&nbsp;-------<br>|&nbsp;Библиотека iknigi.net<br>|-------<br>|&nbsp;&nbsp;Владимир&nbsp;Владимирович&nbsp;Кунин<br>|<br>|&nbsp;&nbsp;Кыся в Голливуде. Дорога к «звездам»<br>&nbsp;-------<br><br><h3>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Владимир Кунин<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кыся в Голливуде. Дорога к «звездам»<br></h3><br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;© Текст. В. В. Кунин, наследники, 2019<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;© Агентство ФТМ, Лтд., 2019<br>
&nbsp;//--&nbsp;* * *&nbsp;--//&nbsp;<br><br><br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Давай договоримся, Господи, я верю в тебя, Ты – в меня.<br>
&nbsp;М. Дымов. «Дети пишут Богу»<br><br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;ТРУП, с которого, по существу, началась наша голливудско-калифорнийская история, вел себя очень шумно. Пока был жив.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А живым мы наблюдали Его (и даже немного общались…) часа три. С момента вылета из Нью-Йорка в Лос-Анджелес и до той самой секунды, когда я обнаружил, что этот Тип МЕРТВЕЕ МЕРТВОГО.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;То есть как только на высоте тридцать пять тысяч футов со скоростью почти шестьсот миль в час этот Тип стал Трупом, мы с ним сразу же перестали общаться!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Зато стоило Ему, как выразился Тимурчик, «откинуть коньки» и стать ТРУПОМ, весь экипаж нашего «боинга» стал оказывать ему столько внимания, сколько ему явно не хватало при жизни! А уж как он кочевряжился, как выдрючивался перед смертью, стараясь обратить всехнее внимание на то, что летит он первым классом и галстук у него от Диора, а пиджак от Кардена, а штаны от Версачи, а рубашка от Лагерфельда, а на левой руке у него «Ролекс», а на правой, на мизинце, – золотой перстень с бриллиантом, величиной с автомобильную фару!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И коньяк он хотел пить только «Реми Мартен», а виски не моложе двенадцатилетнего возраста!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но странен он был совсем не этим. И уж, во всяком случае, не своим вполне пристойным английским языком, хотя и с изрядной долей русского акцента. Даже не тем потно-парфюмерным облаком, которое струилось у него из-под его подмышек, от его ног, а чем-то неуловимо ФАЛЬШИВЫМ, ОПАСНЫМ, НЕПОНЯТНЫМ, от чего у меня шерсть на загривке сама по себе становилась дыбом, а кончик моего хвоста начинал нервно барабанить совершенно самостоятельно, не подчиняясь никаким моим успокоительным командам.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это тревожное НЕПОНИМАНИЕ продолжалось до тех пор, пока Джек Пински, летевший с нами в Лос-Анджелес, не то подумал, не то тихонько сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Какая-то уж слишком откровенная карикатура. Будто он во всеуслышание хочет заявить: «Смотрите на меня! Я – тот самый „новый русский“ из анекдотов в ваших низкопробных юмористических журнальчиках, из ваших дурацких и бездарных статеек о величии российской мафии, из всех ваших полицейско-кретинских служебных „ориентировок“, которыми ваш долбаный Департамент наводняет все полицейские участки в Америке!» Он ведет себя так, будто настойчиво предлагает нам уже известный и привычный стереотип, чтобы мы не заподозрили в нем КОГО-НИБУДЬ ДРУГОГО…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я так и не врубился – это Джек вслух сказал или я прочитал его мысли? Так я был вздрючен: все ждал чего-то непоправимого!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Зато сразу вдруг тоже понял, что этот Тип совсем не тот Человек, каким он хотел казаться. Из его поведения действительно пер такой фальшак – ну просто не приведи господь!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И еще одно подтверждение моим и Джековым мыслям: этот Тип буквально не выпускал из рук одну русскую книжку, которую я очень даже хорошо знал от Шуры. Еще с ленинградских времен. Я эту книжку в лицо узнал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Можно так сказать про книжку? Или нужно говорить – «узнал ее в обложку»?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В Ленинграде, когда вечерами у нас по каким-нибудь причинам не было в квартире разных профурсеток или Шуриных «гениальных» собутыльников, Шура мне иногда вслух читал то, что он очень уж любит, или то, чем он уж очень возмущается.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, эту книжку он жутко любил. Называлась она «Николаевская Россия 1839 года». И написал ее, как сейчас помню, – маркиз (или «Маркиз» с большой буквы?..) Астольф де Кюстин. И написал ее черт знает еще когда!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Тип из нашего «боинга» эту маркизову книжку не оставлял ни на секунду. Кейс валялся у него под креслом, а с «маркизом» он даже в уборную ходил.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хотя я в этом ничего плохого не вижу. Мой Шура обычно сидел на горшке только с книгой. И в ванной, когда отмокал после очередной пьянки или нашествия поблядушек, тоже читал. Прямо в воде. Так вот, я отлично помню, как Шура не раз говорил, что эта самая «маркизова» книга – исключительно для Людей интеллектуальных и высокообразованных. Ни одному «Жлобу с Деревянной Мордой», говорил Шура, эта книга интересной быть не может.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А перед нами выкамаривался именно тот самый Жлоб! Но в редкие минуты, когда он уставал выдрючиваться, он читал эту книгу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И даю вам честное слово – читал ее очень даже осмысленно! Моим Котовым невооруженным глазом было видно, что читает он ее с удовольствием, иронически, внимательно и даже делает какие-то пометки карандашиком.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но, отдохнув, он вспоминал ту жлобскую роль «нового русского», которую почему-то был вынужден играть, вызывал стюардессу и снова начинал свой вонючий спектакль – с хамоватыми заигрываниями и придирчивым разглядыванием этикетки на бутылке с виски, с презрительно оттопыренной губой и расплатой не обычной в Америке кредитной карточкой, а наличняком – из толщенной долларовой пачки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Еще мы все трое – Джек, Тимурчик и я – просекли, что такое «представление» Жлоб начинал устраивать сразу же, как только в наш первый класс заглядывал или заходил народ из «туристских» салонов – посмотреть на меня и попросить автограф. За последнее время Тимурчик очень набил руку на «моих» автографах – от моего имени раздавал специально изготовленные рекламные фото. Дело в том, что с момента подписания моего контракта с «Парамаунтом» чуть ли не все американские газеты и несколько телевизионных программ считали своим долгом донести до своих Читателей и Зрителей эту потрясающую новость. Вранья было – лопатой не разгрести! Чем, естественно, взвинтили интерес простого Люда к моей уже, слава богу, меркнущей популярности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я раскокетничался и не покривил душой: сладость популярности обманчива, как Кошка-потаскуха. Популярность лишает тебя и твоих близких элементарной свободы и накладывает на вашу жизнь столько обременительных ограничений, что хочется послать ко всем чертям то мгновение, когда эта популярность возникла!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Когда мы набрали нужную высоту и нас накормили вполне приличным завтраком (в это время Жлоб с бриллиантом, де Кюстином и «Ролексом» особенно выкамаривал!), то Командир нашего «боинга» радостно сообщил по радио, что сегодня девятнадцати пассажирам первого класса, шестидесяти семи пассажирам бизнес-класса и почти тремстам из стандарт-класса дико повезло! В первом классе летит герой газетно-телевизионных репортажей, ближайший друг Первого Кота Америки Сокса и семьи Президента Соединенных Штатов – знаменитый международный Кот «Мартин-Кисья», в сопровождении личного переводчика мистера Тимоти Истлейка и опекуна-телохранителя – мистера Джека Пински!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут народ и попер в наш первый класс. Чем вызвал сильное недовольство Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От всей этой кутерьмы мне безумно захотелось забраться в свой рюкзак, в котором Тимурчик меня таскает на большие расстояния. Тем более что рюкзак, мое надежное убежище с первого дня моего пребывания в Америке, лежал совсем рядом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но делать этого было нельзя. Во-первых, такие «пряталки» запрещал «Меморандум о соглашении», или, попросту говоря, контракт со студией «Парамаунт», а во-вторых, неизвестно, что потом насочиняла бы по этому поводу разная блядская пресса!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От греха подальше Джек пересадил меня к окну, сам сел к проходу, а Тимурчик тем временем раздавал мои фотографии на фоне Белого дома с отпечатком моей правой передней лапы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;История этой идиотской фотографии такова: агентская компания, заключившая с нами контракт на ведение моих дел со студией «Парамаунт», заказала двадцать тысяч таких рекламных фото. Конечно, это была абсолютная липа! Никто никогда на фоне Белого дома меня не снимал, никому и никогда я не давал отпечатка своей лапы. Как нам с Тимурчиком объяснили Рут и Шура – Белый дом был сфотографирован отдельно, я – отдельно, потом все это совместили, впечатали туда чью-то Кошачью лапу примерно моего размера и всю эту херню Собачью отшлепали жутким тиражом…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А в контракте моего «ассистента и переводчика» Тимурчика Истлейка, в параграфе «Побочные обязанности» стоял пунктик, по которому Тим, при необходимости, был обязан бесплатно раздавать направо и налево эти дурацкие фото с целью «популяризации личности Исполнителя главной роли – мистера Мартына-Кыси Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот Тимурчик сейчас и выполнял этот пункт договора. Небольшого роста, квадратненький Джек заботливо прикрывал меня своими широченными плечами и на корню пресекал любые попытки моих поклонников погладить меня, чем-нибудь угостить или просто пожать мне лапу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я же, как «умная Маша», быстренько прилизался, привел себя в порядок и теперь, сидя в кресле, изо всех сил старался придать своей хамской, исполосованной шрамами, дворовой и непородистой роже максимально приветливое и культурненькое выражение. Однако когда я неожиданно приподнял заднюю лапу, чтобы почесать у себя за рваным ухом, одна пожилая дама, несколько дольше, чем нужно, задержала свой глаз на внезапно открывшихся моих больших и мохнатых яйцах (а как ИХ иначе назовешь?..), потрясенно всплеснула руками и, не в силах оторваться от этого зрелища, испуганно сказала:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Боже!.. Как он похож на моего покойного мужа!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«В таком случае, старая жопа, когда-то тебе сказочно повезло!» – нескромно подумал я…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…и тут наш Тимур заржал, как сумасшедший.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А за Тимурчиком захохотали все.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но я-то знал, что Людей развеселила фраза этой искренней пожилой дамы, а Тимурчика рассмешило то, что подумал я. Он мои мысли теперь читает запросто! Я ни по-Животному, ни по-шелдрейсовски еще и пасть не разину – только подумаю, а Тимурчик тут как тут. Сечет – с полуслова… Вернее, с полумысли. Такой талантливый Коте… Тьфу, черт! Ребенок… Я таких в жизни не встречал!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты можешь не задирать лапы и вести себя пристойно? – вполоборота ко мне тихо процедил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Могу, – ответил я ему по-шелдрейсовски, перестал чесаться и принял сдержанно-горделивую позу Генерального секретаря ООН, предотвратившего войну Америки с Ираком.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что-о-о?! – Джек резко повернулся, выкатив на меня ошалевшие глаза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ему показалось, что это не КОТ ЗАГОВОРИЛ, а у него – сержанта нью-йоркской полиции, детектива Джека Пински – ПОЕХАЛА КРЫША…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все в порядке, Джек, – быстро и тихо сказал ему Тимур. – Ты скоро привыкнешь. Мы тебе потом все объясним. Нужно только хотеть понять друг друга. Это очень просто…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут же в толпу желающих поглазеть на «Международного Кота»:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да-да! Пожалуйста, сэр… Держите, мэм!.. И для вашей внучки тоже… Леди и джентльмены! Не волнуйтесь, у нас достаточно таких фотографий – хватит абсолютно всем!<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Спустя час, когда у наших кресел побывало большинство пассажиров «боинга», рекламная сумятица улеглась, и мы хоть чуть-чуть, но смогли расслабиться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур взялся негромко рассказывать Джеку о знаменитом английском биологе профессоре Ричарде Шелдрейсе, доказавшем возможность телепатического контакта между Человеком и Животным, а я решил слегка размяться и побродить по нашему салону.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не знаю почему, но неясная тревога не покидала меня ни на секунду. Сначала я подумал, что это продолжение того нервного вздрюча от жлобских выходок нашего соседа – фальшивого «нового русского», тщательно увешанного всей «ново-русско-бандитской» атрибутикой – от непомерного перстня с бриллиантом до толстой золотой цепи с крестом поверх галстука от Диора.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот только «Маркиз де Кюстин» никак не вписывался в законченный хрестоматийный портрет нашего соседа, что и навело нас всех на мысль, что все его выходки – тщательно продуманный балаган!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я спрыгнул на пол, аккуратненько просквозил под широкими и удобными креслами, вылез в проход, отставил как можно дальше задние лапы, прогнул спину, потянулся и неторопливо, как ни в чем не бывало, прямехонько попер к креслу любителя двенадцатилетнего виски и истории государства Российского в изложении, как говорил Шура Плоткин, «остроумно-желчного французского путешественника».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Видать, этот Тип притомился демонстрировать свою принадлежность к крутому российскому клану «братков»» и сейчас дрых в своем кресле, чуть ли не с головой прикрывшись самолетным пледом. Мне ужасно захотелось увидеть его СПЯЩИМ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Лицо уснувшего Человека всегда открывает мне то, что этот Человек (вольно или невольно) пытается утаить или приумножить во время своего бодрствования. Кстати, это же касается и Животных.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;С живого спящего существа снимается груз сознания. Происходит высвобождение внутренних Светлых Сил, в никуда уходят Силы Темные, и спящее существо переходит в некую младенческую формацию, совершенно не обремененную и не изгаженную Опытом Прожитого Времени…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, пословица, кажущаяся на первый взгляд дурацкой: «Хорош, пока спит», имела полное право на возникновение!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот мне и захотелось увидеть СПЯЩЕЕ лицо этого нашего Жлоба от Диора, Кардена и Версачи…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Край пледа с вензелями авиакомпании «Юнайтед», которым он был укрыт, свисал до полу. И мне не составило труда зацепить его когтями передней лапы и осторожно потянуть вниз. Наплевать… Даже если кто-нибудь и заметит – какой спрос с Кота? «Играет Котик», – скажут. И все. Как говорится – преимущество в безответственности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я и потянул.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Плед сполз с его головы и…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;О господи!!! Боже мой!.. Черт меня подери, бля!!! Ну как тут не ахнуть залпом из всего арсенала русского матерного?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Надо было мне лезть со своими ничтожными доморощенными теорийками о спящих существах!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;НЕ БЫЛ ОН НИКАКИМ СПЯЩИМ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ОН БЫЛ УЖ-Ж-Ж-ЖАСНО МЕРТВЫЙ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Синюшное лицо искажено мучительной предсмертной гримасой, полуоткрытые тусклые МЕРТВЫЕ глаза, из уголка синего МЕРТВОГО рта по подбородку протянулась подсохшая дорожка черной крови…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я заметался, словно мне зажженную сигарету под хвост сунули, запутался когтями в пледе, и, в панике выдергивая когти из мягкой ворсистой ткани, вовсе стянул с НЕГО этот плед…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мне, офонаревшему от ужаса, открылись ЕГО руки – сведенные мгновенной судорогой, со скрюченными пальцами, и дикий, невероятный изгиб шеи…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я не очень-то чувствительный Кот. Вы знаете. И раненых видел, и убитых. И сам участвовал во всяком – бывал и ранен, а бывало – и убивал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но в борьбе, в бою! За свою или за чью-нибудь ЖИЗНЬ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А здесь… Вот просто так.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну куражился Человек, ну, пижонил… Ну, что-то темнил. Но это же был только что ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Елки-палки, еще счастье, что рядом с ним никто не сидит, ни с кем не надо объясняться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я еле выпростал свои когти из ЕГО пледа и рванул под креслами прямиком в наш ряд. Вспрыгнул между Тимуром и Джеком и в истерическом перепуге выложил им все, что увидел несколько секунд тому назад.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;То ли я был в таком психическом настрое, то ли Джек оказался фантастически способным, но ему даже не потребовался Тимуркин перевод с шелдрейсовского на английский. Джек и сам понял меня превосходно и коротко приказал нам с Тимуром:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сидеть!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Достал откуда-то из далекого загашника свой полицейский жетон, переложил его в карман куртки и встал из кресла. И как ни в чем не бывало с понтом пошел в туалет. Что было очень мудро – ТОТ ТРУП сидел в последнем ряду салона, за стенкой которого прямо-таки находилась уборная.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От пережитого и увиденного меня трясло как в лихорадке. Я забрался на колени к Тимурчику, судорожно вцепился когтями в его джинсовую жилеточку и прижался к нему всем телом. А он притиснул меня к себе, и я услышал, как быстро и гулко бьется его сердечко.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы незаметно огляделись – не следит ли кто за нами – и повернули свои головы назад – посмотреть, что делает Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Джек, с доброй улыбкой милого дядюшки, по пути в туалет бросил взгляд на синий ТРУП того ТИПА, заботливо прикрыл его с головой пледом и пошел дальше, мимо уборной, в комнатку, где кучковались стюардессы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Уже через секунду стюардесса и Джек прошли мимо нас прямо туда, откуда время от времени выходили летчики и шли в туалет писать. А потом опять мимо нас возвращались к себе в кабину, чтобы продолжать лететь вместе с нами в Лос-Анджелес…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я пристально посмотрел на закрывшуюся за Джеком дверь и увидел, как он в кабине пилотов снова показывает свой полицейский значок и что-то говорит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что, я не слышал. Вокруг Джека была куча всяких разных приборов, кабина была буквально забита Электрической и Человечьей Энергией, и это очень мешало мне слышать разговор Джека с командиром «боинга».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как ты думаешь, Мартынчик, это ОН сам себя? – еле слышно спросил меня Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет. Не думаю…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, замочили фраера, – по-русски сказал Тимурчик и еще сильнее прижал меня к себе, будто пытался от чего то уберечь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А вот теперь, пока Джек, как мне все-таки удалось понять сквозь толщу стен и дверей, отделяющих кабину пилотов от нашего салона, связывается по радио с полицией Лос-Анджелеса, я воспользуюсь паузой и наконец расскажу о том, как полицейский детектив Джек Пински, служащий Нью-Йорк полис департмент, попал в состав киносъемочной группы фильма «Суперкот» производства «Парамаунт пикчерз корпорейшн»…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Два месяца тому назад, вечерком, во время очередных (как сказал Шура – «совершенно ленинградско-московских») посиделок на нашей огромной новой кухне в Нью-Йорке Рут сказала Джеку:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек! Мне тут звонили из Вашингтона по поручению Сокса. Один парень из Службы безопасности. Поздравлял Шуру с выходом книжки, приветы Тиму, просил обнять Кысю… Ну и так далее. А потом спросил – не знаю ли я в Нью-Йорке такого детектива Джека Пински? Тоже, кажется, работает в Квинсе. Как ты понимаешь, я могла только рассмеяться!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что за парень? – спросил Джек, прихлебывая виски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прежде чем назвать его имя, он просил узнать у тебя – помнишь ли ты… Погоди! Тим, сынок! Сбегай к Шуре в кабинет. Там на столе я оставила такую желтую бумажку… Принеси ее.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Захвати и экземпляр моей книжки, – по-русски попросил Шура. – Сейчас мы ее всей семьей подарим Джеку!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик принес из кабинета и желтую бумажку, и книгу А. Плоткина, только что вышедшую в Нью-Йорке.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шура тут же подписал Джеку книжку на своем чудовищном английском, а Рут посмотрела в бумажку и сказала:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, этот парень хотел узнать – помнишь ли ты, Джек, «болота Камау»?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Помню. Это самое отвратительное место в самой южной оконечности Вьетнама, – ничего не выражающим голосом равнодушно ответил Джек и спросил без всякого интереса: – А что за парень? Там тогда было много парней.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Угадай! – рассмеялась Рут. – Он сказал, что ты его там еще откуда-то вытащил…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а. Тогда это – Ларри Браун.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Правильно! – Рут приветственно подняла свой стакан с джином.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Точно! – воскликнул Тимур. – А откуда ты его вытащил, Джек?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не помню, Тим. Наверное, из какого-нибудь дерьма, куда он постоянно вляпывался из-за своей необузданной храбрости идиота.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот тут я не выдержал! При всем моем уважении к Джеку – я должен был вступиться за Ларри. Я вообще не перевариваю, когда о ком-то, кого я успел полюбить, говорят пренебрежительно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ларри – классный мужик! И очень умный!!! Рут! Тим!.. Сейчас же переведите это Джеку! – заявил я тоном, не терпящим возражений. Что по-шелдрейсовски невероятно трудно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рут и Тим послушно повторили все это по-английски Джеку. Джек подлил себе виски в толстый стакан, добавил льда и совершенно спокойно сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я расстался с ним в семьдесят третьем году. Нам тогда было по двадцать. Он никогда и не был глупцом в буквальном смысле этого слова. Но драки, как и любое дело, выигрываются совокупностью взвешенных решений, а не припадками истерической смелости. Судя по тому, что он до сих пор жив, он сильно поумнел за эти годы. Ты говоришь, что он в Службе безопасности Белого дома?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да! И по-шелдрейсовски говорит без малейшего акцента! – вызывающе сказал я, забыв, что Джеку меня не понять.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, Ларри работает в Белом доме, – подтвердила Рут. – Он много раз звонил нам, когда Кыся ошивался в Вашингтоне.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кстати, это мистер Браун привез Мартына в Нью-Йорк на президентском вертолете, – гордо сказал Тимур Джеку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В вертолете мы с ним даже выпили! – с удовольствием вспомнил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Дело прошлое, но ты, Мартын, тогда надрался как свинья! – фарисейски заметил Шура.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я снимал стресс перед встречей с тобой! – огрызнулся я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но не до такой же степени, Мартышка…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот когда я вконец возмутился! Может быть, и не следовало, но тут я снова сорвался.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да как же тебе не совестно, Шурик?! – заорал я. – Ты же сам всю жизнь втолковывал, что «нет в мире больших ханжей, чем бывшие бляди и алкоголики»! А сейчас…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И осекся. Увидел, как Тимурчик втихаря зажимает рот двумя руками, чтобы не разоржаться вслух. Неохота было при Ребенке продолжать всякие Взрослые разборки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А тут еще и Рут на нас цыкнула:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сейчас же прекратите ссориться! Или вы хотите, чтобы я перевела это Джеку?! Заткнитесь немедленно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Шурой немедленно поджали хвосты и заткнулись. Я вообще заметил, что Шуре, да и мне (чего греха таить?) ужасно приятно слушаться Рут Истлейк!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Весь этот вечер меня не покидало ощущение, что именно сегодня Джек Пински был приглашен в наш дом не случайно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вернее, не так, как всегда – поужинать, треснуть по стаканчику с Шурой, посплетничать и потрепаться с Рут об их общем полицейском житье-бытье, послушать рассказы моего Шуры про Россию (в переводе Тимурчика) и как можно позднее уехать от нас в свою холостяцкую квартирку на Квинс-бульваре.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я догадывался, что когда-то, когда был жив еще Фред Истлейк – первый муж Рут, Джек был до смерти влюблен в Рут и продолжал быть влюбленным в нее еще очень и очень долго…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Со временем невостребованность его любви, наверное, слегка притупила остроту чувств Джека. Он начал думать о Рут как о чем-то недосягаемом и нереальном, сумев сохранить поразительно спокойные и приятельские отношения со вдовой своего покойного сослуживца.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь же, когда сержант полиции, а потом и лейтенант Рут Истлейк вдруг без памяти полюбила русского эмигранта журналиста Шуру Плоткина, да еще и вышла за него замуж, в сердце Джека остались лишь чуть горьковатые, но удивительно теплые воспоминания о своей давней влюбленности в Рут.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И меня, и моего Шуру Джек принял как некую неоспоримую часть существования Рут. Не говоря уже о Тимуре, к которому относился как к равному – без сюсюканья и излишней болтовни, суховато и сдержанно, но…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…но я был свято убежден (даю хвост на отруб!..), что если в защиту Тимура детективу Джеку Пински пришлось бы в кого-нибудь разрядить всю обойму своего пистолета – он это сделал бы не задумываясь!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек! – нервно и решительно сказала Рут, когда Тимур ушел спать и мы остались вчетвером. – Послушай, Джек…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Неожиданно решительность покинула Рут, и она увядшим голосом спросила:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты закончил разматывать то убийство в отеле с наркотой и китайцами?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да. Вчера отправил материалы в прокуратуру. Пусть теперь они ковыряются в этом дерьме… Ты о чем-то хотела попросить меня, Рут? Ты так ждала, когда Тим уйдет в свою комнату…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О Джек!.. – облегченно простонала Рут. – Все сыщики мира от Ната Пинкертона до Эркюля Пуаро должны служить у тебя в счастливых учениках мелкими клерками! У тебя интуиция, как… как у Кыси! Прости за сравнение, но поверь – это высшая оценка твоему немеркнущему таланту, – добавила Рут.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Ну, это уж слишком сильно сказано, – подумал я. – Интуиция Котов на две головы выше Человечьей. Даже такого профессионала, как тот же самый Джек Пински…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы как-то все были на полицейском междусобойчике по случаю дня рождения Джека, так про него там такие слова говорили, что после этого оставалось лишь поставить Джеку золотой памятник в центре Нью-Йорка…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Шура, ты понимаешь, о чем мы говорим? – спросил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шура вдохнул и, не выдыхая, медленно ответил по-английски:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Минимум – пятьдесят процентов, максимум – семьдесят пять. Остальное я досочиню.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут же спросил меня по-шелдрейсовски:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я все правильно ответил?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ни хрена не поняв про цифры и проценты, я искренне восхитился:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Шикарно, Шурик!.. Работай над произношением, и все будет о’кей!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек этого, конечно, не заметил и сказал Рут:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тогда, подруга, давай упростим разговор до уровня доклада на «оперативке» у нашего начальника «убойного отдела». Он у нас полный болван и в отличие от Шуры понимает всего восемь процентов из того, что мы ему говорим. Хотя английский – его родной язык… Давай, Рут, – кратко, только суть, минус малозначащие детали и эмоции. Шура! Если что-нибудь не поймешь – переспрашивай.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О’кей! – сказал Шура.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я почувствовал, как Рут опять нервно вздрючилась, закурила сигарету, отхлебнула своего джинчика с ледиком и сказала:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Итак: Мартын приглашен на главную роль в фильме, который будет делать «Парамаунт». Киностудия находится в Лос-Анджелесе, в Калифорнии. Вместе с ним туда на весь съемочный период должен лететь и Тим. Как «ассистент и переводчик»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Стоп! – сказал Джек. – Все ясно. Шура не может их сопровождать – он потеряет работу в библиотеке. Ты у нас теперь лейтенант и ба-а-альшой начальник над всеми бухарскими, польскими, русскими, венгерскими и румынскими евреями Квинса. И по этой причине…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, Джек, – грустно прервала его Рут. – Не по этой. Просто через два месяца, когда им нужно будет вылетать в Лос-Анджелес, я буду вынуждена лечь в госпиталь на сохранение беременности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Повисла тяжелая душная пауза…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я даже встал на все четыре лапы, и усы у меня, кажется, зазвенели от напряжения. И хвост вытянулся в линеечку и стал жестким, как палка от корабельной швабры!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек допил свое виски, почесал нос и спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Когда, ты сказала, мы должны вылетать?..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сначала Джек посчитал, что возьмет три недели очередного отпуска и прибавит к ним еще десять дней за свой счет, а потом придумает что-нибудь еще.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но все произошло совершенно иначе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В Германии я часто слышал такую шуточку: «Самый важный для жизни Человека витамин – это витамин Б». То есть «Бециунг». Что по-немецки – «связи». По-нашему – «блат».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, в идею Джека сопровождать нас с Тимуром в Калифорнию была сделана невероятной силы инъекция этого витамина Б!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Автором и организатором инъекции в идею Джека был, конечно же, Ларри Браун! Его приятель давних лет, которого он не видел с момента окончания войны во Вьетнаме…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ларри все рассказал Соксу. А Сокс к тому времени находился в дикой депрессии! В Белый дом самим Президентом Клинтоном был введен абсолютный дурачок – Щенок Лабрадора, и, естественно, взрослый и привычно примелькавшийся Сокс отошел на второй план. Под Первым Правительственным Котом Америки пошатнулся трон, и Сокс не мог этого не почувствовать. Случалось, что Президент, забыв о Соксе, собственноручно выгуливал этого Щенка и называл его всеми теми ласковыми словами, которые еще совсем недавно были обращены только к Соксу…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Для того чтобы хоть как-то напомнить Президенту о своем существовании, Сокс пошел ва-банк!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я понятия не имею, что такое «ходить ва-банк», но знаю, что это вроде нашего русского – «или пан, или пропал».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Короче, Сокс и Ларри отловили Президента как раз в тот момент, когда этот неученый Щен-Лабрадор держал Президента на поводке, а сам, широко расставив свои толстые неуклюжие задние лапы, гадил на одно из следящих устройств Службы безопасности, вмонтированное точнехонько под тем деревом, где когда-то с моей, как говорится, «легкой лапы» Первый Кот Америки Сокс лишился своей половой невинности на приблудной блядовитой Кошке Зяме.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Обнаружив Президента и Щена за этим неаппетитным занятием, Ларри и Сокс заявили мистеру Клинтону открытым текстом…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что они там заявили Президенту – я точно не знаю. Знаю лишь, что уже к концу недели Джек Пински был вызван к Директору N.Y.P.D. – «Нью-Йорк полис департмент» и получил строжайшее распоряжение сопровождать в качестве «опекуна-телохранителя» Кота Мартына-Кысю Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха и его ассистента-переводчика мистера Тимоти Истлейка во всех их передвижениях на все время их занятости в съемках фильма «Суперкот»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;За время этой командировки детективу криминальной полиции сержанту Джеку Пински будет сохраняться его должностной оклад и производиться оплата сверхурочных часов работы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Со своей стороны, «Парамаунт пикчерз корпорейшн» включает м-ра Д. Пински в «Меморандум о соглашении» с понедельной ставкой в 750 долларов и суточными в размере 200 долларов в день.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;За несколько дней до нашего вылета в Калифорнию и необходимости Рут лечь в госпиталь на одни сутки из Вашингтона на своей машине в Нью-Йорк примчался Ларри с…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;С кем бы вы думали?! Правильно! С Соксом!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В нашем доме была устроена грандиозная поддача, где все пили, кто чего хотел, и закусывали осетриной горячего копчения из русского магазина миссис Доры Мархасевой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Соксом (спасибо Тимурчику!..) тоже врезали по стопарику разбавленной валерьянки. Сокс с непривычки забухел и стал плакать горючими слезами, что, дескать, Щен-Лабрадор совершенно заполнил сердца президентской семьи, и теперь он, Сокс, оказался «позабыт, позаброшен…», и Он будет не Он, если…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут Сокс стал ругаться достаточно однообразным американским матом, словно герои фильмов Квентина Тарантино… А тут еще Челси Клинтон не вовремя улетела на учебу в какой-то Калифорнийский университет, и если бы не Ларри Браун, к которому Сокс очень привязан, то в дальнейшем продолжении своей жизни в Белом доме Сокс не видит ни малейшего смысла…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Естественно, что я тут же предложил Соксу наш нью-йоркский приют, сказав, что «наш дом – это его дом» и мы с Тимуром будем только рады… Ну и так далее. Все, что обычно говорят в таких случаях.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пьяный Сокс полез обниматься, лизать меня в нос и время от времени вскрикивать: «Ты меня уважаешь?.. Я прав?! Я прав?!»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут я понял, что Сокса пора выводить на природу. На свежий воздух. И вывел его в наш двор, где сначала он немножко очухался, а потом раздухарился до того, что мы с ним и тремя малознакомыми Кошками под старым автомобилем мистера Могилевского устроили такую групповуху, что ни в сказке сказать, ни пером описать!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Наутро Сокс и Ларри уехали в Вашингтон, а мы – Тимурчик, Джек и Я – спустя еще неделю уложили Рут в госпиталь под присмотр Шуры и улетели в Калифорнию.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тем более что, как выяснилось, у Джека там в Лос-Анджелесе жил старший брат – доктор Мортон Пински…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …Значит, замочили фраера, – по-русски прошептал мне на ухо Тимурчик и еще сильнее прижал меня к себе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А я вдруг увидел сквозь стенки, как в пилотской кабине из левого кресла встал худенький летчик – наверное, ровесник Джека. Он был в белой рубашке с короткими рукавами и в галстуке. Я даже эмблемку компании «Юнайтед» на галстуке разглядел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он что-то сказал остальным летчикам, надел свой красивый синий форменный пиджачок и застегнул его на все пуговицы. Подтянул галстук потуже, и пошли они с Джеком к дверям…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Идут! – шепнул я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– КТО? – неожиданно испугался Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек и летчик. Ты чего перетрусил? Ты мертвых боишься, да?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур промолчал. Только тоскливо отвернулся к окошку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Бояться нужно живых, Тимурчик. А не мертвых… – сказал я слышанную когда-то фразу…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вдруг сам ощутил всю меру фальши этого пошлого псевдозначительного утверждения! Подхватил его в каком-то паршивом телевизионном фильме и высказался – мудак хвостатый.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я часто пользуюсь ЧУЖИМИ словами, фразами, оборотами речи. Но у меня почти никогда не бывает значительных проколов. Всегда, как говорится, «в жилу». А тут!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ляпнул, дубина, от фонаря! И КОМУ?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Человечку, который девяти лет от роду взял в руки пистолет Макарова и в упор расстрелял того пьяного монстра, ту гнусную скотину – своего насильника…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…ребенку, прошедшему весь кошмар российской тюремной колонии для малолетних преступников…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…маленькому Мальчику, всего лишь три года тому назад купленному за пятнадцать тысяч долларов у подмосковных властей и усыновленному полушведской-полунегритянской американкой – сержантом нью-йоркской полиции…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…двенадцатилетнему Гражданину Соединенных Штатов, который всего за три года, рядом со своей новой мамой – потрясной женщиной Рут Истлейк, сумел стать отважным и стопроцентным АМЕРИКАНЦЕМ. Не растеряв по дороге ничего РУССКОГО!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тех превосходных, истинно русских качеств, которые были в моем корешке и «подельничке» – Водиле… В его дочке – Насте… В милиционере Мите Сорокине… В Капитане Алексее-Ивановиче-Кэп-Мастере…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если хотите, в моем ближайшем друге и родственнике – Шуре Плоткине! Несмотря на то что в России Шура считался евреем.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это же просто счастье, что в наш первый класс из кабины пилотов наконец вышел Джек с тем летчиком! А то я бы себя проклял на всю оставшуюся жизнь за тот тон, за ту фразочку…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот ведь обделался с головы до ног! И чего это меня вдруг потянуло на шаткий пьедестал педагогики?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек и худенький Летчик прошли в последний ряд салона – к ТРУПУ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же виновато лизнул Тимура в щеку и сказал ему тихо:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Оставайся на месте. Я тебе все потом расскажу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И спрыгнул на пол. Не выходя в проход, я снова пробрался под сиденьями кресел к последнему ряду и неожиданно для себя обнаружил, что кейса – небольшого плоского делового чемоданчика, принадлежавшего ТРУПУ, нету. И тут же вспомнил, что когда я пролезал сюда в первый раз – посмотреть на этого «спящего» Типа, то кейса уже и тогда не было…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Почему я был в этом так твердо уверен? Да потому, что мне было бы не пробраться сюда из-за этого кейса напрямик. Пришлось бы облезать его со стороны другого кресла. А я, как сейчас помню, свободненько, без всяких помех достиг края свисающего до полу пледа, которым был прикрыт тот Тип.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так что кейса не было уже тогда!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я хотел было броситься к Тимурчику, чтобы он по-английски поведал бы мои подозрения Джеку, но…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Чем черт не шутит?! Сейчас как раз та самая напряженная и нервная ситуация, которая очень способствует шелдрейсовскому КОНТАКТУ. Восприятие обострено, почти все чувства – обнажены, мозг любого мало-мальски мыслящего Существа как никогда готов принять любую Информацию… А Джек сегодня уже почти откликнулся мне один раз. Да и Тимурчик кое-что объяснил ему про «эффект» профессора Ричарда Шелдрейса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я собрал всю свою волю в правую лапу и медленно, раздельно произнес по-шелдрейсовски:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек! Послушай, Джек. Это я – Мартын. Я здесь, под креслом. Исчез кейс этого Типа. Ты меня понял, Джек?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И… О боже!.. Бывает же такое?.. Джек тут же открыл верхнее багажное отделение для ручной клади, пошарил там, ни хрена не нашел и спросил меня на вполне приличном шелдрейсовском:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Когда ты его в последний раз видел?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я так ошалел от мгновенной Джековой реакции, что невпопад блямкнул:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кого?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не «кого», а «что». Кейс, конечно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Перед самым нашествием любителей автографов…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А когда обнаружил ТРУП?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, тогда кейса уже не было.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты уверен?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Абсолютно, Джекочка!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я был так рад, что Контакт с Джеком прошел без сучка и задоринки, что почти простил себе бестактность в разговоре с Тимуром.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, его убили тогда, когда ты демонстрировал свои яйца публике, а Тимур раздавал твои фотографии… – подумал Джек по-нашему. А худенькому Летчику вслух сказал: – Командир…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Этот немолодой Летчик оказался Командиром нашего «боинга»! Ничего себе уха?! Такой худенький.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Командир, – сказал Джек. – Когда мы сядем в Лос-Анджелесе, сюда сразу же нагрянет КРИПО – криминальная полиция. Они уже ждут нас там. Во избежание сумятицы среди пассажиров нашего первого класса и ненужных вопросов я рекомендую вам прямо сейчас же сообщить им, что в нашем салоне умер человек. Именно – умер. Хотя, как вы сами понимаете, он убит. Видите, у него на шее малюсенькая царапина?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, это след введения мгновенно парализующего и умерщвляющего яда.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О господи…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я попытался пролезть между ногами Джека и Командира, чтобы тоже посмотреть на эту царапинку, которую не увидел тогда. Но Джек довольно непочтительно ногой задвинул меня под кресло и, снова укутывая ТРУП пледом, беззвучно сказал мне:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не твоего ума дело. Или ты хочешь вляпаться в скандал с первой же секунды пребывания в Калифорнии? Тебе ЭТО нужно?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, – ответил я, ничуть не обидевшись.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я почему-то был уверен в том, что Джек знает что делает. Только сказал из-под кресла:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Посмотри, пожалуйста, русская книжка, которую он не выпускал из рук, там?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нету здесь никакой книжки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Может быть, она у него за спиной? Или он сидит на ней…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сам не мог понять – какого черта мне сдалась эта книжка?! А вот что-то заставляло меня спрашивать о ней!.. Но что?! Джек пошарил за ТРУПОМ, под НИМ и сказал мне:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Книги нет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что вы делаете? – удивленно спросил Командир Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пытаюсь усадить ЕГО поудобнее, чтобы во время приземления он не свалился на пол, – нашелся Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пристегните его просто ремнем, – посоветовал Командир. – Думаю, нужно предупредить и стюардесс первого класса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вы совершенно правы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Через три минуты, при наглухо закрытых дверях, ведущих через комнатку стюардесс в бизнес-класс и дальше – в стандарт-класс, Командир «боинга» встал спиной к пилотской кабине, лицом ко всем нам и сделал заявление о том, что в нашем салоне около часа тому назад от приступа обычной сердечной недостаточности скончался один из пассажиров. Поэтому Командир просит соблюдать максимальное спокойствие при выходе из самолета в аэропорту Лос-Анджелеса. А также избегать разговоров на эту тему с пассажирами других классов. Земля уже извещена об этом прискорбном случае…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;В том, что «земля уже извещена об этом прискорбном случае», мы смогли убедиться сразу же, как только приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Еще ни один пассажир из самолета не вышел, а в нашем первом классе уже появились трое явных калифорнийцев. Коричневые от загара физиономии, все в темных очках, старший – такой же, как Джек, но повыше и поуже, в небрежно повязанном галстуке и модном холщовом пиджачке, а двое молодых – один из них вообще чистый Китаец!.. – в обычных пропотевших майках и коротких курточках, которые так и не могли скрыть собой пистолетную сбрую, надетую прямо на майки, и наручники, висящие на поясном ремне со стороны задницы…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я таких пареньков в нашем квинсовском участке раз сто видел!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Старший сделал нам троим знак – оставаться в своих креслах, и молча подождал, пока не вышел последний пассажир нашего салона.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А когда в первом классе остались только мы – ТРУП, Джек, Тимурчик и Я, да еще Командир и старшая стюардесса, самый старый, в модном летнем пиджачке, заорал на весь наш «боинг»:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек!!! Старый ты сукин сын! Какого дьявола ты приволок нам покойника из Нью-Йорка?! Ты думал, что у нас в Лос-Анджелесе не хватает трупов?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимуром одновременно аж рванулись к этому хаму! Но Джек придержал нас и сказал тому – в пиджачке:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сними очки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Этот пиджачник сдернул большие темные очки со своей веселой сморщенной загорелой рожи, и мы все увидели его желто-седые ресницы и брови и прозрачно-голубые глаза, как у Сиамского Кота.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О ч-ч-черт… – пробормотал Джек. – Пит Морено – это ты?!<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если вы ждете захватывающего рассказа о потрясающем расследовательском эффекте от слияния лучших умов представителей двух полицейских департаментов – нью-йоркского и лос-анджелесского, так вы глубоко ошибаетесь!.. Более тоскливую и занудливую работу трудно себе представить.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну пригласили где-то ждавших своего часа эксперта-криминалиста и полицейского доктора.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Эксперт так ни хрена и не нашел, но зато только после этого разрешил полицейскому доктору осмотреть ТРУП.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Доктор тоже не строил из себя умника. Он только глянул на синюю морду ТРУПА, на его скрюченные руки, на жутковатый неестественный поворот шеи и сразу же назвал яд, которым и пришили этого Типа.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Название яда было таким длинным и затейливым, что просто не уместилось у меня в голове…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мало того, этот яд тоже не явился сенсацией. Оказывается, ему дикое количество лет! Когда-то его ОДНОВРЕМЕННО сочинили в лабораториях и Центрального разведывательного управления США, и Комитета Государственной Безопасности СССР. И несмотря на то что этот яд убивает мгновенно, чуть ли не от малейшего проникновения в верхние слои кожи, это все равно уже «вчерашний день».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так сказал доктор. И все поняли, как ему скучно заниматься этим ТРУПОМ, с которым по его части более чем все ясно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда Пит Морено и Джек Пински стали обыскивать ТРУП, а помощники Пита – кстати, вполне симпатичные молодые ребята – взялись за «осмотр места происшествия».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ей-богу, вот насмотришься разных полицейских сериалов – все знать будешь. Телевизор – великая штука. Особенно для Котов!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит и Джек нашли у ТРУПА заграничный паспорт несуществующего государства СССР с многократной американской визой на имя Николая Павловского, родившегося в Москве в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На фотографии этот Тип (мне удалось заглянуть в его паспорт, хотя для этого пришлось вспрыгнуть на спинку кресла и опереться передними лапами на плечи Джека Пински) выглядел совсем не так по-Жлобски, как он это демонстрировал всем, пока был ЖИВЫМ, а не ТРУПОМ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Огромный бриллиант в перстне оказался, как заявил Пит Морено, фальшаком, которому нет цены. Потому что он ни хрена практически не стоит. Так – камуфляж для идиотов… А Джек Пински удостоверил, что «Ролекс» на руке у ТРУПА тоже был куплен не в фирменном магазине часов на Мэдисон-авеню за двадцать пять тысяч долларов, а в Чайна-тауне, в китайской сувенирной лавке. Максимум долларов за пятнадцать. Чего ни один «новый русский» себе никогда не позволит!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Да и денег у него было не так уж много, как это могло показаться. Тысячи полторы – не больше. Плюс синяя пластиковая сервис-карта «Чейз-Манхэттен-банка». Не кредитная, а именно сервис-карта, по которой можно получать деньги в уличных банкоматах. Не больше трехсот долларов в день.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так что, как мы и догадывались, пока ТРУП был еще ЖИВЫМ Николаем Павловским, к «новым русским» он никакого отношения не имел. Все – фальшак! От начала до конца. Вот только крест у него на груди был действительно золотым. И старинным.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Скорее всего – курьер… – задумчиво произнес Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ищите русскую книжку, – сказал Джек партнерам Пита. – Он ее из рук не выпускал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот тут мне откуда-то СВЕРХУ причудилось, что эту русскую книжку они не найдут никогда! Хотя наверняка она находится где-то совсем рядом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как всегда, я оказался прав. Поиски книги маркиза де Кюстина оказались тщетными…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…зато стюардесса стандарт-класса, или, как его чаще называют, туристского, принесла выпотрошенный кейс бывшего Николая Павловского – ныне ТРУПА первого класса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Эксперт-криминалист тут же взял отпечатки пальцев у бедной перепуганной стюардессочки и у ТРУПА и только потом обследовал плоский чемоданчик Павловского и, кроме труповых и стюардессовых, обнаружил на нем еще какие-то свежие отпечатки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Оставили пальчики. Не убереглись. Спешили, – сказал эксперт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда Пит Морено вынул из кармана маленькую рацию и кого-то вызвал. Появились два парня в синих комбинезонах с большими желтыми буквами на спине «L. A. P. D.» – Лос-Анджелес полис департмент. Они притащили складные носилки и большой черный клеенчатый пакет. Пакет они расстелили на носилках, из-под которых выдвинулись ножки с колесиками. Ножки оказались высотой с обеденный стол.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пакет, оказывается, раскрывался как обычный почтовый конверт. Парни положили ТРУП на пакет, запахнули его со всех сторон и просто застегнули молнию…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Почти такой же пластиковый мешок, но только серебристо-серого цвета с марочкой «Сакс-файв-авеню» висит у нас в кладовой нашей нью-йоркской квартиры. А в этом мешке – потрясное норковое пальто, которое Шура подарил Рут в день их свадьбы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нам с Тимуром кажется, что Шура вгрохал в это пальтецо больше половины своего книжного гонорара. Так что если нам всем захочется жить, не снижая планку наших жутко растущих потребностей, нам придется очень постараться зашибить какую-то деньгу для нашей семьи в этом самом Голливуде. Уж коль нам так подфартило с этим «Меморандумом о соглашении». Пока – одни убытки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчику пришлось отказаться от полета в Израиль к Маше Хотимской и отправиться на заработки со мной в Лос-Анджелес…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рут, несмотря на прибавку в звании, должности и окладе, крутится как «волчок» со своими эмигрантами, которые, как сказал наш новый знакомый – обозреватель газеты «Новое русское слово» Саша Грант, «плодятся как кролики!»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шура на первых порах так умудохивается в отделе славистики своей Публичной библиотеки, что у него совсем не остается сил на собственное сочинительство. Хотя издатель ждет от него новых вещей…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так что пока вся надежда на нас. И только на нас.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А почему ты думаешь, что им никогда не найти эту русскую книжку? – тихо спросил меня Тимурчик.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Господи!.. Что за Ребенок?.. Я таких Котов не встречал – чтоб так четко просечь все, что сейчас крутится у меня в башке!!!»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ладно тебе, – сказал Тимур. – Не подлизывайся. Отвечай!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Елочки точеные!.. Это что же, я теперь всю жизнь буду у него как на ладошке?!» – в панике подумал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А ты как думал? – мгновенно ответил Тимур моим мыслям. – Я же от тебя ничего не скрываю…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но должно же существовать какое-то разделение между Детьми и Взрослыми?! – в отчаянии спросил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты имеешь в виду свои ОТНОШЕНИЯ с Кошками? – уточнил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я чуть не подавился собственным языком! Что?! Что я мог ему ответить?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А ты ничего и не отвечай, – тут же сказал Тимур. – Ты только одно учти: сегодня мы – двенадцатилетние – знаем ВСЕ. Кто-то ЭТО уже сам попробовал, кто-то – еще нет… Если тебе так уж хочется знать – у меня ЭТОГО еще не было. Хотя мне ЭТО очень часто снится. Но я думаю, что для ЭТОГО надо очень…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур помолчал и смущенно закончил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …надо очень ЛЮБИТЬ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно, конечно!.. – фальшиво забормотал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хотя, насколько мне известно, у тебя, Мартын, на ЭТО ДЕЛО совсем другая точка зрения. Да?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Эй, послушай! – разозлился я. – Тебе не кажется, что мы не вовремя завели этот разговор?! Рядом с нами лежит ТРУП Человека, а ты…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Его увезли уже, тетеря, – криво улыбнулся Тимур. – Так почему ты думаешь, что им никогда не найти русскую книжку?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не знаю. Предчувствие.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– У меня тоже, – вздохнул Тимур и виновато признался: – В Нью-Йорк хочу… Домой. К маме. – Помолчал и добавил: – И к Шуре.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В благодарность и в успокоение я потерся носом о его шершавые мальчишеские руки и ничего не сказал. Только поудобнее устроился у него на коленях.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Джек рассказал Питу, как вел себя ТРУП, пока еще был ЖИВЫМ. Как мы заподозрили, что он не тот, за кого себя выдает. Как пассажиры, узнав, что вместе с ними лечу Я, хлынули сюда из других салонов. Да столько, что здесь было не протолкнуться!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вот тут его и… – предположил Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пожалуй, это был самый удобный момент, – подтвердил Джек. – Нужно искать ту русскую книгу. Кейс им оказался ни к чему. А книга может кое-что дать нам…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты-то здесь при чем? – рассмеялся Пит Морено. – Нам твои калифорнийские функции хорошо известны благодаря звонку Ларри Брауна с просьбой оказывать тебе всякое содействие. Так что занимайся своими делами и ни во что не суйся. Отдыхай, Джек! Я мечтал бы поменяться с тобой местами. Сейчас мы начнем потрошить багаж этого Павли…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы поняли, что Питу никогда не удастся выговорить фамилию ТРУПА, и Тимурчик тут же пришел Питу на помощь:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Павловский…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спасибо, дружище! – Пит повернулся к Джеку и тихо спросил его, показывая на Тимура: – Это и есть сынишка покойного Фреда Истлейка?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, – ответил ему Джек. – Это сын, слава богу, живой и здоровой Рут Истлейк. Надеюсь, ее ты помнишь?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит Морено бросил мгновенный взгляд на совершенно белокожего Тимурчика, не обнаружил в нем признака и трех капель негритянской крови, удивленно поднял желто-седые брови, слегка вытаращил свои голубые глаза Сиамского Кота – что-то в его голове не укладывалось и не сходилось по датам…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но он ничего не сказал. Только почесал меня за ухом, чего я, кстати сказать, не перевариваю. И мечтательно вздохнул:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О чем ты спрашиваешь, Джек? Разве можно забыть самую красивую женщину американской полиции?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И я тут же простил ему то дурацкое почесывание у меня за ухом. Недаром он мне сразу понравился…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит будто услышал меня. Удивленно ухмыльнулся и сказал мне:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А тебя, парень, я частенько вижу в газетах и по телевизору. Только никак не мог вообразить, что ты такой здоровущий! Прямо молодой Шварценеггер…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он протянул свою карточку Джеку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Звоните мне, ребята. Там вас уже заждались. Джек, не отпускай парнишку одного вечерами шляться по нашим проклятым улицам. Я через пару дней разыщу вас. О’кей?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы попрощались со всеми, и, пока Джек вытаскивал наши сумки, Тимурчик взял меня на руки и привычно, уже совершенно отработанным движением, как всегда, посадил меня в мой рюкзак. И вот тут я почувствовал, что я в рюкзаке НЕ ОДИН!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ЧТО-ТО МНЕ ОЧЕНЬ ДАЖЕ МЕШАЕТ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Привыкнув к внезапной темноте, я вдруг обнаружил, что топчусь задними лапами, ерзаю задницей и мету хвостом по…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…КНИГЕ МАРКИЗА АСТОЛЬФА ДЕ КЮСТИНА «НИКОЛАЕВСКАЯ РОССИЯ 1839 ГОДА»!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Причем в небольшом внутреннем пространстве рюкзака я отчетливо ощутил, что к известным мне книжным запахам (я, слава те, Господи, вырос среди Шуриных книг – меня не напаришь!..) очень явственно примешивается какой-то посторонний – не книжный, но знакомый мне запах.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я никак не мог сообразить – что ЭТО? Знал только твердо, что запах ЭТОТ мне знаком и я совсем недавно с ним неоднократно сталкивался! Повторяю: к книжным запахам ЭТОТ запах не имел никакого отношения. Но я точно знал, что обязательно вспомню, ЧЕМ это пахнет…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А почему я тут же не высунулся из рюкзака наружу, почему я немедленно не заявил, что книга, которая могла бы пролить свет на произошедшее, спокойненько лежит у меня под хвостом, – этого я никак не мог объяснить! Как не мог бы объяснить, как эта книга попала в мой рюкзак. Хотя спроси я у Джека – он наверняка догадался бы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но что-то СВЫШЕ удерживало меня от вопросов, ЧТО-ТО подсказывало мне не делать никаких поспешных заявлений!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хорошо еще, что Тимур сейчас занят своими мыслями и не обращает внимания на то, что происходит со мной в рюкзаке. Потом, конечно, придется ему сказать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Неожиданно мой рюкзак изнутри стал заполняться каким-то нереальным переливчатым, точнее даже, перетекающим, бело-розовым и голубым светом. Вот как это может быть ТАКОЕ?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Исчезли внутренности моего рюкзака – грубые швы, изнанка уродливых заклепок, торчащие концы толстых ниток, всамделишная фактура материала: снаружи почти кожа, а внутри жалкая брезентово-химическая основа…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все, что обычно тщательно скрывается от посторонних взоров Вещами, Людьми, Животными.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я ПЛЫЛ В ОБЛАКЕ НЕЖНОГО ПУЛЬСИРУЮЩЕГО СВЕТА, ВИДЕЛ ПОД СОБОЙ ЗНАКОМЫЕ И НЕВЕДОМЫЕ МНЕ МЕСТА, ОТКУДА НЕСЛИСЬ В МОИ УШИ И В МОЙ МОЗГ ГОЛОСА БЛИЗКИХ МНЕ СУЩЕСТВ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОХ, ВЛЯПЫВАЕШЬСЯ, КЫСЯ! МОЖЕТ, ЛУЧШЕ ТЕБЕ ТОРМОЗНУТЬ? В СТОРОНКУ ПРИНЯТЬ ОТ ЭТОГО ДЕЛА, А? – СПРАШИВАЛ МЕНЯ ВОДИЛА, ВЕДЯ ГРОМАДНЫЙ ГРУЗОВИК С ФУРГОНОМ ПО ТРАССЕ КРАКОВ – ВАРШАВА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;БОЖЕ МОЙ! Я ЖЕ НИКОГДА ТАМ НЕ БЫЛ… ОТКУДА ЖЕ Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ДОРОГА ОТ КРАКОВА ДО ВАРШАВЫ?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ПОДО МНОЙ МОЙ ЛЕНИНГРАД… НАШ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. И ГОЛОС МИЛИЦИОНЕРА МИТИ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕ ДУРИ, МАРТЫН. НЕ ПОРИ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, БЛЯ. ДОВЕРЬСЯ МУЖИКАМ, КОТОРЫЕ СЕЙЧАС ВАШ САМОЛЕТ ШМОНАЮТ. ВСЕ Ж ПРОФЕССИОНАЛЫ, ЕБТЬ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И ТУТ ЖЕ ЗНАКОМЫЙ РАЙОН ГРАЖДАНКИ, ПРОСПЕКТ НАУКИ, УЛИЦА СОФЬИ КОВАЛЕВСКОЙ СМЕНЯЮТСЯ МЮНХЕНОМ, АНГЛИЙСКИМ ПАРКОМ, ГРЮНВАЛЬДОМ, ПОЛЕМ ДЛЯ ГОЛЬФА И ТРЕВОЖНЫМ ГОЛОСОМ ФРИДРИХА ФОН ТИФЕНБАХА:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НАС – ФОН ТИФЕНБАХОВ – ОСТАЛОСЬ ТОЛЬКО ДВОЕ – ТЫ И Я. УМОЛЯЮ ТЕБЯ, КЫСЯ, БУДЬ ОСТОРОЖЕН…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ПОТОМ ПОДО МНОЙ, ДАЛЕКО ВНИЗУ, НАД НЕСКОНЧАЕМОЙ ВОДОЙ БЕЗ БЕРЕГОВ МАЛЕНЬКИЙ-МАЛЕНЬКИЙ ПАРОХОДИК ИЗ ПОСЛЕДНИХ СИЛ БОРЕТСЯ С ВОЛНАМИ, И Я С ЗАМИРАНИЕМ СЕРДЦА СЛЕЖУ ЗА НИМ И НИЧЕМ НЕ МОГУ ПОМОЧЬ!.. НО Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ПАРОХОДИК – ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ КОНТЕЙНЕРОВОЗ «АКАДЕМИК АБРАМ Ф. ИОФФЕ» И КОМАНДУЕТ ИМ КАПИТАН АЛЕКСЕЙ-ИВАНОВИЧ-КЭП-МАСТЕР. ЭТО ОН ПРИВЕЗ МЕНЯ ИЗ ЕВРОПЫ В АМЕРИКУ И ПОЭТОМУ ИМЕЕТ ПОЛНОЕ ПРАВО СТРОГО СКАЗАТЬ МНЕ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– МАРТЫН! ТО, С ЧЕМ ТЫ СТОЛКНУЛСЯ, – НЕВЕРОЯТНО ОПАСНО. НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕБЯ. ДЛЯ ВСЕХ… СУМЕЕШЬ ВЫИГРАТЬ – ЧЕСТЬ ТЕБЕ И ХВАЛА. НЕ СУМЕЕШЬ – НЕ ТВОЯ ВИНА. СЛИШКОМ МНОГОЕ СТОИТ ЗА ТЕМ, ЧТО ТЫ ВСТРЕТИЛ. ПРОБУЙ, КЫСЯ. ДАЙ БОГ ТЕБЕ УДАЧИ! ТЫ – КОТ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;СНАЧАЛА ИСЧЕЗЛА ПУЛЬСАЦИЯ СВЕТА… ПОТОМ ОН СТАЛ МЕДЛЕННО-МЕДЛЕННО ТЕРЯТЬ СВОЮ НЕЖНУЮ ЯРКОСТЬ, ТУСКНЕТЬ, И Я УСЛЫШАЛ ГОЛОСА ВСТРЕВОЖЕННЫХ ШУРЫ И РУТ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я ПОЧЕМУ-ТО ТАК ВОЛНУЮСЬ, ЧЕРТ МЕНЯ ПОБЕРИ! – ГОВОРИЛА РУТ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И Я… – ПРИЗНАВАЛСЯ ЕЙ ШУРА. – СЛОВНО ВНУТРИ МЕНЯ ВСЕ ДРЕБЕЗЖИТ И ПОЗВЯКИВАЕТ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ПО ВРЕМЕНИ ОНИ УЖЕ ЧАС КАК ДОЛЖНЫ БЫЛИ СЕСТЬ В ЛОС-АНДЖЕЛЕСЕ… А Я ВЕДЬ ДОГОВОРИЛАСЬ С ДЖЕКОМ, ЧТО ОН НАМ СРАЗУ ПОЗВОНИТ ИЗ АЭРОПОРТА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;МНЕ СТАЛО ИХ ТАК ЖАЛКО, ТАК ЖАЛКО!.. И ВДРУГ… О СЧАСТЬЕ! КОГДА СВЕТ ВНУТРИ РЮКЗАКА ПОЧТИ СОВСЕМ ПОМЕРК, Я ВМЕСТЕ С ШУРОЙ И РУТ УСЛЫШАЛ ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК ДЖЕКА В НАШУ КВАРТИРУ!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Алло! Рут? Это я – Джек. Ну, все в порядке. Мы на месте. Не беспокойтесь. Даю Тима…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Будто после долгого и тяжелого сна, полного не очень страшных кошмаров, я с трудом встал в рюкзаке на задние лапы, высунул башку наружу, оперся передними лапами о плечи Тимура и огляделся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нас окружали несколько Человек. Как только они увидели меня, так сразу зааплодировали. Я вглядывался в этих Людей, пытаясь представить себе – кто из них может быть наиболее опасен? За каждым из них я учуял массу не очень симпатичных качеств, но открытой прямой угрозы ни от кого не ощутил. И понял: среди встречающих нас нету ТОГО, кому так уж сильно может понадобиться эта книжка маркиза Астольфа де Кюстина, на которой я сейчас стою задними лапами, а кончиком хвоста ощущаю выдавленные на обложке золотые буквы – «Николаевская Россия 1839 года».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Надо бы попросить Тимурчика поучить меня читать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Тимур тем временем вопил в карманный радиотелефон:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все о’кей, мамуля! Не волнуйся! Багаж задерживают… Мы тебя все целуем! И Шуру тоже… И Кыся вас целует. Ты их целуешь, Мартын?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А как же!.. – сказал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вокруг все рассмеялись. Но не тому, что я ответил Тимуру, – этого никто, кроме Тимура и теперь Джека, понять не мог. Рассмеялись тому, что спросил меня Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А как же! – повторил я. – Еще как!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И почувствовал, что Рут и Шура прекрасно услышали меня там, в Нью-Йорке!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А в этот миг мне показалось, что в толпе пассажиров, ожидающих багаж и толпящихся вокруг медленно движущейся резиновой ленты с редкими сумками и чемоданами, я мельком узрел…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…ТЕХ ДВУХ ТИПОВ, ЧТО РАССТРЕЛЯЛИ БАРМЕНА НА НАШЕМ СОВЕТСКОМ КРУИЗНОМ СУДНЕ, НА КОТОРОМ МЫ ВМЕСТЕ С ВОДИЛОЙ И ЕГО ГРУЗОВИКОМ ПЛЫЛИ ИЗ ЛЕНИНГРАДА В ГЕРМАНИЮ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ПОТОМ ВМЕСТЕ С ТИМУРЧИКОМ ВСТРЕТИЛИ ИХ В ДЕНЬ СВЯТОГО ПАТРИКА В МАНХЭТТЕНЕ, НА УГЛУ ПЯТОЙ АВЕНЮ И СОРОК ШЕСТОЙ УЛИЦЫ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот сейчас… А может, мне все это лишь ПОКАЗАЛОСЬ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Или они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЗДЕСЬ?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Или это не ОНИ?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но тут, как назло, засверкали блицы фотографов, врубились яркие лампы над видеокамерами и я, конечно, потерял тех ТИПОВ из виду. А может быть, они и сами исчезли. А может быть, их и вообще не было…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Может, это мне на нервной почве причудилось.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Автомобильчик, на котором нас встречал один из владельцев «Парамаунта» и президент агентской ассоциации «Художник и Творчество», был, скажу без ложной скромности, прямо-таки зашибись!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В нарушение параграфа 4-д из раздела № 6 моего контракта этот автомобиль был не из тех, тоже высококлассных автомобилей, которые нам полагались, – те нас ждали в гараже «Беверли-Хиллз-отеля». А встречал нас специальный ЛИМУЗИН для VIP – «Очень Важных Персон»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я и в Нью-Йорке пару раз видел такие лимузины. Но те были явно короче этого лос-анджелесского. Этот был длиной с вагон нашей русской пригородной электрички.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню, в бытность мою еще Котенком мы с Шурой несколько раз ездили на электричке в Сестрорецк трахать одну очень симпатичную Вторую Секретаршу райкома комсомола. То есть трахал ее, конечно, Шура, а я в это время пытался ловить бабочек в садике за райкомом. Одно слово – Котенок… Что с маленького возьмешь?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, трахались они прямо в кабинете райкома, на секретарском столе. Окно же кабинета выходило в тот самый садик с бабочками, и я постоянно слышал ласковое прерывающееся бормотание Шуры и тоненький счастливый голосок Второго Секретаря райкома комсомола:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Товарищ Плоткин… Товарищ Плоткин!.. Ах, как вы это делаете, товарищ Плоткин!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;С тех пор я очень хорошо запомнил размеры вагона электрички.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню еще, что в этих вагонах, кроме окурков, яблочных огрызков, пустых бутылок и запаха Человеческой мочи в тамбурах, не было ни черта.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А здесь и бар-холодильник с любой поддачей и легким закусем, и телефон спутниковой связи для трепотни со всем миром, и телевизор с видиком, и, как говорят здесь в Америке, «факс-машина», и музыкальный проигрыватель с уймой Си-Ди дисков…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ой!.. Что это?! Стоп! Стоп, Мартынчик!.. Нюхай! Нюхай, Кыся, черт бы тебя побрал… Сосредоточься, раздолбай старый! Ну?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я сорвался с Тимуркиных колен и прямо головой вниз сиганул обратно в рюкзак, из которого только три минуты тому назад меня вытащили для знакомства со встречавшими меня мужиками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ткнулся передними лапами и мордой в лежащую на дне рюкзака книжку и стал ее истерически обнюхивать. Я не имел права на ошибку!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, оказывается, чем пахнет маркиз Астольф де Кюстин?! То есть не сам маркиз, а его книжечка про старую Россию. А пахнет она – провалиться мне на этом самом месте! – Си-Ди диском!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Недаром мне все мерещилось, что я уже сталкивался с этим запахом… Таких дисков с записями разных современных рок-групп, «олд-джаза» и всяких музыкальных модных штучек, от которых пацаны вроде нашего Тимура балдеют и «тащатся», – у нас в доме пруд пруди. Я лично от этой музыки тут же линяю во двор, но запах этих дисков помню превосходно: что-то металло-пластмассовое и очень характерное именно для Си-Ди.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Итак, я лихорадочно попытался перелистать лапой книжку – посмотреть, откуда идет этот запах, где спрятана там «сидушка», но уже в следующую секунду в рюкзак сунул свой нос Тимур и беззвучно, но крайне недовольно спросил меня моим же выражением, которое я когда-то подхватил у Шуры:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты чего дергаешься, как свинья на веревке?! Кто тебя за жопу укусил? Весь этот фестиваль с лимузином устроен ради тебя, а ты…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну я и вылез на свет божий, так ничего и не обнаружив. Понял лишь четко, что где-то в самой книжке спрятана эта «сидуха». Она и пахнет, стерва, перебивая все книжные запахи!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Уж не этот ли диск искали ТЕ, кто шлепнул ТОГО – с понтом «нового русского»?! И случиться это могло лишь тогда, когда в наш первый самолетный класс набился народ за моими автографами…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ОНИ были убеждены, что диск у него в кейсе. А там, как говорил мой друг Водила, «на-кася, выкуси».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все!.. Я, кажется, все понял… ОН, бедняга, узнал ИХ! И в последний миг своей путаной жизни сунул этого липового «Маркиза» в наш рюкзак. Сидя сзади нас, ему стоило только протянуть руку с книгой между спинками наших кресел… Ему очень важно было спасти «Николаевскую Россию 1839 года»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Интересно, что же там за музыка такая записана, из-за которой можно УБИТЬ ЧЕЛОВЕКА?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А как только я вылез из рюкзака, на меня и Джек «Полкана спустил».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Эти парни тебе платят достаточно большие деньги, – сказал он мне. – Мог бы быть с ними и повежливей…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Этот чертов Джек уже начал меня раздражать. А ведь поездка только начинается. Всего четыре часа как он начал постигать наш шелдрейсовский способ общения, а туда же – Телепат недоделанный! Вот и учи их на свою голову…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я огляделся. Надо отдать должное – Мужики, ехавшие вместе с нами в лимузине, одеты были безукоризненно! Никакого этакого, как говорит Шура, «художественно-богемного распиздяйства». Никаких джинсов, кроссовочек, джемперочков, кожаных курточек. Ничего такого, в чем ходит сейчас вся Америка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Костюмчики – я тебе дам! Рубашечки (несмотря на добротную калифорнийскую жару…) с жесткими крахмальными воротничками, галстучки самые что ни есть моднючие – желтые с синеньким. Туфельки черненькие без блеска, и уж тем более без негритянского лака. Носочки однотонные, никаких перстней – только скромные обручальные колечки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И жутко дорогие запахи! Каждый запах – состояние!.. Сразу было видно – за этими Мужиками такие бабки стоят, что им в простачков играть уже не требуется.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как говорила Рут, это начинающие миллионеры все еще в джинсиках выдрючиваются. Все в «средний класс» поигрывают. Дескать, «смотрите, ребятки, я – свой! Совсем как вы… Только мне чуть малость побольше повезло!..» А на самом деле – Волчара, который не раздумывая, в одну секунду кому угодно глотку перекусит!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нет, в этих Двоих, что сидели сейчас с нами в необозримом лимузине, все было заложено уже давно и мощно. Они были ХОЗЯЕВАМИ ТОЙ АМЕРИКАНСКО-КИНЕМАТОГРАФИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ, куда мы – Джек, Тимурчик и Я – попали совершенно случайно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Поэтому ни я, ни Тимурчик, ни даже Джек никак не могли взять в толк – какого хрена такие Боссы приперлись в аэропорт Лос-Анджелеса встречать нас на этом безразмерном лимузине?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Будто угадав мое недоумение, старший Босс мягко проговорил, глядя на меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Должен вас предупредить и обрадовать, мистер…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут он запнулся и вопросительно посмотрел на Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Подскажите, пожалуйста, как мне обращаться к нашему герою?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Наверное, Мартын… – безразлично сказал Джек и пару раз оглянулся назад на убегающий фривей с сотнями мчащихся за нами автомобилей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Или Кыся, – уточнил Тимурчик.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Замечательно! – улыбнулся Второй Босс. – Моя бабушка рассказывала, что когда она была еще совсем маленькая, то у них в Витебске тоже была своя «Кисья»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вы говорите по-русски? – тут же спросил его Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, что ты, сынок! А что, мистер Кисья понимает только русские команды?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мистер Мартын-Кыся понимает не только команды, но и вообще абсолютно все и на всех языках! – чуточку звенящим от гордости голосом произнес Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боссы вежливо, но недоверчиво улыбнулись. Потом старший продолжил то, с чего пытался начать:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, должен вас обрадовать, мистер МартКыся… Ничего, если я вас ТАК буду называть?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пожалуйста! Нет проблем, – брякнул я автоматом, не заботясь о последствиях.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот тут случилось непредвиденное. Старший Босс неожиданно ПОНЯЛ меня! Вот ведь Котяра старый…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но не поверил самому себе и растерянно посмотрел на Тимурчика и Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В эту же секунду Тимурка так больно ущипнул меня за хвост, что я чуть не цапнул его по запарке!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я сказал: «Пожалуйста! Нет проблем», сэр, – поспешил Тимур на выручку ко мне и Старшему Боссу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, это вы сказали?.. Да, да… Так вот я что-то хотел…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Старик совсем смешался и потерял нить разговора.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лео, вы хотели обрадовать мистера МартКысю тем, что его близкие друзья из Белого дома, надеюсь, вы понимаете, о ком я говорю, будут здесь неподалеку и будут рады всей семьей повидать своего старого приятеля мистера МартКысю, – деликатно проговорил Второй Босс – бывший внук своей бывшей бабушки из Витебска.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ага… Значит, они ждут появления и Клинтона с мишпухой!.. Для справки: «МИШПУХА» (идиш) – «КОМПАНИЯ». Из небогатого еврейского репертуара моего Шуры Плоткина, насчитывающего всего три слова – «мишпуха», «поц» и «алтер-какер». Обычно эти слова употребляются Шурой в порядке трепа в нетрезвом виде. Вероятно, администрация Президента предупредила руководство «Парамаунта» о возможности такого визита – они и встали на уши!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимом и Джеком понимающе переглянулись – так вот, оказывается, чем вызвана такая торжественность нашей встречи и такая длина лимузина?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А потом наш Джек снова обернулся назад, внимательно вгляделся в несущиеся за нами автомобили, вынул свой радиотелефон и, стараясь не привлекать чьего-либо внимания, набрал номер и тихо сказал, прикрывая трубку ладонью:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пит! Это Джек Пински. Мы сейчас идем по четыреста пятому фривею в сторону Вест-Голливуда, и нас от аэропорта пасет чей-то белый «ягуар». Это не ваши ребята?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут я своим каким-то Котовым слухом услышал, что Джеку ответил Пит. Но услышал только я! Тимурчик живо и красочно пересказывал Боссам «Парамаунта» вкратце мою историю появления в Америке, и им всем было не до Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, Джек, – сказал Пит Морено. – Ты слишком высокого мнения о нашем лос-анджелесском Департаменте. У нас детективы ездят на белых «ягуарах» и красных «феррари» только на экранах кинотеатров. А в жизни… Нет, Джек. Это не наши. Ты видишь их номера?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Куда вас везут?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кажется, в «Беверли-Хиллз-отель».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не слабо! – усмехнулся Пит. – Сейчас я постараюсь все взять на контроль.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О’кей, – ответил ему Джек и спрятал радиотелефон в карман.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Парамаунтские Боссы смотрели на меня, явно не зная, о чем и как со мной разговаривать. Я их отлично понимал: нормальному Человеку невероятно трудно преодолеть самого себя и заговорить с КОТОМ на равных.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но надо признаться – эти упакованные Мужики вели себя идеально! Сделав над собой нескрываемое усилие, Старший Босс вежливо обратился ко мне:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я много слышал о вас, много читал, несколько раз видел вас в «Новостях» и «Последних известиях» по Си-эн-эн и Эн-ти-эс. Теперь рад познакомиться с вами лично, мистер МартКыся!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тимурчик! – сказал я. – Передай ему – пусть будет проще. Никаких «мистеров». Или «Мартын», или «Кыся». Что ему легче. А то он еще пару раз одолеет это «МартКыся» и перекинется от напряжения.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Только не начинай с хамства, – мысленно предупредил меня Джек Пински, внимательно наблюдая за белым «ягуаром».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Боже меня упаси, Джек! О чем ты говоришь? Я буду любезен и ласков с ними, как новорожденный Котенок.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Воспитанный Тимур заверил Боссов, что я тоже очень рад с ними познакомиться. Хотя я этого не говорил.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О’кей! – обрадовался Старший Босс. – В таком случае я – Стив, а мой близкий друг и партнер по бизнесу – просто Бен.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Очень приятно, – сказал я по русской привычке. – Я думаю, Стив, что и мистер Тимоти Истлейк, и мистер Джек Пински не будут возражать, если вы их будете называть тоже по именам. Да, ребята?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик перевел с шелдрейсовского на английский.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Естественно, – буркнул Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Отлично! – воскликнул шестидесятипятилетний Бен – чистокровный американский внук своей – сами понимаете какой – витебской бабушки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он распахнул дверцы лимузинного бара, и внутренности этого чудо-автомобиля засверкали теплым оранжевым светом, отражаясь в невероятном количестве самых разных бутылок.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– По этому поводу мы должны выпить! – торжественно проговорил Бен и вопросительно посмотрел на Стива – не поторопился ли он с поддачей?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но Стив благосклонно улыбнулся, и Бен тут же спросил у Тимурчика, показывая на меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что будет пить наш герой?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Наверное, молоко… – неуверенно проговорил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А может быть, сливки? – спросил Стив и вынул из небольшого холодильника хрустальный графинчик со сливками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну уж дудки! – сказал я. – Спасибо! Не хватает мне еще обдристаться! Меня со сливок всегда так несет…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вновь старику Стиву показалось, что он понял меня. А тут еще и Тимур перевел мои слова на нормальный английский. Только ради идиотских приличий опустил слово «обдристаться» и добавил, что со сливок я обычно «себя неважно чувствую».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я тоже… – испуганно сказал старик и сменил графинчик сливок на бутылочку молока. Налил молоко в специальную плошечку, и я понял, что они очень тщательно подготовились к нашей встрече.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А вы, Джек? – спросил Бен.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Скотч.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Выбирайте сами – какой сорт вы любите.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек протянул свою лапу и взял «Черный Джонни Уокер».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что будет пить наш замечательный переводчик? А, Тим? – весело спросил Бен.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вообще-то, сэр, я очень люблю «Пинаколаду», – смутился Тимур. – Я ее даже сам иногда делаю дома в Нью-Йорке. Но здесь, в лимузине… Может быть, найдется какой-нибудь обычный джус?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мистер Тимоти Истлейк, все ингредиенты для приготовления настоящей «Пинаколады» – перед вами! – сказал старик Стив. – Вот тебе, сынок, один шейкер, себе я беру второй, вот тебе лед, не забудь ваниль… Твори! А я себе сделаю слабенький коктейль.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Потомок витебской бабушки Бен нахреначил себе чуть ли не стакан двенадцатилетнего виски «Чивас» и тут же поймал на себе укоризненный взгляд старика Стива.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню, Шура получил свои первые деньги в нью-йоркской Публичке и приволок с получки точно такую же бутылку домой. На что Рут сказала, что «Чивас» – напиток миллионеров, но если Шуре, дескать, хочется именно это виски, то… «Никаких проблем!» – сказала Рут. Они поцеловались и позвали в гости мистера Могилевского и Джека Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Уже в следующее мгновение мы все трое – Тимурчик, Джек и Я – замерли от восхищения! Мы увидели, как старый Стив сбивал себе слабенький коктейль для «очень старшего возраста», как он выразился. Делал он это так профессионально, так блистательно, что мы просто-напросто охренели! Шейкер у него летал из одной руки в другую, переворачивался в воздухе, делал умопомрачительные пируэты, вертелся на ладони, перескакивал с пальца на палец, вытворял черт знает что!.. И я, совершенно завороженный потрясающей ловкостью очень пожилого Человека, вдруг, словно во сне, увидел…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…МОЛОДЕНЬКОГО, НОСАТОГО, С ОТТОПЫРЕННЫМИ УШАМИ, ХУДЕНЬКОГО РЫЖЕГО СТИВА В ГРЯЗНОМ БЕЛОМ ПЕРЕДНИКЕ ЗА СТОЙКОЙ КАКОГО-ТО ПОДВАЛЬНОГО ПОЛУТЕМНОГО БАРА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ СТОЙКИ БАРА ЛИЦОМ К СТИВУ СИДЕЛИ ПЛОХО ОДЕТЫЕ, НЕБРИТЫЕ И НЕТРЕЗВЫЕ ЛЮДИ, КОТОРЫХ МЫ ТАК ЧАСТО ВИДИМ В ФИЛЬМАХ ИЗ «АМЕРИКАНСКОЙ ПРОШЛОЙ ЖИЗНИ»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ТОЧНО ТАК ЖЕ ЛЕТАЛ У НЕГО ИЗ ОДНОЙ РУКИ В ДРУГУЮ ТУСКЛЫЙ, ВИДАВШИЙ ВИДЫ ШЕЙКЕР, В КОТОРОМ СТИВ СБИВАЛ КОМУ-ТО КОКТЕЙЛЬ, КОМУ-ТО УСПЕВАЛ ЧТО-ТО НАЛИТЬ ИЗ ДРУГИХ БУТЫЛОК, С КОГО-ТО ПОЛУЧИТЬ ДЕНЬГИ, КОГО-ТО ЗАПИСАТЬ В ДОЛГОВУЮ КНИЖКУ. А С КЕМ-ТО И ПРОСТО ПОТРЕПАТЬСЯ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ШЕЙКЕР В ЕГО МОЛОДЫХ, КОСТЛЯВЫХ И СИЛЬНЫХ РУКАХ, ПОРОСШИХ РЫЖИМИ ВОЛОСАМИ, ЛЕТАЛ, ЛЕТАЛ И ЛЕТАЛ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Согласитесь, что я все-таки Грандиозный Кот! Мало того, что я иногда могу предвидеть БУДУЩЕЕ, я еще, оказывается, могу разглядеть и ПРОШЛОЕ!.. Причем как минимум лет на пятьдесят назад… Вот как сейчас! И это не выдумка, это не плод моего гипертрофированного воображения. Ну, как фразочка?.. Будьте-нате, да?! Недавно у Шуры подцепил. Так о чем я?.. А… Так вот, это действительно так! Ибо закончив сбивать коктейль, Стив перелил его из шейкера в высокий красивый стакан и сам сказал с доброй улыбкой Дедушки Мороза:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Когда-то мой творческий путь начинался не совсем с кино. За удачу! Лехаем…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Зай гезунд! – сказал Бен с далекими витебскими корнями.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы все выпили. То есть выпили все они, а я за их здоровье чуть-чуть полакал молока и лишний раз убедился – насколько идиш похож на немецкий…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Лежа в розовой мраморной ванне, величиной со всю нашу петербургскую квартиру, Тимурчик читал мне вслух рекламный проспект «Беверли-Хиллз-отеля»:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– «Беверли-Хиллз-отель» – Сансет-бульвар, номер девять тысяч шестьсот сорок один – величественно высится на этом месте со второго десятилетия двадцатого века. Со времени своего возникновения «Беверли-Хиллз-отель» принимал королей, шейхов, крупных политических деятелей, а также в разные времена этот отель своим домом считали многие голливудские звезды: Чарли Чаплин, Грета Гарбо, Марлен Дитрих и Мэрилин Монро…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Расположившись на двенадцати акрах, отель утопает в буйной калифорнийской растительности и экзотических цветах. В западной части вестибюля уютный ресторан «Сансет-лаундж», где вам предложат традиционный английский чай, легкую закуску, коктейли. Для романтических встреч лучше выбрать «Поло Гриль», для деловых – «Поло-лаундж». Для особо торжественных случаев – «Хрустальный бальный зал», способный вместить более тысячи гостей. Имеются два кафе – «Фонтан» и «Кабана-клаб». Обслуживание в отеле соответствует самым капризным запросам именитых постояльцев, ибо для «Беверли-Хиллз-отеля» характерно умение обеспечить покой, уединенность и поистине домашний уют…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я сидел рядом и чуть выше Тимура – на призеркальном столе из черного искристого мрамора со всякими золотыми финтифлюшками. Для полотенец, каких-то салфеток, для массы непонятных ни мне, ни Тимуру, а подозреваю, что и Джеку, вещей!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Для укрепления самоуважения я мог посмотреться в небольшое круглое бритвенное зеркало на золотой подставке. Зеркало сильно увеличивало мою харю, и я отражался в нем просто-таки каким-то гигантским и страшным ТИГРОМ без оранжевых полос, но с моим рваным ухом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все здесь было ужасно золотое! Во всяком случае – золотого цвета. Даже огромное плоское зеркало, в котором я отражался, но уже в собственную натуральную величину, было тоже все обрамлено роскошной золотой рамой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Оглядев это зеркало в полстены, у меня в голове вдруг пронеслось шальное тщеславное и необоримое желание – когда-нибудь увидеть свой огромный портрет вот в такой раме!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Читай дальше, – попросил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прыгай ко мне, – предложил Тимурчик, взбивая пену в ванне.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А это ты видел? – и я кончиком хвоста показал Тимуру в район одной из частей тела, доставляющей Особам Самцово-Мужского пола кучу удовольствий и хлопот. В зависимости от ситуации – соответствует или не соответствует ЭТА ЧАСТЬ желаниям своего владельца.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну и дурак! – обиделся Тимур. – Оборзел в последнее время, как скотина! Я же тебя плавать научу, «авторитет» херов!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда мы оставались вдвоем, Тимурчик сразу же переходил с английского на русский и не стеснял себя в выборе выражений. Это называлось у нас – «не потерять язык Отчизны».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты должен уметь плавать!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мне лично этого не требуется. Коты вообще не плавают, – возразил я. – Читай дальше!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, плавают! Нет, плавают!.. Я еще в России, в колонии читал – у одного клоуна есть Кот-Лягушкин. Фамилия у него такая. Так вот этот Кот-Лягушкин даже под водой плавает!.. В «Комсомолке» было написано!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Написать-то все можно, – как-то очень по-жлобски сказал я и повторил: – Читай дальше, пожалуйста…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне нужно было как можно скорее закончить это унизительное для меня препирательство. Я ужасно дергаюсь и нервничаю, когда чего-то БОЮСЬ или НЕ УМЕЮ! Сознание собственной неполноценности в чем-либо невероятно раздражает меня. В таких случаях я помимо моей воли могу быть необоснованно и отвратительно несправедлив и опасен! Я это за собой знаю и очень расстраиваюсь. Шура говорит, что это во мне «бурлят Мужчинские комплексы».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, черт с тобой… – милостиво проговорил Тимур. – Слушай! Хотя уже давно мог бы сам научиться читать.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вот тут ты прав, – согласился я. – Это наше с Шурой упущение. Но когда мы жили с ним в Петербурге – нам ни на что не хватало времени. Шура был занят своей окололитературной деятельностью, барышнями, пьянками с приятелями и поисками денег, чтобы купить мне хоть немного мороженого хека. Я же, в свою очередь, практически был занят тем же – Кошки, драки, подработки в соседней шашлычной, гулянки и заботы о Шуре. Теперь же, когда Шура более чем пристроен и я фактически перешел под твое покровительство…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А я – под твое! – рассмеялся Тимур. – То…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– То теперь именно ты и начнешь с завтрашнего дня учить меня читать и считать. А то сегодня, когда мы решали, какой номер нам выбрать и сколько это будет стоить, я чувствовал себя невероятно глупо! А лишние унижения вредны – как Людям, так и Котам…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Выбор комнат, в которых мы должны будем жить в «Беверли-Хиллз-отеле», превратился в тоскливо-тягучий подсчет неведомых мне чисел и наших возможностей. Сейчас я попытаюсь объяснить.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Итак. Пользуясь советско-партийно-административной терминологией, над которой всегда хихикал мой Шура, скажу – разброс цен на проживание в данном отеле был далеко не однозначен! От 295 долларов за сутки до 3350 долларов за те же самые сутки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В американском кино за твой отель никто не платит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот тебе бабки, наличником – они же отельные, они же кормительные, и «гуляй, Вася!». Можешь жить у родственников, и вся «капуста» твоя. Или в дешевеньком пансионе – долларов этак за 30! Если уж так тебя «жаба душит»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но игнорировать такое понятие, как ПРЕСТИЖНОСТЬ, здесь тоже никому не позволено! Получаешь, как «звездюк», 3000 долларов в неделю помимо гонорара в 3 500 000 – изволь соответствовать, сукин сын!.. Тут надо держать ушки топориком и хвост трубой. Это мне еще Рут Истлейк при отлете объяснила…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;После долгих расчетов, в которых я начисто не петрил, я просто предложил Тимурке и Джеку объединить все их деньги с моими и снять такое жилье, в котором не стыдно будет принять и президентскую семью, когда они приедут к нам в гости.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Подсчитали: Тимур и Джек получают по 750 в неделю. Плюс по 200 баксов командировочных ежедневно – Тимурчик умножил, сложил, и получилось, что у каждого в неделю набирается по 2150 зеленых. Прибавили еще и мои 3000 (мне почему-то командировочных не платили) и получили гигантскую сумму – 7300 долларов в неделю. На троих!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик пощелкал калькулятором и сказал нам с Джеком, что мы совершенно спокойненько можем снять односпальный номер с садиком в бунгало: там три комнаты и кухня, всего за 495 долларов в день. А бунгало на территории «Беверли-Хиллз-отеля» – это вообще Чудо! В самой чаще тропических зарослей, со всеми роскошно-комфортными примочками. И после расплаты за отель у нас еще будет оставаться 3935 баксов в неделю. На троих. Чистыми, как сказал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ничего себе уха?! Даже наш невозмутимый квадратненький Джек слегка прибалдел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А так как это будут честно заработанные нами деньги, то нам НИКТО КРАСИВО ЖИТЬ НЕ ЗАПРЕТИТ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И садик, на котором настоял Тимур (честь ему и хвала!), мне был позарез необходим! Не только для того, чтобы безудержно таскать туда Голливудских Кошек, но и для самых обычных ежедневных естественных отправлений. Как вам известно, ЭТО я делаю только на природе…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Короче, бунгало у нас было – офонареть можно! Гостиная – с половину футбольного поля. С диванами, серебристо-золотыми подушками, с баром, с люстрами таких форм, что не сразу и смикитишь – что это такое с потолка свисает?! А настольные лампы! Боженька ты мой… Сколько их и какие только… Столы высокие со стульями для поддачи или для разных игр, низенькие кофейные столики с потрясающими креслами… Прямо тут же за спинками кресел пальмы растут, в стеклянной стене – выход на террасу, а оттуда в собственный садик… А на стенках классные картинки, а вазы какие на столиках – умереть-уснуть!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А в саду – ну прямо джунгли из телевизионного «Клуба путешественников» доктора Сенкевича! Только очень ухоженные джунгли. С дорожками и освещением, с удобными скамеечками и столиками, с телефонами в самых, казалось бы, «диких» уголках…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А джакузи?! Знаете ли вы, что такое джакузи? Нет, вы не знаете, что такое джакузи… Штука довольно опасная для Котов. Люди же просто подыхают от счастья, когда туда залезают!.. Это такая штука… Потом объясню.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А пока – спальня! Это, я вам скажу, – нечто! Громадная комната с такой нишей, в которую вставлена гигантская кровать. В изголовье кровати – зеркало. Чуть наклонное. Помню, в Питере Шура все мечтал о таком зеркале над своей тахтой. Я его тогда еще спросил: «А для чего?» А он мне ответил, что когда он занимается с очередной барышней ЭТИМ САМЫМ, неплохо посматривать изредка в такое зеркало – все ли ты правильно делаешь?.. И вообще, сказал Шура, зеркало в этот момент очень заводит и скрашивает одиночество…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут я ни хрена не понял – какое еще ОДИНОЧЕСТВО, если вы ВДВОЕМ трахаетесь в этой постели? А Шура сказал, что это темные и почти неизведанные глубины Человеческого подсознания, доступные только старику Фрейду, и чтобы я больше не морочил ему голову дурацкими вопросами!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но что в этой спальне было напихано?! И комодики, и зеркальные шкафы (которые тоже, кстати, отражали это чудовищное лежбище), и столики для завтрака и еще хрен знает для чего.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Там же я обнаружил совершенно очаровательный небольшой мягчайший диванчик с подушечками и тут же занял его раз и навсегда, предоставив маленькому Тимурчику эту невероятную кровать под серо-желтым балдахином. На такой кровати мы все – Рут, Шура, Тимур, мистер Могилевский, Джек Пински и еще парочка их приятелей-полицейских из нашего участка, включая и меня, могли бы спать одновременно, ничуть не мешая друг другу. А теперь попробуйте представить, что это была за кроватища!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А кабинет, в котором поселился Джек?! Это же вообще черт знает что! Один камин чего стоил… Причем даже в отельном проспекте было указано как особое достоинство, что «этот камин предназначен для дров». Дескать, не газовый! Оказывается, у них здесь простые дрова гораздо дороже газа… Еще совсем недавно в Нью-Йорке я слышал, как Шура рассказывал Рут, что сегодня у нас в России некоторые типы именно на ГАЗЕ делают бешеные деньги!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот уж действительно: «два мира – две системы»! Для них газ – это тьфу, а для нас – елки-палки! И наоборот.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …телевизоры, большие шкафы, личные сейфы для гостей, – продолжал читать мне отельный проспект Тимур. – Факс-машины, компьютерные модемы, телефоны с тремя линиями и громкоговорителем, видео– и аудиоплейеры, наборы магнитофонных кассет к ним, а также большая коллекция компакт-дисков…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Меня прямо в жар бросило – так я разнервничался!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Погоди, Тимур… Значит, здесь в нашем бунгало есть аппаратура, где можно проиграть любой компакт-диск? Да?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно! Здесь отличный набор дисков. Я уже смотрел их. И «Спайс герлс», по которым все сейчас дохнут… И «Бэк-стрит бойз», и хип-хоп… Или ты предпочитаешь классику? Я имею в виду джаз.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да погоди ты! Уймись! – Я и не заметил, как в раздражении стал пользоваться лексиконом Рут. – Я просто хочу прослушать один диск и понять, что там записано.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, это как два пальца обоссать, – спокойненько проговорил Тимур и стал вылезать из ванны.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прекрати разговаривать как ханыга! – рявкнул я на него. – Соблюдай хотя бы элементарные приличия.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но Тимур надел роскошный белый махровый халат – ему администрация отеля специально подобрала небольшой размер – и презрительно прищурился на меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А показывать хвостом на свою задроченную пипиську, чтоб не сказать хуже, – это прилично?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, я был не прав! И приношу свой извинения. Но сейчас, Тимурчик, не время выяснять отношения. Где Джек?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я здесь! – Джек заглянул в ванную комнату с двумя огромными бумажными пакетами в обеих руках. – Кто из вас спросил – где я? Ты, Тим, – вслух? Или ты, Мартын, – мысленно?.. Я как-то еще не научился это различать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Научишься, – сказал я. – Невелика премудрость. Это я спрашивал, где ты!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Понятно! Тогда я пошел распихивать все по холодильникам.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хорошо. Но потом я хочу сразу же собрать вас на экстренное совещание в гостиной, – решительно заявил я. – Дело пахнет керосином…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек повел своим большим носом, принюхался и сказал с сомнением в голосе:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– По-моему, Кыся, ты ошибаешься.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это русское народное выражение, Джек, – объяснил Тимур. – Так говорят, когда чувствуют опасность.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Уже интересно, – спокойно отреагировал Джек и ушел со своими пакетами.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сказав «со своими пакетами», я был не точен. Пакеты были общие – наши. Там была разная жратва для нас троих, с учетом индивидуальных вкусов. Эта жратва была куплена в недорогих магазинах миль за двадцать отсюда. В Беверли-Хиллз дешевых магазинов не бывает.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Единственное условие, которое потребовал от нас Джек, – никаких ресторанов, никаких заказов в номер из ихних буфетов! У нас есть своя кухонька со всеми необходимыми причиндалами высочайшего качества – готовим для себя сами! Иначе никаких штанов не хватит. Джек посмотрел здешние ресторанные цены и чуть не потерял сознание. А Тимуру необходимо хоть немного денег привезти матери. Мартын обязан кое-что сэкономить для Шуры, да и ему, Джеку, совсем не помешает сберечь несколько лишних сотен до Нью-Йорка. Он уже давно собирался затеять ремонт в своей квинсовской холостяцкой квартире.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На съемках же – в декорациях ли на киностудии, или на «натуре» в экспедиции – будет сплошная халява. Там баксы тратить почти не придется. Там «Парамаунт» весь состав киногруппы – около ста человек – кормит бесплатно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы с Тимурчиком безоговорочно согласились с экономическими соображениями Джека Пински.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Любимой фразой Шуры Плоткина, которую он каждый раз произносил при мне в Петербурге, когда ему задерживали выплату гонорара или вовсе не принимали рукопись, или он ловил очередной триппер, я и открыл наше совещание.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Книга, которую не выпускал из рук тот самолетный МЕРТВЫЙ Тип, когда был еще ЖИВЫМ, – у меня, в моем рюкзаке! – сказал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Последовавшая за этим сообщением немая сцена длилась всего несколько секунд, но была достаточно выразительной.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур бросился в прихожую, примчался обратно с рюкзаком и выхватил оттуда «Маркиза Астольфа де Кюстина».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Кыся, ты даешь!.. – простонал он.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Зачем ты слямзил эту книгу, Мартын? – спросил Джек полицейским голосом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я быстренько попытался объяснить, что эту книгу обнаружил в рюкзаке совершенно случайно и что я думаю по поводу того, как попала книга того Типа в мой рюкзак.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но мне кажется, что дело тут абсолютно не в книге, – в довершение своей теории сказал я. – Пахнет она совсем не тем, чем положено пахнуть простой книге.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек тут же понюхал эту маркизову «Россию» и признался:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я – пас.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик, по-моему, пересчитал своим маленьким носом чуть ли не все страницы истории государства Российского с точки зрения заезжего француза и с грустью констатировал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я тоже – пас…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Уже в который раз я убеждаюсь в нашем Котовом превосходстве даже над близкими мне Людьми! Вот сунь под нос ЭТУ книгу любому задрипанному Коту, и тот сразу скажет, что от нее просто несет «сидухой». Если он, конечно, знает, что это такое…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот вам уже один-ноль в нашу пользу. А все остальные наши Умственные и Мышечные – в смысле, Мускулатурные, достоинства, намного превышающие Человеческие возможности? Что тогда?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но мы с Шуриком еще в Петербурге сказали друг другу: уметь ЛЮБИТЬ – значит уметь ПРОЩАТЬ. В конце концов, в единой КОМАНДЕ каждый дополняет друг друга своими сугубо индивидуальными качествами. Классический пример тому «Великолепная семерка», которая у нас в России по телику шла уже раз десять! Там еще такой лысый был главным…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В книге спрятана «сидуха». То есть, другими словами, куда-то там вклеен компакт-диск, – сказал я без всякого зазнайства. – Дело за тобой, Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Для верности Тимурка перевел все это Джеку на нормальный английский, но, как мне показалось, Джек и так все понял. Он легонько попробовал обе стороны обложки на гибкость и достал из кармана куртки небольшой складной ножичек…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда Джек доставал нож, мы увидели, что у него под курткой надета пистолетная сбруя, а оттуда выглядывает рукоятка большого полицейского автоматического пистолета.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я-то еще с самого утра чувствовал, что от Джека потягивает оружием. Но промолчал. Неохота было нервировать Тимура – зачем да почему?! Ну и так далее. Я-то лично Джеков пистолет связал с появлением в нашей калифорнийской жизни того белого «ягуара», который ехал за нами от лос-анджелесского аэропорта до самого отеля. И, как потом выяснилось, не ошибся!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимом только переглянулись, но ничего не сказали. А Джек аккуратненько стал ножичком вскрывать заднюю обложку «Маркиза де Кюстина».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Взрезал самый край жесткого переплета сверху, сбоку и снизу, осторожно расслоил картон обложки и еще более осторожно – просто не дыша – вытянул оттуда сверкающий компакт-диск.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, что я вам говорил?! – отбросив в сторону какую-либо вонючую скромность, торжествующе завопил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, Кыся, ты – гигант!.. – сказал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но Джек только погладил меня по загривку и кисло вздохнул:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ох, как мне все это не нравится…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы все трое стали очень внимательно разглядывать этот диск.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек тяжело вздохнул и снова повторил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ох, как мне все это не нравится… А тут еще Пит куда-то запропастился!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот ведь что потрясающе – стоило Джеку произнести имя Пита Морено, как я вдруг сквозь десятки стен, деревьев, кустов, пальм и всевозможных отельных конструкций неожиданно увидел самого Пита!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…КОТОРЫЙ СТАВИЛ СВОЮ МАШИНУ НА НАШУ ОТДЕЛЬНУЮ СТОЯНКУ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тощая физиономия Пита была наполовину прикрыта большими противосолнечными очками, на голове бейсбольная шапочка с длинным козырьком…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот он запер машину и направился к входу нашего отеля…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;У самых дверей Пит стянул с головы пропотевшую шапчонку, пригладил мокрые от жары рыже-седые волосы и, преодолев четыре ступеньки, вошел в отель…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ВСЕ ЭТО Я ВИДЕЛ СОБСТВЕННЫМИ МОЗГАМИ, НАХОДЯСЬ ЧЕРТ ЗНАЕТ НА КАКОМ УДАЛЕНИИ ОТ ПИТА!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что с тобой, Кыся?! – услышал я словно издалека испуганный голос Тимура. – Тебе плохо? Очнись, Кысичка! Открой глазки!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С тобой все в порядке, Мартын? – тревожно спросил меня Джек. – Или ты просто решил поиграть в статую Авраама Линкольна?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я судорожно перевел дыхание, стряхивая с себя это наваждение, и слабым от вымотанности шелдрейсовским голосом сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все о’кей, ребята… К нам идет Пит Морено…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не успел я закончить фразу, как в нашем номере раздался телефонный звонок. Джек нажал на кнопку «громкой связи» и сказал просто так – в воздух:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мистер Пински? – раздался в динамике голос. – Вас беспокоит дежурный портье.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Слушаю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сэр! Вас хотел бы видеть мистер Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прекрасно. Я жду его.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Его немедленно проводят к вам, сэр, – сладко проворковал динамик.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спасибо.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не за что, сэр. Это наша работа. Это вам спасибо, сэр.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Щелчок отключения, и Джек с Тимуром вылупились на меня так, будто им явился пришелец из Космоса!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кстати, Шура совершенно убежден в существовании внеземной цивилизации. Когда же я спросил его – есть ли там Кошки, Шура рассердился, обозвал меня половым психопатом и заявил, что, говоря о Космосе, нужно думать не о Кошках, а о Бесконечности, Пространстве и Вечности…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Зато Тимур, в горделивом восторге за мои интуитивные способности, чмокнул меня в нос, а никогда и ничему не удивляющийся Джек слегка растерянно покачал головой и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С такими способностями, Мартын, в криминальной полиции тебя ждала бы умопомрачительная карьера!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но в это время к нам, в наше роскошество, без стука вошел Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он молча оглядел гостиную, заглянул в кабинет Джека, осмотрел спальню Тимура и…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;О боже!.. Произнес фразу моего любимого друга Водилы:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– М-да… КРАСИВО ЖИТЬ НЕ ЗАПРЕТИШЬ. Привет, ребята!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Чем лишний раз убедил меня в том, что, несмотря ни на что, наши народы очень близки друг другу.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Питу так понравился наш «собственный» садик, что его оттуда клещами было не вытащить! Все наши рассказы про то, что произошло в самолете; как я потом обнаружил книжку в своем рюкзаке; как Джек достал компакт-диск из «Николаевской России…», Пит Морено предпочитал слушать только лишь в садике, предварительно отключив садовый телефон.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;У меня было такое ощущение, что и Пит, и Джек чего-то трусят. Это было так не похоже на Джека, да, полагаю, что и на Пита Морено, что я только диву давался!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Разговаривали они вполголоса (может, так у них принято в полиции?..), а когда мы перешли в гостиную – прослушать на отельной аппаратуре эту вонючую «сидуху», из-за которой уже произошло столько событий, то Пит и Джек попросили нас с Тимуром делать все молча. Вопросы и рассуждения по поводу – только в садике.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик заправил компакт-диск в какую-то самостоятельно выехавшую из проигрывателя сковородочку, нажал пару тройку кнопок (он у нас в этих штуках сечет фантастически!..), и мы все четверо навострили уши. Еще бы! Из-за вот этой дряни был УБИТ ЧЕЛОВЕК…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, НЕ БЫЛО никакой музыки! Одно только тихое шипение!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур мгновенно проверил все соединения проводов, щелкнул одной кнопкой, другой, передвинул какой-то рычажок – шипение, да и только!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда сам Пит достал из проигрывателя эту гнусную «сидуху», оглядел ее и поманил нас в садик.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но тут воспротивился Тимур. Он считался у нас в семье непререкаемым авторитетом в обращении со всякой электронной техникой, и так просто сдаться на волю судьбы, не использовав всех технических возможностей, Тимур не мог.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Раз нет музыки, значит, нужно этот диск прогнать через компью…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но тут широкая, как совковая лопата, ладонь Джека мягко зажала рот Тимура, а Пит легонько щелкнул Тимурчика по носу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я мгновенно присел на задние лапы, спружинился, прижал уши к затылку, обнажил клыки, выпустил когти и зашипел куда хуже, чем этот сраный компакт-диск!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сидеть, Кыся!!! – предостерег меня взволнованный шелдрейсовский голос Тимура. – Все о’кей!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же обмяк. Только шерсть на загривке все еще торчала дыбом, никак мне было не уложить ее нормально…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– М-да… Жутковатый Котяра! – еле выговорил слегка побледневший Пит и снова вывел нас в садик.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Спустя десять минут мы уже сидели под пальмой за накрытым столиком, и Джек, Пит и Тимур лопали горячие еврейские бублики – бейглы, обмазанные мягким белым сливочным сыром – «крим-чизом», а сверху этого сыра каждый из них клал по здоровенному куску слегка просоленной и чуток подкопченной рыбы, которая повсюду называется «лакс», а у нас в России – «лосось».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне же были поданы отдельно тот же «лакс», но только сырой, без соли, и «крим-чиз», который мне очень понравился.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все это Джек и Пит запивали пивом «Бадвайзер», Тимур – томатным соком, а я молоком со специальными витаминными добавками для Котов. Не скрою, я от этого молока поначалу воротил морду, но после того как Джек, потихоньку от Тимура, сообщил мне, что эти добавки поднимают Котовую потенцию на оглушительную высоту, я подумал – чем черт не шутит?.. А вдруг пригодится? А то у меня в связи с этим ТРУПОМ и его книгой – одни только стрессы! Что для нормального, полноценного траханья – жутко вредно! И стал даже находить некоторый вкус в этом молоке с секс-добавками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;За совместной трапезой выяснилось много любопытных вещей. Хотя столько же, если не больше, осталось покрытых мраком неизвестности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, во-первых, белый «ягуар», который нахально перся за нами от аэропорта, числится за одной достаточно противной исламской террористической организацией, про которую, казалось бы, все вроде бы было известно, а брать ее не за что! Подозрения, не подкрепленные доказательствами… Известно только, что они обещали сжечь и взорвать всю «белую» Америку и на этой выжженной земле от одного океана до другого установить мировое исламское господство.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И L. A. P. D. – лос-анджелесская полиция, и F. B. I. – по-русски Федеральное бюро расследований знали, что эти «ягуарско»-исламские типчики уж слишком интересуются работами «Джей-пи-эл» – «Джет-пропалшен-лэборатори». А там ни больше ни меньше – всякие ракетно-ядерные дела и разная страшноватенькая энергетика!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Известно также, что эти исламисты-террористы-экстремисты уже пару раз подкатывались к «Джей-пи-эл» по поводу одной наипоследнейшей модели какой-то могуче-созидающей штуки, которая может быть использована как и дико разрушающая хреновина. Естественно, что их интересовала лишь вторая особенность этой райско-адской конструкции. За секрет этого изобретения, этой вершины НЕчеловеческой мысли, зеленое знамя ислама отваливало пятнадцать миллионов долларов. Всего лишь за документацию! Но…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не на тех нарвались, – сказал Пит. – Тогда они связались с русскими…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Оказалось, что где-то под Москвой, в каком-то Обнинске, озверевшие от постоянных задержек заработной платы, оголодавшие и поистрепавшиеся от новореформенной нищеты русские ученые в полном и беспросветном отчаянии сотворили штуку, подобную изделию «Джей-пи-эл», но только с гораздо более мощными возможностями!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сегодняшней России эта гениально-грандиозная штуковина оказалась и на хер не нужна. Там все сейчас заняты жульническими выборными кампаниями – от президентских до дворницких, и на всякие там ИЗОБРЕТЕНИЯ ВЕКА всем наплевать с высоты Кремлевских башен…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;С русскими сторговались всего за четыре миллиона, с условием, что те сами и доставят документацию этого изобретения в Калифорнию.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Откуда все это известно? – спросил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Джек!.. – укоризненно вздохнул Пит. – Ну мне ли тебе объяснять?! Значит, у русских сидит какой-то там наш информатор. Сейчас русским настолько не до разведки и контрразведки, что более легкого и безопасного плацдарма для такой деятельности нету во всем мире! Особенно если у тебя есть «крыша» из местных бандитских группировок…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимурчиком сидели затаившись, как две мышки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, покойный Павловский был курьером? – Джек откупорил еще пару банок «Бадвайзера».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Если это так, то не просто курьером, а еще и квалифицированным консультантом этой документации.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Пит Морено аккуратно двумя пальцами приподнял компакт-диск.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А шлепнули его уже конкуренты… Вернее, просто бандиты, которым захотелось самим получить эти четыре миллиона… – задумчиво проговорил Джек. – Интересно, на что они надеялись? С них же заказчики могли потребовать объяснений того, что здесь записано…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, во-первых, мы рассуждаем так, будто мы абсолютно на верном пути и точно знаем, что здесь записано. Даже если так, то я не удивлюсь, если среди русских бандитов найдется специалист по всем этим штукам-дрюкам. Сейчас в России режиссеры работают шоферами, уголовники – губернаторами, поэты – ларечными торговцами, инженеры и философы – грузчиками… Почему это ты думаешь, что среди бандитов не может оказаться ученого-ядерщика? – ухмыльнулся Пит и спросил: – Ты где покупал эти бейглы и крим-чиз?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В какой-то русско-еврейской лавке Ферфакса на пересечении с бульваром Санта-Моника… А что, тебе не понравилось?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, бейглы – прекрасные! «Крим-чиз» слегка суховат. Знаешь, где нужно покупать настоящие бейглы? Любые! И с маком, и с сыром, и с луком, и еще черт знает с чем!.. В любое время дня и ночи… Прямо из печки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Где?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В пекарне, которая так и называется «Бруклин-бейгл». Это рядом с даунтауном, в не очень благополучном латиносском квартальчике, почти на пересечении Беверли-бульвара с улицей Альварадо… Там, я тебе скажу, такие бейглы!.. Пальчики оближешь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Погоди, Пит! Дались тебе эти бейглы… Что нам делать с этим, компакт-диском?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Немедленно прогнать его через компьютер! Только ни в коем случае не пользоваться компьютерами отеля. Здесь наверняка превосходная служба безопасности, которая, вне сомнения, автоматом снимает показания всех компьютеров «Беверли-Хиллз-отеля» – чтобы, не дай бог, чего не вышло! И на всякий случай для той же безопасности постояльцев слушает все их телефонные и НЕтелефонные разговоры. Почему и сидим-то в садике. Мало ли кто трудится в этой службе безопасности?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут я решил эту информацию слегка дополнить. И поведал всем, что в аэропорту, как мне показалось, я видел тех двух типов, которые когда-то расстреляли корабельного Бармена, когда мы с Водилой провалили всю их операцию с центнером кокаина. А потом этих же Засранцев мы вместе с Тимурчиком видели в Нью-Йорке на ирландском празднике святого Патрика.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вполне вероятно, добавил я, что они же летели с нами одним самолетом. Так не они ли и пришили того несчастного клоуна, который так старательно играл «нового русского»?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но ничего восточно-исламского в этих двоих и не ночевало. Один был чистокровный русак, а второй – немец. То ли баварский, то ли приволжский.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик все это переводил Питу Морено, да и заодно Джеку. Вряд ли Джек так уж быстренько постиг наш великий и могучий шелдрейсовский…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Скажи, Тим, а ты смог бы опознать тех двоих, которых Мартын засек сегодня в порту?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Запросто, – ответил Тимур. – А уж Мартын-то тем более!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тощее ироничное лицо Пита растянулось в недоверчивой улыбке:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Даже обладая непомерной фантазией, трудно предположить, что американское законодательство когда-нибудь всерьез воспримет показания Кота Мартына, несмотря на великолепный перевод Тима. Я прошу прошения у Мартына, но…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Плюнь, Пит! – сказал я, глядя глаза в глаза Питу Морено. – Не обращай внимания на условности. Если что-нибудь и произойдет, я попытаюсь обойтись своими мозгами и лапами – без американского законодательства.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой, мамочка… – слабым голосом промямлил Пит и стал сползать с кресла. – Проклятая жара!.. Так напекло голову, что мне показалось, будто Кот сказал: «Плюнь, Пит! Не обращай внимания на условности…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек помог полуобморочному Питу снова утвердиться в кресле и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Возьми себя в руки, Пит. Кот Мартын, он же – Кыся, действительно сказал тебе это. Будь немного внимательней, и у тебя тут же появится еще один собеседник, кроме меня и Тима Истлейка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ах, господа!.. Как любит теперь говорить Шура, есть, есть одно отличие между нашими народами, несмотря на множество связующих нас Общечеловеческих и Все-Котовых нитей!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Установить Телепатический Контакт, да еще подкрепленный шелдрейсовской способностью к ведению прямого и непосредственного диалога между Котом и Человеком, с американцем гораздо проще, чем с русским.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В Америке же чуть ли не каждый второй взрослый Человек – от случайного прохожего до Президента США – в той или иной степени был заведомо готов к Контакту со мной! Что, не скрою, очень облегчало мне мои первые шаги по чужой земле. Ибо при кажущейся легкости бытия обычного Дворового Кота жизнь его всегда полна опасностей и зачастую нежелательных резких поворотов Судьбы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Где же нам просмотреть этот компакт-диск?.. – задумчиво проговорил Джек. – И нужно это сделать как можно быстрее. Завтра с утра мы уже должны быть на «Парамаунте», а там, как мне успели объяснить, сразу же начнется дикая гонка, и вряд ли у нас останется время еще на что-нибудь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек, но ты же говорил, что здесь, в Лос-Анджелесе, живет твой родной брат, – вспомнил Тимур. – Может быть, у него есть компьютер?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Три секунды Джек ошалело смотрел на Тимурчика, а потом взвыл как раненый Лев – это я еще помню по нашей телепередаче «В мире животных».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О, черт меня побери, старого идиота!!! Боже мой!.. Ну конечно… Надо сейчас же позвонить Морту!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как?! Ты до сих пор ему не звонил?! Ты просто сукин сын, Джек! Это я тебе заявляю совершенно официально, – сказал Пит Морено. – Но как я-то забыл, что никто лучше Мортона Пински и не разберется в этом дерьме!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Пит помахал под носом у Джека компакт-диском без музыки, из-за которого был УБИТ ЧЕЛОВЕК.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек, но ты же говорил, что твой брат – доктор… – попытался вставить я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Неожиданно вместо Джека мне вдруг ответил Пит Морено:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Доктор, доктор!.. Только доктор физики. И уже сто лет работает в «Джей-пи-эл»! Тим! Джек!.. На всякий случай захватите с собой книжку, в которую был спрятан этот компакт-диск…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Братья Пински были фантастически не похожи друг на друга! Небольшого роста квадратненький Джек жил на восточном побережье Америки у океана Атлантического, а тощий и долговязый Морт – на западном берегу у Тихого океана…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек обитал в холостяцкой квартирке не самой лучшей части Нью-Йорка – в Квинсе, а Морт – в собственном трехэтажном доме одного из престижных районов Лос-Анджелеса, в Пасадине. Джек Пински был полицейским, Морт Пински – ученым. Джек был холостяком, Морт – женат на женщине по имени Айрин, имел двух взрослых сыновей и трех пятилетних внуков, гостивших в доме деда и бабки каждое воскресенье. А так как сегодня был именно воскресный день, то мне тут же пришлось спасаться от этих внуков на старинном книжном шкафу!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сделал я это, не роняя собственного достоинства, элегантно, одним превосходным прыжком (мой коронный номер!) и привел этим в восторг все семейство Пински-старшего.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И что очень важно отметить – в доме Морта ПАХЛО КОШКОЙ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В самом пристойном и притягательном смысле этого слова.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Морт Пински был знаком с Питом Морено с тех незапамятных времен, когда Морт еще только заканчивал университет, а молоденькие Джек и Пит после армии вместе поступали в какую-то там полицейскую школу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Судя по тому, что ты живешь в «Беверли-Хиллз-отеле», Джек, я готов предположить, что тебя наконец невероятно повысили. Однако как я понял из газет и твоих слов, ты в качестве обычного бодигарда – телохранителя сопровождаешь этого замечательного Кота и его друга Тима. Следовательно, тебя очень сильно понизили. Вот как это увязать, Джек? – спросил Мортон Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Даже сидя на шкафу в ожидании, когда Айрин уведет внуков спать, я почувствовал, как Тимур обиделся за Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сэр! Джек никакой не бодигард. Он близкий друг и коллега моей матери и приятель ее мужа – Шуры Плоткина. Мы с Джеком и Котом Мартыном совершенно равноправные партнеры. Просто на период съемок фильма Кот Мартын немножечко главнее, сэр. В конце концов, сэр, могу вам сообщить – как родственнику Джека, что ваш брат некоторым образом выполняет сейчас задание самого Президента – мистера Клинтона! Сэр…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Можешь называть меня просто Морт, сынок, – сказал Пински-старший и протянул Тимурчику руку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот было в этом пацане что-то такое родное и близкое – из области «своих не закладывают!», что я грешным делом подумал: а не был ли Тимурчик в «Прошлой Жизни» (одна из наиболее привлекательных Шуриных теорий) Нормальным Русским Котенком?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Айрин наконец удалось уволочь внуков спать, и в доме, как по мановению волшебной палочки, неумолимо стал усиливаться запах Кошки!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Еще минуту тому назад я, честно говоря, от усталости буквально валился с лап…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Весь день в нервотрепке: пять часов полета через всю Америку. Плюс еще какие-то три часа, увеличивающие наш день в Лос-Анджелесе… Самолетный ТРУП, летчики, полиция, лимузин длиной с уличный квартал, боссы «Парамаунта», белый «ягуар» за нами от аэропорта, «Маркиз де Кюстин» со своим компакт-диском, роскошь отеля, гонка с полицейской мигалкой и сиреной по вечернему фривею в Пасадину на машине Пита, новые незнакомые мне Люди…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Короче: сил не было хвост поднять. И вдруг!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вдруг я, несмотря ни на что, ощутил в себе такое феерическое желание Кошки, что, забыв обо всем на свете, мягко и осторожно, стараясь не привлекать к себе и малейшего внимания, спрыгнул со шкафа на письменный стол Морта, оттуда на пол, и, как говорит мой Шура, «яйца повели меня» в неизвестном, но единственно верном направлении – сначала какой-то коридор, потом огромная кухня, затем выход во внутренний сад…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И я увидел ЕЕ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это была совершенно неземной красоты Кошка, редчайшей, так называемой серебряной шиншилловой породы. Она смотрела на меня из-под старого продавленного кресла, явно приготовленного для выноса в сад. Огромные зеленые глаза, тончайшая, поразительной длины шерсть, чуть приплюснутая переносица, придающая этой Кошке тот слегка вульгарноватый вид, который сообщает ей еще большую сексуальность и распаляет в тебе желание оттрахать ее немедленно, не теряя ни одной секунды из отпущенного тебе Господом Богом времени для Жизни вообще!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Дорогая!.. – хрипло пробормотал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Дорогой… – прошелестела она, открыла пасть, прикрыла глаза и мгновенно повернулась ко мне своим пушистеньким задком, не забыв отвести вбок и вверх свой роскошный хвост.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Дорогая!!! – прорычал я, находясь уже В НЕЙ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Дорого-о-ой… – простонала Она.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мартын… Мартын, черт бы тебя побрал! Где ты, Кыся хренов? – услышал я раздраженный, свистящий шепот Тимура.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;К этому времени я уже тщательно приводил свое хозяйство в полный гигиенический порядок. А предмет моей мгновенной страсти – серебристая Шиншилла (я даже не успел спросить, как ее зовут…) тут же томно лежала на спине и кончиком своего хвоста кокетливо щекотала меня между моих задних лап, в том месте, где я наводил послетрахательный лоск…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В отличие от большинства Людей для Котов эта процедура невероятно важна и ей по праву уделяется достаточно времени, чтобы произвести ее как можно скрупулезней!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Надо сказать, что когда-то я и Шуру приучил к этому ритуальному, я бы сказал, действу. Несколько иным, более примитивным и упрощенным способом – при помощи мыла, воды и губки, – но тем не менее…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мартын!!! Мать твою… Чтоб не сказать хуже!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур заглянул под продавленное кресло и узрел всю эту картинку маслом: меня, сидящего враскорячку и зализывающего «свои грехи», Шиншиллу, валяющуюся рядом в абсолютно недвусмысленной позе и состоянии глубокого сексуально-полового удовлетворения. И вообще.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кыся!.. Ну не гад ли ты ползучий?! – возмутился Тимур. – Мы для чего сюда приехали?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же стыдливо прикрылся хвостом и передней лапой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Меньше всего мне хотелось бы посвящать двенадцатилетнего пацана в собственную Половуху! Да, сегодня они в свои двенадцать лет – что Мальчишки, что Девчонки – прекрасно знают все истинные способы изготовления Котят, Щеночков и Детей. Идиотские легенды об аистах и капусте приводят лишь к тому, что Дети начинают считать всех Взрослых законченными кретинами. Что потом очень затрудняет Взрослым воспитание своих Детей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но и разговаривать с Детьми на «равных» ПРО ЭТО – тоже достаточно безнравственно. Вот как тут быть?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вылезай из-под кресла немедленно! – рявкнул на меня наш Ребенок. – Там на компьютере такое!.. А ты тут… И ты, потаскуха калифорнийская, – кыш отсюда!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Тимур шуганул мою Шиншиллочку так, что та пулей вылетела в сад. Потом Тимур презрительно посмотрел на меня и желчно добавил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А ты, Кыся… Если ты, конечно, закончил облизывать свои неуемные яйца, иди за мной! Будешь помогать мне с переводом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты в своем уме?! – испугался я. – Там же физика!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ненавижу чего-то не знать! Не перевариваю неясностей!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ничего. Я буду называть тебе слова, в которых ни хрена не петрю, а ты, если когда-нибудь слышал их или знаешь, что это, – будешь мне объяснять. А я – переводить на английский…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Когда мы с Тимуром вошли в кабинет Морта, по экрану компьютера ползли чертежи, расчеты и тексты. На русском языке.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это я читать пока не умею. А отличить русские буквы от нерусских мне – раз плюнуть!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нашел своего Котика? – ласково спросил Морт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нашел, – мрачно ответил Тимур и, указав мне на письменный стол, добавил по-шелдрейсовски: – Прыгай сюда. И внимательней!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ох, не за свое дело беремся… – вздохнул я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ишь как у тебя очко заиграло! – презрительно заметил Тимур. – Как чужих Кошек дрючить – так ты первый. А как…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ладно! Заткнись!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пацан начал выводить меня из себя. Наверное, потому что прав был Он, а не Я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Надо бы его потом познакомить с нашей кошечкой, – предложил Морт Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Они уже познакомились, – процедил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Странно! – удивился Морт. – Она у нас такая пугливая и застенчивая…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ах, если бы Морт только знал, КАК и ЧТО еще пять минут назад вытворяла их «пугливая и застенчивая» – ни одной порнухе рядом делать нечего!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимур, мерзавец, просек мои соображения на этот печальный счет и тихонько заржал, отвернувшись к стене. Заржал, Телепат чертов, и щелкнул меня по моему рваному уху. Но я не обиделся. Я понял, что он больше на меня не сердится. И даже муркнул.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Муркнул, естественно, я. Не Тимурчик же!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Морт показал на экран компьютера и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это, как я понял, одно из грандиознейших открытий в мировой науке, созданное, к сожалению, не в нашем научно-инженерном центре «Джей-пи-эл», хотя и мы занимаемся почти идентичными проблемами, а потрясающими русскими парнями из Физико-энергетического института Обнинска… Семь лет назад мы были там на симпозиуме по ядерной энергетике. Джей! Помнишь, я летал в Россию?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А как же?! Меховая шапка с ушами и завязочками, которую ты мне тогда оттуда привез, до сих пор занимает почетное место в моем гардеробе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты действительно носишь ее? – удивился Морт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, конечно. Я же сказал – «почетное место». Дальше, Морт!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, когда мы там были, то интересовались, что у них новенького на подходе… А они все отмалчивались и отшучивались. Говорили, что хотят сочинить новый… Сейчас вспомню! А-а… Вот – новый «Гиперболоид инженера Гарина». Хотя среди сотрудников института, с которыми мы общались, инженера с таким именем не было.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой! – сказал Тимурчик. – «Гиперболоид инженера Гарина»!.. Это же такой сайнс-фикшен!.. Такая фантастика – потряс! Я совсем недавно брал читать эту книжку у мистера Могилевского… Там этот Гарин изобрел такой луч… Ну как теперешний лазер. Он им за несколько километров мог заводскую трубу срезать, башню, корабль на куски раскроить – что угодно! И хотел этим лучом запугать весь мир!.. Это Толстой написал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Толстой? – усомнился Пит Морено. – Фантастику?.. Странно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да нет… Это другой Толстой! Мне мистер Могилевский рассказывал – тоже был граф, но только очень советский. Так вот, этот гиперболоид…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, этот гиперболоид… – невинная детская игрушка по сравнению с тем, что мы сейчас видим на экране! – прервал Тимурчика Морт Пински. – Читай, Тим! Что там написано?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОКУЯН… Оптический Квантовый Усилитель с Ядерной Накачкой, – по-русски прочитал Тимур и растерянно признался мне: – Я не знаю, что это, как это будет по-английски… А ты?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С ума сошел, что ли?! – огрызнулся я. – Ты хоть этот «Гипер…» читал… Я только одно чувствую, что мы будь здоров как во что-то вляпываемся! Вспомни того МЕРТВЕНЬКОГО в «боинге»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не закатывай истерику! Еще ничего не случилось, – обрезал меня Тимур, а вслух сказал: – Мне очень жаль, Морт, но я не знаю, что это такое.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И слава Господу! – Морт поставил на письменный стол бутылку с виски, розовую ванночку со льдом и стаканы. – Я знаю, что ЭТО. Язык науки – своего рода «эсперанто».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он разлил виски по стаканам, раздал их всем, кроме меня и Тимура, и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лед каждый сам кладет столько, сколько ему требуется. – И кивнул на экран компьютера: – Эта штука создавалась в очень засекреченном Обнинске и уж совсем гиперсекретном Арзамасе. Но реализована была в дубнинском институте. В прошлом году в их газете «Известия» была даже небольшая статейка про это изобретение. Видно, кому-то там надоело секретничать и шептаться по углам… А у нас в «Джей-пи-эл» превосходное пресс-бюро! И оно отбирает для нас всю мировую…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О, чтоб ты лопнул, Морт! Ты всю жизнь был диким занудой!.. Должен обрадовать тебя – ты ничуть не изменился, черт бы тебя побрал!!! – не выдержал Джек. – Ты можешь отвлечься от подробностей, интересных только тебе и твоим психам из «Джей-пи-эл», и наконец объяснить Ребенку, Коту и двум полицейским – что это за русское дерьмо, которое мы сейчас видим у тебя на компьютере?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как старший и более разумный, я прощаю тебя, Джек. Ты никогда не отличался воспитанностью, – ухмыльнулся Морт и сделал хороший глоток из стакана. – То, что вы видите сейчас на моем мониторе – УПРАВЛЯЕМАЯ ЯДЕРНАЯ БОМБА!!! Я вспоминаю, что тогда в той русской газете было убаюкивающе написано, что этот кошмарный ОКУЯН может стать «основой уникальных мирных проектов». Самый перспективный – лазерный термоядерный реактор. А с помощью ядерного лазера можно будет защитить Землю от угроз из Космоса. Например, изменить траекторию астероида и совершить многие другие чудеса!.. Наверное, этой статьей гениальные бедняги из Обнинска пытались заинтересовать собой и своими открытиями собственное правительство, которому сейчас насрать абсолютно на все! Но, перечислив только мирные достоинства своего изобретения, ребята из Обнинска просчитались. Чтобы привлечь к себе внимание – им нужно было выкладывать все до конца!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что?! – хором завопили Пит и Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– То, что этим вот ядерным лазером можно стереть с лица земли любое государство величиной с Китай!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В воздухе кабинета доктора физики Мортона Пински повисла тяжелая, душная пауза…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Одной рукой Джек притянул к себе Тимура, а вторую руку положил мне на загривок. И тихо предположил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Или – величиной с Америку…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Или – величиной с Америку, – согласился с ним Морт.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Поняв, что мужчинам предстоит серьезный разговор, Айрин сервировала нам ужин на небольшом журнальном столике в кабинете. И, уходя, предупредила:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Только, пожалуйста, Морт, не надирайся. Ты в том возрасте, когда с давлением уже не шутят.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Морт лишь укоризненно покачал головой, а Джек с интересом тут же спросил у Айрин:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что, наш ученый муж и брат стал сильно поддавать?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Подозреваю, что пока я рядом – алкоголизм нам не грозит. Но пить твой брат стал намного больше и, что пугает, – значительно чаще.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С чего бы это? – удивился Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Наверное, по закону компенсации: что-то с возрастом уходит, что-то приходит взамен… – усмехнулась Айрин. – А вы, Джек и Пит, приглядывайте за Мортом. Полиция существует на деньги налогоплательщиков и обязана заботиться об их безопасности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Айрин рассмеялась и вышла, плотно притворив за собой дверь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит удивленно поднял свои рыже-седые брови и тихо спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Какая «компенсация»?.. Что «уходит»? О чем это она?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Наверное, она имела в виду возрастное ослабление половой функции, – пожал плечами Морт Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это так? – впрямую спросил Джек у Морта.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Может быть, у Айрин и есть кое-какие основания, но моя ассистентка из «Джей-пи-эл» утверждает совершенно противоположное.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Попробовала бы она своему шефу сказать что-нибудь другое! – заржал Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я, как известно, далеко не ханжа. И всякие там охи и ахи по поводу раннего полового созревания мне тоже несвойственны. Но я на всю жизнь запомнил, что когда я, будучи еще совсем Котенком-несмышленышем, впервые увидел, как один наш знакомый Кот взгромоздился на какую-то уличную Кошечку, вцепился ей зубами в холку и во все завертки стал ее остервенело ТРАХАТЬ – я чуть сознание не потерял от ужаса!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Может быть, поэтому, когда я уже подрос и мне пришло время ВПЕРВЫЕ сделать ЭТО самому, – не скрою, ТОГДА у меня ничего не получилось!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Счастье еще, что Господь вложил в меня мощную волевую закваску! Сумел себя переломить. Но только с третьего захода.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Зато потом я несколько лет с ЭТИМ своим любимым ОРГАНОМ наперевес бросался на все, что движется. Это сейчас я стал избирательней: иногда популярность сдерживает – а вдруг нарвешься на какую-нибудь Кошку типа Моники Левински или… Ну, как ее?.. Дженнифер Флауэрс! Не отмоешься потом. А у меня семья. Тимур, Рут, Шура. Куча общественных нагрузок – все-таки я как-никак Президент Крысо-Котового Сообщества Квинса! И нужно все время следить, чтобы это Сообщество не превратилось в обычную Банду…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шура говорит, что сейчас у нас в России такие, как выражаются в парламенте, ПОДВИЖКИ – сплошь да рядом. То Сообщество перерастает в Банду, то Банда захватывает Власть и становится Сообществом. Тут, главное, ухо вовремя не завалить…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Поэтому я как услышал, что наши Мужики при Тимурчике начали язык распускать, так сразу и подумал: «Чтоб вы провалились к свиньям собачьим! Мало того, что у нашего Ребенка, как и у любого пацана, изнутри башка забита ЭТИМИ САМЫМИ неудовлетворенными желаниями, – так еще и Взрослые только и делают, что болтают при нем ОБ ЭТОМ!..»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Может быть, сменим тему, а?! – спросил я у Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И зло хлестнул себя по бокам собственным хвостом. Слева и справа. Так мне чего-то тошно стало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Давайте-ка действительно сменим тему, – тут же проговорил Джек. – Какие будут предложения с этим вонючим компакт-диском?<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это только в хреновом кино полиция действует и мыслит четко и слаженно. Уж если на то пошло, то «конкурс предложений» – что делать с компакт-диском – выиграли мы с Тимуром.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пока Пит Морено и Джек Пински скребли в затылках, а ученый Морт предлагал что-то уж совсем несусветное, нам с Тимуром ОДНОВРЕМЕННО в головы пришла одна и та же достаточно толковая мыслишка! О чем мы тут же и заявили:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;1. Если, как вы сами говорите, эти ублюдки-террористы не остановятся ни перед чем – лишь бы добыть то, за что они уже наверняка и аванс отслюнили, а те двое крутых убивцев – русский и немец – обязательно захотят любой ценой заполучить этот диск, чтобы за оставшиеся пару-тройку миллионов втюхать его этим же исламистским отморозкам, – ИМ ОБЯЗАТЕЛЬНО НАДО ДАТЬ ЗАВЛАДЕТЬ ЭТИМ ДИСКОМ! Но…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;2. Но скормить им ФАЛЬШАК! Очень похожий на ОРИГИНАЛ. Как это сделать? Морт забирает компакт-диск к себе на работу, перезаписывает его на другой диск с такой же этикеткой, но вводит туда, в копию, в самые важные ее места те погрешности, которые никогда не дадут осуществиться этому чудовищному проекту!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пока же те засранцы-террористы будут разбираться в этой лаже и обвинять русских в жульничестве или в некомпетентности тех мудаков, которые возьмутся за осуществление этой омерзительной идеи, – для полиции окажется достаточно времени, чтобы вычислить всю эту компаху и обезвредить ее раз и навсегда!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот что заявили мы вместе с Тимурчиком. Я вообще заметил, что иногда у нас с ним мозги работают абсолютно синхронно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если честно, то большого энтузиазма наше предложение ни у «полиции», ни у «науки» не вызвало. Как говорил Шура Плоткин: «…чепчики в воздух не взлетали…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако честные ребята – Джек, Пит и Морт поразмыслили малость и все-таки пришли к выводу, что ПОКА это наиболее приемлемый вариант. А проглядев еще раз несколько кусков из того компакт-диска на своем компьютере, Морт сказал, что, кажется, даже понимает, куда можно будет воткнуть эти разрушительные для проекта погрешности. И добавил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Только вчера мы получили сообщение, будто из Белоруссии исчезли пять килограммов обогащенного урана, который очень мог бы пригодиться этим сволочам при изготовлении русского ОКУЯНа! Особенно настораживает то, что появление этого компакт-диска в Америке по времени очень тесно совпало с сообщением об исчезновении урана. Может, подключить ФБР или ЦРУ? Какая-то из этих могучих организаций опекает секретную нашего «Джей-пи-эл».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Морт, ты давно читал «Квентин Дорвард» Вальтера Скотта? – спросил Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В далеком и розовом детстве…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тогда ты вряд ли помнишь, что в начале книги стоял эпиграф: «Олень был сражен оружием пажа, но слава вся досталась господину». Тим! Заткни уши… Так вот, Морт, имел я в виду эти могучие организации. Сами справимся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Поддерживаю позицию Пита и вношу коррективы в предложение Мартына и Тима, – сказал Джек. – Мы забираем компакт-диск и книжечку, в которую он был вклеен, едем сейчас в участок Пита, там Пит Морено все это прячет в сейф – вряд ли туда кто-нибудь сунется ночью, после чего Пит отвозит нас с Тимом и Кысей в отель.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Точно! – сказал Пит. – А утром я…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, не точно, – прервал его Джек. – А рано утром ты, Пит, вместе с партнерами – лучше на двух машинах… Пит, я подчеркиваю: С ПАРТНЕРАМИ и НА ДВУХ МАШИНАХ, вы везете этот диск вместе с книжкой к Морту в его «Джет пропалшен лэборатори». Ты же, Морт, делаешь все, чтобы это дерьмо никогда не могло сработать, понял?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Понял, понял…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И чтобы никто там у вас не смог снять копию с русского оригинала! Ясно?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, Морт, нам в Америке эта штука абсолютно не нужна, – сказал Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что за детективные страсти вы тут разыгрываете?! – возмутился Морт. – Почему не оставить этот диск здесь у меня в кабинете, а утром я заберу его на работу сам… Для чего весь этот спектакль?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да потому, Морт, что ты – мой старший брат, а Айрин – твоя жена, и под крышей этого дома сейчас спят твои внуки – дети моих племянников. И я хочу, чтобы этот дом остался целым и невредимым, а его обитатели жили бы долго и счастливо. А теперь, пожалуйста, продиктуй Питу, как к вам туда попроще доехать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ол райт, ол райт, малыш! Но по-моему…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Морт, давай договоримся раз и навсегда: в подобных ситуациях пусть будет «по-моему». А во всех остальных – «по-твоему». Диктуй! – жестко сказал Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты у нас никогда не бывал, Пит? – спросил Морт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но ты знаешь, что это Северная Пасадина?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Выбираешься на двести десятый фривей и чешешь по нему на север до съезда на Оук-Гроув-драйв – проезд Дубовой рощи… И едешь мимо «Девилз-Гейт резервуар» – такой огромный водоем. В просторечии – «Дьявольские ворота». Хорошенькое названьице для проезда в наш комплекс, да? – рассмеялся Морт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Их же, кажется, недавно переименовали? – спросил Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А как же!.. Наши кретины-либералы лишний раз лизнули индейцев в жопу и назвали эти «…ворота» никому не известным индейским словом – «Хахаменга». Что значит – «Текучая глинистая вода». Но для всех этот водоем так и остался «Дьявольскими воротами»… Доедете почти до самых отрогов гор Сан-Габриэль и там в каньоне увидите здоровенный участок с огороженными зданиями и мощной охраной. Я закажу вам пропуска…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а!.. Так это же рядом с Калифорнийским технологическим институтом?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Точно, Пит! – воскликнул Морт, отхлебнул из стакана и вдруг неожиданно скис буквально у нас на глазах. – Ребята… Вы как-то быстро и незаметно повзрослели! Особенно после Вьетнама. Когда-то я просто мечтал, чтобы Джек поскорее вырос и мы могли бы с ним на равных закатиться куда-нибудь к девочкам и пропустить по стаканчику. А теперь у вас уже и седина… И я старею катастрофически! Ребята, только честно – я не кажусь вам Мафусаилом?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Главное, чтобы ты не казался им своей ассистентке, – оглянувшись на дверь, негромко сказал Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, тут пока все в порядке! – фальшиво-бодро заверил его Морт.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тогда в порядке и все остальное, – ухмыльнулся Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Лично мне это утверждение было идеологически очень близким, и, засыпая, я подумал: «Какой толковый Мужик – этот Пит Морено!..»<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Всю обратную дорогу с заездом в полицейский участок Пита мы с Тимурчиком продрыхли на заднем сиденье автомобиля.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Проснулись только лишь у входа в «Беверли-Хиллз-отель», когда Джек и Пит выволакивали нас – сонных и почти ни хрена уже не соображавших – из машины, и Пит негромко втолковывал Джеку:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …и Мартына не выпускай ночью одного в садик!.. Кугуары расплодились как саранча!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кто?! – Даже сквозь наше дремотное состояние было видно, что Джек никогда ничего ни о каких Кугуарах не слышал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кугуары, – повторил Пит. – Ну, пумы… Кошечки такие – от полутораста до двухсот фунтов! Их еще «горными львами» называют… Силища – жуткая! На собак нападают, индюков воруют… Все полицейские участки предгорий завалены заявлениями!.. В долине Сан-Фернандо и на Лейк-Вью-Террас, в районе Тарзана-Хиллз и Вудленд-Хиллз, в Вест-Голливуде, здесь – в Беверли-Хиллз… Короче, держите ушки на макушке, глаза врастопырку!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хорошо, – сказал Джек и посадил меня к себе на плечо, а шатающегося от усталости Тимура взял за руку. – А ты, Пит, подыщи неболтливого и хорошего переплетчика, чтобы восстановить обложку той русской книжки, когда Морт сделает все, о чем мы с ним договорились. Привет, Пит…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Проходя мимо ночного портье, Джек на мгновение задержался и спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– У вас действительно развелись эти – каги… кугу… В смысле – пумы?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, что вы, сэр! – Портье улыбнулся Джеку ласково и снисходительно, как взрослый – ребенку, сказавшему глупость. – В Беверли-Хиллз о них и не слыхали. Мы, правда, на всякий случай установили несколько сеток-ловушек и капканов на территории отеля, но… Не волнуйтесь, сэр. В нашем отеле ничего произойти не может!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну-ну, – сказал Джек, не поверив ни единому слову портье.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это мы с Тимурчиком мгновенно просекли.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сонные и измочаленные наворотом событий и нескончаемым калифорнийским днем, который к тому же оказался почему-то длиннее нью-йоркского на три часа, уже глубокой ночью мы поплелись в свою райскую обитель стоимостью 495 долларов за ночь, половину из которой мы провели вне этого, прямо скажем, недешевого отеля.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Интересно, вернут нам за это хотя бы часть денег?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Последнее время я стал замечать, что Западный Практицизм вторгается в меня все чаще и чаще. Шура даже упрекнул меня, в том, что я стал очень похож на Кота Матроскина из мультфильма «Трое из Простоквашино»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я этот мультфильм смотрел несчетное количество раз! Его у нас в России, слава богу, гоняли по телику чуть ли не каждую неделю. И там, дома, мне этот Кот Матроскин был со всеми своими экономическими выкладками – до фени. Даже, я бы сказал, был чужд каким-то моим в то время жизненным принципам, которые Шура определял как «гуляй, Вася!».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А пожив на Западе – в Германии, вот теперь – в Америке, я понял, что Кот Матроскин был сочинен автором – как ЛИДЕР! Каковым, собственно, он и является в этой замечательной мультяшке: экономически грамотным, бережливым хозяином положения – ЛИДЕРОМ. Ибо Котам самим Господом Богом было предначертано быть ЛИДЕРАМИ! И бороться с ЕСТЕСТВОМ – бессмысленно и вредно. Так что все теперешние упреки Шуры – мне только во славу…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот пока мы шли до своего бунгало, и я висел на плече у Джека, как мокрое выкрученное полотенце, а Тимурчик, еле переставляя ноги, плелся за нами, словно на буксире, из последних сил держась за могучую лапу неутомимого Джека, я все пытался вяло прикидывать – вернут нам часть денег за неиспользование одной половины отельной ночи или не вернут?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Держи карман шире! – проворчал мне по-шелдрейсовски этот юный и сонный Телепат – Тим Истлейк. – Нашел благодетелей… Ты будешь шляться по гостям, а они… Просто «три ха-ха на вас» – как говорят в Одессе, мистер.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Откуда у тебя это выражение? – подозрительно спросил я, уловив знакомые интонации.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Позавчера Шура маме сказал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а… – Я убедился в том, что не ошибся, и непонятно почему удовлетворенно добавил: – Ну то-то же!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако чем ближе мы подходили к нашему замечательному пристанищу, тем быстрее прилив Западного Практицизма во мне стал вытесняться Восточной Настороженностью.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек почувствовал ЭТО и замедлил шаг.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Чтобы не пугать Тимура, я тихохонько шепнул на ухо Джеку – благо его ухо находилось у самой моей морды:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– У нас побывал кто-то чужой. А может быть, и сейчас там…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В одно мгновение в руке у Джека оказался пистолет!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что случилось?! – Тимур моментально очухался, и я услышал, как забилось его сердечко.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ручаюсь, что не от страха! У нас очень мужественный Ребенок.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Стойте здесь! – приказал я Тимуру и Джеку, а сам неслышно спрыгнул с Джекова плеча на пол и, мягко ступая, подолгу задерживая каждую лапу в воздухе, туго вытянув хвост стрелкой и прижав уши к затылку, направился к нашим дверям…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я оказался прав всего лишь наполовину – в наших комнатах кто-то явно побывал, но успел смылиться до нашего возвращения.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все вещи и комнаты, включая и хваленый отельный сейф, были подвергнуты тщательнейшему обыску, без малейшей заботы скрыть свое наглое вторжение в нашу частную жизнь!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Отпечатков пальцев, как на плоском чемоданчике убитого в самолете Николая Павловского, на этот раз, к сожалению, не было. Джек нашел только свои отпечатки и Тимуркины. Свои он знал наизусть, а Тимуркины определил по размеру, хотя для верности и поразглядывал Ребенкину лапу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, бля, беспредел!.. – по-русски сказал Тимурчик и тут же перешел на английский: – Джек! Нужно немедленно поставить на ноги всю их говенную администрацию. Что за бардак?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не смеши меня, малыш, – ответил Джек. – Даже если они и поверят нам – они удавятся, а ничего не скажут! У них в отеле «произойти ничего не может»! А знаешь почему? Да потому, что в таких отелях холуи, всего лишь выдающие тебе ключи, зарабатывают больше, чем Пит Морено, который каждую секунду рискует своей жизнью, чем я – отслуживший в полиции двадцать один год, чем твоя мама, несмотря на все ее последние повышения… На кой черт им рисковать такими деньгами только для того, чтобы завести «дело о незаконном вторжении» в уже оплаченные покои – пусть даже очень знаменитого Кота, двенадцатилетнего мальчишки и обычного полицейского детектива из Нью-Йорка? Вот обнаружь они парочку трупов в своем отеле – тут им не отвертеться. Но не стать ТРУПАМИ – это уже наша забота. О’кей? Мартын! Что с тобой? Что с тобой, Мартын?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это я еще как-то слышал… Зажмурившись, обхватив лапами голову, я лежал на ковре посередине нашей гостиной, и кончик моего хвоста мелко-мелко трясся, а левая задняя лапа непроизвольно подергивалась…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что с тобой, Кысинька?! – словно сквозь подушку услышал я голос Тимурчика.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А дальше уже все – ни хрена!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…ДАЛЬШЕ МНЕ ЯВИЛОСЬ ТО, ЧТО ПРОИСХОДИЛО ЗДЕСЬ ЧАС ТОМУ НАЗАД…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;БУДТО ОТКУДА-ТО СВЕРХУ Я УВИДЕЛ ТЕХ ДВУХ ТИПОВ – РУССКОГО И НЕМЦА, КОТОРЫЕ КОГДА-ТО ВЕРНО СЛУЖИЛИ БАРМЕНУ НА РУССКОМ ТЕПЛОХОДЕ, А ПОТОМ САМИ ЖЕ И РАССТРЕЛЯЛИ ЕГО…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ТЕХ, КОГО МЫ С ТИМУРЧИКОМ ЗАСЕКЛИ В НЬЮ-ЙОРКЕ НА ПРАЗДНИКЕ СВЯТОГО ПАТРИКА, ТЕХ, КОТОРЫЕ, НАВЕРНОЕ, ЛЕТЕЛИ С НАМИ В КАЛИФОРНИЮ И КОТОРЫХ, КАК МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, Я УВИДЕЛ СЕГОДНЯ УТРОМ В АЭРОПОРТУ ЛОСАНДЖЕЛЕСА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…ПОДСВЕЧИВАЯ ТОНЕНЬКИМИ СИЛЬНЫМИ РУЧНЫМИ ФОНАРИКАМИ, ОНИ РЫЛИСЬ В НАШИХ ВЕЩАХ, ОТДИРАЛИ ПОДКЛАДКУ В МОЕМ РЮКЗАЧКЕ, ЗАПРОСТО ВСКРЫВАЛИ СЕЙФ, ГДЕ НИ ЧЕРТА НЕ БЫЛО, ВОРОШИЛИ СУМКИ ТИМУРА И ДЖЕКА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я ВИДЕЛ, КАК ОНИ ЗАГЛЯДЫВАЛИ ПОД НАШИ ПОДУШКИ, ОТКИДЫВАЛИ ОДЕЯЛА, ПОДНИМАЛИ МАТРАСЫ, ШУРОВАЛИ В ШКАФАХ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ОТ НИХ СИЛЬНО ПАХЛО ДОРОГИМИ ДЕЗОДОРАНТАМИ, ОРУЖИЕМ, СИГАРЕТАМИ И ГАЗОВОЙ ЗАЖИГАЛКОЙ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…И ВДРУГ Я УСЛЫШАЛ, КАК ОДИН ПО-РУССКИ СКАЗАЛ ДРУГОМУ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕУЖЕЛИ ОШИБЛИСЬ?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕТ, – ОТВЕТИЛ ВТОРОЙ, – НЕДАРОМ ТОТ РЫЖИЙ ЛЕГАВЫЙ ОТВЕЗ ИХ В ПАСАДИНУ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НИ О ЧЕМ НЕ ГОВОРИТ. ТАМ ЖИВЕТ БРАТ ТОГО, ИЗ НЬЮ-ЙОРКА.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А ТЫ ЗНАЕШЬ, ГДЕ РАБОТАЕТ ЭТОТ БРАТ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕТ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В «ДЖЕЙ-ПИ-ЭЛ»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОТКУДА ИНФОРМАЦИЯ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОТ ЭТИХ ИСЛАМСКИХ ПРИДУРКОВ, КОТОРЫЕ НАМ БАБКИ ПЛАТЯТ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ТОСКЛИВЫЙ ВЗДОХ И ГОЛОС В ТЕМНОТЕ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕУЖЕЛИ ОПЯТЬ МОЧИТЬ КОГО-ТО?..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я постепенно приходил в себя…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я будто возвращался из небытия и сейчас складывался из мельчайших, рассеянных во Вселенной частиц – из моих же собственных крохотных шерстинок, микроскопической пыли своего тела, коготков, ничтожных глазных клеточек, коротюсеньких кусочков хвоста и лап…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Успокойся, успокойся, Мартынчик… – шептал мне Джек, держа меня на руках.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Очнись, Кысинька!.. – дрожащим голосом умолял меня Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он прижимался щекой к моему животу, целовал меня в нос и пытался пальцами открыть мне глаза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все, все!.. – уже совсем явственно услышал я голос Джека. – Вот его уже перестало трясти. Наверное, перепугался насмерть…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боже мой! Так пошло и унизительно истолковать мое состояние! Так заподозрить меня в трусости до обморока…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ах, как захотелось выматериться по-Человечески!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И если бы не мое отвращение к бессмысленности Людского мата – Джекочка от меня такое бы услышал, что ему потом до утра икалось бы!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну уж дудки! – гаркнул я по-шелдрейсовски, окончательно очнувшись от злости. – Тоже мне – нашли «перепуганного»! Да я вам сейчас такое поведаю…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И рассказал им все, что я УВИДЕЛ в совсем недавнем ПРОШЛОМ.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ага, – сказал Джек. – Значит, они не конкуренты… Наоборот, работают в сламе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Где? – спросил я, впервые услышав это слово.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, партнеры… – объяснил мне Тимур. – В смысле – заодно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это по фене. Блатняковое ботало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, чтобы лишний раз не светиться, террористы наняли двух профикиллеров. Те сделают за них всю грязную работу, а потом Аллах уберет и самих киллеров… – задумчиво подытожил Джек. – Сюжет – старый как мир. Но, как ни странно, очень упрощает дело… А сейчас, мистеры Тимоти Истлейк и Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон Тифенбах – немедленно спать!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Приходя в себя, я еще немножко пошатался по комнатам, увидел, как моментально, наверное, на нервной почве, задрых Тимур; как Джек загнал патрон в ствол пистолета и поставил его на предохранитель. А потом положил пистолет себе под подушку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я теперь про полицейские пистолеты все знаю. Рут нам с Тимуром, чтобы мы не лапали ее оружие, однажды целую лекцию выдала на эту тему с демонстрациями всех этих штук.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Писать и гадить хотелось чудовищно! Я и так сдерживался черт знает сколько времени. Но как только я намылился выскочить в наш собственный отельный садик, Джек погрозил мне кулаком величиной со среднюю кастрюлю и приказал идти в ванную и садиться на горшок. А он, дескать, потом спустит за мной воду…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Будто я сам не смог бы это сделать! Помню, Шура забыл меня выпустить из квартиры (еще в Ленинграде) и уехал на три дня в Москву. Так я только этим и занимался, что спускал за собой воду. Мог бы еще и Джека научить этому.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я сделал вид, что согласился с Джеком, проявил невероятное напряжение воли, граничащее с самогипнозом, – не угадился посередине номера стоимостью почти в пятьсот долларов, дождался, когда Джек засопел, не вынимая правой руки из-под подушки, и…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Конечно же, оказался в саду!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну не могу я гадить в обычных цивилизованных условиях. Мне для ЭТОГО необходима только Природа. И это меня очень тесно роднит с моими Большими Котами-Собратьями – Тиграми, Леопардами, Пантерами, Пумами…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я когда вижу их по телику – аж захожусь от восторга! Я испытываю к ним буквально мистическое уважение и, если хотите, Любовь!.. И ГОРДОСТЬ. Гордость за то, что и Я принадлежу к ИХ Виду. Обо всем об этом я размышлял уже сидя под каким-то тропическим кустиком, поспешно справляя свою Большую и Малую Нужду.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Права, права была Айрин – жена Морта Пински: есть «закон компенсации»! Что-то на это место приходит. Еще минуту назад у меня в голове билось лишь одно – как бы погадить! А вот поди ж ты: освободился распираемый кишечник, опорожнился переполненный мочевой пузырь – и в башку полезли Гордые мысли о национальной принадлежности к Великому Виду Больших Котов, глубокие рассуждения, философские сентенции…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, как выраженьице – «философские сентенции»? Это я у мистера Могилевского слямзил.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот сижу я, делаю свои дела, а Гордость распирает и возвышает меня над всеми другими Животными Видами, и так мне в этой кромешной ночной темноте светло и радостно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…что я только когда уже зарывал свою кучку (у нас – Котов – упоминание о ЕСТЕСТВЕННОМ «неприличным» не считается), вдруг неожиданно почувствовал в воздухе ЗАПАХ ОЧЕНЬ КРУПНОГО ХИЩНОГО ЗВЕРЯ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, думаю, домечтался! Уже и запахи стали чудиться. А может, я сам стал ТАК пахнуть? Очень даже вероятно и заслуженно! Обнюхал то, что зарыл, – ни фига: пахну самим собой, кучка тоже тянет нормальным говном, а запахи КРУПНОГО ХИЩНИКА не прекращаются, да и только! Даже усиливаются.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А тут еще слабенький ветерок, видать, с океана подул и точненько определил направление – откуда идет этот запах: пахло этим Животным Типом как раз из густой заросли каких-то невероятных калифорнийских растений. Я такие никогда не встречал – ни в Питере у нас на пустыре, ни в Мюнхене – в Английском парке, ни в нью-йоркском Квинсе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я и пополз туда, соблюдая крайнюю осторожность, – запах был, прямо скажем, не из приятных…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нужно ли мне напоминать вам, что все наши военные и полицейские приборы так называемого ночного видения – полное дерьмо по сравнению с тем, как разбираемся мы – Коты – в абсолютной и непроглядной темноте?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот это, я вам скажу, была, как выражается Шура Плоткин, «картинка маслом»!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Огромаднейший КОТЯРА – величиной значительно больше Тимурчика и чуть поменьше Джека Пински – будто сошел с экрана российского телевизора из передачи «В мире животных». Только Николая Николаевича Дроздова здесь не было. Но я и так помнил, что Николай Николаевич про такого жутковатого Типа рассказывал и что этот Тип называется кугуаром или пумой, или еще горным Львом, и что он вверх может прыгнуть метров на пять, на шесть, а вниз запросто сигает с четырнадцатиметровой скалы… И что весит такая Кошечка до ста десяти килограммов, а Джек Пински – всего семьдесят шесть. Шура и того меньше – шестьдесят восемь. Это он сейчас отожрался и поправился, а в Петербурге на него вообще было смех смотреть!.. Я в цифрах ни хрена не разбираюсь, но где больше, а где меньше – я понимаю запросто. А еще Николай Николаевич говорил, что Пума – такой Хищник, что просто не приведи Господь! Хотя, и любит поиграть и подурачиться. Правда, не всегда разбирает – где кончаются шутки и начинается бандитизм. На мое счастье, этой Пуме сейчас не приходило в голову ни играть, ни дурачиться. Он накрепко запутался в сетке-ловушке, а его задняя толщенная лапа с когтями длиной в шариковую ручку была прихвачена стальным капканом и, наверное, причиняла этому Котяре дикую боль!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он меня, конечно, тоже унюхал. Да как рыкнет – я, признаться, чуть вторую кучу не наложил!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Одно дело такую Тварь (хоть и Родственничек…) по телевизору под улыбочку Н. Н. Дроздова разглядывать, а другое дело вот так, как я сейчас, – нос к носу. Уж слишком разные весовые категории!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но я тут же смикитил: хренушки ему до меня дотянуться. Тут на моей стороне и капкан, и сеточка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я прикинул расстояние, на которое этот Раздолбай мог бы ко мне приблизиться, рассчитал так, чтобы он меня ненароком через сетку не цапнул, собрал волю в лапы и уселся чуть ли не перед самой его мордой. И этак индифферентно стал разглаживать свои усы и не мигая смотреть ему в глаза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А он опять как рыкнет, как рванется! Но уж на что меня так и подмывало взлететь в воздух и броситься наутек куда глаза глядят, я даже не шевельнулся. Если бы вы знали – чего мне это стоило!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Замер и сижу, как памятник самому себе. Только время от времени усы разглаживаю с понтом, вроде бы мне все эти Пумы-шмумы и Тигры-мигры – до лампочки. Дескать, мы еще и не такое видали!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, чего вылупился, сволочь?! – говорит он мне по-Животному.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, может быть, не «сволочь», но очень похоже на то.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не хами, – говорю я, неприятно удивленный первой встречей с Собратом по Виду.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Чего-о-о?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он, оказывается, даже слова-то такого не слышал! Элементарнейший Жлоб с деревянной мордой, как говорит Шура. А так, к сожалению, похож на Кота!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я прикинул глазом минимальное расстояние от натянутой этим Кугуаром сетки до моей морды, убедился в том, что моя безопасность равняется длине в полтора моих хвоста, и так спокойненько говорю этому дикому Дебилу:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты давай не дергайся, как свинья на веревке! И пасть на меня не разевай, засранец! А то я сейчас разбужу своего друга с пистолетом – так ты потом пятый угол будешь по всей Калифорнии искать, дубина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Понимаю, что ему и больно, и обидно, и на волю – смерть как охота, и я пытаюсь наладить с ним нормальный Животный Контакт, чтобы хоть как-то помочь ему, а он, кретин несчастный…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он на меня как вызверился! Из капкана рвется, сетка трещит, рычит, клыками сверкает и несет меня по пням и кочкам – по-нашему, по-Животному, такими словами, что и повторить-то совестно!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нужно признать, что в Животном мире, как и в Человеческом, существует невероятное количество отвратительных ругательств. Когда слышишь, как приблудная Дворняга и уличный Кот выясняют отношения – уши вянут!.. А что несется из клеток Зоопарка? Кошмар!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не хочу показаться паинькой и строить из себя этакого Домашнего Культурненького Котика. Раньше, в Питере, я этим Животным матом пользовался так, что некоторые особо нервные Коты и Собаки не выдерживали моего лексического напора и буквально теряли сознание еще до начала Генеральной драки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь я этой частью Животной речи пользуюсь все реже и реже. Во-первых, рядом со мной почти всю дорогу Ребенок. Хотя именно этот Ребенок вынес из своей подмосковной тюремной колонии весь букет грязного Человеческого мата и, чего греха таить, нет-нет, да и воспользуется им в экстремальной ситуации. Я же себе при нем никогда не позволяю выражаться. Ни по-шелдрейсовски, ни по-Животному.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А потом здесь, в Америке, как-то странным образом изменились социальные условия нашей с Шурой житухи – Ребенок, Рут, Семья, Шурина работа, моя общественная деятельность в Крысо-Котовом Союзе Квинса…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Конечно, если честно поразмыслить, то и здесь, в Штатах, есть достаточно причин для матюгов. Но это уже совершенно другая история.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Заткнись, кретин!!! – рявкнул я на этого сраного Пума так, что даже мой корешок из Мюнхена – полицейский овчар Рэкс смог бы мне позавидовать!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я понял, что с этим Пумским болваном никакими «полутонами» Контакта не установить. Тут, как говорит Рут о своих подопечных бухарских евреях-эмигрантах, необходима «политика кнута и пряника». И говорю прямым текстом:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– На волю хочешь, раздолбай египетский?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;У того даже нижняя челюсть отвисла!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Замер, осмыслил с трудом, тупица непроходимая, и орет:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А ты как думал?! Трам-там-тара-рам!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И так далее в том же роде.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Цыть!!! – говорю. – Мудила грешный! Отвечай, как нормальное Животное – на волю хочешь? Да или нет?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут этот здоровенный хищник-недоумок заплакал и тихо так говорит сквозь слезы своим хриплым Животным голосом:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Выручай, браток… Век свободы не видать!.. Сука буду…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот! Вот что выдает Раба, какую бы шкуру он на себя ни напялил: мгновенный переход от тупой агрессии к жалкой унизительной покорности. И наоборот: никаких гарантий, что, освободив его, ты тут же не будешь растерзан им на куски!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;У них это называется – «умение жить».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боженька ж ты мой… Неужели в этой внешне роскошной Особи таится такая мелкая и мерзкая душонка?! И ЭТО – предмет моих восторгов и поклонений?.. Это и есть – Горный Лев?! Это – грозная пума, он же жутко хищный кугуар?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ох уж это мне телевизионное образование… Ну как мог такой симпатичный ведущий передачи «В мире животных», как Н. Н. Дроздов, не понять всей фальшивой сущности этих Типов?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А я еще так гордился, что происхожу из ИХ Тигро-Ягуаро-Пумо-Леопардо-Пантерского Вида!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Да провалитесь вы ко всем чертям. Лучше я буду считать, что происхожу от Шуры Плоткина – так-то оно будет верней!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню, когда в Ленинграде, у Казанского собора, нас с Шурой отлупили на фашистско-антисемитском митинге, а меня даже «жидом» обозвали, Шура потом всю дорогу до дома отхаркивался кровью и бормотал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нельзя… нельзя отдавать такой потрясающий город в руки Бандитов! Над Хамом должен восторжествовать Интеллект…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Примерно то же самое сейчас вертелось и у меня в голове.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты ж обещал, Браток… – услышал я жалкий слезливый голос этого дефективного Пума.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Услышал я интонации этого попавшего в безнадегу Беспредельщика и подумал – как мы бываем неосмотрительны, РОМАНТИЗИРУЯ подобных Типов, восхищаясь их «подвигами», их «повадками», даже их жестокостью! Дескать, «всем кушать надо…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот это наше всепрощенчество, готовность присочинить им те «таинственные» и «замечательные» качества, о которых они и понятия не имеют, ибо всем своим существом запрограммированы тупыми и злобными бандитами, действия которых направлены лишь на убийство ради жратвы, – очень все это неумно с нашей стороны!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сами возводим их в ранг Героев, сами же становимся их Жертвами.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Конечно, можно было бы попробовать что-то сделать из этого Громилы, но… Работы – невпроворот!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Браток… – снова прошептал Пум сквозь слезы. Кстати, то, что это был Пум, а не Пума – было видно невооруженным глазом: ТАКОЕ нельзя было не заметить! Я даже на секунду, не скрою, позавидовал. А потом прикинул вес ЭТОГО и понял, что все силы у меня уходили бы только на то, чтобы ЭТО постоянно таскать с собой. И на Кошек сил уже просто бы не осталось…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну что ж, – говорю. – Но учти, сукин сын, в жизни за все надо платить! Хочешь выйти на волю и остаться в живых – изволь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут, не сходя с места, в примитивно-доступной форме и на сознательно упрощенном Животном языке я изложил этому Жлобу три обязательных требования:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;1. МОЕ СЛОВО – ЗАКОН!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;2. МОИ ДРУЗЬЯ – НЕПРИКОСНОВЕННЫ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;3. НИКАКОЙ ОХОТЫ НА ДОМАШНИХ ЖИВОТНЫХ И ЛЮДЕЙ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…пока Я САМ не дам КОМАНДУ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А жрать-то что, Хозяин?.. – совсем закручинился Пум.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Зови меня просто – Шеф, – сказал я. – Жратвой обеспечим. Не твоя забота. Остальные требования я буду предъявлять тебе по ходу дела. Запомни – без моего разрешения ни шагу, ни малейшего движения! А сейчас, Браток, сиди тихо и не вякай – я ухожу за своими…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но ты вернешься, Шеф?.. – И Пум посмотрел на меня глазами, полными надежды на избавление.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вернусь, вернусь. Сиди, не дергайся.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек, проснись… – тихо сказал я Джеку на ухо. – Проснись, пожалуйста, Джекочка!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вдруг увидел две удивительные штуки: прищуренные глаза Джека, в которых сном и не пахло, и черную дырку ствола полицейского пистолета.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой!.. – удивился я. – Так ты не спишь? И давно?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как только ты вспрыгнул ко мне на подушку, – ответил Джек, пряча пистолет. – А ты чего шляешься? Иди спать. Завтра не добудишься…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек, нужна твоя помощь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что случилось?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да я тут на работу взял одного Типа. Но сначала его нужно освободить от сетки и вытащить из капкана. И подлечить немножко… Вставай. Только тихо, чтобы не разбудить Тимурчика.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но в эту минуту в дверях кабинета в одних трусиках появился Тимур и, щурясь от света настольной лампы, спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вы чего тут шепчетесь? Мне приснилось, что Кыся громко рычал в саду…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Эй, ребята! – вставая, сказал Джек. – Спать будем когда-нибудь или нет?! Я уже даже таблетку принял!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Замечательным и очень напряженным был первый этап – освобождение Братка-Пума из сетки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Освобождали его, конечно, Тимурчик и Джек. Я руководил. Не ими, естественно, а Братком.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пользуясь тем, что ни Джек, ни Тимур наших Животных матюгов не понимали, я командовал примерно следующим образом:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Убрать когти!!! Трам-тара-рам-тара-рам!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне показалось, что Братку так будет понятнее. И не ошибся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Немедленно спрятать клыки!.. Мать-перемать-тра-тарарах!!! Пасть не разевать!!! Трам-тарарам!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут же по-шелдрейсовски – к Тимурчику и Джеку:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ребятки, внимательней! От этого психа всего ждать можно!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И снова – Братку, по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не крути головой, мудила! Выпусти сетку из зубов, кретин!.. Лежать, не двигаться!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда же общими усилиями Браток был уже освобожден от сетки, наступил самый опасный и ответственный момент – попытаться вытащить его заднюю лапу из мощного стального капкана.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Эта его задняя лапа представляла собой нечто ужасное – она опухла, сочилась кровью, окрашивая капкан, землю и даже толстую цепь, которой капкан был пристегнут к пыльной волосатой пальме.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток тяжело дышал, яростно хлестал хвостом по земле от невыносимой боли, грозно взрыкивал, но иногда срывался на обычный Кошачий стон и повизгивание от действительно настоящих страданий.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я понимал, что сейчас Браток опасен как никогда! И поэтому строго-настрого приказал Тимуру отойти в сторону.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, если бы у нас было какое-нибудь сильное снотворное… – вздыхал Джек, ходя вокруг Братка на безопасном расстоянии. – Усыпить бы его ненадолго. Ишь как ему лапу-то разнесло!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек, ты же говорил, что принял уже какую-то таблетку, чтобы спать, – напомнил Тимур. – Значит, у тебя есть снотворное?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Бог с тобой, сынок… Обычный транквилизатор для расслабухи. Для него это как…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как слону дробина в жопу, да? – закончил за Джека Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что-то в этом роде, – согласился Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А много у тебя этой «расслабухи»? – спросил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Целая упаковка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну так слушайте! – сказал я. – Тимур! Ты тащишь из холодильника большой кусок моего сырого лакса, а ты, Джек, свои таблетки. Напихаем их все в рыбу и скормим ее этому бандюге. Главное, его хоть как-то отключить! А то нам всем кисло будет…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Через три минуты здоровенный шмат высокосортного свежего лосося, нафаршированный всеми расслабляющими таблетками Джека, был подсунут под нос Пуму, который даже и внимания не обратил на это угощение.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ешь, мерзавец!!! Ешь немедленно!.. – заорал я на него по-Животному и лукаво добавил: – Тебе необходимо подкрепиться! У тебя большая потеря крови… Ты можешь запросто сдохнуть, олигофрен свинячий!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Чего вы лаетесь-то, Шеф?! Мать вашу в душу, в гроб… – ну и так далее, только по-нашему матерному, по-Животному простонал Браток. – Вам бы, трах-тара-рах, вот так лапу прихватило – стали бы вы жрать, трам-там-тарарам, Шеф?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну что ты будешь делать с этим Шлемазлом?! – в отчаянии воскликнул я по-шелдрейсовски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На секунду Джек Пински оцепенел, а потом очнулся и потрясенно спросил меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Черт бы тебя побрал, Мартын! Откуда ты знаешь это слово?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Какое? – не понял я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– «Шлемазл»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спроси меня о чем-нибудь полегче. От Шуры, наверное. А ты?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я?! – Джек ухмыльнулся. – Когда мы с Мортом были еще маленькими и всей семьей жили в Чикаго, так меня называла наша бабушка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах вот оно что?! Забавно. Так что будем делать, братцы? – спросил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что-нибудь придумаем. Вы пока заговаривайте ему зубы, а я скоро вернусь, – сказал Джек и ушел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так вот, Браток… – сказал я, не зная с чего начать. – Это Тим. Мой друг, товарищ и брат. Он еще мальчик, но уже повидал такого, что тебе и в кошмарном сне не приснится…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все это я, конечно, говорил по-Животному, чтобы Браток-Пум мог меня понять, а Тимур – нет. Нужно было как-то протянуть время, и я стал рассказывать про Джека Пински:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А вот тот взрослый – это Джек. Он служит в полиции, и у него есть пистолет. Ты знаешь, что такое «пистолет»?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну вы даете, Шеф!.. – простонал Браток. – Кто же этого в наше время не знает?! В меня уже два раза стреляли, суки рваные! Хорошо, что не попали, бляди!.. Ой, больно-то как, мамочки родные.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне вдруг его стало искренне жаль, и я сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Потерпи, потерпи, Браток. Сейчас вернется Джек…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек вернулся с целой связкой толстых шелковых шнуров с большими кистями. Это были шнуры, которыми раздвигали и задвигали портьеры на всех окнах нашего пятисотдолларового (за одну ночь!) домика. Сегодня днем, вспомнив Котенкины времена, я даже немного поиграл с одной такой кистью на шнуре…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Быстро и ловко Джек сделал самозатягивающиеся петли на трех шнурах, наметил в паре метров от Пума с одной стороны небольшое деревцо, а с другой – довольно крепенький куст. И не долго думая ловко накинул одну петлю на переднюю лапу Братка и тут же обмотал шнур вокруг деревца.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пум рванулся, но было уже поздно, и ему оставалось только рычать, клацать клыками и пытаться второй, свободной лапой хватануть Джека!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимурчиком моментально сообразили, что Джек хочет растянуть лапы Братка в разные стороны, а уж потом попытаться освободить его из капкана. Для того чтобы отвлечь этого дебильного Кугуара (он же – Пум, он же – Браток…), я спокойненько сказал по-Животному, но с понтом, обращаясь якобы к Джеку:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты, Джек, не стесняйся. Если что не так, вытаскивай свой пистолет и стреляй в этого дурака не раздумывая. Он нам такой тупой не нужен. Его спасти хотят, а он…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек, конечное дело, ни фига не понял, а Пум насторожился. Этого оказалось достаточно, чтобы Джек тут же накинул вторую петлю на другую лапу Братка!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Шеф!.. – в панике заблажил Браток Пум и рванулся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шелковый шнур, зараза, оказался слишком скользучим, и когда, взревев от боли и ужаса, Пум дернулся, шнур выскользнул из руки Джека, и эта Сволочь, этот Подонок, этот Специалист по убийству Домашних Животных, эта Гадина успел-таки зацепить Джека когтями, располосовал рубашку и поранил ему сильно живот – все джинсы в крови!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Жалости к Братку – как не бывало!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Стреляй, Джек!!! – завопили мы хором с Тимурчиком – он по-английски, я, по запарке, по-Животному.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но Джек и не вздумал вытащить пистолет из-за пояса. Он провел молниеносный хук справа точно в челюсть Братка, и тот замертво рухнул в глубочайший нокаут!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну просто не Джек Пински, а Кассиус Клей в лучшие свои времена! А я знаю, что говорю. Я этого профессионального бокса в Германии по телевизорному «Евроспорту» насмотрелся по самое некуда.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Удар был настолько силен, что Браток провалялся в отключке ровно столько времени, сколько нам потребовалось для того, чтобы крепко-накрепко связать этого бесчувственного придурка портьерными шнурами, затянуть ему пасть брючным ремнем Джека и освободить Братка из капкана. Тоже, кстати, промудохались достаточно долго!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Потом повезло, обнаружили в ванной комнате аптечку, а там оказались какие-то дезинфицирующие средства, и нам удалось промыть Братку покалеченную заднюю лапу, а Джеку – живот. Перевязали Братка, заклеили на пузе у Джека три длиннющие глубокие царапины – успел-таки зацепить, сучий потрох!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рубашку Джека пришлось, конечно, выбросить, а джинсы срочно застирать.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;К тому времени, когда мы перетащили этого нокаутированного Бугая в гостиную нашей, как сказал Тимурчик, «клевой хаты», стало уже светать. Мы все трое падали с лап и ног от усталости – шутка ли, почти целые сутки в таком напряге!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А через несколько часов нужно быть уже на «Парамаунте». Производить «впечатление» на журналистов. С первой же секунды начать «создавать себе особый, ГОЛЛИВУДСКИЙ имидж для прессы». Это приказали Стив и Бен – два старых Босса, которые с лимузином встречали нас утром в аэропорту.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут, как назло, Браток вдруг распахнул свои зенки! Оглядел нас всех соловым глазом, как, бывало, Шура с похмелюги, узнал меня и так невнятно, будто у него во рту полно жирных Индюков и маленьких Собачек, спрашивает по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что случилось, Шеф?.. Я словно с дерева упал мордой об землю…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так оно примерно и было, Браток, – говорю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пум поглядел на Тимура и Джека, хотел было рыкнуть на них – ан хренушки! Пасть-то брючным ремнем упакована. Какой уж тут рык?! Так – жалкий хрип, да и только. И спрашивает меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А это кто, Шеф?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Ай да Джек! – думаю. – Ничего себе засветил по рылу Горному Льву! У того даже память отшибло».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я давай с самого начала представлять Тимурчика и Джека – дескать, мои Родственники и Ближайшие Друзья. Они же тебя освободили, они тебя и лечить будут…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А кормить? – спрашивает уже окрепшим голосом Пум-Браток. – Жрать охота!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И кормить тоже они будут, – говорю. – Но если ты, мудозвон калифорнийский, на них хоть один коготь выпустишь или клык покажешь, ты у нас еще раз с такого высокого дерева ебнешься, что и вовек не очнешься! Понял, валенок деревенский?! Ты посмотри, что ты с Джеком сделал, когда он хотел тебе помочь, кретин вонючий!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это у меня инст… Инк… Ну, как его?.. Истик сработал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– «Инстинкт», дубина стоеросовая! Серый, как штаны пожарного! – обругал я Братка любимым выражением милиционера Мити Сорокина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лапа болит… – жалобно заныл Пум. – Пожрать бы, Шеф!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Он жрать хочет, – перевел я Тимуру и Джеку с Животного на шелдрейсовский.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик, добрая душа, даже руками всплеснул от восторга:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Во блеск! Тогда эта рыбка, упиханная расслабушными таблетками Джека, сейчас пойдет ему в самый кайф!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Молодец, Тим. Очень толково. И мы хоть немного поспим, – сказал Джек и протянул руки к морде Братка Пума-Кугуара, чтобы снять свой брючный ремень с его пасти.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пум отшатнулся и спросил меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это он меня из капкана?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, – говорю. – Именно он! Он тебе и по харе врезал! А может и пристрелить ко всем чертям!.. Понял, с кем дело имеешь?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет вопросов… Какие проблемы, Шеф! – покорно ответил Браток и подставил морду Джеку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимурчиком затаили дыхание…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек аккуратно размотал ремень и выпустил на свободу Пумову пасть с жуткими клыками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Пум – ну надо же!.. – благодарно лизнул руку своим огромным пепельно-розовым шершавым языком!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мо-ло-дец!!! – завопили мы с Тимуром одновременно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же подтащил Братку здоровый шмат своего лосося, фаршированного транквилизаторами, а Тимур приволок из холодильника для Братка еще пачку сосисок. И стал развязывать Братку передние лапы…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тим! Ты не торопишься с этим актом альтруизма? – спросил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И я почувствовал, как мы с ним оба напряглись, готовые в любое мгновение рвануться на помощь к Тимуру.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, ребята! Не боись!.. – крикнул Тимур. – Теперь все будет в порядке!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рано утром нас разбудил звонок Бена – Президента агентства «Художник и Творчество», чистокровно-американского внука своей бывшевитебской бабушки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы еле продрали глаза…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек врубил «громкую связь» и разговаривал с Беном, не беря в руки телефонную трубку. Поэтому мы с Тимурчиком все слышали. Но если честно, то сквозь дрему.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Бен сообщил, что на киностудию нужно будет приехать не к восьми тридцати утра, а только часам к трем, после обеда. Ибо первая встреча планировалась в полном составе творческой группы, а Нэнси Паркер – «звезда» первой величины сегодняшнего американского кинематографа, которая должна играть в нашем фильме роль моей хозяйки – бедненькой девушки-эмигрантки из России, насильно втянутой в кровавые разборки русско-татарской мафии, держащей в страхе всю Калифорнию, – к сожалению, задерживается.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Эта бедняжка Нэнси Паркер всего лишь полтора часа тому назад вылетела на очень собственном самолете из собственного дома в Майами в не менее собственный дом в Малибу – такой неслабый поселок кинозвезд на краю Лос-Анджелеса… Как только что сказала Нэнси – глупые и нечуткие авиационные власти Америки слишком поздно дали ее экипажу «воздушный коридор» и «добро» на вылет, и поэтому она опаздывает. И приземлится в Лос-Анджелесе не раньше двух часов дня. А так как мисс Паркер – образец фантастической деловитости и ответственности…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут Бен как-то странно закашлялся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…то мисс Нэнси Паркер передает мне привет и надеется, что эта маленькая неурядица никак не отразится на наших с ней дальнейших взаимоотношениях. Она счастлива иметь партнером такую замечательную Личность, как Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон Тифенбах, о котором ей на последнем приеме в Белом доме, в Вашингтоне, очень тепло и много рассказывали ее личные друзья – мистер Президент и Первая Леди Соединенных Штатов – Билл и Хиллари Клинтон…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как особое достоинство Нэнси Паркер, Бен подчеркнул, что все это она наговорила Бену, принимая душ на борту своего самолета и несясь со скоростью пятьсот миль в час на высоте восемнадцать тысяч футов, кажется, над Оклахома-Сити.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Бен предложил нам еще немного поспать. Но не тут-то было…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Неожиданно под моим диванчиком, на котором я продрых весь небольшой остаток ночи, раздался тяжелый вздох со стоном. Это был Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же спрыгнул на пол и осторожно приблизился к лежащему под диванчиком Братку. Осторожно потому, что со сна этот Жлобяра мог и клыками хватануть сдуру, и лапой шарахнуть. А что там были за когти, я уже говорил!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Полузакрыв глаза, Пум дышал часто и горячо – в прямом смысле этого слова. А его раненая задняя лапа судорожно подергивалась и тряслась. И распухшая была – жутко смотреть!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Шеф… – пробормотал Пум по-Животному и попытался поднять голову.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но это ему не удалось, и он снова уронил свою огромную Кошачью башку на толщенные передние лапы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне стало так жалко этого большого дурачка, что просто сердце заныло… Я приблизился к нему вплотную, почувствовал его горячечное дыхание на собственной морде и лизнул его в нос.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нос Пума был сухим, очень шершавым и буквально раскаленным! Браток явно температурил.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кажись, загибаюсь, Шеф… – прошептал Браток, и скупая слеза выкатилась у него из уголка глаза и спряталась в его шерстяной морде. – Задняя лапа, Шеф, огнем горит… Спасу нет. Полный пиздец!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он, конечно, не так сказал, но по-Животному очень похоже.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Доктора-а-а!!! – заблажил я по-шелдрейсовски на весь Беверли-Хиллз.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик – тот прямо кубарем скатился со своей широченной кровати! Бросился к Пуму, упал перед ним на колени, гладит по морде, за ухом чешет, что-то шепчет ему… Ни хрена не боится!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Осторожней, Тимурчик!!! – кричу я, но по запарке – исключительно по-нашему, по-Животному, а не по-шелдрейсовски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Браток услышал меня и так укоризненно говорит, еле языком ворочая:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну чего вы ребенка-то пугаете, шеф!.. Что ж я, совсем отвязанный, что ли?! Не держите вы меня за фраера… Я, конечное дело, – хищник, но не до такой же степени!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Прибежал из ванной комнаты Джек, сел на корточки, осмотрел заднюю лапу Братка, покачал головой:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мартын прав. Тут без врача не обойтись.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И давай названивать Питу Морено…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Спустя час Пит перезвонил нам и сказал, что будет у нас с хирургом минут через двадцать. Мы слегка успокоились, перетащили Братка в спальню на Тимуркину кровать, дали ему полакать холодного молока, и я строго-настрого приказал Братку пасть не разевать, никаких рыков на посторонних не издавать и уж упаси боже попытаться кого-нибудь цапнуть! Люди, которые приедут сейчас, готовы его спасти только лишь в том случае, если он, Браток, будет вести себя пристойно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От боли, температуры и унижения Браток так ослабел и расклеился, что в ответ на мои требования только согласно кивал башкой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;После чего мы плотно прикрыли дверь в спальню и стали ждать Пита с хирургом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако когда наконец Пит переступил порог нашего роскошного номера, мы все трое – Тимурчик, Джек и я – чуть хором не шлепнулись в обморок.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вместе с Питом Морено, лейтенантом лос-анджелесской полиции, к нам вошел Человек возраста Пита и Джека, в черной шляпе (это несмотря на утреннюю жару!), черных брюках, черном, длинном – почти до колен, пиджаке и в белой, наглухо застегнутой рубашке без галстука и отложного воротничка. Из-под шляпы на лацканы у него свисали такие вьющиеся длинные волосы типа косичек, но не косички. Потом я узнал, что это называется «пейсы».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Таких типов я уже видел в Нью-Йорке, когда мы с Тимуром мотались в Манхэттен. Тимурчик специально приволок меня в рюкзаке на Сорок седьмую улицу между Пятой и Шестой авеню, в бриллиантовые ряды лавок, лавочек и магазинчиков – показать, какое колечко он присмотрел и собирается купить для мамы Рут ко дню ее рождения, когда станет взрослым и начнет много зарабатывать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот там я видел таких Людей. Старых, молодых и даже мальчиков! С пейсами и в черном. Тимур называл их таинственно – «ортодоксы». Таинственно, потому что сам не знал, что это такое…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Знакомьтесь, парни! – как ни в чем не бывало сказал Пит. – Это мой старый друг – детектив нью-йоркской полиции Джек Пински, это сынишка нашей прелестной коллеги – Тимоти Истлейк, а это знаменитый Кот Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон Тифенбах! Ребята, представляю вам своего давнего и доброго знакомого – раввина Моше Фейгельмана. Я правильно назвал твое новое имя?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Правильно, – улыбнулся раввин.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он мягко пожал всем руки – кроме меня – и протянул Джеку свою визитную карточку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Раньше, когда рабби Моше был обычным хирургом-урологом в нашей университетской клинике и незатейливо назывался просто «Майкл», было как-то легче. А вот теперь… – рассмеялся Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что-нибудь выпьете, рабби? – перебил его Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что-нибудь – да. Но только после того, как мы совершим обряд. И естественно, кошерное…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Естественно, – невозмутимо сказал Джек. – Джин, виски?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Виски. – Раввин усмехнулся и ласково погладил Тимура по голове. – Умница, Тим. Я рад, что ты решился… Хорошее дело – никогда не поздно. Ты сам хоть одну молитву знаешь?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы так и прибалдели! То ли Пит ни фига не сказал этому Моше, то ли сам этот бывший «Майкл» ни хрена не понял, а только в воздухе булыгой повисла явная напряженка и путаница.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек украдкой взглянул на визитку раввина и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тим, поболтайте с мистером Фейгельманом… Мне нужно перекинуться парой слов с Питом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И уволок Пита Морено в наш садик. Я юркнул за ними.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты кого мне приволок, сукин сын?! – свистящим шепотом спросил Джек у Пита. – Тебя о чем просили, мать твою?! Ты посмотри, что здесь написано!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек сунул под нос Питу визитную карточку раввина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит достал из кармана очки, нацепил их себе на нос и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну и что? Все нормально: «Раввин Моше Фейгельман. Обрезание. Брис милах. Обряд обрезания в полном соответствии с еврейскими законами…» Адрес, телефон, факс… Все в полном порядке. Он – классный специалист, Джек! Пять лет тому назад он меня самого прекрасно прооперировал!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тоже обрезание?! – взъярился Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мне-то, потомку итальянских бутлегеров, зачем обрезание? – заржал Пит. – Мне бы надставить пару дюймов – цены бы не было! Нет… У меня были просто камни в мочевом пузыре. Напрасно кипятишься, Джек. Я не мог привезти обыкновенного врача. Любой врач, к кому мы обратились бы за помощью для пумы, – тут же стукнул бы в полицию. С нашествием этих тварей на город у нас есть приказ безжалостно их отстреливать. А вы хотите спасти своего кугуара. Так чего же ты артачишься?! Чем тебе плох доктор Фейгельман? Только тем, что он стал раввином? Так это такой же бизнес, как и все остальные. И мне очень трудно представить себе тебя, Джек, антисемитом…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да уж, действительно, задачка не из легких, – сказал Джек. – Пойдем проясним мужику ситуацию. А то он в своем религиозном рвении нацелился, по-моему, делать обрезание Тиму…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот когда я ничего не мог понять, кроме того, что Тимурке грозит опасность! Поэтому я стремглав влетел из сада в гостиную, но увидел вполне мирную картинку: Тимур преподносил в подарок раввину мою рекламную фотографию на фоне Белого дома с отпечатком (якобы…) моей лапы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Когда Пит, Джек и Тимурчик наконец втолковали раввину, что от него требуется, а бедный мистер Фейгельман с трудом уяснил себе, что на этот раз никому из нас обрезание делать не надо, а необходимо на время вернуться к своей прежней профессии хирурга, но (с моей точки зрения…) значительно более ответственной – ветеринарного хирурга, раввин Моше Фейгельман не стал ломаться и воздевать руки к небу с проклятиями, которых, не скрою, мы ждали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он молча снял свою черную шляпу и форменный лапсердак и с явным облегчением расстегнул две верхние пуговицы у своей безворотничковой рубашки. Как я сообразил, таким образом раввин Моше Фейгельман на время сложил свои религиозные обязанности и снова, наверное, всего лишь на время общения с Братком, стал хирургом отделения урологии Университетской клиники Лос-Анджелеса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А когда он из своего саквояжика вытащил медицинский халат и белую шапочку, под которую и убрал ко всем чертям эти обязательно-«ортодоксальные» пейсы – превращение раввина во врача было завершено окончательно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джек! Что вы там трепались насчет виски? – спросил доктор Майкл Фейгельман.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– То, что виски у нас абсолютно кошерное, – ответил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В данный момент это уже не имеет никакого значения, – сказал доктор. – Я подумываю – а не вмазать ли мне полстаканчика сейчас? Для храбрости. Я как-то никогда не оперировал кугуаров…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Надо отдать должное этому Моше-Майклу, этому раввину от хирургии и хирургу от синагоги, как потом выразился Джек Пински, операцию он провел – будьте-нате!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сначала к Братку запустили меня и Тимурчика. Браток был так плох, что Тимур чуть не расплакался. Но я его заверил, что, дескать, мы – Котово-Кошачье племя – невероятно живучие, и привел в пример ветхозаветную баечку про Кота или Кошку, которые падали с десятого этажа, приземлялись на ноги, отряхивались и спокойненько шли дальше…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Абсолютная липа, вранье несусветное, но после этой сказочки Тимурчик слегка успокоился.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я наспех повторил Братку свой приказ: хочешь выжить – все свои рычания в жопу, никого не цапать, не вскакивать, лежать и смотреть мне в глаза – что бы с тобой ни делали…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Братку было настолько худо, что, кажется, он так ни хрена и не понял. Только все пытался лизнуть руку Тимуру.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Операции мы с Тимурчиком так и не видели. Слышали только, как Майкл ласково называл Братка по-еврейски – «Бруделе» и давал какие-то распоряжения Питу и Джеку: что-то там подержать, подать, убрать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я лежал нос к носу с Братком и неотрывно пялился в его тусклые глаза, подернутые полубессознанием и мукой, и по-Животному внушал ему всякую успокоительную всячину, открыто и беспардонно подражая Кашпировскому. Мы с Шурой еще в Петербурге как-то смотрели по телевизору сеанс массового гипноза, который проводил этот грандиозный мужик, и были просто в восторге. На нас, правда, все его заклинания ни фига не подействовали, но сам сеанс нам жутко понравился!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик примостился рядом со мной, прижался щекой к горячей меховой морде Братка и тоже все что-то ему нашептывал. По доброте душевной даже обещал увезти потом Братка в Нью-Йорк…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я на секундочку живо представил себе реакцию Рут и Шуры на наше появление в Нью-Йорке с Братком на поводке и сильно засомневался в успехе этого предприятия. Но промолчал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От первого усыпляющего укола Браток еще как-то слабо дернулся, а потом уже и не возникал. И я перестал играть в Кашпировского. А Моше-Майкл все что-то делал там с задней лапой Братка и нараспев приговаривал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кости, слава богу, все целы… А вот мягкие ткани размозжены основательно. И конечно, чудовищный воспалительный процесс! Отсюда и температура, и вероятность возникновения сепсиса… Сейчас мы побольше раскроем рану, промоем все, что сможем, напихаем в вашего Бруделе хороших и сильных антибиотиков, наложим рыхлую повязочку для оттока всякой дряни и будем надеяться на могучий организм вашего маленького Бруделе и на покровительство Господа. Джек, Пит! Там осталось еще немного виски?..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;После операции полчаса мы пытались добиться от раввина Моше Фейгельмана, сколько стоит «брис милах», то есть обычное обрезание? Мы хотели выплатить ему гонорар, а уже хорошо поддавший Майкл-Моше орал: «Ай фак вас всех с вашими деньгами!» и предлагал немедленно сделать всем нам обрезание совершенно бесплатно, включая и Кота Мартына! Если, конечно, ему нальют еще немного виски… А о гонораре он, дескать, и слышать ничего не хочет!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда мне в голову пришла гениальная идея. Я поделился ею с Джеком, он тут же согласился со мной, и мы тихонько выскочили в садик. Оттуда Джек позвонил по номеру, указанному в визитной карточке раввина, и спросил его секретаршу – сколько стоит вызов раввина на дом для совершения обрезания и соблюдения всех сопутствующих ритуальных обрядов?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Секретарша ответила, что на дом рабби не ездит, но в порядке исключения… Это может обойтись заказчику в пятьсот долларов.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда Джек попросил ее продиктовать точный почтовый адрес рабби. Затем мы незаметно просквозили из номера в администрацию отеля, там Джек выписал чек на пятьсот долларов из наших общих денег на имя раввина Моше Фейгельмана и попросил администратора срочно отправить этот чек вот по этому адресу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Заодно Джек предупредил, что скоро мы будем вынуждены уехать на «Парамаунт» и вернемся лишь вечером. За время нашего отсутствия сегодня в нашем бунгало будет отлеживаться наш прихворнувший приятель. Поэтому Джек просит распорядиться, чтобы никакие горничные не вздумали к нам заходить – менять постельное белье или вытирать пыль. Очень не хотелось бы тревожить нашего друга…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сэр! Желание наших гостей для нас – закон, – торжественно проговорил администратор и с нескрываемым любопытством посмотрел на меня. – Прошу прощения, сэр, неужели это тот самый знаменитый русский Кот Мартин?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут я не удержался и выдал свой коронный номер: взвился со всех четырех лап в воздух метра на два и сверху мягко опустился на широкое плечо Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Администратор ахнул, Джек пошатнулся и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да. Это тот самый Кот. Только не Мартин, а Мар-тЫн.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мар-ты-ин… – попытался повторить администратор и смутился. – Не получается, сэр. Но я потренируюсь. У меня – английский, французский, испанский, немецкий, а вот с русским – провал… Как вы сказали, сэр?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мар-тЫн, – повторил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прекрасно, – сказал администратор. – Надеюсь, что через пару дней я это освою.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Желаю удачи, – сказал ему Джек. – И пожалуйста, распорядитесь убрать капкан из нашего садика. Там все-таки время от времени будут прогуливаться мистер Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон Тифенбах и его друг – ассистент-переводчик двенадцатилетний мистер Тимоти Истлейк… Так что лучше бы убрать этот капкан – от греха подальше.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Слушаюсь, сэр. А вы не боитесь, что…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, – не дослушал его Джек. – Не боюсь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы поперли к себе в бунгало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;К этому времени Тимур уже соорудил на всех завтрак, а притомившийся раввино-хирург дрых на моем диванчике беспробудным сном.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако нашему выезду на «Парамаунт» предшествовала еще куча дел и мелких подробностей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Во-первых, растолкать рабби-доктора Моше-Майкла Фейгельмана почти не представлялось возможным, пока я в раздражении не тяпнул его клыками за мочку уха. Не до крови, но основательно! Рабби проснулся, потер ухо, отказался от завтрака, треснул еще треть стакана виски и осмотрел спящего Братка, заявив, что теперь этого «Бруделе» может вылечить только покой и наше к нему приятельское отношение.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если же все-таки произойдет что-то из ряда вон – так его телефон у нас есть, и мы можем звонить ему в любое время дня и ночи.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;С чем, как говорится, и отбыл.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Во-вторых, за завтраком в нашем садике Пит негромко рассказал, что уже был с партнерами в «Джей-пи-эл», виделся с Мортом и СДЕЛАЛ ВСЕ, ЧТО НУЖНО. Этим он хотел сказать, что передал тот вонючий компакт-диск на «переделку». Морт, дескать, велел кланяться и просил заскочить к нему часа через три. ВСЕ будет готово…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В-третьих, Пит уже отыскал переплетчика – САМИ ЗНАЕТЕ ДЛЯ ЧЕГО… Мы с Тимурчиком тут же догадались, что он этим хотел сказать! Мы с Тимом впервые в жизни, не по телику, а наяву, присутствовали при настоящей полицейской «разработке» и, не побоюсь этого слова, в какой-то степени сами участвовали в ней!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В-четвертых, Пит выяснил, в какой фирме киностудия «Парамаунт» заказывает автомобили с водителями для приезжающих на съемки «звезд», и по своим полицейским каналам сумел заменить их штатного шофера на своего агента, который и будет возить мистера Мартына-Кысю Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха, его ассистента-переводчика Тимоти Истлейка и их опекуна-телохранителя сержанта полиции Джека Пински.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Агента зовут Чжи-Бо, но его можно называть просто – Боб. Он к этому привык с детства…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Потрясающий парень! – с удовольствием и гордостью сказал Пит. – Вы его вчера видели в самолете… Ловок, как Джеки Чан, дерется, как Брюс Ли, автомобиль водит, как Михаэль Шумахер, интеллигентен, как Конфуций!.. Из старой аристократической китайской семьи, уходящей своими корнями во времена изобретения пороха и первых китайских переселенцев в Сан-Франциско…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек, в свою очередь, поведал Питу о том, что вчера, пока мы были в гостях у Морта в Пасадине, здесь, в нашем бунгало, был произведен обыск. И попросил меня пересказать Питу мое видение во всех подробностях, стараясь не упустить ни одной детали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что я и сделал, под синхронный и добротный перевод Тимурчика. Хотя надо отметить, что во время своего рассказа я несколько раз ловил на себе испуганный взгляд Пита Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так обычно, НЕ ВЕРЯ САМИМ СЕБЕ, на меня смотрят Люди, невольно начинающие ПОНИМАТЬ МЕНЯ безо всякого перевода на тот или иной язык!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А то, что Пит уже стал полегоньку врубаться в то, что я говорю по-шелдрейсовски, – у меня сомнения не было. Поэтому я молча, внутренне, только мысленно пожелал ему успокоиться и быть повнимательней. И все. Пит и успокоился.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда начали собираться на выезд, я просквозил в спальню – проведать Братка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тот уже очухался от наркоза, содрал, сукин сын, бинты с покалеченной задней лапы и вовсю лечился Древне-Котовым способом, идущим из тьмы веков – наверное, еще от саблезубых Тигров. Он просто языком зализывал свою рану.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Жрать охота, Шеф!.. – капризно сказал Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;О черт побери… Мы же совсем забыли про еду для Братка!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Перебьешься! – максимально строго проговорил я, чтобы скрыть свое смущение. – Сейчас что-нибудь притащим. Как ты себя чувствуешь?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я себя чувствую, но плохо. Очень хочется жрать, – ответил Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я вспрыгнул к нему на кровать, лизнул его в нос и понял – температура спала, нос Братка был уже влажным и прохладным. Дело явно шло на поправку, и в том, что Браток хотел есть, не было ничего удивительного. Ай да Моше-Майкл доктор Фейгельман!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Натащили мы Братку все, что было в холодильнике, и пообещали после работы привезти свежего мяса. И спросили, что он больше всего любит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я тут недавно в одном дворе долины Сан-Фернандо Индюка пришил! – мечтательно проговорил Браток по-Животному. – Вот где был кайф!.. Индюк здоровенный, тяжелый, подлюга, я с ним еле-еле через забор перемахнул… Но уж зато вкуснятина, я вам скажу, Шеф, – зашибись… Я, Шеф, вообще от индюшатины торчу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все!!! – рявкнул я на этого жлобского Кото-Пума величиной с теленка и весом в полтора Джека Пински. – Никакой индюшатины! Будешь жрать то, что мы тебе дадим, или то, что я тебе потом разрешу отловить. Понял, бандитская твоя харя?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да вы что, Шеф?.. – заныл этот обалдуй. – Я же Хищник… У меня этот… как его?.. Инкт… Инс-кинт…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Инстинкт, дубина! Сколько раз повторять? Короче: еще раз попробуешь что-нибудь спиз… в смысле – украсть, попрошу Джека пристрелить тебя из пистолета к свиньям собачьим!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток напряженно подумал, поднял бровки «домиком» и тихо возразил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Таких не бывает.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я чуть до потолка не подпрыгнул от злости:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Чего «не бывает»?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Свиней собачьих. Или – или, – робко сказал Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А вот ты, мудила, попробуй – укради что-нибудь, я тебе покажу не только свиней собачьих, но и собак свинячьих! – пригрозил я напоследок. – Закончили прения. Остаешься один дома. Поссать, погадить – в садик. Дошкандыбаешь. Служащие отеля будут там твой капкан убирать – затаись и не возникай. Ну а если кто-нибудь сюда к нам полезет… Сам понимаешь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не трухайте, Шеф. Я пока хоть и с тремя лапами, но за вас, Шеф, за Тимурчика и за Джека кому хошь козу заделаю!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда мы вышли из отеля под жесткий полосатый навес над входом и прошли по красной ковровой дорожке мимо огромных керамических вазонов с потрясными цветами, мимо квадратных колонн, поддерживающих этот длинный полосатый свод, откуда-то сбоку (я сидел в рюкзаке за спиной у Тимура и поэтому ни фига не сообразил – откуда?..) мягко выкатился «линкольн» последней модели, затормозил прямо перед нами. То, что это была именно «последняя модель», сказал потом Тимур. Он в автомобилях сечет невероятно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Из-за руля выскочил абсолютнейший китаец в черной маечке под самое горло, в легком черном пиджачке с закатанными рукавами, в черных же брючишках и каких-то очень мягких, совершенно неслышных туфлях. И как у всех здесь в Калифорнии – темные очки на полфизиономии. А пистолетом от него за версту разило!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Странная у нас была первая половина этого дня – два человека в черном: раввин Моше Фейгельман (тот, правда, был еще и в шляпе…) и теперь вот этот с понтом Водитель-полицейский Китаец. Без шляпы, но зато в черных очках.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кстати, очки он тут же сдернул и поклонился всем нам ну совершенно по-китайски! Я сколько раз видел по телику вот такие китайские поклоны. И у нас в Квинсе, в китайской лавке…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Чжи-Бо – мой партнер, – представил его Пит Морено. – Теперь – ваш водитель.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Можно просто – Боб, – улыбнулся Китаец.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А это – Джек Пински, детектив. Нью-Йорк полис департмент.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Добрый день, сэр. Мы виделись вчера в аэропорту.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек протянул руку Китайцу:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Просто – Джек. А это – Тим Истлейк.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Привет, Тим.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут произошло невероятное! Стоило мне только высунуться из-за плеча Тимура, как этот китайский «просто Боб» сказал мне на кристально чистом шелдрейсовском языке:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С вами-то, мистер, я полагаю, проблем не будет. Судя по тому, что я слышал и читал о вас, – вы превосходно знакомы с работами английского профессора Ричарда Шелдрейса.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимуром так и присели на задние лапы!.. Даже Джек, уж на что невозмутимый тип, и тот чуть в осадок не выпал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так что, мистер Плоткин-Истлейк фон…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Просто – Кыся, – демократично прервал я китайского Боба и протянул ему лапу из-за спины Тимура.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тем лучше! – Боб аккуратно пожал мне лапу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек наконец обрел дар речи и удивленно спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О боже! В тебе-то это откуда, Боб?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С детства, сэр. От мамы. У мамы – от бабушки. У бабушки – от прабабушки. И так далее. В нашей семье ВСЕ ЭТО шло изначально по женской линии, – по-английски сказал Боб даже без намека на хвастовство. – За много сотен лет еще до возникновения теории профессора Шелдрейса. Возможности диалога Человека с Животным еще в пятом веке до нашей эры описаны древним китайским философом Лао-цзы…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Грандиозно! – искренне восхитился Джек Пински и неожиданно попросил всех нас – и Пита, и Боба, и Тимурчика, и меня – Ну-ка прошвырнитесь в сторонку минут на десять. Я один хочу осмотреть это чудо автомобильной техники.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И из небольшой сумочки, висевшей у него на плече, Джек вытащил приборчик размером с телефонную трубку. Приборчик, который мы с Тимуром у него еще ни разу не видели. Темнила чертов!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не беспокойтесь, сэр, – улыбнулся ему Боб и показал Джеку точно такой же приборчик. – Я обе машины проверил на эти «русские народные игры». Все чисто.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимурчиком переглянулись: что это еще за «русские народные игры»?! Уж кто-кто, а мы с ним должны были бы знать про это! Где бы мы сейчас ни жили, но мы с Тимуром – все равно же РУССКИЕ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что это за «игры», Джек? – подозрительно спросил Тимур. – Что-то мы с Мартыном таких игр не помним…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А это, сынок, когда один большой «мерседес» или вот такой «линкольн» вдруг взрывается вместе с пассажирами и улетает в небо в виде большого количества маленьких некрасивых кусочков.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сейчас в России эти игры очень популярны, – добавил Боб.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И эти штуки гарантируют, что мы не превратимся в маленькие некрасивые кусочки? – спросил Тимур у Пита Морено и показал на приборчики в руках Боба и Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, – ответил Пит. – Это вам гарантируем мы – Джек, Боб и я. А приборы нам в этом только слегка помогают. Поезжайте на «Парамаунт», а я возвращаюсь на «Джей-пи-эл». Привет!<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Ну что сказать вам за Лос-Анджелес? Таки – не Нью-Йорк!» – как выразился бы Шура Плоткин с легким ироничным еврейским акцентом, которого в нормальной речи у него и отродясь никогда не было.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И был бы прав. «Таки – не Нью-Йорк».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все очень одноэтажное, разнесенное хрен знает на какое расстояние, соединенное скоростными дорогами – фривеями, с кучей съездов в улицы с односторонним движением и в бульвары с двусторонним…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Где-то внизу и сбоку, в стороне – даунтаун с мрачноватыми высоченными домищами, смахивающий на спрессованный кусок нью-йоркского Манхэттена.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб сказал, что Лос-Анджелес – единственный город в Америке, центр которого находится на его окраине…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А так все, повторяю, тоскливо-одноэтажное, залитое солнцем, невероятно вытянутое в длину предместье ожидаемого и неначинающегося большого города!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но это мое личное, скороспелое и неквалифицированное Котовое мнение, и на него, как говорит Шура, «можно положить с прибором». Что это – я не знаю, но Шуре верю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хотя в то же время, говоря о Лос-Анджелесе без особых ноток восторга, просил бы учесть следующее.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, если я поживу здесь подольше, мне и Лос-Анджелес понравится. Вот только что Боб пообещал свозить нас с Тимурчиком в Санта-Монику на Променад – к океану. Этот полицейский Китаец со своими талантами по семейно-женской линии четко просек, что я не бог весть в каком восхищении от города, и теперь хотел сделать все, чтобы я не расстраивался…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И последнее. Как говорил мой старый друг Водила: «Меня тоже не в дровах нашли!», а родился я и вырос в Ленинграде – ну, в смысле, в Санкт-Петербурге. В одном из самых красивых городов в мире! И ничего страшного, что мы с Шурой жили на его задворках. Нам это совершенно не мешало считать Фонтанку и Адмиралтейство, Казанский собор и Петропавловку, Зимний дворец и наш любимый пустырь перед нашим домом на Гражданке – СВОИМИ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Мюнхен, который я теперь знаю, как свои четыре лапы?.. А Вашингтон – очень, я вам скажу, неслабый городишко… А Нью-Йорк, где мы все сейчас живем! Это вам что – хухры-мухры?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нет, уважаемые Мистеры, Мэмы и Сэры! Кот, обладающий таким разнообразным жизненным опытом, такой степенью сравнения – имеет полное право на собственную точку зрения!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…По дороге на киностудию Боб обнаружил знания, поразительные для служащего криминальной полиции! Он рассказал нам про Адольфа Цукора, основавшего «Парамаунт» аж в тысяча девятьсот шестнадцатом году… Рассказал про Бинга Кросби, про замечательного режиссера Сесиль де Миля, про президента студии семидесятых годов Блюдорна, про Рудольфе Валентине, про Мэри Пикфорд, Марлен Дитрих, Гэри Купера, постановщика знаменитых фильмов Билли Уайлдера… Про Уильяма Харта, Йозефа фон Штернберга…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это просто грандиозно, что Кыся получил роль на такой студии! – сказал Боб. – У «Парамаунта» одних «Оскаров» столько же – сколько пальм в Гриффит-парке. Не говоря уже о «Золотых Глобусах».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Боб, тебе не кажется, что перед тобой просто прямая дорога – из полиции в кино? – сказал Джек. – Ты столько знаешь про все эти штуки… Судя по тому, что про тебя рассказывал твой шеф, ты смог бы быть там прекрасным каскадером. Думаю, что эти парни зарабатывают побольше, чем мы с тобой в полиции… Неужели тебе не хотелось бы поработать с каким-нибудь Френсисом Фордом Копполой? Или со Стивеном Спилбергом?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да нет, Джек… – как-то промямлил Боб. – Я уж лучше останусь в полиции и поработаю с Питом Морено. Он на своем месте ничуть не проигрывает Спилбергу. Тем более что в полицию я пришел именно из кино. Кстати, из каскадеров…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы плелись в пробке, образовавшейся при съезде с Сансет-бульвара на Голливуд-драйв, и мы с Тимуром видели, как цепко вглядывались Джек и Боб в соседние машины и их владельцев. Я чувствовал, что наш пацан начинает нервничать, и, чтобы снять напряженку, сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Знаешь, Боб… Последнее время моя жизнь в силу разных Котово-житейских обстоятельств тоже резко меняла свои направления. Но с Котами все проще. А вот что тебя заставило плюнуть на кино и уйти в полицию?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но если этот вопрос тебе неприятен, ты можешь на него не отвечать. Правда ведь, Мартынчик? – деликатно поспешил вставить Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно, конечно! – тут же согласился я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, почему же?.. – негромко сказал Боб, настырно выдираясь из общего автомобильного стада. – Просто однажды, когда снимали перестрелку в какой-то очередной гангстерской телевизионке, мы изображали драку, вываливались из окон второго этажа и палили друг в друга специальными холостыми патронами. Все, кому было положено по сценарию, валялись, так сказать, «убитыми»… А когда съемка этой сцены закончилась и режиссер нам сказал «Спасибо», мы все встали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А один, мой очень близкий дружок, остался лежать. Он оказался действительно мертвым. Кто-то в него стрелял настоящими боевыми патронами… Вот мне и захотелось узнать – КТО? С тех пор я работаю в полиции.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы еще немножко проехали молча, потом куда-то свернули, на какие-то уж совсем безавтомобильные улицы, потом свернули второй раз и остановились на нешумной красивой улице, у двух высоких желтых арок с кружевными железными воротами, за которыми виднелось что-то тоже очень красивое, ухоженное и необозримое…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну вот, – негромко сказал Боб. – Это и есть знаменитая Мелроуз-авеню, пятьдесят пять пятнадцать. «Парамаунт пикчерз»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты здесь работал, Боб, да? – тихо спросил его Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет. На «Уорнер бразерс», – улыбнулся Боб.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Подожди секунду, Боб. Не въезжай в ворота, – сказал Джек. – Я хочу чуточку оглядеться. Слегка разобраться в географии. Подъезды, то-се… Сам понимаешь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно, сэр.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я разве не сказал тебе, как меня зовут? – спросил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все в порядке, Джек. На эти ворота можно выехать и со стороны Беверли-бульвара по Виндзор-стрит, по Ирвинг и Бронсон-авеню. Потом я покажу тебе заезды и с другой стороны – от Голливудского еврейского кладбища…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пока Джек оглядывался и даже что-то записывал, мы с Тимуром рассматривали парамаунтовские арки. В одну из них автомобили въезжали, из другой – выезжали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А между этих арок, на толщенной квадратной опоре висел огромный венок из настоящих зеленых веток с ловко вплетенными разноцветными засушенными цветами и яркими лентами.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что-то похожее, но поменьше размером, я видел на кладбище в Комарове, под Ленинградом, когда мы с Шурой, захватив с собой бутылку водки и еще одного приятеля для него, и немного «хека безголового» для меня, ездили на это кладбище кого-то помянуть…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вторично с такими венками, но уже совсем с небольшими – величиной с обеденную тарелку, я столкнулся в Мюнхене, где немцы в Рождество имеют обыкновение вешать их на входные двери своих квартир…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот сейчас я увидел такой венок в третий раз. Вот уж не думал, что русско-кладбищенский и немецко-рождественский венок может как-то существенно влиять на производство американских кинофильмов!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И я тоже… – шепнул мне на ухо Тимур, точно прочитав мои мысли, словно по учебнику.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Правда, этот «венок Соединенных Штатов» по сравнению с уже знакомыми мне венками был просто гигантским! Хотя я и говорил, что в Америке все очень, ну просто невероятно большое, привыкнуть к этому трудновато.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек спрятал свою записную книжечку и сказал Бобу:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну что? Поехали в кинематограф?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы поехали в американский кинематограф, в его правую желтую арку, мимо распахнутых створок кружевных железных ворот, прямо по направлению больших оранжевых стрелок, нарисованных на темно-сером асфальте.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Господи, как-то там наш бедный больной трехлапый Браток?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Мы сидели в огромном и превосходном кабинете продюсера нашего фильма, которым оказался старик Стив – один из встречавших нас вчера в аэропорту.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Судя по размерам кабинета, Стиву удалось очень симпатично реализовать расхожую американскую сказочку о бедном уличном мальчике, который благодаря упорному труду и неколебимой вере в Господа стал миллионером и уважаемым членом общества.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Интересно, с чего начал юный Стив свое восхождение по экономической лестнице, когда работал простым барменом в третьесортной забегаловке? С недолива? Или еще с чего-нибудь?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню, в российские времена, когда пьяненький Шура возвращался из Дома журналистов или Дома кино, он каждый раз слезно каялся мне, что начиная с университета всю свою сознательную жизнь он ПРОСТОЯЛ НЕ ПО ТУ СТОРОНУ СТОЙКИ БАРА! Если бы, дескать, он стал не Журналистом, а Барменом, то я бы у него жрал не «хек мороженый безголовый», а живую волжскую стерлядь и закусывал бы ее испанскими зелеными оливками!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ибо пока в России не появился открытый и легальный бандитизм, профессия бармена была наиболее доходной и престижной.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нет, со времен своего безымянного «барменства» старик Стив за последние лет пятьдесят определенно круто «приподнялся»! Мы это поняли еще когда проходили по коридорам его офиса, потом по мягчайшим коврам сквозь его приемную, всю увешанную плакатами фильмов, сделанных фирмой Стива.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А с этих плакатов на нас смотрели знакомые всему миру глаза Роберта де Ниро, Барбры Стрейзанд, Сильвестра Сталлоне, Деми Мур, Брюса Уиллиса, Мишель Пфайфер, Аль Пачино, Николаса Кейджа, Джона Траволты, Голди Хоун, Вупи Голдберг…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут нам не нужен был никакой Чжи-Бо со своими глубинными познаниями истории Голливуда. Эти глаза и лица ежедневно смотрели на нас с экранов наших телевизоров и были значительной частью нашей повседневной жизни.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Е-мое и сбоку бантик!» – как говорил мой друг Водила, неужели когда-нибудь и моя исполосованная рожа, увенчанная рваным ухом, будет смотреть с такого плаката?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Обязательно! – горячо заверил меня Тимур, снова без спроса вторгаясь в мои размышления.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Компашка в кабинете Стива тоже собралась – я тебе дам!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Режиссер Клиффорд Спенсер – прошлогодний номинант на «Оскара». Как сказал старик Стив, Клифф был номинирован (представлен) за потрясающий психотриллер – «Невеселые ребята», о котором мы все трое – Джек, Тимурчик и я – и слыхом не слыхивали! Видать, недаром этот Клифф пролетел мимо «Оскара»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Клифф был загорелым сорокалетним толстяком, смахивающим на низкорослого японского борца сумо и одетым в такие тщательно-живописные лохмотья, что Стив был вынужден нам сказать:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Художник имеет право выглядеть так, как он этого хочет. Но если мы с вами сделаем классный блокбастер и нашего «Суперкота» когда-нибудь выдвинут на «Золотой Глобус» или «Оскар», нам удастся увидеть Клиффа и в смокинге. Хотя должен предупредить, и это зрелище не для слабонервных…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;После чего Стив представил нам «гордость сегодняшнего кино» – мисс Нэнси Паркер, владелицу домов во Флориде и Калифорнии (как потом выяснилось – квартир в Сан-Франциско, Нью-Йорке и Париже…) и собственного самолета, которому «противные, бессердечные авиавласти сегодня утром не давали вылета из Майами», и она теперь вынуждена извиняться за опоздание!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рожица мисс Нэнси чуть ли не ежедневно мелькала на экране нашего телевизора в Квинсе, и поэтому мы раскланялись с ней, как со старой знакомой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Несмотря на то что мисс Нэнси Паркер вела себя предельно мило, непосредственно, тихо и скромно, я вгляделся в ее хорошенькую и простоватую мордочку и вдруг понял – за всем очарованием этой мисс стоит такая бешеная деловая хватка, такой железный, ни на секунду не ослабевающий расчет, которому мог бы позавидовать даже король империи «Майкрософт» – Билл Гейтс. А уж чего мне только про него Сокс не рассказывал!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Следующим был такой бывший голливудский «звездюк»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А правда, как сказать? Ну, женщина, понятно: «звезда». А мужик? «Звездюк» или «звездун»?.. А может, вообще – «звездяк»?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну не важно. Важно, что это был сам Рэй Уоттен! Его лицо мы только что видели на рекламном плакате какого-то фильма в приемной Стива, а месяц тому назад имели удовольствие по телевизору посмотреть с этим Рэем Уоттеном парочку старых картин. Мне эти фильмы, не скрою, были абсолютно до фени – ни Животных, ни Кошек, ну ни хрена интересного! Но наши – Рут, Тимурчик и мой Шура – без ума от Рэя Уоттена, и я из вежливости, как идиот, был вынужден вместе с ними таращиться на экран, делая вид, что не слышу никаких призывных мявов со двора…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Если воспользоваться старым журналистским штампом, – сказал старик Стив и широким жестом указал на Рэя Уоттена, – то этого человека мне представлять вам не нужно – Рэй Уоттен!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Отпад!.. Я прямо-таки тащусь!.. – прошептал Тимур. – Чтоб так, вместе, за одним столом?! Мне же никто в школе не поверит!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вдруг мы оба услышали, как Джек, не разжимая сомкнутых губ, тихо, но явственно спросил нас на очень приличном шелдрейсовском:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Почему его не нужно представлять? Кто это?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Джек!.. – Тимур чуть не захлебнулся от возмущения.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На мгновение мне показалось, что от негодования Тимур вот-вот укусит Джека!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А нужно сказать, что я для всеобщего обозрения сидел на столе. Об этом в самом начале нашей тусовки меня попросил старик Стив, и у меня не было оснований отказывать ему в его просьбе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Поэтому я, не поворачиваясь к Тимуру мордой, а продолжая сидеть к нему спиной, несколько раз недобро хлестнул хвостом по столу. И Тимур сразу же заткнулся. Он знал: когда я начинаю барабанить кончиком хвоста – значит, я чем-то очень недоволен!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Действительно, какого черта?! Подумаешь, грех – Джек не знает Рэя Уоттена… Ну и что? А Рэй знает, кто такой Джек Пински?! А у Тимура этот его… Как же «это» называла Рут?.. А, вспомнил! А у Тимура этот его «вонючий подростковый СУБЪЕКТИВИЗМ» – дескать, «раз я это знаю – все должны знать» или «раз я это люблю – все должны любить», и наоборот, – за последнее время стал проявляться все чаще и чаще!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Шура говорит, что со временем это пройдет, а Рут требует, чтобы ОНО исчезло немедленно! В чем я с ней совершенно согласен. Лично меня это дико раздражает.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прости меня, Джек, – беззвучно сказал Тимур. – Просто я думал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все в порядке, малыш, – так же ответил ему Джек и погладил меня по холке.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он явно хотел поблагодарить меня за заступничество, но теперь уже боялся обидеть Тимура. Поэтому только погладил меня.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А еще я подумал… – хитровато улыбнулся старик Стив. – Уж если мы на главную роль «Суперкота» приглашаем настоящего, подлинно РУССКОГО СУПЕРКОТА, известного сегодня уже всей Америке, а его ближайшим другом и переводчиком является натуральный РУССКО-АМЕРИКАНСКИЙ мальчик… Тим! Как звучит твое имя по-русски?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тимур, сэр.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спасибо, сынок! А отец Тимура – российский литератор Алекс Плоткин, а американка-мать Рут Истлейк – лейтенант нью-йоркской полиции, то почему бы здесь, на «Парамаунте», их не мог сопровождать тоже РУССКИЙ человек? Который будет осуществлять связь вашей группы, Джек, с нашей администрацией. По всем вопросам. С этим человеком я работаю уже почти двадцать лет и убежден, что за его могучими плечами Мартын, Тим и Джек будут чувствовать себя уютно и защищенно. Наташа Векслер!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Стив торжественно протянул руку, указывая куда-то за наши спины.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы все трое как по команде повернулись и в углу кабинета увидели утопающую в огромном кожаном кресле небольшую, худенькую женщину в очках.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Она уж-ж-ж-жасно приветливо и симпатично улыбнулась конкретно нам – мне, Тимурке и Джеку – и сказала, помахав нам тонкой, изящной ручкой:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хэллоу!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;О черт побери…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На меня вдруг как накатило, как накатило! Смотрю на эту Наташу Векслер в черных голливудских брючках, в широкой черной кофте, с блокнотиком на коленях, и в глазах у меня все плывет, мягко так растворяется в воздухе, сильный поток теплого ласкового ветра с неведомой силой уносит меня из кабинета старика Стива куда-то Вперед, во Время, которое еще не наступило…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но вижу я почему-то Нью-Йорк, Пятую авеню, церковь Святого Томаса, куда мы как-то вместе с Рут и Тимуром водили на экскурсию Шуру Плоткина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А потом смотрю…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…ДЖЕК ПИНСКИ – В БЕЛОМ СМОКИНГЕ, С БЕЛЫМ ЦВЕТКОМ НА ШЕЛКОВОМ ЛАЦКАНЕ, С БЕЛОЙ «БАБОЧКОЙ» НА ТВЕРДОМ ВОРОТНИЧКЕ С ОТОГНУТЫМИ УГОЛКАМИ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…А ЗА РУКУ ЕГО ДЕРЖИТ ЭТА САМАЯ НАТАША – УЖЕ НЕ В ЧЕРНЫХ БРЮЧКАХ, А В ДЛИННОМ БЕЛОМ ПЛАТЬЕ, С КАКОЙ-ТО СВЕРКАЮЩЕЙ ХРЕНОВИНКОЙ НА ГОЛОВЕ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Я ОТКУДА-ТО ЗНАЮ, ЧТО ОНА УЖЕ НЕ НАТАША ВЕКСЛЕР, А НАТАША ПИНСКИ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ВОКРУГ НИХ ВСЕ ТАКИЕ ТОРЖЕСТВЕННЫЕ, РАЗОДЕТЫЕ – РУТ, ШУРА, СТАРИК СТИВ И ВЕСЬ ПОЛИЦЕЙСКИЙ УЧАСТОК, И МЫ С ТИМУРОМ ТУТ ЖЕ НЕПОДАЛЕКУ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ВСЕ ВЫХОДЯТ ИЗ ЦЕРКВИ, СПУСКАЮТСЯ К ОГРОМНЫМ ЛИМУЗИНАМ С БУМАЖНЫМИ ЦВЕТАМИ И ДВУМЯ ЗОЛОТЫМИ КОЛЬЦАМИ НА КРЫШАХ… И Я ВСПОМИНАЮ, ЧТО ТАКИЕ АВТОМОБИЛИ, ТОЛЬКО ПОМЕНЬШЕ, ЕЗДИЛИ ПО ЛЕНИНГРАДУ, КОГДА ЛЮДИ ЖЕНИЛИСЬ ДРУГ НА ДРУЖКЕ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ВОТ ТАК НОМЕР!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ВСЕ НАШИ ЗНАКОМЫЕ ПОЛИЦЕЙСКИЕ ИЗ УЧАСТКА ДЖЕКА И РУТ ПОЮТ РУССКИЕ ЧАСТУШКИ И ВПРИСЯДКУ ПЛЯШУТ НА СТУПЕНЬКАХ ЦЕРКОВНОЙ ЛЕСТНИЦЫ… ТАК ЖЕ, КАК ПЛЯСАЛИ У НАС В ЛЕНИНГРАДЕ НА ЛЕСТНИЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ, КОГДА В СОСЕДНЕЙ КВАРТИРЕ БЫЛА СВАДЬБА!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ВОКРУГ КУЧА ЗНАКОМЫХ ЛЮДЕЙ И ЖИВОТНЫХ!.. ВСЕ ОНИ ВЫХОДЯТ ИЗ ЦЕРКВИ СВЯТОГО ТОМАСА, А СПУСКАЮТСЯ ПОЧЕМУ-ТО УЖЕ ПО СТУПЕНЯМ НЬЮ-ЙОРКСКОЙ ПУБЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКИ, В КОТОРОЙ РАБОТАЕТ НАШ ШУРА…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;НИЧЕГО СЕБЕ?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;НО ТУТ ДЖЕК С НАТАШЕЙ ПОДХОДЯТ К НАМ С ТИМУРОМ, НАКЛОНЯЮТСЯ, ЧТО-ТО СПРАШИВАЮТ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Я НИЧЕГО НЕ СЛЫШУ, ПОТОМУ ЧТО НЕ МОГУ ОТОРВАТЬ ГЛАЗ ОТ РАССТЕГНУТОЙ ШИРИНКИ НА БРЮКАХ ДЖЕКА! А ТАМ… НЕ ТО, ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ, А ПИСТОЛЕТ В КОБУРЕ ОТТУДА ВЫГЛЯДЫВАЕТ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ГОСПОДИ БОЖЕНЬКА Ж ТЫ МОЙ!.. ДА ХОТЬ БЫ НИКТО ЭТОГО, КРОМЕ МЕНЯ, НЕ ЗАМЕТИЛ… И ЭТО В ТАКОЙ ДЕНЬ, ПОД ТАКУЮ МУЗЫКУ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ДЖЕК… ДЖЕК!.. – В ПАНИКЕ БОРМОЧУ Я. – ЗАСТЕГНИ ШИРИНКУ НЕМЕДЛЕННО! ПИСТОЛЕТ ЖЕ ВИДНО…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что с тобой, Мартын? Очнись!.. – испуганно шепчет мне Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…И я снова возвращаюсь в кабинет нашего продюсера.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тебе что-то опять причудилось, да?! – сгорает от любопытства Тимур. – Расскажи, Мартынчик, миленький!.. Что?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ни в жисть! – отрезаю я самым решительным тоном и, чтобы как-то скрыть волнение, начинаю тщательно вылизывать левую переднюю лапу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вылизываю между когтей, приглаживаю лапой усы, а сам из-под лапы «давлю косяка» на эту Наташу Векслер…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Елочки-моталочки, думаю, неужто видение – в лапу?! В смысле – сбудется…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Спустя час мы, несколько подавленные и растерянные (Джек, Тим и я), сидели вместе с Наташей Векслер и нашим китайским Бобом в студийной «контине» – столовке. Перекусывали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, чтобы как-то снять повисшую над столом напряженку, Джек улыбнулся Наташе и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Какая красивая фамилия – Векслер… Когда мы были еще совсем мальчишками и жили в Чикаго, то тренером нашей школьной бейсбольной команды был некий Барни Векслер. Очень красивый и мощный парень. Все наши девчонки были от него без ума! Завидовали мы ему до смерти. И уж совсем не понимали своих одноклассниц – как им может нравиться такой старикашка?! Ему тогда было лет двадцать пять – двадцать восемь, этому Векслеру…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наташа и Боб рассмеялись.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Векслер – это не моя фамилия, а моего мужа, – сказала Наташа, узрела мгновенно скисшего Джека Пински и спасительно добавила: – Моего бывшего мужа. Настоящая моя фамилия – Мутикова. Как видите, не такая уж красивая. По-русски скорее смешная…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Обычно немногословный и решительный Джек являл собой более чем печальное зрелище.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Бог мой, насколько у нас, у Котов, все ЭТО построено значительно разумнее, четче и экономнее! Мы, Коты, свою внезапно вспыхнувшую влюбленность в Кошку предъявляем ей в виде открытого, не замутненного болтовней Желания, сопровождающегося Откровенными Действиями…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Очень, я вам скажу, сближает!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хотя, вполне вероятно, наш Джекуля выглядел растерянно и, чего уж скрывать, жалковато не только потому, что увидел Наташу Векслер и неожиданно ощутил явный привкус горечи в своем сладостном холостячестве.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Его, нашего Джекочку, как, впрочем, и нас с Тимуром, ошарашил и придавил новый сюжет сценария «Суперкот». Полгода тому назад Шура Плоткин за вполне приличные бабки переписывал эту «Вампуку» (так он называл этот сценарий), стараясь приблизить «американский бред сивой кобылы о России» (как говорил Щура) к истинно российским реалиям.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Работал Шура для студии «Уорнер бразерс». «Парамаунт» перекупил у бразерсов «Суперкота» и не оставил в нем даже следа от прежнего сюжета, сохранив лишь «русского Кота» как такового.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Узнали мы об этом чрезвычайно просто. Мисс Нэнси Паркер попросила старика Стива кратко пересказать ей сюжетную канву, ибо она согласилась сниматься в этом фильме, не читая сценария. Так ей хотелось быть МОЕЙ партнершей, да к тому же она не могла отказать своим друзьям, которые так просили ее об этом. Сами понимаете – Президенту и Первой Леди не отказывают…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это заявление мисс Паркер мы расценили как обычный рекламный трюк, а вот новый сюжетец «Суперкота» заставил нас с Тимуром и Джеком просто-таки вздрогнуть! Судите сами…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Из России в Калифорнию, в поисках новой жизни, летит бедненькая русская эмигранточка Глаша (мисс Нэнси Паркер) со своим любимым Котиком Мишей (???), которого должен играть я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Момент!.. Вы когда-нибудь слышали, чтобы в России Кота называли Мишей?! Я лично – нет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Васек встречал тучи. Мурзиков – немерено! Был даже один знакомый Кот – Абрашка. Причем из абсолютно русской православной семьи! Но Миша?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Черт с ним. Не в этом дело. Поехали дальше.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…А вместе с Глашей и Котом Мишей в Америку летит голодающий известный русский Ученый из одного сверхсекретного института Российской Академии наук. Он уже три года не получал ни копейки за свои открытия, и теперь одно из них он везет с собой. Это открытие может осчастливить Человечество, но оно же может Человечество и погубить! Но честный русский Ученый тайно везет свое детище для счастья Америки…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вместе с девушкой Глашей, Котом Мишей и голодным Ученым летят в Америку и киллеры из русской мафии. В самолете они ужасно пьют водку и жрут икру, и незаметно убивают русского Ученого, чтобы завладеть его изобретением, которое они должны продать за тяжкие миллионы исламским террористам-экстремистам, чтобы те могли этим изобретением погубить всю «белую» Америку!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но перед смертью русский Ученый заподозрил неладное и успел спрятать свои сверхсекретные записи в простенькую сумочку русской эмигранточки Глаши, куда потом залезает Кот Миша.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Убивцы понимают, что их жуткий бизнес срывается, вычисляют Глашу и Кота Мишу и начинают за ними страшную охоту!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но в Калифорнии в Глашу насмерть влюбляется бывший полицейский, ныне частный детектив Джон (мистер Рэй Уоттен), и включается в борьбу против русской мафии и исламских террористов вместе с девушкой Глашей и Котом Мишей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;По ходу действия Кот Миша должен совершать всякие немыслимые подвиги – от выпрыгивания из летящего над океанам самолета до организации восстания диких Животных в местном зоопарке!!!<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Казалось бы, полная бредятина!.. А как смахивает на то, что сейчас действительно происходит с нами?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Естественно, услышав от старика Стива новый вариант этого вроде бы высосанного из лапы сценария – мы с Джеком и Тимурчиком основательно прибалдели!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Очень, очень интересный вариант сценария… – пробормотал ошеломленный Тимур и попытался заглянуть нам с Джеком в глаза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я рад, что тебе нравится, сынок, – улыбнулся ему Стив.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И что особенно приятно – очень реально. Как в жизни, – максимально искренне сказал Джек, почесывая у меня за ухом. – Я слышал, будто что-то похожее сейчас в действительности происходит в Лос-Анджелесе. Интересно, кто же кому подсказал эту идею: настоящие преступники – авторам сценария или авторы – настоящим преступникам?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ребята, такие совпадения здесь достаточно часты, – негромко проговорил Рэй Уоттен, «меркнущая звезда второй величины», как его еще в Нью-Йорке назвала Рут. – Классический пример тому – легендарный «Титаник». В конце прошлого века некто Робертсон написал фантастический роман «Гибель титана», в котором живо сочинил плавание и гибель огромного пассажирского парохода. А через пятнадцать или шестнадцать лет, сейчас точно не помню, действительно был построен гигантский пароход «Титаник», который и в самом деле затонул вместе со всеми пассажирами в Северной Атлантике. Точно так же, во всех трагических деталях, как это и было описано в романе Робертсона! Когда это произошло, мир бросился перечитывать Робертсона. Так оказалось, что даже размеры настоящего «Титаника» были точь-в-точь такими же, как и у того судна, которое сочинил Робертсон в прошлом веке! Вот что это?.. Указующий перст Божий?.. Предупреждение свыше?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Рэй! Актер не должен быть таким умным и образованным! – закричала мисс Нэнси Паркер. – Это вредно для нашей профессии.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нэнси, детка, ты стопроцентно права, – добродушно усмехнулся Рэй Уоттен. – Поэтому твой контракт и стоит больше моего ровно в три раза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты хочешь меня обидеть, Рэй? – огорчилась Нэнси.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что ты, дорогая моя, я просто хочу подчеркнуть твою уникальность.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Брэк! – скомандовал Стив, словно рефери на ринге. – Что ты по этому поводу думаешь, Клифф? Я имею в виду вопрос Джека Пински и разговор о «Титанике»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что я могу думать? – Режиссер Клифф Спенсер пожал плечами. – Только то, что спустя сто пять лет после выхода фантастики Робертсона и спустя восемьдесят с чем-то лет после подлинной катастрофы мой друг Джеймс Камерон снимает «Гибель „Титаника“», получает бог знает сколько «Оскаров» и чудовищное количество денег! Ровно половина всего этого меня бы вполне устроила.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;О черт!.. Сидим в этой студийной «контине», чего-то жрем, о чем-то треплемся, а там, в наглухо запертом отельном бунгало томится одинокий, голодный и больной Браток Пум!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Из-за опоздания мисс Нэнси Паркер пресс-конференцию с журналистами перенесли на конец первого съемочного дня, который состоится уже послезавтра. Сегодня же – знакомство с моими дублерами (пять Котов и одна совершенно Котоподобная Кошка-культуристка), вселение в тот передвижной домик-трейлер, о котором так красочно было упомянуто в «Меморандуме», получение постоянной стоянки для наших автомобилей, какие-то финансовые делишки, «освоение» декорации, выстроенной в одном из съемочных павильонов… Ну и так далее.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Итак, насколько я понял, теперь нас семеро: Я, Тимурчик, Джек, Пит Морено, Морт Пински, сержант Чжи-Бо (он же – Боб) и Наташа Векслер – бывшая Мутикова. Которая, с изрядной долей вероятности, впоследствии вполне может стать Наташей Пински, как мне пригрезилось в кабинете нашего продюсера – старика Стива.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если нас, конечно, всех в ближайшее время не перестреляют. Или не умертвят тем цээрушно-кагэбэшным ядом, которым прикончили в самолете обнинского любителя французских мемуаров.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это даже неплохо, что сюжет будущего «Суперкота» так странно совпадает с реально разворачивающимися событиями. Если почти во всех американских фильмах всегда торжествует справедливость и Добро побеждает Зло, то мы во всамделишной жизни просто обязаны ЭТО сделать! В смысле – победить Зло… Я бы даже сказал – СПАСТИ МИР. Сам, сам не перевариваю звонких слов и пышных фраз, но, клянусь чем угодно, – здесь другой случай!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Здесь ни в коем случае нельзя завалить ухо!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И ВДРУГ СЛЫШУ В СВОЕЙ БАШКЕ ИСТОШНЫЙ И НЕРВНЫЙ ВОПЛЬ БРАТКА!!! Да так отчетливо, будто мне приставили к уху мобильный телефон.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Шеф!!!.. вашу мать так и разэтак!.. – на чистейшем Животном языке истерически орал Браток Пум. – Где вы шляетесь, мать, вашу в душу и глыбже?! Сколько ждать можно?! Жрать же охота… вам всем в глотку!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, Браток уже давно пытался достучаться в мое Подсознание, да все никак у него это не получалось. А вот теперь пробился чуть ли не через полгорода и на нервной почве ни одного нормального слова, кроме Животного мата, произнести не мог.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тоже поначалу повел себя не лучшим образом – заметался как последняя Жучка, невольно вздрючил всех сидящих со мной за столом, мигом спрыгнул со стула, брякнулся всем телом на пол, а потом, чтобы сосредоточиться, крепко, до боли зажмурил глаза, обхватил голову передними лапами и МЫСЛЕННО, раздельно и четко произнес по-нашему, по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Немедленно взять себя в лапы, раздолбай! Прекратить орать! Я здесь, к твоему сведению, РАБОТАЮ, а не прогуливаюсь! Что произошло? Что случилось, мудила дикий?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А нужно заметить, что вот такое ОБЩЕНИЕ НА РАССТОЯНИИ – штука невероятно тяжелая! Как этот Жлобяра умудрился связаться со мной – ума не приложу!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сегодня вообще – День Великих Открытий. С утра – гибрид: раввино-хирург! Позже – выдуманный сценарный сюжет совпадает с реальной угрозой… А теперь этот сукин сын, дикий и тупой бандит Пум, оказывается, владеет тончайшим искусством Телепатии на расстоянии! Фантастика…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тем более что как только он услышал меня – ноток истерики в его жутком голосе как не бывало:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Валите скорее домой, Шеф! Скажите Джеку, чтобы сразу доставал пистолет! А ребенка, Тимурчика, оставьте за дверью. Мало ли что?.. Тут У НАС ДОМА такое!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И словно в подтверждение неординарности ситуации в «Беверли-Хиллз-отеле» я услышал грозный рык нашего квартиранта – этого Горного Льва-Беспредельщика:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лежать, козел вонючий!!! А то сейчас башку отгрызу на хуй! Шеф! Я тут одного мудака прихватил в саду… Вот лежу счас на нем, не даю даже рюхнуться… Вы давайте мотайте сюда побыстрее, а то он уже обоссался. Может, от страха, а может, территорию хотел пометить. Но промахнулся и в штаны нафурил. От него несет – жуткое дело, Шеф. Думаю, он не только обоссался, но и…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут уже и я не выдержал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты-то как в сад попал, засранец?! Мы же тебя в комнатах со всех сторон заперли, мать-перемать, бандитская твоя харя!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А этот Жлоб неожиданно заявляет мне самым нахальным образом:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну вы даете, Шеф! Что же я – пальцем деланный, что ли?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот откуда, откуда этот шлемазл знает нашу с Водилой пословицу?! Тем более что пословица эта уж совсем не Животная, а очень даже Человеческая…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…И тогда я понял, что СЕМЕРО нас – не с Наташей Векслер, которую я присчитал по запарке (еще неизвестно, придется она к НАШЕМУ двору или нет), а именно с Братком!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Наташа, если захочет и сможет, в лучшем случае вполне может стать ВОСЬМОЙ. Милости просим…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Итак: двести долларов за шоковый перепуг и последующее молчание – слесарю-мексиканцу, служащему отеля, которого по просьбе же детектива Дж. Пински администрация послала снять капкан в нашем садике…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как выяснилось, со стороны общей отельной территории в наш сад вел и незаметный служебный проход для разных технических дел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Еще сто семьдесят пять долларов – за пуленепробиваемое оконное стекло, которое Браток вышиб собственным лбом в могучем прыжке из гостиной в сад…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хотя, как сказал Джек, с «пуленепробиваемостью» этого стекла администрация отеля малость погорячилась. Или их самих напарили, когда в дорогих номерах отеля специальная фирма меняла обычные стекла на «пуленепробиваемые».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Плюс еще пятьсот долларов мистеру Моше Фейгельману сегодня утром… – задумчиво проговорил Тимур. – Дорогого стоишь, Браток!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Про деньги Браток, конечно, ни хрена не понял и вопросительно посмотрел на меня одним глазом. Одним, потому что в момент полета, когда Браток своим рылом вышибал в гостиной пусть даже не очень «пуленепробиваемое», но достаточно крепкое стекло, он заработал себе здоровенный фингал под левым глазом. Глаз запух, и не сильно интеллигентная рожа Братка теперь приняла уж совсем глуповатое выражение.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Прибавь еще жратвы для него долларов на сто, – сказал Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Которой ему хватит максимум дня на три… – уточнил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Про что это они, Шеф? – тревожно спросил меня Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Растолковывать Братку социальное устройство мира, где за каждый шаг нужно отстегивать и отстегивать, не хотелось до смерти! Да и не Кугуаро-Пумское это дело – вникать во все наши заморочки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все! Все!.. – нервно сказал я, невольно хлестнул себя хвостом по бокам и слегка отвел уши назад. – Я его принял к нам на работу, я за него и отвечаю. Все расходы на этого обалдуя – из моих денег…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пошел ты со своими деньгами знаешь куда?! – процедил Джек. – Считай, что ты его только ПРИГЛАСИЛ на работу, а ПРИНИМАЛИ его мы все втроем. Вот втроем и несем расходы. Ясно? Лучше спроси его, как у него с лапой. Болит?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как у тебя с лапой? – спросил я Братка по-Животному.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С какой, Шеф? – тупо вытаращился на меня Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С задней, больной, дубина!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а-а… Порядок, Шеф! Зализал в лучшем виде. Приказывайте, Шеф, что еще нужно сделать? – в простодушном рвении спросил Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А у меня и сил уже не было ответить что-либо толковое.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пошел ты в жопу… – только и сказал я ему.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это как?! – искренне удивился Браток, но с готовностью посмотрел себе под хвост.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Скромно молчавший до этого момента Боб вдруг неожиданно хихикнул, и на мгновение мне показалось, что он понял все, о чем мы трепались с Братком по-Животному! Только я хотел его об этом спросить, как…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…МНЕ И БРАТКУ ОДНОВРЕМЕННО ПРИВИДЕЛОСЬ, ЧТО К НАМ ВОТ-ВОТ ДОЛЖЕН НАГРЯНУТЬ ПИТ МОРЕНО!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы нечаянно, ХОРОМ сказали одну и ту же фразу. К сожалению, сработала инерция предыдущего диалога, и мы с Братком произнесли эту фразу по-нашему, по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– К нам едет Пит Морено!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Естественно, ни Тимурчик, ни Джек ни хрена не поняли. А Боб (вот ушлый китаец!..) запросто перевел нас на английский:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Браток и Мартын говорят, что сюда едет мой шеф – мистер Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты и это умеешь?! – поразился я по-шелдрейсовски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ничего хитрого. Просто нужно быть чуточку повнимательней, чем обычно, – сказал Боб. – Язык «Шелдрейсовский», как ты его называешь, и язык «Животный» – это…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб поискал максимально точное сравнение и вдруг сказанул:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну как русский и украинский… Русские считают, что украинцы разговаривают на искалеченном русском, а украинцы убеждены, что русские говорят на изуродованном украинском.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Точно!!! – воскликнул Тимур. – У нас в колонии из-за этого среди пацанов были такие крутые разборки!.. Боб, миленький! Но ты-то откуда все это знаешь?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Животный язык – от мамы и бабушки, а про русский и украинский – от одного очень симпатичного москвича. Мы его в прошлом году брали по многомиллионному «бриллиантовому» делу, и до суда мне пришлось с ним подолгу болтать. У меня от него даже один сувенирчик остался…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб задрал левый рукав майки, и в том месте, где у Людей рука прикрепляется к туловищу, мы все увидели небольшую, но глубокенькую ямку со стянутой внутрь кожей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Такой интеллигентный, обеспеченный человек, а стрелял просто отвратительно! Странно, правда? – сказал Боб.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А где он сейчас? – спросил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– По совокупности статей наши дали ему двадцать лет, а русские власти его у нас выпросили. Якобы по их каналам за ним еще что-то там числилось. Он так не хотел лететь в Москву, так плакал!.. А через месяц мы узнали, что он умер в их тюрьме от острой сердечной недостаточности…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Замочили лося, чтобы пасть не разевал и рогами не шевелил, – мрачно по-русски пробормотал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что?.. – не понял Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ничего… Это я – Кысе, – ответил Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут дверь нашего бунгало распахнулась, и на пороге появился Пит Морено:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не ждали?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Почему же? – усмехнулся Джек. – Мы были предупреждены о твоем приходе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кем? – подозрительно спросил Пит и налил себе полстакана виски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– У каждого свои источники информации, – ответил Джек и погладил нас с Братком по загривкам.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, нечистая сила!.. – Пит шлепнул виски до донышка и уже ради трепа, в шутку, по-английски спросил: – Как лапа, Браток?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот когда мы все чуть не попадали в обморок!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это когда Браток своим хриплым, хамским голосом вдруг ответил Питу Морено на вполне приличном шелдрейсовском:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Порядок, Пит. Не боись!.. Завтра буду в шикарной форме!<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;После сегодняшнего нападения Братка на слесаря-мексиканца, по делам службы оказавшегося в нашем саду, стало понятно, как вчерашние непрошеные гости – эти два немецко-русских убивца – проникли к нам в бунгало. Они просто были информированы о проходе в НАШ садик со стороны общей отдельной территории.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек сказал, что даже если двери из сада в комнаты были закрыты изнутри – для таких профи открыть их было бы плевым делом. Но скорее всего мы и сами забыли запереть эти двери. Уж больно впопыхах мы вчера уезжали к Морту в Пасадину. Ибо никаких признаков насильственного открывания двери они с Питом и Бобом не обнаружили.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Итак, выражаясь сухим протокольно-полицейским языком:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;1. Все, что доктор Морт Пински обещал вчера вечером, он сегодня и сотворил. В своем жутко секретном «Джей-пи-эл», в собственной лаборатории он снял компьютерную копию с проекта русского ОКУЯНа. Считаю своим долгом напомнить: ОКУЯН – это Оптический Квантовый Усилитель с Ядерной Накачкой, способный осчастливить Человечество всего мира, но способный это же Человечество и уничтожить!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В копию этого радостно-убийственного проекта, в его самые узловые моменты Морт рассчитал и ввел тот комплекс ошибок, который превращал этот проект в абсолютную херню собачью и ЛИПУ, потрясающе похожую на ПРАВДУ. После чего он все это переписал на новый компакт-диск, ничем не отличающийся от настоящего, и передал его Питу Морено. Вместе с настоящей «сидухой» из Обнинска…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;2. Подлинный же продукт многолетнего труда грандиозно талантливых полуголодных ребят из российской физики Пит спрятал в одном невероятном полицейском сейфе для последующего торжественного уничтожения в нашем присутствии. А кастрированный компакт-диск с псевдо-ОКУЯНом, изготовленный доктором физики Мортом Пински, спецпереплетчики, состоящие на службе в Лос-Анджелес полис департмент, аккуратненько вклеили в книжку маркиза Астольфа де Кюстина «Николаевская Россия».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;3. Теперь необходимо было продумать систему втюхивания этой компьютерной лажи тем, кто вчера из-за этой книжицы ухлопал в самолете господина Павловского, а потом ночью, в наше отсутствие, искал эту книгу с компакт-диском в нашем бунгало. Исходя из вышеперечисленного…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я заметил, что как только я начинаю описывать всякие служебно-полицейские дела, я сразу же теряю живость воображения и сочность языка, присущие мне в обычной жизни, как «существу безгранично одаренному». Так обо мне было написано в «Вашингтон пост». И еще примерно в сотне газет и журналов!.. Однако как только я берусь за передачу любых административных или полицейских заморочек, так сразу же тоже начинаю говорить чудовищным фанерным протокольным языком, над которым умные полицейские и сами смеются, но поделать ничего с собой уже не могут!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Недавно Рут специально для Шуры сняла копию с одного полицейского протокола, а потом ночью, убедившись в том, что Тимурчик уже давно спит и ничего не слышит, зачитывала Шуре этот фантастический образец полицейского стиля:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«…ПОСЛЕ ЧЕГО НАСИЛЬНИК ВВЕЛ СВОЙ ПОЛОВОЙ ЧЛЕН В ПОЛОСТЬ РТА ПОТЕРПЕВШЕЙ, В РЕЗУЛЬТАТЕ ЧЕГО У НЕЕ ОКАЗАЛИСЬ СЛОМАННЫМИ ТРИ РЕБРА – ПЯТОЕ, СЕДЬМОЕ И ДЕВЯТОЕ. А ТАКЖЕ ОБНАРУЖЕНО СОТРЯСЕНИЕ МОЗГА».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ничего себе стилек, а?! Это когда они пишут официальные бумаги. Хотел был я послушать их письма к женам или родителям…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Продолжаем.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что же мы – Тимурчик, Браток и я – услышали из полицейского разговора Джека, Пита Морено и Боба? Очень много нового! Однако не все поняли. Степень понимания шла по убывающей: Тимурчик понял почти все. Я – половину. Браток – почти ни хрена. Только то, что я успевал по-быстрому ему объяснить. Нельзя же вновь принятого сотрудника не ввести в курс дел и жизни Компании, в которую он принят!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Оказывается, выпотрошенный чемоданчик-кейс бедняги Павловского, обнаруженный под одним из кресел турист класса нашего «боинга», прекрасно сохранил на себе отпечатки пальцев предполагаемых убийц. В полицейской коллекции США они не числились.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;По регистрационному списку пассажиров были установлены имена и фамилии сидевших в этих креслах возможных киллеров – в смысле «убивцев» нашего соседа-ТРУПА, который начал свой полет достаточно шумно, а закончил его более чем тихо…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Надеюсь, ты понимаешь, что эти двое вылетели из Нью-Йорка по одним документам, а в Лос-Анджелесе они уже совсем под другими именами? – сказал Джек Питу Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб высказал предположение, что эти двое предпримут еще не одну попытку разыскать книжку маркиза де Кюстина. Уж слишком большие бабки корячились им за этот компакт-диск от заказчиков. Слишком глобальных и страшных свершений ждали сами заказчики от компакт-диска с записанным на нем проектом ОКУЯНа!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мы обязательно должны дать им возможность найти эту книгу, – заметил Пит Морен. – А то заказчики их просто ликвидируют. И тем самым оборвут ниточку, которая может привести нас ко всей этой идиотской восточной организации злобных придурков.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ликвидируют их в любом случае. Даже если они и приволокут своим исламистам-террористам диск с русским «ОКУЯНом», – криво ухмыльнулся Джек. – Восток, как известно, штука коварная…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– «Запад есть Запад, Восток есть Восток…» – глубокомысленно продекламировал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я услышал хорошо знакомые мне стихи, родные интонации и подозрительно спросил у Тимура:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Откуда у тебя это?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– От Киплинга.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А Киплинг откуда?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– От Шуры. От кого же еще?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну то-то же! – удовлетворенно сказал я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И подумал о том, что около любого Живого Существа – будь это Ребенок, Женщина или Кот – всегда должно находиться другое Живое Существо, но на порядок выше и мудрее. Общение с ним раскроет перед этими ребятами – Ребенком, Котом или Женщиной – мир неведомых им доселе знаний, сделает их интеллигентней, духовно богаче, а потому и добрее…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;ПРИМЕР: суток еще не прошло, как этот Жлоб, Кугуаро-Пумский Бандит-Беспредельщик Браток находится возле МЕНЯ! А смотрите – Браток уже и по-шелдрейсовски начинает кумекать, и на своих уже не бросается, и службу верно несет…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пусть с небольшими ошибками, с легким перехлестом, но «…ведь и Москва не сразу строилась…», как еще в Петербурге говорил мой Шурик Плоткин, когда одна провинциальная журналисточка трое суток ему все не давала и не давала, а потом мы полтора месяца не знали, как от нее избавиться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну ладно. По выражению Арни, моего знакомого Старого Еврейского Собака из Бруклина, – «Бекицер». Что означает – «КОРОЧЕ».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мой экскурс в недавнее прошлое – а именно ВИДЕНИЕ визита русско-немецких киллеров в наш отельный номер было тщательно проанализировано Джеком, Питом и Бобом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В качестве единственного «свидетеля» я был подвергнут перекрестному допросу по всем правилам полицейской науки. Гоняли меня как последнюю Жучку!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Десятки раз заставляли повторять весь маршрут тех двух Типов – к чему они прикасались, а чего не трогали… Куда заглядывали, а что и пропустили?.. Были они в ванной комнате или нет? А если были, то поднимали они крышку сливного бачка у горшка или нет?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все трое были абсолютно убеждены, что те Типы еще раз нанесут нам визит. Сейчас самое главное – решить, как подсунуть им книгу?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако, когда я поклялся, что ЕДИНСТВЕННОЕ МЕСТО, КУДА УБИВЦЫ ТАК И НЕ ЗАГЛЯНУЛИ, БЫЛ ВТОРОЙ ТУАЛЕТ без ванны, но с раковиной, пепельницей на стене и телефоном – чтобы можно было звонить, не слезая с горшка, – РЕШЕНИЕ ПРИШЛО САМО СОБОЙ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;1. Подложить книгу именно в этот туалет…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;2. Вокруг горшка – максимально «ДОСТОВЕРНЫЕ» детали – «ЗАБЫТЫЕ» очки Джека, окурки в пепельнице, дескать, «СИДЕЛ, СПРАВЛЯЛ НУЖДУ, ПОКУРИВАЛ И ЧИТАЛ МАРКИЗА…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;То, что Джек не знал ни слова по-русски, никого не колыхало. Важно, чтобы убивцы в конце концов нашли книжку де Кюстина!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;3. Неплохо одного бы из них взять, а второго «УПУСТИТЬ» вместе с книжкой. Назовем первого «Икс», а второго – «Игрек».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но взять Икса так, чтобы Игрек, которому «повезло» больше, даже и не догадался, что весь этот спектакль – полицейская разработка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;4. Потеряв партнера, Игрек будет вынужден сразу же искать «крышу» и попытается все-таки оттягать хорошие бабки у террористов за обнинский компакт-диск. Вот где его нельзя потерять ни в коем случае!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;5. Как только воинственные ост-придурки получат от Игрека диск со всей документацией и расчетами для воссоздания ОКУЯНной управляемой ядерной бомбы, они сразу же попытаются шлепнуть Игрека. Выгода очевидна: свидетеля нет – платить некому – деньги целы – компакт-диск в руках тех, кому и предназначался.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;6. Если Игрек не полный идиот – он обязательно просчитает такой вариант. И чтобы обезопасить себя, начнет «игру» с заказчиками, как сказал Боб, под названием «Я тебя вижу, а ты меня – нет…».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;7. Тогда, не выпуская Игрека из виду, можно будет приблизиться ко всей этой террористической компахе. Дождаться момента, когда они начнут искать научную и производственную базу для воплощения проекта в осязаемое чудовищное оружие, и накрыть всю кодлу самым безжалостным образом! Включая сюда и Заказчиков, и Исполнителей, и всех, кто хоть краем будет причастен к этому делу…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тебе не кажется, что эти семь пунктов что-то подозрительно напоминают? – тихо спросил меня Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно! – тут же согласился я. – Ихняя полицейская разработочка и сюжет сценария «Суперкота» – просто Котята-близнецы…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб – этот напичканный поразительными способностями китаец – до последнего словечка просек то, о чем мы перекинулись с Тимуром.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– План предварительный и пока еще очень грубый. По ходу действия он будет меняться еще много и много раз. Предвижу, что вам, к сожалению, придется всем участвовать в грядущих событиях. Даже Братку…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так как Браток все равно ни хрена не понимал, о чем идет речь, а растолковывать ему каждое слово мне осточертело, я отпустил его с совещания на все четыре стороны.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит Морено принес ему в подарок (как больному) парную индюшку из голливудско-латиносского магазина «Ла раса меркадо». И в настоящую минуту из угла нашего садика слышался хруст костей латиноамериканского индюка, чавканье и сытое рычание Братка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Услышав свое имя, произнесенное Бобом, Браток тут же бросил жратву и, слегка припадая на заднюю лапу, прискакал к нам. Рыгнул, облизнулся и тихо сказал мне на ухо по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, бля, кайф!!! Век свободы не видать!.. Звали, Шеф?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, с индюшатины послышалось. Я, Шеф, вообще от индюков – балдею!.. Учтите, Шеф, я вам там клевый шмат приберег.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Заткнись! Не ем я индюшек. Приперся – сиди, слушай.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет проблем, Шеф! Я тогда пойду дохаваю? А, Шеф?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вали, чтоб мои глаза тебя не видели.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток восторженно лизнул меня одним махом от уха до задницы и потрясенно произнес по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, сука буду, начальничек у меня! Всем бы, блин, такого! Я, Шеф, просто торчу от вас, бля буду!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И помчался – пожирать индюшку. Джек проследил глазами за прихрамывающим Братком и негромко сказал Бобу:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я с тобой почти во всем согласен, Боб. И что план еще пока сыроват, и что меняться он будет неоднократно. Я только категорически против участия во всем этом Тима и Мартына. Я не только детектив и офицер полиции Соединенных Штатов, но еще и опекун и бодигард этих двух типчиков. В конце, концов, именно ЭТО мне поручено директором Нью-Йорк полис департмент по прямому распоряжению Президента Америки. Кроме того, родители Тима и Мартына – мои близкие приятели…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ты прав, Джек, – сказал Пит. – Проще всего было бы изолировать и Тима, и Мартына, отправив их из всей этой кутерьмы обратно в Нью-Йорк, к родителям…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Или в Сан-Франциско. К моей маме и бабушке. Это ближе, – вставил Боб.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но мы лишены такой возможности, – продолжил Пит. – Тим Истлейк, а тем более Кыся, – здесь на работе. Так же, как и все мы. Даже если было бы возможным на время спрятать их, это очень насторожило бы наших исламско-русско-немецких клиентов.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, мы обязаны продумать не только выход на террористическую группу, но в первую очередь выстроить четкую схему безопасности наших ребят. Кстати, в том числе и Братка!.. – твердо завил Джек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток снова услышал свое имя и тут же примчался, держа в пасти, наверное, уже последний кусок латиносского индюка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Звали, Шеф? – спросил Браток на нетвердом шелдрейсовском.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет. Вали отсюда.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Счас… – Браток положил кусок индюка перед Тимурчиком и хрипло сказал: – Это тебе. Ешь, Тимур-р-р-р!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спасибо, Браток, – отказался Тимурчик. – Ешь сам.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Смотри, корешок, – тебе жить, – развязно проговорил Браток. – А хочешь, я тебе небольшую Собачку отловлю? Это мне запросто, как конец хвоста обоссать… В Беверли-Хиллз Собачки очень даже упитанные. В долине Сан-Фернандо – не то. Все Псы – кожа да кости. А здесь… Одна сала! Объедение!.. Собачку будешь? Можем на троих сообразить…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И Браток показал Тимуру глазами на меня.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А теперь представьте себе, что мы все хором сказали этому Пумскому засранцу, этому Кугуарскому бандиту, этому Горно-Львовскому Беспредельщику, этому дикарю – пожирателю Индюков и погубителю небольших Собачек!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Такого общественного навала Браток явно не ожидал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В диком перепуге он поджал хвост, намертво приклеил его к брюху, впопыхах ухватил последний кус индюшатины и с жутким воплем: «Да вы че, Братва?!» – пустился наутек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только мы его и видели… До вечера.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;А вечером… Кстати, к вопросу о Несъедобных Собачках.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А вечером, когда Пит Морено уехал наконец домой, оставив нам на всякий случай своего китайского Боба, которого мы пристроили на месте Джека, а Джек перебрался в спальню к Тимуру – на вторую кровать, нам позвонила Наташа Векслер и всех нас пригласила в гости к одному известному журналисту – Саю Фрумкину. Она дружит с его женой, женщиной прелестной во всех отношениях, а кроме всего, у Сая будет их общий близкий друг-приятель Александр Половец – издатель русско-американского альманаха «Панорама»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Должен заметить, что мой Шурик Плоткин каждую неделю покупает эту «Панораму» в нашей газетно-журнальной лавке Феди Гимельфарба или в корейском рыбном магазине «Солнце Сеула», куда я лично пристроил на работу пару Котов моей части Квинса. Так вот, Шура говорит, что «Панорама» – лучшее издание в Америке и эмигрантской Европе на русском языке! А мой Шурик тянет в этом – будьте-нате.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но кроме того, что хозяин этой «Панорамы» и сам мечтает познакомиться с мистером Мартыном-Кысей Плоткиным-Истлейк фон Тифенбахом, добавила Наташа, ему настоятельно рекомендовал повидаться с «этим Выдающимся Котом Современности» (это про МЕНЯ!..) сам Президент Соединенных Штатов – они с Половцом давно приятельствуют…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так что не смейте отказываться от такого приглашения, – сказала нам Наташа. – Заезжайте за мной, и все вместе помчимся к Фрумкиным. Мало того что они очаровательные люди – там обычно еще и божественно кормят! А кроме всего прочего, у них там есть такой Фоксик…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От звонка Наташи Векслер наш Джекочка вдруг так разволновался и засуетился, «…СЛОВНО СОБАЧКА, КОТОРАЯ ХОЧЕТ НАПИСАТЬ В СКРИПКУ»! Ужасно нравится мне эта старофранцузская пословица, услышанная мной от Шуры Плоткина еще в моем далеком и розовом петербургском Котенкинстве!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как только мы узнали о фрумкинском Фоксике, так сразу же решили оставить Братка дома, предварительно строго проинструктировав. Что, естественно, было поручено мне.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я отыскал Братка, дрыхнущего на толщенной ветке какого-то калифорнийского раскидистого дерева в самом углу нашего садика, примерно на высоте нашего второго нью-йоркского этажа. Внушительный хвостяра Братка и одна могучая передняя лапа свисали с дерева, а сам Браток уютно похрапывал и смотрел сон…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…КОТОРЫЙ ВДРУГ НЕОЖИДАННО УВИДЕЛ И Я!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не скрою – я был потрясен… Впервые в жизни я невольно вторгся в ЧУЖОЙ СОН…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;О таком я даже не слышал – я видел то, что СНИЛОСЬ Братку…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мало того, я сам участвовал в этом сне непосредственно!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А снилось Братку…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…БУДТО МЧИМСЯ МЫ С НИМ ПО БЕРЕГУ ОКЕАНА, А ОТ НАС В ПАНИКЕ УЛЕПЕТЫВАЕТ ОГРОМНАЯ СТАЯ СОВЕРШЕННО ГОЛЫХ ИНДЮКОВ – УЖЕ ОЩИПАННЫХ, БЕЗ ГОЛОВ, КАК РУССКИЙ МОРОЖЕНЫЙ ХЕК, ТОЛЬКО С МАГАЗИННЫМИ ЛИЛОВЫМИ ШТАМПАМИ НА ЖОПАХ – «ЛА РАСА МЕРКАДО»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А МЫ ВЕСЕЛО ГОНИМСЯ ЗА НИМИ, ХВАТАЯ ТО ОДНУ, ТО ДРУГУЮ ТУШКУ, ПЕРЕБРАСЫВАЕМСЯ, ЖРЕМ ИХ НА ХОДУ… ОТ СЧАСТЬЯ СВОБОДЫ И ПРОСТРАНСТВА МЫ ПРЫГАЕМ И КУВЫРКАЕМСЯ, КАК КОТЯТА, МЧИМСЯ ЗА ЭТИМИ ПРОШТЕМПЕЛЕВАННЫМИ ИНДЮКАМИ, А НАД НАМИ ЛЕТИТ СТАЯ ТОЛСТЕНЬКИХ СОБАЧЕК, ОГЛАШАЯ СИНЕЕ КАЛИФОРНИЙСКОЕ НЕБО ВОЗМУЩЕННЫМ ЗАЛИВИСТЫМ ЛАЕМ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В НЕВЕРОЯТНОМ ПРЫЖКЕ МЫ С БРАТКОМ ВЗМЫВАЕМ ВЫСОКО В НЕБО И ВДВОЕМ, В ЧЕТЫРЕ ПЕРЕДНИЕ ЛАПЫ ЛОВИМ НЕБОЛЬШОГО И ПУХЛЕНЬКОГО С&#211;БАКА! «ОДНА САЛА!..» – ВОСТОРЖЕННО КРИЧИТ БРАТОК, И МЫ ПЛАВНО ОПУСКАЕМСЯ С ЭТИМ С&#211;БАКОМ НА ПРИБРЕЖНЫЙ ПЕСОК…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И ВДРУГ Я СМОТРЮ – В ЛАПАХ У НАС ФОКСИК!.. И Я ОТКУДА-ТО ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ФОКСИК ФРУМКИНЫХ… А ОН, БЕДНЯЖЕЧКА, УЖЕ ВЕСЬ В КРОВИ… И ТОГДА Я ОРУ ИСТОШНЫМ ГОЛОСОМ ЭТОМУ РАЗВЕСЕЛОМУ БРАТКУ:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– БРОСЬ ФОКСА!!! УБЕРИ КОГТИ, ДУБИНА!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И НАЧИНАЮ ВЫДИРАТЬ НЕСЧАСТНОГО ФОКСИКА ИЗ ЖУТКИХ КОГТЕЙ БРАТКА… И ВЕДЬ ПОНИМАЮ, ЧТО БРАТОК МОЖЕТ ВПОЛНЕ РАЗОРВАТЬ И МЕНЯ, И ФОКСИКА, А ВОТ ЛЕЗУ В ДРАКУ – НЕ НА ЖИЗНЬ, А НА СМЕРТЬ С ЭТИМ СОБАЧЬЕ-ИНДЮШАЧЬИМ КИЛЛЕРОМ, ЛИШЬ БЫ УБЕРЕЧЬ ФОКСА, ЛИШЬ БЫ СПАСТИ ЕГО…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот тут, слава богу, Браток проснулся. Видать, почуял меня… Мягко, по-нашему, по-Котовому, спрыгнул хрен знает с какой высоты на землю, зевнул и хриплым ото сна голосом спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Звали, Шеф?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А я и ответить не могу – всего трясет от ЕГО сна, никак не могу успокоиться!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне уже и самому худо от моей гениальности!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На хрен мне еще и ЧУЖИЕ сны видеть?! Мало мне своих заморочек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот кто буду, не кокетничаю, но очень, очень нелегко быть «Котом неограниченных возможностей»… Так обо мне писал профессор Ричард Шелдрейс в одном английском научном вестнике, назвав все мои прорывы в ПРОШЛОЕ, в БУДУЩЕЕ, а также мои ВИДЕНИЯ и ПРЕДВИДЕНИЯ, как сказал Шура Плоткин – «простенько и со вкусом»: «БИОТЕЛЕПАРАПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКИЙ ЭФФЕКТ РУССКОГО КОТА МАРТЫНА».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Добро бы этот мой «эффект» так назвал бы немецкий профессор. В немецком языке слово может начаться внутри дома за письменным столом, а закончиться на тротуаре соседней улицы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но чтобы так написал англичанин?! Поразительно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А я вас, Шеф, сейчас во сне видел… – с приторно-кремовыми льстивыми интонациями говорит Браток. – Вроде мы вместе на дело ходили… Такой прикольный сон, Шеф!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Знаю, – говорю. – Видел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну да?! – насторожился Браток. – И как?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лучше замнем, – сказал я. – Остаешься дома один. Шляться можешь, где хочешь. Кроме второго туалета. Там лежит одна книжка и Джековы очки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И табаком воняет, – добавил Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Правильно. Сделано все это специально. Нам нужно, чтобы эту книжку унесли…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кто, Шеф?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Один жуткий Человек!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да я ему пасть порву!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут я подумал по-немецки: «Варум нихт?» Или, как говорят американцы: «Вай нот?» В смысле: «А почему бы и нет?..»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Неплохая мыслишка, – сказал я Братку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да для вас, Шеф!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это не для меня, Браток, – скромно сказал я и чуточку высокопарно добавил: – Это для Животничества и Человечества всего Мира!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вот это как раз мне по херу, Шеф. Мне главное, чтобы вы были довольны!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но тут я перестал слышать Братка, а в мой мозг стали вползать голоса тех двоих, которые в первой части «Кыси» расстреляли теплоходного Бармена, а в начале Этой Книги убили в самолете Павловского, чтобы завладеть «Маркизом», куда были вклеены сверхсекретные данные одного русского изобретения, так и не пригодившегося самим русским. А потом еще и нагло обыскали наше бунгало, стоимостью пятьсот долларов в сутки из нашего кармана!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НО ИХ ЖЕ ТАМ ДВОЕ, ШЕФ!.. – неожиданно проговорил Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Батюшки-светы! Вот это да!.. Вот так Браток!!! Да с таким Братком мы вообще всех в гробу и в белых тапочках видели!.. Неужто он тоже – «БИОТЕЛЕПАРАПСИХО…» и так далее?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От полноты чувств я лизнул этого могучего индюшатника и бандита прямо в его хамское рыло:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Тихо!.. Слушай, Браток… Раз уж ты оказался такой образованный, сукин Кот, давай-ка вместе поднатужимся и подскажем им – где лежит наша книжка, которая им необходима ДО СМЕРТИ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А и правда, где она?.. – тупо спросил меня Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Фу-ты, ну-ты, мудила стоеросовый! Я же сказал – во втором маленьком туалете! Можно хоть что-нибудь запомнить с первого раза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Точняк! Как это у меня из башки выскочило?! Давайте, Шеф! Только разом. Мне одному без вас не потянуть…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– На «раз, два, три»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Командуйте, Шеф!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– РАЗ! ДВА! ТРИ!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы так напружинились головами, что Браток даже негромко пукнул от напряжения ума и воли.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь наши мысли летели к тем двоим нога в ногу. В эти секунды мы с Братком были Одним Большим и Мощным Котом-передатчиком и, если можно так выразиться, мыслили хором…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И ОНИ нас ВОСПРИНЯЛИ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это мы поняли по тому, что УСЛЫШАЛИ ОТ НИХ:<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …Я ЖЕ ГОВОРИЛ, ЧТО НУЖНО БЫЛО ОСМОТРЕТЬ ВТОРОЙ ТУАЛЕТ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– КАКОЙ ИДИОТ БУДЕТ ДЕРЖАТЬ «ТАКУЮ» КНИГУ В СРАЛЬНИКЕ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОТКУДА ОНИ ЗНАЮТ – «КАКАЯ» ЭТО КНИГА?! ДЕЙСТВОВАТЬ НУЖНО НЕМЕДЛЕННО. ЧТО У НИХ СЕГОДНЯ НА ВЕЧЕР?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ЕДУТ В ГОСТИ. ТАК ПЕРЕДАЛА ПОДСЛУШКА НАШИХ БОССОВ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– «БОССЫ», БЛЯДЬ… СКОПИЩЕ ЧЕРНОЖОПЫХ ФАНАТОВ С ЦВЕТИСТОЙ КЛИКУХОЙ – «АРМИЯ ЗАЩИТЫ ИСЛАМСКИХ СВОБОД»! НА КОГО ПАШЕМ?! В РОТ ИХ МАМУ, СУК ПОЗОРНЫХ!.. ТО В АФРИКЕ РВАНУТ, ТО В ЕВРОПЕ… ПО ТЫЩЕ «ЖМУРИКОВ» ЗА РАЗ! ТЕПЕРЬ АМЕРИКУ ХОТЯТ СХАРЧИТЬ, ГОВНОЕДЫ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– СОБИРАЙСЯ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ОХ, НЕ ЛЮБЛЮ Я ДВА РАЗА СОВАТЬ НОС В ОДНУ И ТУ ЖЕ ДЫРКУ!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А «ЗЕЛЕНЬ» ЛЮБИШЬ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ВОПРОСИК, ОДНАКО!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ТОГДА – ПОЕХАЛИ.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут я вдруг очень испугался за Братка!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Слушай, парень… – начал я, медленно отрабатывая задним ходом. – А может, плюнем на тех двоих? Хрен с ними, пусть забирают эту книжку из нашего туалета и уходят к свиньям собачьим. Мы им там все равно туфту задвигаем. Пит говорит, что полиция им вот-вот на хвост сядет – не сегодня, так завтра… А мы с тобой, Браток, сейчас в гости поедем, а? Там есть какой-то несъедобный Фоксик. Познакомимся. Может, найдешь с ним общий язык, а? Айда, Браток!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Впервые увидел я в глазах Братка строгую печальную осмысленность. Мне даже слегка не по себе стало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– От вас – не ожидал, Шеф… Вы что ж, меня совсем за сявку отмороженную держите? Или за фраера крапленого?.. Неужели вы думаете, что я – Пум в законе, потомственный дикий Кугуар, Горный, можно сказать, Лев, заложу свою Братву и променяю НАСТОЯЩУЮ ОХОТУ на знакомство с каким-то там задроченным Фоксом?! Я – ХИЩНИК, Шеф!!! И я ДОЛЖЕН совершать ХИЩНЫЕ поступки! Если я не стану этого делать, то превращусь в Домашнее Животное и буду вынужден унизительно ждать – принесут мне пожрать или не принесут?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот тут Браток произнес до боли знакомую всем нам россиянам крылатую фразу:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ТАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ, Шеф… Пока вы здесь – еще куда ни шло. Я жру ваш лакс, ваши сосиски, мне дарят индюшку… А когда вас здесь не будет? Что тогда?.. Я, конечное дело, очень уважаю вас, Шеф. И я просто-таки в кайфе, что так похож на вас! Но я – Большой Кот. Вы извините, но гляньте, насколько мне нужно больше, чем вам. Я просто вынужден сам добывать себе жрачку! Не подставлять же вас всех под мои Пумские потребности?! И потом, у меня этот… Ну, как его?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Инстинкт, – помог я Братку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вот именно. И я не имею права терять Нормальные Дикие Животные Привычки. Время от времени я просто ОБЯЗАН кого-нибудь прихлопнуть! Может, даже не для жратвы, а для чистой практики. А вы, Шеф, хотите меня всего этого лишить… Зовете в гости к Фоксику.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но те Типы могут начать стрелять! – предупредил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой, Шеф, не смешите – в меня уже столько раз стреляли!.. Вы забыли, где я живу?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне ничего не оставалось делать, как только еще раз сказать Братку:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Учти, Браток, с этими сволочами иметь дело невероятно опасно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток оглядел меня с ласковым сожалением и, чуть не свалив с ног, аккуратно и нежно вылизал мне всю морду. И только потом ответил с неожиданной для него и меня философской интонацией:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, Шеф… Жизнь – вообще довольно опасная штука.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только я было задумался над тем, что иногда даже Дикому Животному и Жлобу, Бандиту и Беспредельщику свойственны мысли возвышенные и благородные, как из гостиной раздался крик Тимура:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кыся! В машину!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Иду, иду!.. – крикнул я ему в ответ и тихо сказал Братку по-Животному: – Береги себя. Не лезь на рожон. И помни – один должен уйти с нашей книжкой. Понял?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Обижаете, Шеф… Вы, главное, оставайтесь на связи со мной. И не жрите много в гостях у вашего Фокса. По себе знаю – набью пузо, башка ни хрена не варит!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Ни хрена» – это он уже от меня подцепил.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Перед тем как сесть в машину, я почти все рассказал Джеку, Бобу и Тимурчику. И что наш отельный телефон прослушивается этой вонючей «Армией Защиты Исламских Свобод», и про то, как мы с Братком ВНУШИЛИ тем двум Убивцам повторить визит к нам в отель за книжкой маркиза де Кюстена и даже подсказали, где ее найти…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И теперь эти двое только и ждут, когда мы отвалим в гости к Фрумкиным.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я только про одно не сказал – про то, что Браток собирается СОБСТВЕННОЛАПНО ВЗЯТЬ одного Убивца, а второго – ВЫПУСТИТЬ. Наврал, будто приказал Братку затаиться и не возникать!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек по своему карманному телефону, прослушать который было абсолютно невозможно (Служба безопасности Президента США дерьма не делает!), тут же связался с Питом Морено, пересказал ему мой доклад.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пит поднял на ноги всю свою оперативную группу и предложил нам спокойно ехать в гости.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Что мы и сделали…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хотя, как вы понимаете, в эти тревожные минуты нам было не до гостей.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наташа Векслер ждала нас у своего дома на углу бульвара Санта-Моника и Франклин-авеню.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Джек, как юный зайчик, выпрыгнул из машины, усадил Наташу назад – ко мне и Тимуру, сам сел впереди с Бобом. Пистолетами воняло в нашем лимузине – не продохнуть! Даже неудобно перед посторонним Человеком…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но, к счастью, Наташа этого не учуяла.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;При всем моем уважении ко всему Человечеству в целом, не могу не отметить, насколько все Человечество слабее и беспомощнее любого самого задрипанного Кота в области так называемого ПРАКТИКО-БЫТОВОГО ОБОНЯНИЯ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Простите меня, пожалуйста, что я заставила вас за мной заезжать. Последнее время я стала хуже видеть в темноте, и после того как однажды вечером снесла своим джипом кладовую пристройку китайской закусочной «Панда», я не рискую мотаться за рулем по темному времени. Но мой окулист сказала, что, если я отдохну месяц от нашей парамаунтовской нервотрепки, эта куриная слепота пройдет сама собой. С тех пор у меня не было ни одной свободной минутки… – сказала Наташа и почему-то посмотрела только на Джека.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Тебе не кажется, что эта Наташа сильно запала на нашего Джека?» – по-шелдрейсовски спросил меня Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Башка моя была забита лишь ожиданием появления Убивцев в нашем бунгало и вестей от Братка. Но тем не менее я вспомнил, КАК Джек смотрел на Наташу во время нашей студийной перекуски, и сказал Тимуру: «Еще неизвестно, кто на кого больше запал…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут же в головах у нас возник беззвучный, но раздраженный голос Джека: «Заткнитесь, вы – два паршивых маленьких сплетника!»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наташа продиктовала Бобу адрес Фрумкиных, и Боб как ни в чем не бывало поблагодарил ее, и мы поехали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Как ни в чем не бывало», потому что Джек и Боб, еще не выезжая из отеля, сразу после звонка Наташи узнали по своим полицейским каналам и адрес Фрумкиных, и их телефон. А Боб по специальной карте того района просчитал все возможные подъезды к дому этого фрумкинского Фокса. Еще и Питу Морено сообщили – на всякий случай…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Пока не добрались до Эллочки и Сая, я должна рассказать всем вам историю их фокстерьера Зигги, – сказала Наташа. – Правда, дома его зовут Зигеле…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нервы у нас у всех четверых были напряжены до предела, и слушать в эту минуту историю какого-то С&#243;бака с явно еврейским именем – Зигеле было настолько не в жилу, что и не высказать!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но мы все сделали вид, что развесили уши. Фальшак – абсолютный! Каждый из нас только и думал о том, что сейчас происходит вокруг нашего бунгало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однако так как пока, наверное, еще ничего не происходило, а ехать было достаточно далеко, то мы постепенно, волей-неволей, стали врубаться в то, что рассказывала Наташа. Но всего лишь со второй половины. Выглядело это примерно так:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– …а из Чикаго Саю звонит один его приятель и спрашивает:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Фрумкин, тебе фокстерьер не нужен?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, – отвечает Сай. – На кой черт мне фокстерьер?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Жаль… – говорит приятель. – А то они собрались уже его усыплять.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На вопрос Сая «Кто собрался?» приятель называет фамилию их общего знакомого.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но почему?! – спрашивает Сай. – Он что, неизлечимо болен?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кто? – не понимает приятель.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Фокстерьер, естественно! – раздражается Сай.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а… Нет. Фоксик совершенно здоров.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так какого же черта они собираются его умертвить?! – начинает орать Сай.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Они купили новый дом и кардинально сменили всю мебель на темный мореный дуб. Сейчас это очень модно. А фокстерьер, его зовут Зигги, обычного песочного цвета с белым брюшком. И теперь он ни по колориту, ни по дизайну не подходит к новому дому и темной мебели… Вот они и решили усыпить этого фоксика Зигги. Я еле упросил их подождать до завтра, чтобы успеть позвонить тебе. Потому что я со своими тремя собаками и двумя котами уже, как говорится, на пределе…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Немедленно первым же самолетом отправь в мой адрес этого фокса!!! – закричал Сай Фрумкин из Лос-Анджелеса так громко, что его можно было услышать в Чикаго и без телефона. – Все расходы до последнего цента я беру на себя!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вечером этого же дня фокстерьер Зигги прибыл в Лос-Анджелес.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так как Сай Фрумкин не только журналист, но и крупный общественный деятель всяких еврейских организаций, то в порядке трепа Зигги был немедленно переименован в Зигеле. Новая кличка понравилась ему самому настолько, что когда кто-то по старинке назвал его Зигги, Зигеле даже не откликнулся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Элла с первой же секунды их общения, еще в аэропорту влюбилась в этого Зигеле намертво! Уж очень он оказался похожим на самого Сая Фрумкина… Мягким и добрым и в то же время с неуступчивым характером, внимательными и мудрыми глазами и – что совершенно поразительно – абсолютно одинаковыми усами!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Единственное их различие было в том, что Зигеле не носил очки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Однажды Элла взяла Зигеле с собой в Дом престарелых инвалидов, где она, и еще несколько добровольцев бесплатно ухаживали за несчастными одинокими калеками – стариками и старухами, печально доживающими свой тяжкий век под одной общественной крышей.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Появление Зигеле в этом грустном стариковско-старушечьем Доме произвело фурор!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нужно было только видеть, как вспыхнули Жизнью и Надеждой, казалось бы, уже навсегда погасшие, прозрачные от старости, слезящиеся глаза полуживых и полумертвых стариков и старух… Иссохшие старческие лапки со вздутыми синими склеротическими венами тянулись к фокстерьеру Зигеле, и он, чуткая и добрая душа, неожиданно понял – ЧТО ОН ДЛЯ НИХ ЗНАЧИТ!.. И сам подлезал под их ладони, пальцы, вставал на задние лапки, терся носом о почти безжизненные, часто парализованные, старушечьи лица, с такой мукой растягивающиеся в счастливых беззубых улыбках…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь Элла возит Зигеле в Дом престарелых инвалидов чуть ли не ежедневно. Ему сшили форменную жилеточку, точно такую, какие носят все добровольцы, ухаживающие за одинокими стариками-калеками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он, Зигеле, единственное Живое существо из числа приходящих добровольцев, принят в небольшой и небогатый штат Дома и получает маленькую заработную плату на свое собственное содержание.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все это произошло потому, что главный врач этого богоугодного заведения, проведя свое собственное исследование, заявил, что с начала появления фокстерьера Зигеле в Доме престарелых инвалидов смертность среди несчастного старичья сократилась чуть ли не вдвое!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Непрошеная слеза, затаившаяся в уголке моего глаза, была готова вот-вот скатиться по переносице и капнуть на сиденье. Я незаметно смахнул ее правой лапой и сделал вид, что внимательно разглядываю один из своих когтей. С понтом, будто проверяю боеготовность личного оружия.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Старею, что ли? Сутки уже не трахался – очень нездоровый симптом. Сентиментален стал, как беременная Кошка на сносях… История с Зигеле – ну просто комок в горле!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Приехали, – негромко сказал Боб.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой, Кыся! – радостно по-Животному сказал мне Зигеле сразу же после ритуального обнюхивания. – Я так рад, что ты приехал ко мне в гости! Я столько раз видел тебя в телевизоре – и в «Новостях», и в других передачах…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне ужасно понравилось, что он сразу назвал меня «Кыся». Не «Мартын», не «мистер Плоткин-Истлейк фон Тифенбах», а просто – «Кыся».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А мы от Наташи Векслер слышали про тебя такую историю – обалдеть можно! – немедленно сказал я, чтобы не остаться в долгу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не обращай внимания, плюнь, – скромно сказал Зигеле. – Нормальная работа. Я тут недавно среди знакомых Собак и нескольких соседских Котов организовал и, не скрою, возглавил небольшое «Общество защиты Людей». Можешь быть принят туда Почетным членом. Идет?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Почту за честь!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я в каком-то фильме из старинной жизни слышал эту фразу, и она мне жутко понравилась. Но я тут же спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А Кошки там будут?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Надеюсь, – ответил Зигеле. – Пока мы только разворачиваемся. Так ты согласен?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет вопросов.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Зигеле как-то странно принюхался ко мне и стеснительно возразил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Есть…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Валяй, старик! – сказал я в манере Шуры Плоткина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Уж больно нравился мне этот Фокс! Хотя я и чувствовал, что в общении со мной его что-то да сковывает…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ради бога, только не сочти мой вопрос за проявление расизма! – поторопился предупредить меня Зигеле. – Поверь, я с искренним уважением отношусь к любому Животному Виду. Ты уж прости меня, пожалуйста…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я же сказал тебе – давай свой вопрос и получай исчерпывающий и честный ответ, – заверил я его. – С кем с кем, а с тобой я темнить не стану!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А сам испуганно подумал – а что, если он спросит меня про компакт-диск, вклеенный в «Маркиза де Кюстина»? Что тогда?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но этого, к счастью, не произошло. Зигеле помялся и робко спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Скажи, Кыся, ты… Ты действительно КОТ?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Оф кос! – вздохнул я с облегчением. – Конечно!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А почему же ты так сильно и жутковато пахнешь ДИКИМ КУГУАРОМ?.. В смысле – ПУМОЙ… Еще раз прости меня, ты – полукровка, да?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-а-а…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наконец-то я понял, что смущало нормального интеллигентного Фокса в хамоватом Коте с разорванным ухом, намного превосходящем его – Фокса Зигеле – размерами, да еще вдобавок исторгающем запах ДИКОГО ХИЩНИКА!.. Причем для такого небольшого С&#243;бака, как Зигеле, – запах ОГРОМНОГО ДИКОГО ХИЩНИКА.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, Зиг, не дрейфь. Я – чистокровный беспородный Котяра, – поторопился я успокоить Зигеле. – И я не ПАХНУ Кугуаром. Я им ПРОПАХ! Ну, ПРОВОНЯЛ, понимаешь? От общения. Я тут недавно принял на работу настоящего Дикого Кугуара в качестве Сотрудника нашей Безопасности, и пока он еще не очень врубился в понимание своих обязанностей – с ним многовато возни. Отсюда и его запах на мне.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, вот в чем дело! – успокоился Зигеле и вежливо добавил: – Кстати, должен сказать, этот запах тебе очень идет!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Спасибо! – сказал я, и вдруг неожиданно из меня поперло ужасающее хвастовство: – А что такое Кугуар?! Что такое – Пума?.. Что такое, в конце концов, – Тигр, Леопард, Пантера?! Это же все КОТЫ И КОШКИ!!! Практически они же все произошли от МЕНЯ!.. Уж если на то пошло – это ОНИ должны пахнуть МНОЙ! Просто, наверное, они реже моются…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Наверное, ты прав, – поспешил прервать меня Зигеле, явно почувствовав неловкость за всплеск моего безудержного чванства. – Скорее всего ты безусловно прав. Хотя я и побаиваюсь такой категоричности. И по своим убеждениям – либерал…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот как он сказал это слово – «либерал», я так и присел. Так меня придавила моя дворово-уличная ущербность, отсутствие систематических знаний, явная недостаточность телевизионного образования… Я в полной мере ощутил собственную неполноценность, но не восстановился (как это бывало с Людьми, которые, как говорил Шура, потом совершали «революции»…) против мудрого и знающего Зигеле, а, наоборот, проникся к нему еще большим уважением.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, наверное, как Браток – ко мне…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хорошо, что в эту секунду к нам подошел Тимурчик и на вполне приличном (способный, чертенок, – ну просто слов нет!..) не шелдрейсовском, а на НАСТОЯЩЕМ Животном языке укоризненно сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ребята, вас ждут к столу, а вы здесь треплетесь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут уж от удивления на свою бежевую меховую попку уселся Зигеле. Ротик открылся, глазки округлились, поскреб у себя за ухом задней лапкой в полной растерянности, ошарашенно посмотрел на моего Тимурку и – куда только делась изысканность речи хорошо воспитанного С&#243;бака?! – сказал, как обычная Дворняга с нашего питерского пустыря:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Обалдеть!.. Полный отпад…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И от этого стал мне еще симпатичнее.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Очень милой и, не побоюсь этого слова, красивой показалась мне жена Сая – Элла. Я бы даже поставил ее на твердое второе место сразу после нашей Рут Истлейк.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сай Фрумкин действительно умудрился быть поразительно похожим на своего Зигеле. И вызывал те же самые чувства уважения, правда, как я потом сообразил, по несколько иным причинам…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Понравился мне и Александр Половец – не то главный редактор, не то издатель, не то хозяин такой русскобуквенной толстятины, как альманах «Панорама». Короче – приятель Наташи Векслер и друг Эллы, Сая и Зигеле Фрумкиных.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На частых пресс-конференциях, в интервью и во время съемок телевизионных сюжетов я уже привык к вопросам типа:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;1. Нравятся ли вам Кошки Америки и каково их сексуальное отличие от Кошек России?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;2. Как вы лично боролись с давлением Кремля во время вашей жизни в Петербурге и насколько свободнее вам дышится здесь, под звездно-полосатым флагом Соединенных Штатов?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, Половец ничего такого не спрашивал. Мы просто болтали о жизни Котов и Людей вообще. Говорил больше я. Он внимательно слушал, иногда слегка спорил со мной, а когда я ему возражал – с утроенным вниманием относился к моим возражениям…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только лишь спустя некоторое время я заметил, что всю эту нашу болтовню Половец пишет на маленький диктофон. У моего Шуры Плоткина теперь точно такой же.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это что же?.. – спросил я у Половца через Тимурчика. – Интервью?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да как вам сказать? – пожал плечами Половец. – Скорее всего – беседа. А вы как думаете?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Краем глаза я видел, а кончиком рваного уха слышал, как весело щебетала Элла, как всячески занимала и тормошила нашего Джека Наташа Векслер (в девичестве – Мутикова…), как совершенно на равных Сай и Боб чирикали об истории мира, иудаизме и сегодняшней журналистике, и наш полицейско-китайский Бобик обнаруживал такие глубины знаний, что бедный Сай только лапами… Тьфу, ч-ч-черт!.. Только руками и всплескивал!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И жрачка, надо отдать ей должное, была первоклассной.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только я было собрался поведать об этом Зигеле, как все ОКРУЖАЮЩЕЕ вдруг РАСТВОРИЛОСЬ всего лишь в одном-единственном слове:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ШЕФ!.. – услышал я приглушенный хрипатый зов Братка.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Глаза мои мгновенно привыкли к темноте нашего отельного садика.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Под животом и лапами не было никакой твердой опоры, но я все-таки на чем-то лежал (???), плотно прижав уши к голове. Хвост мой сам по себе тянулся в струнку, кончик его нервно вибрировал, а верхняя губа самостоятельно приподнималась к носу, угрожающе топорща усы и обнажая клыки, готовые к бою… А про шерсть на загривке и говорить нечего!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, я МЫСЛЕННО завис в воздухе на высоте примерно в два Человеческих роста над землей. Точнее – в два Джековых роста, так что не очень высоко, но для наблюдения позиция была превосходной!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Чуть выше и неподалеку от себя, сквозь густую листву я поначалу учуял, а потом и разглядел лежащего на толстой ветке Братка. Браток потрясающе сливался с деревом и практически был невидим. Для всех, кроме меня.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В густом, прогретом вечернем воздухе резко пахло посторонними Людьми и оружием. По когтям на передних лапах я быстренько подсчитал шесть незнакомых мне запахов. А всего – девять.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Два запаха Убивцев – эти запахи я запомнил навсегда. И один, прямо-таки ставший родным и близким, – Пита Морено. Хотя запах Пита был сильно замутнен резким пистолетно-наручниковым запахом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ГДЕ ОНИ? – БЕЗЗВУЧНО СПРОСИЛ Я БРАТКА.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В ТУАЛЕТЕ ШУРУЮТ… – МОЛЧА ОТВЕТИЛ МНЕ БРАТОК.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А НАШИ?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ШЕФ! ВЫ ЧТО ТАМ, СОВСЕМ ОБОЖРАЛИСЬ НА ХАЛЯВУ?! – ВОЗМУТИЛСЯ БРАТОК. – НАШИ ЖЕ ВМЕСТЕ С ВАМИ В ГОСТЯХ У КАКОГО-ТО НЕСЪЕДОБНОГО ФОКСА!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– НЕ ХАМИ, – СТРОГО ЦЫКНУЛ Я НА БРАТКА. – ГОВОРЯ «НАШИ», Я ИМЕЛ В ВИДУ ПОЛИЦИЮ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А-А-А… ТОЖЕ МНЕ – «НАШИ»!.. ЗДЕСЬ ГДЕ-ТО. Я И САМ ИХ НИ ХРЕНА ЕЩЕ НЕ ВИДЕЛ. НУЖНЫ ОНИ МНЕ, КАК ПУЛЯ В СРАКУ! САМ СПРАВЛЮСЬ В ЛУЧШЕМ ВИДЕ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ТОЛЬКО БЕЗ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ! – ПРИКАЗАЛ Я БРАТКУ. – А ТО ПРИШЬЮТ В ОДНОЧАСЬЕ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я проплыл сквозь стену (!!!) в гостиную, оттуда через кабинет Джека в коридор и невидимо поплыл к открытой двери нашего второго туалета…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боженька ж ты мой! Сколько же раз я уже сталкивался с этими двумя жуткими Типами?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Впервые я увидел их в судовом баре, когда мы с Водилой плыли из Ленинграда в Гамбург. Это ОНИ тогда по приказу Бармена вышвырнули из бара какого-то пьянчугу и освободили место у стойки для моего Водилы и меня…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это ОНИ же, по рассказу судового Кота Рудольфа, безжалостно расстреляли Бармена, когда мы с Водилой сорвали ихней компахе переброску ста килограммов кокаина…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это ИХ мы с Тимурчиком засекли в Нью-Йорке, на углу Пятой авеню и Сорок шестой улицы в праздничный День святого Патрика…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это ОНИ летели с нами в одном самолете и убили Павловского…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это ОНИ обшарили позавчера весь наш номер, за который мы платим пятьсот долларов в сутки!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это ОНИ сейчас, подсвечивая себе узеньким, остреньким лучиком тоненького, но сильного электрического фонарика, рассматривали книжку Астольфа де Кюстина «Николаевская Россия 1839 года». Убедившись, что одна сторона обложки сгибается свободно, а вторая пружинит из-за вклеенного туда компакт-диска – удовлетворенно переглянулись.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как же! Теперь они задвинут этот компакт-диск тем исламским психам-террористам за четыре миллиона долларов, а те, суки, сотворят наш российский ОКУЯН (напоминаю: Оптический Квантовый Усилитель с Ядерной Накачкой) в своих гнуснейших целях и, как говорил брат Джека – Морт Пински, устроят Америке триста тридцать три каких-то «Хиросимы»! Что это – я не знаю и знать не хочу. А только вот на-кася – выкуси!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как говорят почти все мои близкие, даже Браток: «И мы не пальцем деланные».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наверное, кому-нибудь и придет в голову упрекнуть меня в частых повторах: уж слишком много раз я вспоминаю этих двух Убивцев. Но это со мной происходит, ей-богу, невольно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Казалось бы, все, кому положено по сюжету, уже счастливо воссоединились и зажили спокойно и радостно. Вот скоро и Джекочку Пински тоже, надеюсь, пристроим…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вроде бы это нам за все. За наши тяжкие мытарства, за все страдания. По справедливости. А вот не покидает мыслишка, что совсем рядом с нами существует УГРОЗА. И не только нам лично, а буквально всем на Земле!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну как тут не повториться от волнения?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Кстати, как выяснил Пит Морено через Интерпол, один из Убивцев, Немец, был не германского, а чисто казахстанского розлива. Так вот он передал Маркизову книжку Русскому и негромко сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ЗАНЫКАЙ. ЕСЛИ ЧТО – Я ТЕБЯ ПРИКРОЮ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Русский спрягал книжку за пазуху и стал первым выходить в коридор.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Немец вынул из-за спины пистолет с глушителем (я их по телевизору насмотрелся до одури!) и осторожно пошел за Русским.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тоже, кажется, развернулся в воздухе, чуть не задел за люстру, просвистел сквозь все стены нашего бунгало и вылетел в сад, чтобы опередить этих Гадов и предупредить Братка – кого постараться придержать для полиции, а кого выпустить с книжкой на волю. В надежде на то, что отпущенный впоследствии выведет группу Пита на этих подоняр – террористов-исламистов…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рассчитывать на чистосердечные признания задержанного не имело никакого смысла. Как сказал детектив Джек Пински, такие «профи» молчат до смерти. Так что лучше его изолировать.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мне показалось, что я облетел вокруг ветки, на которой лежал Браток, и только успел ему прошептать:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ПЕРВОГО ПРОПУСКАЙ, ВТОРОГО ПОПЫТАЙСЯ ТОРМОЗНУТЬ! НИ ПУХА, БРАТАН…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А дальше я, кажется, завис в воздухе и без малейшей надежды, что сидящий где-то в засаде Пит Морено меня УСЛЫШИТ, а тем более и ПОЙМЕТ, я по-шелдрейсовски завопил что было мочи:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ПИТ!!! ПИТ!.. ПЕРВЫЙ ИДЕТ С КНИЖКОЙ!!! ПЕРВЫЙ ИДЕТ С НАШЕЙ КНИЖКОЙ!.. НЕ ТРОГАЙТЕ ЕГО!!! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, ПИТ МОРЕНО?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но конечно, Пит не откликнулся… А те – Русский и Немец – уже выходили из нашего бунгало в сад!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ВСЕ, ШЕФ, В СТОРОНКУ!.. – скомандовал мне Браток и диким глазом зыркнул вниз на крадущихся Убивцев. – НУ, БЛЯ, ДЕРЖИТЕСЬ, КОЗЛЫ ЕБУЧИЕ, В НЮХ ВАС И В ЖОПУ, ЧТОБ ШТАНЫ НЕ ПАДАЛИ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И я ВИДЕЛ, ВИДЕЛ, ВИДЕЛ, как Браток четко пропустил под собой Русского – с желчной и остроумной книжкой французского маркиза за пазухой, – а затем мягко и стремительно отделился от дерева и примерно с высоты второго хрущевского этажа точнехонько спрыгнул всеми своими ста десятью килограммами на широченные плечи Казахского Немца!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От страшного удара Немец охнул, с маху шарахнулся лицом и телом о землю, но здоровенный и тренированный, сволочь, мгновенно перевернулся на спину и тут же ВЫСТРЕЛИЛ в Братка!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если бы не огонь из ствола, могло бы показаться, что кто-то наступил на сухую щепку. Вот что такое хороший глушитель!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А в ответ на выстрел – короткий и жуткий взрык Братка, молниеносный взмах передней лапы, глухой удар и…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мя-а-а-а!!! – орал я как сумасшедший.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И сам очнулся от своего чудовищного и панического «мява»…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как я оказался под потолком на шкафу во фрумкинской спальне – понятия не имею!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Очухался и вижу – все стоят подо мной внизу, перепуганные, взволнованные…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тимурчик – по-шелдрейсовски, Зигеле – по-Животному, Боб, на нервной почве, – на какой-то Англо-Китайско-Шелдро-Животной смеси, Саша Половец – по-русски, Сай с Эллой – исключительно по-английски, – все спрашивают: что со мной случилось, что произошло?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только Наташа Векслер, самая худенькая, самая маленькая, протягивает мне снизу руки и потрясенно бормочет:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кисанька… Кисанька…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И слышу – Джек уже говорит по СВОЕМУ телефону:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О’кей, Пит. Выезжаем…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А из меня так и рвется крик на всех языках:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Братка убили!!! Братка убили!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Смерть наступила почти мгновенно. Перелом основания черепа, моментальное кровоизлияние в мозг и… – глухо проговорил Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы стояли в Джековом кабинете нашего бунгало. Тимурчик держал меня на руках, гладил, успокаивал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В полном отчаянии я трагически обхватил передними лапами шею Тимура, зажмурился и горестно спрятал свою морду у него под подбородком…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Господи… Господи боже мой!.. Что же я наделал?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На кой Собачий хер мне нужно было своими Котовыми неквалифицированными любительскими упражнениями корректировать четкую полицейскую профессиональную разработку? Ну зачем, зачем я втянул в это дело ни в чем не повинного Братка?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Немым укором всю мою оставшуюся жизнь будет преследовать меня светлый образ этого красавца Кугуара, этого могучего Пума, этого Горного, как говорится, Льва, этого Кота-гиганта…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Никогда не выветрится из моей обонятельной памяти его неповторимый Запах, который так напугал бедняжку Зигеле!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот и сейчас я так явственно чувствую этот незабываемый Запах преданного Мне и всем Нам Хищника – будто он все еще здесь, рядом с нами, наш дорогой, погибший в неравных разборках, мужественный и самоотверженный дружище Браток…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пусть земля тебе будет пухом, дорогой наш Братман. Спи спокойно и знай, что память о Тебе никогда не…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Где ОН? – спросил я у Пита срывающимся от горя голосом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– В морге, естественно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Когда-то я целый фильм про это заведение видел…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О, черт вас всех подери! – заорал я в отчаянии. – Братку-то зачем ваш морг?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Какому еще «Братку»?! – вылупился на меня Пит Морено.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– То есть как это «КАКОМУ»?! К которому ты раввина Моше приводил, которому ты сам индюков таскал!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я был вне себя от такой внезапной мерзкой забывчивости, граничащей с предательством.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да при чем здесь БРАТОК?! Мать твою за ногу, мистер Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон… как тебя там дальше, суперстар Кошачий!.. – в свою очередь, заорал на меня Пит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Достойно ответить я не успел. В моем мозгу, скорее всего С ТОГО СВЕТА, возник «биопарателепсихопатологический», но почему-то очень виноватый голос Братка:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– ШЕФ… ЭТО Я – БРАТОК… НЕ ТЯНИТЕ НА ПИТА. Я ЗДЕСЬ… В СПАЛЬНЕ У ТИМУРЧИКА. ПОД КРОВАТЬЮ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой!!! – вякнул я от неожиданности, уж и не помню по-каковски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Какая-то неведомая сила подбросила меня вверх, ударила задницей об потолочный плафон с тремя лампочками, откуда я шмякнулся на Джека, кувыркнулся через Пита Морено и с бешеной скоростью рванул в спальню…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Одновременно со мной под кроватью оказался Тимурчик. Реакция у пацана – фантастическая! Как у хорошего Кота.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Насмерть перепуганный Браток, сжавшись от ужаса чуть ли не до моих размеров (это при ста десяти килограммах-то?!), мелко-мелко дрожал, забившись в угол, образованный прикроватной тумбой и стенкой.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Брато-о-о-о-к!.. – хором заверещали мы с Тимуром и наперебой стали облизывать Братковую морду.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Собственно говоря, облизывал его я, а Тимур, конечное дело, все норовил поцеловать Братка в нос и его меховые щеки.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но тут я вспомнил, что я – Начальник Братка, и строго спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что же ты, паскуда, молчал, когда мы там на говно исходили по поводу твоей гибели? Я чуть сознание не потерял!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И я, – сказал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ребята… – еле ворочая языком, проговорил Браток. – Я ЧЕЛОВЕКА УБИЛ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы так и заткнулись. Хоть уже и знали, а что тут скажешь?.. Но долго так продолжаться не могло, и я решительно произнес:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Если бы ты знал – КОГО ты убил, ты бы и еще ЭТО не раз сделал. И потом, ты же сам мне говорил, что ты – Хищник.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но не до такой же степени, Шеф?.. – прошептал Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот когда Тимур, лежа под кроватью, прижался лицом к его морде и сказал единственно точную фразу, которая мне никак не приходила на ум:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Браток, родненький… Не бери в голову. Ты замочил гораздо более сильного и страшного ХИЩНИКА, чем ты сам. Он просто по ошибке назывался ЧЕЛОВЕКОМ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помолчал и добавил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Когда-то я и сам прошел через это, что сейчас испытываешь ты…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он отодвинулся от Братка, отер щеку ладонью, и я увидел, что ладошка у него вся в крови!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ой, что это?.. Ты ранен? – испугался Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я тут же вспомнил свое ВИДЕНИЕ: прыжок Братка с дерева, падение Немца-Убивца, его молниеносный переворот на спину, тихий выстрел, взмах лапы Братка и…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так он в тебя ТОГДА все-таки попал?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Попал, – тихо сказал Браток. – Я бы и сам зализал, но мне туда не дотянуться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Тимуром вгляделись и увидели, что кончик левого уха Братка был отстрелен и сочился кровью.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В эту секунду Браток был невероятно похож на боксера-тяжеловеса Холифельда (забыл, как его звали…), которому его противник Майк Тайсон отгрыз на ринге во время боя одно ухо и пытался сожрать другое. За что и был дисквалифицирован.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Шурой и Тимом смотрели эту передачу из Лас-Вегаса и, помню, очень сочувствовали Холифельду.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лежи, не двигайся, – приказал я Братку. – Положи морду на лапы. Вечные с тобой заморочки!.. То ты в капкан угодишь, то харю под пулю подставишь. Лежи, раздолбай!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И стал по-нашему, по-Котовому зализывать Братку его ухо…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Через минуту, на глазах у Тимура, кровь перестала сочиться из раны. Браток малость пришел в себя, перестал трястись, несмело оглядел меня и заявил с туповатым тщеславием:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Теперь, Шеф, я с этим простреленным ухом – вылитый вы. Век свободы не видать! В натуре…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Журналистам всех изданий, от самых разухабистых и придурковатых, как сказал Пит Морено, – типа «Стар», «Нэшнл инкуайрер» и «Дитэйлз», до самых солидных – вроде «Лос-Анджелес таймс», полицией была выдана одна и та же липовая информация:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«…двое НЕИЗВЕСТНЫХ НЕОПЫТНЫХ УГОЛОВНИКОВ захотели обокрасть знаменитого русского Кота Мартына, приглашенного кинокомпанией „Парамаунт“ на главную роль в будущем фильме „Суперкот“ и поселившегося в одном из самых лучших и дорогих отелей, „Беверли-Хиллз-отеле“, вместе со своим переводчиком и бодигардом.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Воспользовавшись тем, что мистер Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон Тифенбах, его переводчик мистер Т. Истлейк и их телохранитель, профессиональный полицейский детектив, офицер N. Y. P. D. Дж. Пински находились в этот вечер в гостях у известного калифорнийского общественного деятеля мистера С. Фрумкина, где Кот Мартын давал интервью главному редактору крупнейшего в Америке русскоязычного альманаха «Панорама» – мистеру А. Половцу, два НАИВНЫХ и НЕОПЫТНЫХ ПРЕСТУПНИКА (личность одного из которых сейчас устанавливается) проникли со стороны сада в занимаемое Котом Мартыном бунгало, однако похитить ЧТО-ЛИБО НЕ УСПЕЛИ, ИСПУГАВШИСЬ СКОРОГО ВОЗВРАЩЕНИЯ ХОЗЯЕВ. ТАК УТВЕРЖДАЕТ ОДИН ИЗ ПРЕСТУПНИКОВ, ОБНАРУЖЕННЫЙ ПОЛИЦИЕЙ В БЕССОЗНАТЕЛЬНОМ СОСТОЯНИИ в саду, примыкающем к апартаментам Кота Мартына и его сослуживцев.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;На теле задержанного видны явные следы напавшего на него дикого кугуара, нашествие которых на отдельные районы Большого Лос-Анджелеса стало уже чуть ли не стихийным бедствием. ВТОРОМУ ПРЕСТУПНИКУ УДАЛОСЬ СКРЫТЬСЯ БЕССЛЕДНО.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Из личных вещей обитателей бунгало в «Беверли-Хиллз-отеля» исчезла всего лишь одна книжка на русском языке. ПРОПАЖА КНИГИ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПОСТАВЛЕНА В ВИНУ ПРЕСТУПНИКАМ, ИБО ПЕРЕВОДЧИК КОТА МАРТЫНА – ДВЕНАДЦАТИЛЕТНИЙ ТИМ ИСТЛЕЙК (РУССКИЙ ПО НАЦИОНАЛЬНОСТИ) ЗАЯВИЛ, ЧТО, ВЕРОЯТНО, САМ ПОТЕРЯЛ ЭТУ КНИГУ ИЛИ ГДЕ-ТО ЕЕ ОСТАВИЛ…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь я лично попытаюсь расшифровать всю эту полицейскую, как говорит Шурик Плоткин, «панаму», авторами которой были Джек, Пит и Боб.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Важно было дать понять этим сукам исламистам-террористам, что «полицейские лохи» и понятия не имеют, будто идет охота за книжкой маркиза де Кюстина. Вернее, за тем русским компакт-диском, который был туда вклеен!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Отсюда и «НЕИЗВЕСТНЫЕ НЕОПЫТНЫЕ УГОЛОВНИКИ», и «УТВЕРЖДЕНИЕ ОДНОГО НАИВНОГО ПРЕСТУПНИКА, ОБНАРУЖЕННОГО ПОЛИЦИЕЙ В БЕССОЗНАТЕЛЬНОМ СОСТОЯНИИ…»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Главных «заказчиков» нужно было обязательно успокоить. Убедить их в том, что никто и не связывает убийство Павловского в самолете с попыткой ограбления Кота Мартына. И что книжка уже в руках у того Русского Убивца…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Одновременно этих подоняр нужно было и пугнуть: дескать, один из тех двоих «НАИВНЫХ И НЕОПЫТНЫХ» – не дохлый, а очень даже живой и здоровенький. Только малость помятый противным Кугуаром. Вот чуток подлечится и сразу же заговорит. Полиция в этом совершенно уверена.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это чтобы спровоцировать террористов к быстрым действиям по его ликвидации. Как только они начнут делать какие-либо движения в этом направлении, то волей-неволей проявятся, и их гораздо проще будет взять за жопу. Они же будут думать, что тот Казахский Немец жив-здоров и его нужно как можно скорее пришить. Хотя об этом уже шикарно позаботился наш верный друг Браток…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ликвиднуть его попытаются скорее всего руками его же партнера – Русского. А уже получив книжку с компакт-диском, ребята-исламисты обязательно попытаются избавиться и от Русского. Чтобы не платить бабки и чтобы тот не вовремя пасть не разинул…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Никто не исключал того, что все это прекрасно понимает и русский киллер. Вряд ли он сразу побежит к своим «заказчикам» с книжечкой в зубах, весело помахивая хвостом. Вероятнее, что он затаится в обнимку с «Маркизом» и попытается, в свою очередь, поставить террористов-исламистов, как сказал бы Шура, – «раком», обеспечив себе стопроцентные гарантии жизни и получения гонорара. Как он будет пытаться это сделать и что в ответ предпримет «заказчик», прогнозировать было сложно. Решили ждать реакции на утренние газетно-журнальные сказочки «добрых дядюшек – Джека, Пита и Боба», как сказал про все это Тимурчик…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Да, и еще одна маленькая, но очень важная деталь, о которой я только сейчас вспомнил!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я, правда, в этом ни фига не понимаю, но пока мы были в гостях у Сая Фрумкина, а живой еще тогда Казахский Немец и пока еще ныне здравствующий Русский, по МОЕЙ с Братком наводке, шуровали во втором нашем маленьком туалете, один из помощников Пита Морено успел присобачить к их автомобилю такую маленькую штучку (мы с Тимурчиком их немерено видели по телику во всех полицейских сериалах!..), которая прекрасно уведомляет полицию – где в эту секунду находится автомобиль с той замечательной пришлепнутой радиоштучкой.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как говорили некоторые мои знакомые эмигранты из Мюнхена и Нью-Йорка – киевско-харьковские Коты и Кошечки: «Вы ж мине понимаете!..» и «Шоб я так жил!»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, «вы ж мине понимаете» и «шоб я так жил», как мне – нормальному питерскому дворово-уличному, интеллигентно-бойцовскому Коту нужен был этот Парикмахер!.. Как рыбе – зонтик. Или, предположим, Костюмер. Как петуху – тросточка… Это максимально пристойный репертуар Шуры Плоткина из области народных изречений и мудрости. Дальше уже идет – «как зайцу триппер…», а еще дальше – не приведи господь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну а Дублер, подумал я, пусть будет. Мало ли мне нужно будет срочно куда-нибудь смылиться?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;К восьми утра мы должны были уже быть на «Парамаунте».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Как мы продрались сквозь журналистов и фотографов, когда выходили из своего отеля к машине, – ума не приложу! Только благодаря Джеку и Бобу. А Боб еще и волочил за собой громадный чемодан на колесиках, в котором был упакован Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;От одного того, как мы все впихивали Братка в этот чемодан, можно было сойти с ума! Нет, действительно, историйка не для слабонервных: Браток в чемодан не помещается, Боб и Тимур уминают Братка до необходимых размеров, Браток шипит – то у него за борт чемодана лапа вываливается, то хвостяра свешивается, то все мы слишком сильно на крышку чемодана наваливаемся! Джек тянет на нас со страшной силой, что мы опаздываем, со студии уже звонит Наташа Векслер и умоляет поторопиться, потому что день расписан по минутам; я ору на бедного Братка неизвестно за что; короче – картинка маслом!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;По дороге на студию, из чемодана, запихнутого в багажник, Браток жалобно-телепатически умоляет меня остановить машину – поссать приспичило! Но сидящий за рулем Боб по-китайски неумолим. Он обещает Братку все радости жизни только лишь по прибытии на «Парамаунт». И Браток из багажника обещает еще немножко потерпеть, но просит тогда ехать как можно быстрее. Иначе он за Бобовый чемодан не ручается…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Приехали на Мелроуз к «Парамаунту», начался базар с охраной – куда-то пропуск на нашу машину подевали, мудаки. Примчалась Наташа Векслер, уладила все в одну секунду и полетела за Клиффом Спенсером, нашим режиссером. Он сам хотел присутствовать при моем знакомстве с Котами-Дублерами-Каскадерами-Трюкачами – они же штатные сотрудники киностудии.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А мы пока-подгребли к нашему трейлеру, на котором так и было написано – «Стар вагоне», а на дверях уже и табличка – «Мр. М.-К. Плоткин-Истлейк фон Тифенбах».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Загрузили мы туда чемодан с Братком, распаковали, вытащили жалкого, помятого и как-то нелепо слежавшегося Братка, и еще пять минут я был вынужден тренировать его ссать в туалетный Человеческий горшок. И мы с Тимурчиком ему клятвенно обещали, что вечерком подыщем ему укромный уголок на природе «Парамаунта», где он сможет гадить легко и свободно – сколько его душе и заднице будет угодно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Потом заперли его и пошли в корпус, где жили и тренировались Коты-Каскадеры.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Клифф был уже там вместе с Наташей и одним тощим мужиком, который сразу же заговорил со мной и Тимуркой по русски. Оказалось, что это Главный кинооператор нашей картины. Он снял с Клиффом Спенсером уже три фильма, а в прошлом году был даже представлен на «Оскара» за высококлассную операторскую работу. Звали его Игорь Злотник. Он жил в Америке уже двадцать лет. Когда-то в Москве заканчивал ВГИК – Всесоюзный государственный институт кинематографии, курс профессора Гальперина.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь здесь в Лос-Анджелесе он жутко уважаемый парень. Член гильдии и вообще… нарасхват! Один из очень немногих россиян, который ВРОС в Голливуд, будто его там и ПОСЕЯЛИ. Это нам уже все прошептала Наташа Векслер.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сынок! – говорит этот Игорь Злотник. – Ты скажи своему Мартыну, что я про него уже читал… А теперь очень рад, что познакомился с ним лично.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Сэр, – ответил ему Тимур, – вы можете все это сказать Кысе и без меня. Он поймет. А вот то, что он ответит вам, я переведу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А с ним как лучше? – спрашивает Игорь. – По-русски или по-английски?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хоть по-китайски, – сказал Боб. – Ему это все равно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ошалеть! – пробормотал Игорь в растерянности. – Значит, все, что я прочитал про тебя, – это правда?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Конечно, – ответил я ему по-шелдрейсовски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И увидел, как этот Игорь Злотник впал в легкий перепуг – не понял: сам он это услышал от меня или это ему за меня ответил Тимур? Он посмотрел на меня, потом на Тимура, потом на Наташу, Клиффа, Боба и Джека и растерянно произнес с кривой ухмылкой:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я, наверное, сейчас похож на того старого еврея, который долго стоял в зоопарке у вольера с жирафами, а потом сказал: «Не может быть…» – и ушел. Да?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не пугайтесь, сэр. При первом знакомстве с Кысей это происходит со всеми. Потом привыкнете, – сказал ему Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О’кей, ребята! – скомандовал Клифф. – Кончили трепотню!.. Как только Игорь увидит русского – так становится ностальгически невменяемым… Выводите свою банду! Будем подбирать Дублера.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это он уже сказал Котовому тренеру.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тренер вывел на лужайку несколько крепеньких разномастных Котов, которых я уже видел вчера, и одну Кошку-культуристку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну с Дублером решилось все чрезвычайно просто. Я сам подошел к этой компахе и спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Братва, кто хочет меня дублировать?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Самый такой крутой рыжий Котяра-каскадер, почти моего роста, этак снисходительно говорит мне по-нашему, по-Животному:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, я могу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Но ты же – рыжий! – говорю я ему.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет проблем, – заявляет этот Котяра. – Сейчас рыжий, через полчаса – черный, серый, хоть лиловый. Дело техники.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что ты можешь? – спрашиваю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все, – говорит этот наглец. – Однажды дублировал даже Тигра. Конечно, при помощи черных полосок и цеха комбинированных съемок. На экране было не отличить!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А в это время мимо нас на хорошей скорости проезжала машина типа нашей «скорой помощи». То ли, снималась в каком-то фильме, то ли действительно приехала сюда по вызову.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну я ему, Котяре этому голливудскому, при всех и говорю:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А вот так сможешь?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И к-а-а-а-ак сигану снизу вверх, прямо на крышу этой машины! А навстречу этой «скорой помощи», тоже на приличной скоростенке, чешет невысокий электрокар с брезентовой крышей…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Только поравнялся с моей «скорой», я на этот электрокар и перепрыгнул, а с брезента уже – прямо на придорожную пальму, а уже с пальмы на землю…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Подхожу так вразвалочку к прибалдевшей компахе штатных Котов-Дублеров-Трюкачей-Каскадеров и спокойненько (хотя внутри все аж трусится!..) спрашиваю:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кто повторит?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет… – пригорюнился рыжий Котяра. – Не потянуть, пожалуй. А вы, извиняюсь, кем будете?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Газеты надо читать, – нахально говорю я. – Телевизор смотреть, а не задавать дурацкие вопросы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Иногда из меня такое дерьмо прет – самому потом стыдно! Хорошо еще, что почти всегда есть кому одернуть.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мартын! Не хами!.. – строго сказал Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А единственная Кошка в ихней компании – культуристочка такая, будто из проволоки скрученная – сплошная мускулатура, ни хрена Кошачье-грациозного, один «бодибилдинг» – подходит ко мне и так напрямую, никого не стесняясь, говорит:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ваш какой трейлер? Я потом загляну. Сами понимаете зачем.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну, я так посмотрел на нее и думаю: «Да что я себя, в дровах нашел, что ли?! На кой мне черт этот кусок железа с хвостом и замочной скважиной между задних лап? Да неужели я, обладая двумя такими клевыми „хатами“, как бунгало в „Беверли-Хиллз-отеле“ и „Звездным трейлером“ здесь, на „Парамаунте“, не найду себе пару-тройку приличных Кошек?..»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И, стараясь теперь придать своему ответу максимум вежливости и любезности, отвечаю этой Культуристочке:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как-нибудь в другой раз, роднуля.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И сажусь так с понтом скромненько – разглаживаю усы, разглядываю подушечки передних лап, не забилось ли туда чего между когтями после моих идиотских хвастливых сиганий на крыши движущихся в разные стороны автомобилей, на пальмы…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– М-да… – задумчиво говорит Игорь Злотник. – Это, конечно, класс, превышающий любые ожидания. Я такого еще не видел… От добра – добра не ищут.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Могу только позавидовать, что этот Кот в вашей команде, а не в моей, – вздохнул Кошачий Тренер.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, Кыся!.. – чисто по-женски восклицает Наташа и гладит меня по загривку (чего я, кстати, почти не переношу!..), но почему-то смотрит не на меня, а на Джека Пински. Да еще такими глазами, что, будь я на его месте, я бы ее тут же куда-нибудь уволок!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;«Ты просто сексуальный маньяк! У тебя одно на уме… – тут же просек мои мысли Тимур. – Оставь Джека в покое!»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Никаких дублеров! – решительно выступил оператор Игорь Злотник. – Грех оставлять за кадром такие возможности.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А я что, спорю?! – вдруг неожиданно заорал на него Клифф Спенсер. – Ты же знаешь, что ни продюсерская, ни агентская группа, ни эти кровопийцы из страховой компании «Шварц и Бейли» никогда не позволят Мартыну исполнять такие трюки самостоятельно!!! Да еще такой сложности и опасности!.. А если, не дай бог, что-нибудь?.. Мартын – в госпитале, мы – в простое, а каждый сорванный съемочный день – полтораста тысяч долларов в воздух!.. Ты согласишься ежедневно платите сто пятьдесят тысяч из своего кармана? Нет? Я тоже. Потом еще адвокаты Мартына слупят со студии миллионов пять за увечья и временную потерю трудоспособности нашего героического Кота, получат свои кровные проценты и, если Мартын поправится, все вокруг, включая и Президента Америки, будут счастливы! Все, кроме нас. Мы оказываемся – в полном дерьме! Тебя устраивает такая перспектива?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Мартын, пижон чертов! – по-шелдрейсовски процедил Джек. – Затеяли смуту… Надо было тебе?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А я считаю, что Мартын прав, – тоже по-шелдрейсовски, но с легким полицейским акцентом возразил ему Боб. – Можешь лучше – покажи!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но я не ответил ни тому, ни другому.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Конечно, был здесь элемент пижонства, что ни говори. Но я имел на это право. Я заранее знал, что им, этим Котам-Трюкачам, как сказал их Рыжий «бугор», «не потянуть» то, что смогу сделать я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Потому что я всему этому научился, если можно так сказать, в Боях за Собственную Жизнь и за Жизнь Близких мне Людей и Животных!.. А Коты-Дублеры-Каскадеры – эти замечательные, ладненькие, спортивненькие Котики – всего лишь ТРЕНИРОВАЛИСЬ… Им за Жизнь бороться было не нужно. Не вышло один раз – ничего страшного. Повторим второй раз, третий, пятый, десятый… И в конце концов выучимся чему угодно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А у меня КАЖДЫЙ ПЕРВЫЙ РАЗ вполне мог бы быть и ПОСЛЕДНИМ! Мне ни Враги, ни Судьба никогда ВТОРОЙ попытки не предлагали. Мне всегда была необходима ПОБЕДА только с ПЕРВОЙ попытки. А иначе…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но чтобы прикончить разгорающийся скандал, я сам подошел к этому Рыжему Котяре и говорю ему по-нашему, по-Животному, но в журналистско-ленинградской манере Шуры Плоткина:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ладно, старичок. Давай дублируй ты. А потом мы с тобой сами разберемся – кому чего делать. О’кей?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ноу проблем! – отвечает Рыжий. – С меня причитается.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вот и ладушки, – говорю. – Приведешь пару приличных Кошек под мой трейлер – на том и сочтемся.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет вопросов. Тут их вокруг кино – тучи! Эта, как я понял, не пойдет? – спрашивает Рыжий и показывает одним глазом на Куль-туристку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я что, похож на идиота? – отвечаю я Рыжему.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вас понял, – усмехается Рыжий и неожиданно добавляет: – Шеф.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Зови меня просто – Мартын, – великодушно предложил я.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Попозже, Шеф. Ладно? – говорит Рыжий. – Когда Кошками махнемся… А пока – мне через себя не переступить. Здесь, в Голливуде, несмотря на кажущееся профессиональное кинобратство, все так четко разграничено, так учитывается – кого ты трахаешь, с кем в мячик играешь, к кому в гости ходишь, кого к себе приглашаешь!.. Покрутитесь здесь – все сами поймете. Когда Кошек приводить?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да давай к вечерку, когда стемнеет. Лады?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет вопросов, Шеф.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Еще в Вашингтоне я получил от Ларри Брауна в подарок тоненький и изящный ошейничек с вмонтированным туда приемником и передатчиком. И отдельно – приемно-передающее устройство для Человека, который всегда мог точно узнать, где я нахожусь, и даже потрепаться со мной. Естественно, если он тянет по-шелдрейсовски…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Этот ошейничек – гордость технического отдела Службы безопасности Белого дома – был изготовлен всего в двух экземплярах – для Сокса и для меня.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И с тех пор как начались все эти заморочки с самолетным трупом и последовало дальнейшее развитие тревожных событий с лос-анджелесскими террористами, Джек самым категорическим образом потребовал, чтобы я носил этот электронный хомутик на шее, а сам прикрепил к своей пистолетной кобуре мою маленькую радиостанцию. Она была с обычную зажигалку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Поначалу эта электрохреновинка меня раздражала, а потом я привык к ней и перестал ее замечать. Она же, кстати, очень надежно защищала меня и от блох! И не только меня – всех близких мне Людей и Животных. Как сказали бы мои петербургские друзья Водила и милиционер Митя: «Во, бля, техника!..»<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Так вот, этот ошейничек на съемке пришлось, как выразилась Наташа Векслер, «слегка декорировать». Наш режиссер – Клифф Спенсер вообще настаивал на том, чтобы избавиться от этой штуки, но тут Джек Пински встал на дыбы и заявил, что за безопасность мистера Мартына-Кыси отвечает Нью-Йорк полис департмент и снять с меня этот ошейник можно будет только через его – Джеков – труп!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все тут же жутко захотели видеть Джека только живым (особенно Наташа Векслер!) и нашли компромисс – поверх ошейника повязали мне какой-то платочек.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Теперь, Кыся, с этим шарфиком ты так смахиваешь на «голубого»!.. – рассмеялся Тимур.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тогда я не знал, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ, и никак не отреагировал. А спустя год, когда Шура мне это объяснил, ссориться с Тимуром задним числом было глупо. Тем более что Тимур тогда просто пошутил…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Первый эпизод – «Салон „Боинга-747“» – это когда мы с «моей хозяйкой» русской девушкой Глашей (мисс Нэнси Паркер) летим в Калифорнию, снимался в павильоне студии «Парамаунт».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Сделан был «салон» потрясающе! Я даже несколько раз как сумасшедший выбегал из декорации – проверить: уж не в настоящем ли «боинге» мы сидим?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рассказывать о процессе киносъемок в Голливуде – жуть как неохота!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все, кто приезжает в Лос-Анджелес хотя бы на три дня (даже на примитивнейшую экскурсию…), потом три года только и делают, что говорят и пишут о секретах и таинствах Американского Кино.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Скажу одно: уйма народа вокруг, масса всякой электронной техники, несколько съемочных камер, и главный кинооператор Игорь Злотник (как выяснилось – наш Человек!..) руководит всеми камерами с огромного пульта с сотнями проводов и несколькими компьютерно-телевизионными экранчиками.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А вокруг шляются Актеры, Гримеры, Звукооператоры, всяческие Ассистенты, Костюмеры, Художники, Люди с молотками и отвертками, Осветители, Дублеры «звезд», на которых этот свет и испробуют, Человеки, таскающие по рельсам тележку с Главной камерой, и Человек с рыболовной удочкой и микрофоном вместо крючка. И куча уж совсем непонятных мне Личностей…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Самый главный в этой суетне – Режиссер. У него даже свой личный стульчик есть, на спинке которого и спереди и сзади так и написано – «Клиффорд Спенсер»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Главнее Клиффа могут быть только Продюсеры – Стив и Бен. Это нам шепнула Наташа Векслер. На их бабки кино делаем…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну и, конечно, «звезда» мисс Нэнси Паркер!!! Она может и продюсеров в жопу послать. Стерва, каких свет не видел!.. Это при ангельской рожице-то…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кстати, по положению я тоже вхожу в систему «звезд». Но никого никуда посылать не собираюсь. Разве что только Братка. И то лишь когда он совсем охамеет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот о Нэнси хотелось бы сказать еще пару слов.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Казалось бы – все про нее понятно: и жесткая, и целеустремленная как таран, и при миллионных гонорарах за пятицентовик удавится, и характер капризный и склочный, а уж фальшива – до мозга костей! Что это такое – до сих пор понятия не имею, но звучит очень убедительно…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…А вот даже на репетиции, когда, сидя в «самолетном кресле», бедная русская девушка Глаша прижимала меня к своей серенькой, скромненькой курточке и тихо плакала над своей неудавшейся жизнью растерянной эмигранточки – даже меня слеза прошибла! И я давай ее облизывать!.. И руки, и физиономию с запахом грима… И, что уж совсем невероятно, как ЗАМУРЛЫЧУ (!) от полноты чувств!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот что такое НАСТОЯЩИЙ ТАЛАНТ! Это я про Нэнси. Ну ей-богу, тут этой стервозе все простить можно!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Нужно сказать, что эта наша первая сцена с ней вызвала восторг всей съемочной группы, Клифф счастливо орал, а Игорь Злотник только развел руками и показал мне большой палец, поднятый вверх.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мои – Тимур, Джек и Боб – пребывали в состоянии скромной гордости, а Тимур, как мне показалось, даже немного приревновал меня к Нэнси! Но тут ничего уже поделать было нельзя – я попал под обаяние подлинного таланта настоящей голливудской «звезды», и от этого факта отмахнуться было нельзя. Когда-нибудь я попытаюсь объяснить это Тимурчику. А пока…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Если не считать вот таких маленьких жизненных открытий, как, например, с мисс Нэнси Паркер или, не побоюсь быть нескромным – со мной, должен всем сразу сказать: процесс создания самого увлекательного кинофильма поразительно скучен и утомителен!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;К вечеру… Теперь, если позволите, для краткости я буду выражаться студийно-кинематографическим языком: к вечеру, отсняв несколько планов, актерских кусочков и проходов по «салону» с разных точек и почти закончив съемку объекта «Салон самолета», мы все выползли из павильона такие умудоханные, что я даже подумал – а не напрасно ли я утречком заказал Рыжему Коту-каскадеру на вечер парочку околокиношных Кошек?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тем более что завтра ни свет ни заря мы должны были выезжать «на натуру» – снимать какой-то кусок из сценария под открытым небом. Благо у них в Калифорнии это небо открыто круглый год.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но когда я под своим трейлером увидел Рыжего, а с ним двух совершенно шикарных, откровенно блядовитых Кошек очень высокого класса, я буквально переродился! Усталости – как не бывало, хвост сам собой мгновенно задрался к звездам, спина прогнулась, обвислые было усы тут же напружинились и потянулись торчком в разные стороны, лапы окрепли, а ТАМ – прямо аж заломило!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Айн момент, ребятки, леди и джентльмены! – говорю я им всем троим. – Я только что из ПАВИЛЬОНА, СО СЪЕМКИ… Еще секунда, наспех привожу себя в порядок – и я ВАШ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Погодите, Шеф, – говорит Рыжий, и я слышу в его беззвучном Животном голосе нотки явной взволнованности. – Здесь так пахнет ХИЩНИКОМ, что наши дамы нервничают. Да и мне как-то не по себе…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рыжий помялся и вопросительно посмотрел на меня:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Такое впечатление, что даже и от вас… извините, конечно, потягивает этим запашком… С чего бы это, а, Шеф?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не боись, Рыжий! И вы, Кисаньки, не трухайте. Просто в моем трейлере сейчас гостит мой младший братишка – Пум. В смысле – Кугуар. Отсюда и запашок, – говорю я как можно более легковесно, чтобы снять напряженку. – Малышу всего три годика, и он безобиден, как Кролик…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Братку и вправду было всего три года. Он мне сам об этом сказал, когда я спросил его – сколько ему лет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Правда, для этого он битый час загибал когти на своей передней правой лапе, посчитал всех сожранных им Индюков, прибавил всех украденных им Собачек, полученное число разделил на количество раз, когда по нему стреляли, потом все это умножил на тот капкан в нашем саду, из которого мы его вытащили, и у него как-то получилось ровно ТРИ ГОДА!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я, не умеющий ни читать, ни считать, с искренним уважением следил за математическими упражнениями этого здоровенного обалдуя и только диву давался! Ну надо же… Бандит, Тупарь, Беспредельщик, а вот поди ж ты…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь мне нужно было срочно смылиться от Тимура, Джека и Боба. Кстати, от Наташи Векслер тоже. Она как-то автоматически стала дополнением к Джеку Пински. Я использовал старый, уже привычный всем прием: быстренько привел себя в порядок – прилизался, умылся, чего-то там поклевал из плошки и ПОПРОСИЛСЯ ДО ВЕТРУ. Тут мне отказа никогда не было – все знали, что гадить я могу только на природе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Этот сукин сын Браток весь мой спектакль просек в одну секунду!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А я?! – обиженно заныл Браток по-Животному. – Вы, Шеф, думаете, я не слышал, о чем там под нашим домиком трепались эти ваши бляди и какой-то Котяра?.. Вы, Шеф, наладились бежать, справлять себе половуху, а я тут хоть загибайся, да? Я уже черт-те сколько времени не еб…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Цыть!!! – рявкнул я на него.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, хорошо, хорошо… Ну не трахался, подумаешь!.. Короче, глядите, что творится…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И так, лежа на боку под столом, слегка приподнимет заднюю лапу. А там!!! Елочки точеные!.. Ни в сказке сказать, ни пером описать! – как сказал бы Шура Плоткин.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Хорошо еще, что Наташа и Джек были заняты каким-то своим голубиным воркованием и курлыканьем, а Боб и Тимурчик помчались в студийную лавочку, чтобы успеть до ее закрытия купить там «Севен-ап» и минеральную воду. И никто из них, слава Богу, не видел ТО, что показал мне распаленный сексуальными фантазиями Браток!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не дрейфь, Братан! Попробуй сейчас обойтись как-нибудь, так сказать, «внутренними резервами», а я это так просто не оставлю. Что-нибудь я для тебя обязательно соображу в этом плане. Как ты сам говоришь: «Век свободы не видать!» – сказал я Братку, еще не представляя себе, как я выполню это обещание.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Но что-то подсказывало мне, что я сумею сдержать свое слово.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Из Братковых же пищевых запасов, которыми его завалил верный Боб, я незаметно слямзил очень толковый кусок сырой печенки (не идти же на блядки с пустыми лапами?!) и сквозанул из трейлера.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Очень миленький междусобойчик устроили мы с этими двумя Кошками, Рыжим-каскадером и здоровым шматом сырой говяжьей печенки, рядом с Административным корпусом «Парамаунта», в прелестных и густых кустиках, вплотную примыкающих к стенке офиса-студии знаменитого когда-то во всем мире кинорежиссера Сесила Де Милля.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Перетрахались до одури! Рыжий по ЭТОЙ ЧАСТИ тоже был Кот He Промах и оказался вполне приличным партнером. Ну и превосходно знал территорию «Парамаунт пикчерз корпорейшн»!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он и устроил нам замечательную экскурсию. Шляться по гигантской территории «Парамаунта» на полусогнутых от перетраха лапах было невероятно тяжело, но эта экскурсия того стоила.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ее гвоздем было посещение специального помещения, в котором уже две недели жили настоящий живой Слон и не менее настоящая, более чем живая Обезьяна-Шимпанзе!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кинопродукция Майкла Дугласа заказала телевизионный сериал, для которого потребовались Слон и пара Обезьян-Шимпанзе. Какая-то фирма за бешеные бабки привезла на «Парамаунт» Слона и двух Шимпанзе – Самца и Самочку, выгородила для них в одном из пустующих съемочных павильонов помещение и давай ковать свою телелабуду в сто серий!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;По телику каждая серия будет идти час. В нормальном кино такое экранное время снимается за полтора месяца. А для «телевизионки» отпускается всего лишь ПЯТЬ дней! Ну кто это выдержит?! Только Люди! Вот Самец Шимпанзе и сбрендил от нервного перенапряжения. Покусал режиссера, расколошматил камеру стоимостью в сотни тысяч долларов и чуть не задушил свою подругу.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Фирма влетела в дикие убытки. Психа Обезьяна запихали обратно в зоопарк, и теперь Самочка, оставшись без хахаля, – места себе не находит! Как сказал Рыжий Кот, вот-вот умом тронется на почве сексуальной неудовлетворенности. Говорят, она даже уже к Слону приставала…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И вот чешем мы все четверо к этому павильону со Слоном и неутоленной Шимпанзихой, а голос Джека в моем ошейничке мне вдруг неожиданно и говорит:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мартын! Ты где шляешься, черт бы тебя подрал?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну совершенно в ленинградско-петербургской манере Шуры Плоткина! Даже с теми же интонациями. Только по-английски.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут же (опять точь-в-точь, как Шура…) с тревогой:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– С тобой все в порядке, Мартын?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я гуляю, – кротко ответил я. – Гуляю после тяжелого рабочего дня. Тут некоторые с ума сходят на нервной почве от этих съемок, а я просто гуляю… Скажи, Джекочка, имею я право хоть полчасика побыть наедине с самим собой?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я иногда вру – как дышу! Так же естественно и свободно.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет, ты скажи, Джек. Имею право?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Имеешь, имеешь… Просто пора ехать в отель. Мы еще и Наташу должны домой завезти. Она плохо видит в темноте…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что будет с Братком? – спрашиваю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А Браток останется здесь. Сейчас Тим и Боб его потихоньку от посторонних глаз выгуляют где-нибудь неподалеку, а потом запрут в трейлере до утра.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут мне в голову приходит совершенно гениальная мысль!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джекочка! Родненький!.. Можно и я останусь в трейлере на ночь? Я так устал, Джек, миленький… Вы поезжайте, а я Братка и сам выгуляю. Он у меня и не пикнет. Ты же знаешь… Ну пожалуйста, Джекочка!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И слышу, как Джек спрашивает Боба:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Боб, ты можешь остаться здесь до утра с Кысей и Братком?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нет проблем, – отвечает Боб. – Только отдайте мне Кысину рацию. Чтобы быть с ним постоянно на связи. А то он, по-моему, нам сейчас лапшу на уши вешает…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вот чертов Китаец! Хотел я было чего-то там вякнуть, но передумал. Боб вчера сам говорил, что «подозрения – еще не есть доказательства».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И мы поперли дальше – в гости к Слону и Обезьяне.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;По дороге еще раза два, как раньше говорил Шура, «слились в едином экстазе» и уж совсем еле-еле дочапали до того павильона. Рыжий показал нам известную только ему дырку, через которую мы туда и проникли.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я раньше Слонов и Обезьян только в телевизоре и видел. Так вот – Обезьяны на месте не было. Зато когда я увидел воочию живого Слона – чуть не перекинулся! Стоит такая громадина, похожая на автобус с жутким шнобелем, переминается с одной толщенной ноги на другую и так шумно дышит…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ноги у него – как колонны Казанского собора в Ленинграде, где нас с Шурой антисемиты лупили. Тут Слон нам всем четверым по-Животному и говорит:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Господи! Какое же счастье, что вы сюда заглянули, ребятки! А то мне эти проклятые Мыши буквально жить не дают… А как только ваш запах учуяли – так и исчезли, мерзавцы… Морковочку хотите? Или яблочки вот… А бананов больше нету. Последний был, так и тот эта паршивка Обезьяна у меня сперла.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А где Обезьяна-то? – переспрашивает его Рыжий. – Я вот друзьям своим хотел ее и вас показать…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я – вот он, – говорит Слон. – Глядите, мне не жалко. А Обезьяну я, честно говоря, шуганул под жопу за всякие мерзости, вот она и притаилась где-то. Эй ты! Нимфоманка чертова! Потаскуха несчастная – вылезай немедленно! У нас гости!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ах, гости? – слышим откуда-то сверху довольно противноватый голос. – Добро пожаловать! Счас мы вас пристроим к делу…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И не успеваем мы опомниться, как откуда-то из-под потолка обрушивается на нас здоровенная Шимпанзиха – величиной с целого Тимурчика, – молниеносно хватает Рыжего Кота-каскадера в охапку и начинает ИМ СЕБЯ ТРАХАТЬ!.. Конечно, не по-настоящему, а просто остервенело тычет его, беднягу, мордой себе между задних ног и стонет от удовольствия, паскуда!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наши честные Кошки-поблядухи, конечное дело, от ужаса – врассыпную…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Рыжий орет, пытается выдраться из лап этой ненормальной Сексуалки, ну а я, сами понимаете, бросаюсь на помощь Рыжему!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не знаю, сумел бы я в одиночку отбить Рыжего у этой чокнутой Обезьянищи, но тут, слава те господи, Слон ка-а-ак шваркнет ей хоботом по загривку и вырубил. Она Рыжего и выпустила. Смотреть на него и смех и грех – стоит, бедолага, весь мокрый, взъерошенный, словно она его только что родила. Отплевывается, отряхивается, утирается – дух переводит…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А у меня в голове только одна мысль: а не сказать ли мне Новое Слово в Мировой науке?! А не скрестить ли мне эту Обезьяну-Шимпанзиху с Горным Львом? Он же – Пума-Кугуар… Тем более что они оба жутко хотят трахаться!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В конце концов, мог же я сам когда-то в Германии состоять в Очень Любовной Связи с Карликовой Пинчерихой Дженни! Мог же я под Мюнхеном в Оттобрунне «поиметь» Лисичку?! И там же оттрахать Крольчиху? Про Крольчиху, честно говоря, вспоминать противно, но ведь было же! Из песни слов не выкинешь, как говорил Водила…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вы, детки, отойдите вон в тот уголок, – говорит нам Слон. – Когда она очухается – там она вас не достанет. Цепочка тут не дотягивается. Я и сам от нее иногда там спасаюсь. От всяких ее бессовестных поползновений…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И точно, смотрим, у Шимпанзихи на ноге такой металлический браслетик, типа полицейских наручников, а от браслета цепочка тянется. А Шимпанзиха уже начинает шевелиться – в себя приходит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Все, думаю, пора переходить к делу. Обещал Братку урегулировать его половой вопрос – изволь! Вряд ли представится другой такой случай. Не лазать же всем нам по окрестным предгорьям, чтобы отловить ему настоящую Пумиху?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так-с… – говорю я нашим подружкам-симпатягам. – Спасибо, милые Кисаньки. Очень было приятно познакомиться. Рад буду как-нибудь еще повидаться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Кисаньки еще не отошли от шока, в который их ввергла Обезьяна, поспешили откланяться и – давай бог лапы!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Рыжий все чистится, с отвращением обнюхивает себя и говорит нам со Слоном:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это что же?! Я теперь так и буду всю жизнь Обезьяной пахнуть?! Кошмар какой-то…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Хочешь, сынок, я тебе помогу немного? – спрашивает его Слон и втягивает в свой длинный шнобель полведра воды.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я точно просекаю, что сейчас произойдет, и быстренько говорю:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Джентльмены! Смыливаюсь буквально на минуту! Возвращаюсь с приятелем – крупным специалистом по сексуально озабоченным Обезьянам-Шимпанзе.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И пулей вылетаю из павильона на свежий воздух. А вдогонку мне раздается шум водопада…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Оказалось, что Джек уже уехал, забрав с собой Наташу и Тима. Боб валялся на тахте и изучал японский. Им в лос-анджелесской полиции теперь за каждый новый язык очень приличненько доплачивают. Несмотря на то что Боб – китаец, родной язык у него – английский. А надбавку он получает за китайский и испанский. Теперь будет получать еще и за японский…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я-то со своей способностью говорить по-шелдрейсовски на любом языке в ихней полиции был бы вообще миллионером!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток уныло шатался по трейлеру и привязывался к Бобу с разными идиотскими вопросами, на которые тот был вынужден терпеливо отвечать.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Чего мне только стоило уговорить Боба выпустить нас с Братком из трейлера одних! Без полицейско-пистолетного сопровождения. Уломал-таки…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Бежим мы с Братком, как говорится, «огородами» к тому павильону – чтобы припозднившиеся деятели кино не окочурились от страха, когда у себя под носом увидят живого здоровенного Кугуара.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Браток… – говорю. – Я тут нашел кого тебе трахнуть. Так что ты уж постарайся…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ети твою мать!!! – в восторге вопит Браток. – Дайте я вас оближу, Шеф!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Некогда, некогда! – говорю я на бегу. – Обещали же Бобу не Задерживаться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И ничего себе Кугуариха? – игриво так спрашивает Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как тебе сказать… Она не совсем Кугуариха…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Пумиха… Без разницы, Шеф. Не в кликухе дело, Шеф! Вы мне только скажите – хороша эта Горная Львица?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Видишь ли, Браток, – говорю. – Она даже не очень-то и Пумиха. И уж совсем не Горная Львица… Но у нее есть все, ЧТО ТЕБЕ СЕЙЧАС НУЖНО!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И тут мы оказываемся у дырки в павильон, где живут Слон и Обезьяна.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток поводит своим диким чутким носом и останавливается перед дыркой как вкопанный:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Это кем оттуда пахнет, Шеф?.. Ну, запах одного я узнаю. Это тот самый Котяра, который трепался с вашими поблядухами под нашим трейлером. А двое других – кто?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Смотрю, шерсть на загривке – дыбом, из-под верхней губы – клыки жуткие, а из лап – такие когти, что лучше бы их вообще не видеть!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Значит, так! – говорю. – Никаких клыков! Никаких когтей!!! Сейчас я тебе кое-что попытаюсь объяснить…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И в популярной форме для идиотов рассказал Братку про существование разных Животных Видов. В том числе – про Слона и Обезьяну. По-моему, Браток так ни хрена и не понял из моей коротенькой лекции, потому что, выслушав, тут же тупо спросил:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А кого я должен ЭТО САМОЕ – Слона или Обезьяну?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Лучше Обезьяну, – посоветовал я. – Сейчас познакомишься и все сообразишь сам. Пошли!..<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Теперь, спустя много времени и вспоминая все, что произошло тогда в парамаунтовском съемочном павильоне Слона и Обезьяны, я сознательно опускаю даже очень яркие, но вовсе не основные детали моего ЭКСПЕРИМЕНТА ПО СКРЕЩИВАНИЮ СОВЕРШЕННО РАЗЛИЧНЫХ ЖИВОТНЫХ ВИДОВ.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы с Рыжим Котом-каскадером просто ошалели от того многообразия форм полового соития, которое нам продемонстрировали Шимпа и Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я сознательно тогда назвал Обезьяну-Шимпанзе на американский манер – сокращенно: «Шимпа». После всего того перерождения, которое мы увидели, иначе ее совсем не хотелось называть…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Куда подевались ее злобная агрессия, оголтелое хамство и отвратительный напор?! На наших глазах Шимпа превратилась в нежное, ласковое, невероятно Квалифицированное Половое Существо…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Говоря, что мы с Рыжим просто ошалели, я не упомянул Слона. За последнее время, проведенное с Шимпой под одной крышей, у Слона выработался стойкий отрицательный рефлекс на Обезьяну, и он даже не пожелал посмотреть на ее подлинное перерождение. Слон стоял к Братку и Шимпе своим толстым серым морщинистым задом, изредка тяжело вздыхал хоботом, помахивал хвостом и всхлопывал ушами величиной с одеяла. И смотрел вверх, где в слуховом окошке виднелся кусочек чернозвездного калифорнийского неба.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Пару раз пришлось негромко поговорить с Бобом по моему радиоошейнику. Боб спрашивал, когда мы с Братком вернемся в трейлер и кто это там так тяжело дышит и стонет?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я заявил Бобу, что у Братка запор, он никак не может прогадиться – отсюда вздохи и стоны. Это я ошибочно произнес не по-шелдрейсовски, а по-Животному. Однако Боб меня понял. Но одновременно с Бобом меня понял и Слон!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– У меня есть превосходное слабительное, – сказал мне Слон. – Очень мягкое и действенное. Я пару раз оскандалился прямо в кадре, во время съемки, и теперь мне с вечера дают его вместе с теплым сладким чаем. Тяпнешь ведерко такого чая, за ночь опорожнишься, а к утру спокойно идешь на съемку с пустым кишечником. Возьми для своего друга, если хочешь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я поблагодарил Слона и на всякий случай прихватил один пакетик. Это был небольшой, с дамскую сумочку, мешочек из плотного прозрачного и мягкого пластика, заполненный белым порошком. Ну точь-в-точь как пакеты с кокаином из разных фильмов о наркомафии!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…Когда спустя полчаса мы с Рыжим Котом-каскадером чуть ли не на своих плечах выволакивали обессилевшего Братка, а полумертвая Шимпа рыдала от счастья и трагически заламывала свои передние лапы, клянясь Братку в Вечной Любви, Слон помог мне взять в зубы мешочек со своим слабительным и сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я думаю, что твоему приятелю этого лекарства нужно будет намного меньше, чем мне. Но если понадобится еще – нет проблем. Заглядывайте, ребятки…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ночью долго не могли заснуть – так перевозбудились оба.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Боб уже вовсю дрых без задних ног, а мы с Братком тихонько трепались в другой комнатке нашего трейлера.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я рассказал Братку про нашу семью в Нью-Йорке. Сказал, что Рут беременна и ждет ребенка от Шуры. А потом почесал задней лапой у себя за ухом и так задумчиво говорю – не Братку, а сам себе, вернее, даже в потолок:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Интересно, кто же может родиться от полунегритянки-полушведки и еврея?..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что такое «еврей»? – вдруг спрашивает меня Браток.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я чуть с лап не сковырнулся! Ну, бездарь… Но сдержался.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Порода такая, – говорю. – Ты – Пум, я – Кот, Шимпа – Обезьяна… Вот и у людей так же. Еврей – это порода.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А этот Еврей их обеих натягивал?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кого это «обеих»?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вы сами сказали, Шеф: «полунегритянку» и «полушведку».<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– О, чтоб ты лопнул!.. Это же одна и та же Женщина!!! Просто отец у нее был Негр, а Мать – Шведка. Понял? Вроде как у тебя с Шимпой. Кто может у вас родиться? ПолуПум-ПолуОбезьяна!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– От меня родится только Полный Пум, – нагло заявил Браток. – Вы что же думаете, Шеф, что Шимпа у меня была первая?! От меня только Пумята и выпуливаются!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Ну, Браток хренов, ты меня достал!.. Подраскинь мозгами-то, тварь дикая! Ты же раньше исключительно Пумих трахал, Кугуарих, можно сказать, – вот они тебе Пумят и выпуливали. А сегодня ты на Шимпе управлялся – на ОБЕЗЬЯНЕ, порностар недоделанный! Так кто у вас может родиться?!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Браток было задумался, но в эту секунду к нам в комнатку заглянул Боб и строго сказал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Кончайте трепаться! Вы мне уже снитесь со своими половыми заморочками. Немедленно заткнуться, закрыть глаза и спать!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мы тут же заткнулись, закрыли глаза и уснули…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Наутро милях в двадцати пяти от Большого Лос-Анджелеса, рядом с крохотным городком с пышным названием – Сан-Хуан-Капистрано мы должны были снимать сцену в маленьком и стареньком самолетике, якобы принадлежавшем бывшему военному летчику, ныне одинокому калифорнийскому частному Детективу, которого играл несравненный, но уже малость траченный временем и возрастом Рэй Уоттен.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Это мне еще с вечера, до того как я смылился из трейлера, объяснила Наташа Векслер через Тимурчика. Задачи мои в этой сцене были более чем примитивны – самостоятельно запрыгнуть в стоящий на земле самолетик, куда Детектив пригласит бедную Глашу с Котом Мишей, потом в воздухе (Уоттена будет, конечно, дублировать настоящий летчик!) сесть к Детективу на колени и положить лапы на штурвал. Что, по мнению нашего режиссера Клиффа Спенсера, должно быть невероятно смешно и трогательно!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну а потом – вторая сцена. И тоже в воздухе. Это будет «Нападение на Глашу и Детектива притаившимся в хвосте самолета отвратительным Террористом». Тут Кот Миша должен будет отчаянно прыгнуть прямо в морду Террориста, тот случайно, в падении, откроет дверь самолетика и выпадет с жуткой высоты прямо в океан. Все!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Для обеспечения этой съемки должны были быть подготовленными: Дублер «Кота Миши», то есть мой Дублер, Рыжий Кот, но уже перекрашенный под меня; эластичная резиновая маска, повторяющая все черты лица Актера, играющего Террориста, чтобы Кот Миша не мог когтями покарябать его рожу; затем – чучело Кота Миши, чтобы, храни Господь, не ранить и перекрашенного Рыжего Дублера! Ну и, естественно, подлинный летчик – Дублер Рэя Уоттена, который поведет самолет. Ах да!.. Еще будет Дублер Террориста – настоящий парашютист-трюкач из команды каскадеров киноконцерна «Парамаунт». Он и будет выпадать из самолета над океаном…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Под Сан-Хуан-Капистрано уже пригнали второй самолет – побольше. Ибо в маленький самолет перечисленная мной орава Актеров, Дублеров, Режиссера, Оператора, парочки Ассистентов, двух Котов плюс Тимур-переводчик просто не поместилась бы! Все «общие планы» маленького самолетика в воздухе тоже будут сниматься с большого. Как сказал Тимур – «с параллельного курса». Где он успел нахвататься таких слов – понятия не имею!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И, само собой разумеется, на воде, в прибрежной полосе, все время будут патрулировать быстроходные катера с аквалангистами. На всякий случай. Для подстраховки…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Ну и все поголовно будут связаны между собой небольшими рациями и радиотелефонами. А еще Боб сказал, что с земли тоже будут снимать происходящее в воздухе сразу несколькими камерами. Со специальными объективами, которые все ужасно приближают и увеличивают в размерах. Например, посмотришь через такой объектив на Мышку, а она тебе больше Слона покажется!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я, перед тем как смылиться из трейлера к Рыжему Коту-каскадеру и его двум Кошкам, спросил у Наташи через Тимурчика:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А на кой черт для такой небольшой сценочки нужны все эти Дублеры, дополнительные Коты, катера с аквалангистами и эластичные маски? Я, к примеру, мог бы прыгнуть в морду Актеру-Террористу и не выпуская когтей… Ни хрена бы с ним не было! Подумаешь, цаца…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что ты, Мартынчик?! Это же строжайшее требование той Страховой компании, которая обеспечивает оплату любой непредвиденной ситуации на съемке любого американского фильма!.. А они очень считают деньги, – ответила мне Наташа.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А Тимур, провожая меня на вечерний загул, тихонько сказал мне:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Вообще-то, Кыся, нам с тобой все это должно быть до лампочки. Уж если рядом с ихним выдуманным сценарием существует настоящая угроза всей Америке, а может быть даже, и целому Миру, и мы с тобой вертимся чуть ли не в центре этих, заметь себе, НАСТОЯЩИХ событий, где уже можно начинать считать трупы, – то забивать себе голову лишней информацией нам совершенно не нужно. Пусть нас это с тобой не колышет.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И я вдруг понял, КАК за последнее время повзрослел этот двенадцатилетний Пацан!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Помню, лизнул его в нос и помчался на блядки…<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;А ночью перед съемкой под Сан-Хуан-Капистрано мне приснился кошмарный сон…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…БУДТО НАСТОЯЩИЕ ИСЛАМИСТЫ-ТЕРРОРИСТЫ ПРОСЕКЛИ, ЧТО КОМПАКТ-ДИСК, КОТОРЫЙ МЫ ИМ ЗАДВИНУЛИ – КУДА БРАТ ДЖЕКА ДОКТОР ФИЗИКИ ПРОФЕССОР МОРТ ПИНСКИ ЗАЛУДИЛ КАКИЕ-ТО ОШИБКИ, ДЕЛАЮЩИЕ ЭТУ ИСТРЕБИТЕЛЬНУЮ РОССИЙСКУЮ КОНСТРУКЦИЮ НЕВЫПОЛНИМОЙ, – ПРИ ПОМОЩИ «СВОЕГО ЧЕЛОВЕКА» В «ДЖЕЙПИ-ЭЛ» ПРОНЮХАЛИ ВСЕ НАШИ ХИТРОСТИ И ТЕПЕРЬ СОВЕРШАЮТ ЧТО-ТО ТАКОЕ, ЧТО ЗАСТАВЛЯЕТ НАС ОТДАТЬ ИМ НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ КОМПАКТ-ДИСК!!!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;И ВРОДЕ БЫ Я ВСЕХ СВОИХ ВО СНЕ ВИЖУ, НО КОГО-ТО ВСЕ-ТАКИ НЕ ХВАТАЕТ! А КОГО – НИКАК НЕ МОГУ ПОНЯТЬ И БУКВАЛЬНО СХОЖУ С УМА ОТ НЕРВНОЙ ИСТЕРИКИ… И МЕЧТАЮ ТОЛЬКО ЛИШЬ ОБ ОДНОМ – ПРОСНУТЬСЯ, ПРОСНУТЬСЯ, ПРОСНУТЬСЯ!..<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;А В ЭТО ВРЕМЯ РАЗДАЕТСЯ ЧУДОВИЩНЫЙ ГРОХОТ…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;…И я действительно просыпаюсь…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Усы дрожат, лапы трясутся, хвост от ужаса аж к животу прилип, уши прижаты, спина колесом, шерсть дыбом, и уже не во сне, а наяву вижу в дверях трейлера Джека Пински и слышу его голос:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Боб! Кыся! Браток!.. Проснитесь! ПОХИЩЕН ТИМ ИСТЛЕЙК!!!<br>
<br><br>