Борис Тимофеевич Лихачев
Философия воспитания

Об авторе

   Лихачев Борис Тимофеевич (1929–1999) – известный русский педагог и педагогический психолог, действительный член Российской академии образования, доктор педагогических наук, профессор. Закончил педагогический факультет Московского педагогического государственного университета им. В.И. Ленина. С 1952 по 1968 г. – преподаватель педагогики и психологии в Вологодском государственном педагогическом институте, директор базовой школы. Руководил Северо-Западным Советом по проблемам духовно-нравственного воспитания, исследовал вопросы организации детского коллектива и развития личности. С 1970 по 1985 г. – директор НИИ художественного воспитания АПН СССР. Основное внимание ученого было сосредоточено на проблемах теории и практики эстетического воспитания. После 1985 г. последовательно заведует лабораториями: коллектива и личности Института теории и методов воспитания и экологической культуры личности Института развития личности РАО. Им опубликовано более 250 работ по теоретическим и методическим проблемам педагогики. В 1993 г. издан его труд «Педагогика. Курс лекций», обобщающий научные поиски.
   В данной книге рассматриваются новые подходы к проблемам духовно-нравственного развития личности в новой для России социокультурной ситуации.
   2010

ОТ АВТОРА

   Обновление общественных отношений в нашем обществе закономерно и неизбежно повлекло за собой изменение духовно-нравственных ориентиров, идеалов, содержания всех форм общественного сознания. В сознании людей происходит переоценка нравственно-эстетических ценностей; возвращение к историческим духовно-нравственным истокам; расширение интеллектуального кругозора за счет плюралистического отношения к авторам и идеям, находившимся под подозрением; освобождение от идеологической зашоренности, давления идейных догм и стереотипов; уход от негативного в прошлом и противостояние не менее негативному в сегодняшней общественной жизни. Очевидно, что сегодня осуществляется не только социальное, но и духовное расслоение общества: одни живут воспоминаниями о прошлом, другие – находятся в состоянии активного поиска новых нравственных идеалов, третьи – «без руля и без ветрил», освободившись от всякой идеологии, руководствуются лишь циничной жаждой наживы и получения удовольствия.
   Духовное спасение и возрождение общества требует огромной научно-теоретической работы по созданию обновленных нравственно-эстетических ценностей, пересмотру позиций в области содержания морального сознания. До сих пор в педагогических учебниках и диссертациях, посвященных нравственному воспитанию, все внимание сосредоточивалось на таких проблемах, как классовая сущность морали, патриотизм и интернационализм, сознательная дисциплина и коллективизм, непримиримая идеологическая борьба и атеистическое воспитание. Конечно, истины ради, следует сказать, что все эти явления существуют и в сегодняшней жизни мирового сообщества и имеют право на отражение их в общественном сознании. Однако они не просто заслоняли, но и напрочь вытесняли из сознания детей и взрослых вечные и неистребимые общечеловеческие духовные явления и ценности, без которых человек становился ущербным, нравственно ущемленным и отчужденным от мировой цивилизации, сознания общечеловеческого единства и человечности. Такое положение дел сужало духовно-нравственный и интеллектуальный кругозор личности, лишало плюрализма, делало ее ограниченной, жестко программировало ее сознание, создавало неограниченную возможность манипулирования им, а главное, подавляло внутреннюю интеллектуально-нравственную свободу.
   Такие вечные явления духовной жизни людей, как их стремление к счастью, совесть, вера, надежда, любовь, индивидуализм, честь и достоинство личности оставались за бортом идеологического и нравственно-эстетического воспитания, формировались в личности под влиянием случайных, нередко негативных факторов, что способствовало стихийному развитию в обществе и преступности, и лицемерия, и предательства.
   Один из немногих позитивов сегодняшнего дня заключается как раз в том, что появилась возможность говорить с молодежью о правде жизни, о сокровенном, подлинном и вечном, о нестесненной политической идеологией духовности. Прежде всего о возрождении в личности ее духовного самостояния, духовно-нравственной свободы и независимости; о ее способности делать самостоятельный выбор; отстаивать свои убеждения, в том числе и религиозные, свою душевную чистоту перед самим собой, людьми, а для верующих и перед Богом; бороться против зла и подлости в любых их проявлениях: в виде преступности, продажности, предательства, политического обмана и лицемерия, паразитизма и спекуляции.
   Этим и обусловлена необходимость постановки в центр внимания духовного и нравственно-эстетического воспитания вечных общечеловеческих ценностей, формирующих самостояние личности, делающих ее духовно богатой, внутренне свободной, независимой и одновременно социально зрелой, ответственной и дисциплинированной.
   В спецкурсе предпринята попытка разобраться в современном понимании сущности морали и нравственности, их сходстве и различиях; в толковании коллективизма и индивидуализма, в их диалектической взаимосвязи и взаимозависимости; в содержании и смысле счастливой жизни, к которой стремится каждый человек; в сущности и месте в воспитании молодежи человеческой совести, а также всеобъемлющей любви, непоколебимой веры и неугасимой надежды. В качестве заключительного аккорда рассмотрены понятия, явления и чувства человеческой чести и достоинства, без которых немыслимо человеческое счастье и которые не могут возникнуть в личности без любви, совести, веры и надежды.
   Автор вполне отдает себе отчет в том, что в кратком спецкурсе он не имел возможности охватить все проблемы, связанные с философией воспитания и, тем более, полно осветить их. Но если читатель сочтет, что поставленные вопросы актуальны, что их освещение тесно связано с проблемами современной духовной жизни людей и побуждает к глубокому самостоятельному размышлению, к собственным суждениям, автор будет считать свою скромную задачу выполненной.

Глава I
ВОСПИТАНИЕ КАК НЕОБХОДИМОСТЬ И СВОБОДА

   Воспитание подрастающих поколений как общественно-историческое и объективно-закономерное явление имеет своим назначением подготовку производительных сил общества, его жизнеобеспечение, формирование определенного социального типа личности. Становление человеческой личности предопределено законами развития организма и функционирования внешней природной среды, формирования общественных отношений и форм общественного сознания. Чтобы обеспечить ребенку условия выживания и существования в обществе, воспитание вводит его в мир неизбежных объективных реальностей.
   Ребенок не является пассивным объектом формирования общественно-историческими условиями и влияниями. От природы он активно деятельное существо и в этом смысле творит самого себя как человеческую личность. Воспитание существует одновременно как общественно-историческая необходимость и как феномен субъективного самопроявления, как самостановление личности и индивидуальности. Человек способен совершать свободный выбор, принимать самостоятельные решения, нести за них всю полноту ответственности. Он может быть свободным, убежденным, восстающим против всего того, что противно его мысли, чувству, совести и воле. В воспитании человека сталкиваются, противостоят, переплетаются, содействуют или противодействуют друг другу две формирующие личность тенденции. С одной стороны, воспитание проявляется как общественная необходимость, с другой – как свобода, феномен активно-творческого, личностно-индивидуального самоуправления человека. Борьба, противостояние, взаимодействие, взаимодополнение или гармония этих тенденций составляют самую суть основного педагогического противоречия, движущую силу формирования человеческой личности.
   В зависимости от конкретно-исторических условий тенденции воспитания как необходимости и как свободы находятся в противоположных, неравноценных позициях. В одних исторических ситуациях господствующие классовые силы узурпируют и монополизируют содержание и организацию воспитания, манипулируют сознанием детей, подавляют личность и индивидуальность в человеке, сводят духовную жизнь в обществе к единомыслию, преследуют за мыслепреступления, добиваются автоматизма, бездумности в исполнении руководящих указаний. В других нестабильных общественных ситуациях разрушаются общественные устои, уничтожаются традиции, распадается связь времен, наступает дезорганизация в воспитании. Носителями взрывных идей, индивидуалистических настроений, безответственных отношений, поступков, свершений становятся и некоторые взрослые, и подростки, юноши, девушки, активно и свободно утверждающие в системе отношений посредством бездумных действий свою личность и индивидуальность. Воспитание как феномен субъективного самостановления человека проявляется в стихийной, анархической свободе. Однако общественная жизнь не терпит неопределенности, дисбаланса, дестабилизации. Из хаоса неорганизованных событий, идей и отношений постепенно оформляется новая тенденция воспитания общественной необходимости.
   Устойчивыми общественными ситуациями являются те, которые создают условия для гармоничного и полнокровного взаимодействия воспитания как необходимости и свободы. Такие ситуации характеризуются тем, что тенденции общественного развития являются прогрессивными и совпадают с интересами отдельной личности. Общество, осуществляющее воспитание как необходимую функцию подготовки производительных сил, заинтересовано в человеке, способствует наиболее полному, целостному самопроявлению личности, развитию, индивидуальности, активному проявлению творческого духа, т. е. реализации воспитания и как свободы. В таких условиях личность раскрепощена, познает и ищет себя, обретает поле приложения и развертывания своих сил в рамках жизненной осознанной необходимости.
   Движение общества от одной ситуации соотношения воспитания как необходимости и свободы к другой, от гармонии к дисгармонии и кризису, от организованности к хаосу и наоборот обусловлено законами общественного развития. Педагогическая наука призвана адекватно отразить и объяснить происходящее, правильно оценивать сложившуюся историческую ситуацию, найти пути и способы преодоления противоречия между воспитанием как необходимостью и свободой, повлиять на стабилизацию их взаимодействия.
   Вместе с тем жизнью неоднократно доказано и подтверждено, что в любой общественно-исторической ситуации, при любом общественно-политическом строе существует и реализуется в отдельных личностях воспитание как свобода. В политике, науке, религии, искусстве всегда появлялись люди, которые свободно и самостоятельно осуществляли и реализовывали свое воспитание и жизнь. Они совершали титанические прорывы, подвиги духа в интеллектуальной и нравственной сферах, пробиваясь сквозь толщу невежества и предрассудков, укоренившихся шаблонов и стереотипов мысли, преодолевая страдания, благодетельствовали человечеству, обогащали его новыми представлениями об общественной жизни, людях, природе. Этот редкий феномен субъективно-воспитательной свободной реализации себя человеком в интересах личности и общества должен быть поддержан педагогами, воспитателями, родителями. Они призваны помочь детям обрести убеждения, самостоятельность мышления и принятия решений, ощущение свободы и сознание ответственности. Воспитанникам необходимо развить в себе нравственный иммунитет от всяких попыток манипуляции их сознанием, способность преодолевать состояние скованности и рабства сознания.
   Для этого необходимо глубокое педагогическое осознание цели воспитания как свободы. Целеполагание в воспитании как необходимости обусловлено требованиями к ребенку со стороны общества. В зависимости от конкретно-исторических обстоятельств, они либо способствуют нормальному проявлению и развитию человеческой природы, либо сковывают, угнетают, подавляют ее. Цель же воспитания как свободы есть самовыявление, самопроявление, самореализация ребенком, активно-деятельностным существом, изначально заложенных в нем природой физических и духовных сущностных сил. Это достигается посредством удовлетворения растущих потребностей индивида, вовлекших эти силы, способности, дарования в деятельность, общение, отношения. Важно, чтобы ребенок в ходе индивидуально-личностного созревания постепенно осознавал этот процесс саморазвития, самостановления и сам активно способствовал его осуществлению. А воспитательная функция взрослых – во всемерном содействии этому самосознанию и самостановлению ребенка как свободного и ответственного существа.
   Однако очевидно, что не существует изолированного и сепаратного целеполагания отдельно в воспитании как необходимости и как свободе. В условиях социально расслоенного, классового общества цели общественно необходимого воспитания ущемляют и подавляют цели воспитания как свободы. Их учитывают лишь постольку, поскольку они не затрагивают политических, экономических интересов господствующего класса, не противоречат его представлениям о социально справедливом устройстве общества. Абсолютно ценным же идеалом и целью воспитания в единстве как необходимости и свободы, его категорическим императивом является идея всестороннего развития творческой личности и индивидуальности, достижимого в справедливых для всех социально-политических и экономических, оптимально развитых условиях, обеспечивающих полноценное самостановление, самораскрытие всей физической и духовной природы ребенка. Задача в том, чтобы общественную, экономическую, социальную, культурную жизнь превратить в среду свободной самореализации и полного суверенитета человеческой личности и индивидуальности.
   Однако противоречия между целями воспитания как необходимости и свободы никогда не будут преодолены полностью. Общество всегда будет предъявлять требования к личности, обеспечивать и защищать свои интересы. Личность в общественных отношениях всегда сталкивается со свободой и несвободой, с демократией и дисциплиной, с дозволенностью и недозволенностью. В какой же позиции цели воспитания как свободы находятся по отношению к внешним социально-политическим свободам и ограничениям?
   Сама по себе демократия как внешняя социально-политическая свобода автоматически не обеспечивает внутренней свободы индивида. Даже в условиях отсутствия какого бы то ни было политического контроля человек может оставаться скованным, внутренне закабаленным, подверженным манипуляциям его сознанием со стороны различных демократических, псевдодемократических, реакционных, антидемократических общественных самодеятельных или государственных политических сил. Поддаваясь гипнозу демагогических выступлений, митинговых страстей, он превращается в жертву анархической свободы, в элементарную частицу толпы, внутренне несвободную и духовно закабаленную. И, напротив, в тенетах внешних ограничений, гонений и даже преследований человек может сохранить и развить в себе внутреннюю духовную свободу, способность делать свободный нравственный выбор, принимать принципиальные решения и, сознавая ответственность, отстаивать их до конца. Нередко, сопротивляясь давлению и притеснению, дух внутренне свободного человека мужает и крепнет в борьбе, дает ему моральные силы переносить тяготы и обретать мужество.
   Но это не значит, что внешняя и внутренняя свобода всегда противостоят друг другу. Возможна ситуация, когда воздействия внешней общественной среды укрепляют внутренние духовные силы ребенка, развивают его способность к самостоятельности и ответственности. Вместе с тем, свободные внутренние стимулы детей могут побуждать их к защите высоких нравственных идеалов, к деятельности по укреплению внешнего порядка. Совпадение требований общественной дисциплины и внутренней свободной убежденности осознается ребенком как постепенное понимание себя, своего места среди других людей, помогает ему овладеть собой, преодолевать себя, подчинить эмоции, инстинкты, страсти своей воле, направить свои силы на саморазвитие и самовоспитание. Внутренняя свобода проявляется как самодисциплина, четкое и беспрекословное исполнение требований, предъявляемых человеком самому себе.
   Таким образом, осуществление в единстве воспитания как свободы и необходимости предполагает такую организацию детской жизни, которая, развивая гражданское самосознание, одновременно способствовала бы осуществлению свободы выбора жизненных перспектив и поведения, формированию чувства ответственности за свои действия, мысли и поступки. В процессе саморазвития ребенка, осуществления воспитания как свободы педагог учит его критически мыслить, принимать самостоятельные решения, твердо стоять за свои убеждения, рассматривать других людей как цель, а не средство, противостоять соблазнам и искушениям плоти, власти, богатства, себялюбия, действиям в ущерб другому человеку, нести ответственность перед совестью и людьми. В этом суть целевого категорического императива, конечная и абсолютная цель воспитания общественно ценной и внутренне свободной личности.
   В чем же содержательная сущность воспитания как свободы? Насколько высоко, далеко и глубоко простирается внутренняя свобода человека? В чем лжесвобода? Что необходимо для беспредельного самовыражения, саморазвития, самостановления личности?
   Внешняя общественно-политическая свобода ограничивает произвольные действия личности законами, правом, моральными нормами, принципами, инструкциями. Общественной свободы не бывает без ограничений, защищающих интересы большинства. Внутренняя же свобода самопроизвольного проявления в психике воображения, мысли, чувства, слова, воли, совести, выбора, основанная на убеждениях, нравственно-эстетических императивах, ничем не может быть ограничена у человека духовного. Не дать развиться в человеке внутренней свободе гораздо страшнее, чем лишить свободы внешней. Противодействие развитию в детях внутренней свободы повергает их в состояние бездуховности, низводит на уровень животно-социального потребления, бездумного функционирования, психофизиологического реагирования. Это и происходит сегодня в различных обществах, когда незародившаяся еще в ребенке духовность и внутренняя свобода подменяются, замещаются псевдодуховными суррогатами массовой культуры, отравляющими сознание, уничтожающими художественный вкус, парализующими волю, недопускающими существования какой-либо духовной обособленности и независимости. Нормальному функционированию и существованию свободного общества угрожают индифферентность, внутренняя несвобода, конформизм, опустошенность, бездуховность подрастающего поколения. Только криминальные и антиобщественные социальные слои, группы, лица кровно заинтересованы в людях, лишенных внутренней духовности и нравственной свободной воли.
   В арсенале средств подавления в детях нравственной свободы и духовности особо выделяется наступление невежества, укореняющееся под флагом демократизации, гуманизации, невостребованности образования, окрестьянивания сельской школы. А по существу, свертывается полноценное, содержательное всеобщее образование. Игнорируется тот факт, что суть подлинной демократии народного образования в предоставлении всем детям реальной возможности и условий приобщения к науке, искусству, культуре. Равно как и гуманизация не в обеднении и выхолащивании содержания образования ради мнимого облегчения учения, а в духовно-личностной востребованности всех богатств культуры для развития внутренней свободы в человеке.
   Нетрудно было предугадать, что и стимулирование демократических процессов в обществе, акцентированное на внешней свободе в ущерб ответственности и гражданским обязанностям, приведет к сдерживанию развития в людях духовности, к непрекрытому пренебрежению дисциплиной, разгулу анархии, демагогии, вседозволенности, нежеланию трудиться, безнаказанности, погоне за наживой, политической и моральной неустойчивости, к резкому росту преступности в среде подрастающего поколения.
   Свой вклад в манипуляции сознанием молодежи, в сдерживание развития ее внутренней духовной свободы вносит беспрепятственное и назойливое очернение истории народа, реабилитация капитализма; пробуждение и подогревание настроений национальной исключительности; противопоставление коллектива и личности; утверждение естественности и необходимости социального расслоения общества; полная капитуляция перед религией, будто бы способной поправить нравственность народа и возродить его духовность.
   Педагогике, в союзе со всеми здоровыми силами общества, предстоит пядь за пядью отвоевывать в пораженной бездуховностью душе юного человека пространство для внутренней, духовной, интеллектуальной свободы. Внутренняя свобода в ребенке вызревает постепенно в противоречиях и сомнениях, в тяготах самопреодоления, в борьбе за углубление знаний и расширение кругозора. Самостояние личности возникает, укрепляется на различных возрастных этапах, в результате вовлечения детей в творческую деятельность.
   Ребенок дошкольного возраста проявляет и реализует свою интеллектуальную свободу в игре, в свободном выборе видов познавательной, трудовой, эстетической деятельности. В игре дети сами придумывают сюжет, в соответствии с желаниями распределяют роли, договариваются о правилах и реализуют решения, копируют близкую им общественную и семейную жизнь, приобретают позитивный социальный опыт. Игровые ситуации создают идеальные условия спонтанного проявления личности. Они являются универсальным средством творческого самопроявления и самоутверждения человеческих сущностных сил в течение всей жизни. Многие взрослые люди, живя в бюрократических тенетах, с огромным удовлетворением и наслаждением проявляют свои свободные духовные и физические силы, играя в шахматы, баскетбол, футбол, волейбол, теннис, участвуя в спектаклях и художественной самодеятельности.
   По мере взросления, в результате воспитания и саморазвития, ребенок обретает способность самоанализа и самооценки. Во взаимодействиях и столкновениях с внешней средой ребята стремятся понять себя, осмыслить свое место в этом мире, цель и смысл своего существования. Перед молодежью встают проблемы эгоизма и коллективизма, чести и человеческого достоинства, самолюбия и себялюбия, гордости и гордыни, униженности и оскорбленности, выбора путей и способов существования. Благодаря этой внутренней духовной работе юный человек становится способным к свободному размышлению, ответственному выбору, твердому решению, непоколебимому волевому действию.
   Внутренняя интеллектуальная свобода ребенка активно проявляется в богатых фантазиях и мечтах, в выборе жизненных перспектив, в повседневном планировании своей жизни. В своем воображении дети, подростки, юноши и девушки видят себя исполнителями различных социальных ролей, добившимися успехов в жизни. Сферой проявления и формирования внутренней свободы школьников являются также процесс обучения и личное самодеятельное творчество. Учащиеся свободно избирают для более глубокого изучения один или несколько предметов, направление деятельности в науке, технике или искусстве. Они делают это в соответствии с побуждениями и влечениями, спонтанно проявляющимися способностями и природными дарованиями. Мир свободы в области образования и самодеятельного творчества тем шире и качественно ценнее, чем больше он опирается на обязательные для усвоения в школе знания, умения, навыки.
   Самодеятельное творчество занимает особо важное место в становлении свободного внутреннего духовного мира юной личности. Воображение и мышление ребенка в области познания, искусства, техники, общественных отношений свободно от общепринятых, канонизированных шаблонов, стереотипов, устоявшихся догм, которые закрепляют сознание взрослых, ставят предел их фантазии. Не обремененный путами предрассудков, запретов и мифов, ребенок отправляется в поиск собственных путей, подходов и ходов, открывая для себя самого, а порой высказывая оригинальные идеи и гипотезы в науке, создавая новые образы и подходы в искусстве. Не случайно Л.Н. Толстой считал, что взрослым следует учиться у детей делать художественные открытия в литературном творчестве. В целях расширения и утверждения внутренней духовной свободы ребенка, необходимо вооружить его первоначальными навыками творчества и всемерно стимулировать побуждения к литературной, музыкальной, технической, изобразительно-художественной, организаторской деятельности. Мир свободного творчества, достижение успехов, пусть лишь индивидуально значимых, в наибольшей степени способствуют самоосмыслению и самопониманию, утверждению свободомыслия и самостояния человека.
   Для становления духовности ребенка, его внутренней интеллектуальной свободы, особое значение имеет сфера нравственно-эстетического отношения к действительности, сфера любви, дружбы, эмпатии, антипатии, ненависти, а также прекрасного и безобразного. Все эти чувства поселяются в детях значительно раньше, чем они способны их осознать и управлять ими. По мере роста сознания и накопления жизненного опыта ребята все более осознанно и свободно проявляют себя в нравственно-эстетической сфере. В их чувстве любви происходит движение от неосознанного эмоционального влечения к эмоционально-осмысленному выбору объекта привязанности, свободному интимному чувству, удовлетворяющему потребность в общении с идеалом. В дружбе ребята также ищут и находят поле свободного проявления своей личности, удовлетворения потребностей в доверительном общении, в оказании взаимопомощи и взаимоподдержки, в проявлении чувств верности, преданности, самопожертвования, ответственности и долга. Подлинная дружба всегда основана на свободных привязанностях, бескорыстии и взаимоуважении. Она развивает в детской личности сознание и чувство внутренней свободы, подкрепленной такой же свободной личностью, заслуживающей полного доверия, оказывающей поддержку и помощь. В чувствах неприязни, ненависти, отвращения, презрения к людям у некоторых детей проявляется необузданность инстинктов, стимулируемых социальной средой. Вместе с тем, через них у воспитанного ребенка реализуется внутренняя свобода, направляющая его против зла. Сталкиваясь с безобразным и отвратительным, он обнаруживает в себе естественные негативные нравственно-эстетические чувства, побуждающие его протестовать, негодовать, ненавидеть, презирать и противостоять, действовать в соответствии с убеждениями. Наконец, областью внутренней псевдосвободы юного человека является выбор между жизнью и смертью. У молодежи выбор в пользу смерти, по существу, никогда не совершается свободно. Подросток, юноша, девушка выбирают смерть, принимают и осуществляют роковое решение не под влиянием зрелых размышлений о тщетности жизни и крахе жизненных надежд, а, как правило, во временной кризисной ситуации суженного сознания, иллюзорного представления о безвыходности создавшегося положения. Такая псевдосвобода выбора подростков и юношей должна быть предвидима и предупреждаема воспитателями, товарищами, окружающими людьми.
   Каковы же основные пути, условия и средства осуществления воспитания как свободы, формирования внутренне свободной человеческой личности?
   Внутренняя духовная свобода взрослого человека, а ребенка в особенности, существует как факт сознания. В нем средоточение и пульт управления интеллектуальной свободой человеческой личности, благодаря чему человек способен свободно реализовать себя. Однако формирующееся сознание ребенка представляет собой противоречивое, зыбкое, неустойчивое социально-психическое образование. Оно легко подвержено внешнему воздействию, влиянию идеологических шаблонов, стереотипов, штампов массовой культуры, предрассудков, предубеждений. Детское сознание пребывает в плену собственной слабости и неустойчивости, зависит от всплесков эмоций, влечений, страстей, внутренних импульсов, побуждений, потребностей. Индивидуальное сознание ребенка подвержено также психологии ребячьей группы, стаи, ватаги, толпы. Оно приспосабливается, впадает в состояние слепого повиновения, послушания, угодливости, приспособленчества, конформности, манипуляционной готовности, услужливости, легковерности, изменчивости, суженности. Благодаря этой неустойчивости и зыбкости сознания в условиях командно-административной системы, бюрократического давления уже у молодых появляется феномен рабства сознания, угодливости чувств, подавленности воли, что в конечном счете реализуется в лакейской, холопской психологии, в поведении по принципу «чего изволите».
   Внутренняя духовная свобода в детском возрасте может развиться и окрепнуть лишь при условии самостоятельности сознания и независимости мышления, его способности к сопротивляемости, устойчивости, принципиальности. Одни ребята уже в семье приобретают зачатки независимого сознания, пролагающего им путь к внутренней свободе. Другие пребывают в состоянии подавленного и оцепененного сознания, заторможенного мышления. Формирование раскрепощенного сознания предполагает расширение и укрепление у детей научного, исторического, нравственного, политического, эстетического знания. Содержательное обогащение сознания важно сопровождать воспитанием воли и характера, развитием способности преодолевать робость и трусость мысли, стремления отстаивать свое мнение и готовности пострадать за убеждения. Научное сознание помогает ребенку освободиться от ложных представлений, догм, шаблонов, идолов, чертей и дьяволов. Историческое сознание способствует пониманию корней человеческой духовности, того факта, что за каждым живым человеком стоят поколения его предков, пронесших через свою жизнь духовные ценности, традиции, идеи и обязывающие его передать эти ценности будущим поколениям. Нравственное сознание утверждает в душе ребенка идеи правды, справедливости и добра. Политическое сознание освобождает от конформизма и приучает к ответственности. Эти виды сознания расширяют духовные горизонты, укрепляют веру в мыслящего человека, дают пищу для размышления, самостоятельных оценок, решений, помогают выработать собственные взгляды, утвердить себя в жизни.
   Внутренняя свобода человека определяется и внешними обстоятельствами. Ему необходимо соотносить свои поступки и действия с потребностями и интересами других людей. Способность самоограничения есть проявление подлинной внутренней свободы и власти над собой, своими потребностями, побуждениями, чувствами. Взаимоограничение личностей в общественной жизни, семье, коллективе, в любви и дружбе обеспечивает свободу всех и каждого. Как же возможно в коллективе одновременное развитие внутренней свободы всех детей, преодоление противоречия между коллективом и личностью?
   Детский воспитательный коллектив в процессе коллективообразования и становления нуждается в четкой организации: распределении функций, самоуправлении, контроле, дисциплине. Но если все и ограничивается только формальной организацией, то возникает духовная разобщенность среди детей, господствует требование организаторов, добивающихся слепого и бездумного исполнительства. Поэтому необходимо идейно-духовное единство, глубокая потребность воспитанников в содержательном общении, понимание каждым своего назначения в общей жизни и борьбе. Подлинная человеческая коллективность предполагает не только организационные связи, но глубокую духовную потребность в другом человеке, которая основывается на общем коллективном сознании, многообразии интересов, единстве убеждений. Общественное коллективное сознание возникает и существует в человеческой общности как идеально-психологическое поле, способное втягивать в себя сознание отдельного индивида, овладевать им. Психически сильные, устойчивые и целеустремленные воспитанники способны оказывать сопротивление этому полю, выходить из-под его влияния, вносить в него новые идеи, создавать в нем иное напряжение. Воспитательно эффективное идейно-психологическое поле возникает и существует только в системе целесообразных организационных связей и зависимостей между членами коллектива. Единство организации и идейно-организационной общности порождает такую общественную среду обитания, которая способствует проявлению внутренней свободы личности в коллективной жизни. Свободная воля в сочетании с ответственностью, владение собой в условиях подлинной коллективности проявляется в разумном самоограничении, самодисциплине и поддержании общественной дисциплины. Личная свобода в коллективе проявляется в свободе соблюдения коллективного интереса, развитии своей индивидуальности – способностей, дарований, таланта, духовном и материальном обогащении общества плодами своего труда.
   В качестве критериев подлинной коллективности, обеспечивающей формирование и проявление духовной свободы в коллективе, выступают следующие показатели: защищенность личности в коллективе от произвола, взаимопомощь между его членами; комфортное самочувствие и перспективность жизни; неограниченность индивидуально-личностного творческого проявления и самоутверждения в свободно избранной области науки, искусства, труда, общественной деятельности; духовное обогащение членов коллектива в процессе общения и деятельности; материальные условия для всестороннего развития сущностных сил индивидуальности; четкая организационная структура, эффективно-продуктивная организация дел и периодическая смена лидеров; включение каждого ребенка в процесс коллективной жизни как субъекта творчества этой жизни и деятельности; обеспечение всем детям широких прав и свобод: слова, самоорганизации, самообособления, самовыражения, творчества, совести, отстаивания собственного мнения, противостояния большинству.
   Наконец, внутренняя интеллектуальная свобода существует как факт эмоционально-психического переживания. Само ее возникновение во внутреннем мире человека связано с самоосознанием, самоанализом, самоосуждением, самостимулированием, страданием, сопереживанием, состраданием, сочувствием, совестью, переживанием эмоционально-психических потрясений. В процессе нравственного страдания ребенок испытывает чувства жалости, сожаления, презрения, отвращения, негодования, гнева, возмущения, эмоционального дискомфорта. Страдания поселяются в детской душе в результате собственного безнравственного поступка, совершенного зла, подлости по отношению к людям, животным, природе; трагедий межнациональной вражды, аморального и преступного поведения людей. Страдание заставляет ребенка глубоко почувствовать другого человека, его боль, страдания и мучения. Оно как ни что другое, дает гуманистическую направленность мыслям и чувствам юного человека, делает его внутреннюю свободу нравственно обусловленной и общественно ценной.
   Таким образом, воспитание представляет собой не только общественно необходимый процесс подготовки детей к общественной жизни, но и процесс формирования внутренней духовной личности, способной быть интеллектуально свободной, ответственной за себя и положение дел в обществе.

Глава II
МОРАЛЬ И НРАВСТВЕННОСТЬ В СТАНОВЛЕНИИ ЛИЧНОСТИ

   Может показаться странным, что в названии главы разведены такие понятия, как мораль и нравственность. Однако это повод не столько для удивления, сколько для глубокого и серьезного размышления над новыми подходами к проблемам нравственного воспитания подрастающего поколения.
   В журналистике, философии, социологии сегодня стало обыденным утверждение о нравственном падении чиновников и функционеров государственного и партийно-бюрократического аппарата, отдельных представителей интеллигенции, трудящихся и даже общества в целом. Но ведь для того, чтобы упасть, необходимо находиться на какой-нибудь, пусть и небольшой, высоте. И вот вопрос: была ли эта необходимая и достаточная для падения нравственная высота в нашем обществе? Повседневный жизненный опыт свидетельствует, что человек, достигающий в своем духовном развитии подлинных нравственных высот, редко падает с них. В случае же падения безмерно страдает, его терзают мучения совести, он стремится искупить свой грех и вернуться на нравственные круги своя. Однако с большинством «падших» ничего подобного, даже отдаленно похожего, не происходит. Напротив, они находятся в состоянии безнравственного самодовольства, предпринимают попытки уйти из-под критики общественного мнения и продолжают удовлетворять свои потребности любыми, и безнравственными, средствами. Эта тенденция, под влиянием идеологического, правового и нравственного стимулирования стремления к обогащению, обладанию частной собственностью, стыдливого поощрения спекуляции, удовлетворения низменных инстинктов и пошлых антиэстетических вкусов, усиливается и укрепляется.
   Но если и не было высокой общественной нравственности, то что же было и почему моральное состояние общества столь легко и быстро подверглось коррозии? Дело в том (ниже мы попытаемся разобраться в этом более основательно), что нравственность, как внутреннее состояние души, контролируемое свободной волей, ответственностью и совестью, не стала достоянием масс, духовным содержанием личности каждого человека. Люди находились в плену установленных для них моральных кодексов и норм, являющихся чем-то внешним, навязываемым индивидуальному сознанию, воле, чувствам. Нормы держались не на внутренне принятых принципах, а, практически, на принудительных, псевдоправовых воздействиях: лишении очереди на квартиру, премии, награды, на выговорах, осуждениях общественности, исключениях из партии и общественных организаций, освобождениях от занимаемой должности. Классовые и общечеловеческие нормы поведения, среди которых патриотизм, человеколюбие, трудолюбие, честность, правдивость, коллективизм, представляли собой скорее требования общественной дисциплины, чем внутренние порывы души, обусловленные духовным миром личности. Индивидуальная нравственность и духовность подменялись отчужденными нормами принудительно установленной морали. Никого не интересовало, что происходит в душе человека, всех удовлетворяли лицемерные слова и показное, противоположное подлинным скрытым мыслям, поведение. Так накапливалось нравственное опустошение, утверждалось общественное лицемерие, принимаемое за эталон моральности.
   Под влиянием обесценения добросовестного труда, честного отношения к общественной собственности, возрастающего фарисейства, протекционизма, массового пьянства и воровства, коррупции, беззастенчивого присвоения незаслуженных привилегий, падения общественной дисциплины, престижа гражданственности, осквернения идеалов – даже чисто внешнее следование моральным принципам стало одиозным и непопулярным. Произошло не столько нравственное падение общества, объединенного носителями духовности, сколько разрушение внешних моральных связей между людьми, державшихся на ложных основаниях. Индивиды, не обладая подлинной внутренней нравственностью, контролируемой и направляемой совестью, не имея внутренней духовной опоры, освобождаясь от внешнего принудительного давления норм морального кодекса, вдруг ощутили духовно-нравственную пустоту, которая заполнялась только личным эгоистическим, корыстным интересом. Это сильно способствовало резкому возрастанию преступности, массовому мелкому воровству, взяточничеству, спекуляции. Классовая пролетарская мораль утратила свое стимулирующее, контролирующее и сдерживающее значение.
   Образовавшийся вакуум официальные идеологи заполняют так называемой общечеловеческой, а по существу, религиозной моралью. В современной ситуации она удобна тем, кто игнорирует все более обостряющийся классовый аспект общественной жизни, поощряет разбогатевших и призывает их к милосердию, а обедневших утешает и зовет к смирению. Эта мораль, как и классово-пролетарская, является все той же внешней уздой, нормами духовного принуждения, только опирающегося не столько на страх наказания человеческого, сколько божьего, господнего. Одни внешние нормы морали заменяются другими без учета того, что любая узда моральности, отчужденная от человека, опирающаяся на духовное насилие, обречена на провал. Духовному оздоровлению и возрождению народа может помочь не формальный переход от одной классовой или абстрактной морали (узды) к другой, а постепенное восхождение от внешнего неморального бытия к внутренней духовности, от соблюдения моральных норм к нравственности, как внутренней интеллектуально-духовной свободе, ответственности перед собственной совестью и нравственными принципами.
   Помимо экономических и социально-политических причин ослабления действия морали как духовного регулятора отношений в обществе существуют и причины педагогические. Воспитание призвано укреплять у подрастающего поколения веру в святость и незыблемость норм общественной морали, формировать ядро нравственности в детских душах. Педагогикой допущены и не исправляются две существеннейшие ошибки. Первая ошибка состоит в том, что в теории воспитания не определены такие важнейшие понятия, как мораль, моральные нормы, нравственность, внутренняя нравственная свобода и ответственность, свобода нравственного выбора. В результате неясности и смешения понятий произошло и смешение реальных явлений: морального и нравственного воспитания. В области нравственного воспитания, без четкого представления о его сути, характере процесса и результатах, все внимание уделяется лишь содержанию, формам, методам. Этим и объясняется абсолютизация слова как средства нравственного воспитания во всех возрастных периодах детства, недооценка организованного опыта моральных отношений, навыков и привычек, авторитета воспитателя, что приводит к обесцеленности, стихийности и самотеку в формировании нравственной личности.
   Другая ошибка заключается в игнорировании дифференцированного возрастного подхода, учета реальных возможностей ребенка в его моральном приучении и нравственно-духовном становлении. Она проявляется в практическом незнании и непонимании особенностей возрастного становления детской личности, в идеализации природы ребенка, приуменьшении роли целенаправленной организации жизни и педагогического руководства, в педагогическом бессилии перед лицом детской неорганизованности и недисциплинированности.
   Вот почему размышление о путях повышения роли педагогики в морально-нравственном воспитании подрастающего поколения следует предварить анализом соответствующих дефиниций, объективных процессов и этапов морального и нравственного становления детей различных возрастных групп. Необходимо также отказаться от принятого в педагогике отождествления понятий морали и нравственности. Жизнь не только качественно разводит их, но и дополняет, обогащает их целым комплексом понятий близких, смежных, производных, углубляющих понимание проблемы в целом. Проанализируем положение дел в теории и раскроем основополагающие, системообразующие дефиниции.
   В педагогике не рассматривается все разнообразие моралей. В содержании воспитательного процесса присутствует некая усредненная и упрощенная мораль. Между тем, в социально расслоенном обществе не существует единой морали и процесс воспитания объективно происходит в столкновениях, противодействиях различных моральных позиций. Среди них такие виды морали, как классовая, конкретно-историческая, охраняющая классовый интерес и общечеловеческая, абстрактная, исповедующая защиту интересов человека вообще, независимо от его социального положения в системе общественных противоречий и борьбы. Между классовой и общечеловеческой моралями нет непереходимой грани. Значительная часть норм классовой морали есть не что иное, как приспособление общечеловеческих заповедей исключительно к интересам своего класса с оправдыванием бесчеловечного отношения к классовому противнику. Классовые морали в результате социального расслоения присваивают себе нормы блага, истины, добра, справедливости, красоты, являющиеся общечеловеческими ценностями. Классово чуждые члены общества остаются по ту сторону добра, вне морального закона. Аморально причинять зло социально близким, но добродетельно – чуждым. Всякая классовая мораль эгоистична. Для избавления ее от пороков и перехода классовой морали в разряд общечеловеческой необходима социально однородная среда, обеспечивающая справедливость в распределении материальных и духовных благ, возможность подлинной самореализации для каждого члена общества. В противном случае, какими бы общечеловеческими ценностями ни прикрывались классовые морали, в практике защиты классовых интересов они всегда будут оставаться односторонними и эгоистическими.
   Без внимания оставляет теория воспитания и различные виды религиозной и околорелигиозной морали, на которых духовно держались и продолжают держаться устои многих гражданских обществ и социальных групп. Речь идет о христианской, мусульманской, буддийской, иезуитской, фарисейской, протестантской, пуританской, аскетической, фашистской, сионистской моралях. Они активно формируют духовный мир подавляющего большинства детей планеты. Не имеют понятия педагоги и школьники и о групповых, кастовых видах морали: дворянско-аристократической, купеческой, сектантской, преступной, богемной, хипповой. Вовсе преданы забвению многие понятия, без которых сегодня невозможно грамотно осмыслить педагогический процесс. Внеморальность как пребывание ребенка, в силу ограниченности возрастных возможностей, по ту сторону морали, добра и зла. Аморальность как преступление через моральную норму и общественное требование. Ненравственность как духовная глухота. Безнравственность как предательство по отношению к людям и собственной совести. Естественно-эгоистическое, внеморальное поведение, определяющееся инстинктами и комплексами. Лицемерно-фарисейская, двойная, тройная мораль как форма аморальности. Нравственные ценности как духовные принципы, интеллектуальная свобода и совесть как высшая мера духовности, нравственности человека. Однако главный интерес для теории воспитания представляют основополагающие и системообразующие категории: мораль и нравственность, их суть, общее и различное в них.
   Мораль – это традиционная содержательная форма общественного сознания и отношений, одобряемая и поддерживаемая групповым, классовым, общенародным общественным мнением. Она определяется социально-классовыми интересами и человеческими духовными ценностями в определенных конкретно-исторических условиях бытия людей. Мораль определяется характером общественных отношений и является внешней духовной силой по отношению к внутреннему духовному миру личности. Она содержит в себе общепринятые нормы, правила, законы, заповеди, табу, запреты, которые с раннего детства внушаются и навязываются растущему человеку. Это своеобразные перила, канаты, изгороди, опоры, держась за которые ребенок ходит по стежкам, дорожкам, тропинкам, лестницам общественной жизни. В результате он может научиться добросовестно держаться за них, или пренебрегать ими, обходить их, или на их основе возвыситься до собственных нравственных принципов. Мораль, как и право, представляет собой способ общественного принуждения человека к определенным формам и нормам поведения. В первом случае это осуждение с помощью общественного мнения, лишение человека чести и уважения со стороны общества. Во втором – осуждение с помощью закона, предусматривающего различные виды наказания. Мораль заключает союз с правом с целью охраны прав, имущества, достоинства, чести каждого члена общества.
   Мораль – сложное и неоднозначное общественное явление Она отражает и выражает все многообразие общественных отношений, взаимодействий человека в природе, обществе, в интимной жизни. Поэтому и сущность ее неоднозначна, может быть рассмотрена и вскрыта с различных позиций. Так, с точки зрения религиозно-философской, суть морали усматривается в евангельской заповеди, требующей не делать другому того, чего себе не желаешь; в кантианском категорическом императиве следования разуму; в идее красоты, которая, по разумению Ф.М. Достоевского, спасет мир. Социальная суть морали проявляется в функции сдерживания или стимулирования человеческого поведения, в обеспечении духовного равновесия в обществе, утешении, отстаивании групповых, классовых или общечеловеческих интересов. Политически мораль толкуется и используется как способ заострения общественного морального сознания на решение задач политической борьбы. Эту политическую направленность моральных норм подчеркивал В.И. Ленин в речи на III съезде РКСМ, когда утверждал в качестве нравственного все то, что служит разрушению старого эксплуататорского общества и объединению всех трудящихся вокруг пролетариата, строящего коммунизм. С психологических позиций мораль способствует достижению в человеке психического равновесия, гармонии путем общественного одобрения одних его поступков, стимулирования позитивного самоутверждения и осуждения других, торможения асоциальных побуждений и действий. Наконец, педагогическая функция морали состоит в том; что с ее помощью дети осваивают сложный мир социальных отношений. Благодаря морали перед ними раскрывается все многообразие взаимодействий, требующее для успешного участия в них осуществления труднейшего восхождения к вершинам духовности.
   Итак, мораль, будучи внешней по отношению к детской личности социальной духовной силой, обеспечивает приспособление ребенка к условиям общественной жизни, удерживает его в рамках господствующих норм и правил поведения. Общественный застой и последующие социальные потрясения, происходящие в обществе, автоматически ведут к разрушению моральных связей между людьми, отбрасыванию моральных норм, замене их лицемерием, к утрате людьми моральности и к духовной опустошенности. Вот почему собственно моральное воспитание, просвещение и приучение, не дающее устойчивого педагогического результата, не может быть конечной, абсолютной целью общественного воздействия на человека. Оно лишь этап к формированию главного в личности: к выращиванию, развитию в ней внутреннего глубинного духовно-нравственного начала.
   Нравственность, в отличие от морали, представляет собой сложное социально-психологическое образование. Она образуется из глубоко личных интеллектуально-эмоциональных убеждений, самостоятельно вырабатываемых, контролирующих потребности и мотивы, определяющих интересы, направленность личности, ее духовный облик и образ жизни. Нравственность как состояние духа детерминирует поведение человека изнутри, из души, из совести, помогает устоять против негативных внешних воздействий и противодействий. Служение внутренним нравственным убеждениям, высоким гуманным принципам делает человека духовным существом и обеспечивает уважение к самому себе. Нравственность возникает как совокупный продукт материально-духовного, социального бытия человека. В ней есть то духовное, общее для всех нравственных людей, что составляет ее стержень и что выражается в принципах жизнедеятельности интеллектуально-нравственно свободной, совестливой и ответственной личности. Среди них следует назвать:
   – идейность, духовность, убежденность;
   – внутренняя свобода выбора поведения и принятия нравственного решения, диктат совести;
   – автономность, самостояние, верность убеждениям и самому себе как духовной и социально ответственной личности;
   – терпимость к инакомыслию и вместе с тем активное духовное противостояние заблуждениям;
   – гибкость нравственного мышления, способность к ломке моральных догм, запретов, стереотипов, к ценностной переориентации на основе истины и правды жизни;
   – неколебимое стояние за истину с меньшинством или в одиночестве, против большинства, а также и с большинством против меньшинства;
   – вера в человека духовного как в высшую ценность и цель существования, в его способность к полному раскрытию своих сущностных сил и к самореализации;
   – стремление к коллективности как единственному средству распространения и утверждения в людях нравственного начала.
   С позиций такого понимания сущности нравственности подлинно нравствен не тот, кто не переступает официальных норм морали, а тот, кто верен нравственным принципам, преодолевает ради их утверждения самого себя и внешние препятствия. История неоднократно показала и доказала, что люди бывают внешне бездумно, конформистски моральными, поощряемые официальным общественным мнением, и одновременно безнравственными или, по крайней мере, ненравственными, по существу выступающими против истины, добра и красоты. В иные времена одобрялись доносы и анонимки; публикации книг и статей, восхваляющих неприглядную действительность и поносящих все «чуждое»; восторженные речи в адрес заведомых преступников; награждения за услужливость, лицемерие, лакейство и лесть непосредственно в жизни, а также в кинокартинах, стихах, спектаклях и на художественных полотнах. Под аккомпанемент официальной морали люди заглушали в себе голос совести, а то и избавлялись от нее вовсе. Но бывает и человек, глубоко нравственный внутренне, одновременно аморальный, по крайней мере, неморальный с точки зрения официальных установок, моральных догм и оценок. Он отстаивает свои убеждения, борется за истину, добро и красоту вопреки гонениям, кликушеским осуждениям, административному и моральному остракизму. Ситуации официального морального осуждения подлинно нравственных людей возможны всегда, пока существуют государство и классы, ставящие свои интересы и защищающие их официальную мораль выше подлинных человеческих нравственных ценностей.
   Конкретная нравственность – явление не только социальное, но и психологическое, связанное со всеми сферами человеческой организации: рациональной, потребностной, мотивационной, волевой, эмоциональной, нервно-психической, сексуальной. Они не определяют содержания нравственности, ее императивов и принципов, но индивидуально окрашивают нравственные проявления личности, влияют на характер протекания борьбы мотивов, способы осуществления нравственного решения. Благодаря личностно-характерологическим свойствам нравственность в человеке формируется как его собственный, индивидуальный нрав, как внутренний сплав нравственных принципов и черт характера, потребностей, интересов, мотивов, целей. Этим объясняется разноречивость оценки уровня и состояния нравственности разных людей, неопределенные и ошибочные характеристики нравственной направленности человека. Будучи нравственным, индивид может оказаться суровым, хмурым, грубоватым, несдержанным, резковатым, прямолинейным, жестким, непримиримым и оставлять впечатление недоброты. Другой проявляет себя слишком страстным, вспыльчивым, торопливым в решениях, сомневающимся, нерешительным, неопределенным и производит впечатление нравственно неустойчивого. Третий действует неторопливо, вдумчиво, внимательно, заботливо, даже робко и ласково, располагает к себе, что окрашивает его нравственный облик привлекательными внешними чертами. Человек может быть общителен, скрытен, застенчив, раскован, зануден, педантичен, решителен, труслив, храбр, простодушен, хитроват, авантюрен, казаться аскетом, пуританином или эпикурейцем. За всем этим внешним проявлением живого человека нужно уметь разглядеть его подлинную нравственность, которая реально существует не в виде набора абстрактных принципов, правил, голой схемы в сознании, а как воплощение и проявление нравственных мыслей, сомнений, чувств, страстей, комплексов, выборов действий, поступков в общении, отношениях и деятельности.
   В своем морально-нравственном развитии дети проходят три условных возрастных стадии. На каждой из них психологически человек может остановиться, застрять, перенести личностные черты и свойства, нажитые в этом возрасте, во взрослую жизнь, остаться в воображаемом нравственном пространстве.
   Первая стадия социализации характеризуется господством естественного эгоизма. Ребенок родится не моральным и не нравственным существом, находится некоторое время по ту сторону добра и зла, проявляется естественно, спонтанно и непосредственно. Он не зажат социальными комплексами, а стимулами его поведения являются бессознательно формирующиеся сущностные силы, инстинкты, рефлексы, бурно образующиеся привычки удовлетворения потребностей. Он совершает, особенно под влиянием взрослых и сверстников, как неосознанное добро, так и столь же неосознанное, бездумное, иногда жестокое зло. В отношении к праву дошкольники и младшие школьники также не являются сознательными нарушителями, находятся по ту сторону правовых отношений. Их отношения определяются естественным эгоизмом: все, что нравится, что хочется – должно быть моим. Мое, мне, я хочу, не дам, не отдам, спрячу для себя – типичное проявление «правовых» отношений в среде маленьких детей. Это период не морального, правового или нравственного воспитания, а постепенного накопления опыта социальных отношений, неосознаваемой, безотчетной социализации, подготовки сознания к восприятию и усвоению норм, требований морали, перехода от внеморальности в мир общественной морали. Застревание ребенка на этой доморальной и внеморальной стадии развития обрекает его на внутреннюю неволю, попадание в плен инстинктов, страстей, необузданных желаний, животных потребностей. В такой ситуации чаще всего находятся дети распавшихся семей, родителей-пьяниц, мещан, распутников, преступников, которые сами не перешагнули через барьер животного эгоизма.
   Главное противоречие этой стадии – между свободным спонтанным проявлением всех сущностных сил ребенка и регламентацией поведения взрослыми. Важно не подавить, не закомплексовать и психически не закрепостить детей, вводя их в систему правил и норм морального поведения, формируя полезные рефлексы и привычки, готовя к общественным отношениям и развивая моральное сознание. Отмеченное противоречие образовало водораздел между двумя концепциями воспитания: свободного саморазвития ребенка и четкой педагогической организации его жизни. В обыденном воспитании естественный эгоизм ребенка вызвал стихийную реакцию взрослых: систему запретительных воздействий и наказаний. Образовалась педагогика сдерживания, ограничения, торможения, подавления, совершенно лишенная позитивного стимулирования. Противоположная реакция части родителей и педагогов состояла в том, чтобы предоставить ребенка самому себе, поскольку природа его совершенна и он сам найдет дорогу к истине. Подлинно научная педагогическая позиция подготовки детей к моральному воспитанию состоит в том, чтобы создать для них условия наиболее полного самопроявления в организованной, удовлетворяющей их интересы деятельности. Это позволит безболезненно входить в систему регламентируемых отношений, обязанностей, долженствований, формирующих навыки, привычки, социально полезные формы поведения, общения и взаимодействия в коллективе. Ребенок приобретает неосознанный прочный опыт позитивных предморальных отношений – нервно-психическую базу для усвоения, присвоения норм общественной морали и соблюдения юридических законов. Педагогическим фундаментом такой организации детской жизни является подлинный человеческий авторитет воспитателя, любовь, интерес и уважение к нему со стороны детей.
   Вторая стадия социализации ребенка – его моральное воспитание, введение в систему норм общественной морали. Они поддерживаются силой общественного мнения, формируемого государством, партиями, школой, семьей, общественными организациями и неформальными объединениями, средствами массовой информации, учреждениями культуры, церковью. Ребенок тем более легко и свободно воспринимает и усваивает мораль, чем более обширным, бессознательно закрепленным опытом организованного взаимодействия с людьми и природой он обладает. Дети, особенно подросткового возраста, объективно, независимо от своей воли и сознания, постепенно втягиваются в одну или несколько систем моральных отношений: классовую, общечеловеческую религиозную, групповую. Они начинают осознавать, что спонтанные, неуправляемые импульсы, действия, порождаемые стихийным эгоизмом, неприемлемы, опасны для окружающих и их самих. Стимулами освоения, принятия подростком моральных норм становится понимание того, что моральное поведение наиболее прямой и безболезненный путь удовлетворения растущих потребностей, утверждения себя в коллективе и в обществе. В недрах пробуждающегося морального сознания отрока пробиваются первые ростки и сознания правового. Из принятых моральных норм постепенно вырастают нормы правовые, в свою очередь подкрепляющие авторитет морали. Наступает прозрение, что не все из желаемого возможно и допустимо, что аморальные поступки осудит общественное мнение, а противоправные покарает закон. Это и есть объективная почва для образования правового опыта, на базе которого ширится, крепнет морально-правовое сознание. И несмотря на внешне принудительный характер моральных требований, осознавая их необходимость, либо искренне, либо лицемерно принимая их, подросток осваивает морально-правовые правила игры, руководствуется ими в поведении. Система общественного морального воспитания представляет собой способ свободно-принудительного приобщения детей к общепринятым нормам отношений, обеспечивающим цивилизованное удовлетворение потребностей. Традиционными путями и способами морального воспитания стали методы формирования морального сознания. С их помощью детей знакомят с содержанием моральных норм, их происхождением, жизненным значением для общества и самого ребенка. В результате разъяснения, просвещения, поучения, назидания, убеждения, внушения, увещевания ребята приходят к мысли о необходимости и полезности соблюдения норм морали. Однако осознание детьми морали автоматически не влечет за собой неукоснительного следования моральным установкам. Между моральным знанием, сознанием и реальным поступком образуется своеобразный вакуум, заполняемый опытом, навыками и привычками систематического, повседневного поведения. Поэтому моральное просвещение необходимо дополнять и подкреплять четко отлаженной системой образа жизни, наполненной соблюдением элементарных правил, обычаев и традиций, режимом, распорядком, педагогическими требованиями, духовными и физическими упражнениями, поощрениями и наказаниями. Препятствием в деле морального воспитания подростков является не только и не столько сохраняющийся в них естественный эгоизм, сколько падение престижа морали в обществе, аморализм некоторых окружающих взрослых, преступных и разложившихся антиобщественных групп, пропаганда насилия, секса, пошлости, цинизма, культа силы, наживы средствами массовой информации и некоторыми организациями культуры. Главное противоречие стадии вхождения ребенка в мир моральных ценностей и отношений состоит в том, что решающий момент социализации – овладение общественными моральными требованиями – переплетается с конформизмом подростков, подверженностью их сознания влияниям психологии толпы, незащищенностью от манипуляций средств массовой пропаганды и культуры. Все это противодействует критическому осмыслению подростками моральных норм, противостоит действительной свободе выбора. А если учесть, что общественные моральные требования исторически изменчивы, нередко содержат в себе ошибочные ненравственные ориентации, то очевидно, что для формирования человеческой личности недостаточно одного морального воспитания. Застревание ребенка на этой стадии духовного развития чревато моральным формализмом, фарисейством, подменой внутреннего духовного мира внешней показной лояльностью и лицемерием. Моральное воспитание приобретает глубокий общественный и личностный смысл, когда становится почвой для воспитания нравственного. Только человек, прорвавшийся из царства внешней моральной необходимости во внутреннее царство интеллектуально-нравственной свободы и ответственности, подлинно духовен и нравствен.
   Третья стадия социализации и есть стадия свободного интеллектуально-нравственного саморазвития. Это та стадия, на которой человек способен духовно автономизироваться на основе внутренне принятых общественно ценных идеалов и принципов, в нем образуется собственное нравственное начало как высший закон повседневного поведения и деятельности. Он внутренне интеллектуально-нравственно свободен от внешних зависимостей и давлений людей ненравственных, от предрассудков классовых, религиозных, абстрактных и групповых моралей как средств духовного закабаления. Он делает самостоятельный свободный ответственный выбор высоконравственного поведения и борется за свои принципы, за идею, ее чистоту и реализацию в жизни. Человек становится принципиальной, критически мыслящей, ответственной, внутренне раскрепощенной личностью. Идея права вливается в его нравственное сознание, воплощается в поведении, становится неотъемлемой частью личности. На этой стадии невозможно застревание, поскольку человек становится самоорганизующимся и бесконечно самосовершенствующимся, осуществляющим самостояние и самореализацию существом. Это и есть человек духовный, воплощающий в себе свободу мысли, творчества, нравственного поступка, независимость от чуждых аморальных давлений, стремящийся к справедливости, ответственности, организованности и любви. Юноша, не достигший в своем развитии стадии нравственной свободы, не сможет реализовать в себе подлинно человеческого духовного начала. Сдерживающим началом развития в юношах и девушках нравственности являются безнравственное и аморальное социальное окружение, атмосфера анархии, преступности, развлекательности, наркотического кайфа и буржуазной массовой культуры. Противостоит распространению нравственности и формализованная система школьного воспитания, пораженная отчужденностью людей, духом меркантилизма, моральным лицемерием и религиозной эйфорией.
   Юношеский возраст предоставляет наивыгоднейшие возможности для пробуждения и интенсивного созревания нравственной личности. Это пора исканий, проб и ошибок, жизненных выборов, планов и надежд, самопознания и самопреодоления, утверждения идеалов, веры в добро и истину, стремления к счастью и любви. Нравственность развивается в том юном человеке, в котором в результате ли общения с другими людьми, или чтения книг, или внутреннего душевного озарения вдруг затеплился огонек мысли о себе, своем назначении в мире, о добре и зле, о других людях и отношении к ним, об истине и лжи, о чуде природы и красоте, о человеческой свободе и ответственности, о религии, Боге и атеизме. Вступающего в мир нравственности характеризует твердое решение осуществлять свое духовное и физическое саморазвитие; последовательно придерживаться избранных идеалов и принципов нравственной жизни; определить жизненные цели и средства их достижения; нести ответственность перед совестью и людьми; стремиться к самоанализу, самостоятельному критическому мышлению и нравственной оценке всех явлений общественной жизни; проводить в жизнь принятые решения без оглядки на внешние препятствия. На этой основе, во взаимодействии с духовно здоровой средой, с нравственными людьми, юный человек способен достичь вершин нравственного совершенства – подлинной интеллектуально-нравственной свободы и самовыражения.
   Таким образом, задача педагогики состоит в том, чтобы научной организацией вненравственной, преднравственной, моральной стадий социализации детей и подростков подвести их к стадии нравственной, к развитию в себе духовной, внутренне свободной и ответственной нравственной личности. Этим педагогика способна внести вклад в переход общества из ненравственного, неморального и аморального состояния в состояние высокой духовности и нравственности.

Глава III
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ И ЕЕ МОДИФИКАЦИИ

   Индивид, как носитель определенного генофонда, в своем становлении личностью проходит длительный путь противоречивого взаимодействия с социумом, именуемый социализацией. Развивающийся человек постепенно превращается из существа биосоциального, с приоритетом инстинктивных форм поведения, в существо социально-биологическое, определенным образом воспитанное, образованное, обученное, с развитыми способностями и приоритетом духовно-нравственных ценностей. Социализация есть самая общая и абстрактная категория, отражающая процесс включения растущего и развивающегося биосоциального индивида во взаимодействии с социальными системами, окружающей средой, другими индивидами, благодаря чему происходит, с большей или меньшей степенью полноты, становление личности. Понятие социализации по объему больше любого другого, касающегося формирования человека. Оно включает в себя и влияния неорганизованной и организованной социальной и природной среды, и целенаправленное воспитание, образование, обучение, и саморазвитие, и влияние средств массовой информации, оказывающих как позитивное, так и негативное воздействие. Социализация в конкретно-исторических условиях может осуществляться с приоритетом положительных педагогических влияний, способствовать становлению развитой личности, а может происходить на стихийно-бытовом уровне, превращая индивида лишь в частичную личность, подверженную внешним манипуляциям, стимулируемую животными инстинктами. Понятие «социализация» дает возможность установить тесную связь смежных наук, изучающих человека, непосредственно с педагогикой. В широком аспекте социализации появляется возможность лучше и глубже понять, почему образуется разнообразие личностей: одни достигают уровня целостности, другие индивиды превращаются лишь в частичную, ущербную личность.
   Прежде чем разобраться в генезисе феномена личности и ее модификаций, необходимо рассмотреть условную классификацию личностей, дать определение основных понятий и развернутую характеристику основных типов личности.
   В общественной жизни человеческая личность формируется и проявляется в трех основных ипостасях:
   – наделенная высшим свойством сущностного человека – духовно-нравственным началом;
   – отражающая в себе конкретно-исторические, социально-классовые, национальные, религиозные особенности бытия;
   – обретающая своеобразный, неповторимый индивидуальный характер, личностно-психологический облик на основе уникального генофонда, особенностей темперамента, различных систем организма, взаимодействующих и развивающихся в социуме.
   Личность становится целостной, цельной, если человек проявляется всесторонне, соединяя в себе одновременно развитое духовно-нравственное гуманистическое начало, черты конкретно-исторического бытия и яркое психофизиологическое своеобразие. Таких личностей формируется в каждую эпоху немного, но именно они представляют собой тот идеал человека, который отвечает экологическим требованиям природы и социальному назначению человека. Чаще бывает так, что по тем или иным причинам, выяснение которых будет осуществлено ниже, человек не дорастает до уровня цельной личности, остается личностью ущербной, усеченной, частичной, паспортной. Такая частичная личность, являясь естественным носителем социально-классовых, национальных, психофизиологических черт, оказывается лишенной главного – гуманистически направленного духовно-нравственного начала. Это, конечно, не значит, что частичная личность лишена всякой идеальности, духовности вообще. Дело только в том, что эта идеальность не произрастает в ней самой, не является ее самостью и основой индивидуального самостояния, а привнесена в нее извне, из стандартизированной общественной жизни в виде размещенной по «кассетам» и транслируемой средствами массовой информации идеальной продукции широкого потребления. Главная характерная черта частичной, паспортной личности в том, что, по большому счету, она лишена свободы нравственного выбора. За нее уже продумано, в каком направлении мыслить и что выбирать, как поступать в той или иной ситуации. Она, исходя из интересов собственной выгоды, может соблюдать или нарушить требования общественной морали, может и поступать «как все», разделяя, ответственность между всеми, а потому не чувствуя и не неся никакой внутренней нравственной персональной ответственности.
   Таким образом, цельная личность внутренне нравственно свободна и ответственна. Частичная личность пребывает в тенётах навязанных извне незыблемых истин и образцов, стандартов идеальной продукции, включая идеологические, политические, экономические, масскультурные, религиозные, поведенческие, псевдонаучные.
   Рассмотрим более основательно и подробно феномены цельной и частичной личности, дадим им развернутые характеристики.
   Сначала о цельной личности. В самой общей форме уже было сказано, что ядром, главной особенностью, основным критерием цельной личности является идеальное, интеллектуальное, нравственное, эстетическое богатство, внутренняя нравственная свобода, раскрепощенность, независимость от насильственно внедряемого стандартно-кассетного мышления, свобода выбора образа мыслей и поведения, сознание всей полноты ответственности за свое бытие и результаты поступков. Основанием, фундаментом и источником внутренней свободы и ответственности в цельной личности является развитие и утверждение в ней, в ее сознании, по крайней мере, двух категорических императивов: нравственно-гуманистического и экологического. Нравственно-гуманистический императив имеет естественное и духовное основание. Уже в инстинктах человеку дан закон сохранения индивидуальной жизни, который, благодаря духовности и любви, перерастает в личности в закон охранения всего живого. Экологический, вечный и неизменный, императив требует поступать так, чтобы поведение и отдельные действия человека не нарушали экологической гармонии в природе, обществе и человеке, основывались на естественных законах их бытия, развития и взаимодействия между собой. Сознание этих императивов определяет границы внутренней и внешней человеческой личностно-нравственной свободы, препятствует переходу свободы в произвол, устанавливает меру ответственности.
   Нравственное ядро личности стимулирует саморазвитие в ней таких духовно-нравственных и психофизиологических свойств и качеств, как: любовь и сострадание всему живому; целеустремленность в гуманистической деятельности; воля и мужество, упорство, настойчивость и стойкость; идейность и готовность к самостоянию и отстаиванию своих убеждений; внутренняя опора на себя, собственные духовные силы. Ей свойственен нравственный индивидуализм, способность самопреодоления и поддержание нравственного коллективизма.
   Личность живет в обществе и не может быть свободной от существующего в нем расслоения на классы, различные социальные общности, объединения и группы, интересы которых нередко не только не совпадают, но и прямо противоположны. Это тот самый момент в жизни личности, который нередко раздваивает ее, делает внутренне противоречивой, заставляет быть непоследовательной с точки зрения общечеловеческих гуманных императивов, страдать и мучиться в угрызениях совести. Принадлежность к социальной группе, долг классовой, национальной, религиозной солидарности подталкивают личность к нравственной ущербности, усеченности, частичности. И только самые сильные духом, исполненные гуманизма и терпимости в экстремальных ситуациях идут путем выбора наименьшего зла, сохранения в своих деяниях любви к живому и человеческого облика. Однако в любом случае в общественной жизни личность противостоит государственно-общественным тенденциям обезличивания людей, превращения их с помощью «кассетной» техники в частичные, ущербные личности.
   Цельная личность регулирует и ограничивает свои материальные потребности, приводит их в соответствие с внутренними и внешними требованиями нравственности и экологии природы, общества и человека. Одновременно она всемерно стимулирует и развивает в себе духовно-нравственные и творческие потребности, отдавая им приоритет перед потребностями материальными. Рост материальных потребностей заглушает духовно-нравственное начало в человеке и потому должен иметь предел в достижении оптимально необходимого. Поэтому ведущим внутренним стимулом и интересом является тот, который контролируется нравственным и экологическим императивами.
   Цельная личность, как, впрочем, и ущербная, частичная, относится, имеет определенное отношение к основным духовным и материальным, общественно значимым ценностям. Личность, конечно, осмысливает для себя как смысл жизни, цель жизни, так и ее завершение – смерть или бессмертие после смерти. Смысл жизни достаточно полно и убедительно раскрыт в философских и педагогических учениях и заключается в том, чтобы личность имела возможность развить дремлющие в себе, если не все, то, по крайней мере, ведущие духовные и материальные сущностные силы. Цель же, наполняющая смысл содержанием, в том, чтобы включить эти силы в социально значимую деятельность, задействовать их, получать удовлетворение от игры, живой работы этих сил. И если это задействование сил происходит, если человек мыслит, творит, страдает, созидает, выражает, создает материальные и духовные ценности, то происходит и их постепенное естественное исчерпание и угасание. Личность опустошается, и человек сущностный, цельный, чувствуя и осознавая свое бессилие, ждет смерти как избавления и еще не познанного инобытия. Нередко не дожидается естественного акта освобождения от тяжкого сознания никчемности, стремление к познанию непознаваемого – смерти – берет верх, и личность кончает самоубийством. Но это не крах личности, а лишь ее самоускорение к завершению смысла и цели бытия в результате исчерпания сущностных сил, запасов, биологической и духовной энергии, породившего опустошенность и влечение к инобытию. Что касается отношения к проблеме бессмертия, то цельная личность, признавая очевидность конца материального бытия, оставляет за верующими право отстаивания идеи бессмертия духа, души, как явления для смертных непознаваемого, а потому и в одинаковой мере как невозможного, так и возможного.
   В этой связи естественно и логично рассмотрение взаимоотношений личности с таким явлением духовной жизни, как религия. Личность осознает и допускает возможность понимания духовности как религиозного представления и опыта, как переживания и ощущения состояния инобытия, существования нездешнего, запредельного мира. Это состояние и переживание возникает в процессе и результате медитации, достигаемой с помощью молитвы, йоги или иных специальных упражнений. Человек погружается в состояние расслабленности, внутренней сосредоточенности, растворяется в Боге, нирване, утрачивает ощущение времени и пространства. Личность в самом широком смысле всегда существо верующее. Она верит либо в осуществимость в человеческом обществе нравственного и экологического императивов, что создает условия счастливой жизни людей; либо непосредственно в Бога, ведущего человечество в Царство Божие. Нередко вера цельной личности сочетается с сомнением, размышлением, приводящим ее к религиозному творчеству, вплоть до создания собственной религиозной версии или учения. Бывает и так, что личность исповедует не традиционную персонифицированную религию, каковыми являются христианство, иудаизм, ислам, буддизм, а веру в мировой космический разум, в творящее ничто, в саморазвивающуюся мировую идею и другие философские гипотетические концепции. Обращение к такому божеству со стороны человека с призывами о помощи и прощении бессмысленно и абсурдно. Личность способна нести в себе как религиозную, так и социально-культурную духовность, развивающуюся в рамках той или иной цивилизации.
   Важным моментом для характеристики цельной личности является ее отношение к другим, помимо религии, господствующим формам общественного сознания, особенно таким, как государственная идеология, политика, право, мораль. Она отдает себе отчет в том, что формы общественного сознания создаются для наполнения их содержанием индивидуального сознания каждого человека, для стандартизации его мышления. С их помощью осуществляется регулирование общественных отношений, опосредованное управление духовной и материальной жизнью людей в обществе. Они представляют собой единое идеальное экспансивное поле, которое не терпит чужеродных идеальных явлений, разрушает индивидуальную личность, интегрирует ее в общую массу, приводит всех к «общему знаменателю». Это поле поглощает и растворяет индивидуальный разум, превращает его в безликую конформную частицу общего идеального пространства, передвигающуюся в заданных параметрах, что обеспечивает стабильность господствующей власти. Создав неизбежные в обществе формы общественного сознания, люди выпустили из бутылки джина, который духовно подмял их под себя, стал их поработителем, орудием духовного угнетения, унифицирования, одуряющего единомыслия. Благодаря им возникла возможность контроля за направлением мысли людей, преследования за отклонения от общепринятой нормы, за мыслепреступление. Исходя из понимания всего этого, личность стремится быть критически мыслящей, оградить себя от стандартизации разума и мышления. Она признает неизбежность и объективный характер форм общественного сознания и одновременно сверяет их содержание с основными императивами человеческой личности. Устоявшиеся каноны и шаблоны она подвергает сомнению и критическому переосмысливанию, идет путем инакомыслия, создания собственных взглядов и мировоззренческой концепции.
   Личность не минуют отношения собственности. Ей может быть свойственно чувство собственности в большей или меньшей степени, а может и вовсе отсутствовать в ней. Обладание собственностью не рассматривается ею как самоцель. Она приобретается и используется как средство осуществления своей политической свободы, независимости, проявления общественной инициативы, творческой самореализации и самоутверждения. Целью личности является использование собственности для умножения общественного благодеяния, увеличения благосостояния людей, исполнения своего долга, связанного с внутренней ответственностью за поддержание всего живого. Личность выступает как организатор просвещения, медицинской гуманитарной помощи, различных фондов культуры и поддержания талантов, как спонсор и меценат. В рамках частнособственнической системы она, в пределах возможного, реализует идею социальной справедливости. Экономическая свобода дает ей возможность реализовать себя в частном предпринимательстве, а личностная ответственность стимулирует гуманистическую социально направленную деятельность.
   На разных ступенях общественной лестницы цельной личности приходится сталкиваться с проблемой власти и вырабатывать свое отношение к ней. Властолюбие, стремление властвовать над другими людьми, такими же личностями, как она сама, или даже частичными личностями, чужда целостной личности. Даже если человек рождается с инстинктом властолюбия, по мере становления личностью он стремится подавить его в себе. Идеалом для личности является не властвование одного над другим, а свободное, в рамках общепринятых соглашений, равноличностное общение и взаимодействие. Однако в современных обществах, скрепленных государственной и общественной иерархией, личности приходится вступать в реальные отношения власти, подчинения и управления. При этом она всегда руководствуется своими нравственно-экологическими императивами и принципами:
   – использование власти только в интересах дела и человека;
   – неиспользование ее в корыстных интересах;
   – уважение прав и достоинства подчиненного;
   – отход от власти при благоприятных обстоятельствах.
   Увлечение властью опустошает личность, способствует ее постепенному скатыванию к состоянию ущербной личности.
   Еще одна важная область общественного взаимодействия, в которой проявляется личность, – это ее отношение к закону. В принципе, цельная личность законопослушна, веропослушна, присягопослушна. Однако это послушание и уважение к закону, вере, присяге продолжается до тех пор, пока они не приходят в противоречие с нравственно-экологическими императивами. В этом случае личность совершает свободный выбор протеста и встает на путь борьбы с вредными, с ее нравственной позиции, установлениями. Как критически мыслящий, внутренне свободный субъект, она, с учетом принципа ненасилия, используя законные средства, вступает в борьбу против несправедливых законов; лживых и лицемерных норм общественной морали; догматических постулатов веры, вошедших в противоречие с убеждениями; основанных на присяге приказов, использующих послушание и дисциплину во вред людям. Вместе с тем, личность непримирима по отношению к беззаконию, беспределу, преступности.
   Таковы наиболее общие, системо– и смыслообразующие характеристики личности, раскрывающие сущность ее природного, духовного, социального и личностного существа. Но если бы в обществе формировались одни только развитые цельные личности, то многие государственно-общественные системы организации жизни, системы правового и морального принуждения, искусственного внедрения стандартных форм общественного сознания и мышления отпали бы сами собой за ненадобностью, в них просто исчезла бы нужда. Однако общество, будучи изначально несовершенным, развивается по своим, имманентно присущим ему законам, далеко не всегда, даже в большинстве случаев, отвечающим нравственно-экологическим императивам и лучшим традициям прогрессивной культуры европейской цивилизации. Оно, вопреки здравому смыслу, развивается в противоречиях, противостояниях, противоборстве добра и зла. А кажется, эта борьба неистребима, потому что, возможно, с ее концом, как это ни парадоксально, закончится прогресс культуры, бесконечный процесс стремления к торжеству цельной и гармоничной человеческой личности.
   Поэтому наряду с тем, что в обществе все же рождаются цельные человеческие личности, в противовес им и вопреки им возникает и образуется масса личностей ущербных, частичных, даже извращенных. Среди них прежде всего необходимо отметить и охарактеризовать такую частичную личность, суть которой заключается в антиличностном проявлении, противостоянии цельной личности.
   Сущностная характеристика антиличности состоит в том, что она обладает либо внутренней и внешней ничем не ограниченной свободой, безнравственным произволом, без внутренней ответственности, либо сугубо внешней, основанной на фанатизме или страхе, ответственностью, лишенной свободы выбора. В любом случае антиличность не опирается на какие бы то ни было внутренние нравственно-экологические императивы и потому, как правило, легко становится орудием исполнения либо захвативших, поразивших ее сознание фанатичных идей, либо других, более сильных и властных антиличностей, внушающих ей подобные идеи. Словом, если идеальную личность можно условно представить как личность Христа, то наиболее совершенное выражение антиличности – Антихрист. В философской и художественной литературе антиличность изображается как сверхчеловек (Ницше); как человек, дерзающий ради своей идеи переступить через нравственный закон и совесть (Достоевский); как индивид, изолирующий себя от общества и игнорирующий его порядки (Камю, Сартр). Во всех случаях это человек, отрицающий не только общественную мораль, но и собственную внутреннюю гуманистическую духовность, нравственность и совесть, лишенный чувств милосердия и сострадания, основывающийся в своем поведении на антигуманных идеях, инстинктивных импульсах, внешних стимулах и ничем не ограничиваемых животных потребностях. Он чувствует себя по ту сторону добра и зла, где господствует авторитаризм, жестокость, право сильного. Антиличность эгоцентрична, эгоистически индивидуалистична, самовлюбленно самолюбива, самозабвенна в своем фанатическом устремлении к цели вплоть до самопожертвования. Она рассматривает других людей исключительно как средство для осуществления своих замыслов, считает, что цель оправдывает средства. Характеристика безнравственно-бездуховного существа антиличности включает такие, отрицаемые цельной личностью, негативные качества, как насилие, зависть, ненависть, месть, предательство, злорадство, вероломство, ехидство, некрофилия, обман, бессовестность, лицемерие, цинизм, наглость, хамство, нахальство. Ей, при всей ее ничтожности, свойственна агрессивность, провокаторство, хамелеонство, распутство, конформизм, подхалимство. И вместе с тем, в ней уживается гордыня и раболепие перед сильными, безнаказное святотатство, мздоимство, правовой нигилизм. В эстетическом восприятии ее отличает гнусность, лишенность привлекательных чувств веры, чести и достоинства, любви и красоты. И, ко всему прочему, антиличность, как правило, интеллектуально поверхностна, дилетантична, ограниченна.
   Подобные антиличности, с точки зрения которых все сказанное о них не мерзко и не отвратительно ввиду отсутствия у них нравственного и эстетического отношения к действительности, обитания их по ту сторону добра и зла, достаточно многочисленны и широко распространены в современном международном сообществе. Они формируются, поддерживаются и подпитываются различного рода организациями асоциального религиозного фанатизма, сектантства, общественными объединениями безудержного национализма, вплоть до расизма, нацизма, фашизма и сионизма, организациями псевдореволюционного экстремизма и фундаментализма; мощными объединениями членов международного преступного бизнеса. Наконец, как это ни парадоксально, к клану антиличностей примыкают и многие общественно-политические деятели. Для того, чтобы любыми средствами удержать власть, им постоянно приходится приспосабливаться к политической ситуации, учитывать интересы различных политических сил и запросы различных, противостоящих друг другу, социальных слоев и групп. Они изначально, в силу своего положения, вынуждены давать невыполнимые, а то и просто лживые обещания; лицемерить, изображая религиозность или доброжелательность; рисовать недостижимые перспективы будущей счастливой социальной жизни. Они не замечают обнищания людей; их страдания из-за национальных конфликтов; наступления разврата и невежества; уничтожения духовности в связи с разгулом растленной и растлевающей массовой культуры. Они прикрывают своих коррупционеров и клевещут на политических противников. Поднимаясь все выше по ступеням власти, они все более утрачивают нравственность, совесть, внутреннюю свободу и ответственность за свои действия, пока совсем не освобождаются от них, становясь законченной антиличностью. Провозглашение нравственности, идеалов гуманизма и демократии становится для них ширмой, обыкновенным политическим приемом, который, как это ни парадоксально, практически всегда эффективно срабатывает в общественном сознании неоднократно обманутых людей. В их душах воцаряется пустота, равнодушие, подлость, способность на любой антигуманный, по существу преступный акт.
   В психофизиологическом плане антиличность, как правило, обладает твердой волей, настойчивостью в достижении целей, решительностью в своих неконтролируемых деяниях. Она несет в себе различного рода неврозы, психозы, комплексы и фобии. Одни страдают некрофилией, другие – скрытыми формами шизофрении и паранойи. Третьи испытывают комплекс неполноценности в сочетании с нарциссизмом и утверждаются за счет ущемления интересов прав других людей.
   Потребности антиличности крайне противоречивы. Она стремится к наиболее полному удовлетворению своих извращенных материальных потребностей за счет других людей, групп, общества в целом. Их духовные потребности ограничены, сужены до уровня ложных идеалов, хитроумного плетения интриг и организации коварных заговоров, что, в сущности, лишает их натуры подлинно духовного качества. Антиличность не задумывается о подлинном смысле жизни, о полноценном развитии и постепенном изживании сущностных сил. Она сама ограничивает себя, превращает в частичную личность, замыкаясь и зацикливаясь на узкой асоциальной цели, подчиняя все силы ее достижению. Антиличность не размышляет о смерти, ее тайне и бессмертии. Она вся, даже будучи Демоном, в этой жизни, в ее интересах и борьбе. Она решительно чинит зло ради своей фанатичной идеи и принимает смерть как досадное недоразумение и препятствие на пути к цели и самоутверждению.
   Такое отношение антиличности к смыслу, цели жизни и к смерти сказывается на ее отношении к религии. Она бывает фанатично религиозна, если в религиозные одежды облекаются земные цели ее деятельности. Это ярко подтверждено и иезуитами, и современными проповедниками из-за океана; и различного рода сектантами, злоупотребляющими своей духовно-психической властью, одурманивающими и отрывающими детей от родителей, семьи, общества, Родины во имя своих тайных безнравственных и антигуманных целей. Вместе с тем, антиличность может быть, и чаще всего бывает, либо неверующей, либо традиционно и лицемерно верующей, изображающей себя покорной Богу ради привлечения на свою сторону обывателей, убеждающихся в том, что их общественный или политический лидер такой же христианин, мусульманин, буддист или иеговист, как они сами и что за него можно и нужно голосовать.
   Определенное своеобразие имеет и отношение антиличности к другим формам общественного сознания. Она способствует утверждению определенной политики и политической идеологии, содействующих достижению ее целей и стремлений. Она нетерпима, не толерантна и ведет непримиримую борьбу против чуждых ей идеолого-политических, моральных, правовых, культурологических идей. Она, одновременно, является носительницей определенной антигуманной идеологии, утверждающей себя в борьбе с общепринятыми положительными или негативными идеологиями. Как правило, она противостоит государственно-общественным и коллективным устоям общественной жизни.
   Стремление к обладанию собственностью может быть совершенно не свойственно антиличности. Больше того, одной из ведущих идей, стимулирующих ее деятельность, нередко становится концепция полного разрушения института частной собственности, ее насильственного отчуждения от человека. Эта концепция основывается как на признании разлагающего действия частной собственности в отношении духовности личности, так и на агрессивности, экстремизме самой антиличности. Вместе с тем, чувство собственности и стремление к владению ею бывает и определяющим в антиличности. Это чувство реализуется у одних индивидов как ординарное желание обогащения, наживы в целях самоутверждения и достижения господствующего положения в обществе. У других – как приобретение средств и орудий для осуществления коварных замыслов, фанатичной идеи, захвата власти, преступления, удовлетворения непомерного честолюбия и амбиций. Владение собственностью и богатством дает возможность антиличности возвыситься над людьми, использовать их в качестве орудия реализации экстремистских целей, творить их руками насилие, преступления, оставаясь в тени, вне досягаемости закона.
   И уж, конечно, антиличность рвется к власти как средству самореализации. Нередко ей свойственен сильно выраженный инстинкт власти, подкрепляемый сильной волей. Она, не считаясь с интересами других людей, использует власть для осуществления фанатичных и антигуманных целей, унижения людей и превращения их в послушных, безвольных исполнителей, для установления единообразия в мышлении, преследования за инакомыслие, расцениваемое как мыслепреступление. Она, с помощью власти, устанавливает абсолютизм, тоталитаризм, диктатуру, авторитаризм. Власть для нее – мощное средство борьбы со своей противоположностью, духом свободомыслия и личностности, средство приведения людей к покорности и «общему знаменателю».
   Отношением антиличности к власти определяется и ее отношение к закону. Она подгоняет закон «под себя», для оправдания своих поступков и действий, придания им законной силы. Если закон препятствует ее злонамеренным посягательствам, антиличность, до поры до времени, лицемерно законо– веро– присягопослушна. Но в удобный момент она либо изменяет закон в свою пользу, либо грубо и беззастенчиво попирает его. Психологически антиличность чувствует себя над законом, вне закона и потому могущей, имеющей право действовать вопреки закону. Для нее нет законных преград на пути к цели. В зависимости от состояния общества, политических и экономических условий, она либо борется за выгодные и удобные ей законы, либо ищет и находит обходные пути, либо вероломно нарушает законы, действуя против них незаконными, часто насильственными средствами.
   В целом об антиличности необходимо сказать, что она существует как антипод личности, как основная сила противодействия экологически, экономически, политически нормальному развитию человека и общества.
   Однако наиболее распространенным, массовым типом среди частичных, ущербных личностей является псевдоличность. Если личность и антиличность в своих основных характеристиках сущностны, обладают внутренним самосознанием, адекватны в своих проявлениях самим себе, своей экзистенции; если они в большей или меньшей степени автономны, самостоятельны, обращены в себя и обладают свободой в выборе, решениях и действиях и потому инвариантны, то псевдоличность многолика и поливариантна. Она характеризуется прежде всего отсутствием в ней внутренней самости, автономности, осознания и признания себя свободной в выборе поведения, независимой и неповторимой личностью, внутренне нравственно свободной и ответственной – отсутствием всего того, что составляет ядро личности или антиличности. Отсутствие в индивиде личности не образует духовно-интеллектуального вакуума. Свято место пусто не бывает, духовный мир не терпит пустоты. В сознание, в пустующее душевное пространство индивида устремляются инстинктивные импульсы из области бессознательного и мощные, подобные мутным и грязным селевым, сметающим все на своем пути, потоки внешних, изничтожающих человеческое в человеке воздействий. Человек превращается в мнимую частичную личность, в псевдоличность. Он, вроде бы, сознает, размышляет, думает, переживает, высказывается, принимает решения, отстаивает, борется, действует. Он не замечает, что все это ему подсказано, подброшено, подкинуто, а часто и насильно втиснуто извне с помощью средств массовой информации, рекламы, политической или религиозной проповеди. Его личностная сущность не возникла, не образовалась в нем. Она либо задушена, подавлена в зародыше, изначально формировалась как псевдосущность, либо в процессе идеологического воздействия вытеснена, подменена, заменена, уничтожена господствующими в обществе нормами, шаблонами, стереотипами, догмами, иерархиями, канонами, установлениями, а также рекламными, потребительскими, образовательными, масскультурными, поведенческими, модными стандартами. В человеческое сознание, как тонко подметил М.Е. Салтыков-Щедрин, вставляется органчик, или, говоря современным языком, закладывается та или иная, возможно и сразу несколько, «кассета» с заранее разработанными программами мышления, чувствования, переживания и поведения. Такому человеку уже просто не нужны ни нравственная свобода выбора, ибо он, как ему кажется, обладает истиной в последней инстанции; ни ответственность, поскольку действия в духе и рамках «кассетных» программ уже заранее одобрены общественным мнением и не могут вызывать сомнения. Он утверждается среди других людей исключительно за счет внешнего положения: должности, обладания престижной вещью, показной значительности. Стоит ему только утратить власть, авторитет, поклонение, как он превращается в жалкое и никчемное существо. В результате появился и размножился в обществе «кассетно»-запрограммированный человек– продукт новой формы духовно-нравственного насилия, являющейся действенным способом насаждения мнимого разнообразия, а на самом деле единообразия, единомыслия и безличностной, псевдоличностной солидарности, приведения индивида к покорности.
   В нравственном, скорее безнравственном, смысле псевдоличность характеризуется равнодушием, безразличием и пассивностью в отношении всего, что не касается ее частных интересов; подверженностью внешним влияниям и конформностью; проявлением приспособленчества, мимикрии, предательства других людей и своих собственных убеждений. Мнимая, частичная личность не страдает от отсутствия чувств чести и достоинства, от духовной пустоты. Она открыта для внешних манипуляций, предрасположена к восприятию и аккумуляции «кассетных» программ, испытывает острую потребность в руководстве ею со стороны общепризнанных и почитаемых популистов и авторитетов. В психофизиологическом отношении псевдоличность в обобщенном плане характеризуется слабостью нервной системы, склонностью к восприятию и освоению психотерапевтических и гипнотических воздействий, болезненному реагированию и образованию психозов, неврозов, фобий, комплексов неполноценности, ущемленности, недооцененности, значительности. Ее отличает прикрываемое внешне решительными поступками скрытое и маскируемое безволие. Ей свойственно как тупое исполнение указаний свыше, «служебного долга», так и, в зависимости от внешних побуждений, агрессивность. Она подвержена действию массового психоза, когда совместные неконтролируемые действия толпы лишают ее трезвого рассудка и осмысления возможных трагических последствий. Словом, превращение индивида в псевдоличность, в «кассетного» человека разрушает его духовную экологию, лишает возможности самостоятельно переживать отношение к общечеловеческим ценностям.
   Каковы же виды, разновидности «кассетных» программ, которыми определяется многоликость и поливариантность частичной, мнимой личности или псевдоличности? Среди них важное место в формировании «кассетного» человека занимают «кассеты», заполненные стандартным политическим, аморальным, псевдоисторическим, спекулятивно-предпринимательским, псевдообразовательным, правонарушительским, поведен ческим, религиозным и особенно псевдорелигиозным, бездуховно-масскультурным, националистическим содержанием, которое широко транслируется в сознание людей всеми средствами массовой информации. Политические «кассеты» вдалбливают в головы такие стандартные стереотипы, как ожидание в ближайшем будущем процветания и манны небесной вопреки очевидному развалу экономики и углубляющемуся обнищанию народа; как борьба с привилегиями, вопреки возникновению и укреплению мощных привилегированных групп и социальных слоев; как обретение свободы, которая пока оборачивается для большинства людей лишь свободой от работы, нормального отдыха, образования, получения квалифицированной медицинской помощи и лекарств. Для псевдоличности, в ее реальном отношении к действительности, срабатывает не очевидный факт жизненной реальности, а политическая «кассетная» программа.
   Аморально-содержательная «кассета» закладывает в сознание псевдоличности нездоровый, отвлекающий от социальных проблем интерес к сексу, половым извращениям, порнографии; привыкание к жестокости, насилию, ужасам и бесчеловечности; равнодушие к разрушению элементарных моральных устоев. Псевдоисторическая «кассетная» программа составлена вопреки какой-либо исторической объективности, иключительно с целью опорочивания советского периода. В ней сознательно высвечиваются и муссируются только темные и мрачные стороны жизни недавнего прошлого и полностью придаются забвению, оттесняются «за кадр» позитивные достижения в жизни народа, которых он теперь практически полностью лишился. Одновременно тщательно, но, как правило, тщетно отыскивается, отбирается и поднимается на щит то в дореволюционной истории, что можно окрасить в светлые тона, при этом напрочь «забывая» и игнорируя подлинное бедственное положение российских народов, их обнищание, невежество, бесправие. Другими словами, на полную мощность используется высказанная известным историком мысль о том, что история есть политика, обращенная в прошлое. Спекулятивно-предпринимательская «кассетная» программа разжигает страсти к наживе, частной собственности, азартной игре, к обману и спекуляции ради обогащения. Она внушает мысль о возможности, благодаря счастливому случаю, осуществить «американскую мечту» и стать миллионером; о счастье, основанном исключительно на власти денег. Разрабатывается и вводится в оборот специальная «кассета» с образовательным стандартом, усредняющим и снижающим общеобразовательный и интеллектуальный уровень подрастающего поколения. Содержание правонарушительской «кассеты» романтизирует преступную деятельность как средство самоутверждения молодежи. В расхожий оборот вводится мысль о том, что, разбогатев на преступлениях, человек становится добропорядочным гражданином, благотворителем, спонсором или меценатом. Преступная деятельность обретает легальный статус. Поведенческая «кассета» формирует, особенно среди детей и юношества, определенный стереотип взаимоотношений, речевые штампы, стиль в одежде, шаблоны группового реагирования. Особое значение придается «кассетам» религиозного и псевдорелигиозного содержания. Такие получившие официальный статус конфессии, как православие, ислам, буддизм, вытесняют из сознания людей утратившую авторитет общественную безрелигиозную мораль, выполняют ряд полезных функций, осуществляя миротворческую, благотворительную, просветительскую деятельность. Однако сегодня, наряду с ними и вопреки им, формируются «кассеты» ложнорелигиозного содержания, чуждого традициям и нравам народа. Речь идет о деятельности различного рода заокеанских проповедников, руководителей сект, которые стремятся разрушить «кассету» традиционного народного религиозного сознания, заменить ее «кассетой», приучающей и приручающей людей к руководству их душой чуждыми народу «спасителями человечества». «Кассета» масскультурного содержания также предназначена для вытеснения из сознания людей мировой и национальной художественной культуры, способствующих формированию цельной, внутренне свободной, личности. Подлинная культура подменяется денационализированной псевдокультурой, пробуждающей низменные истинкты и стадные чувства, нивилирующей индивидуальность. Наконец, широкое распространение сегодня получила «кассета» националистического содержания. С ее помощью в сознание человека вводятся, внедряются преступные идеи о национальной исключительности и квасном патриотизме; национальной неприязни, ненависти и вражды; отчуждения от интернационализма, экономимического, политического, культурного взаимодействия. Ценности мировой культуры, науки, образования подменяются в воспитании подрастающего поколения доморощенными достижениями, ограничивающими и обедняющими интеллектуальный кругозор детей.
   Названными «кассетами», конечно, не исчерпывается весь арсенал стандартов, закладываемых в сознание человека и превращающих его в псевдоличность. Однако очевидно, что они имеют системообразующее значение, определяют основное содержание сознания псевдоличности. Индивид может быть заряжен двумя, тремя или несколькими «кассетами» одновременно, управляющими его поведением, убеждениями, переживаниями, чувствами. С помощью средств массовой психологической обработки «кассеты», по надобности, можно менять, усиливать или ослаблять их действие, акцентировать те или иные идеи в зависимости от целей манипулирования сознанием людей в интересах политиков, партийных объединений, мафиозных структур, заинтересованных зарубежных лиц и организаций. «Кассетный» человек, псевдоличность более опасен для цельной личности, чем антиличность. С антиличностью все ясно: она враждебна и с ней надо вести борьбу. Псевдоличность – всегда скрытый враг, поскольку неизвестно, какими содержательными «кассетами» она заряжена и как, в какую сторону средства массового психологического насилия, иные воздействия могут повернуть ее сознание и деятельность. Псевдоличность противостоит личности, противодействует ее развитию в индивиде. Она формирует и составляет ту социальную среду, которая превращает людей в цивилизованное стадо, подверженное законам массового, управляемого со стороны, действа и неконтролируемого психоза.
   Псевдоличность, «кассетный» человек полностью подвержен потребительской идеологии. В недавней истории потребности человека определялись его собственным, внутренним интеллектуальным, духовно-творческим ростом, его мечтой, что и влекло за собой рост и развитие материального производства и духовной культуры. Теперь для массового «кассетного» человека положение изменилось коренным образом. Уже не сам он управляет своими потребностями, а рост и развитие стандартизированного производства и стандартизированной массовой культуры, их реклама определяют, контролируют, формируют, направляют, штампуют его материальные и духовные нужды. Человек по своим потребностям становится таким, каким делает его массовое материальное и псевдодуховное производство. Он продукт и жертва, активный участник стандартизации потребностей псевдоличности. Ей свойственен вещизм, превалирование материальных потребностей над духовными.
   Что касается проблем смысла, цели жизни и смерти, то в cвоем философском значении они оказываются вытесненными стандартными программами, остаются за пределами сознания «кассетированного» человека. Он не задумывается о смысле существования, а цель своей жизни, как правило, видит в достижении практических, прагматических, в том числе и творческих, предпринимательских, политических успехов; в наживе; в удовлетворении инстинктов и страстей; в мещанском благополучии и имидже, способствующем самовыражению и самоутверждению. Смерть, как и смысл существования, для псевдоличности не становится предметом философского осмысления, размышления, переживания. Она воспринимается лишь как данность и неизбежность, требующая к себе определенного эмоционального и ритуального отношения.
   Псевдоличность чаще всего религиозна. Это и естественно, поскольку религиозно-содержательная «кассета» основывается и на глубокой исторической традиции, передаваемой из поколения в поколение; и на широкой массовой религиозной пропаганде; и на присущей человеку способности верообразования, нахождения в вере опоры в сложных жизненных ситуациях, надежды на спасение души. Однако в «кассетном» человеке нет религиозного самостояния, внутреннего нравственного свободного диалога с Богом, сомнения, религиозного поиска, страдания, творчества, всего того, что свойственно целостной личности. Частичная личность, даже верующая не по традиционной привычке, а искренне, целиком зависит в религиозном отношении от священника, духовного наставника и пастыря, извне руководящего ее душой. Поэтому она веропослушна, религиозно конформна, ее сознание подвержено манипуляциям на религиозной почве.
   Отношение псевдоличности к другим формам общественного сознания, особенно к таким, как политика, наука, искусство, целиком определяется содержанием соответствующих, господствующих в общественном сознании «кассет». У «кассетного» человека нет реальной возможности делать самостоятельный выбор поведения в политике или морали, в эстетических предпочтениях. Его позиция в отношении к явлениям и событиям в этих формах общественного сознания лишь в очень малой степени базируется на личном опыте, участии, творчестве. Поэтому сегодня, в условиях мощного единого информационного поля, она формируется не столько под влиянием социально-классовых реалий и отношений, сколько под неотразимым психологическим воздействием пропагандистских «кассет». Столкновения политических, моральных, эстетических мнений людей чаще всего отражают не борьбу их собственных реально отсутствующих, возникающих только как продукт критико-аналитического мышления убеждений, а борьбу между навязанными извне взглядами, суждениями, представлениями. Это и есть в подлинном смысле манипулирование сознанием частичной личности, с помощью которого манипуляторы добиваются поддержки сомнительной политики, побед на выборах, падения престижа того или иного неугодного лидера, одобрения антихудожественной, аморальной, античеловеческой массовой культуры. Таким образом, можно сказать, что псевдоличность с помощью средств массовой информации и морально-психологической обработки включена в четко отработанную систему поглощения идеологически направленных «кассет», формирования содержания индивидуального сознания. Она не относится к различным идеологиям, становится запрограммированной на определенное мышление и действия в рамках содержащихся в кассетах идеологических императивов.
   Собственность, владение и распоряжение ею входит в круг существеннейших интересов псевдоличности. Это определяется ее стремлением к материальному благополучию, к обогащению, укреплению авторитета за счет своего общественного положения, известной независимости от других людей, возвышению над ними, удовлетворению своего самолюбия. Благодаря владению собственностью, частичная личность получает возможность удовлетворения стандартизированной потребности стандартными продуктами материального и духовного производства. И одновременно она все более глубоко погружается в пучину зависимости от собственности, подмены духовности инстинктами наживы, стяжательства, бесчеловечности. Нередко псевдоличность из-за собственности и денег способна на воровство, обман и тяжкие преступления против общества и личности. Сегодня в нашем обществе интерес и влечение псевдоличности к собственности программируется специальной идеологической «кассетой» собственничества, поддерживается и разжигается практическими правительственными мероприятиями по освобождению цен, акционированию, приватизации, ваучеризации, реабилитации спекуляции и махинаторства.
   Псевдоличности свойственно стремление к власти. С ее помощью она стремится к самоутверждению, удовлетворению своих амбиций, претензий на собственность и привилегии. Псевдоличность во власти не может перепрыгнуть через свою бездуховность, мелочное самолюбие, страстишки, корыстные побуждения и возвыситься до уровня понимания интересов народа и служения им. Ради того, чтобы удержаться у власти, сохранить свои привилегии, она готова на подлость, предательство, лживые обещания и прямой обман. Поэтому часто, не обладая способностями государственного деятеля и свойственными цельной личности качествами внутренней свободы, самостоятельности и ответственности, она становится игрушкой в руках других псевдо– или антиличностей. Она выполняет их просьбы, советы, даже требования и распоряжения, поддерживает и прикрывает их, поскольку сама не способна к самостоянию и борьбе и целиком зависит от своего окружения. Чаще всего случается так, что у руля оказывается именно псевдоличность, «начиненная» суммой идеологизированных «кассет», послушно выполняющая волю референтных групп. Другими словами, между власть предержащей псевдоличностью и реальным пользованием властью всегда есть прослойка людей, будь то личности или антиличности, которые определяют и осуществляют подлинную власть.
   Что касается отношения псевдоличности к закону и законности, то оно весьма непоследовательно. С одной стороны, чисто внешне, она законо-, веро-, присягопослушна. В соответствии с «кассетой» правового содержания она рассуждает о правопослушности, законности, легитимности. Но, с другой стороны, когда дело касается ее личных интересов, особенно если она занимает высокое положение в государственной иерархии, она просто перестает замечать законы, кроме закона своей выгоды, неограниченной власти и вседозволенности. Нормы морали и права для нее перестают что-либо значить. Беспредел воспринимается ею как проявление своей воли, власти, чувства безнаказанности, уверенности в высоком покровительстве. Именно этим и объясняется разгул воровства, преступности, коррупции, особенно в высших эшелонах власти.
   Такова в основных чертах общая характеристика псевдоличности. Следует отметить, что массовое явление отклонения людей от личностной нормы, обретения ими черт анти– или псевдоличности не проходит для них бесследно и безболезненно. Вопреки утверждениям некоторых медиков-психиатров о том, что нынешняя социальная среда не имеет сколько-нибудь существенного влияния на состояние психического здоровья человека, особенно ребенка, сегодня, в связи с усилением «кассетного» пресса, психологического насилия над людьми, псевдоличность травмируется и несет в себе целый ряд психических аномалий. Среди них такая, как ослабление, оскудение, притупление самостоятельного аналитико-синтезирующего, критического, творческого мышления, обеднение воображения и речи. Готовые мнения, суждения, заведомо ложные политические, религиозные, социальные концепции целой армией теле– и радиокомментаторов, советников, консультантов, проповедников, экстрасенсов, астрологов, ясновидящих выдаются за истины в последней инстанции, не требующие осмысления и критической оценки, подлежащие лишь интеллектуальному заглатыванию и превращению в «собственные» убеждения. Воображение вытесняется бесконечными образами теле– и киногероев, реклам, сексуально-порнографических изображений, стандартных героев музыкальных шоу. Речь засоряется готовыми штампами, сленгом или просто нецензурными выражениями. В результате у многих людей происходит нарушение нормальных психических процессов мышления, воображения и речи, выражающееся в утрате или значительном оскудении способности самостоятельно мыслить и рассуждать, иметь свое мнение, создавать творческие произведения, пользоваться богатствами языка в общении.
   Происходит также травмирование эмоционально-волевой и поведенческой сфер индивида. Псевдоличность становится подверженной массовому религиозному, военному, националистическому, политическому психозу, бездумному балдежу на концертах, рок-групп и рок-звезд, в дискотеках, на тусовках и религиозно-сектантских сборищах, на массовых праздниках и гуляниях. Она попадает в полную психологическую зависимость от стандартов и штампов в поведении. Она подражает кино– и телегероям, суперменам, манерам поведения «высшего света», молодежной субкультуры, романтизируемого преступного мира. При возрастающей болезненной внушаемости, подверженности всем внешним стимулам и ориентирам, при отсутствии внутренней нравственной свободы у нее возникает ложное впечатление независимости и самостоятельности. В действительности же в псевдоличности происходят патологические изменения, выражающиеся в утрате ею способности к тонким чувствам и подлинным эстетическим переживаниям, к защите своей психики от внушений и манипуляций. Унификация и стандартизация образа мыслей, чувствований, поведения, манер, вкусов наносит непоправимый ущерб индивиду, поскольку противоречит одному из важнейших законов экологии личности, ее нормального функционирования – закону своеобразия, индивидуальности, уникальности, неповторимости ее сущности и проявления.
   С точки зрения экологии личности, частичные личности, анти– и псевдоличности являются экологически разрушенными существами. Антиличность отчуждена от своей собственной человеческой природы и сущности. Она несет в себе враждебные и разрушительные тенденции, готовность ради фанатических и экстремистских устремлений, наживы и власти принесения в жертву других людей, природы, материальных и духовных ценностей. В ней невозможно сформировать экологическое сознание, поскольку оно противоречит ее существу, содержащемуся в ней разрушительному началу. Что касается псевдоличности, то она сама является жертвой нарушения экологии личности в современном цивилизованном обществе. Она, как показано выше, утрачивает подлинную духовность, внутреннюю свободу и ответственность, не соответствует критериям личности, составляющим ее экологическую сущность. Поэтому в псевдоличности также нельзя развить подлинного экологического сознания и особенно экологической ответственности в ее отношении к человеку, природе, обществу и самой себе. Псевдоличность, конечно, может поверхностно, чисто вербально усвоить отдельные элементы экологического сознания, умения и навыки. Все зависит в данном случае от содержания ее «кассетного» наполнения и занимаемого социального положения. Но в сущности своей, когда дело касается ее жизненных интересов и потребностей, она готова идти на любые экологические нарушения и даже преступления. В ажиотаже наживы она загрязняет окружающую среду; нарушает экологический баланс в природе, уничтожая леса, степи, животных; развращает, разлагает и разрушает с помощью порнографии, алкоголя, наркотиков подрастающее поколение. Именно псевдоличность – массовый представитель разрушителей экологии природы, общества, человека.
   Только цельная личность являет собой экологически чистый «продукт» природно-социально-индивидуального развития, соответствует внутренним возможностям человеческой природы и внешним возможностям подлинно человеческой культуры, развивается природо– и культуросообразно. Поэтому именно в цельной личности, адекватной самой себе, внутренне нравственно, свободной и ответственной возможно развитие подлинного экологического сознания, ответственности, культуры. Цельная личность всем своим существом стремится к общению с природой, слиянию с ней, к сохранению человеческого и человечности в самой себе и в обществе, к сохранению нормальных природных и социальных условий продолжения человеческого рода.
   Анализируя феноменологию личности и ее модификации, необходимо отметить, что в чистом, рафинированном виде личность, антиличность и даже псевдоличность встречаются достаточно редко. Бывает, что даже цельная личность подвергается влияниям, психическим воздействиям содержания тех или иных «кассет» и проявляет симптомы псевдоличности, поддается идеологическому насилию, не сопротивляется или слабо сопротивляется манипуляциям со стороны своим сознанием и поведением. Симптомы псевдоличности легко обнаруживаются в антиличности, часто выступающей в качестве орудия чужой, тоже антиличностной разрушительной воли. Псевдоличность, не обладая реальными качествами цельной личности и антиличности, стремится к определенному самоутверждению, имиджу, что чисто внешне, иллюзорно может проявляться и восприниматься как свободная воля, ответственность, самость и самостояние. Кроме того, все цельные и частичные личности, обладая индивидуальными чертами характера, в процессе взаимодействия оказывают влияние друг на друга в различных направлениях.
   Личность и антиличность, обладая духовной самостью, усиленной энергетическими ресурсами, волей, целеустремленностью, притягательной или отталкивающей силой, оказывают действенное влияние на окружающих, особенно на «кассетного» человека. В социальной, политической, экономической, административной борьбе они пытаются завоевать псевдоличность на свою сторону, подчинить ее себе, повести за собой, укрепить в ней свое духовное влияние, убедить в истинности избранного пути. В борьбе между собой личности и антиличности на уровне индивидуального, группового, коллективного, межпартийного, межнационального, межгосударственного противостояния сталкивают частичных личностей между собой, сеют между ними подозрительность и враждебность. От них и их взаимоотношений нередко зависит сохранение устойчивого равновесия в сознании масс, порядка или беспорядка в обществе.
   Что касается псевдоличности, то, будучи начиненной различными «кассетами» идеологического, политического, морально-правового, масскультурного содержания, в общественном взаимодействии она ищет и находит людей, начиненных примерно теми же идейно-содержательными «кассетами». В отличие от цельной личности или даже антиличности, утверждающихся за счет собственной внутренней самости, «кассетный» человек, псевдоличность стремится к объединению с людьми сходного «кассетного» содержания. Он солидаризируется, группируется, организуется, коллективно противодействует, борется, ненавидит или относится терпимо к людям иного социального положения и «кассетного» наполнения. Личности и антиличности, прекрасно понимая расстановку общественных «кассетных» сил, преследуя свои интересы, организуют их взаимодействие или противостояние, столкновение и борьбу, манипулирование общественным сознанием и укрепление своей власти.
   Для того, чтобы обеспечивать приоритетное развитие в обществе цельной личности, противостоять формированию частичных личностей, анти– и псевдоличностей, важно проанализировать тенденции основных общественных влияний на становление человеческого индивида, выявить генезис, условия, факторы, способствующие образованию личности и ее основных модификаций.
   Личность возникает, растет и развивается изнутри за счет природных сущностных сил и биоэнергии. Но формируется и окончательно складывается как природно-социальный тип или контртип под влиянием социума, условий, факторов, влияний, воздействующих извне, из всего того, что составляет позитивную или негативную социализацию индивида. Взаимодействие внутреннего и внешнего представляет собой неразрывное, органическое и вместе с тем диалектическое, противоречивое единство. И внутренняя, генетическая субстанция индивида, и внешние природно-социальные условия способны внести свой существенный корректив в развитие личности, в процесс ее становления цельным или только частичным личностным существом. В этом единстве индивида и социума обнаруживаются и вступают между собой в противоречие, в борьбу противоположные тенденции. Индивид стремится к проявлению и утверждению своей индивидуальности и ищет условия для индивидуализации своей жизни. Социум же имеет тенденцию к стандартизации жизни индивида, его проявлений в мышлении, деятельности, поведении. Между индивидом и социумом всегда происходит борение. Если индивид не обладает нормальной генетической и биоэнергетической основой, не способен адекватно воспринимать и реагировать на влияние социума, он формируется внеличностно, либо как частичная личность. Но при нормальном генофонде индивид развивается в направлении цельной личности лишь в том случае, когда он находит свой путь индивидуализации; обладает способностью, волей, энергией для движения к цели и преобладания тенденций социальной стандартизации; находит позитивный отклик и поддержку своим стремлением извне в процессе общественного взаимодействия, когда благоприятно совпадают личностные задатки, способности и содействующие их развитию внешние условия. В других случаях, когда чрезмерные амбиции и запросы индивида, возникшие в ходе ложного воспитания, не удовлетворяются обществом; когда индивидуальные стремления, творческие проявления, попытки достижения цели и самоутверждения грубо подавляются; когда просто не воспитаны самостоятельность и воля для противостояния идеологическому нажиму, духовному насилию, общественной стандартизации, антипедагогике, влияниям, разлагающим моральные устои человека, – индивид формируется как частичная личность, как анти– или псевдоличность. Таким образом, внешние условия могут обеспечить нормальное развитие и становление личности, а могут подавить духовную сущность индивида, исказить, извратить, обезличить его формирование, лишить его самости, воли, энергии, стимулов к жизни, нанести ему непоправимый ущерб.
   Внутренними факторами становления личности являются генофонд, геномы, вся физическая и психофизиологическая организация. К внешним условиям относится вся природо-географическая среда; общественные отношения, социальное окружение, включая условия города, села, социального положения; формы общественного сознания, средства массового психологического воздействия, общественные и государственные организации; народный национальный дух, проявляющийся в форме патриотизма, интернационализма, различных видов национализма; массовая культура и молодежная субкультура; семья и вся система государственно-общественного воспитания и образования.
   История убедительно свидетельствует, что всякое общество, в своих основных тенденциях, развивается по пути все большей стандартизации индивида, жесткого воздействия на его психику, противодействия индивидуализации, приведения его к полной конформности, зависимости не от личностных внутренних стимулов, а от внешнего господствующего мнения и идеологической обработки. Причем эта разрушительная тенденция усиливается и нарастает по мере развития цивилизации, вопреки громкому пропагандистскому хору, воспевающему личность, индивидуальность, необходимость ее свободы и процветания.
   Сначала личностному саморазвитию индивида противостояли непознанная природа, отсутствие духовной культуры, семейные и общинные традиции, установления, тотем и табу. Затем к социальным образованиям развития индивида, продвижения его к цельной и одновременно частичной, ущербной личности присоединились церковь, школа, средства массовой информации, художественная культура. Практически на всех этапах становления обществ огромную роль в отношении формирования целостной и частичной личности стали играть государство и его политическая идеология, религиозная, национальная идеология, культура и массовая антикультура, общественные организации, массовые общественные движения и глобальные проблемы.
   Как это ни парадоксально, но по мере развития цивилизации у индивида оставалось все меньше шансов соответствовать своему высшему предназначению, стать самим собой, развиваться как цельная самостоятельная, самоценная, нравственно свободная и ответственная человеческая личность. Его личностная индивидуальность, духовность все больше вытеснялись из его сознания и души и заменялись стандартной «кассетой» политического, религиозно-мировоззренческого, морально-правового, псевдохудожественного содержания. Человек, в сущности своей, становился отражением и вместилищем не совокупности всех общественных отношений, а совокупности общественных и общеобязательных представлений, штампов, стереотипов. Возникновение личности, индивидуальности, проявление даже естественных, но не общепринятых действий, взглядов, убеждений, отступающих от насаждаемых догм и единомыслия, осуждалось, жестко каралось как опасное мыслепреступление, аморальность, чуждые и враждебные интересам народа. В современной, особенно западной, цивилизации побеждает тенденция стандартизации человека, нивелирования индивидуальности и личности, замены цельной личности частичной, прежде всего анти– и особенно псевдоличностью, которую чисто внешне приукрашивают гуманностью, благополучным потребительством, религиозностью, законопослушностью, светскостью и демократизмом. Сегодняшняя западная цивилизация, при всех экономических успехах, основывающихся на эксплуатации сырьевых ресурсов практически всего мира, представляет собой величайшую угрозу существования целостной личности, а стало быть, подлинно человеческой популяции. Опасность заключается в полном вырождении и уничтожении цельной личности, в замене частичной личностью, различными разновидностями анти– и псевдоличности.
   При этом самое страшное заключается в том, что одурманиваемый человек-индивид психологически и физиологически не осознает и не ощущает, как погружается в состояние личностной «невменяемости», обретает роль анти– или псевдоличности. Больше того, он нередко чувствует себя даже весьма уверенно и комфортно, находясь на высоком уровне потребительства. Он самодоволен, успешен и влиятелен, даже счастлив. Ему, в сущности, глубоко безразлично, является ли он цельной личностью. Более того, он искренне жалеет, а чаще даже презирает как неудачников людей, сохраняющих себя в качестве цельных личностей и терпящих преследования и лишения.
   Как же в нынешних условиях формируются частичные личности, возникает целая популяция анти– и псевдоличностей?
   В обществе, в системе общественно-антиобщественных отношений всегда существует противоборство позитивных и негативных, моральных и аморальных влияний, воздействий ситуаций, видов деятельности на формирующуюся детскую личность. Закон таков: чем более ребенок вовлечен в систему целенаправленных воспитательно-обучающих отношений и деятельности, тем более у него шансов противостоять антиобщественным влияниям и развить в себе цельную личность. И наоборот: чем менее ребенок участвует в целенаправленном педагогическом взаимодействии, тем более он втягивается и затягивается в болото и стихию антиобщественных и аморальных отношений, становится их асоциальным продуктом и жертвой, превращается в анти– и псевдоличность. По существу, идет непримиримая борьба между педагогикой, целенаправленным развитием личности и антипедагогикой, штурмующей частичных личностей, наносящей непоправимый ущерб интеллектуальному и чисто человеческому потенциалу общества. В настоящее время страна переживает тот случай, когда в результате разрушения существовавшей дотоле целостной системы семейного, детсадовского, школьного, внешкольного, летнего оздоровительного социального воспитания, отсутствия со стороны государства внимания к проблемам образования, обучения, воспитания подрастающего поколения, его здоровья и нормального развития верх берет, и чем дальше, тем больше, антипедагогика. Она захлестывает массы детей и подростков мутной волной аморальности и смывает их с твердой почвы педагогически организованной нравственной жизни в пучину антиобщественного хаоса и беспредела. Именно поэтому существованию российского общества и государственности грозит не столько политическая и экономическая нестабильность, сколько развал системы общественного воспитания, на восстановление которой потребуются многие десятилетия.
   Содержанием антипедагогики, формирующей частичную личность, являются вновь создаваемые, предполагаемые быть рыночными, а по существу, псевдо– и антирыночные отношения. Подлинный рынок – это свободный обмен продуктами труда, физической и интеллектуальной деятельности свободных людей, их творческое самоутверждение, самопроявление, соревнование талантов, способностей, дарований. На этой основе может возникать и утверждаться высокая общественная мораль. Псевдо– и антирынок базируются на понимании свободы как распущенности, беспредела, насилия; на коррупции, спекуляции в условиях острого дефицита продуктами производства; на обострении отношений собственности, межгосударственных и межнациональных взаимодействий; на росте агрессивности и преступности; на эксплуатации, легализации, оправдании и разжигании порочных инстинктов и страстей, сексуальной распущенности, наркомании; использовании другого человека в качестве средства достижения корыстных личных целей; на пренебрежении и даже презрении к образованию и культуре.
   Антипедагогика псевдорынка проникает в школу в виде «новой» мелкобуржуазной частнособственнической идеологии и психологии, пропагандистских идей будто бы всегда успешного предпринимательства, привыкания детей к аморальным явлениям как к чему-то обыденному. Она получает поддержку в семье, претерпевающей социальное расслоение, «омещанивание» в сознании и быту. Ее пропаганду эффективно ведут средства массового психологического насилия. Дети привлекаются к безнравственной рекламе, смотрят порнографию, фильмы о романтизированной преступности, слушают доводящих до исступления рок-музыкантов.
   Антипедагогика поддерживается меняющимся содержанием и дезорганизацией общения и отношений в самой детской среде. Еще недавно в это общение в школьном коллективе, в общественных организациях, наряду с идеологическими императивами и стереотипами, внедрялись и общечеловеческие духовные ценности. Детьми обсуждались проблемы знаний, их приобретения, общественно полезные дела и планы; большое внимание уделялось произведениям мировой художественной культуры; дети и подростки ценили дружбу, мечтали о будущем, обменивались мыслями в связи с развитием своих индивидуальных способностей и интересов. Связь их воспитания с жизнью имела четко выраженную общественно и личностно ценностную направленность. Сегодня единое общественно организационное пространство распалось и разрушилось. Огромные массы детей остались вне общественно направленных организаций, неформальных объединений и коллективов, а многие даже и вне школы. Содержание общения вышло на уровень обсуждения проблемы денег и способов обогащения; обмена впечатлениями о пошлых зарубежных фильмах и «мультиках»; самоутверждения с помощью демонстрации престижных зарубежных тряпок и других товаров. Происходит активное вовлечение, втягивание детей в систему стихийных хаотических антипедагогических отношений, связанных с торгово-спекулятивной деятельностью, продажей спиртного, секс-литературы и рекламы, а также с пьянством, курением, потреблением наркотиков, преступностью. Антипедагогическую роль играет и распад духовных связей между двумя поколениями: старшим, оказавшимся ненужным, и молодым, реально лишенным каких-либо идеалов, жизненных перспектив, духовности и ставшим потерянным. Антипедагогика ведет к разрушению в сознании молодежи идеалов и общечеловеческих ценностей; ликвидирует престиж культуры, знаний, образованности; изгоняет детей из школы, утверждает в сознании даже педагогов порочную, если не преступную, мысль о том, что те из детей, которые не хотят учиться, пусть и не учатся и сами ищут себе пристанище в жизни. Все это закладывает огромной разрушительной силы мину под фундамент обновления общества. Превращением огромных масс людей в частичных личностей заведомо подрывается духовное здоровье нации, создается мощный, постоянно растущий резерв преступного мира и социального дна.
   В качестве механизмов, «форм и методов» антипедагогического воспитания и обезличивания детей выступают мощные антиобщественные силы. Это, в первую очередь, сама стихия псевдосвободных, особенно случайных уличных, неуправляемых межиндивидных отношений. Атмосфера современной улицы в обществе перенасыщена аморальными, криминальными, античеловечными, антикультурными, антиэкологическими, антиэстетическими и антисанитарными элементами. И вместе с тем, – это и есть та бездуховная и растленная среда, которая питает сознание многих подростков, юношей, формирует их взгляды и отношения. Вместе с тем, немалая часть детей антипедагогическими силами вовлекается в массовые, опасные для становления гуманного детского духа акции. Среди них участие детей в политических провокациях, националистических шабашах, военных межнациональных конфликтах, в экспортируемых с Востока и Запада изуверских религиозных сектах, актах насилия, издевательства над людьми и животными, спекулятивных и криминальных делах, пьяных и наркотических оргиях.
   Кроме того, в антипедагогическом антиличностном воспитании немалую роль играет антигуманно направленное обучение приемам восточных единоборств, устрашения, преступного действия, которое осуществляется в неформальных секциях, сектах, группах, бандах, в формированиях организованной преступности. В качестве методов антипедагогического воспитания широко используются различные приемы жестокости в отношениях. Это и угроза, и шантаж, и обет молчания, и круговая порука, и месть, и наказание с помощью физического насилия, и, вместе с тем, материальная подачка, и взаимоподдержка, и взаимовыручка, и потакание разнузданным страстям. Следует подчеркнуть, что в антипедагогику вносится все более значительный элемент сознательного, целенаправленного руководства формированием анти– и псевдоличностей. Оно ясно просматривается в средствах массовой информации; в пропаганде зарубежных проповедников и наставников новой жизни; в различного рода криминальных объединениях и организациях.
   Педагогика и антипедагогика противостоят друг другу, находятся в состоянии активной конфронтации. Усиление или ослабление действия той или иной стороны во многом зависит от состояния общества, его духовного здоровья и характера общественных отношений. Тревогу вызывает тот факт, что на сегодняшний день силы антипедагогики, в отношении большого числа юных граждан, наступают, теснят слабеющую деятельность гуманной педагогики. Этот процесс происходит тем более интенсивно, чем более активно сдают свои позиции государственно-общественные воспитательно-образовательные структуры, трудовые коллективы, семья, общественные организации, система дошкольных, внешкольных, летних оздоровительных учреждений.
   Антипедагогика не просто асоциальный продукт больного общества. Объективно она выполняет заданные ей антиобщественные функции. Она, прежде всего, удовлетворяет потребности анти– и псевдорыночной стихии, пополняет и насыщает антиобщественную социальную среду необходимыми ей частичными личностями, объектами и субъектами противоправного и аморального взаимодействия. С ее помощью осуществляется расширенное воспроизводство кадров системы асоциальных, криминальных отношений, преступных, мафиозных структур. Она отвечает требованиям и спросу больного, страдающего, в чем-то разлагающегося общества на людей, способных удовлетворить противоправные, аморальные, антиэстетические, противоестественные страсти своих разлагающихся сограждан.
   Как же противостоять антипедагогике, с ее губительными для общества и отдельной личности последствиями? Конечно, прежде всего в состояние активного действия и взаимодействия должны быть приведены силы, способствующие стабилизации политической, экономической, культурной, правовой, моральной ситуации в самом обществе. Без этого никакая педагогика не будет работать, давать позитивные результаты. Вместе с тем, сама социальная педагогика не однозначна и далеко не всегда направлена на формирование цельной личности. Беда в том, что в обществе, особенно современном, проблемы воспитания, его целей, содержания, форм и методов целиком замкнуты на государственные интересы, амбиции властей предержащих, представляющих определенные социальные слои в обществе и финансирующих систему образования. Сама по себе цельная личность не интересует правящие круги. Более того, она не желательна и в чем-то опасна, особенно своим несогласием и протестами против социальной несправедливости. Естественным стремлением государства является подчинение себе общества и отдельного индивида. Он должен стать послушным и исполнительным представителем данного общественно-экономического строя, а школа и система воспитания – орудием такого подчинения и приведения человека к покорности. В самой социальной политике любого государства изначально и объективно заложена тенденция противодействия развитию цельной личности. В том числе и правовое государство, если в его основе заложено социальное неравенство и узаконена социальная несправедливость, заинтересовано не в цельной, а в определенном типе послушной частичной личности, принимающей за истину существующее «статус кво». Поэтому и в правовом, а тем более не в правовом, государстве всегда обнаруживается труднопреодолимое противоречие между его и индивида интересами. Человек имеет естественное право на всестороннее развитие своих сущностных сил и становление свободной цельной личностью. Государству же нужны профильно подготовленные производительные силы, воины, правопослушные, тем более, если это право нередко работает против них, граждане. Это противоречие вечно, ибо даже правовое демократическое государство, не говоря уже о тоталитарном, исходит не из духовно-материальных потребностей отдельной цельной личности, а из экономических потребностей господствующих слоев общества и защиты интересов представителей свободного предпринимательства.
   Этим и объясняется наличие в современной педагогике двух основных официальных направлений воспитания и образования: авторитарного и демократического, суть которых определяется не естественной для человека целью развития его личности, а государственными интересами, потребностями, политическими амбициями власть предержащих. Уже сами названия этих педагогических направлений говорят о их принадлежности не к педогогической науке, а к политике. Авторитарное воспитание в тоталитарном или каком-либо другом государстве добивается формирования частичных псевдоличностей путем прямого, часто ничем не прикрытого психологического, а то и физического давления и насилия.
   Педагогика перемешивается с политикой, сращивается с ней и изыскивает изощренные способы подавления инакомыслия, преследования за мыслепреступления. Демократическое воспитание, преследуя те же цели формирования псевдоличностей, действует окольными путями, рядится в тогу свободного личностного самопроявления. Подавление инакомыслия и насаждение бездумного послушания достигается путем разжигания эгоистического индивидуализма, опорой на внушенное, «общественное мнение», мнимую свободу выбора и мощную психологическую обработку средствами массовой информации. Человек становится продуктом и рабом системы не в результате прямого ограничения его свободы, как при авторитарном воздействии, а в результате «добровольной» приверженности внушенным ложным и иллюзорным идеалам будто бы возможного достижения каждым человеком богатства и счастья в условиях свободного предпринимательства.
   Как видно, и то, и другое направление воспитания в современном обществе есть не что иное, как социальный заказ той или иной формы государственности, преобразующий педагогику не в науку о путях и средствах превращения человека в цельную личность, а в исполнительную служанку, состоящую в услужении у господствующих в обществе социальных слоев.
   Поэтому для того, чтобы в обществе решать задачу воспитания цельной и свободной личности, противостояния формированию анти– и псевдоличностей, научной педагогике необходимо освободиться от всех и всяческих политических, религиозных и иных идеологических шор. Она должна сосредоточиться на решении цели общечеловеческого воспитания, которая определяется вечным и основным законом развития личности. Его можно сформулировать следующим образом. Развитие нормальной человеческой личности осуществляется только при условии природосообразности воспитания за счет обязательного соответствия педагогических средств формирования индивидуальности требованиям ее внутренней природы, законам становления всех сущностных сил и систем организма, а также и внешним требованиям бытия природы. Это обеспечивает благоприятную для человека внутреннюю и внешнюю среду обитания. Он сохраняет себя как биосоциальное существо и внешнюю природу как среду обитания с наименьшими нарушениями экологического равновесия и всеобщей мировой экологической гармонии. Педагогика должна стать подлинной наукой и общественной силой, свободной от давления властей, средств массовой информации, церкви, мафиозных структур, различного рода шарлатанов и сектантов. Она призвана формировать экологически чистую личность, которая в своем мышлении и поведении будет исходить из общечеловеческих императивов любви и счастья, веры и надежды, истины и добра, красоты и свободы, чести и достоинства, справедливости и милосердия, взаимопомощи и сострадания. Такая личность будет вести борьбу за гуманистические идеалы независимо от того, в каком, авторитарном или демократическом, обществе она живет. В этом случае она становится одним из действенных движителей социального, морального, политического, культурного прогресса.
   Таким образом, в системе естественно-экологического воспитания не политика, не какая-либо другая идеология, а объективные и вечные законы внутреннего становления человека во взаимодействии с внешней природой определяют облик цельной личности, ее свойства и качества, степень развития биоэнергии и сущностных сил. Ребенок рассматривается как субъект деятельности и саморазвития, направляемый и организуемый взрослыми. Педагог помогает каждому понять, найти, преодолеть, подвигнуть себя на труд, самоутвердиться, обрести внутреннюю свободу и ответственность. Серьезный вопрос заключается в том, какими путями осуществлять естественно-экологическое воспитание, противостоять антипедагогике, формированию анти– и псевдоличностей в современном обществе.
   Прежде всего подрастающему поколению необходима экологически чистая духовно-нравственная общественная среда. Речь идет о том, чтобы с киноэкранов, экранов телевизоров, книжного рынка, страниц журналов и газет потеснить залежалую, пошлую, а порой просто бесстыдную, примитивную и оболванивающую продукцию зарубежных компаний, состоящую из секс– и порнофильмов, мыльных опер, мелодрам, однообразных детективов, глубоко чуждых духовному миру российского человека. «Кассетная» бездуховная массовая культура должна быть заменена возвращенной народу глубоко духовной российской национальной и мировой художественной, нравственной культурой. Ведь именно в ней раскрываются сущность и пути становления цельной личности, ее идеалы и борьба (Толстой, Пушкин, Шекспир, Гёте); ярко показаны типы антиличностей и их духовный крах (Достоевский, Лермонтов, Диккенс, Бальзак); с убийственным разоблачительным сарказмом изображены бесчисленные типы псевдоличностей (Гоголь, Щедрин, Чехов, Мольер). Личностное общественное воспитание заключается в возвращении общества к подлинно художественной гуманистической культуре. Добиваться этого должна общественность. В арсенал средств ее действий могут быть включены и общественные движения различных слоев населения за духовное здоровье детей и естественное право защиты от морального разложения. И наблюдательные за средствами массового информационного воздействия советы, контролирующие программы и запрещающие те из них, которые несут в себе опасность морального растления детей и молодежи, находятся по ту сторону добра и зла, морали и права, нормального, естественного здорового человеческого духа. И привлечение философов, социологов, психологов, педагогов, деятелей культуры, психиатров к консультативной деятельности для определения содержания программ массового психологического действия.
   Предстоит внести серьезные коррективы и в саму педагогику, в организацию целостного педагогического процесса. Тут просматриваются, по крайней мере, две магистральные линии. Первая магистральная линия заключается в поисках путей возвращения ребенка в природу, естественного сближения с ней. В общении с природой в процессе активной трудовой деятельности, созерцания, любования, наблюдения, общения, изучения юный человек получает возможность проявляться честно, открыто, адекватно самому себе. Ему нет нужды в отношениях с природой, ее представителями лгать, обманывать, изворачиваться, лицемерить, угождать, подхалимничать. Он может оставаться цельной личностью, нравственно ответственной и свободной. Вот почему сегодня так важно для личностного воспитания изыскивать и налаживать связи детей с природой путем создания экологических центров, обществ и объединений; организаций школ-парков; возделывания пришкольных садов, учебно-опытных хозяйств, озеленения школы извне и внутри; открытия уголков живой природы; участия в работе аграрных комплексов и фермерских хозяйств.
   Вторая магистральная линия – пересмотр содержания и методик преподавания в целостном педагогическом процессе как важный путь формирования свободного, идеологически не закрепощенного внутреннего духовного мира детей. С этой целью необходимо в процессе обучения с малых лет приучать ребенка относиться критически буквально ко всему, оставлять ему постоянную реальную возможность все критически переосмысливать, самостоятельно оценивать, отстаивать, пусть не всегда безупречную и правильную, позицию. Педагогу в педагогическом общении важно поддерживать в ребенке каждую попытку внутреннего самостояния, не допускать авторитарного давления, проявлять осторожность в воздействиях, опасаясь надломить или сломать ростки хрупкой душевной самости. Детям необходимо предоставить определенную свободу выбора деятельности, чтения, увлечений, оказать поддержку в их творческих усилиях, а также создать интеллектуальную среду общения, при достаточно резком ограничении потребления забивающих мозги и манипулирующих сознанием средств массового психологического воздействия и духовного насилия.
   В соответствии с этим изменению подлежит все содержание обучения и методики преподавания. Сегодня они направлены даже не на запоминание материала, а на примитивное задалбливание и бездумное присвоение незыблемых шаблонов, истин, стереотипов, законов и правил. Новая педагогика, по преимуществу, должна стать педагогикой сомнения, поиска, дискуссионности и критицизма. В воспитание, образование и обучение следует привнести критический дух самой науки. Ведь она ищет, сомневается, строит гипотезы, критикует, отвергает, принимает открытие как относительную истину. Исполненный духа дискуссионности и критицизма самой науки ребенок научится фиксировать свои душевные состояния, вглядываться и вслушиваться в самого себя, внутренне сосредоточиваться, пропускать сквозь сито своего критического духа и науку, и религию, и любую идеологию, и политику, и пропаганду, и ядовитые плоды массовой культуры. Он сможет оценивать и выбирать, развивать в себе внутреннюю свободу и внутренне противостоять всяким внешним попыткам духовного закабаления. Именно так, осмысливая и анализируя факты критически, ребенку нужно дать возможность осваивать русскую, советскую и современную историю, литературу, обществоведение, даже биологию, географию и физику. Ему надо помочь защититься и освободиться от лживых инсинуаций в адрес отечественной культуры, которые грязным потоком исторгаются из многих средств массового воздействия. Только тогда он будет воспринимать знания не внешне начетнически, не псевдоличностью, а внутренне осмысленно, содержательно, личностно отбирать знания и закладывать их в фундамент своего мировоззрения и убеждений.
   Наконец, в становлении ребенка цельной личностью, в его противостоянии анти– и псевдоличности огромную, порой решающую роль играет развитая в нем способность самосовершенствования, самозащиты и самоочищения от гнилых плодов «цивилизации», самоосвобождения от одуряющих внешних псевдодуховных зависимостей. Прежде всего ребенку необходимо помочь осознать важность внутренней духовной самоорганизации. В нее входит самостимулирование и активизация основных психических процессов в русле творческого духовного процесса и состояния. Речь идет о поддержании свободного, раскрепощенного критического мышления, не задавленного внешними стереотипами и установками; о постоянном возбуждении и действии творческого воображения и фантазии; о развитии памяти и эрудиции, без помощи которых мышление и речь становятся ограниченными, ослабляющими способность критичности. Важное значение в процессе самосовершенствования имеет организация характера: умение управлять темпераментом; сдерживать или стимулировать разнообразные чувства; закалять волю; тренировать и делать устойчивыми такие черты характера, как целеустремленность, мужество, верность самому себе, своим взглядам и убеждениям, внутренняя дисциплинированность и внешняя обязательность, прямота и открытость, упорство и настойчивость в отстаивании своих убеждений. И вместе с тем, развитие толерантности и гибкости, умения быть самокритичным, отбрасывать устаревшие представления и образовывать новые, с учетом меняющихся обстоятельств. Самосовершенствование предполагает четкий контроль за собственным поведением в природной и социальной среде. Ребенку важно нести в себе буквально религиозное отношение к живой и неживой природе, которая предопределила законы его жизни и развития как человеческого существа. Отсюда и охрана природы, и любовь к ней, и духовное растворение в ней. Гармония отношений с природой поможет формирующейся личности гармонизировать свои отношения к социальной среде и с окружающими людьми. Развивающаяся личность любит людей, проявляет гуманные чувства, сдержанность, терпимость в отношениях в семье, с родственниками, друзьями, в коллективе, неформальных объединениях. Именно это и обеспечивает ей независимость от таких чувств, как неприязнь, мстительность, гордыня, затаенная злоба, желание подчинить себе и морально унизить других.
   И, конечно же, самосовершенствование, защита от анти– и псевдоличности немыслима вне активного и экологически значимого отношения к самому себе. Это, конечно, отношение к своему здоровью, физическому и духовно-нравственному состоянию, эстетическому взаимодействию с действительностью.
   Огромное значение имеет и самозащита от внешних воздействий, особенно от всепроникающих средств массового психологического насилия. Здесь, вероятно, прежде всего, большое значение имеет разумное самоограничение в общении со средствами массовой информации и в потреблении идеологизированных продуктов политизированного информационного мышления. Необходим самостоятельный отбор достоверной информации, ее обработка и оценка с позиций мировоззрения, выявление истины, разоблачение лжи. В этом цельная личность может преуспеть, только подвергая все сомнению, критическому переосмыслению, самостоятельной оценке.
   Таким образом, становление, феноменология личности – сложный социально-психологический процесс личностного и анти-, псевдоличностного воспитания. Он совершается в обществе противоречиво и неоднозначно. Цельная личность, чтобы стать таковою, должна пробиться сквозь мощную толщу анти– и псевдоличностного воздействия, формирования извращенного человека, должна устоять в борьбе против мощных средств психологического давления и подавления личности. Но у человечества, если оно хочет оставаться человечным, нет другого пути, кроме непримиримой борьбы с условиями, способствующими формированию частичных личностей, анти– и псевдоличностной популяции. Путь только один: воспитание юного человека в соответствии с вечными и неизменными, экологически чистыми законами развития индивида, на основе объективных требований его внутренней и внешней природной и социально здоровой среды.

Глава IV
ЭКОЛОГИЧЕСКИ ЧИСТАЯ АУРА ДУШИ И ЕЕ АНТИПОДЫ

   Обращение к понятию души и ее ауры в философии воспитания и педагогической экологии может показаться на первый взгляд недостаточно корректным и убедительным. Традиционно в религиозных и философско-психологических учениях оно истолковывается чисто идеалистически, как некая духовно-идеальная, противостоящая материальности сущность человека, определяющая его облик, общечеловеческие и индивидуальные особенности. Предпринимались и иные попытки рассмотрения души как механической совокупности психологических процессов, как биоэнергетическое напряжение психики, как сумма эмоционально-психических состояний. Думается, что беда всех этих подходов состоит, во-первых, в непримиримом противопоставлении идеального и материального и, во-вторых, в попытках толкования явления души с позиций подмены частным целого, выделения, вычленения отдельных психофизиологических или идеальных процессов и придания этим отдельным частям статуса целостности, всеобщности, абсолютности. Все это девальвировало понятие души. Между тем, сегодня существуют обстоятельства, вынуждающие вернуться к этому понятию, наполнить его новым содержанием и ввести в научный оборот, особенно в теориях и концепциях сущности и экологии личности. Существует реальная возможность взглянуть на явление души, с учетом гипотез и данных современной философии, психологии, биоэнергетики и других наук, как на некую идеально-материальную целостность, субстанцию личности, составляющую ее природно-социальную сущность.
   Душа – это не отдельно взятые психические процессы, образующие лишь ее материально-идеальные механизмы; не отдельные психические состояния, отражающие лишь результаты деятельности самой души; не биоэнергетика, создающая поле, обеспечивающая токи душевной энергии; и не внешняя психосфера среды, воздействующая на душу человека. Душа представляет собой то качественно новое, ни к чему не сводимое и своеобразное целостное идеально-материальное явление, возникающее в результате детерминированного органического взаимодействия психических процессов; системы биоэнергетического обеспечения организма; внешних психических, энергетических и физических воздействий эмоционально-психических состояний. Явление души существует одновременно внутри организма человека как психофизиологическое явление, вне и вокруг него в виде окружающей его и проникающей в него, излучающей и аннулирующей биоэнергетические токи микроатмосферы. Это своеобразное идеально-материально-энергетическое поле личности. Каждая личность, или индивид, излучая идеально-материальные токи посредством выражения лица, взглядов, улыбок, ухмылок, гримас, запахов, агрессивных или благорасполагающих поз, посылая свои, интуитивно воспринимаемые другими сигналы, импульсы, токи, показывает, раскрывает, а часто и просто разоблачает себя, состояние и сущность своей души. Он обнаруживает и обнажает свою либо добрую, притягательную, прекрасную душу, к которой тянутся люди и с которой жаждут объединения, общения, либо показывают свою бездуховность, звериный оскал, отвратительную, злую, человеконенавистническую душевную сущность.
   Подытоживая сказанное, можно отметить, что душа, в ее современном понимании, может быть охарактеризована как органическая целокупность всех физических, энергетических, сознательно-бессознательных психофизиологических и духовных сил индивида. Она существует и функционирует за счет бесконечных прямых и обратных биотоков, циркулирующих между личностно-внутренней и внешней средами. Именно эта идеально-материальная целокупность составляет и определяет в человеке его природно-социальную сущность, его индивидуальность, уникальность, неповторимость и абсолютную ценность личности; ее способность или не способность к противостоянию и самостоянию, к духовной жизни, интуитивному озарению, откровению, разнообразному творчеству; ее нравственно-эстетическую направленность, а также мотивы и стимулы поведения и деятельности.
   Такое идеально-материальное, природно-социальное понимание сущности человеческой души противоположно как ее чисто идеалистическому, религиозному толкованию в качестве некоей абсолютной духовной субстанции, вселяющейся в тело, и покидающей его, так и вульгарно-материалистическому, механистическому взгляду на нее как некую сумму, совокупность психофизиологических процессов. Оно дает также основание предполагать в качестве гипотезы возможность, через генетические, лептонные и генетико-энергетические каналы, передачи от родителей к детям элементарных частиц, составляющих зачатки, основы будущей развивающейся души. Такое предположение реабилитирует непримиримо критиковавшиеся как антинаучные теории, исходившие из концепции, допускающей наследственную передачу не только генетического кода, но и вместе с ним, в нем и через него, некоей идеальной, духовно-нравственной или аморальной сущности, предопределяющей нравственное становление личности. Родители, таким образом, а не только социальная среда, отвечают перед потомством как за его физическое, так и духовно-нравственное здоровье. На этом фоне не выглядит абсурдной и мысль о том, что, на основе действия закона сохранения энергии и материи, их качественного перехода из одного состояния в другое, душа, как идеально-материальное, биоэнергетическое явление, не только переливается от родителей в организм ребенка по генетико-энергетическим каналам, но и способна покидать его. В момент смерти она, как идеально-энергетический лептонный заряд, покидает свой сосуд, уходит из умирающего, не способного больше держать в себе энергию тела и либо растворяется в энергетическом атомно-молекулярном, лептонном пространстве, либо как цельный лептонный, энергетико-биологический феномен остается существовать в вечном и бесконечно изменяющемся, заполненном атомно-молекулярном, лептонном, много– и иномерном пространстве. Имеется в виду, в том числе, и вакуумное протяженное пространство, понимаемое теперь не как пустота, а как совокупность особых состояний материи. По всей видимости, именно эти соображения и позволяют религиозным философам предполагать существование души вне тела, как некоего религиозного сознания, как осознающего или не осознающего себя в человеке идеально-материального, лептонно-энергетического явления. Оно не только аккумулирует в себе свою энергию, но и способно возвращать ее через энергетические токи другим людям, в частности родителям для последующей передачи детям.
   Так осуществляется вечный круговорот в природе и ее естественном порождении – обществе. По всей вероятности, именно это имел в виду библейский пророк Экклезиаст, когда говорил, что все суета сует, все бесцельно, все бессмысленно, все напрасно. Все возвращается на круги своя. Все бессмысленно и напрасно не потому, что жизнь – ничто, а потому, что люди, как бы они ни провозглашали свои субъективные цели, ни выражали воплями, стенаниями и борьбой эмоциональные хотения, не могут противостоять вечным, высшим, объективным и неизменным законам, предопределенным и объективным, стоящим над людьми, их мелкими, субъективными желаниями и бурными страстями. В осуществлении этих законов и предначертаний люди участвуют лишь как необходимые и естественные передатчики энергии из духовно-идеального и психофизиологического инобытия в сознательное общественное бытие и из духовно-идеального бытия в реально существующее и определяющее общественную жизнь инобытия. Из этого со всей очевидностью явствует, что все имеет свой круг обращения, и все, рано или поздно, возвращается на круги своя. Из инобытия – в реальное бытие и из бытия обратно, в инобытие, представляющее собой сферы, пространства, протяженность иных измерений, недоступных пока познанию идеально-материальных частиц.
   Однако душа человека существует не только на скрытых или трудно обнаруживаемых лептонных, атомно-молекулярных, психофизиологических уровнях как некое аморфное образование, в котором все перемешано и пребывает в хаотическом состоянии. В этом случае, вероятно, человек постоянно находился бы в духовном смятении, не был бы способен хоть в какой-то степени управлять своими чувствами и действиями. Душа человека, как все в мироздании и природе, гармонично организована, упорядочена, структурирована. Конечно, в ней возможен и хаос. Но возможна и гармония. Душа существует не только как внутренняя, скрытая от прямого наблюдения иерархия идеально-материальных процессов, но и как цельное духовное образование, формирующееся в результате взаимодействия внешних и внутренних факторов и сигналов. Она образует в себе и излучает, транслирует из своих недр уникальную для каждого индивида идеально-материальную информацию – ауру. Эта аура прессуется в личности в определенную духовную сущность, квинтэссенцию и обнаруживается как индивидуальная характеристика ее морального облика, как ее нравственно-эстетическая направленность, как духовный стержень самостояния, позволяющий личности определяться в жизни и примыкать к тем или иным группам личностей по их социально-психологическому положению, по партийной, гражданской, религиозной, профессиональной, моральной принадлежности.
   Как же конкретно определить понятие информационной ауры, в результате чего, каких содержательных социальных и психофизиологических процессов она формируется и в каких подлинных или квазиквинтэссенциях она реально проявляется?
   Термин «аура» в переводе с греческого означает ветерок, дуновение, веяние, предвестник. В медицине ему придан определенный смысл, выражающий информацию о предэпилептическом состоянии больного человека. Предвестниками приступа, кризиса являются слуховые, вкусовые, зрительные, обонятельные галлюцинации. Однако сам факт появления подобной информационной ауры у больного неопровержимо свидетельствует о ее существовании и у здорового, нормального индивида. Дело только в том, что в норме она проявляется не столь концентрированно и определенно и далеко не всегда и не всеми фиксируется как таковая. Аура представляет собой определенную информационно насыщенную, идеально-материальную энергетическую микроатмосферу, микросреду внутри и вокруг человека, органически связанную с такой же по своей природе макросредой. В системе ауры задействована биоэнергетика всего организма: мозга, всех физиологических систем, энергетических очагов и точек. Она впитывает в себя всю информацию о внутренних психических и физиологических процессах, порождающих состояния, переживания, настроения, обогащается за счет информации от зрительных, звуковых образов, обонятельных, вкусовых, осязательных ощущений. Именно за счет информационно насыщенной ауры у здорового человека происходят видения, галлюцинации, сновидения, интуитивные чувствования ауры других людей, их положительной или отрицательной нравственной заряженности, бессознательное ощущение опасности, внезапная смена настроений, возникновение чувств грусти, печали, симпатии и антипатии, сближение или взаимоотталкивание индивидов. Словом, аура – это лептонное, энергетическое, электромагнитное, психофизиологическое и идеальное информационное поле в человеке и вокруг него, активно взаимодействующее со всеми объектами живой и неживой природы. Состояние ауры одного человека легко распространяется на других людей. Люди с энергетически сильной, обширной и активной аурой способны осуществлять психогипнотические и психотерапевтические воздействия на состояние ауры, а через нее на состояние психики и организма своих пациентов. В этом свете понятно то огромное значение, которое имеет позитивная аура для педагогов, актеров, врачей, для всех, кто работает с людьми, влияет на формирование и состояние их ауры.
   Основными каналами информационного обмена импульсами и энергией с окружающей средой, проводниками поступления информации, идеально-материальных частиц, содержательно наполняющих и обогащающих ауру индивида, являются рецепторы, включая не только основные органы чувств, но и те очаги и точки организма, которые работают автономно и результаты действия которых познаются, осознаются лишь косвенно, как предчувствия, озарения, откровения, видения. Можно сказать, что это информационно-содержательное наполнение ауры осуществляется как за счет прямого осознанного восприятия явлений, доступных органам чувств, так и за счет освоения всеми системами организма запредельных, недоступных для этих органов информационных воздействий, сигналов, раздражений. В комплекс рецепторов прямого, осознаваемого восприятия информации входят: зрение, формирующее представления и образы; слух, обеспечивающий возможность различения звуков и музыкально-звуковых образов; обоняние, вводящее человека в бесконечно богатый мир запахов; осязание, обогащающее человека вкусовыми переживаниями; тактильные ощущения, позволяющие непосредственно удостовериться в материальности окружающего мира. Интегральным же рецептором, воспринимающим непосредственно неощутимые, запредельные, инобытийные сигналы, порождаемые электромагнитными, радиационными, атомно-молекулярными, лептонными частицами и колебаниями, является одновременно качественно новое психическое образование, возникающее в результате взаимодействия всех информационных рецепторов, и особые, чувствительные к этим запредельным воздействиям очаги, точки, микроструктуры.
   Сигналы этих воздействий перерабатываются в области бессознательного и выталкиваются, обнаруживаются в организме и сознании в виде неопределенной информации интуитивного чувствования: различных психических состояний; улавливания индивидом качеств, свойств, мыслей и чувств других людей на расстоянии; интуитивные озарения, предчувствия, предсказания, предвидения, предугадания, медитации, видения.
   Каждый рецептор, входящий в комплекс средств, формирующих информационно-энергетическую ауру индивида, не существует сам по себе, изолированно от других, и не является стерильно чистым каналом прохождения информации. В человеческом субъективном восприятии, в сознании и личностной ауре образ органично связан со звуками, запахами, ощущениями, вкусами; звук проявляется в цвете, запахах, представлениях; вкус обогащается за счет тактильных ощущений, музыки, образов; запах порождает образы, звуки, ощущения; интуитивные чувствования способны одновременно вбирать в себя, интегрировать все сигналы рецепторов и эмоционально окрашивать их. В тесном, адаптированном к определенной среде обитания, привычном взаимодействии рецепторов, их многочисленных и многообразных сигналов и возникает единая аура индивида, сфера, скрытая от непосредственного восприятия, взаимопроникновения организма, личностной природно-социальной сущности и окружающей среды. Как гармоничное явление она возникает и образуется, пока человек находится в своей естественной природной и социокультурной нише, в привычных связях с окружающей средой, в родной микроатмосфере, обусловленной климатом, природой, народным духом, культурой и воспитанием. Такая аура способствует физическому и духовно-нравственному здоровью индивида. Этим и обусловлена величайшая роль народной педагогики, ибо только она, являясь сердцевиной всякого воспитания, придает развитию личности экологически здоровый, чистый характер. Разрушение привычной народной информационной ауры, достигаемое денационализацией народа, духовно, да и физически, обескровливает человека, энергетически обесточивает, обезоруживает и деморализует. Ему легко навязать чужую волю, преодолеть его духовность, сделать равнодушным к себе, близким, народу, Родине, превратить в предателя. Вот почему многие покинувшие Родину, порвавшие информационные, энергетические, духовные связи с родной средой неизбежно заболевают ностальгией, лишаются необходимой психофизиологической подпитки организма, разрушаются как личности. И вот почему выселение народов из родных мест равносильна их геноциду.
   Таким образом, информационно-энергетическая аура – явление хрупкое, нежное, сверхчувствительное, динамичное, способное существовать и в экологически здоровом, чистом виде, а может и разрушаться, распадаться, уничтожаться как некая целостность. Она может подвергаться обработке, переработке, превращению, по своей направленности и заряженности, из позитивной в негативную или нечто нейтральное, индифферентное, инфантильное, пассивно-равнодушное. Попадая в чужеродную среду обитания, природную и, особенно, социокультурную, испытывая воздействия непривычного, чуждого, невоспринимаемого, отталкивающего содержания, состояние ауры приходит в расстройство, сбивается с нормального ритма функционирования, нарушается нормальный ток биоэнергии, индивид переживает ощущения дискомфорта, повышенной раздражимости, болезненности, изолированности и отчужденности от окружающей среды и от себя самого. Внутри и вокруг него образуется сильно отрицательное заряженное и негативно действующее на других людей энергетическое, лептонное, информационное поле.
   Однако не только чужеродная, но и родная, привычная, естественная среда может оказаться и нередко оказывается недостаточно благоприятной и гармоничной. Она бывает противоречивой, агрессивной, насыщенной, напряженной, опасной, непримиримой, враждебной, сильно и негативно воздействующей на содержание, характер и общее состояние ауры. Вызванные всем этим нарушения нормальных токов информации и биоэнергетики организма, основных психофизиологических процессов порождают хаос, дисгармонию во взаимодействиях всех рецепторных сигналов и аурных ритмов, нередко приводят к душевным расстройствам и даже к серьезным психическим заболеваниям. Они проявляются в форме шизофрении, паранойи, различного рода маниях, фобиях, неврозах, психозах и навязчивых идеях. В пораженной психике возникают кошмарные видения и сны, галлюцинации навязчивых образов, запахов, звуков, вкусовых и тактильных ощущений, гипертрофированных интуитивных чувствований.
   Анализ поведения детей и взрослых, особенно в экстремальных ситуациях, описания типов личности в психологической литературе, а также художественные образы дают основания для выделения, по крайней мере, трех основных видов ауры. Конечно, их следует рассматривать не как некое предопределенное, абсолютно неизменное и однозначное начало, существующее в личности по всем критериям в чистом виде. Видовые особенности ауры проявляются в поведении индивида скорее как тенденция определенного образа мыслей, нравственно-эстетических убеждений и поведения. Итак, самые общие тенденции проявления сущности ауры личности в условиях их возникновения могут быть обозначены как: экологически чистая информационно-биоэнергетическая аура или экоаура; псевдоаура; негативно заряженная антиаура. Каждая из этих аур характеризуется и отличается от других определенным и психофизиологическим содержанием, позитивно или негативно заряженным, которое концентрируется и проявляется в личности как квинтэссенция, ее характерологический стержень и нравственно-эстетическая субстанция. Квинтэссенция (пятая, как считали древние, после земли, воды, воздуха и огня, эфирная, подлинная сущность действительности) выражает устойчивый духовный облик личности, то духовно сущее, по которому она оценивается и позволяет определять отношение к ней. Человек, обладающий на основе экоауры сформированной, нравственно позитивно заряженной квинтэссенцией, стремится самопроявляться адекватно ей, своей духовной сущности. Он отстаивает свои взгляды, убеждения, самого себя. Утрата квинтэссенции равносильна для него утрате самостояния, своей личностности. Псевдоаура и антиаура, соответственно, формируют бездуховные, негативные, псевдо– и антиквинтэссенции, которые, вопреки попыткам их обладателей замаскироваться, придать своему негативному облику благопристойный вид, так или иначе, рано или поздно, проявляются в поведении, деятельности, направленности мыслей.
   Охарактеризуем каждый из трех видов аур с помощью последовательного раскрытия, в наиболее общей форме, свойственных, присущих им качественных состояний, комплекса образов, звуков, запахов, вкусов, контактных и дистанционных ощущений и интуитивных чувствований, а также и их квинтэссенции.
   Экологически чистая аура присуща здоровому нормальному индивиду, обитающему в родных для него, здоровой социальной и экологически чистой природной средах. Ее образно-информационное содержание формируется прежде всего под воздействием зрительных образов родных добрых лиц, привычного жизненного уклада, родной природы, близкой и понятной фауны и флоры, образов литературы и искусства, любимых людей и предметов. Все эти образы оформляются и актуализируются отечественной литературой, родным языком, поэзией, привносятся в сознание в качестве образной основы экологически чистого духовного бытия личности. Свою лепту в образный багаж экологически чистой ауры вносит национальная, особенно деревянная для России, архитектура – образы бытового убранства, внешние и внутренние украшения жилища. В этом багаже задействованы образы предков, былинных героев, исторических деятелей, символов, знамен, гербов, крепостей, целых городов. Немалый вклад в кладовую экологически чистых образов вносит церковная архитектура, убранства, обряды и особенно иконы. Образы спасителя, богоматери, святых апостолов, святых великомучеников, ангелов, архангелов, троицы для многих верующих, и даже неверующих, становятся выражением не только религиозного, но и общенационального духа. Образы экоауры не только гармоничны, пропорциональны по форме, эстетичны по самой своей сущности, но еще и многоцветны, ярки, наполнены гармоническим сочетанием цвета, света, теней и оттенков, что усиливает их эмоциональное воздействие.
   Все это убедительно объясняет тот факт, почему в области образования такое значение придается изучению детьми родной природы, истории, литературы, национальной культуры и быта, религиозной традиции. Эти предметы создают образно-образовательный фундамент экологически чистой ауры, формирования здоровой духовности. Однако это не означает отрицания необходимости освоения детьми образной основы ауры других народов. Подлинно экологически чистая этническая образная основа ауры обязательно соседствует, сосуществует, взаимодействует и переплетается с экоаурой других народов. В результате происходит сближение аур разных национальностей, их объединение на базе общечеловеческих образных ценностей, создающих в конечном итоге глобальную экоауру биосферы.
   Образно-звуковое содержание экоауры, как и образно-зрительное, формируется прежде всего под звуковым воздействием любимых людей, родной природы и музыкального национального искусства. Звукомузыкальный образ как бы накладывается на зрительный, органично соединяется с ним, создавая новое духовно-содержательное явление и порождая эмоциональное переживание. Уже для младенца, не говоря о взрослых, в формировании звукового содержания экоауры огромную роль играют «тихого голоса звуки любимые», разнообразное, многоголосное народное пение, музыкальные произведения национальных композиторов, впитавших в себя музыкально-звуковые образы родной природно-социальной среды. Живя в звуковом пространстве, ребенок с раннего детства впитывает в себя звенящую тишину, пение птиц, мычание коров и блеяние овец, завывание ветра, лай собак и мяукание кошек, крик совы и кукование кукушки, вой волка и рев медведя, шелест листьев и шум леса, журчание ручейка и шум морского прибоя, кукареканье петухов и кудахтанье кур, раскаты грома и шум дождя, потрескивание ночного костра и таинственные ночные шорохи. Звуки и звуковые образы сопровождают человека непрерывно, вызывают в нем определенные состояния. «Или бури завываньем ты, мой друг, утомлена, или дремлешь под жужжанье своего веретена». Все это звуковое пространство, родная музыка не только образуют внешнюю здоровую звуковую ауру, но и постоянно возбуждают в человеке самые разнообразные положительно действующие эмоционально-психические состояния и переживания. На базе родных, привычных, гармоничных звуков одновременно формируется здоровая аура и создаются условия для освоения личностью межнационального, общечеловеческого звукообразного содержания, сближения и объединения межнациональных аур. Без национального звукообразного развития и становления ауры практически невозможно успешное освоение мировой звукомузыкальной культуры.
   К образному и звуковому содержанию экоауры тесно примыкает и обонятельное. В воспитании и развитии личности в целом, особенно в формировании ее экоауры, безосновательно недооценивается обонятельное содержание. Между тем запахи, нередко даже более чем зрительные и звуковые образы, влияют на состояние всей ауры индивида, его положительную или отрицательную информационную и биоэнергетическую заряженность. Запахи, как образы и звуки, проникают в ауру человека с детства и сопровождают его в течение всей жизни. Позитивными «экоаурными» являются прежде всего запахи, окружающие ребенка в доме, исходящие от дерева, если это деревянное строение, образующиеся от различных предметов быта, от родных людей, особенно матери, когда младенец безошибочно узнает ее по запаху материнского тела и молока. По жилью обычно перемещаются и концентрируются в различных точках замкнутого пространства ароматы комнатных и полевых цветов, духов и одеколона, табака и квашеной капусты, свежего хлеба и укропа, чеснока и жареного лука, кваса и фруктово-ягодных настоек, свежеиспеченного пирога и фруктов, чая и кофе, травяных настоек и лекарств, борща и грибного супа, старинных вещей, свежих газет, книг и журналов.
   Еще более мощный, экозащитный от экспансии ядовитых запахов, разрушающих здоровую ауру, слой позитивных ароматов создает во всем своеобразном разнообразии родная природа. В состояние эйфории и блаженства погружает человека напоенный весенней свежестью или летним травяным луговым ароматом воздух. Наполняют душу радостью и наслаждением неуловимые, быстро меняющиеся запахи леса, заглохшего пруда, грибного места или ягодной поляны, «дымок спаленной нивы», ночного костра, топящейся печи, пар вспаханного поля, ароматы цветущей липы, крапивы, малины, черемухи, жасмина, сирени, гречихи, созревших антоновских яблок, хлебного кваса, лесных ягод земляники и клубники, цветущих полевых и садовых цветов, вершков и корешков овощей. Все это делает здоровым, обеспечивающим нормальное функционирование психики и организма запаховый фон жизненного пространства личности. Лишение индивида родной для него запаховой ауросферы означает частичное отторжение его от Родины, утрату им мощной опоры патриотизма, любви к Отечеству.
   Естественным основанием вкусоосязательной экоауры каждого человека являются такие вкусовые ощущения, как горькое, соленое, кислое, сладкое, терпкое, острое, пресное, обжигающее и другие. Из этих основных элементов вкусовых ощущений в результате их бесконечных комбинаций у людей складывается вкусовая привычная аура на уровне общеприемлемых, общечеловеческих вкусовых ощущений; специфически этнических (национальная кухня) вкусов и собственно вкусов, образующихся внутри семьи, индивидуально принятых, традиционно-привычных осязательно-вкусовых ощущений, нормально удовлетворяющих пищевые потребности индивида. Нормальную, здоровую вкусоосязательную ауру создают только экологически чистые и естественные продукты, без нитратов и каких-либо химических добавок. Они лишены вкусовой изощренности, создают благоприятный психологический настрой для приема пищи, не побуждают к пищевым излишествам, к перееданию, а, стало быть, предохраняют от нарушений деятельности внутренних органов, от локальных и общих заболеваний. Не случайно церковь регулирует не только духовную жизнь верующих, но и их вкусовые привязанности. В религиозно-бытовых традициях большое место занимают посты, предопределяющие использование в питании только простой, постной пищи. Естественные комбинации здоровых вкусов, образующих вкусовую ауру, возникают на основе мучных, крупяных, мясных и рыбных продуктов; овощей, ягод и фруктов; молока и изделий из него; солений, мочений, варений, маринадов, сушений, вялений, копчений, консервирования; естественных соков и напитков из хлебной квашенины, ягод, овощей, фруктов, луговых целебных трав и листьев. Изъятие человека на длительный срок из привычной вкусоосязательной среды может подорвать не только равновесно здоровое состояние его организма, но и духовное, психическое состояние, ослабить его духовные силы. Не случайно спортсменов, собирающихся в одной из стран на Олимпийские игры, другие международные соревнования и чемпионаты, для сохранения их психического и информационно-биоэнергетического равновесия кормят блюдами их национальной кухни. Стараются сохранить свою вкусоосязательную ауру и космонавты, надолго буквально отрывающиеся от привычных условий существования.
   Экологически здоровая, нормальная общая аура поддерживается в человеке и благоприятным привычным состоянием, возникающим вследствие естественных внешних и внутренних тактильных, контактных и дистанционных ощущений. Весь человеческий организм, вся его поверхностная и внутренняя оболочка представляет собой целостный рецептор, проводящий в сознание и нервную систему контактные и дистанционные сигналы, идущие извне и изнутри. Кожный покров и поверхности внутренних органов способны воспринимать и актуализировать в сознании все обращенные к ним сигналы, раздражения, воздействия. При этом контактность достигается не только путем непосредственного соприкосновения, но и опосредованно, на расстоянии, за счет способности кожи и внутренних органов воспринимать и пропускать через себя сверхвысокие частоты. Взаимодействие живых организмов на расстоянии может осуществляться по естественным каналам, например, через полевую связь. Воздействие достигается с помощью психотронных генераторов, биолокационных установок, лептонных конструкций, с помощью которых оказывается дистанционное медико-биологическое и психофизиологическое влияние на сознание, состояние и поведение человека. Возникновению экоауры способствуют лишь естественные внешние и внутренние ощущения – осязания. В их основе лежат ощущения свойств и качеств предметов и явлений реальной действительности: тепла, холода, гладкости, шероховатости, твердости, мягкости, бархатистости, упругости, жесткости, ласковости, дряблости, гибкости, колкости, влажности и другие. В жизни человека естественные ощущения вплетаются в целостные ощущения – восприятия, обусловливающие нормальное существование организма. Среди них ощущение ласкового прикосновения ветерка, капель весеннего дождя, травы, листьев, цветов, солнца, воды, нежно оседающих и тающих на коже снежинок. Внутреннее ощущение бодрости, силы мышц, энергии и здоровья всего тела; удовлетворение в процессе отправлений нормальных потребностей в пище, естественных нуждах. Переживание наслаждения от интимных сексуальных соприкосновений, ласк, взаимодействий. Ощущение комфорта от пребывания одновременно в чистоте, тепле, прохладе, красоте, уюте. Внутреннее ощущение полноты и радости жизни от зарядки, спортивных игр, пребывания на лыжне и морозном воздухе, купания в реке, море, бассейне, а также от мытья и очищения кожи в бане, сауне, ванне. Наконец, ощущение удовольствия от прикосновения к любимым животным, удобным и мастерски обработанным бытовым предметам; от соприкосновения с красивой, удобной, сделанной из естественных мягких и «дышащих» материалов одежды и обуви. Как видно, прежде всего естественно возникающие контактные и дистанционно возбуждаемые ощущения составляют основу здоровой, чистой ощутительно-осязательной ауры личности. Понятно также и то, что такая аура возникает главным образом в условиях близких, родных, привычных организму, обеспечивающих ему нормальную адаптацию к природно-социальной среде.
   Размышляя об экоауре личности, нельзя пройти мимо рецепторного канала поступления информации и сигналов к ней, который порождает явление интуитивных чувствований. В человеческом организме, на базе первичных рецепторов, внутри них существует качественно новая и иная единая система сверхчувствительных воспринимающих точек, образующих неконтролируемый сознанием рецептор. Он реагирует на воздействия квантов, сверхвысокочастотных колебаний, лептонных возмущений. Он воспринимает, в отличие от обычных органов чувств, запороговые, запредельные, недоступные для обыденного восприятия, воздействия и сигналы. Всем комплексом рецепторов интуитивного чувствования осуществляется восприятие, улавливание невидимых форм, красок и образов; неслышимых звуков; неразличимых вкусов, запахов, прикосновений. Все эти сигналы, минуя сознание, поступают, проникают в область бессознательного и подвергаются переработке и обработке. Эти арсеналы исподволь накопленного психофизиологического материала проявляются в виде ночных сновидений; навязчивых, вдруг возникших в сознании идей, образов, мелодий, запахов, вкусов; психических и органических состояний, которые человек воспринимает, чувствует в себе как некую данность, не осознавая их причин, психологической информационной и биоэнергетической подоплеки. В традиционной философии, психологии и педагогике эти состояния истолковывались как наитие, божественное откровение, озарение. В реальной действительности за счет рецепторов интуитивного чувствования осуществляется освоение запороговых сигналов; передача мыслей, чувств и состояний на расстоянии; восприятие психотронного, биолокационного, лептонного воздействия. Субъективно позитивные результаты интуитивного чувствования, создающие экоауру, проявляются в личности и осознаются ею как состояния предсказания, предугадания, предчувствия; как угадывание мыслей и чувств других, особенно близких людей на расстоянии; как состояние творческого вдохновения, высокого внутреннего напряжения и воодушевления; как состояние душевного равновесия, удовлетворенной совести, медитации, нирваны, благостности. Интуитивно-чувственное энергетическое взаимодействие любящих людей проявляется как состояние любовного экстаза. Многообразные эмоционально-чувственные состояния возникают в человеке в результате его непосредственного и запорогового взаимодействия с информационно-энергетически положительно заряженными произведениями искусства. Следует подчеркнуть, что и в этой области формирования экоауры человека позитивный, экологически чистый результат дают прежде всего естественные интуитивно-чувственные взаимодействия между людьми, человека с окружающей его естественной средой.
   Квинтэссенция экоауры, образующейся на основе естественных, соответствующих природе человека, психоэкологически чистых, этнически близких образов, звуков, запахов, вкусов, ощущений и чувствований, определяется нормальными связями с родной природой, этносом, здоровой социокультурной средой и может быть выражена в ряде обобщенных черт духовного облика. Это стремление к родному, близкому в образе жизни и культуре, к естественному, экологически чистоту взаимодействию с природой и людьми. Это обладание высоким интеллектуально-нравственным и эстетическим развитием, внешнее проявление адекватно своей сущности. Это ориентация как на этнические, так и на общечеловеческие духовные ценности, а также тонкий эстетико-художественный вкус. Наконец, это внутренняя, развивающаяся на почве народности духовная сила, защищающая личность от вредоносных воздействий космополитизированного буржуазного образа жизни и массовой культуры. Такое состояние ауры обеспечивает нормальное функционирование информационно-биоэнергетических потоков, создает естественную нишу обитания человека в необходимой ему среде.
   Псевдоаура человека образуется под сильным воздействием негативных последствий современной цивилизации, вытесняющих экоауру, подменяющих естественный для человека образ мыслей, духовной и материально-социальной жизни, нагромождением искусственных, насильственно навязываемых ложных ориентиров и ценностей. Для многих людей происходит замена экоауры, развивающейся на почве родной и мировой культуры, накипью и загрязненной пеной политизированной, коммерциолизированной общественной жизни.
   Образное содержание псевдоауры формируется прежде всего средствами массовой информации – телевидением, кино, радио, печатью. В области общественно-политической жизни сознание людей перегружено образами набивших зрительную оскомину, виновных во многих бедах, преподносимых в качестве народных благодетелей, беспощадных, злых, неинтеллектуальных, не отмеченных печатью мудрости и добродетели физиономий политиков всего мира. В области быта навязчиво лезут в глаза реклама импортных товаров, непривычные этикетки, рисунки на майках и куртках, разнообразная товарная символика, иностранные марки машин, игрушки, образцы мебели, бутылки водки, ликеры, сигареты. Отечество как бы перестало производить что-либо отечественное и меняет свой облик на чуждый ему, импортирует образ жизни из-за рубежа. Городской житель, с точки зрения образного восприятия окружающей среды, живет уже не в России, он отвыкает от России, его приучают быть равнодушным к родным образам. Огромную роль в формировании псевдоауры играет и массовая псевдокультура. Сознание детей и взрослых заполняется образами сыщиков, полицейских, миллионеров, преуспевающих бизнесменов, звезд киноэкрана, эстрады, рок-ансамблей, суперменов, футбольных, баскетбольных и иных кумиров. Фиксируется внимание людей на образах авангардной, абстрактной живописи, конструкциях, не имеющих художественной ценности, но эффективно разрушающих нормальный художественный вкус. Происходит обнищание, денационализация, духовное обесценение культурно-образного багажа людей. Попутно вытесняется и образ родной природы не только чуждым ей образом урбанизации, панорамами гигантских мегаполисов, но и противоположными ей образами экзотической природы, культивированных парков и резерваций.
   В образовании псевдоауры, особенно у молодежи, играет большую роль противоестественное для нормального человеческого слуха образно-звуковое содержание. В первую очередь речь, конечно, идет об аритмичной, авангардной, шумовой, раздражающей, действующей на нервы, болезненно психофизиологически перевозбуждающей музыке, особенно рок и рэп. Она не просто образует псевдодуховную ауру, привыкание как к наркотику к шумовому возбуждению, но и негативно действует на психическое и физическое здоровье. Она лишает молодежь возможности воспринимать классическую национальную и мировую гармоничную музыку, приобщаться к мировой музыкально-художественной культуре.
   Разрушают здоровую звуковую ауру и навязывают псевдоауру, ложное самоутверждение также и звуки инородной речи, заменяющей и вытесняющей лексику и звуки родного языка. К месту и не к месту, с пониманием истинного смысла слова или без него, в устах политиков, преподавателей, журналистов, ученых, даже актеров и учителей появились звуки инородной лексики, заменяющей и вытесняющей звуки родного, экологически чистого языка: легитимность, импичмент, инаугурация, инвестиции, инфляция, эмиссия, эксклюзив, адекватный, уикэнд, окей, имидж, менталитет, муниципалитет, префект, мэрия, бартер, спикер, чартер, эксимер, мониторинг, шлягер, бестселлер, гала-концерт, шоу, бизнес, брокер, спонсор, пастор, сникерс, баунти, чипсы и другие. Причем все эти термины имеют вполне благозвучный, очень точный по сути аналог в русском языке и, вместе с тем, непонятны, чужды народу, в родной стране делают его иностранцем. С их помощью опять-таки разрушается личность, взламывается этнически цельная, родная языковая экоаура и достигается приучение к социальному инобытию, чуждому родной языковой среде, к духовному отчуждению себя от народа, Родины, равнодушию к ним.
   Немалое значение в разрушении экоауры человека, формировании псевдоауры имеют и искажения, искривления родного языка неправильными ударениями, сленговыми выражениями, допускаемые людьми, особенно имеющими общественное влияние. Такие выражения, как «начать», «углубить», «принять», «документ», «автора», «порты», а также «хипповый», «клевый», «тусовка», «разборка» и многие другие пробивают бреши в ауре родного языка, делают его мутным и малопонятным, унижают его возможности и достоинство.
   Широкое распространение имеет сегодня и обонятельная, запаховая псевдоаура. Ее содержание определяется успехами в развитии химии и ее применении в области парфюмерии. Появился как бы второй, искусственный слой запахов, который в огрубленном варианте, иногда повторяет естественные ароматы, а чаще всего создает совершенно новую, непривычную, порой удушливую и отталкивающую микроатмосферу. Этот слой постепенно притупляет способность человека к восприятию естественных ароматов, погружает его в мир навязчивых запаховых окрасок, наносящих вред нормальному здоровому дыханию. Индивид покидает естественную аромато-дыхательную среду, разрушает свою ауру, погружается в иллюзорное запаховое пространство и привыкает к нему как к наркотическому состоянию. Основными носителями этих искусственных, псевдоаурных ароматов являются духи, одеколоны, туалетные воды, шампуни, дезодоранты, туалетные мыла, очистители воздуха, ароматизирующие вещества, синтетические материалы, искусственные ткани, а также химически синтезированные и обработанные пищевые продукты. Смеси в различных дозах и сочетаниях этих искусственных ароматов создают псевдоауру вокруг людей. Одновременно подобными запаховыми смесями заполняется значительная часть цивилизованного пространства. Специфические искусственные запахи испускают не только люди. Пахнут их жилища, города, запахами заполняется атмосфера в автомобилях, пароходах, самолетах, магазинах, театрах, ресторанах, пивных, метро, в больших собраниях и на званых вечерах. Все цивилизованное общество обрело свой искусственный ароматический образ и втянуло ауру человека в чуждое ему запаховое пространство. Более того. Осуществляется ароматическая экспансия против естественной, этнически предопределенной экоауры людей с целью добиться отчуждения их от гаммы родных, привычных запахов и введения их в пространство чуждых ароматов, обезличивающих свойственный народу запаховый образ жизни.
   Вкусоосязательная псевдоаура основывается прежде всего на потреблении химически переработанных продуктов питания. Во вкусовой, как и обонятельной сфере, появился вторичный слой веществ, настойчиво рекламируемых и внедряемых в питательный рацион. Самым характерным для них является то, что эти вещества, сохраняя названия тех или иных естественных продуктов, совершенно не соответствуют не только их запаху, но и вкусу. Совершенно иным, не мясным, стал вкус отечественной и импортной колбасы, сосисок, мясных консервов; не рыбным – синтетической белковой икры, рыбных палочек и паштетов; не кофейным и не чайным вкус растворимых кофе и чая; не куриным – куриных кубиков и ножек; не молочным – сухого молока; не картофельным – сухого пюре; не ягодным – экстрактов киселя и напитков. Совершенно чуждым для российского человека вкусом обладают химические импортные напитки – пепси и кока-кола, швепсы, искусственные ликеры и коньяки. Вкусовую псевдоауру создают и непривычные вкусовые ощущения, возникающие в результате нарушения привычной вкусовой гаммы путем изменения состава продуктов питания и возникновения иной, непривычной вкусовой гаммы. Она может быть прямо отвержена вкусовым рецептором, а может, будучи вначале воспринятой как нечто экзотическое, вызвать впоследствии неприятные вкусовые ощущения и даже болевые эффекты в организме. Наконец, вкусовая псевдоаура возникает и в результате извращенного вкуса, порожденного гурманством. Она приводит к перееданию, ожирению, застою в организме и различным заболеваниям. Если учесть, что вкусовая псевдоаура не просто гамма более или менее приятных вкусовых ощущений, но активно влияет на психофизиологические процессы усвоения питательных веществ, снабжение организма энергией, то становится понятным, какой ущерб она способна нанести человеку. Контактные и дистанционные ощущения индивида образуют псевдоауру, когда все его тело, особенно голова, руки, ноги, другие функциональные органы соприкасаются непосредственно или опосредованно с предметами, телами, явлениями искусственного происхождения. Речь идет о строительных материалах, мебели, обоях, посуде, игрушках из пластика и пластических масс, об искусственных синтетических материалах легкой промышленности и изготовленных из них коврах, занавесках, постельном белье, а также предметах одежды: шапках, шубах, пальто, рубашках, колготках, чулках, носках, костюмах. Вначале непосредственный контакт кожи и подобных вещей вызывает даже некоторое удовольствие. Но по мере разрушения каналов естественного дыхательного контакта кожи со средой, ее искусственной изоляции, ощущения комфортности и кайфа заменяются неприятными ощущениями потливости, усталости, недомогания, угнетенности. Псевдоаура образуется у индивидов в результате их противоестественного телесного сексуального контакта. Педерастия, лесбиянство, онанизм, сексуальный садизм, мазохизм, групповые любовные игры медленно, но верно разряжают природный аккумулятор сексуальных сил. В результате повышается порог чувствительности, что влечет за собой поиски новых способов обострения ощущений; нарушаются психические нормы воображения, делают его сексуально необузданным; ослабляется возбудимость, снижается потенция и сила оргазма. Сексуальная псевдоаура, вытесняя нормальную экоауру, не дает взамен ожидаемых сексуальных потрясений. Наконец, нельзя умолчать о сенсорной псевдоауре, создаваемой в лечебных целях психотерапевтами в условиях дистанционного воздействия и взаимодействия с пациентами. Опыт подобных многочисленных сеансов убедительно показывает, что только в начале и иллюзорно возникает ощущение легкости и эйфории. Но вскоре оно исчезает и заменяется ощущением вялости, апатии, усталости, тяжести, болезненности. Все внутренние точки сигнализируют о неблагополучии в состоянии организма.
   Псевдоаура как иллюзорное состояние человеческого организма, как ненормальное интуитивное чувствование возникает и вытесняет экоауру в результате внутренних духовных и органических, а также внешних моральных и физических воздействий. В качестве внутренних психических псевдоморальных стимулов неадекватного действительному положению вещей, интуитивного чувствования выступают такие, как переоценка своих достоинств, самовозвеличивание, ложная оценка отношенческих и поведенческих ситуаций. Человек находится в состоянии обиды, неудовлетворенности, недовольства, озлобленности, мстительности, зависти из-за кажущейся недооценки окружающими его способностей, человеческих качеств, эстетического образа, из-за плохого обеспечения обществом его персоны материальными благами, из-за отказа в высоком общественном статусе и почете. Вместе с тем человек, незаслуженно обретающий высокое положение, материальное благополучие и влияние в обществе впадает в псевдоаурное состояние показной важности, значительности, напыщенности, тщеславия, гордыни, пренебрежения к людям, их заботам и нуждам. Его одолевает самодовольство, вера в собственную непогрешимость, заносчивость, уверенность в разрешенной ему моральной и юридической вседозволенности и безнаказанности. Таким людям, по выражению М.Е. Салтыкова-Щедрина, мнится, будто они Бога держат за бороду, а Господь-то им уже ямку приготовил. И действительно, подобная ослепленность и гордыня рано или поздно приводит человека к личностному краху, как следствию бездуховности и безответственности. Нередко люди впадают в псевдоаурное состояние в результате ложной оценки своего физического и психического здоровья. Им кажется, что оно неколебимо и неразрушаемо. К своему нормальному в данный момент самочувствию они стремятся добавить психические, наркотические, допинговые, алкогольные, никотинные возбудители, погружающие человека в состояние кайфа. Подобные возбудители действительно вызывают в организме состояния легкости, силы, удовольствия, наслаждения, после чего неизбежно наступает упадок сил, опустошенность, болезненность как отражение болезненных изменений в нервной, мышечной, кровеносной, дыхательной и всех других системах. Псевдоаура интуитивных чувствований есть не только неестественное переживание, но и выражение определенного психического и физического, личностного нездоровья.
   Квинтэссенция псевдоауры, формирующаяся на базе космополитизированных, денационализированных, стандартизированных, шаблонных, кассетированных, нередко изощренных и извращенных продуктов современной цивилизации – образов, звуков, запахов, вкусов, ощущений, интуитивных состояний, – находит свое проявление в псевдоличностных свойствах и чертах современного среднестатистического человека. Это прежде всего наркотическая зависимость духовных и материальных потребностей, всей психики от внушаемой средствами массовой информации продукции, произведений массовой культуры, рекламы, импортных товаров и стандартов жизни. Это также лишенность псевдоаурной личности внутреннего самостояния свободы, личностной ответственности и высокоразвитого художественно-эстетического вкуса. Наконец, это отсутствие чувства природосообразности, стремления жить в соответствии с духом и законами природы. В псевдоауре все размыто, двусмысленно, неопределенно, беспринципно, туманно, индифферентно, отчуждено от родной среды и вместе с тем протоки биоэнергетики становятся малоподвижными, что создает в организме застой, обусловливает его стагнацию. Подобная псевдоаура делает человека беззащитным перед силами, разрушающими его личность.
   Информационная и биоэнергетическая антиаура возникает в человеке как следствие и болезненный результат отражения психикой и всем организмом того опасного и вредного для здоровья, безнравственного, бесчеловечного, антиэстетического и антихудожественного, бездуховного, разрушающего экологию природы, общества и человека, что стало фатальным спутником современной цивилизации. Антиаура образуется под мощным воздействием разрушительных сил, реально угрожающих существованию человека и общества.
   Образное содержание антиауры окрашено в темные, мрачные, холодные, отчуждающие, отталкивающие, черные, коричневые тона. Именно в этих цветах и оттенках предстают перед современным человеком наиболее ужасные картины современного бытия. Это прежде всего панорамы современной трагедии, являющиеся миру в образах вражды и ненависти; братоубийственных войн и столкновений; ни в чем не повинных, ужасающе бедствующих беженцев; разрушенных, превращенных в руины целых городов, жилых домов, школ, больниц, предприятий. Эти, созданные человеком разрушительные картины дополняются образами трагедий и катастроф, совершающихся в природе. Леденят душу трагические картины последствий землетрясений, снежных обвалов, ураганов, наводнений, извержений вулканов, лесных пожаров и пустынных бурь. Свой мрачный вклад в копилку антиаурных образов вносят и растущие социальные бедствия людей. Необратимо травмируют психику здорового человека лики людей, пораженных голодом, нищетой, эпидемическими заболеваниями. Оставляет свой болезненный след в сознании созерцание гибели животных, их безжалостного уничтожения людьми. Как это ни парадоксально, но общество само, сознательно и целенаправленно, работает над разрушением здоровой образной информационной и биоэнергетической ауры человека и созданием вокруг него антиауры. Средства массовой информации, под прикрытием демократической массовой культуры, широко пропагандируют отравляющие сознание, особенно детское, порнографические сцены, озверелые физиономии проституток и сутенеров, жестоких гангстеров и мафиози, наркоманов и педерастов, суперменов и убийц, опустившихся бомжей и проходимцев. Стрельба, горы трупов, монстры и скелеты, изощренные пытки и издевательства, приемы убийства, кражи, ограбления, сексуальные извращения, – все эти образы не только составляют наглядный зрительный ряд антиауры, но и являются пособием практической организации преступного и аморального поведения. Говоря об образном содержании антиауры, нельзя пройти и мимо информационно и энергетически отрицательно заряженного неореалистического, абстрактного, сюрреалистического, модернистского, авангардного искусства. Художественные полотна намеренно пошлого, огрубленного, обезображенного, бесстыдного, порнографического, извращенческого, очернительского толка наполняют душу человека брезгливостью, мерзостью и стыдом за общество, за самого человека. Отдельные картины таких великих художников, как Босх, Гойя, Дали негативно воздействуют на дух и весь организм индивида. Достаточно совсем недолго посозерцать шакальи морды босховских осмеятелей Христа, или мрачных гойевских чудовищ, или крокодила и Леду художника Миро, или великого мастурбатора Дали, чтобы погрузиться в состояние дискомфорта, антиэстетичности. Наконец, нельзя не сказать и о негативно действующем на ауру личности, навязываемом средствами массовой информации образном ряде, состоящем из постоянно, как реклама, повторяющихся физиономий приевшихся, набивших оскомину, обанкротившихся, нередко изолгавшихся, переродившихся, претенциозных общественных деятелей из области культуры, науки, журналистики, политики, юрис пруденции. Они резко отрицательно, негативно раздражающе действуют на состояние организма и психики, а стало быть, и ауры нравственных людей, уставших от тягостей жизни, лицедейства и от недающих позитивного результата экономических, идеологических и политических игр. Словом, образное содержание антиауры напоминает кошмарный сон, после которого человек просыпается в поту, в болезненном, смятенном, подавленном состоянии духа и тела.
   Не менее опасна и вредна для человека и звуковая антиаура. По существу, это даже не просто антиаура, а разрушающая здоровье и психику шумовая среда, лишающая личность какой-либо ауры вообще. На первом месте в звуковой антиаурной среде находятся звуки войны: взрывы, свист пуль, разрывы снарядов, завывание сирен, лязг танковых гусениц, рев моторов, скрежет металла, грохот разрушающихся строений, крики ужаса, предсмертные стоны. С этими звуками переплетаются такие, как грохот снежных обвалов, смутный зловещий гул приближающегося землетрясения, вой урагана, завывание вьюжного ветра, грозный шум селевого потока, необычайно громкий, стреляющий треск пожираемых пламенем деревьев горящего леса. Эти звуки порождают в душе человека состояние смятения, растерянности, страха, ужаса, паники. Их оглушительно-разрушительная сила по отношению к ауре индивида настолько велика, что люди нередко утрачивают самообладание, свою личность и человеческий облик. Но вред здоровью личности наносит не только экстремальная звуковая среда. Может быть, более медленно, но столь же неотвратимо разрушительно действует порожденный цивилизацией обыденный, привычный, часто сознательно не воспринимаемый, как бы неслышимый звуковой фон. Это обобщенный шум, звуковое дыхание города, громыхание завода, железной дороги, машин, оглушительный гул моторов самолета. Мешают образованию нормальной звуковой ауры человека и отрицательно заряженные бытовые шумовые раздражители. К психически ненормальному состоянию, расстройствам нервной системы приводят насыщенные ненавистью, злобой, непримиримостью крики, восклицания, рычания, рыдания, сопровождающие бытовые скандалы; уличные беспорядки и драки, пьяный галдеж, висящая в воздухе нецензурная брань, больно ранящие оскорбительные клички, прозвища, ярлыки. Иногда достаточно единожды обозвать человека, чтобы на многие дни навредить состоянию его ауры, посеять в душе обиду, боль, неутихающее страдание. Вредной традицией в спорте становятся угрожающие и устрашающие крики, вопли, возгласы, рыки, шипения и рычания людей во время спортивных состязаний, особенно по различного рода восточным единоборствам. Мощный звуковой фон современного человека составляет и музыка, звучащая по радио, телевизору, из приемников и магнитофонов. Но значительная область музыки перестала быть гармоничной, соответствующей экологически нормальному восприятию, настраивающему человека на здоровое функционирование его организма и психики. Распространение какофонической, антиэстетической, диссонансной, антигармоничной, шумовой, оглушающей и одуряющей музыки действует на психику и физиологию человека наркотически, разрушительно и противоестественно. Можно сказать, что звуковое содержание антиауры равноценно разнопорядковому и разнопороговому шуму, создающему болезнетворную звукошумовую среду обитания, оглушающую, одурманивающую человека и выталкивающую его из нормального, экологически чистого звукового окружения.
   Для жизни человека, его здоровья и нормального духовного бытия трудно переоценить негативное значение той отрицательной запаховой атмосферы, которая буквально преследует современного индивида на производстве, в быту, в общественных местах. Зловеще пахнет не только порохом, дымом пожарищ, пролитой и застоявшейся кровью, но и тошнотворной смесью неконтролируемых, неухоженных, неубранных и запущенных улиц, площадей, дворов и помоек, неограниченно распространяющегося смога от дымов и выхлопных газов; разложения пищевых продуктов, отходов вредных производств лаков, красителей, туалетных химических очистителей. Негативны для содержания запаховой ауры личности также и псевдоароматы общественных больниц, поликлиник, зрелищных и спортивных помещений, а также лекарств, аптек, постоянно возвращающих человека в тревожное состояние осознания бренности своего земного бытия. Из экологически чистого запахового равновесия человека выводят и тяжелые, нередко вызывающие тошноту «ароматы» коммунальных кухонь, общественных столовых, забегаловок и пивных, плотно насыщенных смесью, воняющей одновременно пережаренным луком, кислыми щами, подпорченным и подгоревшим мясом, паленой щетиной, тухловатой рыбой и яйцами, гниющими овощами, перекисшей капустой, затхлым прогорклым маслом, лежалым сыром и колбасой. Все эти запахи не только обусловливают потерю человеком аппетита, но и нарушают нормальный процесс усвоения организмом питательных веществ. Огромна негативная роль антиаурных запахов в расстройстве, обострении человеческих отношений, в возникновении неприязненности и даже враждебности между людьми. Каждый человек обладает индивидуальным запахом. Однако нередко в его ауре преобладают отталкивающие, отвратительные для субъективного восприятия окружающих тяжелые «ароматы». Речь идет о смесях, состоящих из запахов употребленных наркотиков, табака, алкогольного перегара, резкого дешевого одеколона, естественных выделений, нечистой потной плоти, невычищенного рта, грязного белья. В официальных отношениях такой букет запахов, исходящий от клиента, пассажира, просителя, соискателя, способен, даже на подсознательном уровне, вызвать к нему неприязнь, брезгливость, отвращение, недоверие, враждебность. В интимных отношениях запаховая антиаура разрушает отношения симпатии и любви и приводит к ослаблению сексуального влечения, к антипатии, отчуждению, неуважению, презрению. Это происходит чаще всего, когда женщина, пренебрегая даже свойственной женскому полу псевдоаурой, обволакивает себя запахом мужской антиауры и «благоухает» табаком, потом, спиртным перегаром, нечистой плотью. Наконец, запаховая антиаура отдельного индивида достаточно высокого уровня бытовой культуры, обусловленная ослаблением внимания к личной гигиене, вызывает у него чувство отвращения к самому себе. Обобщая сказанное, следует отметить, что отрицательно заряженная запаховая атмосфера, в которой нередко обитают люди, негативно действует не только на психику, эмоционально-чувственные состояния, но и на организм в целом, порождая болезненные состояния, проявляющиеся в головных болях, удушливых спазмах, в позывах к тошноте.
   В круг воздействий, негативно влияющих на здоровье человека, препятствующих образованию экоауры, включаются и антиаурные вкусовые ощущения. Они выполняют функцию строгого дегустатора, своеобразного контролера качества поступающего в организм питательного вещества. Продукты, разрушающие нормальную вкусовую ауру, вызывают негативную, защитную реакцию их неприятия организмом. Такое отторжение через вкус порождает в человеке состояние отвращения, тошнотности, желудочных спазмов, кишечных расстройств. Среди антиаурных вкусовых ощущений осязание резко, обжигающе горького, перегоркшего, пересоленного, переперченного, пережаренного, приторно-сладкого, перекисшего, перепресненного, недосоленного, незакисшего. Если экоаура – это нормальные, взвешенные, гармоничные сочетания вкусовых ощущений, то антиаура – резкое отклонение от нормы в сторону их усиления, перенасыщения, или их обесвкушивание, ослабление восприятия до нулевой отметки. Такие антиаурные вкусы встречаются в естественной среде и порождаются ядовитыми растениями, плодами, грибами, несъедобными животными, птицами, рыбами. Они образуются и в результате употребления людьми, особенно находящимися за чертой бедности, в условиях нищеты, пищевых отбросов, некачественных, давно перележавших сроки хранения продуктов. В искусственной, созданной промышленностью, вкусовой гамме антиаурную позицию занимают все вкусовые ощущения, производимые химизированными техническими и пищевыми продуктами. Это вкус технических масел, спиртов, бензинов, различных медицинских препаратов, химических удобрений, мыла и стиральных порошков. Но вместе с тем, это и вкус таких обесвкушенных химией пищевых продуктов, как не имеющие вкуса естественного мяса колбаса и мясные консервы; синтетическая, не имеющая икорного вкуса, белковая икра; химизированные, извращенно вкусовые напитки, привкус нефти и керосина в рыбе и водке. Антиаурную вкусовую роль для отдельных этнических групп играют и специфические вкусовые ощущения, воссоздаваемые в кухне других этнических групп. У одних народов блюда изготовляются из растений, животных, плодов и ягод, которые не употребляются в пищу другими народами. Одни национальные кушанья перенасыщены солью, перцем, специями, пряностями, чесноком, луком, травами, у других – фруктами, сладкими, экзотическими растениями, корешками и плодами. Инонациональные, непривычные комбинации пищевых продуктов часто не только не принимаются рецепторами, адаптированными к другой вкусовой гамме, но не воспринимаются и всей физиологией организма. Вкусонеприемлемые, а стало быть, и биологически слабо воспринимаемые продукты и их комбинации вызывают в организме сопротивление в субъективно осознаваемых симптомах дурноты, спазма, боли, расстройства желудка, скопления газов.
   Разрушению экоауры, личности, даже распаду и уничтожению личности, когда она полностью утрачивает способность свободы выбора и сознания ответственности за эту свободу, способствуют негативные, неприятные, болевые контактные и дистанционные ощущения. Если ощущения бодрости, силы, радости и комфорта создают условия для внутренней сосредоточенности, самоосмысления, нравственного самостояния, то переживание сильной боли, физических страданий, нервных стрессов притупляют внутреннюю рефлексию, подавляют ее, переключают все внимание замутненного сознания на эти болевые переживания, сосредоточивают его только на поисках способов прекращения мук. Болевые контактные ощущения имеют как внешние, так и внутренние источники. Человек страдает от боли в результате неустранимого зуда кожи, ожогов, случайных травм, переохлаждения на воздухе и в воде, падений, ушибов, укусов. Боль причиняют режущие, колющие, зажимающие, твердые ударяющие предметы, которые широко применяются в военных схватках, в пытках, драках, даже спортивных единоборствах, а также и в результате рабского, принудительного, используемого в целях наказания и унижения физического труда. Во всех этих ситуациях, особенно в случае пыток, за редкими исключениями, человек теряет лицо, перестает думать о духовных ценностях, о своей личности, чести и достоинстве, впадает в состояние безотчетного ужаса, паники, превращается в мучительный болевой очаг, равнодушный ко всему, кроме этой самой боли. Антиаурный, разрушительный для личности характер носят и многие внутренние болевые раздражители. Среди них мучительные ощущения голода и жажды, головной и зубной боли, родовых схваток и движения почечных камней, высокого кровяного давления и дистонии, возбужденного и натужного биения больного сердца и зажатости дыхательных путей, повышенной температуры и перенапряжения мышц, болезненных спазм в желудке, кишечнике и ломоты в костях и пояснице. Как правило, эти ощущения также растворяют и принижают личностное начало, сосредоточивая все внимание человека на его самочувствии, превращая общение больных людей в обмен опытом относительно характера болевых ощущений и принятия мер по их прекращению. Что касается дистанционных, опосредованных антиаурных ощущений, то они возникают часто без осознания индивидом источников и причин их происхождения. Вдруг, неожиданно возникает дрожь в теле; происходит внезапное повышение кровяного давления; без видимых причин обостряется зрение, слух, обоняние, осязание; какой-то внешний стимул вызывает спазм дыхательных путей, слабость и обессиливание организма; временную утрату координации, управления частями тела, помутнение сознания, напряжение или слабость в деятельности желудка и кишечника. Источником этих антиаурных ощущений бывают мучения совести или страх ожидания последствий поступка; гипнотическое, психотронное, медико-биологическое и психофизиологическое воздействие, электроволновое, лептонное излучение; действия солнечной или искусственной радиации. Антиаурны также ощущения брезгливости, омерзительности, отвратительности, связанные с созерцанием противоестественных, безнравственных, ужасных явлений, предметов, событий.
   Противодействуют образованию нормальной, экологически чистой ауры души личности и эмоционально напряженные, негативно воздействующие на весь организм интуитивные чувствования. В образование негативных интуитивно-чувственных состояний вовлечены в первую очередь сферы подсознания в бессознательного и коренящиеся в них инстинкты, прежде всего такие, как сохранения жизни и продолжения рода. На «кухню» бессознательных и инстинктивных механизмов, по всем каналам внутренних и внешних рецепторов, поступают осознаваемые, а чаще не осознаваемые воздействия и сигналы. После соответствующей обработки скрытыми психическими механизмами воспринятые сигналы, оставаясь до конца не осознанными, действующими на интуитивном запороговом уровне, ощущаются как эмоциональные чувствования, овладевающие всем организмом и психикой человека. Такие интуитивные состояния стабильны, сознательно труднопреодолимы, навязчивы, ярко переживаемы и остроощутимы. Вместе с тем эти интуитивные чувствования имеют свои устойчивые формы выражения и проявления. Среди них – предчувствия, аффекты, психозы, невротические проявления, фобии, шизофренические предвидения и предсказания. К каким бы формам проявления интуитивных чувствований не относились многие эмоционально-психические состояния, достаточно часто личность впадает в состояние раздраженности, гнева, агрессивности, злобы, ненависти, неприязни, ярости, страсти и мести. Она переживает предчувствие беды, тревожности, опасности, воздействия враждебных сил. Ей свойственно переживать интуитивное состояние покинутости, одиночества, безысходности, внутренней исчерпанности и опустошенности, тоски, скуки, хандры, неполноценности, униженности, оскорбленности, обреченности и проклятости. Отдельным личностям с их утонченной нервно-психической организацией доступно предчувствие естественных и общественных драм и трагедий. Речь идет о предчувствиях и предсказаниях войн, межнациональных конфликтов, вспышек преступности и насилия, природных катаклизмов и катастроф, других социальных потрясений и народных бедствий. Интуитивные негативные чуствования могут быть вызваны, порождены как естественно-болезненными состояниями аффекта, психоза, невроза, так и искусственными воздействиями. Речь идет о гипнотической внушенности, о транквилизаторах, наркотиках, допинговых возбудителях, а также зомбировании, других средствах медико-биологического и психофизиологического воздействия. Во всех этих случаях нормальная, экологически чистая аура уступает место антиауре, тому, что ввергает человека в болезненное состояние неуправляемости собственным поведением, утраты контроля за мыслями, чувствами и волей. Только этим и можно объяснить принимаемые решения, поведение и действия многих людей, пораженных и объединенных антиаурой, находящихся в состоянии антиаурных интуитивных чувствований, совершающих совместные агрессивные, разрушительные, противоправные поступки. И вот почему их действия подлежат не только правовой, но и медико-биологической и психофизиологической оценке.
   Квинтэссенция антиауры заключается в том, что она агрессивно противопоставляет ее носителя естественной природе, обществу и самому себе, в принципе способному быть нормальной личностью. Это происходит благодаря тому, что разрушается нормальная аура, утрачивают гармонию взаимосвязи различные жизненно важные точки и разрушается система биоэнергетического снабжения организма здоровыми стимулами. Антиаура, препятствуя нормальному личностному развитию, наделяет индивида антиличностными и антигуманными чертами и свойствами. Среди них бездумно-хищническое отношение к природе, экстремизм, агрессивность, внутренний страх, внушаемость, неуравновешенность, частичная невменяемость, злобность, маниакальность, некрофилия, изуверство, жестокость, свобода от моральных запретов и императивов. Антиаура лишает индивида возможности развития эстетической духовности и подлинно художественного вкуса. Антивкус проявляется в нем в примитивных способах мнимо-эстетического удовлетворения за счет различного рода низкопробных боевиков и детективов, антихудожественных полотен, оглушающих звуков и бешеного ритма, одуряющих запахов и вкусов, физических острых состояний и интуитивных чувствований. Разрушающие нормальную экоауру человека антиаурные образы, звуки, запахи, вкусы, ощущения, интуитивные чувствования делают его бесчувственным, неразумным, безнравственным существом. Одновременно индивид, утрачивающий внутренние опоры духовного самостояния, превращается в больное, безвольное, бездумное, плывущее по воле антиаурных волн существо, беззащитное, не способное противостоять мощному, сокрушительному напору уничтожающих человеческую духовность воздействий.
   Итак, подведя итог сказанному, следует подчеркнуть, что экологически чистая аура надежно, как духовный и биоэнергетический щит, панцирь, защищает личность от различных психофизиологических, душевных, даже и физических ненормальных состояний, от грубых и чуждых воздействий внешнего мира, наносящих губительные травмы. Она активно препятствует возникновению и развитию различного рода неврозов, психозов, фобий, комплексов, навязчивых идей. Она смягчает травмирующие воздействия негативных жизненных ситуаций и порождаемые ими стрессовые психические состояния. Она обеспечивает нормальное функционирование психофизиологических, естественных и духовных процессов, положительно влияет на деятельность всех, в том числе биоэнергетических, систем организма и его здоровье в целом. Если же, при нормальной экоауре, личность обладает еще и экстрасенсорными способностями, она обеспечивает ей возможность установления контактов с различными объектами инобытия, находящимися за пределами непосредственного восприятия.
   В отличие от экоауры, псевдоаура не защищает личность от негативных воздействий и даже вовлекает ее с помощью средств массовой информации и в результате общественного попустительства в такие вредные формы антиобщественного сознания, как масскультурное псевдоискуство; религиозно-сектантская идеология, ведущая к суициду; чуждое народному духу, национализированное политико-психологическое восприятие событий в мире. Она создает искусственный, иллюзорный, неестественный мир полунаркотического, гипнотического бытия, негативно сказывается на здоровье индивида.
   Еще большее нездоровье личности несет антиаура. Она вводит индивида в болезненные психические состояния, способствует образованию психозов, фобий, маний, комплексов экстремистского и фанатического характера. Все это в целом болезнетворно действует на жизненные центры и точки организма, разрушает энергоканалы и токи, дестабилизирует и ослабляет их действие, подтачивает и подрывает здоровье в целом.
   Характер ауры личности оказывает сильное влияние на ее отношение с окружающими людьми. Следы ее действия легко обнаружить во всем многообразии складывающихся между индивидами отношений. Люди либо любят, симпатизируют друг другу, дружат и успешно сотрудничают между собой; либо они испытывают равнодушие, индифферентность к ближнему; либо несимпатичны один другому, отчуждены во взаимодействии, переживают чувства антипатии, недоверия, вражды и даже ненависти. Конечно, разнообразные совпадающие и противоположные эмоциональные оценки, которые люди дают друг другу, их положительно или отрицательно заряженные взаимоотношения зависят от многих причин. Среди них – черты характера человека, его нравственность, поведение, политические убеждения, эстетические пристрастия, общее отношение к жизни, обществу, себе подобным и самому себе. Однако определяющим фактором нередко становится скрытый от непосредственного взгляда, ощущаемый людьми друг в друге на интуитивном уровне, именно характер ауры личности. Наибольшая благоприятная полнота отношений, влечение и благорасположение людей друг к другу, сочувствие, совпадение симпатий, сопереживание, эмпатия, товарищество, дружество и любовь, максимальная сексуальная самоотдача чаще всего возникают в тех случаях, когда их ауры, и своих основных характеристиках, как на интеллектуально-эмоциональном, так и на биоэнергетическом уровнях, совпадают и активно взаимодействуют. Нередко люди, едва познакомившись, еще совсем не зная друг друга, взаимно раскрываются, легко и свободно проникаются доверием, симпатией, чувствуют родство душ, интуитивно стремятся к сближению, более тесному общению. И наоборот, по трудно объяснимым причинам между людьми вдруг возникает напряжение и противостояние. Еще только визуально познакомившись, индивиды настораживаются, испытывают недоверие, неприязнь друг к другу, тревожность и предчувствие недоброжелательности. Это происходит тогда, когда ауры несовместимы, противоположны, взаимоотталкивающи.
   Оптимальная гармония в человеческих взаимоотношениях возникает между людьми, обладающими экологически чистыми аурами. Они положительно заряжены и создают благоприятное энергополе. Даже при различии политических убеждений, эстетических предпочтений и вкусов они сохраняют возможность взаимной симпатии, спокойного обсуждения проблем, взаимных уступок, и компромиссов. Гармония аур полностью открывает каналы взаимочувствования, взаимопонимания, взаимоуважения, глубокого интереса между людьми. Это и помогает им в большинстве случаев на долгие годы сохранять в браке любовь и преданность, свежесть чувств и неравнодушие. Менее благополучная жизненная отношенческая ситуация складывается в случаях взаимодействия индивидов, обладающих несовпадающими аурами. Положительно заряженная экологически чистая аура личности, приходя в соприкосновение с управляемой лишь внешними воздействиями, меркантильной, неустойчивой в ориентациях и духовно опустошенной, наталкивается на глухую стену непонимания и равнодушия к мыслящему духу и нравственной свободе. Обладатели таких противоположных аур, конечно, могут находиться в состояниях вынужденного взаимодействия, общения, сотрудничества. Однако в товариществе, дружбе и любви результаты бывают неутешительными. Когда ослабевает общий интерес к какому-либо делу, когда внутренние интересы, образы, вкусы, ощущения, интуитивные чувствования расходятся, отчуждаются, когда в любви стабилизируется, теряет остроту уровень эмоций и сексуальных страстей, достаточно быстро обнаруживается взаимное непонимание, отчужденность аур, а в отношениях возникают трудности, накапливается раздражение, усиливается отчуждение и холодность.
   Максимальная непримиримость, даже при наличии объективных возможностей для сближения позиций и компромиссов, возникает во взаимоотношениях людей, обладающих резко противоположными аурами экологически чистой и антиаурной направленности. Такие индивиды остро конфликтуют между собой в различных областях общественной деятельности, нанося ущерб себе, и особенно общему делу. Они психологически и биоэнергетически несовместимы, испытывают взаимную неприязнь, ненависть и враждебность. В отношениях товарищества, дружбы и любви экоаурная личность, как правило, становится страдающей стороной. Ее антипод, антиаурный индивид, несмотря на внешне выражаемые терпимость и доброжелательность, стремится властвовать, подчинять, подавлять. Он способен испытывать чувства зависти, подставлять, предавать, эксплуатировать, презирать, поносить «друга» и одновременно, чтобы еще более укрепить свою тиранию, в отдельных случаях благодетельствовать ему. Примерно такое же поведение, иногда лицемерно маскируемое, демонстрирует антиаурная личность и в отношениях любви.
   Псевдоаурные личности, как правило, легко уживаются между собой. Отсутствие критического мышления, внутренней нравственной свободы не препятствует их объединению на почве общих меркантильных интересов, совпадающего кассетированного сознания, погони за импортом, модой, престижными вещами, удовольствиями. Однако такое объединение весьма поверхностно и хрупко, легко разрушается его членами даже из-за пустяковых разногласий и противоречий, нежелания поступиться эгоистическими устремлениями. Псевдоаурные индивиды взаимодействуют как компаньоны, сотрудники, сожители, сексуальные партнеры на взаимовыгодных условиях удовлетворения своих желаний. Это взаимодействие осуществляется при условии соблюдения правил игры: показного радушия, внешнего дружелюбия, платного содействия в делах, совместного проведения досуга, сообщничества, собутыльничества. Индивиды с псевдоаурной направленностью неглубоки в дружбе, в любви ублажают прежде всего себя, ценят свои собственные удовольствия, не способны на самопожертвование, легко идут на разрыв, если любовь требует от них преданности, заботы о любимом существе или каких-либо жертв. Отношения между людьми, наделенными псевдоаурами, возникают быстро и легко, и вместе с тем они скоротечны, поверхностны, ненадежны и также быстро угасают. Личность антиаурной направленности вносит в отношения с псевдоаурным индивидом элемент психологического неравноправия. Интеллектуально-эмоциональная опустошенность, засоренность и изощренность, притупленность способности нравственных и эстетических чувствований позволяет ей, не без успеха, пользоваться в служебных отношениях с псевдоаурным типом диктаторским нажимом, угрозами, установлением жестких зависимостей, шантажом, грубым требованием, безапелляционным приказом, грубым окриком и оскорбительными ругательствами. Даже в дружбе и любви антиаурный тип подавляет, третирует морально, а иногда и физически насилует псевдоаурного, беззащитного в своей внутренней опустошенности или мнимой духовности. Отрицательно сильная антиаурная заряженность взаимодействия этих людей превращает их отношения в такие, которые существуют между палачом и жертвой. Вытесняется всякая гуманистическая духовность, любовь низводится до голого инстинкта, механизма снятия сексуального напряжения. Отношения между такими людьми являются часто внешними, по существу отчужденными, и держатся только на негативной зависимости, страхе или силе привычки. В жизни активно взаимодействуют между собой и индивиды антиаурной направленности души. Они нередко объединяются и строят свои отношения на экстремистских или противоправных интересах, желаниях, стремлениях. В таких деловых взаимодействиях они проявляют немалую выдержку, сплоченность, даже самоотверженность. Между ними часто вспыхивает вражда, ненависть, проявляется жестокость и беспощадность не только к врагам, друг другу, но и людям, случайно попавшим в орбиту их разрушительных действий. Однако когда один из них побеждает и утверждает свое верховенство, другие индивиды с антиаурной направленностью души приходят в состояние страха и покорности администратору, руководителю, командиру, хозяину, боссу, пахану. Они отыгрываются на других, зависимых от них людях. Негативно направленные, отравленные антиаурные души в дружбе и любви взаимодействуют не на основе духовности и нравственно-эстетических чувств, а на инстинктах и отрицательных импульсах, усиленных до болезненного состояния пропагандой в средствах массовой информации безнравственности, культа сильной личности, сексуальной распущенности и развращенности.
   Конечно, описанные эталоны взаимодействия между собой личностей схожей и противоположной ауры души представляют собой лишь тенденцию в отношениях, а ни в коем случае не жесткую схему. Жизнь, как всегда, многообразнее и разнообразнее и порождает многие тысячи вариантов отношений. И все же, типология дает возможность некоторой ориентации в безбрежном море человеческого взаимодействия.
   Внимательное и обстоятельное рассмотрение ауры души личности дает основание предполагать, что она есть явление не только сугубо индивидуальное, особенное и единичное. Живя в социуме, в едином времени и пространстве, вступая в активное взаимодействие между собой, имея в качестве важнейших условий существования взаимосвязанную экономику и общественное сознание, индивиды заполняют своими аурами пространственно-временные резервуары, в результате чего у общества появляется новое аурное качество. Между людьми образуется не только своеобразное биоэнергетическое поле, в котором индивиды подзаряжаются, энергетически и психофизиологически обогащают друг друга, но и, в процессе общей деятельности, в единых интересах, переживании общих представлений, пристрастий, ощущений и чувствований – единое психическое поле, мышление, сознание, дух. В этом смысле можно говорить о групповом-коллективном-корпоративном духе; о духе классовой солидарности и противостояния; о национальном, народном духе; о континентально-региональных способах мышления и сознании; о планетарной, глобальной общечеловеческой духовности; наконец, о единении человеческого духа, как ауры всей Земли, с Космосом, ее средой обитания. Все эти ауры соединяются одна с другой, сосуществуют, находятся одна в другой, и каждый индивид – личность может вмещать в себя отдельные из них или все вместе. Каждая общественная аура, как и индивидуальная, не является однозначной по своей заряженности и направленности. Она может характеризоваться также и как экоаура, и как псевдоаура, и как антиаура.
   Экологически чистая аура группы – коллектива характеризуется прежде всего нравственно-эстетической направленностью. Ее коллективные обладатели наделены общей перспективностью в развитии отношений и деятельности, целеустремленностью и жизненной волевой активностью, что образует общеколлективный дух. Самоутверждение личности достигается защищенностью, возможностью критического мышления, свободы выбора и ответственности. Позитивный тонус обеспечивается поддержкой общественного мнения, признанием, дружелюбием, взаимной помощью. К группам с экологически чистой психо– и энергосферами относятся благополучные детские коллективы, спортивные команды, самодеятельные художественные объединения, трудовые бригады, артели, кооперативы. Существуют группы с псевдоаурной окраской, когда они замыкаются только в себе, в узких групповых эгоистических интересах. Групповые отношения в этих случаях строятся на стремлении каждого использовать группу в личных целях, возвыситься над другими при сохранении внешнего, как правило, лицемерного, доброжелательного имиджа. Аура в таких группах превращается в псевдоауру, очень призрачную психо– и энергосвязь, когда индивиды не заряжают позитивно друг друга, а ослабляют позиции всех и каждого. При возникновении мало-мальски серьезных противоречий такая группа и ее аура рассыпаются.
   Еще более негативное явление представляют собой группы с антиаурной направленностью. Для них характерна заформализованность отношений, скрытая конфронтация, даже антагонизм, подавленность духа личности, неискренность и страх. Лидер такой группы держит ее членов в повиновении путем подачек, угроз, наказания, хитрости, обмана, предательства, прямого насилия. В этих условиях образуется негативная аура, психо– и энергосферы, в которых отрицательно заряженные личностные ауры отталкивают, ослабляют друг друга, растаскивают членов группы в противоположных направлениях. Такая антиаура свойственна различного рода экстремистским группировкам, преступным организациям, антигуманным религиозным сектам.
   Достаточно ярко выраженной аурой различного качества и направленности обладают социальные слои и классы в обществе. Дух классовой, профессиональной солидарности, сознание своего общественного положения, интересов и перспектив развития является психологически объединяющей движущей силой в борьбе за выживание, за достойный человека образ и уровень жизни. Экологически чистая аура различных классов общества характеризуется тем, что им, в большей или меньшей степени, с тем или иным подходом к пониманию проблемы, свойственно чувство социальной справедливости, нравственности и ответственности. Их идеалы выражают не только их собственный интерес, но и направлены на преодоление трудностей всего общества. Одни социальные слои населения, борясь за свои права, видят решение вопроса справедливости в установлении приоритета государственно-общественной собственности и общественных фондов распределения материальных и духовных благ. Другие – выступают за частную собственность, дающую индивиду экономическую свободу, и усматривают социальную справедливость не только, например, в создании рабочих мест, обогащении общества за счет налогов, но и в осуществлении широкой благотворительности, спонсорства, меценатства. Нормальная социальная аура каждого класса сохраняется в том случае, если их представители и они сами отвергают насилие как способ решения классовых конфликтов и ведут борьбу за власть лишь политическими законными средствами. В псевдоаурное состояние тот или иной класс впадает, когда живет, борется лишь за себя, погрязает в классовом эгоизме, утрачивает нравственные идеалы, равнодушно взирает на горести, нищету, страдания других социальных слоев. Например, в условиях частного предпринимательства, достижение обогащения и наживы не путем увеличения общественного богатства и налаживания производства, а с помощью безнравственных и противоправных акций – спекуляции, обмана, воровства, мошенничества, организованной преступности приводит к деклассированию, морально-психологическому распаду мелкобуржуазного слоя, к образованию у него псевдоауры, выражающейся в безнравственной эйфории и животной ограниченности в потребностях. Антиаура образуется у класса, сосредоточивающего в своих руках огромное политическое и экономическое могущество и использующего его для объявления зоной своих интересов практически всего мира, подавления целых народов, развязывания войн по своему усмотрению, безнаказанной эксплуатации, подавления, наказания, лишения прав людей в любых странах. Постепенно утрачивает лучшие аурные свойства своего класса и обретает антиауру тот социальный слой, который отрешается от цивилизованных способов борьбы, принципов общечеловеческой нравственности, встает на путь социальных потрясений, разрушения культуры, преследования инакомыслящих и представителей других социальных групп.
   Аура того или иного, позитивного или негативного, наполнения, свойственна не только личности, группам, классам, но и целым народам, нациям в общей совокупности их реального бытия. Экологически чистая аура народа, то, что обычно называется национальным духом, характером, народностью, образуется в результате активного функционирования людей в их взаимодействии с окружающей средой. Действо аурообразования совершается благодаря творческой работе человека в природе, в области культуры, образования, в создании традиций, обычаев, обрядов, нравственных установлений, образа жизни в целом, наконец, в религиозных верованиях и отправлениях. Экологически чистая аура нации, ее дух питается из незамутненных родников народности и нормально существует, когда активно взаимодействует с духовными ценностями других народов, аккумулирует их и обогащается за счет их культуры. Такая экоаура характеризуется сознанием и чувством национальной гордости, высокой общечеловеческой нравственностью, глубоким уважением национального духа других народов, здоровой традиционной религиозностью, некоторыми специфическими свойствами темперамента и чертами характера. Чистая духовно-энергетическая аура нации постепенно преобразуется в псевдоауру под влиянием националистических тенденций. Национализм обычно проявляется как самовозвеличивание, шовинизм, презрение к иному национальному духу и самоизоляция. При этом аура нации утрачивает способность к общечеловеческим устремлениям, объединению и совместным взаимовыгодным связям в области экологии, экономики, политики, культуры, образования, здравоохранения, к нормальному межнациональному общению. Аура нации в ее псевдоварианте перестает быть стимулом, источником, движущей силой духовного развития народа, замыкает его в болезненном самолюбии, а главное, становится поводом для межнациональной нетерпимости, вражды и кровавых конфликтов. Люди, наделенные национальной псевдоаурой, кичливы, нетерпимы, амбициозны.
   Нельзя не сказать о национальной антиауре, точнее, об ауре, лишающей народный дух его самобытной самости.
   Антиаура народа образуется тогда, когда происходит подмена его национального духа псевдоаурными признаками другого народа, либо просто ликвидируется экоаура эклектическим набором антикультуры, антирелигии и безнравственности. Истории хорошо известны факты уничтожения экологически чистой ауры народа, превращения ее в антиауру с помощью переселения народов, выселения их из родных мест, целых систем онемечивания, русификации, окатоличивания, американизации, христианского миссионерства, шедшего в авангарде колонизации стран Африки, Азии, Латинской Америки. Вымещение естественной ауры, ее стирание, уничтожение, замена даже не антиаурой, а просто грубой оболванивающей идеологией – первое и основное условие экономического, политического, псевдокультурного и духовного закабаления народа. Разрушение русского народного духа, духа всей российской нации независимо от национальности осуществляется сегодня средствами экономической экспансии развитых капиталистических стран; насильственного внедрения политической системы Западного образца; вытеснения российской культуры и искусства, свободного распространения средствами массовой информации наиболее низких, мерзких и растлевающих образцов массовой буржуазной культуры; романтизации преступности; замены русских и национальных названий ресторанов, кафе, магазинов, театров, компаний, банков, наименований товаров; насаждения всего импортного; распространения деятельности антигуманных, антинародных, часто даже психически аномальных или преступных, чуждых традиционному православию религиозных сект типа иеговистов, пятидесятников, объединенной церкви преподобного Муна, Кришнаитов, Белых братьев, евангелистов. Все это направлено на подрыв национального духа изнутри, на геноцид против социокультурных ценностей народности, на насаждение чуждых народу антиаурных представлений, привычек, чувств, ослабляющих волю к жизни.
   С определенной долей условности можно говорить о регионально-континентальной ауре. Она определяется специфическими естественно-географическими, экономическими, социокультурными, историческими, этническими, философскими особенностями и условиями жизни, сближающими между собой народы и страны целого континента. Они объединяются в тесное сообщество, в целостный регион под влиянием общих географических условий, единых в своей особенности климата, биосферы, ландшафта, фауны и флоры, а также общей истории, постоянного исторического взаимодействия, сходства традиций, обычаев, обрядов, моральных установлений. Все это отражается в образе жизни, способствует выработке общего типа мышления, философии существования. Так существует европейская культура и тип мышления, от которых достаточно определенно отличаются культуры, философии и стиль мышления Североамериканского, Восточно-Азиатского, Африканского континентов. В каждом из них своя, здоровая, чистая аура, находящая выражение в общих подходах к философии жизни, в образе существования и верования, экономического, культурного и политического действия. Этой ауре угрожает экспансия носителей чуждых ей представлений, звуков, запахов, вкусов, интуитивных чувствований. С одного континента на другой вторгаются аурно чуждые силы путем экономической, военной, масскультурной, политической интервенции. Борьба вершится в области кино, театра, архитектуры, музыки, изобразительного искусства, продуктов потребления, традиций. И когда влияния одной иноконтинентальной культуры одолевают дух и культуры другой региональной общности, людьми этого региона овладевает псевдоаура. Их убеждают, что они вливаются в русло общечеловеческой цивилизации, а в действительности происходит разрушение экологической континентальной ниши, грозящее гибелью нормальных условий существования. Речь идет, конечно, не о самоизоляции континентов, а о их взаимодействии и взаимообогащении при сохранении своей региональной ауры.
   Люди континента рискуют разрушить континентальные ауры, впасть в антиаурное состояние нанесения вреда всеобщей экологии, когда внутри континента или между ними происходят насильственная колонизация, денационализация, разрушительные войны, стихийные бедствия, сильно влияющие на состояние психики людей, а также экологические катастрофы, порожденные неразумной деятельностью человека. Так, разрушение целостности сельвы и тайги, исчезновение Арала, наступление пустыни, атомные взрывы и аварии на атомных станциях, вспышки эпидемий затрагивают взаимоотношения между континентами, обостряют их, негативно влияют на состояние региональной ауры. Разрушение межконтинентальных аур не только не способствует объединению континентов в общечеловеческую семью, но, больше того, препятствует такому объединению из-за утраты одним из них своих регионально-континентальных биоэнергетических и духовных ценностей.
   Едва ли можно подвергнуть сомнению существование планетарной ауры. Она образуется за счет органического единения всех естественных сфер Земли с ноосферой и аурами всех людей. В неразрывном взаимодействии находятся литосфера, атмосфера, стратосфера и ноосфера. Все эти сферы пронизывают различного рода космические излучения, кванты, колебания, материальные частицы, составляющие единое физическое поле. Нормальное, не нарушаемое ноосферой функционирование сфер и полей, их действие в рамках приданных им законов и гармонии способствует образованию естественной, самовоспроизводящейся пульсирующей, дышащей, бесконечно движущейся, живущей экологически чистой ауры планеты, благотворно влияющей на ауры и здоровье всех людей. Однако существующая сегодня в мире ноосфера, развивавшаяся далеко не сообразно вечным законам природы, создававшаяся не в соответствии, а в противоречиях и противоборстве с экологическими требованиями, исходя из необузданных, противоестественных страстей и потребностей человека разумно-неразумного, пришла в противоречие с планетарной аурой. Человек, в гордыне своей презревший законы всеобщего бытия и естества, неудовлетворенный необходимым для жизни экологически чистым минимумом, начал губить себя, удовлетворяя свои неуемные желания за счет разрушения своего планетарного дома и самого себя. Угроза его жизни подступает с двух сторон: как от разрушения ауры Земли, истощения ее богатств, нарушения гармонии взаимодействия и экологического равновесия; так и от болезней, порождаемых условиями ненормального существования, преждевременно разрушающих организм и волю к жизни. Создавая сверхкомфорт, для малочисленной элиты, беспрерывно и неразумно воспроизводя вредные и никчемные производства, покрывая планету сетью мегагородов, заводов, фабрик, летательных аппаратов, перемещающихся по суше, воде и воздуху машин, толстым слоем смога, истощая недра, люди создают не просто ноосферу, но и, нарушая этим гармонию всех иных сфер, псевдоауру Земли. Искусственно творимая людьми ноосфера, без точного учета ее влияния на ауру Планеты, без строгого действия в рамках экологических законов, подменяет естественную оболочку Земли противоестественной псевдоаурой. От этого болезненного, дисгармонического состояния совсем недалеко до перевоплощения в антиауру, в состояние распада и разрушения планетарной ценности гармонии. Этот процесс происходит в мире сегодня и проявляется в таких зловещих признаках полураспада, как истончение озонового слоя Земли и образование озоновых дыр; парниковый эффект; повышение планетарной температуры; загрязнение Мирового воздушного и водного океанов. Осознание смертельной опасности, исходящей от псевдо и антиауры Земли, должно сплотить все человечество на базе единого жизнеутверждающего мировоззрения общей идеологии научно-экономического мышления. Этим мышлением определяются главнейшие общечеловеческие духовные ценности, составляющие общечеловеческую нравственность оберегания всего живого и единую философию органической взаимосвязи человечества с Космосом.
   Земля, как порождение Космоса, его неотъемлемая частица. Она возникла в результате процессов, происходивших во времени в космическом пространстве и сегодня, также как и всегда в прошлом и будущем, будет зависеть от действующих в нем вечных законов взаимодействия материальных частиц и предметов, от гравитации, различного рода излучений, колебаний, сигналов, действия радиации, энергии Солнца и других космических тел. Этот вечный и бесконечный мир, обусловленный законами мироздания, находится в состоянии вселенской гармонии, которая и образует экоауру Космоса. И пока эта гармония космической ауры не нарушается, Земля нормально взаимодействует с Космосом и получает от и из него все необходимое для существования. Вот почему с помощью философии, науки и техники, даже религии и искусства человеку необходимо духовно-материальное единение с Космосом. В основе этого активного взаимодействия может лежать только научное знание. Исходя из него, очевидно, что сам по себе Космос не может переходить в состояние псевдокосмической ауры, поскольку он есть явление объективно в самом себе сущее, из себя расширяющееся и не подвергающееся искусственным влияниям извне ввиду отсутствия чего-либо, существующего вне и помимо него. Однако люди в своем субъективном сознании щедро наделяют Космос псевдоаурными свойствами, представлениями, характеристиками. Они усматривают в нем мировой разум, устанавливают мистические связи между космическими телами и человеческими судьбами, предсказывают по расположению звезд и планет грядущие события на Земле, поселяют в нем персонифицированных богов. В результате в сознании людей Космос предстает в искаженных, псевдоаурных представлениях.
   Однако сам факт существования мировой гармонии всеобщих закономерностей, космически чистой ауры не страхует ее от космических потрясений стихийных, случайных и необходимых нарушений всеобщих законов вселенского взаимодействия. В Космосе происходят катастрофы, взрывы сверхзвезд, образование черных дыр и новых светил, вспышки и образование новых космических тел. Все это потрясает отдельные регионы мироздания и отражается на входящих в них взаимосвязанных космических телах – объектах. В недрах космического пространства возникают нарушения всеобщей закономерной гармонии. Экологически чистая аура как изначальное равновесие в некоторых его частях обретает черты антиауры, переходит в неуправляемое вселенскими законами состояние космического хаоса. Эти хаотические космические явления отражаются на Земле как космическом теле в форме нарушений планетарной ауры, существующего на ней экологического равновесия. Тогда и случаются земные стихийные катастрофы, приносящие неисчислимые экологические бедствия, особенно такие, как землетрясения, наводнения, извержения вулканов, ураганы, смерчи, засухи и следующие за ними социальные трагедии.
   Экологически нормальное состояние Космоса, как и антиаурные процессы, периодически вспыхивающие в нем, есть явления объективные, не подверженные субъективному влиянию, воздействию человека. Однако проникновение в тайны космической гармонии и ее нарушений поможет человечеству лучше готовиться к предотвращению, ослаблению разрушительных последствий космических катастроф.
   Завершая обсуждение проблемы существования и действия различного содержания аур, начиная от индивидуально-личностной и кончая космической, необходимо подчеркнуть, по крайней мере, три важнейших обстоятельства. Во-первых, отдельные люди, группы, социальные слои, тем более Планеты и Космос, нечасто обладают той или иной аурой в абсолютно чистом виде. Точно так же, как практически весьма редко встречается рафинированная эколичность, антиличность и псевдоличность, а существует в подавляющем большинстве случаев смешанный тип, с преимущественно преобладающими чертами личности, псевдо– или антиличности, не менее редко формируются индивиды, обладающие свойствами одной какой-либо ауры. У большинства людей цивилизованного мира в их ауре преобладают, в первую очередь, черты псевдоауры с заметным содержанием антиаурных элементов. Не случайно люди с экологически чистой аурой являют собой исключение, на которое большинство взирает как на нечто необычное и диковинное. Не случайно и то, что эти люди ведут неординарный и достаточно обособленный образ жизни. Одни из них стремятся чаще оставаться, уединяться на лоне природы в деревне или хотя бы на садово-огородном участке. Другие – спасаются в монастырях и скитах. Третьи – просто живут и работают в глубинке, на селе и общаются с природой, предпочитая ее уродливым явлениям современной цивилизации. Четвертые ведут специфический образ жизни как йоги, вегетарианцы, фанатики-физкультурники.
   Во-вторых, все существующие ауры, от индивидуально-личностной вплоть до космической, неразрывно и органично связаны между собой взаимовлияниями, проникают друг в друга. Между всеми феноменами и телами, от Космоса до отдельного человека, на лептонном, радиационном, электромагнитном, энергетическом, психофизиологическом уровнях происходят постоянные обмены токами и информацией в прямом и обратном направлениях. Космос влияет на Планету, Планета определяет статус континентов, континенты наделяют сообщества своеобразными чертами, а они в свою очередь влияют на социальные слои, которые воздействуют на группы и отдельного индивида. Человек становится центром, той материально-биологической точкой, в которой сосредоточивается энергия Космоса, Планеты, сообществ и групп. Живущей личности трудно достичь гармонии в своей ауре и сохранить ее в чистоте, если в аурах других, вне его находящихся образований происходят взрывы, возмущения и потрясения.
   Естественно предположить, что в момент смерти индивида мело его подвергается физическому разложению, а накопленная им энергия не просто затухает или исчезает бесследно, ибо известно, что энергия и материя лишь переходят из одного вида в другой, а в результате естественного притяжения уходит в материально-энергетическое поле Земли и Космоса.
   В-третьих, ауры всех тел и объектов не только гармонически взаимодействуют, но и противодействуют друг другу. Экологически чистая аура, псевдоаура и антиаура отдельных людей, групп, сообществ обладает разнонаправленной, положительной и отрицательной, заряженностью. Этим объясняется тот факт, что наряду с экономическими, политическими и иными причинами люди противостоят и противодействуют друг другу на психофизиологическом и духовно-аурном уровнях. На этой почве противостоят между собой отдельные личности; псевдо– и антиличности, социальные группы, слои и классы; национальные объединения и континентальные сообщества и разнонаправленные государственные и межгосударственные образования и структуры. В соответствии с законами диалектики, эти противостояния аурного тезиса и антитезиса в конце концов соединяются в снятом виде, примиряются в аурном синтезе, в новом качестве. Оно, в свою очередь, по прошествии времени образует из себя новый тезис, в противоречие с которым вступает естественно возникший противовес – антитезис. Посредством этого постоянного возникновения и отрицания качества аур осуществляется вечный и неизменный процесс их развития, становления, разрушения и возрождения.
   Аура каждой цельной личности, нации, народа в сущности своей не враждебна аурам других людей. Она сосуществует с ними на основе толерантности, терпимости, взаимопроникновения и взаимообогащения. Вместе с тем, в качестве исходного начала аура народа должна существовать и поддерживаться присущими ей внутренними факторами выживания личности, ее здорового духовного и физического существования. А затем уже и внешними средствами, получаемыми в результате взаимопроникновения и взаимодействия с аурами других народов.
   У каждого народа, нации, государства, сообщества должна быть своя программа внешних общественных средств поддержания здоровой ауры, ее существования, выживания и обогащения. Смыслообразующие идеи программы состоят в том, чтобы, прежде всего, содержать, удерживать на уровне экологических требований природную, социально-экономическую, политическую и культурно-воспитательную среду обитания своих граждан. Одновременно с этим необходимо предоставить все доступные возможности для обеспечения и самопроявления личности, даже в том случае, если по образу мыслей она противостоит господствующим формам общественного сознания. Пусть инакомыслящая, но свободная и творческая личность неизмеримо ценнее и полезнее для нормальной социальной экологии, чем подавленный, слепопослушный, безропотный и бесплодный индивид. К основным средствам и условиям поддержания обществом здоровой индивидуальной и коллективной ауры людей относится прежде всего деятельность по сохранению, поддержанию и развитию национальной духовной культуры. Ее шлюзы должны быть широко открыты для всего комплекса воспринимающих каналов индивида и постоянно подпитывать его сознание, чувства, волю близкими его духу житейскими, художественными, природными, народно-традиционными образами, звуками, вкусами, запахами, осязаниями, создавать экологически здоровую природную и социальную среду обитания. В этом деле огромную роль играет культурно-национальное содержательное наполнение программ телевидения и радио, других средств массовой информации; программ школьного обучения, экспозиций музеев, галерей, выставок; ознакомление детей с материальной культурой, архитектурой прошлого и настоящего, с родной природой в ее естественном состоянии, в парках, заповедниках, заказниках; с обычаями и образом жизни. Трудно переоценить значение семьи как носителя традиционного образа жизни и духовной культуры. Именно она способна воспроизводить весь букет национальной ауры в образах, запахах, звуках, вкусах, ощущениях, интуитивных чувствованиях, и именно с разрушения ауры в ней чаще всего начинается распад личности.
   Важным условием развития здоровой ауры у детей является специальная политика государства по защите их хрупкого и подверженного негативным воздействиям существа от экспансии бездуховно-разрушительных сил западной цивилизации, несущей в себе не только стандартизацию личности человека, но и ее уничтожение. В этом смысле, в духе русской культурно-исторической традиции, необходимо иметь в виду, что не западная цивилизация, вобравшая в себя сегодня, наряду с культурой, все возможные пороки мира, а российская духовность, способность личности к самостоянию, нравственному свободному поиску, очищению и возрождению спасет человечество, поможет ему сойти с пути животной, потребительской, эгоистической цивилизации и выйти на дорогу к храму подлинно духовной, беспорочной, свободной от жажды наживы человеческой жизни.
   Вместе с тем такая защитительная политика не предполагает самоизоляции в узких рамках национальной культуры, граничащей с национализмом. Совсем наоборот. Сохранение и закрепление здоровой чистой ауры в ребенке во многом зависит от того, насколько тесно и крепко ее формирование будет связано с мировым культурным процессом. Взаимообогащение, взаимопроникновение и взаимоподдержание аур различных народов идет в русле их взаимовлияния в рамках мировой цивилизации, материального и духовного прогресса человечества. Взаимодействие, общение должно осуществляться на всех уровнях: и межгосударственном, и общественном, и межнациональном, и профессиональном, и культурном, и индивидуально-личностном. Оно возможно и необходимо в самых различных областях общественной и личной жизни. В первую очередь огромное значение имеет обмен в области образования, воспитания, социально-педагогической работы. При этом всегда важно помнить идею К.Д. Ушинского, состоящую в том, что воспитание и образование всегда народны по своему духу и форме, имеют глубокие национальные исторические корни и не могут быть напрямую заимствованы и перенесены из одной культуры в другую. Такая механически-хирургическая операция изначально уничтожает экологически чистую ауру и грозит духовному здоровью детей. В тонком деле народного образования в чистом виде не может воплощаться опыт иной педагогической культуры. Допустимо лишь переосмысление передовых идей и их адаптация в инонациональной культуре с учетом их духовно-исторической совместимости. Широкие возможности для взаимообогащения национальных аур открываются в области науки, культуры, искусства, физкультуры и спорта. Обмен ценностями в области естественных и гуманитарных наук сближает, позволяя совершенствовать технический прогресс, а главное, объединяет в совместных усилиях по сохранению экологического равновесия на Планете, в регионах и различных странах Земли. Общественные науки направлены на разрешение социально-политических противоречий, обоснование приоритета эволюционности в развитии цивилизации. Это способствует социальной стабильности, отвечает требованиям экологически равновесного, спокойного социума и формирования в нем уравновешенной цельной личности. Любое подлинное искусство, облаченное в национальные формы, всегда несет в себе общечеловеческие ценности, рассматривает человека как самоценное, уникальное существо, наделенное неистребимой волей к жизни, являющееся самоцелью и целью бытия. Утверждение этого категорического императива в сознании всех людей, без различия национальности, направлено на сохранение экологически чистой ауры каждого индивида. Не меньшее экозащитное значение для всех народов имеет обмен опытом в области охраны здоровья, физкультуры и спорта. Одни группы населения той или иной страны бросили курить; другие – противодействуют распространению наркомании и алкоголизма; третьи – повально увлекаются зарядкой и оздоровительным бегом; четвертые – национальными видами гимнастики, противоборства, туризма; пятые – отдают свое свободное время спортивным играм. Перенос от народа к народу подобных увлечений расширяет возможности самопроявления, укрепляет в людях личностное начало и экологически здоровую ауру. Взаимообогащению национальных и индивидуально-личностных аур активно способствует обмен опытом развития рыночных отношений, предпринимательства, связанного не с торгово-спекулятивными аферами, а сферой проявления таланта, способностей, самовыражения, производства и обмена духовных и материальных продуктов. Каждый человек, становясь субъектом творчески производительной деятельности, воплощает в продуктах труда свою индивидуальность, аурные представления, чувства, ощущения, энергетические и волевые устремления. В результате возникают вещь, предмет, произведение, несущие в себе оригинальный позитивный энергетический заряд, положительно воздействующий на состояние ауры представителя любой другой культуры. Полезное влияние на развитие здоровой ауры людей разнонациональных особенностей оказывает обмен опытом в организации и обустройстве быта, а также отдыха, развлечений, праздников, народных соревнований и игр. Взаимообогащение рецептами национальных кухонь, представлениями о планировке жилья и его украшении, методами и приемами ведения домашнего хозяйства, устройства садово-огородного участка, церемониями проведения домашних праздников и торжеств, а также общественных фестивалей и карнавалов, народных гуляний, ярмарок, праздничных представлений расширяет и укрепляет ауру человека, соединяет в ней индивидуально-личностный, национальный, инонациональный и общечеловеческий дух.
   По мере взросления ребенка, становления его личности, развития самообладания, воли, способности саморегулирования, управления своими потребностями, желаниями, инстинктами, фантазиями, побуждениями, мыслями, реакциями, действиями в нем возникает и укрепляется стремление следовать велениям своего критического мышления, совести, органично связанными с нравственным и экологическим императивами, чувства чести и достоинства, нерасторжимого с народной духовностью, патриотизмом, национальной гордостью и общечеловеческим духом. С помощью воли, самоорганизации ребенку необходимо научиться консолидировать, концентрировать и постоянно поддерживать свою экологически чистую ауру за счет расширения сферы действия в сознании и чувствах родных и близких ему образов, звуков, запахов, вкусов, ощущений, интуитивных состояний. Ему важно привыкнуть постоянно нести и ощущать их в своей душе, погружаться, купаться в них, дышать ими, обонять и осязать, переживать их. И не просто постоянно жить ими, но и активно защищать их от чуждых экспансивных вредных и разрушительных псевдо– и антиаурных воздействий и влияний, не позволять им гнездиться и укореняться в своей душе. Для этого необходимо полное прекращение или сокращение контактов самосовершенствующегося ребенка с носителями бездуховных разрушительных сил, разного рода извращенной псевдодуховной и материальной продукцией, а также с наркоманами, проститутками, педерастами, курильщиками, ворами, насильниками, мошенниками, рок-меломанами, доносчиками, предателями, злопыхателями, псевдо– и антиличностями, «героями» фильмов секса, порно, насилия, бесчеловечности.
   С раннего детства ребенок должен познавать не только пределы элементарно нравственного мира, но и свою родословную. Ему необходимо знать, какого он рода-племени, кем из предков он может гордиться, какова его семья, в чем ее традиции, достижения, успехи, радости, горести и печали. Именно семья, ближайшая экосфера ребенка, призвана способствовать становлению экологически чистой ауры детей и создавать для них условия, обеспечивающие экоаурное самовоспитание. Хорошо, когда ребятам предоставляется возможность заботиться о чистоте родного языка, познакомиться с народными пословицами и поговорками, запомнить их наизусть и пользоваться ими в общении; когда их вовлекают в разучивание фольклорных песен, танцев, праздничных обрядов; когда они участвуют в народных ансамблях и хорах; когда разыгрывают пьесы великих народных драматургов; когда выучивают наизусть стихи народных поэтов и распевают песни родных национальных композиторов. Но, может быть, самым важным в самоформировании и самоохранении экологически чистой ауры детей является их собственная, особенно творческая деятельность, неразрывно связанная с восприятием окружающего родного мира и формированием собственной духовности. Здесь и писание дневников, рассказов, стихов о Родине, природе, о себе, своих чувствах, о зарождающейся любви и надежде; и наблюдения, заметки о положении в родной стране, в состоянии природы, в настроениях людей; и рисование родных пейзажей, участие в работе народных промыслов, в создании украшений, предметов быта и народной символики. Именно самодеятельность, понимание связи с народным духом определяет конечный результат формирования экоауры. Пассивность в этом процессе обрекает экоауру личности на стихийность, инфантильность и вымирание.
   Таким образом, становление экоауры личности – сложный и противоречивый процесс. Но без осознания его сущности и значения не только отдельные люди, но и нации, сообщество в целом, могут утратить возможность сознательного и целенаправленного формирования экологически целостной, здоровой и чистой, подлинно человеческой популяции.

Глава V
КОЛЛЕКТИВИЗМ И ИНДИВИДУАЛИЗМ

   В нашей педагогической литературе последнего времени отсутствуют работы, в которых бы серьезно и глубоко анализировались такие актуальные понятия и явления, как коллективизм и индивидуализм в их обособленности, единстве и противоположности. Между тем, вопросов накопилось немало: нужно ли и возможно ли в современных условиях говорить о коллективе и организовывать его в школе, не пора ли поставить в центр воспитательной работы индивидуальность и индивидуализм? Привычными штампами стали утверждения о том, что коллектив, коллективность, коллективист, коллективизм – это хорошо, индивид и индивидуальность – это терпимо, а индивидуализм и индивидуалист – это безусловно плохо. Ни у кого не возникало желания определить научную сущность этих понятий, вникнуть в подробности и выяснить, какое реальное отношение они имеют к категории личности. Состоит ли сущность личности только из коллективистских свойств, качеств и черт или ей присуще нечто не только от индивидуальности, но и от индивидуализма. Сегодня, когда мы, преодолев идеологические барьеры, стремимся приблизиться к научной педагогической истине, к научному, а не цитатно-догматическому пониманию сущности личности, необходимо внимательно разобраться в категориях коллектива и личности, в сопутствующих, дополняющих и обогащающих их понятиях.
   Сначала о коллективе. Некоторые педагоги отстаивают сугубо классовый подход к явлению коллектива, к пониманию его сущности и происхождения. Они считают, что о коллективе в собственном смысле этого слова можно говорить только в условиях социализма в результате возникновения новых общественных отношений. Все аналогичные коллективу социальные образования, существовавшие в иных конкретно-исторических условиях, объявляются не суть коллективными или псевдоколлективными. Причем для аргументации этой точки зрения использовались не реальные теоретические и исторические исследования, а утверждения идеолого-догматического характера. Они состоят в том, что-де классики марксизма не пользовались понятием «коллектив» при анализе общественных неформальных объединений досоциалистических формаций, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда».
   Однако сегодня представляется возможным подойти к рассмотрению общественного явления коллектива не с формационно-классовой, а с цивилизационной общечеловеческой, надвременной, надклассовой позиции. В самом деле, с тех пор, как возникло общество, люди, на основе общности интересов и самоуправления, стали объединяться в разнообразные группы для совместного решения жизненно важных проблем. Совместная организованная, целенаправленная деятельность с самого начала стала формой удовлетворения разнообразных потребностей. Во все времена люди самоорганизовывались в различные объединения в целях самообеспечения, самообороны, социального общежития.
   Так, в социальной сфере зародились такие объединения, как общины, сходы, казачьи круги и, конечно же, семья. В производственно-экономической области возникли такие формы социального взаимодействия, как артель, бригада, трудовое объединение, группа совместной аренды, различные формы кооперации. В общественно-политической области получили распространение политические кружки, союзы, фонды, партии, землячества и другие неформальные объединения, общественные организации. В культурной и спортивной области образовывались клубы, кружки по интересам, артистические труппы, общества, команды, ансамбли. В религиозной сфере сложились такие своеобразные формы, как монастырские братии, благотворительные общества, приходы, соборы. И, уж конечно, зарождались и множились разнообразные объединения в сфере обучения, воспитания, образования детей, их стихийной неформальной самоорганизации. Тут и школьные объединения, и корпоративные элитарные союзы, и разнообразные кружки, хоры, команды, а также и неформальные структуры, нередко с жесткой организацией. Словом, большинство людей в обществе, в том числе и дети, входят в те или иные объединения, являющиеся, по существу, коллективами. Нельзя не отметить, что в любых социальных, типа коллектива, объединениях в скрытом виде, в потенции существуют как стадность, психология толпы, так и возможность цивилизованной организации. В зависимости от социальной ситуации в них может торжествовать либо массовый психоз, либо нормы правовой и нравственной организации.
   Те члены общества, которые по тем или иным причинам (безработица, социальный нигилизм, инфантилизм) порывают с социально направленными коллективообразованиями, страдают от одиночества, психических заболеваний, дичают и, как правило, становятся представителями социального дна: бомжами, нищими, проститутками. Они включаются в разнообразные асоциальные структуры: воровские шайки, мафиозные банды, компании алкоголиков, наркоманов, картежных шулеров. Пополнению социального дна, особенно из числа молодежи, активно способствует социальная неустроенность и безработица. Эти, по существу асоциальные, антиобщественные явления выталкивают, выбрасывают человека из необходимо нормальной среды обитания – социально направленного объединения – коллектива, обрывают его социально ценные человеческие связи, превращают его в существо, фактически поставленное обществом вне закона, моральных норм и социальной ответственности. Из всего этого неизбежно вытекает мысль о том, что коллектив не есть порождение той или иной социально-экономической формации, что он представляет собой явление нормального совокупного человеческого индивида и что как всеобщая форма делового и товарищеского взаимодействия, успешного решения самых различных проблем является ценнейшим социальным достижением человеческой цивилизации.
   Однако нельзя не видеть того факта, что коллективообразования, имеющие константные, надвременные характеристики, в конкретно-исторической ситуации приобретают специфические, преходящие черты и свойства. В реальной действительности коллектив существует только как органическое единство общего и особенного, абстрактного и конкретного, постоянного и меняющегося. Что же в коллективообразованиях является неизменным, передающимся из эпохи в эпоху, а что – продуктом социально-исторического общежития?
   Можно указать по крайней мере четыре непременных, коренных начала, присутствующих в коллективообразованиях любой конкретно-исторической формации. Во-первых, это общность интересов и потребностей людей, объединяющихся в коллектив. В этом, можно сказать, состоит природно-социальная основа всякого человеческого объединения. Человек нуждается в человеке как в субъекте совместной деятельности по удовлетворению материальных потребностей, а также в субъекте духовного общения, социального и нравственно-эстетического взаимодействия. Во-вторых, это организационные структуры, с помощью которых становится возможной полезная и плодотворная, эффективная трудовая и бытовая деятельность. Именно четкая организация деятельности, общения и отношений в коллективе обеспечивает формирование человеческой личности, развитие ее способностей, дарований, таланта, становление ее гуманистической направленности. В-третьих, стремление к обеспечению социальной справедливости, созданию равноправных условий для индивидуального проявления, удовлетворения материальных и духовных потребностей за счет результатов труда, продуктов совместной деятельности. В-четвертых, возникновение в отношениях между людьми определенного морально-психологического климата, психосферы.
   Наряду с этими постоянными признаками подлинных коллективообразований в разных социальных, конкретно-исторических условиях возникают специфические характерные черты, отражающие особенности эпохи. Так, претерпевают изменения цели коллективной деятельности, их трактовка и форма выражения. Меняется сама деятельность, ее конкретное содержание, формы и методы ее организации. Особенности общественной жизни накладывают свой отпечаток на морально-психологический климат в коллективе и идеологию его членов. В одном случае коллективы выступают как субъекты борьбы, противоборства в разрешении социальных противоречий. В другом – как субъекты активного взаимодействия на основе единой цели и идеологии. В третьем – как сосуществующие, нейтральные, обособленные социальные объединения.
   Коллектив как общественное явление, объективная конкретно-историческая форма объединения людей для решения своих экономических, политических, социальных, культурных, воспитательных проблем сложен, многообразен, многосторонен. Поэтому и определение его сущности не может быть однозначным, исчерпывающим, абсолютным. Она, сущность коллектива, может быть полноценно раскрыта и правильно понята только как совокупность определений, раскрывающих его существеннейшие грани. Рассмотрим некоторые из них. Прежде всего понятие коллектива может быть раскрыто как изначально добровольное объединение, союз лиц, стремящихся к удовлетворению своих общих и частных интересов, вкладывающих в общее дело свои способности, создающих условиях для саморазвития свободно проявляющихся сил и вместе с тем ответственных, соблюдающих требования права, общественной морали и дисциплины. Вместе с тем коллектив, как форма объединения людей для достижения общественно и личностно значимых целей, есть объективно свойственная человеческому общежитию система коллективистских отношений, обеспечивающих организацию труда общего свободного времени, способы распределения материальных и духовных благ, формы потребления, соблюдение правовых и нравственно-эстетических норм поведения. Одновременно коллектив есть и самоуправляющаяся общественная структура, имеющая соответствующие свободно избранные органы, обеспечивающие интересы всех вместе и каждого в отдельности. Коллектив – идейное, духовно-нравственное единство людей, исповедующих терпимость к личным взглядам и плюрализм мнений. Вместе с тем в нем существует доминантная система идей, идеологии, воспитывающая в своих членах идейность, преданность избранным идеалам.
   Таким образом, коллектив как объективная форма человеческого общежития, как общественное явление имеет цивилизационное значение, является общей и вечной категорией, требующей внимательного научного изучения в любой конкретно-исторической эпохе и эффективного общественного использования.
   Понятию «коллектив» органично сопутствуют порождаемые им, производные от него понятия: коллективность, коллективизм, коллективист. Коллективность, как субъективное чувство и направленность сознания, можно рассматривать как объективное естественное следствие социально-обусловленного взаимодействия людей в любых конкретно-исторических условиях. Она рождается в совместном труде, творчестве, общении, дружбе, в семье, формальных и неформальных общественных организациях и объединениях. Она проявляется как способность человека к взаимопониманию и взаимодействию, как сознание общественного долга и ответственности, как проявление солидарности и взаимопомощи. Коллективность – общечеловеческое свойство людей, объективно воспитываемое в общественно полезной деятельности. Она обеспечивает нормальное человеческое взаимодействие и поэтому должна быть предметом целенаправленного воспитания людей, независимо от социальной направленности педагогической системы.
   Что касается понятия «коллективизм», то оно выражает не только качество личности, ставящей интересы коллектива впереди личных, но и отражает идеологию людей, убежденных в правомерности и необходимости именно такой позиции в общественном сознании и взаимоотношениях. Коллективизм – не только личностное свойство, но и определенная идеология. Коллективизм есть важный показатель уровня общественного и нравственного состояния личности, ее способности быть социально ответственной, руководствоваться интересами общества, других людей, приходить им на помощь, поступаться собственным комфортом, противостоять собственному эгоизму. В педагогике привыкли к поверхностному, примитивному, легковесному толкованию коллективизма как чего-то внешнего по отношению к человеку, связывающего, обязывающего, давящего на него однообразия и единообразия в целях, в идеологии, в управлении и подчинении. Коллективизм в этом случае реально превращается в нечто, отчуждающее человека от самого себя, своего внутреннего мира, индивидуальности других людей, нечто нивелирующее и конформирующее. В действительности коллективизм, как качество личности и идеология, вбирает в себя:
   – единство и многообразие личных и общественных целей, общего и частного, единичного;
   – сотрудничество индивидов, их самоорганизацию, сотворчество, сочувствие, взаимотребовательность, взаимопомощь.
   Словом, коллективизм – не отчуждение личности, а аккумуляция индивидуальностей и приобщение их к общечеловеческому, национальному, классовому, групповому. Коллективизм как нравственное свойство и психическое состояние человека означает направленность личности вне себя, на других людей, стремление делать добро, переживать чужую боль, приносить себя в жертву, адаптироваться и взаимодействовать в коллективе, отстаивать интересы всех, проявлять солидарность, бороться против подавления личности и конформизма, уметь организовывать и блюсти дисциплину. Коллективизм естественно рождает, формирует коллективиста – человека, обладающего естественными нравственными свойствами коллективизма и исповедующего коллективистскую идеологию.
   Даже те в педагогике, которые правильно толковали суть коллективности и коллективизма, но ограничивали понимание личности только этими качествами, неизбежно, волей или неволей, обедняли ее, делали ущербной, ибо игнорировали естественную и общественную сущность личности, ее целостность, социальное и природное единство. Коллектив состоит из индивидов и становится по-настоящему коллективом, когда индивиды поддерживают и обогащают его своей индивидуальностью, выдвигают идеи, проявляют самоорганизацию, инициативу, творчество, трудятся, стремятся к самопознанию и саморазвитию. Словом, когда они стремятся стать личностью, вырастающей на почве индивидуальности. Индивидуальность составляет естественную основу развития личности. Она базируется на единственном в своем роде природном генофонде, составляющем субстанцию развития сущностных сил, психических свойств индивида, что опосредованно влияет на формирование свойств его характера и, в известном смысле, на состояние нравственности. Генофондом обусловлены задатки, способности, таланты индивида. Все сущностные силы ребенка изначально наделены биоэнергией, приводящей их в движение, обеспечивающей процесс их развития. Это биоэнергия физических костных, мышечных, нервных структур, обеспечивающих жизнедеятельность, движение и действие частей тела; биоэнергия мозга, дающая стимул мышлению; биоэнергия эмоций, в том числе и сексуальная; биоэнергия инстинктивных механизмов и интуиции. Всякая биоэнергия индивида проявляется спонтанно и только свобода и жизненная необходимость обеспечивают ее нормальное функционирование.
   Наличие простора, свободы, открытия всех каналов, по которым действует биоэнергетика, дает возможность создать условия для полноценного и всестороннего развития сущностных сил индивида. Свободное проявление всей биоэнергетики сущностных сил обеспечивает подлинно целостное развитие ребенка, его индивидуальности, полноценности в осуществлении жизнедеятельности коллектива. Наша ошибка в воспитании детей заключалась и заключается в том, что организуя коллектив и проводя воспитательную работу в нем, мы видим цель не в обеспечении условий проявления биоэнергетики каждого индивида, не в целостности развития каждой личности, а в одностороннем, гипертрофированном внимании к коллективизму, общим действиям, реакциям и мероприятиям. Индивид же, с его индивидуальностью и скрытым, часто неосознанным внутренним индивидуализмом оставался в тени. Пристальное внимание к этим проблемам идеологически не поощрялось, считалось опасным и вредным. В результате требования воспитания тотального коллективизма, внешние моральные формы поведения превалировали над реальным содержанием педагогического процесса – развитием индивидуальности и ее нравственности. Это вело к насаждению формализма, проведению массовых мероприятий по воспитанию коллективизма без учета развития индивидуальности и личности – главной цели педагогического процесса. В детях воспитывалось лицемерие: от них требовали коллективизма и они показывали, демонстрировали его для вида. Сущность же личности, ее индивидуальность и индивидуализм вкупе, как глубинное содержание личности, скрывались, утаивались, подавлялись, формировались подспудно, подпольно, стихийно, не контролируемо, что и проявлялось у детей нередко как животный эгоизм.
   Сегодня, когда происходит очищение от идеологических догм, когда появилась возможность вглядеться в ребенка и человека как биосоциальное существо, во всей его противоречивости, неизбежно и необходимо возникает проблема воспитания сущности личности, ее индивидуальности, существования и проявления ее индивидуализма в условиях коллектива, коллективности и коллективизма. И дело не в том, чтобы сменить идеологические ориентиры, удариться в другую крайность, а в противоречивой реальности: с одной стороны, существует необходимость воспитывать в детях коллективизм, а с другой – демократизация, гуманизация, приватизация, предпринимательство, сознание прав и свобод личности, частная собственность требуют развития в человеке индивидуализма. Наша философская и общественно-политическая литература сегодня постепенно насыщается идеями частного интереса, индивидуализма (напр.: Хайек ФА. Дорога к рабству//Вопросы философии. 1990. № 10–12; Новый мир. 1991. № 7, 8; Замошкин ЮА. Частная жизнь, частный интерес, частная собственность//Вопросы философии. 1991. № 1, 2) как естественного обоснования необходимости частного предпринимательства и частной собственности. Однако дело не только в предпринимательстве, но и в необходимости развития индивида, его индивидуальности как целостности вообще. Этим обусловлено требование глубоко дифференцированного воспитания каждого ребенка в едином коллективе, обладающего одновременно коллективизмом, индивидуальностью и индивидуализмом. Что же такое индивидуализм и собственно личность, воспитание которой является целью нашей педагогики?
   До сих пор, в отсутствие глубокого анализа категории «индивидуализм», его по существу отождествляли с эгоизмом, отчужденностью от людей, недоброжелательством, исключительным себялюбием и честолюбием, равнодушием к другим и даже с человеконенавистничеством. Индивидуализм противопоставлялся коллективизму и разумелся однозначно негативным явлением. Однако научная истина требует четко установить, что составляет ядро личности, что реально существует в ней наряду с коллективностью и даже коллективизмом. Высшим показателем личности в человеке является наличие в нем духовности, естественного стремления к счастью и интеллектуально-нравственной свободы, сочетающейся, регулирующейся глубокой ответственностью перед совестью ли, Богом ли, гражданским ли самосознанием или всем вместе. Личность, отвечающая этому критерию, одновременно и неизбежно общественна, автономна и суверенна. Вместе с тем, поскольку формируется в определенных социально-классовых условиях, она конкретно-исторична, несет на себе печать времени. Личность может идти впереди своего времени или отставать от него, но она не может порвать с ним всех связей и полностью обособиться.
   Вместе с тем, в зависимости от внешних условий и природных внутренних данных, индивид может либо стать личностью; либо быть в чем-то ущербной, усеченной, частичной личностью; либо остаться безликим индивидом, единицей массового проявления, действия, потребления, существующей вне интеллектуально-нравственной свободы и ответственности, функционирующей на уровне примитивных потребностей и абсолютной подверженности внешним идеологическим и психологическим манипуляциям. Индивид, интеллектуально-нравственно не развитый и внутренне несвободный, опустошенный, предопределенный в своем сознании и поведении лишь внешними сигналами-ориентирами – ущербная, аномальная личность, точнее псевдоличность. При смене конъюнктуры, внешних идеологических ориентиров, установок, указаний она либо разрушается, не имея возможности критически переосмыслить их, либо чисто механически усваивает новую идеологию и подчиняется ей автоматически так же, как прежней. Это даже не беспринципность, а принципиальная послушность внешним воздействиям, внутренняя неискушенность и опустошенность. Целостная, содержательная, внутренне интеллектуально свободная и ответственная за свою свободу личность формируется только как саморегулирующаяся, самоанализирующаяся, делающая самостоятельный выбор индивидуальность. Личность нельзя сформировать только внешними воздействиями и взаимодействиями. Она адаптируется к ним, аккумулирует, осваивает и присваивает их, но развивается как личность только за счет самоуглубления, самосознания, самостояния, за счет внутренних духовных ценностей и сил.
   Как же назвать, обозначить этот процесс духовно-нравственного самостановления личности, выработки ее сущности и самости, да и самую эту самость? Едва ли здесь подойдет понятие индивидуализации, которое достаточно полно и глубоко истолковано в педагогике как процесс развития индивидуальных сущностных физических и духовных сил, задатков, способностей, дарований, имеющих природную основу, формирующихся за счет внешней организации обучения и внутренних индивидуальных и коллективных усилий. Вместе с тем, в истории развития общества, в экономике, философии, искусстве, педагогике, культуре широко используется и анализируется отвергнутое, изгнанное, дискредитированное и опороченное в теории воспитания понятие «индивидуализм».
   Так, в истории общественной борьбы индивидуалистами, героями, противостоящими толпе, были народники, «народовольцы», эсеры и меньшевики. В экономике все современное обоснование необходимости развития частного предпринимательства сводится к естественным стремлениям человека к богатству и счастью за счет развития своей индивидуальности и индивидуализма. В философии индивидуализм лежит в основе систем субъективного идеализма, прагматизма, всех направлений экзистенциализма, идей русских религиозных мыслителей конца XIX начала XX века. Признание индивидуализма объективным личностным явлением, его яркое изображение осуществлено в мировой литературе и культуре в целом. Достаточно вспомнить трагический, драматический индивидуализм шекспировского Гамлета, героев Байрона, гетевского Фауста, пушкинского Евгения Онегина и поэта, которого творец величает царем, обреченным свободно жить в одиночестве, – лермонтовского Демона и Мцыри, братьев Карамазовых и князя Мышкина Достоевского, Нехлюдова и князя Андрея Толстого и многих-многих других. Великие художники не просто возносили или осуждали индивидуализм. Они художественными средствами изображали и анализировали его объективные, позитивные и негативные свойства, качества как общественного явления. Литературные и жизненные герои, великие поэты, художники, писатели, музыканты, спортсмены, характеризующиеся как индивидуалисты и являющиеся ими, натуры сложные, противоречивые, неоднозначные, не только замкнутые в себе, но и страдающие проблемами и несчастьями других людей, всего мира. Наконец, индивидуализм был и остается сегодня идеологией целого ряда выдающихся педагогических систем. Уже педагогические системы Платона и Аристотеля по сути индивидуалистичны, ставят задачу пробуждения в душе каждого индивида-человека свойственных ему от рождения как личности идей истины, добра, красоты. Джон Локк разрабатывает подробнейшие рекомендации по формированию джентльмена-дельца, убежденного индивидуалиста с закаленным характером, столь необходимым в конкурентной борьбе. Совершенно индивидуалистичен и герой Ж.-Ж. Руссо Эмиль. Великий философ и педагог ведет своего воспитанника к индивидуалистическому идеалу свободного естественного человека, пользующегося естественными правами. Огромный вклад в систему воспитания индивидуализма в Соединенных Штатах Америки внес Д. Дьюи, создавший и обосновавший теорию индивидуализма как деловую и нравственную концепцию, способствующую осуществлению американской мечты, становлению личности в предпринимательстве, развитию способностей, необходимых в конкурентной жизненной борьбе. Именно индивидуализм является одним из важнейших идеологических и психологических устоев современного американского общества.
   Как видно, можно не любить индивидуализм, отвергать его, не принимать его, но нельзя закрывать глаза, игнорировать, не анализируя, не извлекая уроков из этого явления общественной жизни. Как же можно характеризовать, раскрыть сложное и противоречивое явление индивидуализма, рассматривая его с различных сторон?
   Прежде всего напомним, что индивидуализм в известной мере действительно обусловлен естественной природой человека, необходимостью саморазвития генетического фонда и сущностных сил, внимания к самому себе, своему внутреннему миру, как к интеллектуально-нравственно свободному человеку. Кроме того, он естественно обусловлен и тем, что в жизни случается немало ситуаций, в которых, оставаясь один на один с опасностью, с острой проблемой, только сам человек, как личность, способен сделать нравственный выбор, принять на себя всю полноту ответственности, сохранить лицо, проявить характер, помочь самому себе. Это и политические конфликты, и семейные драмы, и повседневные столкновения в быту, и катастрофы, требующие от каждого самостоятельного выбора линии поведения. Тот факт, что далеко не все могут это делать, свидетельствует об отсутствии у людей твердых политических убеждений, внутренней свободы, нравственного самостояния, индивидуализма. Это также отсутствие желания и воли развивать свои индивидуальные способности, талант, стойко перенося при этом лишения и преодолевая трудности, настойчиво осуществляя поиск выходов из экстремальных жизненных ситуаций.
   Сам собой напрашивается вывод о том, что индивидуализм – не просто животный эгоизм. Оказывается, он включает в себя способность отстаивания своей нравственной позиции, интеллектуальную свободу, независимость суждений, право на собственное мнение. Он предполагает готовность выступить против мнения большинства, если оно представляется личности ошибочным, способность защитить от внешних нападок, ограничений, давлений и запретов свое творчество, противостоять требованиям круговой поруки. Индивидуализму свойственно противостояние моральному и физическому насилию, противопоставление ему независимости, открытости, прямоты. Индивидуализм не только внешнее самостояние, независимость мысли, суждений и действий, не только интеллектуально-нравственная свобода, позволяющая в своей правоте противостоять большинству. Он еще, что особенно важно, диктатура личности в отношении самого себя. Индивидуализм включает в себя силу воли, умение взять себя за шиворот и предписать себе линию поведения. Он включает признание необходимости самодисциплины, самопринуждения, включающих самоанализ, самопознание, самооценку, развитие в себе духовных и творческих сил. Индивидуализм – это и умение переносить неудачи и поражения, сохранять присутствие духа в изоляции, не бросать дело, вновь и вновь искать пути к успеху. Словом, индивидуализм – это нравственная и профессиональная работа над собой. Индивидуализм можно определить как свойство, состояние личности и индивидуальности, обусловленное внешней свободой, направляемое на самопознание, обретение интеллектуально-нравственной свободы в целях обеспечения наиболее полноценного, общественно полезного проявления и развития своих сущностных сил, способностей, дарований, таланта. Индивидуализм есть внутренняя сосредоточенность человека на своем внутреннем мире, своей духовности, смысле и цели своей жизни, на развитии способностей, удовлетворении стремления к счастью, своих интересов и потребностей. Он включает в себя взаимозаинтересованное взаимодействие в коллективе с целью самореализации сущностных сил в обществе в личных и коллективных интересах, создания материальных и духовных ценностей, взаимного обогащения.
   Однако очевидно, что нравственный индивидуализм, способствующий превращению индивида в личность, не имеет ничего общего с индивидуализмом эгоистическим, ставшим сегодня распространенным явлением среди подростков, юношей и девушек, да и части взрослых людей. Не имеющий под собой глубокой духовной основы, развитых чувств совести и ответственности, элементарной культуры, эгоистический индивидуализм проявляется как ложно понятая независимость, как презрение и неуважение к старшим, как дезорганизация, наглость, цинизм, распущенность в нравах, как вещизм, жестокость, достижение цели любыми средствами. Таковы гримасы ложно понятой демократизации, свободы и гуманизации в детской среде. В своей беспомощности от нее отвернулись взрослые, предоставив детей самим себе, один на один с хаосом общественных отношений. Эгоистический индивидуализм в такой обстановке все более углубляется и распространяется, а понятие «индивидуалист» реально становится все более нарицательным. Необходимость поиска понятия, более адекватного понятию «нравственный индивидуализм», становится все более очевидной. Поэтому представляется возможным воспользоваться более определенным с точки зрения положительной направленности понятием «индивидуал». Точно так же, как в капустной кочерыжке сосредоточиваются все проникающие в растение нитраты, все негативные значения индивидуализма, такие, как эгоизм, отчужденность, человеконенавистничество, гнездятся в окончании понятия «индивидуалист», по аналогии с «эгоистом». «Эго» означает «я», а «ист» – фактически приверженность «я» исключительно самому себе. Так же обстоит дело и с понятием «индивидуалист»: индивид – представитель рода человеческого; индивидуал – нормально развитый индивид, способный и готовый стать нравственной личностью; индивидуалист – индивид, замкнутый исключительно на самом себе, рассматривающий как ценность только самого себя. Поэтому для обозначения одной из важных сторон нравственной индивидуалистичной личности вполне приемлемо понятие «индивидуал». Оно несет положительную смысловую нагрузку по аналогии с рядом других подобных понятий. Например, понятие «интеллектуал» выражает интеллектуальную мощь личности; «профессионал» – высокую степень ее готовности к работе в той или иной области общественной и трудовой деятельности; «радикал» – ее решительное доведение до крайних пределов своих взглядов и действий. Понятием «индивидуал» четко выражается индивидуальная духовно-нравственная мощь личности. Однако необходимо еще раз подчеркнуть, что понятие «индивидуал» выражает не всю суть личности, а только одну, хотя и важную, ее часть, существующую наряду с понятием «коллективист». Индивидуал наделен самосознанием, стремлением к самопознанию и самоутверждению, интеллектуально-нравственной свободой, чувством чести и человеческого достоинства, целеустремленностью. Он тверд по отношению к себе в достижении цели, в развитии своих способностей. Он готов отстаивать свои убеждения и истину, оставаясь в меньшинстве. Он богат трудолюбием и творческим подходом к любому делу. Одновременно индивидуал неприемлет эгоизма, изолированности, мизантропии, презрения и недоверия к людям, гордыни и самовозвеличивания – всего того, что привносится в личность обыденной жизнью в обществе и коллективе.
   Итак, выстраиваются внешне противоположные, но в действительности существующие в единстве пары явлений и понятий:
   – индивид – коллектив;
   – индивидуальность – коллективность;
   – индивидуализм – коллективизм;
   – индивидуал – коллективист.
   Эти явления, очевидно, противоположны. Но антагонистичны ли, исключают ли друг друга, существуют ли одно без другого? В идеологической сфере, а не в реальной действительности их сделали взаимоисключающими. В советской педагогике идеологически открещивались от индивидуализма как безнравственного эгоизма, а в западной – от коллективизма как примитивного насильственного усредняющего начала, насаждающего безликость, серость и конформизм. Но в реальной действительности индивид и коллектив, порождаемые ими индивидуальность и коллективность, индивидуализм и коллективизм, отдельные индивидуалы и коллективисты не только сосуществуют, обогащают друг друга, но и не могут друг без друга быть реальностью. Не противоречит ли такой подход единения противоположных начал философским представлениям современной теории познания?
   Известно, что существуют реальные противоречия, по крайней мере, трех типов. Противоречие отрицания отрицания раскрывает суть развития явлений на основе исчерпания одним из них своих жизненных возможностей и перехода его сущностных сил в снятом виде в другие, новые жизненные образования. Новое вбирает, всасывает сущностные соки старого явления и образует синтезированное качество, а затем, исчерпав свои жизненные силы, и само становится материалом для иных новообразований. Старое рождает из себя новое, сохраняя в нем свои потенции, а новое, получив эти потенции, рано или поздно обретает статус старого и разделяет его судьбу. Отрицание – это бесконечное движение от старого к новому и от нового к старому.
   Это противоречие частично проявляется во взаимодействиях коллектива и личности. Коллектив, как содержательное социальное образование, накладывает свой отпечаток на личность, преобразуется, обобщается и аккумулируется ее сознанием и поведением и в ряде жизненных ситуаций отрицается развившимся и устоявшимся индивидуализмом. Также и индивид, в определенных жизненных коллизиях, поглощается, отрицается коллективом, утверждающим себя за счет интересов личности. Суть здесь в том, чтобы осознать и управлять периодами взаимоотрицания коллектива и личности и не допускать их абсолютного взаимоотчуждения, искажающего их социальную суть.
   Другое противоречие, которому нередко придавалось в общественной жизни и науке чрезмерное значение, абсолютизировалось и без достаточных оснований, неправомерно, субъективистски распространялось на явления, не имеющие к его механизмам действия прямого отношения, состоит в противоборстве взаимоисключающих, взаимоуничтожающих, несовместимых начал, в гибели одного из них и торжестве другого. Эти начала противоположны, несовместимы, они всячески ослабляют друг друга, ничего не воспринимают друг от друга и стремятся к взаимоуничтожению. И вместе с тем они неуничтожимы, не существуют друг без друга, находятся в состоянии вечной борьбы и неприятия друг другом. В общественной жизни – это борьба добра и зла. В природе – борьба за выживание отдельных видов фауны и флоры. В экономике и политике – борьба классов, социальных и антисоциальных сил, жизненных интересов отдельных блоков, группировок, стран, находящихся в различных экономических, экологических, социальных и иных условиях. К этому противоречию ошибочно относили и якобы непримиримую борьбу между индивидом и коллективом, коллективизмом и индивидуализмом. В результате индивидуализм, несмотря на его существование в той или иной форме в каждой личности, был снят с повестки дня как негативная проблема, не анализировался как однозначное зло, долженствующее быть побежденным н уничтоженным в борьбе с коллективизмом.
   Третий тип противоречия, наиболее полно и глубоко, научно объясняющий взаимодействия между коллективом и личностью и вместе с тем, игнорируемый в педагогике и других общественных науках. Это противоречие возникновения нового качества, его единения и обогащения за счет дифференциации и разбегания, углубления, обогащения существующих и сосуществующих в нем взаимотерпимых и взаимонеуничтожаемых начал. Это противоречие между углубляющимися в себе, сосуществующими противоположными началами единого целого, взаимообогащающими друг друга и создающими новое, более высокое качество целостности. Это противоречие новой качественной интеграции, обновления общего за счет дифференциации саморазвивающегося частного, отдельного. В основе его понимания лежит гегелевская идея о взаимодействии тезиса и антитезиса, в результате чего возникает новое качество – синтезис. Существует целый ряд примеров в общественной жизни (да и в природе), демонстрирующих действие этого противоречия. В экономике это сосуществование и взаимодействие различных форм собственности, от государственной до частной. Углубляясь, распространяясь и обогащаясь, конкурируя друг с другом, стимулируя друг друга к прогрессу, они оздоравливают и совершенствуют весь экономический организм в целом. В политике – сосуществование, борьба и взаимовлияние политических партий и групп, правительственная позиция и оппозиция. Критикуя друг друга и совершенствуя за счет этого свои политические программы, партии оздоровляют политическую обстановку и всю общественно-политическую систему. В человеческой личности – сосуществование и противоборство таких начал, как разум и инстинкт, рассудок и страсть, интеллектуально-нравственная свобода и ответственность. Внутренняя свобода подлинной человеческой личности регулируется, в известной степени ограничивается, требованиями совести, долга, ответственностью перед другими людьми, обществом, а для верующих и перед Богом.
   Все упомянутые противоречия являются общими и вечными, органично присущими развитию материи и духа, явлений в природе и общественной жизни. Научный подход к изучению действительности требует не противопоставлять их друг другу, не абсолютизировать и не подменять одно другим. Недопустимо навязывание, произвольное подтягивание объяснений при рассмотрении реальных явлений под абстрактные схемы и догмы. Важно видеть вещи, их противоречия и механизмы развития такими, какими они являются в действительности.
   Так вот, если строго научно рассматривать противоположности противоречий между коллективом и индивидом, коллективностью и индивидуальностью, коллективизмом и индивидуализмом, коллективистом и индивидуалистом-индивидуалом, если внимательно проанализировать их взаимообусловленность и взаимодействия, то становится очевидным, что они, при всей их остроте и кажущейся непримиримости, не только не антагонистичны, не отрицают друг друга, но составляют неразрывное целое, единый духовный комплекс отношений, единую здоровую общественную психосферу. В основе их развития и взаимодействия лежит механизм не взаимоисключения, противоположных начал, не взаимоуничтожения, а взаимообогащения, создания нового, подлинного человеческого качества личности в результате их одновременного углубления в себя и переплетения между собой, проникновения друг в друга. Однако понятно, что возникновение нового качества личности осуществляется не в стихийно функционирующей группе, не в неорганизованном, хаотичном взаимодействии в ней спонтанно проявляющихся индивидов, а именно в коллективе как организованном и социально направленном здоровом организме.
   В коллективе индивид получает необходимые ему материальные и духовные возможности для общения, делового взаимодействия, самовыражения, самоутверждения. В свою очередь коллектив преодолевает состояние аморфного и стихийного группового взаимодействия, тенденции административного подавления личности, насаждения конформности и стадности. Достижимо это лишь тогда, когда индивид нравственно свободен, сознательно и добровольно поддерживает демократический статус коллектива своими сущностными силами, идеями, действиями, созданием здоровых материальных и моральных условий. Коллективист, если он совершенно не индивидуалистичен, превращается в конце концов в послушного, бездумного, слепого исполнителя воли административного аппарата и в конформиста. Индивидуалист же, если он совершенно не коллективист, не истинный индивидуал, становится эгоистом и мизантропом. В подлинной личности извечно живут, взаимно критикуют, взаимоочищают и обогащают друг друга два этих начала, одно из которых, по гегелевской триаде, тезис – коллективизм; другое – антитезис – индивидуализм; третье – синтезис – человеческая личность: коллективист – индивидуал.
   Благодаря открытости, коллективности, с одной стороны, и обособлению, сохранению индивидуальности, самоутверждению через нравственный индивидуализм – с другой, ребенок становится личностью. В этом случае и коллектив функционирует как свободный, добровольный союз, живой общественный организм, состоящий из свободных самостоятельных, самоуправляющихся коллективистов – индивидуалов, стремящихся к общественно ценным целям и без принуждения вкладывающих в общее дело свою индивидуальность – дарование и талант. Возникает ситуация, при которой личность сама сознательно частично ограничивает себя, делегируя часть своих суверенных прав коллективным органам, служащим делу обеспечения общественных интересов.
   В практической же воспитательной работе, в организации коллектива и формировании личности необходимо учитывать, что коллектив – далеко не всегда идеальная педагогическая структура, а в развивающемся, формирующемся индивиде господствует не столько нравственный, сколько эгоистический, антиколлективный индивидуализм. В процессе организации и жизни коллектива в нем борются два общественных начала: организованность и стадность, целенаправленность и стихийная психология толпы. Также и в реальном субъекте, в индивиде. С одной стороны, постоянно проявляется эгоистический индивидуализм, внутреннее потакание своим животным влечениям и страстям, низменным инстинктам, скрытое стремление использовать другого человека в своих интересах и обеспечить себе лучшее положение в коллективе. С другой – пробивает себе дорогу здоровый нравственный индивидуализм, реализующийся в интеллектуальной свободе, самостоянии, ответственности перед совестью, нравственностью и законом. Стадный коллектив, точнее – стихийная группа, подверженная всем законам неуправляемого, спонтанного взаимодействия, создает почву для пышного цветения как эгоистического индивидуализма, так и морального подавления одним индивидом другого, а также для конформизма, авторитаризма, массового психоза, манипулирования сознанием детей. Даже те, кто в этом хаосе оказывается на поверхности, возвышается над другими, движется, развивается не в направлении личности и подлинной нравственной свободы, а в направлении своеволия, распущенности, произвола и честолюбия. Индивиды в такой группе нивелируются, становятся безликими, униженными, подавленными и духовно угнетенными. Напротив, целенаправленно организованный воспитательный коллектив, обеспечивающий полноценное функционирование и свободу творческого самопроявления каждого индивида, представляющий условия и средства для индивидуальной многообразной деятельности, основанной на личном интересе, обеспечивает нравственный индивидуализм, формирование коллективиста-индивидуала. Конечно, каждый ребенок обязан делать в коллективе то, что необходимо в общих интересах. Но и коллектив, если он воспитательный, обязан стимулировать, поощрять, высоко оценивать прежде всего то в ребенке, что обусловлено его индивидуальностью: способностями, личными стремлениями, внутренними побуждениями, потребностями и интересами. Это и есть та самая индивидуальная самость, субъективно индивидуалистичная, объективно общественно ценная, обогащающая коллектив и общество духовно и материально. Субъективно-личностное, через многообразную деятельность и ее продукты, превращается в объективно-общественное. Личность ценна для общества именно тем, что она может дать из себя, чем может обогатить из своего внутреннего мира в максимально напряженном, свободном и заинтересованном труде и творчестве. Внутреннему самоотчуждению, стремлению к чисто внешнему, «аппаратному», чиновничье-бюрократическому общественному самопроявлению, общественной лицемерной активности чаще всего как раз и подвержены люди, внутренне опустошенные, не стремящиеся к духовному саморазвитию, бездарные, могущие только командовать и давать указания.
   Наша беда была, и во многом остается сегодня, в том, что коллектив подменяется формальной структурой, организацией, частично контролируемой взрослыми, а фактически управляемой стихийными законами стадного группообразования, при полном осуждении и исключении нравственного индивидуализма как чего-то безнравственного. Коллективная группа в основном превращалась в систему отношений должного, обязательного исполнения внешних требований, норм и правил, а не свободного, спонтанно обусловленного, индивидуального, творческого. Этим и объясняется тот факт, что в административно насаждаемых детских группах возникают чисто формальные, в чем-то лицемерные отношения, а ребята стремятся к созданию своих неформальных объединений, в которых существует, пусть не всегда социально ценная и общественно полезная, но так необходимая для нравственно здоровой полноценной жизни свобода самовыражения и самопроявления. Стало быть, воспитательный коллектив необходимо создавать как такую форму и структуру общественной жизни детей, которая обеспечивала бы свободу самоопределения индивида, защиту его интересов, нестесненность в провозглашении целей своей деятельности и выборе вида деятельности, непринужденность и сознательность в исполнении общественных обязанностей. Ему необходимо стать системой коллективных отношений и деятельности, способной развивать нравственный индивидуализм, ввести в рамки общественно полезной направленности, придать ему не только общественную, но и личностную ценность. Воспитательную организацию, коллективность и коллективизм важно соединить с нравственным индивидуализмом, обогащающим коллектив индивидуальностью, воспитывающим коллективиста-индивидуала. Для этого в системе коллективных дел и отношений необходимо поддержание и поощрение всякого проявления индивидуальной инициативы, творчества, делового обособления. Здесь и выдвижение общеколлективной идеи общественно полезной деятельности; и индивидуальное исполнение, реализация своих задумок, увлечений, интересов; и организация групповых, кооперативных самоокупающихся предприятий; проведение выставок личных поделок; соперничество в познании, исполнительстве, сочинительстве, в спортивных соревнованиях. Всякие конструктивные, этически выдержанные индивидуальные проявления в общественной жизни, такие, как выступления с критикой, отстаивание своих позиций, создание инициативных неформальных самодеятельных творческих групп, должно быть нормой свободного выражения мысли, терпимости к инакомыслию, проявления гражданских прав ребенка. Вместе с тем необходима умелая интеграция индивидуальных проявлений в общеколлективные, групповые дела. Такая интеграция обогатит жизнь коллектива, сделает его для ребенка формально-неформальным объединением и по-настоящему воспитательной организацией. Думается, что идея формирования личности ребенка как коллективиста-индивидуала в наибольшей степени отвечает не только современным научным представлениям о человеке, но и современной социально-политической ситуации в нашей стране. В каждой развитой человеческой личности противоречиво и гармонично сочетаются коллективность как общечеловеческая солидарность, как условие общественного взаимодействия, гуманного сознания и нравственный индивидуализм как основа интеллектуально-нравственной свободы и ответственности. Нормальное человеческое общежитие, в котором предстоит жить детям, должно определяться не абстрактными надуманными схемами человека и общественных отношений, под которые подгоняется тип человеческой личности, а реальными возможностями свободных экономических, политических, социальных, творческих, педагогических структур, самоуправляющихся и саморазвивающихся коллективов и личностей.

Глава VI
СЧАСТЬЕ – ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА И ЕГО ВОСПИТАНИЯ

   Человеческое счастье является общей для людей, вечной и необходимой, постоянно обсуждаемой в философской, религиозной, художественной и педагогической литературе проблемой. Категорию счастья можно сопоставить с категориями объективной абсолютной и относительной, в том числе субъективной, истин. В самом деле, стремление к всеобщему человеческому счастью, движение сообщества людей через противоречия и страдания к радости представляет собой вечную и неизменную мечту человечества, объективную и абсолютную, достижимую, по мнению одних, на Земле, а по мнению других, только в Царстве Божьем, истину. Однако на пути этого бесконечного движения человеческих поколений к абсолютной истине, к подлинному счастью они переживают и отражают в своем сознании относительные истины как конкретно-исторические представления о счастье. Эти представления выражаются в различных философских, экономических, социальных, религиозных, эстетических, политических, педагогических системах, теориях, концепциях, часть из которых с большим или меньшим успехом реализуется в практическом опыте человечества. Одни из этих теорий подтверждаются, другие терпят сокрушительные поражения. И часто не потому, что по сути своей ложны, а потому, что люди оказываются не способными возвыситься над собственным животным началом и последовательно реализовывать великую идею. Тем не менее, не ведая подлинного, истинного пути, люди продолжают свой поиск счастья в философских построениях, социально-экономических и политических реформах, в уповании на Бога в религиозных отправлениях, в совершенствовании систем воспитания и образования подрастающих поколений.
   Так, К. Войтыла (глава Римско-Католической Церкви, папа Иоан-Павел II) видит человеческое счастье и самом становлении человека человеком, в его постепенном дорастании до Бога. «То счастье, – пишет он, – о котором говорится в Евангелии, приходит через совершенство. Его не покупают, однако, ценой совершенства, но дорастают до него, совершенствуясь, становясь все лучше, все более соответствуя человеку» [1 - Войтыла К. Основания этики // Вопросы философии. 1991. № 1. С. 44.]. Более конкретно толковал условия человеческого счастья Л.Н. Толстой. Счастливой он называл такую жизнь, при которой не нарушена связь человека с природой; когда у него есть любимый и свободный труд, в том числе обязательно и физический; когда он не отказывается от радостей семьи и общения с детьми; когда у него есть свободное, любовное общение со всеми разнообразными людьми мира; когда, наконец, у него есть здоровье и его постигает безболезненная смерть [2 - Толстой Л.Н. В чем моя вера. – Тула, 1989. С. 150–153.]. Этот взгляд на счастье Л.Н. Толстого проявляется и в его педагогической системе свободного воспитания. Я.А. Коменский видел счастье ребенка в развитии его согласно принципу природосообразности, в соответствии воспитания как внутренней его природе, так и внешним законам природы, которые человек не в силах преодолеть или изменить. И.Г. Песталоцци также исповедовал идею природосообразности, идею развития природных, божественных сущностных сил в процессе жизнедеятельности. Он считал также, что счастье каждого человека зависит от степени его приспособленности жить в тех социальных условиях, которые он застал, появившись на свет. Своеобразно понимал счастье ребенка и принцип природосообразности Ж.-Ж. Руссо. Счастье человека он видел в его естественном, в соответствии с внешней и внутренней природой, воспитании; в осуществлении естественного права на ограниченную рамками личного труда собственность; в естественном самостоятельном осмыслении мира и открытии для себя естественной религии. К.Д. Ушинский усматривал основное условие человеческого счастья в его созидательном творческом труде, обеспечивающем процесс развития и нравственного совершенствования человека.
   Но что же такое, с нашей точки зрения, счастье (в подлинной сущности своей)? Все ли сегодня однозначно понимают его? Является ли эта категория единой, целостной и неразложимой на части? Каждым человеком в его субъективном восприятии объективной действительности счастье осмысливается как единство объективного положения и субъективного состояния, как совпадение благоприятных внешних и внутренних условий, как подлинное и ложное переживание, мнимое и действительное состояние. Счастье для человека, особенно растущего, всегда понятие многостороннее, комплексное, протяженное, изменяющееся и развивающееся. Счастье есть истина жизни в ее постепенном становлении.
   Итак, каковы же составляющие компоненты комплексного явления счастья, из гармонического слияния, сочетания каких элементов оно возникает и образуется? Очевидно, что прежде всего условием человеческого счастья является окружающая его природная и социальная среда. Человек, ребенок в особенности, пребывает в нормальном состоянии тела и духа, способен чувствовать себя спокойно, свободным и, при наличии других условий, когда гармоничен нормальный цикл движения природы, отсутствуют такие естественные катастрофы, как ливневые дожди и наводнения, огромные лесные пожары, землетрясения, горные обвалы и сели, засухи и связанные с ними эпидемические заболевания гриппом, тифом, холерой, чумой, СПИДом, венерическими болезнями.
   Но дело, конечно, не только в естественных стихийных бедствиях. К ним добавились сегодня катастрофы экологического характера, возникающие в результате халатной, преступной деятельности самого человека. Это и чернобыльская трагедия; и высыхание Аральского моря; и исчезновение и загрязнение больших и малых рек, таких, как Волга, Кама, Ока; и озонная дыра над Антарктидой и Москвой; и загрязнение Мирового океана; и исчерпание плодородия почв; и загрязнение лесов; и хищническое истребление в коммерческих целях фауны и флоры; и отравление воздушного бассейна; и все возрастающая урбанизация, все более отдаляющая и отделяющая человека от природы.
   Между тем человек, как природное существо и органическая часть природы, не может быть не только счастлив, но и нормально физически и психически существовать вне общения и единения с природой. Человек обретает подлинное счастье, когда имеет возможность ранним утром радостно встречать восход солнца, а вечером восхищаться неповторимыми красками заката; когда он завораживается бескрайней синевой моря и изумрудной зеленью озимого поля; когда он обоняет запахи цветущего сада и осязает прикосновение первых и робких капель благостного весеннего дождя; когда он замирает и внутренне трепещет, слушая грозные раскаты грома, и радостно вдыхает опьяняющий воздух после весенней грозы; когда он слушает симфонию птичьего гомона в летнем лесу, собирает грибы и малину, наблюдает за неутомимой деятельностью насекомых; когда он глядит в бездонное синее небо, размышляя о тайне человека на Земле, о мироздании и связях людей с вечным и бесконечным Космосом. Без всего этого человек утрачивает самую важную часть самого себя, свою природную духовность и гармоническую открытость природе, способность и общении с природой саморазвития своих сущностных сил. Особенно от разрыва с природой страдают и становятся несчастными дети. Прагматизм и меркантилизм современной жизни оставляет их на уровне ограниченного существования.
   Необходимо наличие и нормальных социальных условий, прежде всего общечеловеческого, общенационального, регионального и микросоциального значения. Речь идет об отсутствии войн, межнациональных и гражданских столкновений, экономических потрясений, кризисов, социальной и политической напряженности, проявлений вражды, национализма и шовинизма, лавинообразного роста преступности, проявлений безнравственности, массового распада семей, вырождения массовой культуры. Необходимы ясное историческое сознание, глубокое понимание происходящего и социальный оптимистический взгляд в будущее. Без этого ставится под угрозу не только физическое, но и психическое здоровье нации. Таковы общие условия. Однако общее, абстрактное в обществе всегда приобретает конкретно-исторический характер. Каков же он сегодня в мире и в нашем обществе?
   Мир в целом охвачен тревогой: вспыхивают региональные межгосударственные, межнациональные и гражданские войны; углубляется энергетический кризис во многих странах; обостряются экономические и политические противоречия; то тут, то там потрясают людей природные стихийные катаклизмы. Всем этим обусловлено состояние тревожности всего человечества. Особенно негативен, активно противодействует возникновению нормальных обстоятельств для счастливой жизни, для свободного поиска счастья детьми, да и взрослыми, социальный фон в нашей стране. Вступление в рынок ознаменовалось углублением общего экономического кризиса, сокращением роста производства, обнищанием большинства населения, обогащением преступников и спекулянтов, безудержным ростом цен. Усиливается политическая нестабильность в результате распада единой армии; противоречий между независимыми государствами содружества; углубления межнациональной розни, разжигания национализма и шовинизма; социально-классового расслоения. Предпринято массированное наступление на неокрепшее детское сознание, на детей как наиболее незащищенный слой населения и вместе с тем слой, определяющий будущее нации. Разваливается система среднего образования, все большее число детей остаются вне школы, резко снижается образовательный и интеллектуальный уровень большинства учащихся. Возникает групповое расслоение между школьниками, усиливается оторванность от коллектива, ощущение одинокости, незащищенности, отчужденности друг от друга. На этой почве у всех детей появляется масса конфликтных ситуаций на улице, в школе и дома, обусловливающих рост диленквентного поведения, а также нервных и психических расстройств. Массовые средства информации, особенно телевидение, обалванивают детей различного рода псевдоразвлекательными и сексуальными программами, манипулируют их сознанием, отвлекают от здорового отдыха, ученья и труда. Все более неустойчивым становится психологический микроклимат в семье. Из воспитательной ячейки она превращается в механическое объединение взрослых и малых, отчужденных друг от друга, обремененных заботами о пропитании и самосохранении. При нарастающей общей массе книг, выставок, концертов, кинофильмов они все реже становятся объектом совместного внимания детей и родителей. Во многих семьях наблюдается рост пьянства, что ослабляет физическое и психическое здоровье детей, губительно сказывается на наследственности. Социальное расслоение в образовании, возникновение элитарного слоя и проявление основной заботы о нем сокращает внимание к основной детской массе, все более ограничивает возможности для творческого интеллектуального и физического самопроявления большинства детей, заранее предопределяет их будущую жизнь и деятельность в низшем, вспомогательно-производительном слое общественной жизни, независимо от степени их реальной одаренности. Все это происходит на общем фоне разжигания в детях стремления к наживе любыми средствами, пробуждения в них низменных инстинктов и эгоизма. В качестве островка духовного спасения в море зла и разврата пытается выступить церковь. Однако она пока еще воспринимается большинством не как носительница идей православного христианства, ведущая людей в Царство Божие, а как институт, способствующий выпуску социальных паров, как социальный орган поддержания власть предержащих и утешения, смирения попавшей в беду массы народа.
   Понятно, что на таком фоне глобальных, региональных, государственных, микросоциальных событий в современном мире принципиально невозможно создание условий для счастливой жизни детей, возбуждения в них неудержимого стремления к подлинному человеческому счастью. Задачей общечеловеческого всеединства всего сообщества является коренное изменение хода исторических событий, поворот их в сторону взаимодействия, преодоления противоречий, любви, обеспеченности, что даст возможность думать о других условиях детского счастья.
   Пока же, на общем негативном социальном фоне, в детской среде у многих школьников возникает деятельность по замещению каких-либо поисков подлинного счастья иллюзиями, суррогатами удовольствий, ложными и вредными наслаждениями. Здесь и стандарты масскультурного поведения, общения и образа действий; и уход от реальности в фантастический дурман наркомании, токсикомании, алкоголизма, табакокурения; и замыкание в религиозно-мистических переживаниях; и уход от самого себя сущего в торгашество, в погоню за наживой; и упоение гордыней, лицемерным гуманизмом на основе возвышения одних социальных групп – удачливых, богатых, ухватистых – над другими слоями и классами общества – униженными, низвергнутыми и глубоко оскорбленными в своем человеческом достоинстве, составляющими большинство; и погоня за удовольствиями посредством разжигания инстинктов секса, власти, жестокости, разрушения и садизма.
   Другим условием человеческого счастья, наряду с окружающей средой, является биологическая и психофизическая среда становления и развития человека. Человеческое существо представляет собой неделимое, органически цельное существо, состоящее из физического организма и естественной организации, эмоциональной и рациональной сфер, включающих в себя как инстинктивное, бессознательное, так и разумное и интуитивное. Для погружения человека в состояние счастья необходимо не только здоровье, генетически качественное состояние каждой из вышеназванных сфер, составляющих человеческую личность, но и их гармоническое единство, взаимообусловленность и взаимозамещаемость.
   В биологической сфере продвижению человека к состоянию и ощущению счастливости способствуют такие генетически определяющиеся факторы, как общая здоровость, биофилизм, природный оптимизм, органическое, психофизиологическое ощущение силы, полноты и радости жизни, приближающаяся к реальности самооценка, природный альтруизм, человеколюбие, демократизм, коллективистский индивидуализм, разумный эгоизм и социальная направленность интересов, способность быстрой социальной адаптации, яркие способности к различным видам деятельности, развитость эстетической способности восприятия жизни, общительность; чувство юмора и уверенности в себе – все это не составляет счастья, но безусловно является тем фундаментом, на базе которого счастье обретается быстрее и надежнее.
   Противодействуют обретению состояния счастья связанные с биологической сферой и организацией нервно-психической системы человека такие свойства и качества натуры, как крайний эгоистический индивидуализм, завышенная самооценка, гордыня, тщеславие и обиженность на весь мир. Сюда же следует отнести и такие патологические явления, как некрофилия, разрушающие здоровье врожденные злобность и завистливость, человеконенавистничество, мизантропия, обрекающие человека на одиночество и неудачи; способствует несчастливости человека общее нездоровье, болезненность, физические и психические недостатки, неврозы, болезненные комплексы и фобии. Психически ранит и подталкивает к несчастливости отсутствие ярко выраженной одаренности, проявление бездарности, связанная с этим неудовлетворенность жажды к власти, славе, наживе. Несут с собой состояние несчастливости и неудовлетворенность модно-эстетическими, сексуальными, материальными притязаниями, отчужденность от самого себя, интеллектуальная и эмоциональная зависимость от внешних раздражителей, таких, как массовая культура или наркотики. Навсегда может сделать человека несчастным отсутствие чувства юмора, переживание состояния постоянной настороженности по отношению к окружающим, будто только и думающим о том, чтобы нанести им оскорбление.
   Как бы мы ни пытались объяснить все эти явления в человеке факторами социального характера, условиями жизни и воспитания, очевидно, что они имеют и природные, генетические, биолого-психологические корни. Очевидно также и то, что переживание человеком состояния счастья или несчастья во многом зависит от наличия или отсутствия гармонии внутренних и внешних факторов, отношений, условий его бытия. Эти отношения могут быть наполнены эмоциональным и интеллектуальным самовыражением, чувством нравственной удовлетворенности, ощущением благополучия и высокого эстетического переживания. А могут быть и опустошенными, окрашенными в мрачные тона неудач, конфликтов, поражений, психической депрессии, негативной самооценки.
   В самом деле, переживание взаимной любви делает любящих людей счастливыми, а отсутствие любви или безответная любовь вселяют в человека уныние или душевные терзания ревности, собственной недостойности и неполноценности. Сильный характер и твердая воля обеспечивают человеку движение к цели и ее достижение, самопроявление и самоутверждение в обществе, а стало быть, и состояние счастливости. И наоборот. Вялый характер и слабая воля ввергают человека в бесконечную полосу неудач и поражений, в состояние отверженности, поверженности и несчастности. Раннее и яркое проявление таланта в благоприятных условиях побуждает ребенка к энергичной деятельности, наполняет его радостью и счастьем в успехах, укрепляет решимость двигаться вперед. Задержки в проявлении одаренности нередко повергают детей в состояние безделья, неопределенности существования, неприкаянности и несчастности. Успешность в учебе, в занятиях по выбору вселяют уверенность и радость жизни. Даже темперамент влияет на обретение детьми счастья или несчастья. Холерик или сангвиник легче адаптируются в коллективе, завоевывают нравственное пространство для самоутверждения в дружбе, общественных делах, увлечениях. Флегматику же или меланхолику необходимо преодолевать слабость и вялость протекания нервных процессов, чтобы не попасть в полосу отчуждения от коллективного взаимодействия и общения, не поставить себя в положение страдающего изгоя. И, уж конечно, на ощущение счастья или несчастности ребенка влияют его физические недостатки, физическая или психическая неполноценность, ущербность. Только активная компенсация, социальная, медицинская и педагогическая защита способны нейтрализовать реальные несчастья детей и создать условия нормальной жизни и радостного функционирования.
   Таким образом, возможность быть счастливым обеспечивается детям не только глобальными обстоятельствами, но и природными, биологическими, психофизиологическими условиями, гармонией взаимодействия внутренних и внешних начал.
   Третьим условием обеспечения счастья ребенка можно с полным основанием считать наличие возможностей полноценного и всестороннего развития его сущностных природных и духовных сил, самореализации его индивидуально-личностной сущности в трудовой и всякой иной деятельности. Каждый ребенок– многосторонне одаренное человеческое существо, обладающее заложенной в него биоэнергией, действующей и проявляющейся через его сущностные силы, каждая из которых естественно требует своего развития в деятельности и отношениях. Мозг функционирует через психические процессы мышления, воображения, памяти, речи; зрение развивается в системе взаимодействия: глаз – мозг – рука; слух – в системе ухо – мозг – глотка – легкие; тело, руки и ноги, физическая сила, ловкость и изящество – в системе многосторонней физически культурной и трудовой деятельности. Внутренняя энергия мозга, глаза, уха, рук, ног требует своего внешнего проявления и развертывания во времени и пространстве. Без этого сущностные силы притупляются, беднеют и утрачивают свое функциональное назначение, а биоэнергия затухает, полное прекращение функционирования которой означает смерть. Свободное, желанное, творческое исчерпание биоэнергии в труде, восстановление ее фонтанирования в смене занятий и отдыхе и составляет важную часть человеческого счастья. Трудовой деятельностный, социально осмысленный и целенаправленный процесс создает в организме внутреннюю психофизиологическую гармонию всех сущностных сил, которая, посредством тончайших связей всего тела с нервной системой и мозгом, отражается на состоянии духа в ощущениях и переживаниях оптимизма и радости жизни. Дисгармония же внутренних биоэнергетических сил, перекрытие каналов их самопроявления через активное действие сущностных сил, образует в организме застой, стагнацию. Болезни человека самопроизвольно возникают в организме, в различных его системах в результате застоя биоэнергии. Она сосредоточивается и застывает в мозгу, мышцах, нервных волокнах, сосудах и капиллярах, в костях и костном мозгу, в рецепторах и кожном покрове. Происходит перегорание, перенапряжение, перерождение, деформация, деградация, вырождение и разрушение нервных клеток. Нарушение нормального функционирования системных связей сущностных сил, их увядание, проявляется в человеке как органическое или психическое недомогание, заболевание, страдание, несчастье. Оно сказывается на духе человека, возбуждая в его душе переживание тревожности, никчемности, бессмысленности существования, прямо порождая психические заболевания. Формула нормальной счастливой человеческой жизни такова: изначальная животворящая биоэнергия – сущностная сила – активная трудовая деятельность – продуктивное самоисчерпание и самовосстановление – красота, гармония, радость и счастье жизни.
   Эта формула имеет тот педагогический смысл, что по крайней мере ведущие биоэнергетически заряженные сущностные силы, для обеспечения здоровья и счастья ребенка, должны быть активно задействованы в педагогически целесообразных системах. Среди них:
   – мозг – мышцы – целесообразная трудовая деятельность и обратный процесс;
   – мозг – психические процессы – духовность; переработка внешней информации, внутренние мыслительные операции, интуиция;
   – сознание – подсознание – бессознательное;
   – глаз – мозг – чувства – психо– и рукотворчество;
   – ухо – мозг – чувства – психо– и рукотворчество;
   – нос – мозг – обоняние – чувства – запахотворчество;
   – кожа – мозг – тактильное осязание – чувства – психические состояния;
   – рот, язык – вкусовое осязание – освоение и психическое переживание;
   – сердце – кровеносная система – нервная система – функционирование всех внутренних органов.
   Словом, человек, как биологическое и социальное существо, должен проявляться органично, гармонично и полноценно во всей своей целостности. Счастье детей обусловлено жизненной задействованностью всех сущностных сил, их развитием в интеллектуальном и физическом труде, нормальным фонтанированием биоэнергии, ее периодическим самоисчерпанием и обновлением.
   До сих пор речь шла о важнейших органических и социальных условиях обеспечения счастья человека. Однако условия, будучи необходимыми для счастья, автоматически не рождают счастливого человека, не обеспечивают счастливости. Благоприятная окружающая среда, способствующая саморазвитию личности, общее здоровье и полноценное функционирование органической биоэнергии могут оставить человека в его отношении к жизни на уровне бытового удовлетворения, удовольствия, ощущения приятного благополучия. В буржуазной идеологии, в мещанском мироощущении это и принимается за счастье. Человек погружается в эгоистический кайф, приводящий его в конце концов к чувственному и нравственному отупению, ожирению, гордыне, чванству, в общем, к животности и человекоподобию.
   Вот почему, при прочих необходимых и равных условиях, стержнем, основанием человеческого счастья является здоровая духовность, то, что составляет самую сущность человечности и человечества. Каждому человеку для счастья необходимо в своем сознании преодолеть барьер, отделяющий человеческую животность от человеческой духовности, переступить через себя животного, войти в себя духовного. Именно эта черта разделяет все человечество, делит его на тех, кто пребывает в иллюзии счастья, оставаясь в животности, по ту сторону подлинной человечности, и тех, кто преодолел планку, вступил в безграничное, необозримое и вечное царство духовности, обеспечивающее подлинную счастливость. Словом, счастье – явление более внутреннее, непрерывный процесс духовного развития и состояния духа, нежели внешнее, приобретение и присвоение материальных ценностей. Духовность – это нравственно-эстетическое состояние человека, искренняя приверженность таким ценностям, как свобода, гуманизм, социальная справедливость, истина, добро, красота, бесконечный внутренний диалог, стремление к познанию тайны своего назначения и смысла жизни. А счастье – это бесконечное стремление к согласию с самим собой, к гармонии внутреннего мира, которая достигается нравственно-эстетической свободой и переживанием ответственности за все происходящее в мире и концентрирующееся в совести, ее гармонии или укорах, угрызениях и невыносимых мучениях. Счастье есть процесс, движение человеческого духа к гармонии нравственной свободы и совести, ответственности, и одновременно – высшее состояние духа, редкие пики душевной гармонии, духовного нравственно-эстетического очищения. Только постоянный внутренний духовный поиск и периодические состояния душевного очищения дают возможность человеку установить нормальные человеческие отношения с миром природы, обществом, с самим собой.
   Однако состояние духовного счастья не есть какое-то внутреннее, спонтанное, имманентно присущее человеку явление. Оно возникает в результате огромной духовной работы человека на основе его тесных и неразрывных связей с миром, прежде всего с духовными богатствами, накопленными человечеством, с семьей, нравственно цельными людьми, с социальными ценностями, целеустремленным творческим трудом. Все это дает пищу для духовной работы человеческого ума.
   В сфере духовных богатств человеку важно овладеть знаниями в области философии, науки и искусства, национальной культуры и религиозных верований, что помогает ему осознать себя в мире природы и общества. И верующему, и атеисту одинаково необходимо приобщение к познанию истории и теории религии, одной из самых обширных областей духовной практики людей. Необходима также, на допрофессиональном или профессиональном уровнях, самореализация личности в труде, науке, искусстве, культуре. Именно этот духовный багаж, перерабатываемый в сознании и чувствах человека, как раз и позволяет ему возвыситься до черты, отделяющей духовность от животности и переступить в мир нравственно-эстетических исканий и переживаний.
   Семья, общение, переживания, взаимодействия в ней создают нормальную среду обитания взрослых и детей. Семья представляет собой микроячейку общества, отражающую в себе все основные его проблемы и состояния. Духовность в ней обеспечивается любовью двух взрослых существ, со всеми вытекающими из этого естественного явления последствиями. Забота друг о друге; стремление стать лучше и духовно богаче, утвердить себя в глазах любимого человека; любовь по отношению к детям, раздумья об их воспитании и ответственность за их будущее; общие усилия по организации досуга и отдыха, по материальному обеспечению семейного быта составляют прочный фундамент человеческого счастья.
   Особое место в духовной жизни каждого человека занимает дающее счастливые мгновения общение с другими духовно богатыми и нравственно цельными людьми. Духовно-ценностное, не утилитарно-прагматическое и эгоистически-потребительское, общение представляет собой высшую форму и содержание межчеловеческого взаимодействия, которое сегодня во многом утрачивается даже в среде интеллигенции, не говоря уже о вновь нарождающихся социальных слоях и детях. Падает престиж ученья и знания, а все общение вращается вокруг денег, спекуляции, вещей. Между тем, систематическое духовно-содержательное общение образует между людьми особую духовную сферу и духовно-энергетическую связь. В этой сфере возникают психоэнергетические токи, потоки, на пересечении которых образуются точки взаимопонимания, взаимодействия, взаимосвязи симпатии и эмпатии или, наоборот, противодействия, духовного противоборства и антипатии. В этой сфере между людьми налаживаются разнообразные взаимосвязи: интеллектуальная, психоэнергетическая, идейная, эмоциональная. В эти взаимосвязи включаются не только сознание, но и механизмы бессознательного и интуитивного. Люди не только понимают друг друга, но и ощущают, чувствуют, взаимодополняют. Взаимопонимание достигается не только посредством языка, но и с помощью интуитивного чувствования, жестов, мимики, намеков, полуфраз, недомолвок, взглядов, общего выражения лица. В результате общающиеся люди обмениваются информацией, влияют друг на друга настроениями, переживаниями, психическими состояниями. Они сознают и чувствуют себя личностями не столько как обособленные и автономные индивидуальности (хотя без этого личности просто не существует), сколько как часть целостной психосферы, как совокупные, коллективные индивиды. Для них счастьем является осознание, чувствование, ощущение себя в этой сфере, системе духовной взаимозависимости. Они испытывают глубокую и постоянную потребность обитания в этой сфере и получают удовлетворение, духовное наслаждение от пребывания в ней. Общение выступает как счастье и реальность духовного бытия.
   В сфере социальной жизни возможность счастья человека обеспечивается социально ценной целеустремленностью и творческим трудом. Человек как духовное существо есть порождение социума. Стало быть, и утвердить, проявить себя наиболее полно, удовлетворить свои честолюбивые устремления, развернуть свои сущностные силы, быть психически полноценным и счастливым он может только в социально осмысленной и творческой, умственной и физической деятельности. Условием счастья является наличие жизненной цели, мечты, перспективы и активная интеллектуальная и физическая деятельность по их осуществлению. Счастье даже не столько в достижении желаемого результата: богатства, положения в обществе, – сколько в процессе борьбы и преодоления, в движении и развертывании своей личности. Всякий конечный результат есть конец деятельности, а стало быть, и конец, приостановление переживания, счастья. Вот почему у человека, как конечного существа, чтобы воспрепятствовать своему духовному и физическому концу, должна быть нескончаемая череда достигаемых и сменяемых целей и перспектив, деятельности и труда, обеспечивающих активную жизнедеятельность. Счастливых людей смерть застает внезапно в процессе активного бытия. Люди, лишенные социально значимых перспектив, преждевременно завершившие свою духовно-трудовую жизнь, почившие духовно, прозябают в тоскливом ожидании смерти физической.
   Итак, рассмотрены все основные компоненты, наличие которых может составить счастье человека. Среди них именно духовность, высшее нравственно-эстетическое начало обеспечивает наиболее глубокое и подлинно человеческое счастье. Однако полнота счастливой жизни достигается только в результате существования всех основных условий и гармонии в личности, ее физического и духовного саморазвития и самопроявления. Человеческое счастье есть путь к высшим целям человечества. Единение, сплочение счастливых людей способно обеспечить человеческое всеединство на основе преодоления экономических, политических, социально-классовых, национальных и религиозных противоречий.
   Однако дети различных возрастов, объективно и субъективно стремящиеся к счастью, часто переживают кажущиеся им существенными и значительными, омрачающими их жизнь несчастья. В зависимости от возраста и уровня развития личности, индивидуальности, несчастья переживаются ими в виде кратких, временных случайных огорчений или длительных неудач, или длительных устойчивых неприятностей, или не всегда осознанного подлинного несчастья. К временным, случайным огорчениям можно отнести размолвки с родителями, братьями и сестрами, друзьями, товарищами по неформальному объединению. В этой группе явлений, порождающих у детей временные переживания, несчастья и срывы в учебе, и конфликты с учителями, и временные неудачи в играх, конкурсах, соревнованиях, деловых отношениях, предприятиях. Как несчастье воспринимаются детьми и подростками препятствия к исполнению мелких желаний, крушение иллюзий, стычки друг с другом, мелкие унижения и насилие со стороны старших ребят, принудительные воздействия взрослых.
   Ощущение длительного несчастья возникает у детей различных возрастных групп в результате плохого состояния здоровья, серьезного заболевания; утраты успешности в учении и систематической неуспеваемости; утраты позитивного статуса в коллективе, ссоры с друзьями и бойкота с их стороны, изолированности и одиночества, дефицита общения; постоянной неудовлетворенности материальных потребностей, отсутствия реальных возможностей для самореализации в практической и творческой деятельности; а для подросткового и юношеского возраста и в результате противоречий между идеальной влюбленностью и сексуальными неудовлетворенными влечениями, влюбленности без взаимности.
   Подростков, юношей и девушек в сегодняшних кризисных условиях жизни общества нередко подстерегают и преследуют устойчивые несчастья. Среди них – отчуждение от школы и семьи, разрыв со школой и бесперспективность социального устройства, самовыражения и самоутверждения как личности; вступление на путь мелких спекуляций и крупных правонарушений; распад в семье, господство нищеты и пьянства в ней; заражение психологией наживы, подверженность манипуляциям буржуазной массовой культуры и политических махинаций; одиночество, ущемленность в свободе, чувстве чести и человеческого достоинства; ощущение и переживание чувств ущербности, униженности и оскорбленности в результате углубляющегося социального расслоения в обществе, поляризации богатства и бедности; погружение в порочные пристрастия алкоголизма, токсикомании, наркомании, курения; сползание на социальное дно. Результатом всех этих временных, случайных, длительных и устойчивых огорчений, неудач и несчастий, при стечении неблагоприятных обстоятельств, для ребенка может случиться самое кардинальное человеческое несчастье – утрата возможности обретения подлинной духовности, нравственно-эстетического отношения к жизни, обретения нравственной свободы выбора, совести и ответственности. В светском, социокультурном смысле понимания духовности ей противостоит безнравственность и жизнь за гранью добра и зла. В религиозном толковании духовности ей противостоит греховность.
   Все эти детские несчастья необходимо преодолевать на основе общих положений о счастье и счастливости в процессе педагогической организации детской жизни с учетом особенностей развития детей различных возрастных групп. Прежде всего ребенок, начинающий осознавать себя как личность, должен быть убежден, что стремление к счастью есть нормальное человеческое желание, одно из неотъемлемых прав людей. Вся сложность только в том, какое именно понятие о счастье формирует в себе ребенок. Счастье, понимаемое как духовность, как стремление к развитию своих сущностных сил, к реализации идеалов и нравственной свободе, поиски и открытия себя в себе самом, гармония с собой и окружающим миром, сознательное управление собой доступно далеко не каждому ребенку даже в зрелом юношеском возрасте. Тем более в современных социальных условиях, когда представления о счастье, даже в общественном сознании и в содержании средств массовой информации сократились, сжались, как шагреневая кожа, до размеров меркантильности и приобретательства, перенеслись из области идеальных стремлений исключительно в область чувственных удовольствий и наслаждений. Каждый – лови момент, удачу и, как сказал поэт, пусть неудачник плачет, кляня свою судьбу. Конечно, чувственные наслаждения тоже составляют часть человеческого счастья. Но только не тогда, когда они становятся самоцелью и переходят за грань социально и биологически дозволенного. Речь идет о наркомании и токсикомании, об алкоголизме и курении, о разнузданном сексе и извращениях, маниакальном насилии и моральном садизме. Помимо того, что все это находится по ту сторону добра, переступает за черту нрава и нравственности, оно еще и разрушает организм, притупляет его восприимчивость к наслаждению и неминуемо влечет к извращениям. К тому же, систематические преступления против собственной природы и нравственности совершенно разрушают личность юного человека, вытесняют из нее духовно-нравственные начала. Даже для получения нормального, разрешенного естеством, природой и нравственностью наслаждения, будь то чувственное или духовное, необходима сдержанность. Вот почему важнейшим и необходимым условием воспитания счастливого ребенка является формирование в нем защитного механизма от захлестывания чувственности и наступления физического и духовного застоя, а затем, и разложения, тупости. Таким механизмом, регулятором чередования удовольствий и наслаждений с периодами воздержания являются ограничения и самоограничения. Период сдержанности и саморегуляции становится временем радости ожидания наслаждения. А разграничение и чередование наслаждений и ожиданий, своеобразные духовные и чувственные циклы усиливают удовольствие от приятного.
   Представление о счастье во всей его полноте формируется у подрастающего человека постепенно, на основе неосознаваемых, но сохраняемых эмоциональной памятью на всю жизнь детских переживаний радости бытия. В дошкольном и раннем школьном возрасте, в нормальных материальных и духовных условиях жизни ребенка переполняет опосредованно не осознаваемая, но постоянно ощущаемая радость восприятия мира, полноты жизни, удовлетворения любопытства и интересов, активного самопроявления в делании и игре. Счастье как бы находится внутри ребенка, реализуется в его самопроявлении. Необходимы только такие внешние условия его спонтанного проявления и творчества, как питание, игрушки, жилище, одежда. Тогда для него наступает ощущение полноты и радости жизни. Он живет в игре и игрой своего воображения, он переживает радость исполнения различных социальных ролей. Для полноты переживания радости жизни ему необходимо духовное общение с другими детьми и взрослыми. Именно социальное культурное общение развивает личность ребенка и расширяет его кругозор в радостном освоении мира. Но самое главное, что обеспечивает ребенку переживание счастья, это общение с родителями и прежде всего с матерью. Именно мать способна стать тем существом для маленького человека, которое дарит ему тепло, непосредственную любовь, может утешить и приласкать, прикрыть своими нежными руками от мнимых и подлинных страхов, бед и несчастий. Счастье ребенка становится полным, память о его переживании всегда сохраняется в душе, если теплота материнского сердца дополняется теплом, открытостью, заботой, тесным взаимодействием семейного коллектива. Любовь и взаимоподдержка в семье дают ребенку ощущение спокойствия, защищенности, чистоты, открытости и искренности отношений. Именно эти ощущения он и понесет с собой через всю жизнь.
   В подростковом возрасте представление ребенка о счастье и его переживание претерпевает значительные качественные изменения. Если в детстве счастье в непосредственном проявлении личности, в спонтанном фонтанировании ее сущностных сил и биоэнергии, то в отрочестве личность как бы пробуждается от непосредственности, сохраняя ее в себе, она как бы раздваивается: в ней еще жива непосредственность восприятия радости жизни, но уже бурно развивается самосознание и сознательное, опосредованное отношение к миру, в котором вдруг обнаруживается столько противоречий и препятствий для счастья. Подросток незаметно для себя, через свои отношения с миром, вкушает от древа познания добра и зла и переживает немало разочарований. Он стремится к самоутверждению и полноте самопроявления, но его свободные устремления сковывают обстоятельства; падение своего престижа среди сверстников он переживает как трагедию; становление ростков сознательной нравственности наталкивается на безнравственность в обществе, средствах массовой информации и лицемерие взрослых; переживание первых симпатий и чувств идеальной любви омрачается и опрокидывается отсутствием взаимности, а то и просто распущенностью и цинизмом объекта обожания; стремление к следованию моде преграждается материальной недостаточностью, а то и неприкрытой нищетой; духовность подменяется проповедью секса, суррогатами массовой культуры и молодежной субкультуры. Эти противоречия резко и решительно ломают недавние детские представления ребенка о счастье и бросают многих подростков на поиски иллюзорного, ложного, призрачного, обманчивого, мещанского счастья, ловли наслаждений. Религиозные увлечения подростков не дают им счастья и не предохраняют от соблазнов порока, а лишь прикрывают его греховной сущностью человека.
   Все сказанное не только подтверждает положения детской психологии о кризисности периода полового созревания в подростковом возрасте, но и тезис о том, что кризис роста усугубляется, обостряется социальным, материальным и духовным кризисом в обществе. Это практически ввергает подростка в мир противоречивых переживаний, духовных и физиологических терзаний, не дает ему возможности хоть изредка переживать в душе счастливые мгновенья. Вот почему подросток, в его стремлении к счастью (именно счастью как переживанию полноты нравственной жизни, а не к простому удовольствию), нуждается в особом внимании к себе со стороны близких и духовно цельных людей, среди которых и родители, и педагоги, и родственники, и просто знакомые. Как лоцман ведет корабль между мелей, рифов, подводных камней, так и взрослый, ведя подростка по жизни в его стремлении к счастью, призван предохранить его душу от тлетворного влияния спекулятивного рынка, порнографии, бездуховности и одурманивания массовой псевдокультурой, от бесстыдного секса, бездушия, жестокости и ненависти отношений молодежной субкультуры. Это достигается путем духовного сближения не столько на почве сокрытия от глаз ребенка социального зла и его игнорирования, сколько через нейтрализацию негативных влияний путем организации совместной деятельности и взаимодействия в освоении мировой духовной культуры, высоких человеческих идеалов и творческой трудовой и общественной деятельности.
   В пору юности стремление человека к счастью становится более осмысленным и конкретным. Достижение счастья юноши и девушки видят прежде всего в самоутверждении, в выборе желанного жизненного пути, карьеры, профессии в соответствии с мечтой, поставленными целями, внутренними влечениями, проявившимися и осознаваемыми способностями. Именно в этой области для молодого человека чаще всего происходит крушение надежд на счастье. Погоня за престижным высшим образованием даже за счет отчуждения от самого себя, своих способностей и мечты, иллюзорное самопознание и завышенная самооценка, внутренняя растерянность приводят к крушению надежд, душевной опустошенности, невостребованности дарования, потерянности. От того, насколько быстро и правильно нашел себя молодой человек в юности, насколько успешно он стартовал в общественной жизни, зависит его нравственное самочувствие, возможность переживания счастья.
   Юноши и девушки связывают свои надежды на счастье с чувством любви. В каждом из них живет представление о любви как о великой тайне, великом даре человеческой природы, который даст возможность двум людям духовно и физически слиться друг с другом и переживать ни с чем не сравнимый эмоциональный подъем, состояние радости и восторга. Но и в этой области молодых людей подстерегает опасность. Грубость и цинизм в половых отношениях между мужчиной и женщиной, выделение секса как чисто физиологического совокупления, его бесстыдная пропаганда в средствах массовой информации, сведение отношений между полами к сексуальным упражнениям, – все это побуждает молодых людей, чтобы не выглядеть белыми воронами, вытеснять из сознания представления о любви как духовной, а потом уже физиологической сексуальной связи, делает их не способными к переживанию подлинного счастья духовно-сексуальных отношений.
   Сознательное ощущение счастья приходит к юношам и девушкам и в богатом духовном общении. Через общение обнаруживается и проявляется личность, так как один человек проникает в духовный мир другого, отражается в нем, познает себя, получает уникальную возможность выразить себя, сравнить нравственно-эстетические оценки самого себя с оценками других людей, своих товарищей, друзей, окружающих взрослых. Человеческой природе свойственно стремление к самовыражению в общении, и чем больше юноши и девушки духовно раскрываются, обогащают друг друга, тем больше радости и счастья они переживают. Именно в процессе переживания счастья общения формируются духовные потребности молодых людей, их духовный облик. Однако такое счастье возможно лишь тогда, когда базой, содержанием общения становится духовная культура, искусство, духовно-нравственные человеческие ценности, порождающие высокие и глубокие эмоциональные переживания. Сегодня же общение между многими юношами и девушками обеднено, а то и вовсе обескровлено его примитивным уровнем. Оно осуществляется лишь в целях развлечения и получения чувственного удовольствия на основе увлечения бессодержательной массовой культурой, совместного употребления возбуждающих средств. Это ограничивает общение обменом ничего не значащих фраз, совместными ритмичными движениями под рок-музыку и эмоционально-физиологическими реакциями на музыкально-зрелищные эффекты. Все это выхолащивает, стирает, вытравляет личность в молодом человеке, лишает его подлинного счастья, низводит на уровень примитивного мироощущения.
   Наконец, нельзя не сказать и о том, что счастье в период юности обеспечивается самообретением, способностью к внутренней духовной жизни, к интеллектуальному творчеству и содержательному диалогу с самим собой. Внутренний духовный мир молодого человека, его духовность возникает в душе двумя путями: либо с помощью метафизического, даже мистического мышления обретаются религиозные духовно-идеальные ценности, вера; либо в пределах диалектико-материалистического и конкретно-исторического мышления содержанием духовности становятся общечеловеческие общекультурные и социальные ценности, среди которых на первом месте свобода, социальная справедливость, истина, добро, красота жизни и искусства. Сколько бы ни говорили о свободе совести и ценности религиозного сознания, оно развивается в молодом человеке с раннего детства, когда он не способен сделать свободный самостоятельный выбор в результате религиозно-идеологического насилия, осуществляемого семьей, церковью, средствами массовой информации. Этот мистический груз детства сопровождает человека в течение всей его жизни. Вера в Бога, сознание ответственности перед ним, могут дать молодому человеку только иллюзорное, отстраненное от реальной жизни счастье. Другое дело счастье, которое обретается субъектом в результате напряжения воли и сущностных сил, самосознания своей личности, самостояния и противодействия злу, нравственной свободы, свободы выбора поступка и ответственности за свой выбор перед собственной совестью и обществом. В общественной жизни такие свободолюбивые натуры нередко попадают в сложные ситуации, преследуются, терпят неудачи и внешне производят впечатление людей несчастливых. Однако душа их полна переживаний, эмоциональных напряжений, самопреодоления. Счастье для них в душевной внутренней гармонии с самим собой, достигаемой усилиями воли, требованиями к себе, сознанием исполняемого долга, соответствием поведения высоким идеалам и нравственным принципам.
   Подлинное счастье не привносится в человека извне, а достигается умением организовать свой внутренний мир. Это значит иметь цель жизни, мечту, уметь строить планы и мобилизоваться на их выполнение. Важно развивать свою внутреннюю духовную жизнь в воображаемом мире, переосмысливать и просматривать внутренним взором произведения искусства, сочувствовать, возмущаться, брать пример, воображать образы литературных героев, воспроизводить в сознании картины художников, слышать музыку, видеть сцены из кино и спектаклей с любимыми актерами, про себя читать любимые стихи, творить в искусстве и науке новые образы, явления и ситуации. Необходимо научиться соизмерять свои потребности, желания, стремления, претензии с реальными возможностями; уметь обдуманно и взвешенно делать выбор; решительно, настойчиво, определенно двигаться по избранному пути; поощрять, стимулировать, утешать, ободрять себя в успехе и неудаче. Для этого важно давать себе адекватную самооценку и делать практические выводы. Большое значение имеет умение нейтрализовать в себе переживания стрессов, неприятных известий и событий, уравновешивать, гармонизировать чувства и психические состояния. В различного рода ординарных и экстремальных ситуациях необходимо научиться сохранять лицо и достоинство, научиться внутренне сосредоточиваться, а также и отключаться и медитировать. С этим связано и умение контролировать себя, свои мысли и вспышки эмоций, проявлять силу воли, подавлять инстинктивные порывы и всплески страстей. Счастье обеспечивается и умением размышлять, фантазировать, наблюдать за своими мыслями и переживаниями, вести диалог с внутренним «Я», быть в духовном смысле интересным самому себе.
   Таким образом, идея счастья ребенка, преодоления несчастий, будучи в значительной мере обусловленной социально-экономическими, политическими, культурологическими условиями жизни общества, в то же время является органической частью любой гуманистической педагогической системы. Она является исходной для педагогического целеполагания, определения содержания образования и воспитания, педагогической разработки форм, методов, условий организации всей детской жизни.

Глава VII
ЛЮБОВЬ – ЦЕЛЬ, СОДЕРЖАНИЕ И СРЕДСТВО ВОСПИТАНИЯ

   Трудно переоценить значение, место и роль любви в жизни людей и в системе воспитательных отношений детей и взрослых. С любви начинается нормальное зачатие ребенка; любовью сопровождается его внутриутробное развитие и появление на свет; любовь витает над счастливой семьей; любовью расцвечивается жизнь счастливого человека. Он любит интуитивно и готовится к большой интимной любви. Любовь к людям и всему живому делает в конце концов человека человечным, способным радоваться жизни и передавать эстафету любви будущим поколениям детей и взрослых людей. Любовь – одна из естественных и социальных основ нравственности, существования человечного общества. В педагогике немало и нередко говорили о любви к детям как об обязательном условии педагогической деятельности взрослых. Но весьма редко поднимался вопрос о любви как основном духовном содержании нравственности личности, как цели и средстве воспитания. Пожалуй, только в христианстве говорится о воспитании в человеке любви к людям как решающем условии его нравственности и человечности. В других, особенно светских педагогических системах, речь идет скорее об отношениях любви детей и взрослых в замкнутом педагогическом пространстве, о любви как одном из средств формирования личности, ее отдельных нравственных черт и качеств. И это, конечно, важно. Однако с точки зрения общечеловеческих идеалов воспитания, любовь не только средство, но и цель, обусловливающая нравственность, гуманизм и человечность личности.
   Что же такое любовь: каковы ее разновидности, плод ли она рассудка или чувства и однозначно ли это явление? А если нет, то что в нем истинно, что константно, характерно для всех его видов, а что и особенно, индивидуально, специфично для каждого вида любви в отдельности?
   В слово любовь в философской, художественной, социальной, религиозной, сексуальной литературе вкладывается различное, подчас совсем несовпадающее понимание. В него нередко включают чисто физико-физиологический смысл, рассматривают как акт, снимающий сексуальное напряжение, в котором партнеры потребляют и удовлетворяют друг друга. Они лишь физически присваивают себе другого человека, насыщаются, утоляют физиологический голод организма, получают удовольствие и приходят к умиротворению бушующей страсти. При этом, сразу после акта, чаще всего партнеры теряют взаимный интерес, даже жаждут не докучать друг другу до нового прилива животного желания. Несмотря на то, что в сексуальной литературе этот акт именуется любовью, в действительности это лишь физиологическое половое влечение, либидо, стремление к наслаждению, которое можно разделить и удовлетворить с различными представителями другого (или того же) пола, вызывающими симпатию, во всяком случае не отвращение. Такой акт представляет собой своеобразный вид тренинга, технического действа, которое широко пропагандируется и инструктируется в многочисленных сексуальных изданиях. Однако, как показывает жизнь, голый секс не рождает подлинной любви, отличается от нее тем, что ведет к распущенности и разврату, а нередко и убивает ее в человеке.
   Иное дело чувство любви, на почве которого возникает духовное единение людей, ведущее к супружеской жизни, глубокой эмоциональной и духовной привязанности друг к другу, рождению детей. Будущая супружеская любовь может возникать между юношей и девушкой вначале как эстетическое и сексуальное влечение. Однако нормальный крепкий супружеский союз возникает и существует в конечном счете на базе взаимопонимания, единения представлений о духовных и материальных ценностях, сближения интересов, взглядов и убеждений. Все это поддерживает взаимную духовную потребность супругов друг в друге, создает благоприятный нравственный фон для интимной жизни, сексуального взаимодействия, для создания атмосферы любви в семье и воспитания счастливых детей. В подлинной супружеской любви воедино сливаются, взаимодополняются секс и духовное единение, душевная гармония, существующая как взаимопонимание, доверительность, открытость, забота и переживание друг за друга. Супружеская любовь порождает единую ауру двух людей, их взаимную способность снимать стрессы, облегчать психические состояния, выводить из душевных потрясений и нервных перевозбуждений. В этом, можно сказать, психотерапевтическая функция любви.
   На базе супружеской любви рождаются отношения родственной любви. Конечно, родственные отношения не всегда характеризуются любовью, но, как правило, они основываются на чувствах благожелательности, симпатии, взаимной заботе и помощи. В основе родственной любви – кровное родство. Любовь между родителями рождает их нежную привязанность к зачатым в любви детям, способствует возникновению братской и сестринской любви между детьми, отношений симпатии и эмпатии к близким и дальним родственникам. Эти отношения любви, обусловленные изначально родством, во многом зависят, конечно, от складывающихся в ходе жизни отношений и могут не сложиться именно как любовные, а даже как отношения неприязни и ненависти. Родственная любовь, хотя подспудно, бессознательно, непроизвольно может содержать в себе половое чувство или влечение, сознательно, как правило, внесексуальна. Однако это вовсе не означает, что она непременно идеальна, духовна. Она, конечно, может быть и возвышенно платонической, но чаще всего бывает наполненной элементарными эмоциями, связанными с материальными заботами. Даже родительская любовь к детям порой исчерпывается заботами о питании, одежде, быте. Конечно, в наше время это не так уж просто и мало, больше того, чрезвычайно важно. Однако в любых условиях этого недостаточно, чтобы воспитать подлинного человека. Формирование человеческой личности требует такой родственной любви, которая была бы способной пробуждать в ребенке ростки духовности, моральные потребности, нравственную и интеллектуальную свободу, любовь к людям, практический и эстетический интерес к жизни.
   В системе родственной любви формируется и любовь ребенка к самому себе. Именно эта любовь отражается в таких понятиях, как самолюбие, себялюбие, самолюбование, самодовольство, честолюбие, нарциссизм. Любовь к себе – в основном нормальное человеческое чувство. Она зиждется на инстинктах самосохранения, нравственного и эстетического самоутверждения в коллективе и обществе, наконец, на вполне законном для каждого человека желании быть счастливым. Однако в зависимости от характера воспитания и условий жизни эта естественная для человека любовь к себе может развиваться либо как животный эгоизм, паразитирующий на других людях, живущий за счет энергии окружающих, либо как здоровый нравственный индивидуализм, сочетающий свои интересы с интересами других людей, направленный на разумное саморазвитие, самовыражение и самоутверждение личности и индивидуальности. Такая любовь к себе является необходимым и достаточным условием нормального существования индивида и общества. Индивиды, обеспечивая свое благосостояние и счастье, одновременно обеспечивают богатство и благоденствие общества.
   Между людьми без различия пола существуют отношения любви, которые могут быть охарактеризованы не только как внесексуальные, но прежде всего как духовные, как потребность человека интеллектуально-нравственного в другом личностно развитом человеке или духовном явлении общественной жизни. Идеальная любовь всеобща, должна быть распространяема между всеми людьми, без различия национальности, социального положения, религиозных убеждений. И, вместе с тем, она избирательна, исторгает из круга своего притяжения людей, ставящих себя вне закона любви, и сближает, связывает, объединяет тех, кто удовлетворяет друг друга эстетически, нравственно, духовно совместим и кто способен проецироваться в другом человеке. Духовная любовь (которая, как отмечалось, является важной составляющей и супружеской любви) есть вживление, вчувствование, аккумуляция, введение индивидом, личностью по каналам духовной связи в себя, в свое существо и душу духовного существа и души другого индивида или какого-либо общественного явления. В состоянии духовной любви личность ставит интересы, потребности, желания, волю объекта любви впереди и выше личных. Любящее существо идеально как бы растворяется в любимом и обрекает себя на служение любимому. Духовная любовь отчуждает субъекта от самого себя и экстраполирует, переносит в него объект любви, делает его носителем духовности этого объекта. В известной степени субъект жертвует собой, не мыслит себя, свою жизнь без объекта любви и не существует без него. Это может быть любовь одного человека к другому, а может быть любовь к Богу, родине, народу, идеям, коллективу, профессии, различного рода предметам и произведениям искусства и быта.
   Человек одновременно может быть подвержен состоянию и супружеской, и родственной, и духовной любви, а духовная любовь может быть органической частью как супружеской, так и родственной. Вместе с тем духовная любовь приводит нередко к отречению от супружеской и родственной любви. Так, любовь к Богу проявляется подчас как отказ от всего земного, от суеты сует мирских забот и страстей.
   Любовь проявляется в отношениях как привязанность, дружба, как страсть, обожание, любование, увлечение, как жертва, долг и крест, ответственность и, вместе с тем, как собственничество, рабство, подавление и угнетение. Источниками любви являются и красота, и сознание долга, и духовность, и бессознательные, подсознательные, спонтанные импульсы, всплески биологической, в том числе сексуальной энергии. Сексуальная энергия, как источник возбуждения нервной системы и психики, в разной степени концентрации, по всей видимости, присутствует во всех видах проявления любви. В отношениях между людьми любовь возникает и существует как слияние их ауры, энергетического поля, поля повышенного или даже высокого общефизического, энергетического, физиологического, эмоционального, интеллектуального напряжения. В любви все естественные и духовные сущностные силы человека приходят в состояние возбуждения, готовности к действию, порождая уникальное состояние человеческого духа, называемое вдохновением, творческую активность и высококачественную продуктивность.
   Объективная характеристика любви, этого уникального феномена в человеческих отношениях, прежде всего состоит в том, что она есть вчувствование, вживление, духовное присвоение одним человеком эстетического образа, духовного мира, физической организации, интересов, настроений, потребностей другого человека, ощущение этого другого человека, ощущение этого другого существа как самого себя. Любовь, эмоционально-интеллектуальное переживание высшего порядка, составляет органическую часть общечеловеческой психосферы, наполняет систему человеческих отношений и общественного сознания, подвергается эрозии под воздействием социальной несправедливости, антагонистической борьбы, зависти, ревности, ненависти, религиозной, национальной розни.
   Объективно любовь есть свободно, спонтанно возникающее чувство той или иной степени эмоционального напряжения от обыкновенной симпатии и легкого влечения, до всепоглощающей умопомрачительной страсти.
   Она подчиняет себе сознание, волю, деятельность человека, придает им направленность на объект любви. Она рождает духовные и эмоциональные потребности, вызывающие жажду удовлетворения, образует в сознании человека естественные и духовные интересы, мотивы, стимулы поведения и деятельности.
   Наряду с этими общими и постоянными характеристиками, различным разновидностям этого чувства свойственны индивидуальные, изменяющиеся оттенки. Так, например, родительской любви нередко свойственна самоотверженность, но и слепота; половой любви – сексуальный эгоизм, страсть и ревность; нравственной, духовной, человеческой – долг, самопожертвование, милосердие; дружеской любви – преданность, открытость и бескорыстие; религиозной любви – отрешенность от мира и самоуничижение перед Богом; эстетической – любование и не заинтересованность.
   Субъективно любовь проявляется и ощущается в человеке как комплекс осознаваемых и переживаемых чувств и мыслей: возвышенности, приподнятости настроения, эстетического восторга, удовольствия от совместного проживания и общения, наслаждения от взаимных интимных ласк. И, вместе с тем, таких чувств, как забота, тревога, ревность, страх за любимого человека. Любовь сопровождается постоянными раздумьями о любимом, богатой игрой воображения, стремлением стать достойным предмета своей любви, сильнее привязаться к нему и привязать его к себе. Наконец, субъективно – любовь окрашивается и сексуальным влечением, реализация которого осуществляется наиболее полноценно в период расцвета взаимной привязанности, в условиях полной самоотдачи и эстетичности всей ситуации.
   Вопрос о происхождении, возникновении, действии любви в человеке и среди людей по-разному толкуется в различных философских и религиозных учениях. Так, в христианстве любовь рассматривается в качестве основы нравственности и всех гуманных человеческих отношений. Любовь к Богу, а через нее и с ее помощью к ближнему, растворение себя в любви к Богу и людям есть истинный путь в Царство Божие. Человек наделен любовью вместе с относительной свободой воли непосредственно от Бога – в акте творения. Но она не передается из поколения в поколение генетически и потому люди, если они сами не будут предпринимать усилий по просветлению христианского сознания и сохранению любви, могут погрязнуть в грехе, погибнуть в тенетах недоброжелательства и зла. Именно поэтому необходима непрестанная забота о передаче любви из поколения в поколение, как регулятора общественных отношений, с помощью воспитания и образования, в традициях, обычаях, идеях, искусстве, культуре. Этим и объясняется тот факт, что в христианстве любовь есть одновременно главная цель, содержание и средство воспитания человека. В других, особенно материалистических учениях, любовь рассматривается как следствие и результат естественного и социального духовно-эмоционального развития человека в процессе общественной жизни семейных и других нравственных отношений. В этих учениях основой нравственности, как правило, является идея справедливости и добра, система морально-правовых норм, регулирующих все взаимодействия, в том числе и отношения любви. В определенных социальных условиях, наполненных классовыми антагонизмами, вызревают учения, отступающие от идеи любви к ближнему в направлении себялюбия, а в отдельных случаях и человеконенавистничества. Главная мысль в них заключается в том, чтобы возлюбить самого себя более, чем ближнего. В идеале имеется в виду такая ситуация, что если каждый будет стремиться к личному благополучию и счастью, то и несчастных не будет, ибо любовь пребудет и замкнется в каждом индивиде в интересах его самого. А если получится так (как чаще всего и бывает), что в обществе появятся многочисленные несчастные, те, которым, несмотря на любовь к себе, не повезло, то тут уж ничего не поделаешь, такова судьба, с этим надо мириться. И пусть неудачник плачет, падающий падает, а ближний, попавший в число счастливо любящих самих себя, его подтолкнет.
   Гуманистическая общечеловеческая концепция любви включает в себя лучшие идеи из научных и религиозных подходов к этой проблеме. Она соединяет, собирает воедино любовь человека к себе и его любовь к ближнему как к самому себе, а также и к людям, их счастью больше чем к себе. Вместе с тем она отвергает зло и противостоит в извечной борьбе эгоизму, человеконенавистничеству, насилию, равнодушию, недоброжелательству, неприязни, вражде, слепоте, ярости и ненависти. Эта борьба существует изначально и будет существовать вечно, пока существует человеческое общество. По крайней мере на сегодняшний день в теории и практике человеческой жизни предпринимались попытки двумя противоположными путями снять, разрешить противоречие между добром и злом и утвердить царство социальной справедливости, любви и добра. Один заключается в перестройке социальных институтов и обобществлении собственности, другой основывается на идее внутреннего самосовершенствования человека, независимо от характера общественных отношений и его социального положения. Обе попытки, с точки зрения абсолютной истины, достижения Царства Божия на Земле, оканчивались неудачей. Очевидно, что полная и идеальная социальная гармония, преодоление самих этих понятий и достижение блаженства возможно лишь, как это утверждается в различных религиозных учениях, на небесах, под прямым и непосредственным покровительством Бога. На Земле же возможно лишь, в извечном динамическом противостоянии добра и зла, создание социальных условий наибольшего благоприятствования добру или злу как с помощью совершенствования социального устройства общественной жизни, так и путем внутреннего духовно-нравственного самосовершенствования человека. Для того, чтобы оба эти пути способствовали преобладанию добра над злом, чтобы господствовало верховенство добра, далеко не достаточно установления хороших законов и внешних моральных требований к человеку. Необходимо развитие в людях нравственности, доброго, совестливого, честного внутренного нрава. Человеческое стремление к счастью, свободе и благополучию будет только тогда человечным, социально безопасным и ценным, когда в основе нравственности каждого будет торжествовать любовь к людям. Любовь – основа нравственности, она и есть нравственность. Если в человеке не развита духовная любовь, если на основе естественного стремления быть среди людей, общаться, выбирать себе друзей, сотрудничать, посвящать всего себя любимому существу, наслаждаться природой он не может быть нравственным, то он остается в своем поведении лишь на уровне удовлетворения инстинктов, лицемерного исполнения моральных норм.
   На благодатной почве любви развиваются и эффективно действуют основные функции подлинной нравственности. Прежде всего интеллектуально-нравственная внутренняя свобода личности. Без любви к людям свобода индивида превращается в свою противоположность, в свободное насилие сильного над слабым, в своеволие, авторитаризм, волюнтаризм, анархию и дикость. Любовь же направляет свободные стремления и проявления личности к поискам истины, добра и красоты, к потеснению зла в общественной и личной жизни. Другая важнейшая функция нравственности – ответственность личности за свои убеждения, действия, поведение. При отсутствии в индивиде духовной любви к людям и миру ответственность в нем либо вовсе отсутствует, либо на месте ее образуется лишь послушание и повиновение внешним указаниям, воздействиям социальной системы, ведущие его в состояние рабства, постоянного чувства страха и виноватости. Присутствие духовной любви в человеке к людям делает его ответственность подлинной, полнокровной, постоянно ощущаемой. Его поведение, его свобода постоянно контролируются и корректируются собственной совестью, сознанием интересов другого человека, а для религиозного человека – религиозным чувством, ощущением присутствия Бога в душе.
   Такая духовная любовь, основа подлинной нравственности, и должна передаваться детям из поколения в поколение с помощью педагогической любви к детям. Всякая гуманная воспитательная система всегда являет собой педагогическую форму выражения любви к детям. Дети и педагоги являются одновременно носителями любви, ее субъектами, источниками излучения и ее объектами, воспринимающими и осваивающими, присваивающими воздействия, кванты, флюиды этого чувства. Педагогическая любовь, педагогически осмысленные воспитательные отношения любви между детьми и педагогами имеют свои особенности. Она представляет собой органическое единство эмоционально-чувственного и рационально-разумного начал. Как эмоционально-чувственное явление педагогическая любовь включает в себя симпатию, сочувствие, ласку, нежность, переживание проблем ребенка как своих собственных, заботу, доброжелательность, преданность, жертвенность. Ей свойственны чувства удовлетворения, беспокойства, привязанности, совестливости, вины. Но педагогическая любовь растворилась бы (как это и бывает на практике) в эмпиреях, в калейдоскопе эмоциональных состояний и взрывов, если бы не соединилась с рационально-разумной сферой личности воспитателя. Важно, чтобы над чувствами воссиял свет педагогического разума: целесообразность, ответственность, долг, справедливость, последовательность, терпение, требовательность, перспективность, твердость, заинтересованность, воля, видение в ребенке человека, стимулирование, дисциплинирование, подтягивание его до уровня требований к человеку. Сила педагогического разума, подчиняя себе эмоции, способна управлять проявлением чувств, давать им выход, разрядку, свободу излияния в нужное время и в нужном месте. Тогда в любви педагога к детям будут одновременно жить и доброта, и симпатия, и сочувствие, и справедливость, и целеустремленность, и красота. Разумная, духовная любовь педагога к детям контролирует эмоционально-чувственные процессы. И если обыкновенный индивид нередко остается на уровне спонтанных эмоциональных проявлений, то педагог, если он хочет быть профессионалом, обязан совершить прорыв в сферу любви духовной, управляющей всей гаммой чувств.
   Содержательную сущность воспитательской, сознательной педагогической любви можно охарактеризовать несколькими смыслообразующими идеями. Прежде всего любовь – это искреннее и неистребимое желание педагога счастья детям. Разумеется, счастья, понимаемого не как обыденное благополучие и самодовольство, а как развитие всех сущностных сил ребенка, его нравственности, способности достигать гармонии в отношениях с людьми и к самому себе. В этом отличие педагогической любви от любви родительской, нередко замыкающейся на потакании детям, ограждении и оберегании их от забот, тревог, труда, беспокойства, усилий по самообеспечению и саморазвитию.
   Однако одного желания счастья детям для его реализации недостаточно. Необходимо активно-деятельное отношение к ребенку как любимому существу. Признавая ребенка субъектом воспитания, любящий педагог видит эту субъективность не в том, чтобы предоставлять ребенка самому себе, оставлять его на произвол судьбы, а в том, чтобы постоянно вступать с ним в тесные деятельные, содержательные отношения и взаимодействия сотрудничества, содружества, содействия, сотворчества, общения. Только в этих тесных взаимодействиях и рождается детская личность, раскрывается ее активно-деятельное начало, проявляются искры таланта, рождается ощущение радости и переживание счастья бытия.
   Любовь педагога к детям характеризуется также такими нравственными чертами личности, как преданность своим воспитанникам и жертвенность по отношению к ним. Педагогическая любовь не просто сентиментальное чувство, симпатия и эмпатия, спонтанно и свободно возникающие и затухающие в воспитателе. Это еще и исполнение высших обязанностей взрослого человека по отношению к растущему, это его высочайшая ответственность за детей перед собственной совестью и людьми, доверившими ему свое самое дорогое и святое. А, как известно, любовь-ответственность есть проявление высшей человеческой нравственности, связанной с подвижничеством, самоограничением, отречением в ряде случаев от личных удовольствий и удобств. Однако это подвижничество не негативное явление. Оно дает радостное сознание своей человечности и духовности, высочайшее нравственно-эстетическое удовлетворение как следствие любви к детям.
   Педагогической любви свойственны также терпение и способность утешения. Процесс воспитания детей – длителен, сложен, кропотлив в своем многообразии и разнообразии жизненных отношений. Человеческая природа обогащается и развивается медленно и неторопливо. И только любящий воспитатель, исполненный терпения во взаимодействиях с ребенком, способен попасть в размеренный ритм становления детской личности, вовремя поддержать воспитанника, утешить в неудаче и стимулировать в успехе.
   Наконец, нельзя не отметить и такого непременного свойства педагогической любви, как требовательность воспитателя к самому себе, как самосовершенствование. Педагогу, чтобы быть на высоком уровне (духовном) любви к детям, нельзя распускаться, срываться, опускаться до обыденности, спонтанности и бесконтрольности в поведении. Для этого необходимо повседневное совершенствование своего духа, воли, мыслей, обогащение себя духовной культурой человечества и постоянные совершения практических актов любви. Это могут быть действия заботы, милосердия, терпения, сочувствия, помощи, утешения, уважения, внимания, дружеского участия.
   Рассмотренными качественными характеристиками, конечно, не исчерпывается все содержание педагогической любви. Однако эти характеристики константны, основополагающи, непременны. Они необходимы, обязательны для любящего педагога. Вместе с тем, каждый воспитатель – индивидуальность, ему присущи свои, индивидуальные черты и свойства любви. Одни из них открыты, повышенно эмоциональны, способны на яркое проявление своих чувств и привязанностей. Другие, наоборот, сдержанны, соблюдают дистанцию, проявляют строгость. Третьи, овладевшие собой, умело проявляются в своих чувствах в зависимости от сложившейся ситуации.
   Цель воспитания педагогической любовью состоит не в том, чтобы что-то внушить ребенку, обратить его в свою веру и сформировать по образу и подобию своему, заставить его во имя благорасположения воспитателя вести себя как тот того желает. Высшее оправдание любви в общении и отношениях с детьми, ее общечеловеческий смысл и значение состоит в том, чтобы с помощью любви, через любовь заронить, пробудить, развить, основать в душе ребенка самое высокое человеческое духовное чувство любви. Только таким путем и можно заложить в ребенке основы нравственности, сформировать человека в человеке. Любовь не наследуется ребенком генетически, и если его души не коснулась любовь духовная, он может прожить всю жизнь, принимая стремление к удовольствию и наслаждению, эгоизм и эгоцентризм за любовь. Вот почему подлинная педагогическая любовь отвергает «педагогику» невмешательства в жизнь, становление, развитие ребенка. Цель педагогической любви, высшее оправдание ее деятельного вмешательства в детскую жизнь в том и состоит, чтобы воспитать, впитать любовь в ребенка, потому что никакими иными способами, кроме непосредственного переливания любви из души взрослого человека в душу растущего, ее образовать в ребенке невозможно. Цель в том, чтобы с помощью педагогической любви развить в детях любовь как основу их нравственности, способность любить и быть любимыми, готовность нести любовь людям, обращать ее не только к человеку, но и ко всему живому, к природе и к самому себе. Развитие такой любви в душе ребенка станет основой его любви к родным местам, к Родине, своему народу и человечеству. Она станет действенным стимулом повседневной деятельности, будет окрашивать повседневное отношение к труду, искусству, личным увлечениям. Любовь, окрепшая в душе ребенка, станет самым сильным средством, помогающим ему преодолевать лишения, трудности, препятствия, нужду и ограничения. Она сделает жизнь наполненной высоким смыслом, пониманием своего жизненного предназначения.
   Однако педагогическая любовь – явление не одностороннее, замкнутое лишь в личности педагога. Она существует как связь, как окрашенное любовью взаимодействие с детьми, как пробуждение, развитие любви в детях и опора на это чувство в них.
   Природа наделила ребенка в досознательный период развития способностью нервно-физиологического и эмоционального возбуждения. На этой основе в определенных социально-психологических условиях в нем развиваются чувства добра и любви или зла и неприязни. Чувства стимулируют действия и направляют их изнутри помимо сознательного контроля. В этот период дети, по механизмам действия и поведения, близки к животным и именно поэтому они свободно взаимодействуют между собой, дружески эмоционально взаимосоотносятся. Они интуитивно, бессознательно испытывают друг к другу доверие, симпатию и даже эмоциональную привязанность, похожую на любовь. Дети испытывают неосознаваемое эмоционально окрашенное смутное влечение, побуждающее их к яркому и непосредственному выражению чувств. Возможность духовной любви в дошкольниках находится в зачатке, в зародыше, лишь в возможности под пятой сильных эмоциональных побуждений и влечений.
   Однако уже младшие школьники постепенно осознают свой избирательный эмоционально окрашенный интерес, сосредоточивающийся, фиксирующийся на внешних объектах любви. Он любит своих родителей и ему нравится кто-либо из представителей другого пола.
   Подростком, юношами и девушками овладевает эстетически и сексуально окрашенное чувство, побуждающее и стимулирующее их к активной деятельности во имя объекта любви. Любовь в этом возрасте нередко целиком заполняет душевное пространство молодого человека, определяет его отношение к жизни. У юношей и девушек любовь способна быть избирательным, интимным эстетическим и нравственным чувством, включающим и духовные идеалы и сексуальное влечение и ревность. На основе этих эмоционально-чувственных влечений развивается или не развивается, в зависимости от социальных условий, любовь духовная, любовь как сознательное отношение любви к другому человеку, к людям, к явлениям общественной жизни.
   Таким образом, в процессе воспитательных взаимоотношений между педагогами и воспитанниками происходит взаимодействие разнопорядковых, разноуровневых чувств любви. С одной стороны, духовная любовь педагога, с другой – широкий диапазон индивидуализированных эмоциональных влечений: от неосознанного чувственного возбуждения, до сознательной нравственно-эстетической и сексуальной привязанности. Задача педагога в том, чтобы силою своей духовной любви поднимать дух, вести ребенка от примитивного эмоционального влечения, от любви чувственной, слепой, закабаляющей в царство любви осмысленной, свободной, духовно-эмоциональной, всепоглощающей и очеловечивающей.
   Взаимодействие в процессе общения зрелой духовной любви педагога и бесконечного многообразия, разнообразия детской любви порождает поле эмоционального и энергетического напряжения, единую межличностную или коллективную ауру, психосферу, эмоциональный климат. Это напряженное, заряженное энергией любви поле возбуждает и раскрывает все сущностные силы ребенка, стимулирует их спонтанное вдохновенное проявление и творчество. В состояние жизненно важного напряжения приходят все системы организма: физическая, физиологическая, нервная, эмоциональная, половая. Это напряжение по своей силе в разных жизненных ситуациях меняется, возрастает или убывает, но именно оно обеспечивает детскую творческую активность. В состояние напряжения приходят и нравственные чувства: самолюбие, воля, целеустремленность, выдержка, стремление поддержать свой позитивный статус в общей психосфере. Атмосфера любви – своеобразный допинговый стимул. Но это естественный, допустимый, даже необходимый допинг, без которого человек не живет активно и творчески. Поэтому педагогу важно не только способствовать возбуждению любви в детях, создавать атмосферу любви, но и знать, кого и что они любят или не любят, как это отражается на их отношениях и деятельности. Отсутствие позитивного эмоционального климата в отношениях с воспитанниками лишает педагога самых действенных стимулов свободного спонтанного проявления сущностных сил ребенка. Оно мешает осуществлению педагогом действенных психотерапевтических воздействий. Ведь в условиях любви, любовью, любовным отношением к ребенку легко и безболезненно снимаются его психические травмы, стрессы, сужение сознания, нервные перенапряжения, последствия действия болезненного воображения, мнительность, комплексы. Дети весьма эмоциональны, их разум, культурное чувство и воля только формируются. И это формирование идет тем успешнее, чем глубже чувство педагога к детям, светлее разум и целеустремленнее его воля.
   Каковы же основные механизмы развития человеческой духовной любви в людях вообще и в детях в особенности?
   Прежде всего, это создание в детском коллективе, среди детей, между детьми и взрослыми условий для возникновения и функционирования в отношениях чувств, способствующих свободному зарождению духовной любви. Это и проявление заботы друг о друге, и соблюдение определенного этикета, вежливости, даже галантности, особенно в отношениях между мальчиками и девочками. Это поощрение симпатии и сочувствия, положительных эмоциональных отношений, деликатности, доверительности. Это взаимоподдержка, верность в дружбе, товариществе и даже жертвенность. Особое значение имеет развитие в детях понимания и чувствования красоты человеческих духовных отношений, эстетики поведения, одежды, быта, всей жизни. Любовь в детской среде поддерживает вся духовно-нравственная атмосфера: терпимость по отношению к убеждениям друг друга, но и строгость, требовательность, взаимная обязательность в деловых отношениях к учению, труду, к самим себе. Невозможно развитие любви в детях вне борьбы с безнравственными отношениями и влияниями среды, отдельных программ средств массовой информации, пропагандирующих секс, эгоизм, насилие, цинизм, допускающих глумление над духовными святынями, распространение сквернословия. Наконец, зарождение нежного, легко ранимого цветка духовной любви в детских душах неразрывно связано с нравственным самосовершенствованием, самовоспитанием молодых людей. Нельзя любить людей, если не преодолеешь в себе неприязнь, брезгливость к другому человеку, чувств злобы, зависти и мести. Однако создание такой нравственно-эстетической почвы для развития отношений любви в детской среде вовсе не означает воспитания в детях непротивления злу. Любовь духовная, любовь к людям, всему живому, истине, справедливости, добру и красоте предполагает неприятие зла, несправедливости, борьбу с ними и их носителями во имя любви. Борьба со злом есть естественное продолжение любви к добру. Итак, любовь у детей прежде всего формируется в системе общественных отношений, насыщенных любовью и борьбой с ее антиподами в себе и вокруг себя.
   Другой путь зарождения и развития любви в детях – чувствование, познание красоты мира и творение по ее законам.
   Красота, как объективное явление действительности, пробуждает в человеке свободное, спонтанно проявляющееся, стимулирующее поведение и деятельность субъективное чувство, доставляющее глубокое, возвышенное духовное наслаждение. Можно сказать, что красота есть сердцевина любви, ее сущность. Слова Ф.М. Достоевского о том, что красота спасет мир, следует понимать именно в том смысле, что она рождает, поддерживает и распространяет любовь как основу человеческой нравственности. Познание и чувствование красоты детьми пробуждает в их душах возвышенные чувства прекрасного, восхитительного, нежного, ласкового, изысканного. Дети начинают понимать, что красота, наравне с истиной и добром, является высшей духовной человеческой ценностью. И тогда в ребенке возникает стремление к выражению накопившихся в его душе прекрасных чувств, переживаний, мыслей в своем практическом поведении и деятельности, в творчестве по законам красоты. В отношениях к людям и всему живому это творчество проявляется как эстетические отношения любви, как стремление быть красивым, видеть красоту других людей и чувствовать красоту взаимодействия с ними. В отношениях к делу, труду, ученью, художественному творчеству творение красоты проявляется как увлечение, любовь, способность эстетического индивидуального самовыражения. Пробуждение в ребенке любви к делу означает создание в нем, в его организме и психике, наиболее благоприятных условий для творческого проявления всех сущностных сил, той самой внутренней интеллектуальной творческой свободы, которая побуждает человека к наивысшей самоотдаче, наиболее эффективному труду. Ребенок, как носитель любви и внутренней свободы, превращается в пленника красоты, красота становится для него обязательной формой проявления и выражения любви.
   Еще один нравственный механизм поддержания и стимулирования ростков любви в душе ребенка. Он связан с самосовершенствованием личности и заключается в развитой способности внутренней эстетической неудовлетворенности, готовности нравственного покаяния. Человеку вообще, а ребенку тем более, важно жить с сознанием и переживанием своего нравственного и эстетического несовершенства. Как бы ни жил человек, в своем развитии он никогда не может достигнуть идеала. Да и суть нравственного и эстетического воспитания вовсе не в том, чтобы добиться невозможного, абсолютных вершин красоты и нравственности. Суть заключается как раз в бесконечном, пока жив человек, самосовершенствовании, в стремлении к недостижимому, ибо нравственность – не застывший абсолют, а именно стремление, деяние, движение, процесс. Неподвижная, абсолютная, сияющая любовь ничего не означает, никого не греет и никому не нужна. Только тогда, когда растущий человек способен понять и осознать свое несовершенство, свою нравственную ущербность, пережить чувство вины и покаяния перед другими людьми, живыми существами, природой и обществом за совершенные проступки и недостойные мысли, он обратится к любви как единственно возможному чувству, лечащему и обогащающему совесть, нравственность, приближающему личность к душевной комфортности и гармонии в отношениях с самим собой. Самоанализ, сознание человеческого чувства долга, подавление в себе чрезмерного честолюбия и эгоизма, гордыни и стремления урвать от общественного пирога как можно больше себе, внутренняя непримиримость с социальной несправедливостью, чувство вины перед униженными, обиженными, оскорбленными и отторгнутыми от общества – все это расчищает место в душе ребенка для высокой человеческой духовной любви, любви действенной, побуждающей к милосердной деятельности и даже самоотверженному поведению.
   Таким образом, духовная любовь, педагогически организованные отношения любви между детьми и взрослыми во всем многообразии и разнообразии своего содержания являются важной целью духовно-нравственного развития ребенка и действенным средством формирования человеческой личности.

Глава VIII
СОВЕСТЬ: СУБЪЕКТ САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ И ОБЪЕКТ ВОСПИТАНИЯ

   Совесть – понятие сложное, неодномерное и многостороннее в своей психофизиологической, нравственной и эстетической сущности. Не вникая в самом начале во всю его глубину и неисчерпаемость, в целях обсуждения только общей проблемы происхождения чувства совести в духовности человеческой личности обратимся к расхожему, обыденному и общеупотребимому «словарному» его определению. В словаре С.И. Ожегова, в основном и главном, совесть определяется как чувство нравственной ответственности за свое поведение перед людьми и обществом. Добавим к этому еще и ответственность сознательных личностей перед самими собой, а верующих – перед Богом. Понятие совести подразделяется, дробится в обыденной жизни на такие, как совестливый, совестно, совестить, совеститься, поступать по совести, делать на совесть, быть бессовестным.
   Но что же это за чувство? Какие гипотезы существуют по поводу его происхождения и существования? Ницшеанский миф ли она или христианская реальность?
   Генетическая гипотеза происхождения чувства совести двусмысленна. С одной стороны, можно предположить, что здоровые человеческие гены несут в себе иммунитет против всего бесчеловечного, не свойственного людям и противоестественного. Нравственность и совестливость как бы вырастают на здоровой почве многовековой генетической преемственности, вобравшей в себя и позитивный опыт социальных отношений. С другой стороны, как считает Ницше, нравственность и совестливость есть проявление слабости человеческого духа, разъедаемого христианским милосердием. Подлинный человек, очищаясь от всяких слабостей и слабых особей, стало быть отказываясь и от совести как производной от нравственности (падающего толкни), стремится к естественному сообществу сверхчеловеков.
   Религиозная гипотеза (в частности, христианская) предполагает религиозное отношение человека к вечности и бесконечности, исполнение воли Бога, пославшего людей в этот мир, смысл которой в том, чтобы не делать другому того, чего себе не желаешь. Именно в этом нравственном категорическом императиве и заключается суть совести, а его нарушение влечет за собой страдание и муки, причиняемые этим чувством. Именно эта совесть, как божественное начало в человеке, и противостоит безнравственности и вседозволенности. Если нет Бога, говорит Ф.М. Достоевский, то все дозволено.
   Наконец, социально-воспитательная гипотеза заключается в том, что чувство совести образуется, зарождается, определяется или вовсе не образуется в результате характера, особенностей тех общественных отношений, которые существуют в данном обществе и обусловливают отношения человека к миру, обществу, самому себе. Общественные условия либо развивают в нем совестливость и стремление к самосовершенствованию, либо подавляют всякое нравственное чувство, полностью заглушают голос совести.
   В этом смысле наше общество времен застоя, его общественные отношения и сознание характеризовалось лицемерием, идеологической зашоренностью, государственным контролем за мыслями граждан и борьбой с инакомыслием. Совесть одних, представляющих командно-административный слой, была подавлена сознанием своей исключительной роли в жизни общества и считавшимися ими вполне справедливыми привилегиями. Совесть других, большинства искренне верующих в правильность и чистоту избранного пути, довольствовалась внешне вполне гуманными идеологическими догмами и стереотипами. Совесть третьих молчала, скованная страхом за свою жизнь и благополучие. Четвертые, сознававшие неприглядную правду жизни, не желавшие идти на сделку с совестью, мучались, роптали, подвергались гонениям.
   Не менее противоречиво положение человеческой совести и в сегодняшнем, демократическом обществе. Свобода реализуется не только как социальные и политические права, но и как утверждение социального и национального расслоения, противостояния, борьбы, вражды, как свобода вседозволенности, бесстыдства и безнравственности. Бессовестность одних проявляется в политическом предательстве, в наживе за счет спекуляций, обмана, коррупции, использовании служебного положения в личных целях, тайного сохранения несправедливых привилегий, в прикрытии и оправдании этого религиозными и идеологическими манипуляциями, мизерной рекламной благотворительностью, лживыми политическими обещаниями. Бессовестность других – в распространении под флагом свободы лживой, вводящей людей в заблуждение политической информации, сексуально-порнографической литературы, в оправдании проституции, наркомании, роста преступности и безработицы. Бессовестность третьих – в воровстве и взяточничестве, в беспредельном хамстве, как норме отношений в «правовом», «цивилизованном», «демократическом» обществе. Утверждению такого состояния общественных отношений, помимо хаотического, разрушительного перехода к рынку, в немалой степени способствует и смена идеологических, правовых, нравственных, эстетических вех и императивов. Если в христианстве существует требование возлюбить Бога больше, чем себя, а ближнего – как самого себя, даже возлюбить врагов своих и отказаться от насилия, то сегодня все больше утверждается идея любви к себе больше, чем к Богу, к ближнему, коллективу, обществу и государству. Ради собственной выгоды можно делать с другими то, чего не желаешь, чтобы делали с тобой: эксплуатировать, обманывать, наносить вред спекуляцией, наркоманией, проституцией, насилием. В этих условиях совесть человеческая стала мизерно малой, заглушённой, подавленной в людях, незаметной и несущественной. В лучшем случае о ней вспоминают не для того, чтобы развивать ее основы в себе и обществе, а только для того, чтобы лицемерно прикрыть обман или лживые обещания.
   Однако вернемся к вопросу о том, какая же из гипотез происхождения совести в людях как нравственного чувства является наиболее вероятной. Думается, каждая из них вносит свою лепту в понимание этого явления человеческого духа. В самом деле, можно ли сомневаться в том, что передаваемый человеку по наследству здоровый генофонд, способствующий образованию его нормальных потребностей, инстинктов, комплексов, психики, бессознательной сферы, всех сущностных сил, создающий условия нормального вхождения в мир человеческих отношений, пусть опосредованно, оказывает мощное влияние на душевное равновесие, стремление к здоровой жизни, на отношение к ближнему и дальнему как самому себе, на чувствование и понимание другого человека. И наоборот, нездоровый, ослабленный, зараженный, пораженный и искаженный дурной наследственностью организм, как показывает жизнь, изначально подвержен психозам, извращениям, болезненным потребностям, оттесняющим и вытесняющим из сознания и эмоциональной сферы совесть.
   Но одного здорового генофонда, конечно, недостаточно. Дал ли Бог людям совесть или нет – это точно не известно. Однако достоверно известно, что религиозный человек, определяющий для себя отношение к вечности и бесконечности, а стало быть, и к Богу, сознает в своем религиозном сознании совесть как частицу Бога и как главное условие отношения к миру и людям. С религиозной точки зрения, совесть не только Божий дар. Она и главное условие установления Царства Божия на Земле. Идти людям, обществу к жизни по совести – это и есть путь в Царство Божие. Поскольку огромные массы людей охвачены религиозным сознанием, постольку и религиозная гипотеза происхождения совести, если гипотетична теоретически и метафизически, то практически вполне действенна и ясна.
   Не вызывает сомнения обоснованность социально-воспитательной гипотезы, если не точным раскрытием ею происхождения чувства совести, то уж, во всяком случае, убедительными доказательствами огромного влияния общественных условий, в том числе педагогических, на формирование и развитие или подавление и заглушение совести. Человек, вступая в систему общественных и межличностных отношений, саморазвивается в них, приспосабливается или отвергает их. Внешние условия либо благоприятны и побуждают ребенка к ощущению себя свободным человеком среди свободных людей, приучают его к самостоянию, честному самопроявлению, сознанию чести и достоинства, социальной справедливости, к сотрудничеству, уважению суверенитета другой личности, сознанию права другого на такое же счастье, к которому стремится сам, и потому способствует развитию совести, совестливости, критического отношения к себе, ответственности перед собой, преодолению гордыни, сознанию своего несовершенства, переживанию стыда и чувства вины перед другими. Либо они неблагоприятны, способствуют нравственному разложению, аморализму, распущенности и разврату личности, отуплению ее плодами свободы спекуляции, буржуазной массовой культуры, наркотиками, алкоголем, снижением уровня образованности и воспитанности, разжиганием животных инстинктов, обреченностью на безработицу, преступность и делают жизнь бесперспективной и бессмысленной. А это, в свою очередь, делает бессмысленным и вопрос о совести. Отсутствие социально ценной цели и смысла жизни толкает совестливых людей к самоубийству, а бессовестных делает еще более бессовестными и опасными циниками, преступниками, видящими цель только в наживе.
   Итак, все три гипотезы происхождения совести как чувства нравственной ответственности, переплетаясь, соединяясь и сливаясь в водовороте общественной жизни, дают вместе наиболее общее, полное и обобщенное представление о происхождении совести как высшего нравственного чувства, как высшего критерия состоявшейся человеческой личности.
   Теперь, на основе общего предположительного знания источников происхождения совести есть все основания и необходимость для полного и точного определения этого нравственного понятия. Чувство совести в человеке, как явление нравственное и психофизиологическое, наиболее остро и рельефно обнаруживается в противоречии между сознанием необходимости соблюдения духовно-нравственной чистоты перед собой, людьми, обществом, Богом в отношении себя самого, других людей, мира в целом и тайно-корыстными, эгоистическими мыслями, лицемерным, безнравственным, преступным поведением, насаждающим греховность и зло. Совесть – это то, что совершается внутри человека духовного. Она есть динамически неустойчивая гармония и дисгармония, проявляющаяся либо в цельности человеческой личности, единстве ее внутренних нравственных принципов и ее внешнего поведения и действия, либо в рассогласовании сознания и поведения, в раздвоении личности.
   В человеке есть «Я»-реальное, естественно-животное, инстинктивное, стремящееся к самоудовлетворению и самоутверждению, подчас невзирая ни на какие условности, отбрасывающее мораль как проявление неестественности и слабости или бессознательно погрязающее в порочном удовлетворении инстинктов. И тогда человек бессовестен, она не зародилась в нем. А есть еще (по крайней мере, как зародыш и возможность в каждом человеке) «Я»-идеальное, развивающееся представление о себе как духовно-нравственном существе, внутренне чистом, свободном и ответственном, верном своей человеческой сущности. Борьба между этими взаимоотталкивающимися «Я», их столкновение высекает в духовном пространстве личности искры совести. Весь спектр атрибутов совести, от элементарного стыда до непереносимых терзаний, проявляется в борьбе «Я»-идеального и «Я»-реального. «Я»-идеальное, если оно образовалось, наблюдает за «Я»-реальным, контролирует, возмущается, презирает, осуждает его, обрекает на мучения. В свою очередь «Я»-реальное, прочно обосновавшееся в сознании за счет мощных тылов бессознательных стимулов инстинктивного начала, старается войти в сделку с «Я»-идеальным, уговорить или заговорить его, не обращать на него внимания, загнать в самый дальний угол, вытеснить в подсознание. И только в том случае, когда «Я»-идеальное все же одерживает верх, вскрывает и обличает безнравственность, а «Я»-реальное отступает, человеком овладевает стыд, презрение к себе, он терзается и казнится, возникает желание вернуть уважение к самому себе, сознание собственной порядочности и чистоты. Совершается самосовершенствование, человек становится совестливым.
   Вместе с тем образование и действие совести в человеке обусловлено не только внутренним конфликтом. Не меньшую остроту проявления совести порождает и конфликт между «Я» внутренним, совестливым и «Не-Я» внешним, противоречащим принципам совести. Во внутренней борьбе обнаруживается и состояние воли человека, и способность свободного выбора в соответствии с духовными опорами души, слабость духа и совести. Именно здесь, в борьбе внутреннего, совестливого «Я» с внешним негативным «Не-Я» и возникает радикальный гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?», покориться пращам и стрелам яростной борьбы, забыть о совести, иль одолеть их, утвердить себя в противоборстве с ним, сохранить в себе совесть, свое духовное «Я». Победа идеального «Я» способствует укреплению позиций совести в душе. Торжество же внешних враждебных обстоятельств над личностью, добровольная сдача позиций растлевает и растаптывает совесть, приводит к нравственному падению.
   Как духовное и психофизиологическое явление совесть в человеке проявляется как самостояние, внутренняя свобода, противостоящая внешней несвободе, как ответственность, страдание души и стимул к совестливому действию. Она антипод равнодушию и безответственности. Все происходящее в мире затрагивает тонкие струны совестливой души, рождая в ней и сочувствие, и сострадание, и милосердие, и страдание, и желание активного действия и борьбы против захлестнувшей мир бессовестности. Совестливый человек привержен к великим мученикам совести, которые не могли и не могут молчать, бездействовать, не противодействовать, не участвовать в борьбе за торжество самой высокой духовной общечеловеческой ценности – чистой совести. Совесть всегда есть единство внутреннего переживания несовершенства мира и собственной личности и внешнего нравственного действия, направленного на совершенствование себя и внешних обстоятельств. Совесть никогда не может быть абсолютно спокойной. Такое спокойствие равнозначно ее смерти, уничтожению, исчезновению. Вечный конфликт и противоречия между «Я»-реальным и «Я»-идеальным, «Я» духовно-внутренне свободным и «Не-Я», вступающим с ним в ограничительное взаимодействие и противодействие, являются источниками и механизмами постоянного функционирования совести, ее чуткого реагирования на зло и несправедливость в мире.
   Самым значительным свойством совести, показателем ее наличия и действия в личности являются мучительные, болезненные навязчивые переживания, нравственные страдания и стыд. В случае расхождения внутреннего, духовного «Я» и внешнего поведения, игнорирования духовных убеждений во внешних действиях возникает душевный разлад, неудовлетворенность собой, страдания души, муки совести. Нарушения гармонии и целостности своей личности, уступки внешним давлениям и соблазнам проявляются у совестливых людей как сознание нечистой совести. Духовно-нравственные и эмоциональные страдания, угрызения, мучения, будучи производными от дурных мыслей, поступков, поведения, противоречащих человеческой совести, проявляются в том, что человек начинает презирать самого себя, чувствует свое самоуничижение, самопрезрение, свою ничтожность и безобразность. И это тем более болезненно чувствительно, что человек только тогда поддерживает в себе эмоционально-психическое равновесие, когда имеет основания уважать себя, считать себя благородным, справедливым, если не внешне, то внутренне красивым, достойным причастности к высоким идеалам истины, добра, красоты или Богу. Именно тогда, когда он совершает бессовестный поступок, мерзкий и гадкий по отношению к другому человеку, людям и самому себе и осознает это, тогда в его душе рушится нравственное равновесие, приходит сознание недостойности жизни, самого себя и, тем более, Бога. Эти страдания могут временно затухать, вспыхивать с новой силой, а в отдельных случаях вести к психофизиологическим и физическим заболеваниям. Стыд – важная часть страданий совести. Ложный стыд не имеет отношения к совести. Он скорее рожден несовершенством общества. Это стыд бедных людей за свою бедность и неудачливость, неуклюжесть в обществе и отставание от моды богатых светских кругов, от принятых в них штампов поведения и самоутверждения. В подлинном же стыде за безнравственное поведение, за бесчеловечность проявляется брезгливое отношение к себе как существу пакостному, нечистому, недостойному человеческого звания.
   Нравственные страдания и стыд есть самый мощный фактор развития совести. Поэтому, чтобы совесть в человеке не застаивалась, была стимулом нравственного отношения к жизни, ему необходимо пострадать за дружбу, за другого, пусть даже чужого человека, за животное, за любовь, веру, за весь мир божий.
   Обобщая в содержательном плане понятие совести, следует отметить три его основных аспекта: нравственный, эстетический и психофизиологический. Нравственный аспект совести в том, что она обусловливается моральным обликом индивида, такими качествами, как честность, правдивость, справедливость, порядочность, верность самому себе, последовательность, доброжелательность и способность делать добро. В эстетическом аспекте совесть проявляется в высоконравственных качествах и поступках индивида, оценивается как явления прекрасного; страдания и мучения совести человека, возникшие в результате случайных, спонтанных или вынужденных бессовестных поступков, воспринимаются как трагические; самопрощение, самоуговаривание, самоусыпление, самоуспокаивание совести характеризуются чувствами ироническими, саркастическими, сатирическими, комическими; бессовестность и антисовесть вызывают чувство безобразного, гадкого, гнусного, отвратительного, омерзительного состояния.
   Сущность психофизиологического аспекта выражается в эмоциональных переживаниях, психических состояниях, связанных с физиологическими процессами, таких, как потрясение, сострадание, терзание и самоистязание, жалость, стыд и позор, презрение к себе.
   Совесть образуется и проявляется в деятельности, поступках, отношениях, общении индивида как органическое единство и слияние всех трех аспектов. Отсутствие одного из них делает совесть ущербной, снижает ее эффективность как регулятора поведения личности. А постепенное затухание, разложение совести во всех ее аспектах в результате болезни, алкоголизма, взяточничества, совершения преступлений, разврата, когда совесть распадается, разрушается, истекает, растворяется в человеке, ведет к тому, что на ее месте образуется антисовесть, цинизм, свобода от нравственного и эстетического сознания, чувства переживания.
   Внутренняя свобода и совесть есть высшие критерии моральности, нравственности человека. Если мораль в любом обществе неоднозначна, конкретно-исторична, отражает в себе его социальное, политическое, национальное, религиозное и всякое иное расслоение, то подлинная совесть всегда основывается на общечеловеческих началах, на единстве человечества и человечности. Она едина для людей разного социального положения, политических взглядов, религиозных верований. Она либо есть в человеке как общечеловеческое начало, либо ее нет, и тогда человек – не человеческая личность, лишь индивид, наделенный практическим эгоистическим сознанием.
   Помимо индивидуальной совести между людьми в обществе, объединенными общими целями, организацией жизни, культурой, религией, образуется совесть общая, коллективная, социальная как солидарная, совокупная ответственность за нравственность общества, за судьбы Родины, мира, человечества. Однако в «минуты роковые», в смутные революционные и контрреволюционные времена разрушения основ общественной жизни социальная совесть разрушается, происходит нравственное падение общества, торжество бесстыдства, спекуляции, преступности, политической и публицистической лжи и проституции, изысканного сексуальной техникой разврата, одуряющей массовой культуры и наркотиков. Тогда вся надежда на спасение общества сосредоточивается на индивидуальной совести отдельных личностей, сделавших, совместивших социальную совесть со своею собственной. Таковы Н.А. Некрасов, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, С.А. Есенин, А.Д. Сахаров и их последователи. Их общественное значение в восстановлении через индивидуальное социального, в призыве погрязших в безнравственности покаяться и выйти на единственно достойный человеческой совести путь служения людям. Именно поэтому совесть индивидуально-личностная выше общепринятой, поддерживаемой государством и церковью общественной лицемерной морали, в которой много требований абстрактных, ни к чему, кроме лицемерного поддержания и фарисейского почитания официальных святынь, не обязывающих. Индивидуальная же, подлинная совесть есть порождение честное, внутреннее, она всегда производное от глубинных душевных требований быть лучше, чище, выше, непримиримее к себе, бессовестному.
   Способность индивидуально-личностной совести быть выше общественной морали, отстаивать общечеловеческие принципы, ценности свободы социальной справедливости, братства всех людей порождает противоположное этому явлению стремление со стороны государства утверждать контроль, полное господство официальной идеологии и власти над поведением и мыслями граждан. В различных конкретных исторических условиях создавались мощные антигуманные пропагандистские и репрессивные силы. Они направлялись на то, чтобы либо частично ограничивать диапазон проявления и действия свободной совести людей, либо вовсе освободить их от ее опасного для государства влияния на поведение человека. Такими силами являются сословно-классовая, националистическая и религиозная идеология. Сословная, пролетарская, буржуазная идеология и мораль требуют человеческого отношения к представителям только своего класса и допускают бесчеловечность в борьбе с людьми антагонистического класса. Националистическая идеология и мораль распространяют человечность только на членов своего национального клана и не только оправдывают, но и поощряют все, вплоть до убийства, если оно связано с утверждением узких интересов националистических объединений. Таковы фашизм, сионизм, региональный шовинизм, исламский фундаментализм. Религиозная идеология и мораль, часто вопреки сущности религиозных учений, не только разделяют людей различных вероисповеданий, но и возводят в закон вражду и непримиримое противостояние. Протестанты уничтожают католиков, правоверные – неверных, православные – нехристей.
   Во всех этих случаях общечеловеческая индивидуальная совесть людей ограничивается, усекается, извращается, уполовинивается, превращается в свою противоположность, в оправдание бессовестности. Она перестает быть собственно совестью, поскольку может сохраняться как таковая только в качестве целостного совестливого отношения к людям, когда все антигуманное, противочеловеческое – бессовестно. Существующие ограничительные идеологии и морали не могут успокоить совесть совестливого человека, совершившего бесчеловечный поступок, каким бы идеологическим прикрытием он ни оправдывался. Летчик, бомбивший по приказу Хиросиму и Нагасаки, не смог уйти от суда собственной совести. Не уйдут от него, если в них останется что-то человеческое, и сегодняшние предатели, националисты, клятвопреступники, террористы, вероотступники.
   Сила индивидуально-личностной совести, ее более высокая ценность по сравнению с общественной в ее способности активно противостоять бесчеловечным, эгоистическим общественным идеологиям, власти, соблазнам и лицемерной морали, используемой лишь для внешнего прикрытия безнравственной политики, разлагающейся общественной жизни и разрушающейся культуры.
   В каких же взаимоотношениях находятся и могут находиться индивидуально-личностная совесть и такие взаимодействующие с ней противостоящие ей общественные явления, как власть и насилие, зов крови и человечность, право и мораль, вера и церковное учение, соблазны и преступления?
   Прежде всего об отношении совести ко всему тому, что поддерживается в обществе силой, властью, что представляет собой физическое и духовное насилие. Это и государственная, военная, политическая, экономическая власть, и различные преступления против общества и, личности, и морально-духовное насилие, в том числе государственное и общественное воспитание, и религия. Тут очевидна одна тонкость, состоящая в том, что не всякое применение силы к личности или группе лиц со стороны общества и других лиц есть обязательно зло и насилие, которому непременно необходимо противиться, противостоять и которое подлежит осуждению. Есть насилие как зло, причиняемое в корыстных целях, наносящее физический и духовный ущерб личности. Чьими бы и какими бы интересами такое насилие ни оправдывалось, оно всегда зло, осуждаемое человеческой совестью. Таково насилие в отношении инакомыслящих, инаковерующих, несогласных, насилие, преступающее закон и общечеловеческую мораль, защищающее социальную несправедливость.
   Иное дело воздействующая воля, сила общества на личность, группу или одной личности на другую, обусловленная естественными законами выживания, сохранения и обеспечения жизни. Такова сила, ограждающая общество от преступности, а также направленная на благо формирования человеческой личности, воспитания человека в человеке, на спасение индивида, погрязающего в разврате. Воспитание может превратиться в зло и насилие, когда оно, будучи социально расслоенным, направлено на идеологическую обработку незрелого детского сознания в корыстных интересах тех или иных политических или социальных групп, на превращение детей в оболваненную послушную массу производителей и потребителей. Подобное воспитание противно человеческой природе и совести, осуждаемо ею. Но воспитание может быть и такой общественной силой, которая помогает ребенку преодолевать свое бессилие, эгоизм, лень в процессе саморазвития, самораскрытия себя как личности, развертывания своих сущностных сил. Это уже не насилие, а взаимодействие, взаимовоздействие, взаимообусловленность и в то же время диалектическое противодействие двух человеческих субъектов, сил, предопределенных природой именно к такому способу самостановления в общественной жизни.
   Таким образом, совесть оправдывает волевые, «силовые», «насильственные» взаимодействия и взаимовоздействия, которые обусловлены самой сущностью подлинно человеческого природного и общественного бытия, законами выживания и существования. Что касается отношения совести ко злу как противочеловеческому и противообщественному насилию, то тут существуют несколько подходов, вероятно, имеющих оправдание в конкретных социальных ситуациях. Общественным мнением и общественной совестью оправдывается библейское учение о противлении злу злом, ответным насилием. Оно зиждется на историческом опыте всей общественной жизни и именно это учение лежит в основе общественного права и морали. Нарушение норм права и морали влечет за собой причинение преступнику зла лишением свободы, даже жизни, различного рода наказаниями и общественным презрением.
   Общественная совесть поддерживает также противление злу добром. Существуют различные благотворительные общества, противостоящие общественному злу, существующему в виде преступности, нищеты, проституции, болезней, наркомании, нанесения вреда природе, животным. Наконец, христианско-толстовским учением высшим критерием совести признается непротивление злу насилием. Несмотря на всю святость и возвышенность этого императива, исходящего из возможности сделать человека идеальным, он не только практически не принимается совестью большинства людей, но и, как правило, толкуется слишком прямолинейно и однозначно: как непротивление любому и всякому злу любыми видами и формами сопротивления и насилия, а точнее говоря, ответного применения силы. Сама жизнь и деятельность как Христа, так и Толстого противоречат такому пониманию. У них не было и не могло быть полного непротивления, абсолютного примирения со злом, безропотной капитуляции перед ним. Они понимали, что при таком подходе животная природа человека восторжествует, мир превратится в сплошное господство зла. Они были против увеличения зла в обществе ответным злом, грубой физической силой, ибо зло, подавляемое злом, не рождает добра, а только новое зло. Противление злу злом в лучшем случае может оправдываться безопасностью общества и только с расчетом на меньшее зло, на его сдерживание, не приводящее к полному его искоренению. Христос же и Толстой стремились к Царству Божию, к полному уничтожению зла. Но если существует зло, не истребимое злом, и если подлинно гуманное, человеческое общество, Царство Божие на Земле, возможно лишь при условии преодоления, искоренения зла, то, в чем же состоит сила, способная сопротивляться злу, побеждать его, не порождая нового зла? Этой силой противления злу является внутренняя духовность человека, его общечеловеческая совесть. И Христос, и Толстой, и все многочисленные мученики совести за многие века противились насилию, лицемерию, ханжеству, неправедной власти непреодолимой внутренней свободой своего нравственного выбора, силой и величием непоколебимого духа, готовностью пострадать за истину, за искупление пороков и грехов других людей, сохраняя верность себе, свое человеческое достоинство как самую высокую духовную ценность. Зло, как бы оно ни злилось и ни бесновалось, не способно одолеть силу духа, подавить его, противостоять ему, уничтожить его. С гибелью или смертью одного носителя свободной совести на его место приходят многие другие, стремящиеся к чистой совести люди. Совесть в жизни людей является самым высшим, мощным, действенным и необходимым оружием в борьбе со злом мира. Поэтому императив о непротивлении злу насилием, именно с христианской точки зрения, можно было бы более точно сформулировать как противление, противостояние злу силой человеческой совести. Совесть человека способна противостоять бессовестности другого человека, укорять его, склонять к совестливости, духовной целостности и чистоте.
   Итак, отношение человеческой совести к различным формам и видам насилия заключается в том, что она не принимает и осуждает применение физической и идеологической силы, подавление внутренней свободы и естественных прав человека. Она оправдывает «силовое» взаимодействие людей, обусловленное природной и общественной необходимостью, законами выживания и нормального функционирования общества (право, мораль, воспитание). Она примиряется с применением насилия к носителям общественного зла: преступникам, предателям, развратителям, спекулянтам, не оставаясь спокойной и чистой, поскольку такое законное общественное насилие не уничтожает зла, увеличивает его, не рождает добра. Она является высшим и подлинно человеческим орудием борьбы со злом, побеждающим его и сокращающим его количество в мире.
   Не менее сложны взаимоотношения индивидуально-личностной совести человека с таким феноменом, как вера. Люди без веры не живут. Не случайно говорят, что когда человек утрачивает надежду на спасение, у него появляется вера в чудо. Вера всегда содержит в себе основанное на частичном, неполном, незавершенном знании, интуиции, на нервно-психических состояниях предположения о непознанном или непознаваемом, о недоказанном или недоказуемом. Вера есть принимаемая без очевидных или научных доказательств твердая убежденность в чем-либо. Она, как явление человеческого духа, поддерживается в человеке определенными чувствами, психофизиологическими состояниями, происходящими в области бессознательного. Поэтому парадокс состоит в том, что чаще всего не человек владеет верой, управляет ею, а, наоборот, вера овладевает человеком, направляет его действия, минуя доводы рассудка. Человек становится фанатиком, исступленно верующим, отвергающим все противоречащие догматам веры доводы и аргументы. Поэтому вера у одних людей может быть осмысленной, сообразной с разумными предположениями и научными гипотезами, выраженной в форме какой-либо теории или концепции. Такова, например, философская, научно-гипотетическая или социально-политическая вера. Философы верят в существование идеального запредельного мира, ученые – во внеземное происхождение человека, политики (хорошо, когда они честны и искренне верят) в светлое будущее, в успешный выход общества из кризиса и справедливое устройство общественной жизни. У других людей вера может быть иррациональной, религиозной, интуитивной, мистической, метафизической, не принимающей в расчет доводов разума, логики, рационального начала, допускающей существование необъяснимых в своей сущности предсказаний, пророчеств и чудес. Такова, например, вера в непорочное зачатие, в Троицу, чудеса, творимые Христом, или в Аллаха, Будду, языческих богов, конфуцианство, во всеобщее воскресение из мертвых, в идеал-реализм, в черную магию и астрологию.
   И рациональная и иррациональная вера является мощнейшим стимулом жизнедеятельности человека. Она направляет его активность на внешние и внутренние проявления: на доверительные отношения к Богу, к общественным идеалам, к политическим лидерам, к партиям, к прорицателям, экстрасенсам, астрологам, колдунам. И вместе с тем человек может верить в себя, свои духовные и физические силы, в возможность достижения определенных высот в жизни.
   Очевидно, что для того чтобы человек имел реальную возможность соотнести свою веру с совестью, установить между этими явлениями человеческого духа не просто взаимодействия, но и гармоническое единство, достичь оправдания веры совестью, а совести верой, и потом бороться в обществе за свободу личного проявления совестливого отношения к своей вере, религии, необходимо самое элементарное, первоначальное знание сути этой веры или религии, других возможных гипотез происхождения мира и человека. Широкое общее образование является условием свободного выбора человеком для себя религии, веры, убеждений. Человек должен сам, сообразно с совестью, определять сущность и направление своей веры. Но для этого совершенно необходим целый период аналитической деятельности его свободного разума, свободы от внушения и навязывания любой веры, любых религий, учений, гипотез, теорий. Только в этом случае человек становится способным сознательно соотнести свою совесть с верой, ее императивами и догматами. Только тогда ему становится мучительно стыдно и страшно за поступки, противоречащие ей, противоположные ее установлениям. В современном же мире, как, впрочем, и вообще в истории общества, в интересах государства, церкви, господствующих слоев населения с самого раннего детства ребенку внушается официальное церковное учение. Нарушается одно из самых суверенных прав личности на свободный самостоятельный выбор, на сознательное самостояние. Неокрепшее детское сознание подвергается самому грубому духовному насилию, основанному на внушении с помощью страха, запугивания, введения в стрессовые мистические состояния, подавления свободной воли. К этому добавляются не менее иррациональные религиозные чувства, дающие ребенку слепую надежду на чудо, на помощь и утешение в трудных, трагических ситуациях. Но если вера – результат только внушения, духовного насилия, то между нею и совестью возникает непримиримое противоречие. Слепо верующий человек в жизненных ситуациях делает не то, что подсказывает совесть, а то, что велят или оправдывают внушенные догматы веры. «Греши и кайся и будет тебе прощение от Бога». Совесть в этих случаях угнетается, подавляется, отходит на второй план, уступает внешней силе и перестает быть регулятором поведения. Для того чтобы вера и совесть гармонировали, вера не должна быть только интуитивной и иррациональной, а в значительной мере вырастать из разума, основываться на достаточно просветленном, просвещенном сознании. Совесть, как общечеловеческое начало, способна очищать различного рода наслоения, привносимые людьми в своих эгоистических интересах в религию, учения, веру. В свою очередь, просветленная, сознательная вера способна поддерживать совесть человека в состоянии активности и его высокие требования к себе.
   Наконец, невозможно обойти вниманием и взаимоотношения совести с такими противоположными ей явлениями, как соблазны, искушения, пороки, нравственные падения. Среди соблазнов и искушений, ведущих к порокам, устойчивой бессовестности и нравственным падениям, такие негативные свойства человеческой натуры, приобретаемые социальным или генетическим наследованием, рождаемые ее своекорыстными побуждениями и желаниями, как предательство, обман, равнодушие, лжесвидетельствование, презрение к людям, лицемерие, самовозвышение, гордыня, властолюбие, злоупотребление доверием и властью, стремление к привилегиям, воровство, взяточничество, пьянство, прелюбодеяние, жадность, зависть, злорадство, лесть, месть и многое другое. Эти проявления социально обусловленной человеческой слабости или подлости натуры отдельных индивидов, воспитывавшихся в безнравственной среде, давят в зародыше появление совестливости, вырабатывают внутри человека антисовесть, систему самооправдательных доводов, соображений, доказательств вседозволенности, собственной правоты и праведности. В результате такой индивид переступает через нравственное сознание и чувство, через себя как человечески ценную духовную личность, оправдывает себя лжеценностями. Все более наглея, он сознательно идет на самообман, самоодурманивание, подавляя в себе всплески совести и сознание своей подлости, низости, непорядочности. Человек сознательно делает не то, что сообразно совести, а лишь то, что считает для себя выгодным и оправдывает свои поступки псевдосовестью. Лишь человек, не утративший остатки совести, поступая дурно, внутренне, органически, всем своим существом, нервной системой и психикой чувствует, что так нельзя и не следовало себя так вести. Он сознает и чувствует, что рано или поздно, из глубин его души, из остатков совестливости придет сознание бессовестности совершенных поступков и обречет на душевные муки и запоздалые раскаяния.
   Всякий раз, когда в совестливом человеке побеждают соблазны и искушения, когда животные инстинкты подталкивают и стимулируют эгоистичные безнравственные действия, совершается нравственное падение, вхождение в мир неразборчивости, нечистоплотности и непорядочности, в мир греховности. Совесть постепенно усыпляется, глохнет и слепнет, затухает и перестает внутренне ощущаться. Индивид утрачивает возможность быть человеческой личностью. Торжество антисовести в одном погрязшем в пороке человеке есть нравственная гибель одного индивида. Торжество антисовести в общественных отношениях и средствах массовой информации, открытое поощрение реального проявления эгоизма, предательства, свободного выбора безделия и преступного пути есть нравственное падение общества. И самое страшное в нем то, что антисовесть, как идеология, заносится в души детей, подрастающего поколения. А ведь еще Христос сказал, что тот, кто причинит вред, обидит или развратит малых сих, тот – злодей и лучше бы ему не родиться. «Истинно говорю вам!».
   Поддержание совести в чистоте, в противостоянии соблазнам, искушениям, порокам и преступности достигается только во внутренней духовной борьбе человека с самим собой, своими слабостями, преступными и порочными желаниями, намерениями, болезненными потребностями, бесконтрольными взрывными страстями, безнравственными чувствами жадности, эгоизма, злости, зависти, ненависти, злорадства. Самосовершенствование, самокритика, самоконтроль, самоограничения, воздержания, упражнения в доброй воле и силе духа – главные механизмы сохранения совести в чистоте, ее дееспособности в борьбе с пороками и соблазнами.
   Анализ сущности и взаимодействия человеческой совести с внешними силами – властью, предрассудками общественного сознания, верой, соблазнами и искушениями, дает возможность и диктует необходимость рассмотреть вопрос о ее месте в общей структуре нравственной личности. Структура личности сложна и многообразна. В ее состав входят: потребности, тип высшей нервной деятельности, интересы, мировоззрение, черты характера, мотивы, склонности, способности, дарования, знания, умения, навыки, пристрастия, привычки, художественный вкус, духовность, чувства, психические состояния, направленность, личностные качества, нравственные и ценностные предпочтения и ориентации. Все эти структурные элементы задействованы в личности как целостности в единстве, во взаимопереплетении, взаимодействии, взаимозависимости. Очевидно, что невозможно установить какую-либо однозначную и жесткую иерархию всех ее элементов. У одного индивида преобладает верховенство материальных потребностей, у другого – талант, у третьего – мировоззрение, у четвертого – эстетизм, у пятого – подверженность психическим состояниям, у шестого – вредные пристрастия и извращения, у седьмого – сексуальные влечения. Хотя понятно, что если речь идет не просто об индивиде, но именно о личности, то в ее структуре преобладают элементы, делающие человека личностью: потребности, воля, способности, самостояние, мировоззрение, убежденность. Вместе с тем, есть один компонент, наличие или отсутствие которого всегда характеризует качество и направленность личности, степень ее человеческой ценности и духовной содержательности. Этим основным и системо– и смыслообразующим компонентом является нравственность, а точнее – способность свободного нравственного выбора и ответственность, наличие совести как контролера и главного мерила подлинно человеческого поведения. Именно совесть помогает определять ценность мировоззрения, направлять способности и талант в полезное людям русло, управлять волей и физической силой, преодолевать пороки и соблазны, держать себя в рамках избранного образа жизни.
   Коль скоро роль совести столь велика в структуре личности, в ее жизни и деятельности, естественно рассмотреть воспитательные аспекты, этапы и процесс ее образования в детской личности, а также пути, способы и методы ее воспитания и самовоспитания в ребенке.
   Итак, воспитуема ли совесть, или она раз и навсегда данная человеку природой или Богом духовно ценностная сущность души, внутренний руководитель, регулятор, инспектор, судья поведения личности и исполнитель самонаказания? Конечно, проще и удобнее всего было бы предположить, что она врождена человеку и не требует никаких воспитательных, педагогических усилий для ее укрепления и развития. Однако жизнь опровергает эту гипотезу, подчас не оставляя от нее камня на камне. Суть опровержения в том, что всегда были и сегодня есть люди с обостренным или просто достаточно развитым чувством совести. Они не изменяют себе, борются за справедливость и истину. Вместе с тем, особенно в наше время, есть люди не особенно щепетильные. Они подлаживают, подстраивают свою совесть применительно к подлости, к меняющимся обстоятельствам, действуют лишь в личных интересах, оправдывают себя сообразно с ними. Так, еще вчера, по крайней мере внешне, на людях, они клеймили как безнравственность и бессовестность спекуляцию, взятку, проституцию, порнографию. Сегодня же они с беспредельным бесстыдством публично, по телевидению и радио, объясняют, что все эти явления – естественный результат свободы и понимания человека как высшей ценности, что спекуляция – это предприимчивость, взятка – законная мзда за посредничество, а проституция и порнография – естественные проявления натуры людей и удовлетворения человеческих потребностей в сексуальных переживаниях. Наконец, немало людей, просто отбросивших совесть как атавизм и ненужный хлам, обременяющий, мешающий свободному проявлению натуры человека и реализации его прав. Одни укрепляют свою бессовестность тем, что совесть – преграда на пути к ницшеанскому сверхчеловеку, другие – просто не вспоминают о ней, почитая обман, ложь, насилие, лицемерие, эгоизм нормальным образом жизни.
   Стало быть, совесть, хотя и имеет природную генетическую и психофизиологическую основу, есть образование прижизненное, подверженное социальным влияниям, изменениям и педагогическим воздействиям. Ее образование, формирование и становление, в соответствии с основными возрастными стадиями развития нравственности, проходит, по крайней мере, четыре основных этапа: естественно-бессознательный, объективно-социальный, педагогически-воспитательный и самовоспитательный, или этап самосовершенствования.
   Естественно-бессознательный этап саморазвития совести охватывает дошкольное детство и вторгается, перемешиваясь с объективно-социальным этапом, в младший школьный возраст. В этот период жизни маленького человека на бессознательной, эмоциональной основе активно и продуктивно действуют и проявляются свойства характера и психические состояния, близкие к переживаниям совести. Ребенок во многих ситуациях взаимодействия со взрослыми и сверстниками явно проявляет стеснительность, стыдливость, виноватость, неосознанное чувство неполноценности, сочувствие, жалость, сострадание к людям, животным, игрушкам, чувство протеста против несправедливости и лжи. Совокупность этих неосознанных переживаний стимулирует детскую деятельность и составляет психофизиологическую и эмоциональную основу совестливости. Понятно, что весь этот неосознанный комплекс совести у ребенка может возникать и функционировать лишь при условии здорового генофонда, обеспечивающего нормальное функционирование нервной системы и психики, возникновение нормальных потребностей, интересов, мотивов деятельности, действие эмоциональной сферы. Все это составляет нормальный природный базис взаимоотношений ребенка с окружающим миром, возникновение нормального человеческого отношения к себе подобным, к животным, к общественным нормам поведения. Дефекты и отклонения у детей в естественной, природной основе, обусловленные болезнями, нездоровой наследственностью и тяжелыми социальными условиями, непригодными для нормального развития организма, порождают у них болезненные комплексы, фобии, раздражения, озлобленность, агрессивность, возбудимость, другие неконтролируемые стимулы дурного поведения и препятствуют, противодействуют возникновению бессознательно-стеснительного, стыдливого, совестливого отношения к нему.
   Совокупность неосознанных совестливых переживаний и реакций дошкольника проявляется в достаточно обширной сфере его жизни, отношений и взаимодействия. В эту сферу включаются отношения со взрослыми, которые, наряду с требованиями и наказаниями, апеллируют к чувствам стыда, стеснительности детей, особенно в случаях их несдержанности, употребления бранных слов, физических оскорбительных действий, капризов, упрямства, отказа от совместных дел и помощи, зловредного поведения. При этом взывают не только к стыду, но и сочувствию и переживанию. В отношении к сверстникам чувство стыда и виноватости необходимо возбуждать при проявлении детьми жадности, агрессивности, распрях между девочками и мальчиками, сварливости, непримиримости, враждебности и несправедливости. В отношении к себе у ребенка следует возбуждать стыдливость при проявлении эгоцентризма, лени, эгоизма, неряшливости, при полном отсутствии воли в выполнении повседневных гигиенических требований и домашних обязанностей. Стыдливость детей следует пробуждать и поддерживать и в их отношении к вещам, к чужой и своей собственности: беречь игрушки, книги, домашнюю утварь, ничего не брать без спроса, даже если очень хочется и никто не видит. Не обманывать вообще и особенно в корыстных целях. Важнейшим полем проявления совестливости должны быть отношения к домашним животным. Уход за ними необходимо сопровождать любовью, лаской и заботой. Неосознанная совестливость детей ярко проявляется и поддерживается сопереживанием героям произведений искусства. Она выражается в стихийной поддержке детьми добра и справедливости, в осуждении ими зла, коварства, лицемерия, жестокости.
   На этом этапе возникновения и становления элементов совести ребенка, совокупности совестливых чувств и переживаний, как показывает опыт, эффективно не срабатывает система средств просвещения и словесного воздействия, опирающаяся на незрелое нравственное сознание. Наоборот, очевидна необходимость использования таких путей и вытекающих из них методов, которые, опираясь на бессознательную сферу, на спонтанные, непосредственные проявления и действия, помогали бы становлению, постепенному созреванию детского сознания. Стало быть, основным объектом и, одновременно, принципом и способом возбуждения совестливости детей должны стать всемерное развитие здоровой природной основы организма, его здоровых, нормальных потребностей и их нормальное удовлетворение. Наряду с этим большое значение имеют также многочисленные эмоционально-психические состояния и переживания ребенка, возникающие в процессе его деятельности, отношений и общения. Возбуждение разнообразных совестливых чувств ребенка, таких, как стыдливость, стеснительность, сопереживание, деликатность, сочувствие, побуждение, стимулирование соответствующих им поступков составляет реальную основу для эмоционального общения по поводу совести, оберегает воспитателя и ребенка от пустого абстрактного, засушивающего детскую совесть морализирования. Повседневные жизненные проявления детей, их спонтанное самовыражение и неосознанное самоутверждение, эмоциональные взаимодействия, конфликты, сотрудничество, дружба и сотворчество есть естественный путь развития совокупности совестливых чувств у дошкольника.
   Объективно-социальный этап становления совести ребенка базируется на бессознательной основе и актуализируется в младшем школьном возрасте, продолжается в подростковом и юношеском. Его характерной особенностью является активный выход детей в социальную среду, в систему общественных отношений и их стремление к соотнесению своей нравственной жизни с жизнью окружающих сверстников и взрослых. В этих условиях разрозненные и разъединенные чувства постепенно начинают объединяться, интегрироваться в единое чувство совести, в осознанное переживание морального удовлетворения или нравственного страдания. На состояние нравственности вообще и совести в особенности влияет как микро-, так и макросоциальная среда. К микросреде относится зона ближайшего практического взаимодействия ребенка, в первую очередь семья, школьный коллектив, неформальные объединения. В ней ребенок приобретает непосредственный опыт совестливого переживания и отношения к совести. Опыт этот чрезвычайно противоречив. Совестливым отношениям в семье может противостоять бессовестность отношений в школьном или неформальном коллективе на улице, во дворе, где может царить насилие, цинизм, распущенность. В таких условиях у некоторых детей возникает феномен «раздвоения» личности и совести, а по существу, борьба между совестью и бессовестностью, когда приходится приспосабливаться к противоположным, чем дома, условиям нравственного бытия. Тем более подрывает неокрепшую детскую совесть бессовестность, утвердившаяся в самой семье и выражающаяся в не скрываемом от детей лицемерии, в стремлении к наживе любыми средствами, в цинизме, межличностных отношений, в снисходительном отношении к бессовестности своей и окружающих. Поскольку этот опыт воспринимается ребенком без собственного, пока недоступного ему анализа и не критически, а усваивается активно, непосредственно и прочно, микросреда, по эффективности образования чувства совести или бессовестности у детей, среди других факторов занимает одно из первых мест. Для большинства детей действует правило: каков уровень совестливости микросреды, каков совестливый микроклимат зоны ближайшего их действия, таков и уровень их совестливости, уровень нравственного развития.
   К макросфере укрепления или разрушения совести относится весь широкий социум, включающий состояние общества, экономики, политических свобод, культуры, исполнение норм морали и права, содержание работы средств массовой информации. Характерная черта сегодняшней нашей макросреды заключается в том, что все области общественной жизни находятся в состоянии кризиса, а сам кризис обусловлен коренной исторической ломкой одних общественных отношений и переходом к другим. Происходит смена экономического базиса, приоритетности форм собственности, переоценка духовных ценностей и содержания форм общественного сознания. Этот процесс осложняется не только тем, что общественное сознание не поспевает за бурным и болезненным течением жизни. Он омрачается и тем, что, с одной стороны, очернению подвергается все, в том числе и то, что было в прошлой жизни реально хорошего, ценного, человечного; с другой стороны, наряду с позитивным новым, восхваляется как моральная ценность, как свобода и благо то, что реально дурно, что развращает и разлагает духовный мир людей: нажива, спекуляция, безработица, коррупция, сексуальная распущенность. Первыми жертвами этого кризиса общественного материального бытия становятся дети: макросреда блокирует зарождение в них стыдливости, деликатности, совестливости. Это происходит от того, что при отсутствии у них сколько-нибудь значительного опыта нравственной жизни макросреда стимулирует, подстегивает, эксплуатирует их подсознательные и бессознательные побуждения и влечения, эгоизм, сексуальность, беззастенчивость, агрессивность, пренебрежение интересами другого человека, справедливостью, порядочностью. Современная макросреда по преимуществу нравственно негативна и активно противостоит формированию совести у детей. Как же быть? Можно что-либо противопоставить безнравственному напору на неокрепшую детскую душу безнравственной макросреды? Выход видится, на первый взгляд, в упорядоченности общественной жизни, в подъеме уровня общественной нравственности. Это, конечно, архиважно. Однако в формировании совести у детей есть не только этапы бессознательного проявления и стихийного объективного взаимодействия со средой, но и этап, охватывающий практически все возрастные периоды детской жизни, целенаправленного, сознательного, организованного, педагогического совестливого взаимодействия и воздействия. Ребенок на этом этапе представляет собой объект воспитания совести, постепенно перерастающий, трансформирующийся в самосущий субъект ее укрепления, ее главенства и верховенства во взаимоотношениях с миром. Какими бы, даже самыми благоприятными, ни были микро– и макросреда, окончательное и полноценное созревание совести в человеке происходит как процесс его внутреннего субъективного самостановления и самосовершенствования, противостояния бессовестности, формирования в себе воли, ответственности и уважения к чести и достоинству собственной личности. Процесс совершается от неосознанного внутреннего состояния к осознанию внешних взаимодействий и внутреннему сознательному самосовершенствованию.
   Значение педагогического этапа становления совести у детей, как педагогически организованного совестливого взаимодействия воспитателей и воспитанников, очень велико. Решающим условием в этом процессе является личность педагога, состояние его собственной совести. Совесть может быть развита только совестью. Никакое значение воспитательных систем, ухищренных форм и методов совестливого воспитания не поможет педагогу, родителю с недоразвитой совестью заронить зерно совести в душу ребенка. Если же воспитатель обладает чувством совести, то он вступает с детьми только в совестливые отношения и постоянно побуждает детей к совестливым размышлениям, переживаниям, поступкам. Совестливый педагог организует справедливый, совестливый образ жизни детей, ведет с ними постоянный, нередко спонтанный диалог совести.
   Он акцентирует внимание воспитанников на ситуациях, требующих проявления совести, пробуждает, тревожит, приводит в действие механизм совести. Он приучает детей анализировать жизнь, события, поступки других людей и свои собственные, оценивать их с позиций совести и справедливости.
   Пути и методы воспитания совести в различные возрастные периоды становления детской личности различны и зависят от естественного процесса меняющегося взаимодействия бессознательного и сознания.
   В дошкольном возрасте речь идет об актуализации отдельных совестливых чувств ребенка на бессознательной основе. Их следует фиксировать не столько в сознании детей, сколько в их эмоционально-психических состояниях, эмоциональной памяти и закреплять полезными навыками и умениями. Стыдно капризничать, грубить взрослым, обижать товарища, животных, жадничать, брать без спроса чужие вещи и игрушки, ломать и портить их, шуметь, когда кто-то отдыхает, поступать назло, относиться равнодушно к бедам других людей. По всем этим и им подобным поводам совершенно недостаточно одного тормозящего словесного воздействия или дискуссии с малышом. Важно включиться вместе с ним в эмоциональное переживание, включить в действие эмоционально-психические процессы. По возможности, надо показать и дать почувствовать ребенку, какие неприятные переживания своими поступками он доставляет другим людям: родителям, взрослым, сверстникам – и что это нежелание считаться с другими и есть самое стыдное дело. Капризы и грубость обижают, огорчают и расстраивают родителей; причинение боли своим друзьям или животным заставляет их страдать; пользование без спроса чужими вещами и игрушками, их поломка ведут к тому, что окружающие люди стараются избегать таких детей, не играть с ними, не принимать в свою компанию. Другими словами, в дошкольном возрасте, на бессознательной основе, наиболее действенным способом воспитания совестливых чувств детей является метод естественных последствий, предложенный Ж.-Ж. Руссо. Его суть заключается в том, что, нарушая законы природы и общества, пренебрегая ими, ребенок попадает в сложные ситуации, переживает боль и неприятности и накапливает опыт поведения, с учетом интересов других людей. Эмоционально переживая конфликты, столкновения, ссоры, осуждения, наказания, испытывая боль, страдания, чувство стыда, ущемленного самолюбия, досады, отчуждения от других людей, ребенок в своем подсознании основательно закрепляет неосознанные, но необходимые для жизни стереотипы стыдности, стеснительности, сдержанности, совестливости, учета интересов других людей, сопереживания и сочувствия. Дошкольник еще внеморален, он по ту сторону сознательного выбора между добром и злом, но уже социален, обладает опытом, отрабатываемыми жизненными отношениями на бессознательном уровне стимулами и тормозными реакциями поведения в обществе.
   В конце дошкольного, в младшем школьном и подростковом возрастах идет активный процесс постепенного осознания ребенком своего места и положения среди других людей, а вместе с этим самосознания, обнаружения в себе совестливых чувств и совести как цельного состояния души. В это время он больше всего нуждается в помощи совестливого педагога, воспитателя, родителя. Именно поэтому этот этап становления детской совести может быть обозначен как этап активного педагогического взаимодействия в воспитании совести. Теперь уже важно не только фиксировать отдельные совестливые чувства в подсознании детей, а выводить их в сферу сознания, осознания, увязывать ранее неосознаваемые состояния с сознанием, с формирующимися взглядами на жизнь. Это достигается прежде всего совместным, педагогов и воспитанников, анализом состояния души и переживаний, рождаемых теми или иными поступками ребенка. Почему вдруг возникают в нем чувства стыда, стеснительности, жалости, сочувствия, душевного страдания, вины, раскаяния, отвращения к самому себе? Каждый ребенок по-своему переживает их, стремится освободиться от них, подавить их, вытеснить из сознания, или снять раскаянием и позитивным нравственным поступком. Как распознать, идет ли он по пути совести или все более наглеет, освобождается от совестливых чувств и становится бессовестным?
   Особое место в воспитании совести занимает поведение детей в экстремальных ситуациях. Ребенку важно подсказать, чтобы он осмыслил свое поведение и действия в ситуации опасности, возможности порядочного или лицемерного поведения. Подумал ли он в этот момент о чести и совести, об уважении к самому себе как человеку или действовал импульсивно, лишь под влиянием чувства страха, рабской покорности, удовлетворения своих мелких эгоистических интересов?
   Был ли он верен нравственным принципам или совершал предательство, праздновал труса, лицемерил, обманывал, нагло спекулировал, наживался за счет причинения вреда другим людям, заставлял страдать людей или животных, умывал руки, когда мог спасти. Совесть будет созревать на бессознательной основе, когда подросток, да и юноша, девушка, все более глубоко будут осознавать совестливость как честь, долг перед собой или Богом, ответственность за все, происходящее вокруг, а бессовестность – как предательство, бесстыдство, хамство, нахальство, авантюризм, лицемерие, обман, наглость и жульничество. Бессознательные совестливые и бессовестные чувства и состояния, проникающие в сознание и укрепляющиеся, обосновывающиеся в нем, формируют совесть как целостное сознательно-бессознательное индивидуально-личностное образование.
   Укреплению или подавлению хрупкого, легко ранимого и неокрепшего чувства совести у детей и подростков способствует детский коллектив. Если в нем господствуют отношения искренности, уважения личности друг друга детьми и педагогами, защищенности и доброжелательства, ребята безбоязненно обсуждают свои совестливые и несовестливые поступки, помогают друг другу стать лучше и чище. И наоборот, если отношения в коллективе складываются стихийно, спонтанно, непредсказуемо, каждый идет и защищает любыми средствами только свой эгоистический интерес, тогда обсуждению вопросов совести не находится ни места, ни времени. Все понятия перемешиваются, перепутываются, а бессовестные суждения и деятельность становятся среди детей объектом доблести и геройства. Ребята похваляются тем, как ловко им удалось обмануть взрослых; как нахально и бесстыдно взрослый парень относится к девочке; как старшеклассник отнял (а по существу ограбил) у малыша деньги в буфете; как удачно перепродал кассету; как цинично издеваются над престарелыми людьми и бездомными животными.
   Большое значение для воспитания чувства совести у детей, подростков, юношей, девушек имеет анализ с ними разнообразных феноменов и коллизий совести, возникающих в общественно-политической, экономической, религиозной сферах жизни, а также в быту и отражаемых в произведениях различных видов искусств. Дети должны получать нравственные оценки событий и поступков общественно-политических деятелей, деятелей литературы и искусства, адекватные характеру их реальных действий и поведения. С точки зрения нравственности и права все люди в обществе равны, независимо от занимаемого положения. Детям, если хотим воспитать их совестливыми и нравственными, должны быть одинаково отвратительны и мерзки и изворачивающийся видный политик, публично изобличенный во лжи, и еще более видный – бессовестно продавший своих единомышленников, бросивший их на произвол судьбы; и еще вчерашний марксист, сегодня глумящийся над памятью его основоположников, и писатель, отвернувшийся от попавшего в беду своего товарища, и крупный чиновник, официально берущий взятки в виде процента за льготы и посредничество, и идеолог обновляющегося общества, защищающий спекуляцию как свободу человека и вполне нормальное явление. Ребятам важно показать, что вся русская классическая и значительная часть советской литературы и искусства представляют собой произведения, возникшие как результат тревожного ума, человечности и страдающей совести. Не просто и не только талант, а прежде всего обостренная совесть, ответственность движет большим писателем, композитором, художником, театральным деятелем и кинорежиссером. В процессе созерцания, осмысления, переживания жизненных и созданных в художественном творчестве ситуаций ребенку важно помочь правильно понять и оценить происходящее, отделить нравственные зерна от плевел, выработать в себе устойчивое, свободно внутренне принятое нравственно совестливое отношение и отстаивать его как свою совесть, честь и достоинство.
   По мере возрастания успехов сознательного педагогического совестливого взаимодействия младших, средних, старших школьников и взрослых, все большего осознания юным человеком важности чувства совести и превращения ее в доминанту нравственной жизни, все более реальным и актуальным становится этап индивидуально личностного самосовершенствования. Собственно говоря, выведение воспитанника на уровень самосознания, совестливости и нравственного самосовершенствования есть главная и основная задача нравственного воспитания вообще. Чтобы совесть возникла как факт сознания, чувства и переживания, чтобы она стала регулятором деятельности и поведения личности, необходимо развитие в воспитаннике стремления к самоанализу, способности акцентировать внутреннее внимание на возникающих переживаниях и самооценках, готовности прислушиваться к голосу совести. За этим следует самоуглубление в себя как духовное существо на основе постоянного внутреннего диалога «Я» реального и «Я» идеального. Юноше и девушке необходимо приучать себя к такому диалогу, совестливой самооценке прожитого дня. В этом и есть стержень духовности личности, механизм ее действия. Развитие внутреннего диалога требует от молодого человека поддержания на высоком уровне внутреннего чувства самоуважения, чести и достоинства, сознания неповторимости своей личности. Вместе с тем очевидна необходимость острокритического, непримиримого отношения к себе безнравственному, к своим слабостям, недостаткам, лукавству, подхалимству, рабству сознания и поведения, переживания острого и беспощадного чувства внутреннего стыда, презрения к себе в случаях сделок с совестью. Только при этих условиях человек может стать судьей самому себе и реализовать свою внутреннюю свободу. Для обеспечения такого внутреннего самостояния необходима личности и убежденность, и вера, и принципы, с позиций которых осуществляется оценка поведения, производится суд совести. Это может быть вера в Бога, или нравственные императивы, или общественно-политические убеждения, или все вместе взятое. Человек сопоставляет, соизмеряет свое поведение с идеалами и, либо приходит к самоопределению, душевному равновесию, либо к самоосуждению. Укреплению совести, внутреннему самосовершенствованию способствует и внешний совестливый диалог, взаимное исповедывание людей. Религиозные люди исповедуются священнику. Неверующие тоже исповедуются, но перед доверенными людьми, друзьями или перед коллективом. Известны исповеди перед человечеством Ж.-Ж. Руссо, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, С. Дали и многих других выдающихся личностей. В исповеди, путем преодоления внутреннего стыда, страха, сознания своей слабости, униженности и ничтожности человек обретает успокоение, некоторое раскрепощение и очищение, психическое равновесие. Он поведал искренне о себе, своих грехах и пороках и ищет поддержки и прощения у других людей. Он снимает с себя груз вины и страдания, испытывает облегчение и нравственное оздоровление, что далеко не всегда оберегает человека от повторения греха, в котором снова можно покаяться. Этот метод одностороннего психоанализа, избавления от психического и эмоционального перенапряжения был изобретен задолго до психоаналитической теории З. Фрейда.
   Однако подлинное самосовершенствование требует покаяния не столько перед другими людьми, сколько перед самим собой. Общественное покаяние облегчается выплескиванием вовне болезненных переживаний, избавлением от боли. К нему прибегают люди и очень духовно сильные, не боящиеся обнажить всего себя, но и слабые, в гордыне похваляющиеся своей откровенностью, потерявшие себя, не имеющие твердых нравственных устоев, силы духа и воли, мужества для внутреннего покаяния. Оно не позволяет быстро избавиться от душевной тревоги и боли, от нравственных угрызений и переживаний. Самопокаяние заставляет человека со всей откровенностью посмотреть правде в глаза, дать своим поступкам и помыслам нелицеприятную оценку, назвать вещи своими именами, подвергнуться самобичеванию. А это дает возможность искать и находить в себе нравственные силы и волю для самоисправления и самосовершенствования. Внутреннее покаяние, как главный механизм самосовершенствования, свидетельствует о действенности совести и нравственной зрелости человека.
   Таким образом, формирование совести проходит путь от спонтанного, бессознательного проявления отдельных совестливых чувств в жизненно острых ситуациях к осознанию этих чувств и сознательному педагогическому формированию целостного чувства совести; наконец, к использованию совести как главного механизма самосовершенствования.
   Проведенный анализ убедительно показывает, что совесть является ядром нравственности, непременным условием нравственно свободного выбора и ответственности личности. Он убеждает также и в том, что наши теории нравственного воспитания, исследования в этой области, обходящие проблему совести, в лучшем случае можно считать теориями и исследованиями по моральному научению и натаскиванию, а уж никак не по нравственному самосовершенствованию человека.

Глава IX
ВЕРА – СВОЙСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ, РЕГУЛЯТОР ПОВЕДЕНИЯ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

   Точно так же, как не может человек долго существовать без пищи материальной, вполне реальной, он не может жить подлинно человеческой, а не животной жизнью без пищи духовной, без веры, отражающей действительность и вместе с тем в чем-то призрачной, фантастической, воображаемой. Тело и дух настолько тесно связаны между собой, что физическое нездоровье часто влечет за собой угнетение духовного состояния, а болезненный дух разрушает организм, существующие в нем связи и зависимости. Человек создан как духовно-физическое, органически цельное существо, в котором все взаимосвязано и взаимозависимо. В сущность духовности входят такие явления психической деятельности, как идеальное творчество и то, что составляет духовную основу жизни – вера, надежда, цель, перспектива, любовь, совесть, нравственная свобода. Систематизирующим началом, двигателем и фундаментом жизнедеятельности в этом ряду является вера. Утрачивая это, имманентно присущее психике свойство, психическое состояние веры, человек погружается в мрак бессмысленности существования и перед ним встает роковой гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?», существовать как человек или прозябать как животное, жить или умереть. Поэтому поиски веры и есть те самые духовные нравственные искания, без которых нет подлинно человеческой жизни. Пророк Экклизиаст, утверждая, что все бесцельно, все никчемно, все напрасно, все суета сует, лишает смысла земное существование, разрушает веру в жизнь и погружает человека в мрак безверия и бесперспективности такого существования. Христос и Святые Апостолы, так же говоря о тщете и мимолетности земной жизни, переносят надежду на вечную жизнь в Царствии Небесном, оставляют веру праведникам, ищущим и обретающим Царство Божье на Земле. На библейской философии зиждется и современный экзистенциализм. Представители всех разновидностей его утверждают абсурдность и бессмысленность земного существования. Только одни из них находят смысл и веру в Боге (Кьеркегор, Паскаль), другие – в выборе смерти как избавления от безысходности и безвыходности человеческой жизни (Камю). Утрата человеком веры, осознание им абсурдности бытия равнозначны утрате основных стимулов жизни, подталкивают его к самоубийству.
   В чем же сущность этой огромной духовной силы, системообразующего свойства психики человека – веры, являющейся основным фактором внутреннего духовного самоутверждения, стимулирующей все жизненные сущностные силы и биоэнергию, обеспечивающей перспективность и оптимизм существования?
   В современных толковых словарях понятие «вера» объясняется либо как религиозное вероучение; либо как отношение к действительности и фантастическим представлениям, не принимающее, не требующее доказательств, часто противостоящее знанию; либо как убежденность, уверенность человека в чем-либо. Во всех трех случаях вера трактуется как нечто внешнее (учения, представления, знания), привносимое в сознание и психику человека извне и превращающееся в результате действия интеллектуальных, эмоциональных, нравственно-эстетических сил в некое внутреннее психическое состояние. Безусловно, невозможно оспаривать воздействие внешних влияний на внутреннее состояние людей, на возникновение и поддержание в них веры. Все религиозные учения держатся на таком воздействии. Но, думается, столь же безусловно опрометчиво было бы думать, что вера есть результат только внешнего манипулирования сознанием людей и не имеет никаких природных, генетических, психофизиологических оснований, коренящихся в области бессознательного.
   И.П. Павлов, на основании своего двадцатилетнего опыта, высказывал достаточно убедительное утверждение о наличии у человека рефлекса цели. Казалось бы, цель человеческой деятельности есть прижизненное образование, порождение сознательных социальных, нравственных, эстетических стремлений, предвидений, мечтаний людей. И тем не менее, исследования и опыт убеждают, что само стремление человека к постановке сознательной цели коренится в его врожденных потребностях, комплексах, внутренних стимулах к ориентировке в пространстве и жизнеобеспечению. Сознательная цель изначально есть прежде всего осознание внутренних потребностей. Между осознанием цели и внутренними стимулами к ней действует объективный механизм побуждения к цели, названный Павловым рефлексом цели. Он образуется у человека в филогенезе и поддерживается в онтогенезе. Рефлекс цели детерминированно соединяет области психики бессознательного и сознания, внешнего и внутреннего, социального и психофизиологического.
   По аналогии, на основе наблюдений и научных данных из психологии, педагогики, педологии, психоанализа, представляется возможным говорить о рефлексе веры, а точнее о врожденном, спонтанном, интегративном психическом процессе внутренне и внешне детерминированного верообразования. Точно так же, как объективно и закономерно ребенок накапливает постепенно осознаваемый жизненный опыт, он обогащается одновременно, в единстве или параллельно, неуправляемым сознанием, опытом веры и верования. Ребенок родится с задатками к процессам мышления и разумения, действующими в коре головного мозга, и, одновременно, с задатками к верообразованию, действующими в бессознательной сфере. Изначально и в течение всей жизни действующий психический процесс верообразования, включающий в себя веровосприятие и вероприятие, является интегративным потому, что существует не как нечто отдельное, изолированное, само по себе сущее, а вырастает и базируется на почве самостоятельных психических структур и процессов. Верообразование как детерминированный процесс зиждется, в первую очередь, на результатах деятельности механизмов бессознательной сферы, на эмоциях, воле, воображении и параллельно опирается на такие вспомогательные для него процессы, как мышление, память и речь. Процесс верообразования, базируясь на бессознательных, интуитивных, иррациональных процессах, нередко противостоит рассудку, знанию в здравому смыслу. Ребенок может точно знать, что в темной комнате никого нет и ему ничего не грозит. Но имманентно живущая в нем вера в нечистую силу, фантастических злых существ, безотчетный врожденный страх порождает в его душе смятение, ужас, тревогу. Он хорошо знает, что приметы, бытующие в детской среде, не более чем суеверие. И тем не менее, опасаясь различных бед, неудач и неприятностей, он строго руководствуется ими. В данном случае бессознательные факторы веры оказываются ведущими по отношению к области сознания и достоверного знания. Однако внутренний процесс верообразования, естественно, питается за счет внешнего материала, различной степени достоверности и качественности информации, поступающей к человеку в виде понятий, знаний, образов, символов, знаков, звуков, тактильных ощущений. Внутренний верообразовательный психический механизм всасывает, присваивает, перерабатывает внешние впечатления и производит духовный продукт, называемый верой. Сущность веры как явления человеческого духа состоит в том, что она есть эмоционально-интеллектуальное и напряженно-волевое психическое состояние человека. Оно возникает в результате интенсивного воздействия интегративного психического процесса верообразования, перерабатывающего и осваивающего различного рода информацию, выражающуюся в принимаемых без доказательств, за истинные, разнообразных догм, учений, теорий, версий, концепций, убеждений, гипотез, суеверий, предчувствий, предсказаний, предубеждений. Вера – чувство глубоко интимное, индивидуальное, своеобразное и неповторимое в душе каждого человека. Состояния и переживания веры различны у разных людей не только по содержанию и приоритетам, но и по силе ее воздействия на поведение личности, ее поступки и деятельность. Если вера перестает быть индивидуальной, утрачивает свою уникальность и интимность, выходит за рамки личности и устанавливает связи между людьми, охватывает массу, толпу, включается в орбиту общественных фанатических акций, она переходит в качество общественной веры, слепой стихийной силы. Она превращается в орудие, способ манипулирования сознанием масс в политических целях, в фанатичный психоз действующей толпы. В зависимости от возраста, характера воспитания, жизненного опыта, уровня общего развития и образованности человека вера может подавлять сознание, действовать параллельно с ним или контролироваться им и проявляться не только в символах, но и в комплексах, страхах, суеверных переживаниях, тревожности, фобиях, в подавленности и порабощенности.
   Назначение верообразования и веры как имманентно присущих, непременных атрибутов человеческой психики состоит в исполнении компенсаторной функции. Они являются своеобразным защитным механизмом во взаимодействии ребенка с непознанным и непознаваемым объектами. Они восполняют и возмещают дефицит знания, поддерживают психическое равновесие и здоровье, определяют позицию в отношениях с неопознанными объектами и явлениями, обеспечивают ориентировку в реальном и психическом пространстве, доставляют душевный комфорт и спокойствие, способствуют самоутверждению, уверенности в жизни, внутреннему самостоянию. Они стимулируют деятельность по достижению идеалов верования.
   Психологический процесс верообразования и психическое состояние веры в исцеляющую силу Бога, в себя, в свое выздоровление, в успех предпринятого дела мобилизуют всю биоэнергию организма, приводят в состояние активности все сущностные силы личности и в результате эффективно способствуют выздоровлению человека, самовосстановлению его организма, свершению им физического или духовного подвига, достижению высокого творческого результата. Вера выступает в качестве основной формы проявления силы духа. Именно в ней фокусируется, сосредоточивается мировоззрение, нравственность, совесть, любовь и воля. Все это в органическом единстве способно оказывать огромное воздействие на организм человека, его поведение, отношения и творческую деятельность. Такой эффект действия веры, духовной силы ее реального воздействия, основывается на имманентно присущей человеческой природе, организму и психике способности к обновлению, перерождению, самовосстановлению, оптимальному для физического функционирования и духовного творчества напряжению. Вера в себя, жизнь, успех, в Бога является той первопричиной, тем духовным первоисточником, первотолчком и стимулом, который приводит в движение, в действие все физические и психические ресурсы, сущностные силы человека. В этом и проявляется неразрывность, органическое единство, диалектическое переплетение природно-физического, биологического и духовно-нравственного начала в человеке.
   Характеризуя сущность и особенности веры, психического процесса верообразования, нельзя не сказать об их практическом использовании в жизни людей и общества. Несмотря на то, что процесс верообразования и психического состояния веры не обсуждается и не исследуется ни в психологии, ни в педагогике, опыт их стихийного использования в общественной практике исключительно обширен и богат. Так, на протяжении тысячелетий самодержцы, правители, политики, общественные деятели в целях укрепления своей власти и цементирования общественных отношений, связей, интуитивно опираясь на процесс верообразования у людей, стремились к созданию в общественном сознании обширных областей веры. Они поддерживали религиозные учения и верования, благодаря чему укрепились и широко распространились буддизм, христианство, магометанство. Они заботились о создании исторической веры в героическое прошлое народа, в значительность его сегодняшнего положения в мире, в светлое и счастливое будущее. Общественная вера, пусть даже неоднократно обманутая, помогала правителям удерживаться у власти. Разрушение всех этих общественных вер в нашей стране, сначала веры в Бога, а затем и веры в историю Родины, в социальную справедливость, гуманизм, в возможность нормальной жизни сегодня и дожить до светлого будущего, наряду с другими враждебными силами, привело к распаду страны и общества, морально-политического единства, дружбы народов, социальной солидарности различных классов и слоев населения, к нестабильности политической ситуации.
   Так же интуитивно и широко процесс верообразования используется в религиях, церковью в целях расширения круга верующих. Священнослужители стремятся опереться на процесс верообразования в самом начале его возникновения у совсем еще маленьких детей, живущих и действующих на уровне бессознательного реагирования. Ребенок беззащитно открыт для принятия любого вероучения, он загружает религиозные фантазии и образы в такие глубинные эмоционально-бессознательные сферы, в которых религиозные чувства и переживания сохраняются на всю жизнь и не могут быть вытеснены никаким просвещенным сознанием и образованием. Религиозная вера порождается бессознательными, иррациональными процессами в человеческой психике и потому возникает и существует как подсознательное эмоционально-психическое состояние, отключающееся от сознания, от достоверного знания. Оно возвышается над разумом, подавляет его и переживается как состояние тревожного ожидания, надежды, отрешенности, нирваны, погруженности в себя, эмоционального возбуждения или подавленности. Это состояние веры противоположно состоянию активного мышления, рационального обсуждения, поискам доказательств, логическому анализу, ясности ума, что может только вспугнуть и подавить состояние веры, посеять сомнения и поколебать в вере. Религиозную веру как психическое состояние можно считать выше или ниже разума, но нельзя не видеть того факта, что она автономна от него, существует сама по себе, независимо от разума и даже вопреки ему. Она открывает и обосновывает свою истинность познания с помощью таких иррациональных процессов, как наитие, озарения и откровения.
   На процесс верообразования и психическое состояние веры человека опираются опытные врачи, экстрасенсы, народные целители. Часто, не воздействуя на организм физически, они прибегают к духовно-психическому внушению, возбуждению в человеке напряжения воли, веры в выздоровление, в успех. Такое внушение, возбуждая, возмущая, стимулируя внутренние энергетические силы и возможности организма, концентрирует их вокруг очага заболевания и постепенно ликвидирует его. Так же нередко действуют и лекарства: не столько сам их химический состав, сколько вера в его целительное действие обеспечивает успех естественными внутренними силами.
   Процесс верообразования и психические состояния веры являются естественной основой взаимоотношения человека с искусством. Восприятие подлинного искусства погружает человека в состояние веры в реальность, жизненность происходящего с героями в произведениях литературы, кино, театра, музыки, живописи. Читатель, зритель, слушатель, воспринимая произведение, избирает для себя позицию, уверует в нее, включает ее в состав своего духовного кругозора. Возвращаясь из мира художественных образов в реальность, человек переходит в новое психическое состояние веры, в состояние подражания героям, вызвавшим доверие, пробудившим веру в идеал.
   Верообразование и вера лежат в основе и повседневных человеческих отношений. Они нормальны только тогда, когда у людей есть вера в нравственность, верность, честность родных, друзей, любимых, когда есть доверие к сослуживцам, членам коллектива, начальникам, чиновникам, учителям, врачам, торговцам, посредникам, судьям, общественным деятелям и верховным правителям. Общественная жизнь становится нормальной, когда в ней царит и не подрывается вера в общественные идеалы.
   Нельзя не сказать и о том, что повседневное, обыденное психическое состояние веры человека, его неискоренимая потребность верить в успех, удачу, возможность счастья широко используется различного рода чудодеями и шарлатанами. Астрологи, колдуны, гадалки, прорицатели, предсказатели, фокусники, иллюзионисты, авантюристы и прямые мошенники с размахом эксплуатируют это неотъемлемое состояние человеческой психики. Опираясь на стремление людей к обретению успеха в жизни, достижению счастья, на вожделенное желание, даже вопреки очевидностям и обману, получения благ, они обманывают своих клиентов, обирают, грабят их, приводят к разочарованию. Тем не менее, чувство веры не исчезает в человеке и он вновь и вновь попадается на удочку обманывающих его мелких жуликов и недобросовестных крупных общественных деятелей.
   Особенностью процесса верообразования и психического состояния веры является то, что в жизненных отношениях и испытаниях они подвергаются колебаниям, деградации, торможению, сомнениям, разрушению, укреплению, возрождению, отречению и обретению. Они динамичны именно потому, что находятся в неразрывной связи с системой отношений человека и его жизненным опытом. В зависимости от этого жизненного опыта и обстоятельств личность либо укрепляется в вере, либо утрачивает ее, либо прозревает и вновь возвращается к ней, «на круги своя». Постоянным спутником веры являются сомнения. Они поддерживаются в душе человека неудачами, несчастьями, трагедиями, болезнями, катастрофами, размышлениями, противоречиями веры здравому смыслу и очевидным фактам. Когда вера в Бога, в свою звезду не помогает в жизни, а это случается чаще, чем успех, то червь сомнения точит веру. Именно оно, сомнение, и приводит к колебаниям веры, торможению в ее укреплении, к ее разрушению и отречению от нее. Сомнение тесно связано с сознанием, размышлением, выявлением противоречий. Одни виды веры легко совместимы с сомнением. Например, ученый даже обязан подвергать сомнению свои гипотезы, в которые он уверовал. В случае подтверждения сомнений, настоящий ученый легко отказывается от принятых на веру предположений и ищет новые. Хотя и в науке нередки случаи, когда ученый не может расстаться с ложной верой и упорствует в своих заблуждениях. Такие случаи бывали и в биологии, и в философии, и в истории, и даже в физике. Но есть и такие виды веры, которые построены на непознаваемых и непроверяемых догмах, императивах и по самому существу своему не приемлют и не терпят сомнения. Таковы религиозные вероучения, требующие безоговорочного принятия своих постулатов, обрядов. Но так как сомнение свойственно человеческой природе, естественному стремлению человека к выяснению истины, он вынужден, если хочет остаться в рамках веры, подавлять свое сомнение. Это и отражено в классической формуле Евангелия: «Господи, верую! Помоги моему неверию». Вместе с тем очевидно, что элемент сомнения есть одновременно и путь к вере. Преодолевая его с помощью внешних взаимодействий и внутренних самовнушений и убеждений, человек приходит к укреплению веры, ее возрождению в душе, обретению душевного равновесия и покоя. Такова диалектика процесса верообразования и преобразования психического состояния веры: от верования к сомнению и от сомнения к вере. Серьезную опасность существованию веры, особенно в душе ребенка, представляют утрата личных и общественных иллюзий, вероломство и предательство друзей и любимых людей, вероотступничество признанных кумиров, авторитетных вероносителей из религиозных, политических, нравственных сфер. Человеку важно быть психологически готовым к тому, чтобы мужественно перенести удары судьбы, не растерять духовность, не утратить надежду и человечность, веру в себя, людей, Бога, идеалы, мечту. Надежда всегда является частью психического состояния веры. Состояние надежды выражает значительную степень убежденности в реализацию догматов веры, в осуществление идеалов. Веруя, люди надеются на Бога, на лучшую жизнь и мудрость политиков, на достижение счастья, на врачей, на честных людей и, конечно, на себя, на собственные силы. Верить – значит надеяться. Надеяться – значит верить. Надежда есть вера в ее приближение к действительности. Полная утрата человеком веры и надежды, будь то вера религиозная или вера в жизнь, в себя, в общество, приводит к разочарованию. Он становится либо циником, либо приходит к мысли о бессмысленности существования, о самоубийстве как единственном выходе из сложившейся ситуации.
   Было бы опрометчиво считать, что вера может быть только религиозной. Истина заключается в том, что она охватывает все сферы человеческой жизни, проникает во все сферы общественного сознания. Человеческой психике как целостному явлению свойственен определенный баланс веры и знания в отношении к миру. Наряду с религиозной верой существует вера атеистическая. Социальная вера людей в перспективу улучшения жизни общества сочетается с верой в способность тех или иных политических деятелей, например, вывести страну из экономического кризиса или остановить межнациональные конфликты. Научная вера, вера в истинность научных гипотез и предвидений тесно и органично связана с разумом, противостоит суевериям и мистике. Она не является консервативной и застывшей. Напротив. По мере открытия новых факторов, доказательств, подтверждений научная вера переходит в психическое состояние уверенности и, наконец, в твердое убеждение в истинности полученного знания. Нравственно-этическая вера в способность людей внутренне подняться до уровня подлинно духовной жизни переплетается с верой эстетической в духовную силу освоения красоты, в ее способность преображать и облагораживать человека. Индивидуально-личностная вера в себя, в свои возможности, способности и успех соединяется с верой в друзей, близких, окружающих людей, в их порядочность и готовность помочь ближнему.
   Человек может верить во что-то одно, например в социальные идеалы или только в собственные силы, или только в Бога. Но может и одновременно охватывать верообразованием и верой многие области своего сознания. Он способен придерживаться какого-то одного ортодоксального вероучения, переосмысливая в его свете восприятие материального и духовного мира. Но может, будучи эрудированным человеком, основывать свою веру на отдельных положениях, элементах различных философских представлений о мире, разработанных в христианстве и буддизме, в гегельянстве и марксизме, экзистенциализме и сенсуализме. Такой синтез отобранных и подобранных идей представляет собой для личности, для ее духовного мира субъективно-объективную истину.
   Вера человека имеет различные источники возникновения. У разных людей она является неоднозначной по степени напряжения и силе воздействия на поведение и деятельность.
   Прежде всего в человеке возникает вера естественная, обусловленная недостатком жизненного опыта и знаний и выполняющая в сознании компенсаторную функцию. Что знаю как истину, то знаю, а чего не знаю, не могу понять и объяснить, в то верю или не верю. Наряду с верой естественной в сознании человека укореняется вера внушенная. Она попадает в сознание в результате пропаганды, убеждения, манипуляции сознанием, осуществляемых родителями, школой, церковью, средствами массовой информации. Независимо от жизненного опыта и уровня развития, знаний личности, внушаемая вера прочно завладевает всем существом ребенка и сопровождает его всю жизнь. Наиболее интеллектуально просветленной и спасительной является вера обретения, та, к которой постепенно приходит уже взрослый человек в результате испытаний, сомнений, раздумий, собственных духовно-нравственных исканий. Вера в этом случае становится глубоким убеждением, жизненным кредо, мировоззрением, связанным с озарениями и откровениями. Наконец, вера возникает в сознании человека как обоснованное предположение, научная гипотеза, социальное предвидение, базирующееся на фактах и прогнозах. Обоснованная вера всегда содержит в себе проверенные истины, результаты исследований, которые являются своеобразным мостиком к истинам предполагаемым, еще не доказанным и не проверенным.
   По степени эмоциональной напряженности и силе воздействия на поведение человека названные виды веры бывают различными. Вера естественная может быть вполне реалистической, даже практической. А может быть и фантастической, метафизической. Вера внушенная, особенно религиозная, чаще всего обретает черты мистические, что способствует превращению ее в фанатичное верование, не признающее, не терпящее никаких сомнений, противоречий, критических замечаний. Вера обретенная, в зависимости от жизненного опыта и характера человека, становится и фанатичной, и мистически-метафизической, и фантастической. Что касается веры обоснованной, то она не может обойтись ни без реалистических, рациональных предположений, ни без фантастических, не укладывающихся в рамки здравого смысла теорий, домыслов, предвидений.
   Внимательное, обстоятельное рассмотрение понятия и явления веры дает возможность обсудить вопрос о месте веры в структуре психики, сознания и личности. В сфере сознания вера существует, проявляется, осознается, переживается наряду с такими его структурными компонентами, как достоверное знание, суеверные предположения, эмоциональные состояния, волевые решения, интуитивные озарения. При этом психические состояния верообразования и веры возникают и действуют не как изолированные явления, а как проникающие, экстраполирующиеся на все другие компоненты сознания. Даже самая достоверная информация нуждается в субъективном доверии личности. Именно неверие в нее, недоверие ей, неуверенность в ней нередко приводит людей к принятию ошибочных решений и трагическим последствиям. Здесь же обнаруживается органическая связь веры с волевыми решениями. Отсутствие твердой веры в необходимости тех или иных действий вводит человека в состояние неуверенности, нерешительности, подталкивает к необоснованной смене позиций, беспринципности, невольному предательству. Вера в себя, в успех дела помогает идти на обоснованный риск и добиваться положительного результата. Все человеческие чувства, особенно такие, как любовь к людям, Родине, всему живому, уважение к личности, преданность идеалам, милосердие, религиозная медитация, базируются на вере в человека, в Бога, в спасение души, в себя и свою порядочность.
   Суеверия так же основываются на чувстве веры в различные мистические предзнаменования, приметы, предназначения, вещие сны, гадания. Они, собственно, и есть вера, только предрассудочная, суетная, мистическая. Без веры не бывает и интуитивных озарений. Спонтанно, самопроизвольно возникшие в сознании, проникшие из подсознания в сознание решения, творения, идеи, доказательства, убеждения порождают в душе человека уверенность, веру в их правильность и значительность.
   Но вера не только и не просто взаимодействует с другими компонентами сознания. Она может безраздельно и фанатично доминировать в сознании, определять волевые решения, вытеснять достоверное знание, предопределять характер интуитивных озарений и чувств. А может быть потеснена научным знанием, интеллектуальными чувствами, сопровождающими процесс познания. В этом случае между верой и знанием может возникать конфликт, борьба с переменным расширением и сужением сфер знания или веры. Однако вера, поскольку является компонентом сознания, регулирующим отношения личности со средой, устанавливающим равновесие с ней, способствующим ориентировке и самоутверждению, никогда не может быть до конца вытеснена из сознания. Вера всегда компенсирует недостаток, дефицит обоснованного, достоверного знания. Научная же информация способствует переходу сознания из состояния веры в состояние уверенности, формированию убеждения.
   Столь же важное место, как в структуре сознания, занимает вера и в структуре личности. В нее входят потребности, внутренние стимулы и побуждения, мотивы, интересы, перспективы, нравственная свобода, здоровый индивидуализм, способности и одаренность, мировоззрение, особенности темперамента и черты характера. В этом перечне обычно не уделяется должного внимания органично присущему всякой личности состоянию веры. Между тем именно вера, больше чем какой-либо другой компонент, определяет весь ее духовный облик. В вере, будь то религиозной, научной, нравственно-эстетической, социально-политической, проявляется направленность личности. Ею опосредуются духовные потребности, стимулы жизнедеятельности, мировоззрение, мотивы поведения, состояние совести и нравственной свободы, воля и характер развития способностей. Вера и надежда формируют отношение личности к жизни, рождают энергию для ее неуклонного движения к достижению счастья.
   Какое же значение имеет вера в жизни детей, как объективно складывается у них процесс верообразования, формируются психические состояния веры в различные периоды их возрастного становления? Прежде всего необходимо подчеркнуть, что у ребят любого возраста активно идет процесс верообразования, вся их жизнь и сознание наполнены, с одной стороны, состоянием веры и надежды, а с другой – переживанием чувств сомнения, тревоги, недоверия и неверия. Вера обнаруживается, проявляется как свойство психики и регулятор поведения детей прежде всего в сфере мечты, идеалов и фантазии. Они верят, что станут тем, кем хотят стать; что мир их фантастических вымыслов в сущности ни чем не отличается от реальной действительности; что очеловеченные животные, небесные жители, чудовища, колдуны, добрые волшебники, ангелы, домовые, черти и ведьмы пребывают не только в сказках и мифах, но и живут и действуют где-то рядом.
   Вера неодинаковой силы, но одинаково у всех детей, лежит в основе их отношений с родителями, родственниками, братьями и сестрами, с друзьями, учителями, тренерами, кружководами. Только на этой основе возникает эффективное воспитательное общение и взаимодействие. Вера является основой отношения детей любых возрастов к самим себе. Нередко переоценивая себя, они непоколебимо верят в свои силы, способности, в успех и счастье, благодаря чему нередко берутся за непосильные дела и терпят неудачу. Они верят в свою непогрешимость, безгрешность и личное бессмертие. Ребенок, полный сил и бьющей через край биоэнергии, не задумывается о смерти, даже если она и случается где-то рядом. Охранительный механизм веры в незыблемость жизни настолько силен, что жизненный оптимизм ребенка не оставляет в его сознании места для пессимизма и сомнений. Не развращенные современной массовой культурой дети (таких становится все меньше) верят в чистую любовь, в волшебную силу красоты природы, человека, искусства. Эта вера поддерживает и развивает в них не всегда глубоко осознанную, но всегда очищающую высокую нравственность. Дети, не размышляя, изначально, верят стране, в которой они живут, идеологии, которую им внушают, верят печатному слову, всем средствам массовой информации. Очевидно, что именно процесс верообразования, порождаемое им психическое состояние веры являются доминантными, определяющими в отношениях ребенка к миру природы и общества. С неколебимой верой, надеждой и доверчивостью приходят в этот мир дети. Вера составляет фундамент их первоначального мировосприятия.
   Однако вера как свойство психики ребенка не остается неколебимой и неизменной. С одной стороны, происходит естественный процесс перехода состояния веры в уверенность, убеждение, точное, достоверное знание, в познанную истину. С другой стороны, состояние веры в психике ребенка подрывается, подтачивается или просто разрушается в результате вероломства, предательства, лжи и обмана. В детской психике возникают состояния сомнения в людях, недоверия и неверия им, сознание поражается ядом цинизма. Этим чаще всего объясняется разлад воспитательных отношений в семье и школе, слабая эффективность учебно-воспитательного процесса, сопротивление детей воспитанию, их отклонения в поведении и становление как правонарушителей.
   В возрастном аспекте процесс верообразования и возникающие в связи с ним психические состояния веры у детей приобретают характерные особенности. В дошкольном возрасте процесс верообразования совершается в результате непосредственного восприятия мира детьми, доверчивости, принятия всего на веру. Вера ребенка слепа. У него нет достаточного опыта, отсутствует самосознание, осознанное отношение к обману, способность разочарования. В процессе общения, обретения первоначального опыта, вхождения в мир сказок и фантазий ребята накапливают впечатления, духовный багаж для активного действия процесса верообразования. Состояние веры как свойства психики дошкольника возникает раньше появления у него осознанного процесса мышления. Основные реакции организма во взаимодействии с внешней средой осуществляются на основе неосознанной веры, естественной доверчивости, инстинктов, комплексов. Вот почему внушение религиозной веры, чувства, уже в этом возрасте, с ее страхами и надеждами, закрепляется в области бессознательного и сохраняется на всю оставшуюся жизнь.
   Младший школьник сохраняет от дошкольного возраста: непосредственность восприятия и реагирования на основе стихийного, бессознательного процесса верообразования и психического состояния веры. Вместе с тем параллельно с верообразованием происходит активный процесс развития эмпирического мышления. Младший подросток охотно верит в приметы, он немного суеверен, доверяет сказочным героям, допускает возможность существования и чистых, добрых, и нечистых, злых невидимых сил. Он осознает ценность веры и верности в отношениях с людьми и, в целях самоутверждения, добивается от взрослых и сверстников доверия к себе, своим высказываниям и суждениям. Элементы накопленного опыта отношений в семье, школе, на улице, а также эмпирическое мышление, осмысление безнравственных поступков людей способствуют зарождению в сознании детей первых недоуменных вопросов и сомнений, осознанию безнравственности обмана, переживанию первых разочарований, возникновению первых ростков неверия и недоверия. Во взаимодействии с окружающей средой младший школьник доверчив, однако процесс верообразования у него сопровождается начатками критического анализа, стремлением найти подтверждение правильности своей веры. Однако внушенная религиозная вера остается вне критики и владеет чувствами ребенка.
   Старший подросток, отрок и отроковица предпринимают попытки сознательного вмешательства в процесс личностного верообразования, в формирование психических состояний веры. Первоначальное самосознание веры в себя, дружбу, зарождающуюся любовь, Бога, лучшую жизнь, способность совершить что-либо выдающееся является характерным для подростков. Свою веру они стремятся подкрепить собственным эмпирическим опытом, ищут поддержки своей веры и преодоления сомнений у друзей, взрослых, в книгах, жизни общества, искусстве. Доверие к себе своих товарищей-сверстников считают высшим критерием благоприятного статуса в коллективе. Доверие и доверительность в отношениях – главный признак подлинной дружбы. Недоверие, неверие члену группы означает для него практическую дискредитацию и бойкот. Подростки непреклонно требовательны в отношении верности в дружбе и любви. Они бурно негодуют по поводу обмана, вероломства, лжи, предательства по отношению к себе и людям, считая эти пороки самыми низкими, подлыми и безнравственными. Столкновение с вероломством повергает подростков в разочарование, состояние скепсиса, утраты доверчивости. Религизно верующие подростки предпринимают первые попытки осмыслить себя в вере, укрепиться в ней, развеять зарождающиеся сомнения.
   Процесс верообразования и переживания психического состояния веры у юношей и девушек охватывает и стимулирует в основном стремления к счастью, любви, поиски жизненных перспектив, идеалов, духовности и места в жизни. Их вера всегда тесно переплетается с желаниями, надеждами и мечтами, она помогает им жить и с оптимизмом смотреть в будущее. Однако социальная вера современных наших молодых людей в известной мере подорвана кризисом переходного периода, политической и экономической нестабильностью, развалом массовой школы, одуряющим и отупляющим действием массовой культуры. Вера молодежи может существовать как безотчетное состояние ожидания счастья, успеха и радости. Рядом и параллельно с нею осуществляется процесс мышления, осознания содержания веры, поддержания или критической оценки ее. Чаще всего вера влияет на характер мышления молодых людей, направляет его на поддержание и укрепление веры. В их сознании тесно переплетаются объекты, содержание веры и обоснованные убеждения, стремление отстаивать свою веру и обращать в нее сверстников. Как и подростки, даже еще в большей степени, юноши и девушки видят в доверии, в вере в них, в доверительности со стороны друзей и взрослых проявление уважения к себе как самоценной личности. Атмосфера взаимодоверия морально поддерживает каждую личность и укрепляет коллективные связи. Недоверие, подозрительность делает личность ущербной, сеет недоброжелательность, отчужденность и замкнутость в молодежной среде.
   Что касается религиозной веры, то, как правило, юноши и девушки приносят или переносят ее в юность из детского и подросткового возраста. Такая вера существует в душе молодого человека помимо и вне аналитического мышления и доказательств, становится привычным состоянием, облегчающим переживание трудностей, укрепляющим психическое равновесие и волю к жизни. Для большинства же молодых людей, еще вчера не веровавших в Бога, не задумывавшихся о его существовании и значении в собственной жизни, ношение крестов, присутствие на молебнах, при освещении каких-либо объектов, исполнении обрядов крещения, венчания или погребения является не более чем традицией, стремлением следовать моде или хоть чем-то заполнить обрядовый вакуум.
   Как видно, у детей различных возрастных групп процесс верообразования идет впереди и независимо от активного осмысления сущности веры и ее жизненного значения. Это создает реальные возможности, в обход личного критического осмысления ситуации самими детьми, формировать у них в любом возрасте веру в мечту, фантазию, Бога или в суеверия. Использование этой особенности детского возраста в целях погружения ребенка в какую-либо религиозную веру, манипуляция детским сознанием без учета соображений собственного разума детей, есть не что иное, как моральное насилие над незрелой личностью. Нарушается суверенное право растущего человека на самостоятельный выбор, на свободу совести. Его духовность и воля подавляются страхом перед наказанием неведомой силой, стрессовыми и медитационными психическими состояниями. Страх божий закрепляется в обрядовых стереотипах. Оковы насильственно внушенной веры ставят ребенка в безвыходное, безвыборное не свободное положение. Между тем человек, рождаясь свободным существом, не должен быть, без сознательного выбора, пленен одной какой-либо религиозной идеологией, концепцией восприятия мира. В жизни его всегда сопровождает вера в людей, себя, мечту, друзей. Но вера в того или иного Бога должна приходить к нему лишь в зрелом юношеском возрасте, когда в результате образования, развитой эрудиции, широкого кругозора и достоверного знания, в том числе и об основных религиях, он может сделать выбор одной из них или отказаться от религиозной веры вообще. Это возможно лишь на основе плюралистического образования и развитого самостоятельного мышления. Вот почему школа всегда должна быть отделена от церкви, а церковь, чтобы оставаться в рамках нравственности, прав и свободы личности, может создавать свои учебные заведения для детей лишь как просветительные церковные общеобразовательные учреждения, в которых господствуют не религиозный, а социально-исторический и культурологический подходы.
   Переходя к обсуждению вопроса о месте веры как социально-психологического образования в системе воспитательных отношений, в педагогическом процессе и о методах ее воспитания, необходимо подчеркнуть, что она составляет духовный фундамент взаимодействия детей и взрослых. Эффективность и духовная полнота воспитательного воздействия и взаимодействия целиком и полностью зависят от степени доверия, веры друг в друга педагогов и воспитанников. А уровень комфортности ребенка в коллективе напрямую связан с состоянием атмосферы доверительности или разобщенности в детской сфере. Можно сказать, что чем больше веры и доверия в отношениях, тем вероятнее успех в воспитании. При отсутствии веры, доверия, при наличии отчужденности, подозрительности, недоверия педагогические взаимодействия становятся сугубо формальными, формалистическими, принудительно-официальными. В рамках таких отношений, может быть, и возможно достичь позитивного результата в процессе обучения, передачи-усвоения знаний, умений и навыков. Но при этом никак невозможно воспитывать, формировать душу, любовь, совесть, гуманное отношение ко всему живому, достигать взаимопонимания и гармоничного взаимодействия.
   Вера и доверие в воспитательном взаимодействии зависят прежде всего от педагога. Либо он располагает к себе воспитанников, либо отчуждает, отталкивает от себя, вступая лишь в формальные отношения. Для установления атмосферы доверительности в общении с детьми воспитателю необходимо не только и не столько владение какими-то особенными профессиональными умениями и навыками, сколько обладание нормальными качествами нравственной личности. Детей располагает к доверию и укреплению в их душах веры в людей открытость и откровенность педагога; его искренность и непосредственность; способность выполнять обещания, не обманывать и говорить только правду; не слушать сплетен, не наговаривать, не преследовать и не предавать; не прибегать к духовному насилию, злоупотреблению педагогической властью, упорству в собственных заблуждениях. Ребята одаривают доверием людей, имеющих собственные убеждения, свою веру, индивидуальное лицо и верящих, доверяющих им самим. К доверию детей побуждает проявление к ним уважения, готовность выслушать их, понять, прийти на помощь, поделиться своими мыслями и переживаниями, оценками и соображениями, желаниями и мечтами. Доверие и совместная вера детей и взрослых рождаются в их общей работе, разнообразных творческих делах. Ребятам импонирует, когда взрослые делятся сокровенным, интересуются состоянием их веры, помогают обрести, осмыслить, осознать собственную веру, стремятся к сближению веры, рассеивают сомнения в вере и помогают ее укреплению. Воспитанники высоко ценят готовность педагога признаться в собственных заблуждениях, раскаяться в случаях вольного или невольного вероломства.
   Однако все это лишь условия установления взаимодоверия взрослых и детей. Между тем, задача педагога в том, чтобы направить и наполнить процесс верообразования у ребенка, помочь ему приобрести, осознать и утвердиться в вере как духовной основе собственной жизнедеятельности. Поэтому чрезвычайно важным является вопрос о методах формирования верообразования, поддержания и укрепления веры как духовной силы. Методика работы в этой тонкой области человеческого духа основывается на осторожном вмешательстве педагога с помощью внешних средств воздействия в процесс верообразования и перевода их во внутренний мир личности, превращения их в методы самосознания, самосотворения, самоподдержания и самоутверждения веры как основного стимула деятельности и поведения. Поэтому все методы в этой области могут быть разделены, классифицированы на внешние, действующие извне, способствующие верообразованию, поддерживающие в душе ребенка состояния веры, и внутренние, самообразовательные и самовоспитательные.
   Поскольку процесс верообразования начинается у детей со стихийного, случайного возникновения элементов веры, то именно внешние методы верообразующегося характера призваны внести сознательный элемент, помочь ребенку сформировать содержание и направленность веры, придать ей упорядоченный и целостный вид. Методы внешнего целенаправленного вмешательства в верообразовательный процесс достаточно обстоятельно разработаны в педагогике. К ним относится в первую очередь все разнообразие видов и форм убеждения. С помощью обсуждения, дискуссии, диспута педагог имеет возможность ненавязчиво, не оказывая давления на детскую личность, корректировать состояние содержания веры детей, степень их приверженности ее сути и форме. Упомянутые методы позволяют выявить: во что дети верят и не верят, что составляет их жизненное кредо, верят ли они людям и в себя, есть ли у них жизненная мечта и уверенность в ее осуществлении, верят ли в судьбу, в высшие силы, в предсказания, предначертания, предзнаменования. В ходе обсуждений, дискуссий педагог поддерживает состояние веры одних ребят, помогает им духовно утвердиться; высказывает сомнения по поводу характера и направленности веры других; не соглашается с жизненным кредо третьих. А главное – он обращает внимание самих ребят на совершающийся в них процесс верообразования и стимулирует их к самоосмыслению собственной веры, на необходимость дать ей критическую оценку. Верообразование совершается в процессе организованного и неорганизованного общения и взаимодействия со взрослыми, сверстниками, а также под воздействием средств массовой информации. Рассказ, лекция, объяснение учителя на уроке, особенно при изучении предметов обществоведческого и гуманитарного циклов, затрагивают убеждения, взгляды, верования детей. Он подчеркивает мысль о том, что человек не живет без веры и что предметом изучения общества и личности являются не только бесстрастные факты, но и духовное их осмысление, формирование на этой основе убеждений и веры. Большое влияние на процесс верообразования у школьников оказывает их межличностное общение. Педагогу, чтобы воспользоваться методом непосредственного жизненного влияния на веру воспитанников, важно завоевать их доверие и иметь возможность участвовать в доверительном общении с ними на равных. Ему необходимо также контролировать влияние на состояние веры ребят со стороны средств массовой информации и пропагандируемой ими массовой культуры. Речь идет о том, чтобы в процессе общения научить ребят аналитически и критически относиться к этой информации, не принимать все на веру, за истину, не позволять сторонним внешним воздействиям манипулировать своей верой и доверием.
   Большой вклад в разработку внешних методов формирования и поддержания веры в детях и взрослых внесла религиозная педагогика. Среди них, прежде всего, внушение, упражнение, приучение. Все эти методы органично связаны и имеют единую тонкую псевдодобровольно-принудительную, насильственную психологическую основу. Псевдодобровольную потому, что ребенок не осознает и не осмысливает свое вовлечение в религию. Он втягивается в нее под влиянием семьи и религиозной среды, как в общественно одобряемый обычай, в традицию, на основе любопытства, стремления подражать взрослым, участвовать с ними вместе в серьезном и таинственном действе. Насильственную же потому, что ребенок лишен возможности осмыслить суть религии, сделать сознательный выбор и вынужден подчиняться обстоятельствам. Эта вынужденность прочно закрепляется на уровне подсознательного слоя психики внушением религиозных мыслей, образов, чувств с помощью проповеди, воспринимаемой слушателями в церкви в качестве истины в последней инстанции. Большую роль играет коллективное молебствие, вводящее молящихся в состояние медитации, религиозного экстаза, эмоциональное переживание в обход сознания. Укреплению религиозности активно способствует исповедание, откровение перед Богом при посредничестве священнослужителя. Формированию привычного религиозного сознания и поведения способствуют такие формы приучения и упражнения, как соблюдение разнообразных обрядов и установлений. Среди них причастие, участие в службах, соблюдение постов, празднование Рождества, Пасхи, дней святых, соблюдение свадебных и погребальных обрядов, крещения и освящения.
   Внутренние методы верообразования и вероутверждения зарождаются и формируются в сознании самих детей постепенно, по мере их воспитания, осознания ими сути своей веры и необходимости следования ей. Среди внутренних методов, которыми овладевают дети, на первом месте стоят те, что способствуют обнаружению и осознанию в себе элементов веры. Самоанализ, самопознание, самонаблюдение позволяют ребенку внутренне обозреть и осмыслить содержание своей веры, сравнить это содержание с верой своих товарищей, дать ему критическую самооценку и, таким образом, утверждаться в вере или испытывать разочарование в ней. Дети широко пользуются внутренним самовнушением. Они прибегают к этому методу настолько часто и некритично, что нередко пренебрегают очевидной истиной, упорствуют и не хотят отказываться от своих многочисленных верований-заблуждений. Детям свойственна внутренняя медитация, отрешение от реальности, погружение в фантазии и грезы, в эмоциональные, на уровне бессознательного состояния веры, в свой иллюзорный мир, в образы сказок, предвидения искусства, гадания, в свою исключительность и непогрешимость. К внутренним методам верообразования и укрепления веры в собственной душе относится и метод утверждения веры практическим действием, неуклонным следованием по пути веры, исполнением ее предназначений, требований строгим руководствованием ее принципами. Речь идет о соответствии внешнего поведения миру внутренних представлений, о стимулировании верой всех поступков и деятельности человека. В разработку внутренних методов вероутверждения, как и внешних, крупный вклад внесла религиозная педагогика. Среди них и медитация во время индивидуальной молитвы; и погружение в эмоционально-бессознательное состояние фанатичной веры; и волевая самоорганизация на исполнение обетов, заповедей, традиций, обрядов, канонов веры, клятв и зароков, данных самому себе.
   Применение внешних и внутренних методов верообразования, поддержания эмоционально-волевого напряжения психического состояния веры приводит верующего ребенка, как и взрослого, к пониманию необходимости принесения личной жертвы ради торжества веры. Избранная вера, будь то светская, мирская, суетная или религиозная, является для человека самой большой и дорогой духовной ценностью. Практическое утверждение ее принципов необходимо приводит его к мысли о том, что служение канонам избранной веры в идеалы ли, в Бога ли требует от него личной жертвы. Без жертвы просто не бывает ни сохранения и утверждения веры, ни ревностного служения ей. Верующий человек не может быть равнодушным к тому, как окружающие относятся к его вере. Он стремится к утверждению канонов своей веры в сознании других людей или, по крайней мере, борется за возможность ее свободного проявления. Такая борьба требует нравственной свободы и смелости, напряжения духовных и физических сил, времени, готовности пострадать за веру. Истинно верующий не останется равнодушным и к самому себе, своим слабостям и недостаткам. Внутренне он не может лицемерить перед самим собой, закрывать глаза на свои пороки, вести себя не сообразно требованиям своей веры, быть ханжой и фарисеем. Ради нее он безоговорочно идет на самоограничения и лишения, преодоления слабостей духа, на отказ от соблазнов и желаний, на ограничение потребностей, препятствующих жизни в духе веры. Юный человек верит в себя, в возможность достижения успеха в науке, спорте, бизнесе, искусстве, политической или общественной деятельности. Он должен посвятить и подчинить себя избранной вере, тому, что необходимо для ее осуществления: добыванию знаний, постоянным тренировкам, упражнениям, овладению искусством общения с людьми. Он верит в Бога и ему необходимо, преодолевая себя, свой эгоизм, индивидуализм, войти в состояние деятельной любви к людям. Все это и есть преодоление себя, необходимая жертва во имя веры, позволяющая молодому человеку достичь духовных высот и пережить самое глубокое нравственное удовлетворение. Жертва во имя веры, ради утверждения себя в ней и ее канонов в жизни, достижения конкретных результатов не есть искупительная жертва, каковую принес по воле Бога-отца Бог-сын человеческий Иисус Христос во искупление грехов людей. Жертва в мирской вере обусловлена необходимостью жить сообразно вере, противостоять соблазнам и избегать всего, что этой вере мешает, препятствует ей, ослабляет ее. Это, скорее всего, для человека жертва нравственно необходимая, добровольная, спасительная, дающая возможность человеку жить в духе веры, в ладу и гармонии с самим собой, с совестью, быть нравственно свободным и чистым.
   Широкое и умелое использование внешних и внутренних методов верообразования и поддержания веры, опора на искусство создает возможности для возбуждения, чувствования, переживания детьми моментов истины в вере, наивысших пиков интуитивно-эмоционального ощущения истинности веры и своего духовного слияния с ней. Человек переживает свою греховность, чувства стыда, страха божия, раскаяния. Он духовно очищается в душе своей, в помыслах и желаниях от скверны. Результатом такого духовного потрясения, переживаемого в процессе молитвы, восприятия образов произведений искусства, связанных с верой, в момент рефлексии, видений, внезапного озарения возникает сильный эмоциональный подъем, переживание чистого, незаинтересованного нравственно-эстетического наслаждения, духовного блаженства. Это, может быть, самые высокие взлеты человеческого духа, раскрывающие людям тайны подлинно человеческого духовного бытия. В подобных ситуациях у людей возникает неодолимое желание и стремление быть лучше, очиститься, возвыситься до чистой нравственной жизни, стать человечным и возлюбить ближнего как самого себя. Это очистительное психическое состояние, возникающее в процессе восприятия трагедии, было названо Аристотелем катарсисом, т. е. очищением. Аналогичное очистительное действие оказывает на дух человека и психическое состояние веры. Оно вызывает стремление быть достойным ее требований, рождает оптимизм, дает силы для выполнения своего назначения в жизни.
   Таким образом, вера человека возникает и формируется в раннем возрасте. Она является ведущей, стимулирующей духовной силой в душе ребенка, важным элементом стабилизации его психики и регулятором взаимодействия со средой. Вот почему явление и категория веры, наряду с категориями счастья, любви и совести, становится сегодня все более актуальным предметом исследования в области воспитания.

Глава X
НАДЕЖДА – СОДЕРЖАНИЕ ДУХОВНОСТИ И СТИМУЛ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ

   Надежда постоянно и непременно живет в душе каждого человека. Она – неотъемлемый и необходимый компонент духовной и душевной человеческой жизни. Без надежды не бывает активной целеустремленной жизнедеятельности, невозможно поддерживать психическое здоровье и духовные силы в нормальном состоянии. Человек может верить или не верить, любить или не любить, но не питать надежды, не уповать, не надеяться на лучшее будущее, на успех он не может. Надежды окрыляют, вселяют в душу оптимизм, отсутствие надежд опустошает ее, обессмысливает жизнь, ведет к пессимизму, хандре, утрате интереса к жизни. Человек может в большей или меньшей степени осознавать свои надежды, но чем более сознательно он относится к ним, тем более они заполняют его духовную жизнь и стимулируют его жизнедеятельность.
   В орбиту понятия «надежда» входит целый комплекс производных, связанных с ним понятий и словосочетаний, также имеющих жизненно важное психологическое значение. Среди них – «надеяться», «надежность», «обнадеживание», «ненадежность», «безнадежность», «окрыляющая, вдохновляющая надежда», «большие надежды», «призрачная, несбыточная надежда», «иллюзорная надежда», «обманутые надежды», «крушение надежд», «подавать надежды», «питать надежды» и другие. Такое многообразие понятий и словосочетаний, производных от «надежды», отражает непреходящее реальное значение этого психического компонента в духовной жизни людей. В чем же сущность «надежды», ее смысл и значение для человека?
   Сущность надежды может быть определена как психически напряженное интеллектуально-эмоциональное состояние ожидания, упования, с большей или меньшей степенью уверенности свершения желаемого в результате сознательных усилий, благоприятного стечения обстоятельств, счастливой случайности. Надежды всегда проявляются как ожидание счастья, радости, благополучия, удачи, успеха, приобретения добра, избавления от зла, получения удовлетворения, удовольствия, наслаждения. Надежды человека, особенно ребенка, неразрывно связаны с жизненными перспективами. Каждая перспектива, будь то близкая, средняя или далекая, обязательно венчается надеждой на ее успешное достижение. Точно так же, как разнообразные перспективы теснятся в сознании, переплетаясь, взаимодополняя и подталкивая друг друга, череда состояний надежды, то ослабевающих, то усиливающихся, наполняет душу переживаниями, регулирует эмоционально-психологический фон жизни, придавая ему то оптимистические, то пессимистические оттенки.
   Психологически осознанная надежда есть одновременно упование, эмоционально-интеллектуальное переживание, состояние ожидания благоприятных событий и, вместе с тем, мощный внутренний стимул напряженной, целеустремленной волевой деятельности. Если между упованием, ожиданием, надеждой как переживанием и реальностью образуется разрыв, надежды утрачивают жизненную значимость и перерождаются в беспочвенную мечтательность, в призрачную иллюзию. Они перестают быть внутренним стимулом, утрачивают свою возбуждающую сознание, чувства и волю силу. Надежда лишается своего стимулирующего влияния на психику, организм, личность в целом.
   Не опасаясь впасть в большое преувеличение, можно сказать, что человеку присущ психический защитный механизм, благоприобретенный инстинкт надежды на удовлетворение потребностей, сохранение жизни, успешное приспособление к ней. Он образовался исторически в социальной среде, в борьбе людей за выживание. Инстинкт надежды стал генетически передаваемым по наследству свойством самосохранения человека, частью его общего инстинкта самосохранения. Индивид духовно живет чередой постоянно присутствующих в его сознании и сменяющих друг друга надежд. Сначала надежда существует как не до конца осознанная человеком уверенность в его благополучном существовании. Затем, все более и более осознаваемая, порождаемая активным творческим сознанием, становится действенным средством стимулирования жизнедеятельности.
   В общественном сознании социальные ожидания, надежды на светлое будущее или просто на достойную человека жизнь, также превратились в социальный, охранительный для общественной жизни инстинкт. Крушение социальных надежд, утрата иллюзий ведет к общественному массовому разочарованию, отчаянию и даже бунту в целях обретения новых условий и надежд. Поддержание в общественном сознании привлекательных идей, рождающих социальные ожидания и надежды, всеми идеологическими средствами, подкрепление их реальными изменениями положения людей к лучшему есть социально-психологический закон стабильного существования цивилизованного общества.
   Человеческие надежды, теснящиеся в душе, различны по своей направленности, они многоаспектны и выполняют разнообразные по своему жизненному значению функции. В самом общем виде надежды, в зависимости от их характера, можно классифицировать на метафизические, реалистические и иллюзорные.
   К метафизическим надеждам следует отнести те, которые связаны с мировоззрением человека, его рефлексивным отношением к миру духовному и природе, с идеальными духовными переживаниями. Каждый человек определяется относительно Бога или самосущей и самотворящей природы, смысла жизни и своего собственного назначения в этом мире. Обыденное сознание человека ограниченно, предельно, простирается в рамках земного бытия, сужается рамками конкретно-исторической жизни. Научное сознание обретает метафизичность, ибо прорывается в Космос и недра материи, меняет представления о мире. Оно рождает надежды, связанные с бесконечностью мира, раскрытием его тайн, предвидением смены форм бытия и жизни в других мирах, раскрытием неограниченных возможностей человека. Религиозное сознание является полностью метафизическим, прорывается в безграничные просторы Вселенной, в беспредельность, бесконечность и вечность. Человек знает, что он смертен, но надеется на бессмертие и вечность, достигаемые верой в Бога. Религиозное мышление выводит надежды человека за рамки обыденной жизни, мирских забот и страстей, возвышает его над самим собой. И несмотря на то, что на вратах ада начертано: «Оставь надежду всяк, сюда входящий», – каждый религиозный человек надеется, что его минует чаша сия.
   Одни уповают на спасение души и воскрешение из мертвых, другие – на искупление грехов и всепрощение, третьи – на идеальную жизнь в раю, четвертые – на пришествие Царства Божия на Землю. Метафизические надежды есть духовная жизнь человека в самом себе, ибо Бог непознаваем ни в житейском, ни в религиозном опыте. Но именно в том, что метафизические надежды представляют собой содержание духовной жизни, и заключается их практическое жизненное значение для человека. Для одних эти надежды находятся за пределами земной жизни, для других – в поисках путей к Царству Божьему на Земле через исполнение заповедей Христа. Этим определяется и функциональное значение метафизических надежд для человека. Они наполняют жизнь высоким смыслом, стабилизируют психику человека, помогают ему осознать свое значение и назначение в мире. Их социальная функция в том, чтобы в ожидании встречи с Богом подавлять в душе возмущение мерзостями земной жизни, смирять свою волю, очищать душу от скверны негодования и противления злу насилием. Нравственно-эстетическая и воспитательная функция метафизических надежд заключается во включении человека в процесс цивилизованной социализации; в сознательном исполнении нравственных заповедей, обеспечивающих приближение к Богу; в переживании эстетического чувства в процессе богослужений и молитв. Вместе с тем нельзя не обратить внимания и на то обстоятельство, что метафизические надежды играют и негативную роль в жизни человека. Они не только отчуждают людей от жизненных проблем, но и ограничивают сознание состоянием покорности, зацикливают на одном и том же переживании состояния терпения, смирения, покорности и страха, рождают болезненные комплексы, гнетущие психику душевные сдвиги.
   Реалистические, мирские надежды те, которые имеют прагматическую направленность, связаны с практическим осмыслением людьми своего положения в системе межличностных и общественных отношений, своих жизненных целей и перспектив. В личном плане – это надежды на счастье, взаимную любовь, здоровье, успех в делах и карьере, на удачу и богатство, на увлекательную и престижную профессию, на любящих родных и верных друзей, на веселые развлечения и удовольствия, наслаждения духовные и материальные. В коллективном плане – это надежды на самоутверждение в коллективе и возможное лидерство, на избежание конфликтов и защищенность, на взаимопомощь, поддержку и выручку, на успех в коллективном творчестве, на коллективную деятельность и общение, увлечения и развлечения. В общественном плане, особенно в наше неспокойное время, и взрослые, и дети надеются на: мирное небо над головой; скорейший выход из общего кризиса, развала страны и бедности; возможность труда, образования и отдыха; подъем производства и освобождение от экономической, да и политической, кабалы западных друзей и доброжелателей, победивших в холодной войне; возрождение былого величия России, духовную и физическую безопасность обыденного бытия в стране.
   В отличие от метафизических надежд, реалистические надежды не замыкаются в духовной сфере и имеют для человека огромное жизненно-практическое значение. Прежде всего они есть тот духовный движитель, который придает реальный смысл деятельности, стимулирует ее, способствует возникновению в организме жизненной силы и энергии, рождает неистребимое желание достижения результата, осуществления чаяний. Кроме того, что не менее существенно, реалистические надежды выполняют важную психологическую функцию. Наличие в сознании человека осуществимых надежд стабилизирует состояние психики, придает ей нормальный здоровый импульс. Они предостерегают психику от рассеянности, растерянности, бесплодных нездоровых состояний, ощущений пустоты и никчемности жизни. Они оберегают психическое здоровье, увеличивают запас прочности человеческого духа. Пока человек надеется, имеет этот запас – у него есть оптимизм и желание активно действовать. Все системы организма включаются в нормальную работу. Надежда через психические состояния передает энергетические импульсы, активизирующие деятельность нервной, кровеносной, мышечной и других систем организма. Отсутствие же надежд или их крах, безнадежность угнетающе действует на психику и весь организм, образует застой в мышлении и чувствах, в нервных клетках, сосудах и мышцах. Недвижимость и энергетический застой способствуют развитию гиподинамии, создают условия для нервно-психических и сосудистых заболеваний.
   Нравственно-эстетический и воспитательный смысл реалистических надежд в том, что они тесно связаны с идеалами личности, ее прекрасными мечтами и высокими помыслами.
   С одной стороны, они способствуют формированию целеустремленности, дерзновенности, предприимчивости, изобретательности, раскрепощенности, упорства и воли. С другой – высокие и чистые надежды побуждают человека предъявлять к себе высокие нравственные требования. Только будучи моральным, внутренне чистым и душевно красивым человеком, можно надеяться на достойный уважения успех в обществе, в любви и счастье. Стремление к осуществлению надежды организует личность: формирует необходимые черты характера и нравственные свойства. Воспитание реалистической надеждой направлено на формирование внутреннего духовного ядра личности.
   Наконец, иллюзорные надежды, характеризующиеся несбыточностью, фантастичностью, пустой мечтательностью. Эти надежды являются скорее необоснованными субъективными желаниями, которые человек, рассчитывая на чудо, в целях самоутешения, поддерживает в себе мистическим мышлением, различного рода предсказаниями и предзнаменованиями. Иллюзорные надежды обычно живут в среде детей дошкольного, младшего школьного возраста и тайно лелеются подростками. Среди взрослых они особенно сильно распространяются в смутные времена. Изверившись и утратив реальные надежды на лучшую жизнь, люди начинают верить колдунам, предсказателям, астрологам, гадалкам, целителям. Люди знают, что надежды на осуществление предсказаний призрачны и несбыточны. Но все же, пусть иллюзорная, недолго живущая от момента ее зарождения до крушения, надежда заполняет на какое-то время жизненное психическое пространство и создает суррогат оптимистичного существования. Несбыточные надежды касаются самых различных сторон человеческой жизни: и безответной любви, и сказочного благополучия, и безоблачного счастья, и желанной, но недосягаемой профессии, и неожиданной удачи, и божественного благословения.
   Иллюзорные надежды нельзя считать полностью негативным явлением. Конечно, они обманчивы и дезориентируют человека в общественном пространстве. Но в сочетании с мистическими и реальными надеждами они в чем-то забегают вперед, стабилизируют сознание, смыкаются с верой и помогают человеку держаться на оптимистическом уровне бытия.
   Главное заключается в том, что и мистические, и реалистические, и иллюзорные надежды вкупе составляют содержание духовной жизни человека, психологический фундамент его нормального земного существования.
   В человеческом сознании, будь то индивидуальное или общественное, надежда неразрывно связана с такими явлениями духа, как вера, любовь и совесть. Органичная связь надежды с верой в том, что надежда венчает веру, придает ей смысл и жизненность. Без надежды вера абстрактна, оторвана от реальности, мертва. Надежда одушевляет веру. Человек искренне верит лишь тогда, когда твердо надеется, что вера ему поможет, спасет его, что ему простятся грехи, а все просимое у Бога сбудется и осуществится. Не менее органична связь надежды с любовью, искренней, глубокой, интеллектуально-эмоциональной привязанностью человека к природе, людям, всем живым существам. Человек твердо надеется, что его любовь поможет жить тем, кого он любит и, вместе с тем, любовь наполнит смыслом его жизнь, спасет его собственный внутренний духовно-нравственный мир, его самого как человека. Не существует надежды и без поддержки совести. Поступая по совести, человек надеется сохранить и умножить свое мирское благополучие, благосклонность Бога, уважение к себе со стороны окружающих его людей и, вместе с тем, укрепить свою нравственную чистоту, мир с самим собой, внутреннюю свободу, красоту и самоуважение.
   Надежда как явление человеческого духа возникает, становится психической реальностью на основе закона случайности, действующего в развитии явлений природы и общества. Случайны результаты опыления и размножения в фауне и флоре, возникновение стихийных бедствий, проявления капризов погоды. Случайны рождения именно таких детей, какими они появляются на свет, с их одаренностью и индивидуальными чертами характера, течение событий жизни и наступление смерти. Случайны встречи людей, выбор профессии, любовь, успехи и неудачи, достижение счастья или переживание несчастий. Сама судьба человеческая есть цепь случайностей, цепляющихся одна за другую. Если бы в природе и жизни людей все было строго детерминировано, заранее известно, что и как произойдет, то надежда была бы просто не нужна. Зачем на что-то уповать и надеяться, если и так есть твердая уверенность, что такое-то событие произойдет, явление осуществится, а мечта или желание обязательно сбудутся. Надежда в этом случае исключается из сферы человеческого сознания, его психических переживаний. Но в реальной жизни все обстоит не так, происходит иначе. Даже, казалось бы, самоочевидные явления, в результате игры случайностей, могут не возникнуть, наверняка ожидаемые события – не произойти, тщательно продуманная система – не сработать, а предусмотренные обстоятельства – оказаться разрушенными. И, наоборот, самые невероятные вещи, надежда на которые была весьма призрачной, могут осуществиться, неожиданно может свершиться чудо, произойти то, чего произойти было никак не должно. Талантливый человек может остаться за бортом общественной жизни, а дурак или жулик укрепиться во властных или предпринимательских структурах. Стало быть, именно неопределенность, господство случайности в жизненных ситуациях, переплетениях обстоятельств, человеческих взаимодействиях рождает надежду, упование на благоприятный исход событий, на счастье и везение.
   Вместе с тем неопределенность не отрицает того, что психологически надежды могут быть как пассивными, так и активными. Пассивные – это те, которые поставлены человеком исключительно в зависимость от Бога, расположения звезд, судьбы, фатума, предсказаний, других не зависящих от него обстоятельств и факторов. Такие надежды держат людей в состоянии пассивного ожидания, подавленности, нервного напряжения. К пассивным надеждам человеку следует отнести и те, которые он ставит в зависимость от субъективных волевых действий других людей – начальства, чиновников и бюрократов, богатых работодателей и работоотнимателей, хозяев, духовенства и т. п. Эти надежды неизбежно связаны с постоянным разочарованием, переживанием чувств униженности и оскорбленности, возмущенности и бессилия.
   Однако на основании того, что существуют пассивные надежды, что в осуществлении надежд господствует случайность, было бы неверно утверждать, будто человеку остается бездействовать, только ждать и пассивно надеяться. Многие ожидаемые случайности в жизни людей являются не просто счастливым совпадением объективных или субъективных обстоятельств, но и результатом проявления целенаправленного напряжения воли, ума, таланта, трудовых физических усилий. Это и есть психологически активные надежды. Конечно, субъективные волевые усилия могут и не привести к успеху, пропасть даром. Но чаще всего, наперекор неблагоприятным обстоятельствам, удача приходит к тому, кто упорно пробивает себе дорогу, реализует свои способности, не пасует перед трудностями и непредвиденными препятствиями, преодолевает сопротивление завистников и дураков. Надежда только для тех становится упованием, ожиданием успеха, радости и благополучия, а также и стимулом жизнедеятельности, кто борется за то, чтобы задуманное осуществилось, чтобы приблизить счастливый случай, создать благоприятные условия для его осуществления.
   В этих целях человек, живущий многообразными надеждами и активно действующий для их осуществления, должен развивать в себе самом такое нравственное качество, как надежность, что означает верность самому себе, своему слову, долгу, присяге, взглядам и убеждениям. Она проявляется как верность в любви, дружбе, товариществе, моральная устойчивость в службе, в партнерских и всяких иных делах и отношениях.
   Надежность, ставшая внутренним нравственным качеством личности, предполагает неколебимую веру в себя как нравственное существо. Эта вера проявляется прежде всего как ответственность, как непременное оправдание своим поведением, деятельностью собственных надежд и надежд, возлагаемых на человека другими людьми, обществом. Наличие в сознании человека всего многообразия и разнообразия надежд говорит о его духовности, а присутствие в характере личностных свойств, обеспечивающих надежность поведения, о его высокой нравственности.
   Какова же динамика развития надежд у детей различных возрастных групп и социальных слоев населения?
   Все дети, независимо от возраста и социального окружения, могут жить полноценной и счастливой жизнью только в том случае, если они постоянно, осознанно или бессознательно, несут в себе надежду на завтрашнюю радость, если все существо их живет ожиданием этой радости. Надежды и ожидания могут сбываться полностью или частично, угасать и возрождаться вновь, появляться в новом качестве или оказаться иллюзорными и вести к разочарованию. Но эта разнообразная череда надежд, заполняющая сознание детей, влияющая на их эмоциональные состояния и переживания, в значительной мере определяющая настроения и жизненный тонус, составляет неизменный процесс их духовного бытия. Когда речь идет о духовности и духовной жизни детей, прежде всего имеются в виду бесконечные переживания, связанные именно с различными видами надежд, мечтаний и ожиданий, влияющих на направленность личности и ее поведение. Вот почему с педагогической точки зрения чрезвычайно важна проблема воспитания надежд и ожиданий как ядра личности ребенка, их выбор и отбор, определение их минимума, жизненно необходимого для нормального поведения и деятельности в общественной среде.
   К обязательному минимуму надежд, в основном осуществляющихся в жизни ребенка, должны быть отнесены его надежды на: безопасность, любовь со стороны родных и близких; жизненно необходимое материальное благополучие родителей; возможность свободного выбора в поведении и деятельности; нормальный нравственный климат, физическую и моральную защищенность в обществе, семье, школе, в коллективе и неформальной группе. Ребенок вправе надеяться на: возможность богатого человеческого общения и разнообразной творческой деятельности, успех в учебе, высокий статус и самоутверждение среди товарищей, взаимность в любви и дружбе, доверие к себе и успех в разнообразных, в том числе предпринимательских делах. Ему необходимо привыкнуть питать надежды на собственные силы, хотя и с надеждой на помощь со стороны взрослых и товарищей, на то, что его воля и инициатива будут поддержаны, а не подавлены. В обязательный минимум чаяний ребенка входит и бессчетное число мелких бытовых повседневных надежд и ожиданий, казалось бы, незначительных радостей, которыми так богата повседневная ребячья жизнь. Тут и предстоящая прогулка с друзьями, и общение с родителями, и мороженое, и просмотр мультфильма, и коллективная игра, и уход за животными. Такой минимальный, активно действующий механизм надежды и ожиданий является стимулом жизнедеятельности ребенка, возбудителем чувств и силы воли. Он обеспечивает нормальное повседневное функционирование интеллектуальной, эмоциональной, волевой, нравственно-эстетической сфер личности. Отсутствие у ребенка таких надежд и ожиданий или их систематическое неосуществление, переживание на этой почве многочисленных разочарований опустошает его душу, подталкивает к стихийному поиску легкодоступных, часто асоциальных радостей, удовольствий и наслаждений, среди которых и пьянство, и курение, и наркотики, и проституция, и одуряющая массовая культура.
   Педагогическая запущенность детей – это прежде всего запущенность их повседневных надежд и ожиданий, что ведет к отклонениям в поведении, созреванию в них социально вредных и опасных потенций.
   Источики возникновения и развития разнообразных надежд и ожиданий радости у детей коренятся как внутри самого ребенка (внутренние), так и вне его (внешние). К внутренним источникам следует отнести психофизиологические и нравственно-эстетические субстанции. Прежде всего надежды и ожидания детей возникают и зреют на психофизиологической почве, на основе зарождения и постепенного созревания всех сущностных человеческих сил и разнообразных способностей. Ребенок постоянно что-то выдумывает, слушает, импровизированно танцует, рисует, поет, выполняет физкультурные упражнения, творит, мастерит, подражает взрослым, копирует повадки животных и делает многое другое. Он самопроявляется в результате побуждения внутренней энергией сущностных сил, и в результате такого самопроявления зреют и укрепляются сами эти сущностные силы. Чтобы проявиться, а затем и развиться тем из них, которые генетически наиболее полноценны и наделены наибольшей биоэнергией, надо сначала, чтобы все они были задействованы в обыденной жизнедеятельности. Одни из них позднее остановятся в своем развитии на уровне необходимого жизненного использования (чтобы просто слышать или видеть, или осязать), другие будут формироваться дальше на уровне выдающейся способности (чтобы хорошо петь, рисовать, сочинять стихи, конструировать, танцевать). Но в детстве все эти силы сначала должны проявиться в жизнедеятельности одновременно и во всем многоцветии. Вот почему все дети производят впечатление всесторонней одаренности и вот почему все они, а часто и их родители вместе с ними, надеются, что станут художниками, поэтами, композиторами, исследователями и изобретателями. Надежда вырастает на почве пробуждающихся сущностных сил и способностей. А раз пробудившись, надежда превращается в моральный стимул саморазвития этих сил. Надежды зарождаются в ребенке и на нравственно-эстетической основе. Многие черты характера человека формируются в раннем детстве как в общении, так и на генетической основе. У одних рано проявляется упрямство, упорство, настойчивость. У других – тщеславие, самолюбие и честолюбие. У третьих – смелость, решительность, авантюристичность. У четвертых – жадность, жестокость и агрессивность. У пятых – самовлюбленность, нарциссизм, обожание поклонения. У шестых – любовь к людям, природе, животным. У седьмых – эгоизм, хитрость, беспринципность. Каждое из этих направлений развития черт характера и свойств личности побуждает, подталкивает ребенка к выбору тех или иных целей, перспектив, а с ними – надежд и ожиданий радости. Тот, кто упрям и настойчив, надеется порадоваться своим победам в учебе, физкультуре, в увлекших его делах. Честолюбивый и тщеславный уповает на лидерство в коллективе, на победу в соревновании, в конкурсе, чтобы испытать радость от своего превосходства в силе, уме или ловкости над своими товарищами. Решительный и авантюристичный ждет радости от удачной предпринимательской сделки. Жадный и жестокий наслаждается унижением должника и сознанием нажитых или выжатых процентов. Эгоист радуется своей удаче даже тогда, когда она основана на горе и неудаче ближнего своего. А тот, кто любит людей и животных, надеется на радость и получает ее ежедневно в своих отношениях с ними. Самовлюбленный радуется своему отражению в зеркале и тому восхищению, которое испытывают, глядя на него, другие люди.
   К внешним источникам, питающим ребят надеждами, принадлежат отношения, в которые вступают дети, формы организации их жизни, а также богатая, разнообразная информация. Важнейшее место в формировании надежд занимает семья. Эта естественная форма организации жизни способна порождать в ребенке совершенно уникальные, подлинно человеческие надежды, ожидания и связанные с ними чувства, переживания. Нормальная семейная среда, единственная в своем роде, как никакая другая дает возможность человеку оставаться в ней самим собой, быть адекватным самому себе в своих поступках, словах, отношениях. Она благоприятствует проявлениям любви, открытости, искренности, теплоты, сочувствия, заботливости, откровенности и потому является незаменимой для воспитания самых основных человеческих свойств и качеств. В полной счастливой семье ребенок, как объект и субъект любви, естественно вступает, втягивается в уникальные естественные отношения и столь же естественно в его душе рождаются и укрепляются самые задушевные и сокровенные надежды. Во всех сложных ситуациях и перипетиях жизни, в которые попадает ребенок в детском саду, в школе, на улице, в клубе, в его душе, живет неизменная надежда на понимание, уважение, сочувствие, участие, доверие, помощь, спасение, на возвращение в состояние душевного равновесия, успокоения, комфортности. Дома ребенок может излить свою душу, поделиться горестями и неудачами, испытать облегчение от понимания и сочувствия, получить добрый искренний совет. Все это выводит его из состояния суженного, зацикленного, закомплексованного сознания, освобождает от непереносимой тяжести душевных сомнений, беспокойств, страхов, опасений, мук и терзаний. Одновременно в семье ребенок надеется на удовлетворение своих материальных и духовных потребностей. Он ожидает радости от встреч, прогулок, дружной работы на участке, совместных чтений, походов в кино с родителями, братьями и сестрами, от общения, сотрудничества, сотворчества с ними. В нормальной семье ребенок полон надежд на счастье, ожиданий радости повседневного бытия. Вместе с тем в семье не нормальной, в которой родители сами не радуются совместной жизни, не любят друг друга, задавлены нищетой и тревогой о сегодняшнем дне, постоянно ссорятся, пьянствуют, с головой погружаются в мир наживы и спекуляции, ребенок изначально лишается надежды на человеческую радость и счастье. Он становится не просто педагогически запущенным, а человечески ущербным, лишенным надежды на счастье и ожидания радости. Семья первая выращивает или глушит надежды жизни в ребенке.
   Другими важными социальными источниками надежды для ребенка являются школа, общество, средства массовой информации. Хорошая школа и дружный детский коллектив рождают в ребятах надежды и ожидания, которые становятся для них основными побудителями и стимулами к учению и общественному взаимодействию. Каждый ребенок надеется постоянно испытывать радость от успехов в учебе и своих взаимоотношений с другими детьми, он ожидает радости от чувства защищенности, внимания и уважения к себе. Школа дает надежды на радость самопроявления и самоутверждения, дружбы и любви, познания и общения, успехов в самодеятельности и творчестве, труде и занятиях искусством. Именно в школе рождаются мечты о будущей профессии и надежды на возможное овладение ею. Ребенок – полноценный ученик и активный член коллектива, пока в нем живут эти надежды. Для порождения и поддержания жизненных надежд и ожиданий массовая школа должна быть высокоинтеллектуальной, учитывающей индивидуальные стремления и возможности каждого школьника, гуманистической по направленности отношений и демократичной по управлению. Однако современная школа слабо отвечает этим требованиям. Она расслаивается, создается узкий круг элитарных школ. Массовая же школа, как опора общества, все более утрачивает свою организованность, социальную значимость, снижает интеллектуальный уровень общеобразовательной подготовки, ослабляет внимание к решению воспитательных проблем, уходит от ответственности за будущее своих воспитанников. В результате, все меньшее число ребят связывают свои надежды и ожидания со школой. Они переносят их непосредственно в общественную жизнь. Одни живут надеждами на успех своей предпринимательско-спекулятивной деятельности по торговле напитками, газетами, пустыми бутылками, сигаретами, наркотиками. Другие с головой уходят в неформальные объединения и связывают свои ожидания радости с одуряющей массовой культурой. Третьи, число которых с каждым годом растет, надеются обрести благополучие, получать радость и удовольствие с помощью преступной деятельности: воровства, мошенничества, насилия. Такого рода надежды подростков и молодежи, вольно или невольно, активно поддерживаются средствами массовой информации. По телевидению и в кино систематически демонстрируются криминальные фильмы с благородными, вызывающими чувство симпатии героями-преступниками. Книжный рынок перенасыщен произведениями детективного, сексуального, примитивно-развлекательного жанра. В газетах, на радио и телевидении изобилует необъективная, порой лживая информация, смакуются криминальные и пошло-скабрезные истории, безнаказанные авантюры, бесстыдные разграбления народного достояния. Сама социальная среда становится криминально насыщенной и выводит социальные надежды и ожидания покидающей школу молодежи на грань преступления.
   Нельзя обойти вниманием и такой внешний источник надежды, каковым является церковь. Она распространяет метафизические надежды на прощение грехов; на удачу в деятельности, освященной церковью; на утешение в несчастьи и горе; на радость очищения и медитации; на спасение души. Сегодня значительная часть молодежи, лишенная какой-либо общенациональной идеи, обделенная вниманием семьи и школы, все более связывает свои ожидания с надеждой на Бога. И хотя многие молодые люди сознают, сколь призрачны и иллюзорны эти надежды, их душа, тронутая холодом идейно-духовного кризиса и вакуума, заполняется религиозными и даже мистическими переживаниями. Церковь как социальный институт надежды и стабилизации общественной жизни все более активно выполняет свою социально-стабилизирующую функцию в молодежной среде.
   Формирование детских надежд, наряду со знанием их основных источников, требует изучения динамики изменения качественного нравственно-психологического состояния сознания надежд у детей различных возрастных групп. Дошкольник еще не осознает надежды в качестве компонента своей духовной жизни. Он, скорее, полон неосознанного инстинкта ожидания радости и не столько завтрашней, сколько уже сегодняшней, сиюминутной. Он нормально чувствует себя, когда получает удовлетворение на все свои непосредственные запросы. Стихийная череда его надежд и ожиданий существует как подсознательное эмоциональное состояние, как оптимистический тонус жизни. В желаниях и ожиданиях ему свойственны фантазии, выдумки, нереальные предположения, которые переплетаются с весьма реалистическими запросами. Дошкольник надеется на сказочных персонажей, на одушевленных в его сознании животных, на выдуманных им самим добрых волшебников. Эти персонажи будут играть с ним, подарят ему игрушки, принесут ягод, апельсинов, бананов, варенья и конфет, всего того, чего сегодня лишена большая часть наших детей. И хотя эти надежды малыша иллюзорны и призрачны, они занимают его сознание, определяют надежды и ожидания. И их несбыточность не очень расстраивает его, поскольку он получает удовольствие от самого процесса выдумки и связанных с ним переживаний. Вместе с тем ребенок надеется и на вполне реальные вещи. Он полон привычных ожиданий ласки мамы; внимания со стороны отца; удовольствия от игры и общения с братьями, сестрами, сверстниками; подарков, которые могут быть преподнесены родными и знакомыми. Не вполне и не до конца осознанно, маленький человек надеется на то, что все его ожидания сбудутся и доставят ему огромную радость. Но эти, казалось бы, вполне реальные, осуществимые желания сбываются не всегда, ребенка ожидает разочарование, которое он переживает как обиду, неприятность, маленькую трагедию и недоброжелательство. Однако эти переживания столь же эмоционально сильны, сколь и кратковременны. Ребенок, живущий в нормальной среде, быстро утешается новыми радужными надеждами и ожиданиями радости. Что касается метафизических надежд, то несмотря на усиленное внушение многим дошкольникам с раннего возраста упований на Бога, они не овладевают сознанием и чувством детей, не формируют у них подлинную религиозность. Такое внушение, опираясь на бурное воображение малышей, порождает в их душах лишь безотчетный страх и суеверия.
   Младший школьник, как и дошкольник, живущий ожиданием сиюминутного удовольствия, уже способен задумываться и о завтрашней радости. Ему свойственны мечтания, более осознанные ожидания грядущих в ближайшем будущем приятных событий. В этом процессе он уже более осознанно опирается не только на внешние источники ожидания радости, но и на внутренние. Его все более обнаруживающиеся способности, активизирующиеся сущностные силы, дифференцирующиеся интересы стимулируют разнообразную деятельность. Младший школьник с увлечением играет в спортивные и сюжетные игры, рисует и срисовывает, танцует и поет, соревнуется и соперничает. Он с радостью и нетерпением ждет завтрашнего дня, субботы и воскресенья, следующей недели, когда вновь, вместе с друзьями, можно будет включиться в игру, с родителями – в круг домашних дел и событий, в работу на участке, в поле, в саду, целиком отдаться любимому делу. Семья по-прежнему остается для него источником радости, надежды и ожидания любви, доброты, человечности. Между девочками и мальчиками возникают первые симпатии, пока неустойчивые и случайные, но все равно доставляющие им радость общения, вселяющие надежды на внимание, сочувствие, дружбу, взаимную высокую оценку. Они пробуждают неосознанное, беспричинное, но приятное возбуждение, сопровождающееся безотчетным желанием стать лучше, красивее, добрее, привлекательнее для объекта симпатий и окружающих людей. И хотя мальчики и девочки стесняются этих первых ростков любви, поддразнивают друг друга, прячут чувства под покровом внешнего равнодушия и безразличия, трепетная тайна и ожидание радостных встреч живет в их душе. К сожалению, даже у младших школьников, это чувство сегодня опошляется и уничтожается бессовестной пропагандой в средствах массовой информации секса, пошлости и беззастенчивости в интимных отношениях между молодыми людьми. Метафизические надежды, как и у дошкольника, носят неосмысленный характер, проявляются в виде суеверий и в страхе перед неизвестностью. Тем не менее, радость жизни, повседневная надежда на счастье, ожидание удовольствия остаются основой и смыслом существования ребенка. Его увлекает и радость успешного труда, преодоления препятствий, заботы и благородного поступка. Однако к концу этого возрастного периода многие дети утрачивают надежду на радость от учебного труда. Конечно, учебный труд держится не только на удовольствии, но и на постепенном осознании долга и ответственности перед собой, родителями и обществом. И тем не менее, искра надежды на радость в учебе должна жить в душах детей. Это надежда на заинтересованность хотя бы в каком-либо одном предмете, на успех в учении, на помощь товарищей, на доброе и внимательное отношение учителей, на понимание случающихся неудач родителями. Но наша сегодняшняя массовая школа не оставляет у ребят надежды на радость получения образования. Официальная установка на формальное прохождение детьми курса основной школы, рано или поздно, но уже и в начальных классах, осознается учащимися. Перевод неуспевающих в следующий класс, отсутствие индивидуальных занятий и внимания к каждой отдельной личности, а также элементарных материальных условий, открытие тонкого слоя элитарных школ – все это убедительно доказывает детям бесперспективность их учебы. Отсюда – падение интереса к учебе, снижение интеллектуального уровня общего образования, разрыв в сознании детей внутренних связей между образованием и жизненными ожиданиями. Многих из них духовно спасают иллюзорные надежды, ожидание того, что все само собой устроится и в жизни удастся добиться успеха, независимо от успехов в ученье.
   Эти процессы бесперспективности учения, обнаруживающиеся уже в начальных классах, еще в большей степени обостряются для детей подросткового возраста. Свои надежды и ожидания радости подросток, в значительно большей степени чем младший школьник, связывает с общением в коллективе, в школе, на улице, в неформальном объединении. Он утверждает себя как личность в кругу товарищей. У многих ребят падение интереса к школе компенсируется его возрастанием к деньгам, заработку, спекуляции. Они торгуют газетами, водой, сигаретами, собирают пустые бутылки, выполняют подсобные работы в кооперативах. Надежды и ожидания сужаются до размеров мизерного заработка. При этом бизнес, из побочного дела, превращается в сознании подростка в главное занятие и вовсе вытесняет учение. Идея образования, борьбы за знания заменяется идеей бизнеса и обогащения. А между тем, подростковый возраст – это возраст прекрасной мечты, широких жизненных планов и радужных ожиданий. Подростку свойственно осознание себя как личности, расширение круга своих потребностей, желаний и жизненных перспектив. Он мечтает о романтических делах, перспективных профессиях и героических свершениях. Источники, питающие его надежды, перемещаются из семьи в жизнь школьного коллектива и общества. И хотя эти ожидания несут в себе значительный элемент иллюзии, подросток предпринимает реальные усилия для их приближения и реализации. Он с увлечением включается в те дела, которые, по его мнению, способствуют осуществлению его мечты и поддерживают в нем надежды.
   В связи с нравственно-эстетическим осознанием, оценкой своей личности и половым созреванием, подросток все больший интерес проявляет к представителям другого пола и сексуальным проблемам. Многие ребята переживают острые противоречия между возникающими чувствами симпатии, любви, чистыми идеальными переживаниями и мучительными сексуальными возбуждениями и влечениями. Современная социальная ситуация, в которой значительное место заняли широкая пропаганда секса и порнографии, бесстыдного отношения к обнаженному телу, пренебрежения к сентиментальности, вытесняет из сознания многих подростков надежду на подлинную любовь, вселяет и поддерживает ожидания лишь голого сексуального наслаждения.
   Подросток задумывается о смысле жизни и своем месте в этом мире. Волна религиозных веяний, усиливающаяся в общественном сознании, захлестывает и его мышление. Он думает о Боге и решает для себя проблемы веры и неверия. Однако свои чаяния и надежды подростки связывают не только с Богом, но и с суевериями, предсказаниями, приметами. Подлинная и чистая религиозность свойственна лишь отдельным отрокам. В массе же своей религиозную символику они рассматривают и в качестве амулетов счастья, и как модные, эстетически значимые для них украшения.
   В целом, психологически, подросток полон радужных устремлений и надежд. Надежда на успех, на лучшее будущее, на случай, везение и счастье составляет самую суть его формирующейся личности и определяет его психологическую ауру. Поэтому крушение надежд и разочарования переживаются им остро эмоционально, вводят в стрессовое состояние бесперспективности жизни, суженного, зацикленного сознания.
   Юность – возраст радужной романтичной мечты и надежд на ее осуществление. И хотя мечты юности нередко слишком идеальны, призрачны, они постепенно уточняются, корректируются и приобретают очертания реальных жизненных планов – перспектив с надеждой на их исполнение. Это надежды на интересную профессию, престижное положение в коллективе, настоящую духовно-сексуальную любовь, на счастье и везение в жизни. Молодые люди уже отдают себе отчет в том, что надежды на успех в любом деле могут быть реализованы прежде всего за счет собственных целенаправленных настойчивых усилий. В труде, бизнесе, учебе, спорте, самовоспитании, искусстве, даже в любви требуется полная самоотдача, наиболее активное проявление своих способностей и личностных свойств.
   Вместе с тем современная кризисная, переходная ситуация затуманивает жизненные перспективы значительной части молодежи, лишает ее радужных надежд. Падение престижа и сокращение возможностей получения полного среднего образования, невостребованность обществом образованных людей, общее снижение жизненного уровня, обогащение не за счет честного труда, а за счет спекуляции и сомнительных авантюр, возрастающий культ эгоизма, наживы, примитивного удовольствия – все это притупляет сознание юношей и девушек, приземляет и обедняет их духовные потребности, стремления, социальные ожидания. Появились и умножились группы молодежи, надеющиеся лишь на получение удовольствия любыми средствами, за счет спекуляции, сутенерства, обмана, преступлений. Они не связывают свои надежды с высокими стремлениями служения обществу, идее, идеалу, а пользуются предоставленной им свободой от труда, общественных обязанностей и забот. Эта их позиция находит сегодня и идеологическую поддержку.
   Юноши и девушки, как и подростки, остро переживают крушение своих надежд и ожиданий. Как душевную драму переживают они неудачу в любви, провал на экзаменах в вуз, невозможность поступить на интересующую работу и заняться любимым делом. Значительная часть молодежи связывает свою духовную жизнь с религией. В ней она находит и утешение в связи с утратой иллюзий, крушением надежд, и возрождение новых ожиданий, осуществимых с помощью Божией, и осознание своего места и назначения в этом мире. Жизнестойкость юности проявляется в том, что она способна к постоянному обновлению своих жизненных целей, планов, перспектив, а стало быть, и к возрождению надежды, делающей жизнь осмысленной и стабильной.
   Таким образом, в связи с возрастными изменениями ребенка, надежда как ожидание радости претерпевает эволюцию от неосознанного инстинкта до глубоко осознанного стимула жизнедеятельности, важного компонента духовности.
   Надежда сама по себе всегда рождается в сознании ребенка, но не всякая может оказаться полезной для него и не всегда он может найти в себе силы для ее осуществления. Поэтому необходима специальная работа педагога, воспитателя, направленная на то, чтобы помочь ребенку обрести, осознать жизненно важную для него надежду и опираться на нее духовно в решении жизненных задач, достижении поставленных целей. Эта работа осуществляется с помощью общих и специальных методов воспитания. Все методы воспитания надежды условно можно подразделить на косвенные, опосредованно влияющие на формирование надежд, на их возникновение в сознании ребенка, и на прямые, непосредственно способствующие осознанию, переживанию надежды, активизации ее стимулирующего действия.
   К первой группе косвенных методов, создающих почву для появления надежд, относятся те, которые способствуют развитию сущностных сил детской личности. Можно сказать, что чем более развиты сущностные силы, природные данные организма, тем более оснований для возникновения самых разнообразных надежд, создающих психически нормальный фон и тонус жизни. Наиболее действенными методами в этой сфере являются научение, упражнение и закрепление, т. е. те, которые расширяют кругозор, развивают мышление и воображение, формируют умения и навыки ребенка, способствуют самоутверждению в той или иной деятельности, уверенности в своих силах и успехе. В учебной деятельности ученик приобретает знания, научается навыкам чтения, письма, счета, решения задач, трудовым умениям, что окрыляет его надеждой на успешное освоение различных предметов и видов деятельности. Творческие упражнения активизируют умственные и физические силы, выявляют специфические способности, например в математике, поэзии, рисовании, музыке, физкультуре, труде, что уже в сравнительно раннем возрасте порождает у детей надежды на выбор увлекательной профессии. Закрепление знаний, умений и навыков, свободное владение ими вселяет в ребенка уверенность в своих силах и надежду на успех. В современных условиях формированию жизненной надежды подростков и юношей способствуют научение, упражнения и закрепление знаний, навыков в области экономической деятельности. Знания и умения, практическое участие в сфере предпринимательства, торговли, брокерского и банковского дела вселяют в юного человека надежду на обогащение, возможность стать богатым. И хоть эта надежда может быть реализована лишь для немногих, ее осуществление также требует развития определенной природной основы путем научения, упражнений и закрепления. Процесс научения рождает надежды, а жизненный успех их укрепляет и расширяет.
   Ядром второй группы косвенных методов, формирующих духовную основу развития жизненно важных надежд в человеке, являются, по существу, все основные методы нравственного воспитания. Формирование духовно и реально ценной надежды – это прежде всего воспитание нравственной личности, развитие в ней таких черт характера, как оптимизм, целеустремленность, расчет на собственные силы, настойчивость и воля в преодолении препятствий, стремление к самопознанию, способность нравственного размышления, трезвой оценки своих способностей и возможностей. Самопознание и самооценка дают возможность подростку, юноше, девушке реально осознать то, на что они могут рассчитывать, надеяться, какого успеха могут ожидать в той или иной деятельности. В этом процессе им активно помогает нравственная оценка, которую дают их личности воспитатели, педагоги, родители, окружающие взрослые люди и товарищи. Переоценка детьми своих способностей, самовлюбленность и избалованность формируют в их сознании иллюзорные, несбыточные надежды и травмируют души по мере их крушения. Важно внушать детям трезвый оптимистический взгляд на жизнь и свое будущее, формировать целеустремленность, желание во что бы то ни стало добиться своего, преодолеть самого себя и прийти к положительному результату. Этому способствует развитие силы воли, решительность, опора на собственные силы. Развитие нравственно-волевых черт характера формирует в сознании ребенка реальную активную надежду, которая делает осмысленной его жизнь и поддерживает в нем понимание необходимости дальнейшей борьбы за достижение поставленной цели.
   Однако косвенные методы не столько формируют саму надежду, сколько создают условия для ее возникновения в сознании ребенка. Именно это требует выделения третьей группы методов, которые прямо и непосредственно способствуют зарождению разнообразных и многообразных детских надежд. Прямые методы, по своей нравственно-психологической и функциональной сущности, предназначены, во-первых, для разъяснения ребенку содержательной сущности надежды, степени ее реальности, сбыточности, осуществимости; во-вторых – для выявления конкретных средств и способов ее осуществления; в-третьих – для стимулирования активности, практической деятельности самих детей по осуществлению, претворению в жизнь их надежд. Каждый прямой метод несет в себе возможность одновременного выяснения содержательной сути надежды, ее конкретной организации и стимулирования. Так, внушение, обсуждение, разъяснение нравственно-эстетических идеалов подросткам и юношам формирует у них надежду на обретение высоких человеческих свойств и качеств, на духовную чистую жизнь и спасение, охранение своей души от подлости, разврата и бессовестности. Одновременно идеалы истины, добра и красоты стимулируют нравственную деятельность, способствуют ее организации, побуждают воспитанника действовать в соответствии с их требованиями. Идеал честного образа жизни, подлинно человеческого поведения для детей одновременно и надежда и стимул осуществления высоких стремлений. С формирующимися идеалами ребята тесно связывают свои жизненные планы, мечты, социальные и личностные ожидания. В этой области идеальной жизни воспитанников широко применимы такие методы, как актуализация мечты, постановка ее в центр их жизненных планов и социальных ожиданий; активно-деятельностное ознакомление с разнообразными профессиями, встречи с интересными людьми; практическое участие в различных видах общественно полезной, трудовой, интеллектуальной, эстетической, физкультурной и иной деятельности. Результатом такого активного введения подростков, юношей и девушек в реальную жизнь, поощрения и стимулирования их стремлений всегда будут возникающие, формирующиеся, меняющиеся, но неизменно присутствующие в их сознании надежды. Именно они наполняют зарождающуюся молодую жизнь смыслом и обеспечивают ее оптимистическое восприятие юными людьми. Наконец, действенным методом формирования надежд у детей является перспектива. А.С. Макаренко детально разработал организацию завтрашней радости воспитанников путем постановки и реализации близких, средних и дальних перспектив. Психологически действенный, стимулирующий и организующий смысл педагогической перспективы заключается именно в том, что она порождает надежды на обретение радости, которые постоянно сбываются, практически реализуются. Педагогическая перспектива– это и есть организация осуществления желанной надежды. Она приучает ребенка не строить надежды на песке, не надеяться на какие-либо потусторонние силы, на фантастические вымыслы, а обдумывать реальные жизненные перспективы, ставить их перед собой и, в процессе деятельного стремления к ним, надеяться на их осуществление.
   Таким образом, обсуждение проблемы надежды убеждает, что она имеет для людей не только философский, религиозный, социально-психологический, но и педагогический смысл. Вместе с категориями счастья, совести, любви и веры, надежда органично входит в содержание формирования нравственно цельной детской души.

Глава XI
ЧЕСТЬ И ДОСТОИНСТВО В СТАНОВЛЕНИИ И САМОУТВЕРЖДЕНИИ ЛИЧНОСТИ

   Проблема чести и достоинства личности имеет всеобщее, цивилизационное значение, поскольку прямо и непосредственно связана с правами человека, его осознанием себя в качестве такового. Лишение прав и свободы людей ставит их в положение бесчестия и унижения, растаптывания человеческого достоинства. Тем более эта проблема жгуче актуальна в обществе, в котором честь и достоинство народа, отдельной личности, их стремление к свободе попирались и подавлялись веками, вытравлялись из сознания как зараза. Делалось все, чтобы из поколения в поколение, едва ли не генетически, передавалось ощущение людьми своей ничтожности, жертвенности, подлости и рабской покорности. Сначала татарское иго, крепостное право, беззаконие самодержавия, а затем и репрессии лишали человека личности, какой-либо внутренней свободы и самостоятельности, превращали в объект насилия и манипуляции, в субъект страха, растерянности и рабского бытия. В таких условиях лишь отдельные индивидуальности, сформировавшиеся как внутренне свободные существа, несмотря на гонения, сохраняли чувство чести, достоинство и боролись за их неприкосновенность.
   Мало что изменилось в нашем обществе и сегодня. В условиях так называемой демократии и свободы, а по существу правового беспредела, традиционного презрения к закону и уважения к беззаконию, более всего расцвела торговля совестью, бесстыдством и традиционное унижение чести и достоинства граждан. Унижена национальная честь и гордость людей, живущих неизвестно в каком государстве и при каком общественном строе, принимающем подачки гуманитарной помощи для здоровых и работящих людей. Основная масса народа обесчещена стремительным обнищанием и сознанием того, что за их счет обогащаются бывшие и нынешние аппаратчики, чиновники, спекулянты, авантюристы и просто преступники. Народ унижен стоянием в очередях за продуктами, врачебной помощью, лекарствами, справками, скудной по сравнению с ценами зарплатой. Он не имеет возможности даже роптать, потому что в этом случае ему могут просто вообще ничего не дать, все отобрать и оставить без надежды защитить свои права, достоинство и честь. Трудящийся унижен и оскорблен лишением реального права на труд, отдых и образование. В отношениях между людьми, особенно среди молодежи, процветает амикошенство, взаимные поношения нецензурной бранью, оскорбления, сексуальное бесстыдство, полное забвение чувств чести и человеческого достоинства.
   Состояние отношения людей к чести и достоинству в обществе отражается и на школе, общественном воспитании. Многие дети лишены возможности летнего отдыха, получения полноценного общего образования, нормального питания. Это гражданское унижение не осознается многими детьми. Зато неуважение к личности в среде ребят, использование силы в разрешении конфликтов, небрежность в отношении к детям со стороны педагогов – прямо и непосредственно переживается многими детьми как бесчестье, позор и унижение.
   Где же выход? Конечно, необходимо наводить порядок в обществе, совершенствовать законодательство, насаждать цивилизованные отношения и соблюдать права человека. Однако рассчитывать на то, что все это можно осуществить в течение жизни одного нынешнего поколения, значит не учитывать реального положения дел, питать иллюзии, заведомо неосуществимые надежды. Стало быть, выход один. Он заключается в усилении педагогического внимания к воспитанию чести и достоинства у подрастающих поколений, которые, в исторической перспективе, сменяя друг друга, создадут культуру взаимного уважения чести и достоинства между людьми.
   Но прежде чем обсуждать проблемы воспитания этих чувств, важно выяснить, в чем же сущность понятий «честь» и «достоинство», каково их родственно-понятийное окружение, их взаимозависимость и взаимодействие между собой.
   Понятие чести происходит, по всей видимости, от таких понятий, явлений в человеке и человеческих отношениях как честность, стремление к моральной чистоте и незапятнанности. В самом деле, человек чести всегда честен по отношению к Родине, другим людям, своим занятиям, долгу, обязанностям и обязательствам. Он морально чист, не запятнан, пользуется отменной репутацией и уважением в обществе. Сомнение общественности в чести глубоко уязвляет честного человека, побуждает его к активным действиям по восстановлению общественного уважения к себе.
   Буквально с момента образования общества люди испытывают чувство чести и заботятся о своей репутации. Одним из наиболее сильных наказаний для человека, нарушившего правила чести, является лишение общественным мнением этого человека чести, переживание им состояния бесчестия и позора. Бесчестию подвергают струсившего солдата, коррумпированного чиновника, нарушившего присягу, законы морали, президента страны (импичмент), проворовавшегося хозяйственника, авантюриста-предпринимателя, лживого политика, завравшегося журналиста, что перекрывает им путь к деятельности. Нередко с помощью лжи, обмана, клеветы, оговоров, анонимок стараются специально очернить человека, «подмочить» его репутацию, лишить чести в общественном мнении, создать ореол одиозности с тем, чтобы перекрыть ему путь к общественной деятельности, занятию постов, к предпринимательству и создать вокруг него общественный вакуум.
   Все это убедительно доказывает, что честь представляет собой социально-этическое чувство честности, моральной чистоты, переживаемое людьми, включающимися в общественные отношения в различных странах, принадлежащими к неоднородным слоям общества, семейным кланам, профессиональным союзам, общественным организациям и разнообразным государственным структурам. Как в прошлом, так и в настоящем люди говорили и говорят о чести гражданина, не смеющего предавать и позорить честь своей страны, переживающего ее беды и страдания как свои собственные; о чести офицера, для которого незапятнанная честь мундира превыше всего; о чести купца, слово которого нерушимо; о чести женщины, символе ее чистоты; чести дворянина, принадлежащего к избранным слоям общественной элиты; о чести рабочего и крестьянина, добротно делающих свое дело; о чести врача и учителя, жертвенно относящихся к своей профессии; о чести политика и журналиста, стремящихся не вводить в заблуждение народ и быть его честными слугами. В чести концентрируется отражение общественной ценности личности, ее морально-профессионального облика в сознании окружающих людей. Честь, высокая и прочная репутация человека как гражданина, личности и профессионала есть то, что держит человека на высоком моральном уровне в системе общественных отношений, способствует достижению благосостояния и укреплению уважения к самому себе. В индивидуально-психологическом плане сознание и чувство чести реализуются в человеке как моральное переживание своей общественной значимости, состояния своего социального статуса, как модно выражаться сегодня – имиджа. Это чувство может приносить удовлетворение, когда честь человека уважается людьми, и вместе с тем может стать источником душевных мучений, терзаний и страданий, когда она несправедливо уязвлена и поругана.
   Понятие чести является родовым по отношению к целому ряду родственных понятий, отражающих позитивные и негативные моральные явления в человеческих отношениях. К позитивным относятся не только уже упоминавшиеся честность и чистота. Сюда можно присовокупить еще такие, как гордость, публичное переживание удовлетворения от своей принадлежности к стране, обществу, социальному строю, профессии, клану, от результатов своей деятельности. Также и здоровое честолюбие, переживание человеком внутренней потребности высокой оценки обществом его деятельности, желание почета, чествований, общественного внимания. Не все однозначно положительно относятся к этому чувству, но оно, как увидим далее, имеет непосредственную связь с чувством человеческого достоинства. Такие понятия, как благочестие и благочиние, связаны с неуклонным исполнением религиозных установлений и почитаемым среди верующих нравственным поведением.
   К негативным явлениям и понятиям, связанным с честью человека, относятся такие, как бесчестие и позор, переживание справедливого или несправедливого общественного презрения и поношения. Сюда же относятся и понятия гордыни, гонора, кичливости. Это качества людей, возведших для себя свою честь в абсолютную ценность и пренебрегающие ею у других. Они заносчивы, надменны, высокомерны, презрительны в отношении окружающих. Им мнится, по меткому выражению М.Е. Салтыкова-Щедрина, будто они Бога держат за бороду, хотя Господь-то им уже ямку приготовил. Гордыня, честолюбие характерны для людей самовлюбленных, самонадеянных, склонных переоценивать свои способности и нравственные качества. Честолюбие вкупе с корыстолюбием толкает их на преступление и предательство, на утрату подлинной гражданской чести.
   Итак, понятие чести и бесчестия отражает неотъемлемые качества и свойства личности, живущей в обществе и зависящей от общества. Однако человек становится личностью не только тогда, когда неразрывно связан с обществом, зависит от него и добивается чести занять в нем определенное положение, что дает ему возможность гордиться своей карьерой. Личность еще и сама по себе нравственно самоценна, внутренне содержательна, автономна и духовно независима.
   Этимология понятия «человеческое достоинство» указывает на его неразрывную связь с такими понятиями, как стоимость и ценность. Речь идет, конечно, не о меновой, рыночной стоимости, а о духовно-нравственной ценности личности, не имеющей рыночного выражения. Человек, продающий себя в качестве предателя, взяточника, проститутки, лишен духовно-нравственного стержня, не обладает чувством собственного достоинства. И наоборот. Люди, исполненные достоинством, знающие себе нравственную цену, не имеют меновой стоимости, они соотносят свое поведение лишь с внутренне принятыми нравственными принципами. Если состояние чести человека зависит от его общественного положения, отношения к нему общества, то достоинство определяется его отношением к самому себе как духовно-нравственному существу. Человеческое достоинство есть нравственно-психологическое состояние, чувство, переживание, эмоционально окрашенное осознание человеком своей духовно-нравственной ценности, самостоятельности, внутренней свободы, суверенности. Более всего человек духовный ценит и оберегает свою внутреннюю интеллектуально-нравственную свободу и духовную независимость. Он осознает свое достоинство как способность делать свободный выбор поведения, самому решать свою судьбу, устраивать свои дела, нести за свои поступки всю полноту ответственности. Он никому не позволяет помыкать собой, не считаться, унижать и издеваться. Он запрещает себе совершать поступки, противоречащие его убеждениям и нравственным принципам, унижать себя в себе самом, перед самим собой. Он уважает себя и не позволяет уронить, унизить свою нравственную свободу, запятнать себя безнравственностью. Вместе с тем человеку с достоинством свойственны понимание и уважение достоинства, внутренней свободы и суверенитета другого человека, готовность обсуждать возникающие между людьми с достоинством проблемы и идти на допустимые компромиссы.
   Человеческое достоинство является одним из духовных стержней личности. Пока в ней есть сознание и чувство достоинства, самоценности, она способна управлять собой, не совершать аморальных, безнравственных и противоправных поступков, отстаивать интересы истины, добра и красоты своего общества и государства, бороться с предателями, гордиться своим народом и его духовной культурой, не позволять манипулировать собой, оболванивать себя растлевающей пропагандой и буржуазной массовой культурой. Именно поэтому, когда хотят закабалить человека, сделать его равнодушным, лишить социальной свободы, распоряжаться им, природными богатствами его страны как своей собственностью, его прежде всего стремятся лишить человеческого достоинства, внутренней свободы, способности сопротивляться и активно отстаивать интересы свои и своего общества. Такого человека легко подчинить политически, внушить ему, если даже он живет совсем плохо, в кошмарных условиях, что он живет хорошо, что национальное достоинство и самостоятельность не более, чем химера в едином планетарном пространстве и с позиции общечеловеческих интересов. Человек лишается личностности и превращается в объект манипуляций, в субъект дешевой и послушной рабочей силы, лишенный духовности и внутренней свободы. Таких людей, являющихся жертвами периода застоя и времен всеобщего кризиса в нашей стране, а также пресловутого «благоденствия» Западных и Восточных рыночных цивилизаций, становится все больше и больше. В этом суть современной доминантной идеологической и политической тенденции в мире. Христианское учение требует от человека не только отречения от своих близких и от самого себя, но и установления социального неравенства, послушания бедных богатым и власть имущим, ибо нет другой власти, как от Бога данной. Если допустить, что человек создан Богом и создан таким, каков он есть, с его достоинствами и недостатками, исполненным чувства человеческого достоинства и внутренне свободным, то религия, по сути, требует от него бороться с Богом в самом себе. В результате человек оказывается без внутреннего духовно-нравственного стержня, лишается способности распоряжаться и управлять собой, живет в состоянии недоумения и потерянности. Он не знает, как поступить в том или ином случае, какое решение принять, что поддержать, а что осудить. Он весь ориентирован во вне себя, он ждет, какая же последует очередная кампания, команда, чему надо радоваться, а чему печалиться, что можно делать, что разрешено начальством ли, идеологией ли, а что нельзя, что строго запрещено. Услышав одно мнение, он соглашается с ним. Услышав другое, из более авторитетных источников, он начинает склоняться к нему. Он нерешителен, боязлив, трепетен и послушен. Он хотел бы высказаться, но как бы чего не вышло. Он не знает, какое общественное движение следовало бы поддержать. Он не решается открыто молиться, хотя верует в Бога. Перед людьми инакомыслящими, шедшими на конфликт с властями, смевшими свое суждение иметь, он ощущает себя подонком, ничтожеством и испытывает удовольствие от самоунижения, что является своеобразным нравственным растлением и садизмом. Такое огромное значение для личности имеет наличие или отсутствие человеческого достоинства.
   Однако как и сам человек, его достоинство не существует вне общества и независимо от общества. Социально-классовое, национальное, религиозное, индивидуально-личностное расслоение общества оказывает прямое и непосредственное влияние на сознание и чувства, состояние, уровень, качество достоинства человека. Общечеловеческое достоинство, уважение своей нравственной свободы, в принципе, может быть в одинаковой степени свойственно всем людям. Вместе с тем в реальной жизни общества, в связи с различным общественным положением людей, пониманием ими смысла и своего назначения в этой жизни, их достоинство может приобретать различную социальную окраску. Общечеловеческое достоинство, высокое сознание своей принадлежности к роду человеческому, солидарности всех людей, наделенных индивидуальностью, любовью друг к другу, совестью, верой в светлые идеалы и разум, надеждой на всеобщее братство, попирается прежде всего национальной обособленностью, рознью и предрассудками. Национально-шовинистический угар подталкивает людей к признанию духовной ценностью достоинства только тех людей, которые принадлежат к данной расе, национальности, народности. Остальные признаются неполноценными, их права и свободы ущемляются, а достоинство – оскорбляется и унижается. Крайним выражением абсолютизации национального, националистического достоинства является фашизм, не признающий лиц иных, кроме избранной, национальностей за полноценных людей, лишающий их достоинства и жизни. Общечеловеческое достоинство размывается также социально-классовым расслоением, сознанием классового превосходства одних людей над другими. Рабовладелец не признает за человека раба, унижает его достоинство физически и морально; помещик считает крепостных рабочим скотом; богатый презирает бедного, кидая ему благотворительную подачку, лишая его работы, образования, отдыха. Пролетарии не испытывают любви к своим классовым антогонистам, не доверяют им, обвиняют их в отсутствии человечности и организуются для борьбы с ними. Разрушает целостное человеческое достоинство и разделение по религиозным конфессиям. Православный христианин не признает достоинства раскольника или духобора; протестант преследует и уничтожает католика; мусульманин презирает неверных. Словом, формирование обществом в личности человеческого достоинства, ее духовно-нравственного ядра осложняется в жизни многочисленными противоречиями национального, классового, религиозного характера, делает его ущербным, усеченным, неполноценным.
   Понятие достоинства, как и чести, является смыслообразующим по отношению к близким, родственным понятиям, как этимологически, так и по противопоставлению. Среди близких позитивных понятий, помимо упоминавшихся «моральной стоимости» и «духовной ценности», еще такие, как самоценность, самоуважение, самостояние, духовно-нравственная независимость. По сути, все эти понятия, хотя формально и не созвучны с понятием достоинство, близки по смыслу и выражают то духовно непреходящее, что составляет нравственную основу человеческого достоинства. К негативным, противостоящим, противоречащим, противоположным достоинству моральным явлениям и понятиям, выражающим результаты ущемления, уязвления, разрушения человеческой личности, относятся такие, как психические состояния унижения, оскорбления, уничижения, самоунижения, презренности. Наряду с ними, негативными являются и такие свойства личности, в которых человек переоценивает свое достоинство и проявляет эту переоценку в виде пренебрежительного и презрительного отношения к другим людям. Это прежде всего надменность, высокомерие, презрительность, чванство. Это, по существу, ложно понимаемое достоинство, его недоброкачественные заменители, суррогат, псевдодостоинство.
   В социально расслоенных общественных системах, наполненных разнообразными противоречиями, достоинство, чисто ложное, одних, власть имущих, специально превозносится, рекламируется, а подлинное человеческое достоинство трудящихся масс – принижается и недооценивается. Представители власть предержащих преподносятся, подаются пропагандой как непогрешимые, честные борцы за справедливость. А если народ распознает их подлинную недостойную сущность, то принимаются законы в защиту их чести и достоинства или просто организуются преследования и репрессии. Народ при этом призывают к смирению, терпению и очищению от скверны, которою он будто бы поражен. Этим пытаются добиться сбалансированности в общественных отношениях, политической стабильности, социального примирения. Люди, исполненные достоинства, достойные – у власти, а участь недостойных – послушание и покорность. На одном полюсе появляется надменность и высокомерие, на другом униженность и самоунижение.
   То же происходит и в личных отношениях, в ложной дружбе. Один превозносит в себе свое достоинство, а в действительности псевдодостоинство. Он считает себя самым умным, справедливым и непогрешимым. Своего же друга или друзей – в чем-то ущербными, недостойными его. Чтобы обрести власть над ними, он в чем-то помогает им, бросает подачки, делает одолжения и благодеяния. Но небескорыстно. Взамен он позволяет себе помыкать друзьями, подчиняет их своей воле, упрекает, заставляет делать то, что им не нравится, претит их нравственности, попирает их внутреннюю свободу, всячески оскорбляет и унижает, даже в присутствии посторонних, поносит их непотребными словами. Все это убедительно доказывает огромную политическую и психологическую роль, которую играет достоинство в отношениях между людьми.
   После того, как выяснена сущность понятий чести и достоинства, важно проследить их взаимосвязи и взаимозависимости между собой, проявления в целостности и обособленности. Честь и достоинство могут находиться в различных отношениях. Прежде всего они могут представлять собой единство, единое сознание и переживания личности, находящейся в состоянии гармонии с обществом и самим собой. Такой человек уважаем в обществе, имеет высокий моральный статус, признаваемую всеми честь и вместе с тем он уважает самого себя, строго относится к себе, своему человеческому достоинству, не вступает в противоречие со своей нравственностью. Честь помогает сохранять достоинство, а достоинство поддерживает и оберегает честь. Человек, гармонически сочетающий в себе честь и достоинство, проявляется в отношениях как цельная личность. С людьми достойными, будь то друзья, коллеги, даже малознакомые люди, он уважителен, прост, прям, честен, правдив, доброжелателен. В нормальных официальных отношениях он вежлив, корректен, придерживается цивилизованных форм общения и вместе с тем настойчив и требователен, особенно в защите интересов других людей. В отношениях с людьми, принимающих характер противостояния, противодействия и даже враждебности, человек, исполненный чести и достоинства, знающий себе цену, проявляет сдержанность, готовность искать компромиссы, воздержанность от оскорблений и унижений даже глубоко неуважаемого, презираемого соперника и, вместе с тем, он проявляет решительность, смелость, принципиальность, способность на разоблачения и борьбу.
   Но случается и такое, что человек никогда не обладал, либо утратил внутреннее достоинство, самоуважение и самоценность, однако всемерно заботится о сохранении внешней благопристойности, репутации, о защите своей ложной чести. Честь для него не производное от духовно-нравственного достоинства, а лишь внешнее условие, необходимое для успеха в обществе, для желаемой карьеры. Таковы политики, способные на заведомый обман; неверующие и безнравственные проповедники, журналисты, поучающие других моральным правилам жизни; предприниматели, кидающие благотворительные подачки людям вовсе не из сочувствия к ним, а из страха самосохранения, поддержания своей репутации не грабителя, а доброго гражданина; таков и вор в воровском законе, не знающий, что такое нравственное достоинство, но поддерживающий свою воровскую честь и авторитет строгим соблюдением воровских правил взаимоотношений в преступной среде.
   Все эти люди, лишенные внутреннего духовно-нравственного достоинства, проявляют в общественных взаимоотношениях лживость, коварство, фарисейство, лицемерие, бессовестность, готовность при случае на обман и надувательство.
   Третью группу составляют люди, обладающие подлинным духовно-нравственным достоинством, уважением к себе как к личности, внутренне цельные и лишившиеся чести, общественного уважения благодаря именно этой своей внутренней духовной силе и чистоте. Это те, которые не способны предать себя духовно, продать за внешнюю честь и благополучие свои принципы, перестать уважать самих себя. Это мученики совести, страстотерпцы, правдолюбцы, искатели истины, инакомыслящие. Лишая всех их чести, к одним из них, не покушающимся на основы режима, общество относится терпимо, презрительно-равнодушно, отмахиваясь от них, как от назойливых мух. К другим – как к врагам общества, политическим противникам, подрывающим общественные устои. Их репрессируют: объявляют сумасшедшими, сажают в тюрьмы, а в прошлом – распинали на крестах или сжигали на кострах. Таковы Христос, святые великомученики, жертвы религиозных или научно-атеистических убеждений, противники господствующих политических режимов, ниспровергатели авторитетов. Как правило, они обладают внутренней цельностью, недюжинным мужеством, интеллигентностью, неспособностью на предательство самих себя. Будучи при жизни поносимыми, гонимыми, презираемыми, отверженными, унижаемыми и оскорбляемыми, после смерти они реабилитируются общественным мнением, их честь восстанавливается, поддерживается историческая память о них, а некоторые из них канонизируются церковью в качестве святых. И лишь некоторые, в связи со сменой общественных отношений и представлений о достоинстве, доживают до восстановления своей чести, приводят в гармоническое состояние свой внутренний мир с общественным положением и уважением к ним.
   Еще одна группа индивидов, лишенных, лишившихся или даже никогда не обладавших честью и достоинством. Это люди социального морального дна, подонки, которые могут находиться, обитать в самых различных слоях общества. Ими оказываются и богатые предприниматели, и деклассированные люмпены, и беспринципные политики, предатели, перевертыши, оборотни и взяточники, и преступники, и проститутки, и сутенеры, и шулеры, и хронические безработные. Все они перешли черту, оказались по ту сторону совести, добра и зла, их принципами стали беспринципность и цинизм. Честь и совесть для них – бессмысленные и даже вредные предрассудки. Духовно-нравственно опустошенные люди опускаются на дно, становятся равнодушными в отношении своей чести и достоинства различными способами и путями. Личность одних распадается под влиянием вседозволенности и беспредела, бесконтрольности власти; других – под влиянием средств массовой информации, растлевающих людей солидной дозой лживой информации, выдуманных сенсаций, безудержной пропагандой страсти к наживе, к насилию, сексу, жизни без тормозов и ограничений; третьих – идеализацией и сусальным приукрашиванием буржуазного образа жизни; четвертых – под воздействием морального распада общественных отношений, узаконивания спекуляции и наживы. Отверженная часть общества, неудачники, малоодаренные, обездоленные сами уничтожают свою честь и достоинство, свою личность в целом безволием, злоупотреблением алкоголя, наркотиков, токсических средств. Круг опускающихся на дно лиц все более расширяется.
   Таковы взаимосвязи между честью и достоинством в реальном проявлении человеческой личности в обществе. Теперь важно установить то место в нравственной структуре личности, которое занимают честь и достоинство, выяснить взаимосвязь с такими нравственными категориями, как счастье, нравственная свобода и ответственность, любовь, совесть, вера и надежда. Нравственное содержательное ядро личности представляет собой сгусток, органическое единство упомянутых свойств, душевных качеств, образующих духовность. Честь и достоинство составляют часть нравственного содержания личности и, вместе с тем, они есть форма внешнего и внутреннего осознания и выражения всего совокупного единства духовности. Целостность личности, хрупкая и ранимая гармоничность, ее отношение к своей нравственности и духовности как высшей ценности, строгое соблюдение единства внутреннего состояния и внешнего проявления, полный контроль и власть над самим собой, своими инстинктами и страстями позволяет человеку осознать свое человеческое достоинство и внутренне проявлять его в себе в рефлексии, свободе выбора и сознательных волевых действиях. Честь же в нравственной структуре личности является формой осознания человеком внешнего положения своего внутреннего достоинства, его ценности в системе общественных отношений и взаимодействий. Честь выполняет функцию защиты достоинства во внешнем взаимодействии. Стало быть, честь и достоинство, с одной стороны, стоят в едином содержательном ряду духовных ценностей личности, с другой – они аккумулируют, интегрируют, собирают их воедино и выражают их совокупность во внутреннем и внешнем проявлении.
   Это и определяет взаимодействие чести и достоинства с отдельными духовными ценностями-свойствами, входящими в ядро личности. Сохранение внутреннего достоинства требует от человека прежде всего поддержания нравственной свободы, способности самостоятельно, продираясь сквозь толпу общественного конформизма и чащу манипуляций общественным сознанием, делать выбор и принимать решения. Если человек внутренне смят, покорен, подавлен собственными страстями, вынужденно следует чужим, противным его совести указкам, он не может уважать себя, блюсти в чистоте свое достоинство. Такие же жесткие условия человеческому достоинству диктует и совесть. Если человеку приходится заключать сделки с собственной совестью, загонять ее в самый дальний и темный угол сознания, обманывать, бесконечно прощать себя, отпускать грехи самому себе, в конечном счете он перестает думать о совести и осознавать свое достоинство, всячески избегает мысли о самоуважении. Сложнее взаимоотношения достоинства с религиозной верой. С одной стороны, верующий человек должен смириться перед Богом, не бунтовать против него, даже отказаться от себя и своих близких в угоду ему. Он как бы унижает себя перед лицом Бога в своих собственных глазах. А с другой стороны, он осознает в себе свою веру в Бога как единственную, все определяющую духовную ценность и поэтому смирить свою гордыню, раствориться в Боге, достичь определенного духовного совершенства и есть для него высшее человеческое достоинство. Наконец, достоинство и надежда. Благородные идеалы, влекущие цели, высокие стремления и надежды достичь их требуют от личности целеустремленности, оптимизма, веры в собственные силы и возможности, в благородство своей души. Они требуют для своего осуществления ответственности перед самим собой, преодоления безверия и безнадежности, жесткой самодисциплины, уверенности в победе. Стремление к обладанию такими качествами невозможно без самоуважения, внутренней требовательности, без осознания своего человеческого достоинства.
   Что касается чести, то она, как внешняя форма проявления достоинства, более связана с категориями социальной, исторической памяти, личного счастья и любви. Человек чести прежде всего гражданин. Он бережно относится к прошлому своего народа, своей Родины, сознавая, что это честь отцов, дедов, прадедов, переданная ему из поколения в поколение. Человек, чернящий свою историю, оплевывающий прошлую жизнь своих же предков, глумящийся над социальной памятью и оскверняющий памятники, не понимает того, что роняет собственную честь, обнаруживает свое историческое бескультурье, демонстрирует перед всем миром рабскую хамскую натуру, свою неспособность понимать и принимать историю такой, какова она есть, извлекать из нее уроки, не опорочивая в угоду мимолетным политическим амбициям и страстям. Утративший гражданскую честь, утрачивает и честь личностную.
   Заботясь о своем благополучии, карьере, положении в обществе, о всем том, что в обыденной жизни осмысливается как радость и счастье, человек чести не допустит нарушения моральных и юридических норм отношений, не примет участия в авантюре, обмане, мошенничестве, спекуляции и жульничестве. Он не только сохраняет собственную честь, но и оберегает честь других людей: не клевещет, не интригует, не обманывает, не сочиняет подметных анонимных писем, не предает, не сплетничает. Особенно он щепетилен в отношении женщин, в оберегании их доброго имени и репутации.
   Честь личности ярко проявляется в отношениях любви как к людям вообще, так и в любви между мужчиной и женщиной. Подлинная любовь и честь неразделимы. И хотя в любви бывает немало коллизий, столкновений, нравственных падений и унижений на почве ревности, отсутствия взаимности, верности и измен, человек, исполненный внутреннего достоинства и чести, всегда остается на высоком уровне сдержанности, терпения и терпимости, обуздания страстей и эмоций. Сохранение чести в любви требует глубокого уважения к достоинству и внутреннему миру другого человека.
   Таким образом, честь и достоинство в нравственной структуре личности занимают, в определенном смысле, место системообразующего фактора, организующего, цементирующего как внутреннюю духовность, так и внешнее ее проявление.
   Выяснение сущности понятий чести и достоинства, их взаимосвязи, взаимозависимости и места в общей системе духовно-нравственных ценностей дает возможность перейти к более детальному анализу их содержания. В целях организации воспитательной работы с детьми необходимо определить, какие отношения, явления, события, действия, слова ребенок воспринимает, переживает как честь и достоинство, а какие обижают, унижают, оскорбляют его, воспринимаются им как бесчестье и позор, вызывают реакцию противодействия, агрессии, мстительности, озлобленности, гнева, активной самозащиты своей личности.
   Как уже отмечалось, переживания и сознание чувства чести зависят от отношения к личности окружающего социального мира. Ребенок, как и взрослый, испытывает потребность, необходимость высокоуважительного отношения к себе, своему поведению, взглядам, своим многообразным личностным проявлениям. Он хочет, чтобы обо всем этом у окружающих было высокое мнение и чтобы с его авторитетом считались. Все дети чутко и остро реагируют на отношение окружающих к их личным качествам, эстетическому облику, к их родителям, братьям, сестрам, другим любимым родственникам. Они добиваются от окружающих уважительного отношения к своим друзьям, существам другого пола, пробуждающим в них первые симпатии и ростки любви. Их честь затрагивает отношение к коллективу, команде, бригаде, неформальной группе, в которых им хорошо, душевно, комфортно живется. На основе ревностного отношения и переживания чувства чести в зоне ближайшего взаимодействия, под воздействием общественных связей и влияний возникает и укрепляется чувство привязанности к родным местам, традициям, народным обычаям, культуре. Ребенок начинает гордиться своей Родиной, в нем зреет чувство чести гражданина-патриота. Это чувство вызывает в нем возмущение, гнев и протест против исторического нигилизма, беспредельного поношения и очернения прошлого своего народа. Итак, честь личная, коллективная, гражданская. Что касается ложного понимания детьми чести, то оно, в силу нравственной незрелости, проявляется в защите ими поступков собственных и своих близких, которые совершены в результате нарушения моральных и юридиче ских норм.
   Сознание и переживание детьми чувства бесчестия и позора может возникать в их душах, если им знакомо чувство чести. Если отсутствует сознание чести, то нет и переживания бесчестия и позора, а есть бесстыдство, наглость, нахальство, хамство. Драматические переживания ребенком бесчестия и позора, утраты уважения окружающих связаны прежде всего с осознанием бесчестности, недостойности, непристойности собственного поведения и, одновременно, с его осуждением общественным мнением. В круг таких позорных поступков и проявлений входят такие, как гордыня, высокомерие, надменность, гонор, заносчивость, пренебрежение другими людьми; двоедушие, двурушничество, предательство и трусость; обман, жульничество, мошенничество, воровство, взяточничество, спекуляция и шантаж; применение насилия и нанесение оскорблений другим людям. Совершая подобные поступки, ребенок подвергается общественному осуждению, презрению, лишается чести. Задача педагога в том, чтобы ввести их в состояние самоосуждения, стремления изменить ситуацию, вернуть себе честное имя.
   Однако дети нередко сами попадают в ситуацию незаслуженного бесчестья и позора в результате ложных обвинений, злобных оскорблений, беспочвенных поношений. Ребенка нередко подвергают публичным оскорблениям за неуспехи в учебе, неряшливость, недисциплинированность. Он и дурак, и неумеха, и хулиган, и разгильдяй, и дефективный. Его зачисляют в группы отсталых, не дают сложных заданий наравне с другими, не доверяют. К нему относятся надменно и высокомерно. Его подозревают в воровстве, предательстве и подхалимстве. Его намеренно не замечают, на него не обращают внимания, им пренебрегают и даже брезгуют. В его присутствии, не считаясь с его мнением и гордостью, поносят его родителей, друзей и знакомых, любимых героев и даже то святое, что соединилось в его душе с понятием Родины. Все это глубоко и часто неизлечимо ранит его душу. Ребенку, осознающему свою поруганную честь, требуется в этих ситуациях проявлять немало выдержки, волевых усилий, чтобы не сорваться на грубость, мужество, чтобы защитить свою честь и не потерять веру в людей.
   Сознание и чувство достоинства, как было подчеркнуто выше, определяется отношением человека к самому себе. Чем же утверждается личное достоинство, что входит в его содержание? Прежде всего, конечно, осознание, понимание себя как нравственной личности. Это связано с самооценкой, самоконтролем, самопринуждением и внутренней дисциплиной. Уважение личности к себе самой может возникать, расширяться и укрепляться, качественно преобразовываться в личностное достоинство, когда она стремится к самоутверждению и самостоянию. Для этого ребенку необходимы, пусть маленькие, но постоянные победы над собой в проявлении духовной независимости, в свободном выборе поведения, в готовности к ответственности. Достоинство проявляется в готовности противостоять духовному и физическому насилию, нажиму, пренебрежению к себе, нахальству и наглости. При этом внутреннее достоинство определяется силой воли, выдержкой, ненасильственными способами утверждения личного достоинства. Все это и есть внутреннее содержание достоинства, без чего в личности образуется лишь фанаберия и фанфаронство, кичливость и пустое бахвальство.
   Однако человек может сам препятствовать зарождению в себе человеческого достоинства или растаптывать и растлевать его в своей душе, если оно было. Это происходит в случаях нравственного падения, самоуничижения, совершения постыдного и переживания отвращения к себе. Такие состояния в душе нормально развивающегося ребенка или взрослого возникают тогда, когда они примиряются с собственной подлостью и низостью, когда позволяют себе перешагивать через себя, свою нравственность, гордость, принципы, взгляды и убеждения. Поступки и поведение «применительно к подлости» в отношении себя содержательно проявляются в соглашательстве, предательстве, угодничестве, заискивании. Из подлого страха, рабской покорности, желания быть отмеченным и обласканным, из врожденного лакейского сознания или просто за подачку и мелкую выгоду для себя человек идет на самоуничижение, принижение себя в глазах сильных мира, начальства, чиновников, благодетелей и благотворителей, а иногда и заведомых подонков и негодяев. Пока, совершая все это, человек осознает подлость души своей, страдает, стыдится себя в себе самом, испытывает отвращение к себе, проклинает и осуждает себя, он еще сохраняет шанс на возрождение в себе человеческого достоинства. Если же при совершении упомянутых поступков человек перестает ощущать душевную мерзость, оправдывает себя и сохраняет спокойствие, им овладевает цинизм, венчающий нравственное падение. Дети, живущие и развивающиеся в асоциальных условиях, нередко бессознательно, неосознанно впадают в такое состояние.
   Наконец, ребенок, как и взрослые, может попасть в ситуацию униженности и оскорбленности, уязвления его достоинства в результате насилия, ущемленности своего социального положения, злонамеренности окружающих. Его унижает социальное неравенство, с которым он сталкивается на улице и в школе; невозможность удовлетворить голод качественной пищей и эстетические потребности в вещах и одежде; необходимость пользования жалкой снисходительной благотворительностью. Он подвергается постыдным оскорблениям старших ребят и взрослых, способных его дразнить, обижать, обзывать, приклеивать обидные клички, отнимать у него жалкие гроши, отпущенные ему на еду из скудного семейного бюджета. Он остро и больно переживает унижение своего достоинства, когда его игнорируют, им пренебрегают, делают изгоем, относятся к нему снисходительно, принижают его успехи, выпячивают неудачи и недостатки, публично и незаслуженно, с его точки зрения, наказывают и оскорбляют. Такое обращение у одних детей постепенно вытравляет, растаптывает их чувство собственного достоинства. Они становятся равнодушными к себе, пополняют ряды конформистов, не уважающих себя и не требующих к себе уважения, позволяющих манипулировать своим сознанием и поведением. У других оно порождает отчужденность от коллектива, общества, уход в себя, затаенные, загнанные в темные уголки души чувства зависти, ненависти, обделенности, ненужности, озлобленности и мстительности.
   Как видно, содержательная сторона сознания и чувств чести и достоинства очень обширна и во многом определяет умственный настрой, психические состояния и поведение детей и взрослых.
   Теперь небезынтересно, хотя бы в общих чертах, проследить процесс становления, формирования сознания и чувств чести и достоинства у детей различных возрастных групп.
   Чувство чести и достоинства возникает и проявляется уже у детей-дошкольников и в очень раннем возрасте. Еще совсем маленький ребенок, едва лепечущий первые слова, возмущается, плачет, протестует, когда его обидно называют, ругают или шлепают. Чуть повзрослев, он остро и бурно переживает, когда его дразнят, обзывают, не принимают в игру, не дружат, публично выговаривают. Все это переживается им не как глубоко осознанное оскорбление или унижение чести и достоинства, а как непроизвольная, органически ощущаемая досада, обида, ущемленность, злость, гнев, уязвленность, стремление к протесту и отмщению. Все происходит на бессознательной интуитивной основе формирующихся под воздействием социальных влияний психического склада личности, особенностей высшей нервной деятельности, характерологических свойств, генетически передаваемых из поколения в поколение как фонд общечеловеческого развития. Реакция ребенка на обидные слова, оскорбления, унижения непосредственна, не зависит от его воли и желания. Она столь же непроизвольна и обострена, как и его реакция на насилие, физическое воздействие. Он не осознает и не контролирует унизительную ситуацию, а воспринимает, чувствует и переживает ее, как чувствует и переживает физическую боль. Но если источник физической боли осмысливается и понимается им достаточно быстро, то осознание истинной сущности и значения духовной боли приходит постепенно, эволюционно, по мере все более глубокого его проникновения в человеческие отношения, понимания своего места в них.
   Подростковый возраст, как известно, характеризуется началом процесса самоосознания, понимания особенностей своей личности, определения своего места среди людей. Он чутко и остро реагирует на все внешние воздействия, оценки, замечания, относящиеся к его внешности, внутренним достоинствам и недостаткам, к поведению в целом. Можно сказать, что подростковый, отроческий возраст становится возрастом первоначального осознания ребенком своей престижности, авторитетности в семье, коллективе, среди друзей, в школе, неформальном объединении, обществе. Происходит объективный процесс перехода от инстинктивно-интуитивного реагирования в дошкольном возрасте к осознанию личностного значения чести и достоинства, к их целенаправленной защите словом и действием. Пока это первые проблески сознательного переживания чувств чести и достоинства, которые для него практически слиты воедино. Свое положение в окружающем социальном мире, внешнюю оценку своей личности он воспринимает одновременно и как честь, и как достоинство. Он еще не вполне готов критично судить о собственных нравственных качествах и самостоятельно измерять ими свою самоценность. Он измеряет их ценность внешними критериями. Поэтому его честь для него и есть его достоинство. Опасаясь уронить свой престиж и потерять уважение к самому себе, подросток чутко, остро и даже болезненно реагирует на все, что может сделать его смешным в глазах товарищей и взрослых, поколебать статус, сделать отверженным изгоем. Именно поэтому, защищая свое «Я», он не терпит в отношении себя проявления нажима, игнорирования его мнения, требования безропотного послушания и покорности, грубости, особенно насмешки, оскорбления словом, жестом, пренебрежением. Он, как еж, выпускает свои колючки, ощетинивается, становится внутренне и внешне неуправляемым, готов ответить грубостью, дерзостью, скандалом, разрывом отношений, даже дракой. Он идет на все, чтобы не только наказать обидчика, но, главным образом, не уронить авторитет, поддержать престиж. Он хочет быть и оставаться в глазах окружающих сильным, независимым, смелым, красивым, готовым сразиться с кем угодно. Он выглядит ершистым, непокладистым, несговорчивым. Вместе с тем, в угоду все тому же престижу, он тщательно следит за своей внешностью, во всем следует моде, старается выглядеть либо под хиппи, либо металлистом, либо героем американских боевиков. Он увлечен массовой культурой, особенно музыкальной. Ложно понимаемые престижность, честь, авторитетность нередко подталкивают, даже подростков-девочек, к курению, употреблению за компанию алкоголя, наркотиков, токсических средств, к участию в преступлениях, насилии и проституции. Тогда его честь и достоинство в кругу микроокружения общепризнаны, он не смешон, не безобразен, не маменькин сынок, а силен, ловок, красив и отчаянно смел.
   Юноши и девушки сохраняют, приносят с собой из отрочества несдержанность, способность острого и резкого реагирования на внешние негативные воздействия, особенно насмешки, издевательства, унижения и оскорбления. Честь и достоинство для них, как и для подростков, все еще остаются слитыми воедино. Но вместе с тем юноши и девушки начинают осознавать себя в качестве нравственных существ. Они постепенно формируют свой духовный мир, осознают черты характера и нравственные качества, свои потребности, характер взаимодействия с людьми. Они становятся все более способными оценивать себя, вершить внутренний суд и выносить приговоры. Им уже свойственны духовно-нравственные искания, размышления о мире, Боге, обществе, любви, совести, счастье, идеалах, надеждах и своем месте среди людей. Они постепенно, по мере взросления, начинают понимать, что существует не только внешняя честь, престиж, реноме, не только стремление к сохранению внешнего авторитета формальными средствами, безотносительно к тому, каков ты есть на самом деле. Им открывается особый и обособленный мир, внутреннее состояние души, внутренняя духовность, свобода и ответственность, строй мыслей, направленность воли, сонм чувств и переживаний, отношение к себе как духовно-нравственному существу. Конечно, все это органично связано с честью и постепенно становится ее внутренним содержанием. Для юного человека престиж, как и для подростка, остается огромной, жизненно важной духовной ценностью. Однако для него это уже не просто формальная забота о внешнем статусе и благопристойности, а стремление сохранять, оберегать, утверждать свою честь сообразно своему внутреннему состоянию, самооценке, осознанию своей личности, соответственно своим внутренним душевным качествам. Он добивается того, чтобы окружающие ценили и уважали его за ум, доброжелательство, верность в дружбе, смелость в решениях и действиях, честность, прямоту и справедливость.
   Заключительный период юности – это время сознательного отношения к себе как самоценной личности, время созидания себя как духовного существа, формирующего свое внутреннее человеческое достоинство и дорожащего этим достоинством как внутренним содержанием чести.
   Общая картина реального становления чести и достоинства детей в возрастной динамике позволяет обстоятельно обсудить проблему методов целенаправленного формирования этих важных духовно-нравственных свойств личности.
   Все методы воспитания чести и достоинства условно можно подразделить на три группы. В первую группу входят методы теоретического и практического анализа сознания и чувств чести и достоинства, утверждения в детских отношениях уважительности и понимания друг друга. Вторая группа методов включает в себя те, что обеспечивают личности возможность рефлексии, самоанализа, размышления, самонаблюдения, оценки собственных мыслей, чувств, переживаний. Третья группа состоит из методов, способствующих выработке умений практического, волевого управления собой, реальными проявлениями чести и достоинства. Это методы своеобразного тренинга в развитии чести и достоинства, их сохранении и защите.
   Назначение первой группы методов в том, чтобы, с учетом возраста, раскрывать детям сущность таких понятий, как честь, достоинство, стыд, позор, унижение, оскорбление, высокомерие, гордость, надменность, гордыня, гонор. Ребенку важно осознать и прочувствовать их, научиться понимать их позитивный или негативный смысл, уметь различать и распознавать отражаемые ими отношения и состояния. В качестве форм и способов здесь могут быть использованы беседы, экскурсии, дискуссии, совместное чтение и анализ художественной литературы, анализ произведений живописи, кино, театра, музыки. При изучении биографий и произведений таких, например, писателей, как Пушкин, Толстой, Лермонтов, Достоевский важно показывать, какое место в жизни их собственной и их героев занимали честь и достоинство, которые были почитаемы ими более высокой ценностью, чем жизнь. «Погиб поэт, невольник чести…». Дороже жизни были честь и достоинство и для самого Толстого, и для героев его произведений. Более всего почиталось достоинство и в древнерусском религиозном искусстве. Это качество рассматривалось художниками как признак божественного происхождения. Спокойствием и непоколебимым достоинством исполнены лики Спасителя, Иоанна Крестителя, Пресвятой Богородицы, Троицы, святых Апостолов. Тема чести и достоинства лейтмотивом проходит через такие величайшие оперные произведения, как «Борис Годунов», «Жизнь за царя», «Евгений Онегин», «Хованщина»; через пьесы Гоголя, Достоевского, Островского, Горького и Чехова; через фильмы Эйзенштейна, Протазанова, Пырьева, Герасимова. Словом, существует неограниченная возможность с помощью искусства показать и доказать, что честь и достоинство для подлинного человека самые высокие духовные ценности. Они есть тот барьер, переступая через который, человек оказывается по ту сторону добра и зла, нравственности и права.
   Большое значение в воспитании у детей чести и достоинства имеют обмен опытом поведения в соответствующих ситуациях, а также анализ взаимоотношений в детской среде, отношений в семье, в обществе. Педагог может рассказать ребятам о том, как ему самому приходилось отстаивать свою честь, осознавать и совершенствовать свое достоинство. Ребята, в свою очередь, расскажут о пережитых конфликтах, о своих мыслях, чувствах и поступках в них. По желанию, дети могут рассказать о достоинствах и чести своих родителей или осудить их за пьянство, ссоры, взаимные унижения и оскорбления, за уничтожение в самих себе уважения друг к другу и растаптывание своей человечности. Одновременно с таким анализом педагог заботится об утверждении в детском коллективе уважительного отношения ребят друг к другу, к учителям, обслуживающему персоналу и, конечно же, к родителям. Он добивается неукоснительного выполнения всеми общих единых моральных требований к учащемуся; участвует в разборе конфликтов и способствует вынесению некоторых из них на суд общественности; учит решать вопросы чести и достоинства цивилизованными способами, без драки, путем совместного обсуждения, учит умению принести извинения и строгому исполнению решений коллективных органов; объясняет, что значит смирять гордыню, бороться с собственным ехидством, злорадством, сдерживать агрессивные порывы; призывает уважать суждения, мнения, чувства других людей, считаться с ними, принимать своих товарищей не такими, какими ты хотел бы их видеть, а какие они есть на самом деле, уважать их достоинство и честь. Для поддержания уважения детей к самим себе педагог не наказывает их, если они не понимают, за что, если наказание не совпадает с самоосознанием и самонаказанием.
   Важное значение имеет и анализ положения в обществе. Не унижает ли человеческое достоинство и честь всех членов общества развал государства; отсутствие общего гимна и флага; межнациональная рознь и появление в республиках граждан второго сорта; беспредельное очернение истории; неуважение законов; экономическая, политическая и даже культурная зависимость от других стран; существование за чертой бедности; оправдание и облагораживание таких свобод, как проституция, порнография, спекуляция, гомосексуализм, наркомания. Не является ли все это явными признаками нравственного распада и гниения, духовного растления людей. Дети должны знать обо всем этом, ибо сегодня им остался только один путь спасения своей чести и достоинства – это самоосознание духовных ценностей и их противопоставление в себе, в своей жизни свинцовым мерзостям общественной жизни, самостояние и противостояние.
   И тут как раз обнаруживается педагогическая важность методов второй группы, обеспечивающих развитие в личности ребенка способности размышления, самоанализа, самооценки. Их значение в развитии самим ребенком своей собственной духовности, ядром которой являются честь и достоинство. Эти ценности не могут быть механически привнесены в духовный мир личности, потому что являются результатом самоосознания ребенком себя как духовно-нравственного существа. Если такого самоосознания нет, то, пожалуй, можно развить в нем чисто внешнее чувство чести, но не подлинно внутреннее чувство человеческого достоинства. Главным условием саморазвития личности является становление у детей внутренней нравственной свободы. При ее отсутствии, при неумении самому осмыслить и оценить ситуацию, сделать выбор, принять самостоятельное решение, практически не нужна и свобода внешняя. Ребенок в этом случае не знает, что с ней делать, в какое русло направить фонтанирующую энергию. Самоанализ, размышления, самооценка помогают познанию себя и обретению внутренней способности самостояния.
   В форме свободных размышлений и внутренней речи, а лучше с помощью дневника, уже подросток способен проанализировать и зафиксировать свои психические состояния. В каких ситуациях он оказался на высоте чести и достоинства, а в каких проявил слабохарактерность, испугался, струсил, пережил униженность и оскорбленность; что именно задело его за живое, возбудило и озлобило или, наоборот, привело в состояние удовлетворения и даже удовольствия, каким было его поведение.
   В качестве ведущих методов самоанализа, самокритичной рефлексии, самопознания можно выделить, по крайней мере, два вида мыслительной деятельности. Объективно на первом месте стоит первичный анализ ситуации, действий и воздействий извне, своей спонтанной реакции, возникающей на подсознательном, интуитивном уровне. Это то состояние психики, когда сознание, способность трезвого мышления подернуты эмоциональным флером, дымкой, туманом, когда человек взбудоражен вихрем охвативших и захвативших его чувств и не способен отдавать себе отчет в полной мере. Больше того, он импульсивно реагирует даже вопреки пониманию, что действует бесконтрольно и может нанести ущерб самому себе. И уже в этой сложной ситуации важно осуществить первоначальное осмысление случившегося, даже еще происходящего. Это, если можно так сказать, наблюдение сознания за подсознанием, за спонтанными, импульсивными самопроявлениями. Сознание еще не связано с волей и не способно управлять поведением, но оно уже фиксирует реакции, факты, дает им первичную оценку. Человек действует как бы в двух измерениях поведения – проявления его натуры в ситуации чести и достоинства. Одно измерение – это импульсивные реакции, другое – первичное осмысление своих психических состояний и действий. В результате человек дает себе непосредственный экспрессивный отчет о случившемся: поддался ли он на провокацию, погорячился, ответил грубостью, вспылил, даже полез в драку; или вел себя сдержанно, промолчал, спокойно ответил, выждал время для ответных действий, потребовал взять слово обратно и извиниться; или горячо отстаивал свои принципы и убеждения, смело взял под защиту честь и достоинство другого человека, своего народа; или проявил малодушие, струсил, совершил предательство по отношению к себе и другим, пошел на самоунижение, поступил «применительно к подлости», «бежал позорно с поля брани». Без такого первичного анализа просто не существует нравственно рефлексирующей личности, способной осознавать и отстаивать свою честь и достоинство.
   На второе место, по последовательности возникновения, но не по важности для воспитания чести и достоинства, выходит метод вторичного обстоятельного рационального анализа. Он осуществляется по прошествии некоторого времени, когда сознание светлеет, освобождается от прессинга эмоций, появляется возможность осознания того, что и как произошло, в чем причины случившегося, дать оценку, собственных действий, наметить линию поведения по отношению к людям, участвовавшим в конфликте и в отношении себя, своего самовоспитания. В плане действий, адресованных людям, нанесшим оскорбление или поступившим подло, переступившим через собственную честь и достоинство, может быть принято решение порвать отношения; потребовать объяснения и извинения; публично выступить с разоблачениями и протестом; проявить сдержанность, но высказать человеку все, что о нем думаешь; не опускаться до ответных действий, высказать субъекту презрение и отвращение, не замечать его существования; наконец, обратиться в печать или в суд с требованием публичного извинения, возмещения понесенного морального ущерба.
   В плане же действий относительно самого себя, самовоспитания, необходимо определить круг проблем, над которыми предстоит работать. В их число, естественно, включаются проблемы повышения уровня осознания собственной чести и достоинства; контроля за чувствами, эмоциями в ситуациях проявления и защиты чести и достоинства; волевого контроля за поведением, особенно в условиях эмоционального возбуждения.
   После того, как проделан вторичный самоанализ, появляется возможность включения в работу третьей группы методов воспитания чести и достоинства, методов тренинга. В самой общей форме можно сказать, что речь идет прежде всего о самовнушении, специальных индивидуальных упражнениях, двусторонних или многосторонних игровых ситуациях, о целенаправленном, заранее продуманном поведении в жизненных ситуациях.
   Повышению уровня самосознания своей чести и достоинства способствуют размышления о самом себе, своем положении среди людей, стремление понять, насколько велико уважение к тебе окружающих, чем вызвано это уважение и за что ты уважаешь сам себя. Какие качества в себе ты оцениваешь как нравственные, а какие как негативные, мешающие повышению твоего авторитета среди товарищей и близких. В чем заключается честь, подлежащая обереганию и защите, и в чем состоит твое личное достоинство. Такое понимание, систематическое размышление позволит внушать себе, что ты должен и чего не должен делать. Должен уважать достоинство и честь других людей; должен быть честным, правдивым, справедливым; смелым в высказываниях и решительным в выборе поведения. И вместе с тем духовно-нравственно не ронять себя, запрещать себе, вытравлять из себя угодничество, лесть, раболепство, попрошайничество, предательство, наушничество, вымогательство, лживость, клеветничество, проституированность. А также не допускать гордыни, гонора, надменности, наглости, презрительности к людям. Другими словами, с помощью размышления и самовнушения нужно формировать осознанное содержательное представление о собственной чести и достоинстве, понимание того, что возвышает человека, а что унижает его, втаптывает в грязь, подталкивает к нравственному падению и опустошению. В этих целях ребятам могут быть предложены тест-задачи, решая которые они должны определить, в чем проявились в той или иной ситуации честь и достоинство человека, правильно ли он их защищал, был ли он на высоте или его поведение заслуживает серьезной критики и какой именно. Ребята могут также рассказать о ситуациях, связанных с защитой чести и достоинства, из своей жизни и дать им оценку.
   Что касается тренинга в отношении чувств и воли, то здесь более всего эффективны различные практические упражнения, осуществляемые как в игровых, так и непосредственно в жизненных ситуациях. Это игровые ситуации, в которых ребенок поставлен в положение заслуженно или незаслуженно униженного, оскорбленного, лишенного чести и достоинства. Он должен продемонстрировать, как поведет себя, когда виноват и заслуживает нравственного осуждения, а также и тогда, когда несправедливо оболган и оскорблен. Это также и подобные жизненные ситуации, в которые случайно или намеренно попадает ребенок и сознательно контролирует свои действия, решает проблему и одновременно укрепляет себя в нужных действиях и поступках. Затем эти ситуации и поведение в них детей тщательно анализируются педагогом и воспитанниками, даются оценки и вносятся коррективы. По своему содержанию упражнения в игровых и жизненных ситуациях направлены на воспитание у ребят выдержки, сдержанности, принятия взвешенных волевых решений и совершения соответствующих действий. С их помощью ребята учатся находить доводы и аргументы для защиты чести и достоинства, проявлять упорство и настойчивость, смелость и готовность пойти на риск переживания различного рода неприятностей. Они учатся умению преодолевать себя, липкий страх, когда из чести и достоинства необходимо сказать правду, пострадать за убеждения и истину, пережить за них унижение и гонения. Вместе с тем подобные упражнения учат ребят преодолевать себя, свою гордыню, гонор, свои дурные качества и пониманию того, что заслуженные унижения и позор, обусловленные собственной безнравственностью, требуют смирения, объективной самооценки, самонаказания, а возможно и публичного раскаяния. Они начинают понимать, что сохранение чувства собственного достоинства не в том, чтобы упорствовать в своей неправоте в борьбе за спасение внешней чести, а во внутреннем осознании своего порока, раскаянии и стремлении восстановиться в качестве нравственной личности.
   Таким образом, проблема чести и достоинства человека актуальна во всех возрастных периодах становления ребенка. Сознание и чувство собственного достоинства занимают одно из центральных мест в духовно-нравственном ядре детской личности. Поэтому и воспитание этих личностных свойств и качеств является одной из первостепенных задач в формировании духовного мира детей.

Глава XII
ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА ЛИЧНОСТИ

   Существуют различные взгляды на проблему происхождения человека и появления его на Земле. Одни убеждены в его сотворении Богом; другие привержены концепции космического переселения людей на Землю из внеземных цивилизаций; третьи полагают, что он сформировался в результате длительной биологической и социальной эволюции. Но какой бы точки зрения ни придерживаться, очевидно, что сама планета Земля есть космическое тело, рождена Космосом, принесла с собой из Космоса все элементы, необходимые для живой природы и человеческого организма. Легко проследить определенный цикл космоземного развития и взаимодействия: Космос образовал планету Земля и наделил ее природой; природа стала колыбелью человека и человечества; в человеческом организме возникла психика, ставшая материальной основой интеллекта, сознания, мышления, разума, рассудка, интуиции, всего того, что обобщено именуется духом, потребности и дух человека подтолкнули его к образованию социума; социальный и духовный человек создал ноосферу, сферу самой Земли и ее окружения, освоенную разумом; все большей и большей реальностью становится тот факт, что ноосфера пролагает путь, продвигает человека обратно в Космос. Все возвращается на круги своя.
   Из этого следует, что если человек, по самой своей сущности и природному назначению, хочет образовываться именно как человек, как цельная человеческая личность, то его воспитание и обучение должны охватывать, включать в себя все звенья целостного космоземного единства. Нельзя ограничиться изолированным, разрозненным изучением только природы, или общества, или Космоса, или человека. Такой изоляционистский подход делает образование ограниченным, ущемленным и ущербным, не дающим человеку целостного представления о сущем. Оно лишает возможности подлинно научного познания человеком явлений реального и идеального миров в их экологической взаимосвязи и взаимообусловленности, их сущностной подлинности. Человек связан с природой и Космосом биологически, физиологически, что требует установления между ними биологического равновесия. Он связан с ними психологически и нуждается в психологическом равновесии. Он существует в системе эстетических связей с ними и нуждается в эстетической гармонии. Он взаимодействует с ними своей хозяйственно-производственной деятельностью, что требует экономического равновесия между ними. Органическое единение человека с природой и Космосом зависит от совершенствования общества, а совершенствование общественных отношений, в свою очередь, зависит от того, насколько естественными и научно обоснованными будут космоземные связи человечества. Стало быть, образование становится целостным, во всей полноте отражающим космоземной цикл развития, формирующим подлинно человеческую личность, когда рассматривает все явления в единстве их космологических, природоэкологических, социальноэкологических, психоэкологических, культуроэкологических связей.
   Нельзя не заметить и не отметить того очевидного факта, что в истории философских и педагогических идей, в системах образования и воспитания неоднократно предпринимались попытки рассмотрения содержания образования с позиций более или менее целостного космоземного всеединства. Так, древние греки, делая человека центром воспитательной системы, стремясь к его всестороннему развитию, не предавали забвению его связи с Космосом (богами), обществом (гражданственность и патриотизм), природой (красота). Средневековье в воспитании поставило в центр внимания главным образом космические устремления, подчинение человека Богу, его установлениям и требованиям. Были подточены, а порой и разорваны основные экологические связи человека с природой, обществом и самим собой, что наносило огромный ущерб его физическому и психическому здоровью, проявлялось в жестокой антигуманной деятельности церкви. Ренессанс предпринимает попытку возрождения целостного подхода к освоению человеком в процессе воспитания и образования всего космоземного цикла. Усиливается интерес к человеку как совершенному творению, к красоте природы, возвышенности, пышности, торжественности богослужения, к социальной свободе.
   Начиная с Я.А. Коменского официальный статус в педагогике получает принцип природосообразности, а А. Дистервег узаконивает принцип культуросообразности в воспитании. В педагогических теориях хотя и существовала известная преемственность, не было однозначного понимания принципа природосообразности. Я.А. Коменский, видевший в жизни земной лишь подготовку к жизни идеальной, метафизической, космической, вместе с тем рассматривал человека как органическую часть природы, живущего по ее законам, развивающимся в соответствии со сменяющимися циклами времен года. Ж.-Ж. Руссо усматривал в человеке совершенное творение, создание Бога-Творца и Природы. Выходя совершенным из рук Творца, чтобы сохраниться и развиться таковым, ребенок должен вернуться в Природу, к чистоте и непосредственности отношений в ней и жить по установленным ее законам. Ж.-Ж. Руссо первым понял всю опасность надвигающейся цивилизации, урбанизации, технизации для целостности личности, самой жизни человека и издал крик души: «Назад, к природе!» Общество восприняло этот крик как недомыслие и чудачество, не оценив всей прозорливости и мудрости Ж.-Ж. Руссо. Песталоцци также рассматривал человека в качестве совершенного существа, в которое Богом заложены сущностные силы – монады, которые развиваются жизнью, протекающей в условиях, максимально приближенных к природе. К принципу природосообразности, соблюдению природной экологии, А. Дистервег добавляет принцип культуросообразности, принцип экологии социальной. Огромное значение природосообразности в воспитании ребенка придавал К.Д. Ушинский. Он реализовал этот принцип в нескольких направлениях. Одно из них состоит в глубоком познании природы самого ребенка, его анатомии, физиологии, психологии. Этому он посвятил главный труд своей жизни – «Педагогическая антропология». Другое направление – в предельно возможном приближении содержания и организации процесса воспитания и обучения к природе, их противодействие разлагающему влиянию урбанизации. Третье – народность в воспитании, традиции, обычаи которой уходят корнями в отношения человека с родной для него природой. В непосредственной и органичной связи с природой решал проблемы естественного воспитания Л.Н. Толстой. Он считал совершенной саморазвивающуюся природу ребенка, в природной среде видел идеальные условия проявления человеческой натуры и усматривал в естественном трудовом цикле взаимодействия человека с природой идеал образа жизни, сообразного с установлениями Царства Божия на Земле. Такие выдающиеся педагоги, как А.С. Макаренко, С.Т. Шацкий, а позднее и В.А. Сухомлинский, не мыслили себе организации здорового и целесообразного педагогического процесса вне природы, вне трудовых, нравственных, эстетических взаимосвязей с ней.
   Подводя итог краткому экскурсу в историю педагогики, следует подчеркнуть, что, во-первых, идеи природосообразности, экологии в воспитании не являются для педагогики чем-то новым, проходят красной нитью через все прогрессивные, гуманистические педагогические учения; во-вторых, экологические проблемы никогда не рассматривались примитивно, только как природоохранительная деятельность, а прежде всего как глубинные связи, зависимости, закономерности взаимодействия, как единство человека и природы. Другими словами, человек рассматривался не только как социальное существо, но и как органическая часть природы, что побуждало педагогов к изучению проблемы природосообразности в воспитании. Ныне же, в связи с развитием цивилизации, урбанизации, технизации, искаженных представлений о человеке только как о социальном существе, лишь преобразующем, переделывающем природу в своих утилитарных интересах, в сознании людей и в воспитательно-образовательной практике произошел разрыв с космоземным окружением. В гордыне своей противопоставив себя природе и возвысившись над ней, человек привел свои взаимоотношения с ней к глубокому кризису, создавшему реальную угрозу его здоровью и физическому существованию. Именно опасность самоуничтожения и ставит сегодня перед обществом, школой, педагогикой задачу формирования у детей экологической культуры личности как важнейшего звена возрождающейся в новом качестве идеи природосообразности в воспитании.
   В целях более глубокого и научно обоснованного обсуждения проблемы формирования экологической культуры личности необходимо рассмотреть категориальный аппарат, дать сущностные определения основным понятиям. Прежде всего раскрытию подлежит сущность понятия «экология», которое имеет прямое отношение как к природе, так и к социуму. Экология природы есть наука о изначально предопределенных нормальных состояниях, безущербном функционировании и воспроизводстве природных объектов, организмов, явлений, процессов и циклов, закономерных гармонических связей, зависимостях, взаимообусловленностях, взаимодополнениях и взаимопереходах, обеспечивающих полноценное существование и развитие природы. Экология социума и человека как наука изучает закономерности отношений человека с природой и между людьми в обществе, обеспечивающие его нормальное функционирование и жизнеобеспечение, развитие сущностных сил и духовности, сохранение физического и психического здоровья.
   Таким образом, четко просматриваются две линии экологических связей природы и человека. Физиологические и психологические связи оказывают влияние на состояние физического и психического здоровья. Их разрыв влечет за собой нарушение нормальных биоритмов взаимодействия физиологических и психологических процессов, разрушение единой ауры человека и природы. Только их возрождение восстанавливает единую природочеловеческую ауру, приносит отдохновение психике и физиологическим системам. Духовные, нравственно-эстетические связи влияют на состояние духа. Целесообразность, соразмерность, гармония и красота являются для человека источником нравственно-эстетического удовлетворения и очищения. Обе эти линии связи выполняют функции физического и духовного, нравственно-эстетического оздоровления, формирования личности.
   В целом же, в самой общей форме, экологию можно определить как науку о гармонии отношений человека с природой, Космосом, ноосферой, социумом, с другими людьми и самим собой, обеспечивающей ему нормальное, здоровое физическое и психическое существование, функционирование.
   В экологии человека фокусируются, соединяются, органически переплетаются все экологические системы. Человек находится в центре их взаимодействия. Только тогда, когда все экологические системы нормально функционируют на уровне естественных для них законов, тогда и человек, как составная часть всех этих систем, получает возможности нормального функционирования и условия для долгожительства, для естественного исчерпания своей биоэнергии и запасов сущностных сил.
   Природная и социальная экологии объединяют свои предметы и деятельность прежде всего в ноосфере, в сфере действия человеческого разума как на самой планете, так и вокруг нее. Именно в этой сфере и должно быть достигнуто гармоническое взаимодействие между человеком и природой, экологическое равновесие. Сущность экологического равновесия заключается в объективно предопределенной, детерминированной гармонии, в сбалансированности как внутри природных или социальных объектов, процессов, систем, явлений, так и между ними, чем обеспечивается их нормальное состояние, функционирование и воспроизводство. Нарушение экологического равновесия в природе или в обществе требует от человека основанных на научных данных, социально и экономически подкрепленных действий по экологической защите. Необходимая экологическая защита заключается в охранении, предохранении предметов, объектов, явлений, процессов, систем, организмов природы и человека от разрушающего внешнего воздействия существующей в них и между ними гармонии и закономерных связей. К таким воздействиям относятся волюнтаристские, субъективистские, необоснованные «преобразования» в природе, оборачивающиеся расхищением природных богатств, бесхозяйственностью; хищничеством, пренебрежением совестью и необходимостью соблюдения элементарных требований нормального функционирования природных процессов. В их число в социальной сфере входят такие негативные воздействия на человека, как политическая и экономическая нестабильность, преступность; любые формы насилия; спаивание людей; наркомания, токсикомания; пропаганда разврата, стремления к наживе за счет случайной удачи и спекуляции; физиологизированная, оболванивающая массовая буржуазная культура; стрессы от столкновений и борьбы с бюрократами, перекрасившимися партократами, авантюристами, идейными предателями; а также конфликты в семье, на работе, в дружбе.
   Таким образом, природную и социальную экологию, поддержание экологического равновесия и осуществление экологической защиты природы и человека следует рассматривать не как некую благотворительность, а как спасение, возрождение и расширенное воспроизводство естественной и чистой среды обитания, таких важнейших для сохранения жизни человека ценностей как воздух, фауна и флора, вода, озоновый слой, Мировой океан, нормальный радиационный фон, экономическое и политическое благополучие общества, социальная и правовая защищенность граждан, мир. Именно из этих сфер исходят воздействия, оказывающие прямо и непосредственно благоприятные или разрушительные влияния на физическое и психическое состояние человека, особенно в детском возрасте. Вот почему экология для человека – прежде всего обращение к себе, выработка в себе иммунных сил, экологически направленного сознания и поведения. Реально это достижимо только в том случае, если у людей с раннего возраста будет формироваться экологическая культура.
   Сущность экологической культуры личности, способствующей в конечном счете образованию и становлению экологической культуры общества, может быть рассмотрена как органическое единство экологически развитых сознания, эмоционально-психических состояний и научно обоснованной волевой утилитарно-практической деятельности. Экологическое сознание включает в себя основные категории, понятия, ключевые слова, специальное и специфическое экологическое знание, дающее возможность целенаправленного и целесообразного вмешательства в организацию отношений к природе и в обществе людей между собой. Ядром экологического сознания является экологическое мышление – умственная аналитико-синтезирующая способность человека, дающая ему возможность осознания, понимания, выражения в понятиях, категориях, выводах и обобщениях закономерных связей и зависимостей, на основании которых возможно продуманное, научно обоснованное, взвешенное вмешательство в природу, жизнь общества и отдельных индивидов, сохранение экологического равновесия. Эколого-эстетическое восприятие обеспечивает человеку видение, слышание, обоняние, осязание природы во всей ее гармонической естественной и эстетической целостности, умение различать в ней разнообразие и многоцветие форм, красок, звуков, запахов, тончайшие движения жизни, взаимодействия растений, животных, специфические особенности их поведения и жизни. Важную роль в экологическом сознании играет экологическое воображение. Оно представляет собой психический процесс продуктивного, творческого воссоздания в сознании основанных на выводах мышления реальных последствий того или иного вмешательства человека в жизнь природы и общества. Оно позволяет человеку также наделять в своем субъективном сознании чувствительностью, субъектностью природные и общественные явления, вызывающие в его душе восторженный, трагический, комический или оптимистический отклик.
   Экологические эмоционально-психические состояния зиждутся на экологическом, чисто интуитивном ощущении, чувствовании фауны и флоры. Экологическое чувствование основано на сознательно-бессознательном единении человека с природой, ее гармонией и целостностью, переживании страдания, боли, мучения от ее ущербности, уничтожения в ней гармонии путем истребления красоты и загрязнения благодати. И все же чаще и более всего экологическое чувствование проявляется как восторг, катарсис, очищение и упоение, вызванное чистотой, гармонией и подлинной святостью природы.
   Наконец, в содержание экологического сознания органически включается и действенно-практическое волевое, экологически обоснованное, практическое отношение к природе, поведение в ней в соответствии с объективными законами взаимодействия, нормами права, морали, эстетики, безущербной целесообразности. Экологически направленная воля предполагает непреклонное осуществление практического действия в природе и обществе только и исключительно с учетом экологически позитивных последствий, недопущения ущерба от вмешательства, отказа от преобразований в случаях риска и непредсказуемости последствий.
   Такова в общих чертах сущность и структура экологической культуры личности. Однако она не существует в личности как некое изолированное образование. Она органически связана с сущностью личности в целом, ее различными сторонами и качествами, возникает в результате их активного взаимодействия, как синтез, как качественно новое психическое образование. Так, интеллектуально-познавательная культура, естественно-научная образованность обеспечивает познание закономерностей природы и закономерных взаимосвязей между нею и человеком. Философская культура дает возможность глубоко осмыслить смысл и назначение человека как продукта природы и общества. Политическая культура позволяет обеспечивать экологическое равновесие между хозяйственной деятельностью людей и состоянием природы, ее атмосферы, биосферы, литосферы. Правовая культура удерживает человека в рамках дозволенных законом взаимодействий с природой и действий, направленных на ее охранение и воспроизводство. Нравственная культура одухотворяет отношения личности к природе, порождает в душе нравственного человека величайшую ответственность за жизнь природы, любовь к животным и растениям, птицам и всему живому. Эстетическая культура создает возможность эмоционального восприятия красоты и гармонии в природе, переживания восторга и наслаждения от общения с ней. Культура труда и хозяйственной деятельности направляет усилия человека в русло целесообразности, аккуратности, заботливости, недопущения безалаберности и ущерба природе. Наконец, физическая культура ориентирует личность на эффективное развитие природных и духовных сущностных сил в природе, восстановление, обновление и обогащение с ее помощью жизненной биоэнергии. Взаимодействие всех этих культур и порождает новое культурообразование – экологическую культуру личности, ее подлинную интеллигентность. Именно поэтому экологическое воспитание детей не может быть ограничено организацией одной только экологопросветительской или природоохранительной деятельностью.
   Такое широкое понимание экологической культуры личности и ее места в общей структуре интеллигентной личности влечет за собой необходимость развития целого ряда смежных, взаимодействующих научных направлений. Среди них надлежит выделить, по крайней мере, такие, как экологическая психология и педагогика, экологическая психофизиогигиена и терапия. Экологическая психология, психология взаимодействия человека и природы, по аналогии с социальной, профессиональной, космической, призвана изучать становление и развитие в людях направленности психических состояний, обеспечивающих осознание и ощущение себя частью природы, процесс формирования в них установки и мотивации на взаимополезное, взаимооздоровляющее взаимодействие. Экологическая психология является естественно-научной основой для экологической педагогики, разрабатывающей систему образования и воспитания, способствующую развитию экологического сознания детей; их эмоционально-нравственного и эстетического отношения к природе; организации научно-обоснованной преобразующей, охранительной, оздоровительной, воспроизводящей утилитарно-практической и культуросообразной деятельности в ней. Педагогическая система строится с учетом принципа природосообразности, формирования личности в соответствии с законами природного развития человека и функционирования внешней природы. Экологическая психология и педагогика создают условия для разработки психофизиологических экологических рекомендаций, касающихся организации образа жизни ребенка, режима его жизнедеятельности, отвечающих требованиям как самого детского организма, так и закономерностям протекания естественных процессов в земной природе и в Космосе. Наконец, в случаях, когда разрыв между жизнью ребенка и природой, особенно в условиях современных крупных городов, достигает критической точки, когда ярко проявляются вызванные изоляцией от природы, кризисные, болезненные явления в организме и психике детей, особенно такие, как нервные стрессы и утомление, кислородное голодание и задержки в развитии, вспышки агрессивности и жестокости в отношении к животным и друг к другу, возникает острая необходимость в экологической физио– и психотерапии. Экологическая терапия предполагает возвращение ребенка в изначально естественную, биологически и психологически благоприятную среду обитания, создание специальных игровых, творческих, деловых ситуаций общения и деятельности, снимающих болезненные напряжения, возрождающих нормальное функционирование психики и организма в целом.
   Внимательное рассмотрение основных категорий и понятий, входящих в круг экологической культуры личности, дает возможность обстоятельно обсудить проблемы содержания процесса воспитания и образования экологической культуры личности. Это содержание обусловливается необходимостью формирования, на основе широкого круга знаний экологического характера, сознательно-научного отношения к экологическим проблемам; на эмоционально-чувственной основе – нравственно-эстетического отношения к ним; на деятельностно-практической основе их реального разрешения. Главное противоречие, которое снимается, преодолевается экологическим воспитанием, заключается в противостоянии обыденного, внеэкологического, утилитарного сознания и экологической культуры.
   Базисом, фундаментом сознательно-научного отношения являются собственно экологические и связанные, взаимодействующие с ними знания. Ребенок получает их в школе, узнает из средств массовой информации, добывает из книг и другими способами самообразования. Это прежде всего знания, касающиеся основных закономерностей и взаимосвязей в природе и обществе, нарушение которых порождает негативные необратимые процессы, губительные для природы, общества и человека изменения. Всякий предмет школьного образования должен приобрести экологически значимый фон: география акцентирует внимание на природных и экономических аспектах экологии Земли; физика – на изучении закономерных взаимопереплетений в природе, пренебрежение которыми ведет к гибельным последствиям; ботаника обнаруживает взаимозависимости в мире растений, а зоология – в животном мире. Все эти и другие науки в конечном итоге призваны учить исполнению главного закона: сохранению великого, вечного и неизменного равновесия в природе, Космосе, человека и всей среды его обитания. Мощным источником пополнения экологических знаний, формирования экологического сознания детей являются средства массовой информации, передачи радио и телевидения о растениях и животных, стихийных бедствиях и экологических катастрофах, разрушительной и природоохранной деятельности человека. Ребенку необходимо дать целостную систему экологического знания, формирующего сознание и развивающего мышление, показывающего, как взаимосвязаны явления в природе, Космосе и обществе, как взаимодействует и действует во всех этих средах человек. Современному ребенку с раннего возраста необходимо сформировать разрушенное цивилизацией, урбанизацией, технизацией жизни сознание единства с природой, понимание себя как ее продукта и неизбежности возвращения к ней. Он должен приобрести знание, а с ним и сознание, обоснованности или недопустимости преобразований в Космосе, природе и обществе, о безвредных и опасных экспериментах в промышленности, экономике, политике, в сферах социальной, образовательной и культурной. Экологическое сознание должно формироваться не как узко специализированное знание, а как интегрирующее, синтезирующее начало, являющееся обязательным и общим элементом любого цивилизованного мировоззрения, будь то материалистическое, позитивистское, идеалистическое или религиозное. Оно является тем общечеловеческим фактором, который способен объединить интересы всех людей, без различия их политических взглядов, социальной принадлежности и религиозных убеждений.
   Другой фундаментальной содержательной составной частью экологической культуры, формирующей нравственно-эстетическое отношение к действительности, являются эмоционально-чувственные переживания. Экологическое сознание только тогда обретет действенно-стимулирующее значение, когда оно будет органично подкреплено чувством, эмоциональными состояниями. Это прежде всего эмоционально-ценностное, глубоко нравственное отношение к природе, обществу, людям. Вся нравственная направленность ребенка должна быть сориентирована на развитие в себе таких чувств, как любовь, совесть, переживание общения с природой и людьми как высшего человеческого счастья. Природа вненравственна, она по ту сторону добра и зла, но она чиста, невинна и бескорыстна, целостна и едина, детерминирована и спонтанна. Ее внутренняя сущность, ее величие и спокойствие, целесообразные действия и взаимодействия учат человека нравственности, осознанию своего места в ней. В единстве с нравственным чувством существует и проявляется эстетическое чувство. В ребенке необходимо развить чувствование природной красоты, гармонии, способность восторженного отношения к ней, переживания чувств прекрасного, восхитительного, возвышенного. В содержании школьного образования все учебные предметы, с учетом своей специфики, должны раскрыть перед ребенком не только научную, но и эстетическую картину мира. Огромную роль в этом деле играют предметы эстетического цикла, внешкольное художественное воспитание, средства массовой информации, выставки пейзажей, цветов, ботанические сады, зоопарки и парки. Чтобы сформировать у ребенка экологическую культуру, он должен носить в своей душе эстетический образ Природы, Космоса и Человека.
   Наконец, экологическая культура личности немыслима вне ее деятельностно-практического отношения к действительности. Это отношение, в тесном единстве с развивающимися экологическим сознанием и чувствами, формируется на основе деятельности детей и педагогов в трех направлениях. Во-первых, речь идет об образовании надежной психологической установки на деятельностно-практическое, целесообразное, научно-экологически обоснованное творчество в природе, ноосфере, обществе, личности. Такая установка должна стать своеобразным контролером в сознании каждого в процессе его деятельности в природе, обществе, самосовершенствовании. Во-вторых, деятельностно-практическое отношение целесообразно тогда, когда оно неразрывно связано с развитием природы самого ребенка, его сущностных сил, способностей, талантов и дарований. Речь идет о включении в деятельность всех органов чувств, рецепторов, физических и интеллектуальных сил, а также и трудолюбия, бережности и бережливости, предприимчивости и хозяйственности. В-третьих, очевидно, что деятельностно-практическое отношение не может быть осуществлено без соответствующих умений и навыков. Речь идет об умениях и навыках экологически безвредной творчески созидательной, охранительной и защитительной, психо– и физиотерапевтической деятельности. К ним относятся умения и навыки лесоводства, садоводства и огородничества, полеводства, животноводства, организации живых уголков, лесопарков, ботанических садов, минизоопарков, а также умения и навыки осуществления зоотерапии, природотерапии, аутотренинга и налаживания оздоровительного общения.
   Экологически культурную личность образуют только в единстве развитое экологическое сознание, нравственно эстетическое и деятельностно-практическое отношения. Гипертрофия одного из этих направлений экологического воспитания личности и недооценка других может привести к формированию ущемленной личности либо резонера-созерцателя, либо бесплодного эстетствующего воздыхателя, либо прагматика, довольствующегося только утилитарной пользой, без учета последствий своей деятельности.
   Естественной основой процесса воспитания экологической культуры детской личности являются объективно складывающиеся, формирующиеся в различные возрастные периоды отношения и взаимодействия ребенка с окружающей его природой и социальной средой. У детей дошкольного и младшего школьного возраста эти отношения существуют на бессознательной основе. Ребята, не отдавая себе отчета, не отделяют от внешней среды, не выделяют себя из объектов и субъектов окружающего мира. Они ощущают себя естественной частью природы, органическое единство с нею. Между детьми, животными и растениями устанавливаются интуитивное взаимоощущение, взаимовосприятие, взаимочувствование и даже взаимопонимание. Например, маленькие дети играют с животными на равных и животные не воспринимают ребенка как некий чуждый и, тем более, враждебный объект. Цветок и ребенок одинаково непосредственно и с предельной полнотой раскрываются друг перед другом, одаряя друг друга ароматом и красотой. Другими словами, между ребенком и субъектами среды образуются непосредственные объект-объектные, межобъектные отношения. Ребенок открыт для того, чтобы воспринимать и присваивать экологические правила этих отношений, превращать их в свои привычки, в часть своей натуры. Этот возраст наиболее благоприятен и сенситивен для экологических воздействий. Ребенок легко воспринимает правила игры и непосредственно закрепляет их в бессознательной сфере. Он способен овладевать экологической культурой как опытом нормального взаимодействия со средой.
   Однако было бы опрометчиво полагать, что дошкольный и младший школьный возраст однозначно предрасположены к усвоению лишь позитивных влияний экологического характера. Общая сенситивная обостренность может быть притуплена и даже заглушена вообще в зависимости от целого ряда негативных явлений общественной и индивидуальной жизни. Объективному становлению экологической культуры личности противостоит, можно сказать, дикая урбанизация жизни, несущая с собой не экологически продуманное вхождение города в природу, а природоуничтожительное вторжение, наступление города на нее, создание каменных мешков с воздухом, отравленным газами предприятий и автомобилей. В таких условиях отчужденная природа и связанный с нею нормальный образ жизни предстают перед городскими детьми как недоступные экзотические явления, как искусственный предмет развлекательного созерцания. Кроме того, с помощью средств массовой информации, объективно отражающих антиэкологическую деятельность людей, ребята знакомятся с браконьерами, с рукотворными экологическими катастрофами, бесхозяйственным и даже варварским отношением к природным богатствам, животным и полезным растениям. Для ребенка открывается и укореняется в его сознании идея вседозволенности. А участие маленьких детей в экскурсиях и прогулках в лес, в поле, к реке вместе с родителями, в которых взрослые проявляют варварское отношение к деревьям и кустам, безответственно загрязняют окружающую среду, безжалостно относятся к животным, закладывает в душу ребенка холодное, отчужденное и утилитарно-потребительское отношение к природе, подрывает естественную основу его нравственного и эстетического развития. Подражая взрослым, он топчет цветы, уничтожает насекомых, отрывает крылья бабочкам, мучает животных. Но это бездумное привыкание к безнравственной и одновременно антиэкологической деятельности прочно блокирует развитие экологического сознания, чувства, действия. В случаях попадания маленьких детей в подобные условия и ситуации речь должна идти не просто об экологическом воспитании, но и о своеобразном лечении, о специальном оздоровлении психики с помощью зоо– и ботаникотерапии.
   Раннее детство, в течение которого экологическое воспитание осуществляется на бессознательно-сознательной основе, может стать базовым звеном для разработки программы формирования экологической культуры личности. Программа должна быть единой для семьи, детского сада и начальной школы, координирующей совместные и индивидуальные усилия этих институтов. Первым звеном программы является эмоционально напряженное экологическое просвещение. Оно осуществляется в увлекательной форме сказок; чтении ярких художественно совершенных отрывков из литературных произведений; рассказов умельцев, мастеров, бывалых людей: лесников, путешественников, охотников, рыболовов, грибников, пчеловодов, животноводов, полеводов, геологов и космонавтов. Второе звено программы – это игры экологического звучания с элементами экологической деятельности детей, уход за домашними животными, рыбками и птицами. Третье звено составит своеобразное экологическое творчество самих детей. Они могут сочинять устные рассказы о жизни животных, растений, волшебных существах, писать стихи о природе и мастерить поделки из природных материалов. Все это увлекает детей, создает благоприятную почву для формирования экологической культуры в будущем.
   Своеобразие подросткового возрастного периода в развитии у ребят экологического отношения к действительности заключается в том, что они начинают осознавать не только себя, свою личностность и субъектность, но и природу, социокультурную среду как объект отношения и субъект существования. Создаются условия для возникновения и развития сознательного взаимодействия с природой и людьми на базе субъект-объектных и субъект-субъектных отношений. Овладение начатками научных знаний о природе и обществе, осознанное непосредственное и опосредованное через искусство эстетическое восприятие красоты, хрупкости, беззащитности явлений реального мира от человека и его самого от самого себя расширяет возможность понимания подростками остроты экологических проблем, необходимости экологической защиты планеты и всего живого. Экологически грамотный ребенок отроческого возраста способен осознавать себя как часть природы и свою жизнь в ее окружении, во взаимодействии с нею. Подростки готовы к активной, сознательной, экологически созидательной деятельности. В лучшем опыте семейного, школьного и внешкольного воспитания их привлекают к работе на садово-огородных участках, в школьных учебно-опытных хозяйствах, в колхозно-совхозных и фермерских хозяйствах, в лесничествах, на рыборазводных фермах. Они участвуют в экскурсиях и походах по родному краю, знакомятся с экологическими проблемами, занимаются краеведением. Их увлекает дружба с животными: собаками, кошками, домашним скотом, птицами, кроликами. Подростковый возраст наиболее сенситивен к экологическому воспитанию. У детей интенсифицируется не только количественный и качественный рост организма, всех систем жизнедеятельности, но и развитие всех сущностных физических и психических сил. Стремление к активному самопроявлению и самоутверждению за счет личных свойств, качеств и способностей все более осознается и контролируется отроками. Большие возможности для реальной задействованности всех этих сил таит в себе реализация экологических идей в практической деятельности. Любовь к природе и природоохранительная работа; дружба с животными и уход за ними; экологически направленная деятельность на формирование гуманных отношений в своей среде, трудовое созидание– все это крупные шаги на пути к экологической культуре.
   Однако несмотря на всю сенситивность подростка в восприятии экологических идей и побуждений к интеллектуально-нравственной деятельности в природной и социальной среде, все это может быть подавлено в нем в зародыше, заглушено и извращено. Главным врагом отрочества является негативное, безнравственное социальное окружение, которое несет в себе отчужденность от природы и людей, порождающую равнодушие, черствость, бесчувствие, атрофию ответственности, перерастающую в жестокость. Этому способствует вся современная, разъедающая человеческую душу урбанизация, технизация, политизация жизни, доминирующее античеловечное направление в развитии цивилизации, выражающееся в гонке вооружений и жажде обогащения. Разжигание в подростке интереса к оружию, страсти к наживе любыми средствами, псевдоромантика браконьерства, пропаганда жестокости, ужасов и насилия сминают в нем какие бы то ни было ростки гуманности, напрочь перерезают пути к экологической культуре.
   Чтобы сохранить в ребенке-отроке его чувствительность и предрасположенность к гуманной и экологически созидательной деятельности, необходимо расширить и углубить программу его экологического воспитания. На этом этапе развития детей программа должна составляться, по крайней мере, в трех основных направлениях. Во-первых, все предметы естественного, гуманитарного, трудового и физкультурного циклов должны быть объединены и пронизаны основными системо– и смыслообразующими экологическими идеями. Необходимо раскрыть детям идею единства мира, природы, ноосферы, космоса и всех учебных дисциплин в проблеме экологического спасения природы и человека. Во-вторых, должна быть предельно наполнена экологическим содержанием вся внешкольная работа: краеведение, трудовая деятельность, общественная активность, физкультурно-спортивная работа. В-третьих, программа должна учитывать и организовывать участие подростков в природоохранной и творчески созидательной, как практической, так и художественной деятельности.
   Отношение к экологическим проблемам природы, общества и человека в их единстве в юношеском возрасте во многом определяется воспитанием в детстве и отрочестве. Вместе с тем, появляются и качественно новые особенности и возможности. Среди них то обстоятельство, что молодой человек, оказавшийся на пороге зрелости, способен не только осознавать свою собственную субъектность и индивидуальность, но и воспринимать субъектность природы, других людей, наделять их субъективностью, распространять на них свои чувства любви и совести. Установление субъект-субъектных отношений между людьми, человеком и природой, ее животным и растительным миром помогает им принять бытие других существ в свою душу, ощутить свою общность с ним, испытать на себе спасительную силу их привязанности, почувствовать их как самого себя. Формирование экологической культуры юной личности есть прежде всего не столько вооружение ее природоохранительными навыками и знаниями по психологии общения, сколько создание их экологически и нравственно чистого внутреннего мира. Духовная чистота есть основное условие развития экологического мировоззрения личности, ее экологически бережного внешнего поведения и деятельности. Но в современном неустроенном мире растущего человека и в юности подстерегают опасности обесчеловечивания личности. Главное из них в непримиримости, противоположности мира духовного и мира стяжательски-меркантильного. То есть, практически примирение возможно, но только за счет социально-психологической обработки, усреднения личности, ее стандартизации, оболванивания, соединения в ней суррогатов духовности (потребительская религия, буржуазная массовая культура, суеверия) и разжигания ее низменных инстинктов и страстей. Но принципиально экологическая культура, интеллигентность, духовность и необузданные страсти к наживе, бесконтрольности и животному эгоизму – «две вещи несовместные». Юноши и девушки, вступившие на стезю спекуляции, проституции, сутенерства, наркомании, погони за легкой удачей, шулерства, азартных игр, шантажа и насилия уже никогда не смогут узнать, что такое интеллигентность и экологическая культура как духовность и деятельность. Сегодняшняя экономическая, политическая, социокультурная ситуация противоположна тенденциям развития экологического воспитания в молодежной среде.
   Чтобы противостоять сложившейся ситуации, не дать юношам и девушкам стать ее жертвами, застрять на уровне отчуждения от природы и чисто утилитарно-потребительского отношения к ней, необходимо сосредоточить внимание на развитии в молодых людях духовности, интеллигентности, субъективно личностного отношения ко всему живому и условиям его нормального существования. Сообразно с этим, программа экологического воспитания юношей и девушек, продолжая программу развития подростков, должна обеспечить формирование экологического сознания, чувствования и волевого, экологически целесообразного действия в отношении природы, общества, себя самого и других людей. Актуальным для такой программы является целый ряд важнейших направлений.
   Экологическая культура личности, ее интеллигентность невозможны без философского осмысления и понимания сущности и значения экологии для человека. Юношеский возраст – это период в жизни молодых людей, когда они ищут ответы на возникающие в их сознании «проклятые» вопросы: кто я, откуда и зачем?; в чем мое назначение?; откуда взялся этот мир и что такое человек в нем?; что такое истина, дух, материя, пространство, время, движение, развитие?; в чем всеобъемлющее значение жизни и смерти? Вопросы мучительные, а часто и безответные. Но только нахождение каждым человеком своего ответа на них помогает ему определиться и с точки зрения экологии.
   На многие из этих вопросов подсказывает ответ наука. Современный, цивилизованно образованный молодой человек с помощью научного знания способен осознать и понять важнейшие закономерности развития природы, общества и человека с тем, чтобы в своей деятельности не нарушать, а исполнять их требования и разумно использовать.
   Своеобразные ответы на важнейшие для экологического воспитания вопросы дает религия. Многое с религиозной точки зрения объясняет учение о Боге, Троице, акте творения, предназначении, откровении, месте человека в этом и ином мире и влияет на экологическое сознание человека, руководствующегося заключительной строкой последнего псалма «Псалтири»: «Всякое дыхание да хвалит Господа». Важную часть программы экологического воспитания юношества составляют его правовые, нравственные и эстетические аспекты. Нравственность определяет, какие мысли и действия в природе и обществе сообразны совести и обеспечивают в человеке нравственно-экологическое равновесие, а какие – подлы, гнусны и мерзки, унижают человека и уподобляют его животному. На помощь нравственному сознанию приходит и эстетическое чувство, не только требующее сохранения красоты и гармонии в природе, обществе и человеке, но и усиливающее переживания совести, окрашивая антиэкологические действия в цвета безобразного и отвратительного. Одновременно экологически цельные и целесообразные отношения рождают в душе людей чувство прекрасного, возвышенного, изысканного. Это как раз то, что действует экологически воспитывающе в человеке изнутри. Внешней поддержкой формирования экологической культуры юного человека является право. Именно оно подкрепляет и укрепляет в сознании людей ту мысль, что все безнравственное, мерзкое, подлое, безобразное и отвратительное, что совершается вопреки экологии природы, общества и человека, есть, одновременно, и преступление, нарушение закона, уголовно наказуемое в нормальном, цивилизованном обществе.
   Важной составной частью программы экологического воспитания юношества является утилитарно-практическое направление организации его деятельности в природе и в общественных отношениях. Герой тургеневского романа «Отцы и дети» говаривал: «Природа не храм, а мастерская и человек в ней работник». Сегодня сама жизнь, развитие цивилизации, в которой природа главным образом используется лишь как мастерская, убедила всех, что она одновременно и храм, требует к себе благоговейного отношения. Все изучаемые в школе предметы, всю целенаправленную внешкольную информацию необходимо пронизать мыслью о бережном отношении к природе, о возмещении наносимого ей ущерба, о создании условий для ее самокомпенсации и самовосстановления. Каждый проект, связанный с вмешательством в природу, прежде чем приступить к его реализации, должен быть тщательно проанализирован и просчитан с точки зрения экологических последствий и отменен в случае негативных или непредсказуемых результатов. Он может быть осуществлен, когда природа сохраняет достаточно сил, энергии, материальных ресурсов для своего возрождения и обновления. Такое экологическое сознание, постоянное ощущение и восприятие природы как субъекта бытия и взаимодействия может быть сформировано в молодых людях, когда сфера экологической общественной мысли и переживаний станет для всех людей столь же обычной, как политическая, экономическая или религиозная.
   Наконец, программа экологического воспитания молодежи не может игнорировать такое важнейшее направление, каковым является психогигиена и психотерапия. Имеется в виду активное отношение к природе как нормальной среде обитания, сознательное отношение к воздуху, воде, земле, лесу, растениям, травам, плодам, морю, горам, всем животным и птицам, рациональное взаимодействие со всем этим обеспечивающим жизнь богатством. Возвращение к природе, ее субъективирование, придание ей субъективного смысла и значения, вхождение и вживание в нее есть обретение своего изначального дома, своей второй матери, которая успокаивает от суеты и исцеляет от социально обусловленных пороков. Ее особые свойства, воздействующие на организм, эмоциональное и энергетическое взаимодействие с животными способны исцеляюще действовать и на психику, и на нервную, кровеносную, костно-мышечную системы.
   Разнообразие и широта направлений программы экологического воспитания юношества обусловлена, с одной стороны, его расширившимися интеллектуальными возможностями, а с другой – необходимостью завершения основной целенаправленной работы по формированию его экологического мировоззрения и экологической культуры в целом.
   Все рассмотренные соображения к общей, единой программе экологического воспитания детей различных возрастных групп образуют в единстве реальную основу формирования их научно обоснованного, нормального отношения к природе, обществу, человеку, их экологической культуры. Такая образовательно-воспитательная программа может внести существенный вклад в преодоление очевидных тенденций движения человечества к общей экологической катастрофе, в его движение «назад, к природе», а в действительности, вперед к самому себе сущему и нормальной среде обитания.
   Осуществление общей программы экологического воспитания, формирования экологической культуры личности опирается как на общую методику целостного учебно-воспитательного процесса, так и на особенные, специфические для этой сферы формы, методы и приемы. Все методы и формы экологического образования и воспитания условно могут быть поделены на несколько групп. Среди них основные: школьные и внешкольные методы формирования экологического сознания и развития экологического мышления; методы научения умениям и навыкам практической экологически направленной деятельности; методы развития нравственно-правовой ответственности за экологическое состояние окружающей природной и социальной среды; методы развития эстетического отношения к действительности; методы экологического самосовершенствования. Эти методы, вытекающие из идей обеспечения целостности педагогического процесса, направленно воздействуют на все сферы психики: сознание; подсознание, инстинктивно-интуитивную; практико-ориентированное мышление.
   Организация экологического сознания школьников практически осуществляется прежде всего в системе уроков, органически взаимосвязанных между собой смыслообразующими экологическими идеями, раскрывающими единство и взаимосвязь в природе и обществе. Однако на каждом уроке по предмету реализуется определенная программа, для которой экологические проблемы в лучшем случае являются сопровождающими, побочными. Между тем детям должна быть представлена общая реальная экологическая картина страны и мира. Только в России существует целая цепь экологически взрывоопасных объектов, уже трагически сработавших или находящихся у опасной критической черты. Это и урановые рудники, и атомные электростанции, и подводные лодки в океанах, и заводы по производству атомного оружия, и захоронения отходов атомной промышленности, и просто загрязнения среды от любых промышленных заводов. С такой экологически опасной картиной, способной навсегда сделать сознание детей экологически напряженным и ответственным, школьников должна знакомить специальная экологическая программа, включающая многообразие взаимосвязанных между собой форм и методов внеклассной и внешкольной работы. Эффективными могут оказаться совместные обсуждения экологической информации радио и телевидения, специальных статей, книг и брошюр; посещения местных экологических служб и выяснение обстановки в районе; встречи с представителями предприятий, заводов на предмет выяснения предпринимаемых ими мер к использованию безотходных технологий. Подобные формы в наибольшей степени способствуют развитию экологического мышления. Дети приучаются понимать природные и социальные явления в их единстве и взаимосвязи, вникать в степень опасности того или иного явления, сравнивать и сопоставлять варианты экологически чистых подходов, оценивать и делать выводы по поводу различных проектов и их экологических последствий.
   Методы практического научения экологически целесообразным умениям могут быть двоякого рода. С одной стороны, это формы и способы осуществления общественно организационной деятельности. Среди них, тесно связанные с местными экологическими службами, отряды экологической разведки и выявление опасных очагов и зон, состояния воздуха, воды, рек, озер, лесов и почвы. С другой – это непосредственная практическая работа в природе и обществе. Сюда относится работа по созданию и охранению экологически чистых зон, мини-парков, парков, ботанических садов и зооуголков. Сюда же входит непосредственная работа ребят в лесничествах, лесопитомниках, на полях, фермах, пришкольных, приусадебных, садово-огородных участках. Разнообразны формы и методы заботы о птицах, домашних и бездомных животных, о растениях, цветах, деревьях в условиях современного города. С точки зрения практического экологического научения, огромное значение имеет туристско-краеведческая работа. Она не только сближает детей с природой, но и приучает к культуре поведения в ней.
   Что касается методов развития нравственно-правовой ответственности за экологию природы и общества, то в этом направлении может быть использовано прежде всего пробуждение эмоционально-чувственного отношения ко всему живому в формах систематического общения с животными, растениями, ухода за ними. Важно, чтобы у каждого ребенка был кто-то из представителей фауны и флоры, за которого бы он отвечал перед собственной совестью и окружающими людьми. Будь то собака, кошка, птичка, комнатные цветы, морская свинка или кто-то еще – они должны быть ухожены, выгуляны, накормлены, находиться в безопасности и иметь возможность положительного эмоционального общения. Нравственная привязанность к животному и чувственная привязанность животного к своему другу могут быть сильнее, чище и крепче, чем взаимоотношения между людьми. Непосредственность и преданность животного в разных формах взаимодействия естественно и ненавязчиво учит ребенка нравственности, которая становится для него значительно действеннее в отношении к природе, чем сознание юридической ответственности.
   Видное место в системе экологического воспитания занимают методы формирования эстетического сознания, развития эстетического чувства, способности художественного творчества. Среди них – уроки и лекции по мировой художественной культуре, в центре внимания которой всегда была природа в ее космических и социокультурных взаимосвязях. Развитие эстетического сознания детей способствует формированию отношения к гармонии в природе, обществе и человеке как высшей эстетической ценности. Экологическое сознание органично переплетается с эстетическим, становится глубоко интимным, индивидуально-личностным. Особое место в эколого-эстетическом воспитании занимают методы восприятия красоты искусства и природы, безобразия в случаях нарушения их законов и гармонии. Специально организованное любование красотой природы, изображенной, выраженной в искусстве, реально существующей в действительности навсегда сохраняет в душе ребенка чувство бережного отношения к гармонии. Эколого-эстетические чувства пробуждают в ребенке спонтанные всплески к художественно-эстетическому творчеству в природе и искусстве. Он сам стремится к тому, чтобы красиво высадить цветы, пропорционально распланировать участок под кусты, овощные огородные культуры и плодовые деревья. Наряду с творчеством непосредственно в природе у ребенка проявляются спонтанные чувства и стимулы к выражению красоты природы с помощью различных видов искусства. Он изображает красоту природы в рисунке, слышит ее в звуках музыки, воспроизводит в поэтическом творчестве. Следует подчеркнуть, что когда ребенок достигает в своем развитии способности эстетического переживания экологических проблем, когда он восторгается прекрасным и возмущается безобразным, он достигает высшей степени экологически чистого отношения к природе, обществу и человеку.
   Развитое нравственно-эстетическое отношение ребенка к действительности определяет его способность к экологическому самосовершенствованию. Детям, особенно подросткового и юношеского возрастов, могут быть рекомендованы такие методы экологического самовоспитания и самосовершенствования, как самоанализ своего отношения к природе, обществу, людям, самому себе; саморегуляция, самопоощрение и самозапреты, осознание своей причастности и ответственности. Ребятам необходимо самим научиться не только экологически чистому и нормальному отношению к природе, но и такому же отношению к обществу, людям, самому себе. В этом им могут помочь только те педагоги, родители, окружающие взрослые, которые уже обрели экологическое равновесие как с природой, так и самими с собой.
   Таким образом, экологическая культура личности в современных условиях является одним из ведущих компонентов ее сущности. Она, практически, может рассматриваться как главный системообразующий фактор, способствующий образованию в человеке подлинной интеллигентности и цивилизованности.

Глава XIII
ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ КАК ИНТЕГРАТИВНОЕ СВОЙСТВО ЛИЧНОСТИ

   В словарях и справочниках такие сходные между собой понятия, как интеллигент, интеллигентный, интеллигенция толкуются в качестве синонимов. Имеется в виду социальная прослойка людей, занимающихся интеллектуальным, творческим трудом в области политики и права, экономики и производства, образования и здравоохранения, культуры и искусства, науки и техники. Интеллектуалы специально обучены, развиты, образованы, владеют специфическими знаниями, умениями и навыками. Характерно, что при раскрытии понятия «интеллигент» не указывается на его возможное отличие от других членов общества в области личностных, духовно-нравственных свойств и черт характера, обусловленных интеллектуальными занятиями. Говорится только о профессиональной принадлежности человека к представителям умственного труда. Интеллигентность как категория – вторична, производна от понятия «интеллигенция». Она вбирает в себя и выражает сущность человеческой личности, совокупность наиболее ценных духовных свойств и нравственно-эстетических качеств, исторически вырабатывавшихся в среде лучших представителей интеллигенции, в процессе их отношения к своему назначению в жизни, к труду, людям и обществу. Интеллигенция в результате общественной деятельности дифференцировалась на подлинную, обладающую интеллигентностью, духовностью, и просто людей интеллектуального труда, не возвысившихся в своем развитии до уровня подлинной интеллигентности. Парадокс заключается в том, что не всякий интеллигент по социальному положению интеллигентен по духу. Занятия умственным трудом лишь ступень, одно из условий подлинной интеллигентности.
   Между тем проблема воспитания в людях различных социальных слоев интеллигентности становится все более актуальной и объективно необходимой. В классической социальной дифференциации, в делении людей на классы происходят сложные процессы и изменения. Сохраняя классовые различия по отношению к формам собственности, распределению благ, особенностям организации и характеру труда, основные социальные классы, прослойки, группы сближаются между собой не только по общим целям, интересам в достижении общественного благополучия, но и по все большей интеллектуализации, механизации, компьютеризации, автоматизации труда вообще, по повышению роли интеллекта, сознания, знания, мышления в общественной жизни людей. Растет наукоемкость технологий производства; повышаются требования к творческой способности людей в деле повышения производительности труда; все более развитого ума, независимо от профессии, требуется от всех членов общества в обсуждении и решении экономических, социальных, политических проблем; интеллектуальная развитость необходима в освоении культуры, становлении духовности человека. Интеллектуализация образования и воспитания объективно обусловлена ростом интеллектуализации труда, а также политической, экономической, социальной, культурной, нравственно-эстетической жизни общества. Но если сформировалась объективная основа интеллектуализации общественной жизни, то естественно возникают условия не только повышения интеллектуального уровня людей, но и для формирования интеллигентности как важнейшего интегрального свойства всесторонне развитой личности. В духовном развитии выходящего из кризиса общества интеллигентность для интеллектуально развитых рабочих, крестьян, работников умственного и творческого труда может стать действенным средством духовного единения в борьбе за обновление общества, за переход к качественно новым общественным отношениям и характеру общения. Наряду с преодолением существенных различий между городом и деревней, физическим и умственным трудом рост интеллигентности, духовного облагораживания людей позволит навести духовно-нравственные мосты между представителями всех классов, социальных слоев и групп. Интеллигентность, из духовного достояния лучших представителей интеллигенции, будет становиться всеобщим свойством людей, обновленного на демократических и гуманистических началах общества.
   Подлинную интеллигентность недопустимо ставить рядом, тем более отождествлять с внешней показной манерностью, «галантерейностью», с умением подать себя, быть, когда нужно, обходительным, вводить в заблуждение окружающих относительно своей подлинной сущности, пользоваться лицемерием в деловых и интимных отношениях. Наличие всех этих свойств у работника умственного труда, интеллигента, свидетельствует лишь о том, что он не обладает подлинной интеллигентностью. Человека, наделенного подлинной интеллигентностью, характеризует отсутствие претенциозности, чванства внешней мишурности. Культура его поведения определяется не приспособленчеством с целью удовлетворения корыстных интересов, а глубинными духовными потребностями, размышлениями, пониманием своего места в мире, осознанием себя в качестве духовного человеческого существа, живущего среди людей и отвечающего перед собственной совестью.
   Теперь представляется возможным дать более полное определение понятия интеллигентность, более обстоятельно разобраться в его сущности, смысле и содержании. В самом общем виде интеллигентность есть то абсолютно человеческое духовное начало, к которому исторически движется все наделенное интеллектом человечество. На пути этого движения к общечеловеческим ценностям происходит преодоление классовых противоречий, различий и противоположностей. Этим духовно-интеллектуальным началом обеспечивается возможность духовного единения всех людей на основе высшего проявления их общего и всеобщего духа, формирующегося в истории земной цивилизации. Каждому человеку, чтобы иметь возможность проявить себя в качестве духовного существа, необходимо стремиться, посредством данного от природы интеллекта развить в себе интеллигентность как высшее, объединяющее всех индивидов в мировое сообщество интеллектуальное и нравственно-эстетическое свойство.
   Такой подход к пониманию глобального значения интеллигентности позволяет заключить, что она представляет собой определяющуюся общественным сознанием индивидуально-личностную целостность, включающую интеллектуальную, нравственно-эстетическую, эмоциональную, волевую развитость, достигаемую в результате овладения общечеловеческой культурой. Одновременно она есть и овладение профессией на основе научно-технического знания, совершенствование в себе культуры общественных отношений, политической, правовой, экономической, художественно-эстетической культуры в целях обретения и обустройства своего внутреннего мира, ваяния самого себя как духовного самоценного существа. Интеллигентность человека характеризуется широкой образованностью и высочайшим профессионализмом, глубокой духовностью и непоколебимой свободной нравственной волей, эстетическим отношением к действительности и свободой, раскованностью мышления как инструмента постижения и освоения этого познаваемого и простого, загадочного и сложного, реального и идеального мира. Интеллектуальное и физическое овладение профессией является тем ключом, с помощью которого человек присваивает себе общечеловеческую культуру, открывает для себя общество, находит свое место в нем с тем, чтобы исполнить свое высшее предназначение в этом мире.
   Итак, интеллигентность – это в первую очередь образованность, профессионализм, развитость интеллекта. Чтобы иметь возможность стать подлинно интеллигентным, каждому человеку необходимо получить общечеловеческое развитие своих сущностных сил с помощью обязательного общего образования, заложить в себе интеллектуально образовательные основы интеллигентности. Содержание общечеловеческого развития включает в себя такие основополагающие элементы общечеловеческой культуры, как основы наук, основы современного производства и технологий, а также основы общечеловеческой трудовой, физической, художественной и эстетической культуры. Только через освоение всех этих общих образовательных основ можно одновременно овладеть профессией, развить свой интеллект и подготовить почву для зарождения интеллигентности. Это необходимо, но, конечно, недостаточно.
   Неотъемлемым свойством подлинной человеческой интеллектуальности, образованности, а стало быть, и интеллигентности является креативность ума, его способность к постоянному творчеству. В процессе обучения и воспитания детский ум может быть приучен лишь к усвоению готовых, субъективно воспринимаемых в качестве абсолютных, истин, на которые, якобы, можно опираться во всех случаях жизни. Но ум может быть приучен и к тому, чтобы смотреть на все истины как на предмет для размышлений, сомнений, анализа, опровержений, присвоения или отрицания. Ребенку с самого раннего детства необходимо внушать мысль о том, что мир знаний не застывшая, незыблемая гранитная гора, а река, в которой все течет и изменяется. Он должен сознавать, что пришел в этот мир не только для того, чтобы вскарабкаться на гору, но и окунуться в реку, внести свою лепту в обновление знаний, добываемых в вечно и быстро меняющемся потоке жизни. Детям важно усвоить принцип относительности знания, возможности в каждом отдельном случае иного взгляда на вещи, необходимости здорового инакомыслия по отношению к утвердившимся понятиям, суждениям, взглядам. Подлинная интеллигентность предполагает мышление, свободное от давления шаблонов, догм и авторитетов, раскованность мысли и способность к выдвижению смелых гипотез, предположений, теорий. Интеллигентность – это интеллектуальное свободомыслие в науке, социальном творчестве, в искусстве, идеологии, политике.
   Интеллигентность в человеке формирует также творческий общественно полезный, производительный труд, создающий условия для самовыражения, самоутверждения и растворения себя в творчестве. Кто не привык трудиться ради единственной возможности через труд, творческий поиск найти свое место в жизни, понять себя, определиться в системе общественных отношений, тот обрекается на существование человека потерянного и безнравственного. Неизбежность такой обреченности детерминирована тем, что нравственность в человеке вызревает не под давлением запретов и проповедей, а из постепенного самосознания в труде, из утверждения своей личности посредством труда, из чувства собственного достоинства, понимания такого же достоинства других людей труда и уважения к ним. Нравственность рождается в системе трудовых, других общественных отношений и осваивается личностью только через них.
   Учение – тоже труд, тяжелый и ответственный, эффективность которого обеспечивается четкой организацией, познавательным интересом и громадным напряжением личной воли. Учебный труд – подготовительный, сопутствующий, вводящий в главный труд жизни, в поиск себя в себе самом, в мире выбора профессии и утверждения себя в жизни с ее помощью. Современная тенденция, объявляющая единственным трудом в школе лишь учебный труд, на деле изолирует детей, особенно старшего возраста, от профессионального обучения и производительного труда. С общечеловеческой и социальной точки зрения, такое освобождение учащихся от главного гражданского и нравственного долга отторгает школьников от интеллигентности, углубляет и усугубляет кризис и криминогенную ситуацию в воспитании. Формирование в детях интеллигентности может быть достигнуто лишь в результате настойчивых поисков осуществления среднего профессионального всеобуча на основе соединения обучения учащихся с производительным трудом.
   Самую суть интеллигентности составляют поиски личностью в себе и для себя человеческой духовности, через которую и происходит обретение внутренней нравственной свободы, свободной нравственной воли и ответственности. Становление духовности начинается с поисков человеческой радости, любви, дружбы, идеалов; со светлых и чистых представлений о человеке и обществе; с размышлений о человеческом мировом единстве и всемирно-исторической ответственности всех людей за положение дел в мире, а также о путях преодоления классовых противоречий, о социальной справедливости. Непоколебимая и неистребимая вера в идеалы, видение свой жизни в их свете, стремление к творческому самопроявлению и самоисчерпанию, понимание своей роли в их осуществлении и есть высшая духовность человека. Не очень уж важно, связывают ли люди достижение своих высоких идеалов с помощью Бога или полагаются на собственные силы и науку. В том и в другом случае благодаря своей вере, которая постоянно живет в их душе, они духовны. Одинаково духовны и Христос, и Мухаммед, и Будда, и Экклезиаст, и Маркс, и Ленин, и Коменский, и Руссо, и Фейербах, и Гегель, и Белинский, и Гоголь, и Достоевский, и Ганди, и Толстой, и Флоренский, и Питирим, и Швейцер, и многие другие. Они тем более духовны, чем более идейно преданы своей вере, стойки в ее защите и, вместе с тем, чем более они терпимы и терпеливы в дискуссии, в привлечении людей на свою сторону. Человек, обладающий духовностью, а стало быть и интеллигентностью, развивает в себе внутреннюю нравственно свободную преданность идеалам, свободную нравственную волю в их защите и высочайшую ответственность за благо человечества перед собственной совестью, которая для интеллигентных людей представляет духовно-сущностное или божественное начало в человеке.
   Внутренняя интеллектуально-нравственная свобода – это глубокое понимание интеллигентной личностью своего абсолютного нравственного равенства с другими людьми, а также нравственной ответственности перед совестью. И вместе с тем – это свобода нравственного выбора и ответственности в поведении, деятельности, отношениях. Человек духовный, обладающий подлинной интеллигентностью, выбирает линию поведения, будь то в политике, экономике, науке, искусстве, социальной практике, бытовых отношениях с людьми, не под давлением чужой воли, собственных страстей и экстремальных ситуаций, а исходя из принципов, принятых идеалов, нравственных императивов, проверяя и измеряя ими ценность своих поступков. Потому он и является внутренне нравственно свободным, что сам выбирает линию поведения и готов нести за нее ответственность. Он знает, что ему грозят неприятности, но как внутренне убежденный и свободный человек, обладающий интеллигентностью, выбирает поведение, сообразное велениям совести.
   Однако свободно выбрать поведение – это далеко не все. Надо еще найти, поднять в себе громадные духовные и физические силы, чтобы провести свое решение в жизнь, сохранить и отстоять свое человеческое достоинство, устоять под ударами враждебных сил, не упасть духом, не дать сломить себя духовно. Приходит время проявить свободную нравственную волю. Человек, обладающий подлинной интеллигентностью, развивший в себе свободную нравственную волю, попавший за свою веру и убеждения в изоляцию от общества, подвергающийся травле и остракизму, находит в себе духовные силы, чтобы не утратить веру ни в идеалы, ни в победу, и делает все возможнее, чтобы сохранить верность себе как человеку духовному, не утратить уважения к себе. Такое дано далеко не всякому, но всякий, кто хочет обладать интеллигентностью, должен стремиться к воспитанию мужества.
   Свободная нравственная воля, как свойство подлинной интеллигентности, проявляется в человеке и в отношении к самому себе, к своим чувствам, инстинктам и страстям. Многие молодые люди сегодня далеки от интеллигентности, потому что у них отсутствует культура чувств. Парадокс в том, что они весьма эмоциональны и одновременно бесчувственны. Они любят эмоциональный кайф, «балдеж», эмоционально-физиологическое состояние, возникающее под наркотическим воздействием рок-музыки, брейк-танца, ламбады, алкоголя, других возбуждающих средств. Но все это – не высокие духовные человеческие чувства, неразрывно связанные с интеллектом, а физиологические эмоции, освобождающие от власти интеллекта, на время лишающие индивида возможности установления связи поведения с сознанием. Вот почему, при всей видимой эмоциональности, часть молодежи лишена человеческих чувств, сопровождающих интеллигентность, и проявляет не просто бесчувственность, но и циничную жестокость, мерзость, наслаждение от издевательств и страдания других живых существ.
   Подлинные человеческие чувства, характеризующие интеллигентность, тоже базируются на эмоционально-физиологической основе. Но это интеллектуальные чувства, глубоко осознанные и нравственно-эстетически ценные. Они представляют собой тонкие и сильные нравственно-эстетические переживания, имеющие гуманистическую направленность, порождаемые красотой мира и человеческого духа. Интеллигентности свойственны интеллектуальные чувства общечеловеческого свойства, выработанные общечеловеческой культурой. Среди них чувство социальной справедливости, чувства отвращения, ненависти ко всему, что противостоит человеку, его духовности, нравственности и целеустремленная воля, контролирующая эмоционально-личностные проявления.
   И все же самым главным основанием интеллигентности, тем, что оживляет в ней и образованность, и трудолюбие, и идейность, и духовность, и эмоциональность, и нравственность, является совесть. Именно совесть регулирует отношения каждого человека к миру, а мучения и страдания, которые она причиняет или, напротив, благостное умиротворение, которое она дарует, способствуют нравственному очищению и возвышению духовной личности. Но вот вопрос: у всех ли она есть и если да, то почему же многие живут не по совести? Безусловно, каждый человек несет в себе возможность феномена совести. Не случайно она нередко просыпается даже у закоренелых негодяев, мерзавцев, подлецов и преступников. Но столь же очевидно и то, что далеко не у каждого она существует в развитом состоянии и неустанно бдит, не дремлет, борется за чистоту души человеческой. У части людей совесть либо спит непробудно, либо молчит, загнанная в угол, либо вовсе уничтожается. И чтобы ей быть духовной силой, постоянно бодрствующей в личности, ее нужно пробудить в ребенке и постепенно сделать средоточием всех духовных исканий, душевных тревог, переживаний и страданий, мерилом человеческого достоинства и уважения к самому себе. Ей никогда нельзя давать покоя, топить ее в самодовольстве, поскольку всюду в мире совершается борьба добра и зла, постоянно взывает к состраданию, сочувствию и помощи страдающая часть человечества и всего живого.
   Что же такое совесть, составляющая суть человеческой духовности и основу интеллигентности? В главе о совести уже отмечалось, что одни считают ее врожденным свойством человеческой души, передающимся генетически по наследству. Другие – врожденным божественным даром, проявлением Бога, сберегающего человеческое духовное начало в человеке. Третьи почитают совесть даром благоприобретенным в ходе нравственной жизни, благодаря нравственному воспитанию. Она существует как привычное высоконравственное сознание и мышление, контролирующее мотивы, стимулы, поступки, чутко и болезненно реагирующее на малейшие отклонения от нравственности в мыслях, чувствах и особенно в поведении.
   Не принимая идеи наличия в человеке некоей биологической или божественной экзистенции (сущности существования), определяющей его истинные поступки, все же нельзя отрицать мысль об огромном значении состояния генофонда человека для успешного духовного развития или затрудненного личностного становления, а то и торможения, феномена нравственности и совести. Ведь только нормальное здоровое физическое развитие ребенка, его нервной системы, мозга, психики, организма в целом гарантирует нормальное восприятие и укоренение нравственных императивов. И, наоборот, пораженность организма алкоголем, никотином, наркотиками, ядами, генетически наследственными заболеваниями порождает болезненную психику, создает условия для морально искаженного представления о мире, отношениях в нем и взгляда на самого себя. Однако не подлежит сомнению и то, что нравственность интеллигентной личности, а вместе с ней и совесть зарождается и шлифуется в ходе общественной жизни, воспитания.
   С самого раннего детства, с первых проблесков сознания, сказок, притч, нравоучений и жизненных конфликтов в ребенке зарождается и крепнет, укореняется и разрастается противоречие, которое в случае успешного разрешения становится основой и механизмом совести. Это противоречие между идеальными представлениями о жизни, о самом себе, о добре и счастье, наивной или убежденной верой в них, что составляет самую суть нравственного «Я» личности, и тем «не-Я» в самом себе, что побуждает отклоняться от идеалов, соблазняет на отступление, подталкивает к уступкам своим слабостям, вероотступничеству, самоунижению, самоопошлению. Ребенок в духе своем постоянно балансирует, колеблется между верой в идеалы и неверием, между можно и нельзя, хорошо или плохо, должно и не хочу, между «Я» как социально ценным личностным началом и «не-Я» как эгоизмом. «Я» – это духовные идеалы и нравственная воля. «Не-Я» – это безнравственные влечения и соблазны.
   В этой тяжелой нравственной борьбе между «Я» и «не-Я» ребенок не всегда сам способен одержать победу и устоять, не превратиться в асоциальное существо. Он нуждается в педагогической помощи взрослых, которые способны укрепить в нем веру в идеалы, содействовать преодолению соблазнов, организации жизни, обретению себя, закаливанию воли. И если помощь дает положительный результат, то крепнет в ребенке внутренний человек, свободная нравственная воля и все большее место в душе, в духовном пространстве занимает совесть. Она становится неподкупным цензором и контролером поступков, все более действенным стимулятором нравственного поведения. Одновременно с совестью растущий человек развивает в себе полноценную интеллигентность.
   Если же в ребенке, нередко и с помощью взрослых, побеждает «не-Я», если слабости и постоянные уступки взрослых эгоизму, лени, жадности, злобе, лжи, зависти, чувственным удовольствиям, лицемерию, предательству берут верх, то начатки духовности, а с нею и интеллигентности, напрочь вытесняются из души. Растаптывание своих же идеалов, как, например, теперь поощряют делать пионеров и комсомольцев, в которые ребенок верил, которыми гордился, за верность которым себя ценил и уважал, растлевает, подталкивает к цинизму, лицемерию и подлости, накапливает опыт святотатства, преступания через казавшуюся непреодолимой и непереходимой границу между добром и злом, стирает различия между ними. Ребенок научается и приучается поступать не из духовных побуждений и идеалов чистотой дружбы, любви, честности, преданности, не из верности добру и самому себе, а из эгоизма, из жадности и страха, ублажения себя, из желания накопить деньги, получить вожделенную вещь. Известно, что когда преступники обращают подростков в свою веру, они, осознанно или неосознанно, стремятся в первую очередь растоптать его нравственность, вытравить из души даже какое-либо воспоминание о духовности, идеалах, совести, жалости и сострадании. На место человеческих чувств они поселяют страх перед воровским законом, жестокость ко всему живому, цинизм в отношении духовности, презрение к каким бы то ни было проявлениям интеллигентности и совестливости. Значит, и борьба с зарождением преступности в детской среде – это борьба за их духовность, интеллигентность и развитие совестливости.
   Совесть, как духовная основа интеллигентности, проявляется в человеке разнообразно, в зависимости от характера нравственно-эстетической ситуации. Ее различные состояния представляют собой критерии, показатели степени ее развитости, наличия или отсутствия. Сила протекания эмоционально-психических процессов, связанных с совестью, свидетельствует об уровне интеллигентности или совестливости личности. Когда ее поступки не противоречат принятым нравственным принципам и императивам, она находится в состоянии гармонического согласия с самой собой, ее совесть чиста и спокойна. Но если человек интеллигентный совершил нечто против нравственности: не помог людям в беде, не остановил их при попытке совершения безнравственного поступка, не вступил с носителями зла в противоборство, из страха не защитил истину, добро, красоту, справедливость, тогда весь сложный механизм внутреннего осуждения приходит в движение, начинает действовать. «Когтистый зверь» совести вселяет в душу тревогу, безотчетный страх и беспокойство, заполняет сознание и все существо угрызениями совести, которые подчас перерастают в душевные страдания, доставляют непереносимые мучения. Человек буквально изводит себя упреками, бесконечным переосмыслением случившегося, осуждением своего беспомощного или бездумного поведения, сарказмом по отношению к себе, утратой душевного покоя. Кризис нравственных переживаний ведет интеллигентного человека к раскаянию, самоосуждению, самонаказанию. Только на этой взрыхленной почве совести возможно самопрощение, духовное очищение и нравственное возрождение. Однако душевные раны, нанесенные муками совести, могут не зарастать в течение всей жизни и периодически возвращать интеллигентного человека к нравственному страданию.
   Обеспокоенная, ущемленная совесть реализуется только через духовные страдания. Отсутствие нравственных переживаний и мучений – верный признак усыпленной или даже неразбуженной совести. Чтобы совесть проснулась, не дремала в ребенке, в нем нужно развить интеллигентскую способность и привычку постоянного анализа собственного поведения, мужество честной самооценки, ответственность самосознания. Это достигается не с помощью нудного морализирования, бесконечного назидания и понукания воспитанников, а в результате стимулирования самой детской мысли с помощью диалога, дискуссии, свободного обсуждения проблемы ответственности перед самим собой и людьми за свой нравственный выбор и поступок, за его последствия для других людей, общества, окружающего мира.
   Важно научить ребенка четко различать и не путать страдания, муки совести со страданиями и муками страха перед наказанием. Страх и совесть – совершенно разные явления, противоположные по своему происхождению и природе. Страх порождается врожденными инстинктами, присущ не только людям, но и животным. Совесть же порождена духовностью человека и стала в нем высшей мерой нравственной ответственности. Подмена совести страхом приводит детей к тому, что как только минует опасность наказания, у них тут же проходит страх и наступает внутренняя успокоенность. Возникает реальная угроза стать человеком бессовестным. Ребенок приучается обманывать не только других людей, но и самого себя, заглушать радостью избавления от наказания черствеющую совесть. Вытеснение же страха совестью, волевое преодоление страха перед тяжким испытанием за свои убеждения, наказанием за проступок, способность к стойкости и верности принципам, готовность к саморазоблачению, самокритике и раскаянию свидетельствуют о победе духа над животным инстинктом, о том, что ребенок встал на путь подлинной духовности и интеллигентности. В нем вырабатывается духовное самостояние как свойство подлинной интеллигентности, умение идти «через страдания к радости», видение в мужестве, в наказании и самоосуждении пути к самоочищению, духовно-нравственному обновлению, возрождению и установлению душевной гармонии.
   Таким образом, интеллигентность представляет собой сложнейшее социально-психологическое личностное новообразование, интегральное свойство личности, включающее в себя образованность и профессионализм, духовность и раскрепощенное мышление, готовность к творчеству, свободную нравственную волю и чуткую совесть. Воспитание интеллигентности в детях поистине гуманизирует и одухотворяет их всестороннее и гармоничное развитие.

К СЛОВАРЮ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ТЕРМИНОВ

   ВНУТРЕННЯЯ СРЕДА – совокупность особенностей высшей нервной деятельности, свойств характера, жизненного опыта, системы привычного нравственного сознания, комплексов, проявляющаяся в типичных для ребенка психических состояниях, реакциях и отношениях к действительности.
   ВОСПИТАНИЕ КАК ИНДИВИДУАЛЬНО-ЛИЧНОСТНОЕ САМОСТАНОВЛЕНИЕ И СВОБОДА – субъектно-объектное саморазвитие личности в системе общественных, индивидуально-личностных (межличностных) и вещно-предметных отношений.
   ВОСПИТАНИЕ КАК ОБЩЕСТВЕННОЕ ЯВЛЕНИЕ И НЕОБХОДИМОСТЬ – сложный и противоречивый социально-исторический процесс вхождения, включения подрастающих поколений в жизнь общества: быт, общественно-производственную деятельность, творчество, духовность; становления их людьми, развитыми личностями и индивидуальностями, важнейшим элементом производительных сил; субъектами экономической, политической, социальной, духовно-творческой деятельности; созидателями собственного счастья. Оно обеспечивает общественный прогресс и преемственность поколений.
   ВОСПИТАНИЕ КАК ЦЕЛОСТНЫЙ, СОЗНАТЕЛЬНО ОРГАНИЗОВАННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ФОРМИРОВАНИЯ И ОБРАЗОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ – целенаправленная, управляемая и открытая система воспитательного взаимодействия детей и взрослых, направленная на подготовку подрастающих поколений к жизни в определенных конкретно-исторических условиях.
   ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ СРЕДА включает в себя такие факторы становления человеческой личности, как природа, система общественных отношений и учреждений, сфера общественного сознания, микросфера быта и межличностных отношений.
   ВСЕСТОРОННЕЕ РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ – целостное и полноценное развитие всех ее сущностных сил, способностей и дарований, возможное и реально осуществимое в данных конкретно-исторических условиях.
   ГУМАНИЗАЦИЯ ВОСПИТАНИЯ И ОБУЧЕНИЯ заключается в постановке в центр педагогического внимания интересов и проблем человека, формировании у детей отношения к человеческой личности как высшей ценности в мире.
   ГУМАНИТАРИЗАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ заключается в установлении гармонического равновесия между естественно-математическим и гуманитарным циклами в обучении с целью развития в каждом профессионале духовно богатой человеческой личности, противостояния технократизму и бесчеловечности.
   ДЕТСКИЙ ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ КОЛЛЕКТИВ как основная форма организации целостного учебно-воспитательного процесса есть специально созданная система коллективистически, высоконравственно и эстетически воспитывающих общественных отношений, деятельности и общения в детской среде, способствующая формированию личности и развитию индивидуальности.
   ЖИЗНЕННАЯ ОТНОШЕНЧЕСКАЯ, ДЕЯТЕЛЬНОСТНАЯ СИТУАЦИЯ является основной, неделимой клеткой воспитательного взаимодействия в воспитательном процессе, главным звеном, в котором и благодаря которому осуществляется воспитание.
   КОЛЛЕКТИВИЗМ – способность индивида активно откликаться на нужды другого человека, жить общественными интересами, продуктивно общаться и взаимодействовать в удовлетворении потребностей коллектива, общества и собственной личности.
   МЕТОДЫ ВОСПИТАНИЯ – общественно обусловленные способы педагогически целесообразного взаимодействия между взрослыми и детьми, способствующие организации детской жизни, деятельности, отношений, общения, стимулирующие их активность и регулирующие поведение.
   МЕТОДЫ ОБУЧЕНИЯ – специфические способы взаимодействия педагога и учащихся в учебно-познавательном процессе, обеспечивающие усвоение детьми знаний, умений и навыков, развитие их умственных сил и способностей, овладение средствами самообразования и самообучения.
   НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ – передаваемый родителями ребенку генетический код, определяющий морфологические черты, направление развития способностей и дарований, анатомическую, физиологическую, психологическую организацию.
   НРАВСТВЕННОЕ ВОСПИТАНИЕ состоит в формировании у детей внутренней способности быть верным общечеловеческим нравственным принципам, умения делать выбор поведения с учетом общественных моральных требований и норм, прочной системы привычного повседневного морального поведения и нравственного мышления.
   НРАВСТВЕННЫЙ ИНДИВИДУАЛИЗМ – внутренняя духовная сосредоточенность личности на собственных проблемах совершенствования, поисках цели и смысла жизни, места среди людей, творческом самовыражении, проявлении самостояния, интеллектуально-нравственной свободы, развитии способностей и дарований.
   ОБРАЗОВАНИЕ как относительный результат процесса обучения, выражающийся в формируемой у детей системе знаний, умений и навыков, отношений к явлениям природы и общественной жизни.
   ОБРАЗОВАНИЕ как процесс изменения, развития, совершенствования сложившейся системы знаний и отношений в течение всей жизни, как абсолютная форма бесконечного, непрерывного овладения новыми знаниями, умениями и навыками в связи с изменяющимися условиями жизни, ускоряющимся научно-техническим прогрессом.
   ОБУЧЕНИЕ КАК ОБЩЕСТВЕННОЕ ЯВЛЕНИЕ – целенаправленная, организованная, систематическая передача старшим и усвоение подрастающим поколением опыта общественных отношений, общественного сознания, культуры и производительного труда, знаний об активном использовании, преобразовании и охране окружающей среды.
   ОБЪЕКТИВНЫЕ ЗАКОНЫ ВОСПИТАНИЯ как общественного явления обнаруживаются в виде устойчивых тенденций в требованиях общественной жизни к формированию личности, ее свойствам и качествам и организации учебно-воспитательного процесса.
   ОБЪЕКТИВНЫЙ ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС представляет собой широкое, многостороннее взаимодействие детей как объективных субъектов жизни и деятельности с окружающей природно-социальной средой, прежде всего со взрослыми людьми. В этом взаимодействии они являются одновременно субъектом самоизменения и объектом воздействия, благодаря чему они созревают как члены общества, приспосабливаются к условиям социальной жизни и производства.
   ОСНОВНОЙ ЗАКОН ВОСПИТАНИЯ как общественного явления проявляется в обязательном и необходимом присвоении подрастающим поколением социального опыта старших поколений, обусловливающим их включение в общественную жизнь, осуществление преемственности между поколениями, жизнеобеспечение общества, отдельного индивида и развитие сущностных сил каждой личности.
   ПЕДАГОГИКА как наука изучает объективные законы развития конкретно-исторического процесса воспитания, органически связанные с законами развития общественных отношений и становления детской личности, а также опыт реальной общественной воспитательно-обучающей практики формирования подрастающих поколений, особенности и условия организации педагогического процесса.
   ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ – особый вид общественно полезного труда взрослых людей, сознательно направленного на подготовку подрастающего поколения к жизни в соответствии с экономическими, политическими, нравственными, эстетическими целями.
   ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ СРЕДА представляет собой специально, сообразно с педагогическими целями, организованную систему отношений к миру и межличностных отношений.
   ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ОПЫТ – творческое, активное освоение и реализация учителем в практике законов и принципов педагогики с учетом конкретных условий, особенностей детей, детского коллектива и собственной личности.
   ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП представляет собой теоретическое обобщение, отражающее и заключающее в себе устоявшиеся и проверенные практикой ориентиры общественных отношений, закономерные связи, зависимости организации учебно-воспитательного процесса, а также педагогического руководства познавательной, трудовой, творческой, художественной, физкультурной и всякой иной деятельностью детей.
   ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС – целенаправленное, содержательно насыщенное и организационно оформленное взаимодействие педагогической деятельности взрослых и саморазвивающегося ребенка при ведущей и направляющей роли воспитателя.
   ПЕДАГОГИЧЕСКОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ – возникающее и углубляющееся в процессе педагогической практики несоответствие между устаревшими педагогическими представлениями, концепциями, взглядами, системами формирования личности, снижающими воспитательную эффективность педагогического процесса, и новыми развивающимися, усложняющимися требованиями жизни к подрастающей личности, могущими быть удовлетворенными лишь новым содержанием, формами, методами воспитания и обучения.
   ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ знакомит с основными принципами организации современного производства, безотходных и экологически чистых технологий, вооружает навыками обращения с компьютерной техникой и простейшими современными орудиями механизированного и автоматизированного труда.
   ПРАВОВОЕ ВОСПИТАНИЕ заключается в осуществлении правового всеобуча, преодолении правового нигилизма, формировании законопослуш ного поведения.
   ПРЕПОДАВАНИЕ – специальная деятельность взрослых, направленная на передачу детям суммы знаний, умений и навыков и воспитание их в процессе обучения.
   РЕБЕНОК КАК СУБЪЕКТ ВОСПИТАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА представляет собой активную саморазвивающуюся индивидуальность и личность, стремящуюся к удовлетворению своих потребностей в деятельности, отношениях и общении, усваивающую, аккумулирующую, критически перерабатывающую в конкретных условиях воспитательные воздействия, принимающую их или сопро тивляющуюся им.
   РЕБЕНОК КАК СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ ВОСПИТАНИЯ, как самостановление индивида реализуется, формируется в процессе самоизменения в системе общественных отношений.
   САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ – активная, внутренне спонтанно стимулируемая биоэнергией, добровольная, самостоятельная деятельность детей.
   ТРУДОВОЕ ВОСПИТАНИЕ – вооружение детей общетрудовыми знаниями и навыками общественно полезного труда; развитие трудолюбия, психологии трудящегося человека, способного в различных формах организации труда на базе разнообразных видов собственности добиваться успеха, проявлять предприимчивость и творческий подход.
   УМСТВЕННОЕ ВОСПИТАНИЕ состоит в обогащении интеллекта детей знаниями, интеллектуальными умениями и навыками, развитии умственных сил, интеллектуальных чувств, психических процессов, дарований, познавательных интересов, формировании мировоззрения и интеллектуальной свободы.
   УЧЕНИЕ – специально организованная, активная, самостоятельная познавательная, трудовая, эстетическая, физкультурная деятельность детей, направленная на усвоение и присвоение знаний, умений и навыков, развитие психических процессов и природных способностей.
   ФИЗИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ состоит во всестороннем развитии всех физических сущностных сил ребенка, анатомической, физиологической, нервной и других систем его организации; в формировании прочных привычек физической культуры и устоев здорового образа жизни.
   ЦЕЛЬ ВОСПИТАНИЯ представляет собой теоретическое обобщение и выражение потребностей общества в определенном типе личности, идеальных требований к ее сущности, индивидуальности, свойствам и качествам, умственному, физическому, нравственному, эстетическому развитию и отношению к жизни.
   ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ заключается в вооружении учащихся экологическими знаниями, формировании умений грамотного экологического действия, нравственно-эстетических чувств по отношению к природе, экологического мышления и способности активно бороться за экологию.
   ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ представляет собой процесс введения учащихся в круг основных экономических понятий и представлений, вооружение их навыками и умениями элементарного действия в сферах организации производства, распределения и потребления, развитие экономического мышления.
   ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ заключается в формировании у школьников художественно-эстетического сознания, способности воспринимать, чувствовать, оценивать эстетические явления в искусстве и действительности, активно участвовать в творчестве, созидании по законам красоты.

ТИПОВЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ К ГЛАВАМ ПОСОБИЯ

   Вопросы:
   1. Чем вызвана и обоснована необходимость новых подходов к содержанию духовного, нравственно-эстетического становления личности?
   2. В чем сущность морали и нравственности, их сходство, различие и нерасторжимое диалектическое единство?
   3. Дайте обоснование сущности коллективизма и индивидуализма, их единства и противоположности. Как Вы относитесь к явлению индивидуализма?
   4. Как Вы понимаете сущность основных общечеловеческих категорий, отражающих главное содержание духовной жизни людей (любовь, совесть, вера, надежда, честь и достоинство)?
   5. Какое место в общей структуре личности, ее нравственном сознании занимают основные категории духовности и как они взаимосвязаны между собой?
   6. Каковы психологические основы укоренения в душе человека совести, чести и достоинства, а также различных разновидностей любви, веры, надежды?
   7. В чем заключается основное жизненное содержание ведущих понятий общечеловеческой нравственности?
   8. Что такое интеллектуально-нравственная свобода, какую роль в ней играют любовь, совесть, вера, честь и достоинство и как она согласуется с социальной ответственностью?
   9. Какое влияние оказывает позитивная или негативная социокультурная ситуация на духовное становление или разрушение личности?
   10. Каковы особенности процесса развития в детях основных духовно-нравственных начал?
   11. В чем специфика методов воспитания духовно-нравственного ядра личности ребенка?
   12. Как должна измениться профессиональная подготовка педагогов в связи с изменением социокультурной ситуации и содержания духовности?
   Задания:
   1. Проанализируйте и оцените с позиций коренных духовно-нравственных понятий складывающуюся в обществе социокультурную ситуацию, известные Вам факты социальной, политической, массово-культурной жизни, поведение близких Вам и известных людей.
   2. Подготовьте и проведите с воспитанниками серию бесед о значении в жизни отдельной личности, коллектива, общества любви, счастья, совести, веры, надежды, чести, достоинства.
   3. Обсудите с подростками, юношами, девушками образы из художественной литературы, примеры из жизни отдельных личностей, характеризующиеся нравственным индивидуализмом, не противоречащим коллективизму и обогащающим его.
   4. Целенаправленно изучите рекомендованную литературу и напишите реферат, посвятив его одной из основных общечеловеческих категорий духовности.
   5. Составьте конспект одного из новых для Вас источников, рекомендованных в списке литературы. (Н. Бердяев, Н. Лосский, Вл. Соловьев и др.)
   6. Напишите критическую рецензию на современную журнальную статью, книгу, телепередачу, фильм, посвященные проблемам духовного, нравственно-эстетического или бездуховного, псевдо– и антиэстетического воспитания.
   7. Проведите со своими воспитанниками сочинение, посвященное духовно-нравственному состоянию их личности: кто я, как я воспринимаю себя; как отношусь к миру и людям; чего хочу; в каком состоянии мое самолюбие, личностное достоинство, совесть, вера, надежда, любовь; свободен ли я внутренне; готов ли быть верным самому себе; развито ли во мне чувство ответственности и сознание дисциплины.
   8. Придумайте и осуществите с детьми творческую игру или инсценировку, в которых ребенок проявлялся как личность, гражданин, действующий и самоутверждающийся на основе интеллектуально-нравственной свободы и ответственности.
   9. Организуйте систему взаимоотношений в коллективе так, чтобы каждый ребенок попадал в ситуацию выбора поступка, поведения либо в соответствии с убеждениями, верой, честью, любовью, либо в противоречии с ними, в рамках лицемерия и личностного ничтожества. (Отношение к конфликтам, соблазнам собственной выгоды; к другому человеку, его достоинству и имуществу; к побуждениям со стороны других, к предательству, лжи, спекуляции и т. п.)
   10. Проведите в коллективе воспитанников диспуты о вере, любви, счастье, совести, надежде, чести и достоинстве, интеллигентности, добиваясь укрепления убеждений детей и, одновременно, плюрализма мнений в детской среде.
   11. Стимулируйте в различных формах творческое самовыражение и самоутверждение личности как неповторимой индивидуальности, ее внутренне свободной сущности. (Художественное и техническое творчество, организаторские и предпринимательские способности.)
   12. Организуйте практические дела детей, их благотворительность, движимые любовью, состраданием, совестью, добротой, связанные с личной ответственностью перед людьми и самим собой.

Борис Тимофеевич Лихачев Философия воспитания

Об авторе

ОТ АВТОРА

Глава I ВОСПИТАНИЕ КАК НЕОБХОДИМОСТЬ И СВОБОДА

Глава II МОРАЛЬ И НРАВСТВЕННОСТЬ В СТАНОВЛЕНИИ ЛИЧНОСТИ

Глава III ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ И ЕЕ МОДИФИКАЦИИ

Глава IV ЭКОЛОГИЧЕСКИ ЧИСТАЯ АУРА ДУШИ И ЕЕ АНТИПОДЫ

Глава V КОЛЛЕКТИВИЗМ И ИНДИВИДУАЛИЗМ

Глава VI СЧАСТЬЕ – ЦЕЛЬ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА И ЕГО ВОСПИТАНИЯ

Глава VII ЛЮБОВЬ – ЦЕЛЬ, СОДЕРЖАНИЕ И СРЕДСТВО ВОСПИТАНИЯ

Глава VIII СОВЕСТЬ: СУБЪЕКТ САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ И ОБЪЕКТ ВОСПИТАНИЯ

Глава IX ВЕРА – СВОЙСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ, РЕГУЛЯТОР ПОВЕДЕНИЯ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Глава X НАДЕЖДА – СОДЕРЖАНИЕ ДУХОВНОСТИ И СТИМУЛ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Глава XI ЧЕСТЬ И ДОСТОИНСТВО В СТАНОВЛЕНИИ И САМОУТВЕРЖДЕНИИ ЛИЧНОСТИ

Глава XII ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА ЛИЧНОСТИ

Глава XIII ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ КАК ИНТЕГРАТИВНОЕ СВОЙСТВО ЛИЧНОСТИ