-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|  Цзиди Мацзя
|
|  Время
 -------

   !
   варган


   Золотой варган и вечное пламя

   быть может есть солнце
   за играми смыслов
   свет солнца как крылья

   Для поэзии современного китайского поэта Цзиди Мацзя важен образ шамана, обращающегося к духам предков посредством «золотого варгана», мелодией, выкликающей из космоса «животворящий ген» рода. Шаман или жрец-бимо – не только мифологизированный персонаж лирического произведения, но соавтор поэта, проводник слова заклинательного, пророческого, исцеляющего. В стихотворении «Автопортрет» поэт подчёркивает родовое начало, питающее корни личности:

     весь я измена
     и верность
     жизнь я
     и смерть
     Мир! прими же ответ мой
     я – муж – ийского – рода

   Язык, «язычок» древнего варгана помогает человеку, «мыслящему тростнику» философа Блеза Паскаля, преодолеть разлад души с природой. Глагол человека и посредника – музыкального инструмента – становится единым, внимая нотам вечности и простирая гармонию.

     мир состоит из живых сущностей:
     если тебя одолеет тоска мировая
     горе земли ощутишь
     наверняка знай – то я еще мыслю

 «Исповедь варгана»

     наследовать бимо!
     туда воротиться к высокому духу
     где плакать способны от нежности только

 «Наследовать бимо»
   Цзиди Мацзя, представитель китайского народа и, объединяет в своем творчестве прошлое и будущее своего этноса, являясь его вестником. Буква «и», символизируя в русском языке объединение понятий и пространств, в то же время – ослепительное зияние между миром ушедших и ещё не рождённых, шаткий мостик перехода над пропастью без звуков. «И» – некое свидетельствование об истине: «он точно жил и правда умер».
   Российскому читателю практически неизвестна современная китайская поэзия, которая, как и китайская культура, издавна притягивает русского человека. Известно, что А. С. Пушкин живо интересовался Китаем и знакомился с исследованиями о Поднебесной. Поэтом в России, чувствовавшим душу Азии – вопреки культурной среде Серебряного века, ориентированной на «европейскую» традицию – был Велимир Хлебников. Думается, отечественному ценителю поэзии было бы интересно отметить своеобразную перекличку стихов русской классики с поэзией китайского автора.
   Сборник Цзиди Мацзя выходит на трёх языках – китайском, русском и английском – что не случайно. Творчество поэта объединяет культурные пространства, не замыкаясь на национальном колорите, напротив – «песней ийца» объединившись во всемирном диалоге с литературой, религиями и знаниями иных времён и народов.

     предки до нас сотворили нам тысячи солнц
     глядя на золото крыльев стрекоз невесомых
     что поднялись над прародиной каждой из рас

   Солнце, дарующее жизнь и испепеляющее души – это античный амбивалентный образ, оно же ладья, провожающая в царство мёртвых и встречающая новорождённых, его двойник – пламя в глубине скал.

     неважно богач или бедный – любого
     готов ты во имя нетленной души
     облечь в одеяния вечности

 «Разговор ийца с огнём»
   Поэт описывает трагическое и столь знакомое нам в России – ещё по лирике Сергея Есенина – разобщение города и деревни, Природы и цивилизации, призывая «вернуться дорогою предков» к истокам.

     твой конь
     устало топчется
     в тени цивилизации
     которая вот-вот
     совсем его проглотит

 «Цыган»
   Технократическая современность приносит одиночество и разобщение, захватывает горизонтальные просторы, однако ничего не может поделать с вертикалью – скалами, хранительницами духа. Мелодия зовёт в горы – только они одни служат духу в своей строгости.

     то дух свободы
     хранитель народа
     ийцы в объятьях его
     грезят о звёздной пыли
     забывают о лязге железном

 «Силуэт в скалах»

     не будь гор Ляншаня не будь моего народа
     меня как поэта и не было бы никогда

 «Моё желание»
   Кто знает, возможно, по сходной причине русских поэтов всегда так тянуло на роковой для них Кавказ?
   Чувствовать всю природу, и живую и условно мёртвую, как единый организм – значит в полной мере сострадать ей. «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить», – этот эпиграф из повести «Старик и море» Э. Хемингуэя взят поэтом для стихотворения «Бойцовый бык».

     стоит он вон там
     всё стоит и стоит на закате
     приоткрывает оставшийся глаз иногда
     видит землю-арену былого
     и горестным рёвом ревёт
     оттого его тело
     и шкура иссохли
     стали огненным шаром
     и бешено там пламенеют

   Необходимость ощущать боль мёртвых, живых и не рождённых в едином нерве стиха – вот о чем проговаривается поэт в «Оде боли»:

     боль, наконец тебя нашёл
     отныне я не замечаю
     цветы у ног и боль шипов
     боль, для меня ты не случайна
     тебя я избираю сам

   Перешагнувший через боль физическую и боль от страха, обретает бессмертие. Это не умозрительная метафизика. Стремление к счастью и гармонии – вот идеал для человека. Мы соотносим проблематику строк современного автора с драматическим повествованием в пушкинском «Моцарте и Сальери»:

     его возненавидели за то лишь
     что в жизни разувериться не смог
     и в чёрную годину волю славил
     лишь в том винили
     что писал навзрыд
     и яростными строчками платил
     дань родине и своему народу

 «Противникам Сальваторе Квазимодо»
   Поэзии Цзиди Мацзя, говоря словами Ф. М. Достоевского, в полной мере свойственна всемирная отзывчивость. «За всех расплачусь, за всех расплачусь», – писал советский поэт Владимир Маяковский. Нервные окончания стихов китайского поэта проходят сквозь бумагу, оставаясь в стройных знаках иероглифов, похожих на лес и горы в традиционных картинах китайских мастеров живописи.
   Ощущение уникальности собственного народа даёт поэту и человеку возможность проникать в иные культуры. Цзиди Мацзя знакомит нас с церемониальным погребальным обрядом, где явлена мудрость не истончаемой связи поколений:

     По обычаю ийцев, если умирает
     мать семейства, её
     кремируют лежащей на правом боку.
     Считается, что в мире
     духов левая рука ей ещё понадобится,
     чтобы прясть.

 «Руки матерей»
   Поэзия Цзиди Мацзя несёт яркое мужское начало, воспевая верную женственность, метафорически преображая действительность и преподнося то виденье мира, которое зачастую сокрыто от живущих сиюминутными страстями.
   Стихотворение «Надпись в альбом» обращено к памяти о женщине, стремящейся к созиданию и не сломленной:

     её имя —
     Цзикэ Цзинсымо
     и в последних словах её было:
     Милый, нужно любить…

   И вот строки из оды, посвящённой няне-китаянке:

     осиротел этот свет не утратой
     обычной простой женщины
     подлинно знавшей страданье и горе и скорби
     но в Даляншане щемяще беззвучной зарей
     истинный сын её иец заплачет о ней
     пусть в целом мире услышат рыдания горечь

   Подобное настойчивое обращение к воспоминаниям детства, прапамяти рода было свойственно Владимиру Набокову, умевшему, по его словам, «заклинать и оживлять былое» («Другие берега»). Муза Памяти осеняет творчество современного китайского поэта. Обращаясь к стиху как к близкому другу, он выкликает душу народной поэзии, чьи корни питают современного поэта-варганиста:

     соседи в округе затихли-уснули
     только мой стих не вернётся
     ночь напролёт жду его у ворот

 «Народная песня»

     о, море времени!
     откроешь ли ты мне
     где тени смертных обрели забвенье?

 «Письмо»
   Люди и звери вечно едины – «для эмпирей тотемы рождены» – в заклинании духов стихий звуком осмысляемым и ещё нами не разгаданным, скрывающимся за первозданной немотой:

     давай идти со зверем диким
     участвовать в мистерии предвечной
     не бойся ты ни голубых баранов
     косуль не бойся ты и леопардов
     они все только сыновья тумана
     что исчезают тихо на закате
     не разрушай той вечной тишины
     что всюду здесь дыханьем духов полна
     здесь предки мёртвые со всех сторон сойдутся
     пугаясь тени каждой невесомой
     замедли ты шаги и осторожней
     по зелени ступай – то взор судьбы
     в секунды эти в полной тишине
     услышать можно тон иного мира

 «Боги моей родины»
   Мотив не проявленного, потустороннего мира у китайского поэта тесно связан с темой предков и духов животных. «Нет в мире разных душ и времени в нём нет», – писал в стихах Иван Бунин. «Здесь не я умирал – тот иной тоже я» («Наизнанку»), – говорит Цзиди Мацзя. Неперсонифицированные божества лирики поэта, где присутствует «Человек-невидимка», обволакивают душу сказочным миром:

     тени длинные сплелись
     потеряв друг друга
     когда ночь опустится
     отворяю я двери
     в небо тихое гляжу
     на устах трепещет
     что-то несказанное

 «Ощущения»
   Не правда ли, здесь можно разглядеть схожесть со стихотворением Фёдора Тютчева «Тени сизые смесились, цвет поблекнул, звук уснул…», где в полной мере выражено пантеистическое мировоззрение? Но отчего вдруг современный поэт называет своё существование едва ли не безысходным, а приходящие извне звуки – «Чёрной рапсодией»? Быть может, от осознания того, что трагедию и красоту мира невозможно искупить звуками? Вглядываясь в бездну, его лирический герой различает в хаосе не только светлое наследие прошлого, но и пугающее иное, стремясь ещё раз запечатлеть человеческое имя, когда вдруг «…в чуждом, неразгаданном, ночном. Он узнаёт наследье роковое» (Фёдор Тютчев), пред чем немеют уста:

     о чёрный сон, укрой и защити
     позволь пропасть в любви тебя ласкавших
     дай превратиться в воздух или луч
     позволь стать камнем, ртутью, бирючиной
     пускай железом стану или медью
     слюдой или асбестом или в светлый фосфор
     я превращусь – о чёрный сон!
     глотай меня скорее раствори
     дай сгинуть в милости твоей защиты
     вели мне стать и лугом и скотиной
     косулей или жаворонком или быть рыбиной
     огнивом или всадником
     варганом стать, мабу и касечжуром
     о, чёрный сон, как стану пропадать
     прошу сыграй на цине грусть со смертью
     Цзиди Мацзя – мне горестное имя

 «Чёрная рапсодия»
   Переводчик Дмитрий Дерепа вослед поэту взыскует «потаённого слова» для точного, полнокровного перевода, и мне кажется, что, благодаря его труду, первозданные мелодия и мысль поэта во многом доходят до нас. Метафора делает образы зримыми, создаёт динамичные драматические картины:

     в кровати замерла
     вдова притихшей кошкой

 «Ночи»

     искомое слово моё
     как камень мерцает в звездном убранстве
     и прямо за ним
     пророка глаза
     замкнули летучие тени
     искомое слово моё
     огнем сон жреца опаляет
     под силу ему будить мёртвых
     провидеть всех тварей начало
     мне нужно сыскать
     потаённое слово
     у горцев оно
     в родной речи младенцу
     сияет как символ надежды

 «Потаённое слово»
   Поэзия Цзиди Мацзя несёт подлинный гуманизм, потому что нелёгкие ответы на проклятые вопросы времени поэт ищет прежде всего внутри себя, пытая душу за поступки, совершённые другими.

     да, век двадцатый
     лишь честно тебя оглядев
     я понимаю как много загадок
     в твоей неизбежности
     все же вчера прояснил ты
     что будет завтра и кажешься схожим
     с обронённым богом с небес
     обоюдоострым мечом

   Художественный мир Цзиди Мацзя олицетворяется образом шамана, передающего наследие певца-варганиста из рода в род. Голоса природы, предков и современников, преумноженные культурным наследием – всё это составляет неповторимый голос поэта, его пленительное своеобразие в мировой поэтической традиции.
   Мелодия природы и мира призывает Память ради продолжения жизни.

     звук мира исчезает навсегда
     пророчат глаза осени нам жажду
     искать найти и верить в то что жизнь
     любовью лишь и красотой спасётся

 «Глаза осени»

 Алексей Филимонов, член Союза писателей России,
 Санкт-Петербург



   ВРЕМЯ



   


   简介

   吉狄马加，彝族，著名诗人、作家、书法家。1961年生于 四川大凉山。1982年毕业于西南民族大学中文系。曾任中国 作家协会书记处书记、青海省副省长，现任青海省委常委、 宣传部长，并兼任中国少数民族作家学会会长，中国诗歌学 会顾问。他是中国当代著名的少数民族代表性诗人，同时也 是一位具有广泛影响的国际性诗人，己在国内外出版诗集二 十余种。多次荣获中国国家文学奖和国际文学组织机构的奖 励，其中诗集《初恋的歌》获中国第三届新诗(诗集)奖；组 诗《自画像及其他》获第二届全国少数民族文学诗歌奖最高奖；组诗《吉狄马加诗十二首》获中国四川省文学奖；诗集 《一个彝人的梦想》获中国第四届民族文学诗歌奖；1994年 获庄重文文学奖；2006年5月22日被俄罗斯作家协会授予肖 洛霍夫文学纪念奖章和证书；2006年10月9日，保加利亚作家 协会为表彰他在诗歌领域的杰出贡献，特别颁发证书。2012年5月获第20届柔刚诗歌（成就）荣誉奖。2007年创办青海湖 国际诗歌节，担任该国际诗歌节组委会主席和“金藏羚羊”国际诗歌奖评委会主席。另外，其作品单行本还被翻译成 英文、法文、西班牙文、捷克文、塞尔维亚文、韩文、波兰 文、德文等文字在十余国出版发行。曾多次率中国作家代表 团和中国青年代表团参加国际活动。


   Об авторе

   
   Известный китайский поэт, писатель и каллиграф Цзиди Мацзя является представителем народа и. Он родился в 1961 г. в горном районе Даляншань провинции Сычуань, а в 1982 г. окончил факультет китайской филологии Юго-западного университета национальностей. В настоящее время Цзиди Мацзя является членом секретариата Союза китайских писателей, вице-губернатором провинции Цинхай, а также входит в бюро провинциального комитета Коммунистической партии, является главой его отдела пропаганды. Одновременно Цзиди Мацзя возглавляет Союз писателей национальных меньшинств Китая и является советником Китайского поэтического общества.
   Цзиди Мацзя не только известный и яркий представитель поэзии национальных меньшинств Китая, он еще и пользуется известностью на международной арене. Количество его поэтических сборников, выпущенных в Китае и за рубежом, превышает двадцать. Он неоднократно удостаивался китайских общенациональных литературных премий и наград международных организаций. В частности, его сборник «Песнь первой любви» удостоился премии третьего Всекитайского поэтического конкурса, а сборник «Автопортрет и прочее» получил высшую премию на втором Всекитайском конкурсе поэзии национальных меньшинств. Сборнику «Двенадцать стихотворений Цзиди Мацзя» была присуждена Литературная премия провинции Сычуань. Сборник «Мечты ийца» получил поэтическую премию на Всекитайском конкурсе литературы национальных меньшинств и премию имени Чжуан Чжунвэня. 22 мая 2006 г. Союз писателей России наградил Цзиди Мацзя памятной медалью имени М. А. Шолохова и дипломом, а 9 октября 2006 г. болгарский Союз писателей отметил его выдающийся вклад в поэзию специальным дипломом. В мае 2012 г. Цзиди Мацзя получил почётный диплом 20-го поэтического конкурса имени Жоу Гана. В 2007 г. Цзиди Мацзя учредил Международный поэтический фестиваль озера Цинхай, стал председателем его оргкомитета и председателем жюри международной поэтической премии «Золотая антилопа». Кроме того, сборники его стихов были переведены на английский, французский, испанский, чешский, сербский, корейский, польский, немецкий языки и изданы более чем в десяти странах. Цзиди Мацзя неоднократно возглавлял делегации Союза китайских писателей и китайской молодежи, участвующие в международных мероприятиях.


   自画像

   风在黄昏的山岗上悄悄对孩子说话，风走了，远方有 一个童话等着它。孩子留下你的名字吧，在这块土地上，因
   为有一天你会自豪的死去。
 一一一题记


     我是这片土地上用彝文写下的历史
     是一个剪不断脐带的女人的婴儿
     我痛苦的名字
     我美丽的名字
     我希望的名字
     那是一个纺线女人
     千百年来孕育着的
     一首属于男人的诗
     我传统的父亲
     是男人中的男人
     人们都叫他支呷阿鲁
     我不老的母亲
     是土地上的歌手
     一条深沉的河流
     我永恒的情人
     是美人中的美人
     人们都叫她呷玛阿妞
     我是一千次死去
     永远朝着左睡的男人
     我是一千次死去
     永远朝着右睡的女人
     我是一千次葬礼开始后
     那来自远方的友情
     我是一千次葬礼高潮时
     母亲喉头发颤的辅音


     这一切虽然都包含了我
     其实我是千百年来
     正义和邪恶的抗争
     其实我是千百年来
     爱情和梦幻的儿孙
     其实我是千百年来
     一次没有完的婚礼
     其实我是千百年来
     一切背叛
     一切忠诚
     一切生
     一切死
     啊，世界，请听我回答
     我 – 是– 鼻– 人



   Автопортрет

   Тихонько беседовал ветер с ребёнком в горах, к утру упорхнул, его сказка вдали ожидала. «Оставь своё имя, родимый, на этой земле, лишь так сумеешь достойно её покинуть».
 надпись на полях


     знак ийцев мою жизнь сполна вмещает
     младенчество и материнство вкупе
     мне имя горестно и
     мне имя прекрасно
     мне имя моё дарует надежду -
     под сердцем обитала моя песня
     давным-давно у пряхи народилась
     во имя моего
     отца простого
     муж средь мужей
     Чжися Алу
     ни на день матушка не постареет
     поющая свой край
     потоком полным
     возлюбленная вечная моя
     красавиц затмевает красотою
     её все называют Сяма Аню
     тысячу раз умирая мужчиной
     вернулся лицом на восток
     тысячу раз умирая женою
     вернулась я взором на запад
     тысячное погребение справив
     любовью друзей воскресаю
     в тысячный раз под курганом покоясь
     в родовых муках являюсь
     себя без остатка вверяю
     века напролёт пребывая
     мучимый добром и пороком
     столетья подряд существую
     потомком любви и мечты
     союз сохраню нерушимый
     единожды обручившись
     грядущим векам не сдаваясь
     весь я измена
     и верность
     жизнь я
     и смерть
     Мир! прими же ответ мой
     я – муж – ийского – рода



   猎人岩


     不知什么时候
     山岩弯下了腰
     在自己的脚下
     撑起了一把伞
     从此这里有了篝火


     篝火是整个宇宙的
     它噼噼啪啪地哼着
     唱起了两个世界
     都能听懂的歌
     里面一串迷人的星火
     外面一条神奇的银河
     獐子肉淡淡的香味
     拌和着烧熟了的传说
     因为有一道永远敞开的门
     因为有一扇无法关闭的窗
     小鸟呀蝈蝈呀萤火虫呀蝙蝠呀
     全都跑进屋里来了


     雨丝是有声的门帘
     牵动着梦中湿漉漉的思念
     雪片是绣花的窗帘
     挂满了洁白洁白的诗笺
     石路上浅浅的脚印儿
     像失落的记忆，斑斑又点点
     一杆抽不尽的兰花烟
     从黎明到黄昏
     飘了好多好多年
     假如有一天猎人再没有回来
     它的篝火就要熄了
     只要冒着青烟
     那猎人的儿子
     定会把篝火点燃



   Скала охотников


     с незапамятных времён
     гор хребёт изломан
     у подножия провал
     вскрылся вглубь зонтом
     оттого сторожевой здесь огонь горит


     пламя всей вселенной в нём
     стонет и рокочет
     оба мира песню ту
     знают испокон
     сонмы звёзд внутри него
     млечный путь им вторит
     аромат жаркого сдобрен
     соусом историй
     двери настежь в них раскрыты
     в окнах тайный сумрак
     мышь летучая кузнечик светлячки и пташки
     всем достаточно в них места
     полог ливня струнный
     увлажняет вереницы снов воспоминаний
     белым шитая узором занавеска
     укрывает снежно блещущие строфы
     на тропинке каменистой след неточен
     будто в памяти укрылся и расплывчат
     тонкой струйкою огарок орхидеи
     от рассвета до заката
     много-много долгих вёсен
     если больше не вернётся на огни он


     их маяк тогда угаснет сизовея
     сын-охотник возмужает и ему наверно
     хватит храбрости огонь раздуть сильнее



   回答


     你还记得


     那条通向吉勒布特 [1 - 吉勒布特：凉山彝族腹心地带一地名]的小路吗？
     一个流蜜的黄昏
     她对我说：
     我的绣花针丟了
     快来帮我寻找
     (我找遍了那条小路)


     你还记得
     那条通向吉勒布特的小路吗？
     一个沉重的黄昏
     我对她说：
     那深深插在我心上的
     不就是你的绣花针吗
     (她感动地哭了)



   Ответ


     помнишь тропинку


     по Цзилэ-бутэ [2 - Цзилэ-бутэ – местечко в Ляншане, районе проживания народа И.]
     в сумерках медоточивых
     она говорила:
     когда вышивала иглу потеряла
     поможешь сыскать..?
     (я обшарил тогда всю тропу)


     помнишь тропинку
     ту в Цзилэ-бутэ?
     в медоточивых сумерках
     ей отвечал я так:
     по-твоему в сердце моём
     засела иголка твоя..?
     (она плакала горько потом)



   “睡”的和弦


     如果森林是一片郁郁的海
     他就沉沉地浮起
     呼吸在海岸线上
     小屋像一只船
     搁浅在森林的最南方
     搁浅在平原的最北方
     抛锚在一个大港湾
     猎狗弓着背打盹
     为火塘以外的夜，划一个温热的
     起伏的问号 他睡在那间
     有女人的头发味和孩子的
     奶香味的小屋里
     那梦境似流水，诡秘地卷过
     他朦胧的头顶
     白日里那只母鹿漂亮的影子
     刚从这里飘走


     他开始追寻，肩上落满了
     好多秋天的黄金叶
     他没有开枪。他看见那只母鹿
     在一座中国西南的山上跳舞
     于是他也想跳
     但妻子枕着他的左臂
     孩子枕着他的右臂
     这是两个小港湾
     他好像只能用神思
     吹着悠扬的口哨
     走往日猎人那种细碎步
     一首不尽的森林小夜曲
     便从他的额头上悄悄滑过



   Предвестие снов


     если бы лес был сладостным морем
     глубоко его бороздили бы волны
     ища передышки у берега
     лачуга на ялик похожа
     на юге у леса канаты стянула потуже
     на севере по-над равниной села прочней
     на якоре крепко стоит точно в устье широком
     дремлет собака свернулась по кромке порога
     вопрос очертила во тьме – без ответа не пустит
     тепло очага бережёт от прохлады ночной
     он засыпает среди детским запахом сытым
     и женских волос ароматом
     окутанной тёплой лачуги
     граница его сновиденья затейливо вьётся
     бежит ручейком по кудрям на макушке петляет
     пугливою ланью сторонится утра
     хрупка и изящна в лучах исчезает


     он следом спешит накинув на плечи
     листву золотую осеней долгих
     не смеет стрелять завороженный танцем
     не смеет дышать очарован красою нагорья
     душа вырывается в танец уже – но жена
     уснула на левом плече
     а справа сынишка – вот эти
     два малые устья его лишь истоками живы
     и лишь по ночам ему чудится ветер в ушах
     походкою лёгкой как прежде охотиться вышел
     мелодии леса в ночной серенаде свиваясь
     безмерной печалью ко лбу прикасались его



   彝人谈火


     给我们血液，给我们土地
     你比人类古老的历史还要漫长
     给我们启示，给我们慰藉
     让子孙在冥冥中，看见祖先的模样
     你施以温情，你抚爱生命
     让我们感受仁慈，理解善良
     你保护着我们的自尊
     免遭他人的伤害
     你是禁忌，你是召唤，你是梦想
     给我们无限的欢乐
     让我们无情地歌唱
     当我们离开这个人世
     你不会流露出丝毫的悲伤
     然而无论贫穷，还是富有
     你都会为我们的灵魂
     穿上永恒的衣裳



   Разговор ийца с огнем


     даровал нам и кровь ты и землю
     твой век бесконечно длиннее людского
     даровал нам прозрение и утешение
     во тьме показал ты потомкам обличие дедов
     даришь тепло и в тебе утешение жизни
     с тобой милосердие и добродетель познали
     ты бережёшь нашу самость
     от злобы и гнева чужого
     ты – и табу и влечение, мечта неотступная – ты
     даруешь ты нам безграничную радость
     с тобой мы готовы до исступления петь
     когда покидаем сей мир
     ты скорби своей не покажешь
     неважно богач или бедный – любого
     готов ты во имя нетленной души
     облечь в одеяния вечности



   口弦的自白


     我是口弦
     永远挂在他的胸前
     从美妙的少女时光
     到寂寞的老年
     我是口弦
     命运让我
     睡在我心房的旁边
     她通过我
     把忧伤和欢乐
     倾诉给黑暗
     我是口弦
     要是她真的


     溘然离开这个人世
     我也要陪伴着她
     最终把自己的一切
     拌合在冰冷的泥土里面
     但是一一兄弟啊一一在漆黑的夜半
     如果你感受到了
     这块土地的悲哀
     那就是我还在思念



   Исповедь варгана


     варган я
     висел у неё на груди
     с нежных девичьих лет
     до одиноких дней старости
     варган я
     обязан во сне
     альков её сердца хранить
     ей лишь подвластен
     горести все и восторги
     во тьму изливал
     я варган
     неминуемо с этим
     миром простится она
     с нёю рядом останусь
     и безоглядно навеки
     сгину в грязи ледяной под чужим каблуком


     только братишка… в полуночи чёрной как смоль
     если тебя одолеет тоска мировая
     горе земли ощутишь
     наверняка знай – то я ещё мыслю



   民歌


     赶场的人们回家了
     可是我的诗没有归来
     有人曾看见它
     带着金色的口弦
     在黄昏路口的屋檐下
     喝醉了酒
     沮丧徘徊


     坡上的羊儿进圈了
     可是我的诗没有归来
     领头羊曾看见它
     在太阳沉落的时候
     望着流血的山岗
     欲哭无泪
     独自伤感
     四邻的乡亲都安睡了
     可是我的诗没有归来
     一个人坐在门前等待
     这样的夜晚谁能忘怀？！



   Народная песня


     с ярмарки все разошлись по домам
     только мой стих не воротишь
     люди его примечали
     с золочёным варганом у пояса
     в сумерках между рядами
     шатко бродил он понурый
     пьян от вина


     овцы со склонов собрались в загоны
     только мой стих не вернулся
     баран-вожак его видел
     солнце низёхонько было
     вперившись в гор кровотоки
     глазами он плакал сухими
     бедолага в тоске одинокой
     соседи в округе затихли-уснули
     только мой стих не вернётся
     ночь напролёт жду его у ворот —
     покинутость разве забудешь такую?!



   反差


     我没有目的


     突然太阳在我的背后
     预示着某种危险


     我看见另一个我
     穿过夜色和时间的头顶
     吮吸苦养的阴凉
     我看见我的手不在这里
     它在大地黑色的深处
     高举着骨质的花朵
     让仪式中的部族
     召唤先祖们的灵魂


     我看见一堵墙在阳光下古老
     所有的谚语被埋进了酒中
     我看见当音乐的节奏爬满羊皮
     一个歌手用他飘忽着火焰的舌头
     寻找超现实的土壤


     我不在这里，因为还有另一个我
     在朝着相反的方向走去



   Наизнанку


     цели нет у меня


     вдруг беду упредить
     поднялось за спиной моей солнце


     я гляжу на иного себя
     в ночь одет и во времени тонет моя
     голова тенью горькой сокрыта
     вижу руки мои не со мною уже
     из провалов землистых во тьме
     кверху тянутся обе цветком костяным
     племенам что обрядами предков зовут
     я готов помогать в мире том


     вижу стены что солнце нещадно палит
     но уместные речи по горло в вине
     гул ритмичен в руно обрядился шаман
     песню жалит внезапно язык огневой
     не найдя под ногами твердыню земли


     здесь не я умирал – тот иной тоже я
     обратился всё дальше уходит прочь от меня



   老去的斗牛

   一一大凉山斗牛的故事之一


     它站在那里
     站在夕阳下
     一动也不动
     低垂着衰老的头
     它的整个身躯
     像被海浪啃咬过的
     礁石
     它那双伤痕斑斑的角
     像狼的断齿
     它站在那里
     站在夕阳下
     紧闭着一只
     还剩下的独眼
     任一群苍绳
     围着自己的头颅飞旋
     任一些大胆牛虻
     爬满自己的脸
     它的主人不知到何处去了
     它站在那里
     站在夕阳下
     这时它梦见了壮年的时候
     想起火把节的早晨


     它好像又听见头上的角发出动人的声响
     它好像又听见鼻孔里发出远山的歌唱
     它好像又嗅到了斗牛场
     那熟悉而又潮湿的气息
     它好像又感到一阵狂野的冲动
     从那黑色的土地上升起
     它好像又感到
     奔流着的血潮正涌向全身
     每一根牛毛都像坚硬的钢丝一般
     它好像又听到了人们欢呼的声音
     在夏日阳光的原野上
     像一只只金色的鹿
     欢快着奔跑着跳跃着
     它好像又看见那年轻的主人牵着它
     红色的彩带挂在了头顶
     在高高的山岗
     它的锐角挑着一轮太阳
     红得就像鲜血一样


     它站在那里
     站在夕阳下
     有时会睁开那一只独眼
     望着昔日的斗牛场
     发出一声悲哀的吼叫
     于是那一身
     枯黄的毛皮
     便像一团火
     在那里疯狂地燃烧



   Бойцовый бык

   первая из историй о бое быков в Ляншане


     вон он стоит
     в лучах заходящего солнца
     стоит еле дышит
     усталую голову свесив
     глыбою-тушей похож
     на изъеденный морем
     риф
     рога перебитые будто
     шакальи гнилые клыки
     вон он стоит
     стоит на закате
     глаз свой прищурил
     который остался
     плевать что роятся
     вокруг головы тучей мухи
     пусть оводов наглых
     на морде пылающей рой
     хозяин его непонятно куда подевался
     вон там он стоит
     всё стоит он в вечерних лучах
     он помнит наверно что был и сильней и моложе
     и утро он помнит перед Праздником фонарей


     точно услышит удары рогов своих снова
     точно услышит свой рёв эхом в дальних горах
     точно арены пьянящее пекло вернулось
     мощно дыхание влажное как и всегда
     словно прилив необузданной мощи почуял
     что поднимается к небу от чёрной земли
     будто по жилам
     несётся горячая кровь
     в каждой шерстинке стальная упругая сила
     публики радостной точно послышался рёв
     на опалённой полуденным солнцем поляне
     как золотых оленят вереница вприпрыжку
     рады резвиться и бегать без устали день
     видит он будто ведёт его юный хозяин
     красные ленты спадают с его головы
     а высоко-высоко на горном перевале
     солнце рогов острия подпирают почти
     красное точно пролитая только что кровь


     стоит он вон там
     всё стоит и стоит на закате
     приоткрывает оставшийся глаз иногда
     видит землю-арену былого
     и горестным рёвом ревёт
     оттого его тело
     и шкура иссохли
     стали огненным шаром
     и бешено там пламенеют



   死去的斗牛

   一一大凉山斗牛的故事之二

   你竟可以把他消灭掉，却就是打不败他。
 – 欧内斯特海明威


     在一个人们
     熟睡的深夜
     它有气无力地躺在牛栏里
     等待着那死亡的来临
     一双微睁着的眼
     充满了哀伤和绝望


     但就在这时它仿佛听见
     在那远方的原野上
     在那昔日的斗牛场
     有一条强壮的斗牛向它呼叫
     用挑战的口气
     喊着它早已被遗忘的名字
     戏弄着它，侮辱着它，咒骂着它
     也就在这瞬间，它感到
     有一种野性的刺激在燃烧
     于是，它疯狂地向那熟悉的原野奔去
     就在它冲去的地方
     栅栏付出垮掉的声音
     小树发出断裂的声音
     岩石发出撞击的声音
     土地发出刺破的声音
     当太阳升起的时候
     在多雾的早晨
     人们发现那条斗牛死了
     在那昔日的斗牛场
     它的角深深地扎进了泥土
     全身就像被刀砍过的一样
     只是它的那双还睁着的眼睛
     流露出一种高傲而满足的微笑



   Мёртвый бойцовый бык

   вторая история о бое быков в Ляншане

   Человека можно уничтожить, но его нельзя победить.
 Эрнест Хемингуэй


     ночью глубокой
     крепко все спали
     беспомощный в загоне он лежал
     высмотреть силился
     смерть через веки прикрытые
     взором унылым безвольным


     вдруг будто слышит
     вдали на поляне
     на старой арене
     поджидает соперник сильный
     и надменный бросает вызов
     выкрикивая его имя давно позабытое
     смеётся над ним оскорбляет и грязно поносит
     мигом свирепые силы
     как в нём возгораются
     бешено мчится знакомой дорогой
     в поле навстречу призыву
     слышно как рушит заборы
     слышно как деревца подогнулись
     слышно как сокрушаются камни
     слышно как рвётся земля
     после восхода
     в дымке туманной
     нашли быка мёртвым
     на старой арене
     накрепко в землю рогами
     израненный боем
     и взор опьянённый
     триумфом последним



   母亲们的手

   彝人的母亲死了，在火葬的时候，她的身子
   永远是侧向右睡的，听任说那是因为，她还要用
   自己的左手，到神灵世界去纺线。
 一一一题记


     就这样向右悄悄地睡去
     睡成一条长长的河流
     睡成一架绵绵的山脉
     许多人都看见了
     她睡在那里
     于是山的女儿和山的儿子们
     便走向那看不见海的岸
     岸上有一条美人鱼
     当液态的土地沉下去
     身后立起一块沉默的礁石
     这时独有一只古老的歌曲
     拖着一弯最纯洁的月牙
     就这样向右悄悄地睡去
     在清清的风中
     在濛濛的雨里
     让淡淡的雾笼覃
     让白白的运萦绕
     无论是在静静的黎明
     还是在迷人的黄昏
     一切都成了冰冷的雕像
     只有她的左手还漂浮着
     皮肤上一定用温度
     血管里一定有血流
     就这样向右悄悄地睡去
     多么像一条美人鱼
     多么像一弯纯洁的月牙
     多么像一块沉默的礁石
     她睡在土地和天空之间
     她睡在死亡和生命的高处
     因此江河才在她身下照样流着
     因此森林才在她身下照样长着
     因此山岩才在她身下照样站着
     因此我苦难而又甜蜜的民族
     才这样哭着，才这样喊着，才这样唱着


     就这样向右悄悄地睡去
     世间的一切都要消失
     在浩瀚的苍穹中
     在不死的记忆里
     只有她的左手还漂浮着
     那么温柔，那么美丽，那么自由



   Руки матерей

   По обычаю ийцев, если умирает мать семейства, её кремируют лежащей на правом боку. Считается, что в мире духов левая рука ей ещё понадобится, чтобы прясть.
 надпись на полях


     как она потихоньку уснёт на правом боку
     и сон станет длинной-предлинной рекою
     и сон будет долгой-далёкою горной грядой
     многие видели
     спит она там
     горцы юные знают её
     как русалочку на берегу
     где не сыщешь волнений морских
     когда-то с земли отступала большая вода
     за нею вздымались громады молчащие скал
     с тех пор дошла древняя песня о той
     которая тянется к чистому месяцу в небе
     чтобы на правом боку потихоньку уснуть
     когда ветер свежий чист
     когда дождик мелкий быстр
     пусть скроет лёгкий прозрачный туман
     пусть белое облако пеной своей облачит
     неважно будь то в тишине на рассвете
     или чарующих сумерек это причуды
     когда всё кругом ледяными скульптурами станет
     рукой она левой не прекратит тянуть пряжу
     под кожей её будет вечно теплиться жизнь
     а в жилах её будет вечно бежать кровь
     чтоб так же на правом боку потихоньку уснуть
     сколько всего похожего на русалок
     сколько всего точно месяца светлый изгиб
     сколько всего словно камень безмолвного
     спит она между землёю и небом
     спит она выше смерти и жизни
     как прежде подле неё текут реки
     как прежде подле неё растут леса
     как прежде подле неё стоят горы
     так народ мой страдавший он всё-таки счастлив
     как прежде печалится плачет и песни поёт


     чтоб так же на правом боку потихоньку уснуть
     всему в этом мире однажды настанет конец но
     в океане безбрежном небесном
     в бессмертной памяти человека
     рука её левая будет прясть тонкую пряжу
     такою же нежной прекрасной свободой своей



   黑色的河流


     我了解葬礼，
     我了解大山里彝人古老的葬礼。
     (在一条黑色的河流上，
     人性的眼睛闪着黄金的光。）


     我看见人的河流，正从山谷中悄悄穿过。
     我看见人的河流，正漾起那悲哀的微波。
     沉沉地穿越这冷暖的人间，
     沉沉地穿越这神奇的世界。


     我看见人的河流，汇聚成海洋，
     在死亡的身边喧响，祖先的图腾被幻想在天上。
     我看见送葬的人，灵魂像梦一样，
     在那火枪的召唤声里，幻化出原始美的衣裳。
     我看见死去的人，像大山那样安祥，
     在一千双手的爱抚下，听友情歌唱忧伤。


     我了解葬礼，
     我了解大山里彝人古老的葬礼。
     (在一条黑色的河流上，
     人性的眼睛闪着黄金的光。）



   Чёрный поток


     Знаю обряд погребальный,
     знаю что ийцам ушедшим горами курганы.
     (Над чернеющим горным потоком
     глаза человека пылают огнём золотым.)


     Вижу, что люди в долину беззвучно стекают,
     вижу потоки что зыбятся рябью унылой.
     Безмолвно минует течение жизни пороги,
     безмолвно оставит мир полный чудных красот.


     Вижу потоки людей, что сливаются в море,
     волны мертвы и тотемы наследством от предков
     под небом теснятся.
     Вижу там каждого – их одурманены души,
     рок неизбежный среди первобытных красот.
     Вижу умерших – спокойные каменны лица,
     тысячи рук их ободрят, им песни поются.


     Знаю обряд погребальный,
     знаю что ийцам ушедшим горами курганы.
     (Над чернеющим горным потоком
     глаза человека пылают огнём золотым.)



   头巾


     有一个男人把一块头巾
     送给了他相爱的女人
     这个女人真是幸运
     因为她总算和这个
     她真心相爱的男人结了婚
     朝也爱
     暮也爱
     岁月悄悄流去
     只要一看见那头巾
     总有那么多甜蜜的回忆
     有一个男人把一块头巾
     送给了他相爱的女人
     可这个女人的父母
     却硬把她嫁给了一个
     她从不认识的人
     从此她的泪很多
     从此她的梦很多
     于是她只好用那头巾
     去擦梦里的灰尘


     有一个男人把一块头巾
     送给了他相爱的女人
     或许由于风
     或许由于雨
     或许由于一次特大的山洪
     彼此再没有消息
     于是不知过了多少年
     在一个赶集的路口
     这个女人突然又遇见了那个男人
     彼此都默默无语
     谁也不愿说起过去
     两个人的手中
     都牵着各自的孩子
     有一个男人把一块头巾
     送给他相爱的女人
     可能是一次远方的雷声
     可能是一次初夏的寒冷
     这个女人和一个外乡人走了
     她想等到盛夏的傍晚就回来
     可是回来已是冬天的早晨
     从此她只好在那有月光的晚上
     偷偷地数那头中上的花格


     有一个男人把一块头巾
     送给了他相爱的女人
     但为了一个永恒的等待
     天说要背叛
     地说要背叛
     其实那是两条相望的海岸
     尽管也曾有过船
     醒着也呢喃
     睡着也呢喃


     最后有一天
     这个女人死了
     送葬的人
     才从她珍藏的遗物中
     发现这条头巾
     可谁也没有对它发生兴趣
     可谁也不会知道它的历史
     于是人们索性就用这头巾
     盖住死者那苍白的脸
     连同那蜷曲的身躯
     在那山野里烧成灰烬
     连同那蜷曲的身躯
     在那山野里烧成灰烬



   Платок


     влюблённый подарил
     платок любимой
     ей повезло
     коль искренне желала
     замужества по истинной любви
     любила на заре
     любила на закате
     жизнь мерно шла
     а тот платок завидев
     воспоминаний сладких не гнала


     влюблённый подарил
     платок любимой
     но девушку
     сосватали другому
     которого и знать не знала та
     отныне слёз ей выпало без меры
     отныне снов дурных не перечесть
     а тот платок годился
     смахнуть под утро пепел снов былых


     влюблённый подарил
     платок любимой
     но ветер дождь
     иль небывалый шквал причиной
     но друг о друге больше не слыхали
     несчитано с тех пор сменилось зим
     на людном перекрёстке
     глазами повстречались
     и смолчали
     ни повода ни слов
     когда за руку
     вели своих детей


     влюблённый подарил
     платок любимой
     но гром пугал
     или закат прохладный
     ушла с каким-то пришлым и вернулась
     не следующим вечером а утром
     морозный сумрак
     выдул месяц зимний
     на том платке цветы заиндевели


     влюблённый подарил
     платок любимой
     но ожиданье длится бесконечно
     она изменит – скажет ему небо
     она изменит – земли повторяют
     и вот меж ними океан простёрся
     он путь избрал себе в один конец
     она твердила имя днём и ночью
     звала во сне
     от горя обезумев


     и наконец
     скончалась
     после смерти
     среди её пожитков попадался
     платок вот этот
     никому не нужный
     стал погребальным
     плат укрыл по смерти
     её мертвецки бледное лицо
     и тело изогнувшееся в муке
     огню их вместе предали в горах



   古老的土地


     我站在凉山群山护卫的山野上，
     脚下是一片神奇的土地。
     这是一片埋下了祖先头颅的土地


     古老的土地，
     比历史更悠久的土地，
     世上不知有多少这样古老的土地。


     我仿佛看见成群的印第安人，
     在南美的草原上追逐鹿群，
     他们的孩子在土地上安然睡去，
     独有那些棕榈在和少女们私语。
     我仿佛看见黑人，那些黑色的兄弟，
     正踩着非洲沉沉的身躯，
     他们的脚踏响了土地，
     那是一片非洲鼓一般的土地，
     那是和他们的皮肤一样黝黑的土地，
     眼里流出一个鲜红的黎明。


     我仿佛看见埃塞俄比亚，
     土地在闪着远古黄金的光，
     正有一千架巴拉风琴，
     开始赞颂黑色的祭品。
     我仿佛看见顿河在静静流，
     流过那片不用耕耘的土地，
     哥萨克人在黄昏举行婚礼。
     到处是这样古老的土地，
     婴儿在这土地上降生，
     老人在这土地上死去。


     古老的土地，
     比历史更悠久的土地，
     世上不知有多少这样古老的土地。
     在活着的时候，或是死了，
     我的头颅，那彝人的头颅，
     将刻上人类友爱的诗句。



   Древние земли


     Я стою на вершине гряды Ляншаня,
     у меня под ногами лежат священные земли.
     Здесь покоится прах моих предков.


     О, древние земли, вы старше истории долгой!
     И в мире повсюду места есть – ровесники вам.


     Вижу, словно воочию, индийцы собрались
     в южных долинах оленей готовы загнать,
     дети их мирно уснули на голой земле,
     шепот девичий и пальмы едва шелестят.
     Вижу, как будто бы негры, нам черные братья,
     в сердце Африки гордо стоят.
     Ударяют ногами о Землю – огромный тамтам,
     эта земля, как их кожа, настолько черна,
     только из глаз их струится багровый закат.


     Как наяву вижу край эфиопов, чьи песни
     освещает золото древних времен.
     Там тысячи банджо сейчас,
     восхвалять начинают чёрную жертву.
     Вот тихо-тихо течёт предо мной Дон-река
     в землях тех больше не нужно пахать и полоть.
     Вечером там казаки будут праздновать свадьбу.
     Всюду увидишь такую же древнюю землю.
     Эта земля сперва выносить может младенца,
     эта земля его смерть примет в лоно своё.


     О, древние земли, вы старше истории долгой!
     И в мире повсюду места есть – ровесники вам.
     Пока я живу, но потом смерть настанет,
     прахом моим, человека народности и,
     будут написаны строки поэмы
     дружбы людской и любви.



   做口弦的老人

   这是谁的口弦在太阳下闪光，多么像蜻蜓的翅膀。
   一一一一题记


     一
     在群山环绕的山谷环绕的山谷中
     他的锤声正穿过那寂静无声的雾
     音乐会溅落星星般的露珠
     处女林会停止风中的舞步
     那就让这男性的振动
     在高原湖丰腴的腹部上
     开始月光下
     爱和美的结盟


     二
     他苍老多皱的手
     是高原十二月的河流
     流褐黄色的音韵
     流起伏着的思绪
     正缓缓地
     剪裁金黄金黄的古铜


     三
     他的手里正游过一条自由的鱼
     它两翼是古铜色的波浪
     他举起高而又高的礁石
     在和金色的鱼鳞碰撞
     于是从他的童话世界中
     将飞出好多好多迷人的蜻蜓


     四
     蜻蜓金黄的翅膀将振响
     响在太阳的天空上
     响在土地的山峰上
     响在男人的额头上
     响在女人的嘴唇上
     响在孩子的耳环上
     蜻蜓金黄的翅膀将振响
     响在东方
     响在西方
     响给黄种人听
     响给黑种人听
     响给白种人听
     响在长江和黄河的上游
     响在密西西比河的下游
     这是彝人来自远古的声音
     这是彝人来自灵魂的声音


     五
     当月亮从大山背后升起
     爱在山岗上岩石般站立
     缠绵的蜻蜓
     匆忙的蜻蜓
     甜蜜的蜻蜓
     到少女的胸脯上栖息
     那些无声的喇叭花
     独自对着星空呼吸
     因为有了一对对金色的翅膀
     爱在这块土地上才如此久长


     六
     假如土地上失去了金翅拍击的声音
     即如土地上失去了呼唤友情的回音
     那世界将是一个死寂的世界
     那土地将是一片荒凉的土地
     有什么比这更令人绝望
     有什么比这更令人悲哀


     七
     人类在制造生命的蛋白质
     人类在制造死亡的核原子
     毕加索的和平鸽
     将与轰炸机的双翼并行
     从人类的头上飞过
     飞过平原 飞过
     飞过高山 飞过
     飞过江河 飞过
     飞过那些无名的幽谷 飞过
     我们的老人已经制造了一万次爱情
     我们的老人已经制造了一千颗太阳
     看那些蜻蜓金黄的翅膀
     正飞向每个种族的故乡


     八
     有一天他将默默地死去
     为了永恒的爱而停止呼吸
     那时在他平静的头颅上
     会飞绕着一群美丽的蜻蜓
     它们闪着金黄金黄的翅膀
     这块土地上爱唱歌的彝人
     将抬着他的躯体 走向
     走向那千古不灭的太阳



   Старый варганист

   чей варган горит на солнце
   точно крылья стрекозы


     1
     в долине меж ущельем и горами
     звон молоточка сквозь туман беззвучный
     разбрызгал всюду звёздные росинки
     лес девственный унял свой танец с ветром
     уступает звукам чтобы здесь
     над гладью озера высокогорного
     под луной они положили начало
     союза любви и красоты


     2
     смуглы его морщинистые руки
     как реки горные холодным декабрём
     струятся в них жёлтые звуки
     вздымаются волнами падают
     и медленно-неторопливо
     кромсают желтушную медь


     3
     в руках его вольная плещется рыбка
     её плавники это медные волны
     а чтобы её чешуя золотилась
     он камушки все из потока извлёк
     и скоро из мира его детской сказки
     рой дивных стрекоз разлетится звеня


     4
     стрекозы златокрылые взовьются
     звеня в просторах солнечных небес
     звеня среди вершин
     звон золотит чело мужей
     звон на губах у жён их
     звон их слышат дети
     стрекозы златокрылые взовьются
     звенит восход
     звенит закат от крыл
     звон слышат азиаты
     звон слыхать и африканцам
     звон слышен белым
     звенит Янцзы и Хуанхэ истоки
     звенит-звенит и в устье Миссисипи
     это голос доносится племени ийцев
     это слышится голос души моих ийцев


     5
     луна восходит над загривком гор
     любовь среди вершин подстерегает
     стрекозы томно-плавные
     стрекозы быстрые
     сладчайшие стрекозы
     опустятся-прильнут к груди девичьей
     петуньями безмолвно одиноко
     вздыхают обратившись к звёздной выси
     поскольку с парой крыльев золотистых
     любовь древнее чем подлунный мир


     6
     но стоит лишиться земле золотящихся звуков
     но стоит лишь эхо утратить от дружеских уз
     как мир полонит тишина замогильная
     как землю окутает мрак и бесплодная тьма
     что может быть горестней
     что может быть безнадёжней


     7
     отыщет в себе человек жизнетворные гены
     себе человек сотворит разрушительный атом
     голубю мира что сотворил Пикассо
     так параллельны крыла самолёта-убийцы
     разумом оба рождённые оба витают
     летят над лугами летают
     летят над горами летают
     летят над реками летают
     летят над лощиной безвестной летают
     предки до нас сотворили любовей сто тысяч
     предки до нас сотворили нам тысячи солнц
     глядя на золото крыльев стрекоз невесомых
     что поднялись над прародиной каждой из рас


     8
     однажды ему суждено умереть тихо-тихо
     во имя извечной любви оборвётся дыханье
     в тот миг над его безмятежным челом
     закружатся дивных стрекоз мириады
     и блики от крыльев их рдяно-златых
     осветят край ийцев что лирики полон
     усталую плоть его ввысь унесут
     где тысячи солнц не погаснут вовек!



   彝人之歌


     我曾一千次
     守望过天空，
     那是因为我在等待
     雄鹰的出现。
     我曾一千次
     守望过群山，
     那是因为我知道
     我是鹰的后代。
     啊，从大小凉山
     到金沙江畔，
     从乌蒙山脉
     到红河两岸，
     妈妈的乳汁像蜂蜜一样甘甜，
     故乡的炊烟湿润了我的双眼。
     我曾一千次
     守望过天空，
     那是因为我在期盼
     民族的未来。
     我曾一千次
     守望过群山，
     那是因为我还保存着
     我无法忘记的爱。
     啊，从大小凉山
     到金沙江畔，
     从乌蒙山脉
     到红河两岸，
     妈妈的乳汁像蜂蜜一样甘甜，
     故乡的炊烟湿润了我的双眼。



   Песня ийца


     Тысячи раз я
     оглядывал небо:
     это я ждал,
     что орёл прилетит.
     Тысячи раз я
     оглядывал горы:
     ибо мой род
     от орла происходит.
     О, с высоты гор Ляншаня
     до золота отмелей на Цзиншацзе,
     от черного пика горы Умэншань
     до берегов Красной реки —
     матерей молоко точно мёд сладко,
     и слёзы от дыма на кухне родимой.
     Тысячи раз я
     оглядывал небо:
     оттуда узнать желал
     нации судьбы.
     Тысячи раз я
     оглядывал горы:
     любовь незабвенная
     до сих пор мне дорога.
     О, с высоты гор Ляншаня
     до золота отмелей на Цзиншацзе,
     от чёрного пика горы Умэншань
     до берегов Красной реки —
     матерей молоко точно мёд сладко,
     и слёзы от дыма на кухне родимой.



   感谢一条河流


     当我想念您的时候
     我就会想到那一条河流
     我就会想到河流之上的那一片天空
     这如梦的让人心碎的相遇啊
     为了这一漫长的瞬间
     我相信，我们那饥渴的灵魂
     已经穿越了所有的世纪
     此时我才明白，我是属于你的
     正如你也属于我
     为了这个季节，我们都等了很久
     这是上帝的意志？还是命运的安排？
     为什么欢乐和痛苦又都一并到来
     我知道那命定的关于河流的情结
     会让我的一生充满了甜蜜与隐痛



   Благодарю поток


     в час глубокой печали
     в памяти эта река возникает
     в памяти небо над нею встаёт
     это как встреча разбитых сердец
     этого мига – я верю – алкали
     обе души наши истосковались
     много веков ожидая свиданья
     и лишь теперь понимаю что весь я
     твой без остатка и ты мне дарована небом
     это счастливое время мы ждали давно
     божья то воля иль так пожелала судьба
     счастье и горе приходят к нам вместе всегда
     знаю что этой реке суждено будет вечно
     болью терзать и дарить мне сладчайшее счастье



   我愿

   彝人的孩子生下地，
   母亲就要用江河里纯净的水为孩子洗浴


     当有一天我就要死去
     踏着夕阳的影子走向大山
     啊，妈妈，你在哪里？
     纵然用含着奶汁的声音喊你
     也不会有你的回音
     只有在黄昏
     在你的火葬地
     才看见你颤颤巍巍的身影


     这时让我走向你
     啊，妈妈，我的妈妈
     你不是暖暖的风
     也不是绵绵的雨
     你只是一片青青的
     无言的草地
     那么就让我赤裸着
     唱一支往日的歌曲


     啊，妈妈，我的妈妈
     你勿需用嘴为我呻吟
     假如这是爱的时辰
     那夜露就会悄悄降临
     在这茫茫世界
     在这冷暖人间
     我的皮肤有太阳的光泽


     我的眼睛有森林的颜色
     可你看见了吗？
     我的躯体
     那曾经因为你
     而最洁净的躯体
     也曾被丑恶雕刻


     啊，妈妈，我的妈妈
     我真的就要见到你了吗？
     那就请为你的孩子
     再作一次神圣的洗浴
     让我干干净净的躯体
     永远睡在你的怀



   Моё желание

   новорождённого ийца мать
   обмывает чистой речной водой


     однажды умру и за солнцем
     на запад я в горы уйду
     где же ты мамочка?
     голос молочно дрожит
     и не расслышу ответа
     лишь дымом костра погребального
     твоя тень колыхаясь растает


     позволь мне пойти за тобой
     ах, матушка мама моя
     не стала ты ветром тёплым
     не стала ты долгим дождём
     ты стала наверно безмолвной
     зелёной травой на лугу
     так дай мне излить свою душу
     мелодией песен былых


     ах, матушка мама моя
     стенанием рву себе душу
     раз время настало любить
     ночь тихие росы рождает
     и в мире людей
     в мире влажном
     луч солнца на коже моей


     мои глаза цвета леса
     могла ли ты видеть?
     мой стан
     что тобою дарован
     моё безупречное тело
     в уродливых шрамах


     ах, матушка мама моя
     мы доколе в разлуке?
     прошу в омовенье святом
     не отказывай сыну
     прими моё чистое тело
     навеки уснуть на груди



   致自己


     没有小路
     不一定就没有思念
     没有星光
     不一定就没有温暖
     没有眼泪
     不一定就没有悲哀
     没有翅膀
     不一定就没有谎言
     没有结局
     不一定就没有死亡
     但是这一点可以肯定
     如果没有大凉山和我的民族
     就不会有我这个诗人



   К себе


     без тропинки
     не значит без грусти
     без звёздного света
     не значит что нету тепла
     без слёз
     не значит без печалей
     без крыльев
     не значит что лжи больше нет
     без завершенья
     не значит что вовсе без смерти
     но я могу согласиться
     не будь гор Ляншаня не будь моего народа
     меня как поэта и не было бы никогда



   听《送魂经》


     要是在活着的日子
     就能请毕摩{毕摩 – 彝族中的文化人和祭祀，大致相当于西方国家的牧
     师。}为自己送魂
     要是在活着的日子
     就能沿着祖先的路线回去 要是这一切
     都能做到
     而不是梦想
     要是我那些
     早已长眠的前辈
     问我每天在干些什么
     我会如实地说
     这个家伙
     热爱所有的种族
     以及女子的芳唇
     他还常常在夜里写诗
     但从未坑害过人



   Слушаю канон «Проводы души»


     если при жизни посмел бы
     просить жреца-бимо
     если при жизни посмел бы
     вернуться дорогою предков
     если бы все это
     стало возможно
     это ль не сон наяву
     если бы пращуры
     давно погребённые
     спросили что душу заботит
     отвечу я честно
     что этот парень
     влюблён всей душою в народы и расы
     и в губы девичьи
     ночами стихи свои пишет
     и в жизни никого не обидел



   理解


     跟着我
     走进那聚会的人流


     去听竖笛和马布 [3 - 马布 一一 彝族的一种原始乐器。]的演奏
     你一定会亲眼目睹
     在每一支曲调之后
     我都会深深地低下头


     跟着我
     但有一个请求
     你可千万不能
     看见我流泪
     就认为这是喝醉了酒
     假如说我的举动
     真的有些反常
     那完全是由于
     这独特的音乐语言
     古老而又美妙


     跟着我
     你不要马上拉我回家
     因为你还不会知道
     在这样的旋律和音阶中
     我是多么地心满意足



   Понимание


     пойдем со мной в этой
     толпе растворимся
     послушаем флейту и как звучит мабу
     своими глазами увидишь
     как после каждой из трелей
     долу склоняюсь
     пойдём со мной только
     одна к тебе просьба
     увидишь что плачу
     не думай что пьяный
     вино тут не к месту
     скажешь что странно
     веду себя очень
     потому что особый
     этой музыки говор
     древний и тем он прекрасен
     пойдем но не надо
     домой сразу рваться
     ты ведь не знаешь
     как в этих гаммах и ритмах
     довольный душой отдыхаю



   失去的传统


     好像一根
     被遗弃的竹笛
     当山风吹来的时候
     它会呜呜地哭泣


     又像一束星光
     闪耀在云层的深处
     可在它的眼里
     却含有悲哀的气息


     其实它更像
     一团白色的雾霭
     沿着山岗慢慢地离去
     没有一点声音
     但弥漫着回忆



   Утерянная традиция


     похоже на голос
     бамбуковой флейты
     лишь ветер подует в горах
     она залепечет-захнычет


     и на звёзды похоже
     что в облаках перемигиваются
     но в их глазах
     грусть и тоска


     но больше походит
     на гущу тумана
     сползая с вершины
     ни звуком не тронет
     насквозь пропитает прошлым



   古里拉达 [4 - 古里拉达 – 大凉山地区一地名。]的岩羊


     再一次瞩望
     那奇妙的境界
     其实一切都在天上
     通往神秘的永恒
     从这里连接无边的浩瀚
     空虚和寒冷就在那里
     蹄子的回声沉默


     雄性的弯角
     装饰远走的云雾
     背后是黑色的深渊
     它那童贞的眼睛
     泛起幽蓝的波浪


     在我的梦中
     不能没有这颗星星
     在我的灵魂里
     不能没有这道闪电
     我怕失去了它
     在大凉山的最尚处
     我的梦想会化为乌有



   Голубые бараны в Гулилада [5 - Гулилада – местечко в районе Даляншань.]


     глядят не мигая
     в дивные дали
     которые точно за облаками
     отсюда сквозь тайну
     просторы бескрайни
     провалы зияют
     там шагу вторит молчанье


     самцов их рога
     украшают дальние облака
     спины их тьма обнимает
     глаза словно девственным
     волнам лазури доверились


     мечтать не сумею
     не будь этих звёзд
     душа моя канет
     не будь этих молний
     боюсь что его упустив
     в высоте Даляншаня
     в ничто обратится мечта моя



   部落的节奏


     在充满宁静的时候
     我也能察觉
     它掀起的欲望
     爬满了我的灵魂
     引来一阵阵风暴


     在自由漫步的时候
     我也能感到
     它激发的冲动
     奔流在我的体内
     想驱赶一双腿
     去疯狂地迅跑


     在甜蜜安睡的时候
     我也能发现
     它牵出的思念
     萦绕在我的大脑
     让梦终夜地失眠
     呵，我知道
     多少年来
     就是这种神奇的力量
     它让我的右手
     在淡淡的忧郁中
     写下了关于彝人的诗行



   Ритмы народа


     минуты покоя
     порой не находишь
     желанию тесно
     ютиться внутри
     и хлещет наружу


     а то настигает
     во время прогулки
     приливами пульса
     в нутро проникая
     и ноги шальные
     галопом несутся


     медовые сны мои
     вдруг прорастает
     бессонницей мучит
     и путает мысли
     зудящей тоскою
     ах, знаю
     я многие годы
     той силе покорный
     обмякшею кистью
     записывал строфы
     судьбы моих ийцев



   催眠曲

   一一为彝人母亲而作


     天上的雄鹰
     也有站立的时候
     地上的豹子
     也有困倦的时候
     妈妈的儿子
     你就睡吧
     (有一只多情的手臂
     从那温暖的地方伸来
     歌手沉重的额头
     寂静如月光的幻影）


     天上的斑鸠
     也有不飞的时候
     地上的獐子
     也有停步的时候
     妈妈的儿子
     你就睡吧
     (传说奇妙的故事
     被梳理成少女的小辫
     游戏在天黑之前
     把梦想留在了门外）


     天上的大雁
     也有入眠的时候
     地上的猎狗
     也有打盹的时候
     妈妈的儿子
     你就睡吧


     (远处的隐隐雷声
     剩下的缠绵思念
     小路再不会明白
     那雨季过后的期待）
     天上的太阳
     也有下落的时候
     地上的火塘
     也有熄灭的时候
     妈妈的儿子
     你就睡吧
     (等你早晨醒来
     就会长成威武的勇士
     假如你的妈妈
     已经离开了这个人世
     你可千万不要去
     把她苦苦地找寻
     因为她永远属于
     这片黑色的土地）


     天上的月费
     也有消隐的时候
     地上的河流
     也有沉默的时候
     妈妈的儿子
     你就睡吧
     (星星爬上了天幕
     山谷里紫色的微风
     早已迷失了踪影
     独有灵魂才能感到
     那一种无声的忧郁）



   Колыбельная

   всем ийским матерям посвящаю


     ястребы в небе
     тоже порой отдыхают
     и леопарды в лесах
     иногда устают
     сын своей мамочки
     спи-засыпай баю-бай
     (нежные руки родные
     дарят тепло и заботу
     мама тиха и серьёзна
     точно в окошке луна)


     горлица ввысь
     к ночи не полетит
     и оленёнок в полях
     утомится – лежит
     сын своей мамочки
     спи-засыпай баю-бай
     (сказки обычно
     в девичьих косичках
     игры под вечер
     оставим за дверью)


     гуси порою
     поспать опускаются
     даже собаки
     ночью не лаются
     сын своей мамочки
     спи-засыпай баю-бай
     (грустные думы
     брось дальнему грому
     тропинки не знают
     что дарит весна им)


     как солнце на небе
     заходит под вечер
     и пламя в низинах
     угаснет однажды
     сын своей мамочки
     спи-засыпай баю-бай
     (на утро проснёшься
     и витязем станешь
     а в день когда мама
     мир бренный оставит
     не нужно за вёрсты
     искать её плача
     поскольку навеки
     в земле она чёрной)


     луна в небе полная
     тоже до срока
     и речки журчат
     на земле и стихают
     сын своей мамочки
     спи-засыпай баю-бай
     (как на небе ясном
     рассыплются звёзды
     пурпурные тени
     средь гор исчезают
     тогда лишь душе
     одинокой по силам
     услышать безмолвие)



   感受


     从瓦板屋顶飞过
     它没有声音
     还是和平常那样
     微微地振动
     融化在空气中


     隐约在山的那边
     阳光四处流淌
     青色的石板上
     爬满了昆虫
     有一节歌谣催眠
     隨着水雾上升
     迷离的影子
     渐渐消失


     傍晚的时候
     打开沉重的木门
     望着寂静的天空
     我想就说句什么
     然而我就想不出



   Ощущения


     над черепицей взлетая
     в беззвучную высь
     или легко тает в небе
     стежками
     оно


     солнце садится в горах
     медленно угасает
     пока в зелени камней
     греются букашки
     колыбельные слышны
     и туману вторят
     тени длинные сплелись
     потеряв друг друга


     когда ночь опустится
     отворяю я двери
     в небо тихое гляжу
     на устах трепещет
     что-то несказáнное



   土地


     我深深地爱着这片土地
     不只因为我们在这土地生
     不只因为我们在这土地死
     不只因为有那么多古老的家谱
     我们见过面和没有见过面的亲人
     都在这块土地上一个又一个的逝去
     不只因为在这土地上
     有着我们千百条深沉的野性的河流
     祖先的血液在日日夜夜地流淌


     我深深地受着这片土地
     不只因为那些如梦的古歌
     在人们的心里是那样的悲凉
     不只因为在这土地上
     妈妈的抚摸是格外的慈祥
     不只因为在这土地上
     有着我们温暖的瓦板屋
     千百年来为我们纺着线的
     是那些坐在低矮的木门前
     死去了的和至今还活着的祖母
     不只因为在这土地上
     我们的古磨还在黄昏时分歌唱
     那金黄的醉人的温馨
     流进了每一个女人黝黑的乳房


     我深深地爱着这片土地
     还因为它本身就是那样的平平常常
     无论我怎样地含着泪对它歌唱
     它都沉默得像一块岩石一声不响
     只有在我悲哀和痛苦的时候
     当我在这土地的某一个地方躺着
     我就会感到土地 这彝人的父亲
     在把一个沉重的摇篮轻轻地摇晃



   Этой земле


     эту землю всей душой люблю
     не за то что мы на ней родились
     не за то что скоро здесь умрём
     не потому что корни здесь у многих
     знакомых мне и те кого не знал
     легли в неё друг друга догоняя
     не потому что по земле бегут
     речушки чьи вовек не счесть мне русла
     и кровью предков полны до краёв


     эту землю всей душой люблю
     не за то что песен древних
     в сердце так грустны напевы
     не за то что в крае этом
     греет душу мамы сердце
     не за то что ожидает
     здесь очаг под черепицей
     и тончайшей пряжи нити
     нам прядут столетья кряду
     матери у низкой двери
     не только потому что в этом крае
     наполнен сумрак пеньем старых мельниц
     пьянит теплом дыханья золотого
     смуглянки каждой сладостная грудь


     всю эту землю глубоко люблю я
     за простоту её обыкновенья
     и сколько б слёз в моей ни крылось песне
     прочна её твердыня и покойна
     лишь в час когда тоски не скроешь
     на землю эту повалюсь ничком
     и чувствую как матушка родная
     качает мне тихонько колыбель



   回忆的歌谣


     就是那种旋律
     远远地从大山的背后升起


     就是那种旋律
     古老的，神秘的旋律


     就是那种旋律
     多么熟悉而又深沉的旋律
     它就像母亲的乳房，它就像妻子的眼睛
     就是那种旋律
     它幻化成燃烧的太阳，它披着一身迷人的星光
     就是那种旋律
     不知是谁推开了彝人的木门
     一串金黄的泪滴流进了火塘


     就是那种旋律
     它在口弦的摇荡处，它在舞步的节奏中
     就是那种旋律
     它掠过女人的额头，它飘浮在孩子的唇上
     就是那种旋律
     它在低矮的瓦板屋顶


     千百年来编织着黑色的梦想
     就是那种旋律
     哪怕你把自己变成潜水员
     潜入深深的水底
     你也会发现它在你黝黑的灵魂里
     像一条自由而美丽的鱼


     就是那种旋律
     远远地从大山的背后升起
     就是那种旋律
     迷惘的，忧伤的旋律



   Мелодия воспоминаний


     мелодия эта издали
     долетает минуя вершины


     мелодия эта древняя
     напева непостижимого


     мелодия эта знакомая
     глубокая эта мелодия
     на матери грудь похожая и на глаза любимой
     мелодия обжигает
     то солнцем то звёздной прохладой
     мелодия неподдельная
     в дом ийца двери распахивает
     слёз золотых вереница в огонь ущелья стекает


     мелодия эта вздрагивает
     варганом и ритмом танцора
     мелодия нежная самая
     парит над младенцем касается девичьих взоров
     мелодия эта веками
     над черепицей низкою
     чёрный узор выводит на ткани снов


     мелодию эту самую
     если ныряльщиком станешь
     и углубишься в тёмные
     воды души своей
     найдешь её рыбкой прекрасной


     мелодия эта издали
     из-за вершин долетает


     мелодия эта несмелая
     песня глубокой печали



   黑色狂想曲


     在死亡和生命相连的梦想之间
     在河流和土地的幽会之失
     当星星以睡眠的姿态
     在蓝色的夜空静默
     当歌手忧郁的嘴唇失去柔软
     木门不再响动，石磨不再歌唱
     摇篮曲的最后一个音符跳跃成萤火
     所有疲倦的母亲都已进入梦乡


     而在远方，在云的后面
     在那山岩的最高点
     沉睡的鹰爪踏着梦想的边缘
     死亡在那个遥远的地方紧闭着眼
     而在远方，在这土地上
     千百条河流在月光下游动
     它们的影子走向虚无
     而在远方，在那森林里
     在松针诱惑的枕头旁
     残酷的豹忘记了吞食身边的岩羊
     在这寂静的时刻
     啊，古里拉达峡谷中没有名字的河流
     请给我你血液的节奏
     让我的口腔成为你的声带


     大凉山男性的乌抛山
     快去拥抱小凉山女性的阿呷居木山
     让我的躯体再一次成为你们的胚胎
     让我在你腹中发育
     让那已经消失的记忆重新膨胀


     在这寂静的时刻
     啊，黑色的梦想，你快覆盖我，笼覃我
     让我在你情人般的抚摸中消失吧
     让我成为空气，成为阳光
     成为岩石，成为水银，成为女贞子
     让我成为铁，成为铜
     成为云母，成为石棉，成为磷火
     啊，黑色的梦想，你快吞没我，溶化我
     让我在你仁慈的保护下消失吧
     让我成为草原，成为牛羊
     成为獐子，成为云雀，成为细鳞鱼
     让我成为火镰，成为马鞍


     成为口弦，成为马布，成为卡谢着尔 [6 - 口弦、马布、卡谢着尔 – 均为彝族的原始乐器。]
     啊，黑色的梦想，就在我消失的时候
     请为我弹响悲哀和死亡之琴吧
     让吉狄马加这个痛苦而又沉重的名字
     在子夜时分也染上太阳神秘的色彩


     让我的每一句话，每一支歌
     都是这土地灵魂里最真实的回音
     让我的每一句诗，每一个标点
     都是从这土地蓝色的血管里流出
     啊，黑色的梦想，就在我消失的时候
     请让我对着一块巨大的岩石说话
     身后是我苦难而又崇高的人民
     我深信这千年的孤独和悲哀呵
     要是岩石听懂了也会淌出泪来
     啊，黑色的梦想，就在我消失的时候
     请为我的民族升起明亮而又温暖的星星吧
     啊，黑色的梦想，让我伴隨着你
     最后进入那死亡之乡



   Чёрная рапсодия


     в мечте что смерть и жизнь связала
     в том месте где вода встречает землю
     когда растают звёзды в синем небе
     когда бессильные уста теряют мягкость песни
     не скрипнет дверь не запоет точило
     последний отзвук колыбельной
     запрыгает меж светляков с сверчками
     там утомлённые матери войдут в обитель грёз


     но вдалеке за облаками в горней выси
     орел уснувший когти запускает
     в пределы сна глаза прикроет
     смерть в уединенье
     но вдалеке на землях этих
     бесчисленные реки под луною текут как прежде
     их силуэты в небытие впадают
     но вдалеке в лесах чужих в сторонке
     от манящей прилечь сосновой хвои
     жестокий леопард забыл охоту
     за голубым барашком в мирный миг
     о, Речка безымянная в долине Гулилада
     даруй мне пульс теченья своего
     дозволь моему рту твоим стать горлом


     У-Пао вожак среди вершин Даляна
     прими в объятья холмы А-Сяцзюй
     позвольте стать зародышем мне вашим
     в утробе горной возрастать позвольте
     пускай мечты забытые воскреснут


     в мирный миг тот
     о чёрный сон, укрой и защити
     позволь пропасть в любви тебя ласкавших
     дай превратиться в воздух или луч
     позволь стать камнем, ртутью, бирючиной
     пускай железом стану или медью
     слюдой или асбестом или в светлый фосфор
     я превращусь – о чёрный сон!
     глотай меня скорее раствори
     дай сгинуть в милости твоей защиты
     вели мне стать и лугом и скотиной
     косулей или жаворонком или быть рыбиной
     огнивом или всадником
     варганом стать, мабу и касечжуром
     о, чёрный сон, как стану пропадать
     прошу сыграй на цине грусть со смертью
     Цзиди Мацзя – мне горестное имя
     в полуночных тонах сияет в солнце


     пусть слово каждое и всякий мой напев
     душе земли моей правдиво вторят
     пусть каждый стих и звуки в моем слове
     из чаши здешней синевы польются
     о, чёрный сон, как стану пропадать я
     позволь мне говорить с камнями подле
     за мной людское горе и величие
     у камня даже слёзы выжать могут
     столетья одиночества и скорби
     о, чёрный сон, я скоро исчезаю
     ты разожги на небе звёзды ийцам
     о, чёрный сон, позволь идти во след
     и под конец ступить на земли смерти



   岩石


     它们有着彝族人的脸形
     生活在群山最孤独的地域
     这些似乎没有生命的物体
     黝黑的前额爬满了鹰爪的痕迹
     (当岁月漫溢的情感
     穿过了所有的虚幻的季节
     望着古老的天空和熟悉的大地
     无边的梦想，迷离的回忆
     只有那阳光燃成的火焰
     让它们接近于死亡的睡眠
     可是谁又能告诉我呢？
     这一切包含了人类的不幸）
     我看见过许多没有生命的物体
     它们有着彝族人的脸形
     一个世纪又一个世纪的沉默
     并没有把他们的痛苦减轻



   Скалы


     у них черты лица народа и
     что одиноких гор обжил глубины
     у тех существ безжизненных по виду
     орлиный бой на лбу оставил шрамы
     (в приливе молодых страстей прошли
     все мыслимые искушенья мира
     смотрелись в небо древнее и землю
     бескрайние мечты и рой воспоминаний
     лишь солнцем напоённые лучи
     конец им положили сном смертельным
     но кто ещё мне мог бы рассказать
     что в этом скрыта горечь человеков)
     я видел неживых существ сполна
     у них черты лица народа и
     из века в век их тяготит молчанье
     ничто не в силах боль утешить их



   群山的影子


     跟随太阳而来
     命运的使者
     没有头
     没有薄
     没有骚动和喧哗


     它是光的羽衣
     来自隐秘的地方
     抚摸倦意和万物的渴望
     并把无名的预感
     传给就要占卜的羊骨


     那是自由的灵魂
     彝人的护身符
     躺在它宁静的怀中
     可以梦见黄昏的星辰
     淡忘钢铁的声音



   Силуэт в скалах


     шаг в шаг за солнцем
     судьбы посланник
     без разума
     лишённый уст
     лишённый суеты неугомонной


     его крыла светозарны
     из далей неведомых он
     снимет усталость и утолит жажду
     что нам сулит Лишённое Имён
     его нам воплощает гадание


     то дух свободы
     хранитель народа
     ийцы в объятьях его
     грезят о звёздной пыли
     забывают о лязге железном



   故土的神灵


     把自己的脚步放轻
     穿过自由的森林
     让我们同野兽一道行进
     让我们陷入最初的神秘


     不要惊动它们
     那些岩羊、獐子和花豹
     它们是白雾忠实的儿子
     伴着微光悄悄地隐去


     不要打扰永恒的平静
     在这里到处都是神灵的气息
     死了的先辈正从四面走来
     他们惧怕一切不熟悉的阴影


     把脚步放轻，还要放轻
     尽管命运的目光已经爬满了绿叶
     往往在这样异常沉寂的时候
     我们会听见来自另一个世界的声音



   Боги моей родины


     свой шаг замедли осторожный
     идя через свободный лес
     давай идти со зверем диким
     участвовать в мистерии предвечной


     не бойся ты ни голубых баранов
     косуль не бойся ты и леопардов
     они все только сыновья тумана
     что исчезают тихо на закате


     не разрушай той вечной тишины
     что всюду здесь дыханьем духов полна
     здесь предки мёртвые со всех сторон сойдутся
     пугаясь тени каждой невесомой


     замедли ты шаги и осторожней
     по зелени ступай – то взор судьбы
     в секунды эти в полной тишине
     услышать можно тон иного мира



   日子


     我知道山里的布谷
     在什么时候筑巢
     这已经是很早的事情
     要是有人问我
     蜜蜂在哪匹岩上歌唱
     说句实话
     我可以轻松地回答
     谈到蝉儿的表演
     充满了梦幻的阳光
     当然它只会在
     撒荞的季节鸣叫
     唉，一个人的思念
     有时确也奇特
     对于这一点我敢担保
     假如命运又让我
     回到美丽的故乡
     就是紧闭着双眼
     我也能分清
     远处朦胧的声音
     是少女的裙裾响动
     还是坡上的牛羊嚼草



   Былое


     когда в горах кукушка принималась
     подкидывать птенцов – я точно знал
     где рой пчелиный среди скал гудит
     я без труда ответить был готов
     о том где состязаются цикады
     в лучах невероятной красоты
     конечно голоса расскажут птичьи
     ведь там пируют шумною толпой
     печаль чужая нам порою странна
     скажу что должен – суждено судьбою
     мне возвратиться к родине прекрасной
     и потому когда зажмурюсь крепко
     слышна и не прервется легкость звуков
     то девичий подол трепещет или
     пасется стадо на зелёном склоне



   消隐的片断


     有一天独坐
     目光里密布着
     看不见的阴影


     许多事情
     已经遗忘
     对于一个人来说
     这样的时候
     并不是很多


     情人的面孔
     非常模糊
     所有回想的地域
     都飘满了白雾


     有时
     也想睁眼
     看看窗外


     或许意识的边缘
     确有一片阳光
     像鸟的翅膀


     假如没有声音
     总会听见
     自己的心跳
     空洞
     而又陌生
     似乎
     肉体
     并不存在


     难道这就是
     永恒的死亡？！



   Утраченное


     один остаюсь
     и глаза полонят
     невнятные тени


     много воды
     утекло-позабылось
     но одному
     эти годы
     что миг


     лица любимых
     расплывчаты очень
     воспоминания
     в белом тумане


     так хочется
     взглядом проникнуть
     наружу за окна


     быть может есть солнце
     за играми смыслов
     свет солнца как крылья


     если не слышно
     сердцебиения
     в тиши
     пусто
     и странно
     как будто
     и тела
     не существует вообще


     неужто вот это
     есть вечная смерть..?



   山中


     在那绵延的群山里
     总有这样的时候
     一个人低头坐在屋中
     不知不觉会想起许多事情
     脚前的火早已灭了
     可是再也不想动一动自己的身体
     这漫长寂寞的日子
     或许早已成了习惯
     那无名的思念
     就像一个情人
     来了又来了
     走了又走了
     但是你永远不会知道
     她是不是已经到了门外
     在那绵延的群山里
     总有这样的时候
     你会想起一位
     早已不在人世的朋友



   В горах


     в горах далёких схожая пора
     когда придёт ты может быть увидишь
     что дома человек сидит согбенный
     глубины его мысли не изведать
     у ног жаровня выгорела в пепел
     раздуть ее нет мочи шевелиться
     так придавила жизнь и одиноко
     или давно уже вошло в привычку
     что безымянная тоска по сути
     похожа на любимую ведь так же
     приходит вновь и вновь
     без позволенья уйти уйдёт
     и наперёд не знаешь
     уже ль она ступила со двора
     в горах далёких схожая пора
     когда придёт ты может быть увидишь
     припомнишь из глубин минувших лет
     друзей что в этот мир не ступят больше



   在远方


     在远方


     站立着的是溥石瓦黑 [7 - 溥石瓦黑– 处地名。]
     那如梦的山岗
     黄昏时分来临
     独有浮雕人
     在和云说话
     有一种永恒
     已走向天空
     然后是敲门
     不会忘记，不会


     在远方


     长流着的是吉勒布特 [8 - 吉勒布特-诗人的故乡。]
     那野性的河流
     回去的路上
     迷路的孩子
     望见了妈妈
     有一种呼唤
     在摇着群山
     然后是忏悔
     不会忘记，不会


     在远方
     等待着的是瓦板屋中
     那温暖的火塘
     夜半过后
     一声叹息
     抚摸不在身旁
     有一种思念太重
     在拨弹折断的口弦


     然后是沉默
     不会忘记，不会



   Вдалеке


     вдалеке там
     чернеет Пушива-гора
     на грёзовой вершине
     в час сумерек
     проступает рельефно
     облаков собеседник
     вечность оттуда
     простерлась до края небес
     но как в двери стучат
     ни за что не забыть никогда


     вдалеке там
     раскинулась Цзилэ-бутэ
     своенравным потоком
     по дороге домой
     потерявшись мальчонка
     маму высмотрел
     плач его зов
     заплутал среди гор
     но признанья тебе
     ни за что не забыть никогда


     вдалеке там
     под черепицею пламя
     ожидает теплом
     поздно за полночь
     гулко дыша
     безответною лаской
     щемящей тоской долетают
     варгана аккорды


     и молчания итог
     ни за что не забыть никогда



   苦荞麦


     荞麦啊，你无声无息
     你是大地的容器
     你在吮吸星辰的乳汁
     你在回忆白昼炽热的光
     荞麦啊，你把自己根植于
     土地生殖力最强的部位
     你是原始的隐喻和象征
     你是高原滚动不安的太阳
     荞麦啊，你充满了灵性
     你是我们命运中注定的方向
     你是古老的语言
     你的倦意是徐徐来临的梦想
     只有通过你的祈祷
     我们才能把祝愿之辞
     送到神灵和先辈的身边
     荞麦啊，你看不见的手臂
     温柔而修长，我们
     渴望你的抚摸，我们歌唱你
     就如同歌唱自己的母亲一样



   Горькая гречиха


     о как ты, гречиха, безмолвно тиха
     ты землю в себе умещаешь
     ты вскормлена молоком звёзд
     ты яркий свет дня восполняешь
     о как ты, гречиха, корнями сильна
     питаясь в земле живоносной
     ты символ первичный и образ
     ты солнцем сияешь не зная покоя
     о как в тебе много, гречиха, души
     ты путь и надежда народа
     ты древний язык и усталость
     проходит с тобой налегке точно сон
     твои лишь молитвы
     пред духами предков
     даруют желанное нам
     о как ты, гречиха, десницей незримой
     стремишься всей нежностью-лаской
     мы этого жаждем тебе поём песни
     как матушке нашей поём



   被埋葬的词


     我要寻找
     被埋葬的词
     你们知道
     它是母腹的水
     黑暗中闪光的鱼类


     我要寻找的词
     是夜空宝石般的星星
     在它的身后
     占卜者的双眸
     含有飞鸟的影子


     我要寻找的词
     是祭师梦幻的火
     它能召唤逝去的先辈
     它能感应万物的灵魂


     我要寻找
     被埋葬的词
     它是一个山地民族
     通过母语，传授给子孙的
     那些最隐秘的符号



   Потаённое слово


     мне нужно сыскать
     потаённое слово
     вы видите в водах
     материнской утробы
     сверкает точь-в-точь оно рыбка


     искомое слово моё
     как камень мерцает в звёздном убранстве
     и прямо за ним
     пророка глаза
     замкнули летучие тени


     искомое слово моё
     огнём сон жреца опаляет
     под силу ему будить мёртвых
     провидеть всех тварей начало


     мне нужно сыскать
     потаённое слово
     у горцев оно
     в родной речи младенцу
     сияет как символ надежды



   追念


     我站在这里
     我站在钢筋和水泥的阴影中
     我被分割成两半


     我站在这里
     在有红灯和绿灯的街上
     再也无法排遣心中的迷惘
     妈妈，你能告诉我吗？
     我失去的口弦是否还能找到



   Воспоминание


     встану вон там
     встану в тень от железобетона
     разрезанный надвое


     встану вон там
     в свете синих и красных огней
     дух мятежный унять нету сил
     мама, скажи мне
     варган обронённый найду ли?



   看不见的人


     在一个神秘的地点
     有人在喊我的名字
     但我不知道
     这个人是谁？
     我想把它的声音带走
     可是听来却十分生疏
     我敢肯定
     在我的朋友中
     没有一个人曾这样喊叫我


     在一个神秘的地点
     有人在写我的名字
     但我不知道
     这个人是谁？
     我想在梦中找到它的字迹
     可是醒来总还是遗忘
     我敢肯定
     在我的朋友中
     没有一个人曾这样写信给我


     在一个神秘的地点
     有人在等待我
     但我不知道
     这个人是谁？
     我想透视一下它的影子
     可是除了虚无什么也没有
     我敢肯定
     在我的朋友中
     没有一个人曾这样跟隨我



   Человек-невидимка


     в краю волшебном
     слышу окликают
     по имени
     но кто зовёт не знаю
     забрал бы голос тот с собою
     хоть слышу я его впервые
     в одном уверен
     из друзей
     никто меня так не зовёт


     в краю волшебном
     вижу своё имя
     написанным
     но кто писал не знаю
     во сне узнал бы почерк этот
     но утро так с забвеньем схоже
     в одном уверен
     из друзей
     ничья не выведет рука так


     в краю волшебном
     меня поджидают
     но кто
     не знаю
     насквозь прожёг бы взглядом
     но он пустоты не плотнее
     в одном уверен
     из друзей
     никто не ходит так след в след



   守望毕摩

   – 献给彝人中的祭司


     毕摩死的时候
     母语像一条路被洪水切断
     所有的词，在瞬间
     变得苍白无力，失去了本身的意义
     曾经感动过我们的故事
     被凝固成石头，沉默不语


     守望毕摩
     就是守望一种文化
     就是守望一个启示
     其实我们没有选择的余地
     因为时间已经证实
     就在他渐渐消隐的午后
     传统似乎已经被割裂
     史诗的音符变得冰凉


     守望毕摩
     我们悼念的不但是
     一个民族的心灵
     我们的雨眼泪水剔透
     那是在为智慧和精神的死亡
     而哀伤


     守望毕摩
     是对一个时代的回望
     那里有多少神秘、温情和泪水啊！



   Наследовать бимо

   посвящаю служителям-жрецам моего народа


     когда умирает жрец-бимо
     тропы родного наречия
     волна штормовая смывает
     слова подходящие сразу
     бессмысленны бестелесны
     легенды что за душу брали
     немые в молчанье как камень


     наследовать бимо-шаману
     взирать на культуру
     искать просветления
     судьбу мы не в силах избрать
     твердит время не замолкает
     день наскоро в ночь обратится
     в руинах традиции утлой
     высокий зачин стынет глыбой


     наследовать бимо-жрецу…
     но племени сердце
     не этого хочет – дождями
     не выплакать горечь утраты
     погубленный дух воскресить
     слёз не хватит


     наследовать бимо!
     туда воротиться к высокому духу
     где плакать способны от нежности только



   毕摩的声音

   – 献给彝人的祭司之二


     你听见它的时候
     它就在梦幻之上
     如同一缕淡淡的青烟
     为什么群山在这样的时候
     才充满着永恒的寂静
     这是谁的声音？它漂浮在人鬼之间
     似乎已经远离了人的躯体
     然而它却在真实与虚无中
     同时用人和神的口说出了
     生命与死亡的赞歌
     当它呼喊太阳、星辰、河流和英雄的祖先
     召唤神灵与超现实的力量
     死去的生命便开始了复活！



   Голос жреца

   второе посвящение ийским служителям-жрецам


     когда его слышишь
     он выше мечтаний
     как дым над огнём
     но как о ту пору
     тишь горная вечна
     чей голос? коснётся и духов и смертных
     бесплотен как будто землёй не рождённый
     теряется небытием между нами
     то гимн человека иль боги напели
     о жизни и смерти пред ликом светила
     путь млечный и души героев порукой
     в иных измерениях богов пробуждая
     оконченной жизни второе рожденье даёт!



   骑手


     疯狂地
     旋转后
     他下了马
     在一堆岩石旁躺下


     头上是太阳
     云朵离得远远


     他睡着了
     是的，他真的睡着了
     身下的土地也因为他
     而充满了睡意


     然而就在这样的时候
     他的血管里
     响着的却依然是马蹄的声音



   Всадник


     безумным галопом
     примчался
     коня отпустил
     лёг у скал


     солнце в зените
     вдали облака


     он спал
     сном души
     наполняя дремотой
     холмы под собою


     в тот миг
     его кровь
     всё ещё проносилась верхом



   萧红的哈尔滨


     哈尔漠是肃红的
     因为在城市的
     边缘
     这个伟大的女人
     所讲述的故事
     最终让我们
     记住了一一呼兰河
     一个不朽的名字！
     这是一个梦
     开始的地方
     她曾在
     黑夜里行走
     而不知道
     北极在哪个方向
     说不清在什么地方
     这个天才女子
     曾经预言
     爱情将被谎言
     在旅途中杀死！
     因为一个奇迹
     我们才千百次的想念
     这个遥远的城市
     诚然她的尸骨
     被埋在了陌生的异乡
     但我敢肯定，她的灵魂
     从未离开过
     这寒冷和风雪的国度


     中国的北方
     北方的中国
     是一个女人创造了
     生命和死亡的神话
     当她微笑的时候
     却在衣衫的下面
     隐藏着看不见的伤痕！
     这个城市
     街道上的石头
     从来只用一个姿式
     来面对这个世界
     它看见匆匆的过客
     从虚无中走来
     在路的尽头
     又变成了虚无


     谁知道
     有多少人类的记忆
     被埋藏在其间
     萧红离开这里
     再没有回来
     这是一种宿命
     其实就是这个人
     把拥有的全部苦难和激情
     都祭献给了
     活着的时间
     以及永恒的沉默！



   Харбином владеет Сяо Хун [9 - Сяо Хун (1911–1942) – известная китайская писательница, чья юность прошла в Харбине. Действие её произведений, как правило, происходит на севере Китая.]


     Харбином Сяо Хун
     навсегда овладела
     великая
     женщина свои рассказы
     в трущобах писала
     но сердце пронзают и ныне!
     бессмертное имя реки
     Хулань-хэ
     запомнилось всем —
     сюжет точно дрёмой навеян
     но прежде тебя она
     путь через дрёму
     в кромешной ночи проходила
     во тьме непроглядной…
     кто скажет откуда
     её дарование
     угадывать точно
     что гибнет любовь
     пав жертвой обмана!
     по дивному дару
     тоскуем как дети
     в городе осиротевшем
     её прах на чужбине
     но верю что душою
     она сквозь снег и ветер
     здесь с нами!


     север Китая
     Китая север
     ею придуман
     и жизнь и смерть – ею
     когда улыбнется
     так ссадины будто
     теплом одевались!
     до неё мостовые
     города знали
     мир однобоким
     входящим из небытия
     в конце улицы
     и обращавшимся в тлен


     кто знает как много
     людских судеб было
     вложено ею в слова
     Сяо Хун город оставила
     не возвращалась
     это судьба рассудила
     и всё ж это был человек
     всю свою муку и страсть
     жизнь положила чтобы
     время без умолку шло
     а не вечность молчала!



   马鞍

   – 写在哈萨克诗人唐加勒克 [10 - 唐加勒克，我国现代哈萨克族著名诗人，曾被国民党反动派监禁，1947 年病逝。]


     这是谁的马鞍
     它的沉默
     为什么让一个
     热爱草原的民族
     黯然神伤！
     它是如此的宁静
     无声的等待
     变成了永恒
     仿佛马蹄的声音
     也凝固成了石头
     这是爱情的见证
     它忠实的主人
     策马跑过了世界上
     男人和女人，最快乐的时光
     它还在呼唤，因为它相信
     骑手总有一天
     还会载誉归来
     它是沉重的，如同牧人的叹息
     一个崇尚自由的灵魂
     为了得到人的尊严和平等
     有时候可供选择的
     只能是死亡！



   Седло

   в манере Танцзя Лекер [11 - Танцзя Лекер (1903–1947) – известный китайский поэт, по национальности казах. За прогрессивные взгляды преследовался гоминьдановскими властями и много лет провёл в заключении.]


     чьё это седло
     бессловесностью
     целого народа
     что лугами вскормлен
     одолело волю
     облачною скорбью!
     спокойная неприступность
     тишайшее ожидание
     преобразились в вечность
     гомон подков
     затвердел точно камень
     свидетель любовей
     бравый наездник
     весь свет проскакал собирая
     мужчин и женщин сладкие мгновенья
     седло всё живо потому что верит
     что всадник возвратится и однажды
     оно застонет тяжко и протяжно
     свободный дух который возвратит
     достоинство и уважение людям
     однажды перед выбором представ
     довольствуется только смертью



   寄山里的少女


     在大山里，你是
     一支古老而又古老的歌
     是切分音的调子
     是草坪上一只爱打闹的小羊
     其实这已不是过去
     溪水照样在悄悄流淌


     你原是祖先木门前
     那个传统的雕像
     是那个牵着太阳的纺织娘


     你从那条小路上去背水
     已经不下一千次了
     恋人可以说明
     岩丼里有你永恒的模样
     如今你拨响金黄的口弦
     全为了思念山外
     那个小雨中的车站
     听人说从那里
     可以走向一个世界


     要是到了夏天花香浮动的暗夜
     你是草垛上那个自由的船长
     谁也不知道这船将开向何方
     独有你的黑发在夜空中飘扬



   Горной деве


     ты меж горных вершин
     прежде древних напевов
     тоны и такты соткала мотивом
     в долинах резвилась ты козочкой резвой
     поныне укрыта от взоров ты
     журчанием высотных ручьев


     ты предков встречала у врат
     чтима в камне изваянной феей
     ты солнце когда-то стреножила, дева-ткачиха!


     ты по воду узенькой тропкой —
     уж тысячу раз или больше —
     проводишь влюблённое сердце
     ты в камне-оправе колодца
     лик дивный порой приоткроешь
     язычком золочёным варгана
     в дожди дальних станций уносишь
     молва говорит что оттуда
     начало пути в мир огромный


     лишь ночь наступает медвяная летом
     тростник своей лодки направишь свободно
     но смертные даже представить не могут
     где смоль твоих локонов тьму режет светом



   初恋


     童年。大人们说，
     凡是孩子的脸都圆。
     我去问妈妈，这是为什么呢？
     妈妈只是伸手指了指月亮。
     那月费很圆，静静地睡在树梢上。
     我想起了弟弟的蜻蜓网，
     他怎么去网这样一个娴静的姑娘。
     这时屋檐下，挂满了金黄色的玉米串，
     我想起了少女的项链。
     于是我们在树下捉迷藏，
     于是我们在月下抢“新娘” {抢新娘: 彝族姑娘出嫁时，南方家将派人来接，这时姑娘的同
     伴就要出来阻挠，而男方家的人为了得到姑娘，便进行“抢”，这
     是一个很欢乐的场面。}。
     不知为什么，每每我把她寻找，
     她便悄悄走到我身旁，
     化成了如水的月亮。
     她的笑声，湿透了我的衣裳。
     当有一天她长成了一棵白杨，
     在原野上为了爱而歌唱。
     她骑上花花的马鞍。
     可我不是她的新郎。
     就在那天晚上，妈妈说我是大人了。
     她叫我把那些穿不上身的小衣裳，
     都让我给弟弟去穿。
     可是我藏下了那件，
     曾被笑声湿透的衣裳。
     要去寻找那晚的月光，
     只有在我的灵魂里。
     我想起了弟弟的蜻蜓网。
     他怎么去网这样一个娴静的姑娘。



   Первая любовь


     Детство. Взрослые считают,
     что ребячьи лица круглы.
     Отчего? – спросил, но мама
     на луну мне указала: выше крон она дремала,
     кругом-круглая! Я вспомнил
     про сачок братишкин: им ли
     брат поймал свою красотку?
     Золотятся на стропилах кукурузные гирлянды —
     мне напомнили девичьи украшенья-ожерелья.
     Под ветвями помню в прятки мы играли
     под луною – тоже помню «похищение невесты»:
     отчего, не знаю даже, лишь её искать хотелось;
     всякий раз она кралась за мной вплотную,
     точно лунный блик в волнах, неуловима!
     Засмеётся – тотчас взмокну я до нитки.
     Она выросла со статью гибкой ивы,
     что любовь у нас в краю обозначает.
     Вот невестою на лошади нарядной,
     Но не я – увы! – её сосватал…
     Ночью той сказала мама, я уж взрослый.
     Вещи нужно передать братишке:
     наступил его черёд, пускай поносит.
     Но припрячу-ка, что мокло в те минуты,
     когда смех её тек струйкой меж лопаток…
     В той ночи луна осталась
     и в моем разбитом сердце
     кругом-круглая! Я вспомнил
     про сачок братишкин. Как он
     им поймал мою красотку?



   最后的召唤

   不幸，他安置的最后一支暗器，却射穿了自己的胸膛。
 一一题记


     凡是黎明和黄昏的时候他都要到山里去
     为了猎取豹，为了猎取祖先的崇高荣誉
     当灵魂对着森林说话，他安下许多暗器
     (听那些山里人说
     他年轻的时候
     名字嫁给了风
     被送到很远很远
     因为他
     捕获了好多豹）


     他是个沉默的男子汉，额头上写满历险的日记
     只有在那欢乐溢满高原湖寂静的时候
     他才用低低的鼻音，他才用沉沉的胸音
     哼一支长长的山歌，那支歌弯弯又曲曲
     让那些女人的心发颤，泛起无比的波澜
     让那些女人的鼻发酸，比那黄昏的山岩更灿烂
     他的头颅上有远古洪荒时期群山的幻影
     他褐色的胸膛是充满了野性和爱情的平原
     让那些女人在上面自由地耕种不死的信念
     (听那些山里人说
     这时他已经老了
     但他执意要去
     安最后一次暗器
     击中一只豹
     听那些山里人说
     那天他走向山里
     正是黄昏的时候
     他独自哼着歌曲


     这次他真的是去了
     从此再没有回来
     后来人们才发现
     他死在了安暗器的地方
     那最后一支暗器
     射穿了他的胸膛）
     他倒下了很像一块星光下充满了睡意的平原
     他睁着眼正让银河流出一些无法破译的语言
     让他死去的消息像一棵树在山顶上站立吧
     让那些爱他的女人像太阳鸟在树上栖息吧
     一个关于男子汉的故事将在那大山里传开
     尽管命运有时给人生穿上这样残酷的衣裳
     (听那些山里人说
     他的确是死了
     只是在他死去的地方
     不知过了多少年
     有一个死去的女人
     在那里火葬）



   Последний зов

   К несчастью, последней стрелой он пронзил себя.
 запись на полях


     каждый вечер бредёт среди сумрачных гор
     леопарда поймает и пращуров не посрамит
     лес душой вопрошая он многие стрелы извёл
     (тамошние горцы говорят
     что ещё по юности его
     имя ветер разносил далёко
     в самых захолустных уголках
     его леопардам счёт вели)


     парень тихий и подвиги все налицо
     пока люди судачат над тишью озер
     густым басом рокочет широкая грудь
     песни горцев протяжный узор
     девичьи сердца бьются – волна на волне —
     еле дышится, точно они в вышине
     с ним на круче той, что одета мглой,
     на его смуглой груди, полной любовью дикой,
     что в девах бессмертное семя
     вера в свободу высшую зреет
     (тамошние горцы говорят
     что тогда он стар уже был но
     настоял выйти в последний раз
     и стрелой смертельною разить
     сердце леопарда своего
     тамошние горцы говорят
     в горы уходил он затемно
     одиноко что-то напевал


     и остался навсегда в горах
     сумерки его не возвратят
     на земле нашли потом его
     жар груди стрелою охладил)
     он лежал как спящий луг на звезды глядя
     в недосказанной ко Млечному Пути мольбе
     весть о смерти его пусть застынет
     деревом статным над горной тесниной
     влюблённые девы пускай на том древе
     пребывают отныне как солнце в вершине
     легенды о рыцаре пусть пролетят над горами
     сколь ни бывает жестока судьба порой с нами
     (тамошние горцы говорят
     что он точно жил и правда умер
     да на месте где нашел он смерть
     разожгли спустя немало лет
     для старухи пламя погребальное)



   梦想变奏曲


     假如我是世上最后一个猎人
     那么我将站在地平线上
     对着那孤独的森林
     举枪
     (这是最后一支枪
     枪里还有最后一颗子弹）


     我看见最后一只母鹿
     我看见最后一只獐子
     我看见最后一只松鼠
     全竖着双耳
     在听最后死亡的一响
     但我终于一一
     没有开枪
     因为我一一
     听见了身后
     有人的声音
     以及
     涨潮的海洋…


     于是
     我转过身
     看见一颗古老的太阳
     太阳的影子里
     有我命运的形象
     这时我放下了枪
     在那死亡的最前方


     当然从那一天以后
     生命的交响
     又将充满整个大森林
     我会看见那颗子弹上
     开满紫色的花
     我会听见那枪筒里
     大自然和人
     对情话
     而我，将听见命运的呼唤
     走向
     永恒的群山
     听见一位老人说在那里
     沉睡着的是我的祖先



   Вариации на тему сна


     если останусь последним охотником в мире
     встану тогда из-за горизонта
     в лес одинокий
     целясь
     (этот будет последний выстрел
     последней оставшейся пулей)


     застану последнюю олениху
     последнюю кабаргу
     и последнюю белку
     как все навострили уши
     чуткие к шорохам смерти
     но я наконец
     не стреляю
     раньше мигом всего
     обернулся
     на говор
     и ещё —
     там прилив океанский…


     тотчас
     оглянувшись
     увижу сквозь древнее солнце
     из солнечной тени
     моя жизнь мелькает
     ружьё опущу
     разминувшись со смертью


     конечно мгновенно
     симфония жизни
     заполнит округу лесную
     возможно увижу из дула пурпурный
     цветок распустился и нет ружья – флейта
     чей ласковый лепет
     людей и природы
     беседа
     но слышу судьба призывает
     взойти
     к высоте постоянства
     почтенный мудрец говорит там
     глубоким сном пращур уснул мой



   题纪念册

   是的，
   是我听见了她的最后
   一句话语。
 一一作者


     这是你的纪念册
     你要我题上一个人的名字
     当然是一个伟大的灵魂
     (那么请让我说明一下
     因为这个陌生的名字
     对你很遥远
     对我却不平常
     因为我至死也不能忘记）
     她曾经
     是一个少女
     就在她换裙的那个黄昏{ 换裙：彝族少女到了一定年龄，就要举行换裙仪式，从那一
     天以后表明，少女己经到了成熟年龄。}
     她悄悄地哭了
     不知为什么
     总之她是哭了
     那年她十五岁
     她嫁人了


     是骑着一匹白马走的
     山那边一个牧羊汉追来了
     送了她一条头巾
     听人说
     她年轻时很风流
     听人说
     她年轻时很漂亮
     更多的人说
     她是一个最善良的姑娘
     接着她当了母亲
     生了一群孩子
     可丈夫却是个醉鬼
     那年她三十五岁
     她常常爱大笑，那笑声很真挚
     有一个女人难产
     她去为她壮胆，可那女人还是死了
     就在那一年冬天
     她抱着一个拾来的孩子
     在门前折断了右腿
     那时她五十岁
     后来她真的老了
     常常在火塘边
     为孩子们讲故事


     有一年的夏天
     那是一个长长的夏天
     她正讲着讲着
     就如梦的死去
     只有那个睡在她怀里的孩子
     才听清了最后的话语
     这是一个星光灿烂的夜晚
     那一天她刚好七十岁
     她的名字：


     吉克金斯嫫 [12 - 彝族妇女常用名。]
     她的最后一句话：
     孩子，要热爱人



   Надпись в альбом

   так и было, последнюю
   волю ее слышал я лишь
 автор


     можно в альбом
     напишу тебе имя
     великой души человека
     (позволь объяснить
     оно кажется странно
     и тебе незнакомо
     тем мне родней
     незабвенное)
     давно она стала
     девицей и в вечер
     как юбку надеть ей пора
     навзрыд разревелась
     да не без причины
     оплакала горько
     что ей лишь пятнадцать
     а выдали замуж


     горец на белом коне
     прискакал молодой пастушок
     сватал её и платок подарил
     тут же судачат
     мол с юности ветреной стала
     тут же галдят
     обсуждают всю прелесть её


     всё ж таки больше
     добром вспоминали сердечко девичье
     и пожелали стать матерью вскоре
     деток им много сулили
     но пьяницей муж оказался
     тридцать пять лет а ей весело
     искренней смех и задорней
     в родах тяжёлых соседка слегла и не встала
     тою зимой и скончалась
     младенца закутав с собою
     в дверях оступилась и ногу сломала она
     ей пятьдесят уже было
     старела быстрее
     часто к огню посидеть
     собирала детей своей сказкой


     в один год как-то летним
     долгим-долгим погожим деньком
     свой рассказ продолжала как раз она —
     точно в сон вдруг осела… навеки
     лишь мальчонка что был на руках
     слышал выдох последний той жизни
     в эту звёздную ночь
     ровно семьдесят ей
     её имя —
     Цзикэ Цзинсымо
     и в последних словах её было:
     Милый, нужно любить…



   一支迁徙的部落

   一一梦见我的祖先


     我看见他们从远方走来
     穿过那沉沉的黑夜
     那一张张黑色的面孔
     浮现在遥远的草原
     他们披着月光编织的披毡
     托着刚刚睡去的黑暗
     当一条深沉的
     黑色的河
     从这土地上流过
     在那黑暗骚动的群山上
     总有一双美丽的眼睛
     无畏的关闭
     可祖先的图腾啊
     照样要高高地举起
     尽管是一个勇敢的酋长
     在黎明时死去
     (我看见一个孩子站在山岗上
     双手拿着被剪断的脐带
     充满了忧伤）


     我看见他们从远方走来
     那些脚印风化成古老的彝文
     有一部古老的史诗
     讲述着关于生和死的事情
     可那些强悍的男人
     可那些多情的女人
     在不屈的头颅和野性的胸脯上
     照样结满诱人的果实
     当那些神秘的实物
     掉落在大地上时
     远方的处女林会发出
     痛苦而又甜蜜的回音
     于是这土地的子宫里
     便有一棵黑色的树
     在疯狂地生长
     尽管有一对不幸的情人
     吊死在这棵树上
     (我看见一个孩子站在山岗上
     双手拿着被剪断的脐带
     充满了忧伤）


     我看见他们从远方走来
     头上是一颗古老的太阳
     不知还有没有黄昏星
     因为有一个老人在黄昏时火葬了
     这时只有那荒原上
     还有一群怀孕的女人
     在为一个人的诞生而歌唱
     当星星降落到
     所有微笑的峭壁上
     永恒的黄昏星还在那里闪耀
     有一天当一支摇篮曲
     真的变成了相思鸟
     一个古老的民族啊
     还会不会就这样
     永远充满玫瑰色的幻想
     尽管有一只鹰
     在雷电过后
     只留下滴血的翅膀


     (我看见一个孩子站在山岗上
     双手拿着被剪断的脐带
     充满了忧伤）



   Кочевье племени

   греза о моих предках


     я вижу как издалека
     сквозь черноту глубокой ночи
     лицо лица ненастней чередой
     покажутся и канут отдаляясь
     укрытые попоной лунно-тканой
     ведомые уснувшей темнотой
     глубинами
     чернеет здесь река
     стремительно бежит по этим землям
     я знаю их прекрасные глаза
     испугу ни на миг не поддадутся
     несокрушимый предков талисман
     чей светел лик на горней высоте
     чей храбрый вождь
     с рассветом принял смерть
     (я вижу
     ребёнок малый поднялся на холм
     в руках сжимая пуповины клочья
     и воет полный горечи)


     я вижу как издалека идут
     следы их ийской прописью витают
     эпическую древность воскресив
     рассказами о жизни и о смерти
     о храбрецах среди мужей сильнейших
     о чаровницах среди нежных дев
     чей разум тверд а сердце бьется дико
     влечения не силясь укрывать
     о чудесах что в этом мире скрыты
     с тех пор как земли вздыбились из вод
     о горе девства глубоко в лесах
     чьим стонам жарко похоть отвечает
     здесь дерево чернее черноты
     росло и возвратилось снова в чрево
     земное – чтобы там безумье множить
     любовников несчастных погубив
     они сплелись навеки в его ветках
     (ребёнок вижу поднялся на холм
     в руках сжимая пуповины клочья
     и воет полный горечи)
     я вижу
     как издали идут они сюда
     их головы палимы древним солнцем
     вечерняя звезда светила ль нет
     когда их старец сжёг себя с закатом
     и роженицы тотчас вразнобой
     запели песню прежде не рождённым
     когда же закатились звёзды все
     за скальную улыбку лишь одна
     осталась вечная вечерняя мерцать
     однажды когда колыбельной плач
     вдруг обратится трелью соловьиной
     о, древний мой народ! тебе тогда
     достанет духу и найдётся ль силы
     мечтами разноцветными сиять
     ведь даже у орла который вынес
     удары молний и грозу прошёл
     на крыльях струйки крови подсыхают


     (ребёнок вижу поднялся на холм
     в руках сжимая пуповины клочья
     и воет полный горечи)



   星回节 [13 - 星回节又称火把节，是彝族的传统节曰。]的祝愿


     我祝愿蜜蜂
     我祝愿金竹，我祝愿大山
     我祝愿活着的人们
     避开不幸的灾难
     长眠的祖先
     到另一个世界平安
     我祝愿这片土地
     它是母亲的身躯
     哪怕就是烂醉如泥
     我也无法忘记


     我祝愿凡是种下的玉米
     都能生出美丽的珍珠
     我祝愿每一头绵羊


     都像约呷哈且 [14 - 彝族传说，约呷哈且是一头领头的绵羊。] 那样勇敢
     我祝愿每一只公鸡


     都像瓦补多几 [15 - 彝族传说，瓦补多几是一只雄健的公鸡。] 那样雄健
     我祝愿每一匹赛马


     都像达里阿左 [16 - 彝族传说，达里阿左是一匹驰名的赛马。] 那样驰名
     我祝愿太阳永远不灭
     火塘更加温暖
     我祝愿森林中的獐子
     我祝愿江河里的游鱼
     神灵啊，我祝愿
     因为你不会不知道
     这是彝人最真实的情感



   Праздник возвращения звёзд


     я в праздник о пчелах молюсь
     чтоб бамбук золотился в вершинах
     желаю живым я добра
     пусть минуют их беды
     молюсь чтобы предки
     покой обрели в мире вечном
     земле поклонюсь
     моя мать стала отчей землёю
     ведь ни во хмелю ни в работе
     о том не забыть


     взмолюсь чтоб жемчужные зерна
     нёс каждый початок
     молюсь чтобы в стаде вожак


     был смелым как Юэся Хаце [17 - Юэся Хаце – легендарный баран-вожак из ийских преданий]
     чтоб каждый петух на насесте
     отважен как Вабу Доцзи{Вабу Доцзи – знаменитый своей силой петух из ийских
     преданий.}
     пускай скакуны наших пастбищ


     коня Дали Ацзо [18 - али Ацзо – знаменитый скакун из ийских преданий.] обгонят
     пусть солнце вовек не угаснет
     и пламя в расселинах бьется
     желаю оленям в лесах
     желаю я рыбам в волнах
     всем тварям желаю добра
     да будет всем людям открыто
     ийское сердце поэта



   依玛尔博 [19 - 依玛尔博，彝族民间一种顶端有红须的草帽。]


     谁会忘记那个秋天
     你缓缓地向着我移动
     就像梦境中的一幅画面
     身后是剪影般凝固的远山
     (这么多年什么都忘记了
     但我还记得那个秋天）
     谁会忘记那个秋天
     你跳荡着的褐色旋律
     比黄昏的落日还要耀眼
     谁会忘记那个秋天
     你随风自由地旋转成
     一千道太阳的光芒
     牵动着山岩沉重的翅膀
     谁会忘记那个秋天
     你骚动的记忆
     像燃烧的红缨
     更像滴血的云彩
     谁会忘记那个秋天
     我仿佛又看见你在那远山出现
     差一点使我哭出声来
     谁会忘记那个秋天呢
     除非有一天我已经死去



   Има-эрбо [20 - Има-эрбо – ийский плетёный головной убор с красным верхом.]


     как забыть мне вечер осенний
     когда медленно шла ты ко мне
     я в мечтах рисовал себе это
     гор оправа резным силуэтом
     (годы многое вытерли в тени
     только это не меркнет виденье)
     как забуду я вечер осенний
     где ты сумерки вытанцовывала
     солнца замерло бурым оловом
     не забыть сумрак осени вспененный
     пляской ветра с тобой наравне
     в небо круглое падали-гасли лучей мириады
     крылья скал набухали громадными снами во тьме
     не забуду осеннего хмеля
     через край мою память зальёт
     докрасна распалённый восход
     точно раны на облачном дне
     как прожить этот вечер осенний
     в явь мою наступить не спешишь
     мне рыдания дальних ущелий нет силы душить
     как забыть мне вечер осенний
     до того как на смертном одре его снова прожить



   含义


     谁能解释图腾的含义？
     其实它属于梦想
     假如得到了它的保护
     就是含着悲哀的泪水
     我们也会欢乐地歌唱！



   Сокровенные смыслы


     непостижимы тайны талисманов
     для эмпирей тотемы рождены
     кого их благодать однажды тронет
     тот слезы льёт горючие от счастья
     и песнопеньем славить будет их



   黄昏的怀想


     如果黑夜
     已经来临
     我想说一声
     再见，我的忧郁
     坐在你的身边
     裙裾在渐渐地离去
     前额的怀想
     开始漂移
     你的嘴唇是另一种物质
     渴望之情
     隐没于无声
     你的身躯混沌如初
     潜藏着一团
     远古的神秘


     啊，就这样独处
     我愿坐一个世纪
     忘掉时间和岁月
     回忆往日的情意



   Вечерние думы


     если
     неизбежна ночь
     я оставлю грусть
     прогоню печаль
     ты со мною будь
     мрак развей вокруг
     череду забот
     прогоняю прочь
     отыскав предлог
     тихих твоих губ
     стан невинный тих
     гармоничен
     вечен


     так наедине
     вечность бы провёл
     мимо лун и лет
     в миг любви смотрясь



   秋天的肖像


     在秋天黄昏后的寂静里
     他化成一块土地仰卧着
     缓缓地伸开了四肢
     太阳把最后那一吻
     燃烧在古铜色的肌肤上
     一群太阳鸟开始齐步
     在他睫毛上自由的舞蹈
     当风把那沉重的月亮摇响
     耳环便挂在树梢的最高处
     土地的每一个毛孔里
     都落满了对天空的幻想
     两个高山湖用多情的泪
     注入双眼无名的潮湿


     是麂子从这土地上走过
     四只脚踏出了有韵的节奏
     合上了那来自心脏的脉搏
     头发是一片神迷的森林
     鼻孔是幽深幽深的岩洞
     野鸡在耳朵里反复唱歌
     在上唇和下唇的距离之间
     虎跳过了那个颤动的峡谷
     有许多复杂的气味在躯体上消溶
     草莓很甜
     獐肉很香
     于是土地在深处梦着了
     星星下面
     那个戴金黄色口弦的
     云一样的衣裳



   Портрет осени


     в тишине осенних сумерек
     будто лёг ничком на землю
     потянулся он неспешно
     поцелуй последний солнца
     проблеском на коже бронзовой
     солнечных воронов стая шагает
     танцем свободным в ресницах его
     лунные серьги полощутся ветром
     мочки верхушек к земле оттянув
     поры земли переполнены тайной
     и отражают небес волшебство
     влажные очи горных озёр
     невыразимою нежностью


     кабарга пробежкой мелодичной
     точно пульс выстукивает здешний


     в шевелюре леса скрыты тайны
     гулко дышат ноздрями пещеры
     тетерев токует прямо в уши
     здешние – а губы разомкнулись
     трепетно ущельем в прыжок тигра
     запахи затейливые тело источает
     сладость земляники угадаешь
     а порою – острый дух от мяса
     сном глубоким дышит всё в округе
     дымкою одеты эти земли
     и под мириадами созвездий
     золотой варган поёт здесь тонко



   布拖 [21 - 布拖是大凉山腹心地带一地名，那里居住的彝人属于阿都，又称小裤脚。]女郎


     就是从她那古铜般的脸上
     我第一次发现了那片土地的颜色
     我第一次发现了太阳鹅黄色的眼泪
     我第一次发现了那季风留下的齿痕
     我第一次发现了幽谷永恒的沉默


     就是从她那谜一样动人的眼里
     我第一次听到了高原隐隐的雷声
     我第一次听见了黄昏轻推着木门
     我第一次听见了火塘甜蜜的叹息
     我第一次听见了头巾下如水的吻


     就是从她那安然平静的额前
     我第一次看见了远方风暴的缠绵
     我第一次看见了岩石盛开着花朵
     我第一次看见了梦着情人的月光
     我第一次看见了四月怀孕的河流


     就是从她那倩影消失的地方
     我第一次感到了悲哀和孤独
     但我永远不会忘记那一天
     在大凉山一个多雨的早晨
     一个孩子的初恋被带到了远方



   Девушка из Буто [22 - Буто – местечко в Даляншане, районе проживания ийцев.]


     только в лице её бронзовом
     впервые нашёл я цвет этой земли
     впервые блеснула слеза золотая у солнца
     впервые заметил рубцы от муссонов лихих
     впервые открылось молчание долины глубокой


     только в глазах её полных загадки
     впервые услышал я громы в горах потаённые
     впервые расслышал как сумерки дверь отворяют
     впервые познал сладкий стон огнедышащих гор
     впервые лобзания скрытые слух утолили


     только в челе её тихом
     впервые раскрылись мне дали несущие шторм
     впервые увидел я голые скалы в цветах
     впервые смотрел я луною в любовника сон
     впервые я видел что речка чревата весной


     только в исчезновеньи её
     я впервые отведал печали и горя
     но вовек не забуду то утро
     мелкий дождик в вершинах Ляншаня
     где любовь потерял я мальчишкой



   往事


     我还记得，我还记得


     那天在去比尔 [23 - 比尔：一个地方名，在吉勒布特。] 的路上
     有一个彝人张大着嘴
     露出洁白的牙齿向我微笑


     我还记得，我还记得
     在那小路弯曲的尽头
     我又遇到了这个微笑的人
     他动情地问我去何处
     并拿出怀里的一瓶烈酒
     让我大喝一口暖暖身子


     我还记得，我还记得
     在那死寂冷漠的荒野里
     他为我唱的一支歌
     歌词的大意是
     无论你走向何方
     都有人在思念你


     我还记得，我还记得
     他披着一件
     黑色的披毡
     他那摇晃的身体
     就像我的爸爸喝醉了一样
     那一对凹陷的眼窝里，
     充满了仁慈和善良



   Дела минувшие


     я помню пока ещё помню


     тогда по дороге в Би-эр [24 - Би-эр – местечко в Цзилэ-бутэ.]
     мне иец-земляк с белоснежной
     улыбкою встретился


     я помню пока ещё помню
     как сотню изгибов тропы миновал
     и снова столкнулся с улыбкой его
     участливо тот разузнал куда я направляюсь
     достал потом выпивки той что покрепче
     велев отхлебнуть чтоб согрелся я и не промёрз


     я помню пока ещё помню
     в безмолвной степи равнодушной
     он песню пропел для меня
     говорилось в той песне
     куда бы ни шёл ты – всегда
     есть кому по тебе тосковать


     я помню пока ещё помню
     на нём была чёрного
     войлока бурка
     его так шатало
     как пьяного батю порой
     да в запавших глазницах
     сияло открытое доброе сердце



   题辞

   一一献给我的汉族保姆


     就是这个女人，这个年轻时
     曾经无比美丽的村姑，这个
     十六岁时就不幸被人奸淫了的女子
     这个只身一人越过金沙江
     又越过大渡河，到过大半个旧中国的女人
     就是这个女人，受过许多磨难，而又从不
     被人理解，在不该死去丈夫的年龄成了寡妇
     就是这个女人，后来又结了婚
     可那个男人要小她二十岁
     最终她还是为这个男人吃尽了苦头
     就是这个女人，历尽了人世沧桑和冷暖
     但她却时时刻刻都梦想着一个世界
     那里，充满着甜蜜和善良，充满着人性和友爱
     就是这个女人，我在她的怀里度过了童年
     我在她的身上和灵魂里，第一次感受到了
     那超越了一切种族的、属于人类最崇高的情感
     就是这个女人，是她把我带大成人
     并使我相信，人活在世上都是兄弟
     (尽管千百年来那些可怕的阴影
     也曾深深地伤害过我）


     那一天她死去了，脸上挂着迷人的微笑
     岁月的回忆在她眼里变得无限遥远
     而这一切都将成为永恒
     诚然大地并没有因为失去这样一个平凡的
     女人
     感到过真正的颤栗和悲哀
     但在大凉山，一个没有音乐的黄昏
     她的彝人孩子将会为她哭泣
     整个世界都会听见这忧伤的声音



   Ода

   посвящаю моей няне-китаянке


     вот она женщина тоже была молодою
     краше её на селе не бывало девиц
     только шестнадцати лет надругались над нею
     сама Цзиньшацзян золотые пески проплывала
     и воды реки Дадухэ и ещё полстраны обошла
     лиха хлебнула и сроду добра не видала
     стала вдовой молодой горемычная рано
     после замужество выпало ей вдругорядь
     муж лет на двадцать моложе теперь у неё
     и от него ещё горя сполна натерпелась
     вот она женщина выжила в тяготах страшных
     изредка в мир своих грёз ненадолго входя
     полон тот мир доброты и любови сладчайшей
     вот эта женщина что моё детство вскормила
     к этой груди припадая к душе её светлой
     я ощутил неподдельность любви в первый раз
     искренность наций превыше всем людям на благо
     вот эта женщина вырастила во мне мужа
     с верой в людей в мире этом мы братья, семья!
     (хоть миновали столетия нравов жестоких
     ранят они и сегодня меня глубоко)


     в день её смерти улыбка спустилась на губы
     память всей жизни в бездонных глазах замерла
     всё это станет отныне частицей вселенской
     осиротел этот свет не утратой обычной простой
     женщины
     подлинно знавшей страданье и горе и скорби
     но в Даляншане щемяще беззвучной зарей
     истинный сын её иец заплачет о ней
     пусть в целом мире услышат рыдания горечь



   远山


     我想听见吉勒布特的高腔，
     妈妈，我什么时候才能回到你身旁；
     我想到那个人的声浪里去，
     让我沉重的四肢在甜蜜中摇晃。


     我要横穿十字路口，我要越过密集的红灯，
     我不会理睬，
     那些警察的呼叫。
     我要击碎那阻挡我的坡璃门窗，
     我不会介青
     鲜血横朵将在我渴望的双手开放。
     我要选择最近的道路，
     我要用头碰击那钢筋水泥的高层建筑，
     我要撞开那混杂的人流，
     我不会害怕，
     那冷漠而憎恶的目光降落在我湿淋淋的背后。


     我要跳过无数的砖墙，
     迅跑起来如同荒原的风。
     我要爬上那最末一辆通往山里的汽车，
     尽管我的一只脚，已经完全麻木，
     它被挤压在锈迹斑斑的车门上。


     最终我要轻轻地抚摸，
     脚下那多情而沉默的土地
     我要赤裸着，好似一个婴儿，
     就像在母亲的怀里一样。
     我要看见我所有的梦想，
     在瓦板屋顶寂静的黄昏时分，
     全都伸出一双美丽的手掌，
     然后从我的额头前，悄悄地赶走，
     那些莫名的淡淡的忧伤。



   В дальние горы


     Тоскую, давно не слыхав, как поют в Цзилэ-бутэ…
     Ах, мама, когда же сумею вернуться к тебе;
     мечтаю, что мощь пронесётся волной голосов
     и кровь запульсирует сладостно в пальцах тяжёлых.


     Я срежу углы перекрёстков, на красный несясь,
     меня не задержат
     патрульных вдогонку свистки.
     Я двери стеклянных преград разнесу на куски,
     меня не заботит
     кровавых бутонов расцвет на стремительных кистях.
     Я самым коротким путём понесусь
     и в первом ущелье железобетонном сверну,
     я взрежу толпу оголтелую,
     мне ли бояться
     презренья и холода взглядов вслед взмокшей спине.


     Я пролечу, не считая кирпичные стены,
     вихри вздымая, как буря в пустыне.
     Впрыгну в автобус, что в горы уходит,
     в самый последний момент, осушив дверью ногу,
     ржавыми пятнами, маслом испачканный весь.


     И наконец я нащупаю осторожно
     тихую землю у ног, как возлюбленной пульс.
     Скину с себя всё – ведь новорожденные наги! —
     первенцем стану у матери словно в руках.
     Тут я увижу желанное сердцу так близко:
     крыш черепитчатых нежно коснулся закат,
     точно округа раскрыла объятья мне нежно,
     думы тревожные прочь отогнав ото лба,
     невыразимо печальным касанием грусти.



   彝人梦见的颜色

   一一关于一个民族最常使用的三种颜色的印象


     (我梦见过那样一些颜色
     我的眼里常含着深情的泪水）


     我梦见过黑色
     我梦见过黑色的披毡被人高高地扬起
     黑色的祭品独自走向祖先的魂灵
     黑色的英雄结上爬满了不落的星
     但我不会不知道
     这个甜蜜而又悲哀的种族


     从什么时候起就自称为诺苏 [25 - 诺苏：即彝语黑色的民族，彝族的自称。]


     我梦见过红色
     我梦见过红色的飘带在牛角上鸣响
     红色的长裙在吹动一支缠绵的谣曲
     红色的马鞍幻想着自由自在地飞翔
     我梦见过红色
     但我不会不知道
     这个人类血液的颜色
     从什么时候起就在祖先的血管里流淌


     我梦见过黄色
     我梦见过一千把黄色的伞在远山歌唱
     黄色的衣边牵着了跳荡的太阳
     黄色的口弦在闪动明亮的翅膀
     我梦见过黄色
     但我不会不知道
     这个世上美丽和光明的颜色
     从什么时候起就留在了古老的木质器皿上


     (我梦见过那样一些颜色
     我的眼里常含着深情的泪水）



   Цвета мечты моего народа

   навеяно тремя цветами ийцев
   (я грезил цветами но взор
   мне горькие застили слёзы)


     я грезил о чёрном
     в мечтах моих высились чёрные бурки
     как сами собой жертвы чёрные к духам бредут
     и чёрных героев пунктир меж негаснущих звёзд
     но как мне не знать
     сколь сладок народ тот печальный
     назвавший себя чёрным но-су


     я грезил о красном
     и снились мне красные ленты меж бычьих рогов
     красных юбок шорох в такт протяжной балладе
     красные сёдла мечтают свободно парить
     так я грезил о красном
     но как мне не знать
     цвет крови людей в этом мире
     когда-то начавшей бежать в жилах предков моих


     я грезил о жёлтом
     рой зонтиков жёлтых пел в дальних горах
     солнце играет на жёлтых одеждах
     варган золотой на крыльях летит озарённых
     я грезил о жёлтом
     но как мне не ведать
     цвет этого мира прекрасный и ясный
     застывший миг в дереве плошек старинных


     (я грезил цветами но взор
     мне горькие застили слёзы)



   白色的世界


     我知道，我知道
     死亡的梦想
     只有一个色调
     白色的牛羊
     白色的房屋和白色的山岗
     我知道，我真的知道
     就是
     迷幻中的苦荞
     也像白雪一样


     毕摩告诉我
     你的祖先
     都在那里幸福地流浪
     在那个世界上
     没有烦恼，没有忧愁
     更没有阴谋和暗害
     一条白色的道路
     可以通向永恒的向往


     啊, 原谅我
     在这悲哀的世纪，我承认过
     幻想超过了现实的美妙
     可是今天我还是要说
     人啊，应该善良
     活着本身就不容易
     我热爱生命和这片土地
     并不是因为我惧怕死亡



   Белый свет


     я знаю я знаю
     желания смерти
     белёсых оттенков
     бел жертвенный агнец
     и хаты побелка
     я знаю поистине знаю
     и гор
     белоснежный румянец
     от морока смерти


     жрец-бимо сказал
     мои предки
     счастливее стали
     в том мире
     где бед и печалей
     нет злобы и подлости
     белой дорогою
     к вечно желанному вышли


     но, право, простите, я знаю
     мне в жизни нёлегкой случалось
     мираж принимать за реальность
     но я и сейчас призываю
     людей быть добрее
     чем жизнь тяжелее
     тем крепче люблю её на своей родине
     смертям вопреки не умолкну в забвении



   夜


     不知在什么地方
     猎人早已不在人世
     寡妇爬上木床
     呼吸像一只冷静的猫


     不知在什么地方
     她的四肢在发霉
     还有一股来自灵魂的气味
     一双湿润的手
     蒙住脸，只有在
     梦里才敢去亲吻
     那一半岁月的冰凉


     不知在什么地方
     有一个单身的男子
     起来了又睡去
     睡去了又起来


     不知在什么地方
     月亮刚刚升起
     在那死寂的山野
     整整一个晚上
     没有一只夜游的麂子
     从这里走过


     不知在什么地方
     有一间瓦板房
     它的门
     被一个沉默的人
     敲响



   Ночи


     в неведомых краях
     погиб её охотник
     в кровати замерла
     вдова притихшей кошкой


     в неведомых краях
     тлен тронул её члены
     и смрадом душу обдаёт
     рукою ослабелой
     лицо прикрыв она во сне
     лобзанья жизни ищет
     такой холодной наяву


     в неведомых краях
     там юноша без девы
     едва проснётся клонит в сон
     заснёт и пробудится


     в неведомых краях
     луна взошла на небо
     из тишины покойных гор
     весь вечер допоздна
     в ночи лунатиком бродить
     не смеет сосунок


     в неведомых краях
     под красной крышей хата
     ей двери
     молчаливый гость
     пронзает стуком



   看不见的波动


     有一种东西，在我
     出生之前
     它就存在着
     如同空气和阳光
     有一种东西，在血液之中奔流
     但是用一句话
     的确很难说清楚
     有一种东西，早就潜藏在
     意识的最深处
     回想起来却有模糊
     有一种东西，虽然不属于现实
     但我完全相信
     鹰是我们的父亲
     而祖先走过的路
     肯定还是白色
     有一种东西，恐怕已经成了永恒
     时间稍微一长
     就是望着终日相依的群山
     自己的双眼也会潮湿
     有一种东西，让我默认
     万物都有灵魂，人死了
     安息在土地和天空之间
     有一种东西，似乎永远不会消失
     如果作为一个彝人
     你还活在世上！



   Волнение незримого


     есть то что прежде
     чем мне родиться
     в мире уж было
     как небо и солнце
     есть то что в крови
     что словами
     не выскажешь просто
     есть то что сокрыто
     глубоко и надёжно
     припомнишь туманное вряд ли
     есть то что неявно
     но верю всецело
     орёл мой родитель
     и предки уходят
     дорогою белой
     есть вечностью ставшее
     то что со временем
     мой по горам стосковавшийся
     взор увлажнит
     есть то что негласно
     душа всего в мире и наша кончина
     покоятся между землёю и небом
     есть вещи над коими вечность невластна
     ведь если ты иец
     ты жив в этом мире!



   只因为…


     让我们把赤着的双脚
     深深地插进这泥土
     让我们全身的血液
     又无声无息地流回到
     那个给我们血液的地方
     (只因为这土地
     是我们自己的土地


     让我们放声的
     来一次大笑
     用眼里的泪水
     湿透每一件黑色的衣裳
     让我们尽情的
     大哭它一场
     哭得就像傻瓜一样
     (只因为这土地
     是我们自己的土地）


     让我们看见
     每一个男人
     都用三色的木碗饮酒
     要是喝醉了
     决不会再有一双
     高傲而又陌生的脚
     从你的头上跨过
     让我们看见
     任何一个女人
     都用口弦和木叶说话
     要是疲倦了
     就躺在梦想的经纬线上
     然后沉沉地睡去
     (只因为这土地
     是我们自己土地）



   Лишь оттого…


     давайте обнажёнными ступнями
     шаги печатать в глинистой земле
     давайте крови наших тел прикажем
     обратно течь без шороха и звука
     в ту землю что нам кровь дарила
     (лишь оттого что эти земли
     нам родные)


     давайте громогласно
     рассмеёмся
     пусть слёзы радости
     омоют черноту одежды нашей
     не нужно слёзы прятать
     от души
     хоть раз безумным плачем
     (лишь оттого что эти земли
     нам родные)


     давайте поглядим
     как каждый муж
     трёхцветной чаркою
     напьётся если
     не сыщется окованых сапог
     высокомерно и жестоко
     по головам ступающих
     давайте поглядим
     как нашим жёнам
     довольно в собеседники варгана
     и утомившись
     вольницей дремотной
     провалимся в глубокий долгий сон
     (лишь оттого что эти земли
     нам родные)



   太阳


     望着太阳，我便想
     从它的光线黾
     去发现和惊醒我的祖先
     望着太阳，大声说话
     让它真正听见
     并把这种神秘的语言
     告诉那些灵魂
     望着太阳，尽管我
     常被人误解和中伤
     可我还是相信
     人更多的还是属于善良
     望着太阳，是多么地美妙
     季节在自己的皮肤上
     漾起看不见的晚潮
     望着太阳，总会去思念
     因为在更早的时候
     有人曾感受过它的温暖
     但如今他们却不在这个世上



   Солнце


     в солнце смотрю мне охота
     лучам его следуя
     найти-пробудить моих предков
     в солнце смотря скажу громко
     чтоб услышало солнце
     и точно мои заклинания
     всем душам могло донести
     в солнце смотрюсь и пускай меня
     нередко в беде покидали
     всё-таки верю что добрых
     на свете людей большинство
     в солнце смотрю сколь прекрасно
     на коже моей затухают
     волнами времена года
     в солнце смотря понимаю
     из тех кого давней порой ты
     дарило теплом неустанно
     в живых ни души не оставило



   我渴望


     我渴望
     但我断定不会
     去那城西的公园
     因为在那里
     我看见的天空
     和在城里的任何一个地方
     看见的天空都一样


     (像一堵高高的墙）


     我渴望
     但我断定不会
     去那城东的湖边
     因为在那里
     我看见的飞鸟
     和在城里任何一个地方
     看见的飞鸟都一样


     (梦不见飞翔）


     我渴望
     但我断定不会
     去那十字路口
     看见人流旋转
     看见高楼倾斜
     于是我只好站在
     那密集的人海之外
     望着低矮的天空
     听灵魂自由地歌唱


     我看见一个燃烧着的梦想
     我看见一棵向日葵
     伸出的舌尖上有跳荡的火苗
     我看见一个彝人的孩子


     躺在山岗上
     我看见一只小羊睡在他身旁
     我看见他睁着一双黑色的眼
     长久地望着一只鹰在盘旋
     长久地望着一只鹰在翱翔
     在他的头顶上
     那无垠而又辽阔的天空
     就像一片迷人而沉寂的海洋
     那温柔而又多情的山风
     正轻轻地撩动着他那绣花的衣裳


     (难道这就是我童年的时光？
     而这一切又是那么遥远
     在那有着瓦板屋的地方）


     我渴望
     在一个没有月琴的街头
     在一个没有口弦的异乡
     也能看见有一只鹰
     飞翔在自由的天上
     但我断定
     我的使命
     就是为一切善良的人们歌唱


     (我歌唱
     因为我渴望）



   Так хочется


     так хочется
     но я не соглашусь
     дойти до парка к западу отсюда
     поскольку там
     увижу небеса
     что в городе повсюду
     точно те же
     (стеною высоченною стоят)


     так хочется
     но я не соглашусь
     увидеть озеро что на восток отсюда
     поскольку там
     я погляжу на птиц
     что в городе повсюду
     тех же самых
     (во сне я их полёта не увижу)


     так хочется
     но я не соглашусь
     на перекрёстке наблюдать из жерла
     водоворот толпы
     высоток шквал
     поэтому я встану от пучины
     людской подальше
     в небо вперю взор и буду слушать
     как льётся песнь свободная души


     я вижу огнедышащего сна
     подсолнух жаркий
     языками пламя
     я вижу ийский первенец лежит
     в вершинах горных
     подле спит ягнёнок


     я вижу бусины мальчишеские глаз
     отслеживают как орёл парит и
     отслеживают как
     завис над ним
     небес тяжёлых берега тверды
     спокойны точно океан глубокий
     и нежный вижу ветерок играет
     стекляшками на вышитой груди
     (не различить как высветилось детство
     как далеко всё это от меня
     в краях где дом под черепичной крышей)
     так хочется
     мне в улочку родную
     где лютни лунной и варгана нет
     но можно увидать полёт орла
     свободного в высоком синем небе
     я соглашусь
     что жизнь моя течёт
     свободной песней добрым людям в радость
     (так хочется
     поэтому пою)



   灵魂的住址


     这是
     一间瓦板屋
     它的门虚开着
     但是从来
     没有看见
     有人从那里进出


     这是
     一间瓦板屋
     青草覆盖了
     通往它的小路
     可是关于它的秘密
     谁也不能告诉


     这是
     一间瓦板屋
     在远远的山中
     淡忘了人世间的悲哀
     充满了孤独



   Обитель души


     это
     изба с черепичной крышей
     и нараспашку двери
     но никогда
     не заметишь
     кто выйдет-войдёт


     это
     изба с черепичной крышей
     и мурава зеленеет
     проросла на тропинках
     но рассказов про тайны её
     никогда не услышишь


     это
     изба с черепичной крышей
     в далёких-далёких горах
     забывшая тяготы мира
     полна одиночества



   致布拖少女


     你细长的脖子


     能赛过阿呷查莫鸟 [26 - 阿呷查莫鸟是大凉山一种以脖颈长和美著称的鸟。] 的
     美丽颈项
     你的眼睛是湖水倒映的星光
     你的前额如同金子
     浮悬着蜜蜂的记忆
     你高高的银质领箍
     是一块网织的悬岩
     你神奇多姿的裙裾
     在黄昏退潮的时候
     为夜的来临尽情摆浪
     你那光滑的肌肤
     恰似初夏的风穿越撒满松针的幽谷
     然后悄悄地掠过母羊的腹部


     你的呼吸回旋如梦幻
     万物在你的鼻息下
     摇动一颗颗金色的晨露
     你的笑声
     起伏就像天上的云雀
     可以断定
     因为你的舞步
     山脉的每一次碰撞
     牛角的每一次冲动
     都预示着秋天的成熟



   Девице в Буто


     лебяжеством шеи тебе
     впору равняться с изящной


     птахой а-ся чамо [27 - А-ся чамо – птицы с красивой длинной шеей, обитающие в Даляншане.]
     глаза твои звёздные блики на глади озёрной
     твой лоб ровно золота слиток
     скрывает мёд прошлого
     серебряных оплечий ожерелья
     причудливы как тропы между гор
     мерцают складки подола волшебно
     тронутые сумеречной рябью
     воспевают ночи наступление
     твоя кожа нежна точно бриз
     хвойной влагой долины налитый
     осторожно пригладил ягнёнку пушок на боку


     дыханье твоё сну подобно
     кружит у лица и таит
     частицы росы золотой
     смех твой порхает
     как жаворонок в поднебесье
     можно поверить что ты
     поступью танца
     горные кряжи приводишь в движенье
     рога в поединке сплетаешь быкам
     в преддверии осени пышной



   无题


     我们或许早已知道
     一个重复的故事
     将从这里开始
     我们或许并不明白
     一切生的开头
     就是死的结尾
     当我们从命运的水湾启程
     我们便注定再也摆不脱
     那一种神秘的诱惑
     哦，消失的已经早已消失
     剩下的只有瞬间的自己
     然而谁又能告诉我
     在生命和时间之外
     那个让我不安的人究竟是谁？！



   Без названия


     пора затвердить
     ведь снова и снова
     случается эта история
     понять наконец
     в начале рождения мира
     присутствует смерти финал
     ударов судьбы избегая
     совсем беззащитными стали
     для морока всяких соблазнов
     о, всё что пропало не сыщешь!
     себя из мгновений ушедших
     но кто ещё сможет ответить
     до жизни и времени раньше
     меня наградив непокоем?!



   彝人


     有人想从你的身后
     去寻找那熟悉的背景
     褐色的山，崎岖的路
     有人想从你的身后
     去寻找那种沉重的和谐
     远处的羊群，低矮的云朵
     然而我知道
     在滚动的车轮声中
     当你吮吸贫血的阳光
     却陷入了
     从未有过的迷惘



   Иец


     найдутся те кто за тобой идут
     на поиски привычного пейзажа
     где бронзовые горы над тропою
     найдутся те что за тобой идут
     искать гармонии непрочной между
     отарой дальней и нависшим небом
     но я-то знаю что в скрипучем тоне
     катящегося колеса
     когда ты луч последний изопьёшь
     тебя пронзит как никогда доселе
     глубокая тоска о невозвратном



   山羊

   一一献给翁贝尔托萨巴{翁贝尔托 萨巴（ (1883–1957): 意大利著名诗人，其诗


     作《山羊》广为流传。}
     先生，我要寻找一只山羊
     一只孤独无望的
     名字叫萨巴的山羊
     先生，它没有什么标志
     它有的只是一张
     充满了悲戚的脸庞
     那是因为它在怀念故土、山岗
     还有那牧人纯朴的歌谣
     先生，我要寻找一只山羊
     它曾在意大利的土地上流浪
     它的灵魂里有看不见的创伤。



   Козерог

   Умберто Сабе


     Господин, я ищу козерожка:
     он один-одинёшенек
     Сабою кличут;
     господин, он совсем неприметный,
     только мордочка
     очень печальная —
     оттого что тоскует по родине и по горам,
     где напев пастуха безыскусный…
     Господин, я ищу козерожка,
     что привык к италийским холмам
     и незримо душою страдает.



   陌生人


     你的目光中充满了一种
     不易察觉的祈求
     你是谁？
     穿着一件黑色的衣裳


     在纳沃纳广场 [28 - 纳沃纳广场：罗马尼亚的著名广场。]
     走过我的身旁


     那匆匆的一瞥
     多么平常
     它不会在我们的心灵中
     掀起波浪


     又仿佛是一次
     不成功的曝光
     在我的记忆中
     再也找不到你的形象


     你是谁？要到哪里去？
     这对于我来说并不重要
     我想到的只是
     人在这个世界的痛苦
     并没有什么两样



   Посторонний


     в твоих глазах отблеск
     порыва неясного
     кто ты?
     фигура в чёрном
     по Пьяцца Навона
     шагаешь рядом


     беглый твой взгляд
     обычный
     не достаёт
     до сердца


     но тщетны похоже
     уловки твои
     память молчит
     твой облик ей чужд


     кто-ты-куда? но что мне…
     важней намного
     понять на свете
     что всякий страдалец
     лишён шанса второго



   致萨瓦多尔夸西莫多的敌人 [29 - 萨瓦多尔. 夸西莫多（1901–1968): 意大利杰出诗人， 1959年获诺贝尔文学奖。]


     你们仇恨这个人
     仅仅因为他
     对生活和未来没有失去过信心
     在最黑暗的年代，歌唱过自由
     仅仅因为他
     写下了一些用眼泪灼热的诗
     而他又把这些诗
     献给了他的祖国和人民
     你们仇恨这个人
     不用我猜想，你们也会说出
     一长串的理由
     然而在法西斯横行的岁月
     你们却无动于衷



   Противникам Сальваторе Квазимодо


     его возненавидели
     за то лишь
     что в жизни разувериться не смог
     и в чёрную годину волю славил
     лишь в том винили
     что писал навзрыд
     и яростными строчками платил
     дань родине и своему народу
     за это ненавидели его
     нет нужды мне озвучите вы сами
     минувших бед истоки – вот они
     ведь долгие фашистские бесчинства
     вы равнодушным сердцем принимали



   信


     我所渴望的
     也曾被你们所渴望
     我仅仅是一个符号
     对于浩瀚的星空来说
     还不如一丝转瞬即逝的光


     我只是在偶然中
     寻找着偶然
     就像一条幻想的河
     我们把欢笑和眼泪
     撒满
     虚无的沙滩


     我原以为地球很大
     其实那是我的错觉
     时间的海洋啊
     你能否告诉我
     如今死者的影子在何处？



   Письмо


     мне хочется
     того же что и вам
     лишь завиток
     перед величием звёздным
     их отблеску малейшему не ровня


     по воле случая
     я случая ищу
     в реке иллюзий
     смехом и слезой
     остаться в тишине
     песков безлюдных


     земля казалась мне бескрайней но
     не больше моего в том заблужденья
     о, море времени!
     откроешь ли ты мне
     где тени смертных обрели забвенье?



   秋日


     想你在威尼斯
     在你没有来临
     而又无法来临的时候
     想你在另一国度
     那里阳光淌进每一扇窗口
     说不出来的惆怅
     就像那入海口。轻轻低吟的海潮
     想你在一个陌生的地方
     我的梦想踽踽独行
     穿过了怀念交织的小巷
     想你在威尼斯
     在那静谧而浓郁的秋日
     我似乎害了一场小小的热病



   День осени


     в Венеции скучаю по тебе
     что ты не здесь
     и быть не можешь рядом
     мне грустно одному в чужой стране
     где солнце пробивается сквозь ставни
     невыразимо одиноко так
     морской волне замершей в тихой бухте
     мне скучно без тебя в любых краях
     не терпится остаться одному мне
     и заплутать по петлям переулков
     в Венеции тоскую по тебе
     осенний пряный день спокойно гаснет
     меня же лихорадит мелко дрожь



   吉普赛人


     昨天
     你在原野上
     自由地歌唱


     你的马
     欢快地，跑来跑去
     一双灵性的眼睛
     充满了善良


     今天
     你站在
     城市的中央
     孤独无望


     你的马
     迈着疲惫的四蹄
     文明的阴影
     已将它
     彻底地笼覃



   Цыган


     вчера
     ты был в степи
     и пел свободно


     твой конь
     бродил на воле
     умный взгляд его
     добрее был


     сегодня
     в сердце города
     стоишь ты
     безнадёжно одинокий


     твой конь
     устало топчется
     в тени цивилизации
     которая вот-вот
     совсем его проглотит



   基督和将军


     你能捆住
     他的
     另一双手吗？
     他既有形
     而又无形
     他既是一个
     又是成千上万个


     你能阻挡
     他的灵魂
     更加自由地
     飞翔吗？
     他好像是阳光
     又好像是空气
     他比梦想和传说
     还要神奇
     不过将军
     我还是要向你
     提醒一句
     只有人类的良心
     还没有死去


     那么对暴力的控拆
     就不会停止



   Христос и центурион


     как свяжете
     его вы
     по рукам?
     он здесь
     и нет его
     один
     и много тысяч


     как полоните
     вольный
     взмах души?
     подобен солнцу он
     подобен небу
     он недоступен
     тайнами преданий


     центурион
     скажу одно
     покуда память в людях
     смерти нет
     и тягу к милосердию
     не сломишь



   狮子山上的禅寺

   一一写给僧人建文皇帝 [30 - 中国历史上的一位皇帝，传说他削发为僧隐居在云南狮山。]


     一个昔日的君主
     微闭着眼
     盘腿坐在黑暗的深处
     油灯淡黄的光影
     禅寺中虚空的气息
     把他的袈裟变得不再真实
     他偶有睁眼的时候
     那是一个年迈的僧人
     正蹒跚着跨过那道
     越来越高的门槛
     他知道这个人是监察御史叶希贤
     一位跟隨他流亡多年的大臣
     唉，现在他们都老了
     只能生活在缥缈的回忆里
     难怪就在他踏入暗影的一瞬间
     君王的眼里，掠过了一丝笑意
     此时他想到了权力以及至尊的地位
     在死亡和时间的面前是这般脆弱
     已经很长时间了，他什么都不再相信
     因为他看见过青春的影子
     如何在岁月的河流中消失



   Храм на Львиной горе

   монаху, бывшему императору Цзянь Вэню


     в сумраке глубоком
     сидит прикрыв глаза
     скрестивши ноги
     мерцающие огоньки лампад
     и храмовая пустота почти что
     лоскут его накидки растворили
     внезапно пред его случайным взором
     предстал монах почтенных лет который
     нетвёрдо перешагивал порог
     всё выше ковылявший по ступеням
     пришелец – Е Си-сянь министр бывший
     ему был столько лет в изгнанье верен
     ступили за черту заката в жизни
     так далеко что памятью лишь живы
     лишь в тень вошел старик не удивился
     в глазах монарха прочитав улыбку
     сейчас же поразившись сколь непрочны
     перед лицом кончины власть и статус
     он ни во что давно уже не верил
     поскольку знал как молодости тени
     в потоке лет торопятся исчезнуть



   秋天的眼睛


     谁见过秋天的眼睛
     它的透明中含着多少未知的神秘
     时间似乎已经睡着了
     在目光所不及的地方
     只有飞鸟的影子，在瞬间
     掠过那永恒的寂静
     秋天的眼睛是纯粹的
     它的波光漂浮在现实之上
     只有梦中的小船
     才能悄然划向它那没有极限的岸边
     秋天的眼睛是空灵的
     尽管有一丝醉意爬过篱笆
     那落叶无声，独自聆听
     这个世界的最后消失
     秋天的眼睛预言着某种暗示
     它让瞩望者相信
     一切生命都因为爱而美好！



   Глаза осени


     глаза в глаза смотрелся ли кто в осень
     какие тайны в их глубинах ясных
     эпохи напролет как будто дремлют
     просторы смертным взором не объять
     там птичья тень мелькнёт и мигом скрыта
     исчезла в бесконечности молчанья
     чисты глаза осенние невинны
     скольжением лёгким в волнах бытия
     под сотканными грёзой парусами
     уверенно безбрежность бороздить
     у осени в глазах – просторы духа
     в хмельном полёте изгородь минуя
     листва безмолвна слухом обратившись
     звук мира исчезает навсегда
     пророчат глаза осени нам жажду
     искать найти и верить в то что жизнь
     любовью лишь и красотой спасётся



   献给痛苦的颂歌


     痛苦，我曾寻找过你
     但不知道你在什么地方
     我沿着所有的街道走
     你的面孔都很模糊
     痛苦，这次是我找到你的，是我
     伸出温暖的手臂拥抱了你
     痛苦，你属于崇高，是我抚摸
     你的时候
     你像电流一般让我颤慄的
     痛苦，既然已经找到了你
     我就不会去计较
     最后是荆棘还是鲜花落在自己的头顶
     痛苦，我需要你，这不是你的过错
     是我独自选择的



   Ода боли


     боль, я давно тебя ищу
     но где найти тебя не знаю
     исколесил все закоулки только
     как прежде образ твой туманен
     боль, я тебя вот-вот найду
     и утоплю в объятьях тёплых
     боль, благородных ты кровей
     когда тебя ласкаю нежно
     ты обжигаешь током дрожи
     боль, наконец тебя нашёл
     отныне я не замечаю
     цветы у ног и боль шипов
     боль, для меня ты не случайна
     тебя я избираю сам



   这个世界的欢迎词


     这是一个偶然？
     还是造物主神奇的结晶？
     我想这一切都不重要
     当你来到这个世界
     我不想首先告诉你
     什么是人类的欢乐
     什么又是人类的苦难
     然而我对你的祝福却是最真诚的


     我虽然还说不出你的名字
     但我却把你看成是
     一切最美好事物的化身
     如果你需要的话
     我只想给你留下这样一句诗 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|  
 -------



     一一孩子，要热爱人！



   Приветствие мира


     это случайность?
     или причуда творца?
     мне это право неважно
     в мир этот входишь
     не нахожусь как поведать
     что человеку на радость
     и что будет горем
     искренним сердцем я счастья желаю тебе
     толком по имени даже тебя не окликнув
     ты для меня воплощаешь отныне и впредь
     всё что прекрасно и всё что люблю в этой жизни
     если напутствию ты моему будешь рад
     только одно я сказать тебе должен о жизни:
     – Дитя, ты людей возлюби!



   酒的怀念


     怀念酒
     就是怀念一段久远的历史
     怀念酒
     就是怀念一个老去的山村
     怀念酒
     你会想起一个多年不见的朋友
     怀念酒
     你会想起一本久远了的旧书
     怀念酒
     有时就如同听一支老歌
     泪水会不知不觉从眼眶里流出
     怀念酒
     仿佛自己又回到一条时间的雨巷
     那些我们曾经历过的所有的欢乐和痛苦
     将会上一个瞬间又回到记忆的门槛



   Думы о вине


     думая о вине
     погружаюсь в историю долгую
     думая о вине
     скучаю по сгинувшим сёлам
     думая о вине
     вспомнишь друга давно не виданного
     думая о вине
     вспомнишь книгу давно не читанную
     думая о вине
     будто слышу напевы из прошлого
     и завесой слёз память застлана
     думая о вине
     точно сам окажусь в ливне времени
     горе и радость однажды ушедшие
     вновь у порога ждут меня



   西藏的狗


     我在西藏看见过许多狗
     名贵的狗，低劣的狗，有主人的狗
     无家可归的狗
     狗在西藏隨处可见
     它们或单独行动，或成群的
     在寺院的门前晒着太阳
     然而最令我感动的
     还是那些靠人们施舍养活了的狗
     它们毛色肮脏，瘦弱而又衰老
     有的只剩下了三条腿
     有的只能躺在地上等待着死亡的来临
     但是狗啊，人类最亲近的动物
     我敢说，在这个世界上
     你们选择了西藏是幸福的
     因为这里有一个善良而伟大的种族
     他们在养育了你们欢乐的同时
     也承担了你们所有的苦难



   Собаки Тибета


     в Тибете много я видал собак
     породистых домашних и дворняжек
     бездомных видел
     псы в Тибете всюду
     они поодиночке или сворой
     на солнце греются у храмовых ворот
     но более других запали в душу те
     что живы милосердным подаянием
     грязны они худющие и стары
     какие-то хромают на трёх лапах
     другие лёжа смерти ждут но право
     собака людям ближе прочих тварей
     скажу вам честно что из прочих судеб
     избрав Тибет вы счастливы наверно
     вилять хвостами перед человеком
     который рад что может поделиться
     хоть жизнь собачью чует своей шкурой



   最后的酒徒


     在小小的酒桌上
     你伸出狮子的爪子
     写一首最温柔的情诗
     尽管你的笑声浪荡
     让人胡思乱想


     你的血液中布满了冲突
     我说不清你是不是一个酋长的儿子
     但羊皮的气息却弥漫在你的发间
     你注定是一个精神病患者
     因为草原逝去的影子
     会让你一生哀哀的嘶鸣



   Последний пьяница


     на крохотном винном столике
     царапаешь львиным когтём
     в столбик стишок любовный
     наплевать что волнами хохота
     всех приводишь в смятение


     в твоей крови скрыты страсти
     сказал бы что ты вождя сын
     но духом овечьим пропахли кудри
     быть тебе сумасшедшим – ведь
     от приходящих с лугов теней
     будешь всю жизнь жалобно выть



   八角街


     沿着一个方向
     我们像所有行进着的人们那样走着
     我记得 -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|  
 -------



     在瞬间我们曾忘记过时间
     忘记过语言，忘记过声音
     因为在这样的时候，我向神祈示
     我只看见了石头和铜
     其余什么也没看见



   Улица Восьми Углов


     мы шли по улице
     обыденно как все
     я даже помню миг
     для нас смешалось время
     забылась речь и звуки растворились
     ведь в этот миг я горячо молил
     о том чтоб видеть камень лишь и бронзу
     и больше ничего не замечать



   最后的礁石

   – 送别艾青大师


     礁石
     沉没的时候
     就如同它曾经面对着海洋
     含着微笑


     礁石
     消失的时候
     那时辰
     正是它歌唱过的
     无比温柔的黎明


     礁石
     是一种象徵
     是一种生命的符号
     在它的身上
     风暴留下过无数的
     让人哀痛的创伤


     礁石
     它永远也不会死去
     因为它那自由的呼吸
     会激起汹涌的海浪
     它还会像一只鸟
     从人类的梦想中飞出
     用已经嘶哑了的喉咙歌唱！



   Последний риф

   прощаясь с маэстро Ай Цином [31 - Ай Цин (1910–1996) – выдающийся китайский поэт.]


     риф
     погружаясь под волны
     так тих точно
     сам обернулся
     с улыбкой к пучине


     риф
     исчезающий
     в миг
     неповторимо певуч
     прощанием заката


     риф
     это знак
     означающий жизнь
     его плоть
     в шрамах скрыли дожди
     ветры изранили


     риф
     никогда не умрёт
     ведь дыханьем свободным
     ярость штормов бередит
     может взвиться
     как птица
     в мечтах человека и петь
     даже горлом осипшим



   长城


     说你是一个启示
     那是因为你超城了时间
     说你是一个象徵
     那是因为从月球上望你
     你是一个民族的符号
     说你是一个梦想
     那是因为在中国人的心里
     你甚至比生命还要重要！



   Великая Стена


     говорить о тебе – озарение
     ибо стóишь назло времени
     говорить о тебе – знамение
     ведь с Луны самой тебя видно
     ты народа великого символ
     говорить о тебе – вот мечта
     потому что душам китайцев
     ты во многом важнее жизни!



   天涯海角


     刚刚离开了繁忙的码头
     又来到一个陌生的车站
     一生中我们就这样追寻着时间
     或许是因为旅途被无数次的重复
     其实人类从来就没有一个所谓的终点
     可以告诉你，我是一个游牧民族的儿子
     我相信爱情和死亡是一种方式
     而这一切都只会发生在途中



   Край света


     едва покинув беспокойный порт
     галопом на чужой вокзал на поезд
     за временем не успеваем вечно
     ведь долгий путь бессчётно повторялся
     людскому роду не найти привала
     тебе признаюсь – я кочевья сын
     любовь и смерть для нас лишь остановки
     единственно возможные в пути



   鹿回头

   传说一只鹿子被猎人追杀，无路可逃站在悬崖上，
   正当猎人要射杀时，鹿子猛然回头变成了一个美丽的姑娘，
   最终猎人和姑娘结成了夫妻.


     这是一个启示
     对于这个世界，对于所有的种族


     这是一个美丽的故事
     但愿这个故事，发生在非洲，发生在波黑，发生在车臣
     但愿这个故事发生在以色列，发生在巴勒斯坦，发生在
     任何一个有着阴谋和屠杀的地方


     但愿人类不要在最绝望的时候
     才出现生命和爱情的奇迹



   Олень обернулся

   По легенде, однажды охотник пригнал к обрыву оленя. Только он прицелился, как олень обернулся и вдруг стал прекрасной девой, на которой охотник потом женился.


     это прозрение
     для нашего мира и для любого народа


     эта красивая сказка
     пускай сбудется в Африке в Боснии или в Чечне
     пусть повторится в Израиле чудо и в Палестине
     пусть в каждом месте случится где зло и резня


     о если б люди не только в минуты трагедий
     чудо любви и всей жизни могли находить!



   土墙

   一一我原来一直不知道，以色列的石头，
   能让犹太人感动.


     远远望过去
     土墙在阳光下像一种睡眠


     不知为甚么
     在我的意识深处
     常常幻化出的
     都是彝人的土墙


     我一直想破译
     这其中的秘密
     因为当我看见那道墙时
     我的伤感便会油然而生


     其实墙上甚么也没有



   Земляной вал

   – До сих пор не попадался мне в Израиле камень, который тронул бы иудея.


     посмотришь издали похоже
     вал земляной под солнцем спит


     не знаю почему
     на дне сознания
     мираж порой мелькнёт
     валы все стены – ийцев


     всегда хотелось
     тайны мне дознаться
     ведь стоит посмотреть на стену – тотчас
     мне в душу глубоко печаль осядет


     но ничего там пусто на валу



   献给土著民族的颂歌

   一一为联合国世界土著人年而写


     歌颂您
     就是歌颂土地
     就是歌颂土地上的河流
     以及那些数不清的属于人类的居所


     理解你
     就是理解生命
     就是理解生殖和繁衍的缘由
     谁知道有多少不知名的种族
     曾在这个大地上生活


     怜悯你
     就是怜悯我们自己
     就是怜悯我们共同的痛苦和悲伤
     有人看见我们骑着马
     最后消失在所谓文明的城市中


     抚摸你
     就是抚摸人类的良心
     就是抚摸人类美好和罪恶的天平
     多少个世纪以来，历史已经证明
     土著民族所遭受的迫害是最为残暴的


     祝福你
     就是祝福玉米，祝福荞麦，祝福土豆
     就是祝福那些世界上最古老的粮食
     为此我们没有理由不把母亲所给予的生命和梦想
     毫无保留地献给人类的和平、自由与公正



   Гимн коренным народам

   в честь Года Коренных Народов Мира ООН


     вас воспевать
     значит землю прославить
     значит реки прославить земли этой
     все местечки бессчётные где только жив человек


     вас понимать
     это значит понять сущность жизни
     значит изведать причины расцвета и силы
     кто знает сколько ещё безымянных народов
     жили на этой планете и ныне живут


     вам сострадать
     это значит самим сострадать нам
     значит сочувствовать общим печалям и бедам
     были верхом мы когда-то на бравых конях
     нынче нас цивилизация в городах растворила


     вас опекать
     значит совесть беречь человечества
     значит хранить равновесие зла и добра
     много веков как история нам доказала
     всех тяжелей аборигены живут и выносят больше


     вас благословлять
     значит природы воспеть корнеплоды и злаки
     значит принять с благодарностью древнюю пищу
     пусть потому мать дарит ребёнку и жизнь и мечту
     пусть она будет спокойна за правду за мир и свободу



   欧姬芙的家园

   一一敘给二十世纪最伟大的美国女画家


     或许这是最寂寞的家园
     离开尘世是那样的遥远
     风吹过荒原的低处，告诉我们
     只有一个人在这里等待


     这是离上帝最近的高地
     否则就不会听见
     那天籁般的声音最终变成色彩
     从容地穿过那纯洁的世界


     你的手是神奇的语言
     牛骨和石头被装饰成一道黑门
     谁知道在你临终的时候
     曼陀罗的叹息是如此沉重


     欧姬英，一个梦的化身
     你的虚无和神秘都是至高无上的
     因为现实的存在，从来就没有证明过
     一个女人生命的全部！



   Владения О'Кифф

   величайшей американской художнице ХХ века


     вот дом сиротливее прочих
     до бренного мира охочих
     ветер принёс из пустынных пейзажей
     сможет единственный ждать если даже


     высоты плато ближе к богу
     нельзя не прочувствовать звук
     сквозь мир незапятнанным тоном
     природным обратился в цвет


     ты пальцев чудесным наречием
     из кости и камня врата изваяла
     в глубинах последнего часа
     ты мандалы духом дышала


     О’Кифф – воплощённая тайна
     превыше тщеты и мечтаний
     всё бытие объять длиною жизни
     не удавалось ни одной из смертных!



   回望二十世纪

   一一献给纳尔逊 曼德拉


     站在时间的岸边
     站在一个属于精神的高地
     我在回望二十世纪
     此时我没有眼泪
     欢乐和痛苦都变得陌生
     我好像站在另一个空间
     在审视人类一段奇特的历史


     其实这一百年
     战争与和平从未离开过我们
     而对暴力的控诉也未曾停止
     有人歌唱过自由
     也有人献身于民主
     但人类经历得最多的还是专制和迫害
     其实这一百年
     诞生过无数伟大的幻想
     但灾难却也接踵而至
     其实这一百年
     多种族的人类，把文明又一次推向了顶峰
     我们都曾在地球的某一个角落
     悄悄地流下过感激的泪水
     二十世纪
     你让一部分人欢呼和平的时候
     却让另一部分人的两眼布满仇恨的影子
     你让黑人在大街上祈求人权
     却让残杀和暴力出现在他们家中
     你让我们认识卡尔 马克思的同时


     也让我们见到了尼采
     你让我们看见爱因斯坦是怎样提出了相对论
     你同时又让我们目睹这个人最后成为基督徒
     你曾把许多巨人的思想变得虚无
     你也曾把某个无名者的话语铅印成真理
     你散布过阿尔夫 希特勒的法西斯主张
     你宣扬过圣雄甘地的非暴力主义
     你让社会主义在一些国家获得成功
     同时你又让国际工人运动处于了低潮
     在诞生弗洛伊德的泛性论年代
     你推崇过霍梅尼和伊斯兰革命
     你为了马丁 路德 金闻名全世界
     却让这个人以被别人枪杀为代价
     你在非洲产生过博卡萨这样可以吃人肉的独裁者
     同样你也在非洲养育了人类的骄子纳尔逊 曼德拉
     你叫柏林墙在一夜之间倒塌
     你却又叫车臣人和俄罗斯人产生仇恨
     还没有等阿拉伯人和犹太人真正和解
     你又在科索沃引发了新的危机和冲突
     你让人类在极度纵欲的欢娱之后
     最后却要承受艾滋病的痛苦和折磨
     你的确让人类看到了遗传工程的好处
     却又让人类的精神在工业文明的泥沼中异化而亡
     你把信息时代的技术
     传播到了拉丁美洲最边远的部落
     你却又让一种文化在没有硝烟的地方
     消灭另一种文化
     你在欧洲降下人们渴望已久的冬
     你却又在哥伦比亚暴雨如注
     使一个印第安人的村庄毁灭于山洪


     你让我们在月球上遥望美丽的地球
     使我们相信每一个民族都是兄弟
     可你又让我们因宗教而产生分歧与离异
     在巴尔干和耶路撒冷相互屠杀
     你让高科技移植我们需要的器官
     你又让这些器官感受到核武器的恐惧
     在纽约人们关心更多的是股市的涨跌
     但在非洲饥饿和瘟疫却时刻威胁着人类
     是的，二十世纪
     当我真的回望你的时候
     我才发现你是如此的神秘
     你是必然，又是偶然
     你仿佛证明的是过去
     似乎预示着的又是未来
     你好象是上帝在无意间
     遗失的一把锋利无比的双刃剑



   Оглядываясь в XX век

   посвящаю Нельсону Манделле


     с берега времени
     вознёсшись в высоты духа
     к веку двадцатому взор обращу
     слёзы его не туманят
     печалей и радостей чуждый
     я из иного пространства смотрю
     на причуды людской истории


     действительно в прошлом столетье
     нас войны и мир не покинули
     насилие не перестали клеймить
     кто-то свободу всю жизнь воспевал
     кто-то жизнь отдал за демократию
     зло наибольшее было в гонениях репрессий
     действительно в прошлом столетье
     бессчётных иллюзий кошмары
     влекли и страдания и жертвы
     действительно в прошлом столетье
     все расы оплот возвели цивилизации
     в любом уголке на планете
     слезой благодарности мы вспоминаем
     двадцатый век
     ты людям одним подарил время мира и радости
     на лицах иных ты оставил тень ненависти
     с тобой негры благословили права человека
     но кровопролитной резнёй в их ворвался дома
     ты нас познакомил с учением Маркса
     и ты рассказал нам о Ницше
     показал нам Эйнштейна теорию относительности
     его дал увидеть в конце обращение к богу
     ты изничтожил почти многих титанов мысли
     и подтверждал правоту анонимных речей
     ты распространял фашистские Гитлера мысли
     и ты ненасилию Ганди весь мир научил
     с тобой победил социализм во многих странах
     и спад трудового движенья настал при тебе
     всеобщая сексуальность от Фрейда родившись
     тонула в успехе исламской революции Хомейни
     ты Мартина Лютера Кинга всемирную славу
     ценою убийства его оплатил
     ты Бокассу каннибала возвел на трон Африки
     там же взрастил мыслителя Нельсона Манделлу
     ты Берлинскую стену с землёю сравнял
     ты в чеченцах и русских ненависть распалял
     не дожил ты до примирения евреев с арабами
     пламя раздул распри в Косово с новою силой
     ты желаниям плоти людской потакая
     воздаянье готовил страданьем и смертью от СПИДа
     ты открыл людям благо генных технологий
     души ввергнув в трясину отходов и бед техногенных
     став веком информационных технологий
     достигших диких племён Латинской Америки
     ты позволил культуру не знавшую смога и дыма
     погубить ради названной развитой цивилизации
     европейцам оставив бесснежные зимы
     на Колумбию ливни обрушил такие
     что деревни индейцев смывает поток грязевой


     при тебе мы Землёю с Луны любовались
     и поверили в то что все люди здесь братья
     но Балканы и Иерусалим сотрясает доселе
     братоубийство из-за разницы буквы религий
     подарил технологию трансплантации органов
     органам нашим вручив страх перед силой атома
     пока в Нью-Йорке растет индекс фондов на бирже
     в Африке гибнут от голода и от болезней
     да, век двадцатый
     лишь честно тебя оглядев
     я понимаю как много загадок
     в твоей неизбежности
     всё же вчера прояснил ты
     что будет завтра и кажешься схожим
     с обронённым богом с небес
     обоюдоострым мечом