-------
| bookZ.ru collection
|-------
| Ярослав Гашек
|
| Нет больше романтики в Гемере
-------
Ярослав Гашек
Нет больше романтики в Гемере
(Венгерский очерк)
Когда в Добшине бывает базар и старуха Карханиха, которая у костела продает разноцветные платки, видит поблизости Юраша, она тотчас же убирает в ящик красные платки с голубыми колечками.
И вот почему. Лет пять назад Юраш купил Маруше Пухаловой точно такой же платок, но так и не женился на ней, хоть и ухаживал больше четырех лет.
С тех пор Юраш видеть не может эти платки, каждый раз скандалит:
– Чего же ты, бабка, такие платки продаешь?!
Лет пять назад в Добшине тоже был базар. Юраш пошел туда с Марушей, купил ей платок, в городском трактире угостил стаканчиком сладкого вида и на обратном пути (а идти то до Гнильцы четыре часа надо) то и дело объяснялся ей в любви.
А под вечер этого чудесного дня два жандарма вели Юраша в Спишску Нову Вес – в суд за недозволенную охоту в лесу и дерзкое сопротивление властям.
Бедняга Юраш! Он проводил Марушу до дому и на радостях выпил сливовицы у Радика. Там он услыхал, что граф Ащраши выехал сегодня в лес на охоту.
– Чем я хуже графа? – сказал Юраш, голова которого кружилась от любви и сливовицы, встал с изрезанной скамейки, пошел домой, взял двустволку покойного отца и отправился в лес браконьерствовать.
Идет он вдоль ручья по долине, а навстречу ему лесник Пехура.
– Уйди с дороги, Пехура, сперва вполне добродушно посоветовал Юраш.
Лесник Пехура, который шел, не зарядив ружья, схватился за длинный нож, что был у него в кармане куртки.
– Черт сам не пройдет, так жандарма пошлет, – рассказывает теперь Юраш. – Отобрал я нож у Пехуры, и он уже стоял на коленях, потому что я грозил пырнуть его. И тут откуда ни возьмись жандармы… И после того…
Словом, суд приговорил Юраша к шести месяцам тюрьмы,
На четвертом месяце отсидки в камеру к Юрашу попал Молодой Оравец. Он угодил под арест на неделю за угрозу бросить в ручей сельского старосту из Предней Гуты.
– Чудные дела у нас в Гнильце творятся, – сказал в первый день Оравец, лег на нары и уснул.
На следующий день он обратился к Юрашу:
– И Маруша…
И только на третий день договорил:
– Маруша выходит замуж.
Оравец, боясь, что Юраш его изобьет, сказал это в присутствии надзирателя, когда тот принес им еду.
Тем не менее Юраша перевели в камеру № 4 и, наложив на него дисциплинарное взыскание, посадили на несколько дней в темный карцер, ибо в тюремном дисциплинарном уставе сказано: «а) Если заключенный учиняет насилие над другим заключенным, то…»
А Маруша и вправду собралась выйти замуж. Узнав, что Юраша в тот достопамятный день увели жандармы, она забыла и думать об утре, когда он, ее жених, объяснялся ей в любви, и о том, что он купил ей на шею красный платок с голубыми колечками, и сказала отцу:
– Этот Юраш – чистый разбойник. Жена его будет несчастной женщиной.
В следующее воскресенье Марушу провожал в костел Васко.
У Васко была большая мельница, на голубую куртку были нашиты тяжелые серебряные пуговицы. А у Юраша была крохотная хибарка, он поставлял древесный уголь на рудник и вместо голубой куртки носил рубашку с пряжками. Вдобавок это был негодяй и разбойник.
Через две недели Васко пришел к Пухалам просить руки Маруши. Старый Пухала дал согласие, но на следующий день Васко пожаловался, что у него болит спина – его подстерегли у мельницы парни, друзья арестованного Юраша.
Когда об этом узнал лесничий в Долинке, он вскоре как-то сказал в Добшине добшпнскому нотариусу:
– Какой наш народ романтичный!
А романтики еще прибавилось, когда Юраш вышел из тюрьмы.
Все видели, что Юраш торчал целый день у мельницы Васко.
– Ждите самых удивительных событий, – сказал лесничий в добшинском казино городскому нотариусу.
И в самом деле произошли удивительные события. Лежит Юраш в лесу у самой мельницы и внимательно следит, не покажется ли Васко.
– Ну-ка, выйди, парень! – кричит Юраш мельнику. – Выдь-ка, мне надо с тобой поговорить!
В окне показывается испачканное мукой лицо Васко.
– Ну, так ты выйдешь или нет? – снова кричит Юраш.
Васко осторожно приоткрывает окно.
– Юраш, дружок, не сердись…
– Так впусти меня! – кричит Юраш. – Мне надо кое о чем с тобой потолковать,
– Юрашек, – упирается Васко, – не могу, ты меня изобьешь.
– Спрашиваю: ты меня впустишь или нет? – гаркнул Юраш на весь дремучий лес, подходя к окну.
Васко, еле волоча ноги, подошел к воротам, отодвинул засов и впустил Юраша.
– Хорошо, – одобрил Юраш и шагнул в комнату. Васко – за ним. Оба сели.
– Юрашек, не сердись. Не выпьешь ли рюмочку? – дрожащим голосом спросил Васко.
– Выпью, отчего не выпить, – согласился Юраш. – Ты знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить?
– Не сердись, друг милый, – попросил Васко. – Я и сам не рад, что так получилось. Девушки что листья с дерева. Сегодня здесь, завтра там.
– Васко, давай неси вино, – посоветовал Юраш, – да народ от окошек отгони.
Ведь половина деревни ждала, чем кончится этот визит.
Васко вскоре вернулся с вином, налил, оба выпили.
– Доброе вино, – сказал он, – в Ягре покупал. Не кислое, но и не сладкое.
– Замолчи! – ответил Юраш. – Да знаешь ли ты, зачем я к тебе пришел?
– Милый, золотой мой, – попросил Васко, – к чему этот разговор! Мы всегда были товарищами и… понимаешь, она мне понравилась, я – ей…
– Не об этом я спрашиваю! – закричал Юраш. – Садись-ка поближе да вина наливай, чего ты все к двери жмешься.
Васко осторожно присел и налил снова. Юраш выпил и тихонько сказал Васко:
– Тот платок, что я Маруше купил, обошелся мне в два гульдена; Васко, заплати мне эти два гульдена, и дело с концом!..
– Видишь теперь, братец, – сказал немного спустя Юраш пряча деньги за потертый пояс, – что мы всегда товарищами были.
– Вывелись романтики в Гемере, – сказал на следующий день в добшинском казино лесничий из Долинки и стал рассказывать…