-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Серафим Родионович Зиганшин
|
| Приз в шкатулке
-------
Зиганшин С.Р.
Детектив
«Приз в шкатулке»
Самиздат 2016
Издатель: Зиганшин С.Р.
Все права защищены. Ни одна часть данного издания не может быть воспроизведена или использована в
какой-либо форме, включая электронную, фотокопирование, магнитную запись или какие-либо иные способы хранения и воспроизведения информации, без предварительного письменного разрешения правообладателя.
Все события и персонажи вымышлены.
Любое сходство с реальными событиями и именами случайно.
Поддержи автора!
Вы можете пожертвовать средства для автора на новые произведения и творческую деятельность разными способами:
Сбербанк: 4276 0600 1993 2162 Серафим Родионович
Киви (QIVI) +79273479560
Webmoney: рубли– R238745595440
доллар– Z377793668854
гривна– U683870592485
Приз в шкатулке
Глава I
Стоит пасмурное утро вторника 22 числа октября. Чистильщики начинают чистить пыльные улицы Уфы, а машины, то и дело проезжающие по большим дорогам, снова, буквально, через какие-то полчаса, замусорят края дороги пылью и песком, которые так надоедливо на прогулке лезут человеку во все дыры.
Следователь, а также главный герой нашего рассказа Гошин Михаил Анатольевич, ещё спал в своей трёхкомнатной квартире, в элитном участке центра Уфы, где живут, как правило, самые знаменитые и самые крупные личности города. И, раз уж началось описание главного героя и его житейских особенностей, то давайте я представлю вам этого героя целиком.
Это был человек 32 лет с крепко сложенным телом и, как мы уже знаем, работа его была под названием "следователь". И, я не знаю, но, может быть, это всем следователям принято носить короткие стрижки, типа "спортивной" или "площадки", но во всяком случае наш герой носил короткую.
Квартира его в центре Башкортостана, как ни удивительно, досталась за хорошую и добросовестную работу, но многие люди считали иначе, что породило на свет много всяких историй и сплетен, что, дескать, следователь каким-то образом получил взятку или сам состоит в каких-то бандитских связях. Но, что самое смешное, так это то, что люди, которые распускали или верили этим слухам, попадая во всякого рода проблемы и преступления, такие, например, как кража вещей из квартиры, первым же делом просили во всём разобраться следователя Гошина, ибо он действительно был наилучшим следователем в республике.
Но вернёмся в квартиру, а в частности в спальню, к герою. Именно здесь с минуты на минуту должен раздаться звонок будильника, предупреждающий следователя о том, что на часах скоро будет восемь часов утра, а на работе надо появиться уже в девять.
Через десять минут, вставши, следователь принялся за кофе, и какое-то странное предчувствие ему говорило, что день у него будет нелёгким.
В отделение полиции этим утром поступило заявление о том, что пропал некий гражданин Пинкин. Заявителем была Синкина Тамара Викторовна, возрастом 30 лет, имевшая на лице следы распутного образа жизни. Одежда на ней тоже была не из самых богатых и, как говорится, было похоже на то, что она купила её на недорогом рынке, где-нибудь во вьетнамском магазине, которые нынче пользуются некой популярностью за счёт подделок знаменитых брендов одежды.
Следователь лично решил разобраться во всех материалах этого дела, потому как понимал, что если во всём с самого начала не разобраться, то всё расследование пойдёт насмарку.
– Здравствуйте, Тамара Викторовна. Присаживайтесь, пожалуйста – с любезностью сказал Гошин плачущей Тамаре – расскажите мне всё с самого начала – кто пропал, чем занимался и что делал в последнее время…
– Пинкин Дмитрий Фёдорович пропал, депутатом нашим местным работал…
– Да знаю, знаю… Помнится мне, как он в пьяном виде остановку сбил, а потом сюда пришёл и говорит, мол, давай договоримся…
– Он что, давал взятку?! – с ужасом воскликнула Тамара.
– Ага, пытался.
– И вы взяли?!
– Да нет, конечно же! Прогнал я его, наглеца такого. И, что самое главное, не боится ведь сюда приходить… Я ему сказал (не в мягком, естественно, тоне) что ещё одна такая выходка, и он в суде дополнительно за взяточничество будет рассматриваться…
– И что же случилось с ним?
– А Вы что, долго с ним живёте?
– Нет, мы третий месяц только с ним вместе…
– А, ну тогда понятно, дело ведь примерно год назад случилось… Кстати, штрафом он тогда отделался.
Несколько секунд они молча посидели, видимо, думали каждый о своём, но Тамара Викторовна всё же решила продолжить своё повествование.
– Ну так вот… В один день, это было 19 октября, я пришла к нему домой, в гости, так сказать.
– А вы жили не вместе?
– Нет, мы жили, но редко, ведь у меня есть своя квартира на ***, и кто за ней без меня следить будет… Ну вот, прихожу я, значит, к нему, а дверь никто не открывает. Звонила ему минут 15, потом стучалась, всё равно – никто не открывает, а заходя в подъезд его дома я видела, что обе его машины стоят у входа. Поэтому я стала звонить на его сотовый, который показал, что либо номер недоступен, либо телефон выключен. Делать было нечего и я решила сторожить его до конца, и весь день просидела у дверей, как дурочка, на которую с любопытством смотрели соседи.
– А сколько по времени было, когда Вы пришли к нему?
– Где-то в 2 часа я пришла, – припоминая, сказала Тамара Викторовна.
– И до скольких просидели?
– До десяти вечера.
– Ого! А во сколько работа у него заканчивается? – Может быть он просто ушёл пешком, а телефон сел и вы зря волновались…
– Нет, нет, нет… – возразила Тамара – работа его ещё в 6 вечера заканчивается, а в последующие дни он так и не появлялся. Мало того, 20-го числа пошёл дождь, а уже 21-го числа я полностью убедилась, что его машины не трогались с места, ибо следы от капель дождя на машинах остались, колёса присыпало засохшей землёй, а под машинами всё сухо и не тронуто дождём. Тут-то я и решила, что пора звонить в полицию, и сегодня утром, как Вы уже, наверное, знаете из дела, квартиру вскрыли…
– Да, да. Ничего не нашли, даже его ботинок, а пыль действительно не убиралась на паркете примерно неделю… Ну, я всё, вроде как, понял, и, как мне кажется, сейчас там нужен я. Спасибо Вам, Тамара Викторовна, мне пора.
Следователь собрал свой портфель и выехал на место жительства Пинкина, где сейчас ещё не закончился начатый утром обыск.
Глава II
Подъезд, в котором проживал депутат, был оцеплен полицией, сотрудники которой как муравьи бегали и копошились. На лавках сидели постоянные зрители данных представлений – старушонки, любящие перемыть каждую косточку своему соседу и выковырять всю его подноготную, со всеми страхами и историями. Такие старушки, я думаю, есть в каждом дворе нашей необъятной страны.
Гошин подъехал к дому Пинкина на своём автомобиле – не особо дорогом, но и не дешёвом, а вот какой он был марки – секрет. Ему вручили новые материалы дела, которые в каждом преступлении являются своего рода ключом к следующему этапу проведения следствия.
Во-первых, нашли сотовый телефон Пинкина. Он лежал в подъезде, в самом низу лестничной площадки, под перилами и лестницей, где всегда темно и замусорено. Телефон был разбит, что говорило о том, что его уронили.
Кроме того, на перилах лестницы обнаружили свежие следы крови, то есть им было меньше недели. Крови было так мало, что можно было подумать, что кто-то порезал палец и, поднимаясь по лестнице, случайно задел перила кровоточащей ранкой. Было решено тут же проверить кровь на принадлежность – была ли это кровь искомого депутата. Для этого в квартире нашли волосы в шапке, волос в расчёске и ноготь в соответствующей машинке, дабы сверить ДНК. По результатам теста выяснилось, что кровь принадлежала Пинкину Дмитрию Фёдоровичу.
– Значит, это всё-таки похищение? – спросил у Гошина сотрудник полиции.
– Возможно. Сейчас нужны данные по телефону – надо узнать, кому принадлежат последние звонки. После этого я поеду к депутату на работу – там наши сотрудники тоже собирают материалы.
Телефон был быстро и аккуратно заряжен в переносной лаборатории, оснащённой по последнему слову техники. Все последние вызовы были на телефон Тамары, но был ещё один, самый последний – 18 числа в 18:39. В контактах этот номер был записан как "Г.П.". Следователь понял, что телефон этого Г.П. необходимо срочно отследить через GPS, как это обычно делают если кто-то утратил телефон. Но следователю не повезло: раздался голос автоинформатора: "Телефон либо выключен, либо находится вне зоны действия сети", а это означает, что телефон, как и владельца, не найдут, пока мобильный снова не будет включен. Однако следователю можно было узнать, на кого телефон оформлен, и через него уже выйти на Г.П., но и здесь его снова постигла неудача, потому что сим-карта была оформлена на "левого" человека, продававшего сим-карты вместе со смартфонами в Московском метро. А так как всё продавалось молниеносно, и без каких-либо бумаг и документов, найти этого Г.П. среди сотни людей было невозможно.
Гошин, провозившись со всеми этими делами уже два часа, решил, что надо ехать к Дмитрию Фёдоровичу на работу, чтобы узнать про ещё какие-нибудь материалы, которые, возможно, могли бы помочь расследованию этого преступления. Всем было уже понятно, что это дело – самое настоящее похищение человека.
На работе Пинкина, как оказалось, все уже знали о его романе с Тамарой. И Гошин заметил, что везде, так же, как и у подъезда депутата, есть свои "зрители", которые являются вечными любителями перемывать кости другим людям. Только здесь, вместо бабушек на скамейках, сидели в креслах вполне молодые люди, в возрасте 30-34 лет, и в основном, конечно же, женщины.
Гошин уже сразу понимал, что "по делу" из такой компании ему выведать получится очень и очень мало, потому что здесь в основном лишь информационный мусор, не стоящий даже внимания. Но подцепить хоть чуточку чего-нибудь действительно стоящего ему удалось.
Секретарша Пинкина сказала, что депутат не появлялся на работе с 19 числа и начали заливать шлак про роман с Тамарой Викторовной, но следователь перебил её своим вопросом:
– Так, так, постойте. Скажите, раз 18 числа он был здесь, то Вы, наверное, помните, как он в тот день вёл себя? Может быть, странное что-то в нём было, что в глаза сразу же бросалось?..
– Да нет, вроде бы ничего странного в нем не было тогда. Хотя… вечером, в тот день, прямо перед тем, как он домой поехал, он постоянно куда-то звонил…
– А вышел отсюда он во сколько часов?
– Так, давайте по камерам посмотрим. Вы же их видели, когда в здание заходили – прямо у входа висят, – сказала помощница следователю, на что получила ответ в виде кивка головой – "Да".
– Вот, смотрите. Вот он и выходит… и время тут -18:39.
Всё в точности сходилось, ведь в телефоне, найденном под лестницей подъезда, последний вызов был именно в 18:39!
– А вот ещё вопрос. Здесь он звонил как – по сотовому или по стационарному телефону?
– По сотовому. Но здесь у него другой – рабочий. Свой он редко когда использовал на рабочем месте… Кстати, рабочий телефон на месте до сих пор лежит, вам показать его?
– Да, покажите.
В рабочем телефоне Пинкина, который лежал у депутата на столе в кабинете, номер Г.П. тоже был записан, и вызовов этого номера было аж 8 штук, начиная с 18:00. "Почему же он не записал полностью имя или, хотя бы, фамилию этого Г.П.?! А ведь так насколько мне легче было бы найти его…" - подумал следователь.
– А, вот, вообще, – продолжал следователь. – приходили ли к нему какие-нибудь странные личности? Может быть, в тот день кто-то приходил?
– В тот день никто к нему не приходил. А, по сути, к нему постоянно кто-то приходил. Да и странные все какие-то! И вы знаете их! Все такие битые-перебитые, наркоманы, в спортивках или в кожаных куртках. А вы бы слышали их разговоры! Один блат, один блат. Строят из себя крестных отцов, а сами с проводов медь срезают – тем и живут. Тьфу! Гопники, да и только!
– М-да уж, видал… То по пьянке кого-нибудь зарежут, то знакомого своего из-за полтинника "случайно" убьют… а на днях вообще не пойми что было! Точно такой же, про кого вы говорили, в волонтеры устроился…"И что?" – скажете вы, -"Может, старичкам помочь хочет…" – да не тут-то было! К ветерану ВОВ его, значит, помогать отправили, а он взял, да и украл у неё почти все деньги и драгоценности! Пока она ему чайник поставить уходила, этот залез в антресоль низкую, нашёл там деньги с пенсии и золотые украшения, подаренные покойным мужем, взял всё и ушел, сказав старушке, что его внизу ждут. А когда Вера Павловна пошла дверь за ним закрывать, то заметила, что антресоль прикрытая, а не закрытая, а как заглянула внутрь – так и поняла, что всё мальчуган утащил…
– Ужас! Нашли хоть безобразника этого?! – воскликнула помощница депутата.
– Конечно нашли! Алкоголик малолетний; он деньги все кончил – пропил, проиграл в автоматы, в сауну с девочками сходил, а золотые украшения в пьяном виде пошел в ломбард сдавать позже. Там-то его и накрыли, потому как кнопочку вызова приёмщица нажала. Скоро его судить будут. Ну да ладно, если ещё что-нибудь узнаете – сразу звоните мне. Вот номерок. – и следователь протянул визитку помощнице.
– Хорошо. Дайте ещё визиток, штук пять…
Гошин оставил ей ещё несколько картонок со своим номером и поехал к себе в кабинет, где целый день ему не приходило никакой информации по поводу пропажи Пинкина. Однако позже, вечером, следователю повезло в этом таинственном деле так, как везёт человеку раз в жизни.
Глава III
22 октября, в 10 часов 23 минуты вечера следователю сообщили о происшествии, о котором на следующий день, естественно, в СМИ информировать никого не стали, мало того, полиция запретила информировать, дабы не спугнуть преступников, которые могли узнать, что на их след уже вышли, а это намного усложнило бы работу полицейским. Ведь преступников куда легче поймать на месте, нежели искать и гоняться за ними.
А дело было так.
Житель одной из пятиэтажэк в спальном районе, Максимов Иван Захарович, часто гулявший в своём дворе по причине всяческих старческих болезней и имевший от роду 64 года, стал замечать, что из подвала дома №15 постоянно исходят мерзкие и отвратительные запахи. И мало того, эту вонь чувствовали даже жители или соседи, проходившие мимо подвала. Сначала все думали, что это животные гадят, как это обычно бывает, или, на крайний случай, какая-нибудь кошка или мышка в подвале здохла, вот и запах идёт… Этим утром Иван Захарович, возвращающийся с прогулки, не вытерпел и позвонил в полицию, которая вскоре прибыла на место.
А полиция, хоть и приехавшая, но дверь открывать так скоро не собиралась. И лишь только после долгих уговоров жителей, по типу "мы открыть не можем – ключей нет", дверь всё-таки вскрыли. Изнутри донеслась мерзкая вонь, которая впечатлила многое повидавших сотрудников. Посмотрев внутрь подвала, установили, что внизу есть ещё одна дверь, но идти туда никто не спешил. На помощь призвали спецназ, который вскоре явился.
Вооруженные автоматами и с надетыми противогазами, спецназовцы пошли внутрь подвала и сломали вторую дверь. Запах, стоявший здесь две минуты назад, можно было считать лишь легким ароматом, по сравнению с тем, что вырвалось оттуда сейчас. А вырвалась оттуда ужаснейшая вонь, да такая, что все стоявшие неподалёку зеваки отбежали метров на сто подальше.
А спецназ же, войдя внутрь, потрясен был немного меньше, ведь от вони хоть как-то спасал противогаз, надетый каждому на лицо. Внутри, среди всякого мусора, в виде железок, скрепок, прутьев, решёток и прочего, была маленькая комната, метров 7х5, в которой по самому центру стояла пустая ванна, а по стенам, на полках, стояли разного рода химические вещества в склянках, бутылках и стеклянных мензурках. Большинство из веществ были щелочами и кислотами. Пол был сделан из старой советской плитки, которая была в разводах и пятнах, как в морге.
Вы спросите: «А почему наш следователь узнал о происшествии только поздним вечером? И на какое это развлечение потратили время спецназ и сотрудники, работающие у подвала?». Ответ прост: если кто-то в подвале хозяйничал, то этот «кто-то» должен рано или поздно придти к подвалу, где его и схватят. Замок, висевший на двери подвала, был новый, что опять-таки говорит о том, что кто-то здесь был совсем недавно. Замок, сломанный при вскрытии подвала, заменили на точно такой же и устроили засаду.
Дверь закрыли. Автобус, напичканый спецназом, стоял метрах в десяти от подвала, прямо за углом дома, дабы гость не почуял неладное. За подвалом следили из тонированной «четырнадцатой». Появлялась ли у вас когда-нибудь мысль о том, что за вами следят из какой-то вкруговую тонированной машины, где громко "бухает" музыка? По крайней мере наш «гость», пришедший в 9 часов вечера, совершенно ничего не подозревал.
Время близилось к девяти… Где-то в дали лаяли собаки. Из соседних дворов доносились детские радостные крики – видать, они до сих пор ещё играли. Но сотрудникам было не до игр. Они тихо, как мыши, сидели в четырнадцатой, пили кофе и о чем-то шептались:
– Да нет… Марина на вряд ли была б способна на такое! – говорил первый.
– Она, она! Я сам видел, когда пришел!
– Где ты это видел?
– На улице А-оды ! Она, она это была!
В этот момент первый сотрудник заметил, что кто-то украдкой пробирается в сторону подвала. Гость озирался, и подходил всё ближе и ближе к подвалу, из которого до сих пор, даже с закрытыми дверями, шла вонь.
– Тише ты! – сказал первый, – смотри! – и он ткнул пальцем в лобовое стекло.
– Ага, точно наш клиент! Сообщай нашим – пусть будут наготове.
Первый согласился. Он схватил рацию, и начал докладывать: "Будьте готовы! Кто-то приближается к подвалу. Если что-то произойдет дальше, я вам дам сигнал", на что через секунду получил ответ: " Понял. Жду сигнала."
Все замерли. А гость все ближе и ближе продвигался к подвалу. Вот он подошел вплотную и начал доставать ключ из кармана. Он засунул ключ в замочную скважину, но "оп" – ключ не подошел! Не успел ничего ещё понять, как наручники уже сверкали вечерним красным солнцем на его запястьях, а сам он лежал скрюченным на земле; сверху него сидел ОМОНовец.
Уже по запаху от "гостя" можно было сказать, что в подвале этом был, и не раз. А возможно, вообще жил там. Задержанный все время твердил, что он не виноват, и во всем виноват хозяин, а хозяин имеет погоняло Гриша.
На момент задержания было около десяти часов вечера, и следующим делом, после того, как гостя доставили в отделение, было сообщить о случившимся следователю. Сразу же возникла мысль о загадочном Г.П., и уже в половине одиннадцатого Гошин сидел напротив грязного и вонючего бомжа.
– Кто таков? – спрашивал Гошин.
– Л… Лёва я… Ручкин Лёва…, – неуверенно и так, как говорит псих, сказал бомж.
– Откуда будешь?
– Из Стерлитамака я.
– Живешь где?
– Нигде не живу.
– Как это? – следователь явно хотел играть в плохого и хорошего полицейского – бомж , что ли?
– Да.
– А как сюда из Стерлитамака попал?
– Ну как, довезли…
– Яснее говори! В подвале ты что забыл?
–Ж… ж… жил я там, жил.
– Короче, так… – следователь, понимая, что допрос начинает затягиваться, решил действовать другой тактикой – пряником – говори либо правду и прямо, либо получишь срока столько, сколько навешают, да и ещё сверху. Выбор за тобой. По крайней мере, у тебя защита сейчас лишь одна – это я.
Следователь замолчал. Лицо Лёвы сначала погрузилось в раздумье, но потом, очнувшись, он покривил головой так, как будто бы обиделся.
– Ну?– спросил Гошин.
Но на лице Ручкина все так же оставалась физиономия партизана, который ни в коем случае не хотел выдавать какую-то страшную военную тайну.
– Хорошо, твоё дело. В общем, сейчас уже, у-у!– он посмотрел на наручные часы – время-то уже одиннадцать, друг любезный! Я – домой, спать.
И он сделал вид, будто бы действительно собирается домой.
На лице Ручкина промелькнула уже совсем другая гримаса. Она выражала беспомощность и отчаяние, и как только Гошин подошёл к двери, в голове у Лёвы промелькнула мысль: "Если он сейчас уйдёт, то я действительно буду под ударом у них. Рано или поздно, ОНИ меня вычислят…".
– Постойте! Постойте! я расскажу, всё расскажу! Только защитите меня от них!
– Так, так, так, стоп; кто такие "они"?
– Они! Они заставляли меня!
– Что заставляли?
– Там тру… тру .... трупы! Они в ванну трупы бросали! А меня заставляли жидкостями их заливать…
" Жуть! Трупы в ванной растворять! И в нашем-то городе такие африканские стасти?"– подумал следователь.
– Отвечай быстро: кто твой хозяин? И какого дьявола ты на ЭТО согласился?
– Я не знаю, как его зовут… Знаю лишь, что его амбалы Гришей называли. Я думаю, это его погоняло… Хотя, может быть, его действительно Гришей звали…
– Опиши мне его.
– Что?– Ручкин вырвался из своих рассуждений и раздумий.
– Опиши мне его.
– Ну, лицо у него такое, обычное, как у бандитов из бандитских фильмов, по стандарту. Что же ещё… Ах, да! У него татуировка вот здесь вот, – и Лёва указал на безымянный палец правой руки.
– Ещё что?
– Больше ничего не знаю.
– Так какого черта на такую "работу" устроился?
– Я, я, я не знал, что все ТАК будет… Они хорошие деньги мне обещали, говорили, что все будет как в шоколаде, а работа при этом, сказали, будет очень легкой. Ну и кто же не согласится? Тем более, в моем положении…
– Ясно. Ещё вопрос: кто у тебя был в последний раз? И много ли вообще тебе этих трупов подсовывали?
– Всего двое было. В первые дни после приезда какого-то старикана привезли, я его не разглядел да и не очень-то хотелось – все время выворачивало. И вот на днях старуху какую-то.
– Старуху?
– Да, старуху. Толстую такую. Но она изуродована была просто невероятно. У неё лицо как будто снарядом разорвало! Ни глаз, ни носа, ни рта – ничего совершенно не было!
– Посмотри хорошенько,– следователь просунул фотографию Пинкина – был ли у тебя в заказах этот человек?
– Э, нет.
– Точно?
– Да. Ну, я же говорю, что только старика очень давно и старуху вот совсем недавно привозили в пакетах. И привозили, кстати, оба раза ночью!
– Ну, хорошо. Мы поставим там засаду, и скоро они сами при…
– Не стоит.
– Почему?
– Со вчерашнего дня я уволен. Сегодня пришел туда снова, переночевать хоть где-то. А тут меня раз – и на землю! Я думаю, что так даже лучше будет, что меня вы схватили. Я считаю сейчас, что рано или поздно они бы меня просто-напросто убрали, ведь я слишком много знаю. И рано или поздно, я бы сам оказался кашицей в этой ванне.
– Вспоминай, сколько дней назад тебе старуха поступила?
– Так… Дня так 3-4 назад.
– От старухи хоть что-нибудь осталось?
– Нет. Только кашица, которая растворена и плавает где-то в канализации…
– Ясно. Ну, что ж, у меня все на сегодня… Уведите его!
– Постойте, постойте! Вы поможете мне? Вы же знаете, что они меня убьют!
– Знаю, но я и вправду хочу тебе помочь. Если твои сведения помогут нам, то будь уверен, что я за тебя лично заступлюсь. Я понимаю, что ты не знал, на что идешь. Но ты – преступник, хоть и беззащитный бомж, и ответственность какую-никакую, а понести обязан. И все что я смогу – это сократить тебе срок, так что особо не надейся, что выйдешь на волю…
– Сделайте хотя бы так, чтобы я был в безопасности…
– Это я тебе точно обещаю.
Леву вывели из допросной комнаты, а Гошин направился в свой кабинет, он собирался домой.
Глава IV
Утро 23 октября. Следователь соскочил с кровати ни свет, ни заря и сразу же принялся за работу. Времени, как ему казалось, было очень мало, и из-за этого он старался делать все свои дела быстрее. Даже еду он готовить не стал, а решил перекусить шавермой в уличном кафе, и, на мой взгляд, этот шаг был очень рискованным, ибо нынче мало ли из чего тебе могут состряпать еду на улице.
Приехав снова во двор Пинкина, он направился к соседке Дмитрия Фёдоровича. Она была тем самым свидетелем, о котором сообщили следователю вчера.
Это была гражданка Иванова Светлана, имевшая от роду 63 года, и находившаяся сейчас на пенсии. Вчера вечером она вышла на улицу и увидела полицейских, которые заканчивали работу по делу Пинкина, начатому ещё с самого утра. А ещё увидела своих подруг, которые сидели на лавочке у входа в подъезд и о чём-то как всегда говорили. Из их рассказа про пропавшего депутата, она поняла, что, возможно, стала свидетелем действительно странного случая, о котором, возможно, никто другой не знал.
– Здравствуйте, Светлана Ивановна. Как жизнь ваша? – повёл разговор Гошин.
– Скучна, ой скучна. Что эта за жизнь сейчас? Раньше-то, я помню, веселей она была. Это сейчас мне лишь остается до конца своих дней на скамеечке сидеть с подружками…
– Дык, путешествуйте, Светлана Ивановна.
– Какие там путешествия!– она махнула рукой.– Деньги на такие развлечения разве есть? С пенсией в 10 тысяч тут не знаешь, как за жизнь хвататься… А ведь в детском саду работала…
Эх, а ведь такая страна, такие возможности! Столько ресурсов у нас, а народ нищий… Я где-то видел и слышал, что мы – это всего лишь 2% от всего населения Земли… И при этом имеем 40% всех полезных ресурсов планеты… Мы ведь не то, что кайфовать, мы вообще должны бы жить, как султаны, и каждая семья могла бы позволить себе целый дворец. Но у нас дворец может позволить себе лишь "элита"… А вот такие старики, которые всю жизнь при СССР трудились (да и сейчас стараются, в принципе), вообще никому не нужны как люди, даже властям. Власти просто берут, и кидают им в лицо эти жалкие пару тысяч рублей на минимум, просто, чтобы они выжили в этот месяц… типа забота об электорате.
Следователя тоже взяла досада на этот счет. Ведь мы вроде "самые-самые": самые в нефти, самые по добыче угля, самые по производству военной техники… А Светлана Ивановна, воспитательница детского сада ещё в Советском Союзе, стояла перед ним в обуви, которую носила явно не первый и не второй год. Где-то даже были видны подшитые уголки обуви…
– Вы сказали,– продолжал следователь.– что, возможно, стали свидетелем какого-то странного случая, связанным с делом о пропаже депутата Пинкина, вашего соседа?
Светлана Ивановна кивнула головой – "да".
– Хорошо. Я следователь этого дела, и меня зовут Гошин Михаил Анатольевич. Пожалуйста, расскажите всё как есть, с самого начала.
–Угу. В общем, в тот день, когда все в последний раз видели депутата, я вышла так же, как и обычно, на улицу к подругам, но ни одной из них здесь не оказалось. Дома я сидеть не хотела, и решила их дождаться здесь – на лавочке. Села я, значит, а минут через десять вон к тому подъезду (она показала пальцем на подъезд Пинкина) с бешенной скоростью подкатил грузовик и оттуда начали выгружать диван.
– А людей сколько было?
– Так…три…пять! Пятеро.
– Угу. Дальше что было?
– Ну, значит, приехали они, часов этак шесть было, и начали вытаскивать этот диван, а потом два человека взяли этот диван за обе стороны, да и затащили в подъезд. А чуть позже, практически через несколько секунд, за ними ещё один высокий парень зашёл.
– А как по одежде они были?
– В комбинезонах были… таких, синего цвета. Как у строителей или грузчиков, ну вы понимаете… Так вот, потом приехал депутат этот, который в подъезд юркнул быстро-быстро, как будто дома забыл чайник с плиты убрать. А уже минуты через две-три после того, как депутат зашёл в подъезд, грузчики начали почему-то вытаскивать диван на улицу. Однако, как мне показалось, диван на обратном пути они несли еле-как, и уже втроём. Я вот сначала значения этому не придавала, а как только узнала про депутата, так и сообщить надумала: мало ли что, вдруг поможет. Авось и впрямь его в диван закинули, да увезли.
– А потом что было?
– Да также: быстро-быстро, как муравьи все затолкали в машину, да и газанули, как ненормальные…
– И в какую сторону они умчались?
– Вон туда, видите ту арку? Вон там, сзади нас, есть ещё одна такая, как раз вы оттуда и заехали. А эта выездом из нашего двора служит.
– Когда я въезжал, я увидел, что на ней камеры установлены. А на той выездной арке тоже есть камеры?
– Вроде бы да…
И действительно, на самой верхушке арки, рядом с металлическим козырьком, стояли с двух сторон две маленькие торчащие камеры. Разрешение видео на них, однако, было безупречным, так что номер автомобиля был вполне разглядываемым, и владельца транспорта вычислили очень просто.
Им был Леонид Р-ов, который жил в шестидесяти километрах от Уфы, и, как мы потом узнали, он был обычным предпринимателем, который сдавал машины напрокат. К мужику, естественно, вломились в дом, но это нормально – мало ли, кто он…
– Давали на прокат машину 18 октября? – спросил следователь.
Леонид помолчал, почесал щеку и сказал:
– Ну да, давал…
– Кому же?
– Мужчине одному. Лет 30-35 ему на вид было. Одет в кожанку был, и с ним какой-то дубина ещё в тот день пришёл…
– Документы мне его показать можете?
– А я и не брал с него документов…
– Как это так? В залог же он вам что-то оставлял?
– Ну да, но с ним все по-другому было. Я беру обычно документы (копию), конечно же – так, на всякий случай, но он пришел, значит, да говорит: " Хочу машину у вас в аренду взять. Грузовик какой-нибудь есть у вас?", а я ему отвечаю, мол "Есть, но документы ваши сначала предоставьте". А он же с дружком своим в нашу, так сказать "приемную" вошел (дом был собственный, поэтому, в одной из комнат со входа был сделан некий "офис": с дверью, стульями, т.е. клиенты могли ждать свою очередь, сидя на стульях снаружи. Потом Леонид мог их спокойно вызывать к себе, как врач в больнице *прим. автора*), а потом он ему выйти приказал. Как только тот вышел, он мне говорит, мол "может, без суеты обойдемся?", и пачку денег подвигает. Было в пачке около ста тысяч (я их на подлинность проверил вон на том инфракрасном свете).
– И, вы их взяли или как?
– Ну да, взял. Он мне потом объяснил, что деньги пусть как залог лежат, мол, даже если он машину угонит, здесь все равно больше будет.
– А откуда он про машину узнал?
– Я говорю же, что ПОТОМ он мне сказал, после того, как ему все показал и разъяснил. У меня даже сомнений никаких не возникло, ведь машина-то действительно тысяч тридцать стоит, а как что, так мог и заявление об угоне подать. Ведь в итоге-то все карты на руках, – и в плюсе бы остался, и машину бы вернули.
–Хорошо, хорошо… Хотя, какой там хорошо! Плохо всё! Деньги сейчас у вас? Нам отпечатки нужны.
– Нет, денег нет. Он потом привез машину обратно и весь залог забрал.
– Но расплатился же?
– Расплатился ещё в тот день, когда машину брал. Сами понимаете, что давно то время прошло. Сейчас деньги где-то в других руках…
– Э-эх! А как он выглядел-то, помните хоть?
Леонид задумался и через несколько секунд воскликнул:
– Вспомнил! У него рожа такая бандитская, точно! Сами знаете, как такие выглядят: цепь из золота, кожанка, на понтах все из себя лезут. Вот точно такой же был, типичный пример! – и ещё через секунду он буквально вскрикнул.– Ах, да-а! Вспомнил я, вспомнил! Его амбал его Гришей назвал один раз! Я это точно помню! А тот так глянул на него, что я чуть не обделался! Видать, уж больно не хотел свою личность предо мной раскрывать…
"Гриша! Опять Гриша! И оба говорят как одно, что морда у него бандитская, словно сговорились…"
– Фамилию знаешь его?
– Нет, только Гришу и слышал…
"Эх… Все равно! Может быть, этот "Г.П." и есть Гриша, только фамилию надо ещё узнать и в розыск можно подавать… А! Ручкин же что-то про тату на пальце говорил…"
– Татуировка на пальце вот здесь была у него, нет?
– Не помню, не видел… Вроде бы не было…
– М-да… Ну хорошо, вопросов у меня больше нет. Но машину мы у вас пока что заберем.
– Дык, берите, раз уж такое дело… Рад помочь.
Следователь сел в машину и поехал обратно – в Уфу. Голова его была мутной и то и дело подбрасывала какие-то бредовые идеи, связанные с делом о пропаже депутата. Мелькали совершенно разные варианты событий, как могли украсть депутата. Но скажу вам по секрету, как автор, к одной очень похожей на случившуюся в реальности он почти что приблизился; даже отрывками создал похожую цепь событий.
Дорога шла всё дальше и дальше. И, хоть до Уфы оставалось примерно полчаса езды, следователю это время показалось бесконечно долгим. В раздумьях, обычно, всегда так бывает.
Он заехал в город. На одной из улиц он увидел Тамару с каким-то парнем. Они шли под ручку, как влюблённая пара, и о чём-то говорили. Гошин их увидел невзначай тогда, когда они переходили дорогу прямо перед его автомобилем. Тамара его не заметила, но это понятно почему…
"Э-эх… Странные эти люди, конечно… У неё там мужик не знай где находится, может, уже какой день наручниками где-то в заложниках прикован… А она… Хотя… черт с ней. Все равно, по крайней мере, с катушек ей этот мужик не даст сойти…"
Сигналить им Гошин не стал, а вместо этого рассмотрел спутника подруги депутата. На первый взгляд это был обычный мужичок, лет 30, а то меньше: выглядел он очень молодо, хотя кое где на его короткой стрижке были видны проблески седины, а следовательно, это был не паренёк, а человек более старшего возраста. Лицо было худым, скулистым и наголо выбритым: не было видно даже малейшей щетины, что отчасти придавало мужику вид молодого парня. Одет он был просто, в спортивный костюм какого-то палёного бренда вроде "Адидаса".
Загорелся зеленый свет и Гошин поехал. Сначала он долго не мог забыть эту встречу, но вскоре всё лишнее в его голове растворилось и он снова принялся за работу.
Он поехал в офис, где работал – копался в материалах до поздней ночи. Он долго стоял у доски с фотографиями и думал, куря при этом тяжелые сигареты. В конце концов, когда время уже приблизилось к двенадцати часам, он на всё плюнул и поехал домой.
Мутная голова его начала тупо гудеть. И из-за этого гула машину вести было очень и очень трудно! А ещё эти гирлянды по дорогам, да и просто фонари! Но что это! В начале Гошин сам не понимал того, что могло его так отвлечь, но потом он понял, в чем суть. В это время он стоял на светофоре, а в скверике, схватившись за голову руками, на лавочке сидела и, судя по всему, плакала наша знакомая, Тамара Викторовна.
Следователь удивился и, дождавшись зеленого света, припарковался неподалёку, дабы не упустить Тамару. Но та вроде и не собиралась куда-либо уходить.
– Что это с вами, Тамара Викторовна?
Тамара убрала руки от головы и посмотрела на следователя своими заплаканными красными глазами, а потом снова опустила голову и закрыла её руками.
– Что же случилось такое? Неужели с Пинкиным чего…
– Не с Димой. Опять.
– Что опять?
– Да снова и снова! Каждый раз! Объясните мне, дуре, почему так происходит?
– Да что же случилось в конце-то концов?!
– Хотите знать, сколько у меня парней было?
– Нет!
– Много. Очень много. – словно проигнорировала следователя Тамара.– И, хе-хех, что самое смешное, с кем бы я не была, а все равно: одно несчастье. Год назад один был, хорошенький такой паренёк – убит. Хотите знать как? Ножом какой-то наркоман в подворотне зарезал. А через месяц ещё одного парня – машина сбила. Потом ещё был – на концерте в Екатеринбурге в давке удавлен. Думала, может, с депутатом все хорошо будет: ведь что с ним-то может случиться? Деньги, власть, уважение, охрана государства – всё есть; красивую совместную жизнь уже себе рисовала… Но и он чёрт знает куда пропал!
– А сегодня, я так понимаю, пропал ещё один?
– Откуда вы знаете?!
– Вы меня действительно не видели сегодня?
– Н…нет.
– Я вас видел с молодым человеком. Вы прямо перед моей машиной проходили и не заметили. Я посигналить думал сначала, но потом подумал… А кто этот парень, кстати?
– Козёл он, вот он кто!
– Что же так?
– Мы с Гришей гуляли – пару дней назад в сети познакомились. Разговорились и я ляпнула, что у меня почти что муж есть.
– О депутате что ли?
– Да…
– И что же?
– Ну мы как раз недалеко отсюда шли, по ***, а там сами знаете, какая обычно толпучка. И он в ней раз – и пропал! Ещё крикнул что-то, но я не разобрала что именно… Падла! Я-то думала, что он-то хоть нормальный: из деревни ведь, неиспорченный должен быть. А он… Может быть он подумал, что от него мне деньги нужны были? Ведь муж депутат, деньги есть всегда, а он бедный…
Но следователю все её разговоры были как кудахтанье.
"Гриша! Точно! Узнал про депутата, а потом смылся! Так, стоп! Помните, что говорил наш уважаемый Холмс? Не делайте поспешных выводов – и это точно! Надо все проверить…"
– Так, а страничка в сети у этого Гриши есть? Меня фото интересует. Нет, я его видел, но…
– У него фото совсем другое, левое стояло. Но в жизни он мне даже больше понравился, чем тот качок, что у него на аватарке стоял. Ах, глупая я! Вам фото нужно? Вот, держите.
И Тамара вытащила из сумки фотографию, на которой они вдвоем стояли в фотокамере. Такие фотокамеры нынче популярны и стоят буквально в каждом крупном торговом центре. На фото был точно этот парень.
– Фото вам нужно? Я на время попросить бы хотел…
– Хотите ему что-то пришить? – с улыбкой сказала Тамара.
– Да нет, так, проверить хочу кое-что…
– Ну, проверяйте, проверяйте. Фото можете не возвращать. Кстати, что там насчёт мужа?
– Мы работаем. Связей с делом очень много потеряно, но мы стараемся в полную силу. Ну, ладно, вас домой подвезти? Час-то поздний…
– Нет, спасибо, сама справлюсь… Мне ещё в магазин надо зайти…
– Время же уже двенадцать!
– Некоторые 24 на 7 работают. Я знаю такие. Да нет, нет, не нужно, спасибо. Дойду, все нормально – уже с улыбкой говорила Тамара Викторовна.
– Ну, хорошо. До свидания!
– Пока.
Следователь побежал к своей машине. Голова его теперь не болела, а мысли его были уверенными. Его снова окружили поля. Дорога была пустой, и лишь изредка на ней проезжала встречная машина, которая мигала фарами, когда попадала на кочку. Светлячки и прочие жучки, которые надеялись увидеть солнце в свете фонарей, щелчками разбивались о машину следователя, мчавшегося к предпринимателю Леониду.
Леонид проснулся от громких стуков в дверь. Он взглянул на часы. На них было 2 часа ночи.
"Какой это придурок пришел в такое время?"– подумал Леонид.
Он подошел к двери и открыл её. На пороге стоял Гошин. Следователь протянул фото Леониду и спросил:
– Он?
Леонид сначала не разглядел через пелену в глазах, но потом, немного проморгавшись, выдавил из себя:
– Он!
"Ах! Какой же я глупец! Надо было к Ручкину в камеру зайти. Сейчас же к нему!".
Следователь убежал даже не попрощавшись, а Леонид спокойно закрыл дверь, как будто ничего не бывало, лег в кровать и уже через пару минут заснул.
Следователь мчался по трассе обратно в Уфу. Он некоторое время ехал, а потом снова воскликнул:
– Тьфу ты! Что это я в действительности? Позвонить же проще!
Он набрал номер одного из сотрудников, который мог сейчас же пойти к Ручкину в камеру и спросить обо всём, о чём нужно.
– Да?
– Антон, это Гошин звонит. Зайди в триста сорок шестую камеру, там Ручкин один пока что сидит. Покажи ему ту фотографию, которую я сейчас скину, хорошо?
– Да, понял.
– Все. Через минуту фото придёт.
Гошин остановился на обочине и сделал снимок фотографии, а потом отослал снимок по ММС Антону. Через пару минут, когда следователь уже ехал, раздался звонок от Антона.
– Ну как? Узнал морду?
– Ещё как! Прямо орал, что это то ли Гоша, то ли Гриша…
– Ясно. Спасибо… а-а!…я глупец! Татуировка!
– Что?
– Ничего, ничего. Я так… Спасибо.
Следователь вспомнил про тату на безымянном пальце правой руки. Как он мог не заметить этого? Татуировка ведь была прямо перед его лицом! А ведь случись что, так Тамара пострадала бы первой, и не исключено, что именно для расправы Гриша решил познакомиться с ней. И если это так, то интересно знать – что же ему помешало сделать все до конца?
– Алло, Тамара?
– Да?
– Вы где сейчас? Спите?
– Нет, по броду до сих пор гуляю, а что?
– Сядьте там и сидите. Я скоро приеду и вас заберу.
– А в чем дело?
– Боюсь, сейчас над вашей жизнью нависла угроза! Так что ничего не предпринимайте, пять минут – и я в городе. Сядьте на лавку, чтобы я вас увидел. Если что-либо случится, попытайтесь дозвониться. Но я думаю, что за пару минут с вами точно ничего уж не произойдет…
– Так в чем же дело?!
– Как приеду объясню, хорошо?
– А, хорошо, хорошо. Я буду у ***.
– Всё. Еду.
Далее Гошин забрал Тамару и обеспечил ей убежище.
Медлить более было нельзя – пора было действовать! Следователь узнал от Тамары личную страницу Григория, а так как в последнее время сайт "Вконтакте" начал сливать государству все приватные данные любого человека, то личная информация пользователя была выдана буквально через час, а это: номер телефона и Уфимское ip, ну и другие данные, которые мне не особо интересны. Было несколько вариантов того, как захватить Гришу – либо вызвать куда-нибудь на встречу, либо вычислить и задержать дома. А так как его преступная сеть имела крупные масштабы и люди были, судя по всему, весьма серьёзные, то выбор пал на первый пункт: договориться о встрече.
В более позднее время Гришу очень просто развели по телефону, который он использовал в качестве логина сайта. И вот как это было:
– Алло?
– Эй, ты (это был сотрудник из полиции, давайте будем его называть "первым". Кстати, он имел кавказские корни, что очень помогло с акцентом в разговоре), ты чё-э,– берега попутал? Бессмертный, что-ли?
– Чего?
– Я спрашиваю: ты берега попутал, что-ли? Ты же Гриша?
– Допустим, Гриша. Ты кто вообще?
– Ты в курсе, что ты на мой бизнес, как крыса навалился? – с наезжающим тоном сказал первый. – Ножки с усиками не забыл ещё свесить, а?
– Кто ты, существо?
– Я те дам существо! Ты хоть знаешь, кто я такой, а? В общем так: знаешь за городом швейную фабрику?
– Знаю. Встречу хочешь?
– Именно, сладкий! Встречу. Я вижу, ты по нормальному не хочешь совершенно!
– В 10 устроит, а? Или оправдание найдёшь?
– Всё! В десять жду, любимый! И попробуй не приехать!
Звонок был окончен. Многие скажут, мол, слишком жёстко сделали, ведь могли бы и спугнуть его, но нет! Такого рода люди просто обожают какие-нибудь драки или стычки. Не знаю почему так, но многие "блатные" именно этим и живут всю свою жизнь.
Приманка закинута, тишина соблюдается, удочки расставлены, занавес поднят: можно начинать!
Глава V
Заброшенная швейная фабрика, работавшая последний раз ещё при Советском Союзе, полностью покрылась ржавчиной и всякого рода мусором. Соседские мальчишки уже давно здесь учуяли легкую наживу, хотя, легким металлолом вряд ли назовёшь, но лазейку они как-никак, а сделали, и именно благодаря этой лазейке у спецназа появился вход, через который они смогли незаметно, как ниндзя, проникнуть внутрь фабрики.
Сейчас, в том месте, где стояла огромная амбарная дверь, красовалась небольшая дыра, как от прилетевшего когда-то снаряда. Не знаю, может быть, дверь тоже сдали в металлолом, но я точно знаю, что в то время, когда она стояла и была в "рабочем" состоянии, она служила сразу входом, выходом и воротами для крупных машин, в которые загружали товар.
А спецназ тем временем медленно, шаг за шагом, продвигался внутрь. Бойцы нашли удобные позиции, на которых их не было видно, и на всякий случай приготовились к бою. Скоро должен был появиться Гриша со своими прихвостнями и, как и предполагалось, вскоре он пожаловал на стареньком BMW, а следом за ним подъехала тонированная девятка. В ней сидела личная охрана бандита, а сам лорд вышел из BMW, закурил сигарету и встал в позу ожидающего. Вокруг него столпились охранники; кто-то из них был даже в бронежилете, остальные же довольствовались оружием в виде автомата либо двух пистолетов за пазухой. Сам же Гриша был в бронежилете, который носят под верхней одеждой. Если присмотреться, это сразу можно распознать: его носят такие люди, как президенты, политики, бизнесмены, крупные банкиры, в общем, все те, у кого жизнь может оказаться под угрозой в любой момент. Взгляды бандитов были направлены на дорогу.
Спецназу поступило задание о штурме – время начинать! На всякий случай сверху, на крыше, стоял отряд из трех человек с тросами: если что, они могли поддержать огнем сверху – через разбитые окна на крыше фабрики.
"Работает ОМОН! Оружие на землю! Быстро!" – приказал криком кто-то из спецназовцев. Раздалась автоматная очередь "в воздух".
Но никто из бандитов не послушался и не подчинился. Они, конечно, испугались выстрелов из автомата, но никто оружие не бросил, да и сам на землю не лёг. Они обернулись и наставили автоматы в сторону спецназовцев.
Две армии столкнулись: одни направили автоматы на других, а те же, в свою очередь, уже собрались бежать вперед. Произошло все это за полсекунды, и вот – кто-то из бандитов открыл огонь. Через долю секунды палили из стволов уже все бандиты, одновременно пытаясь спрятаться за машиной. Но это было, конечно, зря, потому что пластины металла очень легко прошивает автоматная пуля. Двое полегли сразу, так и не успев спрятаться, и еще двоих прошили насквозь через автомобиль. В живых остались Гриша, водитель и охранник. Все оказались без брони, но с оружием – у одного автомат, у другого – тоже, а у Гриши был один пистолет Desert Eagle. Но и их орудия вскоре заставили молчать,– задействовали группу с крыши. По времени, на всё про всё ушла минута, даже меньше.
Бой был окончен. Команда бандитов была полностью уничтожена. Тем первым двоим прошибли легкое и мозг; другим двоим попали в грудь и в живот.
Остальные лежали грудой, и попадания были совершенно разные, потому что сверху стреляли не с автоматов, а с полуавтоматов, которые обладают меньшей мощностью.
Потерей же со стороны спецназа был один человек: во время перестрелки пуля угодила ему прямо в живот, и если все остальные упали в прыжке, чтоб не получить дырку, то он же просто-напросто отлетел от попадания. Когда всё кончилось, и к нему подбежали, он был уже мёртв.
Когда начали разбирать трупы бандитов, то у одного человека всё ещё бился пульс. Это был Гриша! Он дышал тяжело, с хрипом, а из его рта, покрыв зубы красной пленкой, текла густая кровь. Ранение испачкало белую рубашку в районе груди, там зияла маленькая дырка от пули из полуавтомата. Бронежилет и слабый автомат пока что спасли его от смерти, но это только пока, потому что если его в ближайшее время не доставят в больницу, то он умрет от кровопотери.
Вдруг он открыл глаза и посмотрел без понятия на всю окружающую его обстановку. Что-то мутными обрывками укладывалось в его памяти: то он видел бойцов спецназа, то он видел докторов и как его куда-то везут. Далее он ничего не помнил, сознание его поглотила беспросветная тьма.
Глава VI
Гриша очнулся в больнице. Медленный пик под ритм сердца; капельница на руке; повязки и бинты на груди, из которой временами шло покалывание; тишина, и лишь временами был отдаленный шум машин, проезжающих где-то там по дороге на улице – все это теперь окружало его. В голове у Гриши был слабый звон. В его палате сейчас никого не было, но вставать с койки он не хотел, да и не смог бы. Он попытался все вспомнить, но у него это не получалось; нет, он всё помнил, но сейчас его голова была такая мутная, как у проснувшегося ночью человека: когда ты вроде бы все понимаешь, но ничего не помнишь и не знаешь; ты наверняка даже не сможешь сказать, где ты находишься, если ты спишь очень часто в разных местах.
Через несколько минут с легким скрипом открылась дверь палаты. Вошла медсестра, а следом за ней следователь Гошин. Медсестра указала на Гришу, сказав: "Вот он", и удалилась.
– Ну-с, Григорий… Как вас, кстати, по батюшке?
– Вячеславович.
– Ах, да! Ну так вот, я – следователь дела и зовут меня Гошин Михаил Анатольевич. Говорить можете, или мне позже прийти? Просто я счи…
Гришу исказило от боли в груди.
– Нет, нет: все нормально, говорите.
Его снова исказило от боли.
–Я думаю, -продолжал Гриша,– хех, это я должен говорить, а не вы. Я хочу чистосердечное написать…
– По какому это поводу?
– Это я прикончил депутата.
– Ну-с, давайте тогда. Говорите медленно, а то вам тяжело это будет. Если что-то будет у вас – скажите! Хорошо?
– Конечно.
– Итак?..
Павленко Григорий Вячеславович, рождённый 26 февраля 1981 года в городе Стерлитамаке, был бизнесменом и главным деятелем бандитского мира в Башкирии. Все его бизнесы были получены, естественно, незаконными путями.
13 октября Павленко решил переселиться в Уфу, дабы его сеть стала более обширной и процветающей. Но, приехав в город, он узнал, что в Уфе находится самая неугомонная "крыша", которая никому не давала шансов попасть в мир бизнеса самостоятельно. В руках крыши были все торговые точки города и не надо угадывать, кто именно стоял за всем этим. Естественно, это был Дмитрий Пинкин – наш депутат, слуга народа.
Как-то раз они свиделись, но ничего толкового в их разговоре не произошло. Гриша просто просил себе место рядом с рынком, и даже выпрашивал его в аренду, обещая все оплачивать в срок, но депутат лишь разозлился, а потом рассмеялся и задрал цену два раза выше. Грише пришлось уйти в этот день, но на следующий он уже снова был у депутата. Он опять начал просить себе место, но депутат перебил:
– Тебе я сколько раз сказал, – хамил депутат – что если нет оплаты – то нет и товара! Я тебе это второй день втираю на русском, нашем общем языке, чтобы ты понял! Если ты хочешь место рядом с рынком, то отдаёшь мне те три фабрики, о которых я вчера тебе говорил, был ведь такой разговор?
–Был…
– Ну! И что? Надумал ли?
– Нет ещё. Я же говорю – могу деньгами, но…
– Ну, так, какого ты тогда?
В этот момент Гриша развернулся и ушел, ничего не сказав депутату, на что тот начал орать что-то вслед, но Павленко уже не волновали эти крики. В его голове было полное непонимание только что случившегося, ведь никогда такого с ним ещё не происходило. Он начал разрабатывать план дальнейших действий.
Этот случай произошёл 14 октября, а уже на следующий день, Гриша вернулся в Стерлитамак, где разыскал давно знакомого бомжа. Лёвка Гришу, естественно, не знал, а вот Гриша наоборот, уже давно видал этого бомжа и приметил его у себя в мозгу на всякий случай, который сейчас и настал. Он перевез Ручкина в Уфу, под предлогом работы и намерения у него при этом были очень серьёзные.
Шестнадцатого числа он едет к Леониду Р-ову и берет там грузовик на прокат. План по убийству депутата был назначен к исполнению на 18 число.
А депутат же начал злиться ещё сильнее, узнав с помощью своих ищеек про беготню Гриши: "Уж не надул ли меня? Ну смотри у меня, Гришок, я тебя выловлю, и не дай бог, если ты меня обмануть решил!" – думал он и начал названивать Грише. "Ну, смотри! Узнаю, так… Ух! День тебе ещё остался, всего лишь один день… ха-ха-ха! А потом? А потом по старой схеме – в любом случае я в плюсе буду, и раз он не хочет по хорошему…". А дело-то было как раз-таки восемнадцатого числа!
Дмитрий всё названивал и названивал, уже домой подъехал, а все набирал Гришин номер, но вместо гудков там было "Абонент выключен или находится вне зоны действия сети…".
"Ну и черт с ним!" – решил он, заходя в подъезд. И как только он засунул телефон в карман, то пришла СМСка: "Абонент вновь на связи".
"О-хо-хо! Кто-то все-таки решил ответить?.. О! Грузчики! Надо отойти, так, так…". Он набрал номер Гриши и услышал в метре от себя звонок телефона. Конечно, странная случайность, но депутат посмотрел и ахнул от ужаса, потому что под кепкой и комбинезоном грузчика был его враг – Павленко Григорий!
Секунда – мелкая злобная улыбка на лице Гриши, страх, депутат роняет телефон от ужаса – раздаётся хлопок, как от маленькой петарды. Кровь из затылка совсем небольшими брызгами разлетается по лестничной площадке, а сам депутат медленно сползает по перилам на ступеньки. В этот момент его хватают под руки, натягивают пакет и суют в диван, а далее выносят и кладут в грузовик. Все чистенько, не считая обрызганных перил и телефона, который так и остался лежать незамеченным и разбитым в лестничном пролёте.
– Хорошо. Но, где он тогда сейчас?– спрашивал следователь.
– А мы его к Лёвке свезли. Перед этим изуродовали хорошо, да так, что лица было не разобрать. Сверху натянули старушечьи вещи и его легко можно было принять за старуху. Лёвка же вам рассказал, что старуху привезли?
– Да, но… то есть… депутата вы растворили?..
– Ну, да.
Настала тишина в палате, и лишь кардиомонитор быстро пикал.
– Вы это, Левку не сажайте, пожалуйста…
– В этом плане я ничего не могу сделать. Кстати, что же вы от Тамары то сбежали?
– Я думал, что… беду приведу к ней…
Тишина палаты сменилась уже на громкий писк автомата – сердце бандита остановилось .
–Что с вами? Гриша?! Врача! Быстро врача!
Вбежали медсёстры и врач. Следователя вывели из палаты. Но уже через 20 минут доктор вышел и сказал, что Гриша умер, а вместе с ним все его тайны, деньги и грехи.
Глава VII
Вам, я думаю, будет интересно узнать, что же случилось после смерти Гриши с другими персонажами этого рассказа. Я могу сразу сказать, что, в сущности, ничего нового не было, но все же…
Тамара Викторовна, узнав обо всем случившемся, даже не расстроилась и не заплакала, как и о смерти Гриши, так и о смерти своего депутата, хотя, они оба были "её" парнями. На похоронах она не присутствовала, а уже через неделю у неё был новый парень, который, кстати, в скором времени тоже отправится в свет иной по незначительному случаю – на рыбалке его удочка заденет провода и его насмерть пришибёт ударом электричества. Потом снова похороны, и снова новый парень…
Главным образом от бандитской шайки пострадал Лёва, потому что самим бандитам далеко всё равно на то, что сейчас происходило. Лёву приговорили к нескольким годам тюрьмы, но благодаря стараниям Гошина, Леву посадили в одиночную камеру и лично следователь снабдил его книгами. Лёва сказал, что лучше тюрьма, чем жизнь на помойке и на вокзале. Это было, конечно, странно слышать, потому что бомжи, как правило, наоборот – за свободу и за равенство, ведь когда им говорят "иди на работу", они отвечают, что работа – это рабство и лучше уж на вокзалах бутылки собирать, да и бог им денег не даёт. Я, конечно согласен, что работа от слова "раб", и что самая лучшая работа – это работа на себя, но это надо говорить не в их положении. Хотя кто я такой для них, чтоб их учить жизни…
Родственников у Гриши Павленко не было, и весь его бизнес закрылся, что говорит нам о том, что все его грехи были напрасными. Вся Уфа говорила, правда, об этом случае, но не дольше двух недель – ровно столько, сколько длится эффект толпы. Дело было завершенным.
А что же случилось с нашим следователем? Да в сущности, ничего… Сейчас он ехал к себе домой и был при хорошем настроении. Он зашел в свою уютную квартиру в центре города, налил кофе и начал смотреть сериал про бандитов и полицейских по известному каналу. На следующий день, часов в девять, ему позвонили и голос в трубке произнёс:
– Здравствуйте, Михаил Анатольевич! Буквально сейчас нам поступило новое заявление о…
Июль 2016 года.
Связь с автором:
Зиганшин Серафим http://vk.com/samizdat2000