Джеймс Хедли Чейз
Плохие вести от куклы

Глава 1

   Феннер приоткрыл один глаз, когда в отворившейся двери его кабинета показалась увенчанная пышной прической головка Паулы Долан, а потом и ее точеная фигурка. Он вяло на нее посмотрел и уселся поудобнее. Его длинные ноги лежали на столе, а кресло на шарнирах опасно наклонилось под углом сорок пять градусов.
   – Погоди, радость моя, – сонно проговорил он, – мы с тобой займемся делом попозже. Сейчас мне надо кое о чем подумать.
   Паула подошла к столу.
   – Просыпайся, Морфей, – произнесла она. – Пришла клиентка.
   – Скажи ей, чтобы убиралась, – простонал Феннер. – Скажи, что мы сегодня уже закончили работу. Что, я не могу иногда вздремнуть, а?
   – А для чего у тебя дома кровать? – поддела его Паула.
   – Не задавай глупых вопросов, – пробормотал Феннер, откидываясь еще дальше назад в кресле.
   – Перестань, Дэйв, – укоризненно сказала Паула. – Тебя ждет такой цветочек. Похоже, она очень хочет поделиться с тобой своими бедами.
   Феннер снова открыл один глаз:
   – Кто она такая? Может, она собирает какие-нибудь пожертвования?
   Паула присела на краешек его стола:
   – Иногда меня удивляет, зачем ты повесил эту табличку у себя на дверях. Ты что, совсем ничего не хочешь делать?
   Феннер покачал головой:
   – Не хочу, если есть такая возможность. У нас ведь хватает работы, правда ведь? Так что не волнуйся.
   – Ты проходишь мимо кое-чего очень симпатичного. Ну, если ты действительно так считаешь… – Паула соскользнула со стола.
   – Эй, погоди-ка минутку. – Феннер сел прямо и сдвинул шляпу с глаз. – Она правда такой цветочек?
   Паула кивнула:
   – Думаю, у нее большие неприятности, Дэйв.
   – О’кей, о’кей, давай ее сюда.
   Паула открыла дверь и спросила:
   – Вы не зайдете?
   Голос снаружи ответил: «Спасибо», и в кабинет вошла молодая женщина. Она медленно прошла мимо Паулы, глядя на Феннера своими большими дымчато-голубыми глазами.
   Она была немного выше среднего роста, и ее отличало приятное изящество. У нее были худые руки и ноги и необыкновенно стройное тело. Из-под шляпки выбивались локоны ее черных, как вороново крыло, волос. На ней был строгий костюм, и выглядела она очень молодой и очень испуганной.
   Паула одарила ее ободряющей улыбкой и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.
   Феннер вылез из-за стола.
   – Садитесь, – предложил он, – и скажите, чем я могу вам помочь. – Он показал рукой на кресло рядом со своим столом.
   Она отрицательно покачала головой и едва слышно промолвила:
   – Лучше я постою. Мне нельзя здесь долго оставаться.
   Феннер снова сел.
   – Здесь вы можете делать все, что вам хочется, – успокоил он ее. – Любой наш посетитель может чувствовать себя здесь как дома.
   С минуту они молча смотрели друг на друга.
   – Знаете, лучше вам сесть, – наконец сказал Феннер. – Похоже, вам есть что рассказать, и вы выглядите утомленной.
   Он видел, что она боится не его, а чего-то, что пока ему неизвестно. Ее тело было так напряжено, будто она была готова в любой момент броситься к дверям.
   Она снова покачала головой.
   – Я хочу, чтобы вы нашли мою сестру, – произнесла она прерывающимся голосом. – Сколько это будет стоить?
   Феннер перевел взгляд на чернильницу у своей руки.
   – Пока лучше не говорить о цене. Просто успокойтесь и все мне расскажите, – сказал он. – Для начала назовите себя.
   Рядом с его локтем резко зазвонил телефон. Посетительница встрепенулась и вскочила с места. Она сделала два шага от телефона, а ее глаза расширились от страха.
   Феннер улыбнулся ей.
   – Со мной тоже так бывает, – спокойно проговорил он, снимая трубку. – Когда я засыпаю и вдруг раздается звонок, я чуть не выпрыгиваю из своей рубашки.
   Посетительница, вся в напряжении, стояла у двери, наблюдая за ним.
   – Да? – произнес Феннер в трубку.
   В трубке раздались щелчки, затем послышался мужской голос:
   – Феннер? – Звонивший говорил с небольшим акцентом.
   – Да.
   – Вам в любой момент может позвонить одна женщина и потом к вам прийти. Надо, чтобы вы ее задержали до того момента, когда я за ней приеду. Я уже в пути. Вы поняли?
   Феннер бросил взгляд на женщину и ободряюще ей улыбнулся.
   – Нет, – сказал он в трубку.
   – Постарайтесь понять это правильно. Женщина придет к вам, чтобы рассказать историю о своей пропавшей сестре. И вы задержите ее для меня. Она страдает психическим расстройством. Вчера она сбежала из лечебницы, и мне известно, что она направляется к вам. Задержите ее до моего прихода.
   Феннер надвинул шляпу себе на переносицу.
   – Кто вы такой, черт возьми? – спросил он.
   На линии послышались новые щелчки.
   – Расскажу, когда буду у вас. Я уже выхожу. Если вы это сделаете, гонорар вам будет выплачен по максимальным расценкам.
   – О’кей, жду вас, – подытожил Феннер.
   – Он не сказал, что я сумасшедшая? – спросила посетительница. Ее рука, в которой теперь не было сумки, беспокойно скользила вверх-вниз по складкам юбки.
   Феннер положил трубку на рычаг и коротко кивнул.
   Женщина на секунду прикрыла глаза, потом ее веки поднялись, как у куклы, которую вдруг посадили прямо. Она промолвила с отчаянием в голосе:
   – Ему трудно не поверить.
   Она положила сумку на стол, стянула перчатки и быстро сняла жакет. Феннер сидел спокойно, держа руку на телефоне, и наблюдал за ней. Посетительница слегка вздохнула и начала дрожащими пальцами расстегивать блузку.
   Феннер попытался ее остановить.
   – Это ни к чему, – забеспокоился он. – Я и без этого заинтересовался вашим делом.
   Она еще раз вздохнула, повернулась к нему спиной и задрала блузку. Рука Феннера потянулась к кнопке звонка. Может быть, эта женщина собирается инсценировать его нападение на нее? Но он тут же окаменел и убрал свою руку. Ее спина была покрыта хорошо различимыми кровоподтеками, ярко выделявшимися на фоне белой кожи. Некоторые из них имели форму человеческой руки. Она опустила блузку, застегнула пуговицы и надела жакет. Потом она повернулась и взглянула на Феннера глазами, расширившимися еще больше.
   – А теперь вы верите, что у меня неприятности? – спросила она.
   – Вам не следовало этого делать, – покачал головой Феннер. – Вы пришли ко мне за помощью. Вы не должны ничего бояться.
   Она стояла на месте, покусывая нижнюю губу своими ослепительно-белыми зубками. Потом она открыла сумку, достала из нее пачку банкнотов и положила на стол.
   – Этого будет достаточно? – спросила она.
   Феннер прикоснулся к пачке пальцем. Даже без пересчета ему было ясно, что в ней не меньше шести тысяч долларов. Он быстро поднялся, взял пачку и шагнул к двери.
   – Подождите здесь, – проговорил он и вышел в приемную.
   Паула сидела за пишущей машинкой, держа руки на коленях, и в ее глазах было выжидательное выражение.
   – Быстро надевай свою шляпу и отвези эту малышку в отель «Балтимор», – сказал ей Феннер. – Устрой ее там в номер и скажи, чтобы она в нем заперлась. Возьми эти деньги и, когда уладишь с ней все дела, отнеси их в банк. Разузнай о ней все, что сможешь. Скажи, что я займусь ее делом. Дай ей понять, что она в надежных руках. Будь с ней поласковей. Она перевозбуждена, и у нее неприятности. К тому же она слишком молода, и ей нужно материнское участие.
   Он вернулся обратно к себе в кабинет.
   – Как вас зовут? – спросил он.
   Женщина сцепила руки.
   – Уведите меня отсюда поскорее, – попросила она.
   Феннер взял ее за руку.
   – Вы пойдете с моей секретаршей. Она за вами присмотрит. Тут вами интересуется один человек. Я им займусь. Так как вас зовут?
   – Мэрион Дейли, – ответила она, потом сделала глотательное движение и продолжила: – Куда я пойду?
   Вошла, натягивая перчатки, Паула. Феннер кивнул ей.
   – Идите вместе с мисс Долан, – сказал он посетительнице. – Успокойтесь, теперь все будет о’кей. Вам не нужно больше ничего бояться.
   Мэрион Дейли слегка ему улыбнулась.
   – Хорошо, что я к вам пришла, – промолвила она. – Понимаете, у меня такие неприятности. И у моей сестры тоже. Что у нее за дела с этими двенадцатью китайцами?
   Феннер надул щеки и выпустил через сжатые губы воздух.
   – Положитесь на меня, – сказал он, ведя ее к двери. – Может быть, ей по душе китайцы. Я знаю, некоторым они нравятся. Ни о чем не волнуйтесь, а завтра вечером я вас навещу.
   Он вышел в коридор, чтобы посмотреть, как они идут клифту. Когда женщины скрылись из вида, Феннер вернулся к себе в кабинет. Он осторожно прикрыл за собой дверь и подошел к столу, потом открыл верхний ящик и достал из него полицейский револьвер 38-го калибра. Его одолевали нехорошие предчувствия. Он положил револьвер в карман пиджака, сел за стол, снова положил на него ноги и прикрыл глаза.
   Так он просидел минут десять, обдумывая возникшую ситуацию. Его занимали три вещи: шесть тысяч долларов, рубцы на спине девушки и двенадцать китайцев. Почему гонорар выразился именно в такой сумме? Почему она просто не сказала, что ее кто-то избивает, вместо того чтобы раздеваться? Зачем она упоминала о двенадцати китайцах? Почему бы просто не сказать: «Что у нее за дела с этими китайцами?» Почему именно двенадцать? Он поерзал в своем кресле. И этот человек, звонивший по телефону. Нет ли у нее небольшого помешательства? Вряд ли. Она просто очень напугана, но вполне нормальна. Феннер открыл глаза и посмотрел на небольшие хромированные часы на столе. Она ушла двенадцать минут назад. Когда придет этот человек?
   Размышляя над всем этим, он вдруг понял, что не может полностью сосредоточиться. Половина его сознания была занята легким свистом, раздававшимся из коридора. Он поерзал и попытался сконцентрироваться на первоочередных проблемах. Кто такая эта Мэрион Дейли? Ясно, что она была богатой женщиной из высших слоев общества. Ее наряд стоит недешево. Свист этого парня снаружи стал ему надоедать. А в любом случае, что за мелодию он насвистывает? Феннер прислушался, затем начал потихоньку подпевать.
   Вдруг эта мелодия заставила его насторожиться. Он перестал петь, прислушался и начал легонько постукивать указательным пальцем по ладони, отбивая такт. По его спине пробежал холодок. Кто бы это ни был, он свистел не двигаясь с места. Низкий пронзительный звук все время был одинаково громким, как будто кто-то стоял у двери.
   Феннер осторожно встал и тихонько отодвинул назад кресло. Свист продолжался. Феннер сунул руку в карман и нащупал рукоятку револьвера. Хотя у офиса был один вход – через приемную, в кабинете имелась еще одна дверь, которая вела на черную лестницу здания. И именно из-за этой двери слышался свист.
   Феннер подошел к двери, осторожно повернул ключ в замке, стараясь держаться так, чтобы его тень не падала на матовое стекло двери. Как только он повернул дверную ручку, свист прекратился. Феннер шагнул в коридор и посмотрел по сторонам. Нигде никого не было. Он быстро поднялся на верхнюю площадку и заглянул вниз, в лестничный проем. Там тоже никого не было. Спустившись вниз, он прошел по коридору, осмотрел другую лестницу и опять никого не увидел.
   Надвинув шляпу на переносицу, он стоял, прислушиваясь. До него доносились слабые звуки движущихся на улице машин и сновавших между этажами лифтов, а также тиканье больших часов у него над головой. Он медленно вернулся к себе в кабинет и встал в дверях, его нервы были напряжены. Когда он вошел и закрыл за собой дверь, снова раздался свист.
   С суровым взглядом и с револьвером в руке Феннер прошел в приемную. Едва открыв дверь, он остановился и хмыкнул. На низком креслице для посетителей сидел невысокий человечек в помятой черной шляпе. Она была так низко надвинута ему на лицо, что его совсем не было видно. Едва взглянув на него, Феннер понял, что человек мертв. Он положил револьвер в карман брюк и медленно приблизился. Маленькие желтые ручки человечка безжизненно лежали у него на коленях. Феннер наклонился и снял с его головы шляпу.
   Зрелище было не из приятных. Человек, несомненно, был китайцем. Кто-то перерезал ему глотку от уха до уха. Рана была аккуратно зашита, но все равно китаец представлял собой ужасное зрелище.
   Феннер вытер лицо носовым платком.
   – Ну и денек, – промолвил он.
   Он стоял, размышляя над тем, что ему теперь делать. В этот момент зазвонил телефон.
   Феннер подошел к параллельному аппарату, вставил штекер в розетку и снял трубку.
   – Она сбежала, Дэйв, – взволнованным голосом сказала Паула. – Мы были уже у самого «Балтимора», когда она исчезла.
   Феннер тяжело вздохнул:
   – Ты хочешь сказать, что ее кто-то похитил?
   – Нет, она сама сбежала от меня. Я занималась оформлением номера для нее, повернула голову и увидела, как она бежит к выходу, а когда я выскочила на улицу, ее уже и след простыл.
   – А что с деньгами? – спросил Феннер. – Они тоже пропали?
   – С ними все в порядке. Сейчас они уже в банке. Но что мне теперь делать? Возвращаться назад?
   Феннер посмотрел на китайца.
   – Погуляй где-нибудь в районе «Балтимора» и пообедай. Я приду, когда освобожусь. Сейчас у меня клиент.
   – Но, Дэйв, как насчет этой женщины? Не прийти ли тебе прямо сейчас?
   Феннер начал терять терпение.
   – У меня дела в офисе, – отрезал он. – С каждой минутой этот ждущий меня человек становится все холоднее и холоднее, и, поверь, я это говорю не с досады.
   Он бросил трубку на рычаг, выпрямился и невозмутимо посмотрел на китайца.
   – Ну что ж, малыш. Теперь нам с тобой надо вместе кое-куда прогуляться.

   Паула просидела в вестибюле отеля «Балтимор» до трех часов и вся испереживалась. В четверть четвертого в вестибюль быстрой походкой вошел Феннер. Брови его были сосредоточенно нахмурены, а глаза холодны и настороженны.
   – Ну, детка, мне надо с тобой поговорить, – сказал он.
   Паула прошла за ним в коктейль-холл, который был почти пуст. Феннер подвел ее к столику в дальнем конце, напротив входа. Ему пришлось немного повозиться, чтобы отодвинуть столик от стены, и они сели лицом к вращающимся дверям.
   – Ты уже пропустила рюмашку, – спросил он, садясь, – или нам здесь заказать что-нибудь покрепче?
   – Неплохая мысль, – ответила Паула. – Что еще может делать женщина в таком месте? Я выпила только три «Мартини». А как же иначе? Я тут сидела поджав хвост три часа.
   Феннер сделал знак официанту.
   – Не говори «поджав хвост», это вульгарно.
   Он заказал два двойных скотча и немного имбирного пива и повернулся спиной к Пауле, наблюдая, как официант пошел выполнять заказ. Когда спиртное принесли, Феннер взял один из стаканов с виски и перелил его содержимое в другой, а в пустой стакан налил до половины пива и протянул его Пауле.
   – Тебе надо следить за своей фигуркой, детка, – сказал он и влил половину виски себе в горло.
   Паула вздохнула:
   – Ну давай, начинай учить меня жить. Ты не занимался этим уже три часа.
   Феннер закурил сигарету и откинулся назад в кресле.
   – Ты уверена, что мисс Дейли удрала от тебя без всяких к тому оснований?
   Паула кивнула:
   – Все было так, как я тебе рассказала. Я подошла к регистрационной стойке и начала оформлять номер. Она стояла сзади. Я сняла перчатку, чтобы расписаться в учетной книге, и почувствовала, что ее рядом нет. Я оглянулась и увидела, что она выходит на улицу. Она шла быстро и не оглядываясь. Когда я добежала до вращающихся дверей, ее уже и след простыл. Говорю тебе, Дэйв, я была в совершенном шоке. Что меня больше всего беспокоило, так это то, что у меня остались все деньги. Я думаю, ты сглупил, что дал их мне.
   Феннер недовольно усмехнулся.
   – Ты и не представляешь, как хорошо я сделал, детка, – сказал он. – Думаю, я очень правильно поступил, что послал тебя сюда с этими деньгами. Ну, продолжай.
   – Я вернулась в отель, попросила конверт, положила в него деньги и сдала кассиру на хранение. Потом я выглянула на улицу и посмотрела по сторонам, ее нигде не было, и я позвонила тебе.
   – О’кей, – кивнул Феннер. – Если ты уверена, что она сбежала без какого-либо повода, это довольно забавно.
   – Я рассказываю все как было!
   – Ладно, а теперь я хочу тебе кое-что сказать. Здесь что-то нечисто. Когда ты ушла, кто-то положил в приемную мертвого китайца и сообщил об этом в полицию.
   Паула привстала в кресле:
   – Мертвого китайца?
   Феннер успокаивающе улыбнулся:
   – Да. Этому китайцу недавно перерезали глотку. Ему-то самому было уже не до этих странностей. Увидев его, я задумался, зачем это сделано. Может, его оставили в качестве предупреждения или на меня хотели навесить это убийство. У меня не было выбора, и я быстренько перетащил его в пустой офис в другом конце коридора. Ну и я оказался прав. На меня хотели навесить это преступление. Не прошло и нескольких минут после того, как я вернулся, как ко мне ввалились три здоровенных бугая полицейских. Они искали этого китайца, и, поверь, мне стоило больших усилий не рассмеяться им в лицо.
   – Но зачем все это? – спросила Паула, широко распахнув глаза.
   – Предположим, они нашли бы в приемной этого китайца. Меня бы отвели в участок и продержали там некоторое время. Именно это кому-то было нужно. Убрать меня хоть на несколько часов, чтобы спокойно поймать эту Дейли. Полицейские смягчились, когда увидели, что у нас никакого криминала нет, и осмотрели соседние два офиса. Я сидел и благодарил Бога, что отдал тебе эти шесть тысяч. Если бы они нашлись, мне пришлось бы давать объяснения.
   – Но что все это значит? – произнесла Паула.
   – Я и сам не знаю. Все это очень удивительно, но пока ничего определенного сказать нельзя. А что ты узнала от мисс Дейли?
   – Она ничего не рассказывала, – покачала головой Паула. – Я пыталась обычным манером ее разговорить, но она заявила, что будет общаться только с тобой.
   Феннер прикончил свое виски и достал сигарету.
   – Похоже, дело тупиковое, – сказал он. – Мы разбогатели на шесть тысяч, но никак не можем их отработать.
   – Но ты же не собираешься сидеть сложа руки?
   – А почему нет? Она заплатила мне мой гонорар, не так ли? Затем, когда я сделал все, чтобы мы могли спокойно пообщаться, она сбежала. Так о чем мне еще беспокоиться? Когда ей снова понадобятся мои советы, она меня найдет.
   В зал вошел и сел за столик неподалеку от них пожилой человек с очень худым лицом. Паула с любопытством на него посмотрела. Судя по его глазам, он только что плакал, и она задумалась отчего. Феннер прервал ее размышления.
   – Что ты думаешь об этой Дейли? – резко спросил он.
   Паула догадалась, что он хотел услышать.
   – Она хорошо образованна. Она со вкусом одевается, и ее наряды немало стоят. Она чего-то боится. Я могу предположить, каков ее возраст, но могу и ошибиться. По-моему, ей лет двадцать пять плюс-минус два года. Она могла бы быть просто хорошей женщиной, но могла бы стать и неплохой актрисой. У нее дорогая косметика, и она много времени проводила на солнце. Она очень скромна…
   Феннер кивнул:
   – Я этого и ждал. Конечно, она из скромниц. Но почему она тогда разделась, чтобы показать мне свои кровоподтеки?
   Паула поставила свой стакан и посмотрела на него:
   – Это для меня новость.
   – О, со временем я тебе все расскажу. – Феннер сделал своим стаканом знак официанту. – Ты ничего не знаешь о том человеке, который мне звонил, когда я с ней занимался, и который сказал, что она не в своем уме. И не знаешь, как она начала показывать мне свой стриптиз. И как это на меня подействовало. Чего-чего, а этого от нее было трудно ожидать. Она сняла жакет и блузку и осталась в одном лифчике. Все это выглядело очень странно.
   – Ее кто-то избил?
   – Да, и прилично. Кровоподтеки на ней как нарисованные, очень заметные.
   Паула на мгновение задумалась.
   – Может быть, она боялась, что ты решишь, будто она сумасшедшая, и, показывая кровоподтеки, она хотела убедить тебя, что оказалась в трудной ситуации.
   Феннер кивнул:
   – Может, и так, но все это мне не нравится.
   Пока официант готовил им новую порцию спиртного, Паула еще раз взглянула на сидевшего неподалеку старика. Она сказала Феннеру:
   – Не оглядывайся сразу, но за тобой сидит человек, который очень тобой интересуется.
   – Ну и что? – нетерпеливо оборвал ее Феннер. – Может, ему нравится мое лицо?
   – Вряд ли. По-моему, он решил, что ты загримировался для киносъемок.
   Старик резко поднялся. Подойдя к ним, он остановился в нерешительности и выглядел столь опечаленным, что Паула ободряюще ему улыбнулась. Он обратился к Феннеру.
   – Прошу меня извинить, – сказал он, – но вы мистер Феннер?
   – Совершенно верно, – без особого энтузиазма ответил Феннер.
   – Меня зовут Линдсей. Эндрю Линдсей. Мне нужна ваша помощь.
   Феннер беспокойно заерзал.
   – Рад с вами познакомиться, мистер Линдсей, но, боюсь, вряд ли смогу вам чем-либо помочь.
   Линдсей смутился. Он перевел взгляд на Паулу, потом снова посмотрел на Феннера.
   – Вы не присядете, мистер Линдсей? – спросила Паула.
   Феннер строго на нее посмотрел, но Паула сделала вид, что не заметила его взгляда.
   Линдсей немного поколебался и сел.
   Паула продолжила в показной манере, которая всегда приводила Феннера в замешательство:
   – Мистер Феннер – очень занятой человек, но я не знаю случая, когда бы он не помог тому, кто попал в беду.
   «Эта красотка получит у меня по заднице, когда мы останемся наедине», – подумал Феннер. Отступать ему было некуда, и он кивнул Линдсею:
   – Конечно. Что у вас случилось?
   – Мистер Феннер, я читал о том, как вы нашли мисс Блэндиш, когда ее похитили. У меня такая же беда. Вчера пропала моя маленькая девочка. – Из его глаз вытекли две слезы. – Мистер Феннер, я прошу вас помочь мне ее найти. Она была для меня всем, и одному Господу Богу известно, что с ней теперь стало.
   Феннер допил виски и со стуком поставил стакан на стол.
   – Вы обращались в полицию? – резко спросил он.
   Линдсей кивнул.
   – Похищениями занимаются федералы. Я не справлюсь с этим лучше, чем ФБР. Вам надо набраться терпения. Они ее найдут.
   – Но, мистер Феннер…
   Феннер отрицательно покачал головой и поднялся.
   – Сожалею, но не имею возможности этим заняться.
   Лицо Линдсея сморщилось, как у обиженного ребенка. Он протянул руку и взял Феннера за рукав:
   – Мистер Феннер, сделайте это для меня. Вы об этом не пожалеете. Просите за это что угодно. Вы сможете отыскать мою девочку раньше, чем кто-либо другой. Я знаю, что вы сможете. Мистер Феннер, умоляю вас сделать это.
   В глазах Феннера появился лед. Он осторожно, но решительно снял руку Линдсея со своей.
   – Послушайте, – сказал он, – я сам себе начальник и ни на кого не работаю. Если я хочу взяться за какое-то дело – я за него возьмусь. Если не хочу – то не возьмусь. Как раз сейчас у меня вызывает жгучий интерес один вопрос. Очень жаль, что ваша дочка попала в беду, но я здесь ничего поделать не могу. ФБР – достаточно мощная организация, чтобы позаботиться о вашей дочери и о сотнях таких дочерей. Извините, но я за это не возьмусь.
   Он кивнул Пауле и направился к выходу. Руки Линдсея бессильно повисли, и он начал тихонько постанывать. Паула легонько похлопала его по плечу, потом поднялась и тоже пошла к выходу. Феннер стоял и ждал ее. Когда она подошла, он злобно проговорил:
   – Ты скоро сама станешь детективом. Ты что к черту думаешь, что у нас собачий приют, где всякой твари рады?
   Паула выразительно на него посмотрела:
   – Старикан потерял свою дочь. Это что, ничего для тебя не значит?
   – Это значит, что у меня от всего этого болит голова, и больше ничего, – прорычал Феннер. – Пошли в офис, у нас куча дел.
   – Бывают моменты, когда ты мне кажешься милым, – горько промолвила Паула. – Но сейчас я бы с удовольствием тебя припечатала чем-нибудь потяжелее.
   В этот момент сидевший в одном из кресел молодой человек поднялся и направился к Феннеру.
   – Я Гроссет из городской прокуратуры. Я хочу с вами поговорить.
   Феннер поморщился:
   – Я сейчас занят, приятель. Позвоните мне в офис завтра, когда я буду свободен.
   Гроссет сделал многозначительный жест в сторону двух полицейских в штатском, стоявших у выхода.
   – Мы можем поговорить здесь или у меня в кабинете, – вежливо возразил он.
   Феннер усмехнулся:
   – Это что, захват? О’кей, давайте поговорим здесь, и побыстрее.
   – Я кое-что забыла, – внезапно проговорила Паула. – Сейчас вернусь. – И она пошла в коктейль-бар. Линдсей все еще был там, и она устроилась рядом с ним.
   – Вы не должны думать, что мистер Феннер злой человек, – промолвила она. – Его очень беспокоит одно дело, и он думает только о нем, а против вас он ничего не имеет.
   Линдсей поднял голову и посмотрел на нее.
   – Думаю, мне не нужно было его просить, – сокрушенно сказал он, – но моя маленькая девочка так много для меня значит!
   Паула открыла свою сумочку и достала небольшой блокнот.
   – Расскажите мне, что случилось, – попросила она. – Ничего не могу обещать, но постараюсь как-то его убедить.
   В глазах Линдсея сверкнул огонек надежды.
   – Я очень надеюсь, – произнес он. – Что мне вам рассказать?

   Феннер с Гроссетом прошли в укромный уголок вестибюля и сели. Феннер был настороже.
   Гроссет держался вежливо, даже подчеркнуто вежливо. Он щелчком открыл золотой портсигар и предложил сигарету Феннеру, а потом дал ему прикурить от своей золотой зажигалки.
   – Хорошо вы там у себя в прокуратуре живете, – сухо заметил Феннер.
   – Кажется, у нас с вами раньше не было никаких дел, – сказал Гроссет. Он закинул ногу на ногу, так что стали видны его носки в полоску. – Я проверил вашу лицензию. Вы хорошо заработали на этом деле с похищением мисс Блэндиш, вокруг которого было столько шума. Вам повезло, и вы смогли перебраться из Канзаса сюда. Разве не так?
   Феннер выпустил из ноздрей большую струю дыма.
   – Хорошо излагаете, – промолвил он. – Пока все верно.
   Гроссет принял многозначительный вид:
   – В Нью-Йорке вы уже шесть месяцев. Кажется, за это время вам ничего не удалось сделать.
   Феннер зевнул.
   – Я не берусь за все подряд, – ответил он равнодушно.
   – Сегодня утром мы получили относительно вас довольно любопытную информацию.
   Феннер саркастически усмехнулся:
   – Да? Настолько любопытную, что прислали ко мне нескольких своих мордоворотов, но им ничего не обломилось.
   Гроссет улыбнулся:
   – Мы после этого тщательно осмотрели здание и в одном из кабинетов нашли мертвого китайца.
   – Ну и в чем дело? – вскинул брови Феннер. – Вы хотите, чтобы я отыскал его убийц?
   – Согласно сведениям, полученным нами сегодня утром, мертвого китайца следовало искать в вашем кабинете.
   – Ну и что за печаль? Что, его по ошибке положили не в ту комнату?
   Гроссет раздавил окурок в пепельнице.
   – Послушайте, Феннер, нам с вами незачем ссориться. Я выложу карты на стол. Этот китаец был убит тридцать шесть часов назад. Это было подстроено, и довольно неуклюже, но нам надо было все проверить. Ну а теперь нас интересует этот китаец, и мы хотим с ним разобраться. Как насчет того, чтобы вы поделились своими соображениями на этот счет?
   Феннер почесал свой нос.
   – Братишка, – сказал он, – я чувствую, что после ваших слов мне захотелось вступить в Армию спасения. Если бы я хоть что-то знал, то обязательно вам рассказал бы. Но у меня в офисе никогда никаких китайцев не было. Я никогда не видел вашего мертвого китайца и, дай бог, никогда не увижу.
   Гроссет задумчиво на него посмотрел.
   – Я слышал, что вы всегда себя так держите с полицией, – пробурчал он. – Вам нравится все делать самому и потом предоставлять нам готовые результаты. Ладно, если вы хотите так играть, – валяйте. Мы вам окажем содействие, если сможем, но, если вы вляпаетесь, мы вас возьмем на крючок, да так, что мало не покажется.
   Феннер усмехнулся и поднялся на ноги.
   – Все? – спросил он. – Если вы закончили, то мне надо идти по делам.
   Гроссет кивнул:
   – Будьте поблизости, Феннер. Скоро вы мне еще понадобитесь. – Он махнул рукой своим помощникам, и они вышли из вестибюля.
   Феннер последовал за ними, но в дверях его поймала вышедшая из коктейль-бара Паула.
   – Где ты была? – спросил он.
   – Послушай, Дэйв, – сказала она, – я поговорила с мистером Линдсеем и записала, что случилось с его дочерью. Ты не взглянешь?
   Феннер холодно на нее посмотрел:
   – Ты сегодня все свои доспехи надела?
   – Тебе-то что до того, что я надела?
   – Мы с тобой, детка, поговорим как следует, когда вернемся в офис, и после этого тебе придется пару недель постоять на ушах. А теперь послушай: больше ни слова об этом Линдсее и его дочери. Он меня никогда не интересовал и не будет интересовать. У меня голова и так переполнена.
   – Это меня не удивляет, если иметь в виду размеры твоей головы, – холодно заметила Паула и вышла за ним на улицу.

   Войдя в кабинет, Феннер подошел к столу и сел. Он закурил сигарету и крикнул Пауле:
   – Иди сюда, красотка!
   Паула проскользнула через дверь и села на подлокотник его кресла, приготовив карандаш и блокнот.
   Феннер покачал головой.
   – Я не собираюсь диктовать, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты составила мне компанию.
   Паула положила руки себе на колени.
   – О’кей, – ответила она. – Я вся внимание.
   Феннер задумался.
   – Может быть, я бы получил возможность ухватиться за какую-нибудь ниточку, если бы вернул копам эти деньги. Но тогда бы они тоже во все это влезли. Гроссет очень беспокоится об этом китайце. И ко мне присматривается. Все, что я сделаю, этот красавчик употребит в свою пользу.
   – А почему бы и нет? Он мог бы найти для тебя эту девушку, если бы ты ему предоставил такую возможность.
   Феннер покачал головой.
   – Я полагаюсь только на самого себя, – ответил он. – Что-то мне подсказывает, что копам сюда лучше не соваться.
   Паула посмотрела на часы. Время приближалось к пяти.
   – Мне надо поработать, – сказала она. – Сейчас-то все равно ничего не сделаешь.
   Феннер нетерпеливо заерзал.
   – Сиди, сиди. Ты что, не у меня работаешь?
   Паула устроилась поудобнее. Она знала, что, когда Феннер в таком настроении, лучше ему не перечить.
   – Если эта мышка больше не придет, дело заглохнет само собой. Я не знаю, что тут делать и кто она такая. Она может быть кем угодно. Все, что мне известно, – это то, что у нее есть сестра, которая интересуется двенадцатью китайцами. Если этот мертвый китаец был одним из них, то осталось еще одиннадцать. Зачем она оставила мне эти деньги и потом сбежала?
   – Может быть, она увидела кого-то, кого знала, испугалась и потеряла голову? – осторожно предположила Паула.
   Феннер задумался.
   – Видела она кого-нибудь, кто мог ее напугать?
   Паула покачала головой:
   – Ты знаешь, на что походит вестибюль отеля «Балтимор» в это время?
   – Конечно. – Феннер встал и начал возбужденно расхаживать по устилавшему пол ковру. – Если все так складывается, нам не остается ничего другого, как сидеть у телефона и ждать звонка. Может быть, она не позвонит, но, если это произойдет, я должен сразу об этом узнать.
   Паула застонала.
   – Итак, – продолжил Феннер, – поезжай домой, собери сумку и возвращайся сюда. Выспишься и здесь.
   Паула поднялась на ноги:
   – Насколько я понимаю, сам ты отправишься домой и будешь спать у себя в теплой кровати.
   – Не беспокойся о том, что я буду делать. Я тебе скажу, где меня можно будет найти.
   Паула надела шляпу и пальто.
   – Если привратник узнает, что я здесь сплю, он может черт знает что подумать.
   – Все будет в порядке. Он понимает, что я не простой человек, и не станет поднимать шум.
   Паула вышла, захлопнув за собой дверь. Феннер усмехнулся, снял трубку и набрал номер.
   – Прокуратура? Дайте мне Гроссета. Скажите, что с ним хочет поговорить Феннер.
   После нескольких щелчков Гроссет взял трубку.
   – Да, Феннер? Вы изменили свое мнение и хотите побеседовать?
   Феннер усмехнулся в трубку.
   – Не совсем так, приятель, – ответил он. – Я хочу, чтобы вы кое-что мне рассказали. Об этом китайце, которого вы тут нашли. Среди его вещей не было ли чего-нибудь такого, что могло бы мне помочь?
   Гроссет рассмеялся:
   – Господи, Феннер! Не много на себя берете? Вы что, хотите, чтобы я снабжал вас информацией, так?
   – Послушайте, Гроссет, – серьезным тоном произнес Феннер, – разбирательство с этим делом еще как следует не началось. У меня есть предчувствие, что, когда все станет известно, поднимется большой шум, и я хочу, пока не поздно, все это остановить.
   – Предупреждаю вас, Феннер, что, если вы будете придерживать информацию, у вас начнутся неприятности. Если по вашей вине случится что-то, чему я мог бы воспрепятствовать, вы за это ответите.
   Феннер поерзал в своем кресле.
   – Оставьте это, господин прокурор, – сказал он нетерпеливо. – Вам известно, что я имею право защищать интересы своих клиентов. Если вы в интересах дела предоставите мне некоторую информацию, я вам тоже сообщу, когда пойму, что могут возникнуть какие-то неприятности. Как насчет такой сделки?
   – Ловкая вы птичка, Феннер, – с сомнением в голосе проговорил Гроссет. – Но нам ничего заслуживающего внимания не известно. Мы ничего не нашли.
   – А как его туда доставили?
   – Это было нетрудно. Его пронесли в большой бельевой корзине через служебный вход и вытащили в пустом офисе, прежде чем втащить в ваш.
   – Не надо на меня это вешать, – сказал Феннер. – Его ко мне не приносили. Его оставили в пустом офисе.
   Гроссет хихикнул.
   – Кто-нибудь их видел? – спросил Феннер.
   – Нет.
   – Ладно, спасибо, приятель. Я вас как-нибудь отблагодарю. Больше ничего?
   – Думаю, что нет. Кто-то перерезал ему горло и зашил – вот это странно, по-моему.
   – Ну, об этом я и сам мог догадаться. А больше ничего?
   – Нет, больше ничего.
   Феннер бросил трубку на рычаг. Несколько минут он сидел, глядя на телефон с отрешенным лицом.
   Паула, вернувшись через два часа, обнаружила его сидящим в кресле с закинутыми на стол ногами. На его костюме был пепел от сигарет, а лицо по-прежнему сохраняло загадочное выражение.
   Она поставила свой небольшой чемоданчик на кресло и сняла шляпу и жакет.
   – Ничего нового?
   Феннер покачал головой:
   – Если бы не этот мертвый китаец, можно было бы считать, что я легко заработал неплохую сумму. Эти ребята вряд ли бы стали рисковать и втаскивать его в мой офис, если бы им не нужно было срочно убрать меня с дороги.
   Паула открыла чемоданчик и достала оттуда бумаги.
   – Я пообедала, – сказала она, садясь в кресло за столом, – и готова к работе. Если хочешь, можешь идти.
   Феннер кивнул, поднялся и пригладил волосы.
   – О’кей, – произнес он. – Я скоро вернусь. Если она позвонит, скажи, что мне надо ее срочно увидеть. Возьми ее адрес и будь с ней поласковее. Я хочу познакомиться с ней поближе.
   – Что-то мне от всего этого страшновато, – промямлила Паула, но Феннер, не слушая ее, уже направился к выходу.
   В дверях он столкнулся с двоими мужчинами, стоявшими плечом к плечу. Феннеру показалось, что это латиноамериканцы, но он не был вполне в этом уверен. Оба они держали руки в карманах своих облегающих пальто. Одеты они были одинаково – в черные костюмы и шляпы, белые рубашки и яркие галстуки. Они выглядели провинциалами, впервые пришедшими в оперетку, и только их глаза говорили о том, что они очень опасны и готовы в любую минуту к решительным действиям.
   – Вы хотели меня видеть? – спросил Феннер. Ему сразу стало ясно, что в его живот направлены дула двух револьверов. Оттопыренные карманы недвусмысленно об этом говорили.
   Тот, что пониже, промолвил:
   – Да, решили к тебе заглянуть.
   Феннер отступил обратно в офис. Паула приоткрыла ящик стола и положила руку на револьвер Феннера.
   Низкорослый бандит произнес:
   – Убери руку. – Он проговорил это сквозь зубы, но его слова прозвучали достаточно убедительно.
   Паула положила руки на колени.
   А бандит вошел в приемную и осмотрелся. На его лице было такое выражение, как будто он хотел что-то найти. Он подошел к большому шкафу, в котором Паула хранила бумаги, заглянул внутрь и что-то буркнул.
   – Если бы вы взяли на себя труд подождать, – сказал Феннер, – мы могли бы подумать о том, чтобы приготовить для вас обед и постель. Мы любим, когда такие ребята, как вы, чувствуют себя у нас как дома.
   Низкорослый взял в руку тяжелую пепельницу, задумчиво на нее посмотрел и изо всех сил швырнул в лицо Феннеру. Он попытался уклониться, но не успел, и край пепельницы зацепил его скулу.
   Второй «посетитель» вытащил из кармана короткоствольный «парабеллум» и ткнул им в бок Пауле. Он толкнул ее так сильно, что она вскрикнула.
   Низкорослый сказал:
   – Если будешь шутки шутить, выпустим твои кишки на ковер.
   Феннер достал из нагрудного кармана носовой платок и вытер лицо. По его руке и по манжете рубашки потекла кровь.
   – Может, мы еще встретимся, – процедил он сквозь зубы.
   – Вставайте к стене. Я хочу все здесь осмотреть, – произнес низкорослый. – Пошевеливайтесь, пока я вас не продырявил.
   Феннер вдруг понял, что это кубинцы. Они жили во всех прибрежных городах на юге страны. Он встал спиной к стене, положив руки на плечи. Он был так взбешен, что наверняка что-нибудь бы предпринял, не будь здесь Паулы. Но сейчас у него было ощущение, что эти двое слишком крутые, чтобы он мог на что-нибудь рассчитывать.
   Низкорослый кубинец положил руку на плечо Феннера.
   – Снимай свой пиджак и дай его мне, – сказал он.
   Феннер швырнул его кубинцу. Тот сел на край стола и тщательно осмотрел пиджак. Потом он просмотрел бумажник Феннера и бросил пиджак на пол. Затем он снова подошел к Феннеру и похлопал его по бокам. Феннер почувствовал сильный запах чеснока. Ему захотелось схватить кубинца за горло.
   Тот отступил назад и издал хрюкающий звук. Потом он повернул голову:
   – Ты – иди сюда.
   Паула приоткрыла было рот, но встала и сделала шаг вперед.
   – Не прикасайся ко мне своими грязными лапами, – промолвила она.
   Кубинец сказал что-то своему напарнику по-испански. Тот кивнул Феннеру:
   – Иди сюда.
   Феннер пересек комнату, и, когда он подошел, низкорослый кубинец ударил его по затылку рукояткой револьвера. У Феннера потемнело в глазах, и он опустился на четвереньки. Кубинец ударил его своим тупоносым ботинком в шею, между воротником рубашки и ухом. Удар был очень сильным, и Феннер рухнул на бок.
   Паула уже открыла рот, чтобы закричать, но второй кубинец резко ткнул ее дулом пистолета в низ живота. У нее перехватило дыхание, крик застрял в горле, и она опустилась на колени.
   Кубинец подхватил ее под мышки и поднял. Низкорослый наблюдал за ними. Он не нашел того, что искал, и в бешенстве ударил ее наотмашь ладонью. Второй кубинец швырнул ее в кресло, а сам сел на край стола.
   Низкорослый быстро осматривал комнату. Он делал это аккуратно, не оставляя беспорядка, как будто заниматься этим ему было не впервой. Потом он вышел в соседнюю комнату и тоже ее осмотрел.
   Феннер слышал его движения, но не мог пошевелить и пальцем. Он попытался подняться, но у него ничего не вышло. От ярости и боли глаза его застилала красная пелена.
   Только когда кубинцы ушли, захлопнув за собой дверь, он с трудом встал на ноги и, опершись одной рукой о стол, осмотрелся.
   Паула сидела скрючившись в кресле и выла от ярости.
   – Проклятье, не смотри на меня! – вскрикнула она. – Не смотри на меня!
   Феннер прошел в приемную и затем к умывальнику. Он вымыл в раковине холодной водой руки и ополоснул лицо. Когда он закончил, вода была красной. Он неуверенной походкой подошел к настенному шкафчику и достал полбутылки виски и два стакана. Потом налил себе добрую порцию и выпил. Голова у него раскалывалась. Виски обожгло ему рот и едва не застряло в горле. Он наполнил второй стакан и вернулся в кабинет.
   Паула уже сидела прямо, но все еще постанывала.
   Феннер поставил стакан на край стола, рядом с ней.
   – Выпей, детка, – сказал он. – Это то, что тебе сейчас нужно.
   Паула посмотрела на него, потом на виски, потянулась за стаканом и взяла его. Ее лицо было бледным, а глаза сверкали. Она выплеснула виски ему в лицо.
   Феннер не пошевельнулся. Паула закрыла лицо руками и заплакала. Феннер вытерся носовым платком и сел за стол.
   Несколько минут они просидели молча, в тишине, которую разрывали лишь рыдания Паулы. Феннер чувствовал себя отвратительно. У него стучало в висках, рану на скуле жгло от попавшего на нее виски. Он дрожащими пальцами вытащил из портсигара сигарету.
   Паула перестала плакать.
   – Ты считаешь себя крутым, – промолвила она, не отрывая рук от лица, – считаешь себя бравым парнем. И ты позволил этим двум подонкам с револьверами войти сюда и сделать это с нами? Боже, Дэйв! Ты падаешь все ниже и ниже. Я связалась с тобой, потому что думала, что ты можешь постоять за себя и защитить меня, но я ошиблась. Ты сидишь и распускаешь нюни, слышишь? Ты рохля и слабак! И что ты теперь собираешься делать? Ты позволил им уйти и сразу схватился за бутылку. О’кей, Дэйв Феннер, с меня хватит.
   Она ударила кулаком по столу и снова начала рыдать.
   – О, Дэйв… – проговорила она сквозь слезы. – Дэйв… Как ты мог позволить им сделать это со мной?
   Пока она говорила, Феннер продолжал сидеть с каменным лицом. Его глаза были полузакрыты, и он походил на глыбу льда.
   – Ты права, дорогая, – сказал он, когда Паула замолчала. – Я слишком здесь засиделся. – Он поднялся на ноги. – Не беспокой меня несколько дней. Просто сиди тихо и не высовывайся. Запри офис. Я буду занят. – Он открыл ящик стола, достал из него свой револьвер 38-го калибра, сунул его спереди за ремень брюк и закрыл полой пиджака. Потом он быстро вышел из офиса, захлопнув за собой дверь.

   Спустя час, как следует помывшись и приведя себя в порядок, Феннер поймал такси и назвал адрес в городе. Пока машина пробиралась по заполненным транспортом улицам, он сидел, отрешенно глядя прямо перед собой. Только крепко сжатые кулаки, лежавшие у него на коленях, говорили о том, что он чувствует.
   Такси свернуло на Седьмую авеню и потом на шумную боковую улочку. Вскоре машина остановилась, и Феннер вышел. Он сунул доллар водителю и пошел по тротуару, избегая столкновения с дерущимися мальчишками.
   Он легко взбежал по ступенькам лестницы одного из домов и позвонил. Через несколько секунд дверь открылась, и на пороге перед ним предстала пожилая, неряшливо одетая женщина.
   – Айк здесь? – спросил Феннер.
   – А кто его спрашивает?
   – Скажи, что Феннер.
   Старуха сняла цепочку и приоткрыла дверь пошире.
   – Будьте там наверху поосторожнее, мистер, – сказала она. – Айк сегодня не в духе.
   Феннер прошел мимо нее и стал подниматься по темной лестнице. В нос ему ударил запах нечистот и кухни. На втором этаже он постучал в дверь. За ней были слышны приглушенные голоса, которые резко стихли. Дверь медленно открылась, и за ней показался худой мускулистый парень с вытянутым вперед, как у свиньи, подбородком.
   – Да? – спросил он.
   – Скажи Айку, что я хочу его видеть. Феннер меня зовут.
   Парень закрыл дверь. Феннер слышал, как за дверью о чем-то говорили, потом парень толчком открыл дверь и высунул голову.
   – Заходи, – сказал он.
   Айк Буш сидел за столом вместе с четырьмя другими мужчинами. Они играли в покер.
   Феннер подошел и встал за спиной Буша. Остальные подозрительно на него покосились, но игру не прервали. Буш внимательно смотрел в свои карты. Он был крупным, тучным человеком с красным опухшим лицом и густыми бровями. В его больших, толстых пальцах карты выглядели как доминошные кости.
   Понаблюдав несколько минут за игрой, Феннер нагнулся и прошептал Бушу на ухо:
   – Ты собираешься сделать большую глупость.
   Буш еще раз посмотрел на свои карты, откашлялся и сплюнул на пол. Потом он в раздражении бросил карты на стол, отодвинул свой стул и прошел с Феннером в дальний угол комнаты.
   – Чего ты хочешь? – прорычал он.
   – Два кубинца, – промолвил Феннер. – Оба одеты в черное. Черные фетровые шляпы, белые рубашки и яркие галстуки. Черные тупоносые ботинки. Оба маленькие крепыши. Оба с оружием.
   Айк отрицательно покачал головой.
   – Не знаю их, – сказал он. – Они не здешние.
   Феннер холодно на него посмотрел:
   – Тогда найди быстренько того, кто их знает. Мне нужно как можно быстрее до них добраться.
   – Что они тебе сделали? – повел плечами Айк. – Я хочу вернуться к моей игре…
   Феннер немного повернул голову и показал рану на скуле:
   – Эти два подонка ворвались ко мне, сделали вот это и смылись.
   Глаза Айка расширились.
   – Погоди-ка, – сказал он и подошел к телефону, который стоял на маленьком столике в дальнем углу комнаты. Пошептавшись с кем-то в трубку, он кивнул Феннеру.
   Феннер подошел к нему:
   – Нашел их?
   – Да. – Айк вытер лицо тыльной стороной ладони. – Они в городе уже пять дней. Никто не знает, какого черта им здесь надо. Они поселились в Бруклине. Я взял адрес. Похоже, они там снимают квартиру. У них водятся денежки, и никому не известно, с кем они связаны.
   Феннер достал блокнот и ручку, чтобы записать адрес, и выжидательно посмотрел на Айка.
   Тот ответил ему настороженным взглядом.
   – Собираешься ими заняться? – тревожно спросил он. – Хочешь, я тебе дам одного или двоих из моих ребят?
   Феннер саркастически оскалился.
   – Сам справлюсь, – отрезал он.
   Айк протянул руку и взял со стойки темную бутылку без этикетки.
   – Давай по одной на дорожку? – спросил он.
   Феннер отрицательно покачал головой, хлопнул Айка по плечу и вышел. Такси, на котором он приехал, все еще стояло рядом с домом. Водитель выглянул в окошко, когда Феннер спускался по лестнице.
   – Я подумал, что это не ваш дом, – усмехнулся он, – и решил подождать. Куда теперь?
   Феннер открыл дверцу машины.
   – Может, далеко, – сказал он. – Ты своей работе не по почте учился?
   – Сейчас не лучшие времена, и приходится шевелить мозгами, – серьезно ответил водитель. – Куда едем, мистер?
   – Через Бруклинский мост. А дальше я пойду пешком.
   Машина тронулась с места и покатила навстречу огням Седьмой авеню.
   – Вас кто-то ударил? – поинтересовался водитель.
   – Нуда, – буркнул Феннер. – Это моя тетушка Фанни точила зубы.
   – Крутая у вас тетушка, – усмехнулся водитель и замолчал.
   Когда они ехали по Бруклинскому мосту, уже смеркалось. Феннер рассчитался с таксистом и зашел в ближайший бар. Он заказал фирменный сандвич и на три пальца водки. Потом он попросил официантку подсказать, как ему отыскать нужный дом. Она с трудом, но показала ему на плане города, как его найти. Он расплатился, выпил еще небольшую рюмку и вышел.
   Через десять минут быстрой ходьбы он был на месте. Он шел уверенно и решительно, ни у кого не спрашивая дорогу, и ни разу не сбился с пути. Феннер шел по улице, оглядываясь по сторонам. Нужный ему дом был на углу. Это оказалось небольшое двухэтажное строение, огороженное забором. Света в окнах не было. Феннер открыл калитку и, войдя во двор, внимательно посмотрел на окна, но ничего не увидел. Он не стал останавливаться у входной двери, а обошел дом сзади. Света нигде не было. Одно из окон было приоткрыто, и он посветил своим маленьким фонариком в пыльную пустую комнату. Феннеру понадобилось лишь несколько минут, чтобы поднять окно и влезть внутрь. Стараясь не шуметь, он осторожно спрыгнул на пол, потом тихонько открыл дверь и, не закрывая ее, прошел в небольшой холл. Луч фонарика скользнул по полу и большому буфету. Рядом была лестница. Феннер прислушался, но уловил только отдаленный уличный шум.
   Он поднялся по лестнице, держа в руке револьвер. Уголки его губ были опущены, а мускулы лица напряжены. На площадке он остановился и еще раз прислушался. У него вызвал подозрение неприятный запах, который был слишком хорошо ему знаком. Он потянул носом, стараясь определить, откуда это пахнет.
   Перед ним было три двери. Он выбрал центральную. Феннер повернул ручку, и дверь приоткрылась. Запах стал чувствоваться сильнее. Он напоминал ему атмосферу мясной лавки. Феннер открыл дверь наполовину и остановился, прислушиваясь, потом шагнул вперед и закрыл за собой дверь. Затем он посветил вокруг фонариком.
   Это была хорошо обставленная спальня, и Феннер осмотрел ее, держа палец на спусковом крючке. В ней никого не было. Феннер повернулся и закрыл дверь на ключ, чтобы исключить любые случайности. Потом он начал тщательно осматривать помещение.
   Судя по туалетному столику и прочим вещам, здесь жила женщина. Кровать была небольшой, а в коробке рядом с подушкой лежала большая кукла с пышными волосами.
   Феннер подошел к шкафу и заглянул внутрь. Там на плечиках висел только один костюм. Сомнений у него не было: именно в этом костюме приходила к нему Мэрион Дейли.
   Феннер вытащил костюм из шкафа и положил на кровать. В ящиках стола его ждало немало интересных находок. В верхнем лежала небольшая шляпка, которую Феннер тоже бросил на кровать. В других ящиках было нижнее белье, поясок, чулки и туфли. Все эти вещи перекочевали на кровать. Потом Феннер подошел к туалетному столику и открыл ящичек под зеркалом. В нем лежала сумка. Феннер с трудом ее вытащил, прошел с ней через комнату и, усевшись на кровать, поставил сумку на ковер. Все это ему не нравилось.
   Он открыл сумку и вывалил ее содержимое на кровать. Образовалась небольшая кучка обычных женских вещиц. Феннер сунул руку в сумку и разорвал подкладку. На дне сумки под подкладкой лежал листок бумаги. Он вытащил его и осветил фонариком. Это было неаккуратно написанное письмо на листке, вырванном из блокнота. Феннер прочитал:

   «Ки-Уэст
   Не беспокойся. Ноолен обещал мне помочь. Пио все еще ничего не знает. Думаю, скоро все будет в порядке».

   Письмо не было подписано.
   Феннер осторожно свернул листок и положил его в портсигар. Он сел на кровать и задумался. Ки-Уэст и два кубинца. Кое-что начало проясняться. Он поднялся на ноги и стал тщательно осматривать комнату, но ничего не нашел. Тогда он открыл дверь, выключил фонарик и, осторожно пройдя по коридору, заглянул в помещение слева. Луч фонарика осветил ванную. Убедившись, что занавески задернуты, Феннер включил свет. Стоявший здесь запах вызывал у него тошноту. Он знал, что это означает, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы повернуть выключатель. Когда он осторожно включил свет, лампа ярко вспыхнула.
   При ее свете помещение напоминало бойню в конце рабочего дня. Ванна у стены была покрыта окровавленной простыней. Стены и пол были красными. Рядом с ванной стоял стол, и на нем лежало окровавленное полотенце. Оно что-то прикрывало.
   Феннер стоял с бледным лицом посередине комнаты. Он сделал шаг вперед, приподнял стволом револьвера полотенце и отбросил его в сторону. На столе лежала тонкая бледная человеческая рука. Как завороженный он стоял у стола, не в силах отвести взгляд от странной находки.
   Феннер почувствовал, как его прошиб холодный пот, и с трудом проглотил слюну, которая заполнила его рот. Он тщательно осмотрел руку, но не мог заставить себя дотронуться до нее. Рука была тонкой и длинной, с тщательно наманикюренными пальцами. Это была женская рука.
   Феннер трясущимися пальцами достал сигарету и закурил, глубоко втянув в легкие дым и выпустив его через ноздри, чтобы перебить запах мертвого тела. Потом он подошел к ванне и отдернул простыню.
   Феннер окаменел. Он был несколько лет репортером криминального отдела в газете, и человеческая смерть мало что для него значила. Ему приходилось писать об ужасных происшествиях, но увиденное сейчас потрясло его прежде всего тем, что он знал эту женщину. Она была его клиенткой, и еще несколько часов назад в ее жилах бежала кровь.
   То, что он увидел в ванне, сказало ему, что он не ошибается. Ее тело было покрыто ссадинами и кровоподтеками.
   Феннер бросил простыню и вышел из ванной. Он осторожно закрыл за собой дверь и встал рядом. Дорого бы заплатил он в этот момент за стакан виски. Некоторое время он стоял в шоке, потом немного пришел в себя, вытер лицо носовым платком и направился к лестнице.
   Надо было немедленно рассказать обо всем Гроссету. Он быстро разберется с этими кубинцами. Феннер стоял, размышляя. Эти пропавшие ноги и рука. Головы тоже не было. Перенести все двоим за один раз было бы трудновато. Его осенила одна мысль. Они куда-то ее переносят и скоро вернутся за оставшимися частями тела.
   Глаза Феннера сузились. Теперь ему надо было всего лишь дождаться их возвращения, и они за все ответят. Не успел он решить, позвонить ли ему Гроссету или самому дождаться кубинцев, как услышал шум подъехавшей машины и затем звук захлопываемой дверцы.
   Он осторожно отступил назад, в спальню, держа в руке револьвер, и встал за дверью, приоткрыв ее на несколько дюймов.
   Феннер услышал, как открылась и вновь закрылась входная дверь. В холле внизу зажегся свет. Он шагнул вперед и перегнулся через перила. В холле стояли, настороженно прислушиваясь, оба кубинца. Феннер замер на месте. Кубинцы держали в руках по большому чемодану. Он увидел, как они переглянулись. Затем низкорослый пробормотал что-то другому, и тот поставил свой чемодан и стал быстро подниматься по лестнице, так что Феннер не успел отступить в тень.
   Кубинец увидел его, когда поднялся до поворота лестницы, и сунул руку в карман. Феннер сжал зубы и всадил кубинцу три пули в живот. В тишине дома выстрелы прозвучали особенно громко. Кубинец всхлипнул и согнулся пополам, схватившись за живот.
   Феннер прыгнул вперед, оттолкнув его, и скакнул вниз по лестнице, как будто ныряя в воду.
   Низкорослый кубинец не успел отступить. Грохот неожиданных выстрелов на какое-то мгновение парализовал его, хотя рука инстинктивно скользнула в карман.
   Феннер рухнул на него всем телом. Оба упали на пол, при этом кубинец успел только вскрикнуть от ужаса, когда увидел, как Феннер падает на него.
   После падения Феннер секунду или две был не в силах пошевельнуться. Револьвер выпал из его руки, и, когда он с трудом встал на колени, у него было темно в глазах.
   Кубинец не двигался. Феннер поднялся и потрогал его ногой. У него была странно повернута голова и, очевидно, сломана шея.
   Феннер опустился на колени и проверил карманы кубинца, но ничего не нашел. Потом он заглянул в один из чемоданов, но там ничего не было. Пятна крови на подкладке подтвердили, что в нем переносили части человеческого тела.
   Феннер нашел свой револьвер и осторожно поднялся по лестнице, чтобы посмотреть на второго кубинца. Он тоже был мертв и лежал в углу с оскаленными зубами. Феннер подумал, что кубинец выглядит как бешеная собака. Беглый осмотр ничего не дал, и он спустился вниз по лестнице. Надо было побыстрее отсюда убираться. Феннер выключил свет в холле, открыл входную дверь и вышел в ночь.
   Снаружи стояла машина. В ней никого не было, но Феннер не стал к ней подходить. Он пошел по улице, стараясь держаться в тени, и расслабился, только когда оказался на многолюдной Фултон-стрит.
   Он взял такси и поехал к себе в контору. Во время езды он обдумывал, что делать дальше. Он поднялся на лифте на четвертый этаж и быстро прошел по коридору к себе в офис.
   Там горел свет, и Феннер немного поколебался, прежде чем войти. Затем, держа в руке револьвер, повернул ручку и открыл дверь.
   В кресле у телефона сидела Паула. Она вскинула голову, как будто перед этим дремала.
   – Почему ты не поехала домой? – резко спросил Феннер.
   Паула показала на телефон и промолвила:
   – Она могла позвонить.
   Феннер устало сел рядом.
   – Дэйв, извини, что я тогда… – начала Паула.
   – Пустяки, – ответил Феннер, взяв ее за руку. – Ты была права. Заваривается серьезная каша. Эти двое кубинцев поймали нашу девочку, убили ее и разрезали на куски. Я их застукал, когда они переносили ее тело. Сейчас они мертвы. Я убил их обоих. Не перебивай меня. Дай мне все рассказать побыстрее. Не надо впутывать в это дело копов. Это касается только меня и того, кто все это начал. Эти подонки кубинцы были только мелкими пешками и ничего не знали. Взгляни-ка на это. – Он дал Пауле письмо, которое нашел в сумке Мэрион.
   Паула прочитала его. Ее лицо немного побледнело, но она сохраняла спокойствие.
   – Ки-Уэст? – спросила она.
   Феннер невесело усмехнулся:
   – Ты что-то можешь сказать по этому поводу?
   Паула пожала плечами.
   – Она искала свою сестру и сказала, что не знает, где ее можно найти. Почему она не упомянула о Ки-Уэст? Знаешь, детка, что-то здесь нечисто, какой-то тут казус.
   – А кто такой этот Пио? – спросила Паула, еще раз перечитав письмо. – И кто такой Ноолен?
   Феннер покачал головой. Взгляд его сделался тяжелым.
   – Не знаю, детка, но хочу все это выяснить. Я получил от этой девочки шесть тысяч долларов, и каждый из них должен потратить на это дело. Я собираюсь все разузнать.
   Он подошел к телефону и, набрав номер, проговорил:
   – Надо дать немного заработать Айку.
   В трубке раздался щелчок.
   – Айк? – спросил Феннер и, дождавшись ответа, продолжил: – Скажите ему, что это Феннер. Пускай немедленно подойдет, или я приеду и заставлю его проглотить собственные зубы.
   Он еще подождал, постукивая ботинком по ножке стола. В трубке послышался рокочущий голос Айка.
   – Ладно, ладно, – сказал Феннер. – Черт с ней, с твоей игрой. Это очень важно. Мне нужен кто-то, у кого есть контакты в Ки-Уэст. Ты никого не знаешь, кто бы имел выходы на больших людей там?
   – Ки-Уэст? – пробормотал Айк. – Я никого не знаю в Ки-Уэст.
   Феннер оскалил зубы в улыбке.
   – Тогда найди кого-то, кто знает. Перезвони мне. Я буду ждать. – Он бросил трубку на рычаг.
   – Ты туда поедешь? – спросила Паула.
   Феннер кивнул:
   – Далековато, но думаю, что там все и решится. Может, я не прав, но надо все это проверить.
   Паула поднялась на ноги:
   – Я поеду с тобой?
   – Ты останешься здесь, детка. Если я почувствую, что заваривается какая-то каша, я тебе сообщу. А теперь ты мне очень нужна здесь. Гроссет будет тут названивать. Скажи ему, что я уехал из города на несколько дней, но не говори куда.
   – Я поеду к тебе домой и помогу собрать вещи.
   – Да, давай, – кивнул Феннер.
   Когда она вышла, он подошел к полке с разными справочниками и взял буклет авиакомпании «Пан-Америкэн». Был рейс на Флориду в двенадцать тридцать. Феннер взглянул на часы. Было пять минут двенадцатого. Если Айк скоро перезвонит, он еще может успеть на этот рейс.
   Он сел за стол и закурил сигарету. Ему пришлось прождать двадцать минут, прежде чем зазвонил телефон. Он снял трубку.
   – Парня, который тебе нужен, зовут Бак Найтингейл, – сказал Айк. – Он там всех знает. Будь с ним поосторожнее, он немного вспыльчивый…
   – Я тоже вспыльчивый, – оборвал его Феннер. – Поговори с ним, Айк. Скажи ему, что ближайшим рейсом прилетает Дэйв Росс и его нужно ввести в курс дела. Представь меня получше. Я скажу Пауле, чтобы она выслала тебе почтой чек на пятьсот долларов за твои хлопоты.
   – Конечно, конечно, – сразу смягчился Айк. – Я все сделаю.
   Феннер набрал другой номер.
   – Паула? – спросил он. – Поживее все собирай. Мне надо успеть на рейс в двенадцать тридцать. Поезжай как можно быстрее в аэропорт, и мы там встретимся.
   Он открыл ящик стола, вытащил чековую книжку и заполнил пять листков. Потом надел шляпу и пальто, задумчиво осмотрел офис, выключил свет и вышел, захлопнув за собой дверь.

Глава 2

   Феннер прибыл в Ки-Уэст около девяти часов вечера. Он снял номер в ближайшем отеле, принял ванну и лег спать. Шум вентилятора над головой быстро его убаюкал.
   Он проспал до утра как убитый. Его разбудил телефонный звонок. Голос в трубке сказал: «Доброе утро». Феннер заказал апельсиновый сок с тостами и попросил звонившего прислать ему бутылку виски. В ожидании завтрака он прошел в ванную и принял холодный душ.
   В половине одиннадцатого он вышел из отеля на бульвар Рузвельта. Его донимала жара. Он подумал, что если задержится здесь, то совсем изжарится.
   На бульваре Феннер остановил полицейского и спросил его, где живет Бак Найтингейл.
   Полицейский удивленно посмотрел на него:
   – Ты что, здесь впервые?
   – Нет, я здесь давно обитаю, – ответил Феннер. – Я решил проверить, что ты ответишь. – Самому себе он сказал, что ему надо быть поосторожнее. Жара все сильнее его донимала.
   Феннер узнал, где живет Найтингейл, у таксиста. Тот вежливо объяснил, как туда добраться. Феннер поблагодарил его, но не согласился поехать с ним. Водитель сказал, что довез бы его за двадцать пять центов. Феннер ответил, что лучше дойдет пешком, и ему пришлось заткнуть уши, чтобы не слышать, как ругается водитель, тем более что было слишком жарко, чтобы вступать в перепалку.
   Когда он дошел до Флаглер-авеню, у него уже болели ноги. Асфальт был как раскаленная сковородка. На углу Флаглер-авеню и Томсон-стрит ему пришлось взять такси. Усевшись, Феннер снял ботинки, чтобы освежить ноги. Так он и сидел, пока они ехали по забитым машинами улицам до небольшого магазинчика.
   Водитель кивнул.
   – Это здесь, шеф, – сказал он.
   Феннер сунул ноги в ботинки и с трудом залез рукой в карман, чтобы рассчитаться с водителем. Он отдал ему двадцать пять центов и вышел из машины. Магазин был довольно аккуратненьким, и окна в нем сияли чистотой. С правой стороны в витрине стоял маленький гробик. С другой стороны витрина была закрыта плотными черными шторами. Феннер подумал, что гробику, наверное, очень одиноко здесь стоять. Он прочитал табличку, стоявшую в витрине:

   «Мы можем заняться вашей малышкой, если ее призовет к себе Господь».

   Феннер решил, что все здесь сделано со вкусом, и подошел к другой витрине. Она тоже была задрапирована черным, и на белом пьедестале стояла серебристая урна. На табличке значилось:

   «Выходим из праха и превращаемся в прах».

   Феннер отступил назад и прочитал вывеску на магазине:

   «ПОХОРОННОЕ БЮРО БАКА НАЙТИНГЕЙЛА».

   Он вошел в магазин. Когда он переступил порог, зазвонил звонок, который не замолкал, пока дверь не закрылась. Внутри магазин производил еще более сильное впечатление. Примерно посередине его разделяла стойка, покрытая красно-белым бархатом. На пурпурном ковре стояло несколько обтянутых черной кожей кресел. Слева в большом стеклянном ящике лежали маленькие гробики, сделанные из разного материала и окрашенные в разные цвета, от золотистого до розового.
   Справа стояло подсвеченное лампами шестифутовое распятие. Фигура Христа была столь жизнеподобной, что Феннеру стало не по себе. Он почувствовал себя так, будто очутился в церкви.
   За стойкой висели длинные белые, черные и пурпурные портьеры. В помещении никого не было. Феннер подошел к ящику и осмотрел гробики. Ему показалось, что лучше всех выглядит золотистый.
   Из-за портьеры тихонько вышла женщина, одетая в обтягивающее черное шелковое платье с белым воротником и манжетами. Женщина была блондинкой с ярко-красными, будто нарисованными, губами. Она взглянула на Феннера, и на ее лице появилась улыбка. Феннер подумал, что она довольно симпатичная.
   – Могу вам чем-нибудь помочь? – спросила она низким проникновенным голосом.
   Феннер почесал подбородок.
   – Вы эти ящики продаете? – поинтересовался он, показав большим пальцем в сторону гробиков за стеклом.
   Блондинка опустила глаза.
   – Конечно, – сказала она. – Вы, наверное, поняли, что это только образцы. Вам что-нибудь понравилось?
   Феннер отрицательно покачал головой.
   – Мне ничего не нужно, – ответил он. – Я просто интересуюсь.
   Блондинка удивленно на него посмотрела.
   – Найтингейл на месте? – продолжил Феннер.
   – Вы хотите видеть именно его?
   – Поэтому я и спрашиваю, детка. Скажи ему, что это Росс.
   – Я пойду посмотрю, – сказала она. – Но сейчас он очень занят.
   Она скрылась за занавесками, и Феннер проводил ее глазами, подумав, что сзади она выглядит очень привлекательно.
   Вскоре она вернулась и спросила:
   – Вы не зайдете?
   Феннер прошел с ней за занавески и поднялся по небольшой лестнице. Ему понравились ее духи, и на середине лестницы он ей об этом сказал. Она посмотрела на него через плечо и улыбнулась, показав красивые белые зубы.
   – И что мне теперь делать? – произнесла она. – Я не покраснела?
   Он с серьезным видом покачал головой:
   – Я только хотел сказать прекрасной даме, что она очень симпатичная.
   – Он там. – Женщина показала на дверь и, помедлив, продолжила: – Вы мне нравитесь. У вас красивые глаза. – И она спустилась вниз, перебирая пальцами свои белокурые локоны.
   Феннер поправил галстук. «Немного манерная», – подумал он, повернул ручку и вошел внутрь.
   Очевидно, комната была мастерской. На козлах стояли четыре гроба. Найтингейл прикреплял к одному из них медную табличку.
   Он оказался невысоким, темноволосым мужчиной в очках с толстыми стеклами. У него была очень бледная кожа, и он взглянул на Феннера большими бесцветными жуликоватыми глазами.
   – Я Росс, – сказал Феннер.
   Найтингейл продолжал прикреплять табличку.
   – Да? – спросил он. – Вы хотели меня видеть?
   – Дэйв Росс, – повторил Феннер, стоя у двери. – Думаю, вы меня ждали.
   Найтингейл отложил отвертку и посмотрел на него.
   – Да, ждал, – сказал он, будто вспоминая. – Ждал. Пойдемте наверх, поговорим.
   Они вышли из мастерской и поднялись по другой лестнице. Найтингейл ввел Феннера в большую прохладную комнату. За двумя широкими окнами находился небольшой балкончик. Из окон был виден Мексиканский залив.
   – Садитесь, – проговорил Найтингейл. – Снимайте пиджак, если хотите.
   Феннер снял пиджак, закатал рукава рубашки и сел у окна.
   – Хочешь выпить? – спросил Найтингейл.
   – Конечно.
   Найтингейл приготовил выпивку и сел, выжидающе смотря на гостя. Феннер знал, что ему надо быть настороже с этим малышом. Неизвестно, насколько ему можно доверять. Нельзя было допустить, чтобы у него возникли подозрения.
   – Насколько я могу на тебя рассчитывать? – наконец спросил он.
   Найтингейл постучал по своему стакану толстым пальцем. Он казался немного сбитым с толку.
   – В полной мере, – сказал он. – Тебе же это нужно, не так ли?
   – Я хочу выйти на здешних ребят, – проговорил Феннер. – В Нью-Йорке мне стало жарковато.
   – Я могу это устроить, – просто согласился Найтингейл. – Кротти сказал, что ты хороший парень и что тебе надо помочь. Я всегда рад оказать ему услугу.
   Феннер понял, что Кротти – это знакомый Айка.
   – Может, пятьдесят баксов укрепят твою симпатию к Кротти, – сухо заметил он.
   Найтингейл сделал вид, что обиделся.
   – Мне не нужны твои деньги, – отрезал он. – Кротти сказал: «Помоги этому человеку», и мне этого достаточно.
   Феннер заерзал в кресле. Радушие маленького человечка его немного удивляло.
   – Ладно, – согласился он. – Не пойми меня неправильно. Там, откуда я приехал, немного другие представления о морали.
   – Я тебя введу в курс дела. Но чего ты на самом деле хочешь?
   Феннер пожалел, что сам не знает, чего хочет.
   – Я хочу заняться денежными делами, – ответил он. – Может быть, кто-то из ваших ребят мне поможет.
   – Кротти меня заверил, что у тебя хорошая репутация. Он сказал, что у тебя наготове пули в твоем револьвере.
   Феннер постарался принять скромный вид и в душе проклял Айка, который явно переусердствовал.
   – Стараюсь, – промолвил он.
   – Может быть, тебя сможет использовать Карлос.
   Феннер решил рискнуть.
   – Я слышал, что тут может помочь Ноолен, – сказал он.
   Водянистые глаза Найтингейла вдруг вспыхнули.
   – Ноолен? Это самая настоящая лошадиная задница.
   – Правда?
   – Карлос совсем опустил Ноолена. Лучше тебе держаться подальше от такой мелочовки.
   Феннер понял, что Ноолен не был ключевой фигурой. Он сделал еще одну попытку:
   – Ну и ну. Мне говорили, что Ноолен здесь большой человек.
   Найтингейл прокашлялся и сплюнул на пол.
   – Дешевка, – произнес он.
   – А кто такой Карлос?
   Найтингейл снова повеселел:
   – У Пио здесь все схвачено.
   Феннер глотнул виски.
   – Так его зовут Пио Карлос?
   Найтингейл кивнул:
   – Он здесь все держит вот так. – И Найтингейл сжал свою маленькую руку в кулак. – Вот так – видишь?
   Феннер кивнул.
   – О’кей, – сказал он. – Помоги мне.
   Найтингейл поднялся и поставил свой стакан на стол.
   – Мне надо немного поработать, и потом мы с тобой пойдем и встретимся с нашими ребятами. Посиди пока здесь. На улице слишком жарко.
   Когда он вышел, Феннер закрыл глаза и задумался. События развивались быстрее, чем он мог предположить. Надо было ему вести себя поосторожнее.
   До него донесся тихий звук, и он открыл глаза. Вошла блондинка и осторожно закрыла за собой дверь. Феннер услышал, как она поворачивает ключ в замке.
   «Крадущаяся змея, – подумал он. – Сейчас как схватит меня».
   Он снял ноги со стула, на котором до этого сидел Найтингейл, и встал.
   – Сидите, сидите, – сказала она, подходя. – Я хочу с вами поговорить.
   Феннер снова сел.
   – Как тебя зовут, моя радость? – спросил он, выигрывая время.
   – Роббинс, – ответила она. – Друзья называют меня Керли.
   – Красивое имя – Керли, – сказал Феннер. – И что ты придумала?
   Она села на стул Найтингейла.
   – Послушай моего совета, – проговорила она своим низким голосом, – отправляйся обратно домой. Заезжие бандиты в этом городе долго не задерживаются.
   Феннер поднял брови.
   – Кто тебе сказал, что я бандит? – спросил он.
   – А мне и не надо ничего говорить. Ты ведь приехал сюда, чтобы провернуть какое-то дельце, не так ли? Но из этого ничего не выйдет. Здешние ребята не любят приезжих конкурентов. Они из тебя сделают начинку для кошачьих консервов, если ты через несколько дней отсюда не уберешься.
   Феннера такое участие очень тронуло.
   – Ты очень хорошая маленькая девочка, – сказал он, – но боюсь, что ты не совсем права. Я приехал сюда надолго и не собираюсь никому уступать.
   Она вздохнула.
   – Ничего другого и не ожидала услышать, – произнесла она, вставая. – Лучше всего тебе отсюда уехать. В любом случае будь поосторожнее. Здесь никому нельзя верить. Не доверяй Найтингейлу. Он выглядит простачком, но это не так. Он убийца, так что посматривай за ним.
   Феннер встал со стула:
   – О’кей, детка, я буду с ним повнимательнее. А теперь тебе лучше идти, пока тебя здесь не застали.
   Он проводил ее; стоя уже у двери, она сказала:
   – Я решила тебя предупредить, потому что ты очень симпатичный. Ненавижу, когда такие хорошие ребята попадают в беду.
   Феннер усмехнулся и легонько шлепнул ее пониже спины.
   – Не забивай свою головку мыслями обо мне.
   Керли подняла к нему лицо. Утвердившись в мысли, что она довольно симпатичная, Феннер поцеловал ее. Керли обвила его руками и прижалась к нему. Они простояли так несколько минут, а потом Феннер мягко ее отстранил.
   Она смотрела на него, тяжело дыша.
   – Наверное, я сошла с ума, – промолвила она, и внезапно краска залила ее лицо.
   – Похоже, я тоже немного потерял голову, – ответил Феннер. – Иди, детка, пока мы не начали делать глупости.
   Она быстро вышла и закрыла за собой дверь. Феннер достал носовой платок и задумчиво вытер руки.
   – Пока дела идут неплохо, – сказал он, – и дальше может быть совсем интересно.
   Он вернулся к окну и сел.

   Найтингейл привел его в многолюдный вестибюль отеля «Флаглер».
   – Неплохо устроились ваши ребята, – заметил Феннер.
   Найтингейл остановился перед дверьми лифта и нажал кнопку.
   – Конечно, – сказал он. – А что я тебе говорил? У Пио здесь все схвачено.
   Феннер внимательно рассматривал решетку лифта.
   – Да, был разговор об этом, – произнес он.
   Кабина лифта опустилась, и они вошли. Найтингейл нажал кнопку пятого этажа, и кабина взмыла вверх.
   – Попробую с ними поговорить, – сказал Найтингейл, когда лифт остановился. – Может, ничего и не выйдет, но я попробую.
   Феннер хмыкнул и прошел за этим маленьким человечком по коридору. Найтингейл остановился у сорок седьмого номера и постучал в дверь три раза быстро и два раза медленно.
   – Условный сигнал, – восхищенно проговорил Феннер.
   Дверь открыл невысокий кубинец в черном костюме. Феннер сложил губы, чтобы присвистнуть, но не издал ни звука.
   Найтингейл сказал своим мягким голосом:
   – Все в порядке, свои.
   Кубинец ввел их внутрь. Когда он закрыл дверь, Феннер увидел, что один из карманов на брюках у него оттопырен. Они вошли в большую прихожую, из которой вели три двери.
   – Ребята здесь? – спросил Найтингейл.
   Кубинец кивнул и, усевшись в кресло у двери, углубился в чтение газеты, как будто их здесь и не было.
   Найтингейл вошел в центральную комнату. В ней находились четыре человека. Все они были одинаково одеты и курили. Двое читали газеты, один слушал радио, а четвертый чистил ствол своего револьвера. Они мельком взглянули на Найтингейла и затем недоброжелательно уставились на Феннера.
   Тот, что чистил револьвер, медленно встал.
   – Кто это? – спросил он. Говорил он не разжимая губ. На нем был белый костюм, черная рубашка и светлый галстук. Его темные волосы были коротко подстрижены, а холодные желто-зеленые глаза с подозрением смотрели на Феннера.
   – Это Росс, из Нью-Йорка. Его знает Кротти. Хороший парень. – Найтингейл повернулся к Феннеру: – Это Райгер.
   Феннер вяло улыбнулся. Ему не понравилось, как его встретили.
   Райгер кивнул.
   – Что, надолго сюда? – спросил он.
   Феннер махнул рукой:
   – А эти ребята – твои приятели или так, для мебели?
   Глаза Райгера сузились.
   – Я спрашиваю, надолго сюда?
   Феннер посмотрел ему в глаза:
   – Я слышал. Какое к черту твое дело, а?
   Найтингейл взял Феннера за локоть. Он ничего не сказал, но это был предостерегающий жест. Райгер постарался выдержать взгляд Феннера, но не смог и пожал плечами:
   – Паг Кейн у радио. Борг справа. Миллер слева.
   Эти трое не очень дружелюбно кивнули Феннеру.
   Феннер совсем успокоился.
   – Рад с вами познакомиться, – сказал он. – У вас не найдется чего-нибудь выпить? Может, вы не одними наркотиками живете?
   Райгер повернулся к Найтингейлу.
   – В чем дело? – прорычал он. – Откуда взялся этот говорун?
   Миллер, толстый, расплывшийся человек с почти лысой головой, предположил:
   – Наверное, его нашли на помойке.
   Феннер быстро подошел к нему и два раза легонько стукнул по зубам. Найтингейл выхватил револьвер.
   – Ну, хватит, успокойтесь, пожалуйста, – промолвил он.
   Феннер думал, что реплика Найтингейла не принесет никакого результата, но они приутихли. Даже Райгер немного поскучнел.
   – Отойди от него, – бросил Найтингейл Феннеру. В его голосе было что-то такое, от чего по спине у Феннера пробежал холодок. Керли была права. Он вел себя как настоящий убийца.
   Феннер отошел от Миллера и сунул руки в карманы.
   – Не надо было так делать, – сказал Найтингейл. – Когда я привожу к вам своего друга, надо встречать его как следует. Хотел бы когда-нибудь снять с вас мерку для гробов.
   Феннер рассмеялся:
   – А это не против этикета? Или ты и то и другое делаешь? Сам убиваешь и сам хоронишь?
   Найтингейл убрал револьвер, и все немного расслабились.
   – Печет как в пекле, – сказал Райгер, натужно улыбаясь. Он подошел к шкафу и достал выпивку.
   Феннер сел рядом с Райгером, решив, что он самый опасный из всех и с ним надо быть поосторожнее.
   – От этой жары я самого себя начинаю ненавидеть, – тихо произнес он.
   Райгер с подозрением на него посмотрел.
   – Забудем, – проговорил он. – Раз ты здесь, будь как дома.
   Феннер отпил из своего стакана.
   – Карлос здесь? – спросил он.
   Глаза Райгера расширились.
   – У Карлоса нет времени для приема посетителей, – ответил он. – Я скажу ему, что ты прибыл.
   Феннер осушил свой стакан и встал. Найтингейл привстал со своего места, но Феннер жестом его остановил и сказал:
   – Ладно, рад был познакомиться. Я думал, здесь собрались большие люди, но вижу, что ошибся. С вами мне больше делать нечего. Вы думаете, что держите этот город в своих руках, но вы для этого слишком толстые и ленивые. Пожалуй, я пойду к Ноолену. Считается, что он лошадиная задница. Ладно, я сделаю его головой. Все лучше, чем быть в одной упряжке с такими, как вы.
   Рука Райгера скользнула в карман пиджака, но Найтингейл уже выхватил револьвер.
   – Не дергайся, – произнес он.
   Все четверо сидели со злобными лицами. Глядя на них, Феннеру хотелось рассмеяться.
   – Это я его привел, – сказал Найтингейл. – Если мы ему не нравимся, позвольте ему уйти. Друг Кротти – мой друг.
   – Я к тебе скоро зайду, – бросил ему Феннер.
   Он вышел из комнаты, прошел мимо кубинца, который не обратил на него никакого внимания, и спустился на лифте на первый этаж.
   Швейцар у двери важно на него посмотрел. Феннер спросил у него, как найти Ноолена. Швейцар сказал, что у него офис на Дувал-стрит, и махнул рукой таксисту. Феннер дал ему пять долларов.
   Швейцар усадил его в машину, как будто он был сделан из фарфора.
   Офис Ноолена располагался над магазином. Феннер взбежал по ступенькам и остановился у матовой стеклянной двери. Когда он вошел, сидевшая за пишущей машинкой женщина с плоской грудью, на вид лет тридцати-тридцати пяти, подняла глаза и подозрительно на него посмотрела.
   – Ноолен у себя? – спросил он и улыбнулся ей, решив, что мужчины нечасто одаряют ее улыбками.
   – Он сейчас занят, – ответила она. – А кто вы?
   – Я? Скажите, что Росс. Дэйв Росс. Скажите ему, что я хочу кое-что продать и мне надо его срочно увидеть.
   Она встала и прошла к двери за ее спиной. Феннер мгновение подождал, а потом шагнул за ней, и они вошли почти одновременно.
   Ноолен оказался темноволосым, средних лет мужчиной с брюшком. У него был двойной подбородок и крючковатый нос. Его маленькие глазки были полуприкрыты. Он посмотрел на Феннера и на свою секретаршу.
   – Кто это? – прорычал он.
   Женщина повернулась, и ее брови поднялись.
   – Подождите в приемной, – сказала она.
   Феннер прошел мимо нее к большому столу. Он увидел, что на пиджаке Ноолена много пятен, что у него грязные ногти и немытые руки. Найтингейл был прав. Ноолен действительно был лошадиной задницей.
   – Меня зовут Росс, – представился Феннер. – Как дела?
   Ноолен кивнул секретарше, и она вышла, закрыв за собой дверь.
   – Чего вы хотите? – хмуро спросил он.
   Феннер положил руки на стол и наклонился вперед:
   – Хочу кое-что провернуть в этой дыре. Я видел Карлоса. Он делом заниматься не хочет. Ты следующий в моем списке, и поэтому я здесь.
   – Откуда ты? – поинтересовался Ноолен.
   – Кротти.
   Ноолен внимательно посмотрел на свои грязные ногти.
   – Значит, Карлос не может тебя использовать. Что это с ним? – В его голосе прозвучало презрение.
   – Карлос меня не видел. Я видел его парней, и мне этого достаточно. Меня от них чуть не вырвало, и я ушел.
   – А почему ко мне?
   Феннер усмехнулся:
   – Они сказали мне, что ты лошадиная задница. Думаю, мы вместе могли бы что-нибудь с этим сделать.
   Лицо Ноолена залила краска.
   – Они так сказали?
   – Конечно. По-моему, над этой шайкой можно было бы хорошо посмеяться.
   – Что ты имеешь в виду?
   Феннер пододвинул стул кончиком ботинка и сел. Потом он протянул руку, взял из коробки на столе тонкую зеленоватую сигару и не спеша закурил. Ноолен сидел, наблюдая за ним. Его глаза поблескивали.
   – Дело вот в чем, – начал Феннер, вытягиваясь в кресле. – Я пришел от Кротти. Я хочу хорошо заработать, особенно себя не утруждая и без особых волнений. Кротти сказал: или Карлос, или Ноолен. Бандиты Карлоса слишком важничают. Мне даже не удалось увидеть Карлоса. А у тебя – когда я вошел и увидел эту плоскогрудую птичку в приемной на страже… И почему Кротти тебя посоветовал? Может, когда-то ты что-то и значил, а Кротти не знает последних новостей? Или ты действительно что-то значишь, а это все маскировка?
   Ну, судя по всему, мы с тобой еще можем кое-что вместе сделать.
   Ноолен пожал плечами и покачал головой.
   – Только не сейчас, – сказал он. – Я не знаю Кротти. Никогда ничего о нем не слышал и не думаю, что ты пришел от него. По-моему, ты мелкий гангстер, который ищет работу. Не хочу иметь с тобой никакого дела и думаю, что никогда не захочу.
   Феннер поднялся и зевнул.
   – Отлично, – промолвил он. – Теперь у меня есть возможность немного расслабиться. Когда ты войдешь в курс дела, сможешь найти меня в отеле «Хаворт». Если ты знаешь Найтингейла, можешь с ним перекинуться словечком – он считает, что я настоящий парень.
   Он кивнул Ноолену и вышел из кабинета. Потом спустился по лестнице, поймал такси и поехал к себе в отель. Там он зашел в ресторан и заказал себе бифштекс. Не успел он его прикончить, как вошел Найтингейл и сел рядом.
   – Как, наклепал еще своих ящичков или дела идут неважно? – произнес Феннер с набитым ртом.
   Найтингейл выглядел встревоженным.
   – Какого черта ты там стал выступать?
   – Я? Я в Бронксе всегда удалялся, если видел, что имею дело с придурками. А почему бы и нет?
   – Послушай, Райгер не дешевка. С ним лучше не шутить.
   – Да? Ты мне это уже говорил.
   Найтингейл заказал себе черного хлеба с сыром и стакан молока. Пока официантка выполняла заказ, он сидел, молча глядя на скатерть, а затем промолвил:
   – У меня теперь возникли проблемы.
   Феннер отложил нож и вилку и улыбнулся.
   – Ты мне нравишься, – сказал он. – Ты единственный, кто подал мне руку помощи. При случае я тебе обязательно помогу.
   Найтингейл взглянул на Феннера из-под шляпы. В его очках отразилось солнце, пробивавшееся сквозь шторы.
   – От тебя можно ждать и неприятностей, – сухо заметил он.
   Феннер заканчивал поедать бифштекс.
   – Черт! – выругался он. – Жара несусветная!
   Когда они оба закончили трапезу, Феннер отодвинул стул и встал:
   – О’кей, приятель. Мне пора.
   – Надо будет как-нибудь встретиться, – с надеждой проговорил Найтингейл.
   Феннер снял шляпу и пригладил волосы.
   – Не знаю, не знаю, – неуверенно произнес он, потом кивнул Найтингейлу и вышел из ресторана.
   Служащий отеля, сидевший за своей стойкой, проследил глазами за проходившим Феннером и слащаво ему улыбнулся.
   – Пойду спать, – сообщил ему Феннер. – Эта жара скоро совсем меня доконает.
   До того как служащий успел что-то сказать, он поднялся к себе в номер и, закрыв дверь, повернул ключ в замке. Потом снял пиджак и шляпу и положил их на кровать. Когда он лег, то сразу провалился в сон, и на его губах играла улыбка.
   Его разбудил телефонный звонок. Он сел на кровати, взглянул на часы, увидел, что проспал два часа, и снял трубку.
   Голос на другом конце провода произнес:
   – Приезжай сейчас в отель «Флаглер». Босс хочет с тобой встретиться.
   Феннер протер глаза.
   – Передай своему боссу, что я уже приезжал к нему сегодня утром. Я в одно и то же место дважды не езжу.
   Он повесил трубку, лег на кровать и закрыл глаза. Он пролежал так около минуты, и телефон зазвонил снова.
   – Лучше тебе приехать, – сказал тот же голос. – Карлос не любит, когда его заставляют ждать.
   – Попроси Карлоса, чтобы он сам сюда приехал, или пусть катится колбаской. – И он с преувеличенной осторожностью положил трубку на рычаг.
   Когда телефон снова зазвонил, Феннер не стал снимать трубку. Он прошел в ванную, умылся, плеснул себе немного виски, надел пальто и пиджак и спустился по лестнице.
   Полуденное солнце пекло нещадно. Вестибюль отеля был пустым. Феннер сел недалеко от входа, положил рядом свою шляпу и стал смотреть на улицу. Он знал, что его расследование вряд ли продвинется далеко, если ему не удастся отыскать сестру Мэрион Дейли. Его интересовало, нашли ли полицейские в Нью-Йорке убитых им кубинцев и останки Мэрион и что поделывает Паула. С того места, где он сидел, была хорошо видна пустынная, залитая солнцем улица. Вдруг на нее выехала большая машина, помчалась к отелю и остановилась на стоянке рядом с ним.
   Феннер надел шляпу.
   В машине было четыре человека. Трое вышли из нее, оставив четвертого сидеть за рулем.
   Феннер узнал Райгера и Миллера, но остальные были ему незнакомы. Они взбежали по ступенькам, вошли в холл и стали всматриваться в полумрак. Райгер почти сразу увидел Феннера и подошел к нему.
   Феннер взглянул на него и кивнул.
   – Кого-то ищешь? – с деланым равнодушием спросил он.
   – Карлос хочет тебя видеть. Пошли, – сказал Райгер.
   – Сейчас слишком жарко, – покачал головой Феннер. – Передай ему, что как-нибудь в другой раз.
   Двое его приятелей подошли и многозначительно встали рядом.
   Райгер тихо промолвил:
   – Сам пойдешь или тебя отнести?
   Феннер медленно поднялся.
   – Ну, если так… – произнес он и пошел к машине. Он знал, что Райгера подмывает пустить в него пулю, и понимал, что лучше ему сильно не упрямиться. Карлоса все равно надо было увидеть, но Феннер не хотел, чтобы было заметно, как ему это нужно.
   Они в тишине доехали до отеля «Флаглер». Феннер сидел между Райгером и Миллером, а еще один гангстер, по имени Багси, расположился рядом с водителем.
   Они все поднялись на небольшом лифте к номеру 47. Когда они вошли, Феннер сказал:
   – Чем ездить сегодня утром туда-сюда, лучше бы пошли поиграли в мячик.
   Райгер ничего не ответил. Он пересек комнату, постучал в дверь, ведущую в соседнее помещение, и вошел в нее. За ним прошли Багси с Феннером.
   Карлос лежал на кушетке у открытого окна. Он был одет в кремовую шелковую пижаму с большими красными цветами. Шея его была обвязана белым платком, а на обнаженных ногах болтались красные турецкие тапочки.
   Он курил сигарету с марихуаной, а на его смуглой волосатой руке висел золотой браслет.
   Карлосу было не больше двадцати четырех лет. Его лицо напоминало старый пергамент, и у него были странные губы – тонкие, как бумага, и алые, как будто кто-то перерезал ему горло бритвой и передвинул рану выше, за подбородок. Нос у него был маленький, но с широкими ноздрями, уши были прижаты к голове. В больших глазах, прятавшихся за густыми ресницами, не было никакого выражения, и они напоминали стеклянные глаза куклы. Волнистые черные волосы падали на лоб и виски. На первый взгляд Карлос был очень приятным парнем, но, если присмотреться повнимательнее, его тонкие губы и прижатые к голове уши заставляли в этом усомниться. А встретившись с ним глазами, нельзя было не почувствовать, что он страшный человек.
   – Это Росс, – сказал Райгер и вместе с Багси вышел.
   Феннер кивнул Карлосу и сел, стараясь, чтобы дым от сигареты Карлоса не шел в его сторону.
   Карлос посмотрел на него своими пустыми глазами.
   – Ну что? – спросил он глухим и невыразительным голосом.
   – Сегодня утром я приезжал, чтобы тебя увидеть, но твои подручные сказали, что ты занят или еще что-то в этом роде. Я не привык к такому обращению и поехал к себе в отель. Не уверен, что хочу теперь с тобой разговаривать.
   Карлос спустил ноги с кушетки на пол.
   – Я осторожный человек, – промолвил он. – Мне иначе нельзя. Когда я узнал, что ты был здесь, я связался с Кротти. Мне сперва надо было побольше о тебе узнать – я думаю, понятно почему?
   Феннер прищурил глаза.
   – Конечно, – ответил он.
   – Кротти сказал, что ты хороший парень.
   – Ну и что? – пожал плечами Феннер.
   – Я могу тебя использовать. Но ты должен доказать, что ты такой парень, какой мне нужен.
   – Мне самому надо к тебе присмотреться. Может, и ты не того типа, который мне подходит.
   Карлос улыбнулся, но в его улыбке не было приветливости.
   – Ты очень самоуверен. Это хорошо.
   Феннер поднялся.
   – Я верю в себя, – резко сказал он. – Куда мы отсюда поедем?
   Карлос встал с кушетки.
   – Иди и поговори с ребятами, – произнес он. – Потом мы поедем на побережье. У меня там кое-какие дела. Тебе будет интересно.
   – А как насчет моего заработка? – спросил Феннер.
   – Предположим, пока мы лучше не узнаем друг друга, это будет сотня баксов.
   – Мы быстро узнаем друг друга, – серьезно заметил Феннер. – Эти деньги для меня – как цыплячий корм.
   Он вышел и закрыл за собой дверь.

   Через час Феннер, Карлос, Райгер и Багси вошли в кафе и прошли за занавешенную дверь, провожаемые любопытными взорами посетителей.
   Феннер заметил, что Багси ищет его расположения. Это был невысокий, полноватый человек с круглым лицом, маленькими, как ягоды крыжовника, глазками и пухлыми губами.
   Райгер Феннера ненавидел, и они оба это знали. Он шел рядом с Карлосом, а Феннер и Багси держались сзади. Они прошли по короткому коридору и спустились по темной лестнице. Внизу была дверь. Карлос открыл ее, и они вошли внутрь.
   Феннер заметил, что Багси пришлось приложить усилие, чтобы закрыть дверь. Она была массивной и запиралась на задвижку.
   В комнате было темновато, лишь в дальнем ее конце горели две тусклые лампы. Карлос и Райгер прошли к свету, а Феннер остался стоять у входа, вопросительно глядя на Багси.
   – Это его офис, – скривившись, низким голосом сказал Багси.
   – Что, мы так и будем стоять?
   Багси кивнул.
   Карлос сел за большой стол рядом с одной из ламп и сказал Райгеру:
   – Давай его сюда.
   Райгер нырнул в темноту, и Феннер услышал, как открывается дверной замок. Через минуту-другую Райгер вернулся, волоча за собой какого-то человека. Он вел его, грубо держа за пиджак и не глядя на него, как будто тащил мешок с углем. Подойдя к Карлосу, он швырнул человека на стул рядом с ним.
   Феннер подошел ближе. Человек оказался китайцем. На нем была мятая шляпа, и он сидел на стуле съежившись и держа руки под мышками.
   Феннер посмотрел на Багси, который поджал губы, но ничего не сказал.
   Райгер оттянул голову китайца назад.
   Феннер сделал было шаг вперед, но остановился. Лицо китайца при свете лампы походило на череп. Губы его были раздвинуты, и за ними виднелись зубы. На месте глаз были две черные тени.
   – Ты будешь писать письмо? – спросил Карлос.
   Китаец продолжал сидеть молча. Райгер дернул его за косу.
   Карлос улыбнулся:
   – Упрямый подонок, а, Райгер? – Он открыл ящик стола и что-то из него достал. – Положи его руки на стол.
   Райгер схватил китайца за запястья и дернул. Китаец держал руки под мышками, и Феннер видел, что он изо всех сил старается их оттуда не вынимать. Некоторое время Райгер в тишине с ним боролся. Руки дюйм за дюймом показывались из своего убежища. Лицо китайца начало покрываться каплями пота, и он тихонько постанывал сквозь зубы.
   – Что за чертовщина? – спросил Феннер у Багси.
   Тот махнул ему рукой, но ничего не сказал и продолжал молча, как зачарованный, смотреть на происходящее.
   Наконец рука китайца оказалась на столе, и лицо его исказила гримаса. Феннеру было видно, что его пальцы покрыты кровоподтеками.
   Карлос достал листок бумаги, пузырек чернил и ручку и подтолкнул их к китайцу.
   – Пиши, – приказал он.
   Китаец ничего не сказал и не пошевелился.
   Карлос посмотрел в сторону Феннера.
   – Подойди сюда, – произнес он. – Я хочу, чтобы ты это видел.
   – Я и отсюда хорошо вижу, – невозмутимо ответил Феннер.
   Карлос пожал плечами. Он взял предмет, который достал из ящика, и тщательно прикрепил его к пальцам китайца.
   Феннер медленно повернулся к ним спиной и взял за руку Багси.
   – Если ты сейчас же не скажешь мне, что все это значит, я это остановлю, – хриплым голосом произнес он.
   Лицо Багси было цвета зеленого сыра.
   – У этого старика на родине три сына, – сказал он. – Карлос хочет, чтобы китаец написал им письмо и вызвал сюда. На них троих Карлос заработает четыре тысячи долларов.
   Из другого конца комнаты вдруг послышался возглас. Феннер повернул голову. Китаец писал письмо. Карлос встал и внимательно смотрел, как на бумагу ложатся строчки. Когда письмо было написано, китаец откинулся назад на стуле.
   Карлос сунул руку в карман и достал револьвер 25-го калибра. Он быстро шагнул к китайцу, приставил дуло револьвера к его затылку и нажал на спусковой крючок. В тишине комнаты выстрел прозвучал необыкновенно громко.
   Карлос спрятал револьвер в карман и шагнул к столу. Он взял письмо, тщательно его сложил и убрал в бумажник.
   – Передай Найтингейлу, чтобы он его похоронил, – бросил он Райгеру, потом подошел к Феннеру и пристально на него посмотрел. – Теперь ты понял, что у меня за бизнес? – спросил он.
   Феннеру захотелось ударить Карлоса, но он сдержался.
   – Может, для этого и есть причины, но, судя по тому, что я сейчас видел, это слишком жестко.
   – Пошли наверх, – сказал Карлос. – Сейчас я тебе все расскажу.
   В кафе было посвежее, чем в подвале внизу, где Феннеру едва не сделалось дурно. Он сел за столик в углу и несколько раз глубоко вдохнул горячий воздух. Карлос сел рядом. Багси и Райгер куда-то ушли.
   Карлос достал кисет и смастерил себе сигарету из волокнистого желтоватого табака. Девушка-мулатка с необыкновенно большими глазами принесла им две маленькие чашки очень крепкого кофе. Когда она ушла, Карлос сказал:
   – Ты сейчас начинаешь играть в наши игры. Если тебе это не нравится, таки скажи, и ты сможешь уйти. Если ты будешь работать с нами, я тебе расскажу больше. Но после этого ты уже должен будешь остаться. Уловил? – И он многозначительно усмехнулся.
   – Я пойду с вами, – кивнул Феннер.
   – Не спеши. Человек, который слишком много знает о наших делах и вдруг решит выйти из игры, рискует столкнуться с очень большими неприятностями.
   – Что ты так беспокоишься? Если мне что-нибудь не понравится, это будут мои похороны.
   Карлос отхлебнул кофе и посмотрел в глубину кафе своими пустыми глазами.
   – На Западном побережье большой спрос на дешевых рабочих-китайцев, – проговорил он. – Когда я говорю «дешевых» – это значит дешевых. Власти смотрят на китайцев как на нежелательных элементов и не пускают их в страну. Это какая-то странная позиция. Спрос есть, а люди, которым нужны китайцы, не могут их получить. На этом и построен мой бизнес. Я привожу китайцев.
   Феннер кивнул:
   – Ты хочешь сказать, что ввозишь их нелегально?
   – Это несложно. На побережье сотни мест, где их можно принять. Береговая охрана никаких хлопот не доставляет. Иногда мне немного не везет, но потом все снова идет хорошо.
   Феннер почесал голову.
   – Ну и что, разве на этом можно заработать?
   Карлос оскалил зубы в улыбке.
   – Ты не уловил сути дела, – сказал он. – Китайцы сами с ума сходят, так хотят сюда попасть. У меня в Гаване есть парень, который с ними связан. Они платят ему, чтобы он переправил их через Мексиканский залив. Они так хотят сюда попасть, что платят от пятисот до тысячи долларов. Мы каждый раз принимаем по двенадцать китайцев. Как только они оказываются на моей лодке и рассчитываются со мной, они становятся моей собственностью. Я отвожу их на Запад, и там опять за хорошего китайца дают пятьсот долларов.
   Феннер нахмурился:
   – Ты хочешь сказать, что китайцы тебе платят, а потом ты их продаешь и снова получаешь деньги?
   Карлос кивнул.
   – Именно так, – сказал он. – Двойная оплата. На этой неделе я перевез пятьдесят китайцев. За неделю я получил тридцать тысяч долларов.
   У Феннера перехватило дыхание от негодования.
   – А какого черта эти китайцы не протестуют? – спросил он. – Что с ними происходит дальше?
   – А как они могут протестовать? У них здесь нет никаких прав. Они не могут пойти в полицию. Их сразу посадят в тюрьму и депортируют. Мы отвозим их на Запад, и они там работают, вот и все. Их там повсюду можно встретить. Они моют посуду, убирают в ресторанах и закусочных и тому подобное.
   – А зачем ты заставлял этого старика написать письмо?
   Карлос посмотрел на Феннера:
   – Я тебе уже и так много рассказал, правда?
   Феннер выдержал его взгляд.
   – Не будь ребенком. От того, что ты мне это расскажешь, ничего не изменится.
   – У старика в Китае три сына. А мы сейчас получаем маловато китайцев. Я заставил его написать письмо, чтобы он вызвал сюда своих сыновей. Он им написал, как хорошо здесь живет и как много зарабатывает. Они приедут как миленькие. Эти дурачки во все верят.
   Феннер отодвинул назад свое кресло.
   – Когда я могу начать работать?
   – Может, тебе подойдет возить их через залив и доставлять сюда? Через день-два будет очередной рейс.
   Феннер кивнул:
   – Конечно, я сделаю это. Я буду заглядывать каждый день. В твоей берлоге что-то слишком беспокойно. Я там чувствую себя неуютно и пока поживу в отеле «Хаворт».
   – Делай как знаешь, – пожал плечами Карлос. – Багси будет держать с тобой связь.
   Феннер кивнул и встал.
   – Договорились, – сказал он и вышел на улицу, а Карлос остался сидеть за столом.
   Откуда-то появился Багси и бросился за Феннером. Тот повернул голову, увидел его и остановился. Багси поравнялся с ним, и дальше они пошли вместе.
   – Выгодное дельце, – сказал Феннер.
   Багси кивнул.
   – Выгодное для тех, кто наверху, – промолвил он без особого энтузиазма. – Но не для меня.
   Феннер искоса задумчиво посмотрел на него:
   – Ты что, ничего от этого не получаешь?
   – Получаю, получаю, – зло проговорил Багси. – Я не нытик.
   Они пошли дальше по берегу. Феннер подумал, что этот парень выглядит простоватым, и ему в голову пришла одна мысль.
   – Сколько у тебя выходит? – поинтересовался он.
   – Сотня баксов.
   – Цыплячий корм.
   – Конечно, но сейчас трудные времена.
   Феннер согласился, что трудные.
   Они шли по берегу, от нечего делать рассматривая суда в море. Вдруг Феннер остановился. Он обратил внимание на большую роскошную яхту неподалеку от пристани.
   – Неплохое суденышко, – заметил он.
   Багси прищурил глаза.
   – Да, – произнес он с легкой завистью. – Мне нравятся такие посудины.
   Феннер с любопытством на него посмотрел:
   – Что бы ты, черт побери, с ней стал делать?
   Багси тяжело вздохнул:
   – Я? Я бы посадил к себе на яхту кучу девочек, вот что я бы сделал.
   Феннер его не слушал. Он смотрел на стройную светловолосую женщину, которая вышла из каюты на палубу. На ней были белые брюки, красные сандалии и красный, с высоким воротником свитер. Феннер почувствовал легкое волнение. Он понял, кто это. Сходство было очевидным. Это была сестра Мэрион Дейли.
   Багси тоже ее заметил и тихонько присвистнул.
   – Ну и красотка! – воскликнул он.
   – Не знаешь ее? – спросил Феннер.
   – Я? Не смеши. Думаешь, я бы стоял здесь, если бы знал? – тоскливо заметил Багси.
   Но Феннер его не слушал. Он увидел название яхты – «Нэнси» – и сказал:
   – Ты мне мешаешь. Будь я один, я бы уже с ней познакомился.
   Багси усмехнулся:
   – Ну, вряд ли у тебя что-нибудь выйдет. Это девочка высшего класса. Она на всякую мелочовку время тратить не станет.
   Феннер повернул к бару.
   – Все равно, приятель, я хочу попробовать.
   Когда подошел бармен, чтобы принять у них заказ, Феннер сказал:
   – Симпатичная там яхта.
   Бармен равнодушно посмотрел через вращающуюся дверь и кивнул.
   – Что будете пить? – спросил он.
   Феннер заказал два джина. Когда бармен вернулся, он повторил попытку:
   – Чья это?
   Бармен почесал голову:
   – А как она называется?
   – «Нэнси».
   – Конечно, это хорошая яхта. Тейлор ее хозяин. У него денежки водятся.
   Багси вздохнул:
   – Чтобы иметь дела с такими девочками, денежки нужны.
   – Тейлор? – спросил Феннер. – А чем он занимается?
   Бармен пожал плечами:
   – Он только тратит деньги. Один из богатых бездельников, насколько я понимаю.
   – Он где-то здесь живет?
   – Ему незачем где-то здесь жить, если у него есть такая яхта, не правда ли?
   Феннер отпил из своего стакана.
   – А кто эта красотка?
   – Их всех не упомнишь, – усмехнулся бармен. – Наверное, он договорился с властями, что перепробует их всех одну за другой.
   – Неплохая работенка, – сказал Багси. – Может, ему нужно немного помочь?
   – А где таких парней можно встретить? – спросил Феннер.
   – Встретить их? Да где угодно. Их полно в казино Ноолена.
   – Что, у Ноолена есть казино? – взглянул на Багси Феннер.
   – Ноолен – это лошадиная задница, – скривился Багси.
   Феннер поставил свой стакан на стойку.
   – Похоже на то, – сказал он, похлопал Багси по руке, и они вышли на солнечный свет.

   Казино Ноолена находилось неподалеку от дома Эрнеста Хемингуэя, на углу улиц Оливия и Уайтхед.
   Феннер попросил таксиста остановиться, чтобы взглянуть на дом писателя. Потом он поехал в казино.
   Вечер был жаркий, и на шумных улицах пахло морем. Казино стояло в глубине парка, и к его большим створчатым дверям вели две полукруглые дорожки. Массивные двери и высокие окна с вкраплениями желтого стекла придавали зданию внушительный вид.
   Рядом с казино и на ближайшей улице стояло множество машин.
   Феннер рассчитался с водителем такси и направился по дорожке к казино. Входные двери были открыты, и за ними виднелся ярко освещенный вестибюль.
   Два человека у дверей внимательно посмотрели на Феннера. Он понял, что это охранники Ноолена. Через вестибюль Феннер прошел в просторную комнату, в которой стояли два больших игорных стола. Он посмотрел по сторонам в надежде найти женщину, которую видел на яхте.
   Он не пробыл в комнате и пяти минут, как к нему подошел кубинец в смокинге.
   – Мистер Росс? – вежливо спросил он.
   – В чем дело?
   – Вы не зайдете на минутку в кабинет?
   – Мне и здесь хорошо, – улыбнулся Феннер. – Что мне делать в кабинете?
   Охранники, стоявшие у дверей, вдруг пробрались через толпу и подошли к Феннеру. Они улыбались, но в их глазах улыбок не было.
   – Думаю, лучше вам пройти в кабинет, – произнес кубинец.
   Пожав плечами, Феннер последовал за ним. Они пересекли комнату, прошли через большой зал и вошли в небольшое помещение слева.
   Ноолен ходил по нему взад-вперед, зажав в зубах сигару. Когда вошел Феннер, он поднял на него глаза.
   Кубинец закрыл дверь, и двое охранников остались снаружи.
   Феннер заметил, что здесь Ноолен выглядит гораздо лучше. Он приобрел опрятный вид, и его смокинг хорошо на нем сидел.
   – Что ты здесь делаешь? – спросил Ноолен.
   – Сюда ведь свободный вход. Что ты беспокоишься?
   – Здесь не должно быть никого из банды Карлоса.
   Феннер улыбнулся, подошел к большому кожаному креслу и сел.
   – Не валяй дурака, – сказал он.
   Ноолен продолжал стоять.
   – Лучше тебе отсюда убраться и больше здесь не показываться.
   Феннер поднял руку:
   – Отошли отсюда эту обезьяну. Я хочу с тобой поговорить.
   Ноолен поколебался, потом сделал знак кубинцу, и тот вышел.
   – Ты ничего не выиграешь от борьбы с Карлосом, – сказал Феннер, закидывая ногу на ногу. – Почему бы тебе не быть похитрее?
   – В какую игру ты играешь? Что-то в тебе мне не нравится.
   – Не знаю что. Нуда ладно. Если все пойдет хорошо, я изменю порядки в этом городе. Ты можешь мне для этого понадобиться. Карлос мне не нравится, и его бизнес тоже. Думаю, я прижму его к ногтю.
   – Ты с ума сошел, – усмехнулся Ноолен. – У Карлоса достаточно силы, чтобы тебя раздавить.
   Феннер кивнул:
   – Так только кажется, а будет все совсем наоборот. Ты ведь хотел бы увидеть, что он отдал концы, а?
   Ноолен, поколебавшись, кивнул.
   – Да, – сказал он, – но при моей жизни этого не случится.
   Феннер посмотрел на кончики своих ботинок.
   – У тебя найдутся ребята, если они мне понадобятся?
   Ноолен подошел к нему и сел рядом.
   – Ребята у меня есть, – осторожно промолвил он, – но они не того класса. У них пороха не хватит что-то сделать.
   – Только до тех пор, пока Карлос не начнет валиться. Тогда твоим ребятам найдется дело.
   Ноолен сцепил ладони. Некоторое время он хмуро молчал, затем сказал:
   – Ты играешь в хитроумные игры. А что, если я об этом поговорю с Карлосом?
   Феннер пожал плечами:
   – А зачем тебе это? Ты можешь просто сидеть сложа руки и ждать, пока я очищу город.
   – О’кей. Давай действуй. Я помогу, когда увижу, что дело двинулось. Только не думай, что тебе удастся очистить мою территорию, ничего не выйдет. Одно твое движение, которое мне не понравится, – и тебе конец.
   Феннер поднялся на ноги.
   – Пока нам не о чем особенно беспокоиться, – сказал он. – У нас потом будет достаточно времени, чтобы все это обсудить.
   Ноолен с подозрением посмотрел на него:
   – Я тебе не верю, Росс, ты слишком скользкий.
   – А кто такой Тейлор? – резко спросил Феннер.
   – Тейлор? А что тебе до него? – Глаза Ноолена вдруг настороженно блеснули.
   – Видел сегодня днем его яхту. Хорошо сработана. Я слышал, он у тебя бывает.
   Ноолен поднялся и подошел к двери:
   – Он и сейчас здесь.
   Феннер прошел вместе с ним в большой зал.
   – Покажи мне его, – попросил он. – Я хочу с ним пообщаться.
   Ноолен посмотрел на толпу посетителей, повел глазами направо и налево и сказал:
   – Он играет за третьим столом. Парень, который сидит рядом с блондинкой.
   Феннер увидел женщину с яхты. Мягкий свет падал на ее золотистые волосы, отбрасывая тень на глаза, а ее красные губы блестели. Она была одета в черное платье, которое ей очень шло.
   – А кто эта красотка? – осторожно поинтересовался Феннер.
   – Глория Лидлер. Ничего, да? – Лицо Ноолена залила краска, а глаза сделались влажными. Феннер с любопытством на него посмотрел. Ноолен продолжал: – Тебе надо подождать, если ты хочешь пообщаться с Тейлором. Он не любит, когда прерывают его игру.
   – Ладно. А эта Лидлер – кто она?
   Ноолен повернул голову и посмотрел на Феннера:
   – А что это тебя так волнует?
   – А почему нет? Она же такая конфетка!
   Ноолен презрительно усмехнулся.
   – Я тебя тут пока оставлю. У меня дела, – сказал он и ушел.
   Феннер посмотрел ему вслед, недоумевая, что все это значит, и прошел к небольшому бару в другом конце комнаты. Он заказал имбирной водки и встал облокотившись спиной на стойку. Так ему были хорошо видны плечи и голова Глории. Он внимательно посмотрел на Тейлора. Это был крупный, очень загорелый темноволосый мужчина. Большие голубые глаза и длинный тонкий нос делали его весьма симпатичным.
   Снова взглянув на Глорию, он неожиданно обнаружил, что она смотрит на него. Он еще раз удивился ее необычайному сходству с Мэрион. Если она не была ее сестрой, то он был трехногой кобылой.
   Тейлор немного наклонился к ней и что-то сказал. Она вздрогнула. Феннер не был вполне в этом уверен, но ему показалось, что она ему улыбнулась. Он подумал, что это, возможно, игра света, но она как будто слегка ему кивнула. Он пригляделся повнимательнее, но Глория больше не смотрела в его сторону. Феннер простоял так несколько минут, потом увидел, как она что-то сказала своему спутнику и встала. Тейлор зло на нее посмотрел и взял ее за запястье, но она тряхнула головой, усмехнулась ему в лицо и отошла от стола. Тейлор проследил за ней взглядом и снова вернулся к игре.
   Глория подошла к Феннеру. Рядом с ними стояли еще два посетителя и кубинец, очевидно служивший в казино.
   Феннер сказал:
   – Пить одной – грех. Не выпьете со мной?
   Глория, не взглянув на него, открыла сумочку и достала из нее десятидолларовый банкнот.
   – Мне нравится грешить, – промолвила она и заказала джин с мускатным орехом. Она стояла спиной к Феннеру, так что он мог видеть только кончики ее ушей и очертания подбородка.
   Феннер прикончил свою имбирную водку и сделал знак бармену, чтобы тот принес еще. Когда бармен поставил рюмку на полированное дерево стойки и отошел, он произнес:
   – Мисс Лидлер, мне надо с вами поговорить.
   – Со мной? – повернула голову она.
   – Да. Вас ведь так зовут, не правда ли?
   – Да.
   Ее взгляд смутил Феннера. Он вдруг почувствовал себя неуютно, как будто она видела его насквозь. Никто никогда не вызывал в нем такого ощущения.
   – Моя фамилия Росс. Я остановился в отеле «Хаворт». Я хочу… – Он замолчал.
   К ним быстро шел Тейлор. Лицо его было мрачным.
   – Ради бога, ты можешь не пить? – сказал он Глории, подходя к ним.
   Глория рассмеялась ему в лицо и уверенным голосом проговорила:
   – По-моему, он очарователен. По-моему, он невероятно очарователен.
   Тейлор гневно посмотрел на Феннера.
   – Прекрати, Глория, – промолвил он.
   Но она продолжала:
   – Это самый симпатичный мужчина, которого я когда-либо видела. Посмотри на его руки! А как он держит голову!
   Феннер вытащил носовой платок и вытер руки, потом допил водку. Служащий-кубинец с холодным выражением лица наблюдал за ним.
   Тейлор свирепо прорычал:
   – Хватит восторгаться его руками и шеей.
   – Предложи ему выпить. Он такая милашка. Он мне говорил, что пить одной – грех. – Глория повернула голову и улыбнулась Феннеру.
   – Ты, болван, убирайся отсюда, – сказал Тейлор Феннеру.
   Глория хихикнула:
   – Повежливее! Ты его смутишь. С такими симпатичными мужчинами нельзя так разговаривать.
   – Попридержи язык, мальчик! – произнес Феннер. – Сначала вырасти большой, а потом так разговаривай.
   Тейлор сделал движение ему навстречу, но между ними встал кубинец. Он что-то сказал Тейлору низким голосом.
   Тейлор посмотрел на Феннера через голову кубинца. Лицо его было багровым от ярости. Потом он взял Глорию за руку и вышел с ней из зала.
   – Симпатичная девочка, – сказал Феннер кубинцу.
   – Наверное, вам лучше тоже уйти, – проговорил кубинец и отвернулся.
   Феннер подумал немного, потом щелкнул пальцами и отошел от бара. Он пересек вестибюль и вышел из казино в темноту ночи. У дверей стояло такси, и водитель распахнул дверцу.
   – На берег, быстро, – произнес Феннер, садясь в машину.
   Хотя таксист вел машину очень быстро, когда они подъехали к пристани, Тейлор был уже на борту своей яхты. Феннер увидел, что в каюте зажглись огни, и рассчитался с водителем. Он быстро оглядел набережную, потом пробежал через пристань и взобрался на борт яхты. Осторожно двигаясь, он подошел к каюте. Лежа на палубе, он мог через щель полуоткрытого стеклянного окна видеть происходящее внутри.
   Глория стояла посередине каюты, потирая запястье и смотря на Тейлора, который прислонился к двери.
   – Нам давно пора серьезно поговорить, – сказал он. Его голос был хорошо слышен Феннеру. – Я слишком долго все это терпел.
   Глория стояла спиной к Феннеру.
   – Если я отсюда уйду, – произнесла она злобно, – то мне никогда больше не захочется тебя видеть.
   Тейлор подошел к буфету и наполнил стакан. Его руки так тряслись, что немного спиртного пролилось на полированную поверхность.
   – Я чертовски долго все это терпел, – сказал он. – И всегда то же самое. Я знаю, что ты совсем сумасшедшая, но разве ты не могла бы попробовать себя изменить? Что меня особенно выводит из себя, так это то, что ты даже не пытаешься ничего сделать.
   Глория начала, как зверь в клетке, ходить по каюте.
   – Мне тебя жаль, – промолвил Тейлор.
   Она резко обернулась:
   – Ты сам сошел с ума. Ты что, думаешь, что твоя жалость что-нибудь для меня значит?
   – Для тебя ничья жалость ничего не значит. Ты не способна никого любить.
   – Нет, способна.
   – На настоящую любовь ты не способна.
   Тейлор сжал рукой свой стакан так крепко, что Феннеру было видно, как побелели костяшки его пальцев.
   – Кроме того, я от тебя ухожу. Я не собираюсь больше терпеть такие вечера, как сегодняшний.
   Глория вдруг рассмеялась:
   – Это я от тебя ухожу, а не ты от меня. Сказать тебе почему?
   – Я устал все это слушать. Ничего нового ты не скажешь.
   – Нет, скажу, – язвительно проговорила Глория. – Это потому, что ты слабак. Ты никогда не бываешь настоящим мужчиной. Ты ни на что не способен, ты только воображаешь, будто что-то можешь.
   Тейлор осторожно поставил свой стакан на стол, потом подошел к Глории и положил руки ей на плечи. Его лицо было бледным.
   – Ты ведь сама знаешь, что это неправда, ну? – сказал он.
   Глория сбросила его руки со своих плеч.
   – Это до сегодняшнего дня я говорила неправду, Гарри, – ответила она. – А теперь время шуток прошло. Раньше я щадила твое самолюбие. Но больше этого не будет.
   Лицо Тейлора исказилось.
   Феннер сдвинул свою шляпу на затылок и пододвинулся поближе.
   – За это я тебя убью, – сказал Тейлор прерывающимся голосом.
   Глория прикоснулась к своей щеке.
   – Но свою репутацию слабака тебе не убить. – Она отступила назад. – Тебе что, голова нужна только для того, чтобы носить шляпу? Не можешь быть немного поумнее? Я ухожу от тебя. Можешь считать себя свободным.
   Тейлор совсем побледнел:
   – К этому парню, да?
   Он опять взялся за свой стакан.
   – Не возмущайся так сильно, – язвительно произнесла Глория, – а то у тебя внутри что-нибудь лопнет.
   Как только она открыла дверь, Тейлор бросил в нее стакан. Он разбился о стену в ярде от ее головы.
   Феннер отвалился от окошка каюты и встал.
   «Пускай сами разбираются», – подумал он, повернувшись, спрыгнул с яхты и направился к себе в отель.

Глава 3

   Феннер был у Найтингейла и наблюдал, как тот мастерит очередной ящик, когда вошел Райгер.
   – У нас для тебя дело, – проговорил он, глядя на Феннера. – Я за тобой заеду в восемь часов.
   Феннер закурил сигарету.
   – Что за работа?
   – Там увидишь.
   – Послушай, Райгер. Не разговаривай так со мной. Или эта работа мне подойдет, или пусть катится к чертовой матери. В чем там дело?
   Райгер почесал большим пальцем уголок рта.
   – К нам прибывает очередная партия китайцев. Мы будем переправлять их сегодня ночью.
   – О’кей, – сказал Феннер. – Я буду здесь.
   Райгер вышел.
   – Этот парень изъясняется вежливо, – заметил Феннер, – но, по-моему, у нас с ним дружба не получается.
   Найтингейл тревожно на него посмотрел.
   – Не заблуждайся на его счет, – покачал он головой. – Он далеко не простак. Будь с ним поосторожнее.
   Феннер постучал пальцами по крышке гроба.
   – Буду с ним как можно осторожнее, – сказал он, кивнул Найтингейлу и стал спускаться по лестнице.
   Керли сидела за столом и заполняла бухгалтерскую книгу. Когда Феннер вошел, она с надеждой подняла глаза.
   Феннер остановился.
   – Привет, детка, – произнес он. – Какое у тебя приятное личико сегодня утром.
   Керли широко распахнула свои большие глаза.
   – Вот здорово! – воскликнула она. – Нечасто мне удается слышать такие комплименты. Спасибо.
   – Не за что. Ты такая симпатичная, когда работаешь.
   Керли теребила губами кончик своей ручки. Она задумчиво посмотрела на Феннера.
   – Дела движутся? – спросила она.
   Феннер кивнул.
   – Видел Пио?
   – Да, пообщался с ним.
   Керли вздохнула:
   – Как он, приятный парень?
   – Я бы не сказал. Да не думай ты о нем.
   – А какое тебе дело до того, что я думаю? – раздраженно сказала Керли.
   Феннеру в голову вдруг пришла одна мысль. Он присел на краешек ее стола.
   – Погоди-ка, детка, не нервничай так. Что, Карлос что-то для тебя значит?
   – Ни один парень для меня ничего не значит, – ответила Керли. – И вообще, не суй нос в мои дела, ладно? – Ее глаза сказали ему больше, чем слова.
   Феннер встал и усмехнулся.
   – Ладно, ладно, – произнес он. – Не пойми меня неправильно. Думаю, было бы лучше, если бы ты положила свою кудрявую головку мне на плечо и рассказала о своих проблемах.
   – Ошибаешься, – зло возразила она, – у меня нет никаких проблем.
   Феннер еще раз усмехнулся и вышел на улицу. Вот в чем дело, подумал он. Керли положила глаз на Карлоса, но он на нее не обращает внимания. Надо же ей было влюбиться в такого негодяя!
   Феннер некоторое время погулял по городу, петляя по одним и тем же улицам, иногда заходя в бар, чтобы пропустить рюмку, и посматривая, нет ли за ним хвоста. Когда убедился, что за ним не следят, он направился к центру города.
   Возле здания городской администрации Феннер огляделся по сторонам, потом открыл дверь и вошел. Сев в лифт, он поднялся на этаж, на котором располагался офис ФБР.
   Представителя ФБР звали Хоскинс. Он встал из-за стола и протянул влажную руку.
   Феннер пожал ему руку и тяжело опустился в кресло напротив Хоскинса. Потом он вытащил из внутреннего кармана свои документы и протянул Хоскинсу.
   – Моя фамилия Феннер, – сказал он. – Вот моя лицензия. Я здесь по делам моего клиента и хотел бы узнать кое-какие факты.
   Хоскинс просмотрел его документы, нахмурился и спросил:
   – Феннер? Тот самый, который раскрыл дело с похищением Блэндиш?
   Феннер кивнул.
   – Что ж, хорошо, – усмехнулся Хоскинс. – Я хорошо знаю Бреннана. Он рассказывал мне о вас. Конечно, я буду рад вам помочь, если смогу.
   – Я не могу вам все рассказать, но я ищу одну женщину. Каким-то образом в это дело вовлечен Карлос. Я прикинулся своим, и меня познакомили с Карлосом, который взял меня в свою банду. Вы должны это знать, потому что я не хочу, чтобы ваши ребята обвинили меня в предательстве. Сегодня вечером я должен вместе с Райтером забрать партию китайцев. Мы отплываем в восемь часов. Я решил, что, возможно, лучше вам об этом знать.
   Хоскинс надул щеки.
   – Черт! – выругался он. – Кажется, вы не понимаете, как рискуете. Послушайте, если Карлос об этом узнает, из вас сделают фарш. Это самая опасная тварь на всем побережье.
   Феннер пожал плечами.
   – Знаю, – сказал он. – Я был осторожен. По-моему, никто не видел, как я сюда входил. А почему бы вам не прихлопнуть эту банду?
   – Нет доказательств. Нам известно, чем они занимаются, но мы ни разу не застукали их на месте преступления. Наши самолеты и катера патрулируют побережье, но им удается проскользнуть. Однажды мы его поймали, но на борту никого не было. Это очень мощная банда. Готов побиться об заклад, что они выбросили за борт всех иностранцев, когда увидели, что к ним приближается наш катер.
   Феннер почесал голову.
   – Если вы поймаете нас сегодня вечером, сделайте так, чтобы я как-нибудь смог уйти. Мне бы очень хотелось, чтобы в камере оказался Райгер, но я должен остаться на свободе и продолжать расследование.
   – Я все устрою, – заверил его Хоскинс. – А вы не могли бы мне рассказать, в чем заключается ваше дело?
   Феннер отрицательно покачал головой:
   – Не сейчас. Возможно, в конце мне понадобится ваша помощь, но все, что мне сейчас нужно, – это чтобы я не подвергался преследованию при неблагоприятном стечении обстоятельств. – Он поднялся на ноги.
   Хоскинс пожал Феннеру руку.
   – А вы не знаете, куда поплывете сегодня вечером? – спросил он.
   Феннер покачал головой:
   – Нет, но вы нас найдете.
   – Мы обязательно вас найдем. У нас в Мексиканском заливе достаточно катеров.
   Выйдя на улицу, Феннер направился на побережье и зашел за Багси. Они вместе пошли в отель «Флаглер».
   Когда они вошли в сорок седьмой номер, там был сам Карлос. Он кивнул им.
   – Иди и отдохни, – сказал он Багси.
   Багси удивленно на него посмотрел, но послушно вышел.
   – Зачем ты приходил вчера вечером в казино Ноолена? – спросил Карлос у Феннера.
   – Я на тебя работаю, но я ведь не должен вместе с тобой развлекаться, да?
   – Ты не развлекался. Ты заходил в кабинет Ноолена.
   Феннер стал быстро соображать. Карлос стоял спокойно, но держал руку возле кармана пиджака.
   – Я пришел туда отдохнуть, но Ноолен послал за мной и сказал, чтобы я оттуда убирался. Он не хочет, чтобы кто-то из твоих бандитов был в его казино, – объяснил Феннер.
   – Ты пытался поговорить с женщиной по имени Лидлер – зачем?
   – А почему бы и нет? – Феннер подумал, что разговор принимает опасный оборот. – С такой красоткой любой мужчина попытался бы заговорить. Она в этот момент была одна, и я подумал, что мы могли бы подружиться. А что тебе о ней известно?
   Глаза Карлоса сузились.
   – Не твое дело. Мне не нравится, как ты себя ведешь, Росс. И то и другое ты объясняешь слишком просто. Надо будет за тобой понаблюдать.
   Феннер пожал плечами.
   – Напрасно ты нервничаешь, – успокаивающе сказал он. – Ты что, боишься Ноолена?
   Карлос тряхнул головой.
   – Можешь идти, – произнес он и отошел к окну.
   Феннер вышел из комнаты. Судя по всему, этот парень не такой простак. Надо быть с ним поосторожнее.
   – Я вернусь через минутку, – сказал он Багси. – Мне надо позвонить в отель и предупредить, что вечером меня не будет.
   Он зашел в телефонную будку и набрал номер Ноолена. Багси крутился поблизости. Феннер старался говорить потише.
   – Ноолен? Это Росс. Слушай, у Карлоса есть свой человек в твоем игорном доме. Он знает, что мы с тобой говорили. Этот твой кубинец – он давно у тебя?
   – Два месяца. – В голосе Ноолена зазвучали тревожные нотки. – Я его проверю.
   – Проверь и освободись от него поскорее. – Феннер повесил трубку, вышел из телефонной будки и взял Багси за руку. – Ну, пошли немного развеемся. Похоже, мне сегодня ночью предстоит тяжелая работенка.
   Багси проговорил низким заговорщическим голосом:
   – У меня сегодня свидание. – Он закрыл глаза и улыбнулся.

   Феннер пришел к Найтингейлу без двух минут восемь. Райгер и Миллер уже были там. Миллер смазывал ручной пулемет. Оба они подняли глаза, когда Феннер зашел в мастерскую.
   – Похоже, будет дождь.
   Райгер что-то буркнул, а Миллер сказал с притворным добродушием:
   – Дождь нам и нужен.
   – У тебя есть ствол? – тихо спросил Найтингейл.
   Феннер отрицательно покачал головой.
   Найтингейл открыл ящик стола и достал из него «парабеллум». Райгер вскинул голову:
   – Ему ствол не нужен.
   Найтингейл не обратил никакого внимания на его слова и протянул «парабеллум» Феннеру. Казалось, Райгера это обеспокоило.
   – Я тебе говорю, что ему ствол не нужен, – повторил он, вставая.
   Феннер взглянул на него.
   – Угомонись, – сказал он. – Со стволом мне будет безопаснее.
   Они посмотрели друг на друга, и Райгер пожал плечами и сел на место.
   Найтингейл многозначительно улыбнулся.
   – Ты ходишь без ствола? – спросил он. – А я слышал, что ты чуть что нажимаешь на спусковой крючок.
   Феннер задумчиво взвесил на руке «парабеллум».
   – Только когда это необходимо.
   Миллер взглянул на часы, которые казались крошечными на его огромном запястье.
   – Пошли, – сказал он, завернул пулемет в тряпку и надел шляпу.
   Райгер направился к дверям. Найтингейл шепнул Феннеру:
   – Будь поосторожнее с этими двумя птичками.
   У подъезда похоронного бюро стоял большой седан. Райгер сел за руль, а Феннер и Миллер устроились сзади. Когда машина отъезжала, Феннер махнул рукой Найтингейлу. Он разглядел за ним смотрящую им вслед Керли, чей силуэт был едва виден.
   – А что, сам Карлос в этом никогда не участвует? – спросил он у Миллера.
   – А зачем ему? – коротко ответил Миллер.
   Райгер повернул машину на юг.
   – Ты всегда задаешь так много вопросов? – поинтересовался он.
   Оставшуюся часть пути они ехали молча. Подъехав к пристани, они оставили машину неподалеку и быстро прошли к стоянке небольших судов. Возле сорокафутового катера стояли Багси и высокий негр, который, увидев их, взобрался на борт и скрылся в моторном отсеке. Багси остался на пристани.
   Пока Миллер поднимался на борт, Райгер сказал:
   – Пока мы не прибудем на место, тебе делать нечего. Потом тебе надо будет проследить, чтобы ни у одного из китайцев не оказалось оружия. Лучше всего обыскать их, как только они поднимутся на борт. Это потребует времени, но так безопаснее всего. Если обнаружишь у кого-нибудь из них ствол – забери. Если он начнет сопротивляться, вмажь ему как следует. Миллер заберет их у тебя и разместит в носовом отсеке.
   – Ладно, – ответил Феннер и поднялся вслед за Райгером на борт.
   Багси отвязал причальные тросы, бросил их Райгеру и махнул рукой Феннеру.
   – Счастливого пути! – крикнул он.
   Негр запустил двигатели, и катер медленно отчалил. Миллер уже зашел в кабину и встал у штурвала.
   – Все в порядке. Вперед! – сказал Райгер.
   Катер начал набирать скорость.
   Райгер прошел к небольшому, но мощному прожектору на носу. Он присел у него и закурил сигарету. Его спина была напряжена. Феннер не стал к нему подходить, а зашел в кабину к Миллеру, где ему было гораздо уютнее.
   – Во сколько мы их заберем? – спросил он Миллера.
   – Думаю, около десяти часов.
   Катер вышел в открытое море, стало прохладно и пошел мелкий дождик. Луны на небе не было.
   Феннер стал зябнуть и закурил сигарету.
   – Тебе надо привыкнуть к этим поездкам, – сказал Миллер. – Если замерзаешь, иди в моторный отсек. Там теплее.
   Феннер посидел еще немного с Миллером, а потом спустился в моторный отсек. Он заметил, что Райгер все еще неподвижно сидит у прожектора.
   Катер начало качать, и Феннеру расхотелось курить. Негр ничего не говорил. Он посматривал на Феннера, но не произнес ни слова.
   Через некоторое время его позвал Миллер, и Феннер зашел к нему. Миллер показал рукой вперед, где были видны вспышки света. Миллер изменил курс, и катер двинулся в направлении этих вспышек.
   – Похоже, это наш человек, – сказал он.
   Райгер вдруг включил прожектор и тут же его выключил.
   Феннеру послышался звук моторов самолета. Он улыбнулся в темноту. Миллер тоже его услышал. Он пробасил Райгеру:
   – Приближается самолет.
   Райгер встал и посмотрел в темноту над головой. Потом он поспешно выключил все сигнальные огни. Катер продолжал идти в темноте.
   Миллер зло проговорил:
   – Эта береговая охрана меня достала.
   Самолет приблизился и через несколько минут улетел прочь. Райгер снова включил прожектор, посветил в темноту и выключил его. Огонек впереди продолжал мигать. Он становился все ближе и ближе.
   Миллер протянул Феннеру фонарик:
   – Иди вперед. Мы приближаемся.
   Феннер взял фонарик и вылез из кабины. Он почувствовал, как катер закачался, когда Миллер сбавил скорость.
   Райгер, стоявший на самом носу, крикнул:
   – Останови его!
   И двигатели, захлебнувшись, остановились.
   Райгер, осторожно ступая по раскачивающейся палубе, подошел к Феннеру.
   – Достань свой ствол, – прорычал он, – и присматривай за ними. – Он держал в руках пулемет. – Я буду передавать их тебе. Проверь, чтобы ни у кого из них не было оружия, и потом передавай их Миллеру.
   Они оба стали всматриваться в чернильную темноту впереди. Вдруг Райгер мигнул небольшим фонариком. Феннер услышал скрип уключин.
   Прыгая на волнах, к ним приближалась небольшая лодка. Феннер успел заметить сидящих в ней четырех человек и еще двоих на веслах, и Райгер выключил фонарик.
   – Слушай, не вернется ли самолет, – пробормотал он Феннеру. Потом, когда лодка осторожно причалила, снова включил фонарик.
   На борт взобрался худой, изможденный китаец.
   – У меня четверо, – сказал он Райгеру. – Остальных привезу за два раза.
   – А как насчет особого товара?
   – Конечно, конечно. Его доставлю последним.
   Феннер отступил назад и стал ждать. Китайцы один за другим поднимались на борт. Райгер их принимал по одному, ожидая, пока Феннер передаст их Миллеру, который отводил их в носовой отсек. Все китайцы были одеты одинаково – в узкие рубашки и брюки до колен. Они покорно, как овцы, вставали перед Феннером, который хлопал их по бокам и передавал Миллеру.
   Лодка сделала еще два рейса, и это заняло некоторое время. Худой китаец, который стоял справа от Райгера, сказал:
   – О’кей, это все. Сейчас вернусь за особым товаром.
   – Запер этих китайцев? – спросил Райгер у Миллера. Интонация его голоса не понравилась Феннеру.
   – Закрыл на замок, – заверил его Миллер.
   Феннер подумал, что бы это мог быть за особый товар. Он почувствовал, что между Райгером и Миллером вдруг возникло какое-то напряжение. Они стояли и ждали в темноте, прислушиваясь, не возвращается ли лодка.
   Наконец послышались шлепки весел о воду. Райгер включил фонарик и, схватив веревку с лодки, притянул ее к борту.
   Худой китаец взобрался на борт катера. Он наклонился вниз, и сидевший на веслах человек передал ему небольшую фигурку. Он легонько ее подтолкнул, и «особый товар» оказался на борту.
   – Эту проверять не надо, – сказал Райгер Феннеру.
   Феннер включил фонарик, осмотрел «особый товар» и негромко хмыкнул. Это была девушка лет тринадцати – четырнадцати, китаянка, довольно симпатичная. Она выглядела очень испуганной и совсем замерзшей и была тоже одета в узкую рубашку и брюки до колен.
   Райгер, выругавшись, взял у него из руки фонарик.
   – Не трогай ее, – процедил он сквозь зубы. – Миллер, прикрой ее чем-нибудь.
   Райгер повернулся к китайцу. Тот передал ему завернутый в кусок кожзаменителя пакет и прыгнул в свою лодку, которая растворилась в темноте.
   – За такие дела может хорошо влететь, – заметил Феннер.
   – Да? – спросил Райгер. – А ты что, сдрейфил?
   – Думаю, я имел право узнать, что мы будем переправлять женщин. За это по головке не погладят.
   – А что ты думал? Она одна стоит десяти китайцев, если мы их доставим. Так что заткнись, понял?
   Феннер ничего не сказал, и Райгер ушел к кабине. Феннер задумался. Они забрали двенадцать китайцев и одну девушку. Не на это ли намекала Мэрион? Или это было простое совпадение? Ответа он не знал.
   – Давай ее сюда, Райгер! – крикнул Миллер. – Пора плыть обратно.
   – Ладно, – отозвался Райгер. – Скажи негру, что мы возвращаемся.
   Когда заработали двигатели, катер вздрогнул. Феннер сел, опершись спиной на стенку кабины, и стал смотреть в темноту. Он напрягал слух, пытаясь уловить звук двигателя патрульного катера. Но ему ничего не было видно и слышно.
   Вдруг Райгер крикнул:
   – Росс! Где тебя черти носят?
   Феннер нырнул в кабину.
   – В чем дело? Боишься темноты?
   – Послушай, красавчик, хватит прохлаждаться. Я хочу, чтобы ты пошел в отсек к китайцам и сковал их вместе вот этими наручниками.
   Феннер посмотрел на лежащую в углу кипу наручников.
   – Зачем? – спросил он.
   – А что ты думаешь? Нам надо быть осторожными, не так ли? Если за нами увяжется патрульный катер, мы выбросим этих тварей за борт. А связанные они быстрее пойдут ко дну.
   – Сам связывай, – сказал Феннер и взял из рук Райгера штурвал. – Сам иди туда. Это не по мне.
   Райгер посмотрел на него в тусклом свете сигнального фонаря.
   – Похоже, от тебя здесь мало пользы, – проговорил он, взяв наручники, потом вылез из кабины и исчез в темноте.
   Феннер слегка скривился. Все это начинало ему надоедать. Он уже узнал почти все, что хотел. Теперь ему оставалось только поговорить с Глорией Лидлер. Если он услышит от нее то, что ждет, можно будет тут же прикрыть всю эту лавочку.
   Раздавшийся глухой звук выстрела заставил его вздрогнуть. Он прислушался, вытянувшись вперед, но ничего не увидел. Все было тихо, а через несколько мгновений в кабину вернулся Райгер.
   Феннер посмотрел на него, и Райгер взял у него из рук штурвал. Его взгляд был напряженным и злым.
   – Были проблемы? – спросил Феннер.
   Райгер усмехнулся:
   – Наручники им не понравились. Мне пришлось пристрелить одну из этих тварей, и только тогда остальные успокоились.
   Феннер пробежался пальцами по волосам. Дождь перестал, но ему было холодно, и он совсем промок.
   – Иди и скажи Миллеру, чтобы он присмотрел за этой девкой, – вдруг сказал Райгер. – Пока она ведет себя тихо, но, если начнет верещать, на катере начнется черт-течто.
   Феннер прошел к небольшой каюте за камбузом. Войдя в нее, он остановился. Миллер боролся с китаянкой. Она молча сопротивлялась, а из ее носа и губ текла кровь.
   Феннер шагнул вперед, схватил Миллера за воротник, дернул и оттащил от девушки. После этого он ударил его ногой, отбросив в другой конец небольшой каюты.
   Миллер медленно сел. Его крупное бледное лицо блестело в свете лампы. Он, прищурившись, посмотрел на Феннера.
   – Убирайся отсюда и оставь меня одного, – прорычал он.
   Феннер ничего ему не ответил. Он просто стоял, держа руки наготове. Миллер оглядел каюту, увидел девушку и бросился на нее.
   Феннер, с бледным лицом и сжатыми губами, выхватил револьвер и схватил его за ствол. Он задержал дыхание и ударил Миллера рукояткой по голове. Миллер вздрогнул, но продолжал тянуться к девушке. Потом он дернулся, как будто пытаясь сохранить координацию движений, и упал, ударившись лбом об пол.
   Феннер спрятал револьвер, схватил Миллера за руку и вытащил из каюты.
   Райгер высунул голову из своей кабины.
   – Что у вас там, черт подери, происходит?! – крикнул он.
   Феннер, не обращая на него внимания, бросил Миллера в угол на палубе.
   Миллер приподнялся, держась руками за голову, и стал бормотать ругательства. Феннер, не слушая его, прошел к кабине и спустился в нее.
   – Что там у вас? – спросил Райгер.
   Феннеру пришлось сделать над собой усилие, чтобы говорить спокойно.
   – Эта тварь Миллер набросился на девушку. Я его успокоил.
   – Ты бы лучше о ней побеспокоился, – повел плечами Райгер.
   Феннер ничего ему не ответил. Он заметил сбоку слабый огонек и стал нарочно смотреть в другую сторону, чтобы его не увидел Райгер. Наверное, это был патрульный катер.
   Миллер, поднявшийся на ноги, тоже его увидел и тревожно вскрикнул. Райгер посмотрел в сторону и повернул рулевое колесо.
   – Береговая охрана, – сказал он. – Может быть, они нас засекли.
   Катер все еще шел без огней, но из-за облаков показалась луна, и в ее свете их было хорошо видно.
   Феннер увидел, что огонек повернулся и стал приближаться к ним. Он тихо сказал:
   – Они хорошо нас видят.
   Райгер позвал Миллера и включил двигатели на полную мощность. Миллер нырнул в кабину. Он бросил на Феннера убийственный взгляд, но Райгер прорычал ему:
   – Бери штурвал. Я возьму пулемет. Может, эти ребята идут быстрее нас.
   Миллер взял штурвал, а Райгер скрылся на корме. Феннер вылез из кабины и пошел за ним. Огонек приближался, и в заливавшем море лунном свете показался катер. Он шел очень быстро, и Феннер видел, как его нос рассекает волны.
   Он сказал Райгеру:
   – Катер нас догоняет.
   Райгер крикнул что-то в моторный отсек, и негр подал ему автомат Томпсона. Райгер передал его Феннеру и взял у негра другой.
   – Давай в ту сторону, – произнес Райгер, ложась плашмя на палубу. – Стреляй по ним.
   Феннер лег. Он дал две очереди, стараясь, чтобы пули прошли над катером. Почти тут же открыл огонь Райгер. С того места, где он лежал, Феннер видел, как от бортов катера отлетают мелкие щепочки.
   Когда с катера ответили, Феннер пригнул голову. Он увидел длинные желтые нити и услышал, как пули ударяют в борта их катера. Береговая охрана вела такой плотный огонь, что ни Феннер, ни Райгер не могли им ответить.
   Миллер, наблюдавший за ними из кабины, крикнул:
   – Сделайте что-нибудь! Они нас через несколько секунд нагонят.
   Райгер выглянул из-за своего укрытия, увидел, что патрульный катер от них всего в шести футах, и снова спрятался, когда пули ударили в палубу.
   Феннер повернул голову. Райгер лежал плашмя и крикнул ему: «Пригнись!» – потом приподнялся на боку и бросил на другой катер какой-то округлый предмет.
   Последовала яркая вспышка, раздался взрыв, и катер береговой охраны охватило пламя.
   – Не сбавляй ход! – крикнул Райгер Миллеру и приподнялся, чтобы посмотреть, как горит катер. Он повернулся к Феннеру: – Такой фокус нам удался впервые. Это Карлос придумал. Если бы у нас не было на борту этой гранаты, китайцы бы уже кормили рыб, а у нас бы вышел пустой рейс.
   Феннер буркнул что-то ему в ответ. Он не мог отвести глаз от горящего катера, который быстро превращался в красный костерок в темноте. Феннер медленно поднялся на ноги. Райгер смотрел вперед. Он показывал на зеленый огонек, мерцающий вдали. Миллер немного повернул штурвал.
   – Это парень, который заберет у нас товар, – сказал Райгер Феннеру. – Мы идем правильно.
   Феннер стоял, наблюдая, как приближается зеленый огонек. Бизнесом Карлоса он был сыт по горло.

   Феннер вернулся в отель «Хаворт» только в два часа ночи. Еще не включив свет, он понял, что в его номере кто-то есть. Он ничего не слышал, но знал, что он здесь не один. Он осторожно вошел внутрь. На него падал свет из дверного проема, и от этого он чувствовал себя неуютно. В воздухе витал какой-то запах. Феннер сунул руку в карман пиджака и нащупал рукоятку револьвера, потом пошарил по стене и включил свет.
   Его взгляд наткнулся на женское белье, валявшееся в футе от его кровати. Черное платье, ворох кружев и шелка, пара туфель.
   Глория Лидлер сидела на кровати. Она держала руками простыню, прикрывая свое тело. Увидев Феннера, она снова легла, оставив руки снаружи и положив свою светловолосую голову на подушку.
   Феннер спрятал револьвер. В этот момент он думал только о том, как сильно устал и что ляжет спать, как только она уйдет. Перспектива спать вместе с ней его совсем не привлекала.
   Глория сонно ему улыбнулась.
   Феннер подошел к торшеру и, включив его, погасил лампу под потолком. Свет стал менее ярким, но пол был хорошо освещен. Феннер увидел две маленькие красные отметины на ковре, которых раньше не было. Он посмотрел на них, затем на туфли Глории и прошел дальше в комнату. Там, где ступала Глория, оставались красные следы.
   Феннер знал, что это следы крови, но не подал виду, что заметил их.
   – Зачем ты сюда пришла? – спросил он.
   – Это ты. Ты сказал: «Хаворт». Ты сказал, что хотел поговорить. Я пришла и стала ждать, а когда устала, легла в кровать. Я решила, что ночью ты не вернешься.
   – Когда ты сюда пришла?
   – Что ты имеешь в виду под «когда»? – Ее синевато-серые глаза немного похолодели.
   – В какое время?
   – В девять часов. Я прождала до одиннадцати и потом легла спать.
   – Никто не видел, как ты входила?
   Глория покачала головой. Феннеру показалось, что она немного побледнела. Она излучала напускную храбрость.
   – Ты говоришь как следователь на допросе, – произнесла Глория.
   Феннер вяло улыбнулся.
   – Я веду себя также, как и ты, детка, – ответил он. – У тебя ведь нет хорошего алиби, не так ли?
   Глория села на кровати:
   – Что ты сказал?
   Феннер покачал головой:
   – Прикройся. Ты уже слишком большая, чтобы это выделывать.
   Она натянула на себя простыню, но не ложилась.
   – Что ты хочешь этим сказать – алиби?
   Феннер нагнулся, поднял одну из ее туфель и внимательно осмотрел. Подошва была покрыта запекшейся кровью. Он сунул туфлю в ее ладонь. Глория слегка вскрикнула и отбросила туфлю, потом легла на спину, закрыла лицо руками и застонала.
   Феннер подошел к буфету, достал бутылку виски и налил себе рюмку.
   Потом он закурил сигарету, снял шляпу и пиджак. В номере было жарко и душно. Он подошел к окну, открыл его и выглянул на пустынную улицу.
   – Лучше бы тебе все мне рассказать.
   – Я ничего об этом не знаю, – пробормотала Глория.
   Феннер вернулся к кровати и сел.
   – Тогда чем скорее ты отсюда уйдешь, тем для меня будет лучше. Я не хочу быть вовлеченным в дело об убийстве.
   – Я нашла его, – сказала Глория, всхлипнув. – Он лежал на полу. Кто-то его застрелил.
   – Кто? – тихо спросил Феннер.
   – Гарри Тейлор, мужчина, с которым я была.
   Феннер задумался.
   – А где он сейчас?
   Глория оторвала руки от лица, и Феннер испытал небольшой шок. Ее лицо вовсе не было заплаканным, она просто играла роль.
   – На своей яхте, – сказала она.
   – Когда ты его нашла?
   – Перед тем как прийти к тебе.
   Феннер встал и снова надел шляпу и пиджак.
   – Подожди здесь, – произнес он. – Пойду взгляну на него.
   – Я пойду с тобой.
   – Нечего тебе там делать. Оставайся здесь. Когда я вернусь, мы поговорим.
   Он вышел из номера и отправился на пристань.
   Отыскав «Нэнси», Феннер взобрался на борт и подошел к главной каюте. Было темно, и ему не удалось найти выключатель. Он включил фонарик, но Тейлора не обнаружил и, осмотрев катер, не нашел ничего для себя интересного. Зайдя в спальную каюту, он закрыл иллюминатор и включил свет. Судя по находящимся здесь предметам туалета, она была местом ночного отдыха Тейлора.
   Феннер тщательно осмотрел лежавшую одежду.
   Единственным предметом, который здесь вызвал его удивление, была небольшая фотография Керли Роббинс, сделанная, насколько можно было судить, несколько лет назад. Феннер убрал фотографию в свой бумажник, положил на место одежду и выключил свет.
   Вернувшись в главную каюту, Феннер осмотрел ковер. В углу он заметил влажное пятно. Теперь Феннер не сомневался, что Тейлора на борту не было.
   Был ли он мертв? Можно ли доверять тому, что сказала Глория? Если он убит, кто убрал его тело и вытер ковер? Может быть, это Глория его убила? Когда он видел их вместе в последний раз, они были настроены не очень дружелюбно.
   – Идиоты! – воскликнул он и вышел из каюты.
   Сойдя на причал, он заметил большой седан, стоявший с выключенными фарами на другой стороне пристани. Едва увидев его, он плашмя бросился за землю. Со стороны машины послышался хлопок, и Феннер понял, что кто-то выстрелил в его направлении. Не вставая, он достал револьвер. Послышался звук запускаемого двигателя и затем скрип песка под колесами. Седан повернул за угол и скрылся из вида.
   Феннер встал и отряхнулся. Дело осложнялось. Стараясь держаться в тени, он боковыми улочками вернулся в отель «Хаворт».
   Глория лежала так же, как он ее оставил. Она выглядела усталой. Увидев Феннера, она улыбнулась ему одними уголками рта.
   Феннер пододвинул кресло и сел.
   – Тейлор был в главной каюте, когда ты его видела? – резко спросил он.
   – Да, – ответила она.
   Феннер кивнул, как будто этого и ждал.
   – Его оттуда убрали, – сказал он. – Не знаю, зачем они это сделали. Если бы им был нужен виновный, то это оказалась бы ты. По какой-то неизвестной причине убийца вернулся и убрал его оттуда. Может, это ты выбросила его за борт?
   – Ты думаешь, я могла бы это сделать? Он же был такой большой.
   Феннер вспомнил о почти отвесной лесенке, ведущей в каюту, и покачал головой.
   – Да, – проговорил он. – Пожалуй, ты права.
   Ее лицо порозовело, и она больше не казалась такой усталой.
   – Если его оттуда убрали, сейчас никто не знает, что его убили, не так ли? – сказала она.
   – Точно, – зевнул Феннер.
   Глория опустила подушку со спинки кровати и съежилась под одеялом.
   – Уютно я устроилась, – промолвила она, делая ему глазки.
   – Где твоя сестра Мэрион? – спросил Феннер.
   Она подпрыгнула не больше чем на дюйм, но казалось, что это было два ярда. Феннер наклонился к ней. Ее глаза были испуганными.
   – Где твоя сестра? – повторил он.
   – Что тебе о ней известно? Откуда ты о ней узнал?
   Феннер сел рядом с Глорией.
   – Вы похожи как две капли воды, – сказал он. – Я никогда не видел более похожих друг на друга людей. – Он сунул руку в карман и достал из него письмо, которое нашел в сумке Мэрион. – Взгляни на это.
   Она пробежала письмо глазами и покачала головой:
   – Я ничего не понимаю. Кто такой Пио? Кто такой Ноолен?
   Феннер подошел к столу, взял блокнот и вернулся обратно к кровати.
   – Перепиши это письмо для меня, – сказал он.
   Когда она сделала движение, чтобы подняться, он сказал: «Подожди», подошел к шкафу, достал оттуда пижаму и бросил ей. Потом он прошел в ванную и подождал там несколько секунд. Когда он вышел, Глория уже оделась и закатывала слишком длинные для нее рукава.
   – Почему ты хочешь, чтобы я это сделала? – спросила она.
   – Напиши, – предельно вежливо попросил он.
   Она написала на листке несколько строчек и протянула ему. Феннер сравнил два письма. Почерки были разные. Он положил блокнот обратно на стол и стал медленно ходить по комнате. Глория беспокойно за ним наблюдала.
   – У тебя ведь есть сестра, правда? – спросил он наконец.
   Немного помешкав, она сказала:
   – Да, но мы с ней очень долго не виделись.
   – Как долго? Почему?
   – Четыре или пять лет, точно не помню. Мы с Мэрион не очень ладили. Она слишком вмешивалась в мою жизнь. Мы не ссорились, но она продолжала мною командовать. Поэтому, когда отец умер, мы расстались.
   – Ты лжешь, – мягко возразил Феннер. – Если вы так долго не виделись, почему она пришла ко мне вся в смятении из-за того, что ты пропала?
   На щеках Глории выступили красные пятна.
   – Я не знала, что она к тебе приходила. Кто ты на самом деле?
   – Не беспокойся о том, кто я такой. Когда ты в последний раз видела Мэрион?
   Лицо Глории приобрело угрюмое выражение.
   – Мы с Гарри поехали в Нью-Йорк развлечься и там случайно встретили Мэрион. Это было недели две назад. Мэрион хотела, чтобы я пришла к ней в отель. Я согласилась, потому что она очень настаивала. Со мной был Гарри, и возникла неловкость. Гарри ей не понравился, и поэтому я к ней не поехала и вернулась во Флориду.
   Феннер подошел к ней и сел на кровать.
   – Или ты мне лжешь, или тут еще в чем причина, но что-то тут не то, – сказал он.
   Глория отрицательно покачала головой.
   – Я не лгу, – ответила она. – Да и зачем мне лгать?
   – Слушай, а ты ничего не говорила своей сестре о двенадцати китайцах?
   – Двенадцати китайцах? Почему я должна была о них говорить?
   – Не повторяй постоянно «Почему я должна?», – оборвал ее Феннер. – Это мешает мне сосредоточиться.
   Насколько можно было судить, с того времени, как он ее встретил, его расследование не очень-то продвинулось. Подумав немного, он спросил:
   – Почему Лидлер? Почему не Дейли?
   – Лидлер – фамилия моего мужа. Мы развелись год назад.
   – А где сейчас твой муж?
   – Не знаю. А в чем дело?
   Феннер ничего не ответил и вместо этого сказал:
   – Твоя сестра была на прошлой неделе убита в одном доме в Бруклине.
   Последовала пауза.
   – Не могу в это поверить, – проговорила Глория. Ее взгляд беспокойно блуждал по лицу Феннера.
   Он пожал плечами:
   – Веришь ты или нет, но она действительно убита. Она обратилась ко мне за помощью и произвела на меня очень приятное впечатление. Мне не понравилось, как с ней обошлись, и я дал себе слово, что найду ее убийцу.
   Глория взяла в руки кофту и судорожно сжала ее.
   – Мэрион мертва?! – воскликнула она. – И ты сидишь здесь и так просто это мне говоришь? У тебя нет ни капли жалости ко мне. Мэрион, Мэрион…
   Феннер взял ее за запястье и резко дернул.
   – Прекрати! – крикнул он. – Хватит устраивать представление. Тебя ничуть не трогает то, что произошло с Мэрион.
   Глория взглянула на него и хихикнула. Она прикрыла рот ладошкой, а в ее глазах появилось удивление.
   – Не надо было мне этого делать, – промолвила она. – Чудачка Мэрион убита. – Она перевернулась на кровати и уткнулась лицом в подушку. Ее трясло от смеха.
   Внезапно Феннера осенила одна мысль. Он положил руку на ее голову, вдавил глубже в подушку и другой рукой откинул простыню. Продолжая удерживать ее, он стянул с ее плеч пижаму и взглянул на спину. Потом поправил пижаму, закрыл Глорию простыней и шагнул назад.
   Глория перевернулась, ее глаза блестели.
   – Зачем, зачем ты это сделал? – воскликнула она.
   – Ты знала, что вся спина твоей сестры покрыта кровоподтеками? – спросил Феннер.
   – Тебе все известно, да?! – крикнула она.
   Увидев, что из ее глаз начали течь слезы, он отошел к окну. На него навалилась усталость, и он резко сказал:
   – Поговорим завтра.
   Он направился к двери. Звуки рыданий преследовали его и на лестнице. «Скоро от всего этого я сойду с ума», – подумал он и попросил служащего отеля дать ему другой номер.

   Яркое солнце пробивалось сквозь жалюзи и бросало на кровать Феннера полосатые тени, как от тюремной решетки.
   Феннер начал просыпаться, когда часы внизу еле слышно пробили десять. На последнем ударе он открыл глаза и издал нечленораздельный звук. Голова у него болела. Он все еще чувствовал усталость. Яркое солнце слегка его ослепило, и он снова закрыл глаза. Пока его сознание боролось со сном, он почувствовал, что в воздухе витает запах духов. Феннер легонько застонал и тут же услышал смех Глории. Еще не вполне проснувшись, он посмотрел на нее сквозь полуприкрытые глаза. Глория сидела в ногах кровати, прижав колени к груди и опершись на них подбородком. Она молча смотрела на Феннера.
   – Ты выглядишь таким добрым и симпатичным, когда спишь, – промолвила она. – Разве это не прекрасно?
   Феннер приподнялся на кровати и провел рукой по волосам. Он чувствовал себя ужасно.
   – Может, ты сделаешь мне одолжение и выйдешь отсюда? – раздраженно спросил он. – Когда мне будет надо, я тебя позову. Мне вообще не нравится присутствие женщин в моей спальне. Я воспитан в старых традициях и немного чокнутый.
   Глория хихикнула.
   – Ты такой милый, – простодушно сказала она.
   Феннер застонал. Теперь, когда он прямо сел на кровати, голова у него болела еще сильнее.
   – Убирайся! – рявкнул он. – Иди отсюда! Сматывайся!
   Глория развела руками, и в ее неправдоподобно голубых глазах сверкнули искорки.
   – Я тебе не нравлюсь? Я не кажусь тебе привлекательной? – спросила она.
   – Ты уйдешь или нет? – недружелюбно проговорил Феннер.
   Глория соскользнула с кровати. Пижама Феннера висела на ней как мешок, и в таком наряде она смотрелась довольно забавно.
   – Сейчас ты выглядишь как драная кошка. Почему бы тебе не пойти и не одеться? Потом, возможно, мы поговорим еще раз.
   Глория засмеялась и начала, пританцовывая, кружиться по комнате. Феннер подумал, что ему никогда не приходилось видеть более красивой и порочной женщины.
   – Я должна тебе нравиться, признайся! – произнесла она.
   Феннер сел опершись на локоть.
   – Уходи, – коротко сказал он. – Я хочу, чтобы меня сейчас не беспокоили.
   – Ты правда этого хочешь? – спросила она. В ее глазах было сомнение, а по лицу пробежала тень. Она подошла к кровати и села рядом с ним.
   Феннер кивнул:
   – Поднимайся, сестричка. Увидимся позже.
   В какое-то мгновение ему показалось, что Глория собирается его ударить. Потом она встала и вышла из номера, оставив дверь открытой. Феннер поднялся с кровати, закрыл дверь и прошел в ванную. «Черт-те как начинается утро», – подумал он. Душ его освежил, и он заказал по телефону завтрак. Две чашки кофе привели его в норму. Он прошел в номер Глории.
   Глория была уже одета. При ярком солнечном свете ее черное вечернее платье выглядело немного неуместным. Она сидела у окна, глядя на улицу.
   Феннер вошел, осторожно закрыл за собой дверь и спросил:
   – Что ты собираешься делать?
   Глория повернулась и улыбнулась ему. Она была сама невинность и дружелюбие.
   – А что бы я могла делать?
   Феннер прислонился к стене и задумчиво на нее посмотрел.
   – Тебя трудно понять, – сказал он. – Я думал, что ты опять начнешь меня доставать. Но, кажется, ошибся.
   Она повернулась спиной к окну.
   – Я по-прежнему думаю, что ты очень симпатичный, – промолвила она и потом добавила: – И, по-моему, это ощущение будет становиться все сильнее.
   Феннер посмотрел на улицу поверх головы Глории. Внизу остановился черный седан. Феннеру показалось, что он видел его раньше. В этот момент из занавешенного окна машины высунулась рука. На солнце блеснул ствол револьвера. Мелькнула вспышка, которая словно парализовала Феннера на секунду. Послышался хлопок, и Глория вскрикнула. Крик был приглушенный и хриплый. Потом она упала на колени. До того как Феннер успел как-то ей помочь, она уже лежала на полу.
   Седан тут же уехал. Все произошло так стремительно, что, казалось, на улице никто ничего не успел сообразить. Феннер выглянул в окно и увидел, что седан повернул за угол и скрылся из вида.
   Он отошел от окна и быстро опустился на колени. Когда он поворачивал Глорию, то нащупал влажное пятно у нее на боку, немного выше бедра. Она была очень бледна, но дышала. Феннер взял с ближайшего кресла подушку и подложил ей под голову. Потом он прошел в ванную, наполнил раковину водой, достал перевязочный пакет, который всегда носил с собой, и намочил его.
   Глория смотрела, как он идет по комнате, и ее глаза были расширенными от страха.
   – Я ничего не чувствую, – сказала она. – Рана серьезная?
   Феннер опустился на колени.
   – Не беспокойся, – произнес он. – Сейчас посмотрим. – Он начал разрезать платье. – Держи себя в руках. Ты упала от испуга. – Он осмотрел рану и усмехнулся. – Ну, будь я проклят! Это просто царапина. Пуля тебя только задела.
   – Я до смерти напугалась.
   – Я тоже. – Феннер опытной рукой прижал рану. – В любом случае это была хорошая стрельба. Этот парень – настоящий снайпер.
   – А теперь болит, – жалобно произнесла Глория.
   – Конечно, это рана болит. – Феннер выпрямился и сверху вниз посмотрел на нее. – Придется тебе несколько дней полежать. Может быть, благодаря этому ты не будешь делать глупости. Я хочу отвезти тебя домой. Где ты живешь?
   Глория отвернулась, и ее лицо вдруг погрустнело, потом она хихикнула и вслед за этим застонала от боли.
   – У меня нет дома, – промолвила она, кладя руку себе на бок.
   – А где ты жила до того, как поймала на крючок Тейлора?
   Она бросила на него пронзительный взгляд и снова отвернулась.
   – Я его не ловила…
   Феннер опустился рядом с ней на колени:
   – Ты неисправимая лгунья. Вчера вечером ты мне говорила, что вы с Тейлором вместе ездили в Нью-Йорк. А теперь ты утверждаешь, что не ловила его в свои сети. Говори мне все как есть.
   – По-моему, ты детектив, – прерывающимся голосом сказала она.
   Феннер усмехнулся:
   – Послушай, девочка, ты не можешь лежать здесь на полу весь день. Мне надо куда-нибудь тебя отвезти. Или ты скажешь мне, где живешь, или я вызову скорую помощь.
   – Я хочу остаться здесь.
   – Я не могу быть твоей сиделкой, – невесело усмехнулся Феннер. – У меня куча своих дел.
   – Здесь мне безопаснее.
   Феннер немного подумал и сказал:
   – Понимаю.
   Он подошел к кровати и откинул простыню, потом осторожно поднял Глорию и усадил ее в кресло. Она сжала губы. Феннер взял скальпель и разрезал по бокам ее платье.
   – Сколько хлопот, – сказала она и так побледнела, что Феннеру показалось, будто она вот-вот потеряет сознание.
   – Держись, – проговорил он и начал ее поднимать. – Держись за меня.
   Она приблизила к нему свое лицо.
   – Ты симпатичный, – еле слышно промолвила она.
   Феннер отвел назад голову.
   – Перестань! – сказал он.
   Феннер перенес Глорию на кровать. Он испытал облегчение, когда накрыл ее простыней.
   Глория положила свою золотистую головку на подушку и посмотрела на него. Теперь она выглядела очень молодой и беззащитной.
   – Я хочу тебе что-то шепнуть, – произнесла она.
   Феннер покачал головой:
   – В следующий раз. Мы уже все выяснили.
   Она протянула к нему обе руки:
   – Пожалуйста!
   Феннер наклонил голову, и Глория его поцеловала. Ее губы прикоснулись к нему очень нежно. Это был девичий поцелуй, и он почти понравился Феннеру. Он выпрямился и взъерошил волосы.
   – Успокойся, – сказал он. – Сейчас я все уберу. – Он натянул простыню ей на подбородок, взял ее белье и остатки платья и отнес в ванную, а сам вышел из номера и спустился по лестнице вниз.
   Служащий отеля посмотрел на него как-то странно, и Феннер немного смутился.
   – С моей подружкой случился небольшой инцидент, – сказал он. – Ей нужно полежать в постели. Я хочу, чтобы вы попросили кого-нибудь принести ей спальные принадлежности и все, что ей понадобится. Включите расходы в мой счет.
   – Это против наших правил… – с некоторой строгостью в голосе произнес служащий.
   Феннер прервал его:
   – Я знаю, что это против правил, но не настолько, чтобы вы не могли это сделать, так что действуйте.
   Он подошел к телефонной будке и набрал номер. Ему ответил хрипловатый голос.
   – Багси? – спросил Феннер. – У меня для тебя работенка… Да, как раз такая, которая тебе нужна. Приходи ко мне в отель и захвати ствол.
   Феннер прошел в бар и заказал на два пальца ржаной водки. Он почувствовал, что после всех этих переживаний ему надо выпить. В ожидании Багси он кое-что вспомнил и достал бумажник. Открыв его, он нахмурился и сказал:
   – Вот это сюрприз.
   Все его деньги и документы лежали с правой стороны бумажника, а он знал, что накануне что-то лежало справа, а что-то слева. Он просмотрел все бумаги и пересчитал деньги. Ничего не пропало, кроме фотографии Керли. Он еще раз тщательно все просмотрел, но фотографии не нашел, задумчиво положил бумажник в карман и допил водку.
   Он знал, что фотография была там, а значит, кто-то, возможно и не Глория, заходил к нему в номер, когда он спал. Теперь ему нельзя было больше представляться как Росс. Была ли это Глория или кто-то другой, но этот человек должен был увидеть его документы.
   Феннер закурил сигарету и стал ждать Багси. Он знал, что сейчас было бы напрасной тратой времени пытаться добиться чего-нибудь от Глории. Она только сделает вид, что скверно себя чувствует, и на этом все закончится.
   Багси вошел в бар, выражением лица напоминая собаку, которая увидела кость. Он был одет в костюм с грязными пятнами, на голове у него была светлая фетровая шляпа, а в петлице торчал красный цветок. Феннер удивился, как быстро он прибежал.
   Багси вытер губы тыльной стороной ладони и с надеждой взглянул на расставленные в ряд бутылки со спиртным. Феннер взял ему пива и прошел с ним в дальний конец зала. Когда они сели, Феннер спросил:
   – Слушай, приятель, не хочешь немного для меня поработать?
   Маленькие глазки-горошины Багси широко распахнулись.
   – Не понимаю.
   – У меня для тебя небольшая работенка из разряда тех, что тебе нравятся. Ничего сложного, а стоит пятьдесят баксов. Если мы с тобой поладим, я включу тебя в свою платежную ведомость, но при этом тебе придется распрощаться с Карлосом.
   – Ты что, больше не работаешь на Карлоса?
   Феннер отрицательно покачал головой.
   – Нет, – сказал он. – Мне такие дела не нравятся. Это дурно пахнет.
   Багси почесал голову.
   – Карлос будет против, – промолвил он.
   – Не беспокойся о Карлосе, – ответил Феннер. – Если я не хочу играть в его игры, значит, не буду.
   Багси кивнул.
   – А как я заработаю эти пятьдесят долларов? – заинтересованно спросил он.
   – Это ерундовая работенка, на которой ничего не надо делать и не о чем беспокоиться. Ты помнишь эту девочку с «Нэнси»?
   Багси облизал губы.
   – Разве такую забудешь? Высший класс!
   – Она сейчас наверху, в моей кровати.
   Багси поперхнулся своим пивом. Его и так широкое лицо округлилось от изумления.
   – В твоей кровати?
   Феннер кивнул.
   – Ну ты и ухарь! – Багси едва не потерял дар речи от удивления. – Держу пари, тебе стоило кучу денег затащить ее в койку.
   Феннер покачал головой:
   – Нет, Багси, наоборот, я никак не могу ее выгнать.
   Багси со стуком поставил на стол свою кружку.
   – Ты не шутишь? – спросил он. – Не выдумываешь все это?
   – Нет, она действительно там.
   Багси задумался, а потом хрипло прошептал:
   – Может, ты мне расскажешь, как тебе это удается? Такие приемчики могут и мне пригодиться.
   Феннер решил, что пора переходить к делу.
   – Не будем вдаваться в детали, – сказал он. – Один парень выстрелил в эту девочку и немного поцарапал ей бок. Теперь он может попытаться сделать это снова, и с большим успехом. Я хочу, чтобы ты посидел рядом с ней с револьвером и проследил, чтобы этого не случилось.
   Багси несмело произнес прерывающимся голосом:
   – И за это я получу пятьдесят баксов?
   – Что, мало? – вскинул на него глаза Феннер.
   – Смешно говорить. Я бы это сделал и даром. Может, она и на меня обратит внимание.
   Феннер поднялся:
   – О’кей, пошли. Я тебя ей представлю. Только не выдумывай ничего лишнего. Ты будешь просто сидеть у дверей, уловил? У таких девочек нет времени на простаков вроде тебя. Так и договорились, ладно?
   Немного поникший, Багси стал подниматься по лестнице. Феннер постучал в дверь и вошел. На Глории была розовая атласная ночная сорочка, вся в оборках и лентах. Она тихонько засмеялась, когда Феннер остановился, глядя на нее.
   – Это не сон? – спросила она. – Ты сам решил ко мне прийти?
   Феннер отрицательно покачал головой:
   – Я нанял для тебя охранника. Его зовут Багси. Он будет следить, чтобы здесь не появились малоприятные посетители.
   Глория удивленно посмотрела на Багси.
   – Он сам малоприятная персона, – промолвила она. – Заходи, Багси, и познакомься с симпатичной девочкой.
   Багси с разинутым ртом стоял в дверном проеме.
   Феннер сделал шаг вперед, взял кресло и вынес его в коридор.
   – Этот парень будет нести службу снаружи, – усмехнулся он. – Я ему плачу за это.
   Он вытолкал Багси из номера и кивнул Глории:
   – Мне надо немного поработать, а потом я вернусь, и мы побеседуем. Ни о чем не волнуйся, ладно? – До того как она успела что-то возразить, он вышел и закрыл за собой дверь. – Будь начеку, – сказал он Багси, – и сиди здесь, снаружи. Смотри, без шуток. Уловил?
   Багси тряхнул головой:
   – С такой девочкой я и не решусь что-то начать. У меня от нее голова кружится.

   Неподалеку от отеля Феннер зашел в телефонную будку и позвонил в ФБР. Он попросил Хоскинса, и через некоторое время тот взял трубку.
   – Это ты бросил бомбу в наш катер? – спросил Хоскинс. Его голос звучал очень зло.
   – Не беспокойся об этом. Твои ребята на это напрашивались. Они действуют старомодными методами, а у Карлоса много современных идей. Он скоро будет использовать отравляющие газы.
   Хоскинс попытался было что-то возразить, но Феннер его прервал:
   – Мне надо узнать, кому принадлежит седан с регистрационным номером 00077. Ты не можешь выяснить это для меня побыстрее?
   – Лучше бы тебе прийти сюда. У меня к тебе накопилось много вопросов.
   Феннер посмотрел через мутное от грязи стекло телефонной будки на улицу.
   – Я слишком глубоко во все это увяз и сейчас не могу у вас показаться. Может, встретимся попозже. Как насчет этого седана?
   – Подожди, – попросил Хоскинс.
   Феннер вытянулся у стенки телефонной будки и стал рассматривать разные записи, нацарапанные на дощечке для заметок. Когда Хоскинс снова взял трубку, он сказал:
   – Этот город нуждается в хорошей чистке. Тут на стенках ваши ребята пишут…
   – Не важно, что они пишут, – прервал его Хоскинс. – Вроде я нашел твою машину. Похоже, это седан Гарри Тейлора.
   Феннер прищурил глаза:
   – Да. Возможно.
   – Там в списке есть и другие варианты, но больше всего подходит Тейлор.
   – Спасибо. Ты сделал все, что нужно. Слушай, Хоскинс, если я поднесу тебе на блюдечке Карлоса и его банду, ты поможешь мне в одном деле?
   Хоскинс ответил, что поможет.
   – Я хочу узнать все о Тейлоре и о женщине по имени Глория Лидлер и хочу, чтобы ты как можно больше раскопал о ее сестре, Мэрион Дейли. Еще меня интересует прошлое Ноолена. И может, тебе удастся найти что-то о человеке по фамилии Лидлер, бывшем муже Глории. Потом, когда все это будет сделано, я хочу узнать о женщине по имени Керли Роббинс, которая работает в похоронном бюро Найтингейла. Надо также выяснить, что знает о ней Тейлор.
   Хоскинса это немного вывело из себя.
   – Послушай, – сказал он, – это же огромная работа. Такое расследование стоит денег.
   Феннер презрительно усмехнулся:
   – Какой к черту толк от вашей конторы, если вы не можете сделать такое маленькое дело? Узнай это все для меня, а я сдам тебе Карлоса и, может, пожертвую пять сотен на ваш кружок рукоделия или еще что-то.
   – О’кей, все сделаю, – произнес Хоскинс. – Но не за один день.
   – Конечно, это потребует времени. Но узнай все про них, с самого рождения. Мне нужно все, до самых незначительных подробностей, а не избранные факты.
   – А теперь послушай насчет этой бомбы… – начал было возбужденно говорить Хоскинс, но Феннер повесил трубку.
   Он вышел из телефонной будки, вытер руки носовым платком и направился в сторону Дувал-стрит. По пути он напряженно размышлял. Итак, владельцем седана был Гарри Тейлор. Это кое-что проясняет. Но во всем этом деле что-то не то. Глория – хорошая артистка. Связана ли она как-то с Карлосом? Он уже раз поймал ее на лжи, не врет ли она и в остальном? Ее сестра сказала: «Чего она хочет от двенадцати китайцев?» Как она могла это сказать, если ее сестра ничего ей не говорила об этих китайцах? Если Глория не писала этого письма, то кто его писал? Ясно, что письмо должно дать ключ к разгадке всей истории. Отсюда следует, что автор письма должен быть заинтересован в том, чтобы его имя осталось неизвестным. Письмо написано женским почерком. На данный момент в этом деле только две женщины – Глория и Керли. Не Керли ли писала это письмо? Или – и при этой мысли он даже остановился посреди улицы – его писала сама Мэрион?
   На него натолкнулся какой-то толстяк, обошел и двинулся дальше. Феннер направился к Найтингейлу.
   Когда он открыл дверь, зазвонил звонок. Из-за занавески неожиданно появился Карлос. От его одежды исходил легкий запах марихуаны, а глаза на бледном лице были похожи на кусочки стекла.
   Феннер слегка вздрогнул.
   – Выбираешь себе ящик? – любезным голосом спросил он.
   – Тебе что-то нужно? – поинтересовался Карлос.
   Феннер осмотрел комнату.
   – Я проходил мимо и решил зайти поболтать с Найтингейлом, – произнес он безмятежным тоном. – Хороший парень, если узнать его получше. А тебя я что-то здесь раньше не видел. Ты не за Керли приударяешь?
   Карлос прислонился к стойке. Атмосфера накалялась.
   – Миллер сказал, что ты на него набросился на катере, – проговорил Карлос. – Я не люблю, когда в моей банде начинаются свары.
   Феннер поднял брови:
   – Не любишь? Очень жаль. Но каждый раз, когда Миллер попытается что-нибудь выкинуть в моем присутствии, я его проучу, если его фокусы придутся мне не по вкусу.
   Глаза Карлоса сверкнули.
   – Райгеру твоя работа тоже не очень понравилась, – сказал он.
   Феннер покачал головой:
   – Тоже очень жаль. Но меня это не удивляет. Мы с Райгером сразу не поладили.
   – Судя по всему, наверное, лучше тебе пока со мной не работать. – Карлос внимательно изучал свои ногти.
   Феннер посмотрел на него.
   – Конечно, – сказал он. – Мне это подходит.
   Карлос скривил губы, что, по его мнению, должно было изображать улыбку.
   – Может, это тебе пора начать выбирать ящик. Хорошо быть уверенным, что после смерти все твои желания будут выполнены.
   – Хочешь сказать, что со мной что-то может случиться? Несчастный случай или что-то в этом роде?
   Карлос пожал плечами:
   – Ты слишком много знаешь, не так ли? Хотя полицейским это вряд ли поможет. Я сменил офис, и ты не знаешь, где стоит наш катер и куда мы отвозим китайцев, но все равно кое-что тебе известно.
   – Думаю, было бы бесполезной тратой времени пытаться что-то со мной сделать.
   Карлос поправил свой галстук.
   – Меня не очень заботит, что ты думаешь, – сказал он и повернулся, чтобы уйти.
   Феннер шагнул к нему и рывком развернул к себе.
   – Я только хочу показать тебе, наркоман, кто из нас чего стоит. – И он двинул Карлоса кулаком в скулу. Удар был не очень сильный, но свалил его с ног.
   Карлос лежал на спине, опираясь на локоть. На его бледной коже появилась ссадина, и он начал что-то шипеть сквозь зубы. Феннеру показалось, что речь идет о какой-то пуле.
   Феннер сказал:
   – Теперь ты знаешь. Я никому не позволяю безнаказанно говорить о моей смерти, это меня нервирует. Если ты попытаешься что-то мне сделать – а я думаю, что ты попытаешься, – то я обещаю, что у тебя ничего не выйдет. А когда ты промахнешься, я тобой займусь. И никто из твоих псов меня не остановит. Они меня не очень беспокоят, я займусь тобой, и, когда ты будешь у меня в руках, я согну тебя в дугу и сломаю тебе хребет.
   Карлос медленно встал на ноги и поднес руку к лицу. Она дрожала, как крыло бабочки.
   – Дешевка, – процедил Феннер. – Иди домой и пропусти рюмашку, тебе это сейчас нужно.
   Карлос, не говоря ни слова, вышел и закрыл за собой дверь.
   – Какого черта ты это сделал? – спросил Найтингейл.
   Феннер не представлял, как долго он здесь стоял.
   Очки скрывали его глаза, но капли пота на лице были ясно видны.
   – Что ж ты его не поднял, если он так много для тебя значит?
   Найтингейл оскалил свои белые острые зубы.
   – Карлос ничего для меня не значит, – протянул он скрипучим голосом. – Кроме того, черт побери…
   – Перестань, – прервал его Феннер. – Настало время опустить этого наркомана. А то он вообразил себя здесь королем.
   – Он и есть король.
   – У тебя что, с ним много дел?
   Найтингейл обвел рукой комнату и повел плечами:
   – Все это его. Я только его представитель.
   Феннер усмехнулся:
   – Ты на него вкалываешь, потому что у тебя больше ничего нет?
   Найтингейл кивнул:
   – Конечно, надо же мне на что-то жить.
   – А Керли? Что она тут делает?
   В глазах за очками появился холодок.
   – Не трогай ее.
   – Она неравнодушна к Карлосу.
   Найтингейл сделал два небольших шага по направлению к Феннеру и ударил его слева в подбородок. Будь он в лучшей спортивной форме, это принесло бы ему успех. Феннер даже не покачнулся.
   – Ты не моей весовой категории, – сказал он. – Забудем.
   Найтингейл хотел было ударить его еще раз, но передумал и потянулся рукой к карману. Феннер ударил его кулаком по ребрам. Найтингейл со стоном опустился на колени, потом повалился на бок и достал револьвер. Феннер шагнул вперед и наступил ему на запястье. Револьвер упал на паркет и отлетел к похоронным принадлежностям. Феннер встал на колени и схватил Найтингейла за воротник.
   – Я тебе сказал – забудь. Если ты не веришь мне, то тебе рано или поздно придется поверить кому-то другому, а я не собираюсь с тобой из-за нее драться.
   Найтингейл открыл рот, чтобы что-то ответить, но остановился и посмотрел куда-то через плечо Феннера. Гневное выражение его глаз сменилось на тревожное. Феннер понял, что кто-то стоит за его спиной. Он увидел миниатюрное отражение этого человека в стеклах очков Найтингейла. Он заметил, что человек поднял руку, и попытался увернуться от удара. Что-то тяжелое опустилось на его голову, и он упал вперед, ободрав кожу на лице пуговицами пиджака Найтингейла.

Глава 4

   Первое, что увидел Феннер, была лампа без абажура, висящая под потолком. Потом он заметил, что в комнате нет окон. После этого он снова закрыл глаза, в его голове сильно пульсировала кровь. Свет и теперь, через опущенные веки, продолжал его обжигать, и Феннер постарался от него отвернуться. Поняв, что не может сдвинуться с места, он повернул голову и осмотрелся. От этого движения что-то словно взорвалось в его голове, и он был вынужден снова лечь, потом еще раз попытался приподняться.
   Он понял, что лежит на старом матрасе, а его руки привязаны к стальным прутьям кровати. Кроме нее, в комнате никакой мебели не было. Пол был усыпан окурками и пеплом от сигарет. Повсюду лежала пыль. Рядом валялись старые газеты, а в очаге была зола, как будто там недавно жгли бумаги. Вся комната имела крайне неприглядный вид, в ней стоял затхлый запах грязи и пота.
   Феннер решил передохнуть. Он больше не делал попыток освободить руки. Он лежал спокойно, его глаза были прищурены от яркого света, и он тихо дышал. Он напрягал слух в надежде уловить какой-то звук. Вскоре он стал различать чьи-то отдаленные шаги, звук голосов и шум прибоя.
   Наконец он заснул, потому что знал, что сейчас ему нужен именно сон. Сил на то, чтобы освободиться, у него пока не было. Он утратил чувство времени, поэтому, когда проснулся, знал только, что чувствует себя лучше. Головная боль немного утихла. Он проснулся, потому что кто-то подошел к двери его комнаты. В замке повернулся ключ, и дверь распахнулась. Феннер закрыл глаза, решив, что ему еще рано проявлять свой интерес к вошедшему.
   Кто-то подошел к нему, и свет перестал падать ему на глаза, потому что вошедший встал между ним и лампой. Последовала продолжительная пауза, потом человек что-то пробормотал, и раздражающий свет снова ударил ему в глаза. Послышались удаляющиеся по направлению к двери шаги. Феннер открыл глаза и осмотрелся. Приземистая фигура выходившего в дверь человека никого ему не напоминала, но маслянистые черные волосы и смуглая кожа ясно свидетельствовали, что это был кубинец. Он вышел и закрыл за собой дверь.
   Феннер глубоко вздохнул и попробовал пошевелить руками. Он был привязан очень крепко, но не настолько, чтобы было невозможно освободиться. Сжав губы, Феннер начал отчаянно дергать руками. Вскоре у него потемнело в глазах, и он вынужден был немного передохнуть. До его слуха доносился только шум вентилятора над дверью. Феннер почувствовал, что рубашка на его спине вся взмокла от пота. Он осторожно подвигал запястьями и подумал: «Я уже немного их вытащил. Да, я уже что-то сделал. Если пройдет эта проклятая головная боль, может, я сумею что-нибудь предпринять. Ну, еще одна попытка». Он снова задергал руками. Его правая рука, вся мокрая от пота, постепенно выскользнула из веревочной петли, но с левой он ничего поделать не мог. Она была привязана накрепко.
   Он осторожно сел и ощупал пальцами голову. Затылок сильно болел, но крови на нем не было. Феннер вяло улыбнулся. Потом он перевернулся и исследовал узел, державший его левую руку. Ему никак не удавалось развязать узел, и он лег на кровать, тихо ругаясь.
   «Свободна только одна рука. Кто же меня ударил? Карлос? Он мог выйти и подсматривать через дверь, когда я схватился с Найтингейл ом. Или это был кто-то еще? Откуда он взялся? А самое главное, что было потом?»
   Феннер снова сел на кровати и опустил ноги на пол. Потом он, пошатываясь, встал, но привязанная левая рука помешала ему полностью выпрямиться. Головная боль при этом усилилась, но стала ослабевать, когда Феннер двинулся к двери, таща за собой кровать. Он убедился, что дверь заперта, и, оттащив кровать обратно к стене, снова сел.
   «Надо во что бы то ни стало освободить руку», – сказал он себе. Он лег и еще раз попытался развязать узел. Его потные пальцы скользили по веревке, и у него ничего не получалось.
   Звук шагов заставил Феннера остановиться. Он перевернулся на спину и сунул запястье правой руки обратно в веревочную петлю. Едва он успел это сделать, как дверь открылась и вошел Карлос. Райгер и Миллер остались стоять у порога. Карлос подошел и встал рядом с кроватью. Феннер взглянул на него, и их глаза встретились.
   – О, эта тварь проснулась, – произнес Карлос.
   Райгер и Миллер вошли в комнату, и Райгер закрыл дверь. Они подошли к кровати. Феннер медленно обвел их взглядом и равнодушным тоном спросил:
   – В чем дело?
   Карлос слегка усмехнулся. Он был сильно накачан наркотиками, и его лицо, как мог видеть Феннер, было покрыто розовыми пятнами.
   – Мы собираемся с тобой немного побеседовать, – сказал Карлос. Он отвел кулак и ударил Феннера своими тонкими костяшками пальцев под нос.
   Феннер попытался отвести голову, но сумел только ослабить силу удара.
   – Я ведь был тебе должен, не правда ли? – проговорил Карлос.
   Феннер ничего не ответил. В глазах его светилась ненависть, но он знал, что с привязанной левой рукой ничего не сможет сделать.
   – Так, значит, ты частный сыщик, – сказал Карлос. Он вытащил из своего кармана документы Феннера и рассыпал их по кровати. – Ну, теперь твои часы сочтены.
   На некоторое время наступила тишина. Карлос сел на кровать. Феннер знал, что сейчас ему бесполезно пытаться на него напасть. Если бы Райгер и Миллер вышли, он мог бы схватить Карлоса за горло и придушить. Может быть, те двое все-таки выйдут. Ему оставалось только лежать и ждать.
   Карлос подался вперед и дважды изо всей силы ударил Феннера по лицу. Из глаз у него посыпались искры, но он не пошевелился и ничего не сказал. Карлос сел. Он выглядел как ненормальный, его трясло, и кровать под ним ходила ходуном.
   – Зачем ты сюда приехал? – спросил он. – Что ты искал?
   Феннер процедил сквозь разбитые губы:
   – Я тебя предупреждал, чтобы ты не поднимал на меня хвост. А теперь, с божьей помощью, я займусь тобой по-настоящему. Я не успокоюсь, пока не сломаю тебе хребет.
   Миллер взорвался смехом:
   – Он чокнулся и бредит.
   У Карлоса так тряслись руки, что ему пришлось сунуть их в карманы.
   – Слушай, сейчас мы тобой займемся, – сказал он. – Я хочу знать, что тебе тут нужно. Говори быстро, или мы приступим к делу.
   Феннер презрительно усмехнулся и начал осторожно, чтобы они не заметили, вытаскивать правую руку из веревочной петли.
   – Послушайте моего совета и дайте мне возможность отсюда уйти, – произнес он.
   Карлос встал и сделал знак Райгеру:
   – Займись им.
   Райгер подошел к кровати в тот момент, когда Феннер освободил руку. Феннер резко ударил его в коленную чашечку. Райгер упал, держась обеими руками за колено, и начал извергать проклятия. Феннер сел на кровати. В этот момент к нему подскочил Миллер, схватил руками за волосы и дернул. Но Феннер нанес ему удар, в который вложил всю свою силу, и Миллер упал. Он распластался на полу, держась обеими руками за свой большой живот. Его лицо перекосилось, и он согнулся, пытаясь восстановить дыхание.
   Карлос быстро отпрянул назад. Он был явно напуган. Феннер поднялся на ноги и пошел за ним, таща за собой кровать. Райгер схватился за ножку кровати и потянул ее на себя. Феннер выдернул ее и двинулся на Карлоса, который в панике отступал к двери. Кровать мешала Феннеру, и он остановился, когда за нее снова схватился Райгер.
   – Вставайте! – взвизгнул Карлос. – Хватит лежать, придурки! Прикончите его! – Он вытащил свой револьвер и направил на Феннера. – Стой на месте! Я тебя продырявлю, если двинешься.
   Феннер сделал еще шаг вперед, таща кровать и вцепившегося в нее Райгера.
   – Давай, – сказал он. – Тебя только это может спасти.
   Миллер поднялся на колени, приблизился к Феннеру и толкнул его. Феннер упал на кровать, и его правая рука оказалась под ним. В течение секунды Миллер имел возможность его ударить. Он два раза двинул его кулаком, но это не принесло ему особого вреда, а потом Феннер поднялся и отбросил Миллера от кровати. Миллер снова встал на ноги, а Райгер подобрался к Феннеру сзади и схватил его за горло. Миллер шагнул к нему и нанес несколько ударов. Они были довольно вялыми, но чувствительными. Феннер знал, что не Миллер, а Райгер представляет для него главную опасность. Он железной хваткой держал Феннера за горло, и Феннер начал чувствовать, что задыхается. Упершись посильнее ногами в пол, он наклонил тело в сторону и повалился на бок. За ним с грохотом упали кровать и Райгер, отпустивший при этом его горло.
   Феннер оказался в невыгодной позиции. Его левая рука оставалась у него за спиной, привязанная к кровати. Единственным выходом для него было поднять над собой кровать. Он выпрямился с кроватью на спине. В этот момент Райгер ударил его ногой по коленной чашечке, и он поднял кровать над головой. Его привязанную руку обожгло, как огнем, и он, чуть не сходя с ума от боли, обрушил кровать на голову Райгера. Острый край кровати воткнулся Райгеру под подбородок, и Феннер всем своим весом надавил на нее. Глаза Райгера начали вылезать из орбит, и он стал судорожно размахивать руками.
   Миллер подскочил к Феннеру и начал наносить удары по голове, но Феннер не ослаблял давления. Он понимал, что главное для него – одолеть Райгера, и, если он выведет его из строя, у него появится шанс справиться и с остальными. Лицо Райгера побагровело, и он только слабо размахивал руками. Карлос схватил кровать и пытался оттянуть ее в сторону. Райгер судорожно дергал руками и сгибал ноги в коленях, подвывая, как большая собака.
   Миллер разодрал Феннеру кожу над глазом, и его лицо заливала кровь. Свободной рукой он схватил Миллера за жирный живот. Миллер взвизгнул и попытался высвободиться, но Феннер держал крепко. Не разжимая кулака, в котором была зажата кожа Миллера, он продолжал давить на кровать.
   Карлос стоял, глядя на Феннера через пружины кровати, но не мог до него добраться. Он пытался оттащить кровать в сторону, но Феннер держал ее крепко. Он также мертвой хваткой вцепился в Миллера, который начал кричать и бить по полу ногами. Райгер пытался ударить Феннера кулаком по лицу, но тот убрал голову, опустив ее на грудь.
   Карлос отбежал в сторону, и Феннер услышал, как он что-то кричит по-испански. Миллер сделал резкое движение и вырвался. Его лицо приобрело бледно-зеленый цвет, он растянулся на полу и лежал, глядя на Феннера испуганными глазами.
   Феннер попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло. Он оттолкнул Миллера и начал медленно поворачивать кровать, и его правая рука заняла более удобное положение. Потом, дернув ею изо всей силы, он вырвал перекладину кровати из гнезда и встал. Но даже теперь, когда в его руке была железная перекладина кровати, его положение было незавидным, хотя и не настолько плохим, как раньше. Он двинулся к двери. Проходя мимо Райгера, который полусидел, привалившись к стене и держась руками за горло, он ударил его железной перекладиной. Райгер сполз на пол, закрыв голову руками.
   Феннер сделал еще несколько шагов и вышел из комнаты. Ему казалось, что его ноги прилипают к полу, как приклеенные. Когда он вышел в коридор, его шаги сделались медленнее, и вдруг он ощутил, что упал на четвереньки. У него кружилась голова и болела грудь. Он оставался в таком положении, и ему хотелось лечь на пол, но он понимал, что ему надо двигаться дальше. Он оперся рукой о стену и попытался подняться. После его прикосновения на зеленых обоях появилась красная кровавая полоса. Он подумал: «Черт, у меня ничего не получается!» – и снова упал.
   Снизу послышались крики, и Феннер попытался вернуться в комнату. Он слышал, как по лестнице быстро поднимаются люди, подумал: «Проклятая перекладина!» – и еще раз попытался освободиться от нее, но та, казалось, приросла к его руке. Он поднялся, когда к нему подскочили два возбужденных кубинца. Они вместе упали на пол. Один из кубинцев схватил его за горло, а второй стал удерживать ноги. Эти двое были очень сильными.
   Он услышал крик Карлоса «Не так сильно!», что-то опустилось на его голову, и он упал вперед. Уже теряя сознание, он слабеющей рукой ударил кого-то рукой в лицо, потом перед его глазами вспыхнул яркий свет, и все погрузилось во мрак.

   «Должно быть, меня сильно избили, – подумал Феннер, – они считают, что от меня больше нечего ждать неприятностей». Он пришел к такому выводу, потому что на этот раз его не стали привязывать. Кровать из комнаты убрали, и его оставили лежать на полу. Он попробовал пошевелиться, но при попытке двинуться его тело лишь судорожно дернулось.
   «Что за дьявольщина со мной?» – мысленно произнес Феннер. Он знал, что не связан, потому что не чувствовал на себе никаких веревок, но не мог двинуться. Потом он начал понимать, что в комнате горит лампочка, но его глаза так распухли, что он мог видеть только неясное светлое пятно. Когда он попытался приподнять голову, все его тело пронзила острая боль, и он снова ее опустил. После этого он опять заснул.
   Феннер проснулся оттого, что кто-то ударил его по ребрам, не очень сильно, но достаточно чувствительно, и его тело передернуло от боли.
   – Просыпайся, тварь! – крикнул Райгер, продолжая его бить. – Что, теперь ты не такой крутой, да?
   Феннер собрал все свои силы, повернулся в сторону голоса и протянул руки. Он поймал Райгера за ноги, крепко схватил их и дернул. Райгер глухо вскрикнул, попытался высвободиться и упал назад, рухнув на пол с грохотом, от которого затряслась вся комната. Феннер начал ползти в его сторону, но Райгер отбросил его прочь и поднялся на ноги. Его лицо исказилось от ярости. Он нагнулся над Феннером, ударил его наотмашь рукой, потом схватил спереди за рубашку, приподнял над полом и бросил вниз.
   Вошел Карлос и остановился в дверях.
   – Развлекаешься? – спросил он. В его голосе была какая-то неприятная жесткость.
   Райгер обернулся и сказал сквозь зубы:
   – Слушай, Пио, крепкий этот парень, а? Я его сейчас пытался немного смягчить.
   Карлос подошел и взглянул сверху вниз на Феннера, который немного пошевелил ногами. Потом он посмотрел на Райгера:
   – Я не хочу, чтобы он сейчас умер. Надо кое-что насчет его выяснить. Я хочу узнать, зачем он приехал сюда из Нью-Йорка и вступил в нашу банду. Что-то во всем этом странное, и мне это не нравится.
   – Конечно, – ответил Райгер. – Наверное, мы сможем его разговорить.
   Карлос взглянул на Феннера:
   – Сейчас он не в том состоянии, чтобы на него давить. Надо немного подождать.
   Они вышли из комнаты.
   Через некоторое время Феннер снова пришел в себя. У него было такое ощущение, что его голову сжимают стальные обручи. Когда он открыл глаза, стены начали на него валиться. Ужаснувшись, он снова закрыл глаза, стараясь собраться с силами.
   Так он пролежал некоторое время и потом опять открыл глаза. На этот раз стены в комнате лишь медленно перемещались, и он больше не испугался. Он переполз на четвереньках через комнату и подергал дверную ручку. Дверь была заперта. У него оставался только один выход – ничего им не говорить. Его так много били по голове, что он перестал вполне осознавать происходящее и не чувствовал боли в своем теле.
   «Надо отсюда как-то выбраться. Иначе они меня убьют», – подумал он, вспомнил, что они сделали со старым китайцем, и похолодел. «Я не выдержу этого», – решил он. Его глаза начали чувствовать свет, и он положил руку на пряжку своего ремня. Феннер расстегнул его и вытянул из брючных петелек. Затем он, пошатываясь, поднялся на ноги. Ему приходилось держаться одной рукой за стену, чтобы не упасть.
   Действуя с особой тщательностью, он пропустил конец ремня через пряжку и сделал таким образом петлю. Потом он продел в нее голову и затянул ремень вокруг шеи.
   «Надо найти гвоздь или какой-то крючок, – подумал он. – Надо как-то закрепить другой конец ремня». Феннер осмотрел комнату. Сделав по ней круг, он остановился у двери.
   «Что я собираюсь делать?»
   Какое-то время он стоял опустив голову на грудь, а ремень свисал с его шеи. Потом Феннер снова обошел комнату, тщательно осмотрев ее, но ничего подходящего не обнаружил. Здесь не было ни окон, ни крюков, только электрическая лампочка высоко под потолком, вне пределов досягаемости.
   Феннер подумал, что, сделав петлю и на другом конце ремня и упершись в нее ногами, он мог бы задушить себя. Но потом решил, что ничего из этого не выйдет. Он сел на пол и стал размышлять. Обручи продолжали сжимать его голову, и он держал ее руками, раскачиваясь в такт ударам сердца.
   Потом он понял, как может сделать это. «Пожалуй, я сейчас не так хорошо соображаю, как раньше», – подумал он и на карачках подполз к двери. Потом он перекинул ремень через дверную ручку. Теперь, лежа лицом вниз, он мог придушить себя. Это потребовало бы времени, но он решил, что таким образом может в итоге лишить себя жизни.
   Феннер провел некоторое время, тщательно прикрепляя ремень к дверной ручке. Он оставил такой короткий конец, что едва смог просунуть голову в петлю в нескольких дюймах от медной ручки, потом медленно заскользил ногами в сторону, пока они не перестали служить ему опорой, и его поддерживали только руки.
   Его не занимали мысли о близком конце. Он думал только о том, чтобы обмануть Карлоса. Он оставался в таком положении несколько секунд, а потом развел руки в стороны, дав возможность весу своего тела затянуть ремень. Пряжка ударила его по шее, и ремень врезался в кожу.
   «Действует!» – подумал он торжествуя. Кровь ударила ему в голову. Нехватка воздуха заставляла его упереться руками в пол, но он этого не сделал. Он висел на ремне, и темнота застилала его глаза. Потом дверная ручка хрустнула, и Феннер с грохотом упал на пол.
   Он лежал в полуобморочном состоянии, судорожно глотая горячий воздух. На его шее, в том месте, куда ударила пряжка, показалась кровь. Досада от неудачи беспокоила его больше, чем ломавшая все тело боль.
   Сняв с шеи ремень, Феннер лег на спину, глядя в грязный потолок. Кровь на шее подала ему идею. Голова его так плохо соображала, что он не мог собраться с мыслями, но решил, что если немного подумает, то найдет другой выход.
   Пролежав так некоторое время, Феннер приподнялся и сел. В его глаза снова ударила вспышка света. Он взял ремень и осмотрел пряжку. Она была острой, с небольшими прорезями для ремня. Он знал, что где-то в его руках есть важные сосуды. Если их перерезать углом пряжки, он умрет от потери крови.
   «Хороший способ умереть, – подумал он. – Я совсем потерял рассудок, если не догадался об этом раньше».
   Феннер начал искать у себя вену. Когда ему показалось, что он ее нашел, он взял пряжку ремня и вдавил ее в кожу.
   На коже появилось несколько капель крови, и он надавил сильнее. Вена начала пульсировать, из нее выходила кровь. Потом вдруг пряжка ушла глубоко в его тело, и кровь полилась сильнее. Феннер был так обессилен, что упал. Его голова ударилась о стену, перед глазами вспыхнул свет, и Феннер потерял сознание.

   В зыбком тумане стала вырисовываться неясная фигура. Феннер приоткрыл глаза и подумал, не ангел ли это. Но это была Керли. Она склонилась над ним и что-то сказала. Он не расслышал и тихо пробормотал:
   – Привет, детка.
   Обстановка комнаты постепенно приобретала ясные очертания, туман рассеивался. За Керли стоял невысокий человечек, похожий на козла. С трудом, как будто человечек находился на большом расстоянии от него, Феннер расслышал, как он сказал:
   – Теперь с ним все будет в порядке. Надо ему только полежать. Если он захочет меня увидеть, я подойду.
   – Дайте мне выпить воды, – сказал Феннер и провалился в сон.
   Когда он снова проснулся, то чувствовал себя лучше. Обручи перестали сжимать его голову, и стены комнаты не двигались. Рядом с ним в кресле сидела Керли, ее взгляд был сонным.
   – Слава богу… – начал говорить Феннер, но Керли быстро поднялась и поправила его простыню.
   – Пока тебе говорить не надо, – предупредила она. – С тобой все в порядке. Надо только поспать.
   Феннер закрыл глаза и попытался собраться с мыслями, но ему это не удалось. Боль постепенно покидала его тело. Он снова открыл глаза.
   Керли принесла ему немного воды.
   – А чего-нибудь покрепче нет? – спросил он.
   – Послушай, дурья твоя башка, ты болен, – сказала Керли. – Ты весь избит. Поэтому бери, что дают.
   Еще через некоторое время Феннер спросил:
   – В любом случае, где я?
   – Ты в моей комнате на Уайт-стрит.
   – Пожалуйста, детка, ты не освободишь меня от тягостных раздумий о том, как я здесь оказался?
   – Сейчас уже поздно, – сказала Керли. – Тебе надо спать. Я завтра все расскажу.
   Феннер приподнялся на локтях. Он был готов к тому, что его передернет, но боли не было. Он был очень слаб, и только.
   – Я и так слишком долго спал, – проговорил он. – Теперь мне надо все узнать.
   Керли вздохнула:
   – О’кей, о’кей. Таким бравым ребятам, как ты, я отказать не могу.
   Феннер ничего не ответил. Он лег на спину и стал ждать.
   Керли наморщила лоб:
   – Найтингейл очень рассердился на тебя. Что ты сделал?
   Феннер посмотрел на нее и сказал:
   – Я забыл.
   Керли фыркнула:
   – Он сообщил, что тебя захватил Пио и отвез к себе на пристань. Я захотела узнать, что с тобой случилось. Когда злость у Найтингейла прошла, он начал беспокоиться. Он подумал, что подвел Кротти, раз не уследил за тобой. Мне не пришлось затратить много усилий, чтобы убедить его пойти и найти тебя. Он вернулся с тобой, и ты был весь избит. Он велел мне сходить за врачом и поухаживать за тобой.
   Феннер не мог в это поверить.
   – Этот парнишка вытащил меня от Карлоса и Карлос ничего не сказал?
   Керли зевнула:
   – Его там не было. Они все были в отеле.
   – Понимаю, – согласился Феннер. Какое-то время он лежал молча, собираясь с мыслями, и потом спросил:
   – Какой сегодня день? – Когда Керли ему ответила, он встревожился. Глорию он оставил четыре дня назад, хотя ему казалось, что раньше. – Карлос еще не обнаружил, что меня нет? – спросил он.
   Керли снова зевнула:
   – Ох-хо-хо, наверное, только он вряд ли подумает на меня или Найтингейла. Потом он, может, как-нибудь и догадается.
   Феннер приподнялся и осторожно провел пальцами по волосам. Его голова была еще очень чувствительной к прикосновениям.
   – Если он это обнаружит, вам от него ничего хорошего ждать не придется.
   Керли пожала плечами.
   – Ты прав, – сказала она и зевнула еще раз. – На твоей кровати много места. Тебя не потревожит, если я немного посплю?
   Феннер улыбнулся:
   – Залезай.
   Керли тоже улыбнулась и вышла из комнаты. Она быстро вернулась, одетая в розовый шерстяной халат.
   – Ну, совсем по-домашнему, – заметил Феннер.
   Керли села в дальнем углу кровати.
   – Может быть, но в нем так тепло, – ответила она, потом сбросила тапочки и сняла халат. – Ты бы вряд ли это подумал, но я всегда мерзну в постели, – сказала она. На ней была светлая шерстяная пижама.
   Феннер понаблюдал, как она устраивается рядом с ним.
   – Этот твой спальный комплект выглядит не очень романтично, не так ли? – спросил он.
   Керли положила свою светловолосую голову на подушку.
   – Ну и что с того? – Она зевнула и захлопала глазами. – Я устала, – сказала она. – Ухаживать за таким парнем, как ты, непростая работенка.
   – Конечно, – промолвил Феннер. – Спи. Может, мне что-нибудь тебе спеть?
   – Дурачок, – вяло пробормотала Керли и уснула.
   Феннер тихо лежал в темноте, прислушиваясь к ее глубокому дыханию, и пытался собраться с мыслями. Он все еще чувствовал слабость, и в голове его царила неразбериха. Через некоторое время он тоже заснул.
   Его разбудил утренний свет. Он открыл глаза и осмотрел комнату, почувствовав, что у него в голове прояснилось, а в теле больше нет боли. Хотя перемещение в кровати потребовало от него некоторых усилий, в целом он чувствовал себя вполне сносно.
   Керли медленно села в кровати и осмотрелась.
   – Привет, как себя чувствуешь? – спросила она.
   Феннер усмехнулся. Это была легкая усмешка, но Керли уловила ее смысл.
   – Ты меня очень выручила, – промолвил он. – Почему ты это сделала, детка?
   Она повернулась к нему.
   – Не забивай себе голову мыслями об этом, – сказала она. – Я тебе уже говорила, что когда увидела тебя в первый раз, то подумала, что ты очень симпатичный. – Она закрыла глаза.
   – А что ты сейчас думаешь? – тихим голосом спросил Феннер.
   Она мягко провела рукой по его лицу.
   – Как раз сейчас я думала о том, что лучше не встречаться с таким бравым парнем, как ты, в темном переулке.
   Феннер отодвинулся от нее.
   – Ты не должна так на это смотреть, – серьезно сказал он.
   Она вдруг рассмеялась, но ее глаза остались серьезными.
   – Я приготовлю тебе что-нибудь на завтрак. Бритва в ванной.
   К тому времени, когда Феннер сбрил свою бороду, завтрак уже был готов. Он подошел и сел.
   – Великолепно, – сказал он, глядя на стоящие на столе блюда.
   Халат, который Феннер обнаружил в шкафу, должно быть, принадлежал Найтингейлу. Он доставал ему до колен и жал в плечах.
   Керли, взглянув на него, хихикнула:
   – Умора, как выглядишь.
   Феннер быстро покончил с завтраком, и Керли пришлось пойти и поджарить ему еще несколько яиц. Она сказала:
   – Похоже, ты быстро поправляешься.
   Феннер кивнул:
   – Все отлично. Скажи мне, детка, Найтингейл что-нибудь для тебя значит?
   Она подлила ему еще кофе.
   – Это привычка. Я прожила с ним два года. Он очень добр и, думаю, с ума сходит по мне. – Она пожала плечами. – Думаю, ты меня понимаешь. Я не знаю никого, кто бы мне нравился больше, и поэтому чувствую, что тоже могу принести ему счастье.
   Феннер кивнул, откинулся назад в кресле и закурил сигарету.
   – А Тейлор?
   Лицо Керли приняло ледяное выражение, и веселость ушла из ее глаз.
   – Если человек дурак, то это навсегда, – зло сказала она, поднимаясь на ноги. – Я не собираюсь все тебе рассказывать, сыщик.
   – Так тебе это известно?
   Она начала собирать тарелки.
   – Мы все это знаем.
   – И Найтингейл?
   – И он, конечно.
   – Но Найтингейл вытащил меня из этого дерьма.
   – У него какой-то должок перед Кротти. – Керли понесла тарелки на кухню.
   Феннер задумался. Когда она вернулась, он сказал:
   – Не сердись так, детка. Мы с тобой тоже можем что-нибудь придумать.
   Керли нагнулась над столом. Ее лицо было жестким и подозрительным.
   – У нас с тобой ничего не получится, – промолвила она. – Так что забудь об этом.
   – Конечно, мы оба все забудем, – сказал он.
   Когда она заперлась в ванной, вошел Найтингейл. Он сурово посмотрел на Феннера, который поздоровался с ним:
   – Привет, дружок. Я так понимаю, что ты вытащил меня из настоящего дерьма.
   Найтингейл не двинулся с места.
   – Теперь, когда ты пришел в себя, тебе лучше отсюда убраться, – сказал он. – Здесь не хватит места для тебя и Карлоса.
   – Держу пари, что так и есть, – согласился Феннер.
   – Что у тебя за дела с Кротти, полицейский? – спросил Найтингейл. – В чем тут дело?
   – Карлос не нужен Кротти, а я за ним охочусь. Поэтому Кротти меня и поддерживает.
   Найтингейл прошел дальше в комнату.
   – Тебе надо побыстрее сматываться из этого города, – сказал он. – Если Карлос пронюхает, что это я тебе помог, что, по-твоему, он со мной сделает?
   Глаза Феннера внимательно наблюдали за Найтингейл ом.
   – Я займусь Карлосом. А тебе лучше перейти на сторону победителя.
   – Я уже и так много для тебя сделал. Или ты сам уберешься отсюда, или я тебе помогу. – Найтингейл говорил очень серьезно и тихо.
   Феннер понял, что спорить с ним бесполезно.
   – Занимайся своими делами, – сказал он.
   Найтингейл постоял в нерешительности, потом достал из кармана револьвер 38-го калибра и положил его на стол.
   – Это поможет тебе спокойно выбраться из города. Кротти много для меня сделал. Если ты к вечеру еще будешь здесь, то лучше тебе начать первому стрелять, если ты меня увидишь, – уловил? – И он вышел, осторожно закрыв за собой дверь.
   Феннер взял револьвер и взвесил его в руке.
   – Ну-ну, – сказал он.
   Из ванной вышла Керли и увидела револьвер.
   – Здесь был Найтингейл?
   Феннер рассеянно кивнул.
   – Он вел себя дружелюбно?
   – Почти так же, как и я.
   Керли хмыкнула:
   – Ты готов к отъезду? У меня есть машина. Я где-нибудь тебя подхвачу.
   – Конечно, – согласился Феннер. Он задумался, потом посмотрел на нее. – Карлосу скоро крышка. Теперь ты можешь говорить.
   Керли сжала губы.
   – Дурак, – сказала она. – Твоя одежда в шкафу. Они обязательно приедут к тебе в отель. – Она подошла к двери. – Я пойду поймаю такси.
   Феннер оделся так быстро, как только мог. Его одежда выглядела так, будто он побывал в автомобильной аварии, но это его сейчас не беспокоило. Одевшись, он открыл дверь и вышел в коридор. Он думал встретить Керли внизу и медленно вышел на лестничную площадку. Он почувствовал, что еще не так окреп, как ему сперва показалось. Каждое движение давалось ему с трудом, но он продолжал идти. На лестничной площадке он остановился. Внизу лежала Керли.
   Феннер стоял и смотрел на нее. Потом он вытащил из кармана револьвер и начал медленно спускаться по лестнице. Нигде никого не было. Подойдя поближе, он увидел, что у нее из спины торчит рукоятка ножа. Он наклонился и перевернул Керли. Ее голова откинулась назад, но она еще дышала.
   Ему стоило большого труда отнести ее наверх. Он весь дрожал, когда положил ее на кровать. Телефон Найтингейла был записан на адресном листке. Глядя сверху вниз на Керли, Феннер набрал номер.
   Найтингейл ответил официальным голосом:
   – Похоронное бюро.
   – Быстро приезжай сюда, – сказал Феннер. – Они прихватили Керли. – Он положил трубку и подошел к кровати.
   Керли открыла глаза. Увидев Феннера, она протянула к нему руку.
   – Вот я и получила за свою глупость, – еле слышно промолвила она.
   Феннер не решался вытащить нож. Он держал ее так, чтобы она не опиралась на рукоятку.
   – Не беспокойся, детка, – сказал он. – Я вызову врача.
   По телу Керли пробежала судорога.
   – Он приедет слишком поздно, – произнесла она. Ее лицо исказилось, и она застонала.
   – Это был Карлос? – спросил Феннер.
   Керли ничего не ответила. По ее подбородку текла кровь.
   – Скажи мне, кто это. Не делай глупость и не дай ему уйти. Он только подумает, что ты сглупила.
   – Это был один из кубинцев, – сказала Керли. – Он набросился на меня так быстро, что я даже не успела закричать.
   Феннер видел, что она становится все бледнее, и быстро спросил:
   – Почему у Тейлора было твое фото? Что он для тебя значит?
   Керли тихо прошептала:
   – Он мой муж.
   Феннер видел, что силы быстро покидают ее. Он положил руку ей на спину и выдернул нож. Ее веки поднялись, и она тихонько вскрикнула, а потом сказала:
   – Так немного лучше.
   Феннер положил ее на спину.
   – Я за тебя рассчитаюсь. Карлос за это ответит, – пообещал он.
   Керли усмехнулась.
   – О’кей, смелый человечек, – прошептала она. – Разберись с Карлосом, если хочешь, но мне это уже не поможет.
   Феннер вспомнил, что видел где-то в комнате бутылку, подошел к стенному шкафу и налил на два пальца виски. Потом он помог ей сделать глоток.
   У Керли перехватило дыхание.
   – Отлично. Не дай мне умереть, пока я не расскажу тебе все, что знаю, – промолвила она.
   Феннер взял ее за руки.
   – Можешь выкладывать все начистоту. Тейлор связан с Карлосом?
   Керли помешкала, потом сделала движение головой.
   – Он во всем этом участвует, – слабым голосом произнесла она. – Он дурной человек, и я ему ничего не должна.
   – А какая его роль?
   – Он все организует. – Она закрыла глаза и сказала:
   – Не спрашивай меня больше ни о чем, ладно? Я боюсь.
   Феннер почувствовал себя беспомощным. Ее кожа приобрела восковой оттенок. Только красные пузырьки на губах говорили о том, что она еще жива.
   С лестницы послышались шаги. Феннер подбежал к двери. Вошел Найтингейл. С него градом лил пот. Он оттолкнул Феннера и подбежал к кровати. Было слишком поздно. Керли умерла в тот момент, когда он вошел.
   Феннер вышел из комнаты и закрыл дверь. Когда он шел по коридору, сзади раздался продолжительный скорбный вопль. Это кричал Найтингейл.

   Увидев Феннера, служащий отеля «Хаворт» быстро повернулся к нему.
   – В чем дело? – воскликнул он, и его голос дрожал от возмущения. – Что, по-вашему, у нас за заведение?
   – Не спрашивайте меня, – сказал Феннер, проходя мимо него. – Если это заведение, то где девочки?
   Служащий бросился за ним:
   – Мистер Росс! Я настаиваю! Мы не можем больше это терпеть!
   Феннер остановился:
   – Что вы так разволновались?
   – Мои люди боятся подниматься на четвертый этаж. Там сидит какой-то хулиган и никого не пропускает. Я пригрозил ему вызвать полицию, но он сказал, что выполняет ваше распоряжение. Что все это значит?
   – Дайте я сам посмотрю, – ответил Феннер. – Я сейчас вернусь.
   Он быстро поднялся по лестнице, не слушая больше протестов служащего. Рядом с его номером никаких следов Багси не было, и он вошел в комнату.
   Глория сидела на кровати, а Багси расположился рядом с ней. Они играли в карты. На Багси были белые шорты и шляпа. По его толстой спине тек пот.
   – Что здесь происходит? – остановился в дверях Феннер.
   Глория бросила карты.
   – Где ты был? – спросила она. – С тобой что-нибудь случилось?
   Феннер вошел и закрыл за собой дверь.
   – Много чего случилось, – сказал он. Потом, повернувшись к Багси, продолжил: – Что ты тут за стриптиз развел?
   – Мы играли на мое вечернее платье, но я у него выиграла.
   Багси схватил свои брюки.
   – Ты пришел как раз вовремя, – возбужденным голосом проговорил он. – Эта девочка играет как карточный шулер.
   Феннер не был настроен шутить.
   – Быстро убирайся отсюда и достань закрытую машину, – приказал он Багси. – Припаркуй ее за домом через четверть часа.
   Багси начал напяливать на себя одежду.
   – Похоже, кто-то тебя хорошо обработал.
   – Обо мне не беспокойся, – холодно ответил Феннер. – Дело срочное.
   Багси, накинув пиджак, выскочил из номера.
   – Как думаешь, ты сможешь подняться? – спросил Феннер у Глории.
   Глория откинула простыню и соскользнула на пол.
   – Я оставалась в кровати только потому, что мне было жаль бедного маленького Багси. А что случилось?
   Феннер вытащил свой новый костюм и переоделся.
   – Не стой тут зевая, – прорычал он. – Одевайся. Нам нужно как можно быстрее отсюда уехать.
   Глория начала одеваться.
   – Ты не можешь рассказать мне, где ты был? – спросила она.
   Феннер бросал свои вещи в две сумки.
   – Меня захватили бандиты. Я только что от них вырвался.
   – А куда мы поедем?
   – К Ноолену, – спокойно сказал Феннер.
   Глория затрясла головой:
   – Я не поеду.
   Феннер закончил укладывать вещи и встал. Он сделал два быстрых шага и положил свою руку на запястье Глории:
   – Ты сделаешь то, что я говорю.
   – Не к Ноолену.
   – Я так сказал. Я не могу все время тебя прикрывать. Или ты пойдешь, или я тебя отнесу.
   Он позвонил и попросил принести счет. В ожидании его Феннер безостановочно ходил по комнате. Глория села на кровать, следя за ним беспокойными глазами.
   – Что ты собираешься делать? – поинтересовалась она.
   Феннер взглянул на нее:
   – Много чего. Эти твари подняли на меня хвост, и теперь я их прикончу. Я не остановлюсь, пока не взорву весь этот грязный бизнес и не сделаю такой укорот этому маленькому подонку, что он закричит от ужаса.
   Принесли счет, и Феннер расплатился. После этого он поднял свои сумки одной рукой и взял под локоть Глорию.
   – Пошли, – произнес он, и они стали спускаться по лестнице.
   Они обнаружили, что Багси уже сидит за рулем большой машины. Он выглядел немного ошарашенным, но ничего не сказал. Феннер сел позади Глории.
   – К Ноолену, быстро! – сказал он.
   Багси повернулся на своем сиденье:
   – К Ноолену? Почему к Ноолену? Слушай, не надо тебе к нему ехать. Это лошадиная задница.
   Феннер наклонился вперед.
   – К Ноолену, – повторил он, жестко смотря на Багси. – Если тебе это не нравится, вылезай, и я сам поведу машину.
   Багси перевел взгляд с Феннера на Глорию.
   – Давай, мой храбрец, этот парень отдает тебе приказание.
   – Ну ладно, – сказал Багси, и машина тронулась с места.
   Глория, надувшись, сидела в уголке. Феннер смотрел вперед поверх широких плеч Багси. Всю дорогу они молчали. Когда машина сделала полукруг, перед тем как остановиться, Глория заявила:
   – Я не хочу туда заходить. – Она сказала это больше из чувства протеста, не особенно надеясь, что Феннер согласится.
   Он распахнул дверцу и нетерпеливо произнес:
   – Выходите оба.
   Они вошли в пустынный вестибюль казино в половине двенадцатого. В главном зале они обнаружили кубинца, который лениво пылесосил пол. Он поднял глаза, когда они направились к нему, и у него немного приоткрылся рот. Его взгляд остановился на Глории, которая выразительно на него посмотрела.
   – Ноолен у себя? – спросил Феннер.
   Кубинец положил палец на выключатель пылесоса и слегка нажал.
   – Пойду посмотрю, – сказал он.
   Феннер отрицательно покачал головой.
   – Стой тут, – резко проговорил он и прошел через зал к кабинету Ноолена.
   – Эй! – крикнул было кубинец, но остался стоять на месте.
   Глория и Багси пошли следом за Феннером. Он толчком открыл дверь кабинета и заглянул внутрь. Ноолен сидел за столом и пересчитывал толстую пачку купюр. Когда он увидел Феннера, его лицо покрылось пятнами, и он убрал деньги в ящик стола.
   Феннер вошел в кабинет.
   – Это не налет, – бросил он, – это вестники войны. – Он повернул голову и сказал Глории и Багси, которые стояли в дверях: – Заходите оба и закройте дверь.
   Ноолен не двигаясь сидел за столом. Когда вошла Глория, он поднял руку и ослабил узел галстука. Глория, не взглянув на него, подошла к креслу в дальнем конце кабинета и села. Багси закрыл дверь и встал рядом. Он тоже не смотрел на Ноолена. Установилась напряженная тишина.
   Наконец Ноолен решился сказать:
   – Какого черта все это?
   Феннер взял из деревянного ящичка на столе зеленоватую разукрашенную сигару и зажег спичку о ноготь своего большого пальца. Он с минуту прикуривал сигару, потом бросил спичку и сел на край стола.
   – Ты много на себя берешь, Росс, – произнес Ноолен. – Я тебе уже говорил, что меня не интересуют пустяки, которыми ты занимаешься. И это остается в силе.
   Глория сказала спокойным голосом:
   – Его фамилия не Росс, а Феннер, он частный детектив, и у него есть лицензия.
   Феннер повернул голову и посмотрел на нее, но она с отсутствующим выражением лица поправляла юбку.
   У Багси перехватило дыхание. Его глаза-бусинки округлились. Ноолен, потянувшийся за сигарой, остановился. Его толстая белая рука замерла над ящичком, как чайка над волнами, и он сел, положив руки на свою бухгалтерскую книгу.
   Феннер сказал:
   – Если бы ты был хотя бы полуживой, это стало бы тебе известно раньше.
   Ноолен беспокойно задвигался.
   – Убирайся отсюда, – прохрипел он. – Меня мутит от частных сыщиков.
   – Нам с тобой надо вместе поработать, – проговорил Феннер, хмуро глядя на толстяка. – Закон тут ни при чем.
   – Убирайся! – взвизгнул Ноолен.
   Феннер, как бы не спеша, ударил его сбоку в челюсть. Ноолен откинулся назад, его толстые ляжки уперлись в стол, и благодаря этому он не упал. Феннер соскользнул со стола, быстро отошел на четыре шага назад и повернулся так, чтобы видеть всех троих.
   Рука Багси потянулась к карману пиджака. Но на его лице были написаны нерешительность и изумление.
   – Оставь, – сказал Феннер. – Если начнешь что-то выдумывать, получишь по ушам.
   Багси убрал руку от кармана, потянулся ею к голове и почесал свой жирный затылок.
   – Пожалуй, я пойду, – промолвил он.
   – Ты останешься, если соображаешь, – невозмутимо ответил Феннер. – Карлосу будет очень интересно узнать, что у тебя были за дела с частным сыщиком.
   Багси немного позеленел.
   – Я не знал, что ты сыщик, – пробормотал он.
   – Расскажи это Карлосу, а не мне, – усмехнулся Феннер.
   Багси немного поколебался и снова встал у стены.
   Феннер посмотрел на Ноолена, который сидел развалясь в кресле и потирал челюсть. Весь этот разговор с Багси едва ли дошел до его сознания.
   – О’кей, – сказал Феннер. – А теперь можно перейти к делу. Мы с тобой должны выбросить Карлоса и его бандитов из этого города. Багси может встать на нашу сторону или вернуться к Карлосу. Меня не очень волнует, что он сделает. Если он вернется, ему придется там кое-что объяснить. Если останется, будет получать пятьсот баксов в неделю, пока дело не будет сделано.
   При этих словах глаза Багси заблестели.
   – За эти деньги можно поработать, – произнес он.
   Феннер достал бумажник, взял несколько купюр, свернул их в комок и бросил Багси:
   – Это для начала.
   Ноолен молча за всем этим наблюдал. Феннер подошел к нему и снова сел на стол.
   – Как насчет того, чтобы тебе сделаться здесь королем? – спросил он. – Ты можешь им стать, если будешь работать со мной.
   – Как? – хриплым от волнения голосом проговорил Ноолен.
   – Мы с Багси и твоей маленькой шайкой сделаем так, что Карлосу в этом городе станет слишком жарко. Мы будем топить его лодки, всячески ему мешать и охотиться за ним самим.
   Ноолен покачал головой:
   – Нет, ничего у нас не выйдет.
   – Ты, пузан зеленый! Сдрейфил?
   – Я никогда не имел дело с полицейскими и не буду.
   – Ты ничего не понимаешь. Четыре дня назад Карлос отвез меня к себе на пристань. Он крепко меня держал, но я от него ушел. Это мое личное дело. Я не собираюсь привлекать сюда блюстителей закона.
   Ноолен снова покачал головой:
   – Я в эти игры не играю.
   Феннер рассмеялся:
   – О’кей, мы тебя заставим играть. – Он встал. – Ты со мной? – спросил он Багси.
   Тот вздохнул:
   – Я уже повязан.
   Феннер кивнул Глории.
   – Пошли, детка, – сказал он. – Ты, я и Багси займемся этим, пока этот подонок размышляет, драться ему или нет.
   Глория поднялась на ноги:
   – Я тоже не буду в этом участвовать.
   Феннер улыбнулся, показав зубы.
   – Какая досада! – сказал он, подходя к ней и беря за руку. – Но ты – не Ноолен. Ты сделаешь то, что я тебе скажу.
   – Оставь ее, – произнес Ноолен.
   Феннер не обратил на него никакого внимания.
   – Пошли, – промолвил он, и они вышли из кабинета. Глория с недовольным видом шла рядом с Феннером.
   Выйдя из казино, Феннер остановился и сказал Глории:
   – Мы будем жить у тебя.
   Глория покачала головой:
   – Я говорила тебе, что у меня нет дома.
   Феннер улыбнулся:
   – Мы остановимся там, где ты хранишь свою одежду. Это вечернее платье сейчас не ко времени.
   Глория поколебалась, потом сказала:
   – Слушай, я действительно не хочу связываться с Карлосом. Не будешь ли ты так любезен не впутывать меня в это?
   Феннер втолкнул ее в машину.
   – Уже слишком поздно, детка, – сурово проговорил он. – Я не могу допустить, чтобы в тебя стреляли, кто бы это ни был. Некоторое время тебе придется побыть со мной.
   Она тяжело вздохнула:
   – О’кей. У меня есть небольшой домик на Спон-Пир.
   Феннер кивнул Багси:
   – На Спон-Пир, быстро!
   Багси залез в машину, а следом за ним и Феннер. Он сел рядом с Глорией, положив сумки себе под ноги.
   – Скоро здесь будет ужасно весело, – сказал он. – Может, меня где-нибудь убьют, а может, и нет, но в любом случае Карлос будет первым.
   – Как ты его ненавидишь, а? – сказала Глория.
   Феннер посмотрел вперед. Его глаза были холодными.
   – Ты права, – резко произнес он.
   Проехав полмили по Спон-Пир, они оказались у небольшого бунгало, спрятавшегося за пучками толстых пальм. Багси проехал через крохотный садик и остановил машину у дверей. Дворик был закрыт зеленым навесом, окружавшим дом, а окна были прикрыты деревянными жалюзи.
   Феннер, а за ним и Глория вышли из машины.
   Глория сказала Багси:
   – Гараж позади дома.
   – У тебя есть машина? – спросил Феннер.
   – Да. А ты как думал?
   Феннер взглянул на Багси:
   – Отгони эту машину назад. Мы будем пользоваться машиной нашей малышки. Нам нельзя быть слишком экстравагантными.
   – Только меня не вовлекайте в ваши дела, – сказала Глория.
   – У тебя есть слуги? – спросил Феннер, глядя на дом.
   – Одна женщина присматривает за домом.
   – Хорошо. Багси ей поможет. – Феннер еще раз повернулся к Багси: – Отгони машину и возвращайся сюда. Мисс Лидлер скажет своей служанке, что ты приедешь. Будешь ей помогать, пока не понадобишься мне. Уловил?
   – Ты же платишь, – сказал Багси и уехал.
   Феннер прошел за Глорией в бунгало. Оно было очень симпатичное. Откуда-то появилась невысокая испанка, и Глория махнула ей рукой:
   – Это мистер Феннер. Он поживет здесь некоторое время. Ты не приготовишь обед?
   Служанка быстро взглянула на Феннера. В ее глазах не было особой радости. Она вышла из комнаты.
   Глория открыла дверь слева:
   – Заходи сюда и располагайся. Я хочу переодеться.
   – Конечно, – сказал Феннер и осмотрел комнату. Она была очень хорошо обставлена: уютные диваны, заваленные подушками, так и манили отдохнуть. Открытые окна выходили во дворик, и комната была освещена приглушенными солнечными лучами.
   Вошла испанка и поставила столик для обеда. Феннер сел на один из диванов, закурил и сказал:
   – Когда закончишь, принеси мне выпить.
   Она не обратила на его слова внимания, а он не стал повторять и остался сидеть.
   Через некоторое время вошла Глория. Она была одета в белое шелковое платье до щиколоток и белые замшевые сандалии. Ее золотистые волосы были убраны назад и завязаны красной лентой. Губы у нее были ярко накрашены, а глаза блестели.
   – Нравлюсь я тебе? – спросила она и медленно повернулась.
   – Да, – сказал Феннер, вставая. – Отлично выглядишь.
   Она скорчила ему рожицу и пошла за спиртным.
   Ледяные коктейли обжигали руки. Когда они сели обедать, Феннер почувствовал себя лучше. Он поглощал пищу, не говоря ни слова. Его немного смущал лишь взгляд Глории. Она все время смотрела на него, а когда он поднял на нее глаза, отвела взор. Они говорили о бунгало, испанке и других ничего не значащих пустяках.
   Когда служанка ушла, Феннер прилег на диван. Глория сновала по комнате. Феннер следил за ней глазами, потому что наблюдать за ней ему было приятно. Вдруг она спросила:
   – Что я, по-твоему, должна делать?
   Она подошла к окну и выглянула наружу. Феннер с интересом за ней наблюдал.
   – Пойдем, я покажу тебе свой дом, – сказала она.
   Феннер встал с дивана и прошел за ней в холл и потом в другую большую комнату. В ней почти не было мебели, стояли лишь полированная тумба и диван-кровать, а на полу лежал ковер. Справа располагались ванная и туалетная комната. Глория прошла за Феннером и закрыла дверь.
   Феннер заглянул в туалетную комнату и в ванную.
   – Очень симпатично, – сказал он Глории.
   С того места, где он стоял, был слышен звук ее дыхания. Он не смотрел на нее, а продолжал ходить по комнате, пока она ждала. Потом он неожиданно сказал:
   – Давай поговорим.
   Она опустилась на кровать и закинула руки за голову. Феннер посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо оставалось бесстрастным.
   – Это Тейлор организовал весь бизнес Карлоса. Он был женат на Керли Роббинс, помощнице Найтингейла. Карлос только что ее убил. Ты была вместе с Тейлором. Ты знала, в чем заключается его бизнес?
   – Садись сюда, и я тебе скажу, – ответила Глория.
   Он сел рядом с ней.
   – Ну?
   Он взял ее за руку.
   – Ты знала? – повторил он.
   Она сильно сжала его руку и сказала:
   – Да, я знала.
   Феннер сидел не двигаясь.
   – А ты знала, что он женат на Керли?
   Она лежала с закрытыми глазами, покусывая зубами нижнюю губу.
   – Нет.
   – Ты все знала о Карлосе?
   – Да, я знала о нем все. – Она села и обвила руками его шею. До того как ее губы дотянулись до его рта, он оттолкнул ее.
   – Перестань, – хриплым голосом произнес он, поднимаясь на ноги. – Ты ничего от меня не добьешься.
   Феннер вышел из комнаты, отперев дверь и оставив ее открытой. В холле он встретился с входящим в дом Багси. Ничего ему не сказав, он вышел в сад.

Глава 5

   К вечеру Феннер вернулся в бунгало. Багси сидел у дверей, рисуя что-то веточкой на песке. Проходя мимо него, Феннер спросил:
   – Все еще строишь воздушные замки?
   Багси хотел ответить, но не успел он ничего сказать, как Феннер прошел в бунгало. Он сразу направился в комнату Глории.
   Она сидела в кресле у окна, на ней была светло-зеле-ная накидка. Когда вошел Феннер, она отвернулась от окна и быстро на него взглянула.
   – Убирайся прочь! – крикнула она.
   Феннер закрыл дверь.
   – Я хочу тебе кое-что рассказать. ФБР покопалось в твоем прошлом, и я внимательно выслушал то, о чем они мне рассказали. Выяснилось много интересного.
   Глория сидела без движения.
   – Что ты имеешь в виду? – спросила она.
   Феннер сел на кровать.
   – Сейчас расскажу, – невозмутимым голосом сказал он. – Кое-что – только догадки, кое-что – реальные факты, но вообще это очень интересная история. Все началось в одном небольшом городке в Иллинойсе. В нем жил один парень с молодой женой. Все было хорошо, но у его юной супруги были большие амбиции. Она начала тратить больше денег, чем зарабатывал ее муженек. Этого парня звали Лидлер, и он немного занимался политикой. Ты вышла за него замуж, потому что думала, что он поможет тебе выбраться из дешевого ночного клуба, где ты выступала. Что ж, так и вышло. Лидлер, чтобы обеспечить тебя в должном количестве шелковым нижним бельем, позаимствовал немного денег в городской казне, и вы оба смылись во Флориду.
   Глория зажала руки между колен.
   – Ты ничего не сможешь мне сделать, – сказала она.
   – Черт бы с ним, не в этом дело, – ответил Феннер. – Я не собираюсь ничего тебе делать. Дай мне закончить. Вы с Лидлером разошлись. Не знаю почему, но, судя по всему, дело было в Тейлоре, который в это время появился на сцене. Думаю, ты предпочла его, потому что он был побогаче и помоложе. О’кей, ты потеряла из виду Лидлера и отправилась в путешествие с Тейлором. До того как встретить тебя, он был женат на Керли Роббинс. Тейлор принимал китайцев, которых ввозил в страну Карлос. Он платил ему за каждого крупную сумму и потом продавал их, чтобы они вкалывали в разных магазинах на побережье. Керли обо всем этом знала, и было опасно оставлять ее без присмотра. Тейлор нашел ей работу у Найтингейла, который помогал Карлосу обделывать разные делишки. Она там получала хорошие денежки, не особенно себя утруждая, а Найтингейл мог за ней присматривать. Ты хотела развестись с Лидлером, чтобы выйти замуж за Тейлора. Он никогда не говорил тебе, что женат, а ты не могла отыскать Лидлера. Но однажды вы на катере приплыли в Ки-Уэст и решили провести вечер в местном казино. И ты узнала в Ноолене своего бывшего мужа. Вот был сюрприз, а?
   Глория покусывала свою нижнюю губу.
   – Воображаешь себя очень хитрым, да? – яростно спросила она.
   – У Ноолена, или Лидлера, – не знаю, как тебе больше нравится, – дела шли не очень хорошо, поэтому он решил дать тебе развод, если ты ему заплатишь. Тебе надо было где-то найти деньги, и на Тейлора ты в этом рассчитывать не могла. Положение казалось безвыходным. Сам по себе Тейлор тебя не очень волновал, тебя интересовал его банковский счет. Он буквально купался в деньгах. Ты хотела получить гарантию, что они всегда будут тебе доступны, и для этого надо было выйти за него замуж. Полиция раскопала несколько грязных историй, случившихся с тобой, пока ты встречалась с Тейлором. У тебя была связь с одним китайцем. Вы с ним законспирировались, но недостаточно хорошо. Этот китаец работал на Карлоса. Он исчез месяца два назад. Может, Тейлор что-то узнал и, возможно, сказал Карлосу, чтобы тот его убрал. Не знаю, как было дело, но он исчез. Что с ним случилось, детка?
   Глория начала стонать.
   Феннер продолжил:
   – Не расстраивайся. Может, это не так важно. И тут появляется твоя таинственная сестра. Она пришла ко мне в офис. Забавно, но у полиции нет никаких сведений об этой женщине. Они также не смогли углубиться в твое прошлое дальше того времени, когда ты была певичкой. Похоже, твоя сестричка была получше тебя и с ней не случались всякие истории. Зачем она пришла ко мне и откуда ей было известно о китайцах, Ноолене и Карлосе – я пока объяснить не могу. Я узнаю это через несколько дней, но на настоящий момент мне это неведомо. Насколько я понимаю, именно из-за твоей сестры я в данный момент нахожусь здесь. Сейчас вырисовывается следующая ситуация. Ноолен боится и Тейлора, и Карлоса. Он не хочет, чтобы кто-то знал, что он Лидлер, и бьюсь об заклад, что ты рассказала об этом Тейлору, а если нет, то думала рассказать. Вы с Тейлором не очень ладите и все время ссоритесь. Потом, возможно, ты узнала, что он женат, выстрелила в него, испугалась и прибежала ко мне. Я тебе показался симпатичным, и ты стала подыскивать, кого бы тебе теперь поймать в свои сети, поэтому, выстрелив в Тейлора, ты пришла ко мне в отель. Но ты не убила Тейлора. Это он поджидал меня на стоянке у катера. Он чуть не убил меня, а потом стрелял в тебя. Зачем он это сделал? Потому что он знал, что ты взяла что-то с катера, выстрелив в него. Так?
   Глория перестала стонать.
   – Это все, что ты знаешь? – спросила она.
   Феннер пожал плечами:
   – Это уже кое-что.
   Глория ничего не сказала.
   – Тейлор теперь – отыгранная карта, насколько я понимаю. Мы с тобой можем его найти. Я собираюсь уничтожить Карлоса и его бизнес, а может, и Тейлора вместе с ним. Как, по-твоему?
   – Мне надо подумать. Выйди пока. Я хочу сосредоточиться.
   Феннер поднялся:
   – Я подожду в другой комнате. Давай поживее. – Он подошел к двери и остановился. – А чем была для тебя твоя сестра? – резко спросил он.
   Глория подняла глаза.
   – Ничем, – ответила она. – Я ее ненавидела. Она много о себе воображала, но была ограниченной особой, и у нее все время случались какие-то неприятности.
   Феннер поднял брови.
   – Что-то не очень в это верится, – сказал он, – но, может быть, это и правда. Тебе что, совсем не жаль ее?
   – А за что ее жалеть? – воскликнула Глория. – Она получила то, что заслужила.
   Феннер встал на пороге и медленно выговорил:
   – Мне в голову пришла одна мысль. Вы с Тейлором были в Нью-Йорке в те дни, когда она погибла. Вы с ней похожи как две капли воды. Предположим, Тейлор в нее влюбился. Предположим, ты как-то вошла и увидела их вместе, заревновала и убила ее. Предположим, те два кубинца разрезали ее на куски, чтобы избавиться от тела. Они работали на него?
   – О, уходи, – сказала Глория. – Я лучше, чем ты думаешь.
   Феннер почесал голову и задумчиво произнес:
   – Нет, вряд ли ты ее убила. Пока нет объяснений звонку того парня, который сказал мне, что она сбежала из лечебницы. Не ясно и то, почему оказался в моем офисе китаец. Здесь есть над чем подумать.
   Он постоял несколько секунд, глядя на Глорию, и вышел из комнаты, оставив ее полировать свои ногти.
   Феннер прошел в гостиную. Он чувствовал волнение оттого, что приближался к разгадке этой таинственной истории. Он подошел к бару и приготовил себе выпивку.
   Вошел Багси.
   – А мне не сделаешь? – с надеждой в голосе спросил он.
   Феннер тряхнул головой.
   – Сам себе сделай, – проговорил он, садясь на диван.
   Багси налил себе добрую порцию виски и какое-то время стоял, глядя на стакан. Потом он сделал несколько больших глотков и смачно причмокнул губами.
   Феннер взглянул на него, но ничего не сказал.
   Глаза Багси беспокойно забегали, и он осторожно спросил:
   – Что-то с ней не то, а?
   – С кем – с ней? – пробормотал Феннер, думая о другом.
   – С ней – там. – Багси показал на комнату Глории. – Что-то с ней случилось или нет, а?
   – Что ты несешь? – Феннер пожалел, что не вышел во двор.
   – О, ничего. – Багси опустошил свой стакан, потом искоса взглянул на Феннера и налил себе еще порцию. – В следующий раз, когда уедешь, возьми меня с собой. Я наедине с ней не чувствую себя в безопасности.
   Феннер презрительно на него взглянул:
   – Слушай, приятель, ты не пойдешь и не погуляешь немного? У меня голова забита совсем другим.
   Багси прикончил свою выпивку.
   – Конечно, конечно, – поспешно согласился он. – Пойду немного вздремну. – И он выскользнул прочь.
   Феннер, со стаканом виски в руке, лег на диван и стал смотреть в окно. Он пролежал так некоторое время. Хоскинс, фэбээровец, очень ему помог. Он передал ему всю имевшуюся у него информацию и обещал в ближайшие дни откопать что-нибудь еще. Он даже надеялся отыскать что-нибудь о Мэрион Дейли, хотя до этого момента ему ничего о ней найти не удалось. Ноолен, после того как поселился во Флориде, был в безопасности. Здесь он не мог быть подвергнут преследованию. Феннер задумался, нельзя ли как-нибудь обмануть Ноолена, и решил, что можно попробовать и посмотреть, что из этого выйдет.
   Феннер продолжал так размышлять, когда появилась Глория и села рядом с ним.
   – Ну, подумала? – спросил Феннер.
   – Да.
   Последовала пауза, потом Феннер сказал:
   – Прикидываешь, что будет с тобой дальше, да? Наверное, подумываешь, что, если Тейлор умрет, тебе надо будет начать расставлять сети кому-нибудь другому, кто смог бы тебя содержать.
   Глаза Глории посерьезнели.
   – Ты обо всем успеваешь позаботиться, да?
   – Не ставь меня на пьедестал. Я о тебе думаю. Это будет непросто, но другого выхода нет. Тейлор катится под откос, и чем скорее ты с ним расстанешься, тем будет для тебя безопаснее. Тебе не о чем беспокоиться. Взгляни на себя в зеркало. Такой женщине, как ты, нечего бояться голодной смерти.
   Глория хихикнула.
   – Ты симпатичный, – сказала она. – Я пытаюсь тебя ненавидеть, но ты слишком симпатичный. Неужели ты никогда не увлекался женщинами?
   – Давай ближе к делу. Не беспокойся обо мне. Я сейчас занимаюсь делом, и я не забиваю себе голову глупостями, когда работаю.
   Глория вздохнула:
   – Ерунда все это.
   Феннер кивнул. Ему уже начал надоедать их разговор.
   – Вернемся к Тейлору. Ты у него что-нибудь взяла?
   Глория надула губки:
   – А почему ты думаешь, что я что-то взяла?
   – Это предположение. Почему он хотел тебя застрелить? Из мести? Слишком рискованно. Он знал, что ты была у меня. Чтобы заставить тебя замолчать? Да, возможно.
   Глория подошла к буфету, открыла деревянную коробку из-под бисквитов, вынула из нее небольшой кожаный бумажник и бросила его на колени Феннеру.
   – Я взяла это, – вызывающе сказала она.
   Феннер обнаружил в бумажнике множество разных документов. Он закурил сигарету и стал внимательно их просматривать. Глория сначала сидела рядом, наблюдая за ним, а потом, увидев, как он поглощен своим занятием, поднялась и вышла во двор. Погуляв там десять минут, она вернулась.
   Не отрываясь от просмотра бумаг, Феннер проговорил:
   – Организуй для нас ужин, детка, мне ночью придется поработать.
   Глория поднялась и вышла. Когда она вернулась, Феннер сидел на том же месте и курил. Бумажника нигде не было видно.
   – Успешно? – спросила она.
   Феннер посмотрел на нее. Его взгляд был очень серьезным.
   – Кто-нибудь из этих парней знает, что ты здесь живешь?
   – Нет, никто, – покачала головой она.
   – Ты же не хочешь сказать, что все это купила на свои деньги?
   Глория побледнела, или это была игра света.
   – Мне нужно было место, где я могла бы побыть, когда все это меня достанет, – сказала она невозмутимо. – Я подкопила денег и купила этот дом. О нем никто не знает.
   Феннер усмехнулся:
   – А ты знаешь, что в этом бумажнике?
   – Ну, я посмотрела. По-моему, ничего интересного.
   – Ничего? Он чертовски важен для Тейлора. Там четыре расписки, которые дал ему Карлос. Две расписки от Ноолена на крупные суммы денег и план с указанием пяти мест, где он принимает китайцев.
   – Я же не могу отнести эти расписки в банк, – равнодушно пожала плечами Глория.
   – Ну а я могу, – усмехнулся Феннер. – Дай-ка мне большой конверт, а, детка?
   Глория показала на небольшой шкафчик, висевший на стене:
   – Возьми сам.
   Феннер достал из шкафчика конверт и положил в него содержимое бумажника. Потом он написал на конверте адрес: «Пауле Долан, комната 1156, Рузвельт-Билдинг, Нью-Йорк».
   Глория, наблюдавшая через плечо за тем, что он писал, с подозрением спросила:
   – Кто эта женщина?
   Феннер закрыл конверт и провел по месту склейки указательным пальцем.
   – Это женщина, которая работает у меня в офисе.
   – Зачем ты ей это посылаешь?
   – Слушай, детка, я все делаю так, как считаю нужным. Если бы я захотел, то мог бы передать это Хоскинсу, фэбээровцу, и он бы накрыл этих двоих парней. Здесь вполне достаточно материалов для начала расследования. Но Карлос плохо со мной обошелся, и теперь у него передо мной должок. Может получиться так, что он убьет меня раньше, чем я его, и в таком случае эти материалы все равно по прошествии некоторого времени попадут в полицию. Уловила?
   Глория пожала плечами.
   – Мужчины или бегают за юбками, или из-за своей гордыни устраивают себе другие неприятности, – сказала она. – Мне нравятся парни, которые в одиночку бросаются на целые банды. Это как в кино.
   Феннер поднялся на ноги.
   – Да? – произнес он. – Кто сказал, что в одиночку? Пойду найду почтовый ящик, а потом вернусь и мы поужинаем. – И он вышел во двор.
   Феннер бросил конверт в почтовый ящик и, проходя мимо телеграфа, остановился и подошел к окошку.
   Телеграфистка записала его сообщение и беспокойно на него посмотрела. Телеграмма была следующая:
   «Долан. Комната 1156, Рузвельт-Билдинг, Нью-Йорк. Сообщи о ходе расследования убийства Дейли. Срочно. Д. Ф.»
   Феннер рассчитался, кивнул, вышел из здания телеграфа и направился к бунгало.
   Глория ждала его, потягивая коктейль.
   – Я очень спешу, – сказал Феннер. – Давай есть и пить одновременно.
   Глория позвонила в колокольчик.
   – Куда ты собираешься? – спросила она.
   Феннер улыбнулся.
   – Хочу увидеть твоего мужа, – мягко произнес он. – Пора ему перестать скромничать и вступить в игру.
   Глория пожала плечами:
   – От него тебе большой помощи не будет.
   Во время ужина Феннер молчал. Покончив с едой, он встал:
   – Слушай, детка, это очень серьезно. Пока этих парней не выведут на чистую воду, тебе надо оставаться здесь. Ты ни под каким предлогом не должна отсюда уходить. Ты слишком много знаешь, и у тебя компромат на Тейлора. Любой из этих бандитов сразу перережет тебе глотку, как только тебя увидит. Так что сиди здесь и не высовывайся.
   Глория хотела было возразить, но Феннер ее остановил.
   – Не будь ребенком, – нетерпеливо сказал он. – Это не займет много времени и сохранит твою жизнь, чтобы ты нашла еще одного олуха.
   – Ну ладно, – пробормотала Глория и улеглась на диван.
   Феннер вышел на кухню.
   Багси уже закончил ужинать и пытался заигрывать с испанкой, которая его явно игнорировала.
   – Я пошел, – сказал Феннер. – Может, вернусь к ночи, а может, и нет.
   – Мне взять с собой ствол? – спросил Багси.
   Феннер покачал головой:
   – Ты останешься здесь. Твое дело – защищать миссис Лидлер. Не спи и веди наблюдение. Кто-то может прийти и попытаться на нее напасть.
   – О, босс, ради бога…
   – Ты останешься здесь, – нетерпеливо оборвал его Феннер.
   Багси засучил ногами:
   – Ей не нужна защита. Это мне она нужна.
   – Что ты бормочешь? Ты всегда мечтал о толпе женщин. А она хороша, как двадцать других, разве не так? – спросил Феннер и, до того как Багси успел ему возразить, вышел.

   – Я тебе говорил, чтобы ты здесь не показывался, – сказал Ноолен.
   Феннер бросил ему на стол два листка бумаги.
   – Взгляни на это, – произнес он.
   Ноолен поднял листки, взглянул на них и окаменел. Он пристально посмотрел на Феннера и перевел взгляд обратно на листки.
   – Лучше тебе их сжечь, – сказал Феннер.
   Ноолен уже потянулся за спичками. Они стояли молча, пока листки бумаги превращались на полу в пепел.
   – Это сбережет тебе немного денег, а, Лидлер?
   Ноолен сильно побледнел и прохрипел:
   – Не называй меня так, черт возьми.
   – Почему Тейлор одолжил тебе десять тысяч?
   – Где ты взял эти расписки?
   – Нашел. Я подумал, что ты будешь более расположен к сотрудничеству со мной, если освободишься от долга Тейлору.
   Глаза Ноолена беспокойно забегали.
   – Это Глория тебе сказала. – В его голосе послышалась угроза.
   – Мне это дали полицейские. Слушай, толстячок, тебе надо немного напрячь свои мозги. Если ты не будешь играть со мной, я отправлю тебя обратно в Иллинойс. Думаю, там будут рады тебя видеть.
   Ноолен сел.
   – Конечно, – сказал он. – Может, расскажешь все сначала?
   Феннер изучал свои ногти.
   – Я хочу начать маленькую войну, – проговорил он. – Прежде всего я хочу прихлопнуть банду Карлоса. Я хочу вывести из строя их катера, а самого Карлоса увидеть на катафалке. Потом я смогу заняться Тейлором.
   Ноолен задумался.
   – Это крепкая банда. Будет непросто с ними справиться.
   Феннер холодно усмехнулся:
   – Тактика внезапности, толстячок. Мы должны застать их врасплох. Есть у тебя кто-нибудь, кто мог бы схватиться с Карлосом? Какие-нибудь крепкие ребята?
   Ноолен кивнул:
   – Я знаю одну небольшую банду, с которой можно об этом договориться.
   – О’кей, в таком случае тебе придется заплатить им то, что они попросят. Я сберег твои десять тысяч, так что теперь тебе следует немного раскошелиться. Почему Тейлор дал тебе эти деньги?
   Ноолен опустил глаза.
   Феннер наклонился к нему:
   – Слушай, ты, тварь, если не расскажешь мне все, я тебя отдам на съедение волкам. Черт! Ты так пожелтел, что тебе надо пойти в ванную умыться. Давай колись, двурушник.
   Ноолен отодвинул назад кресло.
   – Тейлор не хотел, чтобы я разводился с Глорией, – промолвил он, – и поэтому одолжил эти деньги. Потом он начал их требовать назад.
   Феннер презрительно усмехнулся.
   – Повезло тебе, – заметил он, вставая. – Покажи твоих бойцов.
   – Я не говорил, что это сделаю.
   – Я сейчас тебе вмажу, если будешь так себя вести, – сказал Феннер. – Не думай, что я делаю что-то для полицейских. И на ваш городишко мне наплевать. Мне нужно убрать отсюда Карлоса и его банду, и я очень порадуюсь, когда это будет сделано. Потом я отсюда уеду. И это уже твое дело – все тут устроить по-своему и сделать себя местным королем.
   Ноолен встал:
   – Думаю, ты многовато на себя берешь, но, если ты так настроен, посмотрим, что у тебя получится.
   Они вместе вышли. Через четыре минуты езды они подъехали к небольшому игорному заведению на Дувал-стрит. Ноолен вошел туда. Феннер направился за ним. Бармен кивнул Ноолену, и они прошли в глубь зала.
   В нем находились бильярдный стол и две лампы под зелеными абажурами. В воздухе висели клубы табачного дыма, а вокруг стола стояли пять человек.
   Они быстро взглянули на Ноолена и Феннера, когда те вошли. Один из них поставил кий и выскользнул из помещения.
   – Хочу с вами поговорить, ребята, – сказал Ноолен.
   Они отошли от стола с мрачными лицами. Ноолен показал большим пальцем на Феннера:
   – Это Феннер. У него кое-какие мыслишки насчет банды Карлоса. Он считает, что настала пора их выкинуть из нашего города.
   Все посмотрели на Феннера. Высокий худой человек с коротким подбородком и водянистыми злыми глазами произнес:
   – Да? Что ж, мысль неплохая. Похороны у нас после этого будут хорошие, точно.
   – Познакомь меня с ребятами, – попросил Феннер.
   – Это Шайф, – сказал Ноолен, указывая на человека, который только что говорил. – Скалфони – в зеленой рубашке, Камерински держит кий, а Мик Алекс – косоглазый.
   «Хороший подобрался зоопарк», – подумал Феннер. Он кивнул.
   – Идите сюда все, – проговорил он, подходя к большой скамейке, поставленной, чтобы с нее смотреть за игрой в бильярд. – Как насчет того, чтобы немного выпить?
   Шайф спросил Ноолена:
   – Кто этот парень, босс?
   Ноолен кисло усмехнулся.
   – Натуральный блондин, – ответил он. – С ним лучше не шутить.
   Они все в нетерпении сели на скамейку. Бармен принес выпивку.
   Феннер сказал:
   – Это моя компания. Ноолен за все заплатит.
   Скалфони, суховатый итальянец, сказал:
   – У меня скоро свидание с одной дамой. Не лучше ли сразу перейти к делу?
   Остальные что-то буркнули в знак согласия.
   – Карлос слишком долго командует в этом городе, – произнес Феннер. – Мы хотим сделать так, чтобы ему стало здесь слишком жарко и чтобы он отсюда убрался. Вы мне нужны для того, чтобы мы вместе этим занялись. Это будет не пикник, а война.
   – А сколько это будет стоить? – спросил Скалфони.
   Феннер посмотрел на Ноолена:
   – Это к тебе вопрос.
   Ноолен подумал, потом сказал:
   – Две тысячи каждому и хорошая работа, когда все будет закончено.
   Камерински задумчиво почесал нос.
   – Ты хочешь перехватить бизнес Карлоса? – спросил он Ноолена.
   Ноолен покачал головой:
   – У меня бизнес намного лучше этого. И вообще, это мои проблемы.
   Камерински посмотрел на Шайфа:
   – Две тысячи – не такая большая сумма, но я бы очень хотел выбросить отсюда эту банду, если бы это было возможно.
   – Давай за три, – сказал Шайф.
   – Не могу, – покачал головой Ноолен. – И двух за глаза хватит.
   На некоторое время наступила тишина, потом косоглазый Алекс сказал:
   – Я – о’кей.
   Остальные поколебались и тоже согласились. Феннер надул щеки и выпустил воздух. «Пока все хорошо», – подумал он и произнес:
   – Нам нужен катер. Есть у кого-нибудь из вас моторка?
   Камерински сказал, что у него есть.
   Феннер кивнул:
   – Есть одно местечко к северу от Ки-Лapro, под названием Блэк-Сезар-Рок, где Карлос хранит свои катера. Там он производит обмен с Тейлором, и тот забирает китайцев и везет их дальше. Думаю, мы можем там их накрыть.
   Скалфони покачал своими короткими ногами.
   – У меня к ним свои счеты, – сказал он с холодной усмешкой. – Как насчет того, чтобы взять с собой несколько бомб?
   Феннер рассеянно обвел глазами зал:
   – Бомбы? Конечно, приноси бомбы. – В его глазах заблестели холодные искорки. – Конечно, – повторил он, – это хорошая мысль.
   Ноолен забеспокоился:
   – Полицейские вас засадят в клетки за бомбы.
   Феннер покачал головой:
   – Полицейские не станут беспокоиться о Карлосе. Они вывесят праздничные флаги, когда он накроется.
   Скалфони встал.
   – Когда отправляемся? – спросил он, и в его голосе была слышна твердая решимость.
   – Прямо сейчас, как только будет готов катер и ребята возьмут свою артиллерию.
   Скалфони поколебался, потом пожал плечами:
   – У меня свидание, но, думаю, она подождет. Кажется, у нас намечается неплохая вечеринка.
   – Где твой катер? – спросил Феннер у Камерински.
   – В бухточке, напротив отеля «Сан-Франциско».
   – О’кей. Что, если вы встретите меня там через час?
   Они ответили, что так и сделают, и Феннер вместе с Нооленом вышли.
   Когда они оказались на улице, Феннер сказал:
   – Будь я на твоем месте, я бы пошел в полицию и попросил защиты. Если Карлос узнает, что ты в этом участвуешь, он может напасть на твое казино. Не высовывайся, пока все не закончится. Скажи полицейским, что ты хочешь, чтобы несколько человек у тебя подежурили, так как ты ожидаешь нападения.
   Ноолен хмуро на него посмотрел, пообещал, что так и сделает, и скрылся в темноте.
   Переулками Феннер добрался до пристани. Он шел быстро, надвинув шляпу на лицо, и вглядывался в темноту. В это время ему вовсе не хотелось попасться на глаза кому-нибудь из членов банды Карлоса. Он знал, что Карлос должен его искать. Феннер говорил себе, что следующие двадцать четыре часа должны стать гораздо интереснее предыдущих.
   Подойдя через пляж к пристани, он увидел, что впереди стоит машина с выключенными фарами, но горящими габаритными огнями. Он беспокойно на нее посмотрел и сбавил шаг, не зная толком, почему это сделал. Видеть на пустынной улице одинокую, бесцельно стоящую машину было странно. Вдруг он нырнул в дверной проем, потому что заметил, что занавеска на заднем стекле машины приподнялась. Все было тихо, но он почувствовал себя неуютно, словно кто-то наблюдал за ним.
   В тишине послышался звук запускаемого двигателя, и машина медленно тронулась с места. Феннер стоял в дверном проеме до тех пор, пока ее задние красные огоньки не скрылись за углом. Он задумчиво почесал подбородок и потом снова вышел на тротуар.
   Какое-то время он стоял, прислушиваясь. До него донесся слабый шум мотора, и на его лице появилась холодная усмешка. Машина отъехала только для того, чтобы развернуться. Она возвращалась.
   Феннер быстро пересек дорогу и встал в темном подъезде другого дома. Спрятавшись за кирпичным выступом, он нащупал свой револьвер, достал его из кобуры, снял с предохранителя, поднял и стал держать наготове прямо у своего носа дулом кверху.
   Машина, развернувшись, быстро приближалась. На ней горели только габаритные огни, и, когда она проезжала мимо, из бокового окна раздались выстрелы.
   Феннер слышал, как пули ударялись в стену дома на другой стороне дороги, где он только что стоял. Кто-то стрелял из автомата Томпсона, и он благодарил Бога, что успел перебежать дорогу. Когда машина проезжала мимо него, он три раза в нее выстрелил. Он слышал, как разбилось лобовое стекло, потом машина вильнула в сторону, наскочила на бордюр тротуара и въехала в витрину магазина.
   Выйдя из подъезда, Феннер пробежал немного по улице вслед за машиной и нырнул в темный переулок. Там он присел на одно колено, чтобы осмотреться.
   Из машины выбрались три человека. Один из них, как ему показалось, был Райгер. Они сразу стали искать укрытие. Феннер направил револьвер в того, что был посередине, и нажал на спусковой крючок. Человек покачнулся, словно пытаясь сохранить равновесие, и упал лицом на мостовую. Двое других открыли стрельбу вдоль переулка – один из «парабеллума», другой из автомата Томпсона. Первый был не очень опасен, но стрелявший из автомата очень беспокоил Феннера. Пули били в каменные стены, и Феннер был вынужден отползти в сторону, потому что даже разлетающиеся осколки кирпича могли причинить ему вред.
   Вспомнив ночь на катере, Феннер счел за благо отползти подальше, чтобы не оказаться взорванным бомбой.
   Вдруг он услышал голос за спиной:
   – Лучше вам укрыться здесь.
   Он увидел, что слева от него открылась дверь и на пороге кто-то стоит.
   – Закройте дверь и спрячьтесь! – крикнул он. – Смотрите, что творится.
   Его звала женщина. Она сказала невозмутимым голосом:
   – Может, вызвать полицию?
   Феннер скользнул к ней.
   – Не надо, сестричка, – произнес он. – Это касается только меня. Не выглядывай, чтобы тебя не задело.
   Не успел он это сказать, как в переулке вспыхнул яркий свет и прогремел взрыв. Ударная волна толкнула Феннера вперед, и он вместе с женщиной упал в узкий коридорчик ее дома.
   Феннер перекатился по полу и толчком закрыл входную дверь.
   – Ого! У этих парней бомбы.
   Женщина прошептала дрожащим голосом:
   – Эта хибара не выдержит еще одного взрыва. Она развалится на куски.
   Феннер, пошатываясь, поднялся на ноги.
   – Дай я зайду в комнату, – быстро проговорил он и шагнул в темноту, где, по его предположениям, должна была находиться комната, но натолкнулся на женщину, которая все еще сидела на полу. Она схватила его за ногу.
   – Забудь об этом! – воскликнула она. – Как только ты начнешь стрелять, они бросят еще одну бомбу.
   – Тогда дай я отсюда выйду! – крикнул Феннер.
   До их ушей донесся отдаленный вой сирен.
   – Полиция! – воскликнула женщина. Она отпустила ногу Феннера и встала. – У тебя есть спички?
   Он зажег спичку, она взяла ее у него и поднесла к газовому рожку. Вспыхнуло пламя, и комната осветилась. Женщина оказалась невысокой и полноватой. Ей было лет тридцать пять – сорок.
   – Пожалуй, ты меня здорово выручила, – сказал Феннер. – Если бы я был снаружи, когда они бросили бомбу, меня бы размазало по стенке. А теперь, наверное, лучше мне отсюда убраться, пока здесь не появились полицейские.
   Сирена завыла громче и смолкла, а рядом с домом скрипнули тормоза.
   – Лучше тебе остаться, – заметила женщина. – Сейчас уже поздно выходить.
   Феннер немного помешкал и посмотрел на часы. До встречи с его бойцами оставалось еще сорок минут, и он кивнул.
   – Ты чем-то напоминаешь мне мою лучшую подругу. Она тоже все время меня выручает.
   Женщина тряхнула головой, и в ее строгих глазах блеснули веселые огоньки.
   – Да? А ты напоминаешь мне моего старика, когда он был в твоем возрасте. Он тоже был такой боевой и сильный. Он был очень хороший человек.
   Феннер поддакнул.
   Она продолжила:
   – Иди и посиди на кухне. Полицейские через минуту будут здесь. Я их всех здесь знаю и договорюсь с ними.
   – О’кей, – сказал Феннер, прошел на кухню и зажег большую керосиновую лампу. Он закрыл за собой дверь и сел в кресло-качалку.
   Кухня была простенькая, но опрятная. На стене висели три картинки религиозного содержания, а рядом с плитой – два больших черепашьих панциря. Феннер услышал, что в прихожей разговаривают, но не мог разобрать, о чем идет речь. Он хотел было приоткрыть дверь, но подумал, что полицейские увидят свет в кухне. Поэтому он стал тихонько качаться в кресле и размышлять о Райгере. Этот бандит был очень опасен.
   Голова Феннера все еще гудела после взрыва. Он сунул руку в карман, вынул пять десятидолларовых банкнотов и положил их под тарелку на буфете. Ему почему-то показалось, что женщина не захочет брать у него деньги, хотя, судя по тому, как выглядела кухня, они были для нее совсем не лишними.
   Она вошла на кухню через несколько минут и кивнула ему:
   – Они ушли.
   Феннер поднялся с кресла:
   – Очень мило с твоей стороны. А теперь я, пожалуй, пойду.
   – Погоди-ка минутку. Это была банда Карлоса?
   Феннер вопросительно на нее посмотрел.
   – А что ты знаешь об этой банде? – спросил он.
   Ее глаза посуровели.
   – Много чего. Если бы не эти подонки, мой Тим сейчас был бы здесь.
   – Да, им убить человека – раз плюнуть. Что случилось с Тимом?
   Она стояла неподвижно, как скала.
   – Тим был очень хороший парень, – сказала она, смотря прямо на Феннера. – Он не был богат, но зарабатывал достаточно. У него был катер, и он возил на нем любителей порыбачить. Карлос захотел, чтобы он возил на своем катере китайцев. Он предлагал за это хорошие деньги, но Тим отказался. Он всегда был такой, сильный и упрямый, и сказал Карлосу «нет». Тому это не понравилось, и он убил моего мужа. Но хуже всего не тому, кого убили, а тому, кто остался жив. Тим погиб быстро – как выключили свет. Но я не могу это забыть. Иногда мне хочется умереть, и я начинаю думать, как бы это устроить полегче. Но мне хочется отомстить Карлосу.
   Феннер поднялся на ноги и тихо произнес:
   – Не переживай. Карлос за это обязательно заплатит. Не трогай его, если увидишь. Оставь Карлоса мне. Я должен с ним встретиться.
   Женщина ничего не ответила. Она вдруг поднесла край подола к лицу, и у нее на глазах появились слезы. Она махнула Феннеру рукой в сторону двери, и он вышел, а она еще долго стояла, безмолвно шевеля губами.

   Когда Феннер пришел к гавани, Шайф уже ждал его рядом с отелем «Сан-Франциско». Они вошли внутрь и выпили по рюмке, а потом отправились на пристань.
   Шайф сказал:
   – Я взял два «томпсона» и много патронов. Скалфони принес сумку с бомбами. Одному Господу Богу известно, как они сработают. Скалфони сам их сделал. Его все время тянет на всякие выдумки.
   – Сегодня вечером у него будет возможность их испытать.
   Катер Камерински был подходящего размера. Алекс и Скалфони ждали их и курили. Феннер шагнул на борт. Камерински вылез из моторного отсека и улыбнулся ему.
   – Все о’кей, – сказал он. – Можем отправляться в любой момент.
   – Отлично. Больше ждать нечего. В путь!
   Остальные трое были уже на борту, и Камерински спустился в моторный отсек. Катер начал трястись, и Шайф оттолкнул его нос от причальной стенки.
   – Мы высадимся у одной деревеньки и потом немного пройдем пешком. Наверное, надо двигаться побыстрее.
   – Эта старая посудина не может быстро, – усмехнулся Камерински, лавируя между сигнальными буйками и выводя катер в море.
   Скалфони сидел на носу. Его лоснящаяся кожа поблескивала в лучах неяркого солнца.
   – Я взял бомбы, – сказал он. – О! Мы им устроим, если они попробуют сопротивляться.
   Феннер снял шляпу и почесал голову.
   – У этих ребят тоже есть бомбы, – произнес он. – Час назад они бросили одну из них в меня.
   У Скалфони отвисла челюсть.
   – И она сработала? – спросил он.
   Феннер взглянул на него и кивнул:
   – Да. Она разнесла вдребезги один дом. Хочу надеяться, что ты хорошо сделал свои бомбы. Они могут нам понадобиться.
   – Здорово! – воскликнул Скалфони и пошел проверить свою сумку.
   Не прошло и пятнадцати минут, как Феннер заметил вдали огоньки. Он показал на них Камерински, который кивнул и сказал:
   – Это Блэк-Сезар.
   Феннер прошел по палубе к остальным троим, которые сидели, глядя на огни.
   – Надо все сделать как следует, – предупредил он. – Мы приплыли сюда, чтобы вывести из строя катера Карлоса. Надо сделать это быстро и с наименьшими потерями. Скалфони понесет бомбы. Шайф и я возьмем автоматы Томпсона, а Алекс будет прикрывать нас со своим револьвером. Камерински останется на катере. О’кей?
   Они утвердительно хмыкнули.
   Когда катер вошел в небольшую естественную бухточку, Шайф взял два «томпсона» и протянул один из них Феннеру. Скалфони вылез из кабины с черной сумкой в руке.
   – Не толпитесь вокруг меня, – проговорил он. – Эти бомбочки неслабые.
   Все рассмеялись.
   – Если кто-то пустит пулю в эту сумку, – сказал Алекс, – будет кое-что. В любом случае на похороны тратиться не придется.
   Катер описал дугу и подошел к стенке пристани. Камерински шагнул вперед и повернул переключатель. Двигатель, немного поурчав, остановился. Шайф встал на край катера и прыгнул на причал. Алекс бросил ему канат и держал его, пока катер приставал к берегу. Камерински осторожно передал сумку с бомбами Скалфони.
   – Будь наготове, – сказал Феннер. – Как только услышишь взрывы бомб, запускай двигатель. Может, нам придется сматываться побыстрее.
   – Ладно, – ответил Камерински. – Сами будьте поосторожнее.
   Они пошли к деревне. Дорога от бухты была узкой и каменистой. Скалфони споткнулся о большой камень. Остальные строго на него посмотрели.
   – Осторожнее, ты, тварь, – сказал Алекс. – Смотри, куда ступаешь.
   – Я и так смотрю, – отозвался Скалфони. – Может, эти шарики вообще не взорвутся.
   – Пойдем переулками, – проговорил Феннер. – Вы двое идите вперед, а мы со Скалфони за вами. Лучше нам не привлекать к себе внимания.
   Когда они подошли к деревне, уже стемнело. Ночь была жаркой и лунной. Феннер и Шайф несли автоматы Томпсона, завернутые в тряпки. Они обогнули деревню и прошли темными переулками мимо домов. Несколько рыбаков, которых они встретили, с любопытством на них посмотрели, но, видимо, ничего, кроме их смутных контуров, не смогли разглядеть. Поднявшись на холм, они вдруг снова увидели море, поблескивавшее в нескольких сотнях футов внизу.
   – Похоже, здесь, – сказал Феннер.
   Под обрывом были видны большой деревянный ангар, длинный бетонный причал и шесть катеров, привязанных к кольцам на причальной стенке. В ангаре светились два окна, а дверь была приоткрыта, и от нее на маслянистую воду падала полоска света.
   Они стояли, молча глядя вниз.
   – Вытаскивайте бомбы, – наконец проговорил Феннер. – Каждый возьмет по паре. Скалфони останется здесь. Сначала атакуем ангар. Потом можно будет спокойно заняться катерами. Надо их все утопить.
   Скалфони открыл сумку, достал из нее две бомбы и отдал их Феннеру. Бомбы были сделаны из коротких кусков двухдюймовых труб.
   Феннер подождал, пока Скалфони раздаст остальным по паре бомб, и сказал:
   – Шайф и я займемся ангаром. Ты, Скалфони, спускайся к катерам. Алекс останется здесь и спустится, если понадобится.
   Скалфони расстегнул рубашку и сунул бомбы за пазуху.
   – Если ты упадешь, тебя разнесет на клочки, – заметил Феннер с легкой усмешкой.
   Скалфони кивнул:
   – Да, я даже дышать боюсь.
   Феннер тоже сунул бомбы за пазуху, а автомат Томпсона крепко сжимал правой рукой.
   – О’кей, – произнес он. – Пошли.
   Шайф и Феннер начали осторожно спускаться по склону.
   – Ты заходи справа, а я слева, – сказал Феннер. – Без крайней необходимости стрельбу не открывай.
   – Необходимость точно будет, – презрительно усмехнулся Шайф.
   Они прошли полпути, когда из ангара вышел человек и направился к берегу.
   – Дело осложняется, – промолвил Феннер.
   Человек остановился у причальной стенки и стал смотреть на море. Феннер продолжил спуск.
   – Постой пока тут, – прошептал он Шайфу. – Двоих он может услышать.
   Феннер продолжал осторожно спускаться. Человек у берега все еще стоял спиной к нему. Феннер подошел к пристани и поднялся на нее, придерживая за пазухой бомбы. Все его внимание было приковано к человеку впереди, и он даже не почувствовал прикосновения к холодному металлу бомб. Держа наготове «томпсон», он стал медленно двигаться по причалу. Когда он был в тридцати футах от человека, его нога зацепилась за небольшой камешек, который с громким плеском упал в воду. Феннер застыл на месте, и его палец лег на спусковой крючок.
   Человек оглянулся через плечо, увидел Феннера и повернулся.
   – Не двигайся, – сказал Феннер и поднял «томпсон».
   В лунном свете было видно, что это кубинец. Его глаза едва не вылезли из орбит от удивления. Кубинец пригнулся, и его рука скользнула в карман пиджака. Феннер негромко выругался и нажал на спусковой крючок. Прозвучала короткая очередь. Кубинец опрокинулся назад, схватившись руками за грудь, а потом упал в воду.
   Феннер быстро подбежал к двум большим бочкам из-под бензина и укрылся за ними. Он успел это сделать за долю секунды до того, как раздалась автоматная очередь из ангара. Он слышал, как пули барабанят по бочкам, а появившийся запах бензина сказал ему, что бочки пробиты.
   Автомат продолжал стрелять, и пули сыпались градом. Феннер лежал, вжимая голову в песок, ожидая, что в любую секунду в его тело может попасть пуля. Он сунул руку за пазуху и достал бомбу. Ухватив ее покрепче правой рукой, он размахнулся и бросил ее над бочками в сторону ангара. Он услышал, как она ударилась обо что-то и упала на землю.
   «Всего-то толку от этой домашней работы Скалфони», – подумал он.
   Автомат замолчал, и за яростной стрельбой наступила тревожная тишина. Феннер переместился к краю бочки и осторожно выглянул. Свет в окнах ангара погас, и дверь была закрыта. Он потянулся за второй бомбой, нащупал ее рукой, вытащил и бросил к дверям. Как только он поднял руку, ожил автомат, и ему пришлось нырнуть назад.
   Бомба ударилась о дверь, и черноту ночи разрезала яркая вспышка, а за ней последовал оглушающий грохот. Над головой Феннера просвистели обломки кирпича и дерева, а в голову ударила взрывная волна. После этого он изменил свое мнение о бомбах Скалфони. Стрельба из автомата прекратилась. Выглянув из-за бочки, Феннер увидел, что дверь ангара болтается на одной петле. Деревянные стены были разбиты и обуглились, краска почернела. В это время в другом конце ангара раздались еще два взрыва. Это, подумал Феннер, сделал свое дело Шайф.
   Положив «томпсон» на бочку, Феннер выпустил в ангар длинную очередь и снова спрятался. Из разбитого ангара кто-то ответил ему неровной автоматной очередью, и Феннер дал короткую очередь из-за своей бочки. После этого наступило временное затишье.
   Выглянув, Феннер увидел, как по склону, прижимая одну руку к груди, спускается Скалфони. Он в этот момент был абсолютно незащищенным, но Феннер мог представить его торжествующую усмешку. Должно быть, его заметили, так как по нему открыли стрельбу из автоматической винтовки. Но Скалфони не растерялся. Он сунул руку за пазуху, вытащил бомбу и бросил ее в ангар. Феннер увидел, куда летит бомба, и вжался в песок. У него возникло ужасное ощущение, что бомба упадет прямо ему на голову.
   Но она ударилась в ангар и со страшным грохотом взорвалась. В небо взлетел длинный язык пламени, и крыша ангара загорелась. Стрельба прекратилась, и Скалфони спустился вниз. Согнувшись вдвое, он проскочил мимо ангара и нырнул к Феннеру за бочки.
   – Ну и ну! – воскликнул он. – Вот это работа! Ну и ночка! Я бы не поменял ее на всех баб на свете!
   – Смотри внимательно! – сказал Феннер. – Сейчас они будут выходить.
   – Давай я им еще одну брошу. Еще только одну, чтобы окончательно вправить им мозги.
   – Давай порадуй себя, – ответил Феннер.
   Скалфони бросил бомбу в открытую дверь. Последовавший взрыв был так силен, что, они хотя и укрылись за бочками, на какое-то мгновение потеряли сознание.
   Секундой спустя кто-то крикнул:
   – Я все. Я выхожу. Не бросайте больше, не бросайте больше.
   Феннер не двинулся с места.
   – Давай выходи подняв лапы.
   Человек вышел из пылающего ангара. Его лицо и руки были изрезаны осколками стекла, а одежда была изодрана в клочья. Он встал, пошатываясь, в мерцающем свете пламени, и Феннер узнал в нем Миллера. Он вышел из-за бочки, и его губы раздвинулись, обнажив зубы.
   Шайф тоже вылез из своего укрытия, и его лицо блестело от волнения.
   – Есть еще кто-нибудь? – спросил он.
   Миллер сказал:
   – Остальные мертвы – только не трогайте меня, мистер.
   Феннер подошел к нему и схватил за разорванную рубашку.
   – А я думал, что уже сделал из тебя фарш, – мрачно изрек он.
   Миллер узнал Феннера, упал на колени и заскулил:
   – Не убивайте меня!
   Феннер несильно ударил его свободной рукой.
   – Кто там еще внутри? – крикнул он. – Ну, давай пой, канарейка!
   – Больше никого нет, – захныкал Миллер. – Они все мертвы.
   Подошел Алекс, и Феннер сказал ему:
   – Присмотри за ним. Обращайся с ним нежно. У него сильный шок.
   – Да? – И Алекс, размахнувшись, ударом кулака повалил Миллера на землю, а потом пнул ногой.
   – Эй! Не переусердствуй! – крикнул Феннер. – Мне еще надо поговорить с этим подонком.
   – Все в порядке. Я только немного вправил ему мозги. – И Алекс продолжил пинать Миллера ногами.
   Феннер отошел от них и направился по причалу к катерам. Скалфони стоял и ждал его приказаний.
   – Затопи их, – сказал Феннер. – Оставь один. Чтобы не ходить пешком, мы обогнем на нем остров и заберем Камерински.
   Он вернулся к Миллеру, который ползал по земле и умолял Алекса не трогать его. Феннер велел Алексу идти и помочь Скалфони, а потом обратился к Миллеру:
   – Я же говорил тебе, тварюга, что будет. И это только начало. Где Тейлор?
   Миллер ничего не сказал. Он прижал голову к груди и издавал жалобные стоны. Феннер приставил к его ребрам автомат.
   – Где Тейлор? – повторил он. – Говори, подонок, или я выпущу тебе кишки.
   – Его здесь не было, – ответил Миллер. – Честное слово, я не знаю, где он.
   Феннер оскалил зубы в улыбке:
   – Мы это проверим.
   Подбежал Скалфони.
   – Они тонут, – доложил он. – Может, я брошу несколько бомб для полной уверенности?
   – А почему бы и нет? – произнес Феннер.
   Через несколько минут тишину бухты нарушил грохот разрывающихся бомб, и над катерами поднялись густые клубы дыма.
   Феннер сказал Миллеру:
   – Пошли, подонок, тебе предстоит одна прогулка.
   Ему пришлось подтолкнуть стволом автомата Миллера в грудь. Тот был так напуган, что едва мог идти. Он продолжал бормотать:
   – Не делайте этого со мной. Я хочу жить, мистер. Я хочу жить.
   Остальные были уже в катере и ждали их.
   Когда они взобрались на борт, Шайф запустил двигатель.
   – Ну и ну! – воскликнул он. – Это моя самая грандиозная ночная работа. Никогда не думал, что такое случится.
   Феннер достал сигарету и закурил.
   – Настоящее веселье начнется, как только обо всем этом узнает Карлос, – заметил он. – Я говорил, что тактика внезапности принесет успех, так и вышло. А теперь Карлос узнает, кто против него выступил, и дальше все пойдет не так легко.
   Они обогнули остров и посигналили Камерински, который запустил двигатель на своем катере и подплыл к ним. Они все перебрались на его катер, Алекс тащил за собой Миллера. Скалфони перебрался последним, открыв перед этим отверстие в днище катера, чтобы он затонул.
   Перебравшись на катер Камерински, он сказал:
   – Жалко, что мы их утопили. Я бы взял один себе.
   – Я об этом подумал, – произнес Феннер. – Но у Карлоса осталась еще большая банда, и он мог отобрать катер обратно. Так что другого выхода не было.
   Когда Камерински вывел катер в открытое море, ему захотелось узнать, как было дело.
   – Я слышал шум, – взволнованно промолвил он. – В деревне, конечно, это всех подняло на ноги. Они, наверное, догадались, что происходит, но никто не решился пойти посмотреть.
   Феннер сказал Алексу:
   – Приведи этого подонка в кабину. Я хочу с ним поговорить.
   – Сейчас, – ответил Алекс и привел Миллера в небольшую, хорошо освещенную кабину.
   Миллер стоял, весь дрожа, и смотрел на Феннера налитыми кровью глазами.
   – У тебя есть шанс, канарейка, – проговорил Феннер. – Ты все рассказываешь – и остаешься жить. Где можно найти Тейлора?
   Миллер покачал головой.
   – Я не знаю, – промямлил он. – Клянусь, я не знаю.
   Феннер посмотрел на Алекса:
   – Он не знает.
   Алекс с разворота ударил Миллера кулаком в лицо. Его рука просвистела в воздухе, и вслед за этим кулак врезался в лицо Миллера.
   Феннер холодно повторил:
   – Где Тейлор?
   Миллер всхлипнул и что-то промямлил.
   Феннер сказал:
   – О’кей, оставь меня с ним. – Он сунул руку в карман и достал револьвер, потом подошел к Миллеру и нагнулся над ним. – Поднимайся, – суровым голосом произнес он. – Я не хочу здесь разводить грязь. Пошли на палубу.
   Миллер заглянул в дуло револьвера, его глаза округлились, и он сказал тихим, прерывающимся от страха голосом:
   – Он поехал в дом этой женщины по фамилии Лидлер.
   Феннер остался сидеть на корточках и спокойным голосом спросил:
   – А откуда он о нем узнал?
   Миллер прислонил голову к стене. Из его носа продолжала сочиться кровь, и он не отводил глаз от револьвера.
   – Это Багси ему позвонил, – прошептал он.
   – Багси?
   – Да.
   Феннер сделал глубокий вдох.
   – Откуда ты знаешь?
   Миллер совсем потерял рассудок от страха перед близкой смертью. Он промолвил так, как будто безмерно устал:
   – Я как раз с ним связался, когда вы прибыли. Тейлор сказал мне по телефону, что Багси ему позвонил и сообщил, где прячется Лидлер. Тейлор приказал мне, чтобы я туда приехал, и Найтингейл тоже был с ним.
   Феннер выпрямился, подошел к двери кабины и крикнул Камерински:
   – Прибавь оборотов. Нам надо быстрее возвращаться.
   – Не могу больше, – ответил Камерински. – Он взорвется.
   – Так пусть взорвется, – сказал Феннер. – Мне нужно быстрее.

   Когда катер вошел в бухту Ки-Уэст, Феннер приказал:
   – Алекс, отвези Миллера к Ноолену. Скажи, чтобы он его спрятал до тех пор, пока я не приеду, а потом я его сдам в полицию.
   – Черт побери! – воскликнул Алекс. – А что, если кокнуть его и пустить ко дну?
   – Делай, что тебе говорят! – рыкнул на него Феннер.
   Шайф уже привязал катер, и они сошли на берег. Тут Феннер увидел стоявший в тени седан.
   – Ложитесь! – крикнул он и бросился на землю.
   Из бокового окна машины начали стрелять. Феннер выхватил револьвер и выстрелил три раза. Остальные его спутники упали на землю, кроме Миллера, который был слишком не в себе, чтобы что-то успеть сделать. Автоматная очередь из седана прошила ему грудь, и он беззвучно рухнул на землю.
   Скалфони вдруг вскочил на ноги, сделал прыжок к машине и бросил в нее свою последнюю бомбу. В тот момент, когда она оторвалась от его руки, он схватился за горло и повалился на землю. Бомба, описав небольшую дугу, с грохотом взорвалась и перевернула машину набок.
   Феннер вскочил на ноги и, дико крича, побежал через улицу, стреляя от бедра. Из машины вылезли три человека. Один из них был с «томпсоном». Казалось, все они были немного оглушены взрывом. Феннер выстрелил в того, что был с «томпсоном», и он упал ничком. Шайф бросился вперед, подбежал к одному из оставшихся и ударил его рукояткой револьвера.
   Третий перевернулся лежа и выстрелил в сторону Феннера, который вдруг почувствовал, что по его правой щеке течет кровь. Он подбежал к стрелявшему и наступил ему на запястье, так что револьвер выпал из его руки, а потом наклонился над ним и ударил его изо всей силы рукояткой револьвера. Выпрямившись, он увидел, что из-за угла выехала еще одна машина и приближается к ним. Из нее тоже начали стрелять.
   «Пора уходить», – подумал Феннер и нырнул за перевернувшуюся машину. Пули били в землю под его ногами. Шайф, стараясь найти укрытие, закричал и начал бегать кругами. Раздались еще выстрелы, и он упал на землю.
   Феннер выстрелил четыре раза в другую машину из-за седана, а потом осмотрелся, чтобы увидеть, кто остался в живых. Алекс и Камерински вернулись на катер. Камерински в этот момент распаковал «томпсон», и ночь озарилась вспышками выстрелов.
   Феннер решил, что ему пора уходить. Алекс и Камерински с их позиции смогут отбиться от любого количества бандитов. А ему надо было попасть в бунгало. Он дождался подходящего момента и бросился прочь в ближайший переулок, стараясь, чтобы между ним и второй машиной оказался перевернутый седан.
   Вдалеке послышались звуки сирен полицейских машин, и Феннер побежал по переулку. Он был слишком озабочен своими делами, чтобы пойти на риск быть задержанным полицией.
   Вскоре он оказался на оживленной улице, где было много такси. Шагнув вперед, Феннер сделал знак водителю, который тут же нажал на тормоза.
   Феннер распахнул дверцу и назвал адрес бунгало.
   – Давай быстро, дружище, – сказал он. – То есть очень быстро.
   Водитель включил передачу, и машина рванула с места.
   – Что тут творится? – спросил он. – Шуму столько, как будто идет бой.
   – Так и есть, – ответил Феннер.
   Водитель высунул голову в окошко и сплюнул.
   – Хорошо, что я поехал другой дорогой. Судя по доносящимся звукам, здесь довольно опасно.
   Феннер не позволил водителю подъезжать прямо к дому. Он попросил его остановиться на повороте дороги, а затем быстро зашагал к бунгало. В комнатах горел свет, и, идя по дорожке, Феннер увидел, как кто-то отошел от входной двери. Он вытащил из кобуры револьвер и осторожно двинулся вперед.
   Услышав приближение Феннера, мальчике остроконечной шляпке остановился и подошел к нему. Это был почтальон. Он спросил:
   – Это вы мистер Д. Феннер?
   – Конечно. Телеграмма для меня?
   Мальчик передал ему конверт и попросил расписаться в книге. Пока Феннер ставил свои инициалы, мальчик сказал:
   – Свет горит, но в доме никого нет.
   Феннер дал ему четверть доллара.
   – Мы так обманываем бандитов, сынок, – проговорил он и пошел к дому. Сунув в карман телеграмму, Феннер попытался открыть входную дверь. Это ему удалось, и он вошел внутрь.
   В ближайшей комнате на ковре лежал Багси, и рядом с его головой чернела на полу лужица крови. Его глаза-бусинки были полузакрыты и безжизненно смотрели на Феннера. Рот его был искривлен, и испуганный, жалобный оскал открывал желтые зубы.
   Феннер стоял, глядя на него. Здесь уже ничего нельзя было сделать. Багси был безусловно мертв. Сжимая в руке револьвер, Феннер медленно прошел в холл. Он остановился, прислушиваясь, потом вошел в ванную. В одном из небольших креслиц сидел Тейлор с выражением удивления на лице. От его рта к рубашке шел след от струйки крови. Его глаза были безжизненными и неподвижными.
   – Так-так, – сказал Феннер и осмотрел ванную.
   Было нетрудно догадаться, что здесь произошло. Тейлор сидел лицом к дверям. Возможно, он разговаривал с Глорией. Потом вошел кто-то хорошо ему знакомый. Тейлор, должно быть, поднял глаза и увидел его, но не испугался, а потом этот кто-то выстрелил ему в грудь.
   Феннер подошел к Тейлору и потрогал его руку. Она была еще теплой.
   Послышался скрип кресла, как будто кто-то ерзал на его сиденье. Звук доносился из кухни. Феннер остановился и прислушался. Кресло снова скрипнуло. Феннер шагнул к двери и приоткрыл ее. Потом, двигаясь осторожно, с револьвером наготове, он вошел в кухню.
   Найтингейл стоял, схватившись за спинку кресла. Он держал в руке «парабеллум». Когда он узнал Феннера, его пальцы разжались.
   – Ранен? – спросил Феннер. В Найтингейле было что-то такое, что заставило задать этот вопрос.
   – У меня пули в животе, – медленно выговорил Найтингейл.
   Он начал обходить вокруг кресла и, когда Феннер бросился к нему, чтобы помочь, сказал с нотками ярости:
   – Не трогай меня!
   Феннер остановился и стал наблюдать, как он маневрирует с креслом. Когда он наконец сел, его лицо заливал пот.
   – Не беспокойся, – произнес Феннер. – Я сейчас вызову врача.
   Найтингейл покачал головой.
   – Я хочу поговорить, – промолвил он. – Никакой врач не приделает мне новый живот. – Он медленно нагнулся, прижимая ладони к нижней части тела.
   – Что случилось?
   – Я застрелил Тейлора, а эта тварь Багси – меня. Я думал, что могу ему доверять. Он выпустил в меня пять пуль, до того как я успел в него выстрелить. Потом я его прикончил.
   – А почему ты убил Тейлора? – спросил Феннер.
   Найтингейл бессмысленно уставился в пол. Когда он снова начал говорить, его голос был глухим.
   – Они убили Керли. Вот в чем дело. Я хотел добраться и до Карлоса, но, думаю, теперь у меня ничего не выйдет.
   – Они убили ее за то, что вы с ней помогли мне от них освободиться.
   – Да, но Тейлор всегда хотел убрать ее с дороги. Она слишком много знала. Я и она – мы оба слишком много знали. Мы знали и о тебе. Это все из-за Глории началось. Из-за Глории и ее китайца.
   – Какого китайца? – мягко спросил Феннер.
   – Чанга. Это его принесли в твой офис.
   – Ты и об этом знал?
   Найтингейл закрыл глаза и сильнее прижал ладони к животу. Только держа так руки и наклоняясь вперед, он удерживался от того, чтобы упасть. Наконец он сказал слабым, сдавленным голосом:
   – Да, мне это было известно. Тейлор узнал о китайце. Глория его обманывала. Когда Тейлор взял ее в поездку в Нью-Йорк, Чанг тоже поехал за ними. Этот китаец работал на Карлоса. Карлос знал, что он крутится вокруг Глории, и послал в Нью-Йорк двоих своих людей, чтобы они за ними наблюдали. Они их выследили и убили его. Это по указанию Тейлора его принесли в твой офис.
   Феннер задумался.
   – Зачем? Зачем ко мне, господи?
   Найтингейл покачал головой:
   – Не знаю. Тут какая-то очень тонкая игра. – Он говорил все медленнее, и каждое слово приносило ему все более сильную боль. – В Нью-Йорке что-то случилось, из-за чего все это началось.
   – Чанг? Глория была в него влюблена? – Феннеру показалось, что он близок к разгадке этой истории.
   Найтингейл слегка пошевелился, но не смог подняться. Боль пожирала его, и он быстро умирал, но старался не показывать своих страданий. Ему хотелось, чтобы Феннер видел, что он способен уйти без жалоб.
   Найтингейл сказал:
   – Она с ума сходила по нему. – Он немного поерзал в кресле.
   – А где она сейчас?
   – Она сбежала, когда началась стрельба. В любом случае Тейлор бы ее прикончил, если бы я его не опередил. Жаль, что я… что… стал ждать… до того как убил его.
   Феннер не успел его подхватить. Он упал с кресла на пол. Феннер опустился на колени и поднял его голову.
   – Кротти хороший парень, – еле слышно выговорил Найтингейл. – Расскажи ему, как я тебе помог. Он убедится… – Найтингейл посмотрел на Феннера сквозь толстые линзы своих очков, попытался что-то сказать, но не смог.
   – Я ему все расскажу, – заверил его Феннер. – Ты очень мне помог.
   – Доберись до Карлоса, – прошептал Найтингейл. – Он укрывается… сзади бара Джо.
   Он усмехнулся Феннеру, и его лицо сделалось неподвижным. Найтингейл умер.
   Феннер осторожно положил его голову на пол и встал. Он вытер руки носовым платком, невидящими глазами глядя на стену напротив. «Теперь Карлос, – подумал он, – и тогда, может быть, это дело будет закончено». Убирая платок обратно в карман, он наткнулся на телеграмму, достал ее и открыл конверт. Она гласила:

   «Мертвая женщина, о которой ты думал, что это Мэрион Дейли, по отпечаткам пальцев была похищенной дочерью Эндрю Линдсея. Похоже, Мэрион была не той, за кого себя выдавала. Паула».

   Феннер медленно скомкал телеграмму. «Вот в чем дело, – сказал он себе. – Теперь, кажется, я смогу все это закончить».
   Он еще раз взглянул на Найтингейла и медленно вышел из бунгало.

   Где же Глория? Теперь Тейлор был мертв, и она снова была свободна. Феннер решил, что сможет найти ее у Ноолена. Она могла, конечно, отправиться еще куда-нибудь, но, скорее всего, она была у Ноолена. Когда на глазах у женщины убивают трех человек и она сама едва избегает гибели, она вряд ли способна строить хитроумные планы. Она побежит куда глаза глядят, то есть к тому, кого хорошо знает. «Она должна была хорошо знать Ноолена, – подумал Феннер. – Разве не он был ее мужем?»
   Феннер вышел на улицу, поймал такси и поехал в казино. У входа стояли двое полицейских. Они хмуро на него посмотрели, когда он поднимался по ступенькам. Феннер усмехнулся, увидев эти предосторожности Ноолена. Он прошел через большой холл, который как раз в это время закрывался для посетителей. Горела только одна лампа, и в помещении никого не было, за исключением двух кубинцев, накрывавших столы чехлами от пыли. Они посмотрели на Феннера, когда он вошел.
   – Ноолен еще здесь? – спросил он, направляясь к кабинету.
   – Он сейчас занят, – сказал один из кубинцев, пытаясь перегородить ему дорогу.
   Феннер оттолкнул его, открыл дверь и вошел.
   Ноолен, Камерински и Алекс сидели за столом. Они курили, и перед ними стояла темная бутылка без этикетки. Они подняли глаза, и их лица напряглись, но, увидев Феннера, они успокоились.
   Ноолен злобно произнес:
   – Как это называется? Шайф и Скалфони убиты, и эти двое тоже чуть было не отправились к чертям в пекло. Это так ты хотел разгромить Карлоса?
   У Феннера было не то настроение, чтобы пускаться в выяснение отношений с Нооленом. Он уперся руками в стол и посмотрел ему в лицо:
   – Прикрой рот, ты, сопляк. Что ты развонялся? Шайф и Скалфони убиты? Ну и что? Думаешь, ты смог бы вести такую войну без жертв? Мы потопили все их катера, сожгли их базу. Тейлор мертв, Найтингейл мертв, Миллер мертв, Багси мертв и еще шесть или семь их людей. Это что, ничего не стоит?
   Ноолен уставился на него.
   – Тейлор? – Его голос почти перешел в шепот.
   Феннер кивнул:
   – Остаются Карлос и Райгер. Ими я хочу заняться сам. И после этого банда будет уничтожена.
   В их разговор вступил Камерински:
   – Парень дело говорит. Я пойду с ним и дальше.
   Алекс ему поддакнул.
   – О’кей, – сказал Феннер. – Чего мы тут сидим и ждем? Где находится бар Джо?
   – Рядом с Негритянской набережной.
   Феннер повернулся к Ноолену:
   – Я отправляюсь за Карлосом. Когда я вернусь, мне надо будет кое-что тебе сказать. Не уходи никуда. Дело идет к концу. – Он повернулся и сказал Алексу и Камерински: – Возьмите пару автоматов Томпсона. Мы едем в бар Джо. Карлос должен быть там.
   Алекс вышел, а Камерински неуверенным голосом спросил:
   – Только мы трое?
   Феннер покачал головой:
   – Я иду первым. А вы двое зайдете позже и доведете дело до конца.
   Феннер и Камерински вышли. Алекс ждал их в машине, держа в руках автоматы. Когда машина тронулась с места, Феннер сказал:
   – Вы двое возьмите автоматы и ждите снаружи. Когда услышите стрельбу, заходите и поливайте очередями все, что увидите. Не прекращайте стрельбу, пока останется хоть что-то, во что можно стрелять. Уловили?
   – Ничего получается ночка, – ответил Алекс.
   Их большая машина быстро мчалась по Дувал-стрит, протянувшейся из одного конца города в другой. Было уже поздно, и встречных машин не было. Камерински держал предельную скорость и сбавил ее, только когда они доехали до Южной улицы и повернули направо. В конце ее Камерински подрулил к тротуару и выключил двигатель.
   – Бар Джо стоит на углу у Негритянской набережной.
   Феннер вылез из машины и пошел по улице. Алекс и Камерински шли за ним с автоматами под пиджаками.
   Феннер сказал:
   – У него помещение где-то сзади. Вам оно известно?
   – Там есть склад, может быть, он? – предположил Алекс.
   – Пойдем посмотрим.
   Бар Джо был уже закрыт. В темноте виднелся лишь неосвещенный деревянный дом.
   – Это в переулке, – прошептал Алекс.
   – Подождите здесь, пока я посмотрю, – сказал Феннер.
   Он прошел в темный грязный переулок, в котором пахло нечистотами. Феннер двигался осторожно, не пригибаясь, но стараясь ступать бесшумно. В конце переулка виднелись контуры дома. Повернув направо, за бар Джо, Феннер увидел большое прямоугольное здание с плоской крышей. Его черный силуэт вырисовывался на фоне усыпанного звездами неба. Феннер подошел поближе, нашел дверь и осторожно ее подергал. Она была заперта. Он двинулся вдоль здания, пытаясь найти окно, завернул за угол и пошел вдоль южной стены. Там окон тоже не было. За следующим углом стояла железная лестница, уходящая куда-то в темноту. Феннер решил, что она ведет на крышу.
   Он быстро и бесшумно вернулся к Алексу и Камерински, которые ждали его у начала переулка.
   – Похоже, я нашел их логово, – сказал он. – Здесь только одна дверь. Вы оба лежите здесь и включайте свою мясорубку, как только они начнут выходить. Не показывайтесь, а просто лежите, а потом как следует поработайте. – Он увидел, что Камерински оскалил зубы в усмешке. – Я поднимусь на крышу, – продолжил Феннер, – и выгоню их оттуда на вас. Не ошибитесь и, когда уложите их, подойдите и добейте. У меня там будут свои дела.
   Алекс и Камерински что-то буркнули в знак того, что все поняли. Феннер вернулся к лестнице и стал по ней подниматься, проверяя прочность каждой перекладины, прежде чем поставить на нее ногу. Всего он насчитал сорок ступенек. Поднявшись на крышу, он увидел посередине ее слуховое окошко, в котором мерцал свет.
   Феннер понимал, что ему надо быть предельно осторожным. Малейшая оплошность – и его могли услышать в помещении внизу. Перед тем как направиться к слуховому окошку, он прошел вдоль ограждения крыши и заглянул через него вниз. Алекс и Камерински залегли в длинной канаве напротив дверей склада. Они увидели Феннера и махнули ему. Он поднял руку в ответ и двинулся по крыше от ограждения к середине.
   Держа револьвер в правой руке, Феннер стал преодолевать расстояние, отделявшее его от слухового окошка. Это заняло у него некоторое время, но ему удалось пройти эти ярды без шума. Сдвинув шляпу на затылок, Феннер заглянул внутрь. Он увидел Карлоса, Райгера и еще какого-то человека, которого он не знал. Они были всего в шести футах от Феннера. Комната была очень маленькой, вроде чердака. Феннер вздрогнул и отпрянул назад.
   Карлос курил, сидя на кровати. Райгер дремал, развалившись в кресле и прислонив голову к стене. Третий спал на полу.
   Феннер посмотрел на поперечины рамы слухового окошка и осторожно надавил на них пальцами. Они были не очень прочными. Тогда он выпрямился и, подняв правую ногу, осторожно уперся ступней в центр рамы. После этого он сделал глубокий вдох и всем своим весом надавил вниз.
   Поперечины затрещали, и Феннер вместе со стеклом рухнул вниз в комнату. Он приземлился на ноги и поднял револьвер.
   Карлос в этот момент спокойно лежал на кровати, перекатывая во рту сигарету. Человек, лежавший на полу, бессознательно потянулся к револьверу. Он был так ошарашен происшедшим, что это инстинктивное движение привело его к гибели. Если бы он не был так выведен из равновесия, он бы ни за что в такой ситуации не протянул руку за револьвером. Феннер выстрелил ему в переносицу.
   Райгер и Карлос застыли как статуи и только смотрели на Феннера остекленевшими глазами.
   – Мне нужен ты, – сказал Феннер Карлосу.
   Окурок сигареты выпал изо рта Карлоса ему на грудь.
   Он дико посмотрел на Райгера и потом снова на Феннера.
   – Дай мне шанс, – прохрипел он.
   – Заткнись. Я давно за вами охотился. Теперь слушай, что вас ждет. Я сам не буду делать это. Вы сами этим займетесь. Вы будете драться. Тот, кто победит, беспрепятственно отсюда выйдет. Я до него не дотронусь. Вы, может, слышали, что я держу слово. В противном случае я застрелю вас обоих.
   Райгер вдруг немного расслабился и скептически спросил:
   – Я убью его, и ты меня не тронешь?
   Карлос еще сильнее прижался к стене.
   – Райгер! – воскликнул он. – Не делай этого! Я твой босс, слышишь? Ты этого не сделаешь.
   Райгер начал медленно подниматься с кресла, на его лице играла усмешка.
   – Подождите, – сказал Феннер. – Встаньте лицом к стене и поднимите свои лапы.
   Райгер хмуро на него посмотрел, но Феннер направил револьвер в его сторону. Райгер поднял руки и повернулся. Феннер вытащил у него из брюк револьвер и шагнул назад.
   – Стой там и не двигайся.
   Он подошел к Карлосу, схватил его за рубаху и стащил с кровати. Быстро осмотрев его, Феннер понял, что оружия у него нет.
   Феннер подошел к двери и прислонился рядом с ней к стене.
   – Ну, чего ждете? Разве один из вас не хочет пойти домой?
   Карлос начал кричать на Райгера, но лицо его подчиненного сказало ему, что боя не избежать. Райгер начал подкрадываться к Карлосу с хищным выражением лица. Карлос, тихо ругаясь, кружился по комнате. Она была слишком маленькой, чтобы это могло долго продолжаться. Райгер вдруг нырнул вперед и схватил Карлоса за запястье. Карлос дико вскрикнул, ударил Райгера кулаком по голове и попытался вырваться. Райгер начал бить Карлоса по ребрам. Какое-то время они кружились по комнате, молотя друг друга. Вдруг Карлос зацепился ногой за кровать и упал. Райгер опустился на него и начал колотить его головой об пол. Потом он повернулся к Феннеру.
   – Я сделал эту тварь, – тяжело дыша, сказал он. – Я его прикончил.
   Внезапно Карлос вытянул руки и надавил пальцами на глаза своего противника. Из груди Райгера вырвался нечеловеческий вопль. Он отвалился от Карлоса. Держась одной рукой за глаза и молотя воздух другой, он начал, спотыкаясь, кружиться по комнате. Карлос вскочил на ноги, тряхнул головой и стал ждать, когда Райгер будет проходить мимо него. Потом он ударом ноги повалил его на пол. Райгер упал лицом вниз и лежал, издавая стоны и суча ногами.
   Карлос забыл о присутствии в комнате Феннера. Он видел только Райгера. Прыгнув ему на спину, он уперся в него коленями и схватил Райгера за горло своими красными пальцами. Райгер захрипел, попытался оторвать руки Карлоса от своей шеи и потом безжизненно вытянулся на полу. Карлос отпустил его и, пошатываясь, встал.
   Феннер стоял у стены, направив на Карлоса револьвер.
   – Тебе повезло, – сказал он. – Вали отсюда, пока я не передумал. Давай, тварь, ты…
   Карлос сделал два неуверенных шага к двери и распахнул ее. Феннер слышал, как он спускался по ступенькам и возился с замком. Он стоял, склонив голову набок и прислушиваясь. Тишину ночи разорвали две автоматные очереди. Потом все смолкло.
   Феннер медленно убрал револьвер и достал сигарету.
   «Похоже, с этой бандой кончено, – подумал он. – Мне можно отправляться домой и дать Пауле отдохнуть». Он вылез в слуховое окошко и спустился по железной лестнице вниз. Послышался шум мотора. Это Алекс и Камерински решили, что им пора сматываться.
   Феннер подошел посмотреть на Карлоса. Он не сомневался, что Алекс и Камерински хорошо сделали свое дело, но хотел сам в этом удостовериться. Но он напрасно тревожился. Они действительно хорошо сделали свое дело.
   Феннер привел в порядок свою одежду, подумал, повернулся и зашагал по направлению к казино Ноолена.
   Когда Феннер вошел, Ноолен привстал в своем кресле и спросил:
   – Что случилось?
   Феннер посмотрел на него:
   – А ты как думаешь? Они оба – уже начинка для колбасы. Где Глория?
   Ноолен вытер лицо носовым платком.
   – Мертвы? Они оба? – Он не мог в это поверить.
   – Где Глория? – нетерпеливым голосом повторил Феннер.
   Ноолен положил трясущиеся руки на стол.
   – Зачем тебе она?
   – Где она, черт побери? – Глаза Феннера сделались мрачными, и в них появился лед.
   Ноолен сделал знак рукой:
   – Она наверху. Ты мог бы ее не трогать. Я теперь о ней позабочусь.
   Феннер презрительно усмехнулся:
   – Что это ты вдруг решил? Что, она начала каяться и ты распустил сопли, а?
   Лицо Ноолена побагровело.
   – Оставь свои плоские шуточки. Помимо всего прочего она моя жена.
   Феннер отодвинул назад свое кресло.
   – Господи! – воскликнул он. – Нет ничего глупее старого дурака. О’кей, пусть будет как будет. – Он пожал плечами. – Ну и дамочка эта Глория. Быстренько забыла выброшенный на помойку мешок с деньгами и бросилась на грудь другому.
   Ноолен приподнялся в кресле. В его выпученных глазках появилась злость, а рот перекосился.
   – Оставь свои шуточки, Феннер. Они мне не нравятся.
   Феннер повернулся к двери:
   – Хочу с ней повидаться. Где я могу ее найти?
   Ноолен затряс головой:
   – Ты не сделаешь этого. Если ты тронешься с места, то сильно об этом пожалеешь.
   – Да? О’кей, я к ней не пойду. Но вот что я тебе скажу. Я вернусь сюда через час с полицейскими и постановлением о ее аресте.
   – У тебя ничего на нее нет, – осклабился Ноолен.
   – Конечно нет. Кроме одного дела об убийстве. Что за убийство? В связи с небольшим дележом власти в вашей дыре.
   Толстые руки Ноолена затряслись, и его пухлое лицо позеленело.
   – О чем это ты тут болтаешь? – спросил он, едва двигая губами.
   Феннер двинулся к двери.
   – Ты сам знаешь. У меня нет времени на эти пустые разговоры. Или я ее увижу сейчас, или увижу в тюремной камере. Я не собираюсь тут с тобой пререкаться.
   Лицо Ноолена в свете настольной лампы заблестело. Он сказал:
   – По правой лестнице верхняя дверь.
   – Я там долго не задержусь, а ты сиди, где сидишь. – Феннер вышел и захлопнул за собой дверь.
   Поднявшись по лестнице, он повернул дверную ручку и вошел. Глория привстала с кресла. Ее лицо побледнело, а рот округлился и принял форму буквы «О».
   Феннер закрыл за собой дверь и встал рядом с ней.
   – Не распускай сопли, – промолвил он. – Я хочу только немного с тобой поговорить, и все.
   Она рухнула обратно в кресло.
   – Не сейчас, – произнесла она сдавленным голосом. – Уже поздно, я хочу спать… Я устала… Я ему там, внизу, сказала, чтобы меня не беспокоили.
   Феннер выбрал себе кресло напротив нее и сел. Он сдвинул шляпу на затылок и вытащил из кармана пачку сигарет. Вытряхнув две, он предложил закурить Глории. Она закричала:
   – Убирайся отсюда! Убирайся отсюда! Я не хочу…
   Феннер взял одну сигарету и положил пачку обратно в карман.
   – Заткнись! – сказал он, закурил сигарету и выпустил в потолок небольшое облачко дыма. – Нам с тобой надо немного поговорить. Я начну первым, а потом ты продолжишь.
   Глория встала с кресла и пошла к двери, но Феннер догнал ее, схватил за запястье и развернул. Она попыталась вцепиться своими длинными ногтями ему в лицо. Он одной рукой схватил ее за запястья, а другой ударил по лицу. На щеке Глории появился след от четырех пальцев, и она глухо воскликнула:
   – Ох!
   Феннер отпустил ее руки и сильно толкнул.
   – Садись и молчи!
   Она села, поглаживая щеку, и сказала:
   – Ты об этом пожалеешь.
   Феннер упал в кресло так, что оно затрещало.
   – Это ты так думаешь, – произнес он, зевая. – Сейчас я тебе расскажу одну маленькую историю. Она тебя тронет до глубины души.
   Глория сжала кулаки и положила их себе на колени.
   – Не надо! Я знаю, что ты собираешься сказать. Я не хочу это слышать!
   – Кроме Чанга, никто для тебя ничего не значил на свете. Когда Карлос его убил, жизнь для тебя была кончена. Ты потеряла ко всему интерес. У тебя осталась только одна цель – уничтожить Карлоса, который сделал твою жизнь такой ужасной. Правильно, не так ли?
   Она, вся трясясь, закрыла лицо руками и потом промолвила:
   – Да.
   – Вы с Тейлором приехали ненадолго в Нью-Йорк. Ты даже на несколько дней не могла расстаться с Чангом, поэтому пришла к нему, когда Тейлор отправился по каким-то своим делам. Карлос послал двух своих кубинцев, они выследили Чанга и убили его. Верно?
   – Они пришли ночью, когда он был у меня, – проговорила она усталым голосом. – Один из них держал меня, а другой в это время перерезал ему горло. Я при всем этом присутствовала. Они сказали, что убьют и меня, если он будет сопротивляться, и он позволил, чтобы этот ужасный кубинец перерезал ему горло. Он даже умудрился в последний момент мне улыбнуться. О, если бы ты был там тогда! Если бы ты видел, как он лежал и как над ним нагнулся кубинец! Этот ужас и боль в его глазах, когда он умирал! Я ничего не могла сделать, но поклялась, что отомщу Карлосу и разрушу весь его бизнес.
   Феннер снова зевнул. Он чувствовал сильную усталость.
   – Мне нисколько тебя не жаль, потому что ты всегда думаешь в первую очередь о себе. Если бы ты была достойным человеком, ты бы решила отомстить, даже если бы сама при этом могла погибнуть, но ты хотела сама остаться в стороне и поэтому начала плести интриги, чтобы сохранить для себя Тейлора, а Карлоса уничтожить чужими руками.
   Глория заплакала.
   Феннер продолжил:
   – Пока все это происходило, Тейлор нашел себе новую игрушку. Он был тоже довольно мерзкий тип. Его новую подружку звали Линдсей. Может быть, он встретил ее на какой-то вечеринке. Она ему понравилась, и однажды он привел ее к себе домой. Он знал, что тебя там не будет, и убедил ее зайти к нему. Могу предположить, что произошло дальше. Он попытался ею овладеть, но она оказала сопротивление. Из-за этого на ее теле были кровоподтеки, не так ли?
   Глория продолжала рыдать.
   – Но он перестарался, правда? Она умерла. Когда ты вернулась домой после гибели Чанга, то увидела, что Тейлор в панике и не знает, куда девать труп. Все было именно так, не правда ли?
   – Да. – Она приложила носовой платок к глазам и начала раскачиваться взад и вперед.
   – Ты увидела, что Линдсей мертва и что ее тело покрыто кровоподтеками. И тут, детка, настала твоя очередь вступить в игру. Да еще как! Что ты сделала?
   – Ты и так все знаешь. Зачем ты меня спрашиваешь?
   – Но почему ты пришла ко мне?
   – Я была наслышана о тебе и решила, что у меня есть возможность спасти Гарри и устроить неприятности для Карлоса. Я слышала, что ты очень упорен и что тебя ничто не может остановить. Я надела черный парик и одежду попроще и пришла к тебе. Я подумала, что если…
   – Ты пришла ко мне как Мэрион Дейли и сказала, что твоя сестра пропала. Ты решила, что если я проглочу наживку, то примусь за Карлоса. Ты мне на него намекнула. Ты сказала о двенадцати китайцах, потому что их всегда возили с Кубы по двенадцать человек, а я достаточно догадлив, чтобы понять, что этим занимается Карлос. Вы с Тейлором решили отнести тело Линдсей, без рук и ног, куда-нибудь, где я мог бы его найти, чтобы я подумал, что это Мэрион Дейли. Так как Мэрион Дейли никогда не существовало, Тейлор не мог бы быть обвинен в убийстве. Поэтому ты постаралась, чтобы тело убитой походило на твое. Для этого ты попросила Тейлора оставить следы на твоей спине, а когда ты пришла ко мне, он позвонил, чтобы дать тебе сигнал для раздевания. Я увидел кровоподтеки, и они на самом деле произвели на меня впечатление. Это был дьявольский план, и никакой суд бы ничего никогда не доказал, и все бы шло хорошо, если бы вы точно вели свою игру. Но Тейлор сделал ошибку.
   Он хотел побыстрее разрезать тело на куски и убрать из своего дома. Он хотел как можно скорее устроить так, чтобы я идентифицировал тело, потому что в противном случае врач мог бы определить, исходя из времени предполагаемой смерти, что оно не могло быть твоим. Должен был пройти примерно день, чтобы он успел устроить всю эту инсценировку. Чтобы меня задержать, он решил навесить на меня Чанга. Ты об этом не знала. Он велел этим кубинцам отнести тело Чанга ко мне в офис, надеясь, что придут полицейские и задержат меня своими расспросами. Я разрушил эти планы, выяснив, откуда приходили кубинцы, придя туда и убив их до того, как они успели избавиться от рук и ног Линдсей. И после этого прокола все вообще запуталось. Так было дело, да?
   Глория сидела в кресле, безжизненно опустив руки. Она сказала:
   – Да, все правильно. Это был дьявольский замысел, но Гарри так испугался, что сделал все не так, как я его просила. Мне было некогда особенно тщательно все планировать, но я подумала, что есть шанс разобраться с Карлосом. Я раскрутила Тейлора на десять тысяч. Я дала тебе шесть, потому что знала, что после этого ты возьмешься за расследование. Я подбросила тебе письмо, чтобы дать необходимые ниточки к этому делу, а потом, когда твоя секретарша отвезла меня в отель, дождалась удобного момента и убежала. Это был конец Мэрион Дейли. Мы с Гарри вернулись в Ки-Уэст и стали ждать твоего приезда. Тейлор велел кубинцам сбросить тело и одежду в канализационный колодец в Центральном парке. Мы собирались дать тебе подсказку, чтобы ты смог его найти. Я положилась в этом на Гарри, но он все спутал.
   Феннер откинулся назад в кресле и посмотрел в потолок.
   – Это был бредовый замысел, – заметил он. – Если бы ты просто пришла ко мне и все рассказала о Карлосе, я бы точно так же им занялся. Человек, который обращается с другими людьми так, как он, должен получить по заслугам.
   Глория выпрямилась в своем кресле.
   – Ты говоришь так, будто он мертв, – произнесла она.
   Феннер посмотрел на нее:
   – Он действительно мертв. Тебе повезло. Похоже, ты на самом деле нашла подходящего простачка, который выполнил эту грязную работу. В любом случае было приятно видеть, как он умирает.
   Глория глубоко и прерывисто вздохнула. Она хотела что-то сказать, но Феннер ее опередил:
   – Тот, кто убил дочку Линдсея, тоже мертв. Ты все еще остаешься моей клиенткой. Делом Линдсея пусть занимаются полицейские. Может быть, они выяснят, что это дело рук Тейлора. Может быть, они даже доберутся до тебя, но я им помогать не буду. Насколько я понимаю, мое дело сделано. Ты можешь вернуться к Ноолену и жить с ним так, как тебе хочется. Ты мне не нравишься, детка, и Ноолен тоже мне не нравится. Я с удовольствием вернусь домой. Что бы с тобой ни случилось, это не будет иметь отношения ко мне. А ты можешь быть уверена – с тобой обязательно что-то случится. Такие, как ты, долго не живут. На этом и закончим.
   Он направился к двери и, не оборачиваясь, вышел из комнаты.
   Ноолен стоял в холле и смотрел вверх. Но Феннер даже не взглянул на него. Выйдя на улицу, он глубоко вздохнул, задумчиво щелкнул себя по носу и быстро зашагал по направлению к аэропорту.

Джеймс Хедли Чейз Плохие вести от куклы

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Джеймс Хедли Чейз
Плохие вести от куклы