя касание волосков, находящихся на мордочке слева или справа, можно было целенаправленно регулировать направления движения. Предвидя протесты со стороны защитников животных, руководитель проекта С. Тальвар (S. Talwar) из Нью-Йоркского университета трогательно успокоил общественность: «Это не зомби, инстинкты животных сохранены, и они даже получают удовольствие».
   И все же, несмотря на все достижения, информационный язык нервных клеток пока остается секретом а симбиоз компьютерного чипа с нейроном – мечта многих фантазеров, которая по своим замыслам переходит границы терапевтического применения, по-прежнему остается мечтой, хотя в малом масштабе гибрид соединения между нейроном и строительным элементом из силиция уже реализован. В 1991 г. физик П. Фромхерц (P. Fromherz), руководитель отдела мембран и нейрофизики из института М. Планка, создал нейроно-силициевую мембрану, соединенную с нервной клеткой пиявки. Впоследствии с полупроводником были соединены уже два нейрона простейшей улитки. Сейчас ученый экспериментирует с тремя клетками. Но что представляет собой соединение из трех клеток по сравнению с миллионными клеточными конструкциями человеческого мозга! Учитывая все сложности создания многосторонней, взаимосвязанной, охватывающей множество нейронов системы цепей, Фромхерц видит реализацию подобных проектов в очень, очень далеком будущем. Однако скорость научного прогресса опережает сомнения самых информированных пессимистов, что подтверждается экспериментами самого ученого.
   В Массачусетском технологическом институте уже разработан микропроцессор, который имитирует поведение человеческих нейронов, адаптирующихся к новой информации. Процесс основан на явлении пластичности, лежащей в основе многих функций мозга, таких как способность получать новые знания и запоминать их. Чип, на котором размещено около 400 транзисторов, в состоянии воспроизводить деятельность одного синапса головного мозга (соединения между двумя нейронами, обеспечивающего мгновенное перетекание информации от одного к другому). Чтобы сымитировать простую нейронную связь, даже у мощных современных систем уходят часы или дни, однако новый процессор позволяет создавать более производительные компьютеры с неведомой до сих пор скоростью связью синапсов. Исследование мозга в IBM ведется при содействии Агентства передовых оборонных исследовательских проектов США (DARPA), которое вложило в разработку компьютерного чипа с когнитивными возможностями 16,1 млн долларов.
   Если симбиоз компьютерного чипа с нейроном расширить, соединив его с микроэлектроникой, можно будет не только реставрировать утерянные функции, но и создать систему их саморегенерации. В своей книге «Прошлое машины под названием душа» [42 - Kurzweil R. The age of Spiritual Machines. URL: http://www.us.penguingroup.com/static/packages/us/kurzweil/excerpts/exmain.htm] компьютерный гений Р. Курцвейл, которого фирма Google взяла к себе на работу в качестве футуролога-консультанта, предсказывает совместную эволюцию человека и компьютера. Уже к середине этого столетия, считает Курцвейл, человек и компьютер сольются друг с другом неразлучной «многоканальной связью в экстазе любви». С помощью взаимозаменяемых компьютерных имплантатов можно будет как угодно регулировать счетную и накопительную память потенциала мозга.
   Свои представления о благополучном сосуществовании машины и человека Курцвейл в 1999 г. опубликовал в книге «Жизнь в XXI столетии. Что станет с человеком?» (The Age of Spiritual Machines. Homos@piens). Работы Курцвейла, бывшего советника Б. Клинтона, предполагают, что компьютеры вскоре обгонят людей в интеллекте, создав свое собственное мышление. Например, уже в 2019 г. обычные РС смогут заменить человека во всех сферах деятельности, а в 2029 г. человеческий мозг будет просканирован и продублирован компьютером, в результате чего станет возможным откладывать воспоминания из жизни вместе с характеристикой личности в специальный архив.
   Человек и машина будут соединены, спаяны, и это будет хорошо, считает Курцвейл, так как не в последнюю очередь благодаря этому соединению с робототехникой болезни и смерть будут отдалены, и мы приблизимся к бессмертию. Курцвейл приходит к этому выводу на основании уже упоминаемого закона Г. Мура, согласно которому мощность компьютеров удваивается каждые полтора года.
   В то время как различные авторы, обсуждая реальность представлений Курцвейла, едины в своем скептицизме, раздаются голоса, одобряющие нанотехнологические предсказания Курцвейла. Во всяком случае, такое одобрение высказывает американский информатик и физик Р. Меркл (R. Merkle), являющийся авторитетом в области развития технологических инноваций: «В следующие десятилетия человечество посредством и с помощью нанотехнологий сможет создать суперкомпьютер, который будет так мал, что его невозможно будет распознать даже с помощью светового микроскопа». Целая армия нанороботов займется наведением порядка в нашем теле. Ошибки ДНК будут исправляться, раковые клетки уничтожаться на корню, тромбы и амилоиды изначально не получат шансов образовываться, ответственные за старение клеток теломеры будут также подконтрольны, как и вирусы, бациллы и бактерии. Курцвейл поясняет: «Мы не должны разделять судьбу персиков, упавших с дерева, когда они поспели. Смерть – бандит с большой дороги и разрушитель. Люди, которые говорят, что со смертью найдут успокоение, обманывают самих себя. Каждый человек боится смерти. С ее приходом исчезают не только знания и опыт, но и разрушаются отношения. В будущем новыми методами мы сможем это изменить. Многие годы наблюдений за развитием техники показывают, что динамика ее роста не медленная и прямолинейная, как при подъеме в гору, а экспоненциальная, при которой скорость и продуктивность с каждым шагом удваиваются».
   На этих расчетах экспоненциального роста Курцвейл основывает свои взгляды на будущее. «С тех пор, как мы с помощью супербыстрых компьютеров расшифровали генетический код – в определенной мере программное обеспечение нашего организма – медицинские исследования, которые раньше ловили удачу только путем чисто случайного, почти алхимического экспериментирования, превращаются в современные информационные технологии. Таким образом, и медицина начнет экспоненциально повышать свою продуктивность и эффективность». А мы будем привыкать к тому, что все больше новых технологий будут работать вместе с нашим организмом. Уже сейчас существуют тысячи людей, страдающих болезнью Паркинсона, которые с помощью маленького вспомогательного компьютера в голове – генератора импульсов, приводимого в работу миниатюрными батарейками, замещая функции разрушенных регионов мозга, управляют им. Через 20–30 лет человек перешагнет порог технического сдерживания и станет киборгом. В этом случае его тело будет содержать больше небиологических, чем биологических частиц.
   Прогнозы Курцвейла полностью совпадают с недавно опубликованными данными Минобороны Британии, в которых оно поделилось своим видением на будущее военнослужащих английских вооруженных сил. Именно защитники отечества должны быть в первую очередь наделены всеми достижениями современных технологий. Приводится целый арсенал средств, благодаря которым солдаты к 2045 г. станут суперсильными, сверхбыстрыми и почти непоражаемыми. Боец будет усовершенствован не только физически, но и ментально. Его обучат телепатии, при помощи которой, попав в беду, солдат будущего легко сможет позвать на помощь коллег. Ученые уже обучили «чтению мыслей» крыс, которым вживили в мозг специальные чипы. Силой мысли военные смогут не только общаться, но и управлять техникой. В Пентагоне такие эксперименты уже ставились: добровольцам удалось контролировать на расстоянии модель самолета, а в будущем планируется управлять таким образом всей боевой техникой.
   Благодаря экзоскелету, который укрепит руки и ноги, солдаты смогут переносить до 90 килограмм. Такой каркас, оборудованный микрокомпьютером, будет не только синхронизировать движения корпуса, но и предупреждать об опасностях и помогать развивать скорость. Генные инженеры разработают способ увеличить мускульную силу бойца на 30 %, что человеку сулит невиданные прежде скорость и силу. Подобное было уже успешно продемонстрировано на мышах. Даже если хорошо оснащенного солдата настигнет вражеская пуля, его тело будет готово быстро регенерироваться. Искусственные компоненты в крови позволят ей мгновенно сворачиваться и эффективно бороться с инфекциями, а кровяные сосуды получат способность к быстрому восстановлению. К тому же модифицированная кровь будет быстрее насыщать мозг кислородом и полезными элементами.
   И это только шаги, которые укладываются в сценарий будущего того же Курцвейля. В своих порой фантастических прогнозах он предусматривает даже возможность автономного сохранения защитной копии нашего мозга в мощном компьютере, благодаря чему наше сознание больше не будет связано с телом, а в аватаре виртуального мира смерти можно будет показать кукиш. По сообщению мировой прессы израильские исследователи разрабатывают модель электронного мозга, который является копией человеческого и обладает практически теми же самыми познавательными способностями и может стать мощнейшим компьютером всех времен.
   «Пока, – говорит Курцвейль, – естественно, до этого не дошло. Но мы уже у той грани, когда средства борьбы за продолжительность жизни развиваются быстрее, чем мы стареем». Попросту говоря, если сегодняшний 50-летний человек имеет шанс достигнуть 90-летнего возраста, то с учетом экспоненциального роста технологий у него есть все потенциальные возможности в недалеком будущем перешагнуть и этот порог. Курцвейл, сам принимающий дюжины восстанавливающих таблеток, говорит: «Дополнительно к возможностям существования в виртуальном, вечном мире, вполне вероятна и продолжительность жизни до 300 лет».
   Курцвейл декларирует: «Тот, кто сомневается, пусть посмотрит научные тезисы американского президента на 2001 г.», – и ссылается при этом на «Национальную нанотехнологическую инициативу – Leading to the industrial Revolution» («Руководство к следующей промышленной революции»). Еще в конце 2000 г. президент в своем послании Конгрессу США объявил нанотехнологию и связанные с ней генную технологию и компьютерную технику главным приоритетом, увеличив расходы на исследования в этих направлениях вдвое.
   И точно так же, как неоднократно цитируемый выше Цейлингер, Курцвейль черпает свой интерпретационный потенциал в религии и на вопрос, каким же образом укладывается в эту картину будущего наша вера в Бога как в творца, отвечает: «Что касается религии, я отношусь к ней очень свободно. Человеку нужна вера, иначе завтра он не сможет вылезти из постели. Но если серьезно, эволюция для меня абсолютно духовный процесс, будущее которого будет все более сложным и более прекрасным, стремящимся к идеалу, которого нельзя достичь, потому что он лежит в бесконечности. А это как раз есть то, что совпадает с описанием Бога – бесконечного и недосягаемого».
   А нам ничего не остается, как взять на себя смелость и крупными мазками дорисовать картину нашего будущего, когда на очистных фабриках будут ликвидироваться или регенерироваться отходы, образующиеся в результате производственных процессов, уголь, нефть и ядерная энергия будут заменены значительно более дешевыми, в избытке поступающими на Землю солнечными ресурсами. Новые материалы, обладающие в 50 раз большей твердостью и прочностью, чем применяемые в настоящее время в ракетостроении, откроют нам путь во Вселенную, так что отпуск на Луне будет не дороже путешествия на Южный полюс Земли. И мечта о том, что все люди нашей планеты будут жить в полном достатке, может стать действительностью.
   И это будет лишь очередной этап на пути в бесконечность, стремительно продвигаясь по которому мы заменим нашу черепную коробку на вечный компьютерный мозг, который будет моделировать различные настроения, становясь составной частью нашей души. Затем и сам искусственный мозг по размерам превратится в пилюлю, а наш человеческий организм не будет больше нуждаться ни в желудке, ни в пищеварительном тракте, ибо процесс переработки пищи будет совсем другим, почти без механических затрат. Пример аппендикса наглядно демонстрирует процесс постепенной атрофии органов по причине их ненужности. Биохимические процессы переработки пищи будут вытеснять более энергоемкие и объемные механические. Изменятся и сами продукты питания: в основном это будут составляющие воздуха, а энергетическая компонента будет поступать от солнечных лучей и аккумулироваться в микробатареях, которые станут частью нашего организма. Внешний образ человека в том виде, в котором он известен нам, также изменится. Отпадет необходимость в заботе о пропитании, что приведет к дегенерации двигательного аппарата. От современного человека останется, возможно, на века, как и пирамиды Хеопса, никому не нужная инфраструктура. Мы будем постепенно превращаться в металлические, полимерные, а затем и в доселе неизвестные материалы и агрегатные состояния с новыми свойствами и возможностями приспособления к окружающей среде. В конце концов, как по размерам, так и по изощренности будущего интеллекта, мы снизойдем или, наоборот, возвысимся до макромолекул и сольемся с другими мирами. А пока?

«Металлический каннибализм»

   Судьба человечества – в руках человека. Вот в чем ужас.
Владислав Гжещик

   Если схватка Каспарова с компьютером носила чисто символический, рекламный характер единоборства человеческого интеллекта с новейшим достижением компьютерной техники, то горячие головы ученых планируют уже в ближайшее десятилетие провести первый футбольный матч, в котором компьютеризированные роботы попытаются победить человеческую команду – чемпиона мира по футболу. Зритель в этом увлекательном азартном представлении увидит огромный потенциал сложных комплексов разнообразных движений и приемов, фигур и упражнений. А сколько интеллекта будет заложено в исполнение обманных трюков и многоходовых комбинаций, цель которых – захват ворот противника. Это будет своего рода потенциальным отчетом конструкторов и проектировщиков, биофизиков и биомехаников, электронщиков и программистов. Все достижения, которые может вывести элита современной науки на зеленый ковер стадиона, явились бы демонстрацией научно-технического прогресса, последствия которого трудно было бы даже представить. В центральном круге выстроятся для приветствия человеческая команда чемпионов мира по футболу и пытающаяся оспорить этот титул команда образцов достижений компьютерной и робототехники. Мы не знаем, с каким результатом окончится эта первая встреча, однако можно вообразить, что капитан человеческой команды виртуозов футбола почувствует во время приветственного рукопожатия холод металла или нейтральность пластмассы, но никак не так знакомую теплоту человеческой ладони.
   Однако не только удовольствия от массовых зрелищ ожидают многомиллионные массы нашей планеты. Как ни старается человек «завоевать» Землю, новые и новые стихийные бедствия наносят необратимый ущерб нашей среде обитания, показывая нашу полную от них зависимость. Яркий пример – мартовское землетрясение 2011 г. в Японии. Одна из самых развитых стран мира разрушена сильнейшим землетрясением и цунами. К стихийным бедствиям добавилась техногенная катастрофа с выходом из строя ядерного реактора. Кадры, на которых машины и дома плывут в мутных потоках как детские кораблики из спичечных коробков и мосты рушатся в волны вместе с транспортом, вселяют ощущение ужаса и оцепенения.
   В таких экстремальных случаях, как при пожарах, наводнениях, землетрясениях, извержениях вулканов, очевидно полезное и ничем не заменимое присутствие роботов, наделенных множеством функций. Именно они, по мнению ученых, полностью заменят человеческое участие в прогнозировании, предотвращении катастроф и ликвидации их последствий. А освоение летательных и подводных аппаратов? – Нет нужды рисковать летным персоналом. А команды спасателей под водой и над землей, в космосе, в горах, в джунглях? Какой огромный потенциал применения, в котором, однако, нет места человеческой душе.
   В своих мыслях о будущем мы забываем не только о душе, но и о том каскаде отрицательных эмоций, которые в первую очередь ранят это почти метафизическое понятие. Стрессовые ситуации, катастрофы, в результате которых мы постоянно теряем своих близких, уже сейчас обрушиваются на нас вместе с развитием скоростей, применением новых видов энергии, совершенствованием медицины, продлевающей человеческую жизнь. Планета отягощена 10-тимиллиардным населением, 30 % которого в недалеком будущем будет стариками. К этому добавим медленный рост доходов, постоянно устаревающую технику, ухудшение экологии. Все это ведет к повышению роли человеческого фактора, несмотря на обеспечивающие безопасность многократные и многоступенчатые системы дублирования и контроля.
   Человеческий фактор? Много ли мы знаем о нем? Но именно его все больше ученых ставят во главу угла, связывая успехи будущей защищенности человека от надвигающихся катастроф с достижениями психологии. Задачи, стоящие перед психологией – это не только самозащита, но и предсказание с высокой степенью вероятности поведения человека. Осознание процессов мышления поможет уберечь нас от неприятных поворотов судьбы, в которых катастрофам наравне с болезнями будущего отводится роль самой реальной угрозы нашему существованию.
   В 2001 г. в одной из дискуссий между членом-корреспондентом РАН, доктором наук, профессором, заведующим отделом теории познания в Институте философии, главным редактором журнала «Вопросы философии» В. Лекторским и обозревателем «Литературной газеты» А. Кукушкиным приводилось высказывание немецкого философа и математика Г. Лейбница, который представил себе человеческий мозг, увеличенный до размеров города, и человека, перемещающегося по этому «городу-мозгу». Если применить эту фантастическую картину к современным знаниям, то можно увидеть клетки-кирпичики, наблюдать, как перемещаются вещества-машинки. Но мы никогда не поймем физический смысл мысли или психики. Мысль – это не вещество в мозге, не электрические сигналы в синапсах. Да и психика и мозг – это не одно и то же. Точно так же, как невозможно понять, что такое время, разобрав часы и изучив механизм их работы, так же нельзя понять, что такое мысль, наблюдая мозг. Почему же мозг отражает мир с помощью психики? В принципе можно на стыке наук – кибернетики, нейрофизиологии, биохимии, биофизики – установить взаимосвязь между работой мозга и психикой, между веществами и сигналами, мыслями и эмоциями. Познав, как функционирует мозг, мы сможем им управлять.
   Участники дискуссии приходят к выводу, что оптимальным для общества будущего станет создание чудодейственного снадобья, которое, наделив человека своеобразным «наркотиком счастья», избавит его душу от отрицательных переживаний, научит его быть счастливым, освободив от рабства невостребованных эмоций. Но, может быть, и в будущем мы останемся верными существующим духовно-гуманным (почти религиозным) представлениям, которые открывают нам горизонты сострадания и к себе, и ко всему живому. И мы не будем стыдиться наших чувств, переживаний, слабостей и страданий, ибо это составная часть каждой человеческой жизни. Заботясь о будущем, мы не должны забывать о своем прошлом, отказываться от мечты и от обоснованных целей, даже несмотря на то, что нежелание задуматься над последствиями их реализации привело к созданию атомной бомбы.
   Этим человек будет отличаться и от роботов, функционирующих по определенной заданной программе, и от биороботов, подобных сегодняшнему человеку – жертве своих неуправляемых эмоций. Более того, общество научится управлять своей психикой, не застрахованной сейчас от угнетающего стресса и его отрицательных последствий ни автогенными, ни другими специальными тренировками.
   Если не появятся другие возможности улучшить генофонд населения планеты, возможно, единственным способом справиться с источниками отрицательных эмоций станет их уменьшение при помощи блокаторов или даже полное отключение посредством компьютерного или любого другого регулирования функций головного мозга. Может быть, генетическая диагностика зародышей позволит не только отбраковывать детей с отклонениями на более ранних, еще зачаточных стадиях, но и лишать их уже изначально, на всю последующую жизнь, очагов восприятия траурных и печальных чувств.
   Конечно, мы многое не знаем и очень часто выглядим беспомощными перед лавинами природных и техногенных катастроф и глобальных эпидемий. Но, возможно, именно наше сегодняшнее бессилие побуждает использовать наш мозг, как инструмент аналитического мышления, для проникновения в пласты неведомого, чтобы научиться управлять нейронными процессами и программировать поведение человека будущего. Однако, не станем ли мы врагами собственного существования, зная о поведении постороннего человека больше, чем он знает сам о себе? И с другой стороны, допустит ли он чужое проникновение в собственные тайны?
   А как велики шансы воссоздания самих себя? Если мы поймем, как устроено сознание, как из нейронных ансамблей, принимающих и передающих раздражения внешнего мира в наш мозг, как из живой или неживой материи рождаются моральные ценности, совесть человека, его мысли и чувства, сможем ли когда-нибудь вмешаться в эти процессы, воспроизвести их? Не столкнемся ли мы с феноменом вытеснения человеческого существования на нашей планете биохимическими или какими-то другими существами-киборгами?
   Если упомянутый выше Курцвейл верит в благополучие сосуществования машины и человека, то американского эксперта компьютерной техники Б. Джоя (B. Joy) ужасает картина будущего, когда машины больше не будут нуждаться в человеческом управлении и контроле и, возможно, упразднят его вовсе. На книгу Курцвейла «Жизнь в XXI столетии. Что станет с человеком?» Джой отреагировал статьей «Почему будущее не нуждается в нас?» (“Why the future doesn’t need us”), которая вызвала огромный научный и общественный резонанс. По поводу статьи бурно дискутировали вместе с автором многие известные ученые. Эти дебаты, названые “Вill-Joy-Debatte”, велись в виде фельетонов и были выпущены впоследствии отдельной книгой под названием “Die Darvin AG”. Тема не исчерпала себя до сих пор, наоборот, каждый раз она вспыхивает вновь и вновь с еще большей актуальностью, по мере того, как очередной незаурядный ученый выступает с подобной тематикой, освещая ее с нетрадиционной стороны. В статье Джоя впервые указывается на то, что перспективы развития общества связанны с нано– и робототехнологиями, которые, как и генетика, должны стать центральными и направляющими отраслями XXI в. Джой сразу берет быка за рога, предсказывая, что новые технологии будут представлять собой еще бо́льшую угрозу для человечества, чем оружие массового уничтожения прошедшего века. Для создания атомного оружия были необходимы еще не имеющиеся в то время сырьевые материалы, которые, как казалось, получить невозможно, а также засекреченные знания. В сравнении с чем, уже тогда создание биологических и химических средств массового уничтожения (зарин, зоман, иприт, льюизит) требовало значительно меньших издержек.
   И самое опасное то, что злоупотреблять новыми чудовищными технологиями могут небольшие группы людей, обладающих узкими соответствующими знаниями. При этом не требуется никаких больших установок и редких сырьевых материалов – только методические инструкции для создания потенциальных катастроф. Риск будет увеличиваться, когда все три технологии – генная техника, нанотехнология и робототехника соединятся вместе.
   Известную озабоченность вызывает и потенциальная угроза соединения этих технологий в биокомпьютерные системы, обладающие самопроизводством роботов. Опасность возрастает в значительной мере, когда одна из вышеназванных технологий или все три соединены с системой, которая может приспосабливаться к любой окружающей среде и посредством автономного обмена веществ самостоятельно обеспечивать себя строительными элементами и энергией для выживания. Случись это, предположим, на молекулярном уровне, – можно с ужасом представить, какие опасности могут принести с собой эти «искусственные существа», размножаясь в окружающей среде или даже в нашем теле. Джой считает, что научные изыскания вскоре достигнут этого угрожающего уровня, и предупреждает о потенциальных опасностях.
   Пытаясь постепенно заместить самих себя роботами или микророботами, не знающими усталости, болезней, эмоций и страданий, способными перенести все ужасы окружающего мира, или квантовыми компьютерами, ученые уверенно шагают по пути, не думая о его конце и забывая, что мы толком еще не осознали самих себя с точки зрения психобиологических процессов.
   Создавая для себя жизнь, полную уюта, благ и гармонии, таким образом изначально отказываясь от чувств, страданий и переживаний, человек делает первый и существенный шаг на пути от фашистского геноцида чувств до необратимого «металлического каннибализма». Выберет ли человечество этот путь или останется верным своим биологическим корням? Сохранит ли чувства и переживания, тысячелетиями лелеемые человеческой моралью, углубит ли их? Будут ли наши потомки, оставаясь все же представителями живой природы, исполнять ритуальный танец с саблями у баобабов? Или ходить по музеям, чтобы услышать страдания наших ДНК, архивированных уже только в пробирках? Вероятно, звуки таких страданий, и мы уже говорили об этом, удалось услышать и записать в лаборатории российского академика Гаряева, что само по себе граничит с мистификацией, и относится к почти экзотическим направлениям исследований ДНК. А может на нашей планете возникнет новая жизнь, инициатором которой станут очередные витки эволюции или наши старые знакомые – инопланетяне, которые посетят Землю в очередной раз?
   И все же не следует забывать, что человек прежде всего «животное социальное». Ему наряду с чувством любви, ревности, вины, характерных и для других живых существ, свойственно стремление к общественному признанию в нашем «человеческом стаде». Все людские поступки имеют в основе чисто животные инстинкты, устремления и пристрастия. Просто эти устремления прикрыты тонким флёром социальности, то есть слов. При написании этой части главы мне, в силу определенных обстоятельств, пришли на память слова старинного и мало исполняемого сейчас романса на слова М. Лермонтова:

     Нет, не тебя так пылко я люблю,
     Не для меня красы твоей блистанье:
     Люблю в тебе я прошлое страданье
     И молодость погибшую мою.

   Что в этих словах? Скорбь, сожаление, тоска, разочарование, страдание, неосуществимость желаний? Какой каскад по сути своей отрицательных эмоций! Но действительно ли они отрицательные? Что это – страсти или пороки? Прощание с юностью, воспоминания о ней, меланхолия и сантименты – неужели надо себя лишить всего этого, стереть из памяти, как бесполезное и даже вредное для нашей социальной роли? Сколько вопросов! Сумеет ли ответить на них будущее? Хотя часто на подобные вопросы дает неоднозначные ответы уже и день сегодняшний. И далеко ходить не надо. Зайдите в близлежащую больницу или клинику. Люди в белых халатах, все чаще вторгающиеся в нашу частную жизнь по нашей же просьбе или по просьбе наших близких, должны быть, по всей видимости, лишены этих «отрицательных моментов». Им нужно обладать твердой рукой и холодным сердцем, а вся их деятельность должна обеспечить высокий уровень ухода за нашим здоровьем. Если вначале теплоту человеческих рук отделяли от пациента только тонкие стерильные резиновые перчатки, то в будущем холодные металлические захваты будут брать его под руки и подсовывать под него столь же холодное судно. На место бесчувственных врачей придут еще более бесчувственные роботы. Возможно, замена произойдет постепенно и незаметно для общества. Лишится ли оно при этом теплоты и эмоций, будут ли забыты приведенные выше строчки старинного романса, а вместе с ним и элегии Массне и Рубинштейна, вокализы Рахманинова, симфонии Берлиоза, Чайковского, Грига с их мятежностью чувств, мелодиями бесконечного траура, непреходящей тоски и неминуемой смерти. Переживания ревности, потеря самообладания в порыве любви – неужели эти чувства станут чуждыми человеку будущего, и строки Пушкина, вложенные поэтом в уста его любимой героини – «как с вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом» – повиснут в воздухе и больше не будут востребованы героями нового времени?
   Переходя на уровень политического памфлета, можно будет требовать изъятия из оркестровых ям виолончелей с их редким тембровым регистром, так напоминающим человеческий плач, и мажорно-доминантное звучание навсегда погребет под собой миноры и тоники нотного звукоряда. Чувства будут подвергнуты кастрации и селекции, своего рода «революционный фашизм эмоций» будет праздновать торжество жизнерадостных ритмов типа лезгинки, чечетки или ча-ча-ча. Общество будет утопать в пене анекдотов, впадать в полуобморочное состояние, доходящее до истерики, от юмористических скетчей, частушек, прибауток и яркой клоунады с дрессированными слонами и медведями.

Третье размышление у двери, скрытой куском старого холста
Наши желания и реальность

Удивительный путь человека

   Пресловутое недостающее звено между обезьяной и цивилизованным человеком – это как раз мы.
Конрад Лоренц

   Фрейд был прав, когда называл биологию «страной неограниченных возможностей, в которой нас ожидает множество сюрпризов с удивительными объяснениями их происхождения». Путь, пройденный биологией, был долгим, интенсивным, насыщенным многими открытиями. Они предопределили не только расширение области этой науки, но и тесную связь ее с нейрологией, нейробиологией, молекулярной биологией, а также их взаимопроникновение. Отправившись по этому пути и прихватив с собой любознательного предка, мы сможем совершить хронологический экскурс в калейдоскоп этих открытий, ставших поистине звездными в цепи достижений мировой науки, и проследим, как менялась степень незащищенности человека от внешнего мира, как разгадывались великие тайны самопознания, менялось представление о мышлении, о самом себе, о среде обитания.
   Наше тело менее приспособлено к окружающей среде, чем тело животного, имеющего шерсть, перья, чешую, клюв и другие мощные средства защиты, на фоне которых человек представляется беспомощным существом [43 - Gehlen A. Der Mensch. Seins Natur und Stellung in der Welt. 1978]. Эта неприспособленность проявляется в самом строении его тела, беззащитного перед окружающим миром. Вертикальное положение высвобождает руки человека, и его взгляду открывается простор для обозрения. Х. Плесснер называет это «полем глаз и рук» [44 - Plessner H. Der Mensch als Lebewesen. S. 51–64.]. Слух и зрение человека приобретают преимущество над обонянием и вкусовыми ощущениями. Его неприспособленность предопределяет необходимость борьбы за существование, вынуждает стать человеком разумным, созидающим.
   Организм животного устроен так, что различные его органы и части тела взаимосвязаны между собой и функционируют только в окружении, присущем данному виду животных. То, что животные именно так ориентированы на среду обитания, означает, что они могут запоминать лишь те объекты и детали, которые играют для них жизненно важную роль, а потому и заложенные в инстинкт [45 - Hengstenberg H.E. Die gesellschaftliche Verantwortung der philosophischen Anthropologie. Rock/Schatz Verlag, s. 183–200.].
   Плененные в клетках животные живут значительно дольше и с меньшим стрессом, чем на свободе. Однако для животного, выросшего на свободе, жизнь в неволе с хорошим уходом представляется скорее скучной, чем счастливой. Жизнь в естественных природных условиях для животного – это постоянная борьба с голодом и жаждой, жарой и холодом, с другими дикими животными. И не последнее – это конкурентная борьба с себе подобными. Каждый вид в процессе эволюции выработал соответствующие стратегии, позволяющие ему бороться со всеми вызовами внешнего мира. Удовлетворение приходит скорее от успешного преодоления вызовов природы, чем от их недостатка. Только домашние животные приспособились к этим условиям в течение тысячелетий и выработали манеру поведения, которой они очень отличаются от своих собратьев, живущих на свободе. Для счастливой жизни животное нуждается в окружающей среде, которая должна походить на естественную. Стадные животные, например овцы, отбившись от стада, быстрее становятся жертвами хищников. Поэтому принадлежность к стаду – наследственное поведение этого вида животного, всегда несчастного в одиночестве, даже если ему не угрожает нападение. Совсем другая ситуация с животными, живущими на воле в одиночку, например, тиграми. Содержание в зоопарке в одной клетке самца и самки тигров вместе с молодняком вызывает постоянный стресс, часто приводящий к несчастным случаям. Мыши, которые обычно содержатся в лабораториях в узких клетках, страдают из-за недостатка движения и впадают в «депрессию» с последующими гормональными изменениями, что может повлиять на результаты медицинских экспериментов, например, при апробации новых медикаментов.
   Для молодняка многих видов животных тесный контакт с матерью или, например, как у певчих птиц, с обоими родителями – непременное условие для душевного и физического здоровья. Бутылочка, из которой подается пища, не может их заменить. Под наблюдением матери молодняк учится физически и психически познавать окружающую среду. При отсутствии такого опыта животные в зрелом возрасте нежизнеспособны. Выращенные в неволе птицы или животные очень плохо вписываются в нормальную жизнь на свободе. Часто они не могут найти себе партнера, так как не в состоянии вступить в контакт: у них отсутствуют навыки коммуникации со своими сородичами. У многих видов животных рождается значительно больше потомства, чем это необходимо для поддержания популяции. Отсюда и последствия, в виде связанной со стрессом конкурентной борьбы за пищу, территорию, партнера. Действительно счастливыми являются только те, кто во внутривидовой конкурентной борьбе выходят победителями. Во многих достаточно больших социальных группах побежденные также могут быть в какой-то мере удовлетворены жизнью, признавая превосходство победителя. Если же в группе не существует признанного всеми порядка, или такой порядок не установлен, все участники подвержены постоянному стрессу, который со временем ведет к тяжелым нарушениям здоровья. Особенно страдают от стресса доминировавшие в свое время особи мужского пола, свергнутые молодым поколением и потерявшие привилегированные позиции. Постоянно высокие показатели гормонов ведут к их преждевременной гибели.
   В противоположность животным, человек живет благодаря не только инстинктам, но и осознанию собственного тела и его связи с окружающим миром. В этом суть феномена человека: он может наблюдать и анализировать себя как бы со стороны, ясно осознавая эту отстраненность. Таким образом, в его сознании внутренний мир тесно связан с миром внешним. Гегель так описывал человеческое существование: «Человек – это животное, но будучи таковым и реализуя свои животные функции, он не остается в этой позиции, как собственно животное. Наоборот, он осознает свое состояние, познает его, заявляет о нем, изучает его, как, например, процесс пищеварения, превращая его в самостоятельную науку. Именно поэтому человек в тот момент, когда он отбрасывает ограничения, отождествляющие его с животным, перестает им быть, и этот процесс понимания ассоциируется у него с мышлением» [46 - Hegel G.W.F. W.WXII, 120].
   И в этом ему как никакому другому живому существу приходит на помощь человеческая речь, позволяющая увязать обсуждаемые проблемы и предметы в одну общую смысловую связь, при которой речевое описание предмета или события совпадает с его интеллектуальным воображением.
   Однако не только мышление и, как следствие, человеческая речь оказались движущими факторами в развитии человека. Огромная роль принадлежит и чувствам – продукту осознанного или неосознанного сознания, проявляющимся в ответ на состояние своего организма или как реакция на воздействие окружающей среды.
   Человек уже с древних времен считал, что в чувствах присутствует что-то загадочное и зловещее. Со скоростью в доли секунды они выплескиваются из глубин нашего мозга, застигая врасплох сознание, нередко заставляя нас действовать безрассудно и нелогично. Даже если мы изо всех сил стараемся контролировать внутренние порывы, эмоции – радость, гнев, зависть или горе – берут верх, и жгучая ярость, неистовая ревность, ненасытная жадность оказываются сильнее нас.
   Платон называл эмоции свирепыми бестиями, стремящимися ускользнуть из человеческого тела. Другие мыслители античности, подчеркивая необузданный характер чувств, употребляли греческое слово pathos (пафос) и латинское passion (страсть), то есть то, что причиняет людям страдания.
   Чувства – нечто непредсказуемое, изменчивое, неподвластное нашему контролю – играют определяющую роль в нашей жизни. Каждую минуту и в любой ситуации именно чувства формируют основу наших мыслей и действий. Любовь, ненависть, стыд, радость, презрение сопутствуют нам в повседневной жизни, эмоционально окрашивая наше восприятие, воспоминания и мечты, создавая основу нашей личности. Некоторые эмоции бывают настолько сильными, что в один момент могут перевернуть всю нашу жизнь, например, если мы внезапно впадаем в чувство ярости.
   Чувства проявляются в реакциях организма: на лбу выступает пот, дрожат колени, от страха мы белеем как полотно, краснеем от гнева, бываем тронуты до слез, опускаем плечи от бессилия и разочарования, сердце готово выпрыгнуть из груди от радости. Несмотря на то, что различные эмоции вызывают ответную реакцию организма, механизм их возникновения сложно постичь. Эмоции представляют собой субъективные переживания, не поддающиеся объективному описанию ни словами, ни математическими формулами. Они как будто ведут свою неясную и недоступную нам жизнь где-то в глубинах души. Среди ученых нет единства в вопросе, сколько вообще существует отчетливо различимых эмоций (некоторые эксперты насчитывают около 100), и присущи ли они в равной степени всем людям.
   Человек, обладая большим диапазоном чувств, не случайно является самым эмоциональным существом на земле. Чувства помогают принимать верные решения и имели и имеют немалое значение в успешном развитии его как биологического вида. Подобно внутреннему компасу эмоции (от лат. emoveo – потрясаю, волную) выводят нас из состояния покоя, ведут по жизни, указывают, в каком направлении действовать, позволяя сознательно или подсознательно понять, что хорошо, а что плохо, к чему стремиться, чего избегать. Каким парадоксальным и безрассудным не казалось бы движение души, в нем есть своя логика.
   Такие эмоции, как отвращение и мстительность, гнев и ненависть, мы считаем низменными и неприятными, способствующими на первый взгляд деструктивному поведению. Каждого когда-нибудь захлестывают гнев, месть, зависть, заставляя осознать темные стороны своего характера.
   Однако, как и прочие эмоции, антипатия и неприязнь имеют свое конструктивное значение. Они позволили нашим предкам выжить и размножаться во враждебной им окружающей среде. Страх делал их бдительными перед лицом опасности, отвращение не позволяло употреблять в качестве пищи несъедобные или даже ядовитые продукты, боль заставляла заживлять ранения или избегать их вообще.
   Если пытаться разрешать опасные ситуации с помощью сознания, нам понадобилось бы слишком много времени для принятия оптимального решения, обеспечивающего безопасность. Поэтому наш мозг приводит в состояние активности подсознательно сохраненную в нем информацию, позволяя нам быстро реагировать на угрожающую ситуацию, вместо того, чтобы каждый раз оценивать ее по-новому. Наши чувства тесно связаны с приобретенным опытом, хранящим в себе зашифрованные знания: красная поверхность плиты обжигает, острым ножом можно порезаться, крапива жжется. Впечатления из собственного прошлого тем ярче, чем больше они связаны с эмоциями. Поэтому, например, вспомнить мельчайшие детали неприятной ситуации намного проще, чем содержание случайной беседы.
   В основе многих эмоций лежат древние стратегии поведения. Вид некоторых животных приводит нас в состояние трепета, несмотря на то, что пауки и змеи в условиях сегодняшней цивилизации не представляют опасности. В то же время электрические приборы или несущиеся на огромной скорости автомобили большинство людей не воспринимает как реальную угрозу. С помощью эмоций мы неосознанно рассматриваем события современности глазами наших предков. Страх просыпается в нас главным образом в тех ситуациях, которые часто возникали в историческом процессе развития человечества, чтобы наш мозг и весь организм привести в состояние, оптимальное в данной ситуации с точки зрения эволюции.
   Подобные функции выполняют и другие «отрицательные» эмоции, действуя по закрепленным шаблонам. Например, ярость, это кипучее, часто выходящее из-под контроля чувство, вызванное обидами или несправедливым обращением, ранее помогало избегать повторения межчеловеческих конфликтов, с одной стороны, подготавливая человека к атаке, с другой – устраняют ее необходимость посредством устрашения противника.
   Определенную положительную роль играла и зависть. Неодобряемая современным обществом, миллионы лет назад она являлась для наших предков импульсом быть недовольным своей судьбой, ставить под вопрос распределение рангов в группе, где другие, более сильные, имеющие более властных покровителей, занимали более высокую позицию.
   Архаическое стремление повысить свой статус чаще всего наблюдается среди близких людей – в семье и в кругу друзей. Чувство зависти влияет на самооценку и на определение своего места в обществе. Без постоянного стремления ориентироваться на других – тех, кому больше разрешено, кто больше значит или больше может, мы не имели бы маяков для собственного развития.
   Даже в самом мрачном движении души – жажде мести – можно усмотреть социальную пользу. В ранний период развития цивилизации только те кланы смогли себя утвердить, члены которых кооперировали друг с другом и придерживались правил общественной жизни. В группах, в которых отсутствовали санкции, эгоисты безнаказанно и нагло использовали своих собратьев. В таких условиях желание к согласованным действиям исчезало, и эти кланы неизбежно распадались.
   Способность инстинктивно распознавать потребности и желания членов своего клана по выражению лица (наморщенный лоб, мимолетная улыбка) позволяла нашим предкам выстраивать доверительные взаимоотношения, с помощью жестов завоевать благосклонность противоположного пола. Этим искусством в совершенстве владели люди, занимавшие высшие позиции на иерархической лестнице. Чувство гордости заставляло их инстинктивно применять жестикуляцию и мимику для утверждения своего положения. Прямая осанка, расправленные плечи, приподнятый подбородок, упертые в бока руки демонстрировали собственную значимость. Мы и сегодня склонны выставленную на показ представительность и гордость связывать с высоким социальным статусом. Мы расцениваем этих людей как особенно приятных, обходительных и эмоционально стабильных.
   Никакое другое чувство не пробуждает в нас большего интереса к другому человеку, как любовь – самое сильное из известных нам чувств расположения. Любовь удовлетворяет наши желания признания и надежности, защищенности и доверия в соединении с другим человеком. При этом целый коктейль гормонов – среди них допамин, серотонин и норепинефрин – приводят наш организм в необычное состояние, которое исследователи сравнивают с состоянием одержимости. Влюбленные страдают отсутствием аппетита, их сердце бьется неровно, они тоскуют по своему партнеру и находятся в состоянии непреходящего возбуждения. Нередко их восприятие настолько искажено, что они не замечают недостатков объекта вожделения или даже принимают их за достоинства. Состояние опьянения любовью лишено всякой логики, но с точки зрения эволюционного развития, это внутреннее смятение имеет свой смысл – оно соединяет двух совершенно чужих людей для продолжения рода.
   Но каким бы мощным ни казался этот механизм, он, как правило, не выдерживает испытания временем. Уже через несколько лет блаженное чувство влюбленности идет на убыль. Вероятно, и в этом можно усмотреть расчет эволюции, так как, согласно законам природы, союз между мужчиной и женщиной ограничен временем рождения и воспитания первого ребенка. После того, как наследник благополучно выстоял первые годы жизни, появляется возможность рационально пересмотреть ситуацию, и если «подворачивается» подходящий партнер, пара расстается, чтобы выстроить новые отношения.
   Можно было бы предположить, что болезненные чувства – горе, стыд, угрюмость, чувство вины, застенчивость, раздражительность, печаль – должны были бы исчезнуть в ходе развития человечества, ибо они не влияют напрямую на выживание, но, напротив, подавляют наши порывы, являются причиной потери аппетита, безразличия к окружению, болезненного состояния организма. Тем самым эти эмоции не способствуют процессу передачи генов, а скорее подавляют его. О причинах наличия до сих пор этого обширного репертуара дискомфортных эмоций можно только предполагать. Хотя они тоже оказывают стабилизирующее влияние на поведение. Тоска, например, могла развиться как поддерживающий отношения механизм во время разлуки партнеров. А скорбь и печаль, являясь обратной стороной любви, придают взаимоотношениям особую ценность.
   Угнетенное, подавленное состояние привлекает внимание других и обеспечивает их поддержку. Забота и утешение помогают быстрее справиться с потерей, одновременно сплачивая общество. По всей видимости, подобную функцию выполняет и смущение – своеобразная эмоция, которую мы испытываем в неловкой ситуации, например, при бестактном поведении другого или нарушении им социальных норм. Демонстрируя неловкость, член группы дает понять, что проступок был совершен неумышленно и, что особенно важно, больше не повторится.
   Смущение функционирует, с другой стороны, и как своего рода искупление вины, попытка заслужить прощение за свое неадекватное поведение, вернуть благосклонность окружающих и тем самым избежать социальной опалы. Смущение сопровождается сигналами организма, следующих друг за другом в четкой последовательности в течение пяти секунд: взгляд опускается, ему следует робкая улыбка, ускоряется ток крови, кожа краснеет. То, что эти знаки смущения действительно действуют смягчающе, было установлено в эксперименте, когда участники оценивали поведение человека, который опрокинул штабель консервных банок в супермаркете. В случае, если тестируемый демонстрировал свое смущение, на его стороне оказывалось большее количество сочувствующих. При отсутствии признаков неловкости благожелательность группы значительно уменьшалась. Смущение имеет и обратную сторону: во избежание неловких ситуаций, люди часто идут на неоправданный риск. Например, не ходят к врачу, ибо это им неприятно. В отличие от других живых существ, человек прикрывает свое тело, стесняясь собственной наготы, что стало определяющим впоследствии в развитии моды.
   Эмоции, которые направлены на самих себя и дарят нам моменты радости и удовольствия, например, беззаботность, интерес, счастье безусловно нам гораздо приятнее переживать, чем чувства дискомфорта. Не случайно мы придаем этим движениям души огромное значение, легче вспоминаем приятные моменты и всю жизнь жаждем чувства глубокого удовлетворения. Чувства радости и удовольствия представляют собой не что иное как награду природы за то, что мы действуем в интересах эволюции. Именно награда – это то, к чему мы главным образом стремимся, что нас мотивирует.
   В случае если награда представляет собой обычные, привычные, часто повторяющиеся действия, например, лакомые, но надоевшие блюда, посещение все тех же мест – наступает пресыщение, и яркость наслаждения идет на убыль. По этой причине «центр удовольствия» отзывается особенно интенсивно на новые, незнакомые раздражения, пробуждая чувство, во все времена влекущее человека узнать что-то новое – любопытство. Именно благодаря ему Homo sapiens развился в существо, которое постоянно задает вопросы, изучает и изобретает в стремлении расширить свой горизонт. Жажда познания нового сопровождает нас с самого рождения. Уже младенцы нескольких месяцев отроду зевают от скуки при виде одной и той же картинки, но стоит сменить изображение, как они тут же заинтересованно реагируют. Маленькие дети инстинктивно обращают свое внимание на окружающий мир, экспериментируют с предметами, открывая для себя новые миры и развивая таким образом свой когнитивный потенциал. С освоением речи мальчики и девочки, задавая вопросы, накапливают знания. Еще в дошкольном возрасте прослеживается, кто особенно любознателен, а кто лишь умеренно интересуется незнакомыми ситуациями и объектами. Исследования показывают, что эта разница существенно влияет на то, каких высот достигнет ребенок в своем духовном развитии. Те, кого занимает все новое, упорнее ищут и осваивают новую информацию, легче решают сложные проблемы и имеют в целом лучшие показатели в учебе. Причиной этого является то, что эти дети постигли одну важную истину: учение само по себе может доставлять удовольствие. Каждым новым достижением они в какой-то мере награждают сами себя. И это является залогом продолжительного успеха в обучении.
   С наступлением переходного возраста стремление к знаниям уменьшается. И в лучшем случае нам удается сохранить детское любопытство и быть открытыми для новых впечатлений вплоть до зрелого возраста. Открытость, духовная гибкость, способность удивляться новому и незнакомому – это ценный источник для устойчивого чувства удовлетворения жизнью и счастья, независимо от того, что означают для каждого из нас эти позитивные чувства.
   Несомненно, эволюционный успех человечества связан с тем, что люди, начиная с каменного века, научились объединяться в многочисленные группы. Для выживания в таких кланах необходимо было не конкурировать, а развивать в себе чувство товарищества и доверия друг к другу, к своему партнеру. У человека до сих пор сохранилась древняя потребность в ощущении защищенности, признания, уважения со стороны окружающих, любви. По утверждению мюнхенского психиатра Г. Штайнбека, именно эмпатия – способность чувствовать состояние другого человека, сочувствовать, сопереживать, и способность представить себе, что другой человек думает и планирует, определяемые «теорией сознания» (“theory of mind”, или “ToM”) – обеспечили выживание вида. Эти две способности хотя и локализированы в различных регионах мозга, но с большой долей вероятности «сотрудничают» между собой.
   Еще в 1776 г. отец экономики А. Смит написал книгу «Богатство наций», в которой говорится о том, как личный эгоистический интерес работает на благо общества. Но будучи еще и моральным философом, он уже тогда рассуждал о взаимной симпатии, которую мы сейчас называем эмпатией. Он исходил из той предпосылки, что мы не делаем другим людям плохо только потому, что мы социальные животные и легко можем вообразить себе эмоции другого человека. «Я» могу поставить себя на место моего визави, могу представить себе, как мое вызывающее, неуважительное отношение к нему расстроит его, и «Я» стараюсь это не делать.
   Как правило, способность к эмпатии формируется на втором году жизни. В этом возрасте ребенок пытается не плакать вместе с упавшим другом, а утешить его. Это означает, что он сопереживает боль, осознавая, что она не его собственная. Более сложные процессы, связанные с психическим состоянием в соответствии с ToM возникают в возрасте приблизительно четырех лет, когда ребенок впервые может поставить себя на место другого.
   На пятом году жизни способности ребенка в соответствии с ToM совершенствуются и оттачиваются. В этом возрасте дети в состоянии вводить других в заблуждение. Если в игре ребенок прячет предмет, который хочет иметь его противник, он умышленно указывает на неверное место. В этом случае он может представить себе, какие последствия вызовут его действие, используя это знание в свою пользу.
   Здесь проявляется теневая сторона навыков, которые мы, вероятно, приобрели в процессе эволюции. В древние времена социальное мышление обеспечивало группам сравнительно слабых и медлительных приматов возможность защищаться от врагов и поддерживать друг друга в поисках пищи.
   То, что современные человекообразные обезьяны заботятся и выхаживают своих больных сородичей, говорит, очевидно, о том, что способность к эмпатии зародилась еще у животных. Но, только человек разумный смог развить в себе способность ставить себя на место другого, что соответствует ToM, которая была предпосылкой сложных социальных отношений. Такая способность позволяла, в том числе, обманывать и манипулировать своими сородичами.
   Заядлые махинаторы и располагающие к себе психопаты, по утверждению Штайнбека, являются мастерами обмана. Они хладнокровно используют свои знания о природе человека. Исследования показывают, что их эмпатические способности сравнительно слабо развиты, они просто следуют своим эгоистическим потребностям, мастерски используя ToM.
   Чем меньше способность человека к сопереживанию – а именно этот дефицит является характерной чертой мошенников и психопатов – тем меньше его боязнь переступить границы правил социальных отношений. Их не мучает чувство сострадания. Преступники пользуются «слабой» стороной жертв, развивших в себе способность к гармоничному сосуществованию с другими. То, что подобные процессы происходят в нашем мозге подсознательно и автоматически, облегчает мошенникам их работу. В основе этого автоматизма, по утверждению директора психиатрической клиники Мюнхена Х. Ферстля, лежит характерная способность человеческого мозга в течение повседневной жизни перерабатывать такое количество информации, что он постоянно перегружен и должен выбирать между значительным или незначительным, определяя наши решения.
   Спонтанно созданное впечатление влияет на наше интуитивное решение, хотим мы иметь дело с данным человеком или нет. К примеру, перед дверью престарелой женщины преступник выдает себя за полицейского, утверждающего, что в соседней квартире совершено ограбление. Этот факт, естественно, вызывает у нее чувство страха, и дама пропускает его в свою квартиру, доверяя, согласно своему жизненному опыту, официальным лицам.
   Эмпатия может сделать любого из нас жертвой мошенников: мы охотно отдадим деньги человеку, якобы собирающему пожертвования на нужды бездомных животных. На наше решение влияет не только благородная цель, но и выражение лица мошенника.
   Способность симулировать эмоции ограничена, здесь достаточно наметанного взгляда. По мнению американского психолога П. Экмана, речь и выражение лица могут выдать истинные мотивы мошенника. Но лживые слова и вероломная мимика могут быть превосходно отрепетированы, и лучше всего обман удается с помощью улыбки.
   Экман определил так называемые микроэкспрессии – малейшие движения, длящиеся всего четверть секунды, но выдающие истинные эмоции и намерения человека. Чтобы распознать их, необходимы опыт и соответствующие знания вместе с высочайшей концентрацией, которая почти невозможна в неожиданных ситуациях.
   В большинстве ситуаций мы даже не подозреваем, что собеседник профессионально лжет. Ученые-нейрологи говорят в этом случае о преимуществе радостного выражения лица. Наш мозг, очевидно, готов в первую очередь воспринимать позитивные сигналы, так как в самом человеческом существе заложена готовность к сотрудничеству. В этом и заключается изначальный смысл эмпатии и ToM. В первую очередь мы концентрируем свое внимание на обаятельной улыбке лжеца, не замечая противоречивых сигналов его мимики, речи и жестов.
   Определенные сопутствующие обстоятельства еще больше усиливают этот эффект. В случае пожилой дамы, усвоившей в течение жизни уважение к авторитетным лицам, мошенник целенаправленно манипулирует ее страхом перед преступниками. При этом ее восприятие ситуации сигнализирует: «Слава Богу, передо мной официальное лицо, на него я могу положиться, все будет хорошо».
   Манипуляции подстерегают нас не только в столкновениях с мошенниками, но и в повседневной жизни. Малейшие вербальные сигналы делают нас покорными, причем иногда достаточно одного сигнального слова.
   В эксперименте Гарвардского университета было анализировано состояние ожидающих в очереди к копировальному автомату. Участник эксперимента пытался пробраться вперед под предлогом «у меня всего лишь пять страниц, не могли бы вы пропустить меня вперед?» Пропустить его вперед были готовы 60 % ожидающих. В случае, когда участник эксперимента взывал к пониманию других со словами «у меня всего лишь пять страниц, и я очень тороплюсь», уже 94 % ожидающих готовы были уступить ему очередь.
   Альтруистические или эгоистические способности зависят от личностных качеств. Так называемая «темная триада», позволяющая человеку вести себя бессовестно, корыстно, вероломно и коварно, подразумевает такие качества характера как нарциссизм, макиавеллизм и психопатию. В легком проявлении эти качества редко приводят человека в психиатрическую лечебницу или в тюрьму, чаще всего такие люди оказываются на руководящих постах в сферах экономики или политики, где ярко проявляются их конкурентные способности. «Нарциссы» страдают от недостатка чувства собственного достоинства, которое стремятся компенсировать за счет успеха и признания, часто игнорируя этические нормы межчеловеческих отношений. Кредо макиавеллистов – все дозволено, все средства, служащие достижению своей цели, хороши до тех пор, пока не будешь пойман за руку. Психопаты ведут агрессивно-деструктивный образ жизни. В кажущемся им враждебном окружающем мире они с помощью всевозможных методов, интриг и уловок сражаются со своими противниками.
   Все три типа считаются мастерами вероломства и коварства. Такие «психопаты с белыми воротничками» без зазрения совести берут на себя управление фирмой, беспощадно приводя ее к краху. Их нетрудно найти среди топ-менеджеров, сталкивающих между собой конкурентов, или среди ловких адвокатов, использующих «дыры» в законодательстве в сомнительных интересах своих подзащитных.
   Доминирующими характеристиками этих достигнувших успеха, нередко встречающихся нам темных личностей, равно как и патологических злодеев, манипулирующих людьми в своих целях, являются бесцеремонность беспощадность и жестокость. Так, исследования показали, что макиавеллисты уже в раннем возрасте обладали пониженной способностью к сопереживанию. Психолог Д. Големан назвал этот феномен «туннельным видением эмпатии»: эмоции других интересуют их лишь в том случае, если их можно использовать себе в выгоду.
   Впрочем, часто манипуляторы вовсе не осознают особенностей своего поведения. Они совершают свои поступки неосознанно, точно так же, как и окружающие неосознанно на них реагируют.
   Как это происходит, показали результаты одного американского исследования эффекта нарциссизма. Студентам, протестированным на наличие нарциссистской жилки в их характере, было предложено придумать сюжет для фильма. Результаты оказались поразительными: на устной презентации «отъявленные нарциссы» получили самые лучшие оценки. Очевидно, они смогли убедить членов жюри в высоком качестве результатов своего труда. Затем идеи были представлены в письменной форме другому жюри, которое не нашло особенных отличий в работах студентов.
   Первое жюри было введено в заблуждение, что ни в коем случае не было результатом направленной манипуляции. В силу характера «нарциссы» сами были убеждены в грандиозности своей идеи, и в ходе презентации излучали уверенность, которую члены жюри приняли за индикатор отличного качества работы.
   Итак, мы видим, что чувства «дирижируют» нашими действиями в определенных ситуациях, заставляя вспоминать приобретенный опыт и опираться на него, мобилизуют и синхронизируют наши духовные и физические силы, позволяя реагировать быстро и в большинстве случаев разумно. Определяя наше поведение, чувства позволили нашим предкам сориентироваться и выжить в изменчивых условиях внешней среды. Они служат основой нашей мотивации, то есть залогом того, что мы вообще что-то делаем. Рассматриваем ли мы произведение искусства, отвергаем ли рискованную торговлю акциями или тренируемся для соревнований – наша активность всегда подчинена психологическому принципу: мы действуем с намерением избежать разочарований и страданий, с перспективой получения вознаграждения. И то и другое обеспечивают наши эмоции. Трудно себе представить, что можно быть способными только к рациональным, полностью свободным от эмоций действиям. Возможно, в этом случае мы могли бы исключительно хорошо играть в шахматы, не испытывая при этом желания выиграть. Нам не доставило бы радости поставить противнику мат, но проигрыш тоже не огорчил бы нас. На нашу игру никак не влияли бы зрители и болельщики, а если бы кто-то манипулировал игрой, обман оставил бы нас равнодушными. Без радости и горя, любви и ненависти, сочувствия и зависти ничто в мире не имело бы для нас значения: события, прикосновения, пейзаж, музыку мы бы не переживали, а только регистрировали. Даже собственное «Я» было бы конструкцией из трезвых расчетов и бесцветных воспоминаний – мы стали бы идентичностью, но не личностью, вереницей прожитых моментов без значения и связи между собой. Мы стали бы безразличны сами себе. Несмотря на то, что эмоции, как нам кажется, стоят на нашем пути, владеют нашим мышлением и нашим телом, все же это большое счастье, что мы есть не только то, что мы думаем, а в большой степени и то, что мы чувствуем.

Быть человеком

   Человек – общественное животное, которое не выносит своих сородичей.
Эжен Делакруа

   А. Портман (А. Portmann) [47 - Portmann A. Entlast die Natur den Menschen? 1970.] считает, что человек, в отличие от млекопитающих, рождается слишком рано и для своего развития в условиях окружения требует еще от года до трех лет интенсивного приспособления к ней, в то время как животные уже с момента рождения способны инстинктивно ориентироваться в окружающей среде. Только человек осмысленно заботится о собственном существовании, имеет желания и стремления, для удовлетворения которых использует достижения технического и интеллектуального прогресса. Он рассматривает своё существование как часть исторического процесса, осознает движение времени, различает прошлое, настоящее и может мечтать о будущем. Постоянно оглядываясь назад, непрерывно осмысливая происходящее, человек ставит перед собой цели, определяет жизненные этапы и ориентиры на будущее.
   Движущая сила человеческого интеллекта состоит в вечной неутомимой жажде устанавливать причинные связи и зависимости, которые на первый взгляд кажутся нереальными и фантастическими, но, по мере развития наших знаний, утверждаются в своей значимости и определенности. Р. Лейси, известный английский писатель и историк, в своей книге «Год 1000» заканчивает свой последний абзац следующими мыслями: «Не думаю, что люди грядущего столетия будут умнее или талантливее живущих в нашем веке или в предыдущих столетиях». Существует предрассудок, будто бы накопленный объем знаний и опыт жизни делают современного человека мудрее своих предков. Знаменитый английский публицист К. Льюис назвал такое представление «хронологическим снобизмом». Только благодаря тому, что нам довелось жить после своих предков и впитать в себя весь опыт предшествующих поколений, мы неизбежно должны лучше знать все обо всем. Конечно, в нашем распоряжении больше фактов, много личного и национального информационного богатства, более совершенная техника и огромные возможности сохранения и продления жизни. Но проявляем ли мы в нашей жизни больше мудрости и обыкновенного гуманизма, чем ушедшие поколения, сможем ли взять их опыт с собой в будущее, и, несмотря на все жестокости современного мира, сохранить при этом определенный запас доброй иронии и философской наивности?
   Б. Стругацкий, один из авторов книги «Трудно быть богом» задается вопросом: «Чем велик человек? Тем, что создал вторую природу? Что привел в движение силы почти космические? Что в ничтожные сроки завладел планетой и прорубил окно во Вселенную? Нет! Тем, что, несмотря на все это, уцелел и намерен делать это и в дальнейшем».
   Кто, кроме человека, убежденного в своем интеллектуальном превосходстве, может бросить вызов самому Богу? Например, неоднократный чемпион мира по шахматам позапрошлого века В. Стейниц самоуверенно предложил Богу сыграть с ним партию. В ответ на реакцию журналистов – мол, хватил слишком высоко – виртуоз шахматного Олимпа для большей убежденности пообещал перед началом партии пожертвовать Богу фигуру.
   Австрийский философ и вечно спорящий публицист Г. Андерс (G. Anders) накануне своего 80-летнего юбилея сказал: «Тот, кто приходит раньше – приходит в неправильное время». Именно это является, возможно, причиной специфичности положения человека в окружающем мире, в который он не вписывается подобно животному. По отношению к миру человек остается чужим. Но эта отчужденность и есть предпосылка его свободы. К этой свободе человек приговорен.
   Быть человеком, рассуждает Андерс, означает потерю единства с окружающим миром. Статус человеческого бытия заключен в противоречии между ним и миром, в форме его принципиальной непринадлежности, отчужденности, которая, выражаясь философски, ставит под вопрос существование мира и смысл бытия. Это как бы удаляет человека от его окружения, и это удаление – дистанция, так называемая «степень отчужденности» – представляет собой степень познания окружающего мира и себя в нем. Главным фактором мировой отчужденности Андерсу представляется не пассивная форма восприятия мира через познание и опыт, а активная форма созидания своего окружения – практика.
   Оставаясь представителем живой природы, неприспособленное существо должно создать для себя свой, пригодный и удобный для него мир, поскольку ранее таковой не существовал. Существуют только миры, создаваемые человеком или его представлениями. Таким образом, возникает историчность человека, его прошлое. Не в последнюю очередь это является результатом того, что чужеродное существо – человек – не обязано сохранять для себя созданную однажды форму существования. Его предназначение не только для нашего мира, но и для любого другого не является однозначным, хотя ему предопределено жить в одном из них. Эта неопределенность и есть условие его свободы для истории.
   Именно потому, что человек не обладает заданной наперед формой существования, он должен ее прежде создать, и каждый раз делать это по-новому и по-разному, превращая историю в незавершенный процесс без достижения конечной цели, что обрекает его на постоянное историческое действие, к экспериментированию и разработке новых моделей личной жизни и общества. Человек случаен в этом мире, для его существования в нем нет никакой необходимости. И то, что он такой, какой есть – чистая случайность. Искусственность лежит в природе человека, а его сущность – непостоянство, и это парадокс. В этом мире он всегда чужой, и его непрерывной задачей является создание для себя определенных рамок существования. Иначе говоря, его вечной целью является «вписаться» в существующий мир, что всегда ограничено временем.
   Время – главный параметр человеческого бытия, потому, что человек живет во времени и сознает, что его пребывание на Земле имеет начало и конец. С первой минуты появления на свет он неуклонно приближается к смерти. Философ Августин Блаженный так формулирует этот процесс: «Сегодня мы ближе к смерти, чем вчера, каждое мгновение жизни приближает нас к ней» [48 - Augustinus. Der Gottesstaat. B. XIII. S. 16.]. Смерть последовательно и необратимо отнимает у человека жизнь, пробегающую мимо в годах, днях, часах, мгновениях, и ничто не остановит этот бег, это сокращение «шагреневой кожи» жизни. Человек, находясь в скорее умирающем, нежели живущем состоянии, в действительности практически совсем не живет, и целью его жизни становится смерть.
   Платон приводит изречение своего учителя Сократа на эту тему: «Философствовать и рассуждать – это значит учиться умирать». Человек готовится к смерти всю свою жизнь. В процессе умирания, осознавая ограниченность жизни, он пытается рационально использовать время, черпая силы в прошлом, приобретает и оттачивает талант, через него познает настоящее, стремясь максимально расширить для себя жизненные рамки и ресурсы будущего. И в выборе возможностей для реализации этих целей он не испытывает ограничений, он свободен.
   Но может быть это мнимая свобода, ибо своей свободой он обязан не самому себе, а все тому же пресловутому случаю. И свое происхождение, свое «Я», место рождения и обстоятельства своего проживания он, возможно, рассматривает, как недостатки, которые не соответствуют желаемым условиям его существования. Настаивая на своей свободе, он хочет игнорировать свое происхождение и свою предысторию, порой стесняется их. Но именно его прошлое и происхождение являются факторами ограничения его свободы или полной ее утраты, определяют его человеческий тип, который пробует бороться со своим случайным происхождением.
   Таких людей Андерс называл «нигилистами». Они не согласны с этой случайностью своего существования и хотят устранить ее посредством создания легенды своего происхождения. Нигилист случаен, свободен для всех и для всего, жаждет власти и славы, претендуя на постоянное присутствие в пространстве и времени. «Он хочет везде и всегда быть одновременно, все получить одним ударом. В борьбе за власть он хочет одним прыжком наверстать все, что жизнь ему недодала, чувствуя себя в ней чужим».
   Другой тип человека, который, наоборот, осознает свое прошлое и пытается при этом установить связи с ним, придать им жизненный смысл, Андерс называл историческим человеком. Исторический человек живет своим прошлым, своей историей, своими предками, своими воспоминаниями, из них он черпает силы и опыт прошлых поколений. Он не хочет на все накладывать свой отпечаток, наоборот, хочет застраховать и обезопасить свое прошлое от любых потрясений. Он знает, кто он есть, и не шокирован своим прошлым и теми знаниями, которые это подтверждают. Его прошлое и его предки – это моменты и условия, создающие основу его существования и безопасности на нашей планете.
   Нигилист теряет свою свободу в погоне за производством и добыванием новых продуктов, марок, фирм, программ, стремясь быть представленным во всех частях нашего глобуса посредством телекоммуникаций и Интернета. Так же и исторический человек теряет ее, стиснутый рамками своей принадлежности предкам, народностям, нациям, этике, религии и культуре. Только под впечатлением Освенцима, Хиросимы и технической революции многие посылы Андерса подверглись драматическим деформациям и изменились с точностью до наоборот. После 1945 г. объектом философии Андерса стал не человек без мира, а мир, созданный человеком, влияющий на своих создателей: мир без людей, изменяющих его, и делающий их пребывание на Земле не таким уж обязательным. Да и сама Земля в итоге деятельности человека может оказаться безжизненной. Андерс был обеспокоен не метафизическим «существом» человека, а его существованием, когда преобразование окружающей среды посредством человеческой деятельности ведет к «обесчеловечиванию» Земли, планируемому вытеснению его из среды проживания и замене механическими и биохимическими роботами.
   В своей книге о межпланетных путешествиях «Взгляд с Луны» Андерс интерпретирует прилунение космонавтов как окончательный разрыв с любой формой геоцентризма. Технические достижения, великолепие полета к Луне – все это подчеркивает незначительность нашей Земли. Возвращение к ней, вход в земную атмосферу является не только огромной технической проблемой межпланетных путешествий. Андерс замечает: «Возвращаться в человеческое будет становиться все труднее и сложнее, и чем дальше удаляемся мы от границ человеческого, тем сложнее становится возвращение к нему. И это все больше превращается в правило, сопутствующее научным исследованиям и техническому прогрессу».
   Этим сформулирована главная мысль антропологии Андерса, согласно которой именно триумфы человека, удаляющие его от самого себя, разрушают размеры человеческого представления и создают тенденцию для него, человека, полного исчезновения. Уже в 50-е годы прошлого столетия Андерс прогнозировал, что человек будет противодействовать этим попыткам посредством самоадаптации и приспособления к разрабатываемой им же самим технике, будет моделировать себя по образцу созданных им машин и механизмов, с которыми он, в конце концов, сплавится или срастется.
   И, может быть, в этом и состоит «патология свободы», когда своей ничем не ограниченной новаторской деятельностью человек не оставляет себе места в запроектированном им самим будущем планеты, используя все возможности своей яркой фантазии и ума, абсолютно свободных от всяких моральных, этических, культурных законов, устоев и традиций. Конечно, не следует думать, что, создавая автомобиль, атомную бомбу, космическую технику, компьютерную и генную технологию, человечество закладывало желание избавиться от самого себя. С другой стороны, следует исходить из того, что оно в своих творениях и прогрессивных начинаниях не было подвергнуто влиянию каких-то потусторонних темных сил, подталкивающих людей к фатальному концу.
   Андерс просто ставил вопрос, может ли сейчас и сможет ли в будущем человечество, по мере развития и применения науки и техники, идти в ногу с этими достижениями. Он опасался, что с точки зрения логики эта проблема не имеет решения, ибо человек – существо, смыслом существования которого является самовоспроизводство, и который, все больше и больше совершенствуясь и развиваясь, не оставит для самого себя места ни в обществе, ни на планете.
   Как совпадают эти предположения и пессимистические прогнозы с идеями австралийского ученого Ф. Феннера, получившего всемирную известность за работы в области микробиологии! Сегодня ученый занимается проблемами выживания человека как биологического вида, но уверен, что через столетие, а именно – к 2110 г., человечество полностью вымрет. Его заявление основано на том факте, что древние общества людей отличались повышенной стабильностью, а сегодняшняя глобальная цивилизация – нет. Например, австралийские аборигены могут выжить без современных достижений науки в течение 40–50 тыс. лет. А вот сегодняшнее общество, своей экономической и социальной деятельностью поставило человеческий род на грань полного исчезновения, причем особую опасность представляет безудержное потребление, резкий рост численности населения, быстрое изменение климата в связи с глобальным потеплением.

Ушедшее завтра

   Придет еще время, когда человек будет целовать след ноги человека. Пока не поймет, что это всего лишь его собственный след.
Хенрик Ягодзиньский

   Что думал Бог, посылая на еще неосвоенную Землю десант в виде пыльцы, кванта или другого сгустка информации? Какую задачу он ставил, какой проект задумал реализовать, заселяя кусочек Вселенной существами, будущее которых он отдавал в их собственные руки? Была ли включена в этот божественный план вероятность самоуничтожения человека, или какой-то другой сценарий ожидает нашу цивилизацию? Общественность раздирают самые противоречивые чувства: с одной стороны, авантюризм и любопытство, желание распахнуть дверь в неведомое, с другой стороны, некое оцепенение, фатальные настроения, даже пессимизм при взгляде в будущее. Это противоречивое воздействие времени находит свое отражение и в доминирующих направлениях науки и морали. Наука, в споре с моралью, ищет пути нашего выживания, иногда невольно ввергаясь в неосознанные авантюры. Поэтому уже сейчас, выбирая пути, ведущие к вечной жизни, вне зависимости от того, кем мы будем – роботами, управляемыми ловким чипом, или же молекулярно-биохимической субстанцией – мы должны попытаться разобраться во многом. И, прежде всего, в самих себе.
   Пытаясь понять, как развивается человек и его культура, мы можем выявить и устранить недоразумения, возникающие в обществе уже в течение двадцати столетий. События прошедших миллионов лет показывают не только пути, приведшие к современности, но и те, которые можно выбрать для будущего. Так, исследование прошлого становится основой для прогнозов: куда мы движемся? Хотя еще Фейербах говорил, что «путешествие в прошлое может быть в одинаковой степени захватывающим и неожиданным, словно удар ножа в сердце». Археологические раскопки последнего десятилетия в значительной мере изменили представления о происхождении человека.
   Существование человека насчитывает 7 млн лет, хотя некоторые ученые высказывают мнение, что его возраст занижен. Например, антрополог Ф. Тобиас (F. Tobias) [49 - Die Zeit, 23.12. 2002.] считает, что человечество в действительности гораздо старше, ему10–13 млн лет. Казалось бы, какая разница – больше или меньше на 4 миллиона, если согласно новейшим данным ученых, работающих с телескопом “Planck”, наша Вселенная насчитывает 13,82 млрд лет, на 80 млн больше, чем предполагалось раннее.
   Но, как известно, человек – самое любопытное из всех живущих на этой планете существ. Уже в раннем возрасте, вооруженные инструментом общения – языком – мы с полным правом можем потребовать от наших родителей самой голой правды, задав вопрос: «Папа, откуда я появился?» И дело не только в элементарном любопытстве и жажде познания. Изучение эволюции человека показало тесную взаимосвязь биологии и культуры. И, руководствуясь приобретенными нами привычками, опытом и знаниями, в пасмурный, холодный день мы наденем на себя теплое пальто, не дожидаясь, пока соответствующий мутационный процесс вызовет рост шерсти на нашем теле.
   Минуло более 150 лет с тех пор, как увидела свет книга Ч. Дарвина «Происхождение видов». В ней он говорил об общности происхождения всех живых существ, никогда не утверждая, что человек произошел от обезьяны. И, несмотря на то, что теория эволюции видов занимает достойное место в науке, биология до сегодняшнего дня находится в поиске последнего общего предка человека и шимпанзе – LCA (“The Last Common Ancestor”). Последней сенсацией была найденная в Эфиопии «Люси», являющаяся потомком LCA. Эта женская особь, состоящая из сотни фрагментов, была найдена в ходе французско-американской экспедиции в 1972–74 гг. Ее рост был 105 см, вес 27 кг, возраст 25–30 лет, была она прямоходящей и жила 3,2 млн лет тому назад.
   Однако в октябре 2009 г., как раз в год Дарвина, наука представила общественности очередную сенсационную находку, очень важную для исследования происхождения человека. Это была Арди. Этим именем ее окрестил руководитель научных исследований – на языке местных народностей «Арди» означает «земля».
   История этого открытия, опубликованного в 11 научных статьях журнала “Science”, началась с находки зубов Арди в регионе Афар, севернее Аддис-Абебы. Сегодня ее скелет реконструирован настолько, что позволяет ученым делать веские научные заключения. Путем радиоактивного замера удалось установить возраст единичных, по большей части принадлежащих женщине костей – около 4,5 млн лет. Арди – еще не человек, но уже и не обезьяна, была ростом 120 см, весила около 50 кг и имела прямую походку. В этом, собственно, и состоит сенсация, так как ранее считалось, что общий предок человека и шимпанзе передвигался, опираясь на пальцы передних конечностей. От этого предка Арди отделяют более 1,5 млн лет, но она уже могла не только лазать по деревьям, но и ходить.
   Таким образом, найденный зуб вынудил переписать заново историю эволюции. Зубы Арди были намного меньше, чем у шимпанзе. Это означает, что в конкуренции между особями решающую роль играла уже не агрессия и борьба, а сознательное социальное поведение. Палеоантрополог F. Schrenk поясняет: «Одновременно стали шире кости скул – для самок внешняя привлекательность, очевидно, была уже важнее агрессивности. Возможно, снижение агрессивности самцов стало важным критерием селективного отбора, который предполагал не просто оплодотворение самки, а создание партнерства и заботу о потомстве». Так что с эволюционно-биологической точки зрения колыбель семьи начинается с Арди. Несмотря на то, что генетический материал человека и шимпанзе идентичен на 98 %, они выбрали совершенно разные тропы эволюции. При небольшом размере мозга Арди – всего в 300 см -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, ей были еще неведомы размышления, которые привели к появлению Homo sapiens, человека разумного, мыслящего и желающего знать, откуда он произошел.
   Находка Арди заставила ученых пересмотреть их утверждения о том, что нашими предками были шимпанзе или гориллы. Этим оспаривается прежняя теория о том, что прямохождение развилось позже, с освоением саванны и степей. Еще полтора столетия назад Дарвин был убежден, что «прольется свет на происхождение и историю человечества». И сейчас не хватает только одной находки – общего предка человека и шимпанзе.
   А может быть, общего предка не стоит и искать? Ученый-антрополог А. Белов, например, подменяет теорию эволюции теорией деградации [50 - Аргументы и факты. 2002. № 20.]. «После целого ряда катастроф, посетивших нашу планету, численность наших оставшихся в живых прародителей сокращалась буквально до нескольких семей, давших начало последующим цивилизациям», – пишет ученый. По его мнению, среди разнообразия популяций некоторые в тяжелых условиях начинали дичать и вырождаться. Со временем они деградировали до дикарей, затем до людей-обезьян, далее до человекообразных обезьян и, наконец, просто обезьян. Последние на разных этапах своего существования превращались в другие виды зверей, приспосабливаясь к условиям среды – водной, воздушной, подземной. Рыбы, птицы, собаки, кроты и дикие слоны – все берут начало от одного предка. Бред или фантастика? «Мы не знаем доподлинно, как выглядели наши предки. Ясно одно: обезьянами они не были никогда, – продолжает Белов и ссылается при этом на мифологию. – Например, боги рождают потомство из своей головы – это и египетский бог Ра, и индийский Брахма, и древнегреческий Зевс. Возможно, и люди-гиганты после Всемирного потопа около 50 тыс. лет назад деградировали в больших обезьян. Людьми осталась лишь незначительная часть, от которой и произошло человечество».
   Может быть, теория Дарвина об эволюционном развитии требует своего пересмотра с учетом теории деградации, подтверждение которой мы легко находим и сейчас в виде современных бомжей – достаточно только пройтись к близлежащему вокзалу. Возможно, они и есть прапрадеды будущего снежного человека, отколовшегося от общества, загрубевшего, получившего волосяной покров, привыкшего к холоду и ненастьям?
   В новой истории появлялось уже много различных теорий деградации, включая теории Мореля, Циолковского, ученых-сатрапов Берии и современных демагогов типа А. Никонова, в которых средством и инструментом самозащиты и выживания человечества предлагается эвтаназия. Ученые постоянно задаются вопросами выживаемости человечества, а жаркие дискуссии, возникающие при этом, показывают неоднозначность самих вопросов, а уж тем более ответов. «Отличие ученого от сумасшедшего как раз в том, что ученый не знает ответов на все вопросы», – говорит упоминаемый выше профессор Лекторский. А мой университетский преподаватель термодинамики В. Веселов, лукаво щуря глаз, неоднократно повторял: «Прежде чем задать вопрос, подумай, сможешь ли ты получить ответ от того, кому ты его адресуешь».
   Человек – это не статическое явление. Своей жизнью он отождествляет саму природу. Ему присущи все ее фазы и циклы, – зарождение, расцвет, зрелость, потом постепенное увядание и, наконец, смерть. Физические и духовные критерии каждого отдельного человека тоже могут претерпевать существенные изменения на протяжении долгой человеческой жизни.
   И поэтому, как ни привлекательна идея изменения человеческой натуры, создание новых Геркулесов и Антеев не только невозможно, но даже не стоит на повестке дня современной биотехники и технологии. Хотя и появляются робкие намеки на подобные тенденции. «Нам необходима, – более чем скромно утверждает Ф. Фукуяма в своей книге «Das Ende des Menschen» («Конец человека»), – уравновешенная оценка тех целей, которых может достичь техника, и препятствий, с которыми нам предстоит при этом столкнуться».
   И, может быть, эти препятствия мы сможем обозначить уже сейчас, прослеживая путь развития человечества на Земле, разгадывая многие загадки цивилизаций прошлого, которые иногда являются для нас сигналами и своего рода этапными маяками ушедшей истории. Их расшифровка и познание делает наши достижения в области био– и генной технологий обоснованными и предсказуемыми, кажущимися нам в своей исторической ретроспективе уже не столь фантастическими. Это показывает, возможно, с одной стороны, преемственность целей, стоящих перед человечеством, с другой – последовательность в применении все тех же технологий для их реализации.
   Оставляя в стороне неопознанные методы строительства и неясные цели создания древних египетских пирамид, обратим внимание на «прозу жизни». Великий Нобелевский лауреат А. Флеминг, получивший в 1945 г. премию за открытие в 1928 г. пенициллина, был не первым, кто применил этот чудодейственный грибок, исцеляющий от целого спектра воспалительных процессов. Четыре тысячелетия до него в древнем Египте пенициллин уже применялся неизвестным лекарем для лечения открытых ран, о чем свидетельствуют старые папирусы XI династии фараонов. Задолго до XVI в., когда Галилео Галилей разработал первый телескоп, уже существовали оптические линзы, которые по качеству шлифовки не уступали линзам телескопов. Известно, что стекло впервые было создано в Египте за 3500 лет до рождения Христа. На острове Крета в Малой Азии были найдены простые оптические линзы, относящиеся к 2000 г. до н. э., да и сам Галилей предполагал, что древние люди имели увеличительные стекла.
   К удивительнейшим произведениям искусства, открытым на нашей планете, относятся выточенные из хрусталя и других редких кристаллов черепа, которые являются предметом научных дискуссий и исследований. Технология, необходимая для их создания, не увязывалась с уровнем технического оснащения, свойственного тому историческому периоду. Малейшие ошибки при их обработке ведут к образованию трещин и поломок. Относительно происхождения этих черепов, методов создания и сроков изготовления известно крайне мало. Однако неоспоримым является то, что изготовлявшие их умельцы должны были обладать уникальными навыками и приемами, чтобы их так выразительно смоделировать из чрезвычайно твердой породы камня.
   Можно ли предположить, что эти «поделки» могли быть изготовлены с помощью технологий, которые во много раз превосходили возможности наших предков? Имели ли прапрадеды народов майя не только обсерватории, но также высокоточные точильные и режущие инструменты для создания этих черепов? Эти необычные черепа из горного хрусталя, кварца и других материалов, найденные в разных точках нашей планеты, находятся в частных коллекциях, а некоторые из них выставлены для широкой публики, например, в Британском музее Лондона.
   Сообщения о том, что в глубине этих черепов можно увидеть инопланетян и их аппараты передвижения, связанные с другими измерениями незнакомого нам мира, подогревают как фантазию, так и скепсис. Считается, что эти изделия приносят удачу, обладая неким источником энергии. В ноябре 2001 г. в Вене состоялась выставка, на которой было представлено сразу 6 подобных экспонатов, в том числе один из Украины. Эта уникальная выставка породила больше вопросов, чем ответов. Например, экспонату из Гватемалы, названному «ЕТ», приписывалась способность погружать некоторых людей в состояние транса. На других он оказывал магическое и лечебное действие. Это побудило многих изотериков выступить с утверждением, что в нем заложена объемная информация, которая может быть отозвана, как и в случае с компьютером,
   Р. Хабек (R. Habeck) в своей книге «Последние тайны» цитирует высказывания международного известного эксперта по благородным камням, директора Венской оружейной палаты, доктора наук, профессора Р. Дистельбергера (R. Distelberger), проводившего экспертизу «ЕТ: «Череп из кристалла, найденный в 1908 г. в Гватемале, в Центральной Америке, весом 5 кг выполнен из матового кварца и имеет размеры 160 (высота), 120 (ширина) и 210 (глубина) мм. Особенно обращают на себя внимание глаза, которые находятся в глубоко высверленном трехмерном отверстии. Вероятно, они были в свое время украшены изумрудами или другими благородными камнями, что придавало черепу еще более магическое выражение».
   Профессор Дистельбергер утверждает, что этому черепу, по меньшей мере, 500 лет, и что он был изготовлен посредством невероятно тонкой ручной работы и не в Европе. «Подделать такой череп было бы просто невозможно – чтобы его изготовить, необходимы долгие годы ручной полировки с применением неизвестных нам средств. Я не могу объяснить, почему голова выглядит так естественно, напоминая работу европейских мастеров. Эта загадка остается неразрешимой, так как изделие довольно долго находилось под землей, прежде чем было найдено».
   А вот результаты еще одной экспертизы. Исследовательский отдел электронного концерна Hewlett – Packard подтверждает, что подобный череп может быть создан с применением технологии, когда выточка и полировка должны быть направлены против кристаллической оси. Такая работа может быть выполнена только с применением поляризованного света. Отклонения до долей миллиметра незамедлительно приведут к трещинам и расколам.
   Американский реставратор, доктор Ф. Дорлэнд (F. Dorland), цитируемый Хабеком, добавляет: «Оставим в стороне неестественные силы,… тогда майя должны были изготовлять кристаллические черепа посредством ручной полировки. Такую работу трудно себе представить, ибо она должна была продолжаться сотни лет, вне зависимости от политических или религиозных ситуаций. Остается непонятным, как может быть выполнена такая работа, передаваемая от поколения к поколению». Хабек не поленился подсчитать, что, в таком случае, для доведения до полного совершенства каждого из таких кварцевых изделий было бы потрачено 7 млн рабочих часов. Это соответствует 800 годам непрерывной работы. Исходя из того, что рабочий день продолжался в среднем только 12 часов, срок работы растягивается уже на 1600 лет!
   Доктор А. Рузевельт (A. Roozevelt) из Нью-Йоркского музея американских индейцев добавляет: «Требуется слишком много времени для изготовления такого черепа. Это была бы слишком дорогая подделка, поэтому мне представляется весьма вероятным, что это изделие настоящее». И все же остается загадкой, почему эти изделия, принадлежащие к различным культурам и имеющие форму черепа, выполнены из кристалла, кварца или других редких благородных материалов? С помощью какой техники достигнуто такое высочайшее качество их изготовления?
   Может быть, вместилище мозга – череп, с его аскетической выразительностью, представлялся для наших предков олицетворением ума и интеллекта. Да и не только черепа вызывали божественное преклонение людей прошлого – мумии, которые так прекрасно сохранились в своих гробницах, уже давно вызывают пристальный интерес ученых. Поздние исследования посредством компьютерной томографии черепов древних мумий показали наличие у многих из них микроотверстий, из которых с хирургической точностью изымался мозг умерших. Теперь мы знаем, что и у фараонов, прежде чем подвергнуть их процессу бальзамирования, удаляли мозг таким же способом, затем помещали его в специальную урну, консервируя его в специальных маслах. Современная компьютерная и томографическая техника позволяет судить об этой своего рода «нейрохирургии» прошлого как о искусных хирургических операциях, с успехом проведенных много тысячелетий назад. Например, следы вмешательства древнего хирурга в черепную коробку 30-летнего больного с целью удаления опухоли показывают, что пациент благополучно перенес тяжелую, даже с точки зрения сегодняшнего дня, операцию. Многие египтологи считают, что ритуальные церемонии предполагали мумифицирование умерших в соответствии с религиозными традициями. Подобный ритуал, считали египтяне, обеспечивал им беззаботное существование в другом мире. Фараоны прихватывали с собой не только драгоценности, амулеты, дорогие чаши, золото, но и зерно, масла и пищу, тем самым, обеспечивая себе прожиточный минимум в соответствии с понятиями того времени.
   При последующих вскрытиях таких захоронений жадные до золота кладоискатели обнаруживали, естественно, и большие запасы полностью сохранившегося «продовольственного ресурса». У ученых возникал закономерный вопрос: в чем смысл такого мумифицирования? Действительно ли в вышеприведенных примерах речь идет о воскрешении душ умерших, или же древнеегипетские культы оживления существуют лишь в богатом воображении ученых? Мыслимо ли, что в те далекие времена верили в оживление? Или знания и методы регенерации человеческого тела были утеряны с вымиранием касты духовенства, привилегией которых они являлись?
   В 1995 г. доктор А. Оклитц (A. Ocklitz), изучая разные ритуальные предметы захоронений, установил, что многие из них напоминают современные медицинские инструменты. Часто изображаемые на фресках и папирусах V-образные предметы, а также позы фигур точно соответствуют современным процедурам реанимации с применением ларингоскопа, проникновения в полость рта – есть не что иное, как интубация, с целью проведения искусственного дыхания. Опыты, проведенные в специальных лабораториях с инструментами, точно воспроизведенными с копий древнеегипетских предметов для интубации, подтвердили возможность реанимации людей посредством таких приспособлений. Возможно, позднее эти знания трансформировались в ритуальные и религиозные церемонии.
   Изучая изображения фресок на стенах пещер, керамические диски и скульптуры, папирусы древних захоронений, ученые находят свидетельства и других необычных знаний, которыми владели древние жители нашей планеты. Их исследования позволяют предположить, что наши далекие предки, возможно, знали о процессах клеточного деления, шифре генетических структур хромосом, путях эволюции живых существ, в частности человека и даже владели секретом клонирования.
   Отдельные примеры и иллюстрации в публикациях Хабека проливают свет на догадки и предположения о том, что многие достижения современной науки и технологий не являются чем-то новым. Мы находимся в своем развитии где-то у основания горы в системе горной цепи.
   А может быть, мы стоим все перед той же дверью, скрытой выцветшей картиной с изображением вечно горящего камина, в роли Буратино и его товарищей и с еле сдерживаемым кукольным любопытством пытаемся заглянуть за старый холст в еще неизвестное сказочное далёко? Только это «далёкое завтра» вполне может оказаться нашим прошлым. Так, например, на папирусе из времен Khonsu-Mes найдено изображение, напоминающее одну из фаз деления клеток – метафазу. На нем изображены две женщины, снабжающие жидкостью яйцеклетку, внутри которой можно распознать процесс ее деления [51 - Habeck R. Die letzten Geheimnisse. Rätselhafte Funde der Geschichte. Austria, 2003. S. 95.]. В комментариях к этому папирусу Хабек ссылается на высказывания двух немецких ученых Д. Фогеля (D. Vogel) и Н. Бенцина (N. Benzin), которые на основании старых шрифтов и оригинальных источников считают возможным, что древние египтяне были знакомы с процессом клонирования, владея «патентом» на открытие праматрицы (Urmatrix).
   Другой немецкий ученый и автор Э. Шнайдер (E. Schneider), ссылаясь на папирус Khonsu-Mes, пишет: «Древние священники – духовные саны, владеющие глубокими познаниями, считали очень важным сберечь их для грядущих поколений». С этой целью были разработаны различные системы безопасности сохранения информации посредством символики, доступной многим поколениям, подобно той, которая практикуется в настоящее время при отправке космических объектов на другие планеты.
   Профессор Гутиеррес (Gutierrez) из Боготы, владелец коллекции древних керамических дисков, поясняет: «На одном из моих дисков изображен процесс эволюционного развития от лягушки до человека. Здесь можно различить все детали этого процесса: мужскую сперму, женские яйцеклетки, части половых органов, оплодотворенное яйцо, зародыш, растущий эмбрион. Один рисунок изображает близнецов. На другой стороне изображен процесс деления клеток и похожие на лягушек существа в различных фазах своего развития. Я предполагаю, что эти дискообразные реликты несут на себе определенную информацию или послание, выраженное посредством символики. Тогда, как и сейчас, информацию помещали на дисках, по принципу современных CD-Rom. Изображения на титульной и обратной частях диска показывают тесные биологические взаимосвязи. Никто не знает, насколько стары эти находки, однако из их символики мы видим, что изображение амфибий имело особое значение. Лягушки – очень чувствительные живые существа, прошедшие крайне сложный биологический процесс приспособляемости к существованию в воде и на суше. Лягушки и земноводные представляют собой редкие виды животных, символизирующих чередование среды обитания».
   Профессор Дистельбергер опубликовал выводы экспертизы дисков, проведенной в Вене: «По своему составу диск очень сложен, и здесь возникает одна проблема, которую мы не можем решить, но она очень четко показывает, почему многие эксперты и музеи считают этот объект подделкой – его невозможно отнести к какой-либо из известных нам культур. Однако зачем выполнять подделку, которую не с чем соотнести? Это не имеет смысла – ведь изделие нужно суметь продать. Если, например, кто-то хочет продать чашу времен инков, имеющую соответствующую рыночную цену, ему выгодно подделать именно эту чашу».
   Но если это не подделка, то что? Может быть, это изделие тех цивилизаций, которые обладали недоступным нам уровнем знаний? Или это послание древних народов, погибших в результате катастроф? Имели ли наши предки технические возможности увидеть человеческую сперму или деление клеток? Возможно ли представить без электронных микроскопов элементы генов и преподнести человечеству их детальное изображение? Профессор Гутиеррес открыто заявляет, что не знает ответа на эти вопросы. Возможно, наши предки были очень внимательными наблюдателями природы или употребляли возбуждающие средства для того, чтобы войти в ритуальный раж для получения внеземной информации. Да и сами способы нанесения информации на древних скалах и пещерах в виде символики и масштабных картин поражают нас массовостью сцен и баталий, дошедших до нас через тысячелетия и не потерявших своих чудесных красок.
   Среди исследователей наскальной живописи есть художники, и среди них – основатели «энкаустики» – метода художественного письма – В. Хвостенко и его дочь Т. Хвостенко. Они безуспешно пытались исследовать и воспроизвести составы и рецепты древних нестирающихся красок, даже рискуя жизнью. Изображения представляют нам пришельцев с других планет, летательные аппараты, аномальных животных и людей-гермафродитов. Известный ученый из Швейцарии Э. фон Дэникен (E. von Däniken) не считает, что изображения на фресках, скалах, пещерах и папирусах являются следствием приема возбуждающих средств, вводивших наших предков в состояние транса и фантазий. Его уверенность в правдивости всех этих посланий прошлого основана на той предпосылке, что нашу планету в далеком прошлом посетили инопланетяне, усматривая в этом основание для возникновения всех мифов и религий на нашей Земле.
   Разве современная технология клонирования не предупреждает нас о большой опасности появления отклонений при злоупотреблении этим процессом, о его непредсказуемых результатах? Для того чтобы получить 22 клонированные мыши, в университете Гавайи учеными было произведено несколько сотен безуспешных попыток с неизвестными для обывателя последствиями… Может быть, изображенные на древних фресках и папирусах двуполые существа, трехголовые люди и животные или чудовищные симбиозы человека и животного, которых люди ведут на поводках – это знак будущим поколениям и цивилизациям не повторять ошибок прошлого? Обреченные на страдания сиамские близнецы дают только слабое представление о результатах возможных бесконтрольных манипуляций с клонами, о которых символически напоминают нам древние послания.
   Сохранившиеся нетленные мумии показывают не только способы облачения умерших в ткани и туники, но и существующие в те далекие времена методы бальзамирования, сулящие умирающим оживление и возвращение к привычной жизни. В своей книге «Воспоминания о будущем» Дэникен считает, что мумифицирование первоначально имело совсем другой смысл, чем тот, который видят в нем сегодняшние археологи. Его целью было совсем не духовное возрождение или дальнейшая жизнь в ином мире. В действительности речь шла о возрождении телесном. Наши предки, вероятно, наблюдали, как чужеземные пришельцы-астронавты обращались со своими умершими коллегами. Или, возможно, земляне получили от какого-то инопланетянина доверительную тайну, смысл которой заключался в следующем: «Если ты сможешь сберечь хотя бы малую часть клеток своего тела, то спустя тысячелетия они останутся жизнеспособными и сохранится возможность снова быть пробужденным к жизни».
   И это не выдумка автора-фантаста, рассчитывающего добиться дешевого успеха. Все достижения современной медицины доказывают, что такие, ранее утопически звучащие утверждения, уже давно реализованы. В 1990 г. была начата и успешно завершена расшифровка человеческого генома, что дало современной микробиологии полное представление о нашем генетическом наследии, произошло первое клонирование овечки Долли, секта, специализирующаяся на «связях» с инопланетянами, заявила всему миру о первом клонировании девочки по имени Виктория, в Японии получены первые клонированные человеческие стволовые клетки.
   По сути своей мумия представляет набор клеток, которые необходимо сохранить в жизнеспособном состоянии для последующего воспроизводства всего человеческого организма. И возможно, назначение пирамид состоит в том, чтобы после захоронения сохранить от разложения мумию. Как теперь установлено, весь архитектурный комплекс пирамид построен именно таким образом, что помещенные в его эпицентре органические тела, например, умершие животные в течение длительного времени не претерпевают процессов разрушения и разложения. Также остаются свежими и продукты питания.
   Энергетические процессы, возникающие в определенных местах древних пирамид и, очевидно, известные нашим древним предкам, полностью подтверждаются современными, весьма простыми экспериментами, проводимыми как в оригинальных, так и смоделированных пирамидах.
   Сенсационное впечатление на общественность произвели опыты радиоинженера из Праги К. Дрбaля (K. Drbal). Он вычитал, что французский египтолог А. Бови (A. Bovis) во время посещения пирамиды Хеопса обнаружил там останки кошек и других мелких зверюшек. По всей вероятности, зверьки заплутали и погибли в бесконечных каменных лабиринтах. Их безжизненные тела скопились в месте для отбросов. Но, к своему удивлению, Бови не заметил у трупов животных типичного признака разложения: они не имели запаха. Несмотря на высокую влажность помещений, трупы животных сохранились без повреждений. Некоторые из них были забальзамированы или обезвожены.
   После детального изучения этого явления Бови пришел к выводу, что пирамида представляет собой своеобразную установку для бальзамирования. Смоделировав у себя на родине подобную установку в меньшем масштабе из дерева и ориентировав ее в том же направлении к небесным светилам, ученый поместил в нее недавно скончавшуюся кошку. В труп было добавлено органическое вещество, ускоряющее распад – мозг теленка. Как и предполагал француз, процесса разложения не произошло. Тем самым было доказано, что пирамиды не только предотвращают разложение органических веществ, но и способствуют мумифицированию.
   Дрбаль провел другой эксперимент, позже запатентованный как открытие под названием «Хеопсова заточка бритв»: он поместил в пирамиду тупую стальную бритву, которая в течение 6 дней приобретала первоначальную остроту.
   «Можем ли мы, набравшись смелости, утверждать, что описанные выше два феномена, которые, возможно, во второй раз придется открыть современной науке, – высказывает свое суждение Р. Хабек, – являются главными предпосылками для реализации процессов консервации мумий и запасов провианта, необходимого, по мнению древних мудрецов, на длительный период?»
   Мини-пирамиды, построенные по подобному принципу недалеко от Вены и Москвы, обеспечивают усталым, измученным стрессом людям приток свежих сил и жизненной энергии. В них на практике подтверждается взаимодействие внутриземных и внешних энергетических потоков и увеличение их общей векторной амплитуды, что благоприятным образом воздействует на молекулярные структуры.
   Профессор, доктор Х. Кабрера (J. Cabrera) в своей коллекции, насчитывающей 11 тыс. предметов, имеет несколько камней с выгравированными на них изображениями. Их приблизительный возраст равен 65 млн лет! На них можно видеть все подробности хирургического вмешательства по трансплантации сердца, почек, операции по удалению рака в области груди. Древние мудрецы знали, по всей вероятности, и как сохранить «душу» и дух мумии, то есть сберечь человека во всей его целостности, включая структуры мозга и нервной системы, для последующего оживления. Не могло же оживляемое существо быть глупым – оно должно мыслить. И в этих размышлениях почти фантаст Дэникен вводит понятие той самой «молекулы памяти», о которой говорит Нобелевский лауреат Кандель в своих новейших исследованиях.
   Последние эксперименты подтверждают, что наличие отверстий микроскопических диаметров в черепах забальзамированных мумий далекого прошлого – результат совсем не ритуального акта, а оперативное вмешательство с целью удаления мозга и последующего его впрыскивания обратно после определенного изменения. Так, например, извлеченный из черепа мозг крысы был центрифугирован, а полученная жидкость впрыснута в череп другой крысы. Дэникен пишет о результатах этого эксперимента: «Инъецированные крысы вдруг стали значительно интеллектуальнее, чем их обычные собратья. Это означает, что память дрессированной крысы можно передать посредством инъекции ее препарированного мозга недрессированной крысе». По убеждению Дэникена, подобные методы применялись в давно ушедшие времена для оживления мумий, и, как мы видим, та медицина и связанные с ней направления не были примитивными. Рассуждения Дэникена необычны, но правдоподобны. Возможно, процесс мумифицирования подразумевал возрождение, давал надежды на будущее и помогал человеку выдержать страх и страдания приближающейся смерти. И вот какое открытие было обнародовано несколько лет назад на ежегодном конгрессе «Медицина против старения»: ученым удалось спустя несколько часов вновь оживить замороженного методом криогенной техники павиана. Да что павиан! Возможность оживления после длительного хранения в криогенных установках была доказана израильскими учеными. В феврале 2004 г. они сообщили мировой общественности о том, что после 12-летней криогенной консервации эмбрионов из них удалось вырастить двух близнецов. Ранее считалось, что максимальный срок подобного хранения не превышает 6 лет.
   С момента замораживания эмбрионов, первого применения глицерина в качестве вещества, защищающего эмбрион от повреждения холодом, и рождения в 1983 г. в Сан-Франциско первой непорочно зачатой девочки прошло более 20 лет. Согласно сообщениям, появившимся в печати осенью 2009 г., жительница США в возрасте 42 лет родила ребенка из эмбриона, замороженного 20 лет назад. Уже более 6 млн человек на Земле появились на свет таким же способом. При этом полностью несостоятельными оказались теоретические высказывания противников применения криогенной техники для замораживания человеческих тканей, утверждавших, что при глубоком охлаждении жидкость превращается в кристаллы, разрушающие при последующем оттаивании органическую ткань, в том числе и чувствительную кровеносную систему, и еще более нежную систему соединения нервных синапсовых окончаний.
   Современные открытия помогли избежать проблемы, возникающей при подобных оживлениях, создав препарат-заменитель кровяной плазмы, вводимый в организм вместо предварительно удаленной крови. Одновременно температура понижается на 1ºС. Охлажденная жидкость проникает в ткани тела и предохраняет их от разрушения. Именно способность микроорганизмов «засыпать», сохраняя свою микроструктуру, является залогом нахождения в глубинах льдов Антарктиды или на поверхности Марса мельчайших признаков одной и той же жизни.
   «В Антарктиде, – пишет Д. Воронин в журнале «Власть» в 2004 г., – достаточно сделать скважину метров на 10, чтобы выяснить, что происходило с атмосферой Земли 100 тыс. лет назад. Советские ученые, начав бурить скважину в 1969 г., а затем и их российские последователи сейчас уже «находятся» на расстоянии в миллионы лет до нашего времени, надеясь получить данные доисторического периода создания Земли и описать процессы не только неорганического, но и органического создания мира».

От темного прошлого к светлому будущему
в вечном беге за счастьем.

   История – это союз между умершими, живыми и еще не родившимися.
Эдмунд Берк

   Пытаясь заглянуть в будущее, мы постоянно сталкиваемся с неразрешимыми проблемами. Их объективный анализ возможен лишь тогда, когда мы осознаем, что человек – это сложный биологический комплекс, находящийся среди подобных себе индивидуумов в общей, постоянно изменяемой окружающей среде, приспосабливающий ее для оптимального и удобного обитания. Так обеспечивается научно-технический прогресс, приводящий в действие механизмы, меняющие правила и законы нашей жизни и связанные с ними критерии морали и этики.
   Каждый рождающийся на свет Божий человек является по сути своей потребителем. Он покоряет и приспосабливает для себя окружающую среду, стремясь повысить свой жизненный уровень, и налаживая свои отношения среди себе подобных, выбирает наиболее оптимальные условия для своего обитания. Он создает и изменяет механизмы своего существования, непрерывно сдвигая границы оптимальности своего пребывания на планете. В результате такого постоянного перемещения границ жизненных устремлений изменялись качественные показатели обитания землян. Это находило свое выражение в уровне удовлетворения их потребностей, их социальном статусе. Изменялась в той же динамике мораль и этика, отображая не только общественные формации, характерные для той или иной ступени развития экономики, но и человеческие отношения среди ее членов, которые были далеки от идеалов равноправия. И только Французская революция впервые продекларировала всеобщие свободу, равенство и братство, закрепив хотя бы для начала на бумаге основные положения прав человека. В них отразились вечные чаяния человека о гарантиях своего выживания и существования в обществе, надежды на стабильность и преемственность законов не только для себя, но и будущих поколений, что было до того времени совсем неоднозначно, ибо общество не гарантировало своим членам ни спокойного настоящего, ни, тем более, ясных перспектив на будущее.
   Великие утописты от Сен-Симона до Маркса были убеждены в том, что существует верный способ покончить с неустойчивым настоящим и неведомым будущим. Для этого необходимо в краткий промежуток земной жизни человека обеспечить его всем необходимым для создания чувства радости и счастья, удовлетворенности и покоя. И неважно, что потребительский голод не проходит и требует все новых и новых благ. В этом непрерывном производстве материальных ценностей и находится ключик зажигания мотора, определяющего движение нашего общества. Попытки реализовать на практике теоретические предпосылки Маркса, несмотря на временный 70-летний успех в одной отдельно взятой стране под названием СССР, закончились крахом.
   Более того, модель европейской социал-демократии, конкурирующая с коммунистической, в виде «шведского социализма» себя также не оправдала. Оказалось, что государство, реализовав на практике передовые демократические преобразования, полностью перенимающие ответственность за человека, ведет цивилизованное общество к обеднению и оскудению чувств его членов, утере таких компонентов социального общежития, как взаимопомощь, милосердие, коллективизм, сострадание и в итоге к большому количеству самоубийств, ничего общего с понятием счастья не имеющих. Анализируя «шведскую модель» в журнале «Власть», С. Прокофьев в начале 2004 г. пишет: «Личное стало все больше уступать место общественному. Причем не на словах, как это было в СССР, а на деле. Семейные связи стали рваться – за стариков и детей отвечает государство. Не нужно опасаться, что, разведясь, останешься без кормильца, не мучает совесть за брошенных престарелых родителей. Могучая рука надежного и стабильного государства подхватывает больных и старых, слабых и неимущих, дает им возможность не только выживать, но и процветать».
   В середине прошлого века шведы пришли к тому, что никто никому не нужен. Не надо просить помощи у друзей, собирать деньги на лечение родственников, спасать оставшихся без родителей ребятишек. Не случайно столица Швеции Стокгольм стоит на первом месте по количеству квартир, рассчитанных на одиночек. Даже пожаловаться или поплакаться друзьям или близким квалифицировалось как «психологическое насилие», ибо для этой цели существуют психиатрические службы. Равнодушие членов общества по отношению друг к другу вызывало деформацию и подмену чувств, перенос их на животных или даже на неодушевленные предметы, вроде «Барби» или «тамагочи».
   А уже в конце ХХ в. опять появилась тяга к объединению, к той большой семье, куда можно придти и поделиться всеми своими радостями и печалями, страданиями и болями. В моду снова вошли различные общины, организации. Все большее значение для общества приобретает церковь с ее непреходящими лозунгами единения, милосердия, всепрощения и взаимопомощи. Для стариков и домохозяек приходы стали чуть ли не единственной отрадой.
   Можно ли сказать, что западная и прежде всего европейская демократия, обеспечивающая свободу выбора партнера, профессии, высокий уровень государственного здравоохранения, социальной защиты, обеспеченную старость, не является для многих людей достаточным поводом для счастья?
   Согласно проведенному в 2011 г. опросу, треть населения Австрии, совсем не бедной страны, считают себя несчастливыми, относясь к числу самых недовольных жизнью европейцев. В Австрии ежегодно 900 тыс. человек обращаются за помощью к психиатрам, 840 тыс. принимают психофармакологические препараты. С 2010-го до 2012 г. потребление таких медикаментов возросло на 17 %. Число преждевременных выходов на пенсию по причине психических заболеваний увеличилось с 1995 г. к началу 2013 г. на 116,7 %, количество госпитализаций по той же причине – на 96,6 %. Согласно данным 2012 г., 14 % европейского населения страдают приступами страха, 7 % – бессонницей, 6,9 % – депрессиями. Тенденция резко возросла со времени кризиса 2008 г.
   Параллельно этому растет число торговцев счастьем и душевным благополучием. По данным ВОЗ в 2008 г. 104,8 млрд долларов было истрачено на психотропные препараты. К этому следует добавить огромное количество книг всевозможных «спасителей», гарантирующих счастье. Только в интернет-магазине “Amazon” можно найти 4457 названий книг на эту тему. Эксперты предупреждают, что этот «террор счастья» может низвергнуть человека в еще более глубокую пучину неудовлетворения жизнью, одновременно позволяя другим наживать на этом немалый капитал.
   Возможно, нас просто пытаются убедить в том, что мы несчастны, с целью заставить нас покупать как можно больше «продуктов», обещающих недостающее быстрое счастье? По данным исследовательского центра рыночных отношений Regio Plan, австрийцы тратят ежегодно 3,7 млрд евро на лото и другие азартные и развлекательные игры в поисках эйфории. Эта цифра на 30 % превышает суммы, затрачиваемые на образование.
   Но что же все-таки характеризует ощущение счастья? Имеют ли терапевты, психологи и различные консультанты право утверждать, что оптимизму и позитивному отношению к жизни можно научиться? Не является ли генетически обусловленной та установка, которая позволяет онкологическим больным сохранять радость жизни, в то время как других малейшая неприятность может заставить считать себя несчастным? Наука пытается поймать «мимолетную птицу счастья», разобраться в его природе.
   Рецепты счастья существовали еще в глубокой древности. Первый справочник по этой теме составлен в 500 г. до рождества Христова в древнем Китае мыслителем Конфуцием. Счастливой он видел добродетельную жизнь, насыщенную социальной активностью и приобретением знаний.
   Другое, до сегодняшнего дня цитируемое руководство к достижению счастья, имеет свое начало опять же в древнем Китае. Даоси́зм – китайское традиционное учение, включающее элементы религии и философии, утверждает, что все явления окружающего мира, включая человека и природу, интерпретируются как взаимодействие двух начал – инь и ян, представляющих собой различные аспекты единой действительности. Это философское направление учит, что счастье само будет дано тому, кто покорился судьбе и не пытается ее изменить. Эта мудрость до сегодняшнего дня преподносится в различных цитатах и афоризмах. Одна из самых известных принадлежит немецкому драматургу Б. Брехту: «Да, беги за счастьем, но слишком не спеши. Каждый гонится за счастьем, а счастье ходит за ним по пятам».
   Греческий философ Аристотель утверждал: искать счастье следует не в играх и шутках, а в благонравной деятельности. Римскому философу Сенеке добродетель и счастье представлялись родными сестрами. Греческий философ Эпикур в качестве важнейшего критерия счастья рассматривал отсутствие или стремление избежать боли.
   Все крупные мировые религии видят ключ к счастью в «умеренности и добродетели». Намного более радикальную концепцию распространяло христианство: истинное счастье возможно обрести не в земной, а в потусторонней жизни, путь к которому ведет через абсолютное самобичевание.
   Приблизительно в 1700 г. английский мыслитель Джон Локк писал: «Высшее совершенство разумной природы состоит в неустанном стремлении к настоящему и продолжительному счастью». В центральной Европе немецкий философ Г. Лейбниц призывал государство гарантировать человеку наилучшие условия для счастливого существования. В американской Декларации независимости 1776 г. право на стремление к счастью (the pursuit of happiness) было даже внесено в конституцию.
   Однако позже в европейском мышлении воцарилось скептическое отношение к счастью. Немецкий философ Ф. Ницше рассматривал счастье как «дуновение, легкое дыхание, короткое мгновение», уходящее в недоступную даль. Судьба людей разделена на счастливые моменты, а не на счастливые времена. «В мире гораздо больше счастья, чем это видят мутные глаза, если уметь правильно считать и не забывать о тех моментах небольшой радости, которыми богат каждый день даже самой угнетенной, человеческой жизни». Вместо того чтобы призывать избегать боли, он выступал за то, чтобы человек накапливал как можно больше интенсивных переживаний: «Удовольствие и разочарование как бы связаны одной нитью, и тот, кто хочет получить как можно больше одного, должен будет вкусить столько же от другого».
   Тот парадокс, что счастье всегда сопровождает несчастье, описывал и Фрейд: «Мы так устроены, что можем интенсивно наслаждаться только контрастами, а не определенным состоянием. Таким образом, наша способность быть счастливым ограничена самой нашей конституцией». И в связи с тем, что эта конституция различается у индивидуумов, Фрейд скептически относился к всеобщему счастью. «Задача сделать человека счастливым не входила в план сотворения мира», – писал он.
   С дарвинистской точки зрения, существование Homo sapiens имеет своей целью лишь обогащение генетического комплекса. Однако борьба за простое выживание в нынешнем высокоразвитом обществе уже не является актуальной. Тот, кто испытывает чувство голода, не должен, рискуя жизнью, охотиться на диких животных. Ассортимент продуктов питания и предметов повседневного спроса намного превышает уровень необходимого.
   Современное исследование феномена счастья началось именно с того времени, когда американский психолог М. Селигман в 90-е гг. XX в. отказался от господствующего тогда учения Фрейда, исследовавшего теневые стороны человеческой души. Между 1967 и 1994 гг. было издано около 90 тыс. научных статей о страхе, боли и депрессии, и только 5 тыс. были посвящены счастью. Селигман хотел знать, что делает человека счастливым, и почему счастливые люди остаются здоровыми: «В основе методов лечения душевных заболеваний, делающих жизнь несчастливой, лежит необходимость проникновения в вытесненные на второй план состояния, придающие жизни позитивный настрой. Но люди хотят большего, чем лишь коррекция их слабостей. Они стремятся наполнить свою жизнь смыслом, не желая просто “крутить педали до упаду”».
   На основе многолетнего анализа Селигман составил каталог 24 сильных сторон характера, назвав их «показателями счастья», которые он объединил в 6 групп. Эти черты присущи каждому человеку, но у некоторых они выражены ярче:
   – мудрость и знания (любопытство, прилежание, проницательность, изобретательность, социальный интеллект, дальновидность);
   – мужество (смелость, выносливость, целостность);
   – справедливость (лояльность, порядочность, способность к руководству);
   – человечность (дружелюбность, способность любить);
   – трансценде́нтность (чувство прекрасного, благодарность, надежда, духовность, способность прощать, чувство юмора, страсть);
   – умеренность (самоконтроль, скромность).
   Согласно Селигману, эти черты характера можно развивать и тренировать, предварительно проанализировав свои сильные и слабые стороны. На этом принципе построены все современные методики психотерапии, включая тренинги повышения самооценки, к которым нередко добавляют упражнения на расслабление с целью снятия напряжения и стресса, рекомендуя также вести дневники, писать мемуары.
   При этом психологи и психотерапевты достигают определенных успехов. Однако нередко непрофессиональные «консультанты и тренеры» используют методы, далекие от науки. Под прикрытием понятия «позитивного мышления» продаются многочисленные самодеятельные услуги, подменяющие профессиональную помощь врача.
   Селигман исследовал людей, которых не может сломить никакая жизненная ситуация. Основанное им направление сегодня определяется как «позитивная психология». С тех пор феномен счастья изучается всевозможными дисциплинами – от неврологии до науки о поведении. На основе многочисленных исследований можно определить предпосылки, способствующие удовлетворенности жизнью: наличие работы, социальные связи, партнерство, дети, самоопределение, вера и духовность, жизнь в демократическом обществе с высокой долей среднего класса, минимумом бедных и богатых, не слишком значительной разницей в доходах. Результаты длительных исследований последних лет показали, что ощущение счастья вызывает многие положительные эффекты, например, довольные люди могут похвастаться не только лучшим здоровьем, они быстрее выздоравливают и дольше живут.
   Однако «позитивная психология» подвергается массивной критике. Некоторые ученые, сомневающиеся в силе «позитивного мышления», не разделяют выводы этого направления. Неизвестно, что первично: здоровее ли счастливые люди или же счастливее здоровые.
   Среди известнейших скептиков – американская журналистка Б. Эренрайх. В ее книге «Улыбайся или умри» критикуется идеология блаженства, способствующая в значительной мере, по мнению автора, возникновению даже финансового кризиса 2008 года. Эренрайх считает, что не существует научных доказательств тому, что оптимисты реже заболевают онкологическими заболеваниями или быстрее выздоравливают, навязывая пациентам убеждение, что они сами виноваты в своей болезни. Но все же результаты длительных исследований показали, что счастливые дети редко становятся больными взрослыми.
   Американские исследователи провели опрос 3000 близнецов, чтобы установить, определяют ли гены то, что человек видит стакан или наполовину пустым или наполовину полным, другими словами, передаются ли так называемые «показатели счастья» Селигмана по наследству. Результаты показали, что выросшие в разных условиях однояйцевые близнецы обладали очень схожими чертами характера. Двуяйцевые же близнецы, воспитанные одними родителями, отличались друг от друга. Другие исследования подтвердили эти результаты, на основании чего ученые пришли к заключению, что степень нашей удовлетворенности жизнью наполовину определяют гены. Ученым даже удалось найти «гены счастья», такие, например, как ген SLC6A4, носитель которого, «гормон счастья» серотонин, действует намного активнее.
   Итак, согласно исследованиям, наша позитивная установка по отношению к жизни только наполовину определяется наследственностью. От чего же зависят остальные 50 % оптимизма? Что мы можем предпринять, чтобы стать кузнецами своего счастья, и, прежде всего, что делать родителям, чтобы воспитать счастливых детей?
   Немецкий исследователь деятельности мозга Г. Гютер уверен, что это несложная задача. Многие школьники уже в раннем возрасте усваивают мысль о том, что быть таким, какой ты есть, недостаточно хорошо. Это убеждение не делает их счастливее. Чувство удовлетворения и радости от процесса обучения тем более важно, что выбрасываемые при этом гормоны счастья служат своего рода «нейробиологическим удобрением» для мозга. Подход Гютера к этому вопросу сфокусирован на двух важных пунктах: Первое – и дети, и взрослые нуждаются в чувстве принадлежности к обществу, своего рода социальном якоре, дающем опору психике. Второе, и наиболее важное – осознание возникающих задач, позволяющих детям расти над собой. Взрослые должны прививать детям в раннем возрасте нравственные представления о жизненных ценностях. Школьники могли бы взять на себя общественные задачи: навещать престарелых людей или заботиться о животных.
   Некоторые школы прислушались к предложениям Гютера и ввели «уроки счастья», на которых школьники учатся здоровому питанию и движению, анализируют позитивные и негативные ощущения. Театр и пение помогают лучше прислушиваться к своему организму, понимать его сигналы. Преподаватели стремятся развивать у детей чувство эмпатии путем анализа прочитанных литературных произведений, выявления моментов, вызывающих у детей всплеск эмоций или смену настроения. Гютер убежден, что и взрослые могут подобным образом работать над своим ощущением счастья: «Наш мозг гораздо пластичнее, чем мы себе представляли, и формировать его можно до глубокой старости».
   Современные исследования показывают, что значительным фактором личного счастья является самоконтроль, способность человека к длительному отказу от удовольствий, умеренности и воздержания, приносящих положительные плоды в будущем.
   Уже в 60-е гг. прошлого века венский психолог В. Мишель провел так называемый «маршмеллоу-тест», в котором изучал самообладание четырехлетних детей. Дети были поставлены перед выбором: получат они сладости немедленно или по прошествии 15–20 минут. На время теста экспериментатор покинул помещение. Детям, выдержавшим необходимое время, в награду обещали еще одну сладость. Участники этого эксперимента наблюдались затем в течение многих лет. Дети, которые продержались наиболее длительное время, то есть могли лучше себя контролировать, стали хорошими учениками, позднее – более успешными в профессиональной жизни, лучше зарабатывали, здоровее питались, были менее склонны к различного рода вредным привычкам, реже страдали от депрессий. Таким образом, добродетель и умеренность, как и утверждали древние мыслители, являются доказанными факторами успешной и счастливой жизни.
   Современные психотерапевты придерживаются точки зрения, что довольные люди легче воспринимают теневые стороны жизни и лучше справляются с ними. Американский психолог Б. Фредриксон из университета Северной Каролины утверждает, что нашла формулу счастья: одному негативному переживанию должны противостоять в среднем три позитивных. Важно при этом разглядеть позитивность момента, так как многие люди, в особенности пессимисты, склонны во всем видеть только негативное. Исходя из сказанного, перманентное стремление к счастью на самом деле делает несчастным, так как продолжительного счастья просто не существует.
   Исторически уже сложилось так, что неврологи, невропатологи, нейропсихологи в основном интересуются изучением экстремальных проявлений человеческого поведения – психопатических, шизофренических, каких-то еще. Однако очень мало внимания уделяется позитивным поведенческим нормам.
   Получаем ли мы удовольствие от музыкального произведения или от вкусной еды – независимо от источника раздражения свое начало приятные эмоции берут в специальных, связанных между собой областях мозга, которые в общем называют «центром удовольствия». Отсюда выбрасывается в результате гормонального всплеска ряд химических «посланников», в их числе так называемые «природные наркотики» или «гормоны радости», например, допамин, эндорфин, серотонин, тестостерон, окситоцин, приводящие человека в состояние эйфории. Такой почти артиллерийский залп счастья, полностью завладевая организмом, наносит моментальное поражение всему негативному, что накопилось, и угнетает ломкое трепещущееся сознание. И каждый из гормонов, обладая присущим только ему функциональным воздействием, вносит свой вклад в этот экстаз человеческой души, называемый счастьем.
   Например, тестостерон, выделяющийся при половом акте, повышает концентрацию и увеличивает скорость реакции. Ученые заметили, что после секса проходит головная боль. Кроме того, во время секса уровень окситоцина подскакивает примерно на 500 %, что способствует расслаблению и улучшает сон. Мужчины, имеющие три и более оргазма в неделю, живут дольше других. Механизм получения приятных ощущений, которые организм воспринимает как естественный сигнал, склоняющий нас к определенному поведению, способствуя нашему выживанию или передаче генов, закрепился с древних времен.
   Одним из важнейших гормонов-коммуникаторов, участвующего в процессе получения каскада счастья, является уже упоминаемый окситоцин. Окситоцин является нейрогипофизным гормоном, свойственным млекопитающим, который, в первую очередь играет роль нейромодулятора (регулятора нервных импульсов) мозга. Он выделяется организмом в больших количествах при растяжении шейки матки во время родов, облегчая рождение ребенка. Окситоцин усиливает связь между матерью и ребенком во время кормления грудью, стимулируя соски. И роды, и последующее кормление ребенка молоком способствуют взаимной привязанности матери и ребенка.
   Окситоцин был открыт в 1911 г., синтезирован в 1953 г. и в последнее время все больше привлекает внимание ученых, Называемый «гормоном любви», он изучался в различных поведенческих ситуациях. Исследовалась его связь с оргазмом, влияние на взаимоотношения партнеров, на состояние тревоги, на различные формы поведения матери по отношению к ребенку, на фактор общественного признания.
   В результате было доказано, что окситоцин способствует этноцентрическим формам поведения, то есть высокой степени доверия и сопереживания в закрытых обособленных общественных группах и одновременно – подозрительности и недоверия по отношению к посторонним. Кроме того, различия в гене рецептора окситоцина (ОХТR) ассоциируются с неадекватными социальными проявлениями, например, агрессивным поведением.
   Исследования показали, что действие окситоцина имеет огромное значение при формировании личности и влияет на её поведение. Рождаются люди добрыми или злыми? Могут ли деньги или религия влиять на мораль? Почему мы доверяем наши жизни незнакомцам? Изначально ли заложен в нас моральный импульс, и естественна ли склонность к сопереживанию и заботе друг о друге? Если да, то почему столько психопатов? Является ли мораль универсальной? Почему мужчины изменяют больше, чем женщины? Почему нас влечет к плохому? Как мы можем стать счастливее? На эти вопросы мы пытаемся ответить с того момента, когда нас заинтересовало наше существование. Эти вопросы взволновали и главу Центра нейроэкономических исследований при Клермонтском университете П. Зака, который в течение 10 лет проводил исследования в поисках химического регулятора нашего поведения. Результаты были им опубликованы в книге «Молекула морали» (“The Moral Molecule”).
   Зак утверждает, что окситоцин, гормон, по большей части ассоциируемый с репродукцией, представляет собой молекулу внутри нас, ответственную за мораль, своего рода «наркотик доверия», вырабатываемый при ощущении симпатии, сопереживания, потребности в кооперации и коммуникациях. Одновременно ученый рассматривает биологическую предрасположенность к употреблению власти и наказания. Его удивительные эксперименты показывают, что окситоцин можно даже измерить, что им можно манипулировать, какие проблемы возникают при его дефиците. Изучив свойства окситоцина, легче объяснить, что нами движет на спортивных стадионах и полях боя, почему одни компании едва существуют, а другие успешны, почему одни страны процветают, а другие агрессивны и живут в бедности, и главное, как моральная молекула может сделать каждого из нас счастливее. В поисках молекулы морали Зак вынужден был стать участником необычной свадебной церемонии, побывать в джунглях Папуа – Новой Гвинеи, изучать любовные ритуалы омаров и прыгать с парашютом.
   Один из экспериментов, проведенных Заком, демонстрирует тесную связь нашего поведения с окситоцином. Участники эксперимента в течение полутора часов должны были принять решения по поводу распределения денег, не видя друг друга и не разговаривая между собой. Каждый из них получал по 10 долларов, часть из которых предлагалось передать неизвестному человеку. Деньги могли переводиться через компьютер, причем к получателю приходила сумма втрое больше переведенной. Например, участник мог оставить себе 2 доллара, перевести неизвестному 8 долларов, который получал 24 доллара вместе с сообщением, что некто перевел ему эти 24 доллара. У получателя общая сумма составляла уже 34 доллара. Пожелает ли он ответить участникам любезностью и тоже в свою очередь выслать какую-то сумму? Подобные исследования Зак проводил в течение очень долгого времени, варьируя суммами до тысячи долларов, замеряя таким образом уровень доверия.
   Это, конечно, натянутый эксперимент. Да, люди знают, что сумма, которую они переводят, вырастет втрое. Передавая деньги другому человеку, тем самым оказывая ему доверие, участник рассчитывает на то, что получатель тоже понимает правила игры и ничего не потеряет, вернув часть денег. Но, с другой стороны осознает, если он не ответит любезностью на любезность, отправитель денег будете в чистом убытке. Выяснилось, что 90 % участников деньги переводили и 95 % получивших деньги часть денег возвращали.
   Во время эксперимента у участников при каждом изменении их денежного состояния брали кровь с целью определения уровня окситоцина. При этом было установлено, что чем больше денег поступало на счет, тем больше в мозге получателя производилось окситоцина и, соответственно, повышалась вероятность того, что получатель отошлет в свою очередь назад значительную сумму. Это поразительно. Получается, что на биологическом уровне мы запрограммированы на реципрокное поведение, то есть поведение по принципу эквивалентного обмена, баш на баш. Фактически это основы любого социального взаимодействия. И эти основы заложены в биохимические процессы нашего мозга. Уровень эмпатии находится в прямой корреляции с количеством окситоцина. Одновременно делались замеры и других девяти гормонов, чтобы исключить их влияние на эксперимент, которые, как оказалось, существенно не изменялись.
   В другом эксперименте на одной конференции юристов участникам был показан ролик, героями которого были 3-летний мальчик с неизлечимым раком мозга и его отец, который рассказывал о том, что он испытывает, осознавая, что через несколько месяцев его сына не станет. Многие из участников конференции, привыкшие ко всему, плакали. Беспристрастные врачи замеряли уровень окситоцина до показа ролика и после, заодно опрашивая людей, что они чувствуют, какие эмоции испытывают. Выяснилось, что уровень сострадания, склонности к эмпатии находится в прямой корреляции с тем количеством окситоцина, который вбрасывается в кровь. Было показано, что чем больше в крови человека окситоцина, тем выше его готовность доверять и помогать незнакомым людям. Таким образом, был найден простой способ генерирования окситоцина. Получается, что главным связующим звеном между нами и другими людьми являются наше сострадание, сочувствие, эмпатия. Выходит, что эмпатия и ее носитель окситоцин и есть фундамент нашей человеческой морали, стимулирующий людей к хорошему поведению.
   Итак, была найдена молекула, которая, по мнению Зака, отвечает за возникновения моральных качеств человеческой личности. Распознав механизм возникновения этой молекулы, можно посредством подбора ингибиторов или стимуляторов регулировать и формировать человеческую мораль. Зак даже предлагает эту маложивущую молекулу впрыскивать непосредственно в мозг в виде специальных аэрозолей, ибо окситоцин – очень юркая молекула, появляясь, она быстро исчезает – цикл ее полураспада три минуты.
   Лекарства, содержащие окситоцин, иногда выписываются людям с серьезными невротическими психическими расстройствами (невротизм, шизофрения и др.). Открытие окситоцина дает нам не только медикамент для лечения различных заболеваний, но и вносит свою значительную лепту в процесс понимания тех биохимических процессов, которые, с одной стороны, стимулируют выработку окситоцина, с другой стороны препятствует ей, тем самым предоставляя нам возможность лучше контролировать свое поведение.
   Подобно специалисту по артиллерии, исследуя гормональный залп счастья, Зак пытался определить калибр орудий, в данном случае гормонов, их назначение, взаимосвязь и влияние на мощь удара, ссылаясь на работы Д. Дисити (J. Decety), нейролога из университета в Чикаго, который помог расшифровать один из аспектов сопереживания при помощи экспериментов, основывающихся на восприятии боли. Новатором в подобных исследованиях был также и М. Зборовский, ученый российского происхождения, впоследствии обвиненный А. Орловым в шпионаже против США и в убийстве сына Троцкого Л. Седова… Он был арестован, провел несколько лет в американской тюрьме, затем продолжил работу.
   Анализируя работы своих предшественников, в том числе и Дисити, Зак обратил внимание, что они рассматривали только психологическую сторону процесса, оставляя без внимания его биохимию с производством жизненно важного элемента, запускающего всю дальнейшую цепь, а именно, окситоцина с нейронами и рецепторами, участвующих в его образовании. Именно окситоцин в комбинации с двумя другими нейрохимическими гормонами, вызывающими положительные эмоции, появлению которых он способствует, а именно, серотонин и допомин, запускает цикл НОМЕ – сокращенное название от Human Oyitocin Medicated Emphathy, что по-русски означает «Человеческое Сострадание, вызванное окситоцином». Допамин помогает вызвать ответную улыбку в благодарность за то, что мы хорошо относимся к другим, вызывая позитивные эмоции в мозге, а серотонин повышает наше настроение, снижая тревогу. Именно этот НОМЕ-эффект/цикл способствует моральности нашего поведения, по крайней мере, в большинстве случаев (см. Рис. 1).

   Рис. 1

   Однако тестостерон, травмы, врожденные аномалии и даже психические отклонения могут редуцировать этот эффект. Но до тех пор, пока мы имеем возможность контролировать эти негативные процессы, позитивный эффект самовосстанавливается.
   Что же можно считать ингибитором нашего морального поведения? В первую очередь таким ингибитором является высокий уровень стресса. При среднем уровне стресса уровень окситоцина увеличивается, но при высоком, наоборот, уменьшается, ибо высокий уровень стресса загоняет человека в режим выживания. В этом режиме у нас резко сужается горизонт планирования, а самое главное – происходит максимизация собственной выгоды, в ближайшие двадцать минут нам плевать на всех остальных. Классический пример тому – озлобленность после тяжелого рабочего дня, желание увидеть в каждом дополнительного нарушителя собственного спокойствия. А утро следующего дня начинается с извинений и признания своей неправоты.
   Еще один важный ингибитор окситоцина – это гормон тестостерон. Были проведены эксперименты, в которых мужчинам вводился тестостерон, что приводило к повышению эгоизма. Самыми эгоистичными являются мальчики-подростки. При высоком уровне тестостерона наступает пора абсолютного эгоизма. Человек думает только о себе, считает себя лучше всех по всем показателям. У тестостерона есть еще одна необычная функция. Люди с высоким уровнем тестостерона (это обычно мужчины, хотя иногда и женщины) готовы тратить собственные ресурсы, в том числе и финансовые, для того чтобы наказать других людей за асоциальное поведение.
   Вероятно, А. Дюма, перевоплотив Дантеса в вечно мстящего графа Монте-Кристо с огромными финансовыми ресурсами, вложил в своего героя неуемную страсть к справедливости, неосознанно повысив у него уровень тестостерона.
   Итак, окситоцин и тестостерон являются регуляторами противоречивого механизма нашей биохимической морали. И мы все время поддерживаем внутри себя некий баланс окситоцина и тестостерона, морального и аморального поведения.
   Окситоцин отвечает за реципрокное поведение, в то время как тестостерон, наоборот, подталкивает мужчин (в первую очередь мужчин!) к эгоистичному поведению. При этом нужно помнить, что человек чрезвычайно социальное животное. Ни одна другая биологическая особь не проводит так много времени в обществе незнакомцев, сохраняя спокойствие и достоинство. Трудно представить такую идиллию среди окружающего нас животного мира. Только человеку свойственна способность к обширному количеству социальных контактов с незнакомыми людьми. Наши отношения с ними могут быть экономическими, социальными, любовными, дружескими, и важную роль при этом играет окситоцин.
   Его содержание в крови значительно повышается у людей во время коллективных действий, обеспечивая более тесную социальную связь между участниками. Это удалось установить благодаря замерам окситоцина на различных массовых мероприятиях – у прихожан на церковных службах, у солдат во время марша, на танцах.
   Пытаясь показать универсальность молекулы окситоцина, свои эксперименты Зак проводил не только в Западной Европе и США с их иудео-христианской культурой, но и в Новой Гвинее, изучая племя, живущее в тропическом лесу. И опять же замерялся уровень окситоцина у местных жителей до и после ритуальных танцев. Картина повторялась: у большинства отмечалось повышение уровня окситоцина вместе с появлением приятного чувства принадлежности к своей социальной группе. Тем самым Зак утверждает, что независимо от культур, религий, общественного и государственного устройства, коллективные действия увеличивают чувство консолидации членов общества в своей социальной структуре.
   Это свидетельствует о большой социальной значимости окситоцина, в частности, в установлении коммуникационных связей. Практически любой социальный положительный, дружелюбный, открытый контакт приводит к выбросу окситоцина. Сюда можно добавить медитацию, молитву, совместные занятия спортом, хоровое пение. Даже общение в Twitter и Facebook позволяет вырабатывать окситоцин. В том числе и менее интеллектуальные, но по чувствам соизмеримые, отношения с домашними животными генерируют окситоцин.
   Практически всегда любовь к другому человеку вызывает выброс окситоцина и, соответственно, если не ответные чувства, то ответные проявления каких-то социальных реакций. Конечно, нельзя каждый день переживать «волнения в крови», однако, по утверждению Зака, «оскудение» чувств можно компенсировать, обнимая как минимум восемь человек в день. Причем, согласно статистике, 95 % из них ответят взаимностью, вызывая цепную реакцию взаимных влечений, повышая общий уровень окситоцина, преобразуя общество, делая его лучше и добрее, а снижающееся чувство тревожности, стабилизирует нервную систему и сердечную деятельность, продлевая долголетие. Тем самым доброта продлевает жизнь.
   Зак и его коллеги пришли к выводу, что существует некий положительный цикл изменения морали, вызываемый окситоцином. Человек подвергается различным влияниям, как хорошим, так и плохим, при этом в стабильных и благоприятных обстоятельствах окситоцин способствует тому, чтобы мы оставались хорошими. Окситоцин вызывает эмпатию (сопереживание), способствующую моральному, социально одобряемому поведению, что вызывает в свою очередь доверие, которое опять же обеспечивает производство еще большего количества окситоцина, вызывая как следствие новое сопереживание. Этот процесс получил название «добродетельный цикл окситоцина» (см. Рис. 2).
   Ученые попытались выяснить, чем отличаются люди, способные к большому выбросу окситоцина, от тех, кто мало его выбрасывает. Выяснилось, что у тех, у кого больше выпрыскивается в кровь окситоцина, шире круг близких друзей и более тесные отношения с близкими людьми, они счастливее в браке, более доброжелательны к незнакомым людям.

   Рис. 2

   Тем самым мы стоим у биохимического решения, как сделать жизнь более цивилизованной и счастливой. Конечно, можно повсеместно распылять окситоцин, но, оказывается, существует и более упрощенный способ получения этого химического продукта – соприкосновение. Таким образом, непосредственный личный контакт (рукопожатие, объятие) является зажиганием в механизме человеческих социальных взаимоотношений.
   Зак еще в конце 90-х показал, основываясь на многочисленных исследованиях, что можно очень четко увязать уровень доверия с уровнем благосостояния государства. Страны, характеризующиеся низким уровнем доверия, обычно имеют гораздо меньший ВВП на душу населения. На рис. 3, 4, 5 показаны уровни национальной толерантности и доверия, в том числе США.
   Результаты этих графиков можно по-разному объяснить. Но в общем можно сказать, что доверие является своеобразной экономической «смазкой» для общества, без которого трудно выстраивать экономические и социальные отношения, сложно реализовывать большие проекты на долгосрочную перспективу.
   Ученый высказывает неожиданно противоположный общепринятому мнению вывод о том, что рынок, а в более широком смысле слова – бизнес делают людей не менее, а как раз более моральными. Торговля не только поддерживает добродетельный круг, основанный на окситоцине, но и значительно расширяет его. Моральное поведение на самом деле увеличивает эффективность и прибыльность торговли, привнося еще один дополнительный элемент в цикл добродетели. Большой экономический пирог, также известный как благосостояние, значительно справедливей распределенный, уменьшает стресс и увеличивает доверие, которое, в свою очередь, вызывает дальнейшее выделение окситоцина. Почти как у Маркса о прибавочной стоимости, только в данном случае речь идет о прибавочном счастье.
   Автор проанализировал опросы, в результате которых участники, например, заявляли о своем желании обучать своих детей толерантности, высказывали мнение о степени доверия другим людям, отвечали на подобные вопросы личного характера, и затем сравнил их с показателями дохода в различных странах мира.
   Как видно из приведенных таблиц, толерантность и доверие возрастают по мере роста доходов. Дальнейшие исследования также показали, что толерантным странам присущ больший инновационный потенциал, который вместе с технологическими достижениями способствует росту благосостояния, создавая моральные стимулы для так называемого цикла процветания во главе с окситоцином, со следующими стадиями последовательных превращений: Окситоцин – Сопереживание – Моральность – Доверие – Благосостояние – Окситоцин. (См. Рис. 6.)
   С точки зрения Зака, чем ниже благосостояние, переходящее в бедность, тем более узок «доброжелательный круг», который, наоборот, спиралевидно расширяется по мере роста благосостояния, окситоцина и доверия.
   Разрушительные последствия утраты доверия становятся особенно заметными при анализе его состояния в США, которое безостановочно опускалось, начиная с 60-х гг., когда 58 % американцев заявили, что они обладают доверием к другим. Сейчас эта цифра опустилась до 34 %. В 2009 году 60 % служащих сообщили, что для того, чтобы поверить своему менеджеру, они должны услышать от него информацию три, а то и пять раз. В то же время, согласно опросам по стране, сделанных агентством «Ассошиэйтед пресс», 50 % американцев «мало или вовсе не доверяют» крупным корпорациям или Конгрессу США.

   Рис. 3

   Представления, изложенные Заком, смахивают на детективную, приключенческую историю, хотя основаны на кропотливых научных исследованиях, проведенных с окситоцином, которые, объединив философию, экономику и биологию, позволили перевернуть традиционное представление о поведении человека и создали новое руководство по изменению его жизни.
   И все же, можно ли сравнить по каким-либо параметрам выброс окситоцина, оставляя за скобками его уровень, при коллективном исполнении прихожанами церковных литургий и ритуальных ярмарочных оргий торговцев живым товаром. Испытывают ли участники массовых сцен, по своей сути относящихся к разным эпохам и находящихся на разных ступеньках социального статуса, при одинаковом уровне окситоцина соизмеримое количество счастья? У композитора Мокроусова в одной из его популярных песен звучали слова: «Счастье для всякого неодинаково, надо понимать». Могут ли «дикие люди», живущие не только среди стай волков или обезьян, находящихся по другую сторону общества, отторгнутые или замкнутые в себе, своими примерами «одичания» являющиеся не чем другим, кроме как доказательством того, что вне общества личность деформируется, обнимаясь восемь раз в сутки преодолеть нравственный, социальный и культурный разрыв между веками, перейдя от каннибализма раннего периода развития человечества к нашим дням?

Рис. 4

Рис. 5

   Рис. 6.

   В Африке за столичными фасадами – первобытная дикость и одна из самых мрачных тайн черного континента – каннибализм.
   Вера в чудодейственную силу человеческой плоти и крови свойственна многим африканским племенам. Гражданские войны и свирепые столкновения на почве межплеменной вражды требовали стимулирующих силу и отвагу снадобий. На языке африканских аборигенов такие снадобья носят название «диретло» или «дитло» и готовятся из сердца или печени врага. Не только вражеские пленники или рабы являются «поставщиками» таких «лекарств» – ими могут стать и соплеменники. Масштаб таких ритуальных убийств неизвестен. Для многих африканских племен принесенное на заклание человеческое мясо не только дает желанные привилегии представителям высшей африканской знати, но и обеспечивает «милость» богов.
   Антрополог и этнограф Г. Уорд так описывает невольничьи рынки на притоках реки Луанабы: «Любой визит на такой склад “живого товара” поражает воображение. На земле в ожидании своей участи лежат сотни рабов обоих полов и всех возрастов, в том числе и младенцы на руках матерей. Их тела измождены от долгого голодания. Сидя отрешенно, потупив взор, они отлично понимают свою участь. Значительно больше мужчин, нежели женщин, становятся жертвами каннибалов, поскольку женщины, особенно молодые, могут пригодиться в хозяйстве. Самой бесчеловечной практикой среди туземных племен следует считать отрывание кусков плоти у живой жертвы. Каннибалы становятся похожими на ястребов, выклевывающих мясо своей добычи. Каким бы невероятным это ни казалось, но пленников обычно водят с одного места на другое перед жаждущими мяса покупателями, метящими глиной лакомые куски, которые хотели бы купить». Нет смысла продолжать цитировать дотошного ученого с его натуралистической публикацией, тем более, что газеты всего мира достаточно подробно расписывали людоедство диктатора Иди Амина – бывшего руководителя Уганды. Трудно описать и передать подобное ощущение счастья одного, основанного на несчастье другого быть съеденным первым.
   Стараниями ученых установлено, что в течение последних 100 тысяч лет мы почти не изменились анатомически, но наше поведение и психология изменяются постоянно. И прогнозом на будущее является тезис: чтобы выжить, люди должны укрепить свою психологическую и духовную основу. Естественно, что изменения происходили и будут происходить и на генетическом уровне, однако невидимые изменения души и нашего сознания важнее. Будущее начинается уже сейчас, оно пришло к нам вместе с экологическими и техногенными катастрофами, новыми агрессивными болезнями, которые дала нам эволюция. Сможем ли мы их победить без душевной, психической и интеллектуальной подготовленности, при отсутствии которых невозможно привести в действие моральные и социальные резервы, способные сделать общество более устойчивым, предсказуемым, способным адекватно реагировать на вызовы будущего?

Интеллект – инструмент защиты
и нападения

   Благо тому, кто тверд по натуре и гибок по здравому рассуждению.
Люк де Клапье Вовенарг

   Уровень интеллекта характеризуется реакцией на поступающие раздражения в разных ситуациях, скоростью переработки информации, ее аналитической оценкой и быстротой принятия наиболее оптимального решения жизненных задач.
   Последние исследования показали, что мышление неразрывно связано с деятельностью мозга, которая, с точки зрения эффективности, может быть оценена посредством характеристик, являющихся базовыми для определения уровня интеллекта. Следовательно, интеллект также связан с работой мозга – сложной функциональной нейробиологической системой, реализующей многофакторные процессы, направленные на прием, переработку информации и принятие соответствующих решений. На поведение и характеристики человеческой личности оказывают воздействие не только обособленные функции различных областей мозга. Их сложные взаимные влияния и создают тот уникальный образ человека, который мы воспринимаем. Особенно очевидно эти взаимосвязанные явления проявляются при развитии болезни Альцгеймера, когда не только изменяется интеллектуальный потенциал – сама личность и ее поведение претерпевают неудержимую деградацию. Ткань мозга, состоящая из различных генетических структур, также оказывает влияние на его функциональную работоспособность, определяя интеллектуальный потенциал личности.
   Человек обладает возможностями самостоятельно познавать и оценивать свои границы и ресурсы, свою индивидуальность, развивать те характерные особенности интеллекта, которые выгодно отличают его от конкурентов. Правильная оценка своих возможностей не позволяет человеку раствориться в волнах мечтаний и нереальных утопических иллюзий, порой незаметно перетекающих в мистику или метафизику.
   Уже 90 лет назад немецко-американский ученый-психолог В. Штерн (W. Stern) пробовал качественно и количественно определить интеллект человеческой личности и обозначил степень интеллектуальности через аббревиатуру IQ. В течение прошедшего столетия это понятие обретало столько значений, сколько ученых пыталось найти ему объяснение. Однако большинство из них все же сходилось в одном: наличие у человека качеств, соответствующих слову intellegere (лат. «понимать, осознавать, узнавать»), означает способность находить оптимальный выход в неожиданных ситуациях. С одной стороны, она основана на непосредственном ментальном или психофизиологическом восприятии и определении явлений и взаимосвязей между ними без длительного предварительного изучения и анализа. С другой стороны, эта способность может быть основана на использовании ранее приобретенных знаний, методов, навыков. Между обеими этими способностями существует разница, впервые установленная англо-американским психологом Р. Каттеллом (R. Cattell), который понимал и определял мышление как подвижность души и перенастраивание себя с одного состояния на другое, назвав его “fluide” – генетически унаследованный интеллект. Базисные знания он называл “kristalline” – интеллект, приобретенный в виде знаний и навыков.
   Так является ли интеллект самостоятельным, целостным явлением? Или же он включает в себя целый ряд не связанных между собой специфических способностей, ничего общего друг с другом не имеющих, однако в большей или меньшей степени случайно попадающих под одно и то же определение? Можно ли множество людей с необычными талантами мешать как «яблоки и груши» в общую кучу интеллекта, да еще и мерить по единой шкале IQ?
   Интеллект включает в себя множество характеристик человеческих способностей: нахождение словесных аналогов, определение значения слов, запоминание, устный счет, продолжение числовых рядов и т. д. Поэтому наряду с IQ появляется еще и «общий интеллектуальный профиль», который подразумевает способности в разных областях человеческой деятельности: понимание речи, наличие математического мышления, пространственное восприятие и способность одновременно выполнять несколько различных действий, то есть классических показателей, определяющих интеллект.
   Однако и это понятие можно расширить и углубить. Например, добавить способность мгновенно находить выход из сложной ситуации, умение быстро оценить и адекватно отреагировать на нее, а также специфическое владение телом. Наличие различных типов интеллекта было спорным еще в прошлом столетии. Представителям «мультиинтеллекта» резко противостояли сторонники так называемого общего или g-интеллекта (general intelligence = algemeine intelligenz). Это направление было открыто английским психологом Ч. Спирменом (C. Spearman). Аргументом для введения понятия g-интеллекта является то, что статистически различные интеллектуальные наклонности не являются полностью независимыми друг от друга: кто проявляет способности в разговорной речи или в языках, тот в большинстве случаев неплох и в других областях, например, в математике. Так называемые idiots savants – люди с уровнем интеллекта ниже среднего, обладающие, тем не менее, какими-либо специфическими талантами, являются скорее исключением из правил.
   В действительности же g-интеллект, выдержав все испытания критикой, остается одним из основных критериев оценки. Сегодня на вопрос структуры интеллекта психологи отвечают не «или-или», а «и то, и другое», рассматривая интеллект как иерархию в виде пирамиды.
   На вершине этой пирамиды находится общий интеллект. Ниже – специальные способности, а в основании – еще более специфические таланты. Специалисты еще не сошлись в едином мнении о количественной и качественной оценке характеристик, лежащих на нижних уровнях пирамиды. Однако результаты ее построения были подтверждены в 1993 г. Д. Карроллом (J. Carroll) из Университета Нижней Каролины в США, который совершил в научном смысле почти героический подвиг. Им были проанализированы и сравнены между собой 460 результатов тестов со 130 тыс. участниками в период с 1927 по 1987 гг.
   Впрочем, многие ученые предпочитают этой пирамидальной теории альтернативные, например, BIS (Berliner Intelligenz – Strukturmodell), автором которой является А. Йегер (A. Jäger). В соответствии с моделью BIS, составные компоненты интеллектуальных способностей комбинируются с одной из общих, например, речевые, математические, зрительные с одной из оперативных способностей – скорости переработки информации, памяти, богатства воображения и емкостью информации. Для оценки каждой такой составной части ученые разработали специальные тесты. Однако и в этой альтернативной модели присутствует g-фактор общего интеллекта, стоящего над всеми составными способностями человеческой личности.
   Обе эти модели основаны на классических тестах. Однако именно к ним ученые часто предъявляют претензии, поскольку они имеют мало общего с решением реальных проблем. В повседневной жизни выбор правильных решений для определенных, ограниченных рамками проблем, не является приоритетом. Наоборот, для реализации поставленной цели нужно уметь решать задачи во всем комплексе их сложностей.
   Существуют разнообразные игры, стимулирующие постановку задач, оптимизации путей их реализации и требующие от игроков достижения цели. По итогам соревнований на основании оценок, заложенных предварительно в игру тестов IQ, определяется уровень интеллекта участников. Некоторые критики считают результаты подобных тестов не характерными для определения уровня интеллекта, так как демонстрируют сиюминутные оценки без учета потенциала развития личности. Люди, находящиеся на нижних ступенях благосостояния, без достаточного образования, при проведении классических тестов на IQ будут дискриминированы, так как они не имеют возможности получить необходимые навыки и знания.
   Проблем «интеллектуального неравенства» можно избежать, если прибегнуть к тестам обучения, которые могут нам дать больше представления об интеллектуальном потенциале личности. Такие тесты состоят из трех частей. Первая – классическая, обычный тест, определяющий состояние вещей на данный момент. Вторая состоит из упражнений, во время которых испытуемый учится по определенным правилам находить решения заданий; третья подводит его к тем же заданиям первой части теста, но с учетом упражнений второй части. При этом психологи определяют, как повысились навыки и скорость решения задач по сравнению с первыми тестами.
   Личности с высоким интеллектом не смогут значительно повысить свои показатели, так как уже в предварительной части они показали характеристики выше средних. И, наоборот, у людей с низким интеллектом упражнения могут способствовать его повышению. Однако еще неясно, как этот тип тестов с применением подобных упражнений, может предопределить успех в школе, в образовании, в профессии.

Современные исследования интеллекта

   Интеллектуалы делятся на две категории: одни поклоняются интеллекту, другие им пользуются.
Гилберт Честертон

   Психологи У. Чейс (W. Chase) и Г. Симон (H. Simon) в 1973 г., устанавливая зависимость между интеллектом и проявлением способностей в разных областях, пытались ответить на вопрос, чем объяснить высокие достижения в математике или игре в шахматы – высоким интеллектом или специальными знаниями.
   Как и следовало ожидать, личности с высоким интеллектом решают поставленные задачи значительно лучше, чем те, кто имеет ограниченные знания и опыт в этих областях. Однако иногда наличие низкого интеллекта может быть компенсировано наличием большого опыта. Люди с большим специальным опытом, например, эксперты, могут достигать одинаковых результатов с одаренными новичками.
   Но и для практиков необходима высокая интеллектуальность, ибо она позволяет успешно соединять опыт и интеллект. Последний, может быть, и не участвует напрямую в достижении успеха, но способствует ему, помогая в усвоении учебного материала и навыков. Однако если человек обладает фундаментальными знаниями в определенной области, то его достижения будут такими же, как у человека с высоким интеллектом. Ученый А. Нойбауер (A. Neubauer) считает, что эти данные свидетельствуют о том, что исследования интеллекта вступили в новую фазу [52 - Neubauer A.C. Die Kunst, das Unbekannte zu begreifen // Gehirn & Geist. 2002. № 2. S. 36–43.]. Сегодня ученые определяют и оценивают интеллект иначе, чем в совсем недавнем прошлом, распространяя это понятие на сферы, имеющие мало общего с обычными познавательными областями мышления, усвоения знаний и решения проблем. В последнее время стало популярным понятие EQ – «эмоционального» или «социального» интеллекта, согласно которому представляется возможным распознать и оценить в себе и окружающих эмоциональный фактор. Обладая эмоциональным интеллектом, можно оценить его наличие не только у себя, но и у других. При этом возможно проявлять свои чувства, регулируя, контролируя их и не ограничивая себя при решении проблем.
   Тем не менее, предсказать поведение человека, опираясь на основные характеристики его личности, практически не представляется возможным. Ибо поведение зависит как от сиюминутной ситуации, так и от непредсказуемых явлений, причем для успехов в профессиональной и личной жизни очень важны и социальные условия. Однако идет ли речь в этом случае об интеллекте в традиционном понимании этого слова? Или это просто приемы и навыки, которым каждый может научиться посредством тренировок? Для этого необходимо разработать соответствующие методики и проверить их на множестве людей. Вводя в обиход EQ наряду с IQ, ученые пытаются обеспечить требования рынка на всеобъемлющие тесты человеческой личности. Путем исследований и тестов психологи желают получить дополнительные критерии оценки будущих кандидатов на рабочие места, устанавливая не только наличие необходимых качеств, но и оценивая умение использовать их на практике.
   Такие новые критерии оценки интеллекта многообещающие. В соответствии с мнением их сторонников классическое значение коэффициента интеллектуальности (IQ) как глобальное выражение интеллекта объясняет лишь 20 % успеха человека в обучении или в профессии. Исследователи ищут систему измерения, посредством которой можно было бы выявить, оценить и объяснить оставшиеся 80 % успеха. Свои надежды они связывают с упомянутыми социальным и эмоциональным интеллектом (EQ), привлекающим к себе все больше внимания ученых и практиков.
   В сентябре 1983 г. в музее П. Гетти (P. Getty) в Лос-Анджелесе появился торговец антиквариатом Д. Беччина (G. Becchina) с мраморной статуей, изображающей фигуру юноши, изготовленной в 600-м году до Рождества Христова. Статуя была предложена торговцем для покупки музею. Таких статуй, именуемых «Курос» (Kouros), по всему миру насчитывается всего 200 штук, большинство из которых по большей части повреждены, а другие сохранились только в виде фрагментов, найденных в результате раскопок. В отличие от них, двухметровый Курос, предложенный музею торговцем, был самим совершенством. И цена в 10 млн долларов была столь же внушительна, как и находка.
   Однако музей не спешил с приобретением статуи. Как обычно в таких случаях, была проведена экспертиза с привлечением высококвалифицированных специалистов. Результаты показали, что будущий объект приобретения имеет очень большое сходство с уже известными статуями, в частности, с экспонатом Национального археологического музея в Афинах. Все говорило о том, что скульптура была выполнена примерно в то же время и в тех же местах. От торговца потребовали предъявить историю появления статуи. Предоставленные им документы свидетельствовали о том, что скульптура переходила от одного владельца к другому, и, уже начиная с 30-х гг. ХХ столетия, находилась в руках швейцарского врача, который приобрел ее у известного греческого торговца антиквариатом. Привлеченные специалисты посредством стереомикроскопов и других средств исследований установили, что поверхность статуи была покрыта тонким слоем кальцита, в который переходит мрамор в течение сотен или тысяч лет, что очень важно для определения времени изготовления древней находки.
   Музей Гетти с удовлетворением воспринял результаты исследования и через 14 месяцев проб и контроля выставил статую на всеобщее обозрение. Публикации в “New York Times” и “Burlington Magazine” свидетельствовали о ликовании в культурных кругах по поводу приобретения и обогащения новым историческим достоянием. И все же смутные подозрения не давали возможности работникам музея обрести спокойствие и удовлетворение покупкой.
   Первым, кто высказал сомнения и недоверие по поводу приобретения статуи, был итальянский искусствовед Ф. Цери (F. Zeri), входящий в консультационный совет музея Гетти. Е. Харрисон (E. Harrison), одна из ведущих экспертов по греческой скульптуре, посетившая музей за несколько дней до завершения сделки, была следующей, кто выразил сомнение в достоверности статуи. Какое-то инстинктивное чувство недоверия, непонятное ей, возникшее при первом взгляде на статую, диктовало, что с ней что-то не так. Она не могла передать окружающим свои чувства, но на фразу, что статуя скоро станет достоянием музея, она воскликнула: «Мне очень жаль слышать это!» Спустя несколько месяцев статую посетил бывший директор музея искусств «Метрополитен» в Нью-Йорке Т. Ховинг (T. Hoving), который всегда уделял большое внимание тому, какое первое слово мелькало в его голове при первом взгляде на объект. Удивительно, но в этот раз таким словом было «свежая», что может придти не каждому в голову при первом взгляде на работу, выполненную более 2 тыс. лет тому назад. Следующей фразой, которую Ховинг произнес вслух, была: «Вы уже заплатили?»
   Ховинг вспоминает, что директор музея Гетти, которому был адресован вопрос, застыл от недоумения. «Если да, то постарайтесь вернуть ваши деньги, если нет, то руки прочь от этого». Нескончаемые комиссии и эксперты исследовали и анализировали будущую покупку, чтобы принять однозначное решение. Ситуация была неясной длительное время до тех пор, пока многочисленные адвокаты не взяли под лупу всю корреспонденцию, предшествующую сделке. Выяснилось, что материалы, документирующие акты перепродажи статуи частными лицами, фальсифицированы, а, например, технология получения соответствующей поверхности мрамора осуществлялась за счет процесса тления картофеля.
   Итак, эксперты, которые с первого взгляда установили фальшивку посредством «интуитивного отторжения», были правы и с первых секунд знали уже больше, чем эксперты музея после многомесячных исследований. Этот случай упомянут в книге Гладуэлла (M. Gladwell) «Власть момента» («Die Macht des Moments»), вышедшей в 2005 г.
   Автор приводит и другой пример, показывающий, как ученые смогли найти научное обоснование интуиции. Был проведен эксперимент группой ученых из Университета штата Айовы с четырьмя колодами карт, две из которых красные и две – голубые. С каждой картой можно было или выиграть, или потерять определенную сумму денег. Задача состояла в том, чтобы, переворачивая карты, набрать как можно бо́льшую сумму, хотя было неизвестно, что красные карты приносят проигрыш. Можно было выиграть только тогда, когда игроки брали карты только из голубой колоды, в отдельности приносящие малые деньги, но в итоге – значительную сумму, превосходящую проигрыш. Смысл этого эксперимента – установить, сколько времени потребуется, чтобы игрок это понял. Было отмечено, что многие участники начинали понимать закономерности игры уже после 50 карт. К этому времени еще непонятно, почему преимуществом обладают голубые карты, хотя создается убеждение, что именно ими надо пользоваться для выигрыша. После 80 карт они уже знали все, и могли объяснить, почему для увеличения выигрыша не стоит брать красные карты. Итак, опыт уже накоплен, и можно дать теоретические обоснования происшедшему, собственно. Так или примерно так проходит любой процесс обучения.
   Но ученые университета не остановились на этом и начали усложнять эксперимент. Они подсоединили участников игры к приборам, с помощью которых можно было определить потоотделение на ладони. Как большинство потовых желез, железы ладони реагируют не только на внешние температуры, но и на стресс, и на психические нагрузки. С помощью замеров удалось установить, что уже на 10-й карте у испытуемых появляются симптомы стресса, а на 40-й карте можно уже по этому стрессу определить, что с красными картами что-то не в порядке. Но еще важнее было установить, что в этот момент меняется поведение игроков, они начинают отдавать преимущество голубым картам, используя все меньше красных. Участники уже интуитивно разгадали суть игры до того, как им стало ясно это на сознательном уровне. На бессознательном уровне посыл был гораздо раньше, чем осознанное действие. Итак, этот эксперимент показал, что наш мозг работает таким образом, что на основании получаемой информации он прорабатывает две различные стратегии, как лучше овладеть ситуацией. Первая – это сознательное стратегическое мышление, которое мы получаем на основании опыта, логики и целеустремленности, для чего требуется 80 карт. Но существует вторая стратегия, которая интеллектуальнее первой и позволяет быстрее оценивать ситуацию. С ее помощью почти моментально, с первого взгляда, можно установить, что обладатель красных карт сталкивается с проблемой, о чем говорят уже первые 10 карт. Недостаток этой стратегии в том, что она изначально возникает в области подсознания, которое посылает сигналы через невидимые каналы, действуя косвенно, например, на потовые железы. Таким образом, мозг принимает самостоятельные решения, не информируя нас об этом напрямую.
   Именно этой стратегией руководствовались специалисты, приглашенные музеем для экспертизы статуи, усомнившись в уже проведенных исследованиях. Эта первая реакция встречи со статуей, связанная с выделением пота на ладонях, и есть то, о чем говорит Г. Гигеренцер (G. Gigerenzer), руководитель института М. Планка, как о «быстрой и простой». У эксперта Ховинга это нашло свое выражение в слове «свежая», у других экспертов выразилось в интуитивном неприятии статуи, хотя многие из них не знали, почему.
   Одна из областей нашего мозга отвечает за быстрое и простое принятие решений, обычно называемых «бессознательной адаптацией». Исследования процессов ее возникновения являются решающими в одной из важнейших областей современной психологии. Она не имеет ничего общего с фрейдовской бессознательностью или подсознанием. Ее можно представить скорее чем-то вроде компьютера, быстро обрабатывающего поступающие данные, необходимые для выживания.
   Если, например, выходя из дома, приводит пример Гладуэлл, мы неожиданно встречаем взглядом несущийся на нас автомобиль, то у нас нет времени выбирать вариант для оптимального реагирования. Именно в этом и есть причина такого долгого выживания человека на Земле, поскольку наш аппарат принятия решений в процессе эволюции развился так, что мы с его помощью можем в короткие мгновения на основе минимальной информации принять быстрые решения, играющие для нас, в том числе, и жизненно важное значение. Психолог Т. Вильсон (T. Wilson) пишет в своей книге “Strawers to Ourselves”: «Мозг работает очень рационально в том плане, что большую часть сложного мышления он перекладывает на бессознательность, точно так же, как современный пассажирский самолет посредством автопилота в состоянии без помощи или с минимальной помощью человека прокладывать свой путь к цели».
   Бессознательная адаптация наглядно демонстрирует, как учитывая информацию из окружающей среды, человек может предохранять себя посредством выбора оптимальных действий. Каждый раз такие решения принимаются различными областями нашего мозга, и каждый раз они зависят от индивидуальных характеристик личности.
   Сколько времени необходимо студенту для того, чтобы определить, хорош или плох профессор или преподаватель? Одно занятие, семестр? Психолог из Университета Гарварда Н. Амбади (N. Ambady) провела эксперимент со студентами, в котором они просматривали видеоклип с записью выступлений трех профессоров в течение 10 секунд. И без звука. Студенты без труда определили за это время способность к преподаванию и характер профессоров. Тогда Амбади сократила показ до 5 секунд – результаты оказались такими же. И даже при сеансе в 2 секунды результаты не изменились. Тогда Амбади сравнила эти данные с результатами опроса, проведенного среди студентов по окончании семестра, по выявлению квалификации этих же профессоров, и вновь оказалось, что они совпадают. Это означает, что аудитория, созерцая профессора в течение 2 секунд, приходит к тому же выводу, что и после окончания первого семестра. Таковы возможности бессознательной адаптации.
   Конечно, если врач должен принять очень важное решение для постановки сложного диагноза, ему необходимы дополнительные анализы, мало того, мы хотим получить мнение другого врача или целого консилиума. Даже нашим детям мы говорим: «Сперва думай, а затем действуй», и тогда мы доверяем только нашим сознательным решениям. Выходит, что чем больше времени мы уделяем проблеме и чем больше получаем информации, тем правильнее будет принятое решение. Но бывают такие стечения обстоятельств, когда из-за недостатка времени, находясь в стрессе и тяжелых условиях, нам приносит больше пользы спонтанное принятие решений под первым впечатлением без долгих раздумий. Конечно, можно и нужно говорить не только об эффективности первого взгляда, но и о том, что наша интуиция может ошибаться. Почему в течение 14 месяцев команда музея Гетти не смогла раскрыть подделку? Возможно, просто потому, что она подавила в себе желание найти отклонения, поддавшись гораздо большему искушению иметь эту статую у себя. Это говорит о том, что, обладая очень большим и властным авторитетом, наше бессознательное может ошибаться и может быть подавлено другими чувствами, интересами и желаниями. Наш внутренний компьютер не может автоматически распознать правду.
   Так когда же мы должны следовать нашему инстинкту, а когда проявлять осторожность, прежде чем довериться ему? Если мы принимаем решения, согласно инстинкту, которые всегда ведут к неправильным решениям, это значит, что мы постоянно совершаем ошибку по возвращающимся и повторяющимся причинам, которые мы должны суметь определить и осознать.
   Это доказывает другой эксперимент, проведенный в Университете Вашингтона в лаборатории психологии Дж. Готтмана (J. Gottman), в котором приняла участие супружеская пара в возрасте около 30 лет. Супруги создавали впечатление интеллигентных, красивых, смекалистых и самоироничных людей. Муж, назовем его Билл, обладал выигрышным, слегка игривым шармом, его жена Сюзанна – острым и бойким язычком. Пару привели в небольшую комнату и усадили на маленькой сцене на стулья на расстоянии 2 метров друг от друга, подведя к пальцам и мочкам ушей электроды, чтобы замерять частоту сердечных сокращений, потоотделение и температуру кожи. Две камеры, по одной на каждого, записывали все, что происходило и говорилось. Супругов оставили на 15 минут одних под работающими камерами и дали указание вести дискуссию на тему, которая, возможно, вызовет ссору. Для Билла и Сюзанны это была собака, о которой мечтала Сюзанна, но которую не хотел Билл, о чем они и дискутировали все 15 минут. На первый взгляд этот разговор почти не отличался от бесконечных ежедневных бесед между супругами. Ни один из них не был особенно раздражен, между ними не возникало «сцен» и яростных вспышек. Были даже моменты, когда казалось, что оба просто забыли о том, что должны поругаться. Например, когда они обсуждали запах псины, разговор принял комический оборот.
   Можно ли сделать какие-либо выводы из этой 15-минутной беседы супругов о собаке, чтобы решить, насколько счастлив или несчастлив их брак? В браке имеется и множество более важных вещей, таких как деньги, секс, дети, родственники или работа. Есть дни, в которые пары живут в гармонии между собой, в другие ссорятся, как и времена, когда они действуют друг другу на нервы, а вскоре планируют совместный отпуск и чувствуют себя как в медовый месяц. Сторонний наблюдатель займет скорее всего точку зрения, что для распознания отношений между супругами необходимо провести с ними недели или месяцы, переживая различные ситуации, при которых они счастливые, усталые, рассерженные, возбужденные, радостные, напряженные, а не всего 15 минут, когда Билл и Сюзанна болтают о собаке.
   Готтман имеет на этот счет иное мнение, которое он подтвердил своими экспериментами: чтобы оценить будущее отношений между супругами, совсем не нужно проводить с ними много времени. Еще в 80-е гг. он начал свои исследования в «лаборатории любви», опросив с тех пор более трех тысяч пар, подобно Биллу и Сюзанне, каждую из которых снял на видео и проанализировал по собственной методике, называемой Gottman SPAFF (специфический аффект). Это система кодирования, разбитая на 20 различных категорий, соответствующих каждому из возможных настроений супружеской пары. Готтман обучил своих сотрудников распознавать любое малейшее проявление чувств в жестах и мимике испытуемых и точно интерпретировать их многозначительный словарный запас. Анализируя видео, сотрудники давали каждой из персон за каждую секунду определенную цифру, и в конце 15-минутного видео набиралось 1800 цифр – 900 для мужчины и 900 для женщины. К примеру, ряд «7, 7,14, 10, 11, 11» говорит о том, что один из них в период из 6 секунд сначала сердился, потом чувствовал себя нейтрально, переходил к защите и, в конце концов, начинал жаловаться. Дополняя картину исследования, к видео присоединяли данные электродов и сенсоров, показывающие, когда учащался пульс мужа, а когда жена ерзала на стуле.
   Готтман анализировал видеосъемки секунда за секундой, пытаясь понять структуру быстрого принятия решений, называемую “thin-slicing”, «рассечение на тонкие ломтики», что означает способность нашего подсознания на основе тонких временных сечений событий обнаруживать определенные характеристики исследуемых объектов в различных ситуациях и отражение их в поведении человека. Когда Э. Харрисон при первом взгляде на статую воскликнула: «Мне очень жаль услышать это», она подсознательно разрезает свой опыт на тонкие ломтики, точно так же, как тестируемые из Университета Айовы, у которых при взгляде на красные карты потели ладони.
   Невероятно, но наше подсознание в состоянии воспроизводить мельчайшие моменты нашего опыта. Но способность принимать спонтанные решения мы часто воспринимаем как недостаток. Как за столь короткое время возможно собрать достаточно информации, чтобы сделать выводы? На это существует простой ответ: подсознание разрезает наши впечатления на тоненькие ломтики, и при этом происходит то же, что и при видеосъемках в лаборатории Готтмана, но автоматически, быстрее и бессознательно. Можем ли мы действительно после 15-минутного разговора оценить партнерские отношения? Да, можем, и не только отношения, но и множество на первый взгляд сложных ситуаций. И это было доказано Готтманом на основании собственных 40-летних научных изысканий посредством внесения в туманный калейдоскоп человеческих чувств психологии их точную математическую интерпретацию.

Стремительный рост IQ

   Ум двигает массу.
Публий Вергилий

   Еще внимательный наблюдатель Дарвин, собрав в кучу кроликов, измерил их головы и установил, что выросшие в неволе зверьки имеют гораздо меньший объем головы, чем их собратья, живущие на свободе. По сравнению с дикими домашние кролики не подвержены таким стрессовым ситуациям, как поиск пищи или страх самому стать обедом хищника. Образ жизни животных на воле постоянно мобилизует и тренирует их мозг, развивает интеллект, органы чувств, двигательный аппарат. То, что сегодня кажется самим собой разумеющимся, стало ясным только спустя столетие, когда нейробиологи начали наконец понимать, в какой степени окружающая среда влияет на развитие структур мозга, а также и то, что генетическое воздействие на поведение и индивидуальность осуществляется во взаимодействии с внешними условиями через посредничество биохимических структур организма.
   Действительно ли младенец, появившись на свет, является чистым листом бумаги? И какую роль играет внешняя среда в процессе формирования из него полноправного члена общества?
   В 30-е гг. прошлого столетия молодой психолог Келлог (Kellog) провел интересный эксперимент. Он поставил перед собой необычную задачу: выяснить, как поведет себя детеныш обезьяны, выросший среди людей.
   Для этого полугодовалый детеныш шимпанзе по кличке Гуа и десятимесячный сын психолога Дональд воспитывались как брат и сестра – члены одной семьи. По многим показателям Гуа развивалась быстрее, чем Дональд. Обезьянка раньше стала пользоваться горшком, ловко управлялась с ложкой. Только в одном Дональд был недосягаем – в подражании. Мастером «обезьянничания» был человек. В полтора года Дональд научился шнуровать свои ботинки, но процесс развития речи стал замедляться, пока не прекратился полностью – ребенок начал «звереть». Келлог прекратил эксперимент спустя 9 месяцев. Стало очевидным, что не животное подражало человеку, а человек все больше превращался в животное. Из этого эксперимента стало ясно значение подражания при воспитании «диких» детей. Между прочим, впоследствии Дональд развивался нормально и стал врачом.
   Жестоко поступила судьба с маленькой Дженни. В 70-е гг. в одном из предместий Лос-Анджелеса ее содержали, словно в тюрьме. В течение дня отец привязывал ее к горшку, ночи она проводила в зарешеченной детской кроватке в зашнурованном спальном мешке, подобному смирительной рубашке. (Эта картина напоминает мне пациентов и жителей домов престарелых, «мешающих» персоналу.) Вечно голодная, неспособная проглотить и разжевать твердую пищу, Дженни различала предметы, находящиеся на расстоянии не дальше чем 30 см – лучше видеть в своем затемненном затворничестве она не могла. После случайного освобождения девочка страдала и дальше – ученые прилипли к ней, как паразиты. Обреченная на многие годы быть объектом исследований, она развивалась очень медленно. И если объем и координация двигательного аппарата полностью восстановились, то речью она так и не овладела. Впоследствии девочка попала в приют, где ее дни так и прошли в сумерках.
   Итак, сегодня со всей определенностью можно утверждать, что интеллектуальность человека, в широком смысле этого слова, закладывается в самом раннем возрасте [53 - Eliot L. Was geht da drinnen vor? Die Gehirnentwicklung in den ersten fünf Lebensjahren. Berlin Verlag, s. 601–620.]. Путем многолетних экспериментов ученые твердо определили, что важнейшим фактором в достижении интеллектуальных высот является правильная работа с ребенком в первый год его жизни. В это время мозг маленького человека увеличивается более чем в 2,5 раза, поэтому с ним нужно интенсивно и системно заниматься: читать, разговаривать, играть, показывать развивающие картинки.
   Маленькие дети усваивают в течение 4 месяцев больше, чем студенты за 4 года. Новорожденные могут отчетливо видеть только на расстоянии 20 см. Через несколько месяцев они улучшают свое зрение до уровня взрослого человека. Ни в какой другой фазе человеческой жизни развитие мозга не происходит так бурно, как в первые 3 года. Новорожденный имеет примерно 100 млрд клеток мозга, которые затем образовывают сеточную структуру, для чего необходимы биллионы синапсов. Эти связи возникают большей частью в раннем возрасте. Количество взаимосвязей зависит от генов, качество их определяет внешнее окружение. В первые годы жизни мозг запрограммирован на самую высокую активность. Количество синапсов быстро увеличивается – одна единственная клетка может устанавливать до 10 тыс. связей.
   Ученый М. Текстор (M. Textor), психолог Государственного института ранней педагогики Мюнхена, поясняет: «Число синапсов 2-летнего ребенка соответствует их количеству в мозге взрослого, а в 3 года их уже вдвое больше. Образование вдвое большего числа синапсов, чем необходимо, является показателем огромных возможностей и способностей маленьких детей к процессу обучения, который у новорожденных начинается с нуля. Весь этот потенциал, за исключением нескольких инстинктов, направлен на восприятие и соответствующую переработку информации внешнего мира. Области мозга, которые впоследствии будут ответственны, например, за речь или мышление, находятся в стартовом состоянии. И как раз это является огромным шансом человека. Таким образом, внешняя среда определяет развитие значительной части структуры мозга, когда человек, начиная с младенчества, узнает, изучает, переживает и воспринимает мир. Это развитие продолжается до самой смерти. Ненужные синапсы исчезают, часто употребляемые усиливаются. Одновременно постоянно образуются новые синапсы, что очень важно для нормального функционирования памяти». С первого и до самого последнего дня жизни человека его мозг развивается и перестраивается, поэтому его надо постоянно подпитывать: читать, тренировать память, насыщать его полезной информацией.
   Ранний опыт очень важен для последующего развития интеллектуального потенциала. Мы уже видели на исторических примерах, как социальная изоляция и недостаток внешних раздражителей тормозят сенсорное, моторное, эмоциональное и речевое развитие ребенка. Сироты, которые в первый год своего развития не получают достаточного внимания, отличаются именно такими сниженными показателями. Полное отсутствие возбуждения и внешней инициативы и на втором году развития ребенка снижает все вышеупомянутые характеристики до уровня сенсорного замедления. Развитие мозга требует стимуляции. Здоровая пища и полный любви и заботы уход положительно влияют на развитие мозга. Детям, лишенным достаточной стимуляции, трудно будет компенсировать этот дефицит в будущем.
   Однако при должной заботе дети могут наверстывать упущенное в развитии. Американский проект “Head Start” разработал программу педагогических и медицинских мероприятий для обездоленных детей в дошкольные годы. Большинство исследований этой программы отмечают заметное увеличение IQ детей, в среднем на 10 пунктов. К сожалению, достигнутый положительный эффект часто теряется в течение нескольких лет пребывания ребенка в обычной школе. В эту программу включаются в дети возрасте около 3 лет, то есть значительно позже фазы интенсивного формирования нейронной структуры мозга. Поэтому некоторые экспериментальные программы предполагают начало работы с детьми более раннего возраста.
   Младенцы открыты для самых различных культур: племенных народов с их мотыгами, копьями и хижинами или высокоразвитого общества с широко развитыми технологиями и высоким уровнем знаний. Все дальнейшее развитие мозга ребенка направлено на активизацию тех нейронных связей, которые необходимы для нормального функционирования в окружающем мире.
   Многие опыты показали также влияние эффекта привыкания на коэффициент интеллектуальности. Ученые выявили, что наставления матери, направленные на развитие внимания ребенка, когда она с помощью языка и жестов поощряет и ориентирует его внешнее внимание на определенные предметы, явления, людей, животных, являются одним из стимулирующих факторов его интеллектуального развития. Это доказывают результаты исследования 18-тилетних студентов, которые в младенчестве демонстрировали быстрый эффект привыкания к внешним раздражителям и имели, вместе с тем, тесную духовную связь со своими матерями. Их IQ приблизительно на 20 пунктов выше по сравнению с другими молодыми людьми, у которых в младенческом возрасте ни один из этих показателей не отмечался [54 - Sigman M. [et al.]. Why does infant’s attention predict adolescent intelligence?].
   Кроме окружающей среды на интеллект ребенка влияет и наследственность. Именно генетическая память и пластичность мозга уже в младенчестве определяют будущий интеллектуальный уровень личности, который во многом зависит от индивидуальных особенностей функционирования мозга. Например, одной из важных характеристик памяти является скорость усвоения и воспроизводства информации, которые в свою очередь зависят все от тех же пластичности мозга и генетической памяти.
   Люди с большим генетическим сходством имеют примерно одинаковый IQ. Наибольшая корреляция обнаруживается у выросших вместе однояйцевых близнецов. Значительно ниже корреляция между родителями и ребенком, братьями и сестрами. Надо учитывать, что большая часть близких родственников имеет, помимо совпадающих генов, много общего и в образе жизни. Показательны исследования, проводимые с родственниками, не живущими вместе – например, приемными детьми и их кровными родителями или однояйцовыми близнецами, выросшими отдельно друг от друга. Последние являются идеальным объектом для подобных исследований, даже если такие дети были разлучены с самого первого дня своего рождения. Период совместного 9-тимесячного развития в чреве матери отразился на развитии мозга, формирование которого происходит именно в это время.
   С возрастом интеллектуальность человека все более зависит от генетической наследственности. У детей за интеллектуальность ответственны 15 % генов. Эта цифра увеличивается в подростковый период до 50 %, еще немного подрастая в зрелом возрасте [55 - Plomin R. Nature and Nurture a.a.O, 73–76.]. Эти данные частично подтверждаются исследованиями приемных детей, которые именно в дошкольном возрасте по интеллекту ближе приемным родителям, сестрам и братьям [56 - Scarr S., Weinberg R.A. The Minnesota adoption studies: Genetic differences and malleability.]. В подростковом возрасте IQ приемных детей приближается к IQ их кровных родителей [57 - Eliot L. Was geht da drinnen vor? S. 714; Child Development. 1983. № 54. P. 260–267.]. Это полностью противоречит распространенному представлению, что генетический потенциал личности сформирован уже при рождении, и жизненный опыт приобретает с возрастом все большее значение. В действительности все как раз наоборот, и это подтверждается тем, что по мере взросления дети все чаще принимают самостоятельные решения, выбирают себе друзей, сферы активного приложения своих сил, обретают свободу, которые, нередко не совпадают с желаниями родителей и учителей, но соответствуют их внутренним устремлениям и интересам. С возрастом гены начинают играть преобладающую роль. Исследования людей старше 60 лет дают возможность предположить, что IQ примерно на 80 % можно считать унаследованным.
   Хотя IQ и является надежным показателем будущих отличных отметок в школе, это вовсе не означает, что успехи в учебе напрямую зависят от наследственности. Сравнения однояйцовых и двуяйцовых близнецов показали, что в каждой группе школьников только 20 % успехов можно отнести за счет генов, остальное зависит от окружения: семьи, коллектива. Хотя гены и являются важной составляющей в освоении школьной программы, основным фактором является семья (требовательность, поощрение, внимание, дисциплина, многообразие возможностей). Дети появляются на свет с заложенным темпераментом и различной мерой таких качеств, как дружелюбие, спокойствие, активность, общительность. И хотя генетические характеристики определяют поведение малыша, большую роль играет и то, как его «опекает» окружение. Гены «представляют» собой строительный материал, но конкретная реализация нейронной схемы в голове каждого ребенка требует постоянного «общения» с людьми, объектами и явлениями окружающего мира. Порой мы, наивно полагая, что контролируем окружение, в котором растут наши дети, считаем, что влияние и контроль взаимны. Однако, в одной и той же семье два ребенка, имеющие одинаковые генетические данные, обладают различным восприятием и жизненным опытом.
   Убедительные результаты получили французские исследователи, выделив 4 категории детей:
   1. Дети родителей с низким социально-экономическим статусом (СЭС), усыновленные родителями с также низким СЭС;
   2. Дети родителей с низким СЭС, усыновленные родителями с высоким СЭС;
   3. Дети родителей с высоким СЭС, усыновленные родителями с высоким СЭС;
   4. Дети родителей с высоким СЭС, усыновленные родителями с низким СЭС (что очень редко происходит на практике, но именно такие случаи делают оценку наблюдений всесторонней) [58 - Eliot L. Was geht da drinnen vor? S. 608.].
   Проанализировав большое количество данных, ученые еще раз убедились, что гены и окружение почти в одинаковой мере оказывают влияние на интеллект. При этом немаловажное значение имеет социально-экономический статус (СЭС): чем выше СЭС, тем выше IQ, что соответствует 12–16 пунктам.
   Такое преимущество кажется, на первый взгляд, незначительным. Но в действительности оно отражает существенное улучшение общей ситуации в пересчете на все население планеты. С тех пор, как 100 лет тому назад были введены тесты IQ, каждое следующее поколение имеет более высокие показатели, чем предыдущее.
   Самый большой рост IQ наблюдается в Западной Европе и Японии, где каждое последующее поколение улучшает показатели на 20 пунктов. В США этот рост значительно ниже, но все же весьма значителен – на 0,3 пункта больше ежегодно (примерно 8 пунктов за поколение). Этот подъем IQ был назван «эффектом Флинна», в честь открывшего его новозеландского психолога Д. Флинна. Однако по сей день ученые спорят о том, действительно ли люди становятся все умнее или улучшение показателей тестирования можно объяснить многократным повторением упражнений и тренировок.
   Конечно, сегодня мы отвечаем на стандартные вопросы тестов куда легче, чем 50 или 100 лет тому назад, и большинство психологов едины в том, что эффект Флинна невозможно не заметить.
   Объяснить генетикой этот эффект тоже невозможно – слишком быстро растет IQ. Чтобы гены людей с высоким IQ вытеснили генетику их менее интеллектуальных собратьев, «гении» должны были бы размножаться до абсурдности быстро. Остается одно объяснение эффекту Флинна: влияние внешнего окружения, среды обитания. Качественное, сбалансированное питание, снижение детской смертности, профилактическое медицинское обслуживание, хорошее образование и родительское внимание – все это влияет на рост IQ в индустриально развитых странах.
   Многие ученые указывают на еще одну важную тенденцию, существенно влияющую на наш коллективный интеллектуальный потенциал. Учитывая то, что рост IQ при визуально-пространственной переработке значительно выше, чем при речевой, ученые предполагают, что причина лежит во все расширяющемся спектре распространения СМИ. С каждым поколением мир «картинок» – от фотографии до компьютерной графики – становится все сложнее и требует от молодого поколения все бо́льших умений в освоении визуального мира.
   Итак, все информационные потоки, поступающие из внешней среды, и эмоции, идущие из глубин человеческой души, вызывают в человеческом мозге процесс, представляющий собой, в сущности, рождение в каждое мгновение нового интеллекта.

«Наследственный талант»

   Каждый ребенок отчасти гений, а каждый гений отчасти ребенок.
Артур Шопенгауэр

   Вытягивает ли будущий гений в генетической лотерее счастливый билет, имея от рождения быструю сигналопроводящую систему нервных окончаний и больше серого вещества в левом полушарии головного мозга?
   Влияние генетической наследственности удалось установить посредством историко-архивных исследований семейств великих мастеров прошлого, а воздействие эволюционно-селективного фактора при помощи скрупулезных исследований растений, скрещивая их.
   В 1869 г. двоюродный брат Ч. Дарвина Ф. Гэльтон в своей работе «Наследственный талант: исследование его законов и следствий» указывал, что личности, наделенные высокими умственными способностями, имеют большое число родственников со сходным уровнем интеллекта, что нельзя объяснить чистой случайностью. Тесты на интеллект в то время еще не были разработаны, поэтому, чтобы оценить выдающуюся личность, Гэльтон полагался на отзывы компетентных людей. Его книга содержит истории 300 семей, включающих более одной тысячи выдающихся личностей. Его определение одаренности было строгим: сам по себе факт известности или достижения выдающегося положения в обществе не являлся значимым. Неординарность состояла в «репутации лидера, инициатора, открывателя – человека, перед которым общество осознанно считает себя в долгу» [59 - Galton F., 1869, s. 37.]. Согласно его определению, только один из 4 тысяч человек может быть отнесен к выдающимся.
   Наличие 1000 выдающихся личностей в трех сотнях семей значительно превосходит предполагаемую цифру, исходя из соответствия 1:4000. Более того, Гэльтон обнаружил, что личности с наиболее тесным родством с самым выдающимся членом семьи были одареннее тех, кто состоял с ним в дальнем родстве.
   Одной из исследуемых Гэльтоном была семья Тициана. Сам В. Тициан (1477–1576), великий художник Средневековья, уже в 18 лет проявил яркие способности, дожил до преклонного возраста, продолжая творить до самой своей смерти. В представленное исследователем генеалогическое древо внесены имена 8 членов семьи, все из которых были художниками. Брат Тициана Франциско и два сына – Помпонио и Горацио – также обладали выдающимися способностями. Франциско был военным, и у него не было возможности сделать карьеру художника. Но нет сомнения в том, что все они обладали способностями к изобразительному творчеству.
   Опыты, проведенные Г. Менделем с простым горохом, создали основы понимания функционирования теории Дарвина, недостаток которой заключался в изначальной неспособности объяснить, как возникли и сохранились внутривидовые различия между представителями одного вида (например, колли и таксы) в противовес различиям между представителями разных видов (например, собаки и кошки). И ирония судьбы состоит в том, что ранние, неизвестные Дарвину и большинству научного сообщества того времени работы Менделя содержали именно те важные ключики к разгадке происхождения, сохранения и передачи по наследству индивидуальных различий, которые послужили важными вехами на пути создания новой науки – генетики.
   До Менделя все теории наследственности основывались на принципе смешивания. Например, скрещивание желтого гороха с зеленым должно было бы дать желто-зеленый горох. Мендель, однако, такого смешивания у растений гороха не обнаружил – в результате такого скрещивания всегда получался желтый горох. В последующих поколениях зеленые горошины появлялись при скрещивании с желтыми только в соотношении 1:3. Мендель объяснил этот удивительный факт тем, что каждый цвет явился результатом изолированности факторов, являвшихся «кирпичиками» будущей генной комбинации. Потомство получало двойной набор генов, по одному от каждого родителя – и зеленый, и желтый цвет. Но ген желтого цвета являлся доминирующим. В последующих поколениях потомство имело бы 25 %-ный шанс получить рецессивный зеленый цвет. Принцип сегрегации является объяснением тому, что благоприятное изменение внутри вида скорее сохраняется в последующих поколениях, чем исчезает в процессе смешивания. Дарвин не мог объяснить этот феномен.
   Открытием Менделя является принцип независимости. Так, особенности гороха – цвет или форма – встречались во всех комбинациях, и наличие одной особенности не влияло на вероятность присутствия или отсутствия другой: зеленая горошина могла быть гладкой или сморщенной, сморщенная могла быть зеленой или желтой.
   Мендель предвидел, что некоторые особенности могли являться результатом воздействия не одного, а нескольких генов. Эта гипотеза была подтверждена в 1980 г. ученым Нильсон-Эль (Nilsson-Ehle). Каждый отдельный ген имеет один и тот же механизм воздействия. Соединяясь вместе, гены увеличивают число возможных комбинаций. Например, если бы рост являлся результатом воздействия отдельного гена с двумя возможными характеристиками (высокий – В или низкий – Н), то люди были бы либо высокими, либо низкими. Если же рост является результатом воздействия нескольких генов с В или Н характеристиками, то возможные комбинации укрепили бы свои позиции в ряду преемников.
   Последующее самостоятельное развитие нового научного направления биогенетики обязано трудам Гэльтона и в еще большей степени – Менделя. Именно Менделю принадлежит, возможно, самое важное научное открытие ХХ в. – ДНК (дезоксирибонуклеиновой кислоты), физиологического материала, несущего генетическую информацию в хромосомах.
   Многочисленные исследования, пытающиеся установить наличие влияния генов на индивидуальность и поведение, не дают однозначных результатов. Если, например, оценка наследственности переносится на личностные характеристики, например, общительность, то легко вообразить существование «гена общительности». Но в действительности все гораздо сложнее. Несмотря на огромные успехи генной технологии, однозначного непосредственного участия генов в создании психологического образа человека до сих пор не установлено. Не существует прямой биологической тропы от генетического материала к общительности или к другим характеристикам личности. Вместо этого прямого взаимодействия существуют своеобразные мостики, соединяющие эти биологические образования с психологическими характеристиками личности. В частности, к ним относятся гормоны. В образовании гормонов участвуют гены, создающие генетический код, благодаря которому биологические структуры образуют различные протеины (энзимы). Под воздействием окружающей среды они приводят к созданию таких биологических соединений, как синапсы, гормоны и нейротрансмиттеры. Эти биологические образования совместно с внешними факторами оказывают влияние на формирование поведения и создание определенных характеристик личности.
   Влияние же ситуаций на поведение и характеристики личности стало постепенно выявляться только после установления их связи с изменением гормонального зеркала у объектов исследований. При этом следует учесть не только все многообразие взаимодействующих факторов и условий, но и идущие параллельно процессы возбуждения и торможения, принимающие в определенный момент времени соответствующую активность, необходимую для принятия решения. Все эти факторы находят свое отражение в поведении. Дело еще и в том, что мозг человека как живой организм, способный действовать в автономном обособленном режиме (экстремальная изоляция), обладает собственным уровнем биологической активности, в том числе и информационной, что, возможно, зависит от генных предпосылок, создающих фон для всего происходящего в нашем черепе, который ученые пытаются количественно и качественно оценить. Уже сейчас ясно, что он может играть важную роль, предопределяя поведение людей в различных условиях. Именно такой природно-генетический автономный фон, уровень которого повышается в период становления и развития личности, возможно, имеет свои границы. Важную роль играет динамическое равновесие между внешними информационными потоками, с одной стороны, и реакцией структур мозга с другой. Именно в момент принятия решения, выражающегося в реакции нашего поведения на окружающую среду, происходит изменение этого динамического равновесия. Уровень фона можно повысить за счет обучения, особенно в первые годы развития личности, когда восприятие и развитие структур мозга наиболее интенсивны. Он же может являться тем существенным критерием, разная степень активности которого может привести либо к возникновению тяжелых умственных нарушений, например, шизофрении либо к гениальности в различных прикладных областях искусства (живопись, поэзия, музыка).
   При одинаковых механизмах возбуждения собственный фоновый уровень активности может быть очень высок и процессы торможения не справляются с процессами возбуждения, поступающими извне. Тогда быстрое достижение динамического равновесия, эквивалентного состоянию покоя, становится невозможным. Процесс возбуждения может носить лавинообразный характер, вовлекая в себя все новые области мозга и передающие системы. Это приводит или к деформированному восприятию окружающего мира с последующими галлюцинациями, или же к экзальтированным, аномальным, целенаправленным, подконтрольным достижениям, отличающимся оригинальностью, новаторством, порой трудно воспринимаемыми окружающими.
   Подобное состояние возбуждения может наблюдаться и при использовании фармацевтических препаратов, а также и при перепроизводстве организмом разнообразных гормонов. И не случайно первые данные о взаимосвязи гормонов, химических веществ и поведения личности были получены благодаря успешному использованию лекарственных препаратов в ходе лечения психических заболеваний, в частности шизофрении.
   Что же роднит наркоманов, сумасшедших и алкоголиков с поэтами, художниками, композиторами и другими служителями муз? И те, и другие погружаются в область фантазий. Правда, если у одних это бред и галлюцинации, то у других эта фантазия называется творчеством, выплескиваемая наружу великими произведениями.
   Одни постоянно и неудержимо подвержены таким фантазиям. Возбуждение, возникающее в разных структурах мозга, не находит сдерживаемых тормозящих процессов, и если собственный биологический фон достаточно высок, то и общий уровень разрушения и активизации превышает все пределы, необходимые для целевой реализации принимаемых решений и соответствующего поведения.
   У других такие фантазии находятся под контролем. И хотя их уровень превышает пределы нормального поведения, они, тем не менее, подчинены аппарату мышления. Это находит свое выражение в аномальном, но контролируемом поведении. В. Маяковский, например, отличался колоссальной работоспособностью, копаясь в «тысячах тонн словесной руды» для того, чтобы отыскать «подходящее».
   Некоторые исследователи высказывают предположения, что наличие высокого уровня генонаследственного фона передается через поколения, и возможна вероятность того, что среди родственников гениев встречаются люди с нарушенной психикой. Однако тот же Гэльтон, исследуя, кроме семьи Тициана, еще 300 семей, в которых были незаурядные личности, не нашел никакой взаимосвязи между гениальностью и сумасшествием в семье, правда, это было почти 150 лет назад. В 1996 г. журнал «Огонек» № 27 опубликовал подборку В. Засельского и И. Лалаянца, со ссылкой на исследования московского ученого Е. Виноградова, в которой приводятся различные статистические данные обстоятельств жизни гениальных людей нашей планеты, ее интеллектуального локомотива.
   Исследования показывают, что более 70 % писателей страдают депрессиями, а у 90 % отмечаются отклонения в психике. Среди ученых подобными расстройствами страдают лишь 40 %. У философов часто наблюдаются проблемы в сексуальной жизни. Стабильность в браке характеризует всего треть писателей, зато брачные узы крепки у 83 % ученых. У скульпторов и художников отмечен повышенный «сексооборот». Одаренные женщины страдают психосексуальными проблемами – Шарлотта Бронте, Жорж Санд, Вирджиния Вульф. Исключение «великих женщин» – Мария Кюри-Складовская – только подтверждает правило.
   Был проведен скрупулезный анализ биографий 600 человек, степень известности которых определяется текстом в энциклопедиях размером в одну страницу. Он показал, что «озарение гениальностью» с большей вероятностью посещает людей, потерявших в детстве отца, хотя их среди всего населения только 10 %. Выдающимися образцами безотцовщины является большинство американских президентов, включая Клинтона, а также Гитлер, Сталин, Ленин, Наполеон, Ганди, Руссо, Стендаль и многие другие.
   Скупые цифры статистики приводят нас к другим, возможно абстрактным и неоднозначным выводам. В частности, о взаимосвязи гениальности и… подагры. В 1739 г. Мошерон, а затем позднее, в 1927 г., Г. Эллис привели обзорные данные о частоте поражения подагрой гениальных людей. По данным Эллиса, гениальные люди страдают этой болезнью в 200 раз чаще. Следы вели к повышенному при этом заболевании содержанию в организме мочевины, структурная формула которой напоминает кофеин. Известный русский генетик В. Эфраимсон, изучая великих мира сего, отметил, что гениальность сопровождают нередко еще три хвори: синдром Марфана, синдром Морриса и гипоманиакальная депрессия. Для первой характерен необычно высокий выброс адреналина в кровь, что позволяет простым смертным развивать чудовищную активность в стрессовых ситуациях. Благодаря постоянно повышенному содержанию адреналина в крови больные синдромом Марфана способны творить чудеса. Второй недуг часто выявляется у внешне привлекательных женщин, в организме которых преобладают мужские хромосомы, что, как правило, ведет к бесплодию, компенсируемому активностью и исключительными деловыми качествами. Выделяемый организмом мужской гормон – андроген служит стимулятором умственной деятельности. Третье заболевание – гипоманиакальная депрессия – самый распространенный спутник гениальности. Фазы душевного и физического подъема чередуются с фазами упадка сил и настроения. При этом диапазон настроений очень широк – от взлетов к вершинам творческого мастерства до черной тоски и суицида. Носителем первой хвори является Шарль де Голль, второй – Жанна д’Арк, третьей страдали Байрон, Бальзак, Лермонтов.
   Профессор Эфраимсон считает, что Пушкин был носителем всех трех болезней. Именно постоянное беспокойство духа, способного подняться до творческих взлетов и опуститься до злости, заносчивости и мстительности, привело его, а затем и его последователя, Лермонтова, к столь ранней и трагической гибели. Кстати, о Пушкине существует множество противоречивых мнений. В 1925 г. был опубликован труд психиатра Я. Минца, объявившего Пушкина психопатом. Спустя некоторое время появилась работа другого автора, в которой Пушкин был аттестован как болезненный эротоман, страдающий «гипертрофированным развитием половых желез» [60 - Кучерская М. Диагноз – гениальность. Ведомости, 18.01.2008 г.].
   Желание познать процессы формирования гения – это, прежде всего стремление проникнуть в мир создания образов, которыми оперирует создатель творческого произведения, попытка определить движущие силы, ведущие художника слова или мастера кисти. Однако не только внутренние психологические и биохимические процессы создают образ гения. Оказывается, целый ряд внешних факторов может быть, по мнению Е. Виноградова, решающим для вероятности появления на свет Божий очередного гения.
   В наш век статистика заменила религию. Если Бог молчит уже в течение двух тысячелетий, то цифры статистики обезоруживают нас и заставляют подчиниться фатальности судьбы. Важно при этом лишь попасть в те интервалы цифр, которые обеспечивают нам или беззаботное будущее и всеобщую радость, или убогое исковерканное болезнями существование, переходящее в вегетацию.
   Статистика пытается все подчинить железной логике цифр: сюда относится и зависимость производства гениев от времени года. Холод и метели чаще загоняют под одеяло в феврале. Количество свободных радикалов в этот зимний месяц оптимально, усиленное питание тоже еще никому не повредило. Считается, что пики рождения гениев зависят от повышения солнечной активности и совпадают с ней по циклу с интервалом в 58 лет. Ученые, подбрасывая нам новые идеи, призывают, тем не менее, не пользоваться календарным планом создания гениев и не учитывать астрономически благоприятное расположение планет. Объединившись с классической медициной, они предлагают при помощи умеренного облучения беременных женщин солнечным светом, кислородной подпитки и других мер создать оптимальные условия для новой жизни, при которой на Земле возникнут трудности не от изобилия дураков, а от избытка гениев.
   Ученые-естествоиспытатели пытаются не только познать тайны зачатия гениев, но и оценить разницу между посредственностью обывателя и не знающей границ креативностью мышления гения. При этом главное направление таких исследований было направлено на думающий центр – мозг.
   Чем они не похожи? Неистовые поиски начались уже 700 лет назад и продолжаются до сего времени. Оказывается, как опять же показывает статистика, природа «вооружила» жителей разных континентов мозгом разной массы. В начале ХХ в. мозг русского в среднем весил на 70 г больше среднеевропейского. В самой России он разнился у этнических групп. Например, у татар, армян, грузин, евреев он был легче, чем у русских, а у башкир, украинцев, поляков – тяжелее.
   Однако стоит отдельной нации повысить свой материально-духовный статус – лучше поесть, больше посмеяться – и мозг реагирует, увеличиваясь в объеме. Антропологи показали: 100 лет назад емкость черепа парижан была на 35 см -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

больше, чем у их предшественников, живших в XIII в. То же обнаружилось и у египтян: в эпоху расцвета их древней культуры она была на 45 см -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

больше, чем в период длительного упадка.
   Итак, эволюционное биологическое развитие человека продолжается, о чем свидетельствует увеличение веса мозга. Антропологическая эйфория, применяя опять же среднестатистические результаты, положила на стол обывателя данные, согласно которым вес мозга среднего жителя планеты в XX в. увеличился аж на 40 с лишним граммов. Например, средний вес мозга японцев увеличился у мужчин на 30 г, у женщин на 15 г.
   Однако процесс увеличения размеров головы не может быть неограниченным, голова не может быть больше тела. И здесь, возможно, природа, исчерпав свои резервы количественного роста, перейдет на качественный уровень преобразования серого вещества нашего мозга, посредством которого она и производит сегодня гениев.
   Это преобразование характеризуется активным включением в процесс многоклеточных ансамблей и нейронных структур, заполняющих наш мозг, которое возможно при постоянных умственных нагрузках и раздражениях, привносимых в наш мир развивающейся цивилизацией.

Судьба «гена гениальности»

   Талант работает, гений творит.
Роберт Шуман

   По словам заместителя директора по науке НИИ мозга Р. Худоеркова, чей институт уже в течение 80 лет занимается, в частности, исследованиями индивидуальных особенностей мозга выдающихся деятелей науки, культуры и государства, «гена гениальности» не существует.
   Ученым удалось выяснить, что у глухих и слепых людей происходят серьезные изменения структуры головного мозга, при которых возникает своеобразная компенсация утерянных функций зрения слухом и наоборот. Это указывает на то, что возникновение исключительных характеристик человека напрямую не зависит от генных переключений.
   Также установлено, что наличие у больных патологии мозга ведет к нарушениям моторики, когда больной не может регулировать определенные движения. Однако патологические нарушения моторики нельзя путать с навязчивыми состояниями, которым сродни целеустремленность и огромная воля, вовлекающая в мир иллюзий и фантазий и придающая незаурядным личностям огромную работоспособность. И не случайно некоторые гениальные личности, будучи под постоянным влиянием и давлением собственных бесконтрольных возбуждений и фантазий (Мусоргский, Гоголь), находили последний приют в сумасшедших домах.
   Вот что пишет в 1959 г. в своих воспоминаниях К. Чуковский о процессе творческого вдохновения Репина и Маяковского. Не ведая о физиолого-биологических подоплеках, он тонко разглядел наравне с повышенной способностью отмежеваться от окружения постоянную подвижность ума, яркое воображение великого художника и знаменитого поэта, маниакальную экзальтированность ума, доходящую до аффектации: «…Помню, у меня на террасе, во время мирного чаепития Репин в присутствии художников Сергея Судейкина и Бориса Григорьева заспорил с футуристами Пуни и Кульбиным об одном ненавистном ему живописце и все порывался в ослеплении гнева схватить руками жаркий самовар. Я несколько раз отводил его руки, а он тянулся к самовару опять и опять и даже ударил меня по руке, а потом всхлипнул и, не прощаясь ни с кем, выбежал без шляпы из комнаты. Побежал на берег моря и, когда я кинулся его догонять, отмахнулся от меня с отвращением, словно я и был ненавистный ему живописец… Утром, сейчас же после завтрака, Репин спешил в мастерскую и там буквально истязал себя творчеством, потому тружеником он был беспримерным, и даже немного стыдился той страсти к работе, которая заставляла его от рассвета до сумерек, не бросая кистей, отдавать все силы огромным полотнам, обступившим его в мастерской. В течение многих лет я был в этой мастерской завсегдатаем и могу засвидетельствовать, что он замучивал себя работой до обморока, что каждая картина переписывалась им вся, без остатка по десять-двенадцать раз, что во время создания той или иной композиции на него нередко нападало такое отчаяние, такое горькое неверие в свои силы, что он в один день уничтожал всю картину, создававшуюся в течение нескольких лет, и на следующий день снова принимался, по его выражению, “кочевряжить” ее… “Весь процесс (работы) труженика-самоучки у Вас был на виду, – писал он мне незадолго до смерти, – от Вас я ничего не скрывал… Да, Вы – живой свидетель, сколько раз я перестраивал свои картины… Вы – ближайший и многократный свидетель моих больших усилий и потуг над писанием моих неталантливых картин”» [61 - Письмо И. Репина К. Чуковскому от 29.04.1926.].
   Далее Чуковский вспоминает: «Едва только познакомившись с ним, я видел у него на мольберте картину «Пушкин над Невою в 1835 году», над которой он работал уже несколько лет. И когда я был у него незадолго до его смерти, уже в советское время, все та же картина стояла на том же мольберте. Двадцать лет он мучился над нею, написал, по крайней мере, сотню Пушкиных – то с одним поворотом головы, то с другим, то над вечерней рекой, то над утренней, то в одном сюртуке, то в другом, то с элегической, то с патетической улыбкой, – и чувствовалось, что впереди у него еще многие годы работы над этой незадавшейся картиной».
   В 1917 г. Репин пишет по поводу этой картины Л. Андрееву: «Прошло двадцать лет, и до сих пор злополучный холст, уже объерзанный в краях, уже наслоенный красками, местами вроде барельефа, все еще не заброшен мною в темный угол… Напротив, как некий маньяк, я без страсти часто схватываю этот саженный подрамок, привязываю его к чему попало, чтобы осветить, вооружаюсь длинными кистями, по одной в каждой руке, а палитра уже лежит у моего идола. И несмотря на то, что я ясно за двадцать лет привык не надеяться на удачу… я подскакиваю со всем запасом моих застарелых углей и дерзаю, дерзаю, дерзаю до полной потери старческих сил» [62 - Голубев В. Пушкин в изображении Репина. М.–Л., 1936. С. 16.].
   Чуковский продолжает вспоминать о Репине: «Кругом были десятки холстов, и я знал, что если на каком-нибудь, скажем, восемь фигур, то, в самом деле, там их 80 или 8 раз 80. А в “Черноморской вольнице”, в “Чудотворной иконе”, в “Пушкине на экзамене” он у меня на глазах переменил такое множество лиц, постоянно варьируя их, что вполне хватило б, чтобы заселить губернский город. И когда к старости у него стала сохнуть правая рука, и он не мог держать ею кисть, он сейчас же стал учиться писать левой, чтобы ни на минуту не оторваться от живописи. А когда от старческой слабости он уже не мог держать в руках палитру, он повесил ее, как камень, на шею при помощи особых ремней и работал с этим камнем с утра до ночи.
   И когда, бывало, ни войдешь в ту темную, тесную, низкую комнату, которая была расположена под его мастерской, всегда слышишь топот его старческих ног: это значит, что после каждого мазка он отходит поглядеть на свой холст, потому что мазки были у него рассчитаны на далекого зрителя, и ему приходилось проверять их на большом расстоянии; значит, он ежедневно вышагивал перед каждой картиной по нескольку верст и только тогда отставал от нее, когда изнемогал от бесчувствия. Порою мне казалось, что не только старость, но и самую смерть он побеждает своей страстью к искусству.
   Когда я посетил его в Финляндии в 1925 г., я отчетливо видел, что этот “полуразрушенный полужилец могилы” только и держится здесь, на земле, своей сверхчеловеческой работой, что он только ею и жив. А когда смерть вплотную подступила к нему, он написал мне письмо, где благодарил уходящую жизнь за то счастье работы, которым она баловала его до могилы» [63 - Чуковский К. Из воспоминаний. М.: Советский писатель, 1959. С. 59, 86–89.].
   Какая наблюдательность, какое детализированное описание процесса творчества, несущего не только ни с чем несравнимую радость созидания, но и глубокое неудовлетворение так называемыми неудачами, постоянное напряжение поиска именного того образного выражения, которое соответствует внутреннему душевному состоянию художника!
   Чуковский, не будучи ни психологом, ни физиологом по профессии, создает аналитический портрет художника в непрерывном акте творческой эйфории со всеми ее аномалиями. Возможно, ни у одной лаборатории мира нет такой детальной методической двадцатипятилетней документации огромного проекта – именно столько времени Чуковский был свидетелем колоссального труда великого мастера.
   Эта феноменальная наблюдательность дает нам возможность спустя годы оценить создателя великих шедевров сквозь призму теперешних знаний о деятельности мозга. Вызывает удивление селективная работа ума художника, которая из множества образов, окружающих его в состоянии творчества, стремится выбрать тот единственно оптимальный. Эта способность отобрать из фантастического калейдоскопа тот заветный образ и делает художника гением. И снова заглянем в кладовую воспоминаний и наблюдений того же Чуковского, но уже за поэтом Маяковским.
   «В 1915 г. Маяковский приехал в Петроград, – вспоминает Чуковский [64 - Там же.], – и, кажется, к началу весны поселился невдалеке от столицы в дачном поселке Куоккала (ныне Репино), где у меня была дача – наискосок от репинских Пенатов.
   Куоккала на берегу Финского залива – песчаная, суровая, обильная соснами местность. Там, на пляже, торчат из воды валуны. Порою их совсем прикрывает волна, порою, когда море отхлынет, они лежат на песке неровной и длинной грядой. По этим-то камням и зашагал Маяковский, бормоча какие-то слова. Иногда он останавливался, закуривал папиросу, иногда пускался вскачь с камня на камень, словно подхваченный бурей, но чаще всего шагал, как лунатик, неторопливой походкой, широко расставляя огромные ноги в “американских” ботинках и ни на шаг не переставая вести сам с собою сосредоточенный и тихий разговор.
   И это продолжалось часов пять ежедневно. Пляж был малолюдный. Впрочем, люди и не мешали Маяковскому: он взглядывал на них лишь тогда, когда потухала его папироса и нужно было найти, у кого прикурить. Однажды он кинулся с потухшей папиросой к какому-то финну-крестьянину, стоявшему неподалеку на взгорье. Тот в испуге пустился бежать, Маяковский за ним, ни на минуту не прекращая сосредоточенного своего бормотания. Это-то бормотание и испугало крестьянина.
   Каждый вечер, выхаживая целые мили, придумав новые строки, Маяковский приходил ко мне или к Кульбину, или еще к кому-нибудь из куоккальских жителей и читал всю поэму сначала, присоединяя к ней новые строки, которые написались в этот день… Иногда какая-нибудь строфа отнимала у него весь день, и к вечеру он браковал ее, чтобы завтра “выхаживать” новую, но зато, записав сочиненное, он уже не менял строки» [65 - Чуковский К. Указ. соч. С. 353.].
   Приведенные наблюдения Чуковского за двумя великими мастерами кисти и пера объединяет общность поведения творцов. Это полная отрешенность от действительности во время процесса творчества, постоянный поиск вариантов, доводящий до иступленной маниакальности, до изнурительного состояния, приводящего или к успеху и удовлетворению, или к неудаче и последующему циклу новых поисков, со всеми присущими этому процессу состояниями самобичевания, изнурения, отчаяния, неудовлетворения, подавленности и депрессий.
   А вот еще один пример гениальной реализации фантазий в процессе счастливого творческого вдохновения, описываемый самим создателем этого поистине чуда, стремление овладеть которым затмевает все другие жизненные радости. Великий Пушкин свидетельствует:

     И забываю мир, и в сладкой тишине
     Я сладко усыплен моим воображеньем,
     И пробуждается поэзия во мне:
     Душа стесняется лирическим волненьем,
     Трепещет, и звучит, и ищет, как во сне,
     Излиться, наконец, свободным проявленьем –
     И тут ко мне идет незримый рой гостей,
     Знакомцы давние, плоды мечты моей.
     И мысли в голове волнуются в отваге,
     И рифмы легкие навстречу им бегут,
     И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
     Минута – и стихи свободно потекут.

   Процесс познания радости и счастья в эти мгновения творчества для поэта соизмерим с какой-то фатальной эйфорией, подобной допинговой зависимости, которая, по сути, становится главной в жизни поэта.
   И хорошо, если из этого круговорота состояний можно выйти человеком со здоровой психикой, а если нет? И вот тогда-то приходится обращаться либо к врачам и лекарствам, либо к стимуляторам, алкоголю и наркотикам, которые воссоздают те моменты, которые делают, с одной стороны, счастливым, с другой – зависимым. Примеров таких тьма, и имена у всех на слуху – от Мусоргского до Врубеля.

Чужой среди чужих

   Человек человеку Бог, если знает свои обязанности.
Стаций Цецилий

   Стремление дифференцировать ощущения людей, разбить их по общим тенденциям и вызывающих их соответствующим стимуляторам, привело Цукермана (Zuckerman) к созданию в 1978 г. таблицы, состоящей из 40 пунктов, собранных в 4 группы:
   1 – связанные с физическим риском (парашютный спорт, лыжи и др.);
   2 – отражающие интерес к новым интеллектуальным и эмоциональным впечатлениям (музыка, искусство, некоторые лекарственные препараты, наркотики, путешествия и др.);
   3 – касающиеся гедонистической погони за наслаждениями (употребление спиртных напитков, секс, азартные игры и др.)
   4 – связанные с отвращением к рутинной деятельности
   Ответственные за различные функции жизнедеятельности нашего организма структуры мозга обеспечивают нам адекватный контакт с окружающей средой, позволяют занять оптимальную позицию в различных ситуациях и создают равновесие психического, физиологического и биологического состояния человека. С изменением внешних условий меняется поток информации, принимаемой рецепторами нервных окончаний, и поступающей в структуры мозга, которые, посредством биохимических и гормональных факторов влияют на поведение человеческой личности. Например, секрет щитовидной железы непосредственно влияет на глубину и продолжительность сна. Нарушение выработки инсулина поджелудочной железой может вести к умственным отклонениям. Выброс в кровь адреналина железами внутренней секреции влияет на эмоциональные реакции. Постоянно меняющиеся жизненные ситуации, непрерывно атакующие человека концентрированной, импульсивной информацией со всеми опасностями и радостями, заботами и покоем, экстремальными событиями и монотонной каждодневной текучкой, находят свое выражение в наших реакциях.
   Исследование, которое сейчас является классическим, относится к 1962 г., когда ученые Шехтер (Schächter) и Зингер (Singer) вводили пациентам эпинефрин – гормон, вызывающий потоотделение, жар и сердцебиение, иллюстрируя тем самым сложную взаимозависимость между гормонами и поведением. Одним участникам экспериментов было рассказано о действиях эпинефрина, другим – нет. После введения препарата они были разделены на две группы, одну из которых усердно развлекали, а вторую заставили скучать под воздействием монотонности рутинных занятий. В результате у участников, знающих о действии препарата, было отмечено усиленное потоотделение и сердцебиение, в то время как другие описывали психологическую реакцию либо эйфории, либо злости, в зависимости от условий эксперимента.
   В 1986 г. ученые Левенталь (Leventhal) и Томаркен (Tomarken) не смогли подтвердить подобные результаты, хотя и показали, что влияние факторов окружающей среды может и не вызывать у человека реакции психологического характера. Природа эмоциональных реакций человека на поток информации представляет собой сложное взаимодействие биохимических веществ, ситуационных факторов и их интерпретации в сознании, зависящей от степени внушаемости. Например, опыты, проведенные учеными, в том числе Г. Айзенком (H. Eysenck), показали, что кофеин повышает способность к деятельности импульсивных, возбудимых людей и снижает у более уравновешенных – но только по утрам. Эти тенденции были установлены в результате той предпосылки, что всегда интроверты находятся в пониженном тонусе, в то время как экстраверты постоянно перевозбуждены. Таким образом, кофеин повышает уровень возбуждения интровертов до оптимального, а уровень возбуждения экстравертов – выше оптимального, затрудняя тем самым выполнение задач. Тем самым учет характеристики темперамента в исследованиях на предмет выяснения зависимости внутреннего (гормонального) от внешнего (химического) воздействия на организм приводит к неоднозначным выводам.
   Еще раньше, в 1976 г., Амарал (Amaral) и Турифф (Turiff) показали, что действие кофеина различно в зависимости от времени суток. Известно, какие неимоверные количества кофе (до 50 тыс. чашек в течение жизни) выпивал Бальзак, чтобы поддерживать силы, приводя себя в состояние творческого экстаза. Средний австриец выпивает 162 литра кофе в год, то есть более двух с половиной чашек ежедневно, перегоняя даже кофеманов-итальянцев. Но представители холодных северных стран, таких как Финляндия, Норвегия или Дания, выпивают больше этого возбуждающего напитка, хотя, возможно, кофе пьют там не таким крепким. Этот напиток очень полезен, ведь в кофе содержится огромное количество антиоксидантов, защищающих человеческие клетки от разрушения.
   Существует множество натуральных или искусственных субстанций, перемещающих нас в чуждое нам состояние, в котором как бы не существует ни времени, ни пространства. Действие этих средств весьма необычно и порой опасно для жизни.
   Солнечным ранним утром 1953 г. писатель О. Хаксли растворяет таблетку в стакане воды, выпивает раствор, садится и ждет. Возможно, это важнейший эксперимент в его жизни. Он хочет проверить действие необычной субстанции, полученной из одного вида кактуса – мескалина. В течение тысячелетий жители центральной Америки употребляют это вещество во время исполнения религиозных обрядов, принимая мескалин во время церемоний, подобно тому, как христиане пьют вино и едят хлеб, празднуя Рождество. Кто глотает эту вытяжку из кактуса, тот приближается к Богу – полагали они.
   Поначалу с Хаксли не происходит ничего необычного. Но спустя полчаса перед его глазами начинают плясать золотые огни, перед ним колеблются красные пространства и нежно-голубые шары. Книги на полке его кабинета вспыхивают искрящимися цветами. Хаксли потрясен этим «потоком красоты, постоянно меняющейся по интенсивности». Время и пространство теряют свое значение. Даже собственное тело кажется ему чужим. Позже он замечает, что «Я» покинуло его тело, соединившись со всем живым на Земле, и парило в магическом состоянии неведомого доселе счастья. Лишь спустя часов десять действие мескалина ослабевает. Чтобы дать название данному эффекту, психиатр Х. Осмонд, сопровождающий Хаксли во время эксперимента, использовал латинские слова psyche и delos, и в результате родился новый термин «психоделик».
   Сегодня исследователям известны многочисленные субстанции, влияющие на психику подобным образом. Среди химических препаратов, стимулирующих или подавляющих психику, они образуют особую группу психоделиков, или галлюциногенов. Их немало можно найти в природе, например в мухоморах, плодах белладонны, дурмане, ипомее. Другие, такие как экстази, вызывающие чувство эйфории и полностью подавляющие негативные эмоции, можно синтезировать только в лабораториях.
   В поисках средства против нарушений кровообращения химик А. Хофман в 1938 г. открыл психоделик, сильнодействующий даже в очень малой дозировке. Хофман экспериментировал с кислотой из крохотных грибов спорыньи – сорняка, растущего на полях, и заметил, что с помощью нескольких химических реакций кислота спорыньи превращается в новую субстанцию в виде бесцветных кристаллов – диэтиламидлизергиновую кислоту (ЛСД). Его надежды синтезировать желаемый медикамент не оправдались, и полученная субстанция была забыта. Лишь несколько лет спустя Хофман вновь обратил внимание на психоактивную функцию ЛСД и из любопытства принял сам небольшую дозу вещества. Он еще успевает записать: «Беспокойство, затруднение концентрации мыслей, нарушения зрения, приступы смеха», после чего его захлестывает поток красок и звуков, несравнимо более интенсивных, чем при обычном восприятии.
   Действие ЛСД подобно действию мескалина, но гораздо сильнее. Лишь одного грамма достаточно, чтобы привести 40 000 человек в состояние наркотического дурмана. Действие его настолько интенсивно, что человек полностью теряет контроль над своими эмоциями. В течение нескольких минут настроение скачет от восторга к панике, от радости к депрессии. В более высоких дозировках ЛСД вызывает галлюцинации. В некоторых случаях даже недели спустя пережитое состояние может повториться, особенно если человек, принявший наркотик, переутомляется или находится в темноте. При определённых обстоятельствах ЛСД способен вызывать или обострять уже имеющиеся психические расстройства.
   Психоделики способны изменять восприятие и сознание человека, оказывая воздействие на химические процессы мозга. Они нарушают тонко сбалансированную структуру нейротрансмиттеров, передающих сигналы от одной нервной клетки к другой. Нередко химический состав психоделиков напоминает химический состав самих нейротрансмиттеров. В этом родстве и заключается феномен действия наркотиков – они конкурируют в мозге с естественными субстанциями и вытесняют их в точках коммуникаций. Но в отличие от натуральных, наркотические субстанции приводят налаженную систему передачи сигналов в состояние полного хаоса. В результате естественный фильтр мозга, принимающий решения о важности информации, частично или полностью выходит из строя. По этой причине на человека обрушивается такой поток впечатлений, переживаний, мыслей и эмоций, что его мозг оказывается не в состоянии их переработать, воспринимая деформированным существующий мир, становясь самим чужим для окружения.
   Многие психоделики оказывают еще и опасные для жизни побочные действия: некоторые вызывают нарушение сердечного ритма, повышают температуру тела, обезвоживают организм, приводя к опасно низкому содержанию минералов. Другие могут провоцировать депрессивные состояния или увеличивают вероятность заболевания шизофренией. В связи с этим с 1971 г. международная конвенция ООН регулирует обращение с психоделиками. Во многих странах они вообще запрещены, хотя только в 2010 г. было конфисковано 68 000 тонн этих веществ. Слишком велико стремление многих людей хоть на пару часов забыть свое «Я».
   О. Хаксли был не в восторге от своих экспериментов с мескалином. Он восхищался райскими картинами, вызванными наркотиком, с оговоркой: «Если бы мир был всегда таким, никто ничего не стал бы больше делать».
   Достижения науки и техники позволяют уже сейчас определить взаимозависимость между отдельными функциональными компонентами деятельности мозга и поведением личности. Однако комплексное установление взаимозависимостей всех параметров работы человеческого мозга с учетом генных предпосылок и одновременного влияния внешнего информационного поля на поведение человека, со всеми его нюансами и аномалиями, даже в пересчете на среднестатистические характеристики усредненного индивидуума еще очень далеки от реализации.
   Научные поиски привели к открытию фермента моноамина оксидазы (МАО), находящегося в мозге и в большинстве тканей нервной системы, регулирующего их различные функции. При введении лекарств, подавляющих МАО, часто наблюдаются изменения в поведении, проявляющиеся в эйфории, агрессии, раздражительности, галлюцинациях. Цукерман совместно с Бухбаумом (Buchbaum) и Мерфи (Murphy) продемонстрировали в 1980 г. обратную зависимость между содержанием МАО и количеством баллов, набранных тестируемыми персонами по таблице Цукермана. Выяснилось, что лица, стремящиеся к получению острых ощущений, со склонностями к повышенной социальной активности обычно имеют низкий МАО.
   Научные обоснования влияния химических и гормональных веществ на поведение человека стали возможны благодаря успешному использованию фармакологических лекарственных препаратов в ходе лечения различных психических заболеваний, в частности шизофрении и различных видов психоза.
   До 60-х гг. ХХ в. эти болезни являлись неизлечимой и уничтожающей формой умственных заболеваний. Больных, по сути, заключали в переполненные изолированные палаты психиатрических учреждений, забывая о них. В 60-е гг. ХХ в. во Франции было синтезировано антигистаминное средство для лечения сенной лихорадки – хлорпромазин. Два французских психиатра, Дилей и Денекер, испытали этот препарат на своих пациентах, страдающих психозом, и получили потрясающие результаты. Пациенты стали спокойнее, их контакты с окружающим миром наладились.
   Вскоре хлорпромазин стал использоваться в большинстве психиатрических клиник, и пациенты, которые годами содержались в них, смогли покинуть стены больниц. Позже был создан целый ряд препаратов, ослабляющих депрессию и страхи. И если раньше польза психотропных препаратов и антидепрессантов обнаруживалась часто чисто случайно, то теперь, благодаря разработке целого ряда молекулярно-биологических моделей и концепций ученые целенаправленно выбрасывают на фармацевтический рынок препараты, противостоящие многим психическим недугам. Их успешное использование является веским свидетельством того, что биохимические вещества оказывают влияние на направленное психологическое изменение мыслей, чувств и как следствие – поведения.
   Наряду с позитивным влиянием подобных препаратов часто наблюдаются неожиданные и нежелательные побочные эффекты. Еще в 1991 г. ученый Гуалтиери (Gualtieri) выявил, что у 30 % пациентов, принимающих психотропные препараты, возникает состояние, при котором необратимо поражается участок мозга, ответственный за контроль над моторикой. Позднее оно было названо дискинезией. Результатом побочных действий является то, что пациенты, переставшие принимать эти препараты после выписки из клиники, обречены на повторное лечение.
   Самым новым, наиболее распространенным и часто выписываемым препаратом для борьбы с депрессиями является флуоксетин, известный также под названием «прозак». Его действие основано на угнетении повышенного поглощения серотонина нервными клетками. Этот антидепрессант имеет меньше побочных эффектов, но вместе с тем часто ведет к изменениям в характере пациента. Пассивные, осторожные люди становятся импульсивными, коммуникабельными и активными. Прозак повышает самооценку личности, вызывает чувства счастья и превосходства, приносит удовлетворение своим независимым положением в обществе. Его принимают около 10 % населения США.
   В 1994 г. вышла книга ученого П. Крамера под названием «Лекции о прозаке», в которой популярно излагалось обобщение его опыта по применению прозака в лечении депрессивных больных. Одно из ранних наблюдений, поразивших Крамера, состояло в том, что пациенты, которых лечили этим медикаментом, чувствовали себя гораздо лучше. Прозак не только устранял симптомы депрессии, но и преображал склад характера некоторых пациентов. Он, казалось, способствовал приливу бодрости, давал социальную уверенность обычно робким людям, преображая их в даже навязчивых, обладающих незаурядной социально-коммуникабельной активностью, упрямых, доходящих до уровня маклеров и продавцов.
   Крамер пишет: «Я задался вопросом, насколько далеко мы – доктора, пациенты, общество в целом – зайдем в этом направлении, позволяя лекарственным препаратам изменять и формировать понимание своего “Я”. Мы создали препарат, который может воздействовать на черты характера даже при отсутствии заболевания. В любом случае, мы приближаемся к “лекарственно созданной индивидуальности”. Если личность станет объектом химического воздействия, то мы можем представить большой спектр пар набора противоположных черт характера, например, пассивный/активный, мягкий/жесткий, неподатливый-гибкий, осторожный-импульсивный, избегающий риска-склонный к риску, склонный к мазохизму/чрезмерно самоуверенный, имеющий склонность к наукам/бьющий баклуши, почтительный/навязчивый и многие другие. Обладатели первого элемента любой из этих пар могут равным образом ассоциироваться со склонностями к депрессии или навязчивым идеям (одержимости), и в обоих случаях стать кандидатами для лечения медикаментами». Не каждому понравятся подобные изменения, а у некоторых такие перемены могут быть слишком резкими, что может привести даже к суициду.
   Прозак – не единственный медикамент, меняющий настроение, чувства и характеры людей и, как следствие, их поведение. К таким веществам целенаправленного фармакологического действия на личность следует добавить риталин – стимулятор нервной системы, по своему действию приближающийся к кокаину. Его прописывают уже в школе неспокойным, невнимательным и неусидчивым детям, помогая им в усвоении учебного материала.
   Метилфенидат риталин был открыт в 1944 г. Л. Паниссоном, который искал возбуждающий медикамент. Сам он не был удовлетворен мягким действием препарата, но его жена Рита принимала риталин перед игрой в теннис. В 1954 г. этот препарат, носящий ее имя, был допущен на немецкий рынок. Уже в 1999 г. в Германии были выписаны рецепты на 9 млн доз риталина. Сейчас его принимают 15 млн жителей США и 5 млн немцев. Общество получило возможность поддерживать порядок, подавляя возбужденную психику медикаментами. В виде риталина, влияющего на обмен веществ, мозг получает «репетитора» концентрации. Препарат успокаивает проблемных детей, а вместе с ними и их родителей, чтобы, по меньшей мере, выстоять школьные годы.
   В подростковом возрасте характерны «дефицит внимания и гиперактивность», сокращенно ADHS или «синдром дефицита внимания» – ADS. Едва ли существует другая симптоматика, о которой бы так бурно дискутировали врачи и ученые. Многие врачи предполагают, что в основе сниженной способности к «самоуправлению» лежат генетические предпосылки, врожденное нарушение обмена веществ в мозге. Детские психологи объясняют ADHS-феномен постоянно возрастающим потоком внешних раздражений и все меньшей готовностью взрослых воспитывать детей, учитывая их «детскость». Остро встает вопрос: «Кто же болен – дети или их взаимоотношения со взрослыми?» В 1991 г. в Германии диагноз ADHS был выявлен у 1,5 тыс. детей и подростков. На сегодняшний день, по данным института Р. Коха, этим синдромом страдают 600 тыс. молодых людей – чаще мальчики, чем девочки, больше в больших городах, чем в деревнях.
   Употребление психостимуляторов возросло с 1990 к 2007 г. в 150 раз. Эффект кратковременного приема риталина документирован, а данных о результатах долговременного приема попросту нет. Психотропные медикаменты стоят по количеству продаж на втором месте после антираковых препаратов. В 2007 г. этих лекарств по всему миру было продано на сумму более 40 млрд долларов.
   Риталин и прозак ведут к химизации процесса усреднения человеческой личности, влияя на поведение и настроение, создавая своего рода спектр противоположных эффектов воздействия на больного. Такая усредненная личность удобна для социума, хорошо приспособлена к общественным формациям. Не случайно СМИ уверяют, что успехи в учебе зависят от того, хорошая или плохая аптека находится поблизости от учебного заведения [66 - Nanchett D. Ritalin Speeds way to campuses – College Kids Using Drug to study // Party in Boston Herald (21.05.2000), p. 8.].
   В будущем, посредством психофармакологии, можно будет снять страх и неуверенность, сон сделать коротким, но вполне достаточным для полного восстановления организма. Например, ацетилхолин повышает способность лучше и быстрее усваивать учебный материал и сохранять в памяти приобретенные знания на долгое время, чтобы затем использовать их в жизни.
   Как мы уже упоминали, посредством регулирования содержания допамина и серотонина можно значительно усилить мотивацию личности, изменить образ ее поведения. Манипулируя употреблением риталина, можно регулировать уровень страданий и радости. И даже наличие побочных эффектов и реакций не остановит широкое применение химикатов и гормонов в процессах формирования поведения личности.
   Человек интуитивно стремится избавить себя от забот бытового, социального и семейного происхождения. И общество спешит помочь ему, а затем и себе, формируя усредненный образ личности. Еще в древние времена лозунг «Хлеба и зрелищ!» определил рамки потребностей и удовольствий рабов и колонов. Не случайно уже в наши дни общество посредством финансовых инъекций стимулировало глобальные проекты расшифровки генома человека. Далее по курсу – разработка фармакологических препаратов для создания «человека будущего», не знающего проблем, страха, эмоций, страданий, ориентированного на удовлетворение сиюминутных, быстро проходящих шаблонных вожделений.
   Такое массивное наступление фармакологии на человеческую индивидуальность не является случайным. По своим социальным установкам человек хочет быть оптимистом, не желает иметь в своем окружении пессимистов и оппортунистов, выскочек и грабителей. Идеальные дети не должны отвлекаться и шуметь, спать на уроках, играть в фантики и морской бой. Они должны прилежно усваивать учебный материал, забиваемый им в головы добросовестными учителями. Тюрьмы не должны ломиться от криминальных типов – они обязаны добросовестно работать и платить налоги. Старикам предписано быть распределенными по кроватям, не причиняя никаких забот своим близким и дальним родственникам, никак не напоминая о себе своим даже почти метафизическим присутствием.

Мы и старость

   Все желают достигнуть старости, а достигнув, все обвиняют ее.
Цицерон

   На протяжении всей истории развития медицины и связанных с ней новых технологий и отраслей наук первоочередной задачей было увеличение продолжительности жизни. Самые большие достижения в этом приходятся на последнее столетие. С 1900 г., когда средняя продолжительность жизни мужчин составляла чуть более 48 лет, а женщин 46 лет, эти показатели возросли к сегодняшнему дню соответственно до 74 и почти 80. И человечество гордо тем, что в первую очередь благодаря медицине ХХ столетия сумело достигнуть этого возрастного пика. А современная геронтология обещает нам уже новые рубежи, считая биологически обоснованными 120–140 лет. Интересно, как повлияют такие демографические всплески, аккумулирующие в себе все достижения ушедшего века, на формирование личности и общества.
   Соотнося высказывание товарища Сталина «Жить стало лучше, жить стало веселее» с достижениями всеобщей цивилизации и, дополняя его определением А. Зиновьева о «прагматичности» ее отдельных «западоидных» членов, можно увидеть, что максимальное удовлетворение все новых потребностей в условиях жестокой конкурентной борьбы определяет появление у современного человека преобладающего чувства эгоизма, желания максимально урвать для себя, не упустить удачу, стремление как можно изощреннее использовать выгодную ситуацию. Такой эгоизм нашел свое выражение в резком сокращении рождаемости в развитых странах – Японии, Италии, Испании. Степень воспроизводства, то есть количество детей, рождаемых женщиной в период своей жизни, драматически падает до полутора, в то время как норма поддержания воспроизводства поколений составляет два с половиной.
   Это нежелание обременять себя узами воспитания и содержания детей происходит на фоне увеличения продолжительности жизни. Общество само создает благоприятные условия для погони за сиюминутными удовольствиями.
   Если средний возраст населения США в 1850 г. составлял 19 лет, то в 90-е годы прошлого столетия – уже 34 года. А какой потенциал кроется в прогнозах дальнейшего его повышения к 2050 г.! Ученые ожидают увеличения среднего возраста до 40 лет. При этом доля работоспособного времени, необходимого для создания семьи и воспитания детей также возрастет вместе с увеличением репродуктивного времени.
   А что говорить о таких высокоразвитых странах, как Германия, Япония или Италия! По данным ООН, средняя продолжительность жизни населения там ожидается 54, 56 и 58 лет соответственно.
   В Австрии, например, до 2030 г. населения старше 60 лет увеличится на 20 %, до 2050 г. – до 40 %. Одновременно, как и в Германии, число подростков в возрасте 15 лет упадет с 17 % до 10 %. Общество стариков будет характеризоваться большим количеством одиночек с преобладанием женского пола. И это не случайно, так как в Австрии, например, благодаря большей продолжительности жизни, женщины в возрасте 75 лет и старше будут составлять ¾ этой возрастной группы. Такие демографические перспективы будут оказывать свое влияние не только на отдельные страны, но и на всю Европу, да и не только в сфере пенсионных реформ.
   При интервале рождаемости в 20 лет можно предположить совместное проживание трех-четырех поколений, причем старшее поколение будет еще относительно молодым – до 65 лет.
   При таком сосуществовании еще более усилится возрастной антагонизм не только между «отцами и детьми» – в существующий конфликт поколений будут втянуты внуки и правнуки. Этот антагонизм найдет свое выражение прежде всего в борьбе за рабочие места, ибо старшие поколения, желая сохранить возможность удовлетворять свои потребности, не захотят добровольно сдавать свои профессиональные позиции. Люди будут значительно чаще обращаться к медицине с целью профилактики болезней. Возрастет роль и значение медицинского освидетельствования, чтобы получить возможность избавиться от заболеваний на ранних стадиях развития и тем самым обеспечить себе длительную и полноценную старость. Принимая за пенсионный возраст 65 лет, следует различать две фазы жизни за его порогом.
   В первой фазе – от 65 до 80 лет – человек не будет иметь ни душевных, ни физических ущемлений. Именно в этой фазе, освобожденный от целого ряда обязанностей, он захочет реализовать в полную силу все то, на что у него всегда не хватало времени – предаться своим хобби и увлечениям. Однако в период творческой и трудовой зрелости невидимые старческие разрушения начинают подтачивать организм. В этой фазе своей жизни человек вплотную сталкивается с проблемами питания, уменьшая его калорийность. Он стремится сохранить прежнюю юношескую скорость деления клеток и связанные с ней низкое давление и низкий холестерин, оптимальный вес, высокий иммунитет и другие показатели, физически чувствуя себя при этом не совсем комфортно. Низкокалорийная диета и прием витамина Е, обладающего высокими антиоксидантными свойствами, помогает избавиться от неприятных ощущений.
   Вторая фаза, которая начинается примерно в 80 лет, является фатальным биологическим финалом человеческого пребывания на этой планете. К этой заключительной фазе человек подходит с последним остатком физических и душевных сил.
   В первой фазе можно еще вести здоровую и активную жизнь, имея достаточно средств, чтобы радоваться и наслаждаться ею. Именно в поддержании этой фазы медицина делает большие успехи, которыми может гордиться как в смысле продления жизни, так и улучшения ее качества.
   Вторая фаза более проблематична, ибо процессы ущемления и утраты многих функций нормальной жизнедеятельности делают находящихся в этой фазе все более и более зависимыми от окружения. Эта последняя фаза глубокой старости приводит личную и интимную автономность и анонимность человека в сферу все большей незащищенности и открытости. При этом утрачивается свобода принятия решений – это происходит порой независимо от желаний пострадавшего и делегируется его близким или социальным структурам.
   Ф. Фукуяма в своей книге «Das Ende des Menschen» («Конец человека») предлагает читателю сценарий, когда старики возрастом по 150 лет последнюю треть своей жизни будут лежать, прикованные к кроватям, полностью зависимые, как в младенческом возрасте, от персонала по уходу. Конечно, не существует веских оснований ожидать, что именно такой вариант ожидает нас в будущем. Возможны и более оптимистичные перспективы удлинения первой фазы за счет второй.
   Конечно, мы заинтересованы продлить первую фазу старости и сократить вторую. И если причиной начала второй фазы может стать неизлечимая длительная болезнь, то конец всегда один и тот же – физическая смерть.
   Теориям и механизмам процесса старения и смерти нет конца, однако однозначной концепции, почему люди стареют и умирают, не существует. Первая теория ориентируется на эволюционную биологию, согласно которой организмы стареют и умирают вследствие того, что в природе не существует таких жизненных сил, которые бы поддерживали жизнь индивидуумов или видов дольше, чем это необходимо для их воспроизводства. Определенные гены, очевидно, вызывают и обеспечивают размножение организмов в зрелые фазы жизни, а затем остаются невостребованными. Вторая теория связана с геронтологией (наукой о старости), базирующейся на теории деления клеток, и относится к микробиологии. Она рассматривает клеточное строение нашего организма как систему передачи информационных и энергетических потоков, которая обеспечивает жизнедеятельность организма и с течением времени дряхлеет и умирает.
   Биологические причины старости и ее финала, смерти, связаны, кроме всего прочего, как с энергетическим внутриклеточным балансом белкового обмена веществ, так и с дефектами внутриклеточного строения. Надев на конец клеточной белковой цепи «колпачок», можно предотвратить процесс роста и деления цепи, обеспечивая и имитируя этим процесс вечности.
   В 1965 г. Л. Хейфлик (L. Hayflick) установил, что клетки нашего организма могут делиться около 50 раз, причем число делений уменьшается по мере старения клетки, что является, по мнению ученых, результатом накопления случайных генетических дефектов в процессе клеточного деления. Факторы, которые оказывают влияние на этот процесс повреждения и разрушения клеточных мембран, а также пограничных клеточных соединений, мешают беспрепятственному и безошибочному процессу воспроизводства клеток. И это происходит, несмотря на различные механизмы защиты здоровых и уничтожения дефектных клеток с помощью множества энзимов, организующих также восстановительные работы по ремонту клеток. Однако часто случается так, что такие механизмы защиты и восстановления не срабатывают, что ведет к различным тяжелым заболеваниям.
   Ученые предполагают и другую причину, лежащую в процессе ограниченного числа деления клетки. Эта причина кроется в некодированных частичках ДНК, которые находятся на конце каждой хромосомы и при каждом клеточном делении укорачиваются. Итогом такого укорачивания может быть остановка процесса деления. Очевидно, в этом и есть причина ранней смерти клонированной овцы Долли, которая была воссоздана из клеточной массы взрослого родителя и уже с самого начала своей жизни имела укороченные ДНК, что и предсказывали ученые-генетики.
   Группа британских ученых проанализировала ДНК более 12 тыс. человек. В результате было выявлено одно звено ДНК, которое явно ускоряло процесс старения. Согласно полученным данным, до 7 % людей в Британии имеют две копии найденного звена ДНК. Это значит, они выглядят на 8 лет старше своих одногодок. Еще у 38 % по одному звену, что заставляет их выглядеть на 3–4 года старше. А вот 55 % счастливчиков не имеют данного звена вовсе, надолго обеспечивая себе свежий вид. Вместо него в их структуре ДНК содержатся по две копии «гена Питера Пена», благодаря которому можно объяснить, почему одни стареют не столь стремительно, как другие. Существуют три вида клеток, которые не подчиняются закону Хейфлика – это эмбриональные, раковые и определенные виды стволовых. Эти клетки образуют энзим теломеразу или используют другие механизмы, предотвращающие укорачивание теломеров. Как следствие – бесконтрольное деление клеток и развитие заболеваний, в частности раковых, являющихся лишь составной частью того арсенала болезней, которые в своей изощренности подбрасывает человечеству хитроумная эволюция, стремясь не допустить высокого роста продолжительности жизни. Они посещают и истребляют нас в виде кратковременных массовых эпидемий, а зачастую как злой демон преследуют по пятам на протяжении многих лет, делая инвалидами до самой смерти.
   Ученый с мировым именем А. Видик (A. Vidik) в недавно опубликованном сборнике австрийских авторов Л. Розенмайра (L. Rosenmayr) и Ф. Бёмера (F. Böhmer) «Hoffnung Alter» пишет: «Основной принцип эволюции, или естественной селекции, состоит в выживании сильнейшего. Это означает, что победитель использует свои ограниченные ресурсы главным образом для выживания с целью воспроизводства потомства, тем самым предопределяя нерациональность расходования ресурсов организма для его поддержания и восстановления, ибо нет смысла сохранять активность с завершением возраста воспроизводства. Естественный отбор происходит, таким образом, не в пользу старости, и это подтверждается тем, что до недавнего прошлого относительно небольшое количество людей доживало до нее». В Европе к началу XVIII столетия половина всех детей умирали, не достигнув 15 лет. Теперь же, согласно ООН, в России 13 детей из 1000 не доживают до 5 лет. Это значительно больше, чем в развитых странах, но меньше, чем в среднем в странах СНГ, Центральной и Восточной Европы. В мире из каждой тысячи родившихся 65 не доживают до 5 лет. В детской смертности лидирует Африка, самая лучшая ситуация в Швеции, Финляндии, Люксембурге и Сингапуре, а также в Лихтенштейне и Сан-Марино. Французский ученый Ж. Фурастье (J. Fourastié) сказал в XX в., что достижение человеком возраста 52 лет – роскошь, которую может себе позволить лишь небольшая часть населения. Тот, кто достиг этого возраста, может считать, что он «выжил» [67 - Fourastié J. De la vie tertiaire // Population, 14 (1963), s. 417–432.].
   В 1500 г., например, в английском городе Йорк возраста 20 лет достигала только 1 из 5 рожденных девочек. До 60 лет доживали только немногие. Сегодня 20 лет достигают практически все, а увеличение смертности наблюдается только у 70-летних, хотя показатель смертности у людей после 35 лет каждые 7 лет удваивается.
   Смертность женщин в Йорке середины ХVI в. была сравнима со смертностью животных, обитавших на воле. Например, чибисы, жившие в клетке, достигали 16-летнего возраста, тогда как их свободные собратья едва ли доживали до 10 лет. В те давно минувшие времена старые люди были такой же редкостью, как состарившиеся чибисы, живущие на свободе.
   Британский ученый-геронтолог Т. Кирквуд (Т. Kirkwood) сравнивает механизм этого эволюционного процесса с выжиманием лимона (“disposable-Somа”) или «Wegwerfkorper» (продукт одноразового пользования), которые ассоциируются с человеческим телом и, выполнив свое назначение или долг, умирают, в то время, как яйцеклетки и семенные клетки человека бессмертны, так как они воспроизводятся в потомстве, передаваясь от одного поколения к следующему.
   Для того чтобы понять, как влияют процессы увядания на различные человеческие органы, катализируя общее старение, необходимо осознавать, что функции организма выстроены иерархически. Все они заложены в генетическом коде, находящемся в ядре клетки в форме 2 ниток ДНК, на которых в определенном порядке расположены 46 хромосом.
   Каждая клетка нашего организма наделена общим кодом (всех генов), но от того, к какому типу относится клетка, зависит, какие гены будут активизированы. Клетки ткани хряща, например, производят только одни виды коллагена – своеобразные протеины, в то время как клетки кости должны создавать другие виды коллагена, хотя те и другие изначально несут в себе гены обеих коллагеновых структур. Так называемые стволовые клетки не дифференцированы, могут превращаться в различные типы клеток, и поэтому пригодны для воспроизведения любого органа, являясь своеобразным «парком запасных частей».
   Соединения идентичных типов клеток образуют клеточную ткань, а обволакивающая клетки субстанция составляет локальное окружение. Органы состоят из одного или многих типов клеточной ткани, и все вместе образуют единую взаимосвязанную многофункциональную систему. В генетическом коде заложены «рецепты» клеточного обмена веществ, но некоторые отклонения от них ведут к нарушению предписания различных генов.
   Неполадки на клеточном уровне оказывают негативное влияние на соответствующие ткани, органы и системы органов в том случае, если достаточно большое количество клеток вовлечено в этот разрушительный процесс. Нарушения могут возникать и на уровне ткани или органа, и тогда негативное воздействие может распространяться как на ниже-, так и на вышестоящие уровни клеток или систем. Если отказывает какой-либо жизненно важный орган или система органов, вне зависимости от того, на каком уровне произошла ошибка, отказывает весь организм.
   С течением времени и старением человеческий организм становится полем сражений для наступательных операций всевозможных болезней и недугов. Происходит естественное увядание организма с ухудшением сопротивляемости и работы различных его органов. Однако ослабление функциональной деятельности сердца, почек и легких в возрастном интервале от 30 до 80 лет составляет всего только 20–40 %. Следовательно, главные причины заболеваний внутренних органов у пожилых людей следует искать не в самом процессе старения, а, например, в генетической предрасположенности, окружающей среде или жизненных факторах, которые со временем все интенсивнее оказывают негативное воздействие. Кроме того, сама связь с окружающей средой, ее восприятие и взаимодействие с ней изменяются, ведь стремительно идет ухудшение функций органов чувств.
   Поддержание нормальной температуры тела во время жаркой или холодной погоды становится проблематичным, поскольку требуются координация и взаимодействие многих механизмов чувствительных восприятий и их регулирование с работой различных важных органов жизнедеятельности. Например, при экстремально высокой жаре летом 2003 г. в Париже умерло значительно больше пожилых людей. В покрытой смогом от лесных пожаров Москве летом 2010 г. ежедневно умирало в 2 раза больше людей, чем обычно. Исследования показали, что во время жары умирают в 10 раз больше людей в возрасте 90–100 лет, чем 70–80-летних. Однако, как пишет Видик, большинство органов даже очень старых людей показывают весьма обширный ресурс функций, необходимых для жизнедеятельности организма. Различные повреждения этих функций проявляются сначала на таком уровне, когда несколько органов или их систем работают взаимозависимо по совместной программе. Так, к примеру, отдельный мускул, производящий изолированное усилие, в процессе старения проявляет свое повреждение позже, чем задействованные одновременно несколько мышц нервной системы, координирующей их движение в комплексе. Внутреннее равновесие не может быть восстановлено, если оно разрушено несчастным случаем или болезнью. Примером тому является ожог кожи третьей степени, когда содержание воды, солей и протеина выходит из-под контроля. Чем больше кожной поверхности подвержено ожогу, тем драматичнее последствия таких повреждений.
   Смертность при ожогах кожи зависит и от возраста. Статистика показывает, что люди среднего возраста при ожогах в 40 % выживают, в то время как у пожилых людей менее чем 20 %-ные ожоги даже при медицинской поддержке для большинства означают смерть. Относительно просто установить степень повреждения или разрушения органа, имеющего одну-единственную функцию, например, сердца, обеспечивающего посредством системы кровоснабжения жизнедеятельность нашего организма. Но неизмеримо сложнее установить и оценить отклонение от нормальных параметров функций головного мозга, состоящего из миллиардов клеток.
   Клетки мозга, соединенные друг с другом посредством 300 миллиардов синапсов, создают сложности для установления степени поврежденности определенных функций, с тем, чтобы правильно соотнести психологические отклонения в поведении с физиологическими изменениями в структуре мозга. Так, например, пациент с развившейся БА имеет нормальное количество нервных клеток, в то время как больной СПИДом может потерять 30 % клеток мозга без каких-либо признаков деменции.
   Процесс старения мозга отличается тем, что его увядание наступает значительно позже, чем других органов, которые начинают утрачивать степень реализации своих функций после 30 лет. Многие изменения и нарушения в нервной системе начинают заявлять о себе примерно в 60-летнем возрасте, набирая темп с каждым десятилетием. Новые исследования показывают, что потеря нервных клеток в области коры больших полушарий мозга составляет не 20 % и более, как раньше считали, а лишь около 10 %, причем эта потеря распределяется неравномерно. Многие сечения полушарий, особенно центры зрения и обоняния, практически не теряют клеток. Однако отдельные участки, например, гиппокампа, ответственного за память, теряют до половины своих клеток.
   Пока еще невозможно соотнести изменения психологических функций с конкретными анатомическими областями мозга. Потеря нервных клеток может быть частично компенсирована пластичностью нейронов. Выжившие нервные клетки образуют новые ответвления, восстанавливающие потерянные связи. Установлено, что этот процесс продолжается до 85 лет и зависит от душевного здоровья.
   Клетки мозга взаимодействуют между собой посредством сигнальных веществ – нейротрансмиттеров, количество которых со временем уменьшается, существенно ослабляя эти связи, и сами клетки в процессе старения теряют чувствительность к этим сигнальным веществам. Изменяется и кровоснабжение мозга, что можно объяснить сокращением размеров сечений кровеносных сосудов.
   Ученые сумели доказать, что прохождение потока крови через различные участки мозга старых людей и молодых различно. Следствием этого может быть то, что старые люди при решении проблем часто выбирают другие стратегии поведения, задействуя при этом наименее поврежденные участки мозга.
   Благодаря своему значительному резерву, мозг даже очень пожилых людей в большинстве случаев функционирует хорошо. Включается так называемый «многоступенчатый контроль» и дублирование, когда одна и та же программа реализуется одновременно за счет нескольких его участков. Если одна из функций не срабатывает на определенном уровне, ее перенимают другие ступени, продолжая регулировать работу мозга. Именно в этом лежит потенциальный резерв клеток, которые под воздействием различных причин возбуждают свои еще неиспользованные нервные окончания, повышая их чувствительность и компенсируя утерянные связи с соседними клетками. Таким образом, коммуникационные связи, утерянные в течение многих лет процесса старения, восстанавливаются вновь. Мозг 60-летнего человека может иметь различные аномалии и патологии в структуре, но в повседневном поведении его хозяина, в реализации различных физиологических и когнитивных функций (память, воображение, представление, принятие решений) мы не найдем никаких отклонений.
   Резерв работоспособности мозга может на протяжении многих лет компенсировать отмирание большого количества клеток, обусловленного стрессовыми ситуациями, например, тяжелыми и длительными заболеваниями. И только тогда, когда этот резерв полностью исчерпан, возникают симптомы депрессий, плохой памяти и потерянности. На протяжении человеческой жизни с каждым прожитым новым десятилетием различия в деятельности мозга между людьми увеличиваются, хотя существуют 90-летние и более старые люди с достаточным резервом его работоспособности.
   При этом в первую очередь утрачивается способность воспроизводить недавно полученные знания, в то время как события прошлого, детства помнятся лучше и дольше; сложные понятия забываются раньше, чем простые, имена собственные – раньше, чем нарицательные, индивидуальные понятия – раньше, чем общие; менее усвоенные навыки и знания утрачиваются быстрее, чем прочно усвоенные, автоматизированные; многолетние профессиональные навыки сохраняются, а способность выучить что-либо элементарное новое теряется.
   В прошлом люди достигали апогея своей деятельной жизни в возрасте 40–50 лет. При этом терялся большой человеческий потенциал. В 90-е гг. ХХ столетия, уже 83 % населения достигли возраста 65 лет, а 28 % переступили 85-летний летний рубеж. На примере 8-миллионного населения Австрии интересно проследить, насколько, по сравнению с 1947 г. возросло количество людей, достигших столетнего возраста. Результат поразителен: согласно статистическим данным оно увеличилось к 2001 г. аж в 100 раз! Такая статистика находит свой демографический и социальный отпечаток в уже упомянутых двух фазах старости, посредством реализации различных программ в области медицинского обеспечения и сохранения здорового долголетия, а также предоставлением государственных финансовых гарантий для их осуществления. Тем самым уже вместе с потерей и недостатком человеческих ресурсов все заметнее проблема дряхления нашего общества.
   В ближайшие годы «многодетные» поколения 1950–1964 гг. уйдут на пенсию и сотрясут всю западную цивилизацию до состояния чрезвычайности, вследствие нехватки рабочих рук. Люди, находящиеся сейчас в возрасте 30–50 лет, могут не надеяться на нынешнюю безмятежность и стабильность пенсионного обеспечения.
   «Наша старость не будет такой удобной, – предупреждает Ширрмакер (Schirrmacker), издатель газеты «Frankfurter Allgemeinen Zeitung», автор нашумевшего бестселлера «Метусалемский сговор». – Мы, которым сегодня 20, 30 или 50 лет, будем стариками, когда начнется “война поколений”. Мы должны бороться за наше будущее до тех пор, пока мы еще сильны. Вместо того чтобы идти на пенсию в 60 лет, сегодняшнее поколение должно ориентировать себя на тот отрезок жизни, который будет продолжительнее, чем детство, обучение и первые рабочие годы вместе взятые. При этом количество детей, которые могли бы заботиться о родителях, будет драматически сокращаться».
   «Необходимо своевременно позаботиться о том, чтобы жизнь после 50 лет протекала полноценно. Мы должны осознать, что нас ожидает, и как мы сможем это выстоять и преодолеть, не теряя при этом своего достоинства», – призывает Ширрмакер. Действительно, поколение, которому сейчас за 50, чувствует себя оттесненным на задворки жизни, невостребованным. Оно борется за собственное достоинство, страдая от дискриминации, сравнимой порой с примитивным расизмом. Сегодня тот, кто старше 45, не имеет возможности получить работу; тот, кому за 60, должен обходиться без кредитов; 70-летние для сегодняшнего общества, ориентируемого на «культ юности», считаются практически мертвецами, несмотря на то, что потенциально могут прожить еще около 20 лет. «Такая идеология смертельна», – предупреждает Ширрмакер.
   Существуют три стратегических направления, благодаря которым возможно будет справиться как с этой идеологией, так и с опасными противоречивыми тенденциями старения. О первых двух направлениях известно много, они связаны с глобальными политическими и социальными факторами и рассматриваются как временные. Остается третий путь: дольше работать. Например, 20-летние женщины, начинающие свой самостоятельный путь на рынке труда сегодня, будут жить в среднем до 79 лет, мужчины до 87. Поэтому нельзя упрямо придерживаться тех канонов, что в 60 лет надо непременно уходить на пенсию. Ведь в таком случае процесс жизни за счет пенсии будет достигать 40 лет, в то время как количество платежеспособного населения, обеспечивающего пенсионные выплаты, уменьшается.
   «Необходимо радикально переосмыслить ситуацию и привлекать к работе старшие слои общества, – считает исследователь социальных конфликтов Б. Марин (B. Marin). – Общество не функционирует, если его половина кормит голубей в парке».
   «Политики не смогут решить эти проблемы, – считает Ширрмакер, – вопреки утверждениям ученых, они занижают данные о продолжительности жизни, обеспечивая себе передышку, – и призывает: – Общество будет с успехом двигаться вперед только тогда, когда сможет сделать нашу старость созидательной». И это должны сделать те, кто состарится через 30 лет. Мы столкнемся с проблемами, которые поставят с ног на голову все наши привычные представления, с которыми мы жили много лет. Стариков будет больше, чем юношей. Перед обществом стоят новые задачи, которые важны не только для современности, но и для будущих поколений: больше детей, больше иммигрантов, дольше работать. Для решения этих проблем необходимо искоренить биологические и даже расистские следы нашего отношения к старикам. И необходимо понимание важности «вопросов старости» от каждого члена общества. Не случайно, что решения многих правительств Западной Европы о повышении пенсионного возраста не находят достаточного понимания среди широких масс населения этих государств. Это приводит к социальным конфликтам, забастовкам и беспорядкам, озвучиванию популистских требований, главными проповедниками которых становятся организации, таким образом пытающиеся вернуть себе потерянную популярность. Так было, например, во Франции, когда утратившие былую славу профсоюзы стремятся использовать ситуацию, став во главе недовольных.
   Процесс перестройки понятий и представлений начинается уже за 20 лет до вступления в пенсионный возраст. Происходит полное переосмысление как инструментов коммуникации, например, речи и языка, так и информационного потока в виде живописи, фильмов, литературы, рекламы. Все, что раньше было для нас скучным, непонятным, отталкивающим, теперь воспринимается совсем иначе.
   Известный демограф Д. Ваупел (J. Vaupel) делает очень интересное предложение: «Молодые люди, которые еще должны вырастить своих детей, должны меньше работать в юности, чем в старости в пересчете на всю жизнь. Важно также ощущение своей независимости, которое позволяет не считать себя стариком».
   Исследования показывают: тот, кто считает, что его потенциал мышления ослаб с возрастом, в действительности соображает еще хуже. Многие знают, какие чувства испытывает ребенок, когда его упрекают в том, что он не может чего-то сделать. Но не задумываемся, говоря подобные вещи пожилому человеку. Мы должны по-новому научиться стареть, не потому, что это хорошо, а потому, что все стареют, и старение ведет к новому опыту, навыкам и привычкам всего поколения. Кроме того, нельзя забывать, что медицина не стоит на месте, и мы будем жить значительно дольше, чем прогнозированные 90 лет.
   И речь идет не об антагонизме молодежи, которая, благодаря своей энергии и силе, может за себя постоять, не допуская того, чтобы у них что-либо отняли в пользу стариков. В чем же дело? «Прежде всего, в том, чтобы будущему юному поколению не досталось по наследству мнение о стариках, которое квалифицировало бы их как беззащитных, никому не нужных, бесполезных и полоумных. Это может быть опасно для жизни». – Это мнение Ваупела, ведущего журналиста нашей эпохи, обеспокоенного отношением сегодняшнего поколения к своим потомкам.
   Упоминая праотца человечества Мафусаила, прожившего, судя по библейской мифологии, 969 лет, вновь открытый сегодня замечательный поэт Саша Черный в 1908 г. выразил в стихотворении «Потомки» свое сатирическое отношение к потомству:

     Разукрашенные дули,
     Мир умыт, причесан, мил…
     Лет чрез двести? Черта в стуле!
     Разве я Мафусаил?
     Я хочу немножко света
     Для себя, пока я жив,
     От портного до поэта –
     Всем понятен мой призыв.
     А потомки… Пусть потомки,
     Исполняя жребий свой
     И кляня свои потёмки,
     Лупят в стенку головой!

   С тех пор прошло более 100 лет, а отношение к старшему поколению не претерпело никаких существенных изменений. Философские, моральные, этические компоненты сегодняшних ценностей уже сейчас создают образ будущего человека нашей планеты. Возьмет ли он себе на вооружение все достояния развития медицины, генетики, клонирования или трансплантационной терапии, будет ли правильно их использовать?
   Многие тенденции, которые просматриваются уже в настоящем, подтверждают наши прогнозы на будущее. Утеря тесных родственных связей, уменьшение состава семьи, фокусировка близких отношений на родственников отдаленных – вот основные изменения, которые будут все интенсивнее наблюдаться в формировании семейных и родственных уз. По причине многочисленных разводов и новых браков система родственных связей расширяется до трудно представляемых масштабов. Круг семьи увеличивается за счет приемных родственников. Данные природой близкородственные отношения заменяются «отношениями по выбору». Из большого количества родственников можно выбирать, с кем поддерживать близкие отношения, а кого оставить на периферии контактов. Эмоциональная нагрузка, направленная на поддержку контактов в семьях с большим количеством родственных ответвлений невероятно возрастает. В особенности для родителей-одиночек ситуация принимает критический характер, обусловленный необходимостью ухода за престарелыми бездетными родственниками.
   Нежелание иметь детей находит свое выражение в формировании состава семьи. Еще в недавнем прошлом семьи были преимущественно многодетными. В современной семье воспитываются один или два отпрыска. Такие одиночки, растущие в условиях вседозволенности и эгоцентризма, в большинстве своем уже внешними условиями запрограммированы на развитие в них эгоистических тенденций. Кроме того, они находятся под постоянным давлением родителей-наставников, ожидающих, а иногда и требующих от детей повышенных успехов и результатов. Часто это приводит к семейным катастрофам. В этом обществе эгоистичных одиночек семейная структура становится очень чувствительной и концентрированной. Возрастает степень привязанности между родными, каждый член семьи становится слишком дорогим, чтобы можно было рисковать его жизнью. Таких людей будет трудно подвинуть на какие-либо социальные или общественные конфликты, связанные с потенциальными потерями почти единственных родных людей. С другой стороны, возрастет значимость юных поколений не только в части избирательных технологий, но и в подходах к решению проблем и выдвижению задач, которые у молодых людей связаны с большим риском, радикальностью мышления и зовом времени.
   Можно привести много примеров из современной истории, когда молодые лидеры перестают идти в фарватере консерватизма, а занимают новые позиции, свойственные только риску молодости. Увеличение продолжительности жизни разрушает иерархии, основанные по принципу «чем старше – тем мудрее». Остроконечная возрастная пирамида, имеющая сторону треугольника, все больше будет изменяться в сторону фигуры, имеющей форму трапеции, углы которой имеют тенденцию стать прямыми. Для того чтобы идти в ногу со временем, общество разработает, очевидно, специальные правила для старых людей, согласно которым они должны будут постоянно повышать свою квалификацию и профессиональный уровень, постепенно снижая уровень своей социальной мобильности. Представление, что человек на третьем десятке лет овладевает такими способностями и навыками, которые останутся ему полезными в течение 40 последующих лет, совсем не однозначно и вызывает сомнения. А что можно сказать о мнениях и высказываниях, пытающихся нас убедить в полезности такого опыта в последующие 50, 60 или даже 70 лет? Они абсолютно бессмысленны. Речь идет не о простой дисквалификации старых людей, а о предоставлении рабочих мест грядущему поколению. И конечно, возникновение социальных и демографических трений и конфликтов будет зависеть от успехов науки долгожительства.
   Должна быть разработана целая программа стратегических решений множества проблем: от планирования городского и сельского транспорта и строительства жилья до доступных систем обслуживания и ухода с широким ассортиментом бытовых услуг. Сильно изменятся системы управления и распределения власти между молодыми и старыми. Не за горами время, когда большинство избирателей будет старше 50 лет, в связи с чем «проталкивание» через законодательные и парламентские структуры интересов молодого поколения будет затруднено. С другой стороны, все более очевидным будет постепенное выталкивание стариков с политической арены и ущемление их прав на рынке занятости, что равноценно утере ими соответствующего социально-материального статуса. Такая ситуация найдет свое отражение и в новом распределении голосов избирателей между политическими партиями. Также можно предположить усиленное наступление на бюджет с целью сокращения его социальных и здравоохранительных компонентов без согласия стариков в пользу юных поколений. Для того чтобы уберечь общество от раскола и социального коллапса, намечаются разные пути, перспективность которых покажет время. Доходы на душу пенсионного населения в той же Австрии не ниже, чем у работающей ее части. Но постоянно растущие расходы по уходу, наряду с другими издержками, связанными со старостью, могут оказаться туго затягиваемой петлей, удушающей потоки бюджетных средств на медицину и социальные структуры.
   Сумеет ли общество обеспечить своих членов, находящихся, согласно возрастному цензу, уже в дремучей старости, но, тем не менее, и телом, и душой чувствующих себя молодыми, всем необходимым для счастья? Или же общество трансформируется в гигантский мультинациональный дом по уходу за немощными долгожителями? [68 - Fukuyama F. Das Ende des Menschen // Deutsche Ausgabe. 2002., S. 100–103.].
   Сдвиг общего демографического баланса в сторону общества, в котором преимущественное большинство людей относится к первой и второй фазе старости, поставит множественные проблемы, связанные с пониманием значения жизни и смерти. На протяжении всей истории человечества, вплоть до сегодняшнего дня, понятия «жизнь» и «человек» были тесно связаны с процессом воспроизводства, то есть с необходимостью основывать семью, рожать детей, зарабатывать средства на их содержание. Семья и работа вовлекают личность в сеть трудно контролируемых социальных обязательств. Эти обязательства, приносящие чувство удовлетворения и востребованности, зачастую являются одновременно причиной борьбы и страданий. Способность их обуздать является основой правильного поведения в сфере традиций и морали общества, придавая характеру необходимую твердость.
   Люди, находящиеся в первой и второй стадии старения, имеют более слабые связи по отношению к семье и работе. Они уже давно перешагнули барьер воспроизводства, и поэтому поддерживают связи и отношения преимущественно со своими потомками. Некоторые из них, конечно, сохраняют за собой рабочие места, но это уже совсем другие профессиональные отношения – без страха за существование, без давления извне и каких-либо социальных обязательств. Такая работа придает жизни высокий социальный и духовный статус. При относительно недолгой продолжительности такого возрастного интервала жизнь приобретает значительно бо́льшую ценность, глубоко насыщена духовным содержанием, свободна от внешнего давления, обязательств и забот. Если же эта фаза затягивается на срок более 20–30 лет, то уже невозможно рассматривать ее как вознаграждение за все «труды тяжкие» – отношение к прошлому и настоящему упрощается до бессмыслицы, и трудно себе представить, как в будущем люди во второй фазе старости будут воспринимать свою зависимость от других, являясь только получателями.
   Фукуяма предполагает, что «…отношение человека к смерти тоже изменится. Возможно, смерть будет рассматриваться не как естественная и неизбежная часть нашего существования, а как предотвращаемая неприятность, подобная детским болезням – кори или свинке. Наступление смерти не будет считаться нормой, и она больше не будет являться тем, чему можно противостоять с гордостью и достоинством.
   Останутся ли еще люди, готовые всегда уступить место другим, зная, что перед ними еще лежит жизненная дорога, уходящая в бесконечность? Будут ли они в отчаянии хвататься за жизнь в том виде, в котором им предлагает биотехнология, или же такое бесконечное и пустое существование станет просто невыносимым?»
   С точки зрения врачей, все, что может обеспечить человеку увеличение продолжительности жизни, должно быть применено для этой цели в полной мере и в неограниченных размерах и возможностях. Этого же хотят и сами люди. Причем, в момент открытия достижения современной медицины и связанных с ней дисциплин, например, геронтологии, являются элитарными, вследствие дороговизны, однако, с течением времени и снижением расходов на них, становятся более доступными для широких масс. Именно эти достижения находят свое максимальное применение в первой фазе старости, в полной мере обеспечивая удовольствие от продления жизни. Конечно, оптимальное ведение борьбы со старостью состоит в поиске технических решений и их внедрения в практику, с целью торможения процесса старения на уровне всего организма и замены отдельных вышедших из строя его частей. В будущем воспроизводство запасных частей человеческого организма могут обеспечить стволовые клетки.
   Страх перед смертью является самой сильной, глубокой и постоянной составляющей человеческих страданий, поэтому любое развитие и открытие медицины, согласно нашим желаниям, должно быстро становиться доступным для каждого члена общества. Однако, человек все больше и больше беспокоится о том, что с увеличением продолжительности жизни возрастает его зависимость от общества. И, несмотря на радость отсрочки смерти, сам факт возрастания ущербности организма, нарушения важных функций и снижения качества его жизнедеятельности не обещает человеку светлого будущего, вызывая глубокие раздумья и противоречия.
   Какова же степень защищенности человека, сломленного болезнями, представляющими симбиоз душевных аномалий, лишенного малейших средств общения с окружающим миром, неспособного самостоятельно реализовать важнейшие функции своей жизнедеятельности? ООН декларирует в области геронтологической защиты следующее: «Пожилым людям должны быть обеспечены уход и защита со стороны семьи и общины, в соответствии с системой культурных ценностей общества… Пожилые люди должны иметь возможность пользоваться правами человека и основными свободами, находясь в любом учреждении, обеспечивающем кров, уход или лечение, включая полное уважение их достоинства, убеждений, нужд и личной жизни, а также права принимать решения в отношении ухода за ними и качества их жизни».
   В принципе, каждый хочет жить не бесконечно долго, а так долго, пока можно жить полноценно, получая от жизни удовольствие. Лучше всего, когда смерть приходит сразу, исключая страдания от тяжелой болезни. Невыносимы не только физические страдания, но и душевные, связанные с ощущением собственной беспомощности, зависимости от посторонних.
   Смерть сама по себе является результатом постепенных, шаг за шагом аккумулированных повреждений в многочисленных биологических системах. Если не будет разработано никаких революционных терапевтических молекулярных технологий по ее сдвигу на более отдаленные рубежи, то нет никаких оснований предполагать, что в будущем медицинский прогресс сможет изменить картину смерти.
   Действительно, сегодняшняя медицина технически в состоянии достаточно долго поддерживать человеческий организм в стадии резко ограниченного качества жизни. Это нередко приводит к таким сопутствующим явлениям, как суицид и эвтаназия. В будущем может случиться, что достижения биотехнологии поставят нас перед выбором между улучшением качества жизни или ее ущемленным продолжением.
   Если общество будущего признает такой выбор, то неизбежны драматические социальные последствия. Ведь определение медицинских и социальных условий ухода будет проблематично и повлечет за собой незаслуженную дискриминацию старых людей, постановки им ложных диагнозов, означающих моральную или политическую смерть.
   Известным примером такого ложного диагноза является приписывание первому президенту России Б. Ельцину всех признаков БА, что повлекло за собой дискуссию о несоответствии его занимаемой должности. Эти известия обошли первые страницы всех газет мировой прессы и исчезли так же быстро, как и появились, правда, без последствий для президента, который не имел никаких существенных проблем с памятью.
   Старые люди в последние 2 года своей жизни расходуют примерно половину всех средств, выделяемых на медицинские нужды в течение всей их жизни. Еще более точная статистика [69 - Grosch G. Unbegrenzter Bedarf an medizinischen Leistungen // Suddeutsche Zeitung. 2003. № 164.,S. 38.] показывает, что средства, которые выделяют страховые кассы в течение последнего года жизни их клиента, составляют 70 % всего объема затрат в течение всей его жизни. Происходит это, как считают многие специалисты, вследствие отсутствия критериев для прерывания бесперспективного лечения. Многие говорят, что в этом скрыт огромный потенциал для экономии. Подобное решение не в состоянии удовлетворить общество по этическим соображениям. И это является фатальной дилеммой, поскольку речь идет не об обычных политических дискуссиях, а о том, что в действительности не существует даже теоретически обоснованных логических рамок, которые бы ограничивали потребности в медицине.
   Но кто может позволить себе создать такие условия для больных без надежды на успех и содержать их, не ставя перед собой никаких ограничений во времени, недели за неделями, месяцы за месяцами, годы за годами, десятилетия… Говорят, что надежда умирает последней, но она все же умирает, и в этом ей помогает старость.

Болезнь Альцгеймера – вызов обществу
созидателей будущего

   Чем глубже скрыт недуг, тем злей он и опасней.
Публий Вергилий

   Все устремления медицины, направленные на продление жизни и отсрочку смерти, приводят к стремительно прогрессирующей зависимости стареющего поколения от посторонней помощи. Больные, страдающие болезнью Альцгеймера (БА), являются наглядным примером такой постоянной и все более расширяющейся зависимости. Но именно эта зависимость пораженных БА, вопреки милосердию и другим показателям высокой моральной устойчивости современного общества, является причиной того, что в соответствии с опросами большинство населения относится до отвращения отрицательно к ее носителям. И только когда эта жуткая болезнь полыхнет пожаром со страниц газет, а цифры упрямо будут бить в глаза и души наши, каждый из нас начинает чувствовать себя сопричастным к великой трагедии современности, последствия которой должны быть ясны обществу уже сейчас. Поиск возможностей лечения болезни Альцгеймера – это вызов сегодняшней науке, так как все увеличивающееся количество пожилых людей и рост продолжительности жизни влечет за собой и рост числа пациентов с болезнью Альцгеймера.
   Прогрессирующее разрушение интеллекта является самым частым заболеванием мозга. Еще не существует терапии, которая могла бы вернуть утерянные интеллектуальные способности или остановить образование амилоидных отложений в мозге. Этот процесс эксперты называют «деменцией». Пока врачам с помощью медикаментов удается только растянуть распад личности во времени.
   В 2006 г. болезнью Альцгеймера в мире страдали 26,6 млн человек, а к 2050 г. ожидается, что число больных вырастет вчетверо. Ежегодно БА заболевают около 4,5 млн человек, то есть каждые 7 секунд фиксируется новый случай. В Германии, где проблему ухода за больными только с БА приравнивают к чрезвычайной ситуации, каждый год умственный распад начинается у 250 000 человек. Если число людей с болезнью БА в 1998 г. насчитывало около миллиона, то в настоящее время в этой стране уже 1,2 млн больны деменцией и до 2030 г. ожидается удвоение этого числа. В России в 2004 г. проживало неполных 2 млн человек с деменцией. В следующие 20 лет ожидается удвоение их количества. В Австрии, где в настоящее время насчитывается 100 тыс. больных, к 2050 г. их станет уже 230 тыс. Статистика показывает, что если в 65-летнем возрасте опасность заболеть БА составляет 1:100, то в возрасте 85 лет из 6 человек заболевает один. В индустриально развитых странах каждый 30-й в возрасте 70–75 лет рискует заболеть БА. Скандинавские ученые опубликовали в 1996 г. данные развития частоты БА и других видов деменции в зависимости от возраста и пришли к выводу, что в возрасте 100 лет все люди должны иметь одну из форм старческого психического расстройства и в первую очередь памяти. Именно поэтому БА называется «болезнью старости». Поскольку непрерывно и стремительно растет количество людей второй фазы старости (60–85 лет), мы будем присутствовать при «закладке фундамента» всемирного, гигантского по масштабу дома по уходу за престарелыми, если не будет разработана терапия БА.
   Работники социальных структур бьют тревогу. В Германии, примерно как и в Австрии, порядка 80 % больных деменцией находятся дома. Общество, имеющее в своем развитии тенденции к «семьям-одиночкам», требует новых форм организации ухода, а социальная политика еще не осознала всю глубину и трудность проблемы. И если сегодня общество не в состоянии обеспечить заботой 35,5 млн больных БА по всему миру, к которым следует добавить, по меньшей мере, еще в 3 раза больше непосредственно вовлеченных в сферу ухода, то понятно, с каким коллапсом социальных проблем нам придется встретиться в самом ближайшем будущем. Но понятия морали и права вряд ли изменятся, а о создании правовой базы для больных не может быть и речи. Общество, закрывая на них глаза, ограничивается подачками гуманизма, выталкивая несчастных за свои границы.
   Больные БА существенно отличаются от пожилых здоровых людей тем, что они не могут реализовать права на защиту самого себя и своего человеческого достоинства. Они просто не могут сказать, не могут выразить и передать свое состояние, свои желания, свои чувства, не могут пожаловаться на уход, потребовать врача или медсестру, сообщить, голодны или нет.
   По мере развития БА учащаются галлюцинации или состояния раздвоения личности, которые в совокупности с паническими атаками страха могут быть приняты за шизофрению. Например, больным с БА в первых ее стадиях свойственно непрерывное, продолжающееся часами, вплоть до изнеможения, беспричинное хождение из одной комнаты в другую, причем движение проходит по определенному, известному только пострадавшему, неизменно повторяемому маршруту. В более поздних стадиях развития болезни бесконтрольная моторика движений проявляется в направленном движении головы в сторону воображаемой ложки, сопровождаемом открыванием рта, хотя процесс кормления уже закончен. Постепенно, в силу агрессивности болезни человеческая личность деградирует, и, теряя свою исключительность, переходит в замкнутый мир неизвестности и забвения. Можно лишь удивляться регрессивным законам природы – здоровому человеку требуется ¼ доля секунды, чтобы, взглянув на человека, суметь оценить его, в то время как больной БА не может отличить родных от посторонних. Набор моторики – своего рода язык человеческого тела, насчитывающий 104 движения, сокращается до минимума. В конечной стадии болезни исчезает мускульная стабилизация и владение телом. Последняя фаза БА длится до 15 лет, напоминая по многим признакам состояние коматозных больных, у которых так же полностью расстроен двигательный аппарат и нарушен обмен информацией с внешним миром.
   Пластичность работы мозга, его способность к созданию новых контактов между нервными синапсовыми окончаниями, передающими раздражения из внешнего мира, обеспечивает огромный коммуникационный потенциал. Тесное взаимодействие отдельных частей мозга, ответственных за реализацию тех или иных функций нашего организма, позволяет говорить о его способности перенимать функции поврежденных участков и реализовывать новые связи и контакты. Однако без раздражений коммуникационных очагов синапсов и нейронных взаимодействий человек перестает мыслить, а значит – быть личностью.
   Конечно, мозг взрослого человека отличается от мозга двухлетнего ребенка по своей способности к обучению, да и степень информационного потока в зрелом возрасте неизмеримо выше. Но уровень пластичности у взрослого ниже, и особенно у больного БА.
   Отсутствие информационных раздражений и импульсов, стимулирующих установление новых связей между нервными окончаниями, даже у детей с высокой пластичностью мозга ведет к необратимым умственным потерям. А что говорить о мозге больного человека, пораженном бляшками и другими амилоидными отложениями! Нельзя не сказать и о другой крайности. Здоровый человек, получая огромное количество информации от разнообразных источников, не может выдержать лавины раздражителей и впадает в состояние стресса, в депрессию, которая может перейти в общее безразличие и даже в так называемую псевдодеменцию. Очевидно, ресурсы нашей нервной системы с ее синапсово-нейронной способностью передавать сигналы очень индивидуальны и заложены в генах. Возможность компенсировать утерянные или поврежденные нервные связи – процесс не линейный, а зависящий от предыстории личности. Активность разных полушарий и даже отдельных областей в общей системе пластичности мозга также неодинакова, прохождение сигналов даже по здоровым нейронным ансамблям различно. И исключение больного деменцией из общего информационного поля порождает так называемый элемент «разучивания» передачи стимулирующих сигналов, а это в свою очередь ведет к общему ослаблению способности принимать, фильтровать и передавать информацию соответствующим участкам мозга. Исходя уже только из этих моментов, можно представить, какие хаотические перебои наступают в связи с тем, что личность перестает участвовать в приеме и переработке информационных раздражителей.
   Вероятно, именно здесь лежит тот колоссальный потенциал ресурсов, который зависит, прежде всего, от обслуживающего персонала, его целенаправленной индивидуальной работы с больным, оставляя в стороне проблему совместимости такой степени ухода с финансовыми возможностями общества. Главным приоритетом следует считать отношение к больному как к личности, обеспечивая состояние его здоровья на уровне нормального человека, не ослабляя своего внимания к стандартному уровню жизнедеятельности всего организма.
   При возникающих нарушениях следует лечить больного таким образом, чтобы его физические проблемы решались в комплексе с психическими нарушениями, вызванными основным заболеванием.
   Этим достигается сохранность как личности и души, к которым мы имеем особое отношение, так и всего человеческого организма. Декарт утверждал, что материя и дух – две различные субстанции. Но мы будем исходить из постулата известного английского социолога Китвуда, что существует одна-единственная, необычайно сложная, комплексная реальность, которую можно называть «материалом», если не рассматривать его как материю, состоящую только из мельчайших твердых частиц, за которые когда-то принимали атомы. Достигнув многого в понимании материи нашим разумом, мы должны четко отдавать себе отчет в том, что достижения разума это еще не сам разум.
   Вследствие ограниченности нашей нервной системы мы никогда не сможем осознать эту реальность в полной мере. Мы знаем о существовании феномена, но не можем с полной определенностью разделить его на составляющие, ибо не знаем, что их объединяет. Далее Т. Китвуд пишет: «Основная предпосылка состоит в том, что каждое психическое явление, как, например, решение выйти на прогулку или ощущение голода, являются состоянием мозга. Неверно считать, что психический опыт (Ψ) вызывает активность мозга (b) или, наоборот – на самом деле, проявление истинной реальности может быть описано двояко. Согласно этому, у каждого индивидуума

   Ψ = b.

   Знак равенства подчеркивает ту предпосылку, что психология и нейрология в действительности неразделимы. Неизвестно, насколько параллельно протекают соответствующие реакции в мозге двух различных индивидуумов, одинаково описывающих свои ощущения. Возможно, это зависит от различной способности каждой структуры мозга выучивать и заучивать информацию и реагировать на нее» [70 - Kitwood T. Demenz. Verlag Hans Huber, p. 38. Место и год?].
   Кандель и Хокинг в 1992 г. пришли к заключению, что, существуют, по меньшей мере, две формы обучения (explizites и implizites). Первая охватывает, например, воспоминания о лицах, местах, фактах, различные теории. Вторая сохраняет навыки для различных форм деятельности с сильной физической компонентой, таких как хождение, плавание или, например, игра на рояле. В обоих случаях предполагается, что обучение продвигается вперед ступенчато. Вначале, в течение минут или часов, модифицируются уже существующие синаптические соединения, посредством нейронных переключений, усиливая или ослабляя уже существующие связи. В заключение создаются новые синаптические контакты, причем значительно медленнее, в течение дней или недель.
   А. Дамасио (A. Damasio) писал в 1995 г. в своей работе «Ошибка Декарта»: «Создание сети переключения в структурах мозга непрерывно меняется. Эти сети не только находятся в состоянии готовности для первых впечатлений и опытов, но и могут модифицироваться посредством непрерывно накапливаемого опыта. Некоторые такие сети переключения многократно изменяются в течение жизни, приобретая новые и новые формы, в соответствии с теми изменениями, которые претерпевает организм».
   «Фактор непрерывного развития структур мозга может быть характеризован посредством B -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

(B – brain – мозг, d – development – развитие). При БА происходит потеря нейронов и синапсовых связей, что делает невозможным полностью использовать арсенал пластичности мозга. Симптомы заболевания проявляются медленно, поэтому деменцию можно считать неотъемлемым спутником старости. Естественно, чем длиннее жизнь, тем больше вероятность возникновения аномалий в воспроизводстве биологических структур мозга. Деструктивные процессы разрушения, приводящие к патологическим изменениям, и как следствие, к дегенерации и болезни мозга, можно обозначить через В -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

(brain pathology – патология мозга). Состояние мозга отдельного индивидуума может быть, с большой степенью приближенности, выражено следующим образом:

   Ψ = b
   B -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, В -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

   Любое психосоциальное явление в одинаковой степени представляется явлением или состоянием мозга, то есть, в полном смысле «вынашивается» в мозге, структура которого определяется факторами развития и патологии» [71 - Kitwood Т. Op. cit.].
   Если этот вывод или предположение верны, тогда все, что связано с личностью, касается в одинаковой мере и мозга, и всего человеческого организма.
   Следовательно, ситуации и события, происходящие еще на стадии новорожденного или даже зародыша, имеют также огромное значение. В стадии развития структур мозга они влияют впоследствии на потенциал позитивного развития или вероятность появления аномальных процессов (нежеланный ребенок, стрессовые ситуации, депрессии родителей и др.)
   Исследования нейрологов подтверждают большие различия в степени развития нервных структур, в зависимости от обстоятельств и прошлого опыта. Из этого следует, что люди могут по-разному противостоять процессам разрушения синапсов мозга.
   Исходя из подобных предпосылок, мы как бы переходим в «нейрологию личности». Все явления человеческой активности и взаимодействия с окружением имеют свое отражение на нейрологическом уровне.
   Взаимоотношения людей, в соответствии с учетом различных обстоятельств, можно представить себе как биохимическое пространство или окружение, которое, опять же при целом ряде условий, может способствовать росту нервных окончаний.
   Недоброжелательная или враждебная социальная психология может, наоборот нанести ущерб нервной ткани. Деменция может быть обусловлена тяжелыми жизненными невзгодами. В любом случае, независимо от того, что происходит в нервной системе, рассматривать деменцию как чисто психологический аспект, это значит согласиться с ошибкой Декарта о разделении души и тела. Видеть в пациенте личность, уважать и сохранять ее – как психологическая, так и нейрологическая задача.
   Разработано много таблиц, которые показывают суммирующую потерю различных функций и степень зависимости больных от посторонней помощи, облегчая как врачам, так и персоналу по уходу ориентировку в дефицитах личности. Однако они могут вести к упрощению и ошибочному указанию на недостатки нейробиологического характера и затушевывать социально-психологические нарушения. Такая квалификационная градация, занижая значение социально-психологической составляющей, позволяет концентрировать огромные денежные потоки на реализацию почти иллюзорного стремления медицины и фармакологии найти возможность излечения деменции и БА. Надежда возлагается на «волшебную» пилюлю, действующую на нейробиологическом уровне, что идет рука об руку с желанием элитной части общества получить однозначное и быстрое решение этой совсем непростой проблемы.
   Возможно, на пути создания медицинского препарата для борьбы с БА на синапсово-нейронном уровне, о котором говорит лауреат Нобелевской премии Кандель, уже маячит революция, и можно понять и представить, какие деньги под это высказывание получат ученые и фармацевтическая индустрия.
   Однако это не будет решением проблемы. Возможно, такие средства можно будет применять на ранних стадиях болезни (и они уже применяются с целью задержать ее развитие или растянуть время этого развития), но вылечить болезнь, если это вообще когда-нибудь удастся, можно только во взаимодействии медикаментозной терапии на нейрологическом уровне с социально-психологическим индивидуальным уходом.
   То, что это сейчас далеко не так, утверждает все тот же Китвуд, обрушиваясь с резкой критикой на существующую парадигму ухода и лечения БА и деменции. Существующая гипотеза возникновения и развития БА была сформулирована ученым Куном (Kuhn) в 1966 году и представляла из себя схему, выраженную следующим образом:
   «Фактор или факторы Х → нейропатические изменения → деменция».
   Однако в такой форме подобная гипотеза выдвигается очень редко, так как более точное и детальное рассмотрение многих исследовательских работ делает ясным, что это только «грамматика» функционирования мозга.
   Такая парадигма не предлагает какой-либо солидной основы для общего объяснения деменции, будь то тип БА или какой-либо другой. Она логически не завершена и трудно стыкуется с предъявляемыми данными. При этом следует обратить внимание на три важные проблемы, возникающие при анализе или использовании этой, так называемой, «стандартной парадигмы», применительно к морфологии заболевания.
   Первая из них касается так называемых «органических» основ деменции, которые весьма ограничены, и было бы ошибочным считать, что только нейропатологические предпосылки являются причиной заболевания. Они могут возникать и без деменции, и, наоборот, деменция может протекать без явных нейропатологий. Стандартная парадигма не охватывает всего многообразия структурного распределения функциональных характеристик мозга и не учитывает его пластичность. Она игнорирует все аспекты нервной архитектуры, которые способны развиваться под влиянием и воздействием различных причин, и связаны с прошлым опытом и защитными механизмами личности. Она даже не дает нам возможности предполагать, что причины возникновения БА лежат исключительно в области нейронных взаимодействий. Другая, еще недостаточно признанная гипотеза исходит из того, что эти причины есть смысл искать в нейроглии – областях, состоящих из клеток, которых значительно больше, чем нейронов, и функцией которых является восстановление и защита иммунитета клеток. В качестве примера Китвуд приводит следующую аналогию. Представим себе, что отказал мотор автомобиля. В масляной системе обнаруживают небольшие металлические предметы, которые оказываются фрагментами сломанных поршневых колец. Считать, что это является причиной остановки мотора, было бы неправильно. Основная проблема может лежать в масляном насосе и, как следствие, в смазке.
   Вторая проблема касается теории возникновения болезни. Стандартная парадигма работает с простыми линейными представлениями, соответствующими движению, например, бильярдного кия, приводящего в движение шар, который, в свою очередь сталкивается с другим, приводя его в движение и т. д. Внутри такой стандартизированной парадигмы предполагается, что основной причиной возникновения болезни является генетическая предрасположенность. Но предполагаемое движение шаров на биллиардном столе, точно также как модель движения ньютоновских атомов, не могут быть применены к биологическим системам. В определенном смысле гены ничего не «предопределяют»; они являются лишь кулисами, декорациями, на фоне которых реализуются другие причины, так же как, например, шаблон в руках портного не является причиной производства одежды. И это лишний раз убеждает нас в том, что одиночное явление не может доминировать, только совокупность явлений может вызвать новое структурно-неожиданное последствие, которое и станет причиной возникающей аномалии. Если инженеры будут искать причины обрушения моста, то они должны ограничить свои исследования определенными рамками или граничными условиями. При этом часть своего объяснения они должны излагать в общих принципах, например, в статике структур конструкций, характеристиках стали и других строительных материалов. Другая часть исследований должна исходить из конкретных обстоятельств, ведущих к его падению, таких как плотность и интенсивность движения, скорость и направление ветра. И если, как в вышеприведенном примере, придерживаться принципа равноценной важности двух факторов анализа происходящего, мы приблизимся к тому, чтобы найти солидное объяснение происхождения и протекания деменции в любом индивидуальном случае.
   Третья проблема стандартизированной парадигмы состоит в том, что нейропатологические процессы развиваются относительно медленно, их типичное временное развитие – дело многих лет. Особенно заметно это у пожилых людей.
   Деменция, однако, развивается очень быстро. Всего нескольких месяцев достаточно, чтобы вполне самостоятельный человек вдруг превратился в полностью зависимого от посторонней помощи.
   Для объяснения причин негативных изменений, ведущих к госпитализации больного, необходимы не только нейропатологические концепции, а значительно больше того, что может нам предложить стандартная парадигма. Необходимо учитывать при этом душевное состояние и переживания пациента, его социально-психологическое состояние, а также и то, как все это воспринимается структурами его мозга. Еще более значимые вопросы возникают при соприкосновении с так называемыми феноменами восстановления душевных функций или физических сил. В этом случае стандартная парадигма не состоятельна, так как в случае деменции подобные функции никогда не могут быть восстановлены. Посредством уже приводимой формулы

   Ψ = b
   B -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, В -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

   можно представить себе новую парадигму, которая может помочь соединить науку о нейробиологии с нашими представлениями о личности. Наука о генетике также является составляющей этой концепции, оставляя область для нейропатологии.
   Таким образом, представление о возникновении болезни является не линейным, а многоступенчатым, в котором прослеживаются взаимопроникающие связи между этими ступенями.
   Если соединить приведенные выше сведения о личности с замечаниями относительно устарелости и неприменимости все еще действующей парадигмы, то можно увидеть, что последняя пытается разрешить проблемы деменции, главным образом посредством технических приемов, точно так же, как специалист по электронике рассматривает дефектный компьютер или механик – остановившийся мотор.
   Как со стороны стандартной парадигмы, так и со стороны продолжающихся исследований, мы не получаем каких-либо представлений или рекомендаций, применительно к реальной личности в многогранной обстановке окружающей среды, многосторонне воздействующей на нее, к различным характеристикам этой личности в повседневной жизни, по совокупности или в отдельности приведших к развитию болезни.
   Исходя из этого, стандартная парадигма не может сказать ничего существенного о целевом уходе за пациентом с БА. Процесс ухода представляется чем-то неопределенным, шатким, непрозрачным, теоретически необоснованным, предопределяя тем самым отсутствие каких-либо существенных улучшений до тех пор, пока не будет открыто или разработано какое-либо лекарство, которое придет вместе с медицинским прорывом на нейробиологическом уровне. Это сближает стандартную парадигму с уже известной, набившей оскомину, чрезвычайно негативной и детерминистической точкой зрения, переходящей в чрезвычайно распространенный имидж «смерти, которая не дает телу умереть» или с броскими заголовками газет: «Альцгеймер – никакого излечения, никакой помощи, никакой надежды». Сталкиваясь с трезвой реальностью и анализируя то, как люди с деменцией проводят день за днем в своем доме или каком-нибудь социальном стационарном или частично стационарном заведении, мы получаем разные впечатления. Ясно, что в этой картине впечатлений важную роль играют как социальные, так и общественные факторы: культура, географическое местоположение, принадлежность к социальному классу, образование, финансовые ресурсы, а также наличие или отсутствие помощи и услуг. И эта картина должна всегда стоять перед глазами разработчиков традиционных лекарств, спешащих реализовать свою давнишнюю мечту победить болезнь памяти на нейрологическом уровне.
   Для того чтобы убедится, что такое устремление лишено однозначности, достаточно посетить палаточные лагеря или бараки для переселенцев, лиц без гражданства, без очага, без будущего, где господствуют полная душевная и человеческая потерянность, стремление выжить, доходящее до вегетации, депрессии. Это все уже было после Второй мировой войны. Однако Чеченская война, военные столкновения в Косово, Ираке, Афганистане, непрерывные депортации и переселения на Африканском континенте и в Азии, когда беспомощные дезориентированные люди годами влачат жалкое существование, без надежд и перспектив на будущее, вызывают уже сейчас всплески деменции. А существующие очаги конфликтов, с учетом наступления современной индустриализации – не являются ли они резервами будущих и грядущих катастрофических подъемов умственных расстройств во всех проявлениях, со всеми социальными проблемами, которые будут соизмеримы лишь со стихийными бедствиями. Именно такие массовые скопления населения, вынужденного влачить режимное существование от одной раздачи дневного рациона хлеба или муки, воды или риса, банки сгущенки или яичного порошка, до другой, являются, по мнению специалистов, одними из главных очагов потенциального распространения деменции. При этом рушатся все нормы морали и этики, напоминая одновременно и лагеря, и систему поточно-конвейерной бездушной системы обслуживания и ухода.
   И не случайно еще в 2000 г. мировой конгресс по БА, опубликовывая данные, согласно которым в мире насчитывалось тогда еще только 18 млн. больных БА, подчеркивал, что 11 млн. из них проживало в слаборазвитых странах. При этом только 10 % всех научно– исследовательских работ ориентируется на заболевания в этих районах. В таких странах как Китай, Индия и Латинская Америка, где тенденция к старению населения очень высока, срочно необходимы дополнительные научные разработки. Несмотря на то, что семьи в развивающихся странах в основном самостоятельно справляются с проблемами ухода за такими больными, их возможности все же переоцениваются и приносят членам семей больных невыносимые страдания и чувство безнадежности.
   Многие ранее неразвитые регионы Земли проходят в настоящее время те же демографические маршруты, которые уже прошла индустриальная часть мира. Возникновение в этих странах подобных ситуаций еще больше озадачит и без того уже потесненную и охваченную болезнью памяти планету. В зависимости от обстоятельств, деменция оценивается, как одна из величайших катастроф начавшегося ХХI столетия. Ее непрерывный рост может оказать глубокое и длительное влияние на общую картину политической, экономической и социальной жизни. Заглядывая в будущее, можно предположить, что данные, которыми мы располагаем, достаточно обоснованы, хотя действительность довольно далека от них. Так, многие статистические исследования, проведенные в течение последних 30 лет, резко отличаются друг от друга. Например, данные о частоте появления болезни в группе старше 65 лет в различных общественных слоях варьируют от 2 % до 20 %, а показатели начальной стадии деменции еще больше – от 3 % до 64 % [72 - Ineichen, 1987, Hart & Semple, 1990.].
   Безусловно, демографические и социальные изменения, улучшение условий жизни, развитие науки и техники, в частности, химии, биохимии, нейробиологии, медицины и генной технологии, позволили создать условия для появления высокого процента старых людей, а вместе с этим и увеличения числа заболеваний БА. Эта болезнь подкрадывалась к нам незаметно, и в течение последних 100 лет со времени ее открытия приняла размеры, выходящие за пределы одного государства, стала межнациональной.
   Исследования, базирующихся на статистике заболеваний в индустриальных странах, показывают устойчивые результаты: количество заболеваний деменцией здесь относительно одинаково, оно достигает 7 %.
   Оценки перспективы распространения заболевания в мировом масштабе достаточно трудны: упоминаемое в различных источниках число больных базируется на весьма колеблющейся эмпирической основе и является заниженной. А реальные цифры значительно опережают прогнозы. Разница в оценке возникает вследствие неоднозначности методик, тестов и статистических выкладок, в зависимости от того, какая инстанция осуществляет расчеты и исчисления, охвачены ли при этом пациенты, находящиеся под домашней или социальной опекой. Однозначным считается лишь то, что БА зависит от возраста. Некоторые независимые студии отмечают ступенчатое удвоение заболеваний БА каждые шесть лет.
   Половое различие не имеет существенного влияния на частоту возникновения БА, хотя у женщин чаще встречаются патологические отложения в мозге, свойственные прототипу БА. У мужчин превалирует васкулярная природа, обусловленная закупоркой сосудов и ведущая к кислородному голоданию мозга, но в любом варианте у обоих полов вероятность возникновения БА увеличивается с возрастом.
   Существует не так много основательных научных исследований, которые позволяют определить частоту появления БА в различных слоях общества. До настоящего времени лучшим считается сравнительный анализ подверженности заболеваниям населения в Нью-Йорке и Лондоне, при котором были использованы и применены одинаковые критерии. Среди испытуемых разных возрастных групп и на разных стадиях болезни, заболеваний в Нью-Йорке было обнаружено значительно больше, чем в Лондоне. Некоторые исследователи предполагают, что процент заболеваний у людей с высоким интеллектуальным уровнем, а также принадлежащих к высшим слоям общества значительно ниже [73 - Dal-Bianco P. Memories – Leben mit Alzheimer.].
   С подобными результатами исследований можно легко скатиться к неоднозначным интерпретациям, хотя общая эпидемиология и утверждает, что это совпадает с ее основами, согласно которым, чем выше образование и социально-экономическое положение исследуемой группы лиц, тем ниже процент заболеваемости, то есть налицо так называемое классовое неравенство. И в этом случае деменция не является исключением, так как факторы риска, вероятно, в первую очередь оказывают свое разрушающее влияние на тех, кто от них не защищен.
   Большое значение имеет и то, какими возможностями обладает больной деменцией на уровне межчеловеческих и психосоциальных отношений – может ли он поддерживать связи, приносящие радость и удовольствие. С точки зрения стандартной парадигмы, это лишь формальности, незначительные для развивающейся болезни.
   Новая парадигма, предлагаемая Т. Китвудом, интегрирует эти так называемые «формальности» в общий процесс, делая их своей частью со всеми их особенностями – хорошими или плохими. Они есть и их возникновение до или при развитии процесса или заболевания, ведущего к деменции, следует учитывать в общем понимании появления патологии. В эту динамику должны быть включены все компоненты социально-психологического окружения, ведущие к нейрологическим изменениям, вызывающим или, наоборот, тормозящим и ослабляющим, эти проблемы. И в этом смысле представляет большой интерес концепция [74 - Lovestone S., Bazenet. Plazma biomarkers for Alzheimer’s disease: much needed but tough to find // Future Medicine, 2012.], разработанная сотрудниками лондонского Университета психиатрии под руководством профессора С. Ловестона, которая представлена схематически на рис. 7.

   Рис. 7. На нейробиологические сети влияют наследственный материал и окружение. Помехи в этих сетях могут привести к нейродегенерации. Применение совокупности (интеграция) мультимодальных биомаркеров определяет болезнь Альцгеймера и ее подтипы на различных этапах ее развития.
   СМЖ – спинномозговая жидкость

   И именно с этой точки зрения очень трудно оставаться на позициях стандартной парадигмы, согласно которой душевные и эмоциональные симптомы являются только непосредственным результатом ряда катастрофических изменений в мозге, ведущих к смерти клеточных окончаний и самих клеток. А может быть, все наоборот – все эти неясности и недоразумения, которые несет с собой деменция, легко уводят в сторону к нашей социальной пассивности. Может отойти прочь от готовности к резкому смещению равновесия при распределении бюджетных средств и ассигнований в сторону исследований, поисков и разработок медицинского решения вопроса, с целью создания на нейробиологическом уровне так называемой «нейропатической идеологии». Не лучше ли уделить больше внимания и средств развитию социальных структур для мобилизации и релаксации тормозящих процессов, препятствующих возникновению нейрологических аномалий, ведущих к деменции.
   Можно приводить много примеров, иллюстрирующих полное игнорирование личности пациентов с деменцией. Мало того, насильственное подавление человеческого достоинства, возможно, намного ускоряет процесс развития деменции, когда, посредством медикаментов, устанавливается полное и окончательное господство над больными, с разрушением всего того, что еще позволяет человеку сохранить свою личность.
   Следует упомянуть еще об одной важной специфической компоненте, которая возникает уже на первых этапах клинических и других исследований на предмет установления у человека подозрения на наличие у него болезни Альцгеймера. В свое время журнал “Newsweek” [75 - Newsweek от 24 июня 2002 г.] под рубрикой «Новые рубежи» на титульной странице поместил лицо красивой молодой женщины с предупреждающим заголовком через всю страницу: «Укрепляйте Ваш мозг!». С горечью в статье говорилось о том, что технология сегодняшнего дня разработала и внедряет искусственные аппараты, позволяющие восстанавливать основные органы, связывающие нас с внешним миром – слух и зрение, проникая в глубины нашего мозга вплоть до нейронов. Но, тем не менее, медицина не в состоянии предоставить никаких надежных средств для лечения БА: «Пока мы не можем контролировать этот ужасный процесс, ранняя диагностика может оказаться бесполезной».
   Специалист в области этики университета Пенсильвании А. Карлан (A. Carlan) поясняет: «Когда успешная диагностика опережает убогую терапию, это может стать причиной трагических последствий». Он обеспокоен тем, что бюрократы могут злоупотреблять результатами тестов без разрешения адвокатов, разоряя беспомощных пациентов судебными издержками, удивляясь, как можно трудоустраивать и страховать беспомощных людей, которые не в состоянии даже расписаться.
   Существует и другое мнение, согласно которому, наоборот, надо проводить раннее тестирование, потому что оно может помочь пациентам правильно спланировать оставшееся активное время, принимая соответствующее лечение, с тем, чтобы выиграть несколько лет нормальной жизни для устройства своего тяжелого будущего и как-то приспособиться к нему.
   Многих больных страшная правда может довести до суицида, в то время как другие считают: «Лучше что-нибудь, чем ничего».
   Этот вопрос скорее правовой, чем этический, хотя вопросы этики и морали вообще трудно подчинять законам. Кто сможет с огромной степенью вероятности предположить, что больной, услышав свой страшный диагноз, пойдет, как говорил Эйнштейн, приводить свои дела в порядок, после чего спокойно ляжет в кровать, чтобы дожидаться смерти.
   В связи с этим понятно то значение, которое приобретает разработка биомаркеров БА. Ученые под руководством Ловестона впервые разработали требования к подобным индикаторам, которые различаются по целям своего применения. Биомаркеры ранней диагностики должны быть очень чувствительны, чтобы выявить у пациента наличие потенциальной опасности еще до возникновения когнитивных симптомов (см. рис. 8, 9). Маркеры дифференциальной диагностики должны быть очень точными, поскольку предназначены для выделения доминирующей патологии, приводящей к деменции. Маркеры развития болезни могут быть менее точными, но должны быть как можно более чувствительными, чтобы проследить мельчайшие когнитивные изменения и зафиксировать намечающуюся динамику болезни при клинических испытаниях. Суррогатные маркеры (заменяющие специфические тесты) должны быть хорошо сбалансированы между чувствительностью и точностью, поскольку отображают конкретный аспект патологии.

Рис. 8. Тип биомаркеров, необходимых для поддержки клинических испытаний

   Рис. 9. Источники биомаркеров (отбора проб) болезни Альцгеймера

   Осознание учеными новой парадигмы процесс не одного дня, и само обращение их к новым подходам в области диагностики, с вводом дифференциальных оценок и специфичности тестов, показывает отход от шаблонных схем и переходу к индивидуальности больного, к осознанию причин возникновения тяжелого недуга, выбирая оптимальную стратегию борьбы с ним.
   И все же успехи медицины не позволяют сегодняшним правительствам, и без того вовлеченным в борьбу с почти критическим положением систем социального здравоохранения, взять на себя ответственность за реальную оценку ситуации с БА, хотя по драматической беспомощности эта ситуация сравнима с эпидемиями, наводнениями и другими стихийными бедствиями. Решение этой проблемы представляет собой вызов лучшим умам, ибо, определив путь, мы расставим ориентиры, позволяющие не сбиваясь, шаг за шагом, преодолевать те препятствия, которые жизнь и ее развитие постоянно ставят перед нами.

Отверженные

   Всех ожидает одна и та же ночь.
Гораций

   Казалось бы, благодаря достижениям прошлого и арсеналу современных средств мы имеем мощный потенциал для борьбы со старостью и ее болезнями. Однако число болезней, которые до конца жизни приковывают людей к койке, делая их беспомощными и зависимыми от посторонних, постоянно увеличивается за счет несчастных случаев, неизлечимых болезней с длительной комой, нарушением психических и душевных состояний.
   Авиационные катастрофы и землетрясения в Турции, Иране и США, Гаити, Чили, цунами в Юго-Восточной Азии, ураганы в Европе, уносящие сотни тысяч человеческих жизней и оставляющих без крова миллионы… Обычно мы получаем данные в виде сухих статистических цифр о количестве погибших, пропавших без вести и раненых. Большинство остаются калеками на всю жизнь, обреченными на зависимость от посторонней помощи при исполнении даже малейших функций нормальной жизнедеятельности.
   Сюда же относятся жертвы дорожных и автомобильных аварий. Особенно с наступлением осенних дождей в городах с рельсовым движением из-за невнимательности увеличивается риск несчастных случаев, несмотря на использование ремней безопасности, шлемов и защитных воздушных подушек. Частыми результатами таких наездов являются черепно-мозговые травмы, которые могут иметь различные последствия. При ушибе головы энергия удара передается на мозг и результатом бывает его сотрясение. Для установления степени тяжести с целью определения прогнозов и лечения используется так называемая шкала “Glasgow Coma Scale”, при которой реакция глаз, моторика движений и речь пострадавшего суммируются в пунктах. Раненые с более чем 11 пунктами имеют шанс в 90 % на полное выздоровление. Жертвы несчастных случаев с 5 пунктами в 80 % случаев или умирают, или остаются в пожизненной коме.
   Только жертвы транспортных происшествий в Австрии за год получают 1300 тяжелых черепно-мозговых травм, ведущих к полной коматозной зависимости от окружающего мира. Две трети из них моложе 44 лет, причем в системе здравоохранения этой альпийской страны гор, озер и нескончаемых цветущих лужаек, считающейся одной из лучших в Европе, для таких жертв имеется только сотня коек. Где обретаются оставшиеся, понять невозможно. Можно только предположить, что большая часть из них из специализированных лечебниц переправляется в приюты, в которых они «остаются лежать и лежать – до самой смерти». С другой стороны, если верить австрийской статистике, регистрирующей каждый укол или инъекцию, то, согласно ее данным количество коматозных больных оценивается приблизительно в 300–400 человек, для которых существует только 40 мест в приютах по уходу. Большинство находятся, очевидно, на попечении родственников.
   Вся эта колоссальная группа безнадежно больных людей, включая и больных деменцией, является своего рода «балластом общества». Уход за ними не дает ни малейшей надежды на какую-либо отдачу. Ведь далеко не все имеют материальные возможности для обеспечения себя уходом и высоким медицинским стандартом лечения. Многие тысячи и миллионы подобных больных по всему миру являются вытолкнутыми из жизни, лишенными не только всех ее радостей и современных достижений, но и элементарных условий существования и выживания. Для них каждый день, граничащий с убогой вегетацией, прозябанием на нашей планете – как последний, ибо они лишены любого волеизъявления, самозащиты, и вечного инстинкта самосохранения. Общество относится к этой группе людей с высокой степенью игнорирования и замалчивания. Интересы «безнадежных» больных не становятся предметом социальных и общественных противоречий всевозможных партий и группировок, связанных общими доктринами.
   Этот бастион недоступности, обреченности, безнадежности можно назвать своего рода долговой распиской общества, которой не существует даже на бумаге, а по степени приоритетов она оплачивается в последнюю очередь. Эта беда, скрытая от внимания и пристальных глаз обывателя и налогоплательщика, которые, честно говоря, не особенно желают обременять себя такими драматическими сюжетами, с легкостью переадресовывая проблему, со всеми ее трагическими последствиями, дотошным журналистам. На страницах прессы и в телевизионных сюжетах время от времени вспыхивают скандалы, ужас которых потрясает живое воображение тех же обывателей и налогоплательщиков.
   И борьба за проблемы будущих пенсионеров, потенциальных жертв БА, и их защищенную старость становятся сомнительными не только в смысле их реализации, но и в смысле того, знают ли они, чего хотят, за какое будущее борются. Или же они являются просто элементом политической борьбы за власть, как часть общества, приносящая голоса? И только при раскрытии очередного скандала берутся за перо или интенсивно опрашиваются ученые и аналитики, статистики и фантасты-интерпретаторы.
   И уже не пророки со страниц массовых публикаций сообщают нам о грядущих катастрофах – метеоритах и озоновых дырках, таянии ледников, очередных массовых биологических вымираниях, о наступлении голода, сокращении запасов пресной воды и других ужасах. Реальные будни под пером журналистов оживают кошмаром повседневных страданий.
   Опубликованные в 2002 г. данные по Австрии показывают, что общее число людей в возрасте старше 60 лет, которым необходим домашний уход, составляло почти 380 тыс. человек, то есть их примерно в 1000 раз больше, чем коматозных больных. Причем ожидается, что к 2041 г. это число возрастет до 730 тыс., а количество страдающих старческой деменцией к 2050 г. увеличится до 200 тыс. человек. Аналогичная ситуация в Швеции, где стандарт медицины также находится на очень высоком уровне. Но получить место в клинике, например, больным с тяжелыми психическими аномалиями очень трудно. По сообщению прессы [76 - Die Welt от 25.08.2004.] количество мест в таких стационарах уменьшилось с 35 тыс. в 70-х гг. прошлого столетия до 5,5 тыс. еще в 2001 г. и продолжает падать.
   Из-за недостатка реабилитационных мест и финансирования жертвы несчастных случаев с тяжелыми повреждениями после интенсивного медицинского врачевания перераспределяются в обычные палаты, хотя по всем предписаниям в следующей фазе реабилитации больные должны пройти целый ряд терапевтических процедур, которые позже не наверстать. Главный врач отдела интенсивной терапии нервной клиники в Граце В. Кройциг (W. Kreuzig) выступил в печати с критикой ситуации, сложившийся в медицинских учреждениях Австрии: «Пациенты, с которыми должна проводиться последовательная работа для терапевтического стимулирования важных функций мозга для восстановления их жизнедеятельности посредством сенсоров, на самом деле исключены из процесса лечения и помещены в коридоры и запасные выходы больниц». И это в то время когда ничто не должно препятствовать процессу поступления информации из внешней среды в головной мозг, который должен быть оптимальным образом доступен и открыт для постоянно изменяющегося мира коммуникаций.
   А какая ситуация складывается в гериатрических клиниках или домах престарелых, куда попадают, например, больные БА или страдающие другими психическими расстройствами? Применение успокаивающих, снотворных, антидепрессивных медикаментов изменяет черты характера близкого и родного, знакомого вам до мельчайших деталей человека, что особенно тяжело воспринимается близкими и друзьями. Возникает образ, если его можно так назвать, незнакомца, который никак не проявляет к вам ни интереса, ни внимания, который не в состоянии принимать адекватные решения, нести ответственность за них. Создается новая модель сосуществования – чужой среди чужих, и такая модель человеческих отношений, к сожалению, в будущем будет появляться все чаще.
   Мы уже упоминали о том влиянии, которое фармацевтика оказывает на личность, но тогда речь шла о незначительных дозах, корректирующих поведение человека и черты его характера. Применяемые же для глубокого успокоения больного дозы очень высоки, они пагубным образом воздействуют на все органы, усугубляя тяжелое состояние, из которого он выходит уже совсем другим человеком.
   После целого ряда таких фармацевтических атак отмеченный болезнью человек ускоренными темпами запрограммировано теряет своё «Я» и утрачивает функции, связывающие его с внешним миром. Такая потеря равнозначна уничтожению без применения физического насилия.
   Примеры такого насилия, мелькая в скупой газетной хронике, леденят кровь неподготовленного обывателя. Так, например, общественность маленькой Австрии была всполошена в связи с событиями в богоугодных заведениях 2003–2004 гг. Дотошные репортеры показали скрытую сторону безразличия, переходящего в агрессивность, никак не соответствующую общепринятым понятиям добра и зла, усердно навязываемым среднестатистическому обывателю, уютно пожинающему лавры социальных достижений, предоставленных ему обществом [77 - Эйзлер А. Тайны Мнемозины. С. 402–409.].. Подводя итоги последовавшим разоблачениям, откровениям и достаточно агрессивной критике состояния ухода в приютах, гериатрических стационарах и домах для престарелых, Э. Бём (E. Böhm), почетный член австрийского общества по уходу за больными, выдвинул свою теорию: «Только лежачий пациент приносит деньги. Поэтому его будут обследовать до тех пор, пока он не станет больным, не сляжет и не получит трубочки во все отверстия. После этого он превратится в типичный «случай для ухода», и с этим статусом он будет жить так долго, пока не умрет. Другими словами, он оплачивает мне мое собственное существование посредством моего специального ухода за ним».
   А бывший вице-канцлер, министр социального обеспечения и здравоохранения Австрии Г. Хаупт (H. Haupt) спешит сделать следующее заявление: «События в доме для престарелых “Lainz” заставляют меня содрогнуться. Они представляют собой лицо общества, в котором находит свое отражение отношение людей к своим старым и немощным согражданам».
   Можно приводить много примеров самых настоящих садистских издевательств над беззащитными жертвами. И это будут не сводки уголовной хроники и не исключения, а каждодневные муки не только больных, но и их близких, страдания, к которым невозможно привыкнуть из-за их необычности, изощренности и унижений, труднопереносимых для тех и других.
   М. Мичер (M. Meacher) еще в 1972 г. опубликовал в работе “Take for a Ride” («Ложь») результаты своих исследований приютов, домов для инвалидов и престарелых. В них он выносит на суд общественности и специалистов веские доводы, согласно которым отрицательные социальные, психологические и общественные явления нашей жизни способны самостоятельно вызывать ряд тяжелых психических расстройств, в том числе, и появление деменции. Таким образом, уход и отношение к человеку являются решающими компонентами в борьбе как за его личность и достоинство, так и в защите его от превращения в немощного инвалида.
   Почти всегда, попадая во власть социальных структур, близкие нам люди, изможденные болезнями, почти в одночасье теряющие свои индивидуальные черты характера, напичканные фармацевтикой, превращаются в безликие тени, от которых мы никогда не сможем узнать о степени насилия, применяемого к ним окружающим их миром. Мы не имеем также возможности узнать мнение их, уже фактически потерянных нами, о нас, нормальных обычных людях, вследствие ограниченности и скудности набора коммуникативных средств. Но мы можем получить такую информацию от тех, кто оказался в так называемой «пограничной зоне» – людей, ущемленных физическим или душевным недугом, инвалидов, обладающих так называемыми «ограниченными возможностями».
   Такую возможность предоставил нам А. Джоллиен. Молодой человек с врожденными физическими недостатками написал книгу под названием «Благодарность слабости», имевшую большой успех. Джоллиен рассказывает: «На меня повесили этикетку ненормального с самого начала. Но когда после 17 лет я покинул специальную клинику, желая встретиться с нормальными людьми – я не нашел таких».
   В своем вымышленном диалоге с Сократом, который также со свечой, выходя на площадь, искал «человека», физически ущемленный с самого рождения, очень умный молодой человек, анализируя свое существование, бескомпромиссно, но сдержанно, ничего не приукрашивая, вплотную подходит к теме бытия по другую сторону нашего шаблонного восприятия мира. Он описывает, каково быть «другим» вследствие случайной статистической погрешности – кислородной недостаточности при рождении, приведшей к церебральному параличу с потерей речи и способности передвигаться. Имея все поводы для отчаяния, он нашел в себе мужество на самовыражение и самоутверждение, усмотрев шанс в сформулированном им кредо: «Никто не является нормальным, так как любое человеческое существо по-своему единственное в своем роде и не подпадает ни под одно подобное определение».
   В этих различиях – скрытых и видимых слабостях каждого человека – юный философ черпает силы и оптимизм, свойственные молодости: «Всегда существуют боль, печаль, страдания, которыми полна наша жизнь. Но необходимо подчинить их себе, чтобы выстоять и достичь успеха. Моя физическая ограниченность часто сталкивала меня с крайне неприятными, порой непереносимыми ситуациями, но с их помощью я попытался открыть дверь в другой мир, чтобы понять, почему люди поступают так, а не иначе».
   Без прикрас он рисует беспомощность ущемленных людей, которым стоит невероятно больших усилий даже пересечь улицу. Но еще больше усилий нужно затратить, чтобы перешагнуть порог безразличия, отчуждения и суметь завязать диалог о тех вещах, которые важны для слабых.
   Профессор философии Р. Имбах (R. Imbach) в своем отзыве на книгу почти элегически замечает: «Диалог А. Джоллиена бесценен, потому что он живо и правдиво свидетельствует о древнем утверждении Аристотеля про личность, подвергающуюся постоянным испытаниям: человек способен быть другом другого человека на том основании, что человек – друг человека».
   Сегодня мы оцениваем людей по их достижениям и доходам. Религия и мудрость всех времен и народов учат нас, что такая односторонняя характеристика абсолютно неверна. Наш вечный лозунг «время – деньги» лишен смысла, ибо обратный процесс – ложный путь, так как в конце его за деньги уже не купишь времени у своей судьбы. Но осознаем мы это, увы, слишком поздно.
   Дети с синдромом Дауна наглядно демонстрируют нам, что существуют другие ценности в жизни. Они мастера в области межчеловеческих отношений. И хотя они всегда медлительны, кто может утверждать, что все надо делать наспех, что постоянная спешка и суматоха кому-нибудь нужны?
   Врачи также считают, что преувеличенная спешка ведет к повышенному давлению и инфарктам. Перейдя на скорость жизни детей, страдающих болезнью Дауна, мы автоматически будем жить медленнее, и это пойдет нам только на пользу. Очень редко мы испытываем к ним не чувство неприязни, а симпатию или даже родство, встречая таких больных в уличной толпе.
   На самом деле их не так уж мало, но многие родители стесняются вывести таких детей на улицу, скрывая дома. При этом они упускают шанс, посланный судьбой – именно больные болезнью Дауна очень привязаны к своим семьям, одновременно остро нуждаясь в общении. Они схожи с нашими древними предками, мозг которых еще не был достаточно развит. Они, как и мы – члены одной большой всемирной семьи. Они очень ранят родителей своей непохожестью на них, но зато все похожи друг на друга внешне и их всех связывает нечто общее – чистота и невинность детства. «Даунята» как бы остановились в своем развитии на стадии детства в этом динамичном мире. Может, есть смысл оставить их в этом детстве, не загонять в рамки, неподвластные их силам, способностям и восприятию чуждых им условий, не оказывать на них давления, приспосабливая и принуждая к современным жизненным критериям достижения успеха. Может, не надо дрессировать и дельфинов, принуждая гоняться за предметами и развлекать нас придуманными играми, наивно полагая, что оказываем услугу, за которую они расплачиваются с нами возгласами удовольствия. Но удовольствие ли это? А может, это звуки протеста? Кто знает, что они слышат, что видят?
   «Дауны» имеют и внутреннюю схожесть: самый распространенный их недуг – это заболевание сердца, связанное с дефектом сердечной перегородки, прогрессирующее со временем. Это и обусловливает «нежелание» развиваться, остаться в состоянии, к сожалению, практически совсем непригодном к существованию в сложном окружающем мире.
   Недоразвитые конструкции скелета и конечностей делают таких больных очень гибкими, что позволяет им, например, без проблем засовывать в рот пальцы ног. Этой подвижностью и податливостью человеческое тело как бы компенсирует консерватизм и скептицизм сознания, на которое эта гибкость не распространяется. Больные синдромом Дауна хотят, чтобы окружающий мир застыл, остался таким, каким есть и таким, каким был. И этим они подобны нашим предкам или различным племенам и народам Азии и Африки, в какой-то момент остановившихся на определенной стадии своего «поступательного движения вперед», отвергая любую помощь и услуги специалистов по их развитию. Им важно сохранить этот мир – другого они не хотят.
   Конечно, очень важно помочь больным синдромом Дауна овладеть несложными профессиями. Однако есть ли в этом смысл, когда они ни телом, ни духом не созданы для выполнения этих работ.
   Да и вообще, надо ли им работать? Нельзя отрицать, что существует большое количество людей, которые за деньги, им не принадлежащие получают ненужные им вещи на зависть тем, кого они не любят. Это плохо, но это так.
   Другие выполняют работу, которая им не нравится, не является их профессией и призванием, и благодаря которой производятся вещи никому по-настоящему не нужные. Но деньги, получаемые за свою работу, они могут использовать как возможность заниматься тем, чем хотят, о чем мечтают, что любят, что приносит им удовлетворение и счастье, то есть когда “job = hobby”.
   Больные синдромом Дауна не подпадают ни под одну из этих классификаций. И, тем не менее, наша задача состоит в том, чтобы помочь социализировать таких детей, направляя этот процесс на оптимальное их приспособление к нашей повседневной жизни, без давления на личность, без ломки тела и души, улучшая их социально-психологический статус. То, что каждый порядочный человек должен работать и быть вовлеченным в производственный цикл, потому что в противном случае он не порядочен – утверждение людей с пуританскими взглядам. У наших древних предков, которых мы считаем примитивными, были совсем другие жизненные ценности. Можно отметить их более простое и мудрое отношение к таким важным явлениям, как оплодотворение, рождение, переходный возраст, замужество, зрелость, старение, смерть. «Дауны», например, имеют такое же естественное отношение к жизни и смерти, чувствам, любви, они не лишены и чувства юмора. И в этом мы можем многому у них научиться. Порою кажется, что нашей жизни, нашему миру не хватает таких людей, в своей наивной непосредственности выдувающих мыльные пузыри, создавая вокруг хорошее настроение, и предпочитающих шутки и жизнерадостность, никогда и никому не причиняя страданий. Глубина чувств и богатая эмоциональность всегда создают замечательное выравнивание наших внутренних порывов, обеспечивая стабильность нашей жизни внутренними душевными резервами. Родители получают возможность испытать весь арсенал чувств, которые им не удалось бы реализовать в случае, если бы дети были здоровы.
   Судьба порой не щадит нас и преподносит свои аномальные варианты. Конечно, мы, родители, были бы горды появлением у нас очередного вундеркинда, однако гордость – это не то чувство, которое способно обогатить нашу жизнь. Дети с синдромом Дауна имеют совсем другую, ранее неизвестную нам глубину чувственных потенциалов. И именно таких эмоций нам не хватало и не хватает. То, что мы появились на свет здоровыми и полноценными, можно рассматривать как естественный дар природы или подарок судьбы. И мы пользуемся своей «нормальностью» как преимуществом. Но чтобы понять и разделить чувства больных людей, нужно лишь изменить угол зрения.
   Человек так устроен, что он счастлив только тогда, когда может получить все и сейчас. Но судьба даунов, больных БА и деменцией, диабетом и его тяжелыми последствиями, подтверждает, что их счастье находится по большому счету в наших руках и мы должны быть счастливы при передаче его, получая удовлетворение от содеянного. И им нужно это счастье. Тот, кто хочет то, что получает, имеет проездной билет к счастью. Душевные болезни дают шанс оказаться выше так называемых «интеллектуальных игр». Те, кто иначе, чем мы воспринимают окружающий мир, не должны зафрахтовываться в так называемые инвалидные артели, с целью выколачивания из них прибыли или самоокупаемости.
   Мы должны без назойливости помочь им максимально обустроиться в своем деформированном, с нашей точки зрения, но для них – единственно правильном мире, не нарушая системы координат, которую создала им природа. «Недоразвитые» люди могут выявить нашу «недоразвитость», которую мы не замечаем. Поэтому примитивные люди с доминирующей человеконенавистнической психикой так не любят этих одаренных судьбой, без стыда открывающих нам свои чувства и жизнерадостно разделяющих счастье других. И это как раз то, что отличает этих «избранных судьбой», которым не свойственны ни антагонизмы, ни конкурентная борьба с их ненавистниками.
   Ученым никогда еще не удавалось установить у них чувство радости от неудачи других, они не агрессивны и почти всегда беззащитны по отношению к агрессорам, они всегда готовы уступить. Они не несут в себе разрушительный потенциал, у них нет желания разрушить что-либо преднамеренно, они очень нежны, ласковы и любят свои семьи. И кто знает, что было бы, если бы луч лазера, скальпель хирурга или химический реагент вмешались в генетическую популяцию оплодотворенного яйца с целью восстановить логическую справедливость законов природы? Обеспечат ли нам все эти инструментарии современности «нормальность», а вместе с ней и ординарность, лишив нас при этом радости и удивления странному и необычному, чем и так небогата наша жизнь. В Италии на вечерних прогулках часто можно встретить детей с синдромом Дауна, что является достаточно редким явлением в Австрии, где посредством превентивной диагностики исследования околоплодных вод определяют наличие в утробе матери ребенка с синдромом Дауна, чтобы затем произвести досрочный аборт, предотвращая тем самым появление на свет больного ребенка.
   Превентивная диагностика хороша для определения аномалий у будущего ребенка, с тем чтобы немедленно или сразу же после родов разработать план необходимых терапевтических или хирургических мероприятий, и тем самым подарить новорожденному полноценную жизнь. Однако то, что происходит в европейских клиниках, где посредством превентивных обследований ставится диагноз повреждения хромосом с последующим прерыванием беременности – совсем другая сторона медали.
   Сам факт и его неприятие – большая физическая и психическая нагрузка для женщины. Вынашивание ребенка-«дауна» требует от будущей матери много душевных внутренних сил, чтобы защитить себя от настойчивых советов и увещеваний специалистов. Сколько мужества и упорства для противостояния нужны ей в борьбе за своего ребенка! Имеем ли мы, здоровые люди, право утверждать, что «дауны» не имеют права на жизнь и обесценивают ее? Многие, особенно детские врачи в течение длительного времени наблюдающие таких детей, едины в своей оценке их, как впоследствии жизнеспособных, полноценных, занимающих свое достойное место в нашем многообразном мире, в окружении своих семей, полных любви и забот. И кто наделил нас правом принимать решение об умерщвлении таких детей до рождения? Кроме христианских и других воззрений, есть еще общие гуманные соображения, декларирующие право любого человеческого существа на жизнь.
   Участник одной из многочисленных дискуссий на эту тему, у которого в возрасте 4 лет умер ребенок с синдромом Дауна, высказал мнение, что убийство его посредством аборта было бы большим грехом, ибо в течение своей короткой жизни этот ребенок был счастливее всех, кого он когда-либо видел. С другой стороны, сторонники прерывания беременности аргументируют, что до 3 месяцев человеческий эмбрион представляет собой всего лишь сгусток клеток, не связанных между собой нервными окончаниями. Поэтому эмбрион не чувствует ни боли, ни страданий при аборте. На более поздних сроках прерывание беременности запрещает закон. Но если в результате обследования выявляются отклонения в развитии, аборт возможен. И здесь, очевидно, не играет никакой роли, что при этом чувствует «ненормальный» ребенок. Тем самым создается попытка провести черту между ценностью жизни «нормальных» и детей с отклонениями. Парадокс – все достижения медицины направлены, с одной стороны, на то, чтобы спасти ребенка, а, с другой стороны, безнаказанно, на таком же этапе развития, прервать жизнь неполноценных детей.
   Один профессор медицины спросил своих студентов, что они будут делать в следующем случае: «У отца сифилис, у матери – туберкулез. Они имеют 4 детей. Первый – слепой, второй – умер, третий – глухой, у четвертого – туберкулез. Мать ожидает пятого ребенка. Каково ваше мнение? Должна ли она прервать беременность?» Студенты решили, что они посоветуют матери прервать беременность. «Я поздравляю вас! – ответил профессор. – Сейчас вы убили Бетховена».

Узаконенная смерть

   Когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет. Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых.
Эпикур

   Каждый попадает в стадию перманентного умирания сразу же после своего рождения. Андрей Битов заметил однажды, что «гений – это развитие до самой смерти». Фатальная жестокость судьбы заключена в том, какими нас примет смерть: в полном сознании или нет, беспомощными и хилыми или в расцвете сил, энергии, планов, надежд и творческих дерзаний.
   Когда речь заходит о проблеме добровольного ухода из жизни, полярность общества и его неподготовленность к решению подобных вопросов особенно заметна. Два примера из прошлого показывают, с одной стороны, противоречивость нашего общества, и несовершенство его законодательной основы – с другой.
   Действие первого примера – Англия, 2002 г. Парализованная в течение 14 лет женщина, вследствие всеобщей мускульной слабости способная общаться с внешним миром только посредством нажатия клавиатуры пишущей машинки одним пальцем, ощущала себя обузой для семьи. Исчерпав все возможности и жизненные ресурсы, она обратилась к мужу с просьбой помочь ей уйти из жизни. С целью обезопасить его от последствий криминальных объяснений и преследований, она обратилась в суд за правом получения разрешения на эвтаназию. Суд в иске отказал. Случай попал на первые полосы газет, а больная обратилась в Международный суд, который, однако, оставил в силе решение английского суда. Под давлением газет и общественности в английском парламенте разгорелись горячие дебаты, переходящие по своей жестокости буквально в полевые сражения, с целью изменения закона английской конституции. Не дождавшись судебного решения, страдалица умерла собственной смертью, полной ужасных мучений.
   А вот другой случай, взбудораживший мировую общественность. Родившихся в Иране сиамских близнецов, сестер, сращенных в области головы, команда международных специалистов в Сингапуре решила разделить по желанию близнецов, когда им было 29 лет. Обе женщины скончались в результате сложных хирургических вмешательств. Операция была мечтой всей их жизни, ибо для них прижизненные страдания были неизмеримо страшнее, нежели смерть.
   Как велика палитра человеческих страданий! Как разнообразна реакция общества на эти страдания! Здесь и восхищение чужим мужеством, и сопереживание чужому отчаянию. Экстремальность случаев вызывает спонтанные эмоции, в которых не должно быть места осуждению.
   В Голландии уже приняли законы, допускающие смерть по желанию. В других странах этот вопрос горячо обсуждается. В Австрии за подобную процедуру полагается 5 лет тюрьмы. В Швейцарии помощь в суициде имеет свою традицию и свои организационные структуры. «Ехi» – одна из них, включает 45 тыс. человек, платящих членские взносы. Известный в Цюрихе психиатр, генеральный секретарь объединения помощи в смерти К. Эрнст (K. Ernst) рассуждает: «Швейцария никогда не исключала себя ни из одного вида туристической деятельности. Почему она должна устраняться от той, которая демонстрирует основы человеческого права на достойную смерть?»
   Фирма «Dignitas», дочернее отделение от ведущего «Exi», насчитывающее всего 450 членов, была основана в 1998 г. в Цюрихе и с тех пор помогла почти тысяче человек уйти из жизни. «Dignitas» предлагает свои услуги и иностранцам. В рекламных листках, анонимно распространенных фирмой в Австрии и Германии, сообщалось: «На пути в свободную смерть на территории Швейцарии для иностранцев нет никаких препятствий». И более конкретно: «Люди, подверженные бессмысленным и непреодолимым страданиям, имеют право на помощь умереть достойно, которую им может оказать организация, специализирующаяся на этом виде услуг».
   Руководитель «Dignitas» господин Минелли (Minelli) рассуждал в свое время следующим образом: «Нет ничего более бесчестного, чем повеситься на чердаке. Мы должны упредить, защитить человека от этого». Как альтернатива петле было предложено поминутно спланированное движение к смерти. Люди, желающие умереть, приезжают в Цюрих, где попадают в арендуемую специально для этих целей двухкомнатную квартиру. В одной из комнат стоит кровать, застеленная светлым постельным бельем. Тот, кто на ней заснет, уже никогда не проснется. В этой квартире оказывается профессиональная помощь самоубийцам. Ее посетители – немцы, австрийцы, желающие положить конец своей жизни. Многие становятся на очередь, другие просят соответствующую информацию [78 - Format, № 51, 18.12. Austria, 2000.]. Один 85-летний больной раком из соседней Австрии сообщает следующее: «Моя семья уже давно информирована о том, что, как только наступят сильные боли, я перехожу швейцарскую границу».
   Еще 12 лет назад процедура подобной смерти была описана в одном из австрийских журналов со слов бывшей медицинской сестры «Dignitas» Эрики Лалей. Она сопровождала каждое самоубийство подробными протоколами, в которых отмечалось все: от момента ее появления в квартире до минуты прощания с клиентом, находящимся на пороге смерти. Что же происходит в эти три часа? Сначала сестра Эрика берет у человека, желающего умереть, результаты медицинских исследований и просит подписать заявление-согласие на свободную смерть. Затем она дает три таблетки против рвоты. Это средство называется «Итинерол В6» и продается в любой аптеке без рецепта. Обычно его принимают перед поездками во избежание тошноты. Через 20 минут сестра Эрика покидает комнату для того, чтобы в кухне приготовить лекарство смерти, состоящее из 10–15 граммов усыпляющего препарата natriumpentobarbital, который растворяется в одном децилитре воды. Собственно, этот порошок применяется как средство для анестезии, причем в операционном зале достаточно дозы около одного грамма. Спустя 3 минуты после того, как клиент опустошит стакан, начинается фаза комы, а через 15 минут наступает смерть. Сестра Эрика сообщает: «Я держу руку умирающего и говорю совсем тихо: “Всего хорошего, до свидания и счастливого пути”».
   Все держится в строжайшей тайне. Даже соседи не догадываются, что происходит в маленькой квартирке рядом. Секретность – очень важная деталь. Г-н Минелли в одном из своих писем предупреждает: «Думаю, нет смысла информировать австрийские власти. Это может привести к непредсказуемым последствиям: человек будет принудительно госпитализирован и, тем самым, лишен возможности свободной смерти».
   Твердых тарифов за оказание такого рода услуг не существует. Чисто символический годовой взнос составляет около 18 евро. Союз живет за счет добровольных благотворительных поступлений. Минелли уточняет: «Естественно, мы должны постоянно напоминать, что такой союз, как наш, очень зависит от благотворительных взносов». И многие люди откликаются, перечисляют деньги и даже упоминают организацию в завещаниях. Союз, в свою очередь, тоже готов отблагодарить благодетелей. «Родственники одного из членов аналогичного союза в Тюбингене получили за счет руководства урну для праха», – сообщает Минелли и продолжает: «Данный вид услуг может быть реализован и для австрийских клиентов. Спрос на нашу работу резко увеличивается. Чаще всего к нам обращаются старые больные люди, которые устали от бессмысленных операций, неэффективных фармацевтических препаратов и бесчувственной медицинской аппаратуры».
   В Австрии умирают в среднем 80 тыс. человек в год, из них несколько сотен людей, находясь в тяжелых обстоятельствах, добровольно пожелали уйти из жизни и, не имея сил или возможности совершить задуманное, сами попросили о помощи [79 - Format, № 51, 18.12.2000, s. 52–54.]. И все же из 80–100 тыс. умирающего населения Австрии в действительности ежегодно добровольно расстаются с жизнью только 20–30 человек. Дискуссии по данному вопросу в Швейцарии ведутся давно. Понятны озабоченность и страх многих людей, опасающихся злоупотреблений или различного рода манипуляций, которые могут совершать непорядочные люди, что учитывается, например, в Голландии, где помощь в смерти реализуется только при однозначном согласии клиента. Читатель, возможно, и не заметит, но в условиях рынка слово «умирающий» заменяется абстрактным словом «клиент».
   В опросе, проведенном в декабре 2000 г. институтом изучения общественного мнения в Линце ИМАС, был поставлен вопрос: «Лично Вы за или против того, чтобы неизлечимо больным и тяжело страдающим людям было бы позволено добровольно уйти из жизни?» 49 % австрийцев старше 16 лет (представители всех слоев общества) высказались положительно. Смерть по желанию одобряют также 78 % населения Германии. Это стало ясно из опроса, проведенного в Гамбурге в конце декабря 1999 г., в котором приняли участие более тысячи человек в возрасте от 16 до 60 лет. Но уже через полгода, в июне 2000 г. из тысячи человек 81 % высказался за активную помощь при смерти. Из них 95 % состоит в разводе, и 86 % не посещают церковь. Только 12 % выступили против эвтаназии [80 - Die Presse, 13.01.2001.].
   В. Росслер (W. Rossler), руководитель психиатрической клиники при университете в Цюрихе, считает, что одобренное государством и обществом самоубийство содержит негуманное послание, адресованное старым и больным людям: «Уходите своевременно, прежде чем вы станете для других обузой». Сама возможность лишить себя жизни помогла многим этого не совершить. Как показало статистическое исследование 2005 г., 70 % людей, обратившись в вышеупомянутый «Dignitas», давшие после проверки фактов «зеленый свет» самостоятельному уходу из жизни, больше не вернулись в эту организацию.
   Нельзя достаточно точно определить, кому действительно пришла пора умирать. Возможно, помощь в суициде требуется в том случае, когда врач подтверждает, что болезнь неизлечима и нет смысла заставлять больного страдать и мучиться от невыносимых болей.
   В «Dignitas» психологи или психотерапевты не привлекаются и не принимают участия в принятии решения. Медсестра Эрика уверяет: «Один внимательный дилетант лучше плохого психиатра». В медицинском мире такие заявления встречаются, однако, с возмущением. Дилетантам трудно диагностировать депрессии старых людей, в то время как специалистам под силу разобраться в душевных переживаниях своих пациентов.
   Все та же медсестра Эрика имеет свое мнение на этот счет: «Еще никто не изменял своего решения». Венский психиатр и исследователь самоубийств Г. Зоннек (G. Sonneck) на вопрос о том, что он понимает под помощью в смерти, ответил следующее: «Несмотря на услуги, оказываемые умирающим, существуют случаи, когда не нужно помогать людям умирать. Необходимо это осмыслить. Я не думаю, что организации помощи в смерти могут компетентно определять, кому такая помощь необходима. Я работаю уже 30 лет, имею большой опыт, знаю ситуации, когда человек находится на грани своих возможностей, и, тем не менее, определяя состояние больного, я могу ошибиться. А это означает, что желание смерти может быть неправильно оценено. В то время как больному искренне хотят помочь в его стремлении умереть, ему требуется совсем другое. Часто случается, что люди хотят расстаться с жизнью от одиночества или из-за страха перед будущим, но в действительности они желают жить. Хорошо, если кто-нибудь развеет их опасения и вернет им положительное восприятие жизни. Скрытому намерению самоубийства порой не придают значения или просто не замечают его. Когда же это намерение приобретает ярко выраженную форму в виде открытой просьбы, к нему начинают относиться весьма серьезно. Главное – не допустить ошибки». И это совсем другое, чем то, о чем говорит сестра Эрика.
   Трудно что-либо возразить тому, что жизнь дается человеку только один раз, и только он сам является ее собственником. Но кто может гарантировать, что решение о добровольном уходе не возникло под чьим-нибудь давлением или внушением? Разве не правда, что нередко больной является большой обузой для близких? Могут быть и другие причины, к которым следует отнестись с высокой бдительностью и недоверием, прежде чем коснуться идеи «избавления людей от ненужных мучений». Так, например, согласно опросу, проведенному медиками в одной из провинций Австрии, было установлено, что почти все население старше 65 лет испытывает постоянные боли, причем 7 % из них – непереносимые, 14 % – очень сильные, 25 % – просто сильные, 41 % страдают умеренно и только 1,5 % не имеют их вообще. А сколько людей имеют непереносимые психические страдания?
   Выдержать длительные непереносимые страдания удается не каждому, особенно человеку, ослабленному предварительным развитием болезни, ведущей неизбежно его к концу. Избавление от страданий – так называемое право выбора, данное человеку – факт, мимо которого нельзя пройти. Вопрос об эвтаназии настолько актуален и противоречив, что по сравнению с ним даже проблема искусственного прерывания беременности отходит на второй план. В свое время даже католическая церковь смирилась с легализацией противозачаточных таблеток и абортов.
   Религиозный постулат: «Бог жизнь дал, он ее и заберет», ослабевает. Уйти самостоятельно из жизни во все времена было тяжким грехом, жизнь считается высшим благом, а жестокие страдания нужно принимать до тех пор, пока позволяет медицина. Правильно ли это?
   Меня часто втягивали в дискуссии, в которых постоянно звучал один и тот же вопрос: «Почему вместо поддерживания бессмысленного существования вашей жены, больной БА, не сделать ей избавляющий укол?» Я считаю такую позицию неоднозначной. Во-первых, от кого и кому избавляться? Мне избавляться от любимого человека? Такой вопрос для меня не стоял никогда. Ей избавляться от внешнего мира и связанных с ним страданий? Об этом трудно судить. Я думаю, что в ее состоянии весь окружающий мир был сконцентрирован на мне. Следовательно, моей задачей было предпринять все, чтобы избавить ее от физических страданий, предоставить максимум услуг, которые обеспечивали бы ей достойное пребывание в этом мире. Возможно, во всех этих рассуждениях есть элемент романтизма, создание какого-то мифологического сюжета. Каждый может это называть, как хочет.
   Для меня важно, что человек жил. И этот человек – моя жена. Со всеми вытекающими отсюда моральными и этическими соображениями. Недостойно по собственному произволу лишать жизни беспомощного человека. И я почти всегда получаю подтверждение своей правоты. Естественно, моя жена не могла подать никаких прямых указаний, свидетельствующих о желании жить. Однако трудно было ошибиться в том, что она охотно жила и испытывала потребность в жизни. Удивительно, с каким страхом на лице и недовольными восклицаниями реагировала она на неудобные позы, на слишком горячую или наоборот холодную воду, когда мылась и чистила зубы; как блаженно улыбалась при приятной процедуре массажа; как отвечала улыбкой на улыбку, реагировала на музыку; как внимательно вглядывалась в глаза (зрительный контакт еще не был потерян), как сердилась, если в ее присутствии разговор шел мимо нее, без ее участия, и к ней никто не обращался. Иногда она делала попытку пригладить волосы, иногда подавала руку и крепко, насколько хватало сил, сжимала мою, затем, с удивлением озираясь по сторонам, вставала на ноги, прислушиваясь к крикам детворы, шелесту трав, пению птиц. Она с упорством боролась за жизнь, и я безошибочно чувствовал, что обязан ухаживать за ней, оказывая всестороннюю поддержку, вплоть до ее последнего вздоха.
   То, что люди живут все дольше, обозначает и продление старости. С возрастом вероятность заболеть и стать зависимым от постороннего ухода очень велика. Если медицина будет и дальше идти такими темпами, жизнь можно будет искусственно растянуть почти безгранично до пилюли, до робота. Но тогда от чего умирать? От отключения аппаратуры или от наступающей скуки давно надоевшей жизни? Почему члены общества, привыкшие самостоятельно принимать решения, должны вдруг подчиняться чужой воле?
   Несмотря на ужасный прецедент идеологического фашистского массового уничтожения многочисленных слоев населения по антропологическим и расовым критериям, а также душевнобольных, гомосексуалистов, цыган в Третьем рейхе, опять ведутся речи о смерти, как о милости по отношению к неизлечимо больным людям, избавляющей одних от страданий, а других – от забот и связанных с ними материальных затрат. Тем не менее, не стоит сравнивать эвтаназию со злодеяниями нацистов. Сегодня мы ищем возможности избежать унизительной и принудительной смерти. Очень важно в последние минуты жизни не оказаться в одиночестве, иметь рядом того, кто окажет помощь и уход, подержит за руку, оботрет вспотевшее лицо. Мы должны помочь даже самому беспомощному и больному человеку сохранить человеческое достоинство до конца.
   Конечно, можно представить «право на смерть», как избавление от страданий, заменив этим милосердие и помощь, уважение к человеческой чести и достоинству. Я видел много умирающих, в чьих глазах была надежда вернуться в жизнь. Они больше не имели возможности бороться за себя и с мольбой взывали к нам. И мы обязаны сделать все, от нас зависящее, чтобы не иссякли любовь к ближним и способность к самопожертвованию, а понятия чести и достоинства вместе с заботой о больных, старых и немощных переходили от поколения к поколению как светлые традиции.
   С какой агрессивной, доходящей до дикости активностью «правозащитники» и другие борцы за «справедливость» идут на баррикады за отмену смертной казни для уголовников и извращенцев! Правительства обеспечивают таким преступникам довольно сносные условия пребывания в тюрьме. Однако все чаще мы получаем доказательства того, что социальные программы, призванные обеспечить достойную жизнь нашим немощным и неизлечимо больным согражданам, несостоятельны, нерентабельны и требуют логической завершенности. Они направлены лишь на «усыпление» или «умерщвление» отживших свой век и ныне «бесполезных» добропорядочных граждан, многие из которых аккуратно платили налоги и внесли свой посильный вклад в развитие государства. Во всей своей неприглядности обнажаются эгоистические потребности современного общества, способного отказать в милосердии родным и близким, но не стесняющегося тратить только в Германии на одни путешествия около 165 млрд долларов в год. Эти проблемы могут вскоре стать ключевыми при формировании моральных основ будущих поколений.

Человек на службе у человека

   Лучше зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту.
Конфуций

   Мы уже часто сталкивались с определением личности как с точки зрения ее формирования, развития и становления, так и причин, влияющих на эти процессы. Мы пробовали описать те из них, которые отличают человека от других живых существ нашей планеты, например, способность владеть этими процессами, заставить их служить себе. Мы пытались оценить личность как участника различных общественных, социальных, демографических явлений и тенденций, понять связь культурных ценностей с общими понятиями гуманизма и морали. Мы совершали исторические экскурсы в прошлое для установления различных причинных зависимостей феноменов прошлых эпох, с простыми доказательствами сегодняшнего дня. Пытаясь установить взаимосвязь между живой и неживой природой, мы вынуждены были коснуться последних теоретических представлений о материальности мира, его границах, ментальных процессах мышления и памяти, не подпадающих под материальность наших представлений о них.
   И каким зыбким и непрочным, одномоментным и до безнадежности неопределенным кажется все это, когда сталкиваешься с агрессивной, наступательной стратегией неизлечимых на сегодняшний день заболеваний, объявивших войну современной цивилизации в целом и человеку в частности.
   Естественно, развитие медицины, медицинской техники, фармакологии, успехи гигиены нашли свое отражение в повышении уровня ухода, за ущемленными болезнями людьми. И точно так же, как театр начинается с вешалки, забота о наших близких, страдающих тяжелыми, не поддающимися лечению болезнями, должна начинаться с вещей, максимально приближающих больного к естественным условиям его контактов с окружением. При этом следует соблюдать своеобразный баланс между предоставляемой больному свободой мобильности, повышением качества жизни и т. д. и возникающими при этом границами, связанными с безопасностью. Многие простые решения, однако, не всегда являются однозначными. Например, использование некоторых служб сервиса, в том числе доставки покупок на дом, ведет к обособленности и изоляции, потере самостоятельности и одиночеству. Большего можно достигнуть, если, например, при планировании застройки предотвратить массовые скопления разных заведений в одном месте, где больной человек, несмотря на сопровождение, теряется, получает депрессии от суматохи и дезориентации, панические атаки и оцепенение.
   Может быть, есть смысл не в угоду прибыли, а в угоду человеку избегать централизации подобных заведений? Необходимо и в общественном транспорте предусмотреть выдвигаемые платформы, широкие проходы, входы и выходы. При строительстве общественных приютов и богаделен необходимо проектировать хорошо освещенные, в мягких успокаивающих тонах, коридоры замкнутого типа для «блужданий» больных деменцией. В подъемниках и лифтах следует предусмотреть раскладывающиеся сидячие или лежачие места. Существующие лифты и лестничные транспортеры вызывают чувство страха и паники. Однообразные ступеньки дезориентируют. Ванные должны быть оборудованы приспособлениями для подъема и опускания больного, душевые – местами для сидения.
   Однако важнее всех технических устройств и приспособлений являются взаимоотношения больных и ухаживающих за ними людей. Не убить личность преждевременно, до естественного ухода из жизни, посредством плохого ухода, превращения ее в предмет, в «живой труп» – вот задача, которую должен ставить перед собой и реализовывать персонал, ухаживающий за безнадежными пациентами.
   Взаимоуважение является главным в сегодняшнем обществе одиноких и больных людей с невостребованными чувствами и нерастраченными эмоциями. Какое требуется терпение, знание дела и, прежде всего, любовь к пациенту, чтобы не потерять контакт с ним, каждое движение которого оценивается в сантиметрах, каждое движение глаз – в миллиметрах, ибо это уже последние проявления его желаний и жизненных потребностей.
   В случае таких заболеваний обычно возникает вопрос, который немыслим для большинства самих тяжелобольных, у которых всегда существует шанс или надежда на выздоровление, улучшение состояния или хотя бы качества жизни. Вопрос этот – стоит ли лечить неизлечимых пациентов, невзирая на затрачиваемые средства. Многие заболевания неизлечимы и могут длиться долгие годы. Общество просто не в состоянии нести постоянно увеличивающиеся расходы на лечение и уход, и в итоге пациенты оказываются вытолкнутыми за порог человеческого достоинства, обреченными влачить жалкое существование.
   Пассивность и безразличие, негативное отношение как к чему-то отрицательному, пробуждающему инстинкты отчуждения и отвращения, столь распространенные применительно к слабым, растут вместе с постоянно увеличивающимся количеством таких больных. Это уже сейчас усугубляет проблему ухода за больными и создает подчас невыносимые условия их существования. За примерами не приходится далеко ходить. В швейцарском городе Люцерне состоялся процесс над санитаром, который лишил жизни 27 пенсионеров, находящихся в приюте. Признав свою вину, он мотивировал свои действия тем, что ему не нравились долговременный уход и поддержание жизни своих подопечных [81 - Standart, 22.01.2005.].
   И еще один случай, потрясший мировую прессу, дает нам возможность окунуться в атмосферу домов престарелых, где наши близкие находятся под неусыпным оком «ангелов» в белых халатах – сестер милосердия. В больнице одного из пригородов Парижа 25-летняя медсестра К. Малевр умертвила 30 пациентов, страдающих от неизлечимых болезней. Обвинение установило, что причиной действий медсестры были ее маниакальные наклонности, связанные с влечением к созерцанию страданий и смерти чужих людей. Судьи сошлись во мнении, что перед ними серийный убийца, и осудили Малевр на 10 лет.
   Похожий случай произошел и в Австрии. Различие только в том, что насильственным умерщвлением пациентов занимался здесь целый коллектив медработников, которые были осуждены на значительные сроки лишения свободы. Примеров достаточно, чтобы показать, как может личность маскировать скрытые пороки и извращенные желания, проявляя их при наличии неограниченной власти над пациентом, не имеющим возможности защитить себя.
   А отношение общества к старикам в целом, например, в России, показывает подчас полное безразличие, если не преступную халатность местных и центральных органов власти. Если посмотреть на удручающее состояние домов престарелых в России, то становится ясно, что демография страны развитого в прошлом социализма не имеет ни малейших шансов на какие-либо изменения к лучшему, несмотря на национальные проекты и громкие заявления руководителей страны. Недавно телеканал NTV показал сцены из жизни провинциального приюта для престарелых. Один непромокаемый подгузник на 10 дней, одно ведро, заменяющее туалет, на 6 человек, раз в 10 дней – возможность принять душ. Этот кошмар не может себе представить даже самый нищий обыватель Западной Европы.
   В другом сообщении прессы описывается случай, когда попираются права пациентов на самые элементарные нужды, необходимые для простого выживания. В больницу Каринтии (Австрия) был доставлен 90-летний пациент с обширными пролежнями и в состоянии почти полного обезвоживания. Прокуратура возбудила уголовное дело о нарушении профессиональных обязанностей в приюте, который официально должен был быть уже закрыт согласно предписанию, но тем не менее продолжал свою деятельность.
   Хочется добавить сюда и некоторые эпизоды из моего личного прошлого, до сих пор стоящие перед глазами. В течение более 20 лет ежедневно, год за годом, день за днем, переходя из необычного в обыденное, происходило глумление над человеческой личностью. Моя жена, а вместе с ней и я, как и много-много других обитателей гериатрических приютов и богаделен, испытывали на себе ничем не ограниченную власть этого могущественного аппарата бдения социальных структур, в чем можно было каждый раз воочию убеждаться, приходя по утрам. Синяки на теле и кровоподтеки на лице, больничная кровать, полная мочи и фекалий, несвоевременная смена памперсов, создающая инфекционные поля. И это еще далеко не все, что окружало мою жену в больнице. Затвердевший кал повреждал кожный покров, инфекция попадала в мочевые каналы, вызывая воспалительные процессы и общее заражение крови с воспалением легких и высокой температурой. Моя супруга часто оказывалась на острие ножа борьбы за жизнь. Я уже не говорю о возможности диагностики симптомов заболеваний, когда простое измерение температуры, давления или пульса требовало непрерывной беготни за соответствующим персоналом, чтобы получить хоть какие-то объективные данные о состоянии пациентки.
   А сколько проводилось бесполезных анализов крови, несмотря на то, что попасть в вену трудно – сегодня берут анализ на одно, завтра на другое, послезавтра на третье. На вопрос, почему нельзя сделать это за один раз, я получал простой ответ: «Забыли» или «Не предусмотрели». А то и вовсе вопрос оставался без ответа.
   Вспоминается другой характерный случай, когда после очередной инфекции, перешедшей в воспаление легких, моя жена несколько дней не могла принимать пищу, утратив глотательный рефлекс. Подсоединенная к капельнице с питательным раствором, она, не приходя в себя, в течение недели боролась с высокой температурой. Дежурная врач появилась у ее постели, чтобы сменить после нескольких дней иглу капельницы, однако ей это не удавалось. Исколотая до черноты, рука опухла, а врач не сдавалась, изыскивая все новые возможности попасть в вену. Я вышел в коридор, оставив ее наедине с больной, чтобы не стеснять своим присутствием. Через несколько минут она покинула палату и, не глядя в мою сторону, прошла мимо меня. «Ну, как?» – набравшись мужества, спросил я. «Вашей жене придется ввести в желудок зонд для искусственного питания, – категорически заявила врач, и добавила, как бы объясняя проблему, – у нее очень слабые вены, они трескаются от иглы».
   Меня это не удовлетворило, и я вежливо спросил, может ли кто-нибудь из медперсонала более удачно выполнить эту процедуру. Сколько презрения и одновременно превосходства я увидел в ее взгляде! Однако она взяла себя в руки и, передернув плечами, прошла в комнату персонала. Через некоторое время появилась женщина, очевидно, врач или медсестра, со шкафчиком на колесиках для раздачи лекарств. Она прошла в палату моей жены. Выйдя из палаты, женщина подошла ко мне: «Я сумела вставить иглу в вену. Ваша жена еще 3–4 дня имеет возможность получать питательный раствор через капельницу, но я настаиваю на операции».
   При этом она как-то смущенно улыбалась. По акценту и по внешности она никак не напоминала европейскую женщину, и мне была понятна эта ее улыбка – она не могла идти против авторитетного решения врачей.
   Я продолжал настаивать на несвоевременности решения об искусственном питании, ибо естественный прием пищи – это единственная оставшаяся человеку связь с окружающей жизнью, обеспечивающая организм не только необходимыми продуктами, но имеющая также эмоциональное стимулирующее влияние на весь комплекс ощущений больного. Если дать пациенту возможность ощутить рецепторами языка вкус пищи, он снова начнет глотать, и процесс питания может быть восстановлен. Да и сама процедура хирургического вмешательства связана с большим риском.
   Врачи аргументировали свое решение доводом, что при кормлении с ложечки существует огромная опасность затягивания жидкости или твердой пищи с воздухом через дыхательные пути в легкие. Осложнением этого может быть отек легких, от которого и умирает большинство таких пациентов. Я подписал согласие на хирургическую операцию, получив возможность еще 3–4 дня кормить жену с ложечки, пытаясь регенерировать естественный процесс глотания.
   Вместе с сиделками, которые в течение всех этих дней неотступно находились у кровати больной, я был уверен, что Маша сможет есть, как раньше, что она справится с болезнью. К нашим усилиям была привлечена логопед, которая почти ежедневно приходила посмотреть на больную и на процедуру кормления. Ее короткие посещения придавали нам уверенность в правильности наших действий.
   Между тем, температура у Маши стала падать – сказалось влияние терапии, но она по-прежнему никак не реагировала на ложечку, с дрожью подносимую нами к ее сомкнутым губам. Неумолимо приближался проклятый понедельник, на утро которого была назначена операция. В любую минуту игла с питательной жидкостью могла забиться, и всем нашим попыткам пришел бы конец. В пятницу утром, перед выходными, я засвидетельствовал врачам свое право отказаться от операции до ее начала. Такое право и заверение я получил, теперь оставалось только два дня. Но, как ни странно, пришло какое-то спокойствие, уверенность, что все под контролем, что успех должен придти. И чудо произошло. Маша стала открывать рот, а мы осторожно подносили ложечку с каплями йогурта. Мало того, вскоре установился своеобразный ритм кормления, при котором больная открывала рот для очередной порции пищи. Процесс глотания восстановился синхронно вначале с едва заметным, а затем уже и основательным пережевыванием пищи. Для гарантии успеха и исключения попадания жидкости через дыхательные пути в легкие в пищу добавлялось немного вяжущего вещества. И процесс пошел. С огромным облегчением уже в понедельник утром я сумел своевременно отменить операцию.
   Этот случай невозможно забыть и по другим причинам. За все годы болезни Маша отличалась эмоциональной стабильностью, она очень редко плакала, то есть слезы появлялись у нее на глазах только в исключительных ситуациях и всегда сопровождались очень трогательной улыбкой умиления. Мы все были рады этим слезам, отражающим мир ее внутренних переживаний – это были сигналы, обращенные к нам, выражающие ее присутствие среди нас, наше взаимопонимание.
   Но во время описываемого случая, когда глаза все время были закрыты и казалось, что у больной нет сил открыть их, по ее щекам текли слезы. И эти слезы словно молили меня о помощи, о том, что я не должен сдаваться, должен бороться за нее.
   Пусть каждый воспринимает эти слезы по-своему и интерпретирует, как хочет или не обсуждает их вообще. Но для меня это был сигнал о помощи, я воспринимал это как просьбу и желание жить – и жить не как придаток принудительного биохимического процесса, насильственно отменяющего естественные формы существования и жизнедеятельности человеческого организма вследствие простой нехватки терпения и времени у персонала.
   После этого случая Маша еще в течение 3 лет принимала пищу естественным путем. Но если бы у меня не хватило ни сил, ни настойчивости, ни средств, то при всех прочих условиях моя жена стала бы живым дополнением некого безликого, автоматически управляемого насоса.
   Обладая достаточными средствами, я сумел в течение более 20 лет до минимума сократить влияние и могущество злокачественной административно-бюрократической власти медицины, обеспечив моей жене необходимый уход и отношение к ней как к личности, проводя физиотерапевтический комплекс мероприятий, предотвращающих превращение ее в инвалидный придаток биохимической машины.
   Мой пример не уникален. С завидным постоянством газетчики выбрасывают подобную информацию, стремясь жалостью и другими упрятанными вглубь человеческой души страданиями привлечь внимание общества к проблемам и повышая тем самым тиражи своих изданий. Например, мать очередной жертвы одного из дорожных происшествий, которые по своей множественной случайности уже становятся неотъемлемой частью нашей жизни, рассказывает: «Для врачей мой сын, Томас Л., 25 лет, с характерными симптомами коматозного состояния (открытые глаза, неподвижный взгляд, отсутствие реакций) был обреченным случаем, к нему больше не применяли никакой терапии. Мало того, врачи настаивали на помещение пациента в гериатрический приют, а местный пастор успел даже отпеть парня. Это было 3 года назад. Сегодня он снова может говорить, есть, полностью владеет верхней частью тела. Но если бы я тогда не взяла его домой и самостоятельно не организовала терапевтический уход, мой сын вегетировал бы в какой-нибудь каморке приюта».
   «Вовлечение больных в социальную активность и стимулирование их внешними раздражителями значительно важнее медикаментозной терапии», – утверждает профессор З. Кановски (S. Kanowski) из Берлинского университета. К этому мнению присоединяется и врач из Зальцбурга Ф. Рёссехубер (F. Rößehuber), добавляя: «Взаимная пассивность и равнодушие окружающей среды и пациента ведут к психическим аномалиям. Тот, кто всегда сидит перед телевизором, разучивается говорить и душевно опустошается. В домах для престарелых, например, люди становятся другими – они общаются, участвуют в общих мероприятиях, лучше выглядят, их мимика оживляется».
   Может быть, Рёссехубер говорит не о той группе людей или выдает желаемое за действительное? О каком активном и интенсивном уходе может идти речь, если пациенты в 4-х– или даже 8-местной палате порой не знают имени своего соседа, годами лежащего рядом? А те, кто может самостоятельно передвигаться, считают за счастье добрести до туалета. Иногда установленный в общей палате телевизор, на который никто не смотрит, целый день напролет сияет своим экраном «в автономном штатном режиме».
   Многие старики и старушки, попавшие по воле судьбы на старости лет в приют, рады участвовать в различных мероприятиях в меру своих сил, посещать театры и общественные развлекательные заведения, скрашивая свои серые будни. Но вывезти больную БА с очередной экскурсией в зоопарк, как предложил во время одного из обходов главврач приюта, где находилась моя жена, является не только пародией на процесс подключения к активному образу жизни, а полной дурью. Кстати, по какую сторону вольера он хотел увидеть себя?
   В домашних условиях находятся 85 % всех пациентов, требующих непрерывного ухода, где все заботы о них берут на себя родственники и близкие. Мысль о походах в зоопарк даже не приходит им в голову, хотя свежим воздухом обеспечены, я думаю, все. Прогулки, регулярное проветривание помещений, беседы со своими домашними – все это они получают сполна. Но зайдите в любую палату гериатрического отделения: запах застоявшейся мочи, спертый воздух, серые или бледные лица людей, много лет не слышавших ни пения птиц, ни шелеста листьев, цветов и трав. Они уже забыли трепет ветра, ласкающего их щеки, да и от самих щек, некогда румяных и пухлых, остались только глубокие впадины, пересекаемые старческими морщинами.
   В большинстве случаев персонал по уходу за гериатрическими пациентами и больными деменцией не имеет навыков специального обслуживания. По сути, медсестры и их коллеги обучены только одному приему, заимствованному из схваток борцов на коврах спортивных состязаний – жесткому захвату, забывая при этом, что в их руках затисканный от неожиданности и страха человек, у которого едва трепещет сердце. Вместо того чтобы находящихся в коме пациентов постепенно, с огромным терпением и выдержкой учить глотать, им вводится в желудок зонд, вместо того чтобы регулярно поднимать и сажать их для сохранения чувства равновесия, один раз в день их переворачивает случайно проходящая мимо сестра. В результате такое неподвижное лежание ведет к локальному интенсивному давлению, которое приводит к образованию болезненных пролежней.
   Любой хронически или неизлечимо больной является помощником врача, имея возможность сообщить о локализации и интенсивности боли, о симптомах заболевания. Он вместе с врачом может участвовать в процессе лечения, хотя бы посредством описания изменений состояния после приема лекарств. Пациенты, например, находящихся в коматозных состояниях или пораженные БА, лишены средств коммуникации с врачом и обслуживающим персоналом, они не участвуют в процессе подбора медикаментов и процедур, не могут оценить результаты их действия. Они не в силах сообщить об улучшении или ухудшении состояния, дать оценку происходящим в их организме реакциям, вызванных медикаментами.
   Мои наблюдения за больными БА в течение более 20 лет показывают, что их обслуживание является делом специфичным, полным индивидуальных нюансов, каждый раз связанных с историей болезни пациента, его прошлой жизнью, человеческими проблемами. И мы, родственники и близкие таких больных, одержимые чувством гуманности, личной привязанности и постоянной вины за случившееся общее горе, желаем бескомпромиссной реализации целей, которые должны разделяться персоналом, обществом и государством.
   Написав этот абзац и поставив точку, я еще раз пробежал глазами текст. Боже мой, неужели я стал таким наивным после всего пережитого, да и всего, до сих пор на моих глазах происходящего?! Как у меня еще сохраняется чувство оптимизма в таком категорическом изложении почти идеалистических тезисов, когда приходится бороться едва ли не каждую минуту? Бороться буквально за каждый замер температуры или давления с превосходящим по силе «наивным и непредвзятым» убеждением персонала и врачей, что все равно уже ничего не поможет, все это лишнее, и делают они все это только в порядке одолжения. Откуда у меня такая резвость, прямо-таки революционный экстаз?! Не хватит ли уже воевать с ветряными мельницами всеобщей «генеральной линии табуизирования»?
   Время, в течение которого моя жена находилась в приюте, раскрыло мне океан человеческих страданий, волны которых грозят в любое мгновение накрыть с головой и унести в пучину смерти близкого человека. Некоторое из того, что происходило у меня на глазах, я уже описал, причем поверхностно и субъективно. И, конечно, это личное доминировало в выражении чувств и радикальности выводов [82 - Эйзлер А. Болезнь Альцгеймера – чума XXI века.].
   Уход за старыми и немощными людьми, в том числе страдающими деменцией, является, возможно, наиболее жестоким вызовом судьбы. Он ставит самые высокие требования перед близкими, родными и персоналом – людьми, которые в своих устремлениях помочь больным находят значительно меньше признания и помощи, чем они того заслуживают. Уход за такими людьми часто сопровождается проклятиями и пессимизмом, которые звучат примерно так: «Какие надежды еще может питать человек, страдающий неизлечимой болезнью?» Неужели те долгие годы, которые я провел в уходе за своей женой, наблюдая ее страдания, останутся вычеркнутыми из жизни, подобно времени других людей, переставших посещать приют после смерти своих близких и унесших с собой тайну происшедшего, свой опыт, наблюдения и переживания в суматошный мир борьбы за сегодняшний день?
   Среди персонала все же находились немногочисленные люди, полностью разделявшие мои сомнения, возражения, мою точку зрения на существующий уход за больными. К сожалению, такие люди не выдерживали борьбы с закостенелостью и традициями, не имеющими ничего общего с уходом, и покидали приют, не выдержав этого сражения. Да и многие из руководства персонала слушали меня с открытыми от удивления и возмущения ртами от услышанной правды, удивляясь и возмущаясь, то ли от наивности, то ли от непонимания происходящего. И вместо того, чтобы навести элементарный порядок, строго спросить с персонала и научить его хотя бы кормить обреченных, на лицах руководства появлялось выражение показного милосердия и фарисейского участия в судьбе больного и его близких.
   И почти каждое предложение пронизывал один и тот же лейтмотив сострадания и соучастия: «Никаких шансов и надежд. Что делать? Болезнь неизлечима…» И под этой сухой формулировкой можно было скрыть и умолчать не оправдывающую себя культуру ухода, забыв о том, что каждый отданный на попечение – прежде всего индивидуальность. Живой человек! И обслуживание, и уход за ним должен быть основан на принципах уважения, ведущих к повышению качества ухода, ориентированного именно на эту личность. Нужно не выталкивать больного из общества, а попробовать понять его полную зависимость от нас, признать и принять его как реальность, осознать и уважать наличие у него человеческих чувств. И даже когда все потеряно, мы должны всегда помнить о самом хрупком и ломком, о последней инстанции и носителе человеческого достоинства – душе, которая живет в нас до последнего вздоха. Именно из этого должен исходить персонал по уходу за немощными и неизлечимыми больными.
   В устаревшей схеме развития болезни умственные, душевные и эмоциональные симптомы БА являлись следствием целого ряда катастрофических изменений в мозге. Но, может быть, нейрологических изменений недостаточно, чтобы объяснить во многих специальных случаях возникновение этой болезни. Возможно, тому, о чем говорят врачи, замалчивая проблематику, предшествуют другие процессы. Мы можем о них догадываться, зная биографию пациента, его социальные и эмоциональные истории, и применять различные инструментарии, основываясь на своих догадках. Действительно, почему нельзя видеть в больном личность, подобную нам, и неужели невозможно при соответствующем уходе помочь пациенту в определенной степени реабилитации и восстановления утраченных функций, включая и душевные? Конечно, проще сказать «Нет!»
   А может быть, стоит попробовать? Французская ученая Т. Перре (T. Perrin) провела основательное исследование, сконцентрированное исключительно на пациентах с особенно тяжелой степенью деменции, находящихся, согласно классификационной схеме Райсберга, в финальной стадии общего ухудшения. В эксперименте, проходящим под постоянным наблюдением специалистов, в 14 различных видах опробованной трудотерапии, общей продолжительностью около 200 часов, приняли участие 29 таких больных. В 60 % случаев были отмечены позитивные изменения, и лишь у 6 человек не было замечено никакой положительной динамики. Это исследование вселяет оптимизм, так как пациенты, задействованные в нем, были вынуждены годами выносить на себе традиционную, устаревшую схему ухода. Исследование подтверждает также, что, вопреки экстремальной утрате познавательных функций и физической зависимости пациентов, в большинстве случаев удается сохранить потенциал личности.
   Существует ряд исследований шведских ученых, также придающих большое значение этой позитивной динамике. Речь идет о результатах так называемого «интеграционного или целевого ухода» за пациентами, включающего в себя особо подчеркнутое индивидуальное внимание, тщательно продуманные активные занятия, личную поддержку и помощь в привлечении к принятию решений. В ходе такого 2-месячного исследования и последующего полугодового контроля были отмечены значительные позитивные изменения психологического и нейрохимического характера [83 - Karlsson et.al., 1988, Brane et.al., 1989.].
   И тем не менее, нельзя упускать из виду, что БА в своей агрессивной динамике, с одной стороны, на различных ее этапах изменяет образ человека, еще недавно известного окружающим до мельчайших деталей, с другой стороны, радикально меняет представления больного об окружающей действительности. И поэтому по мере развития болезни следует вести себя так, чтобы не ущемлять или в какой-то мере не унижать человеческого достоинства: без авторитарности и опекунства, без давления и диктата. Иногда даже стоит подумать, а не отказаться ли от насильственного метода применения тренинга, от программ, которые могут вызвать чувство стыда, увеличив ранимость и беспомощность близкого человека, поддерживая и возбуждая активность больного и его самостоятельность, насколько это возможно. Нарушения в поведении, происходящие на разных стадиях болезни, несут практически непреодолимые трудности, которые с течением времени теряют свою значимость, уступая место очередным проблемам. Порой поражают изобретательность и находчивость близких и родственников, которые в самые трудные моменты находят все новые и новые решения.
   Неоднократно упоминаемый выше Т. Китвуд в своих долгих наблюдениях за приютами, богадельнями, домами для инвалидов и престарелых разработал методику, в которой все явления, связанные с плохим уходом, заносились в специальные карточки, которые впоследствии анализировались, группировались, и затем в них описывались вызывающие их причины. Таким образом, была выявлена широкая область, где уход наносил ущерб лечению, вследствие своей злокачественности, которая была названа maligne – злокачественной социальной психологией.
   Под таким сильным и резко отрицательным определением maligne лежит глубоко ранящее понятие, вызывая тяжелый, в большинстве своем непоправимый эффект, как в психосоциальном, так и в общем состоянии пациента. Термин maligne даже не допускает, что персонал по уходу действует преднамеренно жестоко или имеет плохие намерения. Наоборот, он действуют согласно предписаниям. В основном персонал по уходу выполняет свою работу в дружелюбной обстановке, заботясь о благе пациента. Но как он это делает? Его действия соответствуют его воспитанию, социальному происхождению, характеру, привычкам и т. д. Все это находит свое выражение в отношении к пациенту. Maligne – это часть культурного наследия персонала по уходу. Поэтому, заботясь о безопасности близкого человека, следует очень хорошо подумать, прежде чем его передать в чужие руки.
   «До тех пор, пока это возможно, больные деменцией должны оставаться в тех условиях, к которым они привыкли», – говорит профессор нервной клиники Зальцбурга д-р Г. Ладурнер (G. Ladurner). Дегенерация мозга больного БА, исключение его из нормальной привычной обстановки, отсутствие взаимопонимания между персоналом по уходу, врачами и пациентом приводит к низведению личности больного до бездушной вегетации. Кроме того, персонал не доволен пациентами и даже к ним агрессивен по причине их неблагодарности за «повышенное внимание» к своему немощному состоянию.
   Родные и близкие при уходе за больным даже на последних стадиях болезни не должны отрывать его от окружающего мира. Именно тогда, когда больные теряют свою мобильность, им так нужны хотя бы короткие прогулки на свежем воздухе в сопровождении. В палату, соседствующую с палатой моей жены, был помещен новый пациент, лишившийся после диабета обеих ног. Будучи еще в хорошей физической форме и довольно молод, он легко маневрировал инвалидной коляской, выезжая за газетами или другими покупками. Однако я никогда не замечал у него в палате посторонних людей: ни близких, ни из персонала приюта. Со стеклянными глазами сидел он часами, потерянный или погруженный в мысли перед телевизором, осознавая все больше и больше свое полное одинокое настоящее и еще более безутешное будущее. Как необходима была ему простая человеческая поддержка в этом вдруг изменившемся по отношению к нему с сегодня на завтра и ставшим чужим мире. Прошло совсем немного времени, и наш сосед нашел «выход» из положения, бросившись под колеса трамвая. Мобилизация без интенсивного общения и психологической поддержки не дает результатов.
   Посещение ближайших магазинов для приобретения покупок – хороший элемент мобилизации активной деятельности. И не надо спешить, спешка здесь неуместна – то, что делалось раньше быстро, теперь требует больше времени. Если радиус активности у здорового человека составляет 18 км, то у больных БА он сокращается до 3–5 км.
   Утверждения ведущих специалистов о значении психосоциальной компоненты в оздоровительном процессе мало интересуют медиков, ориентированных на получение быстрого и эффективного лекарства, тормозящего или совсем разрушающего нейрологические и патологические основы заболевания, что делает проблему весьма дорогостоящей и отодвигает ее на необозримое далеко. Гораздо проще, например, господину П. Путцу (P. Putz), который 18 лет подряд каждый день посещал свою парализованную подругу, лежащую в богадельне, вручить памятную медаль венской мэрии.
   К сожалению, немногие осознают всю трагичность ситуации, которая все больше и больше охватывает сферу ухода за больными, пытаясь отмахнуться от общественности такими показными мероприятиями, ничего общего с решением проблемы не имеющими. Может быть, граждане не верят газетам или не осознают происходящее? И снова руки и слова в мольбе устремляются к небу, но небо молчит, «не решаясь открыть свой секрет». Секрет чего: равнодушия или беспомощности?
   Сколько милосердия звучит в объяснениях и оправданиях ученых, вынужденных причинять неудобства и боль своим подопытным жертвам – мышам, кроликам и собачкам! К сожалению, никто так рьяно не стремится защитить беспомощных людей, болеющих и страдающих от неизлечимых недугов, обреченных на медленное умирание. А сами себя они защитить не могут. Они не могут и протестовать, а просто умирают. А пятилетки и десятилетки, выдвигаемые в виде государственных или благотворительных программ вместе с обязательствами по изысканию путей решения хотя бы тех проблем, которые сопровождают эти болезни, проходят стороной, не затрагивая ни философских, ни социальных основ нашего общества, не принося пациентам никаких надежд.
   Трагические истории о страданиях больных, их близких и обслуживающего персонала не иссякают в потоке публицистики. Они взывают к милосердию, взаимной терпимости и социальной умиротворенности. Обо всем этом тяжело читать, обременяя себя подобного рода размышлениями. Все стараются гнать от себя мысли, связанные с неизвестностью своей судьбы – а вдруг это случится и со мной? Как не хочется думать, что подобного будущего никто не сможет избежать, точно так же, как и смерти. Такие тягостные мысли неугодны обществу, которое все больше ориентируется на шуточки Петросяна или Шифрина. Куда приятнее мечтать о максимальном удовлетворении нашего потребительского воображения – и это тоже право каждого из нас. Нельзя отнимать у членов общества права развлекаться.
   Конечно, высокий уровень ухода за больными, попечительство и обслуживание неизлечимых пациентов – это занятие не каждого дня и не для каждого из нас. Высокое качество ухода за пациентом, страдающим физически или духовно, порождает все больше дискуссий и вопросов, которые сводятся к неразрешимой пока дилемме: совместимо ли самопожертвование с тем долгом или обязанностью, которое берет на себя лицо, ухаживающее за больным.
   Есть случаи, когда самозабвенная отдача любимому больному человеку придает силы, душевный подъем и даже физическое здоровье, делает целеустремленным, способным противостоять ударам судьбы, порой доводя до фанатизма, заставляя концентрироваться на жизненной задаче, стоящей превыше всего, не оставляя возможности оглянуться по сторонам для решения собственных задач и проблем, которые отодвигаются на второй план. Судьба не дает нам вынести больше, чем мы можем. И, тем не менее, остается только удивляться огромному резерву человеческих сил, возникающих у родных и близких, необходимых для ухода за неизлечимыми больными. Какая душевная близость проявляется при этом, а всемерная поддержка переходит почти в самопожертвование. Это дает возможность вынести страдания на протяжении всего заболевания, до самого трагического конца, не испытывая при этом чувства угнетения. Наоборот, такой уход за больным приносит полное удовлетворение и одухотворение от возможности реализации помощи тому, кто в ней нуждается. Мы мало знаем, что происходит за закрытыми дверями жилищ, в которых проигрываются события, по своей драматургии перехлестывающие своими страданиями трагедии Шекспира. И как хорошо, если близкие люди не отвергли больного, а сохранили к нему живые человеческие чувства.
   Общество ожидает, что будущее обозначенной выше проблемы может быть решено посредством двух путей: во-первых, мы можем надеяться, что вместе с развитием медицины будут достигнуты успехи в области борьбы с хроническими и неизлечимыми болезнями; во-вторых, следует ожидать очень тесного взаимного проникновения всех секторов социальных и медицинских структур. Большое внимание следует также уделить расширению сферы социальных и здравоохранительных структур за счет привлечения студентов и женщин в качестве добровольных попечителей, которые в настоящее время все еще являются большой редкостью. Например, использование домохозяек в качестве помощников по уходу за больными и стариками, живущими по соседству, в близлежащих районах, значительно помогло бы этим чисто человеческим откликом милосердия установить между семьями-соседями отношения взаимопомощи и постоянной готовности оказать поддержку. Конечно, в этом направлении предстоит еще пройти путь развития самосознания: родственники и близкие больных не должны оставаться в стороне, а активно вовлекаться в процесс ухода, иметь необходимые знания о болезни, получать соответствующие навыки. Все это может быть осуществлено, в том числе и на общественных началах посредством различных добровольных организаций.

Социальная сеть и психиатрия

   Чтобы поверить в добро, надо начать делать его.
Лев Толстой

   Мы стремительно приближаемся к новой ситуации, в которой на нас ложится до сих пор непредвиденный, непосильный груз моральной ответственности, заложенный в обществе много столетий назад. Естественно, нам интересно знать, как в прошлом история относилась к членам общества, ущемленным судьбой, стремясь облегчить их страдания. В Европе никогда не было золотого периода высокого гуманизма, и, раскладывая пасьянс времен и дат, важно отметить историческое давление традиций, выстраивающих препятствия на пути социального преобразования общества. Оглянемся назад.
   В Средневековье и во времена социальных потрясений XIV–XVI вв. не предпринималось ни малейших усилий для организации помощи слабым членам общества [84 - Tuchman B. W. A Distant Mirror: The Calamitous Fourteenth century. Harmondsworth: Penguin, 1979.]. В большинстве случаев она принимала формы индивидуальных состраданий в виде поддержки со стороны немногих религиозных организаций. В течение XVII в. общество приобрело современные формы, характерные для большинства государств, экономические интересы которых, включая торговлю, приобретение собственности и расширение границ, распространились на весь земной шар. Для своего дальнейшего развития общество должно было распрощаться с хаосом и беспорядком Средневековья.
   В это время было создано множество приютов и богаделен для отщепенцев – нищих, бродяг, грабителей, диссидентов, слабоумных, калек. Не заботясь о моральной стороне вопроса, их просто забирали с дорог и улиц, ярмарок и празднеств, чтобы не омрачать показную благочестивую картину общества. Многие из них принуждались к самым примитивным видам работ. Людей с душевными и физическими аномалиями запирали в клетки и содержали, как зверей в самых худших зоопарках, предоставляя послушных самим себе и заковывая в цепи буйных. В большинстве случаев несчастным отказывалось в облегчении страданий и любом виде помощи и лечения. Эти «хранилища» вытолкнутых из общества людей были прототипами современных домов для слабоумных. Один из великих новаторов медицины С. Ханеман (S. Hahnemann) писал в 1810 г. о лечении душевнобольных следующее: «Черствость и бессердечность врачей в большинстве больничных заведений такого рода просто поражают. Они получают удовольствие от избиений и издевательств над этими и без того страдающими и обесчещенными людьми, низводя себя ниже уровня тюремщиков, выполняющих свои обязанности по отношению к преступникам все-таки на основании должностных инструкций. При этом человечность и милосердие к этим “униженным и оскорбленным” они заменяют на репрессии и жестокость» [85 - Hahnemann S. Organon of Medicine. 5. Auflage, Dresden, Leipzig: Arnold, 1833.]. О. К. Флечтгейм (O. K. Flechtheim) в 1972 г. в своей работе «Gewalt und Gewaltfreiheit» («Насилие и свобода насилия») писал: «Через историю всех высокоразвитых культур и обществ красной нитью проходит применение насилия. Люди всегда находились во власти роковых перемен судьбы и экстремальных жизненных ситуаций. Рациональный контроль над импульсами и владение своими чувствами, в современном значении этих понятий, был им чужд. Ненависть и сострадание, месть и милость, жесткость и трогательность шли рука об руку и переживались со всей силой ощущений».
   Трезвые и одновременно щемящие душу замечания Ханемана, сделанные еще в 1810 г., являлись первыми знаками растущей озабоченности передовой части общества ужасающими условиями в этих заведениях. В течение XIX столетия были проведены некоторые реформы и созданы контрольные комиссии и инспекции. Новые тенденции состояли во введении «морального воспитания» на основе твердого, авторитарного, но дружелюбного управления – в определенном смысле системы кнута и пряника, то есть вознаграждения и наказания. Конечно, эти реформы являлись шагом вперед, но оставалось неизменным предвзятое дискриминирующее отношение к женскому полу и факту существования «неполноценных» людей.
   Несмотря на растущее социальное сознание и улучшение условий труда в рудниках, шахтах и на фабриках, ситуация в смысле заботы о душевном состоянии работающих оставалась неизменной. К концу столетия резко возросло число людей, отправляемых в богадельни и попечительские заведения. Многие из созданных в XIX в. приютов вмещали до 1000 обитателей. Они сохранились до сегодняшнего дня как памятники чудовищным социальным притеснениям в эпоху индустриализации.
   Наряду с успехами медицины были пересмотрены взгляды на душевные и физические аномалии и их оценки. То, что раньше рассматривалось как моральное отклонение или врожденный недостаток, теперь – как состояние болезни. Классическим примером послужил сифилис, при котором существует неразрывная связь между патологией органов и сопутствующим ей тяжелым душевным заболеванием. У многих практикующих врачей появилась надежда, что со временем будет найдены причины возникновения и изучен сам патологический процесс, лежащий в основе душевных заболеваний. Первые научные исследования мозга пациентов, умерших от деменции, включая работы самого Альцгеймера, были частью этого общего проекта [86 - Berrios G., Freeman H. 150 Years of British psychiatry. 1841–1991. Gaskell, 1991.].
   Идеи Фрейда и других ранних психоаналитиков создавали условия для открытости медицины культурным запросам общества. Впервые было высказано предположение, что неосознанные душевные процессы в большей степени, чем органические заболевания, являются причиной психических отклонений. Бесспорно, благодаря этому во многом выигрывало медикаментозное лечение пациентов. В распоряжение врачей предоставлялось новое, современное оборудование для лучшей диагностики. Было заложено начало пониманию нейрофизиологических и нейропатологических основ душевных процессов, и уже появились различные формы лечения, улучшающие состояние пациентов с тяжелыми симптомами душевных заболеваний.
   Однако медицинское вмешательство в психиатрию принесло с собой и определенные проблемы: сильно упрощенное представление о нарушении функций отдельных органов, исследования, проводимые скорее на основе имеющейся в распоряжении техники, чем на основе теории, и преувеличенные надежды на создание какого-то чудодейственного средства. Личность же пациента при этом не принималась во внимание, это, прежде всего, касалось тех больных, которым трудно было защитить собственные интересы. Кроме того, становилось легче игнорировать страдания больных, видя в них чисто биологическую проблему, которую опять же можно разрешить каким-то техническим способом.
   К настоящему времени многие из старых заведений, имевших первоначальное назначение в качестве структур для предоставления «коммунальных услуг», либо уже закрыты, либо находятся на стадии закрытия. И существует множество оснований для изменения, как самой системы ухода, так и ее социализации. Вместо умалчивания проблемы и изоляции людей с самыми разными душевными заболеваниями, в том числе и старческого характера, у общества появляется стремление дать им возможность вести как можно более полноценную жизнь. Разрабатывались проекты, согласно которым пациенты размещались по небольшим жилым помещениям. Качество жизни пациентов, собранных под одной крышей, могло быть значительно улучшено, наполнено содержанием и человеческими контактами. Тем самым закладывался фундамент концентрированной и индивидуальной социальной службы, с этической точки зрения, полностью соответствующей современным формам. Первые шаги в этом направлении были предприняты в западных странах еще 3–4 десятилетия тому назад. Однако по целому ряду причин, в основном экономического характера, проект не был реализован, ибо государство может всегда позволить себе пересматривать свои обещания и ответственность в сфере распределения благ.
   Главная идея предполагаемого и заброшенного проекта состояла в создании смешанной попечительской и экономической структуры, в которой всем рыночным направлениям открывались одинаковые пути и возможности, максимально приближающие ее к условиям свободного рынка, при которых потребитель знает, что покупает на огромном рынке предложений. При этом конкуренция оказывает сильное давление, удерживая при повышенном качестве цены достаточно низкими. Но эта идея оказалась неоднозначной.
   Как показали работы Р. Титмусс (R. Titmuss) в 1969 г., такие условия не могут быть реализованы, когда речь идет о совмещении гуманности социальных служб с алчными требованиями экономики. Кроме того, люди недостаточно точно знают, что именно им необходимо, и привлекают «экспертов» и специалистов, которые, опять же руководствуясь экономическими мотивами, легко могут направить социальные нужды по ложному пути.
   В случаях, например, с деменцией, коматозными состояниями и т. д. специалисты в области экономики, кроме всего прочего, не знают динамики развития болезни. Бессмыслица принимает еще большие размеры, когда общественный сектор, являясь самым крупным потребителем услуг, настаивает на том, чтобы минимизировать расходы. Поэтому с точки зрения местных органов, в ведении которых находятся подобные структуры, стремление к индивидуальному уходу за такими больными не является экономически идеальным и оптимальным ни по гуманности, ни по доступности.
   Но все это только капли дождя, падающие на нашу многострадальную землю, изнывающую от ран неизведанных болезней, принесенных населению развитием цивилизации. Старые традиционные заболевания психического характера, которые уже с давних времен принадлежат к неотъемлемой части страданий, модифицируясь и расширяя географические границы поражения населения, переживают ренессанс под воздействием многочисленных стрессовых ситуаций,
   Всемирный банк опубликовал малоутешительные цифры. В рамках одного исследования был поставлен вопрос: какие болезни населения в возрасте от 15 до 44 лет виновны в утере качества жизни и сокращении продуктивного периода? Ответ потрясает: такими болезнями являются различные психические страдания и, прежде всего, депрессии. Именно эти заболевания значительно учащаются в последние годы и, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), поражают 400 млн общего населения нашей планеты. Однако эта оценка касается только тех, кто подвержен тяжелым психическим недугам. Сотни миллионов других страдают так называемыми «легкими проявлениями душевных заболеваний» и относятся современной статистикой к «легким случаям». Проведенные в Европейском союзе исследования показали, что только 17 % всех депрессивных больных получают необходимое лечение. Интересно, что душевные заболевания на ранних стадиях, представляющих собой самые частые случаи как самих депрессий, так и возможно ранней фазы БА, систематически утаиваются больными, затрудняя диагностику и создавая огромные проблемы перед социальными структурами. Многие исследования последних лет показывают, что длительные депрессии приводят к гибели нейронно-синапсовых соединений, что является причиной образования очагов деменции. Да и сами симптомы начальной стадии БА зачастую напоминают другие психические заболевания.
   Согласно статистике, количество душевнобольных, включая депрессивных, увеличится до того, что каждый четвертый когда-нибудь в своей жизни будет страдать этими болезнями. К 2020 г. этот вид недуга займет второе по частоте место после сердечных заболеваний. К этому же году количество людей, страдающих деменцией, БА и подобными заболеваниями, увеличится на 2,5 %. Однако в каждом втором государстве мира на 100 тыс. населения приходится только один психиатр. Что случится с этими людьми? Их нельзя вылечить, а переход в тяжелые заключительные стадии и формы болезни сопровождается полным разрушением личности. У 90 % таких больных в настоящее время еще не представляется возможным выявить причины возникновения деменций. В их лечении предпринимаются только попытки облегчить страдания. Действие терапии считается успешным уже тогда, когда развитие болезни хотя бы временно приостановлено или замедлено.
   Многие крупные исследования США приходят к заключению: «От рождения до 70-летнего возраста примерно четверть (некоторые исследования говорят даже о половине) населения, по меньшей мере, один раз в жизни заболевает психическим недугом, который должен быть подвергнут медицинскому лечению».
   Однако в большинстве случаев дело до лечения не доходит. В печати нередко приводятся случаи, когда страховые больничные кассы отказываются оплачивать расходы за транспортировку для госпитализации больных с паническими атаками в случае острых приступов депрессии. Представитель и ответственный исполнитель ВОЗ д-р В. Рутц (W. Rutz) обобщает: «Мы живем во время стрессов, постоянно повышающих физические и духовные нагрузки на здоровье. Многие люди переживают чувство потери собственной индивидуальности, душевную пустоту и сокращающуюся возможность общения. Психические проблемы, особенно депрессии, тенденции к самоубийству как следствия агрессивности и разрушающего образа и стиля жизни, относятся к числу самых больших нагрузок. Половина всех затрат на здравоохранение своим происхождением обязана психическим страданиям».
   Психические недуги часто оканчиваются самоубийствами. ВОЗ исходит из того, что примерно каждые 40 сек один человек на нашей планете добровольно уходит из жизни. Потеря рабочих мест, неуверенность в завтрашнем дне, сокращение продуктивной фазы в общей продолжительности жизни, страх за себя и близких, новые виды коммуникаций, заменяющие живые человеческие эмоции на сухие строки мониторов, порождают иррациональные страхи, психическую неуравновешенность, чувство одиночества. Ни одно государство не может больше позволить себе остаться в стороне от проблем душевных болезней и не инвестировать капитал и другие средства в эту «дискриминируемую» область здравоохранения. Ибо защищенность личности – это своего рода национальная безопасность в миниатюре, ее своеобразный срез на уровне отдельного человека.
   При этом область применения психиатрии характеризуется своеобразием и целиком ориентирована на сугубо индивидуальные характеристики пациента и заболевания. Например, существует определяющая разница между обычной психотерапией и уходом, даже самым лучшим, за больными деменцией. В первом случае болезнь достигает определенного поворотного пункта, после которого наблюдаются позитивные изменения, которые необходимо закрепить и довести лечение до конца. Достигнутый успех иногда даже не требует повседневной поддержки психотерапевта. При деменции такая динамика исключена. Терапевтический эффект может быть стабильным, но достигнуть точки отсчета, при которой лечение может быть завершено, невозможно. Необходима перманентная борьба за сохранение личности. В противном случае доверительные отношения исчезают, погружая пациента в субъективный мир хаоса и обломков ощущений. Обычная психотерапия имеет своей целью достижение пункта стабильного равновесия. При деменции терапия в состоянии достичь лишь метастабильного состояния, необычайно хрупкого и легко разрушаемого, например, внезапными переменами или повторяющимися неудачными попытками удовлетворить потребности больного.
   В своем стремлении увязать нужды ухода за больными с предоставляемыми средствами мы все время будем натыкаться на ужасные ситуации, возникающие на пути преодоления так называемых перманентных ножниц между средствами необходимыми и предоставляемыми. И мы будем еще долго оставаться вассалами или рабами положения, видя и осознавая реальные пути улучшения ситуации, с одной стороны, и абсолютную беспомощность в ее финансировании – с другой.
   Безусловно, сейчас много делается для улучшения ухода за неизлечимыми и страдающими глубокими психическими недугами больными. Но результаты все еще далеки от желаемого стандарта, хотя цели и необходимый потенциал для их достижения видны уже сейчас. И даже выходец из древних пещер мог бы сказать, что чем дольше больной будет находиться дома в кругу ухаживающей за ним семьи, тем на более высоком уровне будет сохранено качество его жизни. А при необходимости помещения больного в приют необходимо предпринять все, чтобы свое последнее место пристанища он нашел в маленьких индивидуальных заведениях.
   Но возможность выбора переселения в такие «социальные очаги» ограничена, в большинстве своем, финансовыми возможностями, значительно превышающими средства, затрачиваемые в случае домашнего ухода. Мало того, они значительно выше тех средств, которыми располагает больной, вынужденный покрывать расходы на свое содержание в соответствии с договоренностью, и которые должны компенсироваться его доходами или поступлениями из социальных и страховых учреждений государственного уровня.
   Существуют два механизма для ограничения медицинской активности: добровольный, при котором врач (или пациент) предлагает больше ничего не предпринимать, и пациент (или врач) соглашается. Другой вариант – вынужденный, социально обоснованный, вследствие ограниченности ресурсов (недостатка врачей, приборов, денег и др.). Именно второй путь ведет к созданию классовой медицины, где богатые находятся в более выигрышной позиции, что, однако, не уберегает и их от возможного риска.
   Вот пример, промелькнувший во всех СМИ мира. Июнь 1994 г., тренировочные заезды Формулы-1, Гран-При, Монако. Среди участников – австриец К. Вандлингер (K. Wandlinger), который, потеряв управление, на полной скорости врезается в ограждающий рельс и ударяется шлемом в пластмассовый столб. Пропадает свет, исчезает сознание – черепно-мозговая травма.
   «Мне повезло, – говорит живущий сегодня в Монако пилот, – сразу же после лечения в Ницце меня перевели в клинику Инсбрука, где была немедленно начата реабилитационная терапия по стимулированию пострадавших жизненно необходимых функций организма». Благодаря многочасовым ежедневным тренировкам К. Вандлингеру удалось избежать осложнений, и уже через 6 недель он снова сидел за рулем гоночного автомобиля. «Однако понадобилось еще более 2,5 лет, прежде чем я стал прежним, как до аварии», – добавляет он.
   Тот, кто живет один, имеет гораздо меньше возможностей в своем безнадежном одиночестве получить специально для него разработанный пакет или модель по уходу. Создание новых попечительских приютов и домов престарелых, со всеми своими архитектурными достижениями, фруктовыми насаждениями, искусственными цветами, картинами на стенах не может гарантировать действительное улучшение обслуживания и ухода за больными.
   Существует высокая вероятность, что управление ими будет продолжаться в старых традициях, которые в теперешней ситуации будут омрачаться коррупционными махинациями. Как известно из практики, применение медикаментозного «сецирования» в интенсивном масштабе приведет не к уменьшению страданий от симптомов болезни, а будет держать под контролем поведение пациентов, сокращая расходы по их содержанию.
   С момента постановки диагноза таким больным врачи словами «ничего нельзя сделать, готовьтесь к худшему» предопределяют уже давно проторенный путь превращения человека в предмет. Да и сам больной склонен все больше терять контакт и понятие о реальности, изменив, в частности, свое отношение к близким, отчуждаясь от них, ища одиночества, постоянно убегая из дома, часто впадая в состояние аффекта. Казалось бы, мнение врачей совпадает с поведением больного: изъять его из привычного для него мира, подвесить на иглу, успокоив его – благо фармацевтика встречает его с раскрытыми объятиями, погружая в объятия Морфея.
   Традиционно больные деменцией становятся лежачими, хотя все их органы в полном порядке и обеспечивают им еще многие годы жизни. Персонал по уходу, переводя пациента в горизонтальное положение, избавляет себя от постоянных поисков больного и от беготни, вначале облачая их в специальные рубахи, привязывая к стульям, а затем наиболее активных запирая в зарешеченные кровати. Врачи, подводя близких к кровати, демонстрируют лежащего, «умиротворенного» больного как достижение медицины и свой персональный успех. Как правило, не понимая происходящего, посетители покидают заведение успокоенными: больной уснул, отдыхает. На самом же деле перед нами процесс обезличивания человека до уровня предмета, а ситуация безысходности и обреченности, возникающая не только для больного, но и для его близких, маскируется примитивными методами «успокоения» как одних, так и других.
   Работы английского специалиста в области ухода за больными деменцией Китвуда [87 - Kitwood T. Demenz. Verlag H. Huber, p. 73.] показывают 4 главные составляющие обезличивания человека в стационарных или амбулаторных заведениях:
   1. Низведение человека до уровня животного (бестиализация);
   2. Недостаток или отсутствие морали;
   3. Ограничение коммуникационных связей, вплоть до изоляции;
   4. Ненужное или неоправданное применение медицинских методов и моделей для угнетения и подавления активности [88 - Op. cit.].
   По сравнению с другими областями применения ухода и обслуживания, при работе с больными деменцией отсутствует, прежде всего, возможность их коммуникации с обслуживающим персоналом. Тем самым остаются невостребованными или недостаточно используются огромные внутренние и внешние ресурсы человека. И в этом смысле пациенты наиболее ущемлены, так как без общения и коммуникационных связей с внешним миром человек легче подвержен состоянию беззащитности, неуверенности и страха.
   И если даже пациент страдает острой формой депрессии, то она под влиянием такого ухода переходит в заключительную фазу, когда уже трудно различить преобладание депрессии или деменции. Идентификация заболеваний очень сложна, так как их симптомы тесно связаны, причем депрессия может быть или причиной деменции, или маскировать ее.
   Хотя проблема ухода за неизлечимыми больными еще только намечается, можно предположить, что ожидает пациентов, когда она разрастется до кризисной. Огромное число больных будут лежать в коммунальных заведениях, находясь не в руках попечителей, а оказываясь в полном смысле депортированными на дискриминацию, унижение и обезличивание. Все больше и больше таких изгоев будет уноситься волнами судьбы в море обреченных, как в свое время больные лепрой. Не придется ли нам снова вследствие неподготовленности в понимании и решении проблемы, вернуться к XVII–XVIII вв., когда строились богадельни и приюты на тысячу и более мест, празднуя победу конвейерного, механического, артельного и аврального метода ухода за больными?
   С точки зрения экономики коммунальных общин и государственных инвестиций подобного рода структуры являются оптимальным вариантом изоляции больных в коматозных состояниях, с ампутированными конечностями, стариков с их явными и неявными симптомами деменции – рассеянностью, забывчивостью, взволнованностью, озабоченностью, подавленных депрессиями, неприятием и непониманием этого холодного и вдруг ставшего чужим мира. Возможно, вид узников за колючей проволокой времен Второй мировой войны, с полным безразличием встречающих своих освободителей, с глазами без чувств и эмоций, помогут нам представить массовость и масштабность этой социальной и медицинской проблемы.
   Очерствение общества, разрушение семейных устоев и обесценивание семейных и родственных чувств, наряду с бесшабашной и безжалостной, не знающей границ, не щадящей ни друга, ни врага конкуренцией, порождают лозунг: «Человек человеку волк». И следствие всего этого – низкая рождаемость с одновременным конфликтом поколений: ты меня в ясли, я тебя в приют или дом престарелых. Все это сегодня – подводные течения, ведущие к межгосударственной и межнациональной многопотоковой катастрофе, имя которой – забота и уход за беспомощными и немощными людьми.

Заклание Жанны д’Арк

   Когда животное бьют, глаза его приобретают человеческое выражение. Сколько же должен был выстрадать человек, прежде чем стал человеком!
Карел Чапек

   И те чувства добра и социальной справедливости, которые вместе с низменными характеристиками человеческой личности упрятаны глубоко в потемках человеческой души, иногда, словно горный родник, вдруг выбиваются на поверхность освежающей чистой влагой милосердия и любви к ближнему, заполоняя сердца общественности.
   Сегодня очередным знаменем, которым яростно размахивают зеленые и примкнувшая к ним, обезумевшая от собственных выдуманных ужасов толпа журналистов, стала картина страдающих эмбрионов и клеток нашего организма на фоне традиционного чувства любви ко всему живому. Они выступают с лозунгами: «Долой генетическую манипуляцию (чуть ли не «подтасовку»), долой продукты этой манипуляции, долой клонирование с его результатами». Но в каких случаях проявляется их любовь?
   Вы слышали когда-нибудь мычание коровы? Сколько в нем щемящей тоски, сколько безграничной неизбежности уготованной участи, полное отсутствие радости и непротивления злу насилием. Представьте себе леденящий хор 400 тысяч коров, приговоренных к смерти из-за того, что одна из них больна коровьим бешенством. Этот смертный рев оказался непереносимым для немецкого крестьянина, воспитанного на траурных мессах Моцарта и Баха. Он захотел спасти хотя бы одну несчастную, о чем проведали дотошные журналисты. И вот стадо в 400 тыс. коров вдруг обрело конкретное лицо – вернее, морду. Теленка зовут Жанна д’Арк. Печальные глаза Жанны не выражают ничего, кроме грусти, и когда они глядят со страниц газет, читателя начинают терзать угрызения совести. Чувствуешь ли ты, дорогой читатель, какие глубинные пласты человеческих чувств приходят в спонтанное движение, хотя взгляд теленка – отнюдь не взгляд Мадонны Рафаэля? Но именно в подобном импульсе пробуждения сострадания, возможно, и кроются корни человеческой морали.
   Однако по поводу конкретного уничтожения безвинных коров из лагеря «зеленых» не раздались протестующие голоса. Хотя незадолго до всплеска коровьего бешенства в Европе «зеленые» активно выступали против существующих правил перевозки скота в вагонах. Они требовали для животных гуманных условий транспортировки на скотобойни.
   И вот перед нами вся гамма игры на струнах жалости и сострадания, человеческих ценностей и попыток обезопасить себя от грядущих перемен и возможных трагедий. Нам трудно сориентироваться и не заплутать среди «милок», «буренок», «долли», генов и эмбрионов в лабиринтах и запасниках нашей изощренной морали. Добавим сюда же кроликов и белых мышей, миллионами гибнущих в опытных лабораториях – и душа наша, измотанная бесчисленными терзаниями, вдруг пожелает покоя и уединения. И пусть забудут питоны и удавы столичных и провинциальных зоопарков про хруст перемалываемых костей пушистых зайцев и кроликов. Пусть опустеют террариумы заповедников, а из магазинов исчезнут кожаные дамские кошельки и мужские ремни, вследствие поголовного вымирания рептилий от голода. Правда, из-за роста поголовья зайцев и кроликов могут возникнуть перебои с морковкой. Их голодные стада перекроют главные транспортные артерии планеты, а дробь их задних лап будет напоминать грохот шахтерских касок на Горбатом мосту. У Белого дома в Вашингтоне и у Кремля в Москве толпы исхудавших зайцев и кроликов поднимут стяги и транспаранты с лозунгами: «Богу богово, кесарю кесарево, а нам – морковку».
   Сейчас мы прокрутили со скоростью ленты немого кино идеологически завершенный, ненаучно-фантастический вариант коллапса – естественного отбора отдельно взятых травоядных. И это еще не все. Освободившиеся клетки, вольеры, террариумы можно заполнить руководителями коммерческих структур, банков, артельных и кустарных промыслов. Человек в клетке! Наша фантазия и память напрягаются: когда это было – во времена рабов, гладиаторов, Пугачева? Забудьте историю, перестаньте фантазировать, вернитесь в наши, теперь уже полностью «капиталистические» будни! Посмотрите, куда помещены обвиняемые во время судебных процессов? Правильно, в клетки. Но над ними еще не прозвучал приговор суда, виновность еще не доказана. Человеческое достоинство и право на жизнь, о которых грезит обыватель… Святая наивность! Покровители травоядных и других млекопитающих, домашних и диких, директора палеонтологических музеев, трепетно сдувающие археологическую пыль с бивней мамонтов и скелетов ихтиозавров, объединитесь с защитниками прав еще не спешащих к вымиранию людей! Пригласите отягощенного познаниями (с нашей легкой руки) и тоже ставшего моралистом первобытного человека. Создайте общую делегацию и посетите для начала «богоугодные заведения» – общежития для престарелых и инвалидов, психиатрические дома и лечебницы, задайте сами себе вопрос: имеет ли человек право не только на жизнь, но и хотя бы на минимум услуг, забот, условий? Вопрос абсолютно не риторический, ибо это будущее каждого из нас. Не медлите с ответом, иначе действительность преподнесет его сама. И, скорее всего, не в лучшей интерпретации.

Вместо эпилога
Его величество случай

Неотвратимость судьбы

   В каждом большом деле всегда приходится какую-то часть оставить на долю случая.
Наполеон I

   Как много мы уже знаем! Как много научились желать себе на основании наших знаний! И наши устремления к познанию мира так велики потому, что границы наших желаний постоянно расширяются за счет новых открытий. Наш первобытный предок был бы ошеломлен теми обширными познаниями, которые аккумулированы человечеством с первобытных времен до наших дней. Он бы, вероятно, просто сошел с ума! Этот Тарзан не смог бы найти своего места в современном обществе, за исключением клетки в зоопарке или манежа в цирке, где демонстрировал бы то, что не под силу сегодняшнему человеку – например, многометровые прыжки по канатам. Отдаленный веками от современности, он смог бы занять свое место под солнцем, заслужить стать активным членом современного общества, и себе, в худшем случае, пособие по безработице только в случае адаптации к запросам цивилизации. А для этого он вынужден был бы засесть сначала за букварь, затем за компьютер, сдать экстерном экзамены на аттестат зрелости, без отрыва от производства, т. е. от непрерывного зарабатывания себе на хлеб насущный сбором урожая цитрусовых или бобовых культур, в зависимости от места проживания,
   Но надо ли все это? Стоит ли человеку и дальше продолжать нагружать свой мозг таким количеством эволюционных переключений для прохождения через них новых информационных потоков? Ибо, несмотря на огромный интеллектуальный потенциал и невероятную физическую силу, приобретенных за счет всевозможных подручных средств, мы постоянно становимся жертвами фатализма и событий, которые, казалось бы, можно легко предугадать и предусмотреть. Но у нас это как-то не получается – опаздывая или опережая события, мы получаем результат, зачастую непредсказуемый, поглотивший людские и материальные ресурсы, размеры которых трудно себе даже представить.
   И, тем не менее, человечество накопило такое количество знаний, которое позволило, например, не только оповещать себя и окружающих о наступлении голода, но и успешно преодолевать его, не дожидаясь проявления рефлексов, подобных подопытным собакам Павлова. Так, согласно статистике, средняя продолжительность жизни обывателя увеличивалась вместе с отсчетом часов истории на Земле следующим образом: в Древнем Египте она была 22,5 года, в Древнем Риме – 24 года, в средневековой Европе – 31 год, в Европе XIX в. – около 37 лет [89 - Аргументы и факты. 1997. № 14.].
   Рост этого показателя происходит вместе с интенсификацией науки и техники, их глубоким проникновением во все сферы человеческой деятельности. И это совпадает с устремлением каждого конкретного человека жить как можно дольше, достигнув положенных Богом 120 лет. Да и опросы мудрых и древних старцев показывают, что никто из них не хотел прерывать земной путь по собственной воле.
   И мы хватаемся, как за спасительную соломинку, за малейшее продвижение вперед научных исследований, которые открывают нам очередные тайны продления жизни, вне зависимости от того будет ли наше будущее выглядеть в виде робота с квантовым компьютером вместо черепной коробки или мы уменьшимся до размеров пилюли биохимического конгломерата. Но, не дожидаясь этих светлых перспектив, многие так называемые «открыватели», создав целый рынок сбыта своих «открытий», используя доверчивость, а порою – безвыходность и безысходность людей, готовых к принятию любой помощи в ряде сложных ситуаций, спекулируют на их чувствах. Они раскрывают жаждущим помощи людям объятия алчности и одурманивания мифическими надеждами, иллюзиями и ненужными обещаниями положительных результатов, особенно когда действующие законы и возможности уже исчерпаны и не могут помочь, а на карту поставлена человеческая жизнь. Мы не хотим верить в смерть и в нашу беспомощность и бессилие в борьбе с нею. О, как много готовы мы заплатить за победу над ней! Об этом говорят и многомиллиардные вливания в развитие науки и техники, с помощью которых делаются попытки доказать, что это бессилие – лишь временное отставание, которое вот-вот будет наверстано, и тогда станет явью великая мечта человека – вечная жизнь на этой планете. Оставляя пока в стороне вопрос, как именно он будет нести этот багаж времени, сохраняя при этом полноту счастья и радости, допустим, что он настроится на «вечность» периодом в 100–120 лет. Но, во-первых, это будет уже не вечность. Вечность будет соизмеряться уже с другими оценками времени. Во-вторых, не к каждому смерть приходит в одночасье и не косит всех подряд, словно волна эпидемии; все равно одним придется стать свидетелями смерти других, и они не особенно охотно будут готовиться и записываться в очередь на собственный ритуал неизбежного ухода в потусторонний мир. В-третьих, со многими нашими соседями по планете сейчас происходят события, возникающие на пути долголетия непреодолимыми препятствиями. Это непредсказуемые стихийные и социальные катастрофы, к которым относятся землетрясения, наводнения, ураганы, пожары, эпидемиологические заболевания и несчастные случаи. Последние происходят не только на производстве, но все чаще и в сфере развлечений, путешествий, туризма и на транспорте. Урбанизация транспортных перевозок по воздуху с увеличением их экономичности за счет единовременного передвижения большого количества людей (до тысячи в случае с А-380), создает новые угрозы для одномоментной потери огромного числа пассажиров. Воздушные перевозчики и нанятые к ним на службу статистики беспечно подтасовывают факты, выдвигая тезис о «самом безопасном виде воздушных сообщений», приводя данные несчастных случаев, как весьма редких, и соотнося их число с количеством перемещаемых за определенный промежуток времени пассажиров. А вот какие данные могут получиться, если соотносить количество погибших пассажиров с числом вылетов? Такой статистики нет, и ее еще не готова предоставить общественности ни одна авиакомпания.
   Даже если контроль над системами управления полетами, движением автомашин в городах и на автострадах перенимают соответствующие сенсоры и многоступенчатые системы дублирования и слежения, в последнее время в процессы управления автоматикой активно вмешивается так называемый человеческий фактор, замыкая круг несбывшейся безопасности. Мы пытались исключить человека из управления, но те функции, которые ранее считались второстепенными, становятся ныне определяющими в повышении фактора роста человеческих жертв. Наравне с медицинскими, они являются одними из основных в укорачивании человеческой жизни. Итак, нужны ли нам все те знания, накопленные в нашем опыте и ставшие нашими привычками, традициями, образом мышления и поведения? Ибо вполне вероятно, что причина нашей смерти притаилась где-то за углом в виде бешено мчащегося коварного велосипедиста, или на крыше дома, с которого падает нам на голову тяжелая глыба льда, а может быть, как в обывательски упрощенном случае, старый матрац, неосторожно выброшенный с чердака. Случаев миллионы. Мы принимаем их на основании правдивой информации о случившемся с нами и нашими близкими. Подчиняются ли законам все эти многообразные случаи, в которые мы могли бы быть вовлечены при наличии определенных условий? Естественно, существуют статистические закономерности, которые предопределяют повышенную вероятность наезда машины на пешехода при превышении скорости и наличии алкоголя в крови. Однако эти законы оперативны, применимы к конкретным условиям несчастного случая, при котором пешеход должен в заданном пункте перекрестка, в заранее известное время беспечно шагать по дороге, не ожидая наезда из-за угла. Но может случиться, что в последний момент водитель или пешеход увернутся от столкновения. Счастье момента велико! Создавая иллюзию гарантии вашего места под солнцем, оно дает надежду на то, что с вами этого не произойдет, с вами ничего плохого случиться вообще не может. Хотя на самом деле все может повториться, и с вами в том числе. И нет надобности искать в распределении гауссовской кривой степень вероятности отклонения поведения вашего или велосипедиста от среднестатистических кривых и их флуктуаций. Опасность отклонения существует в любых долях процента только для идеальных лабораторных условий, в которых проводятся эксперименты или опросы общественных мнений. На самом деле трудно представить нашу жизнь, находящуюся под влиянием отдельных количественно ограниченных факторов. Наоборот, именно их бесчисленное количество превращает наше существование в путешествие с неопределенным сроком пребывания на планете.
   Вот только последний годовой отчет федеральной службы скорой помощи английского королевства: более 1 млн граждан получили травмы, перечень которых заставляет раскрыть рот от изобилия вызывающих их обстоятельств и причин, об опасностях, подстерегающих нас буквально на каждом шагу.
   А именно: 8 человек было укушено скорпионами, 12 – ядовитыми пауками, 725 – осами, 77 – ящерицами, змеями и другими рептилиями, 236 пострадили от водных зверей и растений. При стрельбе из оружия были ранены 256 человек, 6 тыс. получили ножевые ранения, 3,5 тыс. – увечья от контакта с другими предметами, 60 – от молний, 3,5 тыс. травмированы при работе с бытовой техникой, 450 – с газонокосилками в саду, 9 тыс. получили осложнения от заболеваний, приобретенных в больнице, 162 пациента были вторично оперированы после того, как у них при первичной операции были оставлены посторонние предметы. Более 4,5 тыс. были покусаны собаками, треть из которых – дети в возрасте до 14 лет, а трем «счастливчикам» судьба уготовила ужасную смерть в пасти крокодила. И все это, согласно статистике, может произойти и происходит со среднестатистическим английским гражданином. При этом число пострадавших не учитывает жертв землетрясений, которые не превышают уровень опасности по шкале Рихтера. Также не учтены жертвы ураганов, оползней, наводнений, железнодорожных, авто– и авиакатастроф, так как они поступали не в скорую помощь, а прямо в морг. Таким образом, опасности подстерегают нас на каждом шагу, на каждом углу, на каждой ступеньке. Непредсказуемые события волнуют нас, обостряют наше воображение каскадом ужасов, но заложенное в каждом из нас оптимистическое начало заставляет отталкивать страшное будущее от себя. Мы закрываем глаза на саму возможность возникновения подобного – авось пронесет, и это произойдет не с нами и не сейчас. К сожалению, тот, кто погибает или умирает, уже не в состоянии осмыслить случившееся, оставляя возможность анализировать нам, живым. И мы перенимаем эту обязанность на себя, тем самым акцептируя происходящее, но не воспринимая наше будущее.

Случай – «черный лебедь» обыденности

   Случай – псевдоним Бога, когда он не хочет подписаться своим собственным именем.
Анатоль Франс

   Огромное влияние случая на человеческие судьбы рассматривает и автор книги «Черный лебедь» (“Black swan”) Н. Н. Талеб (N.N. Taleb). Он подходит к этому вопросу гораздо шире, анализируя способности и возможности человека предугадывать события нашей быстротекущей жизни не только в свете необратимо надвигающейся на нас смерти. Не умаляя Эйнштейна и Хокинга, он подходит к явлениям почти с паранормальной точки зрения, вводя в анализ предсказаний почти метафизическое понятие интуиции, которое очень часто помогает нам, как уже упоминалось в случае со скульптурой, принять правильное решение. Причем такая интуитивность расценивалась всеми участниками несостоявшейся музейной сделки как чисто случайная, возникшая беспричинно, словно на пустом месте. Так ли это?
   Мы мыслим законченными историями, связываем факты в определенные картинки, принимаем прошлое как модель будущего, таким образом создавая для себя удобный и понятный мир, но действительность совсем другая – хаотичная, удивляющая, непредсказуемая. Символичное название «Черный лебедь» автор ассоциирует с фактором случайности, не подчиняющимся законам проживания на Земле. В качестве примера такой аномалии автор предлагает пресловутого черного лебедя, отличающегося от своих обычных белых собратьев только цветом. Расширяя диапазон примеров, Талеб приводит непредсказуемый успех Google, и, прежде всего, победное шествие Интернета, глобальный финансовый кризис и террористический акт 11 сентября 2001 г. Кто еще совсем недавно мог в такое поверить? Если бы мы могли предвидеть, что подобное может произойти, то заранее проявили бы бдительность. И вокруг Твин Тауэра (башен-близнецов) кружили бы военные самолеты-перехватчики, все пассажирские лайнеры были бы оснащены закрывающимися изнутри, пуленепробиваемыми дверями в кабины пилотов, и эти теракты никогда бы не произошли. Но, возможно, случилось бы нечто иное. Что именно, трудно предположить. Появление «Черного лебедя» происходит значительно чаще, чем мы думаем, и мы систематически недооцениваем громадные последствия его возникновения, хотя существует много примеров, ставших кульминационными в развитии нашей истории, а также многих научных направлений, пытающихся объяснить их появление.
   Мы уже упоминали процесс, в котором в качестве обвинителя выступал игрок, проигравший все свое состояние и обвинивший руководство казино в том, что оно не удержало его от этого поступка. Существует модификация этого происшествия, которое служит доказательством огромного влияния Случая на действительность.
   Появилось сообщение о судебном процессе, на котором пациент выставил иск на 200 тыс. долларов своему лечащему врачу. Эту сумму он потерял за игровым столом. Пациент утверждал, что его лечение от болезни Паркинсона привело к тому, что он, находясь в неадекватном состоянии под воздействием медикаментов, проигрался в казино. Действительно, подтвердилось, что L-Dopa, медикамент против болезни Паркинсона, имеет побочное действие, которое вызывает у некоторого числа пациентов насильственную игроманию. Она выражается в том, что игроки в случайных цифрах пытаются распознать что-то вроде магического знака, ведущего к выигрышу. Во всяком случае, у них появляется неотвратимая уверенность в близкой удаче, и эта навязчивая идея обрекает их на страдания.
   В немецком Университете Фрайбурга три дюжины ученых уже десятилетиями занимаются телепатическими феноменами, psi– и другими оккультными силами, но после многих лет исследований они могут довольствоваться только нулевым результатом. Во время экспериментов ни телепатические способности, ни сверхъестественные феномены, ни другие призрачные формы силы мысли никак себя не проявили.
   «Вера в судьбоносную силу, ведущую кого-то по жизни, не что иное, как “общеизвестная недооценка случая”», – говорит П. Бруггер (P. Brugger), психиатр из университетской клиники Цюриха. На бесчисленных опытах ученый показывает, что наш мозг с большим трудом справляется с сортировкой и упорядочением огромного потока случайных цифр и образцов. Включение в процесс избыточного количества трансмиттера допамина в правой половине мозга приводит верующих в судьбу к сверхинтерпретации результатов случайностей. В доказательство этого Бруггер разделил участников эксперимента на две условные группы – «овец» и «козлов». Обеим группам была представлена крупная картинка, на которой можно было различить черно-белое облако из точек. «Овцы» склонялись к тому, что видят лица, «козлы» же в основном отвечали: «Понятия не имею, что это такое». После введения «козлам» инъекции допамина те тоже начали различать на картинке лица. Объяснение этому таково: «овцы» из-за переизбытка допамина склонны видеть ложные соединения, «козлы» же, в свою очередь, их попросту не замечают. Но правду не распознали ни «козлы», ни «овцы» – четкая картинка изображала стадо баранов, что лишь подтвердило претензию пациента к своему лечащему врачу, оцененную в 200 тыс. долларов.
   В другом исследовании, отображающем мир случая, венский экономист В. Шахермайер (W. Schachermayer) вместе со своими студентами провел следующий эксперимент. Одну половину своих слушателей он попросил 200 раз подкинуть монетку и записать результаты в форме цифрового ряда, состоящего из 0 и 1. Студент из другой группы должен был произвольно диктовать из головы другому студенту «случайный» ряд цифр из 0 и 1. Когда Шахермайер получил результаты от обеих групп, он сразу же распознал, кто относился к группе подкидывающих монетку, а кто – к группе диктующих. Ибо при подкидывании монетки намного чаще выпадали подряд серии из 7 нулей или единиц, чем при диктовке случайных чисел, так как редко кто из диктующих может 7 раз подряд назвать 0 или 1. Считается невероятным, чтобы такой результат мог быть случайным. Но по закону случая такая серия из семи 1 или 0 подряд при подкидывании монетки 200 раз более чем возможна.
   Шальной случай не оставляет в покое уже не одно поколение искателей счастья. В 70-х гг. американскому космологу Д. Фармеру (D. Farmer) удалось немного приблизиться к феномену, поставив его к себе на службу не при помощи рока или судьбы, а с помощью физики. Еще в те годы он продемонстрировал, как можно использовать эти законы, чтобы хотя бы в общих чертах предсказать движение шарика в казино. Ученый, работающий в то время в университете Санта-Круз в Калифорнии, превратил казино в Лас-Вегасе в исследовательскую лабораторию. Со спрятанным в кармане микрофоном он занимает место у рулеточного стола, совместив время бросания шарика с первым контактом его с барабаном и выкриком крупье: «Ставки сделаны!» С помощью компьютера Фармеру удалось с более или менее высокой степенью вероятности разработать систему, позволяющую определить, куда не должен падать шарик, что давало возможность делать «ставки наоборот». В результате ученый оставил работу и вместе с группой друзей начал конструировать прибор, состоящий из мини-компьютера, который можно было спрятать под рубашкой. С помощью тайных микрофонов в казино устанавливалась коммуникационная связь между участниками операции. Спланированная атака на казино имела успех. Во время вращения шарика компьютеры вычисляли и давали прогнозы, а так называемые «операторы» делали ставки только в последний момент. Шарик не всегда падал в предсказуемом месте, но, тем не менее, каждый поставленный доллар приносил 40 % выигрыша. Когда менеджеры казино узнали о происходящем, всем участникам операции было запрещено впредь посещать заведение. Мало того, нахождение в нем людей с техническими приборами строго исключалось. Таким образом, случайности иногда можно предвидеть и предсказывать. Тот, кто может в описании явления предусмотреть достаточно много критериев, подчиняющихся законам физики, может с большим успехом заключать пари на будущее.
   Однако можно ли такую модель прогнозирования бесконечно улучшать и уточнять, расшифровывая те случайности, которые это теоретически допускают, тем самым, пробивая бреши там, где до сих пор господствовала метафизика? Мы должны понимать, по каким законам функционирует Вселенная. В наши дни классифицировать эти законы не берется ни один физик, хотя, согласно И. Ньютону, в его время мир работал как часовой механизм: с одной стороны инертные массы, с другой – силы, приводящие их в движение. Те, кто понимает эту взаимосвязь (а Ньютон и последовавшие за ним физики были уверены, что понимают), исключают случайности, ибо нахождение шарика на игровом столе в каждый момент времени объясняется законами движения. То, что будущее нельзя предсказать с абсолютной точностью и определенностью, Ньютон объясняет только тем, что не могут быть учтены все факторы. Суперинтеллект, как утверждал астроном П. С. Лаплас, мог бы из одного актуального представления о состоянии Вселенной предсказать все ее будущие состояния. Идея часового механизма Ньютона продержалась до начала ХХ в., пока теории Эйнштейна не пошатнули основы этой конструкции. Время и пространство больше не рассматривались отдельно друг от друга, а движение мельчайших частиц и квантов становилось непредсказуемым. Небесная механика Ньютона, в которой принципиально не было места случайности, осталась всего лишь красивой идеей, пригодной в качестве экспоната для музея истории науки.
   Сейчас наша Вселенная заполнена черными дырами и флуктуирующими квантами, которые предположительно возникают из ничего. Мы не имеем подтверждений и доказательств ни Дойча, ни Божовальда, ни других математических обоснований общей теории, которая могла бы объединить в одно целое теорию относительности Энштейна для большого и квантовую теорию для малого миров. А высказывания типа «Случайностей нет, все подчиняется закономерности» стали метафизическими спекуляциями, не создающими большой проблемы для математиков. По их логике, все можно объяснить абсолютными законами природы, установленными с давних времен, внося на новые условия соответствующие коэффициенты пересчета. Но кто определит конечное число подобных коэффициентов? Такие представления не являются ни истинными, ни ошибочными. Они просто не поддаются проверке. Но теория о мире не имеет особой ценности, если она не допускает предсказаний, не позволяя вывести никакой ошибочной гипотезы, которую впоследствии нельзя исправить.
   Поэтому это личное дело каждого, верит ли он в определяющую судьбу или называет последствия неизбежного незнания «случаем», считает ученый П. Кляйн в книге «Все – случай».
   Но, может быть, это вовсе не случайности, а погрешности, свойственные системе при получении и переработке информации? Мы уже рассматривали высокий уровень рациональности, с которым структуры мозга воспринимают, транспортируют и усваивают сигналы внешнего мира, а также какие сложные процессы идентификации, селекционирования и воспроизводства реализуются при этом. Наш мозг с его огромным количеством клеток серого вещества (100 миллиардов!) достаточно велик. Поэтому проблема ограничения накопления информации не может быть связана с нехваткой места – а скорее с проблемой индексации. Наша сознательная память, наш рабочий накопитель (который используется как раз для того, чтобы читать эти строки и понимать их значение) намного меньше, чем мозг. Даже телефонный номер, состоящий из 7 цифр, уже тяжело запомнить. Талеб разъясняет: «Представьте, что ваша память – стол в библиотеке Конгресса. Даже, несмотря на то, что здесь имеется огромное количество книг, величина вашего стола ограничивает процесс их обработки. Для проведения сознательной работы необходимо навести на столе порядок, разложить книги по темам или по другим объединяющим признакам, тем самым, провести архивирование данных для того, чтобы создать на рабочем месте оптимальные условия для работы» [90 - Taleb N.N. Der Schwarze Schwan.]. Известно множество методов, которые позволяют улучшить усвоение информации нашей памятью, добиваясь различными тренировками, подключением параллельных систем структур мозга, интенсифицировать параметры ее работы, в том числе и накопительный потенциал, которым и пользуются победители всевозможных конкурсов и состязаний, так называемые, жонглеры и виртуозы памяти.
   Люди привыкли пользоваться правилами. Если поступающую информацию правильно разложить по определенным критериям, то тем самым весь сложный объем информации можно упростить посредством найденной новой логики изложения, которую можно использовать уже не так напрягаясь, как при получении первичной необработанной информации. Новые данные уже без прежних усилий можно уменьшить, ужать таким образом, чтобы они свободно могли бы разместиться в нашей черепной коробке, готовые быть использованными и задействованными в случае необходимости. Чем больше поток информации, тем сложнее процесс ее систематизации и упорядочения, хотя дальнейшее использование полученных знаний упрощается, оставляя все меньше места случайностям. Поэтому на нас постоянно давят условия и обстоятельства, ведущие к упрощению ситуации, создающие иллюзию того, что наш окружающий мир не так случаен, каким является в действительности. Исходя из таких предпосылок и применив математический аппарат, академик Колмогоров создал теорию, называемую «Колмогоровской сложностью», в которой пытался определить степень случайности. И «черный лебедь» – это как раз то, о чем мы забываем, находясь в плену наших упрощений. Мы не можем привыкнуть к «черному лебедю», каждый раз испытывая удивление от неожиданности его появления, вызывающего снова и снова вопросы без ответов, которые занимают людей с той самой поры, как только они научились размышлять о жизни.
   Сегодня опять стало модным рассуждать о случайности. Старая доктрина, согласно которой не все, что мы не понимаем, логически объяснимо, вновь актуальна. То, что не все, что мы подвергаем исследованиям и изучениям, функционирует подобно какому-то заведенному механизму, также известно. Незнакомое лицо с веселыми глазами, которое вчера вдруг мелькнуло в толпе, внезапно сегодня оказывается вашим визави на маленьком застолье. Что это – случай, везение, счастливое совпадение обстоятельств, судьба, предзнаменование? Конечно, желание познать неизвестные жизненные пути выявляется у людей по-разному. Те, кто страдает, в большинстве прячут голову в песок, те, кто счастлив – желают продлить это счастье и хотят знать больше о причинах его происхождения. А где остается наше свободное волеизъявление, если все предоставлено случаю? Неужели мы не можем повлиять на обстоятельства, руководствуясь своими желаниями и превращая их в действие? Многие считают, что это время еще не пришло, что не настал еще удобный момент. Случай – это не абстрактное явление, мы всегда с ним связаны, да и сама жизнь является подарком, счастливым случаем, и все, что произошло, пробежало, промелькнуло с каждым из нас в нашей жизни, возможно, тоже является каскадом случайностей. Конечно, еще со времен В. Гейзенберга ученые много места в своих изысканиях уделяли случаю, используя весь арсенал доступных средств, чтобы оценить его значение. Еще в 30-е гг. ХХ в. это привело к революционному переосмыслению случая, как фактора нашей эволюционной жизнедеятельности. Уже при исследовании волн и частиц физики пришли к выводу, что и те и другие могут обладать характеристиками как одних, так и других, в зависимости от случайности их наблюдения. Гейзенберг и Шродингер с их квантовой физикой подошли к границам применения своей идеи возникновения нашего мироздания и придали случаю научную значимость. Слава Богу, что наш мир – не машина и не мотор, а все еще непознанная тайна. Уважаемый физик современности Цейлингер с присущим ему прагматизмом, привыкший сложные вещи комментировать каламбурами и афоризмами, оценивая неоднозначность нашего мира, как-то сказал: «Физика – это как стакан: тот, кто выпил глоток, становится атеистом, а того, кто выпивает весь стакан, на дне ожидает Бог».
   Ректор Принстонского университета во время первой поездки Эйнштейна в США назвал его «новым Колумбом науки, который в одиночку совершает свое плавание по океану мысли». Сейчас многотысячные армии ученых вместе со своими ускорителями и коллайдерами вторглись в просторы этого мирового океана мысли. На его познание тратятся огромные суммы денег с целью создания различных моделей экстремальных ситуаций, в которых может оказаться материя, чтобы, поняв происходящее, получить представление о возможных коллизиях нашей Вселенной. Когда-то эти коллизии уже происходили и могут повториться в будущем, и можно будет попытаться избежать или не допустить этой вероятности, если мы познаем законы и условия их возникновения.
   Но даже и такие дорогостоящие исследования, вероятно, не откроют нам возможность делать предсказания на далекое будущее, так как решение физических уравнений может привести к хаосу. Ведь незначительное изменение одной-единственной компоненты системы может стать началом последующих изменений ее поведения, и результат получится совсем иной.
   Если вращать колесо рулетки, оно каждый раз будет крутиться по-разному, останавливаясь на разных числах. Было бы не так – студенты-математики и физики приходили бы зарабатывать деньги в казино. В нестабильных и хаотических системах в общих случаях существует шкала времени, в которой маленькие изменения начального состояния ведут к двойному повышению размеров последующего эффекта. В случае, например, с атмосферой Земли шкала времени составляет около 5 дней – время, которое требуется воздушному потоку для совершения одного облета Земли. Именно в этот период существует возможность с определенной степенью точности предсказать погоду. Но если делаются прогнозы на более длительное время, то следует иметь широкий набор данных о состоянии атмосферы с целью применения их в весьма сложных и трудновообразимых расчетах. Делать прогнозы более чем на 6 месяцев на базе среднегодовых данных в настоящее время не представляется возможным.
   Мы знаем также в основном и те законы, на основании которых протекают химические и биологические процессы. Поэтому, в принципе, мы должны были бы обладать возможностью определять и предугадывать, как функционирует наш мозг. Но уравнения, которыми при этом можно руководствоваться, показывают с вероятностью, граничащей с безошибочностью, хаотическое поведение нашего мыслительного центра. Даже в упрощенном ньютоновском законе тяжести уравнения могут быть точно решены только при наличии взаимодействия двух частиц. В случаях с тремя или четырьмя частицами уже необходимо применять уравнения с допущениями и приближениями, причем трудности быстро увеличиваются с увеличением количества частиц.
   Существуют данные, согласно которым человеческий мозг содержит 10 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

элементарных частиц. Это количество настолько велико, что надежда на решение уравнений для того, чтобы можно было предположить, предугадать и предопределить поведение человеческого мозга на основании параметров начальной стадии и последующих данных, получаемых от наших органов чувств, практически ничтожна.
   В действительности мы еще не в состоянии определить и зафиксировать эту начальную стадию. В ситуации с той же БА никакие результаты, полученные посредством применения самых последних достижений исследовательской техники, многие годы не позволяли определить никаких патологических отклонений в мозге, кроме как посредством вскрытия.
   И даже если мы еще не отошли в потусторонний мир и, предположим, согласны на трепанацию черепной коробки, то исследующим наш мозг врачам придется окунуться в безбрежный океан бесчисленного количества информационных моментов для регистрации этих отклонений. Кроме того, мозг, вероятно, очень чувствительно реагирует на исходные позиции своего формирования: уже небольшие изменения в этой стадии имеют фатальные последствия для последующего поведения. Сеченов пишет, например: «Пьяное зачатие промаха не дает».
   Но, может быть, мы сможем при этом воспользоваться так называемыми оперативными теориями, о которых пишет профессор Хокинг? Сюда относятся методы приближения, в которых большое количество частичек заменяется на значительно меньшее. Здесь можно провести аналогию с механикой течения. Такая жидкость, как вода, состоит из миллиарда миллиардов молекул, а они, в свою очередь, из электронов, протонов и нейтронов. Несмотря на это, методы приближения очень подходят к жидкости, как к среде, в которой скорость, плотность и температура распределены непрерывно.
   Оперативная теория механики течения жидкости, не давая нам никаких точных предсказаний, позволяет, тем не менее, с успехом конструировать корабли и трубопроводы или делать прогноз погоды. Накладывая граничные условия на явления, мы тем самым пытаемся уйти от многофакторности к меньшему количеству изменяемых параметров. Иначе говоря, стремимся от сложного перейти к простому, соединяя различные состояния введением различных коэффициентов. Однако огромное количество состояний, в которых находится серое вещество нашего мозга, не может быть зафиксировано ни сию секунду, ни посредством применения пересчетных коэффициентов. Это связано с многокаскадными потоками информации, причем уравнения, которые их описывают, вследствие их бесчисленного множества, никогда не могут быть решены и использованы для определения, например, начального состояния системы, малейшие изменения которой ведут к абсолютно разным последующим явлениям.
   Поэтому на практике мы не можем предсказать человеческое поведение, несмотря на то, что знаем все уравнения, его определяющие. Мало того, вмешательство человека в биологические системы, вплоть до генов и эмбрионов и, в частности, открытие клонирования, привело к очень важным последствиям для общественного понимания происходящего и, особенно, в нашем отношении к эволюции. Поднят широкий спектр вопросов, начиная от воинствующего атеизма до глубокого метафизического восприятия действительности и еще дальше – до религиозного фундаментализма, переходящего в фанатизм.
   Кому нужна эволюция, если мы можем прочитать в Библии, что Господь Бог создал все живое на Земле?
   Кому нужен Бог? Если учение об эволюции объясняет нам, как все живые существа образовались из неживой материи.
   Люди верующие, открытые миру, прибегая к отступательной стратегии, выдвигают довольно веские аргументы. Конечно, наука может многое объяснить, но существует и множество «вопросов без ответов», например, связанных с происхождением видов: как могут образоваться такие сложные органы, как, например, глаза, или как возникли язык, сознание, воображение, мышление…
   Действительно, согласно такой стратегии отступления (иначе ее назвать никак нельзя), в наших знаниях существуют определенные пробелы, которые мы первоначально не можем объяснить. Но с течением времени приходят ясность и понимание причин и процессов их возникновения, и при этом мы обязательно обращаемся к эволюционной теории. Но там, где эти пробелы остаются, вакуум наших знаний стремится заполнить метафизика во всех своих вариациях и модификациях.
   Однако в последнее десятилетие биология достигла таких успехов, что шагреневая кожа пробелов и белых пятен в науке непрерывно стягивается, не оставляя места ни метафизике, ни эзотерике. Это является причиной того, что многие биологи впадают в антирелигиозный и антиметафизический угар. Такая тенденция имеет уже давние традиции.
   Уже почти 200 лет назад на вопрос Наполеона, где он видит в нашей планетарной системе место для Бога, математик Лаплас отвечал: «Сир, я не нуждаюсь в такой гипотезе». То есть вопрос о присутственном значении нашего Господа не принимался с давних пор даже к обсуждению. Подвергалась оценке и обсуждению только материальность нашего бытия.
   Уже давно произошло разделение того, что принадлежит науке, а что – религии. Над таким разделением посмеивался еще Эйнштейн, этим серьезно, как мы видим, занимается Хокинг, оставляющий за собой и за человеческим рассудком право на познание «Божественного плана» законов природы в ближайшие 20–30 лет.
   В своей рецензии на выпущенную в 1995 г. книгу физика Ф. Типлера «Физика бессмертия», научный обозреватель Т. Крамар (T. Kramar) писал: «Согласно тезизам Типлера, физика занимается всем, что существует: если существует Бог, он тоже является предметом изучения физики, а теология – ее частью». Типлер в своей книге ссылается на так называемую точку «Омега», являющуюся, в соответствии с принципами теологии или философии, конечным пунктом эволюционного движения. Согласно Библии, она характеризуется как «Альфа, и Омега, Первое и Последнее, Начало и Конец». Один из основоположников этой теории, теолог и философ Тейяр де Шарден (Teilhard de Chardin), рассматривает жизнь и космос как состояние, которое в своем развитии, управляемом Богом, еще не достигло цели. Характеристикой этого движения является постоянный прирост организованности и органического единства. Двигателем устремления в этом направлении, мотором эволюции является любовь – конечная цель для каждого из всех живущих и живших.
   Однако в процессе приближения к этой точке всеобщей любви будет создан, по мнению ученого, своеобразный компьютер, содержащий как архивную, так и современную информацию о Вселенной со всеми ее уже исчезнувшими и еще живущими существами, став своего рода архивариусом, хранителем инвентарных данных Вселенной. Причем существа из прошлого можно будет улучшить, модифицировать, виртуально реконструировать таким образом, что бессмертие наступит для всех людей одновременно.
   Тем самым точка «Омега» является вечной, всезнающей и всевластной, абстрактно наделенной всеми математическими или религиозно-метафизическими характеристиками по выбору души и зову сердца. Примерно также рассуждал и С. Хокинг, когда представлял свою модель постоянно экспандирующей, не имеющей границ, Вселенной.
   Прошло немало лет, и теория С. Хокинга стала уже только одной из нескольких, а в космологии все больше привыкают к более новому понятию – сосуществованию множества Вселенных и Галактик, о чем мы уже ссылались на Дойча и Хокинга. Мало того, сосуществование таких Галактик происходит в том же самом временном пространстве. Сложность представления и абстрактность мышления, применяемая при данной интерпретации нашей Вселенной, уже подводит обывателя к пределу использования доступных всем общих понятий, теряющих свою однозначность по мере нашего внедрения в пробелы науки, все больше уступающим место математическим формулировкам.
   Еще Эйнштейн говорил, что сложность представления такой ситуации не под силу каждому смертному, а применение математики с ее многочисленными уравнениями и неизвестными приносит только кажущуюся пользу. «Математика хороша и прекрасна, но природа водит нас за нос. Впрочем, в этом есть что-то забавное», – добавлял ученый. В 1918 г. он пишет в Цюрих своему остроумному партнеру, блестящему математику Веймо: «Можно ли в самом деле обвинить Господа Бога в непоследовательности за то, что он упустил найденную Вами возможность сделать физический мир гармоничным… Но поскольку Господь Бог еще до развития теоретической физики заметил, что он не может подладиться к суждениям целого света, он делает то, что ему заблагорассудится».
   Г. Гейне как-то сказал: «Оставим небо ангелам и воробьям». То, что мы не можем осознать и понять, оставим религии. Такой ход, очевидно, не вызовет никакого сопротивления со стороны ученых.
   Сможем ли мы посредством нашего воображения, непрерывно подкрепляемого новыми научными открытиями, представить и осознать все своеобразие и многообразие окружающего нас мира? Сможем ли мы когда-нибудь прослушать партитуру собственной жизни, пытаясь расшифровать ее информацию, поставив перед нотным станом нашей жизни собственный скрипичный ключ? Сможем ли мы дослушать ее до конца и получим ли соответствующий сигнал о его приближении, о чем мечтал Эйнштейн, желавший за 3 часа быть оповещенным о своей смерти, чтобы привести в порядок бумаги и потом пойти спокойно умирать? Или обычный красный кирпич, словно железный кулак Жухрая из книги Н. Островского, описав дугу, опустится, но уже не на голову конвоира, а на нашу собственную – абсолютно неожиданно, и прекратит звучание прекрасной музыки жизненной реальности? Но, может быть, мы еще не готовы распознавать эти предупреждения, не прибегая к помощи ни врачей, ни статистиков?
   Точно так же, как в увертюре музыкального произведения звучат еще скрытые, почти неуловимые трагические звуки финала, так и самые малые неточности, изначально заложенные Судьбой, Случаем, Богом или какими-то метафизическими законами в закрученную спираль ДНК, несмотря на все старания дирижера-жизни, уже не смогут быть исправлены звучанием оркестра. Они исчезнут только с написанием новой партитуры. А возникшая новая жизненная реальность поспешит заявить о себе, посылая нам через наши органы чувств очередной каскад информации.

Самурайский закон биологии

   О мир, как дивно круг ты совершаешь – ломаешь то, а это исправляешь.
Фирдоуси

   Мы состоим из атомов, которые, в свою очередь, делятся на протоны, нейтроны, электроны и так далее. Из этих же материальных частичек состоит окружающая нас живая и неживая природа: деревья, цветы, камни, горы. Окружающий мир сопровождает нас в течение всей нашей жизни на короткой прямой, обозначенной двумя точками – рождения и смерти. Две эти основополагающие для каждого из нас точки невозможно различить в так называемой общей вечности Вселенной вследствие ничтожно малого интервала между ними. Путь, который наша планета прошла в своем развитии, исчисляемый 5 млрд лет, включает в себя эволюцию всего живого (в том числе и наше существование), продолжающуюся всего более полумиллиарда лет.
   После смерти мы расстаемся с привычным миром, снова превращаясь в атомы и другие частицы, которые в общем круговороте природы опять объединятся в новые живые и неживые конгломераты, в «пароходы, строчки» и другие добрые дела.
   Именно связь живой и неживой природы лежит в основе применимости законов эволюционных процессов, учитывая при этом скоротечность биологических процессов, происходящих, например, в человеческом организме, и медленную скорость, переходящую в «вечность», неживой природы. Вероятно, об этой связи шла речь, когда в 1914 г. Я. Борн, жена физика-атомщика, посетив больного Эйнштейна, удивленная его беззаботной веселостью и душевным равновесием, спросила, не боится ли он смерти? Тот ответил: «Что ж в ней страшного? Я настолько слился со всем живым, что мне безразлично, где начинается и где кончается какая-то жизнь».
   Можно предположить, что на Земле, вследствие случайных комбинаций, из атомов могла образоваться преемственная форма жизни. Вероятно, при этом речь может идти о макромолекуле, а не о ДНК, так как вероятность того, что посредством случайности возникнет целая ДНК, очень мала.
   С течением времени начали воспроизводиться последующие ранние жизненные формы. Причем принципы неопределенности квантовой механики и случайного теплового движения атомов стали причиной образования целого ряда ошибок биологического воспроизводства, что обеспечивало организмам либо возможность выживания, либо препятствовало их воспроизводству, не закрепляясь в следующих поколениях. Именно эти ошибочные случайные явления, становясь преимущественными, давали организмам большие шансы на выживание и размножение, вытесняя тех, которые не обладали вновь приобретенными качествами. Благодаря таким улучшениям стало возможным развитие наделенной преимуществами двойной спирали ДНК, вытеснившей все другие жизненные формы. В ходе процесса эволюции образовалась и развилась нервная система. Существа, посредством органов чувств получающие большую информацию от окружающей среды, качественнее обрабатывали эти данные для того, чтобы принять лучшие решения, имели повышенные шансы к выживанию и размножению. Человечество перенесло этот принцип и на другие ступеньки своего развития.
   По строению нашего тела и структуры ДНК мы имеем большую схожесть с высшими видами обезьян – более 98 %. Но малейшее изменение нашего ДНК дало нам возможность языкового общения, благодаря которому мы можем передавать информацию и приобретенный опыт от одного поколения к другому в устном или письменном виде. До этого результаты прошлого опыта в медленном процессе кодирования ДНК передавались посредством случайных ошибок. Язык привнес в эволюцию огромное ускорение.
   В последние 10 тыс. лет практически не наблюдалось биологической эволюции и изменений человеческих ДНК. Однако развитие нашего интеллекта улучшается, наша способность выбирать, анализировать и реализовывать информацию, полученную от наших органов чувств, позволяет нам по-новому познать, осмыслить и даже повернуть время вспять, проследив его вплоть до пещерного человека и еще дальше, до Большого взрыва.
   Возможно, результаты селекционных процессов привели к тому, что человек для того, чтобы обеспечить себе жизненную безопасность и пищу, научился убивать одних животных, заставил других служить себе в качестве помощников в реализации трудоемких и тяжелых, но примитивных работ, используя их также для защиты от нападения врагов.
   Наблюдая законы естественной селекционной эволюции, можно отметить, что из-за несоответствия скорости развития биологических циклов и циклов развития природы и материи в целом и, в частности, неживой материи, процессы исчезновения и возникновения новых биологических форм очень быстры. Если, в соответствии с утверждениями Хокинга, в течение года на одном км -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

возникает одна элементарная частица, то проникновение вирусов в живую клетку продолжается 15 минут. И за это время половина атакующих вирусов, завладев территориальным пространством пораженной клетки, начинает процесс ее разрушения и гибели, причем вирусы в течение 62 миллисекунд предупреждают клетку о предполагаемом нападении характерным постукиванием: «Иду на Вы!»
   Последние годы исследований показали, однако, что биологические существа не так уж смиренно жертвуют собой, сгорая в инквизиционном костре эволюционной селекции. Оказывается, биологические гены различных вымерших и уничтоженных эволюцией животных сохраняются, погружаясь в долгий, продолжающийся порой миллионы лет сон, и могут быть активированы. Это напоминает «партизанскую борьбу» генов, рассчитанную на выживание и потенциальное возрождение.
   Возникшее новое направление генетики – эпигенетика – изучает эпигенетическое наследство, то есть набор обратимых наследуемых модификаций функций гена, который происходит без изменений в структуре ДНК. Такие модификации могут быть вызваны спонтанно, в ответ на изменение факторов окружающей среды.
   Примерно 70–80 млн лет назад размеры птиц напоминали первые летательные аппараты. Ученые уже давно знают, что подобные летающие рептилии кроме огромного клюва имели еще и очень большие зубы, которые со временем исчезли. Однако сейчас они растут снова, по крайней мере, у куриц, которым ученые из Королевского колледжа в Лондоне имплантировали клетки мышей, активировав гены птиц, «дремавшие» миллионы лет. Почему сохранились эти гены, и не только у птиц, оставалось длительное время загадкой. Только в последнее время было установлено наличие у каждого генома не только активных генов, но и множества других, исключенных из процесса развития, как бы «усыпленных», хотя последние также наследуются из поколения в поколение. Причем их не просто много, а очень много. Называют их по-разному – генетические паразиты, генетический балласт, мусор или псевдогены. Но эти «отходы» требуют для «перетаскивания» из поколения в поколение определенных ресурсов, а ведущее хозяйство – природа – никогда не инвестирует без достаточных оснований. Одним из них является защита псевдогеном своего старшего брата – активного гена. Исследователи Калифорнийского университета в Сан-Диего отключили подобный псевдоген у мыши-матери. У молодого поколения мышат возникли тяжелые необратимые нарушения в развитии организма. Это, возможно, означает, что псевдоген не полностью пассивен.
   Но и это еще не все: оказывается, природа наделила все биологические организмы действенными механизмами антиселекционной защиты. Сюда относится, прежде всего, способность самовосстановления и проведения «ремонтных работ» в участках ДНК, изменяемых селекционными или другими обстоятельствами. Большинство таких защитных систем работает по принципу «всё или ничего». Если анализирующий контрольный механизм получает информацию от ДНК, что ущерб, нанесенный ей, не подлежит ремонту и восстановлению, клетка отмирает.
   Правомерен вопрос, не слишком ли дорого обходится клетке защитный механизм, требующий самоликвидации ее важнейших органелл (постоянных структур клетки). По-видимому, здесь мы должны учитывать два обстоятельства. Во-первых, наличие митоптоза, являющегося последним эшелоном обороны митохондрий от АФК (механизм образования весьма токсичных активных форм кислорода), включающегося только в тех случаях, когда все предшествующие линии антиоксидантной защиты оказались недостаточными. Во-вторых, есть все основания считать, что клетка может идти на самые серьезные жертвы в тех случаях, когда под угрозой оказывается ее геном. Известно, что именно атака ДНК активными формами кислорода служит главной причиной повреждения генетического аппарата. Нет сомнений, что защита ДНК представляет собой важнейший приоритет для любого организма. Ибо нарушение генетической программы, создание которой потребовало миллиарды лет, может привести к абсолютно необратимым и трагическим последствиям не только для клетки, но и для всего организма, его популяций и даже самого вида.
   Вот почему, когда возникает серьезный риск потери жизнеспособности ДНК, вступает в действие жестокий принцип, «самурайский закон биологии»: «Лучше умереть, чем ошибиться». Закон этот означает, что любая достаточно сложная биологическая система (от органеллы и выше) всегда готова к самоликвидации. Она кончает с собой, если ее состояние становится опасным для существования живой системы, занимающей более высокую ступень в иерархии организации жизни.
   Есть основания полагать, что данный принцип используется живыми системами в целях защиты не только ДНК, но и других программ более высокой степени сложности, например, определяющих поведение высших организмов.
   Израильский ученый Ц. Ливнех (Z. Livneh) открыл, однако, что такой механизм не настолько бескомпромиссен: существует шкала толерантности выявленных ошибок ДНК. Это было подтверждено на белковых конгломератах различной сложности, которые, в отличие от своих «родственников», не останавливают свою созидательную работу на поврежденном или содержащем ошибку участке, а наоборот, как ни в чем не бывало, продолжают строительство дубля ДНК. При этом очень часто возникают мутации, что позволило Ливнеху сделать выводы о быстром привыкании организма, например, к антибиотикам [91 - Proceedings of the National Academy of Sciences, 97, s. 11227.].

Эволюционные ножницы
и человеческая натура

   Если все, что случилось в истории космоса, сжать в одну временную схему до суток, то можно сказать, что Земля возникла к вечеру. Динозавры появились ближе к полуночи. А человечество существует только последние две секунды.
Ю. Гордер

   Как мы видим, мутационные процессы, свойственные неопределенностям и случайностям эволюции органического мира, являются одними из главных моторов развития нашей цивилизации. Одновременно все больше и больше исследователей склоняются к мнению первооткрывателей квантового мира о том, что Вселенная во всей своей многосложности развивается на основании этих принципов неопределенности и случайности, произошедших на более ранних стадиях. Из чего следует огромное количество всевозможных историй и предысторий Вселенной.
   В калейдоскопах исторических перипетий в относительно недавнем прошлом нам удалось быть свидетелями двух из них: революции в России 1917 г. и затем реставрации капитализма после 1985 г. Эти глобальные перемены произошли, конечно, или по воле случая, или по воле Божьего перста, что в принципе одно и то же, с точки зрения возможности их предсказания. А между этими двумя событиями Гитлер кричал: «Вперед!», Сталин кричал: «Вперед!», рисуя образ жестокого бескомпромиссного врага в воображении своих подданных, выстроившихся в стальные армады. Ненависть к противнику вместо теории всеобщей любви, предлагаемой философом Тейяром де Шарденом, становилась движущей силой устремившихся друг на друга рядов и колонн враждующих сторон.
   Марксизм-ленинизм предполагал на базе разрушенного капитализма построить коммунизм, реализуя мечты всех и каждого об обществе всемирной гармонии, удовлетворяющей потребности всех живущих на Земле. Капитализм, наоборот, стимулируя конкуренцию, предполагал обеспечить непрерывное развитие производительных сил и производственных отношений вместе с оптимальными условиями для населения за счет максимального расширения свободы личности и создания условий для этого. В любом случае, цели были ясны, задачи определены. Звучали призывы «За работу!», и все работали. Результаты известны.
   Аномальные явления в развитии исторических процессов в Европе прошлого столетия привлекали всегда к себе не только историков, но и социологов, психологов и психоаналитиков. Один из них, уже упоминаемый нами психоаналитик В. Райх, эмигрировавший в Англию, спасаясь от нацизма, подверг пристальному анализу пути возникновения фашизма и социализма и их реализации в соответствующих государственных структурах. Райх в равной мере критикует и фашизм, и большевизм. Он считает, что фашизм возник на основе консерватизма социал-демократии, в основе которой лежит вечное стремление миллионов людей освободиться от всякого угнетения. Но это стремление тесно связано с боязнью ответственности. Истинная социал-демократия не понимала этой противоречивой сущности настроений масс. Фашизм же, считает Райх, присвоил себе как нереализованные функции социализма, так и капитализма. Миссия установления социализма при этом возлагалась на всесильного фюрера, который был ниспослан Богом. «Идея “спасения нации” ее вождем вполне гармонировала со страстным стремлением масс к собственному спасению, перекладывающих ответственность на сильную личность. Идеология фашизма опирается на традиционную мистическую концепцию неизменности человеческой природы, на беспомощность народных масс, на их стремление к подчинению авторитету и на неспособность к свободе».
   Рассуждения Райха касались и советского общества. До Ленина «социальная демократия», считает он, была вскормлена российским деспотизмом. Программа Коммунистической партии Советского Союза 1919 г., принятая спустя два года после революции, демонстрировала истинно демократический характер устремлений, предусматривая роль государственной власти в защите от деспотизма, обеспечивающей свободу самоуправления народных масс. Наделяя государство такими функциями, программа выглядела оптимистическим посылом развития общества. Она не содержала даже намека на неспособность народных масс и общества в целом распоряжаться достигнутыми свободами.
   Райх считает, что развитие бюрократического аппарата советского общества было достаточно сильным, чтобы создать в массах иллюзию свободы. И такая иллюзия создавалась почти принудительными избирательными кампаниями, при которых в выборах управленческого аппарата принимали участие сначала 90 %, а затем и 99,99 % избирателей, по сравнению с прежней цифрой 60 % до 1917 г. Эта статистика говорит лишь о принудительном участии населения в избрании политических представителей, она не отражала никакой дальнейшей ответственности со стороны электората, а создавала лишь фиктивную видимость активного участия населения в самоуправлении. В фашистской Германии также фиксировалось 90 % и более участников «народного голосования».
   Если реальное состояние общества забалтывается созданием иллюзорного будущего, а мнимое удовлетворение потребностей в настоящем приносится ему в жертву, если создается политическая иррациональность действительности, активно поддерживаемая массовой пропагандой, обеспечивая соответствующее воспитание будущих поколений, то возникающие идеологические концепции могут существовать значительно долго. Когда массы начинают шумно требовать установления огромных изображений своих вождей, это означает, что они утрачивают чувство ответственности. Дурачить народ иллюзиями равносильно преступлению. К такого рода преступлениям Райх относит стремление превратить в объекты иррационально-политических спекуляций такие серьезные и глубокие чувства, как любовь народа к своей стране, привязанность к земле, обществу и его традициям.
   Однако обнадеживать общество какими-то фантастическими концепциями – одно дело, другое дело – предоставлять реальные решения. Именно такой реальной концепции будет соответствовать, например, общество с экономическими и моральными предпосылками, стимулирующими повышение рождаемости, а не принуждение государством или какой-либо «полицией нравов» к определенному образу жизни. К сожалению, нет такой страны, организационная структура общества которой напоминала бы рай. Советский Союз потерпел неудачу в утопической идее создания «нового человека в новом обществе». Другие страны имеют собственный опыт и решения этой проблемы. Например, в Скандинавии реализована новая модель активного социального государства. В США пытаются объединить либеральное общество с обостренным чувством коллективизма.
   Диктаторские режимы создавали особые государственные структуры, которые цементировались в сознании масс как аппарат принуждения, ассоциирующийся с диктатурой пролетариата или с нацистским режимом, построенных, прежде всего, на чувстве страха и непререкаемой железной дисциплине. И то и другое подпадало под формулировку Ленина о повсеместном создании нового управленческого государственного аппарата: «Это не утопия, это опыт коммуны, это непосредственная задача революционного пролетариата». Постичь это утверждение Ленина можно только в том случае, если иметь в виду глубоко укоренившееся, неистребимое убеждение, особенно распространенное среди лидеров, в несознательности масс и в их неспособности обходиться без авторитарного управления.
   Понятия «самоуправление», «безавторитарная дисциплина» вызывали перед лицом фашизма лишь сочувственную улыбку и насмешку. Раздавались голоса: «Анархия! Утопия! Химера! Небылица!» Подобные крикуны и насмешники могли с успехом ссылаться на Советское государство, на высказывание Сталина о том, что «об упразднении государства не может идти и речи, что мощь пролетарского государства необходимо расширять и укреплять».
   Значит, Ленин был не прав, когда, апеллируя к сознательности масс, декларировал отмирание государства. Человек был и остается зависимым: без авторитета и принуждения, он не будет работать, а станет предаваться похоти и лени. И действительно, опыт 70-летней системы хозяйствования социализма оказался неэффективным, так как не принималась во внимание эта самая человеческая сущность, в которой изначально заложена корысть. Любой, признается он в этом или нет, стремится, в конечном счете, к максимальной пользе при минимальных издержках, и ему наплевать на моральное осуждение. Каждое живое существо обладает инстинктом самосохранения, из чего и вытекает корысть. В экономике этот инстинкт является главным движущим фактором. Если индивидуум не получает поощрения за свои усилия, то пропадает мотивация и снижается производительность. Капитализм предусматривает принцип сдельной оплаты труда, при котором каждый человек имеет выбор: вносить в систему максимальный вклад, или же медленно идти ко дну. Совсем по-другому это происходит при социализме или коммунизме, когда мотивация к труду полностью отсутствует, так как любое распределение прибыли нормировано, и старательный работник получает не намного больше, чем ленивый. Это приводит к тому, что рабочая сила ориентирована на праздность, лень и симуляцию занятости. Зачем стремиться к большей производительности, если она не оплачивается? Если же человек работает на себя и получает прибыль, он старается достичь максимальной отдачи. И наоборот, если он работает вместе с десятью другими, и при этом зарплата распределяется поровну, можно быть уверенным, что производительность значительно снизится, так как каждый будет ориентироваться на нерадивых работников, не желая производить больше них. Если кто-то работает для всего народа при равной для всех оплате труда, он считает, что никогда не получит оплаты за свое сверхусердие. Тем самым общая производительность труда сводится к минимуму. Именно это явилось главной причиной той ситуации, при которой коммунистическая система всегда волочилась позади капиталистической. Например, работники колхозов оставляли убранный урожай под дождем по окончании рабочего дня, не желая перерабатывать ни одной минуты, что не удивительно, если учесть, что работник не имел своей доли от выращенного урожая, а потому и стимула для работы. В капиталистической системе ни один фермер не смог бы столь расточительно обходиться со своим урожаем, зная, что это принесет ущерб ему самому.
   Однако в период становления советской власти, смутно догадываясь о природе человека, о его склонности к корысти, как движущему фактору развития производительных сил, идеологи построения социализма надеялись на элемент перевоспитания, на создание нового человека будущего, лишенного низменных устремлений отживающего прошлого. Но, чтобы не терять время и энергию, в тот период необходимо было создание контрольно-бюрократического аппарата – надсмотрщика над хозяйственной и финансовой дисциплиной общества. Ленин писал: «Мы не утописты. Мы не “мечтатели” о том, как бы сразу обойтись без всякого управления, без всякого подчинения; эти анархистские мечты, основанные на непонимании задач диктатуры пролетариата, в корне чужды марксизму и на деле лишь оттягивают социалистическую революцию до тех пор, пока люди станут иными. Нет, мы хотим социалистической революции с такими людьми, как теперь, которые без подчинения, без контроля, без “надсмотрщиков и бухгалтеров” не обойдутся».
   Однако установление какого-либо вида диктатуры значительно хуже, чем отсутствие стремления и мотивации к производству, так как из-за нехватки регулирующих механизмов управление всем, вплоть до мелочей, вынуждено взять на себя государство. Благодаря этому, чиновники и функционеры получают в свои руки неограниченную власть. Только от них зависит, будет ли ходатайство принято, отклонено или его рассмотрение затянется на неизвестный срок. При подобной полноте власти разрастается сеть круговой поруки и коррупции – тем, кто не имеет соответствующих связей в этих кругах, не позавидуешь.
   Ленин заблуждался, полагая, что чиновники из пролетариата не станут злоупотреблять своей властью, а будут служить правде, стимулируя рабочий класс к самостоятельности и независимости. История в очередной раз показала, что утопические идеи коммунизма разбились о низменность человеческой натуры, по мнению Ленина, ей не присущей.
   Неизвестно, являлось ли случайностью то, что мы, низвергнув коммунизм, пошли именно в заданном, по всей вероятности, рациональном направлении, следуя историческим закономерностям и концепциям развития общества. Почему мы все время идем в каком-то одном направлении, а не в другом? Почему одно из них правильное, а другое априори неправильное? Сомнения всегда остаются. Американский психиатр Б. Беттельгейм по этому поводу замечал: «Я не знаю, куда меня ведет Бог, но если он выбрал это направление, я предлагаю, чтобы он в этом направлении отправился сам без меня». Конечно, в ответах на вопросы, возникающие относительно «нашего поступательного движения вперед», можно опереться, например, на теорию Дарвина об эволюции и естественной селекции. Эволюция не похожа на ветвящееся дерево, но она и не хаотический спутанный клубок. Эволюция – величественный процесс согласованного, закономерного прогрессивного развития всего живого на Земле, единой целостной системы.
   На основании многочисленных исследований, включая изучение ДНК наших предков, антропологи пришли к выводу, что современный человек не склонил голову перед селекционными процессами эволюции, а использовал их себе на благо, с тех пор, когда примерно 44 тыс. лет назад начал свое победоносное шествие из Африки в Азию и другие континенты.
   Основополагающие движущие силы эволюционной селекции, которые служили критерием интеллектуального уровня тогдашнего человека, сохранились неизменными до сих пор, несмотря на резко изменившиеся условия, и продолжают оставаться на службе нашего современника. И возможно, открытие единой теории всеобъемлющих законов не сможет ответить на все вопросы начала и развития цивилизации, однако наш интеллект, который мы приобрели и развили совсем по другим причинам, поможет нам и в этом.
   Этот интеллект является нашей гарантией и доказательством нашей потенциальной выживаемости, способности защитить себя от беспощадных ножниц эволюционного обрезания и укорачивания. Мы получаем все больше и больше преимуществ из наших знаний о себе и окружающем нас мире. Эти преимущества мы стараемся поставить себе на службу, чтобы отвоевать у природы не только жизненное, но и временное пространство, смещая его в свою пользу, все больше и больше приближаясь к теоретически возможным и потенциально допустимым биологическим законам. Мы умело используем все резервы, заложенные в нас эволюционными процессами для борьбы с селекционными методами отбора, сверяя наши позиции сосуществования с природой и ее законами в сторону гармонии и динамического равновесия с ней. И ученые спешат экспериментально подтвердить эти скрытые возможности человеческого организма противостоять селекционным потугам природы: как-то затормозить, привести к динамичному равновесию жизненный потенциал человека с окружающей средой.
   З. Фрейд, еще не зная назначения ДНК и ее генов, ответственных за злое наследие человеческого гения, занимаясь, с одной стороны, заболеваниями мозга, детским параличом и нарушением речи, а с другой стороны, причинами появления этих аномалий, «по-научному» увлекался фантазиями, мечтами, снами и желаниями и создал систему психоаналитического исследования и исцеления – от регресса к прогрессу, возвращения к истокам, к матери. Жаль, что он не успел добраться до эмбрионов.
   Учитывая пройденный путь личности вместе с достижениями и поражениями, действиями и противодействиями, данными и фактами этих противоборствующих процессов, он пытался реконструировать историю хотя бы для установления причин заболевания или аномалий человеческого поведения, обосновать последовательность в череде событий. Исследования привели ученого к тому, что он, хорошо зная заповедь Христа из Ветхого Завета «не убий», считал, что не только ближний должен быть помилован, но даже враг имеет право на жизнь за счет повышения моральных критериев. При этом Фрейд очень сомневался, хватит ли у человека психических ресурсов реализовать этот завет.
   Фрейд рассматривал свое учение как переход от гипнотического обследования пациентов к методике свободных ассоциаций: от пассивных объяснений и разъяснений – к активным интерпретациям тех сторон человеческой души, которые оставались для больных «чужими».
   В трудной для себя жизненной ситуации он вынужден был найти компромисс между общечеловеческими принципами и моральными критериями, с одной стороны, и агрессивным «зовом предков», заложенным в «чужих» потаенных уголках человеческой души, с другой. В тексте заявления о выезде за границу из фашистского государства, подготовленном нацистскими властями и подписанном Фрейдом, мы читаем: «Я добровольно подтверждаю, что до сегодняшнего дня, 4 июня 1938 г., ни малейшего ущемления моей личности, а также моих близких не произошло. Власти и партийные функционеры были всегда корректны и полны внимания по отношению ко мне и моим близким». День спустя, 5 июня 1938 г., больному 82-летнему Фрейду было разрешено покинуть Австрию.
   Как этот механизм бегства из порабощенной фашизмом страны напоминает нам собственный исход из системы тоталитаризма – все воспроизводится в масштабе 1:1, начиная с заявления об отсутствии претензий к работодателю, то есть, в данном случае, к государству, и добровольной сдачи гражданства, и заканчивая уплатой всякого рода надуманных пошлин и налогов, имеющих целью обобрать и обескровить. Все это звенья одной и той же цепи, одной и той же системы. Можно как угодно комментировать письмо Фрейда, но после отъезда из Вены он грустно добавляет: «…тюрьму, из которой отпускают, очень трудно покинуть, потому что к ней сильно привязываешься».
   После этого добавления спектр комментариев резко сужается в сторону всеобщей гармонии и мирской отстраненности, ибо, возможно, с учетом исторической злободневности это оправдывало не только его сиюминутное поведение, но и служило обоснованием, как для всего его учения, так и для характеристики личности в целом. Исходя из существующих реалий, он не мог представить себя лучше, чем был на самом деле. Поставленному жизненными обстоятельствами в состояние канатоходца, ему трудно было даже помышлять о другом варианте развития событий, точно так же, как он не мог предположить, что будет с людьми, которым давал рекомендации, пытаясь сделать их лучше, и осознавая заранее, что они не смогут этим советам следовать.
   В двух эссе, опубликованных впервые в середине 70-х гг. ХХ в., ссылаясь на различные источники, в том числе и на законы биологического развития, психоаналитик К. Айсслер (K. Eissler) пробует ответить на вопрос: «Почему, несмотря на все достижения человечества, оно непременно стремится к варварству?» Рассматривая развитие общества как процесс все больше увеличивающегося индивидуализма, все более частого и непримиримого разграничения собственного от чужого, проникающего все глубже в сознание людей, можно усмотреть различные тенденции понятия «чужого». Чужое как нечто особенное, вызывающее любопытство и удивление, или как неприемлемое, отталкивающее, враждебное. Из этого понятия, как следствие, возникает вопрос: каковы должны быть условия поддержания своей жизни в процессе этого всеобщего отчуждения?
   Если современная личность представляет собой закрытую систему, в смысле перманентного отчуждения, то, в соответствии со взглядами Айсслера и с учетом концепции «доведения до смерти», можно предположить, что самосохранение в таких условиях подвержено угрозе скатиться до самоуничтожения. Уничтожение противника было бы удобным и очевидным выходом из этой дилеммы. Создается впечатление, что современные люди не могут существовать без врагов, нуждаются в «чужих», которых можно уничтожать словами или делами, сохраняя при этом свою собственную индивидуальность, отгородившись от тех, кого считают «чужими», и которые должны еще развиться, прежде чем заявить о себе.
   Айсслер считает: «Для того чтобы человек был способен хладнокровно убивать другого соседа по нашей планете, необходимо, чтобы его собственное “Я” достигло в своем развитии определенного уровня и утвердилось в его сознании. Возможно, первое убийство вызовет большое удивление: до тех пор, пока человек видит в другом свое зеркальное отображение, он не способен убивать, так как считает это отображение своим собственным».
   Человек всегда убивает в другом человеке самого себя – даже тогда, когда делает это вслепую. Однако эта слепота является, возможно, изначальным условием его собственного современного существования. Человечество воспринимает чужое как пугающее и отталкивающее. Как-то А. Фаллачи спросила у бывшего лидера иранских шиитов А. Хомейни, что он знает о Бахе. Религиозный кормчий парировал в ответ: «Я не знаю Баха, шииты не хотят знать Баха, ибо таким, как мы, нет смысла знать Баха».
   Автор книги «Насилие и святость» франко-американский филолог Р. Жирар пишет, возможно, намекая на немецкий феномен: «История имеет три этапа: агрессия (насилие), вина (осознание), раскаяние (искупление)». Исторические процессы протекали бы спокойнее, если бы аналитическое принятие решений начиналось с пункта вины, осознания происходящего и, как следствие, более терпимого отношения к «чужому».
   А фактор времени? Меняем ли мы наше отношение к этому дерзкому понятию «чужой» во время нашего пути, по которому мы движемся то ли по велению божественного перста, то ли по указанию очередного вождя? Может быть. Но может быть и другое. Нам и в голову не приходит искать в себе сходство с «чужим» – первобытным человеком ни по одному показателю, включая волосяной покров. Мы уже устали сравнивать сегодняшнюю ситуацию с пресловутым 1913 г., являвшимся эталоном развития «народного» хозяйства страны победившего социализма. Мы перешагнули порог во второе десятилетие ХХI в. Включите любой канал российского телевидения – каждый из них кричит, невероятно напрягаясь, о криминальных разборках, убийствах, грабежах, насилии. Идут жаркие дискуссии, вскрывающие разнообразные человеконенавистнические злодеяния. В одной из телепередач, посвященной убийству дюжины ни в чем не повинных людей, среди которых четверо малолетних детей, в процветающем регионе России (что само по себе уже является большой редкостью), криминалист с 40-летним стажем заявляет перед камерой на всю страну о том, что количество убийств в стране с 1990 г. за 20 лет выросло в 32 раза. Ужас и оцепенение воцарились в зале, да и не только в зале – все, кто следил за происходящим на экранах телевизоров, окунулись в состояние страха и отчаяния, беспомощности и безнаказанности. При этом надо иметь в виду, что в станице, где произошло это страшное убийство, за последние 10 лет было изнасиловано более 200 женщин, причем изуверы остались безнаказанными. И это говорит не только о бездеятельности и коррупции законодательных и исполнительных органов власти – речь идет о тотальном чувстве страха, пронизывающем все структуры общества. И это совсем не тот созидательный страх, который позволяет успешно адаптироваться к окружающей среде. Речь, может быть, идет о состоянии агонии, переходящем в тупое безразличие с сиюминутным желанием выжить, с полным неверием в будущее, всемерно разжигаемое водкой и наркотиками, что является аномальным извержением низменных чувств, упрятанных в затворках человеческой души, отображая внутреннее состояние народа? И совсем не слышно традиционных криков: «Куда идем, за что боролись?» Просто уже никто никуда не идет, и никто ни за что не борется.
   Передо мной актуальные данные другой страны, затерявшейся в Альпах. Телевизионные каналы там заполнены не только страданиями опереточных героев. Каждый 10-й житель Австрии подвержен различным состояниям страха: 13 % – социальной фобии – болезненной зависимости от мнения других, 11 % – специфической фобии – страха перед определенными объектами или ситуациями, например, пауками, видом крови и т. д., 6 % – агорафобии – непредсказуемо возникающих панических атак в открытом пространстве. Общее постоянное, преувеличенное состояние страха в повседневной жизни выявлено у 5 % населения [92 - Format, № 38, 2007]. Пример маленькой Австрии со всеми ее Кампушами [93 - Наташа Кампуш провела 8,5 лет в подвале у маньяка.], Фритцлями [94 - Фритцль в течение 24 лет держал свою собственную дочь в сексуальном рабстве и нажил с ней 4 детей.] и подобными показывает, что различными видами фобий охвачено более трети населения.
   А где спрятан страх перед национальными катастрофами, стихийными бедствиями, климатическими аномалиями и различного рода предсказаниями святых и полусвятых, которые, доказывая свои пророчества, изгибают ложки одним только взглядом? Может быть, по прошествии 10 лет со дня разрушения небоскребов-близнецов, значение этого события и страх перед ним стерлись или подзабыты? Может быть, мы сумели поднять степень нашей защищенности или противник низвергнут нами? Турбулентные события прошедшего десятилетия твердят нам обратное. Наши противники – террористы – навязывают нам новые методы борьбы. Мы слишком сконцентрированы на опасностях мегатерроризма, атомных взрывах, применении химического оружия, начиненных бомбах. Намного реалистичнее такие акты, как недавно вовремя предотвращенные попытки взрывов в Лондоне и Глазго и непредотвращенные – в аэропорту «Домодедово». Такие «мелкие» и «немелкие» террористические операции хотя и имеют меньше шансов на успех, но создают постоянную опасность неизбежности того, что они рано или поздно где-то произойдут. Террористы рады любому удавшемуся акту, который помогает дестабилизировать ситуацию и держать мир в страхе, нагнетая чувство неуверенности и безысходности.
   И, несмотря на то, что мир распростился и с холодной войной, и со стоявшей у ее истоков конфронтацией между фашизмом и коммунизмом, состояние мировой напряженности, вследствие имеющихся средств массового поражения и постоянно возникающих новых очагов межгосударственных конфликтов, остается довольно непредсказуемым. И все это при наличии различного рода договоров о ядерном разоружении, усилий международных миротворческих сил и организаций с сокровенным желанием и стремлением сбалансировать угрозы противоборствующих потенциальных противников.
   Создается впечатление, что глобальная борьба тоталитарных идеологий не прекратилась, а превратилась в жестокую схватку демократий с новой доктриной джихадского терроризма. Время экстремальных ситуаций продолжается, сменились лишь действующие лица. Роль фанатичных фашистов или коммунистов взяли на себя мусульманские фанатики.
   И все же что-то изменилось в наши дни. Исторический опыт масштабных катастроф продемонстрировал нам, во что снова могут вылиться такие глобальные конфликты. Люди, и не только европейцы, знают, что это такое – когда в руинах лежит целый континент. Может быть, это поможет нам к предсказаниям «Кассандр» о скором конце света относиться с большей долей скепсиса. Хотя справедлив и вопрос, насколько глубоко религиозные фанатики смогут укоренить свои идеи среди, например, арабского населения. Однажды подобное уже произошло с фашизмом и коммунизмом. Но уроки прошлого все же вселяют надежду, что человечество чему-то научилось из истории и попытается не довести мир до трагедий исторического масштаба.
   Именно в единоборстве и глубокой дискуссионной полемике могут возникнуть основания для выработки единой концепции того, как и в какой мере наше поведение может быть предопределено общими физическими законами природы. К сожалению, естественная селекция выработала в нас и низменные наклонности, в том числе агрессивность, которая еще до времен пещерного человека предопределяла процесс выживания. Но благодаря колоссальному росту средств массового разрушения и уничтожения, которые предоставила в наше распоряжение наука и техника, агрессивность стала опасным критерием, угрожающим, в свою очередь, самому существованию человечества. Проблема состоит в том, что наши агрессивные инстинкты, вероятно, включенные в ДНК, вследствие биологической эволюции изменяются только в периоды, измеряемые миллионами лет, в то время как наш разрушительный потенциал растет скачкообразно каждые 2–3 десятилетия.
   Используя свой ум вместе с гуманными составляющими интеллектуального потенциала для обуздания и подавления агрессивности, мы имеем шанс на выживание человечества. В противном случае наши дела плохи. Являясь свободными существами, люди могут сами избирать тактику поведения под воздействием причин внутреннего или внешнего характера. При этом вера в свободу принятия морально обоснованных решений и ответственности за них являются высшими жизненными ценностями человеческой натуры, которая должна постоянно укрепляться посредством естественной селекции. Достаточно ли будет только с помощью языковых возможностей, на базе нашего развитого интеллекта, посредством высокого чувства ответственности, подавить заключенный в ДНК агрессивный инстинкт? Если нет, то это значит, что наша цивилизация находится в тупике естественной селекции. Возможно, где-то в глубинах Галактики существуют другие формы существования мыслящих организмов, значительно превосходящих нас в части интеллекта, которым удалось создать лучшие условия для балансирования между ответственностью и агрессивностью. И для нас это было бы интересно, в смысле перенятия опыта. А пока нам остается лишь уповать на силу нашей логики, ума и настоянного на них здорового абстрактного воображения, свойственных не очень многим представителям нашей планеты, и гордиться Ньютоном и Коперником, Планком и Эйнштейном, Хокингом и другими.
   Человеку присуще решать не глобальные космические проблемы современности (как то, будем ли мы затащены гравитационными силами в «черные дыры» Галактики), а более реальные, приземленные. Например, может ли быть взята под контроль человеческая агрессивность с целью недопущения атомной войны, развития и применения бактериологического оружия, используя при этом положительные стороны «гена агрессии» – целеустремленность, напористость, активность, направив их на борьбу, скажем, за продолжительность жизни.
   «Изучение фундаментальных законов природы и человеческого поведения принадлежит к различным категориям, – утверждает профессор С. Хокинг [95 - Hawking S. Ist alles vorbestimmt? S.130–140.]. – На основании этих законов нельзя делать выводы о поведении человека». Хотя профессор Г. Рот (G. Roth) утверждает, что физические законы во многом предопределяют его поведение, когда, как он считает, палящие солнечные лучи побуждают человека сменить сторону тротуара.
   Наука не может предсказать, как будет развиваться человечество в будущем, да и вообще имеет ли оно будущее. Опасность состоит в том, что наша способность разрушить окружающий мир или вероятность того, что кто-то или что-то уничтожит нас самих в двусторонней схватке, растет неизмеримо быстрее, чем предполагаем, несмотря на наше терпение и миролюбие, которые мы проявляем к этой отрицательной черте нашего характера, наталкиваясь порой на резкое непонимание и даже отвержение гуманной поступи нашей морали.

Массовая пропаганда – инструмент
проникновения в «чужую шкуру»

   Пропаганда – это монолог, который ищет не ответа, но эха.
Уистен Хью Оден

   Мы уже говорили неоднократно, что человеку, как существу социальному, очень важно, что думают о нем другие, как он выглядит со стороны. Мы обращали внимание, что только человек с детства обладает характерной способностью к подражанию. Более того, он может поставить себя на место другого человека, в доли секунды распознать по мимике, речи и жестам, что тот думает и чувствует, иными словами залезть в «чужую шкуру». Но такая способность имеет свою оборотную сторону – она позволяет манипулировать нами. Противостоять такой внешней манипуляции помогает нам интеллект, являясь не только инструментом защиты, но и нападения.
   Психолог Рик ван Баарен провел интересный эксперимент со студентами. Их задачей было оценить газетную рекламу, хотя на самом деле психолог пытался выяснить, насколько поддается влиянию чувство взаимопомощи людей. Студенты были разделены на две группы. В одной из них ассистентка незаметно имитировала позы студентов, в другой она вела себя нейтрально. Затем она покинула аудиторию, через 30 секунд вернулась и как бы нечаянно уронила карандаш. И вот тут-то случилось курьезное: всего лишь треть второй группы отреагировала и подняла карандаш сотрудницы. В первой группе женщине помогли все.
   Эксперимент наглядно продемонстрировал, как другой человек может незаметно влиять на наше настроение, а значит, и наше поведение. В приведенном эксперименте применялся эффект мимикрии (уподобления): ассистентка своими позами сигнализировала испытуемым свою принадлежность к первой группе. Оказывается, часто мы копируем позы симпатичного нам человека и идентифицируем себя с тем, кто своей манерой держаться демонстрирует нам свою симпатию. Это, в свою очередь, придает нам желание помочь ему по принципу «кого люблю, тому охотно помогу».
   Нашу жизнь определяет влияние людей друг на друга. Мы слушаем других, «читаем» на их лице, чувствуем их настроения. Это ведет нас по жизни, позволяет нам принимать решения. В большинстве случаев мы считаем, что знаем что-то, а главное, почему мы что-то делаем. Но как показывает эксперимент с карандашом, это заблуждение. Мы ни в коей мере не являемся хозяевами собственных поступков, находясь под внешним влиянием – как позитивным, так и негативным. Мы не часто осознаем, действуя скорее автоматически, что на самом деле побуждает нас принять решение. С одной стороны, это упрощает наши социальные отношения, с другой стороны, позволяет манипулировать.
   Нормы поведения и жизненные критерии, формирующие человеческую личность, постоянно меняются. Все без исключения факторы окружающей среды, взаимно дополняя друг друга, создают эффективный фон влияния на человеческую натуру и ее поведение. Развитие человеческой личности, качественно новые скачки ее взаимоотношений с окружающей средой обусловлены не только культурными, социальными, исторически-общественными, национальными и мультинациональными процессами, но и научно-техническим прогрессом.
   Сторонник марксистской идеологии литературный критик Т. Иглтон (T. Eagleton) с юмором описывает влияние внешней среды на индивидуальность и поведение личности: «Если объединяющее значение политики и культуры в формировании человеческого мировоззрения и, как следствие, поведения и морали имеют общую цель, несмотря на все отвлекающие распри в гражданском обществе, то это можно представить как симбиоз одновременного исполнения песен любви из Бретани, выставки афроамериканского искусства и любви лесбиянок».
   И именно такой коктейль получаем мы от политически ориентированных средств массовой информации. Опрос более чем 1,5 тыс. человек, проведенный недавно в Германии, показал не только количество времени, затрачиваемого нами на пользование этими средствами, но и его распределение в течение дня. Чуть более 5 часов в день уделяет среднестатистический немец изучению информационного потока. Многие используют несколько одновременно. Только 3 часа в день выпадает на телевидение, радио включается в среднем на час с небольшим, на чтение газет уходит 15 минут, журналов – 8 минут. Затраты времени, связанные с выполнением профессиональных школьных или университетских заданий занимают около 1,5 часов. Таким образом, на потребление информации тратится в среднем значительно больше времени, чем на другую деятельность, за исключением сна. Здесь следует учитывать и фактор наличия свободного времени. Если человек в возрасте от 14 до 29 лет расходует на получение информации 3 часа 40 минут ежедневно, то между 50 и 60 годами это время возрастает до почти 6 часов, причем к концу недели потребление информации увеличивается приблизительно на 10 минут.
   Телевизор смотрят 99 %, газеты читают 96 %, Интернетом пользуются 60 %, причем подавляющее большинство пользователей – молодежь. Лишь 34 % людей старше 50 лет обращаются к Интернету. Резерв заполнения информационного вакуума имеет тенденцию к возрастанию за счет увеличения свободного времени. Например, свободное время австрийцев за 23 года увеличилось с 3 до 5 часов.
   Естественно, огромный поток информации от внешних источников и возможность пользоваться ею за счет увеличения свободного времени накладывает отпечаток на поведение, образ мышления, интеллектуальный и образовательный уровень. Внешние условия могут воздействовать на человека подобно химическим препаратам и медикаментам, давно завоевавшим рынок и вызывающим соответствующую гормональную реакцию. Постоянные негативные, стрессовые и экстремальные ситуации приводят к состоянию фатальной безысходности, вечному страху за себя и своих близких. Организм отвечает на эти ситуации состоянием пессимизма, неуверенности в себе, замкнутости, депрессиями. И чем дольше время воздействия таких факторов, тем выше вероятность возникновения отрицательных реакций.
   Реакции на предлагаемые обстоятельства могут быть не только негативными, наоборот, они могут приводить к мобилизации внутренних ресурсов, способности «держать удар», упорству, душевному подъему. Неотъемлемой частью многих профессий является способность «вживаться в образ». Адвокаты и детективы, актеры и политики обычно наделены даром перевоплощения, искусством доводить свои мысли до обывателей. Говорят, Гитлер брал уроки у известных мастеров риторики.
   Райх описывает, как на митингах фашистские ораторы, и прежде всего Гитлер, мастерски манипулировали эмоциями масс, не пользуясь какими-либо доводами. В «Майн Кампф» Гитлер подчеркивал, что надо обходиться без доказательств, постоянно удерживая внимание народных масс на «великой конечной цели», что мысли и поступки масс определяются эмоциями и чувствами в значительно большей мере, чем доводами здравого смысла. Райх делает вывод, что фюрер может творить историю только тогда, когда характеристики его личности будут соответствовать желаниям широких масс, что достигается посредством усиленной пропаганды. Своими достижениями с социологической точки зрения, пишет он, Гитлер обязан не своей личности, а тому назначению, которым наделяли его массы под воздействием нацистской пропаганды, для которой вера в «расу господ» стала основным источником связи народа с фюрером. Одновременно это являлось и основанием добровольного признания своей рабской покорности, несмотря на вассальную зависимость от него. Каждый национал-социалист, пишет Райх, ощущал себя маленьким Гитлером, которому импонировало обоснование расизма, данное Розенбергом в его работе «Миф XX века».
   Речь шла о «борьбе крови», об «интуитивном мистицизме экзистенциональных явлений». Прикрываемое великими лозунгами и идеями патриотизма «нордическое» трактовалось как светлое, величественное, чистое, пассионарное, а «ближневосточное» – как темное, демоническое. Все эти мудреные слова призваны были завуалировать подлинный смысл расовой теории. Шла целенаправленная манипуляция сознанием и чувствами масс – революционные мелодии распевались под реакционные стихи, выдвигались иррациональные лозунги и т. д.
   Эффекта нарушения поведения и деформации человеческой личности можно добиться долговременным идеологическим прессингом с элементами ложной информации, перманентными догматическими тезисами и начётничеством. Черчилль в свое время даже говорил о «моральном терроре» применительно к немецкому народу, который его заслужил, поддержав Гитлера. Кто может сейчас ответить, с какой степенью вероятности «звезды» тогдашней советской психиатрии, «академики в штатском» и по совместительству сотрудники КГБ – Лунц, Морозов или Снежинский из института им. Сербского верили в диагноз «вялотекущая шизофрения», поставленные ими правозащитникам. Может быть, они и на самом деле не могли себе представить, чтобы нормальный советский человек, не «сдвинутый по фазе», мог бороться за права человека в стране, в конституции которой записано, что государство, партия и законы гарантируют ему это право. Так появилось понятие «инакомыслящий», а там уже и до диагноза «вялотекущая шизофрения» рукой подать. В своих мемуарах диссидент В. Буковский «И возвращается ветер…» достаточно подробно описывает процесс подобной постановки диагнозов.
   Мне вспоминается академик-международник М. Капица (не путать с великим физиком П. Капицей), который, выступая в 1972 г. перед партийно-хозяйственным активом Москвы, отвечал на вопрос из зала о так называемых инакомыслящих. По случайности я оказался в первом ряду, и мне было видно, что он от всей души, не прикрываясь риторическим пафосом, говорил о его полном непонимании позиции правозащитников с их экстремистскими намерениями свергнуть диктатуру рабочего класса. Очевидно, он искренне верил в то, что говорил, ибо все другое представлялось ему шизофренией. А может быть, в обостренности чувства справедливости, в стремлении открыть и поведать неприкрытую правду обществу, рассказать о ГУЛАГе, о преступлениях социалистического государства, об истинном положении трудящихся в СССР, в желании положить конец этому строю, преданности этой идее и был заложен душевный подъем представителей правозащитного движения в СССР. Именно он придавал им мужества в борьбе с многократно превосходящими силами диктатуры пролетариата. Возможно, такое же душевное возбуждение переживал Пушкин, когда он, не думая о последствиях, писал, обращаясь к Александру I, столь гневные строфы, что буквально стынет кровь от той силы ненависти, которую испытывает поэт не только к монарху, но даже и детям его:

     Самовластительный злодей!
     Тебя, твой трон я ненавижу.
     Твою погибель, смерть детей
     С жестокой радостию вижу.
     Читают на твоем челе
     Печать проклятия народы,
     Ты ужас мира, стыд природы,
     Упрек ты Богу на земле…

   Анализируя поведение незаурядной личности в экстремальной ситуации, Пушкин ставит от имени Татьяны в известном письме к Онегину вопросы, которые позволяют судить о постоянном внимании поэта к этой теме:

     Как с Вашим сердцем и умом
     Быть чувства мелкого рабом?

   В состоянии высокого душевного волнения, страстного порыва холодный денди Онегин, несмотря на свойственную его уму трезвую оценку ситуации, становится рабом своих чувств, разрушающих его поведенческую харизму.
   Главный апологет нацизма Ницше, так, во всяком случае, утверждали идеологи коммунизма, в свое время считал, что «искусство нам дано, чтобы не умереть от истины». Этим постулатом умело пользовались как те, так и другие.
   Вся история развития дипломатии и государственного правового устройства связана с целенаправленным потоком информации, целью которого было, говоря современным языком, «вешание лапши» на уши жертвам психологического давления. История знает много таких примеров, уходящих своими корнями в эпоху римских легионов. Уже тогда применялись приемы нагнетания ужаса, страха, необратимости наказания, мести.
   Массовая пропаганда появилась в ушедшем столетии во время Первой мировой войны. Лидировали в ее применении англичане. В 1914 г. в Великобритании были созданы органы внутренней и внешней информации, развернувшие свою деятельность в стране и на фронтах Европы. Захватив инициативу, англичане сделали пропаганду активным средством воздействия на моральный климат в Германии. Премьер-министр Ллойд-Джордж назвал это «неоценимой работой, немало способствовавшей поражению противника».
   Немцы не только признали превосходство английской пропаганды, но даже хотели выдать ее за основную причину своего поражения в Первой мировой войне. Гитлер, писавший в «Майн Кампф», что в Англии пропаганда была первоклассным оружием, сделал свои выводы о необходимости готовиться к введению в будущем тотальной пропаганды как в самой Германии, так и за рубежом. Большевики уже на ранней стадии своей агитационно-массовой работы среди населения, еще во время восстания на броненосце «Потемкин» в 1901 г., отпечатали и распространили более 10 тыс. листовок пропагандистского характера. В годы гражданской войны, в период иностранной интервенции в России, находясь у власти, они придавали большое значение идеологическому воздействию на противника. Ленин написал ряд листовок, обращенных к войскам интервентов. Красная Армия распространила около 20 млн таких листовок и брошюр. В период построения Советской власти были созданы органы пропаганды и агитации идей мирового коммунизма, образована сеть коммунистических и им подобных рабочих партий, опутывавших население марксизмом-ленинизмом. Был создан не только Коминтерн, но и крупнейшие издательства, выпускающие миллионными тиражами публицистическую литературу. К изданиям с многомиллионными тиражами, двигавшими в широкие массы теорию создания коммунистической утопии, относились печатный орган французской компартии «Юманите», орган итальянских коммунистов «Унита», австрийской компартии «Фольксштимме» и т. д.
   Уже в первые дни Великой Отечественной войны были выпущены листовки тиражом в 10 млн экземпляров. Именно там впервые прозвучали судьбоносные слова, немедленно переведенные на немецкий, румынский, финский и польский языки: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами». На первом этапе войны советская пропаганда пыталась убедить соперника во временном характере его наступления: «Вы измеряете ваши успехи количеством пройденных километров, мы же измеряем наши успехи числом уничтоженных немецких дивизий. Территорию мы возьмем обратно, ваших же дивизий вам никогда не вернуть». Ряд пропагандистских материалов был основан и на исторических фактах. Приводился пример судьбы вторгшихся в Россию войск Наполеона. Несколько листовок содержали высказывания известных немецких государственных и военных деятелей о бесперспективности ведения войны Германии против России. За годы войны было издано и распространено свыше 20 тыс. наименований листовок, обращений, брошюр на 20 иностранных языках, общим тиражом 2 млрд 700 млн экземпляров.
   Советская пропаганда носила массовый характер, на нее тратились огромные силы и средства. Не имея в своем арсенале никаких веских аргументов, коммунисты прибегали к грубому напору, когда Хрущев не только стучал ботинком по трибуне ООН, но и систематически морочил голову Кеннеди своими мифическими «многотысячными боеголовками», к фальсификации, например, Катынского дела, или же к оболваниванию общественности простым искажением документов. Так, например, всем известная фултонская речь Черчилля, положившая начало холодной войне, преподносилась советскому обывателю в неоконченном виде, что в корне меняло смысл документа. Со слов участника Нюрнбергского процесса И. Гофмана, имевшего возможность ознакомиться с оригиналом текста, полная версия его такова: «Еще до того, как кончилась война, в то время, когда немцы сдавались сотнями тысяч, а наши улицы были заполнены ликующими толпами, я направил Монтгомери телеграмму, предписывая ему тщательно собирать оружие и складывать его, чтобы потом легко было снова раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось». Окончание этой фразы – «если бы советское наступление продолжалось» – никогда не было опубликовано в советской печати.
   Великие эмигранты Д. Сарнов и В. Зворыкин, изобретатели телевидения, предсказывали, что СМИ сломают границу между Западом и Востоком. Сарнов предложил еще в самом начале холодной войны использовать диапазон коротких волн для пропаганды западной идеологии, более того, напрямую обратился к Хрущеву с призывом: «Выключите свои глушилки, господин Хрущев!» Падению «берлинской стены» предшествовала массивная пропагандистская идеологическая интервенция СМИ Запада на Восток.
   Конечно, идеологическое формирование человеческого характера и тесно связанная с ним общественная мораль зависят в первую очередь от того, кто именно стоит у руля управления этим обществом. Если это правительство диктатуры, то СМИ, находясь на службе правящих партий, методически оболванивают простого гражданина, формируя из него нужный образ, например, советского человека или арийского сверхчеловека. Оглядываясь назад, с позиций современных критериев западной демократии, трудно представить себе сосуществование обеих идеологических концепций, направленных, в первом случае, на завоевание жизненного пространства, в другом – на перманентную классовую борьбу. Такие идеологические установки приводят к размытости оценки образа противника или врага. Вчерашний лидер движения становится заклятым его противником и подлежит уничтожению. Расправа Гитлера с Ремом, который привел его к власти – один из примеров устранения конкурентов в соответствии с идеологической концепцией ситуации.
   «Великий менеджер», как его теперь называют, тов. Сталин не проявлял излишней щепетильности, организовывая массовые расстрелы своих сотоварищей по революционной борьбе. В своей статье «Московский процесс 1936», опубликованной в Нью-Йорке в 1995 г., Ф. Шрадер (F. Schrader) описывает показательный процесс над так называемой оппозицией – троцкистско-зиновьевско-бухаринскими руководителями. Государственный обвинитель, прокурор А. Вышинский, обрушивается на бывших вожаков и организаторов большевистской партии, героев подполья со словами: «Лжецы и клоуны, жалкие пигмеи, мопсы и тявки… Не политиков, а банду убийц и криминальных преступников представляет эта компания…»
   Среди 16 обвиняемых, представителей ленинской гвардии – Г. Зиновьев, в свое время председатель Коммунистического интернационала, и Л. Каменев, наследник Ленина в качестве председателя правительства Советского Союза. Что же отвечает прокурору Зиновьев? Цитируем в подлиннике: «Мой дефектный большевизм перешел в антибольшевизм, и через троцкизм я очутился и проникся фашизмом».
   Чего здесь больше – идеологии или страха за свою жизнь и близких? Насколько идеология, посредством страха и давления, может оказывать влияние на человека? А может быть, в этом случае они взаимно дополняют друг друга?
   Представители национал-социалистического расового подхода к формированию личности смогли повернуть ход истории и вернуть ее к разнузданному средневековому варианту геноцида и поголовного истребления «неполноценных» по состоянию здоровья, неизлечимо больных, в том числе и психически. А коммунистическая идеология довела верность утопической идее равенства и братства в абстрактном будущем до обычного предательства. Пример Павлика Морозова, еще в пионерском возрасте пославшего на расстрел собственного отца, являлся хрестоматийным для подражания многомиллионной армии советской детворы. Над бескрайними просторами Советского Союза разносились бодрые песенки, например, композитора Блантера «Мы на планете самая веселая страна».
   Политические партии в своей борьбе за власть все больше апеллируют к толпе, пытаясь привлечь ее на свою сторону посредством популистских обещаний, которые они не имеют возможность реализовать в отведенный легитимный срок между выборами. Уже в период парламентской борьбы программные обещания теряют свой радужный предвыборный характер, подвергаясь деформациям в угоду оппозиции. А через два года начинается новый цикл предвыборных компаний, в которых уже никто не думает о выполнении принятых ранее обязательств.
   Еще в конце XIX столетия Ф. Ницше прогнозировал: «В XX веке власть будет в руках тех, кто сможет навязать и утвердить в обществе свои языковые нормы. Тогда выбор терминов и ораторское искусство перестанут быть второстепенным театром военных действий, а борьба лозунгов станет решающей в этих сражениях».
   Эту же тему по-своему интерпретировал французский философ Ле Бон: «Изъяны всенародного голосования и права голоса каждого, без сомнения, бросаются в глаза, чтобы их недооценивать. Культура народа всегда была привилегией и достоянием избранных. И они не должны быть в своей значимости подавлены большинством голосов менее значимых членов, которые являются не чем иным, как просто числом. Голосования масс довольно часто сопряжены с опасностью».
   Французский мыслитель более 100 лет назад начал изучать человеческую личность и распад общества. Он установил, что люди сами создают основы несправедливости общественной системы. Он увидел в стремлении людей смешаться с массой попытку скрыть свою несостоятельность. Согласно Ле Бону в толпе человек теряет всякую возможность мыслить рационально и руководствуется только своими эмоциями: «Сам факт принадлежности к массе сталкивает человека далеко вниз по ступенчатой лестнице культуры. Будучи отдельной личностью, он образован, имеет собственное мнение. В толпе же он только гонимое существо, варвар». Этот эффект, однако, не зависит от интеллекта индивидуума: «Решения, принимаемые в общих интересах собранием весьма разумных, но по-разному мыслящих людей можно приравнять к решению собрания дураков». Зачастую толпа формируется под влиянием внешних событий. При этом аккумулированная энергия гнева перерождается в жажду разрушения: «Масса обладает только силой уничтожения. Ее господство всегда означает одну из ступеней распада… Если бы человеческий организм в течение длительного времени был бы носителем накипающей в нем ярости, то это именно то чувство, которое можно назвать нормальным состоянием сдерживаемой толпы».
   Психология толпы в ходе истории не изменилась. Для римской черни хлеб и зрелища составляли идеал счастья. Переполненные стадионы современности свидетельствуют о том, что желания и увлечения широких трудящихся масс остались прежними. Масса не способна самостоятельно принимать решения и подчиняется любой силе, отдающей приказы, поэтому человек толпы легко поддается влиянию личности, обладающей властью. Толпа всегда прислушивается к людям с сильной волей, тогда как индивидуумы, объединенные в толпу, теряют ее, инстинктивно подчиняясь тому, кто владеет ею. СМИ успешно манипулируют массами, так как, по словам Ле Бона, любое утверждение, лишенное всяких доказательств, принимается на веру, а при неоднократном повторении глубоко укореняется в сознании масс. Поэтому, с точки зрения психологического воздействия на толпу, для СМИ открыты все двери, достаточно только обладать соответственно большой информационной властью, влияющей на формирование общественного мнения даже целого народа. Чем меньше логики и рационализма содержат распространяемые новости, тем быстрее они усваиваются массой. Ле Бон считал, что ловким манипуляторам достаточно формулировать свои мысли так, чтобы будоражить эмоции аудитории. Каскад выбрасываемых на толпу лозунгов, трансформируются в чувства, которые очень быстро распространяются, заставляя массы мыслить в заданном направлении, что с успехом реализуют опытные вожди.
   Возможно, интуитивно, еще не зная современных научных выводов профессора Зака об окситоцине, его возбуждающем влиянии на психологию людей, наблюдаемом при исполнении, например, религиозных обрядов, неорганизованной возбужденной толпе важно было навязать новый ритуальный экстаз, под воздействием которого массы низвергали бы на своем пути ими самими созданные ценности.
   Политические лозунги и славословия вождям, подобно заклинаниям и церковным молитвам, могут привести толпу в состояния возбуждения и исступления, при которых, как и при оргазме, выбрасывается в кровь такое количество окситоцина, которое перекрывает весь спектр эмпатии – от простейшей преданности до глубочайшего экстаза.
   Например, центральный орган ленинградских большевиков, ленинградская «Красная газета» (№ 14 от 4.02.1935) пишет: «Вся наша любовь, наша преданность, наша сила, наша жизнь, весь наш героизм, все наши сердца – все для тебя, это все твое! Возьми это, Великий Сталин! Ты – вождь нашей великой Отчизны!» Что это? Преклонение перед Богом? Самопожертвование, доведенное до абсолютизма?
   Создание бюрократическо-чиновнического аппарата управления становится обязательным при формировании любых видов диктатур вместе с бездоказательной идеологией оболванивания широких масс и вовлечения их в бесконечную борьбу за светлое будущее, порождая в этой борьбе и своих героев. Они – взявшие на себя ответственность за судьбы людей своеобразные боги с мифическими характеристиками, которых у них на самом деле нет, но которыми их наделяет агитация и пропаганда, соответствуя желаниям масс.
   Возникает новая идеология, заменяющая собой существующую религию, которая терпит поражение под натиском актуализированной возможности захвата власти толпой уже сейчас и иллюзии создания народного самоуправления. Как в России, так и в Германии в период революционных ситуаций «разброда и шатаний» народные массы, находясь в бедственном положении, были настолько наэлектризованы социально-экономическим распадом общественных структур, что толпа раболепно шла в одинаковой степени за мракобесами и идеалистическими фанатиками, начиная попом Гапоном в России и заканчивая Ремом в Германии.
   Так как на подобный эффект реагирует только толпа, люди, обладающие над ней властью, стараются избирательно навязывать свое мышление отдельным личностям, в то время как индивидуальное мышление подавляется. В таком окружении самостоятельно мыслящие личности лишаются права на выражение своего особого мнения, в то время, как ведомые участники безликой толпы становятся значимее.
   Ф. Шиллер в поэтической форме так выразил свое отношение к толпе:

     Если посмотреть, то каждый, достаточно умен и понятлив.
     Хотя в компании он же превращается в глупца.
     Всегда почитается целое,
     я же уважаю только его составляющие:
     Только в личности я усматриваю целое.

   Политика всегда использует знания, почерпнутые из изучения психологии поведения масс для претворения в жизнь ранее непопулярных решений. Используя искусные приемы, можно сформировать любой образ мысли или собрать необходимое большинство голосов для реализации поставленной цели.
   С развитием компьютерной техники возникли новые формы общения между людьми, не знающими ни социальных, ни национальных границ. При помощи современных СМИ человек получает доступ к разнообразным потокам рекламы и новостей. Такая возможность позволяет их оценивать и сравнивать, формировать свою собственную позицию, то есть порождает независимое мышление. Пытаясь завладеть зрителем и экранными квотами, СМИ оказывают давление на общественное мнение: взывают к сознанию каждого из нас, провоцируют на социальные и политические акции, влияют на отношение к правам, законам, традициям и моральным нормам.
   В наше время Интернета гораздо проще манипулировать сознанием масс, нацеливая их на решение определенных политических задач. Внешний информационный поток, включающий в себя рекламно-потребительский, идеологический (вместе с религиозным) и психо-стрессовый компоненты, прямо-таки сметает на своем пути человеческую личность.

Неутолимая страсть потребления

   Как много человеку надо, когда у него все есть!
Тамара Клейман

   Да и сам человек в условиях, постоянно деформируемых законом, становится легкой жертвой развивающейся цивилизации и научно-технического прогресса, выбрасывающих на гора каждый раз новые продукты с целью повышения жизненного уровня. Их приобретение становится настоятельным требованием времени. Несчастье западного мира имеет, возможно, свои корни в «культуре» потребления, заставляющей нас при помощи рекламы покупать тот или иной продукт. Даже йогурт продается сегодня как «фактор благополучия». К тому же человек склонен постоянно сравнивать себя с другими, что, по словам философа Монтескьё, приводит к замкнутому кругу: «Мы хотим быть не просто счастливыми, а счастливее других. И эта задача невыполнима, потому что мы считаем других счастливее, чем они есть на самом деле».
   Стремление к богатству всегда основывалось на самых низменных и скрытых чертах человеческой натуры – стяжательстве, жадности, скряжничестве, желании урвать, которые вместе с упрямством, напористостью, способностью рисковать, переходящей в азарт, в свое время помогали человеческому племени выжить в условиях борьбы и конкуренции, обеспечивая индивидууму получение приоритетных позиций в обществе.
   Одной из главных характеристик человека, определяющей его положение в обществе и взаимоотношения с ним, является стремление сколотить состояние и его приумножать. Страх потерять статус богатого человека, например, для российских миллионеров во времена кризисов, по своему значению можно сравнить с потерей сексуальной потенции. Так, во всяком случае, оценивали ситуацию московские психологи.
   Согласно актуальным опросам британских исследователей, бедность или богатство связаны не только с ленью или прилежанием. Учеными выявлен «ген Уолл-Стрит», отвечающий за разумное обращение с деньгами. Выходит, этот ген оправдывает тех, у кого в кармане царит пустота, и берет вину на себя. Ученые Британского Королевского общества считают, что носителями такого гена являются те, кто принимает финансовые решения, сопряженные с большими рисками, которые они могут своевременно распознать и сделать заключения об их целесообразности.
   Для людей, не попавших в число счастливых обладателей такого гена, утешением могут быть выводы швейцарских социологов: «Деньги вообще не важны». В результате опроса был получен следующий результат: среди 19–25-летних только 3 % считают, что материальный достаток очень важен. Более высокий приоритет, как показывает исследование, имеет саморазвитие.
   Институтом общественного мнения было проведено еще одно исследование, которое показало, что существует и другое счастье. Разбалованные роскошью французы или японцы вовсе не чувствуют себя счастливчиками. Самые счастливые люди живут в Нигерии, согласно опросу, проведенному среди 58 600 человек из 56 государств. За Нигерией следуют Гана, Индия, Колумбия, Швеция, Панама, Таиланд, Исландия и Вьетнам. Очевидно, счастье зависит от жизненных установок. Австрия, например, занимает 29-е место, при этом австрийцы чувствуют себя более счастливыми, чем средний европеец [96 - Heute, 25.02.2009 Studie: So glücklich sind wir Österreicher – trotz der Krise.].
   С другой стороны, исследования среди 5,2 миллионов мужчин, получающих пенсию в Германии, показывают, что те, кто хорошо зарабатывает, живут на пять лет дольше тех, кто зарабатывает меньше. Согласно опросу, 65-летние пенсионеры живут в среднем еще 15,8 лет, состоятельные – 17,5, а малообеспеченные – только 14,6. Было также отмечено, что пенсионеры-чиновники среднего звена живут дольше – 17,8 лет, тогда как их коллеги более низкого уровня – всего 15 лет, а чиновники на самых высоких позициях с соответственно высокой пенсией – 19,6 лет. Причиной такого разброса, по мнению исследователей, является то, что состоятельные люди имеют меньше жизненных проблем и больше денег для заботы о здоровье и старости.
   Стремление к приобретению материальных ценностей делает зачастую человека по-настоящему несчастным. Американский экономист, доктор философии Р. Истерлин в 1974 г. установил любопытную закономерность: с того момента, когда все основные потребности человека удовлетворены, большие доходы не делают счастливее. Исполнение очередных материальных желаний, например, покупка дорогого автомобиля, приводит к тому, что ощущение счастья быстро пропадает. Планка желаний поднимается все выше и выше. Даже выигрыш в лото не приносит долговременного удовлетворения. Этот феномен вошел в учебники под названием «парадокс Истерлина». Несмотря на то, что эта закономерность известна почти 40 лет, очевидно, она еще недостаточно глубоко проникла в общественное сознание.
   Основоположнику принципа экономической свободы А. Смиту и его сторонникам удалось в свое время создать концепцию неуправляемых рыночных отношений, которая с самого начала была несовместима со справедливым лозунгом «каждому по потребностям». В результате господствующего в обществе принципа свободного рынка образовался ощутимый разрыв между потребностями богатых и бедных. И этот разрыв в дальнейшем постоянно увеличивался не только за счет ограничения покупательной способности у одних и увеличения у других, но и по причине постоянно расширяющегося рынка предложений, которым, в первую очередь, пользуются привилегированные слои общества.
   Посредником между производством товаров, оказанием услуг и потребителем – источником доходов – является реклама. Несомненно, она – важное орудие формирования человеческой личности. Известный в свое время профессор Московского университета, лишенный всех постов, диссидент и философ А. Зиновьев писал в своей книге «Запад» (1995 г.): «Это не просто пропаганда товаров и услуг. Это пропаганда ценностей и образа жизни Запада. В рекламе идеологическое оболванивание людей выступает в самой вульгарной, а значит, в самой широкодоступной и действенной форме». Так ли однозначно утверждение Зиновьева? Трудно было себе представить рекламную пропаганду социалистического образа жизни на Западе. О реакции на выставку женского нижнего белья советского производства, организованную И. Монтаном в Париже в 60-е гг., до сих пор судачат не только представители желтой прессы, но и журналисты серьезных изданий. Да и реклама, как и сама пропаганда – явление гибкое, как показал крах современных диктатур. После 70 лет коммунистической тирании новое государственное устройство привело к раскрепощению общества и новой рекламе.
   Сейчас мы имеем возможность оценить реальное положение вещей не только на нашей бывшей социалистической Родине, но и на еще недавно таком далеком, а теперь уже доступном и почти «нашем» Западе. Зиновьев так описывает состояние Запада, низложившего Восток, выигравший у него поединок противостояния: «Жизнь становится все серее и скучнее, а фильмы и книги – все ярче. Литература, кино и телевидение создают ложное впечатление, будто маленькие люди ведут интересную и социально насыщенную жизнь. В реальности их жизнь есть мещанская скука и столь же унылая работа по обеспечению этой скуки. Смысл жизни западоидов свелся, в конечном счете, к двум стремлениям: к максимально высокому жизненному уровню или хотя бы к попыткам удержаться на достигнутом и к максимальной личной свободе, независимости от окружающих, личной защищенности. Первое делает человека прагматичным, второе толкает его на самоизоляцию». Этому способствуют бытовые удобства, телефон, телевидение, автомобиль, отдельное жилье, возможность обслуживать себя, отсутствие надобности в тесных контактах с соседями и напряженная работа. И это пишет не злобный аналитик газетно-бумажных сообщений, а человек, долгое время проживший за рубежом, вытолкнутый туда советским режимом.
   Действительно, в высокоразвитых странах трудоспособный человек превратился, по сути, в машину для зарабатывания денег. Но наряду с этим стремительно развивается и индустрия удовлетворения всех его потребностей. Ассортимент желаемых услуг все время возрастает, а процесс выкачивания денег становится все изощреннее.
   Далее Зиновьев пишет: «Впечатление, будто произошло обесчеловечивание человека, имеет реальные основания. На мой взгляд, они таковы. В огромном числе случаев то, что люди раньше имели благодаря “человеческим” качествам – человечности, теперь они имеют благодаря более сильным и надежным средствам, а именно, деньгам, власти, славе, правовым нормам, договорам, открытиям науки и медицины, короче говоря – средствам надприродным и вненормальными, можно сказать сверхчеловеческим. Деградация человека стала платой за его прогресс».
   Конечно, поиск счастья и желание быть счастливым, которые нашли свое отражение в декларации независимости США, могут привести к неправильному пониманию происходящего, если под этим подразумевать власть и деньги. За последние десятилетия Америка превратилась в огромный хозяйственный, военный и даже идеологический бастион мировой истории. Но среднестатистический американец не стал от этого более счастливым, даже не особо опасаясь остаться без работы. Его жизнь омрачена многочисленными фобиями и страхами, например, перед уже повседневным терроризмом и другими преступлениями.
   С одной стороны, всему миру известны общекультурные достижения американцев. Голливуд и массовое телевидение регулярно поставляют в каждую квартиру яркие и затягивающие, как попкорн, мультики для детей, а для взрослых – эпохально-исторические и научно-фантастические саги и легенды. С другой стороны, в этих средствах массового воздействия на зрителя культивируются жестокость и звездные битвы. Люди теряют терпение, агрессивно реагируют друг на друга, их нервы взвинчены. Учащаются случаи вооруженных нападений отдельных фанатиков или психически неуравновешенных людей на школы и торговые центры, с десятками ни в чем не повинных жертв. Возрастает преступность.
   Неограниченные возможности коммуникаций создали и благоприятную почву для дезориентации публики и зарабатывания денег – от финансовых пирамид до продажи лотерейных билетов. В таких авантюрах участвуют даже структуры, находящиеся на самых высоких ступенях государственной лестницы. Например, один из отделов Пентагона несколько лет назад организовал коммерческую контору по приему ставок на заключение пари о жизненно важных событиях современности и их вероятных последствиях. Угадав развитие социальных сценариев, можно было сколотить приличную сумму денег. Вопросы были актуальными и представляли большой интерес для всех слоев общества. Будет ли убит Арафат до конца года? Потеряет ли престол иорданский монарх? Произведет ли Северная Корея ракетный удар по Соединенным Штатам?
   Когда А. Смит в 1776 г. заявил, что рынок управляется «невидимой динамикой», он имел в виду обычные рыночные продукты. Но, передергивая и развивая утвердившееся на рынке мнение, что все имеет свою ценность или цену, можно спекулировать, прогнозируя как стоимость урожая на следующий год, так и победу партии или личности в следующих президентских выборах. И если, например, в последнюю минуту, под влиянием общественности, Пентагон отозвал свою заявку по реализации ставок от соответствующих органов, то в Ирландии ставки на подобные пари принимаются [97 - См.: www.tradesports.com].
   Собственные права по-новому осмысливаются и интерпретируются. Кому еще несколько лет назад могло придти в голову, что, проиграв свое состояние, можно обвинить казино в незаконном присвоении денег по причине психического заболевания игрока? Но суд удовлетворяет иск потерпевшего и требует от казино вернуть пострадавшему компенсацию. Для защиты государственных норм и прав членов общества созданы целые конгломераты, как судебных приставов, так и адвокатских контор. В Сиднее, например, существует 27 только женских правозащитных организаций. Стремление к деформации законов, использование различных лазеек, недоработок, а также противоречий в обществе ведут к созданию специальных адвокатских контор, специализирующихся на казуистике изложения законов, их однобоком толковании.
   Да и само общество от низов до верхушки стремится к увеличению своих доходов – кто с помощью сложных финансовых схем и операций, кто посредством жульнических примитивных приемов. Например, в магазинных кражах в США был уличен каждый 200-й человек, а в Австрии – каждый 360-й. В крупных магазинах Москвы за попытку украсть товар задерживается в среднем 10 человек в день [98 - Ленц Е. Воруют все.// Бизнес журнал. 2003. № 24. С. 45–46.]. В дни рождественских праздников и накануне нового 2010 г. из европейских магазинов было украдено товаров на сумму 5,5 млрд долларов. Кстати, именно появление в 30-х гг. прошлого века первых магазинов самообслуживания послужило толчком к бурному развитию этого «промысла».
   Такие мировые компании, как «Макдональдс» или “Burger&Kº”, находятся в непрерывном душевном и финансовом трепете от множества исков своих упитанных клиентов. Посетители обвиняют компании в том, что пища быстрого питания стимулирует прибавку веса. «Быстро и много!» – только так можно утолить голод. С 1955 г. порция картофеля фри возросла в 3 раза, тем самым удовлетворяя спрос потребителя и формируя новый нездоровый процесс приема пищи. В результате и последствия: от избыточного веса страдают 64 % всех американцев, причем, согласно статистике, вопрос переедания зависит также от образовательного ценза и цвета кожи.
   Как же в свете этого реагируют производители кулинарных удовольствий, по-прежнему стремящиеся утолить наш голод? «Макдональдс», например, объявил о включении в ассортимент здоровых блюд – салатов, фруктов, молока, создании специальных детских меню с соответствующими витаминами. Фирменное блюдо – картофель фри – готовится без применения жирных кислот, ведущих к сердечным заболеваниям и диабету. Уменьшены порции жирных и сладких продуктов. «Кока-Кола» организует за свой счет финансирование различных оздоровительных программ. Статистические данные не только рисуют историческую ретроспективу вопроса потребления благ, но и формируют современное отношение к тому, что принято называть «прозой жизни». Необходимо остановиться и осмотреться в этом обществе тотального потребления, если учесть, что почти 3 года своей жизни американские женщины проводят в магазинах.
   Почти половина населения России выбрасывает купленные продукты, которые, впрочем, не отличаются высоким качеством, ибо 50 тыс. россиян ежегодно получают пищевые отравления. Только Москва ежегодно производит до 8 млн тонн бытовых отходов, из которых до 40 % – пищевые. За год москвичи выбрасывают более 2,5 млн тонн продуктов питания только потому, что не успевают их съесть. Похожая картина и в Великобритании, где ежегодно утилизируется более 5 млн тонн продовольствия на сумму 20 млрд долларов. По данным агентства WRAP, 10 % выброшенных продуктов пригодны для еды, а 60 % потребители даже не вскрывали. Миллиард самых благополучных землян «перепотребляет» продукты, распространяя новый вид эпидемии – переедание, которое заканчивается диабетом 2-го типа и сердечно-сосудистыми болезнями. И это в то время, когда число голодающих в мире достигло миллиарда человек! И еще 1 миллиард страдает от так называемого скрытого голода, не имея в своем питании достаточно витаминов и минералов! Продовольственная индустрия уже не в состоянии удовлетворить быстро растущий спрос. Чтобы прокормить население планеты, производство продовольствия к 2050 г. должно увеличиться на 70 %, иначе уже через 40 лет человечество ждет массовый голод.
   Накормить все население планеты – мысль, безусловно, благая, но если «говорить не за всю Одессу», а конкретно о России с ее земельными ресурсами, на минуточку забыв о глобальном покорении пустынных и засушливых земель, таких как Сахара, то Россия может накормить не только своих граждан, но и несколько десятков миллионов нуждающихся по всему миру. Для этого необходимо более рационально использовать земли, которые имеют статус сельскохозяйственных угодий. Экономист В. Бирюков считает, что из более чем 130 миллионов гектаров пахотных земель в России эксплуатируется по прямому назначению только около 8 %. При этом на каждого жителя страны приходится почти 0,92 гектара земли сельхозназначения. Для сравнения, в США на человека приходится на 40 % пахотных земель меньше, чем в России. Если бы каждый российский гектар «заработал» в нужном ключе, то это бы позволило обеспечить потребности внутреннего рынка и в растительной, и в животной продукции. Россия могла бы и выращивать биотопливо, альтернативное углеводородному сырью, однако она «удобно» сидит на нефтегазовой игле, закупая 70 % говядины за границей, импортируя гречку и рис.
   И еще одно замечание к сказанному. Казалось бы, чтобы предотвратить наступающий голод, население земного шара должно больше работать. Но Всемирный банк беспощадно расправляется с таким посылом, публикуя данные, согласно которым еще никогда, со времен Второй мировой войны, население Европы не трудилось так мало, имея при этом самое высокое качество жизни во всей истории человечества. Стоимость социальных услуг европейцев равна стоимости социальных услуг оставшейся части населения планеты. Финансировать далее эти привилегии европейцев не представляется возможным, в связи с чем Всемирный банк предлагает повысить пенсионный возраст.
   СМИ неустанно повторяют, что ситуация на рабочем месте все ухудшается, и рабочие большинства профессий находятся на границе своих физических возможностей реализации поставленных перед ними работодателем производственных программ. Производительность труда, например в Австрии, с 2005 по 2012 г. в пересчете на рабочий час увеличилось на 16 %. Но причина совсем не в том, что люди стали больше трудиться, а в улучшении технологических процессов за счет модернизированного оборудования, создания новых систем и структур логистики. Согласно статистике, полученной из 500 различных исследований, в Австрии загруженность на рабочем месте за 15 лет до 2012 г. не изменилась и составляет 37 минут в час, что соответствует только 61,5 % рабочего времени. В то время как, по мнению специалистов, продуктивность рабочего времени может быть доведена до 85 %, что составляет 30,7 млрд евро дополнительных ресурсов. Тот, кто работает 51 минуту в час, достигает максимального уровня загрузки своего рабочего времени. И это не удивительно в соответствии с моралью сегодняшнего дня, когда стремление больше работать и больше зарабатывать не находит отголоска в устремлении людей увеличивать производство не за счет эффективного использования рабочего времени, а за счет внедрения новых технологий.
   Жители России трудятся почти 2 тыс. часов в год. При этом каждый час работы россиян обогащает ВВП всего на 22,1 доллар. Между тем немцы и французы, работая меньше россиян, оказываются полезнее для своих экономик в два, а то и в три раза, о чем свидетельствуют данные Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Норвегия и Ирландия, которые занимают лидирующие позиции по производительности труда в мире, опережают РФ по этому показателю почти в 4 раза, хотя норвежцы трудятся на 14 дней в году меньше. Люксембуржцы умудряются каждый час обогащать ВВП страны более чем на 75 долларов, турки – на 27,1 доллар. Немцы, которых считают чуть ли не главными трудоголиками в мире, работают на 6 дней в году меньше «ленивых» греков, однако оказываются эффективнее их в 1,7 раза. Не отстает в эффективности труда от Западной Европы и Северная Америка. В среднем час работы любого жителя США увеличивает ВВП страны более чем на 61 доллар, канадца – почти на 50 долларов. При этом условия работы американцев практически «спартанские». В США не закреплен минимальный размер ежегодного оплачиваемого отпуска, в среднем американские рабочие отдыхают в год всего 9 дней за счет работодателя и еще около 6 дней, считающихся праздниками. Эффективность труда в Бразилии составляет всего 18,4 % от показателя США, в то время как в Китае и Индии цифры еще менее оптимистичные – 17 % и 10,2 % соответственно. На фоне партнеров по БРИК производительность труда в России выглядит не столь удручающей, составляя 35,5 % от американской.
   Таким образом, мы видим, что в так называемом «несоциалистическом соревновании» у партнеров еще есть возможность проявить себя, догоняя и обгоняя друг друга.

Наша зеленая планета

   Дорога цивилизации вымощена консервными банками.
Альберто Моравиа

   Приведет ли погоня за изобилием продуктов и удовлетворением потребностей населения планеты к всеобщей гармонии человека с природой, к созданию райских условий проживания на Земле? Ученые, однако, сомневаются, что дистанция, на которой находятся бегуны, закончится желаемым финишем.
   Над человечеством словно дамоклов меч нависает вопрос: сможем ли мы Землю, которой понадобилось 4,5 млрд лет, чтобы стать такой многообразной, какой мы ее сегодня знаем, за 100 с небольшим лет привести к коллапсу? Ответ звучит утвердительно: можем и делаем это постоянно. Изменение климатических условий на Земле является одной из самых значительных проблем. На карту ставятся не только государственные бюджеты, так как ущерб может достичь миллиардных высот, но и само выживание человечества. Самоуничтожение действительно становится все более актуальным.
   Если средняя температура на Земле повысится более чем на 1,5–2,5°, риск вымирания видов животных и растений, вероятно, возрастет на 20–30 %. Однако по предсказаниям температура поднимется почти на 4°, а в Арктике станет теплее на целых 12–16°! Это повлечет за собой повышение уровня моря до 10 м и исчезновение множества островов и прибрежных территорий. В других местах, наоборот, засуха погубит сельское хозяйство. Например, только в Африке урожай кукурузы упадет на 25 %, а бобов на 70 %. Как следствие, вымрут 30 % видов животных и растений, а Европе придется вступить в борьбу с цунами, засухой и такими экзотическими заболеваниями, как, например, малярия.
   Огромные количества вредных газов, находящиеся в нашей атмосфере как результат жизнедеятельности человека, не могут быть ликвидированы моментально. Даже если мировое сообщество завтра сократит выбросы CO -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

метана, паров воды и других выделяющих тепло газов до предындустриального уровня, климат будет меняться, по меньшей мере, еще в течение последующего столетия. Но это не повод для отчаяния. Чтобы стабилизировать среднюю температуру на нашей планете, мы должны уже сейчас проявить настойчивость. Мы уже не можем изменить того, что экономика понесет ущерб, но, возможно, еще в силах предотвратить еще большую катастрофу.
   И если население нашей планеты непрерывно растет, то запасы земельных ресурсов неуклонно истощаются, во всяком случае, по мнению многих исследователей. Пищи становится все меньше, и она дорожает; запасы газа, угля и нефти ограничены, а стоимость добычи и переработки также дорожают. Вода и воздух загрязняются по-прежнему и все более изощренно. При этом не следует забывать и еще один очень важный фактор – запасы сырья и энергоресурсов, который не только ухудшает экологию нашего обитания, но и ведет к межчеловеческим конфликтам и межгосударственным катастрофам. С увеличением населения Земли проблемы будут возникать не только с энергией, но и с другими природными ресурсами. Прежде всего, речь идет о пресной воде, мировое потребление которой с 2,6 тыс. км -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

в 1970 г. возрастет почти вдвое до 5,5 тыс. км -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

к 2030 г. Это может привести к дефициту питьевой воды, который можно будет понизить, применяя установки, опресняющие воду мирового океана, на создание чего потребуются огромные капиталовложения.
   Чтобы понять размеры потребления природных ресурсов и влияние вредных выбросов, было разработано понятие «Экологический след» (“Footprint”). Это символический след, который оставляет каждый из живущих на Земле. Сюда входит все, что нам требуется, чтобы производить одежду и пищу, необходимое количество энергии, уничтожать мусор, связывать выделяемый нами углекислый газ, например, с помощью лесов. Экологический отпечаток измеряется величиной «глобального гектара». Общая, имеющаяся в распоряжение человечества, биологически продуктивная площадь Земли составляет чуть менее 12 млрд гектаров. В нее включены порядка 22 % высокопродуктивных площадей (18 % земли и 4 % моря), 67 % – менее продуктивных частей океанов и 11 % пустынных земель. Разделив эту площадь на количество населения Земли в 6,8 млрд мы получим приблизительно 1,8 гектара на человека, то есть это та ее максимальная часть, которая выделена каждому, при условии, что планета распределена справедливо поровну. Но и природа, и многообразие растительного и животного мира также имеют право на свою часть этой площади.
   В будущем каждый житель планеты будет иметь в своем распоряжении один «глобальный гектар». Но от этого мы еще весьма далеки. Чтобы нагляднее представить себе понятие “Footprint” (следа), рассмотрим применимость этого нового термина на примере маленькой Австрии. В 2004 г. “Footprint” насчитывал 4,6 глобальных гектаров на человека, а по некоторым расчетам даже 5,3. Это в 3 раза превышает допустимую величину. Если бы такое количество площади использовал каждый живущий на планете, человечеству понадобилось еще почти три Земли.
   Разумеется, каждый оставляет свой экологический отпечаток в зависимости от образа жизни: количества поездок, питания, жилищных условий, доходов и т. д. Тот, кто редко пользуется самолетами и автомобилями, употребляет лишь малое количество мяса, оставляет скромный “Footprint”, в отличие от того, кто «накручивает» 200 тыс. летных часов и имеет в гараже два дорогих лимузина.
   Еще в 1972 г. внимание общественности привлекла книга Д. Медоуса [99 - Die Presse, 22.4.2006.] «Границы роста». Спустя 35 лет, в 2006 г., Медоус вернулся к этой работе. В своей статье автор анализировал выдвинутые им в свое время прогнозы исследований. Результаты исследований он разделил на 4 важных аспекта:
   Во-первых: на ограниченном пространстве планеты существуют границы физического роста.
   Во-вторых: население и производство, в силу причин, обусловленных политическими концепциями, растут в настоящее время в геометрической прогрессии. Это значит, что население и экономика в своем росте натолкнутся на границы уже между 2010 и 2039 гг.
   В-третьих: достигнув границ развития, вместо организованного отступления, рост населения и индустриализации, а вместе с ними и политика перешагнут эти барьеры, следствием чего станут глубокие кризисные деформации общества.
   В-четвертых: еще не поздно предотвратить вероятность такого крушения и обеспечить стабильное развитие общества.
   Естественно, ученые-экономисты и политики встретили подобные выводы в штыки, ибо их карьера основана на предпосылке непрерывного роста, решающего все проблемы, причем еще в 70-х гг. утверждалось, что подобных границ не существует. Но уже в 80-х гг. было высказано допущение таких границ, до которых, однако, еще очень далеко. В «лихие 90-е» озоновые дыры и опустошенные моря вынудили обывателя ощутить их близость. «Не берите в голову, – говорили критики, – современные технологии делают успехи, и рынок автоматически ограничит рост и приведет к стабильности». Но горькая реальность принудила критиков отступить от своих утверждений, особенно с учетом вышедшей из-под контроля современной техники под воздействием разбушевавшейся стихии в Японии.
   Как мы видим, нелегко делать прогнозы на 50 лет, если уже в следующие 25 произойдут фундаментальные изменения. Наступают времена огромных глобальных потрясений. Изменения в политике, культуре, психологии, формах правления и влияние развития производственных отношений на окружающую среду в ХХ столетии были менее значительными, чем те, которые произойдут в этих же областях к 2025 г.
   Например, к 2050 г. разница между ожидаемым и действительным производством энергии будет составлять около 20 тераватт [100 - Тераватт – единица измерения энергопотребления и равняется одному триллиону ватт электрической мощности. В настоящее время мировое энергопотребление составляет 14 тераватт, или 14 млн мегаватт.]. Это больше, чем все количество потребляемой энергии на сегодняшний день. Естественно, в первую очередь, нам необходимы программы по развитию альтернативных энергетических ресурсов, но даже если они будут успешными, расход энергии должен быть радикально сокращен.
   Уже сегодня изменение климата и ограниченность запасов нефти наглядно показывают, что механизмы сдерживания не являются гарантами стабильности. Вскоре критики признают, что «стреляли мимо цели», подчеркивая тем самым, что не существует возможности конструктивно вмешаться в эти процессы. И вновь ошибутся – значит, к ним не нужно прислушиваться? Нет, ни в коей мере мы не должны от них отмахнуться. Да они и сами не устают нам напоминать об этом, повторяя: «Мы разрушаем биосферу нашей Земли и саму Землю с ее заповедной природой, уничтожаем животный мир, и тем самым убиваем сами себя. Глобальная экология подвергнута резким изменениям в сторону ухудшения. Мы неуклонно приближаемся к ликвидации самих основ нашего существования, и границы наших «достижений» уже принимают реальные контуры». Однако, подобные высказывания в результате частых напоминаний действуют на нас даже успокаивающе – мы начинаем к ним привыкать, осознавая проблему и одновременно усматривая надежду, что она основана не на реальной действительности.
   Чтобы предотвратить дальнейшее влияние нашей цивилизации на окружающую среду, не доводя до опасной границы, необходимо принимать срочные меры. Это задача не только политиков, но и каждого из нас, так как мы прямо или косвенно влияем на изменения климата. Опасности, угрожающие нашему выживанию, призывают нас к действиям, ибо еще не все потеряно. Энергоресурсы или природные запасы еще не начинают убывать. Все меньшее число людей на планете голодает. В соответствии с данными ООН, уровень бедности за последние 50 лет стал значительно ниже, чем за 500 прошедших, продолжая падать почти во всех странах мира. Например, в 1970 г. в развивающихся странах голодало 35 %, а в 1996 г. их число в этих странах уменьшилось почти до 18 %. От «кислотного» дождя леса уже не вымирают в таких количествах. Загрязнение воздуха и воды значительно уменьшается в соответствии с нормами, установленными международными организациями.
   Государства должны уже сейчас начать разработки развития новых технологий, финансовых стимулов и административных норм, подготавливая население к гораздо более низкому потреблению энергии. «Наша модель – пишет ученый-футуролог Хаммонд – базируется на том, что мировое производство продуктов питания достигнет к 2020 г. своего пика, после чего начнет сокращаться. Этому будут способствовать растущие цены на энергоносители, так как сегодня для производства одной калории продукта питания в среднем требуется 10 калорий исходной энергии. Продукты питания придется производить там, где их потребляют. Возрастут и транспортные расходы. Это плохо для живущих вдали от работы, но хорошо для местной индустрии. По этой же причине станет сложнее импортировать дешевые товары из районов, где используется дешевый рабочий труд».
   Подчеркивая стратегическое значение энергетических ресурсов, Хаммонд прежде всего имеет в виду такой невосполнимый источник энергии как нефть, цены на которую будут неуклонно увеличиваться. Если предположить, что жизненный стандарт жителей Китая вырастет до европейского (а это лишь вопрос времени, учитывая экономический подъем страны), количество автомобилей там возрастет более чем до миллиарда. По расчетам американского аналитика Л. Брауна (L. Brown), чтобы обеспечить их топливом, понадобится ежедневно 99 млн баррелей нефти. Количество автомобилей, оцениваемое в 1 млрд в 2010 г., вырастет вдвое к 2030 г. Ежедневная мировая продукция переработки нефти составляет на сегодняшний день 84 млн баррелей – цифра, которую вряд ли удастся повысить еще. И если все китайское население поголовно посадить на автомобили, что выглядит не вполне реалистично, без новых, «чистых» источников энергии можно ожидать очередной скачок загрязнения окружающей среды. Американская автомобильная индустрия также не знает границ в своем развитии. Движущим фактором при этом будут цены на нефть и бензин.
   Запасы нефти никогда не будут полностью исчерпаны, потому что, когда ее количество приблизится к критической черте, она станет слишком дорогой для заправки автомобилей. Ее будет выгоднее использовать для более эффективных целей – в нефтеперерабатывающей промышленности и производстве полимеров. В настоящее время лишь 10 % всей добываемой нефти уходит на эти цели, а цена ее в долларовом выражении покрывает оставшиеся 90 %, которые сжигаются, что делает нефтепереработку такой рентабельной.
   Из полимеров можно изготовлять ценную продукцию, которая не теряет своей стоимости со временем, так как впоследствии пластик можно направлять на переработку и снова использовать. До сих пор миллионы тонн пластика просто попадают на свалку, загрязняя окружающую среду. И поэтому необходимы законы, обеспечивающие его систематическую переработку и запрет на бессмысленную утилизацию. Но решающим является то, что вместо сжигаемой нефти должны быть найдены альтернативные источники энергии.
   К 2030 г. все виды транспорта, кроме самолетов, перейдут на новые виды топлива. Конечно, на улицах еще будут встречаться «раритеты», работающие на дизеле или бензине, но приводить в движение новые автомобили будет электричество или даже водород. Никому больше не придет в голову покупать машину, которая нуждается в бензине. Уже к 2020 г. транспорт станет значительно «чище» сегодняшнего.
   Солнечного излучения будет достаточно, чтобы покрыть наши ежедневные потребности в энергии, благодаря новым технологиям. До сегодняшнего дня мы просто всерьез не задумывались над тем, как ее использовать, потому что, выкачивая из земли нефть, имели более удобные и дешевые способы добычи топлива. В этой связи немецкий проект получения солнечной энергии «Сахара» является просто блестящим, так как в перспективе позволяет обеспечивать Европу энергией из Африки.
   Наши прогнозы на будущее основаны на достигнутых показателях сегодняшнего дня. И если они по многим параметрам значительно улучшились и продолжают улучшаться, это означает, что мы находимся на правильном пути. Погружаясь в статистические выкладки и выводы аналитиков, конечно, мы осознаем, какая разница между тем, что достигнуто и к чему стремимся. Многое можно сделать лучше, эффективнее, если будем исходить из правильной оценки происходящего и возьмем под лупу многие заявления международных авторитетов, в плену которых мы постоянно находимся.
   При пристальном рассмотрении многих исследований, прогнозов и тенденций, всегда можно отметить допущения, натяжки или неточности, которые с течением времени аккумулируются и принимаются за основу в дальнейших выводах, полных пессимизма.
   Например, в вопросах с Африкой – континентом, население которого в значительной части своей недоедает, а урожаи в течение последних 40 лет упали вдвое и будут продолжать падать дальше, если культивирование почвы в дальнейшем не улучшится. Ученые пророчат африканскому народу голод, однако их прогноз, оказывается, базируется на одном-единственном исследовании почвы сельскохозяйственных земель, проведенном в 1989 г. в Южной Африке на участке пахотной земли величиной всего в 0,11 га, к тому же лежащим под углом. Причем за основу берется многократно цитируемый европейский показатель, который оценивает эрозию почвы в 17 тонн в пересчете на гектар. Такое исследование находится в сильном противоречии с целым рядом важных научных исследовательских моделей ООН.
   К сожалению, такие спорные аргументы, вместе с чисто математической экстраполяцией полностью деформируют конечные результаты и приводят к далеким от реальности прогнозам. Конечные результаты находятся в руках бюрократов, ответственных за финансирование тех или иных направлений развития общества, и журналистов, которые умело манипулируют цифрами, подгоняя их в угоду ужасам и популизму. «Мой дед всю свою жизнь курил сигары и прожил 97 лет – значит, курение не вредно». Пример правдивый, однако вывод из него полностью лишен аргументации.
   Публикации института “Worldwatch” рисуют драматичную картину надвигающейся катастрофы: «Решающие показатели, характеризующие окружающую среду, продолжают падать. Поверхность земли, занимаемая лесами, сокращается, уровень воды понижается, почва эрозирует, влажные районы расширяются, рыбные заводи мельчают, пастбища теряют качество, реки иссыхают, температура повышается, коралловые рифы вымирают, исчезают животные и многие виды растений».
   Такие данные действуют на воображение, однако они не всегда имеют подтверждения. Например, относительно лесных массивов институт “Worldwatch” категорически утверждает: «В мировом масштабе в последние десятилетия площадь лесных угодий значительно уменьшилась и качество леса ухудшилось». Однако фолианты FAO – дочерней организации ООН, показывают, что площади лесных массивов нашей планеты с 30,04 % в 1950 г. возросли до 30,89 % к 1994 г., т. е. произошло увеличение площади лесов на 0,85 % за 44 года. Такие данные, однако, в печати не приводятся. Мы узнаем только, что «каждый год исчезают 16 млн га». Это число превышает данные ООН на 40 %.
   Поскольку не существует никаких глобальных данных о состоянии леса, такие серьезные неточности постоянно учащаются, приводя к неправильным утверждениям и следствиям. Например, институт “Worldwatch” делает выводы: увеличивающийся спрос на бумагу ведет к массовой вырубке лесных угодий. Канада теряет ежегодно примерно 200 тыс. га леса». Причем, прилагается ссылка на доклад FAO «Состояние мировых лесных запасов, 1997 г.». Однако в приведенном источнике содержатся совершенно другие данные, а именно, что леса Канады имеют ежегодный прирост в 174 тыс. гектаров.
   Публицист Б. Ломберг (B. Lomberg), исследующий подтасовки такого рода, опубликовал в середине 2002 г. свои данные о подобных аналитических выводах различных организаций. Так, World Wide Fund for Nature (WWF) в конце 1997 г. особое внимание уделял лесным пожарам в Индонезии вследствие того, что значительная поверхность Юго-Восточной Азии была покрыта угарным газом и дымом. WWF раздул общественный резонанс заявлением, что «лесное равновесие в мировом масштабе нарушено», так как «в 1997 г. горело лесов больше, чем когда-либо в истории». Президент WWF К. Мартин (C. Martin) ответственно заявлял, что случившееся – совсем не заурядное происшествие, а «катастрофа в планетарном масштабе».
   На самом деле подтверждений такому высказыванию не существует. Наоборот, 1997 г. со своими пожарами лежит гораздо ниже рекордной отметки и попал в сферу внимания индонезийских властей только потому, что городское население впервые было подвергнуто масштабным отравлениям угарными газами. А что касается лесных массивов, то пожаром был охвачен только 1 % всех лесов Индонезии.
   Далее в 1997 г. в прессе прозвучало новое заявление WWF под заголовком «Новые расследования WWF подтверждают потерю почти 2/3 мировых лесных запасов». Б. Ломберг поставил под сомнение подобную публикацию и обратился к английским представителям WWF Р. Тэкрею (R. Thackray) и А. Лукас (A. Lukas), отвечающим за прессу, с просьбой предоставить весь доклад о расследовании. Ответ был однозначен: «Такого доклада не существует, цифры взяты из другого исследования – World Conservation Monitoring Center (WCMC)».
   Подобные высказывания и цитирования вынудили двух независимых ученых из Лондона и Каракаса Д. Файрхеда (J. Fairhead) и М. Лича (M. Leach) внимательно ознакомиться с источниками и данными WWF, WCMC и других организаций, которые они используют для раздувания мрачных прогнозов и оценок. Вследствие очень большого недостатка данных ученые концентрировались на Западной Африке, где WWF и WCMC констатировали уменьшение лесных массивов на 87 %, что составляет 48,5 млн гектаров. Файрхед и Лич установили, что «распространенные сегодня статистические данные о потере лесных массивов в Западной Африке составляют от 9,5 до 10,5 млн гектаров, что примерно в 5 раз меньше оценки WWF и WCMC».
   Если внимательно присмотреться к документации, то бросается в глаза то, что вышеназванные организации базируют свои наблюдения главным образом на территориях с проблемными биоклиматическими характеристиками и сравнивают их с территориями, на которых леса могли бы расти только теоретически.
   В другом исследовании WWF и WCMC прогнозируется вымирание всего биологического фонда в мировом масштабе. Хотя точная цифра потерь составляет всего 0,7 % в период за 50 лет. Представители датского “Green Peace” согласились с этой цифрой, однако тут же заявили, что «вероятно, уже через 75 лет количество видов уменьшится вдвое». Однако руководитель датского “Green Peace” К. Хестведт (K. Hestvedt) не высказал своего мнения по этому заявлению своих коллег, и даже просил изъять его имя из Интернета, так как «он не знает всего комплекса вопросов».
   Норвежское телевидение тоже попросило “Green Peace” дать комментарий по этому вопросу и довольно жестко атаковало эту организацию, буквально загнав в угол своими принципиальными вопросами. Через четыре дня, как сообщает норвежская газета “Verdens Gang”, на созванной пресс-конференции “Green Peace” было сделано следующее заявление: «Движение по защите окружающей среды имеет проблемы, связанные с ориентацией на новые реальности». Руководитель движения заявил далее: «Односторонний пессимизм подтачивает добросовестность организаций по защите окружающей среды».
   Дотошный Ломберг приводит данные, согласно которым в датской печати в соответствии с длительными наблюдениями появляются цифры и утверждения о шестом массовом вымирании биологических видов, при котором многие виды растений и животных исчезают и что в течение одного поколения половина из них обречена на вымирание. Участники строительства коммунизма незабвенного СССР могут вспомнить о том, что подобным временным интервалом пользовался Н. Хрущев с соратниками, когда обещал нам в исторически обозримом периоде, на глазах у одного поколения построить коммунизм со всеми его благами, в том числе и с зелеными массивами, а композиторы уже писали, заботясь о светлом будущем, кантаты и оратории, например, «Пионеры сажают леса» (а юные натуралисты тем временем сажали не только зеленые насаждения, но и собственных отцов). Но это все в светлом прошлом…
   А в темном настоящем совсем недавно группа ученых “Winfrith Technology Center” в Dorchester изучала распространение популяций сотен видов птиц, растений и мотыльков за прошедшие 40 лет. Было установлено значительное сокращение многообразия видов, и прежде всего это касается мотыльков. Они просто пропали из 13 % ранее заселенного ими пространства. Если другие виды насекомых отреагируют на других местах планеты подобным же образом, то тогда действительно можно говорить о новом массовом вымирании. Таково мрачное заключение ученых.
   Однако не стоит забывать, что в прошедшие 4,54 млрд лет на Земле уже происходило пять массовых вымираний, при каждом из которых планета лишалась половины всех своих видов и не только мотыльков. Ученые из Milton Keynes Университета установили, что азот из удобрений влияет на исчезновение не только мотыльков, но и многих видов растений, являясь для одних стимулятором роста, а для других наоборот. «Биологические виды вымирают, количество лесных угодий сокращается, рыбные запасы доходят до критических состояний, исчезают целые коралловые рифы», – нагнетают панику обложки журналов. Дискуссии о факторах и показателях изменения окружающей среды могут быть трудными и жесткими, поскольку тема для общества больная и злободневная. Однако как простые обыватели, так и активные защитники природы должны опираться на добросовестные и объективные факты и данные и, исходя из реального положения вещей, предлагать обществу необходимые приоритеты.
   Многие руководители организаций защитников окружающей среды умышленно создают несуществующие проблемы, ибо только на собраниях можно получить от широкой общественности не только моральное, но и финансовое милосердие. А его должно хватить на зашторенные офисы с полированными столами и мягкими кожаными креслами и, конечно, кондиционерами, подающими свежий воздух лесных массивов в лабиринты коридоров и кабинетов. На фоне страданий и бесконечно повторяемых призывов защиты от «опасности» обеспечивается возможность постоянно мелькать на экранах и страницах СМИ в темпераментных сольных выступлениях или в массовых сценах на фоне лесных пожаров, наводнений и землетрясений. Все сходится, ведь мужественные и проницательные люди с экрана уже предупреждали об этом, упреждая и предсказывая фатальный конец.
   Нас часто уводят по ложному следу от животрепещущих проблем современности: состояния здравоохранения, создания инфраструктур социального назначения для бездомных и обездоленных, подъема качества ухода за больными. Не лучше ли использовать активность и темперамент организаторов движения защиты нашей среды в более реальных и злободневных устремлениях? Например, открыть окна и двери для свежего воздуха лесов, парков и скверов, так необходимого больным, много лет прикованным к кроватям, забетонированным в своих душных многоместных кельях и палатах, увешанным катетерами и капельницами, заменяющими тепло рук и сердца?
   К этому же, но с других позиций, призывает и Хаммонд, который считает: «Если колоссальные средства, истраченные на устранение последствий нефтяной катастрофы – возмещение ущерба, судебные издержки и услуги адвокатов направить на исследования, связанные с поиском новых источников энергии, таких как солнце, ветер, геотермические ресурсы, мы сможем скорее приблизить стабильное и более безопасное будущее».

Куда идем? И дойдем ли…

   Перед прошлым – склони голову, перед будущим – засучи рукава.
Генри Луис Менкен

   Еще один фактор, который может оказаться непреодолимым препятствием на пути человечества к светлому будущему – это неуправляемое функционирование эволюционных ножниц, если они не смогут вовремя предотвратить нас от агрессивной сущности человеческой натуры.
   Население планеты находится в состоянии постоянных интенсивных противостояний, включающих вооруженные конфликты и междоусобицы за территориальные владения, богатые сырьевыми и энергетическими ресурсами. Близость взрывоопасных стран, имеющих территориальные претензии, несоответствие, неприятие и отсутствие терпимости к чужим религиям и культурам, неоднозначное понимание морали и жизненных ценностей ведет к перманентному нагнетанию напряженности.
   Ученые весьма эффективно использовали накопленный научный и технический арсенал прошлого для его реализации в настоящем, иначе бы атомная бомба не взорвалась. Правильно ли они экстраполировали влияние настоящего на будущее не ясно, ибо практически всех ученых-атомщиков постигли впоследствии личные трагедии. Мир должен простить им этот грех, поскольку во время работы над проектом создания и реализации планов стратегической защиты от фашизма они были лишены возможности поразмыслить над последствиями превентивного удара.
   В подобных ситуациях выигрывает не тот, кто придерживается установленных веками и традициями правил игры, а тот, кто просто смахивает с шахматной доски все фигуры неприятеля. В состоянии ли мораль, этика, договоры сдерживать противоборствующие стороны? Каждый стремится себя обезопасить. Средства обнаружения места и времени первого удара расширяются посредством шпионажа, размещения радарных установок, запуска спутников. Время ответной реакции укладывается в интервал от момента появления ракеты на мониторе до образования ядерного «гриба».
   Во время Второй мировой войны проигрывались варианты моделирования военных действий с целью максимального использования тактической скорости передвижения войск. В результате обе стороны становились жертвами или заложниками расчетов противника. Будет ли другая сторона придерживаться общепринятых правил игры? Или возникнет неожиданная ситуация, в которой одна сторона будет иметь преимущества перед другой вследствие отступления от этих правил? Искушение может возникнуть в том случае, когда ответный удар противника будет сведен до минимума, или когда борьба закончится уничтожением противника. В случае вероятности того, что противник не будет уничтожен, и борьба будет продолжена, обеим сторонам лучше придерживаться правил морали, которая в данном случае является лучшей стратегией.
   Можно предположить, что мораль является следствием хорошо продуманной стратегии. Однако не стоит ставить в заслугу морали то, что мы пережили Вторую мировую и холодную войны, хотя и существовали соглашения между немцами и англичанами о взаимном отказе от бомбардировок университетов Оксфорда и Кембриджа, с одной стороны, и Хайдельберга и Геттингена, с другой.
   Если бы Гитлер создал атомную бомбу раньше, то и применил бы ее первым, так же как поступили американцы по отношении к японцам, помня, очевидно, о Перл-Харборе. Во время холодной войны противники рассредоточили свои вооруженные силы таким образом, чтобы не дать нападающей стороне одним ударом осуществить победный план, а сохранить возможность ответного удара, эквивалентного по своему стратегическому потенциалу первому удару противника. Таким образом, обе стороны стояли перед одинаковой задачей: создать как можно больший арсенал средств массового уничтожения и сделать все возможное для сокрытия его от первого удара противника.
   Чтобы осознать, что ожидает мир в случае атомного удара, можно предположить следующий сценарий развития событий, который многим покажется уже совсем нефантастическим: В железобетонных бункерах, глубоко под землей, останутся только монархи, президенты и руководители правительств без привычного окружения.
   Весь комплекс услуг, включая и домашние тапочки, превратится в космическую пыль. Температура воздуха на Земле понизится до -31˚С.
   А спустя несколько месяцев на планету прорвется мощный солнечный свет. От ультрафиолетового облучения выжившие после атомного удара или погибнут, или ослепнут. Последние, потеряв способность к ориентации в пространстве, будут метаться, страдая от ожогов, голода, жажды, рака кожи.
   Как будут развиваться события в переходе на новый, менее явный потенциал оружия массового уничтожения, когда его носителем будет сам человек, распространяющий эпидемические заболевания, для лечения которых нет медикаментов? Например, чума 1347–1353 гг. унесла, по одним данным, 75 млн, по другим – 200 млн человек. Сифилис был не только неизлечим и сводил в могилу, но и портил генетику на много поколений вперед. В наш век терроризма и изощренности противника, не связанного межгосударственными законами, гражданскими обязательствами и моральными устоями, будущее не может не тревожить. Акты бактериологического насилия представляют собой реальную угрозу, имеющую тенденцию к эпидемическим катаклизмам с глобально-генетическим последствиями при относительно небольших финансовых затратах.
   Японцы перед Второй мировой войной имели в своем распоряжении колоссальный потенциал оружия, способный поразить эпидемиями чумы и холеры азиатскую часть СССР и Красный Китай. Подобное оружие состояло на службе КГБ и селективно применялось против идеологических противников, о чем свидетельствует бескровная ликвидация болгарского правозащитника в 80-х гг. прошлого столетия «с помощью зонта», как поется в шлягере М. Танича. Да и загадочная смерть Литвиненко в Лондоне в 2006 г. наводит на грустные размышления.
   В своей статье «Завтра будет поздно» В. Ганчиков [101 - Ганчиков В. Завтра будет поздно // Русская мысль», № 47–48. 18–31.12.2003.] вполне допускает, что шахид, вместо того, чтобы обвешивать себя взрывчаткой, сделает себе укол холерной палочки или легочной чумы, после чего будет неделю ездить в городском транспорте, посещать места общественного пользования и богоугодные заведения, заражая при этом массу людей, а потом, когда его физическое состояние станет невыносимым, покончит с собой. Алгоритм его поведения останется прежним – от патологической ненависти до самоубийства, результат будет на порядок ужаснее.
   Автор основывает свое предположение на реальных событиях, имевших место в российской действительности. Летом 2002 г. в Москве группа обиженных на весь свет больных СПИДом с целью получения максимального эффекта ездила по кольцевой линии метро, связывающей все вокзалы столицы, откуда отправляются поезда во все точки России, и колола тонкими шприцами ничего не подозревающих пассажиров. К чести розыскных служб, группу быстро обнаружили и обезвредили. В другом примере, приведенном Ганчиковым, правоохранительные органы задержали «любвеобильную» девушку, которая заразила СПИДом 19 мужчин.
   Для сокращения рода человеческого этот новый вид терроризма весьма эффективен, и с ним очень трудно бороться. В России пока нет средств оперативного обнаружения человека, зараженного холерой или бубонной чумой. Клиническая картина заболевания проявляется только через 3–7 дней, а носитель инфекции уже заражает окружающих. Да и СПИД мутирует, встречая какое-либо противодействие. Когда СПИД пришел в Россию, только 0,5 % больных не относились к типичным группам риска. Сегодня в стране каждый третий инфицированный СПИДом – добропорядочный гражданин. Это результат того, что мутирующие вирусы становятся вездесущими, и несоблюдение, как минимум, правил бытовой гигиены есть копание могилы собственными руками. Как отмечает Ганчиков, производители презервативов выдают желаемое за действительное, когда, успокаивая встревоженных людей, обещают им 100 %-ную защиту от передачи ВИЧ при половом акте. Даже современные сверхтонкие эластичные материалы не в состоянии обеспечить надежный барьер для проникновения вируса.
   В настоящее время специалисты выделили третий штамм СПИДа, который более устойчив к внешним воздействиям, чем его предшественники, и передается не только путем полового акта или через кровь. Он выживает в течение получаса при температуре +56˚С, поэтому невозможно обезопасить себя от него, моя руки и посуду. Новый штамм чувствует себя прекрасно в течение 2 недель в слюне и губной помаде, что делает его особенно опасным в местах скопления молодежи – в общежитиях, на дискотеках, за стойками баров, где бутылка переходит от одного к другому. То же происходит при использовании губной помады несколькими людьми.
   Если добавить ко всему вышесказанному тревожный феномен, с которым столкнулись исследователи, то картина выглядит и вовсе драматичной. При воздействии точечным импульсом на зараженную СПИДом живую ткань, размещенную на предметном стекле под микроскопом, вирусы, находящиеся на противоположном краю плошки (в масштабе опыта – на расстоянии от Москвы до Мурманска), мгновенно демонстрируют ответную реакцию. Выше уже упоминался этот «беспроволочный телеграф» на клеточном уровне, когда отсутствует какая-либо непосредственная связь между клетками, в то время как поток информации реализуется полностью, причем с очень большой скоростью. Если вовремя не заняться поиском средств, противодействующих этому феномену, то смертоносные микровещества просто сожрут человечество.
   Ганчиков не паникует, а только призывает общественность обратить внимание на тот факт, что «при таком развитии событий Homo Sapiens как биологический вид в наступившем веке может существенно сократиться, если не вовсе исчезнуть». Автор таких резких суждений проводит параллель с динозаврами, вымершими, возможно, тоже от какого-нибудь неизвестного вируса. Когда человек умирает от сифилиса, на его костях остаются специфические бороздки от бледных спирохет, поедающих кальций. СПИД в мертвой ткани способен выжить всего несколько дней, пока разлагается кровь – после этого причину гибели установить невозможно.
   Как много страшного ожидает нас! Или это только показатели агрессивности человека современности, взявшего себе на вооружение вместо когтей и клыков средство уничтожения, в том числе и не допускающее поражение без нанесения противнику ответного удара, от которого он не сможет оправиться?
   Но пока существует жизнь, существует и надежда. Если мы сможем пережить следующие 100 лет, то человечество будет в состоянии создать условия для жизни в пространствах других планет и звезд. Тем самым значительно снизится вероятность того, что наша цивилизация будет уничтожена посредством какой-либо глобальной катастрофы или атомного взрыва. «Земляне, спасайтесь, кто может! Перенаселенность, изменения климата, скудные запасы природных ресурсов вскоре доведут нашу планету до того, что она станет неуютным местом», – предупреждает один из самых влиятельных ученых современности С. Хокинг (S. Hawking). По его мнению человечество стоит на пороге полного исчезновения и должно спасаться бегством в космос. Хокинг считает, что переселение произойдет уже в следующие 200 лет. Он убежден, что в будущем ситуации, подобные Карибскому кризису 1962 г., когда почти чудом была предотвращена ядерная война, будут учащаться, поэтому земляне не должны «носить все свои яйца в одной-единственной корзинке» (имеется в виду наша планета). «В наших поисках внеземных цивилизаций мы слишком легкомысленны, считая, что инопланетяне не могут напасть на Землю, и тем самым положить ей конец. Поэтому лучше совсем не заниматься их поисками и надеяться, что и они нас никогда не смогут найти», – после такого заявления Хокинга возникает параллель с голливудским фильмом ужасов «День, когда Земля остановилась», когда на Землю прибывают инопланетяне, чтобы защитить ее от людей.
   Неужели нашим детям и внукам придется серьезно задуматься о переселении в другие миры? Можем ли мы доверять тому, что предсказывают ученые? Однако после нефтяной катастрофы в Мексиканском заливе, наводнения в Пакистане, лесных пожаров в России, Португалии и Калифорнии, вулканических извержений в Исландии, землетрясений на Гаити и в Японии, Челябинского метеорита, увеличения озоновых дыр, истребляющих эпидемий и т. д., все чаще встают вопросы о возможностях и рисках проживания на нашей планете.
   Существует ли где-нибудь вторая «Земля», где мы сможем укрыться, интересует не только Хокинга. По мнению не менее знаменитого ученого Р. Хаммонда (R. Hammond), мы еще далеки от эвакуации населения в космос, это произойдет, по крайней мере, не раньше 2050 г. Хотя, исходя из того, что космический зонд “Voyager”, уже около 33 лет летящий в космическую даль с сообщением для инопланетян, только через 40 тыс. лет сможет достигнуть следующей системы планет, можно предположить, что если где-то во Вселенной и существует подобная планета, то человек, по всей вероятности, ее никогда не найдет.
   Поэтому, несмотря на переселенческие настроения, очень отрезвляюще звучит другое предупреждение Хокинга, перенаправляющее вектор созидательных усилий на нашу планету: «У нас только одна Земля, и мы должны сделать все, чтобы ее сберечь и остановить драматические изменения последних лет».
   Несмотря на подвижнические возможности Интернета с его глобально-повстанческими лозунгами и огромным мобилизационным эффектом воздействия на массы, последние попросту устали от постоянной борьбы, и мало кто помнит слова «Интернационала»: «Это есть наш последний и решительный бой». Народные волнения, которые время от времени охватывают то одну, то другую страну, несмотря на порой религиозный дурман джихада, носят пока точечный, локальный характер и не выходят за рамки социально-экономических требований, находящихся под контролем общественных, в том числе профсоюзных и государственных структур. Все это говорит о том, что у общества появилось множество рычагов управления конфликтами не только внутригосударственного, но и межнационального, межрегионального характера. Это внушает нам веру в силу и мастерство человеческого интеллекта, способного устранить всякого рода общественные проблемы и международные противоречия. Проанализировав предшествующий исторический опыт и спроектировав его на настоящее и будущее, можно избежать также причин этих конфликтов. И в этом человечеству будет способствовать неуклонное повышение знаний за счет улучшения образования, подъема жизненного статуса отдельной личности, расширения диапазона ее желаний, разнообразия рынка услуг, улучшения быта и роста продолжительности жизни. Образованные женщины будут рожать меньше детей, что, по данным ВОЗ, приведет к некоторому сокращению роста населения уже к 2050 г. Тем не менее, если, конечно не произойдет огромных природных катастроф, эпидемий, пандемий или крупных войн, к этому времени на Земле будут проживать от 9 до 12 млрд человек. Продолжительность жизни при этом будет все время увеличиваться. Почти за столетие с 1868 по 1971 г. она возросла примерно в 2 раза: у женщин – с 36 до 76 лет, у мужчин – с 33 до 73 лет, а за последующие 30 лет (с 1971 по 2009 г.) у женщин – с 76 до 83 лет, у мужчин – с 73 до 77 лет. Дальнейшая тенденция такова, что верхняя граница возраста к 2030 и далее до 2050 г. у женщин достигнет 83–85 лет, у мужчин – 80–84 лет, что показывает, как со временем становится все труднее бороться за увеличение продолжительности жизни.
   Однако ученые и аналитики на основании фактов все чаще склоняются к мнению, что взрыв роста населения уже остановлен. Ежегодная степень роста будет продолжать падать с максимального значения в 2 % с небольшим в 1963–1964 г.г. приблизительно до 0,5 % в 2050 г. Это предположение основано на значительном снижении рождаемости и на эпидемии СПИДа, которая буквально приведет к гибели целые народы, особенно в Африке.
   В 2001 г. среднестатистическая женщина имела чуть более 2,5 детей, через 50 лет эта цифра будет менее 2. Самый большой рост населения ожидается в Индии, которая к 2050 г. перегонит Китай, где по-прежнему большое внимание будет уделено регулированию рождаемости. В следующие десятилетия будет все меньше детей и все больше пожилых жителей. Если сейчас 7 % населения Земли старше 65 лет, то в 2050 г. их будет 17 %.
   История XIX–XX вв. наглядно показывает, что всевозрастающая плотность населения облегчает создание высокопродуктивной инфраструктуры. В прошлом решающим, однако, было то, что молодые индустриальные государства получали дополнительную рабочую силу, солдат и налогоплательщиков. Большой прирост населения означает и укрепление могущества государства, а эффективная эмиграционная политика создает основу для успешного развития этих стран и укрепления их потенциала на мировой арене.
   В качестве исторического примера можно привести США, которые в первой половине ХХ столетия лишили лидерства даже свою прародительницу Великобританию. Без снятия барьеров для новых поселенцев из различных государств США, возможно, по своему значению находились бы на уровне Канады или Австралии, которые и сегодня еще под патронажем английской короны.
   Демографы, однако, столкнулись с парадоксом: с увеличением численности населения могуществ государств автоматически не усиливается. Сегодня в Германии живет 82 млн человек, и это самое большое государство с большим отрывом в Европейском Союзе. Однако сомнительно, что Германия имеет эквивалентное ее размерам влияние на Европу. Эта тенденция прослеживается также и в мировом масштабе, где ЕС с его 499-миллионным населением не может диктовать свою волю другим государствам. Даже если к концу первого десятилетия XXI в. к Евросоюзу примкнет еще 100 млн человек из восточноевропейских и центральноевропейских стран и присоединятся 70 млн турок, то это еще не означает, что будет реализовано прогнозируемое для Европы усиление влияния и власти.
   США сегодня продолжают оставаться не только единственной сверхдержавой, но и индустриальной страной с динамически увеличивающимся населением. Если, например, перед Первой мировой войной там жили 100 млн человек, то в 2000 г. перепись населения показала 284 млн. Через 50 лет число жителей этой страны увеличится до 400 млн и более, так как только в течение 90-х гг. прирост населения, к удивлению многих политиков и экспертов, достиг 30 млн. Две трети этого роста пришлось на высокую рождаемость и только одна треть – на новых переселенцев. И этот постоянный приток, обеспечивающий рост рабочей силы и покупательной способности, будет ответственен в США за длительный промышленный подъем.
   Средний доход населения США на 40 % больше, чем в Германии, Франции и Англии. Средний возраст населения США – 36 лет, в то время как в Европе – 38. По прогнозам в США к 2050 г. этот возраст не изменится, в то время как в Европе он поднимется до 53 лет. Евросоюз насчитывает почти 500 млн человек против 310 млн в США, причем за счет вступления в ЕС новых стран разница будет еще больше. К 2050 г. население США приблизится по количеству населения к сегодняшнему ЕС.
   Насчитывая в 3 раза больше Нобелевских лауреатов, чем вслед за ними идущей Англии, в США зарегистрировано больше патентов, чем во всех вместе взятых странах ЕС. В стране находится 90 из 100 наиболее крупных университетов мира. Америка сегодня не только мировой центр политической и военной власти, но также культуры, науки и открытий.
   Из числа вновь прибывших в США 8 из 10 являются выходцами из Азии или Латинской Америки. Тем самым внутри страны смещаются этнические, демографические и политические критерии в пользу латиносов и азиатов, которые вскоре превратятся из меньшинства в постоянно омолаживающее страну большинство. Они будут привносить свой вклад в мировую мозаику демографии и культуры, в которой американцы видят обогащение своей собственной цивилизации и подтверждение ее позиций в мире [102 - Münz R. Die “alte Welt” wird immer älter werden // Die Presse, 10.01.2003.].
   Этническое, в том числе и религиозное, размывание за счет демографических процессов ведет и к изменению философских позиций, касающихся высших ценностей, которые характеризуются отношением к смерти, к смыслу жизни, к родительскому авторитету и т. д. Происходит и взаимное обогащение или деформация морали. Например, в Японии не сдают родителей в дома престарелых, потому что общество это осуждает. В Китае запрещена проституция. Восток, защищая свои духовные и моральные позиции, твердо противостоит различным веяниям Запада. Но, несмотря на трудоемкие антагонистические и шовинистические национальные интересы, появляются возможности для создания плавильного котла, в котором может быть реализовано сближение и растворение, взаимное проникновение культур, традиций и национальных интересов.
   Общество, члены которого будут чувствовать себя ответственными за свои действия и лучше кооперироваться, имеет больше шансов выжить, распространить свои представления о мироздании, расширить приобретенные материальные, моральные и духовные ценности и одновременно предотвратить отчужденность, которую человек, возможно, начинает осознавать, когда, например, стартует в космос, прощаясь с человечеством и со всем человеческим, или проникает в мир предчеловеческих эмбрионных структур.

Нелирическое отступление

   Пьеса имела большой успех, но публика провалилась с треском.
Оскар Уайльд

   Говоря о инертности толпы, о ее природной усталости, Пушкин в «Борисе Годунове» указывал на одну ее характерную особенность – безмолвие. Но это касается лишь толпы, а не интеллектуальной элиты общества, которой свойственен постоянный поиск нового. Когда далай-лама просит физиков найти причины происхождения феноменов и явлений, а представители квантовой физики чистосердечно остаются на своих позициях беспричинности этих явлений – то налицо драматизм происходящего на воображаемой сцене, называемой жизнью. Эта драма не подчиняется не только классическим законам физики, но и классическим законам театра с его традиционными понятиями зрителя и сцены, не подпадая ни под фабулу социалистического реализма, ни под «фамильно-клановый» характер пьес Шекспира. Но здесь есть черты и того, и другого: накал революционной борьбы за познание мира, со всеми сомнениями и радостью новых открытий, великий трагизм крушения старых представлений об этом мире, страдания и страх быть отвергнутым и вычеркнутым со страниц истории. И где современный или будущий дешифровщик-первопечатник Иван Федоров, разгадывающий и записывающий информацию посланий квантовых систем? И когда появится? Может быть, к тому времени Россия уже будет членом Европейского сообщества, а Федоров переедет в Италию на постоянное местожительство и будет уже не Федоров, а Джованни Федоринни.
   А пока наука ставит новые спектакли. Зритель-история заполнила залы, стадионы и другие зрелищные места. Перед глазами ее представителей – информаторов общества (очеркистов, обозревателей глянцевых и научных журналов, издательств, газет, корреспондентов радио и телевидения), разместившихся удобно в первых рядах партера, и остальной частью общества, заполнившей балконы и галереи, проходы и стоячие места, развертываются события нашей жизни. Зачастую мнение зрителей первых рядов не совпадает с мнением галерки, ибо последние не могут хорошо видеть происходящее из-за голов и колонн. Акустика не доносит слова монологов, диалогов и реплик. Вышедшему передохнуть от людской тесноты на свежий воздух обладателю дешевого билета будет вручена газета с передовицей, отражающей мнение первых рядов партера. Формирование общественной морали навязыванием определенного, однозначного, не подлежащего дискуссии мнения ничего хорошего обществу не приносит. Публика была шокирована «Гавриилиадой» Пушкина, она освистала «Травиату» Верди, лишилась на долгие годы «Леди Макбет» Шостаковича, всех симфоний мистика и мелодиста Мясковского и многих произведений музыкального новатора Шенберга. Раскручивание новых произведений неизвестных авторов, исполнителей, звезд и хит-парадов с их рейтингами не всегда является приметой хорошего вкуса. Нечто подобное происходит и в политике, когда никому до сих пор не известная личность неожиданно становится президентом огромной страны, без каких-либо идеологий, программ и концепций, а только в результате жестокой, с применением компромата, бескомпромиссной борьбы за власть.
   Появление на руководящих постах государств личностей бесцветных, не отражающих интеллектуальный потенциал современного мира, само по себе является ярчайшим примером искусственной, принудительной популяризации морали и отдельных личностей. Еще в недалеком прошлом подобное «раскручивание» было бы невозможным, ибо оно наталкивалось на ограниченность финансовых средств, особенно в областях, связанных с искусством. Критика по отношению ко всему новому, косность и инфантильность морали явились основными барьерами в неприятии на пути популяризации, например, произведений того же Шенберга.
   Сам Шенберг в последние годы жизни размышлял: «Я не хочу искренне, чтобы люди считали меня намного лучше Чайковского – упаси боже, но хоть чуть лучше – и это более чем достаточно. И еще немножко: чтобы мои мелодии люди узнавали и насвистывали». Боясь быть непризнанным автором новаторского направления в музыке, Шенберг страдал вместе со всеми почитателями, боготворившими его произведения, полные поэтического романтизма и глубоко проникающие в душу мелодическими звучаниями, вызывающими образы, созвучные нашим представлениям и переживаниям. Но его порой непонятные мелодии могли вызвать и совсем другую реакцию. Так, в Вене в 1913 г., во время одного из концертов современной музыки, в концертном зале произошли столкновения, переходящие в драку. Один из присутствующих был вне себя от гнева, и, перелезая через ряды партера, хотел добраться до композитора и дать ему пощечину. Этот скандал произошел 31 марта, хотя накануне, 23 февраля, в этом же зале прозвучало первое исполнение «Песен Гурре», принесшее Шенбергу грандиозный успех. Новая авангардистская музыка композитора осталась не принятой публикой до конца его жизни. Мечта о насвистывании его мотивов, подобно мелодиям из «Фигаро» Моцарта, оказалась утопией. Может быть, когда-нибудь положение изменится, хотя уже сегодня количество распространяемых его портретов в Вене сравнимо разве что с популярностью изображений Шуберта.
   «Мое время придет», – сказал другой великий симфонист Г. Малер накануне своей смерти, и спустя 50 лет время показало его правоту. Покажет ли оно правоту Шенберга – неизвестно. А что остается делать нам, зрителям, держащим в руках газету с нудной рецензией и стоящим перед стеной неприятия обществом авангардистских произведений Шенберга? Вытащить ключ из скважины или оставить, приоткрыв немного дверь для новых фантазий, иллюзий и мечтаний? Может быть, 50 лет мало для нашего мировосприятия, чтобы соизмерить, сопоставить, затаиться, прислушаться – и в звуках современного рока, поп-музыки и электронного симфоджаза суметь уловить ритмы и мелодии, завещанные и открытые Шенбергом.
   Реакция зрительного зала, как и мастерство талантливых представителей культуры, войдет в сокровищницу мировой истории, хранящей в своих запасниках трагические эпизоды неприятия обществом и зрителями различных произведений искусства, позже признанных гениальными. Мы, сидящие в зрительном зале, не должны повторять ошибок прошлого, не сумевшего разглядеть талант. А помогут нам в этом разум и мораль.
   Этот исторический экскурс отвлек нас своеобразным музыкальным антрактом от дня сегодняшнего. В современном мире мало осталось и от Баха, и от Шекспира, а театры и концертные залы существуют на дотации государства или на подачки меценатов. Тем не менее, гениальные шедевры мировой культуры являются основой образования и воспитания, они не теряют популярности и остаются незыблемыми вечными ценностями.
   А что думают по поводу воспитания морали обычного обывателя многие популярные издания и телеканалы, выбрасывая на рынок не только мемуары политических лидеров, но и воспоминания серийных убийц, экономических мошенников и сексуальных извращенцев? «Неужели, – задает вопрос немецкий журнал «Spiegel», в азартно-негодующей, граничащей с памфлетом манере, – нам надо знать, что именно думает человек, когда разделывает другого на части?» [103 - Spiegel. 2004. № 34. S. 118–119.] Профессиональный каннибал Майвес сообщает миру о своих мыслях и чувствах через газеты и журналы, в том числе, в интервью журналу «Bild». Мало того, он обещает выпустить книгу с более детальным описанием подробностей аналогичного содержания. И, как сообщил адвокат этого осужденного на пожизненное заключение маньяка, многие сценаристы документального кино уже изъявили желание припасть к этому источнику новых переживаний и вдохновения. Немецкая газета «Frankfurter Allgemeine» злословит в этой связи: «Первый каннибал делает карьеру». Однако разлагающая мораль признаний зрелого садиста меньше заботит министров из Тюринга, чем то обстоятельство, что «жертва и государство выходят из этого бизнеса с пустыми карманами, в то время как убийца зарабатывает на еще свежих воспоминаниях пяти– или шестизначные суммы».
   Конечно, в современных западных цивилизациях запрещен любой вид насилия с применением физической силы. Любители острых ощущений могут, однако, по собственному выбору посетить ближайший кинотеатр, а ленивый – легким нажатием кнопки пульта включить телеэкран, чтобы увидеть всю гамму насилия в ретроспективе – от поединков гладиаторов Средневековья до изощренного произвола и пыток опытных гангстеров наших дней. Разумеется, существует и другая литература и телепередачи, полные сострадания и любви к слабым и немощным членам общества. Однако в наши дни оптимизм и энтузиазм в области человеколюбия иссякает, ибо вместе с пессимизмом приходит очерствение наших простых человеческих чувств, через которые мы воспринимаем окружающий мир. Они трансформируются вместе с человеком, становясь все грубее. «Голубая» человеческая кровь разжижается водой безразличия. Найти себе читателя и зрителя мастерам и инженерам человеческих душ становиться все труднее, обращаясь к традиционным идеалам морали, этики и религии. Они должны быть все более изощренными в поисках своего героя. Чтобы стать любимцем публики, мало быть просто известным человеком – историческим примером, героем – надо соответствовать определенным стандартам. Предпочтительно умереть рано и трагически, лучше всего от передозировки наркотиков, как модная рок-звезда. Если быстро умереть не удалось, то можно «растянуть удовольствие» – сойдет и какой-нибудь неизлечимый недуг.
   В 2002 г. в номинациях на премию «Оскар» были выдвинуты картины «Игра разума» – история Нобелевского лауреата по математике Д. Нэша, всю жизнь боровшегося с шизофренией, «Айрис» – английской писательницы А. Мёрдок, и «Али» – известного боксера М. Али. Сфера деятельности и степень известности этих персонажей разные. Нэша до появления этого фильма не знал никто. Мёрдок была известна немногим интеллектуалам, имя Али слышали все. Но во всех этих историях явно просматриваются общие элементы жанровой рецептуры с нестандартным содержанием и особо обостренным накалом оригинальных средств выражения еще не обкатанных на зрителе страданий и эмоций: Нэш боролся с шизофренией, Мёрдок – с болезнью Альцгеймера, Али – с болезнью Паркинсона [104 - Коммерсантъ Власть, 27.01–02.02.2003. С. 51–52.]. Но сами факты свидетельствуют об изощренности игры дельцов СМИ на низменных чувствах общества, падкого до всего нового, в погоне за прибылью и другими рынками сбыта своей необычной продукции. Пока только в литературе, в кино, да и вообще в искусстве. Неужели мы так огрубели, что только извращенность приемов будоражит нас и находит отклик в нашей нервной системе, вызывая адекватность чувств? Или мы уже прошли бо́льшую часть пути и находимся в пограничных областях между человечным и бесчеловечным, порой забывая, по какую мы сторону? Но есть и другие приоритеты в жизни сегодняшней – счастливое детство, беззаботная юность, ухоженная старость. Критерии, их определяющие, должны стать преобладающими в формировании сегодняшней морали.
   Современные темпы развития биохимии, нейробиологии и связанной с ними эмбриональной и регенерационной медицины дают нам в руки все тот же знакомый с детства золотой ключик от таинственной двери, за которой находится вечно манящая к себе страна чудес. Куда ведет она? Каков он, тот потаенный мир, куда каждый из нас стремится попасть? Только ли чудеса, запрограммированные радости повседневного быта и социальные блага, перенесенные из наших надежд и мечтаний, посредством слова, музыки, или других средств чувственного воздействия, хранятся за дверью? Если все так, чего же лучшего пожелать на будущее. Но только ли это ждет нас?
   Конечно, продвигаясь по страницам этой книги, как по стране удивительных открытий, мы не смогли избежать и жертв. И нами был безвозвратно потерян, а, возможно, и преднамеренно исчез со страничек повествования наш друг и участник многих дискуссий – предок-неандерталец, ставивший множество на первый взгляд наивных вопросов, ответов на которые он так и не услышал в раскатах волн цунами и проклятиях обезумевших от ужаса жертв ядерной катастрофы Фукусимы.
   Где он теперь? Может быть, в одном из мультимиров у нанокамина? Воскликнет ли он, поднаторевший в кулачных боях европейских парламентариев: «Жизнь прекрасна!», или «Как разнообразен этот мир!» или захочет найти свой собственный золотой ключик от волшебной дверцы и шагнуть в неведомое?
   Или же наш уважаемый предок-лауреат, вальяжно развалившись в ложе VIP вместе с высокой комиссией, убаюканный мелодичностью Гайдна и растревоженный диссонансами Шенберга, непонимающими и встревоженными глазами смотрит все на ту же дверь. Не обладая абсолютным музыкальным слухом, как Шаляпин, не зная нотной грамоты, как Паваротти, наш предок, тем не менее, обладает богатым музыкальным воображением. Он в состоянии растрогаться и даже пустить слезу, находясь под впечатлением от симфонических проделок великих мастеров мелодического звучания, от их представления о человеческой жизни, начиная с весеннего пробуждения природы и воспоминаний веселых, ярких красок незабываемого детства, звучащих в кларнетах и флейтах на фоне скрипичного пиццикато, до зрелого осмысливания быстро бегущей жизни, приходящей и уходящей любви, фатальности судьбы в плачах виолончелей, извещающих о трагической развязке. И, как апофеоз, – победа жизни над смертью в звучании всего оркестра со светлыми лирическими нотами фанфар и боем ударных, переходящих в завершающие аккорды бессмертия.
   Двух десятков лет оказалось достаточно для того, чтобы дети в школах перешли от логарифмических линеек к персональным компьютерам и научились оперировать понятиями квантовой механики, но недостаточно, чтобы музыке Шенберга удалось стать насвистываемой мелодией современности. Может быть, этого времени действительно мало для наших чувств, прозябающих в летаргическом сне опьянения и меланхолии, вызываемых табаком, наркотиками, алкоголем, обломовской ленью и отсутствием всякой реальной перспективы улучшения своего состояния.
   А может быть, первые раскаты музыкальной фразы, передающей столкновение «Титаника» с айсбергом, треск тонущего судна, каскады грохота поступающей из пробоин воды, заставляющие человека содрогаться от ужаса надвигающейся катастрофы, звуки ударов и взрывов пассажирских лайнеров о стены нью-йоркских небоскребов и есть первые весточки широкой популяризации и принятия обществом экстравагантных, отодвинутых в сторону бегом времени приемов великого интерпретатора звуковой палитры?
   И точно так же, как весенний разлив половодья в чухраевском «Чистом небе» сопровождался музыкальным фоном почти рахманиновских прелюдий, предвещающих приход нового времени, так и авангардистские диссонансы Шенберга предрекают приход новой музыки, соответствующей резким ритмам жизни и неожиданным поворотам судьбы.
   Неоднозначность понимания жизненных проблем и ситуаций может быть смягчена воспитанием детей поколения «Next», которые вместе с молоком матери впитают в себя и терпимость к диссонансам, и способность воспринимать дисгармонию жизни, спокойно дискутировать и принимать решения без баррикадных боев и рукоприкладства в концертных залах. И принятое в свое время в сенате США запрещение клонирования человеческого организма свидетельствует не о резкой поляризации общества, а о его способности заключать компромиссы. Благодаря этому мы сможем остановиться у двери в будущее, осмотреться по сторонам, еще раз сверить время, проанализировать достижения ученых и сомнения обывателей и, прежде чем услышать скрежет старинных петель, осознать и временность применяемых законов, и быстротечность жизни.
   В ходе дальнейшего развития науки мы будем постоянно сталкиваться с проблемами не только технологического, но и этического характера. Стоя перед приоткрытой дверью в будущее, ощущая дуновения новых открытий, мы вдохнем полной грудью, не чувствуя горького привкуса победы экономических приоритетов над этическими. А может, эти приоритеты и есть двигатели прогресса, в том числе и нашей гибкой морали?

Аркадий Эйзлер Быть человеком

Предисловие Открыть волшебную дверь

Первое размышление у двери, скрытой куском старого холста Зов вечности