Екатерина Вильмонт
За дверью – тайна…

Глава I
Пустая квартира

   «До чего ж надоела зима, – с тоской думал Гошка, глядя в окно, – и потом, разве это зима? Зимой весело, снег, лыжи, коньки, а это… Начало февраля, а на улице слякоть, дождь со снегом, одним словом, гадость, да и только. Скорей бы весна.
   Сегодня воскресенье, казалось бы, радуйся, но радости почему-то совсем не было. Неужели это из-за Сашки Малыгиной, которая втюрилась в чужого парня?»
   Тоскливые Гошкины размышления прервал телефонный звонок.
   – Гошка, здорово! – услыхал он жизнерадостный голос своего закадычного друга Лехи Шмакова.
   – Здорово!
   – Чо делаешь?
   – Ничего. А ты?
   – И я ничего. Вот решил звякнуть тебе, узнать, может, есть идеи?
   – Какие еще идеи?
   – Как воскресеньице провести.
   – У меня никаких идей, и вообще…
   – Чего?
   – Какие идеи могут быть в такую погоду?
   – Ты чего, друг, киснешь, как капуста в бочке?
   – Вот-вот, именно!
   – Ладно, кончай эту дурость, предлагаю куда-нибудь смотаться…
   – Согласен! Смотайся ко мне, я один.
   – А мамашка и в воскресенье трудится?
   – Трудится, – вздохнул Гошка, – к очередной выставке готовится.
   – Иду!
   Через десять минут Леха уже звонил в дверь.
   – Привет, вот и я! Ну, что делать-то будем?
   – Давай видак посмотрим.
   – Да ну его, надоело!
   – В шахматы можно сбацать…
   – Да ну тебя, Гошка, тоска смертная…
   – Не понимаю, чего ты хочешь, – Гошка раздраженно пожал плечами. – Но я готов выслушать твои предложения!
   – Во дает! – помотал головою Леха. – В таком разе я предлагаю…
   Но он так ничего и не успел предложить, потому что в двери повернулся ключ и на пороге возникла Юлия Александровна, Гошкина мама.
   – Не ждали? – улыбнулась она.
   – Мам, что-то случилось?
   – Да, и это просто прекрасно, что Леша тут.
   – Почему? – вырвалось у Лехи.
   – Мальчики, нужна ваша помощь!
   – Всегда готовы! – тут же отозвался Леха. – Куда бечь?
   – Не бечь, а бежать, – поправил его Гошка.
   – Это верно, – кивнула Юлия Александровна, – но бежать-то нет нужды. Дело в том, что послезавтра возвращается в Москву моя подруга Люся…
   – Ой, правда? – обрадовался Гошка. – Она тебе звонила?
   – Конечно, и просила немного прибраться у нее в квартире, купить кое-что на первое время. Поможете?
   – Еще бы! – воскликнул Гошка. – Леха, ты не против?
   – Да нет, – без особого энтузиазма отозвался Леха. Гошку он, может, и послал бы куда подальше с таким предложением, но отказать Юлии Александровне никак не мог. – А когда надо-то? – поинтересовался он.
   – Да хоть сейчас. Я вот только переоденусь, и поедем.
   – Мам, а зачем тебе-то туда переться? Думаешь, мы сами не справимся?
   – Сами? Да, пожалуй, справитесь, вот только… Нет, сделаем так – поедем туда немедля, я посмотрю, как там и что, а потом мы распределим нагрузки. Не исключено, что я вас и вправду одних оставлю, у меня много дел… А продукты купим послезавтра, она прилетает только к вечеру…
   И они втроем отправились на квартиру Людмилы Викторовны Хворовой, школьной подруги Юлии Александровны. Чтобы не терять время, они поймали машину и через двадцать минут были на месте. Дом оказался старый, запущенный, в подъезде воняло кошками, и все его стены покрыты какими-то надписями и рисунками.
   – Ох, и почему у нас люди не могут жить по-человечески, – вздохнула Юлия Александровна.
   Лифт не работал, и они пешком поднялись на последний этаж. Юлия Александровна достала из сумочки ключи. На мгновение ей стало как-то не по себе, но она усилием воли прогнала это ощущение.
   – Тетя Юля, почему у вас руки дрожат? – спросил наблюдательный Леха.
   – Дрожат? Да нет, просто замерзли, погода уж больно мерзкая, – пробормотала Юлия Александровна, вставляя ключ в замочную скважину. «Как хорошо, что я не одна», – мелькнуло у нее в голове.
   В этот момент открылась дверь квартиры напротив и на площадку вышла пожилая женщина в бумазейном халате.
   – Вы к кому? – не слишком приветливо поинтересовалась она.
   Юлия Александровна обернулась:
   – Мария Харитоновна, вы меня не узнали?
   – Юля? Ой, мамочки, и впрямь не узнала, богатая будешь. А это твой сынок?
   – Да, тетя Маша, это Гошка, а это его друг. Мне Люся звонила, просила прибраться. Тут все нормально?
   – Да не знаю, Юля, я только вчера из больницы, аж три месяца там провалялась, звонила Люсе, но никто не отвечал, ну, думаю, еще не возвратилась… А когда ж она приедет-то?
   – Послезавтра.
   – Вот и слава богу, а то одной на площадке боязно как-то, да и ходить мне после больницы много нельзя, а Люся, она завсегда в магазин сбегает…
   – А давайте мы вам все купим, что надо, – вызвался Гошка.
   – В самом деле, тетя Маша, – обрадовалась Юлия Александровна, – мальчики вмиг вам доставят все, что скажете.
   – Неужто правда?
   – Конечно.
   – Ох, вот повезло мне, старухе! – Мария Харитоновна скрылась в квартире и вскоре вновь появилась с деньгами и старенькой хозяйственной сумкой. – Вот, деточки, купите мне… Я тут все написала!
   Список был недлинный, и Гошка спросил:
   – Мам, а может, мы заодно и для Люси уже все купим?
   – Да нет, Гошка, надо сперва посмотреть, что у нее есть, и, вообще, лучше это сделать послезавтра. Бегите и возвращайтесь скорее, а я возьмусь за уборку.
   Гошка с Лехой ринулись вниз по лестнице, а Юлия Александровна вошла в квартиру. «Как странно, – подумала она, – Люси нет уже столько времени, а в квартире запах какой-то жилой… Впрочем, это все ерунда. Ключи были только у меня, я их никому не давала, замки в полном порядке, квартира выглядит нормально… – И все же что-то тревожило Юлию Александровну, однако, если бы ее спросили, что именно ее тревожит, она не могла бы ответить. – Просто я переутомилась и мне мерещится невесть что…» И она решительно достала из стенного шкафа пылесос. За уборкой она вскоре забыла о своих ощущениях, а потом вернулись мальчики, и работа закипела. Внезапно раздался телефонный звонок.
   – Мам, звонят, возьми трубку! – крикнул Гошка, стоя на стремянке. Он протирал люстру.
   – Алло! Алло!
   В трубке слышалось чье-то дыхание.
   – Алло, говорите!
   Но говорить не пожелали.
   – Ошибка? – спросил Гошка.
   – По-видимому, – нахмурилась Юлия Александровна. Почему-то ей этот звонок был неприятен.
   «Черт знает что у меня с нервами, – подумала она. – Все ясно: кто-то не туда попал и не стал говорить, что тут особенного? Ровным счетом ничего».
   И Юлия Александровна с остервенением принялась скрести кафель на кухне.
   – Мама, – тихонько позвал ее Гошка.
   – А? Что? – вскинулась она. – Фу, как ты меня напугал…
   – Мам, ты что?
   – Я? Ничего, просто задумалась, а тут ты…
   – Мама, я же вижу, ты почему-то нервничаешь. У тебя какие-нибудь неприятности?
   – Неприятности? Да нет, с чего ты взял?
   – Ты какая-то странная… Дергаешься, вздрагиваешь…
   – Да нет, тебе кажется, просто я задумалась…
   Гошка не стал больше приставать с расспросами. Через полчаса телефон зазвонил снова. Юлия Александровна, чуть помедлив, сняла трубку:
   – Я слушаю.
   – Можно попросить Людмилу Викторовну? – произнес приятный женский голос.
   – Людмила Викторовна приедет послезавтра, – с явным облегчением ответила Юлия Александровна. – А что ей передать?
   – Нет, спасибо, я сама позвоню.
   На этом разговор окончился. А Юлия Александровна отчего-то вдруг успокоилась, так же беспричинно, как и разволновалась. Еще через полтора часа квартира уже сверкала чистотой.
   – Молодцы, мальчики, вы отличные помощники, нет, даже не помощники, вы уже вполне самостоятельные…
   – Уборщики! – подсказал Леха.
   И все трое расхохотались, хотя ничего особенно смешного в этом не было.
   Уже по дороге домой Юлия Александровна сказала:
   – Послезавтра вам придется одним сюда прийти, я буду занята, напишу вам, что надо купить, а вы после школы заедете и положите продукты в холодильник. Кстати, обязательно загляните к тете Маше. Может, ей еще что-то надо будет купить. Она чудная женщина.
   – Как скажете, тетя Юля, – кивнул Леха.

   Во вторник, на большой перемене, Ксюша спросила у Гошки:
   – Ты что сегодня делаешь?
   – Когда?
   – После школы.
   – У нас с Лехой есть одно дело.
   – Дело? Какое? – загорелись глаза у Ксюши. – Интересное?
   – Скучнее не бывает, а что?
   – Да у меня фильмец новый есть, отпадный, говорят, вот я и думала, может, соберемся, у меня сегодня никого дома не будет…
   – Фильмец – это хорошо, но я уже обещал…
   – Да что за дело? Ты скажи. Если надо, мы с Сашкой поможем, чтоб быстрей, а?
   – Да просто мы с Лехой обещали купить продукты и забросить их в квартиру одной маминой подруги, только и всего.
   – И правда неинтересно, – наморщила носик Ксюша. – И помощь не нужна. А давайте вы туда прямо после школы, а оттуда ко мне.
   – Что ж, можно. Ладно, заметано.
   – А ты Никите не позвонишь? – как бы невзначай бросила девочка.
   – Слушай, Ксюха, если тебе нужен Никита, то сама ему и звони, и вообще…

   Он уже понял: Ксюхе нужен Никита, а Сашке Никитин друг Зорик, а его приглашают так, для отвода глаз.
   – Что вообще? – посмотрела ему в глаза Ксюша.
   – Сами решайте свои… личные дела! Понятно?
   – Гошка, ты чего? – удивилась Ксюша.
   – Ничего! – отрезал Гошка. – Да и не надо нас с Лехой ждать. У нас еще одно дело есть, я просто забыл.
   И он в негодовании отошел от нее. «Ишь чего выдумали. Вы влюбляетесь во всяких там Зориков-позориков, а я должен вам их явку обеспечивать? Нет уж, дудки».
   – Гошка, чего Ксюха хотела? – полюбопытствовал Леха.
   – Да так, ерунда, – отмахнулся Гошка.
   – А ты почему злой?
   – Да нет, Леха, я не злой, все путем.
   Леха решил больше не допытываться, кажется, он и сам все понял.
   После уроков они забежали к Гошке, съели по тарелке борща и не спеша отправились к метро.
   – Слышь, Гошка, а там этой бабке опять чего-то надо покупать?
   – Ага, надо, – кивнул Гошка. – А что?
   – Да вот, думаю, давай сперва к ней зайдем, а уж потом в магазин двинем, чего лишний раз таскаться?
   – Правильно соображаешь, – обрадовался Гошка.
   Однако дверь им никто не открыл. Очевидно, Марии Харитоновны не было дома.
   – Сама небось в магазин поперлась, – решил Леха. – Не такая уж, видно, инвалидка беспомощная… Ладно, пошли, затаримся.
   Они побежали в расположенный неподалеку магазин и купили там все по списку, составленному Юлией Александровной, вошли в квартиру и загрузили холодильник. В этот момент зазвонил телефон.
   – Не подходи, – почему-то шепнул Леха.
   Гошка недоуменно на него взглянул.
   – Это, наверно, мама, – сказал он и побежал в комнату, к телефону. – Алло!
   – Попросите, пожалуйста, Ивана Иваныча! – произнес довольно грубый мужской голос.
   – Вы не туда попали, – ответил Гошка и положил трубку.
   – Ошибка, что ли? – появился в дверях Леха. – Ой, Гошка, смотри, что это?
   – Где?
   Леха не сводил удивленных глаз с дивана.
   – Зуб даю, вчера, когда мы уходили, так не было… – растерянно проговорил он.
   – Как? – не понял Гошка.
   Сиденье дивана состояло из трех подушек.
   – Глянь, вон та, в середке, неправильно лежит!
   – Ты же вчера этот диван пылесосил, вот и положил неправильно.
   – Ни фига подобного! Я именно все точно положил, как надо, а сейчас…
   – Леха, у тебя, по-моему, крыша едет, – засмеялся Гошка.
   Но тот его уже не слушал. Он ринулся в кухню, открыл шкафчик под раковиной и заглянул в мусорное ведро.
   – Ты чего, Шмаков?
   Леха только отмахнулся от него. Но почти тут же выхватил веник и с торжеством протянул его Гошке:
   – Ага, что я говорил! Гошка, тут кто-то был!
   – Ничего не понимаю, – рассердился Гошка, – можешь толком объяснить?
   – Смотри, веник сырой!
   – Ну и что?
   – А то, что вчера его никто не мочил!
   – Почему ты так уверен?
   – Потому! Уверен, и все!
   – Ну допустим… И что из этого следует?
   – А я почем знаю? Только, боюсь, ничего хорошего…
   – То есть?
   – Гошка, да пойми, тут кто-то был…
   – Ну и что?
   – Как это ну и что? – растерялся Леха.
   – Почем ты знаешь, может, у кого-то еще есть ключи?
   – Но твоя мама тогда бы знала.
   – Так, может, она и знает, – предположил Гошка.
   – Слышь, Гошка, а ты помнишь, как вчера твоя мама нервничала, когда мы тут горбатились, а?
   – И ты думаешь…
   – Нет, я не думаю, я чую!
   – Что? Что ты чуешь?
   – Тут, Гошка, просто воняет…
   – Воняет? Чем?
   – Преступлением!
   – Ну ты даешь! Каким преступлением?
   – Кабы знать…
   – Но в таком случае что мы тут делаем? Надо уносить ноги!
   – Да? Ишь какой умный! А вечером приедет женщина, можно сказать, одна-одинешенька, а к ней преступники заявятся…
   – Зачем?
   – Кабы знать!
   – Что ты заладил – кабы знать, кабы знать! Ну с чего, с чего ты взял, что тут воняет преступлением? Веник мокрый? Его запросто могла мама намочить, а ты просто не заметил. Подушка диванная не так лежит? Сам же ее и своротил!
   – Я?
   – Ты!
   – Ни фига!
   – Хорошо, тебе кажется, что тете Люсе грозит опасность?
   – Ну!
   – В таком случае идем сейчас же в ментуру, ты им все там расскажешь…
   – Нашел дурака! Козе понятно, что никто со мной и разговаривать не станет.
   – Действительно, никто не станет. Но что же ты-то предлагаешь?
   Телефон снова зазвонил.
   Леха буквально вцепился в Гошку.
   – Не бери трубку!
   – Да почему?
   – Пусть думают, что тут никого нет.
   – Кто?
   – Преступники!
   Гошка покрутил пальцем у виска и схватил трубку:
   – Алло! Я слушаю!
   – Гошка? – раздался мамин голос. – Молодец! Вы все купили?
   – Да, мамочка. Сейчас уходим уже.
   – А к тете Маше зайти не догадались?
   – Догадались, но у нее нет никого.
   – Да? Ну ладно, сегодня уже Люся приедет, хотя погода, по-моему, нелетная. Ну а в школе все нормально?
   – Конечно.
   – Гошка, спроси, она веник мочила? – прошептал Леха.
   Но Гошка только рукой махнул.
   – Почему не спросил? – накинулся на него Леха, когда Гошка повесил трубку.
   – Что я, дурак? Она же начнет спрашивать, что да почему, волноваться будет, кому это на фиг нужно?
   – Вообще-то да, – почесал в затылке Леха. – Ладно, пошли отсюда, мне тут не нравится.
   Они вышли на площадку и закрыли дверь. Гошка шагнул к двери тети-Машиной квартиры и позвонил. Но ему опять никто не открыл.
   – Если чем тут и воняет, – проговорил Гошка, когда они спускались по лестнице, – то кошками, а насчет преступлений…
   – Разит! – заявил Леха. – Слышь, Гошка, а во сколько эта тетка приезжает?
   – Тетя Люся? Часов в восемь, кажется.
   – А где она была вообще-то?
   – На Дальнем Востоке.
   – И что она там делала?
   – У нее там мать живет, она тяжело болела…
   – Понятно… А кто она по профессии?
   – Сценаристка.
   – Это чего? Она для кино сценарии пишет?
   – Ну да.
   – Свободная художница, значит?
   – Ага. Леха, ты чего прицепился? Тебе не все равно?
   – Нет, интересно, понимаешь ли, почему у нее в квартире преступники тусуются…
   – Ну ты меня достал! – взорвался Гошка. – Сколько можно всякую чушь талдычить?
   – Ладно, молчу.

Глава II
Слежка

   Маня медленно брела по направлению к дому. После уроков она навещала заболевшую одноклассницу, которая жила рядом с метро. И вдруг впереди заметила Гошку и Леху. Они шли, оживленно о чем-то беседуя. Сначала Маня хотела их окликнуть, побежать за ними, но потом решила, что не станет этого делать. И так уже все ее дразнят из-за Гошки, говорят, она за ним бегает. «А я вот не побегу. Еще не хватало!» Но поскольку они с Гошкой жили в одном подъезде, ей волей-неволей пришлось идти за ним следом. Вот мальчики остановились возле киоска, прилипли к витрине. Что, интересно, они там увидели? Но спешить к ним она не будет. Постояв немного, они двинулись дальше, и тут вдруг Маня обратила внимание на довольно невзрачного парня в поношенной дубленке, который, как показалось девочке, шел следом за Гошкой и Лехой. «Он за ними следит, – мелькнуло в голове у Мани. – Но с какой стати? Уже второй месяц ничего не расследуем… Или? Нет, не может быть, чтобы Гошка с Лехой скрыли от всех новое расследование!»
   Однако сомневаться не приходилось, этот тип следит за ее друзьями! «Что же делать? Рвануть сейчас вперед и предупредить их? Нет, это я еще успею, – решила Маня, – лучше погляжу, что он будет делать, куда пойдет…» Сколько раз она читала о том, как, проследив за следящим, можно выйти на настоящих преступников. В Мане вновь проснулся азарт, всегда толкавший ее на самые необдуманные поступки.
   Мальчики между тем не спешили. По дороге им встретился Андрюшка Шаповалкин из их класса, и они о чем-то разговорились. Парень в поношенной дубленке стоял неподалеку, не стараясь даже скрыться, и курил. Но вот Андрюшка побежал по своим делам, а Гошка с Лехой вошли во двор Гошкиного дома, парень на почтительном расстоянии следовал за ними. «Значит, я не ошиблась, он и вправду следит за ребятами. Но почему? Во что они вляпались?» Наконец Гошка с Лехой вошли в подъезд, парень, чуть помедлив, тоже шагнул к двери, но тут навстречу ему вышел мужчина с громадным черным псом, который оскалил свою страшную пасть и залаял на парня.
   – Вот молодец, Тосик, – обрадовалась Маня.
   Преследователь отшатнулся в испуге, а хозяин пса, Петр Петрович с третьего этажа, посмотрел на него, на Тосика и спросил:
   – Молодой человек, вы к кому?
   – А тебе какое дело, папаша? – проговорил парень, впрочем, довольно слабым голосом.
   – А такое мне дело, что моя собака на хороших людей ни с того ни с сего не лает. И чует, наверное, что вы здесь с дурными намерениями.
   – Скажешь тоже, папаша… Да ладно, утихомирь свою зверюгу, я пошел, ничего мне тут не надо. Ишь, развели собак…
   И он поплелся прочь со двора. Маня побежала за ним, но парень вдруг куда-то исчез. Сколько Маня ни вертела головой, но так ничего и не увидела.
   «Вот уж точно, как сквозь землю провалился, – с досадой подумала она и бросилась обратно. – Надо скорее предупредить ребят».
   Она позвонила в дверь. Открыл Леха:
   – Привет, Малыга! Ты чего такая?
   – Какая?
   – Запыханная!
   – Так не говорят. Надо говорить – запыхавшаяся! – машинально поправила его Маня.
   – Так и знал, – заржал Леха. – Малыга, ты еще не врубилась, что я тебя нарочно завожу?
   – Где Гошка? – Маня не стала вступать в пререкания.
   – Я тут, – появился Гошка. – Привет, Маняша, что стряслось?
   – Это я у вас хочу спросить! Во что вы опять влезли?
   Мальчики недоуменно переглянулись.
   – Ты о чем? – спросил Гошка.
   – О том, что за вами следили!
   – За нами следили? – повторил Леха. – Ты что выдумала?
   – Ничего я не выдумала! – И Маня подробно рассказала им все, что видела.
   – Ты уверена? Не могло тебе это померещиться? Может, тот тип не за нами шел? – с надеждой спросил Гошка.
   – За вами, за вами, скажите спасибо Тосику, что он вас не до самых дверей довел.

   – Так, Гошка, а что я тебе говорил? Там просто воняло преступлением! – сказал Леха даже с некоторым торжеством в голосе.
   – Где, где воняло преступлением? – испугалась Маня. – Немедленно колитесь! – потребовала она.
   Гошка нехотя поведал ей о том, что было.
   – Так, очень странно… – задумалась Маня. – Значит, за квартирой следят. Вас там засекли!
   – Кто, интересно, следит?
   – Преступники, кто же еще, – пожал плечами Леха.
   – Откуда они там взялись?
   – Гошка, ты дурак, да? – огорченно спросила Маня.
   – Почему это я дурак? – взвился Гошка.
   – Потому что ты, похоже, мне не веришь, – вздохнула девочка, – думаешь, я все вру…
   – Ты не врешь, просто тебе показалось.
   – Ничего мне не показалось. Я могу вам этого типа описать во всех подробностях…
   – Давай, давай, Малыга, опиши, чтобы мы были начеку, – потребовал Леха.
   Маня довольно подробно описала внешность парня в поношенной дубленке.
   Гошке вдруг стало как-то не по себе. Что это значит? Выходит, их засекли в квартире тети Люси? И теперь следят за ними? Но зачем? А главное, кто же их там засек? И что же такое творилось в этой квартире в отсутствие хозяйки?
   – Ага, – сказал Леха, – кажется, до тебя дошло! Правда, как до жирафа… Но лучше поздно, чем никогда, между прочим.
   – Дураки, можете вы мне наконец объяснить, что происходит? – закричала Маня.
   – Если бы я знал… – растерянно произнес Гошка.
   – Слушай, Гуляев, тебе не кажется, что… – Леха на мгновение задумался, – что… той старухи тоже неспроста дома не было, а?
   – Тети Маши? – с замиранием сердца спросил Гошка.
   – Ну да, какой же еще?
   – Кто это – тетя Маша? Скажете вы мне наконец, в чем дело? – завопила Маня.
   – Да, правда, надо бы тебе все объяснить, – сжалился над нею Гошка.
   – Расскажешь, успеешь, – проворчал Леха, – а я боюсь, старушку запросто могли кокнуть…
   – С чего ты взял?
   – С того, что когда одна тетка на Дальнем Востоке, другая в больнице и на последнем этаже вообще никого нет, то их квартиры, или по крайней мере одна квартира, вполне могла стать… как его… ага, пристанищем любых преступных элементов, вот! – выпалил Леха.
   – Нет, я сейчас вам покажу! – взвизгнула Маня и вцепилась в белобрысый Лехин чуб.
   – Ай! Ты что, Малыга, охренела? – заорал Леха, стряхивая Маню. – Совсем чокнулась, зверюжина!
   – Мань, ты соображаешь? – Гошка покрутил пальцем у виска.
   – А вы? Вы соображаете? Говорите так, как будто меня вообще тут нет, как будто я человек-невидимка! Знаете, как это называется? Хамство! И… И сволочизм, вот! Значит, вы хамы и сволочи!
   На глазах у нее выступили слезы:
   – От тебя, Гошка, я не ожидала…
   – Ладно, Манечка, ты права, – сжалился над нею Гошка. – Я тебе все расскажу…
   Маня понимала, что сейчас надо бы повернуться и уйти с гордо поднятой головой, но жгучее любопытство пересилило гордость, она осталась и выслушала странный, сбивчивый Гошкин рассказ.
   – И ты ничего не заметил?
   – Он ни фига не заметил, зато я… – начал Леха.
   Гошка его прервал:
   – Ты заметил… Ты… Просто у тебя интуиция сработала, но сейчас это не важно, сейчас главное – решить, что делать. Нельзя же допустить, чтобы с тетей Люсей что-то случилось.
   – Я думаю, если нам сидеть тихо и не соваться к ней, то с твоей тетей Люсей ничего не случится, – проговорила Маня.
   – Почему это? – удивился Леха.
   – Потому что бандиты, если, конечно, это бандиты, оттуда уже слиняли. Они наверняка знали, когда она возвращается, для них это не новость… И убивать ее им совсем ни к чему. Как они могут поручиться, что никто никогда, ни единого разочка, их там не видел? Не могут. И если с ней что-то стрясется…
   – Понял, – кивнул Гошка. – Может, ты и права, но зачем, скажи, пожалуйста, им за нами-то следить?
   – Проще пареной репы! Вы – неожиданность! Вы не вписываетесь в их планы!
   – Как у Пушкина, мы – «беззаконная комета в кругу расчисленном светил», да? – улыбнулся Гошка.
   Манино сердце сладко замерло – вот он какой, ее Гошка! Не зря она по нему сохнет! Какой мальчишка его возраста так любит и знает стихи?
   Леха даже присвистнул.
   – Ну, Гошка, ты даешь! – он восхищенно хлопнул старого друга по плечу.
   – Ладно, – смутился вдруг Гошка под нежным Маниным взглядом. – Продолжай.
   – Что? – не поняла девочка.
   – Как что? – рассердился Леха. – Мыслюху свою!
   – А… Да, так вот, вы появились неожиданно для них, кто вы такие – неизвестно, и еще…
   – Ну? – нетерпеливо топнул ногой Леха.
   – Очень может быть, что квартира прослушивается, а вы там трепались насчет преступлений…
   – Ух ты! – воскликнул Леха. – А на кой им прослушивать самих себя?
   – Не самих себя, – покачала головой Маня, – а, к примеру, эту вашу знакомую, тетю Люсю.
   – А ее-то зачем?
   – Как зачем? Чтобы знать, не заподозрила ли она что-нибудь, не собирается ли заявить в милицию, и вообще…
   – Но тогда, – задумчиво проговорил Гошка, – значит, они, преступники эти, оставили что-то у нее в квартире, иначе им это все на фиг не нужно. Слиняли бы, и все дела…
   – Что ж они могли там оставить?
   – Оружие, наркотики, да мало ли, – выпалил Леха.
   – А я вот в одной книжке читала, как бандит прятал драгоценные камни в осликах…
   – В каких осликах? – не поверил своим ушам Леха.
   – Ну, там бабушка героини собирала коллекцию осликов…
   – Так то в книжке…
   – А кстати, там никаких коллекций нету? – полюбопытствовала Маня.
   – Вроде нет, – покачал головой Гошка. – А вообще, мне все это ужасно не нравится. Надо бы как-то предупредить тетю Люсю.
   – Но как?
   – Может, поехать в аэропорт, встретить ее?
   – Гуляев, ты сдурел, да?
   – Если они за нами следят и увидят, что мы туда премся… Мы можем и не доехать до аэропорта. Причем запросто. Нетушки, нам теперь надо сидеть совсем тихо, никуда не рыпаться…
   – Гош, а кто будет встречать тетю Люсю? – спросила вдруг Маня. – Твоя мама?
   – Нет, мама не может… Ее кто-то встретит с машиной, наверное. Мало ли у нее знакомых!
   – А ключи от квартиры есть только у вас?
   – Насколько я знаю, да. Они с мамой давно дружат… А почему ты спрашиваешь?
   – Ну, понимаешь, ведь мог же там побывать кто-то еще из ее знакомых…
   – То есть ты хочешь сказать, что мне прибредилось, что веник мокрый и подушка диванная перевернута, а тебе в таком случае прибредилось, что за нами какой-то хмырь следит, – обиделся Леха.
   – Ничего такого я не говорила, – пожала плечами Маня, – я только подумала, что преступником вполне может быть кто-то из ее знакомых.
   – А ведь ты права! – закричал Гошка. – Запросто!
   – Вообще-то все бывает, – согласился Леха. – Она, говоришь, киношница?
   – Сценаристка.
   – Вот-вот. Около кино знаешь сколько всяких бандитов вертится!
   – Гошка, а ты случайно не знаешь телефон этой старушки из квартиры напротив? – поинтересовалась Маня.
   – Тети Маши? Нет, откуда… А зачем он тебе?
   – Необходимо с ней поговорить! Она ведь может знать…
   – Что знать? – не понял Гошка.
   – Кто бывал в квартире этой тети Люси.
   – Ни фига она не знает, она в больнице долго лежала, – вспомнил Леха. – И потом…
   – Что?
   – Я вообще не уверен, что она жива.
   – Почему это? – удивился Гошка.
   – Потому… То она за хлебом сходить не может, а через день уже куда-то умотала…
   – Так тоже бывает, – заявила Маня. – А вообще проверить не мешает. Только вот вам туда соваться никак нельзя.
   – Это и глупому ежику понятно, – кивнул Леха. – Можно твою сеструху и Ксеньку туда отправить.
   – Нельзя, – покачала головой Маня.
   – Почему?
   – Потому что если за вами следят, то вполне могут приметить девочек из этого дома…
   – Соображаешь, Малыга! – воскликнул Леха.
   Маня промолчала.
   – Но тогда можно попросить Никиту, – Гошка вспомнил про двоюродного брата.
   – Точно! – обрадовался Леха. – На нем же не написано, что он твой родственник. К тому же он может прихватить с собой этого Зорика с его Цезарем.
   Одноклассник Никиты Зорик Гейбер вызывал у Гошки неприязнь из-за того, что Манина старшая сестра Саша по уши влюбилась в него, когда он помогал им в поисках пропавшей соседской дочки. [1 - Читайте об этом в книге Е. Вильмонт «Детективный Новый год».] Не столько сам Зорик, сколько его немецкая овчарка по кличке Цезарь. Но Гошка умел скрывать свои чувства и ничего не сказал.
   – Я вот только не уверен, что старуха согласится с ними разговаривать. Нас-то с Гошкой она уже знает, а тут явятся какие-то пацаны незнакомые… Сейчас все всех боятся. Да, ситуевина, – почесал в затылке Леха.
   – Нет, для начала надо просто выяснить, жива ли тетя Маша, дома она или же опять загремела в больницу, – вслух размышлял Гошка. – А для этого вполне подойдет Никита. – Имени Зорика ему даже произносить не хотелось.
   – Точняк! – обрадовался Леха. – Нехай покрутятся там во дворе, если со старушкой что-то стряслось, они это быстро узнают. Небось все местные бабульки в курсе дела.
   – Правильно, – одобрила его идею Маня. – С этого и начнем.

Глава III
Нелетная погода

   В старом московском дворе было грязно и сыро. Впрочем, в такую скверную погоду грязно и сыро было везде. Никита и Зорик огляделись, и Зорик разочарованно произнес:
   – Не вдохновляет.
   – Что? – спросил Никита.
   – Вид этого двора. Ни одной старушки. Ни одной мамаши с коляской. Даже доминошников нет.
   – В такую погоду неудивительно, – пожал плечами Никита. – Но все равно, что-то надо делать.
   – Не спорю. Но что именно?
   – Может, поднимемся, посмотрим, как и что?
   – Сдается мне, что в этом доме есть чердак, – задумчиво проговорил Зорик.
   – Ну и что? – не понял Никита. Не успел он задать свой вопрос, как с неба повалил мокрый снег и почти ничего не стало видно.
   – Хорошо! – воскликнул Зорик. – Просто отлично!
   – Чему ты радуешься, чудак?
   – Погоде! Она же продолжает оставаться нелетной! И эта киношная дама в Москву пока не вернется. Сидит сейчас себе в каком-нибудь аэропорту и проклинает погоду, не понимая, что это, возможно, для нее спасение.
   – Слушай, пошли в подъезд, – не выдержал Никита, – будем там радоваться нелетной погоде.
   – Пошли, только не в этот, а в соседний.
   – Согласен. Лишь бы сухо было.
   Войдя в подъезд и отряхнувшись, Зорик начал подниматься по лестнице.
   – Ты куда?
   – Наверх.
   – Зачем?
   – Потом объясню.
   Никита относился к Зорику с большим уважением, а потому не стал спорить. Они поднялись на последний этаж.
   – Ну?
   – Только говори потише, – прошептал Зорик. – Не надо, чтобы нас тут кто-то засек. Ага, я, кажется, не ошибся!
   – В чем?
   – Тут есть ход на чердак, – указал он на чердачный люк с висячим замком.
   – Ну и что? Тут же заперто.
   – Это еще надо проверить.
   Однако чердак действительно был заперт. Тем не менее Зорик очень внимательно осмотрел замок, что-то измерил пальцами и записал в книжечку. Никита удивленно наблюдал за ним.
   – Что ты делаешь? – не выдержал он.
   – Это так, на всякий случай, – прошептал в ответ Зорик. – Пошли.
   – Куда?
   – Вниз.
   – Может, на лифте?
   – Не стоит.
   Они сбежали вниз.
   – Слушай, ты можешь мне объяснить, что все это значит? – недовольно спросил Никита.
   – Да ничего особенного, – миролюбиво отозвался Зорик. – Просто я подумал, что чердак – удобная возможность для преступников. Можно незаметно уйти в другой подъезд, можно что-то спрятать. Да и вообще…
   – Но ведь он заперт. Причем на висячий замок.
   – Значит, через этот подъезд выхода нет, но ведь в доме их четыре. И мы должны их обследовать.
   – А не лучше ли сперва обследовать нужный подъезд? Есть ли там вход. Чтобы не делать лишнюю работу.
   – Нет, не лучше, – спокойно ответил Зорик. – Вход может быть точно так же заперт. А ключи вполне могут быть у преступников.
   – Но ведь и ключи от других замков тоже могут быть у них.
   – Могут, конечно. Только, согласись, в таком случае они не уйдут быстро. Надо заранее отпирать…
   – Ага, понял, – кивнул Никита.
   Таким же образом они обследовали еще один подъезд, там тоже чердак был заперт, а вот в последнем…
   – Ну что я говорил! – с торжеством воскликнул Зорик.
   Замок на чердачном люке был другой. Обычная замочная скважина, в которую ключ можно вставить с обеих сторон.
   – Ты думаешь, что… – начал Никита.
   – Я предполагаю.
   – Но ведь это может быть просто случайностью.
   – Конечно, – спокойно согласился Зорик. – Но может и нет… Во всяком случае, это не исключено.
   – Но тогда они полные придурки.
   – Почему?
   – Потому что это самый дальний подъезд оттуда. Зачем? Если уж давать деру, то через соседний подъезд.
   Зорик внимательно посмотрел на Никиту:
   – Слушай, а ведь ты прав.
   – И это означает, что твоя теория ничего не стоит, – безжалостно произнес Никита.
   Но Зорик только добродушно улыбнулся:
   – Нет, Никита, скорее всего это означает совсем другое…
   – Что?
   – То, что через этот подъезд им сматываться легче и удобнее. Особенно если здесь живет кто-то из их пособников.
   – И именно на последнем этаже?
   – Конечно.
   – Слушай… Ух ты! – От такого предположения у Никиты даже дух захватило. – Но тогда эти самые пособники и могли навести преступников на квартиру тети Люси…
   – Молодец, соображаешь! – хлопнул его по плечу Зорик. – Просто гениальная мысль. Вот в этом направлении нам и надо копать.
   – Но как?
   – Надо подумать.
   – У нас времени нет. Она может вернуться совсем скоро.
   – Поживем – увидим. Думаю, на первых порах ей ничего не угрожает. Слушай, а ты с ней знаком, с этой женщиной? Она ведь подруга твоей тетки.
   – Знаком, но мало, видел несколько раз.
   – Ну и как она тебе?
   – Да ничего. Баба как баба. Только какое это имеет значение?
   – Понимаешь, я вот думал… А не могла ли она сама впустить преступников в свою квартиру? Мол, пока меня нет, пользуйтесь?
   – Да ты что? – вытаращил глаза Никита. – Зачем же она тогда Юле позвонила, просила продукты купить, а? Чтобы ее подставить?
   – Да, ты прав, это я ерунду сморозил.
   – Слушай, Зорик, по-моему, мы тут только время теряем, пошли все-таки в тот подъезд, надо же насчет старухи выяснить, дома она или нет.
   – Что ж, пойдем. Другого выхода у нас в такую погоду нет. На гуляющих во дворе рассчитывать не приходится.
   – А если она дома, что мы ей скажем?
   – Спросим Иван Иваныча.
   – Примитивно.
   – У тебя есть другие предложения?
   – Да нет…
   – Значит, будем действовать примитивно.
   – Но нам бы надо с ней поговорить, узнать у нее хоть что-то… А тут «Иван Иваныч» нам не помощник.
   – Тогда давай скажем, что нас прислала Гошкина мама, хотя нет, это глупость в чистом виде. Черт, отупели мы от этой погоды, что ли?
   – Наверное, – засмеялся Никита. – А знаешь что? Пошли, проверим, дома ли она, и если дома, с ходу что-нибудь придумаем. А то чего зря голову ломать?
   – Тоже верно, – согласился Зорик.
   Они выскочили во двор. Несмотря на ранний час, там было сумрачно и снег валил так густо, что за несколько шагов ничего не было видно.
   – Самая детективная погодка, – успел шепнуть Никите Зорик.
   – Да уж, – отозвался тот.
   Они влетели в подъезд, где жила Людмила Викторовна. На сей раз лифт работал. Они поднялись на последний этаж. И очень осторожно, стараясь не шуметь, подошли к дверям тети-Машиной квартиры.
   – Ну, звоним? – прошептал Никита.
   – Конечно, – ответил Зорик и нажал на кнопку звонка.
   Но им никто не открыл. Они для очистки совести позвонили еще несколько раз, но напрасно.
   – Не нравится мне это, – прошептал Зорик и прижался носом к двери.
   – Ты чего? – удивился Никита.
   – Да вот, думаю, нет ли трупного запаха…
   – Ой! – вырвалось у Никиты.
   – Пока вроде ничем таким не пахнет, – решил Зорик. – Но все равно… Ладно, в таком случае давай осмотрим люк…
   Люк был закрыт на висячий замок. И ничего подозрительного в нем не было. По крайней мере с виду. Зорик остановился в задумчивости. Вернуться ни с чем? Как говорится, несолоно хлебавши? Какими глазами посмотрит на него Саша? Если в них отразится разочарование, он не переживет. Но тут взгляд его упал на железную дверцу шкафчика, за которым скрывались электросчетчики. Мальчика словно что-то толкнуло к нему. Он открыл дверцу.
   – Ты что там ищешь? – прошептал Никита.
   – Сам не знаю…
   И вдруг он нащупал что-то…
   – Никита, смотри!
   На ладони у Зорика лежал ключ. Довольно большой.
   – Кажется, это от замка… От чердака… – проговорил ошарашенно Никита. – Как тебе в башку залетело?
   – Не знаю. Давай попробуем.
   К чердачному люку вела железная, покрытая ржавчиной лесенка. Зорик мигом взлетел на нее.
   – Постой на шухере, – велел он Никите.
   Ключ подошел к замку, и Зорик без труда два раза повернул его.
   Никите стало страшно.
   – Эй, Зорик, – шепотом позвал он.
   – Что? – дернулся Зорик.
   – Может, не надо сейчас туда лезть?
   – Почему?
   – А вдруг застукают?
   Но Зорика уже было не остановить. Он осторожно вынул замок и приподнял крышку люка. В нос ему ударил запах затхлости. На чердаке было темно.
   – Вот черт, – пробормотал он, – Никита, у тебя спичек нет?
   – Спичек? Откуда?
   – Там темно, как… – он прислушался. – И, кажется, крысы бегают.
   Никиту передернуло от отвращения.
   Зорик между тем аккуратно запер люк, спустился с лесенки, спрятал ключ на прежнее место и отряхнул куртку.
   – Изгваздался весь. Надо прийти сюда с фонарем.
   – Зачем?
   Мысль, что придется лезть на заброшенный, кишащий крысами чердак, приводила Никиту в ужас, но показать этого нельзя.
   – Как зачем? – удивился Зорик. – Чтобы все выяснить. Они ведь могут там что-то…
   В этот момент задребезжал старый лифт, и на площадку вышел немолодой мужчина добродушного вида, а с ним женщина лет тридцати в больших дымчатых очках.
   – Вы к кому, друзья? – поинтересовался мужчина.
   – К Марии Харитоновне, – выпалил застигнутый врасплох Зорик.
   – А Мария Харитоновна тут больше не живет.
   – Как?
   – Она теперь живет в доме для престарелых. Давно хотела туда попасть и вот наконец дождалась места. А вы по какому делу, молодежь? Что у вас общего с этим божьим одуванчиком?
   – Да мы… это… – начал Никита.
   – Ну раз ее нет, значит, нам тут делать нечего, – нахально заявил Зорик. – Пошли, Витек!
   И, не дав Никите опомниться, он затолкал его в лифт.
   – Ну и наглый пацан, – услышал он голос мужчины.
   Внизу Никита, высвободившись из цепких рук Зорика, проворчал:
   – Ты чего пихаешься?
   – Если б я не пихался, неизвестно, чем бы все это закончилось.
   – Что? – недоуменно спросил Никита.
   – Потом объясню. Не здесь, – прошипел Зорик.
   Когда они скрылись в снежной пелене, наблюдавший за ними в окно человек недовольно покачал головой и вернулся на кухню.

   – Да что ты там высматриваешь? – полюбопытствовала женщина, высыпая в кастрюльку замороженные грибы.
   – Не нравится мне это. Зачем старуха понадобилась каким-то пацанам?
   – Да мало ли… Не волнуйся. Если из-за всякой чепухи волноваться, нервов не хватит.
   – В нашем деле нет чепухи. Очень часто все срывалось именно из-за чепухи.
   – Ну допустим. В таком случае надо было как-то обласкать ребятишек.
   – Так я и собирался, а они смылись. Не стрелять же мне в них среди бела дня.
   – Ну среди темной ночи тебе их уже не сыскать.
   – А вот это ты напрасно, – как-то зловеще усмехнулся мужчина. – Если мои подозрения оправдаются…
   – Какие подозрения, ты о чем?
   – Да так… Ты, кстати, хорошо их разглядела?
   – Да нет, на лестнице не больно-то светло… Запомнила, что тот, нахальный, был повыше, похудее и глазки у него хорошенькие, голубенькие, а второго я и вовсе не помню.
   – Ну уже кое-что.
   Мужчина подошел к телефону и набрал номер:
   – Павлик, это я. Ну что там? Ничего, говоришь? Вот что, Павлик, ты проследи, не появятся ли скоро там еще двое ребят. Один повыше и похудее, а второй соответственно пониже и поплотнее. Того, что пониже, вроде бы зовут Витек, а у того, что повыше, глаза голубые. Понял, да? Вот и славненько. Что делать, если появятся? Проследить, естественно. Узнать адресок и доложить мне, как всегда. Выполняй.
   – Ой, ерундой занимаешься, – вздохнула женщина.
   – Не твоего ума дело.

   Свернув за угол, Зорик вдруг так резко остановился, что Никита едва не налетел на него.
   – Чего встал? Промокнем на фиг, – проворчал он.
   – Никита, мы, кажется, на верном пути. Но мне все это ужасно не нравится.
   – Что тебе не нравится?
   – Мужик этот… История с домом престарелых…
   – Вообще-то я тоже подумал. Насколько я знаю, это такая канитель… Еще несколько дней назад об этом и речи не было, а сегодня в ее квартире уже новые жильцы. Боюсь, не кокнули ли они старушку?
   – Вот и я о том же. Правда, в старых домах обычно все друг друга знают и появление новых жильцов незамеченным не остается…
   – И что?
   – А то, что вот так внаглую они действовать не могут. Значит, какая-то законная зацепка должна быть.
   – Какая зацепка?
   – Ну, допустим, это ее дальние родственники, предположим, из провинции.
   – Но тогда, может, и вправду они ее в дом для престарелых отправили?
   – И она ничего Гошкиной маме не сказала?
   – А с какой стати она должна что-то ей говорить? В конце концов Юля ей никто, подружка соседки, только и всего. А может, старушка замкнутая была?
   – Ну вообще-то все бывает… И все-таки… понимаешь, Никита, сам по себе этот факт мог бы не вызывать подозрений, но в сочетании со всем остальным… Вот что, давай поедем сейчас к Гошке и все обсудим.
   – К Гошке? А может, к Сашке? – засмеялся Никита.
   – При чем тут это? – густо покраснел Зорик. – Нас просили сходить на разведку, должны же мы отчитаться, правда?
   – Должны, должны, кто бы спорил.

Глава IV
Первый пострадавший

   «Черт бы побрал старика, – думал вконец продрогший человек в Гошкином дворе, – совсем, видать, у него крыша поехала – за ребятишками следить. И чего тут можно выследить? Нормальные пацаны, в школу ходят, один еще на немецкие курсы таскается, и ничего больше, а теперь вот еще за какими-то такими же пацанами проследить велено. Точно, у него мозги протухли. И как я в такой метели цвет глаз у пацаненка разгляжу? – Между тем ветер усилился и стоять во дворе стало уж вовсе невмоготу. – Ну и черт с ним. Поеду-ка я домой. Как он меня проверит? Хотя к шести он обещал Ваську прислать на смену, а тот стукнуть может… Нет, домой нельзя, а вот в кафешку какую-нибудь завалиться – самое оно, посидеть там, пивка попить, хотя в такую погоду лучше водочки дернуть, а к шести опять сюда подвалить… Точно, так и сделаю, а то уж сколько наблюдаю, а толку чуть. И чего старику мерещится?»
   Он швырнул в лужу окурок и решительно зашагал прочь со двора. И даже не заметил, как там появились не подозревавшие ни о чем Зорик с Никитой.
   – Наконец-то! – воскликнула Ксюша. Она открыла им дверь Гошкиной квартиры, где уже собралась вся компания: Саша с Маней, Гошка и Леха. – Где вы застряли?
   – Мы просто… – начал было объяснять Никита, но его перебил Зорик:
   – Мы не зря задержались. Там дело темное.
   Все выжидательно на него уставились.
   – Гош, скажи, ты не в курсе, есть у этой тети Маши родственники?
   – Я вчера пытался у мамы выяснить, но она сказала, что близких вроде бы нет, а насчет дальних она не знает. Кстати, очень удивилась, что я этим интересуюсь.
   – Так, значит, ничего не известно, – разочарованно протянул Зорик. – Но одно совершенно ясно: подругу твоей мамы лучше пока как-нибудь задержать.
   – То есть? – сухо поинтересовался Гошка. Ему не нравился тон Зорика. Впрочем, ему все в нем не нравилось, а в особенности то, как смотрела на него Саша.
   – Опасно ей возвращаться в свою квартиру. В квартире тети Маши уже живут какие-то люди и утверждают, что отправили ее в дом для престарелых.
   – Ни фига себе! – присвистнул Леха. – Только это полная чихня!
   – Что? – не поняла Маня.
   – В дом для престарелых вот так в два счета не попадешь, я знаю, у нас соседка одна аж полтора года ждала…
   – Ну, если дать денег… – пожала плечами Ксюша.
   – Вообще-то да, – кивнул Никита. – За деньги можно быстро.
   – А вот вы мне скажите, кому на фиг нужно устраивать за деньги чужую старуху в дом для престарелых? Ради квартиры в таком старом доме? – горячился Леха. – Нет, тут дело нечисто.
   – Много ты понимаешь, – возразила ему Маня. – Старые дома – самые модные, если хочешь знать.
   – Ну, судя по виду, это не те люди, которых волнует мода, – покачал головой Зорик. – Нет, тут, по-моему, что-то другое, и связано это, на мой взгляд, с квартирой вашей Люси.
   – Как? – вырвалось у Ксюши. – Не понимаю.
   – В этой квартире что-то есть, то ли спрятано, то ли…
   – То ли что? – перебила его Маня.
   – Я и сам не знаю, только за квартирой наблюдают, это совершенно ясно. А раз наблюдают, что-то там не так…
   – Надо думать, если они даже слежку за нами установили, – проговорил Леха. – Боятся всех, даже таких, как мы…
   – Но что же там такое? Что это может быть? – нежным голоском спросила Саша.
   – Мы это узнаем, мы просто обязаны это узнать, – уверенно произнес Зорик, приободренный ласковым взглядом Сашиных синих глаз.
   У Гошки внутри все перевернулось. Но он смолчал. Сейчас им нельзя ссориться. Тетя Люся в опасности!
   – Но почему же, если в тети-Люсиной квартире что-то, допустим, спрятано, они это не забрали, пока ее нет? Это странно, – заметила Ксюша.
   – А может, им пока некуда с этим податься? – предположил Никита. – Может, они сами под подозрением, может, за ними кто-то тоже следит…
   – Милиция, что ли? – полюбопытствовал Леха.
   – Скорее не милиция, а конкуренты, возможно, из другой группировки, – сказал Гошка.
   – Нет, по-моему, никакая это не группировка, а просто самодеятельные бандиты, не слишком высокого пошиба, – ответил Зорик. – У бандитских группировок размах другой. Что им какая-то квартирка в старом доме?
   – Ой, послушайте, послушайте, – завопила вдруг Маня. – Я вот подумала… А вдруг в тети-Люсиной квартире клад какой-то спрятан? Фамильные драгоценности, например? А наследники хотят его добыть? Я читала, такие истории бывают!
   Все озадаченно на нее уставились.
   – Мы почему-то первым делом думаем про наркотики, про оружие, а там, может, клад?
   – Нет, едва ли, – покачал головой Гошка.
   – Почему? – разом воскликнули все.
   – Потому что, если бы искали клад, они бы перевернули там все вверх дном, сломали бы и полы, и стены, и вообще. А потом, клад обычно ищут в одиночку. Кому охота делиться?
   – Ну, тут ты не прав, Гошка, – возразил Никита. – Могут же искать клад, допустим, брат с сестрой, или муж с женой, или отец с дочерью…
   – Конечно, – поддержала его Ксюша. – А нанять каких-то «шестерок» следить за Гошкой и Лехой ничего не стоит.
   – Но если бы они искали клад, то какое им дело до нас? – удивленно проговорил Леха. – На фига мы им сдались? Наоборот, они бы сидели тихо. Да и вообще, Гошка прав, тогда бы в квартире такой тарарам бы был, а там все чистенько… Нормально, между прочим.
   – Во-первых, за то время, что тети Люси не было, они могли клад найти, потом привести все в порядок, но по каким-то причинам предпочли не забирать его, а оставить, где был, временно, для безопасности… – стояла на своем Маня.
   Все переглянулись.
   – А что… Не исключено, – задумчиво проговорила Саша. – Даже правдоподобно. Давайте порассуждаем.
   – Давайте, давайте, мозги напрягайте! – выкрикнула Маня, которая обожала говорить в рифму.
   – Маня! – одернула ее старшая сестра. Манина горячность и в особенности ее дурацкие стишки всегда немного смущали Сашу, тем более в присутствии Зорика.
   Однако Маня от нее только отмахнулась.
   – Нам нужно хоть лопнуть, а попасть в квартиру тети Люси, – заявила она.
   – Зачем это? – спросил Никита.
   – Козе понятно, – вмешался Леха. – Поглядеть, нет ли там свежих следов ремонта, да, Малыга?
   – Точно, Шмакодявый, – обрадовалась Маня, – когда делали уборку, наверняка на такие пустяки внимания не обращали.
   – Факт, – кивнул Леха, – на фиг нам это было?
   – Да, но попасть туда мы теперь сможем, уже только когда тетя Люся будет дома. Да и то…
   – Что? – быстро спросила Маня.
   – Ну, во-первых, я вообще не уверен, что ей можно в свою квартиру вернуться. Думаю даже, что надо с ней откровенно поговорить, все рассказать, пусть она, если захочет, в милицию обратится.
   – Гошка, ты что, совсем сбрендил, да? – завопил Леха. – Ты не скумекал, что в таком случае нас с тобой первыми угрохают! Мы ж под подозрением у этих бандюков, и при первом же проколе они нас…
   – Но как же быть? – растерялся Гошка. – Если бы не погода, она бы уже давно была дома и тогда…
   – Мне почему-то кажется, что не надо пока никому ничего говорить, – тихонько произнес Зорик. – И по-моему, тете Люсе пока ничего не грозит. Если эти типы предполагают, что вы что-то знаете или подозреваете, а при этом всего лишь ненавязчиво за вами приглядывают, значит, никаких убийств они не планируют.
   – Почему? – спросил Гошка, неприязненно глядя на Зорика.
   – Ну элементарно! Иначе они бы вас уж как-нибудь убрали. Ведь, если что-то с этой тетей Люсей случится, вы первые дадите ментам наводку. Так?
   – Да, так! – с восторгом поддержала его Саша. – Ты совершенно прав.
   Гошка не мог не признать, что определенная логика в словах Зорика есть. Как ни противно это признавать.
   – Значит, ты считаешь, нам остается только выжидать? – спросил Никита.
   – Увы, да. Но ждать не означает считать ворон. Нам нужно будет следить за двумя квартирами.
   – Ага, легко сказать! – закричал Леха. – Как это мы будем следить? Фигня это, самая что ни на есть фиговая фигня!
   – Нет, это совсем не фигня, – улыбнулся Зорик. – Все уже продумано, надо только кое-что обследовать…
   – Обследовать?
   – Именно. Там рядом есть выселенный дом…
   – Где? – ахнул Никита. – А я не заметил…
   – Ну он не в самом дворе, он в переулке, но как раз напротив нашего подъезда, и окна вроде бы выходят тоже во двор.
   – Ты предлагаешь наблюдать из этого пустого дома? – содрогнулась Ксюша.
   – Нет, для начала я предлагаю обследовать пустой дом. Он ведь может оказаться не таким уж и пустым. Бомжи, наркоманы, мало ли кто мог там обосноваться.
   – Тогда и обследовать нечего, – почему-то обрадовался Гошка. – Там наверняка полно жильцов. Сам же говоришь – бомжи, наркоманы…
   – Дурни вы все ненаблюдательные, – хмыкнул Леха. – Там же ментовка рядышком. Станут наркоманы и бомжи под носом у ментов селиться, как же.
   – А ведь верно, там рядом отделение милиции, в этом переулке как раз, – вспомнил Гошка. – Молодец, Шмаков.
   – Да, я такой, – с гордостью заявил Леха.
   – А что ж, ваши преступники под самым носом у милиции действуют? – неуверенно спросила Ксюша.
   – Выходит, так, – пожал плечами Зорик. – Впрочем, это не так уж редко бывает. Не может же милиция подозревать всех и каждого. Живут себе люди в своих квартирах…
   – Если в своих квартирах, нехай живут, а вот если в чужих, это мне лично не нравится, – заявил Леха. – И надо наконец установить, жива ли еще тетя Маша, или эти сволочи ее кокнули, чтобы завладеть квартирой.
   – Слушайте, а что это мы такой ерундой занимаемся, – подала голос Саша. – Надо просто пойти в милицию и сказать – так и так, имеем подозрения, что хозяйка такой-то квартиры…
   – Да ты что! – завопила Маня. – Они же сразу поймут, что это Гошка… и тогда…
   – Тогда милиция уж сумеет защитить ребят, – не слишком уверенно сказала Саша. – А вообще-то, правда, это опасно.
   – Мы ведь уже говорили об этом, – мягко напомнил ей Зорик. – Так вот, предлагаю завтра с утра обследовать пустой дом, найти подходящий наблюдательный пункт и…
   – Но ведь с утра мы в школе, – напомнила Саша.
   – Сашка, не занудничай! – воскликнула Маня. – Но кто будет обследовать?
   У Никиты между тем родилась одна идея, показавшаяся ему очень даже плодотворной, но он предпочел пока помолчать. И сказал только:
   – По-моему, мы уже переливаем из пустого в порожнее. Хватит. Надо наконец решить хоть что-то. Саша не хочет пропускать уроки, и не надо. Мы с Зориком завтра еще до школы можем успеть смотаться в этот переулок и там все осмотреть… А после школы вам позвоним. Договорились?
   Зорик удивленно взглянул на обычно немногословного Никиту, а тот успел ему подмигнуть, я, мол, это для отвода глаз говорю.
   – А что, Никита прав, – поддержал он друга. – Мы и вправду совсем рано туда смотаемся и посмотрим…
   – Ну, в принципе мы тоже могли бы, – начал Гошка.
   Но его тут же перебила Маня:
   – Нет, Гошка, тебе туда соваться нельзя! Забыл, что ли, что за тобой следят?
   – Что ж, по-твоему, они и ночью за мной следят? – рассердился он.
   – Кто их знает? Все равно, тебе нельзя. И Лехе тоже!
   – Так и не надо, – сказал Никита. – Я ж говорю, мы все сделаем, а потом видно будет. Ладно, мы с Зориком пойдем. Нас уже дома ждут.
   И они поспешили уйти, к большому разочарованию Саши.
   Едва спустившись вниз, Зорик спросил:
   – Никита, что ты задумал?
   – Зорик, а давай прямо сейчас туда мотанем? Погода располагает к преступлениям. А?
   Зорик задумался:
   – Нет, не имеет смысла.
   – Почему?
   – У нас с тобой даже фонарика нет. И как раз в такую погоду мы можем наткнуться на кого угодно в этом пустом доме. Если уж идти туда, то только хорошо подготовившись. А так…
   – Кажется, ты прав, но…
   – Я все понимаю, Никита, ты не думай. Но рисковать надо с толком.
   Когда все разошлись, Леха сказал:
   – Слышь, Гошка, я, знаешь, почему тут задержался? У меня одна мыслюндия родилась.
   – Сразу мыслюндия? – засмеялся Гошка.
   Дело в том, что у Шмакова существовала собственная шкала ценности мысли. Наиболее примитивная мысль – мысля, посложнее, поудачнее – мыслюха, а уж мыслюндия – это высший сорт!
   – Ага, – кивнул Леха. – Твоя мама скоро придет?
   – А что?
   – Нет, ты скажи!
   – Боюсь, что нет. Не скоро.
   – Мои тоже сегодня дома не ночуют, они у родни в Одинцове тусуются, так я что подумал…
   – Ну, Леха, не тяни кота за хвост!
   – Давай смотаемся туда, к Люсиному дому.
   – Зачем?
   – Поглядим, что там и как. Может, что-нибудь узнаем.
   – Но ведь за нами, кажется, следят.
   – А нехай!
   – То есть?
   – Ты вот что, Гошка, сходи-ка в мусоропровод вынеси ведерко. И глянь, дежурит там этот болван или нет.
   – А если дежурит, тогда как?
   – Если дежурит, мы его надуем запросто. Ты давай сходи!
   Дело в том, что Маня уже сообщила ребятам, что какой-то тип торчит на лестнице. Видно, ему надоело в такую погоду топтаться во дворе.
   Гошка взял мусорное ведро и вышел на площадку. Мусоропровод находился между четвертым и пятым этажами, а на площадке между пятым и шестым сидел какой-то человек. Он, видимо, беспрерывно курил, потому что на лестничной клетке плавал голубоватый дымок.
   – Вот накурил, – довольно внятно проворчал Гошка, устремляясь вниз. Он выкинул мусор и вприпрыжку вернулся в квартиру.
   – Ну? – шепотом спросил Леха.
   – Тут он. Ну что ты там изобрел?
   – Сделаем так. Хотя постой… ты согласен туда сейчас поехать?
   – Согласен, ясное дело.
   – Тогда слушай!

   Минут через десять Гошка вышел проводить Леху к лифту.
   – Значит, завтра после уроков идем к Вальке фильмешник смотреть. А потом уж ты мне объяснишь матешу, а то я ни в зуб ногой, а на носу контрольная… – громко говорил Леха, дожидаясь лифта.
   – Ладно, заметано, – так же громко зевнул Гошка. – Спать охота, сил нет.
   – Время-то еще детское, – заржал Леха.
   – Ну и что? Сейчас завалюсь в койку…
   Но тут подошел лифт, и Леха уехал. Гошка тут же вернулся в квартиру, но все же успел заметить, как мужчина ринулся вниз по лестнице. «Ага, кажется, сработало», – подумал он. Быстро собрался и сел ждать звонка. Минут через пятнадцать позвонил Леха.
   – Это я. Он к метро почапал. Довел меня до подъезда и повернул к метро. Встречаемся через пять минут.
   В самом деле, второй парень, следивший за ребятами, думал почти то же, что и первый: «И на кой ляд следить за этой ребятней? Самые обычные пацаны, живут своей жизнью, и в гробу они видали какого-то старого дурака, который незнамо чем занимается, а похоже, просто дурью мучается. Это надо же, каких-то мальчишек испугался. Несерьезно».

   А мальчишки между тем, выждав немного, со всех ног понеслись к другой станции метро, чтобы ненароком не столкнуться со своим преследователем. Только уже на подступах к дому тети Люси Гошка вдруг сказал:
   – Леха, а что мы там делать-то будем? Я сразу как-то не подумал…
   – Как что? Поглядим, послушаем, понюхаем…
   – А ты думаешь, он охрану там не выставил?
   – Охрану? В таком хилом доме? Да ты что? Тем более он незнамо как попал в квартиру тети Маши. Нет, на сто пудов уверен, что никакой охраны там нет. Ой, Гошка, смотри…
   – На что смотреть? – испугался тот.
   – Свет!
   – Где?
   – Я не я буду, но там сейчас был свет. В тети-Люсиных окнах. Это ее окна?
   – Эти? Вроде да. Да, конечно. Но там темно!
   – Я видел, там был свет!
   – Может, машина проехала и это свет фар…
   – Где ты машину видел? Не было никакой машины! Ага, вот опять, только это, Гошка, фонарик… Там кто-то с фонариком рыщет.
   Теперь у Гошки тоже не было сомнений – в окнах тети-Люсиной квартиры мелькал слабый свет.
   – Гошка, скорее!
   Леха схватил друга за руку, и они помчались к подъезду.
   – Куда ты меня тащишь?
   – Туда, куда еще?
   – Погоди, Леха, – отбивался Гошка. – Надо же проверить…
   Но Леха втолкнул его в подъезд и только тут перевел дух.
   – Да че тут проверять, – выдохнул он. – Ни машин, ни топтунов.
   Они немного постояли, стряхнули с себя мокрый снег и на цыпочках стали подниматься по лестнице. Не доходя на полпролета до последнего этажа, они увидели, что двери обеих квартир приоткрыты. Мальчики замерли. Прислушались. Из тети-Люсиной квартиры до них донеслись приглушенные голоса. Однако слов было не разобрать. И вдруг Гошка увидел, что Леха расшнуровывает кроссовки и в одних носках приближается к двери. Он хотел последовать его примеру, но Леха жестом показал, что не стоит этого делать.
   – Ничего не понимаю, – услыхал Леха мужской голос. – Где, ну где это может быть?
   – Да скорее всего ничего тут и нет, – ответил недовольный женский голос. – Может, тебе вообще это приснилось?
   – Мне никогда ничего не снится!
   – Тебе же хуже, – проворчала женщина. – Ну хватит, идем.
   – Да погоди, надо еще подумать, пока время есть…
   Но тут вдруг мальчики услыхали, что кто-то еще поднимается по лестнице. И вроде бы тоже на цыпочках, стараясь не шуметь. «Кажется, влипли», – мелькнуло в голове у Лехи. Деваться и в самом деле было некуда. Чердак заперт… И Леха ничего умнее не придумал, как юркнуть в приоткрытую дверь тети-Машиной квартиры. И втащить за собою совершенно обалдевшего Гошку.
   – Спятил, да? – прошептал Гошка.
   – Тсс! – приложил палец к губам Леха.
   Едва он это произнес, на площадке появился мужчина довольно внушительного вида. В руке он держал пистолет.
   – Ни фига себе, – выдохнул Леха. – Что там сейчас будет!
   – Или тут… – пробормотал Гошка.
   Но мужчина подошел к двери Люсиной квартиры и прислушался. Потом так же на цыпочках вошел и прикрыл за собою дверь.
   – Леха, бежим!
   Они выскочили на площадку, Леха уже успел обуться, но вместо того чтобы ринуться вниз, он прильнул ухом к двери, за которой разворачивалось что-то странное и непонятное. Там было совсем тихо. Ни голосов, ни выстрелов, ничего. Мальчики недоуменно переглянулись. Но вот до них донесся женский визг, правда, мгновенно смолкнувший, а потом испуганный голос спросил:
   – Что это значит, вы кто?
   – Нет, это я должен спросить, кто вы такие и что здесь делаете?
   – А вам какое дело? Вы-то сами кто такой?
   – Отвечайте лучше! Я вот сейчас милицию вызову, тогда и разберемся!
   – Милицию? Что ж, вызывайте! А у вас разрешение на оружие-то есть?
   – Есть, есть, не волнуйтесь, а ну, быстро, что вы тут ищете? Давайте, дамочка, отвечайте, а то я вашего… уж не знаю, кто он вам… и подстрелить могу. Не испытывайте мое терпение!
   – Хорошо, я скажу. Мы просто соседи, живем в квартире напротив, и вдруг заметили, что дверь сюда открыта, а мы знаем, что соседки нашей сейчас нет, вот и удивились. И, честно скажу, испугались. Вот и зашли заглянуть, не случилось ли чего…
   – Во складно брешет, – еле слышно прошептал Леха. – Ну и дела тут…
   И вдруг в квартире произошло что-то странное – как будто упал какой-то тяжелый предмет, потом послышалась какая-то возня и едва слышные, явно приглушенные голоса.
   – Кажется, они его вырубили, – прошептал Леха. – Гошка, надо драпать.
   Они мигом слетели вниз на один пролет и остановились. И вовремя. Из квартиры выскочила женщина и бросилась к себе, там она пробыла от силы минуты две и появилась вновь, держа в руках какую-то коробочку.
   – Очень интересно, – пробормотал Гошка.
   Прошло еще минут пять, и она появилась вновь. Прислушалась к чему-то, потом покачала головой и опять скрылась в квартире тети Люси, а вскоре вдвоем со своим то ли мужем, то ли сообщником они под руки вывели мужчину. Он шел, едва передвигая ноги, и выглядел как пьяный. Они вызвали лифт и втолкнули его в кабину. Гошка первым ринулся вниз, чтобы ничего не упустить. Немного не добежав до первого этажа, он замер. Старый дребезжащий лифт остановился, и оттуда появились двое мужчин и женщина. Она подошла к входной двери и выглянула во двор. Потом махнула рукой, и они вдвоем вытолкали незваного гостя наружу. И тут же вернулись в подъезд. Стоя у лифта, женщина тихо спросила:
   – А ты не перестарался?
   – Да нет, все нормально. В худшем случае он вспомнит о нас недельки через две. А где он к тому времени окажется, один господь знает. Аминь, – и он тихонько засмеялся.
   Гошка похолодел. Что же они сделали с этим человеком? И куда это подевался Леха? Мужчина и женщина сели в лифт. И тут же сверху сбежал Леха. Глаза его лихорадочно блестели:
   – Ну и гнездо тут, Гошка, ну и гнездо! Глянь, чего я надыбал! – И он протянул Гошке лежащую на ладони ампулу. – Видать, они ему это вкололи. Идем скорее, может, успеем помочь мужику.
   Они выскочили во двор. И сразу увидели пострадавшего. Он стоял прислонясь к стене соседнего дома. И казалось, вот-вот упадет.
   – Леха, погоди, – ухватил друга за рукав Гошка.
   – Ты чего? – удивился тот.
   – Нас могут в окно увидеть, и тогда нам хана.
   – Блин! – вырвалось у Лехи. – Я забыл про это… Вот свинство, чего ж делать-то?
   – Бежим в обход и подождем его в переулке.
   Так они и поступили. Однако мужчина едва держался на ногах и практически не мог идти.
   – Леха, бежим в ментовку, тут рядом…
   – Спятил, да?
   – Почему? Скажем, нашли мужика…
   – Нельзя, – отрезал Леха. – Мы же совсем не знаем, кто он такой. А вдруг он – нормальный? А мы его в таком состоянии в ментовку сдадим?
   – Нормальный? С пистолетом по чужим квартирам нормальные шастают?
   – Запросто. Мы еще не знаем, какой у него пистолет, может, газовый, а может, и вообще зажигалка.
   – Но что ему в тети-Люсиной квартире понадобилось?
   – А может, он ее друг? Проходил мимо, увидел свет, заподозрил чего-то…
   – Но что ты предлагаешь?
   – Ты стой тут, Гошка, а я подберусь к мужику поближе и попробую разобраться, что к чему. Одного меня эти сволочи не узнают. Мало ли кто может к мужику подойти. Понял?
   – Да понял, понял… Смотри, Леха, какой снег валит, они ни фига уже не разглядят, да и какой вообще… Они же думают, что мы давно дрыхнем. Нет, я с тобой.
   Мужчина тем временем вышел со двора в переулок и остановился в полной растерянности. Он ничего не понимал. Ребята подбежали к нему.
   – Дяденька, вам плохо, да? – спросил Леха, заглядывая ему в лицо.
   – Да, мне плохо… У меня с головой что-то… Я ничего не понимаю… Вы кто?
   – Мы? Прохожие. Видим, вам плохо, хотели помочь… – бормотал Гошка, не очень понимая, что теперь делать.
   – Помочь? Да… Помочь… Только я не знаю…
   – Дяденька, а как вас звать? – напрямик спросил Леха.
   Мужчина удивленно на него посмотрел:
   – Звать… Я не помню… У меня… у меня голова болит…
   – А вы посмотрите, может, у вас документ какой-нибудь есть, – посоветовал Гошка, хотя надежды на это никакой не было.
   Мужчина полез во внутренний карман куртки.
   – Пусто. Ничего нет, потерял, наверное…
   «Как же, потерял, отняли голубчики эти», – проворчал про себя Леха. И тут же его пронзила мысль, от которой он чуть не взвыл. Но при этом дядьке приходилось помалкивать.
   – Леха, что делать-то будем?
   – У тебя бабки есть?
   – Ну есть рублей сто…
   – Должно хватить…
   – На что?
   – На машину.
   – На какую машину?
   – Обыкновенную! Надо поймать машину и отвезти его…
   – Куда?
   – Да есть одна мыслюндия… Давай, я его подержу, а ты лови!
   – Где ловить-то? Тут машин почти не бывает, надо на кольцо выйти.
   – Дяденька, вы идти можете?
   – А? Что? Идти? Кажется, могу, а куда идти-то?
   – Тут недалеко, мы машину словим…
   Мужчина не стал возражать. Втроем они кое-как добрались до Садового кольца. Гошка выскочил на проезжую часть и принялся махать руками. Почти тотчас же к ним подкатил старенький «жигуленок».
   – Куда? – спросил водитель, чуть опустив стекло.
   Леха быстро назвал адрес.
   – Ты что, рехнулся? – прошептал Гошка.
   Леха только рукой махнул. Когда они уже сидели в машине, водитель спросил:
   – Это твой папка?
   – Да нет, дядя, мамкин брат, – ответил Леха. – Больной он.
   – То-то я и гляжу, вроде не пьяный, а на ногах еле держится.

Глава V
ЧДА

   Гошка недоумевал – как Леха решился тащить этого мужика к себе домой? Хотя его родителей сегодня нет дома, вспомнил он. И все-таки, кто знает, может, он бандит…
   Вдвоем с Лехой они вытащили своего подопечного из машины. Водитель не стал им помогать, а поспешил уехать. К счастью, навстречу им ни одна душа не попалась, и они благополучно доставили человека к Лехе в квартиру и уложили на диван.
   – Ну и что теперь? – спросил Гошка и взглянул на часы. Вот это да! Половина первого. Что же там с мамой? Она, наверное, уже с ума сходит. – Леха, кошмар, уже первый час! – простонал Гошка.
   – Позвони мамке, скажи, что я заболел, что я один и все такое.
   Гошка бросился к телефону. Никто не взял трубку. Либо мама уже где-то ищет его, либо… Он набрал номер мастерской. И, о счастье, мама сразу взяла трубку.
   – Гошка, ты почему это не спишь? Я задержалась, так ты полуночничаешь!
   – Мама, ты знаешь, я у Лехи переночую, ладно? Он вроде чем-то отравился, а его родителей нет, его рвало…
   – Вы опять какой-нибудь гадости наелись?
   – Мам, я совершенно здоров, а что там Леха ел, я не знаю. Скажи лучше, какое лекарство ему дать?
   – Ну я же не знаю, что у них там есть… У него понос?
   – Да! – не моргнув глазом ответил Гошка.
   – Тогда лучше всего слабенький раствор марганцовки, совсем бледненький. Помнишь, я тебе давала?
   – Ага, помню, спасибо, мамочка!
   – Гошка, тогда я, пожалуй, переночую в мастерской.
   Он с облегчением повесил трубку. Определенно им сопутствует удача!
   – Ну, Леха, а что дальше?
   – Кабы знать, – вздохнул Леха. – Но ничего, до утра что-нибудь придумаем, гляди, Гошка, он дрыхнет без задних ног.
   – Ну и пусть…
   – Ты не понимаешь, – перешел на шепот Леха. – Надо его осмотреть!
   – Осмотреть? Но мы же не врачи, на фиг нам его осматривать?
   – Ты совсем, что ли, дурак? Надо осмотреть его карманы!
   – Еще не хватало! – возмутился Гошка.
   – Нет, ты точно сдурел от всей этой истории. Я ж не грабить его собираюсь, я просто надеюсь, вдруг у него в карманах хоть что-то завалялось, чтобы можно было понять, кто он такой. Ну, к примеру, квитанция какая-нибудь или еще что…
   – Ага, понял, – кивнул Гошка и потянулся к висевшей на стуле кожаной куртке незнакомца. Однако в карманах ничего, кроме горстки мелочи и не слишком чистого носового платка, ему обнаружить не удалось. – Ничего, Леха, нету. Они все обчистили.
   – Теперь надо посмотреть еще в брюках и в рубашке.
   – Но как? Они же на нем…
   – Ничего, я думаю, он не проснется, – прошептал Леха и очень осторожно протянул руку к карману брюк: – Эй, дядя, вы спите?
   Ответа не было. Мужчина спал тяжелым сном. Только повернулся на бок.
   – Гляди, Гошка!
   Задний брючный карман был слегка оттопырен.
   – Кажется, они сюда не добрались, – взволнованно прошептал Гошка.
   Леха отстегнул пуговку и осторожно запустил пальцы в кармашек. Через мгновение он уже разглядывал аккуратно сложенную пятидесятирублевую бумажку и маленькую, закатанную в пластик карточку с надписью «ЧДА УМНИК».
   – Вот, уже кое-что, – обрадовался он. – Слышь, Гошка, что это ЧДА?
   – ЧДА? Сокращение какое-то…
   – Ну это любой козе понятно, что сокращение.
   – Ч – скорее всего название какого-нибудь города, предположим Челябинск, или Чита, или Чернигов…
   – Далековато, а может, Чехов? Это все ж таки под Москвой.
   – Все может быть. А вот что такое ДА?
   – А фиг его знает… ДА… ДА…
   И вдруг Гошка хлопнул себя ладонью по лбу:
   – Леха, идея! Никакой это не Челябинск и не Чита! Это… Это… Частное Детективное Агентство.
   – Частное детективное агентство? – вытаращил глаза Леха.
   – Ну да! И тогда многое становится понятно!
   – Что? Что тебе понятно?
   – Что этот мужик – частный сыщик. И он, наверное, давно выслеживает двоих…
   – Да нет, не похоже…
   – Почему?
   – Потому что как-то он глупо прокололся…
   – А по-твоему, у частных сыщиков не бывает проколов? Еще как! Они тоже бывают дураками, тем более что называются «Умниками». Умный человек никогда бы так не назвал свое агентство.
   – Ну допустим. И что ж теперь делать? Искать это самое агентство?
   – Конечно, больше ничего не остается.
   – Но как его искать? Хотя постой, там ведь на карточке есть телефон!
   – Точно, вот идиоты мы! Давай сейчас же позвоним!
   – Думаешь, они и ночью работают, эти умники?
   – А вдруг?
   – Попробовать можно, но только не из дома.
   – Почему?
   – Потому! А вдруг у них есть определитель? А вдруг это вообще какое-то бандитское заведение?
   – Частное детективное агентство?
   – Да запросто!
   Они задумались.
   – Ладно, пошли, у нас тут рядышком автомат есть, – решился наконец Леха.
   – А что скажем?
   – Спросим для начала, не пропал ли у них сотрудник. А дальше видно будет.
   Они осторожно выбрались из квартиры и сломя голову помчались к автомату.
   Как ни странно, трубку сняли сразу:
   – Умаров слушает!
   – Извините, это детективное агентство? – начал Гошка.
   Леха полагал, что у Гошки такие разговоры лучше получаются.
   – Да, – удивленно ответил неведомый Умаров.
   – Скажите, у вас сотрудник случайно не пропал? – ничего умнее Гошка не придумал.
   – Кто говорит? – взволнованно крикнул Умаров.
   – Понимаете, мы случайно нашли одного человека, у него… Одним словом, у него, кажется, амнезия… И никаких документов. Только в кармане случайно завалялась визитка…
   – Где вы его нашли? И кто вы? Судя по голосу, ты еще совсем пацан…
   – Вы сначала скажите, как ваш сотрудник выглядит, а тогда уж…
   – Понял, ты, наверное, тоже юный сыщик… Так вот, мой друг выглядит так: он среднего роста, довольно плотный, волосы русые, глаза карие, нос курносый, лицо круглое…
   – Да, правильно.
   – И где же я могу его найти? Да ты не бойся, парень, он действительно частный сыщик, и я тоже. Давай, говори адрес, ему, наверное, помощь требуется…
   – Да, конечно… – Гошка назвал Лехин адрес. – Вы скоро приедете?
   – Да, сейчас пробок нет, думаю, минут через тридцать-сорок. Жди!
   – Ну что? – быстро спросил Леха, едва Гошка повесил трубку.
   – Едет. Будет минут через тридцать-сорок.
   – Отлично! А что он вообще сказал?
   Гошка постарался в точности передать другу весь разговор с Умаровым.
   – Послушай, Леха, а, наверное, фамилия нашего Никитин, или Николаев, или Никонов.
   – Это почему?
   – «Умник» они называются! Ум – Умаров, а Ник – Никитин, к примеру.
   – Ну, Гошка, ты и голова! – восхищенно воскликнул Леха. – Не хило соображаешь.
   – Только все равно это глупость – «Умником» называться.
   – Да, они те еще умники – надо ж было так проколоться… Но мы им про это не скажем, правда, Леха?
   – Гошка, – таинственно произнес Леха, когда они вернулись в квартиру и, убедившись, что их подопечный по-прежнему спит крепким сном, уселись на кухне. – Я уж давно одну мыслюндию вынашиваю, только времени поделиться не было…
   – Давай, делись!
   – Я, Гошка, кажется, понял, что случилось с тетей Машей!
   – Ты хочешь сказать… – похолодел Гошка.
   – Ага, именно! Наверняка они ей то же самое вкололи, что и этому сыскарю. Таких беспамятных старух в Москве полно, одной больше, одной меньше… Никто ничего и не заподозрит.
   – Да, может быть… Но как это доказать?
   – У меня же есть ампула.
   – Ампула – это хорошо… Но мало.
   – Почему это?
   – Потому что надо еще доказать, что это их ампула. Вот если бы ее нашли у них в квартире, дело другое. А то, что у тебя в кармане, никакое не доказательство.
   – Зато Умарову она пригодится, это уж точно.
   – Умарову пригодится.
   – Гошка, ты помнишь, этот сволочуга говорил, что в худшем случае сыскарь через две недели что-то вспомнит…
   – Ну?
   – А что будет в лучшем случае?
   – Надо думать, в лучшем для них случае вообще никогда ничего не вспомнит.
   – Вот-вот! Значит, все-таки есть надежда, что и тетя Маша что-то вспомнит!
   – Может, это от дозы зависит… И потом, она старенькая… Ой! А что же делать с тетей Люсей? Нельзя ей домой возвращаться.
   – Да, правда, я как-то про это забыл… Но тогда придется кое-что рассказать твоей мамашке…
   – Просто не знаю, как быть, очень неохота маме говорить, она разволнуется, и какие будут последствия, сам черт не догадается. Вот что, Леха, давай посоветуемся с Умаровым, мне его голос понравился. И потом, его напарник явно как-то связан со всей этой историей…
   – Погоди, по телефону – одно, а по роже совсем другое. Давай сперва на рожу посмотрим.
   В этот момент в дверь позвонили.
   – Кто там? – на всякий случай поинтересовался Леха.
   – Умаров!
   Леха распахнул дверь. На пороге стоял молодой мужчина, невысокий, с яркими голубыми глазами, весь в веснушках и с удивительно симпатичной улыбкой.
   – Привет, братва! Ну где тут мой горе-напарник?
   – Дяденька, а вы документики не покажете, а?
   – Да без проблем, братва. Вот мой паспорт.
   Леха взял у него паспорт и заглянул в него.
   – Ага, Умаров Алексей Михайлович… Во, здорово, я тоже Алексей.
   – А вот моя лицензия на право работы частным детективом, – улыбнулся Умаров. – Ну, убедился?
   – Ага, – кивнул Леха. – Проходите. Вон он спит.
   Умаров подбежал к дивану:
   – Женька, Женька, проснись!
   Он встряхнул спящего что было сил, и тот открыл глаза:
   – А? Чего?
   – Женя, друг, ты как?
   – Кто вы? Почему мешаете спать? – заплетающимся языком проговорил Женя. – Я хочу спать… у меня нет сил…
   И он повалился на подушку.
   – Он не придуривается? – шепотом спросил у ребят Умаров.
   – Нет! У него память отшибло, – сообщил тоже шепотом Леха.
   – Но отчего?
   – Вот! – Леха протянул ему на ладони ампулу.
   – Что это такое? Откуда?
   – Это долгая история, – вмешался в разговор Гошка. – Мне кажется, его надо в больницу…
   – Слушайте, а ведь все это очень и очень подозрительно, признавайтесь, это ваших рук дело?
   – Что? – разинул рот Леха. – Вы нас же и подозреваете? Ну ни хрена себе! Гошка, ты слыхал?
   – Слыхал. Чуял я, надо было его там бросить… Ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
   – Погодите, братва, не серчайте. Это я так сболтнул… На всякий случай. Вы мне вот что скажите, где вы Женьку обнаружили и как к вам ампула попала?
   – Нашли на улице. А ампула… На лестнице подобрали, – поспешил сказать Леха и подумал: «Незачем этому наглому типу знать все подробности, а то мало ли как он все обернет…»
   – На какой улице? На какой лестнице? И почем вы знаете, что его именно этой ампулой?
   – Да ничего мы не знаем. Просто предположили, – пожал плечами Гошка. – И вообще, знаете что, забирайте отсюда вашего друга, или кто он вам, а мы уже по горло всем сыты.
   – Ну вот, вы обиделись, – огорчился Умаров. – Ну простите меня, братцы. Не хотел я вас обидеть. Просто устал зверски. День был трудный, партнер мой куда-то запропал, а теперь вот еще и это…
   Мальчики переглянулись.
   – Ладно, – сказал Гошка. – В двух словах дело выглядит так: у моей мамы есть подруга. Ее три месяца не было в Москве, мы сделали у нее в квартире уборку и купили продукты. А потом оказалось, что за нами кто-то следит.
   – За вами?
   – Да, за нами!
   – А вам не померещилось?
   – Нет, нам ничего не померещилось. И еще – в квартире напротив жила старая больная женщина. Она куда-то исчезла… – И Гошка вкратце рассказал все, что знал.
   – Да, неслабая история. И, боюсь, братки, что старушка эта где-то сейчас бомжует. А вот подругу твоей мамы точно нельзя домой пускать. Опасно для жизни.
   – Может, все же в милицию заявить, а? – спросил вдруг Леха.
   – В милицию? Да не хотелось бы… дело в том, что я не знаю, с какого боку Женька к этой истории причастен. Поэтому попытаемся обойтись своими силами.
   – А у вас их много? – полюбопытствовал Леха.
   – Кого? – не понял Умаров.
   – Сил!
   – Да нет, немного, но есть кое-какие мысли… Можно мне позвонить?
   – Пожалуйста, – сказал Леха. – А у вас мобильника, что ли, нету?
   – Есть, только денег на счету немного. А мне, я чувствую, сейчас такие расходы предстоят… так что, если можно им не пользоваться, я не пользуюсь.
   Он набрал номер и довольно долго ждал. Наконец трубку сняли.
   – Алло, Наташа? Это я, прости, что так поздно, но дело срочное. Женьке нужна твоя помощь. Конечно, медицинская. Понимаешь, ему вкололи какую-то пакость, и он потерял память. Нет, нет, есть ампула. На ней, правда, ничего не написано, но, может, ты разберешься. Он спит. Думаешь? Но дело в том, что тут его нельзя оставлять. Да? Ты золотце, Наталья. Хорошо, жди. – Он с радостной улыбкой повесил трубку. – Ну вот, пацаны, кажется, все устроилось. Сейчас отвезу Женьку в больницу, и порядок!
   – А как же нам быть дальше? – спросил Гошка.
   – Вам? Ах да, вы же тоже сыщики…
   – При чем тут сыщики? – возмутился Леха. – С минуты на минуту, между прочим, человек должен вернуться в свою квартиру, а там черт-те что творится! Я думал, вы нам хоть что-то посоветуете…
   – Ты прав, братишка! Откуда она летит, эта ваша дама? Из Владивостока, говорите. А номер рейса знаете?
   – Ага, знаем.
   – Тогда погодите…
   Он опять схватился за телефон, куда-то позвонил и через несколько минут сообщил:
   – Пока их рейс еще отложили, но к утру обещают выпустить, так что, думаю, часам к двум дня она уже будет в Москве.
   – И что?
   – Я возьму это на себя.
   – Что вы возьмете на себя? – удивился Гошка.
   – Я встречу ее и поговорю. Может, она согласится пожить где-то в другом месте. А я попробую во всем разобраться…
   – И вы совсем не знаете, как мог туда попасть ваш напарник?
   – Не знаю. У меня было одно очень сложное дело, я мотался в Казань, а Женька тут своими делами занимался. Однако я все же попробую что-то разузнать у нашей секретарши.
   – У вас и секретарша есть? – удивился Леха.
   – Есть, есть. Ну все, хватит болтать, помогите мне довести Женьку до машины, а завтра созвонимся.
   – Когда? Нам же в школу надо, – напомнил Леха.
   – Ох, я и забыл совсем про школу-то. Но ничего, после школы. А дамочку вашу я встречу.
   – Но как же вы без нас? – спросил Гошка. – Вы же ее в лицо не знаете.
   – Обижаешь, Георгий. Я же все-таки сыщик…
   – Вы, конечно, сыщик, но ведь не из МУРа, и она запросто может вам не поверить, – довольно ехидно заметил Леха.
   Умаров расхохотался.
   – Ну вы и типы! – Он восхищенно помотал головой, а потом добавил уже серьезно: – Нельзя вам в аэропорт, никак нельзя, вы и так уже засветились, браточки. Сыск сыском, а осторожность соблюдать все же надо. А я уж как-нибудь сумею убедить вашу тетю Люсю. Ну все, пора…
   – Я, конечно, очень извиняюсь, – начал не без смущения Леха. – Но можно еще один вопрос?
   – Валяй!
   – Вы, как я понял, хотите заняться этим делом?
   – Ну?
   – А кто платить-то вам будет? А то приедете в аэропорт, огорошите женщину: я частный сыщик, занимаюсь вашим делом и все такое… А у нее, может, таких бабок сроду не было.
   – Нет, вы и вправду прикольные ребята! При чем тут бабки вашей тетки? Моего напарника чуть не угробили, памяти лишили, а я это, по-вашему, так и оставлю? Кроме того, кто-то же его нанял… Вот во всем этом мне и предстоит разобраться. Поняли?
   – А я тоже хочу спросить, – проговорил Гошка. – А если вашего напарника наняла, как это называется… конкурирующая фирма?
   – Что? Какая еще конкурирующая фирма? – устало потер лоб Умаров.
   – Ну эти сволочи что-то ищут в тети-Люсиной квартире. Так?
   – По-видимому.
   – А может, кто-то еще тоже ищет это же самое и решил нанять с данной целью вашего напарника?
   – Не исключено.
   – И, допустим, платит ему крутые бабки?
   – Допустим. И что?
   – Так на кого вы-то сами работать будете?
   – Нет, блин, я такого еще не встречал! – разразился хохотом частный детектив. – Вы меня уморите! На себя я работать буду, понятно? И к тому же я в любом случае обязан опираться на закон. Если Женька связался с какими-то темными типами, то будьте уверены, я на них работать не собираюсь. Мне дорога не только моя лицензия, но и моя честь. Понятно?
   – Теперь понятно, – удовлетворенно улыбнулся Гошка.
   – Так, а теперь вопрос возник у меня, – произнес Умаров.
   Мальчики уставились на него.
   – Может, эта ваша тетя Люся прекрасно знает, за чем охотятся эти типы?
   Гошка растерялся:
   – Мне это в голову не приходило.
   – Но ведь и такой вариант не исключен.
   – Не знаю, но, честно говоря, не думаю.
   – Почему?
   – Потому что… Если бы она что-то такое ценное или секретное у себя прятала, то вряд ли оставила бы ключи маме, вряд ли просила бы, чтобы я ей продукты покупал…
   – Ну, браток, это чепуха. Она же не думает, что ты начнешь в ее квартире шурудить… Шмон устраивать. Другое дело, что она запросто могла это перепрятать… Да что вы скисли? В конце концов, это всего лишь одна из версий, не более того, так что вполне возможно, ваша тетя Люся ни сном ни духом… Ну, короче говоря, огромное вам спасибо за все. И совет: не занимайтесь больше этим делом, хватит, это уже становится опасным. А теперь помогите мне его поднять…
   Когда они усадили Женьку в машину, Умаров еще раз пожал мальчикам руки и сказал:
   – Обещайте, что больше не будете совать свой нос…
   – Обещаем, обещаем! – поспешил ответить Леха.

Глава VI
Пустые разговоры

   Вернувшись в квартиру, мальчики без сил повалились спать, но сна не было.
   – Гошка, спишь? – шепотом позвал Леха.
   – Нет, не спится. А что?
   – Слышь, Гошка, что ты про все это думаешь?
   – Ничего. У меня уже сил нет думать.
   – Мозги, что ль, усохли?
   – Именно.
   – А я знаешь, чего думаю?
   – Ну?
   – Что Никита с этим своим Зориком завтра с утречка туда тоже попрутся.
   – А чего же тут думать, они же прямо сказали.
   – Как?
   – Так! А ты что, не слышал?
   – Нет, проворонил, видно, а сейчас вот подумал…
   – Что это на тебя напало, Шмаков? Ночью обостряется мыслительный процесс?
   – Во-во! Именно так! Обостряется, и я понял – тебе надо срочно, прямо сейчас домой мотануть!
   – Что? – вскинулся Гошка. – Ты соображаешь, что говоришь? Время – пятый час!
   – Ничего, добежишь.
   – Ты меня что, выгоняешь?
   – Ты дурак или как?
   – Похоже, да, дурак. Ничего не понимаю!
   – А чего ж тут не понимать? Все и ежику глупому понятно. Если завтра с утра наш топтунчик явится и поймет, что вчера мы его надули…
   Гошка даже вскочил, так его поразили Лехины слова.
   – Леха, а ведь ты прав на сто процентов! Конечно, не факт, что за нами и теперь следить будут…
   – Не факт, но лучше подстраховаться, правда? Ты боишься ночью идти?
   – Да нет, что тут идти, два шага… Слава богу, мама осталась в мастерской ночевать.
   Гошка мигом оделся:
   – Ладно, Леха, я пошел…
   – Как придешь, звякни, ладно?
   – На фиг?
   – Что значит на фиг? Для порядка.
   – Да ты небось сразу задрыхнешь.
   – Нет, не задрыхну.
   – Ладно, звякну, – пообещал Гошка и выбежал из квартиры.
   На улице было хорошо. Непогода улеглась, было свежо и не холодно. «Да, теперь уж тетя Люся точно вернется, – подумал Гошка. – И что будет?»
   Домой он добрался без всяких приключений. Позвонил Лехе «для порядка» и буквально рухнул на кровать. Но заснуть никак не мог. Много разных мыслей вертелось в голове: что будет с тетей Люсей, прислушается ли она к предостережениям незнакомого человека, хоть и с лицензией частного детектива? Что случилось на самом деле с тетей Машей? Жива ли она еще и где ее искать? Надо бы расспросить соседей по дому, но соваться туда сейчас опасно. И вообще, ему показалось, что они зашли в тупик. Неужели теперь вся надежда только на Умарова? И тут какое-то тяжелое неприятное чувство навалилось на него. В чем дело? Дурное предчувствие? Или это просто усталость? Но внезапно зазвонил телефон. Кто это в такой час? Гошка схватил трубку, сердце бешено колотилось.
   – Гошка, это я, – узнал он Лехин голос.
   – Ты чего звонишь, сдурел, что ли? – напустился на него Гошка.
   – А ты, что ли, дрых?
   – Нет. Не получается.
   – Вот и у меня тоже. Я, Гошка, чего подумал, ты только не ругайся, ладно?
   – Выкладывай!
   – А они не могут подумать, что твоя мама…
   – Что? – похолодел Гошка.
   – Что она прячет эту штуку из тети-Люсиной квартиры?
   – Откуда я знаю, что они могут подумать? – заорал Гошка. – Они, по-моему, вообще психи ненормальные! Тебе хотелось меня напугать, да?
   – Гошка, ты что? – огорчился Леха. – Я просто подумал, может, стоит все рассказать твоей маме…
   – Это еще зачем?
   – А вдруг она знает?
   – Что она знает?
   – Ну что там такое в этой квартире? Вдруг тетя Люся с ней делилась?
   – А ты, значит, уверен, что тетя Люся в курсе?
   – Я ни в чем, Гошка, не уверен, просто подумал… – Лехин голос звучал виновато.
   Гошка задумался:
   – Нет, Леха, думаю, ни тетя Люся, ни мама сами ничего не знают. Мама уж точно ни о чем даже не подозревает, иначе она никогда в жизни не послала бы туда нас с тобой одних. Никогда!
   – Вообще-то верно… – задумчиво проговорил Леха. – Слышь, а у ней есть этот… как его… хахаль?
   – У мамы?
   – Да не у мамы, у Люси?
   – А тебе зачем?
   – Раз спрашиваю, значит, надо!
   – Ну я не очень-то в курсе… – пробормотал Гошка, – мне это как-то до лампочки… Хотя погоди, был у нее один… Василий Леонидович, кажется.
   – Кто такой?
   – А черт его знает.
   – Ты его видал?
   – Нет. Просто слышал, как они с мамой о нем говорили.
   – А что говорили-то?
   – Я не вслушивался. Муру какую-то бабью.
   – У них любовь была?
   – Да откуда я знаю?
   – Он у нее в квартире жил?
   – Вроде нет.
   – А теперь он где?
   – Слушай, Леха, ты чего пристал ко мне? Зачем тебе этот тип понадобился? Думаешь, это он что-то спрятал в ее квартире? – догадался Гошка.
   – Думаю. Я, Гошка, уже на всех думаю…
   – А у тебя крыша не съехала?
   – Съезжает, это точно, – засмеялся Леха.
   – Слушай, а может, поспим чуток, а то утром в школу…
   – В школу? С такой головой?
   – А что ты предлагаешь?
   – Первым делом связаться с «Умником».
   – На фиг?
   – Чтобы быть в курсе дела. И еще… Думаю, надо нам начать искать тетю Машу.
   – Вот новости, где же нам ее искать?
   – Надо помозговать.
   – Вообще-то я согласен… Надо поискать старушку, по больницам, например.
   – По больницам? А как ты себе это мыслишь? Позвоним в больницу и спросим: скажите, тетеньки, у вас там неизвестной старушки не завалялось?
   – У тебя есть более светлые мысли?
   – Может, появятся еще. Кстати, надо бы завтра всем собраться и обсудить дело… И чем раньше, тем лучше. Чтобы время не терять.
   – А между прочим, Леха, в школу пойти придется.
   – Почему это?
   – Потому! Забыл, что за нами следят? Если не пойдем в школу, могут что-то заподозрить, усилят слежку…
   – Вот чертовня, совсем из башки вон… Действительно, придется пойти, а так неохота.
   – Спорить не стану, – засмеялся Гошка, – большого желания не наблюдается.

   Утром Гошка столкнулся внизу с сестрами Малыгиными.
   – Привет! – просияла Маня. – Ты что, не выспался?
   – Девчонки, сегодня надо бы собраться, поговорить, – сказал он.
   – А что, есть новости?
   – Еще какие!
   – Откуда? – удивленно спросила Саша.
   – Мы с Лехой вчера все-таки туда смотались…
   Тут к ним подбежала Ксюша:
   – Привет, что случилось?
   – Сами еще ничего не знаем, – довольно сухо проговорила Саша.
   – Ой, Гошка, а слежку, кажется, сняли, – шепнула Маня.
   – И слава богу, – вздохнул Гошка.
   – Слушай, что ты нас за нос водишь, – рассердилась Ксюша, – живо говори, что стряслось!
   Однако не успел Гошка и рта раскрыть, как с ними поравнялась учительница биологии Елена Игоревна, по прозвищу Елеша, и с восторгом начала рассказывать Саше и Мане, как ей понравился новый спектакль, в котором играет их мама, Ирина Истратова.
   – Девочки, а как вы думаете, ваша мама могла бы прийти к нам в школу, рассказать о себе, о своем творчестве?
   – Нет, не могла бы, – решительно ответила Маня.
   – Почему? – удивленно округлила глаза Елеша.
   – Говорить о себе мама не любит, а уж о творчестве тем более. Она вообще считает, что говорить «мое творчество» неприлично!
   – Да? Что ж, она, наверное, права, – засмеялась вдруг Елеша. – Я сама, когда слышу, как какая-нибудь девчонка, спевшая на телевидении одну жалкую песенку, заявляет, что она занимается творчеством, готова телевизор разбить. Твоя мама большая умница!
   Маня гордо вздернула нос.
   – Тем более было бы полезно ее послушать, – гнула свое Елеша. – Может, во время каникул, а? Спросите у нее, девочки?
   – Хорошо, Елена Игоревна, – благонравным голоском ответила Саша. – Мы обязательно спросим. – Ей не терпелось поскорее узнать, что там вчера выяснили Гошка с Лехой. Но Елеша не отставала до самой школы. И разговор пришлось отложить до первой перемены. Леха к первому уроку опоздал, проспал, наверное, решил Гошка. Так оно и оказалось. Но ко второму он явился. Плюхнувшись рядом с Гошкой, он прошептал:
   – Я успел Никитосу звякнуть.
   – Зачем?
   – После школы надо собраться. Только его дома не было. И Зорика тоже. И вообще предупредить хотел…
   – Значит, ты не дозвонился?
   – Нет.
   – Дурак ты, Леха.
   – Почему это?
   – Потому что ты проспал. Когда звонил, они давно уже в школу ушли.
   – Ни фига подобного. Я им звонил, еще восьми не было. А потом задрых.
   – Шмаков, Гуляев, в чем дело? – раздался голос учителя химии. – Если мы все вам мешаем, можете выйти вон!
   Выйти вон очень хотелось, но они все-таки сочли за благо остаться и замолчать. Но на перемене, едва прозвенел звонок, Гошка сразу сказал:
   – Ну конечно, они туда поперлись.
   – Козе понятно, – пожал плечами Леха.
   К ним подбежали Саша и Ксюша:
   – Ну что там у вас еще?
   – Ничего особенного, – ответил Леха. – Просто я проспал, а Гошка вам уже наверняка все сообщил на первой перемене.
   – А новостей нет? – с тревогой в голосе спросила Саша.
   – Откуда! – развел руками Леха.

   Рано или поздно все кончается. Кончились и уроки.
   – Пошли к нам, – сказала Саша. – Мамы нет, она на съемки уехала. И надо обязательно позвонить… Никите. Пускай они тоже приедут. Сейчас важнее всего найти тетю Машу.
   «А имя своего Зорика даже не произнесла, – с тоской подумал Гошка. – При мне стесняется, что ли? Неужели она все понимает?»
   Но тут объявилась Маня.
   – Идемте все к нам! – закричала она.
   – Нельзя, – покачал головой Леха.
   – Почему?
   – А вдруг Умаров звонить будет? Он знает только мой и Гошкин телефоны. Так что придется идти к Гошке. Мои небось уже вернулись. А мамка сегодня выходная.
   Сказано, сделано. Вся компания завалилась к Гошке. Маня только сбегала наверх и притащила оставленный им мамой торт «Причуда». Саша с Ксюшей нарезали бутербродов, и все уселись пить чай. Звонить Никите было рановато, ему ведь надо успеть вернуться из школы, которая находится не так уж близко от его дома.
   – А я думаю, что все-таки зря мы в милицию не заявили, – сказала вдруг Саша. – Может, еще не поздно? Пусть они арестуют этих… И пусть ищут тетю Машу, у них все-таки больше возможностей, чем у нас.
   – Сашка, не говори глупости! – перебила ее Маня. – Не будет милиция искать какую-то старуху по нашему заявлению. Мы ей кто? Даже не соседи. Вот если бы соседей подговорить…
   – Да ерунда… Там небось все предусмотрено! – покачал головой Леха, вгрызаясь в «Причуду». – Не зря ж они ляпнули про дом для престарелых. Это у них такая отмазка для соседей заготовлена. Не могли же соседи не заметить, что в тети-Машиной квартире какие-то чужие люди поселились.
   – А может, она и вправду в доме для престарелых, а? – предположила Ксюша.
   – Ни в каком она не в доме, а лежит, наверно, в коме! – вырвалось у Мани.
   – Маня! – укоризненно воскликнула Саша, всегда стеснявшаяся стишков, которыми сыпала младшая сестра.
   – Точно! – хлопнул себя по лбу Гошка. – Надо именно искать неизвестную старушку.
   – Вот еще новости, – пожал плечами Леха. – Это мы и без тебя поняли. Только у нее скорее всего не кома, а эта, как ее… амнезия. Значит, искать надо по психушкам.
   – А если она не в психушке, а, допустим, у бомжей? – сказала Ксюша. – Может такое быть? Запросто.
   – Да что мы все гадаем, пусть этот ваш частный сыщик подумает, где ее искать, профессионал все-таки, – напомнила Ксюша.
   – Гоша, наверное, уже пора позвонить Никите? – довольно робко спросила Саша.
   «Вот и позвонила бы сама своему Зорику», – мысленно ответил Гошка, а вслух сказал:
   – Попробую. – И набрал номер двоюродного брата. – Никита? Привет. Есть новости, надо бы собраться.
   – Ага, у нас тоже новости! – ответил тот.
   – Вы там были утром?
   – Естественно. Мы совсем рано туда смотались…
   – А мы совсем поздно, – усмехнулся Гошка. – Короче, подваливайте ко мне. Мы тут всей компашкой. Надо многое обсудить.
   – Ладно, сейчас поедим и приедем.
   – Ждем.
   – Он один приедет? – спросила Саша.
   – Если предположить, что Никита спятил и стал говорить о себе во множественном числе, как император, «мы»…
   – Ты чего, Гошка? – удивленно спросила Ксюша.
   А Саша слегка порозовела.
   – Знаете что, – заговорила вдруг Маня, – я через полчасика выйду и погляжу, есть ли слежка. Если есть, их надо отвлечь.
   – Сегодня утром никакой слежки уже не было, – сказал Гошка.
   – Да, может, за вами они перестали следить, а какая гарантия, что Никита с Зориком не привлекли внимания этих ублюдков? И если выяснится, что они сюда идут…
   – Черт, Малыга, ты, конечно, жутко умная, но ведь и Никита с Зориком не вчера родились, тоже люди с опытом… – заметил Леха. – Так что не суетись.
   – Как хотите, – пожала плечами Маня.
   – Леха прав, – поддержала друга Ксюша, – не будут же они следить за всеми ребятами, что в округе появляются, тем более мы не знаем, что там сегодня было.
   Конечно, Маня вполне могла бы поступить так, как поступала нередко, – просто встать и под каким-нибудь предлогом уйти, а дальше уж действовать на свой страх и риск, но сейчас это было бы уж слишком явно. И она подчинилась. А может, ей просто стало лень.
   Наконец явились Никита и Зорик.
   – Ну кто начнет? – спросил Никита. Видно было, что ему не терпится рассказать о своих подвигах.
   – Валяй, рассказывай ты! – сказал Леха. – А мы уж потом.
   – Вообще-то мы сперва думали вчера вечером, прямо от вас туда мотануть, – начал Никита, – но потом сообразили, что обследовать пустой дом в темноте и даже без фонарей попросту глупо.
   – Правильно, между прочим, – сказал Леха. – А ведь мы про этот пустой дом вообще начисто забыли. Там такое вчера было…
   – Леха, погоди, дай сказать Никите, – вступилась Ксюша.
   – Ага, прошу прощеньица!
   – Так вот, сегодня мы встали совсем-совсем рано, дома сказали, что у нас в школе какие-то дела, и двинули туда. Сразу пошли в пустой дом. Там и вправду почему-то нет бомжей.
   – Не почему-то, рядом ведь ментовка, – счел необходимым заметить Леха.
   – Да знаю, – отмахнулся Никита. – Но на втором этаже у окна, которое смотрит как раз на окна тети-Люсиной квартиры, мы нашли целую кучу окурков. Причем окурки от сигарет «Честерфилд». Они, конечно, не очень дорогие, но бомжам вряд ли по карману.
   – Бомжам по карману только окурки, – подал голос Леха.
   – Ну да.
   – Тогда я вам скажу, кто там накидал окурков. Это наш клиент. У него в кармане завалилась сигарета «Честерфилд».
   – Кто этот «ваш клиент»? – быстро спросил Зорик.
   – Погоди, сейчас ваша очередь, – покачал головой Гошка. – Что вы, кроме окурков, еще нарыли?
   – Да есть еще кое-что. Мы помогли одной бабульке из того дома картошку допереть и разговорились…
   – Насчет тети Маши? – догадался Леха.
   – Ага.
   – Ну?
   – Так вот, эта старушка с ней дружила.
   – И что?
   – А то, что тетя Маша ей звонила и сказала, что к ней родственники приехали, только вот наша бабулька позабыла, откуда приехали. И вроде бы она радовалась, что ей теперь полегче будет, а про дом престарелых речи не было.
   – А сама она, эта бабулька, не удивляется, куда это тетя Маша пропала?
   – А она не знала ничего, времени-то совсем мало прошло.
   – Но теперь-то знает?
   – Ну мы не очень-то стремились ее во все посвящать, – признался Зорик. – А то, чего доброго, еще наломает дров.
   – Надеюсь, она не станет соваться к этим бандитам! – воскликнула Саша.
   – Постой, Никита, ты все-таки вспомни, что точно вы этой бабульке сказали! – потребовал Леха.
   – Ничего особенного, – ответил Никита, – просто сказали, что мы ее знаем, но давно не видали, и кто-то пустил слух, что она в доме для престарелых. Только и всего.
   – Подождите! – воскликнул вдруг обычно тихий Зорик. – Подождите, у меня возникла одна идея… Гоша, скажи, подруга твоей мамы давно в этой квартире живет?
   – Тетя Люся? Да вообще-то не очень, лет восемь, наверное, или десять.
   – Она что, поменялась? Где она раньше жила?
   – Не знаю… И вообще, может, я даже что-то путаю… Надо у мамы спросить. А тебе зачем? Думаешь, кто-то из бывших жильцов интересуется чем-то, что оставил в квартире, да?
   – Именно! Тогда все станет более или менее понятным. Слушай, а ты не мог бы позвонить маме и спросить?
   – Нет, – покачал головой Гошка, – мама сразу начнет задавать вопросы…
   – Но как же быть? Это сейчас так важно! – Зорик в нетерпении стучал пальцами по столу.
   – Да что тут нервничать, Умаров в момент докопается, кто там раньше жил. Мысля-то не больно свежая, – покачал головой Леха.
   – А тетя Люся, наверное, уже приехала, – вдруг вспомнила Маня. – Интересно, встретил ее ваш Умаров?
   – Слушайте, кто такой ваш Умаров, о чем вы толкуете? – рассердился Никита. – Вы же нам так ничего и не рассказали.
   – Да, правда, – улыбнулся Леха. – Мы все ждали, когда вы нам что-то важное доложите, да, видно, зря.
   – Что зря? – вскинулся Никита.
   – Зря ждали. Ну, если вы уже все сказали, послушайте нас! Гошка, давай рассказывай.
   – Сам, что ли, не можешь?
   – Нет, у тебя лучше получается.
   И Гошка рассказал обо всем, что вчера с ними приключилось.
   – Ну ничего себе! – воскликнул Никита, выслушав Гошку. – Только этот частный детектив странный какой-то… Полез туда с пистолетом, нарвался на бандитов… Глупо и непрофессионально.
   – Да, по-видимому, умом этот умник не блещет, – кивнул Зорик.
   Тут раздался телефонный звонок. Гошка схватил трубку.
   – Алло!
   – Это Георгий? – услышал он далекий мужской голос.
   – Да. А это кто?
   – Умаров. Гошка, брат, не прилетела эта ваша дамочка.
   – Как?
   – А вот так! Или вы рейс перепутали, или…
   – Или что? – испуганно спросил Гошка.
   – Или что-то случилось.
   – А вы не могли просто… пропустить ее, а?
   – Нет, не мог. Я узнавал, ее в самолете не было!
   – И что ж теперь?
   – Она ведь, если не ошибаюсь, подруга твоей мамы, да?
   – Да.
   – Так вот, не мог бы ты узнать у мамы, не звонила ли она ей?
   – Моей маме? – растерянно переспросил Гошка.
   – Ну да. Может, она ее предупредила, что задерживается. Для нас это был бы лучший исход. Сам понимаешь, свобода действий и все такое. Давай, братишка, спроси у мамы.
   – Но мамы сейчас нет, она у себя в мастерской…
   – А в мастерской разве нет телефона?
   – Почему? Есть, но…
   – Слушай, Георгий, надо что-то придумать и позвонить маме. Это ведь не шутки. Если от этой дамочки никаких известий нет, то…
   – Что тогда?
   – Тогда? Тогда плохо, Георгий. Это может означать, что до нее добрались…
   – Кто?
   – Если бы я знал, кто именно! Но безусловно, не самые хорошие люди. Давай, братишка, позвони маме. А я перезвоню минут через двадцать. – И он повесил трубку.
   – Гоша, что случилось? – закричала Маня. – Тетя Люся не приехала?
   – Да.
   – Ерунда! Небось этот умник ее просто проворонил! – сказал Никита.
   – Нет, он узнавал… Ее в самолете не было. И он думает…
   – Думает он! – фыркнул Леха.
   – Погоди, Шмаков! – перебила его Ксюша. – Он хочет, чтобы ты позвонил маме и узнал, нет ли у нее новостей от Люси, да?
   – Да, именно. Но только что я скажу маме?
   – Очень просто! Скажи, что тебе сейчас кто-то звонил и спрашивал про Люсю, – посоветовала Ксюша.
   – Кто?
   – Какая разница! Мария Ивановна Сидорова! Иван Иванович Иванов!
   – Да, действительно, – кивнула Саша, – ты, главное, спроси и послушай, что тебе мама скажет, а дальше что-то придумается.
   – Попробую.
   Гошка набрал номер, при этом руки у него слегка дрожали. Он был не на шутку встревожен.
   – Я слушаю!
   – Мама, это я!
   – Гошка, что случилось?
   – Ничего не случилось, просто сейчас кто-то звонил, спрашивал, приехала ли Люся, а я откуда знаю?
   – Погоди, она ведь должна была уже давно приехать.
   – Погода была нелетная, а теперь…
   Гошка почувствовал, что неправильно начал разговор, только зря напугал маму, но сейчас уж ничего не попишешь.
   – То есть ты хочешь сказать…
   – Нет, мама, ничего я сказать не хочу, я хочу спросить: может, тетя Люся тебе звонила, что-то…
   – Нет, мне она не звонила, но… А самолет-то ее прилетел?
   – Не знаю, – соврал Гошка, чтобы не усугублять мамину тревогу… – Мне просто позвонили…
   – Да кто позвонил, кто?
   – Сказали, что…
   – Мужчина или женщина?
   – Женщина, – ответил Гошка, полагая, что женщина внушит маме меньше опасений.
   – Она не назвалась?
   – Назвалась, только я не запомнил, не то Таня, не то Наташа.
   – Что-то на тебя не похоже, сын. Обычно ты прекрасно все запоминаешь.
   – Да у меня тут ребята…
   – А, тогда все понятно, – засмеялась мама, – тебе просто не до того. Ну что ж, подождем, наверное, Люся скоро появится, просто задержалась где-то, – довольно легкомысленно заметила Юлия Александровна. – Ну все, Гошенька, мне некогда. Больше вопросов нет?
   – Нет.
   – Тогда до вечера!
   – Пустой номер, да? – спросил Никита.
   Гошка молча кивнул.
   – Значит, они все-таки до нее добрались, – довольно зловеще произнес Зорик. – Хоть это и нелогично…
   – Что? – тихо спросила Саша, глядя на Зорика влюбленными глазами.
   У Гошки внутри все перевернулось, и даже заныло в животе.
   – Если они собирались уничтожить эту Люсю, то за каким чертом они устранили старушку? Бессмысленно. Они ее устранили именно затем, чтобы без помех наблюдать за Люсиной квартирой, во всяком случае, я так это себе представляю. Тогда напрашивается мысль о том, что эта несчастная квартира интересует кого-то еще. Они даже наняли частного сыщика… И они же, судя по всему, устранили Люсю.
   – Зорик, а ты не круто берешь? – поинтересовалась Ксюша. – Мало ли почему Люси не было в аэропорту! Она могла просто-напросто опоздать на самолет. Знаешь, когда вылет все время откладывается…
   – Конечно! Именно так! – закричала Маня. – Мы сами один раз ждали-ждали самолета, потом уехали домой, а потом чуть-чуть не опоздали. Помнишь, Сашка?
   – Помню, – кивнула Саша. – Это действительно часто бывает, так что будем надеяться…
   – Пусть, я бы и сам хотел, чтобы так было, – согласился Зорик. – Но тут явно кто-то еще…
   – Это мы и сами скумекали, – буркнул Леха.
   – Послушайте, что мы все переливаем из пустого в порожнее? Надо делом заниматься! – заявила вдруг Ксюша.
   – Каким это делом? – полюбопытствовал Гошка.
   – Самым обычным. Надо пойти к той старушке, с которой вы познакомились, и напрямую спросить…
   – О чем, интересно? – хмыкнул Зорик. – О тете Маше мы уже спрашивали, она ничего не знает.
   – Неужели даже не заметила, что там чужие люди живут? – стояла на своем Ксюша.
   – Ты оглохла, Ксюха? Они ж сказали, что это вроде бы родственники, – вмешался Леха.
   – В таком случае надо поговорить с участковым!
   – Ну вот, приехали! Это еще зачем? – поморщился Никита.
   – Нет, если что и надо сделать, то это обследовать чердак! – заявил Зорик. – Мы знаем, где ключи…
   – Да что там обследовать? Крыс? – вздрогнул Никита.
   – Фигня это все, чердак зачем-то обследовать… Нет, если уж обследовать, то совсем даже не чердак, – таинственно проговорил Леха.
   – А что же?
   – Квартиры. Тети-Люсину и тети-Машину.
   – Тети-Машину? А как ты туда попасть собираешься? – повернулся к нему Зорик.
   – Да есть одна мыслюндия…
   – Какая? Колись, Леха! – закричала Ксюша. – Я уверена, ты что-то скрываешь!
   – Ага, – потупился Леха. – У меня кое-что имеется…
   – Что? Что у тебя имеется, Лешенька? – взмолилась Маня.
   – Вот! – И Леха вытащил из кармана связку ключей.
   – Это что? – растерялась Маня.
   – Ключики, сама, что ль, не видишь? Ключики от квартирки, от той самой. Так что в любое время…
   – Ты их с собой прихватил? – поинтересовался Зорик. – Ну ты и наивный!
   – Почему это? – оскорбился Леха.
   – Неужели ты думаешь, что, обнаружив пропажу ключей, они тут же не врезали новые замки? По-моему, ты их недооцениваешь.
   Леха залился краской:
   – А может, не успели еще? Может, не заметили? Я ведь ключики-то запасные взял. Там на гвоздике висели. Запросто могли пока не обратить внимания. У них столько волнений было.
   – Между прочим, это вполне возможно, только все равно нельзя лезть в тети-Машину квартиру. Нельзя! – взволнованно проговорила Саша.
   – Почему? – воскликнула Маня, у которой глаза уже сверкали в азартном предчувствии интересного приключения.
   – Во-первых, опасно, а во-вторых… Ну нельзя и все! Нельзя! Это чужая квартира, а мы же все-таки не воры.
   – Но мы ведь не собираемся воровать! – возразил ей Никита.
   – Нет, ну как вы не понимаете? – горячилась Саша. – Забраться в чужую квартиру, это уже само по себе преступление!
   – Саша права, – поддержал ее Зорик. – Нам нельзя опускаться до такого.
   – Знаешь, как это называется? Чистоплюйство, – фыркнул Леха.
   – А я согласна с Лехой. С ворами жить, по-ворьи выть! – заявила Маня.
   – Во-во! – обрадовался Леха.
   – Да что толку спорить, сперва надо выяснить, сменили ли там замки, а уж потом думать, – покачала головой Ксюша.
   – Ладно, пусть даже они замки сменили, – заговорил долго молчавший Гошка. – Но в Люсину квартиру нам попасть ничего не стоит, вон ее ключики лежат. Только я не представляю, что мы там искать будем. Они небось давно там что-то ищут, и при том знают, что именно…

   – Значит, никуда лезть не надо, а надо узнать, что они ищут, – подвела итог Саша.
   – Легко сказать, – засмеялся Никита. – Может, просто пойдешь и спросишь: дяденьки-тетеньки, что вы тут ищете, а?
   – Не смешно, – нахмурилась Саша.
   Возможно, дело дошло бы до ссоры, ибо все были напряжены, все были недовольны собой и друг другом, но тут снова зазвонил телефон.
   – Георгий? Это Умаров. Ну что?
   – Ничего.
   – Ты матери-то дозвонился?
   – Да. Но она совсем ничего не знает. Люся ей не звонила.
   – Да, история…
   – Алексей Михайлович, как вы считаете, ее, тетю Люсю… убрали?
   – Убрали? Не думаю. Зачем? Скорее бы уж они дождались и попробовали бы у нее что-то выпытать. А убирать ее, да еще так далеко… Вряд ли.
   Гошке стало немного легче, хотя он чувствовал, что большой уверенности в голосе Умарова нет.
   – А что же теперь делать? – растерянно спросил он.
   – Ничего. Совсем ничего. Эти люди очень опасны. И вам туда соваться ни в коем случае нельзя. Давай договоримся так: я займусь этим делом и, если возникнут вопросы, буду тебе звонить. Тебя это устроит?
   – Нет, нас это не устроит! – раздался вдруг в трубке голос Мани. Она говорила по параллельному аппарату.
   – Кто это? – не понял Умаров.
   – Меня зовут Маня Малыгина. Нас это не устроит. Потому что в этой квартире жила старая больная женщина, и мы хотим ее найти.
   – Георгий, это что за девица там вмешивается? – засмеялся Умаров. – Твоя подружка?
   – Да, я его подруга. И мы вместе уже много чего расследовали, и если хотите знать, с нами-то ничего не случилось, а вот ваш друг, детектив, напоролся на шприц! Вот! – единым духом выпалила Маня.
   – Должен признать, что ты права, Маня Малыгина. Однако это не значит, что детям следует лезть во всякую опасную историю только оттого, что у взрослого случился прокол.
   – Ой, а как ваш напарник себя чувствует? – спохватился вдруг Гошка, ошеломленный Маниным нахальством.
   – Да пока ничего хорошего сказать не могу. Лечат его, а что уж там получится…
   – Спроси, ампулка-то пригодилась? – прошептал Леха.
   Но Гошка только рукой махнул.
   – Слушай, Георгий, что там у вас? Сколько вас?
   – Семь человек.
   – И все сыщики?
   – Ну… вроде.
   – Потрясающе!
   Гошка промолчал.
   – Знаешь что? Пожалуй, Георгий, я сейчас к вам заеду. Надо поговорить, познакомиться, а то, боюсь, у нас могут быть… недоразумения. Знаю я вашего брата. Говори адрес.
   Гошка назвал ему адрес.
   – Буду через полчасика, а вы там пока не расходитесь.
   – Хорошо.
   – Он сейчас подвалит? – спросил Никита.
   – Да. Хочет поговорить.
   – Нотации читать будет, ясное дело, – заявила Ксюша.
   – Пусть себе читает, – пожала плечами вернувшаяся в комнату Маня. – Умаров лает, ветер носит.
   – Малыга, что с тобой? – закричал Леха. – Почему не в рифму? Вдохновешки не хватает?
   – Наверное. А откуда взяться вдохновешке, если дело такое тягомотное.
   – Стоп, Маняшка! Ну конечно же, нам нужна Тягомотина! – завопил вдруг Леха.
   – Тягомотина? Зачем она тебе нужна? – недоуменно посмотрел на друга Гошка.
   – Как зачем? Ты сам, что ли, не соображаешь? Во-первых, ее никто совершенно не знает, ни преступники, ни эти, которые следят за ними.
   – Ну, допустим.
   – А во-вторых, она может своими вопросами любого так допечь и занудить, что ей все расскажут, только чтоб отвязалась.
   – Но к кому ты собираешься ее подослать?
   – К какой-нибудь старушке из того дома.
   – Да ладно тебе, Леха, она в жизни не согласится, – засмеялась Ксюша. – Она же жутко обидчивая. Скажет, что, когда нам не надо, мы про нее забываем, а когда надо…
   – Это точно, – кивнул Никита. – Я помню, как мы ее просили отвести нас в больницу к ее дяде… Она нам просто кукиш показала. И послала куда подальше.
   – Ничего, мы к ней как-нибудь подольстимся, – не унывал Леха, вдохновленный своей идеей. – Она же, в сущности, неплохая девчонка. Помните, какой она шухер подняла, когда нас с Ксюхой похитили, хотя Ксюху вообще-то не переваривает?
   – Между прочим, вся наша детективная деятельность вообще с Тягомотины началась, – засмеялась Ксюша.
   – Как это? – поинтересовался Зорик.
   – Да я тебе рассказывал, – напомнил Никита. – Ксюша, чтобы не вступать с Тягомотиной в разговор, спряталась за скамейку, а на нее как раз уселись преступники.
   – Ах да, припоминаю, – улыбнулся Зорик. – Я еще тогда подумал, что же это за монстриха такая, от которой надо прятаться.
   – Никакая она не монстриха, – вступилась за Розу Саша, – обычная девчонка, просто немножко занудная и…
   – И Ксюху не переваривает! – добавил Леха. – А вообще-то…
   – Да ну ее, – сморщился Гошка. – У меня на нее аллергия.
   Тут в дверь позвонили.
   – Главный умник явился! – сообщил Леха.

Глава VII
Манина идея

   Гошка побежал открывать. Это и в самом деле был Умаров.
   – Здорово, Георгий.
   – Здрасьте, заходите, пожалуйста.
   – Ого, сколько вас! – воскликнул Умаров.
   – Целая команда.
   – И все сыщики?
   – Ну вроде как… – смущенно ответила Ксюша.
   – А вы хоть понимаете, что это все не шутки?
   – Ну где уж нам, – тихонько пробормотал Зорик.
   Однако Умаров его услышал:
   – А вот иронизировать не надо. Я человек опытный, знаю, что говорю. Нечего детям в такие истории лезть. Если хотите знать мое мнение…
   – У нас такая перспектива – услышать мненье детектива! – вырвалось вдруг у Мани.
   Саша грозно взглянула на сестру.
   – Ой, вы извините, – опустив глаза, сказала Маня. – Я не нарочно.
   – Ничего, ничего, – улыбнулся Умаров. – Думаете, я не соображаю, что у вас в мозгах творится? Да это ж ясно как божий день! Какие-то лохи занялись сыском, вон один сразу в лапы преступников угодил и теперь в больничке валяется, другой вон тетю Люсю нашу, вполне возможно, просто упустил, а мы крутые ребята, нам-то все нипочем, мы и от слежки уйдем, как колобки, и преступники нам ни фига не сделают… Только все немножечко не так. Мой друг Евгений, например, воевал в Афгане, можете мне поверить, он там был не последним человеком, имеет ордена, и вообще. А я… да что это я перед вами распинаюсь? В конце концов, не мое это дело, вам указывать. Но уж поскольку я в эту историю волей-неволей влез, то попрошу не путаться у меня под ногами.
   – Вы извините, – довольно тихо начал вдруг Зорик, – но только вы зря обиделись, мы ничего такого не имели в виду, но нам кажется, что вам одному будет труднее, мы могли бы вам помогать, хотя бы по мелочи… Нам ведь интересно, вы поймите…
   – Почему по мелочи? – взвился Леха. – Мы могем и по-крупному.
   – Не могем, а можем, – машинально поправила Маня.
   – Заткнись, Малыга, сам знаю! – огрызнулся Леха. – Не до того сейчас! Нас вон хотят отстранить от расследования, которое мы…
   – Да, братва, с вами каши не сваришь, вы между собой никак не договоритесь, а туда же… – устало улыбнулся Умаров. «Отстранишь вас, как же, – подумал он, – держи карман шире, вы обязательно полезете в самое пекло и все только осложните, поэтому куда разумнее будет использовать вас на подсобных работах. Этот голубоглазый парнишка правильно сказал, по мелочи. Надаю вам кучу мелких поручений, чтобы отвлечь от главного, а там поглядим…» – Так вот, братва, никто вас отстранять не собирается. Наоборот, ваша помощь мне понадобится, никуда не денешься. Вот только еще точно не знаю, что именно вам придется делать. Я сам еще толком не разобрался в этом деле. Но убедительно прошу вас не соваться в те квартиры. Вы говорили, что пропала ваша знакомая старушка…
   – Ну и чего? – с неприязнью в голосе спросил Леха.
   – Надо бы выяснить… хотя нет, с ее лечащим врачом я сам поговорю, боюсь, он вас всерьез не примет…
   – А нас никто всерьез не принимает, только преступники! Они за нами, между прочим, следили, – решил напомнить Леха.
   – А сейчас? – поинтересовался Умаров.
   – Чего?
   – Сейчас тоже следят?
   – Да вроде бы нет, видать, надоело им. Но вчера еще следили.
   – Значит, запросто могут следить и сегодня. Только людей могли поменять. А посему, я думаю, вам пока никак нельзя в это дело соваться.
   – Извините, но мне кажется, что мы топчемся на одном месте, – негромко произнес Зорик. – Соваться – не соваться, следят – не следят.
   – А что ты предлагаешь? – прищурился Умаров.
   – Я предлагаю… Я вот подумал, что надо бы узнать, кто в той квартире раньше жил, до тети Люси, и уж потом, в зависимости от результатов, действовать. Может быть, тетя Люся никакого отношения к этому делу не имеет…
   – Вполне возможно. А соображаешь ты не хило. Я и сам, конечно, собирался это узнать, но башка у тебя варит. Ну, братва, может, еще какие-нибудь идеи будут, а? У вас, конечно, энергии хоть отбавляй, вот вы и суетесь в самое пекло и целы пока только по чистой случайности, а вот то, что мозги у вас молодые, свежие, стереотипами не напичканные, в сто, нет, в тысячу раз ценнее! Вам в ваши юные головы могут приходить самые нестандартные, на первый взгляд даже дурацкие предложения, но… Одним словом, мне нужна помощь, но пока только интеллектуальная! Понятно?
   Умаров был в восторге от внезапно осенившей его мысли. Он и польстит ребятам, и убережет их от опасности. Да и вправду иные идейки могут на что-нибудь сгодиться.
   Впрочем, на ребят его слова особого впечатления не произвели.
   – А физическая помощь вам, значит, ни к чему? – осведомился Гошка.
   – Пока нет. Пока! А там видно будет. Я ведь сейчас один остался, без напарника, и ваше дело у меня не единственное. Поэтому вполне возможно, что мне любая помощь понадобится. Но на первых порах…
   – А может, мы могли бы вам в других делах помочь? – спросила Маня.
   – В других? Да нет, не стоит. Но вы вот что… Дайте-ка мне все ваши телефоны, на случай если понадобится ваша помощь.
   И он аккуратненько записал в книжку телефоны всех ребят.
   – А что же теперь будет? – полюбопытствовал Зорик.
   – Опять двадцать пять! – поморщился Умаров.
   – Нам хотелось бы какой-то ясности, – поддержал друга Никита.
   – Вам хотелось бы, чтобы я отчитывался о каждом своем шаге? – раздраженно проговорил Умаров.
   – Нет, это нам ни к чему, – подал голос Гошка, – но я лично очень хотел бы узнать, что все-таки случилось с тетей Люсей? В данный момент, по-моему, это важнее всего…
   – Согласен, – кивнул Никита, – потому что, если ее убили…
   Саша побледнела.
   – Зачем сразу же думать о самом плохом? – пролепетала она.
   – А наше дело такое, сразу о плохом думается, – заявил Леха. – Я сразу, как попал в ее квартиру, почуял – там воняло преступлением.
   – Что ты имеешь в виду? – повернулся к нему Умаров.
   – Не, я не о том, я не про трупный запах, – покачал головой Леха. – Просто я проинтуичил…
   – Что? – не понял Умаров.
   – Интуиция у него сработала, – перевел Гошка.
   – А, ясно. Ну что ж, полагаю, мне пора приниматься за дело, а вы давайте, генерируйте идеи!
   – А мы уже… – проговорила Ксюша.
   – Что, уже идеи есть? Давай, выкладывай!
   – Я вот подумала… Надо бы узнать в РЭУ насчет этих людей. Есть ли у них документы на квартиру, и вообще…
   – Ну, голубушка, обижаешь, – засмеялся Умаров. – По-твоему, я полный придурок? Я уж и так все узнал.
   – Тогда почему ж вы нам ничего не сказали? Не сочли достойными? – оскорбился Гошка.
   – Ну, братва, так мы каши не сварим. Я просто не успел, вы ведь и сами понимаете, что, будь там какие-то накладки, я бы сразу им хвост прищемил. Все в полном порядке. А хозяйка якобы уехала к родственникам в деревню. Такие вот дела.
   – Но зачем же тогда он сказал про дом престарелых? – удивленно протянула Маня. – Совсем, что ли, идиот?
   – Такое тоже не исключено. Если бы все преступники были умными, уверяю вас, вы бы их уж точно не поймали.
   – По-вашему, мы способны только кретинов и даунов ловить? – взвилась Ксюша. – Нет, Алексей Михайлович, так у нас дело не пойдет. Давайте мы сами все распутаем, и тогда…
   – Ох, господи, вот свалились на мою голову, – жалобно простонал Умаров. – Ну, простите вы меня, не привык я с такими нежными созданиями дела иметь. Ну погорячился.
   – Между прочим, в Америке вас за «нежных созданий» можно было бы привлечь к суду за дискриминацию по половому признаку! – решительно проговорила Маня. – Да!
   Умаров внимательно посмотрел на нее и расхохотался:
   – Умыла, здорово ты меня умыла, но к суду даже в Америке меня бы за это не привлекли, поскольку я имел в виду не только девочек, а всю вашу тепленькую компашку. Обижаетесь, оскорбляетесь, слова вам не скажи.
   – Ладно, замнем для ясности, – буркнул Леха. – Вы только скажите, кто эти сволочи, откуда взялись.
   – Ну по официальным документам это некий Василий Аристархович Веселкин и его супруга Нелли Ивановна. Он отставной полковник медицинской службы, а она его любимая женушка. Вот так вот все по документам выглядит. Вы удовлетворены?
   – Более или менее, – ответил Зорик.
   – А что ж вам еще? Я и так сегодня много успел.
   – Да нет, вы не так поняли, я просто… – начал оправдываться Зорик.
   – Да ладно, без базара! Значит, мы договорились? Я занимаюсь этим делом, а вы напрягаете свои извилины, идет?
   – Идет, – кивнул Леха и незаметно подмигнул Гошке.
   – Что ж, в таком случае я пошел, у меня еще дел невпроворот. Только не вздумайте тайком от меня вести расследование. В два счета проколетесь. И тогда уж вам не поздоровится.
   – Вы нам угрожаете? – воскликнула Маня.
   – Тьфу ты черт! Вы русского языка не понимаете? Не я, не я вам угрожаю, а эти типы, преступники, причем опасные! А я вас только предостерегаю. Понятно, надеюсь?
   – Понятно! – хором ответили ребята.
   – Тогда бывайте здоровы. И поменьше обид, братва. Так каши не сваришь. И еще знаете поговорку – на сердитых воду возят! – С этими словами он удалился.
   В комнате воцарилось молчание. Его лишь через несколько минут нарушила Маня.
   – Мне он не понравился, этот ваш сыщик!
   – Мне тоже, – заметил Никита.
   – Ну и что из этого следует? – поинтересовался Зорик.
   – Только одно, – мгновенно откликнулся Леха. – Надо брать дело в свои руки.
   Но тут раздался телефонный звонок.
   – Междугородка, кажется, – сказала Ксюша.
   Гошка схватил трубку.
   – Алло! Алло! Я слушаю!
   В трубке слышался какой-то треск и больше ничего.
   – Алло! Я вас слушаю, говорите! – надрывался Гошка, надеясь, что, может, это звонит его отец с острова Маврикий.
   – Можно попросить Юлию Александровну? – донесся до него издалека женский голос.
   – Ее нет дома, – разочарованно прокричал Гошка. – Она в мастерской!
   – Гошка, это ты?
   – Я, а кто это?
   – Гошка, ты меня слышишь?
   – Слышу, да… Ой, тетя Люся, это вы?
   – Я, Гошенька, я!
   – Тетя Люся, вы где? Мы так волновались, вы не прилетели…
   – Гошенька, моей маме стало хуже, я еще задержусь, раньше просто не смогла дозвониться! Я знаю, ты там уборку у меня делал, спасибо тебе, милый.
   – Тетя Люся, вы когда вернетесь?
   – Боюсь, что недели через две, не раньше. Передай маме, что я звонила, поблагодари…
   – Я все передам обязательно, а вы позвоните, когда соберетесь приехать, мы еще раз у вас уборку сделаем! – ликовал Гошка.
   – Спасибо, Гошенька, ну будь здоров, не забудь маме сказать! Я еле дозвонилась.
   – Хорошо, тетя Люся, до свиданья!
   – Ура! – закричала Маня, едва Гошка положил трубку. – Она жива!
   – Да, просто ее маме стало хуже, и она задержалась, – с радостной улыбкой доложил друзьям Гошка. – Фу, мне сразу легче стало.
   – Да, как будто камень с души свалился, – вздохнула Саша.
   – Это просто клево, что она задерживается, – заявил Леха. – Надо думать, за две недели мы все распутаем.
   – Мы или Умаров? – усмехнулась Ксюша.
   – На фиг Умарова, на фиг, на фиг! – завопил Леха. – Мы сами до всего докопаемся и посмотрим еще, кто тут умник, а кто дурак глубокий, как любит говорить Тягомотина!
   – Значит, мы свое слово не сдержим? – спросила Саша.
   – Какое еще на фиг слово? Этому умнику? Нет, я лично предлагаю нам всем взяться за это дело и доказать умнику, что…
   – Что он дурак глубокий, да? – засмеялась Ксюша.
   – Именно! – совершенно серьезно отозвался Леха. – И начнет расследование Гошка.
   – Я?
   – Ты, ты! Ты сегодня же поговоришь с мамой! Скажешь, что тебе звонила тетя Люся и все такое прочее, а потом спросишь, кто жил в этой квартире до нее.
   – А если Гошкина мама не знает? – полюбопытствовал Зорик.
   – Почему это не знает? Наверное, знает. Бабы всегда такими вещами интересуются. Гош, твоя мамка давно ведь с этой Люсей дружит, да?
   – Да, с детства.
   – Ну что ж, она не знает, с кем Люся поменялась или как она в эту квартиру попала? Зуб даю, что Люся с твоей маманей советовалась, как с художницей…
   – Может быть… Может быть… – задумчиво проговорил Гошка.
   – Значит, если ты сегодня это узнаешь, мы уже завтра сможем начать расследование.
   – Ты что же, Леха, думаешь, Гошкина мама скажет, что там жил Иван Петрович Сидоров, ты сразу к нему кинешься и спросишь: «Дяденька Сидоров, что там вы в квартирке забыли? Может, клад какой-нибудь или шпионский тайничок, а?» – насмешливо поинтересовался Никита.
   – Слушай, Никитос, ты чего это выпендриваешься? – удивленно взглянул на него Леха. – Ты меня, может, за дурака держишь? Так это фиг тебе, понял? А уж кто там жил, Сидоров или не Сидоров, надо сперва узнать, а потом уж думать…
   – Кстати, бывший хозяин квартиры вполне мог давно куда-нибудь свалить, или в другой город, или даже в другую страну, – резонно заметила Ксюша.
   – К тому же он вполне может тоже не знать ни о каких тайниках, а если знает, то уж точно нам не скажет, – улыбнулся Зорик.
   – Интересное кино! – заорал Леха. – Ты же сам первый заговорил про бывших хозяев, а теперь возникаешь!
   – Я не отказываюсь от своих слов, просто хочу немножко твой пыл остудить, а то ты уже решил, что тайна у тебя в кармане.
   – Ничего я такого не решил! Но просто надо что-то делать, а это все-таки путь… – не без некоторого смущения ответил Леха.
   – Согласен, только не единственный, – кивнул Зорик. – Мне кажется…
   – Эй, послушайте! – перебила их Маня. – А чего мы все мудрим, придумываем невесть что, толчем воду в ступе, а надо… а надо действовать просто, дешево и сердито!
   – Это как? – улыбнулся Гошка, понимая, что Маня сейчас скажет наверняка что-нибудь дельное.
   – Мы напрасно здесь мудрим, нам, ребята, нужен грим! – выдала она.
   – Чего? – обалдел Леха. – Какой грим, ты сдурела, Малыга?
   – Нисколечки я не сдурела, просто у нас появилась такая возможность, тетя Люся не приезжает, у нас есть ключи от квартиры…
   – И что? – быстро спросил Гошка.
   – Надо там кого-нибудь поселить!
   – Что? – хором воскликнули все.
   – Поселить кого-нибудь, ну как будто тети-Люсины родственники приехали… И последить оттуда за соседями. Тем более они наверняка постараются с этими родственниками подружиться…
   Друзья в растерянности переглянулись. Все понимали, что Манина идея почти гениальная, но вот как ее осуществить?
   – Да, мыслюндия классная, – первым очухался Леха. – Только вот кого туда поселить, если они нас всех знают?
   – Ну, положим, не всех. Меня, например, они не знают, и Сашку тоже…
   – Глупости, Маня, – поморщилась Саша. – Они сто раз могли нас тут видеть.
   – Конечно, и не обратить внимания на… вас они не могли, – слегка покраснев, произнес Зорик. Он, конечно же, хотел сказать, что на Сашу нельзя не обратить внимания, но постеснялся.
   – Вообще-то Зорик прав, – скрепя сердце признал Гошка. – Никто из нас на эту роль не годится.
   – Ерунда, я же говорю, нужен грим! – фыркнула Маня. – Парик, то, се…
   – Нет, не годится… – покачал головой Зорик. – Они могут насторожиться…
   – Они и так насторожатся, если в квартире кто-то появится, – заметила Ксюша. – А вообще-то у меня есть одна мысль…
   – Насчет чего? – быстро спросил Гошка.
   – Насчет того, кто поселится в квартире.
   – Кто? – закричали все.
   – К нам приехал один родственник из Калининграда…
   – Извини, Ксеня, но это чепуха, – прервал ее Гошка.
   – Почему?
   – Потому что я не имею права пускать в тети-Люсину квартиру чужих людей.
   – Но он же не вор!
   – Ну и что? Во-первых, как ты объяснишь родителям, куда вдруг делся ваш родственник, а во-вторых, ему же придется все рассказать, и еще очень большой вопрос, согласится ли он ехать в такую квартиру.
   – Ой, правда… – схватилась за голову Ксюша. – Хотя… Он вообще-то студент, отличный парень и может быть…
   – Нет, – вмешался в разговор Зорик, – уж если кого-то туда селить, так только Умарова, хотим мы этого или не хотим.
   – Это еще почему? – взвился Леха.
   – А потому что Умаров в момент все просечет. И он в таком случае будет действовать самым лучшим образом.
   – Но мы же хотели утереть ему нос, – огорчилась Маня.
   – А мы и утрем, – засмеялся Зорик. – Ему вот в голову не пришло там поселиться, а тебе пришло! Он не такой уж глупый, этот Умаров. Сообразил, что мы моложе и у нас мозги свежее, а самые свежие у Мани, поскольку она самая младшая. Идея, на мой взгляд, весьма и весьма перспективная.
   – Ты думаешь? – подняла на него глаза Саша.
   У Гошки заныло сердце.
   – Конечно, Гоша, а ты согласен пустить туда Умарова?
   – Не знаю, но вообще-то, наверное, Умарова можно…
   – Ты знаешь его сотовый телефон?
   – Да.
   – Звони ему немедленно, в таком деле нельзя терять ни минуты.
   – И придется ему рассказать, что звонила тетя Люся, – напомнила Маня. – Незачем ему тратить зря время и силы…
   – Да ну вас на фиг, – расстроился Леха. – Хотели же показать ему, кто в доме хозяин, а теперь…
   – Не расстраивайся, Леха, если мы его туда поселим, он без нас никак не обойдется, – утешила друга Ксюша.
   – Думаешь?
   – Уверена.
   – Поглядим еще…
   Гошка набрал номер.
   – Алло, – сразу откликнулся Умаров.
   – Алексей Михайлович, это Георгий…
   – Что стряслось, Георгий? – испугался Умаров.
   И Гошка все ему рассказал.
   – Ну что я говорил! – закричал Умаров, выслушав Гошку. – Я возвращаюсь, ждите меня!
   – Согласился? – спросил Зорик.
   – В восторг пришел!
   – Надо думать!
   – Все-таки мы не зря сегодня время провели, – заметил Никита. – Родили-таки конструктивную идею!
   – Это Маня родила, – сказал Гошка.
   Маня вспыхнула от счастья. Все-таки Гошка это Гошка, и он лучше всех на свете!
   – Ну я же не одна… – смущенно проговорила девочка.
   – Да это неважно, – махнула рукой Ксюша, – наша компания это придумала. Главное, чтобы из этого что-то получилось.
   – Получится, я уверена, все у нас получится! – ликовала Маня.
   …Поздно вечером, управившись с уроками и домашними делами, сестры уже собирались спать, как вдруг Саша сказала:
   – Маняшка, как ты думаешь, что там такое в этой квартире?
   – Тайна, – ни на секунду не задумалась Маня.
   – Я и сама понимаю, что тайна, но вот какая именно…
   – Поживем, увидим, – ответила Маня, укладываясь в постель. Она сегодня так устала…
   Но Саше хотелось поговорить. И не только о тайне в чужой квартире.
   – Маняша, ты с папой давно говорила?
   – С папой? В воскресенье, а что?
   – Понимаешь, я хотела бы попросить у него билеты на какой-нибудь хороший спектакль…
   – Ну и попросила бы, в чем проблема?
   – Мне неудобно.
   – Почему это?
   – Я недавно уже просила…
   – Когда это? Что-то я не помню!
   – Ты тогда не могла… Я с Зориком ходила.
   – Новые новости! Тайком от всех, что ли?
   – Почему тайком? – густо покраснела Саша, правда, при свете настольной лампы это не бросалось в глаза.
   – А как же не тайком, если я только теперь про это узнаю? А в каком театре-то вы были?
   – В «Табакерке».
   – Сашка, это гадство! Я тоже хочу в «Табакерку»!
   – Маняша…
   – Ничего не Маняша. Я обиделась и с тобой не разговариваю, поняла? Нет, какое свинство! Выклянчила у папы билеты и пошла с этим длинным! Если б с Ксюхой, я бы еще поняла…
   – Глупая ты, Манька, – снисходительно улыбнулась Саша. – Но ты не злись, ты постарайся понять… ведь я…
   – Втюрилась в Зорика, как последняя идиотка! И что в нем хорошего?
   – Все! Мне в нем все нравится, – тихо призналась Саша. – Совсем, как тебе… тебе же в Гошке тоже все нравится…
   – Сравнила! Гошка… Он…
   – Ладно, ты любишь Гошку, я же тебе не мешаю, а я люблю Зорика.
   «Мешаешь, еще как мешаешь, – с горечью подумала Маня, но ничего не сказала. – Это даже хорошо, что у Сашки роман с Зориком, может, Гошке это надоест».
   – И все равно, то, что ты ходила тайком от меня в «Табакерку», это свинство, свинство, свинство!!! И гадство!
   – Ну пусть, ты только не злись, хорошо?
   – Ладно, черт с тобой. Только ты больше так не делай! Сказала бы по-человечески… Я бы поняла.
   – Ну все, Маняша, прости и давай забудем!
   – Уже забыли.
   – Ты умница.
   – Да, Сашка, я все забываю… Как у мамы с тем, с тем, с композитором? Ты в курсе?
   – По-моему, он уехал… Что-то не похоже, что он в Москве.
   – Ну и слава богу!
   – А маму жалко.
   – Так, может, он еще приедет?
   – Может… а мне сказала Ксюха, что видела папу с какой-то новой девушкой…
   – Ну мало ли вокруг папы девушек вертится… Нас это не должно беспокоить.
   – Думаешь?
   – Ага.
   – А мне почему-то стало неприятно…
   – Ясный перец, что же тут приятного… Вообще приятнее всего было, когда папа и мама жили вместе…
   – Ну об этом лучше не мечтать…
   – Знаешь, мне Людка Коржова давала одну книжку, мне жутко понравилась. «Проделки близнецов» называется. Там тоже родители развелись, а девочек-близняшек поделили и все от них скрывали.
   – Они развелись, когда дочки еще маленькие были? – деловито уточнила Саша.
   – Ну да, грудные, наверное.
   – И что?
   – А потом эти девочки, Лотта и Луиза, совершенно случайно встретились в летнем лагере, догадались обо всем и решили поменяться, Лотта поехала к отцу, а Луиза к маме. Ну, в общем, так они ловко все устроили, что родители их опять поженились. Такая клевая книжка…
   – Что ж ты мне-то ее не дала?
   – Я предлагала, а ты сказала: «Фу, она для маленьких».
   – Вообще-то да… Такие истории, наверное, только в книжках и бывают… Ну все, Маняшка, пора спать.
   – Споки ноки!
   – Споки, споки!

Глава VIII
Временный сосед

   – Послушай, Неля, что там такое? Кажется, хозяйка приехала! – встревоженно произнес Василий Аристархович.
   – Так ей уж давно пора приехать. Ах, Вася, может, вообще все зря, а? Может, и нет там ничего?
   – Как это нет, как это нет? Глупости говоришь! Просто я не знаю, где точно, но… Одним словом, чтобы я больше этого не слышал, понятно?
   – Понятно-то понятно, вот только как теперь быть?
   – А нам спешить-то вроде некуда, подружимся с соседкой, чаек пить позовем…
   – Чаек? Просто чаек?
   – А мы посмотрим, как там и что… Может, и не просто…
   – Вася, опасно это… Если бы еще тот мужик не ворвался… Не нравится мне это, ох как не нравится. Что ему там понадобилось?
   – Ну мало ли…
   – Вась, а кроме тебя, кто-нибудь еще знает про это?
   – Кроме меня? Да вроде некому больше. А ты что, думаешь, ему там то же самое понадобилось?
   – Ну а если так?
   – Обломчик вышел у парня! Он теперь вряд ли вообще хоть что-то вспомнит.
   – Глупость мы, Вася, сделали. Лучше было бы вообще убрать его. А то вдруг вспомнит? Организмы разные, он молодой еще, здоровый, может оклематься… Или вдруг врач ему хороший попадется…
   – Ну за две недели я надеюсь управиться…
   – Видишь, как все осложнилось-то. У меня вот мысль появилась, Вася.
   – Говори!
   – А что, если мы предложим хозяйке ремонт сделать, а?
   – Ремонт?
   – Ну да, ремонт. Квартирка-то ремонта требует… А мы так, по-соседски, по доброте душевной недорого возьмем, перепланировку предложим. Модно это теперь…
   – Стены, значит, ломать хочешь?
   – Просто это уж последняя надежда.
   – А если она не пожелает?
   – На халяву-то? Пожелает… Надо думать…
   – Мысль, конечно, неплохая, потому что если она согласится, то навряд ли будет все время торчать в квартире, где ремонт идет, и у нас свобода действия появится. Только вот сломать-то несложно…
   – Мы все сломаем, а если найдем, то исчезнем, и ищи ветра в поле.
   – Нет, так нельзя… Что ты, с ума сошла?
   – А что?
   – А то, что… Я вот о другом подумал, черт с ним, с ремонтом. А вдруг она давно уже сама это нашла?
   – Тогда совсем плохо. Она могла в таком разе просто выкинуть это за ненадобностью и все. Она же не поймет…
   – То-то и оно. Нет, ремонт – это чепуха, надо бы в душу к ней влезть, разговорчик хитрый завести про всякие такие штуки. Если она ни сном ни духом, запросто может поделиться впечатлениями, что, вот, мол, нашли какую-то дурацкую бумагу…
   В этот момент в дверь позвонили. Неля и Василий Аристархович переглянулись.
   – Она, наверное, – прошептала Неля. – Соседку проведать пришла.
   – Иди открой да будь поприветливее.
   Неля побежала открывать, глянула в «глазок». Увидела незнакомого мужчину.
   – Кто там? – спросила она.
   – Мне бы Марию Харитоновну, – произнес приятный мужской голос.
   – Мария Харитоновна в деревню уехала. А вы кто?
   – Да, собственно, никто. Просто я поживу в квартире напротив, и мне сказали, что тетя Маша поможет, если что…
   Неля распахнула дверь.
   – Здравствуйте, – улыбнулся мужчина. – Я временно буду вашим соседом. Меня зовут Алексей. Очень приятно.
   – Здравствуйте, – ошеломленно проговорила Неля. Она ничего не понимала. Это еще какое-то новое осложнение…
   – Неленька, в чем дело? – вышел в прихожую Василий Аристархович.
   – Да вот…
   – Здравствуйте, – мужчина снова расплылся в улыбке. – Я временно буду вашим соседом.
   – Как это временно? – нахмурился Василий Аристархович.
   – Да очень просто, хозяйка квартиры задерживается во Владивостоке, а мне дала ключи, сказала, что могу у нее пожить, пока она не вернется. И еще сказала, что соседка тетя Маша в случае чего поможет.
   – Понятно, – кивнул Василий Аристархович. – Что ж, будем знакомы. Надеюсь, мы сможем быть вам полезны не меньше, чем тетя Маша. А у вас уже какие-то трудности?
   – Да нет, просто забежал сообщить, что заселился, чтобы недоразумений никаких не возникло, только и всего.
   – А вы сами приезжий? Из Владивостока?
   – Да нет, я москвич, просто от жены ушел, жить пока негде, ну и вот… Людмила Викторовна предложила…
   – Как же она вам предложила, если вы в Москве, а она во Владивостоке?
   – А я тоже был во Владивостоке, вот она и дала мне ключи, – с готовностью объяснил новый сосед.
   – Ну раз такое дело… Заходите, может, с дороги кофейку хотите?
   – Кофейку? Сказать честно, не откажусь, а то я еще даже вещи не распаковал.
   – Что ж, милости просим!
   – Давайте знакомиться в таком разе. Я Умаров Алексей Михайлович.
   – А я Василий Аристархович, а это супруга моя Нелли Ивановна.
   «Фамилии он не назвал», – отметил про себя Умаров.
   Они пошли на кухню. Неля поставила чайник и принялась накрывать на стол.
   – Вы, наверно, голодный? – не слишком приветливо спросила она.
   – Да нет, спасибо, я ел, просто в такую погоду кофейку хочется.
   – Значит, вы теперь тут жить будете, – произнес Василий Аристархович. – Вы уж простите мое любопытство неуместное, только вас она как пустила в квартиру – за деньги или же так просто?
   – Так просто, – лучезарно улыбнулся Умаров. – Мы же с Людочкой давние приятели.
   – А вы что, тоже киношник? – поинтересовался Василий Аристархович.
   – Конечно. Я кинооператор.
   – А говорят, сейчас в кино трудности большие, – сказал Василий Аристархович, который не знал, огорчаться ему или радоваться, что хозяйка задерживается, а вместо нее тут будет жить этот мужик.
   – Трудности? Трудностей навалом, – вздохнул Умаров, имевший весьма смутные представления о трудностях отечественной кинематографии. – Денег ни фига нет, кино снимают всякие богатенькие бездари… Ох, да что там говорить… А вы кто же по профессии, уважаемый Василий Аристархович?
   – А я, голубчик Алексей Михайлович, врач. И Нелечка моя тоже доктор.
   – Вот повезло! – обрадованно воскликнул Умаров. – Что может быть лучше, чем иметь соседей медиков? Мало ли что в жизни случается. Дашь себе по пальцу молотком, например…
   – А что вы, интересно, в чужой квартире прибивать собираетесь? – довольно ехидно осведомилась Неля. Ей ужасно не нравился этот тип.
   – Да нет, это я так, к слову, – рассмеялся Умаров. – Сами понимаете, если я опасаюсь попасть молотком по пальцу, я тот еще мастеровой! Но вот похмельный синдромчик иногда снять надо, – и Умаров подмигнул Василию Аристарховичу и щелкнул себя по горлу: – Как вы, сосед, насчет этого дела?
   – Это можно, – с важным видом кивнул Василий Аристархович. – За знакомство, так сказать, святое дело.
   Неля молчала.
   – Да? – обрадовался Умаров. – Вот вечерком посидим! Вы вечерком свободны, соседи? Я закусочку организую, с Дальнего Востока кое-что привез…
   – Что ж, отличная, просто отличная идея! А если вдруг перебор случится, так мы утречком похмелье снимаем без проблем.
   – Вот и славненько. Значит, договорились? Часиков в восемь милости прошу!
   – Идет!
   – Ну что ж, спасибо за приют, за ласку, я, пожалуй, пойду. Дел много…
   – Хорошо, Алеша. До вечера.
   С этим Умаров удалился.
   – Не нравится мне это, вот как хочешь, не нравится! – проговорила Неля, когда дверь за ним захлопнулась.
   – Да черт его знает, – задумался Василий Аристархович. – А может, оно и лучше. Чужой мужик все-таки лучше, чем хозяйка, которая и старуху хорошо знала… А этому на все плевать с высокого дерева. И потом, он, видать, пьющий, а с пьяным сладить всегда легче…
   – Странный ты, Вася, ей-богу. Каких-то мальчуганов испугался, которым до тебя вообще никакого дела нет, ерунды какой-то наплел про дом для престарелых, а тут мужик прямиком в квартиру вселяется, а ты радуешься, как дурак…
   – Ты что нервничаешь, Нелечка?
   – А как мне, интересно, не нервничать, если мы сколько времени потеряли, пока добрались сюда: живем в чужой квартире под чужими именами, и только один бог знает, получится ли из этого хоть что-то…
   – Должно получиться, Нелечка, а иначе, сама знаешь, мне кранты…
   Василий Аристархович глубоко задумался, а Неля вдруг приподняла клеенку на столе и стала шарить руками под столешницей.
   – Ты что делаешь? – непонимающе уставился на нее Василий Аристархович.
   – «Жучков» ищу!
   – «Жучков»? Ты что?
   – А что, если это тип из ментовки или еще откуда?
   – Ты что, с ума сошла?
   – Да вроде нет, вроде я-то еще в своем уме, и осторожность не помешает.
   – Дура ты, Нелька… Если это органы, им на фиг никакие «жучки» не нужны. Они под окна машину ставят и потом по колебаниям оконных стекол лазером считывают, кто что тут скажет.
   – Что ж, по-твоему, «жучки» уже из употребления вышли?
   – Не совсем. Лазер – штука дорогая… но все же…
   – Вот и пошел бы поглядел, нет ли тут где подозрительной машины.
   – Ну как, «жучков» ты не обнаружила?
   – Нет, он кроме кухни нигде не был, а тут я с него глаз не спускала. И все же не нравится он мне, Вася.
   – Мне, Нелечка, вообще все не нравится, но что ж теперь поделаешь? Ввязался я в историю, не развяжешься. Один выход – найти эту проклятую бумагу.
   – Вась, а если ее там нет уже? Вдруг мы зря ищем?
   – Не исключено, что и зря… Хотя нет, что ты, не может такого быть. Если б бумагу эту кто-нибудь нашел и понял, что к чему, это уж я бы знал.
   – Тьфу, вот напасть.
   – Не говори, Неля, знаешь, как я хочу с этим разделаться? Тогда уж у нас с тобой все будет, что душа твоя пожелает. Уедем к чертям собачьим… Подальше, подальше от всех. Хоть на старости лет поживем спокойно и богато.
   – Размечтался. Тут надо мечтать о том, чтобы выйти из всей этой катавасии живыми и невредимыми, а главное – свободными. А то ведь и в кутузку угодить недолго. Я там, Вася, не выдержу…
   – Ну вот, что за мысли дурацкие, все у нас получится, не бойся.
   – А я вот боюсь. Еще как боюсь!
   – Что-то раньше я за тобой трусости не замечал.
   – Старею, видно.
   – Стареешь? Глупости, ты еще у нас ого-го! Молодка совсем! У тебя еще вся жизнь впереди!
   – Будем надеяться.
   – Ну это все лирика, давай-ка о деле поговорим. Вечерком навестим нового соседа, но для начала ничего предпринимать не станем. Присмотримся к нему, попробуем разобраться, что за тип. К тому же, если он, не дай господи, и впрямь что-то подозревает… Хотя что я говорю? Откуда? Короче, сегодня мы просто посидим по-соседски и все, а там дальше видно будет. Все же это лучше, чем хозяйка квартиры. Она ведь, черт бы ее взял, дома работает, сценарии свои клепает, а он вряд ли целыми днями дома торчать будет. Холостой мужик, закатится куда-нибудь… И потом… ты случайно не знаешь, как операторы работают? Каждый день или как?
   – А черт их знает… Вот сегодня вечерком и спросишь.

   Умаров между тем осматривался в чужой квартире. «Ох, и попутал Женьку бес ввязаться в какую-то дикую историю, которая неизвестно чем кончиться может. Мужик-то этот, Василий Аристархович, с виду лоховатый, а на самом деле… А вот жена его, похоже, что-то заподозрила. Ох, как неприязненно она на меня смотрела. Не понравился я ей, судя по всему. Надо будет вечером попытаться ее обаять, такой враг мне не больно-то нужен. Опасная она дамочка. Еще вколет незаметно что-нибудь такое, отчего мозги набекрень съедут. Нет, сегодня надо будет держать ухо востро. Черт, одному трудно за всем уследить. А может, позвонить Лильке, секретарше, пусть придет, поможет, последит, чтобы случайно та дамочка мне чего-нибудь не подсыпала в водку. Да нет, не больно-то Лилька надежная особа в таких делах. Ладно, буду сам соблюдать осторожность. Ведь не траванут же они меня в первый же день. Хотя… Интересно все-таки, что они тут ищут? Клад, что ли? Нет, вряд ли, в таком случае они бы тут уже все стены разломали. А кстати, надо осмотреть все хорошенько».
   И Умаров взялся за дело. Через час он пришел к выводу, что в большой комнате под ковром явно вскрывали паркет. И в кухне, как ему показалось, с кафелем что-то произошло. Две плитки держались буквально на соплях. «Правда, такое бывает, но, судя по всему, хозяйка квартиры не та дама, которая станет терпеть такое безобразие. Ее, конечно, давно нет в Москве… А интересно бы узнать, что она собой представляет. То, что ребятишки о ней тепло отзываются, еще ровным счетом ничего не значит. В большой комнате на стене висит фотография, красивая женщина лет тридцати пяти смеется, запрокинув голову. Чудесная фотография. Если это и есть Людмила Хворова, то она просто прелесть. Надо будет спросить ребят. И кстати, она же сценаристка, что-то вроде писательницы. Вот почитать бы, что она пишет, может, и узнаю что-то о ней. Надо посмотреть, наверняка какие-то произведения тут обнаружатся. Психологический портрет хозяйки дома может очень и очень помочь в таком сложном расследовании. Эх, черт, сроду не обращал внимания на сценаристов, вот бы узнать, какие фильмы по ее сценариям поставлены. Кстати, это надо выяснить поскорее, во всяком случае до встречи с соседями, а то можно так проколоться… Они-то уж наверняка это знают. Ну ничего, времени еще много, позвоню потом Гошке, он скорее всего в курсе. Сейчас надо сходить в магазин, а то вечером явятся эти, я же им обещал дальневосточные деликатесы. Что это может быть? В первую очередь красная икра и крабы. Куплю три баночки красной икры, переложу в стеклянную… А можно для большего правдоподобия купить развесной икры, а крабы… нет, это дорого, и к тому же вкус у них совсем другой. Я один раз пробовал крабов с Дальнего Востока, не консервированных, это небо и земля. Ладно, как-нибудь выкручусь».
   Он оделся и побежал на соседнюю улицу в супермаркет. Когда через полчаса он вернулся, то заметил входившую в подъезд белокурую девушку с какими-то испуганными глазами. Она словно смотрела на него и не видела. «Наркоманка, что ли?» – подумал Умаров и тут же забыл о девушке. Но едва он успел переложить покупки в холодильник, в дверь позвонили. Он на всякий случай глянул в «глазок». На площадке стояла давешняя девушка. Он открыл дверь.
   – Здравствуйте, – как-то неуверенно сказала она.
   – Вы к кому? – полюбопытствовал Умаров.
   – К Людмиле Викторовне.
   – А Людмила Викторовна в отъезде.
   – Значит, она еще не вернулась.
   – Нет, вернется недели через две.
   – А вы кто?
   – Я? Я ее друг, она дала мне ключи, чтобы я тут пожил…
   – Можно мне войти? – как-то нервно спросила девушка и, почти оттолкнув Умарова, вбежала в квартиру.
   «Интересно», – подумал он.
   – Вы давно здесь? – спросила девушка, стоя в прихожей.
   – Сегодня утром приехал, а что?
   – Вы действительно ее друг? – она перешла на шепот.
   – Да, – Умаров тоже инстинктивно прошептал.
   – Вы знаете, я хотела сказать ей… Людмиле Викторовне, но раз ее нет… Я все-таки скажу вам…
   «Она жутко волнуется», – мелькнуло в голове Умарова.
   – Я вас слушаю, – как можно мягче произнес он. – Да вы проходите, что ж тут стоять. Садитесь, хотите кофе?
   – Кофе? Да, хочу, только покрепче, если можно.
   – Можно, почему нет?
   Он помог девушке снять пальто и усадил ее в уютной кухне за стол.
   – Так что вы мне хотели сказать?
   Девушка растерянно оглянулась, словно что-то ища, а потом сказала одними губами:
   – Дайте бумагу и карандаш.
   «Начинается», – подумал Умаров. Но протянул девушке записную книжку и ручку.
   «В этой квартире опасно! Не оставайтесь здесь один!» – написала она.
   Умаров поперхнулся.
   – С чего вы взяли? – тоже одними губами произнес он.
   «Я знаю!» – написала девушка.
   Умаров взял у нее ручку и написал:
   «Не бойтесь говорить, здесь нет «жучков».
   Девушка помотала головой.
   – Знаете что, а давайте-ка сходим куда-нибудь пообедать, а?
   Она недоуменно на него посмотрела.
   «Там и поговорим», – написал он.
   «Нам нельзя показываться вместе», – написала она.
   «Сумасшедшая, – решил Умаров, – но все-таки послушать ее не мешает». И он написал:
   «Выходите в переулок, я вас подхвачу на машине. У меня синие «Жигули»-«шестерка».
   Девушка кивнула.
   Он проводил ее в прихожую, выглянул на площадку и на всякий случай встал так, чтобы спиной закрыть «глазок» на двери соседней квартиры. Девушка проскользнула в лифт.
   «Ну и влип же я, – подумал Умаров. – А что, если она не вовсе полоумная и говорит правду? Интересно, что она знает об этой сладкой парочке?»
   Он быстро оделся и спустился к машине. Потом выехал в переулок и остановился возле табачного киоска. Тут же от него отделилась девушка. Он распахнул дверцу, она мгновенно села, и он дал по газам.

   – Слушай, Леха, ты чего такой задумчивый? – поинтересовался Гошка, едва раздался звонок на перемену.
   – Соображаю, – рассеянно отозвался Леха.
   – Насчет чего?
   – Насчет всего…
   – А короче?
   – Короче не получится.
   – Ладно, а длиннее?
   – Понимаешь, я вот все думаю, как там Умаров один управляется?
   – Он сыщик, ему виднее, – неуверенно произнес Гошка.
   – Да он небось привык работать с напарником, а напарника вырубили, он один остался…
   – Почем ты знаешь, что один? Может, у него еще куча помощников есть?
   – Ты его тачку видал?
   – Ну?
   – Захудалая «шестерка».
   – Ну и что?
   – А то, что он не крутой.
   – Леха, говори толком, что ты придумал?
   – Понимаешь, надо бы нам все ж таки там повертеться, поглядеть, что к чему, а то вдруг эти сволочуги его тоже кольнут своим ядком и…
   – Ну он ведь уже про это знает, поостережется, надо думать… А вообще ты, Леха, прав. Мне вот тоже что-то неспокойно было, только я не мог понять, в чем дело.
   – Во-во! Тем более слежку за нами сняли, можно спокойно туда двинуть, только немножко надо внешность изменить. Ты куртку старую напяль, а я тоже батину возьму, ему мать новую купила. И шапчонку на уши надвинь, помнишь, мы когда за тем мужиком следили…
   – Помню, – засмеялся Гошка. – Это правильно. По курткам не опознают, а в лицо себе заглядывать мы не позволим. Только давай никому ничего не скажем.
   – Девчонкам, что ли?
   – И девчонкам, и мальчишкам.
   – Неохота с Зориком общаться? – хмыкнул Леха.
   – При чем тут Зорик? Просто, когда мы собираемся, начинается говорильня, а толку чуть. Вот мы с тобой ночью туда мотанули в прошлый раз и как много всего узнали, и на Умарова вышли, и вообще…
   – Кстати, надо посмотреть, поменяли эти сволочи замки? Если нет, я дам Умарову их ключики, авось сгодятся…
   После уроков они разбежались по домам, быстренько поели, переоделись и встретились по дороге к метро.
   – Там тачки умаровской нету, шатается небось где-то, вместо того чтобы делом заниматься, – констатировал Леха, внимательно оглядев двор. – Пошли, на замочки глянем и вообще… Хотя нет, ты тут лучше побудь, а я на замочки сам взгляну, мне спокойнее будет, что ты тут на стреме стоишь. А если вдруг пропаду…
   – То есть как?
   – Ну мало ли… Тогда давай сразу в ментовку беги, она тут рядышком.
   Гошка не стал возражать. Леха скрылся в подъезде. Гошка нервно вышагивал по двору, но так, чтобы его было не видно из окон тети-Машиной квартиры. Прошло минут пять, и Леха как ни в чем не бывало появился перед ним.
   – Ну что? – выдохнул Гошка.
   – Порядок. Замки все те же. Видать, они не заметили, что ключи пропали.
   – Что ж они, совсем лохи?
   – Да не без того. Следить за нами каких-то хмырей наняли, те вмиг прокололись, да и вообще…
   – Может, конечно, они в чем-то и лохи, но уж больно опасные.
   – Это точно. Не подарок.
   – А тети-Люсина дверь в порядке?
   – С виду да. Там все тихо. Похоже, вообще никого дома нет.
   И тут они увидели, что во двор въезжает машина Умарова.
   – Вот он, голубчик! – прошептал Леха.
   – Подойдем?
   – А то!
   Умаров в крайней задумчивости вылез из машины. То, как повела себя девушка, повергло его в замешательство. С одной стороны, это похоже на бред, а с другой… Чего только в наше время не бывает… Только вот с соседями по площадке это, похоже, никак не связано.
   – Алексей Михалыч! – услышал он негромкий голос и обернулся.
   Перед ним стояли Гошка и Леха.
   – Здрасте, я ваша тетя! Вы что тут делаете? – рассердился Умаров.
   – Да дело одно есть, – смущенно проговорил Леха. – Побазарить бы надо.
   – Ох, морока мне с вами. Ну что еще?
   – А вам ключики от соседской квартирки не нужны?
   – Что?
   – Ключики, говорю, не прохиляют у вас?
   – Откуда у тебя ключи? – нахмурился Умаров и подумал: «От этой ребятни можно чего угодно ожидать».
   – Долго рассказывать. Если нужны, возьмите.
   – Ну давай на всякий случай… Вот что, братва, садитесь в машину.
   – Зачем?
   – Как ты выражаешься, побазарить надо!
   Они уселись на заднее сиденье.
   – Вы не голодные?
   – Нет, мы после школы поели, – ответил Гошка.
   – Это хорошо, а то я только что пообедал. – Он завел мотор и выехал со двора.
   – Куда мы едем? – спросил Леха.
   – Увидишь.
   – А базар о чем будет?
   – О вас, братва, о вас.
   Мальчики недоуменно переглянулись. Попетляв по улицам и убедившись, что «хвоста» за ним нет, Умаров остановил машину и повернулся к ребятам.
   – Вот что, братва, расскажите-ка мне во всех самых мельчайших подробностях, что вы видели и слышали, когда первый раз пришли в Люсину квартиру.
   – Когда первый раз пришли, вроде ничего особенного, только телефон звонил, а когда мы снимали трубку, то там молчали, ничего не говорили. А вот когда второй раз мы вдвоем с Гошкой туда подвалили… Там просто воняло преступлением.
   – Воняло, говоришь? И в чем эта вонь выражалась?
   – Понимаете, там явно кто-то побывал, подушка диванная лежала неправильно…
   – Ты уверен?
   – На все сто! И еще веник мокрый был.
   – Веник?
   – Ага, веник.
   – Веник, значит, мокрый и диванная подушка не на месте… – задумчиво повторил Умаров.
   Мальчики опять недоуменно переглянулись. Что бы все это значило?
   – Вот что, братва, дело, кажется, куда серьезнее, чем вы предполагали. И опаснее. Если бы я знал, ни за что бы не стал ввязываться, но теперь уж, как говорится, взялся за гуж…
   – А что там такое?
   – Много будешь знать, скоро состаришься. Кстати, насчет тети Маши, похоже, вы зря опасались, вроде бы и вправду она в деревню уехала.
   – Откуда вы знаете? – спросил Гошка.
   – Оперативные данные, – улыбнулся Умаров. – Я прошу вас: сидите тихо, бросайте расследования всякие, это добром не кончится. Обещаю, что буду держать вас в курсе дела, а сейчас лучше не лезьте сюда.
   – Ну вот, как чего-то у нас узнать, так пожалуйста, а как…
   – Как что, Леха? – потрепал его по белобрысому чубу Умаров. – А как под пули подставляться, так мы не нужны. Ты что-то в этом роде хотел сморозить?
   – Ну в общем…
   – В общем и целом я вам вот что скажу: в интересах следствия сидите тихо. И не мешайте мне. Договорились?
   – А вы уверены, что мы вам не понадобимся? – поинтересовался Гошка.
   – Нет, не уверен. Но постараюсь обойтись. Если мне придется думать еще о вашей безопасности, я могу запросто упустить все ниточки, которые у меня в руках собираются.
   Мальчики промолчали.
   – Ну я вас убедил?
   – Вроде бы… – неуверенно отозвался Леха.
   – Нет, так не годится. Пообещайте мне…
   – Ладно, обещаем, – сказал Гошка. – Мы же не враги сами себе.
   – Вот, я слышу речь не мальчика, но мужа! – процитировал классика Умаров. – А я со своей стороны обещаю все-все вам рассказать. Ну так и быть, подброшу вас до дому.
   И он действительно отвез их в Гошкин двор. А сам сразу же уехал. Не успели они в довольно мрачном настроении подойти к подъезду, как их окликнули:
   – Гошка, Леха!
   К ним подбежала Маня. Гошка сразу понял: она что-то пронюхала. У нее был такой боевой вид – волосы растрепаны, глаза сверкают.
   – Привет, Маняшка, ты откуда?
   – Ой, Гошка, я столько узнала! Столько узнала!
   – Что ты узнала, Маня?
   – Тетя Маша жива и здорова! Она открытку прислала! Она в деревне! Я своими глазами открытку видела, вот! А еще ваш Умаров с какой-то девушкой куда-то ездил на машине!
   – Очень интересное кино, ну просто очень! Откуда эти новости, Малыга? Хотя вообще-то про тетю Машу нам Умаров уже сказал…
   – А он откуда знает? Открытку прямо при мне принесли!
   – При тебе принесли? Гошка, ты чего-нибудь понимаешь?
   – Не чего-нибудь, а что-нибудь, – привычно поправила Леху Маня.
   – Малыга, отвянь!
   – Нет, правда, Маня, ты можешь рассказать все по-человечески? – взмолился Гошка. – Ты что же, опять одна туда поперлась?
   – Да, поперлась! Я хотела узнать про тетю Машу, мне это покоя не давало, ну я и пошла…
   – К кому?
   – Я крутилась там во дворе, потом дождалась, когда из того подъезда старушка вышла, я к ней подкатилась, то, се, трали-вали, она ко мне расположилась, ну я ее и спросила, куда девалась тетя Маша. А она говорит: «Маруся в деревню к двоюродной сестре поехала, а квартиру сдала. Я говорю: «А вы откуда это знаете?» А она отвечает: «Маруся сама ко мне прощаться приходила, а потом ее мой зять на вокзал отвез». Вот! А пока мы разговаривали, к старушке почтальонша подошла и отдала ей письмо, телефонный счет и открытку. Открытка оказалась от тети Маши.
   – Маня, а ты не спросила, кто живет в тети-Машиной квартире? – полюбопытствовал Гошка.
   – Конечно, спросила. Что я, по-твоему, дура?
   – Глубокая! – хихикнул Леха, припомнив излюбленное выражение Тягомотины.
   – Вот именно, что я, по-вашему, дура глубокая? Я спросила, а она сказала, что не знает, но вроде тетя Маша говорила, что жильцов ей кто-то порекомендовал. А вот кто, она уже не помнит.

   – Понятно. Ну и слава богу, – вздохнул Гошка. – Одной заботой меньше.
   – Слышь, Малыга, а что ты про умаровскую девушку говорила? – вспомнил Леха.
   – Пока я с той старушкой прощалась, из подъезда вышла девушка, а потом Умаров. Он сел в машину, а потом уже в переулке девушка села к нему в машину.
   – А ты откуда знаешь? – быстро спросил Леха.
   – Видела, – пожала плечами Маня.
   – Как же ты умудрилась?
   – Почему-то эта девушка привлекла мое внимание…
   – Почему, интересно знать?
   – Она какая-то немного странная. Как будто чего-то боится…
   – И ее, значит, Умаров увез?
   – Ну да.
   – Потрясно, Малыга! А ты бы эту девушку узнала?
   – Без вопросов.
   – Так… А вот интересно, вдруг это умаровская секретарша?
   – Секретарша? Нет, она на секретаршу не похожа, – покачала головой Маня.
   – Тогда, может, это просто его девушка? Зазноба, как говорится, – предположил Леха.
   – Да нет, вряд ли он стал бы свою девушку во все это посвящать, – заметил Гошка. – Опасно же…
   – А если им встречаться негде? А тут квартирка со всеми удобствами…
   – Дурак ты, Шмакодявый! – рассердилась почему-то Маня.
   – Почему это я дурак? Очень даже умный, – засмеялся Леха. – А ты просто еще маленькая, не понимаешь.
   Гошка содрогнулся: «Сейчас Маня такой скандал устроит!» Но нет, вопреки ожиданиям, Маня пропустила Лехины слова мимо ушей и произнесла таинственным шепотом:
   – Послушайте, я очень много про это думала…
   – Ну и что надумала? – поинтересовался Леха.
   – Тут все очень странно…
   – Малыга, кончай свои кружева плести, говори прямо!
   – Хорошо. По-моему, в тети-Люсиной квартире действовал еще кто-то!
   – Чего? – не понял Леха.
   – Поймите же, эти сволочи появились в квартире тети Маши, когда тетя Люся уже должна была приехать.
   – Ну?
   – И они же не просто туда залезли, а сняли квартиру напротив, приготовились к долгой осаде вроде как…
   – Ну? – опять воскликнул Леха.
   – Значит, в квартире Люси действовал кто-то другой!
   – Почему? – спросил Гошка. – Просто раньше тетя Маша лежала в больнице, а потом вышла и стала им мешать, вот они ее и отправили в деревню.
   – Погоди, Гошка, дай высказать мысль… Мне кажется, что они все очень хорошо подготовили. А там… Там был кто-то еще, и скорее всего этот друг Умарова выслеживал тех, других…
   – А им чего, в этой квартире медом, что ли, помазано? – удивленно поинтересовался Леха.
   – Да вы поймите, тети Люси три месяца не было, и если допустить, что эти сволочи три месяца орудовали в ее квартире и что-то искали, то получается полная ерунда. За три месяца можно каждую щелку осмотреть, можно даже стены порушить, если очень надо что-то найти…
   – А если то, что они ищут, уже давно пропало? – спросил Гошка.
   – За три месяца можно сто раз в этом убедиться, и совсем незачем для этого такой огород городить! Квартиру снимать, тетю Машу в деревню отправлять… Нет, как хотите, а что-то тут не сходится.
   Леха задумчиво смотрел на Маню:
   – Да, Малыга, голова у тебя… Просто не голова, а Совет Федерации…
   – Скажешь тоже, глупость какая, – польщенно хихикнула Маня.
   – Да, ты, кажется, и вправду дело говоришь, – покачал головой Гошка. – Ну давайте рассуждать…
   – Давай, – обрадовалась Маня. – Я, Гошка, вспомнила, что Леха говорил про мокрый веник и про диванную подушку…
   Леха насторожился.
   – Я так думаю, что там кто-то хранил наркоту…
   – Кто? – быстро спросил Леха, такая мысль ему тоже приходила в голову.
   – Не знаю, но кто-то другой, не эти. Потому что они там что-то ищут, но ведь не наркотики, которые сами спрятали, правда?
   – Конечно, правда, – закричал Гошка. – Манечка, ты умница. Но почему они все на тети-Люсину квартиру нацелились?
   – Потому что она надолго и далеко уехала и об этом кто-то знал, причем кто-то скорее всего из этого дома или двора…
   – Почему, не обязательно. Может быть, даже наоборот, кто-то, кто живет как раз совсем в другом районе. Представляешь, как удобно хранить наркоту в пустой квартире интеллигентной женщины, на которую никто и никогда не подумает, а перед самым ее приездом они оттуда убрались, и тут как раз эти появились, вот картина и запуталась… Да, Маня, ты просто гений, настоящий гений! – воскликнул Гошка и хлопнул девочку по плечу.
   – Эй, потише, больно же! – притворно возмутилась Маня.
   – Извини, я от всей души, – улыбнулся Гошка. И подумал: «Интересно, а Саша могла бы такое выдумать?» И вынужден был признать, что это маловероятно. Просто она красивая, Саша, а голова у Маньки куда лучше варит.
   – Вообще-то Гошка прав, башка у тебя золотая, – с чувством сказал Леха. – Так все по полочкам разложила… но только что нам теперь делать? Умарову про все это будем говорить?
   – Нет! – решительно заявила Маня. – Я все-таки хочу ему нос утереть, а то он… Короче говоря, пока мы помолчим…
   – А может, лучше сказать? – встревоженно проговорил Гошка. – Он ведь сейчас живет в этой квартире, ему может грозить опасность. Если там хранили наркотики…
   – Так ведь уже не хранят. Они оттуда смылись к приезду тети Люси. И какое им дело до того, кто там сейчас живет? Если Умарову и грозит опасность, то совсем с другой стороны, но он-то про это знает, тут никакого сюрприза нет. Он должен быть готов…
   – Тогда выходит, что нам и делать-то нечего, да? – не без грусти спросил Леха.
   – Еще как есть! – заявила Маня, сверкая глазами.
   – Что ты еще надумала, Малыга?
   – Вот Гошка считает, что этих наркодельцов на квартиру навел кто-то из знакомых тети Люси. Хорошо бы узнать, кто именно?
   – Легкое дело! Как это мы узнаем?
   – Гошка, поговори с мамой.
   – С мамой? Да ты что, Маня? Ты как себе это представляешь? Мамочка, ты не в курсе, кто из тети-Люсиных знакомых торгует наркотой? Расскажи, а мы его выведем на чистую воду! Так, по-твоему? – рассердился Гошка.
   – Нет, так, конечно, нельзя, – погрустнела Маня.
   – Слушайте, а у меня вот какая мысля… – начал Леха. – Умаров сегодня вечером наверняка будет общаться с соседями: или пойдет к ним в гости, или их к себе позовет…
   – Необязательно, – пожал плечами Гошка. – Вон Маня его с какой-то девушкой видела, может, у них вечером свиданка…
   – Нет, Гошка, сам посуди, если уж он туда заселился, что он будет зря время тратить? Ни фига! На самый худой конец пригласит в гости еще и девушку… А кстати, если это его девушка, то за каким чертом она не села к нему в машину прямо во дворе, а?
   Маня с Гошкой переглянулись.
   – А ведь верно… – воскликнул Гошка. – Значит, девушка имеет какое-то отношение к расследованию.
   – Это точно, – кивнула Маня. – И потом, она некрасивая.
   – Это ничего не значит, в некрасивых тоже влюбляются, – заметил Гошка, и Манино сердце преисполнилось восторга и надежды.
   – Значит, нам нужна эта девушка, она наверняка живет где-то там, поблизости…
   – С чего ты взяла?
   – А иначе когда Умаров успел ее нарыть? – спросил Леха.
   – Интересно, как он на нее вышел?
   – Ну он же все-таки детектив, – пожал плечами Гошка.
   – А может, это она его нашла? – предположила Маня. – Только почему-то они боялись, что их увидят вместе… Слушайте, а если эта девушка преступница? Может, ее подослали к Умарову?
   – Запросто, даже очень похоже! – закричал Леха.
   – Ну почему уж сразу преступница? – поморщился Гошка, которому смертельно все это надоело. Бесконечные разговоры, переливания из пустого в порожнее, а толку чуть. Если еще вчера им казалось, что тут только одна тайна, то сегодня их, похоже, уже две, а то и больше. А развязки еще и не видно…
   – А знаете что, – предложила Маня, – мне кажется, надо бы нам последить за девушкой.
   – Да? Интересно, где ты собираешься за ней следить? Ты, может, в курсе, где она живет? – полюбопытствовал Леха.
   – Нет, я не в курсе, но раз она связалась с Умаровым, то вряд ли так быстро от него отвяжется. Ей, наверное, что-то от него нужно, да и вообще…
   – Что вообще?
   – Вообще он там один… нам бы надо его подстраховать… А то мало ли…
   – Он же тебе не понравился, – вспомнил Леха.
   – Ну и что? Все равно он… наш. Поэтому надо бы…
   – Вообще-то Маня права, – сказал Гошка. – Подстраховать его не мешает.
   – А как мы его подстраховывать будем? – заинтересовался Леха.
   – Чердак! – выдохнула Маня.
   – Чего-чего?
   – Кто-то говорил, что знает, где ключи от чердака.
   – Ни фига себе, придумала! Что мы там, на чердаке, увидим и услышим? Да еще, кажется, там крысы бегают, вроде Зорик говорил…
   – Крысы? – побледнела Маня.
   – Ага, дом-то старый, и крыс там…
   – Ладно, на чердак не полезем, – решительно тряхнула головой Маня. – Просто с утра поедем туда и покрутимся по округе, авось повезет… или девушку встретим, или… одним словом, что-то делать надо, а то мы все сидим, рассуждаем, как какие-нибудь… а вот я сегодня поехала туда и сразу сколько всего узнала! Теперь хоть за тетю Машу душа не болит, и то хлеб!
   – Это правда, – кивнул Гошка. – Хорошо, я согласен. Только что ты Саше скажешь?
   – Ничего не скажу. Дойду с ней до школы, а потом тихонько смоюсь. Не пойдет же она ко мне в класс проверять…
   – Дура ты, Малыга, а если ее кто-то на перемене спросит, почему Маши нет в школе?
   – А, какая разница… Потом что-нибудь придумаю.
   – А может, лучше все-таки сказать? – предложил Гошка. – Кстати, насчет тети Маши ей все равно сказать надо, они с Ксюхой тоже из-за нее волнуются.
   – Ладно, насчет тети Маши я скажу, я, может, и вообще все скажу, не знаю, там видно будет. Только когда очень много народу за дело берется, толку мало бывает.
   – А мы лучше дежурство установим, чтобы все время держать Умарова под прицелом, – вдохновенно заговорил Леха. – С утречка мы втроем туда двинем, потом пускай Сашка с Никитой, а потом Ксюха с Зориком.
   – Три ха-ха! – фыркнула Маня. – Ты совсем, что ли, дурной, Шмакодявый? Сашка пойдет дежурить с Зориком, а Ксюха с Никитой.
   – Ой, правда…
   – И какой толк от этих дежурств? Фигня одна! Нет, мы сами! По крайней мере сначала, а потом поглядим, может, им уже и не надо будет дежурить…

Глава IX
Синие «Жигули»

   «Повезло с погодой, – подумал Гошка, выглянув в окно. – Небо чистое, ни снега, ни дождя. И плюс четыре на градуснике. Можно сказать, теплынь». Мама вчера осталась ночевать в мастерской, поэтому он с утра был свободен. И едва он успел выпить стакан чаю с бутербродом, как явилась Маня.
   – Привет, это я, – быстро сказала она и прошмыгнула в квартиру.
   – Ты чего? – удивился Гошка. – Мы ж договорились встретиться у метро.
   – Сашка сегодня дежурная и потому ушла раньше, повезло. А я вот принесла…
   И она принялась выкладывать из большого пластикового мешка какие-то тряпки и пакетики.
   – Это что такое?
   – Тебя надо загримировать!
   – Еще чего выдумала! – возмутился Гошка.
   – Надо, надо! Чтобы Умарову в глаза не бросаться, чтобы этот старый хрыч тебя не узнал.
   – А как же Леха?
   – Я и для Лехи захватила… Да ты не волнуйся, я тебе нос клеить не буду. Просто создадим новый… как его… имидж!
   – Новый имидж? – засмеялся Гошка. – И как ты его будешь создавать?
   – Увидишь! Садись.
   Гошка покорно опустился на стул. Маня поставила перед ним зеркало.
   – Так, посмотрим, что тут можно сделать…
   Из кучи тряпья она вытащила маленький темно-синий берет и напялила его Гошке на голову, повертела так и сяк и забраковала.
   – Нет, не годится, ты на какого-то хмыря в нем похож…
   – Мань, отвяжись, а?
   – Нет, подожди… ага, вот попробуем что-то вроде банданки. Смотри, как клево! Тебе идет!
   – А по-моему, просто жуть какая-то… Я сам на себя не похож!
   – К сожалению, похож… Хотя… Сейчас, только ты закрой глаза, ладно?
   Гошка нехотя подчинился. Он всегда предпочитал не спорить с Маней. Так легче ее переносить.
   Она сняла с него банданку, поколдовала еще над чем-то, а потом вроде бы опять что-то навязала ему на голову.
   – Вот теперь открывай глаза! – с торжеством произнесла Маня.
   – Ой, мамочки, – вскрикнул Гошка. Из-под банданы на плечи ему свисали длинные шелковистые пряди каштановых волос. – С ума, что ли, спятила? – закричал Гошка, порываясь содрать с себя этот кошмар.
   – Ну, Гошенька, миленький, я тебя умоляю, посмотри, как здорово, тебя так ни одна собака не узнает! Это же в целях безопасности!
   – Да я так внимание буду привлекать! Только хуже будет!
   – Ерунда! Кто сейчас обращает внимание на парней с длинными волосами? Ни одна душа. Подумаешь, невидаль! Просто ты не привык! И надень что-нибудь другое, не то, в чем ты был вчера.
   – Черт с тобой, – проворчал Гошка, Манины доводы на него подействовали. – А что будешь делать с Лехой?
   – Примерно то же самое.
   – А где ты будешь этим заниматься, в метро, да?
   – Зайдем в какой-нибудь подъезд, подумаешь, большое дело! У меня для него есть вот это… – Она вытащила из сумки вязаную синюю шапочку, из-под которой вились рыжеватые кудри. – По-моему, ему пойдет!
   Гошка засмеялся:
   – А сама-то в своем виде пойдешь?
   – Еще чего! Ты выйди на минутку, ладно?
   Гошка пожал плечами и вышел на кухню допить чай.
   – Гош, иди, можно, – крикнула Маня спустя минут пять.
   Гошка вошел и ахнул, перед ним была совершенно другая особа. Вместо симпатичной пышноволосой девочки на него смотрела какая-то зализанная очкастая уродина.
   – Ну ты даешь! Тебя и не узнать.
   – А что я говорила!
   – Ой, Маня, надо бежать, Леха, наверное, уже ждет.
   Они выскочили из подъезда, на всякий случай проверили, нет ли за ними «хвоста», и, убедившись, что все в порядке, опрометью бросились к метро. Леху заметили еще издали.
   – Гош, давай я сначала одна к нему подойду, узнает он меня или нет?
   – Валяй, – рассмеялся Гошка и отошел в сторонку.
   Маня приблизилась к Лехе сзади и дернула его за куртку. Он круто обернулся.
   – Ты чего? – спросил он, недоуменно глядя на незнакомую девчонку.
   – Ты Леша? – проверещала Маня, изменив голос.
   – Ну?
   – А я учусь в параллельном классе…
   – Что-то я тебя не видал. А вообще, чего тебе надо?
   – Ты почему не в школе?
   – А тебе какое дело? Сама-то тоже небось…
   – У меня уважительная причина.
   – Пошла ты со своей причиной!
   – Леша, разве можно так с девочкой разговаривать? Нехорошо!
   – Слушай, ты чего прилипла? Отвали!
   – Ты, Алеша, грубиян, это твой большой изъян! – выдала Маня и тут же спохватилась, сейчас Шмаков ее раскусит.
   И действительно… Он вдруг пригляделся к ней, потом сорвал с нее очки и оторопело спросил:
   – Малыга, ты чокнулась?
   – Не узнал, не узнал! – ликовала Маня.
   – Да узнал, узнал…
   – Только после стишков, а так – нет!
   – А где Гошка-то?
   Маня обернулась и помахала рукой какому-то парню с патлами. Куртка на парне была Гошкина, прошлогодняя.
   – Офигеть. Это ты, Гуляев?
   – Я, Шмаков, я! Видишь, что Маняша со мной сделала?
   – А клево! Я тоже хочу!
   – Хочешь – получишь! – обрадовалась Маня, схватила Леху за руку и потащила за палатку.
   Вскоре он появился в синей шапочке с рыжеватыми кудрями.
   – Во компашка! Не слабо, Малыга! Такой маскарад, шизнуться можно. Ну все, поехали. Теперь нас никто не узнает, даже Умаров. Гошка, а у тебя патлы тоже к косынке приклеены?
   – Нет, – ответила за Гошку Маня, – у него парик!
   Едва они свернули в переулок, как Маня схватила Гошку за руку.
   – Это она, – прошептала девочка.
   – Где?
   – Вон, видишь, у киоска стоит… Вчера она тут в машину села.
   – Ты уверена?
   – Еще бы, я же не слепая! Что делать будем?
   – Посмотрим. Кажется, нам опять повезло…
   – Это та самая деваха? – довольно пренебрежительно осведомился Леха. – Не фонтан, между прочим. Вряд ли Умаров на нее клюнул.
   Девушка тем временем отошла от киоска, открыла пачку сигарет и закурила. Сделала несколько затяжек и медленно побрела прочь. Ребята двинулись за ней.
   – Вот повезло так повезло, – бормотала себе под нос Маня.
   Девушка дошла до угла и свернула на соседнюю улицу… Возле хлебной палатки она опять остановилась и купила лаваш в пакете.
   – Эй, Мартышка, стой! – раздался мужской голос, и к девушке подбежал парень лет двадцати. – Привет, Мартышка!
   – Привет, Кощей!
   Ничего себе прозвище. Хоть и очень меткое. Парень был тощим до изумления.
   – Слушай, Мартышка, что за мужик тебя вчера склеил?
   – Какой мужик, когда? – девушка заметно побледнела.
   Ребята деловито приблизились к палатке, и Гошка купил три пирожка с курагой.
   – Нате, ешьте, – предложил он друзьям.
   И они на вполне законном основании остановились возле Мартышки и Кощея.
   – Да видел я тебя, видел, как ты в синий «жигуль» садилась у табачного киоска. Некруто на «Жигулях» кататься, Мартышка!
   – А мне по фигу, круто-некруто!
   – Так кто этот мужик-то?
   – Почем я знаю? Подвез, и ладно…
   – Слушай, Мартышка, ты мне тут не вкручивай, мужик этот в той квартире поселился, между прочим.
   – В какой это той? – спросила девушка, но голос у нее дрогнул.
   – Не надо строить из себя тут… сама знаешь, о чем речь… Ты ж на нее и навела.
   – Слушай, ты, – девушка стала бледной, как мел, – отвали, а то…
   – А то что?
   – А то плохо будет.
   – Кому? Мне? – как-то зловеще захохотал Кощей.
   – Тебе, тебе, – девушка судорожно раскуривала следующую сигарету.
   – Ой, как страшно, мамочки мои, сейчас со страху обделаюсь! Дура ты, Мартышка… Совсем дура, хотя что от тебя ждать… Короче, что у тебя с тем типом?
   – Да ничего! Говорю же – подвез он меня! – сорвалась уже на крик девушка. – Подвез, понимаешь, а я ему сотню заплатила. Сечешь? А где он там живет, мне без разницы. На фиг он мне сдался?
   – Ладно, не знаешь и не надо, – Кощей неожиданно сменил тон, – твое счастье, если это правда.
   – Правда, правда, успокойся. Я его первый раз в жизни видела, да и не узнаю даже. И лица-то его не разглядела. Я сзади села.
   – И куда ж, интересно, ты моталась?
   – К сестре, куда. Она в Черемушках живет.
   – И он за сотню тебя в Черемушки повез?
   – Представь себе. Еще вопросы будут?
   – А это мы поглядим, пока вроде нет. Иди себе… пока.
   – Будь здоров, Кощей, не кашляй!
   – Пока, Мартышка!
   – Я за ней, а вы за ним, – шепнула Маня друзьям и сразу же пошла вслед за девушкой.
   Гошка с Лехой переглянулись и сочли, что Маня права. Этот самый Кощей явно имел отношение к тому, что творилось в квартире тети Люси.
   Маня шла за девушкой, следить за ней было легко. Она не ждала слежки и вообще шла не быстро, о чем-то глубоко задумавшись. Вот она вновь свернула за угол, и они оказались в небольшом и пустынном переулке. Внезапно в переулок на бешеной скорости ворвалась машина, синие «Жигули». Маня с криком успела отскочить в сторону, а девушка оглянулась на Манин крик, но было уже поздно. Машина сбила ее и умчалась. Девушка лежала на асфальте, и из-под ее головы медленно растекалась лужа крови. Маня хотела броситься к ней, но у нее от страха подкосились ноги, и она едва не упала. К девушке уже бежал какой-то мужчина.
   – Ленка, Ленка, – кричал он. – Ленка, ты живая? – Он опустился на корточки и схватил ее руку. Потом вскочил, озираясь, и достал мобильник, что стоял на углу, совсем близко от Мани. – «Скорая»? Тут девушку машина сбила! Приезжайте скорее, она пока жива! – Тут он вдруг заметил Маню. – Слушай, ты в порядке? Тебя не задело? Ты все видела?
   – Видела, – едва слышно пролепетала Маня. – Так страшно… Она жива?
   – Жива вроде бы… соседка моя… Ленка Мартынова… Вон гляди, Маргарита Евгеньевна подоспела, докторша… Маргарита, я «Скорую» вызвал… А трогать нельзя, а то менты ругаться будут. Ох, черт, я же опаздываю… – И он быстро-быстро исчез. По-видимому, не хотел объясняться с милицией.
   А вот и милиция. Недаром они тут рядом находятся…
   – Маня! Маня! – донесся до нее знакомый голос. – Что тут случилось?
   К ней сломя голову бежали Гошка и Леха.
   – Машина… Она ее сбила… Нарочно, я уверена…
   – Синяя? «Жигули»? – прерывающимся голосом спросил Леха.
   – Да.
   – Этот Кощей угнал умаровскую машину… На наших глазах.
   – Потом, потом, идти можешь? – озабоченно спросил Леха. – Надо линять, пока менты не прицепились. – И он буквально потащил Маню прочь.
   Она не сопротивлялась.
   – Леха, а может, надо дать показания? – не слишком уверенно проговорил Гошка.
   – Спятил, да? Какие показания? Что Умаров ее сбил, да? Они, конечно, может, и разберутся, но нам всем тогда уж точно хана. Скорее, к Умарову! Все ему расскажем, пускай сам разбирается, хотя нет… мы сейчас туда не пойдем, слишком рано… нет, едем домой и оттуда позвоним Умарову. Малыга, дотащишься?
   – Да, наверное…
   – Ну и дела. Надо же, Кощей Бессмертный… Нет, ни фига, я его смерть найду, будь она в семи утках и десяти зайцах спрятана… – бормотал Леха, волоча под руку обессилевшую Маню.
   – Леха, ты что несешь? – скривился Гошка.
   – Неважно, главное – разобраться… А для этого надо домой попасть… Ну ни фига себе история закрутилась… жуть с ружьем…
   – Леха, пусти, я сама пойду! – взмолилась Маня.
   – Очухалась?
   – Немножко.
   – Но ты все же опирайся на меня, Малыга. Вот черт, надо же, стоило только сюда припереться, как…
   – Но это здорово, что мы приперлись, – заговорил Гошка, – потому что если менты все-таки обвинят Умарова, то мы сможем… ой, а он ведь даже еще ничего не знает… постой, Леха, у тебя жетончик телефонный есть? Нельзя терять ни минуты, а пока мы до дому доберемся, он может уже дров наломать, он ведь ничего не знает…
   – У меня есть жетон, – слабым голосом проговорила Маня. – Возьми…
   Гошка ринулся к автомату:
   – Алло! Алексей Михайлович, это вы?
   – Георгий, это ты, брат? – довольно сонным голосом ответил Умаров. После вчерашнего вечера с соседями он с трудом продрал глаза. – Что стряслось?
   – Много. У вас угнали машину и на ней сбили человека, – быстро доложил Гошка.
   – Что? – ахнул Умаров. – Это такие шуточки с утра?
   – Какие шуточки, что вы… мы с Лехой видели, как угнали машину, а Маня видела, как на ней сбили человека… девушку…
   – Господи, ничего не понимаю… Погоди… Я посмотрю в окно. Да вон же она стоит… Ты с утра рехнулся, брат? Что ты тут намолол?
   – Значит, ее вернули… – растерялся Гошка. – Но мы видели своими глазами, а Маня…
   – Интересно знать, – немного пришел в себя Умаров, – а что вы тут вообще делали? Мы же вроде договорились…
   – Алексей Михайлович, вы можете нам не верить, можете ругаться, но все было именно так. Они нарочно сбили девушку, ту самую, которая вчера села к вам в машину в переулке. Если вам интересны подробности, позвоните мне минут через сорок, нам надо Маню домой отвезти, ей плохо после того, что она видела.
   И не успел Умаров ему ответить, как Гошка положил трубку. Он был страшно сердит.
   – Ну чего? – спросил Леха.
   – Он машину вернул. Она под окнами стоит.
   – Ошизеть! Хотя, в общем-то, все нормально… наверняка были какие-то свидетели, которые заметили номер… а если даже и не было, они сами могут ментов навести… И пойди докажи, что ты не верблюд. Да, Умарову теперь хреново придется, а уж если менты спросят, как он попал в квартиру тети Люси…
   – Это его счастье, что мы тут были и многое видели, – сказала Маня, – в случае чего дадим показания…
   Через полчаса они уже входили в Гошкину квартиру. И буквально сразу раздался звонок в дверь.
   – Кто там? – на всякий случай спросил Гошка.
   – Умаров!

Глава X
Умаров и мама

   Гошка распахнул дверь.
   – Прости, брат, я осмотрел машину…
   – А вы думали, я такой кретин, что с утра решил вас так разыграть, да?
   – Ну, прости, прости. Маня, как ты себя чувствуешь?
   – Да ничего, уже лучше…
   – Ну, вы можете еще раз спокойно и со всеми подробностями рассказать, как было дело?
   – Спокойно вряд ли получится, – хмыкнул Гошка. Он все еще был сердит на Умарова.
   – Давай, Георгий, обижаться будем, когда дело закончится, а оно, кажется, только все расползается… И кстати, откуда вам известно про девушку, про то, что вчера она села ко мне в машину?
   И они все ему рассказали.
   – Бедолага… несчастная девчонка… дура, конечно, но… Говорите, она жива?
   – Была жива…
   – Этот Кощей чего-то нес, что она навела кого-то на квартиру тети Люси… – припомнил Леха.
   – Да, я так и понял… Дело в том, что она пришла ко мне в надежде встретить Людмилу Викторовну и, вероятно, все ей рассказать, облегчить душу, поначалу даже собралась сгоряча рассказать все мне, правда, боялась, что квартира прослушивается. Тогда я пригласил ее пообедать со мной в ресторане, но, когда она села в машину, порыв, видимо, прошел, или она чего-то дополнительно испугалась, не знаю, но только она ровным счетом ничего мне не рассказала, только какие-то пустяки. Она обожает Людмилу Викторовну, знает с детства, ее мама портниха, шила Людмиле Викторовне. А та частенько дарила что-нибудь девочке, давала билеты в Дом кино, даже помогала сочинения писать и все в таком роде, а вот тайны своей Лена не выдала.
   – Ее Леной звать? – спросил Леха.
   – Да. Лена Мартынова.
   – Тогда понятно, почему ее этот Кощей Мартышкой звал…
   – Алексей Михайлович, я про все это много думала, – не очень решительно начала Маня, – вы только не смейтесь, можно я скажу?
   – Конечно, говори. Почему это я должен смеяться?
   – Мне кажется, дело было так… Она ходила к тете Люсе, знала, что та надолго уезжает, и кому-то проболталась, не исключено, что тому же Кощею, а они взяли и устроили в квартире склад наркоты… Она, кстати, Лена эта, похожа на наркоманку… И ключи, вполне возможно, у нее были, или, во всяком случае, она запросто могла копию сделать, а потом… когда тетя Люся должна была вернуться, они оттуда свалили, а ей совестно стало… Или же она узнала, что тете Люсе кто-то хочет причинить вред… Ну я не знаю…
   – Да, Маня, ты просто умница! – воскликнул Умаров. – Я тоже приблизительно так думал…
   – А вот что новые соседи в квартире ищут, я ума не приложу… просто, видно, такая несчастная квартира…
   – Да, как у Булгакова, «нехорошая квартира», – почесал в затылке Умаров. – Впрочем, вы еще не читали…
   – «Мастера и Маргариту»? Я, например, читала!
   – Да что ты говоришь? – поразился Умаров. – Хотя что я удивляюсь… С такой головой.
   – Алексей Михалыч, это все, конечно, здорово, – прервал его восторги Леха, – а что теперь делать-то? И что будет с вашей машиной? На ней ведь человека сбили…
   – Не беспокойся, тезка. Я позвонил одному своему товарищу, он большой милицейский чин, и все рассказал, так что проблем не будет, потом позвоню еще, расскажу про Кощея, пусть займутся…
   – А зачем же они это сделали? – спросил Гошка.
   – Зачем сбили Лену? Очевидно, видели, как ко мне в машину села, выяснили, что я живу в той самой квартире, и испугались…
   – Или же им эта квартира опять понадобилась, – предположил Гошка.
   – Вряд ли. Но так или иначе, а вы – неслыханные молодцы! Я в вас не очень-то верил, а теперь… Если бы не вы, все это черт-те чем могло кончиться, конечно, в результате разобрались бы, но… но времени было бы потеряно немало, ох, немало…
   – Алексей Михайлович, а вы тоже считаете, что соседи ваши с наркотиками никак не связаны?
   – Конечно, тут что-то совсем другое… я вчера с ними весь вечер провел. Странные они люди… а в чем странность, еще не разобрался. Если бы не история с Женькой, я вообще сказал бы, что это вполне добропорядочная провинциальная чета… Однако Женькин случай со счетов-то не скинешь. Вчера они вели себя так, что комар носа не подточит. Только Нелли Ивановна очень почему-то меня не любит, ох как не любит… хоть и скрывает это, всеми силами старается скрыть, но не больно-то получается.
   – А чего ей вас любить-то, между прочим? – засмеялся Леха. – Чует небось, что от вас ей ничего хорошего не обломится.
   – Это точно.
   – А знаете, по-моему, что надо срочно делать? – заявила вдруг Маня, уже пришедшая в себя.
   – Что именно? – с некоторым даже почтением осведомился Умаров, эта девчушка невольно внушала ему уважение.
   – Ну, как-то их поторопить, что ли… а то мы шажок сделаем – и языками чешем невесть сколько, опять шажок, и опять… Нет, надо, например, сказать им, что через пять дней возвращается тетя Люся, а вы, допустим, на один вечер уезжаете…
   – Шикарно, Малыга! – завопил Леха. – А сами устроим засаду! И поглядим, чего им там понадобилось?
   – Боюсь, это ничего не даст, – покачал головой Умаров. – Во-первых, там не больно-то спрячешься… один человек может, а больше…
   – Затаиться, к примеру, на балконе! – сверкая глазами, воскликнул Леха.
   – Нет, не пойдет.
   – Почему это?
   – Холодно, брат, сыро… И вообще, если уж пойти на такую провокацию, то мне одному надо. Я там и спрячусь, и «жучок» поставлю.
   – А вы у них в квартире «жучок» не оставляли? – полюбопытствовал Гошка.
   – Нет, я и был там один только раз, да и то эта Нелли Ивановна глаз с меня не спускала. И, уверен, после моего ухода тщательно все проверила. Она и вчера у меня под столом руками шарила…
   – Я знаю, знаю, что надо сделать! – вдохновенно произнесла Маня. – Вам надо прикинуться не очень… как бы это сказать… Не очень честным человеком…
   – Как это? – озадаченно взглянул на нее Умаров. – Вором, что ли?
   – Ну не вором, а просто… не очень порядочным. И очень легкомысленным.
   – Зачем?
   – Ну, может, тогда они вам предложат… деньги…
   – Какие деньги? За что?
   – Это и ежу понятно, – встрял в разговор Леха. – Чтобы они предложили вам денег за возможность спокойно покопаться в квартире.
   – Ну это вряд ли, – усмехнулся Умаров. – Свою тайну они не выдадут первому встречному. Никогда в жизни. Они ж меня совсем не знают, а вдруг я захочу сам воспользоваться их тайной? Нет, это не пойдет, уж извини, подруга. Хотя как-то их спровоцировать все-таки надо бы, а то они, похоже, надолго расположились.
   – И еще…
   – Да, Маня?
   – Хорошо бы все-таки узнать, что с Леной, где она…
   – Естественно. Однако следует помнить, что тут нужна максимальная осторожность. Я все узнаю по свои каналам.
   – Между прочим, – начал Леха, – если она жива, они ее и добить могут. Вряд ли к ней охрану приставили…
   – Приставили, можешь не сомневаться, я позаботился.
   Маня взглянула на него с благодарностью.
   – Вообще-то, если ее захотят убрать, никакая охрана не поможет, – заметил Гошка. – Мы сколько раз про это слышали.
   – И в кино видели, и по телику, – добавил Леха.
   – Ну это вряд ли, – улыбнулся Умаров. – Если наркоту хранили в случайно подвернувшейся квартире, это не слишком мощная организация, да и действуют они топорно. Угнали машину, сбили девушку и тут же машину вернули, и все на глазах у детей. Дети, правда, весьма продвинутые, но тем не менее. К тому же я уже дал кое-какую наводку, а теперь еще сообщу про Кощея, так что с этим делом мы, считай, разобрались. Нам бы с нашей парочкой разобраться…
   В этот момент в двери повернулся ключ и на пороге возникла Гошкина мама. Этого никто не ожидал. Все растерялись, а больше всех – Умаров.
   – Здравствуйте, – довольно приветливо поздоровалась Юлия Александровна. – Что тут происходит?
   Присутствие незнакомого взрослого мужчины очень ее удивило.
   – Мама! Что случилось? Ты почему пришла? – воскликнул смущенный Гошка.
   – А разве обязательно должно что-то случиться, чтобы я пришла к себе домой? Простите, я вас не знаю…
   – Алексей Умаров, – представился незнакомец, тоже немало смущенный. – Алексей Михайлович.
   – Юлия Александровна. Полагалось бы сказать «очень приятно», но я не уверена… Вы из школы? Гошка что-то натворил?
   – Да нет, у вас замечательный сын…
   – Тетя Юля, это мой двоюродный брат… – пролепетал Леха.
   Но тут Умарова осенила очередная гениальная идея. И он понял, что сейчас разом избавится от ответственности за жизнь этих неугомонных детей, которые хоть и принесли ему большую пользу, но постоянно вертятся под ногами, а он за них волнуется.
   – Не мучайся, тезка. Нет, Юлия Александровна, я не родственник никому из ребят, я частный детектив.
   – Что? – побледнела Юлия Александровна. – Частный детектив, я не ослышалась?
   – Нет, нет, вы не ослышались. Я действительно частный детектив, а эти удивительные ребята оказались незаменимыми помощниками…
   «Он, что, спятил?» – похолодел Гошка.
   Маня тоже пришла в ужас. Да и Леха порядком растерялся. На фиг этот сыскарь разоткровенничался с тетей Юлей?
   – Что значит помощники? – пробормотала Юлия Александровна. – Они опять во что-то влезли? Бога ради, скажите мне все!
   – Мама…
   – Подожди, Георгий! Я спрашиваю не тебя.
   Плохо дело, раз мама называет его Георгием, значит, она не на шутку рассердилась.
   – Ну, в принципе, я хотел поговорить с вами, но вот застал тут эту компанию, спросил кое о чем, они мне и рассказали много полезного…
   – Вы пришли ко мне?
   – В общем-то, да.
   – Но почему же вы мне не позвонили, я бы пригласила вас в мастерскую, и мы…
   – Нет-нет, Юлия Александровна, – обаятельно улыбнулся Умаров. Ему вдруг стало противно врать такой милой и такой интересной женщине, но и выдавать ребят тоже не хотелось. – У меня к вам всего несколько вопросов.
   – По поводу чего? – недоуменно спросила Юлия Александровна.
   – По поводу вашей подруги Людмилы Викторовны Хворовой.
   – Боже мой, неужто с Люсей что-то случилось?
   – Пока нет, Людмила Викторовна пока еще во Владивостоке, жива и здорова, а вот с ее квартирой происходят странные вещи…
   – В самом деле? Я это почувствовала… Мне было как-то не по себе, я даже мальчиков боялась туда посылать, правда, потом я решила: у меня просто разгулялись нервы, работа не ладилась, вот я и решила, невесть что мерещится… А что же там такое?
   – Вообще мне не хотелось бы говорить об этом при детях…
   – Мы – дети? – вскипела вдруг Маня. – Мы дети? Да?
   – Ну, разумеется, дети, – улыбнулась Юлия Александровна. – Но позвольте, Алексей Михайлович, вы ведь только что сказали, если мне не изменяет память, что они вам чем-то уже помогли?
   – Да, да, конечно, они мне рассказали о таких мелочах…
   «Вертится как уж на сковороде, – с неприязнью подумал Гошка. – Но ведь Умаров нас все-таки не выдал и вообще притворился, что пришел к маме. Черт его знает, вдруг оно и к лучшему».
   – Хорошо, – кивнула Юлия Александровна, – идемте на кухню. Я сварю кофе. Хотите?
   – Очень!
   Юлия Александровна направилась в кухню. Умаров двинулся за ней, но в дверях вдруг обернулся, прижал палец к губам и подмигнул ребятам. Гошка услыхал, как закрылась кухонная дверь.
   – Фууу, – с облегчением выдохнул Леха. – Я уж думал, он нас с потрохами продаст.
   – Продаст, продаст, вот увидите! – сказала Маня. – Он на твою маму глаз положил, Гошка.
   – Что? – оторопел тот.
   – Что слышишь! Она как вошла, он так и обмер, я сразу поняла.
   – Между прочим, Малыга права, – хмыкнул Леха, – явно запал мужик.
   Гошка не знал, что и думать. Вообще-то он привык, что на маму обращают внимание, но в данном случае это явилось для него полной и, пожалуй, неприятной неожиданностью.
   – Не расстраивайся, Гуляев, может, у тебя еще будет отчим – частный детектив, во житуха начнется!
   – Идиот! – заорал Гошка. – Сейчас получишь!
   – Оборзел, да? Что я такого сказал?
   – Правда, Гошка, нам нельзя сейчас ссориться! Надо держаться заодно, а то кто знает, что он там твоей маме набрешет… – Маня попыталась его успокоить.
   – Слышь, Гошка, а послушать-то можно, чего они там говорят?
   – Можно, только из ванной.
   – Айда!
   И они, не сговариваясь, на цыпочках отправились в ванную.
   – Извините, но я все-таки не понимаю… вы частный детектив, значит, вас кто-то нанял… Я правильно понимаю? – не слишком уверенно сказала Гошкина мама.
   – Совершенно верно.
   – Но кто же, если Люся до сих пор во Владивостоке?
   – Увы, я не имею права об этом говорить.
   – Но с какой стати я должна вам верить? Вы с таким же успехом можете оказаться просто… вором, которого неожиданно застали на месте преступления ребята… Вот вы и выдумали все это…
   – Ваши слова столь нелогичны, что даже и необидны, – засмеялся Умаров. – Если я случайно застигнутый на месте преступления вор, то откуда я знаю о вашей дружбе с госпожой Хворовой и вообще обо всем?
   – Ну мало ли… – смутилась Юлия Александровна. Этот частный сыщик против воли внушал ей симпатию. И все-таки она не сдавалась: – Чем вы можете доказать, что вы действительно частный сыщик?
   – Ну это проще пареной репы. Вот вам мое удостоверение.
   – Действительно. Частное детективное агентство «Умник». Не слишком ли самонадеянное название?
   – Ну почему же? – опять рассмеялся Умаров. – Кто же обратится в агентство с названием «Олух» или «Остолоп»? А если говорить серьезно, это просто сокращение от двух фамилий, моей и компаньона. Я Умаров, а он Николишин.
   – Понятно… Вам кофе с сахаром, с молоком?
   – Нет, лучше черный. Спасибо. Так вот, Юлия Александровна… В квартире вашей подруги и впрямь творятся странные вещи…
   – Боже, но что же там такое?
   – Во-первых, в ее отсутствие там хранились наркотики.
   – Что?
   – Наркотики. Точнее – героин.
   «Интересно, откуда он это-то узнал?» – мелькнуло в голове у Гошки.
   – Господи помилуй… И вы полагаете, что Люся…
   – Нет, скорее всего она об этом даже не подозревает…
   – Но кто же тогда? Ведь ключи были только у меня… Неужели вы подозреваете меня? – упавшим голосом спросила Гошкина мама.
   – Разумеется, нет. Я в общем даже знаю, кто навел на эту квартиру наркоторговцев.
   – Кто же?
   – Вам что-нибудь говорит такое имя – Лена? Лена Мартынова?
   – Лена Мартынова? Да нет… хотя постойте… Это, кажется, дочка Люсиной портнихи, да? Она странная какая-то… Люся к ней всегда прекрасно относилась, помогала ей, а она… Она что, наркотиками торгует?
   – Да нет, впрочем, и подторговывает, но это еще полбеды, с этим всем я более или менее разобрался, все получат по заслугам. Но есть еще что-то…
   – Что еще? – простонала Юлия Александровна, совершенно выбитая из колеи сообщением Умарова.
   – А вот этого-то я и не знаю.
   – Постойте, чего вы не знаете?
   – Дело в том, что в квартире вашей подруги скрывается еще какая-то тайна.
   – Какая тайна?
   – Я потому к вам и пришел. Думал, вдруг вы случайно что-то знаете…
   – Боже мой, о чем? Вы можете говорить яснее?
   – Не волнуйтесь вы так, Юлия Александровна!
   – Да как же мне не волноваться? Я ведь сама отправляла туда сына, а там… Что же там такое, скажите же наконец!
   – По моим предположениям, скорее всего тайник.
   – Тайник?
   – Тайник.
   – И вы думаете, что Люся… Это ее тайник?
   – Подозреваю, что нет… Скорее всего она о его существовании и не догадывается, а впрочем…
   – Нет, – задумчиво покачала головой Юлия Александровна, – я никогда ни о каком тайнике не слышала.
   – А вы что-нибудь знаете о прежнем хозяине этой квартиры, некоем Степане Олеговиче Гордиенко?
   – Гордиенко? Нет, первый раз слышу.
   – Тем не менее это именно у него ваша подруга купила квартиру.
   – Ну и что? Ах, понимаю, вы полагаете, что тайник оставил этот Гордиенко? Вот к нему бы и обратились.
   – Обратился бы, да только…
   – Что?
   – Умер он.
   – Но кто-то же остался? Жена его или дети?
   – Нет, никого не осталось, да и вряд ли они стали бы со мной на эту тему разговаривать, как, впрочем, и сам Гордиенко. К тому же он не своей смертью умер…
   – Его убили?
   – Да.
   – И вы считаете, что из-за тайника? – ужаснулась Юлия Александровна.
   Ребята в ванной недоуменно переглядывались. Надо же, и когда только Умаров успел это узнать?
   – Ну выглядело все как совсем случайное убийство, вроде какие-то пьяные хулиганы на него напали. Однако сейчас я думаю, что все могло быть иначе…
   – Но ведь Люся переехала в эту квартиру восемь лет назад и все эти годы жила спокойно. Знаете, если бы что-то было, я бы наверняка знала… Что же, выходит, кто-то постоянно следил за ее квартирой, а именно когда она уехала…
   – Да нет, это мы сначала так думали…
   – Мы? Кто мы?
   – Ну я и мой напарник, – спохватился Умаров, не желая выдавать ребят и огорчать Юлию Александровну, которая с каждой минутой все больше ему нравилась. – Дело в том, что соседка Людмилы Викторовны…
   – Тетя Маша? Она три месяца лежала в больнице, я знаю.
   – Совершенно верно, потому-то эти наркоторговцы так легко и воспользовались квартирой вашей подруги. Но дело не в этом. Сейчас эта самая соседка уехала в деревню и сдала свою квартиру как раз тем людям, которые что-то ищут у Людмилы Викторовны.
   – Боже мой, и что же дальше будет? Ведь Люся скоро вернется, – сжала пальцами виски Юлия Александровна.
   – Я надеюсь до ее возвращения разгадать эту загадку.
   – Они что же, уже были в ее квартире?
   – Были.
   – А ключи? Откуда у них ключи?
   – Ну это не такая уж проблема, Юлия Александровна. У вас потрясающий кофе. Давно такого не пил.
   – Хотите еще?
   – Если можно…
   – Можно, конечно.
   «Странно, – думала Юлия Александровна, – явился какой-то совершенно незнакомый и, наверное, даже подозрительный тип, а я разговариваю с ним, как будто мы сто лет знакомы. И лицо у него приятное, улыбка милая…»
   Вопреки ожиданиям, разговор с Гошкиной мамой доставлял Умарову огромное удовольствие, и смотреть на нее было очень, очень приятно, казалось, что все непременно должно кончиться хорошо.
   – Алексей Михайлович, а вы не голодны? – спросила вдруг Юлия Александровна неожиданно даже для себя.
   – Что? А, нет, нет, спасибо. Только кофе.
   – Но послушайте, – спохватилась вдруг она, – если вас нанял кто-то из Люсиных друзей, то почему вы пришли ко мне? Этот человек, по-видимому, гораздо ближе ей и, очевидно, много знает.
   – Много, но далеко не все, – загадочно проговорил Умаров. Ему не хотелось врать этой прелестной женщине, но правда огорчит ее куда больше, поэтому ничего другого не оставалось.
   – Пошли отсюда, – прошептал Леха. – Неинтересно уже…
   Ребята тихонечко выбрались из ванной и проскользнули в Гошкину комнату.
   – Вы как хотите, – решительно заявил Леха, – а я лично больше не намерен заниматься этой ерундовиной! Не намерен!
   – Какой ерундовиной? – не поняла Маня.
   – А вот этой всей… У меня, между прочим, есть ключи от бандитского логова, и я это так не оставлю! Можете все идти на фиг, а я один туда сунусь и выведу этих типчиков на чистую воду!
   – Что? – округлила глаза Маня. – Ты хочешь залезть в чужую квартиру?
   – Да, хочу, представь себе!
   – Леха, но ведь это…
   – Это нечестно, ты хочешь сказать?
   – Ну в общем…
   – А мне плевать! Ты небось не стала бы рассусоливать про честность, если б туда залез Умаров!
   – Но он же сыщик!
   – Ну и что? А мы не сыщики? Поэтому тоже имеем право!
   – А кстати, Шерлок Холмс тоже залезал в чужие дома, если было надо, – припомнил вдруг Гошка.
   – Ага, точно! – обрадовался Леха. – Значит, ты меня подстрахуешь?
   – Ясное дело, не брошу же я тебя одного. Вот только я не очень понимаю, что ты там рассчитываешь найти?
   – А фиг его знает, но что-нибудь все ж таки найду, я уверен. Надо бы только узнать, когда этих хмырей дома не будет.
   – И Умарова, – добавила Маня.
   – А Умаров теперь, считай, выбыл из игры, – хмыкнул Леха.
   – Почему это? – удивился Гошка.
   – А ты еще не допер?
   – До чего я должен допереть?
   – Так он же на тетю Юлю запал. И чтоб мне сдохнуть, она на него тоже.
   – Ты опять? – возмутился Гошка.
   – Я – ничего, а вот они…
   – Вообще-то мне тоже так показалось, – тихо заметила Маня. – По-моему, они влюбились с первого взгляда.
   – Да вы чокнутые! – закричал Гошка.
   – Почему? Твоя мама красивая, даже очень, я вот сама слышала, как моя мама говорила, Юля красавица… А Умаров тоже вполне…
   – Что? Умаров тоже красавец?
   – Нет, он не красавец, но вполне… интересный мужчина.
   – Много ты в мужчинах понимаешь!
   – Ну уж побольше твоего!
   – Цыц! Заканчивайте эту лабуду! – прикрикнул на них Леха. – Надо действовать как можно скорее.
   – А что ты конкретно предлагаешь? – спросил Гошка, отгоняя от себя неприятные мысли.
   – Не знаю еще, но одно скажу – я больше не могу! Мне так все остобрыдло, что вопить хочется! Такого тягомотного дела просто нарочно не придумаешь, все тянется чего-то, тянется… Надо, блин, действовать!
   – Согласен, только как?
   – Ну чего уж проще? Подстеречь, когда их дома не будет, и сунуться в квартиру.
   – А если там сигнализация?
   – Не смеши меня! Сигнализацию милиция устанавливает, а им это надо? И потом, чего там охранять, пока они не нашли какую-то фигню в Люсиной квартире? А уж когда найдут, то сразу удочки смотают.
   – Только вряд ли это фигня, – резонно заметила Маня.
   – Да ладно, Малыга, не придирайся к словам. Короче, сейчас мы едем туда и на месте будем разбираться.
   – А Умаров? – спросила Маня.
   – Умаров теперь не скоро там появится, можете мне поверить. И не злись, Гошка. Бывает. Твоя мама тоже человек.
   – Леха, ты у меня дождешься!
   – Гош, ты, правда, не злись. Ну поухаживает он за твоей мамой. Что тут такого? Знаешь, сколько за нашей мамой ухаживают? Если бы всякий раз мы расстраивались… А про папу я вообще не говорю. Он у нас легкомысленный…
   – Ладно, Маняшка, это все бабские разговорчики, а нам надо делом заниматься, – прервал ее утешения Леха.
   – Я с вами!
   – Нет уж, хватит с тебя, тебе нынче и так досталось!
   – Ну нет, одних я вас не пущу! Такой скандал подниму, мало не покажется! И Умарова позову, и маме Гошкиной скажу…
   – Ты шантажистка! – фыркнул Гошка.
   – Ну и пусть, но я пойду с вами. Я вам пригожусь!
   – Фиг с тобой, – неожиданно легко согласился Леха.
   – А что мы маме скажем? – обеспокоился Гошка.
   – Скажи, что мы гулять идем или в кино.
   Гошка открыл дверь на кухню.
   Умаров и Юлия Александровна сидели за кухонным столом и о чем-то тихо разговаривали. Но по выражению их лиц было понятно, что разговор идет не об уголовных делах…
   – Гошенька, ты что? – очнулась вдруг Юлия Александровна.
   – Мам, мы гулять пойдем, может, в киношку заскочим, тут у нас фильм классный идет…
   – Хорошо, – кивнула Юлия Александровна. – Деньги у тебя есть?
   – Мам, ну ты же знаешь, что есть.
   Гошке недавно отец опять прислал деньги.
   – Хорошо, только не пропадай. Вы втроем идете?
   – Нет, мы с Лехой. Мане куда-то надо… – зачем-то соврал Гошка.
   – Ну пока! До свидания, Алексей Михайлович.
   – Пока, брат, – рассеянно ответил Умаров.
   «Черт, кажется, Леха с Маней правы», – подумал Гошка. Однако предаваться раздумьям было некогда, его ждали друзья.

Глава XI
Полная неожиданность

   – Значит, так, – сказал по дороге Леха, – мы с Гошкой пойдем в квартиру, а ты, Малыга, постоишь на стреме.
   – А чего это ты раскомандовался, Шмаководявый? – возмутилась Маня. – Может, лучше я одна пойду в квартиру, а вы на стреме будете, один внизу, а второй на площадке. Так лучше!
   – Еще чего! Выдумала тоже, ты и не знаешь, чего там искать.
   – А ты знаешь? Ты знаешь? – взвилась Маня.
   – Догадываюсь, – загадочно произнес Леха.
   – Ладно, кончайте базар, – поморщился Гошка. – Ты, Леха, чего-то поперек батьки в пекло полез? Неизвестно ведь, может, они дома сидят. Куда им особенно таскаться-то, надо на месте сидеть, сокровища свои сторожить, чтобы другие не уволокли.
   – Обижаешь, начальник! – ухмыльнулся Леха. – По крайней мере полчаса назад никого там дома не было.
   – А ты почем знаешь?
   – Да уж знаю…
   – Значит, врешь, – определила Маня.
   – Ничего я не вру! – оскорбился Леха. – Просто, когда Малыга в туалет бегала, а ты на кухню мотанул, я набрал номер, и трубочку никто не снял.
   – Ну это ерунда, – разочарованно протянул Гошка. – Может, они в магазин пошли и давно уже дома чай пьют с колбасой.
   – Или с пирожными, – мечтательно проговорила Маня.
   – Поглядим.
   Когда они вышли из метро, Гошка сказал:
   – У кого жетон есть? Давайте еще туда позвоним, может, вообще все зря.
   Они позвонили, но трубку опять никто не снял.
   – Ага, что я говорил! – закричал Гошка. – Давайте-ка побыстрее! Ходу, братцы!
   И они припустились бегом, да так, что только ветер в ушах свистел. Влетев в подъезд, они перевели дух.
   – Стойте тут, я поднимусь и позвоню в дверь, – не терпящим возражений тоном заявила Маня. – Если кто-то дома, девочки они не испугаются.
   – Валяй, Малыга! – вздохнул Леха.
   Маня поднялась на последний этаж и с отчаянно бьющимся сердцем нажала на кнопку звонка.
   Почти сразу распахнулась дверь. На пороге стояла женщина в синей дубленке и белой шапочке. То ли собиралась уходить, то ли только что вернулась.
   – Девочка, ты к кому?
   – Здрасте, я к Марии Харитоновне, – с улыбкой ответила Маня.
   – Мария Харитоновна уехала в деревню. Ее нет.
   – Ой, правда? И давно? А то я болела, давно не заходила…
   – Да нет, на прошлой неделе.
   – А она мне ничего не говорила… Я у нее после больницы была, и она ничего не сказала…
   – Ну уж это я не знаю, – нахмурилась женщина, – мало ли почему она не сказала…
   – А когда она вернется? – приставала Маня.
   – Не скоро, наверное. Она нам квартиру на два года сдала.
   – На два года? Надо же… как жалко.
   – Ладно, девочка, ступай, некогда мне…
   – Вы извините, но… Можно мне в туалет зайти, а то я не дойду, – жалобно прошептала Маня.
   – В туалет? Ладно уж, иди. Только сапоги сними.
   – Ой, спасибо, конечно!
   Маня и сама не знала, зачем напросилась в гости, но не отступать же. Она быстренько скинула сапоги и бросилась в туалет. В этот момент раздался телефонный звонок. Маня прислушалась.
   – Алло, – донесся до нее голос женщины. – Да, я. Только что вошла. Да-да, я вам звонила. У нас телевизор не работает, не могли бы вы прийти посмотреть? Звук есть, а изображения нету. Хорошо, я постараюсь. Нет, завтра лучше в первой половине дня. После трех нас не будет. А после шести – пожалуйста.
   «Три часа!» – возликовала Маня. И выбежала из туалета.
   – Ой, спасибо, а то думала, описаюсь! – весело сообщила она, натягивая сапоги. – Большое вам спасибо, я побежала! До свидания!
   – Будь здорова.
   Маня вихрем спустилась вниз.
   – Ну? Куда ты провалилась? – напустился на нее Леха.
   – Все расскажу, а сейчас я побежала, вдруг она в окно смотрит. Жду вас за углом. – И она опрометью помчалась через двор.
   – Во оглашенная, – проворчал Леха.
   Но ничего не попишешь, пришлось идти за ней. Маня ждала их, подпрыгивая от нетерпения.
   – Ну чего вы тащитесь как черепахи. Я все узнала! Завтра с трех до шести их не будет дома.
   – Откуда знаешь?
   И Маня поведала им о своем маленьком приключении.
   – Выдумка примитивная, но зато сработала… – заметил Гошка.
   – Повезло, что ей мастер позвонил как раз в эту минуту, – сказала Маня.
   – А может, это никакой не мастер, а, например, сообщник, с которым она шифром разговаривала, – предположил Леха.
   – Не похоже, просто у них телик старый, от тети Маши. Наверное, она мастеру позвонила, а у него телефон с определителем, и он ей перезвонил, когда домой пришел. У нас так было, мама несколько раз мастеру звонила и уже расстраивалась, что никак его не может застать, а он вдруг перезвонил! Мама так удивилась, не сообразила насчет определителя, вот! – единым духом выпалила Маня.
   – Что ж, может быть. А сейчас, значит, ни фига не выйдет?
   – Нет, конечно, она же дома, недавно пришла и вряд ли скоро уйдет. Просто все откладывается до завтра. И хорошо, можно школу не прогуливать. Мне сегодня еще с Сашкой объясняться, – с тоской произнесла Маня. – Ладно, поехали домой.

   Когда Гошка вошел в квартиру, то сразу услышал на кухне голоса. И увидал на вешалке умаровскую куртку.
   «Ничего себе, – подумал он, – и что он тут торчит, делом бы лучше занимался, умник несчастный».
   Из кухни выглянула мама:
   – Гошенька, ты что-то быстро… Не попали в кино?
   – Нет.
   – Ты голодный?
   – Да.
   – Вот и хорошо, иди мой руки, сейчас поедим…
   Умаров встретил его смущенной улыбкой:
   – Что, брат, удивляешься? А мы с твоей мамой разговорились, даже общих знакомых обнаружили, ну вот… я и засиделся…
   Гошка молча доставал тарелки из буфета, а мама хлопотала у плиты. Потом они втроем поели. Гошка все время молчал, а мама и Умаров смущенно пытались поддерживать непринужденную беседу, что у них плохо получалось.
   «Ну вот, я уже лишний, – с горечью подумал Гошка. Странно, за мамой часто ухаживали, но он никогда не думал, что кто-то из этих мужчин может потеснить его, Гошку, на второе место в маминой жизни. А сейчас ему так показалось… Короче, он отчаянно ревновал маму к Умарову и ужасно хотел досадить этому нахальному сыщику, который, вместо того чтобы заниматься сыском, сидит тут и пялится на нее… – Ну ничего, завтра мы, наверное, кое-что узнаем… и вот тогда посмотрим, кто из нас умник. Я знаю, мама любит умных мужчин, и если окажется, что Умаров не больно-то…»
   – Ну, Юлия Александровна, мне пора. Я знаю, неприлично уходить сразу после еды, но ничего не попишешь, придется нарушить приличия. Вы меня простите?
   «Ишь, как поет», – со злостью подумал Гошка.
   – Придется вас простить, – обворожительно улыбнулась Юлия Александровна.
   – Очень вам благодарен за все, за приют, как говорится, за ласку… Будь здоров, брат!
   – До свидания, – выдавил из себя Гошка.
   Мама вышла в переднюю проводить гостя. И они там еще минут пять о чем-то говорили, причем довольно тихо. Гошка ни слова не разобрал, а подслушивать он считал ниже своего достоинства. Наконец дверь за Умаровым захлопнулась.
   – Сын, ты чего такой мрачный?
   – Голова болит.
   – А ты не заболел?
   Мама ласково дотронулась губами до его лба.
   – Слава богу, температуры нет. Хотя вид у тебя усталый. Уроков много?
   – Да не очень…
   – Тогда постарайся сегодня пораньше лечь. И я тоже хочу выспаться, я жутко устала. А он славный, этот сыщик, правда?
   – Не заметил.
   К счастью, в этот момент маме кто-то позвонил и она отвлеклась, а Гошка ушел к себе. «А вдруг мама решит выйти замуж за Умарова? – испуганно думал он. – И он поселится у нас… Нет, не может такого быть, я не хочу, не хочу, не хочу!» С горя он плюхнулся одетый на кровать и почти мгновенно уснул.

   Утром в школе Леха спросил:
   – Ты чего такой смурной?
   – Да так…
   – Из-за мамки, да? Ты когда вернулся, Умаров небось еще у вас торчал?
   – А ты почем знаешь?
   – Догадливый я. Ты не подозревал?
   Тут к ним подлетела Ксюша:
   – Почему вас вчера не было? Вы куда мотались? Туда? И Манька с вами? Что там было? Почему не рассказываете?
   Леха незаметно для Ксюши приложил палец к губам.
   – Да ничего интересного, Ксения. Просто не о чем рассказывать.
   – А сегодня? Сегодня вы туда не собираетесь?
   – Зачем? Там же Умаров теперь поселился, нам делать нечего.
   Тут прозвенел звонок, и разговор прервался.
   – Вообще-то нехорошо врать своим, – шепнул Гошка Лехе.
   – Это для пользы дела, мы потом им все расскажем. Знаешь, Гошка, мне почему-то кажется, что мы сегодня все узнаем…
   – Что – все?
   – Ну тайну ихнюю, чего они там ищут.
   – Не думаю.
   – Ну и зря, а я почти что уверен…
   – Шмаков, к доске! – раздался голос учителя физики.

   После уроков они, наскоро перекусив, помчались к метро, где их уже ждала Маня.
   – Привет, Малыга! Как дела?
   – Как Сашенька зла, – буркнула девочка.
   – Как Сашенька зла? – расхохотался Леха. – Влетело тебе вчера?
   – Ага. Ладно, не хочу про это говорить, поехали скорее.
   Для начала они позвонили по телефону. Трубку никто не снял.
   – Двинули! – сказал Леха.
   В подъезд входили по одному.
   – Интересно, Умаров тут? Не хотелось бы встречаться, – проговорил Гошка.
   – Нету его. Машины нет, и я ему тоже звякнул.
   – Тогда хорошо.
   – Значит, так, – сказал Леха на втором этаже, – вы постойте тут, а я на всякий случай пойду в дверь позвоню, а то мало ли… – И, не дожидаясь ответа, он ринулся вверх по лестнице.
   – Гош, тебе страшно? – шепотом спросила Маня.
   – Ну не то чтобы страшно, а как-то… противно, что ли.
   – Мне кажется, мы сегодня точно что-то узнаем…
   – Ну вы с Лехой уже заколебали меня с вашей интуицией, – взорвался Гошка.
   Маня во все глаза смотрела на него. Что с ним творится?
   – Гош, ты не расстраивайся, похоже, ничего у них не выйдет…
   – У кого это у них?
   – У… у твоей мамы и Умарова.
   – Здрасте, я ваша тетя!
   Но тут к ним вихрем слетел Леха:
   – Путь свободен!
   Они побежали наверх. Дверь квартиры была уже открыта. Леха не терял времени даром.
   Они проскользнули в квартиру.
   – Вы чего, офонарели? А кто сторожить будет?
   – Маня, давай ты посторожишь!
   – Нет уж, я не согласна. Сам посторожи!
   – Хорошо, – неожиданно легко согласился Гошка, – только я внизу буду.
   – А если что?
   – Если что, мигом примчусь.
   – Эх. Был бы у нас сотовый телефон, – с сожалением произнесла Маня.
   – Ишь чего захотела, – хмыкнул Леха, – ну все, нельзя время терять.
   И Гошка побрел вниз. Ему было очень не по себе. Что будет, если их все же застукают? Даже подумать страшно. И что там Леха рассчитывает найти? Одно дело, когда ты ищешь что-то вполне определенное, а так…
   Однако Леха довольно точно знал, что он ищет. Документы! Какие-нибудь документы, которые могут пролить свет на странную тайну. Или план квартиры, или какой-нибудь код, или же настоящие, а не поддельные паспорта. Он был уверен, что эти люди живут по чужим документам. А потому первым делом он залез в письменный стол, старенький, обшарпанный стол. За ним, наверное, еще дети тети Маши делали уроки сто лет назад. Но в ящиках стола ровным счетом ничего не было. Тогда он открыл старый рассохшийся гардероб. Сунул руку под стопку чистых мужских рубашек и вытащил оттуда конверт. Сердце у мальчика забилось так, что он чуть не оглох от его стука. Но в конверте оказались только фотографии, фотографии каких-то незнакомых детей.
   – Тьфу ты, – расстроился Леха. Он положил конверт на прежнее место и сунул руку в карман темно-синего пиджака. Там тоже что-то было. Паспорт! Заграничный паспорт на имя… Жмыхова Арсения Арсеньевича. На фотографии, конечно же, был Василий Аристархович собственной персоной.
   – Ага! – задохнулся от восторга Леха. – Уже из-за одного этого стоило сюда лезть.
   – Нашел? – спросила Маня, которая выволокла из-под кровати кожаный баул.
   – Ага, паспорт на другое имя. А у тебя что?
   – Сейчас посмотрю.
   Сверху в бауле лежали какие-то летние платья, а под ними стояла большая коробка с лекарствами. Порошки, ампулы, коробочки какие-то. А на самом дне баула девочка обнаружила диплом об окончании медицинского института на имя Светланы Владимировны Ушкуйниковой.
   – Леха, смотри!
   – Ага, значит, она и вправду врачиха. Убийца в белом халате! – вспомнил он недавно слышанную по телевизору фразу. – Да, Малыга, мы не зря сюда залезли.
   Однако дальнейшие поиски ничего интересного не принесли.
   – Знаешь, пора линять, – решил Леха, взглянув на часы. – Уже шестой час, вдруг они раньше заявятся?
   Маня не стала спорить. Они аккуратно замели следы своей бурной деятельности и поспешили покинуть квартиру. Когда дверь наконец была заперта и они вбежали в лифт, Леха краем глаза успел заметить, что на чердачном люке нет замка, но это дошло до него только внизу.
   – Ну что? – кинулся к ним изрядно продрогший Гошка.
   – Кое-что нарыли! Мы теперь знаем их настоящие имена! Он Жмыхов, а она Ушкуйникова. Вот! Я так и знал: мы что-нибудь узнаем.
   – Подумаешь! Это и ежу понятно, что у них другие фамилии. А вот что они ищут в Люсиной квартире, мы так и не узнали… – разочарованно проговорил Гошка.
   – Ну с настоящими именами Умаров может многое выяснить.
   – Ах, Умаров! Это, значит, мы для Умарова так старались?
   – Нет, конечно, но ты ж не будешь спорить, что у него возможностей больше, чем у нас, – примирительно заметила Маня.
   – Да я вообще не хочу ни о чем спорить.
   – Ой, блин! – схватился вдруг за голову Леха. – Какой же я болван!
   – Что? Что случилось?
   – Да я там… свитер забыл!
   – Как? – опешил Гошка.
   – Да употел я там, ну и скинул свитер… А ты, Малыга, почему не вспомнила?
   – Теперь я виновата? – недобро сощурилась Маня. – И что делать будем?
   – Плюнем, – сказал Гошка.
   – С ума сошел? Во-первых, мне от мамки влетит за свитер, а во-вторых… Одним словом, я пошел, а вы тут подежурьте.
   – Нет, пусть Маня тут подежурит, а я лучше там на площадке постою, я и так продрог, как последний цуцик!
   И они вдвоем кинулись назад, в подъезд.
   – Плохо это, плохо, возвращаться – дурная примета… Это очень плохо – возвращаться, Леха, – себе под нос пробормотала Маня и обрадовалась, что никто не слышал ее очередной стишок, который никуда не годился.
   Мальчики между тем на лифте поднялись на последний этаж. Все было тихо.
   – Давай уж скорее, – поторопил друга Гошка.
   Леха вставил ключ в замочную скважину, открыл дверь и юркнул в квартиру.
   И буквально в ту же секунду открылся чердачный люк и оттуда показались мужские ноги.
   Гошка в панике ринулся вслед за Лехой.
   Тот уже готов был выбежать из квартиры.
   – Ты чего? – прошептал он при виде смертельно побледневшего друга.
   – Там… Там… с чердака кто-то лезет.
   – Ой, а вдруг они? – растерялся Леха.
   Гошка прильнул к «глазку». «Глазок» был старый и мутный. Но все-таки Гошка разглядел двух парней. Один был высокий, второй пониже. Они стояли на площадке и стряхивали с себя чердачную пыль.
   И вот один что-то шепнул другому, и оба уставились на дверь, за которой затаились мальчики. Но тут подъехал лифт, и на площадке появилась еще одна мужская фигура. От страха у Гошки потемнело в глазах.
   – Чего там? – прошептал Леха.
   – Кажется, хана, – слабым голосом отозвался Гошка.
   Люди на площадке тихо о чем-то переговаривались, и вдруг кто-то из них подошел к двери и нажал на звонок. Мальчикам показалось, что это не звонок, а жуткая, нестерпимо громкая сирена. Они замерли, и Гошка отшатнулся от двери, которая не была заперта. Мужчина снаружи толкнул дверь.
   – Так, интересное кино! – раздался знакомый голос. – Вы что тут делаете, братва?
   Умаров! Это Умаров! У ребят отлегло от сердца.
   – А ну выметайтесь отсюда, живо! – потребовал Умаров. – Вот горе мне с вами, совсем одолели!
   Они выскочили на площадку, и тут их ждал еще один сюрприз. Те двое, что спустились с чердака, оказались… Зориком и Никитой.
   – Ни фига себе заявочки, – пробормотал совершенно обессилевший от всех переживаний Леха.
   – Вы что, сговорились? Ну хватит, пошли ко мне! – сказал Умаров и открыл дверь тети-Люсиной квартиры.
   Но тут по лестнице раздался громкий топот, и на площадку взбежала запыхавшаяся Маня.
   – Скорее, они идут! Ой, а как же вы… Я вас не заметила, – пролепетала она при виде Умарова и Зорика с Никитой.
   Но Умаров схватил ее и впихнул в квартиру, потом вырвал у Лехи из рук ключи и запер соседскую дверь.
   – Живо ко мне!
   И когда через две минуты из лифта вышли Василий Аристархович и Нелли Ивановна, на площадке была тишь да гладь.
   Умаров, глядя в «глазок», убедился, что они вошли к себе, и тогда сказал:
   – Ну, братва, что все это значит? Вы что, действовали поврозь? Каждый на своем участке, так сказать, в автономном плавании?
   – Выходит, так, – развел руками Никита.
   – А почему, позвольте полюбопытствовать? Что вы не поделили?
   Надо заметить, что и те и другие чувствовали себя довольно неловко, а потому промолчали.
   – Ну, впрочем, это ваше дело. Однако что же вы все-таки тут делали, а? Что, вот ты, Алексей, тезка мой, например, искал, а главное, что нашел в этой квартире?
   – Кое-что нашел!
   – А конкретно?
   – Конкретно документы ихние нашел, подлинные, его фамилия Жмыхов, а ее – Ушкуйникова. Скажете, мало?
   – О нет, не скажу. Это уже кое-что… Только ты чересчур рисковал, нельзя так. Ну а вы, юноши, чем порадуете?
   И тут он заметил, что глаза Зорика и Никиты светятся таким торжеством!
   – А мы… мы просто нашли, нашли то, что ищут эти преступники, – с видом триумфатора заявил Зорик.
   – Что? – хором крикнули все, кроме Никиты, с обожанием смотревшего на своего друга.
   – Вот! – сказал Зорик и вытащил из внутреннего кармана толстый конверт. Пожелтевший, грязный, ветхий.
   – Что это? – изумленно спросил Умаров.
   – Это – великое открытие в области медицины, заменитель крови. В этой квартире давно, в конце сороковых годов, жил гениальный ученый, который разработал этот заменитель крови, он даже успел провести клинические испытания, но в те годы была такая обстановка в научном мире… Одним словом, его стали обвинять в низкопоклонстве перед Западом и вообще во всех смертных грехах, ну вы, наверное, читали, как тогда травили всяких генетиков и других ученых… и он почувствовал, что тучи над ним сгущаются, со дня на день ждал ареста и дождался, но результаты своей научной работы успел спрятать… К тому времени уже арестовали двух его помощников, и оставить свой труд ему было некому, вот он и спрятал этот конверт в тайник на чердаке. Но из лагеря ученый не вернулся, он погиб там в пятьдесят втором году. Вот, пожалуй, и все…
   Все молча смотрели на Зорика. Маня даже рот открыла от удивления.
   – Да, впечатляет, – проговорил Умаров. – А позволь спросить: откуда ты все это знаешь? И почему же ты нашел тайник, а эти люди нет?
   – Ну, может, у меня мозги лучше варят, – без ложной скромности ответил Зорик.
   – Расхвастался, – проворчал Гошка. – Ты лучше на первый вопрос ответь.
   – Да, правда, – подхватила Маня. – Как ты про все это узнал?
   – Случайно, рад бы сказать, что я просто такой гениальный, но не хочу грешить против истины.
   «Вот выпендрежник», – с раздражением подумал Гошка.
   – А ты не греши, выкладывай давай! – потребовал Леха.
   – Дело было так… К нам из Питера приехал мой дед. Он ученый, биолог. И к нему пришли его старые друзья, тоже ученые, вот они и стали вспоминать свои студенческие годы, когда как раз многих биологов травили и сажали. Один из друзей деда и говорит: «А помните старика Жемчужникова? Какой человек был, какой ученый!» Ну и все в таком роде, они стали вспоминать этого Жемчужникова, а дед мой и говорит: «А я как сейчас помню свой визит к нему, всего один разочек я у него был, а он уж тогда один жил, жена от него ушла, в квартире бог знает что творилось, но все равно мне показалось, что он роскошно живет – двухкомнатная квартира, а люди в то время ютились в подвалах, я и сам ютился в подвале, в шестиметровой комнате, где, кроме меня, еще отец с матерью и бабушка жили. Так мне с непривычки его квартира хоромами показалась. А через два дня его из этих хором и увезли на Лубянку. А ведь если бы все было нормально, медицина могла такой скачок сделать уже тогда…» Ну я и пристал к деду, что же такое открыл этот Жемчужников, а он ответил, что искусственный заменитель крови. И у него вроде бы все получилось. Но после его ареста кое-кто из коллег сколько ни пытался найти хоть след этого открытия, ничего не вышло… Он замел все следы…
   – Постой, но с чего ты взял… – перебил его Умаров.
   – Минутку терпения, – улыбнулся Зорик, польщенный всеобщим вниманием. – Короче, дед мне много чего про это рассказывал и еще про то, как уже потом, в семидесятые, кажется, годы кто-то сказал ему, что Жемчужников успел где-то спрятать свой труд, в каком-то тайнике, он об этом рассказывал в лагере, незадолго до смерти. Потом я вдруг, сам не знаю почему, спросил: «А где жил этот Жемчужников?» Дед возьми да и назови точнехонько этот адрес. Я так и отпал. «Дед, – говорю, – ты так хорошо помнишь этот адрес, даже номер квартиры?» А он говорит: «Представь себе, помню». У него вообще феноменальная память. И тут меня словно стукнуло по башке… я вспомнил, что эти типы из квартиры напротив имеют отношение к медицине, ну и стал размышлять… Жемчужников явно спрятал все, что относилось к его открытию или изобретению, не знаю, как точнее это назвать. И спрятал не в квартире, конечно, ведь там наверняка должны были сделать обыск, если придут его арестовывать. Мы ведь теперь уже знаем, сколько открытий и произведений искусства погибло в те годы. Я много об этом читал, да и дед рассказывал. Ну так вот, я и подумал: а вдруг эти горе-медики каким-то образом узнали про его бумаги, и решил, а не проверить ли мне чердак… И я подготовил Никиту…
   – Между прочим, ты с самого начала что-то про чердак талдычил, – с восхищением вспомнил Леха. – Ну и башка у тебя, шизануться можно.
   «Эх, жалко, Сашки тут нет, – подумала Маня, – она бы им гордилась, Зориком своим. Он и вправду жутко умный. Но только все равно Гошка в сто раз лучше».
   – И долго вы искали? – поинтересовался Умаров.
   – Нет, всего три дня. Там стоял старый сундук, рухлядь полная, я его открыл и ничего бы не заметил, если бы не Никита… Он стал рыться в этом сундуке, там такое рванье, все молью съеденное, валялось, а на дне сундука…
   – Что? Что на дне сундука? – закричала в нетерпении Маня.
   – А на дне сундука в самом углу было крохотное колечко…
   – Колечко? Золотое?
   – Нет, Маня, железное. Никита возьми и потяни за него, а там двойное дно… У меня просто дух перехватило, когда я ее увидел. Кожаную тонкую папку, а в ней вот этот конверт. Мы, конечно, заглянули в конверт, а там бумаги, сплошь формулы… Ну и вот…
   – Потрясающе, – тихо сказал Умаров. – Слушай, парень, ты после школы не в юридический собираешься?
   – Нет, – засмеялся Зорик. – Я на биофак, по стопам деда и отца.
   – Жаль, а то мог бы у меня попрактиковаться… Впрочем, вы все будете у меня желанными практикантами, – добавил он, увидев, как понурились Гошка и Леха. Умарову сейчас меньше всего на свете хотелось бы огорчать Гошку. – Кстати, у меня для вас тоже есть новость. Я сейчас из больницы, Женька пришел в себя. Врачи сказали, если бы не ваша ампула, он бы еще долго пребывал в том состоянии… так что спасибо вам всем. И я теперь знаю, как его занесло сюда, в эту квартиру. Оказывается, он с вашей тетей Люсей давным-давно знаком и даже в юности был в нее влюблен. И ему показалось подозрительным, что в такой час в ее отсутствие в квартире горит свет. Он следил тут за одним типом и оказался поблизости. И решил проверить… А дальше вы все знаете. Он думал, что поймал обыкновенных воришек…
   – Понятно, – проговорил Гошка. – Но только что же будет теперь?
   – Теперь я отдам эти бумаги деду, – сразу заявил Зорик, – и он постарается восстановить справедливость, опубликует, наверное, этот труд, одним словом, вернет долг своему учителю.
   – Это правильно! Это здорово, это просто кайф! – восторженно заговорила Маня. – Только что делать с хмырями в тети-Машиной квартире? Они же не успокоятся.

   – А тебе, что ли, жалко? Пусть ищут хоть до второго пришествия, – пожал плечами Никита.
   – Ишь какой умный! А тетя Люся? – возмутился Гошка. Он был здорово обижен на своего двоюродного брата за то, что тот действовал тайком от него. Но потом сообразил, что тоже не спешил докладывать обо всем Никите.
   – Я знаю, я знаю, что нужно делать! – воскликнула вдруг Маня. – Надо сейчас же пойти к ним и сказать: то, что вы ищете, уже давно найдено, так что зря стараетесь. Только не говорите, у кого бумаги, а то они попытаются их отобрать. Скажем, что они совсем скоро будут опубликованы, и тогда пусть читают, сколько влезет.
   Мысль была простая, даже забавная, но всем понравилась, и Умарову в том числе.
   – Сейчас я пойду к ним и все скажу. А потом… потом мы все будем свободны.
   – А как бы нам посмотреть на это? – спросил Леха, сверкая глазами.
   – Нет проблем, – засмеялся Умаров, чувствуя, что с каждой минутой молодеет в присутствии этих удивительных ребят.
   Он вышел на площадку, а дверь оставил приоткрытой, так, чтобы вся компания могла его слышать.
   На его звонок вышла Нелли Ивановна:
   – Добрый вечер, что-то случилось?
   – Да, Нелли Ивановна, хочу вас огорчить…
   – Огорчить? А в чем дело? – насторожилась она.
   – Не столько огорчить, сколько разочаровать… Дело в том, что труды профессора Жемчужникова, которые вы ищете, уже найдены, переданы в надежные руки и вскоре будут опубликованы. А поэтому советую вам вернуться туда, откуда вы приехали.
   Женщина смертельно побледнела:
   – Что за чушь вы несете? Вы сумасшедший?
   – Нисколько, мадам Ушкуйникова, или, простите, мадемуазель?
   Она пошатнулась:
   – Кто вы такой?
   – Какая разница? И советую вам никогда даже близко не подходить к этому дому. Тем более что одно слово моего друга – и вы сядете, всерьез и надолго.
   – Какого друга? – совершенно убитым голосом пролепетала она.
   – Которому вы вкололи какую-то дрянь, чтобы он потерял память. Но просто из жалости к возрасту господина Жмыхова и к вам, как к представительнице слабого пола, я советую побыстрее смотать удочки. Рыбка уплыла. И помните: ампула в надежном месте.
   – Что там такое? – раздался за ее спиной голос Василия Аристарховича.
   – Вася, это конец…
   И Умаров с торжеством вернулся в квартиру.
   – Довольны?
   – Не то слово!
   – Здорово! Просто кайф!
   – Отпад!
   Вот такие возгласы были ему ответом.
   – Алексей Михайлович, а почему вы решили их пощадить? – спросил Гошка.
   – Потому что… А черт его знает почему. Жалко мне их стало. Такое разочарование, может быть, послужит им уроком… И вообще, я сегодня почему-то добрый…
   «Ага, из-за мамы, наверное», – догадался Гошка. Но больше он на Умарова не сердился. Более того, он вдруг подошел к Зорику и сказал:
   – Знаешь, ты поначалу мне не понравился, а теперь… теперь… Одним словом, давай дружить!
   Зорик улыбнулся и протянул ему руку:
   – Давай!

Екатерина Вильмонт За дверью – тайна…

Глава I Пустая квартира

Глава II Слежка

Глава III Нелетная погода

Глава IV Первый пострадавший

Глава V ЧДА

Глава VI Пустые разговоры

Глава VII Манина идея

Глава VIII Временный сосед

Глава IX Синие «Жигули»

Глава X Умаров и мама

Глава XI Полная неожиданность