-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Пелам Гренвилл Вудхаус
|
| Хлопоты Лорда Эмсворта
-------
Пэлем Гринвел Вудхауз
ХЛОПОТЫ ЛОРДА ЭМСВОРТА
Штаб-квартира прислуги в Бландингском замке, обитель домоправительницы, была в обычное время приятной, даже веселой. Туда весь день глядело солнце, а обои выбрал когда-то человек, полагавший, что девяносто семь розовых птиц на девяноста семи голубых кустах бодрят и освежают. Однако с появлением дворецкого в комнате похолодало, а хозяйка ее, отложив вязанье, тревожно взглянула на пришельца.
– Что случилось, мистер Бидж? – спросила она. Дворецкий хмуро посмотрел в окно. Он тяжело дышал, как дышит тот, кто страдает от избытка чувств и от аденоидов. Солнечный луч, скользивший по ковру, поймал его угрюмый взгляд и смутился.
– Я принял решение, миссис Твемлоу, – ответил дворецкий.
– Какое?
– С той самой поры, как он ее растит, я вижу на стене письмена. Все. Как только он вернется, ухожу. Восемнадцать лет служил я этому дому, начал с младшего лакея, достиг высот, но больше я не могу.
– Неужто из-за бороды?
– Именно. Не только я, вся округа… Вы знаете, что в прошлое воскресенье, на школьном празднике, кто-то крикнул: «Козел!»?
– Не может быть!
– Может, миссис Твемлоу. Чего еще ждать? Ах, то ли еще будет! Из-за этой бороды от нас отходят лучшие люди графства. Сэр Грегори искоса глядел на нее, когда обедал у нас в пятницу.
– Борода не очень красивая… – признала домоправительница.
– Именно. Я обязан открыть ему глаза. Пока я здесь служу, это невозможно. Что ж, попрошу увольнения. Тогда я свободен. Это не тосты под той крышкой, миссис Твемлоу?
– Да, мистер Бидж, тосты. Попробуйте! Может, развеселитесь.
– Развеселюсь! – с горьким смехом воскликнул дворецкий.
К счастью, в эти минуты лорд Эмсворт сидел у себя, в Клубе старых консерваторов, и не подозревал о нависшей над ним беде. Но ему и так было о чем подумать.
В последние дни все не ладилось. Макалистер, старший садовник, сообщил о нашествии зеленой тли. Глубоко почитаемая корова, готовившаяся к выставке, съела что-то, неведомое медикам. Более того – пришла телеграмма от младшего сына, который приплыл в Англию и почему-то хотел видеть отца.
Об этом и думал злосчастный граф, рассеянно глядя на консерваторов. Нет, почему возвращается Фредди? Что ему делать в Англии? Восемь месяцев назад он женился на Ниагаре Доналдсон, которая живет в Америке, – значит, должен быть в Америке, а он в Лондоне, да еще, судя по телеграмме, чем-то встревожен.
Лорд Эмсворт задумчиво погладил подбородок – все же так легче мыслить – и удивился нежданному препятствию Сосредоточив на этой загадке весь свой разум, он понял, что там – борода; и расстроился. Что ж это такое, в конце концов, какие-то водоросли! В общем, он еще больше рассердился на Фредди, хотя и совершенно зря.
В этот самый миг он увидел, что беспутный сын идет через комнату к нему.
– Привет! – сказал Фредди.
– В чем дело, Фредерик? – спросил граф. Они помолчали. Фредди вспомнил об их последней встрече, когда сам он женился на девушке, которую многострадальный лорд видел только в телескоп, а этот лорд, его отец, думал о неприятных словах, которые прочитал в телеграмме: «затруднительном положении». Пятнадцать лет кряду он выручал сына из таких положений, казалось бы – отдал в хорошие руки, и вот опять!
– Садись, – печально сказал он.
– Мерси, – сказал Фредди. – Давно оброс?
– Что?
– Ну, бородой. Прямо не узнаешь! Лорд Эмсворт снова дернулся от горя.
– При чем тут борода?!
– Хорошо, не буду, – согласился Фредди. – Спасибо, что приехал.
– Я приехал, – сказал граф, – потому что ты в этом… в положении.
– Вот он, британец! – одобрил Фредди.
– Понять не могу, – продолжал граф, – какие такие положения! Надеюсь, дело не в деньгах?
– Что ты! Если бы в деньгах, я бы не к тебе обратился. Папаша Доналдсон – молодец! А меня как любит! Ест из рук.
– Да? – удивился все тот же граф. – Я видел мистера Доналдсона всего один раз, но он мне показался умным.
– То-то и оно. Очень меня любит. Нет, тут не деньги. Агги, понимаешь… моя жена…
– Что же с ней?
– Она меня бросила.
– Бросила!
– Раз и навсегда. Оставила записку. Сейчас она в «Савое», но меня не пускает. Живу на Кинг-стрит, если это жизнь.
Лорд Эмсворт глубоко вздохнул, поражаясь тому, как молодой человек, даже такой привычный, умеет запутать свои дела. Случилось чудо, он сумел провести дочь миллионера – и что же? Он ее упускает. Много лет назад, в ранней молодости, романтический Кларенс жалел, что у старого рода Эмсвортов нет фамильного проклятия. Подозревал ли он, что сам его породит?
– Виноват, конечно, ты? – ровным голосом спросил он.
– В определенном смысле, да. Но…
– Что именно случилось?
– Как тебе сказать… Ты знаешь, я всегда любил кино. Ходил на все фильмы. Хорошо. Лежу я ночью – и вдруг думаю: почему бы мне не написать сценарий? Пришла, понимаешь, мысль. И какой сюжет! Один бедный человек попал под машину, ему нужна операция. Просят задаток, пятьсот долларов, а у него их нету. Тогда его жена идет к миллионеру…
– Что, – спросил лорд Эмсворт, – это за чушь?
– Чушь? – не поверил Фрелди. – Это мой сценарий.
– Я не хочу его слушать, – сказал граф. – Я хочу узнать если можно, в двух словах, почему ты поссорился с женой.
– А я и рассказываю. Все началось со сценария. Когда я его написал, я захотел его продать, а тут как раз приехала Полина Птит, и один приятель нас познакомил.
– Кто такая Полина Птит?
– Ну, знаешь! – Фредди опять себе не поверил. – Нет, не может быть! Это же звезда! Ты видел «Рабов страсти»?
– Не видел.
– И «Шелковых цепей»?
– И цепей.
– И «Багровую любовь»? Ну, хоть «Золотые узы»? «Соблазн»? Да что же это такое!
– Что случилось с этой женщиной?
– Значит, нас познакомили, и я стал ее охмурять. Понимаешь, если ей понравиться, все пойдет как по маслу. Приходилось с ней видеться, сам понимаешь, и Джейн Йорк застукала нас в таком ресторанчике.
– Господи!
– Ничего страшного, все прилично. Деловая встреча. Плохо то, что я ничего не говорил Агги. Хотел сделать сюрприз. Купят сценарий, приду к ней, и она увидит, что я не такой уж дурак.
– Если женщина способна поверить…
– А что уж совсем плохо, я сказал, что еду по делу в Чикаго. Ну, в общем, сейчас она в «Савое»…
– Кто такая Джейн Йорк?
– Стерва, причем из самых вредных. Иевуссеянка и амалекитянка. Если б не она, я бы все уладил. Понимаешь, она хотела, чтобы Агги вышла за ее брата. Я думаю, она заманивает Агги в Париж, чтобы они опять встретились. В общем, надо что-то делать. Надеюсь на тебя.
– На меня? А что я могу?
– Поговори с ней, похлопочи! В фильмах хлопочут. Сколько раз я видел, как седой отец…
– Чушь и чепуха! – обиделся лорд Эмсворт, которому, как многим пожилым людям, казалось, что он совсем молодой. – Сам виноват, сам и тушись.
– Пардон?
– Ну, крутись в собственном соку! В общем, я помогать не буду.
– Не будешь?
– Нет.
– То есть будешь?
– То есть не буду.
– Хлопотать? – спросил на всякий случай дотошный Фредди.
– Вмешиваться в это грязное дело.
– И звонить ей не будешь?
– Нет.
– Ну, что это ты! Номер шестьдесят семь. Всего два пенса.
– Нет!
Фредди печально встал с кресла.
– Что ж, – сказал он, – очень хорошо. Жизни моей конец. Если Агги уедет в Париж и получит развод, удалюсь в какую-нибудь тишь, протяну года два-три… До свиданья.
– До свиданья, Фредерик.
– Тюху-тюху… – промолвил Фредди.
Обычно лорд Эмсворт засыпал рано и спал крепко. Как и Наполеон Бонапарт, он умел погрузиться в сон, едва коснувшись головой подушки. Однако в эту ночь, под гнетом забот, он тщетно искал забвения. Под утро он сел в постели, весь дрожа. Его посетила ужасная мысль.
Фредди упомянул о какой-то тиши. Возможно, – но что, если это Бландингский замок? Одно предположение вогнало графа в дрожь, ибо он считал, что сын его опасней для доброй сельской жизни, чем глисты у лошадей, зеленая тля и даже сап. Словом, чувство было такое, будто бедного лорда ударили чем-нибудь по затылку.
И он подумал: был ли он добр к сыну? Не был ли жесток? Не отказал ли в милости? В общем, сделал ли то, что должен делать отец?
Ответы были соответственно: «нет», «да», «да», «нет».
За утренним чаем лорд Эмсворт уже совсем твердо решил пойти к невестке и хлопотать, как никто еще не хлопотал.
После бессонницы хлопотать трудно. Только днем, поглядев на цветы в Кенсингтонском саду и пообедав в «Риджент Грилл» (отбивная, полбутылки кларета), лорд Эмсворт обрел себя. Голова прояснилась, тупость уступила место шустрости.
Уступила она настолько, что в отеле «Савой» граф проявил неожиданное хитроумие. Прежде чем сказать портье свое имя, он помолчал. Вполне возможно, думал он, невестка включила в свою вендетту весь их род, а тогда – задушит хлопоты на корню, узнав, что это он. Лучше не рисковать. Решив это, он кинулся к лифту и оказался у номера шестьдесят седьмого.
Он постучал в дверь. Ответа не было. Он постучал снова, потом еще и еще, а уж потом – немного опешил и совсем бы ушел, если бы не заметил, что дверь открыта. Тогда он ее толкнул, вошел и оказался в гостиной, уставленной всевозможными цветами.
Цветы приманивали его всегда. Несколько счастливых минут он ходил от вазы к вазе.
Когда он понюхал в двадцатый раз, ему почудилось, что в комнате отдается какой-то звук: посопишь – и он вроде бы сопит. Однако людей тут не было. Чтобы окончательно проверить акустику, бедный граф засопел погромче, но в ответ послышалось скорее рычание.
Это рычанием и было. У самых ног многострадального пэра крутилась женская муфта, и, в озарении нынешней шустрости, он понял, что это скорее собачка, из тех, которыми женщины вечно набивают свои гостиные.
– Господи, помилуй! – благочестиво воскликнул граф, как восклицали его предки на поле боя, где бывало не легче.
Кроме того, он попятился. Собачка не отстала. Ног у нее не было, двигалась она только верою.
– Уходите! – сказал ей лорд Эмсворт.
Маленьких собак он не любил и, допятившись до двери, решил спрятаться. Что поделаешь! Один Эмсворт спрятался при Азенкуре.
На этот, третий раз он оказался в спальне, видимо – надолго. Мохнатая тварь уже не пыталась усмирить свою ярость, она мерзко лаяла, время от времени царапая дверь.
– Уходите! – закричал граф.
– Кто там?
Лорд Эмсворт подскочил, как блоха. Он привык к мысли, что в номере нет никого, и совсем перепугался.
– Кто там?
Тайна, уже обретавшая потусторонние тона, внезапно раз решилась: голос говорил из-за другой двери. По-видимому судьба так зла, что приурочила первый визит свекра к купанию невестки.
Граф подошел к дверям и робко сказал:
– Пожалуйста, не пугайтесь!..
– Кто там? Что вы тут делаете?
– Главное, вы не пугайтесь…
Здесь он и прервал фразу, ибо все та же судьба ее опровергла. Причины для страха были. Первая дверь открылась, и злобная муфта, пыша ненавистью, покатилась – в своей манере, без ног, – прямо к его лодыжкам.
Опасность открывает в каждом неведомые черты. Лорд Эмсворт не был акробатом, но прыгнул на славу. Как птица, возвращаясь в гнездо, он пролетел через комнату на кровать, где и остановился. Собачка ярилась внизу, словно волны у скал.
Именно тогда лорд Эмсворт увидел, что в первых дверях стоит молодая женщина. Знаток женской красоты нашел бы в ней недостатки – она была коротковата, тяжеловата, почти квадратна; подбородок у нее слишком торчал вперед, волосы отливали неприятной бронзой. Но меньше всего лорду Эмсворту понравился пистолет в ее руке.
Жалобный голос спросил из ванной:
– Кто там?
– Какой-то человек, – ответила девица-с-пистолетом.
– Это я понимаю. А кто он?
– Не знаю. С виду – противный. Выходи оттуда!
– Я не могу, я мокрая.
Стоя на кровати, трудно сохранить достоинство, но лорд Эмсворт очень старался.
– Моя дорогая!
– Что вы тут делаете?
– Дверь была открыта…
– И вы понадеялись, что шкатулка тоже открыта, – закончила за него девица. – По-моему, – повысила она голос, чтобы он был слышен в ванной, – это Допи Смит.
– Кто?
– Допи Смит. Который пытался украсть твои драгоценности в Нью-Йорке.
– Я не Допи Смит! – вскричал граф. – Я граф Эмсворт.
– Да?
– Да.
– Ах-ах-ах-ах!
– Я пришел к своей невестке.
– Что же, вот она.
Вторая дверь открылась, и вышло прелестнейшее созданье в японском халате. Даже в этот миг лорд Эмсворт удивился, почему такая красавица вышла за Фредерика.
– Как ты сказала, кто он? – спросила она, вызывая еще большее восхищение тем, что уверенно схватила и держит собачку.
– Граф Эмсворт.
– Да, я граф Эмсворт!
Красавица в кимоно смотрела, как он слезает с кровати.
– Знаешь, Джейн, – сказала она, – очень может быть. Вылитый Фредди.
У лорда Эмсворта, как у всех, бывали минуты застенчивости и недовольства собой, но такого он все-таки не предполагал. «Вылитый Фредди…»
Девица дико заорала:
– Ой, батюшки! Ты что, не видишь?
– Чего?
– Да это же Фредди! Хочет подлизаться к тебе. Его стиль, как в кино. Снимите бороду, звезда экрана!
И, не дожидаясь, она вцепилась в нее хваткой современной девушки, воспитанной на хоккее, теннисе и гимнастике.
Но тут же произнесла:
– Гм-м… Вроде бы настоящая. Если, – сказала она пободрее, – он не приклеил ее чем-нибудь эдаким. Ну, еще разок!
– Не надо, – сказала невестка графа. – Это не Фредди. Его бы я сразу узнала.
– Значит, вор. Эй, вы! Лезьте вон в тот шкаф, а я позвоню в полицию.
Лорд Эмсворт сделал несколько недурных па.
– Я не полезу ни в какие шкафы, – сказал он. – Я требую, чтобы меня выслушали. Не знаю, кто эта леди…
– Меня зовут Джейн Йорк.
– А, это вы ссорите мужа с женой! Я все знаю. – И граф обернулся к красавице в кимоно. – Вчера мой сын Фредерик вызвал меня в Лондон. Уймите эту собаку!
– Зачем? – спросила мисс Йорк. – Она у себя дома.
– Он сообщил мне, – продолжал лорд Эмсворт, повышая голос, – что у вас произошла размолвка…
– Ха-ха! – сказала мисс Йорк.
– Он обедал с той дамой по делу.
– Ясно, ясно, – откликнулась злодейка. – Знаем мы эти дела.
– Я думаю, это правда, – вступила в беседу миссис Трипруд. – Он лорд Эмсворт. Смотри, все знает. Значит, Фредди ему сказал.
– Если он вор, он должен все знать. Всюду об этом пишут.
– Нет, ты подумай…
Тут зазвонил телефон.
– Уверяю вас… – начал лорд Эмсворт.
– Да, – сказала в трубку мисс Йорк. – Пусть идет. – Она победно взглянула на пришельца. – Не везет вам, однако. Приехал лорд Эмсворт, сейчас будет здесь.
Бывает так, что человеческий разум вправе пошатнуться. Лорд Эмсворт, человек тихий, непригодный для нашей суеты, испытал в этот день то, что сломило бы самых бойких. Но эти поразительные слова прошибли его. Он пошел в гостиную и сел в кресло. Ему казалось, что он видит дурной сон.
Человек, вошедший в комнату, это подтверждал. Кому-кому, а ему было бы вполне удобно в любом кошмаре.
Он был высокий, тощий, седой, а борода его, легкая и длинная, отливала каким-то сомнительным цветом. Хотя его должны бы давно убить, он дожил до невероятного возраста – то ли до ста пятидесяти (и выглядел неплохо), то ли до ста десяти (и выглядел старовато).
– Мое дорогое дитя! – заквакал он очень высоким голосом.
– Фредди! – закричала красавица в кимоно.
– А, черт, – сказал новый пришелец.
Все молчали, пока лорд Эмсворт не издал какой-то звук.
– Ну, что же это! – воскликнул Фредди. – И ты здесь!
Его жена спросила:
– Правда, это твой отец?
– Конечно, – ответил он. – Он самый. Кто ж еще? Он, он и он. Только он говорил, что не пойдет.
– Я передумал, – тихо сказал лорд Эмсворт.
– Вот видишь! – сказала миссис Трипвуд своей недоброй подруге. – Так я и думала.
Бедный граф странно застонал.
– Неужели я такой ? – спросил он и закрыл глаза.
– Хорошо, – сказала мисс Йорк, обращаясь к Фредди во всей своей мерзкой властности. – Хорошо, вот и вы, в роли Санта-Клауса, но что с того? Агги ясно написала, что видеть вас не хочет.
По всей вероятности, Любовь преобразила мягкого Фредди. Сняв бороду и брови, он твердо взглянул на мисс Йорк.
– Я говорю не с вами, – сказал он. – Вы змея.
– Вон что?
– Да. Вы отравили душу бедной Агги. Если бы не вы, я бы все объяснил.
– Что ж, объясняйте. Времени было много, могли подготовиться.
– Агги, – сказал Фредди, – как тебе идет эта штука!
– Не юлите, – сказала мисс Йорк. – Переходите к делу.
– Это дело и есть, – сказала миссис Трипвуд. – А зачем тебе тогда морковные актрисы?
– Золотисто-рыжие, – уточнил Фредди.
– Морковные.
– Да, морковные.
– Почему же ты с ней обедаешь?
– Да, почему? – вмешалась мисс Йорк.
– Я говорю не с вами, – напомнил Фредди.
– Помолчи, Джейн. Да, Фредди?
– Понимаешь, Агги…
– Никогда не верь мужчине, который так начинает.
– Джейн, ты не можешь помолчать? Фредди, я слушаю.
– Я хотел ей продать сценарий, а тебе – сделать сюрприз.
– Ой, как хорошо! Нет, правда?
– Вы хотите, чтобы мы поверили… – снова вмешалась мисс Йорк.
– Именно. Сама понимаешь, надо было ее обхаживать.
– Конечно!
– Приходится.
– Еще бы!
– Когда их покормишь – совсем другое дело.
– Ну естественно!
– Ты веришь в этот бред? – опомнилась мисс Йорк.
– Конечно, – сказал Фредди. – Веришь, дорогая?
– А то как же, милый!
– Мало того, – продолжал Фредди, вынимая что-то из кармана, словно фокусник, – я могу все доказать. Вот телеграмма. «Супер-Ультра-Фильм» предлагает тысячу долларов за сценарий. Так что в другой раз, пожалуйста, не судите о других по себе!
– Да, – сказала Агги. – Я бы очень хотела, чтобы ты не вмешивалась в чужие дела.
– Прекрасно сказано, – заметил Фредди. – Прибавлю…
– Она фальшивая, – сказала мисс Йорк.
– Кто?
– Телеграмма.
– То есть как? – вскричал Фредди.
– А так. Они послали телеграмму, потому что вы послали телеграмму, чтобы они послали телеграмму.
– Не понимаю, – сказал Фредди.
– Зато я понимаю, – сказала его жена, – и не хочу больше вас видеть, Джейн Йорк.
– Присоединяюсь, – сказал Фредди. – Турки таких, как вы, топят в Босфоре. В мешке.
– Лучше мне уйти, – сказала мисс Йорк.
– Гораздо лучше, – сказал Фредди. Лорд Эмсворт, очнувшись, слабо заморгал. Ему было лучше, но в меру. Фредди тем временем рассказывал свой сценарий.
– Понимаешь, муж и жена. Он очень бедный, понимаешь… нету денег. Попал под машину, а они не хотят оперировать. Хотят пятьсот долларов. А где их взять? Понимаешь?
– Конечно.
– Сила, а?
– Еще какая!
– Ты подожди, что будет! Жена охмурила миллионера, он обещал деньги. Тут звонят доктора, то есть к нему. Она смеется, чтобы он не понял, как она страдает. Забыл тебе сказать, если его не резать, ему конец. Здорово?
– Блеск!
– То ли еще будет! Они идут в спальню… Эй, эй! Ты что, уходишь?
Лорд Эмсворт уже поднялся.
– Тебе получше?
– Да, спасибо…
– О, лорд Эмсворт! – сказала Агги. – Простите меня!
Он погладил ее по руке, снова удивляясь, почему такая милая и умная девушка полюбила Фредди.
– Не за что, не за что! А вот вы мне скажите, когда Фредерик… э… был с бородой, он напоминал меня?
– Очень, очень!
– Спасибо, моя дорогая. Приезжайте в Бландинг, как только сможете.
И он задумчиво вышел.
– Есть у вас парикмахерская? – спросил он внизу.
– Да, сэр.
– Покажите, пожалуйста, где она, – сказал граф.
Лорд Эмсворт сидел в своей библиотеке, допивая последний бокал. В открытое окно вплывали запах цветов и тихие звуки насекомых.
Казалось бы, все хорошо. Энгус Макалистер сообщил, что зеленая тля побеждена китовым жиром; больная корова шла на поправку и обретала аппетит; бороды не было.
И все-таки графа что-то томило.
Он позвонил в звонок.
– Милорд?
Лорд Эмсворт с одобрением взглянул на верного слугу. Бидж много лет служил их дому. Хороший человек… И смотрит как-то так, чему-то радуется…
– Бидж, – сказал граф, – будьте добры, позвоните в Лондон.
– Слушаюсь, милорд.
– Отель «Савой», номер шестьдесят семь.
– Хорошо, милорд.
– Спросите мистера Фредерика, как там кончается.
– Кончается, милорд?
– Да.
Время шло. Граф размышлял. Дворецкий вернулся.
– Я говорил с мистером Фредериком, милорд.
– Да?
– Он передает привет и просит сказать, что в спальне был черный ягуар, милорд.
– Ягуар?
– Ягуар. Привязан к ножке кровати. Он защищал честь жены, милорд.
– А! – сказал лорд Эмсворт. – Спасибо, Бидж.