Поющие сердце поэта. О творчестве поэта Владимира Силкина

Владимир Александрович Силкин родился 14 октября 1954 года в г. Ряжске Рязанской области. Окончил редакторское отделение военно-педагогического факультета Военно-политической академии. Более 32 лет прослужил в Вооружённых Силах СССР и России, полковник запаса. Автор сорока пяти книг разных жанров. Лауреат Государственной премии России. Заслуженный работник культуры РФ. Кандидат педагогических наук. Главный редактор военного литературного альманаха «Рать», ответственный редактор журнала «Московский Вестник», член многих редакционных коллегий газет и журналов. Книги В. Силкина «Журавинка», «Три имени» и «Золотое крыльцо» находились в космосе и кругосветных морских плаваниях на парусных учебных судах «Надежда» и «Крузенштерн». Почётный гражданин Рязанской области, почётный гражданин г. Ряжска, Возглавляет литературное объединение имени Героя Советского Союза, писателя Владимира Васильевича Карпова при Военно-художественной студии писателей Культурного центра Вооруженных СилРФ им. М. В. Фрунзе. Член Союза журналистов с 1982 года, Союза писателей с 1991 года. Живёт в Москве.

Пора творческой зрелости

   Слово об армейском поэте

   Думаю, что многие читатели «Защитника Родины» обратили внимание на стихи подполковника Владимира Силкина, которые часто публикуются на страницах газеты. Любителей поэзии они наверняка подкупили своей доверительной интонацией, мелодичностью, точностью поэтического слова и образностью мысли. В них живут добрая и отзывчивая душа поэта, преданность Родине и воинскому долгу.
   За творчеством Владимира Силкина я слежу ещё с 70-х годов, когда однажды ко мне в кабинет зашёл смущающийся курсант Новосибирского высшего военно-политического общевойскового училища и попросил почитать стихи. Прекрасно помню, что сначала он прочитал маленькое стихотворение «Элегия», которое в том, первоначальном, варианте называлось «Сапоги».

     Сапоги вы мои, сапоги,
     Повидавшие всякого много.
     Всё мотаем, мотаем круги
     По нелёгким солдатским дорогам.
     На привалах порой не узнать —
     Так от холода съёжитесь зябко,
     Что рука порывается снять
     Перед эдакой выдержкой шапку.
     Но приятно шагать в тишине,
     Скрип да скрип ваше звонкое слышать…
     Засыпаю и кажется мне —
     Сапоги потихонечку дышат.

   Я запомнил это стихотворение с первого прочтения и обрадовался, что встретил, несомненно, одарённого молодого человека, да ещё и коллегу-военнослужащего, что особенно сближает. Вскоре стихи его были опубликованы в окружной газете «Советский воин».
   Шло время. Окончив успешно училище, лейтенант В. Силкин уехал служить на Дальний Восток. Служил и продолжал писать стихи. В 1983 году во Владивостоке вышел первый его поэтический сборник «Отсюда Родина видней».
   Я имел возможность участвовать в обсуждении творчества молодого поэта на III и IV Всесоюзных семинарах армейских писателей, где оно получило высокую оценку видных советских поэтов.
   Сегодня стихи Владимира Силкина широко публикуются в периодических изданиях. Выходят и сборники. Это не только тонкий лирический поэт со своим видением мира и отношений между людьми, но и постоянный, интересный певец армейской темы. И если сегодня во время модных нападок на армию, некоторые говорят о том, что армия огрубляет человека, притупляет в нём чувство прекрасного, то пример жизни, службы и творчества подполковника Владимира Силкина, его интеллектуальный уровень и интеллигентность начисто это опровергают.
   Говорят, началом признания поэта является первая, написанная на его стихи пародия. Вот и мне захотелось своей пародией отметить вступление его в пору творческой зрелости и признания, с чувством радости, что моё первое впечатление о его стихах не было ошибочным.

Виктор ДЗЮБА
полковник медицинской службы
Газета «Защитник Родины»
Одесского военного округа, 28 августа 1990 года

Из Рязанского края певучего…

   Книжная полка

   Скромные афиши у ворот Екатерининского сада извещали: в Краснознамённом зале армейского культурного центра, что на площади Суворова, состоится презентация книги поэта Владимира Силкина «Кавказский крест»…
   – Зря он согласился на это огромное помещение, – услышал я разговор у раздевалки. – Здесь теперь и знаменитые артисты зрителя не собирают, а тут поэзия, да ещё в полковничьей форме. Жалко будет Силкина…
   Но за полчаса до вечера зал уже был полон, и я, замешкавшись, еле нашёл себе место на приставном стуле в последнем ряду. Много было молодёжи, военной и гражданской. Блестели фронтовыми наградами ветераны. Пришли верные читатели и почитатели Владимира Силкина. Все знали, что речь пойдёт о Чечне, о кровавых сражениях в том бунтующем регионе.
   Да, Силкин был в полковничьем мундире. Со всеми регалиями, которые он успел заслужить, побывав, пожалуй, во всех «горячих точках». Держался он раскованно и просто, от всей его крепко сбитой фигуры веяло основательностью, спокойствием. И читал он спокойно, как бы по-домашнему, голосом и взмахами руки не помогал, но после каждого стиха зал взрывался аплодисментами: благодатно ложились на души его правдивые, волнующие строки…
   После того вечера прошло немного времени, но вот уже второй сборник, тоже в основном о Чечне, положил на стол Владимир Силкин. Называется он коротко и броско: «Блокпост», выпущен Издательским домом «Юпитер».
   Мне кажется, что Силкин новой книгой сделал заметный шаг в своём творчестве. Весь сборник читается с интересом, на одном дыхании, как одно большое стихотворение. Тема у него святая: Армия и Отечество, сыновняя любовь к родному порогу. Он верен классике. Немного – поручику Лермонтову, немного – земляку своему Есенину. Нет у него зауми, пижонства, моды, «ананасов в шампанском». От его строк часто пахнет толом и порохом, окопной землёй и даже кровью.
   Крепнет у поэта и свой собственный силкинский стиль, привлекающий доверительностью, обнажённой правдой, образным языком, переходящим иногда как бы в разговорную речь. У него «над Окою скуластые ветры», «рыба ослепла в кровавой воде», «смерть повыла и прочь ушла», «нет в медали «За отвагу» оборотной стороны», «тишину раздавили колёсами», «птицы выклевали ночь до последней звёздочки»… Он удачно вводит в некоторые стихи элементы народной частушки:

     Ты хоть тресни на куски,
     И достанься ворону,
     Не пройдут боевики
     Нынче на ту сторону…

   В книге «Блокпост» поэт обращается и к политике, к современной жизни, которая пока не радует воинство. Острый и непримиримый глаз его подмечает, что «растащили страну, как избу по бревну». «Я за Россию постою, она б за русских постояла», «мы и правда великий народ, если сами себя истребляем», «на могилах тесно от крестов»…
   Силкин талантлив. Видимо, от природы. Жители его родного города Ряжска так зауважали своего поэта, что сделали его Почётным гражданином.
   Армия для Владимира Александровича Силкина – дом родной. Бросали его приказы командования с Запада на Восток, помотался он по разным гарнизонам. А потом в Москву попал, военную академию окончил, служил в Главном управлении кадров.
   – Мог бы и в генералы выйти, – сказал я как-то ему при очередной встрече.
   – В принципе мог бы, но для меня генеральские лампасы – это поэзия, книги.
   Пятнадцать сборников уже на счету у Владимира Силкина. Первая книга вышла у него во Владивостоке и называлась «Отсюда Родину видней». Потом были «Чувство долга», «Два ветра», «Окраина», «Журавинка». Издал он и две книги песен. Когда стихи поэта поют – это особое признание народа, самая большая радость.
   Несколько лет уже полковник Силкин является начальником Военно-художественной студии писателей. Он лауреат популярных литературных премий, секретарь правления Союза писателей России и Москвы, профессор, академик. Силкин всегда среди молодежи, помогает способным начинающим литераторам стать на ноги. Многим он по-армейски товарищ и брат. Такой уж добрый характер у поэта из рязанского края певучего.

Юрий ГРИБОВ
Газета «Красная звезда», 25 Марта 2004 года

Суровый солдатский удел

   Строгий солдат Отчизны полковник Владимир Силкин в своей новой книге стихов, вышедшей в Библиотеке современной русской поэзии журнала «Поэзия», органично соединяет острый, обнажённый лиризм с широкой, как «поле в васильках», эпичностью. Он крайне сдержан в выражении чувств, умышленно скуп на выразительные средства и в то же время полотно жизни зажигает буквально одним штрихом-образом, как, например, в «Думе о Хатыни»:

     Может это (подумать страшно!)
     Кулаками в земную твердь
     Бьёт обугленный день вчерашний,
     Неприемлющий тлен и смерть.

   Примечательно, что в первом же стихотворении, открывающем сборник, Силкин четко обозначает родники своего вдохновения. Это вишни, «отцово наследство», которые «столько лет в тишине шелестят» – ведут с поэтом неслышный разговор о сокровенном, заставляют сладко сжиматься сердце. Это соловьи. Россия. И всё-таки автора больше всего волнует то, что «гибнут хорошие парни за короткое счастье своё». А вот и вектор поэзии Силкина – «солдат».
   Оно, это ключевое слово, всеобъёмно, вмещает в себя целый мир, в котором прошлое, настоящее и будущее как кирпичики, намертво скреплённые энергией мужества, долга, самопожертвования.
   Поэт не может «охать и ахать при каком-то несчастье своём», «если мирно живёт по соседству из оглохшей пехоты солдат». Да и сама Родина. Какой она представляется автору? «Мать-солдатка моя, Россия, хлеб спасительный помяни!» – восклицает-призывает автор, размышляя о хлебе войны, замешанном «на мякине» и разбавленном «лебедой», который «в люди вывел» «чуть не треть страны».
   Для Силкина солдат-защитник – понятие одновременно конкретное и мистическое, а потому ему одинаково дороги, равнозначны «Жуков на белом коне» и «застывшие в две шеренги солдаты» своего подразделения.
   Даже весну – и ту поэт пропускает через призму солдатской улыбки: «На деревьях пухнут почки, наслаждайся и живи! Никакой тебе отсрочки (выделено мной. – Д.А.) от тепла и от любви».
   Суровой солдатской правдой, высшим качеством мужчины – надёжностью – офицер Силкин меряет бойцов принимаемого в подчинение взвода: «С кем в разведку пойду, коль случится? Кто со мною в разведку пойдёт?»
   Но солдат – это воин, а слово это произошло, как известно, от «войны».
   На мой взгляд, стихи-раздумья Силкина о войне принадлежат к лучшим образцам военно-патриотической поэзии. Его видение войны поражает глубиной драматизма, вечным поиском «оправдательного» нравственного начала и правдой – жестокой, беспощадной, как удар током.
   «Войны – страшная нелепость, неподвластная уму», – это как общий посыл. А немного раньше, раздумывая о тех, кто «Своё сердце на жертвенник бросит» «за землю родную», поэт заключает: «И выходит, война человечна, если только священна она». Однако истинную разгадку войны – именно так, как понимает её православный, – мы находим в стихотворении «Охота», которое без преувеличения равняется целой поэме. Главным образом по трагедии выбора.

     Мужское привычное дело,
     Суровый солдатский удел —
     Искать в перекрестье прицела
     Пернатых, зверьё и людей.

   Совершенно очевидно, что автор нейтральными, малозначимыми словами «пернатых» и «зверьё», самой перечислительной интонацией пытается отвлечь внимание, смягчить ударное, жуткое по смыслу в данном контексте – «людей». Но строфа притягивает, как магнит, четверостишие перечитываешь раз, другой – и потрясённое чувство разбивается, как птица: «Искать в перекрестье прицела… людей».
   Оглушающая пронзительность этих стихов заключается ещё и в том, что искать в перекрестье людей стало… мужским привычным делом.
   Сам того, возможно, не подозревая, поэт кинжальными строчками сделал яркий срез эпохи, которая задыхалась в пламени всевозможных, в том числе гражданских, войн. Создал строки, по которым в будущем, в числе других материалов, будут изучать наше странное, такое «непонятное» время.
   Вот она, загадка истинной поэзии. Несколько строчек вместили, вобрали, спрессовали в себя мегабайты информации. В них, как в каплях воды, отразился океан жизни на переломе столетий.
   Но продолжим разбор стихотворения. Итак, солдат охотится… на людей. Истина страшная. Слабое утешение, правда, в том, что это нелюди, «двуногие волки», рыскающие за «волчьими воротами», – мучители, изверги. Дескать, таких не жалко. А вот и долгожданная, винтовка не подвела, удача: «Достану подбитого «волка». Еще одним бандитом на земле стало меньше. Можно закурить, расслабиться. Как вдруг «Самая горькая водка покажется приторной» офицеру-снайперу. Тяжко и нехорошо станет на душе солдату России, выполнившему приказ командира.

     Присяду в раздумье на камень,
     Вернувшись с трофеями в полк,
     Зажму свои уши руками,
     Завою неслышно, как волк

   – потрясающе заканчивает «Охоту» Силкин. Да, не должно быть жалости на войне. Но он – офицер, русский воин, русский человек. И душою никогда не может до конца оправдать сам себя, сколько бы этого ни делал. Это вечное «если» («война человечна, если…») – вневременная дилемма, карма русского солдата, который смотрит на войну как на нежеланную, тяжелую, вынужденно необходимую работу.
   Добрый, чуткий, мудрый солдат-поэт Владимир Силкин радуется вещам простым, извечным: «А ещё я был в гостях у брата, пили с ним домашнее вино». Тонкий психолог, он удивительно точно передает душевное состояние возвращающихся с Великой Отечественной фронтовиков. Непросто им было уходить на войну, но, оказывается, ещё сложнее с неё возвращаться: «И когда вставал состав, обрывалась сразу песня, веселиться перестав», ох «и трудна была дорога к милым дедовским местам».
   Да и сам поэт «ещё не вернулся с войны», затуманившей горы Кавказа. Он, как и отцы-фронтовики, «больше пули» боится тишины и пока что может общаться «только с небом и Богом». Возвратиться оттуда полностью, скорее всего, невозможно, ибо для этого «столько пуль выковыривать надо из души из моей и страны».
   Гармошка, которая в День Победы грустит, «изнемогая, в кипящем море голосов знакомый крик подстерегая», рязанская «бабка Груня, мать погибших сыновей», батя, протягивающий руку «через страшную войну», молитва в Моздокском православном храме о павших на войне, милая у «госпитального фонтана» сын, который «знает, крепость пригодится» – таковы точки опоры, вехи судьбы поэта, который «от пуль себя не прятал» и знает истинную цену неброским, человечным, дорогим понятиям. «Как хорошо, что не война. Как хорошо, что дома тихо».
   Образ поэта может показаться излишне строгим. Это не так. Лира поэта, когда она в кругу друзей, от частушечного «Ступенечка, ступенечка, пора на службу, Женечка!» легко переходит на шутливо-озорное: «Я лежу, не хаю дождь, мокрым дольше проживёшь». Минорные аккорды – «с вещами вместе в чемоданы мы упаковываем грусть» – неожиданно сменяются мажорными: «Кричат младенцы в зыбках, и ветерок свежей». А то вдруг и вовсе не разгадать, чего тут больше – печали или света: «Музыканты завели» тоскливую «Прощание славянки», а сердце ликует: «Ничего, что непогода, о своём поет труба. Для военного два года – это целая судьба».
   Чего уж говорить про судьбу военного (каким аршином её измерить?), за плечами которого десятки лет службы в армии?
   Таков поэт Владимир Силкин.

Дмитрий АЛЕНТЬЕВ
Газета «Литературная Россия», № 43, 27 октября 2000 года.
В.Силкин. «Кавказский крест», стихи. – М.: МГО СП России, 2000, 96 с.

Богатырские песни

   Когда возглавлял журнал «Россияне», Владимир Силкин учился в военной академии, был, по-моему, майором, и заглядывал к некоторым моим сотрудникам, с которыми он тогда дружил, побалакать. Что-то из стихов помнится, у нас было опубликовано. Но вот поговорить о его творениях, послушать, над чем он работает, как-то руки не доходили. Теперь я твердо сказал и полковнику, и своим друзьям: «Я проглядел бойца». Возглавляя в Литературном институте семинар, всегда старался поддержать подающих надежды ребят, а тут проглядел.
   Читая рукопись новой книги Владимира Силкина, я не мог освободиться от мысли, что её автор набрал серьёзную поэтическую высоту, занял достойное положение в литературном мире: является секретарём Правления Московской городской организации Союза писателей России, начальником Военно-художественной студии писателей, лауреатом нескольких престижных литературных премий. А за просто так их в нашей писательской среде не дают.
   Если говорить о самих стихах, то надо в первую очередь отметить, что творения Владимира Силкина-афористичные, плавные, музыкальные, берущие за сердце. Автор находит такие слова, которые зримо отражают суть его жизненной позиции.
   Сейчас много пишут на тему войны и армии, но делают это большей частью неуклюже, блёкло. Силкин, зная военную жизнь изнутри, умеет заглянуть в душу солдата, офицера, отразить такие чёрточки их характеров, в которые веришь, которыми гордишься, как русский человек.
   Во многих стихах новой книги мне видится родной образный ряд, любимые мне мотивы. Поэтому я удивлялся, каким зорким пером обзавёлся Силкин, как умеет распорядиться словом. Его стихотворения, посвящённые Родине, её проблемам, простым сельским жителям вряд ли оставят читателя равнодушным.
   Совершенно мощными являются стихотворения о Кавказской трагедии конца 20-го начала 21-го веков, причём с точки зрения формы и содержания. А некоторые из них вполне можно ставить в один ряд с блистательными фронтовыми стихами. Затрудняюсь сказать, кто сегодня ещё так глубоко и умело разрабатывает военную тему.
   Я знаю, что Владимир Александрович бывал в «горячих точках», в том числе в Чечне и Приднестровье. Именно оттуда и мог он привезти свои опалённые порохом и обагрённые кровью строчки. Только побывав в первую чеченскую компанию в Моздокском православном храме, в госпитале мог написать офицер стихи «Фото», «Молитва», «Охота», «Блокпост» и другие. Многие из них стали сегодня песнями. «Блокпост» пошёл гулять по городам и весям, звучит во многих радиопередачах, на фестивалях. И эти богатырские песни помогают людям в погонах выстоять в трудный час.
   Самое примечательное, что поэт следует лермонтовской традиции, пишет без злобы о врагах, наделяет душевной болью людей, которые вынуждены убивать, повинуясь приказу. К примеру, в стихотворении «Охота» говорит:

     Присяду в раздумье на камень,
     Вернувшись с трофеями в полк,
     Зажму себе уши руками,
     Завою неслышно, как волк.

   Вот она настоящая поэзия, царапающая сердце, щиплющая глаза, воспаляющая ум. И творцом её является русский офицер, полковник Силкин, которого я искренне поздравляю с выходом очередной хорошей книги.

Владимир ФИРСОВ
Лауреат Государственной премии России и Министерства обороны
Предисловие к книге «Блокпост», М., Издательский
Дом «Юпитер», 2003 года

Родом из поэзии

   Удивительным образом переплетаются человеческие судьбы… Совершенно незнакомые люди, проживающие в разных географических точках, неожиданно узнают друг друга. Сближает их, как правило, общая сфера деятельности.
   Состоялось и у меня одно такое примечательное знакомство, которое имеет непосредственной отношение к важному разговору о военной теме в литературе, о поэзии. Состоялось это знакомство ещё несколько лет назад. Возглавив Военно-художественную студию писателей, я обратился к своему коллеге в Москве Владимиру Александровичу Силкину с просьбой поделиться опытом организации работы среди писателей России, приверженных военно-патриотической теме в литературе. К большой моей радости, ответ из Москвы не заставил долго ждать: возглавляющий Военно-художественную студию писателей полковник запаса, поэт Владимир Силкин выслал Положение о Студии, и рассказал о своём творческом пути. Выяснилось, что когда-то он начинал военную службу в Минске, тут же, в нашей столице, начиналась у него и литературная деятельность.
   «Наш» Силкин жил на Партизанском проспекте, активно посещал наше литературное объединение «Доблесть», а первые его публикации появились в окружной газете «Во славу Родины», и первая поэтическая книга «Два ветра» была издана в издательстве «Мастацкая лiтаратура». Приезжал Силкин и потом в Минск на творческие совещания. «Короче, – писал он мне, – мои военные и литературные корни на Беларуси, чем очень горжусь».
   Охотно отозвался Владимир Александрович на просьбу прислать подборку стихов для публикации в альманахе «Армия и культура», с которыми и знакомим читателей.
   В стихах Владимира Силкина читатель почувствует дыхание нашего времени, богатство жизненных впечатлений автора, стихи его просты для восприятия, искренни, художественные образы правдивы, поэтическое слово полновесно. Лирическим героем стихов движет горячая любовь к Родине, которую он, воин, защищает, во имя которой готов пожертвовать собственной жизнью. Воспевая воинскую доблесть и мужество, любовь к родной земле, поэт волнующе, с чувством сыновней гордости рассказывает о своей великой стране, её прекрасных людях. С полным правом можно говорить о многогранности поэтического таланта Владимира Силкина, его большом творческом потенциале. Несомненно, в лице Владимира Силкина мы имеем достойного представителя современной русской поэзии.

Евгений КОРШУКОВ
г. Минск
«Армия и культура» – литературно-художественное приложение к журналу «Армия» Министерства обороны Республики Беларусь, N1-2009

Я ещё не вернулся с войны

   В Культурном центре Вооруженных Сил РФ поэт Владимир Силкин представил новую книгу стихов «Кавказский крест».
   Эту книжку ждали. В первую очередь ждали бойцы, выполняющие свой воинский долг в Чечне, ведь значительная часть тиража будет отправлена им. Полковник Анатолий Мирошниченко, недавно вернувшийся оттуда, рассказывал мне, что в записных книжках солдат он видел вырезки из газет со стихами Владимира Силкина.
   И ещё одна причина, по которой книгу ждали. У каждого времени должен быть свой эпос. У нашего времени его, увы, нет. И не потому, что перевелись герои, по-настоящему былинные личности, а из-за неумения или нежелания их увидеть, о них написать. Не отсюда ли то гнетущее ощущение безвременья и бесцельности, от которого страдают многие наши сограждане? Большинство литераторов в нашей стране нынче либо намеренно абстрагируются от современности, либо черпают из неё лишь «рыночную» грязь.
   «Когда я смотрел телевизионные кадры из Чечни, то не сомневался, что скоро появятся литературные произведения о событиях на Северном Кавказе, – вспоминает председатель правления Союза писателей России Валерий Ганичев. – Но ошибся. Они появились не скоро. И их немного…»
   Сегодня почему-то считается, что писать о войне для «подлинного» поэта – дурной тон. В плену у этого ложного убеждения оказались многие авторы, издатели, категорически отказывающиеся публиковать поэтические сборники ветеранов войны – наших современников. Есть надежда, что книга Владимира Силкина сломает эту несправедливую установку.
   «Русская литература и военно-героическая тематика неразделимы, – утверждает литературный критик, профессор Литинститута Владимир Гусев. – Классиками русской литературы стали офицеры Державин, Лермонтов, Толстой… Я, конечно, не ставлю Владимира Силкина в этот ряд, но очевидна духовная близость его произведений с жемчужинами русской литературы. Это интонации мужества, духовный диапазон, некрикливая убедительность».
   На презентацию книги пришли многие известные писатели. Читателям ещё только предстоит вынести оценку этому сборнику. Возможно, кого-то книга разочарует простотой, отсутствием формальных изысков. Этого в стихах Силкина нет. Есть простые и точные, по-военному сдержанные слова:

     Я ещё не вернулся с войны.
     Это будет, наверно, не скоро,
     Обелисками со стороны
     Мрачно смотрят Кавказские горы.

   Несмотря на то, что в книге военные стихи, «Кавказский крест» нельзя назвать книгой одной темы. В сборнике органично переплетаются гражданская и любовная лирика.

Михаил ЗУБОВ
Газета «Труд», 2 ноября 2000 года

Лицевая сторона

   Когда рассказываешь о друзьях, у людей далёких и непричастных вполне может сложиться впечатление чего-то совсем необязательного: пили-говорили ночи напролёт, совершали большие и маленькие глупости, не жалея тратили время, которое казалось бесконечным, иногда сочиняли стихи.
   Давно мы не виделись с Володей… Длиннее стала дорога от Столицы до Океана, а время, отпущенное каждому, уже легко укладывается в обозримые горькие рамки.
   Друг стал большим поэтом, лауреатом разных премий, секретарем всевозможных правлений, редактором газет и альманахов… А из давней памяти – молодой, по-русски необъятный, застенчиво-улыбчивый капитан, приехавший покорять первую свою столицу.
   «Окраина», «Дед Василий», «Инвалидная коляска»… Он читает прекрасные свои стихи, и в той особенной тишине, в глазах случайных и неслучайных слушателей – благодарность, отражение его Поэзии.
   Через двадцать лет – «Кавказский крест» – новая книга полковника Силкина, немало повидавшего и пережившего человека, лауреата Международной премии. Стали чеканней, твёрже и строже строки его стихотворений, но в главном:

     …Верность воинскому стягу —
     Вне сомненья, вне цены.
     Нет в медали «За отвагу»
     Оборотной стороны.

   Нет её и в поэзии, если она настоящая, если это – поэзия Владимира Силкина.
   Сколько было встреч, забыть которые невозможно, сколько езды и лёта по городам и весям, сколько открытий, узнаваний и разочарований! Жаль, что всё, особенно хорошее и радостное, однажды когда-нибудь кончается, и настают долгие дни разлуки с друзьями. Грустно это, но греют душу строчки Володи:

     …Глаза-в глаза, глаза-в глаза.
     Быть бывшими друзьям нельзя.

Вячеслав ПРОТАСОВ
Из книги «Три встречи», изд. МГУ им. адм. Г.И.
Невельского, Владивосток, 2002.

Бронежилет полковника Силкина

   Поэтика нехитрых стихов Владимира Силкина – от народа. Родившись и живя на Рязанщине, в старинном русском городе Ряжске, невозможно не впитать в себя кроме равнинных красот и красоту, и певучесть русской речи. Поэтому стихи его писались как песня и становились песней, даже если нот к ней ещё не было:

     В полях российских ветры не унять:
     Скулят себе, в ночи по-волчьи воют.
     И трудно заунывное понять
     Их ветряное пенье вековое.
     О чём они, слетевшие с небес,
     Зачем они – под сень забытых кладбищ,
     Какой у них житейский интерес
     В местах исконных деревенских пастбищ?

   О песенной традиции в поэзии принято говорить как со знаком плюс, так и со знаком минус. Бесспорно одно: русская песенная традиция жива и никогда не умирала. Сегодня русская песня снова оказалась востребована не только на кухнях или завалинках, но и в действующих частях армии. Поэтому надо ли удивляться появлению целого ряда поэтов-офицеров, сочиняющих военно-патриотические песни. И надо ли удивляться тому, что автор текстов вышедшего сборника «Не могу о России не петь» Владимир Силкин – полковник и начальник Военно-художественной студии писателей. «Глухой телефон», позволяющий писать понаслышке на военно-патриотическую тему, таким поэтам просто не нужен:

     Над Моздоком недоброе небо,
     И орёл над бетонкой парит.
     Я всё думаю, был или не был
     Этот бой на осколках зари.
     Я стою возле липкого трапа,
     Не внимающий стонам теперь.
     Этот «чёрный тюльпан» на Анапу,
     Страшным грузом родителям в дверь.

   В таких песнях нет лишнего пафоса, как нет и лишних слов. Судьба Родины – судьба наших ребят. Всё предельно, по-военному, сжато и точно. Поскольку армия и война для поэтов-офицеров не «заданный материал» или «прошедшая тема» – сама жизнь.

Татьяна ЗОММЕР
«Литературная Россия», № 7 (2087), 21 февраля 2003 года
«Не могу о России не петь». Песни Юрия Бирюкова на стихи Владимира Силкина.
Изд. «Рыбинск-Михайлов посад», 2002.-108 с

Соловьиная песнь

   Красивую лирическую книгу подарил недавно на радость своим читателям наш известный земляк, поэт Владимир Силкин. Вышедший новый сборник его стихов называется «Когда на Заречной поют соловьи». Если говорить о сборнике в целом, то главными его темами являются тема Родины (как большой, так и малой), тема природы и любви к ним. Всё это искренне проходит через внутренний мир автора, через его лирическое Я. И всё это не поверхностно, а сопереживаемо им.

     «Беззащитная граница
     Между родиной и мной».

   «Граница» – только не военная. Родина в душе поэта-воина, поэт в объятиях Родины. Они слиты воедино. Здесь нет границы, а если и есть, она действительно беззащитна, не охраняема, поэт и Родина сливаются друг с другом.
   Многие стихи в сборнике насыщены глубоким переосмыслением классических, чаще всего есенинских образов. Что-то есть и от Тютчева – его философичность. Недаром сам поэт пишет, что хорошо, когда:

     «И в высь глядеть из-под руки,
     По-новому воспринимая
     Четыре тютчевских строки
     На счёт грозы в начале мая».

   Или сравним с такими известными есенинскими строками: «В саду горит костёр рябины красной, но никого не может он согреть».
   У Владимира Силкина эти строки, перефразируя его слова, воспринимаются несколько по-другому:

     «Насквозь промокшие осины
     К рябинам тянутся погреться».

   Многие стихи посвящены конкретным лицам, родным, землякам: поэтам Е. Трофимову и А. Корнееву, старейшей сотруднице краеведческого музея А. А. Царьковой, Андрею Репкину, которые с искренней радостью прочтут даруемые им строки.
   Многие стихи посвящены малой родине, они так и называются «Осень в Ряжске», «Ямской луг», «Большая Алешня», «На Хупте».
   Ещё одна животрепещущая и вечная тема (как бы внутри родины) – это тема современной умирающей, заброшенной деревни.

     «Умирают цветы и деревья,
     Исчезают породы зверей,
     А теперь вот уходят деревни,
     Отмирая от древних корней».

   Поэт, как бы продолжая есенинское наследие по защите деревни, с болью заключает:

     «Не дожить бы до страшного мига,
     Не увидеть последний плетень
     И лощёную красную книгу
     Отживающих век деревень».

   Осень и дождь – главные (как одушевлённые) герои во многих стихах. Одни только названия говорят об этом. «Осень», «Осень пришла», «Гаданье на жёлтых листьях», «Здравствуй, осень», «Дождь», «Мелодия дождя», «Осень в Ряжске», «Осенний натюрморт» и т. д.
   Поэт обращается к осени, как к своей подруге:

     «Ну, здравствуй, забудем разлуку,
     Мы вечно чего-нибудь ждём!
     Давай свою мокрую руку,
     Побродим еще под дождём».

   Сам автор признается:

     «Мне не хватает тишины,
     Дождя, рисующего лужи».

   Почему так? Осень, дождь, ветер – милые сердцу поэта явления природы. И мы находим ответ в таких его признаниях:

     «Я слышал нелестные речи
     Об этих дождях и ветрах,
     Но есть они в мире, и легче,
     И как-то уверенней шаг».

   Шаг простого человека, шаг поэта, воина. Дождь и ветер – резвые силы природы. Они вдохновляют, закаливают, укрепляют. Поэтому у автора всегда, по его образному выражению, «вновь дожди на кончике пера». Отсюда и прекрасные эпитеты и сравнения: «Это осень явилась в паутине дождей», «дождь по лицу, как звон пощёчин», «в рязанских лугах заблудились весёлые майские ливни», «в небе тучи летают, как змеи, зависая на нитях дождей» и т. д.
   Дождь – не только радость для поэтической души, момент вдохновения, но это и нечто обширное, благостное очищение и просветление всей Родины.

     «Успокоится дождь, обессилев,
     И закусит свои удила.
     И отмытая ливнем Россия
     Снова будет на сутки светла».

   Как воды всемирного потопа омыли когда-то грехи всего человечества, так и ливнями очищается Россия. Особенно ныне – многострадальная, поруганная, больная, униженная.
   Поэт мастерски владеет изобразительно-выразительными средствами языка, ёмки и красивы его эпитеты и метафоры. Достаточно привести только несколько примеров, без всяких комментариев, и читатель сам поймёт и восхитится.

     «Под сосной, умывшись снегом,
     Мягко тычась в стебельки,
     Пересыпанные смехом,
     Расползаются жуки».

   Неправда ли, какие смешные милые жуки! Какая чудная милая картинка! А вот проводница разносит своим пассажирам в вагоне чай – «в стакане осколок луча, похожий на ломтик лимона», а вот в лугах «чье-то счастье, позабыв о личном, кузнечики ковали второпях», а вот «закат, словно ситец, на окошке дрожит», а вот и «палец цветной поплавка качается, туче грозится».
   Сборник начинается стихотворением «Родина», а кончается стихотворением «Молчанье». Молчанье – это действительно, как пишет поэт, «не лучшее средство», «оно словно пасмурный день», «молчанье, конечно, сурово». Но…

     «Скажи оно только лишь слово —
     И творчества нет моего».

   Казалось бы, наоборот, творчество поэта передается через слово. А здесь через молчание? Слово – хорошо, а молчание – лучше, молчание – золото. Молчание – нечто сокровенное, внутреннее, душевное, без приукрашенных и пустых слов. Такое молчание проходит через доброе и животворящее слово, а слово, в свою очередь, таится, покоится, зреет в суровом и пасмурном молчании. Они философски слиты.
   Одно из стихотворений сборника называется «Благословен сентябрь в дожде». Как поистине благословен и новый поэтический сборник Владимира Силкина. Сборник лирический, чистый, звонкий, как соловьиная песнь.

Анатолий ЧИЖОВ
преподаватель богословия
«Ряжские вести», N59, 10 августа 1999 года
«Когда на Заречной поют соловьи», МГО СП России, 96 с.

«Я ещё не вернулся с войны»

   Московская городская организация Союза писателей России выпустила в свет новую книгу стихов полковника Владимира Силкина «Кавказский крест» тиражом в 500 экземпляров.
   Замечу, что в этой простой и ни на что не претендующей повествовательной фразе содержится немало вполне злободневной общественной информации. Она, прежде всего состоит в том, что люди в погонах, навсегда связавшие свою жизнь с армией, продолжают писать стихи. Что они практически не имеют в отличие от борзописцев-нуворишей средств и возможностей издать их за свой счет. И наиболее талантливым из таких людей приходит на помощь Московская городская организация Союза писателей. Порадуемся в наш меркантильный век хотя бы этому. Добавим сюда, что уже само название поэтической книги Владимира Силкина внятно говорит о её тематической «биографии», о том, как воспринимает автор нынешние события на Кавказе в контексте нынешней истории России.
   Вышло так, что поэта Владимира Силкина я знаю давно: тридцать без малого лет назад, работая в газете Южной группы войск «Ленинское знамя», мне довелось познакомиться с первыми литературными опытами тогда ещё рядового Владимира Силкина, присылавшего стихи в газету. В них уже тогда проступали следы несомненной поэтической одаренности – на литературном конкурсе, однажды объявленном газетой, рядовой Силкин занял первое место.
   С тех пор утекло немало воды, поэтому, не скрою, читал книгу с особенным вниманием. Редакторским, что ли, не знаю. И очень порадовался, прочитав, и за неё, и за автора, и за армию в целом.
   Дело в том, что армия в России – это нечто большее, чем армия в любой европейской стране. Потому что армия – она и есть Россия, тождественна ей во всех своих главных общественных и человеческих проявлениях. Так уж сложилось у нас, что именно на военных дрожжах восходил любой замес российской истории. И потому военная лямка никогда не случайна и не тяжка для мужского российского плеча, но почти всегда благодатна для русского сердца и молодечества. Это понимали все лучшие поэты России, носившие на плечах погоны, начиная ещё с Лермонтова и Дениса Давыдова. Отрадно видеть, что понимает и Владимир Силкин.
   Его книга по-своему отражает судьбу всего мужского послевоенного поколения России, выстроившего свои жизни по победителям-отцам, с тем же пониманием чести и долга и оказавшегося волею исторических обстоятельств на обломках когда-то великой державы, кровоточащей локальными войнами, внутренними раздорами, в атмосфере псевдодемократической истерии, искажающей сами понятия «долг» и «честь». Выстоять в той атмосфере, сохранив свои главные убеждения, полунищему по мерке чиновничьих зарплат офицеру было трудно – большинство из нас знает это по себе. Но именно сейчас, пожалуй, становится видно, что свалившиеся на армию испытания принесли и свою нравственную пользу: очистившись от людей случайных, от идеологии, от политики, она стала институтом государственным, всё более осознанно отождествляя себя с Россией, ощущая себя неразрывным звеном в её тысячелетней, богатой ратными страницами истории. Быть может, именно война в Чечне, повернувшая страну лицом к своей армии, и стала тому трагической, но необходимой причиной.
   В книге Владимира Силкина «Кавказский крест» все эти мысли присутствуют, талантливо проговариваясь в поэтической строке, живой и естественной, поскольку порождена не абстракциями, а собственной жизнью и судьбой.
   Поначалу в ней оживает Великая Отечественная война, воспринятая лично, увиденная когда-то глазами ребёнка, но по-настоящему осмысленная лишь теперь, в полковничьих погонах. «Протяни мне, батя, руку через страшную войну!» – обращается поэт к фронтовику-отцу, как равный уже по возрасту и сам побывавший на войне. В стихах его снова оживают воинские эшелоны, везущие с западных направлений порой раненых, искалеченных, но исполнивших свой долг солдат, оживают русские окраины, солдатские матери и вдовы, «люди русского подворья», на которых стояла и доныне стоит Россия, оживает однофамилец-герой, погибший при форсировании Днепра, и блистательный маршал Жуков, едущий принимать победный Парад по звонкой кремлевской брусчатке и уже понимающий, что этой всенародной славы Верховный ему не простит. Да и сама та война отсюда, издали видится автору как-то по-человечески иначе: «На Орловско-Курском направлении // Всё без изменения пока, // Пребывают в грустном настроении // Наши и немецкие войска…»
   А потом начинается собственная биография: первые подчиненные, учебные бои, переезды и перемены гарнизонов, растущие вширь плечи, растущее день ото дня ощущение того, что:

     Нашим ротам название – масса.
     Но на марше в холодной пыли
     Каждый ходит отдельно под Марсом
     И заимствует сил у Земли.
     И за землю родную, что носит,
     Офицер ли случись, рядовой, —
     Свое сердце на жертвенник бросит
     Ради тех, кто пребудет живой.
     Но останутся в списках навечно
     Убиенных сиять имена.
     И, выходит, война человечна,
     Если только священна она.

   А вокруг война – уже не совсем священная, и человеку в погонах приходится испытывать на себе и душманский фанатизм в Афганистане, и невидимый ад Чернобыля, и «разор-траву» межэтнических конфликтов и войн в Карабахе, Северной Осетии. И, наконец, войну в Чечне. Но здесь, где прямо затронуты государственные интересы самой России, всё уже поворачивается по-другому:

     Мужское привычное дело,
     Суровый солдатский удел —
     Искать в перекрестье прицела
     Пернатых, зверьё и людей.
     Но ныне особая гонка —
     Двуногие волки в цене.
     И пахнет от ран самогонкой
     На этой дешевой войне…

   Людям в погонах, выполняющим свой долг на Кавказе, посвящены многие поэтические страницы этой книги. Перед глазами читателя предстают морпехи, медсестры, падающие под огнём снайперов пехотинцы, вертолётчики, выручающие их в бою. Он замечает, как молятся рядом сержант и подполковник в Моздокском православном храме, видит переменчивые человеческие лица, чует запахи гари, крови и пороха. Остро ощущает, что вокруг навсегда уходят из жизни знакомые и незнакомые люди, которых всё труднее провожать, держа в руке поминальную свечу. Подчеркивает: «Я ещё не вернулся с войны». Понимает, что всегда в таком прощании есть острое предчувствие того, что:

     Чья-то женщина в тёмный платок
     Будет прятать бессильные всхлипы.
     И сорвётся увядший листок
     С почерневшей до времени липы.
     И сорвётся над крышей звезда,
     И ударится в гулкую крышу,
     Но когда это будет, тогда
     Я уже ничего не услышу…

   Пожелаем же автору, чтобы он оказался далёк от этого, каждому из нас предстоящего прощального мига. И поздравим его с доброй, мужественной и талантливой книгой, поэтическая речь которой не туманна и близка к разговорной речи, потому будет понятна главным читателям книги: армии и российской глубинке.
   В заключение скажу важное: полковник Владимир Силкин – руководитель недавно созданной Военно-художественной студии писателей. И книга убеждает в том, что он сумеет помочь раскрыться молодым поэтическим дарованиям в погонах, которые в свою очередь постучатся теперь в его двери…

Юрий БЕЛИЧЕНКО
Газета «Красная звезда», 5 октября 2000 года

Кавказский крест

   Конечно, у каждого поэта есть свой тематический цикл стихов, своя приверженность близкой его сердцу теме. Иногда это сужает возможности автора, его звуковую выразительную палитру. Но вот у Владимира Силкина военная тема не превращает поэта в узкопрофессионального стихосложителя. Он – поэт Отечества, поэт сыновей этого Отечества, поэт ран и боли, поэт нежной любви. Поэтому он и провозглашает:

     Я ещё не вернулся с войны.
     Столько пуль выковыривать надо
     Из души из моей и страны.

   И вот, несмотря на то, что его новая книга стихов многотематическая, мотивы сегодняшней войны постоянно возникают в поэтической мелодии книги.

     Я ещё не вернулся с войны,
     Это будет, наверно, не скоро,
     Обелисками со стороны
     Мрачно смотрят Кавказские горы.

   Когда смотрел телевизионные кадры из Чечни, то думал, что скоро появятся и литературные произведения о событиях на Северном Кавказе. И они появились. Их немного. Даже мало. Мало потому, что писатели ещё только переосмысливают мотивы и методы проведения антитеррористической операции федеральных войск против сепаратистов и международных террористов.
   Побывав же в тех местах, где шли бои, я понял, потребуется много времени для глубокого и всестороннего художественного отражения нынешней действительности. И поймал себя на мысли: в первую очередь появятся стихи и песни, как наиболее краткий и мобильный жанр.
   Представляя книгу Владимира Силкина с характерным названием «Кавказский крест», хочу подчеркнуть, что и в ней всего лишь полтора десятка стихотворений, прямо посвящённых событиям в Чечне. Но уверен, будут ещё. Появятся и соберутся они в объемную книгу о кавказской трагедии России двадцатого столетия.
   Говоря о стихах новой книги В. Силкина, нельзя не заметить того, что он тесно увязал в них нынешний день с событиями 55-летней давности. По-офицерски сдержанно, но образно и детально изобразил всё то, что касается периода Великой Отечественной войны, преподнёс нам чистое, не озлобленное сердце русского человека.
   Меня вообще искренне порадовала серьёзная и тонкая лирика поэта, который отталкивается от наших исторических корней, размышляет о нынешнем дне Родины, пытается разглядеть контуры будущего. И ему удается воспарить над обыденностью, найти необходимые образные краски, светло и правдиво отображающие военную службу и любовь. Надеюсь, читатели не разочаруются, прочитав стихи поэта, начальника Военно-художественной студии писателей, полковника Владимира Силкина.

Валерий ГАНИЧЕВ
председатель Правления Союза писателей России Предисловие к поэтическому сборнику В. Силкина «Кавказский крест», МГО СП России, 2000, 96 с.

Россия Владимира Силкина

   Жизнь символична и легендарна. Такой видишь её в книге стихов Владимира Силкина «Кавказский крест» – собрании символов и легенд. Что такое символ – это множество смыслов в одном образе. Что такое легенда? Превращенная в поэтическую сказку достоверная быль.

     По брусчатке, по площади Красной
     Едет Жуков на белом коне.
     Всё торжественно, празднично, ясно
     И в душе, и в огромной стране.
     Ничего, что изрядно устали,
     Что не всем вручены ордена.
     Улыбается сдержанно Сталин,
     На котором большая вина…
     Только всё-таки Сталину жутко,
     Что не он вот на белом коне,
     А прославленный Сталиным Жуков
     Все итоги подводит войне.

   Так вырастает образ-символ: «Едет Жуков, всего повидавший. И рискует своей головой».
   Так вырастает легенда. Поэт ёмко пересказывает реальную биографию маршала, одновременно вводя её в легендарное жизненное пространство – в свой лирический мир. Координаты его – вся Россия.
   Легендарный мир с именем Россия, даруемый нам Владимиром Силкиным, населён немногими людскими фигурами – Воина, Отца – тоже Воина в былом, Матери: «Мать-солдатка моя, Россия», Жены: «Я сто лет на белом свете проживу в бронежилете, а закончится война, отстегнёт его жена…»
   Сына. Убитого друга. Мужиков – «людей русского подворья», что «держат солнце на руках». Даже конкретные исторические имена – из этого ряда. Даже незримо присутствующий образ Вождя – необходимый в этом мире, но пока Силкиным не названный.
   Мир поэта осенён высоким духом. Это святой, сакральный мир, хотя и непросты отношения поэта с Провидением, высшей волей, посмертной судьбой – от жаркой, со свечой, молитвы Воинов до встречи с ладьёй Харона. В стихах Силкина Харон – активно действующее лицо, неотступный спутник Воинства, персонаж со своими чертами характера, не слишком симпатичными, «ведь ему, наверно, платят в царстве горести и тьмы». Вполне земной персонаж. Таким же удивительно земным у поэта оказывается и потустороннее пространство, тот свет, небесная обитель: «Обелисками со стороны мрачно смотрят Кавказские горы», а «По Днепровскую воду души павших летят…»
   Легендарный мир России в лирике Силкина чётко расположен на его собственной обширной карте. На этой карте тоже немного обозначено: родная деревня, древний город Ряжск на Рязанщине, городская окраина, Красная площадь, Уссурийская тайга, Кавказский хребет, в простирающейся дали видны очертания границы державы, морские берега… Восток и Запад за ними.
   Самолёты, железнодорожные линии, эшелоны, БТРы, подводные лодки: «И в сердце, как в мыс Поворотный, заходят твои корабли». Гарнизонные городки, речка на Рязанщине… Птицы в небе, звёзды над крышами жилых домов, липы у крылец, «вишни, отцово наследство, столько лет в тишине шелестят…».

     Мне твоё признанье важно.
     – Здравствуй, поле в васильках!
     Над тобой мой змей бумажный
     Заблудился в облаках.

   Даль далёкая и близкая, в которой берёзы, «как девчонки, зыркали в окно». Пронизанная голосами, песенная, грустящая гармонью: «Сторона моя родная, голосистая моя!»

     Богатая ветрами русского чувства:
     Спелые ветры поют
     И затихают во гневе.
     Белые тучи – на юг,
     Чёрные тучи – на север.
     Милая, я не клянусь
     В благополучном исходе.
     Это же дикая грусть,
     Это бывает в природе.
     Только сейчас не спеши
     С неба обрушиться снегом.
     Близость родимой души —
     Неповторимая нега.

   Любимая даль, там «льётся оранжевый свет неповторимо красиво»… Даль с вековым запахом гари и беды вновь и вновь обрушивающимся горько: «Снега над Припятью черны, осиротело дышат хаты, и сонный голос тишины одет в резиновые латы». Даль грозная. Мощная.
   Живописные полотна её, кажется, застыли на миг в стихе поэта – и вдруг оживают в движении громадных пространств, великих событий.

     На Орловско-Курском направлении
     Встали две армады, два врага,
     И звенит в преддверье наступления
     Курская железная дуга.

   Главная тема Силкина – война, битва за родное и родимое поле жизни и ныне, и в былом, и, возможно, в грядущем.
   Тема народная, решаемая поэтом в народном ключе, притом исключительно лирически, лично пережитая, преображённая личной памятью, думой, сердцем. И потому сюжетно неистощимая. Военные сюжеты Силкина – дымящиеся свежей кровью в вековой батальной традиции русской поэзии:

     Но нынче особая гонка —
     Двуногие волки в цене.
     И пахнет от ран самогонкой
     На этой дешевой войне.
     Достану подбитого «волка»,
     Отвывшего жизнь при луне,
     И самая горькая водка
     Покажется приторной мне.
     Присяду в раздумье на камень,
     Вернувшись с трофеями в полк.
     Зажму свои уши руками,
     Завою неслышно как волк.

   В этих сюжетах нынешнее солдатское общероссийское чувство: «Я ещё не вернулся с войны, столько пуль выковыривать надо из души из моей и страны, материнского жуткого взгляда…» Чувство, смыкающееся с отцовской памятью: «В который раз шагает из разведки в полёгший в рукопашной батальон…» С вековым и свежеострым прощаньем навеки:

     Почему так жестока весна?
     Почему по ночам на крыльце досыпают морозы?
     А наутро стекают со стёкол резного окна
     Под беседку её безутешные слезы?

   И с символичным мироощущением поэта. Живущий в современной военной реальности, он вбирает её в символический и легендарный образ России, навеки свежеовеянный Победой. В движущуюся пространственную панораму:

     Эшелон, оставив запад,
     Торопливо шёл домой,
     И витал в теплушках запах,
     Запах Родины самой.

   Стихи Владимира Силкина обращены к героям его России, про них он слагает песню:

     Ой, ты, солнышко палящее,
     Ты лети во все концы,
     Где остались настоящие,
     Удалые молодцы.

   Поэт сам как солнце смотрит на родную страну. И хотя мир задыхается гарью, и павшие вспоминают: «Кто я? Где я? И что вокруг за темнота?», и невозможно сдержать возглас: «Друзья мои, да что ж все пули в нас…», и в трагической судьбе чернобыльских сёл уже заполнены страницы, и оседают на дне потонувшие корабли, разбиваются самолёты, а «я ещё не вернулся с войны, по горам мои думы блуждают, по-бандитски меня со спины волчьи дети ещё поджидают», и звучит в его лирике щемящий мотив собственной невечности на земле: «Скрипит земля, в ночи вращаясь, устав за миллионы лет, и я прощаюсь, я прощаюсь с тем, что навек оставит след», – Россия неизменно стоит перед взором поэта в торжественной яви, открытости, как вселенский дом, знакомый и выписанный художественной кистью во всех своих чертах. Прочно стоит. Ничто в России Владимира Силкина не укрыто от его сыновне-хозяйского взгляда. По воле его встречает «на земле человек человека».
   Все тайны мира явила, поведала Россия преданному ей сердцу поэта.

     Внезапна и неразгаданна лишь одна:
     Ты слепая, как простуда,
     Ты глухая, как вода.
     Как пришла из ниоткуда,
     Так и скрылась в никуда.
     Тайна любви…

   Любовь поэта – это тишина в самом шумном многолюдье, звук голоса, идущий сквозь любые дали, это неведомого происхождения энергополя: «И такая надвинулась тишь, что почудилось, губы шептали: Значит, ты говоришь, не простишь? – Я не знаю, наверно, едва ли…» Той же энергетикой, весьма приблизительно определимой, как цветомузыка, творится и любовная лирика Владимира Силкина, в которой «сладко сквозь разлуку наша встреча сердце жжёт». Но и эту тайну поэт усаживает на русское крыльцо. И счастливо, нежно проступают ступенечки:

     О, как летело времечко,
     Незримое почти.
     Шушукалась ступенечка
     С шести и до шести.
     Ступенечка, ступенечка,
     Не уезжайте, Женечка.

   Свою Россию поэт украсил женскими, девичьими именами, тем самым на поющей лирической ноте завершив её высокий, в живом движении образ.
   И шлёт голубей-вестников к Господу. И ждёт, вслушиваясь, вглядываясь, вдумываясь, ответа:

     Буду слушать молчание птиц,
     Ведь и этому надо учиться.
     Нет на свете счастливее лиц,
     Чем лицо соенённое птицы.
     Жизнь символична и легендарна…

Ирина ШЕВЕЛЁВА
литературный критик Серия «Ирина Шевелёва о литературе», N14, ООО «Литератор», 2001 год

Берёзовые песни

   Новая книга стихотворений Владимира Силкина длиною чуть ли не в человеческую жизнь: первое произведение датировано 1975-м, а последнее – 2001 годом. Силкин настоящий полковник, сейчас находящийся в запасе; отец его – фронтовик. Об этом рассказывают стихи сборника, свидетельствуют фотографии на альбомной вклейке.

     Я в места родные еду,
     Форма новая к лицу.
     Я спешу на День Победы,
     На свидание к отцу.

   Владимир Силкин – поэт намеренно традиционный, он ведёт неторопкий рассказ о своих удачах и неудачах, о службе, о чеченской войне, о друзьях-товарищах и поддерживает разговор с такими же обыкновенными служаками и работягами о жизни, о родине, о возможном будущем своих детей.
   От него не стоит ждать экзотической метафоры или рифмы, оснастка его стиха похожа на воинскую униформу, но в этом есть и своя прелесть, и своя правда. Не зря эта книга, посвященная 500-летию города Ряжска, видимо, малой родины автора, и заканчивается одноименным с названием города стихотворением:

     Сколько ни возноси я
     Малую родину – зря:
     Будет цвести Россия,
     Будет цвести Ряжск.

   Всем этим признаниям веришь, они оправданны судьбой и жизненными достижениями Силкина. Он не порывает с малой родиной, он не порывает с армией – руководит Военно-художественной студией писателей и продолжает писать патриотическую лирику, у которой всегда будут свои читатели.

Виктор ШИРОКОВ
главный редактор редакции книжных изданий «Литературной газеты»
«Литературная газета», № 7 от 2003 года.
В. Силкин. Избранное. Стихотворения. – Рязань: Издво «Пресса», 2002.-232 с.

Лечит раны упрямое время

   Книга избранных стихов Владимира Силкина – о самом дорогом для настоящего русского поэта. О России. Впрочем, тема эта проходит через всё его творчество, раскрываясь на каждом историческом отрезке (или, точнее, в каждом историческом мгновении) по-своему, но не отклоняясь от нравственного стержня автора – прочного и совестливого. Уж, казалось бы, сколько написано о русских просторах и беспокойной русской душе, сколько поэтической музыки хранит в себе русская словесность! Однако время, эволюция творчества рождают все новые и новые откровения, пополняя сокровищницу отечественной литературы оригинальными оборотами мысли и лексики.

     Восемь изб, за ними – поле,
     Тишина рязанских чащ.
     Свет родимого раздолья
     То спокоен, то манящ.

   Искренность любви поэта к родному краю несомненна, ибо коль её нет, так и не изобразишь никакими изощрёнными приёмами. Ясность того, что он хочет сказать, отражена в простом и точном слове:

     – Здравствуй, речка-говорунья!
     – Здравствуй, пруд без карасей!
     – Здравствуй, здравствуй, баба Груня,
     Мать погибших сыновей!

   Природа и люди у Силкина связаны нераздельным естеством. Родина, большая и малая, у него – это, прежде всего, драматические и трагические судьбы. «Свистеть соловьём о России», когда гибнут «хорошие парни», он не хочет. И потому на фоне природных красот в его стихах стоят образы великих бед и печалей.

     В печальной строгости полей
     Идут путем таким неблизким
     По тихой Родине моей
     С войны солдаты-обелиски.

   Давно написано, больше четверти века назад. Но не потускнел, не обветшал точно найденный образ главного героя великой войны – простого солдата, ушедшего и не вернувшегося. О русском солдате Силкин пишет много, умело, с прекрасным знанием деталей – сам всё прошёл, во всяких «шкурах» побывал. В сермяге взводного в том числе. Оттого и знает главную командирскую заповедь – быть в доверии у подчиненных:

     Я смотрю на мальчишечьи лица,
     Принимая по должности взвод.
     С кем в разведку пойду, коль случится?
     Кто со мною в разведку пойдёт?

   Автор книги – профессиональный военный, познавший дальние гарнизоны и лихие полигоны, «где все на виду». Служил, в том числе, на Дальнем Востоке, «на краю неспокойной земли, где нервы ветер взбесившийся лечит». В общем, повидал, вкусил, испытал. В стихах всё это чувствуется, в каждой строчке – человеческий опыт. В каждой строфе – правда, выраженная в лаконичном слоге. И, конечно же, борьба за правду, досада, что не всё сделал во имя торжества правды, что «упустил свой шанс», когда закрывал уши, создавая для самого себя тишину. Честность, порядочность, совестливость для поэта Владимира Силкина являются теми «дефицитами» в нынешней жизни, без которых он плохо представляет себе возрождение России. С болью в душе он пишет о том, что зло чуть ли не на каждом шагу берёт верх над добром. Что неправда прёт повсюду, что она ловка и изворотлива, хитра и демагогична:

     Плодится ложь, жирует ложь,
     Сгибает совесть как подкову,
     И душу вновь бросает в дрожь
     От сказанного ею слова.

   И всё-таки вера поэта в победную силу добрых начал непоколебима. Иначе чего стоило бы всё его творчество. Вера в красоту, которая спасёт мир, гордость за то, что родился и живёт в России, что вместе с народом, с роднёй своей, без которой не может жить и к которой снова и снова едет в гости, – всё это составляет внутреннюю суть Владимира Силкина. Он верит в то, что время излечит раны, хотя отметины никуда не денутся и будут вечно напоминать нам, кто мы есть, что за корни у нас. И, может быть, самое главное: русские деревни, городишки и города будут процветать лишь в том случае, если зацветёт и даст обильные плоды праведных трудов Россия в целом.

     Сколько ни возноси я
     Малую родину – зря:
     Будет цвести Россия,
     Будет цвести Ряжск.

Вадим МАРКУШИН
член Союза писателей России политический обозреватель газеты «Красная звезда»
Газета «Красная звезда» 23 января 2003 года.

«Я ещё не вернулся с войны»

   В предисловии к книге стихов Владимира Силкина «Блокпост» известный поэт, лауреат Государственной премии России Владимир Фирсов пишет, что, возглавляя в своё время популярный журнал «Россияне», где печатались многие известные поэты страны, и, ведя семинар в Литературном институте, он внимательно отслеживал появление доселе неизвестных талантливых поэтических имён. Но, прочитав новую книгу полковника Силкина «Блокпост», в свойственной ему манере признался: «Проглядел бойца…» Уж очень неожиданным показался Владимиру Фирсову выход серьёзной поэтической книги.
   Я знаком с творчеством Силкина лет пятнадцать, с ялтинского поэтического семинара авторов, пишущих на военно-патриотическую тему, где стихи Силкина единодушно отметили мастера поэтического цеха. За прошедшие годы голос поэта возмужал и набрал добрую поэтическую высоту.
   Владимира Силкина можно с полным основанием отнести к поэтам военной поры. Для него это органично. Сын участника Великой Отечественной войны, он рос и мужал в военной среде, в итоге стал офицером. Родился Владимир Силкин в городе Ряжске Рязанской области. Здесь окончил дорожный техникум, потом Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище. Служил замполитом мотострелковой роты, военным журналистом в Приморье. Затем окончил редакторское отделение Военно-политической академии. В этот период вышли в свет его поэтические книги: «Отсюда Родина видней», «Окраина», «Чувство долга». Он участвовал в восьмом Всесоюзном совещании молодых писателей… Сейчас Силкин полковник российской армии, руководитель Военно-художественной студии писателей министерства обороны. Не раз бывал Владимир в командировках в Чечне и Приднестровье…
   России на протяжении веков постоянно приходилось противостоять нашествию завоевателей. Неудивительно, что тема мужества и воинской доблести защитников нашей земли была одной из главных для многих русских поэтов: Александра Пушкина, Дениса Давыдова, Михаила Лермонтова, Льва Гумилёва, Александра Твардовского, Алексея Суркова, Михаила Исаковского, Александра Прокофьева. Так сложилось, что поэзия в России всегда являлась как бы художественным документом времени. Поэтому, когда мы читаем стихотворные строки «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины?» Константина Симонова или «Мы знаем, что ныне лежит на весах» Анны Ахматовой, то сразу вспоминаются первые суровые месяцы Великой Отечественной. А взять поразительные по глубине правды, наполненные философским смыслом стихи мужественной женщины Юлии Друниной «Я только раз видала рукопашный, Раз наяву и сотни раз во сне, Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне». Это уже свидетельство жестокой сути боя-любыми способами уничтожить противника, такого же человека как ты. О том же, что и в годы военного лихолетья нельзя терять высоких душевных качеств, стихи Михаила Луконина «В этом зареве ветровом Выбор был небольшой, Но лучше прийти с пустым рукавом, Чем с пустой душой». В дни суровых испытаний на Руси всегда появлялись талантливые народные поэты, призывающие к отпору врагу. И Великая Отечественная война-тому яркое подтверждение. В её огненные годы выросла целая плеяда таких поэтов. К уже упоминавшимся хочется добавить Сергея Орлова, Михаила Дудина, Николая Старшинова, Виктора Кочеткова, Владимира Жукова. В наши дни прекрасные стихи на военно-патриотическую тематику сочиняют Михаил Борисов и Виктор Верстаков.
   Размышляя над произведением Владимира Силкина «Блокпост», я намеренно приводил поэтические строки, ставшие золотым фондом русской литературы, чтобы подчеркнуть-в своём творчестве Владимир Силкин стремится следовать этим высоким образцам. В его книге «Блокпост» есть стихи, по которым, думаю, читатели будут судить и о сегодняшнем непростом времени. К ним, на мой взгляд, относятся: «Память», «Домой», «Я ещё не вернулся с войны», «Бронежилет». Стихи Силкина предметны и образны: «Не спит отец, опять шагает где-то, Боится до Победы не дойти», в стихотворении «Память», с памятника-звонницы на Прохоровском поле, на всех к подножью приходящих, «Как пророки, голуби глядят».
   Силкин искусно включает в стихи разговорные интонации. Так, остановившись на предновогодних метаморфозах погоды, он не впрямую, а через косвенные детали рассказывает об изменениях в природе: «Вместо шапок, вместо шубок, Среди зимней суеты, Охраняют море шуток Разноцветные зонты».
   Владимир Силкин родился на песенной рязанской земле, освящённой именем великого Есенина. По дорогам своей военной службы он всегда шёл с верной помошницей-песней. Точнее, служба и песня шли рядом. Сейчас Силкин активно работает в песенном жанре. Учитывая особый вклад его дарования, тот же тонкий народный юмор и многое другое, умело используемое поэтом в своём творчестве, считаю, что и здесь автора ждёт не меньшая удача.
   У полковника Силкина вышло 14 поэтических сборников, он лауреат многих литературных премий. Выход книги «Блокпост», последние публикации стихов Владимира в различных периодических изданиях дают надежду на его новые поэтические открытия.

Евгений АНТОШКИН
Журнал «Пограничник», июль 2004 года

«Я соскучился по сливам…»

   В самом факте выхода в свет очередного поэтического сборника Владимира Силкина нет ничего сенсационного: поэт давно убедил российскую и особенно московскую читательскую аудиторию, что таланта и работоспособности в нём – как нефти в недрах Сибири. Любопытно другое: новая книжка стихов «Золотое крыльцо» посвящена 110-летию Сергея Есенина и состоит только из лирических произведений.
   «Только» – это потому, что яркий и самобытный лирик Владимир Силкин долгое время вынужден был «наступать на горло собственной песне»: как офицер, как гражданин, он всегда откликался на важные события в нашей стране и в мире. «Чувство долга», «Кавказский крест», «Блокпост», «Контрольно-следовая полоса» – вот названия лишь некоторых книг поэта, из которых видно, что волнует автора.
   И вот, наконец-то, книжка «Золотое крыльцо» – чистая, как вода в лесном роднике, лирика. Вообще, наверно, трудно, если не невозможно, быть уроженцем Рязанщины и не носить в себе «вирус» лиризма. К сожалению, мне пока не довелось побывать в Ряжском районе, на малой родине поэта, но всё же я не раз имел счастье посетить село Константиново и побродить по лугам и перелескам неподалеку от Сасово. При том, что замечательных мест в средней полосе России несметное количество, на Рязанщине всё – особое. Не исключено, и потому ещё, что эту землю любил сам Есенин. Извинившись перед своей гражданственной Музой, Владимир Силкин с какой-то неуёмной жаждой, точно парильщик из русской баньки в студеное озерцо, нырнул в родную лирическую стихию.
   В «Золотом крыльце» – кстати, уютно изданной книжке, которую даже не хочется выпускать из рук, – есть стихотворения и напрямую обращённые к прославленному земляку, и связанные с его родным селом («На подъезде к Константинову», «В Константинове», например), и воспевающие своеобразную красоту рязанских деревень, садов. При этом он очень точно находит под то или иное состояние необходимый размер, ритм стиха. Широко и неторопливо, словно речной прибой, накатываются, например, строфы «В Константинове песни и пляски, и стихи серебром по Оке» или в другом стихотворении:

     Над Окою скуластые ветры,
     И антоновка с добрый кулак,
     И одетый в потёртые гетры,
     Загулявший в полях березняк.
     А рядом почти частушечное:
     Любит русский поутру
     На судьбу позлиться
     И орать чуть свет: «Помру!
     Дайте похмелиться!»

   Или:

     Ворон спит на старом дубе,
     И в селе ни огонька.
     Крутят фильм в колхозном клубе
     Про Ивана-дурака.

   Много в новом сборнике поэта стихотворений, посвящённых размышлениям о судьбе русских деревень («В заброшенной русской деревне», «Знахарка», «Деревни»).

     Умирают цветы и деревья,
     Исчезают породы зверей,
     А теперь вот уходят деревни,
     Отмирая от древних корней.

   К сожалению, и это видно из приведённого отрывка, размышления эти далеки от мажора.
   Но поэт находит оптимизм в общении с природой, в возможности вновь побродить по родным с детства местам, посидеть на «тесовой лавочке», поесть «синих с кислинкой» слив, по которым соскучился, услышать, как «щука плеснёт на мели» или «утки взлетят над осокой».
   И очень глубоко трогают душу те строки Владимира Силкина, в которых он, известный поэт, секретарь правления Союза писателей России, лауреат более десятка престижных литературных премий, начальник Военно-художественной студии писателей, передаёт своё волнение от соприкосновения с малой родиной. Лучше всего об этой тоске – ностальгии сказано в стихотворении «Дорога к дому»:

     Березняк, березняк, березняк…
     Успеваешь подумать о многом
     На дорогах, где шалый сквозняк,
     На забытых дорогах.
     Перепелка взлетит из-под ног,
     Волчий след обозначится в иле…
     Как прожить я без этого мог?
     Да прожил ли?

   А ещё обращает на себя внимание тот факт, что почти все стихотворения либо посвящены осени, либо с нею связаны: «За час до снегопада», «На Покров», «Октябрь», «Листва», «Последний журавль», «Осенние звёзды», «Но жгут ботву…», «Осенний натюрморт»…
   Такое пристальное внимание к поре «очей очарованья» связано и с красотой бабьего лета, и с тем, что день рождения поэта приходится на октябрь. Но, главное, эта пора года для любого поэта – его «болдинская осень»: время подвести промежуточный итог, задуматься о своём месте на этой земле и набраться живительных сил для новых творческих озарений, хороших стихов и неуёмного желания жить!

Александр САВИЦКИЙ
Заслуженный работник культуры РФ
Газета «Красный воин» № 80–81 (22211-22212) от 29 октября 2005 года

Наш в столице

   Слава Протасов, как всегда, благородно потеснился и подарил мне возможность сказать поподробнее о Володе Силкине. И об этой книжке тоже. Идею её мы вынашивали со Славой давно. Но нам не хватало третьего. В конце последнего года минувшего тысячелетия мне удалось побывать в Москве, и вопрос благополучно разрешился. Правда, нас опередили Пётр Алёшкин, Владимир Ерёменко и Игорь Тюленев, выпустив книгу «На троих» – по структуре копию нашей. Не ведая того, они лишили нас придуманного для книги имени. Пришлось искать новое. Заимствование формы нас не смутило. Собственно, заимствования никакого и не было. Как не заимствовали друг у друга Роберт Бойль и Эдмон Мариотт, независимо друг от друга открывшие один газовый закон. А если честно, я похитил замысел у брата Алексея и его друзей Геннадия Доронина и Владимира Нарбута. В зиму 1969–1970 годов они (будущий прозаик и два поэта), сокурсники по журфаку КазГУ, снимая на окраине Алма-Аты белёную летнюю кухонку из самана, выпускали там стенную газету «На троих». Будучи в гостях проездом на родину из Киева, я увидел на стенах несколько номеров запомнившегося издания. Впрочем, не исключено, что и братишка с соавторами в этом деле не были первыми. Не случайно ведь народ испокон веков уверен, что Бог любит Троицу.
   С Володей и Славой мы просто не могли не «строить». Из нескольких десятков литобъединенцев приморского ЛИТО начала восьмидесятых мы, кажется, более всех сохранили душевную привязанность и уважительное внимание к творчеству друг друга. И в те поры были мы близки, и сейчас считаем себя друзьями, хотя жизнь сильно старалась развести наши дороги. Формально же нас навсегда соединило то, что мы оказались первой и последней «троицей» поэтов послевоенной «выпечки», получивших премию Приморского комсомола именно «в области литературы».
   Я не буду цитировать стихотворных строк – в какой-то мере это уже сделали мои товарищи, а остальное пусть договорят сами стихи.
   С Володей Силкиным нас крепко разлучили годы и расстояния, да и со Славой Протасовым видимся не каждый день – не то, что когда-то. Чего-то мы уже и не знаем друг о друге. Полковник Силкин служил, когда в посвященном ему стихотворении я сделал его запасником. Слегка, таким образом, поторопился. Оставляю все как есть, прошу у Володи прощения и желаю ему долго-долго оставаться в строю.
   Кое-что мы и подзабыли ненароком, какие-то факты, детали прошлого подредактировала несовершенная память. Но мы решили ничего не менять в словах друг друга, поскольку, к вящему своему счастью, обнаружили в них нечто более существенное – никак не поколебленную верность общим идеалам, родственность мироощущений, преданность ценностям, которые стали для нас дорогими в годы литературной и просто молодости.
   Вишневым помнится мой «жигулёнок» Володе Силкину. По правде, он был того колера, который в автомобильном паспорте официально назывался «Золотое руно», а в народе – «цвет детской неожиданности». Но нет ничего случайного: стало быть, в вишнёвый – яркий, праздничный, урожайный цвет окрашены воспоминания друга о нашем прошлом.
   В разные годы Володя посвятил мне и Славе Протасову одно и то же стихотворение. И здесь есть символ, есть душевная отрада! Значит, мы равно близки ему, и близки настолько, что как бы сливаемся в один образ. И значит, мы на самом деле похожи в чём-то принципиально важном, основополагающем, фундаментальном – ведь во всём остальном двух одинаковых людей не бывает.
   Много раз, думая, вспоминая о своих друзьях, ловил я себя на мысли, что Протасов и Силкин живут в моей памяти рядом и вместе. Мне кажется, если бы мы и не стали поэтами, но только побыли, как позволила жизнь, друзьями, уже это навсегда осталось бы для каждого настоящим подарком судьбы…
   Презентация Володиной книги «Кавказский крест» проходила в Центральном Доме Российской Армии. Большущий зал был полон. С полдюжины генерал-полковников, известные и очень известные писатели, киноактёры, композиторы, певцы, космонавт в форме генерал-майора авиации, москвичи и рязанцы-земляки Володи… Приветственные речи их были удивительно добросердечны, а лица исполнены уважения и нежности к герою праздника. Мало кто из литераторов способен собрать такую аудиторию, такую искренне единодушную, неподдельно дружескую.
   С Евгением Ивановичем Ерховым, нашим с Володей стародавним товарищем и замечательным поэтом, мы сидели не в первых рядах, и весь зал был нам хорошо виден. Евгений Иванович вдруг склонился ко мне и сказал:
   – Ты понимаешь, в чём дело? Всех этих людей Силкин любит!
   Евгений Иванович открыл тайну Силкина. Вот именно, Володя любит всех этих людей, и они любят его. У этого рязанского мужика, русского этого богатыря в строгой полковничьей форме – огромное сердце, вмещающее в себя столько любви к земле, к России, к её людям, сколько может вместить только оно, сердце Силкина.
   Проявление этой любви мы с Протасовым наблюдали много лет назад. И, не зная ей названия, полушутя-полусерьезно нарекли ее «силкинизмом». Володя отличался от нас широтой чувств, их многомерной необъятностью. По-детски, очень непосредственно чувствительный, нежнокожий, он, казалось, был склонен к быстрой обиде, к преувеличенным переживаниям, но сердечность, открытость людям всегда перевешивали: Володя умел сохранить отношения даже и с обидчиками и становился нужным всё большему количеству людей.
   Наверное, поэтому у него теперь так много разных обязанностей, должностей и нагрузок. Володя – человек, безусловно, общественный, даже общинный. Здесь – корни, питающие его творчество: Владимир Силкин пишет стихи любящим русским сердцем.
   Мы со Славой живём в Приморье, как-то мелькаем перед любителями поэзии. Но уверены, что и Володя не забыт дальневосточниками… Пусть те, кому он интересен, как интересен нам, читают, знают и гордятся нашим Володей.

Владимир ТЫЦКИХ
Из книги «Три встречи», изд. МГУ им. адм. Г. И. Невельского, Владивосток, 2002.

«Перелито золотом в строку»

   Прекрасный подарок преподнёс читателям наш земляк, поэт-лирик Владимир Силкин. Вышел в свет его очередной сборник стихов «Золотое крыльцо» (Изд. «Старт», Рязань, 2005 г.).
   Хорошее оформление, на добротной бумаге. Сборник по объёму небольшой, но, как говорят в таких случаях, «мал золотник, да дорог». Сей подарок В. Силкина получился как бы к 110-й годовщине со дня рождения Сергея Есенина, хотя стихов, посвящённых ему, в сборнике всего три. Но суть в том, что, читая прекрасные лирические стихи В. Силкина, ощущаешь в нём прямого продолжателя светлых есенинских традиций. Даже само название сборника говорит об этом:

     «Говорить золотыми словами
     Можно лишь с золотого крыльца
     Деревянной, бревенчатой, грубой,
     Но пропитанной светом избы».

   «Золотое крыльцо» – откуда это? И чем навеяны процитированные выше строки из стихотворения «В Константинове»? Вне всякого сомнения, они идут из Есенина: «Всё равно останусь я поэтом Золотой бревенчатой избы». А о крыльце этой избы своего родного дома С. Есенин вспоминает во многих стихотворениях. Владимир Силкин, как и Сергей Есенин, тоже любит деревню, природу, Рязанщину и всю Россию – «Руссию». Примеры здесь излишни, но отдельные строки, очень красочные и прямо бьющие в цель, приведём:

     «И кажется, что я с природой связан
     Какой-то древней степенью родства».

   Истоки этих философских строк идут из философских же рассуждений С. Есенина, в частности, из его трактата «Ключи Марии», где эту «древнюю степень родства с природой» великий поэт-мыслитель назвал «узловой завязью природы с сущностью человека».

     «Ах, осень, осень, скатерть – самобранка.
     Узорочье рязанское моё»

(В. Силкин).
   Красивый есенинский термин «узорочье» тоже есть в знаменитых «Ключах Марии»: «Вглядитесь в цветочное узорочье наших крестьянских простынь и наволочек» и т. д.

     А вот вам прямая реминисценция:
     «Большое солнце всходит не спеша.,
     Оно спокойно поливает грядки».

(В. Силкин)

     «Там, где капустные грядки
     Красной водой поливает восход…»

(С. Есенин)
   Сколько живительных стихотворений у многих поэтов о родной русской рябине! То, что она «полыхает», «горит», «пылает» («огнем», «пламенем», «костром») и т. д. Много нежных и теплых строк посвятил ей и Сергей Есенин. Казалось бы, что все метафоры и эпитеты о ней стали повторами, превратились в избитые штампы и застывшие обороты. Что можно лучше сказать после таких классических непревзойдённых есенинских строк:

     «В саду горит костёр рябины красной,
     Но никого не может он согреть».

   Владимир Силкин, не боясь такого авторитета, берёт есенинский глагол «согреть» на вооружение и употребляет его в другом смысле:

     «Насквозь промокшие осины
     К рябине тянутся погреться».

   Помните из знаменитой русской песни: «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться», чтобы стало не одиноко, потеплее. У поэта Силкина сама рябина может, оказывается, обогреть своих соседок-подруг, оказать им поддержку во время холода. Образ рябины заиграл по-новому! Свежо переосмысление, оригинально. У настоящего мастера старый эпитет или избитая рифма всегда употребляются как только что созданные и звучат неповторимо.
   И ещё один пример, самый образный и существенный. Из стихотворения Владимира Силкина «Просыпаюсь, а матери нет»:

     «Но глаза её в «красном углу»
     Незаметно
     Пробиваются жадно сквозь мглу
     С того света».

   Господи! Да это же знаменитый пушкинский ассоциативный приём перевоплощения из стихотворения «Мадонна», где поэт желает быть вечным зрителем одной картины в «простом углу» своего дома – Пречистой Божией Матери, которая неожиданно перевоплощается в любимую поэтом Натали, как «чистейшей прелести чистейший образец».
   У Сергея Есенина в его стихотворении «К теплому свету, на отчий порог…» поэт стремится в родной дом бабки и деда, где

     «Шлёт им лучистую радость во мглу
     Светлая дева в иконном углу.
     С тихой улыбкой на тонких губах
     Держит их внука она на руках».

   В стихотворении Владимира Силкина в «красном углу» (не в красном, ленинском уголке – поэт обыгрывает известное в советское время название, а в красивом, главном углу избы, то есть, по-есенински в «иконном углу») почившая мать поэта перевоплощается в Божию Мать (как у Пушкина – в любимую Натали и как у Есенина младенец Иисус – в любимого для деда и бабки внука). Перефразируя слова поэта из его стихотворения «Памяти Сергея Есенина», о вышедшем сборнике в заключение можно сказать:

     «Все, что только стонет в жилах.
     Перелито золотом в строку».

   Золотые слова! Как и золотой сборник – «Золотое крыльцо»! Владимир Силкин стал, без преувеличения, настоящим золотых дел мастером. Выдающимся мастером – поэтом.

Анатолий ЧИЖОВ
Газета «Ряжские вести», № 76 (10312), 11 октября 2005 г., с.4.

Песни Рязанского края

   В рязанском издательстве “Старт” вышла книга стихотворений “Русский ветер” поэта Владимира Силкина.
   Автор родился и вырос в одной с С. Есениным области. Поэтому он, как и Сергей Александрович, воспевает природу своего края, его трудолюбивых жителей. В новое произведение поэта вошло несколько циклов, в том числе “Красная книга” – о редких и исчезающих видах растений.
   Трудно не процитировать строки из стихотворения “Не тронь меня”, написанного в 2006 году:

     Как будто близкая родня…
     Но мне она с улыбкою: —
     Не тронь меня, не тронь меня,
     Шагай себе за рыбкою.

   Или из “Вероники Жакена”:

     Вероника Жакена, Вероника Жакена…
     Ну, куда ты ушла из рязанских полей?

   Эти стихи дают понять, что автору не безразлична судьба родного края и окружающей природы! Он переживает за них всей душой.
   Владимир Силкин неоднократно бывал в “укрепленных районах” и “горячих точках”, поэтому не обходит в своем творчестве и военную тему.

     Время выпало лихое —
     Воевать пришлось вдали,
     И ребята к ним из боя
     Из Афгана не пришли.

(“Перепелки”)
   А это уже из стихотворения “Мальчики”:

     Уходили мальчики на войну,
     Уходили так же, как в старину:
     Провожали мальчиков всем селом…

   Силкин это – акын, только русский. Что он видит, то и любовно, по-сыновьи, воспевает. Как пример этого можно поставить стихотворения “На станции Джанкой” и “В поезде “Керчь-Москва”, “Билет в Крым”.
   Побывав в Крыму, он создал блестящий цикл стихотворений о море: об Азове, пляжах, птицах и животных.

     И, теченьем увлеченные,
     Суетились стаи рыб,
     Отдохнуть от моря Черного
     Плыл пыхтун на Казантип.

   В книге много произведений, которые автор посвящает своим землякам и друзьям, таким как Лидия Полякова, Николай Дроздов, Александр Теренин, Борис Кудинов и другие. И всё-таки большинство стихотворений посвящено природе. А ведь это самое главное и прекрасное в жизни.
   Стихи В. Силкина, легко читаемые, приятные для слуха, не оставляют равнодушными. Более всего мне понравилось стихотворение, у которого нет названия, но оно очень живое и красивое:…Потому, что счастьем живы, Потому, что верим в свет, Потому, что быть счастливым – Выше счастья в мире нет!

Елена КУЩЕНКО
Газета «ВВС сегодня», № 5 (163539), 22 марта 2008 года

Гимн любви

   Современный читатель знает Владимира Силкина как яркого и самобытного поэта-лирика. Любовь к Родине, любовь к женщине – эти вечные и неисчерпаемые темы русской поэзии – лейтмотив его новой книги «Живу и надеюсь». В. Силкин родился на Рязанщине в 1954 году, более 30 лет отдал службе Родине. Служил и на Дальнем Востоке, и в Сибири, и в Белоруссии, прошёл «горячие точки», полковник запаса, Заслуженный работник культуры Российской Федерации. В настоящее время работает директором Военно-художественной студии писателей, Секретарь Союза писателей России. Им написано более 20 книг стихотворений, он – лауреат многих престижных литературных премий.
   Владимир Силкин впитал в себя всё самое лучшее из отечественной поэзии XIX–XX веков. По-есенински напевные, многие из его стихов стали песнями. И это неудивительно, ибо в каждой строчке поэта живёт ЛЮБОВЬ:

     Родная, спи, я рядом помолчу,
     Храня твои счастливые виденья,
     Чтобы подобно первому лучу,
     Наполнить светом радость пробужденья.
     Я помолчу, вздыхая горячо,
     Я стольким этой женщине обязан!
     Когда б не это белое плечо,
     Счастливым в жизни не был бы ни разу!

(«Ты спишь»)
   И как бы армейская судьба не бросала офицера по бескрайним просторам, он всегда возвращается в родные места, ибо каждое русское сердце хранит в себе частицу нашей малой Родины, а миллионы таких сердец – это и есть великая и любимая нами Россия:

     И однажды, куда-то уехав,
     Мы к истокам вернуться должны.
     Тихо вскрикнешь, и знаешь, что эхо
     Отзовётся с родной стороны.
     Даже птицы тоскуют в разлуке,
     И у них холодеют сердца.
     Не с того ли печальные звуки
     Часто слышатся в песне скворца?
     Перелётным, возможно, попроще,
     Позабыв про тепло и про тишь,
     Улететь от ручья и от рощи…
     Но от Родины не улетишь!

(«Родина»)

Игорь ВИТЮК
секретарь Правления Московской областной организации Союза писателей России.
«Литературная газета» № 50 (6202), 10 декабря 2008 года
Владимир Силкин. Живу и надеюсь. Стихи. – М.: РИПОЛ классик, 2008.

Поэт-детям

   Названия сборников стихов секретаря правления Союза писателей России, председателя Комиссии по военно-художественной литературе СП РФ, статс-секретаря Московской городской организации СП, заслуженного работника культуры РФ поэта Владимира Силкина всегда соответствовали и его профессии военного, и его богатырской силе: «Блокпост, «Кавказский крест», «Чувство долга», «Контрольно-следовая полоса».
   Но, как известно, у русских богатырей очень тонкая душа, способная всю себя без остатка отдавать любви: к России как Родине вообще, к рязанской земле и родному городу Ряжску как малой родине, к природе средней полосы России, к русским деревням, к простым труженикам, к конкретной речушке или абстрактной опушке леса. И у В. Силкина немало лирических стихотворений.
   А теперь ну-ка угадайте, перу какого поэта принадлежат эти стихи:
//-- ПРОГУЛКА --//

     Лосю летом не спалось,
     И пошёл по лесу лось.
     Погулять не удалось —
     Угодил в трясину лось.

   А эти:
//-- СВОЕ И ЧУЖОЕ --//

     Коза пасётся в огороде,
     А думает, что на природе.
     Не прикрывай свои глаза,
     Когда чужое ешь, коза!

   Или эти, наконец:
//-- ВЕСЕННИЙ НАРЯД --//

     Страшно зайчику весной
     В белой шубке под сосной.
     Зайчик шубку поменял,
     Зайчик ночью полинял.
     За наряд ему обидно,
     Но зато лисе не видно.

   Боюсь, что не угадали. Впрочем, не стоит дальше играть в прятки: эти детские стихи тоже написаны автором «Кавказского креста» полковником запаса Владимиром Силкиным. И вошли они в весёлую и красочно изданную (издательство «Старт») книжку стихов для детей, которая называется «У верблюда вновь хандра».
   Сразу скажем, что в этой замечательной книжке около пятидесяти стихотворений подобных тем, что приведены выше. Автор прекрасно знает детскую психологию, в некоторых стихотворениях – игра с ребёнком, в других – загадки. Все они наполнены любовью и желанием доставить радость маленькому человечку. И то, что большинство стихотворений посвящены братьям нашим меньшим, зверям и птицам («Два ежа», например, «Кит-фонтан», «Монолог собаки»), говорит о точном знании того, на чём лучше всего воспитывать любовь к жизни, к окружающему миру.
   Страницы книги не перенасыщены текстом. Наоборот, на них много «воздуха». А ещё книгу украшают великолепные рисунки члена Русской геральдической коллегии Юрия Абатурова.
   Но всё же: с чего бы это вдруг такой серьёзный поэт, как Владимир Силкин, обратился к стихам для детей? Ответ нашёлся на обороте титульного листа, где над портретом большеглазой и голубоглазой трехлетней девочки, обнимающей куклу, написано: «Моей внучке Оленьке Силкиной посвящается».
   Вот так маленькое человеческое существо побудило известного поэта, закалённого богатым армейским опытом профессионала, раскрыть в себе ещё и талант тонкого детского писателя.
   Судя по тому, с каким обожанием говорит поэт о своей внучке, можно предположить, что новые книжки детских стихов не заставят себя ждать.

Александр САВИЦКИЙ
Заслуженный работник культуры РФ Газета «Красный воин», 21 апреля 2007 года

Живая память Великой войны

   Фрагмент рецензии на военный литературный альманах «Рать». N9, 2010 г.
   Вышел из печати очередной, девятый по счёту, ежегодный военный литературный альманах «Рать» (главный редактор – поэт Владимир Силкин), который выпускается Военно-художественной студией писателей Культурного центра Вооружённых Сил Российской Федерации при издательско-редакторской и финансовой поддержке рязанского издательства «Старт». Приятно отметить, что в наше непростое время, когда вопрос финансирования военно-патриотических литературно-художественных изданий стоит как никогда остро, находятся на Земле Русской издатели, готовые финансировать духоподъёмную литературу. К числу таковых относится небольшое рязанское издательство «Старт», возглавляемое поэтом Алексеем Бандориным, которое вот уже десятый год оказывает помощь Военно-художественной студии писателей Министерства обороны в выпуске военно-патриотической литературы. Профессионально выстроенная композиция и рубрикация (редактор-составитель Людмила Салтыкова) увлекает читателя, благодаря чему альманах читается «на одном дыхании».
   Открывает альманах подборка стихов современных поэтов, посвящённых Победе советского народа в Великой Отечественной войне.

     И никуда уже не деться,
     Не отодвинуть тишину,
     И день, и ночь грохочет сердце,
     Как будто мост через войну.

(«Седые мальчики», Владимир Силкин, г. Москва)
   Этот незримый мост памяти, соединяющий нынешнее поколение русских людей с бессмертным подвигом их дедов и прадедов, словно гудит от несущихся по нему поездов, уносящих в вечность не вернувшихся с Великой Отечественной войны русских солдат. О чём думали они, уходя на фронт? О чём мечтали? Как узнаешь теперь об этом?.. Лишь чудом сохранившиеся «треугольники» солдатских писем доносят до нас опаляющий сердце ветер той Великой войны. А наши современники-поэты (и процитированный выше полковник Владимир Силкин, и другие поэты альманаха), словно откликаясь на призыв своих геройски погибших дедов, возвращают России живую память о простых мужиках, отстоявших нашу Родину.
   И плачут русские берёзки на крутых берегах Славутича, ибо немало богатырей сложили голову у этой древней русской реки за последнюю тысячу лет. И самые страшные сражения пришлись на Великую Отечественную войну, и вскипал величественный Днепр от крови солдат, и навек он стал рекой – символом боевого братства русского, украинского и белорусского народов, о чём пронзительно пишет Владимир Силкин.

     …Правый берег днепровский,
     Тишина, хоть кричи.
     Над могилкой берёзки,
     Словно свечки в ночи.
     Золотая погода,
     Золотой листопад.
     По днепровскую воду
     Души павших летят.

(«Однофамилец», Владимир Силкин, г. Москва)
   И скромные букеты полевых цветов у воинских обелисков словно грустят о той несбывшейся встрече, назначенной на «шесть часов вечера после войны». Эти цветы – наша дань памяти молодому поколению сороковых годов, так и не вкусившему простого человеческого счастья стать отцами и матерями… Это – дань памяти и не рождённому поколению их детей…
   Можно смело утверждать, что в ряду «толстых» литературных журналов, альманах «Рать» прочно занимает до сих пор бывшую незанятой нишу духоподъёмной военно-патриотической литературы.

Игорь ВИТЮК
член Контрольно-Ревизионной комиссии Союза писателей России 25 августа 2010 года, Международный альманах «Литературная губерния» Регионального информационного агентства «Самара» Правительства Самарской области на сайте http://www1.franklang.ru/litera/red/article62231.shtml и 28 августа 2010 года на сайте Межрегионального Союза писателей Украины http://mspu.org.ua/recense/1808-zhivaya-pamyat-velikoj-vojny.html

«Незачем счастье испытывать»

   Вышел в свет очередной сборник стихов Владимира Силкина. Кажется, уже из третьего десятка. Называется «Незачем счастье испытывать». Назван так явно по соображениям скромности. Автор как раз, наоборот, из тех неуспокоенных, кто всё склонен испытывать, даже на излом. Пусть не всегда это приносит удачу, зато в смелости поэту не откажешь.

     Ответил бы, если б спросили:
     – Кто ближе тебе и родней?
     Не те, кто кричат «За Россию!»,
     А гнущие спину пред ней!

   У читателя может возникнуть желание не согласиться, если вспомнить, что «За Россию!» кричали предки наши, идущие в атаку во весь рост. Но поэт, конечно, имел в виду не их. Можно и ради задушевности, в которой В. Силкину не откажешь, воспринять с дружелюбным пониманием, когда слово поворачивается не всегда тем боком. Как сказал Маяковский: «Поэзия та же добыча радия». Огромный труд! Только совсем неискушённым он кажется лёгкой прогулкой с целью ухватить мимоходом немного от славы, немного от красивости (по-нынешнему – гламура).
   Поскольку сборник вышел в издательстве «Граница», то, как и положено, в первую очередь обращают на себя внимание стихи, посвященные пограничной тематике. И автор выражает своё отношение к защите рубежей чётко и недвусмысленно:

     Ты будешь землю грызть, но биться,
     Как вечно русским суждено.

   Обращаясь к другим проблемам, ставшим в последнее время, к сожалению, не менее злободневными, поэт заявляет о своей гражданской позиции также прямо:

     Муж пришёл с работы рано,
     Сел за стол, налил вина.
     – Что ты возишься, Татьяна?
     Что ты мешкаешь, жена?
     И пошёл в таком же стиле,
     А потом, когда остыл:
     «Понимаешь… Сократили…»
     …
     И сидел мужик, и плакал,
     Проклиная белый свет…

   Горькая правда! И не всякий поэт дорастает до того, чтобы говорить её. Но то, что В. Силкин имеет право выражаться без уклончивых полунамёков, подтверждают и такие стихи, как «Про душу», «Доля».
   Глубинная суть русского поэта, которой так часто не хватает даже достаточно популярным авторам, высказывается В. Силкиным чётко. И благодаря этой ясности бесспорно привлечёт сочувственное внимание вдумчивого читателя. Это, прежде всего, ощущение себя частью того народа, которого стало почти не видно в средствах массовой информации. И это продолжение той великой русской культурной традиции, без которой тускнеет понятие «нация». И Силкин находит верные слова, чтобы выразить её:

     …Болдинская осень
     Лишь у нас в России есть!

   Да, поэт не забыл, что была великая Россия, утверждавшая себя на поле брани, и была великая Россия, утверждавшая себя таким гением, как Пушкин. Солдат и литератор Владимир Силкин обрёл твёрдое основание для своего творчества.

В. ИОНОВ
Газета «Граница России», N30 (766), август 2010 года

Ну а лирика? А лирика потом

   Лейся, песня

   Наша газета внимательно следит за творчеством полковника запаса Владимира Силкина и, как нам думается, имеет эксклюзивное право первой откликаться на выход в свет очередных книг его стихов. Дело в том, что теперь известный поэт, секретарь правления Союза писателей России, лауреат многих литературных премий (в том числе имени М. Ломоносова, А. Фатьянова, К. Симонова, В. Пикуля, А. Фадеева), Владимир Силкин расправлял свои поэтические крылья именно на страницах «Красного воина». А возглавив в своё время Военно-художественную студию писателей, полковник-поэт открыл новые формы общения с журналистами окружной газеты.
   То, что вышедший в рязанском издательстве «Старт» летом этого года песенник на слова поэта имеет вновь название «Блокпост» (несколькими годами раньше уже вышла книга стихов В. Силкина с тем же названием), говорит о том, что автор остался верен этой теме: горькая романтика «горячих точек», судьбы, мысли и чувства солдат и офицеров, прошедших эту школу мужества. Писать об армии, о войне (в том числе и о Великой Отечественной) – не только призвание и дело чести поэта, это и его творческое кредо.
   «Седые мальчики», «Голубой берет», «Гусары», «Бронежилет», «Дума о Хатыни», «Снайпер», «Кавказский крест», «Успехи морпеха» (музыка В. Донского), «Строй (музыка Ю. Смирнова), «Над Моздоком недоброе небо», «Я ещё не вернулся с войны» (музыка Ю.
   Бирюкова), «Блокпост» (музыка Л. Шумского) – вот названия, если можно так сказать, стержневых песен на слова Владимира Силкина.
   Глубокий, впитанный с молоком матери патриотизм уроженца Рязанщины, усиленный осознанным выбором профессии защитника Родины, в поэзии Владимира Александровича обретает своё собственное лицо, свой неповторимый нерв.

     Далеко ли от дерева семя
     Упадёт? Отвечают, что нет.
     Лечит раны упрямое время,
     Оставляя отчётливый след.
     И однажды, куда-то уехав,
     Мы к истокам вернуться должны.
     Тихо крикнешь и знаешь, что эхо
     Отзовётся с родной стороны.

(«Родина»)
   Однако вряд ли бы поэт повторил за Маяковским: «И мне Агитпроп в зубах навяз/И мне б строчить романсы на вас-Доходней оно и прелестней. / Но я себя смирял, становясь/На горло собственной песне». Владимиру Силкину, слава Богу, не приходится собственной песне наступать на горло ни в переносном, ни в прямом смысле слова. Поэт наделён хорошим чувством юмора-у него масса весёлых, залихватских стихов. Он давно известен как тонкий и проникновенный лирик.
   И в песенник «Блокпост» вошли такие лирические тексты поэта, как «Не пролетайте мимо, журавли» (музыка Л. Шумского), «Окраина», «На каблучках», «Засыпай, моя изба» (Ю. Бирюкова), «Грустит гармонь» (музыка Г. Шайдуловой, «Незабудка (музыка А. Кукушкина) и многие другие.
   Но, конечно, главная составляющая нового издания-компакт-диск с одноимённым названием с записями некоторых песен (18 из 56, вошедших в сборник), являющийся приложением к книге.
   Наиболее тесный творческий союз у Владимира Александровича сложился с композиторами Юрием Бирюковым и Василием Донским. Привлекли тексты поэта и композиторов Николая Епиченко, Александра Ермакова, Александра Жикина, Юрия Смирнова, Нину Цурикову, Леонида Шумского. И хотя почти все песни на СД написаны в минорной тональности. Это скорее всего говорит о бардовской традиции (вспомните песни В. Высоцкого, Б. Окуджавы, А. Городницкого и других), чем о грустном восприятии окружающего. А когда послушаешь их все, остаётся бодрящее ощущение жизнелюбия, оптимизма, оправданного мажора. Это ощущение основывается на удивительной гармонии музыки и текста, на профессионализме авторов и исполнителей, на удачном подборе и последовательности песен.
   Кстати, среди их исполнителей есть народный артист СССР Владимир Трошин, народная артистка России Лариса Трухина, известный эстрадный певец Александр Маршал, ВИА «Листопад» из родного города поэта Ряжска, заслуженный артист Росси Александр Демидов, Заслуженные артистки РФ Галина Шумилкина и Елена Калашникова.
   Некоторые песни исполняют сами композиторы: «Город первого салюта» и «Ах, память, память» – Юрий Бирюков, «Бронежилет» – Николай Романов, «Минутка» – Александр Маршал. Наиболее точно и тонко передаёт поэзию Силкина композитор и певец заслуженный артист России Леонид Шумский. Бесспорно, причиной тому-человеческая дружба двух талантливых русских людей. Песня «Блокпост» Шумского на слова Силкина уже давно стала «раскрученным хитом».
   И сборник песен, и репертуар компакт-диска начинаются с произведений серьёзных, вдумчивых, патриотичных, а завершаются прозрачной лирикой: «Песней о Вязниках» и «Незабудкой» соответственно. Почти как в известной песне: «Первым делом-самолёты, ну а девушки-потом».
   Пожелаем же замечательному русскому поэту Владимиру Силкину новых творческих озарений, а композиторам-новых красивых песен на его слова. Ну а «Красный воин» всегда готов откликнуться на очередную книгу ваших, Владимир Александрович, стихов и песен.

А. САВИЦКИЙ
корр. «Красного воина», Заслуженный работник культуры РФ
Газета Московского военного округа «Красный воин», 19 августа 2006 года, с.14

Радости и печали

   Радости и печали: таков основной лейтмотив новой книги поэта Владимира Силкина «Русский ветер». Прочитав её однажды, уже не забудешь, потому что каждая строка оставляет свой отпечаток в душе, заставляет о многом задуматься.
   Стихи о родном крае, о России производят неизгладимое впечатление. Начинаешь гордиться страной, своим народом.
   Находясь вдали от «малой родины» поэт тоскует по ней, описывает прелести природы, ещё не тронутой рукой человека. В его стихах чувствуется гордость, радость и в то же время какая-то отчаянная боль, боль за старшее поколение, которому пришлось перенести все тяготы войны. Поколение, которое в современном мире не особо-то чтят. А ведь именно благодаря ему мы сегодня живём, дышим. Боль за бесчувственность и жестокосердность людей также явственно можно увидеть в стихах поэта, услышать призыв автора верить в Россию, быть её истинным патриотом.
   Стихотворения для души, их можно перечитывать и перечитывать, каждый раз находя всё новый смысл. Потому что они жизнеутверждающие, прочитанные в нужное время, помогут подняться, если оступился, поверить вновь в свои силы и продолжить путь. И, конечно, не обошлось без темы любви. К Родине, природе и её красотам, к матери, к женщине… И эта книга не стала исключением, она содержит в себе самые чистые, искренние и нежные чувства.

     Этот не будет никем никогда,
     Ты ещё будешь…

   Оптимизм, вера в деятельного русского человека-вот ключ ко всему поэтическому сборнику. Таких строк в книге Владимира Силкина «Русский ветер» огромное количество. Афористичных, заставляющих думать, радоваться и грустить.

Ольга БЕРЕСНЕВА
Газета «ВВС сегодня», N5 (163539) от 22 марта 2008 года, с.8.

Взрослые мечты мальчишек

   В этом году в Нижегородском издательстве «Бикар» вышла новая книга детских стихотворений «Хорошо быть мурашом» заслуженного работника культуры РФ, кандидата педагогических наук, автора многочисленных поэтических произведений, лауреата Государственной премии России Владимира Силкина.
   Сборник повествует об удивительном мире животных, птиц и растений, формирует в детях понимание бережного отношения к окружающей среде, грозным и беспомощным обитателям нашей планеты. Герои его стихотворений рассказывают о своей жизни, занятиях, делятся самыми сокровенными чувствами и тайнами. Трудолюбивый кузнечик, непослушный котёнок, терпеливый работяга-муравей – эти и другие герои произведений станут на всю жизнь верными друзьями ребёнка. Каждый герой миниатюр-сказок имеет свой особенный характер. Неодушевлённые, на первый взгляд, предметы принимают человеческое обличие: «Есть и у ракушки и глаза, и ушки. Вот и слушает она, как волнуется волна». Даже любимые игрушки девочек – куклы, и те оживают на страницах книги.
   Стихотворение – посвящение «Дельфины» адресовано ведущему телевизионной программы «В мире животных» Николаю Дроздову. Из него любознательные читатели смогут узнать, что в Азовском море насчитывается три вида дельфинов – белобочка, афалина и пыхтун.
   Завершает книгу цикл «Про Вовку и его друзей». Вовка Козюлькин и его друзья – мальчишки, мечтающие о службе в армии. Они хотят проявить патриотизм, показать отвагу и защитить свою Родину от врага. Автор описывает взрослые мечты мальчишек детскими словами:

     «Среди гор стоит застава.
     В горы с папой ходит Слава.
     Папа подает пример:
     Славин папа – офицер.
     Пограничник он от Бога,
     Не страшна в горах дорога.
     Скоро Слава подрастёт
     И один в дозор пойдёт».

   Помимо стихотворений, дети найдут для себя в книге считалочки «Капелька», «Лось», «Опята», колыбельную «Драгоценное пёрышко», и песни «Антилопа гну» и «Чёрный бычок».
   Книга оформлена яркими красочными иллюстрациями. Издание будет интересно не только детям, но и их родителям.
   Все стихотворения книги заставляют задуматься об отношении к близким и друзьям, природе и животному миру, помогают стать чище и добрее.

Татьяна УСТИНОВА
студентка
Газета «Красная звезда», 11 июня 2010 года, N103 (25596)

Крыльцо русской поэзии

   Не знаю, насколько правильна и так ли уж оригинальна повторяемая иными с умным видом фраза: «Театр начинается с вешалки»?
   С вешалки в общем-то начинается всё, даже современный биотуалет стоимостью десять рублей за одноразовое к тому же по легкому случаю посещение, что дороже стоимости билета в Большой театр времен эпохи великой красной империи СССР, так ненавистной сегодня отдельным «великим» театральным и литературным деятелям, откуда сами они родом, но оказались неблагодарными, неверными детьми.
   Но то, что книга начинается с обложки – непременный факт. Обложка – лицо книги, во многом отражающее и олицетворяющее её внутреннее содержание. И от того насколько это лицо привлекательно и благородно, отвечает ли оно вашим чувствам и лучшим представлениям и ожиданиям-настолько вызывает оно доверие и желание заглянуть в душу, внутрь, в данном случае в текст, в содержание или, наоборот, априори порождает скептическую иронию, неприязнь и отрицательные эмоции.
   Конечно же, книжное лицо, как и живое, бывает также обманчиво. А в наши дни беспредельного разгула книжно-издательской эпидемии и лживой бесстыжей рекламы такой обман, к сожалению, не исключение, Но эта-ЗОЛОТОЕ КРЫЛЬЦО – маленькая скромная, очень симпатичная – поэтическая книжка известного талантливого русского поэта Владимира Силкина с лица – обложки которой вместе с родным русским пейзажем влилась в мою душу музыка забытой песни «С чего начинается Родина: С картинки в твоём букваре… с весёлой запевки скворца… с дороги просёлочной, которой не видно конца… с той песни, что пела нам мать, с того, что в любых испытаниях у нас никому не отнять» – не обманула своим лицом и порадовала содержанием, многими новыми замечательными стихотворениями поэта.
   И если согласно крылатому выражению все мы вышли из Гоголевской Шинели, то очевидно будет справедливым добавить: все мы сошли в ней с русского крыльца.
   С крыльца русской избы, с родного порога начинается Родина в поэзии Владимира Силкина.
   С большой любовью, живой, удивительно точной наблюдательностью-то нежной, то грустной, то ироничной метафорой, а то и вовсе со слезами на глазах – видит он Родину в русской природе. И в первозданной, несравненной ее красе и таинстве:

     Сейчас здесь тихо и печально,
     Негромко шепчутся ветра,
     И дремлет вековая тайна
     Внутри лебяжьего пера.
     И в её недуге и бесприютности:
     Кто-то сглазил тебя, обездолил.
     И царевич твой сбился с пути.
     Хлеборобное русское поле,
     Как же вышло, что ты не в чести.
     И в прекрасной ее суровости:
     Я шёл осенней блёклою стернёй,
     Висели тучи, ждущие морозов,
     И над моей притихшей стороной
     Пылал закат непостижимо розов.

   Природа в поэзии Владимира Силкина одухотворена, способна откликаться добром. Отдельные её персонажи наделены человеческими чертами и проявлениями именно русского характера. Это и скуластые ветры, и загулявший в полях березняк, и дождь, смеющийся до слёз.
   К полю, к реке, к берёзке, к журавлям поэт обращается как к давним знакомым, сочувствует им и сам просит сочувствия, извиняется и исповедуется как перед самыми близкими и преданными друзьями.

     Склонись ко мне берёза, и прости,
     Прости за то, что столько зим промчало,
     За то, что ты не раз меня встречала,
     А я не мог сыскать к тебе пути.
     Склонись ко мне, берёза, и прости.

   С подкупающей чувства правдивостью и непосредственностью рисует поэт русский пейзаж. В четырех строчках предстает перед вами, нет, не образ, а явственно видимая и ощущаемая-будто сами вы являетесь её непосредственным участником и свидетелем-панорама русской патриархальной деревенской жизни, необъятная ширь и красота окружающие природу и издревле горестная судьба крестьянской труженицы хранительницы очага – русской женщины – матери.

     Какой рассвет и дали зелены.
     И жеребёнок по лугу несётся,
     И цепь звенит у старого колодца,
     И тётка Поля сына ждёт с войны.
     Какой рассвет и дали зелены.

   Родная природа, её пашни и леса, луга и реки-всё, что составляет понятие земли русской и человек труженик на ней, её защитник и есть для поэта единое и неразрывное восприятие Родины. Герои его поэзии – простые русские люди на ком стояла, стоит и будет стоять русская земля.

     Сколько лет и сколько зим
     Ее сгибаются от хвори.
     Низко кланяюсь я им,
     Людям русского подворья.
     Держат солнце на руках,
     И не стонут от бессилья
     И на них, на мужиках,
     И стоит моя Россия.

   Поэт не мыслит себя без Родины, без её постоянного ощущения со всеми её радостями и горестями.

     Такой листвы не видел я ни разу —
     Тяжёлая, обильная листва.
     И кажется, что я с природой связан
     Какой-то древней степенью родства.

   Именно чувство родства – «дым отечества» – доминирует в его поэзии. В стихотворении «Родина» он признаётся:

     Перелётным возможно попроще,
     Позабыв про тепло и про тишь,
     Улететь от ручья и от рощи,
     Но от Родины не улетишь.

   «ЗОЛОТОЕ КРЫЛЬЦО» несомненно навеяно впечатлениями от встреч с дорогой каждому русскому сердцу малой родиной Сергея Есенина – землёй рязанской, что родила великого поэта. Это, конечно же, опоэтизированное крыльцо родного есенинского дома с которого впервые увидел будущий поэт очаровавший его окружающий мир, вдохнул его живительную влагу, полюбил на всю жизнь, и на все века воспел в своей непревзойдённой лирике. Крыльцо это впервые проводило его в большую жизнь в мир большой поэзии. Оно грустило без него и радовалось каждому его возвращению. Потеряв своего любимого питомца, крыльцо это стало воистину крыльцом русской поэзии, символическим маяком такой желанной для каждого русского поэта пристани есенинской лирики, достижение которой есть большая радость и награда, большое счастье. Голос Родины – вот объединяющее начало стихотворений Владимира Силкина в его «Золотом крыльце». Голос этот слышится поэту и в осеннем ветре, и в тихом таинственном мерцании звёзд, приходит из «дали зовущей», возвращается памятью о древних предках-русичах.

     В тихом поле тяжелеет колос.
     А закат и девственен и тих.
     Если только вслушаешься в голос
     Различишь прапрадедов своих.

   Порой бываем мы неоправданно скупы, равно как и неоправданно расточительны в своих эмоциях и оценках, особенно, когда это касается поэзии. Прочитав «Золотое крыльцо», вы освобождаетесь от риска переоценить или недооценить и закрепощаетесь, становитесь рабом только одного ощущения – мотивы, образность и философия поэзии Владимира Силкина при всей её индивидуальности во многом удивительно перекликаются с поэзией Сергея Есенина, близки ей по духу и чувству восприятия Родины, интимной чистотой исповедальности и обнажённостью души и нерва.
   И это не подражание. Это взорвался очередным талантом неистребимый ген русской здоровой поэтической наследственности, достойным наследником-преемником и продолжателем которой, несомненно, является Владимир Силкин. В поэзии главное ведь не предмет, не пейзаж и даже не обстоятельства, а состояние души-острота зрения, искренность и неподкупность чувств-кровью и нервом которой воспринимает поэт многообразный, противоречивый, жестокий и таинственный мир, познаёт и чарующий обман жизни, и радость украшающую ложь, и весёлую ношу труда.
   В океане хаотически разбушевавшейся современной поэтической и около поэтической стихии поэзия Владимира Силкина идёт уверенным фарватером есенинской поэтической традиции, оставаясь верной есенинскому поэтическому кодексу, его поэтической клятве Гиппократа.

     Быть поэтом это значит тоже,
     Если правды жизни не нарушить,
     Рубцевать себя по нежной коже,
     Кровью чувств ласкать чужие души.

   «ЗОЛОТОЕ КРЫЛЬЦО» – приятное и убедительное этому подтверждение. Глубоко символично и достойно самых добрых слов, что книжка эта и отдельные её стихотворения посвящены светлой памяти Сергея Есенина, 110-летию со дня рождения великого русского лирика.

Виктор ПРОВОТОРОВ
редактор Военно-художественной студии писателей
Журнал «Пограничник», N8 2004
Силкин В. А. ЗОЛОТОЕ КРЫЛЬЦО. Стихотворения.
Рязань. Старт. 2005 г., 96 с.

Живой родник патриотизма

   Бесспорно, можно научиться технике стихосложения или другими словами-ремеслу стихотворца. Созданный в начале XX века Николаем Гумилёвым «Цех поэтов» как раз и ставил своей целью научить человека слагать стихи. Но кроме самого Н. Гумилёва никакими другими именами «Цех» не прославился. Иначе и быть не могло и не может: поэт-это Божье призвание.
   Владимир Силкин, чей полувековой юбилей российская литературная общественность отметит 14 октября, – как раз из тех счастливчиков, на которых упал луч божественного призвания. Даже сам факт его рождения на рязанской земле уже можно рассматривать как отправную точку к поэтическому взлёту. А то, что поэт пошёл по самому прямому пути проявления патриотизма-посвятил свою жизнь защите Отечества, став офицером, опять же имеет исторические аналоги, когда вспоминаются Денис Давыдов, Лермонтов, Толстой, Куприн…
   И не случайно армейская тема, и тема любви к России-альфа и омега не только творчества, но и самой жизни В. Силкина.
   Силкин, поэт и человек, отзывается на любые важные события, происходящие на его земле, в его стране. Он хорошо знает духовный и нравственный мир людей в военной форме, пройдя путь от лейтенанта на Дальнем Востоке до полковника в Главном управлении кадров Министерства обороны РФ. А названия сборников его стихов? «Чувство долга», «Отсюда родина видней», «Дорога к дому», «Кавказский крест, «Блокпост», «Контрольно-следовая полоса»? Нет, конечно же, есть книги и на другие темы (всего их у поэта более 15), но в каждом стихотворении читатель найдёт то главное, что пронизывает всю поэзию В. Силкина., – любовь: к России вообще и к Рязанщине в частности, к русской женщине, к русскому языку, к русскому солдату, к травинке на лугу, к птицам, деревьям…
   Будучи секретарём правления Союза писателей России и начальником Военно-художественной студии писателей, а кроме того, неся колоссальный объём общественной работы, полковник В. Силкин всегда остаётся другом газеты «Красный воин» и охотно делится с читателями своими творческими открытиями.
   Коллектив редакции поздравляет замечательного поэта с не менее замечательной датой и желает ему крепкого здоровья и новых ярких творений.
   Предлагаем нашим читателям некоторые стихи из получившей особый общественный резонанс книги В. Силкина «Блокпост».

Газета «Красный воин» (редакционная статья), 13 октября 2004 года, с.13

Новый поэт деревни

   Да, не поэт новой деревни. Это даже виртуально не смотрится. За многие десятилетия на родной земле не рождалось, не зашумело-зазвенело ни одной деревни, не заселялась крестьянством ни одна земная окрестность. Слышно было лишь о вымирании деревни… О нём – в громких строках оплакивания, отчаяния, гнева, молитв, ностальгических воспоминаний надежд поэтов прославленных и уже безвестных, былых. На целый век продлилось есенинское «я последний поэт деревни». К этой великой когорте, без сомнения причислен и сам причисляет себя современный поэт Владимир Силкин.
   И все же назвать его продолжателем яркой, певчей и горевой поэтической традиции оказывается неожиданно трудным. Потому что и впрямь в его лирическом воплощении новой, такой новой, что ошеломляет, сразу до конца не воспринимается, предстаёт у него тема русской деревни. По приметам:

     В недавно вымершей деревне
     Почти у каждой городьбы
     Обняли голые деревья
     Скирдов соломенных гробы…
     Чья-то тень промелькнёт за оградой,
     Невесомая давняя тень.

   Ждали ли от пера русского поэта картины призрачного мира? И этот мир – Русь, с её коренным для нашей поэзии рязанским пейзажем, где «с малой родины Есенина улетают журавли», «И глухо гогочущий гусь – Один на великую Русь…» Очертания призрачного мира, вроде бы локального, но с каждой чертой местности приобретающего завораживающий объём: «Но дух берёзовый… И бывших деревень огни Идут, распахивая чащи, Как будто двери в наши в наши дни». Двери в наши дни у поэта пытаются распахнуть и былые хозяева деревни:

     Ходят в полночь забытые души
     И стучатся в пустые дома.

   По древним поверьям, появление усопших в деревнях – зловещий знак, приход вурдалаков. Но у поэта к призрачным посетителям – вся нежность, любовь, скорбь. Хозяева пришли!

     Умоляют впустить обогреться,
     На порогах подолгу сидят…

   Как всегда у Силкина, тема не раскрывается в сцеплении метафорических выбросов, а требует округлого, как русский окоем, завершения. Предстаёт живой чашей художественного бытия:

     Ищут близких забытые души
     И, отчаявшись, сходят с ума.

   Близких – никого. «Только лешие бродят по свету, Только ведьмы по сёлам живут».. С замиранием души поэт смотрит – с улицы, из-за ограды, из-за угла дома – на тайну деревенской обыденности, окутывающую воображение. Рисунок стиха скуп на подробности, плавно сдержан по тону. Да и зачем возвышать голос, заострять? Стороннему свидетелю на этом просторе пусто и непонятно, своей памяти говорит так много, что опасно душу задеть. Некому поставить свечу былым хозяевам, без чего нет им места ни на том, ни на этом свете. Но – в лирике Силкина никто вроде, кроме усопших, не колотится об эту стену, не слышно ни плачей, ни отчаянных гневных выплесков. Постмодернизм в восприятии русского человека. Ушли люди, а всё, что осталось, что постепенно исчезает, существует уже по законам инобытия. Призрачны, мертвенны следы недавней, казалось бы, крестьянской работы:

     И яблоки качаются одни,
     Не падая на землю до рассвета…
     Висеть плодам влекущим до утра,
     Хоть разорвись они на половинки…

   Не дойти до ничейного добра, до сияющего изобилия:

     Увязнут в чернозёме сапоги,
     Едва шагнёшь к душистой боровинке…

   Природа русского поэта, основы национальной поэтики требуют, требуют цельности полотна, полного представления о нём даже по метафорической части его. И поэт Владимир Силкин говорит просторно, вводит, как прежде велось, в новое лирическое пространство – невольно, нежеланно, влекомый поэтической судьбой, – формирующий его творческую неповторимость, новый для Руси лирический облик. Призрачный мир – опустевший дом, покинутая деревня, небывалое в родном. С непонятным чувством в душе поэт движется предназначенным путем, захватывая в лирический окоём черты красоты, инобытийно родной.

     Какой рассвет, и дали зелены,
     И жеребёнок по лугу несётся,
     И цепь звенит у старого колодца,
     И тетя Поля сына ждёт с войны.
     Какой рассвет, и дали зелены.

   Пейзаж, столь отдалённо светлый и немо звучащий. Таинственной чертой деревенской лирики Владимира Силкина оказывается молчание. Ни надрывного крика, ни клича. Только «отбродившая болью слеза».
   Что поэт замечает и в себе: «Запою, но себя не услышу…» Молчание свидетель свершившейся трагедии, оно благородно, духовно. Всё живо, только выключен звук. В молчании воздушно, объёмно, вольно и сиротливо. Земля в молчании роднится с облаками над древней рекой:

     Будет путь их безмерный беззвучен,
     Будет взгляд неземной свысока,
     И ни вздоха, ни скрипа уключин
     Отразить не сумеют века.

   Завораживает молчаливая окрестность:

     Птицы гнёзда свои не колышут,
     Молчаливы за поймой луга,
     И места эти скоро услышат,
     Как опустятся с неба снега.

   Любые звуки в этом инобытийном, «постмодернистском» безмолвии пугающи, опасны. Шум чуждого торжества, «половецкие пляски», неожиданный ракурс. Сегодня знаменитая музыка представляет нашу страну на мировых соревнованиях, фестивалях… А для деревни – издавна память о губительных набегах, яд для души, разухабистая для неё дисгармония вкрадчивых звуков. Так, кстати, пляски вплетены Бородиным и в контекст оперы. Вплетены и в лирику Силкина:

     Может, это действительно сказки…
     Вдаль пустившись из диких полей,
     Понеслись половецкие пляски
     По России болящей моей…
     Только пыль поднимают копыта,
     Только тащат вослед вороньё.
     Мамка, матушка, горем пробито
     Беззащитное сердце моё.
     И ложатся нездешние краски
     На узорный наличник окна,
     И опять половецкие пляски
     Не стихают у нас дотемна.

   Возможно, поэт называет так тяжкий рок, несущийся из приемников заезжих машин… Здесь в первый раз поэт говорит «горе». Скупые на яркие образные сполохи стихи Силкина исходят из недр родного края, поэтического символа русской земли. От есенинской красы и зачинает Силкин свое художественное полотно призрачного сегодня: «С малой родины Есенина Улетают журавли»,

     Золотой порой осеннею,
     Будто вымерли вдали…

   Трагично звучит в ауре есенинских мест и стихотворение «Памяти Есенина»:

     Навсегда глаза отголубели,
     Позади житейские дела…
     Для кого улыбка, что остыла,
     Если чуб, как рожь, прилип к виску,
     Если всё, что только стонет в жилах,
     Перелито золотом в строку?
     Если всё, что было сердцу мило,
     Навсегда осталось в прошлом дне?..

   В строках Силкина – не Русь уходящая. Реальность призрачного мира:

     Только кровь реальна, как чернила,
     Для стихов в прощальной тишине.

   Не такими ли чернилами пишет и Силкин стихи о Рязанщине, мощно напоенной природным духом, незаметно обезлюдевшей по деревням, земно обестравленной? Он запечатлевает прекрасное несуществующее. Прекрасны растения, занесённые в Красную книгу:

     Ковыль не спит, ковыль щетинится.
     О чём он думает, о чём?
     А вдруг возьмёт в объятья кинется,
     А вдруг прильнёт ко мне плечом?..
     Но зла не держит под рубашкою,
     Хоть от печали чёрен он…
     Сон-трава, Иван-да-Марья,
     Фиолетовый букет…
     Царские кудри по ветру плывут…
     Царские кудри – они недотроги,
     Царские кудри набухли от слёз…

   Прочитав стихи Силкина о цветах и травах, «с трудом сдерживая слёзы», поклонницей их стала доктор биологических наук, заведующая кафедрой ботаники и агробиологии, профессор Марина Васильевна Казакова. В письме автор: «Наверное, у меня слишком обострённое чувство экологической беды, которую обычно люди не замечают… слух заглушён какофонией звукового мусора…»
   Читательница благодарна поэту: «Отрадно, что Вы увидели красоту и нежную хрупкость вероники Жакена… это – небольшие неброские растения. Спасибо!»
   Прекрасны цветы: «И скабиозы грусть не передать…» – этой грусти сегодня по всей Руси не расслышать, ибо неведома. Неведомы и серые цапли, прекрасной тенью явленные поэтом:

     Это у них от судьбы и от Бога.
     В серой раскраске своя красота.
     Жаль будет, если однажды дорогу
     Цапли забудут и в наши места.

   Ну, а рощи, сады, золотая осень… Они-то с нами. Как счастливо ощутимы сочная спелость, изобилие земного и небесного на земле. «Как много золота в саду!» Но… «сколько вишен сопрело в саду, Солнца нет, чтоб пылали багрово…» и «В полях российских ветра не унять, Скулят себе, в ночи по-волчьи воют….» – не сойти лирику со своей «постмодернистской» тропы. И не уйти от осколков родного:

     Ну, куда уйдёшь отсюда?
     Роща рощей, но она
     Заставляет верить в чудо,
     В сказочные времена.

   Да, именно сказочные времена упорно хранит истоком поэзии Владимир Силкин, новый поэт деревни. Держится за неё как ковыль за рязанский чернозём. Готовит сказку стать былью. Строг и дивно прост его выбор сказочных примет и лиц. Хотя и всем знаком.
   Притом лирический мир Силкина не вовсе безлюден. Соседи, родня, командированные в районной гостинице, знакомцы по рыбалке на обезрыбленных водоёмах, старики на печи: «А в деревне позабытой Двое мёрзнут на печи». Мужики. Живые, реальные обитатели Рязанщины. Растерянные и истово занятые привычным трудом. Опора Руси:

     Пашут зябь и сеют рожь,
     Всё трудом соизмеряют…
     Сколько лет и сколько зим
     Не сгибаются от хвори.
     Низко кланяюсь я им,
     Людям русского подворья.

   Задушевная радость, благодарность труженикам подворий – не хозяевам полей? – немедленно выявляет сказочность сюжета. Сказку о мужике, которого хвори не берут, потому что его лечит труд и природа. Который самобытен и самодостаточен. Победно един с миром. Есть, есть мужики как идеал, как русская цивилизационная идея. Они там же, где герои русских сказок и былин. Там же, где самоосуществление поэта. Не с широким кругом сказочных персонажей ассоциирует он русского человека, самого себя и вступает в судьбоносное общение, зовёт в наше сегодня (хотя вряд ли в то сегодня, которого у нас нет). В поэтическом восприятии Владимира Силкина эти образы в тонком сплетении и книжные, и в устной передаче, и герои кинофильмов и воистину живые, родные современники в безвременье. И собственное лирическое «я», в главном смысле образ поэта. Импульсом отождествления, цивилизационной чертой времени стал киносеанс из детской поры:

     Ворон спит на старом дубе,
     И в селе ни огонька,
     Крутят фильм в колхозном клубе
     Про Ивана-дурака.
     Он идёт зелёным лугом,
     Ищет вечную иглу,
     Он грозит кому-то луком,
     Бережёт свою стрелу.
     Через горы, через долы
     Он идёт, пронзая мрак…

   Наверное, тогда юный Владимир и увидел забытый, ещё чисто сказочный, экранный образ – своего предка, своё начало. Увидел себя. И счастливо соединил себя с этим образом. Не деля его на ипостаси. Как и в кино. В кино-то, конечно, запросто смешиваются Иван-дурак, Иван-царевич, младший из братьев Иван… В поэзии Силкина они не смешались – слились, приобретя ещё и лирические черты автора. Поэт может и не называть сказочного героя, обращаясь к себе:

     Сердце сжалось в кулачок:
     – Дурачок ты, дурачок!

   И в чём же «дурачок»? Ответ – неожиданным просветлением, душевной озарённостью:

     Потому что я дурной,
     И живёт оно со мной.

   Вот это узел. Сказочная тайна или бытийная истина? Науке тут копать и копать. А поэт уже отождествляет земляка с Иваном-царевичем, вернее, раскрывает ему глаза: «Да при чём тут – денег нету? У тебя гектар земли (явно царевич!), Для тебя угодья эти Предки крепко берегли». Призыв по нынешним временам и впрямь сказочный. Будто не знает поэт разбойной политики на земле, с землёй. Знай, перепрыгивает, как в сказке, через асоциальные преграды. Как в кино, «через горы, через долы…» Сверхотвага. Не забывая при этом укорять Ивана – крестьянского сына, укорять исторически, цивилизаторски:

     – Скажи, Иван, читаешь книги?.. —
     В ответ же нечто загадочное:
     – Ты что, себя умней считаешь,
     Что, я, по-твоему, дурак?!

   Что ни вопрос, то прозрение: вот она, мудрость! – то блуждание: куда я попал? С кем говорю? В фольклористике давно доказано азартными трудами исследователей, что дурак – не дурак, а владетель земной и небесной истины, избранник высшей судьбы. Но лирически воспеть такую суть, пустить зацепляющую душу и внутренний взор стрелу должен был только постдеревенский поэт. Он почуял, ухватил в призрачном мире своё:

     Куда уйти от этой ерунды,
     Как позабыть, откуда вышел родом?
     Хожу за рыбкой золотой в пруды,
     Смеюсь и плачу со своим народом.

   Едины, кстати заметим, в стилистике поэта народнопоэтический склад, есенинские лирические жесты и сверхсвоё, воплощённое в том числе и в деревенской знахарке, воспетой как деревенская труженица, героиня наших дней. Одна она лечит редких в заброшенных деревнях, обойдённых заботой селян. «Пока ты есть, твое село С районной карты не исчезло». Входят в авторскую поэтику и строки-стрелы:

     Ах, какие красивые сказки
     Носит русский мужик в кулаке!

   Прочна глубинная стилистика родного у Силкина. О листве:

     И каждый встречный с нею крепко связан
     Какой-то древней степенью родства.

   В воздушном, скупом на зримые приметы стихе Владимира Силкина чувство, взгляд не споткнётся, поймав образную стрелу, а освоит красоту, осветится. Поэт, очевидно, не бьёт на внешний успех, не зазывает красотами и чудесами. Но, безусловно, зовёт туда, где сам живёт, где ушло и отболело, где он русский без Руси. Своеобычна творческая цель поэта. Её пока что не определить, он сам её не определил, не обозначил строкой. Ясно одно: он отважился войти туда, где никто не бывал, в иное русское бытие. Принял его как тайный зачарованный крест, который ещё ищет – былинным путём, богатырским. Судьбой Ивана-богатыря. И в лирическом образе. Вот он долго сидит на печи. Вот выходит в неведомый простор. Вот столкнулся с запустением мест, даже с отчуждением от него природы: Хочет герой из речки напиться,

     Но студёная, сжав кулаки,
     От меня отвернулась водица.

   Посмотрите, как собирается, вырастает в целое художественное мироощущение поэта. Что значит «бить в одну точку». Обыденнейшее явление – струя, разбрызгивающаяся с ладони, превращается в свойство окоёма. И вот, наконец, в отчуждении призрачного мира герой встречает своих. Алёша Попович признаётся: «– Стоит мне пошептать на ухо, Разнуздается мой гнедой». Другого звать Добрыня. Воздушно богатырское застолье:

     Пили воду, жевали крошки,
     Вспоминали родимый дом…
     – Хорошо, что ты есть, Алёшка!
     А Илью мы с тобой найдём.

   Собирается застава. Дальняя, народнопоэтическая…
   С красивой песней пришел Владимир Силкин, поэт не оплакивающий, а строящий деревенскую Русь. Пусть не ждали такого певца. Пусть нет новой деревни, не расцветает старая по вечным эстетическим и духовным законам русской цивилизации. Пусть ни единый селянин на опустелом месте не взял в руки топор, чтобы возвести не псевдо-, не пряничную избушку-дачку (не себе, конечно, как не себе песню поёт, прикинувшись рок-метал-группой «Иван-царевич», реально сказочный Иван), а чтобы, оглядевшись на восход солнца, благословясь, возвести затейливую по замыслу красавицу-избу – основу всей национальной сверхцивилизации. Призвать соседей, поднять деревню, дать новое ей имя.
   Так и строит поэт, на первый взгляд, виртуально – стройматериала хватает – неугасимую Русь. Реставрирует старую церковь, старинную кирпичную арку, бережёт золотые купола… «от Золотой орды», славит вековую внутреннюю силу» солнца, сеет рожь, выращивает сады, высевает исчезнувшие травы, пляшет «барыню», жарко топит печи… Реально творит стихи, в которых всё ушедшее живо. Прилагает такие скрытые усилия тела и духа, что выходит на мистические видения. Говорит с телеги, как древнерусский князь «на санях»:

     Сойду – и тотчас в колею,
     В её чернозёмную жижу.
     На ней даже долю свою
     Вперед на столетия вижу.

   Живой просторной явью веет стих поэта Владимира Силкина над Русью, участвуя в возрождении её духа. Нелегко далась ему его воздушная песнь. И то, что нет в его лирической картине робости, невнятных, зажатых строк. То, что стал он небывалым доселе русским поэтом. Сохранив в творчестве и своё армейское звание, в каковом и начинал свой литературный труд, с каким ступил на путь тайны, волшебства и прорыва. С поэтом, Россия!

Ирина ШЕВЕЛЁВА
«Вестник Российской литературы», N8-9 2007 года

Образ звезды в творчестве Владимира Силкина

   О звезде или о звёздах мы находим строки у всех, почти без исключения, поэтов. Где тема любви-там и звезда; где тема судьбы, рока-тоже звезда; где тема космоса, Вселенной-без звезды или без звёзд, вполне естественно, не обойтись.
   Звезда обычно берётся в личном плане поэта;

     «Гори, звезда моя, не падай,
     Роняй холодные лучи»

(С. Есенин)
   Или же берётся она в космическом осмыслении, как частица Млечного Пути, а то и в целом как Космос.

     «Не сорвётся с неба
     Звёздная дуга»

(С. Есенин)
   В творчестве моего земляка, поэта Владимира Силкина о звёздах говорится очень и очень много. Образ звезды он использует как в первом, так и во втором смыслах.

1. Звезда в сравнительном значении.

   Сравнения звезды или звёзд с чем-то стало уже обычным и даже трафаретным. Владимир Силкин находит неожиданно новые, свежие в этом отношении сравнения и метафоры.

     «Бильярдными шарами над сукном
     Катились звёзды в тучи, словно в лузы».

   Образно и красиво: «звёзды, как бильярдные шары», «тучи словно лузы». Но вот нечто другое:

     «Птицы выклевали ночь
     До последней звёздочки».

   Здесь налицо скрытое сравнение, в виде метафоры. У читателя само собой напрашивается в сознании: птицы выклевали звёздочки на небе, как зернышки.

     «И хворост горит, как года,
     Как звёзды над русским раздольем».

   То же самое. Получается неожиданное и новое: не хворост, как звёзды, а звёзды, как хворост. Обычно, звёзды у поэтов холодные, печальные. А здесь они как огонь, как хворост, горят с треском, жарко, посылая людям на землю тепло и красоту.

     «Резвясь, играют звёзды в прятки».

   Сразу же понятно: звёзды играют, как дети. Одна гаснет, скрывается, другая загорается, встает на её место. Весёлая детская игра на небе. Целый мир, целая картина в данной строчке поэта.
   А вот опять метафора, на которую так богат талант Владимира Силкина. Есть сравнение, есть скрытое сравнение-это метафора, а здесь ещё и сама по себе скрытая метафора; она заложена внутрь, как улитка в раковине; а поэтому её надо воссоздать в уме, догадаться, примыслить.

     Звёзды глаза промывают в болотах,
     Звёзды на гнёзда приходят взглянуть».

   Во-первых, сама по себе почему-то напрашивается рифма: «звёзды»-«гнёзда». Во-вторых, эта рифма тянет за собой и неожиданно смысловое сравнение: «Звёзды, как гнёзда».

2. Звезда в космическом осмыслении.

   В отличие от Сергея Есенина, у Владимира Силкина нет стихов, специально посвящённых Космосу, но зато эта тема ясно рисуется во многих строках его стихотворений, написанных на разные темы.

     «От Залива уводит дорога
     До высокой Полярной звезды».

   «Залив», земля и «дорога», но не в другой залив или другой край земли, а в Космос. Дорога к звёздам.

     «На огонёк луны нездешней
     Иду сугробами до звёзд».

   Опять та же мысль. «На огонёк луны» – как на огонёк далёкого дома в окне, сразу же представляется неимоверное расстояние от земли до небесного светящегося тела. «Иду сугробами до звёзд»: опять «земля»
   – «дорога в сугробах» – и Космос, Вселенная. «Дорога в сугробах» – не только земная, но и небесная, трудная, тяжёлая.
   И «дорога к звёздам», и «сугробы до звёзд» – вроде бы всё нереально, сказка, но это и есть полет к звёздам, только не на корабле, а в романтическом сознании, это мысль летит от земли в Космос. Ибо мы, человеки, говоря словами С. Есенина, есть частицы всей «космической чащи». Та же мысль звучит и в строках поэта о журавле:

     «Он вернётся по звёздам, я знаю…»

   Обратный путь: от звезды на землю. Как дорога от дома в храм, а затем из храма-домой. А вот вам единство земли и Космоса, человека и звёзд, наших душ и светил:

     «На побережье было душно,
     И там, где звёзды обжились,
     В одном порыве наши души
     В одну единую слились».

   Души живых и мёртвых-всё едино в жизни, в космосе, всё вечно и радостно. Не буду цитировать, но всё, как в космологии К. Э. Циолковского и философском учении В. С. Соловьёва.

   А вот и целая картина Космоса, в двух поэтических строках:

     «Да это ж звёзд большой парад,
     Игра ночных светил друг с другом».

   Нечто лермонтовское о «хорах стройных светил» из «Демона».

3. Звезда в военном представлении.

   Владимир Силкин – поэт военный. В звании полковника. Естественно, звезда не должна была не отразиться в его творчестве без военного осмысления. Вот они и примеры.

     «Горит военная звезда,
     Труба ребят зовёт в солдаты».

   Казалось бы, речь идёт только о реальной военной звезде, как материальном, вещественном символе. Звезда, допустим, приколотая к фуражке солдата, или звезда, прибитая на входе, к вратам войсковой части. Но здесь мыслится намного шире и глубже. Звезда, как судьба в жизни новобранца, будущего солдата, звезда небесная…

     «На плечах моих горят
     Две весёлых звёздочки».

   Вроде бы тоже всё просто, реально. Но эти «две весёлые звёздочки» дают нам конкретный образ военного в звании «лейтенанта». Не подполковника, не генерал-лейтенанта, у которых на погонах тоже по две звезды, причем больших, крупных. Но здесь-лейтенант. Молодой, жизнерадостный, подтянутый. Звёздочки-то «весёлые», маленькие, лёгкие.

     «На Мамаевом кургане
     Тлела поздняя звезда».

   «Тлела» – теплилась, догорала. Здесь звезда тоже вещественная, как часть памятника, монумента. Тысячи бойцов полегли на кургане-и «тлеющая», обуглившаяся в годы войны, «поздняя звезда» зажглась над ними уже после, как звезда Победы, звезда Славы.
   Но звезда здесь обретает и другой, философский смысл. Звезда-природная, небесная, вечерняя, печальная. «Тлела», как догорающий закат. А поэтому можно перефразировать:

     «Над Мамаевым курганом
     Тлела поздняя звезда».

4. Звезда в обыденном восприятии.

   Особых комментариев здесь не требуется. Поэт находит чарующие краски и в этом разделе. Приведём только два примера.

     «Заходит яркая звезда,
     Обозначая чёрный вечер».
     «От печальной, дрожащей звезды
     Добрый лучик ложится на пашню».

   И в заключении такие прекрасные поэтические строки:

     «Этим звёздам сиять и сиять,
     Освещая дорогу идущим,
     Осенняя покой россиян,
     Озаряя осенние кущи».

   «Освещая», «осеняя», «озаряя» – какие светозарные, богоносные слова, как бы специально с церковнославянским «оканьем». То же самое-освещает, осеняет, озаряет нас с любовью в нашей обыденной, скучной жизни и поэтическая звезда самого поэта Владимира Силкина.

Анатолий ЧИЖОВ-ДОБРОПЧЕЛЬСКИЙ
поэт, преподаватель богословия
Газета МВО «Красный воин», 17 октября 2009 года, N 42 (22543), с. 8

Поэт нашего времени

     Опять о подвигах, о славе,
     И тем других в России нет…

В. Силкин

   «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан!» Николай Некрасов, возвестивший этот принцип, был, как известно, ярким примером Поэта милостью Божией и Гражданина своей многострадальной Отчизны. Его певучая лира утешала и взывала, сострадала угнетённым и клеймила угнетателей, «заглядывала» в разные уголки российской земли с тем, чтобы дознаться: «Кому на Руси жить хорошо?». Минует век, идёт другой, а русские поэты так и не могут ответить на этот насущный вопрос. Они видят и слышат на любимой Родине не то, что желали бы, из-под их пера выходят вновь печальные песни…

     Ночь. На улице тихо,
     Снова звёзды с кулак.
     Не обходит нас лихо
     Ну, никак, ну, никак.
     Чем прогневали Бога?
     Что же мы за страна?
     То война и дорога,
     То по новой – война.
     То снега и морозы,
     То потоп и дожди,
     И такие занозы
     Застревают в груди!

   Так говорит с читателем поэт Владимир Силкин, человек военный, проходивший многими дорогами, в том числе и военными. Политическая нестабильность в стране и в мире вынуждает браться за оружие. Александр Твардовский словами бойца Тёркина назвал войну трудной работой. Для Силкина война – это переправы и перевалы, зудящие раны и свет надежды в лице медсестрички, склоняющейся над госпитальной койкой, боль от потери друга и радость возвращения домой.
   Наверное, как всякий военный, Владимир Александрович, полковник запаса, сильнее всего на свете желает, чтобы мир не нарушался. С болью читаем его строки:

     В нашей горестной глубинке
     Помнят прошлую войну
     И ребят, что после в цинке
     Привозили к нам в страну.

   Привозили. И восемнадцатилетних рядовых и их командиров, что постарше. Горем наполнялись дома, обелисками русские кладбища, песнями души тех, кого коснулась трагедия.
   Девчонкам, родившимся в шестидесятых, было страшно не дождаться парней-одногодков, уходивших служить в армию. Но:

     Им сказали: «Надо!» Надо —
     И они уже в бою,
     Как всегда, не за награды,
     А за Родину свою.

   За Родину? В сорок первом в схватке с фашистами – да, а в Афганистане? В 80-е трудно было понять, что такое «интернациональный долг». Посылали лучших. «Мама, если бы ты знала, с каким ребятами я служу! Если мы там, значит это нужно» – такое объяснение услышала одна из матерей от сына-офицера, выбравшего профессию защищать Родину и отдавшего за неё свою молодую жизнь. На чужбине пели старые песни, рождённые Великой Отечественной войной: «В землянке», «Тёмная ночь», сочиняли новые: «А мы ребята из России, нам не страшны «душманов» силы». Владимир Силкин – автор слов более 400 песен, добрая их часть посвящена военной теме. Песни «Блокпост», «Облака», «Возвращение», «Снайпер», «Кавказский крест», «Молитва», «Я ещё не вернулся с войны» и многие другие с воодушевлением поют в воинских частях, в «горячих точках» и госпиталях, поют на концертных сценах самодеятельные и профессиональные исполнители.

     Молятся сержант и подполковник,
     Льются слёзы догоревших свеч.
     Может ведь случиться и такое —
     Им в бою придётся завтра лечь.
     Белый голубь на оконной раме
     Внемлет им, стоящим в тишине,
     И в Моздокском православном храме
     Осеняет павших на войне.

   Быль, запечатлённая в стихах, навевает чувство скорбной грусти, подобно той, что слышится в старинной народной песне «Ой, да ты калинушка». Лидия Русланова задушевно пела о военном походе: плывёт корабль по синю морю; на том корабле два полка солдат, молодых ребят; как один-то из них Богу молится, у генерал-майора домой просится. Домой просится к молодой жене, малым детушкам…
   Современная война часто не открытый честный бой, а тщательно продуманное коварство врага: засада, нож в спину, снайпер, мины, пробуравливающие насквозь. И нет тогда воинских различий: сержант ты или полковник. Есть одна надёжная броня – взаимовыручка. И вера в непобедимость.

     «Не возьмёт меня снаряд,
     Снайпер не дотянется.
     С битым сотню раз подряд
     Ничего не станется».

   Лучше всего живётся на Руси, да вообще на белом свете, когда не стреляют. Тогда – можно признаться в любви наступившей в родных краях весне:

     В рязанских лугах заблудились
     весёлые майские ливни,
     Леса и подлески
     очистила свежести первой гроза,
     И терпкий, щекочущий
     запах ожившей весенней полыни
     И родины малой,
     но милой до слёз разъедает глаза.

   Тогда – родится экспромт про дождливую осень-синь:

     Не обойтись никак без сини,
     В оконца луж не насмотреться.
     Насквозь промокшие осины
     К рябинам тянутся погреться.

   Тогда – напишутся удивлённо-восторженные строки о «снегирёвой» зиме, «райских садах» лета:

     Из-за леса снег и ветер.
     А на ветках снегири.
     Взяли, выкрасили ветки
     В цвет малиновой зари.
     …
     Ты да я и дождь в июле.
     Изумрудные плоды,
     И по всей земле уснули
     Крепко райские сады.

   И непременно споётся нежная колыбельная любимой:

     Любимая, желанная, ты спишь.
     Резвятся сны на сомкнутых ресницах.
     И в эту ночь, рождающую тишь,
     Мне б угадать, а что тебе приснится?
     …
     Родная, спи, я рядом помолчу,
     Храня твои счастливые виденья.
     Чтобы подобно первому лучу,
     Наполнить светом радость пробужденья.

   Такова мирная лирика Владимира Силкина, прозрачная, овеянная романтичными чувствами.
   Однако сегодняшний день не балует безмятежностью. Поэт много ездит по стране, встречается с народом дорогих сердцу сёл, деревень, старинных городов. Везде одно: гнёт «чужести». Есть, отчего горевать: речь и устная, и письменная пестрит иностранными словами, «верхи» переиначивают образование и культуру под «евростандарт» – нравится это «низам» или не нравится. Русскую же гармонь, балалайку редко услышишь. А где нам взять родную песню? – вопрос. В советские «такие-сякие» времена застолье не обходилось без красивых многоголосных песен «о любви и о судьбе». Но эта замечательная традиция не находит продолжения. Отечественная культура блистала мастерами. Новое поколение как будто ни видеть, ни знать этого не хочет, тянется к сомнительным порой образцам культуры заграничной. А старшее поколение большей частью живёт прошлым, кто лучшим, кто худшим, с трудом «вписываясь» в наступившую российскую реальность. Стихи на эту тему пронизаны публицистическим пафосом и сопоставимы порой с криком души.

     Неба нет, и нет земли,
     Всё вокруг в сплошном тумане.
     Люди в прошлое ушли
     И живут в самообмане.

   Поэту-воину небезразлично, кого растит новая Россия. Горько, что прошлое перестало быть прошлым Великой страны, тревожно за будущее.

     И кому надевать забрала,
     Если снова придёт война?
     Ничего у меня не стало.
     А такая была страна.

   Но представитель военной силы и искусства слова не из тех, кто опускает руки, падает духом. Он из тех, кому «нужна одна победа», из тех, кто «за ценой не постоит». Владимир Александрович ведёт большую культурно-просветительную работу среди молодых солдат и офицеров, он руководитель Военно-художественной студии писателей, активно сотрудничает с творческой интеллигенцией. Как поэт, способен на высшую искренность: «открыть душу настежь», душу – «просиявшую чуть свет».
   И. Шевелёва точно отметила: поэзия Владимира Силкина «сюжетно неистощимая», а «тема народная» в ней «преображённая личной памятью». Тема действительно неисчерпаемая: о людях, живущих как в городах с залётными заграничными ветрами, так и в глубинке с неторопливой речкой в камышовых берегах, деревянными избами, запахом печёного хлеба. Мотивы патриотизма, гражданственности преобладающие. Нужно укреплять мощь и авторитет государства – такова позиция Владимира Силкина. Сила нужна для того, чтобы в «такой светлой» России привольно цвели ромашки и васильки, улыбались мамы, качающие люльки, влюблялись счастливо юные сердца, беспрепятственно и достойно мудрели те, чьи молодые годы отшумели. Сила нужна для счастья. Какой русский не повторял, как заклинание, слова классика Тютчева: «В Россию можно только верить»! Позапрошлый век, а боль та же. Но и вера та же – непоколебимая.

     Все её стращают, предвещают
     Гибель неминучую и крах,
     А Россия всех за всё прощает,
     Гибнет на равнинах и в горах.
     Новые одежды примеряет,
     Пашет на земле без выходных,
     И никак она не умирает,
     Чтобы не оставить их одних.
     Их, кому и завидно, и стыдно,
     Кто привык пенять на времена.
     Потому Россию и не видно,
     Что такая светлая она.

   На взгляд поэта нашего времени, Россия не оставит тех, кто верит в неё, кто трудится на земле, выращивает хлеб, учит детей добру и ремеслу. Каждый новый календарный год родится урожай, покрываются луга душистыми травами, чья неприметная естественная красота просится на поэтические страницы. Такие страницы есть у Владимира Силкина.
   Владимир Александрович родом из города Ряжска Рязанской области. На его малой родине цветут сорные травы под общим названием волчец: чертополох, царь Мурат, бодяк красный, дед, татарник и много других. Каждое растение имеет научное название и народное «прозвище», каждое – по-своему интересно, имеет особый нрав и является уникальным персонажем живой книги природы.

     В моих полях огнём горят
     Осот, мордвин, татарин.
     Они – и дед, и царь Мурат,
     Они – хозяин-барин.
     Они мордвин, они репей
     И крепко знают дело,
     Когда срываются с цепей
     Репейник с пустотелом.
     Во всю дурачится осот,
     И колет серп несмело…
     Ох, сколько ж сора-то растёт
     На этом свете белом!

   Растёт сор и не ведает, как пристальный взгляд художника наблюдает за его слаженной, гармоничной жизнью. Из этих наблюдений собирается поэтическая «Красная книга».
   Неожиданную метафору встречаем в стихотворении «Васильки»: с неброскими небесно-синими цветками сравниваются… мужики. А ведь и впрямь русское поле без мужиков и васильков не поле – сирота.

     Васильки цветут во ржи,
     Васильки не знают лжи.
     Потому что слово «рожь»
     Исключает слово ложь.
     Потому что хлебный колос
     Не потерпит ложный голос.
     Потому что мужики
     Большей частью васильки.
     А от этих васильков
     Свет на тысячу веков.

   Создаётся образный ряд, духовно значимый для многовековой истории Руси: рожь – хлеб, честный и добротный, не допускающий фальши в труде; хлеб – сама жизнь и слава народа во все веки; мужики-васильки – пахари и сеятели, без которых ни хлеба, ни славы не будет. Кланяется поэт крестьянскому народу – «людям русского подворья».
//-- «Мужики» --//

     От зари и до зари
     Поливают землю потом
     И в руках у них горит
     Их извечная работа:
     Пашут зябь и сеют рожь,
     Всё трудом соизмеряют
     И на прочность молодёжь
     В трудном деле проверяют.
     Сколько лет и сколько зим
     Не сгибаются от хвори.
     Низко кланяюсь я им,
     Людям русского подворья.
     Держат солнце на руках
     И не стонут от бессилья,
     И на них, на мужиках,
     И стоит моя Россия.

   Ещё одна грань творчества Силкина – его детские стихи. Хорошая детская поэзия небезынтересна и взрослым, если они не позабыли, что не так уж давно были мальчишками и девчонками. Для таких родителей важен ответ на вопрос: «Какие книги читать малышам «на ночь»? Конечно же, яркие, весёлые, поучительные, но слегка, а значит, мудрые и добрые. Книга стихов «Хорошо быть мурашом» – именно такая. Её автор – искренний друг любознательной детворы.
   Есть в книжке стихи-крохотки для самых маленьких, познавательные и забавные:
//-- Сестрички --//

     Нет вкусней грибов на свете,
     Чем малюсенькие эти.
     Желтобрюхие сестрички
     Называются… лисички.

//-- Кастрюля --//

     Кастрюля шипела и кашу варила,
     И что-то при этом она говорила.
     Наверно, пшену, чтоб оно не дрожало,
     И чтоб молоко на плиту не сбежало.

   А есть стихи с почти «взрослой» философией:
//-- Пони --//

     К водопою мчатся кони
     Мимо маленького пони.
     Словно вихрь, они несутся,
     Гривы пышные трясутся.
     И вздыхает горько пони,
     Не рождённый для погони.

//-- Маяк --//

     Маяк подмигивает тем,
     Кто берега не видит.
     К нему, забытому совсем,
     И в шторм идущий выйдет.

//-- Зарисовка --//

     Мальчик за бабочкой гонится,
     Хочет настичь в два скачка,
     Но ускользает лимонница
     Из-под сачка.
     Тучи над лугом дурачатся,
     Мошки ползут в лопухи.
     Снова лимонница прячется,
     Но попадает в стихи.
     Так ей живётся и можется
     В бешеный век скоростей…
     Пусть её крылья не сложатся,
     Уберегут от детей.

   Под защиту поэта, в его «спасательные» рифмы «попадают» не только бабочки, но и майские жуки, стрижи, жираф и енот, крабы и «лягушки из ракушки». Да мало ли живности в свете! Добавим: Пусть добрыми будут дети! И вырастут из них умные, сильные взрослые!
   Возвращаясь к мысли о многосюжетности поэзии Владимира Силкина, заметим, что его внимательному взгляду интересен «всяк сущий»: и мирный строитель жизни, и человек в погонах, чья доля, чей долг – защищать, охранять то, что построено. Поныне по-разному живут на Руси: хорошо ли худо – как посмотреть. Но, наверное, не всё потеряно, если рождаются ещё поэты с неуспокоенным сердцем, преисполненным братского благодушия к идущим навстречу!

     Научусь и я прощать,
     Все обиды позабуду,
     Хмурых встречных превращать
     Я в людей весёлых буду.
     Улыбайтесь! Ваш черёд!
     Посмотрите, как светает.
     И болезнь нас не берёт,
     И душа не отлетает.
     Без души нам грош цена.
     И она жива покуда,
     Если всё-таки страна
     Сохранила столько люда.

   Оптимистичное отношение к жизни, её печалям и неожиданным поворотам, доброжелательность к людям – это пушкинская традиция. И прошлое будет мило и надежда подарит будущее, только верь. Вспомним слова утешения солнечного гения, радующие читателя гармонией:

     Если жизнь тебя обманет,
     Не печалься, не сердись!
     В день уныния смирись:
     День веселья, верь, настанет.
     Сердце в будущем живёт;
     Настоящее уныло:
     Всё мгновенно, всё пройдёт,
     Что пройдёт, то будет мило.

   Символично, что на заключительной странице книги стихов Владимира Силкина «Личное, братцы личное…» (2010) мы видим стихотворение «Свет». В нём то же пушкинское настроение радости бытия, дружелюбие и благодарность жизни за всё.

     Светится лес и поле,
     Хрупкие облака.
     И отступают боли,
     И не берёт тоска.
     Птица светло запела
     В зарослях у реки,
     Стайкой во ржи неспелой
     Плавают васильки.
     Светятся счастьем рыбы,
     Светом полна ветла.
     Всем и за всё спасибо,
     Всем на земле тепла!
     Пусть никогда не будет
     Зла на чужих устах.
     Не осуждайте, люди,
     Ежели что не так.

   «Зло на чужих устах» вносит разлад в людские души, гасит в них свет Добра. Без света победа над злом невозможна, ибо нет пути во тьме. Это хорошо понимал Александр Васильевич Суворов, который наставлял своих солдат: «Молитесь Богу – от Него победа!» Полководец не знал поражений. Без Веры нет славы России. Сила русского народа не столько в оружии, сколько в силе духа. И в силе одухотворённого Слова. Поэзия Владимира Силкина, поэта и гражданина, убедительное тому подтверждение.

Надежда СТУПИНА
преподаватель русского языка и культуры речи РАНХ и ГС при Президенте РФ
Военный литературный альманах «Рать», N11, 2011

Русский ветер

   Имя русского поэта Владимира Силкина, секретаря правления Союза писателей России, хорошо известно читателям «Границы России». Представляем вам новый сборник стихотворений, вышедших из-под пера талантливого автора.
   Востребованность поэта обществом во многом определяется публицистичностью его произведений. О стихотворениях Владимира Силкина, которые вошли в сборник «Русский ветер», можно сказать, что написаны они на злобу дня. А поскольку автор далёк от позиции стороннего наблюдателя; сопереживает судьбам Родины и сограждан, то стихи становятся созвучными мыслям и настроениям людей, делая поэта действительно народным.

     Роняет небо самолёты,
     И вновь погибшим нет числа.
     А из-за туч взирает кто-то
     На наши скорбные дела.

   Это о боевых действиях в Чечне. А «наши скорбные дела» начались раньше, с распадом Советского Союза, и затронули не только необученных 18-летних парней-призывников, сложивших головы в боях с матёрыми наёмниками, но и огромные массы гражданского населения.

     На вокзале бомжи и беженцы,
     Злые нищенки в синяках.
     Здесь ночуют и в карты режутся,
     Не уедут домой никак.

   Знакомая картина из недавнего прошлого, не правда ли? Московский вокзал того времени как символ разрухи, неустроенности, попытки убежать, куда глаза глядят. А где-то рядом, всё в той же Москве, бушуют политические страсти, гласность не знает нравственных границ, раздаются призывы опрокинуть то, что ещё вчера было свято.

     Буква. Слог. За слогом – слово,
     Чья-то пламенная речь.
     И уже рука готова
     Всё, что встретится ей, жечь.

   Сборнику дано название «Русский ветер» неспроста. Ветром, как олицетворением движущей силы природы, пронизаны многие стихотворения – он не даёт людям спать, тревожит души, сквозит по воинским казармам, треплет яхту Конюхова, набирает штормовую силу.
   В переломный период в истории страны мы привыкли к символу «ветер перемен», но автор даёт ему и другое толкование: у него ветер «пускает пыль в глаза». С ним нельзя не согласиться, ведь сколько пламенных ораторов выдавали нам желаемое за действительное, сколько подводных камней «пещерного капитализма» не разглядел затуманенный слезой общественный взор!
   Где искать душе опору в период великих перемен, надежд и разочарований? Автор, сам шагающий нелёгкими жизненными дорогами, уверен, что, прежде всего – в исторической памяти, в любви к России, к земле предков.

     По России немало дворцов,
     Но горжусь я своею избою,
     Где над крышею песни скворцов
     Потрясли мою душу собою.

   И конечно же, в российской природе, этом неиссякаемом источнике жизненной силы. Недаром столько светлых стихотворений посвящено автором незатейливым, тихим встречам с любимыми с детства уголками Родины.

     Пробегают Вишнёвка, Алёнка,
     Наполняют плотвой бреденьки.
     И забытая Богом сторонка
     Дарит мне золотые деньки.

   Но даже находящегося на отдыхе, например, в Крыму и любующегося прекрасными пейзажами ЮБК автора не отпускают мысли о том, насколько хрупким может быть завтрашний день.

     Пойте, девочки, с лихостью детской,
     Чтоб никто не погиб на войне,
     На горячей дороге Чеченской
     И в незримой ещё стороне.

   Однако Владимир Силкин изменил бы себе, если бы в его стихотворениях не звучали оптимистичные нотки.
   Как бы там ни было, жизнь, которая течёт по соседству с нами, – это наша жизнь, это наше время, и стрелки ещё не закончили свой стремительный бег.

     Думаю, в мире поровну
     Света живёт и тьмы.
     Ну и, конечно, здорово,
     Что есть на свете мы.

Владимир ПЕТРОВ
член Союза писателей России
Газета «Граница», N11 (750), март 2010

Интересно и увлекательно

   Сегодня отечественная литература находится в аморфном состоянии. Это касается и прозы, и поэзии, и литературы для детей. Дефицит последней весьма ощутим. Где книги современных писателей, пишущих для детей? Их, авторов, можно пересчитать по пальцам одной руки. Да, переиздаются классики: К. Чуковский, А. Барто, С. Маршак, С. Михалков и ещё можно назвать пять – шесть имён – и всё. Зайдите в любой книжный магазин, и вы в этом воочию убедитесь…
   Мы живём сейчас совершенно в другой стране, в другом мире. Современные дети – они другие. И запросы у них не такие, как у детей конца прошлого века. И многие реалии тех или иных произведений они (дети) просто не воспринимают. Изменились предметы быта, игрушки и многое другое, что их окружает, и чем они могли бы загрузить своё детское воображение. И, как следствие, многие из пишущих для детей не смогли, к сожалению, переосмыслить сложившуюся ситуацию. Многим современным писателям не удаётся увидеть мир глазами ребёнка двадцать первого века. Если кто-то думает, что ничего не изменилось, он глубоко ошибается.
   Однако, не всё так мрачно. Отрадно, что у нас есть детские писатели, мыслящие на уровне тех изменений, которые произошли и происходят. Они заинтересованы в воспитании нового поколения. Эти писатели отдают детям свои знания, сердца, души… И я уверен, что дети и их родители благодарны им за это.
   В нашей Московской писательской организации замечательно пишут для детей Александр Торопцев, Владимир Бояринов, Александр Барков, Юрий Чичёв. Активно работает на этой светлой ниве Владимир Силкин, прекрасный русский поэт, переводчик, автор великолепных песен. Часть своей творческой энергии он с радостью и чистым сердцем отдаёт детям. Его стихи уже давно приобрели всероссийскую известность. Книги Владимира Силкина «Журавинка», «Три имени», «Золотое крыльцо», «У верблюда вновь хандра» получили заслуженное детское признание. «Хорошо быть мурашом» новая книга для детей. Она достойно и со вкусом оформлена художником И. Варламовой. Стихи и рисунки ненавязчиво и тонко дополняют друг друга, создавая зримые образы, доступные детям.
   Любая детская книга должна воспитывать ребёнка, прививать ему эстетические навыки. С этими непростыми творческими задачами Владимир Силкин отменно справляется и как поэт, и как педагог. Он с любовью пишет о детях и животных, о птицах и растениях, и они все становятся не только героями стихотворений, но и превосходными рассказчиками.
   В первую очередь его стихи новой книги адресованы детям дошкольного и младшего школьного возрастов.
   Обращает на себя внимание выразительная добротная речь. Поэт использует ставшую привычной современную лексику: клип, вискас…
   Многие стихи по своему содержанию познавательны не только с физиологической точки зрения («Сердце слона»), но в них затрагиваются и экологические проблемы («Дельфины»).
   В книге поэта удивительным образом сочетается приятное с полезным. В частности, удачно написаны скороговорки. Многие родители и воспитатели часто сталкиваются с речевой проблемой у детей в раннем возрасте. Скороговорки можно использовать как логопедические упражнения. Прислушайтесь:

     Гуси движутся гуськом
     По привычке босиком.
     Гуси шлёпают по лугу
     И кричат на всю округу.
     Уступая путь друг другу,
     Гуси шлёпают по лугу.

   Или:

     Жучок жужжал, жучок дрожал,
     Но от лягушки убежал
     И с той поры живёт в кадушке,
     А не в болоте, где лягушки.

(«Жучок»)
   Владимир Силкин находит слова, которые могли бы придумать только дети: каплюшка (капля), вкуснющие…
   Поэт также виртуозно обыгрывает слова, создавая эффект омонимии:

     Я – бежать от клетки рысью,
     Чтобы злость не видеть рысью…

   Во-первых, такие игры со словом детям нравятся, а во-вторых, так развивается у них образное мышление.
   У нас сейчас как-то подзабыли, что те или иные человеческие ценности создаются ежедневным и кропотливым трудом. Такие стихи поэта, как «Кузнечик», «Муравей» учат любить и уважать труд. Прочитав эти стихотворения, дети смогут многое узнать о кузнечном деле («Кузнечик») и о том, что любой труд требует от себя упорства и терпения («Муравей»). Они смогут также пополнить свой словарный запас новым для себя словом «наковаленка».
   Обратят внимание дети и на стихи о дружбе: «Две Оли», «Ракушка», «Дружба», «Подружки». И они, конечно, запомнят самое главное: «Дружба – это ведь работа» («Подружки»).
   В новой книге Владимира Силкина «Хорошо быть мурашом» представлены колыбельные песни и стихи об армии.
   Таким образом, замечательному русскому поэту Владимиру Силкину удалось написать умную, добрую и познавательную книгу для детей.

Владимир АРТЮХ
Газета «Московский литератор», N15, июль 2011 года
(Силкин В.А. «Хорошо быть мурашом». – Н. Новгород: БИКАР, 2010 г.)

Лекарство от хандры

   Владимир Силкин – поэт известный. Он автор более 20 книг стихотворений, песен, эссе. Как человек, прошедший нелёгкими армейскими дорогами, Владимир Александрович больше тяготеет к военной проблематике. Так, недавно в издательстве «Граница» вышел в свет его новый сборник «Афган – Чечня болят в душе моей», который, конечно же, найдет своего благодарного читателя среди людей в погонах.
   Но круг творческих интересов поэта Владимира Силкина не ограничивается армейской действительностью. Ему одинаково подвластны и тонкая душевная лирика, и проникновенные описания природы, и мобилизующая патриотическая строка, и стихи для детей.
   Детские стихи – жанр особый, к нему подступиться не так-то просто. Это только на первый взгляд, кажется, что зарифмовать детские куплеты маститому поэту труда не составляет. Однако же получить признание у маленьких читателей очень сложно, они за версту чувствуют фальшь.
   Новый сборник детских стихов Владимира Силкина называется «У верблюда вновь хандра». Он включает стихотворения, написанные для детей дошкольного и младшего школьного возрастов, а также, естественно, их родителей, воспитателей дошкольных детских учреждений.
   Сборник примечателен своей разноплановостью. В нём есть песни – «Барабашка», «Антилопа гну», считалки, загадки. А стихотворения большей частью посвящены «братьям нашим меньшим» из разнообразного животного мира нашей планеты.
   Знакомя маленьких читателей с обитателями лесов, морей, саванн, поэт даёт им меткие характеристики, подчёркивает особенности их анатомического строения и поведения в природе, тем самым расширяя знания детей о животных, живущих рядом с человеком, и показывая, кто ему порой может быть опасен.
   Можно смело утверждать, что юные читатели стихотворений Владимира Силкина во время похода в зоопарк уже не так дотошно будут донимать родителей вопросами: что это за зверь сидит в клетке или разгуливает по вольеру. И это во многом потому, что очень узнаваемыми сделал животных на своих рисунках художник Юрий Абатуров.
   Одной из первых слушательниц стихотворений из нового сборника Владимира Силкина была его внучка Оленька. И стихи, и рисунки ей очень понравились – не потому, что сборник написан дедом и посвящён именно ей, а потому, что её учили всегда говорить правду.

Владимир ПЕТРОВ
Газета «Граница России» № 30 (631), август 2007 года
В. Силкин, книга детских стихов
«У верблюда вновь хандра» – Рязань: Старт. 2006.

«От «Медведково» до «Беговой»…»

   Рязанская земля подарила миру великого лирика Сергея Есенина. Его земляк, поэт, переводчик, журналист, офицер, Почётный гражданин города Ряжска, Почётный краевед Ряжского района, Заслуженный работник культуры РФ, кандидат педагогических наук, кавалер ордена Почёта Владимир Александрович Силкин стал достойным продолжателем поэтического наследия родного края. Владимир Силкин является секретарём Московской городской организации Союза писателей России. В поле его деятельности – вся творческая работа Союза. Он большое внимание уделяет молодым московским писателям, регулярно собирает их на Всемосковские совещания. Каждый год весной и осенью молодые столичные дарования несут ему стихи и прозу. Владимир Александрович скрупулёзно изучает их произведения и достойных предлагает на рассмотрение Правления для приёма в Союз писателей России.
   А ещё он возглавляет Союз писателей баталистов и маринистов, Военно-художественную студию писателей, является членом Исполкома Международного сообщества писательских союзов, секретарём, председателем Комиссии Союза писателей России по военно-художественной литературе.
   Силкин – поэт, автор около 30 книг стихотворений, песен, эссе, детских произведений, переводов. В своих произведениях, через призму собственного бытия, он говорит на лирическом языке поэзии о былом, настоящем и будущем. Многие стихотворения посвящены нашему городу, его людям, памятным местам, связанным с жизнью известных литераторов. В редкие минуты отдыха Владимир Александрович любит прогуляться по старинным улочкам и площадям столицы, вспоминая её великое прошлое. Этой теме посвящён целый цикл его поэтических произведений. Вот что пишет он в стихотворении «Прогулка»:

     На Пионерских-Патриарших,
     Вздремнувших до весны прудах,
     Повисли все разлуки наши,
     Как ласточки на проводах…

     И повторяется стократно,
     Что вдаль глядит поверх голов,
     Задумчивый и необъятный
     Иван Андреевич Крылов.

   Его поэтическая душа восторгается красотой заповедных уголков старой Москвы, величием храмов, строгостью Кремля, изысканной архитектурой живописных усадеб. Названия стихотворений говорят сами за себя: «Коломенское», «Усадьба Кусково в августе», «Московское метро» и ряд других.

     Мчусь на свидание – бес в ребро,
     Станция «Маяковская».
     Самое лучшее в мире метро —
     Это московское.

   История Москвы тесно переплетается с биографией поэта. Здесь до Октябрьской революции жили и работали его дед Василий и бабка Аграфена. В этом городе, в доме около Белорусского вокзала, они впервые встретились и полюбили друг друга. В книге эссе «От Москвы до Уссурийска и обратно» Силкин подробно рассказывает о своих корнях, о связи его предков с нашим городом. Кадровый офицер, полковник запаса Владимир Александрович не раз организовывал поездки в воинские части в Кубинку, Тёплый Стан, Наро-Фоминск.
   Из-под его пера вышли произведения, посвящённые воинам-защитникам Отечества. Силкин – частый гость на московском канале «Столица». Он был участником прямого эфира, где речь шла о его учёбе в Военно-политической академии, о прекрасных преподавателях одного из лучших военных вузов Москвы.
   Совсем недавно на телеканале был показан фильм о творчестве Силкина, где прослеживается связь поэта с военно-учебными заведениями города. К примеру, давняя дружба связывает его с Московским военно-музыкальным училищем, перед воспитанниками которого поэт выступает со своими творческими отчетами.
   Силкин является лауреатом переходящего приза имени военного журналиста Валерия Глезденева, погибшего в Афганистане, и его как почётного гостя приглашают в Военный университет Министерства обороны РФ для вручения нынешним курсантам этой высокой награды.
   Большая дружба связывает поэта с популярным телеведущим Николаем Николаевичем Дроздовым. В феврале этого года они вместе вручали Всероссийскую литературную премию имени генералиссимуса А. В. Суворова известным деятелям культуры и искусства столицы. Николаю Николаевичу посвящено стихотворение Силкина «Дельфины».
   Владимир Александрович всегда в гуще событий культурной и общественной жизни столицы. Его фамилия внесена в книгу «Знаменитые люди Москвы». Творческая деятельность Силкина отмечена многими государственными и общественными наградами. На сегодняшний день Владимир Силкин – один из ведущих поэтов, глубоко и правдиво разрабатывающих военно-патриотическую тему. Он – лауреат Государственной премии России имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, лауреат премии «Золотое перо Московии». Таланту Силкина свойственно острое восприятие жизни, характер его лирического героя напорист и целен, он верен традициям классики, его поэзия благозвучна и музыкальна.
   Владимир Силкин плодотворно сотрудничает с композиторами, является автором 3-х книг песен, недавно вышел музыкальный альбом «Блокпост», готовится второй – «Звезда отца». Более 200 песен на стихи Силкина вошли в репертуар известных певцов, народных и заслуженных артистов России Владимира Трошина, Геннадия Лужецкого, Ларисы Трухиной, Александра Маршала и других.
   Его книги «Три имени» и «Золотое крыльцо» побывали в кругосветных морских экспедициях на парусниках «Надежда» и «Крузенштерн», а «Журавинка» слетала в космос и совершила 120 оборотов вокруг Земли вместе с космонавтами Юрием Шаргиным, Салижаном Шариповым.
   Владимир Александрович постоянно бывает в родном городе Ряжске, в краеведческом музее открыт литературный салон поэта, библиотеке № 2 присвоено имя В. А. Силкина. Земляки гордятся своим поэтом, его фамилия включена в первую в мире районную «Ряжскую энциклопедию». Многие стихи поэта пронизаны размышлениями о малой родине, её людях, неброской, но притягательной природе, в них отражены жизненный и творческий путь, география службы. В своём творчестве поэт остается верен долгу офицера, защитника, он остро понимает и выражает в стихах тему войны, неоправданные людские потери, беззащитность детей, ответственность мужчин и право каждого на мирную жизнь.

     «Я ещё не вернулся с войны.
     Столько пуль выковыривать надо
     Из души из моей и страны…»

Светлана ЧЕПУРНОВА
Журнал “Моя Москва”, 3, 2008, От «Медведково» до «Беговой…

Испытания сердца

   В литературно-художественной практике мы привыкли отделять современную армейскую проблематику от военно-исторической и тем самым незаметно для себя отучаем массового читателя от живого восприятия событий Великой Отечественной войны. Но сердцу не прикажешь: героика войны живёт и врывается в современность непрерывным биением народного боевого пульса, который проявляется во всех жанрах и видах искусства.
   Об этом свидетельствует новая поэтическая книга полковника Владимира Силкина «Кавказский крест», названная весьма символично: ныне в Ставрополе восстанавливается Божественная скульптура, выражающая святость российских побед в Чечне, а содержание первой главы сборника с ещё большей определённостью выражает преемственную связь нашего времени с героями Великой Отечественной: «Звезда отца».
   И как же мягко и нежно, с истинной любовью подчеркнута в книге верность молодого поколения отважных воинов заветам отцов. Это подлинная поэзия сердца, далёкая, несмотря на молитвенную интонацию, от всякой риторики. Позволю себе процитировать полностью одно из исповедальных лирических стихотворений:

     В небе звёздам нет конца.
     Но далёко где-то
     Светит мне звезда отца
     И ведёт по свету.
     Горяча иль холодна,
     Знать того не знаю.
     Много лет горит она,
     Нас соединяя.
     На её шагаю свет
     В этот век жестокий,
     Все иду за батей вслед
     В тот июнь далёкий.
     А вокруг свистят шмели.
     Или, может, пули?
     Если б только мы могли,
     То отцов вернули.
     Чтоб услышать их сердца,
     Чтоб наград коснуться…
     Светит мне звезда отца,
     Не даёт споткнуться.

   Как видим, оно соединено плотной образной связью времён и не поддается сокращению. И вообще звезда отца, символизирующая бессмертие героя Великой Отечественной войны, придаёт всему сборнику трогательную сердечность. Звезда, кстати, много раз повторяется, создавая всему произведению волнующую, лирическую интонацию. Вот это внутреннее единство военной проблематики, связанной с описанием гибели людей (фронтовые бои, Хатынь, Саласпилс, Курская железная дуга, Моздок, Ряжск, Севан, наконец, Урус-Мартан, где «а завтра здесь кого-то ранят или убьют в рассвете лет», и мечты о вечной жизни: «Ведь ранним утром после взрыва в живых останусь я один…» («Литературная газета» от 20–26 февраля 2002 г.) придают стихам В. Силкина неповторимую особенность, художественное своеобразие.
   Речь идёт не только о многообразном использовании понятия «кавказский крест» (кавказский каменный крест, найденный у подножия горы близ города Ставрополя, фигура ангела с крестом знаменуют незримую и непобедимую помощь православным от высших небесных сил населению города), но прежде всего о судьбах христианского воинства в наши дни. Короче – события в стихах проходят сквозь переживания их участников.
   Углубление чувства лирического героя, изображение их в единстве с его действиями – главное достоинство последних произведений поэта, непрерывно совершенствующего своё мастерство. Это заметно в новых редакциях стихотворений из того же сборника «Кавказский крест». Так, в книге «Я ещё не вернулся с войны» (М., 2001 г.) психологический анализ приобрёл более глубокий, предметный характер, стихотворения освободились не только от грамматической небрежности, но и от риторических фраз, вроде «Да хранит его дальше Бог, что остаться в живых помог…» (стр. 61), возвышенная лексика занимает в произведениях подобающее ей место. Так, в храме прежнее обращение к голубю («Божья тварь, прошу тебя, не трогай, не спеши забрать их в никуда) автор заменяет более уместной фразой:

     Божья птица, я прошу немного —
     Не спеши забрать их навсегда.

   Все подобные исправления свидетельствуют о возросшем эстетическом вкусе автора, о его требовательности к художественному мастерству.
   Таланту В. Силкина свойственно острое восприятие социальных противоречий жизни, верное понимание исторических фактов народной жизни. Для него события Великой Отечественной войны, однако, не стали простым воспоминанием о героизме родного народа: она определяет и его сегодняшнюю личную судьбу, его семьи, особенно отца-фронтовика, живущего в его сердце как друг и соратник. Это не значит, что он воспринимает Победу без раздумий, без всестороннего осмысления её противоречий.
   Ныне полковник Владимир Александрович Силкин возглавляет Военно-художественную студию писателей, является автором 12 стихотворных сборников. За его плечами многолетний путь воина, а также воспитателя творческой молодёжи – начинающих поэтов, прозаиков, драматургов. Родился он в г. Ряжске Рязанской области. Окончил дорожный техникум, Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище, а затем редакторское отделение военно-педагогического факультета Военно-политической академии, почти тридцатилетняя служба в Белоруссии, Сибири, на Дальнем Востоке, в Министерстве обороны, командировки в «горячие точки», в том числе в Чечню.
   И вот перед нами – творческое осмысление кавказской трагедии России, и не только кавказской, и не только России. На первом плане в новых стихах В. Силкина – гуманистическая суть многолетней жертвенной борьбы русского народа против мировой дьявольщины. На фоне обмелевших ныне страниц о Великой Отечественной войне раздумчивые стихи В. А. Силкина воспринимаются как сердечное поэтическое открытие. Отец поэта («батя») как бы протягивает сыну руку через страшную войну, и стихотворение «Седые мальчики» вообще заканчивается горестно:

     И день, и ночь грохочет сердце,
     Как будто мост через войну.

   О событиях Великой Отечественной автор пишет сдержанно, воздерживаясь от прославления наших маршалов и Маршала Победы. Сатира как жанр ему не свойственна, и обычно он смягчает свое критическое жало. И все же мы ощущаем в стихотворении «Жуков» остроту язвительной правды при характеристике несправедливого отношения Сталина к Жукову после Победы.
   Когда читаешь это замечательное стихотворение, наполненное горечью и обидой за последующую «ссыльную» судьбу любимого народом Жукова. Это, конечно, тонкий иронический узор. Когда читаешь это выверенное историей стихотворение, сердце твоё учащенно начинает биться:

     Только всё-таки Сталину жутко,
     Что не он вот на белом коне,
     А прославленный Сталиным Жуков
     Все итоги подводит войне.
     Ничего, он потерпит немного,
     Неприемлем на праздник аврал,
     Ну а Жукову, значит, дорога —
     На Одессу, потом – на Урал.
     Вскоре смолкнут победные марши,
     Поутихнет «ура» над Москвой.
     Едет Жуков, всего повидавший,
     И рискует своей головой.

   Это краткое, но емкое по содержанию стихотворение вводит читателя в противоречивый мир кремлёвской жизни и весьма деликатно наталкивает его на раздумья о судьбах Сталина, Жукова и России, оставляя за современным читателем, особенно молодым, право самому решать, как сегодня относиться к Жукову и Сталину, «на котором большая вина».
   В. Силкин далёк от выспренности, восторженного восприятия победных битв – он остается верен жестокой правде кровавой войны.

     И страна моя устала,
     И другая сторона.
     Кровь течёт, не перестала
     Крови требовать война.

   Поэт меньше всего сосредотачивает внимание на самом процессе военных сражений. Для него важнее всего в творчестве размышления о пережитом, чувство радости, а чаще сердечная боль от жизненных неудач и разочарований. Ему мучительно вспоминать о гибели своих товарищей. В сборнике – и это главное – удачно сочетаются событийное начало с психологическим анализом, проникнутым лирикой.
   Важное место в сборнике занимает тема любви и семейных взаимоотношений. Любовь к женщине в восприятии поэта – не только яркий всплеск нежных чувств, но и постоянное горение души, подобно тому, как на ветру раздувается пламя костра. Интимные переживания поэта возвышенны и обычно окрашены печалью, окружены романтико-драматической дымкой. Только человек, способный «слушать молчание птиц», поймёт сердце любящей и любимой женщины:

     И смеются, искрятся глаза,
     Потрясённые счастьем полёта.

   Читая сборники «Кавказский крест», «Я ещё не вернулся с войны», военный литературный альманах «Рать», выходящий под редакцией В. Силкина, прочно убеждаешься в плодотворной работе талантливого и перспективного поэта.

Александр ВЛАСЕНКО
кандидат филологических наук
Газета «Российский писатель», № 9 (май) 2007 года
Владимир Силкин. «Кавказский крест».
Стихи. – М.:2000 г./» Я ещё не вернулся с войны…»
Стихи. Выпуск первый. – М.:2001 г.

Беглый росчерк таланта

   Есть книги, которые читаешь только по настроению. Весёлое или грустное овладевает оно вами – в зависимости от этого в свободную минуту тянется рука к светлым или тёмным переплетам… Новый сборник Владимира Силкина “Золотое крыльцо” (“Старт”, Рязань, 2005 г.) – счастливое исключение. Ибо, прочитав несколько стихотворений, неожиданно попадаешь под влияние строк, имеющих удивительное созвучие сердечному такту, написанных даровитой рукой.
   Читатель, внимательно следящий за ситуацией на поэтическом небосклоне, наверняка запомнил предыдущие сочинения талантливого русского поэта, секретаря правления Союза писателей России, Почетного гражданина г. Ряжска Рязанской области, руководителя Студии военных писателей. И вот новая встреча.
   В книгу вошли наряду с уже широко известными ранее не публиковавшиеся стихи, а также произведения о малой родине, написанные в последнее время. Традиционно они имеют изумительное свойство запоминаться искренностью письма, отточенностью рифм, упругим ритмом.
   Поэт пишет: “Такой листвы не видел я ни разу – // Тяжёлая, обильная листва.// И кажется, что я с природой связан//Какой-то древней степенью родства”. (“Листва”).
   В творчестве каждого художника есть темы (Владимир Силкин здесь, безусловно, не исключение!), для глубокого раскрытия которых требуется определённое время. Мудрость опыта, наконец, зрелость таланта, чтобы обрести свободное дыхание, обогащённое исповедальными интонациями, пережитой болью и нечаянной радостью. В книге “Золотое крыльцо” есть разные поэтические нюансы, мотивы добра, верности, гражданского достоинства. И всё же, на мой взгляд, особую художественную ценность ей придает тема Родины, любимой России.
   В отличие от множества конъюнктурных виршеписцев Владимир Силкин искренен и благодарен отчему краю. Едва ли не в каждой строке книги – признательность родной земле. Гордость и боль, сострадание и величавость. Кажется, не стыкующееся, да и невозможное для сочетания. Иное дело, если не изменяет вкус и есть ощущение эстетической меры. Тогда стихи звучат проникновенно, будто молитва изболевшегося сына о судьбе Родины-матери.
   Особую тональность сборнику придают восхищение и преклонение поэта перед гением Сергея Есенина. “Всё, что было сердцу мило,// Навсегда осталось в прошлом дне?..//Только кровь реальна, как чернила// Для стихов в прощальной тишине”.
   В такие моменты читателю открывается суровая явь, глубинное понимание, что такое честь, вера, сострадание. И что окружающий мир противоречив, неоднороден, состоящий из зла и счастья. И что “пыль земная бывает священнее звёзд”.
   Известны слова замечательной правды: “Вероятно, на поэте лежит много обязанностей. Воспитывать нравы, отражать эпоху, улучшать и возвышать родной язык, может быть, ещё что-нибудь. Но несомненно одно: не поэт тот, чья поэзия не волнует”.
   Новые стихи Владимира Силкина – словно быстрый росчерк таланта, вызывающий благодатный отклик в душе читателей.

Василий СЕМЁНОВ
Газета «Красная звезда», 1 октября 2005 года

Поющее сердце поэта

   Самая мужская профессия – Родину защищать, а самая мужественная песня – солдатская. Испокон веков стоят плечом к плечу на российской земле, охраняя и сберегая её, воин и его песня. В минуты отдыха – лирическая, в бою – героическая, в походах – маршевая, при прощании с павшими – суровая, при встрече с близкими – сердечная, при расставании – печальная…
   Нет в нашей истории времени, которое не рождало бы военной песни, но есть периоды, когда такая песня становилась главной, объединяющей силой, национальным мотивом. Выходя за пределы своего времени, песня превращалась в часть народного сознания. Так, песни Великой Отечественной войны и сегодня трогают сердца, рождают в них надежду и веру, объединяют нацию.
   НО НАСТОЯЩИМИ песнями становятся лишь те стихи, которые написаны поэтом, чьи жизнь и судьба сливаются с жизнью и судьбой народа, пролегающими шрамами на его, поэта, сердце.
   Один из таких поэтов – Владимир Силкин. Полковник запаса, не раз бывавший в «горячих точках», он, продолжая в поэтической своей биографии традиции Твардовского, Фатьянова, Суркова, смог не только отразить тревоги и напряжение армейской жизни, но и выразить её дух, что, естественно, вывело его стихи на новый уровень восприятия – сделало песнями. Хотя назвать Владимира поэтом-песенником в формальном смысле этого слова нельзя: он, за очень редким исключением, не пишет стихи специально для песен. Зато тематика и мелодика его творчества становятся тем естественным источником, из которого самые разные композиторы черпают поэтическую основу своих произведений.
   Удивительна география песен, создаваемых на стихи Силкина: это и Москва, где сегодня живёт и работает писатель, и его малая родина – город Ряжск на Рязанщине; это и Вязники Владимирской области, взрастившие Алексея Фатьянова; это Рыбинск, Хабаровск, Одесса, Орёл, Белгород… Звучат сегодня по всей России и за её пределами ни много ни мало – около 200 песен на стихи Владимира Силкина. Поют их как известные артисты России, так и начинающие исполнители, музыку на его стихи сочиняют Юрий Бирюков, Александр Маршал, Леонид Шумский, Юрий Зацарный, Виктор Барков и многие другие авторы… Кстати, так обычно и создаётся народная песня, востребованная в столицах и в глубинке, на эстраде и в дружеском кругу, исполняемая хором и соло… Потому что песни эти о самом наболевшем, о том, без чего человек не человек, и жизнь не жизнь, и судьба не судьба – о Родине, о её людях, об их тернистых, но светлых жизненных путях, о красивых, ярких характерах.
   Основной тон песен Владимира Силкина традиционно для русской песни печален. Но нет в них заунывности, они берут за сердце не тоской, но высоким трагическим тоном. Большинство из них – о той боли, которая никого не обходит стороной, о трагедиях нашего народа: о Великой Отечественной и афганской войнах, о Чернобыле, Чечне, «Курске». Эти песни составляют основу сборника «Блокпост» и музыкального диска с таким же названием.

     «Не возьмёт меня снаряд,
     Снайпер не дотянется.
     С битым сотню раз подряд
     Ничего не станется».

   Этот припев одноименной песни, вслед за названием вынесенный в заголовок сборника, мог бы стать эпиграфом не только книги, но самой судьбы русского солдата, офицера-воина. Эти слова, звучащие из уст бойцов «горячих точек», поневоле вызывают в памяти всенародно любимый образ Василия Тёркина, сумевшего пройти через все испытания Великой Отечественной. В стихах Силкина как бы создается образ Тёркина сегодняшнего – такого же неунывающего, мужественно сносящего все испытания, слушающего мертвую тишину вместе с погибающими моряками «Курска» («Тишина в отсеках»), узнающего цену смерти друга («Облака», «В последний раз»), считающего невосполнимые потери («Возвращение»), молящегося за живых («Молитва»), долгие годы возвращающегося с кавказской войны («Над Моздоком недоброе небо», она же – «Минутка», «Ночные птицы», «Снайпер», «Кавказский крест», «Я ещё не вернулся с войны»).

     «Я, как предок мой, в броне
     Разъезжаю по войне
     В камуфляже, в каске,
     Только в страшной сказке,
     Где от пуль спасенья нет,
     Где в цене бронежилет —
     Современная кольчуга,
     Да спина, да стойкость друга…
     Проживу в бронежилете
     Я сто лет на белом свете».

   СРЕДИ ГЕРОЕВ Владимира Силкина много таких, чьи судьбы исковеркала, изломала война, – и они словно бы никак не могут вернуться из тех проклятых военных лет к людям, потому что встречает их равнодушие пославшего их на войну, а затем бросившего на произвол судьбы государства и пустые взгляды замкнувшихся в «раковинах вещей» и забот людей.

     «Без крыши, семьи
     и приветного взгляда,
     Без благ, что когда-то
     сулила страна.
     – Успехи в морпехе?
     А может, не надо!
     Какие успехи приносит война?
     Я мрачно молчал и, его понимая,
     К вагону шагнул,
     ничего не сказав.
     И он заспешил,
     чуть заметно хромая,
     Защитник сильнейшей
     из бывших держав».

   Потому и востребованы песни на стихи Владимира Силкина, что они эту боль делают всеобщей, заставляя очнуться от бессердечия и пошлости жизненного принципа «моя хата с краю». (Кстати, следующий музыкальный альбом, в который входят 13 его песен, подготовленный композитором Ольгой Игнатовой, так и называется – «Хата не с краю».)
   С трепетом слушают и поют песни о мужественных парнях, держащих оборону на переднем крае России, мальчишки, которые вырастают на этих песнях патриотов, чьи души не поддаются тлетворному влиянию нашего совсем не простого времени.

     «Молятся сержант и подполковник,
     Льются слёзы догоревших свеч.
     Может ведь случиться и такое —
     Им в бою придётся завтра лечь.
     Белый голубь на оконной раме
     Внемлет им, стоящим в тишине,
     И в Моздокском православном храме
     Осеняет павших на войне».

   Патриотическое звучание песен Владимира – не дань моде или времени, но естественная, генетическая основа мироощущения русского поэта, отражающаяся в отечественной поэзии со времён «Слова о полку Игореве». Поэта на его творческую и гражданскую зрелость в первую очередь поверяла «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», делая его поэзию востребованной, обретающей своё место в народной судьбе.
   Его тёплые, добрые строки, обращённые к родному краю, родному дому, к близким людям, детским воспоминаниям, святым православным храмам, к узнаваемому, прошедшему через сердца миллионов неброскому пейзажу, к унылым, но любимым осенним и зимним картинам, трогают своей близостью, откровенной сердечной беззащитностью. Мелодия складывается как бы сама собой: то грустная, то торжественная, то задушевная, то весёлая, то задумчивая, то бодрая, то неторопливая, то взволнованная – вся гамма чувств представлена в песнях поэта. В них прежде всего раскрывается его душа, проявляются жизненный опыт, его утраты и обретения, печали и радости, сомнения и надежды:

     «Печаль меня опять не покидает,
     Когда под утро в сумрачной дали
     Душа моя осенняя страдает
     О том, как горько плачут журавли».

   Но это страдание, эта печаль вместе с журавлиной стаей, вместе с проникновенной мелодией разносятся по земле, и чувства поэта, растворяясь в песне, переживаются, проживаются как свои, личные, неповторимые… Кто из нас хотя бы раз не замирал с щемящим, необъяснимым чувством в груди при виде косяка журавлей – этих удивительных, изящных, трогательных и сильных птиц, олицетворяющих собой для большинства благородство, верность и совершенство русской природы и русской души! Именно это отличительное свойство поэзии Владимира Силкина – выражать чувства и настроения многих – делает его стихи песнями, словно бы естественно рождающимися из сопереживания и сопричастности.
   Вот мы вместе с героями «Ступенечек» (на эти стихи созданы две песни – Виктором Барковым и Юрием Бирюковым) прощаемся с беззаботными юношескими годами:

     «О, как летело времечко,
     Незримое почти.
     Шушукалась ступенечка
     С шести и до шести.
     Ступенечка, ступенечка,
     Не уезжай… не уезжайте,
     Женечка!»

   А вот переживаем совсем иные, «взрослые» расставания – «Печаль» (муз. Василия Донского), «Сентиментальный вальс» (муз. Александра Ермакова), «Незабудка» (муз. Александра Кукушкина), «Грустит гармонь» (муз. Гельсят Шайдуловой), за которыми и недоразумения, и потери, и несбывшиеся ожидания, и случайные обретения, которые бывали, наверное, в жизни многих:

     «У меня ночевала печаль.
     Как давно это таинство было.
     Ах, как жаль, дорогая, как жаль,
     Что меня никогда не любила».

   МНОГИЕ ПЕСНИ на стихи Владимира по-настоящему лиричны, трогательны. Несмотря на свойственную поэту сдержанность, в них можно ощутить взволнованность не растратившего себя по мелочам по-юношески горячего сердца, привыкшего откликаться ярким чувством на все происходящие в мире события, на все предлагаемые жизнью испытания, быть на переднем крае потрясений и болей времени и народа. Потому что так уж сложилось, что сердце поэта вбирает в себя судьбы и трагедии прошлого и настоящего, – кому-то ведь надо прокладывать мост к будущему, не созидающемуся без того, что пережито и обретено прадедами, отцами и братьями:

     «И никуда уже не деться,
     Не отодвинуть тишину,
     И день, и ночь грохочет сердце,
     Как будто мост через войну».

   Эта глубокая поэтическая задушевность и человеческое неравнодушие соединяются у Силкина с кипучей энергией, с поразительно деятельностной жизненной позицией. Он не только автор значительного числа стихотворных сборников, но и составитель литературно-краеведческого альманаха «Ряжск», организатор и участник фестивалей песни и поэзии, составитель нескольких сборников стихотворений современных военных поэтов. Его песня «Солдатская прощальная» стала лауреатом Второго фестиваля военно-патриотической песни, поэтическое творчество Владимира отмечено рядом международных и всероссийских литературных премий. Можно добавить, что сборник поэта «Журавинка» на борту орбитального комплекса «Союз ТМА-5» совершил в октябре 2004 года 120 оборотов вокруг Земли, а книга «Три имени» побывала в кругосветном плавании на парусном учебном судне «Надежда». Владимир Александрович возглавляет Военно-художественную студию писателей, популяризируя произведения о современной Российской армии и её истории, организуя семинары и встречи с начинающими и маститыми писателями, чья судьба и творческий путь неразрывно связаны с профессией «Родину защищать».

     «Долг выполнявшим свято,
     Знающим слово «бой»
     Русскую честь солдата
     Вечно нести с собой.
     Есть у вас в жизни право —
     Родину не подвести,
     Зная, что совесть справа
     И слева не обойти».

   Сегодня он готовит к изданию еще два музыкальных альбома – «Возвращение» и «Тёплые сумерки», книгу песен «Бронежилет». Значит, скоро зазвучат новые песни на стихи Владимира, есть надежда, что и они, как истинные русские песни, будут помогать в минуты скорби и горести, омывать душу чистыми слезами и мудрым участием, одухотворять и сплачивать людей в нашем корыстном, бессердечном, разобщающем мире.

Марина БОНДАРЕНКО
член Союза писателей России.
Газета Красная звезда», 7 сентября 2006 года

Чувство памяти

   Книжный мир российской поэзии пополнился и обогатился новой книгой стихотворений. Своим строгим, отвечающим содержанию оформлением, однозначным, неподдающимся иному толкованию, кратким, и вместе с тем отражающим целую эпоху современной России названием-БЛОКПОСТ-книга эта привлечёт внимание любителей поэзии, а по ознакомлении с ней обязательно приобщит его к поклонникам поэзии Владимира Силкина.
   Стихотворения «Блокпост», «Кавказский крест», «Бронежилет» – названия символы-других, в которых бы так явно, в беспощадной афористичности предстала перед нами трагедия современной России-просто не придумать.
   Вся Россия сегодня-блокпост, отступивший и сжавшийся до периметра кремлёвской стены. И призыв политрука Клочкова так, в лихую годину, судьбоносно прозвучавший и ставший таким естественным для русской души и русского характера-похоже, уже опоздал. И всё же. Если бы меня спросили: как бы я по-другому мог назвать эту книгу стихотворений-я бы ответил-ПАМЯТЬ.
   Высокое чувство памяти-главная примета поэзии В. Силкина. Памяти, как основы неразрывной связи времён и поколений, как духовной опоры в жизни.

     Стихи мои прошлого века
     Фугасами опалены,
     Хоть время, конечно же, лекарь,
     Но снятся недобрые сны.
     Пытаюсь писать про берёзы
     В любимом рязанском краю,
     Но падают черные слёзы
     Снарядами в память мою.

   Так и просятся эти строчки поэта эпиграфом к его же книге. В них-отражение почти всей его поэзии. А в ней-весь, он сам-всеми генами предков, каждой клеткой, каждым нервом поэта принимающий на себя судьбу своей страны, своего народа.

     Всё равно я допью эту воду,
     Где вся жизнь от рожденья видна:
     И любовь, и страданья народа
     Я с народом и выпью до дна.

   Он разный и неожиданный: то ностальгически тихий и грустный, по-сыновьи, трепетно преклоняющийся перед памятью великих предков:

     Я стою, читаю списки,
     Ставлю свечку за отца,
     За кресты, за обелиски,
     За пробитые сердца.
     В этом храме Пётр и Павел,
     Наша доблесть, память, Русь,
     И нечаянно к их славе
     Я притронуться боюсь.

   То непримиримо-страстно кричащий и обличающий:

     Я не трушу, тащите гвозди,
     Не получится без гвоздей.
     Чтобы веру зажечь в народе,
     Надо прежде распять людей.

   То клятвенный и виноватый, глубоко размышляющий и осмысливающий этот мир:

     Я ещё не вернулся с войны —
     Столько пуль выковыривать надо
     Из души из моей и страны,
     Материнского жуткого взгляда.

   ВСТРЕЧА-так назван первый раздел книги. Название это, несомненно, несёт в себе авторское (опять же как символ) – иносказательное выражение памяти:-встреча с памятью прошлого, через память настоящего. Память-наше последнее (а может быть, первое?) – оружие.
   Через память ратной славы, стихотворением «На Орловско-Курском направлении», посвящённом великой битве, и открывается книга.
   В своих стихах поэт возвращает нам ушедшие эпохи и времена, образ поколений. В одном слове-образе ощущаем мы дыхание далёкой героической истории и одновременно, от того особо обидную, – боль русского сердца за униженную честь нации и безволие Родины.

     Но доведётся, то в бою,
     Как предок на реке Каяла,
     Я за Россию постою,
     Она б за русских постояла.

   Память всегда с грустинкой. Ведь она всегда об ушедшем, всегда о невозвратном и самом дорогом. И потому воскресает она в стихах поэта через грусть утрат и слёзы радости Победы.

     Грустит гармонь на все лады,
     Однополчан зовёт собраться.
     – Да где же вы, из той беды
     Со мною вышедшие, братцы?

   Чёрная шаль сороковых («Я родился на бывшей Садовой») и чёрный платок девяностых («Овдовевшая Россия»). В этой чёрной эстафете беды-вся горечь вдовьей участи и судьбы русской женщины, печаль всей России и самого поэта.

     Я родился на бывшей Садовой,
     Мне не снились военные сны,
     Только вдовы одни, вдовы
     Проживали здесь после войны.
     Никому на земле не мешали,
     Поклонялись рассветам они.
     Только шали одни, только шали,
     Только чёрные шали одни.

   В собирательном образе отцов детей послевоенного поколения, исключительно удачном, до боли близком, простом и правдивом («Память») – узнаём мы образ и судьбу поколения победителей-ветеранов Великой Отечественной. Они погибли, но вызванные воображением сыновей, они-рядом-медлительные, уставшие, задумчивые, отягощённые горем утраты фронтовых друзей:

     Встаёт с постели, пьёт свои таблетки,
     И долго курит, выйдя на балкон.
     В который раз шагает из разведки
     В полёгший в рукопашной батальон.

   Ах, память, память, невозможно это вот так всю жизнь…
   Память о погибших не покидает Владимира Силкина, как и многих других крупных русских поэтов, сохранивших к павшим в боях за Родину трогательную мужскую привязанность. Они очень нуждаются в отцах, не хотят признавать их гибели. В их сознании отцы живы. И потому лирический герой Владимира Александровича в День Победы едет навестить своего родителя и поздравить. Если быть точным, едет туда, откуда в далёком сорок первом ушёл отец на поле брани.

     Вот и дом под новой крышей.
     – Здравствуй, батя, будь здоров!
     Горько мне, что он не слышит
     Ни шагов моих, ни слов.
     Постою, в окно не стукну,
     Помолчу, слезу смахну.
     Протяни мне, батя, руку,
     Через страшную войну.

   Фугасами трёх войн опалены стихи поэта, одну из которых, всё ещё продолжающуюся, он так метко и, кажется, правидчески, назвал «почти третьей мировой». Кровью трёх самых близких, родственных поколений ушедшего века-отцов, сыновей, внуков-добыта ратная слава русского оружия и освящена их воинская преемственность.
   Стихи о воинском братстве поколений Афгана и Чечни, памяти погибших друзей («Голубой берет», «Друг», «Ноша», «Третий тост» и другие) – заставляют учащённо биться сердце, и слёзы застилают глаза. Искренность и неподкупность чувств поэта, взбудораженных незаживающими ранами памяти захватывают и вашу душу. В них нет ничего от красивости искусственно привнесённого слова. В них-обнажённость русской души.

     Третий тост за друга выпью,
     Что в огне отполыхал,
     А потом завою выпью,
     Чтоб никто не услыхал.
     А потом рвану рубаху,
     Засмеюсь и запою,
     Чтоб в бою не ведал страха
     Друг, оставшийся в бою.

   К стихам поэта необходимо возвращаться как к памятнику или в храм, как к молитве-чтобы не зачерствела душа и не ослабла память.

     И в Александровском саду,
     Где сердце всех безвестных бьётся,
     Я мимо стен Кремля пройду
     За тех, кто больше не вернётся.

   Русский офицер, избравший своей профессией защиту Родины, отдавший служению ей всю сознательную жизнь, не отрицающий войны как крайней необходимости-он, тем не менее, оставаясь честным гражданином своей страны, любящим свой народ-ненавидит войну и не может без боли смотреть на то зло, которое несёт она людям, всему живому в этом мире.
   Пожалуй, ни в одном образе не предстает перед нами так пронзительно-эмоционально и гротескно-печально трагедия войны, как в образе машин в одноимённом стихотворении поэта. Будто контуженные, верные слуги, потерявшие в бою своих добрых хозяев, оставшиеся без приюта и покровителя, беспомощные и немые-бродят они, похожие на приведения, простирая в безответной мольбе руки к небу.

     Из трав их останки торчат,
     Движки в тишине не стучат…
     …
     Но нет, по дорогам Чечни,
     Как призраки, бродят они.
     Не жалоб полны, а тоски,
     Зовущие павших гудки:
     Солдат окликают своих…
     А вдруг докричатся до них.

   Кажется мне, что поэт Владимир Силкин становится все более внутренне раскрепощённым, уверенным и смелым в своём призвании, в выражении своей гражданской позиции. Не замечал я у него раньше таких стихов, как: «Возвращение», «Россия», «Афганский синдром», «Растащили страну», «За окном-Россия» и других. Главное, чтобы не стало это данью и в угоду моде. Но думаю, что это ему не грозит.
   Всё чаще возвращается Силкин в своих стихах от войны к-дали зовущей, к родовым истокам. Всё больше в нём потребности прикоснуться к тишине и таинству природы, раствориться в них. Стихи его всё больше-тихая лирика, стихи-раздумья, с лёгким налётом светлой грусти.

     Вот и душа, пропитавшись дождём,
     Хочет сегодня покоя,
     И возвращаясь в родительский дом,
     Детскою машет рукою.

   К этому ряду надо отнести стихотворения «До берёзовых песен ещё далеко», «Времена», «Не уходи», «Голуби», «Мещёра. Озеро Шуя», «Облака», «Феврали», «Не пролетайте мимо, журавли» и, конечно же, – «Даль зовущая».

     Я раньше грустил, а сегодня тоска
     Всё зримей по отчему краю,
     И камень свой я, как Сизиф, сквозь века
     К родному порогу толкаю.

   Но грусть это ведь и непременный признак Любви.
   Поэт любит жизнь! Даже в самых грустных своих стихах он, вдруг, словно раскрывает незримое волшебное окно, через которое являются светлые воспоминания, и предстаёт перед нами удивительный, забавный, полный прелести и очарования мир природы и жизни.

     Но счастья не было и нет…
     А может, было?
     Ведь ты в такой же вот рассвет
     Меня любила.
     Ползёт безвредный муравей,
     Судачат пчёлы,
     И столько рядышком людей
     Живёт весёлых.

   Я убежден, что Владимир Силкин ещё только в начале расцвета своего поэтического таланта и ещё не раз взволнует наши чувства, приятно удивит и порадует новыми прекрасными стихами.

     Впереди не закат, а рассвет,
     Золотые смешные денёчки,
     Значит, праздник, и, значит, привет
     Мои самые лучшие строчки!

   Так сказал поэт в преддверии своего юбилея. И значит-всё нормально.
   Я искренне поздравляю его с выходом прекрасной книги стихотворений и, почти совсем уже близким, – самым лучшим из полсотни октябрей. Желаю ему только одного: – Счастья. счастья, какого бы он сам хотел. Ведь, оно, кажется, совсем его не баловало. Всё остальное у него есть. И самое главное-его страсть и любовь-Поэзия.
   О, Муза, будь послушна…

Виктор ПРОВОТОРОВ
Газета «ВВС сегодня» 8 сентября 2004 г., среда, N41 (163453), c. 5
Владимир Силкин, «Блокпост». Книга стихотворений.
М., издательский дом «Юпитер», 2003 г.

Путеводная звезда поэта

   В предисловии к книге «Кавказский крест» председатель Правления Союза писателей России, доктор исторических наук, профессор В. Н. Ганичев о Владимире Силкине пишет: «…он поэт Отечества, поэт сыновей этого Отечества, поэт ран и боли, поэт нежной любви».
   Я тоже давно знаю творчество Владимира Силкина, видел, как рос и креп его талант, как мужал офицер, становился гражданином и человеком долга, как появлялись его стихи в армейских и центральных газетах и журналах, выходили новые блестящие книги.
   И теперь, в своем итоговом сборнике «Блокпост», он предстаёт как зрелый мастер, сложившийся художник, со своим виденьем и осмыслением времени, в котором мы живём. Можно сказать, что эта книга стала плодом долгих раздумий автора о времени и о себе. Поэтому многие стихи поэта о хлебе, о России, о людях, с которыми ему довелось служить и встречаться. О болях и горестях, часто посещавших нашу землю.
   Об этом он замечательно рассказывает в стихотворении «Я родился на бывшей Садовой».
   Проникновенные, исповедальные стихи, в книге посвящены памяти отца, прошедшего горячими дорогами Великой Отечественной. И эта память навсегда стала для Владимира Силкина путеводной звездой в жизни. Не случайно он один из немногих собрал стихи и составил книгу поэтов России об отцах-фронтовиках «Звезда отца». И тоже не случайно, к 60-летию Победы его песню «Грустит гармонь» на нескольких радио исполнил певец-фронтовик, народный артист РСФСР Владимир Трошин.
   Целомудренны и строги стихи поэта: «На Орловско-Курском направлении», «Фамилия», «В День Победы», «Память», «Город первого салюта», «У памятника-звонницы», скульптурны, выпуклы строки стихотворения «Возвращение».
   Когда-то Маяковский сказал: «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо». И не даром в годы Великой Отечественной войны поэзия всегда шла рядом с винтовкой солдата.
   Поэтому на слуху у всех стихи «Про бойца» А. Твардовского, «Бьётся в тесной печурке огонь» А. Суркова, «Жди меня» К. Симонова, «Его зарыли в шар земной» С. Орлова, «Я знаю, что ныне лежит на весах» А. Ахматовой, «Вставай, страна огромная» А. Лебедева-Кумача. Я это, как участник Великой Отечественной, прекрасно знаю.
   И я с полной ответственностью могу сказать, что о солдатском подвиге в наше время, о трагедии «кавказской войны» наиболее глубоко и проникновенно написал теперь Владимир Силкин. И верится, что со стихами перечисленных авторов, создавших поэтические шедевры о Великой Отечественной войне, такие произведения Владимира Силкина как «Бронежилет», «Блокпост», «Кавказский крест», «Молитва», «Командировка», «Вовка Чижов уезжает в Чечню», «Баллада о мужиках», «Пацаны», «Жене друга», «Госпиталь» и десятки других станут продолжением этого запоминающегося ряда.
   А то, что книга «Блокпост» стала поэтическим явлением в литературной жизни России 21 века свидетельствуют многочисленные рецензии в газетах и журналах, отзывы руководителей Министерства обороны России, ветеранов армии и флота, известных ученых, космонавтов, слушателей военных академий, курсантов, деятелей культуры и искусства, побывавших на многочисленных вечерах полковника Силкина, где напрямую шёл разговор о его книге «Блокпост».
   И ещё, хочется отметить большой личный авторитет и трудолюбие писателя Владимира Силкина. Недаром впервые в практике писательского Союза действующего полковника литераторы столицы ввели в состав Правления Союза писателей России, доверили ему возглавлять Комиссию по военно-художественной литературе, избрали Статс-секретарём Правления Московской городской организации Союза писателей России, сопредседателем Комиссии по военно-художественной литературе Международного сообщества писательских союзов у самого С. В. Михалкова.
   Владимир Александрович является также начальником Военно-художественной студии писателей, которая стала связующим звеном между писателями страны и армейскими литераторами.
   Нахождение известного писателя, полковника Силкина в Вооруженных Силах России – тот счастливый случай, говорящий о том, что в рядах русской армии, в самых недрах её наконец-то вырос настоящий поэт.
   Мы ведь помним, что офицерами были наши прекрасные поэты Денис Давыдов, Михаил Лермонтов со своим «Бородино», ставшим выражением боевого духа русского народа, и Николай Гумилев, о которых мы теперь говорим как о классиках русской поэзии.
   Пусть же и дальше остаётся зорким и умным перо моего младшего друга Владимира Силкина.

Михаил БОРИСОВ
поэт, член Союза писателей России с 1976 года, Герой Советского Союза

Всматриваться в своих героев

   Несколько лет назад я, как председатель Комиссии по военно-художественной литературе Международного сообщества писательских союзов, пригласил на «круглый стол», посвящённый современной литературе об армии и флоте, полковника Владимира Силкина. Именно на этом мероприятии я с радостью услышал, что военная литература дышит широко и вольно. Там же узнал, что выпускается военный литературный альманах «Рать», военная литературная газета «Бородино», выходят книги о Великой Отечественной войне, о современной армии, пишутся песни о нынешних защитниках Отечества, проводятся литературные конференции и совещания с участием и при участии военных.
   Оказалось, всем этим ежедневно занят начальник Военно-художественной студии писателей Владимир Александрович Силкин. Все участники «круглого стола» тепло приветствовали его начинания и организаторскую деятельность. Вскоре я прочитал правдивую и лиричную книгу его стихотворений «Кавказский крест».
   И вот теперь передо мной очередная книга офицера со строгим и ёмким названием «Блокпост». В имени произведения антитеррористическая операция на Северном Кавказе предстаёт как тяжелая ноша не только для Российского государства, но и для каждого, кто прошёл военными тропами и дорогами.
   Силкин находит точные детали, яркие изобразительные краски, выстраивает свой ритм разговора с читателем. Владимир Александрович ведёт доверительную беседу без криков, без «ура», зорко всматривается в своих героев, дает тонкую характеристику происходящего.
   Гордость за мальчиков, ставших в короткий срок мужчинами с большой буквы, берёт при чтении стихотворений полковника Силкина, представленных в его новой мужественной книге.

Юрий КОЛЕСНИКОВ
Член Союза писателей России, Герой России

Цена мужского слова

   Говорят, сегодня «не модно» писать о нашей армии, восхвалять героизм военнослужащих, выполняющих конституционный долг на Северном Кавказе.
   Поэт Владимир Силкин своим творчеством опровергает эти досужие разговоры. Он один из тех литераторов, кто не стесняется поддерживать российских солдат и офицеров ярким поэтическим словом, находит для них ободряющие и поднимающие в атаку слова. Подтверждением тому его книга «Блокпост».
   Поверьте, я знаю цену мужскому слову, ценю в произведениях писателей-фронтовиков умение несколькими строчками настроить бойцов, ожидающих их родных, на оптимистический лад. И приятно, что в стихотворении «Чёрные птицы» Силкин обращает внимание читателя на эту деталь, проводит параллель с войной, окончившейся 60 лет назад:

     Этих птиц не разбудят снаряды,
     Не прогонят с насиженных мест,
     Потому что, как под Сталинградом,
     Вмёрзла в землю пехота окрест…

   Даже птицы видят защиту в восемнадцатилетних мальчишках, призванных из подмосковных городов и деревень:

     …Только спят эти странные птицы,
     Не вникая в ночные бои.
     Ничего, ведь, не может случиться,
     Если рядом не дремлют свои.

   А какой глубокий смысл, какая четкая картина вот в этих строчках, сколько всего в них заключено:

     На Сунже лохмотья защитного цвета,
     И рыба ослепла в кровавой воде…

   Я желаю поэту Владимиру Силкину новых мужественных, значимых для людей в погонах, книг. Таких же, как «Блокпост».

Николай ДРОЗДОВ
ведущий телевизионной программы «В мире животных», член Союза писателей России

Его песни народ слушает на улице

   (Государственная премия-поэту Владимиру Силкину)
   В солнечный майский день я, хотя и спешила, притормозила и задержалась на площадке перед входом на станцию метро «Красносельская». Четверо ребят в солдатском камуфляже пели афганские, чеченские и авторские песни.
   Вокруг уличного вокально-инструментального ансамбля толпились слушатели: одни стояли с задумчивыми лицами, другие, присев на корточки, курили и тихо переговаривались. Атмосфера задушевности объединила исполнителей-импровизаторов и слушателей-пешеходов-пассажиров на несколько минут. Вдруг я услышала знакомую песню «Блокпост»:

     Птицы выклевали ночь
     До последней звёздочки.
     Я живой. и я не прочь
     Выпить стопку водочки.
     У дороги полевой
     Мины вновь зачвакали,
     А в деревне под Москвой
     Все глаза проплакали.
     Жду замену и не сплю
     В тишине за блоками.
     Я живой и я люблю
     Эту жизнь жестокую…

   Дослушала песню на стихи Владимира Силкина до конца, бросила в футляр гитары денежку ребятам и нырнула в метро. Напевая про себя какую-то из прозвучавших только что мелодий.
   Я искренне порадовалась, узнав через несколько дней, что полковник Владимир Силкин за книгу стихов «Блокпост» (М.: Юпитер, 2003) и за книгу песен «Блокпост» (Рязань: Старт, 2006) получил Государственную премию Российской Федерации имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова 2009 года в области литературы и искусства (Указ Президента Российской Федерации Д. Медведева от 7 мая 2009 года N518).
   Известный русский поэт, профессор, руководитель Военно-художественной студии писателей уже был лауреатом многих премий, например, премии «Прохоровское поле», премии «Соловьи, соловьи…» имени А. И. Фатьянова, премии имени К. Симонова и др.
   В предисловии к сборнику стихов «Блокпост» поэт Владимир Фирсов обратил внимание читателей на то, что Силкин, «зная военную жизнь изнутри, умеет заглянуть в душу солдата, офицера, отразить такие чёрточки их характеров, в которые веришь, которыми гордишься, как русский Человек». Это верно.
   Мне довелось писать рецензии на книги Владимира Силкина (брать у него интервью, рассуждать о его стихах). Теперь можно добавить к моим прежним публикациям, подхватив мысль Фирсова, что Силкин умеет заглянуть в душу не только солдата, но и рязанского крестьянина, и столичного жителя, равно как и любого города России. И более того-заглянуть в душу и вызвать у этой души отклик на свои стихи и песни, в чём я убедилась на концерте-импровизации возле станции метро «Красносельская».
   21 мая 2009 года поэту Государственную премию вручил начальник Генерального штаба генерал армии Н. Е. Макаров, много поздравлений прозвучало в тот день. Добавляем и наше поздравление! Желаем Владимиру Силкину новых стихов, книг и песен, которые народ охотно слушает прямо на улице. Такие песни вполне можно назвать народными.

Руслана ЛЯШЕВА
Журнал «Библио-Глобус», N9, 2009, с. 32

«По родному Ряжску»

   Исследовательская работа по творчеству В. А. Силкина

   Автор Панфёрова Мария Сергеевна (1998 гр.), ученица 8 «Б» класса Муниципального образовательного учреждения «Ряжская средняя общеобразовательная школа N2» 391964, Ряжск Рязанской области, ул. Красная, 13 Руководитель: Архипова Елена Алексеевна, учитель русского языка

     Вы у нас, случайно, не бывали?
     Очень жаль, что вам не довелось!
     В Ряжске даже осенью едва ли
     Вам для скуки место бы нашлось.

В. А. Силкин
   В 2012 году Ряжску исполнится 510 лет. Солидный возраст для такого маленького городка!
   Немало знаменитых людей подарил Отечеству наш город. Один из них – поэт Владимир Силкин.
   В. А. Силкин родился в 1954 году. Окончил Ряжский дорожный техникум, затем Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище, редакторское отделение Военно-политической академии.
   В. А. Силкин является лауреатом премии Приморского комсомола, лауреатом Международной премии имени К. Симонова.
   В этом году я познакомилась с его творчеством.
   Поэт помог мне увидеть необычное в обыкновенном, понять самою себя, по-другому взглянуть на родной город и людей, живущих в нём.
   Много тёплых слов посвятил В. Силкин родным местам. Давайте совершим экскурсию по Ряжску с помощью стихов поэта.
   В творчестве В. Силкина нашло отражение и основание нашего города. Так, в стихотворении «Взгляд» поэт пишет:

     Пролетают полночные птицы
     Над ладонями стынущих рек,
     И костёр пограничный клубится
     У бревенчатых русских засек.
     Ходят кони над Хуптою сонной,
     Ржут, почуяв недобрую весть,
     И величье в просторе бездонном,
     И какое-то таинство есть.

1986 г.
   Ряжск был основан как оборонительная крепость в засечной черте:

     Город древний, как сказание,
     На гербе река и ряж.
     Сторона моя, Рязания,
     Это твой отросток – Ряжск.

«В отпуск». 1989.
   Часто известный поэт бывает в родном городе, встречается с земляками, друзьями, потому что:

     Далеко ли от дерева семя
     Упадёт?
     Отвечают, что нет.
     Лечит раны упрямое время,
     Оставляя отчётливый след.
     И однажды, куда-то уехав,
     Мы к истокам вернуться должны.
     Тихо крикнешь и знаешь, что эхо
     Отзовётся с родной стороны.

«Родина». 1979.
   Воспоминания о беззаботном детстве пробуждает каждая встреча поэта с нашей маленькой речкой – Хуптой. В его стихах река и её берега запечатлены такими, какими мы, молодые ряжцы, их не видели:

     Смолёные лодки и снасти,
     Ракушка да жёлтый песок.
     Какое же всё-таки счастье
     Домой заглянуть на часок.

«На родине».
   Взрослые часто упрекают современную молодёжь за безрассудные поступки. Но, видимо, поэт и его друзья были удалыми ребятами, «детьми речной стороны»:

     Рвали соседские вишни,
     Прыгали в Хупту с моста.

«Детство».
   Судя по стихам, во время каждого приезда в Ряжск поэт бывает на Хупте, рыбачит. Но впечатления о реке у него каждый раз бывают разные:

     То щука плеснёт на мели,
     То утки взлетят над осокой,
     То пар, словно вздохи земли,
     Восходит высоко-высоко.
     Опять на заре ни клевка,
     К дождю потемнела водица,
     И палец цветной поплавка
     Надувшейся туче грозится.

«На Хупте». 1993.

     А не клюёт, потому что
     …рыбы, если верить рыбакам,
     Давным-давно в родимой Хупте нету.
     «Не верю неподвижным поплавкам».

   С болью мы смотрим на мелеющую реку, зарастающую водорослями и камышом. И поэт замечает это:

     …Хупта мрёт на корню.
     «Мечты безденежного отпускника».

   А звуки на рассвете над Хуптой всё те же звонкие и заливистые:

     …изумрудные очи
     Распахнёт удивлённо трава,
     И над Хуптой вспорхнут
     Соловьиные чуткие трели
     И тогда успевай, подбирай
     Только к песне слова.

«Это только декабрь».
   С особым теплом В. Силкин упоминает в стихах ромашковые луга Захупты – родины поэта. Здесь прошло его детство.

     …тут, задыхаясь, поют соловьи,
     Любовною страстью влекомы,
     И все тут родные, и все тут свои,
     Все-все, не считая знакомых.

«В Захупте».
   В некоторых строках чувствуется боль и сожаление, потому что со времён юности изменился город, изменились люди:

     В Захупте уже не сажают табак,
     А ставят над речкою дачи.
     Всё меньше в Захупте домашних собак,
     Всё больше в Захупте – бродячих.

«В Захупте».
   Там же, в родной Захупте, находится лиман. Многие ряжцы, наверное, ни разу там не бывали и, скорее всего, не знают, где он находится. Да и что там интересно: кусты и болота. А поэт с нежностью пишет:

     …тебя я люблю и ревную,
     Край ромашковый и заливной.

   Через годы и расстояния не остыла любовь поэта к родным местам:

     Заблужусь на дремучем лимане
     Под призывную песнь соловья,
     Не поманит меня, не обманет
     Молчаливая память моя.

«Заблужусь на дремучем лимане».1999.
   А на противоположном берегу Хупты – раздольный Ямской луг:

     И мальчишеской думкой влекомый,
     Я хочу, я стараюсь туда,
     Где по тёплому лугу Ямскому
     Друг за другом вприпрыжку года.

«Ямской луг».
   Ещё одна, к сожалению, утраченная достопримечательность Ряжска запечатлена только на фотографиях, хранящихся в краеведческом музее да в стихах В. Силкина. Это фигуры трёх оленей, стоявшие когда-то у поворота на железнодорожный вокзал:

     Три гипсовых оленя,
     Опасный поворот.
     …
     Вернусь, оленей нету…

«Три оленя». 2001.
   Только наши бабушки иногда называют остановку на повороте «у оленей».
   Там же, рядом с «оленями», находится Захуптское кладбище:

     На могилах трава густая,
     В тёмных зарослях сквозняки.
     Здесь и в полдень не рассветает
     Солнцу жаркому вопреки.
     …
     Пусть в церквах зажигают свечи,
     Носят траурные платки,
     Здесь надрывно, по-человечьи,
     Плачут в зарослях сквозняки.

«Кладбище в Захупте». 1990.
   И пусть в нашем городе нет «ни дельфинов, ни пляжей», здесь живёт родня поэта и его многочисленные друзья детства. Поэтому никогда не прервётся нить, связывающая В. Силкина с малой родиной. Его стихи – подтверждение этому:

     Сколько ни возноси я
     Малую родину – зря:
     Будет цвести Россия,
     Будет цвести и Ряжск.

     Важно, чтоб их любили
     В песнях осенних пряж,
     Чтоб только в сердце были
     Родина, Хупта, Ряжск.

«Ряжск». 2001.
   Многие известные всем места нашей Родины увековечены в стихах знаменитых поэтов. Я очень горжусь, что В. Силкин – мой земляк, и очень счастлива, что память о моём родном городе, «в землю русскую вросшем давно», долго будет жить в стихах поэта.

Музыкальное обозрение сборника «Русичи»
(Песни Нины Цуриковой на слова Владимира Силкина)

   Я не композитор и не музыкант, в музыке почти не понимаю, но почему «музыкальное» обозрение, поймёте сами. Тем паче слово «музыкальное» взято мною в кавычки.
   Я бы хотел прокомментировать ремарки, которые даёт композитор перед нотами своих партитур. Не читая самих стихотворений и не слушая мелодий на них, можно по ремаркам уже определить смысл данной песни. Ибо даже название песни и эпитеты той или иной ремарки слиты воедино, они как бы гармонично входят друг в друга.
   Я мог бы говорить о мелодике стиха, но не о мелодии музыки. Но всё равно-с Богом!
   Самым сильным и красивым стихотворением считаю «Русичи», недаром оно стоит в сборнике первым и по нему назван сам сборник. Я выбрал не все, а несколько названий и ремарок к ним для примера.

   «Скворец-ремарка «радостно, воодушевлённо».
   «Бой в горах» – ремарка «мужественно».
   «На границе» – «настороженно, сурово».
   «Родина» – «широко, величественно».
   «До берёзовых песен ещё далеко» – «не спеша, мечтательно».

   Почему – «мечтательно»? Да потому, что поэт действительно там мечтает: «поскорей бы тепла, да побольше воды, чтоб встречал человек на земле человека» и т. п.
   «Светлый Родины дым» – «не спеша, задумчиво», потому что здесь поэт не мечтает, а погружается в размышления: «лишь бы с родиной рядом, лишь бы с мамою быть».
   Сделаю небольшое отступление от темы.
   «Дым Родины», «Дым Отечества» – это классический поэтический образ в нашей литературе. Силкинский «Светлый дым Родины» идёт от грибоедовского: «Когда постранствуешь, воротишься домой, и дым Отечества нам сладок и приятен», а грибоедовский «дым Отечества» идёт от державинского: «Отечества и дым нам сладок и приятен» («Арфа»), а у Пушкина есть тоже такое, но в виде иронии: «Отечества и грязь сладка нам и приятна».
   «Поезд» – ремарка «взволнованно». Передаётся «движение, скорость поезда»: «серый поезд пронзает леса, растворяется искрами в поле…» и» волнение души» – «и летят из него голоса, но такие родные до боли».
   «День пограничника» – взволнованно, празднично». Тоже, как и в первом примере «взволнованно», но это уже «волнение» с другим оттенком, радостное волнение души.
   «Россия наплакалась вдоволь» – «взволнованно, с болью», тоже «волнение», но с болью, горестное, печальное.
   «На кресте» – медленно, сумрачно».
   «Матери нет» – «медленно, печально» (Иисус сказал им: «И убьют Его… И они весьма опечалились», Мф., гл.17, с.23).
   Казалось бы, и там, и там смерть, но почему в первом случае – «сумрачно», а во втором – «печально». Да и к чему здесь» сумрак», т. е. «полумрак», неполная темнота»?
   Не знаю, сознательно или бессознательно, или подсознательно, но композитор Нина Петровна Цурикова очень точно схватила смысл стихотворения «На кресте» ибо «сумрачно» идёт из трёх Евангелий, в которых сказано, что когда Иисуса Христа распинали на кресте, «и сделалась тьма по всей земле… И померкло солнце». (Лука, гл.23, с. 44–45).
   И в заключение. О своеобразии поэзии Владимира Силкина мы много говорили и писали раньше. Тем паче все стихи сборника нам уже знакомы. Но остановлюсь на одном примере, который затронула Нина Петровна в своём «Предисловии» к сборнику. Цитирую: «И даже соловей у Силкина на родине не поёт, а жальче плачет», потому что он «отвергнутый!» (такого эпитета к соловью я раньше не встречала!) И действительно в стихотворении «В Ряжске» читаем:

     «Всё как у всех, но солнце светит ярче,
     Всё как у всех, но облака светлей,
     Всё как у всех, но только жальче плачет
     Отвергнутый заречный соловей».

   Нина Петровна права! У каждого, тем более выдающегося поэта есть своё видение. Хотя для нас казалось бы, что соловей-это любимая певчая птица радости, красоты и восхищения.
   Не знаю, по недосмотру или специально «плачет сама рифма», ибо чтобы она была точнее, следовало бы сделать перестановку (метатезу): вместо «жальче плачет» написать «плачет жальче».
   Конечно же, как писал Александр Маршал: «Не ошибусь, если скажу, что сегодня Владимир Силкин-один из ведущих поэтов России». Композитор Александр Ермаков, если кто помнит, сказал в нашем музее, что «считает поэта Владимира Силкина великим поэтом нашей страны».

Анатолий ЧИЖОВ-ДОБРОПЧЕЛЬСКИЙ

Подарок на Покров

   Книжная полка

//-- Вышел в свет очередной сборник стихов нашего земляка поэта Владимира Силкина. --//
   Он называется «Осень в Ряжске» (изд. «У Никитских ворот», М., 2012 г., серия «Московские поэты»).
   Открывается краткой биографией, где перечислены титулы и заслуги автора. Все стихи лирического содержания: о ряжской природе, деревьях, цветах, травах, о рыбалке и охоте, красивые, наполненные лёгкой грустью и особенным благодатным светом, любовью к родной земле. Они таковы даже по своим названиям: «На родине», «Тоска», «Большая Алешня, «Родные места», «Речка Ранова» и т. д.
   Многие стихи посвящены землякам: главе администрации района В. Н. Каширскому, председателю районной Думы, директору техникума A. В. Насонову, мэру города В. К. Кулакову, руководителю литобъединения «Вдохновение»
   B. Н. Мазалову, преподавателям техникума А. П. Фомичёву, В. А. Турчину и другим. Во время приезда в родной город автор вручил их с дарственной надписью.
   В стихах как бы рефреном звучат строки о Покрове: «Октябрит. На пороге Покров», «Пройдёт к Покрову жёлтая пурга»… И это не случайно. Если Сергей Есенин, родившийся 3 октября, близко к Покрову, писал: «Я поверил от рожденья в Богородицы Покров», то Владимир Силкин родился 14 октября 1954 года, на Покров Пресвятой Богородицы и Приснодевы Марии. Поэтому свою мини-рецензию хочется закончить такими строками:

     Даёт Господь нам дар и кров,
     Мы рады, в нашенской глубинке
     Родился прямо на Покров
     Большой поэт Владимир Силкин.

   Именно в эти дни состоится презентация книги в Ряжском краеведческом музее, где каждый год проводятся Поэтические чтения его имени.

Анатолий ЧИЖОВ
Газета «Ряжские вести», 11 октября 2012 г., с. 3

«Чем к родине ближе, тем дали светлей…»

   Книга стихотворений – это зеркало души. Каковы стихи у поэта, такова и его душа. У Владимира Силкина она чистая, родниковая, такие же и произведения, которые он пишет на протяжении всей своей сознательной жизни. Впервые они были опубликованы в рязанской районной газете, когда будущий лирик учился в школе. Сегодня Силкин автор более тридцати пяти книг стихотворений, в том числе детских, эссе, песен, переводов. Пишет он и для взрослых, и для детей. Вот эти взрослость и детскость, взаимно пересекаясь, создают цельную творческую гармонию. А там, где гармония, там слышна песня. И неудивительно, что поэт является автором текстов ко многим песням, льющихся на всю Россию. На его слова создано около пятисот сочинений, звучащих на таких радиостанциях, как «Радио России», «Маяк», «Шансон», «Звезда», «Народное радио», РТВ «Подмосковье», «Эхо Москвы», «Радио Угреша» и многих других. Он является автором музыкальных альбомов «Блокпост» и «Белый танец». Книга песен «Журавинка» на слова Владимира Силкина находилась на международной орбитальной станции «Союз ТМА-5» с участниками десятой космической экспедиции, со штампом станции и автографами космонавтов С. Шарипова и Ю. Шаргина хранится в личной библиотеке поэта. Книги стихов «Три имени» и «Золотое крыльцо» совершили кругосветные морские плавания на парусных учебных судах «Надежда» и «Крузенштерн».
   Литературный критик Ирина Шевелёва в статье о творчестве поэта «Россия Владимира Силкина», написанной в двухтысячном году, ёмко и точно определила глубинную сущность его поэтического кредо: «Поэт сам как солнце смотрит на родную страну… Россия неизменно стоит перед взором поэта в торжественной яви, открытости, как вселенский дом, и выписанный художественной кистью во всех своих чертах. Прочно стоит». Именно эта солнечность взгляда и завораживает, когда читаешь стихи поэта или слушаешь его замечательные русские песни. Основной лейтмотив творчества поэта, как мне представляется, выражен в стихотворении «Гимн солнцу»:

     …Большое солнце всходит не спеша,
     На хмурых тучах расправляет складки,
     Извечный труд красивый свой верша,
     Оно спокойно поливает грядки.
     Нет суеты в движениях его,
     Лишь вековая внутренняя сила.
     Без этой силы в мире ничего
     Не расцветало б и не голосило.

   Вершит свой красивый труд и прекрасный русский поэт Владимир Силкин.
   В течение четырёх лет у поэта вышло восемь книг. Одна из них написана для детей. Впечатляющее трудолюбие… В 1965 году Ярослав Смеляков написал эпиграмму:

     Как не промешенное тесто,
     Неинтересен мне поэт.
     Что всюду хвастает подтекстом.
     А текст-то где? А текста нет!

   К сожалению, эта эпиграмма актуальна и по сей день. Ибо стихотворцев-несть числа. А настоящих поэтов, русских поэтов, можно пересчитать по пальцам одной руки. Поэтов, хранящих традиции русского стиха, у которого слово наполнено глубоким содержанием и добрым светом русской души. Эти поэты берегут русское слово, не коверкают его. Именно такова поэзия Владимира Силкина. Она нерасторжима с вековыми традициями великого русского слова. Она в могучем русле некрасовской лиры, есенинской, рубцовской. Эта преемственность, впитанная с детских лет, навсегда вошла в кровь и плоть стихотворений поэта.
   Названия книг Владимира Силкина отражают их тематическое содержание: «Иван-да-Марья», «Личное, братцы, личное», «На Северной Двине», «Русичи», «Осень в Ряжске». В стихотворениях этих книг властвует не подтекст, а великое русское Слово. Ибо с него и начинается Родина.
   Книга стихотворений «Иван-да-Марья» издана в 2009 году. В ней опубликованы стихотворные циклы о Крыме, Непале, о растениях, занесённых в Красную книгу. Особенностью этих циклов является их лирическая обнажённость. Печальная нотка в стихотворении «В Крыму»: «И я тут гость, и ты тут гость…» преломляется в светлый поэтический путеводитель по знаковым местам Крыма. Судите сами: «Карадаг», «Александр Грин», «На станции Джанкой», «Дом-музей Валошина», «Коктебель»…
   Непал всегда привлекал русского человека не только своеобразной местной экзотикой, но и, скорее всего и в первую очередь, своим духовным богатством живущего там народа.

     Жизнь устроена в Непале,
     Позавидовать готов:
     Там до неба приподняли
     Культ фазанов и коров.
     К солнцу, к небу обращённый,
     Никогда Непал не спит,
     Вечно Будда Просвещённый
     От невзгод его хранит.

   В стихах этого цикла присутствует живой интерес к чужой культуре.
   А вот стихи из цикла «Красная книга». Здесь много замечательных произведений. Можно бесконечно их цитировать. Оказывается, есть такое растение не-тронь-меня (недотрога, незамайка, разрыв, розопас, прыгун, недотыка) – вот сколько названий!..
   А вот как поэту удалось очень интересно и оригинально обыграть его название:

     – Не тронь меня, не тронь меня! —
     И рук чужих сторонится…
     Не-тронь-меня четыре дня
     Уже моя поклонница.
     …
     Как будто близкая родня…
     Но мне она с улыбкою:
     – Не тронь меня, не тронь меня,
     Шагай себе за рыбкою!
     Чем, скажите, не песня?

   «Личное, братцы, личное» – книга стихотворений, вышла в 2010 году. И здесь название отражает содержания стихотворений поэта. А личного в этой книге столько, что хватит не на одну человеческую жизнь: «Хулителям России», «Бранденбургские ворота», «Хлюст», цикл «Воспоминания о Вене», «Шестая рота», «У Горбатого моста»… Или стихотворение «Вётлы» из цикла «Северная тетрадь»:

     Вётлы, вётлы… Много вётел
     Закрывают сад и двор.
     – Как же вы одни живёте
     В этой комнате без штор?
     Ни замка и ни запора,
     Ни ружья, ни топора…
     И опять же… Были б шторы…
     Нет же худа без бобра!
     – А зачем они нам, шторы,
     А зачем теперь замки?
     Вымерли в округе воры…
     Да почти все мужики.
     Вот вам и личное…

   Владимир Силкин известен и как переводчик. В том же 2010 году у него вышла книга стихотворений болгарского поэта Гриши Трифонова «Адресами осеннего лета». Имя болгарского поэта, барда, главного редактора издательства «Болгарский писатель» выбрано Владимиром Силкиным, мне думается, не случайно. Поэзия Гриши Трифонова по своему творческому духу перекликается со стихами Владимира Силкина. Есть в стихах болгарского и русского поэтов какая-то общая лирическая интонация, общая боль, общее молитвенное соприкосновение с природой, общая лирическая нота:

     Пусть куда-то плывут корабли,
     И летят перелётные птицы,
     Только вот не уйти от земли,
     Где мне выпало счастье родиться.
     Ну, куда мне от этих дорог,
     От полей, без конца и без края?!
     Если дал эту землю мне Бог,
     Не нужна никакая другая.

«Архипелаг», 16 мая 2010
   В 2011 году появилась книга песен на слова Владимира Силкина «Белый танец». Шестьдесят четыре песни, написанные многими известными композиторами. Все они перечислены во вступлении. Сборник издан с нотами. Так что при желании можно соприкоснуться и насладиться песенным творчеством поэта.
   В 2011 году выходит книга стихотворений «На Северной Двине». Примечательно, что она посвящена 300-летию со дня рождения великого русского учёного Михаила Васильевича Ломоносова. «Чем дальше на Север, тем больше тепла…» – один из основных лейтмотивов книги. Он звучит и в стихотворении «В музее деревянного зодчества «Малые Корелы»:

     В морозный берег вмёрзли пароходы,
     Всю ночь в метель вплетаются гудки,
     И столько здесь хорошего народа
     Не ведает печали и тоски…

   Читая стихотворение «Весна в Архангельске», вслушиваешься в дыхание, узнаёшь своенравный характер Двины:

     Какая бездонная ночь,
     И миг этой ночью безмерен.
     Двина, как гулящая дочь,
     Качается, тычется в берег…

   В книге «Русичи», изданной в 2012 году, представлены песни композитора Нины Цуриковой на слова поэта. Собрание песен посвящено 510-летию города Ряжска, малой родины Владимира Силкина. Стихи-песни предваряет небольшое предисловие исполнительницы и композитора. И вот, что она пишет: «Незабываемы встречи с малой родиной поэта. Владимир Силкин часто её навещает. И каждый раз происходят события в жизни Ряжска: творческие вечера, поэтические чтения в музее, презентация книг, встречи с различными аудиториями. Мне посчастливилось не однажды побывать на этих встречах и принимать в них непосредственное участие: читать стихи, петь песни на стихи Владимира Силкина. Присутствовала на открытии литературного салона имени Владимира Силкина в Ряжском краеведческом музее, на юбилее поэта. Всегда поражали необыкновенная скромность, конкретность во всём, воинская сдержанность и в то же время – доброжелательность, искренность. Я всегда уезжала из Ряжска окрылённой, подпитанной новой творческой энергией, за что очень благодарна своему соавтору. Поэтому вторую часть в этой книге песен я посвящаю ему, Владимиру Силкину и его малой родине-Ряжску, всем живущим и помнящим святое и доброе».
   В 2012 году в Москве в издательстве «У Никитских ворот» в поэтической серии «Московские поэты» вышла книга стихотворений Владимира Силкина «Осень в Ряжске», куда также вошли стихотворения о малой родине поэта и о замечательных людях этой русской земли, о неповторимой рязанской природе. Я не буду перечислять все стихи о родном крае Владимира Силкина. Читатель, надеюсь, уже хорошо знаком с этой книгой. Мне хочется обратить внимание вот на что: с какой любовью, сердечной и душевной теплотой написаны стихи о родном Ряжске, о речушках-реках, о сёлах, о родной школе, о людях… Так и хочется вслед за поэтом воскликнуть: Столько названий душевных, не счесть! Я бы ещё и сказал имён…
   Вот ещё о чём хочется сказать. О военно-патриотической теме в творчестве поэта. В каждой из перечисленных мною книг это ключевая тема поэзии Владимира Силкина звучит во весь голос.
   Поэт является председателем Правления Союза писателей баталистов и маринистов, начальником Военно-художественной студии писателей Культурного центра Вооружённых Сил Российской Федерации имени М. В. Фрунзе, лауреатом Государственной премии России имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова в области литературы и искусства 2009 года. Он заслуженный работник культуры РФ, кандидат педагогических наук. Академик ряда российских академий…
   Ряжск, малая родина, рязанские просторы, может быть, и помогли Владимиру Силкину, выдающемуся поэту, сохранить родниковое солнечное русское Слово.

     Вы у нас, случайно, не бывали?
     Очень жаль, что вам не довелось!
     В Ряжске даже осенью едва ли
     Вам для скуки место бы нашлось…

Владимир АРТЮХ

От сердца – к сердцу

   Владимир Силкин. «Голоса». Стихотворения. Москва. «У Никитских ворот», 2013
   Трудно быть современным в поэзии, когда в силу возраста не пришлось участвовать в событиях, о которых пишешь и о которых писано-переписано именитыми предшественниками, понюхавшими порох в Отечественную, знающими истинную цену Великой Победе. Однако так уж пришлось Владимиру Силкину, родившемуся спустя девять лет после окончания войны.

     Пятьдесят четвёртый год.
     Девять лет послевоенных.
     И прийти настал черёд
     Мне на смену убиенных…
     Мама плачет, от беды
     Сохранить меня сумела.
     Мама столько лебеды
     За войну за эту съела.
     Пятьдесят четвёртый год…
     Посреди чумы и пира
     Мне беречь пришёл черёд
     Голубые очи мира.

   Да, он несколько опоздал родиться, чтобы воочию видеть войну. Но встречи с её участниками, тружениками тыла, их воспоминания и впоследствии опыт армейской службы помогли сквозь призму собственного поэтического восприятия увидеть не увиденное, прочувствовать его, передать свои ощущения перу и бумаге. С единственной благородной целью – не забыть со временем о подвиге старшего поколения.

     Война всё дальше и с годами
     Её не станут вспоминать.
     Но тем, кто вслед идёт за нами,
     Им важно помнить, важно знать,
     Какой ценой далась победа —
     От обретений до потерь…

   Это потом, после первых творческих опытов, за плечами поэта будут Новосибирское высшее военно-политическое общевойсковое училище, Военно-политическая академия, Белорусский военный округ, Южная группа войск, горячие точки. Потом будет служба начальником Военно-художественной студии писателей Культурного центра ВС РФ им. М. В Фрунзе и секретарём Правления, председателем Комиссии по военно-художественной литературе Союза писателей России. Потом придёт и заслуженное признание: лауреат Государственной премии России, кавалер ряда высоких наград. Тридцать восемь изданных книг, не пылящихся на полках, пользующихся спросом читателей и в России, и за её пределами, таков вклад Владимира Силкина в литературу.
   Одна из этих книг – «Голоса». Голоса тех, кого удалось расслышать сквозь время и кого слышит сегодня автор. Слышит сердцем. И по-снайперски попадает в «десятку» – от собственного сердца к сердцу читателя. Со скупой мужской сдержанностью, глубинной философией и не слезливым лиризмом.

     Не обошла меня война,
     Мне детство дым военный сузил.
     Средь ночи стонет тишина
     От ран отцовских и контузий.
     А в паузах из тишины,
     Вовек не видевшая света,
     Очередная ночь войны
     Во мне грохочет до рассвета.

   И здесь речь не только об отцах. Но и о более ранних поколениях, не посрамивших честь Руси. Поколениях, которые

     В бранных сечах не давали спуску,
     Поклонялись бренному труду,
     Чтоб молчала грозная Царь-пушка
     И не бил Царь-колокол беду.

   Эстет вряд ли найдёт в книге потуги на литературные выкрутасы: оригинальную форму подачи стиха – ради формы, оригинальную рифму – ради рифмы. Но почувствует нерв каждого стиха, его внутреннюю энергетику, задушевность – качества, присущие истинным мастерам своего дела, где за внешней неброскостью кроется глубина подачи. Где нет каких-либо случайных деталей. Где невольно ощущаешь сопричастность автора к описываемым событиям. И главное – веришь ему. В этом Владимир Силкин напоминает талантливого скульптора, отсекающего из имеющегося у него материала – камня – всё лишнее. Во всяком случае, чувство меры не подводит автора. Никаких лобовых решений. Никаких ничего не значащих красивостей. Никаких ура-строк, напоминающих передовицы газет. Зато нечто такое, не громогласное, что берёт за душу.

     В суровой строгости полей
     Идут путём таким неблизким
     По тихой Родине моей
     С войны солдаты-обелиски.
     Они проходят мимо хат,
     Полями, рощами проходят.
     Пути знакомого назад
     Никак ребята не находят.

   Просто. Без всяких вычурностей. Но как образно! Какой подтекст! Какая боль! Так головой не пишут. Но так ждут, по-матерински надёжно ждут своих павших сыновей, многих из которых, без вести пропавших, не нашли и обелиски.

     Бабка Рая на всё согласная,
     Но надеется, верит и ждёт,
     Что целёхонький в утро ясное
     Её мальчик домой придёт.

   И приходит. Памятью. Ибо павшие живы, пока жива память о них. Приходит не только мальчик бабки Раи, но и другие мальчики из поколения той войны.

     А вокруг свистят шмели.
     Или, может, пули.
     Если б только мы могли,
     То отцов вернули.
     Чтоб услышать их сердца,
     Чтоб наград коснуться…
     Светит мне звезда отца,
     Не даёт споткнуться.

   Пройдя сквозь нелёгкие испытания, Владимир Силкин остался верен законам офицерской чести, законам мужской дружбы, традициям тех, о которых пишет, будь то конкретные люди или собирательные образы. Пример тому – строки из стихотворения об одном из погибших боевых друзей:

     Я кожей чувствую его,
     Мне за судьбу его обидно.
     Он выпьет, это ничего,
     Что за столом его не видно.
     Он одинок в своей дали.
     Не достаёт ему ночами
     Родных берёз, родной земли,
     Её веселья и печали…
     Ты приходи сюда ещё,
     Мой друг, в бою не знавший страха,
     Здесь ждут тебя моё плечо,
     Моя душа, моя рубаха.

   В этом весь Силкин. Готовый в трудную минуту подставить плечо, отдать последнюю рубаху. Не отсюда ли у него единство слова и дела, неподдельное откровение едва ли не каждой строки в стихах. «Я ещё не вернулся с войны», – как-то заметил он. С той, Отечественной, на которой не был, но ощутил её всею сутью, и как художник слова сумел верно, без подвохов, передать читателям. Тем ценнее для него выстраданная войной тишина.

     Сирень. Черёмуха. Весна.
     Вдоль чёрной пахоты – грачиха.
     Как хорошо, что не война,
     Как хорошо, что дома тихо.

   А коль хорошо, то можно больше времени уделить мирным темам: стихам о любви, природе, родном городе Ряжске, где он всегда желанный гость, где его именем названы городская библиотека и литературный салон в краеведческом музее. А вот и иное признание: книги Силкина успели побывать в космосе, в кругосветных морских плаваниях. И всё же, всё же…

     Смотрю в рассветное окно,
     А на часах вот-вот четыре…
     Неужто правда суждено
     Нам вечно жить в войне и мире?

   Ведь на поверку и затишье в мирное время порой обманчиво. В частности, для спецназовцев.

     Ночь короткая в июле.
     Ни патронов, ни гранат.
     Ловят в поле грудью пули
     Капитан и лейтенант.

   Ответственность за судьбу Родины, несмотря ни на что, как и прежде, не покидает автора. Поэтому так пронзительно, так по-человечески трогает оставшаяся нам горьким наследством послевоенная картина.

     И хмелеешь без всякой водки
     Возле холмиков насыпных.
     Спят вчерашние одногодки
     Под охраною звёзд стальных.
     Пусть в церквах зажигают свечи,
     Носят траурные платки.
     Здесь надрывно, по-человечьи,
     Плачут в зарослях сквозняки.

   Но, отдавая должное вчерашним одногодкам, поэт свято верит в нынешнее и грядущее поколения России, в их способность сохранить и приумножить всё, за что стояли и что отстояли деды и прадеды.

     «Я!» – разносится над строем,
     «Я!» – уносится в века.
     И стоят в строю герои,
     Неизвестные пока.

   Что ж, доброго и долгого пути вам, некрикливые, искренние, достойно поставленные «Голоса», которые, верится, будут услышаны и по достоинству оценены почитателями творчества Владимира Силкина.

Георгий КИКСМАН

«Дождь резиновый»

   Писать для детей очень сложно, ведь детская аудитория необыкновенна искренняя, дети лукавить не будут, они всем своим видом и поведением покажут – нравится им произведение или нет.
   В этой симпатичной книге для детей «Дождь резиновый» собраны стихи, большинство которых положены на музыку Юрием Бирюковым – прекрасным композитором, лауреатом Всероссийских литературных и музыкальных премий, превратившим эти стихи в замечательные детские песни.
   У книги великолепная яркая обложка и иллюстрации, выполненные Ольгой Шамшуриной – художником-оформителем, оформившей не одну сотню книг, которые издавались в разных издательствах, в том числе и за рубежом. Обложка этой книги настраивает на музыкальный задор, что так и хочется сразу же ее открыть и посмотреть, что там разместилось на ее страницах.
   Книга получилась красивая. Яркие добродушные иллюстрации дополняют такие же добродушные и веселые стихи известного автора, заместителя председателя Правления Московской городской организации Союза писателей России, начальника Военно-художественной студии писателей Культурного центра ВС Российской Федерации Владимира Силкина, поэта, обычно пишущего серьезные, патриотические стихи.
   Эта книга не имеет возрастных границ, она нравится дошкольникам, детям школьного возраста и взрослым, которые хорошо помнят свое детство. Уникальность этой книги в том, что она подходит и для музыкальных школ, где дети могут разучить эти песни, ведь почти все стихи положены на музыку, ноты которой даны как для фортепиано, так и для гитары, что дает большой плюс педагогам музыкальных школ. Стоит также отметить, что все слова в песнях простые, и дети без труда смогут их разучить.

Ирина МИХЕЕВА
член Союза писателей, член Международной гильдии писателей, член Международного объединения детских авторов

Поющие сердце поэта. О творчестве поэта Владимира Силкина

Пора творческой зрелости

Из Рязанского края певучего…

Суровый солдатский удел

Богатырские песни

Родом из поэзии

Я ещё не вернулся с войны

Лицевая сторона

Бронежилет полковника Силкина

Соловьиная песнь

«Я ещё не вернулся с войны»

Кавказский крест

Россия Владимира Силкина

Берёзовые песни

Лечит раны упрямое время

«Я ещё не вернулся с войны»

«Я соскучился по сливам…»

Наш в столице

«Перелито золотом в строку»

Песни Рязанского края

Гимн любви

Поэт-детям

Живая память Великой войны

«Незачем счастье испытывать»

Ну а лирика? А лирика потом

Радости и печали

Взрослые мечты мальчишек

Крыльцо русской поэзии

Живой родник патриотизма

Новый поэт деревни

Образ звезды в творчестве Владимира Силкина

1. Звезда в сравнительном значении.

2. Звезда в космическом осмыслении.

3. Звезда в военном представлении.

4. Звезда в обыденном восприятии.

Поэт нашего времени

Русский ветер

Интересно и увлекательно

Лекарство от хандры

«От «Медведково» до «Беговой»…»

Испытания сердца

Беглый росчерк таланта

Поющее сердце поэта

Чувство памяти

Путеводная звезда поэта

Всматриваться в своих героев

Цена мужского слова

Его песни народ слушает на улице

«По родному Ряжску»

Музыкальное обозрение сборника «Русичи» (Песни Нины Цуриковой на слова Владимира Силкина)

Подарок на Покров

«Чем к родине ближе, тем дали светлей…»

От сердца – к сердцу

«Дождь резиновый»

Музыкальное обозрение сборника «Русичи»
(Песни Нины Цуриковой на слова Владимира Силкина)