Ядвига Станиславовна Яскевич
Философия и методология науки. Вопросы и ответы: полный курс подготовки к кандидатскому экзамену

   Допущено
   Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебного пособия для магистрантов учреждений высшего образования

   Рецензенты:
   доктор философских наук, профессор В.И. Чуешов;
   доктор философских наук, профессор В.К. Лукашевич

Предисловие

   Самая серьезная потребность есть потребность познания истины.
Гегель

   Предлагаемое учебное издание разработано и подготовлено для аспирантов и магистрантов в соответствии с программой-минимум кандидатского экзамена по курсу «Философия и методология науки», утвержденной Высшей аттестационной комиссией Республики Беларусь, и рассчитано на углубленное изучение фундаментальных проблем современного философского знания: проблем бытия, человека, общества, социальной динамики цивилизационного развития и т. д.
   Включает три раздела: «Философия и ценности современной цивилизации», «Философско-методологический анализ науки» и «Философско-методологические проблемы дисциплинарно организованной науки».
   Использование в пособии обширного философского историко-научного материала, моделирование проблемных ситуаций, при которых задается вектор альтернативных подходов при освещении обсуждаемых вопросов, открытый диалог с читателем располагают к вдумчивому критическому размышлению, поиску нетрадиционных решений, самостоятельности и толерантности суждений. Читатель, таким образом, приобретает навыки самостоятельного выстраивания схемы ответа, способность расширить рамки обсуждаемого вопроса, всегда имея при этом свободу выбора.
   Само требование обоснования высказываемых положений, отличающее знание от мнения, остается одной из плодотворных аксиом человеческого познания. Требование обоснования Г. Лейбниц выразил словами «ничего не бывает без достаточного основания» и рекомендовал «всегда искать разумные доводы и излагать их отчетливо со всей возможной точностью».
   Особое внимание уделяется методологии науки. Знакомство с современными философско-методологическими проблемами естествознания, техники и социально-гуманитарного познания приблизит молодых ученых к практике реального научного исследования, раскрытию его системных характеристик, предметных и междисциплинарных связей, динамики типов рациональности и критериев научности, обеспечив фундаментальную подготовку к написанию кандидатской диссертации.
   Основным лейтмотивом издания является тезис, что знание без нравственной основы, без аксиологических аргументов, без его «освящения» категориями ответственности, долга и морали в современной культуре уже недопустимо, ибо оно может быть использовано не во благо человеку и человечеству, а во зло ему.
   Сложность и многообразие охватываемых вопросов, четкость, проблемность и богатый иллюстративный материал, а также инновационные подходы при интерпретации дискуссионных вопросов позволяют надеяться, что пособие вызовет интерес не только у магистрантов и аспирантов, но и у всех тех, кто всерьез интересуется актуальными проблемами философии и методологии науки.

   Профессор Я. С. Яскевич

Раздел 1
Философия и ценности современной цивилизации

Тема 1
Статус и предназначение философии в жизни общества

1.1. Философия, мировоззрение, культура. Проблема начала философии. Философия как личностное знание и рационально-критическая форма мировоззрения

   Почему при изучении философии важно понять, что представляет собой мировоззрение?
   Философия – знание особого рода. Философия пытается судить о единой для всех явлений мира основе и ищет в ней условия единства и целостности мира. Она не поддается определению через что-то другое, она есть нечто самостоятельное, предельное, «последнее выговаривание и последний спор человека, захватывающие его целиком и постоянно». Философия может быть понята в силу этого «только через саму себя и в качестве самой себя» (М. Хайдеггер). Она есть мышление в предельных вбирающих понятиях, «вопрошание» о частном и о целом, постоянно захватывая при этом и самого вопрошающего – человека.
   В переломные моменты человеческой истории и культуры, связанные с крушением кумиров и иллюзий, резко актуализируется поиск теоретической мысли по решению насущных проблем, обоснованию новых ориентиров и ценностей. Если меняются наши ценностные ориентации, значит ли это, что идет изменение мировоззрения? Что есть мировоззрение, как оно функционирует в культуре? Какую роль в формировании мировоззрения играет философия? Часто философию отождествляют с мировоззрением. Но с этим нельзя согласиться. Философия лишь рационально-теоретическое ядро мировоззрения. Многие не знают философии, но мировоззрением обладают. Человек не может жить без мировоззрения.
   При осмыслении такого рода вопросов от общих рассуждений мы переходим к конкретным измерениям человеческого бытия. Как строить свое отношение к природе, обществу, друг к другу, какими знаниями и ценностями руководствоваться, каким образом человек усваивает новые ориентиры? Ответы на эти вопросы дает мировоззрение, культура. Понять суть мировоззрения, вычленить составляющие его компоненты, исследовать роль философии в нем – значит понять механизмы формирования не только старых, но и новых мировоззренческих оснований. Без новых идей невозможно появление новых социальных отношений и приоритетных ценностей. Прежде чем осуществляются перевороты в социальной жизни, экономике, необходимы радикальные перевороты в сознании людей. Буржуазные революции в свое время были подготовлены просветителями. Чем динамичнее жизнь, тем большая необходимость возникает в нестандартных, убедительных идеях, тем больше вектор философских размышлений обращен в будущее. Сегодня мы все чаще «вопрошаем» наше будущее.

   Какие проблемы встают перед современным человечеством и требуют для своего философского осмысления новых мировоззренческих ценностей?
   Поиск новых мировоззренческих идей идет на фоне небывалых событий мировой цивилизации. Перед человечеством стоят проблемы [1 - См. подробнее: Степин В.С. Теоретическое знание / В.С. Степин. М., 2000. С. 29–36.], требующие философского осмысления для их разрешения.
   1. Проблема выживаемости в ядерний век. До создания мощного атомного средства уничтожения люди были убеждены, что человечество в целом бессмертно. Можно уничтожить памятники и другие достижения человеческой культуры, но человечество уцелеет. Когда в августе 1945 г. на японские города были сброшены первые атомные бомбы, началась принципиально новая эра мировой истории, ибо обозначилась реальная опасность для дальнейшего существования человечества. С этого момента человечество осознало свою смертность, оно как бы уравнялось в своем статусе с отдельным индивидом, чья земная жизнь ограничена определенными временными рамками. Стало ясно, что все другие проблемы имеют смысл лишь постольку, поскольку остается шанс на разрешение основной – проблемы выживания, сохранения целостности человечества. Еще в 1919 г. известный французский поэт Поль Валери писал: «Мы, цивилизации, мы знаем отныне, что смертны… что видимая земля образована из пепла и что пепел значим… Необычайный трепет пробежал по мозгу Европы. Всеми мыслительными сплетениями она ощутила, что ей грозит потеря самосознания – того самосознания, которое было приобретено веками». Еще никогда в истории будущее так не зависело от настоящего. Человечество стало смертным и даже, как говорил булгаковский Воланд, «внезапно смертным», ибо всеобщая гибель может наступить не только как результат опасности, злого умысла, но и как результат случайности. Главенствующей установкой постклассического мышления в соответствии с этим является установка не на преобразование окружающего мира, а на выживание человечества.
   2. Проблема экологической выживаемости человечества. Начиная с эпохи Просвещения, быстро развивающаяся техногенная цивилизация поставила человечество на грань жизни и смерти. С возникновением мощного технологического давления на биосферу искусственная среда требует все больше вещества природы для своего воспроизводства.
   3. Проблема сохранения целостности личности. Усиленные темпы развития современной цивилизации привели к процессу отчуждения создаваемых ей социальных структур. Цивилизация взорвала такие традиционные структуры, как передача вечных ценностей от отцов и дедов (ценность труда, живой контроль общества за нравственным поведением человека и т. д.). Человек включен во многие системы социальных отношений. Возникает своего рода расщепление личности. Человек становится часто средством, а не целью. Постоянные погружения человека в разные социальные отношения, где от него требуется выполнение соответствующих ролей, приводят к постоянным стрессам. Приспосабливаемость к условиям современной социальной организации стала возможной лишь в порядке сложных манипуляций над своим сознанием.
   4. Проблема коммуникативного единства человечества, выражается в необходимости формирования идеалов открытости, диалога между различными народами и религиями, несилового решения возникающих конфликтов.
   Названные проблемы требуют новых мировоззренческих идей в отношении к миру в целом, к человеку и человечеству, радикальных изменений в познавательном отношении человека, в различных сферах культуры. Так, чтобы решить проблему экологической выживаемости, нужны обновленные мировоззренческие установки по отношению к природе. Необходимо понять, что природа не мастерская, не кладовая с безграничными ресурсами, а красивый, и очень хрупкий храм. Нужна не парадигма насилия над природой, а гармония и диалог с ней, понимание ее и, в целом, Универсума, Космоса.
   Глубочайшее осознание общечеловеческих ценностей поможет решить проблему сохранения человека как личности. Нужны новые критерии и подходы для успешного диалога человека с человеком, ориентированные на плюрализм мнений, терпимость, толерантность, согласие, которые и обеспечат формирование новых мировоззренческих структур. Познавательное отношение современного человека к исследованию таких сложных объектов, как атомная энергия, уникальные объекты экологии, генной инженерии и т. и., в которые включен сам человек, нуждается в пересмотре традиционного тезиса об «этической нейтральности» научного познания. В иерархии ценностей, к которым, несомненно, относится научная истина, равноценно с ней должны выступать и такие ценности, как благо человека и человечества в их единстве и взаимодействии.
   Обоснование этих новых мировоззренческих ценностей и является одной из задач современной философии.

   Какие вопросы составляют стержень мировоззрения?
   Понятие «мировоззрение» неотделимо от понятия «человек», это воззрение именно человека на мир. Человек является исходным основанием представлений о мире, и такое представление необходимо ему для организации его деятельности, поведения, общения, для самоутверждения в мире, определения линии жизни и стратегии поведения. Человеку необходимы самые общие представления о мире, его возникновении, закономерностях развития, соотнесенности своего личностного бытия с мировым целым, с системой ценностей, чтобы определить свое место в мире, смысл своего бытия в нем, опереться на соответствующие убеждения. Отношение человека к миру лежит в основе философского мировоззрения.

   Каковы важнейшие компоненты структуры мировоззрения?
   Важнейшими компонентами структуры мировоззрения являются знания, ценности и убеждения. Сами по себе знания вне системы ценностей и убеждений не обеспечивают целостного мировоззрения. Известный советский философ А.Ф. Лосев (1893–1988) писал: «…если человек имеет только знания и ничего другого – это страшный человек, беспринципный человек и даже опасный человек. И чем больше он будет иметь знаний, тем страшней, опасней и бесполезней для общества он будет» [2 - Лосев, А.Ф. Дерзание духа / А.Ф. Лосев. М., 1989. С. 323.]. Великий русский писатель Л.Н. Толстой также подмечал, что знание без нравственной основы ничего не значит. А намного раньше известный греческий философ Аристотель (384–322 гг. до н. э.) утверждал: «Кто движется вперед в науке, но отстает в нравственности, тот более идет назад, чем вперед». В иерархии высших ценностей, к которым, несомненно, относится знание, равнозначно с ним выступают и система жизненных ценностей, установок и устремлений человека, его убеждения.

   Какие стороны мировоззрения можно выделить при аналитическом подходе?
   Мировоззрение – это система наиболее общих представлений и знаний о мире в целом и месте человека в нем, его ценностей и убеждений. Все эти компоненты представлены в единой неделимой цельности, и только при аналитическом подходе мы можем рассмотреть их дифференцированно.
   С этой целью выделим следующие стороны мировоззрения:
   познавательную;
   аксиологическую;
   праксеологическую.
   Каждая из этих сторон мировоззрения представляет собой сложную подсистему, где соответственно можно выделить отдельные компоненты (аспекты). Так, компонентами познавательной стороны мировоззрения являются натуралистический и гуманитарный.
   Аксиологическая (ценностная) сторона мировоззрения включает в качестве составляющих компонентов предметные и субъектные ценности, в качестве обязательных аспектов праксеологической стороны мировоззрения выступают регулятивные принципы и убеждения.
   Дадим характеристику отдельных компонентов мировоззрения. Начнем с компонентов познавательной стороны мировоззрения.
   Натуралистический аспект познавательной стороны мировоззрения – это знания и представления о природе, в целом об Универсуме, Космосе, о природной сущности человека. Здесь мы находим ответы на вопросы: как возник мир? Что такое жизнь? В каком отношении она относится к неживому? Как она возникла? В каких формах существует во Вселенной? Специфика соответствующих знаний в том, что они берутся под углом зрения отношения человека к природе как сфере своего бытия, к объектам своей практической деятельности.
   Гуманитарный аспект познавательной стороны мировоззрения – это осознание своей социальной природы, своего места в мире людей. Гуманитарный аспект включает социологические, общественно-политические, этические и эстетические взгляды и представления людей. Суть гуманитарной проблематики – ответы на вопросы: что представляет собой общество? Как оно устроено? Как функционирует? Какова направленность исторического процесса? Каков смысл истории? Детерминирован ли исторический процесс или подвержен случаю? Предсказуемо ли социальное развитие, свободен ли человек в выборе поступков и направлении деятельности?
   Познавательная сторона мировоззрения формирует не только взгляды и представления о природе, Космосе, обществе, человеческой истории, но и отвечает на вопросы, связанные с выяснением проблемы познания человеком внешнего мира: как относится мысль к предмету? Возможно ли адекватное отражение предмета? Являются ли формы, законы мыслительной деятельности априорными (доопытными) способностями человека или они формулируются в процессе его практической деятельности? Что такое истина, заблуждение, ложь? и т. и.
   В системе мировоззрения важное место занимает аксиологическая сторона мировоззрения. Аксиология – философское учение о природе ценностей, их месте в реальности и о структуре ценностного мира, т. е. о связи различных ценностей между собой, с социальными и культурными факторами и структурой личности. Общий вопрос теории ценностей Что есть благо? был поставлен еще древнегреческим философом Сократом (ок. 470–399 гг. до и. э.) в период кризиса афинской демократии. Проблема ценностей неизбежно возникала в эпохи обесценивания культурной традиции и дискредитации мировоззренческих устоев общества.
   Понятие «ценность» используется для указания на человеческое, социальное и культурное значение определенных явлений действительности. Двумя полюсами ценностного отношения человека к миру являются предметные и субъектные ценности. Предметные ценности – все многообразие предметов человеческой деятельности, общественных отношений и включенных в их круг природных явлений, которые оцениваются в плане добра и зла, красоты или безобразия, справедливого или несправедливого, допустимого или запретного и т. д. Субъектные ценности – способы и критерии, на основании которых производятся сами процедуры оценивания соответствующих явлений. Это установки и оценки, императивы и запреты, цели и проекты, которые закрепляются в общественном сознании в форме нормативных представлений и выступают ориентирами деятельности человека. Они генетически, конечно, не наследуются, а формируются в процессе социализации человека. Ценностные системы формируются и трансформируются в историческом развитии общества. Временные масштабы ценностей не совпадают с масштабами социально-экономических, политических и других изменений. Так, эстетические ценности античности сохранили свое воздействие и значение и после гибели породившей их цивилизации. Известна длительность воздействия гуманистических и демократических идеалов европейского просвещения, истоки которых берут начало в античной культуре.
   Спектр связи мировоззрения и ценностей обширен. В структуре этих связей наряду с эстетическими ценностями важную роль играют нравственные ценности. Наличие морали свидетельствует о признании обществом того простого факта, что жизнь и интересы отдельного человека, стыковка личностных и общественных интересов гарантированы только в том случае, если обеспечено устойчивое единство и порядок общества в целом. Мировоззрение выступает как целостная система ценностей, как совокупность нравственных, эстетических, социально-политических и других ценностей. Аксиологическая сторона мировоззрения регулирует деятельность человека и в определенной степени праксеологична.
   Назначение праксеологической подсистемы – обеспечивать тесную связь познавательного и ценностного компонентов мировоззрения с деятельностью человека. Это духовно-практическая сторона мировоззрения, поскольку мировоззрение как духовное явление осуществляет вписывание различных программ деятельности, поведения и общения в практическую деятельность человека.
   В механизмах формирования убеждений наряду со знаниями, верой в их правоту, системой ценностей важнейшую роль играет и волевой компонент – способность или готовность воплотить усвоенные знания, ценности, идеалы в практической деятельности. Безволие, социальное равнодушие или расхождение реальных поступков с хорошо усвоенными знаниями и ценностями, которые человек порою демонстрирует на словах, не обеспечивают действенного мировоззрения, его гражданской позиции.
   Итак, праксеологическая сторона мировоззрения включает в себя регулятивные принципы (методы) деятельности, поведения, общения и убеждения. В убеждениях синтезируются знания и взгляды мировоззренческого порядка, вера в их истинность, социальные ценности и идеалы, эмоции, чувства человека, его эмоциональное отношение к знаниям, ценностям, идеалам и волевая готовность к действиям. Цепочка мировоззренческого становления человека включает: знание – ценности – убеждения – волю к действию.
   Исходя из анализа мировоззрения, можно сделать вывод о том, что в его структуре выделяются три подсистемы: познавательная, аксиологическая и праксеологическая. Каждая из них имеет ряд компонентов, не сводимых друг к другу и в то же время тесно взаимосвязанных между собой. Так, ценности, идеалы пронизывают все компоненты. Это структурно-многообразный и в то же время целостный духовный феномен. Обобщая рассмотренные подходы, можно предложить следующее интегративное определение мировоззрения: мировоззрение – это предельно обобщенная, упорядоченная система взглядов человека на окружающий мир, явления природы, общество и самого себя, а также вытекающие из общей картины мира основные жизненные позиции людей, убеждения, идеалы, принципы познания и оценки материальных и духовных событий; это своего рода схема мира и места человека в нем.

   Какие существуют подходы к выделению форм и типов мировоззрения?
   Для выделения типов мировоззрения используют различные подходы. Так, в основе марксистского подхода лежат следующие критерии выделения – вид общественно-экономической формации и способ духовного освоения действительности. В последнем случае можно выделить два типа мировоззрения:
   художественно-образное, поэтически-духовное – выражается в несловесных образах живописи, музыки и в словесных образах (литература); понятийно-рациональное – выражается в знаковой форме.
   Учитывая историко-генетическую связь между отдельными видами мировоззрения, можно выделить следующие исторические типы мировоззрения: мифологическое, религиозное, натуралистическое (научное), философское.

   В чем специфика мифологического мировоззрения?
   Мифологическому мировоззрению кроме антропоморфизма присущ и социоморфизм – т. е. уподобление отношений между вымышленными существами отношениям между людьми в обществе.
   Предпосылками мифологического мировоззрения служили неспособность человека выделить себя из окружающей среды и нерасчлененность мифологического мышления, не отделившегося от эмоциональной сферы. Следствием этого и было очеловечивание окружающей природной среды, одушевление фрагментов Космоса, еще неразвитые и специфические формы мышления, сравнимые с детской психологией, для которых характерны такие черты, как конкретность, телесность, эмоциональность, проекция человеческих качеств на предметы окружающего мира. По словам известного немецкого философа Фридриха Вильгельма Йозефа Шеллинга (1775–1854), мифологическое мировоззрение – это эстетический феномен, занимающий промежуточное положение между природой и искусством и содержащий символизацию природы.

   Какие функции выполняло мифологическое мировоззрение?
   Мифологическое мировоззрение выполняло следующие функции:
   обобщающую: обобщение имело специфический по сравнению с философским и научным обобщением характер, базируясь на чувственных представлениях и лишенное опосредований;
   объясняющую: объяснение вещей и мира в целом сводилось к рассказу о происхождении и творении, на основе простого доверия к говорящему аккумулировался опыт человечества, достигнутые знания. моделирующую: все происходящее в мифе приобретало характер образца, модели для воспроизведения; регулирующую: в мифах не только выражалась совокупность достигнутых знаний, но и утверждалась определенная, принятая в данном обществе система ценностей, норм поведения.
   Мифологическое мировоззрение выражалось не только в повествованиях, но и в действах (обрядах, танцах). Здесь соединялись два аспекта первобытной культуры – словесный и действенный. Уже на ранних стадиях развития мифология связывается с религиозно-мистическими обрядами и входит существенной частью в состав религиозных верований.

1.2. Природа философских проблем и предмет философии: основные направления исторической динамики. Структура философского знания

   Когда возникают условия для формирования философии?
   К VI в. до н. э. в разнообразных культурах происходит настоящий взрыв интеллектуальной энергии.

   Что означает термин «философия»?
   Что понимали под философией древние мыслители?
   Термин «философия» впервые возник в Древней Греции (от греч. phileo – люблю, sophia – мудрость). По свидетельству античных авторов, слово «философ» в значении «человек» впервые появилось у Пифагора (VI в. до и. э.), а в качестве обозначения особой науки было употреблено Платоном (428 или 427 – 348 или 347 гг. до и. э.). Древнегреческие мыслители высказывали мысль о том, что мудрость как таковая – прерогатива богов, а достояние человека – любовь к мудрости, влечение к ней. В диалоге «Пир» Платон говорит: «Философ занимает промежуточное положение между мудрецом и невеждой… Из богов никто не занимается философией, поскольку боги и так мудры. Но не занимаются философией и не желают стать мудрыми опять-таки и невежды… Занимаются ею те, кто находится между богами и невеждами» [3 - Платон. Диалоги: Пир (204 a-б)/ Платон. М., 1986. С. 204.].

   В чем сущность мифогенной и гносеогенной концепций в вопросе о происхождении философии?
   Существуют две концепции происхождения философии – мифогенная и гносеогенная.
   Мифогенная концепция оправдана при анализе предыстории философии, когда вскрываются переходные формы от мифологии к философии и когда анализируется мифологическое мировоззрение как предфилософское. Однако в целом с мифогенной концепцией нельзя согласиться, поскольку она сводит мифологию к религии, не видит отличительных особенностей от философии не только по форме, но и по содержанию.
   Сторонники гносеогенной концепции правы, показывая значение зачатков научного знания для философии, и несправедливы по отношению к мифологии, рассматривая ее как нечто, совершенно лишенное всякого исторически оправданного содержания и ценности.

   В чем специфика философии по сравнению с предшествующими ей формами мировоззрения?
   У истоков формирования философии находятся мифология, религия, зачатки научного и обыденного знания.
   Ранняя философия еще не отрицает сверхприродное, но уже выводит его из природного как нечто вторичное. Так, древнегреческий философ Анаксимен (VI в. до и. э.) утверждал, что все вещи возникли из воздуха, богов не отрицал, однако был убежден, что боги сами возникли из воздуха.
   Процесс возникновения философии в общей форме представляется как разрешение противоречия между мифологическим мировоззрением и новым мышлением, обыденными методами познания и достижениями наук. Мировоззрение стало перестраиваться по законам рассудка и в соответствии с методами научного исследования. Философия унаследовала от мифологии ее мировоззренческий характер, мировоззренческую схему, а значит, совокупность вопросов о происхождении мира в целом, о его строении, о положении человека в мире. Философия становилась рационально-теоретическим ядром мировоззрения. «Разум управляет всем при помощи всего» (Гераклит]). Осуществляется поиск единого во многом. Философия судит о единой для всех явлений мира основе, ищет в ней условия единства и целостности мира. Этот поиск позволяет ответить на вопрос: совпадает ли философия с мировоззрением? Нет, не совпадает. Философия – не первая и не единственная форма духовного освоения действительности.

   Является ли философия наукой?
   Если отождествлять философию с наукой, то она, как наука, должна отвечать следующим требованиям [4 - См. подробнее: Никифоров, А.Л. Философия как личный опыт / А.Л. Никифоров // Заблуждающийся разум. М., 1990. С. 296–320.]:
   обосновываться на принимаемых всем философским сообществом истинах;
   представлять собой единственную и подлинно научную концепцию;
   подтверждать факты и гипотезы с помощью эмпирических данных;
   подобно науке использовать общепринятые методы исследований: измерения, эксперименты и т. и.; выработать общепринятый язык.
   Философия не соответствует такого рода критериям и требованиям. Философия – прежде всего, мировоззрение, включающее в себя и научные знания, способствующие формированию определенного отношения к миру, его оценки с точки зрения принимаемых идеалов. Таким образом, философия всегда носит личностный характер в отличие от научного знания, которое объективно, безличностно с точки зрения полученного результата. В философии в отличие от науки существует множество идей, систем, взглядов, плюрализм мнений, здесь знание всегда несет на себе отпечаток личности, индивидуальную неповторимость, многообразие, специфичность стиля философствования и оригинальность используемого языка.

   Каково же отношение философии и искусства, философского и художественно-эстетического освоения мира?
   Исторически сложилось так, что вначале возникло мифологическое и религиозное осмысление мира человеком с его поэтически-художественным взглядом на мир гармонии и красоты и только потом – теоретическое постижение мира по правилам науки и логики. Философия и наука многим обязаны искусству. В Древней Греции они часто зарождались на уровне поэтически-художественного осмысления реальности и выражались образным словом.
   Гераклитовская философия излагалась динамичным и образным языком, что придавало ее идеям многозначность и многосмысленность. В одну и ту же реку нельзя войти дважды; Солнце не только ежедневно новое, но оно постоянно и непрерывно новое. Образ реки у древнегреческого философа Гераклита (конец VI – начало V в. до и. э.) не только метафора и символ, а течение всей жизни, всего окружающего мира и всего мироздания. Образ и понятие выражают единство мысли и чувства. «Они – продукт осмысленного созерцания (умозрения), элементами которого являются сила воображения и творческое вдохновение» [5 - См.: Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу / Ф.Х. Кессиди. М., 1972.]. Само установление качественного различия между разумом и чувственностью, мышлением и ощущением, между логическим и эмпирическим явилось величайшим философским открытием. Это означало падение мифологии и начало утверждения нового мировоззрения. Древнегреческого философа Парменида (р. ок. 540 или 520 г. до и. э.) называют отцом рационализма. Он различал путь истины и путь мнения, свободно используя при этом мифологию для выражения своих идей. Он впервые высказал фундаментальное положение, что существует мир чувственно воспринимаемых вещей и единый мир, постигаемый разумом.
   В то время наука еще не стала экспериментальной и потому так было развито абстрактно-теоретическое мышление. Сочетая понятия с художественно-образным воображением, греческие философы создавали концепции мира как гармоничного строя вещей (Космоса). Не только эти самые начала науки и искусства, но и весь философский дух исканий истины оказал громадное влияние на всю европейскую культуру.
   Исторически складывающееся самоопределение философии, искусства и науки в последующие эпохи не прерывало, а усложняло их взаимосвязи.
   Искусство – мышление в образах, философия и наука – мышление в понятиях. В искусстве, в том числе в поэзии, поэт призван не доказывать, а показывать. «В искусстве что показано, то уже и доказано» (В. Белинский).
   Корифеи науки умели видеть плодотворное взаимодействие науки, искусства и философии. «Научная истина, проникающая во все сферы знания, – писал великий русский ученый К.А. Тимирязев в 1904 г., – осуществление социальной правды в жизни, культ природы, уже не как грозной силы, а как действительного источника, высшего эстетического наслаждения, – не те ли это реальные формы, в которые выльется вечная природа: истина, добро, красота?»

   Каким образом осуществляется взаимодействие философии, науки, искусства, морали, философских, научно-художественных, эстетических и нравственных начал в человеческой культуре?
   Философская рефлексия (от лат. flexio – размышления, самопознание) позволяет зафиксировать, что в знаменитой триаде: истина, на постижение которой нацелена наука, добро как одна из высших моральных ценностей, красота, осмысливаемая в искусстве, – сокровенные идеалы поиска человечеством гармонии. Известно, что Платон на вершину своей пирамиды идей помещал не Истину, а Благо. Идея истины располагалась значительно ниже, потому что путь к благу – это не только путь истинного знания, добываемого наукой. Этот путь освещается и идеалами красоты, измерениями прекрасного. Всякая культура ставит перед собой задачу достижения блага, но каждая культура ставит ее по-своему. Путь к Благу для науки Нового времени мыслился через постижение объективной истины. Для современной науки познание истины любой ценой, получение знания ради знания, вне системы моральных ценностей является слишком опасным.
   Казалось бы, любовь к истине и ее красоте является лучшим основанием для морали, а люди науки должны быть носителями высокой морали. Французский математик, физик и философ Жюль Анри Пуанкаре (1854–1912) писал, что наука ставит нас в постоянное соприкосновение с чем-либо, что превышает нас, приводит нас в восторг, позволяет уловить роскошную гармонию законов природы, соприкасаться с идеалом, который для ученого значит больше, чем он сам, что и составляет почву, на которой можно строить идеал. Наука дает образцы морального поведения – коллективизм, солидарность, бескорыстное служение идеалам, укрощение темных инстинктов, предрассудков и суеверий, отвращение ко лжи и слепому подчинению. Мораль поддерживает науку, направляет поведение ученых, помогает дать правильные общественные оценки их деятельности.
   Тревожные симптомы нравственного состояния науки, массовая разработка самых бесчеловечных средств научно обоснованного насилия над телом и духом человека конца XX в., крушение нравственно-эстетических идеалов родства и гармонии с природой, служения красоте человека и мира, здоровой и полнокровной жизни – не более чем эпизоды общего состояния современного мира, духовного кризиса, охватившего современное человечество. Как вернуть утраченное единство идеалов Добра, Красоты, Истины – величайших феноменов человеческой культуры, сделать моральной нашу мораль, нравственной – нашу нравственность и цивилизованной – нашу цивилизацию – в этом один из фундаментальных вопросов современной философии.

   Какие вопросы можно отнести к числу вечных философских тем?
   Круг охватываемых философией проблем, а в соответствии с этим и предмет философии, исторически изменялся с развитием общества, науки, самого философского знания. Но, несмотря на невозможность философских учений признать единый предмет исследования, можно вычленить предметную область философии, которая исторически изменяется в границах, определяемых спецификой философского знания.
   Во-первых, это проблема окружающего мира, бытия, Космоса, поиск первоосновы всего сущего. Основные вопросы, с которых начиналось философское познание и которые заявляют о себе вновь и вновь, – это что собой представляет мир, в котором мы живем? Как он возник? Каковы его прошлое и будущее? В разные исторические эпохи ответы на эти вопросы приобретали различный вид. Опираясь на различные науки, синтезируя знания из разных областей, философия углублялась в раскрытие сущности мира, принципов его устройства, первоосновы всего существующего. Немецкий философ Людвиг Фейербах (1804–1872) писал, что философия – дочь своего времени, и в соответствии с этим формировались различные философские модели мира, сохраняя во все времена первостепенное значение в устремленности к познанию тайн мира.
   Во вторых, – проблема человека, т. е. смысла существования человека в мире. Проблема человека всегда находилась в центре многих древневосточных философских школ. Антропологический поворот, совершившийся в древнегреческой философии в лице ученых-софистов, а затем Сократа, зафиксировал еще одну вечную философскую тему. Ее сформулировал Протагор (ок. 490 – ок. 420 гг. до и. э.): «Человек – мера всех вещей». Софисты отказались от рассмотрения космологической проблематики и повернулись к человеку. Космос, с точки зрения Сократа, непостижим, и любителю мудрости следует осознать, что важнейшим для человека является самопознание. В средневековой философии человек рассматривается как существо, тяготеющее к злу вследствие своей природы, первородного греха и т. д. В эпоху ранних буржуазных революций французский философ, математик Рене Декарт (1596–1650) провозглашает человеческий разум непогрешимым судьей в вопросах истины: «Мыслю, следовательно, существую». Человек – венец природы, с точки зрения Фейербаха, и в этом смысл его философской антропологии. С марксистской точки зрения человек – совокупность общественных отношений, а в рамках западной философии XX в. анализируются различные феномены человеческого бытия – страх, отчаяние, воля, любовь, одиночество и т. и. До сих пор проблема человека – самая трепетная философская тема.
   В-третьих, важнейшая философская проблема – проблема отношения человека и мира, субъекта и объекта, субъективного и объективного, идеального и материального. Материализм, начиная от античного стихийного материализма и древневосточных материалистических философских школ, решает данный вопрос в пользу первичности материи, природы, бытия, физического, объективного и рассматривает сознание, дух, мышление, психическое, субъективное как свойство материи в противоположность идеализму, принимающему за первичное сознание, дух, идею, мышление и т. и. На протяжении всей истории философской мысли формировалось и специфическое решение проблемы познаваемости человеком мира, соотношения мнения и знания, истины и заблуждения, возможностей и пределов познания, проникая в механизмы и тайны познавательной деятельности человека, поиска критерия истинности наших знаний и т. и.
   И, в-четвертых, философская проблема, связанная с решением субъект-субъектных, межличностных, социальных отношений, т. е. с рассмотрением человека в мире людей. Существует огромный пласт вопросов, связанных с поиском идеальной модели общества, начиная от идеального государства Платона и Конфуция (ок. 551–479 до и. э.), далее – «города Солнца» Кампанеллы и кончая современными концепциями построения гармоничного общества. В рамках решения самых разнообразных проблем человека, погруженного в социум, возникла тема герменевтики – понимания человека человеком, понимания текстов, большей частью древних, благодаря которым человек, порою через века, проникает в сокровенный смысл произведений и постигает свои личностные смыслы. Поиск согласия, взаимопонимания, идеалы толерантности, гибкости, коммуникативного решения всех возникающих конфликтов становятся ведущими философскими темами современной философской мысли.
   Ни одна из обозначенных философских тем не может быть полностью изолирована от другой. Они дополняют друг друга и вместе с тем в различных философских учениях отдается приоритет той или иной философской теме – или построению модели мира, или проблеме человека, исследованию субъективного, или взаимоотношению человека и мира, постановке гносеологических вопросов, или же анализу проблемы отношения человека и общества, человека в мире людей. В исторической динамике менялись акценты в решении этих философских проблем, однако уже в древних философских учениях можно зафиксировать постановку и своеобразное решение каждой из выделенных нами философских тем, определивших все позднейшие типы философского мировоззрения.

   Что можно отнести к основному вопросу философии и ее предмету?
   Возможность различных трактовок предмета философии заключена в сложности, многогранности самого предмета исследования. Каждое время имеет именно ту философию, которая как раз ему подобает, и важно не забывать о времени, когда было написано то или иное произведение. Самые тонкие и драгоценные мысли своего времени и народа концентрируются в философских идеях.
   Обобщая различные подходы к определению философии и проблемного поля ее исследования, отдельные мыслители по-разному трактовали этот вопрос. Аристотель делил философию на теоретическую (умозрительную), цель которой знание ради знания, практическую, цель которой знания ради деятельности, и творческую (поэтическую), цель которой знание ради творчества. Византийский богослов и поэт Иоанн Дамаскин (ок. 675 – ок. 753) в своем труде «Источник знания» дает шесть определений философии [6 - См.: Дамаскин, И. Источник знания / И. Дамаскин // Антология мировой философии: в 4 т. М., 1969. Т. 1.4. 2. С. 622.]:
   философия есть познание природы сущего; философия есть познание вещей божественных и человеческих, т. е. невидимых и видимых; философия есть помышления о смерти, как произвольной, так и естественной;
   философия есть уподобление Богу, ибо уподобляемся Богу мы через мудрость, справедливость, праведность, доброту, когда мы благодетельствуем нашим обидчикам;
   философия есть искусство искусств и наука наук, через нее изобретается всякое искусство и всякая наука; философия есть любовь к мудрости, истинная же философия есть Бог, а поэтому любовь к Богу есть истинная философия.
   Принципиальное значение для философии в ее самом высоком, всемирно-гражданском космическом значении, считает родоначальник немецкой классической философии Иммануил Кант (1724–1804), имеет решение вопросов, отражающих типы отношения человека к миру: что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться? Отдавая высокую дань теоретическому разуму, Кант без колебаний на первый план выносит практический разум – то, чему учит философия. Философия воплощает в себе идею совершенной мудрости и указывает высшие цели человеческого разума, связанные с нравственными идеалами и ценностями человеческого разума. А потому все три вопроса, в которых охватывается предназначение философии, можно было бы свести к четвертому: что есть человек? «Если существует наука, – писал И. Кант, – действительно нужная человеку, то это та, которой я учу – а именно подобающим образом занять указанное человеку место в мире, и из которой можно научиться тому, каким надо быть, чтобы быть человеком» [7 - Кант, И. Сочинения: в 6 т. / И. Кант. М., 1964. Т. 2. С. 206.]. По мнению Канта, ориентация на человека и высшие нравственные ценности придает философии достоинство и внутреннею ценность.
   Отдавая дань рационалистически-аналитическому, «объективистскому» взгляду на мир, марксисты основной вопрос философии формулировали как вопрос отношения мышления к бытию. Один из основоположников марксизма Фридрих Энгельс (1820–1895), акцентируя внимание на научный, рациональный момент нашего взгляда на мир, в работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» констатирует: «Великий основной вопрос всей, в особенности новейшей, философии есть вопрос об отношении мышления к бытию». Основной вопрос философии, согласно этой позиции, имеет две стороны. Первая сторона основного вопроса философии – это вопрос о том, что является первичным – дух или материя, материя или сознание. Философы разделились на два больших лагеря, сообразно тому, как они отвечали на вопрос об отношении мышления к бытию. Те, которые утверждали, что дух существовал прежде природы, составили идеалистический лагерь. Те же, которые основным началом считали природу, примкнули к различным школам материализма. Вторая сторона основного вопроса философии: как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому миру? Познаваем ли мир? Философы, отрицающие познаваемость мира, называются агностиками.
   Датский философ и теолог Сёрен Кьеркегор (1813–1855), чьи философские воззрения сложились под влиянием немецкого романтизма и переоценки рационалистического, «холодного» взгляда на мир, основное предназначение философии видел в осмыслении таких вопросов: где я? Что значит сказать «мир»? Каково значение этого слова? Кто заманил меня сюда и покинул здесь? Кто «Я»? Осуществив пересмотр западной философии как отвлеченной рассудочности и негативной философии, русский религиозный философ, поэт и публицист В.С. Соловьеву 1853–1900) противополагает ей цельную философию всеединства и связывает философское творчество с позитивным разрешением жизненного вопроса «быть или не быть правде на земле», понимая правду как реализацию христианского идеала. Нравственный аспект не только может, но и должен был быть положен, с точки зрения мыслителя, в основу теоретической философии. Всеединство не только мыслилось Соловьевым как свободное объединение в абсолюте всех оживотворенных элементов бытия, как божественный первообраз и искомое состояние мира, но и представало перед ним в лице Софии – вечной женственности.
   Для французского писателя и философа Альбера Камю (1913–1960) «есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема – проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, – значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное – имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями – второстепенно» [8 - Камю, А. Бунтующий человек / А. Камю. М., 1990. С. 24.]. В более широком контексте Камю стремится основной вопрос философии связать с проблемой ценности человеческой жизни. Сущность человеческой драмы, пишет Камю, выражают ностальгия по Единому, стремление к Абсолюту.

   Какие существуют разделы философского знания?
   В рамках собственно философского знания уже на ранних этапах становления начались его дифференциация, в результате которой выделились такие философские дисциплины, как этика, логика, эстетика, и постепенно оформились в следующие разделы философского знания:
   онтология – учение о бытии, о первоначалах всего сущего, о критериях существования, общих принципах и закономерностях существования; гносеология – раздел философии, в котором изучаются проблемы природы познания и его возможностей, отношение знания к реальности, выявляются условия его достоверности и истинности;
   аксиология- учение о природе и структуре ценностей, их месте в реальности, о связи ценностей между собой;
   праксеология – учение о практическом отношении человека и мира, активности нашего духа, целеполагании и действенности человека;
   антропология – философское учение о человеке в многомерных его ипостасях;
   социальная философия – раздел, описывающий специфические особенности общества, его динамику и перспективы, логику социальных процессов, смысл и предназначение человеческой истории.
   Эти разделы не редуцируемы (не сводимы друг к другу), но тесно связаны между собой.
   Философская истина есть по существу истина человеческого присутствия в мире. В судьбе человеческого присутствия укоренена истина философствования. Философия позволяет человеку поднять собственное присутствие и присутствие других до плодотворной вопросительности. Правда такого понимания есть нечто последнее и предельное. Поэтому философия – это всегда противоположность всякой успокоенности и обеспеченности, изгнание из повседневности, она подобна вихрю, который находится в самом существе человека, его присутствии, подобно воронке, затягивающей человека в свою середину, чтобы именно таким образом он смог понять свое присутствие. В этом суть истинного настоящего философствования, готовность к опасности философии.

1.3. Мировоззренческие универсалии культуры и философские категории

   Что такое мировоззренческие универсалии культуры?
   Мировоззренческие универсалии культуры – это категории, которые аккумулируют исторически накопленный социальный опыт и в системе которых человек определенной эпохи оценивает, осмысливает и переживает мир, сводит в целостность все явления действительности, попадающие в сферу его бытия [9 - Материал подготовлен на основе идей, изложенных в: Степин, В.С. Философская антропология и философия науки / B.C. Степин. М., 1992.].
   Чтобы подчеркнуть историчность содержания мировоззренческих универсалий, их особую социальную значимость, их иногда называют «категориями культуры» (А.Я. Гуревич), а также «универсалиями культуры».
   Мировоззренческие универсалии культуры – это формы мышления, характеризующие любое человеческое сознание в различных культурах. Категории культуры фиксируют наиболее общие определенности бытия, выявленные развитием познания и практики. Это квинтэссенция накопленного человеческого опыта, опираясь на который каждое новое поколение познает и преобразует мир. Категории культуры – это исторически развивающиеся формы организации, осмысления мира, связанные с развитием человеческой деятельности (практической и познавательной). Это не только познавательные структуры, схемы, оказывающие активное программирующее воздействие на сознание человека и определяющие его деятельность, поведение и общение. Они определяют и эмоциональное переживание человеком мира, его оценку явлений и событий окружающей действительности.
   В системе категорий культуры можно выделить так называемые базисные (универсальные) субъект-объектные категории, в которых обнаруживаются атрибутивные (неотъемлемые, необходимые, существенные свойства) и характеристики объектов, которые развивающаяся практика выявляет в предметном мире и, перенося их в идеальный план сознания, фиксирует в форме категорий пространства, времени, движения, свойства, отношения, количества, качества, меры, формы, содержания, причинности, случайности, необходимости и т. и. Эти категории универсальны, поскольку в любых объектах обнаруживаются соответствующие характеристики и свойства.
   Кроме базисных, можно выделить субъект-субъектные категории, посредством которых выражены характеристики и свойства субъекта деятельности, структуры его общения, его отношения к другим людям и обществу в целом, к целям и ценностям социальной жизни. К ним относятся категории: человек, общество, «Я», другие, труд, сознание, добро, красота, вера, надежда, долг, совесть, справедливость, свобода и т. и. Эти категории уже не имеют статуса всеобщих и универсальных категорий бытия, а применимы только для сферы социальных отношений. Однако в жизнедеятельности человека они играют не меньшую роль, чем базисные категории. Они фиксируют в наиболее общей форме исторически накапливаемый опыт включения индивидов в систему социальных отношений и коммуникаций, его определенности как субъекта деятельности.
   Категории возникают, развиваются и функционируют в культуре как целостная система, где каждый элемент прямо или косвенно связан с другими. Эта система предстает как обобщенная модель человеческого мира, которая транслируется в культуре и усваивается индивидами в процессе социализации. В соответствии со сложившейся в культуре категориальной моделью мира осуществляются те вариации деятельности и поведения людей, которые характерны для определенной эпохи социального развития. В этом плане категориальная модель мира, взятая в историческом конкретном содержании, может быть рассмотрена в качестве основания культуры соответствующей эпохи. Она выражает мировоззрение данной эпохи, определяя не только объяснение и понимание, но и переживание человеком мира.
   В каждом типе культур присутствует специфический для них категориальный строй сознания, который диалектически соединяет в своем содержании моменты абсолютного, непреходящего, выражающего глубинные, атрибутивные характеристики бытия, и моменты относительного, исторически выражающего особенности культуры определенного типа общества, присущие ему формы и способы общения и деятельности людей, принятую в нем шкалу ценностей.

   Каким образом проявляется двоякая природа категорий культуры?
   Сравнительный анализ культур Древнего Востока – китайской, индийской, японской, с одной стороны, и культуры античной Греции – с другой, позволяет зафиксировать не только наличие общих для них категориальных форм мышления и общих черт содержания категорий культуры, но и ряда существенных различий в смыслах этих категорий, а значит, и в продиктованных этими смыслами миропони-маниях, свойственных соответствующим типам общества. Например, категории бытия и небытия фигурируют в качестве фундаментальных во всех культурах. Но если древние греки понимали небытие как отсутствие бытия, то в культурах Древнего Востока небытие понимается иначе – как источник бытия. Небытие выступает как отсутствие вещей и форм, но в нем как бы скрыто все возможное богатство мира, все не рожденное, не ставшее и не оформленное ситуацией видимого реального, вещного бытия. Вещи как бы выплывают из невидимого, покоящегося небытия и, исчерпав себя, опять погружаются в него.
   Итак, система категорий, лежащая в основании культуры, выступает в качестве ее фундаментальных мировоззренческих структур. Она выражает свойственные данной культуре наиболее общие представления об основных компонентах и сторонах человеческой жизнедеятельности: о месте человека в мире, о социальных отношениях, духовной жизни и ценностях человеческого мира, о природе и организации ее объектов и т. д. Для человека, сформированного соответствующей культурой, смысл ее универсалий чаще всего выступает как нечто само собой разумеющееся, в соответствии с чем он строит свою деятельность. Типы миропонимания и мироощущения, свойственные разным типам общества, определены различным содержанием категорий, лежащих в основании культуры. Категориальные структуры обнаруживают себя во всех проявлениях духовной и материальной культуры общества того или иного исторического типа (в обыденном языке, феноменах нравственного сознания, художественном освоении мира и т. п.). Философская и естественнонаучная экспликация этих категорий предстает лишь как один из аспектов их социокультурного смысла. Так, философское и научное понимание категории пространства отлично от ее понимания на уровне обыденного языка, где применяются такие понятия, как «здесь», «там», «дальше», «ближе», в которых конкретизируется данная категория.
   Преобразование базисных смыслов универсалий культуры и соответственно изменение типа культуры всегда связано с переломными этапами человеческой истории. Именно в такие эпохи в самых различных сферах культуры происходит интенсивная переоценка ценностей, смыслов мировоззренческих универсалий, ранее казавшихся очевидными и само собою разумеющимися.

   Как соотносятся между собой философские категории и универсалии культуры?
   Прежде всего, категории философии и универсалии культуры не тождественны друг другу и с точки зрения своего генезиса, и с точки зрения их структурно-функциональных характеристик.
   Категории в философии – предельно общие, фундаментальные понятия, отражающие наиболее существенные, закономерные связи и отношения реальной действительности и познания. В них синтезируются знания из различных областей культуры.
   С помощью философских категорий осуществляется осознание и осмысление предельных оснований бытия и мышления, мировоззрения, универсалий человеческой культуры в целом, предметное рассмотрение самого знания, критический анализ его форм, содержания и методов познания. Происходит деятельность самопознания, раскрывающая внутреннее строение и специфику духовного мира человека.
   Система философских категорий с точки зрения их структурно-функциональных характеристик выражает категориальный строй реально функционирующего в культуре мышления. Философские категории органично связаны с универсалиями культуры, это своего рода теоретическая рационализация последних, их особая проекция, философская рефлексия над основаниями культуры, а философия в целом выступает в соответствии с этим как самосознание культуры.
   Таким образом, философские категории, будучи продуктом специального исследования и рационально-логической рефлексии, тем не менее не являются элементарной редукцией универсалий культуры, а представляют собой самостоятельные, высокотеоретические, отрефлексированные формы мыслительной деятельности, в которых отражаются существенные и всеобщие характеристики природной и социальной реальности.

   Какие исторические типы философского мышления можно выделить в зависимости от различных оснований?
   Выделение тех или иных типов философского знания связано с ретроспективным анализом динамики философской мысли. С этой точки зрения философия – это «эпоха, схваченная в мысли» (Г.-В.-Ф. Гегель), всегда «дочь своего времени» (Л. Фейербах), теория самосознания человеческой культуры в ее сущностном, категориально-мировоззренческом выражении.
   В качестве оснований выделения исторических типов философского знания могут выступать следующие.
   1. Смена эпох в человеческой истории. В соответствии с этим основанием вычленяют философию античности, Средних веков, у Нового времени и современную западную философию.
   2. Общая ориентация, «идейная стилистика», направленность мышления. В зависимости от этих оснований выделяют классический и неклассический тип философии.
   3. Ориентация на рационалистические и иррационалистические традиции. Для классической западной философии до середины XIX в. был характерен акцент на рациональное (от лат. ratio – разум) начало. Сложившись в античности, он достигает законченной формы в классическом рационализме и основывается на убеждении в абсолютности и неизменности законов Вселенского абсолютного разума, постигаемых человеком и обнаруживаемых им в собственной духовной способности. Разочарование в возможностях научного познания, рационализма, справедливой перестройки социального мира в соответствии с разумными ориентациями привело к концу XIX – началу XX в. к расширению философской рефлексии, к обостренному вниманию к иррациональному (от лат. irrationalis – лежащее за пределами досягаемости разума, недоступное пониманию в рамках логического мышления, противоположное рациональному), что обусловило формирование таких направлений философии XX в., как философия жизни, экзистенциализм, персонализм, психоанализ и т. д.
   4. Гносеологический критерий. В этом случае выделяют два противоположных, исключающих друг друга философских направления – материализм и идеализм. Каждое из них имеет свою историю, традиции, формы и школы. Материализм прошел различные этапы развития – от стихийного (древнегреческого и древневосточного), метафизического механистического (XVII – середина XIX в.), диалектического и исторического материализма (в марксистской традиции) до современных форм материализма. Идеализм предстает в двух разновидностях философствования: объективный, сводящий духовное к сверхчеловеческому, трансцендентальному, надличностному сознанию, и субъективный, сводящий духовное к личностному, индивидуальному сознанию, признающемуся безусловной реальностью.
   Гносеологический критерий позволяет рассмотреть историю философской мысли с точки зрения признания познаваемости мира, обоснования способности человечества достигать объективной истины и с точки зрения отрицания возможности адекватно познавать окружающую действительность.
   5. Геополитический или цивилизационный принцип, исходящий из известных вариантов исторического развития человечества – западного и восточного. При таком подходе выделяются два исторических типа философии – западный и восточный. В рамках выделения этих типов философии следует указать и приоритетные мировоззренческие акценты в направлении духовного поиска, определяющие его содержательное своеобразие.

   Какие идеи становятся приоритетными для современной философии?
   Для современной философии важнейшими приоритетными идеями являются идеи становления и развертывания единой человеческой сущности, духовной составляющей человеческого бытия, признания всемирной истории как особой стадии развития человеческого духа и как результата взаимодействия различных культур, наступления духовного единства мировой истории не как идеи, а как реальности. «Ситуация единства мировой истории» (К. Ясперс) ставит перед современной философией проблему диалога различных культур при сохранении в своих устремлениях уникальных культурных различий, поиска согласия через обращение к разуму, воспитания человечества в духе толерантности, гибкости, взаимопонимания, взаимоуважения, не силового, а коммуникативного разрешения возникающих конфликтов. Философия с этой точки зрения должна выступать как «голос в разговоре человечества» (Р. Рорти), посредница во взаимопонимании людей, в обосновании коммуникативного поведения, обеспечивающего интеграцию общества (Ю. Хабермас).

   Что показывает компаративистский [10 - Компаративизм (от лат. comparativus – сравнительный) – совокупность сравнительно-исторических методов.] анализ восточного и западного типа философии?
   Философия как теоретическая рефлексия о мире и человеке одновременно возникает на Западе и на Востоке. Становление восточного философствования происходит в двух автохтонных традициях – китайской и индийской.
   Восточная мысль во многом соприкасается с античной. Эти системы мысли имеют сходный генезис и общее проблемное поле. Однако, сравнивая восточную философию с западной, можно считать их философствованием различного типа. В отличие от западной (античной) для восточной философской мысли не характерен полный отказ от мифологической традиции. Используя логику и разумную аргументацию для объяснения всеобщего, восточная традиция не отвергает истин, отраженных в мифе, а, напротив, развивает, усложняет, легализует их, привлекая для этого логический аппарат.
   Эта особенность древневосточной философской традиции определяет специфику структуры философского знания. Восточная философия имеет не только логико-дискурсивный, но и доктринально-догматический уровень, – совокупность догматических положений, вытекающую из рефлексии о мире, а также практический уровень – методики регуляции сознания.
   В свою очередь, можно говорить о специфике и логикодискурсивного уровня восточных философских текстов. Дискурс не всегда выстраивается доказательно, иногда рассуждения сменяются фрагментами символико-метафорических сюжетных текстов, призванных не просто подкрепить мысль, а высказать ее. Это смешение специфически философского и дофилософского способов построения текста – не просто реликт мифологического мышления, а намеренное использование освященных традицией архаических историко-культурных форм выражения.
   В настоящее время актуальна проблема сопоставления и сравнения различных философских культур, систем и учений как исходных феноменов философской компаративистики [11 - См.: История современной зарубежной философии / под ред. А.С. Колесникова [и др.] СПб., 1997.]. Почему именно в наше время возникла сама проблема компаративистики? Дело в том, что мир человека в XX в. стал меньше, время – быстрее, скорость – выше, жизнь – динамичнее, а различные народы в силу развития современных технологий стали ближе друг к другу. Устанавливаются и развиваются межкультурные связи различных регионов, осуществляется подлинная встреча различных культур и типов цивилизации. Процесс взаимодействия философских культур максимально расширяет культурное пространство, делает философскую культуру стойкой и способной к усвоению инноваций, извлекая из нее присущие ей смыслы. На смену однолинейным сравнениям школ, мыслителей, концепций и идей приходит сравнение философских школ, философская компаративистика, которая исходит из сопоставления и сравнения, диалога и полилога, национального и интернационального. Важно при этом, чтобы встреча культур проходила в духе подлинного диалога, диалога-спора, рождающего возвышение спорящих сторон, взаимообогащение, а не ущемление «голоса иного», не экспансию этноцентризма, когда представления, свойственные ограниченной группе людей, воспринимаются ими как нечто всеобщее, необходимое и истинное (европоцентризм, америкоцентризм и т. п.). История человечества убеждает в том, что ущемление иного, ассимилирование иного, любой вид центризма, даже если он претендует на статус всеобщих, общечеловеческих ценностей, небезопасно для человечества.

1.4. Культурные традиции Востока и Запада. Философия и национальное самосознание

   Существует ли «непроходимая демаркационная линия» между западным и восточным философствованиями?
   Ряд исследователей отмечают разделение философских миров Запада и Востока «непроходимой демаркационной линией». Запад наделяется такими характеристиками, как современный, рационалистический, индивидуалистический, свободолюбивый, реалистический, логичный, активный. Ему противопоставляется Восток как архаичный, субъективный, интуитивный, идеалистический, мистический, пассивный.
   В то же время пристальное сравнение «материалистического» Запада и «спиритуалистического» Востока обнаруживает, что философия Запада – отнюдь не синоним материализма и научности, интерес к «посюстороннему миру» характерен не только для западной культуры, но и народов Востока, в том числе и индийцев, за которыми особенно часто отрицается интерес к природному и социальному окружению (Мур, Дас, Раджу).
   Беспристрастный взгляд на теорию западной мысли и культуры показывает, что спиритуалистический взгляд здесь преобладал не только до середины XIX в., но не чужд и современности. Такие философские направления, как экзистенциализм, феноменология, персонализм, неотомизм и другие, гораздо ближе спиритуалистическому воззрению, чем сциентизму аналитической философии. В противовес оценке философии Востока как спиритуалистической, Раджу заметил, что индийцы были самым материалистическим народом и именно поэтому веданта, буддизм и джайнизм снабдили нас для равновесия самыми антиматериалистическими идеалами. Отрешенность же от мира в индуизме возможна лишь после того, как человек осуществит свои функции в обществе.
   Антитеза интуитивистский Восток и логически мыслящий Запад обнаруживает, что «мистик – не восточная, а универсальная фигура», если под ней подразумевается человек, который видит единое во многом. Интровертный тип мистического переживания один и тот же и на Востоке и на Западе. Скорее следует говорить об универсальном характере спиритуализма и мистицизма, близости их форм, развивающихся на Востоке и Западе.
   В настоящее время от первичной контраверзы философских систем Востока и Запада философы все больше переходят к философской компаративистике, необходимости взаимопонимания, культурного общения и взаимообогащения.
   Духовный поиск Запада направлен в сторону поиска абсолютной истины (в период классической философии) и сути отдельных феноменов человеческого бытия – воли, страха, любви и др. (в неклассической философии), Востока – с поиском абсолютного смысла Вечности, слияния с Вечностью.

   Какими видятся русская и белорусская философии в рамках геополитического философского феномена?
   В рамках данного геополитического, или цивилизационного, подхода к выделению типов философского мышления рассматривают также русскую и белорусскую философии, определяющие становление и развитие национального самосознания. Пафос русской и белорусской философий – в искании нравственных основ жизни, справедливого ее устройства. Классическая западная философия свой пафос в большей степени видела в гносеологии и логике. Будучи квинтэссенцией эпохи, философия как мировоззрение всегда определяла становление и развитие национального самосознания.
   Русскую философию следует рассматривать как часть мирового философского процесса, обладающую при этом значительным историческим, содержательным и идейным своеобразием. Очевидно, при анализе любой национальной традиции философствования следует учитывать это обстоятельство. При этом вряд ли стоит настаивать на радикальной оригинальности и полном отличии национальной мысли от западной философии либо на ее полной вторичности по отношению к последней [12 - При изложении вопроса о развитии русской и белорусской философии использовались теоретические и методические разработки доцента Г.Я. Миненкова (в частности, его работа «Введение в историю российской социологии» Минск, 2000) и кандидата философских наук, доцента А.Б. Демидова (см.: главы 8.1 и 8.2 в учебном пособии «Философия. Ч. 1. Философия в исторической динамике». Минск, 2004), за что автор высказывает А.Б. Демидову и Г.Я. Миненкову слова искренней благодарности.].
   Очевидным предлагаемый принцип анализа русской и белорусской философской мысли стал к концу XX в., когда новое прочтение текстов русских и белорусских мыслителей показало, что они принадлежат к общей традиции неклассического европейского философствования. При этом обнаружилось, что во многих случаях именно русские и белорусские мыслители обозначили и инициировали ключевые философские направления, идеи и ходы мысли философских поисков последних двух столетий. Попытаемся дать не столько исторический, сколько логический срез русской и белорусской философий, обозначив некоторые их ключевые особенности и их воплощение в творчестве конкретных мыслителей на определенных исторических этапах.

   Каковы истоки русской философии?
   Какие философские темы характерны для становления национального самосознания?
   Первые опыты русского философствования восходят к древнекиевской эпохе и связаны с принятием христианства на Руси. Наряду с евангельским вероучением главным источником и проводником философских идей на русской почве становится патристическая литература, прежде всего учения восточных отцов церкви. По мнению многих исследователей, это был период донациональной философии, пролог философии (Шпет, Зеньковский). Подлинно же оригинальная национальная философия появляется в России только в XIX в.
   Собственно западная философская традиция пришла на Русь уже в послемонгольский период через Великое княжество Литовское. Ключевое влияние на развитие философии в России в контексте западных традиций оказала Киево-Могилянская академия и особенно творчество Петра Могилы (1596/97-1647). Особенно значимой в философском и общекультурном плане оказалась в XVII в. деятельность лидера латинского направления Симеона Полоцкого (1629–1680), сторонника секуляризации культуры и обращения к человеку во всем многообразии его связей и проявлений. Новые тенденции в развитии философии в России обнаруживаются в XVIII в. в контексте реформ Петра Великого, будучи связанными в идейном плане, прежде всего, с творчеством и деятельностью Феофана Прокоповича (1681–1736), ориентированного на явно рационалистическую интерпретацию как богословия, так и связанной с ним философии. XVIII в. стал периодом формирования русской секулярной культуры и фактически заложил все последующие противоречия социально-политического и духовного развития России, в том числе и в области философии.
   Собственно философское творчество в традиционном его понимании начинает выявляться в России во второй половине XVIII в., когда наблюдается широкое освоение западной философии Нового времени, формирование русского философского языка, становление различных типов и традиций философствования. При этом особое значение имело усвоение идей европейского Просвещения. Типичным для этого периода становится так называемое вольтерьянство, весьма созвучное критическому духу эпохи, ее тяге к переменам, ставшее в конечном счете одним из источников русского радикализма и нигилизма XIX–XX вв.
   Другая тенденция выразилась в стремлении создать новую национальную идеологию, своеобразно опиравшуюся на идеи гуманизма, научности, образованности (Михаил Васильевич Ломоносов, 1711–1765; Николай Иванович Новиков, 1744–1818). Сюда же примыкают антропологические учения Александра Николаевича Радищева (1749–1802) и, несколько позднее, Александра Ивановича Галича (1783–1848). Заметим, что антропологизм с этих пор становится фундаментальной чертой русской философии.
   Одновременно на передний план начинает выходить обновленная мистическая традиция (Паисий Величковский, 1722–1794; Григорий Саввич Сковорода, 1722–1794), а также традиция масонства, ставшие первой реакцией русской мысли на односторонний интеллектуализм просветительства, выражением ее поворота к личностному поиску сокровенного смысла жизни.
   Начиная с Петра Яковлевича Чаадаева (1792–1856), заявляет о себе как о «философии истории» философия с центральной проблемой концептуализации – Россия и Запад. Причем сама эта проблема – каков путь России и русского народа в мире? тот ли путь, что и путь народов Запада, или это совершенно особый путь? – формулируется как проблема религиозно-метафизическая, предполагающая построение новой онтологии и гносеологии. Русская судьба представляется у Чаадаева трагической и мучительной, заблудившейся на исторических дорогах, что вызывает столь же мучительную рефлексию мысли. Обозначенная проблема остается центральной как для русской, так и белорусской философии вплоть до сегодняшнего дня.
   Конкретно-исторической формой, в которой наиболее четко выразилась данная проблематика и одновременно фактически предстала русская философия как таковая, стал спор славянофилов и западников, задавший язык, парадигму и проблемное поле русской мысли XIX–XX вв.
   Особое место в развитии русской философии сыграло славянофильство 1840-1850-х гг., в рамках которого философия истории, усматривающая в православии основу своеобразия русского исторического процесса, с необходимостью перерастает в религиозную философию. В творчестве лидеров славянофильства – Алексея Степановича Хомякова (1804–1860) и Ивана Васильевича Киреевского (1806–1856) – была четко заявлена и обоснована потребность русской культуры в создании самобытной национальной философии.
   Изначальное противостояние классической западной философии и цивилизации одновременно оказывается основой углубления идеи русского мессианства, истоки которого были заложены еще в средневековый период выдвижением концепта Москва – третий Рим. Указанная мыслительная структура была характерна и для различных тенденций и оттенков западничества, которое отнюдь не было примитивным призывом к копированию западных социальных форм.
   Линия религиозной философии связана во второй половине XIX в. с именами Владимира Сергеевича Соловьева (1853–1900), Константина Николаевича Леонтьева (1831–1891), Николая Николаевича Страхова (1828–1896), Бориса Николаевича Чичерина (1828–1904), Сергея Николаевича Трубецкого (1862–1905), Евгения Николаевича Трубецкого (1863–1920) и др. Ключевое место в этом процессе, конечно, принадлежит метафизике всеединства великого русского мыслителя В.С. Соловьева.
   Основным делом жизни Соловьева было создание христианской православной философии, с тем чтобы «ввести вечное содержание христианства в новую, соответствующую ему, т. е. разумную безусловную форму», когда философский синтез включает в себя и то, что содержит вера.
   Соловьев считает необходимым построение новой философии как выражения «цельной жизни». Такая философия строится Соловьевым методом «критики отвлеченных начал», т. е. всякого рода односторонних, частных идей и принципов жизни (рационализма, эмпиризма, экономизма, клерикализма и т. и.), которые пытаются заменить целое и в итоге теряют истину.
   Новый этап в развитии русской философии начинается на рубеже XIX–XX вв. Преодолев через кантианство искус позитивизма и марксизма, наиболее мыслящая часть русской интеллигенции поворачивает к идеализму, первоначально этическому, а затем и религиозно-метафизическому. Начинается особенно острое осмысление тем Ф.М. Достоевского, в чем инициирующую роль сыграло творчество Дмитрия Сергеевича Мережковского (1865–1941) и Василия Васильевича Розанова (1856–1919). Ценность личности и личной судьбы была противопоставлена господствовавшей весь XIX в. ценности социальности, что означало не отрешение от социально-философской проблематики, а, скорее, углубление ее анализа.
   К 1920-м гг. русская философия достигает стадии расцвета, фактически формулируя все ведущие программы мировой философии XX в., но не теряя при этом, в отличие от аналогичных или близких направлений западной мысли, глубин феноменолого-герменевтической проработки христианства, опознаваемого в качестве адекватного фундамента гуманистического мировоззрения современности. Многие русские мыслители продолжили свое творчество в эмиграции, активно включившись в европейский философский процесс, оказав по ряду позиций значительное на него влияние.
   Проблема разрабатывается русскими мыслителями как проблема отношения «Я» и другого. Дань этой проблематике, ставшей, как известно, центральной в философии XX в., отдали многие русские мыслители, в том числе Николай Александрович Бердяев (1874–1948), Семен Людвигович Франк (1874–1950), Лев Исаакович Шестов (1866–1938), Густав Густавович Шпет (1879–1937), Михаил Михайлович Бахтин (1895–1975), Борис Петрович Вышеславцев (1877–1954) и др.

   Какие основные периоды, влияющие на становление белорусского национального самосознания, можно выделить в истории философской мысли Беларуси? Какие темы характерны для этих периодов?
   В качестве важнейших периодов в истории философской мысли Беларуси можно выделить следующие: 1) распространение идей ренессансного гуманизма и реформации (XVI–XVII вв.); 2) преобладание схоластической философии (XVII – первая половина XVIII в.); 3) распространение философии просвещения (вторая половина XVIII – первая половина XIX в.); 4) распространение народно-демократических идеологий (вторая половина XIX в.); 5) развитие философской мысли в рамках традиционных проблем марксистско-ленинской философии (20-80-е гг. XX в.); 6) включение в мировой философский процесс, освоение идей современной западной философии.
   Начало распространения идей ренессансного гуманизма в Беларуси связано, прежде всего, с деятельностью Франциска Скорины (ок. 1490–1541). В Библии Скорина видел важнейший источник просвещения народа. Возможности улучшения жизни людей Скорина связывал с распространением духа человеколюбия. Важное значение он придавал вопросам права. Скорина различал законы прирожденные (естественные) и писаные. Естественный закон написан, «есть в сердце каждого человека», согласно ему нужно «того не чинити иным, чего сам не хощеши от иных имети». Поскольку некоторые злоупотребляли отсутствием писаных законов, пришлось учредить таковые для «людей злых, абы боячися казни, усмирили смелость свою».
   С середины XVI в. на территории Великого княжества Литовского развернулось движение Реформации, оказавшее значительное влияние на общественную мысль. Видным идеологом одного из течений Реформации – антитринитаризма [13 - Антитринитарии (от лат. trinitas – троица) – противники догмата о Троице, о единосущности трех ипостасей Бога.] был Сымон Будный (1533–1593). Он издал на белорусском языке «Катехизис» и свои переводы библейских текстов с предисловием и комментариями. По существу, он занялся пересмотром и критикой Священного Писания. Он отверг догмат о божественной природе Христа, называя «вздором софистов» утверждения, будто Бог мог родиться из своего собственного естества. Христос, по мнению С. Будного, выдающийся пророк, но все же смертный человек. Ему не следует поклоняться как Богу, и догмат о Троице несостоятелен. Наряду с этим С. Будный отрицал догмат о бессмертии души. Далее он пришел к отрицанию Бога как личности и истолкованию его как безликого творящего начала. Взгляды С. Будного уже в 70-х гг. XVI в. стали известны далеко за пределами Речи Посполитой. Они стали предметом полемики в среде западноевропейских реформаторов.
   В конце XVII в. наиболее известным схоластом в Вильно прослыл В. Тылковский (ок. 1624–1695). Как иезуитский писатель он был популярен не только в Речи Посполитой. Некоторые из его сочинений переиздавались на латинском языке и в переводах в Париже, Вене, Аугсбурге и других городах. Крупнейшее сочинение В. Тылковского – девятитомная «Занимательная философия» – систематизированное изложение учения Аристотеля в истолковании Фомы Аквинского. Большую популярность имела его книга на польском языке «Научные беседы, содержащие в себе почти всю философию».
   Среди преподавателей средневековой схоластики выделялся профессор Виленского университета М. Смиглецкий. Его основная работа «Логика», написанная на латинском языке, пользовалась спросом в учебных заведениях Франции и Англии. По принципиальному для схоластической философии вопросу об универсалиях М. Смиглецкий придерживался позиции реализма. Наряду со схоластическим реализмом в Виленской академии получил распространение и умеренный номинализм. Его сторонниками были И. Кимбарас, Г. Станиславский, С. Крюгер, К. Вежбицкий.
   Заметным событием этой эпохи стало судебное разбирательство и казнь атеиста Казимира Лыщинского (1634–1689). Дворянин по происхождению, он получил начальное образование в Бресте, затем в Виленской академии, стал преподавателем в одной из иезуитских школ. В дальнейшем он отрекся от духовного сана, вернулся в имение Лыщицы Брестского повета, женился и посвятил себя педагогической, общественной и научной деятельности. В своем имении открыл школу и сам преподавал в ней. Подосланный к К. Лыщинскому провокатор в 1687 г. выкрал часть его трактата «О несуществовании Бога» и переслал виленскому епископу. К. Лыщинского арестовали, судили, обезглавили и сожгли на костре вместе с рукописью. Трактат К. Лыщинского, написанный на латинском языке и содержавший 265 листов, до нас не дошел, но о его содержании можно судить по материалам судебного разбирательства. В трактате говорилось, что «люди… – творцы и создатели богов, и Бог является не действительной сущностью, а творением разума и к тому же химерическим; поэтому Бог и химера – одно и то же». Нематериального начала мира не существует. К. Лыщинский не верил в воскресение из мертвых и Страшный Суд. Он утверждал, что «вера в Бога введена безбожниками».
   Значительный след в истории белорусской и русской культуры оставил Симеон Полоцкий (Самуил Петровский – Ситнианович, 1629–1680). Он родился в Полоцке, учился в Киево-Могилянской коллегии и в Виленской иезуитской коллегии. Приняв в 1656 г. монашество, Симеон стал преподавателем Полоцкой братской школы, сблизился со сторонниками единства Беларуси с Россией. Он утверждал, что русский, белорусский и украинский народы происходят из единого корня – «из российского роду», считал белорусов выходцами из этого рода, а белорусскую землю – «давной русской».
   Полоцкий полагал, что мир создан Богом. Мир основан на двух началах – материальном (земля, вода, воздух и огонь) и духовном. Человек причастен к обоим началам. Подобно Аристотелю С. Полоцкий выделял ступени бытия: бытие вообще присуще всем вещам и существам, все существуют, но растения, кроме того, обладают еще и жизнью, животные обладают сверх того еще и чувствительностью, а человеку присуща сверх того еще и разумность. О познании Полоцкий высказывал мысли, близкие к западноевропейскому сенсуализму: ум новорожденного подобен чистой доске, врожденные идеи отсутствуют, познание начинается с ощущений. Природа подобна книге, которую человеку следует изучать; бытие Бога недоступно чувственному восприятию, значит, Бога нельзя познать, но в Него нужно верить. С. Полоцкий высоко оценивал роль философии в жизни людей, полагая, что она лечит людские нравы, учит справедливой жизни, помогает правителям мудро управлять державой.
   Идеи просветительской философии стали распространяться в Великом княжестве Литовском во второй половине XVIII в. Видным сторонником просвещения был Казимир Нарвут (1738–1807). Он родился в Лидском повете, получать образование начал в Щучине, продолжил в Вильно, затем – в Италии, Германии, Франции. Нарбут оставил значительное рукописное наследие, в том числе по философии, логике, этике, естествознанию и т. д. Писал свои произведения по-польски. Издал в Вильно первый учебник логики на польском языке. Воззрения Нарбута на строение мира основаны на идеях Н. Коперника, Г. Галилея, И. Ньютона, И. Кеплера. Принимая позицию деизма, он стремился к освобождению философии от схоластики и богословия. Вместе с тем он полагал, что истинные знания не противоречат религии. В воззрениях на общество К. Нарбут придерживался теории общественного договора.
   Важную роль в распространении идей Просвещения в ВКЛ сыграл Иероним Стройновский (1752–1815). В 1799–1806 гг. И. Стройновский занимал должность ректора Виленской Главной школы, преобразованной при его участии в 1803 г. в университет. В 1785 г. в Вильно вышла на польском языке его работа «Наука о естественном и политическом праве, политической экономии и праве народов», получившая широкое распространение как учебное пособие для учащихся высших и средних учебных заведений.
   (В 1809 г. в русском переводе она была издана в Петербурге.) В гносеологии И. Стройновский придерживался позиции сенсуализма, высоко ценил философские системы Дж. Локка и Э. Кондильяка. Социальные воззрения И. Стройновского основаны на теории «естественного права».
   В конце XVIII – начале XIX в. наряду с просветительскими воззрениями получили распространение идеи романтизма. Влияние романтизма проявилось в эстетических взглядах Леона Боровского (1784–1846).
   Л. Боровский родился в Пинском повете, учился в Поставах, Вильно. Как сторонник романтически-поэтического восприятия жизни, Боровский полагал, что подлинная поэзия более свойственна ранней стадии человечества, чем современной. Романтические воззрения Л. Боровского пробуждали в нем интерес к языческим мифам белорусов и литовцев. Он считал устное народное творчество образцом подлинной поэзии.
   В 1812 г. в Полоцке открылось второе высшее учебное заведение на территории Великого княжества Литовского – Полоцкая иезуитская академия. В 20-е гг. XIX в. преподаватели Виленского университета и Полоцкой академии вели полемику на страницах «Виленского дневника» и «Полоцкого ежемесячника». Дискутировались вопросы морали, обучения, воспитания, отношения к идеям французских просветителей, крестьянский вопрос и др. Профессора Полоцкой иезуитской академии занимали по этим вопросам позиции клерикализма и консерватизма.
   В 1817–1823 гг. в Виленском университете действовала тайная организация «Общество филоматов» (любителей наук). В состав руководящего ядра общества входили: Ю. Ежовский, Т. Зан, А. Мицкевич, Я. Чечет, Ф. Малевский, К. Пясецкий, М. Рукевич, О. Петрашкевич, Т. Лозинский. Основой своего союза они провозглашали добродетель и труд. Ведущую роль в разработке важнейших программных документов организации играли А. Мицкевич и Т. Зан.
   Своей целью члены общества объявили самосовершенствование и подготовку молодежи к деятельности на благо отечества. Основным препятствием на пути прогресса филоматы считали крепостничество и самодержавие как противоречащие естественному праву и разуму установления.
   Видную роль в развитии белорусской общественной мысли сыграло творчество Винцента Дунина-Марцинкевича (1807–1884).
   Дунин-Марцинкевич полагал, что необходимо совершенствовать человеческие отношения путем просвещения и нравственного воспитания. Важную роль в этом способна играть литература на белорусском языке, которая была бы понятна как помещику, так и крестьянину и изображала бы идеальное состояние жизни, простые и доброжелательные отношения. Он проповедовал братское единство людей, простоту и «естественность» жизни согласно многовековым патриархальным традициям, противопоставляя их сложности, нравственному хаосу и взаимной вражде, царящим в городе. Белорусский язык Дунин-Марцинкевич считал крестьянским, простонародным. Беларусь не представлялась ему самостоятельной в национальном отношении. Ценность ее он видел в сохранении лучшего из минувших времен. Культурное своеобразие Беларуси определяется для Дунина-Марцинкевича синтезом двух культур – дворянской и народной. Первая несет высокий уровень духовности, а вторая – самобытность. Это единство должно определять, по мнению Дунина-Марцинкевича, характер новой белорусской культуры.
   Во второй половине XIX в. заметными явлениями в общественно-политической жизни Северо-Западного края [14 - Северо-Западный край в России XIX – начала XX в. состоял из шести губерний: Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской, Могилевской, Витебской.]были деятельность Кастуся Калиновского (1838–1864), издававшего «Мужицкую правду», проповедовавшего идеи крестьянской революции, общинного социализма, национального освобождения; народнических групп и газеты «Гомон», творчество Франтишка Богушевича (1840–1900), Янки Лучины (1851–1897); распространение марксистских идей.
   В начале XX в. на идейном поприще выступили газеты «Северо-Западный край», «Наша доля», «Наша ніва», большевистская газета «Звезда». Большую роль в развитии белорусской общественно-политической мысли сыграли литераторы Алоиза Пашкевич (Тетка) (1876–1916), Янка Купала (1882–1942), Якуб Колас (1882–1956), сторонники идеи национальной автономии белорусского народа, его просвещения, общности и бесклассовости (Луцкевич, Верещат, Бур-бис), большевистские пропагандисты и организаторы М.В. Фрунзе, А.Ф. Мясников.
   В 1921 г. небольшим тиражом в Вильно была издана работа Игната Абдираловича (И. Кончевского, 1896–1923) «Адвечным шляхам». В ней автор размышляет об историческом пути и культурном своеобразии белорусов, находящихся между Востоком и Западом и не принявших ни ту, ни другую сторону. Белорусам нужны «свои белорусские формы жизни», но при этом следует избегать «белорусского мессианизма».
   Систематические исследования и преподавание философии возобновляются спустя десятки лет уже в Советской Белоруссии в 1921 г. благодаря учреждению Белорусского государственного университета и организации кафедры диалектического материализма и деятельности таких философов, как В.Н. Ивановский, Н.М. Никольский, Б.Э. Быховский, Г.Ф. Александров, В.С. Степин, Л.И. Петражицкий, Н.О. Лосский, М.М. Бахтин.

Тема 2
Философское осмысление проблемы бытия

2.1. Метафизика: предметное поле, цели и задачи Каковы содержательные понятия метафизики?

   Метафизика – философское учение о предельных, сверхопытных, сущностных принципах и началах бытия, познания, человека, культуры. Основные категории метафизики являются предельными понятиями, охватывающими в целом бытие, сущее и равным, необходимым образом захватывающими самого человека, вопрошающего о мире, природе, собственной конечности, уединенности, ностальгии, сущности прекрасного, нравственного и т. д. Метафизическая мысль есть мышление, охватывающее своими понятиями и целое, и мыслящего о нем и о самом себе человека.

   Почему понятие метафизики иногда трактуется как синоним философии?
   В истории философской мысли понятие метафизики нередко выступало в качестве синонима философии, поскольку метафизика – центральное учение всей философии, в котором ставятся фундаментальные предельные вопросы, касающиеся бытия человека в мире.
   Описывая сущность понятия метафизики, известный немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788–1860) восклицал: «"Метафизика" – вот прекрасное слово! То, что лежит по ту сторону природы и чисто естественного, по ту сторону опыта, или познания того, что лежит в основе явлений природы, что раскрывается в природе – познания того ядра, оболочкою которого служит природа, познание той сущности, простым символом которой является опыт. В таком смысле слово это звучит очаровательно для всякого человека, предрасположенного к глубокому мышлению, не довольствующегося явлениями мира, а стремящегося познать истинную его сущность». Эту область философии, исследующую сущность природы, А. Шопенгауэр называл метафизикой природы. Та же область, в которой исследуется внутренняя сущность красоты в отношении к субъекту, воспринимающему красоту, а также и к объекту, который вызывает ее в субъекте, та область, в которой раскрывается феномен прекрасного, его воздействие на человека, есть метафизика прекрасного. Сущность нравственного поведения человека, отчетливое познание разумом человека его моральных компонентов есть метафизика нравов.
   В предельных метафизических вопросах нашло отражение то всеохватывающее изумление, которое, по словам Платона и Аристотеля, образует начало философии. В такого рода вопросах проявляется всеобщая, тотальная озадаченность самим бытием, ибо человек своим бытием отвечает самому целому, бытию, соответствует ему, отнесен к нему. Каждый человек в известном смысле, как говорит Шопенгауэр, – «прирожденный метафизик, он единственная метафизическая тварь на земле», ибо всякий человек философствует, его дух влечет его в высшие сферы, из конечного в бесконечное. Это происходит оттого, что человеку тяжело сознавать свое существование ненадежным, всецело обреченным случайности и в своем начале, и в своем конце, к тому же крайне коротким – между двумя бесконечными пределами времени. Тот же разум, который вынуждает его позаботиться о завтрашнем дне в пределах его жизни, побуждает его также заботиться и о грядущем после его жизни. Он хочет постичь вселенную главным образом для того, чтобы познать свое отношение к вселенной. Чем яснее и светлее в человеке сознание, созерцание мира, тем неотступнее преследует его загадочность бытия, тем сильнее он будет чувствовать потребность подвести итоги, сделать какой-либо конечный вывод о жизни и бытии вообще. Таким образом, метафизические понятия направлены на то, что может быть понято только предельным вопрошанием, вопросом, обращенным к бытию, миру, человеку, сущему, вопросом о целом и одновременно захватывающим самого понимающего.

   Что означает термин «метафизика»?
   Для того чтобы разобраться, почему мы до сих пор пользуемся термином «метафизика» для понимания сверхчувственных принципов бытия, предельного вопрошания о мире и человеке в нем, необходимо обратиться к истории этого слова, которое приводит нас к античной философии. Сложное слово «метафизика» в свою конструкцию «та мета та фюсика» включает слово «мета» – «после», «за» и слово «фюсис», которое имеет два значения: «сущее в целом» и «физически сущее», т. е. противоположное вещам, возникшим с помощью «технэ» (ремесла в процессе изготовления, производства по собственному разумению людей). В первом значении природа для греков есть нечто не возникающее и не гибнущее. «Эта „фюсис“, – говорил Гераклит, – была всегда, есть всегда, и будет всегда вечно горящим огнем, мерой возгорающим и мерой затухающим». Второе значение «фюсис» – природа определенного сущего, существо (бытие) сущего, внутренняя сущность вещей (природа духа, души, природа художественного произведения, природа дела и т. д.).

   Что для Аристотеля является «первой философией»?
   «Вопрошание» о сущем в целом и «вопрошание» о бытии сущего, его природе Аристотель называл «первой философией» – философией в собственном смысле слова, т. е. настоящее философствование ставит вопрос о «фюсис» в двояком значении: о самом сущем и о бытии сущего.

   Кем был предложен термин «метафизика» и что он включал в себя?
   Термин «метафизика» предложил Андроник Родосский (I в. до и. э.) при систематизации произведений Аристотеля, назвав так группу трактатов о «бытии самом по себе», о «первых родах сущего», которые должны были следовать после «физики». Дело в том, что, достигнув вершины у Аристотеля, античная философия постепенно превратилась в школьную философию, на смену живому «вопрошанию» приходит систематизация различных дисциплин и специальностей, не скрепленных внутренним коренным единством. Материал философствования систематизируется, тем не менее, по тем основным темам, которые были намечены у Аристотеля. Философия занимается «фюсис» – сущим и бытием сущего; физика – изучением природы, этика занимается бытием того, что изобретено человеком, что относится к образу жизни человека, человеку в его действиях, его манерах, его поведении, в свойственной ему манере держаться – тем, что греки называют понятием, противоположным «фюсис», обозначая его словом «этос», от которого произошла «этика». На первое же место выдвигается «логос», способ говорить о вещах, рассматривать и анализировать в философии «фюсис» и «этос» – логика. Таким образом, по предмету исследования формируются три дисциплины в философии: логика, физика, этика.

   В чем специфика метафизической рефлексии в средневековой философии?
   В средневековой философии метафизика выступает как высшая форма познания бытия, которая подчинена сверхразумному знанию, данному в откровении. Великий систематик Фома Аквинский (1225–1274) блестящим образом обосновывает отождествление первой философии, метафизики и теологии (познание Божественного). Первая философия – это познание высшей причины, Бога как творца. Первая философия и называется так, поскольку рассматривает первые причины вещей. Метафизика рассматривает сущее и то, что относится к нему. Восприятие аристотелевской философии складывается таким образом, что в результате возникает догматика не только веры, но и самой первой философии. Свободное «вопрошание» человека невозможно для средневековья в силу того, что в эту эпоху существовали совершенно иные мировоззренческие установки, связанные с идеями Бога как творца мира, Его познанием как высшей причины и обоснованием Его бытия. Этому способствовало и то, что в метафизических сочинениях Аристотеля была намечена специфическая связь между первой философией и теологией.

   Какова суть метафизической проблематики в новоевропейской философии?
   Метафизика Нового времени вышла из границ проблемного поля, очерченного теологией, и, пройдя этап пантеистической натурфилософии Возрождения, растворявшей Бога в природе, объектом своего исследования сделала природу.
   Традиционная проблематика философии рассматривается метафизиками Нового времени под углом зрения новой науки, воплощением же научности становится математическое естествознание. Из этого следовало, что само знание должно быть абсолютно достоверным. Метафизика Нового времени выдвигает задачу переработать всю традиционную проблематику в духе соответствующей строгости и тем самым возвести метафизику на ступень абсолютной науки. Проблема абсолютной достоверности знания становится основной для новоевропейской философии. Метафизика превращается в метафизику познания. Идеал строгости, на который была ориентирована метафизика Нового времени, хорошо выразил французский математик, физик, религиозный философ и писатель Блез Паскаль (1623–1662) в своем знаменитом афоризме: «Все, что превышает геометрию, превосходит и нас». Своим основным сочинением «Наукоучение» немецкий философ и общественный деятель Иоганн Готлиб Фихте (1762–1814) подчеркивал, что наукоучение – это наука, имеющая своим предметом науку в абсолютном смысле и потому обосновывающая метафизику. Проблема достоверности метафизического познания становится определяющей в развитии новоевропейской метафизики.

   Какой принцип Р. Декарт принимал за основу философского мышления?
   Характерной особенностью эпохи Нового времени является то, что начиная с Декарта в философском проблемном поле центральное место занимает «Я», сознание, разум, личность, дух. Это говорит о том, что в новой метафизике в результате размещения самосознания в центр проблематики ставится под вопрос само вопрошающее «Я», правда, весьма своеобразным способом. Включение «Я», самосознания в метафизику осуществляется таким образом, что как раз «Я» и не ставится под вопрос. Дело в том, что «Я» и сознание утверждаются в качестве надежнейшего и бесспорнейшего фундамента этой метафизики. В основу философского мышления Декарт требовал положить принцип очевидности или непосредственной достоверности, тождественной требованию проверки всякого знания с помощью естественного разума.

   Какова роль Б. Паскаля в актуализации проблемы человека в новоевропейской философии?
   В эпоху Нового времени, ориентированную на строгость и точность, в лице Б. Паскаля, немало сделавшего в обосновании идеалов математического естествознания, мы видим мыслителя, который со всей остротой поставил вопрос о границах научности, о необходимости обращения к доводам сердца, отличным от доводов разума, к таким состояниям человека, как непостоянство, хрупкость, тоска, беспокойство, трагичность. Это, несомненно, расширяло горизонты традиционной метафизики, порождая фундаментальное настроение философствования, когда метафизическая мысль захватывает и бытие, и понимающего человека, ставя под вопрос само присутствие человека в мире (в отличие от картезианской установки, в принципе, не ставящей само присутствие под вопрос, поскольку считалось, что все поддается абсолютно строгому и чистому доказательству и обоснованию).

   Чем обусловлен кризис метафизики в XVIII в.?
   В XVIII в. в результате становления отдельных наук и их самоопределения метафизика испытывала кризис, вырождаясь порою в догматическое систематизаторство, построение всеобъемлющей системы философского знания. Учебные руководства по философским дисциплинам с многочисленными классификациями философского знания служили основой образования вплоть до появления критической философии И. Канта.

   Какой предстает метафизика в критической философии И. Канта? Какое место в ней отводится временности, конечности бытия и логике?
   И. Канта не устраивала догматическая метафизика, забывшая о сути человеческого бытия, он чутко уловил внутренние проблемы предшествующей метафизики и предпринял попытку ее критического анализа и обоснования другого способа философствования. Заслуга Канта – в признании того, что внутренняя возможность и необходимость метафизики (ее сущность) в основе своей опираются и поддерживаются при помощи более изначальной разработки и обостренного сохранения проблемы конечности человеческого бытия, его временности. В соответствии с этим понимание бытия и конечности наличного бытия, или своего подлинного существования, в книге Канта «Критика чистого разума» (1781) проецируется на время как основное определение конечности в человеке. Несомненно, обоснование конечности в человеке предполагало экзистенциальную интерпретацию долга, совести и смерти. Метафизику Кант считал завершением культуры человеческого разума. Для него предметы метафизики, математики и естествознания совершенно различны. Он ввел разделение метафизики на метафизику природы и метафизику нравов.
   Ошибки старой метафизики порождаются некритическим распространением деятельности рассудка за пределы возможного опыта. Метафизика как умозрительное познание сущего возможна, с точки зрения И. Канта, как систематическое знание, выведенное из чистого разума.
   Однако в своем поиске основополагания метафизики Кант, как указывает немецкий философ Мартин Хайдеггер (1889–1976), поколебал в качестве возможной основы и руководства для метафизики логику, господство разума и рассудка. Логика утрачивала свое, с давних пор подготовленное преимущество в метафизике, ее идея становилась сомнительной, поскольку центральную метафизическую функцию в критике чистого разума приобретает время, выступающее в сущностном единстве с силой воображения как форма восприятия, как априорная форма чувственности. В своей тончайшей и глубочайшей интерпретации критики чистого разума М. Хайдеггер приходит к выводу, что И. Кант должен был как-то предчувствовать этот крах господства логики в метафизике, если он мог сказать об основном характере бытия, возможности и действительности (у Канта – наличное бытие), что возможность, наличное бытие и необходимость пока еще никто не может объяснить иначе как через очевидную тавтологию, если бы хотели почерпнуть их определение единственно из чистого рассудка.

   Какое место занимает логика в метафизике Г.-В.-Ф. Гегеля?
   Представитель немецкой классической философии Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770–1831) совершенно определенно истолковывает метафизику как логику. Логика, с его точки зрения, должна постигаться как система чистого разума, как царство чистой мысли. Это царство есть истина, как она есть без покрова, сама-по-себе и сама-для-себя. Можно поэтому сказать, рассуждает дальше Гегель, что это содержание – изображение Бога как Он есть в своей вечной сущности перед сотворением природы и конечного духа.

   Каково место диалектики в немецкой классической философии?
   Кантовские идеи, в частности учение об активности субъекта познания, дали импульс немецкой классической философии. И.-Г. Фихте и Ф. Шеллинг, стремясь построить положительную метафизику, связали в своих системах мышление и Бога, разум и природу, метафизику и науку и истолковали диалектику разума не как теоретический тупик, а как движущую силу развития познания. Диалектика рассматривается ими как необходимый компонент истинного мышления.
   Методом постижения противоречий и развития понятий диалектика становится и у Г.-В.-Ф. Гегеля. Он впервые противопоставил метафизику и диалектику как два различных метода. Источник метафизического метода Гегель видел в ограничении познавательной деятельности сферой рассудка, который оперирует конечными однозначными определениями и является хотя и необходимым, но недостаточным условием познания. Диалектический метод является методом постижения противоречий, развития понятий.
   На этот момент обратили внимание Карл Маркс (1818–1883) и Фридрих Энгельс (1820–1895) [15 - См.: Диалектика природы / К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения: в 50 т. / М., 1961. Т. 20. С. 27.].
   В XIX в. заметно критическое отношение к метафизике вообще и к ее гегелевской версии. Претензии предшествующей метафизики на завершенность, целостность, монолитность, основанные на признании упорядоченности мироустройства, наличия в нем гармонии и внеличного естественного порядка, которые, как считалось, доступны рациональному постижению, вызвали отрицательную реакцию и породили ряд антиметафизических учений, не вписывающихся в рамки классических представлений. Проблема острого переживания разрыва духа и действительности, когда мир не желает воплощаться в формы разумной организации, разрешилась появлением учения о воле к жизни и попыткой построить целостную метафизику (метафизику природы, метафизику нравов и метафизику прекрасного) А. Шопенгауэра. Шопенгауэр оказал глубокое влияние на формирование антирационалистического учения известного датского философа Сёрена Кьеркегора (1813–1855), в котором Кьеркегор гегелевской объективной диалектике, отдающей личность во власть анонимного господства истории и тем самым лишающей ее самостоятельности и свободы, противопоставляет иную, субъективную экзистенциальную диалектику с ее феноменами отчаяния, страха и тому подобного; а также антропологического материализма Л. Фейербаха, в центре которого – человек как единственный, универсальный и высший предмет философии.

   Какие версии метафизики возникают в XX в.?
   Критика спекулятивной метафизики и вместе с тем развитие различных, порою альтернативных интерпретаций метафизики, а также формирование ряда оригинальных программ метафизики характерны для философии XX в. С одной стороны, в философии XX в. при построении метафизики можно зафиксировать рационалистические установкиу с другой стороны, философская рефлексия расширяет свое проблемное поле, включая в него этико-психологические% экзистенциальные варианты человеческого бытия, выходящие за рамки рационального его измерения и объяснения, проясняющие сознание, заброшенное в наличный мир.

   В каких подходах отразились попытки построения метафизики методами опытной науки?
   Попытки построения метафизики методами опытной науки характерны для сциентизма, – течения в философии, возлагавшего на чистую, ценностно-нейтральную научную рациональность надежду решить все социальные проблемы. Такая программа нашла свое теоретическое выражение, во-первых, в технократических концепциях (Белл, Гэлбрейт), предполагавших трансформацию экономической и политической жизни на основе научного управления и далее – достижение социального благосостояния на основе результатов науки и техники. Во-вторых, в попытках немецкого философа-идеалиста Эдмунда Гуссерля (1859–1938) обосновать метафизику как строгую науку в своей программной статье «Философия как строгая наука». Э. Гуссерль требует в своей методологии строгой науки о сознании направлять рефлексию на смыслообразующий поток сознания и дескриптивно выявлять смысловую данность переживания, удерживать внимание на смысловой направленности сознания к предметам. Постижение смысловых связей есть созерцание сущностей, с точки зрения Гуссерля, где такие сферы анализа сознания, как изучение смысловых оттенков восприятия, сомнения, силы воли, фантазии и тому подобного, сравнимо по обширности с естествознанием. Кризис европейских наук Гуссерль связывает с забвением жизненного мира, конкретного мира – феномена, мира жизни как смыслового фундамента науки. В мире науки с ее предельной областью, объективизмом, теоретическими методами и моделями, экспериментами ученый проходит мимо своей субъективно-смысловой коррекции с предметами и направляет внимание на связи между предметами.

   В чем заключалась позитивистская программа устранения метафизики из философии?
   Сциентистский подход к метафизике проявлялся не только в экстраполяции таких критериев научности, как опытность, проверяемость, точность, на метафизику. Так, ориентируясь на сциентистские установки, позитивисты, напротив, пришли к выводу о необходимости устранения метафизики из культуры. Напомним, что уже представители классической формы позитивизма (Конт, Спенсер, Милль) провозгласили решительный разрыв с метафизической традицией, полагая, что наука не нуждается в какой-либо стоящей над ней философии. Положительное (позитивное) знание может быть получено как результат отдельных специальных наук и их синтетического объединения. Метафизика, с точки зрения позитивистов, внеопытна, ненаучна.

   Каково отношение неопозитивизма к метафизике?
   Неопозитивизм, приступая к реализации в новых условиях своей программы реконструкции философии, идет по такому же пути, что и позитивизм, – устранение метафизики из культуры. Многие традиционные философские проблемы вообще исключались из философии, которая ограничивалась логическим анализом языка науки и сведением всего языка науки – к языку наблюдения, прежде всего к языку физики. Это было характерно для исторически первого и основного варианта неопозитивистской философии – логического позитивизма (Шлик, Карнап, Нейрат, Рейхенбах), обосновавшего принцип верификации (проверки) предложений научного языка.
   Обсуждение проблемы элиминации метафизики привело к ослаблению исходных принципов логического позитивизма, поскольку стало ясно, что устранение метафизики из научного знания по сути дела означало устранение из науки теоретического языка.

   В чем выражаются попытки трансформации метафизики в XX в.?
   В противовес позитивистской программе элиминации (исключения) метафизики из культуры в начале XX в. предпринимаются попытки трансформации содержания и задач метафизики, сведения ее к мировоззрению, осмыслению ценностей культуры и онтологии, выстраивания различных версий метафизики, в том числе и на основе нравственно-религиозного компонента.
   Необходимость и важность метафизики стремились обосновать представители русской религиозной философии, ставящие задачу осмыслить целостность нравственно-религиозного опыта и, отталкиваясь от этого, перестроить философию. Были предложены различные варианты метафизики. Так, Н. Бердяев развивает эсхатологическую метафизику, в которой смысл истории видится в избавлении от объективации в конце истории, за пределами исторического времени. Л.И. Шестов связывает метафизику с философией трагедии, поднимая вопросы об абсурдности человеческого существования, о необходимости избавления от диктата разума над сферой жизненных переживаний, осмысления веросознания. Русский религиозный ученый Павел Александрович Флоренский (1882–1943) основы метафизики видел в вере. Идеи соборности сознания, реальности Всеединого Ума, Софии лежат в основании метафизики Всеединства (Е.Н. Трубецкой, С.Н. Трубецкой, С.Н. Булгаков). Обоснование целостности христианского мировоззрения они считали своей основной задачей. Все социальные отношения и культура должны быть, с точки зрения С.Н. Булгакова, оценены и перестроены на религиозных началах.

   Как метафизика оценивает целостность религиозного опыта?
   Метафизика была и считается важнейшим компонентом и путеводной нитью постижения целостности бытия и его творца для других направлений философии XX в., которые также отталкиваются от осмысления целостности религиозного опыта.
   Метафизика неотомизма исходит из пристального рассмотрения Бога и сотворенного бытия, причем сопричастный Богу сотворенный мир природы и культуры изначально наделяется ценностным измерением. Общепринятой в неотомизме является сегодня экзистенциальная интерпретация связи Божественного бытия и царства творения, предпринятая еще Э.А. Жильсоном и Ж. Маритеном.
   Антропоцентрическая переориентация неотомизма, диалог с мировоззренческо-категориальными подходами современных философских направлений (феноменологии, персонализма, экзистенциальной герменевтики, философской антропологии и другими) являются результатом реализации программы католического обновления (аджорнаменто), которую санкционировал II Ватиканский собор (1962–1965). Через призму человеческого существования в рамках этой программы современный католицизм рассматривает и обосновывает положения вечной философии.
   Метафизика неотомизма признает фундаментальную ценность мирской истории, предназначение града Божьего (Церкви) видит в привнесении высших религиозно-нравственных ценностей и совершенствовании человечества, современной культуры.

   Каковы особенности метафизики бытия («критической онтологии») Н. Гартмана?
   Стремлением преодолеть традиционную метафизику с ее тенденцией к панлогизму и придать метафизике экзистенциальное измерение отличается и метафизика бытия, или «критическая онтология», немецкого философа-идеалиста Николая Гартмана (1882–1950), к которой он перешел от метафизики познания. В своей книге «Основные черты метафизики познания» (1921) философ показывает, что метафизика познания предполагает рассмотрение субъект-объектных отношений в более широкой, онтологической перспективе с точки зрения укорененности человека в бытии – отсюда необходимость перехода от метафизики познания к метафизике бытия, и затем – к метафизике нравов и ценностей.

   Чем интересен подход А. Уайтхеда в понимании метафизики?
   Интерес к метафизике, ее возрождение в современной философии нередко осуществляется посредством спекулятивного обращения к докантовскому пониманию. Такой подход характерен для британского философа А. Уайтхеда (Альфреда Норта), 1861–1947. Метафизика, с его точки зрения, есть не что иное, как описание общностей, которые приложимы ко всем деталям. Никакая метафизическая система не может надеяться полностью удовлетворить этим прагматическим критериям. В лучшем случае подобная система останется только приближением к искомым общим истинам. Задача новой метафизики заключается в осмыслении принципиально новых категорий, которыми оперирует наука XX в., в нахождении онтологических оснований науки.

   В чем историчность метафизики в понимании Р. Коллингвуда?
   Историчность метафизики и ее проблем характерна и для позиции британского философа и историка Робина Джорджа Коллингвуда (1889–1943). Для него задачей метафизики является выявление абсолютных предпосылок тех вопросов, которые ставятся людьми, в том числе и учеными, в процессе исследования природы. Метафизика – это попытка выяснить, что люди определенной эпохи думают об общей природе мира. Р. Коллингвуд выдвинул проект метафизики без онтологии, метафизики как исторической науки об абсолютных предпосылках научного мышления, которые не полагаются сознательно, а предполагаются неявно, в силу чего об их изменении можно узнать только на основе исторического ретроспективного анализа. Однако Р. Коллингвуд считает, что и до окончательного изменения предпосылок можно предварительно зафиксировать напряжение в системе предпосылок, образующих так называемую динамическую логику цивилизации. С точки зрения мыслителя, кризис современной западной цивилизации есть результат отказа от ее главной предпосылки – от веры в разум как основы организации всей социальной жизни в теоретическом и в практическом плане.

   Как М. Хайдеггер понимает предназначение метафизики?
   Глубокий анализ метафизики, ее проблем, понятий и задач осуществил М. Хайдеггер. Для него метафизика связана с выходом за пределы сущего, он отождествляет метафизику с философией и считает, что она оперирует предельными понятиями, всегда заключающими в себе вопрос о целом и одновременно захватывающими вопросом самого вопрошающего. Всю свою философию Хайдеггер построил как непрерывный диалог с древнегреческой философией. Он убежден в том, что именно греки наметили и раскрыли все параметры и все основные проблемы философской мысли и того, что ее определяет, – опыт бытия как присутствие настоящего. Вот почему Хайдеггер решается на анализ смысла самого бытия и тем самым ставит под вопрос всю современную философию, да и всю философскую традицию, поскольку ее главной проблемой была проблема субъективности, впрочем, в своем труде «Бытие и время» (1927) и сам Хайдеггер ставит проблему субъективности, вопрошая о человеческой жизни, человеческом существовании, заброшенном в этот чуждый мир. И все же мыслитель ищет сущность вещей не в субъективности, а в бытии, о котором, как он считает, философия давно перестала вопрошать. Метафизика и есть само человеческое бытие, поскольку раскрывает сущностные возможности – свободу, решимость, конечность, временность и т. и. Хайдеггер приходит к выводу, что человеческая мысль может жить и живет только в вопросах и прежде всего в вопросах о бытии, поэтому философия всегда была и останется только любовью к мудрости, т. е. философией в том смысле, который придавали ей древние греки. Задача философии состоит не в ответах на все вопросы, а в связи человека посредством диалога со всем сущим, со всеми фундаментальными вопросами бытия, диалога, в котором все становится проблемой, диалога, которым являются сами люди, их способ бытия и их метод мышления. Такая философия учит «вопрошать» и постоянно находиться в этом «вопрошании». Современная философия, с точки зрения Хайдеггера, является философией метафизической.

2.2. Онтология как философское учение о бытии. Бытие и небытие

   Что означает понятие онтологии?
   Когда возник данный термин?
   Почему существует мир? Как он устроен? Каким законам подчиняется? Зачем в нем существует человек? Каким был бы мир без меня? Будет ли мир после меня? Все эти (и подобные им) вопросы составляют содержание фундаментальной проблемы философии – проблемы существования. Ее анализом и решением издавна занимается особый раздел философского знания – онтология (от греч. on (ontos) – сущее и logos – учение), т. е. учение о бытии всего сущего, о его сущности и всеобщих принципах организации. Иногда онтология отождествляется с метафизикой, но чаще всего рассматривается как основополагающая часть, т. е. как метафизика бытия.

   С помощью какой категории осуществляется онтологический анализ мира? Каково содержание категорий бытия и небытия?
   Онтологический анализ мира проводится с помощью довольно обширной системы философских категорий: субстанция, материя, движение, пространство, время и т. д. Центральными из них выступают понятия бытия и небытия. Понятие бытия и фиксирует все то, что есть, что существует независимо от того, каково это существующее (или сущее) по своей природе: материальное или духовное, действительное или возможное, общественное или индивидуальное, необходимое или случайное и т. д. Говоря же более строго, категория бытия обозначает в философии не каждое конкретное сущее и даже не всю их сумму, а их всеобщее свойство (атрибут) – быть в наличии, присутствовать, существовать. Таким образом, философская категория «бытие» отражает «существование как таковое» безотносительно к его конкретному носителю.

   Какие выделяют сферы и формы бытия?
   Осмысливая бытие во всем его многообразии, выделяют следующие сферы бытия: природа, общество, сознание и основные взаимосвязанные и вместе с тем различающиеся формы бытия: бытие вещей (тел), процессов, состояний природы, т. е. бытие природы как целого и бытие вещей и процессов, произведенных человеком; бытие человека как специфические человеческое бытие и бытие человека в мире вещей; бытие духовного (идеального) – индивидуализированное духовное и объективированное (внеиндивидуальное) духовное; бытие социального, делящееся на индивидуальное бытие (бытие отдельного человека в обществе и в истории) и бытие общества.

   Что означает понятие «небытие»?
   Человек осознал когда-то, что в окружающем мире наряду с фактом присутствия вещей и явлений есть и эффект отсутствия: в реальной действительности нет в готовом виде многих предметов, которые ему хотелось бы иметь, а уже существующие вещи (да и сами люди) рано или поздно погибают, уходят в никуда. Так постепенно в человеческой культуре возникает мысль о небытии, которая позже оформляется в соответствующее философское понятие. Категория «небытие» и обозначает свойство вещей и явлений не существовать, отсутствовать у быть нереальными. Это свойство, во-первых, присуще в потенции каждому конкретному сущему, поскольку оно не вечно; во-вторых, оно характерно для тех явлений, которые никогда не станут предметной действительностью – например, вечного двигателя или бесчисленного множества других явлений, о которых мы даже ничего не знаем именно потому, что они составляют сферу небытия.
   Эта категориальная пара («бытие» – «небытие») отражает в самом общем виде онтологический статус каждого конкретного сущего, всех индивидуальных вещей и явлений: любое из них сначала отсутствует в реальности, как бы таясь в небытии, затем оно приходит в действительность (в результате действия природных или человеческих сил), существует в ней в течение определенного времени и, наконец, снова уходит в небытие: «все возникает на время, а погибает навечно» (А.Н. Чанышев). При этом, даже существуя, любое явление несет на себе печать небытия, оно отягощено им и, следовательно, представляет собой неразрывное единство бытия и небытия.

   Что позволяет выразить категориальная пара «бытие – небытие»? Отличаются ли друг от друга западная и восточная традиции в понимании этих категорий?
   Философия, особенно западная, традиционно уделяла основное внимание прежде всего проблеме бытия. Однако можно привести примеры и иного подхода к названным категориям. Так, в философии Древнего Востока небытию часто придавалась особая роль первичного источника всякого бытия. Например, по мнению древнекитайского философа, основателя даосизма Дао Цзы (604 г. до н. э.), именно небытие есть «мать всех вещей», в «его туманности и неопределенности скрыты вещи… и тончайшие частицы», которые «обладают высшей действительностью и достоверностью». Значительное внимание отводится этим категориям в философии экзистенциализма, анализирующей специфику человеческого существования, в сфере художественной культуры – литературе, искусстве и т. д.

   В чем сущность классического понимания бытия как основания всех реальных вещей?
   Категория бытия составляет исходную точку онтологии и получает различную неодинаковую трактовку на разных этапах философской мысли. Уже в античной философии возникает классическое понимание бытия как некоего всеобщего основания всех реальных вещей. Последние в своем конкретном существовании опираются на что-то сущностное и единое для всех них, которое в отличие от каждой вещи есть вечное, неподвижное и неизменное. Иными словами, мы имеем здесь дело с субстанциальным пониманием бытия (от лат. sybstantia – сущность, то, что лежит в основе). В роли же такой субстанции (т. е. основы и первопричины всего сущего) выступают в различных философских течениях как духовные, так и материальные сущности. Соответственно уже в античной философии закладывается фундамент разных онтологических моделей мира.

   Что выступает в качестве материальных сущностей в различных философских учениях?
   В качестве материальных сущностей, составляющих единое основание вещей, в историко-философской традиции выступали различные начала. На первых порах в античной философии таковыми считались так называемые стихии (огонь, вода, воздух, земля), апейрон (беспредельное) – некая бесконечная и бескачественная основа всех тел (Анаксимандр), гомеомерии (подобные частицы) – бесконечно малые тельца (Анаксагор) и т. и. Эти наивные и вместе с тем глубокие представления оформляются затем в более строгую теорию, согласно которой первоначалами мира являются атомы, воплощающие в себе бытие, и пустота – небытие (Левкипп, Демокрит и др.). В конечном итоге все эти гипотезы привели к появлению более общего представления о первоначале – материи, под которой стали понимать первичный субстрат каждой вещи (Аристотель). Такая материя – а ее роль чаще всего играли именно атомы – и стала для многих философов тем бытием-субстанцией, которое лежит в основании мира. Эта традиция оказалась очень живучей, получила широкое распространение в Новое время («сущность, бытие или субстанция – все эти три слова – синонимы» – Ж. Ламетри) и сохранилась в той или иной форме вплоть до наших дней.

   Что выступает в качестве духовной сущности или идеального основания всего сущего в различных философских подходах?
   Духовным, т. е. идеальным, основанием всего сущего выступают также различные начала, например:
   Бог – единственное подлинное и несотворенное бытие, создающее весь остальной тварный мир. Это идея пронизывает всю историю религиозного мировидения – начиная с Библии (вспомним «Книгу Бытия» в Ветхом Завете) и кончая философскими текстами XX в. («Бытие мира – тварное, сотворенное и творимое бытие»); числа (Пифагор и его последователи), которые есть не что иное, как сущности и причины вещей. «Начало всего – единица», из чисел исходят точки, из точек – линии, из них – плоские фигуры, из плоских – объемные фигуры, из них – чувственно воспринимаемые тела («числу все вещи подобны» – Пифагор). Числа пифагорейцев выступают, таким образом, особой математической субстанцией, лежащей в основании мира; идеи (Платон и платоники) – некие общие понятия, представления о вещах, выступающие источником и образцом для бытия вещей. Они существуют как особые бестелесные сущности и составляют царство идей. Чувственный же мир, система вещей выступает в конечном итоге порождением этих вечных идей; форма (Аристотель и другие) – первая сущность вещей, их вечное и неизменное первоначало. Именно форма придает конкретность бытию, а «форма форм» (Бог как чистый деятельный разум) выступает первопричиной и «первым двигателем» всего сущего; монады (от греч. monas – единица) – своеобразные живые точки, бесконечно малые духовные сущности, которые были предложены некоторыми философами (Бруно, Лейбниц, Лосский и др.) для объяснения многообразия бытия. Так, у Г.-В. Лейбница эти активнодеятельные образования разнородны, и каждый их вид лежит в основании различных сфер бытия – неорганического мира, живой природы, людей (возможно, и живых существ, более совершенных, чем люди) и др.

   В чем сущность атрибутивной трактовки бытия?
   Наряду с пониманием бытия как основания всего сущего в философии (особенно современной) широко распространена и иная его трактовка – атрибутивная, или предикативная (от лат. praedicatum – сказанное), т. е. высказывание, в котором фиксируется какое-то свойство, предикат вещи. Эта позиция формируется в Новое время, и самый заметный вклад в нее внесли работы Р. Декарта и И. Канта. Первому мы обязаны пониманием того обстоятельства, что сам факт бытия вещей дан субъекту его сознанием. И. Кант, в свою очередь, показал, что бытие не есть какой-то вещественный предикат вещи (как, например, свойство тяжести) – оно есть только полагание (устанавливание) вещи. С помощью этого понятия субъект устанавливает, что та или иная вещь существует, бытийствует. Таким образом, реальность бытия принципиально отличается от реальности любого сущего: мы имеем здесь дело с атрибутом (бытием) и его носителем (конкретным сущим).

   Каково значение категории бытия и небытия в мировоззренческом плане?
   Категории бытия и небытия обладают значительным мировоззренческим потенциалом: во-первых, они ориентируют человека на критически-деятельное отношение к бытию окружающего его мира, ибо своей деятельностью человек постоянно реализует себя и переделывает внешний мир, а значит, и свою жизнь; во-вторых, эти понятия заставляют человека задуматься над своей онтологической перспективой, осознать уникальность, неповторимость и конечность своего существования на Земле.
   Мы с вами познакомились с двумя базисными категориями, которые лежат в основании так называемой традиционной онтологии, достоинство мышления которой состоит в том, что она фиксирует реальность и предзаданность мира для человека и ориентирует его на познание действительного бытия, законов его организации и динамики.

   В чем ограниченность классического варианта онтологии?
   В то же время, осуществляя классический вариант онтологии, анализ бытия как такового, чистого бытия, как бы уравнивает все сущее в мире: человек в этом смысле интерпретируется преимущественно как природный объект, подчиняющийся в своем бытии естественным законам. По мере развития культуры, ее поворота к проблемам человека наблюдаются и серьезные изменения в онтологических размышлениях философов. Они все заметнее переориентируются с исследования существования вообще на анализ особых видов бытия (хотя проблемы традиционной онтологии никогда не исчезали из философии полностью). Сначала познавательный интерес онтологов переключается на проблему существования знания, что связано с бурным развитием науки в XVII–XVIII вв. Так, И. Кант, указывая на то обстоятельство, что объект познания всегда задан человеку в тех или иных формах знания, приходит даже к выводу о том, что нельзя говорить о бытии сущего вне познающего субъекта. Это означало, по существу, невозможность постановки и обсуждения традиционной онтологической проблемы бытия как такового. Господство гносеологической ориентации в философии Нового времени привело к вытеснению и довольно долгому забвению идей классической онтологии.

   В чем сущность онтологии субъективности?
   С середины XIX и особенно в XX в. многие философы, в первую очередь антропологического направления, все чаще отказываются от абстрактного употребления категории бытия и обращают свое внимание лишь на такое сущее, которое находится в выраженном отношении к своему бытию, способно осмысливать и переживать его. Понятно, что таким сущим является лишь человеку и в философии формируется поэтому новая онтология – онтология человеческой субъективности, бытия человека в мире.

   Что означает «онтология культуры»? Каково значение категории бытия для современной культуры и науки?
   Современная философия, стремясь постичь сущность человеческого бытия, столь трудно доступную рациональному анализу, все чаще обращается к исследованию культуры как формы реализации субъективности человека. Возникает новое направление онтологических исследований, рассматривающее культуру как «смысл, приходящий к бытию» (Э. Левинас), как основной способ человеческого бытия. «Онтология культуры» интересна тем, что уделяет большое внимание теме онтологической судьбы человека, его неизбежному уходу из бытия в небытие. Стремясь в какой-то мере нейтрализовать страх перед небытием, неизбежно присущий любому мыслящему человеку, она пытается вселить в него некую надежду как доказательство смысла человеческого существования. Культура предлагает человеку различные способы духовной компенсации неизбежности смерти: идею вечной жизни человеческой души; мысль о примирении со смертью как естественным атрибутом человеческого бытия; представление о социальном бессмертии человека – продолжении его жизни в потомках, произведениях материальной и духовной культуры и др.
   Таким образом, историческая эволюция категории бытия и его интерпретации отражает основные этапы развития всей философской мысли, ее движение от исследования природы (физического бытия) к изучению человека во всех многообразных способах его существования (субъективного бытия).
   Необходимо иметь в виду, что онтология той или иной науки строится посредством особой системы абстракций, отождествляемых с реальностью. В онтологии синергетики (В. С. Степин) в качестве таких абстракций используют «нелинейные среды», «динамический хаос», «бифуркации», «кооперативные эффекты», «фракталы».

2.3. Бытие и материя. Эволюция философских и научных представлений о материи

   Каково содержание категории материи? Как менялись представления о материи в различные времена?
   На основе обобщений науки второй половины XIX в. в марксистской философии были зафиксированы некоторые новые подходы к пониманию материи. Здесь, во-первых, материя не отождествляется с какой-либо отдельной конкретной формой ее проявления, но и не противопоставляется этим формам. Материя как таковая, с этой точки зрения, в отличие от определенных, существующих вещей не является чем-то чувственно существующим, она есть абстракция, плод нашего отвлечения от качественных различий вещей. Материи как особого вещества, которое служит материалом для построения всех материальных вещей, нет. Во-вторых, развивается идея многообразия видов материи и подчеркивается, что материя не может быть сведена к одному из ее видов. В-третьих, расширяется сфера применимости категории материи и показывается, что она может быть применена не только к природе, но и к обществу, которое рассматривается как высшая ступень развития материи, имеющая свои специфические закономерности, которых нет в природе.
   В XX в. получил широкое распространение иной подход к категории материи – ее стали определять на основе субъект-объектного отношения. В этом смысле понятие материи обозначает лишь один атрибут вещей и явлений – их объективную реальность, т. е. свойство существовать вне и независимо от человеческого сознания, не быть духовным (Плеханов, Ленин и др.). Подобная трактовка является предельно широкой и снимает ограниченности, присущие прежним дефинициям материи.

   Что понимается под понятием «структурная организация бытия»?
   Структурная организация бытия означает, что любое материальное явление так или иначе устроено, структурировано. Иными словами, оно чаще всего представляет собой систему определенных элементов, организованных в единое целое устойчивыми связями. Очевидно, что таких систем в мире бесконечное множество, но им присуща и закономерная общность. Поэтому они могут быть сгруппированы в некоторые классы (формы) сущего – говорят, например, о физической, химической, биологической и социальной реальностях. Кроме того, обычно выделяют и структурные уровни в организации сущего: тогда к одному и тому же уровню могут быть отнесены те объекты, которые схожи между собой по своему строению и подчиняются некоторым общим законам.
   Иерархия этих уровней может быть различной, она зависит от сферы сущего и точки отсчета. Так, в неживой природе часто констатируется следующая иерархия систем: вакуум – элементарные частицы – атомы – молекулы – макротела – планеты – звезды – Галактики – Метагалактика – Универсум (мир в целом). Эта простая схема не только фиксирует специфику различных материальных систем, но и отражает причинно-генетическую связь и отношения включенности между уровнями (скажем, молекулы возникают из атомов и включают их в свои структуры). В живой природе выделяются такие системы, как доклеточный уровень – нуклеиновые кислоты (ДНК, РНК и белки), клетки (как особый уровень биоорганизации, существующий в виде одноклеточных организмов), многоклеточные организмы, растения и животные, популяции (как надорганизменные структуры и сообщества особей одного вида), биоценозы, которые образуются в результате взаимодействия популяций между собой и окружающей средой, биосфера (как взаимодействие биоценозов между собой и воздушной средой, космическим пространством, водной средой, горными породами), человеческое общество (выступающее в виде особых подструктур – семья, нации, коллективы и т. д.).
   Очевидно, что подобные иерархии выстраиваются в соответствии с развитием науки. Основная мысль состоит здесь в том, что человек живет в системном мире и сам представляет собой систему, вписанную в более сложные системы (природу, Вселенную, Универсум) и взаимодействующую с ними. Эти системы изначально оказались столь удачно организованными, что человек когда-то смог возникнуть и приспособиться к миру. Так называемый «антропный принцип», широко обсуждаемый в современной науке, говорит о том, что первичная структура и законы нашей Вселенной были такими, что человек, даже просто как физический объект, смог в ней появиться.
   Рассмотрение проблемы структурности бытия показывает, что философия и наука на каждом этапе своего функционирования задают определенное видение мира, или, иначе говоря, выстраивают его научную картину. Речь идет о том мире, который изучен ими к данному времени. Это означает, что любая научная картина мира является относительным знанием, и по мере развития науки она может уточняться и изменяться. Современная наука обосновывает мысль о существовании множества миров, подобных нашей Метагалактике и образующих Сверхметагалактические системы с многообразными видами материи.

2.4. Пространственно-временная организация мира

   В чем заключается пространственная (топологическая) организация бытия?
   Пространственная, или топологическая (от греч. topos – место), организация сущего означает, что любой материальный объект занимает определенное положение (место) по отношению к другим объектам. Кроме того, каждый из них обладает какими-то размерами – длиной, шириной, высотой. Отметим, что категория пространства обозначает соответствующие характеристики индивидуальных объектов. В мире нет какого-то всеобщего пространства, а есть бесконечное множество индивидуальных пространств.

   Какова сущность субстанциональной и реляционной концепций пространства?
   В истории философии и науки сформировались и дошли до наших дней две основные концепции пространства – субстанциальная и реляционная (от лат. relativus – относительный). Согласно субстанциальной концепции, пространство представляет собой особую самостоятельную субстанцию, независящую в своем существовании от мира вещей. Оно – что-то вроде огромного вместилища для вещей, которое останется даже в том случае, если мир вдруг исчезнет. Истоки этой концепции восходят к античной философии: так, у Демокрита в роли чистого, абсолютного пространства выступает пустота, в которой существуют атомы. В Новое время субстанциальная концепция была развита в физике английского ученого Исаака Ньютона (1643–1727).
   Реляционная концепция трактует пространство как специфические отношения между объектами. Согласно ей, пространство не обладает самостоятельным существованием, оно есть лишь особая характеристика материальных явлений. В этой концепции исчезновение мира вещей привело бы к исчезновению пространства. Ее истоки также лежат в античной философии: Аристотель, например, развивает концепцию пространства как места, которое занимает вещь по отношению к другим вещам. В Новое время реляционная концепция находит яркое воплощение в философии немецкого философа, математика, физика, языковеда Готфрида Вильгельма Лейбница (1646–1716), который неоднократно подчеркивал, что пространство есть порядок существования вещей и что «без материи нет и пространства». И, наконец, свою физическую конкретизацию эти взгляды получили в известной теории относительности физика-теоретика Альберта Эйнштейна (1879–1955), в соответствии с которой пространственные характеристики определяются спецификой материальных объектов (прежде всего, их массой и скоростью движения). Согласно теории относительности, при увеличении относительной скорости движения системы отсчета пространственные интервалы сокращаются, а временные растягиваются. Подчеркнем также, что в современной науке преобладает реляционная трактовка пространства.
   В истории культуры пространство представлялось по-разному (зачастую даже в рамках одной и той же концепции). Это объясняется как различными социокультурными факторами, так и психологическими особенностями людей разных эпох. Так, в представлениях первобытного общества пространство достаточно четко локализовано и прерывно – в первую очередь, территория племени, на которой развертывается вся жизнедеятельность людей. Оно положительно по своему статусу, наиболее благоприятно для племени: здесь люди находятся под защитой своего тотема и духов предков. Ему противостоит внешнее, отрицательное пространство, чуждое племени, неблагоприятное для его жизни.

   Что известно о таких свойствах пространства, как трехмерность и изотропность?
   При всем многообразии трактовок реальное пространство нашего мира обладает некоторыми стабильными свойствами – трехмерностью и изотропностью. Первое означает, что пространственные параметры любого объекта могут быть выражены с помощью трех осей координат. Второе же говорит об одинаковой значимости каждого из трех пространственных измерений вещи (ее высота, например, ничем не лучше длины). Вместе с тем в других физических мирах, в принципе, возможно существование четырех-, пятимерных и т. д. объектов. Вполне вероятно, что и наш мир не так прост: например, в физической теории суперполя пространство наделяется девятью или десятью измерениями. Правда, в макромире реализованы только три из них, остальные же как бы свернуты на уровне микромира.

   Отличаются ли пространственные свойства на разных структурных уровнях? В чем специфика социального пространства?
   Пространственные свойства специфичны на разных структурных уровнях сущего, начиная с микромира и кончая нашей Вселенной. В современной культуре обсуждается вопрос об особенностях пространства микромира, биологического, социального и других пространств. Особое внимание уделяется социальному пространству, которое должно оцениваться не как абстрактная территория для проживания, но как такая социально организованная среда, которая необходима для подлинно человеческого бытия людей. Социальное пространство обладает особым человеческим смыслом, определено отношениями человека к миру, исторически складывающимися особенностями человеческой деятельности и поведения, мировоззрением человека в соответствующей исторической эпохе и социокультурной ситуации. Пространственная организация созданного человеком мира вещей всегда обладает надприродными, социально значимыми характеристиками, пространственной архитектоникой, включающей социальные связи, смыслы и общественно значимые идеи (города античной эпохи, средневековья и современности отличны в своей пространственной композиции друг от другу, включая в себя этнические и национальные традиции).

   Что понимается под временной, или темпоральной, организацией бытия?
   Временная, или темпоральная (от лат. tempus – время), организация сущего понимается чаще всего как длительность существования явления и порядок событий, происходящих с ним. Однако с этой точки зрения время выглядит какой-то внешней характеристикой вещи, навязанной ей определенными обстоятельствами (например, вращением Земли вокруг собственной оси и Солнца). Время же для каждой вещи, а «времен столько, сколько вещей» (А.Ф. Лосев), есть следствие ее собственной динамики, действия внутренних законов развития. Поэтому под временем можно понимать дление – продолжительность сохранения объектом своих качеств в относительно неизменном состоянии. Дление вещей и явлений реального мира всегда ограничено, т. е. конечно: все они имеют начало и конец своего бытия. Или же, по крайнем мере, начало – тогда вопрос об их конце остается пока открытым (жизнь на Земле, существование человечества и др.). И лишь в отдельных случаях можно говорить о вечности, то есть о бесконечном, вневременном существовании: так постулируется вечность Бога, Абсолютной идеи, материи – иными словами, некой неизменной субстанции.

   Почему представления о времени неоднозначны и порою противоречивы?
   Представления о времени неоднозначны, противоречивы и исторически изменчивы. Во многом это объясняется спецификой самого времени – с одной стороны, оно невещественно, его нельзя обнаружить каким-то опытным путем; с другой стороны, каждый из нас знает, что оно существует, и чувствует его. Не зря христианский теолог и церковный деятель Августин Блаженный (354–430) писал в своей «Исповеди» (400), что он понимает, что такое время, пока его об этом не спрашивают, но становится в тупик, когда хочет дать ответ на этот вопрос. Сложность времени, его неуловимость, текучесть и в то же время постоянное его присутствие в бытии всякого сущего вызывают его различные трактовки в истории культуры.

   В чем сущность субстанциальной и реляционной концепций времени?
   В интерпретации времени также существуют субстанциальная и реляционная концепции. Для субстанциальной концепции время – особая самостоятельная сущность, нечто роде потока, реки, несущей с собой в будущее весь мир и человека. Прообраз этих взглядов возникает еще в античной философии, получает свое теоретическое воплощение в физике Ньютона и сохраняется до наших дней, когда время представляется грандиозным потоком, охватывающим все материальные системы Вселенной, который может механически воздействовать на них.
   Для реляционной концепции время есть особое отношение между вещами и их состояниями, оно не может существовать вне вещей и явлений и зависит от их специфики (Аристотель, Лейбниц, Эйнштейн).

   В чем специфика динамической и статической концепций трактовки времени?
   В трактовке времени и его структуры можно выделить также динамическую и статическую концепции. Динамическая концепция возникает в глубокой древности (Гераклит) и признает «течение» времени, его необратимое движение вперед («стрела времени»). В этом процессе выделяются прошлое, настоящее и будущее. Прошлые события уже не существуют (но когда-то существовали), будущие еще не существуют (но, возможно, будут существовать). Реально же существует только настоящее. Правда, его бытие почти неуловимо, очень эфемерно – в самом деле, ведь настоящее есть всего лишь мгновение (точка времени), в котором будущее переходит в прошлое.
   Статическая концепция отрицает течение времени и рассматривает все события временного многообразия как реально существующие. Нет никакой принципиальной разницы между событиями прошлого, настоящего и будущего: различие между ними примерно такое же, как между разными точками пространства. Сравнивая динамическую и статическую концепции времени, отметим, что первая до сих пор является господствующей в человеческой культуре. Мир со статическим временем оказывается слишком сложным и фантастическим.
   В трактовке и оценке времени также прослеживается влияние социокультурных и личностных факторов. Так, для первобытного человека время осознавалось, главным образом, как теперь, как то, что происходит с ним и его ближайшим окружением именно сейчас; прошлое, настоящее и будущее почти не различаются им. В древних аграрных цивилизациях, зависящих от циклических событий природы (смена времен года, весенние разливы рек и т. д.), время трактуется преимущественно как цикл, вечный круговорот. В средние века под влиянием христианской идеологии формируется уже четкое представление о движении мира от прошлого к будущему (начало и конец мира) и об основных состояниях времени – прошлом, настоящем и будущем. Эта идея линейного времени закрепляется в эпоху машинной цивилизации, ориентированной на постоянный прогресс, на будущее. Здесь же окончательно осознается необратимость времени и его непреложная власть над человеком, невозможность, в отличие от пространства, его покорения.

   В чем заключается личностное и мировоззренческое понимание времени?
   Индивидуально и неоднозначно и восприятие времени каждой личностью. Один и тот же отрезок физического времени кажется нам коротким или долгим в зависимости от настроения, ситуации и т. д. Каждый человек живет как бы в наиболее подходящем для него времени, по-своему оценивает и организует его.
   Категория времени обладает огромной мировоззренческой ценностью для человека. Если пространственные характеристики сущего не оказывают на жизнь человека определяющего влияния (человек может одинаково существовать в Китае или в Америке, жить в селе или в городе и т. и.), то со временем дело обстоит иначе: никто из нас не может выпрыгнуть за пределы своего времени, замедлить или продлить свое бытие. И когда человек осмысливает свое бессилие перед временем, то проблема времени превращается для него из абстрактной философской темы в «основную проблему человеческого существования, проблему человеческой судьбы» (Н.А. Бердяев).

2.5. Природа как предмет философского и научного познания. Основные модели отношения человека к природе. Идея коэволюции человека и природы [16 - При раскрытии данной темы автор опирается на исследования А.В. Барковской, в частности на ее работу: Барковская, А.В. Антропосоциальная парадигма в философии природы / А.В. Барковская. Минск, 2000.]

   Каково значение понятия «природа»?
   Природа – одно из центральных понятий философской мысли и культуры, обладающее широким спектром значений: 1) как совокупность всего сущего; 2) как противостоящий человеку (субъекту) объективно существующий, развивающийся по своим законам и независимый от него мир; 3) сущность той или иной вещи (природа вещи). В предельно широком смысле оно обозначает весь мир в целом как бесконечное многообразие его конкретных проявлений. Очевидно, что в этом смысле понятие природы совпадает в своем содержании с такими научными и философскими категориями, как «бытие», «Универсум», «реальность», «Вселенная», «Космос», поскольку с помощью этих терминов также обозначают совокупность всего сущего, включая и самого человека.

   Как исторически менялись представления о природе?
   В системе античного мышления природа понималась как подвижное, изменяющееся целое, и в этом смысле человек не столько противопоставлялся природе, сколько мыслился как одна из ее частей. У античных философов понятием «Космос», по существу, охватывалась вся доступная человеческому разумению природа. При этом Космос противопоставлялся хаосу – он трактовался как нечто не только всеобъемлющее, но и организованное, закономерное и совершенное. Идеалом, достойным мудреца, считалась жизнь в согласии с природой.
   Иное понимание природы сложилось в средневековой христианской культуре. Здесь окружающая человека природа рассматривалась как нечто сотворенное Богом и более низкое, чем сам человек, поскольку только он в процессе творения был наделен божественным началом – душой. Более того, природа нередко мыслилась как источник зла, которое нужно преодолеть или подчинить, а жизнь человека при этом выступала как борение божественного начала – души с греховным природным началом – телом. И это служило оправданием для негативного отношения к природе и даже обоснованием применяемого к ней насилия. Природа понималась как нечто неодушевленное, противостоящее человеку и человеческому обществу.
   В эпоху Возрождения отношение к природе меняется. Человек открывает для себя красоту и великолепие окружающей природы, начинает видеть в ней источник радости, наслаждения в противовес мрачному аскетизму средневековья. Впоследствии в философии и эстетике романтизма природа начинает пониматься как убежище, противостоящее развращенной и порочной человеческой цивилизации. Один из основоположников романтизма, французский философ и писатель Жан Жак Руссо (1712–1778), прямо утверждал, что переход человека от природного, естественного состояния к социальному является источником всех наших несчастий, и призывал «назад к природе».
   В период становления капитализма возникает еще один тип отношения человека к природе. Наиболее отчетливо это отношение выразил аглийский философ Фрэнсис Бэкон (1561–1626), провозгласивший целью науки и техники господство над природой. Природа начинает пониматься как объект интенсивной преобразовательной деятельности и как кладовая, из которой человек может черпать без меры и без счета.

   Какое отношение к природе доминирует в естественнонаучном познании? Как изменяется это отношение во второй половине XX в.?
   Что касается естественнонаучного познания, то в нем доминирующей становится идея испытания природы, стремление вырвать у нее ее тайны, свести все ее качественное многообразие к небольшому числу строгих количественных законов.
   С подобными воззрениями не соглашались многие мыслители самых разных направлений. Тем не менее на протяжении долгого времени, вплоть до середины XX столетия, именно они были преобладающими и, пожалуй, именно они наиболее соответствовали реальной практике взаимоотношений общества и природы. Во второй половине XX в., однако, положение резко меняется. По мере того как научно-техническая мощь человека, неуклонно и быстро возрастая, становится сопоставимой с масштабами действия сил природы, люди получают все больше поводов для того, чтобы убедиться в опасности неограниченного, бесконтрольного и непродуманного употребления этой мощи. В результате в отношениях человека к природе начинает оформляться и приобретать все более заметное место момент ответственности. В исторической перспективе – и это отчетливо видно уже сегодня – мы имеем дело с глубочайшим изменением самого характера природопреобразующей деятельности человека, ее направлений и методов осуществления. Речь идет об ограничении элементов стихийности и, напротив, о возрастающей роли сознательности, организованности, сообразовании целей деятельности с ее средствами и последствиями – короче, о разумности и гуманности во взаимодействии общества и природы.

   Каково проблемное поле философии природы?
   Обсуждение проблемного поля философии природы требует анализа взаимосвязи не только природы и производства, но и учета эстетических, нравственных и социальных отношений и оценок природы.
   Философия природы разрабатывает синтетическую концепцию взаимодействия человека и природы. Базовые принципы философии природы:
   процветание любых форм жизни на Земле имеет ценность само по себе, и ценность жизни не зависит от пользы для человека;
   богатство и разнообразие людей способствует реализации этих ценностей;
   люди не обладают правом на снижение природного разнообразия, за исключением случаев удовлетворения естественных потребностей;
   современное вторжение человека в природный мир ухудшает состояние и того и другого;
   необходимо изменить отношение к природе и обосновать в соответствии с этим стратегические приоритеты в области политики, экономики, образования, учитывающие ценность природы.
   Философия природы исследует отношение человека к природе, опираясь на онтологические, психологические, этические, экологические, социокультурные и другие принципы, учитывающие внутреннюю сущность человека и природы как единого целого.

   Какие выделяют модели взаимодействия человека и природы?
   Обобщая различные культурные традиции, можно выявить следующие модели взаимодействия человека и природы: мифологическую, научно-технологическую и диалогическую. С позиции этих моделей представим основное содержание философии природы. Данное отношение рассмотрим с позиции трех основных версий: 1) приоритета природы над человеком (преобладающий принцип мифологической модели); 2) власти человека над природой (определяющий смысл научно-технологической модели); 3) диалога и взаимодействия человека и природы (основная стратегия партнерской диалогической модели).

   В чем сущность мифологической модели отношения человека к природе?
   Мифологическая модель отношения человека к природе основывается на языческом понимании Универсума, демонстрирует наиболее идеальную модель гармонического сосуществования человека и природы. Природный мир представлял собой жизненное пространство людей, обеспечивал их биологическое существование, ибо каждый человек пользовался его дарами в форме собирательства и охоты, не опосредуя их трудом. Доминирующими в мифологическом сознании были две установки: признание господства природы над человеком и персонификация природных явлений. Человек, будучи коммуникативным существом, распространял отношения общения на всю окружающую его природу, трактуя свое взаимодействие с ней как межсубъектное, где природа выступает ведущей стороной диалога, а человек – ее прилежным учеником. Природа являлась источником удивления и страха, ибо ее жизнь воспринималась архаическим человеком как беспорядочная, дисгармоничная, не имеющая определенной формы для порождения своих разнообразных явлений, он ощущал ее господство над собой, и поэтому она для него была и первым учителем, и первым учебником, и первым экзаменатором.
   Мифологическое мышление возникает как чувственно-эмоциональный способ освоения окружающего мира, оперирует индивидуальными объектами с собственными именами, в нем отсутствует опыт критической рефлексии, ибо миф закреплялся в родовой традиции и воспринимался человеком как непосредственная достоверность, т. е. истина, что не требовало иного обоснования достоверности принятых ценностных ориентаций. Сам миф выполняет функцию гаранта внутренней солидарности коллектива, его прочности и сопричастности окружающему миру.

   Какое отношение к природе характерно для западного миропонимания? Каковы истоки деятельностно-силового отношения к природе?
   Образы природы, складывающиеся в западном миропонимании, радикально отличаются от восточного. Рассматривая основы формирования научно-технологической модели отношения человека и природы, важно проследить истоки такой модели, чтобы найти механизмы ее переосмысления. Проблема жизнеустройства человека в природном мире актуальна и для западной цивилизации, и прежде всего – античной Греции. Социальный и космический мир древних греков оформлялся преимущественно как светский: несмотря на давние связи с Востоком, они не приняли его социальную и мировоззренческую ориентацию на традицию, а провозгласили идеалы радикального активного отношения к миру и авторитет закона, соответственно чему Логос стал приоритетнее религиозных ценностей.
   Идеал деятельностно-активного человека соответствовал новоевропейской цивилизации, ориентированной на развитие промышленности, производства и техники, приоритеты научного познания, подчинение человеку природы. Реформация и Контрреформация сформировали новые качества активного, деятельностного человека. Человек Нового времени не ходит больше под Богом и не является венцом творения, а становится лишь одной из частей мироздания.
   В эту эпоху ученые ощутили вкус познания реальных вещей, видели познавательную ценность в выявлении их сущностных связей, в соответствии с которыми объекты природы преобразуются в деятельности. Поэтому ученому Нового времени необходимо было решить задачу, связанную с поиском средств, способных раскрыть Книгу природы.
   Научно-технологическая модель отношения человека к природе в качестве своего идеала видит деятельностно-активное отношение к природе, нацеленное на развитие промышленности, техники, научное познание природы и должное сделать человека владыкой природы.
   Окончательно сформировалась традиция разделения мира на «Я» и «не-Я», где природа воспринимается как менее активное по сравнению с человеком начало, лишенное внутренней способности к самообновлению, как поле приложения его физических и интеллектуальных сил, предметный материал для преобразования.
   Заметный вклад в дистанцирование от природы внес и становящийся западноевропейский хозяйственный Этос, требовавший именно такого человека и получивший религиозную санкцию в протестантизме. Любая деятельность человека рассматривалась как освященная Богом и воспринималась поэтому как служение Ему. В результате успешная профессиональная духовная или материальная деятельность во славу Бога становилась нравственно-этическим долгом уже не только протестанта (кальвиниста), но и любого человека, принявшего парадигму мышления техногенной цивилизации и новый этический стиль жизни. В такой цивилизации получает распространение утилитарно-прагматическое отношение к природе как безмерной кладовой.

   Как меняется отношение к природе в неклассической науке? В чем смысл диалогической модели отношения к природе?
   Революция в физике на рубеже XIX–XX вв. приводит к трансформации классического стиля мышления – становлению неклассической (современной) науки, в рамках которой объект рассматривается через призму теоретической и практической деятельности субъекта. Природа в соответствии с этим трактуется как сложная динамичная система. Сам человек в предлагаемой картине мира выступает не дистанцированным от природного мира, а находящимся внутри него и определяющим его: нельзя построить научную картину мира, не поместив в нее самого человека.
   Природа перестает быть объектом, она превращается в партнера, подобного человеку, которого необходимо выслушать. Человек, познавая природный мир, должен не навязывать свой язык, а вступать с ней в диалог. Люди не могут полностью контролировать природу, как и свой социальный мир, поэтому необходимо отказаться от иллюзии абсолютного знания и долгосрочных футурологических проектов. Описание природы – это уже живой диалог, коммуникация, что приводит к необходимости преодоления монологического отношения к природе и замене его диалогическим отношением.
   Таким образом, современная картина мира строится на принципе процессуальности, когда природный мир видится в череде событий. Мир предстает как многомерный, открытый, бесконечный. Востребован новый тип мышления – вероятностный, статистический, открытый для вненаучного знания. Синергетическое мировидение соединяет в себе два способа постижения мира – восточное образно-интуитивное и западное логико-вербальное.
   Поэтому разработка новой модели отношения человека и природы, партнерской, диалогической, коммуникативной, может осуществляться за счет ассимиляции философских идей как Запада, так и Востока, – прежде всего тех, где объектом отношений становится переоценка помыслов и силовых действий человека по отношению к природе. О необходимости диалога с природой шла речь и в таких философских направлениях, как русский космизм, символизм, религиозный мистицизм, диалогическая традиция, экософские течения, философия ненасилия и др.

   В чем смысл альтернативной культуры? Как эта модель связана с диалоговой парадигмой отношения к природе?
   Диалогическое отношение к природе является одним из базисных принципов альтернативной культуры, или, иначе, контркультуры (Роззак, Леонард, Фергюсон, Капра, Харман и др.), отрицающей основные ценности техногенной цивилизации и ориентирующей современного человека на изменение всей инфраструктуры его социального бытия. Диалоговая модель отношения к природе детерминирована идеей целостного и системного описания закономерностей и динамики процессов, происходящих в природе, общественной жизни, культуре, человеческом мышлении, что неизбежно предполагает преображение самого восприятия мира. Гуманизм, который положен в основание контркультуры, основан на глубоком уважении жизни как индивидуальной, так и жизни планеты, которые неразрывно связаны друг с другом. Диалогизм как форма коммуникации человека с природным миром включается в контекст всей инвайроменталистской парадигмы. Сам гуманизм носит экологический характер, так как конституируется такая трактовка роли человека на Земле, которая уважала бы его связь с природой, а его самого понимала бы как микрокосм, в котором проявляются законы Вселенной. Мыслящий человек уже не желает замыкаться на видимых приоритетах и стремится выработать эталон, в соответствии с которым можно не только понимать Другого – Природу, но и научиться вступать с ней в диалогические отношения. Диалог, собственно, и рассматривается в качестве такого эталона понимания и поведения, который должен стать духовным стержнем современных отношений человека с природой.

   Почему на современном этапе так актуальна проблема устойчивого развития? Какие акции предпринимаются в международном сообществе для реализации идеи устойчивого развития?
   На современном этапе искусственно созданная человеком техносфера стала сопоставима с биосферой Земли: масса всех искусственно созданных предметов и живых организмом (техномасса) значительно превосходит естественную биомассу. Подобная деятельность обострила характер социоприродного взаимодействия, и оно приобрело глобальное измерение. Совокупная человеческая деятельность способна коренным образом подорвать природное равновесие биосферы и тем самым привести к гибели человеческую цивилизацию. В этой связи, начиная с конференции ООН в Рио-де-Жанейро (1992) об охране окружающей среды, осуществляется поиск новой модели устойчивого развития. «Национальная стратегия устойчивого развития Республики Беларусь до 2020 г.» приоритетным объявляет принцип активной профилактики, обеспечивающий сохранение и регенерацию природно-ресурсного потенциала планеты, а не постоянно практикуемый принцип «реагирования и исправления».
   Общая приверженность мирового сообщества идее устойчивого развития, ее подтверждение в «Повестке дня на XXI век» и других документах ООН обязывает все страны взять на себя «коллективную ответственность за усиление и упрочение взаимосвязанных и поддерживающих друг друга основ устойчивого развития – экономического развития, социального развития и охраны окружающей среды – на местном, национальном, региональном и глобальном уровнях» (итоговые документы Всемирной встречи на высшем уровне по устойчивому развитию, Йоханнесбург, сентябрь 2002). При этом каждой стране необходимо соблюдать целый ряд принципов, реализовывать определенные императивы и учитывать индикаторы, установленные ООН по характеристикам социальной сферы, экономики, экологии и их взаимодействии.

   Какая задача стоит перед современной философией в контексте устойчивого развития?
   Важнейшая задача современной философии в контексте концепции устойчивого развития – обоснование новой системы ценностей, нацеленной на диалог человека и природы, формирование у молодежи через образование и просвещение национального гуманистического сознания и нравственных императивов по бережному отношению к окружающей среде. Экологизация мировоззрения человека, систем образования, воспитания, морали с учетом новых цивилизационных ценностей, рассмотрение человека как цель прогресса, а уровень человеческого развития – как меру зрелости общества.

   Что означает термин «биосфера»?
   Термин «биосфера» впервые был употреблен еще в 1804 г. французским ученым Жаном Батистом Ламарком (1744–1829) в труде по гидрогеологии для обозначения совокупности живых организмов, населяющих земной шар. Биосферу рассматривают в качестве основного структурного компонента организации нашей планеты, включая околоземное космическое пространство. Выделяют такие структурные уровни организации живого вещества в биосфере, как молекулярный, клеточный, тканевой, организменный, популяционный и биогеоценотический.

   Каков вклад В.И. Вернадского в понимание понятия биосферы?
   Философский смысл понятие биосферы получило у советского ученого, основателя геохимии, биогеохимии Владимира Ивановича Вернадского (1863–1945), который ввел термин «живое вещество», охватывающий совокупность населяющих Землю организмов, а биосферой стал называть всю ту среду, в которой оно находится. В биосфере существует «пленка жизни» с максимальной концентрацией живого вещества. Появление человеческой жизни в биосфере привносит изменения в ее динамику: если живые организмы взаимодействуют трофическими (пищевыми) цепями и в результате изменяют живое вещество и энергию биосферы, то человек включается в связи с ней на основе трудовой деятельности. Полагается, что вначале человек осуществил биосферную технологию (нахождение в природе готовых жизненных средств), а затем производство привело к новой форме отношений человека с биосферой. Человек тем самым выделил себя из природы и, как отмечал В.И. Вернадский, начал создавать культурную биогеохимическую энергию (земледелие, скотоводство). Поэтому появление человека и его деятельности по изменению природной среды рассматривается как закономерный этап эволюции биосферы. Этот этап должен привести к тому, что под влиянием научной мысли и коллективного труда биосфера Земли должна перейти в новое состояние, именуемое ноосферой.

   Что означает понятие ноосферы?
   Понятие ноосферы (от греч. noos – разум, sphaira – шар) впервые использовал французский математик Эдуард Леруа (1870–1954) в 1927 г. По его признанию, оно возникло у него под влиянием лекций В. Вернадского о биосфере Земли, учение о которой он разрабатывал еще в 1914–1916 гг. Данный термин встречается и в концепции «христианского эволюционизма» французского естествоиспытателя и философа Пьера Тейяра де Шардена (1881–1955). Усложняющееся развитие, по его мнению, начинается с эволюции физической материи космоса (преджизнь), переходит в структуры жизни, а потом в человека как носителя мыслящего разума и ноосферы и субъекта общества («сверхжизнь»). На всех этапах эволюцию поддерживает своей действенной любовью Бог как духовное начало, присутствующее в Универсуме и направляющее его развитие к конечной цели – точке Омега. Это своеобразный центр духовного синтеза, символизирующий собою Христа, сопричастного миру и одновременно противостоящего ему. Собственно говоря, космогенез П. Тейяра де Шардена интерпретируется как христогенез. Поэтому и ноосфера у него обозначает часть природы, представляющей собой чисто духовное явление, т. е. мыслящий пласт, разворачивающийся над миром растений и животных – вне биосферы и над ней.

   В чем смысл биосферно-ноосферной концепции В.И. Вернадского?
   У В.И. Вернадского ноосфера – это качественно новый этап эволюции биосферы, определяемый историческим развитием человечества, его трудом и разумом. В этом процессе ноосфера выступает гарантом разумной деятельности человека во Вселенной, что делает ее моделью абсолютной разумности и мировой гармонии. В современной литературе, как правило, под ноосферой понимают ту область биосферы, которая находится под влиянием человеческой активности, и поэтому многие ее процессы, в принципе, могут быть управляемы и направляемы человеком.
   Учение о ноосфере часто называют биосферно-ноосферной концепцией Вернадского, которую можно представить рядом базовых посылок: 1) деятельность человека постепенно становится основным фактором эволюции биосферы как космического тела; 2) для будущего развития человечества и биосферы человек должен взять на себя ответственность за характер протекания основных процессов планеты. В этом смысле можно говорить о наступлении эпохи ноосферы, когда развитие цивилизации будет согласовано с эволюцией планеты, и прежде всего биосферы. Для этого необходимо выработать осознанное поведение людей, согласованное с естественными условиями стабильности окружающей среды, т. е. известный экологический императив. В свою очередь, в такую эпоху должна быть обеспечена коэволюция человека и биосферы, т. е. их совместное и согласованное развитие.

   Каковы истоки и содержание концепции коэволюции?
   Впервые с концепцией коэволюции природы и общества, которая должна выстроить оптимальное соотношение интересов социума и биосферы, выступил в 1968 г. советский биолог Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский (1900–1981). С тех пор тема коэволюции (со – приставка, обозначающая согласованность; лат. evolutio – развертывание) становится ключевой в понимании природы человека и в определении судеб человечества. Идея коэволюции используется во всех работах, исследующих проблему «общество – природа», а также при создании кибернетических моделей развития биосферы. При обсуждении синтетического характера исследований коэволюции приходят к выводу, что здесь необходимы совместные усилия естествоиспытателей и всех гуманитариев – вплоть до поэтов. Вне такого синтеза нельзя понять человека во всем драматизме его отношений с остальной природой, а без этого понимания невозможно создать реально функционирующую стратегию взаимодействия природы и общества (Я.Н. Моисеев).
   Концепция коэволюции базируется на принципах, согласно которым человечество, изменяя биосферу в целях приспособления ее к своим потребностям, должно изменяться и само с учетом объективных требований природы. Концепция коэволюции в концентрированном виде выражает исторический опыт человечества, содержащий в себе определенные регламентации и императивы социоприродного взаимодействия. Разработка идей коэволюции требует четкой формулировки системы экологических императивов, способных снизить опасность угрозы уничтожения целых ландшафтов природы, ее разнообразных живых организмов, самого человека и всей жизни на планете. В начале XX в. немецко-французский мыслитель Альберт Швейцер (1875–1965) сформулировал базовый принцип культуры – принцип благоговения перед жизнью. В работе «Культура и этика» он писал о том, что катастрофа культуры – это следствие катастрофы мировоззрения, поэтому главное здесь – нравственное усовершенствование как индивидуума, так и общества.

   Что означает понятие этосферы?
   Развивая идеи А. Швейцера, можно говорить о новой стадии развития биосферы Земли, так называемой этосфере как более высокой по отношению к ноосфере. Этосфера – это область бытия, основанного на принципах нравственного отношения к природе, ко всему живому на планете. Ее носителем должен стать этически разумный человек, действующий не только в своих интересах, но и в интересах Жизни на Земле.
   Разрушительные последствия силового отношения человека к природе инициируют критический пересмотр укоренившегося в культуре XX в. и транслируемого в XXI в. субъект-объектного, технологического, незаинтересованного отношения к природе и необходимости разработки партнерской, диалоговой модели, основанной на установлении взаимопонимания, гармоничного соединения человека с природой, диалоге отдельных культур и интегративно-синергетических тенденций современной науки.

Тема 3
Философия глобального эволюционизма

3.1. Динамизм бытия и понятие разбития. Движение и развитие

   В чем состоит динамическая организация бытия?
   Динамическая организация бытия состоит в том, что любое конкретное явление объективно подвержено непрерывным изменениям (это в равной мере относится к материальным и духовным сущим). Специфика этой динамики воспроизводится в онтологии прежде всего с помощью категорий движения, развития и покоя.

   Какое понимание движения характерно для первоначальных этапов развития философской мысли?
   На первоначальных этапах развития философской мысли движение понималось как возникновение одного и уничтожение другого. Такое понимание движения характерно для первых древнегреческих философов (представители милетской школы, Гераклит, Демокрит, Эпикур), которые рассматривали первоначала вещей – воду, апейрон, воздух, огонь, атомы – как находящиеся в постоянном движении и изменении. Вода Фалеса – вечное движение, она не имеет определенной, стоячей формы, она везде, где есть жизнь. То же у Анаксимена: возникновение множества вещей и возвращение их в единое первоначало – воздух. В глубокой древности у мыслителей Китая, Индии, Греции возникла идея об универсальности движения. Особенно ярко движение представлено у Гераклита через впечатляющий образ реки – «в одну и ту же реку мы входим и не входим», т. е. река равна себе, поэтому мы в нее входим, и в то же время она не равна себе, она все время течет, поэтому входим мы как бы не в нее. Аристотель считал, что «незнание движения необходимо влечет за собой незнание природы».

   Что нового внесли в понимание движения элеаты?
   На момент противоречивости движения и трудности передачи в понятиях категории движения, присущей материальному бытию, а также реальным процессам движения, обратили внимание древнегреческие философы, представители философской школы – элеаты (Ксенофан, Парменид, Зенон). В качестве исходного принципа они выдвинули момент устойчивости, абсолютизировали ее и в результате пришли к отрицанию движения. Так, Зенон (ок. 490–430 гг. до и. э.) в своих знаменитых апориях (трудноразрешимых проблемах, связанных с противоречием между данными опыта и их мысленным анализом) «Дихотомия», «Ахилл», «Стрела» стремится доказать невозможность движения. В противоречии с чувственным опытом быстроногий Ахилл не сможет догнать черепаху, так как пока он пробежит разделяющее их расстояние, она успеет проползти некоторый отрезок пути, и пока он будет пробегать этот отрезок, она еще немного продвинется и т. д.

   Как движение трактуется в XVIII в.?
   В последующие периоды, особенно в XVIII в., отчетливо формируется понимание движения как способа существования материи (Толанд, Гольбах). Однако само движение понимается лишь как механическое перемещение и взаимодействие. Такое понимание движения было ограниченным, оно не охватывало всего многообразия изменений, свойственных материи. Не являются, например, простым перемещением изменения, происходящие в живом организме, в обществе и т. д. Глубокие идеи, связанные с пониманием движения, были высказаны Г. Лейбницем, Г.-В.-Ф. Гегелем.

   Какова заслуга Г.-В.-Ф. Гегеля в понимании движения?
   Гегель преодолевает представление о движении как о только механическом перемещении и раскрывает такие свойства движения, как переход количественных изменений в качественные, борьба противоположностей и отрицание отрицания.

   Опираясь на различные подходы в понимании движения, какое определение движения можно дать?
   Все изменения, присущие бытию мира, обозначаются понятием движения. При этом под движением понимается не только механическое перемещение тел в пространстве, но и любые изменения состояний предметов и явлений – это и взаимные превращения элементарных частиц, и расширение Метагалактики, и изменения в клетках организма, и изменения социальных процессов, и изменения духовных феноменов.
   Движение внутренне присуще бытию, это его атрибут, коренное, неотъемлемое свойство. Признание неразрывности бытия и движения означает его абсолютность. Движение так же абсолютно, как и бытие. Движение характеризуется чертами внутренней противоречивости.

   Что понимается под понятием покоя в его отношении к движению?
   Противоречивая сущность движения проявляется и в его единстве с покоем. Движение неразрывно связано со своей противоположностью – покоем. Понятие покоя представляет собой обозначение тех состояний движения, которые обеспечивают стабильность предмета, сохранение его качества, т. е. покой относителен, а движение абсолютно.
   С точки зрения современной науки, в частности синергетики, показывается, что там, где царит покой, равновесие, однородность, не может быть подлинного развития. По мере того как открытая самоорганизующаяся система будет стремиться к равновесию, ее беспорядок и дезорганизация возрастают. В равновесных системах случайные отклонения от величин, характеризующих системы, от их среднего значения (флуктуации) ослабляются и подавляются, а в неравновесных системах, наоборот, усиливаются и тем самым «расшатывают» прежний порядок и основанную на них структуру. В результате этого возникает неустойчивость и появляется особая точка перехода, которую называют точкой бифуркации, или разветвления. Какую из возможных структур в этой точке выберет система, зависит от случайных факторов, и заранее этого предсказать нельзя. Появляется новый порядок или динамический режим с соответствующей структурой, который приходит на смену старой неустойчивости. Таким образом, процесс самоорганизации происходит в результате взаимодействия случайности и необходимости и всегда связан с переходом от устойчивости к неустойчивости, от покоя к движению, от порядка к хаосу.

   Какие можно выделить типы движения?
   Можно выделить два основных типа движения: 1) движение при сохранении качества предмета, системы, когда при различных изменениях сохраняется соответствующий набор признаков, позволяющий говорить о предмете или системе как определенном предмете, отличном от других; 2) тип движения, связанный с преобразованием качества предметов и процессов, с их качественными изменениями или в сторону их усложнения, формирования более сложных систем, или в сторону распада системы на составляющие ее элементы, представляющие собой иные качественные состояния. Процессы, которые связаны с преобразованием качественных состояний предметов, характеризуются как развитие. Итак, развитие- это необратимое, направленное, закономерное изменение материальных и идеальных объектов. Тип движения – от низшего к высшему, т. е. движение по восходящей линии, есть прогресс. Противоположное же ему движение – от высшего к низшему, движение по нисходящей линии есть регресс. Такого рода изменения, связанные с нисходящей линией, могут иногда выступить в качестве условия для дальнейшего развития системы. Например, вымирание того или иного вида животных было одним из условий появления более высокого вида. Причем развитие может быть как внутри определенного вида материи и ее структурного уровня (например, возникновение новых видов растений и животных в рамках биологической формы материи), так и развитие, связанное с переходом от одного уровня материи и другому (например, от элементарных частиц к атомам и молекулам, от неживой к живой биологической форме организации).

   Какие представления о формах движения материи существуют в философии?
   По своим проявлениям движение многообразно, оно существует в различных формах. Выделяют три большие группы форм движения материи: в неорганической природе; в живой природе; в обществе и социальной жизни. Существуют определенные методологические принципы классификации форм движения, которые могут быть положены в ее основу. Задача выделения различных форм движения материи решалась первоначально стихийно самим естествознанием в процессе дифференциации различных наук, в которых и исследовались многообразные формы движения материи. Ко второй половине XIX в., когда происходит становление дисциплинарного естествознания, появляется необходимость в философском обобщении результатов исследования отдельных срезов материального мира, отдельных форм движения материи. Ф. Энгельс в «Диалектике природы» (1873–1882) выделяет пять форм движения материи в соответствии с развитием науки того времени и на основе следующих принципов: соответствия выделенным формам движения определенных материальных носителей, существования генетической связи между этими формами и их специфичностью, несводимости высших форм движения к низшим. В эти пять форм движения материи входили: механическое, физическое, химическое, биологическое, социальное. Материальными носителями этих форм движения материи были соответственно: массы, молекулы, атомы, белки, человек и человеческое общество.

   Что нового вносит современная наука в понимание форм движения материи?
   С точки зрения современной науки по-новому трактуется проблема соотношения механического и физического движения. Механическое движение не рассматривается как основа всех физических процессов, оно не связано с каким-то отдельно взятым структурным уровнем организации материи, как это представлялось во второй половине XIX в., когда считалось, что любое физическое движение является результатом механического движения эфира, атомов, молекул. Современная наука рассматривает механическое движение как одну из сторон более сложных форм движения. К тому же различается квантово-механическое движение на уровне элементарных частиц и атомов и макромеханическое движение на уровне макротел.
   Наукой XX в. выделены новые формы физического движения, характеризующие процессы микромира, мегамира на уровне галактического взаимодействия и расширения Метагалактики. Получены новые данные и относительно биологического движения, материальными носителями которых наряду с белковыми молекулами выделены молекулы ДНК и РНК. Было сформулировано учение о биосфере и ноосфере, углубляющее наши представления о глубинных закономерностях бытия. Социальная форма движения материи рассматривается как космическое явление. Как уже отмечалось, с точки зрения предложенного современной наукой антропного космологического принципа (Б. Картер, 1973), мир устроен таким образом, что он, в принципе, допускает возможность появления человека как результата эволюции материи. Антропные аргументы по-своему вдыхают историю в процессе глобальной эволюции Вселенной, ибо любая история должна отвечать условиям необратимости, вероятности, возможности появления новых связей. Современная наука допускает возможность существования и других миров, с другими формами движения материи, пока еще неизвестными нам.

   Какова связь между различными формами движения материи?
   Между различными формами движения материи существует генетическая связь, предполагающая, что каждая высшая форма возникает на основе низшей. Поэтому познание более сложных форм движения предполагает исследование и более низких, которые составляют их основу. С одной стороны, нельзя понять сущность жизни, тот глобальный скачок, который совершился в природе при переходе к биологической форме движения, без знания тех физико-химических процессов, на основе которых она возникает. С другой стороны, высшие формы движения качественно отличаются от низших.

   Какие подходы к пониманию взаимоотношений между формами движения материи существуют в философии?
   Классический механицизм XVII–XIX вв. сводил все формы движения к механическому движению. Механицист стремится, например, свести и все жизненные проявления к процессам физико-химическим, отрицает специфику живого, не видит снятости физических и химических закономерностей биологическими закономерностями, сводит живое целое к его отдельному компоненту – первая концепция в интерпретации взаимоотношений между формами движения материи. Однако «химия жизни» поднимается над уровнем обычной химии неживого и дает новое качество, новую форму движения материи – биологическую, форму бытия живых систем, когда мертвый химизм превращается в живой. Механицизм проявляется и в попытках объяснить социальные процессы только из биологического развития человека.
   Вторая односторонняя концепция в интерпретации взаимоотношений между формами движения материи заключается в отрицании генетического и структурного единства между ними, в обособлении высших форм движения (например, биологической) от низших. Это ведет к отрицанию рациональной возможности объяснить возникновение высших форм движения. Так, например, биологический витализм (от лат. vita – жизнь) исходит при объяснении биологической формы движения из наличия целесообразно действующей жизненной силы (созидающей силы, порыва), присущей только живой природе (Дриш, Берталанфи), отрицая тем самым возможность возникновения живого из неживого. Сильной же стороной витализма была критика механистических взглядов на биологическую причинность. Специфика живого в рамках современных представлений не отрицается, но связывается с единством происхождения и развития жизни.

   Какие принципиально отличные вехи эволюции учения о развитии можно выделить?
   Концепция развития связана с пониманием процессуальное™ и исторической изменчивости систем и явлений.
   О развитии не представляется возможным говорить вне времени, ибо всякое развитие осуществляется во времени; только время позволяет выявить его необратимый, закономерный характер, а также направленность. Поскольку в античной философии время мыслилось как протекающее циклически, а Космос рассматривался как абсолютно совершенный, сама идея развития в точном смысле этого слова здесь отсутствовала. Казалось, что все процессы совершаются по заданной «от века» циклической программе.
   Идея линейной направленности времени появляется с утверждением христианства. Становление дисциплинарно организованной науки в середине и второй половине XIX в. приводит к формированию представлений о направленных и необратимых изменениях в природном и социальном мире.
   Идея развития прочно входит в ткань естествознания и становится предметом философского анализа. В немецкой классической философии, особенно у Гегеля, развитие рассматривается как всеобщий универсальный принцип и, кроме этого, раскрывается его механизм и источник – возникновение, борьба и преодоление противоположностей (рассматриваемые в области мысли, духа).
   В XX в. расширились сами представления о развитии как в области естественных, так и социально-гуманитарных наук. Прежде всего пересматривается идея о линейном характере развития. И практика социальных процессов, и анализ истории культуры, и исследование органической эволюции в биологии свидетельствовали о том, что общая восходящая прогрессивная линия развития переплетается с изменениями попятного, а иногда и регрессивного, тупикового хода эволюции. В рамках современной синергетики обоснована концепция о нелинейном, необратимом характере развития сложных самоорганизующихся систем. Через разработку концепции биосферы и ноосферы В. Вернадского, идей неравновесной термодинамики (школа И. Пригожина), синергетики, современной космологии, развитие системных и кибернетических подходов, идей глобального эволюционизма в науку и философию второй половины XX в. прочно вошла концепция историзма и уникальности самоорганизующихся систем^ их способности к изменению, хаотичности, необратимости, нелинейности, непредсказуемости и многовариантности развития.

   Как называется раздел философии, в рамках которого исследуются закономерности развития?

   Исследование закономерностей развития, построение теории развития осуществляются в рамках диалектики. В философской традиции диалектика есть учение о развитии, концептуализации развития, рассматриваемого как в онтологическом, так и в теоретико-категориальном его измерении и выступающая в историко-философском контексте теории и метода творческого познания. Как всякое философское учение, диалектика имеет свою историю, структуру, принципы, законы и соответствующий категориальный строй.

3.2. Понимание диалектики в истории философии

   Какие известны подходы к определению диалектики?
   Опыт исторического развития философского знания убедительно свидетельствует о том, что существует достаточно широкий спектр различных дефиниций диалектики. Поэтому, пытаясь дать какое-то рабочее определение этого понятия, надо иметь в виду следующее:
   диалектика есть прежде всего попытка философского освоения тех многообразных процессов развития и связей, которые с необходимостью присущи всей реальности;
   диалектика может выступать как онтологический срез действительности (и в этом случае она выстраивает ту или иную теорию развивающегося бытия) или же как ее гносеологический срез (и тогда она разрабатывает некие нормы и правила мышления, его общий метод);
   в различные исторические эпохи и у разных мыслителей на первый план могли выступать различные аспекты диалектики, что вело к многообразию ее интерпретаций и невозможности дать такую инвариантную, пригодную на все времена дефиницию диалектики, которая удовлетворила бы всех философов.
   Остановимся теперь кратко на тех содержательных вариациях понятия «диалектика», которые исторически проявлялись в его применении.

   Что означает слово «диалектика»? Какова роль Сократа и Платона в становлении диалектики?
   Само слово «диалектика» в буквальном переводе с греческого означает «искусство вести беседу», а его первое употребление в философском смысле обычно приписывается Сократу, он понимал диалектику как искусство обнаружения истины путем столкновения противоположных мнений, как способ ведения философского диалога, приводящий к истинным определениям понятий. Во многом в сократовском духе определял диалектику Платон: «Того, кто умеет ставить вопросы и давать ответы, – говорил он, – мы называем диалектиком». Условием же такого умения считался метод правильного соединения и разъединения понятий, относящихся к предмету изучения. Слово «диалектика» употреблялось в эпоху Сократа и Платона как более или менее тождественное слову «логика» (которое в то время еще отсутствовало) и означало искусство доказательства и опровержения, умение отличать истинное от ложного в суждениях, которые высказываются во время ученой беседы. Таким образом, в античной мысли диалектика трактовалась, главным образом, как метод правильного мышления, способ обретения истинного знания.

   Как понимается диалектика в средневековой философии?
   Средневековая философия наследует от античности смысл диалектики: диалектика понимается или как логика вообще, или как искусство различения истины и лжи, или же как искусство вести дискуссию. Нетрудно заметить, что все эти значения во многом пересекаются и свидетельствуют о сохранении традиции употребления понятия «диалектика» как способа рационального, логического мышления.
   В новоевропейской философской мысли это понятие наполняется новыми смыслами, из которых отметим лишь два ведущих, связанных с немецкой классикой и марксистским учением. Так, Г.-В.-Ф. Гегель по существу впервые трактует диалектику как универсальный метод мышления, базирующийся на идеях развития и противоречивости бытия и противоположный догматической ориентации прежней метафизики – последняя занималась поиском вечных, неизменных принципов и первоначал всей реальности и в этом смысле «игнорировала», по словам Гегеля, древнюю диалектику. Подобное противопоставление диалектики и метафизики было подхвачено и усилено К. Марксом и Ф. Энгельсом, которые стали рассматривать диалектику как антипод метафизики: если для метафизического мышления «вещи и… понятия суть отдельные, неизменные, застывшие, раз навсегда данные предметы, подлежащие исследованию… один независимо от другого», то диалектика «берет вещи и их умственные отражения в их взаимной связи… в их движении, в их возникновении и исчезновении» [17 - Маркс, К. Сочинения: в 50 т. / К. Маркс, Ф. Энгельс. М., 1961. Т. 20. С. 145.]. Отметим при этом, что и у Гегеля, и у Маркса и Энгельса диалектика выполняет функции не только метода познания, но и всеобщей теории бытия: более того, в марксистской философии она понимается как наука «о всеобщих законах движения и развития природы, человеческого общества и мышления» [18 - Там же. С. 21–22.].

   Какое предельно общее определение диалектики можно предложить?
   Диалектика есть философское учение о развивающемся бытии и метод его познания, основанный на принципах развития и взаимосвязи. Именно в этом смысле и будет преимущественно использоваться понятие диалектики в последующем изложении.

   Какие выделяют основные исторические формы диалектики?
   Классифицировать формы диалектики и стадии ее развития можно по разным основаниям. Обычно в философской литературе используют два критерия:
   уровень теоретической разработки диалектических идей и их логической организации; соотнесенность диалектической мысли со спецификой той или иной исторической эпохи.
   Применяя первый критерий, можно придти к выводу, что в эволюции философии обнаруживается, во-первых, так называемая стихийная диалектика, в которой диалектические взгляды являлись результатом преимущественно обычного наблюдения за повседневными процессами в мире и существовали в форме отдельных эмпирических догадок и положений, не связанных в единую систему знания и не имеющих сколь-либо серьезного обоснования. Во-вторых, выделяют сознательную диалектику – теоретическую, логически организованную систему знания, выступающую результатом профессиональной философской рефлексии над разнообразными феноменами бытия и понятийными формами их отражения.
   Опираясь на второй критерий, можно говорить о диалектике древнего мира, средневековья, Возрождения, Нового времени (XVII–XIX вв.), современной эпохи (XX–XXI вв.). Очевидно, однако, что, давая, сущностную характеристику диалектике того или иного исторического периода, логично пользоваться обоими критериями, с тем чтобы выявить исторические формы диалектики.

   Какова общая характеристика диалектического мышления эпохи античности?
   Прежде всего следует отметить, что античная диалектика как мышление противоположностями существовала в двух основных ипостасях, отличающихся исходными методологическими установками: 1) как положительная диалектика., стремящаяся открыть истинное знание о законах становления и развития всякого бытия; 2) как отрицательная (негативная) диалектика., утверждающая, что обнаружение противоречий в реальности и мышлении свидетельствует о невозможности познания истины.
   В рамках положительной трактовки диалектики разрабатывалось несколько ее разновидностей:
   диалектика бытия, природы, Космоса (милетская школа, Гераклит). Здесь были высказаны идеи о становлении и вечном изменении бытия, наличии в нем противоположностей, их единстве и борьбе как источнике движения и др.;
   диалектика познания, опирающаяся на диалектику природы (Гераклит, Анаксагор, Демокрит, Сократ, Платон, Аристотель). В ней были высказаны многие догадки о диалектике бытия и знания, чувств и мысли, знания и мнения и т. д.;
   диалектика общих понятий как необходимое условие достижения истины путем сопоставления противоположных суждений и их анализа (Сократ, Платон, Аристотель и др.). Здесь были получены значительные результаты в поиске единого во многом, сущности в явлениях, тождества и взаимопереходов противоположных понятий, взаимосвязи возможности и действительности и т. д.
   Отрицательная интерпретация диалектики была предпринята в античной философии элейской и мегарской школами. Так, Зенон, обнаруживший в своих знаменитых апориях («трудностях») противоречивость движения, делает вывод о его невозможности и, следовательно, ошибочности нашего чувственного восприятия фактов движения. Например, в апории «Стрела» Зенон утверждает, что летящая стрела в каждый момент своего полета занимает определенное место в пространстве, а значит, покоится в нем. Но это можно сказать и относительно любого другого момента полета стрелы – следовательно, ее путь состоит из суммы точек покоя и летящая стрела покоится. Парадоксы мегарцев («Рогатый», «Сорит», «Лысый», «Лжец» и др.), приводившие размышляющего в тупик, также истолковывались ими как свидетельство невозможности истинного знания о вещах. В негативной диалектике обнаруживались тем самым противоречия процесса познания и самих познаваемых предметов, что объективно стимулировало развитие сложных проблем положительной диалектики.

   Какова специфика диалектики средневековья?
   Диалектика средневековья существует и развивается в лоне теологии, и в первую очередь как логика достоверного размышления – например, во время диспута на заданную тему. Искусство дискуссии требовало дальнейшего развития аристотелевской логики, совершенствования способов обоснования знания, анализа противоположных тезисов, обсуждения аргументов и контраргументов и т. д. Все это инициировало умение мыслить диалектически, способствовало обнаружению реальной диалектики понятий и вещей. Так, знаменитый спор о природе универсалий (общих понятий) между номинализмом и реализмом во многом выявил сущность взаимосвязи между единичным и общим. Определенный вклад был внесен средневековой философией в диалектику бытия и небытия, сущности и существования, символа и смысла и др. В целом можно сделать вывод о том, что в эпоху средневековья диалектика продолжала свое развитие – в основном в форме диалектики понятий, становясь все более теоретичной.

   В чем можно найти «историческое оправдание» метафизическому способу мышления?
   Эпоха Возрождения и особенно эпоха Нового времени характеризуются становлением и развитием экспериментального и теоретического естествознания. Возникающей науке пришлось исследовать поначалу отдельные фрагменты и явления природы, изучать их на первых порах преимущественно в статике и, в лучшем случае, в процессах механического движения. Все это способствовало появлению в естествознании, а затем и в философии так называемого метафизического способа мышления (в гегелевском и марксистском смыслах этого понятия).

   Каково место диалектики в философии эпохи Возрождения?
   Традиционно принято считать, что в эпоху Возрождения метафизическое мышление было господствующим. Но даже если и соглашаться с этим тезисом, то следует иметь в виду, что диалектика (во всех ее разновидностях), возникнув на заре человеческой культуры, уже не могла потом сойти со сцены и затеряться в недрах метафизического метода познания. Объективная диалектика бытия так или иначе отражалась в теориях науки и философских учениях, а диалектические идеи античных философов возрождались и развивались в концепциях мыслителей новых эпох. Так, диалектическое видение мира отчетливо проявляется в картине природы, созданной гениальным Леонардо да Винчи (1452–1519). Мыслитель раннего Возрождения Николай Кузанский (1401–1464) диалектически подходит к трактовке Космоса, вносит заметный вклад в диалектику знания и незнания. Кузанский выдвигает идею о совпадении противоположностей в бесконечности и в Боге. Философ и поэт Джордано Бруно (1548–1600), развивая мысли о единстве противоположностей, считал анализ противоречий условием научного познания: кто хочет познать наибольшие тайны природы, считал он, пусть рассматривает и наблюдает минимумы и максимумы противоречий и противоположностей. Но в целом диалектика эпохи Возрождения, хотя и была в значительной мере сознательной, существовала в виде фрагментов более общих систем мышления и еще не сформировалась как теория в строгом смысле этого слова.

   Каким образом диалектические идеи разрабатывались в Новое время?
   Тенденция диалектизации развивающегося естествознания и становление новых диалектических идей в философии постепенно приобретали все более заметный и значимый характер на всем протяжении эпохи Нового времени. Уже Ф. Бэкон, традиционно считающийся одним из основоположников метафизического метода мышления, отдает должное диалектике как искусству оперирования понятиями и исповедует диалектические идеи в своей натурфилософии: возвращается к древнегреческой концепции происхождения Универсума из материального первоисточника, высказывает мысли о единстве материи и движения, о естественной взаимосвязи всех вещей. Но более серьезные сдвиги от метафизического мышления к диалектическому связаны с именами Р. Декарта, нидерландского философа-материалиста Бенедикта Спинозы (1632–1677), Г.-В. Лейбница.
   Принцип методического сомнения, предложенный Декартом для поисков истинного знания, направлен против всякого догматизма (а догматизм антидиалектичен по своей сути) и обладает серьезным диалектическим потенциалом. Декарт был также пионером эволюционного взгляда на Вселенную, хотя и признавал, что мир изначально создан Богом. Идея развития, вера в возможность познания явлений природы, «видя их постепенное возникновение», а не «рассматривая их как совершенно готовые», стали как бы наказом Декарта формирующейся классической науке.
   Глубоко диалектичны мысли Спинозы о единстве мира, которое «мы видим повсюду в природе», об универсальном взаимодействии всех вещей, об их возникновении и развитии из первичной субстанции и др. Философ серьезно исследовал диалектику свободы и необходимости – им введено и обосновано понятие свободной необходимости, базирующейся на достоверном рациональном знании.
   Пронизано диалектикой и философское учение Лейбница. Его монады бесконечно малы и в то же время неисчерпаемы, полны активности и движения, способны к бесконечному саморазвитию. Диалектичны по своей сути основные принципы исследовательского метода великого философа – всеобщих различий, тождественности неразличимых вещей, непрерывности, дискретности, стремления к совершенству, перехода возможного в действительное, всеобщей связи, минимума и максимума. В методе Лейбница вызревала, таким образом, идея существования противоположных и одновременно единых (парных) категорий диалектики., которая позже будет воплощена в теории диалектики Гегеля. Не случайно поэтому мысли Лейбница оцениваются зачастую, с одной стороны, как вершина философской и естественнонаучной диалектики рубежа XVII–XVIII вв., а с другой – как начало диалектической традиции в немецкой классической философии.

   Что представляет собой важнейшая историческая форма диалектического миропонимания – диалектика немецкой классической философии?
   В немецкой классической философии диалектические идеи впервые приобрели статус стройной теоретической системы, целостной концепции развития бытия и вместе с тем – универсального метода философского мышления. Истоки этой формы обнаруживаются в воззрениях И. Канта.
   В философском наследии Канта можно выделить ряд основных позиций, обладающих серьезным потенциалом для развития диалектики. Во-первых, это элементы диалектического подхода к миру, предложенные философом в его работах докритического периода. Так, в книге «Естественная история и теория неба» (1775) формулируются некоторые важнейшие принципы диалектической картины мира: 1) самодвижения материи как результата действия противоположных сил притяжения и отталкивания; 2) порождения и развития разнообразных творений природы; 3) универсальной взаимосвязи, соединяющей «в систему великие звенья Вселенной во всей ее бесконечности».
   Во-вторых, это критический анализ познавательных способностей человека и границ его познания, проделанный Кантом. В нем философ исследовал проблему противоречия (антиномии) как результата деятельности разума и показал, что противоречие необходимо принадлежит определениям мысли. Так, критическое исследование «рациональной космологии» выявляет наличие четырех знаменитых «антиномий разума» – противоречащих друг другу утверждений о космологических идеях. Одинаково убедительно, по мнению Канта, можно логически доказать, что: 1) мир имеет начало во времени и ограничен в пространстве – мир бесконечен и во времени, и в пространстве; 2) в мире существует только простое или то, что сложено из простого, – в мире нет ничего простого; 3) для объяснения явлений необходимо допустить свободную причинность – нет никакой свободы, в мире все совершается только по законам природы; 4) к миру принадлежит безусловно необходимая сущность – нигде нет никакой абсолютно необходимой сущности.
   Эти противоречия свидетельствуют, по Канту, о видимости, кажимости тех заключений, к которым приходит разум, а их диалектика есть не что иное, как «логика видимости». Преодолеть эту «иллюзорную диалектику (логику)» можно лишь путем критического исследования противоречий разума, чем занимается «трансцендентальная диалектика», и выработки определенной дисциплины мышления. Вывод Канта о том, что разум не может мыслить без противоречий мир как целое, сыграл значительную роль в становлении теоретической диалектики.
   Заметный вклад в этот процесс был внесен также И. Фихте и Ф. Шеллингом. И. Фихте, например, разработал диалектический метод познания, основу которого составляло движение мысли от тезиса к антитезису и затем к их синтезу, а Шеллинг много сделал для анализа диалектики природы, показав, что ее развитие происходит в результате борьбы противоположностей и представляет собой внутренне противоречивый процесс.
   Однако своей высшей ступени диалектика немецкой классики достигает у Г.-В.-Ф. Гегеля, который первым дал всеобъемлющее и сознательное изображение всеобщих принципов, категорий и законов диалектики.

   Каковы основные содержательные компоненты гегелевской диалектики?
   К основным содержательным компонентам гегелевской диалектики можно отнести следующие:
   1. Принцип развития как исходный для объяснения всей реальности. «Все, что нас окружает, – отмечал Г.-В.-Ф. Гегель, – может быть рассматриваемо как образец диалектики». Свою абсолютную идею и ее «инобытие» в форме природы и духа философ рассматривает не как неподвижную и неизменную первосущность, а как непрерывно развивающийся процесс, восходящий к все более и более высоким ступеням.
   2. Учение о противоречии как жизненной силе всего сущего и условии познания. Диалектика как метод мышления и есть «постижение противоположностей в их единстве». В этом методе Гегель выделяет три ступени такого постижения: 1) рассудочную – на ней диалектическое мышление лишь выявляет стороны противоречия и фиксирует их отдельно друг от друга; 2) промежуточную между рассудком и разумом – здесь противоположности уже не только фиксируются, но и прослеживаются как переходящие друг в друга; 3) спекулятивную, на которой возникает слияние, отождествление противоположностей – на этой, «разумной ступени» метод достигает высшей зрелости, ибо «снимает» первые две ступени. Идея единства противоположностей и становится ведущей в диалектике.
   3. Система категорий и законов как диалектическая теория бытия. Рассматривая движение абсолютной идеи, Гегель анализирует такие категории диалектики, как бытие, ничто, становление, качество, количество, мера, сущность, явление, тождество, различие, противоречие, необходимость, случайность, возможность, действительность и т. д. Исследуя взаимодействие между ними, философ выводит так называемые основные законы диалектики, хотя сам Гегель и не называл их «законами», – связи количества и качества, взаимопроникновения противоположностей и отрицания отрицания. Диалектика, таким образом, приобрела у Гегеля статус философской теории развития и взаимосвязи и объективно стала диалектикой мышления, природы и человеческого мышления.

   Каковы основные положения материалистической диалектики марксизма?
   Материалистическая диалектика в философии марксизма есть результат распространения гегелевских идей на всю реальность, доступную человеческому познанию. К. Маркс и Ф. Энгельс поэтому говорили, во-первых, об объективной диалектике-, т. е. процессах развития и связях, царствующих во всем мире, и, во-вторых, о субъективной диалектике – диалектическом мышлении, отражающем в той или иной мере, стихийно или сознательно, объективную диалектику бытия. Высшей формой такого мышления выступает философская концепция диалектики, включающая, как любая система теоретического знания, ряд принципов, законов и категорий.

   Каковы основные принципы теории диалектики?
   Основные принципы теории диалектики – прежде всего принципы развития и взаимосвязи, которые составляют фундамент философской теории диалектики. Они говорят о том, что любое явление в мире подвержено качественным изменениям (развитию) и находится в определенной зависимости от других явлений (связано с ними), влияя, в свою очередь, на них. Эти базисные диалектические идеи наполняются более конкретным содержанием в системе законов диалектики – основных и неосновных.

   Каковы основные законы материалистической диалектики?
   К основным законам материалистической диалектики традиционно относят:
   закон взаимного перехода количественных и качественных изменений. Согласно ему, изменения, происходящие с явлением, рано или поздно нарушают его меру (т. е. определенное единство качества и количества) и вызывают переход явления в новое качественное состояние;
   закон единства и взаимодействия противоположностей, утверждающий, что основным источником развития явлений служат их внутренние противоречия. Здесь следует добавить, что в связи с достижениями синергетики этот закон нуждается в некоторой корректировке: у сложных самоорганизующихся систем источником развития выступают прежде всего согласованные, кооперативные взаимодействия между элементами системы, а не противоречия между ними; закон отрицания отрицания, говорящий о том, что любое развитие есть, с одной стороны, движение явлений вперед, к новым качествам, а с другой – повторение на новой основе отдельных свойств прежних качеств (обычно эти черты развития характеризуются терминами «преемственность», «возврат якобы к старому», «развитие по спирали» и т. и.).

   Какие существуют неосновные законы диалектики?
   К неосновным законам диалектики (они формулируются обычно с помощью парных диалектических категорий) чаще всего относят следующие:
   закон соотношения единичного и общего: всякое общее реализуется в единичных свойствах и связях развивающегося явления;
   закон соотношения необходимости и случайности: необходимость проявляется в развитии явлений через
   случайности и дополняется ими. Вместе с тем синергетика сегодня установила, что и случайность способна порождать новую необходимость (закон); закон соотношения содержания и формы: содержание явления определяет форму его развития, которая способна влиять на данный процесс; закон соотношения причины и следствия: свойства и связи развивающегося явления есть следствие определенных причин;
   закон соотношения возможности и действительности: развитие явления есть превращение присущих ему возможностей в новую действительность с новыми возможностями;
   закон соотношения сущности и явления: в свойствах и связях развивающегося явления раскрывается его сущность;
   закон соотношения части и целого: развивающееся явление есть целостное взаимодействие своих частей.
   Все эти (и многие другие) законы и категории материалистической диалектики функционируют в мышлении человека как всеобщая теория развития бытия и философский метод его познания. Они ориентируют познающего субъекта на анализ любого явления в его закономерном развитии и связи с другими явлениями, на исследование присущих ему меры, противоречий, взаимодействий старого и нового, его индивидуальных и общих с другими явлениями признаков, необходимых и случайных черт и т. д.

   Какие трансформации диалектики происходят во второй половине XIX и XX в.? Как диалектика трактуется в экзистенциализме?
   Западная философия второй половины XIX в. отказывается от диалектики, которая трактуется как софистика, логическая ошибка (Гайм, Гартман). Лишь в конце XIX в. под влиянием обострения социальных противоречий интерес к диалектике возрождается. Однако она трактуется с позиций субъективизма, иррационализма и пессимизма. Так, у французского философа-идеалиста Анри Бергсона (1859–1941) обосновывается иррациональная трактовка единства противоположностей, а само единство рассматривается как «чудо».
   В экзистенциализме (Ясперс, Сартр) диалектика трактуется как более или менее случайная структура сознания. В познании природы действует позитивный разум, диалектический же разум, черпающий свои принципы из глубин сознания и индивидуальной практики человека, познает социальные феномены. Другие экзистенциалисты (Марсель, Бубер) теологически трактуют диалектику как диалог между Богом и человеком.
   Близким по своим теоретическим установкам и происхождению экзистенциализму является и такое направление в европейской теологии XX в., как диалектическая теология (Барт, Бультман и др.). В рамках этого направления обосновывается «диалектический» путь к утверждению через отрицание и противоречие. Человек может обрести отношение к Богу лишь на пределе своего бытия, лишь будучи «снят» Богом в диалектическом отрицании, происходящем через «свершение» Голгофы.
   В основу программы «негативной диалектики», провозглашенной философом-социологом, музыковедом Теодоро Адорно (1903–1969), крупнейшим представителем франкфуртской школы, положен тезис «мыслить негативно», что означает практиковать мышление, самокритично обращенное против заложенной в понятиях тенденции господства, которое становится тотальным для человечества в XX в., когда развитие науки и техники достигает своей высшей точки. В таком мышлении понятийное опосредование подвергается отрицанию, негации, в результате чего непосредственно данное получает приоритет перед понятием. Т. Адорно провозглашает революционный тезис: благом может быть только негативное, нетождественное, нерешенное.
   Представитель же второго поколения франкфуртской школы Юрген Хабермас (р. 1929) обосновывает теорию коммуникативного действия. В коммуникативном дискурсе, с этой точки зрения, не только опосредуются взаимопониманием все познавательные акты, начиная с признания объективности мира, но и корректируются личные интересы и влечения. Представителю определенного жизненного мира дозволяются отнюдь не все действия, рациональные с точки зрения успеха, но только те, которые считаются ценностно значимыми с точки зрения других участников дискурса. Важнейшим выводом концепции Хабермаса является то, что подлинная общественная интеграция обеспечивается на путях коммуникативного понимания.
   Таким образом, в арсенале современной диалектики все чаще используются идеи диалога, сотрудничества, коммуникативного действия, ненасилия, взаимопонимания, порождающие основы подлинной человеческой истории, единства человечества, при котором взаимоотношения между людьми должны строиться на достойных человека принципах и началах.

3.3. Эвристический потенциал глобального эволюционизма и проблемы развития современной научной картины мира [19 - При изложении сущности принципа глобального эволюционизма автор опирался на теоретические и методологические разработки в книге: Степин В.С. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации /В.С. Степин, Л.Ф. Кузнецова. М., 1994.]

   Каким образом наука подходила к идее принципа глобального (универсального) эволюционизма?
   Описание развития на отдельных уровнях организации бытия, атрибутивных свойств многообразных объектов мира, как правило, осуществлялось в классической науке в рамках отдельных научных дисциплин. Долгое время оставался открытым вопрос: как перейти от одного уровня к другому? На него наука не давала убедительных ответов до поры до времени.
   Новый подход к решению данного вопроса возник с середины XX в., когда появилась реальная возможность объединить представления об основных структурных уровнях организации (неживом, живом и социальном) в единую, целостную картину мира на основе базисных принципов, имеющих общенаучный статус. Эти принципы учитывают специфику каждой конкретной отрасли знания и в то же время выступают в качестве некоторого инварианта в многообразии различных дисциплинарных онтологий. Если кратко характеризовать тенденции синтеза современных научных знаний, то они могут быть выражены в стремлении построить научную картину мира на основе принципа глобального (универсального) эволюционизма.

   Какую роль играла биология в кристаллизации принципа глобального эволюционизма?
   Когда наука пришла к этой идее?
   Эволюционные идеи, идеи развития имеют достаточно длительную историю, и первая их интерпретация была дана в рамках философского знания (см. выше). Постановка данной проблемы в науке была осуществлена позднее. Наиболее полную разработку принцип эволюции получил в биологии и стал ее фундаментальным положением со времен Чарльза Роберта Дарвина (1809–1882), хотя до настоящего времени он не был доминирующим в естествознании. Дело в том, что в качестве науки-лидера выступала физика, которая транслировала свои парадигмальные установки в соседние отрасли знания. Но физика на протяжении большей части своей истории не включала в явном виде в число своих фундаментальных постулатов принцип развития. Представления же биологии, касающиеся живой природы, не рассматривались как базисные основания мироздания. Поэтому, участвуя в построении научной картины мира, биология, тем не менее, долгое время не претендовала на то, чтобы ее идеи и принципы приобрели универсальный характер и применялись во всех других областях исследования.
   Фундаментальная несовместимость классической физики и биологии обнаружилась в XIX в. как противоречие между положениями эволюционной теории Дарвина и второго начала термодинамики. Предпосылкой тому могло стать эволюционное рассмотрение Вселенной в целом, возможное за счет трансляции эволюционного подхода в физику, приводящего к переформулировке фундаментальных физических теорий. Такая ситуация возникла только в науке последней трети XX в. Представления об универсальности процессов эволюции во Вселенной как раз и реализуются в современной науке в концепции глобального эволюционизма. Его идеи позволяют единообразно описать огромное разнообразие процессов, протекающих во всех сферах реальности – неживой, живой природе и обществе.

   Какую роль в формировании принципа глобального эволюционизма сыграли идеи общей теории систем?
   Чем отличается эволюционный подход в науке XX в. от классического эволюционизма XIX в.?
   Глобальный эволюционизм представляет собой принцип, обеспечивающий экстраполяцию эволюционных идей, получивших, прежде всего, обоснование в биологии, а также в геологии, астрономии, химии, на все сферы действительности и рассмотрение неживой, живой и социальной материи как единого универсального эволюционного процесса.
   Хотя это принципиальный аспект в понимании глобального эволюционизма, он не исчерпывает содержания данного принципа, не раскрывает механизмов взаимосвязи отдельных структурных уровней материального мира. Сам эволюционный подход в XX в. приобрел новые черты, отличающие его от классического эволюционизма XIX #., который задавал, скорее, идею развития, нежели системные характеристики развивающихся объектов. Новое содержание в концепцию глобального эволюционизма было внесено в 40-50-х гг. XX в., когда были развиты идеи общей теории систем.
   Глобальный эволюционизм можно рассмотреть как соединение идеи эволюции с идеями системного подхода. В этом отношении универсальный эволюционизм не только распространяет идею развития на все сферы бытия (устанавливает универсальную связь между неживой, живой и социальной материей), но и преодолевает ограниченность феноменологического описания развития, связывая такое описание с идеями и методами системного анализа. Идеи глобального эволюционизма получили обоснование в современной науке и только после этого они стали рассматриваться в качестве базисного принципа современной научной картины мира.

   Какие науки и концепции внесли существенный вклад в обоснование принципа глобального эволюционизма? Какую роль в обоснование глобального эволюционизма внесла концепция расширяющейся и раздувающейся Вселенной?
   Наряду с биологией в обоснование глобального эволюционизма внесли свой вклад такие естественнонаучные дисциплины, как астрономия, синергетика, биосферная концепция В.И. Вернадского.
   Наряду с эволюционной теорией существенную роль в обосновании глобального эволюционизма внесла концепция расширяющейся и раздувающейся Вселенной. Согласно этой концепции полагалось, что приблизительно 15–20 млрд лет назад из точки сингулярности в результате Большого взрыва началось расширение Вселенной, которая вначале была горячей и очень плотной, но по мере расширения охлаждалась, а вещество по мере остывания конденсировалось в галактики. Последние, в свою очередь, разбивались на звезды, собирались вместе, образуя большие скопления. В процессе рождения и умирания первых поколений звезд происходило синтезирование тяжелых элементов. После превращения звезд в красные гиганты они выбрасывали вещество, конденсирующееся в пылевых структурах. Из газово-пылевых облаков образовывались новые звезды, и возникало многообразие космических тел.
   Модель расширяющейся Вселенной существенно трансформировала представления о мире, ибо она включала в научную картину мира идею космической эволюции. Тем самым возникала реальная возможность описать в терминах эволюции неорганический мир, обнаруживая общие эволюционные характеристики различных уровней его организации, и в конечном счете построить на этих основаниях целостную картину мира. В середине XX в. идеям эволюции Вселенной был придан новый импульс. Это было связано с возникновением концепции раздувающейся Вселенной, в рамках которой предпринимались попытки охарактеризовать наиболее загадочный этап в развитии Вселенной, охватывающий промежуток времени от нуля – условного момента Большого взрыва до сотых долей секунды. Ключевым элементом концепции раздувающейся Вселенной было представление о так называемой инфляционной фазе – фазе ускоренного расширения. После колоссального расширения окончательно установилась фаза с нарушенной симметрией, что привело к изменению состояния вакуума и рождению огромного числа частиц.
   Новая теория позволяла рассматривать наблюдаемую Вселенную лишь в качестве малой части Вселенной как целого, а это значит, что вполне правомерно предположить существование достаточно большого числа эволюционирующих Вселенных.

   Какова роль синергетики в обосновании глобального эволюционизма?
   Важную роль в обосновании идей глобального (универсального) эволюционизма сыграла синергетика, занимающаяся изучением систем, состоящих из большого числа частей, взаимодействующих между собой, согласованным состоянием процессов самоорганизации в системах различной природы.
   Синергетика как теория самоорганизации выявляла существенные закономерности развития мира. Рассмотрение всех объектов как самоорганизующихся систем, обладающих открытостью, нелинейностью, неравновесностью, создавало научно обоснованную возможность преодолеть разрыв между представлениями о живой и неживой природе. Идеи синергетики приобретали важное мировоззренческое и методологическое значение. Благодаря им обосновывались представления о развитии физических систем и открывались новые возможности для выяснения взаимосвязей между основными этажами мироздания – неживой, живой и социальной материей. Если до синергетики не было концепции, относящейся к классу не философских, а научных теорий, которая позволяла бы свести в единое целое результаты, полученные в различных областях знания, то с ее возникновением появились принципиально новые условия формирования целостной общенаучной картины мира.

Тема 4
Проблема человека в философии: междисциплинарные подходы

4.1. Человек как предмет философского и научного анализа. Образы человека в истории философии и культуре

   В чем непреходящая актуальность исследования проблемы человека?
   Вопрос о сущности человека, его природе, происхождении и предназначении, месте в мире, ценностях, смерти и бессмертии, смысле человеческой жизни – одна из основных проблем философской мысли. Проблема сущности и бытия человека принадлежит к разряду вечных философских проблем. Проблема эта не только вечная, но и вечно новая, поскольку постоянно изменяются условия жизни, ее содержание, научные знания, сам человек. Замечено, что особенно остро философское осмысление проблемы человека встает в переломные кризисные периоды жизни человеческого общества, требующие максимального напряжения всех духовных и физических сил человека. Проблема человека концентрирует вокруг себя все другие философские вопросы, поскольку любой из них предполагает в своем основании решение проблемы человека, его природы, положения в мире и обществе.

   Какие образы человека складывались в истории философской мысли?
   В истории философской мысли складывались разные образы человека. У Демокрита человек – часть космоса, единого «порядка» и «строя» природы, микрокосм, отображение и символ Вселенной. Аристотель определяет человека как живое существо, наделенное духом, разумом и способностью к общественной жизни. Р. Декарт в разуме человека видит его специфическую особенность: «мыслю, следовательно, существую». Американский просветитель, ученый Бенжамин Франклин (1706–1790) рассматривает человека как животное, производящее орудия. В классической немецкой философии человек выступает как субъект духовной деятельности, созидающий мир культуры, как носитель общечеловеческого сознания, всеобщего начала – абсолютного духа, разума. И. Кант видит в человеке существо, принадлежащее двум различным мирам – природной необходимости и нравственной свободе. В центре философского учения Л. Фейербаха – человек, понимаемый как венец природы, как гармоничное единство «Я» и «Ты».
   Известны и весьма образные определения человека. Французский писатель-гуманист Франсуа Рабле (1494–1553), например, назвал человека животным, которое смеется. А. Шопенгауэр считал, что человек – это трагическое животное, наделенное разумным познанием и инстинктом, правда, недостаточным для уверенных и безошибочных действий. У немецкого философа Фридриха Ницше (1844–1900) главное в человеке – не сознание и разум, а игра жизненных сил и влечений. Марксистская трактовка человека основывается на понимании его как продукта и субъекта общественнотрудовой деятельности. С этой точки зрения, через приобщение к социальной наследственности, к культурным, исторически сложившимся традициям, а также через механизмы биологической наследственности происходит становление человека. Таким образом, каждый человек – неповторимая индивидуальность и вместе с тем частица и носитель родовой общечеловеческой сущности, субъект исторического процесса.

   Какие можно выделить проекции человека, учитывая его природное, социальное и конкретно-индивидуальное начало?
   В философской традиции человека одновременно рассматривали как природное начало, включенное в многообразие естественных процессов на уровне тела; социальное начало, воспроизводящее в духовном опыте социокультурные связи и отношения; конкретно-индивидуальное начало, реализующее свою свободную волю, судьбу и предназначение.
   Соответственно этим началам сформировались следующие основные интерпретации человека: натурализаторская, рационалистическая, экзистенциально-персоналистская и социологизаторская. В рамках натурализаторской концепции человек понимается как элемент природы, подобный животным и подчиненный единым с нею законам функционирования. Образы такого понимания человека – это «человек-машина» эпохи Просвещения; биологизаторские концепции человека, объясняющие законы общества и культуры посредством проведения аналогий с организацией природных сообществ (Э. Уилсон); человек как венец природы (классические версии); человек как несостоявшееся животное, тупик природного развития (ряд подходов неклассической философии, начиная с Ф. Ницше).

   Почему в последнее время обостряется интерес к натурализаторским концепциям человека, его природы?
   В начале XXI в. неожиданно обостряется интерес к проблеме природы человека. В течение большей части XX в. в интеллектуальной жизни Запада было широко распространенным отрицание природы человека. Особое внимание привлекает сегодня генетика человека, в частности, то, что связано с изучением его генома, нейронаука, изучающая мозг как основу человеческого поведения, различные биомедицинские науки, способные вызвать глубокие и радикальные изменения в человеке посредством воздействия на него. Возникает вопрос, есть ли у человека такое нечто, что остается и будет оставаться инвариантным при всех воздействиях на человека и его изменениях; вторая же сторона этого вопроса задает дискуссиям о природе человека иные измерения: а должно ли быть нечто, что при всех этих воздействиях и изменениях стоит сохранять, оставлять неизменным (Б. Юдин).
   Происходящие в современных биомедицинских науках процессы, достижения и строящиеся прогнозы некоторые авторы характеризуют как биотехнологическую революцию. Эта революция, как отмечает американский философ Ф. Фукуяма, не просто нарушение или ускорение размеренного хода событий. Она приводит к тому, что будущее человечества вовсе не является предопределенным, оно оказывается открытым, в решающей мере зависящим от наших нынешних решений и действий. В результате открытий и достижений в ряде взаимосвязанных областей, помимо молекулярной биологии, включая когнитивные науки о нейронных структурах мозга, популяционную генетику, генетику поведения, психологию, антропологию, эволюционную биологию и нейрофармакологию, открываются беспрецедентные возможности изменения природы человека – изменения, быть может, столь глубокого, что возникает вопрос, а какое будущее нас ждет: человеческое или постчеловеческое?
   Самая существенная угроза, исходящая от современной биотехнологии, – это возможность изменить природу человека и таким образом привести в постчеловеческую стадию истории. Природа человека обеспечивает устойчивую непрерывность нашего существования как вида и вместе с определенной системой ценностей формирует и ограничивает возможные виды политических режимов. Если же какая-либо технология окажется достаточно могущественной, чтобы переформировать нас, то это будет иметь пагубные последствия и для либеральной демократии, и для природы самой политики.

   В чем особенность рационалистической парадигмы человека?
   Рационалистическая парадигма сущностные особенности человека связывает с наличием у него разума, сознания, целеполагающей, в отличие от животного, деятельности. Причем разум здесь рассматривается как основание не только человеческого, но и природно-космического существа, в противоположность натуралистической концепции, трактующей разум как естественное развитие животных инстинктов. Разум – это то начало, посредством которого наиболее радикально преодолевается естественно-природное в человеке. Не случайно, что критика разума совпала в философии с апологией жизни. Наличие сознания и рационального мышления является одним из самых очевидных отличительных признаков человека, тем более что, как писал Р. Декарт, «здравомыслие – вещь, распределенная справедливее всего». Едва ли в философии кого-то можно упрекнуть в недооценке разума и сознания при определении человека. Наличие же при этом других интерпретаций вытекает из стремления объяснить происхождение самого разума. Для рационалистической философии разум лежит в основании не только человеческого, но и природно-космического бытия.

   Что характерно для социологизаторской программы человека?
   Социологизаторская программа рассматривает человека как продукт не столько биологической, сколько социальной эволюции. Человек обретает себя только в обществе, где в процессе социализации реализуются его генетически унаследованные качества. Так, в марксистской концепции сущность человека есть «совокупность всех общественных отношений». В структурализме человек предстает как элемент и производная функция от обусловливающих его различных социальных структур и политических факторов. Будучи практически лишен возможности индивидуального выбора и свободы, человек в структурализме и постструктурализме задан лишь как точка пересечения различных дискурсивных практик культуры и общества, носитель предписанных извне социальных ролей, но не как автономная и свободная личность.

   Что отличает экзистенциально-персоналистскую стратегию?
   Экзистенциально-персоналистская стратегия понимания человека, характерная для неклассической философии, рассматривает его как особое начало в мире, не сводимое к внешним законам, а объясняемое с точки зрения индивидуально-неповторимого опыта и судьбы, уникальности, подлинности, свободы выбора, таких феноменов человеческого бытия, как страдание, страх, одиночество и др. Протестуя против возможности навязывания человеку общих стандартов и ценностей, вне зависимости от их природного или социального характера, Ж.-П.Сартр писал, что «у человека нет природы». Существование человека в мире – это всегда уникальный опыт свободы, посредством которой человек творит как внешний мир, так и самого себя. Любые попытки подвести человека под единые сущностные характеристики приводят к стандартизации и деиндивидуализации человеческого «Я», оправдывающей безликость и анонимность толпы, но не личности. Человеку же необходимо осознать себя в своей принципиальной уникальности, несовпадении с другими, что является основанием для обеспечения своего подлинного существования как индивидуальности и творца.

   В чем заключается отличие понимания человека в восточной и западной цивилизациях?
   Отличие понимания человека в восточной цивилизации от понимания человека в западной цивилизации касается отношения человека к самому себе, миру, природе, обществу. Для человека восточной цивилизации характерна неразрывная связь с природой, нацеленность на гармоничное вживание в природу, в окружающую среду, а не стремление к деятельному ее изменению, как это свойственно человеку западной цивилизации. Такой идеал бережного отношения к природе выражал, например, принцип «у-вэй» – недеяния, сложившийся в древнекитайской культуре и означавший не пассивное бездействие, а следование естественному порядку мира, установку на минимальное вмешательство в этот порядок. Для человека же западной (техногенной) цивилизации была характерна иная установка, согласно которой человек, вооруженный знаниями, должен покорять, изменять, подчинять себе природу, рассматривая ее как мастерскую, безграничную кладовую для удовлетворения своих потребностей и распространяя такое силовое отношение и на социальное переустройство мира. Вектор активности восточного человека, в отличие от западного, направлен не вовне, а на внутреннее самосовершенствование, самопознание. Наглядны в этом плане основные нормы буддистской этики, нацеленные на глубокое сосредоточение, невозмутимое размышление и полное избавление от страданий в нирване. Если в западной цивилизации двигателем прогресса и активным сторонником нововведений был индивид, гражданин-собственник, то в древневосточных цивилизациях принимались лишь те новации, которые соответствовали нормам корпоративной этики и интересам государства, что явилось основой отсутствия свободы выбора, равноправия и демократии в европейском понимании этих явлений. Определяющими моментами жизни человека в древневосточных цивилизациях были устойчивость, неподвижность, традиционность, определенные общественные установления, обычаи, обряды, бережное отношение к социальному и культурному наследию, канонизированному стилю мышления. Для человека же западной цивилизации приоритетными ценностями являются активная суверенная личность, ценность инноваций и прогресса, индивидуальные свободы и права, чувства гражданина, социального выбора своих действий.

   Каков статус на современном этапе проблемы философии человека, может ли культура XXI в. ограничиться при изучении феномена человека знаниями о нем, возникающими в отдельных науках?
   При всем интересе к проблеме человека на современном этапе обнаруживаются существенные расхождения в понимании характера и предмета философии человека, философской антропологии, реального содержания этих понятий, специфических черт и признаков, которые отличают и характеризуют подлинную философию человека. Более того, несмотря на признание вечности и приоритетности этой темы в философской рефлексии, постмодерн объявил «смерть человека» как того уникального самодостаточного начала в системе бытия и познания, которым оно выступало в классических подходах.
   Исследования человеческой мысли показывают, что культура при всем значении научного описания человека не может ограничиваться только им, знанием необходимым, обязательным, но не достаточным, ибо оно все же знание о существующем, но не о должном, знание о каком-то конкретном измерении человеческого бытия (его памяти, способностях, темпераменте и т. и.), но не о человеке как целостном существе, вопрошающем о смысле жизни, своих ценностных устремлениях, конечности, своем долге, достоинстве, смерти и бессмертии. Ни одна частная наука, кроме философии человека, не может обосновать систему ценностей, на которые должен ориентироваться человек и отдельные науки, в том числе и науки о самом человеке (биотехнология, генная инженерия, биоэтика, трансплантология и т. и.). Кроме того, определенная философская концепция человека, как подчеркивает современный философ Джозефф Агасси, лежит в основании любой психологической, социологической, экономической, лингвистической или кибернетической теории (и наоборот, по принципу обратной связи, развитие этих научных областей способствует определенной ревизии общефилософских концепций человека).

   Почему в философском осмыслении проблемы человека необходим синтез частных наук?
   Адекватное представление о человеке может быть получено на пути синтеза частных наук, который возможен как результат философского осмысления научных данных о человеке. При таком подходе человек выступает как своеобразная точка пересечения различных проекций человеческого бытия, включающего в себя и его природные, и социальные, и культурологические, и личностно-уникальные измерения. Философское определение человека должно включать в себя описание целостного опыта существования личности в соотнесенности ее с такими началами, как природа, общество, Бог. Являясь точкой пересечения этих различных проекций бытия, человек может быть в самом общем плане определен как конкретно-историческое единство микрокосма, микротеоса и микросоциума. Подобный интегративный статус антропологической проблематики обусловливает ее особую востребованность в философском и культурном дискурсах, поскольку вместе с человеком приобретает смысл и органичность история и Универсум, определяются ценностные стратегии общества, формируются жизненные идеалы личности. Здесь же следует искать причину непреходящей значимости и вечности этой темы для развития общества и познания, ведь, изменяя себя и мир, человек обречен на постоянную переинтерпретацию своей сущности.

   Какие выделяются ипостаси человеческого бытия?
   Для описания различных ипостасей (сущностей) или характеристик изучения человека с точки зрения его родовой принадлежности, социальных отношений и собственной уникальности используются понятия индивид (от лат. indi-viduum – неделимый), индивидуальность (неповторимое своеобразие отдельного существа), личность (от лат. persona – маска, роль актера).

   Что выражает понятие «индивид»?
   В понятии «индивид» воплощается родовая принадлежность человека. У человеческого зародыша в генах заложены природные предпосылки для развития собственно человеческих признаков и качеств. Так, строение руки предполагает возможность использования орудий труда, структура мозга обеспечивает перспективу развития интеллекта, строение тела младенца – возможность прямохождения, а также других особенностей человека, что в совокупности отличает его от детеныша животных (которого сразу же после рождения и до конца жизни называют особью, а не индивидом).
   Таким образом, когда мы говорим о конкретном человеке, что он индивид, мы по существу утверждаем, что он потенциально является человеком, и, появляясь на свет как индивид, человек постепенно становится личностью, обретая свое особое измерение и качество.
   С логической точки зрения индивид является последним звеном в цепи род – вид – индивид, где род и вид (соответственно человечество – человек) – общие понятия, а индивид, отличаясь от других индивидов, представляет собой самостоятельную конкретную сущность. Средневековый логик Парижского университета Боэций (480–524) в трактате «Утешение философией» [20 - Боэций. Утешение философией / Боэций // «Утешение философией» и другие трактаты. М., 1990. С. 89.] пояснял смысл понятия индивида как далее неделимого свойства человека: «Разделены могут быть только те (вещи), которые являются общими для многих… Напротив, совокупность свойств индивида ни для кого не является общей. Например, свойства Сократа: допустим, он был лысый, курносый, с отвислым животом, – ни эти, ни все прочие очертания его тела, ни взгляды, ни черты характера… не подойдут никому другому».

   Что включается в понятие «личность»?
   Индивид уже в детстве включается в исторически сложившуюся систему социокультурных отношений, усваивает через воспитание и обучение функционирующие в обществе программы деятельности, общения и поведения, и только благодаря этому становится личностью, т. е. человеком, не похожим на других, по-особому действующим, мыслящим, любящим, включенным в систему социальных отношений как субъект и соучастник исторического процесса. Следовательно, личность обозначает системно-социальное качество, которое индивид приобретает в предметно-практической и духовной деятельности и общении, показывая меру преломления и представленности общественных отношений в индивиде. Индивид и личность едины и вместе с тем не тождественны друг другу, поскольку личность – это особое, социальное качество индивида, реализующееся благодаря его включению в социокультурное пространство и усвоению через воспитание и обучение наработанных человечеством знаний, норм и образцов поведения, общения, деятельности. Именно поэтому, говоря о личности, мы наделяем ее такими характеристиками, как уникальность, неповторимость, своеобразие.
   Многие мыслители стремились запечатлеть подобные характеристики уникальности личности. Так, Боэций дал определение личности, ставшее в некоторой степени классическим: «Личность – это индивидуальная субстанция разумной природы». Другие указывали, что уникальность личности – это ипостась, отличная от других благодаря своеобразию, относящемуся к достоинству. В этих определениях фиксируются такие существенные черты личности, как нечто самостоятельное, одаренное разумом^ обладающим достоинством.
   Фома Аквинский провозгласил личность «тем, что является наиболее совершенным во всей природе», и считал существенным для личности быть господином своих действий, «действовать, а не приводиться в действие». Выработанное в средневековой культуре понимание личности относилось прежде всего к Богу, и человек мыслился как личность, созданная по образу и подобию Божьему. В эпоху же Возрождения личность стала отождествляться с яркой, многосторонней реальностью, способной достичь всего, чего захочет. В Новое время самым важным в личности считалось сознание и самосознание человека, его разум, совесть. Для И. Канта личность основана на идее морального закона, что дает ей свободу по отношению к механизму природы, личность отличается от других вещей тем, что она есть не средство, а «цель сама по себе», и требование относиться к человеку в соответствии с этим является высшим этическим принципом.
   Многомерность личности, выражающаяся в различных подходах к ее изучению, и составляет сущность личности. Человек с такой точки зрения предстает: как результат и участник историко-эволюционного процесса, носитель и творец социальных программ поведения, общения и деятельности, в ходе которого осуществляется как становление личности, так и преобразование природы, общества и самого себя; как субъект свободного, ответственного и целенаправленного выбора своего жизненного пути и поведения, как целостная, автономная, устойчивая система уникальных и неповторимых индивидуальных качеств. История развития представлений о личности предстает поэтому как история открытия различных ее измерений.

   Что означает понятие «индивидуальность»?
   Личность конкретного человека обладает только ей присущими чертами и характеристиками, образующими ее индивидуальность, составляющими своеобразие человека, его предназначение, судьбу, характер, отличие от других представителей человеческого рода.
   Индивидуальность проявляется в специфических характеристиках и чертах темперамента, характера, познавательного процесса (ощущения, воображения, мышления, памяти), способностей, личностных интересов и привычек, индивидуальном стиле общения, поведения и деятельности и т. д.
   В своей индивидуальности личность абсолютно неповторима, уникальна. Вписываясь в систему межличностных отношений, специфические черты индивидуальности проявляются и реализуются в соответствующих видах деятельности (материально-практической, социально-политической, духовной, спортивной и т. д.).

   Как можно выразить соотношение понятий «индивид», «личность», «индивидуальность»?
   Подлинным основанием и движущей силой становления и развития личности выступает совместная с другими представителями человеческого рода деятельность и совместное существование, постоянно воспроизводящий себя диалог в различных сферах, преобразование своих поступков, отношений с другими людьми и самого себя, благодаря чему и осуществляется реализация индивидуальности и обогащение жизни общества.
   Соотношение понятий «индивид», «личность» и «индивидуальность» может быть выражено следующей формулой: Индивидом рождаются (поскольку он продукт антропогенеза). Личностью становятся (учитывая, что это индивид, усвоивший общественно-исторический опыт и активно представляющий себя в соответствующих видах деятельности конкретного общества). Индивидуальность отстаивают (ибо индивид преобразует мир и себя на основе только ему присущих качеств и индивидуального стиля жизни и деятельности). Каждый человек на свой лад выражает человечество через своеобразное смешение его элементов. Именно прекрасная индивидуальность есть вечное в человеке, и только она может быть бессмертной. В тайне индивидуальности скрыта сущность и судьба человеческой природы. Воплощение всеобщих изменений и ценностей в индивидуальном опыте обеспечивает неповторимость и самобытность личности как носителя социальности, представителя определенной культуры, социальной группы, самореализованной индивидуальности.

   Какие характеристики человека можно дать в рамках двуединой модели?
   Каждый конкретный человек представляет собой уникальную ценность. Многомерные измерения человеческой личности высвечивают самые разные его характеристики через описание его типологических особенностей. В рамках двуединой модели человек понимается как биосоциальное существо, генетически и функционально обусловленное эволюционным развитием природы и общества. Здесь своеобразно переплетаются два типа программ наследования (генетических и социокультурных), два типа потребностей (биологических и социальных) и т. д. Такая двуединая модель понимания человека выявляет наиболее обоснованные, научно и фактически признанные стороны и закономерности изучения человека. Вместе с тем, оставаясь в рамках двуединой модели человека, весьма сложно исследовать отдельные черты человеческой индивидуальности, ее неповторимости, уникальности.

   В чем сущность триединой модели человека?
   В философии сложилась и более объемная целостная, так называемая триединая модель человека, рассматривающая его в единстве таких составляющих, как тело, душа и дух. Рассматривая человека с точки зрения таких в большей степени философских, чем научных ипостасей, следует иметь в виду, что реальный человек представляет собой неразделимое единство телесного, психического и духовного начал, каждое из которых дополняет и конкретизирует друг друга.

   Что выражает философская категория тела?
   Понятие тела в философии подчеркивает прирожденные основы человека, жизненно необходимую связь человека и природы, его особенности как биологического вида. Хотя следует иметь в виду, что, несмотря на то что тело человека генетически и функционально обусловлено природноестественными факторами, все же оно не является лишь природным элементом. Тело человека представляет собой продукт и социокультурной эволюции. Тело человека выступает одновременно и как элемент природы (механизму организм и т. д.), и как собственно человеческое тело, рассматриваемое не только с точки зрения его биологических особенностей, но и через призму таких исключительно человеческих чувств и состояний, как стыд, смех, плач, страдание и т. и. На существующие в философии и культуре образы тела непременно переносятся сложившиеся представления о природе в целом, в результате чего философская категория тела становится действительным символом микрокосма, воспроизводящего в миниатюре структуру и динамику жизни и Универсума.

   Каково содержание представлений о душе?
   Понятие души выражает исторически меняющееся воззрение на психику и внутренний мир человека; в религии душа – это понятие об особой нематериальной основе, независимой от тела. Тема души в философии имеет глубинные корни. Уже в школе Пифагора формируется учение о бессмертии, а также о переселении души (от греч. metempsychosis – переодушевление), первоначально возникшее в Индии и Египте. Учение о переселении души, ее восхождении и нисхождении по иерархической лестнице живых существ, определяемых нравственными достоинствами личности умершего, воспринял Платон. В диалоге «Федон» он дает несколько доказательств бессмертия души. Согласно одному из них, душа есть самый принцип жизни, а поэтому она не может быть подвержена смерти; согласно другому, знание есть припоминание того, что душа видела в мире истинного бытия до вселения в земное тело.
   Древнегреческий философ Аристотель в своем сочинении «О душе» впервые в систематической форме излагает учение о душе (психологию). По его мнению, наука о душе относится к теоретическим наукам и примыкает к физике и биологии. Душа есть источник жизни, она не может быть ни тонкой телесной, ни бестелесной основой, ибо она не может мыслиться отдельно от движимого ею тела, без которого она не может быть реальным принципом ни жизни, ни познания. Души самой по себе нет, но есть живое существо, состоящее из души и тела. Для Эпикура все живое смертно, бессмертны лишь атомы, из которых они состоят. Стоики (например, Зенон) считают, что только разум бессмертен.
   Христианская традиция в учении о душе исходила из противопоставления души животных и человека. Считалось, что человек создан по образу и подобию Бога и именно его бессмертная душа есть дыхание и свет Божий. Собственная душа человека у Августина Блаженного становится загадкой и тайной человека, которая может быть спасена через самопонимание, исповедальное осознание уникального личного опыта и тем самым приближение себя к Богу, к духовности. И в философских, и в религиозных учениях душа является субъектом свободы воли, той основой, которая индивидуализирует человека. Бессмертная в религиозной традиции душа очерчивает сроки земного существования человека.

   Что передает понятие «дух»?
   Понятие духа связано не столько с описанием индивидуальности, сколько всеобщего в человеке. Царство духа – это система высших ценностей, сфера человеческой культуры с ее нормами, идеалами, смыслами. В отличие от понятия души понятие духа включает относительную независимость от стихии эмоциональных переживаний, акцентирует объективную значимость своего содержания, разумность, социальность, общезначимость и надындивидуальное^ своих законов. Началами, составляющими основу всеобщности личности и, соответственно, конкретизирующими идею духа, в философии чаще всего назывались разум и социальность. Два самых популярных определения человека, принадлежащих Аристотелю, отсылают нас именно к этим характеристикам: «Человек – это разумное животное» и «Человек – это политическое животное». При этом свойства разумности и политичности (социальности) в равной степени акцентируют общезначимость и надындивидуальность своих законов.

4.2. Происхождение человека. Основные концепции антропосоциогенеза. Антропогенез и культурогенез. Сознание как предмет философского осмысления

   Каковы более ранние модели происхождения человека?
   Важное значение для понимания сущности человека, путей развития общества имеет выяснение вопроса о происхождении человека и его сознания. Антропосоциогенез (от греч. anthrepos – человек; societas – общество; genesis – происхождение) – учение, объединяющее в себе различные представления о происхождении и становлении человека и общества в процессе их социокультурного взаимодействия. Существует несколько подходов к решению проблемы происхождения человека. Наиболее ранние подходы связаны с различными мифологическими концепциями о рождении человека из земли, воды, воздуха или космоса. На смену мифологическому мировоззрению пришло религиозное, в рамках которого была обоснована креационистская (от лат. creatio – творение, создание) модель происхождения мира и человека. Для различных религий мира характерны: во-первых, вера в божественное происхождение жизни и человека; во-вторых, признание души как источника жизни, того, что выделяет человека из царства животных. Человек, согласно религиозной теории, отличается от всех животных тем, что получил свою бессмертную душу от Бога.

   В чем сущность креационизма, в том числе «научного» креационизма?
   Религиозное учение о сотворении мира Богом из ничего получило название креационизма. На это учение опираются такие теистические религии, как иудаизм, христианство, ислам. Творение человека описывается в Библии как особый акт, в результате которого Бог непосредственно сообщает человеку «дыхание жизни», т. е. динамику существования, в котором биологическое соединено с духовным – со свободной и сознательной самореализацией тварной личности, изначально призванной к превосхождению своей тварной ограниченности через ответный, бескорыстный акт любви к Богу.
   Специфической формой креационизма является так называемый научный креационизм. Эта форма креационизма получила развитие в рамках протестантского фундаментализма в США в 60–80 гг. XX в. в связи с усилением борьбы против эволюционного учения. Для «научного» креационизма характерен отказ от любых попыток использовать достижения наук о природе для переосмысления содержания библейского учения о творении мира; многоплановое обоснование библейской версии творения с помощью интерпретации новейших данных естествознания; оценка эволюционного учения как конкурирующей концепции, уступающей «научному» креационизму в научной обоснованности.
   Креационизм следует рассматривать не только как историко-культурный феномен, значение которого связано с отдаленным прошлым. Его сторонники имеются и в современной философии и науке, дают религиозную интерпретацию, например, феномена Большого взрыва, указывают на то, что шесть дней Творения, описанные в Библии, в целом соответствуют научным представлениям об эволюции Земли и жизни. Скачкообразный характер смены основных геологических эр, с их точки зрения, подтверждает в большей степени библейскую историю об отдельных днях творения, чем научную версию последовательной эволюции жизни. В вопросах об антропогенезе современные креационисты отмечают, что собственно человек возникает лишь раз, на последней ступени лестницы живых существ. Известные палеонтологические находки его гоминидных предков могут с известной долей допущения характеризовать биологическую эволюцию человеческого тела. Своеобразие же человека связано не столько с телом, сколько с душой, человек как носитель разума, воли и нравственности не может быть обусловлен природными факторами. Высшие, божественные, духовные свойства возникают вопреки природе и могут быть объяснены лишь предположением об их внеприродном источнике, Боге.
   В качестве современных модификаций креационизма могут быть рассмотрены и популярные сегодня уфологические концепции антропогенеза (от англ. UFO – НЛО), связанные с попыткой объяснить возникновение человека участием внеземного разума.
   Сильной стороной креационизма является очевидный моральный пафос этого учения, связанный с рассмотрением человека и человечества как наиболее значимых величин в структуре Универсума.

   В чем особенность естественнонаучных представлений о происхождении человека?
   Естественнонаучные представления о происхождении человека возникали по мере развития биологии, антропологии, а позже – генетики. Наибольшую известность во второй половине XIX в. получила эволюционная теория Ч. Дарвина. В своих работах «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859), «Происхождение человека и половой отбор» (1871) и других Дарвин обосновал идею появления различных видов животных в ходе эволюционного развития. В основе эволюции лежит естественный отбор. Главную причину изменчивости организмов Дарвин видел в изменениях окружающих условий жизни. В процессе борьбы за существование выживают те животные, которые в наибольшей степени приспосабливаются к меняющимся условиям существования. В соответствии с эволюционной теорией человек как особый биологический вид также имеет естественное, природное происхождение и генетически связан с высшими млекопитающими. Психика человека, его способность мыслить, трудиться есть многократно усиленные естественным отбором инстинкты, низшие формы которых есть и у животных. Эволюционная теория в определенном смысле растворяла человека в животном царстве. Дарвин не дал четкого ответа на вопрос, что именно послужило причиной выделения человека из животного мира.
   Ответить на этот вопрос попытался Ф. Энгельс в своей теории происхождения человека. Указав на целый ряд природных и социальных факторов становления человека, Энгельс впервые указал на особый статус труда в антропогенезе. Он выделил труд в качестве главной причины превращения обезьяны в человека. Труд – это целесообразная деятельность по преобразованию вещества природы с использованием орудий труда. Трудовая деятельность, считал
   Энгельс, присуща только людям и выступает основой существования человеческого общества. Труд создал человека, привел к развитию мозга, появлению сознания и речи.

   Какова роль труда в происхождении человека?
   Труд как целенаправленная деятельность человека по преобразованию природной действительности с использованием орудий труда становится сущностной характеристикой человека. Вопрос о том, почему наши гоминидные предки стали трудиться, до сих пор не имеет однозначного ответа в науке и философии. Ф. Энгельс полагал, что причиной этого стало глобальное изменение климата и похолодание, в результате чего гоминиды вынуждены были спуститься с деревьев и искать новые возможности выживания. На учете внешних причин (изменение климата, ландшафта, мутации и т. и.) строит также свою концепцию антропогенеза современное естествознание. В философских моделях мы можем найти ряд несколько иных оригинальных версий решения этого вопроса. Например, по мнению представителя «философской антропологии» немецкого ученого Арнольда Гелена (1904–1976), человек изначально был обречен на труд в силу своей природной слабости и неспециализированности. Если остальные животные приспособлены к определенной среде обитания, еде, хищникам и т. и., подтверждением чему служит наличие у них специальных органов или окраски, то человек от природы слишком плохо оснащен. Он не слишком силен, быстр, незаметен и т. д. Именно эта неспециализированность и обусловила, с точки зрения А. Гелена, необходимость труда как специфически человеческого средства выживания.
   Под влиянием труда сформировались специфические качества человека: сознание, язык, творческие способности. Эти выводы были сформулированы Ф. Энгельсом в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (1896).

   Каков статус концепций Ч. Дарвина и Ф. Энгельса о происхождении человека в современной науке?
   На протяжении XX в. исследования археологов, палеонтологов, этнографов в определенной мере подтвердили основные положения Ч. Дарвина и Ф. Энгельса. Были найдены останки существ, которые занимают промежуточное положение между древней человекообразной обезьяной и современным человеком. Однако на многие вопросы, связанные со становлением человека, не существует однозначных ответов. Так, не объяснен в достаточной степени процесс развития мозга человека и человеческого разума. Высказывается множество других гипотез, в том числе идеи о внеземном возникновении жизни и человека.
   Проблема происхождения человека и сегодня находится в стадии научного изучения. Современная наука свидетельствует, что именно эволюция представляет собой основополагающий фактор многообразной жизни Универсума. Бурное развитие такой молодой науки, как синергетика (наука о самоорганизующихся системах, рожденная в 80-е гг. XX в.), раскрыло наличие в неживой, живой и социально-исторической реальности механизмов самоорганизации, перехода от хаоса к порядку, в свете которых «жизнь, заведомо укладывающаяся в рамки естественного порядка, предстает перед нами как высшее проявление происходящих в природе процессов самоорганизации» [21 - ПригожийИ. Порядок из хаоса / И. Пригожин, И. Стенгерс. М., 1986. С. 56.]. Достижения естествознания свидетельствуют о длительном возрасте Земли, о процессе эволюции и его длительной истории. Научные методы дали науке геологические «часы», с помощью которых стало возможным изучение гигантских эпох, отстоящих от нас на сотни миллионов и даже миллиарды лет.
   Превращение животных (гоминидов) в людей не могло быть неким мгновенным, одноактным событием. Процесс становления и развития человека – антропогенез – носил длительный эволюционный характер и был неразрывно связан со становлением общества – социогенезом. Становление человека и становление общества – две тесно связанные стороны единого по своей природе процесса – антропосоциогенеза, длившегося более 3 млн лет.

   Какие альтернативные концепции антропогенеза можно выделить? В чем сущность игровой модели происхождения и развития человека и культуры?
   Несмотря на признание и приоритет эволюционной и трудовой концепций антропогенеза, существуют и альтернативные подходы, связывающие происхождение человека с возникновением человеческой культуры (культурогенез), поскольку именно культура формирует человеческий разум и человеческое тело, а возникновение отдельных форм культуротворчества – морали, искусства, философии и других никак не вписывается в модель практической целесообразности. Такими версиями происхождения и развития культуры являются, во-первых, игровая модель Й. Хёйзинги («Человек играющий», 1938); во-вторых, психоаналитическая модель 3. Фрейда.
   В рамках первой модели игра рассматривается как основа происхождения религии, искусства, права, философии и подобное, как форма свободной творческой активности, где человек может реализовать свою свободу, отвлечься от бесконечных надо, гнета повседневности, практической целесообразности и выгоды. Нидерландский историк и философ Йохан Хёйзинга (1872–1945) выявляет роль культуры во всех сферах человеческой жизни и во всей истории в целом, для него вся культура – игровая, игра больше, чем культура, всякая форма культуры есть игра именно потому, что она развертывается как свободный выбор и есть «действие, протекающее в определенных рамках места, времени и смысла, в обозримом порядке, по добровольно принятым правилам и вне сферы материальной пользы и необходимости» [22 - Хейзинга, Й. Человек играющий / Й. Хейзинга. М., 1991.]. Анализ известных архаичных форм культурного творчества позволяет Й. Хёйзинге сделать вывод, что они организуются и функционируют по правилам игры. Игрой-представлением являются религиозные культы с их условной символикой ритуальных масок и танцев. Из игры-состязания вырастает война с ее непременными парадами и единоборствами. Право, искусство, философия или наука – все они в равной мере обязаны своим происхождением не труду, но игре, порождая в своей совокупности органичноусловный континуум духовной культуры. Homo ludens, «Человек играющий», с этой позиции оказывается более предпочтителен, чем Homo faber, «Человек умелый». Подобно тому как в индивидуальном развитии ребенок приобщается к миру взрослых через игру, а не труд, так и, играя, человечество вступило в свою историю. При этом взрослые (люди и культуры), занимаясь бизнесом, политикой, образованием и т. и., фактически продолжают те же детские игры, подчас забывая о том, что это игра, придавая ей статус важной работы и переворачивая первоначальную оппозицию серьезности игры и несерьезности дела.

   В чем сущность психоаналитической модели антропо– и культурогенеза?
   Следующая оригинальная версия антропо– и культурогенеза – это психоаналитическая модель 3. Фрейда, согласно которой возникновение культуры и человека обусловлено появлением культа, фундаментальные основания которого составляют тотем и табу. Возникновение их стало по модели австрийского врача-психиатра и психолога Зигмунда Фрейда (1856–1939) результатом эдиповой драмы, разыгравшейся в первобытной орде и связанной с восстанием сыновей против отца.

   Чем отличается семиотическая концепция антропо– и культурогенеза?
   Еще одна оригинальная версия антропогенеза – это семиотическая концепция антропо– и культурогенеза. Она рассматривает культуру как специфическую знаково-символическую реальность, основой и универсальным посредником между человеком и миром в которой является язык. Человек становится субъектом той или иной культуры, лишь овладев ее языком, причем в качестве языка могут выступать различные феномены, начиная от систем родства и кончая властными структурами, т. е. язык становится подлинным создателем культуры. Язык способен быть средством выражения, средством общения, частью социальной организации и культуры, а также соответствующим «образом мира».
   Язык, традиционно рассматриваемый как средство общения и коммуникации, в рамках семиотической и структуралистской моделей превращается в подлинного демиурга (создателя) культуры и человека. Согласно французскому социологу и этнографу Клоду Леви-Строссу (р. 1908), автору классической для этого подхода работы «Структурная антропология» (1985), «не человек говорит посредством языка, но язык говорит посредством человека», диктуя нужные слова, грамматику, интерпретации. Человек становится субъектом той или иной культуры, лишь овладев ее языком.

   В чем привлекательность феномена сознания как объекта исследования?
   Люди издавна испытывали огромный интерес к сознанию, к своему разуму, считая его важнейшим достижением человека. Это действительно самый поразительный и загадочный феномен жизни, возникающий на определенном уровне развития материи. С помощью сознания, разума человек выходит за пределы самого себя, проникает в прошлое и грядущее – в то, чего уже или еще нет, вторгается в дали космоса и глубины микромира, куда не может проникнуть физически.

   Какие науки обращаются к изучению сознания?
   В настоящее время все больше увеличивается круг наук, которые вовлекаются в исследование сознания. Такие исследования ведут философия, антропология, социология, психология, физиология, физика, представители технических наук и информатики.
   Исследуемые в отдельных науках аспекты сознания оказываются достаточно далекими друг от друга и к тому же не соотносятся с сознанием как с некоторым целым. Каждая из наук пользуется собственными методами, схемами, идеалами рациональности, объективности, строгости, научности, т. е. такого рода исследования носят скорее монодисциплинарный характер. Хотя сейчас и расширяются междисциплинарные исследования, следует признать, что проводящиеся ныне исследования феномена сознания остаются во многих случаях концептуально разобщенными. Скорее следует говорить не об одном едином понятии сознания, а о целом ряде специфических понятий, используемых в самых различных областях знания.
   Общественные науки, включая психологию, изучают формы общественного сознания – правовое, политическое, нравственное, эстетическое, экономическое. Естественные науки, к которым иногда относят и психологию, исследуют преимущественно состояния индивидуального сознания, их механизмы и материальный субстрат. Технические науки анализируют и моделируют отдельные функции сознания, к которым относятся распознавание образов, память, интеллект. Эти формы также изучаются и психологией.

   Что включает в себя философское понятие сознания?
   Философское понятие сознания является интегрирующим ключевым понятием для анализа взаимоотношений человека с действительностью, характеристики одного из фундаментальных свойств высокоорганизованной материи, которое заключается в активной, творческой способности человека как социального существа отображать и познавать объективный и субъективный мир в форме идеальных образов, включая экзистенциально-феноменологические и психоаналитические традиции.
   Таким образом, сущность философского исследования феномена сознания заключается, во-первых, в выявлении онтологического статуса сознания. С этой точки зрения, сознание осуществляется при помощи мозга, но сознание – не функция мозга самого по себе, а функция специфического типа взаимоотношения социально развитого человека с миром. Такая характеристика сознания предполагает выяснение онтологических истоков сознания в тех формах организации материи, которые предшествуют человеку в процессе ее эволюции.
   Во-вторых, важной чертой сознания является его характеристика в гносеологическом аспекте. В этом плане сознание есть отражение действительности, возникающее в результате формирования таких телесных органов, как нервная система и ее наиболее высокоорганизованный отдел – головной мозг.
   В-третьих, сознание суть идеальное, его бытие проявляется в форме идеальных образов.
   В-четвертых, сознание есть не только отображение деятельности, но и отношение к ней. Этим определяется ценностный и вместе с тем личностный аспект сознания, наиболее ярко выражающий социальную природу сознания.
   В-пятых, сознание обозначает высший уровень психической активности человека, позволяющей благодаря идеальному предвосхищению практической деятельности человека придавать ей целенаправленный характер.
   В-шестых, философское осмысление сознания предполагает анализ предпосылок развития сложнейших форм самосознания, саморефлексии человека, уникальности и неповторимости переживания системы своих отношений к реальности, социуму, другим людям и самому себе.
   В-седьмых, сознание характеризуется многоуровневой структурой, включающей в качестве своих компонентов различные формы индивидуального и общественного сознания, сознательного и бессознательного, чувственного и рационального.
   В-восьмых, философская рефлексия XX в. наряду с субстанциально-функциональной, социокультурной парадигмами выявила и другие, не менее важные измерения сознания, связанные с формированием экзистенциально-феноменологической и психоаналитической традициями, где акцент делается на описании опыта индивидуального сознания при одновременном творческом внесении личностных смыслов в действительность (Гуссерль, Сартр, Ясперс, Фрейд и др.).

   Каким предстает сознание в современной философской рефлексии?
   В противоположность классическим онтологическим моделям, сознание в современной философской рефлексии предстает не как феноменология духа, но сам мир предстает как феномен человеческого сознания, которое при таком подходе трактуется не столько как отражение, сколько осмысление, творческое конструирование смысла действительности, задающее и формирующее мировоззренческое видение «жизненного мира» человеческого бытия. Поэтому истинное бытие сознания многовекторно в своей целостности и сложности, включая дорефлексивные и рефлексивные аспекты, сознательное и бессознательное, «архетипы» и ассоциации, онтологические и гносеологические измерения, самосознание и самоидентификацию в непрекращающемся творческом диалоге «Я» и Мира, «Я» и Другого, межличностной коммуникации, обусловливая вариативность и открытость проекции человеческого сознания и бытия человека в мире.

   Что собой представляет отражение как природное основание появления сознания?
   Природным основанием появления сознания стало свойство отражения, представленное в различных формах на уровне живой и неживой материи. Возникновение сознания было бы чудом без той эволюции различных форм отражения в живой природе, которая является его предысторией. В процессе развития философии и науки было доказано, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения. Это положение поставило перед наукой фундаментальные вопросы о характере отражения как атрибута материи, о сознании как высшей форме отражения, связанного с деятельностью головного мозга человека.
   Отражение характеризует способность материальных объектов в процессе взаимодействия с другими объектами воспроизводить в своих изменениях некоторые особенности и черты воздействующих на них явлений. Тип, содержание и форма отражения определяются уровнем и особенностями системно-структурной организации отражающих объектов, а также способом их взаимодействия с отражаемыми явлениями. Вне и независимо от взаимодействия отражение не существует. Результат процесса отражения проявляется во внутреннем состоянии отражающего объекта и его внешних реакциях.
   В разработке теории отражения выделяются две концепции: функциональная и атрибутивная. Сторонники функциональной концепции утверждают, что в неорганических объектах есть лишь предпосылки свойства отражения, но не его активное проявление. Сторонники атрибутивной концепции настаивают на всеобщности свойства отражения.
   Основные вехи в развитии материи и эволюции свойств отражения следующие:
   1) отражение в неживой природе;
   2) отражение в живой природе;
   3) социальное отражение.

   Какие выделяют этапы (формы) отражения на уровне живой природы?
   Раздражимость – ответная реакция организма на воздействие окружающей среды. Эта форма отражения присуща некоторым видам растений и одноклеточным живым организмам. Специфика этой формы отражения состоит в том, что: организм реагирует на биологически важные (биотические) факторы; организм реагирует как целое, поскольку нет дифференцированных органов, частей организма; изменения происходят без временного разрыва, так как сохраняющие реакции запускаются сразу.
   Следующая форма отражения – чувствительность – способность организма иметь ощущения, отражающие отдельные свойства предметов, воздействующих на организм. У низших животных органы чувств не дифференцированы. В дальнейшем появляются особые органы чувств, которые образуют центральные нервные узлы у беспозвоночных и центральную нервную систему у позвоночных.
   Высшей формой биологического отражения является психика, присущая и животному, и человеку.
   Сознание человека качественно отличается от психики животных. Основными отличительными признаками здесь являются:
   абстрактно-логическое мышление, связанное с умением воспроизводить сущностные характеристики и связи действительности, не данные непосредственно в восприятии;
   целеполагание как способность идеально конструировать желаемый продукт деятельности, что позволяет человеку творчески преобразовывать действительность, а не пассивно вписываться в нее; самосознание, определяющее возможность выделения себя из внешней среды;
   язык как вторая сигнальная система, заставляющая нас ориентироваться не столько по реальным физическим процессам, сколько по их знаково-символическим, языковым коррелятам.
   Специалисты разработали теоретическую модель развития нашей планеты, вся история которой для наглядности вписана в рамки одного «ускоренного» года. Получилась весьма любопытная картина. Одиннадцать месяцев этого года поглотил так называемый догеологический период и вслед за ним – криптозойская, фанерозойская и силурийская эры. Лишь после этого на Земле началась эра пресмыкающихся (с 17 по 21 декабря). Утром 31 декабря начинает свое существование Homo gabilis («Человек умелый»). И всего за 15 минут до конца года появляется Homo sapiens («Человек разумный»).
   Как видим, человек едва успел вписаться в историю своей планеты. Если же говорить о нашей письменной истории, то продолжительность ее существования вообще невероятно коротка – она возникла за полторы минуты до Нового года! Можно сказать, что у Вселенной еще не нашлось времени нас открыть. В Космосе мы дали о себе знать (в масштабе «ускоренного» года) не более 2–3 с тому назад.
   Неторопливой была поступь планеты, нескончаемо течение ее эр и эпох, пока природа не сотворила человека. Невольно вспоминаются слова французского писателя В.А. де Сент Экзюпери: «Из кипящей лавы, из звездного вещества рождается жизнь. Постоянно мы восходим к тому, чтобы сочинять кантаты и взвешивать галактики… Жизнь движется к сознанию. Звездное вещество неторопливо вскармливает и растит самый благородный цветок».

   Какова роль интуиции в развитии сознания?
   Помимо вербального, рационально-логического мышления человеческое сознание базируется на невербальном, образно-ассоциативном типе мышления, феномены которого лишь постфактум переводятся в вербальную форму. Интуиция как основной когнитивный механизм этого типа мышления связана с непосредственным знанием об объекте, получаемым в результате внелогического соединения различных фрагментов опыта в целостный образ. Существуя помимо устойчивых логических и языковых структур, интуиция тем не менее в ином по сравнению с разумом контексте воспроизводит социокультурную размерность сознания, являясь результатом изначальной, обусловленной наличной ситуацией нацеленности мысли на проблему и предварительной работы по ее решению.

   Чем характеризуется концепция 3. Фрейда с точки зрения структуры и функций сознания?
   Одной из первых концепций структуры и функционирования сознания в культуре XX в. стала предложенная 3. Фрейдом модель психики, рассматривающая последнюю в единстве таких составляющих, как «Оно» (id), «Я» (ego) и «Сверх-Я» (super-ego). Феномен сознания («Я») здесь образуется за счет пересечения импульсов бессознательного («Оно)» и нормативных установок культуры и общества («Сверх-Я»). Если для Фрейда природное и культурное пересекались лишь в фокусе «Я», становящегося при этом сферой не столько их единства, сколько борьбы, то современная психология делает акцент на «сквозной» функциональной и генетической зависимости всех трех компонентов. Бессознательное представляет собой не просто энергетический комплекс чисто природных инстинктов, но в не меньшей степени детерминировано социальной средой, культурными и языковыми программами. Одновременно на уровне общественного сознания можно говорить о существовании многообразных социально-психологических интенций, репрезентирующих бессознательное.
   Фрейдовская схема описывает не столько сознание, сколько психику, в рамках которой сознание выступает как небольшой и не самый интересный для Фрейда фрагмент. Вместе с тем представляется возможным структурировать также внутренний опыт сознания, отличающийся исключительным богатством и многообразием своих проявлений. В качестве первичной конструкции здесь можно говорить о выделении следующих уровней сознания: чувственно-эмоционального, связанного с непосредственным отражением внешней действительности; абстрактно-дискурсивно го, предполагающего интеллектуальную обработку чувственных данных в соответствии с заданным культурной традицией логико-понятийным и ценностным каркасом; интуитивно-волевого, акцентирующего не редуцируемый к внешним характеристикам опыт «Я», самосознания.

   Каких два типа мышления выделяет К. Юнг?
   Начиная с учения швейцарского психиатра Карла Густава Юнга (1875–1961) в психологии и философии говорят о двух типах мышления: образно-ассоциативном и рационально-логическом, причем генетически первичным и функционально более значимым оказывается образно-ассоциативное мышление. Согласно Юнгу, различия между ними состоят в следующем: если разум экстравертен, подчинен «внешним» языковым, логическим и причинно-следственным связям, то интровертивный опыт образного мышления представляет собой его подлинную и наиболее органичную среду. Поток свободных ассоциаций всякий раз «перекрывает» искусственную логику разума, а подлинное понимание идеальных смыслов обеспечивается не столько умозаключением, сколько интуицией, обеспечивающей синхронную целостность рационального и чувственного, прошлого и настоящего, внутреннего и внешнего.

   Какие культурные механизмы обеспечивают формирование и развитие сознания?
   В качестве основных культурных механизмов, обеспечивающих формирование и развитие сознания, выступают традиция и образование. Именно они определяют ту систему «культурных предрассудков», которые гарантируют целостность и устойчивость мировоззрения. При всей консервативности институтов традиций и образования они, так же как и деятельность, раскрывают творческую природу сознания. С одной стороны, как механизмы социализации они формируют сознание в его культурно-исторической вариабельности. С другой стороны, они закладывают необходимое основание для последующего развития личности, творческий потенциал которой подчас напрямую зависит от ее общекультурного и образовательного уровня.
   Структурная дифференцированность и интегральность, социокультурная обусловленность и индивидуальность «Я», непосредственность чувств и отвлеченность рациональных конструкций, отражение и творчество – все эти характеристики органично дополняют друг друга в реальном опыте сознания, но разрушают логическую стройность его теоретической реконструкции. Тем самым вопросы «что такое человек» и «что такое сознание» во многом остаются открытыми для философского и научного познания, стимулируя поиск новых форм и акцентов в самоопределении культуры и человека.

   Что собой представляет мозг как материальный носитель сознания?
   Философский анализ сознания предполагает ответ на вопрос, что собою представляет сознание с точки зрения его материального носителя – мозга, обеспечивающего способность мыслить, интеллект (лат. intellectus – ум, рассудок, разум), наивысшая сила, естественный свет как способность к постижению сущности вещей. Философскую значимость проблемы сознания и мозга определяет онтологический статус сознания.
   Принципиально важно подчеркнуть, что любые психические явления, какими бы сложными они ни были, являются функциями головного мозга. Сознание не может существовать в отрыве от материи. Правда, мыслители не всегда правильно определяли орган – носитель сознания. Уже древнегреческий врач и анатом Алкмеон (IV–V вв. до н. э.) выдвинул положение о головном мозге как органе жизни и деятельности души. Гиппократ (ок. 460-ок. 370 гг. до н. э.) говорил, что люди должны знать, что из мозга и только из мозга возникают наши удовольствие, радости, смех и шутки, так же как и наши горести, боль, печаль и слезы. Хотя в ряде учений сознание не связывается с деятельностью мозга, а рассматривается как первичное.
   Вместе с тем отрыв сознания от мозга противоречит современной науке. Исходным пунктом философского рассмотрения сознания является уяснение его естественнонаучных предпосылок. Естествознание доказывает, что сознание не может существовать в отрыве от мозга, связано с деятельностью высокоорганизованной материи.
   Мозг представляет собой сложную функциональную систему, тончайший нервный аппарат, высшую форму организованной материи в известной нам части Вселенной. Это шедевр природы и общества. Существование психики невозможно вне ее материального носителя. От уровня структурной организации мозга зависит и уровень его отражательной способности. Сознание человека формируется в связи с развитием его мозга. Врожденное недоразвитие мозга, как доказывает современная медицина, сопровождается слабоумием, слабостью волевой сферы и т. д.
   Кора головного мозга состоит из огромного количества нервных клеток – нейронов (до 15 млрд), что, в принципе, может позволить одному человеку хранить в уме запас сведений, накопленный человечеством. Если эти клетки расположить в ряд, то они образуют цепь длиной 15 тыс. км. Каждая из них посредством отросточков (длинных – аксонов и коротких – дендритов) находится в контакте с тысячами других, образуя в целом ажурную сеть с неисчислимым множеством связей, уходящим по нервным волокнам к нервным окончаниям органов чувств.
   Учение о мозге прошло длительную историю, в которой выделяются две основные тенденции: концепция строгой локализации психических явлений и точка зрения, согласно которой мозг функционирует как единое целое.
   В начале XIX в. австрийский ученый Франц Йозеф Галль (1758–1828) попытался построить органологию мозга. Он рассматривал мозг как совокупность органов, в которых будто бы помещаются память, родительская любовь, поэтический талант, хитрость, преданность и т. д. В пользу данной концепции накапливался материал. Так, было обнаружено, что разрушение лобной извилины левого полушария ведет к поражению речи. При поражении левой височной области человек перестает слышать и воспринимать чужую речь. Была установлена связь зрения с затылочными долями полушарий, а слуха – с височными. Эта линия исследований продолжается до сих пор. Материалы 70-х гг. XX в., приводимые в книгах американского нейрофизиолога Хосе Мануэля Родригеса Дельгадо (р. 1915) «Мозг и сознание» (1971) и К Прибрама «Языки мозга» (1974), показывали, что ряд эмоций и психических состояний весьма однозначно вызываются путем электрического раздражения определенных пунктов головного мозга.
   Однако в пользу альтернативной точки зрения, согласно которой мозг представляет собой единое целое, также говорили факты. Оказалось, что при частичном разрушении одного из участков мозга создается возможность компенсировать дефект за счет других сохранившихся участков. Мозг действует как единое целое, как сложная функциональная система. При этом, разумеется, кора и весь мозг не могут отрываться от периферической нервной системы.

   Как менялась морфология мозга с точки зрения антропологии?
   Огромный материал для познания человеческого сознания дает антропология – наука о происхождении и эволюции человека. Как известно, человек появился в кайнозойскую или новую эру – в четвертичном периоде или антропогене, длительность которого составляет 1 млн лет. За этот длительный период изменялся как объем человеческого мозга, так и его морфология, т. е. форма и строение. В соответствии с этим изменялась и совершенствовалась отражательная способность человеческого мозга, совершенствовалась психика, формировалось мышление человека как высшая форма отражения.
   Характерно, что изменялся не только объем, но и форма мозга. Головной мозг неандертальца достиг уже в среднем объема 1400 см -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, как и у современных людей. До неандертальца наиболее интенсивно увеличивался размер мозга за счет задних его областей (вырастал в длину). И только мозг неандертальца дал (за 300–350 тыс. лет) интенсивный сдвиг высотного размера, когда происходит усиленный рост префронтальной (лобной) области, а также поднятие и выравнивание поверхности мозга в его своде.
   Эволюционная морфология мозга свидетельствует о том, что у Homo sapiens определенный размер и вес головного мозга не возрастал и не возрастает сравнительно с поздними палеоантропами. Те индивидуальные вариации данного признака, которые хотя и увеличились по сравнению с палеоантропами, не закреплялись генетически, оставаясь биологически нейтральными, средняя величина мозга остается прежней – начиная с верхнего палеолита и до наших дней. Как видно, социальность и разумность прямо не коррелировались с величиной головного мозга. Зато такая зависимость начинает проступать, когда измерению подвергаются по отдельности длина, ширина и высота головного мозга.

   Каковы истоки и современные представления о возможности создания искусственного интеллекта?
   Как в философии, так и в ряде отдельных наук, в художественной литературе ставится и по-своему осмысливается вопрос, возможно ли создание искусственного интеллекта? Начальную теоретическую основу для формализации мыслительных процессов создала формальная логика Аристотеля. С тех пор задача создания искусственного интеллекта неизменно занимала ученых. Достаточно вспомнить, что первую логическую машину создал философ, поэт, богослов Раймонд Луллий (1235 – ок. 1315). Лейбниц мечтал о том времени, когда люди со временем вместо того, чтобы спорить, будут вычислять. С возникновением кибернетики актуализировалась задача создания искусственного интеллекта. В философии и науке возникли различные программы исследований «искусственного интеллекта», когда такие науки, как кибернетика, зоопсихология, психология, дали сильный толчок научному изучению интеллекта: создание компьютеров, способных выполнять функции, традиционно относимые к области интеллектуальной деятельности человека; попытка моделировать человеческий интеллект на основе мозгового субстрата (нейрокомпьютеры); создание искусственных самообучающихся устройств, способных эволюционировать.
   С момента своего отделения от кибернетики в конце 1950-х гг. исследования в области искусственного интеллекта прошли 3 этапа:
   первый этап (1950-1960-е) – время становления исследовательских программ искусственного интеллекта, формирование круга задач, относящихся к этому направлению (игры, доказательства теорем, распознавание образов, машинный перевод, робототехника), создание методов и инструментов решения этих задач;
   второй этап (1970-е) – приобретение искусственным интеллектом статуса «классической» научно-технической дисциплины с проведением международных конференций, изданием журналов, чтением соответствующих курсов в университетах, созданием новых интеллектуальных программ (нечеткая логика, генетические алгоритмы, модели представления значений);
   третий этап (1980-1990-е) связан с практическим использованием достижений искусственного интеллекта в различных сферах деятельности (финансах, экономике, управлении, компьютерной и бытовой технике), изучением и моделированием рациональных структур в связи с эмоциями, верованиями, чувствами, практическими методами обработки образной информации, сглаживающими современные модели искусственного интеллекта с их естественным человеческим прототипом.
   Благодаря огромному быстродействию ЭВМ сегодня удается реализовывать сложные математические процедуры, недоступные невооруженному головному мозгу. ЭВМ – усилитель человеческого интеллекта, но создать искусственный интеллект, а не отдельные его элементы на современном этапе вряд ли возможно. Для формирования мышления недостаточно только мозгового субстрата или аналогичного ему сложного кибернетического устройства. Необходимо, чтобы: а) мозговой субстрат был частью активно приспосабливающегося к среде организма; б) чтобы этот организм выступал не только как биологический индивид, а был включен в более сложное социальное целое, накапливал бы не индивидуальный, а социальный опыт, был включен в общественно-историческую практику. С этих позиций моделирование человеческого мышления в кибернетике означает не только моделирование мозгового субстрата, но и моделирование жизни и истории развития цивилизации. К настоящему времени накоплен большой набор программ, предвосхищающих многие стороны искусственного интеллекта, в том числе и для автоматизации некоторых процессов музыкального, литературного и художественного творчества. Но это лишь небольшая часть задачи создания искусственного интеллекта. В связи с этим можно вспомнить прозорливые слова И. Гёте:

     Нам говорят «безумец» и «фантаст»,
     Но, выйдя из зависимости грустной,
     С годами мозг мыслителя искусный
     Мыслителя искусственно создаст.

   Что собою представляет такая характеристика сознания, как его идеальность?
   Одной из важнейших характеристик сознания является его идеальность. Эта характеристика основана на гносеологическом противопоставлении сознания как идеального материальному. Дело в том, что образ, создаваемый в голове человека, не сводится ни к самому материальному объекту, находящемуся вне человека, ни к тем физиологическим процессам, которые происходят в мозгу.
   Идеальное – философское понятие, характеризующее специфический способ бытия объекта, отраженного, представленного в психическом мире и жизнедеятельности сознания человека. Сознание есть субъективный образ объективного мира. Когда мы говорим о субъективности сознания, то мы, прежде всего, имеем в виду, что оно представляет не искаженное отражение действительности, а то, что отражение идет в формах сознания человека.
   Идеальное всегда обладает материальным носителем, в качестве которого выступает не только его нервно-мозговой субстрат, но и выработанные в процессе исторического развития человека феномены культуры (например, язык и другие знаковые системы). В системе культуры и благодаря создаваемым ею продуктам (орудиям труда, искусству, науке, праву и т. д.) формируются различные формы идеального, которые не зависят от индивидуального сознания, однако вне деятельности человека, способного их воспринимать и созерцать, они существовать не могут. Возникая и развиваясь в недрах социальной практики, идеальное не только порождается материальным, но и способно активно его преобразовывать.

   Какие парадигмы сознания имеются, кроме функциональной и субстанциональной?
   Рассмотренные выше измерения сознания, сложившиеся в рамках функциональной и субстанциальной парадигм его интерпретации (когда сознание рассматривается с точки зрения его материального носителя, предпосылок его происхождения и развития, его структурно-функциональных измерений и т. и.), не исчерпывают всего многообразия феномена сознания. Следует отметить, что как в современной философии, так и в науке данные подходы не утратили своей значимости: функциональная парадигма сознания в широком контексте представлена в рамках философско-аналитической и научной традиции, субстанциальная модель сознания разрабатывается в рамках структуралистских и постструктуралистских концепций, редуцирующих сознание к феноменам языка и текста.; формируются новые философские и естественнонаучные представления о сознании человека, связанные с экзистенциальными, феноменологическими и космическими его измерениями, уникальными и пока еще не всегда приоткрытыми тайнами человеческого бытия.

4.3. Современная философская антропология

   Что означает слово «философская антропология»?
   Философская антропология в широком смысле слова означает философское учение о человеке, его природе, сущности. В этом значении данное учение охватывает самые различные, нередко противоположные, философские направления, ориентированные на проблему человека, – персонализм, прагматизм, религиозная философия, экзистенциализм, феноменология и другие, а также и научные представления о различных измерениях человека, изучаемые в отдельных науках. Такой антропологический поворот в философии был вызван переменами в социальной и духовной жизни мира, драматическими событиями и катастрофами Первой мировой войны и последующего десятилетия, необходимостью переосмысления человеческого бытия «на изломе».

   Что предшествовало возникновению философской антропологии и какие измерения исследования человека входят в нее?
   Возникновению философской антропологии предшествовала, прежде всего, предпринятая немецким историком, философом Вильгельмом Дильтеем (1833–1911) попытка критического переосмысления человеческой всеохватывающей философской системы, в которой учение о человеке выступало лишь как ее частный фрагмент. Дильтей же в противоположность такой позиции именно науку о человеке и мире человека – культуре, считает самостоятельной наукой и универсальным типом знания, по отношению к которому все другие типы и формы знания носят произвольный характер.
   В философии XX в. сложились многообразные образы человека, исходя из которых предполагалось, что человеческое измерение должно быть понято исходя из него самого, из его «жизненного мира». Несмотря на внешнюю пестроту, а иногда и внутреннюю противоречивость философских антропологических построений XX в., объединяющим их началом является особый интерес к вопросу об определении человека, к поиску его сущностных параметров. Какие бы измерения человеческого опыта не затрагивались – «экзистенция», «жизнь», «спасение», «душа», «дух» и т. д., – все они вопрошают о главном – что есть человек. Этот вопрос всегда открыт с точки зрения философской антропологии XX в., ибо человек в своем существовании всегда возможность, проект, он «есть» лишь в той мере, в какой делает себя тем, что он есть.

   Какие подходы можно выделить в философской антропологии XX в.?
   В философской антропологии XX в. прослеживаются два основных подхода: первый восходит к Ф. Ницше (парадигма жизни), второй – к С. Кьеркегору (парадигма существования, или экзистенции). В рамках первого подхода человек рассматривается как витальное существо, а значит, представляет собой часть жизненного, т. е. в конечном счете природного процесса. С точки зрения второго подхода, фундаментальной антропологической характеристикой является экзистенция. Человек здесь рассматривается как самость, результат собственного полагания и в то же время застает себя как нечто уже положенное. Он содержит в себе проективность и брошенность, свободу и фактичность, самополагание и положенность. Человеческое бытие есть с самого начала бытие-в-мире (Хайдеггер, Ясперс, Марсель, Сартр), ибо человек есть то, что он из себя делает.
   Несколько в стороне от западной мысли осуществлялись философско-антропологические поиски русской мысли. В русской религиозной философии критикуется позиция сознания, приписывающая человеку центральное место в бытии, т. е. в конечном счете ставящая человека на место Бога – человекобожие (Соловьев, Франк, Булгаков и др.). В то же время думы о человеке в русской философии последней трети XIX – первых десятилетий XX в. перекликаются по экзистенциальной проблематике с западной философской мыслью, с философией экзистенции. Предвосхищая Ж.-П. Сартра, Н.А. Бердяев и Л.И. Шестов утверждают первичность свободы по отношению к бытию.
   Экзистенциально-феноменологическая линия философской традиции XX в. дополняется подходами мыслителей, считавших себя представителями «научной» философской антропологии. Общим для представителей направления, претендующего на статус самостоятельной философской дисциплины – философской антропологии, является понимание ее как науки. Рассмотрим более подробно основные положения о человеке, отстаиваемые в рамках философской антропологии как науки (Шелер, Плеснер, Гелен).

   Что означает философская антропология в специальном смысле слова?
   В специальном смысле слова философская антропология означает философскую дисциплину, развивающуюся в 1920–1950 гг. в основном в русле немецкой философии в Германии, а затем распространившуюся в ряде других стран, прежде всего в Австрии и Швейцарии. Общепризнанными классиками в этом направлении являются М. Шелер, X. Плеснер и А. Гелен с их фундаментальными работами: «Положение человека в космосе» Шелера (1928), «Ступени органического и человек» Плеснера (1928) и два трактата Гелена «Человек. Его природа и положение в мире» (1940) и «Первобытный человек и поздняя культура» (1956).

   Какие ступени развития психического выделяет М. Шелер? В чем он видит сущность человека?
   Немецкий философ-идеалист Макс Шелер (1874–1928) – один из основоположников философской антропологии. Он выделяет следующие ступени развития психического: чувственное стремление (присуще всему живому – от растения до человека); инстинкт; ассоциативную намяты, практический интеллект (выбор и предвидение); дух (присущ только человеку) – принцип, противоположный жизни, ибо дух зависит от органической природы. Дух дает возможность познать бытие как сущность. Сущность человека Шелер видит не в мышлении или волении, а, следуя Паскалю, в любви: человек есть «Существо любящее» (Homo ensamans). Всякое познание и принятие ценности основывается на способности «участия» в бытии, коренящейся в любви. Чувство, воление, мышление и любовь в своем единстве олицетворяют личность, обеспечивая ее уникальность и самосознание. Таким коллективным личностям, как государство, присуща особая форма сознания.

   Чем характеризуется философская антропология X. Плеснера?
   Немецкий философ Хельмут Плеснер (1892–1985) задумывает свою философскую антропологию как строгую науку, которая должна быть построена не на основе философии истории и философии культуры, а на основе философии живого бытия и его естественных компонентов. В этом плане философская антропология должна снять расщепление познания на естественные и гуманитарные науки и исходить из того, что понятие «жизнь» охватывает не только социально-культурные, но и природно-органические формы. Только вместе с философской биологией может быть построена философская антропология. Исходя из этого, вместо абстрактного субъекта, противоположного миру, надо рассматривать «организм» и его «окружение» или «жизненный план», вместо кантовского «трансцендентального единства апперцепции» рассматривать проблему отношения тела к собственной границе, утверждение «особого положения» человека в Космосе и противопоставления человеческого природному, искать сущностную определенность человека в сравнении с другими живыми существами, рассматривая человека как одну из ступеней органического мира. Свою антропологию Плеснер противопоставляет экзистенциальной философии человека, считая ее слишком абстрактной, безжизненной, бесплотной и бесполой и соотнося ее с такими понятиями, как «заброшенность», «экзистирование», «бытие-к-смерти», призывая к «жизни, связанной с телом», «телесным измерением», к рождающемуся, живущему и умирающему человеку. Обращая внимание на особенности человеческой психики, Плеснер замечает, что человек отличается от животного своей эксцентричностью, которая проявляется, например, в смехе или плаче.

   Чем отличается философия человека А. Гелена?
   Немецкий философ Арнольд Гелен (1904–1976) при построении философии человека в отличие от Плеснера вообще отказывается от метафизики, т. е. спекулятивно-философской традиции, предлагая в качестве основы исходить только из философии природы. Человек, с его точки зрения, недостаточное существо, не укорененное в природе, лишенное прочной позиции в мире животных. Он, в отличие от животного, лишен полноценных инстинктов, специализированных органов чувств, не находится в «изначальной» гармонии с окружающим миром. Все это побуждает человека к деятельности, результатом чего является искусственный мир культуры, в котором человек только и может жить и формировать влечения, не заданные инстинктами. Позже Гелен обращается к анализу социального существования человека, социальным институтам, позволяющим человеку преобразовывать мир, рационализировать свое существование, определять личностные мотивации, освобождать человека от необходимости постоянного принятия решений, поскольку основные рецепты действий уже заложены в институтах. Традиция, связанная с изучением природы человека посредством методов отдельных наук, развивается и на современном этапе.

   Какой акцент характерен для фрейдовского психоанализа?
   Мощное, хотя и косвенное, влияние на современную философскую антропологию оказал психоанализ. Психоанализ в его классической формулировке был основан 3. Фрейдом на рубеже XIX–XX вв., когда намечалась ломка традиционных представлений о психической жизни человека. Выявилась неудовлетворенность механистическим и натуралистическим толкованиями. В связи с этим, особенно в области отвлеченного мышления, не связанного с традиционным эмпиризмом, начинает складываться антирациональное восприятие мира и человека.
   Фрейдовский психоанализ был, в известной степени, попыткой синтезирования двух плоскостей исследования человеческой природы: не ограничиваясь исследованием природных элементов человеческого существа, он направлен и на раскрытие психических влечений человека, его внутреннего мира.
   Дофрейдовская психология в качестве объекта исследования имела нормального, физически и психически здорового человека и при изучении феномена сознания. Фрейд же как психопатолог, исследуя характер и причины возникновения неврозов, натолкнулся на ту область чувств человека, которая осталась вне поля зрения предшествующей психологии.

   Какова модель личности 3. Фрейда?
   Созданная 3. Фрейдом модель личности («По ту сторону принципа удовольствия», 1920; «Массовая психология и анализ человеческого «Я», 1921; «Я и Оно», 1923) предстает как комбинация трех элементов: «Оно» (Id) – глубинный слой бессознательных влечений, психическая «самость», основа деятельного индивида, которая руководствуется только принципом удовольствия безотносительно к социальной реальности, а порой и вопреки ей; «Я» (Ego) – сфера сознательного, посредник между «Оно» и внешним миром, в том числе природными и социальными институтами, соизмеряющий деятельность «Оно» с «принципом реальности», целесообразностью и внешнеполагаемой необходимостью; «сверх-Я» (Super-Ego) – внутриличностная совесть, своего рода цензура, критическая инстанция, которая возникает как посредник между «Оно» и «Я» в силу неразрешимости конфликта между ними, неспособности «Я» обуздать бессознательные порывы и подчинить их требованиям «принципа реальности».
   Глубинный переходный слой «Оно» функционирует по произвольно выбранной программе получения наибольшего удовольствия. Но поскольку в удовлетворении своих страстей индивид сталкивается с внешней реальностью, которая противостоит «Оно», в нем выделяется «Я», стремящееся обуздать бессознательные влечения и направить их в русло социально одобренного поведения. «Оно» исподволь, но властно диктует свои условия «Я».
   Как покорный слуга бессознательных влечений «Я» пытается сохранить свое доброе согласие с «Оно» и внешним миром. Это ему не всегда удается, поэтому в нем самом образуется новая инстанция – «Сверх-Я» или «Идеал-Я», которая царит над «Я» как совесть или бесспорное чувство вины. «Сверх-Я» как бы является высшим существом в человеке, отражающим заповеди, социальные запреты, власть родителей и авторитетов. По своему положению и функциям в психике человека «Сверх-Я» призвано осуществлять сублимацию бессознательных влечений и в этом смысле слова как бы солидаризируется с «Я». Но по своему содержанию «Сверх-Я» ближе к «Оно» и даже противостоит «Я» как поверенный внутреннего мира «Оно», что может привести к конфликтной ситуации, ведущей к нарушениям в психике человека. Таким образом, фрейдовское «Я» предстает в виде «несчастного сознания», которое, подобно локатору, вынуждено поворачиваться то в одну, то в другую сторону, чтобы оказаться в дружеском согласии как с «Оно», так и со «Сверх-Я». Деятельность человека обусловлена наличием как биологических, так и социальных влечений, где доминирующую роль играют так называемые «инстинкт жизни» (Эрос) и «инстинкт смерти» (Танатос).

   В чем социальная обусловленность психических процессов по 3. Фрейду?
   При исследовании неврозов 3. Фрейд вынужден был выйти за рамки чисто «природного» толкования психических процессов, внося в результате этого коррективы в понимание природы «первичных влечений». Фрейд обращается к социальным и культурным аспектам жизни человека и ставит вопрос о социальной обусловленности неврозов.
   Потрясенный жестокостью людей в период кризиса культуры, Фрейд безоговорочно включает в свою психоаналитическую теорию понятие агрессивности человека и с точки зрения обуздания этого инстинкта рассматривает теперь развитие культуры. Достижения культуры, по Фрейду, призваны способствовать приглушению агрессивных человеческих инстинктов. Но в тех случаях, когда в культуре агрессия может стать частью внутреннего мира человека, это с неизбежностью ведет к неврозам. Поскольку культура является достоянием не одного человека, а всей массы людей, то возникает проблема «коллективных неврозов». В этой связи Фрейд ставит вопрос о том, не являются ли многие культуры или даже культурные эпохи «невротическими». «Мне кажется, – пишет Фрейд в одной из последних работ, – что вопрос о судьбе человеческого рода будет зависеть от того, удастся ли культурному процессу и в какой мере предотвратить психическое расстройство общественной жизни, обусловленное человеческим инстинктом агрессии и самоуничтожения».

   В чем суть расхождений К. Юнга с 3. Фрейдом?
   В качестве критиков теоретических постулатов 3. Фрейда одним из первых выступил швейцарский психиатр Карл Густав Юнг (1875–1961), вплоть до 1913 г. разделявший основные идеи учителя. Существо расхождений Юнга с Фрейдом – в понимании природы бессознательного. Юнг считал, что Фрейд неправомерно свел всю человеческую деятельность к биологически унаследованному сексуальному инстинкту, тогда как инстинкты человека имеют не биологическую, а всецело символическую природу. Он предположил, что символика является составной частью самой психики и что бессознательное вырабатывает определенные формы или идеи, носящие схематический характер и составляющие основу всех представлений человека.
   Эти формы не имеют внутреннего содержания, а являются, по Юнгу, формальными элементами, способными оформиться в конкретное представление только тогда, когда они проникают на сознательный уровень психики. Выделенным формальным элементам психики Юнг дает название – «архетипы», которые как бы имманентно присущи всему человеческому роду.

   Что означает понятие «архетип»?
   Архетипы – формальные образцы поведения или символические образы, на основе которых оформляются конкретные, наполненные содержанием образы, соответствующие в реальной жизни стереотипам содержательной деятельности человека.
   В отличие от 3. Фрейда, который рассматривал бессознательное как основной элемент психики отдельного человека, К. Юнг проводит четкую дифференциацию между индивидуальным и коллективным бессознательным. Индивидуальное бессознательное (личное, персональное) отражает личностный опыт отдельного человека и состоит из переживаний, которые когда-то были сознательными, но утратили свой содержательный характер в силу забвения или подавления.
   Каково содержание понятия коллективного бессознательного?

   Коллективное бессознательное отражает скрытые следы памяти человеческого прошлого: расовую и национальную историю, а также дочеловеческое животное существование. Это – общечеловеческий опыт, характерный для всех рас и национальностей. Именно коллективное бессознательное является тем резервуаром, где сконцентрированы все архетипы.
   В отличие от 3. Фрейда К. Юнг дает более глубинную дифференциацию уровней развития психики и вводит ряд понятий, которые характеризуют новое видение личности.
   Наряду с такими инстанциями, как «Я», индивидуальное бессознательное, коллективное бессознательное, Юнг выделяет такие образы, как «Персона», «Анима», «Анимус», «Тень», «Самость».
   «Персона» – своеобразная маска, которую надевает личность в ответ на требования социального окружения. Если «Я» тождественно «Персоне», то личность предстает в виде отчужденного существа, играющего определенную социальную роль, навязанную обществом. «Анима» и «Анимус» – это абстрактные образы, представляющие женский «архетип» в мужчине и мужской «архетип» в женщине. Посредством их достигается взаимопроникновение между обоими полами. «Тень» – «архетип», состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточением темных низменных сторон личности. Агрессивные и антисоциальные устремления «Тени» могут не проявляться в открытой форме, поскольку они скрываются под маской «Персоны» или вытесняются в индивидуальное бессознательное. «Самость» – центральный «архетип» личности, вокруг которого концентрируются все психические свойства человека. Сфера «Самости» – нечто среднее между сознательным и бессознательным, центр тотальной личности.
   В отличие от Фрейда Юнг идет по пути дальнейшей дифференциации фрейдовского «Оно». У Фрейда «Оно» – всецело биологическое, природно данное, у Юнга же бессознательное включает и социальные мотивы. Но в отличие от многих неофрейдистов, которые постулируют тезис о «социальном бессознательном», «архетипы» юнговского бессознательного носят наследственный характер.

   В чем заключается подход к психике А. Адлера по сравнению с подходом 3. Фрейда?
   Австралийский врач и психолог Альфред Адлер (1870–1937) разошелся с Фрейдом по вопросу сексуальной обусловленности человеческого поведения. Он пересмотрел фрейдовское положение о биологической детерминации человеческой психики и разработал теорию индивидуальной психологии, согласно которой человек рассматривался не как биологическое, а как социальное существо. На первый план ставились социальные побуждения человека. Но понимание социального не выходит за рамки бессознательных влечений человека. Рассмотрение отношений между индивидами замыкается у Адлера на раскрытии якобы присущих каждому человеку бессознательных «стремлений к власти». Поэтому изучение социальных побуждений личности сводится к расшифровке вытесненных желаний властвования, преобладания, превосходства над другими.
   Если Фрейд в поисках мотивации поведения личности сосредоточил внимание на выявлении причины действий человека, то для Адлера знание конечной цели может объяснить поведение человека. Вначале конечной целью деятельности человека является стремление к власти, затем – стремление к превосходству, которое не связывалось с престижем, главенством и другими социальными атрибутами могущества человека, а относилось к сфере завершенности, целостности и тотальности личности. Конечной целью развития человека, по Адлеру, является стремление к совершенству, к достижению самости. В этом смысле Адлер постулирует активный принцип человеческой жизни, акцентируя внимание не только на деятельности, но и на самодеятельности человека.

   Какова структура личности у В. Райха?
   Австрийско-американский врач и психолог Вильгельм Райх (1897–1957) выдвигает сексуально-экономическую теорию, которая уже не замыкается на исследовании отдельного человека, а распространяется на социально-политические сферы общества, включая анализ авторитарных институтов, социально-экономических отношений между людьми, идеологических движений, в том числе фашизма. Но в силу психологизации общественных отношений у него встречается много ошибочных и абсурдных утверждений.
   В. Райх предлагает новый вариант интерпретации структуры личности. Биопсихическая структура характера включает три слоя: поверхностный слой – слой социальной кооперации, фальшивый, притворно-социальный слой, где подлинное лицо человека скрыто под маской любезности, вежливости и учтивости; промежуточный слой – антисоциальный слой (фрейдовское бессознательное), представляющий сумму вторичных импульсов – грубые, садистские, сладострастные порывы; глубинный слой., или биологическое ядро, состоящее из природно-социальных импульсов, излучая которые человек предстает честным, трудолюбивым существом, способным на искреннюю любовь. Но, проходя вторичный, промежуточный слой, природно-социальные импульсы преломляются и искажаются.
   Свой взгляд на природу человека Райх экстраполирует на социальную и политическую сферу общественных отношений, полагая, что различные политические и идеологические группировки в обществе соответствуют различным уровням в структуре характера человека. Так, этические и социальные идеалы либерализма соответствуют «поверхностному слою» структуры характера. Промежуточному уровню – фашизм, как нечто иррациональное и бессознательное. Все подлинно революционные движения ассоциируются с глубинным уровнем структуры характера.
   Сексуальная революция – основа, на которой может быть осуществлена «подлинно человеческая революция», освобождающая индивида от моральных, социальных и экономических пут.
   Говоря о сексуальной революции, Райх имел в виду сексуальное образование молодежи, психологическую подготовку молодых людей, вступающих в половые отношения, а не ослабление семейных связей и сексуальную анархию. Но его идеи на практике обернулись противоположностью тому, к чему он призывал.

   Какова центральная тема работ Э. Фромма?
   Проблема отношения личности и общества, взаимодействия психологических и социальных аспектов – центральная тема теоретических работ немецко-американского психолога и социолога Эриха Фромма (1900–1980), у которого много общего со взглядами экзистенциалистов («Бегство от свободы», 1941; «Человек для себя», 1947; «Искусство любить», 1956; «Революция надежды», 1968; «Иметь или быть», 1976 и др.).
   Он выделяет экзистенциальные и исторические дихотомии человеческой сущности. К экзистенциальным он относит дихотомию между жизнью и смертью. Человек «брошен в этом мире в случайном месте и времени» и «выбирается из него опять же случайно». Человек осознает ограниченность своего существования и поэтому никогда не является свободным от данной дихотомии. «Исторические дихотомии» не являются необходимой частью человеческого существования, а создаются и разрушаются человеком или в процессе собственной жизни, или в последующие периоды истории.
   В книге «Революция надежды» Фромм излагает идеи о путях гуманизации существующей социальной системы. Это – введение «гуманистического планирования», актуализация статуса индивида; изменение способа потребления; распространение новых форм духовной ориентации, которые должны быть эквивалентными религиозным системам прошлого (своего рода нерелигиозная религия).
   Экзистенциальные противоречия неустранимы, считает Фромм, и каждый человек дает им ответ всем своим существом; он отделен от мирового целого, бездомен, но стремится к гармонии с миром; он конечен и смертен, знает об этом, но пытается реализовать себя в отведенный им век, утверждая вечные идеалы и ценности; человек одинок, осознает свою обособленность от других, но стремится к солидарности с ними и т. д. «Человек – не чистый лист бумаги, на котором культура пишет свой текст». В соответствии с этим природа человека определяется не как биологически заданная совокупность влечений, страстей, но как осмысленный ответ, целостное отношение к миру. Таким ответом может быть стремление к свободе, справедливости, истине, но в равной степени ими могут стать ненависть, садизм, деструктивность, конформизм. Разумеется, проявлением человеческой природы способствуют или препятствуют и социально-исторические обстоятельства. Наследуемые психофизические свойства, темперамент, инстинкты лишь в малой мере детерминируют способ отношения человека с миром. Ведь садистом может стать и флегматик, и меланхолик. Характер – это заместитель отсутствующих у человека инстинктов, это, как говорил Гераклит, «рок» для человека, он задает типичный для данного человека способ восприятия идей и ценностей, отношения к другим людям. Личность как бы «инстинктивно» ведет себя в соответствии со своим характером, влечением (скупец не задумывается, копить ему или тратить, – его влечет сбережение).

   Как Э. Фромм трактует понятия сознательного и бессознательного?
   Исходя из такой позиции дебиологизации влечения, Фромм по-своему трактует понятия сознательного и бессознательного>, которые рассматриваются им как субъективные состояния психики индивида. Всякая социальная система создает совокупность фильтров, не пропускающих в сознание те или иные содержания. Такая «цензура» реализуется уже на уровне языка; в процессе воспитания вытесняются и многие чувства, которые считаются нежелательными в данном обществе. Характер данного человека поэтому зависит от того, что Фромм называет социальным характером. В эпохи социальных перемен консервативность социального характера препятствует реформам. Чертами господствующего при капитализме социального характера являются, по Фромму, такие черты, как конформизм, накопительство, растущая деструктивность. В индустриальном обществе, требующем дисциплины, порядка, пунктуальности, формируются соответствующие черты социального характера, сопровождаясь упадком непосредственности, открытости к другим людям, спонтанности и т. и. И современный капитализм, и «реальный социализм» осуждались Фроммом не просто как несправедливые или недемократичные, но как враждебные самой человеческой природе. Ни один из существующих типов общества не обеспечивал полноценного развития позитивных устремлений своих членов.

   Что лежит в основе бегства от свободы у Э. Фромма?
   Если человек в определенных социальных условиях не способен на продуктивный способ обретения единства с миром, солидарности с другими людьми, то он испытывает стремление отказаться от свободы и спастись таким образом от чувства отделенности и неуверенности. Бегство от свободы, в основе которого неуверенность изолированного индивида и его стремление к «непродуктивным» путям обретения единства, реализуется разными способами. Авторитарный путь бегства реализуется через стремление властвовать (садизм) или подчиняться (мазохизм). Деструктивный способ бегства выражается в стремлении преодолеть изоляцию и бессилие через разрушение. Самым распространенным способом «бегства» в индустриальном обществе является автоматизирующий конформизму который реализуется в форме отказа от собственного «Я», обезличивания, подчинения массовым стандартам и превращения в «отражение чужих ожиданий».
   Оздоровление общества возможно лишь на пути изменения человеческого характера, переориентации его на гуманистические ценности, раскрытие подлинной индивидуальности, ее созидательной активности и способности к любви.

4.4. Аксиологические параметры и парадоксы человеческого бытия

   В чем заключается парадоксальность человеческого бытия, антиномия разума и сердца?
   Человек, как и все сущее, таит в себе противоречия, антиномии (противоречия в законе) и парадоксы, которые смущают ум человеческий. «Бездна противоречий», как метко и проникновенно заметил Б. Паскаль, вытекает из парадоксального единства в человеке величия и ничтожества как в плане его бытия («все по сравнению с ничем, ничто по сравнению со всем»), так и в плане познания (носит в себе идеал истины, но никогда не может достичь ее, ибо разум есть «флюгер на ветру», а не «высший судья»), да и во всех других планах (нравственном, религиозном и т. д.). В этом заключена тайна человеческого существа, которую не в состоянии разгадать ни наука, ни философия. Мир бесконечен «вширь» и «вглубь» и человек трагически «распят» между этими двумя бесконечностями, которые поглощают его извне и изнутри. В своих размышлениях Б. Паскаль, как никто другой в философии Нового времени, выходит далеко за пределы апологии разума с его величием и рациональной логикой. И хотя, по Паскалю, «все достоинство и величие человека состоит в мысли», которая возвышает его над самой Вселенной и побуждает к ее познанию, все же человек – не «царь природы», а «пылинка, затерянная в космосе», «самый слабый тростник в природе, но тростник мыслящий». Таким образом, в «век разума» Паскаль уловил границы использования разума и предвосхитил экзистенциальную трактовку человеческого бытия и истины, которая «постигается любовью». Научная сила разумных доказательств бессильна в философской антропологии, этике, психологии, религии, где приоритет принадлежит скорее сердцу, чем разуму.
   Как сохранить гармонию сердца и разума, науку доказательства и искусство убеждения, идеалы согласия и милосердия в эпоху глобализма, межнациональных, межконфессиональных и межличностных конфликтов? Решение этих проблем возможно только на пути признания целостности и взаимозависимости современного мира, необходимости диалога культур и признания духовного единства человечества.

   В чем смысл жизни с точки зрения различных философских подходов?
   Экзистенциальная проекция бытия человека предполагает акцент на его уникальных, индивидуально-личностных свойствах и характеристиках. Вечные экзистенциальные вопросы: в чем смысл человеческого существования? Стоит ли искать какой-то высший смысл и вообще жить, если все мы в равной мере обречены на смерть? Что есть «Я»? Рано или поздно эти вопросы встают перед каждым человеком. Начало их коренится в ситуации ценностного выбора, связанного с проблемой смысла жизни, являющейся традиционной темой философии и культуры в целом. Вне зависимости от наличия множества мудрых советов по поводу того, как и во имя чего следует жить, каждый человек в той или иной форме решает этот вопрос самостоятельно, коррелируя свой жизненный путь относительно предлагаемых культурой и социумом ценностных ориентаций. Сторонники натурализаторской версии, рассматривающие человека как природное начало, являются преимущественно последователями гедонизма (от греч. hedone – удовольствие) и эвдемонизма (от греч. eudaimonia – счастье) в этике. Не имея над собой никаких высших авторитетов, кроме самой природы, человек, согласно этой позиции, должен ценить жизнь как таковую, где качество жизни и ее смысл измеряются величинами счастья и наслаждения. В рамках религиозного персонализма проблема смысла жизни решается в контексте трансцендентализма. Истина и цель человеческого существования соотнесены не с земным, а с потусторонним (трансцендентным) бытием, где его земная история является лишь подготовкой, преддверием настоящей жизни в вечности. Апелляция к вечности свойственна также рационалистическим мыслителям, предлагавшим, однако, в качестве конкретных механизмов ее осуществления не христианскую аскезу и покаяние, а познание и разум. Своеобразной альтернативой указанным классическим версиям интерпретации смысла жизни является экзистенциализм. Отказываясь выносить сущность человеческого существования за границы каждого конкретного случая, экзистенциализм ориентирует человека на конституирование смысла в ситуации «здесь-и-сейчас», на осознание уникальности каждой жизни и ее отдельного момента. Абсурд здесь становится тем онтологическим основанием, которое реабилитирует ценность индивидуального существования. В мире абсурда смысл может иметь лишь отдельное человеческое «Я», ищущее этот смысл, но никогда не довольствующееся уже найденным и достигнутым.

   Что означает понятие абсурда? Как менялись представления о нем в разные времена?
   Первоначальное (классическое) понимание абсурда (от лат. absurdus – нелепый; граница, изнанка, оборотная сторона смысла, его превращенная форма) в разные времена рассматривалось и как изнанка смысла, и как бессмысленность, и как секрет смысла.
   Как часто, характеризуя парадоксальность нашей жизни, мы говорим, что жизнь абсурдна, мир абсурден, поведение этого человека абсурдно. Что произошло в человеческой культуре и цивилизации еще в конце XIX, XX и начале XXI в., что в корне изменило классические представления об абсурде как беспредметном слове, как о том, что невозможно мыслить, к пониманию абсурда как характеристики бытия?
   В античной философии понятие «абсурд» (от греч. absurdus – нелепый) – симптом бессмыслицы. Абсурд связан с беспредметными именами, с нарушением законов логики, с логическими ошибками. Средневековая культура абсурдность, противоречивость и парадоксальность рассуждений преодолевала за счет веры. «Верую, потому что абсурдно», – утверждал христианский теолог и писатель Тертуллиан (ок. 160 – после 220 гг.). Рациональные устремления и строгие каноны новоевропейской философии абсурд выносил за границы интеллекта и объяснял деятельностью фантазии, не оставляя места для всего неясного, смутного, темного. Эта же традиция характерна и для логики и гносеологии второй половины XIX – начала XX в., когда абсурд рассматривается как отсутствие значения и как беспредметность. (Так, считалось, что такое абсурдное выражение, как «круглый квадрат», не имеет смысла и не соотносится с каким-либо предметом.) Задачу элиминировать из языка науки бессмысленные высказывания и построить искусственный однозначный язык радикально ставили перед собой логика и гносеология XX в., в частности программа верификационизма. Однако эта программа не была реализована, ибо в естественном языке возможны абсурдные, бессмысленные сочетания слов.

   Как осмысливает абсурд А. Камю?
   Что означает бунт против абсурда?
   Еще в конце XIX в. в произведениях С. Кьеркегора, Ф. Ницше, А. Шопенгауэра, Э. Гартмана была схвачена неподвластность жизни рациональному измерению, ее стихийность, бессознательность, эмоциональность, иррациональность, абсурдность. В XX в. такими мыслителями, как И. Шестов, А. Бергсон, Г. Зиммель, Т. Лессинг, проблема абсурда из теоретико-гносеологической, логической была перенесена в ракурс «бытия-в-мире» (онтологии), в результате чего абсурд стал характеристикой самого бытия, а абсурдность жизни стала рассматриваться как онтологический факт. Именно в таком ракурсе абсурд осмысливается А. Камю. В философском сочинении «Миф о Сизифе» (1942), имеющем подзаголовок «Эссе об абсурде», Камю обосновывает идею абсурдности существования, которая, однако, не требует, чтобы от нее бежали – к надежде или самоубийству.
   Решение покончить с собой – это признание человека в том, что жизнь в его глазах сделалась непонятной, бессмысленной, абсурдной, что он стал себя чувствовать посторонним в мире. Мир чужд, безразличен к нашим стремлениям, а осмысление этого порождает чувство абсурдности существования.
   Стремление человека к счастью и пониманию, с одной стороны, и молчание мира, с другой стороны, рождают чувство абсурда, т. е. чувство абсурда держится на противостоянии двух сторон – мира и человека. Когда устраняется хотя бы одна из противостоящих сторон, чувство абсурда исчезает. От мира можно отвернуться или же можно устранить себя. «Помимо человеческого ума нет абсурда. Следовательно, со смертью исчезает и абсурд, как и все остальное». Однако самоубийство – ложный вывод из осознания абсурда, ибо абсурд – это ясность, т. е. ясное осознание человеком того, что существование бессмысленно, и эта ясность делает человеку честь. Самоубийство не отменяет бессмысленности бытия, а только утверждает, поддерживает ее. В чувстве отчаяния, в ощущении человеком чуждости мира, в отвращении, в тревоге, в скуке обнаруживает себя абсурд. Абсурд – единственная данность, что мир иррационален, а бунт против него столь же абсурден [23 - Камю, А. Бунтующий человек / А. Камю. М., 1990. С. 124–127.]. Камю говорит об абсурдности, но вместе с тем и о величии идеала человека, которому необходимо следовать не логике, а голосу совести. Уже осознание абсурдности жизни, подчеркивает Камю, есть шаг на пути к построению собственного смысла. В «Мифе о Сизифе» Камю актуализирует мысль об абсурдности бытия.
   В философском эссе «Бунтующий человек» (1951) он выявляет противоречивость абсурда, который ведет к тупику, к молчанию, поскольку речь «вносит связность в бессвязность», к отказу от выбора ценностей (жизнь же самоценна и заключается в непрерывном выборе ценностей). Здесь акцент смещается на бунт, который «порождает осознание увиденной бессмысленности, осознание непонятного и несправедливого идеала человеческого». В бунте против абсурда Камю видит последовательное решение проблемы абсурда. Человек, осознавший абсурд и не отворачивающийся от него (это и есть «абсурдный человек» по Камю), способен сам придать ценность своему существованию, не покоряясь иррациональности мира. Бессмысленность существования мира только подчеркивает величие человека, имеющего мужество по-человечески жить в этом мире и возвышаться над ним.

   Что характеризует абсурдистскую художественную практику?
   В противоположность эстетическим нормативам классического рационализма, абсурдистская художественная практика отвергала такие средства логики, как абстрактные понятия, считая их чем-то искусственным, и обращалась к символическо-мистическим формам, помещая вещь в необычайные контексты, что позволяло обнаруживать новые, неожиданные горизонты смысла и увидеть за абсурдным контекстом, каким он выступает на первый взгляд, смысл самой вещи. Новые формы художественных практик, непосредственно обращавшихся к абсурду как своему регулятиву, породили сюрреалистическое искусство (Дали), театр абсурда, поэзию абсурда, абсурдное кино, абсурдистскую литературу (творчество Бретона, Кафки, Брехта, Камю, Беккета, Ионеско и др.).

   Существует ли жесткая линия между имеющими смысл высказываниями и бессмысленными?
   Жесткая демаркационная линия между имеющими смысл высказываниями и бессмысленными высказываниями, что было характерно для классической интерпретации абсурда, в современной хрестоматийной философии заметно размывается, в результате чего осознается, что абсурд нельзя отождествлять ни с беспредметностью, ни с ложностью высказывания. Разграничение смысла и нонсенса с этой точки зрения невозможно обосновать с помощью различения истины и лжи, наоборот, истинность предложения «измеряется именно смыслом, ложность же связана с воплощенной бессмыслицей» [24 - Делёз, Ж. Различие и повторение / Ж. Делёз. М., 1998. С. 192.]. Невозможные объекты (квадратный круг, материал без протяженности), с точки зрения Де-лёза, не принадлежат ни к реальному, ни к возможному бытию, а относятся к сверхсуществующему, где не действуют принципы непротиворечия. Абсурд, бессмыслица является «как бы секретом смысла», а механизм абсурда – высшей целью смысла. По сравнению с истиной и ложностью смысл и бессмыслица тем самым оказываются более фундаментальными структурами.
   Таким образом, в различных феноменах в современной культуре, в логике и гносеологии происходит поворот к трактовке абсурда как способа проявления смысла, как своего рода потаенного механизма, позволяющего понять, что же такое смысл. Происходит встреча классики и современности, в результате чего противоположности в понятии абсурда сходятся, взаимодополняя друг друга, а на смену трактовке абсурда как беспредметности, бессмысленности приходит его трактовка как способа прояснения смысла и проникновения в тайны смыслопостроения.

   Что есть воля в понимании различных мыслителей?
   Воля (лат. voluntas) – это специфическая способность или сила. Имеет два основных значения в европейской философии: 1) способность разума к самоопределению (в том числе моральному) и порождению специфической причинности, 2) фундаментальное свойство сущего (предшествующее разуму) и основа всех объяснений-моделей (волюнтаристическая традиция XIX–XX вв., представленная Шеллингом, Шопенгауэром, Гартманом, Ницше, Бергсоном).
   В классической традиции воля выступает как относительно самостоятельная функция разума. Конфликт разума и воли здесь почти непредставим, а противоположность волевого иррациональному, напротив, разумеется сама собой.
   Основой волюнтаристической традиции являются онтологическое понимание воли и тезис: «не воля есть акциденция (от лат. accidentia – случайность) разума, а разум – акциденция воли». Как цельная позиция понятие воли не встречается раньше, чем у Ф.-В.-И. Шеллинга и особенно А. Шопенгауэра. У Шопенгауэра воля получает онтокосмический статус и выступает как лишенная субъективного начала иррациональная сила, не требующая достаточного основания, но сама является всеобщим основание как «воля к жизни», т. е. как универсальное метафизическое начало и вместе с тем объяснительная модель. У Ф. Ницше шопенгауэровская «воля к жизни» преобразуется в столь же онтологическую «волю к власти». На этом взлет волюнтаристской традиции резко обрывается: имеет лишь косвенное продолжение в иррационалистической концепции жизненного порыва А. Бергсона. Однако отдельные строки волевой проблематики так или иначе находят отражение в экзистенциализме, структурализме и постмодернизме.

   В чем заключается феномен свободы и какова его эволюция в философии?
   Эволюция представлений о свободе в истории философии и культуры сопряжена с развитием идеи «Я» как истока уникальности человеческой личности. Фаталистические установки древних цивилизаций определялись соответствующим пониманием человека как органичного элемента природы и космоса, значимого не в своей отдельности и особенности, а в сопричастности единым процессам жизни. Его душа как глубинная жизненная энергия не знает свободы, поскольку основные сюжеты ее земных странствий предопределены богами и судьбой.
   Частичное преодоление фатализма происходит в средневековой культуре, содержательно укорененной в христианском вероучении. Человек как образ и подобие наделяется субстанциальным свойством свободы воли как способности души к самостоятельному выбору между добром и злом. Эсхатологическая перспектива Страшного Суда предполагала высшую оценку человека за те поступки или проступки, которые он осуществил самостоятельно. В то же время греховность человеческой природы могла быть побеждена лишь в случае соучастия божественных сил в свободном выборе, где Провидение дает немногим избранным стойкость в осуществлении добра, обеспечивая этим их право на вечное блаженство.
   Рационализм новоевропейской философии обусловил радикальную переинтерпретацию христианских идей предопределения и свободы воли. Мышление и разум, ставшие здесь сущностными характеристиками человека, обусловливают свободный выбор суждения, лежащего в основании любого действия или поступка. Правомерность такого выбора обеспечивается его соотнесенностью со строгими законами самого разума, выявляемыми в процессе познавательной деятельности. Средневековый символ свободы воли, акцентировавшей ее внутреннюю иррациональную природу, сменяется в новоевропейскую эпоху спинозовской формулой свободы как познанной необходимости. Внутренняя парадоксальность подобной интерпретации состоит в том, что разум одновременно диктует свои законы внешней действительности и оказывается у них в подчинении. Прежняя вера в неисповедимость Божественного промысла уступает место научной убежденности в возможности познания всех причинно-следственных связей бытия, что, в свою очередь, лишит человечество иллюзии свободы как особой, не укладывающейся в общее правило ситуации, но обеспечит ему власть и контроль над любой ситуацией.

   В чем заключается индивидуальная свобода в культуре модерна и постмодерна?
   Отказ от приоритетов разума и антропологический поворот в неклассической философии подготовили своеобразную абсолютизацию индивидуальной человеческой свободы в культуре модерна. Свобода здесь – это то, что реализуется в человеке не благодаря, а вопреки общему закону и необходимости. При этом гарантами свободы являются иррациональные феномены воли и самосознания, глубоко враждебные унифицирующим конструкциям разума. Подлинная свобода возможна лишь как акт экзистенциального выбора, но не в средневековом контексте с изначально заданными абсолютами добра и зла, а в ситуации индивидуального конституирования собственной шкалы ценностей. Свобода – это творчество, обращающее человека к новому пониманию себя, других, мира, возможное в силу своего имманентного характера в любых обстоятельствах и ограниченное лишь таким же внутренним чувством ответственности.
   Постмодернистский тезис о смерти автора стал своеобразной констатацией невозможности абсолютной личной свободы и творчества в условиях высокоорганизованного техногенного общества.

   Что выражает категория ответственности и каковы ее виды?
   Категория ответственности выражает способность личности самостоятельно управлять своей деятельностью, отвечать за свои действия и поступки и совершать правильный выбор, достигать определенного результата, сознательно, добровольно выполнять определенные требования и осуществлять стоящие перед ним задачи.
   Ответственность у того или иного индивида появляется как результат реализации им тех требований, которые предъявляет к нему общество, коллектив, семья. Отсюда различные виды ответственности в зависимости от субъекта ответственных действий – гражданская, правовая, индивидуальная, коллективная ответственность. Учитывая сферу деятельности, мы говорим об этической ответственности ученого, врача, юриста, от меры ответственности которых зависит порою здоровье, благосостояние и жизнь отдельных людей.

   Что означает категория совести?
   Регулятором ответственного поведения человека является совесть. Данная этическая категория выражает высшую форму способности личности к моральному самоконтролю, самосознанию, самостоятельному формированию для себя нравственных обязанностей, требованию от себя их выполнения и осуществления самооценки совершаемых поступков. Обостренное чувство совести, угрызения совести являются проявлением совести в форме эмоциональных переживаний. Осознание нравственного значения совершаемых действий, самоконтроль, формулировка нравственных обязанностей являются формой проявления совести на уровне их рационального осмысления. Совесть, как чувство чести и личного достоинства, обязывает человека своими действиями не просто заслужить уважение к себе, но и как можно больше посвящать себя другим людям, критически относиться к своим и чужим мнениям, быть ответственным не только за собственные действия, но и за все то, что происходит вокруг, т. е. быть ответственным перед обществом и собой. Чистая совесть, отмечал Л. Фейербах, есть не что иное, как радость по поводу радости, доставленной другому человеку, нечистая же совесть есть не что иное, как страдание и боль по поводу боли, причиненной другому человеку по недоразумению, по оплошности или в силу страсти.
   Поступать по совести, в соответствии с требованиями совести – это всегда проблема морального выбора человека. В зависимости от того, насколько совестлив человек, люди в одинаково сходных, порою житейско-трагических ситуациях, делают разный нравственный выбор и поступают по-разному. Подчеркивая мысль о том, что совесть для человека значит больше, чем слава, Г.Р. Державин писал: «Что слава? Счастье нам прямое – жить с нашей совестью в покое».

   В чем суть религиозного учения о предопределении?
   Соотношение проблемы ответственности и совести человека, воли Бога и свободы воли человека невозможно понять вне религиозного учения о предопределении.
   Предопределение- в религии – это зависимость этического поведения человека, исходящая от Божьей воли, и отсюда – его «спасение» или «осуждение» в вечности. Поскольку в рамках религиозных монотеистических систем мышления все существующее в конечном счете определяется волей Бога, идея предопределения здесь играет важную роль, о чем свидетельствует, например, и образ ветхозаветной «Книги жизни» с именами избранников Яхве, и религиозный фатализм ислама. В то же время концепция предопределения вступает в противоречие с учением о свободе воли и ответственности человека за его вину.

   Что понимается под фатализмом?
   Представление о неизбежности всего происходящего в природе и жизни человека, исключающее случайность и свободу, воплощает фатализм (от лат. fatalis – роковой, предопределенный).
   В античной культуре фатализм выступает в классической форме. Судьбу нельзя изменить, можно лишь мужественно принять свою участь. Прометей в трагедии Эсхила «Прометей прикованный» говорит:

     … Я должен
     Свою судьбу переносить легко:
     Нельзя преодолеть необходимость…

   С точки зрения стоиков, все события в мире предопределены внутренним законом, присущим миру. Условием человеческой свободы и счастья, способом избежания принуждения является добровольное следование внешней необходимости. Римский философ, поэт и государственный деятель Сенека (около V в. до и. э.) отмечал: «Желающего судьба ведет, а нежелающего влачит». Хотя человек, согласно стоикам, не может изменить порядок вещей, он в силах выбирать свою нравственную позицию. В средние века христианство сдержанно относилось к идеям, отрицавшим положение о свободе человеческой воли, без которой была бы невозможна нравственная ответственность человека перед Богом. В новоевропейской культуре фатализм связан с различными формами философского детерминизма. Спиноза, например, полагал, что в мире господствует необходимость, обусловленная всеобщей причинностью и отсутствием случайности. В эпоху Просвещения в силу развития механики формируется причинно-механическая картина мира, в которой всеобщая причинность выступает как неоспоримый закон природы. Причинно-следственные связи, изначально определенные предшествующей цепью развития, с этой точки зрения, признаются основой не только всех явлений природы, но и поступков людей, равно как и результатов этих поступков. Как говорил французский философ Поль Анри Гольбах (1723–1789): «Во всех своих поступках человек подчиняется необходимости… его свобода есть химера».
   В философии и культуре XX в. в большей степени обосновывается концепция человеческой свободы и ответственности (Бердяев, Сартр).

   Каково содержание понятия судьбы в эпоху ранней античности, эллинизма, в Римской империи?
   Неразумная и непостижимая предопределенность событий и поступков человека в мифологии, иррационалистических философских и религиозных системах, а также в обывательском сознании выражается в понятии судьбы. Понятие судьбы отличается от религиозного представления о предопределении. Цели предопределения предполагаются ясными, по крайней мере для «ума самого бога». Судьба же «темна» и «слепа сама по себе». Недаром верящие в судьбу пытались лишь «угадать» ее в каждой отдельной ситуации, но не познать – в ней принципиально нечего познавать.
   Понятие судьбы следует рассматривать в социокультурном контексте как противоположность идее свободы. В первобытном обществе наблюдается тождество свободы и несвободы его членов, поскольку личностная сущность здесь не отделена от родового бытия, а значит, и судьба не отделяется здесь ни от естественной причинности, ни от «воли духов». Бытие человека в ранней античности органически определено его «долей» в полисном укладе. (Судьба персонифицируется в древнегреческой мифологии в триаде женских образов – мойра; судьба как доля – таково значение слова «мойра».) В полисном мировоззрении идея судьбы наполнена этическим смыслом: она понимается как слепая, темная, безличная справедливость, беспощадная даже к богам, что в конце концов утешительно, поскольку подданные Зевса знают, что и для его произвола есть предел (трагедия Эсхила «Прометей Прикованный»).
   Эпоха эллинизма открывает новые смыслы судьбы, судьбы как удачи, случайности (тюхе). Человек ожидает получить от судьбы не то, что ему «причитается» по законам традиционного полисного уклада, но то, что ему «выпадает» по правилам азартной игры: игра случая делает солдат царями, жизнь народа становится зависимой от случайных придворных обстоятельств и событий.
   В Римской империи судьба выступает как фатум – всеохватывающая и непреодолимая детерминация, отчужденная от конкретного бытия человека. Как от администрации Рима, от «фатума» уйти невозможно. Астрологическая теория и практика доводит человеческую несвободу уже до звездных сфер, перейдя рубежи империй. Вера в осмысленное действие «провидения» в христианстве противопоставляется идее судьбы. Вместе с тем и в средние века, и в эпоху Ренессанса, и в последующие эпохи интерес к судьбе, с астрологическими ее интерпретациями, а иногда и натуралистическими магиями, не прекратился.

   Как Боэций трактовал судьбу?
   Как правило, идея судьбы, начиная с философии жизни, связывается с иррационалистическими подходами, уходя, тем не менее, в глубины философской рефлексии. Так, Боэций понятие судьбы рассматривает в особом контексте – в пространстве высшего блага. В «Утешении судьбой» он пишет: «Происхождение всего сущего, развитие всех вещей… имеет свои причины, порядок, формы от неизменного божественного разума. Этот разум содержит образ многообразия сущего, подлежащего управлению. Этот образ, когда рассматривается в чистом виде в самом божественном разуме, называется провидением, если же он сопрягается с вещами, подвластными Богу, то, как еще ведется от древних, называется судьбой» [25 - Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты / Боэций. М., 1990. С. 265.]. Судьба, следовательно, это – воплощение провиденциального порядка во времени и пространстве. Образом такого порядка у Боэция является множество колес, вращающихся вокруг одной и той же оси. Чем ближе колесо к оси (вплоть до слияния с ней), тем меньше превратностей судьбы, чем дальше, тем больше превратностей. Судьба «связывает действия и ход жизни людей нерушимой цепью причин, берущих начало от неизменного провидения и также с необходимостью являющихся неизменными».
   Эти рассуждения Боэция нельзя понимать как идею предопределения, ибо, по его словам, смысл провидения состоит не в том, чтобы сообщать вещам необходимость, а в том, чтобы быть знаком необходимости их осуществления в грядущем. Сущность же знака – обозначать скрытое, но не творить сущности обозначаемого. Знак – лишь намек на означаемое, на его возможность. «То, что произойдет в будущем, не является необходимым до того момента, когда происходит, а не обретя существования, не содержит необходимости появления в грядущем».

   Как представляли судьбу русские религиозные мыслители?
   Русские религиозные мыслители (Бердяев, Федоров, Соловьев) демистифицировали Судьбу, представив ее как закон нынешнего статуса природно-космического бытия, поставив задачу реального преодоления этого закона в богочеловеческом деле, бросили самый серьезный вызов Року. Русские религиозные мыслители со всей ясностью выявили трагизм «любви к судьбе» Ницше, показали, что она в своем экстатическом фатализме пассивна и обессиливающее эсхатологична. «Провозвестие» культуры трагического миросозерцания есть приготовление к предстоящей «катастрофе мира», т. е. кончине его; и если все человечество должно будет когда-нибудь умереть (а кто сомневается в неизбежности этой смерти?), то высшая задача человечества состоит в том, чтобы срастись в одно общее и единое и нечто цельное и идти с трагическим пониманием навстречу предстоящей гибели. Русский мыслитель-утопист, представитель русского космизма Николай Федорович Федоров (1828–1903) пишет, что философия Ницше ставит человечеству как орудию исполнения воли Божьей задачу спасти и преобразовать мир в богочеловеческом единстве [26 - Федоров, Н.Ф. Философия общего дела / Н.Ф. Федоров // Сочинения: в 2 т. 1982. Т. 2. С. 102, 133.].
   В книге «Идея сверхчеловека» (1899) в статье, посвященной Ницше, поклоннику «любви к судьбе», В.С. Соловьев пытается наполнить ущербную в системе Ницше идею сверхчеловека активно-эволюционным и активно-христианским содержанием. Соловьев утверждает необходимость онтологического восхождения человека, которое в нем началось и таится на будущее («беспредельный ряд ступеней внутреннего душевного и духовного возрастания»). В активно-христианском идеале речь идет о процессе длительности, о все большем объединении человечества, «братотворении», достигаемом через реальную гармонизацию человеческой природы, через внесение в природу воли и разума. Удача истории, выход в вечность ставится как задача и проект человечеству. Суть Судьбы, как закона нынешнего статуса природно-космического бытия, преодолевается в богочеловеческом деле.

   Что выражает понятие судьбы в философской рефлексии?
   Понятие судьбы в философской рефлексии выражает, прежде всего, несвободу, бессилие человека перед лицом натуральных ограничений его природы, физического естества, силы онтологических обстоятельств. Судьба означает природную, шире – космическую и мировою необходимость – ее не перейдешь, – охватывающую всю тварь, все иерархические ступени бытия, вплоть до Богов, как в язычестве всех видов. Судьба и этимологически, и с точки зрения смысла связана с рождением и смертью, с переживанием каждым человеком неких непереходимых роковых границ своего идеала: надо родиться, чтобы жить, а жизнь у всех без исключения в чреде обусловленностей и случайностей, удач и катастроф, неизбежно устремляется к смерти.
   Как проблема судьбы предстает в контексте неравновесной термодинамики?

   Мощный импульс в современных подходах уяснения феномена судьбы и случая исходит от быстро развивающейся новой научной дисциплины – неравновесной термодинамики, исследующей специфику необратимых процессов, протекающих вдали от равновесия. Неравновесная термодинамика предлагает новый взгляд на соотношение необходимости и случайности, на их сотрудничество и сотворчество. Когда на систему, находящуюся в неравновесном состоянии, воздействуют флуктуации, процесс достигает точки бифуркации, в которой возникает максимум неопределенности. Случайность вынуждает систему сделать новый выбор.
   Проблема судьбы в этом контексте предстает как та же конструкция с критической точкой бифуркации, с необратимым временем, с взрывом, рождением порядка из хаоса. В эти минуты роковые в действие вступают интеллектуальные способности человека, дающие ему возможность сделать выбор. Судьба предстает в таком ракурсе как орудие человека и человек как субъект судьбы. Человек, пока он жив, и его судьба никогда не закрыты, не завершены, а значит, и знание о человеке и судьбе не обретает предела, сохраняя неокончательность, открытость, неопределенность, проектность.

   Что означает понятие веры?
   В религиозной традиции вера – центральная мировоззренческая позиция и психологическая установка, включающая: 1) личное доверие к Богу как устроителю жизни верующего, его руководителю, помощнику и спасителю во всех конкретных ситуациях; 2) принятие определенных догматов о природе и бытии Божества, о том, что есть добро и зло, и решимость придерживаться этих догматов вопреки сомнениям («искушениям»); 3) личную верность Богу, на служение Которому верующий отдает себя.

   Что означает понятие надежды?
   Надежда – ожидание блага, осуществления желаемого. В античности сформировалось в некотором смысле негативное представление о надежде, вследствие того что она воспринималась как добровольный самообман и иллюзия. Хотя в то же время она выступала и как средство утешения и избавления от страдания, вызванного ожиданием неизбежного («Прикованный Прометей» Эсхила). Стоики же считали, что обманчивая надежда ведет к отчаянию, главное – сохранить мужество в столкновении с любыми превратностями судьбы. Платон высказывал мысль, что у хороших и правильно мыслящих людей надежды истинные и достижимые, у дурных и неразумных – ложные и несбыточные. Эти представления способствовали формированию положительной ценностной трактовки надежды как справедливой награды за добродетельную жизнь, что отразилось и в том, что надежду изображали на монетах, в древнем мире возводили в ранг культового почитания.
   В христианской культуре основным содержанием надежды является упование на справедливый суд Христа и спасение, т. е. мессианская надежда. Наряду с верой и милосердием надежда рассматривается как одна из основополагающих добродетелей наряду с верой и милосердием.
   В моральной философии И. Канта добродетель (нравственность) и счастье составляют высшее благо. Совершенное же их единение и достижение счастья, соразмерного с добродетелью, непостижимо разумом и может быть лишь предметом надежды.

   Какие представления о надежде складываются в современной западной философии?
   В современной западной философии переосмысливаются античные и христианские представления о надежде, разделяется во многом античный подход к надежде как к иллюзии, добровольному самообману и считается, что лишь в рамках религиозно-философского сознания возможно ее понимание как ценности. С точки зрения А. Камю, единственный путь для человека, принявшего абсурд как неотъемлемый компонент жизни, состоит в отказе от иллюзии и в жизни без надежды на понимание и спасение. Безнадежность есть отсутствие всякого обмана (Ж. Батай). Надежда, как иллюзия, есть лишь предлог для ухода от решения смысложизненных проблем в мир грез (Д.Д. Руне). Французский философ Поль Рикёр видит причину отказа от надежды в признании приоритета необходимости. Логика надежды, по его мнению, – это логика избыточности, поскольку объект надежды не только не имеет предпосылок в настоящем, но и противоположен настоящему. Надежда, согласно Рикеру, соотнесена со свободой отрицания смерти. Лишенный надежды, замечает С. А. Левицкий, лишен и свободы. Надежда как основная характеристика бытия направлена, с точки зрения Э. Фромма, на активное преобразование человеком и обществом земной реальности в направлении ее большей жизненности. Объектом надежды является состояние бытия, а пассивное ожидание достижения полноты в далеком будущем Фромм считает одной из основных форм отчуждения надежды (поклонение будущему, потомкам, прогрессу и т. п.).

   Каково содержание понятия любви?
   Какие версии любви характерны для античной философии, христианской концепции любви?
   Любовь – особое отношение к кому-либо или чему-либо как безусловно ценному, соединенность с кем (чем) воспринимается как одна из высших ценностей – благо.
   Интеллектуально-духовная традиция древнегреческих философов рассматривала любовь как великий принцип мировой (космической) жизненной связи. Сократ в любви видел особое состояние человеческой души и человеческое отношение. В «Пире» Платона воссоединительная функция любви-эроса предстает как главная функция, в любви каждый находит свое неповторимое другое «Я», в соединении с которым обретается гармония, «любовью называется жажда целостности и стремление к ней». Смысл «платонической любви» в контексте иерархии красоты заключается в устремленности к возвышенному и прекрасному. У Аристотеля подлинная любовь покоится на взаимности, благожелательности, доверии, заботе, стремлении к добродетели и совершенству.
   В христианской концепции любви на первый план в понимании любви выступает самопожертвование, забота, дарение. Христианская милосердная любовь не является следствием личной симпатии или восхищения другим, в ней выражается доброта человека, в любви к ближнему любимым оказывается именно ближний с его конкретными заботами и проблемами. С точки зрения христианского теолога Августина Блаженного (354–430), «мы познаем в той мере, в какой любим». Это не познание разумом, а познание сердцем.

   Какие ракурсы любви характерны для эпохи Возрождения, Нового времени, русской религиозной философии?
   Две стороны восприятия любви – ее неоплатонический характер и гедонистический эротизм – обнаруживают себя в эпоху Возрождения, сохраняя это расщепление любовной тематики и в Новое время. Например, Б. Паскаль рассматривал любовь как движущую силу, которая приводит человека к познанию Бога, а «логику сердца» – как основу истины. Рационализм же в XIX в. вытесняет любовь в область несущественного. Р. Декарт и Б. Спиноза отводили место любви в сфере страстей. Для Л. Фейербаха любовь является основой человеческих отношений и содержит всю тайну бытия, с наибольшей полнотой выражая отношения «Я» – «Ты». Задав ракурс рассмотрения контекста диалога, Фейербах обозначил новый тип философствования о любви и в то же время вернул в европейскую философию понимание любви в единстве ее сущностных проявлений, как чувственно страстное отношение, в котором мужчина и женщина дополняют друг друга и в единении «представляют собой род, т. е. совершенного человека».
   Подобно Фейербаху в русской религиозной философии конца XIX – начала XX в. развивается диалоговый аспект любви, в рамках которого это отношение полного и постоянного обмена, утверждение себя в другом, отношение совершенного взаимодействия и общения, т. е. смысл любви, – в преодолении эгоизма (Соловьев). В любви как половом отношении, считает В.С. Соловьев, эмпирические мужчина и женщина соединяются в «одной абсолютно идеальной личности». В любви другой мысленно переносится в сферу Божества, и, таким образом, по Соловьеву, происходит избавление от неизбежности индивидуальной смерти.

   В чем сущность философско-антропологической трактовки любви?
   Наряду с религиозно-философским осмыслением любви на рубеже XIX–XX вв. развивается и философско-антропологическая ее трактовка. Любовь, по М. Шелеру, – это особая сила, которая направляет «каждую вещь» в сторону свойственного ей совершенства и наряду с ненавистью представляет собой ценностное основание бытия человека. В наиболее фундаментальном философском произведении XX в. о любви «Метафизика любви» Д. фон Гильдебранд рассматривает любовь как разновидность ценностного ответа, поскольку в любви другой человек воспринимается целостно и как ценность сама по себе. В отличие от платоновского понимания любви как тоски по совершенству Гильдебранд указывает, что любовь характеризуется установками на единение, благодаря чему происходит преодоление эгоизма, и на благожелательность, что отличает любовь от уважения, почтения, восхищения (при очевидном сохранении своей личности любящий дарит себя любимому и как бы говорит: «я – твой»).

   Какова суть психоаналитической версии понятия любви?
   В психоаналитической версии понятия любви выясняется ее психическая природа и ее источник. 3. Фрейд сводит понятие любви к либидо, исходя из чего любовь есть «душевная сторона сексуальных стремлений». Либидо является психологической основой не только любви в собственном смысле слова, но и разнообразных привязанностей и влечений. В отношении к другому человеку либидо реализуется в сексуальном единении. Что же касается проекции на иные объекты или виды деятельности, то либидо сублимируется и преобразуется в различные формы творчества. Именно эрос как инстинкт жизни (в противоположность инстинкту к смерти – танатосу) позволяет человеку сохранить себя, обеспечивает творческое напряжение и придает жизни новизну. В полемике с Фрейдом Э. Фромм отталкивается от классических философских идей о любви как способе преодоления одиночества и объединения с другими людьми и деструктивному либидо противопоставляет «продуктивную любовь», созидательную и творческую силу, которая проявляется в заботе, ответственности, уважении и знании, благодаря чему себялюбие опосредуется любовью к ближнему.

   Что означает принцип альтруизма?
   Очевидно, в истинной любви важен принцип альтруизма. Альтруизм (от лат. alter – другой) – нравственный принцип, предусматривающий бескорыстные действия, направленные на удовлетворение интересов и благ других людей. И. Кант, который ввел в оборот этот термин, считал его противоположным понятию эгоизма. Он гласит: «живи для других».

   Каковы истоки представлений о милосердии?
   В древнегреческой культуре понятие «милосердие» интерпретировалось как чувство, которое возникает при виде незаслуженных страданий. Для Аристотеля это чувство понималось как противоположное гневу и означало сочувствие, сострадание, жалость. Древние греки считали, что, воплощаясь в действиях, направленных не только на удовлетворение интересов другого, но и на стремление к совершенству, милосердие достигает нравственной полноты. Понятие «милосердие» в сегодняшнем значении восходит к Пятикнижию (первым 5 книгам Библии, IX–VII вв. до и. э.), где оно означало любящую доброту. Характерно, что Сам Бог уже в Пятикнижии выступает не только как устрашающий, но и как милосердный, человеколюбивый, снисходительный, многомилостивый. Милосердность Бога в Новом Завете дается как объект для подражания. Требование милосердного отношения к ближнему в заповеди любви, провозглашенной Иисусом Христом в ответ на вопрос о высшем законе человеческой жизни («Возлюби Господа твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостию, и всем разумением твоим. Сие есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобна ей: Возлюби ближнего твоего как самого себя»), обосновывается и подкрепляется требованием любви к Богу, в которой человек должен проявить себя во всей внутренней полноте и целостности сердца, души, воли и разума. Заметим, что по своему нормативному содержанию заповедь любви не принадлежит исключительно христианской этике. Аналогичные требования содержатся в конфуцианстве, даосизме, джайнизме, моизме, буддизме.

   С какими трудностями связано реальное следование идеалам милосердия?
   Реальное следование идеалам милосердия в социальной жизни затруднительно и с психологической, и с практической стороны, поскольку милосердие способно, во-первых, вести к неравенству и провоцировать конфликты, ибо оказание помощи нуждающемуся ставит последнего в положение, которое может трактоваться как ущемляющее нравственное достоинство; во-вторых, понимание собственного блага может отличаться от понимания благотворителя, в соответствии с чем непозволительно навязывание блага другому; в-третьих, само милосердие совершается в несовершенном, немилосердном мире. С точки зрения нормативных правил милосердие непосредственно связано с требованием прощения обид, непротивления злу насилием и любви к врагам.

   Что означает понятие вины? Как понятие вины связано с понятиями раскаяния и покаяния?
   Понятие «вина» выражает понятие состояния человека, обусловленное нарушением им долга, требований авторитета, обязанностей, наложенных законом или соглашением (договоренностью). Осознание вины выражается в чувстве стыда, муках совести. Признание (в частности, исповедальное) своей вины определяет понятие «раскаяние», а в осознанном принятии наказания, искупающего вину, – покаяние. Возможность вины обусловлена ситуацией выбора, в котором реализуется свобода и ответственность человека как способность выбирать между нравственным (требуемым, подобающим) и неправильным (запрещаемым, неподобающим).
   По Канту, виновность следует усматривать не только в совершении поступков, имевших злые последствия, но и в поступках, совершенных не ради долга, а по максимам, которые по своей природе могли бы привести к дурным последствиям и не привели лишь по счастливой случайности. По Гегелю, человек виновен уже в своей способности действовать, быть виной – «причиной» происходящих вовне изменений, а действование – возможная материя проступка и преступления. Во французском экзистенциализме вина человека обусловлена его неспособностью сполна реализовать собственный потенциал. Как и Гегель, Рикёр видит в чувстве вины одно из проявлений действенности сознания, внутреннего диалога, посредством которого осуществляется самоанализ и самонаказание.

   Что понимается под наказанием?

   Важнейшими модусами человеческой экзистенции являются наказание и покаяние. Наказание – в современном обществе это определенный вид санации, применяемой в случае нарушения принятых норм, правил, законов и заключающийся в ограничении возможностей и понижении социального статуса виновного (ограничение прав, лишение имущества, свободы и т. и.). Исключительной исторической мерой наказания является смертная казнь. В традиционном обществе, в котором справедливость как таковая еще не обособлялась от справедливости общественной жизни (общежития), оценка нарушения закона человеческой жизни осознавалась как явление религиозно-нравственного порядка. Так, для платоновского Сократа наказание заключается в справедливо налагаемом на человека страдании за совершенное им преступление и является «благом для того, кто его несет», так как приводит к нравственному исправлению. Не существует уголовных особых норм и кодексов, независимых от богословия и морали. Впервые автономизация права и исполнение уголовной ответственности в современном смысле сформировались в Римской империи, что явилось следствием религиозного синкретизма и плюрализма римской культуры, размыванием традиционных ценностей, римской гражданской добродетели, ранее неразрывно связанной с верой отцов, нравственных устоев, превращением несправедливости в нечто безразличное для римлянина.

   В чем заключается глубинная антиномия наказания?
   В чем смысл теории «равного воздаяния (талиона)»?
   Глубинная антиномия (от греч. antinomia – противоречие в законе) наказания во всей ее остроте обнаруживается в столкновении римского права с христианской моралью в европейской средневековой культуре. Разрешение этой антиномии затрагивает самую нравственную возможность наказания. В соответствии с тезисом антиномии, закон превыше всякого другого соображения; нарушение его есть безусловное зло, наказание же есть благо. Смысл наказания есть возмездие за содеянное преступление. Так рождается теория равного воздаяния (талион). Возможность отмены наказания за доказанное преступление, право помилования при таком подходе оспариваются. Итак, тезис антиномии гласит: «наказание проступка необходимо, ибо неоспорим факт нарушения закона», согласно антитезису антиномии «наказание невозможно, потому что преступник морально принужден, а судья морально некомпетентен». В рамках антитезиса наказание невозможно, потому что преступник – слабый человек, а кроме того, сомнительны компетенции судьи, который, чтобы судить по справедливости, сам должен быть безоговорочно воплощением справедливости, т. е. свят. Потенциально наказание в духе тезиса называют легализмом, концепцию наказания в духе антитезиса называют уголовно-правовым гуманизмом.
   Как преодолеть эту антиномию, выяснить соотношение правового и морального законодательства в уголовной области, восстановить целостность морального мира – в контексте разрешения этих вопросов и возможно построение фундаментальной этической теории наказания.

   Кто выступает законодателем и судьей в законах Моисея и в рамках законодательства?
   Как это отражается на понимании наказания?
   В законах Моисея и в христианских заповедях законодателем и судьей по существу выступает Сам Бог, судьи лишь исполняют Его волю. При рассмотрении же связи законодательства и установления власти с волей Божьей невыполнение закона, его преступление начинает толковаться как нарушение мирской справедливости и воли мирского законодателя, а соответственно и наказание оказывается только воздаянием за совершенное преступление и только мерой для защиты общественной безопасности. Теория наказания в этом случае опирается на легализм, когда отношение граждан оказывается сугубо политическим отношением сторон, договорившихся о средствах сохранения жизни, собственности и т. п. Преступником является лицо, добровольно и односторонне расторгнувшее конституционный договор, т. е. наказание заложено в самом изначальном договоре граждан и отношение власти к преступнику оказывается в этом случае возможным вывести за рамки моральной оценки.

   Каковы трактовки наказания у И. Канта, И.-Г. Фихте, Г.-В.-Ф. Гегеля?
   Свою теорию наказания И. Кант обосновывает на основе легализма (закона), для него преступление – это нарушение публичного закона, лишающее возможности быть гражданином. Наказующая же санкция за совершенное преступление заключается в возмездии. Другой немецкий философ И.-Г. Фихте убежден в том, что ни частное лицо, ни государство никогда не вправе убивать и принуждать к убийству, государство не есть моральный судья своим гражданам. Тем самым Фихте пытается преодолеть легализм и коренную антиномию наказания, не впадая в морализаторство, оставаясь в рамках теории права, «где народу приписывается законодательная власть», и соблюдая требования к теории наказания, предъявляемые идеей человеческого достоинства преступника. Однако противоречие его концепции состоит в том, что государство есть моральный судья неправоверному подданному и в то же время оно произносит над ним моральный суд и применяет к нему меру крайнего пресечения. Поскольку государство, с точки зрения этики Гегеля, является высшей инстанцией и конкретным бытием свободы, оно требует от своих граждан жертвы для своих собственных целей, а не для защиты их жизни и собственности. В случае же, если частное лицо со своей особенной волей не нацелено на исполнение всеобщей справедливости, а его воля есть содержательно несправедливая и реализуемая в преступлении, тем самым произносит себе приговор и выражает согласие подвергнуться наказанию. Правосудие у Г.-В.-Ф. Гегеля относится к сфере не государства, но гражданского общества, и компетенции государственной власти не могли затронуть разрешения этических антиномий. Гегельянская школа в большой степени развивала иное направление, связанное с системой римского права, автономного и связанного с исполнением уголовной ответственности и обособлением справедливости наказания, разработкой уголовных кодексов и норм. Примирение светской и христианской этики не осуществилось. Этика уголовной ответственности была элиминирована в рамках позитивистской традиции, в которой по существу отвергается теория права и правоведения и признается лишь учение о законе, законопослушании, действующем (моральном) праве, способах, правилах и приемах его изучения, классификации, систематизации и т. д. Философское разрешение спора легализма и этатизма является до сих пор открытым.

   В чем смысл понятия покаяния в религиозной традиции?
   Понятие «покаяние» отражает признание недостойного проступка, деяния, а также исповедование в грехах и отвращение от них; одно из таинств в православной и католической церквях. Уже у древних греков под понятием покаяния понимали раскаяние по поводу совершения отдельных поступков. Сугубо религиозно-нравственный смысл понятие покаяния приобретает в Священном Писании. Оно определяет собой характер и направление личной жизни человека, его поведения. В учении Нового Завета покаяние опосредовано обращением человека к Богу, благодаря ему достигается спасение человека, его переход в вечную жизнь. В результате покаяния появляются такие отношения с Богом, которые не противоречат Его воле, и наступает перелом в образе мыслей, обретаются новые цели и мотивы. Покаяние предполагает два момента – воздержание от зла и свершение добра. Покаяние неразрывно связано с верой, составляя две стороны одного нераздельного акта обращения человека ко Христу. Не случайно используется словосочетание, передающее это единство, – «покаянная вера». Суть религиозного смысла покаяния, «покаянной веры» – устремление на служение Богу, самопожертвование ради Него. Естественное выражение покаяние как одно из семи христианских таинств, установленных Самим Христом, находит в исповеди. В Евангелии покаяние понимается как духовное возрождение человека. С точки зрения христианского учения покаяние становится возможным только с помощью Божественной силы – благодати, дарованной Богом, Его милостью. Покаянию способствует смирение, а через приобретение крайнего смирения покаяние может возвести человека к святости – на самый верх добродетелей.

4.5. Жизнь, смерть и бессмертие человека

   Что означает смерть, конечность в жизни человека?
   Понятие жизни и смерти, являясь одной из основных тем философского размышления, в духовном опыте человечества трактовалось по-разному. Смерть означает прекращение жизни, естественный или насильственный конец индивидуального живого существа. Философия рассматривала смерть главным образом с точки зрения осознания факта и смысла смерти как завершающего момента человеческой жизни, ибо человек, в отличие от других живых существ, осознает свою смертность. В последующие после античности века христианское мировоззрение способствовало перемещению вопроса о смерти в личностное, особое, духовное измерение. Сама тема смерти надолго стала темой религиозного, а не философского сознания. Только в XIX–XX вв. возрастает философский интерес к проблеме смерти, конечности, временности в связи с критическим переосмыслением рационалистических идеалов классической философии.

   Какие представления о смерти характерны для древневосточных культур и античности?
   Стремление людей освоить, обжить феномен смерти проявилось в множестве мифов, сказаний, ритуалов (похороны, жертвоприношения и т. и.). В древнем Вавилоне считалось, что души умерших попадают в подземный рай и ведут там унылое существование, а посему религия здесь была ориентирована на земную жизнь. В Древнем Египте представления о потустороннем существовании получили, наоборот, гипертрофированный характер, поэтому важно было позаботиться об умершем и снабдить его всем необходимым. В Древней Индии считалось, что душа не погибает вместе с телом, а переселяется в другое тело и последующее переселение души зависит от поведения человека в теперешней жизни.
   В античной философии наиболее оригинальное учение о бессмертии души создал Платон. Согласно его учению, Бог, сотворивший мировую душу и мировое тело (Космос), образует также все отдельные души, каждой из которых соответствует своя звезда. После смерти бессмертная душа, если человек себя достойно вел при жизни, может вернуться к звездам и вести блаженную жизнь. Прочие же души вынуждены переселяться в новые тела. Учение о бессмертии души имело великий этический смысл, побуждая людей к возвышению души, очищению ее от земной скверны, страстей, пороков и зла, чему во многом способствует философия. Философия, по мнению Платона, является и подготовкой к смерти, умением умирать – уходить от неистинной жизни. Позже Иоанн Дамаскин скажет: «Философия есть помышление о смерти». Согласно атомистическому учению Демокрита, индивидуальная душа, подобно прочим вещам, состоит из атомов и должна будет распасться на атомы и прекратить свое существование, правда, ее бессмертные атомы войдут в состав новой души. Эпикур, будучи, как и Демокрит, атомистом и считая душу смертной, видел цель философии в достижении счастья, избавлении от страхов жизни и смерти, судьбы, загробного мира и учил, что «самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступит, то нас уже нет».

   Как решает проблему смерти А. Шопенгауэр?
   Основной чертой философии А. Шопенгауэра, принимающей в качестве неразрушимого, вечного в человеке разум и интеллект., является рассмотрение в качестве первоначала боли. Именно воля является началом обусловливающим, тогда как интеллект – «феномен производный и обусловленный мозгом, и поэтому он вместе с ним начинается и кончается». Со смертью, таким образом, погибает сознание, но не то, что породило и поддерживало это существование. Воля, считает Шопенгауэр, испытывает страх, хотя смерти она не подлежит. Страхи смерти питаются, главным образом, иллюзией, будто «Я» исчезнет, а мир останется. На самом деле как раз наоборот, исчезает мир, т. е. видимое нашему сознанию, а сохраненное ядро «Я», носитель и создатель того субъекта, в чьем представлении мир только и имеет свое существование, остается. Шопенгауэр надеется, что его учение позволит снять противоречие между мнением, будто смерть – наш конец, и верой в то, что мы все-таки должны быть вечны. Как видим, на взгляды Шопенгауэра в отношении смерти большое влияние оказали традиции восточной культуры.

   Какие представления о смерти обосновывает М. Хайдеггер?
   Особое (личностно-переживающее) понимание смерти обосновывает М. Хайдеггер. Смерть он рассматривает как фундаментальный фактор самого человеческого бытия, а не как биологический переход из одного состояния в другое. Тем самым феномен смерти приобретает особый статус: человеческое бытие есть «бытие-к-смерти». Именно сознание смертности, а не самосознание человека определяет его субъективность. В то же время феномен смерти является позитивным параметром человеческого бытия, поскольку именно осознание, осмысление своей смерти делает бытие «собственным». «Смерть есть конец пребывания в бытии данного, существующего к своему концу».

   В чем философская основа отказа от жизни А. Камю?
   В чем с ним солидарен Ж.-П. Сартр?
   В отличие от М. Хайдеггера, А. Камю не ставит перед собой цель выяснить, что такое смерть. Его интересует общая «философская» основа отказа от жизни. «Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема – проблема самоубийства» («Бунтующий человек» А. Камю). Решение покончить с собой, по мнению Камю, – это признание человека в том, что жизнь в его глазах сделалась бессмысленной, непонятной, абсурдной, что он стал чувствовать себя посторонним в мире. Однако самоубийство – ложный вывод из осознания абсурда. Абсурд – это ясность, т. е. ясное осознание человеком того, что существование бессмысленно, и эта ясность делает человеку честь. Кроме того, самоубийство не отменяет бессмысленности бытия, а только поддерживает ее. «Абсурдный человек», т. е. человек, осознавший абсурд, способен сам придать ценность своему существованию, по-человечески жить в этом мире. Смерть для Камю выступает не как исходный пункт смыслоопределяющей активности человека, а как отрицание всякого смысла. Ж.-П. Сартр также отрицает смыслоопределяющий статус смерти, рассматривая ее как то, что не индивидуализирует человека, а обезличивает его, лишает подлинности, «собственности». В соответствии с этим отношение к смерти должно строиться как сопротивление, противопоставление ей.

   Как в России во второй половине XIX в. относились к смерти?
   Следует отметить, что в России во второй половине XIX в. сформировались учения (Федоров, Соловьев), в которых смерть объявлялась врагом рода человеческого, помехой всеединству, космическим злом, считалось, что с нею не может быть никакого примирения.

   Что означает понятие бессмертия?
   Истоками идеи бессмертия, как мы уже показывали выше, были убеждения в божественности происхождения души, ее нематериальности и неразрушимости. Само же понятие бессмертия означает веру в нескончаемость человеческого существования, особенно души человека. Обобщая различные подходы к пониманию бессмертия, сложившиеся в человеческой культуре, можно выделить такие концепции бессмертия:
   1) бессмертие как приобщение к миру вечных идей – эйдетическая концепция (от греч. eidos – вид, образ). «Эйдос» у Платона является синонимом термина «идея», т. е. умопостижимая форма, существующая отдельно от единичных вещей, которые к ней причастны;
   2) бессмертие как воскресение и причастие к благодати Святого Духа (христианская концепция, исходящая из смертности человека как единства тела и духа);
   3) бессмертие первоначал человеческой природы (атомов, генетического кода и др.) и бренность (конечность) человеческого существования (натуралистическая концепция);
   4) бессмертие как сохранение достижений человеческой личности в памяти человечества (социокультурная концепция).

   Какие представления складывались о бессмертии души?
   В религиозных верованиях индусов, египтян существовала идея переселения души. Идея бессмертия души характерна и для ряда философских школ античности, в том числе и пифагорейцев с их идеей «вечного возвращения». По Платону, душа как первоначало жизни не порождаема, бессмертна и родственна вечным идеям. Для Аристотеля неприемлема мысль о перевоплощении души, поскольку каждое тело имеет свою собственную душу, бессмертием обладает лишь разумная часть души («активный ум»), присущая только людям («растительная» присуща всем живым существам, в том числе и растениям; «ощущающая» – общая людям и животным). С точки зрения Эпикура, все живое смертно, бессмертны лишь атомы, из которых они состоят. Против бессмертия выступал и Лукреций («О природе вещей»), также считая вечными лишь атомы, из которых состоят вещи. Для стоиков (например, Зенона) бессмертен только разум. Хрисипп (281–208 гг. до н. э.) утверждал, что бессмертна лишь мировая душа, составляющая часть души человека.
   В рамках античного мировоззрения бессмертие означало «божественность», а значит, бессмертие души тождественно ее вечности, причастности миру вечных идей. Лишь то, что не имеет начала, бессмертно. Поэтому смерть для греков – освобождение от телесности и возвращение в мир духа.
   С новым пониманием смертности связано христианство. Хотя душа и сотворена Богом бессмертной, она из-за грехопадения оказывается смертной и лишь по благодати Божьей станет бессмертной. Согласно русскому православному богослову и философу Г.Ф. Флоровскому (1893–1979), христиане должны верить во Всеобщее Воскресение. Бог сотворил человека для бытия, вечности. Достичь же вечности и обрести ее можно только в единении с Богом.
   В эпоху Возрождения и в Новое время среди мыслителей также не было единого подхода к трактовке бессмертия. Джордано Бруно, Николай Кузанский говорили о бессмертии души, приобщенной к мировой душе. Б. Спиноза также считал, что человеческая душа не может совершенно уничтожиться вместе с телом, от нее остается нечто вечное.
   Г.-В. Лейбниц же полагал, что все живые существа смертны, бессмертна лишь личность, обладающая совестью и рефлексией (самопознание собственного духа, морали, «внимание, направленное на то, что заключается в нас»).

   Как развивалась проблема бессмертия в эпоху Просвещения и последующие эпохи?
   Натуралистическую трактовку смерти и бессмертия вслед за атомистами античности (Демокритом, Эпикуром, Лукрецием), согласно которым бессмертны лишь атомы, а все живое смертно, дали мыслители Просвещения XVIII в. Они отстаивали идею бренности человека и бессмертия его природных первоначал. Л.-А. Фейербах, Л. Бюхнер, Э. Геккель связывали бессмертие с сохранением материи. Вольтер же назвал идею бессмертия химерой. Д. Юм также отрицал бессмертие. Вместе с тем для многих мыслителей этой эпохи характерна и социокультурная трактовка бессмертия как сохранения достижений личности в памяти последующих поколений, человечества. Дидро, например, связывал бессмертие с продолжением жизни в памяти других поколений. И.-В. Гёте утверждал, что для него «убежденность в вечной жизни вытекает из понятия деятельности». С точки зрения И. Канта, бессмертие души не может быть доказано логически, но является постулатом практического разума (т. е. убеждение в бессмертии души и существовании Бога осознается им как условие возможности высшего блага, стремления к счастью и внутреннего убеждения). Г.-В.-Ф. Гегель утверждал, что дух вечен и бессмертен. Такого рода социокультурный подход к трактовке бессмертия, который исходит из оценки вклада человека в наследие, культурные достижения и память других поколений (в этом смысле речь идет о духовном бессмертии), присущ многим мыслителям XX в.
   Непрекращающиеся дискуссии о смерти и бессмертии человека демонстрируют сложность, многогранность, притягательность и таинственность этой вечной философской темы.

   Что такое эвтаназия?
   Термин «эвтаназия» означает добровольную безболезненную смерть и отражает естественное для человека желание умереть спокойно, легко и безболезненно. В данном понятии можно выделить такие смыслы, как ускорение смерти тех, кто переживает тяжкие страдания, забота об умирающих, предоставление человеку возможности умереть, прекращение жизни «лишних» людей. Возникает вопрос, как с этими смыслами сочетаются такие знаменитые принципы, как клятва Гиппократа «Клянусь не давать смертельного лекарства, даже если меня об этом попросят, или советов, которые могут привести к смерти», или принцип, предписывающий врачу бороться с болезнью до конца. Вместе с тем использование современной медициной новейших средств позволяет продлить биологическое существование человека на бесконечно долгий срок, превращая порой несчастных пациентов и его близких в заложников сверхгуманизма. Все это порождает многочисленные дискуссии, в которых одни отвергают эвтаназию как акт убийства, другие рассматривают ее как панацею от всех бед.
   Поясните значения понятий пассивной и активной эвтаназии

   Различают пассивную и активную эвтаназии. Пассивная – это отказ от жизнеподдерживающего лечения, когда оно либо прекращается, либо вообще не назначается. Активная эвтаназия – это преднамеренное действие с целью прервать жизнь пациента.
   Различают такие ее формы, как умерщвление из сострадания, когда жизнь, являющаяся мучением для больного, прерывается врачом (даже без согласия пациента); добровольная – активная эвтаназия и уход из жизни по согласию с пациентом при помощи врача.
   Право человека распоряжаться собственной жизнью и отказ от негуманного, уничтожающего его достоинство лечения выступает основным аргументом сторонников активной эвтаназии. Святость человеческой жизни, возможность врачебной ошибки при безнадежном диагнозе, опасность злоупотреблений, если эвтаназия будет узаконена, и т. п. являются вескими контраргументами против активной эвтаназии. Все эти проблемы свидетельствуют о том, что эвтаназия – это междисциплинарная проблема, требующая для своего разрешения профессиональных и нравственных усилий философов, медиков, правоведов, всех заинтересованных людей.

Тема 5
Специфика социальной реальности

5.1. Место социальной философии в системе философского знания. Социальная философия и социально-гуманитарные науки в познании общества

   Что представляет собой социальная философия как раздел философии?
   Социальная философия – раздел философии, описывающий качественное своеобразие общества, его отличие от природы, отношение к государству, религии, морали, системе ценностей, духовной культуре, выявляющий основные стратегии интерпретации общества в истории философской мысли, его цели, общественные идеалы, генезис, развитие и смысл социальной истории, направленность общественных процессов, антиномии объективизма и субъективизма в анализе социальных систем, основные типы культуротворчества (искусство, религия, мораль), традиции и новации, судьбы и перспективы общества в социокультурной динамике. Исследование общества в различных его измерениях всегда было одним из приоритетных направлений в рамках отдельных разделов философского знания онтологии, гносеологии, антропологии, аксиологии и др.

   Что является предметом анализа социальной философии?
   Социальная философия – это философия общества, выявляющая природу общества, его специфику, структуру, механизмы функционирования и развития, т. е. предметом анализа социальной философии являются проблемы социального (общественного) бытия, социальной онтологии. Несмотря на то что общество, будучи сложной самоорганизованной системой, является объектом изучения различных быстро прогрессирующих наук, это не отменяет необходимости философской рефлексии над обществом, над различными концепциями и направлениями, в которых предпринимаются попытки анализа и объяснения самых разнообразных феноменов социальной жизни. Развитие различных частных методов исследования общества, специальных научных дисциплин об обществе, как бы актуально и прогрессивно оно ни было, не отменяет и не может отменить задачи философского исследования общества, построения различных моделей социальной онтологии, выявления специфики социальной реальности, взаимодействия различных феноменов общественного сознания и социальных явлений друг с другом, поиска приоритетов и предельных мировоззренческих ориентиров сознательного отношения к миру, осуществляющихся в рамках социальной философии.
   Социальная философия ставит перед собой следующие вопросы: Какова специфика социального бытия? Существуют ли законы общественной жизни? Как сочетаются свобода и творческая устремленность личности с социальными традициями и нормами? Каково соотношение власти и нравственности? Каково соотношение эмпирического и теоретического познания в общественной жизни? В чем смысл истории? Возможно ли воплощение идеальных моделей общества в действительности?

   Что означает центральное понятие социальной философии – понятие «общество»? Как оно соотносится с понятием «социальное бытие, социальная онтология»?
   Центральным понятием социальной философии является понятие «общество» в различных его измерениях, выступающее в процессе философской рефлексии как социальное бытие, социальная реальность, а учение о нем – как социальная онтология. В широком смысле слова под обществом понимается обособившаяся от природы часть материального мира, которая представляет собой исторически развивающуюся совокупность отношений между людьми, складывающуюся в процессе его жизнедеятельности. В более узком смысле слова общество – это определенный этап человеческой истории (например, феодальное общество) или отдельное конкретное общество (например, современное белорусское общество).
   Понятие общественного, социального – это все то, что характеризует совместное существование людей и отлично от их природной, биологической основы. Вне непосредственного и опосредованного взаимодействия людей общество не существует, как и становление человеческой личности невозможно вне общества, вне усвоения социального опыта, мира культуры и науки, программ поведения, общения и деятельности, накопленных социумом.
   В отличие от природы общество есть деятельность преследующего свои цели человека. Если в природе действуют слепые, бессознательные силы, во взаимодействии которых и проявляются общие законы, то в обществе действуют люди, одаренные сознанием, поступающие обдуманно, сознательно или порою под влиянием страсти, желания властвовать, но всегда стремящиеся к определенным целям. В обществе ничего не делается без сознательного намерения, без желаемой цели.
   Общество не просто обособившееся в результате практики от природы системное образование, но это и сама практическая, духовная и субъективно-личностная деятельность, материальные и духовные ценности, которые оказывают мировоззренческое влияние на человека, живущего в нем.

   Какие различные факторы отражаются в понятии общества и понятии социальной реальности?
   В понятии общества отражаются его объективно-материальные (экономические) факторы (Смит, Маркс, Лафарг и др.) и духовные параметры (Франк, Соловьев, Бердяев, Ясперс, Сорокин, Шпенглер и др.); субъектно-личностные измерения (Фрейд, Фромм, Юнг и др.). Учитывая, что понятие общества охватывает столь метафизически предельные основания человеческого бытия, его часто рассматривают как однопорядковое с категорией социальной реальности – основополагающей категорией социальной онтологии в структуре философского знания, задающей стратегию интерпретации социального бытия. Наряду с категорией социальной гносеологии, выявляющей специфику философского знания об обществе, его взаимосвязь с гуманитарным, естественнонаучным и техническим знанием, философско-методологические основания социально-гуманитарной рефлексии, категория социальной реальности определяет ракурс философского познания при исследовании сущностных измерений философии истории, философии культуры, философии техники, философии политики и т. д.
   Социальная философия как философия общества, выявляющая закономерности его развития, своими корнями уходит в далекое прошлое. Воспроизведем некоторые вехи становления и развития учения об обществе.
   Первые представления об обществе развивались на основе мифологического мировоззрения, включавшего в себя: космогонию – представления о происхождении космоса, земли, звезд, неба, солнца; теогонию – сказания о происхождении богов; антропогонию – мифы о происхождении человека. Так, поэмы Гесиода (конец VIII – начало VII в. до и. э.) «Теогония» и «Труды и дни» могут служить примером тому, как в мифах происходит последовательное развитие от космологического и божественного к «историческому» и человеческому, к героическим деяниям, установлению правил социального поведения и, наконец, к человеческим трудам и деяниям.

   Какой акцент в учении об обществе делали Платон и Аристотель?
   Разрабатывая учение об обществе, древнегреческие философы Платон и Аристотель стремились, прежде всего, разобраться в сущности политики и определить наилучшие формы государственного правления. Знание о политике они понимали как знание о высшем благе человека и государства. В своих работах «Государство» и «Законы» Платон обосновывает сущность «идеального» государства как государства воплощенной справедливости – где все свободные граждане занимаются делом, к которому они склонны, не вмешиваются в дела других и служат благу государства. Власть в таком государстве принадлежит философам – людям, склонным к мудрости. Люди с яростным началом занимаются защитой государства (воины, стражи), с вожделеющим началом – ремеслом, торговлей и земледелием. Философы и стражи должны быть лишены собственности и семьи, что избавит их от соблазнов личного обогащения и преследования частных интересов.
   В идеальном государстве Платона существует жесткая социальная иерархия, все подчиняются закону, находятся под контролем и служат общему целому – государству.
   Будучи аристократом, Платон негативно относится к демократии, главным недостатком которой считает уравнивание людей разного «достоинства», некомпетентность, пренебрежение к заслугам и закону и перерождение в охлократию – власть толпы. Завершением этого процесса является приход тирана, который выдает себя за ставленника народа. Тирания – худшая из форм правления, там царит полное беззаконие, доносительство, насилие. Наилучшая форма правления – аристократия, воплощенная в идеальном государстве.
   Социально-политические взгляды Аристотеля изложены в работах «Политика», «Афинская полития», «Никомахова этика». По Аристотелю, государство является естественным образованием, ибо человек, будучи существом общественным, «политическим животным», несет в себе инстинктивное стремление к совместному существованию.
   В зависимости от количества правящих и цели правления Аристотель выделяет три правильные формы правления – монархия, аристократия и полития и три неправильные – тирания, олигархия и демократия. В правильных формах правители имеют целью правления общую пользу. При неправильных – главной целью правления является личное благо правителей.

   Что характерно для взглядов на историю и общество Дж. Вико?
   Одним из первых, кто попытался представить историю как закономерный процесс, был итальянский мыслитель XVIII в. Джамбаттиста Вико (1668–1744). Историю Вико рассматривал как органический процесс и пытался обнаружить присущие ей закономерности. В человеческой истории он выделял три последовательно сменявшие себя стадии: «век богов» (догосударственную стадию, когда возникает семья, религия, письменность), «век героев» (период господства аристократии и борьбы ее с плебейством) и «век разума», т. е. собственно человеческую стадию, когда господствует развитый человеческий разум, демократическое правление, расцветают города. В дальнейшем, считал Вико, наступает упадок, возвращение к варварству, и все начинается сначала. Но каждый новый цикл истории начинается с более высокой ступени. Таким образом, идея циклизма, которая восходит еще к античности, сочеталась у Вико с идеей прогрессивного развития, где само развитие носит своеобразный спиралевидный характер.

   Что нового вносят XVII–XVIII вв. в учение об обществе и государстве?
   В XVII–XVIII вв. формируется концепция общественного договора благодаря подходам английсого философа-материалиста Томаса Гоббса (1588–1679), английского философа-просветителя Джона Локка (1632–1704), французского мыслителя и писателя Жана Жака Руссо (1712–1778), которые пытались объяснить возникновение государства и современных форм социального устройства. Они обосновывали договорный характер происхождения государства, по-разному объясняя естественное состояние людей, функционирование государственной власти после заключения договора, взаимоотношения между личностью, обществом и государством.

   Чем отличались взгляды социалистов-утопистов на развитие общества и его будущее?
   В произведениях социалистов-утопистов описывается идеальный общественный строй, обосновываются идеи гражданского общества. Утопический социализм возникает в XVI в. как реакция на противоречия и социальные несправедливости периода первоначального накопления капитала.
   На первом этапе развития утопического социализма (XVI–XVIII вв.) Т. Мор, Т. Кампанелла, Д. Уинстэнли, Ж. Мелье, Г. Мабли, Г. Бабёф развивают социалистические и коммунистические идеи, подчеркивая необходимость общественной собственности и социального равенства людей.
   В первой половине XIX в., после Великой французской революции, начинается второй этап в развитии социалистических и коммунистических идей, появляются и сами термины «социализм» и «коммунизм». В произведениях французского мыслителя, социолога, социалиста-утописта Клода Анри А. Сен-Симона (1760–1825), французского социалиста-утописта Франсуа Мари Шарля, английских социалистов-утопистов Роберта Фурье (1772–1837) и Роберта Оуэна (1771–1858) идеи о социально справедливом обществе нашли свое дальнейшее развитие. Представители этого этапа считали, что капитализм не отвечает природе человека, и критиковали буржуазное общество за неравенство, несправедливость, бесправие бедняков. Сен-Симон, Фурье и Оуэн искали закономерности в развитии общества и пытались обосновать неизбежность наступления нового строя.

   Как И. Кант и Г.-В.-Ф. Гегель интерпретировали общество и законы его развития?
   И. Кант также исходил из признания того факта, что в истории действуют определенные законы, ведущие людей к неведомой для них цели. Природные задатки человека полностью могут развиваться, если только человек живет в сообществе. Природа человека развивается полностью «не в индивиде, а в роде». Реализуя свои природные задатки, человек создает то, что не существует в природе, – культуру. История человечества приобретает социальный характер.
   Основой человеческой истории Г.-В.-Ф. Гегель считал действующее в мире духовное начало. Мировой дух есть не что иное, как человечество, взятое в целом. Мировой дух последовательно воплощается в духе разных народов, делая их таким путем всемирно-историческими. Жизнь этих народов и создает стержневую линию развития – прогресс в осознании свободы.

   Что нового вносят К. Маркс и Ф. Энгельс в понимание общественного развития?
   Материалистическое понимание истории развития человеческого общества представлено в марксизме (середина 40-х гг. XIX в.) – учений немецких философов Карла Маркса (1818–1883) и Фридриха Энгельса (1820–1895), которые осмыслили закономерности развития общества и обосновали понимание истории как естественно-исторического процесса. Исторической же предпосылкой формирования марксизма стало обострение противоречий капитализма, которое нашло выражение в классовой борьбе пролетариата и буржуазии. Теоретическими источниками марксизма стали немецкая классическая философия, английская политическая экономия и критический утопический социализм., обеспечив мировоззренческое переосмысление исторического процесса.

   Когда происходит становление социальной философии как теоретически обоснованной системы знания?
   Социальная философия как теоретически обоснованная система знаний формируется в период становления дисциплинарно организованной науки начиная с конца XVIII – первой половины XIX в., когда возникают попытки построения систематического обществоведения, осуществляется становление отдельных социально-гуманитарных наук и становление социологии как науки на основе сформулированных ранее научных подходов (К. Маркс и др.). Французский философ Огюст Конт (1798–1857) стал основоположником позитивизма и позитивной социологии. Ему принадлежит и само понятие социологии. Основная мысль Конта состояла в том, что необходимо создать науку об обществе как едином социальном организме, основанную, подобно естественным наукам, на точных наблюдениях и фактах. Позитивное зшашс об обществе, лишенное спекулятивного, умозрительного подхода, даст возможность эффективно управлять общественным организмом. Политика должна стать социальной физикой. Целью социальной физики является открытие неизменных законов прогресса, аналогичных ньютоновскому закону тяготения в физике. Наиболее последовательным продолжателем идей позитивизма был английский философ и социолог Герберт Спенсер (1820–1903), для которого характерен биологизаторский подход к анализу общественных явлений.
   В последующем сложились многообразные теоретико-методологические парадигмы (исследовательские программы) как системы принципов, идеалов и норм, определяющих механизмы описания и объяснения общественных явлений, критерии научности в их познании и прогнозировании, выступающие в силу своей интегративности трансляторами социально-философского знания в сферу конкретно-научного знания, а через него способствующие приданию смысла деятельности практического мышления в экономике, политике и других сферах социальной жизни.

   Какие стороны общества могут быть описаны при его исследовании с точки зрения статики и динамики?
   Общество как сложноорганизованная система может быть описано как с точки зрения его статики, т. е. структуры общества с различными его подсистемами, элементами, связями и отношениями, так и с точки зрения его динамики, выявления источников и механизмов социальной трансформации.

5.2. Общество как система. Типы социальных структур общества и современные концепции социальной стратификации

   Что такое социальная структура общества?
   Какие отдельные подструктуры общества выделяют с точки зрения историко-генетического подхода?
   Общество как целостная система включает в себя многообразные элементы, представляющие сложную иерархию подсистем – экономическую, политическую, социальную, духовную и т. д. В рамках каждой из таких систем люди подразделяются на различные слои, классы, сословия, касты, группы, если речь идет: о производственно-распределительных отношениях, связанных с разделением труда и установлением экономических отношений; об управляющей системе в обществе, когда выделяются соответствующие органы управления, а люди подразделяются на различные группы, от государственного управления до управления в коллективе или семье; сложной системе социальных связей, основанной на этических, демографических, национальных, образовательно-культурных и других отношениях, подразделяя людей на достаточно большие группы или общности.
   Социальная структура общества есть целостная совокупность всех существующих в нем элементов и общностей, взятых в их взаимодействии. Структура общества может быть представлена исходя из различных точек зрения?
   С точки зрения историко-генетического подхода, описывающего отдельные подсистемы (подструктуры) общества в соответствии с их возникновением в реальном историческом процессе, можно выделить следующие подструктуры.
   Первая – социально-этническая структура, связанная с биологической природой и включающая в себя следующие формы общности: род как объединение кровных родственников, обладающих общностью происхождения, общим местом поселения, общим языком, обычаями и верованиями; племя как объединение вышедших из одного корня, но впоследствии отделившихся друг от друга родов; народность как исторически сложившуюся общность людей, в основу которой легли уже не кровно-родственные, а территориальные, соседские связи между людьми с общим языком, культурой, зачатками экономических связей; нацию как такую общность людей, формирование которой было связано с развитием капитализма и которая отличается такими признаками, как общность территории, языка, экономической жизни, общими чертами психического склада, наличием национального самосознания, специфической культурой, общностью духовной жизни (некоторые признаки нации, например общность территории, в современных условиях размываются).
   Вторая подструктура социальной структуры общества – социально-демографическая, в которой в качестве фундаментальной общности выступает народонаселение как непрерывно воспроизводящая себя совокупность людей.
   Третья подструктура – социально-пространственная как форма организации общества, выражающая отношения людей между собой в связи с их принадлежностью к одному и тому же либо к разным типам поселения (внутриземельские, внутригородские, межпоселенческие и т. и.).
   Четвертая подструктура – социально-классовая., открытая и описанная буржуазными исследователями общества, рассматриваемая в рамках марксистского подхода как определенная историческая форма развития производства, а в рамках ленинских идей трактуемая как отличающаяся по месту в исторически определенной системе общественного производства, по отношению к средствам производства, по роли в общественной организации труда и способу получения доли общественного богатства.
   Пятая подструктура – профессионально-образовательная, в рамках которой общество характеризуется с точки зрения профессиональных и образовательных параметров.

   Что такое стратификация? Как соотносятся между собою классовая и стратификационная модели?
   При описании социальной структуры общества исследователи опираются на теорию социальной стратификации, которая не противоречит учению о классовой структуре общества.
   Слово «стратификация» (от лат. stratum – слой и facio – делаю) обозначает систему признаков и критериев социального расслоения и социальной дифференциации в обществе по широкому кругу признаков (образование, квалификация, доходы и т. д.), выражая тем самым социальную структуру общества. Теории социальной стратификации возникли в противовес теории классов и классовой борьбы. В рамках классовой доктрины не оставалось места стратам, исследованию горизонтальной и вертикальной неоднородности, т. е. выяснению таких сторон социальных отношений, которые в чем-то не менее важны, чем классовые. На деле слоевой срез социальной структуры общества существенно дополняет и обогащает классовый срез, дает возможность получить более полную картину социальной дифференциации по различным признакам – от образования до квалификации.
   Само понятие «страты» заметно обогатилось со времени его появления в начале XX в. Множество страт не имеют прямого отношения к классовому делению общества или носят межклассовый характер. Классовая и стратификационная модели не исключают одна другую. На основе вычленения в научном анализе реально существующих классов, слоев, различных социальных групп может быть построена достаточно объемная, а не одномерная модель социальной структуры, имеющая прочную эмпирическую базу. В последнее время в мировой литературе понятие «классы» занимает столь же прочное место, как и понятие «страты», и оба они используются как в национальных, так и в международных сравнительных исследованиях.

   Какие концепции социальной статификации выделяют в современной философии?
   В современной социальной философии выделяют несколько концепций стратификации. Немецкий социолог Ральф Дарендорф (р. 1929) в основу социальной стратификации вкладывает понятие «авторитет», которое, с его точки зрения, наиболее точно характеризует отношения власти и борьбу за власть между социальными группами. Американский ученый Уильям Ллойд Уорнер (1898–1970) в качестве определяющих признаков социальной стратификации выделил такие параметры, как доход, престиж, образование, этническую принадлежность. Для другого американского социолога Б. Бартера важны шесть показателей социальной стратификации: 1) престиж, профессия, власть и имущество; 2) уровень дохода; 3) уровень образования; 4) степень религиозности; 5) положение родственников; 6) этническая принадлежность. Французский исследователь Ален Турен (р. 1925) предлагает выделить социальные группы по доступу к информации. Существуют и функционалистские теории стратификации, в которых утверждается, что нормальное функционирование общества осуществляется как реализация различных ролей и их адекватное исполнение (Девис, Мур и др.).

   Каков путь «вписывания» идей стратового деления в общественное развитие?
   Первоначально идея стратового представления социальной структуры была ориентирована на нейтрализацию концепции классового деления общества и абсолютизацию классовых противоречий. Но постепенно идея выделения социальных слоев как составляющих элементов общества утвердилась в социальной философии, ибо указывала на объективные различия разных групп населения в рамках отдельно взятого класса, подчеркивала явное размывание четких межклассовых границ. Общество представало как система различных слоев, фиксирующих группы людей, отличающиеся друг от друга по имущественному, ролевому и другим социальным признакам группы людей.

   Какие выводы можно сделать, основываясь на структурной характеристике общества?
   Структурная характеристика общества описывает статику общества, т. е. структуру общества с выделением его основных подсистем и элементов с их связями и отношениями. Структура общества может быть представлена как групповая, сословная, классовая, стратификационная и другая система или системы. Современная социология пытается объединить эти подходы в единой общей картине общества, где названные элементы выступают как взаимодополняющие друг друга подсистемы, вводя для этого соответствующую категориальную матрицу (социальная группа, социальные слои, социальные институты, социальный контроль и т. д.). Тем самым даются ответы на вопросы, как устроено общество. Не менее важно знать, как развивается общество, каковы источники, механизмы и направленность социальной динамики, какова природа социальных конфликтов, революций и трансформаций. Эти вопросы нашли свое отражение в различных исследовательских программах и стратегиях изучения общества в процессе его развития, что будет рассмотрено в следующем разделе.

5.3. Основные исследовательские программы изучения общества в современной философии

   Какие исследовательские программы сложились в социальной философии?
   По мере развития социальной философии сформировались различные исследовательские программы, по-разному объясняющие развитие общества.
   К исследовательским программам, сформировавшимся в социальной философии, относятся следующие: натуралистическая (ее версии: редукционизм, этноцентризм, органицизм); культурно-историческая (культур-центристская); психологическая и социопсихологическая исследовательские программы; исследовательские программы классического и постклассического марксизма; программа социального действия М. Вебера; программа социальной реальности как феномена символической интеракции Дж. Г. Мида; программы структурного функционализма Т. Парсонса и программа функционального структурализма Р.К. Мертона; программа общественной рациональности и коммуникативного действия, «системы» и жизненного мира (Ю. Хабермаса) и др.

   В чем сущность натуралистической программы?
   Каковы ее варианты или версии?
   Исторически первой исследовательской программой об-ществознания Нового времени была натуралистическая программа, рассматривающая общество по аналогии с природой, как естественное продолжение закономерностей природы, как «венец» природы, хотя и не самое совершенное ее образование. Натуралистическая программа допускала правомерность экстраполяции методологических особенностей естествознания на социально-гуманитарное знание и формировала идеалы и нормы научности по образу естественных наук. Перенесение центра тяжести с одной науки на другую в натуралистической программе отражало степень зрелости естествознания, науки в целом и появление в ней все новых лидирующих дисциплин, с помощью которых и объяснялись закономерности развития общества (механики, географии, биологии, экономики и др.).
   Натуралистическая программа в социальной философии представлена тремя основными вариантами, или версиями: редукционистской, этноцентристской и органицистской.

   Чем определяется общество и тип общественного устройства с точки зрения редукционизма?
   Что выступает в роли ведущего фактора социальной динамики с точки зрения этноцентризма?
   Редукционизм (от лат. reductio – отодвигание назад) – методологический принцип, согласно которому высшие формы материи могут быть полностью объяснены на основе закономерностей, свойственных низшим формам), общество и тип общественного устройства определяются силовыми взаимодействиями (вариант классического механицизма – Г. Гоббс, П. Гольбах), особенностями географической и природоклиматической среды (географизм – Ш. Монтескьё, Л.И. Мечников), процессами ассоциации и диссоциации (химизм – М. Шевроль).
   В роли ведущего фактора социальной динамики с точки зрения этноцентризма (от греч. ethnos – народ и лат. centrum – центр круга) выступают природно-национальные особенности. Так, известный советский историк и философ Лев Николаевич Гумилев (1912–1992) в своей этногенетической концепции этнос рассматривает не столько в социокультурном контексте, сколько в связи с событиями космического характера и общими процессами биосферы Земли. Подобные методологические подходы характерны и для евразийства – социально-философского учения, сформировавшегося в 20-30-х гг. XX в. (Флоровский, Карсавин, Трубецкой и др.) в среде российской эмиграции и до сих пор сохраняющего свой идейно-политический потенциал. По мнению представителей евразийства, Евразия как географическое понятие ассоциируется с местоположением особой евразийской культуры, ядром которой выступает культура восточнославянских народов – русских, украинцев, белорусов. Россия-Евразия с этой точки зрения характеризуется как общностью исторических судеб населяющих ее народов и родственных культур, так и единым экономо-политическим будущим.
   В начале XXI в. вызывают интерес идеи евразийства о глобализации человечества, мечты о всеедином человечестве, о едином богочеловеке, о русской идее земного братства, противостоящие концепциям ранжирования государств по различным основаниям.

   Что характерно для органицистской программы?
   Органицистская версия (органицизм) натуралистической программы восходит к трудам Г. Спенсера, уподоблявшего общество организму и пытавшегося объяснить социальную жизнь биологическими закономерностями. По аналогии с живым организмом в рамках органицистской версии обществу приписывались все черты организма – единство, целесообразность, специализация органов. Роль кровообращения, например, выполняет торговля, функции головного мозга – правительство Лилиенфельд, обмена веществ в организме – экономическая жизнь общества (Шеффле).

   Чем было обусловлено формирование культур-центристской программы?
   Формирование второй из основных исследовательских программ – культурно-исторической (культур-центристской) и кризис натуралистической программы были связаны с осознанием различий природы и культуры, социальной реальности от природной, развитием таких наук о человеке и обществе, как антропология, история, искусство, культурология, этнология, психология и др. Произошло открытие второй по сравнению с природой онтологической реальности – культуры во всем ее многообразии, понимание ее не как деятельности, направленной на реализацию природной сущности человека, а как феномена, обеспечивающего формирование человека и социальных связей, как продукта истории и самой истории, в ходе которой меняется человек. Культура, социальные связи в данной исследовательской программе занимают центральное место, в противоположность натуралистической программе, где точкой отсчета были различные проявления природной зависимости и взаимодействий человека и человеческого общества. Подобно натуралистической программе, опирающейся на частные естественные науки, культур-центристская программа также находила опору в ориентации на формирующиеся новые социально-гуманитарные науки – историю, антропологию, психологию, науки об искусстве и др., указывая тем самым границы натуралистической программы.

   Как трактуется общество в рамках культур-центристской программы?
   В рамках культур-центристской исследовательской программы общество рассматривается как сверхиндивидуальная реальность, в которой воплощен мир моральных, эстетических, духовных ценностей, культурных смыслов и образцов, обусловливающих ход всемирной истории и деятельности отдельных индивидов (Кант, Гегель, Гердер, Риккерт, Дильтей, Тейлор и др.). При всем многообразии выделяемых в данной программе теоретических оснований, ее представители исходят из того, что, во-первых, «общественная жизнь по самому существу духовна, а не материальна» – С.Л. Франк, во-вторых, «природу мы объясняем, душевную жизнь мы постигаем» – В. Дильтей, в-третьих, «при объяснении действительной закономерности социальной жизни» необходимо учитывать символический характер социальных взаимодействий – П. Сорокин.

   Что берется за основу в рамках психологической и социопсихологической программы?
   В рамках психологической и социопсихологической исследовательских программ предпринимаются попытки объяснить социальную жизнь на основе влияния на человеческое поведение психологических факторов. Психологический подход и предполагает объяснение общества и общественных отношений с точки зрения определяющей роли психологии индивида, его эмоциональных и волевых компонентов, сферы бессознательного, психологии групп, социальной психологии межиндивидуальных отношений (Уорд, Тард, Фрейд и др.).

   Что отличает марксистскую программу социального развития? Какие существуют ее версии?
   В 40-х гг. XIX в. создавалась марксистская исследовательская программа социального развития. Несмотря на скептическое или резко критическое отношение к марксизму, наблюдающееся в современной отечественной философской мысли, необходимо все же взвешенно и без свойственной долгое время канонизации марксистской идеологии выделить основные положения данной исследовательской программы. При этом следует иметь в виду, что существуют разные ее версии. Это и классический марксизм, представленный его основоположниками, и разработка марксистской программы с ленинской и сталинской его версиями, и различные неомарксистские концепции (Грамши, Лукач, Хабермас, Маркузе, Фромм и др.).

   На чем основывалась программа классического марксизма?
   Марксистская концепция социального развития прежде всего основывалась на выявлении тенденций к усилению общественного характера труда. Кардинальная идея социально-философских исследований состояла в том, что научно-технический прогресс и превращение науки в производительную силу общества взломает узкие рамки классовых и национальных отношений, создаст условия для раскрепощения человека, превратит историю человечества во всемирный процесс, который обозначается данной программой как социализм и коммунизм. Для К. Маркса идея переустройства общества, гуманистического освобождения человечества от власти чуждых ему структур представлялась вполне обоснованной, следующей из его философской системы. Продолжая линию теоретического обсуждения реализации своего гуманистического проекта освобождения человечества от власти ими же порожденных, но чуждых им структур мышления и бытия, Маркс связывает решение проблемы осуществления политических прав и свобод человека с переосмыслением вопроса о соотношении гражданского общества и государства. Продолжая традицию немецкой классической философии и «переворачивая» Гегеля, Маркс рассматривает исторический прогресс уже не как развитие понятия свободы, а как практическое движение и освобождение человечества. В работах 1840-х гг. Маркса и
   Энгельса обосновывается принципиальная возможность перехода человечества к новому свободному типу исторического развития.

   Каковы ведущие ценностные регулятивы классической марксистской программы?
   Приоритет открытия и квалификации обсуждения законов поведения сложноразвивающихся социальных объектов свободно-волевого типа принадлежит философии марксизма, которая осваивает диалектику истории как особую форму объективного процесса, вырабатывает такую картину социума, для которой идея социальной индивидуальной свободы так же имманентна, как и идея развития. Идея освобождения человечества и коммунизм как социальная форма ее воплощения – ведущие ценностные регулятивы западноевропейской философии, которые нашли теоретическое обоснование в марксистской программе.

   Нуждается ли в пересмотре марксистская концепция классовой борьбы, социальной революции, учение об общественно-экономических формациях (постклассический марксизм)?
   Бесспорно и то, что идея классового конфликта и революционного изменения обстоятельств могла много объяснить в истории второй половины XIX – первой половины XX в. Становление идей марксистской программы происходило в контексте культуры, в которой провозглашалось деятельностное отношение к миру, как к природному, так и к сакральному, духовному. Поэтому марксистская концепция классовой борьбы, социальной революции и диктатуры как способа решения социальных проблем возникла в контексте ценностей техногенной культуры. Вопрос состоит в том, насколько продуктивна идея насилия сегодня. Перед лицом глобальных опасностей человечество с необходимостью должно перейти к стратегии ненасилия, к необходимости диалога культур, наций, религий.
   Особое место в марксистской программе социального развития занимает учение об общественно-экономических формациях, которое также в современных условиях переосмысливается, сопоставляется с концепцией цивилизационного развития. Особого внимания заслуживает рассмотрение различных версий неомарксизма.

   В чем сущность концепции социального действия М. Вебера?
   Весьма привлекательной исследовательской программой является концепция социального действия немецкого социолога, историка, экономиста Макса Вебера (1864–1920). Свою концепцию Вебер называет понимающей социологией. Социология анализирует социальное действие и тем самым объясняет его причину. Понимание означает познание действия через его субъективно подразумеваемый и переживаемый смысл. Вместе с «субъективным смыслом» в социальном познании оказывается представленным все многообразие человеческой культуры: идеи, идеологии, мировоззрения, представления и т. п. Для социологии Вебера характерно использование строго определенных категорий. Основные категории понимающей социологии: поведение, действие и социальное действие.
   Поведение – всеобщая категория деятельности. Поведение становится действием, когда и поскольку действующий связывает с ним субъективный смысл, когда поведение наделено смыслом. Если наделение действия смыслом соотнесено с поведением других людей, то такое действие называется социальным. Социальное действие – основной предмет социологии, а поскольку его объяснение требует анализа вложенного в него смысла, то всякое социологическое описание требует понимания как основания научной методологии. Спецификой наук, изучающих культуру (а социология является именно таковой), является понимание, в отличие от естественных, выясняющих причинное объяснение. Задачей наук о культуре должно стать извлечение смыслов, вложенных индивидами в свои действия. В отличие от В. Дильтея и Г. Риккерта, Вебер не противопоставляет объяснение пониманию, а предпосылает понимание объяснению, которое считается целью всякого знания. Понимание, кроме этого, дистанцируется им от психологии, поскольку смысл действия надындивидуален. Вебер исследует рациональное поведение субъектов социального действия, их именно осознанные мотивы.

   Какие типы социального действия выделяет М. Вебер?
   Проводя различие между оценкой и отнесением к ценности, Вебер выделяет четыре типа социального действия:
   целерациональное – действие, ориентированное на достижение собственных целей, рационально взвешивающее цели, средства и результаты, различающее возможные цели друг от друга;
   ценностно-рациональное – определяется социальной верой в ценность определенного способа поведения как такового независимо от конечного успеха деятельности;
   аффективное – определяется непосредственно чувствами, эмоциями;
   традиционное – побуждается усвоенной привычкой, традицией.
   Аффективное и традиционное социальные действия не являются социальными действиями в собственном смысле.

   Каковы четыре типа социальных действий легитимного порядка у М. Вебера?
   Вебер выделяет четыре типа социальных действий легитимного порядка: традиционный, аффективный, ценностно-рациональный, легальный. Предположение Вебера о рациональной организации и мотивации социального действия представляет собой сильную идеализацию. Она связана с понятием идеального типа социального действия, который совпадает с идеальной моделью, логической конструкцией социального поведения, базирующимися на фиксированных целях и ценностях и возможных их последствиях. Идеальные типы положены Вебером в основу анализа экономических отношений и отношений власти. Рассматривая историческую динамику этих отношений, Вебер делает вывод о тенденции к постепенному вытеснению традиционного типа хозяйства рациональным. В экономике эта тенденция выражается в распространении капитализма, в котором преобладают расчет и стремление к оптимальным структурам хозяйствования. Несомненно, капитализм не ограничивается в системе ценностей лишь достижением хозяйственного успеха, получением максимальной прибыли и т. и. Капитализм есть результат целерационального социального действия, которое реализует определенные моральные императивы, этос труда. Согласно Веберу, они сформулированы в рамках протестантизма, который отличается особым вниманием к мирскому призванию каждого верующего, самостоятельно определяемого им. Различие между традицией и разными типами рациональности (формальной и материальной) существенно и при анализе власти. Формальная рациональность является важнейшей характеристикой западной цивилизации с ее приоритетом расчета, рациональности самой по себе.

   Какие типы господства выделяет М. Вебер?
   В социологии власти Вебер выделяет три типа господства в соответствии с типами социального действия:
   легальный., основанный на целерациональном действии и формальной рациональности; традиционный, представленный в патриархальном и сословном господстве;
   харизматическое господство, где властитель получает легитимность благодаря или святости, или личным свойствам.
   Рациональное построение властных отношений в конечном счете приводит к формированию демократических институтов, создающих возможность для принятия решений в ходе осмысленного дискурса, а не сообразно иррациональной воле вождя или незыблемой традиции.

   Какое воздействие на М. Вебера оказали работы К. Маркса?
   По признанию М. Вебера, большое воздействие на него имели работы К. Маркса. Свои работы по социологии религии и методологии социальных наук в то же время он рассматривает как направленные против марксистской концепции общества и истории. Характерен случай из биографии Вебера, рассказанный Э. Баумгартеном. В феврале 1920 г. студенты организовали встречу Вебера с О. Шпенглером, чье сочинение «Закат Европы» вышло в 1918 г. и наделало много шума. «Шпенглер, – рассказывает Баумгартен, – произнес доклад, в котором резюмировал основные положения "Заката Европы". Он отрицательно высказался о Ницше, а затем высмеял прогнозы Маркса. Вебер поднялся, все еще соблюдая учтивость… и вдруг резко бросил Шпенглеру: "К чему, собственно, сводятся Ваши прогнозы, г-н доктор? Вы говорите, что цветущая культура перейдет в старческую стадию цивилизации. Будет ли это некий единый период? И будет ли единой стадией то, что за ним последует?.. Но положим даже, что Вы могли бы однозначно определить, какая степень накопления решающих признаков свидетельствует о начале старческой стадии культуры, т. е. эпохи цивилизации. Даже и в этом случае Ваши прогнозы, по сравнению с прогнозами Маркса, лишены всякой научной ценности. Это прогнозы того же рода, как если бы я посмотрел в окно и сказал: "Сейчас светит солнце", а затем, обратившись к благоговейно внимающим мне, глубокомысленно возвестил: "Но можете быть уверены, в один прекрасный день пойдет дождь". А вот у Маркса, которого Вы так поносили, совсем иначе. Восстань он сегодня из гроба и взгляни окрест себя, он – несмотря на некоторые важные отклонения от его пророчеств – все же имел основание сказать: "Воистину, это плоть от плоти моей и кость от кости моей"».
   Вебер относил идеи Маркса к числу тех, что определили горизонт социально-исторической мысли XX в. «Мир, в котором мы духовно существуем, – говорит он, – это мир, несущий идеи Ницше и Маркса». Назвать же Вебера последователем Маркса несправедливо. Построение нового социалистического типа общества, в корне отличного от капиталистического, Вебер считал невозможным. С этой точки зрения он оценивал Октябрьскую революцию.
   Социологическая программа М. Вебера оказала значительное влияние на развитие социальной философии. Во второй половине XX в. многие социологи (Хабермас и др.) обратились к его понятиям рациональности и социального действия при создании теории социальной коммуникации.

   Каковы основные положения программы социальной реальности как феномена символической интеракции (взаимодействия) Дж. Г. Мида?
   Следующая исследовательская программа – это теория социальной реальности как феномена символической интеракции (взаимодействия) Джорджа Герберта Мида (1863–1931), американского социолога, психолога и философа. Данная методологическая ориентация сводила содержание социальных процессов к взаимодействию индивидов в группе и обществе. Мид подчеркивал, что социальный мир индивида и человечества формируется в результате процессов социальных взаимодействий, в которых большую роль играет символическое окружение. Реальность складывается, по Миду, из многообразия возможных индивидуальных перспектив и систем социальных взаимодействий. Действия конкретного человека могут быть восприняты другими людьми, лишь будучи соотнесены со значениями, общими для взаимодействующих индивидов. Происхождение «Я», таким образом, социально. Завершенное, сформированное «Я» отражает структуру собственных взаимодействий, т. е. социальность, но одновременно выступает источником новаций в ней. Любое взаимодействие в социуме предполагает владение языком (как символической системой), позволяющим через символы увидеть себя в мире и создавать новые символы. Именно в социализации закладывается способность владения символическими системами.
   Согласно Миду, общение между людьми осуществляется при помощи особых средств – символов, к которым относятся жест и язык. Анализу «символического окружения» человека Мид придавал особое значение, поскольку оно оказывает решающее значение на формирование сознания личности и человеческого «Я».
   Существенное значение имеет ролевая концепция личности Мида. Многомерное поведение человека можно представить в виде определенного набора устойчивых шаблонов поведения – «ролей», которые человек играет в обществе. Анализ ролей человека дает основания для суждения не только о его поведении, но и о его личности, поскольку его внутренний импульс и нормативная противоречивость выражаются в любых поведенческих актах. Способность дистанцировать себя от роли и наоброт задает в ходе общения «игру в роли» как механизм поддержания социального порядка.

   В чем сущность программы структурного функционализма Т. Парсонса?
   Автором еще одной исследовательской программы – программы структурного функционализма, является Толкотт Парсонс (1902–1979), американский социолог. Для него характерно сознательное стремление построить законченную систему социального действия как наиболее полную систему объяснения эмпирических фактов социальной деятельности.
   Социальная система, с точки зрения Т. Парсонса, предполагает наличие трех подсистем:
   личностной системы (действующие актеры);
   системы культуры (разделяемые ценности, которые обеспечивают преемственность и последовательность норм и предписанных им статусных ролей); физического окружения, на которое общество должно ориентироваться.
   С позиций функционализма Парсонс рассматривал каждое общественное явление с точки зрения его роли в поддержании стабильности и равновесия в обществе и сформулировал набор функциональных проблем, решение которых необходимо для сохранения целостности общественной системы.
   Для того чтобы выжить, каждая система должна соответствовать четырем требованиям:
   адаптации к физическому окружению, к внешним объектам;
   достижения целей с использованием средств организации ресурсов и получения удовлетворения;
   интеграции общества и воспроизводства структуры, внутренней и внешней координации системы;
   поддержания культурных образцов (латентность), а также снятия напряжений и достижения относительной стабильности.
   Данная концепция известна под названием AGIL: адаптация – цель – интеграция – латентность. Все подсистемы связаны между собой средствами обмена, которые представляют собой: деньги (А), власть (G), влияние (I), обязательства (латентность) (L). Равновесие социальной системы зависит от этих сложных процессов обмена между разными подсистемами. Основными характеристиками современного общества, с точки зрения Парсонса, являются: 1) полная дифференциация систем в соответствии с AGIL; 2) доминирование в экономике массового производства, наличие бюрократической организации, рынка, денег как общепризнанного средства обмена; 3) система права – основа социального контроля и координации; 4) наличие социальной стратификации, в основе которой лежит критерий успеха; 5) дифференцированная, сложная система социальных связей.

   Что отличает функциональный структурализм Р. Мертона? Какими параметрами характеризуется у него структура?
   Американский социолог Роберт Кинг Мертон (р. 1910) в 1940-х гг. создает вариант структурно-функциональной концепции общества, который в отличие от функционального императивизма Парсонса квалифицируют как функциональный структурализм. Основные его постулаты: 1) постулат интеграционного единства социальных систем, дифференцированных и функционально нагруженных внутри социального или культурного целого; 2) постулат функциональной универсальности социальных вопросов (все социальные и культурные элементы системы выполняют эксплицированные функции через целерациональные стратегии действий); 3) постулат неизбежности функциональной проблематики в анализе социальной реальности (в силу того что все является частью чего-либо, что существуют незаменимые функции, требующие вполне конкретных форм, и т. д.). «Теорема функционального анализа» Мертона предполагает: точно так же, как одно и то же явление может иметь многочисленные функции, одна и та же функция может по-разному выполняться. Если классический «функциональный императивизм» Парсонса вычленяет особенности социальных феноменов через их функции в структурных контекстах, то подход Мертона как бы «оборачивает» это отношение. Структура характеризуется через:
   организованность рядов социальных отношений;
   регулярность или периодичность этих отношений;
   наличие в ней глубинного, неэксплицированного уровня отношений;
   сдерживание или инициирование этих отношений системами норм и культурных образцов.

   В чем смысл программы общественной рациональности и коммуникативного действия Ю. Хабермаса?

   Одна из привлекательных исследовательских программ социального развития – это программа общественной рациональности коммуникативного действия немецкого философа и социолога Юргена Хабермаса (р. 1929). Центральным ее ядром выступает проблема преодоления неадекватного, отчужденного статуса политически функционирующей общественности как проявления общего кризиса европейской установки на вертикальную структуру субъект-объектного отношения. В противоположность этому целевой переориентацией социальной философии Ю. Хабермаса становится возможность установления принципиально ненасильственных, не вертикальных способов социального бытия как «универсального примирения», свободного от господства, насилия и нацеленного на «коммуникативное поведение». Фундаментальным условием осуществления этой программы Хабермас считает радикальную трансформацию европейской рациональности, моделирующей насилие в жестких формах логицизма и технологического операционализма. Субъект-объектная структура отношений человека должна быть переориентирована на субъект-субъектную структуру, моделируемую межличностным общением – интеракцию, понимаемую Хабермасом не только как социальное взаимовоздействие, но и как глубинную содержательную коммуникацию в ее личностном измерении. Если стратегическое поведение ориентировано на достижение цели, что неизбежно предполагает субъект-объектную процедуру и прагматическое использование другого в качестве объекта (средства), то коммуникативное поведение принципиально субъект-субъектно, предполагая принятие другого в качестве самодостаточной ценности.
   Необходима смена научно-технологической рациональности субъект-объектной на новую, коммуникативную, субъект-субъектную рациональность.
   Лишь в освобожденном обществе, реализовавшем разумность своих членов, коммуникация, по словам Хабермаса, могла бы развиться в свободный от принуждения диалог всех со всеми, который является примером как взаимного формирования себя, так и идеи истинного согласия. Радикальный поворот к свободе предполагает, по Хабермасу, пересмотр акцентов в культуре, смену ее приоритетов с режима «субъект-объект» со свойственным ему деформированным стилем мышления, на принципиально межличностную, диалоговую, «субъект-субъектную» коммуникацию, нацеленную на понимание, соучастие, соприкосновение, создавая основу для «коммуникативного поведения».
   Важнейшую основополагающую роль при этом играла такая категория, как «социальное действие», позволившее в неклассической социальной философии рассмотреть человеческую деятельность как совокупность множества действий индивидов, а каждое из таких индивидуально мотивированных действий представить как простейшую единицу (первоэлемент) такого рода деятельности. Введенное в широкий научный обиход М. Вебером, это понятие стало фундаментом ряда исследовательских программ современной социальной философии, расширяя рамки философской рефлексии над основаниями социальной реальности и включая в нее не только параметры социально-экономического порядка, что в большей степени было представлено в марксистской программе, но и социокультурного, этически-ценностного, личностно-психологического, коммуникативного, субъект-субъектного измерения социальных отношений.
   Формирование каждой из перечисленных исследовательских программ было исторически детерминировано развитием социальной философии в целом, проблемным полем развивающейся культуры, выявляющим вновь открываемые срезы многоликой социальной реальности.

Тема 6
Основные проблемы социальной динамики

6.1. Общество как сложноорганизованная саморазвивающаяся система: синергетический и деятельностный подходы

   Каковы основные вехи формирования представлений об обществе как системе?

   Представление об обществе как упорядоченной, целостной, гармоничной системе сформировалось еще в античности. В ХІХ-ХХ вв. проблема системности общества стала предметом специального исследования такими мыслителями, как О. Конт, Г. Спенсер, К. Маркс, М. Вебер, П. Сорокин, Т. Парсонс и др. В конце 60-х – начале 70-х гг. XX в. идеи об обществе как едином, целостном организме, сложноорганизованной системе, а также о других сложных самоорганизующихся системах, о мире в целом получили рациональное обоснование в таком междисциплинарном направлении, как синергетика (Хакен, Пригожин и др.).

   Какие явления могут выступать в качестве социальной системы?
   В качестве социальной системы может выступать отдельная личность, поскольку она обладает характеристиками, которые формируются и выявляются в процессах социального взаимодействия; отдельные группы людей, находящиеся в непосредственном контакте; этнические или национальные общности; государства или группы государств, объединенные согласованными, кооперативными связями; различные организации с четко представленной структурой; некоторые подсистемы общества – экономические, политические, правовые и т. д.

   Как характеризуется общество с точки зрения синергетического подхода?
   С точки зрения наработанных в философии и науке подходов (например, синергетики – междисциплинарного направления в современной науке, в рамках которого обосновывается теория сложных самоорганизующихся систем, исследуется совместное действие многих подсистем самой различной природы, в результате которого возникает структура и соответствующее функционирование), общество характеризуется как сложноорганизованная саморазвивающаяся открытая система, включающая в себя отдельных индивидов и социальные общности, объединенные кооперативными, согласованными связями и процессами саморегуляции, самоструктурирования и самовоспроизведения.

   Назовите и охарактеризуйте специфические черты общества как сложноорганизованной саморазвивающейся системы
   Общество как сложно организованная саморазвивающаяся система обладает следующими специфическими чертами.
   1. Разнообразием различных социальных структур, систем и подсистем.
   2. Интегративными качествами, присущими ему в целом и не свойственными отдельным образующим его компонентам. Человек, живущий в обществе, поэтому чаще всего поступает, как «надо», как принято в соответствии с нормами коллективной культуры и истории. Это вместе с тем не становится преградой на пути к осмысленным поступкам, сознательному выбору человека, созданию новых образцов поведения с попытками оставить след в человеческой истории.
   3. Самодостаточностью, т. е. способностью общества своей активной совместной деятельностью создавать и воспроизводить необходимые условия собственного существования. Общество характеризуется в данном случае как целостный единый организм, в котором тесно переплетены и не функционируют в отрыве друг от друга различные социальные группы, самые разнообразные виды деятельности, обеспечивающие жизненно необходимые условия существования не «в одиночку», а совместными усилиями.
   4. Исключительной динамичностью, незавершенностью и альтернативностью развития. Причем если проблема выбора вариантов развития в других областях осуществляется естественным образом в процессе самоорганизации природного бытия и без наличия человека, то в обществе главным действующим лицом и «дирижером» выбора является человек. Выбор того или иного пути развития является своеобразным связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим.
   5. Статусом субъектов, определяющих его развитие. Человек является универсальным компонентом социальных систем, включаясь в каждую из них. За противостоянием идей в обществе всегда скрывается столкновение определенных потребностей, интересов, целей; воздействие таких социальных факторов, как общественное мнение, официальная идеология, политические установки и традиции.
   6. Непредсказуемостью, нелинейностью развития. Наличие в обществе большого количества подсистем, постоянное столкновение интересов и целей различных людей создает предпосылки для реализации различных вариантов и моделей будущего развития общества. Как только в обществе начинают предприниматься попытки реализовать в жизнь, в практику одну из моделей развития, претендующую на статус единственно правильной и научной, общество становится закрытым, т. е. таким обществом, которое не допускает плюрализма в экономике, политике, культуре, в котором неизбежно развитие тоталитаризма, примата общества над индивидом, идеологического догматизма, противопоставление себя всему остальному миру.
   7. Обоснованием возможных вариантов развития социальной системы в самых ее различных областях. Социальный мир не является абсолютно произвольным и неуправляемым.
   При построении различных моделей развития общества, при вмешательстве (даже слабом) человека в характер развития социальных процессов (например, возникающих на национальной или религиозной почве) необходимо обязательное осмысление последствий такого вмешательства. Исследование общества, общественных процессов нуждается во всестороннем «проигрывании» возможных вариантов развития социальной системы и выявлении причин ее неустойчивости.
   Необходим и анализ возникающих вопросов и возможных ответов. «Что произойдет, если… Какой ценой будет установлен порядок, какие последствия вызовет такое слабое воздействие на систему, как… Какова значимость того, что погибнет и что возникнет, если…» Такого рода вопросы свидетельствуют о необходимости отказа от позиции беспрекословной «манипуляции» и жесткого контроля над социальными системами.

   Что такое деятельность? Каковы ее специфические черты как понятия и основные ее элементы?
   Важнейшим понятием в социальной философии, позволяющим выявить специфику общества и социальной реальности, раскрыть вопрос о видах и сферах общественной жизни, является понятие деятельности.
   Деятельность – специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, связанная с целенаправленным изменением и преобразованием как внешнего мира, так и самого человека. В данном определении деятельность рассматривается как целостная активность человека во всей полноте ее разнообразных проявлений – и практически-созидательных, имеющих целью преобразование одних объектов в другие, и духовно-творческих, реализующихся в области искусства, науки, религии и др., и социально-политических, направленных на организацию общественной жизни. Системообразующим признаком деятельности является субъективная активность человека, направляемая на природный и социальный мир, на мир объектов и субъектов.
   Подчеркивая специфическое проявление активного существования человека, отличающего его от других существ, в литературе человека иногда определяют как Homo agens («Человек деятельный») или Homo creator («Человек творящий») по аналогии с известной латинской дефиницией Homo sapiens («Человек разумный»). Деятельность предполагает сознательную, целенаправленную и регулируемую форму существования человека, неотъемлемую от него, определяющую коренное отличие человека от окружающего мира. Деятельность в обществе предстает как целостная система, имеющая сложноорганизованную структуру с различными элементами (компонентами). В качестве важнейших элементов всякой деятельности выступают следующие: субъект с его целями, мотивами, потребностями, интересами, ценностями, знаниями и навыками, объект, предмет, цель, средство, результат (продукт) деятельности.
   В зависимости от видов деятельности, социокультурных и исторических особенностей различные компоненты деятельности приобретают специфические содержательные характеристики, требуя от субъекта той или иной деятельности соответствующей профессиональной подготовки, сочетания традиционного и новационного в программах деятельности, нравственной и ценностной ориентированности по отношению к выбору цели, средств ее достижения и полученных результатов.

   Чем характеризуется понятие субъекта деятельности?
   Субъект (от лат. subjectum – находящийся в основе) – носитель предметно-практической деятельности и активное начало преобразования действительности и ее познания с присущим ему самосознанием, усвоенными программами деятельности, созданным человеком миром культуры, формами языка, нормами нравственных и эстетических оценок и т. д.

   Что является объектом деятельности?
   Объект (от лат. objicio – бросаю вперед, противопоставляю) – то, что противостоит субъекту в его предметно-практической и познавательной деятельности, это такая часть объективной реальности, которая находится во взаимодействии с субъектом. В результате человеческой деятельности и познания из мира объектов выделяется некоторая целостность, которую принято называть предметом деятельности. В менее строгом смысле понятие предмета часто отождествляется с понятием объекта или вещи. В процессе предметно-практической, сознательно-преобразующей и познавательной деятельности предмет с помощью привлекаемых средств преобразуется в соответствующий продукт (результат) деятельности, т. е. то, что созидается в результате деятельности. Причем каждый вид деятельности предполагает использование специфических для него средств деятельности, т. е. того, с помощью чего осуществляется деятельность.

   Что является целью деятельности? В чем специфика целеполагания?
   Деятельностное отношение к миру, его преобразование опосредовано постановкой определенной цели (целеполаганием), т. е. созданием идеальных моделей, проектов, осознанных образов предвосхищаемого результата деятельности. Человек есть по своей сути Homo creator («Человек творящий») с присущим ему «продуктивным воображением», фантазией, способностью создавать идеальные модели результатов (продуктов) своей деятельности – И. Кант. Цель, проект (от лат. projectus – выступающий вперед) – прототип, прообраз предполагаемого результата, это своего рода «фрагмент из будущего», «творимый человеком, возникающий из глубины нашего внутреннего мира» – Ф. Шлегель. Подчеркивая существенное отличие человека от животного, Маркс отмечал, что архитектор, в отличие от пчелы, прежде чем строить здание, конструирует его в своей голове, в силу чего «результат деятельности возникает идеально, прежде чем он будет существовать реально». Сознательно формируемая цель является основанием деятельности. Однако основание самой цели лежит вне деятельности, в сфере человеческих мотивов, идеалов и ценностей. Современная культура убеждает нас в том, что деятельность не только в сфере искусства, нравственности, но и научно-познавательная деятельность обретает свой смысл и предназначение при ее нравственной ориентированности, учете идеалов долга, добра, ответственности за результаты.

   Что собою представляет результат (продукт) деятельности?
   Результат (продукт) деятельности- это опредмеченная в процессе деятельности цель, это то, что человек получает благодаря своей созидательной активности. Каждый вид деятельности создает специфический для нее продукт.

   Что такое мотив деятельности?
   Важнейшую роль в процессе деятельности играют ее мотивы (от лат. моуеге – приводить в движение, толкать) – побуждения к деятельности, связанные с удовлетворением потребностей субъекта. Мотив определяет выбор направленности деятельности на материальный или идеальный предмет, ради которого она осуществляется. Мотивом материальной деятельности может выступить удовлетворение первичных потребностей человека в еде, одежде. Мотивом художественного творчества как интегративного вида деятельности является созидательная энергия человеческого духа, творящего новые миры, потребность познания мира, его ценностного осмысления и самовыражения. Источником развития мотивов деятельности является не имеющий границ процесс созидания материальных и духовных ценностей.

   Какие можно выделить виды деятельности?
   В чем специфика материальной и духовной деятельности?
   Существуют многообразные классификации форм деятельности.
   Основываясь на различии видов деятельности по их объектам и результатам (продуктам), выделяют материальную (практическую) и духовную деятельность, каждая из которых реализуется в системе своих видов и подвидов в самых разнообразных сферах общественной жизни.
   Материальная (практическая) деятельность связана с созданием необходимых для удовлетворения потребностей людей вещей, материальных ценностей. Сложная взаимосвязь производственных отношений и производительных сил в сфере экономики есть предмет изучения политической экономии, разнообразных новых направлений, появившихся в рамках экономической науки на современном этапе (экономика труда, экономическая теория, микро– и макроэкономика и т. д.). Наряду с материально-производственной и трудовой деятельностью, направленной на преобразование природы, практическая деятельность включает в себя и другой вектор – социально-преобразовательную деятельность, целью которой является преобразование общества. Здесь важную роль играет политическая и правовая деятельность, регулирующая социальную жизнь людей.
   Духовная деятельность связана с созданием идей, образов, научных, художественных и нравственных ценностей. Материальными носителями этих ценностей являются книги, картины, различные произведения искусства и культуры и т. д. Заключенные в них идеи и чувства составляют главное их духовное содержание. Духовная деятельность включает в себя познавательную деятельность человека, осуществляемую как в форме обыденного (житейского) познания, так и в форме художественного и научного познания.

   В чем специфика коммуникативной деятельности?
   Реализация различных видов деятельности осуществляется благодаря коммуникативной деятельности как особому виду деятельности, образующемуся межсубъектными отношениями. В данном случае речь идет о деятельности в процессе общения. Человек, таким образом, не только Homo loguens («Человек говорящий»), Homo creator («Человек творящий»), Homo sapiens («Человек разумный»), Homo agens («Человек деятельный»), но и единственно живое существо, владеющее речью, выражающее с ее помощью содержание своего внутреннего мира и обеспечивающее коммуникативную деятельность в социуме.
   Отношения в обществе не могут реализовываться вне деятельности, вне коммуникации. В обыденном словоупотреблении, а иногда и в философско-научной литературе понятие «коммуникация» используется иногда как синоним понятия «общение». Вместе с тем необходимо указать на существенные различия между ними. В строгом смысле слова коммуникация (от лат. communicatio – сообщение, передача) – чисто информационный процесс, передача субъектом некоей информации какому-то объекту, ее принимающему, безразлично – то ли определенному лицу, то ли соответствующему механизму. Задача получателя информации или приемника (адресата, коммуниканта, реципиента) заключается всего лишь в том, чтобы принять содержание данного положения, возможно более точно извлечь информацию из текста, в котором она закодирована, и усвоить ее.

   В чем специфика трудовой деятельности?
   В становлении и развитии общества основополагающую роль играет трудовая деятельность. Не менее важно значение трудовой деятельности в жизни отдельного человека, в формировании личности. Труд – это вид человеческой деятельности, которая направлена на достижение практически полезного результата. Он осуществляется под влиянием необходимости и в конечном счете имеет целью преобразование предметов окружающего мира, превращение их в продукты удовлетворения многочисленных и разнообразных потребностей людей. Вместе с тем труд преобразует самого человека, совершенствует его как субъекта трудовой деятельности и как личность.
   Трудовая деятельность обеспечивает потребность человека в материальных благах наряду с потребностями в общении, семейной жизни, воспитании детей, познании, наслаждении прекрасным, в самовыражении и т. д.

   В чем специфика политической деятельности?
   Какова ее структура и особенности?
   Как разновидность социальной деятельности, политическая деятельность выражает тот фундаментальный факт, что человек относится к объективно складывающимся политическим отношениям не пассивно-приспособительно, а активно-преобразующе. Она представляет собой объективно обусловленную систему осознанных, целенаправленных действий по достижению определенных политических целей, решению конкретных задач.
   Структура политической деятельности складывается из совокупности объективных и субъективных условий и факторов; наличия субъекта действий и объекта, отношений между ними; мотива и способа воздействия субъекта на объект; цели и программы; производства самого действия; результата действия и контроля за процессом деятельности, а также его результатом. Представляя собой особого рода науку и искусство, политическая деятельность выступает способом участия тех или иных субъектов в выработке и осуществлении политики, выражении политических интересов.
   Управленческая, в рамках политической, деятельность начинается с постановки целей. Цель управления является ведущим элементом в управленческой деятельности, в принятии и реализации решений. Под целью в общественной практике, в том числе и в политическом управлении, обычно понимают некоторую идеальную, заранее заданную модель. Субъект политического управления всегда начинает свои управленческие действия с определения масштабов деятельности, которую необходимо выполнить, чтобы достичь цели. Затем дифференцирует ее на составляющие в зависимости от последовательности и сроков выполнения. Такой порядок позволяет субъекту управления правильно сочетать конечные цели развития с текущими задачами.
   Немаловажной проблемой управленческой деятельности является обеспечение должного соответствия между выдвигаемыми целями и средствами, используемыми для их достижения. Необходимость задействования всех средств для достижения определенных целей вовсе не означает допущения неразборчивости в средствах.

   Что собою представляет игровая деятельность человека?
   Важнейшим видом деятельности является и игровая деятельность человека. Известный нидерландский философ и историк Йохан Хёйзинга (1872–1945) назвал человека Homo ludens («Человек играющий»), понимая под игрой (идущее от И. Канта и Ф. Шиллера представление) свободную деятельность, имеющую цель в себе самой, а не в каких-либо внешних для нее стимулах, – «человек прекрасен, когда он играет». Игра в философском смысле этого понятия является идеальной формой общения людей, так как ее участники равны друг другу по мере и способам применения их активности, направляют ее на достижение общей цели и находят удовлетворение в самой этой совместной деятельности как процессе единения разных субъектов, а не в какой-либо внешней цели.

   В чем предназначение социальной деятельности (в узком смысле слова)?
   Один из необходимых видов общественной деятельности – социальная деятельность (в узком смысле слова), или деятельность по обслуживанию людей. Этому виду деятельности соответствует так называемая сфера обслуживания, предназначение которой заключается в воспроизводстве, сохранении полноценной, здоровой жизни, стимулировании активности человека, т. е. непосредственном обслуживании человека. Такие задачи через систему обучения, воспитания, здравоохранения выполняют учителя, врачи, артисты, многочисленные работники сферы обслуживания.

   Как соотносятся между собой виды деятельности и сферы общественной жизни?
   Разнообразные виды человеческой деятельности реализуются в различных сферах общественной жизни, образуя сложную иерархическую систему взаимосвязей и взаимозависимостей, характеризующих общество как единую, целостную систему. Такими сферами являются: экономическая, политическая, правовая, нравственная, религиозная, эстетическая, экономическая, научная.

   Как взаимосвязаны отдельные виды деятельности?
   В каждом из видов деятельности ставятся специфические цели, задачи, используется особый арсенал средств, операций и методов для достижения поставленных целей. Вместе с тем ни один из видов деятельности не существует вне взаимодействия друг с другом, обусловливая тем самым системный характер всех сфер общественной жизни. Нельзя представить в современных условиях, например, экономическую деятельность вне ее тесной связи с политической сферой, политическую деятельность вне ее взаимодействия с наукой и нравственностью.
   На представленной схеме показана взаимосвязь различных видов деятельности. Можно убедиться, что для всех видов деятельности системообразующими и специфицирующими человеческую активность являются коммуникативная деятельность и творческая деятельность человека. Благодаря творческой деятельности осуществляется не только преобразование природы и общества, но и создаются художественные произведения, научные концепции и программы, определяется управление социальными процессами, обосновываются индивидуальные проекты будущего развития общества.
   Активная деятельность субъекта является условием, исходя из которого тот или иной фрагмент объективной реальности выступает как объект, данный субъекту в форме его деятельности.

   ОСНОВНЫЕ ВИДЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Когда возникает потребность в критическом переосмыслении сложившихся стереотипов и норм различных видов деятельностного отношения человека к миру?
Общественные отношения порождаются, формируются благодаря деятельностной активности реальных индивидов, но существуют лишь как определенные формы, алгоритмы деятельности, задавая ее соответствующие предписания, нормы, правила, придавая тем самым обществу стабильность, качественную определенность и устойчивость. В переломные моменты человеческой истории происходит критическое переосмысление сложившихся стереотипов и норм различных видов деятельностного отношения человека к миру. Так, в современной ситуации идет поиск новых образцов политической деятельности, задавая идеалы открытости, диалогового разрешения возникающих конфликтов, терпимости по отношению к альтернативным позициям, коммуникативного поведения.

6.2. Природа источников и движущих сил социальной динамики, противоречий, конфликтов, революций, реформ, насилия и ненасилия

   Какие подходы имеются в социальной философии относительно источников социальной динамики?
   В социальной философии сформировались различные подходы относительно источников социальной динамики и социальных противоречий – от роли духовных смыслов в изменении социума до материальных факторов. Так, для марксистской традиции характерно видеть источник социальных трансформаций в противоречии между производительными силами и производственными отношениями. Альтернативная точка зрения ищет источник социальных изменений в сфере духовных смыслов, изменении религиозно-этических установок (Вебер), изменении культурных систем, философских воззрений на окружающую действительность (Сорокин).

   Каково понятие «противоречие» в материалистической диалектике?
   В материалистической диалектике источником развития и самодвижения выступает противоречие как взаимодействие противоположных:, взаимоисключающих сторон и тенденций, предметов и явлений, находящихся во внутреннем единстве и взаимопроникновении. Противоречия в различных областях бытия и познания проявляются по-разному в зависимости от специфики противоположных сторон, а также от тех условий, в которых развертывается их взаимодействие. Наряду с внутренними противоречиями (взаимодействие противоположных сторон внутри общества) и внешними (взаимодействие противоположностей, относящихся к разным объектам – между обществом и природой, например), в обществе существуют антагонистические (взаимодействие между непримиримо враждебными группами и силами) и неантагонистические (взаимодействие между группами и силами, основные интересы и цели которых совпадают) противоречия.
   Противоречия, возникающие на основе непримиримо враждебных социальных групп и сил, иногда заостряются до конфликтов, способных перерасти в социальную революцию.
   В реальном пространстве-времени борьба противоположностей – лишь самый разрушительный способ устранения противоречия. Реальной борьбы противоположностей в ходе разрешения социальных конфликтов можно избежать посредством моделирования ее в диалоге, позволяющем, по выражению К. Поппера, гибнуть теориям, а не их сторонникам.

   Что такое социальный конфликт, каковы его формы?
   Социальный конфликт – это один из видов социального отношения, заключающийся в противостоянии отдельных индивидов или групп людей, борющихся за реализацию своих интересов. По своим содержательным характеристикам социальный конфликт противоположен таким явлениям, как социальное согласие (консенсус), сотрудничество, гармония, социальный порядок. В противоположность идеальным моделям бесконфликтного гармоничного общества, реализуемого, с точки зрения их сторонников, в отдаленном будущем или в «граде Божием», реалистические концепции представляют конфликт как неустранимый, постоянный элемент социальной жизни, проявляющийся в своих слабых формах в виде соревнования, состязательности, инициативности. В соответствии с этим выделяются различные формы социального конфликта, его фазы и средства, используемые конфликтующими сторонами: прямое насилие, принуждение, обман, ориентация на использование ненасильственных методов устранения социальных конфликтов и достижение согласия.

   Какие подходы выделяют при объяснении природы и причин социальных конфликтов?
   При объяснении природы и причин социальных конфликтов сформировались два подхода: ресурсный подход, в основе которого решающая роль отводится материальным компонентам в целеполагающей деятельности конфликтующих субъектов (богатство, собственность, власть и авторитет, обеспечивающие доступ к многообразным ресурсам); ценностный подход, настаивающий на решающей роли в противостоянии сторон ценностных ориентаций и установок, идеологических, нравственных ориентиров. В реальных ситуациях социального конфликта, как правило, переплетаются мотивы как ресурсного, так и ценностного характера.
   Некоторые авторы (Сорокин) причины конфликтов видят в характере неудовлетворенных «базовых» потребностей, не осмысленных рационально, но связанных с инстинктами (самосохранение, самовыражение, потребности в пище, жилье, одежде, свободе, половой инстинкт). Другие же авторы (Вебер) связывают конфликты с проблемой власти, рассматривая социальный конфликт в рамках отношений господства и подчинения.
   Для европейского капиталистического общества XIX в. был характерен биполярный классовый конфликт между предпринимателем и рабочим. После Второй мировой войны социальная жизнь стала более объемной, сложноорганизованной, не сводимой к промышленному производству в качестве основы. Для разрешения социальных конфликтов появились различного рода институты (индустриальная и парламентская демократия, судебные инстанции, различные комиссии), призванные находить механизмы согласования интересов различных социальных групп, предотвращения конфликтных ситуаций на основе принципов законности, признания интересов разных социальных групп.

   Каковы формы разрешения социальных конфликтов?
   Существуют различные формы разрешения социальных конфликтов: так называемое избегание, откладывание разрешения конфликта; сближение противоборствующих сторон через посредника; третейское разбирательство, или арбитраж; наконец, переговоры конфликтующих сторон на основе баланса интересов различных социальных групп (этнических, гендерных, демографических и др.), партий, государств. Глубинные социальные конфликты способны привести общество к социальной революции.

   Что такое социальная революция? Какова марксистская трактовка социальной революции?
   Социальная революция, как и в целом понятие «революция» (от лат. revolution – поворот, переворот), означает резкий всплеск, бурные всплески движения, приводящие к качественным, сущностным изменениям системы. В обществе – это максимально быстрое и глубокое изменение социума, открывающее ему как небывалые до этого возможности самоосуществления, так и социального напряжения. В марксистской философии подчеркивается творческий характер социальной революции как решающей, продуктивной активности масс в развитом обществе, воплощающей ярчайшие и глубинные коллективные действия в кризисные моменты человеческой истории. Особо подчеркивается здесь роль классовой борьбы, значение деятельностной стороны субъекта в истории, объективных и субъективных предпосылок революции, статус революционной ситуации и коллективного творчества народа.

   Как революция трактуется в рамках концепций социальных изменений?
   В рамках концепций социальных изменений революция трактуется: как форма отклоняющегося поведения людей, вызванная репрессией врожденных, базовых рефлексов и приводящая к разрушению дисциплины, порядка и в конце концов завершающаяся деспотией и тиранией (поведенческая концепция П.А. Сорокина); как результат осознания несправедливости фактов нищеты и социальных лишений, которые невозможно более терпеть и которые несовместимы с естественным порядком и достоинством людей (психологическая концепция революции Дж. Девиса и Т. Тера, концентрирующая внимание на мотивационных ориентациях); как результат структурных ограничений и напряженностей контекста групповых, классовых и национальных отношений (структурные концепции социальных революций); как результат нарушения баланса власти и борьбы соперников за управление государством (политические концепции революции).

   Что характерно для левых интерпретаций революции?
   Многие авторы использовали и используют понятие социальной революции в четко выраженном левом значении, тесно связывая его с такими понятиями, как «прогресс», «модернизация», которые в свою очередь тесно связаны с идеей эмансипации человека, освобождения людей от традиционных уз, жестких иерархических порядков и партикуляристских социальных парадигм.

   Каково содержание понятия реформы?
   В отличие от социальной революции как наиболее концентрированного, радикального и глубоко фундаментального обновления социальных явлений, реформы (от лат. reformaro – преобразовывать) нацелены на преобразование, изменение социальной системы без изменения ее формы или содержательные изменения без преобразования общественно-экономических основ. Реформа является способом обновления, модернизации общества, введения инноваций. В этом смысле система реформ выступает альтернативой революции, предупреждая или заменяя ее. Масштабные и глубинные реформы характеризуют темпы, направленность и потенциал социальной динамики, способность общества к адаптации и изменениям, устранению противоречий. Социально-политические реформы могут осуществляться «сверху», правящей группой, сословием, понимающими необходимость изменения; могут быть связаны с отречением от власти господствующих политических сил, осознавших бесперспективность своего правления; политические реформы, предполагающие реформирование власти, изменение и преобразование властных отношений.
   Обоснованная структурная система глубоких последовательных реформ может стать по своим масштабам и последствиям равнозначной революции, как это характерно для реформ Петра I в России.

   Что включает в себя понятие социальной трансформации?
   Во второй половине XX в. (1950–1960) для описания радикальных структурных перемен в обществе стало использоваться понятие «социальная трансформация», или «трансформационные процессы в обществе» (от лат. transformare – преобразовывать, превращать), которое позже применяли для обозначения общественно-исторических перемен, осуществлявшихся в 80-90-х гг. XX в. в странах Центральной Европы, а затем и бывшего СССР. Учитывая синергетические модели интерпретации общества как сложноорганизованной нелинейной системы с многовариантными сценариями развития в точках бифуркации (социального напряжения), а также социально-экономические процессы как на Западе, так и в странах Центральной и Восточной Европы и бывшего Советского Союза, связанные с системным кризисом, данные концепции указывают на ряд стадий социальных трансформаций. К ним относятся: оценка существующего состояния общества как системно-кризисного; объективная характеристика возможных путей выхода из кризисной ситуации; демонтаж отжившей системы, ликвидация ее фрагментов, явно не соответствующих мировому уровню общественного развития и его тенденциям; новое самоопределение общества, выдвижение и обоснование путей его дальнейшего развития. В рамках системной трансформации общества осуществляется, как правило, изменение государственной и политической системы, обновление экономических основ общества, адаптация к требованиям мирового рынка, перемены духовно-культурных ориентиров социального развития [27 - Данилов, А.Н. Переходное общество: проблемы системной трансформации / А.Н. Данилов. Минск, 1998.].

   В чем проявляется необходимость общемировой трансформации?
   В современной социокультурной ситуации следует говорить о необходимости общемировой трансформации, что касается и высокоразвитых стран Запада, поскольку технократическое общество с его устремленностью к экономическому росту и наращиванию военного могущества столкнулось с устойчивыми противоречиями между производством и потреблением, богатством и бедностью, материальной и духовной сторонами реальной жизни. Одна из серьезнейших проблем современной цивилизации, на которую обращают внимание некоторые западные аналитики, заключается в том, что сегодня «Восток изменил Запад» (В. Беттчер), что своим упорным выполнением бюрократических установок Запад уже не в силах продемонстрировать свои исторические преимущества, необходим откровенный диалог Запада с Востоком, ибо трудности одного региона весьма опасны для другого. Современный немецкий ученый В. Беттчер совершенно определенно подчеркивает, что «системный кризис, в котором мы уже находимся, по крайней мере с 1990 г., будет длиться пока мы, на Западе, не признаем, что должны вместе с Востоком преобразовываться в новую систему. Наши, в XX в. сформированные понятия и идеи, не годятся для XXI в. Мы находимся в глубоком общественно-политическом кризисе (не только в сфере экономики) и едва ли представляем, как вести дело дальше… Параллельно с экономическим кризисом идет распад ценностей. У нас нет ответа на вопрос, как мы собираемся жить завтра… Если Запад признает свой собственный кризис, то будет нелогичным рекомендовать Востоку стать таким же, как Запад. Правда заключается в том, что старая система не в состоянии решать проблемы общества. Точно так же правда состоит в том, что перенесение западной занедужившейся системы на Восток не может решить чужих проблем» [28 - Беттчер, В. Восток изменил Запад / В. Беттчер // Социология. 1997. № 1.С. 11.]. Становится ясно, что необходимо найти пути и подходы, которые бы позволили избежать ошибок как Запада, так и Востока. Эндогенный потенциал национальных государств, наследников СССР, должен быть изучен, проанализирован и плодотворно использован для системной общемировой трансформации в новую систему на новых социально-экономических, ценностных и экологических принципах.

   Каким образом проявляется социальное насилие?
   Какова его динамика?
   В историческом развитии общества конфликты часто являются следствием проявления социального насилия. Социальное насилие олицетворяет проявление агрессивности, деструктивности в обществе, означает применение или угрозу применения силы в прямой или косвенной форме с целью принуждения людей к определенному поведению, господство одной воли над другой, иногда угрожающее человеческой жизни.
   Динамика социальных отношений демонстрирует, к сожалению, постоянный рост потенциала насилия. Уже в традиционных обществах насилие выступало в форме непосредственной реакции на чужого, вплоть до его уничтожения. В индустриальном обществе па передний план выступают скрытые формы насилия, где инструментом насилия становится интеллект, информация, высокоорганизованные технологии и т. п. В новоевропейской традиции силовой подход сначала распространяется на природу (природа рассматривается как мастерская для силового манипулирования и подчинения человеку), а затем переносится на общество, в результате чего насильственная социальная революция рассматривается как способ переустройства общества, фактор социального прогресса и путь утверждения общества без насилия. Масштабный всплеск насилия и жестокости в XX в. выявил ограниченность социально-классовой трактовки насилия и необходимость анализа более глубинных его причин, связанных с человеческой природой. В этом контексте, отталкиваясь от ранее возникших идей о насилии как присущей психологии человека особенности (Гоббс и др.), были раскрыты некоторые механизмы проявления присущих человеку форм насилия: как защитная инстинктивная реакция организма на среду (Лоренц), как проявление бессознательных устремлений человека (Ницше), как наличие внутренней агрессивности человека (Фромм).

   Деструктивно ли насилие? В чем его опасность в современном мире?
   История показывает, что хотя насилие в ряде случаев и оправдано, например в случае сопротивления агрессору и т. и., оно в конечном счете носит деструктивный характер, способствует деморализации общества, росту проявлений негативных сторон человеческой природы, отбрасыванию общества назад. Широкие проявления насильственных действий особенно опасны в современном мире, когда человечество накопило огромный арсенал смертоносного оружия, технико-технологических систем, угрожающих в случае их насильственного использования жизни не только отдельных людей, но и всего человечества. Поэтому закономерным результатом поиска иных альтернативных насилию стратегий поведения являются идеалы компромисса, диалога, сотрудничества и ограничения деструктивных начал человека.

   Что лежит в основе концепции ненасилия?
   Назовите представителей концепции ненасилия
   Концепция ненасилия представляет собой и соответствующую идею, и образ жизни, и специфический тип умонастроения. В основе концепции ненасилия – особое отношение к человеку как высшей ценности мира, а также такие нравственные принципы, как милосердие, терпимость, взаимопонимание, сочувствие, соучастие в противоположность насилию, господству, подавлению, подчинению, деспотии. В той или иной степени идеи ненасилия предлагаются всеми религиями и культурами мира. Концепция ненасилия в России развивалась Л.Н. Толстым в форме идеи непротивления злу насилием. Он отмечал, что тот, кто хоть раз испытывал радость отплатить добром за зло, тот никогда уже не пропустит случая получить эту радость. Для индийского философа и юриста М.К. Ганди (1869–1948) идея ненасилия – это не только этическое учение, но и соответствующий ориентир общественно-политического движения. Основные методы воздействия для Ганди – это убеждение, уступки, честность, сотрудничество, прощение вместо мести и кары. Этот путь – проявление величайшей мудрости и силы, он связан с лишениями, страданиями и даже смертью во имя справедливости.
   Инициатор тактики ненасильственных действий американский баптистский пастор Мартин Лютер Кинг (1929–1968) разработал практическую сторону идеологии ненасилия и предложил шесть принципов ненасилия: 1) в борьбе нельзя унижать противника; 2) ненасилием боремся со злом, а не с теми, кто его совершил; 3) вставший на путь ненасилия должен быть готовым принять страдание и не стремиться ответить ударом на удар; 4) духовное насилие так же недопустимо, как и физическое; 5) справедливость – одно из вселенских начал; 6) содействуя справедливости через любовь и ненасилие, мы вносим свой вклад в гармонию Вселенной.
   Традиция ненасилия как оппозиция жесткой рациональности в западной философии представлена в диалогической философии (Бубер, Бахтин, Эбнер, Мейер), в этике товарищества по существованию (Гвардини) и благоговения перед жизнью (Швейцер), в экологической этике (Леопольд, Шепард), в программах коммуникативной рациональности (Хабермас, Апель), в религиозных концепциях «интегрального гуманизма» (Маритен) и др.

6.3. Философия истории: классические и неклассические интерпретации

   Каковы истоки термина «философия истории»?
   Термин «философия истории» впервые введен в философский оборот в XVIII в. французским философом-про-светителем Вольтером (Мари Франсуа Аруэ) (1694–1778). Использовал его также немецкий философ Иоганн Готфрид Гердер (1744–1803) в работе «Идеи о философии истории человечества» (1791). В 1822–1823 гг. Г.-В.-Ф. Гегель впервые прочитал лекции по философии истории, представив всеобщую историю человечества от первобытных времен до современной цивилизации. В соответствии с этим философским подходом история была поднята на более высокую ступень, где она «в отличие от чисто эмпирической, т. е. устанавливающей факты, стала философской историей, понимающей их, познающей причины того, что эти факты произошли именно так, как они произошли» [29 - Коллингвуд, Р. Дж. Идея истории. Автобиография / Р. Дж. Коллингвуд. М., 1980. С. 110.]. В гегелевском понимании «философии истории» и «философской всемирной философии» используются как равнозначные.

   Что собою представляет философия истории?
   Обобщая сформированные в социальной философии подходы к феномену философии истории, можно зафиксировать, что философия истории – область философского знания, предметом которой является, с одной стороны, уяснение природы исторического процесса, выявление фундаментальных принципов и начал исторического бытия, постижение смысла, направленности и многомерности истории, с другой стороны, рефлексивно-аналитическое осмысление специфики и структуры исторического знания, его связи с другими типами знания (донаучным, художественным, этическим, религиозным и др.), социокультурными и ценностными компонентами, раскрытие механизмов взаимодействия и специфики исторического описания (нарратива), понимания и объяснения, социального детерминизма и свободы воли в истории. Отмеченные ракурсы философии истории фиксируют, как мы видим, два ее измерения – исследование исторического бытия в целом или всемирной истории во всем ее многообразии, философский анализ исторического познания, его форм, методов, границ и особенностей.

   Каково проблемное поле классической версии философии истории (онтологической или субстанциальной модели философии истории)?
   Классические версии философии истории, которые принято называть онтологической или субстанциональной моделью философии истории (метафизикой истории), были разработаны Дж. Вико, Й.-Г. Гердером, Г.-В.-Ф. Гегелем, К. Марксом, О. Шпенглером, А.Дж. Тойнби, Н.А. Бердяевым, К. Ясперсом и др. Проблемное поле онтологической модели философии истории включает в себя следующие моменты:
   природу, специфику, причины и факторы движения истории;
   закономерности и случайности в истории; направленность и смысл истории;
   движущие силы исторического процесса;
   прогностические модели исторического развития; тематизацию содержания и ритма истории;
   характер отношения прошлого, настоящего и будущего;
   проблему выбора путей исторического развития и т. д.

   Что входит в проблемное поле критической (аналитической) философии истории?
   Проблемное поле критической (аналитической) философии истории охватывает такие вопросы, как:
   природа и специфика исторического познания;
   особенности исторического описания (нарратива);
   понимание и объяснение в истории;
   историческое и донаучное знание;
   социокультурные и ценностные регулятивы исторического знания;
   рациональное и иррациональное в историческом знании;
   структура и методы исторического знания;
   формирование и статус исторических фактов;
   детерминизм, случайность и свобода воли в историческом познании и т. д.

   Благодаря каким мыслителям разрабатывалась аналитическая философия истории?
   Становление аналитической философии истории было детерминировано развитием в конце XIX в. дисциплинарно организованной науки, опредмечиванием наук о природе и наук о духе, когда эти науки приобретали статус самостоятельных дисциплин. Традиция критической философии истории формировалась благодаря усилиям В. Дильтея, В. Виндельбанда, Г. Риккерта, Р. Дж. Коллингвуда, обративших внимание на специфику и природу исторического познания, логику его развития. Существенный вклад в разработку аналитической философии истории внесли в 40-50-е гг. XX в. такие представители критико-аналитической философии, как К.Г. Гемпель, М. Уайт и др. Критико-аналитическая философия истории особый импульс развития получает в XX в., когда появляется большинство работ по эпистемологии (гносеологии) и методологии исторического познания. Не случайно критическую философию истории называют гносеологическим направлением (логикой исторического познания) в понимании предмета философии в противоположность онтологическому, акцентирующему внимание на проблеме исторического бытия.

   В чем выражались попытки синтеза исторической онтологии и логико-гносеологического подхода к философии истории в русской философской традиции у Н.И. Кареева?
   В русской философской традиции предпринимались попытки синтеза исторической онтологии и логико-гносеологического подхода к философии истории. Так, русский историк Николай Иванович Кареев (1850–1931) в своих работах рассматривал философию истории как синтетическую дисциплину, включающую в себя теоретическую и конкретноисторическую части. Философия истории для него есть суд над историей, в соответствии с чем на историю и на социум важно смотреть глазами живой личности, включенной в социокультурную среду и исторические контексты. Таким образом, в философии истории Кареева осуществляется синтез социального и исторического знания. «Именно преображение всемирно-исторического процесса с некоторой общей точки зрения и есть основная задача философии истории» [30 - Кареев, Н.И. Общий ход всемирной истории. Очерки главнейших исторических эпох / Н.И. Кареев. М., 1993. С. 14.].

   В чем заключался подход Л.П. Карсавина к философии истории?
   Аналогичную позицию в отношении синтеза онтологического направления (теория исторического процесса) и гносеологического (теория исторического познания) в философии истории занимал и русский философ и богослов Лев Платонович Карсавин (1882–1952). Философия истории, с его точки зрения, выполняет такие задачи, как: исследование первоначал исторического бытия; рассмотрение этих начал в единстве бытия и знания; познание и изображение конкретного исторического процесса в его целом, в раскрытии смысла этого процесса. Синтетический подход базируется, по Карсавину, на неразрывной связи между бытием и знанием, которое является модусом первого. Поскольку философия истории, поясняет он, ограничивает себя первой задачей, она является теорией истории, т. е. теорией исторического бытия и теорией исторического знания. Поскольку она преследует решение второй задачи, она – философия истории в узком и специальном смысле термина «философия». Наконец, в области, определенной третьей задачей, она предстает перед нами как метафизика истории, причем, конечно, в термине «метафизика» мыслится не что иное, как отвлечение от конкретной эмпирии, конкретное познание исторического процесса в свете наивысших метафизических идей.

   Можно ли говорить о крахе философии истории в настоящее время? В чем заключается новый виток актуализации философии истории?
   В настоящее время классическая философия истории, движимая идеей прогресса, переживает переосмысление традиционной проблематики и вырабатывает новые ракурсы исследования [31 - В материале использованы совместные с Ю.Ю. Гафаровой разработки. См.: Философия: в 2 ч. / под ред. Я.С. Яскевич. Минск, 2005. Ч. 2. С. 263–269.]. Ряд исследователей описывал крах классической философии истории. Концепции «заката Европы», «конца истории» (Фр. Фукуямы), пост-истории и в самом деле заставляли задаться вопросом: имеет ли право на существование философия истории? Однако на самом деле мы имеем дело с подспудной актуализацией философии истории и превращением ее в важное направление европейской философской традиции.
   Новый виток актуализации философии истории, однако, происходит со смещением фокуса основной проблематики. Если для классической философии истории одной из самых обсуждаемых проблем была проблема статуса истории как науки и примыкающая к ней тематика онтологических вопросов исторического процесса, то для современной философии истории основными стали вопросы вариативности исторического знания и связанная с ними проблематика повествовательного характера исторического дискурса.

   Каковы предпосылки актуализации философии истории в работах М. Вебера, С. Риккерта, К. Поппера, Р. Дж. Коллингвуда?
   Предпосылки актуализации данной проблематики оформились в первой половине XX в. в рамках методологии исторической науки, отталкивавшейся, прежде всего, от теории познания немецкого неокантианства. Так, М. Вебер, основываясь на различении ценности и оценки, предложенном Генрихом Риккертом (1863–1936), первым обратил внимание на роль многообразия субъективных ценностей и роль ценностных предпосылок в научном исследовании. В бесконечном многообразии, хаосе событий и действий значимой для исследователя является лишь часть реальности. Существенное от несущественного он отделяет лишь в свете собственных культурных ценностей.
   В своей широко известной работе «Открытое общество и его враги» (1945) Карл Раймунд Поппер (1902–1994) – австрийский философ, логик, конкретизировал эту идею применительно к историческому знанию. Он четко сформулировал взгляд на исторические теории как на интерпретации:, выражающие точку зрения историка: «.. Мы могли бы написать историю человеческого прогресса по пути к свободе (содержащую, например, рассказ о борьбе с рабством), а также историю человеческого регресса и угнетения (включающую, возможно, такие вещи, как угнетение цветных рас белой расой)» [32 - Поппер, К. Открытое общество и его враги: в 2 т. Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы / К. Поппер. М., 1992. С. 309.].
   В посмертно изданной работе «Идея истории» (1946) Робин Джордж Коллингвуд (1889–1943), английский философ, не только отстаивал право историка на «отбор, дополнение и критику» [33 - Коллингвуд, Р. Дж. Идея истории. Автобиография // Р. Дж. Коллингвуд. М., 1980. С. 224.] материалов источника, но и высказал значимую для последующего философско-исторического дискурса идею о роли воображения в историческом повествовании. Лишь воображение историка, «заполняя лакуны в рассказах источников, придает историческому повествованию непрерывность» [34 - Там же. С. 229.].

   В чем специфика актуализации проблемы повествовательного характера исторического дискурса в исследованиях А. Данто?
   Однако подлинная актуализация проблемы повествовательного характера исторического дискурса произошла в середине 60-х гг. XX в. благодаря исследованиям философа аналитической традиции Артура Данто.
   Подобно другим аналитикам, Данто считал, что вопросы осмысления исторических фактов, закономерностей исторического процесса, движущих сил истории не подлежат рационализации и не являются подлинно философскими. Предметом философии истории является анализ теоретических результатов деятельности историка, анализ концептуального аппарата исторического объяснения, смысла центральных понятий, а целью – создание научной философии истории, опирающейся на рациональную рефлексию относительно используемых концептуальных средств.
   В работе «Аналитическая философия истории» (1965) Данто обосновал роль повествовательного элемента в работе историка. Данто считает, что историографический феномен – не простая регистрация материала, не его полный и симультанный учет в некой «идеальной хронике», но описание, имеющее структуру повествования. Эта структура задается тем, что история всегда пишется «задним числом». «Идеальный хронист» не может знать будущего. Его знает только историк. Повествовательные предложения историка всегда связаны с его временной позицией. Более того, в нем подразумеваются три временные позиции: 1) позиция описываемого события, 2) позиция события, относительно которого оно описывается, 3) позиция нарратора. К примеру: «В 1713 году родился автор „Племянника Рамо“». В этой фразе рождение ребенка переописывается в свете другого события – публикации знаменитого произведения [35 - Данто, А. Аналитическая философия истории / А. Данто. М., 2002. С. 21.].

   Как решает проблему соотношения исторического рассказа и объективного ряда событий X. Уайт?
   В своей программной работе «Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX в.» (1973) американский исследователь Хейден Уайт (р. 1928) развил и дополнил идеи Данто соображениями, почерпнутыми из литературоведческих исследований. Проблему соотношения исторического рассказа и объективного ряда событий он решил как проблему форм выражения.
   История – для X. Уайта это уже общее место – является сведением всех фактов, известных о данном периоде, только к тем, которые важны для историка. Историки и хотели бы говорить «правду, только правду и ничего, кроме правды», однако невозможно повествовать, не прибегая к фигуративной речи.
   Уайт первым обратил внимание на то, что только лишь с обретением историей статуса научной дисциплины в XIX в. историография утратила свои тысячелетние связи с риторикой и литературой. «Но описание истории остается риторическим и литературным, поскольку продолжает использовать обычные грамотные речь и письмо как наиболее предпочтительные средства для выражения результатов исследования прошлого». И пока историки продолжают это делать, их репрезентации феноменов прошлого останутся поэтическими и риторическими.

   Как определяет характер истории П. Рикёр?
   Как он описывает направленный характер исторического дискурса?
   Идея нарративного (от лат. narratio – рассказ, повествование) характера исторического дискурса обрела свой завершенный вид в концепции французского герменевта Поля Рикера (р. 1913). В работе «Время и рассказ» (1985) Рикёр описал нарративный дискурс в целом как раздвоившийся на историографию и художественную литературу [36 - Рикёр, П. Интрига и исторический рассказ / П. Рикёр // Время и рассказ: в 2 т. М.; СПб., 1998. Т. 1. С. 109.]. Характер самой истории он определил как исключительно повествовательный, что не означает сознательного нарративизма историков. Напротив, историография (особенно французская) стремится порвать с когнитивными операциями нарративного понимания. Но любая история, даже наиболее удаленная от повествовательной формы, сохраняет свою связь с нарративным пониманием, будучи производной от него, так как ей всегда присуще конструирование исторического времени.

   Как соотносятся классическая и современная интерпретации философии истории?
   Рассмотрение проблемного поля современной философии истории с включением в нее проблемы нарративного характера исторического дискурса является актуальным направлением современной западной философии истории. Рассматривая исторические теории как интерпретации, выражающие точку зрения историка на объективный ряд событий, исследователи настаивают на том, что история доступна человеку только в заданном культурной традицией форме рассказа о ней.
   Тем самым классические и современные интерпретации философии истории взаимодополняют друг друга, способствуя дальнейшему постижению смысла ее величества Истории.

   Когда начинается психоистория как наука историографического направления и каковы ее основные этапы развития? [37 - При подготовке темы автор использовал работы белорусских философов и историков. См.: Современная мировая историческая наука. М., 1996; Методология истории. Минск, 1996; Шустова, О.М. Психоистория: школа и методы / О.М. Шустова. Минск, 1997; Постижение истории: онтологический и гносеологический подходы / под общ. ред. В.Н. Сидорцова, О.А. Яновского, Я.С. Яскевич. Минск, 2002, и др.]
   Психоистория заявила о себе как наука об исторических мотивациях. Первым применил термин «психоистория» американский ученый Эрик Г. Эриксон. Начало психоистории как науки историографического направления связывают с публикацией его исследования «Молодой Лютер: психоанализ и история» (1958). Этой же теме (психоанализ и история) были посвящены и такие работы Э. Эриксона, как «Правда Ганди» (1969); «История жизни и исторический момент» (1975). Автор книг использовал психоанализ для понимания роли отдельных людей и событий в истории, а детский опыт считал решающим в развитии индивидуума. В психобиографических исследованиях о М. Лютере и М. Ганди Эриксон пришел к выводу, что одним из главных мотивов, которые приводят к героическому поведению, является стремление сыновей превзойти своих отцов, компенсировать свои неудачи на общественном поприще. Весьма популярной стала его концепция о восьми кризисах идентичности, которые проходит в своем взрослении каждый индивид. Концепция основывается на утверждении врожденной идентичности со средой, свойственной ребенку.
   В декабре 1957 г. президент Американской теоретической ассоциации (АНА) Вильям Л. Лангер поместил в периодической печати [38 - Lander, W. Next Assignment / W. Lander 11 American Historical Review. 1957. L XIII. № 2. P. 283–304.] послание научной общественности «Следующая задача», которое призвало к использованию принципов психоанализа для объяснения исторического процесса.
   С августа 1966 г. начались встречи-дискуссии 14 психологов и историков, которые известный американский теоретик Р. Лифтон разделил на два периода и каждому периоду дал название [39 - Explorations in Psychohistory: The Weelfleet Papers / Ed. by R.J. Litton with E. Olson. N.Y., 1975. P. 13.]:
   1966–1970 гг. – «Великая иллюзия единства»;
   1970–1975 гг. – «Работа, игра и борьба».
   В 1975 г. была создана Международная психоисторическая ассоциация (IPА) и Институт психоистории.

   Каковы сферы исследования психоистории?
   Можно выделить три главные сферы исследовательских интересов психоисториков:
   история детства;
   психобиографии;
   психоистория групп.

   В чем суть теории психосоциальной идентичности Э.Г. Эриксона?
   Основатели психоистории ставили перед собой цель создания науки об эволюции отношений между родителями и детьми, определяли эти отношения как основную движущую силу истории. Популярными стали работы Эриксона и особенно его теория о психосоциальной идентичности – главной цели становления личности. Известна его формула: психосоциальная идентичность = биопсихологические задатки + ранний детский опыт + широкие социально-исторические и идеологические веяния.
   Эриксон выделил восемь стадий развития человека, которые являются универсальными и внеисторическими: младенчество – раннее детство – игровой возраст – ранняя зрелость – зрелость – поздняя зрелость – старость. Причем каждая стадия начинается и заканчивается кризисом идентичности, связанным с теми требованиями, которые общество предъявляет к личности [40 - См.: Анциферова, Л.И. Эпигенетическая концепция развития личности Эрика Г. Эриксона / Л.И. Анцыферова / Принцип развития в психологии. М., 1978. С. 132.].
   В основу психогенетической теории истории положен тезис: мы редко сознаем, в какой степени повторяем свое прошлое, пронося образцы эмоциональных реакций и поведения с детства через всю жизнь.

   Какие положения Л. де Moca стали классическими для психоисториков, изучающих историю отношений родителей к своим детям?
   Известный современный психоисторик Л. де Мое, проанализировав сотни исторических источников, пришел к выводу, что эволюция человечества проходит по линии улучшения отношения родителей к своим детям, наблюдается сокращение психической дистанции между ними. В 1973 г. Мос выделил пять основных положений, которые впоследствии стали классическими [41 - См.: De Massr, L. The Evolution of Childhood. The Yistory of Childhood / L. de Massr. Northvale, New Jersey, 1995. P. 3.].
   1. Эволюция взаимоотношений родителей и детей является независимым источником исторических изменений. Причина этой эволюции – в способности успешных поколений родителей опускаться (регрессировать) до психического возраста своих детей и понимать их тревоги и нужды, поощрять и освобождать их от недостатков собственного детства.
   2. «Пресс поколений», влекущий психические изменения, имеет значение и для социально-экономических трансформаций жизни общества.
   3. История детства представляет собой серию медленных шагов постепенного сближения родителей и детей.
   4. Ход истории подтверждает гипотезу о том, что с течением времени способы воспитания детей совершенствуются.
   5. Психическая структура всегда передается из поколения в поколение именно через детство.
   Специфика детского опыта порождает определенные структурные черты общества.

   Какие модели воспитания выделяет Л. де Мос на основе истории детства?
   Рассматривая историю детства на Западе, Л. де Мос выделил шесть моделей воспитания, сменяющих одна другую на протяжении веков:
   детоубийственный способ (от античности до IV в и. э.), характеризующийся наличием чистого насилия над детьми, выживанием сильнейших; отстраненный способ (IV–XIII), когда начали признавать наличие души у детей;
   двойственный способ (XIV–XVII), который характеризуется, с одной стороны, распространением культа девы Марии и смягчением образа матери в искусстве, с другой – сохранением популярного воспитания палкой;
   навязывающий способ (XVIII), свидетельствующий о большом сдвиге в отношениях родителей и детей в сторону их духовного сближения, однако осуществляющийся посредством жесткого контроля поведения детей, их мыслей и чувств со стороны родителей;
   общественный способ (XIX – середина XX в.), когда приходит понимание воспитания как внушения и навязывание родительской воли постепенно сменяется процессом обучения детей, их подготовкой к успешной интеграции в общество;
   помогающий способ (начиная с середины XX в.), предполагающий осознание обществом того, что сами дети лучше знают, в чем они нуждаются на каждой жизненной стадии; участие родителей в жизни своих детей путем проявления внимания, заботы и оказания помощи самоидентификации.

   Каким образом психоисторический процесс воспитания детей связан с развитием человеческого общества?
   Движение от одной модели воспитания к другой психоисторики связывают с развитием человеческого общества. Любой регресс в процессе воспитания детей влечет за собой регресс в социальной области.
   С точки зрения психоисториков, история представляет собой медленное движение по пути использования детей до потребности отдать детям лучшее, что есть у взрослого, через постепенное развитие эмпатических отношений (понимающих, умеющих слушать «третьим ухом», регрессировать на уровень своего ребенка). В этом процессе основная роль, особенно в древнем мире и средние века, играла мать, а отец как родитель включился в воспитание детей лишь в Новое время. Носителем и инициатором изменений в практике детского воспитания считаются дочери («дочь, подающая надежды» – Л. де Мос). В определенный исторический момент молодая мать решается на изменение того или иного метода воспитания, существовавшего испокон веков (например, отказ от практики пеленания). Наступает переломный момент – смена модели воспитания.

   Какое значение психоисторики придают травмам для человека и истории?
   Исторический процесс предстает перед глазами психоисториков на фоне эволюции детства. Причем немаловажное значение придается травмам. («История есть воспроизведение, «проигрывание» ранних травм, потому что все мы имеем их в той или иной степени, что и определяет наше сходство» – Л. де Мос.) Распространение ядерного оружия, атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, катастрофы на атомных станциях и опасность, исходящая от них, – имеют широкие травматические последствия на психику человека. Чем меньше травм, тем демократичнее общество.

   Какова корреляция между способами воспитания и политическими общественными отношениями с точки зрения психоисториков?
   Устанавливается также корреляция между способами воспитания, преобладающими психоклассами и политическими общественными движениями. Жесткие способы воспитания, закаливания, крещения в ледяной воде и другие «кошмары» предопределили в России, согласно Л. де Мосу, не только сложность «проблемы отцов и детей», но и систему общественных отношений в целом. Технология пеленания детей (бинтования) явилась одной из предпосылок формирования несвободной личности, зашоренности мышления и авторитарного правления в обществе. Политические кошмары царизма и сталинизма были производными от традиционного воспитания. Черты русского характера – страх перед независимостью и ответственностью, частая смена настроений, необходимость внешнего контроля – являются, с точки зрения Л. де Moca, результатом длительного пеленания, эмоциональной заброшенности, холодного отношения родителей и физических наказаний, которые были широко распространены в России с давних пор.

   Каким образом психоистория группы может влиять на характер исторических предположений?
   Следующее направление психоистории – это психоистория группы как сфера психоисторических исследований. Психоистория группы пользуется на Западе большой популярностью. Используя средства массовой информации как зеркало, отражающее фантазии группы, психоисторики нередко высказывают оправданные предположения о развитии событий в будущем. Так, известный психоаналитик Дж. Атлас в книге «Что случится в Германии?» (1991) высказал предположение о скором падении Берлинской стены и превращении Германии в единую мощную страну в Европе, что и случилось. Знаменитый Л. де Мос на занятиях со студентами изучал коллективные фантазии в США во время президентства Р. Рейгана и подвел их к заключению о высокой степени вероятности покушения на президента. Каково же было их удивление, когда однажды утром они прочитали в газетах об этом.

   Что является теоретической основой психоистории групп?
   Теоретической основой психоистории групп служит концепция толкования групповых фантазий, отражающихся в визуальных образах, изображениях, карикатурах, появляющихся в средствах массовой информации, на обложках журналов, заголовках статей в газетах и т. д. Визуальные отображения фантазий, циркулирующих среди членов данной группы, нации, коллектива, выражают карикатуристы, художники, оформители обложек.
   Дж. Атлас подчеркивал, что важно «не создавать эти образы, а просто интерпретировать их». По сути дела, психоистория, изучая эмоциональную жизнь наций, является более всего эмпирической дисциплиной.

   Каковы причины вступления людей в коллективы (группы)?
   Выделяют три основные причины вступления людей в коллективы (группы): зависимость; борьба-порыв; составление пар [42 - Bion, W.R. Experiences in Group / W.R. Bion. L.T., 1961.].
   Если доминируют требования поиска кого-то или чего-то, на что можно было бы опереться, складывается группа, построенная на отношениях зависимости. При этом остальные исходные посылки находятся в скрытой форме. В случае ситуации борьбы-порыва члены группы объединяются в поисках освобождения от чувства враждебности, агрессивности, а потребность в составлении пар возникает, когда действия членов группы направлены на установление интимных, сексуально-ориентированных отношений.

6.4. Линейные и нелинейные интерпретации исторического процесса. Формационная, цивилизационная и культурологическая парадигмы в философии истории

   Какие основные подходы к решению проблемы периодизации истории человечества вы можете назвать?
   Одним из важнейших вопросов философии истории является проблема периодизации исторического развития. К проблеме периодизации истории человечества в живом ее движении – историческом процессе существуют два основных подхода. Первый – стадиально-поступательный (.линейный) – заключается во взгляде на всемирную историю как на единый процесс поступательного восходящего развития человечества, в соответствии с чем выделяются определенные стадии в истории человечества. Второй подход-цивилизационный исходит из того, что в человеческой истории выделяется несколько самостоятельных образований, цивилизаций, каждая из которых имеет свою собственную, совершенно самостоятельную, историю. Вся история человечества есть бесконечное творение множества одних и тех же процессов.

   Какие стадии, этапы, периоды выделяются в истории в рамках стадиального подхода в периодизации исторического процесса?
   Стадиальный подход в периодизации исторического процесса нашел свое проявление в вычленении таких основных стадий истории человечества, как дикость, варварство и цивилизация, и в подразделении человеческой истории на охотничье-собирательский (пастушеский), землевладельческий и торгово-промышленный периоды (Тюрго, Смит и др.). Также выделены в истории человечества пять всемирно-исторических эпох (этапов): древневосточная (IV–II тыс. до и. э.), античная (VIII в. до и. э. – V в. н. э.), средневековая (VI–XV вв.), новая (конец XV в. – до 1917 г.) и новейшая истории (1917 г. – до наших дней). Более общепринятым в рамках новоевропейской традиции постренессансного времени стало деление истории на три поступательные стадии исторического процесса – древность, средние века, Новое время.
   В марксистской концепции периодизация исторического процесса дается через смену общественно-экономических формаций: первобытнообщинной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической. Именно ее имеют в виду, когда говорят о формационном подходе к истории. Современную стадию социальной периодизации истории принято называть этапом постиндустриального общества (Белл, Тоффлер, Бжезинский и др.). В истории человечества постиндустриалисты выделяют три стадии: традиционного (аграрного) общества; индустриального (промышленного) общества, постиндустриального (сверхиндустриального, информационного, технотронного и т. и.) общества.

   На какие моменты обращают внимание в рамках различных подходов к периодизации истории?
   В рамках первого – стадиально-поступательного – подхода к периодизации исторического процесса предпочтение отдается делению истории на стадиально общие для всего человечества этапы. С точки же зрения второго подхода – цивилизационного – на первый план выдвигается несходство эволюции у разных народов и целых регионов. В отечественной исторической науке долгое время господствовал стадиально-поступательный подход в его марксистском, формационном варианте.

   В чем сущность формационного подхода?
   Понятие «формация» характеризует определенный тип общества, представляющий собой особую ступень в его развитии. С помощью данного понятия в рамках марксистского подхода была обоснована периодизация исторического процесса, в соответствии с чем выделялось пять вышеназванных основных общественно-экономических формаций.
   С точки зрения традиционной схемы, структуру и качественное своеобразие составляющих ее общественных отношений, процесса их диалектического взаимодействия характеризуют базис и надстройка. Общественные отношения в данной концепции делятся на материальные и идеологические.
   Материальными отношениями являются производственные отношения, возникающие между людьми в процессе производства, обмена и распределения материальных благ. Характер производственных отношений определяется не волей и сознанием людей, а достигнутым уровнем и потребностями их материальных и производительных сил. Исторически конкретное единство производственных отношений и производительных сил характеризует специфический для каждой общественно-экономической формации способ производства. В условиях классового общества сущностью и ядром производственных отношений становятся экономические отношения между классами. На этом базисе и вырастает все здание общественно-экономической формации. Совокупность господствующих производственных отношений составляет базис и определяет собой возвышающуюся над ним надстройку. Надстройка включает в себя идеологические (политические, правовые и др.) отношения, связанные с ними взгляды, теории, представления, т. е. идеологию и психологию различных социальных групп или общества в целом, а также соответствующие организации и учреждения – государство, политические партии, общественные организации. Надстройка строится не произвольно, а в соответствии со своим базисом.
   Последовательная смена формаций объясняется прежде всего антагонистическими противоречиями между новыми производительными силами и устаревшими производственными отношениями. Переход от одной формации к другой совершается через социальную революцию, которая разрешает эти противоречия, а также между базисом и надстройкой. В рамках коммунистической общественно-экономической формации происходит перерастание социализма в коммунизм, осуществляемое постепенно и планомерно как сознательно направляемый закономерный процесс.

   Каков основной недостаток традиционной версии смены общественно-экономических формаций?
   Основной недостаток традиционной версии смены общественно-экономических формаций состоит в том, что все внимание данной версии концентрируется только на «вертикальных» связях во времени, диахронных, понимаемых как связи между различными стадиями внутри одних и тех же социально-исторических организмов. Связям же горизонтальным, т. е. связям между сосуществующими в пространстве социально-историческими организмами, связям синхронным в традиционном варианте теории общественно-экономических формаций, значения не придается.

   Каковы основные смыслы термина «цивилизация»?
   Термин «цивилизация» (от лат. civilis – гражданский, государственный) употребляется в нескольких смыслах:
   как ступень исторического развития человечества, следующая за варварством (Морган, Энгельс, Тоффлер);
   как синоним культуры (Тойнби и др.); как уровень (ступень) развития того или иного региона либо отдельного этноса (античная цивилизация, например);
   как определенная стадия в развитии локальных культур, стадия их деградации и упадка (Шпенглер).
   При всех различиях в подходах к цивилизации все же ее наиболее общепризнанными чертами является то, что сам переход к цивилизации является узловым моментом становления и развития человеческой истории. Цивилизация означает переход к собственно социальной организации общества, когда сформировался социум, отличающийся от варварства. Цивилизация не сводится лишь только к одному, хотя и очень важному, экономическому параметру развития общества, а включает в себя и такие важнейшие моменты, как культурологический, географический, духовный, обусловливая уникальность и неповторимость каждой цивилизации.

   Каково определение понятия «цивилизация»?
   Опираясь на различные подходы к пониманию цивилизации, имеющие место в предшествующей традиции, а также учитывая современное состояние этой проблемы, можно дать следующее определение этого сложного понятия.
   Цивилизация – это устойчивое культурно-историческое сообщество людей, отличающееся общностью духовно-нравственных ценностей и культурных традиций, сходством материально-производственного и социально-политического развития, особенностями образа жизни и типа личности, наличием, в большинстве случаев, общих этнических признаков и соответствующих географических рамок.

   Как происходило становление цивилизационного подхода к пониманию истории человеческого общества?
   Понятие «цивилизация» привлекло внимание исследователей в XVIII в. вместе с понятием «культура». Цивилизационным обществом французские просветители (Вольтер, Тюрго, Кондорсе) назвали общество, основанное на началах разума и справедливости. Они развивали концепцию истории как прогрессивного развития человечества, как непрерывного процесса усовершенствования ремесел, наук, искусств, нравов, законов, жизненных условий, просвещения умов. Для них история человеческого общества – это история прогресса человеческого разума. Развитие истории, утверждали просветители, никогда не пойдет вспять. Линейный, поступательно прогрессивный характер развития мировой истории, с неизбежностью приводящий к гибели капитализма и торжеству коммунизма, явился лейтмотивом и формационного марксистского подхода, рожденного в лоне набирающей темп техногенной цивилизации. В XIX в. понятие «цивилизация» употреблялось для характеристики капиталистического общества в целом. Однако такое представление о цивилизации не было общепризнанным. Уже во второй половине XIX в. происходит поворот к поиску новых трактовок мировой истории, всплеск научного интереса к истории цивилизаций (великих культур), который засвидетельствовал, что назрела насущная необходимость в новом понимании исторического процесса. На основании огромного эмпирического материала, новых данных истории, археологии, истории культуры различные авторы приходили к выводу о том, что линейные концепции развертывания всемирно-исторического процесса в своих попытках выделить всеобщее в структуре истории оставляли в стороне то особенное и единичное, что могло помочь в поисках смысла истории. Кризис, поразивший западное общество в конце XIX в., разрушал саму основу линейных концепций, в основе своей европоцентристских. Начинает формироваться цивилизационная концепция исторического прогресса, основной задачей которой является объяснение вариативного характера исторического развития, многообразия
   и уникальности человеческой истории, разрушение европоцентристских стандартов и приоритетов, постулирование принципиальной возможности иного мироустройства. Наиболее масштабные теории цивилизационного развития были созданы Н.Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби, П. Сорокиным.

   В чем сущность цивилизационного подхода?
   Обширный материал, накопленный к XX в. археологией, этнографией, сравнительным языкознанием и другими науками, а также кризис иллюзий относительно линейной направленности истории и либерального прогрессизма, переживаемый большинством интеллектуалов под влиянием Первой мировой войны, послужили предпосылкой для формирования цивилизационного подхода в понимании истории. Необходимо было раздвинуть горизонты традиционной исторической науки, определить место европейской культуры среди других культур. Сущность цивилизационного подхода заключается в том, что история человечества подразделяется на несколько совершенно самостоятельных образований – локальных цивилизаций, каждая из которых имеет свою собственную самостоятельную историю, отличается неповторимостью исторических явлений, уникальностью культурно-исторических событий.

   Какие самобытные цивилизации выделил Н.Я. Данилевский?
   Одна из первых попыток описания истории человечества с точки зрения развития локальных цивилизаций и замкнутых культур принадлежит русскому естествоиспытателю и философу Данилевскому (1822–1885), который еще в 1871 г. в книге «Россия и Европа» осуществил критику общепринятой концепции деления всемирной истории на древнюю, среднюю, новую и выделил следующие самобытные цивилизации, или культурно-исторические типы: египетский; китайский; ассирийско-вавилоно-финикийский; халдейский; индийский; иранский; еврейский; греческий; римский; ново-семитический или аравийский; германо-романский или европейский; американский (мексиканский и перуанский).
   H. Я. Данилевский обосновал теорию общей типологии культур или цивилизаций, согласно которой не существует всемирной истории, а есть лишь история данных цивилизаций, имеющих индивидуальный замкнутый характер. Он насчитывает десять цивилизаций в мировой истории и формирует основные закономерности или законы возникновения, роста и заката цивилизаций.
   I. Любое племя или народ, говорящие на одном языке или принадлежащие к одной языковой группе, представляют собой «самобытную цивилизацию» (культурно-исторический тип), если он духовно способен к историческому развитию и прошел стадию детства.
   2. Для подлинного рождения и развития культуры народ должен достичь политической независимости.
   3. Основные принципы цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам других культурно-исторических типов. Каждый тип создает свою собственную цивилизацию, испытывая большее или меньшее влияние чужих предшествующих и современных цивилизаций.
   4. Цивилизация данного культурно-исторического типа достигает своего полного расцвета, только если ее «этнографический материал» разнообразен.
   5. Ход развития культурно-исторических типов напоминает жизнь многолетних растений, период роста которых длится бесконечно, а период цветения и плодоношения короток и истощает их силы раз и навсегда.

   Какую общую схему развития самобытных цивилизаций, или культурно-исторических типов, разработал Н.Я. Данилевский?
   Общая схема развития самобытных цивилизаций, или культурно-исторических типов, Данилевского имеет циклический характер. Она включает:
   стадию зарождения (этнографический период); период средней истории, в течение которого оформляется культурная и политическая независимость; кульминационный третий период – цивилизационную стадию, т. е. расцвет – полное развитие творческого потенциала и реализацию идей справедливости, свободы, социального и индивидуального благополучия.
   Исчерпанием творческих сил начинается упадок и дезинтеграция культурно-исторического типа, которая может быть длительной или краткосрочной.

   Какие типы культур выделяет О. Шпенглер?
   Критику концепции единой всемирной истории (древний мир – средние века – Новое время) и обоснование учения о множестве равноправных по уровню достигнутой зрелости культур осуществляет немецкий философ и историк Освальд Шпенглер (1880–1936). В книге «Закат Европы» (1918–1922) он выделяет восемь типов культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, «аполлоновскую» (греко-римскую), «фаустовскую» (западноевропейскую) и культуру майя. Каждый культурный организм, считает Шпенглер, проживает заранее отмеренный определенный (около тысячелетия) срок. Умирая, культура перерождается в цивилизацию, в позднюю, окостенелую массовую культуру, где осуществляется переход от творчества к бесплодию, к бездушному «интеллекту», к отрицанию самой жизни. Для западного мира, с точки зрения Шпенглера, этот закат начинается в XIX в., греко-римская культура этот переход осуществила в эпоху эллинизма.

   Как интерпретирует всемирную историю А. Тойнби?
   Уникальность и неповторимость каждой цивилизации отстаивает английский историк, дипломат и философ Арнольд Джозеф Тойнби (1889–1975). В двенадцатитомном труде «Исследование истории» (1934–1961) он исследует смысл и закономерности исторического процесса, его факторы и проблемы. Всемирная история, с точки зрения Тойнби, представляет собой лишь совокупность историй отдельных своеобразных, относительно замкнутых цивилизаций, каждая из которых проходит в своем развитии стадии возникновения, роста, надлома и разложения.

   Какова специфика картины развития культур О. Шпенглера по сравнению с концепцией Н.Я. Данилевского?
   Картина развития великих культур у О. Шпенглера, несмотря на сходство с Н.Я. Данилевским в организмическом понимании (рождение, рост, упадок) цивилизационной динамики, отличается от концепции Н.Я. Данилевского. Работа О. Шпенглера «Закат Европы» была пропитана кризисными умонастроениями, предвещала грядущую гибель Запада. Исторический процесс Шпенглер рассматривал под знаком заката Запада – рождение, рост и разрушение отдельных замкнутых в себе культур.
   Шпенглер не пытается выяснить причины возникновения культур и движущие факторы их развития, поскольку, с его точки зрения, принцип причинности не применим к истории. Рождение великих культур – это всегда необъяснимая тайна. Культуры – это организмы, каждая культура имеет душу. Пробуждение души есть рождение великой культуры, которой предназначено пройти через рост, упадок и омертвляющее превращение в цивилизацию. Цивилизация, с точки зрения Шпенглера, есть радикальное отрицание культуры, ее распад, заключительная стадия развития любой культуры. Основные признаки цивилизации: развитие индустрии и техники, деградация искусства и литературы, возникновение огромного скопления людей в больших городах, превращение народов в безликие массы. Пониманию цивилизации как эпохи упадка противопоставляется здесь идея целостности и органичности культуры.

   Как А. Тойнби описывает цивилизацию?
   А. Тойнби отвергает вывод Шпенглера о всеобщей разобщенности и непроницаемости культур друг в друга. Он признает необходимость смысла всемирно-исторического процесса, находя его в религиозном взгляде на мир. Выделив 21 тип локальных цивилизаций, Тойнби стремился выявить определенные связи и эмпирические зависимости отдельных цивилизаций друг от друга.
   Цивилизация рассматривается Тойнби как некое состояние общества, в котором существует, хотя и незначительное, меньшинство населения, свободное от задачи не только производить продукты питания, но и быть вовлеченным в какую-либо область экономической деятельности. Именно наличие этого меньшинства дает возможность данному обществу быть цивилизацией, давать ответы на внешние и внутренние вызовы. В творческое меньшинство (элиту) Тойнби включает профессиональных солдат, администраторов и священников как носителей основных ценностей цивилизации. В качестве классического образца, на котором можно показать динамику становления локальных цивилизаций, Тойнби называет три модели: античную, китайскую у диаспорическую.
   Цивилизация на стадии разложения, по Тойнби, не может дать положительный ответ на вызов среды. Стадия надлома характеризуется тремя моментами: недостатком творческой силы у меньшинства, отказом большинства от подражания меньшинству и утратой обществом социального единства. Связующим звеном в истории, обеспечивающим новый творческий импульс цивилизационному развитию, считает Тойнби, является универсальная церковь.

   Каково понимание цивилизации П. Сорокина?
   В понимании известного русско-американского философа Питирима Сорокина (1889–1968 гг.) цивилизация (культурные суперсистемы) представляет собой тип исторической целостности (системы), характеризующейся единством идей, доминирующих в мировосприятии, т. е. единством представлений о природе и сущности бытия, о потребности субъектов, способах и степени их удовлетворения.
   Критерием разграничения типов культуры, ее основой и фундаментом выступает система ценностей (или истин), принятых в культуре. Сорокин выделяет три типа культур в соответствии с качественной спецификой системы ценностей, главные из которых – это истина, красота, добро и их единство – польза:
   1. Идеациональная культура. Она основана на системе ценностей, связанных с представлениями о сверхчувственности и сверхразумности Бога. Цели и потребности такого типа культур в основном духовные, направленные на приобщение и приближение человека к Богу. Этот тип характеризует культуру брахманской Индии, буддийскую культуру и культуру средневековья.
   2. Идеалистическая культурная система охватывает сверхчувственный, сверхрациональный, рациональный, сенсорный аспекты, образуя собой единство этого бесконечного многообразия. Греческая культура V–IV вв. до и. э., культура XIII–XIV столетий в Западной Европе были преимущественно идеалистическими.
   3. Чувственный тип культуры основывается на идее о том, что объективная реальность и ее смысл чувственны, ибо вне чувственной реальности или нет ничего, или есть что-либо такое, чего мы не могли почувствовать. Став доминирующим с XVI в., этот тип определил особенности современной культуры. И хотя в чистом виде эти идеальные модели в истории мировой культуры не встречаются, все же большинство культур может быть объяснено путем отнесения их к одному из типов. Они обнаруживаются в истории египетской, греко-римской, вавилонской, индуистской, китайской и других культур.
   Сорокин ставит под сомнение тезис о замкнутости локальных цивилизаций и подчеркивает такую важнейшую особенность их функционирования, как взаимосвязи и взаимодействия, в результате чего каждая историческая эпоха, выступая как культурная суперсистема, включает субкультурные типы. Хотя культурный облик эпохи определяется господствующим типом мировосприятия, все же в цивилизации обнаруживается и система ценностей предшествующих периодов развития, а также осуществляется наработка новых духовных ценностей для будущих этапов.
   Будущее современной культуры не кажется ему столь трагичным, как у Шпенглера, хотя он и говорит о ее кризисных тенденциях, об «острой боли рождения новой культуры», зависящих от творческих возможностей самого человека. Внутренние свойства любой социокультурной системы с присущим ей предначертанием своей собственной судьбы вместе с воздействием внешней среды предопределяют, с точки зрения Сорокина, наличие определенного поля и потенциально возможных направлений развития системы. Немалую роль в выборе этих направлений Сорокин отводит и фактору случайности (потенциальной изменчивости).

   Какие общие признаки имеют рассмотренные концепции?
   Все рассмотренные концепции в многообразии социокультурных феноменов выделяют большие цивилизационные образования – локальные цивилизации, великие культуры, культурно-исторические типы, культурные системы и суперсистемы, которые не всегда идентичны нациям или государствам, но тем не менее функционируют как реальные единства. Часто разными терминами ими описываются сходные явления цивилизационного развития.
   Каждая цивилизация базируется на особых чертах характерау символах души, ценностях культуры, которые она выражает, развивает и воплощает в процессе жизненного цикла. Развитие цивилизаций здесь трактуется как цикличное, как их исторический круговорот. Общей тенденцией развития цивилизаций является постепенное расширение степеней их свободы, отказ от одномерности, поиск оптимального соотношения цикличности и поступательности в развитии цивилизаций, признание возможности рождения новых цивилизаций посредством влияния случайных факторов (внешней среды, сверхчувственного и сверхрационального гения, роли случая ит. п.).

   Необходим ли интеграционный подход к интеграции мировой истории в настоящее время?
   В настоящее время необходим интеграционный подход к интерпретации мировой истории. Он учитывает поступательно-стадиальный прогрессивный характер развития человеческой истории, ее развитие во времени, хронологию, всю многомерность, сложность, уникальность отдельных культур и цивилизаций, развитие человеческого общества в пространстве. Только в рамках такого подхода исторический процесс может быть рассмотрен во всем многообразии его характеристик, вариативности исторического развития, в направленности на плюралистический диалог культур и обосновании перспектив цивилизационного развития. Перед лицом глобальных проблем современности человечество все более и более осознает свое единство и единство мировой истории.
   Интеграционный подход к пониманию истории человеческого общества некоторые исследователи называют всемирно– историческим, имея в виду, что только на определенном этапе взаимодействия локальных цивилизаций возникает феномен всемирной истории и начинается процесс становления экуменической единой цивилизации. Реальность мировой истории, по мнению немецкого ученого и философа Карла Ясперса (1883–1969), обусловлена прежде всего духовным единством человечества. Начало всемирной истории он называет «осевым временем» (с 800 по 200 г. до и. э.), когда в великих культурах древности, в сфере их влияния, начинает формироваться универсальная духовная основа всего человечества. Независимо друг от друга в разных местах – в Индии, Китае, Персии, Палестине и Древней Греции – возникают духовные движения, способствующие формированию того типа человека, который существует и поныне. В «осевую эпоху» рождаются и мировые религии, пришедшие на смену язычеству, и философии, сменившие мифологическое сознание. Это было пробуждением духа, началом общей истории человечества, которое до того распадалось на локальные, не связанные между собой культуры. Ясперс выделяет и «осевые народы» (китайцы, индийцы, иранцы, иудеи, греки), которые, создавая свою историю, заложили основу единой духовной сущности человека и его подлинной истории. В рамках данного подхода понятию «цивилизация», как мы видим, дается всемирно-историческая интерпретация.
   В конце XIX в. и особенно в XX в. достаточно четко проявились интеграционные тенденции в развитии мировой истории, обозначились «точки соприкосновения» и взаимовлияния отдельных цивилизаций. Ясперс, отмечая идею единства мировой истории, заметил, что теперь проблемой и задачей стал мир в целом. Тем самым происходит полное преобразование истории. Земной шар стал единым, обнаруживая новые опасности и возможности, все существующие проблемы приобретают мировое значение, меняя наше представление о социальном прогрессе и наполняя его гуманистическими ценностями.

6.5. Основные концепции направленности и прогресса человеческой истории

   Насколько важны понятия прогресса и регресса в осмыслении человеческой истории?

   В рамках философского осмысления динамики человеческой истории важное место занимает проблема направленности совершающихся в обществе изменений, идея прогрессивного развития общества. Понятие «прогресс» (от лат. progressus – движение вперед, успех) характеризует направленность развития от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. В противоположность ему понятие «регресс» обозначает тип развития, для которого характерен переход от высшего к низшему, процесс деградации, понижение уровня организации, наличие застоя или возврата к изжившим себя формам и структурам. Проблема направленности совершающихся в обществе изменений зародилась еще в древности. Для Платона, Аристотеля, Полибия история общества представлялась как циклический круговорот, повторяющий одни и те же стадии. Гесиод, Сенека рассматривали историю общества как регрессивный процесс, направленный по нисходящей линии. Для многих древнекитайских мыслителей «золотой век» также находится в прошлом. В христианстве впервые формируется идея внешнеисторической предустановленной цели общества, т. е. дается религиозное понимание истории общества как проявление воли Бога, осуществление заранее предусмотренного Божественного плана «спасения» человека. С бурным развитием капиталистических отношений и реальным ускорением общественного развития появляются оптимистические представления о всесилии человеческого разума, научного познания и о беспредельной способности человека к прогрессивному развитию. Считалось, что не нужно оглядываться на древних, необходимо расстаться с «идолами» прошлого и уверенно идти вперед. Гегель понимает исторический прогресс как саморазвитие мирового духа и, пытаясь объяснить переход от одной ступени общественного развития к другой, прибегает к теодицее, т. е. к идее оправдания Бога за то, что Он допустил существование зла в истории. С точки зрения марксистской концепции развития общества, прогресс связан с развитием производительных сил и совершенствованием производственных отношений, ростом производительности труда, развитием науки, постепенным овладением стихийными силами природы, освобождением людей из-под гнета стихийных общественных сил, социально-политического неравенства и духовной неразвитости.

   Какие критерии прогресса выдвигали разные мыслители?
   В различные эпохи в качестве критерия прогресса рассматривались различные явления. Критерием прогресса считали развитие разума, науки и техники. Для социалистов-утопистов (Сен-Симон, Фурье, Оуэн) основой прогресса выступала мораль, нравственный принцип, в соответствии с которым люди должны относиться друг к другу, как братья. Немецкий философ Фридрих Шеллинг полагал, что только постепенное приближение к правовому государственному устройству может выступить критерием исторического прогресса. Гегель считал, что прогрессивное развитие общества связано с ростом сознания свободы. Марксистская традиция связывала критерий общественного прогресса с высшим уровнем материального производства, техники, экономических отношений и развитием производительных сил, включая самого человека. В каждом из этих подходов в качестве критериев социального прогресса выступали весьма важные показатели развития общества – разум, наука, техника, мораль, право, мера свободы, которую общество может предоставить человеку, а также развитие производительных сил, которые не утратили своей значимости и в наше время.

   Почему на современном этапе актуализируется проблема поиска критериев прогресса?
   Вместе с тем осмысление трагических реалий природного и социального бытия в XX в., необходимость решения жизненно важных планетарных проблем человечества, от решения которых зависит социальный прогресс – это экологическая, энергетическая и др. глобальные проблемы современности, – актуализирует проблему поиска критерия социального прогресса в современных условиях. Налицо диспропорция между прогрессом техники и науки, прогрессом в области квалификации и профессионализма, управления и организации производства, в целом материального производства и потребления и ростом отчуждения человека «в массовом обществе», уровнем духовной культуры общества. Не случайно появление в XX в. различных концепций «конца истории» (Фукуяма и др.) и пессимистических утопий («О дивный новый мир!» О. Хаксли; «1984» Дж. Оруэлла и др.), в которых обосновывается убеждение, что любые попытки воплотить в жизнь справедливый общественный строй сопровождаются катастрофическими последствиями.

   Как трансформируется понятие прогресса в современных условиях?
   Понятие прогресса в современных условиях все более трансформируется в сторону обогащения его гуманистическими параметрами, характеристиками. Осознание хрупкости собственно человеческого существования, бытия как проблемы обусловливает необходимость гуманистической стратегии в понимании сущности социального прогресса. Развитие человека в его духовном и телесном измерении, осознание самоценности человеческого существования, создание благоприятных условий для человека – в этом видится прогресс современного общества.
   Таким образом, философская рефлексия над Ее Величеством Человеческой Историей приводила мыслителей к выявлению фундаментальных вопросов природы, специфики, причин и факторов развития человеческой истории, движущих сил исторического процесса, характера отношения прошлого, настоящего и будущего, построению различных исследовательских программ, описывающих механизмы развития человеческой истории, что и составляет проблемное поле философии истории в ее онтологическом измерении.

Тема 7
Развитие общества как цивилизационный процесс

7.1. Современные цивилизации: типы, истоки дихотомии Восток – Запад, тупики и противоречия техногенной цивилизации

   Насколько современный этап цивилизационного развития позволяет понять прошлое и будущее человечества?
   Современный этап цивилизационного развития аккумулирует в себе весь исторический опыт, накопленный человечеством, разнообразные пути и формы его общественного развития и позволяет сквозь призму «истории человечества в целом» понять место, направленность и смысл исторических событий, специфику и роль отдельных цивилизаций в мировом историческом процессе, его целостность и взаимозависимость. Поистине, «большое видится на расстоянии», так и человеческая история как целое не может быть понята вне познания частей, т. е. отдельных ее фрагментов, признания уникальности каждой культуры и цивилизации, а также постоянного сопоставления исторической целостности с узловыми моментами развития человеческой цивилизации. Вместе с тем «взгляд на человеческую историю ведет нас к тайне нашего человеческого бытия», ибо «к чему я принадлежу, во имя чего я живу, все это я узнаю в зеркале истории» (К. Ясперс).

   Какие этапы цивилизационного развития выделяют во всемирной истории как результат взаимодействия различных культур?
   Рассматривая реальность всемирной истории как особую стадию развития человеческого духа и как результат взаимодействия различных культур, К. Ясперс подчеркивал, что подлинная связь между народами духовная, а не родовая, природная. Именно духовное единство человечества и обусловливает реальность мировой истории.
   Обозревая историю цивилизационного развития человечества, исследователи выделяют четыре важных этапа, рассматривая их как результат взаимодействия различных культур.
   1. Доисторический период, когда происходило становление человека, выражающееся в использовании огня, орудий труда, появлении речи, образовании групп и сообществ, организации жизни посредством мифов.
   2. Великие исторические культуры древности (локальные культуры), появление которых в трех областях мира означало начало человеческой истории:
   шумеро-вавилонская и египетская культуры, а также эгейский мир (с IV в. до и. э.);
   доарийская культура долины Инда (с IV в. до и. э.); архаический мир Китая (со II в. до и. э.).
   3. Осевая эпоха (с 800 по 200 гг. до и. э.) – начало всемирной эпохи, когда независимо друг от друга и в разных местах – в Индии, Китае, Персии, Палестине, Древней Греции – возникают духовные движения, сформировавшие тип современного человека. Это время рождения мировых религий и философии; проявления духовной рефлексии и пробуждения духа; начала общей истории человечества, распадавшейся ранее на локальные культуры.
   4. Эпоха техники (переход к единой мировой истории), проявившись в XVII в., всеохватывающий характер приобрела в XVIII в., а чрезмерно быстрое развитие получила в XX в. Это – эпоха наступления духовного единства человечества, перехода к единой мировой истории. Осознание единства мировой истории произошло благодаря европейским географическим открытиям, достижениям науки и техники.
   Таким образом, с точки зрения сторонников всемирно-исторического подхода подчеркивается, что только на определенном этапе взаимодействия локальных цивилизаций возникает феномен всемирной истории и начинается весьма сложный и противоречивый процесс становления единой глобальной цивилизации. Тем самым подчеркивается, что современное общество – это целостный и взаимосвязанный мир, постоянно сталкивающийся с необходимостью культурного плюрализма при решении глобальных проблем современности.

   Какие цивилизации выделяют на современном этапе?
   Отталкиваясь от понимания цивилизации как устойчивого культурно-исторического сообщества людей, которому присущи общность культурных и духовно-нравственных, в том числе религиозных, ценностей и традиций, специфический образ жизни и тип личности, наличие, как правило, общих этнических признаков и определенных географических рамок, сходных материальных и социально-политических условий, – на современном этапе можно выделить следующие типы цивилизаций', западная, восточноевропейская, мусульманская, индийская, китайская, японская, латиноамериканская, африканская. Цивилизации включают в себя два уровня: региональный и локальный (национальный). Так, на региональном уровне в состав западной цивилизации включаются североамериканская, французская, германская и другие локальные цивилизации. Будучи уникальной, обладая специфическими духовно-нравственными ценностями, создавая особую психологическую ауру и формируя типичные, неповторимые личности с только им присущими качествами, локальные цивилизации как бы в «снятом» виде позволяют зафиксировать на региональном уровне некоторые типичные, присущие этому типу как материальные, так и духовные проявления, однотипные в главном. Очевидно, это и дало основание при характеристике всемирной истории обращаться к проблеме «Восток – Запад», ибо мировая цивилизация развивается в постоянном противоречивом взаимодействии этих двух «полумиров», представляющих собой различные типы цивилизационного развития.

   Какое содержание вкладывается в понятие восточной и западной цивилизаций?
   С Востоком связывается развитие традиционных обществ, отсюда название термина «восточная (традиционная) цивилизация», с Западом – развитие техногенной цивилизации, что в терминологическом выражении передается часто как «западная (европейская) цивилизация» (Б.С. Степин). Одним из критериев различения этих типов цивилизаций исследователи называют и то, что каждый из них на определенном этапе истории человеческой цивилизации выступал центром концентрации человеческой истории, будучи ее лидером, т. е. обнаруживается маятниковый характер взаимодействия Восток – Запад.
   История человеческой цивилизации восходит к истории Востока. Имея это в виду, римляне с уважением отмечали – «Свет с Востока». История Древнего Востока является по существу первой страницей мировой цивилизации, где возникали и приобретали устойчивые формы древнейшие социальные и политические институты, ранние модификации человеческого общества, а затем и государства.

   Что такое Восток?
   При выяснении вопроса Что такое Восток? речь идет, конечно же, не столько о географическом измерении этого понятия, сколько о цивилизационному социокультурном, историко-политическом его содержание предполагающем выявление специфических особенностей истории и культуры, общества и государства, человека и его отношения к природе и религии, характерном для восточных цивилизаций. Именно эти особенности явились основой уходящей в глубь веков историко-культурной дихотомии Восток – Запад, когда единый путь развития мировой цивилизации разделяется на два различных варианта: Восточный и Западный (античный). Причем эти различия прослеживаются как на бытовом уровне, что естественно, так и в политике, идеологии, культуре, философии, а самое главное – в мировосприятии, в способах мышления, отношении к природе, в оценочных категориях. Глубже поняв специфику социокультурных систем Востока, можно не только выявить истоки дихотомии этих двух полумиров, но и более определенно очертить точки их соприкосновения и взаимодействия, что актуально и в современных условиях поиска путей цивилизационного развития.
   Изучение процесса становления цивилизации на Востоке показывает, что он отличается наличием очень устойчивых консервативных тенденций воспроизводства социальных отношений, здесь очень медленно изменяется структура общин и длительно сохраняются пережитки общинного строя, для него характерна бесперерывность развития. В то же время имущественное расслоение внутри общин привело к появлению рабовладения и к первому делению общества на определенные социальные слои.
   При понимании дихотомии Восток – Запад и выяснении специфики цивилизационного развития важно учитывать и исторические, и политические, и социальные условия и, в частности, то, что доминирующими на Востоке были государственно-общинно-собственнические отношения, а частнособственнические имелись лишь в качестве подчиненного элемента, вследствие чего развитие общественных форм протекало в странах Древнего Востока крайне медленно. Только в плодородных долинах Нила, Тигра, Евфрата, Инда, Ганга и Хуанхэ благоприятные естественные условия способствовали возникновению в IV тыс. до и. э. раннему развитию земледельческого хозяйства, основанного на искусственном орошении. Относительно медленный характер хозяйственного и общественного развития в этих районах объясняется, с одной стороны, устойчивым соотношением между оседлыми и кочевыми народами, а с другой – тем, что все государство, если не считать немногих крупных городов, состояло из множества сельских общин, каждая из которых имела свою совершенно самостоятельную организацию и представляла собой особый замкнутый мир. В связи с этим у древневосточных народов долго сохранялись пережитки родового строя и в течение ряда веков сперва семейная, а затем и сельская община.

   Какое отношение к природе характерно для восточного общества?
   Неразрывная связь восточного общества с природой является одной из ее характерных особенностей. Хозяйственная жизнь людей в огромной степени зависела от природных условий, да и сами восточные цивилизации рождались в благоприятных природных условиях – в долинах великих рек: египетская – в долине Нила; месопотамская – в междуречье Тигра и Евфрата; древнекитайская – в бассейне Хуанхэ; древнеиндийская – в долине реки Ганг. Низменности и долины, прорезанные и орошаемые большими реками, прибрежные территории, непосредственно прилегающие к морю; безводные плоскогорья с обширными степями и равнинами; горные области и районы пустынь были основными типами природных условий для стран древневосточной цивилизации.

   Какое место занимают традиции в древневосточных обществах?
   Определяющим моментом жизни в древневосточных обществах является традиционность. Традиция (от лат. traditio – передача, предание) означает элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах в течение длительного времени. Традиции охватывают материальные и духовные ценности, процесс и способы социального наследования. В древневосточных цивилизациях роль традиций, в качестве которых выступают определенные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды, особенно велика, что отразилось даже в использовании термина «традиционные общества» по отношению к характеристике восточных цивилизаций. Конечно, эти общества изменяются, но процесс, связанный с цивилизационной динамикой, идет здесь очень медленно. Определенные виды деятельности, используемые средства и возникающие цели могут столетиями выступать здесь в качестве устойчивых стереотипов.
   Приоритет в восточных цивилизациях отдается традициям, нормам и ценностям, аккумулирующим опыт предков, канонизированным стилям мышления. Этому способствовал весь уклад жизни, принятый в данных культурах, – начиная от социально-экономических и кончая духовно-психологическими его параметрами. В экономической сфере традиционализм проявлялся в общинно-государственной форме ведения хозяйства, сочетающей в себе не разрушенную еще общественную собственность с деспотической верховной властью царя, государя, претендующего на землю общин и производимые ими блага. Стремление к внутренней устойчивости и явно отрицательное отношение к любым переменам и нововведениям было связано и с всесилием государства, господства аппарата власти и второстепенным, подчиненным положением частного собственника в древневосточных культурах. Если в Европе с античности государство способствовало процветанию господствующего класса собственников и было слугой общества, а общество в лице частных собственников доминировало над государством, то на Востоке государство абсолютно господствовало над обществом, подчинив его себе. В соответствии с этим складывались институты такого государства и вся обслуживающая его система идей и учреждений.
   В условиях отсутствия гражданского общества определенной гарантией от произвола, защитой нормального существования были различные корпорации, в которых также выражалась присущая Востоку традиционность. В Индии ведущей формой корпорации были касты и общины, в Китае – семьи, кланы, землячества и секты, на Ближнем Востоке – общины, семьи, кланы. Корпорация нередко была как бы микрогосударством со всеми признанными руководством, уставом, дисциплинарным кодексом, системой обязательных норм поведения.

   Какие модели развития присущи странам современного Востока?
   Первая модель развития – западнокапиталистический путь. Его выбрали страны Дальнего Востока, добившиеся сегодня наиболее заметных успехов в развитии. Для них характерно полное господство свободного конкурентоспособного рынка, обеспечение государством эффективного функционирования хозяйства страны, гармоничное использование традиций и новаций, т. е. синтез трансформированных традиционных структуру норм поведения (например, представления о дисциплине труда у японцев, восходящие к нормам конфуцианства) и элементов западноевропейского образца (включая институты демократии, правовые и другие стандарты). К такой «успешной» модели развития стран Востока, которую известный современный социолог Л.С. Васильев называет японской, относятся Япония, Южная Корея, Тайвань, Гонконг.
   Ко второй модели развития – индийской – относится группа стран современного Востока, которые успешно развиваются по западноевропейскому пути, глубоко не перестраивая при этом свою традиционную внутреннюю структуру. Здесь наблюдается симбиоз важнейших элементов западного образца – многопартийная система, демократические процедуры, европейский тип судопроизводства – и привычных для подавляющего большинства населения страны традиционных устоев и норм жизни, перешагнуть через барьер которых не представляется возможным. Страны, находящиеся на этой стадии развития, – Индия, Таиланд, Турция, Пакистан, Египет, группа арабских нефтедобывающих монархий и другие, – в принципе находятся в положении определенного равновесия, устойчивой стабильности; их экономика в состоянии обеспечить существование страны и народа. Существенна политическая стабильность для большинства стран этой модели, а ряд стран имеют тенденцию к перерастанию симбиоза в синтез (Турция, Таиланд).
   Страны, принадлежащие к третьей модели развития – африканской, – численно преобладают и отличаются отставанием и кризисом. Сюда относится большинство африканских стран, некоторые страны исламского мира (Афганистан, Бангладеш), а также такие беднейшие страны Азии, как Лаос, Камбоджа, Бирма и т. д. Несмотря на то что в подавляющем большинстве этих стран в экономике весомую позицию занимают западные структуры, все же отсталая, порою полупервобытная периферия здесь более значима. Скудость природных ресурсов, низкий исходный уровень развития, отсутствие или слабость духовно-религиозного и цивилизационного фундамента обусловливают здесь ситуацию некомпенсируемого существования, неспособную к самообеспечению, с низким уровнем жизни. Проблема кризиса развития и даже просто выживания населения большинства стран африканской модели остается пока еще весьма острой.
   Китай, Вьетнам, решительно приступившие к трансформации общества, а также КНДР не вписываются в рассмотренные выше три модели. Формально ориентируясь на строительство социализма, Китай все же, как показывает его динамика, не будет слишком строго в будущем придерживаться принципа централизованного контроля над рынком и частной собственностью. Можно допустить, что Китай сумеет достичь успехов, сравнимых с теми странами, что входят в первую, японскую модель.
   Таким образом, традиционные общества под мощным воздействием западной (техногенной) цивилизации, начавшей свое бурное восхождение со становлением в Европе капиталистических отношений в XV–XVII вв., претерпели существенную модернизацию. Одни из них были практически поглощены техногенной цивилизацией, превратившись в типичные техногенные общества; другие, испытав на себе воздействие западной культуры и технологии, тем не менее смогли сохранить традиционные черты, превратившись в своего рода симбиозные, гибридные общества; третьи, тяготея к традиции в ее наиболее отсталой, чаще всего полупервобытной модификации, находясь в состоянии стагнации, без чужой помощи не в состоянии себя прокормить.

   Каковы истоки западной цивилизации?
   Каковы ее основные вехи становления и развития?
   С возникновением античной Греции, где были созданы принципиально отличные от восточных обществ и почти неизвестные или, по крайней мере, слабо развитые в остальном мире, частнособственнические отношения в сочетании с господством частного товарного производства и рынка, эксплуатацией частных рабов при отсутствии сильной централизованной власти и при самоуправлении общиной полиса (города-государства), в цивилизованном мире появились две различные социальные структуры – восточная (традиционная) и западная (европейская). В последующие эпохи геополитическое понятие Запада постепенно перемещалось в Европу. Христианский Восток в III–V вв. покорил Западную Европу. В VII в. началось сильное арабское вторжение на Запад и последовавший за ним процесс исламизации. На смену арабским завоеваниям (VII–XVII вв.) пришли колониальные захваты, знаменующие новый этап вестернизации (от англ, western – западный) мировой цивилизации. На пути ее техногенного развития, который начался в эпоху Возрождения и продолжился с развитием капитализма, Восток, давший в свое время импульс западной цивилизации, уступил лавры лидерства Западу.
   Западная цивилизация, истоки которой ведут в античную Грецию, бурно развивалась к XV–XVII вв. вместе с формированием мировой капиталистической системы. На грани XV–XVI вв. началась эпоха Великих географических открытий: 1492 г. – открытие X. Колумбом Америки; 1497–1498 гг. – открытие Васко да Гамой морского пути в Индию; 1519–1521 гг. – Ф. Магелланом совершено первое кругосветное путешествие. В целом к концу XIX в. весь неевропейский мир был разделен между империалистическими державами.

   Какие стадии включает в себя историческая эволюция общества во всемирно-историческом пространстве?
   Историческая эволюция общества включает в себя три стадии: предындустриальную, индустриальную и постиндустриальную. Индустриальное общество возникает как общество капиталистическое и отсюда начинается тесное взаимодействие западной, техногенной цивилизации и традиционных обществ.
   Быстро развивающаяся, динамичная и агрессивная техногенная цивилизация с ее устремленностью ко всему новому, нетрадиционному, с ярко выраженным индивидуализмом свободной личности, с деятельностным преобразовательным вектором по отношению к природному и социальному миру, оказала мощнейшее влияние на все мировые очаги цивилизации, в том числе и на те исторические арены, где продолжало сохраняться первобытное и предклассовое общество.
   Для индустриального общества характерен высокий уровень промышленного производства, ориентированного на массовое производство товаров потребления длительного пользования (телевизоров, автомобилей); влияние НТР, обеспечившее дальнейшую последовательность нововведений в производстве и управлении; радикальное изменение всей общественной структуры, начиная с форм поведения человека (и социального общения) и кончая рационализацией мышления в целом.

   Что характерно для постиндустриальной стадии западной цивилизации?
   В 60-70-е гг. XX в. западная цивилизация в результате структурной перестройки экономики, выдвинувшей на лидирующие позиции новые, гибкие, наукоемкие отрасли взамен тяжелой промышленности, переходит в постиндустриальную стадию. Этот период связан с созданием разветвленной экономики услуг, доминированием слоя научно-технических специалистов, центральной роли теоретического знания в развитии экономики и, в принципе, политических решений, бурным развитием индустрии знаний, компьютеризацией и появлением широких информационных систем. Не случайно современное общество называется информационным.

   Что является основой постиндустриального информационного общества?
   Сторонники концепции информационного общества (Белл, Тоффлер) рассматривают в качестве доминирующего четвертичный, информационный сектор экономики, следующий за сельским хозяйством, промышленностью и экономикой услуг, и считают, что информация и знание, а не капитал и труд являются основой постиндустриального общества. Компьютерная революция постепенно приводит к замене: традиционной печати – «электронными книгами», громоздких корпораций – малыми экономическими формами (электронными коттеджами для индивидуальной деятельности на дому), превращая безработицу в обеспеченный досуг.

   С какими проблемами сталкивается современное западное общество?
   В настоящее время в западном обществе наряду с оптимистическими прогнозами растет и озабоченность по поводу неконтролируемого, расширяющегося влияния техники и технологии на образ жизни и его возможные негативные последствия для будущего. Появляются пессимистические оценки возможностей научно-технического решения проблем техногенного общества.
   Как реакция на бурный рост техносферы и применение новой информационной технологии появляется боязнь утраты гуманистических идеалов и нравственных нормативов в современном обществе, страх перед подавлением человеческой индивидуальности грядущей машинной цивилизацией, опасение, что человек в конце концов превратится в придаток машины.

   О чем предупреждает человечество концепция пределов роста?
   Развенчиванию технократического мифа о беспредельном экономическом росте и информационном знании как средстве решения всех проблем содействовала концепция пределов роста (Форрестер, Мидоуз), выдвинутая в начале 1970-х гг. Согласно этой концепции, конечность размеров нашей планеты и ограниченность ее природных ресурсов предполагает существование предела экспоненциального роста народонаселения и промышленного производства. При сохранении существующих тенденций к росту истощение природных ресурсов и загрязнение окружающей среды достигнут критических пределов, чреватых катастрофой уже в начале XXI в.

   Что необходимо современному человечеству для преодоления негативных тенденций западной цивилизации?
   В настоящее время настойчиво ищутся способы преодоления негативных тенденций западной цивилизации, осуществляется поиск путей гуманизации мира и человека, предпринимаются попытки объединения усилий общественности в предотвращении термоядерной войны, прекращении национальных распрей, сохранении окружающей среды, преодолении отчуждения человеческой личности, ее сохранении. Решение этих проблем, характерных как для современного Запада, так и Востока, возможно только на пути признания целостности и взаимозависимости современного мира, необходимости диалога культур, их взаимо-обогащения, признания приоритета за поведением, ориентированным на коммуникацию и понимание, ибо XX–XXI вв. знаменуют собой духовное единство человечества, мировой истории не как идеи, но – реальности.

7.2. Локальные цивилизации и проблема сохранения культурно-цивилизационной идентичности в современном глобализирующемся мире

   Почему сегодня так важен диалог культур, взаимодействие цивилизаций и в то же время сохранение идентичности локальных цивилизаций?
   Современный мир уже невозможно представить вне диалога отдельных культур, встречи цивилизаций вне коммуникационно-понимающей трактовки цивилизаций, устойчивого и определяющего взаимодействия и равноправия. Глобальное взаимодействие культур, не оставляющее иллюзий о сохранении «чистых» цивилизационных образований в их первозданном этническом и социокультурном изоляционизме, приводит к становлению в XXI в. глобальной культуры, единой планетарной цивилизации с новой шкалой общечеловеческих ценностей. Становится ясно, что при всей уникальности и неустранимости различий между отдельными цивилизациями – западной, исламской, индийской, африканской, китайской и других, при всем их культурном, этническом, социальном плюрализме, тезис о единстве мировой цивилизации уже не кажется ложной концепцией, а рассмотрение современного мира сквозь призму европоцентристского, рационального, западного видения не отвечает духу времени и глобальному планетарному мировосприятию.

   В чем заключается глобализация современного общества?
   Исходя из концепции глобализма, современное общество – это целостный и взаимосвязанный мир, постоянно сталкивающийся с необходимостью культурного плюрализма при решении глобальных проблем современности (установление международного порядка на принципах равноправия и взаимовыгодного сотрудничества; развитие экономической интеграции; проблема предотвращения мировой ракетно-ядерной войны; экологические проблемы во всех проявлениях; демографические, энергетические, продовольственные проблемы; проблема использования космоса; субглобальные проблемы социокультурного, гуманитарного ряда, связанные с ликвидацией эксплуатации, нищеты и других форм социального неравенства) [43 - Яскевичу Я.С. Политический риск в контексте глобализации мировой истории / Я.С. Яскевич. Минск, 2001. С. 4.].
   Феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки и охватывает практически все сферы общественной деятельности, включая политику, идеологию, культуру, образ жизни, а также сами условия существования человечества на рубеже XXI в. Происходит заметное расширение и усложнение взаимосвязей и взаимозависимостей как людей, так и государств, что выражается в процессах формирования мирового рынка капиталов, товаров и рабочей силы, планетарного информационного пространства, в интернационализации проблем техногенного воздействия на природную среду, межэтнических и межконфессиональных конфликтов и безопасности, социокультурном и духовном взаимодействии. Глобализация выражается также в усилении стандартизации образа жизни, сознания и поведения людей, образования, в повышении роли наднациональных и транснациональных структур.

   Какие процессы и проблемы обостряются в глобализирующемся мире?
   Многие исследователи отмечают, что глобализационные процессы в экономике тесно связаны с ужесточением на мировом рынке конкурентной борьбы за контроль над природными ресурсами и информационным пространством через использование новейших технологий. Наряду с дестабилизацией финансовой сферы глобализация ведет к усилению диспропорций в мировой экономике и к нарастанию социальной поляризации, к одновременному выделению высокодинамичных систем и расширению числа стагнирующих.
   Происходит обострение и социально-политических проблем, причем не только в развивающихся, но и в развитых благополучных странах, что связано с притоком дешевой рабочей силы на их рынок труда и, как следствие, осложнением межэтнических отношений и ростом национализма в этих странах. Откровенный национализм и религиозная нетерпимость во все более опасных масштабах становится в XXI в. ответной реакцией тех представителей мирового сообщества, которые оказались не в состоянии преодолеть психологический шок глобализационных процессов. Глобальные масштабы приобретает экологическая проблематика, вызванная деградацией жизненно важной для здоровья человека природной среды, разрушительным техногенным влиянием на биосферу, необратимыми потерями в генофонде планеты, усиливающим воздействием парникового эффекта на климат планеты.
   Процесс глобализации проявляется, к сожалению, в том, что те природные ресурсы, которые ранее были вне сферы рыночных отношений, теперь включаются в нее; экологический кризис используется для создания мировой технократии, управляющей ресурсами и экологическими рисками; социальные связи и отношения сводятся к рыночным трансакциям и попадают в сферу частных интересов, а понятия солидарности, нравственности, гуманности и социальной справедливости нивелируются. Борьба идет не только по вопросам регламентации и установления экологических стандартов. По существу это борьба за контроль над природными ресурсами планеты, включая воздух, воду, землю.
   Большинство современных исследователей признают, что глобализация – естественный процесс, обусловленный прежде всего экономическим, технологическим и социальным прогрессом последних десятилетий.

   В чем сущность концепции цивилизационно-культурного синтеза С. Хантингтона?
   К разряду постклассических геополитических моделей относится и концепция цивилизационно-культурологического синтеза американского исследователя С. Хантингтона. Согласно этой концепции, мир после конца холодной войны и развала Советского Союза будет определяться уже не идеологическим противостоянием, а взаимодействием (конкуренцией и борьбой) семи-восьми различных цивилизаций. К пяти основным (общеупотребительным) Хантингтон добавил еще три – японскую, латиноамериканскую и африканскую [44 - Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон // Полис. 1994. № 1. С. 33–57.]. Автор концепции придерживается идеи множественности центров силы, конфликты между которыми, вплоть до войны (возможно, мировой), будут осуществляться на стыках цивилизаций, по линиям цивилизационных разломов. Между Западом и остальным миром будет проходить главная ось международных отношений, западные страны при этом будут играть все меньшую роль. Цивилизационный разлом, считает Хантингтон, проходит и через США, его результатом может быть разрушение Америки. Отмечая разрешающие механизмы цивилизационного подхода, Хантингтон подчеркивает важную роль религиозных идей и национальных политических культур в современном мире.
   В отношении России он предостерегает от попыток восстановления бывшего Советского Союза, отталкиваясь от традиционных идей геополитики о роли континентальной Евразии.

   Каковы функции конкретных государств в условиях глобализации?
   Глобализация мировой истории, сопровождающаяся обострением кризисных ситуаций в экономической, финансовой, социально-политической, экологической и социально-духовной сферах современного цивилизационного развития, выдвигает на передний план проблему регулирования стихийных процессов в целях выживания человечества в новых условиях существования. Наибольшее внимание политологов, экономистов и других специалистов в настоящее время привлекает внимание вопрос о функциях конкретных государств в условиях глобализации. Координация политики государств в области правового регулирования информационного пространства, экологии, борьбы с терроризмом, наркобизнесом и преступностью не ослабляет внешнеполитическую роль современного государства, требует усиления института государственной власти в области как международного сотрудничества, так и изменений в функциях государства внутри страны. Процессы глобализации усиливают функциональное значение «национального ромба» (М. Портер). «Национальный ромб» графически выражает взаимосвязь и взаимодействие компонентов саморазвивающейся национальной экономической системы (производственных факторов, внутреннего спроса, уровня межотраслевой кооперации, стратегии банков и фирм).
   По мере развития названных компонентов увеличивается роль главного ресурса в современной экономике – интеллектуального, профессионального и организационного потенциала общества – способность общества объединиться, мобилизовать свои материальные и духовные возможности ради достижения общих, надличностных целей. В отрыве от своей социальной и духовной базы этот главный ресурс не может развиваться только за счет расширения внешних связей и интеграции в глобальные сети. Важен принцип субсидиарности (дополнительности), предусматривающий многоуровневую систему принятия управленческо-государственных решений, как это характерно, например, для Европейского союза: коммунальный, региональный, национальный и наднациональный. Интеграция при этом сочетается с федерализацией, а решение каждой конкретной проблемы относится к компетенции той власти, которая обеспечивает ее оптимальное решение. Отличительной особенностью оптимальной стратегии государства в условиях глобализации является способность государства тесно кооперироваться с обществом, делегируя ему часть своих полномочий, и тем самым способствовать его консолидации, развитию творческих сил нации и решению возникающих социальных проблем, контролируя действия бюрократического аппарата и борясь с коррупцией. Все это способствует успешной интеграции национального общества.

   Что означает глобализация с точки зрения интернационализации экономической, политической и культурной жизни?
   Глобализация означает процесс выхода людей, народов, наций, других человеческих популяций на общемировые, всечеловеческие потребности, интересы и условия жизни. Выходя на общее, можно реализовать особенное, индивидуальное. Во всечеловеческом объединении народов, постепенном, но неуклонном выравнивании уровней их социального развития заложен смысл глобализации человечества. Если на предшествующих этапах социальной эволюции каждый народ жил по законам национальной истории, то на рубеже XVIII–XIX вв. истории народов сливались во всемирную историю. В основании этого находились процессы интернационализации социально-экономической, политической и культурной жизни промышленных наций (Алиев).
   Вслед за интеграцией национальных экономик взаимодействуют национальные культуры. Всемирно-историческое согласие ориентирует государственные власти и социальные институты на усиление взаимосвязи стран и народов во всех сферах жизнедеятельности. Инновационной формой глобализации человечества стало формирование охватывающего все человечество информационного пространства. В свою очередь, научная, политическая, социальная, экологическая и иная информация, а также знания превратились в основной элемент общественного богатства.
   Всемирно-историческое согласие народов земного шара находит отражение и в других сферах жизнедеятельности. Национальные государства провозглашают более или менее тождественные правовые принципы и нормы, признают приоритет общечеловеческих ценностей и норм международного права, прав и свобод человека и гражданина, исходят в своей деятельности из принципов равноправия и самоопределения народов. Глобализация в правовой сфере проявляется в формировании и функционировании системы международных организаций, осуществляющих свою деятельность на основе принципов, изложенных в международном праве (ООН, ЮНЕСКО, Совет Европы и др.).

7.3. Восточнославянские народы между Востоком и Западом: историческое самоопределение Беларуси

   Какова роль объединяющих мировоззренческих идей в развитом государстве?
   Исторический опыт показывает, что государства, достигавшие высоких вершин экономического, политического и культурного развития на определенных исторических этапах, всегда обращались к объединяющим мировоззренческим идеям, выражающим в концентрированном виде цели, к которым стремится общество. Такого рода идеи впитывают в себя духовные ценности, значимые и понятные каждому человеку, вследствие чего они способны выступить в качестве мировоззренческого мобилизующего начала. Так, в свое время немецкая философия, разрабатывая категории абсолютного духа, единства мирового разума, рационального начала в развитии общества и другие, выработала систему общенациональных ценностей, которые были реализованы политической практикой создания сильного германского государства из мелких княжеств. Становлению государственности в США также способствовало провозглашение идеологемы «американская мечта», дополненной в период великой депрессии рузвельтовским новым курсом, а позже идеей нового общества вместе с системой долгосрочных программ борьбы с бедностью, расизмом, неграмотностью. Фундаментальная идея «мирового порядка», которая со стороны других государств воспринимается как «мировое государство», характерна для современного американского общества.

   Каковы наиболее привлекательные идеи постсоветского существования?
   Наиболее привлекательными идеями нашего постсоветского существования стали идеи демократического государства с гарантированными нормами прав и свобод, разделением властей, установлением рыночных отношений в экономике, повышением роли политической активности граждан, устранением распределительных отношений, формированием подлинно гражданского патриотизма. В сознании современного гражданина созидается образ своего отечества как цивилизованного, суверенного молодого государства с древними традициями, способного выполнить уникальную историческую миссию инициатора интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Следует признать, что такие ценности государства социалистического типа, как монополизм государственной формы собственности, однопартийность, некоторые коммунистические идеологемы, утратили свою значимость, оставаясь господствующими лишь среди определенных слоев общества.

   Почему так важно обращаться к глубинным истокам собственной истории?
   В условиях поиска механизмов сохранения культурно-цивилизационной идентичности в глобализирующемся мире, исторического самоопределения и выбора путей дальнейшего развития, несомненно, обостряется историческая память людей, актуализируется проблема обоснования обновленной системы ценностей, происходит переоткрытие времени, возникает особый интерес к духовным традициям прошлого, к глубинным истокам своей собственной истории, ибо, «если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки». Какую же роль в этом процессе поиска системы ценностей могут сыграть славянские традиции духовной культуры, сформированные в глубине веков богатой и порою трагической истории? Будут ли они востребованы мировой цивилизацией в условиях ее глобализации и каковы факторы консолидации восточно-славянских народов?
   Духовные традиции любого народа имеют чрезвычайно важное значение, обнажая истоки, корни соответствующей цивилизации, ее наследие. В истории же цивилизации, как и в человеческой жизни, «детство, – как отмечает известный социолог Ж. Ле Гофф [45 - Ле Гофф, Ж. Цивилизация средневекового Запада / Ж. Ле Гофф. М., 1992. С. 106.], – имеет решающее значение». Оно во многом, если не во всем, «предопределяет будущее». Акцентируя внимание на проблеме преемственности духовных традиций, исследователь американской цивилизации М. Лернер также подчеркивал: «Те вопросы, которые я задаю американцам, можно бы задавать представителям любой великой нации. Каковы ваши традиции? Как уживаетесь с глубинными извечными проблемами? Как вы работаете, веселитесь, воплощаете свой творческий дух? Каковы связующие и организующие принципы, удерживающие вашу цивилизацию от распада? Каким богам вы поклоняетесь, какие верования вас держат в узде или дают вам силу? Какие мечты, какие мифы вас вдохновляют и какие страхи лишают вас сил? Что дает вам мужество для борьбы? Какие неурядицы грозят вам разладом и какие чувства общности спаивают вас воедино?» [46 - Лернер, М. Развитие цивилизации в Америке: в 2 т. / М. Лернер. М., 1992. Т. 1. С. 8.].

   Какова иерархия духовных ценностей славянства?
   Духовные традиции, аккумулируя опыт прошлого, являются культурогенетическим кодом народа, запечатлевая его «черты вечности», существуя вопреки переменчивому времени и всему исторически преходящему.
   В иерархии духовных ценностей славянства можно выделить: общеславянские ценности; ценности восточного славянства (наряду с другими типами регионального славянства – западного и южного); духовные ценности национального славянства (русские, белорусы, украинцы и т. д.).
   Какова специфика общеславянских ценностей?

   Проблеме общеславянских духовных ценностей уделял внимание В.С. Соловьев, пытаясь проникнуть в дух народа, выразить глубинные антиномии и напряжения славянского этноса. В славянской духовности, в отличие от западного образа мышления с его аналитической, холодной рациональностью, он видел сплав язычества (мифологизм), христианства (мудрость) и европейского мышления (рационализм) [47 - Соловьев, В.С. Сочинения: в 2 т. Философская публицистика / В.С. Соловьев. М., 1989. Т. 1.С. 481.]. С точки зрения Н.Я. Данилевского, менталитет славян в большей степени соотнесен с христианским идеалом. Славянству, по его мнению, свойствен дух свободы, хотя это стремление к свободе обусловлено умением и привычкой славянских народов повиноваться, наличием у них уважения и доверия к власти и в основном отсутствием властолюбия [48 - Данилевский, Н.Я. Россия и Европа / Н.Я. Данилевский. М., 1991. С. 481.].
   Сравнивая общеславянские духовные ценности с менталитетом западного человека, исследователи называют такие традиционные качества славян, как святость и добродетель, коллективизм и соборность, веру в идеал, служение обществу, в противоположность таким ценностям, как агрессивность, уверенность в себе, умение владеть собой, прагматизм, характерным для западного общества. При исследовании различных черт общеславянских духовных ценностей в литературе часто подчеркивается некоторая их сопоставимость с западноевропейскими и американскими типами ментальности. Это позволяет выделить такие альтернативы, как христианская мудрость и рационализм, свобода и рабство, добродеяние и агрессивность и т. и.
   Не раз отмечалось, что формированию некоторых духовных ценностей общеславянства способствовала соответствующая природная среда, географическое положение, маятниковое положение между Востоком и Западом. В очерке «О власти пространств над русской душой» русский религиозный философ Николай Александрович Бердяев (1874–1948) отмечал это обстоятельство применительно к России, поскольку главные звенья становления духовного мира восточного славянства были заложены здесь. Географическое положение России, писал он, было таково, что русский народ принужден был к образованию огромного государства, размеры которого ставили народу почти невыполнимые задачи. Вся деятельность уходила на служение государству. Это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека. Душа русского ушиблена ширью, она не видит границ, и эта безграничность не освобождает, а, наоборот, порабощает ее. Из географической необъятности России Бердяев делает вывод о национальном характере русского человека, таких его чертах, как смирение, самосохранение, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности. Антиномичность русской души заставляет стремиться ее к безграничной свободе духа, скитанию и искательству, быть мятежной и жуткой в своей стихийности, в своем народном дионисизме, не желающем знать формы.

   Какие исторические вехи оказали влияние на восточное славянство?
   Несомненно, российский менталитет закладывал важные звенья духовного мира восточного славянства, представленного русскими, украинцами и белорусами, хотя и нельзя все духовные ценности белорусов и украинцев сводить к российским. В эволюции духовных ценностей восточного славянства решающую роль сыграли такие исторические вехи, как формирование Киевской Руси, Московского княжества и Великого княжества Литовского, Российского и советского государства, а также современная суверенность трех восточнославянских народов.
   Формирование духовных ценностей восточного славянства связано с влиянием православно-византийского духовного наследия. «Между гражданами Византийской империи, – писал русский писатель К.Н. Леонтьев (1831–1891), – были люди, которыми могли бы гордиться все эпохи, всякое общество» [49 - Леонтьев, К.Н. Записки отшельника / К.Н. Леонтьев. М., 1992. С. 34.]. Обладая глубокими знаниями, богатой культурой, высокими идеалами, такие люди трансплантировали византизм на почву восточного славянства. Благодаря салунским братьям Кириллу и Мефодию была передана не только вся сумма знаний, накопленная Византией и полученная ею в наследство от античной цивилизации, но и произошла передача ее исторического опыта, юридических и этнических норм, духовных ценностей. Образ жизни восточной ветви славянства, пережившего ордынское подневолье, тяжкий путь освобождения от него, жесткий режим московских правителей, на фоне общеславянства все же отличался. Неустранимость подобного наследия формировала такие черты ментальности восточного славянства, как стойкость к жизненным испытаниям и невзгодам, твердость душевной организации, готовность нести свой тяжкий крест перед лицом судьбы, особая преданность в сохранении христианских заветов. Наиболее показательным примером такого характера является Сергий Радонежский.

   Каковы черты белорусской ментальности?
   Духовные ценности белорусов, несомненно, формировались в контексте восточнославянского менталитета, традиционно испытывая трудности существования между Востоком и Западом и осуществляя поиск собственного пути развития. Белорусская ментальность впитала в себя и униатскую склонность к компромиссам, и героику католицизма, и строгую воздержанность вместе с индивидуализмом протестантизма. Многие исследователи отмечают, что белорусы миролюбивы, для них не характерно чувство национального превосходства над другими национальностями.
   Говоря о толерантности белорусской нации, обычно выделяют такие черты, как рассудительность и поиск справедливости без насилия, стремление к разумному компромиссу, терпимость, чуткость, уважение людей с иным мировосприятием и стилем мышления.
   Отмечается неоднородность белорусской ментальности в зависимости от местонахождения. Так, для Гродненщины и других районов Западной Беларуси, развивающихся под влиянием католической Польши, Литвы и протестанской этики Западной Европы, характерна индивидуализация жизни, в Полесье же преобладает культ сельской общины, в белорусском Поозерье, граничащем с Россией, проявляется православная соборность.

   Что означает панславизм?
   В последнее время все чаще слышен призыв к единению славян, который зародился в глубине веков. Объединительная программа всех славян, т. е. восточных, южных и западных (европейских), католиков, православных и других, именуется панславизмом. Еще во времена Московской Руси, в царствование Алексея Михайловича, появились идеи и попытки такого объединения. Панславянские идеи поддерживал известный русский дипломат XVII в. Афанасий Ордын-Нащекин, подчеркивая необходимость тесного союза с Польшей, призывая к объединению двух мощных государств и двух конфессий – католиков и православных. Позже, рассматривая различия исторических путей других славянских народов (болгар, сербов, чехов и др.), К.Н. Леонтьев дополнил понятие «славизм» понятием славянства, под которым понимал племенную совокупность славян. Сравнивая же исторический процесс в России и на Западе, он, как и Н.Я. Данилевский, был убежден, что славянской России необходимы внутренняя сила, крепость организации и дисциплины, чтобы защитить свою независимость от европейского натиска. Дистанцируясь от Запада (испытывая тяготение на почтительном расстоянии), Россия в то же время должна в себя вобрать и некоторые западные тенденции (национальную гармонию, дух охранения в высших слоях общества).

   Кто был сторонником единения славян?
   О необходимости единения славян говорили и представители меньших славянских народов. Сторонниками единения славянства были, например, примыкавшие к протестантизму мыслители Великого княжества Литовского С. Будный, Л. Зизаний, М. Смотрицкий, католики из этого же княжества Я. Веслицкий, Н. Гусовский, Л. Длугаш и др.
   Ближе к нашему времени начинает укрепляться более целостное, не ограниченное конфессиональными рамками представление о путях единения славян. Влиятельными центрами утверждения единства славянства были в разные времена такие города, как Охрид, Тырново, Киев, Новогрудок, Белград, Минск. Но наибольшее влияние достигла Прага, которую называли Славянскими Афинами. В ней и состоялся в 1848 г. первый Славянский конгресс, сформировалась сильная школа ученых-славистов. Здесь проводились такие ответственные форумы, как Всеславянский съезд прогрессивных студентов (1908), I Международный съезд славянистов (1929) и, наконец, в 1998 г. Всеславянский съезд.

   В чем выражается процесс дезинтеграции славянского мира?
   На рубеже XX–XXI вв. одновременно с интеграцией западноевропейских стран происходит процесс дезинтеграции славянского мира, сопровождающийся разрушением СССР, расчленением СФРЮ, Чехословакии. Славянские духовные ценности как проявление особой человеческой цивилизации и ментальности исторически уникальны и во многом самодостаточны. В наши дни – дни разъединения славян и славянской трагедии на Балканах – особенно актуально звучит призыв Н. Данилевского к мужеству, единодушию, твердой вере в величие славянских народов.
   Ни для кого не является секретом, что процесс формирования единой глобальной космополитической цивилизации, о которой мечтал еще И. Кант, считая, что она будет представлять государство народов, устроенное по принципу всемирной федерации, в современных синергетических версиях модернизации видится как обустройство всего человечества по западной модели. В свете теории модернизации ведущее место в динамике человечества к универсалистским ценностям отводится Западу как локомотиву цивилизационного поворота, остальные же элементы синергетической планетной системы, в том числе и славянский мир, должны рационализировать свои традиционные ценности и жизнеустройство по западным стандартам, поворачивая свои вагоны-цивилизации вслед за локомотивом прогресса. Резкая поляризация между индустриальным ядром и периферией, автоматическое превращение отставших в резервуар для сбыта товаров и услуг, производимых в техногенном ядре, вызывают тревогу не у представителей западной модели глобальной модернизации человечества, а лишь у тех лидеров, которые осознают последствия ориентации на западные ценности.

   Какое место отводится восточнославянскому миру?
   Восточнославянскому миру западными идеологами отводится важное место в стратегии противодействия самобытным цивилизациям. Свое отношение к иным типам цивилизации профессор американского университета Джона Гопкинса 3. Бжезинский четко определил одним понятием – «гегемония». «Гегемония стара, как мир, – пишет он, – однако современная гегемония Америки отличается стремительностью своего утверждения, своим глобальным характером, а также средствами своей реализации. В течение одного столетия Америка трансформировалась – не без динамики международного развития – из страны, изолированной в западном полушарии, в державу, беспрецедентную по своему влиянию и масштабам» [50 - Brzezinski, Z. The Grand Chessboard / Z. Brzezinski 11 American Primacy and its Geostrategic Imperatives. № 9. 1997. P. 3.]. Если такие политики, как Г. Трумэн, Дж. Буш, Р. Рейган, гегемонию США выводили из ее военного и экономического могущества («России следует показать железный кулак», – заявлял в самом начале холодной войны против СССР Г. Трумэн), то 3. Бжезинский дополняет этот перечень таким компонентом, как культурная гегемония, выделяя при этом ее привлекательность среди молодежи. Развивая по сути дела известную концепцию С. Хантингтона [51 - Хантингтон, С. Грядущее столкновение цивилизаций? / С. Хантингтон. США-ЭПИ, 1994.] о столкновении цивилизаций, он учит, что в возможном конфликте двух основных цивилизаций XXI в. – западной (атлантической) и конфуцианско-буддистской восточноправославный регион необходимо использовать как противовес усиления исламского фактора и для недопущения конфуцианско-мусульманской связи.
   Вместе с тем Бжезинский видит и трудности формирования из восточноправославной цивилизации противовеса конфуцианству и исламскому миру в том случае, если восточное славянство, восстановив свою мощь, может оторваться от Запада и установить тесные связи со странами, способными играть роль цивилизационных или региональных центров: Турцией, Ираном, Китаем. По мнению западных стратегов, это может содействовать России в формировании оппозиции американской гегемонии не только в Евразии, но и в мире, учитывая фундаментальный потенциал восточного славянства в географической, политической, интеллектуальной и военной сферах.
   Как ответит на этот вызов времени восточнославянский мир? Как сохранить и умножить славянские духовные ценности и единство славян на рубеже веков? Каковы приоритеты дальнейшего развития человечества? Эти вопросы призывают современные славянские народы к их величию, мужеству и твердой вере в свою историческую миссию единения различных народов, национальностей, конфессий, культур в контексте глобализации мировой истории и сохранения национальных интересов и приоритетов.

Тема 8
Философия культуры

8.1. Понятие культуры. Основные парадигмы философского анализа культуры

   Что означает термин «культура»?
   Какие параметры изучения культуры актуализировались в разные времена?
   Термин «культура» (от лат. cultura – возделывание, воспитание, образование) вошел в сферу европейской мысли лишь во второй половине XVIII в., хотя представления о культуре обнаруживаются на разных этапах как европейской истории, так и за ее пределами. В воспитанности эллины видели свое главное отличие от «некультурных варваров» (в китайской традиции – это женъ, в индийской – дхарма). В историческом развитии понятие культуры наполнялось различными смыслами – от возделывания человеком земли, процессов и результатов возделывания материалов природы в различных ремеслах до процессов воспитания и обучения человека и обозначения этим термином всего искусственно созданного, сотворенного в противоположность естественному, природному. Начав активно использоваться со второй половины XVIII в., в философской традиции обозначились различные исследования проблематики культуры: культура представала как процесс развития человеческого разума и разумных форм жизни, противостоящих дикости и варварству первобытного человечества; как развитие человеческой духовности, обеспечивающей прогресс человечества, что характерно для представителей немецкого классического идеализма и романтизма. Следующая линия философского анализа культуры связана с исследованием особенностей культуры в различных типах общества, ее системы ценностей и норм (представителями неокантианства – Г. Риккерт, Э. Кассирер), в дальнейшем исследование специфики локальных культур и их ценностей было продолжено Н.Я. Данилевским, П. Сорокиным, А. Тойнби, О. Шпенглером. Расширение спектра изучения культуры в конце XIX – первой половине XX в. было связано с развитием культурной антропологии (Тайлор, Боас) социальной антропологии и структурного функционализма (Малиновский, Мертон, Парсонс), структурной антропологии и структурализма (Леви-Строс, Фуко, Барт), неофрейдизма, постмодернизма и т. д.

   Что входит в пространство культуры?
   Пространство культуры включает:
   «сотворенную» человеком среду обитания, возникающую благодаря человеческой деятельности и включающую в себя продукты этой деятельности; систему исторически развивающихся социокультурных (надбиологических) программ человеческой деятельности, поведения и общения, образующих социальный опыт человечества и обеспечивающих воспроизводство, трансляцию и генерирование новых форм человеческой активности;
   систему динамичных знаковых систем и языков культуры, созданных людьми с целью фиксации и трансляции социально значимой информации; систему социальных ценностей, норм и регулятивов, обеспечивающих воспроизводство сценариев социальной деятельности и создание ее новых образцов;
   мир «возделанных» социокультурной средой личностей, чье сознание, поведение и деятельность мотивируются и регулируются социальными нормами и потребностями;
   мир «упорядоченных» коллективов людей, объединенных общими ориентациями, проблемами и опытом совместной жизнедеятельности.
   Таким образом, составными элементами культуры являются различные культурные системы как результат «опредмечивания» творческих идей и созидания материальных и духовных ценностей, а также программы социальной активности, деятельности, поведения и общения, обеспечивающие многообразие человеческих отношений по поводу создания, трансляции и потребления культурных продуктов.
   Каждая локальная культура воплощает специфический набор способов социальной практики, активности, коммуникации и поведенческих образов тех немногих конкретно-исторических сообществ, демонстрируя тем самым, что «культуры вообще», в принципе, быть не может.

   Каковы основные подходы к осмыслению феномена культуры?
   В настоящее время насчитываются сотни определений культуры – в зависимости от того или иного аспекта рассмотрения. Не вдаваясь в подробный анализ, отметим лишь основные подходы к осмыслению феномена культуры, что дает нам возможность рассмотреть связь культуры и цивилизации.
   Деятельностный подход – подход, в рамках которого культура выступает как специфический способ человеческой жизнедеятельности, как способ регуляции, сохранения, воспроизводства и развития общества, как своего рода «социальный ген» жизнедеятельности людей, механизм адаптации и основа творческой активности человека.
   Аксиологический (ценностный) – подход, связанный с выделением мира ценностей в бытии человека. Культура выступает в данном случае как совокупность материальных и духовных ценностей, сложная система идеалов, целей и смыслов, значимых для человека.
   В контексте философии культуры аксиология изучает механизмы порождения и культурно-исторические тенденции динамики ценностей, многообразие конкретных форм их воплощения в различных областях социальной практики. Ценности, наряду с нормами, образцами, идеалами служат важнейшими регуляторами деятельности культурных систем.
   Семиотический подход к культуре заключается в ее способности выступать в качестве знакового механизма передачи опыта через определенный социокод, т. е. передачи закрепленной знаками совокупности деятельностных схем. Эти схемы обеспечивают социальное наследование (по биологическим программам не передаются), человек их усваивает в процессе обучения, воспитания, трудовой деятельности и т. д.
   Семиотический подход к исследованию культуры оформился в 1960-1970-е гг. в рамках двух основных школ семиотических исследований: московско-тартуской (Лотман, Успенский, Иванов) и французской (Тодоров, Барт, Кристева). Семиотика как наука о знаках и знаковых системах, знаковом поведении и знаковой (лингвистической и нелингвистической) коммуникации рассматривает культуру как сложноорганизованную динамичную совокупность знаковых систем. Функционирование культуры в рамках такого подхода обеспечивает полифоничное взаимодействие наличных языков культуры – вторичных моделирующих систем, возникающих на базе первичных естественных языков.
   Результатом семиотического подхода является выявление принципиального «многоголосия» культуры и ее знаковых систем как обязательного условия функционирования культуры. Основной принцип семиотики – ни одна культура не может существовать при наличии лишь одного семиотического канала – способствовал более глубокому изучению культурной динамики в ее целостности и противоречивости, анализу форм взаимодействия, взаимовлияния и возможностей, диалогу различных семиотических систем.
   Социологический подход – подход, представляющий культуру как социальный институт, который определяет роли и нормы поведения людей в различных подсистемах культуры (материальной, духовной, политической), в конкретной системе общественных отношений.
   Гуманитарный подход – подход, который выделяет в культуре аспекты, направленные на духовно-нравственное совершенствование человека как субъекта культуры.
   Психоаналитический подход – подход, ориентированный на изучение психологических оснований индивидуального и коллективного культуротворчества. Основное внимание при этом обращается на роль бессознательных импульсов в поведении людей, как это следует из основополагающей установки Фрейда. Психоаналитический подход исходит из идеи существования единого в смысловом содержании психического пространства, связующего воедино и первичные психические реакции древнейшего человека и духовный опыт современного человека. Общность скрытых мотивации социального действия и индивидуальных поступков подтверждают, согласно психоанализу, содержательное и образное сходство древних мифов, личностных фантазий, снов, невротического феномена и художественного творчества. В каждом неординарном фрагменте культурного мира человека психоаналитический подход видит скрытое присутствие бессознательного, воплощает в причудливых превращенных формах запретные для культуры тайные течения человеческого бытия.
   Постструктуралистский подход – это философско-методологический подход к осмыслению культурной деятельности и интерпретации текстов культуры, сложившийся в 1970-1990-х гг. на основе критического пересмотра теории и практики структурно-семотических исследований. Постструктурализм (поздний Р. Барт и Ю. Кристева во Франции, У. Эко в Италии) в процессе своего становления был тесно связан с леворадикальными «антибуржуазными» течениями в литературе и политике. Выражением утопически свободной, открытой семиотической деятельности при таком подходе явилось новое понятие «текст», лишенное иерархической структуры «означающее/означаемое» и обладающее внутренней множественностью и безличностью. Опираясь на концепцию диалога Бахтина, Кристева выдвинула понятие «интертекстуальности» – принципиально неограниченного континуума знаковой деятельности, где разные высказывания, коды, тексты сообщаются между собой даже в отсутствие прямых исторически фиксируемых контактов.
   Постструктурализм тесно связан как со структурализмом, так и с постмодернизмом: относимые к постструктурализму авторы Деррида, Делёз, Бодрийяр считаются ведущими представителями постмодернизма.
   Игровая парадигма культуры заключается в актуализации игрового компонента в культуре. Игра в данном случае рассматривается как разновидность физической и интеллектуальной деятельности, обеспечивающая возможность самореализации, хотя и не имеющая прямой практической целесообразности. Введенная в широкий философско-культурологический оборот после классической работы И. Хёйзинги «Homo ludens» (1938), игровая концепция культуры стремилась выявить глубинные архаичные основания, навыки и ценности, специфику человеческого существования. Любая инновация в культуре, с этой точки зрения, первоначально возникает как своеобразная игра смыслами и значениями, как осмысление наличного культурного материала и попытка выявить варианты его дальнейшей динамики. Игра в культуре трактуется как форма человеческого существования человеческой свободы (Сартр), высшая власть, доступная в полной мере лишь элите (Ортега-и-Гассет), самоценная деятельность, вовлекающая индивида в свою орбиту как превосходящая его действительность. Высшая ценность игры в культуре – не в результате, а в самом игровом процессе.

   Какие функции выполняет культура? Опишите их
   Культура в историческом развитии выполняет разнообразные функции: информационную, коммуникативную, аксиологическую, социализаторскую и др.
   Информационная функция культуры проявляется в способности любого культурного объекта или процесса с точки зрения семиотики нести символические свойства и в силу этого являться культурным текстом, доставляющим информацию о собственных атрибутивных признаках, функциональной нагрузке, структуре, социальной значимости и т. и. Это означает, что культура в целом и каждый ее фрагмент в отдельности является носителем определенного объема социально значимой информации.
   Коммуникативная функция культуры – это ее способность выступать средством воспроизведения, хранения и создания различных культурных программ, определяющих лицо конкретного типа культуры. Естественным основанием культуры является прежде всего необходимость управления социальным действием, а также поддержание стабильности в обществе путем организации эффективного диалога между различными социальными слоями. Это неизбежно предполагает культурную коммутикацию – активный информационный обмен и взаимную корректировку ценностных ориентиров, диалог различных мировоззренческих ориентаций и моделей поведения. Культурная коммуникация, таким образом, является необходимым условием существования определенного типа общества и присущего ему типа культуры.
   Культурную коммуникацию принято понимать как процесс взаимодействия между субъектами социокультурной деятельности (индивидами, группами, организациями и т. и.) с целью передачи или обмена информацией посредством принятых в данной культуре знаковых систем (языков), приемов и средств их использования. Культурная коммуникация служит одним из базовых механизмов и неотъемлемой составляющей социокультурного процесса, обеспечивая саму возможность формирования социальных связей, управления совместной жизнедеятельностью людей, накопление и трансляцию социального опыта. Общественная стабильность прямо зависит от степени эффективности культурной коммуникации.
   В содержательном отношении культурная коммуникация дифференцируется по четырем основным информационным направлениям:
   инновационная, транслирующая информацию о новых знаниях, свойствах и признаках окружающего мира, о технологиях и нормах осуществления конкретного вида деятельности, моделях поведения, формах коммуникации, обучающая потребителя социальному опыту локального сообщества или человечества в целом и т. и.;
   ориентационная, помогающая потребителю информации разбираться в сложноорганизованном природном и социальном пространстве, на разных уровнях его иерархической системы, раскрывающая соотнесенность его элементов, способствующая включению индивида в систему социальных связей и отношений, формирующая его экзистенциально-ценностные и практические направленности, задающая критерии оценочных суждений и пр.;
   стимуляционная, определяющая мотивационные основания социальной активности людей, актуализирующая в конкретной ситуации соответствующие знания человека об окружающей действительности и технологиях деятельности, а также стремление к получению недостающей информации ради удовлетворения его социальных притязаний и др.; корреляционная, уточняющая или обновляющая отдельные параметры перечисленных выше видов знаний, ориентации и стимулов.
   Аксиологическая функция культуры проявляется в выработке и трансляции набора ценностей, идеалов и норм, выступающих как основополагающие регулятивы человеческой деятельности во всем ее многообразии. Отражая актуальный социальный опыт, ценностное измерение присуще любой сфере культурной практики. Ценности повседневной жизни, политики, морали, искусства, науки, религии достаточно автономны относительно друг друга. В то же время каждому типу культуры присуща конкретно-историческая иерархия ценностей.
   В основе формирования набора ценностей, присущих конкретному типу культуры, лежат определенные идеалы. Идеал представляет собой возникающий в процессе социальной коммуникации совершенный образ предмета, наделенный абсолютной значимостью. Обладая эталонным статусом, идеал задает модель социальной активности, неся информацию как о желаемом результате, так и о возможных путях его достижения. Социальная значимость любого культурного текста определяется степенью его соразмерности с идеалом. Выдвижение и конкуренция разнообразных идеалов как разнонаправленных социокультурных ориентиров существенно влияет на культурную динамику. Это происходит посредством формирования ценностных ориентаций конкретных социальных групп, задающих конкретноисторические модели социальной активности.
   Ценностное сознание воплощается в нормах – стереотипах мышления и действия, присущих конкретной социокультурной общности. Нормы регламентируют деятельность людей во всех сферах культуры – от элементарной повседневной практики до морали, искусства, науки и религии. Они варьируются по степени общности от субкультурных до разделяемых в границах национальных культур и общегуманистических, универсальных.
   Социализаторская функция культуры связана с тем, что человек постоянно существует в культурной среде и является ее продуктом после приобщения его к набору «правил игры», установленных конкретным типом культуры, т. е. включением индивида в наличный набор социальных отношений, или социализацию. Как на уровне повседневно-бытовых отношений в кругу близких, так и на уровне профессиональной ориентации и образования, социализация обеспечивает подключение индивида к многообразному набору культурных образцов. При этом обеспечивается вписывание человека в формат конкретной социальной роли, что связано с усвоением специфических форм социального поведения, соответствующих ценностных ориентаций и обусловленного ими типа мировосприятия.

   Какое значение имеет отдельный индивид, как продукт и носитель культуры?
   Всякий индивид выступает по отношению к культуре одновременно как продукт культуры, носитель ее норм и ценностей, усвоенных в детстве, в процессе образования, в ходе контактов со своим социальным окружением; как потребитель культуры, усваивающий и применяющий ее продукты в процессе социальной практики, как транслятор, воспроизводящий культурные образцы в своей жизненной практике и, наконец; как творец культуры, создающий новые культурные тексты или, по крайней мере, личностно-индивидуально их прочитывающий. Все эти роли как набор степеней свободы в обращении с культурным материалом складываются в ходе процесса социализации.

8.2. Традиции и новации в динамике культуры. Трансформация культуры в условиях глобализации

   В чем проявляется динамика культуры?
   Каковы ее основные типы?
   Динамика культуры проявляется в способности сложных социальных систем адаптироваться к меняющимся внешним и внутренним условиям своего существования. Можно выделить такие основные типы культурной динамики, как культурогенез (порождение новых культурных форм, интеграция их в социальную практику, а также формирование новых культурных систем), трансляция культурных традиций (обеспечение преемственности социального опыта и стабильности конкретных типов социальных систем), диффузия культуры (заимствование и освоение образцов иных культур), трансформация форм культуры (обновление, деградация, распад), системная трансформация (глобальные преобразования самих культурных систем) [52 - См. работу М.Р. Жбанкова: Жбанков, М.Р. Философия культуры, на которую мы опираемся / М.Р. Жбанков; под общ. ред. Я.С. Яскевич // Философия: в 2 ч. Минск, 2005. С. 332–352.].
   Культурная динамика основана на постоянном воспроизводстве социальной нестабильности и изменчивости в результате взаимодействия общества и природы, развития специализированных сфер человеческой деятельности (наука, техника, философия, религия, политика), взаимодействия различных социальных слоев и институтов, поиска оптимальных форм управления обществом, взаимодействия различных культур и языков культуры.

   Что такое преемственность культуры?
   Развитие любой культуры невозможно без механизмов преемственности и сохранения традиций. Преемственность культуры – это связь между историческими периодами развития культуры, художественными школами, направлениями, стилями, индивидуальными творческими манерами. Сущность преемственности заключается в наследовании художественно-эстетических идей, творческих принципов, а также в сохранении формально-содержательных структур и элементов искусства, высших духовных достижений прошлого. Механизмы преемственности опыта поколений, времен и эпох обеспечивают сохранение культурных традиций.

   Что характеризует традиция в культуре?
   Традиция (от лат. traditio – передача, предание) – способ бытия и воспроизводства элементов социального и культурного наследия, норм поведения, мировоззренческих установок, форм сознания и человеческого общения. Традиция характеризует связь настоящего и прошлого, выступая своего рода посредником между современностью и прошлым, механизмом хранения и передачи образцов, приемов и навыков деятельности. Противоречивость традиции проявляется в том, что она, с одной стороны, выглядит как консервация прошлого, символ отставания, отсталости и неизменности, с другой стороны, выступает как необходимое условие сохранения, преемственности и устойчивости человеческого бытия.

   В чем сущность культурной инновации?
   Каковы ее функции и предпосылки?
   Культурная инновация – построение оригинальных культурных продуктов, обеспечивающих динамичное развитие конкретного типа культуры. Инновация обеспечивает выработку моделей, адекватных меняющейся реальности социального поведения и мировоззренческих ориентаций, а также оформление и трансляцию новых знаний о природной и социальной среде, построение новых форм коммуникации и сфер профессиональной активности, включение новаторских культурных образцов в наличный культурный контекст. Основанием инноваций становятся как внутренние, так и внешние факторы, связанные с постоянным воспроизводством социальной нестабильности и изменчивости в результате: взаимодействия общества и природы, развития специализированных сфер человеческой деятельности (наука, техника, философия, религия, политика), взаимодействия различных социальных слоев и институтов, поиска оптимальных форм управления обществом, взаимодействия различных культур и языков культуры.
   Инновация является эффективной формой социокультурной коммуникации как плодотворное взаимодействие культурных форм, принадлежащих различным культурным пластам и сферам (от элитарных до маргинальных). Предпосылками инновации являются как творческие возможности человека, так и полиморфизм культуры, предоставляющей творцу набор «инструментов» – многообразных форм освоения, восприятия и описания мира. Суть инновации, таким образом, заключается в создании новых культурных форм (паттернов) – универсальных клише, форматирующих человеческий опыт при помощи совокупности актуальных языков культуры. Инновация одновременно продолжает культурную традицию (источник концептуальных и языковых средств для творческого поиска, а также совокупности «предпосылочного» знания) и противостоит ей, расширяя наличный культурный контекст.

   Что обозначает понятие элитарной культуры?
   С помощью понятия элитарной культуры обозначается специфическая сфера культуротворчества, связанная с профессиональным производством культурных текстов, приобретающих впоследствии статус культурных канонов.
   В западной культурологии оно первоначально служило для обозначения культурных пластов, диаметрально противоположных по своему содержанию массовой культуре. В отличие от присущих любым типам культуры сообществ носителей сакрального или эзотерического знания, элитарная культура XX–XXI вв. представляет собой сферу промышленного производства культурных образцов, существующую в постоянном взаимодействии с различными формами массовой, локальной и маргинальной культуры. В отличие от продуктов массовой культуры, элитарная культурная продукция рассчитана на неоднократное потребление и обладает принципиальной многозначностью содержания. Элитарная культура задает ведущие ориентиры актуального типа культуры в целом, определяя как присущий высокой культуре набор интеллектуальных игр, так и популярный набор низких жанров и их героев, воспроизводящих базисные архетипы коллективного бессознательного.

   В чем предначертание массовой культуры?
   Массовая культура предназначена для обеспечения управляемого информационного потока, который целенаправленно строится как своеобразный «конвейер социально значимых текстов», призванных оптимально отвечать интересам потребителя и создателя информационного продукта. Массовая культура в современном обществе фактически занимает место «наивной» народной культуры. Демократичная и простодушная, она выполняет свою главную миссию: восполнить несовершенство сложного и опасного мира при помощи его мифологического псевдообъяснения. Абсолютно условный мир массовой культуры работает по отношению к своему потребителю в режиме психотерапевта, великого утешителя. Разнообразные тексты массовой культуры (включая СМИ) выполняют роль регулятора общественных настроений и средства социального программирования, формируя при помощи новейших технологий общественные настроения и массовые предпочтения. Наконец, массовая культура (к примеру, дамские романы и бытовые телесериалы) служит в современном мире одним из средств первичной социализации индивида, предлагая ему набор стереотипных моделей поведения и соответствующую систему первичных ценностных предпочтений.

   В чем проявляются предпосылки формирования субкультур?
   Для «мозаичной» развитой культуры характерно наличие разнообразных субкультур. Многообразие субкультур – отражение социальной разнородности общества, различных видов социальной практики и соответствующих им типов миропонимания. Известный американский социолог Роберт Кинг Мертон (р. 1910) считает, что к основным предпосылкам возникновения субкультур могут быть отнесены следующие социально-психологические установки: инновация (согласие с целями общества, но отрицание социально признанных способов их достижения); ритуализм (отрицание целей общества, но согласие использовать социально признанные средства); ретритизм (одновременное отвержение и целей, и средств общества – бродяги, наркоманы и т. и.); бунт (тотальное отрицание, но ведущее к формированию новых целей и средств, новой идеологии).
   Субкультуры, различаясь по степени организованности и уровню конфликтности с общественным мнением и законом (от роллер-клубов до маргиналов типа сатанистов или секс-меньшинств), существуют в рамках наличного типа культуры, не пытаясь его радикально преобразовать. Однако именно присутствие в пространстве «большой» культуры многообразия локальных культур (выделяющихся по профессиональным, возрастным, религиозным, языковым и прочим признакам) обеспечивает ее способность динамично меняться, оперативно реагируя на сдвиги социальной реальности.

   Что относится к маргинальной культуре?
   Маргинальная культура- совокупность локальных культур (субкультур), базисные принципы которых оцениваются с точки зрения господствующего культурного канона как чуждые или враждебные. Социокультурный статус маргинальных субкультур определяется размещением субкультур на окраинах соответствующих культурных систем, частичным пересечением с каждой из них и лишь частичным признанием. Таким образом, маргинальность культурного образца всегда конкретно-исторична. Объективными условиями формирования маргинальной культуры являются процессы трансформации общества (модернизация, перестройка и т. и.), изменения социальной структуры (появление новых социальных групп или потеря ими прежнего статуса), различные формы взаимодействия культур (от военных конфликтов до экономического сотрудничества и культурного обмена).
   Различные формы маргинальной культуры служат своеобразной игровой площадкой новых языков культуры, тем полем, где в результате взаимопересечения официальных и маргинальных образов реальности формируется набор принципиально новых культурных предложений, возникающих как результат неправильной, нестандартной (а значит, спонтанной, неуправляемой) культурной коммуникации. Особенно заметным это становится в переходные или кризисные этапы развития общества, когда совокупность маргинальных культурных сценариев нередко приобретает статус контркультуры – реального конкурента актуального культурного стандарта. Таким образом, происходит негативная легимитизация маргинальной культуры в качестве существенного фактора динамики культуры.

   Что включает в себя контркультура?
   Контркультура- это радикальная форма субкультурного движения, направленная на пересмотр базисных принципов актуального типа культуры. Выделяют следующие основные принципы контркультурной политики: острый конфликт с официальной культурой, демонтаж существующей системы ценностей; построение альтернативного культурного пространства; стремление к его максимальному расширению, в идеале – к полному господству в качестве нового культурного канона – культурной революции.

   Как взаимодействуют между собой элитарная и низовая культуры?
   Культурная инновация приобретает статус культурного события лишь в результате своего концептуального оформления на уровне элитарной культуры, которая включает культурную инновацию в актуальный культурный контекст и адаптирует для массового сознания. Элитарная культура сохраняет способность влиять на реальное положение дел в современном обществе в значительной мере благодаря способности работать с «низовым», культурным пространством.
   В то же время происходящий переход от авторитарного, или «закрытого», к «открытому» (К. Поппер), или «мозаичному» (А. Моль), типу построения культурного пространства объективно способствует ослаблению традиционного конфликта руководящего центра и мятежной периферии. Последнее означает расширение диапазона приемлемости и трансформацию маргинальных культурных ценностей, прежде агрессивно вытеснявшихся из широкого употребления, в естественный компонент наличной культурной среды.

   Что означает взаимодействие или диалог культур в динамике культуры?
   Наиболее значительная для культурной динамики форма культурной коммуникации – взаимодействие, или диалог культур. Это понятие используется для обозначения суммы непосредственных отношений и связей, которые складываются между различными культурами, а также суммы их результатов, взаимных изменений, возникающих в ходе этих отношений. Особое значение для процессов взаимодействия культур приобретают изменения культурных форм социальной организации, набора областей деятельности, систем ценностей той и другой культуры, становление новых форм культурной активности, инновационных духовных ориентиров и моделей образа жизни под влиянием внешних импульсов.

   Какие уровни взаимодействия культур можно выделить?
   Можно выделить следующие уровни взаимодействия культур:
   этнический, характерный для отношений между локальными этносами, историко-этнографическими, этно-конфессиональными социальными общностями;
   межнациональный, основанный, прежде всего, на диалоге различных государственно-политических структуры и политических элит;
   цивилизационный, представляющий собой встречу принципиально различных типов социальности, систем ценностей и форм культуротворчества. Диалог культур на этом уровне наиболее продуктивен с точки зрения культурно-инновационной деятельности (именно перекрестки культур Востока и Запада, искусства Европы и Африки, традиций античности и арабского мира становились очагами радикальных поворотов в истории).
   В повседневной практике культурного диалога чаще всего присутствуют процессы и отношения, характерные для всех трех уровней взаимодействия. В межкультурных связях, особенно внутри многонационального государства, принимают одновременное участие как большие, так и малые нации.

   Каковы способы и формы взаимодействия культур?
   Способы, принципы и формы взаимодействия культур могут быть различными. В исторической практике известны как мирные, добровольные способы взаимодействия культур (принципы взаимодействия нацелены на партнерское, взаимовыгодное сотрудничество), так и принудительные, или реализуемые в результате колониального, военного завоевания (доминирует стремление к односторонней выгоде, авторитарно-патерналистский подход).
   Главной формой взаимодействия (диалога культур) являются международные отношения, включающие в себя следующий набор механизмов их реализации: своеобразный кодекс международной дипломатии (официальные визиты, круглые столы, совместные комиссии и т. и.) и «третейский суд» (ООН, ЮНЕСКО, Международный суд и т. и.); система социальных институтов и механизмов внутри самих культур. Механизмами диалога культур могут стать смена курса национальной и культурной политики, реализуемая на уровне государства, а также радикальные изменения внутри отдельных корпоративных структур и сфер деятельности, структур местного самоуправления, форм общественных объединений.
   Диалог культур взаимообогащает их, обеспечивая развитие общечеловеческой системы культуры и в то же время обеспечивая углубленное понимание собственной культуры и ее ценностных оснований.

   Как возникает глобальное коммуникационное пространство?
   Активность информационных процессов к концу XX – началу XXI в. стала столь высокой, что возникает необходимость адаптации всей системы культуры к глобальному информационному пространству. Изменяется традиционная система культурной коммуникации, в результате чего начинается разрушение локального характера культуры [53 - При изложении данной темы использованы материалы доклада В.В. Миронова, сделанного на пленарном заседании IV Российского философского конгресса: Миронов, В.В. Коммуникационное пространство как фактор трансформации культуры и философии / В.В. Миронов // Вопросы философии. 2006. № 2. С. 27–43.].
   Формируется общее коммуникационное пространство, пронизывающее все культуры, имеющее общепринятые правила, нормы и стереотипы. Становление глобального коммуникационного пространства, несомненно, меняет характер диалога между отдельными локальными культурами. Глобальное коммуникационное пространство само создает правила и способы диалога между культурами как необходимые средства и условия межкультурного общения. Классическая эпоха локальных культур с ее завершенностью, стационарностью, наличием соответствующих культурных оппозиций (свой – чужой), пространственной отдаленностью друг от друга, своего рода иммунитетом к другой культуре, относительно замкнутой семиотической, языковой системой, жесткой рационально-теоретической парадигмой, с высоким статусом и верой в науку трансформируется в современной ситуации в глобальное коммуникационное пространство.

   В чем специфика современного коммуникационного пространства?
   Современное коммуникационное пространство создает свои правила и способы общения, обеспечивая динамичное развитие культуры, теряющей стационарность и завершенность, разрывая границы между культурами и создавая предпосылки иного типа культурного единства. В общемировом общении начинают господствовать интегративные языковые тенденции, расширяется поле общения, когда диалог осуществляется по принципу наиболее доступных, совпадающих смысловых структур, с общими стереотипами, общими оценками, общими параметрами требуемого поведения. Общее коммуникационное поле увеличивает возможности диалога, одновременно упрощая его. При этом разнообразие локальных культур поглощается интегративной суперкультурой. Становление глобального коммуникационного пространства приводит к увеличению скорости разрушения старых ценностей, к сжатию временных рамок этого процесса (иногда этот процесс укладывается в рамки жизни одного человека или того меньше), не позволяя новым символам и знакам адаптироваться к традиционной знаковой системе ценностей. Нарушается также пропорция между высокой и низовой культурами. Низовая культура становится массовой как по количеству вовлеченных в нее субъектов, так и по упрощению потребляемого продукта.
   Типичным проявлением нового глобального коммуникационного пространства является поп-культура, не имеющая фундаментального этнического, локально-культурного основания, которая хотя и уходит своими корнями в конкретную культуру, но сразу же отрывается от своих генетических корней и становится общим глобальным достоянием. Низовая культура начинает выступать в виде официальной культуры как ее «превращенная» форма. Образцы высокой культуры в этих условиях могут стать столь тиражированными, что сами превращаются в предмет массового, упрощенного потребления. Доминирование ценностей массовой культуры объективно способно разрушать ценности высокой культуры.
   В этих условиях особенно важен внутрикультурный диалог между элитарной и низовой культурами, что дает импульс для развития культуры в целом и преодоления антигуманных по своему внутреннему содержанию проявлений массовой культуры.

8.3. Белорусская культура, культурная самоидентификация и национальная идея в контексте глобализации

   Почему в контексте современных глобализационных процессов необходим диалог культур и сохранение приоритетов национальных культур?
   Диалог, а не диктат культур особенно важен в контексте современных глобализационных процессов. Современный мир уже невозможно представить вне диалога отдельных культур, встречи цивилизаций, вне коммуникационно-понимающей трактовки цивилизаций, устойчивого и определяющего взаимодействия и равноправия. Глобальное взаимодействие культур, не оставляющее иллюзий о сохранении чистых цивилизационных образований в их первозданном этническом и социокультурном изоляционизме, приводит к становлению в XXI в. глобальной культуры, единой планетарной цивилизации с новой шкалой общечеловеческих ценностей. Становится ясно, что при всей уникальности и неустранимости различий между отдельными цивилизациями – западной, исламской, индийской, африканской, китайской и других, при всем их культурном, этническом, социальном плюрализме, тезис о единстве мировой цивилизации уже не кажется ложной концепцией, а рассмотрение современного мира сквозь призму европоцентристского, рационального, западного видения не отвечает духу времени и глобальному планетарному мировосприятию. В этом процессе глобального взаимодействия и взаимовлияния различных культур, их диалога важное место принадлежит национальной культуре, ее судьбе и роли в условиях тотальной глобализации. Глубокие изменения в геополитических стратегиях, трансформация социально-политических систем позволяют говорить о завершении одного исторического периода и вступлении современного мира в качественно новую фазу своего развития.

   Каким образом в современных условиях информационного общества осуществляется культурная экспансия, формируется информационный империализм?
   В складывающемся постиндустриальном мире важнейшим ресурсом оказывается не традиционное географическое пространство с закрепленными на нем физическими людьми и производственными мощностями, а интеллект и финансы, не знающие материальных границ и легко перемещающиеся в виртуальном пространстве с помощью информационных технологий. Отсутствие территориальной привязки ключевых ресурсов позволяет информационно-коммуникационным лидерам овладевать ими и использовать в своих целях без какого-либо физического вмешательства. Эффективное освоение чужих территорий становится возможным без учета состояния кадрового потенциала и благосостояния основной части населения осваиваемой страны. Для достижения поставленных целей используются информационно-технологическая локализация и фактическое изъятие из социально-экономического пространства носителей интеллекта и распорядителей финансовых ресурсов. Сегодня сложились все условия формирования социально-информационных систем для осуществления экономической и культурной экспансии, а также создания своего рода виртуальных империй.
   Виртуальную империю можно представить как принципиально новую форму политической интеграции и мобилизации информационно-коммуникационного пространства. Это пространство активно наполняется виртуальными корпорациями и научными лабораториями, виртуальной продукцией и образами инновационных решений, средствами телеработы и дистанционного образования, электронными финансовыми системами и виртуальными деньгами.

   Что такое национальная культура?
   Национальная культура – культура определенной нации, возникшая на протяжении ее исторического развития на основе этнической культуры. Белорусская национальная культура сложилась на основе культуры белорусского этноса во взаимодействии с культурами других этнических групп – русских, литовцев, украинцев, евреев, татар и др.
   Белорусская культура на протяжении своего развития всегда чувствовала влияние других культур и сама значительно повлияла на соседние культуры. Тесные взаимоотношения были обусловлены географическим положением Беларуси (расположение между Востоком и Западом), прохождением через страну двух больших культурных регионов – православно-византийского и римско-католического [54 - При изложении темы автор опирается на теоретические и методические разработки, подготовленные совместно с А.П. Герасиной, за что выражает ей благодарность.].

   Каковы истоки белорусской народности и белорусской культуры?
   Результатом активных межэтнических контактов и постепенного смешивания славян с коренным балтским населением стало образование новых межплеменных общностей – кривичей, дреговичей и радимичей. На их основе складывается белорусская народность, а также общая для всех восточнославянских племен культура. За время совместного существования в составе Киевской Руси, или Древнерусского государства (IX – первая треть XIII в.) в основном сформировалась довольно близкая в этническом плане для всего ее населения материальная и духовная культура, творения которой почти в одинаковой степени принадлежат духовному наследию белорусского, украинского и русского народов.
   Развитие культурного процесса в Беларуси ускорило принятие христианства. Но оно возникло не на пустом месте. До этого времени существовал огромный пласт языческой культуры со своими верованиями, обычаями и обрядами. Некоторые языческие обычаи христианство включило в свои ритуалы. Христианские просветители Ефросинья Полоцкая, Кирилл Туровский, выдающиеся церковные деятели, писатели и мыслители Климент Смолятич и Авраамий Смоленский сыграли большую роль в обогащении духовной жизни Беларуси, приобщении народа к христианской религии.
   Христианство способствовало появлению и развитию каменной монументальной архитектуры, прежде всего культовой, монументальной мозаики и фрески, иконописи и музыки. Византийские каноны и традиции, особенно в области искусства, оказывали значительное влияние на развитие белорусской культуры на протяжении XI–XIII вв. Это нашло отражение в высоком уровне зодчества, письменности, светского и церковного изобразительного искусства, а также летописании. Культура этого времени представляла собой тип раннехристианского Возрождения в результате столкновения и синтеза творческих исканий молодого этноса, христианского духовного подвижничества и принесенной из Византии эллинистической культуры.

   Когда сложился собственно белорусский тип культуры?
   В период с конца XIII по XV в. происходит сложный культурный синтез: к славяно-византийской традиции присоединяются западноевропейские творческие импульсы. Западные влияния усиливаются в XVI в. В этот период происходит складывание собственно белорусского типа культуры: становление языка, развитие художественной культуры на основе собственных культурных особенностей в сочетании с византийскими и западноевропейскими образцами.
   Именно в это время формируются основные ценности и характеристики культуры, которые на столетия определяют ее существование. Христианский гуманизм белорусского Возрождения, этическая направленность произведений белорусской литературы, ценности либерализма, религиозная толерантность – все это определило особое значение этого периода и было положено в основу белорусской культуры.
   Широким связям белорусской и европейской культур, кроме географического положения, способствовали общественно-политический строй, направленный на освоение лучших достижений западноевропейской цивилизации и культуры; реформация; магдебургское право; плодотворная работа в белорусских городах западноевропейских (немецких, итальянских, нидерландских и др.) мастеров.
   Широкое развитие рядом с кириллической получила латиноязычная литература. Учеба в университетах Кракова, Падуи, Болоньи, Кенигсберга была для белорусской интеллигенции обычным явлением.
   В Великом княжестве Литовском белорусская культура и язык стали основными для различных этносов, населяющих его.

   Каково значение белорусского языка в формировании белорусской народности в период ВКЛ?
   Оформление белорусской народности и становление белорусского типа культуры в период ВКЛ связано, прежде всего, с развитием белорусского языка. В 1517–1519 гг. Ф. Скориной сделан перевод на старобелорусский язык Библии. Утверждается государственность старобелорусского (по тогдашней терминологии «русского») языка. На нем пишутся соглашения, ведутся делопроизводство, а также архив государственной канцелярии, который сохранился под названием «Метрика Великого княжества Литовского». Посредством старобелорусского языка представители белорусского Возрождения выражали принадлежность к своей культурной традиции.

   Какие показатели культурного уровня ВКЛ в эпоху Ренессанса вы можете назвать?
   Одним из показателей культурного уровня ВКЛ в эпоху Ренессанса было создание Статутов, свидетельств высокого уровня правовой культуры, где за белорусским литературным языком был закреплен статус государственного (равноправие белорусского языка с каноническими языками – греческим, латинским, древнееврейским – доказал своими переводами Библии еще Ф. Скорина). Параллельно в XVI–XVII вв. шло разбитие книгопечатания в Вильне, Бресте, Несвиже, Заблудове, Могилеве, Лоске, Орше. Только во второй половине XVI в. в Беларуси было издано столько книг, что их общее количество в десять раз превышало количество изданий в Московском государстве за весь XVI и начало XVII в. Белорусская печатная и рукописная литература XVI в. испытала восточное (византийское) и западное (католическое и протестантское) влияния. При издании белорусских кириллических книг сохранялись принципы византийской эстетики. Книги, напечатанные латиницей, имели западное оформление.
   Происходило и становление системы образования на базе иезуитских коллегий и академий в Полоцке, Гродно, Минске, Смоленске, Пинске, Мстиславле, Могилеве, Витебске, Орше, Несвиже.

   Какую роль в развитии белорусской культуры сыграл конфессиональный фактор?
   Первостепенную роль в развитии белорусской культуры XVII – начала XVIII в. начинает играть конфессиональный фактор. Попыткой создать собственную белорусскую религию стало униатство (объединение западной и восточной ветвей христианства с признанием верховенства римского папы и сохранением греческой обрядности). В конце XVIII в. с униатством отождествляло себя около 70 % населения Беларуси. XVIII в. Униатство стало не только религией большинства населения, но и средством сохранения белорусского языка, выразителем культурной принадлежности.
   На протяжении более двухсотлетней истории своего существования в униатстве выросло и было воспитано несколько поколений людей.

   Какова была роль Беларуси как посредника между Западом и Востоком в XVII–XVIII вв.?
   В XVII–XVIII вв., когда земли Беларуси вошли в состав Речи Посполитой, расширяется политическое и культурное влияние Польши. Западноевропейское влияние на культурную жизнь было как никогда сильным. В это время Беларусь выступает своеобразным посредником между Западом и Востоком – западнославянским и восточнославянским мирами.
   Беларусь стала второй страной в мире, приобщенной к развитию европейского стиля барокко, центром которого являлась Италия. Именно через белорусские земли «барокко» как художественное направление получило распространение в Московской Руси и Украине. Носителями барокко в Беларуси были католический орден иезуитов и униатский орден базилиан.
   В XVIII в. развивается белорусская школа иконописи, живописи, графики. Белорусские мастера (резчики, граверы) были известны далеко за пределами Беларуси, а их изделия экспортировались на Запад. Белорусы украшали церкви Москвы, Нижнего Новгорода и других русских городов. Работа белорусских умельцев высоко ценилась современниками и получила название «белорусская резь».
   Уроженец Беларуси Симеон Полоцкий стал одним из основоположников русского барокко в литературе.

   Какова роль народной культуры в развитии белорусской культуры конца XVIII–XIX в.?
   Развитие белорусской культуры конца XVIII – начала XIX в. отмечено выросшим значением народной культуры, что закономерно в условиях перехода высших слов в общества в русло сначала польской, а затем и русской государственности и культуры. Белорусская культура для того, чтобы сохранить себя, перешла на иной уровень – народный, фольклорный. С начала XIX в. она приобретает уникальную особенность – становится культурой прямого крестьянского происхождения, в основе которой лежит богатейший фольклор. Продолжительное существование «такого языка» формировало устойчивые образно-мифологические и образно-фольклорные представления в крестьянской среде.
   Новый белорусский литературный язык возрождается во второй половине XIX в. на действительно народной основе.

   Какие специфические черты характерны для белорусской культуры XIX – начала XX в.?
   Поиск специфичности, собственного лица белорусской культуры характерен для белорусских деятелей XIX – начала XX в. (Богушевич, Купала, Абдиралович (И. Кончевский), Цвикевич и др.). В условиях русификации представители белорусской культуры предпринимают попытки определить свое культурное «Я», очертить границы собственного существования, происходит складывание национальной идеи.
   Романтизм, как литературное и в целом общекультурное движение начала XIX в., первым опознал народ в качестве ключевого объекта и сделал ставку на этническое и национальное пробуждение и освобождение народов. Романтизм первым легитимировал ситуацию культурной полиглоссии. Возникает феномен так называемых польско-белорусских (польско-украинских, польско-летувиских) поэтов и писателей: А. Мицкевич, Я. Чечот, В. Сырокомля и др. Во второй половине XIX в. возникает проект построения национальной культуры, происходит интенсивное изучение истории белорусского края, его языка, богатого белорусского фольклора. В конце XIX в. народ из объекта описания и исследования превращается в субъект истории. Начинается формирование дискурса национального возрождения с его мистикой умершего и возрожденного народа.
   Литература сыграла огромную роль в формировании белорусского национального сознания, возрождении духовной культуры, она обозначила ценностные ориентиры белорусской нации – в частности, ценность собственного языка. Расцвет белорусской поэзии способствовал пробуждению народа, выявлению его творческого потенциала, возможности стать активным творцом своей собственной судьбы, своей «доли» и своей «воли». Газета «Наша нива» (1906–1915) вела неустанную просветительскую работу, ставя своей целью возрождение белорусской народной культуры, обращаясь к народу на его языке, пробуждая в нем чувство собственного достоинства. Начиная с «Мужыцкой правды» (1862–1863) Кастуся Калиновского – революционера-демократа, писателя и деятельности «Нашей нивы», белорусские издания выполняли роль общественных и социально-политических институтов.
   В формировании национальной культуры большую роль играла национальная интеллигенция, элита общества.
   Она разрабатывала концепцию национального объединения, определяла основные ценностные ориентиры. Именно интеллигенция выступала носителем белорусской идеи, тем посредником, благодаря которому происходит присоединение к национальной культуре всех слоев населения. Национально-культурный геноцид 30-х гг. XX в. приостановил процесс развития белорусской национальной культуры. Под флагом борьбы с так называемыми нацдемовцами начался процесс физического уничтожения белорусской интеллигенции, в первую очередь творческой. В сталинских лагерях, а затем и в годы войны погибло то поколение интеллигенции, которое позже могло стать гордостью нации, выразителем национальной идеи.

   В чем специфика советской белорусской культуры?
   Во времена Советского Союза сложился вариант так называемой «советской белорусской культуры». Ее развитие в этот период характеризуется, с одной стороны, значительными достижениями в области науки и искусства, с другой – дефицитом национальной культуры.

   Что собой представляет культурная самоидентификация?
   Культурная самоидентификация представляет собой соотнесенность человека с определенной культурой, его принадлежность к этой культуре и осознание этого факта. Особенности самоидентификации белорусов определили пограничный характер их культуры, постоянный тесный контакт с другими цивилизациями, особое положение белорусских земель, находящихся в географическом центре Европы, на перекрестке торговых путей и водоразделов Черного и Балтийского морей, а также наличие воинственных соседей и мощных военных государств, размещавшихся по всему периметру белорусских границ.
   Это пограничье выполняло двойную функцию. С одной стороны, белорусская культура восприняла лучшие достижения восточной и западной культур, создав оригинальную и самобытную культуру. С другой стороны, именно пограничье и постоянное нахождение в сфере различных культурно-цивилизационных влияний не дали белорусской культуре возможности до конца самоопределиться, выбрать свой путь.

   Каков белорусский путь и специфика истории Беларуси с точки зрения И. Абдираловича (И. Кончевского)?
   Проблема самоопределения, поиска своего пути развития была характерна для белорусской культуры на протяжении всей ее истории.
   Одним из первых сформулировал идею белорусского пути философ, поэт, публицист Игнат Владимирович Абдиралович (И. Кончевский). В своем философском эссе «Адвечным шляхам» (1921) он рассматривает историю Беларуси как историю колебания между Западом и Востоком. Центральным образом у него является раздорожье, на котором веками стояли белорусы, не зная, куда податься. И.В. Абдиралович пишет, что Беларусь долгое время сохраняла свою «пограничность» и окончательное «неприсоединение» ни к Западу, ни к Востоку.
   Для философа движение белорусской культуры происходит между двумя полюсами европейской культуры – Западом и Востоком, между двумя культурными типами. Остановить колебание между Западом и Востоком можно через творчество. Оно является единственной основой жизни – в повседневной работе, семейных отношениях, в общественном движении. Только тогда «форма» не будет сдавливать жизнь и человек реализует свое природное стремление быть творцом. Отсюда и возникает идея «шляху», средством движения по которому является творчество.

   Каковы задачи белорусской культуры сегодня с точки зрения своей самобытности?
   Кристаллизация белорусского «Я», сохранение самобытности, оригинальности и неповторимости культурно-цивилизационного феномена Беларуси, выстраивание отношений с другими культурами на основе диалога, поликультурности – необходимая задача для белорусской культуры сегодня. Следует отметить, что на протяжении всей своей истории пространство Беларуси никогда не было моноэтническим, моноконфессиональным, моноязычным и т. д. Здесь мирно сосуществовали различные этносы, религии, культуры. В нынешних условиях необходимо развивать модель поликультурализма, расширять пространство различных культурных практик, предоставляя тем самым индивиду право выбора собственной идентичности. И здесь белорусское пограничье, социокультурная многовариативность этого пространства должны сыграть свою позитивную роль.

   В чем специфика белорусского менталитета?
   Процесс самоидентификации тесно связан с особенностями менталитета народа. Менталитет – особый способ мышления и отношения определенного этноса к действительности. На формирование менталитета влияет ряд факторов: географический, геополитический, социально-экономический, этногенетический, культурный и т. д. Природа белорусского национального менталитета в значительной степени определяется фактором универсальной природногеографической, геополитической и цивилизационно-культурной пограничности. Влияние геоприродных факторов (лесисто-болотистый ландшафт) нашло отражение в таких чертах характера белорусов, как сдержанность, замкнутость и осторожность, хотя в целом они открыты, бесхитростны и добродушны. Белорус – человек незлобливый, незлопамятный и немстительный. Белорусы не склонны к радикальным изменениям в своей социальной жизни. Жизнь в условиях полиэтнических государств научила их отдавать предпочтение общесоциальным ценностям и не выпячивать этнические интересы.
   Среди ценностей белорусов – неприятие конфликтов и противоречий, стремление к стабильности и равновесию (отсюда – недоверие к новациям, разрушающим привычную жизнь). С одной стороны – отрицание насилия, миролюбие и покладистость, и с другой стороны – свободолюбие и храбрость. Белорусам присущи уважение права, законопослушание.
   Исключительная любовь к родной земле, привязанность к родным местам, хозяйственность, бережливость, трудолюбие, гостеприимство, сострадание, преданность семье и семейно-родовая солидарность – характерные черты менталитета белорусов. Веками стремление к собственному клочку земли, бережное отношение к ней являлось одной из наиболее выразительных черт белорусского национального характера.
   Произошедшие в конце XX в. изменения социального и эколого-техногенного плана затронули базисные основы традиционного национального менталитета. Современная Беларусь представляет собой страну с углубляющимися ценностными, возрастными, региональными различиями. В ней соседствуют «западники» и «восточники», субкультура молодых и менталитет пожилых. Однако приоритетными для белорусов остаются такие ценности, как права человека, государственность, собственная история, национальные традиции, обычаи, общечеловеческие идеалы добра, правды, справедливости. В этой связи важное значение приобретает формулировка национальной идеи.

   Что выражает понятие «русская идея»?
   Понятие «русская идея» ввел в обиход русский философ В.С. Соловьев в 1887–1888 гг. для обозначения русского самосознания, культуры, национальной и мировой судьбы России, ее христианского наследия и будущности, путей соединения народов и преображения человечества. Соловьев в своем докладе под названием «Русская идея» (Париж, 1888) отмечал, что сущность русской идеи совпадает с христианским преображением жизни, построением ее на началах истины, добра и красоты. Соловьевская формулировка русской идеи призывала к единству Востока и Запада, соответствовала его философии всеединства и, наряду с идеей Достоевского о вселенской отзывчивости русской души, рассматривалась как религиозно-общественный идеал, обращенный в будущее, способствовала подъему русского духа в России начала XX в. Основатель евразийства Я.С. Трубецкой и его сторонники конкретизировали русскую идею в отношении субъекта русской культуры и государственности, выступили инициаторами полидисциплинарного направления и «россиеведения», соединяющего усилия философов, обществоведов, естествоиспытателей, подчеркивали плодотворность для России экономического западничества, т. е. следования западной экономической модели, отрицая одновременно космополитизм и интернационализм как неприемлемые для России формы логичного «стремления к общечеловеческой культуре». Российский ученый И.А. Ильин, как крупнейший теоретик линии государственников, также высказался против христианского интернационализма, понимающего русских как какой-то особый вселенский народ, который призван не к созданию «своей творчески-особливой, содержательно-самобытной культуры, а к претворению и ассимиляции всех чужих, иноземных культур».
   Главной целью Ильина была реабилитация ценностей консерватизма и обоснование русского национализма и патриотизма как духовно-культурных, а не политико-идеологических феноменов.
   Не отказываясь от христианских перспектив и измерений русской идеи, Н.А. Бердяев в книге «Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века» (Париж, 1946) отчетливо заявил о существовании собственных национальных интересов России с ее интеллектуальной историей как целостности, без изъятий и искусственных перерывов, ее органического развития. В соответствии с такой трактовкой в десятой главе равноправно присутствуют Петр I, декабристы с Радищевым, Белинский и Пушкин, Достоевский и Гоголь, славянофилы и Тютчев, Соловьев, Толстой, Герцен, Розанов, Чернышевский, Писарев, Ленин, Кропоткин, Бакунин, Михайловский, Леонтьев, Федоров, деятели культурного возрождения начала XX в.

   Каковы корни формирования белорусской идеи?
   В чем ее сущность?
   Формирование белорусской идеи как систематизированного обобщения национального самосознания имеет глубинные корни и представлено как в рационализированной, социально-философской и общественно-политической форме, так и в образно-типизационном, художественно-литературном выражении. Суть ее заключается в осмыслении бытия белорусского этноса, исторического наследия белорусского народа, его национальной идентичности и самости, генетических истоках исторического предназначения, идей существования, основаниях уникальности, особенностях национального характера, геополитического положения и роли в глобализационных процессах современности.
   Становлению белорусской идеи способствовали ассимиляция духовного опыта западноевропейской и русской традиций в культуре Беларуси, социально-философские и гуманистические идеи в белорусской философии (Скорина, Будный, Полоцкий), развитие белорусского самосознания в XX в. (Гарун, Абдиралович и др.), философско-публицистические выступления и произведения (Калиновский, Богушевич, Богданович, Колас, Купала, Ластовский).
   В национальной белорусской идее воплощается историческое стремление белорусского народа к свободе, самостоятельности и благосостоянию, сохранению и развитию белорусской науки, белорусского языка и белорусского государства, гуманистических перспектив и гражданской ответственности за будущее страны.
   Поиск национальной идеи обусловлен самим временем, необходимостью ответа на исторический вызов, продиктованный происходящими культурно-цивилизационными изменениями в эволюции мировой цивилизации.
   В современных условиях осмысление истоков и специфики национальной культуры и белорусского этноса, исторического наследия белорусского народа, его национальной самости и уникальности, геополитического положения, национального самоутверждения и суверенитета способствует формированию национальной идеи как источника духовного обогащения, гражданского единения и национально-культурного возрождения Беларуси.

8.4. Культура и духовная жизнь общества. Философия религии, философия морали и философия искусства: диалог культурных традиций

   Что означают понятия духовной жизни и духовной культуры?
   Духовная жизнь общества воплощает в себе совокупность сформулированных в культуре ценностных форм сознаниям социально обусловленных видов творческой деятельности по их производству, освоению и применению. В отличие от материальной культуры, связанной с производством и освоением предметов и явлений материального мира, духовная культура включает в себя многообразие продуктов духовной и интеллектуальной деятельности человека, не имеющих предметного, вещного характера (нравы, обычаи, систему ценностей, норм, идеалов и т. и.). Многообразие видов духовной культуры соответствует многообразию сущностных сил человека, его способностей и потребностей, проявляющихся в различных общественных отношениях. Важнейшими формами общественного сознания и духовного освоения реальности, нормативной регуляции человеческого поведения являются религия, мораль, искусство, политика, право, наука в их взаимодействии с философией.

   В чем выражается взаимодействие философии и религии?
   Историческое взаимодействие философии и религии всегда имеет конкретное выражение в учении философа или философской школы. Интерес философов к религии обусловлен существенной ролью последней в мировосприятии и самоопределении человека. Религиозная традиция – один из важных факторов формирования мировоззрения и ценностных ориентаций. Она духовно наставляет человека, предлагает глубокую интерпретацию бытия, придает сакральное измерение социальному пространству.
   Как формы духовного проявления, религия и философия находятся в сложном взаимодействии. Они никогда не противостоят друг другу как таковые, вступая в отношения в исторически определенных формах. В учениях конкретных философов, поскольку они пересекаются с верованиями религиозных традиций, мы находим живое сочетание религиозных и философских аспектов. Пример взаимодействия религии и философии – творчество христианских платоников Климента Александрийского (150–215 гг.) и Оригена (185–254 гг.). Подобный тип интерпретации, предполагающий использование греко-римских философских систем для выражения основ библейской традиции, применялся в средние века и в эпоху Возрождения.

   Что понимается под философией религии?
   Термин «философия религии» является сравнительно новым, его появление относится к концу XIX в. Широкое распространение он получил благодаря работам Г.-В.-Ф. Гегеля. Философия религии – один из важных разделов философского знания эпохи модерна. Ее становление связано с развитием христианской мысли в различных конфессиональных вариантах и идейных модификациях. Объект философии религии – религиозное знание. Основными проблемами философии религии являются аргументация за или против существования Бога, учение о человеческой природе, о свободе воли, проблемы влияния религии на мораль, природа зла и проблематика эпистемологии религиозной веры.
   Итак, философия религии – специальный раздел в фундаментальных философских системах или самостоятельное направление в философии, исследующее представления о Боге как бесконечной, вечной, несотворенной совершенной Личности, трансцендентной по отношению ко всему сущему и одновременно сохраняющей действенное присутствие в мире.

   Каковы черты основных типов философии религии (философского религиоведения и философской теологии)?
   Основными типами философии религии являются философское религиоведение, нацеленное на философско-критическое исследование существующей системы и эпистемологического статуса религиозных верований, особенностей религиозно-мистического опыта, специфики религиозного языка, условий обоснованности, рациональности и истинности религиозных верований и традиций мира, религии как социокультурного феномена, истории религии и свободомыслия, а также философская теология., выполняющая обоснования учения о Боге, Его природе, отношении к человеку.
   Теология (богословие) является одним из значительных интеллектуальных образований, находящихся на пограничье религии и философии.
   В широком смысле слова богословие понимается как концептуальная форма религии. Как и философия, богословие создает систематическое учение о бытии. Выражая и обобщая религиозную традицию, богословие выступает в качестве ее интеллектуального инструмента.
   В религиозных представлениях Бог – это сверхъестественное существо, верховный субъект религиозного культа.
   Представление о Боге как о личном и сверхприродном является определяющим признаком теизма. В противоположность этому в пантеизме Бог выступает как безличная сила, присущая всей природе, а подчас и тождественная ей.
   В деизме Бог представляется первопричиной, создателем мира, но этот мир развивается далее по своим естественным законам.
   Образы богов прошли длительный путь развития, отражая историческую динамику почитающих их народов. В ранних формах еще нет веры в богов, а есть поклонение неодушевленным предметам (фетишизм), вера в духовных демонов (анимизм) и т. и. С развитием племенных объединений возникает образ племенного бога. Это бог-воитель, предводитель своего племени (Атшур у ассирийцев, Яхве у древнееврейского племени и т. д.).
   В ходе исторического процесса формируется религиозно-философское учение о Боге (теология) и выстраиваются специальные доказательства бытия Бога.

   Каково содержание доказательств бытия Бога?
   Почему И. Кант выступил с их опровержением?
   Известны следующие доказательства бытия Бога:
   космологическое (Аристотель, Лейбниц, Вольф и др.): раз существует следствие – мир, космос, должно быть и движущее его начало, конечная основа всех вещей; телеологическое (Сократ, Платон, стоики, Цицерон и др.): целесообразность в природе как свидетельство бытия ее разумного устроителя;
   онтологическое (Августин, Ансельм Кентерберийский): само представление о Боге как совершенном существе предполагает Его существование.
   С опровержением этих трех доказательств бытия Бога выступил И. Кант, утверждавший невозможность какого-либо теоретического обоснования бытия Бога. Вместе с тем Кант выдвинул новое нравственное обоснование бытия Бога, рассматривая Бога как необходимый постулат практического разума. Так как, по Канту, Бог не может быть найден в опыте, Он не принадлежит к миру явлений, то невозможно в принципе ни доказательство Его существования, ни опровержение. Религия становится предметом веры, а не науки или теоретической философии. С точки зрения Канта, вера в Бога необходима, поскольку без этой веры невозможно примирить требования нравственного сознания с непререкаемыми фактами зла, царящего в человеческой жизни.

   Что означает понятие «теодицея»?
   Теодицея (от греч. theos – бог и dike – справедливость) – оправдание Бога. Термин ввел Г.-В. Лейбниц – трактат «Теодицея» (1710). Теодицея – это общее обозначение религиозно-философских доктрин, целью которых является согласование идеи разумного и благого Божественного управления миром с неизбежным наличием мирового зла. Существуют различные исторические формы теодицеи, которые целесообразно рассматривать в свете идеи о расширении «ответственности» Бога за мировое бытие. Наиболее примитивная форма теодицеи базируется на принципе «каждому воздастся по делам его». В рамках патриархальной морали теодицея относила возмездие не к индивиду, а ко всему роду в целом, выводя перспективу возмездия за пределы жизни отдельного человека. В учениях о перерождении у орфиков, в брахманизме, буддизме и т. и., предполагается причинно-следственная связь между заслугой и вечной предыдущей жизнью, а также обстоятельствами последующего рождения (карма, сансара). Логически построенная теодицея развивалась исходя из принципа свободы воли: свобода сотворенных Богом ангелов и людей в своей полноте включает возможность морального зла, в свою очередь, порождающего зло физическое. Эстетико-космологическая теодицея исходит из того, что частные недостатки мироздания, запланированные разумно-художническим расчетом Бога, усиливают совершенство целого. Такой тип теодицеи – космодицеи или оправдания мира вводит уже Плотин (204–270 гг., греческий философ-платоник, основатель неоплатонизма) и доводит до фундаментальной систематичности Лейбниц. Философ считает, что наилучший из возможных есть мир с наибольшим разнообразием ступеней совершенства существ. Бог, по «благости» своей желающий наилучшего мира, не желает зла, но допускает его постольку, поскольку без него не может осуществляться желаемое разнообразие. Зло, полагает Лейбниц, будь то зло «физическое» (страдания людей) или «моральное» (нравственные пороки и преступления), является необходимым «теневым» элементом совершеннейшего порядка вещей, не созданным, но лишь «допущенным» всеблагим Богом, чтобы подчеркнуть и оттенить добро.
   Философской рефлексии в рамках философии религии подвергается понятие религиозного мировоззрения.

   В чем сущность религиозного мировоззрения?
   Религиозное мировоззрение – специфический способ мировидения и миропонимания, основанный на вере в существование сверхъестественного, на признании определенной системы норм, ценностей и убеждений, смещающих ориентацию человека из сферы необходимых жизненных задач в сферу духовно-индивидуальных интересов, где решающее значение приобретает личное спасение, непосредственно связанное с учением о бессмертии души и загробном воздаянии.
   Стремление людей (особенно в переломные, кризисные эпохи) искать устойчивые общечеловеческие ценности в культуре прошлого, приемлемость, универсальность и общедоступность религиозных построений обеспечивают их актуальность, популярность и привлекательность. Мировые религии обогатили и развили моральный опыт человечества. Высшей ценностью, образцом для подражания, целостным моральным идеалом высшего порядка выступают в каждой из мировых религий Христос, Будда, Аллах. Утверждение Бога как единственного источника и критерия нравственности, интерпретация зла как отступления от Божественных предписаний стали основой религиозной этики.
   Наряду с философией религии в процессе реального диалога культурных традиций рождаются такие разделы философии, как философия морали и философия искусства.

   Что исследуется в рамках философии морали?
   Философия морали – философское направление, исследующее мораль как один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе. В рамках философии морали анализируются такие проблемы, как генезис и динамика норм морали, специфика нормативной регуляции в различных культурах, принципы, функции и императивы нравственности, статус моральных ценностей в отдельных сферах культуры – науке, искусстве, религии, политике, экономике, праве. Философское учение о морали и нравственности называют этикой. Этика выясняет место и роль морали в системе других феноменов культуры (наука, политика, право, экономика, религия, искусство и др.), анализирует ее природу и внутреннюю структуру, изучает происхождение и историческое развитие нравственности, обосновывает различные ее системы.

   В чем различие понятий «мораль» и «нравственность»?
   Слово «мораль» (от лат. moralis – обычаи, нравы, поведение) означает нравственный.
   Различие понятий «мораль» и «нравственность» основано на противопоставлении того, к чему человек должен стремиться (мир должного), и реально практикуемыми нравами повседневной жизни (мир сущего). Под моралью понимают специфическую сферу культуры, в которой концентрируются и обобщаются идеалы и нормы, регулирующие поведение и сознание человека в различных областях общественной жизни – в труде, быту, политике, науке, семейных, личных, государственных и межгосударственных отношениях. В понятие «нравственность» вкладывается более житейское, приземленное значение. Это принципы и формы реального практического поведения людей, в котором строгость моральных норм значительно смягчена.

   Почему сегодня актуализируется проблема этического отношения человека к социуму, науке, культуре?
   Заложенное в христианстве особое понимание человека, созданного по образу и подобию Бога, наделенного искрой Божественного разума; гимн человеческому телу и человеческому разуму в эпоху Возрождения и Новое время способствовали тому, что постепенно человек стал рассматриваться как высшая ценность. В этике Нового времени обосновывается идея о нравственной полноценности личности, о том, что разум человека призван умерить эгоистическую природу человека, согласовать индивидуальные цели с общественным благом, путем просвещения добиться морального переустройства человека и социума. В конце XX в. гуманизация всех сфер человеческой деятельности – науки, политики, права, экономики усиливает тенденцию рассмотрения человека как высшей ценности. Обострение глобальных проблем современности ставит новые задачи перед экологической этикой (проблемы выживания человечества в условиях постоянного нарушения равновесия с окружающей средой), перед медицинской этикой (этические проблемы пересадки человеческих органов, эвтаназии как добровольной смерти и т. п.), этические проблемы права (вопрос об отмене смертной казни), международной политики (этические аспекты борьбы с международным терроризмом) и т. д.
   XX в. с увеличивающейся интенсивностью вносит коренные изменения в миропонимание Нового времени и места человека в нем.

   В чем сущность и предназначение категорического императива нравственности И. Канта?
   Сформулированный И. Кантом категорический императив нравственности звучит и сегодня весьма актуально. Императив (от лат. imperativus – повелительный) означает требование, приказ, закон. У Канта категорический императив – это безусловный принцип поведения, основной закон его этики, всеобщий обязательный принцип, которым должны руководствоваться все люди независимо от их происхождения и положения. Первая формулировка категорического императива напоминает «золотое правило морали», сформулированное еще в древности: «Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой». Вторая формулировка категорического императива выглядит так: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» [55 - Кант, И. Сочинение: в 6 т. / И. Кант. М., 1965, Т. 4. С. 260.]. В данном случае Кантом обращается внимание на всеобщность нравственных требований. Третья формулировка предписывает: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему, как к средству» [56 - Там же. С. 270.]. Человек для Канта – всегда цель, он обладает нравственной самоценностью, не следует низводить человека до уровня предмета, средства для достижения цели. Человек – высшая ценность и цель.
   Несмотря на свой ригоризм, учение Канта звучит сегодня предостережением современному человеку – нельзя уступать антинравственности; никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя быть этически нейтральным. При разрешении природных и социальных катаклизмов выход не в отказе от долга, а в соединении его с любовью, совестью, доброжелательством, ответственностью, в поиске гуманистической планетарной этики во имя того, чтобы человечество сохранило себя и свои высокие нравственные ценности.

   Что означают понятия добра и зла?
   Основными понятиями морали являются понятия «добро» и «зло». Эти понятия имеют нравственно-нормативный характер и обозначают нравственную оценку поведения людей и общественных явлений с определенных позиций. Под добром понимается то, что общество и определенная социальная группа считает должным и нравственным, достойным подражания, т. е. благом. Зло имеет противоположное значение: безнравственность в поступках и морали людей и подлежит осуждению.
   В понимании конкретного содержания добра и зла в истории человеческой культуры имелись различные представления, иногда даже противоречащие друг другу. Вопрос, который всегда интересовал людей, – это вопрос об основаниях (критериях) добра и зла. Являются ли они вечными и неизменными? Откуда возникают? От Божественной ли морали? От абсолютного ли духа? Имеют ли они исторический характер, меняясь в зависимости от условий жизни, воспитания человека, нравственного состояния общества?
   Представители религиозной традиции усматривали основания добра и зла в Божественной воле.
   Философы же по-разному отвечали на этот вопрос. Согласно древнегреческому учению – гедонизму (греч. hedone – наслаждение) добро определяется как то, что приносит наслаждение и избавление от страданий, а зло – как то, что влечет за собой страдание. Как принцип нравственности, гедонизм предписывает людям стремление к земным радостям, к получению максимума удовольствий для себя и души. Еще древнегреческий философ, ученик Сократа Аристипп утверждал, что высшей целью жизни является удовольствие, но человек, с его точки зрения, не должен подчиняться удовольствиям, а должен стремиться к разумному наслаждению. Мерило добра и зла, истины и лжи – удовольствие и страдание. Наиболее развитой формы гедонизм достиг в этике древнегреческого философа Эпикура, в которой он обосновывает разумное наслаждение, предполагающее личностный идеал уклонения от страданий в достижении спокойного и радостного состояния духа.
   Для И. Канта добром является все то, что соответствует повелениям нравственного закона – категорического императива.
   Конкретное содержание понятий добра и зла, их специфическое отражение в моральном сознании определенных эпох, общественных систем обусловлены социальными отношениями, уровнем духовного развития общества. И вместе с тем в понятиях добра и зла сохраняется и некоторое предельно общее содержание нравственных оценок и предписаний по отношению к уже достигнутым, положительным моментам человеческой культуры, а также – к тому, что выражает неудовлетворенность сущим, обусловливает новые цели в цивилизационном развитии человечества. Нравственно развитый и ответственный человек свой моральный выбор при наличии возможности выбора между добром и злом делает выбор в пользу добра. В этом выборе реализуется нравственная свобода, ответственность и совесть человека.

   Каким образом проявляется связь морали и других феноменов культуры?
   В обществе не существует институтов, организаций и учреждений, обеспечивающих функционирование и развитие морали, однако она имеет всепроникающий и всеобъемлющий характер, проявляющийся в нерасторжимой связи с другими феноменами культуры (наукой, политикой, экономикой, экологией, искусством и др.).
   Потребность в институционализации морали проявилась в формировании комитетов по этике и биоэтике, комиссии по экологии, комиссий по этической оценке и эспертизе научных проектов, советов по корпоративной и профессиональной этике и т. д. Складывается своего рода социальный заказ на разработку регулятивов общественной морали и нравственных норм в самых различных областях – в политике, праве, науке, экономике, культуре [57 - Апресян, Р.Г. Понятие общественной морали (опыт концептуализации) / Р.Г. Апресян // Вопросы философии. 2006. № 5. С. 8–17.].

   Что представляет собой искусство и философия искусства?
   Искусство как форма человекотворчества постигается в рамках философии искусства. Искусство – специфический род практически-духовной, творческой деятельности, направленный на создание художественных произведений и эстетически-выразительных форм живописи, музыки, театра, литературы и вместе с тем – это мастерство, умение, ремесло, ловкость – «сделанность», завершенность произведения, его выраженность.
   Искусство, порождая мир художественных произведений, одновременно конституирует собственный мир – художественную культуру, мир, отличный от эмпирической действительности, обладающий собственной, имманентной природой.
   С точки зрения философии искусства можно выделить две взаимодополняющие характеристики или координаты искусства: одна из таких координат связана с вопросом экзистенциального присутствия человека в искусстве через художественную культуру, его апелляцией к верховным ценностям и идеалам социального порядка; вторая координата детерминирует гносеологическую направленность искусства как художественного процесса поиска истины, возможность ее явления для эстетического сознания.
   В качестве конкретных модификаций искусства можно выделить различные виды искусства (музыка, живопись, литература, архитектура, театр, киноискусство и т. д.); различные роды искусства, например эпический и лирический, жанры (поэма, роман, оратория и симфония, историческая картина и натюрморт и т. д.); исторические типы (например, готика, барокко, классицизм, романтизм и т. д.).
   Важнейшей проблемой философии искусства является выявление специфики классической и неклассической моделей искусства.

   Чем характеризуется классическая модель искусства?
   Чем вызвана трансформация классического искусства в постклассическое?
   Классическая модель искусства соотнесена с программами и образцами европоцентристского мироустройства. Она предполагала, что субъект творчества – творец-художник отдален от мира, который противопоставлен ему в форме объекта и предмета эмпирически поставленных целеполаганий; искусство представало как способность описать, отобразить мир в художественных произведениях, которые «не претендуют на то, чтобы быть действительностью» – Л. Фейербах. В художественном творчестве доминировали аспекты «техно»-мастерства: мир классического искусства рассматривался как специфическая система адекватного описания (отображения) в нехудожественной действительности, основным выразительным элементом которого является художественный образ; художественный образ трактовался по преимуществу как продукт творческого воображения, возникающий в процессе создания и восприятия произведения; классический мир искусства предполагал образцовость (нормативность) как в плане ориентации на прекрасный идеал, так и в плане преобразования жизни, выразившуюся в актуализации соотношения «прекрасного» и «жизни», «художественного» и «реального» миров.
   Глубинная трансформация классического искусства и оформление искусства постклассического типа на рубеже XIX–XX вв. были связаны с конфликтом классической и инновационной культурных парадигм, что привело к появлению совершенно новых форм осмысления человеческого существования. На смену отстраненному от мира субъекту – созерцателю классической модели искусства приходит непосредственно присутствующий в реализации художественного акта и представленный в разнообразных художественных артефактах автор-исполнитель, избирающий стратегию свободного интеллектуального творчества, многообразия программ и форм художественной рефлексии.

8.5. Метаморфозы духовности в современном обществе: социальная мифология, утопия, антиутопия, идеология

   Почему в современном обществе наблюдается интерес к социальной мифологии, утопии, идеологии?
   В современном обществе наблюдаются различные метаморфозы духовности, связанные с актуализацией социальной мифологии, утопии и идеологии. Это, несомненно, вызвано стремлением к социальной гармонии, неприемлемостью существующего реального бытия с его противоречиями и трагедиями, а также открытостью, незавершенностью истории с ее вечной «проектностью», стремлением преодолеть фундаментальные антиномии человеческого существования. Заметим, что после окончательного выделения из мифологии различные формы общественного сознания продолжают пользоваться мифом как своим «языком», по-разному и по-новому интерпретируя мифологические символы. Миф (от греч. mythos – предание, сказание), возникнув у истоков человеческой истории и культуры, до сих пор является одной из форм общественного сознания.

   Чем отличается социальный (политический) миф от архаического?
   В XX в. наблюдается сознательное обращение некоторых направлений искусства и литературы к мифу, который призван вернуть человеку чувство эмоционального и интеллектуального комфорта и утешения, придать искусству, литературе острый аромат, целостность сознания.
   При некоторых условиях массовое сознание может служить почвой для распространения социального или политического мифа. В отличие от архаического мифа политический миф XX в. – это, как правило, не только иллюзия, но и обман, ибо всегда есть люди, откровенно заинтересованные в мифологизации социума. Если миф в искусстве – импульс к действию, мобилизация возможностей творческого духа, то социальный миф конкретизируется применительно к актуальной социально-политической реальности. В XX в. политический миф детерминирован политическим режимом, став основным средством политики при тоталитаризме и расцветая на волне конкретных политических ситуаций: кризисов, конфликтов, кампаний и т. д.

   На что нацелены утопии? Какие известны утопии в общественной жизни различных эпох?
   По своему идейному содержанию понятие социального мифа имеет много общего с понятием утопии (от греч. и – отрицательная частица и topos – место). Утопии нацелены на изображение идеального общественного строя либо в якобы уже существовавшей или существующей где-то стране, либо выступают как проект социальных преобразований, ведущих к воплощению «идеала» в жизнь. Термин «утопия» в современном значении слова обязан своим появлением английскому гуманисту, писателю, общественному деятелю Томасу Мору (1478–1535), возник от сокращенного названия его книги «Утопия» (1516 г.).
   Утопии были представлены в истории общественной мысли древнего и средневекового Китая (утопические сочинения Мо-цзы, Лао-цзы, Шан-Яна и др.), рабовладельческие утопии о совершенном государстве Платона и Ксенофонта, народов Ближнего и Среднего Востока (аль-Фараби, Низами и др.), в описаниях «Островов блаженных», якобы открытых мореплавателями в эпоху великих географических открытий XV–XVIII вв. («Город Солнца» Т. Кампанеллы, «Новая Атлантида» Ф. Бэкона). Широкое распространение в XVI–XVII вв. получили различные утопические проекты воплощения в жизнь идеалов социальной справедливости (Бабёф, Сен-Симон, Фурье и др.). Многочисленные трактаты о вечном мире (Сен-Пьер, Кант, Малиновский и др.) являются разновидностью утопических сочинений Нового времени. В литературе России XVIII–XIX вв. появились произведения М.М. Щербатого («Путешествие в землю Офирскую», 1786), В.Ф. Малиновского («Рассуждения о мифе и войне», 1803), сочинения декабристов и революционных демократов, романы А.А. Богданова и т. д.
   По своему социальному содержанию и литературной форме утопии выступают: как утопии о совершенном государстве, как различные течения утопического социализма, как многочисленные технократические и анархические утопии; и как «утопии реконструкции», ставящие целью радикальное преобразование общества; как «утопии бегства» от социальной действительности; как «обоснованные утопии» для обозначения социальных программ воплощения в жизнь предпочитаемого будущего.
   Утратив на некоторое время свою познавательную и прогностическую роль в силу динамичного развития научных знаний об обществе, утопия возрождается в XX в. Во многом это происходит благодаря: знаменитому английскому писателю Герберту Джонсу Уэллсу (1866–1946), который считал создание и критику социальных утопий одной из задач социологии; французскому философу Жоржу Сорелю (1847–1942), противопоставившему утопию как рационализированное ложное сознание интеллигенции социальному мифу в качестве стихийного выражения общественных потребностей; немецкому социологу Карлу Манхейму (1893–1947), рассматривающему утопии как социальную критику существующего общественного строя; американскому философу Льюису Мэмфорду (1895–1990), видевшему основное назначение утопии в том, чтобы направить общественное развитие в русло «уготованного будущего».
   Революционные события в России, мощные социальные потрясения XX в., подъем освободительных движений в мире обусловили поворот в социальной философии от критики и третирования утопий как «химерических» проектов преобразования естественного состояния общества, к интерпретации их как реальной угрозы воплощения утопий в жизнь, что способствовало созданию различных антиутопий. Страх перед перспективой претворения утопий в жизнь и насильственного осчастливливания человека Н.А. Бердяев выразил следующим образом: «Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе: как избежать их окончательного осуществления».
   Во второй половине XX в. наблюдается двойственное отношение к утопии: с одной стороны, подчеркивается недостижимость коммунистических идеалов и продолжаются попытки дискредитировать утопии, с другой стороны, обосновываются программы обновления капитализма путем реформации сверху (в противовес социальной революции). Стремление в утопиях предвосхитить вероятное отдаленное будущее («Следующие 500 лет» Б.П. Беквита, «Экоутопия» Э. Калленбаха и др.) и предостеречь от отрицательных социальных последствий человеческой деятельности, а также стимулировать появление в социологии методов прогнозирования, анализа, оценки и построения сценариев предполагаемого развития событий, обеспечивает тем самым позитивное значение утопии.
   Представители новых левых, как Э. Миллс, Г. Маркузе и другие, отстаивают позиции воинствующего утопизма, не видя практических путей к достижению социальной справедливости. Иные же утверждают, что перед человечеством нет другой альтернативы, кроме выбора между утопией или гибелью – Р. Дюмон, В. Феркес и др.

   Что выражается в антиутопиях?
   В некоторых утопиях Запада переплетаются утопические и антиутопические тенденции, когда провозглашаемый социальный идеал сопровождается отказом от традиционных демократических ценностей («Второй Уолдин» Б.Ф. Скиннера). В антиутопии, в противоположность утопии, отрицается возможность достижения социальных идеалов, установления справедливого общественного строя, обосновывается убеждение, что любые попытки воплотить в жизнь справедливый общественный строй оборачиваются насилием над социумом и личностью, прокладывается путь к тоталитаризму. В антиутопиях проявляется враждебность к «казарменному коммунизму», тоталитаризму, стремление защитить гуманистические и демократические ценности от реальных опасностей техногенной цивилизации («Мы» Е.И. Замятина, «Котлован» А.П. Платонова, «Бравый новый мир» О. Хаксли, «Ферма животных» и «1984» Дж. Оруэлла, «Возвышенные меритократии» М. Янга и др.).

   Каковы истоки исторического развития идеологии?
   Термин «идеология» (от греч. idea – идея, образ и logos – слово, понятие) ввел французский философ и экономист Антуан Дестют де Траси (1754–1835) («Элементы идеологии», т. 1–4, 1801–1815), обозначив учение об идеях, позволяющее сформулировать фундаментальные основы политики, этики, способности умения и оценки в различных областях. Философ рассматривал идеологию как науку об общих законах происхождения человеческих идей исходя из чувственного опыта. Эта наука, по мнению философа, должна лежать в основании всего комплекса наук о природе и человеческом обществе. Главные принципы идеологии, согласно Дестюту де Траси должны быть основой политики.
   Для всей последующей истории идеологии характерны альтернативное отношение к ней – позитивное или негативное. В марксистской концепции в работе К. Маркса и Ф. Энгельса «Немецкая идеология» (1845–1846) и позднейших работах идеология отождествляется с превращенными формами сознания, которым присуща трактовка мира как воплощение идей; идеологии приписываются конституирование мнимой реальности, которая выдается за самое действительность, иллюзии об абсолютной самостоятельности идей. Действительность в идеологии, согласно этой же точке зрения, предстает в искаженном, перевернутом виде и идеология оказывается иллюзорным сознанием в противоположность научному сознанию и действительной истории.
   Под идеологией они понимали совокупность представлений, определяющих содержание современной им немецкой философии. Идеологию они квалифицировали как идеалистическую, базирующуюся на принципе «Мир есть воплощение идей».
   Стремясь отмежеваться от идеологической философии, свою систему идей Маркс и Энгельс не определяли как идеологию.

   В чем сущность теории деидеологизации?
   В 50-х гг. XX в. ряд западных ученых (Арон, Белл, Бржезинский, Гэлбрейт и др.) провозгласили конец века идеологии и выдвинули теорию деидеологизации (отказа от идеологии), развивавшую идеи позитивизма и технократизма. Согласно социально-политической концепции деидеологизации, в современных обществах уменьшается роль идеологий, увеличивается же роль позитивного, точного, верифицируемого, инструментального знания нового класса технократов и менеджеров, стремившихся освободиться от давления политиков и идеологов. Обществу, перенесшему трагедии Второй мировой войны и классовых противостояний, казалось, что все, что обещали достичь посредством социальной революции идеологически озабоченные левые, более эффективно достигается посредством научно-технической революции и преодолением традиционного утопизма и рационализма. Если для научно-технической интеллигенции концепция деидеологизации была близка и приемлема в силу ее позитивистской установки на идеал точного научного знания и защиты от морально-идеологической цензуры, то для обывателя (потребительского человека) она была значима в силу реабилитации принципа удовольствия, ослабления традиционной жертвенной морали, ставящей барьеры к цивилизации досуга и радости потребительского общества.

   Каково предназначение реидеологизации?
   Теория деидеологизации вскоре была опровергнута последующим социальным развитием и вытеснена теорией реидеологизации (восстановления идеологии). Стало ясно, что ориентация на приоритеты материального богатства и выгоды не решает все проблемы западного общества (Белл, Тоффлер).
   В конце 80-х – начале 90-х гг. XX в. началась новая критика идеологии, которая была связана с распадом мировой системы социализма, кризисом догматизированной идеологии марксизма-ленинизма и переходом бывших социалистических стран к рыночной экономике и демократическим реформам. Однако и отечественный опыт последнего десятилетия, и исследования западных аналитиков показали, что идеология является неотъемлемой частью социальной действительности, политического и духовного бытия современного общества, специфическим ориентационно-ценностным сознанием, выражающим интересы различных социальных общностей и общества в целом.

   Каково предназначение идеологии?
   Идеология является своего рода связующим звеном между научно-теоретическим, рационально-обоснованным взглядом на общество в целом, а также на различные социальные явления и обыденным представлением о мире, основанным на понимании естественного хода истории и общественной практики с учетом активной роли личности в истории, преследующей свои цели. Идеология при этом может выступить как объединяюще-связующий конструктивный компонент общественной жизни, сплачивающий и консолидирующий усилия людей или же как разделяющий на противоборствующие элементы и субъекты регулятив общественного сознания.
   Кроме идей, взглядов и представлений системы ценностей, приоритетов, убеждений идеология включает в себя также идеологическую деятельность, идеологические учреждения, организации и идеологические процессы.
   Идеология определяет цели политики, формирует ориентиры политической деятельности, обосновывает выбор средств ее реализации, организует усилия заинтересованных людей в осуществлении политики, т. е. идеология выполняет следующие социальные функции: мировоззренческо-ориентирующую, нормативно-регулятивную, познавательную, социально-преобразовательную, прогностическую и др.
   Обобщая сказанное, следует отметить, что идеология в обобщенной форме выражает систему взглядов, представлений и идей об основах социально-политического поведения и действия различных субъектов политики (партий, сообществ, общественных движений, политиков и общественных деятелей и др.), обеспечивающих сохранение или преобразование существующего общественного устройства.
   Идеология способствует формированию и развитию политического сознания людей (индивидуального и общественного), мировоззренческих позиций и ценностных ориентиров. Она обосновывает механизмы и умение анализировать социально-политические процессы и явления с точки зрения определенных целей, ценностей и интересов. Идеология является необходимым компонентом политических и общественных организаций, сплачивая и объединяя людей по политическим устремлениям, общности целей и социального статуса. Идеология обеспечивает механизмы политической социализации личности, воспитания и развития политической культуры.
   Идеология белорусского государства представляет собой составную часть и специфическую междисциплинарную область социально-политического познания, включая элементы исторических, философских, культурологических и других знаний.
   Фундаментальными приоритетами и консолидирующей идеей белорусского общества, в рамках которых объединяются разнообразные многовариантные подходы и фиксируются значимые для открытого общества ценности, являются, несомненно, национальные интересы, предполагающие обеспечение национальной безопасности Беларуси и ее суверенитета; экономические приоритеты, направленные на создание динамично развивающейся, социально ориентированной, рационально-целесообразной, рыночной экономики; основные приоритеты в социальной сфере, предусматривающие реализацию принципов социальной справедливости, обеспечение условий для реализации творческих способностей людей, социальной защиты интеллектуальной элиты Беларуси, сохранения научных школ и направлений; приоритеты в духовной сфере, ориентированные на исторические и социокультурные истоки и традиции белорусского народа, чувство патриотизма и ответственности за судьбу белорусского государства, возрождение культуры и системы ценностей.

   Какова роль патриотизма в формировании мировоззренческих и идеологических приоритетов?
   Важнейшую роль в формировании мировоззренческих и идеологических приоритетов играет чувство патриотизма. Патриотизм (от греч. patris – родина, отечество) – идея, чувство и действия, выражающие любовь и преданность Родине, способствующие ее успехам во всех сферах внутренней жизни, повышению ее могущества и укреплению авторитета на международной арене. Патриотизм – это осознание общности интересов людей, веками живущих в обособленных отечествах, уважение к историческому прошлому своего народа, гордость за его достижения и горечь за неудачи, беды и ошибки предков и современников, активная деятельность по созданию нового, прогрессивного. Обязательной стороной подлинного патриотизма является уважение к другим народам, их языку, культуре, истории.
   Патриотизм исключает как национальный нигилизм, так и «квазипатриотизм» – гипертрофированное представление о своей нации, противопоставляющее национальное – общечеловеческому, отечественное – интернациональному. С патриотизмом несовместимы сепаратизм, национализм, шовинизм. За этими аномалиями стоят общественные силы, интересы которых противоречат тенденциям исторического прогресса, преследующие корыстные, узкоклассовые цели. Патриотичной бывает политика, идущая из глубин народного бытия, вырабатываемая и осуществляемая для блага конкретных, реально действующих людей, образующих данную историческую общность, и не в ущерб другим народам.
   На современном этапе развития России и других стран-участниц СНГ патриотизм приобрел особую значимость и приоритетность. Жизнь неумолимо требует объединения всех патриотических сил в народное движение по выводу общества из глубокого кризиса и решения задач демократического реформирования общества и государства, возрождению и обогащению национальных традиций, упрочению многообразных отношений и связей с другими странами и народами.
   Для того чтобы идеология белорусского государства выступила в роли стабилизирующего и консолидирующего начала общества и стала частью личностного переживания современного человека, она должна:
   включать в себя такие приоритетные компоненты, которые затрагивают жизненно важные ценности каждого человека и государства в целом, национальные интересы, обеспечивающие безопасность и суверенитет государств, их независимость; предусматривать создание динамично развивающейся, социально ориентированной и наукоемкой экономики;
   ориентироваться на социальную защищенность каждого гражданина, высокий статус культурно-духовных ценностей и традиций обществ; осознавать особую миссию белорусского и русского народов в единении современной цивилизации, в выполнении ведущей роли творческого посредника между Востоком и Западом в силу соответствующего геополитического статуса Беларуси и синтетичности ее культуры;
   возрождать и обогащать национальные традиции, патриотические чувства и ценности.
   Ориентация на эти приоритеты будет способствовать гражданскому единению общества, его консолидации, духовному оздоровлению и сплочению, рациональному выбору исторического развития в XXI в.

Раздел 2
Философско-методологический анализ науки

Тема 9
Наука как важнейшая форма познания в современном мире

9.1. Понятие науки. Наука как деятельность, социальный институт и система знаний

   Что собою представляет наука? Какие ее стороны и проекции характеризуют науку как специфическую форму познавательной деятельности?
   Наука – особый вид познавательной деятельности, направленный на формирование объективных, системно организованных и обоснованных знаний о мире, а также социальный институт, обеспечивающий функционирование специфических норм и идеалов организации научно-исследовательского поиска [58 - Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.Ф. Берков. Минск, 2004.].
   Наука как специфическая форма теоретического освоения действительности может быть рассмотрена, во-первых, в качестве деятельности, направленной на производство нового научного знания, осуществляющейся исследователями в определенных социокультурных условиях. Рассмотрение науки как деятельности предполагает вычленение объектной и субъектной составляющих. Объектная составляющая представлена взаимодействием средств деятельности с предметами деятельности, осуществляющимся с помощью определенных методов, а субъектная составляющая представлена субъектом деятельности с его целями, мотивами, ценностными, мировоззренческими установками. Во-вторых, в структуру научной деятельности включается также результат деятельности. Таким результатом выступает новое научное знание, имеющее истинный непротиворечивый, обоснованный, достоверный характер. В-третьих, наука предстает как явление социальное, что дает основание зафиксировать ее институциональный характер. Институциализация науки, т. е. функционирование науки как социального института, связано с появлением системы учреждений, научных сообществ, внутри которых существуют различные формы коммуникации, утверждаются нормы и правила научного этоса, регулирующие исследовательский поиск, организуются соответствующие научные исследования и формируется особый способ воспроизводства субъекта научной деятельности.

   Какие основные функции выполняет наука?
   Наука как важнейшая форма человеческого познания в ее взаимодействии с различными сферами жизни общества выполняет, во-первых, культурно-мировоззренческую функцию, задавая ориентиры о структуре и строении Вселенной, возникновении и сущности жизни, происхождении человека. Потребовались драматические события, связанные с сожжением Дж. Бруно, отречением Г. Галилея, непринятием учения Ч. Дарвина о происхождении видов, прежде чем наука стала решающей сферой культуры, а затем и образования, определяющей мировоззренческий статус человека. Во-вторых, функцию непосредственной производительной силы, учитывая неограниченные масштабы и темпы научно-технического прогресса, теснейшую связь науки и техники, мощный потенциал науки, кардинально меняющий характер материального производства и промышленности.
   В-третьих, функцию социальной силы, когда результаты и методы науки используются для разработки перспективных планов и программ социального и экономического развития, при решении глобальных проблем современности, системном воздействии на общественную жизнь, технико-экономическое развитие, социальное управление, мировоззренческое образование и воспитание современного человечества.
   В-четвертых, в силу своей способности выхода за пределы наличной практики и работы с идеальными объектами активно выполняет прогностическую функцию, обеспечивая научно обоснованные модели будущего развития природного, социального и духовного бытия.

   В чем специфика науки как определенной деятельности?
   С точки зрения деятельностного подхода, наука отличается от других видов деятельности (обыденной, художественно-творческой и т. п.) по следующим признакам: предмету исследования; субъекту научной деятельности;
   используемым средствам, в качестве которых в науке выступают особые приборные установки и комплексы, позволяющие осуществлять научно-исследовательскую деятельность, специальный язык с четким понятийно-терминологическим аппаратом, а также специфические методы, обеспечивающие изучение новых объектов безотносительно к возможностям их сегодняшнего практического освоения; результатам (продуктам) научной деятельности, в качестве которых выступают истинные, системно организованные, обоснованные и доказанные с помощью научного эксперимента и опыта знания.

   Что характеризует науку как систему знания и отличает ее от других видов знания?
   В отличие от других видов знания – обычного, художественного, религиозно-мифологического, философского – наука представляет собой не только специфический вид познавательной деятельности, но и особую систему знания, в которой знания связываются между собой логическими связями, проверяются в эксперименте, обоснованы и доказаны, отличаются истинностью и достоверностью. К такой системно организованной форме представления знаний исторически первой осуществила переход математика, в которой числа и геометрические фигуры по мере ее эволюции рассматриваются как относительно самостоятельные математические объекты, свойства которых подлежат систематическому изучению, построению на их основе новых идеальных объектов; после математики такой способ представления и систематизации знаний оформился в естествознании, где утверждается метод выдвижения гипотез с их последующим обоснованием на опыте и эксперименте; затем в технических науках как своеобразном опосредующем слое знания между естествознанием и производством и, наконец, в социальных и гуманитарных науках, где знания при всей их специфичности представлены в особой системно организованной форме, где имеются соответствующие теоретические идеальные объекты, оперирование которыми позволяет строить объясняющие и предсказывающие модели социально-гуманитарной реальности, соотносить изучаемые духовные феномены с системой ценностей, процедурами понимания, описания и механизмами принятия формирующихся концепций научным сообществом.
   Дисциплинарная организация науки, становление отдельных математических, естественных, технических и социально-гуманитарных наук со свойственными им идеалами и нормами исследования, мировоззренческими основаниями, картинами осваиваемой реальности сопровождаются взаимодействием отдельных наук, междисциплинарными исследованиями, трансляцией знаний из одной науки в другие.
   В современном научном знании формируются трансдисциплинарные стратегии, обеспечивающие инновационную систему организации научных знаний, которая не ограничивается лишь междисциплинарными связями, а выходит на необходимость привлечения социальных ценностей и регулятивов при гуманитарной экспертизе современных научных проектов, их соотнесение как с внутринаучными идеалами, нормами и ценностями, так и с социально-гуманистическими приоритетами и установками.

   Когда наука сформировалась как особый социальный институт?
   Как особый социальный институт наука сформировалась в XVII–XVIII вв. В Европе в это время возникают первые научные сообщества, академии, складываются новые типы коммуникации ученых, научные сообщества. От «Республики ученых» (XVII в.), основанной на частной переписке ученых о результатах исследований и экспериментов, наука как социальный институт переходит к формированию научных журналов и дисциплинарных объединений исследователей (XVIII – первая половина XIX в.), а затем к стационарному объединению ученых в НИИ, научных центрах, академиях и к новым типам научных коммуникаций с возникновением компьютерных сетей и Интернету (XX–XXI вв.).
   Наука как социальный институт не только обеспечивает условия формирования и трансляции научных знаний и ценностей, усвоение их новым поколением ученых, но в своем историческом развитии заявляет о своем праве на формирование научного мировоззрения (в эпоху становления естествознания и борьбы с религиозным мировоззрением), претендует на высокий статус в системе образования (начиная с XVIII в.), превращается в реальную производительную силу (XIX в.), обеспечивая научно-техническое развитие общества, становится мощной социальной силой, пронизывая различные сферы социальной жизни и реализуя различные виды человеческой деятельности (первая половина XX в.), выполняет стратегические задачи по формированию новых мировоззренческих ориентаций современного человечества, обеспечивая органическое соединение идеалов истины и системы нравственных ценностей посредством диалога науки, искусства, морали и философии.

9.2. Формы рефлексивного осмысления научного познания: теория познания, методология и логика науки, философия науки

   Что представляет собой познавательная деятельность? Каковы истоки научно-познавательной деятельности?
   Познавательная деятельность – это специфически человеческая высшая форма духовного отношения к действительности и ее отражения, ориентированная на получение достоверных знаний. Именно на основе этих знаний и осуществляется успешная адаптация и самопознание человека, а также целесообразное изменение и преобразование природного и социального мира.

   Каковы основные формы рефлексивного осмысления научного познания с точки зрения его специфики и закономерностей?
   К основным формам рефлексивного осмысления научного познания с точки зрения его специфики и закономерностей относятся: теория познания; методология и логика науки; философия науки.

   Что означает и изучает теория познания, каков круг ее основных проблем?
   Теория познания – гносеология (от греч. gnosis – знание, logos – учение), эпистемология (от греч. episteme – знание) – раздел философии, в котором изучаются проблемы природы познания, отношения знания и реальности, исследуются всеобщие предпосылки познания, вопросы обоснования и достоверности знания, условия его истинности, возможности и границы познания, его формы и уровни. Обычно термин «эпистемология» употребляется как синоним термину «теория познания». Однако некоторые философы (К. Поппер) относят к эпистемологии только изучение научного познания.

   В чем сущность гносеологического оптимизма и скептицизма в теории познания?
   В зависимости от ответа на фундаментальный вопрос о возможности познания мира, адекватного воспроизведения субъектом сущностных характеристик изучаемого объекта в философии выделяются позиции познавательного оптимизма, скептицизма и агностицизма.
   В рамках познавательного оптимизма утверждается, что мир познаваем, что человек в состоянии в процессе познавательной деятельности раскрывать сущностные закономерные связи изучаемых процессов и явлений, открывать истины, которые являются универсальной целью познания, и на основе добываемых знаний осуществлять целесообразное изменение и преобразование объективной действительности.
   Скептицизм (от греч. skeptikos – рассматривающий, исследующий) – направление, выражающее сомнение в достижении истинного знания. Еще в Древней Греции Пиррон из Элиды (IV в. до и. э.) впервые придал систематически закономерную форму издавна распространенным сомнениям в познавательной ценности чувственного познания. Пиррон проповедовал воздержание от суждения, ничего не называя ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым. Гераклит утверждал: «Глаза и уши – фальшивые свидетельства». Демокрит также говорил: «Результаты ощущений темны». К гносеологическому скептицизму Пиррон добавил моральный и логический скептицизм, заявив, что никогда не может быть рационального обоснования для того, чтобы предпочесть один порядок действия другому. Скептики отрицали возможность достоверного знания и не верили в возможность рационального обоснования нравственных норм, показывая, что в одном месте нравственное признается таковым, а в другом нет. Для более позднего скептицизма характерна резкая направленность против концепции истины, единственным критерием которой считалась видимость: «Все лишь кажется». Протагор, известнейший из софистов, утверждал: «Человек есть мера всех вещей». С его точки зрения невозможна всеобще значимая истина. Всякое мнение истинно и всякая истина есть чье-то мнение. По мнению Протагора, все относительно – любые знания, любые ценности, законы и обычаи.
   Кроме античного скептицизма известны и более поздние его формы, например ренессансно-просветительская, для которой характерна скептическая установка по отношению к авторитету традиции (Декарт, Вольтер, Дидро, Руссо и др.) и пафос рационализма.

   Какова позиция агностицизма в гносеологии?
   Агностицизм (от греч. agnoctos – недоступный познанию) – философское учение, согласно которому не может быть окончательно решен вопрос об истинности познания действительности. Первоначальные формы агностицизма возникли в связи с обнаружением изменчивости, относительности и несовершенства знания. Термин «агностицизм» был предложен в 1869 г. английским биологом Томасом Генри Гекели (1825–1895), который рассматривал агностицизм в качестве альтернативы мнению, что в объективную истинность ряда утверждений следует верить даже в отсутствие логически удовлетворительных свидетельств опыта. В наиболее последовательной форме агностицизм проведен в философской системе английского философа Дэвида Юма (1711–1776), который утверждал, что все познание имеет дело с опытом и принципиально не может выйти за его пределы, а в соответствии с этим не может судить о том, каково отношение между опытом и реальностью. И. Кант показал, что чисто логическим путем невозможно установить соответствие между объективным миром и системой знания. Он настаивал на существовании принципиальной границы между познанием и действительностью («вещь в себе», т. е. вещь как она существует сама по себе, отлична от того, как она является для нас в познании, и недоступна ему; ни ощущения, ни понятия и суждения не могут дать никакого достоверного знания о «вещи в себе», она непознаваема).
   В марксистской гносеологии, рассматривающей познание как момент общественно-исторической практики, раскрывается узость концептуальных и мировоззренческих оснований агностицизма, подвергается критике, отсутствие историзма в оценке возможностей научного познания, а также сведение познания только к научному познанию, а науки – к опытному естествознанию.
   Элементы агностицизма оказываются весьма живучими и в современных подходах. Так, в рамках конвенционализма (от лат. conventio – соглашение) утверждается, что в основе математических и естественнонаучных теорий лежат произвольные соглашения (условности, конвенции между учеными), выбор которых оправдывается лишь соображениями удобства, «экономии мышления» и т. п. (Мах, Авенариус, Пуанкаре).
   Позицию скептицизма отстаивает и критический реализм, в котором утверждается, что познание носит принципиально символический характер, а убеждение в истинности познания коренится в свойственной человеку вере (Сантаяна).

   Как в теории познания интерпретируются понятия субъекта и объекта познания?
   Важнейшими компонентами познавательной деятельности являются понятия субъекта и объекта познания. Субъект (от лат. subjectus – лежащий внизу, находящийся в основе) познания – носитель деятельности, сознания и познания, это человек, который познает выделенный в процессе практической и познавательной деятельности фрагмент объективной реальности, который овладел созданным человечеством миром и формами культуры, активно использует накопленные до него знания, сохраняет и генерирует их. Определяющую роль в формировании конкретного индивидуального субъекта познания играет выработанная обществом культура, своего рода «общественный дух», «неорганическая природа», выступающая для каждого отдельного индивида во внешне данных формах культуры. Овладевая этими формами, отдельный индивид, отдельный субъект познания приобщается к общественному субъекту (обществу с его миром культуры), делает себя его частью и постепенно выступает как познающий субъект. Объект (от лат. objectum – предмет) познания – это такой фрагмент реальности, который противостоит субъекту в его познавательной деятельности. Объект познания является такой частью объективной реальности, которая находится во взаимодействии с субъектом, которая выделена им при помощи практической и познавательной деятельности, наработанных обществом на определенном этапе его развития. Так, например, атомы стали объектом познавательной деятельности только на рубеже XIX–XX вв., когда наука и практика именно этого времени сделала возможным изучить их структуру, открыть существование такой элементарной частицы, как электрон.

   Какова структура познавательного процесса?
   Процесс познания включает в себя две тесно взаимосвязанные стороны: чувственное и рациональное познание. Структура любого познавательного процесса (на уровне обыденного, мифологического, художественного, научного познания) предполагает наличие в качестве компонентов чувственного и рационального.

   Каковы формы чувственного познания?
   Формами чувственного познания являются: ощущение, восприятие, представление. Ощущения возникают при непосредственном контакте с предметом и дают нам знания об отдельных его сторонах в соответствии с нашими органами чувств, на которые он воздействует. Восприятия также возникают при непосредственном взаимодействии предмета с органами чувств, но в отличие от ощущений формируют у нас целостный образ предмета как некую совокупность его свойств. Представление же, будучи чувственно-конкретным образом предмета, формируется без его непосредственного воздействия на органы чувств, на основе следов восприятий, бывших в памяти. Отрыв от непосредственного воздействия объектов реального мира, а также способность к обобщению и абстрагированию, присущие человеку, создают предпосылки для формирования на основе представлений различных художественных образов, которых может не существовать в реальности (кентавр, русалка и т. п.).

   В чем заключается специфика рационального познания? Каковы его формы?
   Высшей ступенью познания является рациональное (от лат. ratio – разум) познание или абстрактное мышление. Формами рационального познания являются: понятие, суждение, умозаключение. В понятии отражаются наиболее общие и существенные свойства предметов. Суждение представляет собой такую форму мышления, в которой что-либо утверждается или отрицается. В умозаключении из двух или больше суждений выводится новое суждение. Умозаключения по индукции формируются при переходе от частных суждений к общему выводу, дедуктивные умозаключения предполагают вывод от общих суждений к частному. Именно благодаря рациональному познанию человек проникает в сущность предметов, открывает законы, формулирует теории и определяет сценарии будущего развития.

   Каков статус иррационального в познании?
   Иррациональное (лат. irrationalis – неразумный) – философское понятие, выражающее неподвластное разуму, не поддающееся рациональному осмыслению, несоизмеримое с возможностями разума. Иррациональная сторона, наряду с чувственной и рациональной, играет важную роль в процессе познания. В иррационалистических учениях принимается или отрицается роль разума в познании и на первый план выдвигаются такие виды человеческих способностей, как интуиция, непосредственное созерцание, воображение, бессознательное и т. и. Указывая на пределы рационализма человеческого разума, его «чрезмерные притязания», иррационализм обозначал новые грани познавательных возможностей человека, способствовал их развитию и совершенствованию.

   Какова роль интуиции в познании?
   Интуиция (от лат. intuitio – созерцание, непосредственное восприятие, пристальное всматривание) – в широком смысле слова означает способность прямого, ничем не обоснованного постижения истины. В историко-философской традиции сформировались понятия «чувственной» и «интеллектуальной» (рационалистической) интуиции. Так, например, английский философ-схоласт Уильям Оккам (1285–1349) говорил об интуиции как о смутном представлении. Статус рациональной интуиции как высшего вида познания отстаивали Р. Декарт, Б. Спиноза, Г.-В. Лейбниц и др.
   Современные научные представления об интуиции признают возможность мгновенного «схватывания» истины и рассматривают интуицию как важный момент сложного и неосознаваемого по существу взаимодействия чувств, разума и опыта, трансформированную в знание при условии включения в рационально-понятийную систему.

   В чем притягательность проблемы истины в философии?
   Трудно найти проблему, которая бы обладала такой притягательностью, как истина. Истина является целью познавательной деятельности человека. Споры, которые ведутся вокруг понятия истины, носят не терминологический, а мировоззренческий характер. В самом деле, истину определяют и как продукт соглашения, конвенции; и как «то, что полезно, то и истинно»; и как такое знание, которое не содержит в себе противоречия; и как «то, что подтверждается фактами, соответствует реальности» и т. д. Не случайно в мифологическом образе истина предстает как прекрасная, гордая и благородная женщина, а древнеегипетские мудрецы в знак непогрешимости и мудрости носили золотую цепь с драгоценным камнем, называвшуюся истиной. История человеческой культуры полна примерами бескорыстного поиска истины и служения ей, ибо, как верно сказано, не может быть апостолом истины тот, кто не имеет смелости быть ее мучеником.

   Как истина понимается в рамках концепции соответствия (корреспонденции)?
   Наиболее известной концепцией истины является концепция соответствия (корреспонденции) знания действительности, или классическая теория истины, идущая от Платона, Аристотеля, а затем разрабатываемая Г.-В.-Ф. Гегелем, Л. Фейербахом, К. Марксом и др. Для этой концепции истины характерен гносеологический оптимизм, уверенность в том, что человек в состоянии осуществить адекватное воспроизведение действительности в форме знания. Позже в марксистском подходе понимание истины как соответствия знания действительности было дополнено указанием роли практики в этом процессе. Итак, истина – это соответствие наших знаний объективной действительности, которое устанавливается общественно-исторической практикой.

   Какие трудности зафиксированы в рамках классической концепции истины?
   При всей простоте и очевидности классическая концепция истины впоследствии столкнулась с немалыми трудностями. Ее сторонники исходили из того, что, во-первых, действительность, которая является предметом познания, не зависит ни от субъекта, ни от условий среды; во-вторых, мысли, знание могут быть легко приведены в однозначное соответствие с действительностью; в-третьих, имеется интуитивно ясный критерий, позволяющий установить, соответствует ли знание реальности; в-четвертых, истина непротиворечива. Все эти постулаты нуждались в критическом переосмыслении. Оказалось, что реальность не дана, а задана субъекту в зависимости от его культуры, уровня знаний, чувственного восприятия и абстрактного мышления. Далее, соответствие знаний реальности не является простым, однозначным и зеркальным копированием реальности. Это соответствие включает целый ряд соглашений. Язык, знание в действительности не похожи на копию мира. Проблема постановки критерия истины также вызывала затруднения, ибо приводила к парадоксу бесконечного регресса: для доказательства истинности утверждения необходимо принять некоторый критерий истины; однако сам этот критерий должен быть доказан на основе другого критерия истины и т. д.
   Эти трудности привели к двоякого рода реакции: 1) попыткам совершенствования классической концепции истины; 2) критическому пересмотру классической концепции и замене ее другими.

   Какие концепции истины сформировались в процессе совершенствования классической концепции истины?
   Попытки совершенствования классической концепции истины привели к формированию, во-первых, диалектико-материалистической концепции истины, во-вторых, к семантическому определеною истины польским логиком и математиком Альфредом Тарским (1902–1984).
   Диалектика-материалистическая концепция истины базировалась на принципах активного отражения действительности, признания объективности истины, а также на раскрытии механизмов процесса постижения истины. Всякая истина, коль она является отражением объективного (т. е. существующего независимо от человека) мира, включает в себя содержание, которое не зависит от человека и человечества. По форме наши знания субъективны, они представляют собой продукт познавательной деятельности, человеческой активности. По содержанию же истины объективны: это содержание суть отраженная реальность, а сама эта реальность не зависит от человека. Поэтому всякая истина представляет собой объективную истину. Таким образом, постулат (принцип) объективности характеризует ее с точки зрения содержания знания. Признавать объективную истину – значит признавать, что мир существует независимо от нас, объективно и что наше знание способно адекватно, т. е. верно, отразить мир. Отрицание же объективной истины подрывает науку, низводя ее до простой веры, конвенции (соглашения).
   Если принцип объективности характеризует истину со стороны ее содержания, то механизмы процесса достижения объективной истины передаются через диалектику абсолютной и относительной истины. Абсолютная истина – полное, исчерпывающее знание об объекте. Относительная истина – неполное, неточное, приблизительно верное знание об объекте. И абсолютная и относительная истины включают в себя момент объективности. Признание объективности истины приводит к выводу о том, что внутри относительной истины должна содержаться абсолютная истина. Достижение истины – длительный активно деятельностный процесс все более точного постижения объекта, проникновения в его суть, а не одновременный акт.
   Один из важнейших принципов диалектического понимания истины предполагает ее конкретность. Конкретность означает такое свойство истины, которое основано на знании реальных связей и закономерностей объекта, учете условий, места, времени, в которых сформулированы истины.
   Еще одной попыткой совершенствования классической концепции истины является семантическое определение истины, данное А. Тарским в его работе «Понятие истины в формализованных языках». Цель данного подхода заключается не в опровержении классической концепции истины, а в ее совершенствовании, рационализации, ибо, как считал Тарский, любая реконструированная формулировка понятия истины должна соответствовать аристотелевскому ее определению и отвечать двум требованиям: материальной адекватности и формальной непротиворечивости. Например, утверждение «снег бел» – истинно, если снег действительно бел (т. е. формулировка или предложение («Р») обозначает определенную ситуацию в реальности и отвечает первому требованию – материальной адекватности); в свою очередь, «Р» истинно в рамках формализированного объектного языка. Формулируя второе требование – формальной непротиворечивости, Тарский осуществляет формальнологическое уточнение классической концепции истины. В этом плане его теория истины является логической, а не философской теорией, поскольку она предполагает перевод «Р» из формализованного объектного языка в метаязык (греч. meta – после, за, позади; это язык, на основе которого происходит исследование объектного языка), в котором оказывается возможным построить непротиворечивое определение истины.

   Какие существуют альтернативные подходы к интерпретации классической концепции истины?
   В современной философии предпринимаются попытки критического пересмотра классической концепции истины и замены ее некоторыми альтернативными подходами. В данном случае истина лишается ее классического статуса и трактуется как такое знание, которое непротиворечиво, самосогласованно, когерентно (истоки данного подхода можно увидеть у И. Канта, с точки зрения которого существует взаимная согласованность, единство чувственного и логического, что и определяет содержание и смысл истины; эта тенденция прослеживается в рамках неопозитивизма, когда истина рассматривается как логическое совершенствование системы знания; как форма психического состояния личности (Кьеркегор); как ценность, которая не существует, но значит (Риккерт); как идеальный конструкт (Гартман); как такое знание, которое полезно для человеческих действий, что характерно для прагматизма и его представителей (Пирс, Джемс и др.). При таком подходе отвергается принцип объективности знания. Так, с точки зрения прагматизма, реальность внешнего мира недоступна для человека, поэтому единственное, что может установить человек, – это не соответствие знаний действительности, а эффективность, полезность знаний. Именно полезность и есть основная ценность человеческих знаний, которая достойна именоваться истиной.

   Какие проблемы изучаются в рамках логики науки?
   Какие этапы можно выделить в истории логики науки?
   Логика науки – одно из направлений или разделов философской науки, который занимается исследованием логических закономерностей научного познания, способов построения научных теорий, анализа специальных понятий, описания строения и структуры науки, функций научного знания, используемых в различных научных дисциплинах – математике, естествознании, социальных, гуманитарных и технических науках, логических процедур получения и обоснования знания, методов доказательства и опровержения.
   Логика науки теснейшим образом связана с философией науки, социологией науки и психологией научного творчества. В отличие от философии науки логика науки преимущественное внимание уделяет использованию средств формальной логики для анализа научного знания, а не историко-научным, эпистемологическим и методологическим средствам. Основные проблемы логики науки концентрируются вокруг построения теоретико-формальных, в идеале – формализованных моделей научного знания по сравнению с социологией науки, ориентированной на эмпирические исследования структуры, функций и форм деятельности научного сообщества или по сравнению с психологией научного исследования, выявляющей психологические механизмы создания нового научного знания.
   Истоки логики науки формируются в период становления экспериментальной науки в XVI–XVII вв. благодаря трудам классиков философии Нового времени (Галилей, Бэкон, Декарт, Лейбниц и др.). Дальнейшей разработке логики науки способствовали позитивизм (Конт, Спенсер, Мах), прагматизм (Пирс, Джемс), конвенциализм (Пуанкаре), операционализм (Бриджмен), индуктивное обоснование научного знания в XIX в. (Гершель, Уэвелл, Милль, Джевонсон, Дюгем и др.).
   Использование для анализа научного знания средств математической логики в XX в. (Буль, Фрече, Рассел и др.), фундаментальные работы Б. Рассела по логическому атомизму и Витгенштейна, логических позитивистов (Шлик, Карнап, Рейхенбах, Франк), представителей критического рационализма (Поппер и др.) и постпозитивизма (Кун, Лакатос, Фейерабенд, Тулмина, Агасси и др.), логические исследования математического естественнонаучного и гуманитарного знания в России и Советском Союзе (Лосский, Лосев, Асмус, Кедров, Копнин, Смирнов, Зиновьев, Горский, Попович, Степин, Берков и др.) способствовали получению существенных результатов в развитии логики науки: различение научного и ненаучного знания; дедуктивно-номологическая модель научного объяснения; логический анализ методов эмпирического и теоретического уровней научного исследования; разработка логических методов оценки истинности научных теорий; структура и динамика научных проблем и т. д.

   Как происходило становление методологии науки?
   Первоначально (XVII в.) методология науки рассматривалась как учение о методах мышления, которое входило в качестве составной части в логику (логика Пор-Рояля [59 - Логическое учение, основанное на принципах философии Декарта и Паскаля; систематически изложена в книге А. Арно и П. Николя «Логика, или Искусство мыслить» (1662), написанной ученым, близким к монастырю Пор-Рояль – центру французской литературной жизни, философской мысли.], учение о методах мышления Лейбница, Вольфа, Милля). У И. Канта методология тоже входит в состав логики, однако ее цель и структура расширяются, становясь частью наукоучения с анализом методов постижения системы теоретического знания. Учение о методе у Г.-В.-Ф. Гегеля рассматривается как часть метафизики, совпадающей с логикой и с наукоучением. В состав логики как науки он включает рассмотрение не только научного метода, но и самого понятия науки.
   В последующем в интерпретации методологии науки наблюдаются различные трактовки – от рассмотрения ее как учения о способах совершенствования нашего мышления (Зигварт) до понимания ее как учения о методах отдельных наук – математики, физики, химии, биологии, психологии, истории, экономики и др. (Вундт, Виндельбанд).
   В первой четверти XX в. наблюдается процесс отделения методологии от логики и превращения ее в исследовательскую область философии. В специальных науках разворачивается методологическая рефлексия, формируются альтернативные методологические программы, усиливается интерес к теоретико-вероятностным методам, критическому анализу опыта, языка науки. С середины 60-х гг. XX в. наблюдаются интенсивные логико-методологические исследования в отечественной философии – от методологии истории до методологии физики, биологии, системных исследований, семиотики (Библер, Гуревич, Овчинников, Алексеев, Чудинов, Степин, Фролов, Карпинская, Лотман, Юдин, Садовский и др.).

   Как можно охарактеризовать методологию науки?
   Методологию науки можно охарактеризовать как учение о методе научно-познавательной деятельности. Научный метод – это система регулятивных принципов и приемов, с помощью которых достигается объективное познание действительности. Успех научного поиска во многом определяется правильностью выбранного пути, точностью самого метода исследования. Известный русский физиолог И.П. Павлов отмечал, что метод держит в руках судьбу исследования, от метода, от способа действия зависит вся серьезность исследования.
   Однако методологию нельзя сводить только к исследованию операций, методов научного познания, хотя знание о таких методах и операциях является одной из целей методологического анализа. Методология изучает все компоненты научной познавательной деятельности в их взаимосвязи. Она выявляет способы формирования нового знания в их зависимости от исследуемого объекта, исторически сложившихся познавательных средств, целей и установок познающего субъекта, исследует механизмы взаимоотношений норм и нравственности, науки и культуры, истины и ценности. Таким образом, методология представляет собой своего рода самосознание науки, осознание путей и методов эффективного решения познавательных задач.

   Какова главная задача методологической рефлексии?
   Главную задачу методологической рефлексии составляет анализ механизмов порождения научного знания, его взаимосвязи с другими феноменами культуры. Методология науки стремится выявить и проанализировать методы и приемы, в системе которых вырабатывается новое научное знание, чтобы на этой основе получить идеи и принципы, целенаправляющие научный поиск и способствующие эффективному решению познавательных задач.

   Что такое философия науки?
   Философия науки- философское направление, исследующее науку как социокультурный и эпистемологический феномен, структуру и развитие научного знания, взаимосвязь науки и морали, науки и искусства, идеалы и нормы науки, ценностные ориентации ученых, этос науки, ее философские основания, природу научных революций и т. д.

   Каковы основные этапы становления философии науки?
   Термин «философия науки» ввел немецкий философ Евгений Дюринг (1833–1921) в книге «Логика и философия науки» (Лейпциг, 1878). Этот труд ознаменовал начало первого этапа становления философии науки. Однако истоки проблематики философии науки, структуры и развития научного знания восходят к Платону и Аристотелю. В эпоху Нового времени и позже философия науки вместе с теорией познания становится одной из центральных проблем философии (Бэкон, Декарт, Лейбниц, Кант, Гегель и др.). Как особое направление философия науки формируется в XIX в. в трудах У. Уэвелла, Дж. С. Милля, О. Конта, Г. Спенсера. Актуализации интереса к этой науке обусловлена ростом социальной значимости научного труда, становлением дисциплинарно организованной науки, дифференциацией наук о природе и наук о духе, исследованием психологических и индуктивно-логических процедур эмпирического познания.
   Второй этап развития философии науки (1900–1920) связан с осмыслением революционных открытий на рубеже XIX–XX вв., формированием теории относительности и квантовой механики, радикальным пересмотром оснований науки со стороны как философов, так и ученых (Мах, Планк, Пуанкаре, Эйнштейн, Гейзенберг и др.).
   Третий этап становления (1920–1940) – аналитический, инициирован идеями раннего Людвига Витгенштейна (1889–1951), австрийского философа и логика, и программой анализа языка науки, разработанной классическим неопозитивизмом (Венский кружок и Берлинская группа – М. Шлик, Р. Карнапу Ф. Франк, Г. Рейхенбах и др.)* Ставится задача создания унифицированной науки по образу математического естествознания, с помощью логических методов проясняется отношение между эмпирическим и теоретическим уровнями знания и т. и.
   Четвертый этап развития (1940–1950) – этап позднего неопозитивизма связан с критикой догм эмпиризации, тщательным изучением логики научного объяснения, исследованием вопроса редукции теорий и построения моделей структуры научных теорий (Куайн, Нагель, Гемпель, Бриджмен и др.)* Расширяется проблемное поле философии науки, предметом исследования становится история, исторический закон и т. д. Оформляется концепция логики научного исследования К. Поппера с разграничением контекста открытия и контекста обоснования, демаркацией науки и метафизики, методом фальсификации и теорией объективного знания. Усиливается тенденция по критике основных догм неопозитивизма, особенно с выходом работы американского математика и философа Уилларда ван Ормана Куайна (р. 1908) «Две формы эмпиризма», работ Т. Куна, М. Полани.
   Пятый этап (1950-е) – постпозитивистский этап развития философии науки примечателен дискуссией между представителями исторической школы и критического реализма. Философия науки превращается на этом этапе в междисциплинарное исследование. Обсуждаются проблемы реконструкции исторической динамики научного знания, эвристической роли метафизики в развитии науки, неустранимости социокультурных детерминант научного познания (Полани, Тулмин, Кун, Лакатос, Агасси, Фейерабенд и др.). Возникает взаимовлияние философии, ряда естественнонаучных дисциплин, социальной психологии и когнитивной социологии науки.
   Шестой этап (1906-е) характеризуется существенным обновлением проблематики философии науки, возрождением интереса к философским измерениям науки, смещением акцента от проблем структуры научного знания к проблемам его роста, социокультурной детерминации, истории научных открытий, соотношению научной и других типов рациональности, выявлению мировоззренческих и социальных проблем науки (Степин, Швырев, Порус ит. д.).
   Седьмой этап (1970–1980) отмечен тенденцией к распространению наработанных в рамках естествознания моделей анализа социальных и гуманитарных наук. Наряду с активно развивающимися философско-методологическими исследованиями исторической науки целенаправленно развиваются методологии экономической науки, психологии, социологии, социальной антропологии, юридической и политической наук.

9.3. Специфика научного познания. Научное и вненаучное знание

   В чем специфика научного познания в целом и его результата по сравнению с обыденным?
   Научное познание по сравнению с обыденным, художественным, философским и другими видами имеет свои специфические особенности и представляет собой особую деятельность по получению нового знания. Всякая деятельность включает в себя такие компоненты, как субъект, объект, предмет, цель, средства, результат деятельности. Специфика научного познания заключается в том, что важнейшей целью и результатом (продуктом) такой формы познавательной деятельности является выработка и совершенствование объективно-истинных знаний. Основой научного познания является обыденное знание или здравый смысл, формирующийся как продукт непосредственного практического отношения к внешнему миру. Обыденное знание имеет дело преимущественно с явлениями и слабо отражает глубинные сущностные связи предметов. Научное же знание как цель, результат научно-познавательной деятельности характеризует истинность, обоснованность, системность, направленность на отражение сущностных свойств изучаемых объектов, опережение наличной практики, особый профессионально-специальный язык. Истинность научного знания создает предпосылки для опережающего отражения действительности и прогнозирования практической деятельности.

   Каково отличие научного познания от обыденного с точки зрения исследуемого объекта?
   Научное познание отличается от обыденного не только своим результатом, но и особым характером исследуемых объектов реальности, не сводимых к объектам обыденного опыта. Научное познание не ограничивается познанием только тех объектов, которые могут быть освоены в рамках исторически сложившейся на данном этапе практики, а исследует закономерности, знание которых может найти применение только в будущем. Так, фундаментальные теоретические исследования в физике привели к открытию законов электромагнитного поля, законов деления атомов и т. п., которые заложили основу для будущих технически-прикладных исследований и внедрения в производство и практику радиоэлектронной аппаратуры, атомных электростанций и т. д.

   Какие специфические средства научно-познавательной деятельности используются в научном познании?
   Специфические объекты науки требуют привлечения особых средств научно-познавательной деятельности. Научное исследование нуждается в специальной аппаратуре для проведения экспериментов при изучении новых типов объектов, в специальных измерительных приборах, инструментах. В качестве специфического средства в науке выступает и специально создаваемый научный язык с четкими понятиями, терминами и определениями. Разговорный язык с его многозначными выражениями, метафорами и описаниями не может обеспечить строгость и надежность научного обоснования высказываемых положений. В современной науке широко используется и искусственный, специально созданный формализованный язык. К средствам научного познания следует отнести и идеальные регулятивы исследования-методы познания, образцы, нормы, идеалы научной деятельности и т. д.

   Что отличает субъекта научного познания от субъекта обыденного сознания?
   Для организации научного познания необходим профессионально подготовленный, обладающий специальными, научными знаниями субъект познания – ученый, который овладевает исторически сложившимися средствами, приемами и методами научно-познавательной деятельности. Субъект научного познания должен усвоить и определенную систему нравственных ориентиров, характерных для науки, запрещающих подтасовку фактов, плагиат и т. д. Наука дает образцы морального поведения – коллективизм, солидарность, бескорыстное служение идеалам истины, укрощение темных инстинктов, предрассудков и суеверий, отвращение ко лжи и слепому подчинению. Науку поддерживает мораль, которая направляет поведение ученых, помогает дать правильные общественные оценки деятельности ученых. Для современных ученых, изучающих такие сложные объекты, как объекты генной инженерии, экологии, биосистемы, в которые включен сам человек, все более сильное звучание приобретает тезис об этической ответственности за применение результатов научных исследований, которое может пойти как на благо человечества, так и во вред ему. Этические и аксиологические аргументы пронизывают и различные медицинские науки. Например, такая медико-биологическая наука, как танатология, изучающая причины, признаки и механизмы смерти, с особой остротой ставит проблему «этического обоснования» при пересадке органов, при продлении жизни больного с помощью аппаратуры, при решении вопроса о сохранении жизни обреченных, с неизлечимым недугом больных и т. д.

   Что такое ненаучное познание и каков его статус в культуре?
   Наряду с научным знанием в культуре всегда сосуществует достаточно заметный слой знаний, который организован иначе, чем знание научное. Нельзя потребовать от научного знания, чтобы с его помощью описывались все составляющие человеческого бытия и жизненного мира людей. В контексте культуры наряду с научным знанием формируются различные альтернативные подходы и программы, выходящие за пределы научной рациональности, которые, с одной стороны, способствуют становлению научного знания, с другой стороны, являются порою весьма опасным социальным явлением. Такого рода знания называют по-разному: ненаучное, вненаучное, альтернативное, паранауч-ное, квазинаучное и т. д. Ненаучное знание – это такие формы познавательной деятельности, которые возникают: 1) как первичные формы осмысления реальности, предшествующие научному знанию; 2) как знание, не соответствующее общепринятым критериям построения и обоснования предлагаемых концепций; 3) как знание, дополняющее существующие виды научного знания; 4) как противоречащее науке знание, строящееся на игнорировании эмпирических фактов, характеризующееся крайней авторитарностью и пониженным критицизмом. К видам ненаучного знания относятся: этнонаука, протонаучное знание, девиантная наука, псевдонаучное знание и др.

   Что такое паранаука?
   Паранаука (от греч. para – везде, около, вне) – термин, обозначающий многообразные учения и течения, существующие за пределами науки и идеалами научной рациональности, но связанные с ней по исследуемой проблематике и подходам. В качестве паранауки могут выступать новые, не завоевавшие авторитета концепции, которые со временем могут получить статус «нормальной науки» – Т. Кун. Иногда название паранауки получают устаревшие, не учитывающие новых научных данных концепции. Понятие паранауки используется и для описания «народных наук» (народная медицина, народная архитектура, народная педагогика и др.), выходящих за рамки научной рациональности.
   Самостоятельный тип паранауки представляют оккультные науки (алхимия, астрология, хиромантия, толкование снов и др.). В современной ситуации паранаука является естественной спутницей науки, ведущей диалог с различными типами знания и не отгораживающейся от них резкой демаркационной линией.

   Дайте характеристику понятию «этнонаука».
   Какова ее роль в развитии научного знания?
   Этнонаука (от греч. ethno – народ) – традиционный вид системы специализированного знания, «народная наука». Этнонаука является результатом накопления и сохранения наблюдений, сведений, положительного опыта, относящихся к тем или иным важным для людей сферам жизнедеятельности. Народная наука выступает как продукт коллективного сознания и накопленного опыта. Со временем происходит централизация и спецификация этого опыта. Хранение и применение народной науки становится делом специальных групп или каст общества – шаманов, знахарей, жрецов, старейших племен, владеющих определенными знаниями. Этнонаука существует, как правило, в бесписьменной форме и организована как передаваемое непосредственно от человека к человеку рецептурно-практическое знание. Это знание выражается в лаконичной форме примет, наставлений, заветов, священных обычаев и ритуалов. Знание, аккумулированное в народных науках, является по-своему весьма глубоким, целесообразным и высокоэффективным в практическом отношении. В современной культуре народные науки существуют как реликтовые образования, постоянно лишаемые своей основной питательной среды – традиционной народной жизни, своеобразного миропонимания, что и определяет несоизмеримость этнонауки с современным научным знанием. Вместе с тем в свете все более угрожающих экологических проблем представляется возможным иначе посмотреть на народные технологии, которые были бы более органично вписаны в природные циклы, не разрушали окружающую среду. С точки зрения экологии культуры многовековой, спрессованный в народных науках опыт успешного выживания в порой тяжелых жизненных условиях (например, для северных районов рискованного земледелия) может быть достаточно успешным, а постиндустриальные технологии в отдаленном будущем, возможно, будут больше походить на народные, гармонично вписанные в природную среду технологии.

   Какова сущность и функции протонаучного знания?
   Протонаучное знание (от греч. protos – преднаучное знание, предшествующее научному) – знание, представляющее собой первичные формы осмысления реальности, формирующиеся в процессе становления научного знания, когда еще отсутствует необходимый эмпирический материал, не разработаны методы исследования и нормы построения теории. Протонаука опирается как на существующие достоверные знания, так и на субъективные предположения исследователя, его творческое воображение. Протонаучное знание создает предпосылки для построения достоверных теоретических концепций, выступая в качестве определенных строительных лесов научных теорий, с возникновением которых протонаучное знание исчерпывает свои возможности. Так, становлению классического естествознания в XVII–XVIII вв. предшествовало учение о флогистоне как основе химической энергии, теплороде, которому приписывались причины тепловых процессов и т. и. На основе этих представлений давались объяснения химическим и тепловым явлениям, а также осуществлялось становление подлинно научного знания, например становление основ термодинамики, химической теории и т. д.

   Какова история становления и развития астрологии?
   Есть ли рациональное зерно в этой науке?
   Историческая судьба астрологии (греч. astron – звезда и logos – учение) в известной степени совпадает с историческими судьбами других наук и проходит путь от преднаучно-го (протонаучного) знания к теоретическому. Астрология зародилась на Востоке, затем попала в Грецию, где она оформилась как достаточно обоснованное учение об определенной зависимости между земными событиями, т. е. событиями, происходящими в нашей земной жизни, и событиями небесными, происходящими с небесными телами в мире звезд. С новой силой астрология возродилась в эпоху Возрождения, затем в XIX в. в свете «подлинной» науки и ее четкими и однозначными критериями научности астрология считалась недостойной внимания лженаукой, шарлатанством и была прочно забыта, но с XX в. астрология не может пожаловаться на недостаток внимания к ней со стороны просвещенного научного сообщества.
   Несмотря на довольно распространенное мнение о том, что астрологические представления либо просто не имеют никакого отношения к науке, либо являются наукообразными (квазинаучными), все же следует иметь в виду, что реальную основу астрологических предсказаний образует многотысячный опыт человечества, отлагающийся в самых разнообразных формах. Астрологические предсказания весьма существенно отличаются от традиционных форм гадания по звездам, ибо в основании их лежит не поклонение звездам, а теоретические, иногда высокоматематические конструкции. Астрология включает в себя довольно значительный объем объективных сведений о небесных телах, характере их движения, траекториях и взаимном расположении. Эти представления, конечно же, не являются исключительно астрологическим достоянием, но астрология принимала участие в их разработке. Именно астрологи почти до конца XIX в. регулярно издавали таблицы и календари (эфемериды), указывающие движение небесных тел каждого года, которые обогащали запас знаний астрономического характера.
   В наше время астрология часто ссылается на исследования в области биоастрономии, биофизики, тем самым обнаруживая признаки вписывания в инфраструктуру научного знания.

   Что такое девиантная наука? Приведите примеры девиантной науки из истории науки
   Девиантная наука (от лат. deviacia – отклонение от дороги) – самостоятельная область исследования, наиболее близкая к научной деятельности; это такая познавательная деятельность, которая выходит за рамки принятых в то или иное время в науке концепций и отклоняется от методологических и мировоззренческих эталонов и норм, критериев научности, разделяемых большинством членов научного сообщества. Занимаются девиантной наукой обычно люди, обладающие научно-профессиональной подготовкой, но по разным причинам выбравшие не соответствующие общепринятым подходам объекты и методы исследования. Основанием такого выбора могут быть разногласия и мировоззренческого, и концептуального, и политического плана между носителями «отклоняющегося» знания и традиционно настроенным миром ученых. В качестве примеров девиантной науки могут выступать собственно научные теории, несовместимые с устоявшимися представлениями (теория пассионарности Л. Гумилева, гелиобиология А.Л. Чижевского, его идея космичности жизни, влияния физических факторов космоса на живые организмы); исследования феноменов человеческой психики при помощи нетрадиционных методик (парапсихология); попытки истолкования исторического процесса в русле изотерической традиции (трактат социально-утопического характера о сокровенном устройстве Вселенной, о мистических основаниях истории цивилизации, о грядущих судьбах человечества – «Роза мира» Д.А. Андреева) и др.

   Что собою представляет псевдонаучное знание?
   Псевдонаучное знание – имитация научной деятельности, построение теорий путем использования вненаучных оснований и подходов. Псевдонаука спекулирует на реальной неполноте научного знания и ограниченности его возможностей и методов в решении тех или иных проблем и опирается на социально-идеологические и политические подходы, приводя к «бесовщине» в науке, разрушению научных школ и традиций, деморализации и обману научной молодежи, трагической ломке судеб истинных ученых.

   В чем заключается феномен «лысенковщины» как псевдонаучного знания?
   Одним из примеров псевдонаучного знания является выдвинутая советским биологом и агрономом Т.Д. Лысенко (1898–1976) антинаучная концепция наследственности, изменчивости и видообразования. Практические рекомендации, исходя из концепции, внедрялись административно (1930-1960-е гг.). Монополизм Лысенко сопровождался решительной атакой на генетику, уничтожением других научных школ и идей (Н.И. Вавилов), готовностью решать любые, угодные властям задачи. Представители лысенковщины использовали особый тип идеологической речи, вульгарно-социалистическую риторику, определенные штампы и лозунги, цитаты, ярлыки, чуждые науке приемы, что позволяло легко переводить обсуждаемый вопрос в русло борьбы с идеализмом, проведения линии партии в естествознании, нагнетая страх в условиях нарастающей волны «разоблачений». Понадобились десятилетия, чтобы преодолеть возникшие в науке аномалии, восстановить преемственность в отечественной науке, ее престиж и уничтоженные научные школы. Это было тревожным симптомом трагических событий – сталинских репрессий 1937 г. История науки еще раз подтвердила истину, что расцвет иррационализма, игнорирование научного миропонимания способны повлечь за собой опасные последствия.
   Итак, псевдонаучные знания характеризует крайняя авторитарность, низкий критицизм, игнорирование эмпирического материала, отказ от рациональных аргументов в пользу веры, а также стремление к жесткой концептуальной экспансии и распространению своих взглядов на прочие сферы знания.

   В чем граница и безграничность научного познания?
   Научное познание, с одной стороны, безгранично, поскольку его объектами могут стать как фрагменты природной реальности, так и различные фрагменты социального и жизненно-субъективного мира человека, его культуры, психики, исследуя которые ученый обязан выявить их объективные закономерности, существенные связи и свойства. С другой стороны, научное познание имеет границы, оно не в состоянии охватить все уникальные, в том числе и субъективные, феномены человеческого бытия.

   Какова специфика художественного познания?
   Многие из таких тайн человеческой субъективности постигаются путем художественного познания, искусства. В отличие от научного познания объекты художественного освоения действительности невозможно отделить от субъективного мира художника, его ценностных установок, мироощущения. Любой художественный образ, например картина кисти художника, содержит в себе личностные измерения творца, его заинтересованное отношение к определенным явлениям. В новом научном знании, например в теории относительности Эйнштейна, элиминируются, выносятся за скобки его личностные пристрастия, этические и эстетические ориентиры, ибо здесь важны объективно-истинные знания. Оценивая же результат художественного познания, в качестве которого выступает то или иное произведение художника, мы улавливаем его личность, мировосприятие, отношение к людям и т. п.

   Существует ли связь между научным и художественным познанием?
   При всей специфичности научного и художественного познания наука и искусство всегда были тесно взаимосвязаны. Искусство – мышление в образах, наука – мышление в понятиях. Взаимосвязь и взаимодействие науки и искусства проявляется не только в том, что они различными средствами описывают природный и социальный мир. Искусство с его образным мышлением воздействует на научное творчество. Так, в музыке Моцарта Эйнштейн, который прекрасно играл на скрипке, видел идеал бездонного по глубине и безмерного по сложности слияния могучего и возвышенного, красоту и богатство человеческого духа, выраженного в удивительной простоте и гармонии. В знаменитой триаде: истина, на постижение которой нацелена наука, добро, как одна из высших моральных ценностей, красота, осмысленная в искусстве, – содержатся сокровенные идеалы поиска человечеством гармонии.

Тема 10
Наука в историческом развитии

10.1. Проблема начала науки. Наука и типы цивилизационного развития

   Каковы особенности становления науки в западной и восточной традиции на преднаучном и собственно научном этапе?
   В формировании и развитии науки принято выделять два больших этапа, которые называют преднаучным и собственно научным. На преднаучном этапе еще четко не фиксируется предмет исследования, не выявлены методы его изучения, не раскрываются фундаментальные законы. Поскольку способ построения знания связывается с процедурами абстрагирования и схематизации тех предметных отношений, которые даны в существующей практике, предсказание результатов при этом имеет ограниченный характер, поскольку осуществляется в рамках существующих способов постижения мира. Наука в собственно научном смысле слова задает определенность предмета, фиксирует методы, посредством которых он может быть постигнут, формулирует фундаментальные законы. На этом этапе возникают новые механизмы построения теорий: знание начинает строиться как бы «сверху» по отношению к наличной практике за счет своеобразного пробега в сфере идеальных объектов, которые уже затем накладываются на предметные отношения практики (Б.С. Степин).
   Для того чтобы сформировались такие особенности науки, необходимо, чтобы в культуре возникли предпосылки, позволяющие реализовать установки науки в собственном слове. Таких предпосылок не было, как показывает в своих работах Степин, в традиционном обществе, которое было исторически первым и более ранним типом цивилизационного развития, не сформировался тот тип знания, который получил название «наука».
   Для возникновения науки в собственном смысле слова необходим был совершенно иной тип организации общества, который в Европейском регионе сложился в Древней Греции в VI–V вв. до н. э. Однако и в античности не могла возникнуть наука в полном смысле этого слова, здесь не получило развитие теоретическое естествознание вследствие отсутствия экспериментального метода. Радикальные изменения мировоззренческих установок произошли в эпоху Возрождения, а затем и в Новое время, когда вместо свойственной средневековью трактовки человека как греховного существа постепенно стали формироваться представления о деятельностно-активном предназначении человека.
   Новые мировоззренческие установки, связанные с нацеленностью нового субъекта на изменение мира, равноправие всех видов деятельности, а также трактовка природы как поля приложения человеческих сил подготавливали почву для становления новоевропейской науки, фиксации ее предметного поля, методов познания природного мира, ее оформления как особого вида деятельности, знания и социального института [60 - См. подробнее: Степин, В.С. Теоретическое знание / В.С. Степин. М., 2000. С. 54–98.].
   Начиная с этого времени наука прочно укореняется в западноевропейской культуре в качестве одной из базовых ценностей Западной (техногенной) цивилизации, определяя тем самым мировоззренческое становление, воспитание и образование познающего субъекта, его исследовательский интерес и духовно-нравственный поиск.

   Каковы особенности восточной преднауки?
   К особенностям восточной преднауки относятся: непосредственная вплетенность и подчиненность науки практическим потребностям (измерения и счет – математика; составление календарей и обеспечение религиозных культов – астрономия; техническое усовершенствование орудий производства и строительства – механика и т. д.); кастовость и закрытость научного сообщества; эмпирический характер происхождения и обоснования.

   Какие черты характерны для древнегреческой науки?
   Для древнегреческой науки характерны следующие черты: логическая доказательность; открытость критике; демократизм; теоретичность (образец – «Начала» Евклида).
   Истоки теоретической науки формируются в рамках древнегреческой математики, представляющей собой систему знаний, построенную с помощью дедуктивного метода. Именно наличием совокупности положений, строго связанных между собой с помощью доказательств, древнегреческая математика отличается от древнеегипетской и вавилонской, содержащих рецепты и инструкции, остенсивные (наглядные) и экземплярные указания, как надо решать определенные задачи. Из числа аргументов исключаются ссылки на опыт или авторитет, не принимаются положения, которые кажутся лишь вероятностными, являются общепринятыми, но недоказанными. Любые эмпирические основания элиминируются или используются в качестве вспомогательных средств (каковыми выступают, например, чертежи).
   Важнейшей живительной детерминантой в этом процессе, способствующей теоретизации античного мышления, выступала демократия полисов, где создавались социокультурные предпосылки утверждения норм поведения и деятельности – в столкновении интересов, в борьбе мнений свободных граждан полиса, в процессе которого оттачивались приемы убеждающей, доказательной аргументации. В такой борьбе нельзя было аргументировать, оставаясь в рамках чисто логического анализа, дедуктивно-аксиоматических построений. Необходим был выход в «практическую философию», когда знание истины определяло поведенческую деятельность человека и когда предпринимались попытки «прагматического» применения теоретических структур к эмпирическому миру физики в целях его рационализации.

   Какова заслуга пифагорейцев в становлении античной науки? Какую установку формируют элеаты в плане обоснования научного знания?
   Впервые идея о необходимости обоснования научного знания, логического анализа математических отношений, понятий и методов была высказана пифагорейцами, и благодаря им научная аргументация утверждается в качестве нормы познавательной деятельности.
   Пифагорейское учение о числе было своеобразным мостиком между «рецептурной» восточной и доказательной греческой математикой. Через преобразование мифологического мировоззрения в философское пифагорейцы впервые в истории философии высказали эвристическую идею математического естествознания о необходимости обоснования научного знания, логического уяснения и разработки математических отношений, методов и понятий, тем самым делая значительный шаг к тому, чтобы научная аргументация утвердилась в качестве нормы познавательной деятельности.
   Пифагорейская математика явилась основой философского учения элеатов, где доказательства выступают в явном виде и тем самым закладываются основы и нормы научного знания в строгом смысле слова. «В VII–VI вв. до и. э. философы еще только утверждают или прорицают (и лишь в некоторых случаях приводят туманные доводы, основанные на не менее туманных аналогиях). Начиная с Парменида и особенно с Зенона, они уже аргументируют, пытаясь выделить общие положения, чтобы положить их в основу своей диалектики» [61 - Бурбаки, Н. Очерки по истории математики / Н. Бурбаки. М., 1963. С. 11.]. Учение о бытии, модель мира не просто постулируется на основе веры или авторитета, а предполагает установку на процесс логического обоснования, убеждения в правильности выдвигаемой точки зрения.

   Какова роль гипотетического метода в научной программе Платона?
   Научная программа Платона дополняет процедуру аргументации новым гипотетическим методом, получившим в дальнейшем в естественных науках широкое распространение. Этот метод заключается в том, что принимается определенная предпосылка, гипотеза (от греч. hypothesis – основание), в качестве которой выступает какая-то заданная мысль, и прослеживается, к каким утверждениям она приводит. Такой метод доказательства, когда на основе принятых аксиом и постулатов выводятся соответствующие следствия, использует и Евклид в «Началах». Высоко оценивая заслугу Платона в разработке гипотетического метода исследования, известный философ П.П. Гайденко отмечает: «Платон логически отработал тот метод доказательства, который в дальнейшем лег в основу античной математики и без которого невозможно было бы возникновение науки как строгого доказательного систематического знания» [62 - Гайденко, П.П. Обоснование научного знания в философии Платона: Платон и его эпоха / П.П. Гайденко. М., 1979. С. 116.].

   Что является образцом аргументированного мышления для Аристотеля?
   Образцом аргументированного мышления для Аристотеля являются «доказывающие науки», т. е. науки, которые ведут доказательства (арифметика, геометрия, оптика). Философ выделяет критерии аргументированного научного знания (или научности), которые представляют большой интерес и для современной методологии науки: истинность и достоверность; раскрытие сути и причины бытия вещи; доказательность и обоснованность; точность; всеобщность и необходимость; способность объяснения. Именно благодаря этим критериям научное знание отличается от опыта, искусства и мнения.

   В чем специфика науки эпохи средневековья?
   Какова роль алхимии в становлении науки?
   Спецификой науки эпохи средневековья становится ее устремленность на искусство истолкования, герменевтику. Понять сокровенный смысл Божественного слова и постичь скрытый в нем символический смысл, проникнуть в суть Священного Писания и благодаря этому построить адекватную интерпретацию авторитетных текстов – в этом была задача мыслящего человека. Поскольку Бог – безусловная реальность для мыслителей этой эпохи, обоснование религиозных догматов, доказательство бытия Бога было основной их целью. Важнейший аргумент этого времени – ссылка на авторитет Священного Писания (с лат. argumentum ipsedixit – сам сказал).
   Средневековая схоластика, оперирующая только словом, сделавшая слово единственной реальностью, представляющей собой и предмет, и цель рефлексирующего ума, доводит это умение до тончайшего искусства, подготавливая тем самым логический аппарат новой науки. Своеобразным же мостиком, соединившим слово и вещь, духовное и физическое, имя и предмет, созерцательную эмпирию и схоластическую логику, опыт и магию, стала алхимия, сочетающая в себе спиритуалистические и практические потенции. В силу такого симбиоза своеобразна и аргументация, применяемая в рамках исторической реальности алхимиком, творческая деятельность которого представляла собой поиск философа и теолога, мистика и схоласта, художника и поэта, теоретика и ремесленника, христианина и чернокнижника.
   Алхимический трактат английского философа и естествоиспытателя Роджера Бэкона (ок. 1214–1292) «Умозрительная алхимия» посвящен, например, поискам красного эликсира (философского камня), способного превращать любой металл в золото. Жизнь такому камню дает некое соединение отцовского и материнского начала – ртути и серы. Тем самым предвосхищается открытый английским химиком и физиком Джоном Дальтоном (1766–1844) закон постоянства состава и кратных отношений. Аргументация Р. Бэкона ориентирована уже не на слово, а на вещный мир и подкреплена внешним опытом, отражающим тайны природы.

10.2. Оформление дисциплинарно организованной науки в культуре эпохи Возрождения и Нового времени

   Какую роль сыграла эпоха Возрождения в развитии науки? Каков вклад Леонардо да Винчи в этот процесс?
   В связи с бурным развитием естественных наук в XV–XVII вв. в науке усиливаются эмпирические тенденции, ослабевает интерес к схоластической логике, к тонкостям отвлеченного рассуждения и возникает потребность в формировании методологии экспериментального естествознания и возрождении философского и научного наследства античности.
   Важнейшую роль в становлении ренессансного естествознания, которое подготовило почву для классической механики и вместе с тем явилось предпосылкой для пересмотра мировоззренческих и методологических оснований тогдашней науки сыграли Леонардо да Винчи и Николай Коперник. Если для схоластической науки ссылка на авторитет и Священное Писание были самыми сильными аргументами, в силу чего она и носила комментаторский характер, то для нарождающегося естествознания важнейшим аргументом становится опыт, непосредственное изучение природы, отказ от авторитета «венчанных писаний». Главным признаком истинной науки, согласно Леонардо да Винчи, является опытная обоснованность, достоверность и разумная доказательность.

   Какова роль космологии Николая Коперника в оформлении дисциплинарно организованной науки?
   Радикальный пересмотр мировоззренческих оснований научного поиска, отказ от авторитетов и «здравого смысла толпы» завершился благодаря обоснованию новой космологии (учение об общих закономерностях строения Вселенной) Николаем Коперником. «Отсюда начинает свое летоисчисление освобождение естествознания от теологии», – так сказал об учении Коперника К. Маркс [63 - Маркс, К. Сочинения: в 50 т / К. Маркс, Ф. Энгельс. 1961. Т. 20. С. 347.]. Новая система мира опровергала сильнейшую многовековую геоцентрическую традицию Аристотеля – Птолемея и наносила решительный удар по теологии, которая готова была согласиться с теорией Коперника лишь как с математической фикцией.
   Убедительные аргументы Коперника направлены на обоснование и доказательство следующих положений: мир сферичен, неизмерим и подобен бесконечности; все небесные тела, в том числе Земля, имеют круговое движение; Земля образует с планетами и звездами единую Вселенную [64 - Коперник, Н. О вращении небесных сфер / К. Коперник. М., 1964. С.]. Тем самым подрывались все традиционные представления и аргументы последователей Аристотеля: о «телесной» (земной) и «нетелесной» (вечной) субстанциях; о причине движения небесных тел, которую схоластическая теология приписывала «ангелам», а аристотелевская физика – Богу, неподвижному двигателю; представление о Земле как неподвижном центре движения. Открытие Коперника не только ломало мировоззренческие представления того времени, но и означало переворот во внутринаучных (когнитивных) идеалах аргументации научного знания: до Коперника видимое отождествлялось с достоверным и действительным, с открытием гелиоцентризма утверждался иной принцип, предписывающий видимое рассматривать не как достоверность, а как «перевернутое» отражение, фрагмент скрытой за явлениями сущности.
   Эта методологическая установка определила дальнейшее развитие классического естествознания, убеждая ученых в том, что «интуитивным выводам, базирующимся на непосредственном наблюдении, не всегда можно доверять, так как оно иногда ведет по ложному пути» [65 - Эйнштейн, А. Собрание науч. трудов: в 4 т. / А. Эйнштейн. М., 1967. Т. 4. С. 363.].

   Как Джордано Бруно оценивал вклад Николая Коперника в развитие науки? В чем специфика его подхода к науке?
   Истинный смысл коперниканской революции не только в естествознании, но и в философском представлении о мире раскрыл Джордано Бруно, который четко проводил мысль о том, что для открытия природных законов чувственного познания недостаточно.
   Отталкиваясь от учения о материальном единстве Вселенной, Бруно аргументирует мысль о существовании различных форм жизни во Вселенной, в том числе разумной. На одном из допросов инквизиторов он заявил: «Я считаю, что в каждом из этих миров с необходимостью имеются четыре элемента, как на земле… что касается людей, т. е. разумных творений, которые, как мы, обладают телесной субстанцией, я оставляю этот вопрос суждению тех, кто хочет их так называть» [66 - Джордано Бруно перед судом инквизиции (Краткое содержание следственного дела Джордано Бруно) // Вопросы истории религии и атеизма. Вып. 6. М., 1958. С. 375.].
   Бросив вызов непоколебимым авторитетам и римской инквизиции, Бруно призывал оберегать государство науки «от тирании отцов и воинства государей. Ибо мы хотели, чтобы здесь царил строгий закон, согласно которому признавались бы лишь истинные и необходимые доводы разума и не имел силы доказательства авторитет сколь угодно превосходного и знаменитого мужа» [67 - Бруно, Дж. Сто шестьдесят тезисов против математиков и философов нашего времени / Дж. Бруно. М., 1973. С. 163–166.]. Резко выступая против религиозного фанатизма, культа авторитета и догматизма, Бруно замечал, что для «свободной науки» «предосудительно – давать определение неизученным вещам; низко – думать чужим умом; раболепно и недостойно человеческой свободы – покоряться; глупо – верить по обычаю; бессмысленно – соглашаться с мнением толпы» [68 - Бруно, Дж. Сто шестьдесят тезисов против математиков и философов нашего времени / Дж. Бруно. М., 1973. С. 163–166.]. Всей своей жизнью и героической смертью Бруно доказал правильность своих слов: «Ненависть же педантов и попов, коварство и надменность невежд я разбил множеством твердых доводов и очевиднейших доказательств, память о чем сохранилась повсюду» [69 - Бруно, Дж. Сто шестьдесят тезисов против математиков и философов нашего времени / Дж. Бруно. М., 1973. С. 166.].

10.3. Понятие научной рациональности. Классический, неклассический и постнеклассический типы рациональности

   Каковы основные типы и вехи становления и развития научной рациональности?
   Начиная с XVII в. в развитии науки можно выделить три основных типа рациональности (от лат. ratio – разум): «классический, неклассический, постнеклассический» – В. С. Степин.
   Научная рациональность – специфический тип теоретико-рефлексивного рассуждения и способность оценки и отбора критериев обоснования, описания, объяснения, конструирования (построения и организации) научного знания в зависимости от социокультурных предпосылок и ценностных установок соответствующей эпохи, особенностей изучаемых объектов, субъект-объектных отношений, используемых средств и языка науки.

   В чем специфика классической науки и соответственно научной рациональности?
   Классическая наука (см. детальнее: тема 16.2) исходила из того, что субъект дистанцирован от объекта, все, относящееся к субъекту и средствам познания, элиминируется из описания и объяснения. В качестве объектов выступает схема – «если то, то это». Язык классической науки отличается строгостью, точностью, однозначностью.
   Идеал классической науки французский ученый, один из основоположников электродинамики Андре Мари Ампер (1775–1836) выразил следующим образом: начать с наблюдения фактов, изменять, по возможности, сопутствующие им условия, сопровождая эту первоначальную работу точными измерениями, чтобы вывести общие законы, основанные всецело на опыте, и в свою очередь вывести из этих законов, независимо от каких-либо предположений о природе сил, вызывающих эти явления, математическое выражение этих сил.

   Каким образом уже в период классической науки происходила перестройка механистической картины мира?
   Сформированные классической наукой приоритеты научного знания определили его развитие вплоть до научной революции конца XIX – начала XX в. Однако уже во второй половине XIX в. возникает необходимость пересмотра ряда методологических принципов и установок классической науки в связи с открытием закона сохранения и превращения энергии, разработкой термодинамики и электродинамики.
   Становление дисциплинарного естествознания в конце XVIII – первой половине XIX в. сопровождалось перестройкой механистической картины мира, наработкой новых способов аргументации в различных отдельных областях науки, что приводило затем к интеграции этих методов и обогащению науки в целом. Идеалы эволюционного объяснения, формирующиеся в биологии и геологии, механизмы химических превращений, раскрывающие «внутреннюю механику» атомов, свидетельствовали о сложности материального мира, который нельзя уже было объяснить опираясь лишь на законы механики. Если на первых порах редукция к механическим представлениям всех других областей естество– и обществознания была оправданной и необходимой, то уже в первой половине XIX в. вследствие становления дисциплинарного естествознания происходит обратный процесс, характеризующийся трансляцией наработанных в отдельных областях способов обоснования научного знания и их интеграцией.

   Чем характеризуется неклассический тип научной рациональности? Каковы предпосылки становления неклассической науки?
   Неклассический этап в развитии науки и, соответственно, неклассический тип научной рациональности характеризуются относительностью объекта к средствами операциям деятельности, необходимостью экспликации этих средств и операций, что выступает условием получения истинного знания об объекте. Объектами научного исследования становятся большие сложные саморазвивающиеся системы.
   Радикальные изменения, происходящие на рубеже XIX–XX вв. в науке, сопровождались изменениями в духовной культуре, философских основаниях научного познания, революционными открытиями в различных областях, что приводило к сильнейшей ломке классического рационализма. Переход к неклассической науке был подготовлен всем ее предшествующим развитием, где в процессе становления дисциплинарного естествознания зарождались нетрадиционные идеалы научного знания, включались идеи развития, необратимости, случайности, непредсказуемости.
   В этом процессе приоритетное значение приобретало философское осмысление происходящих в науке трансформаций, ибо менялись представления о материи, движении, пространстве и времени, происходила ломка оснований научного поиска, перестройка фундаментальных понятий и принципов, отказ от гомогенного опыта, ориентация на интеграцию различных способов обоснования, возникающих в отдельных областях. Повышение теоретичности релятивистской науки обусловливает особую значимость операциональной определимости в обосновании научного знания, содержательной интерпретации абстрактных объектов теории в процессе постоянного соотнесения с предметным миром исследуемой реальности. Становление идеалов неклассической науки было детерминировано прежде всего формированием теории относительности, связанной с именами Ж.-А. Пуанкаре, X. Лоренца и в особенности А. Эйнштейна.

   Какую роль выполнял принцип дополнительности в неклассической науке?
   Принцип дополнительности в неклассической науке четко задавал условия квантово-механического измерения, при соблюдении которых невозможно было отвлекаться от экспериментальных средств, в которых эти явления наблюдаются. Если в рамках классической схемы измеряемый объект жестко отделялся от прибора в процессе измерения, так как всегда можно было учесть условия его воздействия на прибор, то описание квантовых объектов включало существенное взаимодействие их с приборами, «относительности к средствам наблюдения» – В.А. Фок. Два дополнительных друг другу прибора, один из которых фиксирует, например, координаты, другой – импульсы, позволяют выявить общие закономерности микрообъекта.
   Таким образом, через описание квантово-механических процессов в ткань научного знания входит единый в своей основе вероятностный стиль мышления, альтернатива, многовариантность и гибкость. Введение таких параметров было обусловлено процессом развития прежде всего квантовой теории. После того как стремительно и быстро был разработан математический аппарат квантовой механики, с необходимостью возникла потребность в интерпретации математических формализмов, в прояснении формальных основ.

   Чем отличается постнеклассический тип рациональности от неклассического?
   Постнеклассический тип рациональности учитывает соотнесенность знаний об объекте не только со средствами, но и с ценностно-целевыми структурами. Поиск научной истины соотносится как с внутринаучными, так и с социальными ценностями и целеполаганием. Объектами научного исследования становятся «человекоразмерные», исторически саморазвивающиеся системы (объекты современных биотехнологий, генной инженерии, медико-биологические объекты, крупные экосистемы, биосфера в целом, человеко-машинные системы, сложные информационные комплексы, социальные объекты и т. д.).

   Почему для современной науки недостаточно учитывать лишь внутринаучные регулятивы, а необходимо включение сознания в картину мира, выход на систему ценностей?
   Идея целостности человека и Космоса, человека и мира, обоснованная еще в античной философской традиции и ставшая предметом анализа русского космизма, концепции ноосферы В.И. Вернадского, художественной и гуманитарной области, во второй половине XX в. приобрела реальное звучание для всей современной науки, которая «уперлась в необходимость» введения сознания в научную картину мира. Законы мира, пишет известный российский ученый М. Мамардашвили, нельзя понимать, не помещая в сам мир некоторое сознательное и чувствующее существо, которое понимает эти законы.
   Современная наука особенно ярко демонстрирует ограниченность внутринаучных, когнитивных регулятивов (объективность, обоснованность, достоверность, системность и т. п.) и с необходимостью включает в себя весь комплекс социокультурных, аксиологических и гуманистических оснований. Теоретическое описание и объяснение объекта учитывает наряду с принципом соотнесенности к средствам его изучения принцип соотнесенности исследования с ценностными структурами человеческой деятельности: «объективно-истинное объяснение и описание применительно к "человекоразмерным" объектам не только допускает, но и предполагает включение аксиологических факторов в состав объясняющих положений» [70 - Степин, В.С. Научное познание и ценности техногенной цивилизации / В.С. Степин // Вопросы философии. 1989. № 10. С. 17.].

   Какова роль социального контроля в современной науке? Почему современная научная рациональность включает в себя гуманистические ориентиры и ценности?
   Осознание противоречий «человекоразмерного» мира, а также социальной опасности этически элиминированного, внеценностного знания специфицируют на современном этапе научный поиск. Наука нуждается в социальном контроле, ориентирующем на служение общественному прогрессу. За пределами социально-нравственного использования научное знание теряет культурно-гуманистическое измерение и впадает в фаустовские иллюзии, к которым ведет цинизм знания, лишенного моральных горизонтов. Поскольку для объяснения многих исследуемых на современном этапе комплексных развивающихся объектов и предсказания их возможного поведения чаще всего предлагаются альтернативные конкурирующие программы, возрастает роль коммуникативно-прагматического компонента в структуре современной науки, а вместе и социальная ответственность ученых или исследовательской группы в отдельных проблемных областях. Чтобы получить экономическую поддержку и социальную санкцию на проведение тех или иных исследований, ученые не только должны обосновать целесообразность таких исследований в соответствии с ценностью истины, но и убедить в несомненной социальной значимости данного научного исследования общественность. В данном случае необходим обстоятельный анализ используемых аргументов, критическая оценка не только когнитивных (научно-логических), но и социокультурных факторов, синтез научных и гуманистических идеалов, а в ряде случаев квалифицированная и гуманитарно-философская экспертиза. Тем самым вопрос о допустимости использования тех или иных механизмов научного поиска приобретает на современном этапе мировоззренческое содержание. Основным ценностным критерием современного научного знания становится установка на осознание социально значимых пределов теоретического поиска, дополнения его культурно-этическими параметрами и гуманистическими ориентирами, своеобразного преодоления отчуждения человеческого мира, возникающего на уровне абстрактных теоретических построений.

   Чем отличается современный этап развития научного знания и как это отражается на формировании нового, открытого типа научной рациональности?
   Современный этап развития научного знания характеризуется отчетливо выраженной тенденцией к его интеграции. При этом интегративные тенденции касаются не только взаимосвязи, существующей между естественными и техническими дисциплинами, но и взаимосвязи между естественными и гуманитарными науками. Подобная ситуация является относительно новой для науки конца XX в., требует специального рассмотрения, предполагающего анализ закономерностей динамики научного знания и выявление механизмов междисциплинарного и трансдисциплинарного синтеза.
   Классическая наука была ориентирована на исследование мира объектов, мира вещей, современная же наука в большей степени ориентируется на рассмотрение мира, включающего человека с его деятельностью, детерминированной соответствующими социокультурными установками. Этот новый тип предметности как раз и предполагает формирование в науке нового типа рациональности, который связан с идеалом открытости сознания к разнообразию подходов, к коммуникации индивидуальных сознаний, формирующихся в различных культурах.
   Такая рациональность характеризуется открытостью, рефлексивной экспликацией ценностно-смысловых структур, включаемых в механизмы и результаты объективно-истинного постижения мира. Открытая рациональность все чаще начинает противопоставляться закрытой рациональности. Открытая рациональность в отличие от закрытой характеризуется критической рефлексией над исходными предпосылками концептуальных систем, предполагает рассуждение не только в рамках заданной парадигмы, но имманентно включает возможность сопоставления полученных результатов с теми, которые выработаны в иных культурных традициях. Открытая реальность задает возможность выхода за рамки жестких конструкций, ограниченных концептуальными ориентирами, создавая условия для сотрудничества между людьми, нахождения «точек пересечения» в многообразии мнений, установления консенсуса и достижения понимания.

Тема 11
Структура и динамика научного познания

11.1. Формы развития научного знания. Эмпирический и теоретический уровни научного познания, их единство и различие

   Какие научные дисциплины выделяются в науке?
   Какова связь науки с другими социальными институтами?
   Условно научные дисциплины, образующие в своем синтезе систему науки, можно подразделить на естественные, технические, общественные и гуманитарные науки. Между ними нет резкой границы, более того, ряд научных дисциплин занимает промежуточное положение (например, психология). Для современной науки характерен наблюдающийся диалог между различными науками, приводящий их к взаимообогащению. Появляются и междисциплинарные, комплексные исследования (например, синергетика, описывающая закономерности самоорганизующихся систем в самых различных областях; биоэтика, задающая нравственные императивы при исследовании живых систем).
   По своей направленности и непосредственному отношению к практике отдельные науки подразделяются на фундаментальные и прикладные. Целью фундаментальных наук является раскрытие закономерностей и принципов функционирования, основополагающих структур природы, общества, познания в их «чистом виде». Целью же прикладных наук является применение результатов фундаментальных наук для решения не только познавательных, но и социально и практически ориентированных задач. Фундаментальные науки, опережая в своем развитии прикладные науки, создают для них теоретическую основу.
   Современная наука все глубже связывается с различными социальными институтами – политикой, экономикой, искусством, с административной, военной и другими сферами, становясь одной из необходимых сфер социального управления. Осмысление такого рода взаимодействий и взаимовлияний является одной из приоритетных задач неклассической методологической рефлексии.

   Каковы основные формы развития научного знания? Дайте их характеристику
   В процессе своего становления научное знание проходит разные этапы, которым соответствуют определенные формы развития знания: проблема (задача), гипотеза, факт, теория.
   Импульсом к развитию научного знания является объективно возникающие в ходе его развития проблемы (от греч. problema – преграда, трудность, задача) или целостный комплекс вопросов. Главным источником появления проблем и задач в науке являются противоречия между теорией и фактами.
   Наличие такого рода противоречий обусловливает создание проблемной ситуации в науке. При появлении потребности в устранении противоречия и актуализируется проблема. Различие между научной проблемой и научной задачей заключается в следующем: под научной задачей следует понимать решаемый наукой вопрос, характеризующийся достаточностью средств для своего разрешения; если же средств для решения недостаточно, то такой научный вопрос называется научной проблемой.
   Следующая форма развития научного знания – гипотеза (от греч. hypothesis – основа, предположение), представляющая собой научное допущение или предположение, истинное значение которого не определено. Научная гипотеза выдвигается в процессе развития научного знания для решения конкретной проблемы с целью объяснения новых экспериментальных данных либо устранения противоречий теории с результатами экспериментов. Выдвижение новой гипотезы, как правило, опирается на результаты проверки старой. Как научные положения гипотезы должны удовлетворять условию принципиальной проверяемости, означающему, что они обладают свойствами фальсифицируемости (опровержения) и верифицируемости (подтверждение). Свойство верифицируемости служит эмпирической основой процесса становления и развития как гипотезы, так и других форм научного знания, обеспечивая непрерывный характер развития науки.
   Эмпирической основой для выдвижения гипотезы и создания теории в научном познании выступает такая его форма, как факт. Факт (от лат. factum – сделанное, свершившееся) в философии науки означает особого рода положения, фиксирующие эмпирическое знание. В обычном языке слово «факт» является синонимом слов «истина», «событие», «результат». Факты решают незаменимую роль в проверке, подтверждении и опровержении теории. В то же время неверно как абсолютное противопоставление фактов теории, так и полное их растворение в теории. Как подтверждение теории отдельными фактами не может служить безоговорочным свидетельством в ее пользу, так и противоречие теории отдельным фактам не есть достаточное основание отказа от нее. Факты зависят от теории, которая формирует их концептуальную основу, язык, средства и методы экспериментального исследования. В то же время изучаемые и получаемые при их исследовании данные наблюдений и эксперимента наполняют содержанием задаваемую теорией концептуальную схему. Благодаря такому взаимодействию и самостоятельности факты обнаруживают противоречия в теории и способствуют дальнейшему развитию научного знания.
   Важной формой развития научного знания является теория. Теория (от греч. theoria – расстояние, исследование) – наиболее сложная и развитая форма научного знания. В широком смысле слова теория означает систему взглядов, представлений, идей, направленных на истолкование и объяснение каких-либо явлений. В более узком и специальном смысле слова теория – это высшая, самая развитая форма организации научного знания, дающая целостное, системное представление о закономерностях и существенных связях изучаемых объектов. По отношению к фактам теория выполняет такие функции, как объяснительная, подчиняя их некоторым теоретическим обобщениям; систематизирующая, организуя их в более широкий теоретический контекст знаний; предсказательная, обосновывая научные прогнозы и возможные, будущие состояния соответствующей области исследования.

   Какова структура научного знания? [71 - При изложении вопросов о структуре, методах и этапах научного познания, отдельных его компонентах автор опирается на работы доктора философских наук, профессора В.С. Степина.]Чем отличаются эмпирический и теоретический уровни познания?
   В структуре научного знания можно выделить два его уровня – эмпирический и теоретический, которым соответствуют эмпирическое и теоретическое исследования.
   Эмпирический и теоретический уровни знания отличаются друг от друга по предмету, средствам и методам исследования.
   Различие по предмету исследования заключается в том, что если эмпирическое исследование в основе своей ориентировано на изучение явлений и зависимостей между ними, то на уровне теоретического исследования происходит выделение сущностных связей в чистом виде. Эмпирическая зависимость представляет собой вероятностно-истинное знание, выведенное в результате индуктивного обобщения опыта. Теоретический закон – это достоверное знание, требующее использования особых исследовательских процедур.
   Различение эмпирического и теоретического уровней по средствам заключается в том, что если эмпирическое исследование основывается на непосредственном практическом взаимодействии ученого с изучаемым объектом благодаря использованию особых приборов и приборных установок в процессе наблюдений и экспериментов, то теоретическое исследование предполагает опосредованное изучение объекта путем логического, а не реального эксперимента. Понятийные и языковые средства эмпирического и теоретического уровней также отличны друг от друга. В качестве основного средства эмпирического исследования используются объекты, отличные от реальных. Это абстракции, выделяющие в действительности некоторый набор свойств и отношений вещей. Признаки эмпирического объекта можно обнаружить в реальном объекте (так, при изучении законов колебательного движения используется такой эмпирический объект, как «маятник», представляющий собой нить с подвешенным к нему телом в поле тяготения Земли). Язык теоретического исследования основывается на использовании так называемых теоретических идеальных объектов (идеализированных объектов, абстрактных объектов или теоретических конструктов). В отличие от эмпирических объектов идеализированные теоретические объекты наделены не только теми признаками, которые мы можем обнаружить в реальном взаимодействии реальных объектов, но и свойствами, которых нет у реальных объектов («материальная точка» как тело, лишенное размеров и сосредоточившее в себе всю массу тела; «абсолютно твердое тело»; «идеальный газ» и т. и.). Использование таких идеализированных объектов в теории и позволяет познать сущность в чистом виде.
   Различие теоретического и эмпирического уровней познания осуществляется и по методам познания. Для эмпирического уровня основными методами выступают реальный эксперимент, реальное наблюдение, эмпирическое описание и измерение. Теоретическое исследование опирается на такие методы, как идеализация, мысленный эксперимент с идеализированными объектами, логическое и историческое исследование, восхождение от абстрактного к конкретному и др.

   Какие подуровни выделяются на эмпирическом уровне? Что необходимо предпринять для установления эмпирических фактов?
   На эмпирическом уровне выделяют два подуровня: 1) данные наблюдения, 2) эмпирические факты. В процессе наблюдения за объектом мы непосредственно получаем первичную информацию, которая выступает в особой форме – в форме непосредственных чувственных данных субъекта наблюдения, которые затем фиксируются в форме протоколов наблюдения.
   Данные наблюдения еще не являются достоверным знанием, и на них не может опираться теория, ибо базисом теории являются не данные наблюдения, а эмпирические факты. В отличие от данных наблюдения факты – это всегда достоверная, объективная информация, в которой сняты в процессе описания явлений и связей между ними субъективные наслоения. Переход от данных наблюдения к эмпирическому факту представляет собой довольно сложную процедуру, требующую в целях получения объективной информации многократной проверки, устранения случайных внешних воздействий, погрешностей и т. д.
   Переход от данных наблюдения к эмпирическому факту требует осуществления следующих познавательных операций.
   1. Рациональная обработка данных наблюдения и поиск в них устойчивого, повторяющегося содержания; сравнение между собой множества наблюдений; выделение в них повторяющегося и устранение случайных погрешностей, связанных с ошибками наблюдателя; определенная статистическая обработка данных, позволяющая выявить в них инвариантное содержание измерений, в случае если наблюдение осуществляется с использованием измерения. Заметим, что поиск инварианта как способ установления факта свойствен не только естественнонаучному, но и социально-историческому знанию, когда историк, устанавливающий хронологию событий прошлого, стремится выявить и сопоставить множество независимых исторических свидетельств, выступающих для него в функции данных наблюдения.
   2. Для установления факта необходимо истолкование выявляемого в наблюдениях инвариантного содержания, которое предполагает широкое использование ранее полученных теоретических положений. На этом этапе возникает проблема теоретической нагруженности фактов, т. е. проблема взаимодействия теории и факта. В формировании факта участвуют знания, которые проверены независимо от теории, а факты дают стимул для образования новых теоретических знаний, которые, в свою очередь, если они достоверны, могут снова участвовать в формировании новейших фактов и т. п.

   Какова организация теоретического уровня знаний?
   В организации теоретического уровня знаний выделяют два подуровня.
   1. Частные теоретические модели и законы. Они выступают как теории, относящиеся к достаточно ограниченной области явлений. Примерами таких частных теоретических законов могут служить закон колебания маятника в физике или закон движения тел по наклонной плоскости, которые были найдены до того, как была построена ньютоновская механика. Теоретическая модель включает идеализированные объекты и связи между ними. Непосредственно закон характеризует отношения идеальных объектов теоретической модели, а опосредованно он применяется к описанию эмпирической реальности.
   2. Развитая теория, в которой все частные теоретические модели и законы обобщаются таким образом, что они выступают как следствия фундаментальных принципов и законов теории. Здесь строится некоторая обобщающая теоретическая модель, которая охватывает все частные случаи, и применительно к ней формулируется некоторый набор законов, которые выступают как обобщающие по отношению ко всем частным теоретическим законам.
   Частные теории и обобщающие развитые теории взаимодействуют как между собой, так и с эмпирическим уровнем знания.

11.2. Метатеоретические основания науки

   Какие представления связываются с понятием основания науки?
   Структура научного знания не исчерпывается эмпирическим и теоретическим уровнями. Она включает также и основания науки (научного знания). Эти основания являются фундаментальными представлениями, понятиями и принципами науки, которые обеспечивают целостность предметной области, определяют стратегию научного поиска и обусловливают включение его результатов в культуру соответствующей исторической эпохи. К основаниям науки относят три главных компонента:
   идеалы и нормы исследования;
   научную картину мира;
   философские основания.

   Идеалы и нормы исторически изменчивы. Они выражают нормативные структуры, общие для всякого научного знания, их конкретизацию и модификацию в различных исторических типах науки соответствующей эпохи, характеризуют особый тип научной рациональности и стиль мышления, их конкретизацию применительно к специфике предметной области каждой науки (физики, химии, биологии, истории и т. и.).

   Что такое научная картина мира?
   Научная картина мира содержит общие представления о мире, складывающиеся в результате синтеза знаний, получаемых в различных науках и вырабатываемых на соответствующих стадиях исторического развития науки. В таком значении ее называют общей научной картиной мира, включающей представления как о природе, так и об общественной жизни.
   Естественнонаучная картина мира содержит в себе представления о структуре и развитии природы. Специальная (локальная) научная картина мира дает представление о главных системно-структурных характеристиках и видении предмета отдельных наук (физическая, химическая, биологическая и другие картины мира).
   Специальные научные картины мира создают обобщенный образ предмета исследования посредством представлений:
   о фундаментальных объектах, из которых строятся все другие изучаемые в соответствующей науке объекты;
   о типологии изучаемых объектов;
   об общих особенностях их взаимодействия;
   о пространственно-временной структуре реальности.
   Представления исторически меняются, обеспечивая переход от одной картины мира к другой. Так, физическая картина мира эволюционировала от механической (вторая половина XVII в.) к электродинамической (конец XIX в.), а затем к квантово-релятивистской картине физической реальности (первая половина XX в.), сопровождающейся радикальным пересмотром принципов неделимости атомов, существования абсолютного пространства-времени, лапласовской детерминации физических процессов.
   Если научное исследование наталкивается на принципиально новые типы объектов, то осуществляется радикальная переработка картины мира, которая является необходимым компонентом научных революций, предполагая активное использование философских наук.

   Как происходило формирование специальных научных картин мира?
   Формирование специальных картин мира было сопряжено со становлением дисциплинарной организации науки. Ее предпосылками выступали наряду с внутринаучными факторами новые социокультурные и институциональные параметры науки, а именно усиление связи науки с производством, возникновение новых типов научных сообществ, появление новых способов трансляции знаний в культуре и воспроизводства субъекта научной деятельности. Дифференциация научного знания привела вначале к возникновению естественнонаучных и технических дисциплин, а затем и социально-гуманитарных наук. В каждой из них развивалась соответствующая специальная научная картина мира, что порождало разнообразие исследовательских программ и стимулировало новые формы их взаимодействия. При этом отдельная наука уже не стремилась к построению общей картины мира, а вырабатывала внутри себя систему представлений о собственном предмете исследования (специальную научную картину мира).
   Новый этап в динамике научной картины мира связан с возникновением постнеклассической науки, характеризующейся усилением процессов дисциплинарного синтеза знаний. Специфической особенностью развития науки конца XX в. является то, что рост научного знания как бы стирает жесткие границы между отдельными науками.
   В ситуации, когда происходит размывание границ между конкретными науками, осуществляется и своеобразное «размывание» границ специальных научных картин мира. Научная картина мира начинает выступать как многослойное образование. С одной стороны, общенаучная картина мира предстает как некая целостность, в которой обязательно должны быть специальные научные картины мира. Но, с другой стороны, само существование специальных картин мира в качестве особых форм систематизации знания и их функционирование оказываются возможными только при условии универсального целого – общенаучной картины мира, поскольку любая специальная научная картина мира в самой себе содержит элементы общенаучной картины мира, и иначе она уже не может существовать [72 - См. подробнее: Кузнецова, Л.Ф. Динамика науки как смена научных картин мира / Л.Ф. Кузнецова; под ред. Я.С. Яскевич // Современная наука: ценностные ориентиры. Минск, 2003. С. 107–151.].

   Что собою представляют философские основания науки?
   Философские основания науки – система философских идей и принципов, посредством которых обосновываются представления об идеалах и нормах науки, научной картине мира и которые обеспечивают включение научного знания в культуру соответствующей исторической эпохи.
   Знания об изучаемых в научном исследовании объектах и методах их постижения в силу определяющего характера научного поиска могут существенно не совпадать с нормами и представлениями о мире обыденного опыта. Философские основания как раз и обеспечивают согласование научной картины мира (схемы объекта), а также идеалов и норм науки (схемы метода) с господствующим мировоззрением и смыслами универсалий культуры. Формирование и развитие философских оснований требуют от исследователя особой философской и специальной научной эрудиции, когда ученый становится философом, и наоборот, осуществления философской рефлексии над основаниями науки и культуры, что было характерно для таких выдающихся ученых, как Р. Декарт, И. Ньютон, Г. Лейбниц, А. Эйнштейн, Н. Бор, В. Гейзенберг, В.И. Вернадский и др. Философские основания наряду с функцией обоснования формируемых знаний выполняют также эвристическую функцию, участвуя в построении новых теорий, переработке идеалов и норм науки, научной картины мира.

11.3. Диалектика развивающейся науки. Природа и типы научных революций

   В чем проявляется диалектика развивающейся науки?
   Диалектика развивающейся науки заключается в том, что после формирования дисциплинарно организованной науки и становления специальных картин мира каждая дисциплина обретает внутренние импульсы своего развития. Однако отдельные научные дисциплины не являются абсолютно автономными. Они обмениваются между собой парадигмальными установками, и этот обмен является важной чертой междисциплинарного взаимодействия.
   В настоящее время междисциплинарный синтез все чаще начинает рассматриваться как один из важнейших аспектов возникновения нового научного знания. Междисциплинарный синтез является такой формой взаимодействия научных дисциплин, при которой результаты, полученные в одной отрасли знания, включаются в качестве предпосылок производства знаний в другой дисциплине.

   Какие две ситуации междисциплинарных связей можно выделить при рассмотрении взаимодействия наук?
   При рассмотрении взаимодействия наук можно выделить две ситуации междисциплинарных связей. Первая сопряжена с переносом отдельных методов и концептуальных средств из одной науки с другую и их применением в процессе решения конкретных задач. Вторая связана с тем, что за счет трансляции парадигмальных установок из одной науки в другую радикальным образом меняется стратегия научного исследования.
   В первой ситуации основания науки не подвергаются серьезной перестройке, во втором случае взаимодействие наук приводит к коренной перестройке этих оснований, т. е. к научной революции [73 - Степин, В.С. Идеалы и нормы в динамике научного поиска / В.С. Степин // Идеалы и нормы научного исследования. Минск, 1981. С. 10–18.]. Вместе с тем следует учитывать тот факт, что предпосылкой применения тех или иных специальных средств и методов при решении конкретных задач служит принятая исследователем стратегия научного поиска, поэтому в реальной истории первая ситуация оказывается тесно связанной со второй. Ей так или иначе должно предшествовать формирование глубинных исследовательских программ, перестройка оснований науки, которая, в свою очередь, открывает пути к применению тех или иных специальных средств и методов.

   Что вы понимаете под научной революцией?
   Научная революция – это фундаментальное изменение содержания научного знания, обусловленное переходом к изучению новых типов объектов, средств наблюдения, экспериментирования и интерпретации эмпирических данных, обоснованию новой научной картины мира с иными идеалами обоснования и организации научного знания. Примерами научных революций являются: переход от средневековых представлений о космосе к механистической картине мира; переход к эволюционной теории происхождения видов; создание квантово-релятивистской физики в начале XX в. и др.
   Выделяются следующие основные типы научных революций: 1) переработка картины мира без радикального изменения идеалов и норм исследования и философских оснований науки (например, внедрение анализа в представления о химических процессах в начале XIX в.); 2) изменение научной картины мира, сопровождающееся частичной или радикальной заменой идеалов и норм научного исследования, а также его философских оснований (например, возникновение квантово-релятивистской физики).
   Важнейшим аспектом глобальных научных революций, в ходе которых возникает новый тип научной рациональности (от классической к неклассической и постнеклассической), является выработка новых методологических принципов и утверждение новых идеалов и норм науки.

   Каковы исторические принципы научных революций?
   К историческим принципам научных революций можно отнести:
   переход от средневековых представлений о космосе к механистической картине мира на основе математики и физики XVI–XVIII вв.;
   переход к эволюционной теории происхождения и развития биологических видов;
   возникновение электродинамической картины мира (XIX в.);
   создание квантово-релятивистской физики в начале XX в. и др.

   Каковы внутренние и внешние факторы научных революций?
   Научная революция обусловлена взаимодействием широкого спектра внутренних и внешних, т. е. социокультурных, исторических, мировоззренческих, факторов.
   К внутренним факторам научной революции относятся: накопление аномалий, т. е. познавательных ситуаций, при которых результаты наблюдений и экспериментов противоречат общепринятым теоретическим представлениям или не совпадают с предсказаниями, сделанными на основе таких представлений, фактов, не находящих объяснения в концептуальных и методологических рамках той или иной научной дисциплины; появление аномалий, противоречий, возникающих при решении задач, требующих перестройки концептуальных оснований теории; использование новых средств и методов исследования, новой аппаратуры, исследовательских методик, расширяющих проблемное поле исследуемых объектов; оформление альтернативных теоретических систем, конкурирующих между собой по способам объяснения и предсказания фактов.
   К внешним факторам научных революций относятся философское переосмысление научной картины мира, идеалов и норм познавательной деятельности и их места в культуре, смена лидеров в научных школах, взаимодействие науки с другими социальными институтами, влияющее на формирование новых приоритетов в науке, синтез научных, технических и гуманитарных наук, детерминирующий междисциплинарные и трансдисциплинарные стратегии научного поиска, формирование принципиально новых экономических, политических, духовных потребностей людей.

   Какие иные варианты и представления о научной революции Вы можете назвать?
   В зависимости от выбора концептуального аппарата гносеологической теории и понимания научной рациональности варьируют и представления о научной революции. В рамках, например, неопозитивистской философии науки понятие научной революции в большей степени используется лишь как методологическая метафора, выражающая условное деление кумулятивного (от лат. cumulatio – увеличение, совершенствование; кумулятивизм – принцип, в соответствии с которым прогресс науки состоит в добавлении новых неизменных истин к массиву приобретенного ранее знания; приобщение, добавление к ранее приобретенному знанию, а не изменение его) в своей основе роста научного знания на периоды господства определенных индуктивных обобщений, выступающих как «законы природы»; подтвержденное опытом знание сохраняет свое значение в последующей систематизации научного знания в качестве предельного случая. Законы классической механики, например, рассматриваются как предельные случаи релятивистской механики и т. и.
   В «критическом рационализме» (Поппер) понятие научной революции также выполняет метафизическую роль. В науке революции происходят постоянно: каждое опровержение принятой и выдвижение новой смелой гипотезы, еще более подверженной опровержениям, можно, в принципе, считать научной революцией. В соответствии с этим в рамках критического рационализма научная революция изучается как факт смены фундаментальных теорий, рассматриваемый через призму его логико-методологической, рациональной рефлексии и реконструкции, но не как событие реальной истории и культуры.
   И. Лакатос, как представитель критического рационализма, придерживается такого же понимания научной революции. Лишь задним числом, основываясь на рациональной реконструкции, историк науки может решить, была ли эта смена переходом к более прогрессивной программе или же следствием «иррациональных» решений при ошибочной оценке программы научным сообществом.
   В критически ориентированных концепциях науки (Кун, Тулмин и другие) придерживаются также метафизической трактовки научной революции, которая означает скачок через пропасть между «несоизмеримыми» парадигмами, совершаемый как «гештальт-переключение» в сознании членов научных сообществ. Возможность «рациональной реконструкции» научной революции либо отрицается, либо сводится к совокупности успешных решений научной элиты. Основное же внимание уделяется психологическим и социокультурным аспектам концептуальных изменений.

Тема 12
Методологический инструментарий современной науки

12.1. Понятие метода и методологии. Многоуровневая концепция методологического знания

   Какие существуют определения метода в науке?
   Существует множество определений научного метода. Метод – это путь познания, опирающийся на совокупность ранее полученных общих знаний (принципов); правильный путь, способ достижения какой-либо цели, решения определенной задачи, способ исследования и изложения изучаемого материала; совокупность систематизированных познавательных операций, соответствующих предмету и цели научного исследования; определенным образом субординированная совокупность познавательных действий; система регулятивных принципов и приемов, с помощью которых достигается объективное познание действительности; форма практического и теоретического освоения действительности, исходящего из закономерностей движения изучаемого объекта; система регулятивных принципов преобразующей, практической, или познавательной, теоретической, деятельности. Научный метод – это система регулятивных принципов и приемов, с помощью которых достигается объективное познание действительности.

   Что такое методология науки?
   Методология науки – это учение о методе научно-познавательной деятельности. Методология не сводится только к исследованию методов научного познания, хотя знание о таких методах и операциях является одной из целей методологического анализа. Методология изучает все компоненты научной познавательной деятельности в их взаимосвязи, выявляя способы формирования нового знания в их зависимости от исследуемого объекта, исторически сложившихся познавательных средств, целей и установок познающего субъекта, исследует механизмы взаимоотношений норм и нравственности, науки и культуры, истины и ценности. Методология представляет собой своего рода самосознание науки, осознание путей и методов эффективного решения познавательных задач.

   Какие уровни исследования можно выделить в методологии науки?
   В методологии науки по степени общности можно выделить три основных уровня исследования науки. Первый уровень составляет анализ специальных методов, обеспечивающих решение некоторого класса конкретных задач в рамках той или иной науки (физики, химии, истории, психологии и т. д.).
   Второй уровень образует анализ методологических принципов и идей, которые хотя и принадлежат к сфере конкретно-научного знания, но имеют более широкую сферу применения, чем специальные методы. Эти идеи и принципы целенаправляют разработку специальных методов определенной науки и предстают в качестве своего рода методологических регулятивов данной науки. Они часто приобретают статус общенаучный. В качестве примеров можно указать на такие принципы современной физики, как принципы дополнительности, соответствия, инвариантности, наблюдаемости; на идеи системного подхода и системные методы, имеющие общенаучный статус; на аксиоматический метод, приведший к прогрессу математики и успешно применяемый в других областях научного знания. В современной культуре это синергетические модели мира.
   Третий уровень – это философско-методологические основания, принципы и методы, направленные на анализ механизмов порождения нового научного знания, выступающий в роли наиболее общих методологических регулятивов научного исследования, на котором осмысливаются общие особенности объектов, исследуемых наукой, эксплицируются идеалы и нормы познания, принятые в науке на некотором этапе ее исторического развития, а также осуществляется перестройка таких идеалов и норм, с тем чтобы обеспечить освоение новых объектов. Философские принципы служат методологическим основанием для перестройки и развития фундаментальных идей и принципов конкретных научных дисциплин, для разработки новых приемов и методов исследования, применяемых в этих дисциплинах. Исследовательская деятельность, связанная с движением от философского метода к идеям и принципам, лежащим в основании конкретных наук, составляет сердцевину философской методологии исследования науки.

   Чем объясняется возрастание роли методологии науки?
   Возрастание роли методологии науки объясняется: во-первых, трансформацией фундаментальных понятий и принципов конкретных наук в силу интенсификации исследований и ускорения темпов научного прогресса. (Развитие естествознания XX в. дает картину по существу непрерывной цепи научных революций, которые поочередно охватывают то одну, то другую отрасль науки.) В результате научных революций происходит радикальная ломка ее оснований;
   во-вторых, усложнением структуры современной науки, усилением коммуникативных связей, появлением стыковых наук, возникающих на базе их междисциплинарного и трансдисциплинарного синтеза;
   в-третьих, трансляцией методов конкретных наук (естественнонаучных и гуманитарных) из одной сферы в другую, т. е. взаимодействием их методологических дискурсов, что, в свою очередь, вызывает необходимость критической парадигмы методологического дискурса;
   в-четвертых, необходимостью поиска и становления новых мировоззренческих ориентиров в контексте радикальной трансформации современного общества. Учитывая же высокий статус науки в рамках техногенной цивилизации, на нее возлагаются серьезные задачи по предъявлению человечеству обновленных ценностно-мировоззренческих приоритетов.

12.2. Научное исследование в методологическом осмыслении: предмет, средства, цели и мотивы

   Что такое научное исследование?
   Каковы его особенности?
   Наука характеризуется деятельностью по получению новых знаний, целенаправленным процессом движения от незнания к знанию, от знания неполного, ограниченного, приблизительного ко все более полному, общему и точному знанию посредством изучения объективной действительности. Отдельный акт этого процесса, направленный на приращение объективно истинного и логически обоснованного знания в соответствии с поставленной задачей, называется научным исследованием [74 - См. более подробно: Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.Ф. Берков. Минск, 2004.].
   Научное исследование имеет следующие особенности: 1) абстрактно-теоретический характер мыслительной деятельности; 2) творческую устремленность в достижении новых целей и использование соответствующих средств; 3) получение нового знания, связанного с открытой коммуникацией и сотрудничеством современников на основе диалога и понимания, а также с наследием ученых предшествующих поколений; 4) ретроспективный характер в обеспечении преемственности знания и в то же время выполнение прогностической функции, предвосхищая будущее развитие науки и культуры.

   Какое основное содержательное отличие предмета научного исследования от объекта вы знаете?
   Основное содержательное отличие предмета научного исследования от объекта состоит в том, что в предмет включаются лишь главные, наиболее существенные с точки зрения данного исследования признаки объекта.

   Что относится к средствам научного исследования?
   К средства научного исследования относятся не только вещь или комплекс вещей, которые человек помещает между собой и предметом труда и которые служат для него в качестве средства воздействия на этот предмет, но и регулятивы идеального характера (образцы, методы, нормы научно-исследовательской работы, социокультурные установки, средства и механизмы понимания, оценки, контроля исследовательских операций и процедур и т. д.).
   Объектная составляющая научной деятельности представлена взаимодействием средств деятельности с предметами деятельности, а субъектная составляющая представлена субъектом деятельности с его целями, мотивами, ценностными и мировоззренческими составляющими.

   Дайте характеристику цели научного исследования
   Цель (предвосхищение результата, идеально положенный результат) научного исследования – это необходимый элемент структуры научного исследования, выступающий в начале исследовательского процесса как полагаемый результат в общих, недостаточно определенных чертах и в идеальной форме.
   Форма фиксации цели в научном исследовании может быть представлена в виде вопроса, проблемы, но не директивы, распоряжения, приказа, как это имеет место в управленческой, производственной и других сферах человеческой деятельности.
   Если цель исследования предстает в виде некоторого вопроса, то результат есть ответ на этот вопрос. Результат становится очевидным, ясным и отчетливым, когда исследование завершено и остается только погрузить его (результат) в контекст изложения материала.
   Цель предметна, поскольку, отображая предмет, вырастает на его основе и несет в себе его сущностные свойства. Цель сообразуется с мотивами – побуждениями к деятельности, связанными с удовлетворением духовных, материальных творческих потребностей субъекта. В научном исследовании роль мотива выполняет совокупность ценностей, отображающих общественные или личностные потребности.

   Какую роль в научной деятельности играет научно-исследовательская программа?
   В процессе научной деятельности на основе сочетания мотива, предмета и средств исследования создается научно-исследовательская программа. Она строится таким образом, чтобы контролировать движение к намеченному результату. Рассогласованность программы с закономерностями предмета, функционированием средств или мотивацией деятельности негативно сказывается не только на получении отдельного результата, но даже на судьбах научных направлений и дисциплин. Пренебрежение законами развития предмета ведет к появлению мнимых проблем науки (например – проблема «вечного двигателя») или даже к вырождению науки, к превращению ее в утопию. Отсутствие высоких мотивов в исследовательской деятельности чревато конъюнктурщиной, безответственными заявлениями.

12.3. Структура, механизмы обоснования и критерии научного метода. Методы эмпирического и теоретического исследований

   Как научный метод связан со структурой познавательной деятельности? Какие элементы важны при анализе структуры научного метода?
   Особый гносеологический статус научному методу как знанию о содержании и последовательности познавательных действий придает, во-первых, выполняемая методом регулятивная функция, поскольку это знание должно как минимум обеспечивать целенаправленность действий; во-вторых, его рефлексивная функция, раскрывающая основания предлагаемого в методе образа действий.
   Структура познавательной деятельности предполагает и задает наличие механизмов регуляции и рефлексии, адаптированных к условиям конкретной научной дисциплины, проблемы, задачи; механизмов, дополняющих общие формы рефлексии над познавательной деятельностью.
   Анализ структуры научного метода включает круг вопросов, связанных с выяснением количества и содержательных особенностей его системных элементов, а также специфики их связей.
   Всякая попытка осмыслить особенности метода как компонента познавательной деятельности должна быть связана с анализом научного метода в том виде, в каком он представлен в его конкретно-научных описаниях, т. е. непосредственно в рабочих вариантах, в живой ткани исследования.
   В конкретно-научных описаниях научных методов нетрудно выделить предметно-концептуальные, операционально-нормативные и логические элементы метода.
   При анализе структуры научного метода недостаточно результатов анализа научных текстов, где даны описания используемых методов. Надо еще доказать, почему именно эти (предметно-концептуальный, операционально-нормативный и логический) элементы метода можно считать основными. Необходимое обоснование этого представления может быть осуществлено путем мысленной реконструкции творческого процесса по созданию метода, должного обеспечить приращение знания в тех ситуациях, где существующие методы показали свою недостаточность.

   В чем выражается предметно-концептуальный компонент метода, представляющий объект познания в виде предмета?
   Исходной мыслительной процедурой в процессе построения научного метода является анализ совокупности возможных отношений и связей исследуемого объекта с другими объектами. Представление о совокупности отношений и связей исследуемого объекта с другими объектами, выступающими или потенциально способными служить в качестве средств познания, обеспечивает репрезентацию объекта познания в виде непосредственного предмета исследования. Им является совокупность элементов объекта, охватываемых зафиксированными в данном представлении отношениями и связями.
   Мысленное представление познающего субъекта о совокупности отношений и связей исследуемого объекта с объектами, потенциально пригодными к использованию в качестве средств познания, – это в сущности опережающее отражение одной из возможных форм его системной организации. В самом же методе оно выступает как функциональный конструкт, составляющий содержание его предметно-концептуального элемента [75 - См. более подробно: Лукашевич, В.К. Анатомия научного метода / В.К. Лукашевич. Минск, 1999; Лукашевич, В.К. Философия и методология науки / В.К. Лукашевич. Минск, 2006. С. 235–274.].

   В чем заключается операционально-нормативный элемент метода?
   Направляя свои творческие усилия на создание предметно-концептуального содержания нового метода, субъект неизбежно продумывает действия, способные служить созданию таких условий. Знание, отражающее содержание предстоящих действий, он фиксирует в виде определенных предписаний и регламентаций (правил, норм, принципов), представляющих собой операционально-нормативный элемент метода.
   Каково представление о системной организации исследуемого объекта, таков и характер познавательных действий (операций, процедур) субъекта, направленных на обеспечение целенаправленного взаимодействия элементов, объединяемых выделенными о данном представлении связями и отношениями. Представление об объекте как жестко детерминированной системе будет определять направленность познавательных действий соответственно на четкое выделение относительно независимых однородных (одноуровневых) элементов в объекте познания и реализацию их однозначных связей в виде целенаправленного взаимодействия. Репрезентация исследуемого объекта в виде стохастической системы предполагает выделение иерархии элементов, фиксацию вероятностного характера их связей и обеспечение многостороннего сложнодетерминированного взаимодействия. Различны способы представления развивающихся и стабильных объектов, относительно замкнутых и открытых систем и т. д., а соответственно и содержание познавательных действий, направленных на их исследование.

   Что представляет собой логический элемент метода?
   Формой существования проблемы является вопрос, а логические связи исходного и искомого знания в ее структуре выражаются в виде последовательности вопросов и ответов, в которых каждый получаемый ответ на предшествующий вопрос служит основанием для выдвижения очередного вопроса. Трудность решения проблемы с логической точки зрения в том, что на некоторые вопросы отсутствуют ответы и их невозможно получить посредством имеющихся методов. Надо построить метод, который позволил бы получить необходимые ответы. При разработке такого метода используется заложенная в проблеме последовательность вопросов и ответов. При этом отсутствующие вопросы заполняются предполагаемыми, а в целом новая последовательность вопросов и ответов представляет собой логический элемент научного метода.
   Последовательность вопросов и предполагаемых ответов, составляющая содержание логического элемента научного метода, определяет особенности предметно-концептуального содержания метода.
   Анализ системных элементов научного метода путем мысленной реконструкции творческого процесса по его созданию выявляет генетическую зависимость содержания операционально-нормативного элемента метода от предметно-концептуального, а последнего, в свою очередь, от содержания логического элемента.
   Совокупность генетических и функциональных связей элементов метода (предметно-концептуального, операционально-нормативного и логического) образует его структуру. Эта структура обеспечивает существование метода как целостного системного образования.

   Каково содержание процедуры обоснования научного метода?
   Каждый исследователь желает получить качественно иной результат (максимально значимый в когнитивном и прагматическом аспектах). Достижение этой цели предполагает наличие адекватного ей и продуктивного метода. При разработке такого метода ученому необходимо осуществить предваряющую само исследование определенную совокупность познавательных действий методологического характера. Они должны свести к минимуму возможность нежелательного варианта событий и гарантировать надлежащую степень теоретической и прикладной значимости результатов исследования. Сущность такого рода действий составляет содержание процедуры обоснования научного метода.

   Что означает обоснование метода как рационализация его операционально-нормативного содержания?
   Получившая широкое хождение трактовка рациональности научного метода акцентирует его соответствие цели познавательной деятельности и, более конкретно, – исследуемой проблеме, если ее удалось решить посредством данного метода.
   Однако рациональность немыслима вне связи ее форм с объективно истинным предметным знанием, относящимся к объектам, вовлеченным в сферу рационального действия. С учетом содержания этого знания рациональность выступает как свойство человеческого сознания и деятельности, выражающее их обоснованность объективными законами осваиваемой действительности, с которыми должен считаться ученый на каждом из этапов (целеполагание, выбор средств и методов, направленная целесообразность, оценка и использование результата).
   Обоснование научного метода необходимо рассматривать как подтверждение, генерирование или трансформацию его предметно-концептуального содержания под направленным воздействием конкретно-научных данных, различных форм предпосылочного знания и индивидуальных творческих ресурсов исследователя. Это процесс сознательного конструирования предметно-концептуального содержания метода с целью создать его продуктивный потенциал за счет используемых оснований. Одновременно – это рационализация операционально-нормативного содержания метода.

   В чем заключается логическое обоснование научного метода?
   С учетом самых общих характеристик проблемы как гносеологической реалии (фиксации в ней исходного и искомого знания, степени изученности объекта, направленности и условий познания и др.) логическое обоснование разрабатываемого для ее решения научного метода обычно ассоциируется с отысканием логической связи исходного и искомого знания. Считается, что направление поиска и форма его результата корректируются общелогическими приемами познания (анализ, синтез, индукция, дедукция, абстрагирование, обобщение, аналогия и др.).
   Самое важное в понимании процедуры логического обоснования научного метода – выход на содержательный уровень, поскольку вопросы, как и состоящие из них проблемы, не могут быть сформулированы безотносительно к какому бы то ни было конкретному содержанию. Тем самым обеспечивается естественная связь логического обоснования научного метода с процессом создания его предметноконцептуального содержания.

   В чем сущность концептуального обоснования метода?
   Сущность концептуального обоснования научного метода составляет генерация, подтверждение или трансформация его предметно-концептуального содержания на базе знаний, относимых к предмету исследования. Концептуальное обоснование метода связано с репрезентацией исследуемого объекта в виде представления об одной из возможных форм его системной организации. Мысленное структурирование объекта, результатом которого является данное представление, осуществляется на основе исходного и искомого предметного знания и знания о средствах и условиях исследования, упорядоченных логической структурой проблемы.

   Каковы критерии научности метода?
   Наиболее общий критерий научности метода – воспроизводимость. Иногда его называют выполнимостью. Воспроизводимость метода – объективная возможность неоднократной реализации его предписаний. В методах эмпирического исследования этот принцип ориентирует познающего субъекта на осмысление их онтологических оснований, а именно – объективной возможности осуществления предписываемых ими взаимодействий исследуемой реальности со средствами познания. Отражая онтологический аспект метода, критерий воспроизводимости позволяет отличать объективно обоснованные методы, чьи предписания и регламентации относятся к реально существующим объектам и их взаимодействиям (равно мысленным отражением реально существующих объектов и их взаимодействий), от нормативных построений, не имеющих объективно существующей сферы приложения в виде реальных предметных взаимодействий и их мысленных отражений.
   Воспроизводимость – это наиболее общий необходимый (но недостаточный) критерий не только научности, но и целесообразности, продуктивности и других характеристик, причем не только метода, но и всех видов нормативного знания (способов, приемов, алгоритмов, методик, методических руководств, программ и других), разрабатываемых не только в научном познании, но и в любой другой сфере человеческой деятельности.
   Воспроизводимость как критерий научности в познавательной деятельности может быть применен не непосредственно к нормативному знанию, а к совокупности регламентируемых им познавательных действий.
   Логическое обоснование обеспечивает целерациональность метода, т. е. его применимость для решения конкретной научной проблемы или класса однотипных проблем. Концептуальное обоснование гарантирует его объекторациональность (законосообразность), т. е. согласованность, соответствие содержания метода (прежде всего представлений о его онтологических основаниях) накопленному в данной области исследований предметному знанию, принятой научной картине мира и научно-мировоззренческим представлениям. Рациональная обоснованность метода – другой важнейший критерий его научности.
   В отличие от гипотезы, в основе которой лежит допущение о наличии в свойствах какой-то предполагаемой реальности, еще не осмысленной в рамках существующих конкретно-научных представлений, научный метод при его разработке обосновывается существующим знанием конкретно-научного уровня, а также знанием, относимым к исследуемому объекту на мировоззренческих, методологических, эстетических и иных требованиях.
   Предметно-концептуальное содержание метода представляет собой опосредующий элемент в системе транзитивного отношения между исходным и приращенным знанием, т. е. элемент, должный обеспечивать это отношение.
   Транзитивность метода в соответствии с изложенными представлениями о механизмах его преемственной связи с исходным и приращенным знанием представляет собой также важнейший критерий научности, точнее – это достаточный критерий научности метода.
   Воспроизводимость, рациональная обоснованность и транзитивность как критерии научности не исчерпывают всех характеристик научного метода. Осмысливая их, исследователь, работающий в конкретной области, руководствуется принципом прагматической достаточности, не претендуя на полный охват их содержания.

   Какие типы методов исследования используются в научном познании?
   В научном познании используются два типа методов исследования. Во-первых, методы и приемы, которые используются и на уровне обыденного, и на уровне научного познания. Их называют общелогическими методами, поскольку они присущи человеческому познанию в целом. К ним относятся: анализ и синтез, индукция и дедукция, абстрагирование и обобщение и др. Во-вторых, научные методы исследования, которые подразделяются на методы эмпирического уровня исследования (наблюдение, измерение, описание, эксперимент) и методы теоретического уровня исследования (формализация, аксиоматический метод, гипотетико-дедуктивный, метод восхождения от абстрактного к конкретному, исторический и логический методы исследования).

   В чем сущность общелогических методов познания?
   К общелогическим методам исследования относятся такие методы, как анализ и синтез, индукция и дедукция, абстрагирование и обобщение.
   Анализ – процедура мысленного (реального) расчленения исследуемого объекта, свойства предмета или отношений между предметными частями. Синтез – обратная анализу процедура, это соединение ранее выделенных частей (признаков, свойств или отношений) предмета в единое целое.
   Индукция- такой метод познания, в котором общий вывод строится на основе частных предпосылок. Дедукция – способ рассуждения, посредством которого из общих посылок следует частное заключение.
   Абстрагирование – такой прием мышления, который заключается в отвлечении от ряда свойств и отношений изучаемого явления с одновременным выделением интересующих исследователя свойств и отношений. Выделенные свойства и отношения обозначаются особыми замещающими знаками, благодаря которым они закрепляются в сознании как абстракции (например, различные числа). Обобщение – прием мышления, устанавливающий общие свойства и признаки объектов. В процессе обобщения происходит переход от частного или менее общего понятия к более общему («клен» – «дерево» – «растение» – «живой организм»).
   Аналогия – такой прием познания, при котором на основе сходства объектов в одних признаках заключают об их сходстве и в других признаках. Как правило, в науке преобладают аналогии, почерпнутые из опыта лидирующих наук. Например, физика XVII в. способствовала формированию аналогий в гуманитарном и биологическом знании. По аналогии с часовым механизмом рассматривался и человек. В современной же ситуации биологические аналогии широко используются в технических науках.
   Моделирование – такой метод познания, при котором изучение объекта (оригинала) осуществляется посредством создания и исследования его копии (модели), замещающей оригинал с определенных сторон, интересующих исследователя. Существуют материальные модели, которые являются природными объектами, подчиняющимися естественным законам, и идеальные модели, зафиксированные в знаковой форме. Так, в математике моделирование используется для доказательства непротиворечивости формальных систем.

   Какие методы используются на эмпирическом уровне исследования?
   Одним из важнейших методов эмпирического исследования является наблюдение, под которым понимается целенаправленное восприятие, обусловленное задачей исследования. В отличие от обыденного созерцания научное наблюдение опосредуется теоретическим знанием, освещающим научный поиск, и имеет целенаправленный характер.
   Выделяют четыре разновидности наблюдения: прямое (имеет дело непосредственно со свойствами изучаемого объекта); косвенное (восприятие не самого объекта, а тех следствий, которые он вызывает), непосредственное (осуществляется непосредственно органами чувств), опосредованное или приборное (с помощью технических средств).
   Наблюдение всегда связано с описанием. Этот метод заключается в фиксации сведений об объектах, данных в наблюдении, средствами естественного или искусственного языка. Выделяют количественное описание, осуществляющееся с помощью таблиц, графиков, которые возникают в результате различных измерительных процедур, и качественное, фиксирующее различные качественные характеристики наблюдаемого объекта.
   Следующий метод эмпирического исследования – измерение, представляющее собой такую познавательную операцию, в результате которой получается численное значение измеряемых величин. Измерение – это процедура сравнения данной величины с другой величиной, принятой за эталон (единицу). Измерение может быть прямым и косвенным. Прямое измерение выступает как непосредственная эмпирическая процедура, фиксирующая соответствующую характеристику объекта. Косвенное наблюдение выстраивается на основе математических зависимостей, за счет использования закономерной связи величины, которая непосредственно недоступна, с другими величинами, функционально связанной с интересующей величиной (в астрономии, атомной физике и др.).
   Необходимым методом эмпирического исследования является эксперименту представляющий собой целенаправленно и методически организованный исследовательский прием познания, который проводится в специально заданных, воспроизводимых условиях путем их контролируемого изменения. Исторически как форма исследования эксперимент формируется логикой научного познания Нового времени, определяя познавательную стратегию и специфику новоевропейской науки.
   В отличие от наблюдения в процессе эксперимента исследователь активно вмешивается в протекание изучаемого процесса с целью получения о нем соответствующих знаний. Творческая активность ученого проявляется здесь в создании специально создаваемых и контролируемых условий, в которых исследуется то или иное явление, что позволяет воспроизводить каждый раз ход явления при повторении условий.
   Эксперимент как метод исследования используется не только в естественных, но и в социально-гуманитарных науках, способствуя изучению и управлению сложными социальными системами.

   Какие методы используются на теоретическом уровне исследования?
   На теоретическом уровне исследования наряду с общелогическими методами используются специфические для данного уровня методы, позволяющие проникать в сущность изучаемых явлений.
   Одним из таких методов является мысленный эксперименту задача которого – построение абстрактных объектов как теоретических образцов действительности и оперирование ими с целью изучения существенных характеристик действительности (в химии это образы структуры вещества, в биологии – структуры клетки, в математике – образы точек прямой линии, окружности и т. д.). Так, в процессе создания теории относительности использование мысленных экспериментов с пассажиром в падающем лифте позволило обосновать фундаментальный физический принцип общей теории относительности – эквивалентность эффектов ускорения и тяготения.
   В связи с математизацией науки в ней все больше используются такие методы теоретического познания, как идеализация и формализация. Метод идеализации представляет собой разновидность операции абстрагирования, сущность которой состоит в выделении одного из необходимых условий существования изучаемого объекта, в последующем изменении выделенного условия, постепенном сведении его действия к минимуму. Методом идеализации в физике, например, были образованы такие идеализированные объекты, как «идеальный газ», «несжимаемая жидкость», «абсолютно упругое тело», в математике – «точка», «прямая» и т. д.
   Метод формализации заключается в построении абстрактно-математических моделей, когда рассуждения об объектах переносятся в плоскость оперирования со знаками (формулами). Отношения знаков заменяют собой высказывания о свойствах и отношениях предметов. Формализация успешно применяется в математике, логике, современной лингвистике, кибернетике. Построение обобщенной модели некоторой предметной области позволяет обнаружить структуру различных явлений при отвлечении от их качественных характеристик.
   Теоретическое исследование немыслимо без использования аксиоматического метода. Аксиомы представляют собой утверждения, истинность которых не требует доказательств. При логическом выводе истинность аксиом переносится на выводимые из них следствия, что способствует организации и систематизации научного знания и служит незаменимым средством построения развитой теории.
   Специфическим методом построения теоретических знаний в эмпирических науках является гипотетико-дедуктивный метод, сущность которого заключается в создании системы дедуктивно связанных между собой гипотез, из которых в конечном счете выводятся утверждения об эмпирических фактах. Развито теоретическое знание не снизу за счет индуктивных обобщений научных фактов, а сверху по отношению к эмпирическим данным. Гипотетическая система, построенная с помощью данного метода, затем дедуктивно разворачивается, образуя целую систему гипотез, а затем эта система подвергается опытной проверке, в чем и заключается сущность гипотетико-дедуктивного развертывания теории.
   В современной физике часто используется метод математической гипотезы, когда исследователь вначале стремиться отыскать математический аппарат, оперирует с величинами, о которых, как говорил известный физик Л.Н. Мандельштам., заранее вообще не ясно, что они означают, стремится перебросить построенные уравнения на новую область изучаемой действительности, затем найти интерпретацию уравнений, устанавливая связь между величинами и объектами новой области. Только опыт устанавливает соответствие математической гипотезы объективной реальности.
   Теоретическое познание, нацеленное на выявление существенных связей и зависимостей, постоянно обращается к методу восхождения от абстрактного к конкретному. Исследователь, применяя его, находит главную связь изучаемого объекта, а затем, прослеживая, как она видоизменяется в различных условиях, открывает новые связи, устанавливает их взаимодействия и в результате проникает в сущность изучаемого объекта. Этот метод используется и в естественных, и в общественных науках. Познание при этом движется от чувственно-конкретного к абстрактному и затем вновь к конкретному. Так, изучая конкретное взаимодействие и свойства реальных газов при построении теории газов, исследователи выводили все новые абстракции, в том числе и абстракцию идеального газа, которая пренебрегает силами притяжения молекул, что позволяло приблизится к более конкретному и глубокому выражению сущности поведения реальных газов. При построении теории капиталистического общества К. Маркс также отталкивается от выделенных до него абстракций, характеризующих капиталистическое производство – «товар», «стоимость», «деньги» и т. д., а затем, постепенно развертывая их содержание, построил целостную систему понятий, раскрывающих не только отдельные связи и стороны данного производства, но и конкретное взаимодействие этих связей.
   Изучение сложных развивающихся систем предполагает использование исторического и логического методов исследования. Исторический метод основан на прослеживании истории во всей ее полноте и многообразии, обобщении эмпирического материала и установлении на этой основе общей исторической закономерности. Основу же логического метода составляет изучение процесса на высших стадиях его развития, не обращаясь к реальной истории. Это становится возможным в силу того, что на высших стадиях развития объекта воспроизводятся основные черты предшествующих этапов развития, в очищенном от случайностей виде.
   Так, в индивидуальном развитии человека (внутриутробном) запечатлена вся история становления животного мира в ее наиболее важных моментах (аналогия между онтогенезом и филогенезом). Исторический метод преобладает при изучении таких развивающихся объектов, где доступно непосредственное изучение прошлого (хотя бы по остаткам прошлого), где такой возможности нет, используется логический метод. Дополняя и обогащая друг друга, эти методы позволяют проникать в сущность изучаемого процесса.

12.4. Аргументация, обоснование и систематизация результатов научного исследования, понимание, определение, ценность и язык науки

   Какова роль аргументации в научном исследовании?
   Требование аргументации, обоснованности мышления, выраженное Лейбницем словами «Ничего не бывает без достаточного основания» [76 - Лейбниц, Г.В. Сочинения: в 6 т. / Г.В. Лейбниц. М., 1984. Т. 3. С. 141.], является одной из самых плодотворных аксиом человеческого познания. Оно означает противоположность всему «безотчетному» и бессловесному; «осмысленное», «оформленное», «явленное» и «обоснованное» приобретает статус научности. Эталоны и способы аргументации историчны. Они изменяются в зависимости от специфики изучаемого объекта, сферы применения и мировоззренческих оснований той или иной эпохи, но само требование обоснования, отличающее знание от мнения, остается обязательным критерием научного познания. Развитие науки нельзя представить без аргументации выдвигаемых положений. Всякое нововведение приобретает статус научности, лишь пройдя через процедуры аргументации [77 - Яскевич, Я.С. Аргументация в науке / Я.С. Яскевич. Минск, 1992.].
   Аргументация – чрезвычайно многомерное, многоплановое явление. В соответствии с этим при анализе данного феномена обращается внимание на самые различные его стороны, что, несомненно, отражается на предполагаемых различными авторами определениях аргументации. Аргументация предстает и как чисто логическая процедура, и как особый речевой акт, и как своеобразная деятельность, и как неотъемлемый элемент коммуникации и взаимопонимания между отдельными субъектами.
   Аргументация – логико-коммуникативный процесс, служащий обоснованию определенной точки зрения с целью ее понимания и/или принятия индивидуальным или коллективным реципиентом. Как всякий языковой феномен, процедура аргументации связана с соответствующими логическими формами. Подобно тому как слову (словосочетанию) соответствует понятие, а предложению суждение, аргументации соответствует обоснование.
   Такой подход позволяет установить, что анализ аргументации, который учитывает лишь семантико-синтаксический аспект, не сводится к ее логическому «измерению», а требует учета различного рода коммуникативно-прагматических моментов, обеспечивающих не только обоснование отстаиваемой концепции, но и ее восприятие научным сообществом, понимание и принятие, вписывание в культуру, что детерминирует формирование новых научных убеждений. В реальном развитии науки эти два измерения аргументации, логическое и коммуникативное (или семантико-синтаксическое), тесно взаимосвязаны, переплетены друг с другом и только в процессе методологического анализа возможно их раздельное исследование.

   В чем специфика научной аргументации по сравнению с другими областями?
   В научной аргументации, направленной на достижение достоверного знания, в качестве аргументов (оснований) могут выступать аксиомы, ранее доказанные теоретические положения, а также положения, имеющие вероятностный характер (в случае обоснования гипотезы), фактические данные, эмпирические обобщения. Но в любом случае в процессе научной аргументации осуществляется перенос свойств от одних, уже принятых в науке положений, на другие, еще не принятые, и таким образом происходит формирование, созидание последних. В этом существенное отличие научной аргументации от ненаучной, каковой является, например, ссылка на авторитет.
   Специфика научной аргументации – использование особых языковых средств, которые, формируясь на базе естественного языка, уточняются посредством особых определений, образуя систему научной терминологии. Открытие новых областей и научных истин в процессе творческого поиска требует новых языковых приемов и терминов для их фиксации и принятия научным сообществом. Для научной аргументации как раз и является специфичной ориентация на описание не только предметных структур, которые могут быть включены в будущую деятельность в иной социокультурной обстановке [78 - Степин, В.С. Специфика научного познания и социокультурные предпосылки его генезиса / В.С. Степин // Наука и культура. М., 1984. С. 138.].
   Наряду с установкой на получение достоверного, истинного знания, наличием специфического языка, обоснованием, как логическим каркасом научной аргументации, и нацеленностью на опережающее отражение действительности ее важнейшей характеристикой является системность, тесно связанная с обоснованностью. Такие важнейшие характеристики логического обоснования, как доказательство, классификация, интерпретация, аксиоматизация, являются вместе с тем и формами систематизации научного знания.

   Что собою представляет обоснование как логический каркас аргументации?
   Какие выделяют виды обоснования?
   В зависимости от специфики изучаемой предметной области в процессе научной аргументации используются различные ее виды. Поскольку в логическом плане аргументация представляет собой обоснование, раскроем содержание этого понятия, выясним его соотношение с понятиями «аргументация», «доказательство» и другими и рассмотрим роль и функции различных видов аргументации в процессе научного исследования.
   Обоснование представляет собой логический процесс, посредством которого тезис наделяется новыми характеристиками, фиксируемыми в приводимых основаниях [79 - Никитин, Е.П. Открытие и обоснование / Е.П. Никитин. М., 1988. С. 160.].
   В реальном развитии научного знания используются различные логические виды обоснования: доказательство, опровержение, подтверждение, интерпретация, оправдание, объяснение и другие, высшей из которых является доказательство [80 - См.: Берков, В.Ф. Логика / В.Ф. Берков, Я.С. Яскевич, В. Павлюкевич. Минск, 2006.].
   В строгом смысле доказательство представляет собой логический процесс, заключающийся в обосновании истинности того или иного положения с помощью других положений, истинность которых уже установлена ранее.
   В процессе доказательства нельзя пользоваться такими умозаключениями, которые дают в выводе недостоверное знание, например индуктивными обобщениями, о логической обоснованности или истинности которых с достоверностью нельзя говорить, ибо никакое число подтверждающих наблюдений само по себе не может доказать достаточным образом необходимость.
   Строгое доказательство, построенное в соответствии с логическими законами и правилами, является лишь одной из форм научного обоснования, которое имеет многоступенчатый характер.
   Одновременно с доказательством в процессе научного поиска часто используется такой вид обоснования, как опровержение, которое устанавливает ложность тезиса. Различают две разновидности опровержения: доказательство антитезиса и установление ложности следствия, вытекающей из тезиса. При опровержении некоторого высказывания путем доказательства антитезиса самостоятельно доказывается высказывание, противоречащее опровергаемому тезису (антитезис). При опровержении тезиса путем установления вытекающих из него следствий сначала делается допущение об истинности опровергаемого тезиса и из него выводятся следствия. Если хотя бы одно из следствий не соответствует действительности, т. е. является ложным, то ложным будет и допущение (опровергаемый тезис). Таким способом Г. Галилей опровергал тезис о том, что скорость падающего тела зависит от его веса. Если это так, рассуждал Галилей, то два тела различного веса, соединенные жесткой связью, должны падать с Пизанской башни со скоростью, превышающей скорость каждого из них в отдельности. Но в то же время скорость данной системы тел должна быть равна величине, промежуточной между скоростями этих тел, поскольку скорость более легкого тела будет тормозить движение более тяжелого. Налицо взаимоисключающие следствия, а это значит, что по крайней мере одно из них ложно, следовательно, ложным, т. е. опровергнутым, будет исходный тезис. Опровержение с помощью установления ложности следствий, вытекающих из тезиса, известно под названием «сведение к абсурду».
   В процессе научной аргументации опровергаться может как обосновываемый тезис, так и средства его обоснования – аргументы и демонстрация. Опровержение тезиса оппонента – наиболее эффективный прием научной аргументации, продвигающий ее на пути к истине. Однако иногда бывает проще и удобнее направить усилия против аргументов оппонента или указать на отсутствие необходимой логической связи между его тезисом и аргументами. При этом надо иметь в виду, что опровержение аргументов или демонстрации ослабляет тезис, но не делает его необходимо ложным. Иными словами, опровержение аргументов, как и опровержение демонстрации, не означает опровержения тезиса. По сути дела, опровержение аргументов или демонстрации является возражением в отношении обосновываемой научной концепции.
   Эффективное использование процедуры опровержения особенно возрастает в период интенсивного развития науки, когда происходит формирование новых идей, пересматривается концептуальный аппарат предшествующего теоретического знания, осуществляется поиск новых идеалов его аргументации. Опровержение старых научных теорий предваряет фиксация парадоксальных ситуаций относительно изучаемых объектов: при открытии противоречащих теоретическим построениям новых эмпирических фактов, при возникновении рассогласования между методом и объектом исследования, при логическом саморазвертывании теории (например, парадоксы теории множеств), при трансляции понятий из одной теоретической области в другую и т. д.
   Конструктивная роль опровержений предыдущих теоретических воззрений на этом этапе научного поиска заключается в том, что оно «расчищает» дорогу новым идеям. В большинстве же случаев опровержение ошибочной теории открывает дорогу новым идеям. Элиминация ошибочной идеи – действительность не только негативная.

   Что означает понятие подтверждения в научном исследовании?
   В науке и практике наряду с доказательством и опровержением широкое применение находит такая разновидность аргументации, как подтверждение. Оно играет особую роль в случаях, когда в процесс научного исследования вовлекаются положения, истинность которых еще в должной мере не установлена, имеет гипотетический характер, и в то же время отсутствуют достаточные аргументы для их опровержения.
   Понятие подтверждения состоит в выведении следствий из наличного гипотетического утверждения и последующее соотнесение с достоверно установленными положениями. Особый интерес подтверждение представляет в том случае, если обосновываемый тезис претендует на статус научного закона, тогда следствия выводятся таким образом, чтобы соотнести их с эмпирическими знаниями, т. е. с фактами науки, которые подтверждают гипотетическое утверждение. Соответствие будет иметь место, если они: а) дедуктивно вытекая из гипотетического утверждения, не противоречат этому утверждению; б) отклоняются от выводимых следствий в силу воздействия некоторых привнесенных, случайных факторов и, следовательно, вступают в формальное противоречие с ним, например, при соотнесении цены и стоимости товара: цена, как правило, не совпадает, находится в противоречии со стоимостью товара, однако нельзя сказать, что она не соответствует ей.
   В рамках стандартной позитивистской концепции подтверждение отождествляется с обоснованием и трактуется как многоступенчатая гипотетико-дедуктивная система вывода единичных следствий из гипотезы, или подкрепление, верификация, поддержка гипотетического положения эмпирическими данными, которые или уже имеются в распоряжении исследователя, или специально подбираются для конкретного случая. Но, если гипотеза соответствует некоторым фактам, это еще не значит, что она должна быть сразу и безоговорочно принята. Убеждение в том, что «будто факты сами по себе… могут и должны привести к научному познанию» [81 - Эйнштейн, А. Физика и реальность / А. Эйнштейн. М., 1965.], является предрассудком. Такие факты делают гипотезу более приемлемой, однако ей предстоит, как правило, долгий и мучительный путь испытаний, поскольку опытная проверка сама по себе не обеспечивает статус теоретичности знания, как и рассогласование с опытом не означает еще опровержения теории. Качественная специфика теоретического и эмпирического означает невозможность как редуцирования теории к эмпирии, так и выведения теории из эмпирии. Логический анализ взаимосвязи теоретического и эмпирического лишь позволяет построить логическую модель перехода от эмпирии к теории, от теории к эмпирии, от эмпирии к эмпирии и от теории к теории, но само различие, как и взаимосвязь, теоретического и эмпирического имеет содержательный характер.
   Логический анализ подтверждения предполагает, что при подтверждении тезиса а) в качестве аргументов выступают его следствия, б) демонстрация в целом не носит необходимого (дедуктивного) характера.

   Каково содержание интерпретации в науке?
   В процессе научного поиска подтверждение теснейшим образом связано с такой разновидностью аргументации, как интерпретация. Интерпретация выполняет функции взаимосвязи и сопоставления абстрактных объектов теории с эмпирическими данными, посредством подтверждения с эмпирией сопоставляются вводимые в теоретический поиск положения и суждения.
   В зависимости от специфики объекта обоснования (математическое или естественнонаучное знание) интерпретационные модели отличаются друг от друга. Построение интерпретационной модели математической теории ограничивается установлением значений терминов исходной теории посредством их связи с абстрактными объектами обосновывающей теории, что и составляет суть семантической интерпретации. Для обоснования же естественнонаучного знания семантической интерпретации недостаточно, необходима еще и эмпирическая интерпретация, основой которой являются операциональные определения и посредством которой устанавливается соответствие между двумя языками – теоретическим и языком наблюдения [82 - См. подробнее: Степин, В.С. Становление научной теории / В.С. Степин. Минск, 1976. С. 59–69.]. Теоретическая система благодаря эмпирической и семантической интерпретации перестает быть чисто формальной, в ее содержание включаются понятия естественного языка и менее строгие характеристики и описания.

   В чем заключается объяснение как вид обоснования научного знания?
   Реальный процесс научной аргументации не обходится без такой ее разновидности, как объяснение [83 - См.: НикитинЕ.П. Объяснение – функция науки / В.П. Никитин. М., 1970.]. Подобно подтверждению логическая модель объяснения предусматривает переходы от эмпирического к теоретическому. Посредством научного объяснения устанавливается достоверность высказываемых о каких-либо еще малоизученных явлениях положений на основе уже апробированных в науке эмпирических или теоретических данных. В зависимости от специфики и степени изученности объектов в процессе объяснения могут использоваться такие приемы, как сравнение, аналогия, указание и др.
   Объяснить некоторое явление – значит указать, следствием какой причины оно является, или раскрыть его сущностные характеристики. В качестве аргументов при объяснении выступают установленные научные факты, законы или их совокупности, научные теории, а также высказывания о причинах тех или иных явлений. Объяснение, таким образом, указывает на причину и одновременно на закон, которому подчиняется наблюдаемое явление.
   Поскольку познание сущности есть процесс бесконечный, развивающийся от знания менее полного и точного к знанию более полному и точному, от истины относительной к истине абсолютной, то допускаются объяснения, носящие гипотетический характер, и наряду с достоверно истинными аргументами могут использоваться еще недоказанные положения. Демонстрация при интерпретации, так же как и при подтверждении, является редуктивной.

   Какую характеристику можно дать такому виду обоснования, как оправдание?
   Одной из разновидностей научной аргументации является оправдание. По своей логической структуре оправдание совпадает с объяснением. Как и в процессе объяснения, аргумент соединяется с тезисом редуктивным способом. Отличается же оправдание от объяснения модальностью тезиса и аргументов, т. е. оценкой субъектом мыслимого в них содержания с некоторой точки зрения.
   Оправдание того или иного высказывания с точки зрения нормативной модальности строится с помощью операторов «обязательно», «запрещено», «разрешено» и т. и., с точки зрения аксиологической (оценочной) модальности – с помощью операторов «хорошо», «плохо», «равноценно», «безразлично», т. е. к доводам такого рода относятся моральные и правовые нормы, оценки, соглашения, индивидуальные и групповые интересы, мотивы и т. д., которые в отличие от суждений, фиксирующих объективное положение дел и имеющих описательный характер, являются предписывающими по своей природе и функциям. По отношению к тезису оправдательный довод может быть расценен как достойный и недостойный.
   Очевидно, что во многих случаях оправдательные доводы имеют налет субъективизма и, принятые в одной социокультурной среде, не принимаются в другой. Аргументация с такими доводами имеет нередко волюнтаристский характер (подобно доводам Т.Д. Лысенко, который утверждал, что его эксперименты заслуживают всяческой поддержки, поскольку направлены на решение актуальной задачи – достижение продовольственного изобилия).
   В процессе научного обоснования аксиологическая, нормативная и алетическая модальности взаимодействуют друг с другом, дополняя друг друга, что особенно характерно для современной науки, где ценностные и нормативные компоненты включаются в структуру научного поиска, нацеленного на достижение истинного результата. Оправдать необходимость научного исследования в некоторой области на современном этапе, например, означает привести в качестве аргументов аксиологические, деонтические, нормативные высказывания, т. е. утверждения о том, что данное исследование является для ученых долгом, предпочтением, идеалом и т. д.

   Что собой представляет аргументация как коммуникативный процесс?
   Аргументация – коммуникативный процесс, предназначенный не только для логического обоснования отстаиваемой точки зрения, но и для ее понимания и принятия, вписывания в соответствующую культуру. Если обоснование как логический каркас аргументации является когнитивной (интернаучной) процедурой, то аргументация расширяет эти рамки, она экстранаучна. Потребность в аргументации возникает тогда, когда появляется необходимость разъяснить и убедить адресата в истинности, приемлемости выдвинутого положения, его оправдании или опровержении. Именно в этом случае различные виды аргументации приобретают новые, не свойственные им в рамках логического анализа характеристики, ибо они начинают «работать» не только как чисто логические процедуры, направленные на обоснование (опровержение) той или иной научной концепции, но и приемы, обеспечивающие восприятие, понимание и принятие этой концепции, формирование убеждения в ее истинности и приемлемости.
   Ориентация на аудиторию, адресата, раскрытие механизмов психологического и эмоционального воздействия на нее с целью принятия отстаиваемых точек зрения, коммуникативные аспекты аргументации являются доминирующими компонентами в современных зарубежных исследованиях по теории аргументации.

   Какова роль коммуникативно-прагматической стороны аргументации в научном сообществе?
   Аргументация включает в себя не только логические аспекты, но и мировоззренческие, прагматические, этические и аксиологические предпосылки, поскольку здесь возникает вопрос, достаточно ли быть тезису истинным, чтобы получить статус научного убеждения, какие логические и социально-психологические методы и приемы обеспечивают наиболее эффективный коммуникативный процесс в научном сообществе и за его пределами, каковы мировоззренческие предпосылки выбора аргументов и оснований научного поиска и аргументации отстаиваемых положений.
   Судьба научного открытия, его принятие научным сообществом зависят не только от степени его логической обоснованности, но и от умения преподнести его, привлечь наряду с логическими психологические, этические, мировоззренческие аргументы, позволяющие вписать его в конкретную социокультурную среду.
   История науки свидетельствует, что хорошо аргументированные с формально-логической стороны, но недостаточно убедительные с точки зрения их психологического восприятия научные идеи остаются незамеченными многие годы и даже десятилетия.

   Какие вы знаете методы систематизации научных знаний?
   К методам систематизации научных знаний относятся классификация, типология и др.
   Классификация (от лат. classis – разряд, facio – распределение) – распределение предметов какого-либо рода на классы согласно наиболее существенным признакам, присущим предметам данного рода и отличающим их от предметов других родов; при этом каждый класс занимает в получившейся системе определенное постоянное место и, в свою очередь, делится на подклассы.
   В науке значение классификаций чрезвычайно велико. Менделеевская классификационная таблица химических элементов стала мощным орудием дальнейшего развития не только химической науки, но и всего естествознания, в частности в связи с разрешением вопроса о строении атома. Основываясь на показаниях своей таблицы, Д.И. Менделеев исправил результаты имевшихся определений атомных весов тория, церия, индия и других элементов. Исходя из знания периодического закона, ученый оставил в таблице пустые места, которые в дальнейшем были заполнены вновь открытыми элементами. Заполнение мест под номерами 21, 31, 32 явилось блестящим подтверждением правильности идей ученого. В 1875 г. был открыт галлий, в 1879 г. – скандий и в 1885 г. – германий. При этом предсказанные Д.И. Менделеевым свойства элементов совпали со свойствами, открытыми опытным путем после того, как элементы были найдены.
   Широко применяется классификация не только в естественных науках – ботанике, зоологии, где ученые классифицировали растения, животных на роды, виды, семейства, классы и т. д., но и в общественных науках – например, страны восточной и западной цивилизаций, классы и страты, доиндустриальный, индустриальный, постиндустриальный тип развития общества и т. д.
   Для того чтобы классификация соответствовала принципам научности и объективности, она в качестве основания для деления предметов должна брать наиболее существенные, важные в практическом отношении признаки. Классификация по существенным признакам называется естественной:, по случайным, произвольным, выхваченным признакам – искусственной.
   Составление классификации подчиняется следующим правилам деления объема понятий.
   1. В одной и той же классификации необходимо применять одно и то же основание.
   2. Объем членов классификации должен равняться объему классифицируемого класса (соразмерность деления).
   3. Члены классификации должны взаимно исключать друг друга.
   4. Подразделение на подклассы должно быть непрерывным, т. е. необходимо брать ближайший подкласс и не перескакивать в более отдаленный класс.
   Научная классификация имеет огромное значение для теоретической и практической деятельности человека. Она дает возможность быстрее найти внутренние закономерности, которые определяют развитие предметов и явлений. С историческим развитием науки классификации, несомненно, изменяются, уточняются, наполняются новым содержанием.
   Типология (от греч. tipos – отпечаток, форма, образец и logos – слово, учение) – метод научного познания, направленный на разделение изучаемой совокупности объектов на упорядоченные и систематизированные группы с помощью идеализированной модели или типа. В отличие от классификации, предполагающей нахождение четкого места каждому объекту в классе или ряду при четком проведении границ между классами или рядами, типология ориентирована на использование идеального типа идеальной модели. Типология используется в целях сравнительного изучения существенных признаков, связей, отношений организации объектов, как сосуществующих, так и разделенных во времени, и выступает как результат типологического описания и сопоставления.
   Типология как универсальная процедура научного исследования опирается на выявление сходства и различия изучаемых объектов, разнородных по своему составу и дискретных. По способу построения различают эмпирическую и теоретическую типологию. В основании эмпирической лежит количественная обработка и обобщение опытных данных, систематизация и интерпретация полученного материала. Теоретическая типология ориентирована на построение идеальной модели объекта, обобщенное выражение признаков и опирается на понимание объекта как системы, с вычленением системообразующих связей и структурных уровней объекта. Теоретическая типология служит одним из главных средств объяснения объекта и построения его теории.

   Какова роль определений в науке? Какие необходимо соблюдать правила определений?
   Определение, или дефиниция (от лат. definition – операция), позволяет выделить некоторый предмет среди других предметов, однозначно отличить его от них, раскрыть, уточнить или сформировать смысл одних языковых выражений с помощью других языковых выражений, играет важную роль в науке, в формировании научной терминологии. Определения классифицируются по разным основаниям. Определение, дающее отличительную характеристику некоторого предмета, называется реальным. Определение, раскрывающее, уточняющее или формирующее смысл одних языковых выражений с помощью других, называется номинальным. По способу представления определяемого имени они подразделяются на явные и неявные.
   Определение выполняет свои функции при выполнении следующих логических правил [84 - Берков, В.Ф. Логика / В.Ф. Берков, Я.С. Яскевич, В.И. Павлюкевич. Минск, 2006.]:
   правило соразмерности, указывающее на то, что Dfd и Dfn должны быть равнообъемны во избежание ошибки слишком широкого определения или слишком узкого определения;
   правило запрета порочного круга, запрещающее Dfd определять через Dfn., который в свою очередь определен через Dfd;
   правило однозначности, указывающее на то, что каждому Dfn в точности должен соответствовать один-единственный Dfn и наоборот;
   правило минимальности, согласно которому Dfn должен выражаться описательным (явным) именем, характеризующим определяемые предметы лишь своими основными признаками.

Тема 13
Диалектическая логика как методология научного познания

13.1. Методологическое значение законов диалектики. Противоречие – источник развития научного знания

   Что означает понятие «диалектическая логика»?

   Философское понятие «диалектическая логика» ввел Г.-В.-Ф. Гегель в начале XIX в. Так он, в противоположность формальной логике, назвал свое учение о развитии всех «природных и духовных вещей».
   В последующей традиции под диалектической логикой понимали философское учение о законах мышления и познания, учение о том, как в движении познаний, в их связи и взаимозависимости, в развитии и движении форм мышления отражается вечно изменяющийся объективный мир. Вместе с тем это и общая методология познания, метод изучения явлений природы, метод познания этих явлений. Диалектическая логика – методологически ориентированное мышление с использованием эвристического потенциала материалистической диалектики. В отличие от традиционной (формальной) логики диалектическая логика является логикой содержательной, адекватно фиксирующей предмет как в его покое, так и в его изменении, требует рассматривать вещи в их объективности и всесторонних связях с другими вещами, в саморазвитии и внутренней противоречивости, в движении.

   Какова роль основных законов, принципов и категорий материалистической диалектики?
   В реальном развитии научного знания на всех его этапах важнейшую методологическую и мировоззренческую роль играли основные законы, принципы и категории материалистической диалектики (см. тему 3.2), которые функционируют в нашем мышлении как всеобщие теории развития бытия и вместе с тем метод его познания. Они задают методологические регулятивы познающему субъекту на исследование любого явления в его закономерном развитии, связи с другими явлениями, выявлении движущих сил и источников развития, противоречивых сторон механизмов перехода от старого к новому, направленности и тенденций развития.

   Что собою представляет противоречие как источник научного познания?
   Фундаментальным методологическим принципом, логической формой и вместе с тем источником развития научного познания выступает противоречие. Противоречие – взаимодействие противоположных, взаимоисключающих сторон и тенденций, предметов и явлений, которые вместе с тем находятся во внутреннем единстве и взаимопроникновении, выступая источником самодвижения и развития объективного мира и познания. Всякое развитие есть возникновение противоречий, их разрешение и в то же время возникновение новых противоречий. Противоречия, возникающие в научном сознании, отражают противоречия объективной реальности. Специфической формой существования диалектического противоречия в познании выступают антиномии – противоречие закона самому себе; сочетание обоюдно противоречащих высказываний о предмете, допускающих одинаково убедительное обоснование; неустранимое противоречие, мыслимое в идее или законе при попытке их доказательного формулирования, имеющее объективную основу.

   Каким образом взаимосвязаны антиномии и противоречия?
   Отражаемое в антиномиях содержание является в конечном счете моментом структуры развивающегося объективного противоречия. Познавательные антиномии служат формой теоретического воспроизведения диалектического противоречия в научных теориях, развитие которых осуществляется в результате раскрытия и разрешения противоречий, обнаруживающихся в предшествующих теориях или уровнях исследования. При этом наиболее плодотворным способом разрешения антиномий, возникающих в теоретическом мышлении, является выход за их пределы, обнаружение их глубокой основы, выявление перехода одной противоположности в другую и раскрытие опосредующих звеньев этого перехода.

   Какие существуют трактовки отношений противоположностей и антиномий?
   Наиболее радикальная трактовка отношений противоположностей как их тождества, получившая название «тезис Гегеля», сводится к утверждению, что две противоположности могут быть одновременно, в одном и том же смысле присущи одному объекту. Еще в античности были сформулированы антиномии – конъюнкции противоречащих друг другу утверждений, полученных из бесспорных посылок по общепризнанным правилам вывода, в частности умозаключений, что движущееся тело одновременно находится и не находится в данной точке. В современной науке такие антиномии дают толчок творческому научному поиску в самых различных областях. В начале XX в. логические и семантические парадоксы породили кризис оснований математики, парадокс корпускулярно-волнового дуализма – кризис квантовой механики. Принципиальное отличие антиномий от обычных формально-логических противоречий состоит в том, что их нельзя устранять без ущерба для той науки, в лоне которой они возникли. Так, статистическая интерпретация квантовой механики, устраняющая корпускулярноволновой дуализм, делает эту науку не полной. Исходя из этого, можно сделать вывод, что антиномии – это не ошибки, а формы истинного отражения объективных противоречий. Приписывать эти отношения тождественным, совпавшим, слившимся противоположностям – значит, как отмечают оппоненты «тезису Гегеля», переходить грань, отделяющую диалектику от иррационализма. Однако, поскольку тождество – это отношение объекта к самому себе, а единство – это отношение двух объектов, скорее всего, антиномии следует рассматривать не как «антиномии истины», а как симптом нерешенной проблемы.
   В истории познания противоречия выступают часто как антиномии, приписываемые прошлому знанию. В рассудочном мышлении нет критерия различения между противоречием, возникающим из-за некорректности рассуждений, и теми «великими парадоксами, которые доставляют пищу логической мысли на десятилетия, а иногда и на века» – Н. Бурбаки. Диалектика указывает на такой содержательный критерий различения, объясняя историческую форму появления противоречия из противоречия постигаемого предмета и усматривая в логике противоречия и его разрешения имманентную логику развития познания. Причем, хотя противоречие, безусловно, существует как имманентное всякой действительности, тем не менее адекватно познанию оно начинается только с определенного, весьма высокого уровня культуры теоретического мышления. Рассуждение о противоречии вне теоретической системы знания об этом предмете является методологически несостоятельным.

   Какова функция диалектического противоречия в познании?
   Функция диалектического противоречия в познании – быть узловым пунктом развертывания разветвленной, многоплановой системы теоретического знания, т. е. восхождения от абстрактного к конкретному, от всеобщего к особенному, более того – быть побудительной силой такого развертывания теории, формой синтеза понятий. Противоречие есть имманентный «двигатель» процесса мышления, направляющий его так, чтобы оно своим движением воспроизводило логику самого предмета. Противоречие есть способ сращения внутри конкретного предмета непосредственно несовместимых определений, способ синтеза разнородных, разноплановых аспектов в единую сложную систему.

   Каков путь разрешения диалектического противоречия? Как это можно проследить на примере анализа противоречий капитализма у К. Маркса?
   Начало диалектического противоречия – такая содержательная антиномия, которую в силу ее объективности нельзя устранить никакими усовершенствованиями корректности изложения в пределах имеющегося знания. Сам предмет антиномичен, таит в себе проблемность; схватывая ее, антиномия выступает как форма адекватной постановки еще нерешенной проблемы. Она свидетельствует о том, что необходим еще творческий прогресс проникновения в предмет. В этом плане архитектоника «Капитала» К. Маркса – это и есть «явное прослеживание разрешения и воспроизведения противоречия капитализма, прослеживание шаг за шагом осложняющих и модифицирующих сущностные отношения форм их осуществления, в которых противоречия каждый раз разрешаются, до тех пор, пока всевозможные имманентные ему особенные формы таким путем не исчерпываются» – Г. Батищев. Тогда анализ противоречий капитализма у Маркса выводит за его пределы и ориентирует на теоретическое обоснование необходимости его преодоления, отрицания.
   Разрешение противоречия товара дает первый толчок всему теоретическому движению по структуре капиталистического общества. Имманентные товару противоречия с самого начала берутся как противоречия определенной формы человеческой предметной деятельности, как противоречия товарного производства. В отдельном товаре воплощено всеобщее противоречие всего товарного мира как целого, и именно поэтому товар есть предельно абстрактная, элементарная конкретность этого мира. Противоречие товара есть лишь элементарное воплощение противоречия труда, производящего товарный мир. Оно вскрывается Марксом в его четырех модификациях – в четырех «особенностях эквивалентной формы». Каждая из них – антиномия, «совокупность противоречивых требований». За противоречием потребительской стоимости и стоимости кроется противоречие конкретного и абстрактно-всеобщего труда, за ним – противоречие непосредственно общественной формы частного труда и, наконец, самое глубокое противоречие – «персонификация вещей и овеществление лиц». Только с точки зрения этого противоречия и можно впервые понять товар не как сумму сторон, а как конкретное тождество. Это противоречие может быть разрешено лишь тем, что оно само опредмечивается так, что товар раздваивается, его внутреннее отношение к самому себе выступает как внешнее отношение двух разных товаров, которое, последовательно осложняясь, развертывается в отношении товара и денег. Противоречие разрешается «выталкиванием» денег, но воспроизводится в новой форме – единственный исторический путь его разложения и образования – новый (К. Маркс).

   Какова роль антиномий в методологии науки?
   В методологии науки антиномия интерпретируется как контрадикторное противоречие между двумя суждениями, каждое из которых считается в равной степени обоснованным или логически выводимым в рамках некоторой концептуальной системы или научной теории. Антиномия отличается от противоречия, возникшего в результате ошибки в рассуждении (доказательстве) или как следствие принятия должных посылок. Такого рода ошибки и заблуждения могут, в принципе, быть вскрыты и устранены средствами самой теории вместе с ее логикой. Для устранения же антиномии требуется более или менее значительное изменение этой теории. Такие изменения часто ведут к дальнейшему развитию данной области научного знания и ее формальнологического аппарата. Обнаружение и устранение антиномий в этом смысле являются важными стимулами развития науки. Порою выявленная антиномия рассматривается как индикатор логической несовместимости некоторых теоретических гипотез, одновременно используемых для объяснения определенных явлений. Причем такие ситуации характерны для естественнонаучных и социальных наук, когда предлагаются различные, иногда альтернативные, теоретические конструкции. Такого рода антиномии сохраняются в структуре научного знания, поскольку из опровержения одной из гипотез не следует истинность другой. В ряде случаев антиномии, возникшие в рамках естественнонаучных и социальных теорий, выступают как симптомы их приближения к пределу развития. Впрочем, развитие науки необходимым образом связано с обнаружением пределов применимости теорий, о чем и свидетельствуют антиномии.

   Какие категории диалектики играют в научном познании методологическую и мировоззренческую роль?
   В научном познании наряду с законами и принципами диалектики, учением о противоречии как источнике развития научного знания важную регулятивно-методологическую и мировоззренческую роль играют такие категории диалектики, как категории части и целого, единичного и общего, особенного и всеобщего, сущности и явления, абстрактного и конкретного, логического и исторического, возможности и действительности, необходимости и случайности.

   Каково содержание категорий части и целого?
   Как меняется представление об этих категориях в современной науке?
   Категории «часть» и «целое» выражают отношение между некоторой совокупностью предметов и отдельными предметами, образующими эту совокупность. Категории части и целого определяются посредством друг друга: часть – это элемент некоторого целого, целое – то, что состоит из частей.
   Современная наука соотношение части и целого описывает посредством системного подхода, в основе которого лежит исследование объектов как систем. Системный подход, который стал широко использоваться с конца 1960-х – начала 1970-х гг., ориентирует исследователя на раскрытие сущности объекта и обеспечивающих ее механизмов, на выявление многообразных типов связей сложного объекта и сведение их в единую теоретическую картину. В рамках системного подхода выделяют «суммативные» и «интегративные» системы. Суммативные системы объединяют такие совокупности элементов, свойства которых почти целиком исчерпываются свойствами входящих в них элементов и которые лишь количественно превосходят свои элементы, не отличаясь от них качественно.
   Интегративные системы отличаются своей органичной целостностью. Совокупности предметов в таких системах отличаются тем, что они приобретают некоторые новые свойства по сравнению с входящими в них предметами, т. е. свойства, принадлежащие именно совокупности как целому, а не его отдельным частям; связи между их элементами имеют законообразующий характер; они придают своим элементам такие свойства, которыми элементы не обладают вне системы.
   Сложные саморазвивающиеся системы, которые стали предметом научного исследования во второй половине XX в. как в естествознании, так и в социальных науках (например, глобальные проблемы, комплексные проблемы социально-экономического развития стран и регионов и т. д.), требуют для своего освоения особой категориальной сетки. Категории части и целого при этом включают в свое содержание новые смыслы. Вещь-система предстает в качестве процесса постоянного обмена веществом, энергией и информацией с внешней средой. При формировании новых уровней организации происходит реструктуризация прежней целостности, появление новых параметров порядка.
   В социальном управлении, например, вместо превалировавших прежде локальных отраслевых задач и принципов ведущую роль начинают играть крупные комплексные проблемы. На каждом из новых этапов и уровней социального управления при этом необходимо учитывать целостность сложной саморазвивающейся социальной системы и тесного взаимоувязывания экономических, социальных, экологических и иных аспектов общественной жизни.

   В чем проявляется диалектика категорий единичного и общего, всеобщего и особенного?
   Категории единичного и общего, всеобщего и особенного тесно взаимосвязаны.
   Единичное – признак конкретного предмета, отличный от признаков всех предметов, входящих в некоторый фиксированный класс. Общее – признак, сходный с признаком, по крайней мере, вне одного предмета данного класса. Всеобщее-признак, сходный с признаками всех предметов класса. Особенное – любой невсеобщий признак.
   Наряду с этими двумя дихотомическими делениями используется трихотомическое деление признаков на единичные, особенные и всеобщие. В этом случае особенным называют признак с признаками одних и отличный от признаков других предметов классов, т. е. любой общий, но не всеобщий признак. Понятия «единичное» и «общее» («всеобщее» и «особенное») относительны: в рамках фиксированного класса предметов; при изменении этого класса общее может стать единичным, всеобщее – особенным и т. д.

   Что означают категории сущности и явления?
   Сущность – это внутреннее содержание предмета, выражающееся в устойчивом единстве многообразных свойств его бытия. Явление- внешняя форма существования и обнаружения предмета. Постижение сущности изучаемых объектов является одной из величайших задач науки.
   Явления более динамичны, изменчивы, богаче сущности, обнаруживают не только внутреннее содержание предмета, но и различные случайные отношения.
   Теоретическое постижение сущности предмета связано с раскрытием законов его функционирования и развития.

   В чем выражается представление о восхождении от абстрактного к конкретному?
   В историко-философской традиции абстрактное, как правило, противопоставляется конкретному – как мысль, содержание которой отвлечено, абстрагировано от конкретной действительности.
   Представление о восхождении от абстрактного к конкретному в диалектической традиции характеризует общую направленность познавательного процесса от менее богатого, менее содержательного знания к богатому, более содержательному знанию.
   Конструктивный потенциал идеи восхождения от абстрактного продемонстрировал К. Маркс в «Капитале», изучая реальный предмет и решая реальные научные теоретические задачи описания закономерностей капитализма, а не оставаясь в сфере спекулятивной, абстрактно оторванной мысли. Восхождение от абстрактного к конкретному для Маркса есть лишь способ, при помощи которого мышление усваивает конкретное, воспроизводит его в «духовно-конкретное».

   Как осуществляется взаимодействие логического и исторического исследования?
   Логическое и историческое – философско-методологические категории, посредством которых характеризуется отношение между исторически развивающейся объективной действительностью и ее воспроизведением в научном познании. Научное познание при этом исходит из исторического развития предмета и стремится осмыслить эту историчность, ориентируясь на единство исторического и логического. При этом используются различные средства и методы научного исследования, не ограничиваясь простым прослеживанием временной последовательности явлений.
   Взаимодействие логического и исторического исследования при построении теории сложных развивающихся объектов носит взаимообусловленный характер: чтобы исследовать историю, генезис изучаемого объекта, необходимо иметь некоторое представление о его сущности. Такое представление, достаточно абстрактное, гипотетическое, выступает как предпосылка анализа генезиса объекта и т. д.
   Объект в своей развитой форме позволяет полнее понять в истории то, что присутствует в ней в виде намека, зародыша. «Анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны» – К. Маркс. Поскольку внутри исторически сложившихся объектов существуют такие элементы и связи, которые невозможно понять без обращения к прошлому, к истории, логический метод предполагает использование элементов исторического метода. Такой логический метод вместе с элементами исторического метода должен включаться в более широкий исторический контекст рассмотрения с обращением не только к воспроизводству системы в настоящем, но и к ее истокам и возможным вариантам развития в будущем. В известном смысле логический метод является не чем иным, как тем же историческим, только освобожденным от исторической формы и мешающих случайностей. Последовательность рассмотрения различных сторон современного Марксу капиталистического общества определяется, например, их взаимоотношением в рамках сложившейся уже системы современного буржуазного общества. Имея это в виду, Маркс отмечал, что было бы неосуществимым и ошибочным трактовать экономические категории в той последовательности, в которой они исторически играли решающую роль. Правда, иногда временная последовательность в истории может соответствовать последовательности рассмотрения при помощи логического метода, когда «ход абстрактного мышления, восходящего от простейшего к сложному, соответствует действительному историческому процессу».
   Причиной несовпадения исторического и логического является то, что далеко не все явления, выступающие в качестве фактора генезиса объекта, входят в число необходимых условий его воспроизводства и развития, устраняясь объективным ходом исторического прогресса. Кроме этого, временная последовательность явлений в наблюдаемой истории может соответствовать последовательности их рассмотрения путем логического метода. Важно не модернизировать историю, не выстраивать ее в соответствии с каким-либо узким современным представлением о результате как венце развития.

   Что означают категории действительности и возможности? Какие подходы по отношению к этим категориям характерны для неклассической философии и науки?
   В широком смысле слова категория действительности трактуется как мир в целом, объективная реальность в единстве ее настоящего, прошлого и будущего, включая все возможности. В узком смысле категория действительности – объективно сущее, наличное, это реальность, существующая в настоящем; возможность выражает объективно существующую тенденцию изменения предмета, возникающую на основе определенной закономерности его развития.
   Как парные категории «действительность» и «возможность» могут быть охарактеризованы с точки зрения взаимоперехода. Возможность возникает в рамках действительности как одна из потенциальных тенденций ее эволюции, представляя будущее в настоящем. Претворение в жизнь одной из возможностей, ее превращение в действительность, означает в то же время и неосуществленность всех других альтернативных возможностей.
   Выделяют такие типы возможностей, как формальная возможность, т. е. все то, что не исключено сущностными законами предмета и может быть выражено в непротиворечивой форме в качестве потенциальных вариантов его развития, и реальная возможность, т. е. такая, которая не только может быть выражена без нарушения законов формальной логики, но и сохраняет потенциал актуализации при ее сопоставлении с другими возможностями.
   Следующая оппозиция возможностей – это абстрактная возможность, т. е. такая, условия реализации которой, в свою очередь, выступают в качестве возможных, и конкретная возможность, превращение которой в действительность может быть осуществлено на наличном уровне развития предмета.
   Выделяют также обратимую возможность, превращение которой в действительность симметрично трансформирует статус прежней действительности в возможный, и необратимая возможность, превращение которой в действительность придает прежней действительности статус невозможности.
   В неклассической философии и науке проблема взаимоотношения возможности и действительности актуализируется как проблема возможных миров, альтернативных наличному. В рамках синергетического подхода, в точках бифуркации макровозможности зависят даже от процессов, совершающихся на микроуровне. Современная неклассическая логика также осмысливает феномен и семантику возможных миров, обогащая данное понятие новыми смыслами в зависимости от области и задач исследования, конституируя комплексные модели и сочетая понятие возможного мира, момента времени, мира наблюдателя, мира познающих.

   Как меняются представления о случайности и необходимости в современной науке?
   Необходимость и случайность являются соотносительными категориями. Необходимость означает явление, однозначно детерминированное определенной областью действительности, предсказуемое на основе знания о ней и неустранимое в ее границах. Случайность указывает на явление, не детерминированное определенной областью действительности и, следовательно, непредсказуемое на основе знания о ней.
   Все события в механистическом мире мыслятся как однозначно детерминированные, без разрыва в каузальных, причинно-следственных отношениях. Французский астроном, математик, физик Пъер Симон Лаплас (1749–1827) описывал такой мир на базе механицизма: поскольку любое явление здесь однозначно предопределено всей предшествующей историей, оно не может быть иным, значит, необходимо. Однозначно детерминировано, неустранимо любое явление, в том числе и уникальное. Из лапласовского детерминизма следует, что случайность – это понятие, отражающее не объективное положение вещей, а неполноту нашего знания о нем.
   Современный синергетический подход выявляет новые прочтения и понимания статуса объективной случайности, придавая принципиальное значение тому обстоятельству, что в точке бифуркации, перехода объекта в новое состояние, чаще всего существует несколько вариантов возможностей. Для превращения одной из них в действительность необходимо внешнее воздействие, как правило, слабое по сравнению с событием, которое оно порождает. Случайность при этом «выбирает» одну из имеющихся возможностей и запускает процесс ее превращения в действительность.
   Свобода выбора, случайность являются неотъемлемыми спутниками сложных объектов, как бы скрепляющими их структуру. «В наиболее интересных своих выражениях случайность, – указывает известный философ Ю.В. Сачков, – не есть нечто внешнее, побочное, не связанное с внутренней сущностью исследуемых объектов». Специфические свойства сложных статистических систем появляются у нее в результате увеличения «степеней свободы» и взаимодействия между элементами системы. Поскольку случайность является обязательным и существенным фактором развития природных и социальных объектов, то «свобода выбора определяется не столько мерой познания или осознания необходимости (т. е. прошлого), сколько мерой осознания еще не реализованной действительности (т. е. будущего), мерой понимания ее возможных и случайных путей становления» [85 - Шуков, В.А. Оправдание случайности / В.А. Шуков, Г.Н. Хонг. М., 1990. С. 153.]. И если даже в областях, где по традиции принято считать все процессы однозначно задаваемыми посредством начальных условий (например, в динамических системах третьего порядка, где могут существовать устойчивые области, внутри которых движение хаотично – так называемые странные аттракторы), случайность и неопределенность выступают неотъемлемыми параметрами физических объектов, то какова же их значимость в социальной среде, когда речь идет о людях, чей язык делает их способными воспринимать бесконечное множество вариантов прошлого или будущего, которого они могут страшиться или ожидать с надеждой» – И. Пригожий.
   Таким образом, случайность является составной частью реального мира и играет важную методологическую роль в современной науке, ориентируя ученых на идеалы открытости, вариативности и изменчивости исследуемых систем.

Тема 14
Наука как социальный институт

14.1. Эволюция организационных форм науки

   Какие этапы проходит наука, организуясь как социальный институт?
   Как социальный институт наука начала оформляться в XVII–XVIII вв. В это время в Европе возникли первые научные сообщества, такие как академии, начали складываться новые типы коммуникации ученых. В XVII в. конституируется сообщество естествоиспытателей, причем не только благодаря научным сообществам и академиям, но и в рамках так называемой «Республики ученых», основанной на частной переписке на латыни между исследователями. Переписка становится средством совместного обсуждения промежуточных результатов экспериментов, их интерпретации и объяснения гипотез. Наряду с книгами, в которых излагаются взгляды на природу, письма ученых друг другу становятся средством закрепления и передачи научного знания [86 - См.: Степин, В.С. Наука / В.С. Степин // Новая философская энциклопедия: в 3 т. М., 2001. Т. 3. С. 27.].
   Углубление специализации научной деятельности приводит в конце XVIII – первой половине XIX в. к возникновению дисциплинарных объединений исследователей. Начинают формироваться научные журналы, например журнал «Химические анналы», объединяющий вокруг себя сообщество немецких химиков. Основным продуктом научной деятельности становится научная статья наряду с монографией. Национальные языки постепенно вытесняют латынь. На смену «Республике ученых» приходит множество дисциплинарно организованных сообществ.
   Наряду с академическими учреждениями, возникшими в XVII – начале XVIII в. (Лондонское Королевское общество -1660; Парижская академия наук – 1666; Берлинская академия наук, 1700; Петербургская академия наук – 1724 г.), формируются новые ассоциации ученых («Французская консерватория (хранилище технических искусств и ремесел)», 1970; Собрание немецких естествоиспытателей, 1822; Британская ассоциация содействия прогрессу у 1831 и др.).
   В системе образования также возникают новые веяния. В университетах возникают новые предметы, включающие кроме традиционно гуманитарных наук также естественнонаучные и технические дисциплины. Открываются новые образовательные центры подготовки специалистов, например Политехническую школу в Париже, 1795.
   В XIX в. образование начинает строиться на основе специализации по отдельным областям научного знания, что соответствует конституированию дисциплинарной организации науки. Формируется особая профессия научного работника, связанная с целенаправленной специализированной подготовкой научных кадров как способом воспроизводства субъекта научной деятельности.
   В XX в. в организации науки наблюдаются заметные изменения, связанные с формированием многообразных типов объединений ученых, крупных исследовательских коллективов. Наука превращается в особый тип производства научных знаний, осуществляется целенаправленное финансирование, особая экспертиза исследовательских программ, их социальная поддержка. Формируется особая промышленно-техническая база, направленная на обеспечение научного поиска, наблюдается сложное разделение труда и целенаправленная подготовка научных кадров. Наряду со специализированными исследованиями в отдельных областях науки формируются междисциплинарные направления, учитывающие диалог естественных, гуманитарных и технических наук. Вместе с классическими объединениями ученых в рамках НИИ, академий, научных центров в университетах возникают неформальные объединения ученых, в том числе и на межгосударственном уровне. Например, так называемые «невидимые» колледжи – Д. Бернал и Д. Прайс – самоорганизующиеся коммуникативные объединения исследователей, работающих над новой перспективной проблематикой. Важным событием науки XX в. является формирование научных школ. Так, в области методологии науки начиная с 1950-х гг. осуществляется интенсивная логико-методологическая работа отечественных ученых, которая была не только способом избежать идеологических догм, но и формой ответа на методологические вызовы естественных и социальных наук. В 1952 г. начинает работать Московский методологический кружок, в рамках которого определяются истоки методологических программ. Формируется многоликая, хотя и не представляющая собой единого монолита, Московская методологическая школа, связанная с именами Б.М. Кедрова, А.А. Зиновьева, Э.В. Ильенкова, Г.П. Щедровицкого, И.С. Алексеева, В.С. Библера, А.Я. Гуревича, Н.Ф. Овчинникова, Э.Г. Юдина, Б.Г. Юдина, В.Н. Радовского, Э.М. Чудинова и др., Киевская методологическая школа (П.В. Копнин, М.В. Попопович, Б.С. Крымский, Дышлевый и др.). Основателем Минской школы является академик В. С. Степин, под научным руководством которого защищены кандидатские и докторские диссертации.
   Возникновение к концу XX в. компьютерных сетей и мировой сети Интернет обеспечивает формирование новых типов научных коммуникаций, связанных с возникновением открытых сетевых диссертаций, пресс-конференций, компьютерных журналов, статей, монографий, учебных пособий и т. и.
   В современных условиях возрастают функции науки как социального института, направленные на органическое соединение достижений научно-технологического мышления с нравственно-аксиологическими ценностями, взаимодополнение науки, морали, искусства, диалог естественнонаучного, гуманитарного и технического знания, актуализацию гуманитарного вектора в науке, образовании и воспитании современного человечества.

14.2. Понятие научного сообщества. Коммуникация и ее специфика в современной науке. Конфликты в науке и пути их разрешения

   Что собой представляет коммуникация в науке?
   Какова ее специфика на различных этапах развития науки?
   Коммуникация в науке является необходимым условием ее функционирования и развития. В содержательном плане коммуникация в науке представляет собой совокупность различных видов профессионального общения, а также взаимодействия исследователей и экспертизы полученных результатов в научном сообществе, обусловленную соответствующими социокультурными условиями, принятыми в культуре.
   Истоки процедурного оформления процесса научной коммуникации уходят в глубину веков. В древнегреческой культуре закладывались основы аргументированного, доказательного размышления, в средние века отрабатывались процедуры диспута как ритуально четкого сопоставления мнений, в европейских университетах, где трактаты или критические заметки, подготовленные одним из схоластов, переписывались и отправлялись всем заинтересованным в дискуссии коллегам. Так закладывались основы оперативной коммуникации, согласованных действий и самоорганизации научных сообществ.
   Информационный взрыв, характерный для конца 1950-х – начала 1960-х гг., обусловил поиск механизмов интенсификации научно-исследовательской деятельности, обширное изучение особенностей научной коммуникации со стороны социологов, психологов, специалистов по информатике, причем с исследованием различных информационных процессов – от мощных систем научно-технической информации до различных информационных собраний, конгрессов, конференций, симпозиумов, личных контактов ученых в сфере исследовательской деятельности.
   В процессе этих исследований были не только изучены особенности научной коммуникации в XX в., но и сформированы инициативы по формированию новых подходов к социально-психологическим особенностям научного творчества, научных революций, новых направлений – науковедение, информатика и др. Были получены также сведения о наименее изученном этапе обработки знаний сообществом – между получением результата и его публикацией. Прикладным результатом реализации обозначенной проблемы явилось создание одной из самых эффективных информационных систем современной науки – системы указателей научных ссылок в Филадельфийском институте научной информации и т. д.
   Исследование коммуникационных процессов позволило выделить четыре фазы (Маллинз, Гриффит), через которые проходит научная специальность (крупная дисциплина) в своем становлении: нормальная фаза, коммуникационная сеть, сплоченная группа, специальность. Для каждой из этих фаз характерны специфические механизмы взаимодействия – от коммуникации через сотрудничество к соавторству и, наконец, к ученичеству. В зависимости от реальной плодотворности нового направления оно либо превращается в научную специальность с последующей организацией кафедр, лабораторий, подготовкой студентов, либо по мере исчерпанности проблематики исследователями переходят в более перспективные направления.
   Некоторые ученые высказывают мнение, что коммуникационные изменения, произошедшие в науке в США, а затем и в наиболее развитых странах Западной Европы в 60-е гг. XX в., привели к «организационной революции». В соответствии с этим государство перешло от административных методов управления научными организациями к финансовой и инфраструктурной поддержке фундаментальной науки. Это выражается в финансировании исследований через систему федеральных агентов (Национальный научный фонд в США и др.); в широком привлечении корпоративных структур научного сообщества к определению направлений развития науки, в укреплении инфраструктуры науки. Аналогичные организационные усилия предпринимаются в целях формирования научного сообщества в Европе.

   Что такое научное сообщество?
   Научное сообщество представляет собой совокупность ученых-профессионалов, отражающую специфику научной профессии. Представление о научном сообществе было введено Р. Мертоном, а затем дополнено в работах Т. Куна, Т. Парсонса и Н. Сторера.
   Несмотря на то что профессионалы работают в различных пространственных, общественных, культурных и организационных измерениях, представляя соответствующее научное сообщество, они ответственны за целостность науки как профессии и ее эффективное функционирование. Тем самым обеспечиваются основные характеристики профессии: обладание совокупностью специфических знаний, за хранение, трансформацию и постоянный прирост которых ответственно научное сообщество; относительна автономия профессии в привлечении новых членов, их подготовке и контроле за их профессиональным поведением;
   заинтересованность в получении нового знания и владеющих ими специалистов, гарантирующая как существование профессии, так и действенность профессиональных институтов;
   наличие внутри профессии форм вознаграждения как достаточного стимула для специалистов и высокой мотивации относительно профессиональной карьеры;
   поддержание инфраструктуры, обеспечивающей координацию и оперативное взаимодействие профессионалов и их объединений в режиме высокого темпа развития системы научного знания.

   На чем базируются организационные характеристики научного сообщества?
   Важнейшие организационные характеристики научного сообщества базируются на общности целей, устойчивых традициях, авторитетен самоорганизации. Набор простых и доступных ориентиров научного сообщества обеспечивает эффективность механизмов, регулирующих его отношения без таких механизмов власти, как прямое принуждение и фиксированное членство, что характерно для систем типа общество.

   Что выступает вкладом в дисциплинарное знание (основным мерилом заслуг ученого перед научным сообществом)?
   В основе понятия «вклад» лежит представление о «решенной проблеме» – принципиальной инновации, введенной в европейском естествознании со времен британской эмпирической школы. «Закрывающим» исследуемую проблему на данный момент признается результат, удостоверенный редколлегией и опубликованный в дисциплинарном журнале.
   Вкладом в дисциплинарное знание является либо перевод в разряд решенных какой-либо новой проблемы, либо опровержение или корректировка решения проблемы, которая уже была известна.
   Заслуги члена научного сообщества оцениваются и признаются путем повышения его профессионального статуса, в частности присуждения различного рода почетных наград и званий, предоставления должностей в академической иерархии, а также признания актуальной заметности профессионала, что может выражаться в расширении возможности получения исследовательского гранта, притока аспирантов, приглашения к участию в престижных программах и т. п.

   Какова природа конфликтов в науке?
   Одна из серьезных этических проблем в научных коллективах – возникновение конфликтов, столкновение различных точек зрения по вопросам, затрагивающим интересы общего дела, коллектива, отдельных людей.
   Выделяются обычно три группы причин, вызывающих нежелательные конфликтные ситуации в любом, в том числе и научном, коллективе: 1) недостатки в области организации труда: 2) недостатки в руководстве: 3) неблагоприятные межличностные отношения, в частности психологическая несовместимость.
   Известны и конфликтные ситуации, которые возникают, когда масштабность мышления одного из членов коллектива столь велика, что недоступна другим участникам.
   Эмоциональную напряженность может также вызвать появление в коллективе так называемого неудачника, т. е. работника, склонности и способности которого не соответствуют ни роли, предназначенной для него в коллективе, ни содержанию самой работы.
   Причиной конфликтной ситуации может быть также личная неудовлетворенность научного работника, возникающая из-за неадекватной, с его точки зрения, оценки руководством и коллективом его научных достижений (так называемый феномен «мученика науки»).
   Предотвращение моральных конфликтов в научных коллективах и их позитивное разрешение зависят не столько от административных мер, сколько от самих членов коллектива. В этих целях желательно руководствоваться следующими морально-психологическими требованиями:
   координировать собственные потребности, интересы, ценности и намерения с интересами научного коллектива;
   осуществлять постоянный контроль за собственным поведением, самооценкой и необходимостью управления собой;
   терпимо относиться к научным результатам, привычкам, манере поведения, особенностям характера своих коллег;
   стремиться к взаимопониманию, воспитывать в себе умение и желание понять другого человека; совершенствовать собственную нравственную культуру – способность к сочувствию, внимание, чуткость по отношению к членам коллектива.
   Высокий уровень взаимного уважения и доверия, требовательности и принципиальности, чуткости и предупредительности создает наиболее благоприятные условия для взаимопонимания между сотрудниками, устранения психологических барьеров, оптимизации и повышения эффективности научной деятельности.

14.3. Научная дискуссия как форма коммуникации в науке: исторические типы, структура, логические и этические требования

   В чем заключается ценность научных дискуссий?
   Важнейшей сферой кристаллизации новых идей, формой интеллектуального общения, способом оптимизации творческого поиска является научная дискуссия. Продуктивная дискуссия способствует выявлению, постановке и решению конкретных научных проблем, возникновению новых междисциплинарных направлений, поиску и внедрению нестандартных методов и подходов для решения постоянно возникающих в науке противоречий. В условиях единодушного согласия и конформизма невозможны ни опровержение канонических общепринятых истин, ни прирост научного знания. Ценность научных дискуссий состоит не только в том, что они способствуют формированию нового знания, но и в том, что интенсивная духовная работа в ходе дискуссий на протяжении всей истории развития науки приводила к становлению и формированию в научном сообществе идеалов доказательности и обоснованности, взаимной взыскательности и бескомпромиссности, честности и преданности истине.
   Поэтому выявление функций дискуссии в историческом развитии науки, анализ социокультурных и логических компонент дискуссии, раскрытие механизмов их взаимодействия, анализ дискуссии с точки зрения регулятивных правил и норм, логического и этического кодексов представляет собой не только теоретический, но и практический интерес: как для плодотворной организации научных дискуссий на основе предшествующего опыта динамики научного знания, так и в связи с необходимостью трансляции эталонов доказательности, убедительности, этичности, принятых в научном сообществе, в другие сферы [87 - Берков, В.Ф. Философия и методология / В.Ф. Берков. Минск, 2004.].

   Какие повороты к пониманию роли научных дискуссий происходят в неклассической и постнеклассической науке?
   Социокультурные и философские предпосылки для осмысления коммуникативной и социально-философской природы научного познания, когда оно стало рассматриваться в контексте многообразия равноправных программ и подходов, пересечения с одними и слияния с другими, возникают лишь в неклассической науке. Появление неэвклидовой геометрии, квантовой механики приводило к убеждению, что наличие альтернативных концепций, их «вавилонское» столпотворение не означает упадка науки, а свидетельствует лишь о возможности построения теоретических систем с разными основаниями. Интертеоретические отношения между многочисленными теоретическими системами устанавливались посредством принципов соответствия, равноправия, дополнительности и т. д.
   Радикальные изменения, происходящие на рубеже XIX–XX вв. в науке, – революционные открытия в физике, кризис в основаниях математики – сопровождались изменениями в духовной культуре. Научные дискуссии в такой ситуации стали необходимым средством коммуникации ученых и организации научного поиска, поскольку усилия отдельных ученых не приводили к разрешению возникающих проблем и затруднений.
   При этом в философско-методологическом сознании конца XIX – начала XX в. научные дискуссии еще не рассматривались как необходимый компонент организации научного поиска. Потребовались десятилетия для осмысления того факта, что научное знание включено в сложные коммуникативные акты взаимоотношений ученых, что решение возникающих проблем осуществляется в научных дискуссиях, в перекличке вопросов и ответов.
   Только к середине XX в. обостряется интерес к логическим проблемам дискуссии, правилам аргументации, позволяющим достигнуть соглашения, и философско-методологическое сознание западной и отечественной мысли начинает включать диалогические, коммуникативные компоненты в структуру научного знания – в ткань современной науки и философии науки.
   Об этом свидетельствует все учащающееся обращение к квалифицированной гносеологической и гуманитарно-философской экспертизе тех или иных исследовательских проектов. Получению санкции и экономической поддержки на их проведение часто предшествуют горячие дискуссии специалистов в соответствующей области, стремящихся убедить общественность в несомненной социальной значимости или же, наоборот, в опасности данного научного исследования.

   Чем научная дискуссия отличается от спора и беседы?
   Научная дискуссия отличается как от спора, так и от беседы по какой-либо актуальной научной проблеме. В процессе беседы ее участники, обмениваясь мнениями, раскрывают и дополняют свое собственное понимание исследуемого предмета, демонстрируя, в принципе, одинаковую точку зрения на обсуждаемый вопрос. В споре сталкиваются различные взгляды, полярные мнения, а каждый участник стремится к победе своей точки зрения. В результате спор редко кончается выработкой общей концепции, противники остаются при своих мнениях. Борьба мнений часто при этом переходит в словесное дуэлянтство, перебранку, клевету и т. д.
   Научная дискуссия – наиболее сильная и совершенная форма диалога в науке. Она предполагает четкое сопоставление различных точек зрения по крупным актуальным вопросам с целью установления путей их разрешения и, в идеале, общего согласия. Научная дискуссия будет тем более плодотворной, чем больше интересных и трудных вопросов возникает в ходе нее, чем больше ответов приходится обдумывать и искать участникам дискуссии.
   Ориентируясь на поиск и утверждение нового знания, ученый вступает в диалог как со своими предшественниками, так и со своими оппонентами-современниками. Диалог приобретает статус спора, когда при столкновении различных мнений каждый участник стремится к победе своей точки зрения, доказывая ограниченность или ошибочность других. Как показывает история науки, ученый – это, в принципе, всегда «человек в споре», но не всякий спор приобретает характер научной дискуссии. Непременным условием ее является четкое сопоставление альтернативных точек зрения по актуальным вопросам с целью установления путей их решения. При этом выстраивается система как теоретических, опирающихся на уже принятые в научном сообществе истины, так и эмпирических аргументов. Обе стороны ориентированы на принятие научным сообществом отстаиваемой концепции, и новое знание проходит испытание на прочность как с точки зрения логики открытия, так и со стороны логики обоснования [88 - Берков, В.Ф. Культура диалога / В.Ф. Берков, Я.С. Яскевич. Минск, 2002.].

   Какова структура и специфика научной дискуссии? Назовите ее основные этапы
   В коммуникативно-эпистемическом поле научной дискуссии важнейшее место занимает вопрос, возникающий на том или ином этапе перед научным сообществом. Вокруг решения вопросов выстраивается система разнообразных ответов. В терминах теории аргументации и логики дискуссии это тезис или система тезисов, вокруг обсуждения которых и разворачивается дискуссия, выстраивается система аргументации привлекаемых доводов, как эпистемических и эмпирических, так и личностно-психологических, адресованных научному сообществу с целью адекватного восприятия, понимания и принятия новой концепции, ее вписывания в культуру, формирования новых научных убеждений. Предлагаемая схема (структура) логики дискуссии может быть представлена следующим образом: мотивы дискуссии – возникший перед научным сообществом вопрос (вопросы) – система ответов или гипотез (тезисов) дискуссии, аргументы и критерии их отбора (эпистемические и психологические) – восприятие научным сообществом обосновываемой концепции – понимание – принятие (непринятие) – новое научное убеждение (как реализованная в ходе дискуссии цель).
   Несомненно, выделение названных элементов (соответственно – этапов) научной дискуссии возможно лишь в абстракции с точки зрения аналитического подхода. В действительности они выступают как единый процесс, в котором тесно переплетены эпистемические, коммуникативные, личностно-психологические элементы, порою имеющие весьма драматический характер связи.
   Специфика научной дискуссии заключается, несомненно, и в характере привлекаемых доводов, и в способах связи обсуждаемой концепции с теми аргументами, которые использует тот или иной ученый. Научная дискуссия невозможна вне использования в качестве привлекаемых доводов истинного, уже установленного наукой знания. (Вне науки дело обстоит иначе, и тезис может опираться на религиозную веру, мнение авторитета, силу традиции, сиюминутное настроение толпы и т. д.) С точки зрения эпистемического подхода, в научной дискуссии важнейшими средствами обоснования предлагаемой концепции являются аналогии, доказательства, интерпретации, а также выведение следствий из обсуждаемого тезиса. С точки зрения К. Поппера, правильный метод критической дискуссии состоит в выведении логических следствий из различных теорий и в попытках обнаружения наиболее предпочтительных для нас следствий, вытекающих из конкурирующих теорий. Именно такой подход позволяет выявить погрешности используемых методов и заменить теории лучшими.

   Каковы логические требования к ведению научных дискуссий?
   Опираясь на богатый историко-научный материал по организации и проведению дискуссий в науке, а также на разработки в области логики и методологии науки, можно кратко сформулировать ряд логических и этических требовании к ведению научных дискуссий.
   Продуктивная научная дискуссия требует соблюдения как общих правил и условий, которые касаются структуры научной дискуссии в целом, так и относительно отдельных ее компонентов.
   Важнейшим исходным условием взаимопонимания в процессе дискуссии является наличие единого языка, общей знаковой формы, принятия такой семантики, т. е. значений, которые понятны всем участникам дискуссии. В противном случае дискуссия вырождается в логомахию, т. е. спор, в котором спорящие не соглашаются друг с другом лишь только потому, что исходные выражения имеют разный смысл.
   Научная дискуссия, как правило, предполагает наличие общего предмета обсуждения: крупной актуальной проблемы, объединяющей участников как общими знаниями, так и наличием некоторых расхождений в этих знаниях. Непременным условием продуктивной дискуссии является, с одной стороны, установка на сотрудничество, потребность в общении между ее участниками, а с другой стороны, отказ от конформизма, необходимость критического отношения к высказываниям оппонента.
   Каждый из участников дискуссии должен обладать достаточной степенью свободы, автономности, несовместимой с диктатом, готовностью к отношениям подчинения и господства в любых его проявлениях. Использование в этом плане принципа демократизма запрещает подмену рассуждений приказами, угрозами и другими формами социального или физического превосходства одного из участников дискуссии. Соблюдение же принципа уважения несовместимо с заменой относящихся к теме дискуссии логических умозаключений рассуждениями, характеристиками и оценками, унижающими или раздражающими оппонента.
   В качестве обсуждаемой в процессе научной дискуссии может выступать такая концепция или гипотеза, истинность которой вызывает определенное сомнение у ее участников. Причем такая концепция может быть формой решения участниками дискуссии спорного вопроса. Продуктивная научная дискуссия в соответствии с этим возможна при условии, что данное положение (тезис дискуссии) сформулировано ясно, лаконично и точно, что оно правильно понято участниками дискуссии, что тезис дискуссии остается одним и тем же на протяжении всей дискуссии.
   Что же касается требований к аргументам, приводимым в подтверждение отстаиваемой концепции, то они в научных дискуссиях должны быть истинными суждениями, если участник дискуссии прибегает к доказательству, опровержению или подтверждению альтернативной точки зрения.
   Важнейшим требованием к аргументам является требование их достаточности, когда истинность аргумента гарантирует истинность тезиса. С нарушением этого требования связан ряд спекулятивных эвристических приемов, которые иногда используются и в научной дискуссии (таких как «аргумент к публике», когда апеллируют к мыслям, чувствам и настроениям людей; «аргумент к авторитету», когда для принятия тезиса прибегают к высказываниям выдающихся людей; «аргумент к силе», т. е. угроза неприятными последствиями или прямым применением средств принуждения).
   Необходимым средством научной дискуссии является и установление последовательных логических связей между доводами и обосновываемыми положениями, характерными для того или иного вида обоснования.
   Научные дискуссии ведут к кристаллизации идей, к их творческому взаимодействию и синтезу. Чем содержательнее дискуссия, тем богаче становится каждый из ее участников, тем активнее развиваются их творческие возможности. Каждым из них вносится определенный вклад в диалог, тем не менее каждый из них по-прежнему в полной мере может пользоваться богатством своих идей. Дискуссия – это самая «дешевая» и оперативная форма обмена информацией.

   В чем ценность дискуссий, осуществляемых в неклассической науке в период создания квантовой теории?
   Ярким подтверждением продуктивности дискуссий в процессе научных открытий стали дискуссии в неклассической науке периода создания квантовой теории. Они были неотъемлемой компонентой коммуникации ученых, средством понимания и вписывания нового знания, созданного силами коллективного, а не индивидуального субъекта творчества, в культуру. Здесь в чистом виде высвечивается структура научной дискуссии, определившая развитие науки на долгие годы, начиная с так называемого доборовского этапа, связанного с открытием в 1900 г. М. Планком гипотезы квантов, и кончая переосмыслением вероятностного ее истолкования и обоснованием квантово-механической картины мира, предпринимающимися до сих пор.

   В чем сущность беспримерной по корректности и системе аргументации дискуссий между Н. Бором и А. Эйнштейном?
   В истории квантовой механики этого периода мы имеем также образец беспримерной по корректности и системе аргументации дискуссии между Н. Бором и А. Эйнштейном, которая продолжалась много лет (с 1927 г. до последней их встречи в 1954 г.) и которая не изменила позиции ни одного, ни другого. Свою позицию Эйнштейн с его декартовскими принципами ясности и четкости, классической причинности и объективности в противовес вероятностной причинности и признанию «свободы выбора» атомных объектов в концепции Бора, выразил словами: «Господь Бог не играет в кости», на что Бор ответил: «Однако не наше дело предписывать Богу, как Он должен управлять миром».
   Противоречивые мировоззренческие установки двух великих ученых в этой дискуссии, несомненно, определяли характер используемых аргументов, интерпретацию эмпирических данных. Так, у Эйнштейна реальность трактуется как «нечто независимое от констатации»; Бор же отмечает, что в атомной физике невозможно «провести четкое разграничение между внутренними свойствами объектов и их взаимодействием с измерительными приборами». В то же время Эйнштейн с его установками на строгую причинность и классическую объективность, логическую простоту и полноту описания признавал в процессе дискуссии аргументацию Бора, с помощью принципа дополнительности обеспечивающую на данном этапе развития квантовой теории ее непротиворечивость. «Думать так логически допустимо, но это настолько противоречит моему научному инстинкту, – признавался Эйнштейн, – что я не могу отказаться от поисков более полной концепции».

14.4. Наука и социальные технологии в современном обществе: специфика и виды

   Что означает понятие технологии?
   Технология в узком смысле слова – это совокупность правил, приемов, методов получения, обработки материалов, применяемых в промышленности. В более широком смысле слова технология связана не только с техникой, но и с цивилизационными завоеваниями (новыми формами кооперации, организации производства и деятельности, с накопленным научно-техническим и культурным потенциалом, с взаимодействием усилий общества и государства, с компьютерными или информационными технологиями и т. д.). Динамика представлений о технологии привела к тому, что в настоящее время под технологией понимают сложную многогранную реальность, которая является механизмом новаций и развития, обеспечивает в функциональном отношении те или иные цивилизационные завоевания и фактически является сферой целенаправленных усилий управления, политики, модернизации, интеллектуального и ресурсного обеспечения и т. д., детерминируемых социокультурной средой.
   Ретроспективный взгляд на технологию и технологическую революцию позволяет вести разговор об этом феномене чуть ли не с эпохи неолита. Но осмысление технологии как специфического явления формируется в конце XIX – начале XX в. В современных условиях методологический ракурс исследования технологии важен с точки зрения выявления возможностей управления технологией и обретения свободы в условиях массированной технологической детерминированности человеческого бытия, целенаправленного воздействия на технологические процессы, человеческую деятельность, социальные институты, ориентируясь на моральные ценности. Немецкий философ Мартин Хайдеггер (1889–1976) называл технику главной силой современной эпохи и считал, что ее существо «постав» состоит в установке выводить все действительное из поставляющего производства. Все сущее опредмечивается для поставляющего производства, втягивается в техническое распоряжение. Человек изначально сам стоит внутри сферы «постава», поэтому «постав» правит и человеком. Захваченный «поставом» человек упускает себя, не может встретиться с самим собой и услышать голос бытия. Вся наша цивилизация работает на «постав», т. е. осуществляется в форме воспроизводства технологических цепочек и процессов. Некоторые авторы (Эллюль) говорят и об абсурдности современной технологии.

   В чем специфика социальных технологий?

   Социальные технологии – практически ориентированное социальное знание, направленное на создание и изменение организационных структур, управление социальным поведением людей. Специальные технологии объединяют в себе систему методов и приемов решения задач и достижения целей в процессе социального планирования и социального проектирования. В силу своей синтетичности и многоплановости социальные технологии являются междисциплинарным направлением, объединяющим теоретические положения и прикладные разработки таких социальных наук, как социология, психология, социальная психология, теория и практика социальной организации и управления и др.
   В рамках социальной технологии разрабатываются алгоритмы решения социальных задач и механизмы их практического внедрения и осуществления. Социальное знание при этом из описательного и объяснительного, анализирующего и прогнозирующего переходит в статус практически ориентированного, прагматически-действенного, становясь своего рода «производительной силой». Как собирательный термин, в более широком смысле социальные технологии включают в себя самые разнообразные, специализированные виды технологий, разрабатываемые в производственной, социально-экономической, политической, образовательной и других сферах.

   Какие виды социальных технологий вы знаете?
   Каково взаимодействие науки и политики, науки и власти, науки и психологии в рамках социальных технологий?
   Как правило, социальные технологии не претендуют на осуществление глобальных социальных проектов, а ограничиваются решением частных специализированных задач: в производственной и социальной сферах – повышение производительности труда, совершенствования управления и руководства, оптимизации психологического климата в коллективе и т. д.; в политической сфере- актуализация и повышение действенности политической рекламы, политический маркетинг и т. и.; в избирательных технологиях – механизмы воздействия на сознание избирателей, работа над имиджем кандидатов, оптимизация воздействия средств массовой информации; в образовательных технологиях – механизмы формирования мировоззренческих ценностей, тренингов памяти, скорочтения, психологической адаптации, профессиональной ориентации и т. д.
   В целом общество и историю невозможно спланировать и задать однозначный вектор проектирования, но планировать отдельные социальные институты, разрабатывать различные виды специальных технологий, ибо только посредством рационально обоснованных и ценностно ориентированных технологий и социальной инженерии (деятельности по проектированию, конструированию, созданию и изменению организационных структур и социальных институтов), методом постепенных реформ и демократическим воздействием на экономику, политику, образование можно достичь лучшего устройства мира.
   В этом процессе теснейшим образом взаимосвязаны наука и политика, наука и власть, наука и психология и самым непосредственным образом реализуется наряду с мировоззренческой психологическая функция науки, когда она начиная с XIX в. становится убедительной производительной силой в широком смысле этого слова, внедряясь в производство, экономику, политику и другие сферы. Знание изначально означало власть. В современном постиндустриальном, информационном обществе, особенно во второй половине XX в., роль научно-технического и иного знания резко возросла и глубоко повлияла на конфигурацию власти, политики, идеологии и процессы принятия решений. Поэтому так важно в различных областях при принятии рациональных, ценностно ориентированных решений опираться на критерии научности, объективности, открытости, плюрализма мнений и гуманистические ориентиры, свойственные современной науке.

Тема 15
Наука в системе социальных ценностей

15.1. Наука как ценность в современной культуре. Сциентизм и антисциентизм в оценке науки

   Почему наука является особой ценностью человеческой культуры? Как роль науки оценивает сциентизм?
   Наука является не только специфическим видом познавательной деятельности, формой организации системно обоснованных и доказательных знаний о мире, особым социальным институтом по отношению к другим феноменам культуры, но и особой ценностью человеческой культуры, задающей гуманистический вектор ее развития, соединения идеалов добра, бескомпромиссности, сотрудничества и высоких помыслов. Фундаментально доминирующий статус науки в системе ценностей культуры обусловлен ее технологическим вектором, необходимостью синтеза научно-технического проектирования с теми социальными ценностями, которые сформировались в морали, искусстве, религии, философии. Ценность всегда указывает на социальное, культурное, человеческое значение того или иного явления или предмета, отсылающего к миру должного, целевого, смыслового обоснования, аксиологической значимости.
   Идейная позиция, в основе которой лежит представление о науке, научном знании как о наивысшей культурной ценности и определяющем факторе ориентации человека в мире, получила название «сциентизм» (от лат. scientia – знание, наука). Сциентизм возникает под воздействием фундаментальных успехов наук о природе и научно-технического прогресса как некоторая идейная ориентация, не представляющая собой строго оформленную систему взглядов. Именно точное математическое естествознание и является идеалом науки для приверженцев сциентизма. В противоположность этому социальное и гуманитарное знание в рамках сциентизма недооценивается, игнорируется специфика их предмета, предпринимаются попытки некритического переноса в исследование человека и общества методов точного естествознания. Крайняя форма сциентизма абсолютизирует и догматизирует науку, превращая ее в своего рода культ подобно религии, и рассматривает ее в качестве единственной панацеи, способной дать окончательный ответ на все фундаментальные проблемы бытия. Для самого научного познания такая абсолютизация и догматизация науки являются далеко небезопасными, учитывая, что подлинная сила науки, ее существенная культурная ценность заключаются в ее открытости, незавершенности предлагаемых моделей реальности, в диалоге с различными феноменами культуры. Критически и реально оценивая статус науки, ее реальные возможности в культуре, вместе с тем опасно впадать и в другую противоположность – антисциентизм.

   Как антисциентизм оценивает науку?
   Антисциентизм как идейная позиция заключается в критической, вплоть до враждебной, оценке науки и ее роли в системе культуры. Умеренная форма антисциентизма выступает не столько против самой науки, сколько против крайнего, агрессивного сциентизма, абсолютизирующего роль науки и принижающего культурную значимость других феноменов культуры – искусства, религии, нравственности. Умеренный антисциентизм критически относится к сциентистской абсолютизации науки с точки зрения гуманизма и необходимости в соответствии с этим признания различных форм человеческого опыта и феноменов культуры, которые не могут быть вытеснены из культуры научной рациональностью.
   Радикальная форма антисциентизма от критики сциентистской абсолютизации науки переходит к критике науки как таковой. В духе экзистенциально-персоналистских позиций, характерных для Н.А. Бердяева или Л.И. Шестова, представители радикального антисциентизма оценивали науку как силу, противостоящую отношению человека к миру, прежде всего его свободе.
   Религиозный антисциентизм исходит из необходимости религиозной мотивации научного познания и отвергает мировоззренческую самодостаточность науки.
   Антисциентизм в рамках современной культуры демонстрирует тенденции к критике науки на основе критического самосознания самой науки, в отличие от ранней формы антисциентизма, возникшей на основе иных, чем наука, форм сознания, таких как религия, искусство, нравственность. П. Фейерабенд, например, критикует науку как «миф современности». В других подходах современного антисциентизма, признавая мощное воздействие науки на прогресс цивилизации, справедливо указывается на противоречивые моменты этого прогресса, включающего в себя и неоспоримые достижения, и деструктивные последствия, за что ответственна и наука.
   Критическая рефлексия антисциентизма, несомненно, способствовала расширению проблемного поля науки, включению в него этических параметров современной науки, расширению ее возможностей и роли.

15.2. Социальные ценности и нормы научного этоса. Моральная ответственность ученого. Ценностные ориентиры современной науки

   В чем сущность проблемы соотношения науки и морали?
   В системе многообразных социальных ценностей фундаментальную роль в современной науке играют моральные ценности.
   Проблема соотношения науки и морали появилась много веков назад и в зависимости от различных подходов к пониманию места науки и нравственности в жизни общества принимала разные формы. В современном мире определенная часть ученых и философов, провозглашая этическую нейтральность науки, считает, что наука и мораль не имеют общих точек соприкосновения, что они чужды друг другу, что наука – сама себе этика. Эти положения как бы освобождают ученых от моральной ответственности за последствия сделанных ими научных открытий. Однако существует и альтернативная точка зрения, которая не отрицает взаимовлияния науки и нравственности.
   Общее решение проблемы соотношения науки и нравственности и определенный компромисс между названными альтернативными позициями могут быть найдены при условии, если мы учтем многомерность бытия науки. Сегодня наука рассматривается и как система знаний, и как вид профессиональной деятельности человека, и как социальный институт. И если подходить к науке лишь как к системе знаний, то в этом смысле она, действительно, нейтральна в этическом плане: научное знание как таковое не может быть ни нравственным, ни безнравственным, оно ни «доброе» и ни «злое». Но когда мы рассматриваем науку как человеческую деятельность и как определенную систему организаций и отношений в обществе, то неизбежно приходим к выводу, что в этом смысле она удовлетворяет общим условиям всякой деятельности, а именно – подвержена влиянию на нее ценностных (в том числе и нравственных) факторов, принимаемых субъектами научного творчества и общества в целом.
   Известный итальянский философ Э. Агацци отмечает: «…на протяжении почти всей своей истории ценностная нейтральность науки считалась ее отличительной чертой, ее добродетелью, спасающей от предвзятости и необъективности. В наше время это утверждение уже не произносят столь категорично, имея в виду, конечно, не то, что содержание науки, знание, которое она добывает, может зависеть от принятых людьми ценностей, а просто то обстоятельство, что научная деятельность ценностно-ориентирована (как прежде, так и сейчас, и в будущем), т. е. направляется неким сознательно-ценностным выбором» [89 - Агацци, Э. Моральное измерение науки и техники / Э. Агацци. М., 1988. С. 105.].
   При этом объективная связь науки и нравственности может интерпретироваться с позиций как сциентистского пессимизма, так и сциентистского оптимизма.
   Пессимисты склонны видеть в науке и технике некую «демоническую силу», вырвавшуюся из-под контроля человека и способную принести человечеству неисчислимые бедствия. Они обвиняют науку и технический прогресс в разрушении окружающей среды, деградации культуры и нравственности.
   Вторая тенденция связана с тем, что, кроме тревожащих общество явлений, связанных с научно-техническим прогрессом, стали очевидны успехи науки, благотворно влияющие на рост благосостояния, здравоохранения, культуры. На основании этого оптимисты утверждают, что дальнейший научно-технический прогресс будет «сам по себе» определять социальный прогресс, ликвидирует социальные противоречия и неравенство и, следовательно, приведет к торжеству Добра, Справедливости и Гуманизма.
   В конечном итоге эти разновидности абсолютизации роли науки и техники в жизни общества оказываются лишь разными способами ухода в сторону от решения вопроса [90 - См. подробнее: Мишаткина, Т-В. Этос науки / Т.В. Мишаткина, Я.С. Яскевич, В.С. Вязовкин. Минск, 2002. С. 5–15.].

   Почему в современной культуре возрастает моральная ответственность ученого?
   Следует помнить, что нравственный или безнравственный, а точнее, гуманный или антигуманный характер может, скорее всего, иметь не сама научная деятельность, а последствия применения научных открытий. И хотя ученый иногда не в силах предугадать эти последствия, это отнюдь не снимает с него моральной ответственности и перед обществом за свое открытие. Проблема ответственности ученого перед обществом за результаты научных исследований, за их использование на благо или во вред человеку является одним из наиболее показательных моментов взаимосвязи науки и морали.
   Поэтому долг ученого заключается в том, чтобы информировать общественное мнение как о благах, которые принесет внедрение его открытия, так и об опасностях, которые могут возникнуть при злоупотреблении им.
   Молекулярная биология и генетика открыли большие возможности для манипуляций с генетическим фондом человека: стало возможным исправлять генетические дефекты или вводить новую генетическую информацию в хромосомы человека. Многие из этих достижений направлены во благо человека. Но существует опасность и другого их использования: создания людей с заранее заданными свойствами (люди-ученые, люди-роботы и т. д.), стерилизации генетически «неполноценных» индивидов, вмешательства в генетический фонд человечества и т. д. Именно это заставляет некоторых ученых требовать запрета исследований в области генной инженерии. Однако это не выход из положения: во-первых, невозможно и нецелесообразно искусственно сдерживать научный прогресс, во-вторых, нельзя отказываться от того, что может принести не только вред, но и пользу, в-третьих, трудно четко разграничить, какой род исследований можно вести, а какой – нет.
   Подобные нравственные проблемы возникают сегодня и в связи с глобальными достижениями психиатрии, нейрохирургии и нейробиологии, в связи с проникновением науки вглубь психики и структуры сознания личности, в связи с возможностью вмешиваться в эту структуру и влиять на нее. Серьезного этического подхода требует и решение вопросов о трансплантации органов человека, о допустимых пределах его реанимации, заставивших ученых многих профессий (и не только медиков) вновь обратиться к нравственным аспектам проблемы жизни и смерти.
   Множество этических проблем возникло в связи с опасностью надвигающегося на планету экологического кризиса. По данным экологов, за последние 500 лет люди извлекли из земли более 50 млрд т углерода, 2 млрд т железа, 20 млн т меди, 20 тыс. т золота. В настоящее время человечество ежегодно потребляет более 5 млрд т полезных ископаемых и 3 млрд т растительной массы. За последние 100 лет изведено 2/3 лесов; в настоящее время лес уничтожается со скоростью 20 га в минуту, в результате 19 % суши грозит превращение в пустыню. Земля деградирует со скоростью 44 га в минуту. Огромную опасность представляет загрязнение окружающей среды: 30 млрд т нефтепродуктов ежегодно проникает в воды Мирового океана; только в результате человеческой деятельности в атмосферу ежегодно выбрасывается 10 млрд т углекислого газа. Резко истощаются ресурсы питьевой воды. За последние десятилетия XX в. вымерло 34 вида млекопитающих. Сегодня под угрозой вымирания – почти 1000 видов позвоночных и 25 тыс. видов растений.
   В результате человечество оказалось перед серьезной угрозой экологического кризиса, поставившей особенно остро на повестку дня вопрос о повышении нравственно-экологической ответственности современных ученых, которая проявляется в необходимости изменения сложившихся в сознании ученых стереотипов и антропоцентристских представлений о всесилии человека, завоевывающего и покоряющего природу, и формирования гуманистической, диалоговой стратегии отношения к космосу в целом.

   Каковы моральные нормы творческой деятельности ученого?
   Ценностный императив во многом определяет специфику профессиональной этики ученого, в частности предъявляет ряд требований к этике самого процесса научного творчества и диктует некоторые моральные нормы творческой деятельности ученого:
   необходимость научной объективности, т. е. служение истине и только истине, предполагающее объективный, честный подход к предмету исследования, стремление познать объект таким, какой он есть в действительности;
   добросовестность в отношении к научному труду, его результату, предполагающая наличие критической рефлексии и рационального сомнения ученого в процессе отыскания истины, проверку выводов исследования, скрупулезность в научной работе, а также наличие у ученого таких моральных качеств, как умение и мужество отказаться от, казалось бы, уже найденной истины, если обнаруживаются факты, противоречащие ей;
   соблюдение обоснованности и доказательности получаемых результатов методами и средствами самой науки;
   высокая требовательность к себе, скромность и самокритичность, отсутствие самомнения и зазнайства, умение признавать свои ошибки и давать объективную оценку собственной деятельности и ее результатов, открыто отказаться от взглядов и положений, оказавшихся ошибочными;
   умение уважать научные результаты своих предшественников и коллег, открыто признавать заимствования у них тех или иных идей, защищать науку от плагиата, уважать мнение оппонентов.

   Может ли современная наука оставаться этически нейтральной?
   Причастность человека к постижению таких сложных объектов, как атомная энергия, объектов экологии, генной инженерии, микроэлектроники и информатики, кибернетики и вычислительной техники, в которые включен сам человек, широкое внедрение роботов и компьютеров в производство и в самые различные сферы жизни человека и общества, функционирование науки на современном этапе в качестве социально интегрированной технологической экспертизы в ряде областей ставят под сомнение тезис об «этической нейтральности» науки и обусловливают то, что естествознание нашего времени значительно ближе по стратегии исследования к гуманитарным наукам, чем в предшествующие периоды исторического развития, вводя в него непривычные для традиционного естествознания категории долга, морали и т. д. (Б.С. Степин). Аргументы, используемые при постижении уникальных эволюционных систем, не могут быть этически безразличными. Позиция, нацеленная лишь на получение нового истинного знания, является слишком узкой, а порою и опасной. Возникает необходимость в появлении подходов, устанавливающих контроль за самим постижением научной истины. В иерархии ценностей, к которым, несомненно, относится научная истина, равноценно с ней в современной науке выступают такие ценности, как благо человека и человечества в их единстве и взаимодействии, добро и мораль, а поиск научной истины «освещается» аксиологическим императивом: не увеличит ли новое знание риск существования и выживания человека, будет ли оно служить благу человечества, его интересам.
   Осознание противоречий человекоразмерного мира, а также социальной опасности этически элиминированного, внеценностного знания специфицирует на современном этапе научный поиск. Наука нуждается в социальном контроле, ориентирующем на служение общественному прогрессу. За пределами социально-нравственного использования научное знание теряет культурно-гуманистическое измерение и впадает в фаустовские иллюзии, к которым ведет цинизм знания, лишенного моральных горизонтов.
   Основным ценностным критерием современного научного знания становится установка на осознание социально значимых пределов теоретического поиска, дополнение его культурно-этическими параметрами и гуманистическими ориентирами, своеобразное преодоление отчуждения человеческого мира, возникающего на уровне абстрактных теоретических построений.
   Гуманистически обновленные ценности, органично включающиеся в современное научное знание, должны транслироваться в образовательные технологии и усваиваться студентами и молодыми исследователями в процессе обучения. Особая роль при этом может быть отведена классическому университету с его фундаментальным и системным образованием.
   Стратегическая задача, стоящая сегодня как перед зрелыми, так и перед молодыми учеными, – это не только включение в структуру научно-познавательной деятельности этических и аксиологических аргументов, но и наработка новых ценностных смыслов и подходов в самых различных областях исследования – истории, философии, экономике, политике.

Раздел 3
Философско-методологические проблемы дисциплинарно организованной науки

Тема 16
Основные парадигмы в развитии естественнонаучного знания

16.1. Специфика методологии естественнонаучного знания. Типология системных объектов и их освоение в развивающемся естествознании

   В чем специфика методологии естественнонаучного познания, его методов и принципов?
   Каковы основные этапы становления и развития методологии естественнонаучного познания?
   Методология естественнонаучного познания – тип рационально-рефлексивного знания, направленный на изучение, совершенствование и конструирование методов познания мира в естествознании, выявление механизмов становления и функционирования нового научного знания, его философской и социокультурной детерминации, обоснование этико-гуманистических приоритетов, междисциплинарных стратегий и прогнозов развития.
   Как особая отрасль методология естествознания начинает оформляться в XVII в. благодаря исследованиям Ф. Бэкона и Р. Декарта, специально изучавшим методы научного познания и являющимся основоположниками соответственно эмпиризма и рационализма. Значительный вклад внесли в разработку методологических проблем Т. Гоббс, И. Ньютон, Г.-В. Лейбниц, И. Кант. В этот период методология научного познания, как и само научное познание, еще не выделилась из философии.
   В первой половине XIX в. происходит становление дисциплинарного естествознания, оно полностью отделяется от философии, становясь самостоятельной областью познавательной деятельности. К середине XIX в. начинают формироваться основы специализированной методологии естественных наук (Милль, Уэвелл, Джевонсон и др.).
   В конце XIX – начале XX в. важную роль в становлении методологии естественных наук сыграл позитивизм (второй его этап – эмпириокритицизм, связанный с осмыслением новых открытий в науке).
   Создание специальной и общей теории относительности, квантовой механики инициировало в 1920-х гг. глубинный методологический анализ естественных наук, закономерностей их развития, специальных методов познания (Эйнштейн, Бор, Борн, Гейзенберг и др.), привело к формированию аналитической философии и третьего позитивизма – неопозитивизма.
   В 1960-е гг. большой интерес возникает к концепциям социальной детерминации естественнонаучного знания, для которых характерна антиметодологическая направленность (Кун, Фейерабенд).
   В рамках так называемой познавательной методологии науки вместе с тем возникли концепции, оказавшие существенное влияние на современную методологию науки (концепция «парадигм» Т. Куна, методология научно-исследовательских триграмм И. Лакатоса и др.).
   В рамках методологии естественных наук выявляются такие проблемы, как специфика естественнонаучного познания, объекта и субъекта познания, методов познания, анализ фундаментальных методологических принципов научного познания [91 - Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.В. Берков. Минск, 2004.].

   Какие методологические принципы естественнонаучного познания вы знаете?
   Методологические принципы, будучи ядром научного метода, представляют собой общие требования, предъявляемые к содержанию, структуре и способу аргументации научного знания, регулирующие, направляющие и ориентирующие научную деятельность. К числу методологических принципов естественнонаучного познания относятся:
   принцип подтверждаемости (принцип верификации);
   принцип фальсифицируемости (опровергаемости); принцип наблюдаемости;
   принцип простоты (направлен против произвольного размножения гипотетических сущностей – «бритва Оккама);
   принцип соответствия (сформулирован Н. Бором, позволяет получать квантовые формулы, опираясь на представления классической физики; принцип инвариантности (симметрии); принцип системности (согласованности); принцип дополнительности (предложен Н. Бором при интерпретации квантовой механики: для полного описания квантово-механических объектов нужны два взаимоисключающих («дополнительных») класса понятий – классической и неклассической механики; применим не только в физике, но имеет более широкую методологическую значимость в психологии – при использовании интроспективного наблюдения, в культурологии – при интерпретации диалога культур И т. Д.).

   Какова типология системных объектов и их особенности в развивающемся естествознании?
   В зависимости от специфики научного познания, исторического развития науки, ее возможностей проникать в тайны мира выделяют следующие типы исследуемых систем: малые (простые) системы;
   большие (сложные) саморегулирующиеся системы; сложные саморазвивающиеся системы [92 - См. подробнее работы В.С. Степина: СтепинВ.С. Саморазвивающиеся системы: новые стратегии деятельности / В.С. Степин // Вестник Российского философского общества. 2003. № 2. С. 14–29; Степин, В.С. Теоретическое знание / В.С. Степин. М., 2000.].
   Образцами малых (простых) систем выступают механические системы. В технике – это машины и механизмы эпохи первой промышленной революции и последующей индустриализации: паровая машина, двигатель внутреннего сгорания, автомобиль, различные станки и т. д. В науке – объекты, исследуемые механикой. Образ часов как простой механической системы был доминирующим в науке XVII–XVIII вв. и первой половины XIX в. («мир устроен, как часы, которые однажды завел Бог, а дальше они идут по законам механики»).
   Для описания простых систем достаточно исходить из того, что суммарные свойства их частей исчерпывающе определяют свойства целого. Часть внутри целого и вне целого обладает одними и теми же свойствами. Связи между элементами подчиняются лапласовской причинности. Пространство и время предстает как нечто внешнее по отношению к таким системам, состояния их движения никак не влияют на характеристики пространства и времени.
   Большие системы обладают новыми характерными признаками. Они дифференцированы на относительно автономные подсистемы, в которых происходит массовое, стохастическое взаимодействие элементов. В системе существует особый блок управления, прямые и обратные связи между ними и подсистемами, что обеспечивает целостность системы. В технике – это станки с программным управлением, заводы-автоматы, системы управления космическими кораблями, автоматические системы регуляции грузовых потоков с применением компьютерных программ и т. и. В живой природе и обществе – это организмы, популяции, биогеоценозы, социальные объекты и т. д.
   Специфические характеристики в больших саморазвивающихся системах приобретают категории целого и части, причинности и др. Целое уже не исчерпывается свойствами частей, возникает системное качество целого. Часть внутри целого и вне его обладает разными свойствами.
   Причинность здесь не может быть сведена к лапласовскому детерминизму (имеет ограниченную сферу применения) и дополняется идеями «вероятностной» (с учетом стохастического характера взаимодействий в подсистемах) и «целевой причинности» (действие программы саморегуляции как цели). Новые цели возникают и в пространственно-временных описаниях. Например, в ряде ситуаций наряду с представлениями о внешнем времени вводится понятие «внутреннего времени» (биологические часы и биологическое время, социальное время).
   Сложные саморегулирующиеся системы – это тип системных объектов, характеризующийся развитием, в ходе которого происходит переход от одного типа саморегуляции к другому. Здесь существует иерархия уровневой организации элементов, способность порождать в процессе развития новые уровни, которые оказывают воздействие на ранее сложившиеся уровни, перестраивая их. В результате система обретает новую целостность, формирует новые подсистемы. Перестраивается блок управления, возникают новые параметры порядка, новые типы прямых и обратных связей. К саморазвивающимся (в терминологии В.С. Степина «человекоразмерным») системам относятся современные компьютерные сети, «глобальная паутина» Интернета, все социальные объекты, рассмотренные с учетом их исторического развития.
   При формировании новых уровней организации происходит перестройка прежней целостности, появление новых параметров порядка, что требует для описания таких систем включения новых смыслов в категории части и целого, причинности. Категория причинности связывается с представлением о превращении возможности в действительность. Целевая причинность, понятая как характеристика саморегуляции и воспроизводства системы, дополняется идеей направленности развития, которую не следует толковать как фатальную предопределенность. Случайные флуктуации в точках бифуркации формируют структуры, которые ведут систему к некоторому новому состоянию и изменяют вероятности возникновения других ее состояний.
   Новые характеристики в саморазвивающихся системах приобретают категории пространства и времени. Появление новых уровней организации сопровождается изменением ее внутреннего пространства-времени.

16.2. Классическое естествознание: становление первых научных программ и дисциплинарно организованной науки

   Что явилось магистральной линией развития классической науки?
   Магистральной линией развития классической науки, специфицирующей сущность происходящей в ней научной революции, становится наметившийся еще в античности (у Аристотеля) процесс преодоления дихотомии мира идеализированных конструкций и эмпирического материала и проявившийся в поздней схоластической логике в виде отдельных разработок индуктивной методологии, а также в эпоху Возрождения в ориентации на опытное изучение природы. Причиной тому были не только когнитивные процессы, происходящие в это время в науке, покидавшей «башню из слоновой кости» и нацеленной на предметно-преобразующую деятельность, но и социокультурные предпосылки. Наука, обретая собственную независимость, вместе с этим, а может быть, и в силу этого выходила за рамки абстрактно-теоретических построений, расширяла возможности дедуктивной аргументации, обогащалась прагматическими параметрами и измерениями.
   Пересмотр идеалов научного знания сопровождался радикальным переломом в науке XVII в., который явился следствием общего социокультурного прогресса и означал установление новой мировоззренческой парадигмы, предполагающей суверенность науки, ее освобождение от канонического мышления Священного Писания и трудов отцов церкви и формирование новых критериев истины. Чистое знание, знание ради знания не устраивало технологически развивающееся общество.

   В чем специфика подхода Г. Галилея в науке?
   В исследованиях Галилея [93 - Галилей, Г. Избранные труды: в 2 т. / Г. Галилей. М., 1964. Т. 2. С. 116.], рассматривающего опыт, наблюдение, эксперимент с природными явлениями как самое надежное средство отыскания истины, четко выступает новая ценностно-мировоззренческая установка экспериментально-математического естествознания, обусловившая пересмотр идеалов обоснования научного знания. С этих пор научный, точный метод резко отмежевывается от умозрительно-схоластического, ориентирующегося на познание и раскрытие некоторого сверхприродного трансцендентного начала. Раскрывая специфику этого этапа в истории науки, А. Эйнштейн говорил в Спенсеровской лекции «О методе теоретической физики: «Чисто логическое мышление не могло принести нам никакого знания эмпирического мира. Все познание реальности исходит из опыта и возвращается к нему… Именно потому, что Галилей сознавал это, и особенно потому, что он внушал эту истину ученым, он является отцом современной физики и, фактически, современного естествознания вообще» [94 - Эйнштейн, А. Собрание научных трудов: в 4 т / А. Эйнштейн. М., 1967. Т. 4. С. 181.]. Сам же Галилей, отмежевывая себя от умозрительных рассуждений, предельно ясно заявлял: «Я предпочитаю найти одну истину, хотя и в незначительных вещах, нежели долго спорить о величайших вопросах, не достигая никакой истины». Галилей порывает и с властью авторитета и предрекает тяжелые последствия для человечества, если требовать отказа от своих убеждений. Он напоминал, что требовать, чтобы люди отказывались от своих собственных суждений и подчинялись суждениям других, и назначать лиц, совершенно невежественных в науке или искусстве, судьями над людьми учеными – это такие невежества, которые способны довести до гибели республику и разрушить государство.

   Что характерно для научной аргументации Г. Галилея?
   Для научной аргументации Г. Галилея характерен органический синтез точного целенаправленного эксперимента с количественно-математической обработкой данных опытного исследования, что становится эталоном естествознания конца XVI – начала XVII в. Природа, с его точки зрения, написана математическим языком, и, чтобы понять ее, необходимо сначала изучить ее язык и знаки – треугольники, круги, шары, конусы, окружности и другие математические фигуры.
   В экспериментальном изучении природы необходимо, согласно Галилею, использовать два метода: аналитический (метод резолюций), позволяющий путем привлечения средств математики, абстракций, идеализации и предельного перехода выделить недоступные непосредственному восприятию явления, «которые трудно себе представить» (например, движение по инерции), и синтетически-дедуктивный метод (метод композиции). На основе последнего метода, благодаря, в частности, использованию дедукции, представляющей собой способ математического исчисления фактов и часто выражающейся посредством формул, строится теоретическая схема, работающая на подтверждение выдвинутых предположений и объяснение изучаемых явлений и тем самым претендующая на статус достоверного знания.
   Для Галилея важно было доказать правоту теории Н. Коперника, в чем и заключалась основная задача «Диалога о двух главнейших системах мира, птолемеевской и коперниковой» (1632 г.). Галилей апеллирует здесь не к официальной, университетской науке, как бы изолированной от общества, которая еще цепко держалась за аристотелевские воззрения и где обитал культ классической аристократической образованности, происходили стилистические и философские дискуссии, а к широкой научной общественности, к интеллигенции, где фактически и совершался радикальный переворот XVII в.

   Чем отличается научный язык, используемый Г. Галилеем?
   Научному трактату Г. Галилей предпочел живой и убедительный диалог, а сухой латыни – образный, эмоциональный итальянский язык. Это определило своеобразный выбор аргументов, расположение материала, использование различных наглядных описаний, примеров. Вместе с тем в процессе формирования научного знания Галилеем используются и мысленные эксперименты, и математические аналогии, и модельные представления, позволяющие доказать основные постулаты Коперника, сформулировать основы механики и астрономии. Он вправе был сказать: «Мы создаем совершенно новую науку о предмете чрезвычайно старом. В природе нет ничего древнее движения, и о нем философы написали томов немало и немалых. Однако я излагаю многие присущие ему и достойные изучения свойства, которые до сих пор не были замечены либо не были доказаны». Сосредоточив основное внимание на возможности обнаружения движения системы наблюдателем, находящимся внутри этой системы, Галилей в «Диалоге» устами Сальвиатти описывает мысленный эксперимент, показывающий несостоятельность всех опытов, проводимых против движения Земли. Последние, т. е. доводы против движения Земли, он в заметках на полях называет «детскими», способными «заставить лишь глупцов держаться за свое мнение о неподвижности Земли», и считает, что совсем не обязательно обращать внимание на таких людей, хотя «имя им – легион».
   Галилей соглашается с убедительностью чувственного наблюдения, но вместе с тем говорит и о том, что такие наблюдения могут показаться только видимостью, если не подкреплять их рассудком. Внутренний же синтез эмпирического и рационального, исследование эмпирически постижимых явлений с точки зрения бесконечности произошел в индуктивистской «физике принципов» И. Ньютона в его «Математических началах натуральной философии».

   В чем специфика подхода к классической науке И. Ньютона?
   По словам А. Эйнштейна, И. Ньютон, который «самой судьбой… был поставлен на поворотном пункте умственного развития человечества», указал Западу пути мышления, экспериментальных исследований и практических построений, как никто другой ни до, ни после него. Ньютон не только создал гениальные методы, он в совершенстве владел всем известным в его время эмпирическим материалом и был исключительно изобретателен в нахождении математических и физических доказательств. С помощью математического мышления Ньютону удалось логически подойти к количественному, согласующемуся с опытом описанию закономерностей природы. Природа выступила как единая стройная система, в которой все взаимосвязано и эта зависимость описана математическими выражениями.
   Безупречная аргументация Ньютона, вобравшая в себе лучшие интеллектуальные традиции о единстве точного эксперимента, с логико-математическим описанием позволили ему сформулировать три известных классических закона движения и открыть закон всемирного тяготения, совокупность которых образует ту замечательную систему мыслей, которая позволяет по заданному в определенный момент состоянию движения найти как предшествующие, так и последующие состояния.

   Какова роль синтеза эмпирической и рациональной достоверности в аргументации науки И. Ньютона?
   Согласие с опытом является для И. Ньютона идеалом научного знания. Только в том случае, когда математические абстракции становятся экспериментально проверенными и соотнесенными с реальным опытом, они приобретают статус достоверности. Становится ясно, что поиск надежных оснований научного знания не может быть успешным на пути резкой дилеммы эмпирического и рационального. Уже начиная с Галилея, а затем и Ньютона, приоритетным идеалом обоснования научного знания как раз и становится синтез эмпирической и рациональной достоверности относительно обосновываемой картины мира, синтез опытно-экс-периментально-индуктивного и безупречно выведенного логико-дедуктивного знания. В целом же это был, как не однажды подчеркивал Эйнштейн, «дедуктивный труд, исключительный по своей грандиозности». «Ньютон был первым, кому удалось найти ясно сформулированную основу, из которой с помощью математического мышления можно было логически придти к количественному, согласующемуся с опытом описанию широкой области явлений» [95 - Эйнштейн, А. Физика и реальность: собрание научных трудов: в 4 т. / А. Эйнштейн. М., 1967. Т. 4. С. 261.].
   С помощью опытов и наблюдений Ньютон стремится выяснить свойства изучаемых объектов и построить теорию, не прибегая к каким-либо «гипотезам», хотя и сам Ньютон видит недостатки в ориентации на индуктивный метод и своими исследованиями демонстрирует далеко не безразличное отношение к гипотезам. Протест его против использования в «экспериментальной философии» гипотез («гипотез не измышляю») был скорее адресован картезианцам, которые конструировали «обманчивые предположения», не обращаясь в достаточной степени к опытно-экспериментальным данным. «Все же, что не выводится из явлений, – пишет Ньютон, – должно называться гипотезою, гипотезам же метафизическим, физическим, механическим, скрытым свойствам не место в экспериментальной философии» [96 - Ньютон И. Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света / И. Ньютон. М.; Л., 1927. С. 13.].

   Каким образом И. Ньютон выстраивает грандиозное здание механики?
   Определив основные понятия механики, Ньютон переходит к «Аксиомам или законам движения» и, как это предписывает идеал дедуктивного обоснования научного знания, из фундаментальных законов механики выводит следствия. Затем вся эта грандиозная система применяется к решению задач механики и гидродинамики, а также небесной механики. Именно в теории движения небесных тел, основанной на открытом Ньютоном законе всемирного тяготения, система механики находит свое главное «приложение». Теория движения небесных тел, являющаяся идеалом строгого математического обоснования, не имела еще аналогов в истории науки. Математические конструкции приобретают здесь онтологическую значимость, будучи экспериментально подтвержденными. Сами математические понятия выступают как обобщения категорий механики, предполагая существование физических коррелятов.

   Какие изменения происходят в классической науке в связи с исследованиями в термодинамике?
   Сформированные классической наукой приоритеты научного знания определили его развитие вплоть до научной революции конца XIX – начала XX в. Однако уже во второй половине XIX в. возникает необходимость пересмотра ряда методологических принципов и установок классической науки в связи с открытием закона сохранения и превращения энергии, разработкой термодинамики и электродинамики.
   Принципы термодинамики (энергия мира постоянна; энтропия стремится к максимуму) знаменовали собой концептуальные изменения в науке и приводили к новым эталонам научного знания. Если в классической механике важнейшими основаниями обоснования были заданность, детерминированность и обратимость, то термодинамика, как первая наука о сложных процессах, «наука о сложности» – И. Пригожин, требует иных подходов. На место абстрактного образа материальной точки приходит образ нагретого тела как объекта, характеризующегося такими параметрами, как объем, давление, химический состав, температура, которые выражают свойства макроскопических систем. Корреляции между изменениями этих свойств и определяют статус термодинамики как науки, а предсказания реакции системы на изменения, вводимые извне, обусловливают цель теоретического описания. Возникает необходимость в пересмотре самой логической схемы обоснования «если…, то…», основным содержанием которой является заданность, регулярность, детерминированность и обратимость динамической системы, что создает предпосылки не только для полного описания динамической системы как в направлении ее будущего, так и прошлого на основе одного-единственного состояния, так и возможности управления ею, предсказания и активного действия при изменении начальных условий. Сложные же системы, которые описывает термодинамика, состоят из огромного числа частиц и наделены внутренней способностью эволюционировать в сторону увеличения энтропии, что обусловливает бесконечное разнообразие состояний системы и не позволяет с точки зрения динамики воспроизвести любое ее состояние, в результате чего появляется «веер возможностей» ее поведения. Не случайно многие физики, воспитанные на идеалах классической механики, хотя и отдавали дань научной ценности второго начала термодинамики, все же высказывали сомнение в постулатах известного английского физика У. Томсона и немецкого физика, одного из основателей термодинамики Р.-Ю.-Э. Клаузиуса, а некоторые из них пытались обосновать термодинамику без этих постулатов (Этинген, Шиллер, Афанасьева-Эренфест и др.).

   Насколько актуальны были установки ньютоновской парадигмы в химии?
   Несмотря на то что ряд открытий в химии не вписывался в ньютоновскую парадигму и, более того, вступал в противоречие с ней (например, открытие явления замещения – металепсии, подорвавшее авторитет электрохимической теории химического сродства), все же аргументация с помощью классической механики была весьма убедительной и понятной как в рамках научного сообщества, так и за его пределами. Даже Д.И. Менделеев, периодический закон которого шел вразрез с классическими представлениями о монотонной функциональной зависимости химических свойств от массы и наносил сокрушительный удар приоритету идей ньютоновской механики в химии, долго оставался под властью привычных традиционных представлений и стремился создать учение о химическом сродстве на основе механики. Позиция Менделеева была последовательна, логична и убедительна: если на основе учения о массе можно было построить небесную механику, то и в химии на основе учения о массе (атомном весе) можно построить «самостоятельную химическую механику».
   Не случайно свою лекцию в Англии в Королевском институте (1889) Менделеев назвал «Попытка приложения к химии одного из начал естественной философии Ньютона», где он отмечал, что программа Ньютона «вывести из начал механики и остальные явления природы» в химии близка к завершению. Закон замещения, с точки зрения Менделеева, можно вывести из начал механики, если принять понятие о частице как системе элементарных атомов, находящихся в известном химическом и механическом равновесии. Уподобляя частицу системе тел, находящихся в движении, например совокупности Солнца, планет и спутников в условиях подвижного равновесия, мы должны знать, что в этой системе действие одной части равно противодействию другой, как того требует третий закон механики. Масса в функциональном выражении периодического закона выступала как неопровержимый аргумент.
   Постепенно становилось ясно, что внутренняя механика атомов содержит в себе такие предпосылки, которые в состоянии привести к разрыву классической механики с многообразным и сложным миром химических процессов, демонстрируя тем самым, что «аксиомы механики» не столь всесильны в «рассуждениях химических». С помощью механистических аргументов «интимная сторона» внутреннего распределения вещества не раскрывалась.

   Что показала динамика классической науки?
   Каковы результаты «величественного периода» классической науки?
   Динамика классической науки показала, что с позиций механистического мировоззрения все более сложным становилось объяснение разнообразных явлений природы. Долгое время механистическое мировоззрение оказывало науке несомненные услуги, хотя некоторые ученые и видели его ограниченность и порою скептически относились к его попытке объяснить все явления природы. К началу же XX в. скептицизм перерос в уверенность, в глубокое движение, имеющее радикальный разрушительный характер не только для физики, но и для химии, астрономии, теории познания. Период блестящих предсказаний на основе классической механики заканчивался, и теория стала отставать от эксперимента, постепенно утрачивая и объяснительную функцию.
   И все же, как бы подытоживая заслуги классической теоретической физики и в целом классической науки, известный австрийский физик, один из основоположников статистической физики и физической кинетики Л. Больцман (1844–1906) с гордостью отмечал, что тем не менее столетие поработало достаточно. Оно завещает грядущему неожиданное изобилие положительных фактов и великолепную прозрачность и ясность методов.
   Таким образом, «величественный период» классической науки, завершившийся становлением дисциплинарного естествознания, формированием термодинамики и электродинамики, развитием химии, биологии, геологии, физической химии, экономической статистики и других областей, приводил к пересмотру традиционных идеалов научного знания. Прежде всего, происходит явный отход от безусловной необходимости классической схемы обоснования «если…, то…», значимой для механистических процессов, где начальные условия задают строго детерминированный, предсказуемый, однозначный результат. Высказанная еще Эпикуром мысль об отклонении атома от прямой линии, его «свободе», необратимом характере развития получает естественнонаучное обоснование благодаря развитию термодинамики и статистической физики. Обоснование научного знания во вновь открытых областях не ограничивалось традиционными динамическими подходами как самыми надежными и «элементарными», описывающими поведение объектов в соответствующей системе строго однозначным образом, а все больше нуждалось в статистическом методе, концепциях случайности, сложности и необратимости.
   Опыт, который рассматривался в рамках классической парадигмы как источник и критерий рационального размышления, доставляющий ему истинные факты о природе «самой по себе», оказался неспособным выявить предмет исследования (электромагнитное поле, сложную структуру атома). Познавательный статус фактов опыта не устанавливался с точки зрения теории, описывающей и объясняющей их (опыт «виделся» через соответствующие «теоретические очки»). Интерпретация эмпирических фактов основывалась на математизированных гипотетических иллюстрациях, а не только на основе наглядных образцов. Математика перестала быть лишь средством описания, а выступала как способ обоснования и получения истины. Знаменитое ньютоновское кредо «гипотез не измышляю» теряло статус безусловного и строгого правила, и особую значимость в развитии научного знания начинала играть математическая гипотеза.
   Для понимания и принятия научных положений приходилось прибегать к философскому анализу статуса различных познавательных процедур и методов научно-познавательной деятельности, а также к прагматически-технологическим, «производственным» средствам и аргументам для обоснования отстаиваемых концепций. Высокоразвитая классическая наука подводила ученых к изучению тайн микромира, к революционной ломке общих представлений, понятий, способов обоснования. Этому способствовали великие открытия на рубеже XIX–XX вв.

16.3. Неклассическое естествознание: революционные изменения в физике конца XIX – первой половине XX в.

   Каковы предпосылки становления неклассической науки?
   Радикальные изменения, происходящие на рубеже XIX–XX вв. в науке, сопровождались изменениями в духовной культуре, философских основаниях научного познания, революционными открытиями в различных областях, что приводило к сильнейшей ломке классического рационализма. Переход к неклассической науке был подготовлен всем ее предшествующим развитием, где в процессе становления дисциплинарного естествознания зарождались нетрадиционные идеалы научного знания, включались идеи развития, необратимости, случайности, непредсказуемости.
   Важнейшую роль в развитии теоретической науки играет, согласно Эйнштейну, работа по обоснованию научных понятий. Для создания такой системы необходимы философский и естественнонаучный анализ оснований классической механики и большой авторитет ее понятий, что и отличает подход Эйнштейна к формированию научного знания.

   В чем специфика подходов Х.-А. Лоренца, Ж.-А. Пуанкаре и А. Эйнштейна в постановке и решении вопроса о создании теории, удовлетворяющей принципу относительности?
   Постановка вопроса о создании теории, удовлетворяющей принципу относительности, отличала подход к проблеме и нидерландского физика Хендрика Антона Лоренца (1853–1928), и Ж.-А. Пуанкаре, и А. Эйнштейна. Но средства разрешения этой проблемы, несомненно, отличались друг от друга, и в соответствии с этим привлекались те или иные аргументы, разворачивалась логика построения теории и формировались условия понимания, принятия (или непринятия) ее научным сообществом. Если концепция такой теории Лоренца базировалась на представлениях неподвижного эфира, абсолютного пространства и времени, стремлении усовершенствовать и применить механику Ньютона в понимании электромагнитных явлений, то в теории Эйнштейна нет эфира, связанной с ним привилегированной системы отсчета, абсолютного пространства и времени. Если для Пуанкаре физическая теория и основные определения ее понятий результат конвенции, условных соглашений, приемлемая форма для описания опыта, «плод неосознанного стремления к удобству», «простоте» (что не могло быть принято большинством ученых), то для Эйнштейна применение представлений о пространстве и времени является основой преобразования классической физики. В отличие от Пуанкаре при построении теории относительности Эйнштейн сделал прежде всего четкие заявки на пересмотр пространственно-временных представлений классической физики. Рассмотрение динамики электродвижущихся тел было подчинено и предшествовало критическому анализу понятий, связанных с пространственно-временными соотношениями, что в немалой степени способствовало пониманию и принятию всей теории.

   Почему для Эйнштейна поиски операционального статуса понятий пространства и времени сыграли определяющую роль при создании теории относительности?
   Поиск операционального статуса понятий пространства и времени, их экспериментальное обоснование и эмпирическая интерпретация явились для Эйнштейна определяющими при создании теории относительности.
   Связав понятия «временные отношения», «одновременность» со свойствами материальных взаимодействий, Эйнштейн осуществляет их эмпирическое обоснование и строит реляционную концепцию времени, в рамках которой временные отношения определяются свойствами реальных физических взаимодействий, порядком сосуществования и координации явлений и процессов объективной реальности. Эмпирическое обоснование понятия одновременности означало, что временное упорядочивание рассматриваемых явлений предполагает наличие между ними некоторых физических взаимодействий.
   Определение одновременности Эйнштейна, постулирующее равенство скоростей света в противоположных направ-лениях, – туда и обратно – существенным образом отличалось от классических интерпретаций установления временных отношений и отношения одновременности, признающих, что событию, происходящему в определенной точке пространства, в любой другой точке пространства, соответствует одно и только одно одновременное с ним событие и что данное отношение одновременности между двумя данными событиями сохраняется во всех возможных системах отсчета. Операциональные приемы установления физического смысла понятий пространства и времени классической механики и оптики с помощью линейки, циркуля, маятника, оптических процедур и т. д. оказались неприемлемыми и неприменимыми к процессам, протекающим со скоростями, близкими к скорости света.
   Безупречная аргументация Эйнштейна обеспечивала уникальную возможность реализации основной цели специальной теории относительности, заключающейся в построении единой теории движения материальных тел и поля, т. е. формулирования единых законов физики (если исходить из того, что кроме электромагнитных и механических явлений никаких других не существует) в форме, инвариантной по отношению ко всем инерциальным системам отсчета.

   Какой критерий А. Эйнштейн называет критерием оценки хорошей теории?
   В «Автобиографических заметках» Эйнштейн называет критерий оценки хорошей теории, который заключается в подтверждении (проверке) теоретических основ с помощью имеющегося опытного материала, «критерием внешнего оправдания», хотя и «одного его, – пишет далее Эйнштейн, – в случае наличия неподтверждения недостаточно для опровержения теории, он лишь дискредитирует ее, ориентируя исследователя на поиски опытного подтверждения и решения статуса теории относительно ее достоверности». С точки зрения Эйнштейна при обосновании хорошей научной теории важен не только критерий «внешнего оправдания», но и критерий «внутреннего совершенства». Во втором критерии, замечает Эйнштейн, речь идет не об отношении к опытному материалу, а о предпосылках самой теории, о том, что можно было бы кратко назвать «естественностью» или «логической простотой» предпосылок (основных понятий и основных соотношений между ними). Этот критерий, точная формулировка которого представляет большие трудности, всегда играл большую роль при выборе между теориями и при их оценке.

   Какие выводы можно сделать, оценивая становление неклассической науки в части создания теории относительности?
   Неклассическую науку отличает постоянный и пристальный интерес ее создателей, и особенно Эйнштейна, к методологии научного познания, ориентация на синтез философской и естественнонаучной аргументации, на философское обоснование онтологического статуса научных понятий и принципов, «неклассическое» понимание пространства и времени, движения и материи, поиск операционального статуса теоретических конструкций, гармонический синтез критериев «внутреннего совершенства» и «внешнего оправдания», физический и геометрический компонент, обоснование включенности субъекта (наблюдателя) # структуры познавательной деятельности. Индуктивное и логическое выведение основных понятий и принципов из элементарного опыта утрачивало статус единственного и незаменимого исходного пункта для формирования теории. Интерпретация абстрактных объектов теории не ограничивалась эмпирическим обоснованием, требовала постоянной стыковки с предметным миром исследуемой реальности, которая только и позволяла через релятивистскую картину мира вписывать новое знание в культуру данной эпохи. Причем этот процесс сопровождался постоянным рефлексивным анализом онтологического статуса пространственно-временных представлений. Исследование механизмов формирования нового знания позволяло давать адекватное объяснение возникающих парадоксов и ранее необъяснимых явлений.
   Не только «внутреннее совершенство» («логическая простота», «естественность», «красота»), но и «внешнее оправдание» (подтверждаемость опытом, связь с предметным миром исследуемой реальности) теории становились важнейшими критериями ее понимания и принятия. Именно такое обоснование теории, ориентированное на постоянный критический анализ основополагающих фундаментальных понятий и принципов классической механики, методов и способов ее построения, и создавало предпосылки для понимания и принятия теории относительности научным сообществом.

   Чем характеризуется первый этап в становлении квантовой теории, связанный с открытием М. Планком гипотезы квантов?
   Наряду с теорией относительности эпохальным открытием, решительно изменившим наши представления о науке, культуре, о способах познания объективного мира, явилось создание квантовой теории. Уже первый этап квантовой теории, доборовский, связанный с открытием в 1900 г. немецким физиком Максом Планком (1858–1947) гипотезы квантов, определил специфику научного поиска в этой области. М. Планк ввел квант действия – постоянную Планка, которая требовала пересмотра классических представлений о координатах и импульсах, обнаруживала недостаточность сферы влияния классической механики и подобно случаю формирования теории относительности обусловила необходимость философского обоснования возникающей теории, ее оснований, обнажая проблему статуса научных понятий классической механики в новой области.
   Важнейшей задачей этого периода являлось отыскание физического смысла постоянной Планка, обеспечение эмпирической и семантической интерпретации и подтверждения опытом.

   В чем специфика второго этапа в развитии квантовой теории, связанного с обнаружением противоречий с электромагнитной картиной мира?
   Со вторым этапом развития квантовой механики связано формирование новых приоритетов методологического сознания, без которых невозможно представить современную наукуу перестройку физической картины мира, философское переосмысление проблемы корпускулярно-волнового дуализма, причинности, субъект-субъектных отношений, наглядности, формирование принципа дополнительности, направленного на обеспечение понимания и вписывания нового знания в культуру. Проблема обоснования квантовой механики обнаруживала и формировала механизмы связи научного знания с контекстом культуры. Через семантическую и эмпирическую интерпретацию, через поиск соответствующего наглядного образца частицы в физической картине мира, который и сейчас нельзя считать законченным, и развитие механизмов связи уравнений с опытом происходило развитие квантовой теории.
   После того как французский физик Луи де Бройль (1892–1987) в 1923 г. предположил, что не только луч света, но и все тела в природе должны обладать корпускулярными свойствами одновременно, началась перестройка электродинамической картины мира. Необходимо было не только построить адекватную модель частиц мира, но и учитывать, что она имеет двойственный характер. Сам де Бройль, проявив завидную смелость в своем предположении, что в природе кроме световых волн и частиц должны реально существовать и корпускулы света и волны материи, пытался дать наглядную модель атомных частиц как неразрывно связанных с волнами материи. Несомненно, понятие «волна материи», объединяющее в себе несовместимые, казалось бы, образы частиц и волны, могло возникнуть при работе с формулами квантовой механики. Важнейшее следствие, вытекающее из гипотезы де Бройля о том, что если «волны материи» существуют, то их можно обнаружить и измерить, было через четыре года экспериментально подтверждено и доказано опытами американских физиков Г. Дэвиссона и В. Джермера с помощью явления дифракции электронов на отдельных монокристаллах, опытами английского физика Дж. П. Томсона по дифракции быстрых электронов и опытами П.С. Тартаковского по дифракции медленных электронов.

   Какие выводы можно сделать, анализируя специфику квантово-механического описания?
   Через описание квантово-механических процессов в научное знание входит единый в своей основе вероятностный стиль мышления – альтернатива, многовариантность и гибкость. После того как стремительно и быстро был разработан математический аппарат квантовой механики, возникла потребность в интерпретации математических формализмов, в «прояснении формальных основ».
   Процесс поиска адекватной содержательной интерпретации квантовой механики постоянно сопровождается выходом на анализ таких философско-мировоззренческих проблем, как проблема статуса физической реальности, отношения квантового объекта и средств наблюдения, специфики научно-познавательной деятельности субъекта при исследовании «операциональности» и «измеримости», причинности и наглядности в новой области, которым творцы квантовой теории уделяли достаточное внимание. Принцип дополни-тельности датского физика Нильса Хенрика Давида Бора (1885–1962), представляющий собой четко определенный способ использования и ограничения классических понятий, обеспечивая интерпретацию и понимание нового материала, создавал тем самым механизмы вписывания знания в культуру данной эпохи.
   Неклассическая наука наработала такие приоритеты методологического сознания, которые основывались на включении субъекта в структуры социальной и познавательной деятельности, невозможности элиминации самой деятельности из основных понятий и выводов, учете средств наблюдения изучаемых явлений и объектов, операциональной определимости теоретических понятий, единства «определенности» и «измеримости», доказательности и конструктивности изучаемых теоретических объектов, привлечении вероятностных, статистических методов, категорий многомерности, альтернативности, поливариантности и гибкости. С особой силой они заявляют о себе в современной науке в связи с постижением сложных и сверхсложных систем.

16.4. Постнеклассическое естествознание и поиск нового типа рациональности. Возможности и перспективы междисциплинарной методологии

   Каковы механизмы формирования гуманистических ценностей в современной науке?
   Механизмы, трансформирующие идеалы современного научного знания, особенно интенсивно входят в науку во второй половине XX в. через разработку концепции ноосферы, идей нелинейной, «сильно неравновесной» термодинамики (школа И. Пригожина), синергетики, современной космологии, развитие системных и кибернетических подходов, идей глобального эволюционализма, так называемого «антропного космологического принципа». Рассмотрим некоторые из этих концепций, чтобы выявить гуманитарно-ценностные ориентации и границы современной науки.

   Каким образом в концепции ноосферы В.И. Вернадского отражается идея гармонизации человека и природы, возрастания ответственности человечества перед эволюцией Земли?
   Вхождение «человекоцентристских» аргументов четко наблюдается прежде всего в концепции ноосферы В.И. Вернадского, основанной на идее целостности человека и космоса, а также целостности современной науки, в которой стираются грани между ее отдельными областями и происходит специализация скорее по проблемам, чем по специальным наукам. В «Мыслях о современном значении истории знаний» (1926) Вернадский писал о том, что «XX век вносит со все увеличивающейся интенсивностью уже коренные изменения в миропонимание Нового времени», что это время интенсивной перестройки нашего научного миропонимания, нас самих и окружающего, в искании смысла бытия. Эти процессы, связанные с революционными изменениями и открытиями в физике, химии, астрономии, изменяют не только наши представления о материи, энергии, пространстве и времени, но означают и особый перелом, и скачок научного творчества и в другой области – «понимании положения человека в научно создаваемом строе мира» [97 - См.: Вернадский, В.А. Размышления натуралиста / В.А. Вернадский. М., 1977. С. 24.].
   Задача научно строить мир, с точки зрения Вернадского, отказавшись от себя и стараясь найти какое-нибудь независимое от природы человека понимание мира, ему не по силам, это иллюзия. Сам наблюдатель, сам субъект с необходимостью включен в картину исследуемой реальности, в саму природу.

   Как концепция ноосферы влияет на гармонизацию научного поиска?
   В рамках концепции ноосферы предполагается не только гармонизация и гуманизация отношений человека с биосферой, ибо «в ходе геологического времени растет мощность выявления живого вещества в биосфере, увеличивается его в ней значение и его воздействие на косное вещество биосферы», но и единение, гармонизация целеполагающей деятельности человека и научной мысли, научного поиска.
   «Гордо-независимый» идеал научной рациональности классической науки, в котором любой объект выступал как данный сам по себе вне точки зрения наблюдателя, субъекта познания, трансформируется в неклассический, в рамках которого человек, субъект познания помещается внутрь природы, биосферы вместе со своими ценностными и мировоззренческими установками. Наука не существует помимо человека и есть его создание, как его созданием является слово, без которого не может быть науки, замечал Вернадский. В научно выраженной истине всегда есть отображение духовной личности человека, его разума.
   Это приводит к гуманизации науки, идеалов ее обоснования, ибо сам человек, способ его жизнедеятельности, его бытия в биосфере, воздействия на нее и ее сохранения становятся самыми вескими аргументами, приобретая общепланетарный, космический характер. Разум человека, воплощенный в научную мысль, предназначен для обоснования идеи целостности и единства человека и биосферы, их гармонизации и взаимозависимости, целенаправленного развития биосферы, должен обеспечить дальнейшее развитие нашей планеты, иначе цивилизация исчезнет с ее поверхности.

   Что собой представляет синергетика как междисциплинарное направление?
   Изменение каузально-однозначной схемы обоснования научного знания, достраивание ее «человекоразмерными» аргументами и подходами происходит не только через развитие концепции биосферы, идеи самоорганизации материи, но и благодаря исследованиям, предпринятым в области термодинамики неравновесных процессов.
   Новую дисциплину, в которой исследуется совместное действие многих подсистем самой различной природы, в результате которого возникает структура и соответствующее функционирование, Г. Хакен (1978 г.) предложил назвать синергетикой.

   Каковы важнейшие характеристики самоорганизующихся систем?
   Важнейшими характеристиками самоорганизующихся систем является их нелинейность, стохастичность (непредсказуемость), наличие большого числа подсистем, открытость, необратимость (неповторимость). Фундаментальность проявлений этих характеристик в различных областях, биологические и космические факты, а также данные о необратимых процессах в области элементарных частиц приводят к революционным концептуальным изменениям в наших представлениях о мире. Термодинамический и синергетический подходы задают методологическую установку на поиск и исследование альтернативы природной тенденции к хаосу и деградации, фиксируемой вторым началом термодинамики. В качестве такой антитезы выступают диссипативные («рассеивающие») структуры или системы, которые отличаются более дифференцированным и более высоким по сравнению с предшествующим им уровнем организации и упорядоченности.
   Открытый характер подавляющего большинства систем во Вселенной, наличие большого числа подсистем в их структуре приводят их к постоянным флуктуациям, т. е. случайным отклонениям величин, характеризующих системн, от их среднего значения. Иногда отдельные флуктуации или их комбинации могут быть настолько сильными, что существующая прежде структура или организация не выдерживает и разрушается. В такие переломные моменты (бифуркации) принципиально невозможно предсказать, в каком направлении будет происходить дальнейшее развитие, в какое состояние перейдет система, какой из вариантов структур выберет система. Возникновение макроскопических структур обусловлено рождением коллективных мод (от лат. modus – мера) под действием флуктуаций, пишет Г. Хакен, их конкуренцией и, наконец, отбором «наиболее приспособленной» моды или комбинации таких мод.

   Какие можно сделать выводы из анализа функционирования самоорганизующихся систем?
   Из анализа функционирования самоорганизующихся систем можно сделать следующие выводы.
   1. Переход от прошлого к будущему (проявление «стрелы времени» и необратимости), процесс самоорганизации материи осуществляются через достаточное проявление случайности и переход от неустойчивости к устойчивости, «порядку».
   2. В состояниях, когда прежний порядок и основанная на них структура достаточно «расшатана» и система далека от равновесия, даже очень слабые флуктуации или возмущения способны усиливаться от сильной и мощной волны, способной разрушить старую сложившуюся структуру. Флуктуации определяют глобальный исход эволюции системы.
   3. Детерминизм в таких неравновесных системах проявляется лишь в отдельных случаях в противовес рациональной модели динамики, где детерминизм представляется неизбежным следствием. Совместное действие стохастических и детерминированных «сил» («случайность» и «необходимость») переводит системы из исходных состояний в новые, определяя при этом, какие именно новые конфигурации реализуются.
   4. В рамках данного подхода, несомненно, возникает потребность в пересмотре сложившихся идеалов научного знания. Это связано не только с признанием неотъемлемости таких понятий, как вероятность, неопределенность, плюрализм, многовариантность, непредсказуемость и т. и., при формулировке доказываемых в науке положений и привлекаемых для этих целей аргументов, но и изменением формы отношений между доказываемой мыслью и мыслями, с помощью которых обосновывается истинность и приемлемость аргументируемого тезиса, т. е. меняется само понятие логического исследования.
   5. Несмотря на то что в такие моменты, когда система теряет стабильность, нельзя обосновать и предсказать характер развития системы с желаемой точностью, тем не менее анализ причин усиления слабых флуктуаций до огромных:, воздействующих на дальнейшее развитие системы, а также обоснование возможных вариантов развития расшатанной, далекой от равновесия системы вполне рациональный и необходимый акт.
   6. Предполагается также оценочный анализ возникающих вопросов и возможных вариантов ответов на них. Что произойдет, если…? какой ценой будет установлен порядок из хаоса? какие последствия вызовет такое слабое воздействие на систему, как…? какова значимость того, что погибнет и что возникает, если…? Такого рода вопросы свидетельствуют о необходимости отказа от позиции беспрекословной «манипуляции» и жесткого контроля над изучаемыми системами.

   В чем сущность принципа глобального эволюционизма?
   Глубинные мировоззренческие переориентации в способах описания и аргументации научного знания, связанные с развитием учения о биологической эволюции и ноосфере, неравновесной термодинамики и синергетики, способствовали возрождению в 1960-1970-е гг. принципа глобального или универсального эволюционизма, посредством которого описываются закономерности эволюционного процесса – в неживой природе, живом веществе и обществе. Язык глобального эволюционизма позволяет на современном этапе нарисовать некоторую целостную, непротиворечивую картину мира. Но самое главное, через разработку принципа глобального эволюционизма, являющегося стержневой, фундаментальной, общей конструкцией, происходит включение человека в эволюцию мирового процесса, что детерминирует глубокую мировоззренческую переоценку роли, места и сути современной науки, идеалов ее аргументации [98 - См.: тему 4.].

   В чем сущность антропного космологического принципа, сформулированного В. Картером?
   Концептуальные подходы к взаимосвязи и взаимообусловленности человека и Вселенной, синтез данных физики элементарных частиц, молекулярной биологии и космологии молодой Вселенной привели к появлению антропной аргументации и антропных аргументов, выявляя тем самым параллель между историей Вселенной и ее логической структурой.
   Сформулированный в 1973 г. известным американским физиком В. Картером антропный космологический принцип предметом своего анализа делает условия реализации реальной истории, событий, которые, в принципе, могли бы и не осуществиться, если бы не было чрезвычайно «тонкой подгонки», «подстройки» численных значений универсальных физических параметров, и в результате не существовало бы физиков, способных размышлять над этими проблемами, т. е. речь идет о происхождении и обусловленности системы законов Вселенной (номической ее структуры), определяющих ее строение и эволюцию. Если бы законы, которые определяют процесс самоорганизации материи во Вселенной, были иными, то нас бы просто не было: в мире все происходит так только потому, что мы есть в нем. Та деликатная ситуация, которая фиксирует, что почти невероятная, логическая возможность появления человека с его разумом состоялась, что условия «проигрывания» истории Вселенной были с самого начала обеспечены системой физических законов и значениями природных констант с высокой степенью точности, нашла отражение в формулировке двух вариантов – слабого и сильного – антропного космологического принципа. Первый утверждает: наше положение во Вселенной с необходимостью является привилегированным в том смысле, что оно должно быть совместимо с нашим существованием в качестве наблюдателей. Второй гласит: Вселенная (и, следовательно, фундаментальные постоянные, от которых она зависит) должна быть такой, чтобы в ней на некотором этапе эволюции допускалось существование наблюдателей. Такая аргументация «от человека», «довод к человеку» («argumentation ad hominem»), резко расходится с традиционным в классической науке подходом, когда истинным считалось то, что может быть установлено без ссылок на человека, вне его деятельности и способов познания.

   Какие вопросы возникают перед современной наукой и философией в рамках «антропного космологического принципа»?
   В рамках антропного космологического принципа возникают такие вопросы: является ли «тонкая подстройка» физических параметров «счастливой случайностью», обеспечившей необходимые для формирования высокоорганизованных структур, жизни и разума условия? достаточна ли «причинная аргументация», объясняющая связь между наличием разумных существ во Вселенной и фундаментальными физическими параметрами нашего мира, или нет (хотя бы потому, что более раннее событие не подвергается влиянию более позднего)? в результате чего формируются предпосылки появлений человека и человеческого разума во Вселенной уже на уровне фундаментальных законов природы? уникальна ли Вселенная или существует ансамбль миров с различным физическим устройством, задающий потенциальную «модальность» выбора и вариантов физического устройства Вселенной? Эти и другие вопросы в рамках «антропного космологического принципа» не только ломают привычные каноны аргументации, вносят в нее интегрирующее многообразие, выбор, логику повествования (историю), но и нацеливают ученых на дальнейший научный поиск.

   Каким образом в современной медицине, в частности в психиатрии, необходимо учитывать действие случайных вероятностных процессов?
   Отказ от жестких средств обоснования научного знания, учет различных, действующих на систему параметров и обращение к концепциям случайных, вероятностных процессов демонстрируют на современном этапе и многие медицинские дисциплины. Кризис советской клинической психиатрии, как отмечают некоторые исследователи, во многом объясняется пристрастием к линейному принципу, согласно которому каждая (психическая) болезнь должна включать единые причины, проявления, течение, исход и анатомические изменения (т. е. одна причина дает одинаковый эффект). Такая «жесткость» в формулировке тезиса (постановке клинического диагноза), как свидетельствует современная медицина, ничем не оправдана, ибо нельзя не учитывать тот фактор, что как неповторимы физические и духовные свойства отдельных индивидов, так индивидуальны проявления и течение болезни у отдельных больных.
   Отход от однолинейности и жесткости, обращение к теориям случайных процессов, диссипативных структур приведет, как считают некоторые специалисты, к обновлению психиатрии, ибо понятие болезни будет вероятностным, а ее возникновение в ряде случаев – принципиально непредсказуемым. В психиатрии появится свобода воли в ее термодинамическом выражении, что повлечет за собой и изменение суждения о норме и болезни, к размыванию границы между нормой и болезнью широким спектром адаптационных реакций, а суждение о нормальном будет изменяться вместе с обществом и в зависимости от модели медицины.
   Осознание чрезвычайной сложности и целостности объекта исследования ставит современную психиатрию перед необходимостью включения в ее аргументационную систему описаний различного уровня (биохимического, поведенческого, социального), подобно принципу дополнительности Н. Бора, гибкости и многовариантности в постановке диагноза болезни, ориентации на конкретного человека, во имя фундаментального принципа медицины – «лечить не болезнь, а больного» и избежания этических перекосов (гипердиагностики и наоборот, презумпции болезни и т. и.).

   Что собою представляет биофилософия?
   Взаимодействие биологического и социогуманитарного знания обнаруживает себя в становлении новых междисциплинарных направлений [99 - При ответе на данный вопрос мы опирались на исследования Л.Ф. Кузнецовой в книге: Яскевич Я.С. Современная наука: ценностные ориентиры / Я.С. Яскевич, Л.Ф. Кузнецова, А.В. Барковская. Минск, 2003.]. Это касается, прежде всего, такого междисциплинарного направления, как биофилософия. Термин «биофилософия» стал использоваться приблизительно с 1970-х гг. Идеи биофилософии были представлены в работах различных ученых [100 - См.: Rensh, В. Biophilosophy / В. Rensh. Columbio Un Press, 1971; Sattler, R. Biophilosophy. Analytic and Holistic Perspectives / R. Sattler. N.Y.; Токіо, 1986.]. В отечественной философско-методологической литературе термин «биофилософия» был использован Р.С. Карпинской для обозначения самостоятельного научно-философского подхода, фиксирующего новый синтез биологического и философского знания.
   С точки зрения содержательного анализа «биофилософия» рассматривается как комплексная, междисциплинарная отрасль знания, вскрывающая проблемы Универсума через призму феномена жизни.
   Становлению биофилософии предшествовала ориентация биологии на исследование надорганизменных уровней организации живых систем, что позволило подойти к изучению биологического феномена жизни как целостного явления. Важной причиной становления биофилософии явились также факторы социокультурной детерминации картины биологической реальности и в целом ценностно-гуманистическая ориентация биологии. Формирование новой мировоззренческой парадигмы, связанной с изменением места и роли общества в Универсуме как специфической форме бытия живого вещества, когда становится востребованным весь комплекс экологических наук (в том числе экология человека, социальная экология, глобальная экология), выступило в качестве необходимого условия возникновения биофилософии.
   В структуре биофилософского знания выделяют два основных уровня:
   1. Фундаментальный, представленный философской рефлексией над жизнью, исследованием ее возникновения, места и роли в универсуме и позволяющий с достаточной отчетливостью проследить теоретическую связь биофилософии с естествознанием, философией науки, науковедением.
   2. Прикладной, представленный материально-практическим отношением к живой природе, выходом биофилософии в сферу объективирования содержания ее идей в этологии, биотехнологии, биоэнергетике и т. и.
   Некоторое время фундаментальный уровень и прикладной уровень биологии развивались в отрыве друг от друга. В современных условиях обнаруживается тенденция к их сближению и взаимообогащению, все отчетливее фиксируется представление о неразрывном единстве природы и общества, их взаимообусловленности, а следовательно, о необходимости опираться в практической жизнедеятельности на знание теоретических оснований жизни, учитывать особенности бытия живого вещества как биогенного фундамента становления биосферы.
   Биофилософия в современном социокультурном пространстве выполняет ряд функций: гносеологическую, прогностическую, проектно-методологическую [101 - См.: Шаталов, А.Т. К проблеме становления биофилософии / А.Т. Шаталов, Ю.В. Олейников // Биофилософия. М., 1997. С. 22.]. Гносеологическая функция биофилософии сопряжена с анализом структуры биофилософского знания и механизмов его получения, выявлением специфики субъект-объектных и субъект-субъектных отношений в развитии знаний о живом веществе и самой жизни. Прогностическая функция связывается с решением вопроса о будущем жизни, построением различных моделей развития будущей цивилизации. Проектнометодологическая функция биофилософии связана с социально-практическими и, прежде всего, с экологическими потребностями человека, т. е. с решением вопроса о том, как с помощью биофилософских программ выйти из кризисной экологический ситуации.
   Несмотря на то что разработка проблем биофилософии еще только начинается, уже сейчас становление биофилософии рассматривается в качестве отправной точки дальнейшего расширения и углубления междисциплинарных исследований, усиления взаимосвязи философии и биологии. Разработка проблем биофилософии может стать своего рода ответом на исторический вызов современной эпохи в преддверии третьего тысячелетия, обеспечивая разработку стратегических программ гармонизации человека и природы.

   Что собой представляет биополитика?
   Биофилософия как фундаментальное междисциплинарное направление обеспечивает сегодня базу для оформления различных направлений, имеющих прикладной характер. Одним из таких направлений является биополитика. Этот термин используется с 1960-1970-х группой политологов из США и ФРГ (Шуберт, Корнинг, Флор и др.) в различных значениях.
   Первое значение термина «биополитика» используется для характеристики «биологических подходов, методов и данных в политологических исследованиях». Опираясь на результаты, полученные в этологии и социобиологии, биополитика ставит несколько определяющих задач:
   выяснение эволюционно-биологических корней человеческого общества и государственности. При таком подходе полагается, что политическая система национального государства также является продуктом процесса эволюции, и это справедливо в той мере, в какой человек является эволюционирующим видом; исследование биологических основ и ограничения поведения индивидов и групп в политически важных ситуациях (бунт, уличные шествия, избирательные кампании и др.).
   изучение влияния соматических факторов на политическое поведение людей (голод, пол, алкоголь, наркотики, невербальная коммуникация и др.), выявление психофизиологических, биохимических, биофизических коррелятов политического поведения.
   Считается, что решение всех этих задач позволит на основе биополитических исследований разработать политические предсказания, экспертные оценки и рекомендации.
   Биополитика опирается на факты наличия в биосоциальных системах аналогов человеческих властных отношений (иерархий доминирования-подчинения), управляющих структур (подсистем принятия решения) и даже таких сложных квазиполитических форм поведения, как молодежные бунты в группе приматов [102 - См. подробнее: ОлескинА.В. Неклассическая биология, уровни биоса и биофилософия / А.В. Олескин // Биофилософия. М., 1997. С. 112.].
   Второе значение термина «биополитика» связано с ее интерпретацией как теории биоса (биоокружение). В этом значении биополитика исходит из того, что биоокружение выступает как среда и имеет утилитарное значение. Она является необходимым условием выживания и дальнейшего развития человечества. Специфической особенностью теории биоса является рассмотрение жизни в этической, эстетической и культурной перспективах. Такая интерпретация биоса вносит в социум систему этических принципов, основанных на признании абсолютной ценности всех уникальных форм жизни на Земле. Нетрудно заметить, что эти идеи коррелируют с идеями, развиваемыми в рамках так называемой экологической этики. Как отмечал американский ученый Э. Ласло, «мы нуждаемся в новой морали, в новой этике, которая основывалась бы не столько на индивидуальных ценностях, сколько на необходимых требованиях адаптации человечества как глобальной системы к окружающей природной среде. Такая этика может быть создана на основе почтения к естественным системам» [103 - Laszlo, Е. Introduction to system / Е. Laszlo. Philosophy. N. Y., 1982. P. 281.].
   Все эти мировоззренческие идеи возникают в качестве своеобразного резонанса современной науки с другими областями культурного творчества. Взаимное влияние этих областей ускоряет процесс формирования новых смыслов универсалий культуры и соответственно новый системы ценностных приоритетов, предполагающих путь к иным, нетрадиционным стратегиям человеческой жизнедеятельности.

   Что собою представляет биоэтика как междисциплинарное направление?
   Когда она формируется и каков круг ее проблем?
   В процессе взаимодействия таких наук, как биология, медицина и этика, формируется и биоэтика. Биоэтика как междисциплинарное научное направление, академическая дисциплина и социальный институт опредмечивается в контексте общей стилистики, характерной для постнеклассической науки последней трети XX в. В это время в науку входят непривычные для классической науки идеалы блага человека и человечества, морали и добра, долга и ответственности за результаты, полученные в процессе научного изучения человекоразмерных объектов.
   Внедрение в практику новых медицинских технологий (методов искусственного оплодотворения, суррогатного материнства, пренатальной диагностики), актуализация проблем трансплантации, эвтаназии, биомедицинских экспериментов, проводимых на людях и животных, необходимость морально-этического и правового регулирования возникающих в процессе биомедицинских исследований коллизий послужили своеобразным социальным заказом по отношению к становлению биоэтики.
   Термин «биоэтика» предложил в 1970 г. американский онколог Ван Ренсселер Поттер. Он призвал объединить усилия представителей гуманитарных наук и естествоиспытателей (прежде всего биологов и врачей) для того, чтобы обеспечить достойные условия жизни людей. По Поттеру, «наука выживания должна быть не просто наукой, а новой мудростью, которая объединила бы два наиболее важных и крайне необходимых элемента – биологическое знание и общечеловеческие ценности.
   Основная задача биоэтики – способствовать выявлению различных позиций по сложнейшим моральным проблемам, которые лавинообразно порождает прогресс биомедицинской науки и практики. Можно ли клонировать человека? Допустимы ли попытки создания генетическими методами новой «породы» людей, которые будут обладать высокими физическими и интеллектуальными качествами? Нужно ли спрашивать разрешения у родственников умершего при заборе его органов для пересадки другим людям? Можно и нужно ли говорить пациенту правду о неизлечимом заболевании? Является ли эвтаназия преступлением или актом милосердия? Биоэтика призвана способствовать поиску морально обоснованных и социально приемлемых решений этих и подобных им вопросов, которые встают перед человечеством практически ежедневно.
   Основное отличие биоэтики от традиционной, гиппо-кратовской этики в том, что последняя носит сугубо корпоративный характер. Она рассматривает врача в качестве единственного морального субъекта, воздействующего на пациента, который пассивен (собственно, само латинское слово «пациент» и обозначает того, кто пассивно претерпевает воздействия извне) и не принимает участия в выработке жизненно важных для него решений. Биоэтика же исходит из идеи «активного пациента», который, будучи моральным субъектом, вступает в сложные диалогические (а подчас и конкурентные) отношения с другими субъектами – врачами и учеными.
   Традиционные ценности милосердия, благотворительность, ненанесение вреда пациенту, нравственная ответственность медиков нисколько не отменяются. Просто в нынешней социальной и культурной ситуации они получают новое значение и новое звучание. Гораздо больше внимания уделяется моральной ценности индивида как уникальной и неповторимой личности.
   Биоэтику развивают представители целого ряда дисциплин: врачи, биологи, философы, богословы, психологи, социологи, юристы, политики и многие другие. В этом смысле биоэтика представляет собой междисциплинарный феномен. Проблемы, порождаемые прогрессом биологии и медицины, столь трудны и многообразны, что для их решения необходимы совместные усилия людей, обладающих разными видами знания и опыта [104 - Биоэтика. Вопросы и ответы / под ред. Б.Г. Юдина, П.Д. Тищенко. М., 2005.].
   Современная парадигма биоэтики характеризуется радикальным поворотом от способов эмпирического описания врачебной морали к обостренной философской рефлексии над основаниями нравственности в биомедицинских исследованиях, своих собственных положений о моральных ценностях, расширению проблемного поля биоэтики с включением в нее не только нравственных, философских, но и правовых компонентов. Происходит объединение различных видов системы ценностей: биологические (физическое существование, здоровье, свобода от боли и т. д.), социальные (равные возможности, получение всех видов медицинских услуг и т. и.), экологические (осознание самоценности природы, ее уникальности, коэволюции), личностные (безопасность, самоуважение и т. и.) ценности.

   Каковы результаты взаимодействия различных наук в современных условиях?
   Процесс междисциплинарного синтеза научного знания, характерный для дисциплинарной организации науки, в новых условиях обретает новые формы. На предыдущем этапе можно было обнаружить синтетические тенденции, касающиеся в большей степени взаимоотношений между естественными и техническими науками, результатом чего явилось становление стыковых наук, таких как биофизика, биокибернетика, физическая химия и т. д. В настоящее время постепенно утрачивается традиционное противопоставление естественных и гуманитарных наук и устанавливается более тесное взаимоотношение между ними, основанное не на редукции социально-гуманитарного знания к установкам естественнонаучных дисциплин, а на продуктивном обмене идеями, принципами, понятиями, возникающими между ними. Ориентация постнеклассической науки на изучение сложных, исторически развивающихся системных объектов приводит к соединению когнитивных и социальных параметров, что осознается как в естественнонаучном, так и в социогуманитарном познании, приводит к установлению иных форм взаимодействия человека и окружающего мира.

   Какую роль в современной науке играет экология?
   Какие разновидности экологии известны сегодня?
   Понятие «экология» ввел в 1858 г. представитель философии американского трансцендентализма Г. Торо, но в био-экологическом контексте впервые оно было использовано в 1866 г. немецким биологом Э. Геккелем в работе «Всеобщая морфология организмов» для обозначения раздела биологии, в котором изучалось воздействие на организм неорганической и биотической среды. Полагается, что с этого времени экология приобрела статус самостоятельной биологической дисциплины. В данном качестве предпосылками ее оформления являются экологические идеи, которые развивались в русле геологических, географических и биологических наук. При определении ее предмета Э. Геккель исходил из установки, что «экология – наука, изучающая все сложные взаимосвязи и взаимоотношения в природе». В своей работе он сделал акцент на изучении главным образом физиологических механизмов взаимоотношения живых организмов с окружающей средой и тем самым редуцировал предмет экологии к физиологии [105 - При ответе на данный вопрос автор использовал исследования А.Б. Барковской. См.: Барковская, А.В. Антропологическая парадигма в философии природы / А.В. Барковская. Минск, 2000.].
   Постепенно границы предмета экологии расширялись: понятием экологии начинают обозначать взаимосвязи в мире живого, а также между этим миром и косной средой. В результате данное понятие выходит за рамки физиологии, а в первой четверти XX в. – биологии, проникает в сферу социологии, антропологии, антропогеографии, биогеографии и т. д. В это время наблюдается процесс формирования частных экологических дисциплин: организмоцентрическая биоэкология (животных и растений) разделяется на аутоэкологию (видов) и синэкологию (сообществ).
   Современная экология как научная дисциплина структурно включает в себя общую (биоэкология), геоэкологию и прикладную экологию (экология человека, городов и т. д.).
   Современная экологическая ситуация породила и массу разнообразных социоэкологических проектов: «социальную экологию» (Аттфилд, Зингер, Капра, Уайт, Скиннер, Сен-Марк, Леопольд, Печчеи, Пассмор и др.), «культурную экологию» (Беннет, Кардинер, Стюард и др.), «глубокую экологию» (Дивалл, Дренгсон, Несс и др.), «экологию человека» (Берджес, Маккензи, Парк и др.), «новую этику выживания» (Хардин), «экофилософию» (Сколимовски), «новое сознание» (Леонард, Робертсон), «экологическую безопасность», «устойчивое развитие» (Браун, Урсул) и многие другие. Все эти проекты ориентируют современного человека на сотрудничество с природой, исключая любые агрессивные формы социоприродного взаимодействия.

Тема 17
Философия техники, технической науки и техническая рациональность

17.1. Философия техники: проблемное поле, задачи

   Каково проблемное поле и задачи философии техники?
   Научно-технические революции, создавшие в XX в. единое представление о научно-техническом прогрессе, актуализировали исследование в философии такого явления, как техника.
   Философия техники – одно из значимых направлений в составе философского знания, нацеленное на осмысление многоаспектного феномена техники, требующего междисциплинарного подхода при системном исследовании техники в историко-цивилизационном, культурологическом, методологическому антропологическому нравственно-эстетическом и аксиологическом контекстах [106 - В данной теме используются совместные с профессором А.И. Лойко разработки. См.: Философия / под общ. ред. Я.С. Яскевич. Минск, 2006. С. 606–617.].
   Системный подход позволяет увидеть современную технику как сложную систему, в которой тесно взаимосвязаны такие ее элементы, как: информационные технологии (прием, хранение, обработка, передача информации независимо от расстояний); производственные комплексы машин, технологий; сосудистая система (водо-, газо-, нефтепроводы, линии электропередач); транспорт; медицинские технологии; военная техника и технологии; техника в системе образования; бытовая; научная (поисковую); связанная с туризмом и отдыхом. В вычислительной технике используется понятие «высокая технология», под которым понимается прикладная наука и техника, включая вычислительную технику и электронику, а в широком смысле – специализированная техническая новинка высокой сложности.
   Имея глубокие корни в XVIII–XIX вв. (связанные с появлением книги И. Бекмана «Руководство по технологии, или Познание ремесел, фабрик и мануфактур» – 1777 г. и с выходом труда Э. Каппа «Основные черты философии техники» – 1877 г.), современная проблематика философии техники оформляется в 60-70-е гг. XX в. и включает в себя сложный спектр мировоззренческих вопросов: что такое техника как феномен культуры? какова ее роль и функции в цивилизационном развитии? каковы ее формы и границы воздействия на человеческое бытие? является ли техника благом для человечества? каковы сценарии перспектив дальнейшего цивилизационного развития современного общества на технической основе?

   Какое понятие вкладывается в понятие «техника»?
   Термин «техника» – от греч. tehne 1) искусство, навык исполнения чего-либо, 2) артефакт (изготовленный человеком предмет инструментального назначения), 3) машина (хитроумное устройство, предназначенное для замещения рабочей силы человека, ее умножения, имеющее собственную двигательную основу).
   В историческом плане принято говорить о технике как орудиях труда, машинах, механизированных и автоматизированных комплексах различного функционального назначения, информационных системах, совокупности коммуникаций (транспортных, промышленных, медицинских, образовательных, сервисных и др.).
   Орудия труда являются непосредственным доказательством происхождения человека посредством предметно-практической деятельности. Археологические находки, сделанные в Восточной Африке, позволяют говорить о том, что техника появилась в виде орудий труда два миллиона лет назад. Практически сразу же определилось ее инструментальное назначение, которое разнообразилось в рамках происходившего общественного разделения труда. К XIX в. техника применялась в большинстве сфер промышленного производства и надстроечных сферах, связанных с гражданским обществом, политикой, духовностью. В этих условиях возникла необходимость 1) философского осмысления научно-технического прогресса, изучения уже существовавшей традиции рефлексии над конструктивными принципами человеческой, в частности инженерной, деятельности,
   2) определения ценностного статуса техники в системе культурных приоритетов общественного сознания, 3) разработки эффективных концепций инженерно-технического творчества.

   Какие основные этапы можно выделить при осмыслении феномена техники?
   Первым к проблеме оценки социокультурного статуса техники обратился Аристотель. Он сравнивал техническое творчество с научной деятельностью и самой природой. В конечном итоге он пришел к выводу, что конструирование техники входит в задачу ремесленников. А эти люди не имеют высокого социального положения: их труд напоминает, скорее, копирование аналогов из природы. В данном смысле ни техника, ни ремесленники не могут влиять на прогресс. Их статус определяется как нейтральный.
   В новоевропейской философии отношение к технике и ее творцам меняется, что связано с повышением статуса субъекта технического творчества (работы Ф. Бэкона, Т. Гоббса, Р. Декарта, К. Семеновича, Б. Паскаля). Новая оценка значения техники стала определяться следующими подходами (идеями):
   1) техника, переходящая из ремесленного занятия в профессиональную инженерную культуру, основанная на достижениях естествознания, – мощный фактор общественного развития;
   2) техника является разновидностью научной практики и должна входить в структуру научного исследования;
   3) основы техники заключены в строгом логико-математическом и физическом мышлении и расчетах. Техника рациональна;
   4) технических специалистов необходимо готовить по научным методикам как особого рода элиту, призванную обеспечить общество совокупностью инструментальных артефактов;
   5) рациональная техника требует свободного рынка инженерного труда;
   6) техногенное развитие должно соотноситься с возможностями существующей природной системы.
   Под влиянием этих идей в Британии началась промышленная революция, охватившая в последующем континентальную Европу. Формируется система высшего политехнического образования. В XIX в. появились первые профессиональные сообщества инженеров. Некоторые из их членов активно занялись философскими проблемами техники (Бекманн, Поппе, Капп, Рело, Павловский, Ридлер, Энгельмейер и др.).
   Инженеры пытались осмыслить ценностный статус техники в культуре и цивилизационном процессе. Так, в 1877 г. Э. Капп издал книгу «Основные черты философии техники». В ней он обосновал органопроективную концепцию техники, согласно которой артефакты являются естественным продолжением органов человека. В конце XX – начале XXI в. эта идея получила практическую реализацию в развитии информационных систем (искусственный интеллект) и генной инженерии (создание искусственных органов и внедрение их в организм человека).
   В 1896 г. работавший в Витебске инженер-железнодорожник А.А. Павловский издал книгу «Успехи техники и влияние их на цивилизацию». В ней он уделил внимание осмыслению феномена техники, инженерной деятельности, влиянию техники на домашний быт человека и положение женщины в технизированном обществе.
   Предметом осмысления стал и статус самих инженеров в культуре. Эту задачу решил американский экономист и социолог Т. Веблен (1857–1929). Логика рассуждений ученого следующая:
   1) общество исторически приобрело новую основу развития в лице техники. Такое приобретение произошло на индустриальной стадии, после промышленной революции;
   2) индустриальная система механизирована и регулируема. Она питается техническими и технологическими знаниями, разрабатываемыми инженерами;
   3) логике чистого научно-технического развития противостоит логика частнособственнических капиталистических интересов, ведущая человечество к катастрофе и многочисленным антигуманным последствиям;
   4) политическая и экономическая системы общества должны быть трансформированы под интересы технических специалистов (технократии). В таком виде любая социальная система способна достичь благоденствия и процветания.
   Американский экономист и публицист Дж. Гэлбрейт (р. 1908) еще больше абсолютизировал интересы инженеров и выдвинул лозунг развития техники ради самого научно-технического прогресса. Он утверждает, что задача техноструктуры заключается не в повышении благосостояния населения, а в создании условий для самой техники и производства. Эта тенденция трактовки техники явно противоречит марксистскому подходу, в рамках которого ведущее место отводится благосостоянию населения, а техника трактуется лишь как элемент производительных сил общества.
   Абсолютизация роли техники при очевидном игнорировании роли природы в системе культуры привела к тому, что технократизм как определенное социокультурное течение вылился в цивилизационную стратегию, практически полностью игнорирующую экологию и гуманитарные аспекты деятельности.

   Как относятся некоторые философы к абсолютизации роли техники?
   Первым высказал свое мнение об абсолютизации роли техники О. Шпенглер. В русле своей социал-дарвинистской модели культуры он отвел технике завершающую миссию погребения социальной системы, дошедшей в своем развитии до стадии цивилизации. Похожими терминами в оценке техники оперировал и Н.А. Бердяев. Культура, по его мнению, духовна, глубоко индивидуальна и специфична и поэтому открыта переживанию. Цивилизация – технична, в ней техника торжествует над духом, над организмом. Формируется бездуховная машинная система, уничтожающая индивидуальность, своеобразие, оригинальность. Этот процесс стал возможен по вине самого человека. И поэтому только он сам может его скорректировать и придать ему конструктивный смысл. Бердяев считал, что вопрос о технике стал вопросом о судьбе человека и судьбе культуры, что техника – это последняя любовь человека и он готов изменить свой образ под влиянием предмета своей любви. Технику следует понимать, по Бердяеву, в более широком и более узком смысле. «Техно» значит и индустрия и искусство. Мы говорим не только о технике экономической, промышленной, военной, технике, связанной с передвижением и комфортом жизни, но и о технике мышления, живописи, танца, стихосложения, духовной жизни. Повсюду техника учит достигать наибольшего результата при наименьшей затрате сил. В работе «Человек и машина. Проблема социологии и метафизики» Бердяев анализирует характерный парадокс: без техники невозможна культура, с нею связано само возникновение культуры. В то же время окончательная победа техники в культуре, вступление в техническую эпоху влечет культуру к гибели, перерождению ее в нечто иное, уже не похожее на культуру.
   В истории человечества Бердяев выделяет три стадии: природно-органическую у культурную в собственном смысле слова и технически-машинную, которым соответствует различное отношение духа к природе – погруженность духа в природу; выделение духа из природы и образование особой сферы духовности; активное овладение духом природы. Самый дух, создавший технику и машину, не может быть технизирован и машинизирован без остатка, в нем всегда останется иррациональное начало. Но техника хочет овладеть духом и рационализировать его. Технизация духа, технизация разума может легко представляться гибелью духа и разума. Человеку, как писал Бердяев, удалось вызвать к жизни, реализовать новую действительность, что свидетельствует о страшной мощи человека, его творческом и царственном призвании в мире. Но это показатель и его слабости, его склонности к рабству. Машина имеет не только социологическое, но и космологическое значение. Она ставит с необычайной силой проблему судьбы человека в обществе и космосе.
   Философский анализ статуса и предназначения техники приводит Бердяева к выводу, что техника давно уже не нейтральна, не безразлична для духа и вопросов духа; техника делает человека космиургом. От напряжения духа зависит, избежит ли человек гибели. Исключительная власть техники и машинизации, технизация духа влекут именно к этому пределу.
   Немецкий философ и психиатр Карл Ясперс исследовал природу техники с тем, чтобы понять причины усилившегося бездушия в обществе. Он пришел к выводу, что в конечном итоге все зависит от человека. Сама же техника ни хороша, ни плоха. Американский философ и социолог Льюис Мэмфорд более настойчив в утверждении тезиса о том, что за техникой скрывается хорошо отлаженная технология, в рамках которой человек становится винтиком Мегамашины, функционирующей по законам эффективности и точности операций и функций. В таких условиях участие индивида в процессах деятельности возможно лишь при максимальном подчинении Технологии. Жизнь обесценивается фактом адекватной замены из искусственного мира (роботы, компьютеры и т. д.).
   Другой немецкий философ Мартин Хайдеггер (1889–1976) подводит итог критическому анализу техники и технократизма. Он считает, что человечество само себя перевело на новую основу – постав, за которой скрывается целый мир человеческого сознания, в рамках которого нет осмысляющего раздумья, вопросов о сути бытия и времени. Техника – это уже не просто орудие труда или прибор. Она является воплощением бездумности на фоне невероятных достижений.
   Синергетическая философия известных ученых и философов Г. Хакена, И. Пригожина и других ученых наконец-то дала конструктивное решение вопросу о сущности техники. Последняя видится с точки зрения нелинейной динамики, теории катастроф, процессов самоорганизации и коэволюции. Утверждается новая практика параллельного (не во вред друг другу) сосуществования природных и социокультурных систем.
   Техника начинает интегрировать две реальности через биотехнологии, безотходные, наукоемкие производства. Тем самым произошел окончательный отказ от тезиса о нейтральном статусе техники в культуре и началось активное формирование оптимальной стратегии научно-технического прогресса.

   Каким образом модернизируется технико-технологическая инфраструктура деятельности человечества?
   Существующая технико-технологическая инфраструктура деятельности человечества модернизируется в направлении приобретения ею определившихся ценностных приоритетов, совокупно представляемых как техноаксиоло-гическая программа деятельности. Нормативный характер новых установок проявляется в законодательстве и конкретных мерах воздействия на тех, кто игнорирует качественно новый аспект взаимодействия техники и природы. Аналогичные регулятивные мероприятия разрабатываются и в отношении техники как коммуникации, поскольку нелинейная синергетическая методология актуализирует проблемы, связанные с искусственным интеллектом (существует угроза самоорганизации компьютерных комплексов и выхода их из-под контроля человека).

   Какие выводы можно сделать, осмысливая феномен техники?
   Таким образом, техника является продуктом человеческого сознания и трудовой деятельности. Она постоянно сопровождает жизнедеятельность людей и в силу большой практической востребованности активно разрабатывается. Сущность ее заключается в обеспечении эффективности деятельности человека, его жизненного комфорта, мобильности. Как искусственно созданное устройство техника подверженна моральному и физическому старению (износу). Поэтому исторически на человека оказалась возложенной задача своевременного обновления технических систем с учетом их безопасности и надежности. Огромная индустриальная техносфера требует вследствие этого ответственности и оперативности в решении насущных задач, в первую очередь связанных с утилизацией отработавших свой ресурс устройств и материалов. Вместе с тем человек не ограничивается во взаимодействии с техникой задачами ее элементарного воспроизводства. Он думает над улучшением ее дизайна (эстетики), разнообразием применения.

   В чем основа философско-культурологического анализа техники?
   Философы в осмыслении техники прошли этап негативной критики и предложили достаточно продуктивную и интересную методологию коэволюционной трансформации всей существующей инженерной практики и технократического мировоззрения. Остается только надеяться на то, что происходящая модернизация окажется оперативной и намеченное приобретет статус социокультурной реальности.
   Философско-культурологический контекст в отличие от методологического задает критический вектор анализа техники, необходимость обоснования проектов социального переустройства и преодоления тупиковых стратегий технико-технологического развития, отказа от приоритетов экономической выгоды, власти и могущества, удовлетворения утилитарных потребностей, возвышения духовных ценностей, вопросов технического образования и воспитания, формирования условий социального консенсуса, обоснования проектов создания альтернативных культур, создающих обновленные ценности, установки и традиции семейной и личной жизни, мировоззрения, искусства, противостоящие техническому хаосу и т. д.

17.2. Технические науки: взаимодействие с естественнонаучным знанием, специфика, этапы развития

   В чем смысл вопроса о демаркационной линии между техническим и научным знанием?
   Вопрос о специфике технического знания по сравнению с научным в последнее время подвергается философской рефлексии. Вопрос о демаркационной линии между техническим и научным знанием в современной философии науки и философии техники еще не получил достаточно четкого освещения. Некоторые исследователи (например, немецкий исследователь феномена техники Ф. Рапп) считают, что техническое знание имеет более сложную системную организацию; объекты технического знания в отличие от «естественности» объектов научного знания имеют искусственную природу; техническое знание ориентируется на достижение планируемого практического результата, в то время как целью научного знания является поиск истины и построение концептуальных моделей исследуемых систем. В то же время названные отличия не носят абсолютного характера. Общие черты и установки человеческого знания в целом и научного в частности проявляются в более выраженной форме в техническом знании: единство объективного содержания и ценностно-целевых оснований и мотиваций субъектов познания; взаимодополнительность истинностных и нравственных параметров научно-технического поиска; единство познавательного и практического; необходимость моделирования глобальных технико-экономических систем; обоснование пределов технического развития и критериев оценки современных технологий.
   Развитие техники начиная с эпохи Возрождения тесно связано со становлением науки. Слившись воедино, две интеллектуальные и творческие силы образовали достаточно устойчивый социальный процесс, который характеризуется качественными скачками в виде научно-технических революций. Если коперниканская научная революция и промышленная технико-технологическая революция еще были разделены во времени, то последующие революции имели синхронный характер (электротехническая, ядерная, психологическая, биологическая, компьютерная, генная).

   Как осуществлялось становление технических наук и функционирование их собственного базиса?
   Становление технических наук вслед за естественными было связано с эпохой индустриализма, с усиливающимся внедрением науки в производство. Наука поистине становится производительной силой. Формируется социальный заказ на изобретение и воспроизводство все новых инженерных устройств в связи с интенсивным развитием промышленного производства. Таким образом, складываются социокультурные и материальные условия и предпосылки для формирования технических наук. Индустриальное развитие потребовало не просто время от времени использовать отдельные результаты научных исследований в практике, производстве, а создать научные основы технологических инноваций и механизмы включения их в систему производства.
   В этом процессе с необходимостью осуществляется интенсивное взаимодействие науки и техники, формируется особый тип научного и социального развития – научно-технический прогресс. Формирующиеся технические науки начинают выполнять функции своего рода посредника между естественнонаучными дисциплинами и производством, обеспечивая приложение фундаментальных естественнонаучных теорий в области техники и технологии. Однако важно иметь в виду, что технические науки не выступают обычным приложением и продолжением естествознания. По мере становления и развития технических наук формируется собственный базис как фундаментальных, так и прикладных знаний, кристаллизуется и становится самодостаточным специфический предмет исследования – техника и технология как особая форма искусственного, создаваемого человеком и существующего только благодаря его деятельности (В.С. Степин). Одновременно появляется потребность методологического анализа технического знания.

   Что собою представляет методология технических наук, каков круг ее проблем?
   Методология технических наук – особая область теоретико-рефлексивного сознания, нацеленная на раскрытие предпосылок и динамики развития технических наук, выявление их специфики, используемых методов и взаимодействия с естественнонаучными и социально-гуманитарными науками, обоснование гуманистических перспектив и приоритетов, социокультурных и социальных последствий развития техники.
   В рамках методологической рефлексии исследуются такие проблемы философии техники, как: специфика технического знания; детерминирующие факторы технического прогресса; пределы технического развития; поиск гармонической соразмерности технических систем и среды обитания человека; обоснование проектов «альтернативной» техники, ориентирующейся на «подлинные», а не на искусственные потребности человека; анализ антропо-аксиологических принципов в области технической эстетики и т. д.

   Что является специфической особенностью технического знания?
   Специфической особенностью технического знания является его нацеленность на проектирование технических и социальных систем. Используемые при этом знания также специфичны, ибо они возникают на границе проектирования и исследования, включая в себя элементы того и другого. В техническом знании находят отражение социально-технические характеристики объектов. Как конечный продукт познавательной деятельности техническое знание определяет характер познавательного процесса, выступая в качестве средства социально-технического проектирования. Техническое знание задает характер деятельности по созданию новых объектов, их структурно-функциональные характеристики.

   Чем отличается технический объект?
   Технический объект имеет двойственную природу, синтезируя в себе «естественное» и «искусственное». Границы «искусственного» всегда определяются «естественным», т. е. свойствами тел, поставленных субъектом в те или иные взаимоотношения и взаимодействия. Сама сфера «естественного», вовлеченного в человеческую практику, всегда выражается в том, что они как продукты созидательной деятельности приспособлены к ее целям, выполняя определенные функции.
   Учитывая двойственную природу технического объекта, можно выявить следующие его характеристики. Он выступает как естественное явление, как частный случай проявления закона природы, устанавливаемого естественными науками. В то же время ряд свойств технического объекта могут быть названы техническими, поскольку они функциональны по своей природе, отражают внешнее действие объекта, его функционирование.
   Научно-техническое знание синтезирует данные, получаемые в результате инженерно-практического опыта и естественнонаучного исследования. Без фиксации отличительных особенностей функционирования технических объектов техническое знание немыслимо. В то же время техническое функционирование выступает как проявление естественных характеристик объекта. Так осуществляется синтез естественнонаучных знаний и открытий и их технического воплощения, изобретения.

   Какие основные этапы выделяют в развитии технических знаний?
   Учитывая относительную самостоятельность технического знания, с одной стороны, и его обусловленность прогрессом естествознания и техники, с другой стороны, выделяют четыре основных этапа в развитии технических знаний [107 - Иванов, Б.И. Становление и развитие технических наук / Б.И. Иванов, В.В. Чешев. Л., 1977.].
   Первый этап – донаучный (начиная с первобытнообщинного строя и кончая эпохой Возрождения). Естественнонаучные и технические знания в этот период развивались параллельно, взаимодействуя от случая к случаю. В технике этот период соответствует этапу орудийной техники.
   Второй этап – зарождение технического знания, технических наук (вторая половина XV в. – 70-е гг. XIX в.). Для практических задач начинает привлекаться научное знание.
   Техническое знание формируется на стыке производства и естествознания и призвано обслуживать производство. Одновременно осуществляется становление естествознания, формируются особенности классической науки. В технике это период возникновения машинной техники, связанный со становлением капиталистических отношений. Причем если в начале данного этапа (вторая половина XV в. – начало XVII в.), когда происходит становление экспериментального метода на основе соединения науки и практики, техническое знание еще не приобретает статуса научной теории, поскольку еще не сформировались окончательно теоретические построения естественных наук, то с начала XVIII в. до 70-х гг. XIX в. технические науки начинают приобретать теоретический характер в силу того, что появились новые теории в естествознании, особенно в механике.
   Третий этап (70-е гг. XIX в. – середина XX в.) может быть назван классическим, этапом развития технических наук. О зрелости технических наук свидетельствует применение научного знания при создании новой техники. Так, в электротехнике, как одной из технических дисциплин этого периода, эта тенденция проявила себя в ходе развития конструкций электродвигателей, электромашинных генераторов, электрического телеграфа, электрического освещения и т. и. Развитие квантовой физики обусловило создание таких новых областей, как электроника, радиотехника, рентгенотехника и т. и. Наука не только стала обеспечивать потребности развивающейся техники, но и опережать ее развитие, заглядывая за горизонт и формируя модели возможных будущих технологий и технических систем. Технические науки этого периода представляют собой сформировавшуюся область научного знания со своими специфическими характеристиками, предметом, теоретическими принципами, идеальными объектами, развитым математическим аппаратом. Происходит дифференциация технического знания, отделение одних технических наук от других.
   Если естествознание конца третьего периода (начало XX в. – середина 50-х гг. XX в.) перешло к своему неклассическому этапу со свойственными ему специфическими характеристиками, то технические науки продолжали преимущественно находиться на этапе классического периода своего развития. Однако именно в это время развитие естествознания и автоматизации производства подготовило переход технических наук к четвертому, неклассическому, и пятому, постнеклассическому, этапам их развития (середина 50-х гг. XX в. по наши дни), что проявилось в зарождении таких наук, как электроника, радиотехника и др. Начался процесс единения науки, техники, производства. В результате усложнения объектов инженерно-технической деятельности путем совершенствования проектирования технических объектов формируются комплексные научно-технические дисциплины – технические науки неклассического типа (эргономика, системотехника, дизайн систем, теоретическая геотехнология и т. и.). В то же время вектор развития технических наук в их взаимодействии с естествознанием в современных условиях нуждается в привлечении к диалогу и социально-гуманитарных наук во имя «гуманизации техники».

   Что характеризует современный постнеклассический этап философии техники?
   В разряд многоаспектных проблем, связанных с социальными последствиями научно-технического развития, актуализируются сегодня проблемы глобальных результатов техногенного развития, затрагивающие интересы всего человечества (в плане угрозы миру в связи с развитием военной техники; последствий экологического кризиса и т. и.); проблемы рационального обуздания техники, ограничения ее количественного роста разумными пределами; проблемы построения системы ценностей, адекватных «технотронной эре» и сочетающих интеллектуальные и нравственно-этические начала в человеке, учитывающих необходимость диалога научно-технической и философско-гуманитарной культуры.

17.3. Виртуальная реальность как социокультурный феномен информационного общества

   Что понимается под феноменом виртуальной реальности?
   В современной философии, в особенности последние 20 лет, актуализируется проблема виртуальной реальности как социокультурного феномена информационного общества. Виртуальная реальность рассматривается: а) как концептуализация революционного уровня развития техники и технологии, позволяющая открывать и создавать новые измерения культуры и общества, одновременно порождая новые острые проблемы, требующие критического осмысления; б) как развитие идеи множественности миров (возможных миров) и относительности реального мира; в) как замена трехмерных объектов их информационными (графическими, объемными, цифровыми) копиями (аналогами) с помощью компьютерной техники и Интернета в интерактивной среде.

   Какие теоретические предпосылки важны для осмысления виртуалистики?
   В современной философской литературе подход, основанный на признании множественности реальности и осуществляющий в таком контексте реконструкцию природы виртуальной реальности, получил наименование «виртуалистика» (Носов, Хоружий). Здесь важны следующие теоретические предпосылки: 1) понятие объекта научного исследования необходимо дополнить понятием реальности как среды существования множества разнородных и разнокачественных объектов; 2) виртуальная реальность составляет отношения разнородных объектов, расположенных на разных иерархических уровнях взаимодействия и порождения объектов: виртуальная реальность всегда порождена некоторой исходной (константной) реальностью; виртуальная реальность относится к реальности константной как самостоятельная и автономная реальность, существуя лишь во временных рамках процесса ее порождения и поддержания ее существования. Объект виртуальной реальности всегда актуален и реален, виртуальная реальность способна порождать иную виртуальную реальность следующего уровня.
   Для работы с понятием виртуальной реальности необходим отказ от моноонтического мышления (постулирующего существование только одной реальности) и введение полионтической парадигмы (признание множественности миров и промежуточных реальностей), которая позволит строить теории развивающихся и уникальных объектов, не сводя их к линейному детерминизму. При этом «первичная» виртуальная реальность способна порождать виртуальную реальность следующего уровня, становясь по отношению к ней «константной реальностью» – и так «до бесконечности»: ограничения на количество уровней иерархии реальностей теоретически быть не может. Предел в этом случае может быть обусловлен лишь ограниченностью психофизиологической природы человека как «точки схождения всех бытийных горизонтов» – С. С. Хоружий.
   Проблематика виртуальной реальности конституируется в рамках постнеклассической философии 1980-1990-х гг. как проблема природы полионтической реальности в ее многообразных измерениях и контекстах.
   Категория «виртуальности» вводится через оппозицию субстанциальности и потенциальности: виртуальный объект существует, хотя и не субстанциально; и в то же время – не потенциально, а актуально. Виртуальная реальность суть «недовозникающее событие, недорожденное бытие» (С.С. Хоружий).
   Социальный теоретик М. Постер, сопоставляя феномен виртуальной реальности с эффектом «реального времени» в сфере современных телекоммуникаций (игры, телеконференции и т. и.), отмечает, что происходит проблематизация реальности, ставится под сомнение обоснованность, эксклюзивность и конвенциональная очевидность «обычного» времени, пространства и идентичности. Постер фиксирует конституирование симуляционной культуры с присущей для нее множественностью реальностей. Информационные супермагистрали и виртуальная реальность еще не стали общекультурными практиками, но обладают гигантским потенциалом для порождения иных культурных идентичностей и моделей субъективности – вплоть для сотворения постмодерного субъекта. В отличие от автономного и рационального субъекта модерна, этот субъект нестабилен, популятивен и диффузен. Он порождается и существует только в интерактивной среде.

   В каких областях используется теория «виртуальной реальности»? Каковы ее истоки?
   Термин «виртуальный» используют как в компьютерных технологиях (виртуальная память), так и в других сферах: квантовой физике (виртуальные частицы), в теории управления (виртуальный офис, виртуальный менеджмент), в психологии (виртуальные способности, виртуальные состояния и т. д.). Самобытная философия виртуальной реальности была первоначально предложена не профессиональными философами, а инженерами-компьютерщиками, общественными деятелями, писателями, журналистами. Первые идеи виртуальной реальности оформились в самых различных дискурсах. Концепция и практика виртуальной реальности имеют довольно разнообразные контексты возникновения и развития в американской молодежной контркультуре, компьютерной индустрии, литературе (научная фантастика), военных разработках, космических исследованиях, искусстве и дизайне. Принято считать, что идея виртуальной реальности как «киберпространства» впервые возникла в знаменитом фантастическом романе-техноутопии «Neuromancer» У. Гибсона, где киберпространство изображается как коллективная галлюцинация миллионов людей, которую они испытывают одновременно в разных географических местах, соединенные через компьютерную сеть друг с другом и погруженные в мир графически представленных данных любого компьютера. Однако Гибсон считал свой роман не предсказанием будущего, а критикой настоящего. Киберпространство, управляющие им безликие суперкорпорации, отчуждение технологий, созданный пластической хирургией идеальный человек, подключенный к киберпространству через мозг и нервную систему, – это аллегория социального и культурного террора по отношению к реальному человеку – современнику писателя.

   Каково содержание понятия киберпространства?
   Как отмечает современный американский философ М. Хаим, киберпространство – это ментальная карта информационных ландшафтов в памяти компьютера в сочетании с программным обеспечением; это способ антропологизировать информацию, придать ей топологическую определенность, чтобы человек мог привычным образом оперировать данными, как вещами, но на гиперфункциональном уровне, сравнимом с магией; виртуальная реальность и киберпространство должны будить воображение и дать возможность преодолеть экзистенциальную ограниченность реальности: выйти за пределы смерти, времени и тревоги; аннулировать свою заброшенность и конечность, достичь безопасности и святости.

   Каковы исторические предпосылки и корни виртуальной реальности называет Ф. Хэммит в своей книге «Виртуальная реальность» (1993)?
   Одной из первых историко-теоретических работ о виртуальной реальности стала книга американского журналиста Ф. Хэммита «Виртуальная реальность» (1993). Автор усматривает исторические предпосылки становления феномена виртуальной реальности в развитии синтетических возможностей кино и киносимуляторов. Корни же функциональной концепции виртуальной реальности в контексте осмысления перспектив компьютерных систем состоят, по его мысли, в следующем: 1) функции компьютера способны кардинально меняться в зависимости от совершенствования программного обеспечения; 2) виртуальная реальность – оптимизированный, более «естественный» для возможностей человека способ ориентации в мире электронной информации, созданный на основе дружественного функционально-интерактивного интерфейса; 3) операции с компонентами виртуальной реальности потенциально вполне идентичны операциям с реальными инструментами и предметами; 4) работа в среде виртуальной реальности сопровождается эффектом легкости, быстроты, носит акцентированно игровой характер; 5) возникает ощущение единства машины с пользователем, перемещения последнего в виртуальный мир: воздействие виртуальных объектов воспринимается человеком аналогично «обычной» реальности.

   Что такое Интернет-зависимость?
   Интернет-зависимость – IAD – это реально существующий феномен психологической зависимости от Интернета. Различают два подхода к интерпретации сетевой зависимости: в рамках первого подхода пристрастие к Сети рассматривается как социальное явление, как феномен массовой культуры, когда человек, работающий в Сети, получает удовольствие от общения; с точки зрения второго, альтернативного, подхода – Интернет-зависимость трактуется как болезнь, как результат влияния информационных технологий на человеческое сознание, проявляющаяся в особой страсти к Сети, когда человек так или иначе страдает от такой зависимости, но не может без посторонней помощи прекратить такого рода общение или адекватно регулировать его. Некоторые сторонники данного подхода считают, что сетевая зависимость вырабатывается сравнительно быстро (у 25 % за полгода активной жизни в Сети, 58 % становятся аддиктами (приверженцами) в течение второго полугодия, лишь 17 % респондентов получают зависимость спустя год и более). Считается, что аддикты, как правило, обладают высоким уровнем абстрактного мышления, они явные индивидуалисты, люди упрямые, с тенденциями к конформизму и склонностью к депрессии. Средний возраст – 33 года. Среди них около 70 % мужчин. Некоторые авторы различают такие разновидности зависимости: зависимость от сексуальных применений Интернета; зависимость от социальных контактов в чатах и по e-mail; зависимость от возможности играть на бирже, участвовать в аукционах, делать покупки в электронных магазинах; зависимость от веб-серфинга.

   Каковы функции виртуальной реальности?
   Каковы задачи практической виртуальной психологии в этом контексте?
   Именно интерактивные возможности виртуальной реальности делают ее столь функционально значимой. Ф. Хэммит отметил: «…рассогласование соответствующих данных с перцептивной системой человека может привести к диссонансу восприятия, значимым дезориентациям и психонервным заболеваниям». Он также зафиксировал серьезные технологические трудности в развитии технологий виртуальной реальности, связанные, прежде всего, с необходимостью создания компьютеров гигантской мощности для обработки графических изображений. Однако среда виртуальной реальности нашла широчайшее функциональное применение, прежде всего – в производственном компьютерном дизайне, системах телеприсутствия (дистанционного управления с помощью телекамер), учебно-тренировочных системах. Образование и развлечения, по мысли Хэммита, составляют наиболее перспективные направления применения технологий виртуальной реальности. Осмысление виртуальной реальности является базовым принципом любых обновленных гуманитарных теорий, а также соответствующего научного подхода. В частности, на его основе строится «виртуальная психология» необычных, непривычных, редко возникающих состояний психики и самоощущений, выводящих человека за пределы обыденных психических состояний. Виртуал и гратуал – суть подобные состояния соответственно позитивного и негативного типа (инсайт, экстаз, мобилизация психики в экстремальных ситуациях, острое горе и т. д.). Они всегда спонтанны, фрагментарны, объективны (человек захвачен виртуалом как объект), ведут к изменению статуса телесности, сознания, личности, воли. Задача практической виртуальной психологии, авторы называют ее «аретейя» (от греческого синонима ср. – лат. virtualis – возможный, такой, который может проявиться при определенных условиях) – разработка методов актуализации/нейтрализации виртуальных состояний психики.

Тема 18
Социальная философия и социально-гуманитарное познание [108 - Характеристика общества как предмета социально-гуманитарного знания, исследовательских программ в обществознании, культуре. См.: темы 5, 6, 7.]

18.1. Специфика социально-гуманитарно го познания: субъект и объект, истина и ценность, диалогизм и понимание

   Какова роль социальной философии по отношению к социально-гуманитарному знанию?
   Социальная философия как особый раздел философии, описывающий качественное своеобразие общества, основные исследовательские программы и стратегии его развития [109 - См. подробнее: темы 5, 6.], задает мировоззренческие и методологические ориентиры по отношению к социально-гуманитарным, естественным и техническим наукам, обосновывая идеалы нравственной ответственности ученых, критерии периодизации данных наук, поиска новых гуманистических идеалов их развития.

   Что собою представляет философия и методология социально-гуманитарного знания?
   Философия и методология социально-гуманитарного знания – это тип рационально-рефлексивного сознания, направленный на изучение, совершенствование и конструирование методов и принципов, используемых в социальных и гуманитарных науках, выявление их специфики и взаимодействия с естественнонаучным и техническим знанием, особенностей взаимоотношения понимания, объяснения и системы ценностей, построения прогностических моделей развития социума в различных социальных сферах.

   Каковы истоки и основные вехи в развитии методологии социально-гуманитарных наук?
   Развитие методологии социальных, исторических и в целом гуманитарных наук, наук о культуре осуществляется во второй половине XIX в. в контексте дифференциации «наук о духе» и «наук о природе», развития дисциплинарно организованной науки и на базе сформированных к тому времени общеметодологических исследований, ориентированных на реальные приемы науки (Бэкон, Декарт, Лейбниц, Кант, Гегель, Маркс, Виндельбанд, Риккерт, Дильтей, Вебер и др.).
   Становлению социально-гуманитарных наук предшествовал переход от преднауки к науке. Первой его осуществила математика по мере эволюции числа, поскольку геометрические фигуры начали рассматриваться не как прообразы предметов, которыми оперируют в практике, а как относительно самостоятельные математические объекты, свойства которых подлежат систематическому изучению. Собственно математическое исследование начинается именно с этого момента, когда из ранее изученных чисел и геометрических фигур строятся новые идеальные объекты (В.С. Степин). Вслед за математикой способ теоретического познания, связанный с оперированием идеальными объектами, выдвижением гипотез с их последующим обоснованием опытом, утвердился в естествознании. В начале следующего этапа развития науки выделяется формирование технических наук как своеобразного опосредующего слоя знаний между естествознанием и производством. Затем происходит становление социальных (история, политология, юриспруденция, экономика и др.) и гуманитарных (философия, журналистика, языкознание, искусствоведение и др.) наук.
   С середины 1950-х гг. интенсивно развивается отечественная философско-методологическая проблематика социально-гуманитарного знания – от анализа метода восхождения от абстрактного к конкретному (Зиновьев, Ильенков), методологии мыследеятельности и организационно-деятельностных игр (ГЦедровицкий, Алексеев) до методологии истории (Гефтер, Библер, Гуревич, Данилов), историко-научных исследований (Грязнов, Годный), методологии семиотики и герменевтики (Иванов, Лотман), методологии политических и юридических наук (Керимов, Кудрявцев, Нерсесянц, Панарин).

   В чем специфика познания и понимания в гуманитарных науках?
   С методологической точки зрения специфика любой науки зависит от предмета исследования и методов исследования. Причем использование тех или иных методов детерминировано спецификой исследуемой предметной области.
   По своим целям и задачам, аксиологической и этической направленности социально-гуманитарное знание, ориентированное на постижение духа, смысла, ценностей, имеет свои специфические черты. Специфика обоснования знания в этой области детерминирована, прежде всего, особенностями самого объекта познания – человеческого общества как сложной саморазвивающейся системы, являющейся не только объектом, но и субъектом познания. В отличие от природы общество есть деятельность преследующего свои цели человека, который создает новую предметную среду (мир культуры, искусства, науки, техники). Объект социального познания не просто выделен практикой, он выступает как сама практическая деятельность, в результате чего социальные детерминанты присутствуют в самом объекте исследования. Так, система ценностных установок присуща самому объекту социально-гуманитарного знания и является в то же время определенным научным результатом, продуктом, полученным в этой сфере и транслируемым в другие области. Человеческое общество, как всякая сверхсложная система, отличается большим разнообразием различных социальных структур, оно исключает жестко однозначный характер развития, предполагает альтернативность, наличие реальной борьбы за реализацию различных вариантов и моделей будущего, а также исключительную динамичность и незавершенность.
   Если проблема выбора вариантов развития в других областях осуществляется естественным образом в процессе самоорганизации материи и без наличия субъекта познания, то в социально-гуманитарной сфере главным действующим и дирижером выбора являются сами люди.
   Альтернатива, проблема выбора являются исторической реальностью и инициируются не только наличием существенно отличных друг от друга тенденций последующего развития, но и наличием общественных сил, способных вести борьбу за реализацию этих тенденций. Одна и та же историческая закономерность в реальном процессе развития может приобрести поливариантные формы в различной социокультурной обстановке. Научное обоснование выбора того или иного пути является своеобразным связующим звеном между прошлым, настоящим и будущим, между историей и политикой.
   Процесс становления социально-гуманитарного знания детерминирован не только специфическими особенностями объекта, но и особым статусом субъекта познания. За борьбой идей в данной области всегда стоит столкновение определенных целей, интересов, потребностей воздействие таких социальных факторов, как господствующее общественное мнение^ официальная идеология, политические и мировоззренческие установки. Неизбежная и острая борьба интересов и устремлений субъектов социально-гуманитарной сферы детерминирует селективную деятельность по выбору тех или иных аргументов при обосновании отстаиваемой концепции и может привести к тому, что в качестве истинной объективности концепции будет обосновываться односторонняя, а порою искажающая социальную действительность. Здесь не обойтись без анализа мотивировочно-целевых предпосылок такой позиции. В связи с этим развитие социально-гуманитарного знания всегда осуществляется в процессе острой полемики, ибо противоречив сам объект, для объяснения закономерностей развития которого создается та или иная теоретическая модель.

   Каковы взаимоотношение и взаимосвязь социально-гуманитарного и естественнонаучного знания?
   Обновление современного естествознания, его открытость, отход от концепции жесткого детерминизма и независимого субъекта, господствующего над миром, фиксация необратимости, вероятности, свободы выбора, альтернативы в процессе аргументации обогащают и трансформируют само понимание наук о человеке. Обнаруженные в химии, биологии, космологии параметры необратимости, случайности, непредсказуемости, отказ от единой модели понимания и т. и. не раз выступали в роли «обвинителей» в ненаучное™ гуманитарных наук. Противопоставления же между естественными и гуманитарными науками по таким параметрам, как оказывается, не существует, ибо исключение «стрелы времени», «игры случая» и многих реальных фактов «весьма человеческого свойства» невозможно ни в одной из исследуемых областей [110 - Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.Ф. Берков. Минск, 2004. С. 73–77.].
   Современная наука с особой тщательностью нивелирует различие между естественными и гуманитарными науками, делает их едиными, и фактором такого объединения выступает человек, человеческое общество. Это свидетельствует о сближении естественнонаучного и гуманитарного знания, его интеграции в единую науку. Те идеи, которые получили физико-математическое обоснование в естествознании, с необходимостью входят в социально-гуманитарное знание, в результате чего человек и общество уже не могут рассматриваться с позиций жесткого детерминизма, единой модели развития, однолинейности, отказа от выбора, альтернативы, случайности, непредсказуемости, а система ценностей, «наработанных» в рамках философско-гуманитарного знания, становится неотъемлемой шкалой и точкой отсчета в естественнонаучном поиске.
   О сближении естественнонаучного и социально-гуманитарного знания свидетельствует и наблюдающаяся трансляция проблемы понимания из традиции герменевтики и гуманитарных наук в анализ естественнонаучного знания и науку в целом. Данная тенденция связана с гуманитаризацией современной науки, с одной стороны, и постоянно возрастающим уровнем абстрактности ее теоретических и математических моделей, с другой стороны. Становится ясно, что не только уникальные объекты социально-гуманитарного знания с их непрозрачностью, человеческим миром, но и объекты современного естествознания и математики с их сложным смысловым содержанием, высокоабстрактной конструктивностью, со снятой в их содержании сделанностью и смыслосодержанием, математическими формализмами, лишенными наглядности и очевидности, нуждаются в расшифровке, раскодировке научных смыслов, распредмечивании и реконструкции познавательной деятельности, обусловившей рождение концептуальных образований, схем, оснований, научных тестов, что и создает предпосылки для их понимания, преодоления коммуникативных противоречий с научным сообществом.
   Современная модель понимания синтезирует подходы философско-гуманитарного и естественнонаучного представлений, она является многомерной, включающей и логические, и психологические, и этико-мировоззренческие, и аксиологические измерения. Характерно, что современная наука, строя модели представления и обработки знаний, способные адекватным образом воспринимать и использовать данные о все более сложных фрагментах действительности, вынуждена развивать формальный аппарат представления знаний и модели «усвоения» информации, приближающийся по своим возможностям к процессу понимания у человека. Обогащение интегральной модели понимания в современной науке осуществляется и через проникновение в ее структуру ценностных параметров. Понимание всегда аксиологически нагружено, оно связано с включением в шкалу собственных ценностей тех или иных положений. Понимание – подведение под ценность, понять – значит оценить. Безоценочное понимание невозможно.
   Своеобразным катализатором и импульсом гуманитаризации современной науки и пересмотра ее идеалов является не только социально-гуманитарное знание, но и искусство, литература, где игра оттенков и метафоричность позволяют в высшей степени точно описать закономерности того или иного явления и передать душевное состояние не только творца, но и всех тех, кто когда-то, порою через века, прикоснется к такому произведению. Жизнь великих произведений в будущих, далеких от нас эпохах, замечает М.М. Бахтин, кажется парадоксом. В процессе посмертной жизни они обогащаются новыми значениями, новыми смыслами, эти произведения как бы перерастают то, чем они были в эпоху своего создания. Процесс восприятия, понимания и принятия социально-гуманитарного знания весьма специфичен.
   Сближение естественнонаучного и социально-гуманитарного знания обнаруживает еще одну особенность современной науки, которая связана с отходом от требований строгой однозначности, безукоризненной определенности и жесткости по отношению к научному языку.
   Раскрывая, например, специфику точности в филологии, Р.А. Будагов отмечает, что в искусстве обнаруживается не полуточность, а точность особого рода, которая не сводится к формулам «да – нет», «черное – белое», а опирается на оттенки, без которых она сама была бы невозможна. Когда же к поэтическому языку и стилю предъявляют чисто арифметические требования, тогда обнаруживается его мнимая неточность. При функциональном анализе расплывчатость оборачивается точностью, определяемой самим назначением художественного текста. Расплывчатое понятие может быть точным, если оно правильно охватывает отсутствие жестких границ между классами изменяющихся, развивающихся объектов реального мира и соответствует их размытости. Концептуальная неопределенность, расплывчатость обусловлены в данном случае нежесткостями (отсутствием границ) свойств объектов.
   Подобная картина наблюдается во многих науках, имеющих дело с исследованием сложных систем, статистических процессов. Функционирование сложных систем связано с принципом несовместимости: чем сложнее система, тем меньше возможности дать точные и в то же время имеющие практическое значение описания ее поведения. Для систем, сложность которых превосходит некоторый пороговый уровень, точность и практический смысл становятся почти исключающими характеристиками. В соответствии с этим принципом неограниченная точность исходных понятий в сложных системах может вступить в противоречие с точностью конечного результата действия системы. Таким образом, нерасплывчатое понятие может оказаться неточным.
   При моделировании сложных систем и процессов, а также поведения человека жестко количественные методы и строгий математический формализм не являются чем-то необходимым и безусловным, и более того, наши картезианские попытки сделать понятия четкими и однородными ведут нас порою к путанице и интеллектуальным «судорогам» (Э. Геллнер). Чрезмерное уточнение обосновываемого тезиса при моделировании сложных саморазвивающихся систем может быть достигнуто лишь ценой уменьшения достоверности.

18.2. Исторические науки как предмет философско-методологической рефлексии

   В чем актуальность методологии исторических знаний?
   Социально-гуманитарное знание, его методология исторически первоначально развивались в рамках осмысления философии истории, методологии исторического познания, выявления специфики наук о духе, их методов и принципов.
   Парадигмальные повороты постнеклассической науки, необходимость переосмысления истории как истории всемирной, поиск фундаментальных оснований и ценностных приоритетов развития современной цивилизации актуализируют исследование механизмов формирования исторического знания, интерпретации переломных моментов, переживаемых отечественной историографией, методологических проблем исторической науки [111 - О философии истории, ее генезисе и динамике ее проблемного поля см.: тему 6.3. «Философия истории: классические и неклассические интерпретации».].

   Что такое методология исторической науки?
   Методология исторической науки – область рационально-рефлексивного знания, направленная на изучение методов, путей и механизмов формирования и функционирования исторического знания, его философских оснований, регулятивных принципов, природы, структуры, коммуникативных и междисциплинарных связей с другими науками и феноменами культуры.

   Каковы связи между методологическими и историографическими исследованиями?
   Существуют тесные связи между методологическими и историографическими исследованиями, каждый из которых отражает пути и способы изучения, роль, значение и функции исторического познания. Методологический ракурс выявляет внутреннюю структуру и особенности исторического познания в сравнении с другими формами познания. Исторический – конкретные этапы развития исторического знания в контексте социальной эволюции. Плодотворное решение методологических проблем исторического знания невозможно без фундаментальной историографической и источниковедческой основы. Непременным компонентом рефлексивно-методологического исследования является методика его проведения как совокупность правил и процедур, приемов и операций, позволяющих реализовать идеи и требования принципов, на которых основан тот или иной метод.

   Каковы предмет и объект познания в исторической науке? Какие дискуссии способствовали становлению методологии исторической науки?
   Сами понятия истории и исторической науки достаточно многозначны, что отражается на различных интерпретациях предмета и объекта истории. История рассматривается как наука о жизни и развитии общества; наука о прошлом; наука, изучающая прошлое человеческого общества. При этом под объектом познания объективно рассматривается вся историческая реальность, под предметом – часть исторической реальности, которая подвергается изучению [112 - Ковальченко, И.Д. Методы исторического исследования / И.Д. Ковальченко. М., 1987. С. 45.]. В зависимости от акцентов в понимании истории как прошлого и истории как рассказа о прошлом выделялись и наиболее существенные стороны предмета исторической науки.
   Эти подходы были дополнены и дискуссиями относительно определения изучаемого исторического времени (каков временной диапазон изучения истории; следует ли изучать прошлое во всей его конкретности и многообразии или же исходя из принципа отбора наиболее существенных сторон жизни общества в прошлом). Дискуссионным оставался и вопрос об интерпретации истории как только изучении прошлого или же рассмотрении истории и как науки о будущем (Шпенглер, Февр). Возникла также дилемма, связанная с противопоставлением описательного и объяснительного подходов в исторической науке: история есть рассказ, повествование, а значит, фиксация и передача эмпирической информации (идеография) или же исторические науки, подобно естественным наукам, являются обобщающими (номотетическими), выявляющими законы и строящими не только описание, но и объяснение, выявляя исторические закономерности. Эти проблемы инициировали необходимость становления методологии исторической науки.

   Какие события в науке предшествовали становлению методологии исторического знания?
   Становление методологии истории как особой области знания происходило в контексте формирования и развития дисциплинарно организованной науки, идеалов неклассического естествознания, сопровождающегося дифференциацией и опредмечиванием отдельных естественных наук, первыми междисциплинарными поисками, а также дисциплинарного самоопределения «наук о духе» и «наук о природе».
   К концу XIX – началу XX в. завершилось формирование классической науки, в основных областях естествознания – физике, химии, биологии были сформулированы фундаментальные законы (законы И. Ньютона в теоретической механике; уравнения К. Максвелла в электродинамике; система элементов Д.И. Менделеева в химии; эволюционная теория Ч. Дарвина в биологии). Встала задача в столь же обоснованной и доказательной форме представить объяснения закономерностей развития явлений человеческой истории, культуры, человека, методологии исторического познания.
   Становлению методологии истории предшествовал вышедший в Берлинском университете специальный курс «Энциклопедия и методология истории», который прочитал И.Г. Дройзен в 1857 г. Целенаправленная разработка методологических вопросов истории начинается с 80-90-х гг. XIX в., когда формируются такие философско-методологические направления, как позитивизму неокантианство и «философия жизни», надолго определившие развитие исторической науки. Рассмотрим более подробно основные методологические подходы интерпретации исторического знания, формирующиеся в рамках этих философских направлений.

   Какую роль в исторической науке имели идеалы объективности и точности, принятые в позитивистской методологии?
   Программный характер в позитивистской методологии имели идеалы естествознания об обществе, стремление возвести историю в ранг точных наук, идеи единства научного познания о природе и обществе. Ориентируясь на основополагающие принципы исторического познания, – объективность и точность, позитивисты основную ставку делали на фиксацию и обработку документов, установление фактов и разработку законов. В результате в исторической науке на основе скрупулезного и беспрецедентного по своей точности и критичности исследования источников произошел громадный прирост конкретного исторического знания, исторических деталей. Выражая устремленность гуманитариев этой эпохи к позитивной естественнонаучной методологии, французский историк и философ И. Тэн отмечал: «Новый метод, которому я стараюсь следовать и который начинает входить во все нравственные науки, заключается в том, чтобы смотреть на человеческие произведения и, в частности, на произведения художественные как на факты и явления, характерные черты которых должны обозначить и отыскать их причины, – более ничего. Наука, понимаемая таким образом, не осуждает и не прощает… Она следует общему движению, которое в настоящее время сближает нравственные науки с науками естественными и, сообщая первым принципы, благоразумие и направление последних, придает им ту же прочность и обеспечивает за ними такой же успех» [113 - ТэнИ. Философия искусства / И. Тэн. М., 1966. С. 13.].

   Как преодолевал крайности позитивизма В. Дильтей?
   Стремление к объективности, ориентация на идеалы естественных наук, абсолютизация задач исторической науки и низвергание ее до уровня фиксации, отбора и обработки документов и фактов привели историю к методологическому кризису и обусловили дальнейший поиск внутридисциплинарных идеалов и норм исследования. Крайности позитивистской методологии попытался преодолеть немецкий историк и философ В. Дильтей (1833–1911), автор работы «Введение в науки о духе» (1833), представитель философии жизни. Любая действительность, по Дильтею, природная или социальная, дана нам постольку, поскольку она осознается нами в виде наших переживаний. Но если естествознание конституируется установкой на впечатления, идущие от природы, «внешнего мира», то науки о культуре, о духе конституируются благодаря переключению внимания на те психические события и действия, которые могут быть названы «внутренним миром человека». Дильтеевская методология исходит из позиции, что «природу мы объясняем, душевную жизнь мы постигаем». В естествознании главным является объяснение, т. е. подведение явления под общий закону в науках о духе главное – понимание, проникновение в тайны человеческого духа, совокупность страстей человека, способность видеть за событиями движение человеческого духа. Лишь переживание исследователем переживаний исторического человека обусловливает проникновение в его тайны, обеспечивая тем самым диалог творческой стихии в науке с творческой стихией в человеке и его истории.

   Как отличаются естественнонаучные и гуманитарные науки по методу у Г. Риккерта и В. Виндельбанда?
   Тезис о специфике, уникальности, независимости от естествознания и самодостаточности, точности гуманитарных наук в тот исторический период защищали и лидеры баденской школы неокантианства Генрих Риккерт (1863–1936) и Вильгельм Виндельбанд (1848–1915). Гуманитарные науки Риккерт называл в отличие от Дильтея не «науки о духе», а «науки о культуре». Отвергая психологический подход, свойственный Дильтею, в методологии и исторической науке акцент был сделан на теоретико-познавательной стороне.
   По Риккерту, существуют два класса наук: исторические («науки о культуре») и естественные («науки о природе»). Исторические науки являются идиографическими, т. е. описывающими индивидуальные, неповторимые события, ситуации и процессы. Естественные науки – физика, биология и другие, являются номотетическими, способными формировать законы и соответствующие им общие понятия. На этот момент обращал внимание и Виндельбанд, отмечая, что одни из наук суть науки о законах, другие – науки о событиях. В дифференциации научного познания Виндельбанд и Риккерт предлагали исходить не из различий предметов наук, а из различий их основных методов.
   Различение «наук о природе» и «наук о культуре» заключается в том, что целью естественных наук является познание общих законов природы, поэтому ее метод может быть назван генерализирующим (обобщающим). История же «не хочет генерализировать так, как это делают естественные науки», ее интересует индивидуальное, уникальное и неповторимое. Поскольку же все исторические события изобразить невозможно даже физически, существует определенный принцип выборки, отбора материала.
   Различение же естественных и исторических наук по методологическому основанию (методу), с точки зрения Риккерта, заключается в использовании ими различных методов – генерализирующего (обобщающего), когда из многообразия данных выбираются лишь повторяющиеся моменты, подпадающие под категорию всеобщего, что и дает возможность естественным наукам формировать общие законы природы; индивидуализирующего, позволяющего выявить индивидуальность рассматриваемого явления, единичность, определенные культурные ценности.

   Как М. Блок и Л. Февр преодолевали противопоставление гуманитарных наук естественным?
   Однако и резкое противопоставление гуманитарных наук естественным, а тем более изоляция истории от наук о природе, критика натурализма и позитивизма в исторической науке, жесткая детерминированность представлений о прошлом мировоззрении историка современными установками могли оказать негативное воздействие на развитие методологии исторической науки. На этот момент обратили внимание представители французской историографической школы Марк Блок (1866–1944), Люсьен Февр (1878–1956).
   М. Блок, профессиональный историк-медиевист, погибший в рядах Сопротивления, заложил основы методологической модернизации исторической науки XX в. и в 1929 г. совместно с Л. Февром основал журнал «Анналы [114 - Анналы – от фр. annales – годы.] экономической и социальной истории», положивший начало так называемой школе «Анналов». Типичное для неклассической науки осмысление активности субъекта познания позволяет М. Блоку критично отнестись и к тем историкам, которые стремились ограничиться критикой источников, отделить в них истинное от ложного, восстановить во всей полноте исторические факты и картину прошлого, и к тем западным ученым, которые впали в другую, противоположную, крайность – иррационализм и субъективизм или вообще в отрицание возможности адекватного исторического познания. Для М. Блока был неприемлем тезис Дильтея о том, что единственным методом постижения прошлого является мысленное «воображение», «вживание», «вчувствование» или формула К. Беккера о том, что «всяк сам себе историк». История познаваема, по Блоку, но необходимо осмысление особенностей каждого из ее периодов, преодоление односторонности взгляда на нее, усовершенствование ее методов, методики и методологии, изменение мировоззренческих установок историков. Конфликт в историографии – это конфликт двух стилей мышления – мышления фактографа, копирующего документ, исторический факт, событие без углубления в их скрытый смысл, и мышления синтетического, социально нагруженного, проблемного («мыслить проблемами»). На смену изучению событий «гражданской истории» с ее политическими, дипломатическими, военными событиями тем самым приходила социальная история, задающая новую парадигму анализа общества как целостной системы во всем ее многообразии, включая средства коммуникации, обмена, историю техники, «человеческую географию». Историческое исследование приобретает междисциплинарный характер, вступая в тесный союз с социальными науками, сочетая анализ объективных (экологических, демографических, технических и др.) факторов с изучением субъективного, социально-психологического, ментального измерения истории, что и обеспечивает полную картину прошлого и функционирование истории как науки «о людях во времени». Историки должны сотрудничать с географами и экономистами, социологами, этнографами, психологами, искусствоведами, лингвистами, историками литературы. Из частной гуманитарной дисциплины в таком случае история превратится во всеобъемлющую науку об общественном человеке.
   В своем стремлении к изучению культуры, общественной психологии, исследованию массовых проявлений М. Блок отличался от Л. Февра, пристально изучающего неповторимый ракурс истории, где совершаются уникальные события и движутся конкретные герои. Л. Февр пристально изучал взгляды и жизнь Лютера, Рабле, Эразма. Методология Блока строится на изучении истории культуры, общественной психологии, массовых общественных событий, метод же Февра движется от единичного, уникального к общему.

   Какие проблемы обсуждались в журнале «Анналы» на первом этапе его развития?
   Школа «Анналов» в своей методологической эволюции прошла несколько этапов в соответствии со сменой основных парадигм и программных установок «анналистов» и изменениями в руководстве журнала. Под названием «Анналы экономической и социальной истории» журнал выходил с 1929 по 1938 г.
   В 1939 г. журнал был переименован и до 1941 г. выходил под названием «Анналы социальной истории». Во время немецкой оккупации публикуются актуальные «Сборники по социальной истории» под редакцией Февра. С 1946 г. журнал стал называться «Анналы. Экономика. Общества. Цивилизации», а в 1994 г. появился новый подзаголовок «История. Социальные науки» [115 - При реконструкции основных периодов методологической эволюции «Анналов» автор опирается на монографию О.Ф. Русаковой. См.: Русакова, О.Ф. Философия и методология истории в XX веке / О.Ф. Русакова. Екатеринбург, 2000. С. 218–247.].
   Первый этап развития (первые «Анналы») (1929–1956) связан с утверждением парадигмы «глобальной истории» или «тотальной истории» с установкой на воспроизведение социальности в ее целостности, единстве (Фернан Бродель, 1902–1985), комплексности, включающей экономические, политические, демографические и другие факторы в противовес «комодной» системе описания истории: в одном ящике – экономика, в другом – политика, в третьем – промышленность и торговля, в следующем – литература и искусство и т. д. [116 - Февр, Л. Бои за историю / Л.Февр. М., 1991. С. 64.].
   Центральными задачами оригинального плана обновления гуманитарного знания, прорабатываемого на страницах журнала и положенного в основу издания «Французской энциклопедии» (1932), стали преодоление барьеров между разными дисциплинами и формирование «тотальной истории»; приоритет проблемных исторических исследований по сравнению с эмпиризмом и фактоописанием; переакцентирование предметных областей исторического исследования с истории государственной жизни на историю повседневной жизни людей, историю массового сознания; междисциплинарный исторический синтез; исследование ментальных оснований общества (образ мысли, умонастроения, склад ума, мыслительные установки, коллективные представления, видение мира).

   Чем характеризуется второй, броделевский этап развития «Анналов»?
   Второй этап развития «Анналов» (вторые «Анналы») (1956–1969), по существу броделевский, отмечен преобладанием сциентистской ориентации, когда история выступала скорее не как социальная, а как экономическая, уделяющая основное внимание так называемому Новому времени, история опиралась на анализ изменяющихся социальных отношений, а историография не исключала использования марксизма [117 - Валлерстейн, И. Что после «Анналов»? (Судьбы и перспективы историографического направления) // И. Валлерстейн. Споры о главном. Дискуссии о настоящем и будущем исторической науки вокруг французской школы «Анналов». М., 1993. С. 96.]. Опубликованная в «Анналах» статья Ф. Броделя «История и общественные науки» (1958) стала программной для данного периода. Здесь Бродель критично выступает относительно предшествующих схем классификации наук, делящих их на основе отнесения к методу идиографическому (методу изучения событийной истории) и методу номотетическому (методу изучения длительной временной протяженности).
   По Броделю, необходимы параллельные исследования обоих видов: и медленно меняющихся структур большой длительности, и периодической смены конъюнктуры в пределах этих структур. Кроме этого, необходимо изучение истории одновременно в двух аспектах – и с точки зрения экономического и социального развития, и в рамках жизни человека в ее повседневности с привлечением междисциплинарных подходов – социально-экономического, географического, психологического, ментального и т. д. Преобладающими же в этот период стали исследования структуралистского характера, которые позволили расширить диалог социальных наук, связь истории с антропологией, этнологией, лингвистикой, информатикой, психоанализом, семиотикой, этикой, культурологией, обращаясь под влиянием работ К. Леви-Стросса к изучению структуры сознания, характерной для «народных культур» прошлых эпох.

   Каковы программные установки и предметные области третьих «Анналов»?
   Третий этап в истории «Анналов» (Третьи «Анналы» (1969–1989) связан с деятельностью Жака Ле Гоффа, Эмманюэля Ле Ру а Ладюри и Марка Ферро, которым в 1969 г. Ф. Бродель передал редакторство журнала. Две коллективные работы «Теория историков» (1973) и «Техника истории» (1974) провозгласили новые программные установки и предметные области третьих «Анналов»: история климата и история праздников, история тела и история кулинарии, история книг и история подсознательного. Значительное влияние на формирование «новой историографии» или «новой исторической науки», парадигмальных основ третьих «Анналов» оказывала историческая антропология, сложившаяся под влиянием трудов К. Леви-Стросса и Н. Элиаса. Антропология, подобно социологии и экономике в свое время, стала важным партнером истории, щедро делясь структурно-аналитическим инструментарием (в особенности при структуралистском анализе мифов), концептуально-тематическими основами (при изучении семьи и родственных связей, языка тела и жестов, материальной культуры в различных предметных областях). Социокультурная проблематика становится к середине 70-х гг. XX в. преобладающей среди публикаций, вбирая в себя историю отношений между ученой и народной культурой, историю культурной практики, символических обрядов, празднеств, социальных представлений, фантазий, снов и т. д.
   Опираясь на методологию структурного анализа, историческая антропология органично вобрала в себя историю ментальностей, связывая ее изучение с исследованием социальных структур общества, ценностных ориентаций различных социальных групп конкретных исторических эпох. Происходит возврат «Анналов» к историко-политической проблематике, символике власти, политического авторитета, что было обусловлено особым интересом к феномену власти французских философов и социологов, работам Мишеля Фуко, социальным волнениям во Франции 1968 г. Наблюдается также поворот и в сторону нарративной истории (историографического повествования).

   В чем заключается критический поворот, начиная с четвертых «Анналов»?
   Каковы методологические регулятивы этого этапа?
   С подведением итогов в специальном выпуске «Анналов» (1989, № 6) начинается четвертый этап эволюции «Анналов» – четвертые «Анналы». Критический поворот «анналистов» заключался, по словам Р. Шартье, в «трех отказах»: отказ от проекта глобальной истории, призванной охватить все компоненты социальной целостности в соподчинении структур и систем отношений, выстраиваемой событием и биографией; отказ от территориального определения объекта исследования, от ориентации на картографирование локального своеобразия в большей мере, чем на поиск общих закономерностей; отказ от понимания социальных дифференциаций как «логически первичных». Признание активной, конструирующей роли культурных продуктов и культурных практик в создании самого социального расслоения.
   Методологический поворот «Анналов» к междисциплинарности, к социальной истории, изучению социальных связей с другими социальными навыками обусловил необходимость введения в 1994 г. (№ 1) подзаголовка журнала «История, социальные науки» (вместо «Экономика. Общества. Цивилизации»). К числу методологических ориентиров и стратегических приоритетных направлений «Анналов» этого времени относится микроистория со своеобразием отдельных исторических персонажей, социальных групп или персоналий (некоторые из историков называют этот поворот переходом на позиции «прагматических ситуаций», «прагматическим поворотом»); «другая социальная история», делающая предметом исследования не совокупность «структур большой длительности» (экономических, ментальных, идеологических и т. д.), а социальную практику участвующих в социальных взаимодействиях лиц; «культуральная история», основным предметом которой является «исторически прописанный ментальный опыт», на первый план выступает неразделенность социального и культурального как специфическая особенность любого исторического объекта, а историоописание превращается в историю «мыслящего и действующего субъекта» [118 - Бессмертный, Ю.Л. Как же писать историю? Методологические веяния во французской историографии 1994–1997 гг. / Ю.Л. Бессмертный // Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 35.]; «история политики», предметом исследования которой является история политической культуры в контексте социокультурного окружения, феноменов подчинения и самоопределения власти, ритуалов и политических символов, укоренившихся в исторических традициях формулах «прочтения» власти (топосов), как средства культурного принуждения и лингвистического предъявления власти.

   Какова сущность лингвистического поворота в исторической науке?
   Символом лингвистического поворота в исторической дисциплине стало понимание истории как особой области литературы и формирование в соответствии с этим такого способа написания истории, как историоописание (а не историческое исследование), где воображение историка играет фактами, почерпнутыми в свидетельствах, и наполняет их новыми значениями в ходе создания текста. Американский философ Хайден Уайт считает, что «бремя истории» накладывает на историка необходимость соответствовать и суровости естествознания, и образным возможностям литературных работ XX в. Уайт требует признания того, что исторические факты не столько «обнаруживаются», сколько «конструируются» теми видами вопросов, которые задает историк, а метафоры определяют релевантность и оправдывают селективность в исторической работе. Нарративное изложение «реальности», по Уайту, всегда можно представить аллегорическим выражением глубинного структурного содержания – знаковых систем и онтологических позиций [119 - Уайт, X. Ответ Иггерсу / X. Уайт // Одиссей. 2001. С. 156.].
   В истории как дисциплине сущность лингвистического поворота заключается в установлении соответствия уровней «принуждения опытом» (эмпиризм) и «принуждения языком» (лингвистика). Лингвистический поворот, предлагающий соединить историческое исследование и нарратив, показывает историку, что в языке (в концепциях, словарях, метафорах) можно выявить различные значения и приблизиться к тем истинам, которые углубляют наше понимание прошлого [120 - См. более подробно: Кукарцева, МЛ. Лингвистический поворот в историоописании: эволюция, сущность и основные принципы / М.А. Кукарцева // Вопросы философии. 2006. № 4. С. 44–55.].

   Каким образом в эволюции «Анналов» отображаются общие тенденции динамики философско-методологической рефлексии, стремящейся к междисциплинарности, синтезу, диалогу?
   Все три поворота в эволюции «Анналов»: «исторический» – «прагматический» – «лингвистический», весьма наглядно и четко схватывают и концентрируют в себе присущую в целом динамику методологического дискурса социально-гуманитарных наук, формируя новый тип глобальной философско-методологической рефлексии, связанной с включением в ее арсенал идеалов холизма, целостности, плюрализма, толерантности, диалога, синтеза, понимания и взаи-мообогащения.
   «Лингвистический поворот», антропологизация исторической науки, конструирование междисциплинарных подходов определяют сегодня лицо историко-методологической рефлексии. Потребность в своих историях, процесс самоопределения, открытие тем и людей, спрятанных от истории, интерес к маленькому человеку привели к становлению новых методов и подходов исторического исследования. Появились такие направления в исторической науке, как история повседневности, гендерная история, устная, демографическая, экологическая история, постмодернистская версия истории с ее оппозицией универсализации истории, идеями исторического прогресса и акцентацией фрагментированного дискурса, специфического видения мира как хаоса, лишенного причинно-следственных связей и ценностных ориентиров, мира децентрированнного, иерархически неупорядоченного, получившего определение постмодернистской чувствительности. История в таком ракурсе рассмотрения теряет телеологичность, присущую классическим концепциям, а идея исторического прогресса, сопровождавшая человечество с древних времен (первобытность – феодализм – капитализм – социализм и коммунизм), становится архаичной.
   Методологический поворот исторической науки, обусловленный заимствованием ею методов культурной антропологии, социологии, демографии, психологии, математики, информатики, лингвистики, литературоведения, является наряду с лингвистическим поворотом и антропологизацией (изучение собственно «человека в истории») общей тенденцией в современной философии и методологии науки, обеспечивая междисциплинарность философии, появление новых субдисциплин, интеграцию на уровне конструирования междисциплинарных объектов.

   Какие компоненты важны при выявлении специфики исторического знания? В чем специфика объекта и субъекта в историческом знании?
   Длительные дискуссии о статусе исторической науки, ее специфике, критериях научности, взаимосвязи с другими науками позволяют зафиксировать важнейшие и принятые в современной методологии науки компоненты исторического знания как феномена методологической рефлексии. При этом важно выявить специфику исторического знания, субъект-объектных отношений в исторической науке, принципы исторического знания, структуру исторического исследования и охарактеризовать используемые в историческом познании методы [121 - При освещении данного вопроса автор опирался на работы: Ковальченко, И.Д. Методы исторического исследования / И.Д. Ковальченко. М., 1987; Могильныцкий, Б.Г. Введение в методологию истории / Б.Г. Могильницкий. М., 1989; Ракитов, А.И. Историческое познание: системно-гносеологический подход / А.И. Ракитов. М., 1982; Барг, М. Категории и методы исторической науки / М. Барг. М., 1984; Жуков, Е.И. Очерки методологии истории / Б.И. Жуков. М., 1987. Гуревич, А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов» / А.Я. Гуревич. М., 1983; Нечухрин, А.Н. Методология истории / А.Н. Нечухрин [и др.]. Минск, 1996; Яскевич, Я.С. Постижение истории: онтологический и гносеологический подходы / Я.С. Яскевич [и др.]. Минск, 2002.].
   Отличительными особенностями объекта и субъекта в историческом знании, а также субъект-объектных отношений в нем являются:
   исторический процесс как объект исторического знания представляет собой продукт целеполагающей деятельности человека;
   объект исторического знания носит незавершенный, открытый характер;
   объектом исторического изучения является безвозвратно ушедшее и недоступное прямому наблюдению исследователей прошлое, реальность которого удостоверяется историческими источниками и другими пластами и материалами исторического наследия, как реликтами прошлого;
   объект исторической науки невозможно зафиксировать вне исторической реконструкции, включающей субъективность как на исследовательском уровне – ученым, так и на уровне источников – их творцами, что требует безусловной верификации итогов исследований;
   исследование исторических объектов невозможно осуществлять и контролировать результаты с помощью экспериментов, что обусловливает привлечение более гибких критериев проверки достоверности исторического исследования – исходной источниковедческой базы, совокупной практики исторических исследований, более обширной социальной практики и т. д. (Исключения из правил, например путешествия Т. Хейердала на плоту «Кон Тики» и папирусных ладьях «Ра-1» и «Ра-2» и парирусный рейс С.Э. Мориса на каравелле от Испании до Вест-Индии с целью повторения путешествия Колумба, не меняют общей картины в исторической науке.);
   объект исторического исследования предполагает использование ретроспективного подхода, в результате которого «историк отправляется от теперешнего положения и идет назад к их генезису» [122 - Шиллер, И.Х.Ф. Собрание сочинений: в 8 т. / И.Х.Ф. Шиллер. М.; Л., 1937. Т. 7. С. 608.], что имеет как преимущества (историк знает результат тех или иных событий в прошлом, по сравнению с их современниками), так и проблемные моменты (историка разделяют с деятелями прошлого мировоззренческо-ценностные и ментальные представления об окружающем мире: необходимо «чувствование истории», усилие по диалогу культур и времен, понимание скрытых смыслов культуры прошлого);
   объект исторического исследования всегда видится ученому сквозь призму мировоззренческих оснований современной ему эпохи, по-новому высвечивая, в особенности в критические переломные моменты человеческой истории, далекие исторические события, сопоставляя прошлое и настоящее, делая для нас более близкими и понятными одни эпохи и отдаляя другие, заглядывая и строя прогнозы будущей истории;
   в силу творческих интенций и мировоззренческих предпочтений субъекта исторического исследования, непрекращающегося открытого диалога культур и эпох объект исторического исследования, образ прошлого, никогда не является завершенным, окончательным, расширяя наши представления как о начале истории, так и ее продолжении, ибо историю «нельзя ограничить ни с той, ни с другой стороны, чтобы обрести тем самым замкнутую картину, полный самодовлеющий ее образ» [123 - Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. М., 1991. С. 28–29.];
   субъект исторического познания при исследовании прошлого, изучении письменных источников должен ориентироваться не только на содержание источника, но и на проникновение и понимание мотивов деятельности и поступков исторического деятеля, его намерений и устремлений, исходя из специфики и духа эпохи и личности героя, умело сочетая при этом дух понимания человека и культуры иной эпохи и принцип объяснения исторических событий, олицетворяющий природу истории как рефлексивной науки; учитывая ретроспективный характер объекта, субъекту исторического познания важно избегать опасности модернизации истории, прямого сравнения и сопоставления исторических процессов прошлого и современности, аналогий между развитием обществ прошлого и настоящего времени, стремлений «приблизить» к современности старинное, минувшее, перевести скрытые и маскирующие формы прошлого на привычный современный язык;
   современные парадигмы исследования исторических событий, их реконструктивный и ретроспективный характер требуют привлечения междисциплинарных подходов, расширения методологической рефлексии, конструирования междисциплинарной кооперации, интеграции и взаимообогащения научных методов, что позволяет ставить и решать новые научные проблемы в исторической науке, объяснять и предсказывать сценарии развития исторических событий, определять стратегические приоритеты новых исследовательских задач в методологии исторической науки.

   На какие исследовательские принципы опирается историческая наука, в чем их сущность?
   Историческая наука, подобно другим наукам, опирается в своей научно-познавательной деятельности на систему исследовательских принципов, определяющих методологические установки и стратегию научного поиска. С точки зрения методологии науки, принцип (лат. principium – первоначало, основа) – исходное, основополагающее положение, постулат теоретического исследования, объяснения изучаемых процессов и явлений и вместе с тем руководство к проведению научно-познавательной деятельности.
   К теоретико-методологическим принципам исторической науки относятся следующие принципы: принцип историзма; системный принцип; принцип объективности; принцип детерминизма; аксиологический принцип; синергетический принцип.

   Что собою представляют принципы историзма и системности?
   Принцип историзма, будучи общеметодологическим принципом, применяется в различных науках – биологии, химии, языкознании и др., в историческом же познании он в наибольшей степени отражает специфику истории как науки. Историзм как принцип исторического познания ориентирует исследователя на изучение всякого исторического явления в его становлении, генезисе и развитии, конкретноисторической обусловленности и индивидуальности. Важный вклад в становление принципа историзма внесли представители немецкого историзма (Мезер, Шиллер, Гердер, Гёте, Гегель, Гумбольдт, «школа права», «школа Л. Ранке» и др.), а фундаментальную формулировку принцип историзма получил в философии истории В. Дильтея и неокантианстве.
   Системный принцип как универсальный общеметодологический исследовательский постулат теоретического исследования утверждает, что все предметы и явления мира представляют собой системы той или иной степени целостности и сложности («системы повсюду» – Л. фон Берталанфи). Зародившийся еще в античности и выраженный в словах «целое больше суммы своих частей», принцип системности приходит на смену широко распространенному в XVII–XIX вв. принципу механизма и противостоит ему, нацеливая на исследование изучаемых объектов как систем.
   С помощью системного подхода в исторических исследованиях осуществляется поиск конкретных механизмов по изучению целостности исторических событий, обнаружению разнообразных типологических связей отдельных компонентов исторических объектов, их реконструкции, проектирования и обоснования приоритетов исторического развития на основе междисциплинарных стратегий. На базе принципа системности, системного подхода разработан специальный историко-системный метод, широко используемый в системных исторических исследованиях.

   В чем сущность принципов объективности, детерминизма, аксиологического и синергетического?
   Принцип объективности в историческом исследовании, как и в других науках, обеспечивает потенциальную возможность получения объективного, соответствующего реальности знания об изучаемых объектах и процессах. Принцип объективности является обязательным условием научной состоятельности исторического исследования и предписывает историку ориентироваться на объективный подход начиная от сбора исторических источников до теоретических обобщений.
   Объективность научных результатов в историческом исследовании, несмотря на мировоззренчески-творческие и ценностные предпочтения историка, обеспечивается благодаря наличию исторических источников, существующих независимо от исследователя и отражающих прошлую реальность, идеалами научности и беспристрастной заинтересованности исследователя и общества в получении достоверных знаний об истории человечества.
   Принцип детерминизма означает взаимодействие исторических явлений и процессов, их причинно-следственные отношения и взаимообусловленность друг другом. Достаточным условием некоторого исторического события выступает условие, наличие которого гарантирует осуществление этого события. Необходимым является условие, отсутствие которого препятствует осуществлению рассматриваемого исторического события. Важный вид связей, существующих как в природе, так и в обществе, – причинные связи, т. е. связи причин и вызываемых ими эффектов. «Формой причинно-следственного отношения, характерного для социума, является отношение между основными элементами в структуре осмысленной деятельности человека, а именно отношение между целью, средствами и результатом ее реализации… Отношение цели, средства и результата является особой, наиболее сложной формой детерминации. Ведущую роль здесь играют средства… Однако отношение цели и средства нельзя сводить к простой причинно-следственной связи» [124 - Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.Ф. Берков. Минск, 2004. С. 68.]. При осмыслении исторических событий важно учитывать самые разнообразные формы соотношения цели и средства, фиксирующие их глубокие диалектические взаимосвязи и взаимопереходы, их ценностную и гуманистическую направленность.
   Аксиологический принцип в истории ориентирует исследователя на отнесение изучаемых объектов к тем или иным ценностям, благодаря чему и производится отбор объектов и их оценка. Гносеологическая функция оценочных суждений в исторической науке проявляется при исследовании прошлого как объекта познания, значимого для современной ситуации, увлечении определенными историческими событиями, личностями, фактами, выборе предмета изучения. Ценностный подход важен и при выборе исторических фактов, который осуществляется в зависимости от мировоззренческо-аксиологических установок и социокультурных предпочтений исследователя. Ориентируясь на ценностный подход, историческая наука реализует некоторые социальные функции истории, ее социальной памяти, способствуя формированию важнейших ценностных ориентаций и самоосознания отдельной личности, нации, народа.
   Синергетический исследовательский принцип связан с новым подходом к принципу системности, с развитием идеи синергетики как междисциплинарного направления научных исследований, возникшего в начале 70-х гг. XX в. и ставящего в качестве основной задачи познание общих закономерностей и принципов, лежащих в основе процессов самоорганизации в системах самой разной природы – физических, химических, биологических, технических, экономических, социальных (более подробно о специфических характеристиках общества как самоорганизующейся системе см. тему 6.1).

   Какова суть специальных исторических методов?
   В историческом исследовании наряду с общелогическими методами (анализ и синтез, индукция и дедукция, аналогия и моделирование, сравнение, обобщение), общенаучными методами эмпирического исследования (наблюдение, измерение, описание, эксперимент) и теоретического исследования (идеализация, формализация, мысленный эксперимент, математические методы, метод восхождения от абстрактного к конкретному, логический и исторический методы) используются и специальные исторические методы [125 - См.: Ковальченко, И.Д. Методы исторического исследования / И.Д. Ковальченко. М., 1987; Сидорцов, В.Н. Методология исторического исследования / В.Н. Сидорцов. Минск, 2000; Постижение истории: онтологический и гносеологический подходы / под ред. В.Н. Сидорцова, О.А. Яновского, Я.С. Яскевич. Минск, 2002; Лепешко, Б.М. Метод аналогии в историческом исследовании / Б.М. Лепешко. Брест, 2000.].
   В методологии исторического исследования к специальным историческим методам относят: историко-генетический; историко-сравнительный; историко-типологический; историко-системный; диахронический; ретроспективный.
   Историко-генетический метод направлен на изучение исторических явлений в их процессуальном развитии, от зарождения до современного состояния (или гибели). Раскрывая динамику исторических процессов, данный метод позволяет выявить причинно-следственные связи и специфические черты исторического процесса. Большое внимание при использовании исторического метода уделяется описанию конкретных исторических фактов и событий. В силу этого историки-романтики (Карлейль, Лелявель, Нарбурн), а также неокантианцы (Риккерт, Виндельбанд и др.) особое значение придавали раскрытию уникальных и неповторимых явлений в истории. Г. Риккерт именно идеографическому (описательному) методу, сущность которого заключается в описании специфических и единичных характеристик исторических фактов в их отнесении к ценности, отдавал приоритет по сравнению с номотетическим методом естествознания, позволяющим устанавливать законы и делать обобщения.
   Историко-сравнительный метод заключается в сопоставлении исторических объектов в пространстве и времени и в выявлении сходства и различия между ними. Логической основой метода является аналогия, позволяющая на основе сходства одних признаков сравниваемых объектов сделать вывод о сходстве других, сравнительное сопоставление., объясняющее сходство или различие в происхождении исторических объектов, историко-типологическое сравнение, объясняющее сходство или различие объектов с одинаковыми условиями генезиса и развития. Сочетание же историко-сравнительного метода с историко-генетическим позволяет объяснить сходство объектов их родством по происхождению и фиксировать взаимовлияние различных исторических явлений. Используя, например, историко-сравнительный метод, А. Дж. Тойнби выделил в истории человечества 21 тип цивилизаций на основе таких признаков, как наличие универсального государства, вселенской церкви, социокультурных характеристик и т. д. Л.Н. Гумилев посредством сравнительного изучения пространственно-хронологических таблиц обосновал концепцию этногенеза, в которой каждый этнос рассматривается как организм с присущими ему процессами зарождения, развития и исчезновения.
   Историко-типологический метод заключается в выявлении общих черт в пространственных группах исторических событий и явлений и выделении однородных стадий в их развитии. Результатом данного метода является систематизация и упорядочение объектов по присущим им общим признакам, разделение их совокупностей на качественно определенные типы (стадии). На основе использования историко-типологического метода М. Вебер обосновал концепцию «идеального типа», положенную им в основу анализа экономических отношений и отношений власти. Рассматривая историческую динамику этих отношений, М. Вебер сделал вывод о тенденции к постепенному вытеснению традиционного типа хозяйствования. В экономике эта тенденция проявляется в распространении капитализма, в котором преобладают расчет и стремление к оптимальным структурам хозяйствования.
   Историко-системный метод основан на исследовании индивидуальных и неповторимых исторических событий и процессов как целостных систем с вычленением иерархии системообразующих признаков, структурных элементов и их взаимосвязей. Историко-системный метод наряду с такими методами, как восхождение от абстрактного к конкретному, историко-сравнительный, историко-типологический метод, позволил К. Марксу обосновать концепцию развития классического учения об общественно-экономических формациях и материалистической интерпретации человеческой истории.
   Диахронический метод как особый исследовательский прием используется для выявления особенностей построения во времени разнообразных по природе процессов через сопоставление с синхроническим подходом. «Диахрония» (разновременность) и «синхрония» (одновременность) характеризуют последовательность развития исторических явлений в некоторой области действительности (диахрония) и состояние этих явлений в определенный момент времени (синхрония). Диахронный (разновременный) анализ направлен на изучение сущностно-временных изменений исторической реальности. Так, Л.Н. Гумилев в своих палеонтологических исследованиях миграции показал, что на ход общественной жизни во все исторические периоды значительное внимание оказывали климатические факторы внешней среды. Ландшафты, подобно этносам, имеют свою динамику, свою историю. Когда они меняются, люди должны либо приспособиться к новым условиям, либо обрести новую родину, либо вымереть.
   Ретроспективный метод ориентирует исследователя на последовательное проникновение в прошлое с целью выявления причины данного события. Изучив определенное явление в его зрелом, наиболее завершенном виде, данный метод направляет взор исследовательского поиска на неизвестное прошлое, осуществляется движение от первоначального ознакомления к анализу прошлого. Возвращение к современному этапу позволяет глубже понять, осмыслить и описать прошлое.
   В качестве инновационных методов в историческом исследовании все чаще применяют количественные (математико-статистические) методы, позволяющие выразить в количественной степени взаимодействия составляющих их элементов, определить характер влияния отдельных факторов. В 1950-1960-е гг. началось систематическое использование количественных методов историками в связи с появлением технических предпосылок (ПЭВМ), информационных технологий (введение в научный отбор массовых исторических источников, работа с документами, создание баз данных, компьютерное моделирование, использование мультимедийных технологий, Интернет и др.), научно-теоретических (расширение границ математики, становление прикладных математических дисциплин) и т. д.

18.3. Философия политики и методология политических наук: проблемное поле, задачи, приоритеты

   Что собою представляет политика в различных ее измерениях?
   Политика – социальная деятельность в политической сфере общества, направленная на формирование, исследование и проектирование различных форм государственного управления; многообразных государственно-административных институтов; морально-правовых норм; отношений и институтов власти, механизмов ее достижения, удержания, укрепления и реализации. Это отношения между социальными группами и их лидерами по поводу, главным образом, государственной власти.
   Субъектами политики являются индивид, малая социальная или профессиональная группа, нация, класс, элита, общественные движения, объединения и другие социальные общности. Политика – наука и искусство жить в обществе, руководить им и управлять людьми.

   Каковы основные вехи становления и развития политики на первоначальных этапах, в средневековой культуре и в эпоху Возрождения?
   Как особая форма социальной деятельности политика возникает вместе с государством и иерархической системой власти, призванной в обществе обеспечить необходимый порядок на основе четкого разграничения отношений господства и подчинения. Политика на первых порах была вплетена в общий социокультурный контекст, совпадала с государством и его управлением, основывалась на этических принципах справедливости, блага и долженствования. Политика, согласно «Никомаховой этике» Аристотеля, охватывает этику и учение о государстве, в узком смысле – искусство и науку государственного управления. Политика должна, по Аристотелю, выполнять нравственно-воспитательную роль и содействовать государству в достижении общего блага и справедливости. «Мерилом справедливости» и «регулирующей нормой политического общения» являются государство и право. В Римской империи политика рассматривалась с точки зрения ценностей вечного Рима, всеобщего и универсального порядка и источника правовых норм. Этико-политическое учение Конфуция в Древнем Китае направлено на обоснование идеального по своим взглядам правителя – доброго и справедливого к народу и почтительного к старшим. Легисты же в противоположность конфуцианству считали политику и мораль несовместимыми: правитель, по их мнению, должен сочетать методы поощрения и наказания своих подданных, знать их психологию для укрепления личной власти и завоевания чужих земель, т. е. народ для правителя является средством для достижения политических целей.
   В средневековой культуре политике свойственен религиозно-теологический характер этического обоснования политики. Основной ее тезис – «Всякая власть от Бога», Бог – Творец государства. Провозглашается не только естественная необходимость государства, но и религиозное санкционирование церковью государственной власти, дается религиозное оправдание и легитимизация социально-политического порядка и определение места человека в нем. Если в земном Граде «господствует похоть господствования», то в Божественном Граде «царствует любовь», «единодушное повиновение, основанное на любви» [126 - Августин. О Граде Божием: в 3 т. / Августин. М., 1994. Т. 3. С. 63, 70.]. Земная власть, считает Фома Аквинский, должна заниматься внешними действиями людей, направленными на общее благо, а церковная власть – на управление душами людей, на установление и улучшение благой жизни.
   В эпоху Возрождения политика пронизана моралью, она вместе с государственно-административным управлением получает правовую и этическую санкцию, философско-антропологическое обоснование, подчеркивая достоинство человека, его этические ценности, гражданскую позицию и активность. Позиция крупнейшего политического мыслителя и деятеля позднего средневековья в Европе Никколо Макиавелли (1469–1527) связана с автономизацией политики и этики. Он утверждает, что сохранение власти государя зависит от его умения отступать от справедливости и добра. Разумный правитель, с одной стороны, должен сочетать в себе лучшие качества, с другой стороны, обладать властью и силой, которые позволят ему сохранить жизнь и благосклонность подданных. Он «не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие дать обещание». Политика, благодаря Макиавелли, выделяется в самостоятельную науку и есть символ веры человека, в силу чего должна занимать доминирующее положение в мировоззрении человека.

   Каким образом в социальной философии Нового времени усиливается тенденция по автономизации политики от морали?
   Тенденция, связанная с автономизацией политики от морали, усиливается в социальной философии Нового времени. Политика определяется как сфера управления государством, гражданских обязанностей и прав человека. В философии политики анализируются и такие проблемы, как причины возникновения государства как способа преодоления «войны всех против всех» и гаранта человеческих прав в обществе, проблема соотношения свободы и власти (Гоббс), связи политики как государственного управления с властью и силой, свободой человека (Спиноза), принципами и целями правления, формами государственного устройства (Локк). Для П. Гольбаха политика есть искусство управлять людьми и заставлять их содействовать сохранению и благополучию общества. Ж.-Ж. Руссо связывал политику с деятельностью государства, которое отождествлялось с гражданской общиной и социальным организмом. С точки зрения Д. Юма, «политика рассматривает людей как объединенных в общество и зависимых друг от друга». Он рассматривает различные системы правления, их принципы, причины генезиса государства, механизмы создания образцового государства. Считая основной задачей политики исследование различных форм и принципов правления, Ш. Монтескьё приходит к выводу, что трем формам правления соответствуют три вида добродетелей: страх – деспотии, честь – монархии, подлинная добродетель – республике.

   Когда политика начинает рассматриваться как специфическая и самостоятельная область общественной жизни?
   Уже в первой половине XVIII в. становится ясно, что политика представляет собой специфическую и совершенно самостоятельную область общественной жизни, имеющую свои нормы, принципы, ценности, отличные от морали, религии, экономики. У И. Канта политика совпадает с гражданско-правовым состоянием, с политической общностью, представленной в государстве и его правовых законах. И. Фихте также рассматривает политику как применение учения о праве к существующим формам государства. Г.-В.-Ф. Гегель пытается преодолеть разрыв политики и морали, дает этическое обоснование политики, отождествляя государство с добродетелью нравственной идеи.
   Становление политики и социологии как специальных областей исследования приводит к дифференциации предмета исследования: для политики это государство, для социологии – общество. Различаются дела управления и общественной организации (Сен-Симон), социальной политики как программы социального действия и социальных систем (социальной статики и социальной динамики) (Конт).
   Определение же специфики политики как системы властных отношений и институтов власти в начале XX в. приводит к решающей трактовке политики как автономной сферы социальной жизни. Политика, с точки зрения М. Вебера, означает «стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти». Кто занимается политикой, тот стремится к власти как к средству, подчиненному другим целям (идеальным или эгоистическим), либо к власти «ради нее самой», в политике главной целью является власть, а средством выступает насилие. Власть при этом рассматривается или как власть элит, или как власть господствующего класса, или как поле, пронизывающее все виды взаимодействия людей. Циркуляция или круговорот элит является, согласно В. Парето, движущей силой форм правления, как и для Г. Моска, рассматривавшего политическую науку как науку о правящем классе или элите.

   В чем выражается тотализация политики как власти, характерная для XX в.?
   Тотализация политики как власти, отождествление ее с феноменом власти, проникновение политики во все сферы жизни (религию, культуру, образование, хозяйство) становится для XX в. господствующей установкой в отличие от классического капитализма с его автономизацией политики от экономики, морали от культуры. Интегрирующая функция политики в обществе, экономике и культуре подчеркивается в структурном функционализме П. Парсонса, который рассматривает власть как ядро политической системы, которое пронизывает все подсистемы общества от экономики до поддержания культурных образцов и процессов институциализации власти. В противоположность этой линии между тем акцентируется подход, ставящий конфликтность современного общества с присущими ему группами интересов, партиями и классами в центр внимания, рассматривающий конфликт как творческую основу общества (Дарендорф). Ю. Хабермас в своей теории коммуникативного действия источником политической власти рассматривает коммуникацию, как и X. Арендт. Для них власть соответствует человеческой способности не только что-либо делать или как-либо действовать, но и объединяться с другими и действовать в согласии с ними, ориентироваться на взаимопонимание. Власть имеет место в группе и существует лишь до тех пор, пока существует группа. Власть для М. Фуко – это, скорее, многообразие отношений сил, заполняющих и организующих определенную сферу, игра, в ходе которой сталкивающиеся друг с другом тенденции усиливают, изменяют силовые отношения. Власть рассредоточена в континиуме общества и осуществляется из бесчисленных локальных точек в сети отношений власти.

   Каковы основные версии (программы) интерпретации политики?
   Обобщая существующие в современной социальной философии интерпретации политики, можно выделить следующие ее версии (программы):
   1. Институциональная, в рамках которой политика рассматривается как деятельность институтов государства, управленческих структур, исследование механизмов распределения власти между ними и принятие решений, изучение законодательных актов и выявление смысла законов. Политика здесь тесно переплетается с правом (Габбс, Локк, Манхейм и др.).
   2. Силовая, имеющая глубокие корни в истории политической мысли, начиная от Н. Макиавелли и заканчивая М. Вебером, трактующая политику как борьбу за власть, волю к власти (Моска, Даль и др.). С этой точки зрения, все политические формулы типа свобода, равенство, братство или демократия народа, осуществляемая народом и ради народа, лишь маскируют волю к власти и по существу отрицают роль ценностей в политике.
   3. Структурно-функциональная, рассматривающая политику как саморегулирующуюся систему в контексте более обширной социальной системы и выполняющая разнообразные политические функции в зависимости от социального поля: формулирование интересов, правил; политическая социализация; политическая коммуникация; судебные решения и др. Исходя из оппозиции «процесс – структура», структурный функционализм (Парсонс) рассматривает власть как ядро политической системы, которое детерминирует функционирование всех остальных подсистем общества (экономическую подсистему, подсистему интеграции и подсистему культурных образцов, процессы институциали-зации власти).
   4. Плюралистическая (коммуникативная), предлагающая рассматривать политику как согласование процессов, сферу сотрудничества, переговоров, процесс взаимоприспособления власти и общества, торга и переговоров, нахождение согласия и компромисса, принятия приемлемых для всех решений. В этом случае предполагается фундаментальное равенство индивидов, ориентация на максимальную свободу человека, на приоритеты западных либеральных демократий (Хабермас и др.).

   Каково исследовательское поле философии политики?
   Многомерность политики, разноречия в трактовке ее целей, задач, содержания, обособление политики в автономную сферу жизни общества, необходимость исследования политики в различных социокультурных контекстах стали причинами формирования философии политики.
   Философия политики – исследовательская область философии, анализирующая наиболее общие основания, границы и возможности политики, ее цели и идеалы, методологию политического знания, методы проектирования и создания новых политических институтов и систем, соотношение в ней объективного и субъективного, закономерного и случайного, сущего и должного, рационального и внерационального, специфические проявления политики в различных культурах, статус политического дискурса и меру его автономности относительно других сфер общественной жизни.

   В чем специфика политики на Востоке и Западе?
   Выявляя специфику, статус и роль политики на Востоке и Западе, А С. Панарин отмечает, что на Востоке, как и в традиционном обществе вообще, основным вопросом политики является вопрос об обеспечении общественного порядка и ограждения общества от хаоса. Проблема традиционной философии политики – как обеспечить порядок, стабильность и преемственность. Вместо дилеммы «порядок или хаос» в модернизированных обществах Запада обсуждается дилемма «демократический или авторитарный порядок», делается акцент не на порядок вообще, а на способах обеспечения демократического порядка. Таким образом, если на Востоке политика выступает как процедура обеспечения порядка, носители которого заранее известны, так как речь идет о наследственной власти и сословном закреплении общественных функций, то на Западе политика выступает как процедура открытия того, кому, какой партии, президенту и т. и. предстоит управлять обществом на основе мандата доверия, полученного от избирателей. Философия политики в данном случае выявляет на уровне философско-методологического анализа дилемму предопределенного – неопределенного. Это позволяет зафиксировать, что политический мир на Востоке подчиняется законам жесткого «лапласовского» детерминизма, тогда как на Западе – стохастическим принципам, включающим риск и неопределенность в качестве правила, а не отклонения и эксцесса [127 - Панарин, А.С. Философия политики / А.С. Панарин. М., 1994; Панарин, А.С. Политология: о мире политики на Западе и на Востоке / А.С. Панарин. М., 1998.].
   Различие статуса политики на Востоке и на Западе выявляется и по технологическому критерию. Со времен Макиавелли политика на Западе выступает как торжество технологического принципа отношения к миру. Считается, что мир может быть преобразован с помощью политики, т. е. политика здесь рассматривается как альтернатива унаследованному и сложившемуся, как знак создания иного – возможного. Прометеев человек Запада, чувствующий себя великим преобразователем и маргиналом Вселенной, природные нормы и ограничения которой ни к чему его не обязывают, дает и политике социоцентрическую интерпретацию, когда она понимается как сфера похищенной у Богов человеческой свободы. Политическое же видение на Востоке космоцентрично: политика не нарушает космический порядок, а воплощает его в особых, ей свойственных формах. Политическое законопослушание на Востоке поэтому воспринимается не в юридическому а в космоцентрическом аспекте – как следование высшему, сакральному порядку. «Человек политический» Запада, напротив, представляет собой разновидность технологического человека, устремленного на изменение мира.

   Что собою представляет власть как центральное начало политики?
   Политику иногда отождествляют с властью, считая их нераздельными и взаимообусловленными. Действительно, власть является центральным началом политики, представляет собой средство осуществления политики.
   Феномен власти приоткрывает тайну самой политики, политических институтов, политических движений, страсти к ее завоеванию и осуществлению. По словарю В.И. Даля, «власть – право, сила и воля над чем-то, свобода действий и распоряжений; начальствование; управление… Властвовать – управлять, властно господствовать, повелевать, распоряжаться… Властолюбие – любоначалие, страсть к господству, к властвованию… Властолюбец – человек, безмерно любящий власть, властвовать, начальствовать, никому не желающий подчиняться». Доминирование властной воли, волевое отношение между людьми является специфическим признаком власти.
   К универсальному свойству власти относится: всеобщность, т. е. функционирование во всех сферах общественной жизни и политических процессах, способность проникать во все виды деятельности, объединяя или разъединяя людей, общественные группы: пространство власти может быть совсем малым, скажем, личность самого человека, семья, и предельно большим – государственная власть, власть религий, идеологий, международных структур.
   Можно выделить следующие принципы власти в отражении субъекта власти:
   принцип сохранения власти, в котором отношение к власти рассматривается как превалирующая, едва ли не единственная ценность. В соответствии с этим главное здесь – сохранение, удержание и умножение власти. Поскольку принцип сохранения является силовым показателем (с властью добровольно не расстаются), реализация этого принципа требует целеустремленности, решительности, доходящей порою до жестокости и бескомпромиссности; принцип действенности также требует сильных проявлений человеческого характера. Власть утрачивает свой статус, теряя дееспособность и решительность, умение справиться с обстоятельствами. Без необходимой воли власть не дееспособна, мягкотела, но и без твердых знаний власть также обнаруживает свои наиболее слабые стороны – она необузданна, в высшей степени непредсказуема. Вместе с тем сила власти не равнозначна власти сил. «Пушки – последний довод королей», и поэтому к удержанию власти силой прибегают как к крайнему средству, когда другие средства не срабатывают. В соответствии с этим властитель наряду с решительностью должен быть взвешенным, рациональным, терпимым, умеющим избегать крови, импульсивных действий, надрывности, насилия. Произвол власти всегда сопровождается агрессивностью. Лучшим средством для удержания власти является опора на закон, т. е. принцип легитимности. Человек свободен, когда повинуется не людям, а закону;
   принцип коллегиальности, в котором реализуется установка власти на партнерство, кооперативность. Умаление этого принципа неизбежно приводит к вождизму, деградации личностного измерения власти, ее трансформации в тиранию, диктат. Высокомерие, самомнение без элементов самокритичности и разумной самооценки приводят в конце концов к разрушению власти, которому сопутствуют толпы наушников, угодников, тяга к помпезным сценариям и наградам, проявления пьедестального мышления; принцип скрытности, согласно которому власть пользуется широким спектром неявных средств и инструментов (закрытые встречи, секретная переписка, тайная дипломатия). Раньше времени говорить правду чрезвычайно опасно для власти, в соответствии с чем существует временной интервал рассекречивания (В.В. Ильин).

   Какие имеются классификации власти?
   Каковы функции власти?
   Существует множество классификаций власти. Выделяют власть в бесклассовом и классовом обществе. С точки зрения формационного подхода, власть классифицируют на первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, социалистическую. По функциям органов власти различают законодательную, исполнительную и судебную власть. По способам организации власти – монархическую, республиканскую. По степени институализации – правительственную, федеральную, городскую, сельскую, муниципальную. По количественному признаку – единоличную, олигархическую, полиархическую. По правовому признаку – законную и незаконную, легальную и нелегальную. По признанию власти обществом – легитимную и нелигитимную. По сферам общественной жизни – экономическую, политическую, социальную, духовно-информационную.
   Для политической власти характерна реальная способность социальной группы или индивида проводить свою волю в сфере политики. Проявления политической власти в обществе многообразны (власть государственная, общественная, экономическая и др.). Формы и методы ее осуществления в различных социальных и экономических системах неодинаковы: от консенсуса до насилия, от демократии до тоталитаризма, от адекватного учета потребностей и интересов масс до прямого психологического давления и физического террора, от апелляции к божественным и светским авторитетам до манипулирования сознанием и поведением индивидов.
   К наиболее важным, общественно значимым функциям политической власти можно отнести следующие:
   поддержание общественного порядка и стабильности; выявление, ограничение и разрешение конфликтов;
   достижение общественного согласия (консенсуса);
   принуждение во имя социально значимых целей и сохранения стабильности; управление обществом.

   Каковы типы политического лидерства и какова роль субъекта власти при принятии решений на различных уровнях?
   В философии политики одним из важнейших вопросов является вопрос о субъекте власти, политическом лидерстве и его типах.
   Политическое лидерство указывает на ведущее положение отдельной личности, социальной группы, партии, государства, обусловленное более эффективными результатами деятельности (экономической, политической и др.); индивид или часть социальной группы выполняют роль лидера, объединяют, направляют действия всей группы, которая ожидает, принимает и поддерживает его действия. М. Вебер, например, различал следующие типы лидерства.
   Традиционное лидерство, основанное на вере в святость традиций. Авторитет традиционного лидерства опирается на многолетний обычай (например, сын монарха после его смерти сам «законно» становится монархом). Человек обладает «правом на лидерство» благодаря происхождению – принадлежности к элите. Такой тип лидерства характерен для доиндустриального (докапиталистического) общества.
   Харизматическое лидерство строится на вере в сверхъестественные способности вождя, культе его личности («харизма» с греч. – милость, благодать, божественный дар) – исключительная одаренность, наделенность какого-либо лица качествами исключительности, сверхъестественности, непогрешимости в глазах приверженцев или последователей.
   Рационально-легальное (бюрократическое) лидерство опирается на веру в законность существующего порядка и его разумность. Лидером можно стать не в силу каких-либо личных качеств (хотя и необходим определенный уровень компетентности), а с помощью законных бюрократических процедур. Лидерство в идеальной бюрократии имперсо-нально, оно действует как инструмент закона.
   В условиях, когда принятие решений как на уровне макрориска субъектами, непосредственно обеспечивающими политическую власть в государстве, так и на уровне мегариска политическими деятелями, осуществляющими международную политическую деятельность, требует гибкости и перспективного мышления, разумной взвешенности, коммуникативной рациональности, открытости, преодоления эгоцентричности, особенно важен анализ взаимоотношений риска и власти, раскрытие механизмов и типов власти, психологических аспектов власти. Те или иные мотивы власти, детерминирующие характер риска на различных его уровнях, могут в конечном счете стать причиной нежелательных политических событий тотально разрушительного плана практически в любой стране, изменения характера самой политической системы.
   Власть – способ испытания личности, и привлекаться к ней должны люди хорошо подготовленные, знающие жизнь и уже добившиеся определенных успехов в ней. Это своего рода бремя с соответствующими механизмами и законами маски, просчитываемого лавирования, вероломства, не всегда вписываемого в антураж обостренной саморефлексии и самоанализа.

   Что включает и впитывает в себя культура властвования и политическая культура?
   Культура властвования аккумулирует по сути дела на практике кодекс гражданского поведения человека, стиль его мышления и деятельности, демонстрируя реализацию данных политику прав и свобод. В соответствии с этим лишь только за счет реального изменения гражданского статуса личности в обществе, ее ценностных ориентаций, демонстрации социально-культурных качеств возможна трансформация современной культуры властвования с преобладающими порою в ней установками исполнительно-адаптационного типа субкультуры, для которого характерны централизация и монополизация власти, минимизация самоуправления, исключение личностного творческого побуждения и отношения людей к своим гражданским обязанностям и свободам, вплоть до уклонения от любых властных указаний, пренебрежения своими гражданскими полномочиями.
   Политическая культура – это система исторически сложившихся, относительно устойчивых установок, убеждений, представлений, моделей поведения, проявляющихся в деятельности субъектов политического процесса.
   Политическая культура выполняет ряд функций в обществе: воспроизводства определенной системы общественных отношений; обеспечения исторической преемственности и непрерывности политического процесса. Через политическую социализацию политическая культура связывает поколения, обеспечивает передачу опыта, традиций, норм политической жизни; интеграционную, объединяя различные слои населения, помогая сориентироваться в сложных обстоятельствах; информационно-нормативную, поскольку политическая культура содержит знания, традиции, ценности, на основе которых осуществляется политика, функционирует политическая система общества.

   Каковы основные модели взаимодействия между политикой и моралью?
   Выделяют три основные модели взаимодействия между моралью и политикой:
   1. Подчинение практической деятельности людей, включая политику, морали, что характерно: для христианских учений, в которых сформировались такие нравственные принципы и правила, как «не убий», «люби врагов своих как самого себя» и т. п.; для подходов гуманистов с их нравственными идеалами, способствующими сплочению и возвеличиванию человеческого духа, укреплению политических и государственных устоев; для ряда современных концепций с их особым отношением к человеку как высшей ценности мира и этикой ненасильственной борьбы за более справедливое общество.
   2. Существенный разрыв между политикой и моралью, что отразилось в таких высказываниях, как «нравственность и политика несовместимы», «в политике нет морали, а есть только интересы». Наиболее четко данную систему взаимоотношения политики и морали представил Н. Макиавелли в своем труде «Государь», где он писал о том, что если государь желает удержать в повиновении подданных, он не должен считаться с обвинениями в жестокости, он может использовать все средства, включая насилие, принуждение, вплоть до лишения жизни, для укрепления государственной власти, ее экономической и политической мощи.
   3. Достижение разумного взаимодействия между политикой и моралью. Так, Г.-В.-Ф. Гегель и другие представители немецкой классической философии считали, что государство должно быть наделено особой нравственностью, так как по своей природе оно выражает волю и интересы большинства граждан. Представители русской политической мысли второй половины XIX в. обосновывали положение о том, что образцовая общественная жизнь слагается из добротных общественных учреждений и из нравственно развитых людей (Кавелин). Согласно В.С. Соловьеву, весь политический мир и его устои базируются на нравственном фундаменте, наполняющемся разумным содержанием благодаря появлению аскетизма, альтруизма и религиозного чувства. М. Вебер считал, что в социальной деятельности имеет место рациональное соотношение целей и средств и побочных последствий, хотя и ставил под сомнение возможность науки вырабатывать нормативные средства. Здесь уместно вспомнить формулировку категорического императива И. Канта, призывающего поступать так, чтобы человек всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице другого как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству.

   Что собою представляет политическая наука и каковы основные вехи ее становления и развития?
   Политическая наука является одной из древнейших наук, уходящих своими корнями к истокам синкретической политической мысли, объединявшей философию и науку (VI–VII вв. до н. э.), к античной эпохе греческих учений об обществе, политике, человеке и мироздании. Уже в античных учениях о политике, власти, государстве наряду с философскими обобщениями достаточно четко выражены и эмпирические подходы, связанные с описанием структуры власти у Платона, полисных организаций у Аристотеля и теоретико-политические построения, выступающие в виде типов государственного строя, политических режимов и т. д.
   Становление же политической науки было связано с ее дифференциацией относительно политической философии, которая сама конституировалась как самостоятельное направление практической философии лишь в конце XIX – начале XX в., когда она стала обособляться от философии права, моральной философии, философии государства, хотя политическая философия и политическая наука были в центре учений почти всех крупных философов.
   В немалой степени конституированию политической науки мешали как ее смешение с философией, так и сложившиеся традиционные представления о политике как государстве, продержавшиеся до конца XIX в., а также общие тенденции в развитии науки этого времени, когда еще только формировалась дисциплинарно организованное естествознание, а затем осуществлялась дифференциация наук о природе и наук о культуре.
   В 1839 г. вышла работа А. Росмини «Философия политики», заявившая о размежевании философии и науки о политике. Кроме того, политическая наука должна была обособиться и от юридического знания, с которым ее связывала органическая форма взаимодействия. Эта теснейшая связь науки и права, в особенности в индустриальных государственных формах, долго сдерживала становление как политических, так и юридических наук.
   Начиная с античной эпохи полисной организации государства в Греции практическая политика сочеталась с коллективными решениями государственных дел, законотворчеством народных собраний и судопроизводства, осуществляемых избирательными коллегиями граждан, а после 46 г. до и. э. – народным судом. Политическое участие и правовой суверенитет народных собраний в Риме также были тесно связаны друг с другом, хотя здесь формирование судебной власти и ее отделение от политической власти народных собраний началось раньше.
   В монархических, имперских режимах исторический процесс разделения политики и права вытесняется процессом их одновременной концентрации. До конца XIX в. проблемы власти и политики решались, прежде всего, как правовые проблемы, что выражалось в борьбе за право на законотворчество между парламентом и монархом; в передаче народу власти, а правителю – права издавать законы вместе с требованием исполнения им законов как основы политического управления. В силу этого политические учения формулировались как правовые. Так, Гегель свою философию политики представлял как философию права. Тем не менее история политических учений Европы включает в себя весьма конкретные труды научно-политического плана. Бурное развитие политической науки начинается в 20-е гг. XX в., который сопровождается опредмечиванием специализированных наук. Этому способствовали потребность в рационализации политики, усложнение структуры общества, изменение статуса политики, формирование новых информационно-технических средств, изменение статуса политики как массового процесса, повышение моральной и профессиональной ответственности при принятии и осуществлении решений на микро-, макро– и мегауровнях и т. д.

   Каковы механизмы автономизации политической науки?
   Автономизация политической науки осуществлялась по линии предметной дифференциации (например, конкретные реальные воплощения отдельных свобод, исследование условий и следствий их реализации – по сравнению с анализом политической свободы как некоей универсальной сущности, отношений внутренней и внешней свободы в рамках политической философии); по линии функциональной дифференциации (выявление закономерностей и тенденций политического процесса – в политической науке и сущности политических объектов в рамках политической философии); формулировки конкретных практических норм и форм политики в политической науке и выполнения деонтологических функций по определению идеально-универ сальных начал в политике – со стороны политической философии; по линии дифференциации по методам (политическая наука использует специальные методы – системный анализ, моделирование, сравнительно-сопоставительный анализ и т. д.; политическая философия использует различные виды рефлексии, выявление рациональных и иррациональных начал в политике и т. и.).
   Однако следует иметь в виду, что дифференциация политической философии и политической науки осуществляется не столько в глубине абстракций, сколько в разделении сфер осмысления многообразных феноменов политики путем их предметной специализации, ибо выполняемые ими социальные, когнитивные, прогностические и критические функции отличаются скорее лишь масштабами.

   Какова специфика эмпирического и теоретического методов исследования в политической науке?
   На эмпирическом уровне политическая наука занимается анализом организации власти, изучая избирательные процедуры, общественное мнение, пропаганду, работу институциональных структур. Это требует использования специальных методов создания образа политика, корректировки его коммуникативной парадигмы и т. и. [128 - См. тему 14.3. Наука и социальные технологии в современном обществе: специфика и виды.] На теоретическом уровне политическая наука ориентирована на исследование институтов, систем и структур, специфики политического процесса и т. д., используя при этом как собственные методы, так и методы смежных дисциплин – исторических наук, психологии политики, теории управления и т. д.

   Каков предмет политической науки, политологии в контексте проблем XX–XXI в.?
   Развитие самого политического знания, настоятельная потребность в рационализации политики потребовали к середине XX в. более конкретного понимания предмета политической науки. В 1948 г. группа экспертов ЮНЕСКО приняла специальную резолюцию, в которой был дан перечень вопросов, по четырем направлениям:
   1) политическая теория и история политических идей;
   2) политические институты;
   3) партии, группы, общественное мнение, выборы, информация и пропаганда;
   4) международные отношения и внешняя политика.
   В результате уже в начале 1950-х гг. пункты второй и третий стали объединяться под общим названием «политическая социология». Появились четыре главные ветви политической науки: политическая теория, политическая социология, административные науки, международные отношения.
   В соответствии с этим в определении политологии (от лат. politike – политика – logos наука – политическая наука) сегодня существует несколько точек зрения:
   понимание ее как метатеории политики (включает в себя все дисциплины, исследующие политику, включая изучение механизмов власти);
   политология отождествляется с политической социологией, как общественные дисциплины, имеющие в качестве изучения один и тот же предмет (общество, социально-политические явления, феномен власти); политология рассматривается как общая теория политики (стремление к власти, борьба за власть и ее удержание и есть политика); кто занимается политикой, тот стремится к власти.
   Существуют и другие подходы относительно предмета политологии, в рамках которых ее определяют как науку о государстве, политическом порядке, формировании и разделении власти, теории регуляции конфликтов.
   Интегрирующим началом политологии же являются закономерности, тенденции и проблемы политики и власти в их структурном, институциональном и функциональном измерениях (С.В. Решетников).

   Каково проблемное поле и задачи методологии политической науки?
   Методология политической науки – рационально-рефлексивная область исследования, направленная на изучение и конструирование методов политической науки, ее теории и истории, политических институтов, сравнительных моделей политических режимов, динамики политического процесса и властных отношений, механизмов государственного управления и публичной политики, политических проблем, международных проблем прикладной политологии, политической культуры и идеологии.

   Какие классические методы используются в политической науке?
   В методологии политологии наряду с общелогическими и общенаучными методами используются: исторический метод, позволяющий осуществить воспроизведение истории изучаемого политического явления, конкретных его черт и специфических особенностей, присущих в соответствующих исторических условиях; метод сравнения, ориентирующий на раскрытие общих черт политической жизни разных стран, народов и эпох и выявление специфики функционирования политических систем и режимов, соотношение и расстановку политических сил, характер внешних и внутриполитических конфликтов и т. д.; ситсемный подход, позволяющий исследовать сложные развивающиеся, самоорганизующиеся политические системы во взаимосвязи различных компонентов – государства и гражданского общества, политических институтов как внутри страны, так и в их взаимодействиях с внешним окружением, политики и нравственности, политики и экономики и т. д.; структурно-функциональный анализ, позволяющий выявить важнейшие политические структуры и их функции; метод моделирования, позволяющий исследовать реальное политическое явление, используя модель как его аналог. Осуществляется моделирование механизмов реализации политической власти, процесса принятия решений, управления политической системой, реализации государственной политики и т. д.

   Каковы инновационные методы в политической науке?
   В политологии для принятия решений все чаще употребляются инновационные методы. Рассмотрим самые популярные. В рамках метода теории групп процесс принятия решений рассматривается как результат деятельности и борьбы отдельных групп за свои интересы. В соответствии с теорией главным ключом к пониманию интересов группы является не общность позиций, а взаимодействие внутри группы на основе взглядов, которые разделяют члены группы (политика – борьба групп – А.Ф. Бентли, Е.Р. Херринг – США). Группы воздействуют на политическую деятельность и процессы. Исследователь должен изучать это воздействие в контексте ряда факторов – общенационального или регионального характера группы; взаимоотношения с политическими партиями и т. д.
   Метод политической коммуникации определяет коммуникацию как передачу смысла с помощью символов. Метод позволяет разрабатывать успешные модели политических систем как коммуникационных структур (например, кибернетическая модель политических систем как коммуникации К. Дойча, обоснованная в его книге «Нервы управления», 1963).
   Целью группы бихевиористических методик (бихевиоризм – от англ, behaviorism – поведение), является построение системной эмпирической модели политического поведения объекта исследования в различных ситуациях – при проведении выборов в условиях конкуренции различных партий; при принятии политического решения и т. д. Для достижения цели используются эксперимент, анкета, интервью, анализ документов.

   Какие специально-научные методы используются в политической науке?
   При исследовании компонентов политической науки используются специально-научные методы политического анализа. Критериями являются:
   проектирование и обзор политических вариантов и процедур выработки государственной политики; анализ, диагностика и прогнозирование политических событий и ситуаций;
   конструирование технологий направленного воздействия на политический процесс.
   В соответствии с данными критериями выделяются следующие группы методов современной прикладной политологии [129 - См. подробнее: Решетников, С.В. Методология и методы анализа государственной политики и управление / С.В. Решетников, Н.А. Антонович, Б.Я. Мигас. Минск, 2001.].
   1. Методы исследования фаз политического процесса: метод формулирования политики. Позволяет выяснить политические проблемы (со стороны субъектов политической деятельности); выработать политический курс с четким формулированием целей и задач программ посредством участников различных групп, СМИ, исследовательских центров;
   метод «повестки дня политики». Выдвигает проблемы на повестку дня политики посредством институтов представительства интересов различных социальных групп – общественных объединений граждан, политических партий, общественного мнения, СМИ, избирательных кампаний, государственного управления;
   метод имплементации (от лат. impleo – наполняю, исполняю). Позволяет рассматривать политическую проблему с точки зрения альтернативных путей достижения целей и последствий принятия решений, дает возможность разработать программу по различным направлениям государственной политики;
   метод оценки государственной политики. Связан с определением критериев ее эффективности и рациональности. Методы входа политической системы (к ним относятся два первых метода – метод «формулирования политики» и метод «повестки дня политики») проходят внутрисистемную конверсию, преобразовываясь в решения и действия на выходе (метод имплементации). Заключительная фаза политического процесса связана с оценкой выходов (метод оценки государственной политики).
   2. Методики, применяемые для решения конкретных задач политического анализа:
   метод сценариев. Применяет описательную картину предполагаемого развития событий (Канн, США). Логика событий, описываемых в сценарии, приводит к формулированию «систематического контекста» или «альтернативного будущего»;
   метод Дельфи (метод экспертных оценок).
   Название произошло от названия древнегреческого города Дельфы, который был известен предсказателями, оракулами. Основная задача метода Дельфи (Хелмер, Гордон, 1950-е гг., США) – использовать обобщающие прогностические оценки как можно большего числа экспертов (до нескольких десятков) наиболее эффективным путем. Процедура метода предусматривает анонимность высказываний, т. е. получение мнений экспертов в письменном виде, без их взаимных контактов; повторение и контроль выводов каждого предыдущего тура экспертных оценок на последующий;
   статистическую обработку данных;
   ивент-анализ, мировой обзор событий и взаимодействий (Маклелланд, 1970–1980 гг., США). В основе ивент-анализа – схема политического процесса из первичных клеточек событий: субъекты события – инициаторы акций или целей;
   типы действий и взаимодействий; сфера и контекст событий; источник информации. По данной схеме создаются в исследовательских центрах базы данных;
   позиционный и ресурсный методы. В соответствии с методами интересы и ресурсы компонентов политической науки рассматриваются как элементы системы, а их взаимодействие образует структуру системы: интересы + ресурсы = цель. Анализ позиций и ресурсов полезен для оценки административного веса в исполнительных и законодательных органах власти. Позиционный и ресурсный методы наиболее часто используются в избирательных кампаниях; выявляя акции и взаимодействия между участниками компаний.
   Таким образом, при разработке социальных и политических технологий в важнейших сферах государственной политики используются методы исследования фаз политического процесса, а также аналитические методики, применяемые для решения конкретных задач политического анализа.

18.4. Философия права и методологические проблемы юридических наук

   Какие подходы характерны для понимания права?
   Специфической формой общественных отношений и особым видом социальной регуляции поведения человека в обществе является право. В трактовке этого понятия в истории права сформировались два подхода: юридический (от лат. jus – право) и легистический (от лат. lex – закон). С точки зрения легистического подхода, право рассматривается как продукт государства, его власти, воли, усмотрения. Право здесь сводится к принудительно-властным установлениям, к формальным источникам так называемого позитивного права (законам, указам и т. д.). Право в рамках данного подхода производно от государства, оно отождествляется с законом (позитивным правом), не имеет собственной объективно-независимой от власти природы, сущности и специфики, своего собственного принципа. Сущностным признаком права при этом является властная сила, обеспеченность властным принуждением.
   Для юридического типа правопонимания, напротив, характерна та или иная версия различения права и закона (позитивного права). Под правом здесь имеется в виду нечто объективное, не зависящее от воли, усмотрения и произвола государственной власти, т. е. специфическое, отличное от других социальное явление, особый социальный регулятор и т. д. со своей сущностью, природой, принципами.
   Право – это система социальных норм и отношений, охраняемых силой государства и выражающих требования формального равенства. В силу того что право имеет общеобязательный характер, его применение и реализация при необходимости обеспечивается государственным принуждением, для чего может быть использован специальный аппарат (полиция, суд, армия и др.). В силу своей общеобязательности право отличается от других социальных норм (морали, религии и др.). Право выражается в официальной форме, оно имеет свои источники, например законы. К общим принципам права, которые распространяются на всю систему права, относятся принципы справедливости, равноправия, гуманизма, демократизма и др. Кроме этого, имеются межотраслевые принципы права, охватывающие две или более отраслей права, а также отраслевые, проявляющиеся в конкретной отрасли права (например, принцип свободы трудового договора в трудовом праве). В праве выражается политика государства, так как правовые нормы издаются государством.

   Какие проблемы изучаются в философии права?
   Философия права – научная дисциплина, а также философское учение, исследующие проблемы права в его онтологическом, познавательном и аксиологическом измерениях. Философско-правовые исследования имеют глубинную традицию, восходя к учению древнегреческих софистов V–IV вв. до и. э. о естественном праве (праве по природе) как подлинном и справедливом праве, в отличие от искусственного (позитивного) права полиса (права по человеческому установлению). Все последующие философско-правовые учения основывались на этом подходе. Многие исследователи, начиная с древности (Сократ, Платон, Аристотель, стоики, Цицерон и т. д.), средневековья (Фома Аквинский, Р. Луллий и др.), рационально-философских интерпретаций И. Канта, Г.-В.-Ф. Гегеля, К. Маркса и заканчивая философско-правовой мыслью XX–XXI вв., по существу придерживались различных трактовок и вариантов понимания естественного права и его соотношения с позитивным правом. В первой разновидности права – философско-правовых концепциях, находящихся под влиянием естественно-правовых представлений, отсутствует принципиальное отграничение права от морали и нравственности. Вторая разновидность в философии права представлена формально-юридической концепцией права, согласно которой право (в его отличии от закона) – это принцип формального равенства, а не естественное право. Здесь представлено понятие права как более развитая форма юридического правопонимания, преодолевающая понятие естественного права с его смешением права с моралью, нравственностью, религией, игнорированием различий между формальным и фактическим.
   Философия права рассматривает право в его различении и соотношении с законом. Предмет философии права охватывает весь мир права во всех его проявлениях и определениях. Это понимание распространяется не только на закон, но и на основной компонент общественно-политической жизни – государство, которое трактуется как определенный политический институт. Предметное поле философии права при этом включает, помимо правовых характеристик государства, его законодательной, законозащитной и иной деятельности, и такие философско-правовые вопросы, как право и государство, человек-общество-государство, правовые формы организации государства, методы и приемы юридической аргументации, природа юридического доказательства, соотношение прав и обязанностей, договору правоотношение, проблемы преступности, смертной казни и т. д.

   Чем обусловлено внутреннее единство права и государства?
   Право представляет собой систему норм, установленных или санкционированных государством и выражающих требования принципа формального равенства. Внутреннее сущностное единство и необходимая связь права и государства детерминированы необходимостью того, чтобы объективные требования и объективная значимость права были признаны, нормативно конкретизированы и защищены государством, дополнены его официально-властной обязательностью. С точки зрения юридико-либерального правопонимания, государство выступает как правовая форма организации суверенной публично-политической власти свободных людей, как публично-правовой институт, необходимый для возведения общезначимого права в общеобязательный закон с надлежащей санкцией, для становления и защиты правового закона. Насилие, согласно такому подходу, правомерно лишь в форме государственной санкции правового закона. Право и государство, пришедшие на смену нормам и институтам власти первобытного общества, как раз и представляют собой необходимую и до сих пор единственно возможную форму нормативного и институционального признания, выражения и защиты свободы в виде правосубъектности индивидов в частных и публично-властных делах и отношениях. Право и государство, таким образом, взаимосвязанные, всеобщие и необходимые формы соответственно нормативного и институционального, организационно-властного бытия, признания выражения и осуществления свободы людей в их социальной жизни (Нерсесянц).

   Какие тенденции понимания сущности нрава сложились в философии права?
   Каковы основные этапы в развитии философии права?
   В философии права, в исторической реконструкции этапов развития философии права на протяжении всей истории развития, начиная с древности, так или иначе присутствуют две тенденции понимания сущности права: исследование идеи права как априорно данной и выражающей идеально организованное общество; исследование действующего или исторически существующего права. В первом случае речь идет о праве как «праве» или «справедливости», и существующее право рассматривается с точки зрения его соответствия вечному и неизменному идеалу. Во втором случае право лишается своего сверхидеального бытия и понимается как исторически возникшее и, следовательно, имеющее относительное содержание. Как уже отмечалось, философия права начинается с Платона и Аристотеля, заслугой которых явилось определение и всесторонний анализ идеи справедливости, а также обоснование разумной природы закона (права). Справедливость как таковая, так и в отношении права означает, согласно Платону, «надлежащую меру» или то, что «каждый имеет свое». Закон представляет собой «определение разума», следование которому является основным гарантом устойчивого существования идеального государства. Аристотель обосновывает учение об уравнивающей справедливости (как равное или эквивалентное деление) и распределяющей справедливости (как пропорциональное деление или деление по достоинству). Право, по Аристотелю, есть мерило справедливости и делится на положительное (созданное людьми) и естественное (не зависящее от воли законодателя и отвечающее природе человека), которые дополняют друг друга. Таким образом, с Платона и Аристотеля берут свое начало как рационалистическая линия в философии права, так и естественноправовая точка зрения. Свое обоснование последняя получила в трудах Цицерона, а в теорию права вошла благодаря римским юристам.
   В средние века на смену уже утвердившемуся делению права на естественное и положительное приходит более сложное представление об источниках права (Фома Аквинский): «вечный закон» (Божественный замысел, ведомый только самому Богу и святым), «естественный закон» (непосредственное проявление права в отношении человека, «человеческий закон» (положительное право, которое в отличие от двух предыдущих, обладает принудительной силой, т. е. устанавливается и охраняется государством) и «Божественный закон» (принципы человеческого общежития, изложенные в Библии).
   В Новое время философия права объединяет возврат к античному (введенному Аристотелем) делению права на естественное и положительное. Причем акценты меняются: естественное право понимается как вполне самостоятельное, независимое не только от воли законодателя, но также и от Божественной воли. Одним из первых, кто стремился придать юриспруденции форму науки на основании систематизации ее неизменной части – естественного права был Г. Гроций. Ф. Бэкон различает закон по существу (отвечающий требованиям «всеобщей справедливости») и закон формальный (оправдывающий насилие). К проблемам положительного права и правовой науки Бэкон применил свой эмпирический метод, что определило роль Бэкона в истории философии права как непосредственного предшественника юридического позитивизма. Особенности естественноправовой концепции Т. Гоббса обусловлены пониманием им естественного состояния как «войны всех против всех». Если у Гоббса целью закона является ограничение свободы, то у Дж. Локка закон сохраняет и расширяет свободу.
   В эпоху Просвещения философия права представлена главным образом в трудах Ш. Монтескьё и Ж.-Ж. Руссо. Монтескьё, в противоположность Гоббсу, понимает естественное право как лишенное какой-либо агрессивности и выделяет следующие свойственные такому состоянию законы: стремление к миру, к жизни в обществе и к добыванию пищи. После образования государства человек создает положительное право, которое Монтескьё подразделяет на международное (политические отношения между народами), политическое (определяющее отношения между правителями и управляемыми) и гражданское (определяющее отношения граждан между собой). Положительные законы должны учитывать характер и свойства народа, для которого они создаются. Эта идея получила свое дальнейшее развитие в исторической школе права. У Руссо неотчуждаемый и неделимый суверенитет принадлежит народу, в пользу которого отчуждаются естественные права отдельного индивида. Эквивалентной заменой отчужденных прав Руссо считает права, законодательно установленные сувереном (народом в лице государства). Руссо указывает на первостепенное значение законодательной власти, которая представлена народным собранием и от которой зависит не только принятие, но и отмена или изменение закона.
   Новый этап в развитии западноевропейской философии права знаменуют разработанные И. Кантом «Метафизические начала учения о праве». Право впервые рассматривается как область метафизики – с точки зрения его нормативности и априорности. Вопрос о соотношении права и морали получает не только ясный ответ, но и подробное философское обоснование. Мораль и право имеют общий источник – практический разум и общую цель – утверждение свободы. Понятие «общественного договора» становится у Канта «идеей разума», регулятивным принципом, позволяющим судить о справедливости конкретных законов. Отличительными свойствами права являются: регулирование только внешних отношений между людьми; формальное определение этих отношений; полномочие на принуждение. Право – это совокупность условий, при которых произвол одного лица совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы. Верховенство закона (наряду с народным суверенитетом) является единственной основой государства, каким оно должно быть. Государство – соединение множества людей, подчиненных правовым законам. Кант является сторонником абсолютной теории наказания, которая предполагает равенство между преступлением и наказанием.
   У Г.-В.-Ф. Гегеля также наука о праве есть часть философии, а предметом философии права выступает идея права. Идея права есть свобода, понимание которой достигается через познание понятия права и его осуществление. В своем развитии идея права проходит три ступени: абстрактное право (формальное и внешнее), которое выражает наличное бытие свободной воли и включает в себя понятия собственности, договора и деликта («неправа»); моральность, которая представляет собой отрицание абстрактного права, поскольку переносит определенные права в сферу субъективной свободы; нравственность как синтез абстрактного права и моральности и которая есть идея свободы (истина понятия свободы), единство объективной и субъективной свободы. Государство, по Гегелю, является высшим воплощением нравственности, «свободой в ее самом конкретном образе».
   В XIX в. наиболее влиятельными течениями были историческая школа права, видящая в праве органический продукт «народного духа» или «национального сознания» и считающая, что право складывается на основе обычаев, является неприкосновенным, не зависящим ни от воли законодателя, ни от воли правительства (Гуго, Савиньи, Пухта) и пришедший ей на смену юридический позитивизм. Во второй половине XIX – начале XX в. отмечается расцвет русской юридической мысли и русской философии права, где основное развитие получили теория естественного права и юридический позитивизм (Коркунов, Шершеневич, Градовский, Кавелин и др.). Возрождение естественного права на рубеже веков проходило в различных направлениях: на основании идей неокантианства (Новгородцев, Е.Н. и С.Н. Трубецкие и др.) с опорой на достижения психологии (Петражицкий), социологии (Муромцев).
   «Возрожденное естественное право», юридический позитивизм, собственно юридическое мышление отличают и юридическую практику XX в. (Кельзен, Харт). В то же время формируются разнообразные философско-правовые учения и школы: феноменологическая философия права (Райнах), экзистенциальная философия права (Майхофер, Фехнер, Кон), социологическая философия права (Вебер, Паунд), юридический реализм (Радэн, Коген), философия права неотомизма (Маритен, Финнис), концепция естественного права (Райнер, Раймен), критические юридические исследования (Унгер, Кац).

   Каковы признаки правового государства?
   Правовое государство – это государство, ограниченное в своих действиях правом. В правовом государстве функционирует режим конституционного правления, существует развитая и непротиворечивая правовая система, эффективный социальный контроль политики и власти.
   Отличительными признаками правового государства являются:
   1. Верховенство закона, выражающего правовые принципы общества. Законы правового государства опираются на Конституцию страны и обладают наивысшей обязательной силой по сравнению со всеми иными нормативными актами, издаваемыми государственными органами.
   2. Всеобщность права, связанность правом самого государства и его органов. Государство, издавшее закон, не вправе его же само нарушать.
   3. Взаимная ответственность государства и личности. Не только гражданин или отдельные организации и учреждения несут ответственность перед государством за выполнение своих обязанностей, но и государство, его должностные лица ответственны за свои действия перед гражданами.
   4. Разделение властей. В соответствии с принципом разделения властей власть не должна быть сосредоточена в руках одного лица или одного органа, а должна быть рассредоточена между различными ветвями власти, чтобы избежать деспотизма.
   5. Незыблемость свободы личности, ее прав, чести и достоинства. Первооснова правового государства – признание прав и свобод человека и гражданина, их уважение, соблюдение и защита со стороны государства.
   6. Наличие эффективных форм контроля и надзора за соблюдением прав и свобод граждан, реализацией законов и других нормативных актов, гибкого механизма гарантий свободы народного волеизъявления.
   Для становления гражданского общества и правового государства важно гармоничное взаимоотношение политики, морали и права, хорошо развитая система политической культуры.

   Что общего в морали и праве?
   Что отличает их друг от друга?
   Общие черты морали и права проявляются в том, что право и мораль входят в содержание культуры общества, являются ценностными формами сознания, имеют нормативное содержание и служат регуляторами поведения людей. Право и мораль служат общей цели – согласованию интересов личности и общества, обеспечению и возвышению достоинства человека, поддержанию общественного порядка.
   Отличительные черты морали и права заключаются в следующих особенностях: нормы морали складываются в общественном мнении и хранятся в нем, нормы права устанавливаются государством и находят закрепление в официальном акте. Нормы морали охватывают область отношений более широкую, нежели сфера отношений, регулируемых правом. Нормы нравственности исполняются в силу личной убежденности, привычек человека. В правовых нормах выражается государственный подход к оценке общественных отношений, они более конкретны, формально определены в своем содержании по сравнению с нормами морали.
   Отличие норм права от норм морали проявляется также и в характере гарантий выполнения этих норм. Требования права выполняются большинством граждан добровольно, в силу сознания их справедливости. Внутренним гарантом нравственного поведения человека выступает его совесть, а внешним – общественное мнение.
   Правовые нормы предусматривают определенные санкции за их нарушение; при вынесении приговора суд руководствуется статьями Уголовного кодекса. Моральные нормы не регламентируют конкретные меры наказания за тот или иной проступок.
   Различие между правом и моралью проявляется и в оценке мотивов поведения человека. С точки зрения права безразлично, какими мотивами руководствовался человек, если его поведение было правомерным. С моральной же точки зрения важно выявить стимулы, мотивы человека, его намерения в выборе определенного варианта поведения, являющегося правомерным, отношение к справедливости как общей основе морали и права. Справедливость – категория морально-правового и социально-политического сознания. Понятие справедливости содержит в себе требование соответствия между практической ролью людей или социальных групп в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами людей и их общественным признанием. Несоответствие в этих представлениях оценивается как несправедливость.
   Роль нравственной ответственности значительна во все времена, но особый смысл она приобретает в условиях кризисов в обществе, существенных его трансформаций. От того, насколько люди способны принимать на себя груз моральной ответственности за свою деятельность, зависит судьба общества.

   Что такое правовая ответственность?
   Каковы ее цели и принципы?
   Правовая ответственность представляет собой реализацию установленных в нормах права санкций, предусматривающих неблагоприятные последствия для правонарушителей. Основными целями правовой ответственности являются охрана правопорядка, воспитание граждан в духе уважительного отношения к законам, предупреждение правонарушений. Достижению этих целей служат основные принципы осуществления правовой ответственности: ответственность только за поведение, но не за мысли; ответственность лишь за деяния; законность, справедливость, неотвратимость, целесообразность и быстрота ответственности.
   Особенность правовой ответственности состоит в том, что применение юридических санкций осуществляется специальными государственными органами (органами следствия, дознания, судом и т. д.).

   В чем сущность ценностного смысла права?
   Важнейшей характеристикой права, наряду с его онтологическим и гносеологическим измерением, является рассмотрение права как ценности, т. е. аксиологические аспекты права. Согласно данному подходу, ценность действующего (познавательного) права и реально наличного (фактического, эмпирического) государства определяется по единому основанию и критерию, а именно с позиций правовых ценностей (права как ценности). Право при этом выступает не как формализованный (формально-фактический) носитель моральных (или смешанных морально-правовых) ценностей, что характерно для естественно-правового подхода, а как строго определенная форма именно правовых ценностей, как специфическая форма правового долженствования, отличная от всех других (моральных, религиозных и т. д.) форм долженствования и ценностных форм. Такое понимание ценностного смысла права (права как формы долженствования равенства, свободы и справедливости) принципиально отличается и от позитивистского подхода, поскольку речь идет о долженствовании не только в значении общеобязательности, властной императивности и т. д., но и в смысле объективной ценностной общезначимости права, в смысле ценностно-правового долженствования. Право здесь – цель и должное для закона (позитивного права) и реального государства, а закон (позитивное право) и государство должны быть ориентированы на воплощение и осуществление требований права, поскольку именно в этом состоят их цель, смысл, значение. Закон (позитивное право) и государство ценны лишь как правовые явления. Закон (позитивное право) и государство должны быть правовыми. Правовой закон и правовое государство – это, следовательно, правовые цели и ценности для реального закона (позитивного права) и государства (Нерсесянц).

   Что собою представляет политическое и правовое сознание?
   Политика, право и связанные с ними явления (политическая власть, политическая система, право и законы, правовые ценности и др.) имеют две стороны: духовную и практическую. Политическое и правовое сознание как духовная сторона политики выражены в теоретической и эмпирической форме. Теоретический уровень представлен различного рода идеями, концепциями, взглядами, имеющими политический и правовой характер, наиболее тесно связаны с наукой и идеологией того или иного класса, правящих кругов. Эмпирический уровень политического и правового сознания базируется непосредственно на практике, живом участии в политическо-правовом процессе отдельных людей, малых и крупных социальных общностей и отражает социальную действительность в форме переживаний, представлений, иллюзий и других социально-психологических актах. Взятые в единстве с теоретическими воззрениями в области политики, права, морали, они служат питательной почвой для формирования общественного мнения относительно политики, права, политических деятелей, а в более широком плане – политической и правовой культуры общества. Политико-правовое сознание – это сложный духовный феномен, совокупность общезначимых для данного социума знаний, ценностей, норм, убеждений, верований, в которых отражаются политика и право как особые формы социальности.

   Какие дисциплины выделяются в рамках юридической науки?
   Юридические науки представляют собой комплекс научных дисциплин, разделенных на группы по циклам:
   науки историко-юридического цикла (всеобщая история государства и право, история государства и права и др.);
   науки государственно-правового цикла (государственное право, конституционное право, государственное право зарубежных стран, административное право и др.);
   хозяйственно-правовой цикл (гражданское право, земельное право, сельскохозяйственное право, трудовое право и др.);
   уголовно-правовой цикл (уголовное право, исправительно-трудовое право);
   процессуально-правовой цикл (судопроизводство, гражданское процессуальное право, административное процессуальное право и др.);
   международно-правовой цикл (международное публичное право, международное частное право, консульское право и т. д.).

   Какие имеются классификации права?
   По культурно-географическому признаку выделяют правовые системы: континентальную общего права, мусульманского права, право Дальнего Востока и др. По национальному признаку право делят: на национальное (действующее право отдельного государства) и международное (регулирующее межгосударственные отношения). По отраслевому признаку право подразделяют на конституционное, административное, коммерческое и др. Учитывая специфику основополагающих принципов и защищаемые интересы, отдельные отрасли права условно объединяют в три основные группы – публичное, частное (гражданское) и уголовное право.

   Что собою представляет методология правовой науки? Как она связана с философией права?
   Методология правовой науки теснейшим образом связана с философией права. Между ними нет демаркационной линии, жестко отделяющей проблематику этих областей знания, ибо предметом исследования является право в его многообразных измерениях. В философии права акцент в большей степени делается на анализ права в его онтологическом, познавательном и ценностном существовании, методологический же анализ права нацелен на исследование конкретных принципов, методов и методик в различных сферах, учитывая глубинную специализацию и дифференциацию правового знания, требующую знания тончайших нюансов и особенностей публичного, гражданского и уголовного права. Становление методологии правовых наук осуществлялось в конце XIX в., когда происходило дисциплинарное оформление естествознания, дифференциация наук о природе и о духе, возникали различные дискуссии в лоне уже отдельных становящихся наук.
   Методология правовых наук – рефлексивно-рациональная область исследования, направленная на изучение принципов, методов и системы ценностей правового сознания, выявление его специфики, природы юридического доказательства, приемов, юридической аргументации взаимоотношений с государством, политикой, экономикой, моралью, с иными областями социальной жизни.

   Какие подходы выделяются в философии и методологии права в зависимости от понимания содержания права?
   В философии и методологии права можно выделить два подхода, по-разному раскрывающие сущность права. Согласно первому подходу, сущность права раскрывается через категориальную матрицу, в которой основными понятиями выступают «справедливость», «свобода», «разум» и др. Согласно второму, сущность права определяется исходя из действующего или положительного права, а центральными понятиями выступают «норма», «принуждение», «авторитет», «обычай» и др. К представителям первого подхода относятся сторонники естественного права, в рамках которого определенные ценности и права признаются изначально соответствующими природе человека и поэтому незыблемыми (Гоббс, Локк, Спиноза, Руссо – XVII–XVIII вв.; Маритян, Финнис – XX в.). К сторонникам второго подхода, в зависимости от утверждения или отрицания роли традиции, относятся представители исторической школы права, которая возникла в Германии в начале XIX в. как реакция и критика концепции естественного права XVIII в., основанного на безграничной вере в разум, в возможность дедуктивного выведения основ правовой науки и как неприятие идеологических установок Французской революции, утверждавшей превосходство человеческой воли и желания над традицией и обычаями – Г. Гуго, Ф.К. Савинъи, Г.Ф. Пухта. С точки зрения названных философов, право складывалось исторически, на основе обычаев и является неприкосновенным, поскольку не зависит ни от воли законодателя, ни от воли правительства. К сторонникам второго подхода относятся и представители юридического позитивизма (возникшего во второй половине XIX в. и видевшего в праве совокупность норм или правил поведения, установленных и обеспеченных принуждением со стороны власти; право отождествляется с наличным законодательством; утверждается автономный характер права, его независимость от морали и исторических традиций – И. Бентам, Дж. Остин – XIX в., Г. Кельзен, Г.-Л.-А. Харт, Дж. Рац – XX в.).

   В чем специфика функционального подхода к пониманию права?
   Особой разновидностью подходов к сущности права является функциональный подход, когда под правом подразумевается уже не особая сущность или идея, не система норм, а практика правоприменения, ядром которой является правосудие. Такой подход характерен для юридического реализма, направления американской философии и методологии права первой половины XX в., которое определяет право как конкретную деятельность судов и судей, «функцию судебных решений» (Грей, Холмс, Коген, Радэн, Франк и др.). На формирование юридического реализма особое влияние оказала философия прагматизма (Дьюи, Джеймс). Для юридического реализма основные вопросы касаются мотивации судебных решений: что заставляет судей ссылаться на определенные прецеденты; какие из элементов рассматриваемого дела и на каком основании признаются судом важными, непосредственно относящимися к делу и т. и. Решающими мотивами для принятия конкретного судебного решения здесь признаются человеческие склонности, ценности, социальная и политическая значимость, а не логика рассуждения, способ вывода, юридически обоснованный выбор соответствующего нормативного акта или прецедента.

   Как понимается право под воздействием психологической науки?
   В постижении сущности права в начале XX в. широкое распространение получило понимание права, в основе которого лежали достижения психологической науки. Право определялось как совокупность психических переживаний долга и обязанности, которые обладают императивно-повелительным характером (Перажицкий).

   В чем сущность интегративного подхода при анализе сущности права, разрабатываемого в рамках критических юридических исследований?
   Начиная с 70-х гг. XX в. широкое распространение анализе сущности права приобретает интегративный подходу который объединяет в себе аналитический (семиотический) подход (анализ правовой действительности с точки зрения присущих ей внутренних закономерностей) с исследованиями политического у идеологического и экономического характера, соотносящими право с иными областями социальной жизни. Этот ракурс раскрытия сущности права характерен для критических юридических исследований (направление американской философии и методологии права второй половины XX в., которое рассматривает в качестве основного источника логики и структуры права властные отношения, существующие в обществе, – Унгер, Гордон, Горвиц, Кенни и др.). Право, как считают представители критических юридических исследований, не может быть нейтральным и всегда тесно переплетено с политикой. Первые шаги к такому пониманию права были сделаны в 60-е гг. благодаря участию представителей критических юридических исследований в движении «За гражданские права». А официальную историю критические юридические исследования начинают с 1977 г. (конференция в университете Висконсин – Мэдисон). Философской основой данного направления стали философия марксизма, философия франкфуртской школы и философия структурализма (Фуко, Деррида). Большое влияние на правовые концепции оказал американский юридический реализм. Используя, в частности, метод деконструкции, представители критических юридических исследований видят во всесторонней критике существующих правовых доктрин и действующего законодательства с возможность реформирования положительного права. В рамках данного направления образовалось несколько групп, существенно отличающихся друг от друга по содержанию и методологии исследований – феминистская юриспруденция, постмодернистская философия права, правовая теория, в центре внимания которой политэкономический и собственно экономический анализ судебных решений [130 - См.: Under, R. Law in modern society / R. Under. N.Y., 1976; Idem. The Critical Legal Studies Movement, 96 Harv. L. Rev. 563, 1983.].

   Какие понятия особенно важны для юридической науки? Что такое правовой закон, правовой идеализм, правовой нигилизм?
   В методологии правовой науки особый статус занимают такие понятия, как «правовой закон», «правовой идеализм», «правовой нигилизм».
   Правовой закон – адекватное выражение права в его официальной признанности, общеобязанности, определенности и конкретности, которые необходимы для действия позитивного права. Правовому закону противоречит как правовой идеализм, так и правовой нигилизм.
   Правовой идеализм заключается в переоценке права, исходящей из юридического невежества, неразвитости и деформированное™ правосознания.
   Право выступает в качестве абсолюта, поскольку является результатом объективных возможностей данного института. В то же время правовые идеалисты считают, что следует принять правильные, умные законы и острейшие проблемы общества будут разрешены. Стремительный рост разнообразных законодательных актов характеризует уровень правового развития государства.
   Суть правового нигилизма состоит в недооценке права, а также в негативном, неуважительном отношении к нему. Для правового нигилизма характерны демонстративный, агрессивный и неконтролируемый характер; многообразие форм проявления; высокий разрушительный потенциал; оппозиционная направленность (часто с националистической окраской); объединение с другими формами нигилизма (политическими, нравственными и т. д.), а также с образованиями деструктивного социального процесса.
   Правовой нигилизм встречается в определенных формах не только среди населения, но в государственных, законодательных, исполнительных и правоохранительных органах власти.

   Что собой представляют правовые нормы?
   Под правовой нормой (нормой права) понимают общеобязательное правило социального поведения, установленное и закрепленное государством (письменно или иным другим доступным образом). Правовые нормы представляют собой комплекс правил, включающих разрешения, ограничения, запреты. Это своего рода социальные предписания, регулирующие поведение человека в обществе. Правовые нормы имеют общественные корни, поскольку вырабатываются обществом (отдельными общественными группами), и поэтому им присуще качество обязательности для всех членов данного общества. Нормы права, в отличие от других социальных норм, устанавливаются и санкционируются государством, которое несет ответственность за надлежащее их использование. Правовые нормы носят формальный характер, поэтому они требуют письменной (документальной) формы, которая позволяет исполнителям рассматриваемых норм четко и точно представлять содержание, пределы действия и другие необходимые сведения о праве. Правовые нормы реализуются только в случае публикации соответствующих правовых актов или в случае их «публичного оглашения». При этом письменное закрепление правовых норм тесно связано с публичным правом. В отличие от юридических предписаний, нормы права касаются не отдельного случая (отношения, лица), а того или иного вида действий, отношений и лиц, в них участвующих. Норма права может осуществляться, при необходимости, неоднократно, т. е. она не прекращает своего действия после ее исполнения в каждом конкретном случае.

   В чем сущность, роль и виды правовых принципов?
   Правовые принципы включают в себя исходные положения права. Правовые принципы отражены в нормах права и являются основой всей правовой жизни общества и государства. Они определяют сущность и содержание права, его внутреннее строение и процесс правоприменения (т. е. принципы права применяются и теоретически и практически). Принципами права руководствуются при подготовке нормативных актов, их издании, установлении гарантий соблюдения правовых требований. По своему характеру правовые принципы можно подразделить на политические, социально-экономические, идеологические, религиозные, этические и специально-юридические. В зависимости от объема распространения правовые принципы подразделяются на следующие группы: вся правовая система (группу объединяют общие принципы – социальная справедливость, гуманизм, равноправие, законность при создании и реализации норм права, единство юридических прав и обязанностей и т. д.), несколько отраслей (группу объединяют межотраслевые правовые принципы – конституционное, административное, уголовно-процессуальное право и т. д.) или одна отрасль права (внутри группы конституционное, гражданское, уголовное, земельное, хозяйственное, трудовое право и др.).

   Какие методы используются в правовых науках?
   В правовых науках используются методы, традиционно применяемые в философии права и в самом праве, а также методы, разработанные в рамках той или иной конкретной правовой дисциплины. Несомненно, что такие методы и процедуры, как выявление, наблюдение, эксперимент, моделирование, анализ и дедукция, формирование юридического факта, поведение следственного эксперимента, исторический и логический методы и другие, в каждой из конкретных правовых дисциплин приобретают свою специфику, наполняясь конкретным содержанием, и требуют от субъекта особых конкретно-научных знаний.

   Каково предназначение юридических документов в закреплении правовых норм?
   В методологии юридической науки особую значимость имеют такие концептуальные структуры, как юридические источники, юридические документы, юридические факты, юридическая практика и техника [131 - См.: Гавриленко, В.Г. Энциклопедия руководителя / В.Г. Гавриленко, П.Г. Никитенко, Н.И. Ядевич. Минск, 2000.].
   Юридические документы (права) – официальные формы выражения и закрепления (а также изменения или отмены) правовых норм, действующих в данном государстве. В современных государствах основными источниками или формами выражения и закрепления норм позитивного внутригосударственного права могут быть:
   нормативные документы (все нормативные правовые акты);
   документы, содержащие решения индивидуального характера (имеющие обязательный характер, влекущие правовые последствия – устанавливающие, изменяющие и прекращающиеся субъективные права и юридические обязанности);
   документы, фиксирующие юридические факты (к примеру, определяющие правовой статус – удостоверение, паспорт и т. и.); фиксирующие факты, от которых зависит правовой режим объекта права (счет в банке, документ об отводе земли и т. д.);
   фиксирующие волеизъявление субъекта права (сделки, договора, доверенности и т. д.);
   фиксирующие факты-события и факты движения товарно-материальных и иных ценностей.

   В чем специфика юридического факта?
   Юридический факт описывает конкретные социальные обязательства (события, действия), вызывающие наступление определенных правовых последствий – возникновение, изменение или прекращение правовых отношений. Он базируется на явлении действительности, что порождает в силу правовых норм определенные правовые последствия. Юридический факт обладает следующими правовыми признаками:
   конкретность, индивидуальность; наличие информации о состоянии общественных отношений, входящих в предмет правового регулирования;
   выраженность в определенном виде для внешнего восприятия;
   наличие или отсутствие конкретных явлений материального мира;
   непосредственно или опосредованно предусмотренные нормы права;
   зафиксированную в установленной законодательством процедурно-процессуальную форму; вызывающие предусмотренные законом правовые последствия.
   К классифицирующим признакам юридического факта относятся:
   подразделение юридических фактов на события и действия, связанные с волей субъектов;
   правомерные и неправомерные действия. Первые характеризуют правомерное (с точки зрения законодательства) поведение, вторые описывают противоречащие правовым предписаниям, причиняющие вред интересам общества поступки. Правомерное действие подразделяется на юридические поступки (вызывающие правовые последствия независимо от того, сознавал или не сознавал субъект их правовое значение и правовые последствия) и юридические акты (действия, прямо направленные на достижение правового результата).
   Юридические факты подразделяются на юридические действия и события. Со своей стороны юридические действия бывают правомерными и противоправными, а правомерные действия в свою очередь – юридическими поступками и юридическими актами.
   Юридические факты по своим функциям обеспечивают возникновение, изменение и прекращение правовых отношений, а также служат гарантом законности, обладают возможностью предварительного воздействия на нормы права в регулировании общественных отношений. Юридические факты требуют их установления и доказательства. Отправной точкой здесь является юридически значимая ситуация, факт которой требуется доказать. Под доказательствами понимаются фактические обстоятельства, вовлеченные в юридический процесс и через него связанные с наступлением правовых последствий. Доказательство завершается оценкой.
   Для установления юридического факта необходимо, чтобы юридические доказательные факты и доказательства не отождествлялись, не разрывались, а имели статус тождественных элементов процесса правового познания. В ходе установления юридического факта происходит преобразование информации о фактах, т. е. из разрозненной – в систематизированную, из вероятностного знания – в достоверное. Это позволяет дать этим фактам юридическую оценку (квалифицировать), т. е. признать или не признать за ними качество юридического факта (юридического состава).
   Без надлежащего оформления юридические факты сами по себе существовать не могут. Социальное обязательство только тогда порождает правовые последствия, когда оно определенным образом зафиксировано и установлено законными средствами в правоприменительном процессе. Например, без надлежащей регистрации нельзя признать юридическими фактами наличие трудового стажа, уровня образования, потребности в жилье и т. д. Порядок фиксации и удостоверения юридических фактов в каждой конкретной области общественных отношений устанавливают отраслевые нормы права.

   Что включает в себя юридическая техника, каковы ее цели и правила?
   Юридическая техника нацелена на рационализацию юридической деятельности, достижение ясности, простоты, краткости, определенной стандартности, единообразия юридических документов. Она включает в себя совокупность правил, приемов, средств и способов подготовки, составления и оформления нормативных актов. Юридическая техника рассчитана на рациональное, адекватное урегулирование общественных отношений, четкое, недвусмысленное и в то же время краткое изложение нормативных актов.
   Юридическая техника действует по определенным правилам. Это правила:
   определяющие внешнее оформление нормативных актов. Каждый нормативный акт должен иметь необходимые реквизиты; название вида нормативного акта (закон, указ); название издавшего его органа, наименование акта, отражающего его содержание, предмет регулирования; дата, номер и место принятия нормативного акта. Обязательным реквизитом нормативного акта является подпись соответствующего должностного лица;
   характеризующие содержание и структуру нормативного акта. Нормативный акт должен иметь четко определенный предмет регулирования. Он рассчитан на регулирование однородных общественных отношений и не должен регулировать отношения разного рода и типа. Нормативный акт не должен изменять или отменять нормы, регулирующие отношения, отличные от тех, которые регулируются настоящим актом. В нормативном акте должны быть решены все вопросы, относящиеся к регулированию данных отношений. Не должно оставаться никаких пробелов. Желательно, чтобы нормативный акт не имел исключений и ссылок. Крупные акты могут иметь две части, кроме титула, – вводную (преамбулу) и постановляющую. Преамбула содержит причины, поводы, цели издания нормативного акта, тогда как постановляющая часть – нормы права (в конце она может содержать предписания, определяющие время и порядок вступления нормативного акта в силу). Крупные нормативные акты должны подразделяться на главы, разделы, части. Глава нормативного акта в свою очередь может содержать статьи, подразделяющиеся на части, пункты или параграфы.
   Правила и приемы изложения норм права (язык нормативных актов) нацелены на четкое, краткое и определенное изложение норм права. Существуют специальные требования к языку нормативного акта: формулировки норм права должны иметь определенную стандартность, стереотипность, грамматическое единообразие; терминология нормативных актов должна быть единой (должны использоваться общепризнанные в науке и практике термины); формулировки должны быть доступными для понимания.
   Способы (приемы) изложения норм права различаются: по форме предложения, в котором выражена норма, – нормативное или повествовательное, утвердительное или отрицательное предложение; по степени обобщенности, абстрактности изложения-абстрактный или казуистический; по степени полноты изложения – прямой, ссылочный, бланкетный.

   Каковы цели, признаки и функции юридической практики?
   Юридическая практика – деятельность по изданию (толкованию, реализации и т. п.) юридических предписаний, учитывающая накопленный социально-правовой опыт. Она характеризуется следующими признаками:
   является разновидностью социально-исторической практики;
   является важнейшим компонентом правовой системы общества;
   образует существенную часть культуры общества; проявляет общественную, коллективную природу, предполагает соответствующие формы сотрудничества между ее субъектами и участниками, обмен информацией и результатами, а также несет в себе совокупный продукт совместной деятельности, накопленный посредством социально-правового опыта;
   направлена на объективно-реальное изменение окружающей действительности;
   способствует целенаправленному изменению общественной жизни благодаря изданию новых или изменению уже существующих нормативно-правовых предписаний, их толкования и конкретизации, использования и применения;
   создает соответствующие юридические последствия при возникновении материальных, политических, социальных и иных изменений;
   опосредована (урегулирована) правом и иными социальными нормами;
   создает специфическое производство, соответствующим образом организованное и спланированное, где есть необходимые производители и потребители, средства и методы, технология и техника; оказывает влияние на все стороны жизни общества.
   У юридической практики имеется своя структура, под которой понимается такое расположение основных ее элементов и связей, которое обеспечивает ей целостность, сохранение объективно необходимых свойств и функций при воздействии на нее разнообразных факторов действительности.
   Существуют внешние формы (юридические акты-документы, в которых закрепляются правовые действия, методы и средства их осуществления, вынесенные решения) и внутренние формы (способы организации внутренней связи элементов содержания, к которым относится процедурно-процессуальное оформление практики, определяющее круг ее субъектов и участников, объемы их процессуальных прав и обязанностей, условия вступления в правовой процесс и выбытия из него, порядок оперирования средствами и методами, сроки и время совершения действий, процессуальные гарантии, условия и процедура принятия и исполнения решений, порядок их закрепления и опротестования (обжалования) и другие процедурные требования, связывающие в единое целое разнообразные свойства и элементы осуществляемой практической деятельности) юридической практики.
   Функциями юридической практики (относительно обособленными направлениями однородного ее воздействия на субъективную и объективную реальность) являются правонаправляющая (ориентирующая), правоконкретизирующая и сигнально-информационная функции.

18.5. Философско-методологические регулятивы современной экономической науки

   На что нацелен философско-методологический анализ экономической науки? Что означает понятие экономики?
   Философско-методологический анализ экономической науки предполагает углубленную рефлексию над ее основаниями, реконструкцию этапов ее исторического становления и развития, выявления ее проблемного поля, раскрытия содержания основных принципов и концептуально-понятийного аппарата, взаимосвязи с политикой, моралью, идеологией, описания функций, задач и перспектив.
   Слово «экономика» (от греч. oikonomike – искусство ведения домашнего хозяйства) в буквальном смысле следовало бы трактовать как хозяйство, ведущееся в соответствии с законами, правилами. В наше время понятие «экономика» имеет несколько значений:
   1. Экономика – это народное хозяйство, включающее отрасли материального производства (промышленность, сельское и лесное хозяйство, строительство, транспорт и связь, торговля и общественное питание, материально-техническое обеспечение) и непроизводственной (культура, образование, здравоохранение, социальное обеспечение, наука, управление, жилищно-коммунальное хозяйство, бытовое обслуживание населения) сферы.
   2. Экономика – совокупность знаний о хозяйстве и связанной с ним деятельности людей; научная дисциплина, занимающаяся изучением отраслей (секторов) материального производства и непроизводственной сферы (промышленность, сельское хозяйство, экономика образования, науки и т. д.); механизмов использования разнообразных, чаще всего ограниченных, ресурсов в целях обеспечения жизненных потребностей людей и общества и др.
   3. Экономика – отношения, возникающие между людьми в связи с процессами производства, распределения, обмена, потребления товаров в ходе этих процессов.
   Таким образом, экономика – это хозяйство, наука о хозяйстве и хозяйствовании и отношения людей в процессе хозяйствования.
   В экономической науке выделяют такие разделы, как микро-, макро– и мировую экономику.

   В чем сущность микро-, макро– и мировой экономики?
   Микроэкономика является разделом экономической науки, связанным с изучением относительно мелкомасштабных экономических процессов, субъектов, явлений, в основном предприятий, фирм, предпринимателей, их хозяйственной деятельности, экономических отношений между ними. В центре внимания микроэкономики находятся производители и потребители, принятие ими решений в отношении объемов производства, продаж, покупок, потребления с учетом потребностей, цен, затрат, прибыли. Она также изучает рыночное поведение субъектов, отношения между ними в процессе производства, распределения, обмена, потребления. Кроме того, объектом изучения микроэкономики являются и отношения между производителями, предпринимателями и государством.
   Макроэкономика – это раздел экономической науки, посвященный изучению крупномасштабных экономических явлений и процессов, относящихся к экономике страны, ее хозяйству в целом. Объектом изучения макроэкономики являются сводные, обобщающие показатели по всему хозяйству, такие как национальное богатство, валовой национальный и валовой внутренний продукт, национальный доход, суммарные государственные и частные инвестиции, общее количество денег в обращении. Одновременно она изучает средние по стране экономические показатели, такие как средние доходы, средняя заработная плата, уровень инфляции, безработица, занятость, производительность труда. Предметом макроэкономики являются также обобщающие показатели роста, темпы увеличения или уменьшения величин, характеризующих экономику страны и происходящие в ней экономические процессы, структурные пропорции.
   Мировая экономика представляет собой последовательное объединение хозяйств разных государств в единую мировую систему; взаимосвязанные и взаимодействующие хозяйства разных государств, функционирующие по согласованным правилам. Это раздел экономической науки, который изучает экономические процессы и закономерности в самых крупных, глобальных масштабах.

   Что включает в себя экономическая наука?
   Какова ее цель?
   Экономическая наука является составной частью социальных (общественных наук), включая в себя политическую экономию, историю экономических учений, историю народного хозяйства, планирование народного хозяйства, управление общественным производством, экономическую статистику, финансы и кредиты, экономику труда, экономику отраслей народного хозяйства. Теоретической и методологической основой экономических наук выступает политическая экономия.
   Основной целью экономической науки является анализ возможных способов (вариантов) использования ограниченных ресурсов, необходимых для достижения определенных целей, позволяющий выбрать наиболее приемлемый способ (вариант) действий. В своих исследованиях экономическая наука, как и любая другая наука, опирается на определенные законы и закономерности, которые составляют основу экономической теории. Наука о законах, управляющих производством, распространением и обменом материальных жизненных благ в человеческом обществе на различных этапах его исторического развития в марксизме, выступает как политическая экономия.

   Что означает «политическая экономия»?
   Какие школы положили начало политэкономии?
   Название «политическая экономия» дал экономической теории Антуан де Монкретъен (1575–1621), представитель французского меркантилизма. В XVI–XVII вв. происходило формирование экономической теории как науки. Одной из первых школ экономической теории был меркантилизм от ит. mercante – торговец, купец). Представители меркантилизма считали, что источником богатства людей является сфера обращения капитала, торговля, а не сфера производства. Главной задачей экономической теории выделяли разработку рекомендаций для государственной политики, призванной расширять торговлю и накапливать золото в стране.
   Меркантилизм сменила школа физиократов, положившая начало классической политической экономии. Классическая политическая экономия в качестве источника богатства признавала производственную деятельность людей. Ответы на вопросы возникновения и роста богатства нации дали выдающиеся представители классической школы – английские экономисты Уильям Петти (1623–1687), Адам
   Смит (1723–1790), Давид Рикардо (1722–1823). В своих работах они показали, что богатство нации возникает в сфере материального производства. Рост богатства происходит тогда, когда первоначально затраченная на производство сумма стоимости (в виде денег, товаров) в процессе труда наращивается (в виде прибавочной стоимости или прибыли). Так было сделано важное открытие, которое позволило экономической теории стать подлинной наукой. Завершить грандиозную задачу по исследованию капиталистической экономики выпало на долю К. Маркса, который был крупнейшим творцом экономической теории, создателем теории прибавочной стоимости.

   Что собою представляет экономическая теория?
   Какие направления выделяются в ней?
   Экономическая теория представляет собой сумму теоретических и эмпирически установленных закономерностей экономических процессов и явлений функционирования хозяйства, экономических отношений, основанных, с одной стороны на логике, на историческом опыте, а с другой стороны, на теоретических концепциях, взглядах ученых-эко-номистов. В отличие от таких дисциплин, как физика и математика, использующих точные понятия, экономическая теория в большинстве своем оперирует довольно абстрактными понятиями («идеальный рынок», «совершенная конкуренция», «закон спроса» и т. д.), которые невозможно точно рассчитать (с однозначным результатом), как математический или физический закон, поскольку в экономических закономерностях задействовано, как правило, большое количество переменных, многие из которых имеют вероятностный фактор. В этой связи и результаты исследований в экономике также содержат определенную долю вероятности. Поэтому в экономике широкое распространение получили всевозможные математические модели, экспертные оценки. В грубом приближении экономические прогнозы можно сравнить с прогнозом погоды, которые могут подтверждаться, частично подтверждаться или не подтверждаться вовсе.
   В зависимости от области приложения результатов в экономической теории выделяются два направления: позитивная экономика (изучает и объясняет наблюдаемые экономические факты, события, процессы, устанавливает связи между ними) и нормативная экономика (предписывает, советует, каким образом следует проводить экономическую политику, управлять экономикой). Между этими двумя направлениями часто как самостоятельное направление выделяют прогнозирование, суть которого состоит в составлении научно обоснованных экономических прогнозов на будущее.
   В идеологии экономической политики важно опираться на функциональный анализ экономики как науки и экономической теории, их предназначение не только в теоретическом обосновании экономических моделей трансформирующегося общества, экономических прогнозов, но и в обосновании конкретных механизмов построения рыночной экономики, политики в области экономики.

   Каковы основные функции экономической науки?
   В зависимости от цели использования результатов экономических исследований, различают следующие основные функции экономической науки:
   познавательная – дает возможность получить новые знания об экономике и действии ее факторов, установить новые экономические закономерности и законы, определить сферу их применимости;
   методологическая – направлена на исследование всевозможных экономических аспектов, выявление общих экономических закономерностей и разработку на их основе способов, методов и методик использования выявленных закономерностей для решения различных проблем экономического характера;
   практическая – имеет своей целью обеспечить на основе теоретических разработок экономическую политику;
   прогностическая- состоит в разработке на основе экономического анализа и использования прочих данных всевозможных экономических прогнозов (кратко-, средне-, долгосрочных), экономических ожиданий, прогностических экономических оценок;
   критическая – позволяет сравнивать и критически оценивать результаты различных экономических анализов, прогнозов и т. и.

   Каким образом взаимосвязаны между собой экономика, политика и идеология?
   В реальном своем развитии экономика теснейшим образом связана с политикой.
   Экономика, политика и идеология – основные, взаимообусловливающие функционирование друг друга сферы жизни общества и государства, в которых концентрируются социально-политическая, духовная и материальная деятельность различных социальных субъектов [132 - См. подробнее: Яскевич, Я.С. Основы идеологии белорусского государства: мировоззренческие ценности и стратегические приоритеты / Я.С. Яскевич. Минск, 2004. С. 127–129.].
   Экономика как системное единство отношений производства, обмена, распределения и потребления, воздействует на политику как прямо, так и косвенно, обусловливая общую направленность идеологии и социальный характер действующих политических институтов (в первую очередь государства), политических отношений и идеологических учреждений (организаций), а также способы и состав использования в политике материальных средств ее практического осуществления.
   Экономика как совокупность отраслей материального производства (промышленность, сельское хозяйство, строительство, транспорт, связь и пр.) является результатом длительной эволюции общественно-политических систем разделения общества на классы, социальные слои (страты), а следовательно, и возникновения политических партий, других организаций политического характера различной ориентации. Политическая организация общества функционирует по собственным, ей имманентно присущим законам и социально-правовым нормам, однако в рамках господствующих форм собственности и экономической организации.
   Взаимосвязь экономики и политики проявляется и в том, что интегрированный экономический интерес воплощается в таких феноменах, как экономическая, промышленная, финансовая, кредитная, внешнеторговая и др. разновидности политики.
   Для успешного экономического развития большое значение имеет способность политики обеспечивать в обществе легитимное представительство различных групп и их интересов, согласование и координацию деятельности многочисленных субъектов, недопущение политических конфликтов в результате использования таких средств, как переговоры, уступки, компромиссы.

   Что такое экономическая политика?
   Каковы ее цели и принципы?
   Экономическая политика – это система хозяйственных мероприятий, проводимых государственной властью для достижения определенных целей; это поведение государства в отношении экономики страны. Диапазон экономической политики весьма широк – от абсолютного невмешательства государства в экономику до жесткого управления ею, как это имеет место в командно-административной экономике. С точки зрения теоретического подхода существует общее правило, состоящее в том, что каждая цель политики требует введения соответствующей ей инструментальной переменной.
   Важнейшими целями экономической политики современной Беларуси являются стабилизация экономики, обеспечение всех имеющихся в республике ресурсов для поддержания уровня жизни населения, создание условий для привлечения инвестиций и последующего экономического роста. Главным содержанием экономической политики является формирование открытой, конкурентоспособной рыночной экономики. Основными принципами экономической политики выступают: формирование открытой экономики; устранение экономических причин коррупции; защита частной собственности; формирование частного сектора; государственная поддержка экспорта; государственная поддержка производств, способных стать эффективными и конкурентоспособными; обеспечение социальной стабильности.

   Какой круг проблем входит в методологию экономической науки?
   По мере приобретения экономической наукой своего собственного статуса в контексте становления дисциплинарно организованной науки во второй половине XIX в. возникла насущная потребность изучения и обобщения методов экономической науки, выявления ее специфики. Интенсивно развивающаяся специально-научная методика не ограничивалась использованием методов индукции и дедукции, анализа и синтеза. В экономической науке начинают широко использоваться историко-сравнительный, типологический, количественный методы, осмысливается метод восхождения от абстрактного к конкретному. В отличие от естественных наук, различающихся прежде всего методами изучения одной и той же реальности вне человека, экономика имеет дело с человеком, причем занятым вполне определенным трудом. Этот момент, несомненно, учитывается, когда мы говорим о методологии экономической науки.
   Методология экономической науки – это концептуально-рефлексивная область исследования, направленная на изучение, совершенствование и конструирование методов и принципов в различных сферах экономической деятельности, выявление специфики, общих экономических закономерностей и разработку на их основе регулятивов для решения экономических прогнозов, экономических оценок и ожиданий.

   Каковы роль и статус свободы выбора в экономике?
   В методологии экономической науки важно учитывать свободу выбора в экономике. Свобода выбора в экономике означает, что владельцы материальных ресурсов и денежного капитала могут использовать или реализовать эти ресурсы по своему усмотрению. Она означает также, что работники вправе заняться любым трудом, на который они способны. Наконец, она означает, что потребители свободны в пределах своих денежных доходов покупать товары и услуги в таком наборе, который они считают наиболее подходящим для удовлетворения своих потребностей. Свобода потребительского выбора оказывается самой широкой из этих свобод. Потребитель занимает в экономике особое стратегическое положение: в определенном смысле потребитель обладает суверенитетом. Пределы свободы выбора поставщиков людских и материальных ресурсов обслуживаются потребительским выбором. В конечном счете потребители решают, что должна производить экономика, а в установленных тем самым рамках поставщики ресурсов могут делать свой собственный выбор. Таким образом, в действительности поставщики ресурсов и предприятия вовсе «не свободны» производить товары и услуги, которые не находят спроса у потребителей.
   Экономика в условиях частичной конкуренции может и не обеспечить достаточного диапазона потребительского выбора или разработки новых продуктов. Чистая конкуренция приводит к стандартизации продуктов, тогда как другие рыночные структуры (например, олигополия и монополистическая конкуренция) порождают широкий диапазон типов, стилей и оттенков качества любого продукта. Такая дифференциация продукции расширяет диапазон свободы выбора потребителя и одновременно наиболее полно позволяет удовлетворить предпочтение покупателя.
   Если бы ограниченность ресурсов была абсолютной, то выбор был бы невозможен. Если бы ограниченность ресурсов отсутствовала, то выбор был бы не нужен. Выбор становится необходимым в условиях относительной ограниченности ресурсов.
   При полном использовании ресурсов рост одного блага может идти только за счет уменьшения другого блага. Это превращает теряемую величину «другого блага» в своего рода неизбежную плату за прирост первого блага, получившую название «альтернативной стоимости». Под альтернативной стоимостью понимается стоимость производства товара или услуги, измеряемая с точки зрения потерянной (упущенной) возможности производства другого вида товара или услуг, требующих тех же затрат ресурсов; цена замены одного блага другим. Если при выборе из двух возможных благ и их источников потребитель отдает предпочтение одному, жертвуя другим, то второе благо есть альтернативная цена первого. Иначе говоря, альтернативная стоимость блага – это цена потери, на которую готов идти потребитель, чтобы получить возможность приобрести желаемое благо.
   Однако чаще всего производитель находится в состоянии, когда имеется резерв ресурсов для одновременного увеличения и товара А, и товара Б. В этом случае каждый избранный вариант по-прежнему делает невозможным другие варианты. Количество товаров, которое приходится терять при максимизации производства в условиях неполного (неэффективного) использования ресурсов, в экономической теории получило название «альтернативная затрата».
   Таким образом, в условиях неполного применения ресурсов максимизация возможна в любом направлении, в том числе и одновременного увеличения обоих результатов. Однако когда выбор уже сделан, то остальные варианты становятся недоступными, хотя они и были (до выбора) возможными. Эта несостоявшаяся возможность, а вместе с ней и упущенная выгода заставляют производителя постоянно взвешивать выгоды всех возможных альтернативных затрат.

   Насколько методология науки связана с реальной экономической жизнью?
   Глубинный методологический анализ происходящих в экономике трансформационных процессов, сравнительный подход при оценке тенденций развития экономической науки в своем опосредованном виде влияет на дальнейшую динамику хозяйственной жизни и в конечном счете на уровень жизни в стране. Существует ли зависимость уровня жизни от уровня развития методологии исследований в области экономической науки, экономики? Такая зависимость, несомненно, существует, во-первых, в отношении сопоставления развития экономики как самого хозяйства в широком смысле этого слова и уровня жизни людей в обществе. В этом плане чем выше уровень развития всех средств, предметов, вещей материального и духовного мира в обществе, тем выше уровень жизни человека, используемая им система жизнеобеспечения, воспроизведения жизни людей, поддержания и улучшения условий существования.
   Во-вторых, чем более многопланово и всесторонне развивается экономика как экономическая наука, выстраиваются ее методологические приоритеты и чем более информированы граждане об основах экономической теории, где даются ответы на вопросы, связанные с причинами и следствиями инфляции, дефицитом бюджетов и падением курсов акций, налогообложением и эффективностью социальных реформ, тем в большей степени определенному человеку можно выработать оптимальные решения при выборе профессии, при найме на работу, вкладывании своих денег, оградить себя от последствий инфляции, возможной безработицы и т. и. Экономическая наука в значительной мере способствует повышению уровня жизни, прогрессу человеческого общества, который зависит от отношения к экономической науке всех членов этого общества и их умения применять в практической деятельности ее выводы и закономерности для достижения таких экономических целей, как экономический рост, полная занятость, экономическая эффективность, стабильный уровень цен, экономическая свобода, справедливое распределение доходов, экономическая обеспеченность, торговый баланс и т. д.

   Какие картины мира сложились в методологии экономической науки? Какие существуют модели поведения индивидуума?
   В зависимости от тех акцентов, которые расставляла экономическая наука в процессе исследования соответствующей предметно-экономической области в рамках методологии экономической науки, сложились картины мира (научные картины экономической реальности), которые можно назвать так: «мир богатства», «мир хозяйственной культуры» и «мир хозяйственного субъекта».
   Первая научная картина экономической реальности – классическая, в ее основе лежит образ «мира богатства», и связана она с именами Ф. Кенэ, А. Смита, Д. Риккардо (XVIII в.). Основное внимание здесь уделялось внешним предметам – богатству, экономическим благам, образующим естественное или произведенное богатство той или иной нации. Важно было выявить динамику движения этих «предметов» в ходе экономической деятельности людей: их появление (производство), исчезновение (потребление), смену собственников (распределение и обмен). Однако другие аспекты экономики как реальности и, прежде всего, деятельность людей оставались как бы за кадром, элиминировались.
   В XIX в. складывается вторая картина экономической реальности, в центре которой – мир хозяйственной культуры». На первый план выходит определенная человеческая общность – народ как целостный субъект, являющийся результатом длительного исторического развития и осуществляющий экономическую деятельность в формах, присущих именно ему. Как своеобразный антипод классической школы, данная картина мира разрабатывалась немецкими учеными в рамках исторической школы. И в этой картине экономической реальности не находилось места собственно человеку, лицу принимающему участие в экономической деятельности.
   В конце XIX в. в ходе маржиналистской революции делается акцент на рациональный характер хозяйственных решений, на способность субъекта сделать наилучший выбор. В третьей картине экономической реальности именно человек делает выбор – это «мир хозяйствующего субъекта». Здесь человек не запрограммирован механизмами причинно-следственных связей; он может принимать хозяйственные решения и влиять на собственное существование.
   В неоклассической экономической теории важное место занимает модель рационального выбора, импульс которой был дан работами нобелевского лауреата по экономике Кеннета Эрроу «Социальный выбор и индивидуальные ценности» (1951) и Энтони Даунса «Экономическая теория демократии» (1957). Как писал Э. Даунс, человек эгоистичен, рационален и стремится к максимизации своей выгоды. Базовыми принципами изучения поведения индивидуумов являются методологический индивидуализм и рационализм индивида. Модель рационального выбора учитывает цену, выгодность тех или иных альтернативных возможностей.
   Экономическая модель демократии базируется на идее рациональности политического поведения: каждый актор (избиратель, управленец, член правительства) стремится максимизировать результат своей деятельности в экономическом смысле, т. е. получить больший результат при наименьших затратах. В соответствии с этим рациональное поведение является предсказуемым, включает упорядочение предпочтений и их взвешивание в процессе политического обмена. При таком подходе политика рассматривается в виде рынка, где происходит конкурентная борьба и взаимный обмен.

   Какие методы познания используются в экономической науке? В чем смысл теории «больших циклов конъюнктуры» Н.Д. Кондратьева?
   В экономической науке используются самые разнообразные методы познания. Важное значение как для становления и развития экономической науки, так и для ее современного этапа имеют исторический и логический методы, метод восхождения от абстрактного к конкретному. Особое внимание в современных условиях уделяется экономико-математическому моделированию, системному подходу, построению синергетически открытых экономических прогнозов. До сих пор вызывает интерес в мировой экономике теория больших циклов конъюнктуры, разработанная русским экономистом Николаем Дмитриевичем Кондратьевым (1892–1938), репрессированным в середине 1930-х гг., которая обогатила мировую экономическую мысль и стала основой для дальнейшей разработки проблем цикличности. Пятидесятилетний цикл Кондратьева показывает, что каждые пятьдесят лет данная технологическая волна достигает максимальной высоты. В последние двадцать лет этого цикла особенно успешно функционируют, как это может показаться, передовые в технологическом отношении отрасли. Однако то, что на поверхности выглядит достижением, на самом деле является погашением капитала, в котором более не нуждаются отрасли, переставшие развиваться. Подобная ситуация не может продлиться дольше двадцати лет, после чего следует неожиданный кризис. За этим наступает двадцать лет застоя.

   В чем заключается метод «затраты-выпуск» В. Леонтьева?
   Метод «затраты-выпуск» был разработан американским экономистом Василием Леонтьевым, лауреатом нобелевской премии, для научно обоснованного прогнозирования. Метод Леонтьева для повышения эффективности макроэкономики предлагает оптимальное сочетание рыночного и государственного регулирования. Его суть заключается в том, что экономика в стране рассматривается как большая, сложная система, состоящая из многих отраслей, каждая из которых производит продукцию и передает ее другим отраслям. Все они существуют потому, что снабжают друг друга результатами своей деятельности. Чтобы надежно прогнозировать развитие экономики в целом, в расчет принимаются до 600–700 отдельных отраслей страны (а в Японии – до двух тысяч). Сопоставление различных отношений производственных затрат в отдельных звеньях общей системы и предполагаемых результатов позволяет выбрать наилучший вариант.
   Современная методология экономической науки по своей проблематике теснейшим образом связана с философией хозяйства, сформированной к началу XX в. и представляющей собой сферу философско-обобщающего, мировоззренческого знания, обращенного к хозяйству, его природе, основаниям, фундаментальным смыслам, закономерностям, способам устройства и механизмам реализации, историческим тенденциям и перспективам развития. Хозяйство – не только экономика. Экономика – это частный случай хозяйства, особый по качеству, способам и системе организации и реализации феномен.

   Что входит в содержание философии хозяйства?
   Каковы взаимосвязь философии хозяйства и методологии экономической науки?
   Философия хозяйства обращена к хозяйству вообще, а не к одной лишь экономике, хотя по традиции рассматривается как область экономической науки. Как мировоззренческое хозяйствование, философия хозяйства включает в себя в качестве органической части философию экономики, не элиминируя при этом проблемы трансцендентности, экономической цивилизации (от доиндустриальной – до современной финансово-информационной), производство жизни во всех ее аспектах (бытие, небытие, смерти, антижизни), производство бытия, в том числе идеального и виртуального. В отличие от теоретической экономии, экономической науки философия хозяйства не ограничивается лишь строго научным подходом, устремляясь в такие сферы бытия, которые не могут быть освоены наукой. В настоящее время, используя идеи С.Н. Булгакова [133 - Булгаков, С.Н. Философия хозяйства / С.Н. Булгаков. М., 2003.] (Философия хозяйства. М., 1990) о создании экономической христианской метафизики как соединении в единой системе экономического ощущения мира и религиозного миросозерцания и последующей традиции исследования хозяйства, философия хозяйства получила новый импульс развития [134 - См.: Осипов, Ю.М. Время философии хозяйства / Ю.М. Осипов. М., 2003.].

   Какие задачи встают перед современной методологией экономической науки в контексте задач рыночной экономики?
   В современных условиях реформирования экономики перед методологией экономической науки встают фундаментальные задачи по разработке методов, регулятивов и механизмов создания рыночной экономики с равноправным функционированием государственной и частной собственности, наличием конкуренции и вместе с тем социально защищенной. Важнейшей задачей современной методологии экономической науки является разработка адекватных механизмов взаимодействия государственного регулирования рыночной экономики, формирования налоговой политики, реформирования форм собственности, методологии предпринимательской деятельности.

   Какова роль государственного регулирования в рыночной экономике?
   Кто выступает в роли регулирующего центра?
   Роль государственного регулирования и управления экономикой при переходе к рынку не снижается, а во многих отношениях возрастает, ибо государство должно взять на себя принятие решений, которые необходимы обществу.
   Государственное регулирование включает следующие специфические функции:
   приоритетную поддержку науки, образования и научно-технического прогресса как главного фактора повышения эффективности производства; проведение гибкой внешнеэкономической политики, направленной на развитие конкурентных преимуществ национальной экономики в масштабах мирового рынка;
   обеспечение социальной ориентации рыночной экономики, создание системы социальных гарантий и социальной защиты;
   создание системы гражданского законодательного регулирования функций государства, адекватной требованиям рыночной экономики;
   обеспечение условий для развития конкуренции, нейтрализации ее недобросовестных форм, злоупотреблений монопольным положением, предотвращения криминализации хозяйственной деятельности; формирование высокоэффективных частного и государственного секторов экономики, введение и обеспечение норм защиты прав собственности, форм хозяйствования, адекватных требованиям рыночной экономики;
   создание среды для малого и среднего бизнеса; стимулирование роста конкурентоспособных производств и финансово-промышленных организаций, а также создание законодательной базы для стимулирования инвестиционной деятельности.
   Любая рыночная экономика не может существовать и функционировать без государственного регулирования. Неконтролируемые рыночные процессы разрушительны для общества и природы. Поэтому рыночная экономика более, чем любая иная, нуждается в регулировании.
   Государственное регулирование экономики в условиях рыночного хозяйства представляет собой систему типовых мер законодательного, исполнительного и контролирующего характера, осуществляемых правомочными государственными учреждениями и общественными организациями в целях стабилизации и приспособления существующей социально-экономической системы к изменяющимся условиям.
   Роль регулирующего центра может выполнить только государство – институт, представляющий все общество и обладающий правом внеэкономического вмешательства в экономические отношения. Задача состоит в том, чтобы найти оптимальную меру и наиболее эффективные формы государственного регулирования экономики, которые, не разрушая ее рыночную природу, в то же время обеспечили бы рыночной экономике максимальную социальную эффективность.

   Какие два аспекта выделяются в государственном регулировании рыночной экономики?
   Как правило, в государственном регулировании рыночной экономики проявляется два разных аспекта. С одной стороны, это необходимое для самого рынка, представляющее неотъемлемое условие для надежной работы организующее воздействие, которое проявляется в государственном формировании свода правил и ограничений рыночной деятельности, его поддержке и обновлении, контроле за соблюдением. Организуя рыночные отношения, государственные органы способствуют их органичному встраиванию в систему общественных отношений, без чего рынок был бы отторгнут политической и социальной структурами. Государственное регулирование рынка осуществляется посредством законодательства, через государственное планирование, на основе выпускаемых правительством нормативных актов.
   С другой стороны, государственное воздействие на рынок проявляется посредством изъятия части прибыли, дохода, через действия системы налогообложения, путем обязательных платежей в бюджет. Изымая средства, необходимые для общегосударственных нужд и определенным образом распределяя их, государство осуществляет свою финансовую политику таким образом, чтобы одновременно оказать влияние на рынок и рыночные отношения.

   Каковы объекты и средства государственного регулирования рыночной экономики?
   Объектами государственного регулирования экономики являются сферы, отрасли, регионы, а также ситуации, явления и условия социально-экономической жизни страны, где возникли или могут возникнуть трудности, проблемы, не разрешаемые автоматически или разрешаемые в отдаленном будущем, причем снятие этих проблем настоятельно необходимо для нормального функционирования экономики и поддержания социальной стабильности.
   Регулирование экономики государство осуществляет с использованием двух основных средств – административных и экономических.
   Административные средства не связаны с созданием дополнительного материального стимула или опасности финансового ущерба. Они базируются на силе государственной власти и включают меры запрета, разрешения и принуждения.
   Экономические средства государственного регулирования подразделяются на средства денежно-кредитной и бюджетной политики.
   К средствам денежно-кредитной политики относятся: регулирование учетной ставки (через Национальный банк);
   установление и изменение размеров минимальных резервов, которые финансово-кредитные институты страны обязаны хранить в Национальном банке; операции государственных учреждений на рынке ценных бумаг, такие как эмиссия государственных обязательств, торговля ими и погашение.
   При помощи этих инструментов государство стремится изменить соотношение спроса и предложения на финансовом рынке в желаемом направлении.
   Важнейшим приоритетом современной методологии экономической науки является разработка адекватных регулятивов в области налоговой политики. В первую очередь интерес представляет не фискальная, а регулирующая роль налогов. Государственное регулирование при помощи налогов зависит от выбора налоговой системы, высоты налоговых ставок, а также видов и размеров налоговых льгот.

   Какова роль налогов в государственном регулировании экономики?
   Налоги в государственном регулировании экономики – это, с одной стороны, главный источник финансирования государственных расходов, материальная основа бюджетной политики, а с другой стороны, это инструмент регулирования. Задача государственных бюджетных органов состоит не в простом обложении налогами тех или иных источников поступления средств, а в создании тонко настраиваемого механизма воздействия на хозяйственное поведение юридических и физических лиц. Для этого используются временно или селективно предоставляемые налоговые скидки, отсрочка уплаты налогов.

   Почему нужно было изменение форм и отношений собственности при переходе к рыночной экономике?
   В контексте реформирования экономики Республики Беларусь происходит трансформация форм и отношений собственности. Изменения в отношениях собственности стали основным стержнем экономических реформ в бывших советских республиках. В теоретическом плане трансформация собственности потребовала решения теоретико-методологической и практической проблемы: до какого уровня должна снизиться доля государственной собственности, какими темпами и способами пойдет это снижение, как и к кому должна переходить государственная собственность.
   В странах СНГ взят курс на переход к системе, сочетающей частную (индивидуальную и групповую), государственную и смешанную формы собственности на средства производства. Это вполне логично сопрягается с курсом на переход к рынку. Раз рынок предполагает свободу производственной и коммерческой деятельности, конкуренцию между производителями, значит, должно быть преодолено господство какой-то одной формы собственности. Оно должно быть заменено взаимно дополняющими друг друга различными формами собственности, каждая из которых оказалась бы наиболее приспособленной к конкретной сфере экономики, к каждому специфическому виду экономической деятельности.
   В результате свободной конкуренции, характерной для рыночной экономики, происходит вытеснение из определенных сфер производства, обращения и потребления форм собственности, которые оказались неконкурентоспособными, и замещение их другими видами собственности. Конкуренция полезна еще и потому, что заставляет каждую из форм собственности постоянно совершенствоваться в целях выживания.
   В настоящее время органы государственной власти в лице белорусского правительства и органов государственного управления предпринимают усилия по активизации проведения приватизации, разработке механизмов разгосударствления, стимулированию свободной конкуренции с отечественными и зарубежными партнерами, развитию предпринимательской деятельности и т. д.
   В соответствии с принятым в Беларуси Законом «О государственной поддержке малого предпринимательства» (принят 16 октября 1996 г.) определена система деятельности государства по развитию предпринимательства. Система предусматривает создание фондов и центров поддержки предпринимательства, инкубаторов предпринимательства, инвестиционных центров, торговых палат, меры поддержки государством малого предпринимательства и т. д.

   Каковы этические приоритеты в предпринимательской деятельности?
   В организации предпринимательской деятельности следует учитывать и этические приоритеты. В советские времена считалось, что уже само понятие деятельности, основанной на свободном предпринимательстве, не позволяет говорить о какой-либо этике. Вместе с тем это далеко не так. Этика в предпринимательстве также является очень важной экономической категорией, от которой во многом зависит имидж предпринимателя и его дела (фирмы), а следовательно, и его прибыль. Нечестный бизнес не имеет будущего. Этика предпринимательства (деловая этика) основана на открытости, честности, верности слову, уважении законов, умении вести бизнес. В рамки делового этикета входят также требования к внешнему виду, одежде, манерам, речи. Сюда же относятся и особенности проявления культуры бизнеса в таких специфических областях бизнеса, как торговля, обслуживание и т. и.
   Методология рыночной экономики предусматривает привлечение иностранных инвестиций. Наиболее приемлемыми механизмами привлечения иностранных инвестиций являются: формирование открытой экономики и создание благоприятных условий для отечественных предпринимателей-инвесторов, стабильность законодательства, национальной валюты, предсказуемость экономического развития, равные условия для малых и средних предприятий, обеспечение адекватного государственного регулирования рыночной экономикой, системой налогообложения и ценообразования.
   Таким образом, современная методология экономической науки ориентирована не только на теоретико-рефлексивное осмысление, изучение и конструирование методов и принципов, но и на разработку механизмов и регулятивов реформирования «реальной» экономики, обоснования приоритетов социально ориентированной, рационально выстроенной рыночной экономики.

Тема 19
Философия и наука конца XX – начала XXI в.

19.1. «Проект модерна» как предмет критической дискуссии. Ценности и цели философии в эпоху постмодернизма

   В чем в современной философии заключается взаимопроникновение различных смыслов и диалог культур?
   Современная философия – это диалог культур, философских учений, структур бытия и человека, его эмоций, переживаний, ценностей и смыслов. Все это и есть поиск своего бытия, устремленный к первоначалам и фундаментальным принципам устройства мира, его познания и отношения к природе, социуму и духовной жизни. Мысль обращается к мудрости в своем желании к освоению мира в его полиструктурности и многообразии, за которыми открывается жизненная реальность индивидуального и универсального события. Философия становится и открытием новых горизонтов «опыта души», глубинной сопричастности человека всему миру.
   В конце XX в. стало ясно, что акт философствования в конечном итоге возможен только в духовном пространстве полифонического взаимообогащения и взаимопроникновения, использующем логически упорядоченные смыслы и понятия в их приобщенности к универсальному пониманию космоса, природы, общества, человека. Ценностно-смысловая неисчерпаемость, подлинность, межсубъектная, этически объективная сопричастность человека и мира, трудности восприятия альтернативного и многозначного создают ситуацию поиска выхода из тупика противостояний: материализм – идеализм, объективизм – субъективизм, рациональное – иррациональное. В этом процессе сталкиваются стремление к системной законченности концептуальных построений с логически четким и ясным терминологическим аппаратом, очищенным от субъективности, и возведенной в «систему» принципиальной внесистемностью, поэтизированием философского логоса, афористичностью мысли и слова, ассоциативностью живого языка, ценностно-эмоциональным видением мира, которые и претендуют на адекватное и истинное отражение и познание бытия. Мир идей и мир вещей предстоит объединить с миром переживаний и миром ценностей.

   Каковы особенности производства субъективности в современной философии?
   Современные философские течения отражают новые реальности бытия и радикальную смену понимания человека, его переживаний, мировоззрения, мировосприятия, мироощущения, отношения к природе, к состоянию изменяющегося общества, к становлению новых архетипов, к производству как материального, так и духовного. Философия постмодерна XX в. своеобразно представляет и новые особенности производства субъективности, которое столкнулось с крахом тоталитарной мысли, реальностями интеграции и диалога культур. Возникает ощущение кризиса познавательных возможностей человека, восприятия мира как хаоса, абсурда, не подчиняющегося законам, а следующего игре случая, насилию, террору. Сознание в его размышлениях о разуме проходит как бы по рядам противоречий, из которых фиксирует определенный срез проблем рациональности, что не позволяет увидеть проблему в целостности. Этому способствует постнеклассическая парадигма, которая вводит в анализ утопию и миф, рассказ и рефлексию, традицию и ритуал, жест и тело, власть и культуру, метафизику любви и смерти, топологию тела и прочие составляющие, которые замещают собой Логос, рациональность, Разум в их представленности в самоценных смысловых структурах. Эта философская парадигма связана с переключением акцентов на индивида с его этико-эстетическим, коммуникативно-временным переживанием и освоением мира, культуры, структур повседневности, практики общественного бытия, желания и жеста, воли и ненасилия, справедливости и свободы. Бытие понимается как совокупность возможностей его реализации, и современная теория познания, связанная с деятельностью, гуманитарными науками, искусством и традицией, наукой и мистикой все больше раскрывается как культурно-историческая.

   Каким образом на неклассической философии сказывается кризис рационализма?
   Формирование неклассической философии было социально подготовлено и обусловлено, вызвано потребностью отражения кризиса западной цивилизации и культуры, рассогласованием между рационально сконструированными образцами мироустройства и действительным миром, зачастую антиразумным, т. е. иррациональным, иным по своей природе.
   Кризис рационализма, переживаемый неклассической философией, приводит к расширению поля философской рефлексии. Пересматривается статус самого разума, познающего субъекта, структуры познавательного процесса, что приводит к актуализации альтернативных рационализму форм осмысления бытия и человека – иррационализма (лат. irrationalis – неразумный, бессознательный), считающего, что разум не в состоянии охватить все разнообразие действительного мира, и обращающего внимание на внерациональные формы духовного проявления человека (волю, интуицию, бессознательное и т. и.).
   В рамках неклассической философии центральной философской программой становится антропологическая, причем человек здесь рассматривается не как существо рационально-познающее или социально-активное, а как существо переживающее, сомневающееся, чувствующее, самосозидающее, практически преобразующее природу и социум. В соответствии с этим речь идет не о возможности получения из глубин рафинированного неискаженного сознания универсальных истин, которые затем используются для менторского просвещения массы, а, напротив, о прояснении «заброшенного» в наличный мир сознания, испытывающего массированное, репрессивное социальное воздействие. Главное, что волнует неклассическую философию, – это понимание того, что происходит с человеком, с его свободой, от которой ему порою хочется бежать из-за бремени ответственности, с его сознанием в условиях массированной манипуляции им. Неклассическая философия задается вопросом, как сохранять при этом совестливость, впечатлительность, духовно-психологическую независимость индивидуального сознания, что предпринять, чтобы остаться человеком в таком социальном окружении.
   От монологического назидательного стиля мышления неклассическая философия переходит к диалогической, субъект-субъектной стилистике. Новый тип философствования в качестве предполагаемого адресата создаваемого произведения видит соавтора, полагаясь на его понимание, интуицию и используя при изложении художественно образные формы, открытость, недосказанность, предполагающую возможность собственной интерпретации.
   Неклассическая философия от поиска всеобщих принципов, предельных сущностей, универсалий переходит к самоценности индивидуального, уникального, своеобразного, единичного. Причем такая уникальность личности обнаруживает себя благодаря волевым компонентам (в философии жизни, волюнтаризме), интуитивным порывам (в интуитивизме), бессознательным актам и установкам (в психоанализе), в условиях постоянного выбора, в «пограничных ситуациях», в процессе непрекращающегося самосозидания и становления (в экзистенциализме).
   В силу критического отношения неклассической философии к рационализму происходит, в частности, переосмысление новоевропейского рационализма, в результате чего расширяются рамки рациональности. Научную рациональность ряд исследователей начинает рассматривать лишь как одну из разновидностей множества специфических типов рациональности (вненаучная, на уровне обыденного познания и естественного языка, религиозная, художественная и т. д.).
   Происходит изменение классических идеалов строгости по отношению к философскому языку, который становится более гибким, художественным, релевантным, допускающим различные интерпретации и соответствующую глубину понимания. Иногда предлагается в качестве варианта «романтической» постклассической солидарности за регулятивный идеал принимать образ, метафору, картину и т. и. (Ричард Рорти).
   В рамках неклассической философии осуществляется смена парадигм, выражающаяся в лингвистическом повороте – переходе от философии сознания к философии языка. На смену анализу субъект-объектных представлений приходит исследование отношений между языком и миром, выдвигая на передний план коммуникативную роль и функцию языка (лингвистическая философия, структурализм, постструктурализм).

   Какие фундаментальные предпосылки европейской культурной традиции подвергаются сегодня пересмотру? Что собой представляет постмодернизм как философствование последней трети XX в.?
   В последние десятилетия XX в. радикальному пересмотру подвергаются фундаментальные предпосылки европейской культурной традиции, связанные с прогрессом как идеалом и моделью истории, разумом, организующим вокруг себя весь познаваемый мир, либеральными ценностями как эталоном социально-политического обустройства, экономической задачей неуклонного прироста материальных благ. Переосмысление и переворачивание привычных (модернизм) представлений (отсюда и термин постмодернизм) охватывает самые разные сферы культурной деятельности, «постмодернистского состояния» (Лиотар) человеческой жизни с характерной для него открытостью, отсутствием жестких иерархий, асимметричных оппозиционных пар (высокое – низкое, реальное – воображаемое, субъект – объект, внутреннее – внешнее, Восток – Запад, мужское – женское и т. д.).
   Постмодернизм (суперструктурализм, трансавангард) оформился на рубеже 70-х гг. XX в. в широкую концепцию культуры. Складывавшийся в литературоведении и искусствознании, архитектуре и религиоведении, социологии и культурологии, а затем заявленный как маргинальный философский дискурс, он распространил свое влияние на все сферы культуры и общества. Постмодернизм – это не столько доктрина, сколько отношение к множеству реакций на философствование последней трети XX в., современная общекультурная тенденция западного самосознания, оказывающая влияние на весь остальной мир [135 - См. подробнее: Философия / под общ. ред. Я.С. Яскевич. Минск, 2006. С. 237–243.].

   Почему при раскрытии сущности постмодерна необходима реконструкция постмодернистской картины мира?
   При раскрытии сущности постмодерна необходима реконструкция постмодернистской картины мира на материале анализа литературы, искусства, архитектуры, т. е. важно выявление «условий возможности постмодерна».
   Хотя постмодернизм – это специфическая стратегия философствования и критика модерна, нельзя ограничиваться попытками самоопределения постмодерна через противопоставление и критику модерна, логоцентризма или его представления как простого лозунга «долой рациональность». Необходимо указать на правомерность зарождения постмодерна внутри классической традиции, ибо сильнейшим стимулом развития европейской культуры всегда была борьба противоположностей, придающая динамизм всем сферам культуры и жизни.
   Радикальный вневременной разрыв с субъективностью отличает так называемый «метафизический поворот» Жана Бодрийяра. Метафизическим он именуется потому, что, согласно Бодрийяру, субъект эпохи постмодернизма проиграл свою битву с объектом, утратил свой шанс доминирования над объектом, возможность (или невозможность) которого до последнего времени определяла траекторию западной метафизики.
   Несмотря на невероятные как в историческом, так и в философском плане вопросы, поднимаемые в концептуализации Бодрийяра и других теоретиков философии постмодерна, несомненно, однако, что проблематика их (проблематика субъективности) реальна, а попытки ее экспликации весьма значимы в контексте эволюции западной философии.

   Почему дискурс постмодерна ставит под сомнение возможность философии постмодерна?
   Дискурс рационализма и инструментализма эпохи модернизма сменяется в постмодерне дискурсом развенчания парадигм универсальных и вневременных картин мира (метанаррации), переходом от универсальности к раздробленности, многообразию, инаковости, маргинальности, различию. Анализ этого перехода наиболее полно представлен в постмодернистской эпистемологии (теории познания) Лиотара, отвергающей метафизический анализ и в теории, и на практике, ставящей под сомнение возможность философии постмодерна. Радикальность разрыва постмодерна с предшествующими эпохами становится, таким образом, разрывом с философией как таковой.

   В чем выражается глубинная трансформация классического искусства, видоизменение способов и форм бытия искусства в постмодернистскую эпоху?
   Осуществляется также глубинная трансформация классического искусства и оформление искусства постклассического типа на рубеже XIX–XX вв., связанные с конфликтом классической и инновационной культурных парадигм, что привело к появлению совершенно новых форм осмысления человеческого существования. По словам М. Хайдеггера, «художественное произведение становится предметом переживания и соответственно искусство считается выражением жизни человека». Формируется неклассическое строение художественного мира, предполагающее равноправное сосуществование и коммуникацию разнообразных культурных миров, самоорганизующихся по различным этническим, религиозным, хозяйственным и ценностным принципам. Видоизменяются способы и формы бытия искусства, которое воспринимается преимущественно как система знаковых образований (дискурсов). Актуальное искусство оформляется как сложноорганизованная система разнообразных направлений и форм, коммуницирующих и взаимодействующих между собой в рамках различных модернистских и постмодернистских проектов. На смену отстраненному от мира субъекту-созерцателю классической модели искусства приходит непосредственно присутствующий в реализации художественного акта и представленный в разнообразных художественных артефактах автор-исполнитель, избирающий стратегию публичной интеллектуальной провокации. Современное искусство в его наиболее характерных формах представляет собой открытый гуманитарно-антропологический проект с многообразием программ и форм художественной рефлексии, активным диалогом маргинальных и временно-организованных в процессе художественного акта сообществ, нередко существующих в конфликте с тотально заявляющими о себе социально-политико-экономическими референциями.

   Какое место в современной культуре занимает классическая модель искусства?
   Однако авангардными формами современного искусства не исчерпывается современная художественно-эстетическая культура. Классическая модель искусства представлена здесь программами классического образовательного пространства и академическими институтами, музеями, включенными в процессы массовой коммуникации и задающими определенные образцы художественного творчества, с которыми неизбежно коррелируют актуальные модели художественной деятельности. Существенным элементом картины современной художественной культуры является и феномен массовой культуры, представляющий политикоидеологические и экономические референции общества, и принципиально обращенный к массовому художественному рынку с неизбежным воспроизводством идеологем массового сознания, массовых фобий и умонастроений, системой звезд, формированием потребительских предпочтений и т. д.

   В чем выражается становление глобальной культуры в XX-начале XXI в.?

   Глобальное взаимодействие культурных традиций, не оставляющее иллюзий о сохранении чистых, локальных образований в их первозданном этническом и социокультурном изоляционизме, приводит к становлению в XXI в. глобальной культуры с глубинным диалогом философии, религии, морали, искусства, науки и новой шкалой общечеловеческих ценностей. Проблема осмысления природы человеческих ценностей с ее извечным вопросом: «Что есть благо?» неизбежно возникала и возникает в эпохи обесценивания и дискредитации культурной традиции, кризиса общечеловеческих представлений о добре и зле, справедливости и несправедливости, красоте и безобразии.

19.2. Философия и футурология. Глобальные проблемы и типы футурологических прогнозов современного общества

   Каково содержание понятий футурологии и прогностики?
   Футурология (от лат. futurum – будущее время и греч. logos – слово, учение) – учение о будущем применительно к историческому и социальному времени.
   В 60-е – 70-е гг. XX в. были разработаны основные концепции будущего – «нового индустриального общества» (Гилбрейт и др.), «постиндустриального общества» (Арон, Белл и др.), а затем и множество разновидностей этого архетипа новой «технотронной эры» (Бжезинский): «процветающего», «организованного», «информационного» и других обществ. Футурология превратилась в общее движение научной и философской мысли, обращенной к анализу социальной динамики и ее результатов. Футорологическая направленность обществознания привела к созданию концепций социального изменения в социологии (Парсонс, Мертон и др.), теории роста, социального развития и формирования новых мировых систем.
   На основе футурологических научных исследований стала формироваться быстро развивающаяся прогностика со своим математическим и методологическим аппаратом, с представлениями о мире как развивающемся едином образовании, с идеологией постоянной смены эпох, непрерывной модернизацией общества. Выделяют два вида прогностического исследования – интуитивное предсказание, дающее возможные варианты будущего хода событий на основе анализа настоящего положения дел, и нормативное (предписывающее) предсказание, нацеленное на определение альтернатив, выбора желаемого варианта развития и путей его достижения (исследования Римского клуба). Ориентируясь на современные методы сбора и обработки информации и выстраивая механизмы принятия научно оправданных решений, прогностика тем самым становится важнейшим компонентом социального, экономического и политического управления, играя значительную роль в объяснении, предупреждении и устранении ряда кризисов и рациональной организации современного мира.
   Как «технологический оптимизм», так и «экотехнологический пессимизм», односторонняя оценка роли науки и техники в развитии человечества подвергаются все большей критике со стороны самых широких научных кругов и общественности. В большинстве разрабатываемых проектов будущего в настоящее время основной упор делается на социальные аспекты развития цивилизации, «качество жизни». Развитие науки и техники оценивается уже не только с позиций технико-технологических параметров, но и с позиций социальной оценки достижений науки и техники, решения глобальных проблем современности.

   Что такое «глобалистика», «глобальные проблемы» и какова их типология?
   Термин «глобальные проблемы» в научной литературе начал употребляться с конца 60-х гг. XX в. в связи с беспрецедентным ростом численности народонаселения, загрязнением окружающей среды, истощением природных ресурсов и т. и.
   Глобальные проблемы- это совокупность социальных, социоприродных и социокультурных проблем, от отношения к которым зависит прогрессивное развитие и сохранение цивилизации и которые требуют для своего разрешения объединенных усилий всего человечества. Осмысление природы глобальных проблем современности способствовало становлению в 60-х гг. XX в. такого самостоятельного научного направления, как глобалистика. Глобалистика (от лат. globus – земной шар) – совокупность научных исследований, направленных на выявление сущности глобальных проблем, или проблем, затрагивающих интересы человечества в целом и каждого отдельного человека, и поиск путей их преодоления. Глобалистика является междисциплинарной областью философских, естественнонаучных, политологических, социальных и культурологических исследований различных аспектов глобальных проблем, включая полученные результаты, а также практическую деятельность по их реализации как на уровне отдельных государств, так и в международном масштабе (Чумаков).
   Выделяют три основные группы глобальных проблем.
   1. Суперглобальные (общемировые глобальные) проблемы современности, связанные с пересмотром международных отношений для их разрешения: проблема предотвращения мировой ракетно-ядерной войны, установление нового международного порядка на принципах равноправия и взаимовыгодного сотрудничества, развитие экономической интеграции и т. д.
   2. Общепланетарные глобальные проблемы (ресурсные), связанные с проблемами оптимизации, гармонизации и гуманизации отношений общества к природе: экологические проблемы во всех своих проявлениях, демографические, энергетические, продовольственные проблемы, проблемы использования космоса и т. д.
   3. Общечеловеческие (субглобальные) проблемы социокультурногоу гуманитарного ряда, которые связаны с демократизацией отношений общества и личности: проблема ликвидации эксплуатации, нищеты и других форм социального неравенства; проблемы здравоохранения, образования; проблема планирования и регулирования роста уровня и качества жизни; гарантия прав человека и т. д.
   Системный характер глобальных проблем проявляется прежде всего в том, что невозможно решение ни одной данной проблемы как самостоятельной, без взаимосвязи с другими, без решения целого ряда социокультурных проблем, без прекращения гонки вооружений, решения демографической, энергетической, продовольственной и других проблем. Системная целостность глобальных проблем предполагает и определенную систему знаний с междисциплинарными и трансдисциплинарными подходами для их разрешения. Необходима основа междисциплинарного синтеза и общения, введения определенной системы общенаучных понятий и новой терминологии, создания условий для практического взаимодействия между представителями различных наук в процессе их совместной работы.
   В соответствии с этим необходимо сознательно и целенаправленно создавать и развивать глобалистику как новую целостную систему знания, решающую вопросы сохранения цивилизации на нашей планете.
   Обострение современных экологических проблем является результатом бесконтрольного, силового отношения человека к природе. Глобальные экологические проблемы, связанные с загрязнением окружающей среды, недостатком ресурсов, исчезновением многих видов животных и растений и т. и., ставят человечество перед угрозой экологического кризиса и требуют гуманистических стратегий в отношении человека к природе.

   Как изменился облик искусства в постмодернизме?
   Вместе с тем, как свидетельствует мировая история, любой культурный кризис, способный вызвать распад конкретного типа культуры в его прежнем облике, в то же время является мощным толчком к самопознанию культуры в целом, раскрытию ее внутренних потенциальных возможностей, новому витку культуротоворчества.
   В искусстве постмодернизма констатируется исчерпанность познавательного дискурса, питавшего эстетику с эпохи Возрождения. Это существенно изменило облик самого искусства. В нем были растворены связи «знак – значение», конституировавшие произведение искусства в его классическом понимании. Изменилось символическое наполнение искусства. Постмодернизм отменил важнейшие принципы предшествующего искусства: условность, стиль и форму, уникальность художественного произведения и стал активно утверждать противоположные принципы так называемой сниженной эстетики: банальность, обыденность, утилитарность и далее вульгарность.
   Постмодернизм значительно изменил облик архитектуры, кинематографии, хореографии, художественной литературы и поэзии и создал новые виды искусства, ранее не существовавшие: поп-арт, боди-арт, Лэнд-арт, инсталляция, перформанс и хепенинг.
   Постмодерн обозначает специфические мировоззренческие установки новейшей, «постсовременной» культуры в целом, связанной прежде всего с поливариантным восприятием мира, проявляясь в различных сферах человеческой деятельности – искусстве, политике, экономике, философии, литературе, психологии, науке и пр. Постмодерн предполагает по большей части критическую рефлексию по отношению к предшествующему способу существования в культуре и философии и принципиально новый, не приемлющий статики и однозначных определений взгляд на мир. Меняется тип философствования, ибо философия уже не может претендовать, как это было в классическую эпоху, на поиск окончательных и последних истин, поскольку они изменчивы, обусловлены социально-культурными факторами, открыты для критической рефлексии. Неклассическая философия ориентируется на анализ различных сфер культуры, состояний культуры, чтобы понять, как меняются фундаментальные измененные смыслы, мировоззренческие структуры, представления о самом человеке. Это еще раз говорит о том, что философия не умерла, что она в поиске, в диалоге, устремленности к обоснованию новой стратегии развития современного человечества в контексте глобализационных процессов и решения глобальных проблем.

19.3. Глобализация как процесс формирования нового миропорядка: политические, экономические и информационные измерения

   Какие стороны выделяют исследователи в феномене глобализации?
   Глобализация – естественный процесс, обусловленный экономическим, политическим и информационно-технологическим процессом последних десятилетий. Многие исследователи феномена глобализации определяют ее как процесс, обусловленный «свободным движением капиталов и возрастающей зависимостью национальных экономик от глобальных финансовых рынков и транснациональных корпораций», как «процесс, в ходе которого стираются географические границы социальных и культурных систем». При этом отмечается, что «современный мир управляется глобальными институтами, пусть даже это не дает основания говорить о «мировом правительстве», что в эпоху глобализации основными оказываются «транснациональные подходы к организации глобальной системы, в основе которой лежат глобальные тенденции и институты».

   Почему некоторые исследователи глобализацию определяют как вестернизацию?
   Раскрывая исторические истоки глобализации, ориентируясь на опыт взаимодействия между различными цивилизациями, известный философ В.Л. Иноземцев заключает, что глобализация – это не процесс становления единой цивилизации, разделяющей пресловутые «общечеловеческие» ценности, а процесс экспансии западной модели общества и приспособления мира к ее потребностям. То, что сегодня называют глобализацией, более точно может быть определено как вестернизация, явление универсальное по своему временному характеру и географическому охвату и представляющее собой модель технологического общества, управляемого из единого центра на основе единых принципов со всеми его атрибутами – от массового потребления до либеральной демократии, с четким различием между «ведущим» и «ведомым», центром и периферией.

   Каковы истоки современной глобализации?
   Глобализация не является приметой нашего времени. Возникновение этого явления можно отнести к середине XV в., когда началось освоение географического пространства, европеизация, формирование капиталистических отношений, которое не было торжеством свободного рынка и общечеловеческих ценностей, но закладывались основы того мирового порядка, который мы наблюдаем и поныне. Именно эта «глобализация» с неизбежностью приводила к включению многих новых территорий в зону европейского влияния. Она резко активизировала международную торговлю и создала условия для распространения по всему миру единых принципов социального общежития, отсутствие которых воспринимается сегодня столь болезненно. И, наконец, эта «глобализация» не только трансформировала периферийные народы, но сделала более зрелым и сам западный мир. Не зря многие философы отмечают, что модернити, «будучи порождено Европой, в то же самое время само породило Европу» как социальную систему, способную к быстрому и динамичному развитию.

   Какую роль играла Европа в глобализации?
   Европа, возглавившая эту волну «глобализации» и сохранявшая лидерство в этом процессе вплоть до начала Второй мировой войны, идеально соответствовала своей роли. Предпринимая первые колонизаторские усилия, европейцы не занимали доминирующих позиций в мире по экономическим показателям. Даже спустя два с половиной столетия после обретения первых колоний в Америке все европейские страны вместе взятые обеспечивали не более 23 % мировой промышленной продукции, в то время как на долю Индии приходилось 24,5 %, а на долю Китая – почти 33 %. Через 150 лет доля Европы составляла уже 62 %, а доли Индии и Китая – 1,7 и 6,2 % соответственно. Европейцы сумели достичь мирового господства, поскольку, во-первых, обладали самыми передовыми на тот момент саморегулирующимися социальными институтами и, во-вторых, воспринимали территории, над которыми устанавливали контроль, составной частью своих империй. Период распространения европейского господства был поистине эпохой становления «европейского мира», временем, когда «Европа рассеяла по всем континентам свои капиталы, свою технику, свои языки и своих жителей» [136 - Иноземцев, В.Л. «Глобализация» национальных государств и современный энергетический кризис / В.Л. Иноземцев // Проблемы теории и практики управления. 1999. № 3.].
   Масштабы той «глобализации» поражают воображение даже сегодня. Освоение колоний привело к лавинообразному росту международных торговых и финансовых трансакций. К началу XX в. на долю европейских стран (не считая России) приходилось почти 80 % мирового товарного экспорта, а отношение его к ВВП составляло в Германии 12,2 %, в Нидерландах – 14,5 %, в Великобритании – 14,7 %. Европа оставалась единственным в мире нетто-инвестором: в 1905–1909 гг. до 22 % французских и до 42 % британских внутренних накоплений инвестировались за рубежом. К 1911 г. объем экспорта капитала составил 8,7 % ВВП Великобритании. На Соединенное Королевство приходилось 43 % общемирового объема прямых иностранных инвестиций.

   В чем специфика влияния Европы на модернизацию периферийных территорий?
   Европейцы приходили в колонии не для того, чтобы максимально быстро извлечь прибыль из эксплуатации местных природных богатств и рабочей силы. Оказавшись вовлеченными в последовательную модернизацию периферийных территорий, европейцы принесли в Азию и Африку свои промышленные и аграрные технологии, превратили колонизированные ими страны в экспортеры определенной продукции. Они доставляли каучуконосные деревья из Южной Америки в Азию, чай – из Китая на Цейлон, научили африканцев возделывать какао-бобы и т. п. В одной лишь Индии за время своего владычества британцы построили более 24 тыс. миль железных дорог и расширили площади орошаемых сельскохозяйственных угодий более чем в 8 раз. Жители Старого Света населили самые отдаленные уголки планеты, составили карты всех континентов и океанов, дали собственные названия островам и морям. Европа «выплеснула» в мир миллионы носителей своей культуры и ценностей: начиная с середины XIX в. до начала Второй мировой войны европейские страны покинули более 60 млн человек и лишь тысячи из них вернулись обратно. Характерно, что в эти годы эмиграция в колонии называлась в документах британского кабинета министров «перераспределением населения в пределах нации». Европейские колониальные империи стали первыми и, заметим, единственными глобальными политическими структурами: из 188 государств, состоявших в начале 2000 г. в Организации Объединенных Наций, 125 в то или иное время управлялись европейцами. При этом операции, подобные американскому вторжению в Афганистан, европейцы предпочитали называть не историческими вехами в «глобальной войне с терроризмом», а частными эпизодами в банальном процессе «наведения порядка».

   Насколько велико было влияние Европы в глобализационном измерении?
   К началу Первой мировой войны европейцы достигли полного контроля над миром, не сопоставимого с тем, которым сегодня обладают Соединенные Штаты Америки. Если не принимать в расчет спекулятивные финансовые операции, следует признать, что в первые годы XX в. масштабы международных торговых и инвестиционных, а также миграционных потоков были несравненно большими, нежели в наши дни. Под политическим контролем европейских стран находилось 84 % всей территории Земли. Британские, французские и германские военно-морские соединения доминировали на просторах мирового океана. Этот политический контроль, однако, обходился сравнительно недорого как европейцам, так и самим жителям периферии: в начале XX в. за рубежом были размещены не более 250 тыс. британских военнослужащих – приблизительно столько же, сколько американцев поддерживают ныне порядок в Ираке. За всю историю европейских колониальных войн в странах периферии было убито в 6 раз меньше жителей, чем погибло во внутренних конфликтах в этих государствах за первые четыре десятилетия после обретения ими независимости.

   В чем отличия глобализации XIX – начала XX в. от нынешней глобализации?
   Не идеализируя времена европейского колониального владычества, можно подчеркнуть ряд обстоятельств, серьезно отличающих «глобализацию» XIX – начала XX в. от глобализации нынешней.
   Во-первых, «глобализация» XIX – начала XX в. имела четкую направленность: европейцы выступали движущей силой этого процесса, его субъектом, периферийные народы – объектом. Потоки технологий, товаров, финансовых ресурсов и людей двигались из Европы в направлении мировой периферии, а не наоборот. Эта «глобализация» фактически была, как уже отмечалось, вестернизацией, то есть процессом распространения западных технологий, хозяйственных и политических форм на остальной мир. Она не предполагала формирования «взаимозависимого» мира; перед ней стояла задача создания «Europe-monde» – цель вполне понятная и в целом рациональная.
   Во-вторых, «глобализация» XIX – начала XX в. не являлась «естественным» и «самоподдерживающимся» процессом. На протяжении десятков лет европейцы прилагали гигантские усилия по переустройству периферии, освоению отдаленных регионов мира и включению их во всемирную систему культурного обмена, торговли и коммуникаций. И они серьезно преуспели в этом, о чем свидетельствуют не только хозяйственные достижения периферийных народов, но и тот факт, что в большинстве колоний освободительные движения пришли к власти, выдвигая требования, которые обосновывались ими с позиций западной социальной теории. Новые независимые государства нигде не воспроизвели своих прежних трайбалистских форм, заимствовав европейские политические системы.
   В-третьих, «глобализация» XIX – начала XX в. выгодно отличалась от нынешней глобализации тем, что европейцы поддерживали жесткий контроль над мировой периферией. Они не только пресекали вооруженные столкновения населявших ее народов и полностью элиминировали потенциальные угрозы, которые она могла представлять для Запада, но и устанавливали культурное взаимодействие с этой частью человечества. Европейцы кодифицировали восточные и африканские языки, изменили систему верований многих народов, приобщили их к христианской религии и западным моральным ценностям. На наш взгляд, можно без преувеличения утверждать, что к началу XX в. европейцы были более способны конструктивно взаимодействовать с представителями иных культурных традиций, чем жители любого континента в любой иной период истории.
   В-четвертых, «глобализация» XIX – начала XX в. резко отличалась от нынешней той ролью, которую играла в то время военная и хозяйственная мощь стран-гегемонов. Несмотря на подавляющее превосходство европейцев в вооружениях и военной технике, реалии той эпохи требовали тонкого политического лавирования и образования союзов с периферийными народами (это иллюстрирует, в частности, история британского владычества в Индии). Европейцы не могли позволить себе ошибок, допустить бесконтрольные и безответственные действия. Это лишь подчеркивало контролируемый характер всего процесса «глобализации» и сохраняло понимание ее направленности и движущих сил.
   Даже относительно поверхностное сравнение прежней и нынешней глобализации позволяет прийти к следующему выводу: существующие между ними различия могли стать следствием, по сути, лишь резкого перелома в глобализационных тенденциях, перелома, приведшего человечество от управляемой вестернизации начала XX в. к хаотической глобальной конкуренции хозяйственных, социальных и культурных моделей, наблюдаемой в последние десятилетия. Почему такой переход стал возможен? Какие негативные тенденции он породил? Кто несет за них ответственность? Эти вопросы, которые сегодня часто звучат на собраниях «антиглобалистов», не лишены оснований.

   Как Вторая мировая война изменила экономическую и политическую ситуацию в мире и эпоху управляемой вестернизации?
   Вторая мировая война радикально изменила экономическую и политическую ситуацию в мире. Европейским экономикам был нанесен серьезный удар: по уровню ВВП крупнейшие континентальные страны оказались отброшенными к показателям конца XIX – начала XX в. (Италия – к уровню 1909 г., Германия – 1908 г., Франция – 1891 г., Австрия – 1886 г.). На этом фоне единственным лидером оказались Соединенные Штаты: их доля в мировом валовом продукте превысила 45 %. Превосходство американской промышленности в первые послевоенные годы было еще более подавляющим. К 1948 г. на США приходилось 22 % суммарного оборота международной торговли, а реализация планов послевоенного восстановления экономик Европы и Японии сделала Америку крупнейшим международным инвестором. Вполне естественным стало и превращение доллара в основное средство международных расчетов и главную мировую резервную валюту.
   Однако произошедшие в западном мире изменения не сводились лишь к смене хозяйственного лидера. Европейские колониальные империи, политическое значение которых уже к концу 1930-х гг. серьезно превосходило обусловливаемые ими хозяйственные выгоды, начали разрушаться под воздействием ряда факторов. Главными среди них можно считать неспособность метрополий поддерживать прежние объемы инвестиций в периферийные страны, рост национально-освободительных движений и политику США, направленную на дальнейшее политическое ослабление европейских держав. В результате к началу 1960-х гг. трехсотлетнюю эпоху управляемой вестернизации можно было считать завершившейся.

   В чем сущность феномена глобализации по-американски?
   Американцы предложили миру собственное видение глобализации, основанное на присущей им трактовке свободы и непоколебимой вере в оптимальный характер рыночного регулирования. Новый подход предполагал, что инкорпорирование периферийных стран в систему международного разделения труда может стать оптимальной стратегией их ускоренного развития. Однако, несмотря на внешнюю логичность, подобный подход имел некоторые изъяны и в скрытом виде содержал в себе все основные пороки современного этапа глобализации. Приток капиталов в развивающиеся страны, способный обеспечить их ускоренный рост, неизбежно предполагал, во-первых, выгодное использование западными предпринимателями существовавших между отдельными регионами мира различий и уже поэтому вряд ли мог стать реальным инструментом формирования экономически единого мира. Во-вторых, активизирующиеся инвестиционные и товарные потоки выступали теперь следствием действий частных компаний и не могли эффективно регулироваться, что заведомо делало весьма вероятными столь осуждаемые сегодня финансовые кризисы. И, наконец, в-третьих, не имея возможности политически воздействовать на периферийные страны на регулярной основе, американцы перешли к тактике избирательного и точечного вмешательства. Постепенно это вмешательство идентифицировалось с изощренной защитой интересов американских корпораций и становилось еще одним поводом для доказательства грабительского характера «новой глобализации».
   Главными недостатками современного этапа глобализации, являются, во-первых, очевидное отсутствие хозяйственной самодостаточности ее главного актора – США и, во-вторых, объективная неспособность большинства находящихся на противоположном полюсе развивающихся стран адекватно реагировать на современные вызовы [137 - Иноземцев, В.Л. Прогресс и социальная поляризация в XXI столетии / В.И. Иноземцев // Полис. 2000. № 6.].

   Каков статус США в контексте глобализационных процессов?
   Сегодня принято говорить, что США обладают крупнейшей экономикой мира, по своим размерам более чем вдвое опережающей Японию, ключевым игроком на рынке высоких технологий и коммуникаций, страной-эмитентом мировой резервной валюты – доллара и, разумеется, самой мощной в военном отношении державой, расходующей на оборонные нужды больше средств, чем все члены «большой восьмерки» и Китай вместе взятые. Однако всех этих показателей еще недостаточно для того, чтобы адекватно оценить роль США в процессах глобализации.
   В начале XXI в. Америка выступает достаточно своебразным лидером. Зависимая от инициированных ею же процессов, она, в отличие, например, от имперской Великобритании, является не основным «экспортером», а наоборот, крупнейшим «импортером» товаров, капитала и иммигрантов. Ее финансовое доминирование неустойчиво, ее технологические успехи порождены ею же самой спровоцированным гипертрофированным спросом на соответствующую продукцию. Основным отличием современной глобализации стало лидерство страны, привыкшей использовать мир в своих целях и потому не способной придать ему необходимый импульс для обеспечения поступательной динамики.
   Особое беспокойство вызывает у ученых то обстоятельство, что Америка не только упорно избегает любой ответственности за происходящее, но даже категорически отказывается признать основания существования таковой. Американцы не видят ничего противоестественного в том, что США находятся в центре всех финансовых потоков современного мира. Но при этом они никак не могут свыкнуться с тем, что Америка становится основной мишенью для организаций экстремистского и террористического толка. Они верят в непогрешимость американской политики в тех условиях, когда практически весь мир убежден в том, что она притворна и лукава. Лидеры Соединенных Штатов постоянно обращаются к постулату о незыблемости принципа суверенитета, но находят казуистические поводы для его нарушений. Проповедуя универсализм, они, тем не менее, все чаще придерживаются стратегии односторонних действий. Американцы рады притекающим в их страну деньгам, но отгораживаются таможенными барьерами от зарубежных товаров. Они провозглашают приверженность хозяйственной свободе, но не гнушаются произвольно накладывать на десятки стран экономические санкции.

   В чем выражается тенденция к замыканию постиндустриального мира, формированию «клуба избранных»?
   С середины 1990-х гг. вполне отчетливо обозначилась тенденция к замыканию постиндустриального мира, о чем свидетельствует статистика мировой экономики. На индустриально высокоразвитые страны Запада сегодня приходится: 76 % прямых иностранных инвестиций; 73 % объемов международной торговли; 88 % всех регистрируемых в мире патентов; свыше 90 % пользователей глобальной сети Интернет.
   Углубляющиеся разрывы в технологическом и социально-экономическом развитии стран и народов приводят к формированию своего рода «клуба избранных» и «зоны гетто». По этой причине протекающие в современном мире процессы, по мнению ряда авторитетных специалистов, было бы вообще корректнее называть не глобализацией, а интернационализацией. Сегодняшние тенденции, безусловно, способствуют преодолению жесткой политико-идеологической разделенности мира. Но одновременно с этим постиндустриальные страны осуществляют возведение новых, все более изощренных экономических барьеров.

   Какова роль информационных технологий в современной глобализации?
   Современная экономическая система основывается на знаниях и информационных технологиях, которые все активнее превращаются в важнейший ресурс хозяйственной деятельности, затрагивая всю систему общественных отношений. Эти принципиальные изменения существенным образом модифицируют основы национального могущества, характер геополитической конкуренции и роль государства в регулировании общественных отношений.
   С помощью информационных технологий осуществляется интеграция национальных и региональных финансовых рынков в единый мировой рынок финансов, где господствующим товаром становится информация со сверхкоротким жизненным циклом. Геополитическую конкуренцию XXI в. начинают определять метатехнологии, основанные на информационно-коммуникационных системах. Эти системы располагают возможностями внедрения в массовое сознание чужеродных типов культуры и модификации поведения людей, социальных групп и отдельных народов в соответствии с целями применяющих такие технологии организаций и государств. У государств, располагающих и использующих метатехнологии, появляется возможность влиять на протекание процессов глобализации таким образом, чтобы осуществлять локализацию интеллекта и финансовых ресурсов на чужих территориях, стимулируя «утечку мозгов» и капиталов в постиндустриальные страны за счет деградации «осваиваемых» территорий.
   Информатизация бизнеса и финансов с их перемещением в формирующееся виртуальное пространство ломает традиционные институты национальных суверенитетов, обеспечивая все возрастающее экономическое и культурное вторжение третьей волны цивилизационного развития. В последнее время усложняются отношения между силами индустриализма и «новой экономики», своеобразная смесь из которых определяет неповторимость обликов наиболее развитых стран. Однако общее направление процесса сегодня уже достаточно ясно: глобальная гонка будет выиграна теми странами, которые закончат свой переход к информационной цивилизации в кратчайший срок, с минимальными усилиями и без разрушительных внутренних социальных потрясений.
   В нарастающих процессах глобализации социальных процессов и персонализации всего спектра общественных отношений отмечается ослабление традиционного влияния институтов и структур государства. Но одновременно развитые государства получают мощное подкрепление со стороны информационных технологий, что обеспечивает им перенос в виртуальное пространство своей монополии на легитимное (прежде всего, символическое) насилие и ставку на очевидные организационные преимущества.
   Распространение информационных технологий резко изменяет относительную ценность ресурсов, выводя на первый план интеллект и финансы как наиболее мобильные в условиях современной экономики, для которой возрастающее значение играет время и скорость бизнес-процессов. Важнейшим практическим следствием этой тенденции становится относительное обесценение традиционных технологий и продуктов их применения по мере распространения технологий, воплощающих новые принципы, ценные знания и обработанные информационные ресурсы. В русле этой тенденции США и технологически развитые страны проводят в последнее время политику «сбрасывания» за пределы страны не только экологически, но также «интеллектуально грязных» и примитивных производств с низким объемом наукоемкой продукции и прибыльности.

   Каковы последствия развития и распространения информационных технологий?
   Основными последствиями развития и распространения информационных технологий являются:
   углубление сложившегося разрыва между развитыми и развивающимися странами, а также появление нового разрыва между постиндустриальными странами и странами с традиционными индустриальными экономиками;
   выделение во всех странах мира групп людей, связанных с информационными технологиями, и их обособление в автономное «информационное сообщество»;
   перетекание интеллектуальных ресурсов в наиболее развитые страны с постепенной концентрацией информационно-коммуникационного потенциала в корпорациях и государствах постиндустриального типа;
   замедление и/или прекращение научно-технического прогресса в отстающих с проведением информатизации обществах, нарастание в них финансовых трудностей и социальной деградации.

   В чем сущность социально ориентированных информационных технологий?
   Серьезного внимания заслуживает появление социально ориентированных информационных технологий. Эта особая разновидность высоких технологий («high-tech») получила по аналогии название «high hume». Разработка и распространение таких технологий сопряжены с большими соблазнами и опасностями. Эффективность воздействия информационных технологий на сознание порождает соблазн решения реальных проблем не путем корректировки действительности, а методами изменения индивидуальных и массовых представлений о сложившейся ситуации. В результате злоупотребления методами виртуализации реальной жизни ослабевает политическое и духовное единство общества, выхолащивается суть демократических процедур, размывается реальная база прогрессивных социально-экономических преобразований.

   Каковы опасности информационно-технологической природы?
   Использование компьютеров может быть как благом, так и злом для общества. Для информационных технологий данное обстоятельство имеет особое значение: они по своей социально-психологической сути представляют собой не традиционные средства взаимодействия с материальным миром, а комплексы по преобразованию живого человеческого сознания. Указанный феномен определяет основания и специфику генерирования опасностей информационно-технологической природы. К ним можно, в первую очередь, отнести:
   манипулирование мировыми финансами и дестабилизацию фондового рынка, что чревато опасным снижением качества инвестиций и возникновением неприемлемого риска для всей глобальной валютно-финансовой системы;
   возможность переноса психологии конфликта в информационное пространство и угрозу развязывания разрушительной компьютерной войны с перспективой развала систем управления и технологической деградации информатизированных сфер;
   массовое культивирование среди отдельных групп населения (на основе учета их социальных и национальных особенностей) определенного образа жизни и стиля социального поведения, направленное на развитие «дурных склонностей» (типа употребления наркотиков) с перспективой превращения такого рода информационных технологий в суперсовременную разновидность этнического и классового оружия.

19.4. Философия как методология междисциплинарного синтеза знаний. Интегративные тенденции в развитии науки и перспективы синергетического стиля мышления

   В чем выражается роль современной философии как методологии междисциплинарного синтеза знаний?
   Становление философии конца XX – начала XXI в. сопровождается глубокими качественными изменениями в содержании и структуре философского мышления по сравнению с его предшествующими формами. Однако переход на качественно новый виток развития в социальном, духовном, культурном отношениях – на сегодняшний день лишь реальная возможность выхода его из глобального кризиса, но далеко еще не реализованное состояние. Человечество должно овладеть в полном объеме достижениями многовекового развития духовной культуры, наукой разумного управления и регулирования мировыми процессами. Эта задача не может быть решена вне современного философского знания о мире, раскрытия причин и механизмов функционирования природных, антропологических, социальных и технических явлений в их взаимодополнимости и взаимосвязи как специфически особых элементов единого мирового бытия.
   Современная философия в ее неклассическом статусе ориентируется на анализ различных сфер и состояний культуры, выявление фундаментальных жизненных смыслов универсалий культуры, осуществления междисциплинарного синтеза различных знаний, чтобы затем представить в сжатом виде философско-категориальную матрицу человеческого бытия, позволяющего оперировать философскими категориями. Исследование оснований современной культуры обнаруживает ее трагедии и парадоксы, этические перекосы и новые смыслы, требуя от философа погрузиться в отдельные области – науку, политику, право, этику, эстетику и т. д. и обязывая тем самым философа становиться философом науки, философом права, этики, эстетики. В акте современной философской рефлексии обнажаются проблемы выживаемости человека и человечества, его экологической выживаемости, сохранения целостности человеческой личности, формирования коммуникативного единства человечества, механизмов обеспечения личностной и национальной самоидентификации. В этом плане современную философию по выполняемым ею интегративным функциям можно назвать «симфонической», объединяющей философов и философствующих ученых по выработке новых мировоззренческих приоритетов и ценностей личностного и вещного бытия человека. В таком созидательном акте рождается многоликая и многозвучная симфония и творческий диалог различных исторических эпох, культур, сфер знания. Новый тип философа-интеллектуала вынуждает отказаться от абсолютных идеалов и борьбы за них во имя раз и навсегда обоснованного гуманизма и быть открытым к междисциплинарным стратегиям.

   Каким образом проявляет себя междисциплинарный синтез в современной философии и методологии науки?
   Такой же междисциплинарный подход характерен и для современной философии и методологии науки, в лоне которой объединяются в постоянном диалоге и взаимообогащении естественнонаучные, технические и социально-гуманитарные науки. Причем междисциплинарный синтез все чаще рассматривается как один из важнейших аспектов возникновения нового знания, когда полученные в одной отрасли знания включаются в качестве оснований для формирования знаний в другой дисциплине. Такое взаимообогащение наук идет как по линии трансляции отдельных методов из одной науки в другую, так и за счет фундаментальных принципов и концептуальных средств из одной науки в другую, что приводит к коренной перестройке оснований науки, т. е. к научной революции (В.С. Степин). Обмен фундаментальными принципами между различными науками приводит к изменению видения предмета конкретной науки, развитию ее понятий, к формированию общенаучных принципов и концептуальных средств, что связано с усиливающимися тенденциями к интеграции научного знания.

   Каковы перспективы синергетического подхода в современной науке, в каких измерениях выступает синергетика?
   Онтологической основой междисциплинарного синтеза современной науки является исследование сложных саморазвивающихся систем, «человекоразмерных» объектов. Синергетика как динамика нелинейных систем в понимание развития внесла представление о кооперативных эффектах, определяющих воссоздание целостности систем, концепцию динамического хаоса, раскрывающую механизмы становления новых уровней организации, когда флуктуации (от лат. fluctuatio – колебание – случайное отклонение физической величины от ее среднего значения; происходит у любой величины, зависящей от случайных факторов) в состояниях неустойчивости приводят к формированию аттракторов в нелинейной среде и последующему возникновению новых параметров порядка. Этот момент вносит важную конкретизацию в понимание механизмов развития в самых различных сферах – природной, социальной, духовной. В этом смысле синергетический подход наряду с системным становится фундаментальным общенаучным принципом, ориентирующим ученого – физика, химика, биолога, экономиста, историка на исследование механизмов развития изучаемых физических и социальных сложноразвивающихся объектов, процессов неустойчивости, состояний динамического хаоса с учетом понятийного аппарата системных исследований. Важно при этом различать синергетику как науку о саморазвивающихся системах с ее концептуальным аппаратом и принципами, синергетику как совокупность конкретных моделей самоорганизации, применяемых в различных областях знания (физике, химии, биологии, политике, экономике, медицине, образовании и т. д.) и синергетику как определенную стратегию современных исследований, как интеграционный синергетический стиль мышления, ориентирующий исследователей на кооперацию, диалог, взаимообогащение, взаимодополнение различных наук и подходов, воплощающий в себе открытый тип рациональности, нелинейный характер развития, неустойчивость, динамическую иерархичность и необходимость учета нравственно-аксиологических измерений научного поиска.

   В чем выражается трансдисциплинарный характер современной науки?
   Существующие философско-методологические исследования еще не в полной мере учитывают факторы социокультурной динамики и глобальных изменений в современной науке, ее междисциплинарный, а точнее говоря, трансдисциплинарный характер, выражающийся в усилении участия общественности в принятии решений в области научно-технической политики и в необходимости разъяснения содержания научно-технических проектов за рамками научного сообщества. Именно политика должна воплощать нормативные идеи, будучи связанной при этом с научными обоснованиями, ибо без науки многие проблемы в силу их сложности современная политика не может даже сформулировать. В этом смысле сегодня говорят о так называемой трансдисциплинарной науке, выходящей не только за рамки отдельных дисциплин, но и дисциплинарной науки вообще в широкую общественную среду [138 - Бехманн, Г. Проблемно ориентированное исследование как новый вид науки / Г. Бехманн; под ред. В.Г. Горохова // Философия науки и техники – природа и техника на пороге третьего тысячелетия. М., 2005; Горохов, В.Г. Междисциплинарные исследования научно-технического развития и инновационная политика / В.Г. Горохов // Вопросы философии. 2006. № 4. С. 80–96.].

   Почему инновационная политика становится одной из важнейших составных частей научно-технической и социально-экономической политики?
   В современных условиях классическое понимание науки, ориентированной лишь на познание и направленной на объяснение, дополняется новой оценкой функционирования науки и научного потенциала, вследствие чего даже фундаментальные исследования должны быть релевантными и подчиненными общественным интересам, а производство научных знаний должно непосредственно интегрироваться в процессы принятия экономических и политических решений. Значимость науки для экономики (инновации) и для политики (в качестве поставщика тем, проблем и знаний, необходимых для принятия решений), таким образом, возрастает. Инновационная политика становится одной из важнейших составных частей научно-технической и социально-экономической политики. Современное общество, которое не может существовать без нововведений, должно их стимулировать, а государственная инновационная политика ориентироваться на принятие решений о поддержке или неподдержке конкретных инновационных проектов даже в условиях полной или частичной неопределенности или недостатка знаний об их позитивных результатах и неизбежно сопутствующих им негативных последествиях.
   Будучи в свое время прогрессивным явлением, дисциплинарная организация науки недостаточна для организации новых научных направлений, многие из которых имеют междисциплинарный характер по существу с самого своего возникновения. Постепенно инновационная государственная политика в плане финансирования и функционирования науки преодолевает традиционные дисциплинарные подходы и барьеры. Так, нанотехнология, как приоритетное трансдисциплинарное направление современности, объединяет ведущих ученых самых различных областей – физиков, химиков. Инженеров, философов, социологов, экономистов и других, преодолевая тем самым заложенное в названии «нанотехнология» противоречие (это технология, но вбирающая в себя лучшие инновационные подходы науки). Трансдисциплинарность нанотехнологии проявляет себя уже на уровне понимания и объекта исследования, определенного лишь приблизительно как область явлений, расположенных между микромиром и макромиром, и интегральных методов исследования, и специфических метаэкспери-ментальных средств (оборудования), привлекаемых из различных областей науки.

Литература

   1. Абдзіраловіч, I. Адвечным шляхам: Дасьледзіньї беларускага сьветагляду / I. Абдзіраловіч. Минск, 1993.
   2. Абдулов, А.Н. Наука и производство: век интеграции (США, Западная Европа, Япония) / А.Н. Авдулов. М., 1992.
   3. Автономов, В.С. Человек в зеркале экономической теории /
   B. С. Автономов. М., 1993.
   4. Агацци, Э. Моральное измерение науки и техники / Э. Агацци. М., 1998.
   5. Алексеева, И.Д. Человеческое знание и его компьютерный образ / И.Д. Алексеева. М., 1993.
   6. Али-Заде, А.А. Границы науки: о возможности альтернативных моделей познания / А.А. Али-Заде. М., 1991.
   7. Антропологическая проблематика в западной философии. М., 1991.
   8. Апресян, Р.Г. Понятие общественной морали (опыт концептуализации) / Р.Г.Апресян // Вопросы философии. 2006. № 5. C. 8-17.
   9. Аристотель. Метафизика / Аристотель. Сочинения: в 4 т. М., 1976. Т. 1. С. 63–367.
   10. Арон, Р. Этапы развития социологической мысли / Р. Арон. М., 1993.
   11. Ахутин, А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время /
   А.В. Ахутин. М., 1988.
   12. Бабосов, Е.М. Конфликтология / Е.М. Бабосов. Минск, 1997.
   13. Барковская, А.В. Антропосоциальная парадигма в философии природы / А.В. Барковская. Минск, 2000.
   14. Барт, Р. Мифологии / Р. Барт. М., 1996.
   15. Барулин, В.С. Социально-философская антропология / В.С. Барулин. М., 1997.
   16. Баьиляр, Г. Новый рационализм / Г. Башляр. М., 1997.
   17. Бек, У. Общество риска. На пути к другому модерну / У. Бек. М., 2000.
   18. Бек, У. Что такое глобализация? / У. Бек. М., 2001.
   19. Белл, Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Д. Белл. М., 1999.
   20. Белов, В.А. Ценностное измерение науки / В.А. Белов. М., 2001.
   21. Бергер, П. Социальное конструирование реальности / П. Бергер, Т. Лукман. М., 1995.
   22. Бергсон, А. Два источника морали и религии / А. Бергсон. М., 1989.
   23. Бердяев, Н.А. О России и русской философской культуре / Н.А. Бердяев. М., 1990.
   24. Бердяев, Н.А. Смысл истории / Н.А. Бердяев. М., 1990.
   25. Берков, В.Ф. Философия и методология науки / В.Ф. Берков. Минск, 2004.
   26. Берков, В.Ф. Логика и риторика / В.Ф. Берков, В.И. Чуешов, Н.С. Щекин. Минск, 2005.
   27. Берков, В.Ф. Культура диалога / В.Ф. Берков, Я.С. Яскевич. Минск, 2002.
   28. Бернал, Дж. Наука в истории общества / Дж. Бернал. М., 1956.
   29. Бестужев-Лада, И.В. Прогнозное обоснование социальных нововведений / И.В. Бестужев-Лада. М., 1993.
   30. Бестужев-Лад а, И.В. Нормативное специальное прогнозирование: возможные пути реализации целей общества. Опыт систематизации / И.В. Бестужев-Лада. М., 1998.
   31. Библер, В.С. Философия культуры / В.С. Библер. М., 1997.
   32. Биология и современность. М., 1990.
   33. Биомедицинская этика / под ред. Т.В. Мишаткиной, С.Д. Денисова, Я.С. Яскевич. Минск, 2003.
   34. Биоэтика. Вопросы и ответы / сост. Б.Г. Юдин, П.Д. Тищенко. М., 2005.
   35. Биоэтика: принципы, правила, проблемы / под ред. Б.Г. Юдина. М., 1998.
   36. Бирало, А.А. Философские проблемы в науке эпохи Просвещения в Белоруссии и Литве / А.А. Бирало. Минск, 1979.
   37. Бодрийар, Ж. Реквием по масс-медиа / Ж. Бодрийар // Поэтика и политика. М., 1999.
   38. Бор, Н. Избранные научные труды: в 2 т. / Н. Бор. М., 1970–1971. Т. 2.
   39. Бор, Н. Физика в жизни моего поколения / Н. Бор. М., 1963.
   40. Бройль, Л. Революция в физике / Л. Бройль. М., 1963.
   41. Булгаков, С.Н. Философия хозяйства / С.Н. Булгаков // Сочинения: в 2 т. М., 1990. Т. 1.
   42. Бхаскар, Р. Общества / Р. Бхаскар. М., 1991.
   43. Валлерстайн, И. Конец знакомого мира. Социология XXI в. / И. Валлерстайн. М., 2003.
   44. Вартофский, М. Модели. Репрезентация и научное понимание / М. Вартофский. М., 1988.
   45. Вартофский, Р.М. Эвристическая роль метафизики в науке. Р.М. Вартофский / Структура и развитие науки. М., 1978.
   46. Васильева, В.В. Волновые процессы в общественном развитии /В.В. Васильева. Новосибирск, 1992.
   47. Василькова, В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем / В.В. Василькова. СПб., 1999.
   48. Введенский, А. И. Очерки истории русской философии / А.И. Введенский [и др.] Свердловск, 1991.
   49. Вебер, М. Избранное. Образ общества / М. Вебер. М., 1994.
   50. Вебер, М. Наука как призвание и профессия / М. Вебер // Избранные произведения. М., 1990.
   51. Вернадский, В.И. Биосфера и ноосфера / В.И. Вернадский. М., 1989.
   52. Виндельбанд, В. Избранное: Дух и история / В. Виндельбанд. М., 1995.
   53. Виндельбанд, В. Философия культуры: избранное / В. Виндельбанд. М., 1994.
   54. Виртуальная реальность как феномен науки, техники и культуры. СПб., 1996.
   55. Вишневский, М.И. Философский синтез как мировоззренческая основа образования: Монография / М.И. Вишневский. Могилев, 1999.
   56. Водопьянов, П.А. Великий день гнева: экология и эсхатология / П.А. Водопьянов, В.С. Крисаченко. Минск, 1993.
   57. Восток – Запад. Исследования. Переводы. Публикации. М., 1988.
   58. Время и бытие человека. М., 1991.
   59. Высокие технологии и современная цивилизация. М., 1999.
   60. Вязовкин, В.С. Философия и методология культуры молодого ученого (рзмышления над новой программой) / В.С. Вязовкин, В.Ф. Берков. Минск, 2006.
   61. Гадамер, Х.-Г. Истина и метод / Х.-Г. Гадамер; пер. с нем. М., 1988.
   62. Гайденко, П.П. Научная рациональность и философский разум / П.П. Гайденко. М., 2003.
   63. Гайденко, П.П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой / П.П. Гайденко. М., 2000.
   64. Гайденко, П.П. Прорыв к трансцендентному. Новая онтология XX века / П.П. Гайденко. М., 1997.
   65. Гайденко, П.П. Эволюция понятия науки. Становление первых научных программ / П.П. Гайденко. М., 1990.
   66. Гартман, Н. Старая и новая онтология / Н. Гартман // Историко-философский ежегодник. М., 1988. С. 320–324.
   67. Гегель, Г. Философия истории / Г. Гегель. СПб., 1993.
   68. Гейзенберг, В. Шаги за горизонт / В. Гейзенберг. М., 1987.
   69. Глобализация. Контуры XXI века. Реферативный сборник: в 3 ч. / под ред. Ю.И. Игрицкий. М., 2002.
   70. Глобализация. Цивилизационные и гуманитарные аспекты. М., 2001.
   71. Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М., 1990.
   72. Глобальные проблемы и перспективы цивилизации: Философия отношений с природной средой. М., 1994.
   73. Глобальный эволюционизм. М., 1994.
   74. Гордиенко, А.А. Наука и инновационное предпринимательство в современном обществе: Социокультура. Подход / А.А. Гордиенко, С.Н. Еремин, Е.А. Тюгашев. М., 2000.
   75. Горохов, В.Г. Введение в философию техники / В.Г. Горохов, В.М. Розин. М., 1998.
   76. Горохов, В.Г. Философия науки и техники / В.Г. Горохов, В.С. Степин. М., 1995.
   77. Грани глобализации. М., 2003.
   78. Границы науки. М., 2000.
   79. Гребнев, Л.С. Философия экономики (старые истины и новое мышление) / Л.С. Гребнев. М., 1991.
   80. Гройс, Б. Утопия и обмен / Б. Гройс. М., 1993.
   81. Грязнов, Б. Логика, рациональность, творчество / Б. Грязнов. М., 2002.
   82. Губин, В.Д. Онтология. Проблема бытия в современной европейской философии / В.Д. Губин. М., 1998.
   83. Губман, Б.Л. Смысл истории. Очерки современных западных концепций / Б.Л. Губман. М., 2003.
   84. Гумилев, Л.Н. Этносфера: история людей и история природы / Л.Н. Гумилев. М., 1993.
   85. Гуревич, П.С. Философская антропология / П.С. Гуревич. М., 1997.
   86. Гусейнов, А.А. Введение в этику / А.А. Гусейнов. М., 1985.
   87. Гуссерль, Э. Философия как строгая наука / Э. Гуссерль. Новочеркасск, 1994.
   88. Данилевский, Н.Я. Россия и Европа. (Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому) / Н.Я. Данилевский. М., 1991.
   89. Данилов, А.Н. Переходное общество: Проблемы системной трансформации / А.Н. Данилов. Минск, 1998.
   90. Данилов, А.Н. Социология власти: теория и практика глобализма / А.Н. Данилов. Минск, 2001.
   91. Декарт, Р. Метафизические размышления: Предисловие / Р. Декарт. Избранные произведения: в 6 т. М., 1998.
   92. Делез, Ж. Различие и повторение / Ж. Делез. СПб., 1998.
   93. Демидов, А.Б. Феномены человеческого бытия / А.Б. Демидов. Минск, 1997.
   94. Демчук, М.И. Высшая школа в стратегии инновационного развития Республики Беларусь / М.И. Демчук. Минск, 2006.
   95. Деррида, Ж. О грамматологии / Ж. Деррида. М., 2000.
   96. Дилеммы глобализации. Социумы и цивилизации: иллюзии и риски. М., 2002.
   97. Дилигенский, Г.Г. Глобализация, население, человек. Труды Фонда Горбачева: в 10 т. Проблемы глобализации. Материалы
   международного исследовательского проекта: в Ют. / Г.Г. Дилигенский, Н.М. Римашевская. М., 2001. Т. 7.
   98. Дильтей, В. Введение в науки о духе / В. Дильтей // Зарубежная эстетики и теория литературы XIX–XX вв. М., 1987.
   99. Добронравова, И. С. Синергетика: становление нелинейного мышления / И.С. Добронравова. Киев, 1990; Минск, 1993.
   100. Доброхотов, А.Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии / А.Л. Доброхотов. М., 1986.
   101. Дорошевич, Э.К. Философия эпохи Просвещения в Белоруссии / Э.К. Дорошевич. Минск, 1971.
   102. Дрейер, О.К. Экология и устойчивое развитие / О.К. Дрейр, В.А. Лось. М., 1997.
   103. Дубнищева, Т.Я. Современное естествознание / Т.Я. Дубнищева, А.Ю. Пигарев. Новосибирск, 1998.
   104. Дубровский, В.И. Концепции пространства и времени / В.И. Дубровский. М., 1991.
   105. Елсуков, А.Н. Эмпирическое познание и факты науки / А.Н. Елсуков. Минск, 1981.
   106. Ерасов, Б. С. Социальная культурология / Б.С. Ерасов. М., 1996.
   107. Естествознание: системность и динамика. М., 1990.
   108. Заблуждающийся разум? (Многообразие вненаучного знания): пер. с франц. М., 1988.
   109. Западная философия: итоги тысячелетия (антология). М., 1997.
   ПО. Зеленков, А.И. Динамика биосферы и социокультурные традиции / А.И. Зеленков, И.А. Водопьянов. Минск, 1987.
   111. Зеленков, А.И. Философия и методология гуманитарного и естественнонаучного познания / А.И. Зеленков, В.Т. Новиков, П.С. Карако. Минск, 1999.
   112. Зенъковский, В.В. История русской философии: в 2 т. / В.В. Зеньковский. Л., 1991.
   113. Злобин, Н. Культурные смыслы науки / И. Злобин. М., 1997.
   114. Зотов, А.Ф. Современная западная философия / А.Ф. Зотов. М., 2001.
   115. Иванов, А.В. Сознание и мышление / А.В. Иванов. М., 1994.
   116. Идеалы и нормы научного исследования / В.С. Степин [и др.] Минск, 1981.
   117. Из истории философской и общественно-политической мысли Белоруссии: избранные произведения XIX – начала XX в. Минск, 1962.
   118. Ильенков, Э.В. Диалектическая логика. Очерки истории и теории / Э.В. Ильенков. М., 1984.
   119. Ильин, И.А. Путь духовного обновления / И.А. Ильин // Путь к очевидности. М., 1993.
   120. Иноземцев, В.Л. Очерки истории экономической общественной формации / В.Л. Иноземцев. М., 1996.
   121. Иноземцев, В.Л. Технологический прогресс и социальная поляризация в XXI столетии / В.Л. Иноземцев. М., 2000.
   122. История философии / Запад – Россия – Восток: в 4 кн. Фило София XX века. М., 1999.
   123. История философии / под ред. Ч.С. Кирвеля. Минск, 2001.
   124. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание / М.С. Каган. Л., 1991.
   125. Капица, С.П. Синергетика и прогнозы будущего / С.П. Капица, С.П. Курдюмов, Г.Г. Малинецкий. М., 1997.
   126. Капица, С.П. Синергетика и прогнозы будущего. 2-е изд /
   С.П. Капица, С.П. Курдюмов, Г.Г. Малинецкий. М., 2001.
   127. Кара-Мурза, С.Г. Проблемы интенсификации науки: Технология научных исследований / С.Г. Кара-Мурза. М., 1989.
   128. Карпинская, Р.С. Философия природы: коэволюционная стратегия / Р.С. Карпинская, И.К. Лисеев, А.П. Огурцов. М., 1995.
   129. Карсавин, Л.П. Восток, Запад и русская идея / Л.П. Карсавин. Петроград, 1922.
   130. Карскі, Я. Беларуси / Я. Карскі. Мінск, 2001.
   131. Касавин, И.Т. Рациональность в познании и практике / И.Т. Касавин, З.А. Сокулер. М., 1996.
   132. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс. М., 2000.
   133. Категории диалектики, их развитие и функции / отв. ред. В.П. Иванов. Киев, 2001.
   134. Кезин, А.В. Научность: эталоны, идеалы, критерии / А.В. Кезин. М., 1985.
   135. Келле, В.Ж. Наука как компонент социальной системы / В.Ж. Келле. М., 1998.
   136. Кемеров, В.Е. Введение в социальную философию / В.Е. Кемеров. М., 1996.
   137. Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу / Ф.Х. Кессиди. М., 1972.
   138. Кимелев, Ю.А. Философия религии: систематический очерк / Ю.А. Кимелев. М., 1998.
   139. Козловский, П. Культура постмодерна / П. Козловский. М., -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

.
   140. Коллингвуд, Р. Дж. Идея истории. Автобиография историка / Р. Дж. Коллингвуд. М., 1980.
   141. Коммуникация в современной науке. М., 1976.
   142. Конкин, Н.И. Проблема формирования и развития философских категорий / Н.И. Конкин. М., 1998.
   143. Концепции времени в естествознании. М., 1996.
   144. Копнин, П.В. Гносеологические и логические основы науки / П.В. Копнин. М., 1974.
   145. Короткая, Т.П. Религиозная философия в Белоруссии начала XX в. / Т.П. Короткая. Минск, 1983.
   146. Косарева, Л.М. Рождение науки Нового времени из духа культуры / Л.М. Косарева. М., 1997.
   147. Кохановский, В.П. Основы философии науки. / В.П. Кохановский [и др.]. Ростов н/Д, 2004.
   148. Кочергин, А.П. Методы и формы научного познания / А.Н. Кочергин. М., 1990.
   149. Кравец, А.С. Наука как феномен культуры / А.С. Кравец. Воронеж, 1998.
   150. Кудрявцев, П.С. Курс истории физики / П.С. Кудрявцев. М., 1974.
   151. Кузнецов, Б.Г. Ньютон / Б.Г. Кузнецов. М., 1982.
   152. Кузнецова, Л.Ф. Картина мира и ее функции в научном познании / Л.Ф. Кузнецова. Минск, 1984.
   153. Кун, Т. Структура научных революций: пер. с англ. / Т. Кун. М., 1977.
   154. Кураев, В.И. Точность, истина и рост знания / В.И. Кураев, Ф.В. Лазарев. М., 1988.
   155. Лакатос, И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ / И. Лакатос. М., 1995.
   156. Лекторский, В.А. Субъект. Объект. Познание / В.А. Лекторский. М., 1980.
   157. Ленин, В.И. Материализм и эмпириокритицизм / В.И. Ленин / Полное собрание сочинений. Т. 18.
   158. Лешкевич, Т.Г. Философия науки: традиции и новации / Т.Г. Лешкевич. М., 2001.
   159. Лиотар, Ж.-Ф. Ситуация постмодерна / Ж.-Ф. Лиотар. СПб.,
   1998.
   160. Лосев, А.Ф. Философия, мифология, культура / А.Ф. Лосев. М., 1991.
   161. Лотман, Ю.М. Культура и взрыв / Ю.М. Лотман. М., 1992.
   162. Лукашевич, В.К. Анатомия научного метода / В.К. Лукашевич. Минск, 1999.
   163. Лукашевич, В.К Философия и методология науки / В.К. Лукашевич. Минск, 2006.
   164. Лэйси, X. Свободна ли наука от ценностей? Ценности и научное понимание / X. Лэйси. М., 2001.
   165. Майхрович, А.С. Поиск истинного бытия и человека: Из истории философии и культуры / А.С. Майхрович. Минск, 1992.
   166. Малкей, М. Наука и социология знания: пер. с англ. / М. Малкей. М., 1983.
   167. Мамардашвили, М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности / М.К. Мамардашвили. Тбилиси, 1984.
   168. Мамардашвили, М. Как я понимаю философию… / М. Мамардашвили. М., 1990.
   169. Мамчур, Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания / Е.А. Мамчур. М., 1987.
   170. Манхейм, К. Идеология и утопия / К. Манхейм. М. 1993.
   171. Манъковская, Н.В. Эстетика постмодернизма / Н.Б. Маньковская. СПб., 2000.
   172. Маритен, Ж. Философ в мире / Ж. Маритен. М., 1995.
   173. Марков, Б.В. Философская антропология: очерки истории и теории / Б.В. Марков. СПб., 1997.
   174. Маркс К К критике политической экономии. Предисловие / К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения: в 50 т. 1961.
   175. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года / К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения: в 50 т. 1961. Т. 42.
   176. Маркс, К, Энгельс Ф. Немецкая идеология / К. Маркс // Сочинения: в 50 т. Т. 3. 1961.
   177. Маркузе, Г. Одномерный человек / Г. Маркузе. М., 1994.
   178. Мартынов, В.Ф. Философия красоты / В.Ф. Мартынов. Минск,
   1999.
   179. Материалистическая диалектика: в 5 т. М., 1981–1985. Т. 2. Субъективная диалектика.
   180. Микешина, Л. А. Философия познания. Полемические главы / Л.А. Микешина. М., 2002.
   181. Миненков, Г.Я. Введение в историю российской социологии / Г.Я. Миненков. Минск, 2003.
   182. Митчем, К. Что такое философия техники / К. Митчем. М., 1995.
   183. Многомерный образ человека. М., 2001.
   184. Моделирование сложных систем и виртуальная реальность. М., 1995.
   185. Можейко, М.А. Становление теории нелинейных динамик в современной культуре. Сравнительный анализ синергетической и постмодернистской парадигм / М.А. Можейко. Минск, 1999.
   186. Моисеев, Н.Н. Современный рационализм / Н.Н. Моисеев. М., 1995.
   187. Моисеев, Н.Н. Человек и ноосфера / Н.Н. Моисеев. М., 1990.
   188. Моль, А. Социодинамика культуры / А. Моль. М., 1973.
   189. Момджян, К.Х. Введение в социальную философию / К.Х. Момджян. М., 1997.
   190. Мохнач, Н.Н. Общественно-политическая и этическая мысль Беларуси начала XIX в. / Н.Н. Мохнач. Минск, 1985.
   191. Мысль и искусство аргументации / И.А. Герасимова [и др.]; под общей ред. И.А. Герасимовой. М., 2003.
   192. Мэмсфорд, Л. Миф машины / Л. Мэмсфорд // Утопия и утопическое мышление. М., 1991.
   193. Наука в зеркале философии XX века. М., 1992.
   194. Наука в культуре. М., 1998.
   195. Наука в системе социальных ценностей. М., 1995.
   196. Наука и власть. М., 1990.
   197. Наука и культура. М., 1984.
   198. Наука и технология. М., 1990.
   199. Наука и ценности. Новосибирск, 1987.
   200. Научная деятельность: структура и институты: сборник переводов. М., 1980.
   201. Научные революции в динамике культуры / редкол. В.С. Степин [и др.] Минск, 1987.
   202. Научные и вненаучные формы мышления / отв. ред. И.Т. Ка-савин, В.Н. Порус. М., 1996.
   203. Научный прогресс. Когнитивные и социокультурные аспекты. М., 1993.
   204. Национальная экономика Республики Беларусь / под ред. В.Н. Шимова, Минск, 2006.
   205. Негодаев, Н.А. Философия техники / И.А. Негодаев. Ростов н/Д, 1997.
   206. Никитин, Е.П. Открытие и обоснование / Е.П. Никитин. М., 1988.
   207. Никифоров, А.Л. Философия науки: История и методология / А.Л. Никифоров. М., 1998.
   208. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. М.,
   1999.
   209. Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
   210. Новая философская энциклопедия: в 4 т. М., 2001–2002.
   211. Новиков, И.Д. Эволюция Вселенной / И.Д. Новиков. М., 1990.
   212. О человеческом в человеке. М., 1991.
   213. Овчинников, Н.Ф. Методологические принципы в истории научной мысли / Н.Ф. Овчинников. М., 2003.
   214. Огурцов, А.П. Дисциплинарная структура науки: ее генезис и обоснование / А.П. Огурцов. М., 1988.
   215. Ортега-и-Гассет, X. Дегуманизация искусства // X. Ортега-и-Гассет. М., 1991.
   216. Ортега-и-Гассет, X. Размышления о технике / X. Ортега-и-Гассет // Вопросы философии. 1993. № 10.
   217. Осипов, А.И. Пространство и время как категории мировоззрения и регуляторы практической деятельности / А.И. Осипов. Минск, 1989.
   218. Основы идеологии белорусского государства / под общ. ред. Г.А. Василевича, Я.С. Яскевич. Минск, 2004.
   219. Основы онтологии. СПб., 1997.
   220. Основы философии науки / С.А. Лебедев [и др.]; под ред. С.А. Лебедева. Екатеринбург, 2005.
   221. Падокшын, С.А. Беларуская думка у кантэксце гісторьй і культуры / С.А. Падокшын. Минск, 2003.
   222. Панарин, А.С. Искушение глобализмом / А.С. Панарин. М., 2000.
   223. Пельц, Д. Ученые в организациях / Д. Пельц, Ф. Эндрюс. М., 1973.
   224. Петушкова, Е.В. Отражение в живой природе. Динамика теоретических моделей / Е.В. Петушкова. Минск, 1983.
   225. Проблемы познания социальной реальности. М., 1990.
   226. Подорога, В.А. Феноменология тела / В.А. Подорога. М., 1995.
   227. Познание в социальном контексте / отв. ред. В.А. Лекторский. М., 1994.
   228. Пономарев, Л.Н. Экономическая культура / Л.Н. Пономарев. М., 1987.
   229. Поппер, К. Логика и рост научного знания / К. Поппер. М., 1993.
   230. Поппер, К. Предположения и опровержения / К. Поппер. М., 2004.
   231. Порус, В.Н. Парадоксальная рациональность (очерки о научной рациональности) / В.Н. Порус. М., 1999.
   232. Постижение истории: онтологический и гносеологический подходы / под ред. В.Н. Сидорцова, О.А. Яновского, Я.С. Яскевич. Минск, 2002.
   233. Прайс, Д. Малая наука, большая наука / Д. Прайс // Наука о науке. М., 1966.
   234. Пригожин, И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой / И. Пригожин, И. Стенгерс. М., 1986.
   235. Природа в культуре Возрождения. М., 1992.
   236. Проблема знания в истории науки и культуры. СПб., 2001
   237. Проблема сознания в философии и науке. М., 1996.
   238. Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI в. СПб., 1999.
   239. Проблема человека в западной философии. М., 1988.
   240. Проблемы методологии социального познания. Л., 1985.
   241. Проблемы познания социальной реальности. М., 1990.
   242. Радаев, В.В. Социальная стратификация / В.В. Радаев, О.И. Шкаратан. М., 1996
   243. Райл, Г. Понятие сознания / Г. Райл. М., 2000.
   244. Ракитов, А.И. Философия компьютерной революции / А.И. Ракитов. М., 1993.
   245. Рассел, Б. Человеческое познание. Его сфера и границы / Б. Рассел. Киев, 1997.
   246. Рыккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре / Г. Риккерт // Культурология. XX век: Антология. М. 1995.
   247. Риккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре / Г. Риккерт. М., 1998.
   248. Ровинский, Р.Е. Развивающаяся Вселенная / Р.Е. Ровинский. М., 1995.
   249. Русакова, О.Ф. Философия и методология истории в XX веке: школы, проблемы, идеи / О.Ф. Русакова. Екатеринбург, 2000.
   250. Русский космизм: Антология философской мысли. М., 1993.
   251. Самоорганизация и наука. Опыт философского осмысления. М., 1994.
   252. Самосознание и философия. М., 1987.
   253. Сартр, Ж.-П. Экзистенциализм – это гуманизм / Ж.-П. Сартр / Сумерки богов. М., 1990.
   254. Сачков, Ю.В. Научный метод: вопросы и развитие / Ю.В. Сачков. М., 2003.
   255. Семашко, Л.М. Сферный подход: философия, демократия, рынок, человек / Л.М. Семашко. СПб., 1922.
   256. Симхович, В.А. Феномен корпоративного человека в японском обществе / В.А. Симхович. Минск, 2002.
   257. Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. М., 2000.
   258. Скарына, Ф. Прадмовы і пасляслоуі / Ф. Скарына. Мінск, 1969.
   259. Слемнев, М.А. Свобода научного творчества / М.А. Слемнев. Минск, 1980.
   260. Смолік, А.І. Сацьіядьінаміка культуры у пасткатастрофным соцыуме / АЛ. Смолік. Мінск, 1999.
   261. Современная социологическая теория: Бурдье, Гидденс, Хабермас. Новосибирск, 1995.
   262. Современная философия науки: знание, реальность, ценности в трудах мыслителей Запада: Хрестоматия. М., 1996.
   263. Сорокину П. Человек. Цивилизация. Общество / П. Сорокин. М., 1992.
   264. Социокультурное пространство: структура и процессы. М., 1996.
   265. Социокультурный контекст науки. М., 1998.
   266. Социология конфликта. М., 1996.
   267. Степин, В.С. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации / В.С. Степин, Л.Ф. Кузнецова. М., 1994.
   268. Степин, В.С. Философская антропология и философия науки / В.С. Степин. М., 1992.
   269. Степин, В.С. Основы философии науки / В.С. Степин. М., 2004.
   270. Степин, В.С. Теоретическое знание. Структура, историческая эволюция / В.С. Степин. М., 2003.
   271. Степин, В.С. Философия науки. Общие вопросы / В.С. Степин. М., 2006.
   272. Структура и развитие науки. Из Бостонских исследований по философии науки. М., 1978.
   273. Судьбы естествознания: современные дискуссии. М., 2000.
   274. Тейяр де Шарден, П. Феномен человека / П. Тейяр де Шарден. М., 1987.
   275. Тойнби, А. Дж. Постижение истории / А. Дж. Тойнби. М., 2002.
   276. Тойнби, А. Дж. Цивилизации перед судом истории / А. Дж. Тойнби. М., 1995.
   211. Томильник, Л.М. Предпосылки и механизмы научной революции / Л.М. Томильчик // Научные революции в динамике культуры. Минск, 1987.
   278. Томпсон, М. Философия религии / М. Томпсон. М., 2001.
   279. Тоффлер, О. Смешение власти: знание, богатство и принуждение на пороге XXI века / О. Тоффлер. М., 1991.
   280. Традиции и революции в истории науки. М., 1991.
   281. Трипольский, Р.И. Изменения в экономике: опыт исследования теоретико-мировоззренческих оснований / Р.И. Трипольский. Апатиты, 1993.
   282. Трубников, Н.Н. О смысле жизни и смерти / Н.Н. Трубников. М., 1996.
   283. Тузова, Т.М. Специфика философской рефлексии / Т.М. Тузова. Минск, 2001.
   284. Уайтхед, А.Н. Спекулятивная философия / А.Н. Уайтхед // Избранные работы по философии. М., 1990.
   285. Федотова, В.Г. Практическое и духовное освоение действительности / В.Г. Федотова. М., 1991.
   286. Фейерабенд, П. Избранные труды по методологии науки / И. Фейерабенд. М., 1986.
   287. Феномен Человека: Антология. М., 1993.
   288. Филатов, В.П. Наука и мир человека / В.И. Филатов. М., 1990.
   289. Философия / под общ. ред. Я.С. Яскевич. Минск, 2006.
   290. Философия XX века: школы и концепции. СПб., 2003.
   291. Философия для аспирантов. Ростов н/Д, 2002.
   292. Философия естествознания: ретроспективный взгляд. М., 2000.
   293. Философия и методология науки / под ред. А.И. Зеленкова. Минск, 2004.
   294. Философия истории / под ред. А.С. Панарина. М., 1999.
   295. Философия истории: Антология / сост. и ред. Ю.А. Кимелева. М., 1995.
   296. Философия природы в античности и в средние века. М., 2000.
   297. Философия техники в ФРГ. М., 1989.
   298. Философия техники: история и современность. М., 1997.
   299. Философская и общественно-политическая мысль Белоруссии и Литвы. Минск, 1987.
   300. Філаматьі і філарзтьі: Зборнік. Минск, 1998.
   301. Франк, С.Л. Духовные основы общества / С.Л. Франк. М., 1992.
   302. Францыск Скарына і яго час: Энцыклапедычны даведнік. Минск, 1995.
   303. Фрейд, 3. Психология бессознательного / 3. Фрейд. М., 1990.
   304. Фролов, И.Т. Этика науки. Проблемы и дискуссии / И.Т. Фролов, Б.Г. Юдин. М., 1986.
   305. Фуко, М. Слова и вещи: Археология гуманитарных наук / М. Фуко. СПб., 1994.
   306. Фукуяма, Ф. Конец истории / Ф. Фукуяма // Вопросы философии. 1990. № 3.
   307. Хабермас, Ю. Демократия. Разум. Нравственность / Ю. Хабермас. М., 1995.
   308. Хабермас, Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Ю. Хабермас. СПб., 2000.
   309. Хайдеггер, М. Время и бытие / М. Хайдеггер. М., 1993.
   310. Хакен, Г. Синергетика: Иерархии неустойчивостей в самоорганизующихся системах и устройствах / Г. Хакен. М., 1985.
   311. Хантингтон, С. Третья волна. Демократизация в конце XX века / С. Хантингтон. М., 2003.
   312. Хейзинга, Й. Человек играющий / Й. Хейзинга. М. 1991.
   313. Чанышев, А.Н. Начало философии / А.Н. Чанышев. М., 1982.
   314. Человек и культура. СПб., 1996.
   315. Человек как философская проблема: Восток и Запад. М., 1991.
   316. Человек. Наука. Цивилизация: к 70-летию академика В.С. Степина. М., 2004.
   317. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии: в 5 т. М. Т. 1, 2. 1991, 1995.
   318. Шаповалов, Е.А. Курс лекций по философии техники / Е.А. Шаповолов. СПб., 1998.
   319. Швейцер, А. Благоговеяние перед жизнью / А. Швейцер. М., 1992.
   320. Швырев, В.С. Анализ научного познания: основные направления, формы, проблемы / В.С. Швырев. М., 1988.
   321. Швырев, В. С. Теоретическое и эмпирическое в научном познании / В.С. Швырев. М. 1978.
   322. Школы в науке. М., 1977.
   323. Шпенглер, О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории / О. Шпенглер. М., 1993.
   324. Шпенглер О. Человек и техника: Культурология. XX век: Антология / О. Шпенглер. М., 1999.
   325. Щедровицкий, Г.П. Философия. Наука. Методология / Г.П. Щедровицкий. М., 1997.
   326. Эволюционная эпистемология и логика социальных наук. Карл Поппер и его критики. М., 2000.
   327. Эйнштейн, А. Физика и реальность: собрание научных трудов: в 4 т. /А. Эйнштейн. М. 1967. Т. 4.
   328. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии / К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения: в 50 т. 1961. Т. 21.
   329. Юдин, Б.Г. О возможности этического измерения науки / Б.Г. Юдин // Человек. 2000. № 5.
   330. Юдин, Б.Г. Методология науки. Системность. Деятельность / Б.Г. Юдин. М., 1997.
   331. Юнг, К. Архетип и символ / К. Юнг. М., 1991.
   332. Яковец, Ю.И. История цивилизаций / Ю.И. Яковец. М., 1997.
   333. Яковлев, В.А. Инновации в науке / В.А. Яковлев. М., 1997.
   334. Яскевич, Я.С. Аргументация в науке / Я.С. Яскевич. Минск, 1992.
   335. Яскевич, Я.С. Социальная философия: антиномии человеческого бытия / Я.С. Яскевич. Минск, 2006.
   336. Яскевич, Я.С. Современная наука: ценностные ориентиры / Я.С. Яскевич, Л.Ф. Кузнецова, А.В. Барковская. Минск, 2003.
   337. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. М., 1994.

Ядвига Станиславовна Яскевич Философия и методология науки. Вопросы и ответы: полный курс подготовки к кандидатскому экзамену