Ярослава Лазарева
Гость полнолуния

Часть первая. Его глаза.

     Любовь как формула? Она плюс он.
     А может, ложь – любовь? Забытый сон?
     А может, верить ей? И сотни лет
     В глазах любимых все искать ответ…

Григорий Грег [1 - Григорий Грег – псевдоним современного российского поэта. Настоящая фамилия неизвестна (прим. автора)]

   Уже наступил май. И меня это радует. Мне нравится учиться, но летние каникулы люблю больше всего на свете. Быстрей бы закончился семестр, быстрей бы сдать сессию и быть свободной до сентября. Пока не знаю, чем займусь после окончания учебы. Правда, в июне еще будут сборы около двух недель. Мы поедем в наш базовый лагерь, но это неподалеку от моего родного Благовещенска. Место там замечательное – на высоком берегу реки, в тайге. Раньше там находилась спортивная база одного крупного завода, но потом ее забросили. Но в то время, а это была пресловутая перестройка, все разваливалось, и завод тоже не избежал этой участи. Мой отец работал инженером, но в трудные времена попал под сокращение. Я, правда, тогда была совсем маленькая, так что практически ничего не помню. Знаю лишь из рассказов родителей, как им нелегко пришлось. Мама работала воспитателем в детском саду, получала копейки. У меня есть старший брат, но он был еще подростком. Кстати, именно Антон и привел меня в спортивную секцию при заводе. В те времена уделялось большое внимание физическому развитию. У заводчан имелся даже свой стадион. И спортивная база в тайге, которая в настоящий момент принадлежит нашему техникуму. Я учусь в БГТФ [2 - БТФК – Благовещенский техникум физической культуры.] на первом курсе. Общая специальность у нас – физическая культура, а специализацию я выбрала – восточные единоборства. Конкурс при поступлении был намного меньше, чем на легкую атлетику и игровые виды спорта. Но не это явилось причиной моего выбора. Антон, когда мне было восемь, определил меня в секцию ушу, и с тех пор я постоянно ходила на тренировки. Мы занимались тайцзицюань [3 - Тайцзицюань – (буквально: Великий предел кулака), китайское внутреннее боевое искусство, один из видов ушу.]. И мне сразу понравились и движения, похожие на танцевальные, и наш преподаватель, миловидная подтянутая женщина без определенного возраста, и сам стиль общения в секции. Все были благожелательны, улыбчивы и удивительно спокойны. Я заметила, что явившись на занятия в раздраженном или угнетенном состоянии, буквально через несколько минут приходила в равновесие, и проблемы, мучающие меня в данный момент, словно оставались за стенами спортивного зала. Возможно, именно тайцзицюань помог мне легко преодолеть подростковый период. Я видела, как мои подружки буквально бесятся из-за пустяков, становятся неадекватными, агрессивными и практически неуправляемыми, и радовалась, что могу себя контролировать и четко понимаю, что происходит с моим организмом.
   Антон, мой старший брат, сейчас ему 25 лет, восточными единоборствами не увлекался. Его страстью всегда оставался футбол. А для меня он выбрал тайцзицюань, считая такой вид спорта самым подходящим для девочки. Помню, родители особо не возражали. Они были заняты исключительно решением многочисленных проблем, которые все никак не кончались после увольнения отца.
   5 апреля мне исполнилось восемнадцать, и мой стаж в этом виде спорта уже десять лет. И после окончания девяти классов я решила поступать именно в БТФГ. Родители настаивали на дальнейшей учебе в школе, но я твердо решила, что буду поступать в техникум. И на то были свои причины.
   Раздался звонок, я взяла смартфон со стола и глянула на дисплей. Это была моя школьная подруга Тоня.
   – Привет, – нехотя ответила я.
   – Лиля, приветик! – оживленно заговорила она. – А ты чем сейчас занимаешься?
   – Пытаюсь готовиться к зачету.
   Я вот уже с полчаса сидела за столом, но смотрела не в раскрытый учебник, а в окно. Мы жили на первом этаже, и куст сирени практически загораживал окно моей комнаты. Он недавно зацвел. Сирень была белой, с крупными гроздьями, густо покрывающими ветки. Тонкий сладкий аромат наполнял мою комнату, а соцветья казались снежными пушистыми пирамидками, торчащими из сочной зелени. Каждый год я ждала, когда распустится сирень. Я любила открывать окно, забираться на подоконник с ногами и погружать взгляд в цветущее волшебство.
   – Эй, Лиля! – раздался голос в трубке, и я вздрогнула. – Ты чего молчишь? Вся в учебе что ль? Я тебя отвлекаю?
   – Не особо. А что случилось-то?
   – Ты забыла?! – с возмущением сказала Тоня. – Мы же сегодня идем к Илье!
   Я замерла. Последнее время я стала рассеянной. Я помнила о его дне рождения, но отчего-то была уверена, что он не сегодня, а завтра.
   – Вовсе не забыла, не думай! – ответила я, сама удивляясь появившемуся раздражению. – Говорю же, к зачету готовлюсь!
   – Ты, может, вообще идти не хочешь? – настороженно спросила Тоня.
   – Если честно, то не очень.
   – Да ладно тебе, Лиль! Вы расстались уже год назад. Неужели все еще злишься на него? – поинтересовалась она.
   – А что, я должна радоваться таким воспоминаниям? – недовольно спросила я.
   История оказалась для меня болезненной. С Ильей мы начали встречаться в самом начале учебного года. Я тогда перешла в девятый класс, а он – в одиннадцатый. Помню, как изумились многие мои одноклассницы, что я обаяла самого красивого и видного парня школы. Илья разительно походил на звезду отечественного кино Василия Степанова. После выхода фильма «Обитаемый остров» актер был на пике популярности. Но потом он не снимался, через какое-то время о нем стали забывать, но далеко не все. Его красота эффектного блондина запала во многие девичьи сердца. И я знала о существовании нескольких фан-клубов, все еще продолжающих активную работу и следящих за всеми событиями жизни кумира. В сетевых дневниках периодически появлялись посты про Василия и, конечно, выкладывались его фотографии. И вот как-то в спортзале шла игра по баскетболу. Илья, как и Степанов, тоже высокого роста, и являлся капитаном нашей школьной сборной. Одна из болельщиц вдруг громко крикнула:
   – А наш Илюха-то вылитый Василий Степанов!
   Девушки замерли, потом шумно поддержали это заявление. У всех будто бы глаза открылись. И после этой игры многие стали находить все больше сходства между кинокумиром и нашим Ильей. Я видела, что ему это явно льстит. А когда он появился в начале учебного года с выгоревшими и сильно отросшими за лето волосами, то мне стало ясно, что Илья полностью «вошел в образ». Подобная прическа довершила его сходство с персонажем «Обитаемого острова». И наши девушки пришли в полный восторг и вились вокруг нового идола, как пчелы вокруг медоносного цветка. Мне Илья тоже очень нравился, но я даже не пыталась привлечь его внимание. Понимала, что самый популярный парень школ – своего рода принц, а я обычная, ничем непримечательная «подданная». К тому же он учился уже в одиннадцатом классе и казался мне слишком взрослым. И вот как-то…
   – Лиля, ау! – услышала я голос Тони и пришла в себя. – Ты там что, в облаках витаешь? Ответа от тебя не дождешься!
   – Тут я!
   – Ты как-то изменилась за этот год, – озабоченно добавила она. – Только не пойму, в чем дело.
   – Ничего я не изменилась! – хмуро ответила я. – Не забывай, я уже не в школе, а в техникуме, а тут нагрузки другие. Мы за этот год прошли все то, что ты изучишь за десятый и одиннадцатый.
   – Да это все понятно! Но ты иногда бываешь какой-то слишком заторможенной. Сама-то за собой не замечаешь? Я уже минут пять жду от тебя ответа. Ты со мной или как? – с легким раздражением спросила Тоня.
   Но мне все меньше хотелось идти к Илье.
   Мы встречались около полугода, а потом именно на праздновании своего дня рождения Илья вдруг во всеуслышание объявил, что решил расстаться со мной. Удар оказался для меня неожиданным. Я была сильно влюблена, верила всем его словам и обещаниям и думала, что у нас все хорошо. Сейчас я понимаю, что была ослеплена своим чувством и не могла трезво анализировать, что происходит. Но поступить так, как он, на мой взгляд, было невероятно подло. Илья собрал всех у себя дома, мы танцевали в гостиной, все уже прилично выпили, хохотали, дурачились. Компания собралась самая разношерстная. Были ребята из нашей школы, из баскетбольной команды Ильи и еще какие-то незнакомые мне парни и девушки.
   Когда закончился медленный танец, к нашей паре подошла эффектная блондинка. Я до этого ее ни разу в наших компаниях не видела. Она взяла Илью под руку и строго на него посмотрела. Он сильно смутился. Девушка дернула его за руку. Он отстранился от меня и, не поднимая глаз, сказал:
   – Детка, прости! Но нам нужно расстаться!
   – Почему? – глупо спросила я, не понимая, что происходит и глядя на его покрасневшее лицо и бегающие глаза.
   – Я люблю другую, – тихо ответил он.
   Блондинка окинула торжествующим взглядом меня, опешивших ребят и вздернула нос. Не могу забыть того мерзкого ощущения несправедливости всего происходящего. Вначале именно это поразило меня. Казалось, что я мгновенно перенеслась в странный перевернутый мир, где понятия добра и зла смещены, и от этого все выглядит пугающе неправильным. Возникла неприятная пауза, в комнате воцарилась мертвая тишина. Я видела расширенные глаза ребят, которые смотрели то на меня, то на Илью, то на его «новую любовь». И когда до меня наконец-то дошла шокирующая новость, я не стала устраивать сцену, а молча развернулась и ушла.
   – Именно в этот день! – пробормотала я. – Как все это было подло! А ведь сегодня своего рода знаменательная дата. Ровно год назад Илья бросил меня.
   – Да помню я! – сухо ответила Тоня. – И зря ты тогда так резко решила уйти из школы. Могла бы доучиться назло всем. А то получается, ты просто сбежала.
   – Все, что ни делается – к лучшему! – задумчиво произнесла я. – Знаешь, я сейчас нисколько не жалею, что пошла в техникум после девятого класса. Честно! Вот, уже первый курс заканчиваю. А о бывшем и думать забыла!
   – Тогда пошли к нему! – настойчиво проговорила Тоня. – Сколько можно раздумывать?
   – Ну, хорошо, – согласилась я.
   – Илюха пригласил к семи, – напомнила она.
   – Тогда встречаемся во дворе через два часа! – решила я. – А подарок?
   – А, ерунда! Купим что-нибудь по дороге, – беспечно ответила Тоня.
   Я положила смартфон на тумбочку и вновь начала смотреть в окно. Настроение резко упало. Я надеялась, что созерцание прекрасных гроздьев сирени вернет мне безмятежное состояние, но прежняя боль вернулась и уколола меня прямо в сердце с новой силой. Накатили воспоминания.
   Когда Илья неожиданно начал оказывать мне знаки внимания, никто в его симпатию не поверил. И прежде всего я сама. Он был старше, выглядел взрослым, уверенным в себе и даже самоуверенным, к тому же был признанным красавчиком. Илья мог выбрать любую девушку школы, мало кто отказал бы ему. Однако он отчего-то обратил внимание именно на меня. Очевидно, что мы были не пара. Но тогда, в ту осень на меня словно какое-то затмение нашло, и хотелось поверить в сказку.
   Я отвернулась от окна и соскочила с подоконника. Постояв у шкафа и так и не решив, что надену, я зачем-то включила компьютер и начала пересматривать фотографии. Вот мы с Ильей стоим на центральной площади в обнимку и смеемся; вот он поднес к моим губам вафельный рожок с шариком ванильного пломбира, при этом у него очень забавное и милое выражение лица, а у меня кончик носа в мороженном; вот он целует меня в щеку, а ветер треплет мои темные волосы; вот мы сидим на лавочке в парке в компании друзей и хохочем…. И еще много других совместных снимков. После расставания под влиянием эмоций я чуть не удалила эту папку. Но потом передумала. Правда, с тех пор ни разу не открывала ее. Я ведь не мазохистка, и специально растравлять свои раны удовольствия не доставляет. Ежедневные занятия тайцзицюань гармонизируют личность, и сейчас мало что может вогнать меня в состояние депрессии. Правда, тогда я плакала три дня без перерыва. Но все же смогла справиться с отчаянием. А привычка к медитации довершила дело. Я всем своим подругам советовала пользоваться этим эффективным методом в трудные минуты. Но лишний раз убедилась, что пока человек сам до чего-то не дойдет, все приходящее к нему извне, воспринимается в штыки. Такова уж особенность человеческой психики. Хотя, кажется, чего уж проще? Ведь суть любой медитации одна – нужно «отключить» в себе внутренний диалог. На первый взгляд довольно трудно блокировать мысли. Это кажется странным и неестественным, когда твоя голова абсолютна пуста. Но чем дольше тренируешься, тем легче входить в это весьма интересное и своеобразное состояние. И в тот раз после выплеска отрицательных эмоций в слезы, я начала медитировать. И мысли о предательстве Ильи, а ведь именно они ранили сильнее всего, уже меня не мучили. Нет мыслей – нет и боли.
   Я открыла один из моих любимых снимков. Мы стояли, взявшись за руки, возле моего дома и смотрели прямо в объектив. Помню, что фотографировала нас Тоня. Это, наверное, единственный раз, когда объектив поймал нас с серьезными лицами. Илья выглядел эффектно со своим высоким под два метра ростом, светлыми волнистыми волосами, обрамляющими его красивое лицо, с пристально глядящими большими серо-синими глазами, с чуть нахмуренными густыми темными бровями. Я возле него казалась каким-то чужеродным элементом. Рост у меня невысокий, всего 1 м. 62 см, хотя фигура пропорциональная и ладная. Но я всегда любила спортивный стиль, и сейчас ясно видела, насколько мне не хватает сексуальности в облике. А ведь именно это в первую очередь так притягивает парней, что бы они там ни говорили о красоте души и открытости в общении. Конечно, мы были не пара. Красавец с артистичной внешностью и спортивная девчонка, которая к тому же выглядит значительно младше своих лет. Семнадцать мне тогда никто не давал.
   На этой фотографии я не смеялась, поэтому хорошо были видны глаза. Втайне я считаю, что как раз они у меня необыкновенно хороши. Тут природа постаралась! Волосы у меня темно-каштановые, глаза карие. Их особенность в цвете и форме. У отца в роду были японцы, видимо, поэтому внешние уголки моих довольно больших глаз чуть приподняты. Одно время я изучала, как подводка меняет зрительный эффект. При помощи карандаша я могла сделать свои глаза миндалевидными, если прорисовывала именно эти приподнятые уголки. И тогда мой облик сразу менялся. Я становилась похожей на утонченную японку с нежным, сужающимся книзу лицом. Цвет глаз тоже был не совсем обычным. В комнате они выглядели темно-карими, но при солнечном свете казались намного светлее, и появлялся зеленоватый оттенок. А ресницы у меня очень длинные и загибающиеся, причем как верхние, так и нижние. Одно время я злоупотребляла тушью и густо их красила. Но как-то Илья заметил, что мои глаза напоминают ему пауков, такие длинные ресницы выглядят, как паучьи лапки. Я промолчала. Пауков выношу с трудом, сравнение мне не понравилось, и я перестала подкрашивать нижние ресницы.
   Я закрыла компьютер и вздохнула. Удивила вновь возникшая боль, хотя казалось, я давно справилась с этим. Вот уж правда, если хотите забыть бывшего возлюбленного, уничтожьте все, что напоминает о нем. И зачем я стала рассматривать наши совместные фотографии? После разрыва я приняла решение поступать в техникум, а Илья после окончания одиннадцатого класса начал учиться в институте. И школа перестала быть для нас «принудительным» местом встреч. Но мы жили в соседних дворах, поэтому поневоле пересекались. Я выбрала четкую линию поведения, и при таких случайных встречах делала вид, что мы просто знакомые. Илья вначале смотрел на меня настороженно, но видя, что я спокойно здороваюсь и перекидываюсь с ним ничего незначащими фразами, быстро успокоился. Хотя мне казалось, что в его глазах прячется любопытство и недоумение. Еще бы! Я не пыталась ничего выяснять, не доставала его звонками, не засыпала сообщениями, не подкарауливала у подъезда, не устраивала скандалов. А его бывшие девушки именно так и поступали. Одна даже грозилась броситься с крыши соседней многоэтажки и устроила целое шоу. Илью срочно вызвали, он поднялся к ней и уговорил спуститься с ним во двор. Думаю, подобные поступки девушек льстили его мужскому самолюбию. И вдруг я после разрыва осталась внешне спокойной и даже как будто безразличной. Наверняка его это задевало.
   Одно время Илья довольно часто встречался мне во дворе и отчего-то всегда в компании той самой блондинки, которая присутствовала при нашем разрыве. Я отлично знала, что это его новая подружка. Наши общие приятели уже доложили мне. Он, как мне казалось, демонстративно обнимал ее, как только видел меня. Но я, хоть и испытывала боль, мило им улыбалась и вежливо здоровалась. А потом я поступила в техникум, мне стало вообще не до него, появились новые друзья и интересы. Год пролетел незаметно.
   Зазвонил мой смартфон, я глянула на дисплей. Определился номер Ильи.
   – Да, слушаю, – довольно сухо ответила я, хотя удивилась его звонку. Ведь мы почти не общались.
   – Приветик, Лилечка! – как ни в чем не бывало ответил он. – Как твои делишки? Давненько не слышались.
   – Привет! Все хорошо, – кратко ответила я и замолчала.
   – Я чего звоню, – бодро продолжил он. – Хочу позвать тебя сегодня на день рождения! Так ты придешь?
   – Вообще-то ты уже через Тоню передавал приглашение, – заметила я, не понимая его настроя. – И мы с ней точно будем.
   – Вот и отлично! – обрадовался он. – Я очень хочу тебя увидеть! Соскучился, – тише добавил Илья.
   Я замерла. Такого поворота я не ожидала и все никак не могла понять, куда он клонит.
   – До встречи! – сказал он.
   – Ага, – пробормотала я.
   Бросив смартфон на диван, вернулась на подоконник. Забравшись на него с ногами, я прислонилась спиной к косяку. Мой взгляд привычно остановился на гроздьях сирени, но мысли были заняты другим. Я буквально терялась в догадках. Я была в курсе, что Илья пару месяцев назад расстался с той блондинкой. Тоня мне об этом все уши прожужжала. Неужели он решил возобновить наши отношения? Но этого просто не могло быть. Я была уверена, что Илья никогда не любил меня. И я к нему остыла за этот год. К тому же кое-что произошло.
   После того, как я поступила в техникум, родители решили отправить меня, как обычно в деревню. И о том, что там случилось со мной, я никому не рассказывала. Бабушка, а это была мама моего отца, живет довольно далеко от Благовещенска, почти в ста километрах. Места там замечательные. Деревня расположена на берегу большого озера, вокруг расстилается тайга. Обычно я приезжала туда с мамой, затем она оставляла меня и возвращалась в город. А в августе отец брал отпуск и проводил время с нами. И потом мы уезжали домой. Я настолько привыкла к подобной схеме, что по-другому не представляла себе летние каникулы. Особенно привлекало то, что в деревне я пользовалась неограниченной свободой. Я уже давно заметила, что бабушка будто немного не в себе. Но это было и неудивительно, ведь ей давно перевалило за восемьдесят. Но в присутствии моих родителей она старалась вести себя адекватно. Я инстинктивно подыгрывала ей, потому что мне совсем не хотелось, чтобы они хоть что-то заподозрили и перестали оставлять меня одну с бабушкой. Пока Антон учился в школе, он ездил со мной. Но после женитьбы мой брат уже не так охотно проводил время в деревне. Но и это меня устраивало, ведь почти все лето я была предоставлена сама себе. Бабушка частенько впадала в какую-то прострацию. Но она просто лежала в своей комнате или спала сутками. Я готовила еду, убирала в доме, полола сорняки в огороде, ухаживала за бабушкой. Но меня это не напрягало. Свободного времени оставалось предостаточно, и я уходила в тайгу. Но быстро освоив территорию вокруг деревни, я начала забираться все дальше. И скоро стала гонять по лесным тропинкам на велосипеде. Моим неизменным попутчиком был лишь пес Урай. Он мчался рядом с велосипедом, радостно гавкая. Для молодой сильной лайки такие пробежки были лишь в удовольствие.
   И вот как-то я заехала в тайгу намного дальше, чем обычно. И когда увидела, что солнце уже клонится к горизонту, то испугалась. Хотелось затемно добраться до дому, но я оказалась очень далеко от деревни. Я развернулась и помчалась обратно по узкой, едва видной тропинке. Урай, поняв, что я повернула к дому, завилял хвостом и восторженно залаял. И вдруг он замер, вытянув шею. Я притормозила, не понимая, что его насторожило. Урай начал рычать, вздыбил шерсть на загривке, затем взвыл так, что у меня от страха волосы дыбом встали. Пес прижал уши, заскулил и ринулся в лес. Я начала звать его, но он исчез за деревьями. Ни разу мой верный четвероногий друг не бросал меня вот так посреди тайги. И это вызвало неконтролируемый ужас. Мне показалось, что я всем существом ощущаю какую-то неведомую мне, но неотвратимо надвигающуюся опасность. И я, вцепившись в руль, начала стремительно вращать педали, несясь по тропинке к деревне.
   Но вот что произошло дальше, я абсолютно не помню. Очнулась в какой-то странной деревянной пирамиде. Возле меня сидел мужчина. Он очень обрадовался, что я пришла в себя, и рассказал, как нашел меня в лесу. Незнакомец предположил, что я упала с велосипеда, ударилась головой и потеряла сознание. Он поднял меня и принес в эту пирамиду. Еще он сказал, что живет в тайге отшельником, и попросил никому о нем не рассказывать. Затем объяснил, как мне доехать до деревни. Я поблагодарила его и села на велосипед.
   Когда вернулась, то решила как можно скорее забыть все, что произошло, и спокойно отдыхать дальше. И мне это удалось. Хорошо, что бабушка даже не заметила моего отсутствия, она как раз находилась в одном из своих сонных заторможенных состояний. Уже через неделю после моего возвращения из тайги я практически не вспоминала ни мое падение с велосипеда, ни отшельника, ни деревянную пирамиду. Вот только Урай вел себя как-то странно. Когда я вернулась, он сразу выскочил мне навстречу, бешено лая и виляя хвостом. Но тут же остановился и начал нюхать воздух. Его морда выглядела настороженно. Я позвала его и даже начала выговаривать за то, что он бросил меня в тайге и удрал. Но он отвернулся, поджал хвост, а потом и вовсе скрылся в конуре. Но когда я попарилась в баньке и постирала свои вещи, Урай вновь проникся ко мне любовью и уже не выказывал недоверия, а ластился по-прежнему. Я решила, что все дело в постороннем запахе, который исходил от меня. Ведь я несколько дней пролежала в пирамиде.
   Прожила я у бабушки до середины августа. Никаких экстраординарных случаев со мной больше не происходило. Правда, так далеко в тайгу я уже не забиралась. А через какое-то время обнаружила странную особенность. Мой слух будто бы обострился многократно, и я стала отчетливо слышать даже дальний шепот. В деревне я этого не замечала, звуковой фон там совсем другой, чем в городе. А может, эта способность еще так сильно не проявилась. Но когда я примерно через неделю после возвращения сидела на подоконнике в своей комнате и читала книжку, то вдруг расслышала:
   – Говорю же, мне вовсе от тебя этого не нужно! Почему ты мне не веришь?
   Я изумилась и высунулась в окно. Отодвинув ветку сирени, увидела, что довольно далеко, у соседнего дома на лавочке устроилась парочка. Парень склонился и что-то говорил ей на ухо. Девушка улыбалась. Я не понимала, что я такое слышу и как это возможно. Но вот он снова склонился к ней.
   – Может, я полюбил тебя с первого взгляда! – услышала я так отчетливо, словно парень говорил эти слова мне на ухо.
   И изумилась еще больше. Девушка отстранилась от него и повернула лицо.
   – Ты мне тоже нравишься, – раздался ее смущенный шепот.
   И я обомлела. Неужели это их голоса? Но ведь парочка находилась от меня на очень большом расстоянии, и я не могла слышать не то, что шепот, но даже разговор обычными голосами. После этого случая я стала более внимательно отслеживать свои реакции, решив, что появление у меня подобных экстраординарных способностей наверняка вызвано сотрясением мозга и последующей комой. Я не раз читала, что многие, кто впадал в подобное состояние, видели какие-то туннели, входили в светящиеся пространства и даже разговаривали с потусторонними духами. И часто у переживших клиническую смерть и второе рождение появлялись какие-то новые для них способности. Поэтому ничего особо удивительного, что у меня вдруг прорезался такой необыкновенный слух, я не видела. А может, это произошло после удара головой при падении с велосипеда.
   А через какое-то время я поняла, что помимо необычайно острого слуха у меня еще и многократно усилилось обоняние. Я ощущала сильнейшие запахи на больших расстояниях. К примеру, я могла сказать, что мама готовит на ужин, находясь на другом конце нашего вытянутого двора. Я буквально чувствовала запах еды и знала, что он разносится из нашей квартиры. Поначалу мне пришлось нелегко, в уши врывались совершенно ненужные мне разговоры, нос улавливал всевозможные запахи, которые были не всегда приятными. А мимо мусорных баков я сейчас вообще ходить не могла. Один раз меня даже вырвало от невыносимой вони, исходящей от отходов. Но благодаря многолетним занятиям тайцзицюань, я научилась управлять своим организмом. Поэтому постепенно нашла способ притуплять и свой слух и обоняние. Но и возвращала их остроту по своему желанию. И к сентябрю я уже чувствовала себя вполне нормально.
   А потом началась учеба, мне нужно было адаптироваться на новом месте, знакомиться с одногруппниками и преподавателями. Жизнь закрутилась, и я практически перестала вспоминать, что со мной произошло летом. Правда, Илью я пока не забыла. Вернее, я уже не чувствовала любви, но не могла избавиться от воспоминаний о той боли, что он мне причинил. Конечно, мой дух натренирован, и я умело загоняла эту ненужную мне боль как можно глубже, но все равно она присутствовала и неким рефреном звучала в душе. Я понимала, что с момента нашего разрыва прошло еще слишком мало времени и нужно просто выждать.
   Но вот как-то мы с Тоней сидели поздно вечером во дворе. На детской площадке стоит деревянный домик, и мы любили забираться в него, усаживаться на узкую скамейку и болтать обо всем на свете. Я проучилась уже месяц в техникуме, Тоня рассказывала мне о делах в школе, о моих бывших одноклассниках, спрашивала о новых друзьях. И вдруг я почувствовала аромат знакомого парфюма. Это была любимая туалетная вода Ильи. Я мгновенно собралась, мой слух многократно усилился, хотя внешне я осталась невозмутимой и делала вид, что внимательно слушаю Тоню. Но ее слова я уже не воспринимала, так как отчетливо различала голос Ильи. Как я понимала, он подходил к детской площадке. Он был не один. Я услышала:
   – Так о чем ты хотел спросить?
   И узнала голос моего близкого друга Жени. Мы общались с самого детства, жили в одном подъезде, он – на два этажа выше над нашей квартирой, учились в одном классе и понимали друг друга с полуслова. Меня удивило, что Женя гуляет с Ильей. После нашего разрыва он встал на мою сторону и при всех выговаривал Илье, возмущаясь его недостойным поведением. И вот они каким-то образом оказались вместе, хотя я точно знала, что Женя стал избегать Илью и отзывался о нем весьма презрительно. Но с первых же слов я поняла, что они встретились во дворе случайно. Я навострила уши. Мне было любопытно, о чем они говорят.
   – Как там Лиля? – спросил Илья, понизив голос.
   Но я все равно слышала каждое его слово.
   – Не думаю, что должен отвечать на подобные вопросы, – слегка раздраженно ответил Женя. – Сам у нее спроси, если тебя это интересует.
   – Знаешь, я отчего-то всегда был уверен, что ты безумно в нее влюблен, – вдруг заявил Илья, и я чуть не рассмеялась от абсурдности его предположения.
   Женька, мой закадычный приятель, практически моя «подружка», которой можно рассказать обо всем на свете и поплакаться в жилетку, и вдруг в роли влюбленного парня? Этого просто не могло быть!
   – Думаю, тебя это не касается никоим образом! – резко ответил Женя.
   И я замерла. Что-то в его голосе заставило насторожиться. Интонация показалась мне двойственной. Он вроде бы и злился, но в то же время я расслышала нотки смущения. Парни замолчали.
   – Лиль, ты чего зависла? – спросила в этот момент Тоня.
   И я посмотрела ей в глаза. Я научилась не слышать ненужные мне в какой-то момент разговоры, но вот выражение лица выдавало меня.
   – Ты вообще какая-то странная стала, – добавила она, вглядываясь в меня.
   – Голова побаливает, – придумала я.
   – Так похолодание обещают, – сообщила Тоня и ясно мне улыбнулась. – И представляешь, – с воодушевлением продолжила она, – я хочу примерить эту классную юбку, а продавщица, дура раскрашенная, уверяет, что мне нужно на размер больше…
   Но я уже подругу не слышала, переключив слух на голос Ильи.
   – Вот я и говорю, что ты ее любишь, – уверенно сказал он. – Наверное, еще с детского сада! Ну, куда ты вскочил? Не хочешь говорить на эту тему, не будем! Понимаю, это слишком личное. А мы не девчонки, чтобы болтать о чувствах.
   – Что ты хочешь? – после паузы спросил Женя.
   – Понимаешь, я не самовлюбленный чурбан, как многие думают, особенно после истории с Лилей, – торопливо и, как мне показалось, виновато заговорил Илья. – Если бы она захотела выяснить со мной отношения, то я бы мог ей все объяснить. Но ты же сам видел, она просто сделала вид, что ничего не было и даже, что мы вообще с ней никогда не встречались. Понимаю, ей так удобнее, но я-то ощущаю себя сволочью.
   – И правильно ощущаешь! – встрял Женя.
   – Но я ведь никогда Лилю не любил, вот в чем дело, – уже тише признался Илья. – Мне она казалась забавной, к тому же непохожей на других девчонок, вот я и захотел попробовать что-то новенькое! А она, знаю, влюбилась в меня без памяти. Если бы она при нашем разрыве закатила скандал, мне, честно, было бы легче. А так я кругом виноват получаюсь.
   – Слушай, я тебе не отец, не мать и не священник, – грубо оборвал его Женя, – так что ни перевоспитывать тебя, ни слушать твои исповеди не намерен.
   – Подожди! – просительным тоном произнес Илья. – Просто я подумал, что ты все сможешь объяснить Лиле… за меня. Только поэтому вызвал тебя на подобный разговор.
   – Решай свои проблемы сам! Как и положено мужчине, – ответил Женя. – Пока!
   Я подождала, но больше их голосов не слышала. Тогда я выглянула из домика. Илья сидел в одиночестве на скамье довольно далеко от нас. Женя быстро шел вдоль дома.
   – Ты куда? – изумилась Тоня. – Я тебе еще не рассказала, какое видела шикарное кольцо с бирюзой.
   И я снова села на место. Но болтовню подруги по-прежнему никак не воспринимала, и думала о только что услышанном разговоре. То, что Илья никогда не любил меня, явилось неприятным открытием и вызвало новую боль. Значит, я была для него всего лишь «чем-то новеньким». И почему я не замечала, как он на самом деле ко мне относится? Но любовь слепа.
   После этого открытия я отчего-то довольно быстро успокоилась. А когда окончательно поняла, что жила в полностью придуманном мной мире, не соответствующем действительности, то легко убедила себя, что никогда не встречалась с Ильей. Открывшаяся правда охладила, самовнушение помогло окончательно избавиться от остатков чувства. Но какое-то время очень занимало отношение ко мне Жени. Но он вел себя как обычно, и я видела лишь верного друга. Однако кое-что из подслушанного тогда во дворе не давало мне покоя. А вдруг я была настолько близорука, что не замечала очевидного, и Женя испытывает ко мне далеко не дружеские чувства? Когда мы встречались, я вглядывалась в его глаза, вслушивалась в интонации его голоса. Но ничего необычного не видела. Женя был симпатичным парнем, к тому же играл на гитаре, пел, и этим всегда привлекал девушек. Но я нежных чувств к нему не испытывала. И казалось, он тоже общается со мной исключительно, как товарищ. Я даже как-то хотела спросить Тоню, не замечала ли она чего-нибудь за ним. Но после небольшого раздумья решила, что это вызовет у нее ненужные предположения на мой счет. А после истории с Ильей мне абсолютно не хотелось беседовать на подобные темы. Я вообще старалась избегать любых разговоров о любви.
   Прошел год. Я чувствовала себя отлично. Многие мои подруги переживали бурные романы, у некоторых были устоявшиеся отношения, а я по-прежнему оставалась без пары. И все решили, что Илья нанес такой удар, после которого я никак не могу оправиться. Подруги знакомили меня с молодыми людьми, но безрезультатно. Мне никто не нравился. К тому же в одиночестве мне отчего-то было комфортнее.
   И у меня была тайна. Никому я не рассказывала об этом, даже Тоне. Но я сама не могла разобраться, что со мной происходит. Это были всего лишь сны, но настолько странные, что поначалу я даже пугалась. Мне снились глаза. Они будто заглядывали мне в душу. Они были красивы и необычны. И я видела только их, словно эти глаза заполняли весь мир. Поначалу я никак не могла понять, кому они принадлежат: парню или девушке… или, может, какому-то неведомому прекрасному существу. Радужка горела и переливалась, будто подсвеченная изнутри солнечным огнем. Ее светло-коричневый с золотисто-медовым оттенком цвет восхитил и поразил меня.
   Когда впервые во сне я увидела эти глаза, то замерла, чувствуя как бешено заколотилось сердце. Я не могла вздохнуть от волнения. Красота этих необычных глаз притянула меня. И я странным образом утонула в них. И мгновенно проснулась от судорожного вскрика, который невольно вырвался из моей груди. Я резко села на кровати и попыталась понять, что произошло. Сердце продолжало сильно биться, ладони вспотели. Я понимала, что это всего лишь сон, но он был слишком реальным. Казалось, это неведомое существо все еще здесь и наблюдает за мной из темноты комнаты. Я многократно обострила слух, но все равно никого и ничего не услышала. Стояла глубокая ночь. Посидев в недоумении, я снова легла и попыталась уснуть. Но мне это никак не удавалось. Тогда я прибегла к медитации, отключила все мысли, и это помогло. Я погрузилась в глубокий сон. Но утром отчетливо помнила эти заглянувшие мне в душу прекрасные глаза.
   Прошло время, я начала забывать о своем странном видении. Но в одном из снов глаза появились снова. Они чуть отодвинулись от моего лица, и я увидела их необычный разрез, длинные темные ресницы, четко обводящие их контур. Но все остальное тонуло в темноте. В этот раз я уже так не испугалась, и даже начала пристально вглядываться в черные узкие зрачки, пытаясь понять, что хочет от меня неведомое существо. Но выражение глаз оставалось непроницаемым, я не могла ничего прочитать в них. Затем они пропали, а я очнулась. И снова лежала какое-то время без сна, обдумывая происходящее. В этот раз мне показалось, что я уже когда-то видела эти глаза. Но вот вспомнить, где это было и кому они принадлежат, мне так и не удалось. Уснула я под утро.
   Необычные глаза являлись мне во снах еще несколько раз, но я ничего не могла с этим поделать и решила не обращать внимания. Я знала, что все в мире имеет свое развитие, поэтому нужно лишь ждать и наблюдать. И вот через пару месяцев после первого появления глаз я увидела и лицо их обладателя. Все началось как обычно. Я уснула и через какое-то время медовая радужка глаз заполнила все пространство. Я вгляделась в зрачки, и в этот раз мне показалось, что внутри заиграла улыбка. Это было так непривычно, что я изумилась, а потом сказала:
   – Кто ты? Покажись!
   И глаза «послушались». Они начали медленно отодвигаться. И вот я вижу черные ресницы, обводящие их четкой линией, изогнутые темные брови, высокий лоб с откинутыми назад русыми волнистыми волосами, прямой нос с будто бы обрезанным кончиком, темно-красные губы, подбородок с небольшой ямочкой. Я понимаю, что передо мной парень лет восемнадцати. И снова мне вдруг показалось, что я когда-то видела это лицо. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить. Его губы улыбнулись.
   – Кто ты? – повторила я.
   Но он мне не ответил, а его прекрасное лицо начало туманиться, становиться все более нечетким.
   – Подожди! – закричала я. – Так нечестно! Ответь, кто ты!
   Но глаза стали печальными, улыбка погасла. И незнакомец исчез.
   А я резко проснулась. Полночи я пыталась понять, кто это. Но когда напрягаешь память, то, как правило, она будто прячет в свои тайники нужную тебе информацию. И вытаскивает ее в тот момент, когда ты уже и думать забыл о своей проблеме. И я это знала. Но так разволновалась, что хотела немедленно понять, кто это, и отчего его лицо кажется мне знакомым. Однако в ту ночь я так этого и не вспомнила. Снова заснула лишь под утро совершенно измученная, но и полная какой-то странной нежности к прекрасному незнакомцу.
   Я так отдалась воспоминаниям, что совсем забыла о времени. И когда заметила, как колышутся ветки и появляется возмущенное лицо Тони, то невольно рассмеялась. Она пролезла сквозь сирень, правда, по пути понюхала гроздья, и засунула голову в мое окно.
   – И как это называется?! – грозно начала она. – Договорились в семь. Я стою, жду ее, жду, а она еще и не оделась! Лиля! Опаздывать нехорошо!
   – Это почему еще? – усмехнулась я и раскрыла шкаф. – Мы ведь не на экзамен идем! Всего-то днюха нашего приятеля.
   – А я думаю, что твое опоздание будет выглядеть нарочито, – ответила она.
   – Ты так и будешь торчать за окном? – засмеялась я. – Может, зайдешь ко мне стандартным путем через дверь?
   – Ты одна? – уточнила она напряженным тоном.
   И я нахмурилась.
   Тоня была очарована Антоном. Я знаю, это бывает довольно часто, когда девчонки влюбляются в старшего брата своей подруги. Но я думала, что у Тони это детское увлечение быстро пройдет. Но нет! То, что ее звали Антонина, отчего послужило ей в свое время знаком. Она уверовала, что они созданы друг для друга, хотя мой брат никогда не питал к ней ничего, кроме дружеских чувств. Он относился к Тоне, скорее, как к младшей сестренке, но она отказывалась это замечать. Антон был женат уже два года, а она все еще страдала.
   – Родители пока не пришли, – ответила я, хотя отлично знала, что Тоня интересуется моим братом.
   Ее голова скрылась в кустах, и я пошла открывать дверь, по пути обдумывая, что надеть. Особо наряжаться не хотелось, но и казаться серой мышкой среди гостей Ильи было бы неверно. В обоих случаях это выглядело бы вызывающе и могло показать Илье то, чего не было на самом деле, будто бы я все еще к нему неравнодушна.
   Тоня влетела в дверь, и я увидела, что она одета в свое лучшее голубое платье. Его сшили в местном ателье и так удачно, что многие думали будто это дизайнерская вещь, хотя фасон она сама придумала.
   – В чем пойдешь? – на ходу спросила Тоня, словно читая мои мысли.
   Она стремительно двинулась по коридору, и, зайдя в мою комнату, остановилась перед распахнутым шкафом. На ее лице появилась глубокая задумчивость. Она всегда хотела стать дизайнером одежды и считала, что разбирается в моде. Хотя, насколько я знаю, собиралась поступать в институт на экономиста.
   – Красное платье? – бормотала она себе под нос. – Слишком кричаще… такой вырез на спине!.. Может короткое синее?… Но такой цвет хорош на загар, а ты сейчас еще бледненькая… Блузка и шелковые брюки? Но эта модель была пиком в прошлом году…. Вот! – торжествующе сказала Тоня и вытащила из шкафа вешалку с длинным вечерним платьем простого, но элегантного кроя.
   Оно было оливкового цвета, на узких бретельках и подчеркивал зеленый отлив моих глаз. Мама привезла платье из Владивостока пару месяцев назад.
   – Здрасьте! – мгновенно разозлилась я. – В честь кого я так выряжусь?!
   – И твои туфли на высоких шпильках! – безапелляционным тоном заявила Тоня. – Жаль, что ты волосы подрезала, а то бы мы их забрали в высокую прическу. И ты была бы королевой вечера! Но мы их сейчас уложим в пышные волны, и будет супер!
   Я с сомнением глянула в зеркало. С наступлением весны я ощутила какое-то странное беспокойство и решила поменять стиль. И начала с длины волос. Я редко их подстригала, лишь выравнивала кончики, и обычно носила забранными в высокий хвост. И на тренировках так было гораздо удобнее. Но тут захотелось сделать стрижку. И я, недолго думая, отправилась в парикмахерскую. В глубине души я знала, отчего обрезала волосы. Как раз накануне мне снова приснился загадочный молодой человек. Он пристально смотрел на меня, а я не могла глаз оторвать от его прекрасного лица, затем он отвернулся и начал удаляться. И я впервые увидела его со спины. Он был строен, с широкими плечами и узкими бедрами. Но меня поразили его длинные волосы. Они густой волной падали ему ниже лопаток.
   Странно все-таки устроена наша психика. Проснувшись утром, я первым делом подошла к зеркалу и долго изучала свои волосы. Они всегда мне нравились. Цвет был темно-каштановый, я никогда их не красила, возможно, поэтому они выглядели блестящими и шелковистыми. Но я все не могла забыть роскошную шевелюру незнакомца из сна. И мне вдруг показалось, что мои длинные «патлы» выглядят куда хуже. Видимо, поэтому я и отправилась в парикмахерскую. Но стрижку мне сделали удачную. Волосы немного не доходили до плеч, были сострижены рваными прядками, челка, которую я раньше никогда не носила, падала до бровей, и от этого глаза выглядели глубже и даже загадочнее. И в то же время новая прическа придавала мне задорный вид. Мне понравилось, что она оказалась своего рода трансформером и разительно менялась от выбранного стиля укладки.
   – Надевай и не спорь! – приказным тоном произнесла Тоня и протянула мне платье. – А волосы я сейчас тебе уложу назад. С открытым лбом твое лицо выглядит аристократичнее.
   – Не хочу так одеваться! – ответила я и нахмурилась. – Лучше джинсы и какую-нибудь блузку. А волосы пусть свободно падают.
   – Но ведь я в нарядном платье! – резонно заметила она. – И как мы будем выглядеть? Получится, что я нарочно так вырядилась, будто к Илье неровно дышу. А ведь это не так!
   Мне надоело спорить, я убрала оливковый сарафан обратно в шкаф и достала короткое облегающее платье глубокого синего цвета. Натянув его, сунула ноги в черные туфли, тщательно расчесала волосы и нанесла блеск на губы. Все это заняло пять минут.
   – Я готова! – сообщила я, повернувшись к хмурой Тоне. – И мы с тобой одеты в тон. Это тебя устраивает?
   – Ничего так, миленько. Но я бы румяна поярче нанесла.
   – И так сойдет! Пошли? А то еще подарок покупать.
   – Ну-ну, – только и сказала она и двинулась следом за мной.
   Возле подъезда мы столкнулись с Женей. Он окинул нас удивленным взглядом и присвистнул.
   – Приветики! Куда это вы такие нарядные? – поинтересовался он.
   – К Илье, – кратко сообщила Тоня. – Короче, мы и так опаздываем!
   Я глянула в его лицо. Женя смотрел прямо мне в глаза. Мне всегда нравились и его русые волосы, и серые глаза, и даже веснушки, но сейчас он выглядел далеко не симпатичным. А все из-за презрительного выражения лица, оно полностью исказило его милый облик. Никогда не видела Женю таким. Мне на миг показалось, что я читаю в его потемневших глазах ненависть. Я моргнула и взяла его за руку. Его взгляд прояснился.
   – Просто у него сегодня днюха, – торопливо заговорила я, – неудобно было отказаться от приглашения. Еще подумает, что я зло на него держу. А ведь я уже давно все забыла. По правде говоря, Илья для меня пустое место. Ты веришь?
   – Лиль, а чего ты тут рассыпаешься в извинениях? – встряла Тоня. – Только задерживаешь нас! Жень, отстань, а! Видишь же, что спешим.
   – Ты мне веришь? – настойчиво повторила я, пристально глядя ему в глаза.
   Женя заулыбался и чмокнул меня в щеку.
   – Конечно, верю! – ответил он. – Желаю хорошенько повеселиться!
   И он быстро пошел в подъезд.
   – Ревнует что ли? – пробормотала Тоня, глядя ему вслед. – Знаешь, хоть мы и подружились чуть ли не в детских колясках, но последнее время мне отчего-то упорно кажется, что наш Женька как-то по-другому на тебя смотрит. Не замечала?
   – Нет, – ответила я. – Что купим? – тут же перевела разговор на другую тему.
   – Пошли в торговый центр! – оживилась Тоня. – Там сориентируемся.
   Но когда мы зашли в ближайший к нам торгово-развлекательный комплекс, то вначале искали не подарок Илье, а переходили из одного бутика женской одежды в другой и с увлечением обсуждали понравившиеся наряды. Впереди было лето, а это всегда служило стимулом для приобретения новых и модных вещей. Но мы обе пока были на содержании у родителей, поэтому могли лишь мечтать о понравившихся платьях, сарафанах и сумочках.
   – Мне еще год учиться! – со вздохом сказала Тоня, поглаживая рукав светло-бирюзовой шелковой блузки. – А так уже хочется самостоятельности.
   – Я вот думаю на втором курсе попытаться поработать тренером в фитнес-клубе, – сообщила я. – Буду совмещать с учебой. У нас многие так делают. Девчонки из группы говорили, что из нашего техникума с удовольствием берут на работу в такие места.
   – Везет тебе! – со вздохом ответила она и сняла с вешалки короткую темно-розовую джинсовую юбку, тут же приложив ее к себе. – Супер! Как бы отлично эта юбочка подошла в моей черно-розовой футболке. Ну ты помнишь, была у меня парочка таких…
   – А это что такое? – пробормотала я, замирая и не сводя глаз с большой афиши, которую только что повесили за стеклянную витрину.
   Я увидела лицо на этой афише, показавшееся мне знакомым. Не слушая Тоню, которая заявила, что просто обязана примерить эту юбочку, я направилась к выходу из магазинчика. Между лестницей на следующий этаж и бутиком с ювелирными украшениями с огромного застекленного стенда на меня смотрели три парня-красавца. Они были похожи друг на друга, словно близнецы. Афиша сообщала, что к нам в город приезжает уникальное шоу братьев-гимнастов, которые умеют парить над сценой и создавать в воздухе неповторимые узоры из прыжков. Я смотрела на братьев, не отрываясь. Они были сняты с обнаженными торсами, их мускулистые тела блестели, узкие бедра и стройные ноги обтягивали лосины телесного цвета, ничуть не скрывая рельефы мышц, их лица выглядели идеальными. Но эти большие, невероятно красивые глаза, подчеркнутые черными ресницами, длинные волнистые волосы, падающие им за плечи….
   Мне показалось, что я схожу с ума. Я переводила взгляд с одного парня на другого и пыталась прийти в себя. Без сомнения, я видела как бы утроенное лицо из моего сна. Я не могла не узнать эти нереально красивые черты, эти солнечные глаза. Я понимала, что фотографии обработаны в фотошопе, и на афише гимнасты выглядят преувеличенно красиво, но продолжала стоять возле нее, переводя взгляд с одного парня на другого. Я пыталась понять, кто же из этих трех красавцев так часто снится мне. Один из парней, который стоял слева вполоборота к зрителю показался мне чуть моложе, и я заметила, что его глаза светлее, чем у братьев, и отливают в медовый. И чем дольше я вглядывалась в эти сияющие глаза, тем все больше убеждалась, что именно он приходит ко мне во снах. «Влад», – было написано под его изображением. Его братьев звали Стас и Рос, как гласила афиша.
   – Ух ты! Хороши! Нечего сказать! – раздалось у меня над ухом, и я невольно вздрогнула.
   – Да…, – прошептала я в ответ.
   – Выступают на нашем «Амуре», – продолжила Тоня. – Нехилую площадку они выбрали! Неужели рассчитывают собрать целый стадион?
   – Первое выступление уже в следующую субботу вечером, – заметила я. – А потом еще дневное в воскресенье. И уедут!
   – Да, всего два, – подтвердила Тоня. – Гимнасты! Не представляю, что может быть интересного в обычных прыжках! Чего ты застыла? Я уже юбочку померяла, две кофточки, а потом увидела, что тебя нет. А ты тут! Конечно, парни красивы, а какие тела! Но чтобы бросить из-за фотки подругу? Лиля!
   – А? – вышла я из прострации и повернулась к возмущенной Тоне.
   – Пошли за подарком? А то мы и так уже невозможно опаздываем! Лучше бы в Хэйхэ [4 - Хэйхэ – китайский город на противоположной от Благовещенска стороне Амура. Между городами безвизовый режим.] смотались, там бы точно что-нибудь интересное нашли.
   – Ага, поеду я на ту сторону из-за какого подарка! – хмыкнула я.
   Мы купили стандартный мужской набор, состоящий из плоской металлической фляжки с двумя крохотными стаканами, уложили коробку в красивый подарочный пакет, после небольших препирательств подписали поздравительную открытку юмористического содержания и бросили ее в пакет.
   – Достаточно! – хмуро сказала я.
   – Думаешь? – озабоченно спросила Тоня. – Может, еще чего приглядим?
   – Ты на часы-то посмотри!
   И она охнула, схватила меня за руку и потащила из торгового центра.
   Когда мы пришли к Илье, все уже были в сборе и веселились вовсю. Мы опоздали на два часа, и Илья открыл нам дверь с весьма недовольным видом. Но тут же решил сменить гнев на милость и одарил нас фирменной улыбкой кинозвезды. Тоня растаяла и начала расцеловывать его и жарко поздравлять. Но Илья смотрел на меня. Я ограничилась рукопожатием и сухим: «Будь счастлив!» Илья поник, глянул виновато, но меня это уже не занимало. Я находилась будто на другом свете. Перед глазами так и стояло лицо Влада, и я все больше убеждалось в том, что именно он является мне во сне. Сердце замирало при одной мысли об этом, душа начинала трепетать от странной нежности, разум пытался найти объяснение всего происходящего.
   Мы прошли в гостиную. Многих ребят я знала. Илья налил нам шампанское. Мы еще раз поздравили его и чокнулись. Он налил снова и громко предложил мне выпить на брудершафт. Я опешила и внимательно на него посмотрела. Его лицо было раскрасневшимся, серо-голубые глаза блестели, влажные красные губы улыбались. В гостиной наступила тишина. Кто-то выключил музыку. Мне показалось, что ребята придвинулись к нам и ждут, что я отвечу.
   – К чему это? – спросила я, пожала плечами и начала злиться.
   – Не хочешь со мной целоваться, – удрученно сказал Илья.
   – Не хочу, – сухо подтвердила я.
   – Почему? – глупо спросил он.
   – Слушай, чего ты тут спектакли устраиваешь? – резко начала Тоня. – Ровно год назад день в день ты прилюдно обидел Лилю, и многие из присутствующих были свидетелями. Непонятно, чему ты удивляешься!
   – Но у меня сегодня день рождения, – заявил Илья. – Можно быть снисходительными.
   Мне вся ситуация показалась настолько нелепой, что захотелось немедленно уйти. Я поставил фужер с шампанским на столик. Но Илья вдруг грохнулся передо мной на колени. От неожиданности я отскочила, а ребята дружно ахнули.
   – Прости меня! – чуть не плача, заговорил он. – Я был не прав! Я давно понял это. И сделаю все, что ты скажешь, только бы искупить вину и вернуть твое доброе отношение! Лилечка, ну пожалуйста! Ведь сегодня мой день, сделай на это скидку и смягчись, в конце концов!
   Я молчала. Мне хотелось лишь одного – уйти. Обида, которая все еще сидела в душе и иногда причиняла мне боль, исчезла в один миг. Я освободилась и от нее и от остатков чувства. Илья был моей первой любовью, и я думала, что из-за этого никогда не смогу окончательно забыть его, ведь первое чувство остается с нами навсегда. Но сейчас я впервые ощутила полное освобождение. И мне стало любопытно, что на самом деле испытывает Илья. Я знала, он сейчас в активном поиске и многие девушки претендуют на его сердце. И неужели он решил вернуть меня?
   – Лилька такая дурочка, – вдруг услышала я тихий голос, звучащий довольно далеко, по-видимому, в холле.
   Мой супер слух словно включился сам собой. Говорила девушка.
   – Ага! Все еще верит всему, что ей парни вешают на уши, – поддакнул еще один девичий голос.
   – А Илюшка такой хитрец, – хихикнула первая девушка и зашептала: – Вчера пригласил меня на свидание, а сегодня вон перед Лилькой стелется. Любит он играть. Но ничего, я приберу его к рукам!
   – Ну да, ну да, – согласилась вторая.
   Я медленно повернула голову. Двери в коридор были распахнуты. В полумраке я различила силуэты двух девушек.
   – Давай все забудем! – сказала я Илье, все еще стоящему на коленях. – А тебя я давно простила!
   Развернувшись, я быстро вышла из гостиной. Девушки, шептавшиеся в коридоре, тут же замолчали и вытянули шеи в мою сторону. Но мне сплетни уже были неинтересны, я быстро прошла мимо них и выскочила из квартиры. Тоня вылетела следом.
   Она догнала меня на улице и схватила за руку.
   – И правильно, что ушла! – сказала она. – Но хорошо, что он извинился при всех. Лиля, а вдруг он тебя все еще любит?! – добавила она, округляя глаза.
   Я остановилась и повернулась к ней. Тоня выглядела озадаченной, и в то же время с любопытством вглядывалась в мое лицо.
   – Это все видимость, – хмуро ответила я. – Он просто прикидывается. Затеял какую-то игру, понимаешь? А любви и в помине нет! И давай больше не будем касаться этой темы?
   – Говорю же, любит! – зашептала она, сжимая руки. – А ты стала какая-то черствая и безразличная! А ведь Илья…
   – Все! Хватит! – грубо оборвала я и быстро пошла прочь.
   – Ну и ладно! – бросила мне вслед Тоня. – Сама потом увидишь, что я права…
   Дослушивать я не стала и повернула к своему дому.

   Из сборника стихов Григория Грега:

     …И капель прозрачно где-то
     зазвучала. И клубясь,
     облака в зрачках поплыли.
     Я тону в них, я тону…
     Столько счастья! Мы открыли
     двери в солнце и весну.

   Всю следующую неделю я сдавала зачеты, но не переставала думать о Владе. Я пыталась найти информацию о нем и его братьях в Интернете, но как ни странно, о них практически ничего не было. Я лишь обнаружила рекламные объявления. Я узнала, что тур у них начался во Владивостоке, они уже побывали в пяти городах, после Благовещенска поедут в Белогорск, затем на запад. Конечной точкой их тура была указана Чита. Вот и вся информация, которую мне удалось найти в сети. Мне показалось странным отсутствие фотографий. Такие красивые эффектные молодые люди должны были, по идее, постоянно участвовать в самых различных фотосессиях.
   Как-то вечером я отправилась в торговый центр и сняла на смартфон афишу. Сама не знаю, что мной двигало. Пока я видела Влада только во снах, безудержно мечтала о нем, и реальность в мои грезы не входила и поэтому их не разрушала. Но вот таинственный незнакомец словно материализовался, и я все еще сомневалась, он ли это. Такая уж у меня натура. Я должна все увидеть собственными глазами. Однако я не могла не признать, что сходство поразительное. Именно это лицо снилось мне, именно эти глаза не давали покоя и заставляли улыбаться по утрам, как только я просыпалась и вспоминала их.
   Отсняв афишу, я переписала фотографию на компьютер и в фотошопе вырезала лицо Влада. Качество получившегося «портрета» было плохим, но все равно фотография радовала меня и заставляла сердце биться быстрее. Я увеличила ее, вставила в красивую рамочку и водрузила на свой письменный стол. И сейчас могла любоваться этим прекрасным лицом в любое время. Но я понимала, что необходимо встретиться с Владом в реальности. Я должна была окончательно убедиться, что это именно тот парень, который снится мне вот уже почти год, и пообщаться с ним. Тогда я смогу разобраться, что происходит в моей жизни.
   Как я попаду за кулисы, я не думала. Шоу начиналось в шесть вечера. Но, как назло, именно в эту субботу и тоже в шесть у меня была назначена пересдача математики. Эта дисциплина и в школе давалась мне с большим трудом, а уж в техникуме я вообще ее забросила и даже имела неосторожность часто пропускать занятия. В глубине души я считала, что математика к выбранной профессии не имеет никакого отношения и засорять себе мозги ненужными формулами и правилами не стоит. Но преподаватель оказался строгим. Он уважительно относился к своему предмету и спуску студентам не давал. Но я надеялась, что успею хотя бы на вторую половину шоу. Однако пересдача затянулась. Я не ожидала, что неуспевающих окажется так много. Утешало то, что преподаватель зачет мне все-таки поставил. Но из техникума я вышла уже около девяти вечера.
   «Ничего! – утешала я себя. – Братья выступают и завтра, так что я все равно увижу Влада!»
   Когда я вошла во двор, то услышала треньканье гитары и вгляделась в беседку, стоящую с краю. Обычно там собирались наши ребята. Но сейчас я смутно различала одинокий силуэт. Мне показалось, что это Женя. Зазвучали стройные аккорды.
   «Твой поцелуй, как ласка лепестка, прильнувшего на миг случайно к коже…», – мелодично пропел парень, и я уже не сомневалась, что это Женя. Я приблизилась к беседке. Он поднял голову и замолчал.
   – Привет! – сказала я и села на скамейку рядом с ним. – Что это за песня? Бардовская? Впервые слышу. И такие слова… красивые.
   – Привет! – улыбнулся он и отложил гитару. – Нет, это не бардовская…. Это просто стихи. И я пытаюсь придумать мелодию. А ты откуда такая нарядная?
   Я была уверена, что после зачета успею на шоу, поэтому оделась романтично – в розовые брюки и светло-сиреневую блузку.
   – Не поверишь, со сдачи зачета! – рассмеялась я.
   – Ага, пыталась соблазнить препода! – весело подхватил он. – Тогда нужно было не в брюках идти, а в мини юбке.
   Мы замолчали. Последнее время я испытывала в присутствии Жени странную неловкость. Из головы все не шел тот его разговор с Ильей.
   – Как повеселилась на дне рождения? – после затянувшейся паузы вдруг спросил он.
   – А никак! – ответила я. – Илья вздумал извиниться, но зачем-то сделал это в присутствии ребят и поставил меня в неловкое положение. Скажи…, – начала я и замолчала.
   Мне хотелось напрямую спросить о том разговоре, но я просто не знала, как объяснить, что я смогла услышать их, ведь ребята находились от меня практически на другой стороне двора. Поведать, что у меня развился супер слух? Это было бы глупо с моей стороны. Я считала, что о моих новых способностях лучше вообще никому не знать. И даже такому проверенному старому другу, как Женя.
   – Чего молчишь-то? – поинтересовался он и придвинулся ко мне.
   От его движения со скамейки свалился какой-то небольшой томик. Я быстро подняла его.
   – Это стихи, – торопливо пояснил Женя. – Как раз на одно из них мелодию сейчас подбирал…
   – «Капли крови», – вслух прочитала я и провела пальцем по вдавленным в твердую обложку красным буквам. – Странное название для поэтического сборника. Да и автор мне неизвестен. Григорий Грег? Никогда о таком не слышала.
   Я погладила черную поверхность книги. Имя было написано витиеватыми золотыми буквами. И это сочетание черноты обложки с позолотой и краснотой надписей вызвало какое-то тревожное чувство.
   – Знаешь, классные стихи! – с воодушевлением сообщил Женя. – Мне этот сборник друг привез из Москвы. Тираж небольшой и тут, видишь, указано, что книга выпущена за счет автора. Ты же знаешь, что я люблю неординарные стихи, вот попросил его присмотреть мне что-нибудь. Он на две недели с отцом ездил. Тот типа в командировку, а друг с ним за компанию решил прокатиться в столицу.
   Я увидела закладку и раскрыла томик.

     Твой поцелуй, как ласка лепестка,
     прильнувшего на миг случайно к коже.
     И сердце сжала смутная тоска,
     так на любовь обманчиво похожа.
     Печаль вдруг затуманила глаза.
     Прикосновение губ твоих так живо
     напомнило, что сотню лет назад
     все это с нами – без сомненья – было!.. –

   прочитала я и судорожно вздохнула.
   Стихотворение мне понравилось, хотя показалось чрезвычайно странным по смыслу. Но я его до конца не дочитала. Женя глянул на меня и вдруг продолжил наизусть:

     Все это было… Взмах ресниц твоих,
     и ясность глаз, застенчивых и нежных,
     и мир, что создан лишь для нас двоих,
     и шорох слов, из века в век все тех же,
     и тишина темнеющего дня,
     скольжение губ и взглядов…. Как опасно
     спать сотню лет, забыв любовь, тебя…
     И вдруг проснуться от случайной ласки.

   – Вообще-то странный стих, хоть и красивый, – заметила я. – И смысл мне не вполне понятен.
   – А и не надо стихи понимать! – сказал он. – Их нужно чувствовать душой. Я вот сейчас вдруг что-то такое ощутил! И даже мелодия родилась. Ты просто моя муза! – добавил он и улыбнулся немного смущенно.
   – Да ладно! – улыбнулась я в ответ, хотя на душе стало приятно. – Я-то тут причем? Тоже мне муза! Дашь почитать?
   – Бери! – легко согласился он. – Все равно я этот стих уже наизусть выучил. Пока займусь музыкой.
   – Неужели будешь в клубе исполнять? – не поверила я.
   Женя, хоть и учился в десятом классе, но периодически подрабатывал в ночных заведениях. На прошлых выходных он выступал в весьма престижном клубе «Галактика» со своими песнями.
   – А что? – заулыбался он. – Конечно, такое камерное исполнение не совсем клубный формат, но мои песни нравятся. Мне тут даже менеджер из «111 элемент» [5 - «111 элемент» – ночной клуб Благовещенска.] звонил, приглашал выступить на весьма выгодных условиях.
   – Наверное, это после твоего мега галактического успеха, – заметила я и погладила его по плечу. – Ну, в «Галактике»!
   – Ну, какой уж мега успех! – покраснел Женя. – Да и стиль совсем не подходит для этого клуба. Ты же сама знаешь, что там в ходу исключительно электронная музыка. Сам не знаю, чего я решил там выступать. Не скажу, что меня так уж хорошо приняли. Просто администратор зала – знакомый одной моей…, – Женя замялся.
   – Зазнобы? – предположила я и с любопытством на него посмотрела.
   – Нет у меня никаких зазноб, – пробормотал он. – Так, знакомая девушка, только и всего!
   – Понятно! Фанатка? – не унималась я.
   – Лиля, прекрати! – сухо ответил он и нахмурился. – Нет у меня никаких фанаток. И ты, кстати, так и не рассказала мне о днюхе Ильи! – перевел он разговор на другую тему.
   – Основное ты знаешь, – нехотя ответила я.
   – Значит, ты его больше не любишь? – осторожно спросил Женя.
   – Нет, – не задумываясь, ответила я. – Думаю, и он меня никогда не любил, – после паузы добавила я и испытующе на него посмотрела.
   В полумраке беседки его лицо различалось смутно. Но все равно я видела, что Женя о чем-то мучительно размышляет. И я решила действовать напрямую.
   – Послушай, ты ведь мой друг, – прибегла я к легкой манипуляции, – и никогда не лгал мне!
   – Да, это так, – подтвердил Женя и повернулся ко мне. – Что ты хочешь узнать?
   – Извини за некорректность моего вопроса. Но, может, Илья что-то говорил тебе о наших прошлых отношениях? Знаю, что вы с ним не такие уж большие друзья, но мало ли!
   В глубине души я сама не понимала, зачем затеяла этот разговор. Ведь мне все было ясно и по поводу Ильи, да и моего к нему нынешнего отношения. Но будто заноза все еще сидела в сердце и, видимо, я хотела вытащить ее и навсегда забыть о моей неудавшейся первой любви.
   – Говорил, – после продолжительного молчания ответил Женя. – Как раз на этой самой детской площадке. Я случайно с ним встретился, шел домой, а тут он. И он сам начал этот разговор! Все еще не пойму, чего Илья хотел. Но он откровенно заявил, что никогда тебя не любил, а просто начал встречаться из любопытства. Лиль, а у тебя с ним… все было?
   Такого вопроса я не ожидала, тем более от парня, и смутилась до слез. Женя испуганно на меня глянул и начал извиняться. Я чувствовала все большую неловкость. Видимо, поэтому встала и сказала, что мне давно пора домой.
   – Хорошо, – кивнул он, не поднимая глаз. – А я еще посижу тут.
   Я не поцеловала его в щеку на прощание, как это обычно делала, а лишь махнула рукой. Когда отошла от беседки на несколько шагов, Женя вдруг позвал меня. Я замерла, не зная, возвращаться или нет.
   – Ты забыла, – только и сказал он, догнав меня и протянув книгу. – Смотри, не затеряй! – добавил он и улыбнулся. – Как прочитаешь, сразу верни!
   – Да когда я что-то теряла? – весело ответила я, чувствуя, как неловкость проходит.
   – А кто мой лицензионный диск «Психеи» [6 - «Психея» – российская рок-группа.] куда-то засунул и все еще не помнит, куда?! – нарочито грозным тоном сказал Женя.
   – Найду! – пообещала я, хлопнула его по плечу и побежала к своему подъезду.
   Но дома отчего-то все вспоминала наш разговор. Особенно занимал его вопрос по поводу моей близости с Ильей. Не ожидала, что Женя вообще может выяснять такие интимные подробности у девушки. Конечно, мы были закадычными друзьями, но все равно для меня подобная откровенность являлась недопустимой. Но когда я легла в постель и закрыла глаза, то начала невольно вспоминать. К Илье я испытывала сильные чувства, думала, что это и есть настоящая любовь и была готова на все. Он производил впечатление избалованного женским вниманием, опытного мужчины. Не могу передать того страха, который я поначалу испытывала. Мне все казалось, что Илья ждет от меня определенного поведения, и перед каждым свиданием настраивала себя на «сексуальную волну». Но как только мы уединялись где-нибудь в укромном местечке, я словно цепенела, и невпопад и неумело отвечала на его поцелуи и ласки. Но Илья был настойчив и упорно подводил меня к мысли, что физическая близость и есть доказательство настоящего чувства.
   Однажды, когда мы находились у него дома, Илья так долго целовал меня, что голова закружилась от желания. Его ласки становились все более откровенными, и я не сопротивлялась. Я была уже без одежды, сильно смущалась своего худого спортивного тела, и когда его рука забралась мне между ног, резко его оттолкнула. Илья оторвался от меня и довольно раздраженно заявил, что я неопытна, к тому же совершенно безынициативна, просто лежу и жду, и на него это плохо влияет. Я так испугалась его холодного тона, что начала торопливо выяснять, чего бы ему хотелось.
   – Понимаю, ты совсем девочка, – снисходительным тоном сказал Илья, – но ведь нужно работать над собой, развивать сексуальность. Чего лежать, как бревно?
   Он вскочил с дивана и поставил в DVD-проигрыватель какой-то диск. И вернулся ко мне. Я не особо удивилась, поняв, что мы сейчас будем смотреть порнографический фильм. Отчего-то многие парни уверены, что и девушкам доставляет удовольствие наблюдать за подобными сценами. Илья, видимо, решил и себя простимулировать и меня кое-чему научить. Но все эти бесстыдные механические акты, оголенные члены вызвали у меня лишь отвращение, и через пару минут я закрыла глаза и зажала уши. Но для Ильи мое поведение было непонятным, он даже попытался подшучивать надо мной. Но я оделась и, несмотря на все его уговоры, ушла домой. Позже я пыталась объяснить Илье, что пока мало что понимаю в сексе и для меня важнее эмоциональная и духовная близость, но он явно не поверил. А идти навстречу его желаниям и ломать себя я не хотела, так как давно поняла один секрет: все приходит в свое время и торопить события бесполезно, а иногда даже опасно.
   И сейчас мне не давал покоя вопрос Жени. После краткого раздумья я открыла свою страничку «ВКонтакте» и, сама не понимая зачем, написала Жене в личные сообщения всего одну фразу: «У меня с Ильей ничего такого ни разу не было». Я не стала дожидаться ответа, вышла из Сети и даже выключила смартфон. На следующий день мне предстояла важная встреча. И я легла раньше. Но как только начинала вспоминать Влада, волнение будило меня. А я должна завтра выглядеть на все сто, и давно уже поняла, что лучшее косметическое средство – это долгий и спокойный сон. Пришлось прибегнуть к глубокой медитации. Это помогло заснуть.
   Встала я рано и начала припоминать, не видела ли во сне знакомые глаза. Но в голове стоял туман. Я умылась и сразу открыла шкаф, решив заранее выбрать, в чем пойду. Повторять вчерашний сиренево-розовый наряд не хотелось. Погода стояла отличная. Было солнечно и ясно. После мучительных раздумий я выбрала джинсы белого цвета, которые красиво обтягивали мои длинные стройные ноги и узкие спортивные бедра, и белый топ на широких лямках. Перед выходом я оглядела себя в большое зеркало и вдруг изумилась, отчего я решила одеться во все белое. Даже волосы убрала со лба под широкий белый обруч.
   – Чего это я во всем белом? – начиная волноваться, пробормотала я и отбросила белые плетеные босоножки, которые только что намеревалась обуть. – Словно невеста!
   Я стянула обруч и распушила волосы. Затем взяла красный клатч, который как-то купила на распродаже, и решительно переложила в него из белой сумки необходимые вещицы. Надев на запястья пару красных плетеных кожаных браслетов и всунув ноги в красные туфли, я снова внимательно оглядела себя в зеркало. Но расстроилась еще больше, заметив, как кричаще смотрятся красные аксессуары на белом фоне моей одежды.
   «Может, красная помада? – метались мысли. – Да и ногти нужно было в тон!»
   – Куда это ты с утра так нарядилась? – раздалось за моей спиной, и я так сильно вздрогнула, что выронила клатч.
   Мама выглянула в коридор. Ее лицо выражало изумление.
   – Это нарядно? – глупо спросила я и подняла сумочку.
   – Конечно! Красное и белое – вообще классика! – не задумываясь, ответила она. – А с твоими темными волосами такое сочетание очень эффектно. Мне нравится!
   Я начала испытывать облегчение. Вкусу мамы я доверяла. Она всегда следила за собой и от моды не отставала.
   – Только не нужно ярко красить губы, – предупредила она, будто прочитала мои мысли. – Это будет уже вульгарно. Тем более днем и в твоем юном возрасте!
   – Хорошо, – ответила я и снова посмотрела в зеркало.
   – Так куда ты? – спросила она.
   – Хочу попасть на гимнастическое шоу, – ответила я.
   – А, опять этот твой спорт! – разочарованно протянула она и явно потеряла всякий интерес.
   – Ну, я побежала! – быстро произнесла я и чмокнула ее в щеку.
   Но когда уже вышла из подъезда, то красные туфли и клатч отчего-то вызвали приступ раздражения, мне показалось, что это дешево и стандартно и вообще не в моем стиле. И я бросилась обратно. Открыв дверь, пролетела мимо оторопевшей мамы. Вытащив из шкафа кожаные белые шорты, которые купила в Хэйхэ и пока ни разу не надела, я решительно натянула их. На топ накинула свободную шифоновую сиреневую рубашку и завязала ее на талии. Достав коробку с новыми летними тканевыми сапогами бледно-фиолетового цвета, я пару секунд изучала их плетеную поверхность, напоминающую кружева. Мама в этот момент заглянула в комнату.
   – Как? – быстро спросила я и приложила сапог к блузке.
   – По цвету идеально, – растерянно ответила она. – Но вот шорты как-то уж очень вызывающе для… посещения гимнастического шоу! Это скорее для клуба.
   – Да? – пробормотала я и всунула ноги в сапоги.
   Тряхнув волосами, оглядела себя в зеркало и выбежала из комнаты. В коридоре снова переложила вещи в белую сумку. Мама молча наблюдала за мной, потом заулыбалась и спросила, не влюбилась ли я.
   – Еще чего! – нервно ответила я и вышла из квартиры.
   Но на улице вновь ощутила приступ раздражения, мне казалось, что я выгляжу нелепо. Но ребята, сидевшие на лавочке у соседнего подъезда, засвистели мне вслед и закричали, что я «просто супер» и «всегда бы так». Я приободрилась, помахала им рукой и отправилась на остановку.
   Плохо помню, как доехала до стадиона «Амур», где проходило шоу. Я была словно в каком-то тумане. И никак не могла справиться с душившим меня волнением. Мне казалось, что сейчас решится моя судьба и вся моя дальнейшая жизнь зависит от этой встречи. Но когда я купила билет и забралась на трибуну, то моментально успокоилась. Народу было немного, и, как я и предполагала, на дневное шоу пришли в основном мамочки с детьми. Сцена была устроена словно для выступления рок-группы. И большие колонки по бокам лишь усиливали это впечатление. Программа прошла мимо моего сознания. Я видела невероятно высокие прыжки гимнастов, но после окончания даже не могла вспомнить, под какую музыку они выступали, и была ли она вообще.
   Когда братья вышли на заключительный поклон, я уже покидала трибуну. Ноги подгибались от волнения, но я решила немедленно встретиться с Владом. Но пока спускалась, обходила заграждение, вела переговоры с охранником и строила ему глазки, чтобы он пропустил меня к артистам, братья уже покинули сцену. Я увидела, как начинают убирать аппаратуру, и испугалась, что так и не встречусь с Владом. Зайдя за сцену, увидела лишь рабочих. Братья будто испарились. Я приблизилась к молодому симпатичному парнишке, сматывающему провода. Он глянул на меня и дружелюбно заулыбался.
   – Я хотела взять автограф, – пролепетала я, – но вижу, что артисты уже ушли.
   – У них плотный график, они сразу уезжают в следующий город, – охотно пояснил он.
   – Не может быть, – прошептала я и с трудом сдержала слезы.
   – Да вы так не расстраивайтесь! Вот что… идите вон по тому проходу, – сказал паренек и показал на дальний выход между трибунами. – За стадионом стоит автобус. Они на своем транспорте на гастроли ездят. Не думаю, что они вот так сразу укатят! Ведь передохнуть-то тоже нужно. Два часа прыгали! Так что, девушка, идите скорей. Застанете их еще!
   – Спасибо!
   И я бросилась к указанному проходу.
   Пролетев через стадион, выскочила за трибуны и увидела большой автобус с зашторенными окнами, стоящий в отдалении на автостоянке. Но мое усилившееся обоняние уловило запах… шерсти. Мне показалось, что явственно пахнет кошками. Но я тут же забыла об этой странности, увидев на ступеньках открытой передней двери автобуса Влада. Мое зрение мгновенно обострилось. Он сидел, подняв голову и закрыв глаза. Из одежды на нем были только короткие, низко спущенные шорты. Я замерла, изучая великолепное тело с отлично развитой мускулатурой. И я видела, что никаких искусственно накаченных, как у бодибилдеров, мышц у него не имелось. Влад выглядел естественно прекрасно, с гармонически развитым телом спортсмена. Во время шоу его волосы были забраны в тугой узел на затылке. Но сейчас он распустил их. И длинные волнистые пепельно-русые пряди покрывали плечи и спускались до ступенек. Я видела трепет длинных черных ресниц, тени, которые они бросали на его раскрасневшиеся щеки, излом темных бровей, высокий гладкий лоб, и мне казалось, что я очутилась в другой вселенной, где царит этот юный прекрасный бог. Мои ноги подкосились от волнения, восхищения и страха, сердце билось болезненно и редко. Я замерла, впитывая всем существом эту поистине неземную красоту.
   Подул легкий ветерок и растрепал мои волосы. И ноздри Влада дрогнули. Мне показалось, он осторожно втянул носом воздух. Я стояла довольно далеко, но все отлично видела. Мой слух, зрение и обоняние обострились максимально.
   – Смотри, какая-то очередная дурочка впала в ступор при виде нашего Влада, – отчетливо услышала я женский голос и поняла, что его обладательница находится внутри автобуса.
   – Симпатичная девушка, – ответил ей мужской голос.
   – Да что ты! – ехидно ответила девушка. – Обычная провинциалка! А вырядилась-то как! Ты только посмотри на эти вязаные светлые сапоги! Они уже запачкались. А ее шорты? Не иначе из дешевого кожзаменителя! Это местечковая мода? Хотя… Китай буквально через дорогу. Местные девки наверняка там отовариваются.
   – Злата, ты несправедлива! – укоризненно ответил ей мужской голос. – Тебе, модели со стажем, конечно, виднее…. Но девчушка одета очень мило. К тому же она прехорошенькая!
   – Много таких прехорошеньких и пустоголовых вьются вокруг вас. А вы и рады! – злобно ответила неведомая Злата.
   И я испытала приступ раздражения от звуков ее голоса. Мне показалось, она не говорит, а шипит и при этом брызжет ядом.
   В этот момент позади Влада в проеме двери показалась девушка. И я тут же решила, что это и есть Злата. Она высунулась из автобуса и вперила в меня пронизывающий взгляд. И столько злобы отразилось на ее красивом лице, что оно исказилось и стало выглядеть хищным. Я невольно сделала шаг назад. Но Влад открыл глаза и увидел меня. Выражение его лица мгновенно изменилось. Его глаза засияли счастьем, губы заулыбались. И он смотрел прямо на меня. Я попятилась от неожиданности. В голове вихрем пронеслись мысли.
   «Если именно Влад снился мне все это время, то и я могла приходить к нему во сне, – размышляла я, не сводя с него глаз. – И судя по выражению его лица, он меня узнал. Но я никогда раньше его не встречала. Что происходит?! Я должна выяснить!»
   И я шагнула вперед.
   Но Влад уже вскочил и бросился ко мне. Его мускулистое тело выглядело восхитительно. Оно двигалось грациозно и бесшумно, и мне на миг показалось, что я вижу прекрасного сильного зверя, несущегося к желанной добыче.
   – Ты?! – восхищенно спросил Влад, приблизившись ко мне почти вплотную и не сводя глаз с моего лица.
   – Ага, – глупо ответила я, глядя, как загипнотизированная, в его широко раскрытые, медовые глаза.
   Все внутри меня таяло. Это лицо, которое я видела столько раз в сновидениях и о котором мечтала наяву, было передо мной, и я могла любоваться прекрасными чертами и даже потрогать…. И я машинально подняла руку и коснулась его щеки. Влад моргнул и прижался к моей ладони губами.
   – Э! Э! Девушка! – раздался позади нас возмущенный голос Златы. – Не наглей! Нечего хватать звезду! Взяла автограф и вали отсюда подобру-поздорову!
   И она подлетела к нам. Злата была эффектной девушкой, это я оценила в одно мгновение. Она была высокой, почти вровень с Владом, и обладала яркой внешностью. Породистые правильные черты лица, густые черные волосы, туго затянутые в высокий хвост, ярко-зеленые большие глаза – все притягивало взгляд. Тонкий нос со словно обрезанным кончиком привлек мое внимание. И у Влада имелась такая же особенность, и я решила, что, возможно, это фамильная черта и они родственники. Это немного успокоило меня. Я подумала, что Злата – сестра гимнастов и ей до чертиков надоели нахальные поклонницы, поэтому она так на меня налетела. Я уже было открыла рот, чтобы что-то объяснить ей, но в этот момент к нам подошли Стас и Рос.
   – Мальчики, распишитесь, и пусть она проваливает, – раздраженно заявила Злата. – А то торчит тут, никак не уберется!
   – Не лезь! – остановил ее Стас. – Без тебя разберемся. Здравствуйте! – заулыбался он. – Как вас зовут?
   – Лилия, – еле слышно представилась я и сжалась.
   Робость охватила меня. Я растерялась и не знала, как себя вести. В присутствии братьев рассказывать о своих снах совсем не хотелось.
   – Очень приятно, Лилия! – широко улыбнулся Рос. – У вас волшебное имя! Вам понравилось шоу?
   – Очень! – тихо ответила я.
   – Мы рады, – дежурным тоном сказал Стас. – Где расписаться?
   И я окончательно растерялась и беспомощно глянула на Влада.
   – Вот что, это моя личная поклонница, – весело произнес он, хотя я видела, как он взволнован. – Так что не примазывайтесь к моей славе! И оставьте нас наедине! Хочу пообщаться с юной леди без свидетелей.
   – Еще чего! – раздраженно сказала Злата и фыркнула совсем по-кошачьи. – А вдруг она ненормальная? Мало ли неадекватных девиц!
   – Я что, непонятно говорю? – сухо спросил Влад и взял меня за руку.
   От волнения у меня ноги подкосились. И я вцепилась в его горячие пальцы.
   – Как скажешь! – улыбнулся Стас.
   – Но ты хоть бы оделся для приличия! – добавил Рос.
   Влад вдруг зарделся. Видимо, до него только что дошло, что он практически обнажен.
   – Подожди! – шепнул он и метнулся в автобус.
   Я замерла, боясь поднять глаза. Стас, Рос и Злата продолжали стоять передо мной. Они пристально меня изучали. Возникшее напряжение показалось мне отчего-то угрожающим, и захотелось быстрее уйти от этой странной троицы.
   – Что-то Влад суетится не по делу, – после паузы задумчиво произнесла Злата.
   – А может, он влюбился с первого взгляда? – лукаво предположил Рос.
   И я подняла глаза. Но его лицо выглядело приветливым. Он широко мне улыбнулся, и я начала расслабляться.
   – Вы были знакомы раньше? – поинтересовался Стас.
   – Нет, – быстро ответила я.
   Интуиция подсказывала, что о моих снах лучше молчать. Про себя я решила, что даже Владу пока ничего не буду говорить. А лучше послушаю, что он скажет. Ведь его реакция на мое появление была весьма неоднозначной. Но и Злата меня необычайно напрягала. От нее исходила такая агрессия, что мне казалось, будто между нами наэлектризован воздух.
   Минут через десять Влад выбрался из автобуса. Он надел голубые джинсы и белую футболку, волосы затянул в хвост. Его лицо выглядело уже намного спокойнее. Приблизившись, он молча кивнул мне и направился в проход между трибунами.
   – Не забывай, нам скоро уезжать! – сказал Рос.
   – Не волнуйся, – на ходу ответил Влад.
   – Развлеки по-быстрому эту дурочку! И без глупостей. Она же на вид малолетка! И сразу к нам! – крикнула Злата, но он даже не обернулся.
   Я глянула на нее с раздражением, хотела резко ответить, но сдержалась и двинулась за Владом.
   Мы вышли на стадион. Он был уже абсолютно пуст. Влад забрался на нижнее сидение ближайшей трибуны. Я уселась рядом. Какое-то время мы молчали. Солнце палило нещадно, его белая футболка при таком ярком свете резала глаза, и я невольно щурилась.
   – Значит, тебя зовут Лиля, – наконец прервал он затянувшуюся паузу.
   – Да, – замирая от волнения, подтвердила я.
   – И ты совсем ничего не помнишь? – задал он странный вопрос.
   – Ты о чем? – уточнила я, мучительно раздумывая, говорить ли ему о моих снах.
   Влад повернулся ко мне, перекинул ноги по обе стороны скамьи и наклонился вперед, опираясь на нее руками. Эта поза приблизила его ко мне. Его глаза придвинулись и заглянули, казалось, прямо мне в душу. Но я не отвернулась, а, наоборот, приняла такую же позу. Сделала я это машинально, повторив его движения. Но это привычка появилась у меня уже давно. На занятиях тайцзицюань преподаватель как-то прочитал нам курс лекций. И я узнала о методе «отзеркаливания объекта». Если вы хотите наладить быстрый контакт с незнакомым человеком, то просто повторяйте его движения. Но нужно делать это ненавязчиво и естественно. Преподаватель утверждал, что все мы, по сути, животные, поэтому эффект состоит в том, что ваш собеседник подсознательно решит, что вы «из одной с ним стаи» и моментально почувствует к вам доверие. Этот прием уже давно был у меня на уровне рефлекса, и я частенько им пользовалась. Вот и сейчас, сев в точно такую же позу, как и Влад, я заметила, как напряжение уходит, его глаза проясняются, на губах появляется легкая улыбка. Я улыбнулась в ответ.
   – Что я должна помнить? – спросила я, любуясь медовым оттенком его глаз.
   В реальности они были намного красивее, чем в моих снах.
   – Меня, – тихо ответил он.
   – Мы были знакомы раньше? – осторожно поинтересовалась я.
   Влад глубоко заглянул в мои глаза. Я наклонилась, и так близко была от его лица, что чуть не касалась носом его носа. И вдруг на медовой радужке я увидела какие-то картинки, словно это были не глаза, а два дисплея: зеленый лес, тропинка, какая-то черная огромная птица, пролетевшая по «экранам» глаз… Я потрясла головой и зажмурилась. Но когда посмотрела вновь, то увидела лишь медовую радужку и расширившиеся черные зрачки без каких-либо картинок. Я отпрянула, боясь, что Влад неправильно истолкует мое поведение и решит, что я не вполне нормальна.
   – Ты не узнаешь меня…, – грустно произнес он и опустил голову.
   А я уже изнывала от желания погладить его по щеке. Моя рука так и тянулась к нему. Я даже подняла ее. Влад вздохнул, и моя раскрытая ладонь замерла возле его подбородка. Он вдруг лег на нее щекой и потерся, словно большой кот. Его ресницы затрепетали. Я, сама не понимая, что делаю, наклонилась и подула на них, тихо рассмеявшись. Влад поднял подбородок, словно подставил губы. Я смотрела на их изгибы и изнемогала от желания ощутить их вкус. Но все это было сплошным сумасшествием. Мой мозг продолжал контролировать ситуацию, хотя в душе все таяло, и хотелось больше уже ни о чем не думать, а просто отдаться заполнившему меня до отказа чувству.
   – Узнаю, – наконец призналась я, прошептав в его приоткрытые губы, но не касаясь их.
   – Правда? – еле слышно произнес он и закрыл глаза.
   Мои пальцы гладили его щеки, я ощущала его дыхание. Запах его тела, волос сводил меня с ума.
   – Да, узнаю. Ведь это тебя я вижу во сне, – продолжила я. – И так часто, что твое лицо врезалось мне в память. Я не могу ошибаться! Это именно ты снился мне почти весь этот год. Но я не знаю, почему! Не понимаю, как это вообще возможно. А тут в торговом центре я увидела афишу и мгновенно тебя узнала. Вот и пришла на ваше шоу, чтобы разобраться.
   Влад неожиданно отстранился.
   Его лицо на миг приняло печальное выражение, словно мои слова разочаровали и даже огорчили его. Мне показалось, он ожидал услышать совсем другое. Но что? Я была уверена, что наша встреча все расставит на места, даст ответы на все мои вопросы, но загадок становилось только больше. Но я знала одно: меня невыносимо тянуло к этому парню. Сердце колотилось так, что казалось его стук разносится по всему стадиону, дыхание сбивалось, голова кружилась. Его глаза завораживали, и я не могла отвести взгляда. Возможно, поэтому я впала в какое-то заторможенное состояние и не могла трезво рассуждать и задавать ему правильные вопросы, чтобы прояснить ситуацию. Наш разговор выглядел странным и крайне бестолковым.
   – Значит, ты видела меня во сне! – шепотом повторил Влад.
   – Да, это был точно ты, – также шепотом подтвердила я.
   И тут только осознала, что говорю, практически касаясь его губ. И мне так невыносимо захотелось ощутить поцелуй, что я закрыла глаза и приподняла подбородок.
   – Да ты, смотрю, меры не знаешь, мерзавка! – раздался громкий гневный голос.
   И мы отпрянули друг от друга.
   Внизу возле скамьи стояла Злата. Она упирала руки в бока, ее стройные, длинные ноги были выпрямлены и напряжены, глаза яростно сверкали исподлобья. Ее вид устрашал, но я все еще находилась в состоянии эйфории и совершенно не испугалась. Почувствовала лишь легкое раздражение, что нам помешали. А ведь его губы уже почти коснулись моих, я даже ощутила их жар.
   – Слушай ты, дешевка, – продолжила Злата, пронзая меня взглядом, – не лезь к моему парню! Поняла?! А то глазенки тебе выцарапаю и волосы выдеру!
   – Не лги! – невозмутимо произнес Влад. – Я вовсе не твой парень и никогда им не был! Не верь ей, Лиля, – повернулся он ко мне.
   Но я уже окончательно пришла в себя и вскочила.
   – Разбирайтесь тут сами! – крикнула я и спрыгнула с трибуны.
   – Давай, вали отсюда! – раздался мне вслед торжествующий голос Златы. – И никогда не появляйся на нашем пути! А то загрызу!
   Дослушивать я не стала и ринулась в проход между трибунами. Но инстинктивно побежала не в тот, который вел к автобусу, а выбрала следующий. Однако мой обостренный слух помимо воли уловил, как сердито Влад начал выговаривать Злате, чтобы она не смела лезть в его жизнь.
   Когда я залетела в узкий коридор, ведущий на улицу, меня кто-то схватил за руку. Я резко развернулась, думая, что это психованная Злата, но столкнулась с медовыми глазами Влада. Они были расширены, и мне на миг почудилось, что зрачки приняли странную вертикальную кошачью форму. Но они тут же сузились и выглядели уже обычными. Я с трудом перевела дыхание, удивляясь про себя, с какой скоростью он догнал меня.
   – Мы не закончили разговор, – быстро сказал Влад. – Почему ты убежала? Я не хочу, чтобы ты снова исчезла!
   – Снова исчезла? – повторила я в недоумении, не понимая, что он имеет в виду.
   Но тут в проходе позади меня раздалось самое настоящее рычание. Причем такое грозное, что у меня по спине побежали мурашки от страха. Влад отпустил мою руку и зарычал в ответ не менее грозно. Я глянула на его исказившееся лицо, на расширенные глаза, отчего-то испугалась еще больше, не стала дожидаться, чем закончатся их со Златой разборки, и бросилась прочь. В этот раз меня уже никто не остановил.
   Я прибежала на остановку, села в маршрутное такси и через полчаса вышла возле своего дома. Когда выбралась из машины, то зачем-то посмотрела на дорогу. Конечно, никто меня не преследовал, и я даже улыбнулась нелепым мыслям. Но встряска была настолько сильной, что я никак не могла успокоиться. И пока шла во двор, без конца оглядывалась.
   У подъезда столкнулась с Тоней. Она замерла, изучая мой наряд, и это дало мне возможность отдышаться.
   – Ну вот, а ты не хотела эти шорты покупать! – удовлетворенно заметила она. – Супер просто! Тебе очень идет! И сапоги новые надела! А ты куда это в таком виде? Или откуда?
   – Да так, прогуляться вышла, – сказала я, не желая говорить ей правду.
   – И я! – заулыбалась она. – А ты чего на мой звонок не ответила? Я как проснулась, так сразу тебе набрала.
   – Не слышала! Может, в душе была.
   – А чего потом не перезвонила? – не унималась Тоня. – И без меня гулять пошла!
   – Понимаешь…, – начала я, не зная, что придумать.
   Но в этот момент возле нас затормозила «Ауди», из окна высунулся мой брат Антон и помахал мне рукой. Я махнула в ответ. Он начал парковаться. Лицо Тони разгладилось, и она нашла объяснение за меня.
   – Так ты брата вышла встретить! – пробормотала она. – Тогда понятно, почему мне не перезвонила. Может, вы вместе куда-то собрались? Ну, тогда тем более все ясно!
   Безответное чувство Тони было известно и мне и Антону. И мы старались не акцентировать внимание на этом и делать вид, что ничего не происходит. Антон считал, что подобное детское увлечение должно пройти само собой. Я думала по-другому, но разубеждать его не хотела. Ведь даже после того, как он женился, Тоня не разлюбила его. У нее это была своего рода мания. Я пыталась знакомить подругу с парнями, но она была невозможно закомплексована. Ее отец был китаец, а мама – русская. Но Тоне передались именно отцовские гены. Желтоватая кожа, специфический разрез карих глаз, низкий рост, короткие и слегка кривые ноги, маленькая грудь – вызывали у нее постоянное недовольство. Тоня считала, что она уродина, и ее никто и никогда не полюбит. Но она привлекала добротой, отзывчивостью, восприимчивостью, отличалась терпением и благожелательностью. И была обаятельна и мила. Но я знала, как она страдает из-за своей внешности. Тоня поведала лишь мне, что твердо решила сделать операцию по увеличению груди и тайком копит на это деньги. Но я была уверена, что это ей совсем не нужно. Я видела, что ее тело пропорционально, все на своем месте, а при правильном подборе одежды Тоня может быть очень эффектной девушкой. А вот большая грудь ее бы только испортила. Я даже пыталась привести ее в секцию тайцзицюань, считая, что это поможет избавиться от ряда комплексов, но Тоня твердила, что с такими ногами она сгорит от стыда на тренировках.
   – Не комплексуй! – говорила я. – Не такие уж они и кривые!
   – Лиль, ты меня никогда не поймешь, – отвечала она. – С твоими-то стройными ножками!
   – У известной голливудской актрисы Сары Джессики Паркер такого же типа ноги и что? – убеждала я. – Она снялась во множестве фильмов и не особо страдает по поводу своих ног. А выглядит даже пикантно в туфлях на высоких каблуках.
   – Так то Голливуд! – отмахивалась Тоня. – А мы в Благовещенске!
   – Тем более! – не унималась я. – Здесь полно смешанных браков. И твои милые ножки типичны для китаянок. Просто худенькие…
   – И кривые! – добавляла она удрученно.
   Мы не раз поднимали эту тему, но переубедить подругу было невозможно. Мало того, Тоня считала, что потерпела неудачу в любви исключительно из-за своей внешности, и будь она пышногрудой длинноногой блондинкой, то Антон непременно влюбился бы в нее. Как назло мой брат выбрал себе жену именно такого типа, это была хорошенькая русоволосая девушка с довольно аппетитными формами, и Тоня окончательно упала духом, а решение увеличить грудь окрепло. Но операция была дорогостоящей, а Тоня пока училась, и она по крохам собирала карманные деньги, которые давали ей родители, экономила на нарядах, развлечениях и даже обедах в школе.
   Антон вышел из машины. Тоня вцепилась в мою руку и приосанилась. Ее лицо покраснело. Антон достал большую сумку из багажника, приблизился и широко улыбнулся, затем поздоровался довольно непринужденно. Тоня подставила ему щеку, он легко поцеловал ее.
   – А вы все хорошеете, девчонки! – весело сказал Антон. – Не завидую парням нашего двора! Каждый день лицезреть такую красоту!
   Антон давно выбрал беззаботный, с легким юмором стиль общения с Тоней и выдерживал его. Она заулыбалась, не сводя с него глаз.
   – Дома только мама, – сообщила я.
   – Знаю, я созванивался, – ответил он. – Привез тут кое-что. Мать кое-какие продукты заказывала. Я в Хэйхэ мотался на днях. А ты гулять?
   – Ага, – кивнула я.
   – И то верно! Воскресенье на то и дано, чтобы отдыхать! – заулыбался Антон.
   Тоня молчала, по-прежнему пристально глядя на него. Антон был симпатичным парнем, но, на мой взгляд, обычным. И я не могла понять ее маниакального чувства. Хотя любим мы не за внешность. На миг перед моим внутренним взором мелькнуло лицо Влада, и я ощутила, как гулко забилось сердце. Но я отогнала это видение, сейчас было не время и не место думать обо всем произошедшем сегодня.
   – Ну, я пошел! – сказал Антон и подхватил сумку с земли.
   – А ты долго у нас пробудешь? – поинтересовалась я.
   – Нет, Лиль, я на пару минут! Мы сегодня с друзьями собрались на лотосовые озера. Сейчас матери отдам сумку и поеду домой. Жена пока собирается.
   Антон попрощался и двинулся к подъезду. Тоня проводила его взглядом, затем шумно вздохнула.
   – А ведь это могла быть я! – заметила она удрученно. – Это я сейчас бы собиралась ехать с ним на лотосовые озера! Это я могла бы весь день любоваться на него, говорить с ним…
   – Не могла бы! – сурово ответила я. – Ты еще в школе учишься. Выброси всю эту чушь из головы! Забудь Антона, освободи место для нового чувства. И сразу появится твой парень.
   – Да кто на меня позарится? – вздохнула Тоня. – У меня ведь размер нулевой! На что тут парням смотреть?
   Вступать с ней в этот нескончаемый спор я не стала, взяла ее за руку и повела со двора.
   – Жарища какая, – ныла Тоня, – даже гулять неохота! Ну и погода для мая!
   – Так пошли в торговый центр? – предложила я. – Там воздух кондиционированный. А шопинг – лучшее средство от хандры!
   – Да у меня и денег нет, ты же знаешь! – проворчала она.
   – И что? – засмеялась я. – У меня тоже не густо! Зато развлечемся, красивые вещички померяем, по сторонам поглазеем. И я тебя угощу кофе.
   И мы отправились в сторону торгового центра.
   Но я преследовала совсем другую цель, чем изучение нарядов. Мне хотелось еще раз посмотреть на афишу. Но вместо нее висел плакат какой-то неизвестной мне группы, играющей в стиле панк, судя по имиджу. Я огорчилась до слез. Так хотелось еще раз увидеть Влада, хотя бы на глянцевой фотографии. Я постояла в растерянности возле рекламного щита, затем усилием воли взяла себя в руки и улыбнулась Тоне. Подруга уже успокоилась, вертела головой по сторонам и что-то быстро говорила.
   – Смотри, распродажа! – услышала я и включилась в ее «поток сознания». – Я в этом магазинчике видела классные блузки с капюшонами…. Вдруг на них скидки? Пошли, а? И еще джинсовые шорты мне там приглянулись. А помнишь такую юбочку в складку, ну такую голубенькую?
   – Тоня, ты же ничего себе не покупаешь! – сказала я.
   – Ну да, – не растерялась она, – не покупаю. Просто у меня все есть! Все необходимое. Но посмотреть-то можно! А вдруг мне что-то так понравится, что я захочу приобрести? И чего ты застыла возле этой афиши? – возмущенно добавила она. – Ты же панк не любишь!
   – Не люблю, – подтвердила я и отвернулась.
   Но не успела поменять выражение лица, и Тоня схватила меня за руку, заглядывая в глаза.
   – Эй, подруга! – затормошила она меня. – Чего ты так скисла? Что-нибудь плохое случилось? Лилька, да что с тобой? Ты чуть не плачешь!
   Захотелось немедленно ей рассказать о встрече с Владом. Я знала, что так мне будет легче, тем более привыкла делиться с ней всеми своими переживаниями. Но я ни разу не упоминала о своих странных снах, и все происходящее сейчас выглядело настолько загадочно, что я решила промолчать. Но Тоня додумала все сама.
   – Это из-за Ильи! – сделала она вывод. – Понимаю…. А пошли в кафетерий?
   И она потащила меня к эскалаторам.
   Когда мы поднялись в зону фуд-корта, то сразу заметили за крайним столиком компанию знакомых ребят. Илья что-то громко рассказывал, размахивая руками и весело смеясь. Я застыла на месте, увидев рядом с ним Злату. В первую секунду я даже решила, что у меня на нервной почве начались галлюцинации. Я зажмурилась и потрясла головой.
   – Ага, – услышала шепот Тони, – попался! На ловца и зверь бежит!
   Я открыла глаза и выпрямилась, вздернув подбородок.
   – Ты о чем? – невозмутимо спросила я.
   – Ты что, ослепла?! – возмутилась Тоня. – Вон же он, наш раскрасавец, наш обиженный и страдающий…. И ты посмотри, с какой он девахой! Ребята в шоке. Они же глаз с нее не сводят! Ну чисто кролики перед удавом! Но откуда такая птица залетела в наш район? Лиль, ты ее когда-нибудь видела здесь?
   Я глубоко вздохнула, поняла, что все это происходит в реальности и что Злата на самом деле сейчас сидит за столиком в паре метров от меня. Я сосредоточилась и направилась к ним.
   Почти все ребята этой компании были мне знакомы. Они заметили наше приближение и притихли, наблюдая за Ильей. Все были в курсе наших отношений. А после того, как он упал передо мной на колени, его друзья поглядывали на меня с затаенным любопытством. Злата увидела меня первой. Она сидела вполоборота ко мне, и показалось, что она вначале услышала, а, может, и почуяла меня каким-то своим шестым чувством. Я увидела, как она замерла на полуслове, ее ноздри дрогнули, а голова начала медленно и плавно поворачиваться в мою сторону. И вот она уже вонзила в меня острый взгляд ненавидящих глаз. То, что в них читалась именно ненависть, я не сомневалась. Ее глаза буквально прожигали. У меня мороз побежал по коже от инстинктивного страха. Но ее красивое лицо мгновенно приняло невозмутимое и высокомерное выражение, пухлые губы поджались.
   Илья в этот момент заметил нас с Тоней и перестал смеяться. Он смутился, залился краской, но навесил на лицо дружелюбную улыбку и замахал нам рукой.
   – Девчонки, идите к нам! – позвал он.
   Я не знала, как себя вести. Но решила, что лучшая тактика в создавшейся ситуации, это подстроиться под поведение Златы. Если она сделает вид, что видит меня впервые, то я подыграю ей. Ребята уже позаимствовали два стула у соседнего столика и пригласили присаживаться. Я оказалась напротив Златы и Ильи. Он уже пришел в себя, перестал краснеть и смотрел на меня с улыбкой. Мы начали перекидываться ничего незначащими замечаниями. Илья вновь ощутил себя в своей тарелке и изо всех сил старался выставить себя «душой компании». Но я заметила, что Злата вызывает его живейший интерес. Ребята также поглядывали на нее с любопытством и нескрываемым восхищением.
   И это было неудивительно. Злата казалась яркой райской птицей, залетевшей в обычный городской парк. Несмотря на инстинктивную неприязнь, я не могла не отдать должное ее необычайной красоте. Большие, красивой формы глаза зеленели как изумруды густого насыщенного цвета. Я решила, что она носит цветные линзы, и присмотрелась, когда Злата остановила на мне взгляд. Но даже мое супер зрение не обнаружило ничего искусственного в этом сочном зеленом цвете. Ее холеная кожа напоминала бархатистый персик, черные густые волосы оттеняли ее цвет и придавали изысканность зелени глаз. Злата выглядела, как модель с глянцевой обложки, и одета была соответственно. Брендовые дорогие вещи отлично подчеркивали достоинства ее изящной, высокой и пропорциональной фигуры. Правда, макияж показался мне чрезмерным и придавал ей вызывающий вид. Туго забранные в высокий хвост волосы оставляли лицо открытым. Черные брови казались тщательно прорисованными стрелками, длинные ресницы, густо покрытые тушью, выглядели кукольными. Верхние веки были покрыты сложной смесью золотистых, коричневых и зеленых теней. Персиковые румяна подчеркивали высокие скулы, переливающийся блеск делал губы еще более пухлыми. Это лицо можно было рассматривать, как живописное полотно. Но я видела, что ребят такой обильный макияж не смущает. И лишний раз убедилась, что у мужчин и женщин зрение устроено по-разному.
   – Познакомите с вашими подружками? – невозмутимо сказала Злата и пристально на меня посмотрела.
   – Лиля, Тоня, – быстро представил Илья. – Девочки, а это Злата. Она профессиональная модель, – с гордостью добавил он. – Постоянно живет в Нью-Йорке.
   – Надо же! – зло рассмеялась я. – И наверняка где-нибудь на Пятой авеню. Ведь все мы знаем, благодаря голливудским фильмам, что это улица имеет и второе название – «авеню мод».
   – Нет, я живу на Мэдисон, – сухо ответила Злата, – но это рядом с Пятой.
   – И что такая супер-пупер модель делает в нашем захолустье? – не унималась я.
   – Девочка, вижу, нервничает, – язвительно проговорила она. – Не бойся, я не съем твоих мальчиков.
   И Злата задорно рассмеялась, показывая ровные и нереально белые зубы.
   – Девочка?! – окончательно разозлилась я. – Хотя понятно, тебе ведь уже лет двадцать пять, не меньше. Естественно, что для тебя я девочка!
   Тоня в этот момент двинула под столом ногой и задела по моему колену. Я глянула на ее возмущенное лицо и с трудом удержалась от смеха. Она явно не понимала, что происходит.
   – Мне восемнадцать! – сообщила Злата.
   – Ах, простите! Неужели мы ровесницы? Никогда бы не подумала, – ответила я и замолчала, взяв себя в руки.
   – А правда, что вы тут делаете? – решила вмешаться Тоня.
   – Я проездом в вашем городе, – более спокойным тоном ответила Злата.
   – Странный маршрут для супер модели! С Пятой авеню и в наш заштатный городишко, – вновь не удержалась я.
   И Тоня снова двинула ногой под столом. Но я сделала вид, что ничего не замечаю.
   – Зашла вот в торговый центр, – невозмутимо проговорила Злата, – просто посмотреть на вещи, да и кофе выпить. И вижу, сидит вылитый Василий Степанов! В свое время, когда он еще был на волне успеха, я просто им бредила. Такой красавец! Жаль, что его карьера так быстро закончилась.
   – Жалостливая какая, – пробормотала я, но Злата не обратила внимания.
   – Я в первую минуту глазам не поверила, – продолжила она. – Реально решила, что вижу кинозвезду. И подошла!
   – Да, так и было! – встрял Илья. – Мы с ребятами кофе пили, и вдруг Злата подходит и говорит: «А вы, случаем, не знаменитый Степанов?» Ну, мы расхохотались, конечно. Уже отвыкли, что кто-то в нашем районе может перепутать меня и Василия.
   – Но сходство поразительно! – улыбнулась Злата и заглянула ему в глаза.
   Илья сильно смутился.
   Я не понимала, что происходит, и насторожилась. Моя агрессия утихла. И я спросила:
   – Повелась на красоту нашего Илюши? А что, в Нью-Йорке мало парней? Или ты решила попастись на родных угодьях? Ты местная?
   Несмотря на мой, как мне казалось, любезный тон, видимо, яд чувствовался, и я снова получила под столом удар колена Тони и на этот раз более внушительный. Но Злата обворожительно мне улыбнулась и сделала вид, что ничего не замечает.
   – Ты угадала, я местная. Родилась в этих краях. Но не в вашем городе, а чуть дальше, – ответила она, и парни замерли, внимая ей, словно она была волшебная птица-Сирин [7 - Си́рин (от греч. «сирена») – птица-дева. В русских духовных стихах она, спускаясь из рая на землю, зачаровывает людей пением.]. – Но не думаю, что моя биография представляет для кого-то из присутствующих интерес.
   – Уверяю, не представляет, – сказала я.
   – Не ревнуй, Лиля, я вовсе не клеюсь к твоему Илье, – с улыбкой продолжила она, и я начала злиться.
   Ребята с любопытством перевели взгляды со Златы на меня.
   – С чего ты взяла, что я ревную? Мы давно расстались, – сообщила я, глядя прямо ей в глаза.
   – Это ваши дела, – спокойно ответила Злата. – Меня все это не касается! Я давно в фэшн-индустрии и подошла лишь потому, что у меня к Илье конкретное предложение.
   Злата замолчала и начала копаться в сумочке. Она достала позолоченную визитку, перевернула, что-то написала на оборотной стороне и протянула Илье. Тот, не сводя глаз со Златы, взял.
   – Позвони мне, как сдашь сессию, – сказала она. – Думаю, что с такой внешностью и твоим ростом тебя ждет головокружительная карьера в модельном бизнесе. Я с удовольствием помогу. В июле я буду в Нью-Йорке. Можем обсудить возможность приехать и тебе. Познакомишься с моим агентом, осмотришься.
   За столом воцарилась тишина. Ребята слушали Злату, открыв рты. Для них все происходящее выглядело невероятно: модель с Манхэттена сидит в нашем торговом центре и приглашает одного из них в гости. Илья тут же приосанился и окинул всех торжествующим взглядом. Причем мне показалось, что на меня он смотрел на секунду дольше, и в его глазах промелькнуло высокомерие.
   – Ну что ж, приятно было познакомиться, – после паузы светским тоном произнесла Злата и встала. – Но мне пора!
   Ребята, как по команде вскочили. Мы с Тоней остались на месте. Злата по очереди всем пожала руку, а Илью легко обняла и звонко чмокнула в щеку, оставив розовый след блеска для губ. Она отошла от стола, плавно покачивая бедрами. Но вдруг остановилась и медленно повернулась. Ее взгляд пронзал, а смотрела она на меня.
   Я встала и подошла к ней. Злата наклонилась ко мне.
   – Даже не думай! – свистяще прошептала она мне на ухо. – Влад мой! И будет только моим! Никогда и никому я его не отдам. Он любовь всей моей жизни. Так что забудь о нем! И развлекайся со своими ребятами. Они все милашки. А уж твой бывший просто красавчик. Чего тебе еще?
   Я оцепенела. Злата не стала дожидаться, пока я выйду из ступора и отвечу ей, плавно развернулась и ушла.
   А я снова уселась за стол. Тоня смотрела на меня с испугом.
   – Что она тебе шептала? – спросила она. – Ты аж побледнела! Что происходит-то?
   – Это все от ревности! – неожиданно выручил меня Илья, и ребята довольно засмеялись. – Лиль, очнись! Ты же сама меня отвергла! Так чего уж теперь так переживать, да еще и отношения сразу выяснять с моей новой знакомой. Я же видел, как ты на нее смотрела, да и кинулась за ней, словно волосы хотела выдрать.
   – Дурак, – сказала я, но вздохнула с облегчением, что ничего никому не нужно объяснять.
   – Может, я и дурак по твоему мнению, но этой Злате позвоню! Мало ли! А вдруг мне карьера заграничной модели светит!
   И он самодовольно заулыбался.
   – Дай-ка! – сказала я и взяла визитку из его пальцев.
   Меня разбирало любопытство. На золотом фоне чернели витиеватые буквы. На визитке значилось: «Zlata.Golden Lynx».
   – «Злата. Золотая рысь», – перевела я. – Ну-ну!
   – А что? – с вызовом спросил Илья. – Отличный псевдоним для топ-модели! Не ревнуй, солнышко! – добавил он.
   – Дурак, – повторила я, бросила визитку на стол и встала. – Ладно, пока ребят!
   Я подхватила вскочившую Тоню под руку, и мы направились к выходу.
   – Что это было? – взволнованно заговорила она. – Какая странная девица! А что она тебе на ухо-то шептала?
   – Что бесполезно надеяться вернуть Илью, – придумала я, чтобы Тоня оставила меня в покое.
   – Вот так-так! – возмутилась она. – Да ее-то какое собачье дело?! Она тут кто? Залетная птица! Но как быстро Илья ей все доложил! – сделала она вывод. – Мог бы и промолчать о ваших с ним отношениях! Все успел разболтать. Парни, ей-богу, хуже девчонок в плане сплетен!
   – Пусть делает, что хочет, – равнодушно сказала я. – Я к нему полностью остыла. Он мне больше не нужен.
   – Вот и правильно! Ты достойна лучшего!
   Когда мы пришли в наш двор, Тоня предложила еще погулять, но мое настроение окончательно упало. И я хотела остаться одна.
   – Знаешь, мама просила помочь по хозяйству, – придумала я, – так что домой пойду.
   – Ну да, ну да, – закивала она, пристально на меня глядя.
   Но я навесила улыбку и старалась ничем не выдать своего плохого настроения.
   – Может, вечерком еще погуляем? – предложила я, и Тоня сразу радостно заулыбалась.
   – Созвонимся!
   – Антон, вижу, уже уехал, – тихо проговорила она, окинув двор быстрым взглядом.
   – Он же сказал, что ненадолго, – ответила я. – Занес маме сумку и все.
   – Да-да, помню, что он с женой на озера отправился. Уже, наверное, там… отдыхают…
   – Тоня, ну сколько можно? – не выдержала я. – Тебе давно пора переключиться на какого-нибудь хорошего парня.
   – Да где они, хорошие? – ответила она, пожала плечами и тяжко вздохнула. – Для меня твой брат всегда был лучше всех, ты же знаешь! Он с детства мой идеал.
   – Вот именно, с детства! И тебе давно пора повзрослеть!
   Но Тоня не ответила. Она лишь махнула рукой и направилась к своему подъезду.
   На мое счастье, дома никого не оказалось. Отец еще рано утром уехал с друзьями на рыбалку и пока не вернулся. Мама также отсутствовала. И меня это очень обрадовало. Я мечтала остаться одна и хорошенько поразмыслить надо всем произошедшим. Слишком много было вопросов, которые пока оставались без ответов. Я приняла душ, накинула старый махровый халатик, который любила. Он был уже довольно выношен, но очень мне нравился, и я все никак не могла с ним расстаться. Влажные волосы падали мне на лицо. Я вздохнула, подумав, что все-таки длинные в этом плане удобнее – подняла их в хвост, и они не мешают. Я убрала пряди с лица под обруч и уселась на диван.
   Вначале смотрела на фотографию Влада на моем письменном столе. Его глаза даже на таком некачественном снимке казались мне живыми. Я погрузилась в их медовое волшебство и грезила наяву. И вот я будто снова оказалась на той скамейке на стадионе и увидела его лицо. Влад склоняется ко мне, его губы приоткрываются, словно в ожидании поцелуя, ресницы трепещут, бросая длинные тени на разрумянившиеся щеки, от его волос пахнет разнотравьем, разогретым на солнце, от тела исходит сила и невыносимо притягивает меня. Хочется прижаться, закрыть глаза, ощутить его объятия и поцелуи. Голова у меня начала кружиться, мне казалось, что Влад незримо здесь присутствует.
   И когда кусты сирени зашевелились, аромат цветов усилился, и какая-то тень мелькнула в моем раскрытом окне, я невольно вскрикнула: «Влад!» и вскочила с дивана, запахивая халатик.
   В мою комнату с подоконника плавно спрыгнула… Злата. Услышав мой возглас, она скривила губы и злобно произнесла:
   – Размечталась!
   От неожиданности я попятилась и прижалась спиной к шкафу. Злата одним прыжком подскочила к моему столу и схватила рамочку со снимком. И не успела я вмешаться, как она вытащила фотографию Влада и разорвала ее на мелкие кусочки.
   – Я тебе уже сказала, даже не думай! – яростно проговорила она, бросая фрагменты снимка на пол. – Я скоро отправляюсь в аэропорт, но решила перед отъездом все-таки поговорить.
   – Ты следила за мной? – уточнила я, понемногу приходя в себя.
   Злость заполнила мое сердце, и первым порывов было вышвырнуть нежданную гостью вон из моего дома. Я никогда не применяла силовые приемы тайцзицюань в жизни, но знала, насколько они действенны. Я могла легко уложить на пол даже сильного мужчину, что уж говорить об изящной на вид, хоть и очень высокой девушке. Но, благодаря занятиям тайцзицюань, я умела не только «махать кулаками», а мгновенно в сложных ситуациях принимать правильные решения. И сейчас я понимала, что единственно верным будет скрыть свое раздраженное состояние, и попытаться выяснить как можно больше интересующих меня сведений. Поэтому я быстро взяла себя в руки.
   – Думаю, ты не за тем впрыгнула ко мне в комнату, чтобы уничтожить снимок Влада, – спокойно сказала я. – Присаживайся, и давай все обсудим.
   Злата глянула на меня с явным удивлением. Затем осторожно положила на стол пустую рамочку и села на диван. Она закинула ногу на ногу, а руки скрестила на груди. Я знала, что скрещенные руки, да еще и ноги говорят о том, что собеседник полностью закрылся и откровенничать не собирается. Поэтому решила быть как можно внимательной к ее словам и особенно интонациям. Для меня было важно понять, что вообще происходит.
   – Какой старый у тебя халат, – заметила Злата и скривила губы. – Застиранный донельзя! Даже не поймешь, какого он был цвета. Розового? И этот дешевый пластмассовый обруч! Терпеть их не могу. Очень пошло смотрится! Н-да, деточка, ты выглядишь затрапезно.
   Я понимала, что Злата на самом деле так думает и не скрывает этого, но в то же время старается вывести меня из себя. Поэтому я отвечать на ее колкости не стала. Пододвинув стул, я села напротив дивана. Но молчала. Уже давно для себя поняла, что иногда вот такая пауза сбивает с толку собеседника куда быстрее, чем словесные выпады. Злата, видя, что я не реагирую, тоже замолчала и пристально смотрела мне в глаза. Но играть в «кто кого пересмотрит» я не собиралась, и спокойно отвела от нее взгляд. Я смотрела на белые гроздья сирени, и по-прежнему молчала.
   Через пару минут Злата не выдержала.
   – Зачем ты явилась к Владу? – спросила она уже более миролюбивым тоном. – Ты разве не знаешь, насколько надоедливыми кажутся фанатки артистам? Да они вас в глубине души презирают! В каждом городе одно то же.
   – А ты что, менеджер братьев? – спросила я. – Не пойму, отчего тебя это так заботит! К тому же, как я поняла, ты модель. И какое имеешь отношение к братьям-гимнастам? Или ты сама из группы фанаток, раз находилась у них в автобусе?
   Злата глянула на меня с изумлением и вдруг заливисто расхохоталась, широко раскрывая рот. Я заметила, что в ее розовом языке поблескивает пирсинг – небольшая жемчужина темно-малинового цвета. Закончив хохотать, Злата приняла более расслабленную позу.
   – А ты забавная! – сказала она.
   – Прекрати говорить со мной снисходительно, – сухо произнесла я. – Можно подумать, ты меня намного старше. Сама же сообщила, что тебе восемнадцать.
   – Биологический возраст, как ты должна понимать, еще ничего не определяет, – неожиданно серьезно проговорила она.
   И мы снова замолчали. Я видела, что разговор не клеится. Мне хотелось узнать, как можно больше о Владе, но Злата явно не собиралась особо о нем распространяться. Да и о себе она практически ничего не сообщила. И для меня все еще оставалось загадкой, какое она имеет отношение к братьям.
   – Но ты появилась совсем не для того, чтобы обсуждать наш с тобой возраст, – сказала я, желая направить разговор в нужное русло. – Зачем ты здесь?
   Однако Злата лишь усмехнулась. Открыв свою сумочку, достала какой-то потрепанный маленький томик. Раскрыв его, перевернула несколько страниц. Затем прочитала вслух:
   Уммон сочинил стих:

     Предложение, смысл которого ускользает,
     сказано до того, как его начали произносить.
     Но люди продолжают говорить,
     И что делать дальше не знают.

   Закрыв книгу, она убрала ее в сумочку и невозмутимо на меня посмотрела. Ее поведение поставило меня в тупик. К тому же я не до конца уловила смысл прочитанного ей текста.
   – Это коан [8 - Коан – (ко: ан, японская калька кит, гунъань) – короткое повествование, вопрос, диалог, обычно не имеющие логической подоплёки, зачастую содержащие алогизмы и парадоксы, доступные скорее интуитивному пониманию.]? – предположила я.
   Одно время очень ими увлекалась и много читала. Но удивило, что Злата интересуется подобным видом буддистской литературы. Она подняла брови и глянула на меня с изумлением. Мне даже показалось, что в ее глазах появилось уважение.
   – Да, это сборник классических коанов дзен эпохи Тан, – сообщила она. – Но не думала, что ты в теме, – добавила она и встала.
   – Я с детства занимаюсь одним из видов восточных единоборств. А это, как понимаешь, не только физические упражнения, но и определенная философия.
   – Вот даже как! А ты не так проста, как я думала, – сказала Злата и прищурила глаза. – А смысл понятен: «… люди продолжают говорить, и что делать дальше не знают».
   – Думаешь, я не знаю, что мне делать? – спросила я.
   – Уверена, что ты даже не подозреваешь, во что ввязалась, – ответила Злата странным тоном.
   – В практике мастер дает ученику коан, чтобы тот поразмыслил над ним, – сухо проговорила я. – И с чего ты решила, что ты мастер, а я ученик? Зачем ты ставишь себя выше?
   – Вовсе нет! – быстро ответила она и растерянно улыбнулась.
   – Такая манипуляция не приведет к нужному тебе результату, – продолжила я. – по крайней мере, со мной. Или говори, зачем ты меня преследуешь, или уходи!
   Злата вздрогнула. Видно было, что подобная прямота произвела на нее впечатление.
   – Хорошо, – после паузы ответила она и выпрямилась, вновь скрестив руки на груди. – Я люблю Влада. И всегда его любила. Мы принадлежим к одной, очень большой семье. Но мы не кровные родственники, и брак между нами возможен. И я сделаю все, чтобы Влад стал моим! Я уберу с пути любую претендентку на его сердце. Много на него вешается восторженных девиц. Как впрочем, и на остальных братьев. Но буду откровенной, я ни разу не видела, чтобы Влад так разволновался, как при твоем появлении. И я не могу понять, в чем тут дело. Я спрашивала его, но он лишь улыбается и молчит. И мне не дает это покоя. Может, ты мне объяснишь? Вы были раньше знакомы?
   – Нет, не были, – честно ответила я.
   Мне вдруг стало ее жаль. Я увидела, как сквозь маску высокомерия и агрессии на миг проступило истинное лицо Златы. И оно показалось мне несчастным и страдающим. Но ни на секунду я не усомнилась, что должна молчать о своих странных снах и о не менее странных вопросах Влада.
   – Значит, ты просто очаровалась им, как гимнастом и красивым парнем? – уточнила она. – Но откуда у тебя его снимок?
   – Если бы ты его не разорвала, то поняла бы, что я просто сфотографировала афишу шоу и в фотошопе вырезала лицо Влада, – пояснила я. – Только и всего! Не пойму, что тебе кажется таким удивительным! У нас в городе появились афиши. Мне понравился парень. А кому бы он не понравился? Такой красавчик, да еще и звезда! Я сделала себе на память его фотку, затем сходила на шоу. И само собой, захотела пообщаться с артистом. Вот и нашла автобус. Влад был так любезен, что уделил мне минутку. Так что успокойся, ничего такого не происходит. Ты в аэропорт не опоздаешь? – озабоченно добавила я.
   Злата смотрела на меня испытующе. Но я постаралась говорить как можно более невозмутимо. И даже начала улыбаться. Постепенно ее лицо разгладилось. И я решила воспользоваться сменой ее настроения и хоть что-то узнать еще.
   – Я ответила на твой вопрос, – мягко произнесла я. – А сейчас ты мне скажи, как очутилась в их автобусе?
   – Я приехала на две недели домой, – сообщила Злата. – У нас был показ в Париже, затем в Питере. А потом образовался перерыв.
   – А где твой дом? – осторожно спросила я. – Ты не из Благовещенска?
   Но Злата мгновенно напряглась и глянула на меня недовольно.
   – Какая тебе разница? – пожала она плечами. – Там же, где и братьев. Но не в вашем городе. Ясно?
   – Ясно, – повторила я, чтобы не раздражать ее еще больше.
   – Узнав, что они в туре, я догнала автобус и решила прокатиться с ними до Благовещенска. И уже отсюда улететь в Москву.
   – И как Влад воспринял твое появление? – поинтересовалась я, надеясь узнать более подробно об их отношениях.
   – Прекрасно! – с вызовом ответила Злата. – Мы дружны с детства. И он знает о моей любви! А ведь любому мужчине льстит, когда такая роскошная кошка, как я, сходит по нему с ума!
   – Кстати, интересный псевдоним ты себе выбрала! – заметила я. – Золотая рысь.
   Злата вздрогнула и испытующе на меня посмотрела.
   – Откуда ты узнала? – настороженно спросила она.
   – Тоже мне тайна! – весело ответила я. – Да просто-напросто на визитке прочитала. Ты же Илье ее сунула.
   – Ах да! Это мой менеджер предложил, – сообщила она. – Называют же Наоми Кэмпбелл черной пантерой. Это красиво и привлекает внимание дизайнеров. И я стала золотой рысью! К тому же это созвучно с моим именем.
   Меня удивили эти пространные объяснения появления псевдонима и неприкрытое волнение Златы. И мой список загадок пополнился.
   – Да, это красиво, – согласилась я.
   И мы вновь замолчали.
   Злата увидела томик стихов на моем диване и взяла его.
   – «Капли крови», – задумчиво прочитала она название и провела ногтями по золотым буквам. – Надо же, Грег! Странно, что именно у тебя его стихи. У нас с тобой какие-то непонятные пересечения.
   – А ты знаешь автора этого сборника?! – изумилась я.
   – Знаю, – сообщила она. – Его жена, ее зовут Лада, как-то приезжала к нам в селение… по своим делам. И мы познакомились. Это была новогодняя ночь. И Влад был тогда с нами.
   – Как все странно, – пробормотала я, глядя на сборник.
   Мне казалось, что я вошла в некую систему, и она затягивает меня все глубже. Случайно попавший ко мне сборник оказался не просто книжкой. Его автора, неведомого мне Григория Грега, знал Влад. И не только его, но и его жену Ладу.
   – А потом я виделась с ними в один из своих приездов в Москву, – продолжила Злата. – Грег как раз занимался выпуском этого сборника. И вот я держу в руках конечный результат! Но как он попал в Благовещенск? Насколько я знаю, Грег издал его за свой счет и тираж совсем небольшой.
   – Мне друг дал почитать, – пояснила я. – А ему привезли этот томик как раз из Москвы. А что ты знаешь о поэте? – не смогла я сдержать любопытства. – Насколько я поняла, это не настоящая фамилия, а литературный псевдоним.
   – Правильно! – усмехнулась Злата. – Но его история настолько необычна, что нет смысла ее афишировать. Все равно никто и никогда не поверит!
   – Да что ты?! – заволновалась я. – И какая история? Я пока все не прочитала, но сразу ясно, что стихи очень необычны. Расскажи хотя бы вкратце!
   – А ты кто, чтобы я могла доверять тебе чужие тайны? – ехидно поинтересовалась она. – Наслаждайся необычной поэзией и будь довольна, что тебе вообще попал в руки этот уникальный сборник. Ясно?
   – Во сколько твой рейс? – сухо спросила я.
   – Мне пора, – ответила она и встала.
   – Дверь по коридору, – сказала я. – Или ты хочешь выскочить в окно?
   Злата хмуро на меня глянула и вышла из комнаты. Я следовала за ней. В коридоре было темно, но она уверенно двигалась к выходу, будто все отлично видела. И даже плавно обогнула низкий столик, оставшийся от старой ножной швейной машинки, с которым мама вот уже много лет не могла расстаться и на который мы все постоянно натыкались. Она легко открыла замок входной двери. Но в проеме остановилась и повернулась ко мне. Ее зеленые глаза горели, будто драгоценные камни, подсвеченные изнутри пламенем. Но выглядело это угрожающе. Я заметила, как сильно впились ее пальца с заостренными длинными ногтями в дерматиновый край двери.
   – Что-то еще? – как можно более спокойно спросила я, хотя сердце начало колотиться, а ладони вспотели.
   – Надеюсь, ты все поняла? – тихо, но грозно произнесла она. – И ты никогда не появишься на пути Влада! Вряд ли в ближайшее время они будут выступать в вашем городе, и надеяться тебе не на что. Поэтому выброси его из головы. Так будет лучше, прежде всего, для тебя.
   – Я сама буду решать, что для меня лучше! – не смогла сдержать я раздражения. – А тебе – счастливого полета!
   И я с силой толкнула ее в проем.
   Злата пошатнулась, с трудом удержавшись на ногах. Ее подхватили чьи-то руки. И я увидела Женю. Он только что спустился по лестницы и с недоумением смотрел на нас.
   – Спасибо! – сказала Злата и высвободилась из его рук.
   – Да не за что! – ответил он и улыбнулся. – Вы чуть не упали! Запнулись, наверное, о порог. Лиль, у вас уксуса, случаем, нет? А то мать послала спросить. Она там что-то маринует.
   – Кажется, был, – ответила я, не сводя глаз со Златы.
   Она улыбалась крайне злобно. Женя переводил любопытный взгляд с нее на меня.
   – Надеюсь, больше мы не встретимся, – с угрозой сказала она и начала спускаться к выходу из подъезда.
   Но я отвечать не стала и пропустила Женю в дверь.
   Когда мы пришли на кухню, поинтересовалась, хочет ли он чаю. Женя молча кивнул.
   – Что это было? – все-таки спросил он после паузы.
   Я не ответила, отвернулась и начала копаться в шкафчиках, ища бутылку. Женя деликатно молчал. Увидев яблочный уксус, сообщила ему, что другого нет.
   – Хорошо, давай этот! – беспечно сказал он. – Если не подойдет, то принесу обратно.
   Я достала бутылку и поставила ее на стол. И села, подперев подбородок руками. Напряжение спало, и навалилась усталость. Вода уже закипела, но у меня сил не было встать. Женя внимательно на меня глянул, снял чайник с плиты и заварил зеленый чай. Он деловито достал чашки, налил и мне и себе.
   – Спасибо, – тихо сказала я и пододвинула к себе чашку.
   Мне хотелось остаться одной и разобраться в своих мыслях. А в голове у меня царил полный сумбур. Женя сел напротив и подул на дымящийся чай. Я глянула на его спокойное лицо.
   – Лиль, не хочешь, не рассказывай, – сказал он.
   – Не обращай внимания, – ответила я и отпила ароматную жидкость. – Это просто ненормальная девка!
   – Как я понимаю, это некая Злата, – неожиданно произнес Женя.
   – Ого! Как быстро разносятся новости! – заметила я.
   – Просто Тоньку встретил, – улыбнулся он. – Она мне все и доложила. И даже то, что нашего Илью ждет головокружительная карьера в Нью-Йорке, – добавил он и начал смеяться.
   – Не смешно! – хмуро заметила я. – Но эта девица, и правда, из модельного бизнеса. А Илья у нас красавец, что и говорить! Так что все может быть.
   – Ты ревнуешь? – сделал он неожиданный вывод.
   И я вдруг поняла, что это правда. Только ревновала я совсем не того, о ком думал Женя.
   – Злата, конечно, очень эффектная девушка, но отчего производит впечатление злой особы. А ведь красивые люди обычно добрые.
   – Не факт! – ответила я и снова задумалась.
   Из головы не выходило, насколько сильно влюблена Злата. Это выглядело не вполне нормально и походило на одержимость.
   – А чего она к тебе приперлась? – поинтересовался он, видя, что я не отвечаю.
   – Откуда я знаю? – раздраженно произнесла я. – Наверное, Илья слишком болтлив. Вот она и решила, что я его девушка. Явилась без приглашения и советовала мне отпустить парня и не губить карьеру будущей супер модели.
   Женя глянул на меня с недоверием. Но его губы начали расползаться в улыбке. И уже через минуту он смеялся.
   – Ты чего? – спросила я, но тоже начала улыбаться.
   – Смешные вы, девчонки! Вечно чего-нибудь учудите, – сказал он. – И эта Злата точно не вполне нормальная! Надо же было прийти к тебе и нести такой бред! Но я вижу, что тебе на самом деле пофиг!
   – Это точно! – подтвердила я. – Илья меня больше вообще не интересует! Я окончательно в нем разочаровалась.
   – Вот и правильно! – живо откликнулся Женя. – А на таких психованных, как эта типа модель, нечего и внимания обращать. Она тут, кстати, надолго?
   – Нет! Злата уже в аэропорт отправилась.
   – Ну, тем более! – обрадовался он. – Лиль, может, гулять пойдем? Сейчас матери уксус отнесу и свободен.
   – Не, не могу, – отказалась я. – Надо предков дождаться. Если только вечером.
   – Ага! – кивнул Женя. – Тогда звякни, как соберешься. Да, ты стихи уже прочитала? Ну, сборник «Капли крови».
   – Слушай…, – начала я, вспомнив, что говорила Злата об авторе сборника.
   Но тут же прикусила язык, решив, что лучше не стоит рассказывать об этом.
   – Что? – подтолкнул меня Женя.
   – Да так…, – неопределенно протянула я. – А тебе срочно книжка нужна? Я еще не до конца прочитала.
   – Ну ладно, пусть у тебя побудет, – улыбнулся он и встал. – Я пойду, а то мать заждалась, наверное. Хотя она там целую гору овощей намывает. Спасибо за уксус!
   Как только за Женей закрылась дверь, я сразу отправилась в свою комнату и взяла сборник. И более внимательно изучила выходные данные. Тираж был всего тысяча экземпляров. Я увидела мелкими буковками приписку: «Издано за счет средств автора». Я не могла понять своего внутреннего беспокойства. Мне казалось, что Злата нечаянно показала мне кончик ниточки. И если потянуть за нее, то клубок загадок начнет разматываться. Все, что происходило со мной в последнее время, выглядело крайне странным.
   – Надо же! Влад знает этого Григория Грега и знаком с его женой, – пробормотала я, медленно перелистывая страницы. – Но стихи очень необычные! «Моя награда – твой лучистый взгляд. Из вечности он смотрит затаенно. И в небе нежном звездочки горят, и две зари целуются влюбленно…», – задумчиво прочитала я. – Но почему из вечности? Поэтическая метафора?
   Мой мозг был так устроен, что я должна была во всем дойти до сути. Я старалась понять явления, все разложить по полочкам. И только тогда чувствовала себя в гармонии. Поэтому поэзия всегда оставалась стимулирующим средством для моей мозговой деятельности. Причем я точно знала, что стихи нельзя раскладывать по полочкам, а нужно впитывать их душой, особо не углубляясь в смысл метафор. Здесь было важным первое впечатление и эмоциональный отклик, который оно рождало. Я знала, что Женя именно так воспринимает поэзию. Мы не раз говорили об этом и обсуждали прочитанные стихи. И он часто подтрунивал надо мной и моими дотошными исследованиями – что, почему и зачем хотел сказать поэт. Я пыталась избавиться от желания постоянно все анализировать, но это не всегда удавалось. Вот и сейчас по привычке начала цепляться за смысл стихотворений Григория Грега. Но он упорно ускользал. Правда, я выделила, что в его творчестве рефреном идут понятия вечность, бессмертие, разлука, тяга крови, любовь через века, власть тьмы.
   «Но причем тут Злата? – упорно размышляла я, перелистывая страницы сборника. – Какая тут может быть связь? Отчего все это возникло в моей жизни? Я должна докопаться до истины. Тогда мне станет понятным и появление Влада».
   Я верила в это. Прочитав сборник до конца, задумалась. Ощущение осталось мрачным. Несмотря на присутствие жизнеутверждающих мотивов, почти все стихотворения вызывали сострадание к автору. Видно было, что он многое пережил и его любовь носила трагичный отпечаток. И многие стихи были написаны в готическом и вампирском жанрах. Мне даже показалось, что поэт вообразил себя настоящим вампиром.
   – Надо в инете глянуть, – решила я и включила компьютер. – Но какая Злата все-таки скотина, что разорвала фотографию Влада! Ну, ничего, напечатаю еще одну! – улыбнулась я и открыла папку «Мои рисунки».
   Развернув снимок на весь экран, я залюбовалась прекрасным лицом и медовыми яркими глазами. Влад, будто живой, смотрел на меня с монитора. После личного знакомства я не сомневалась, что между нами существует некая связь. И у меня не выходил из головы вопрос Влада, помню ли я его. Значит, мы встречались и раньше. Логически я могла предположить лишь это. Но кроме своих снов я его нигде и никогда не видела. В этом я могла бы поклясться.
   Налюбовавшись, я закрыла фотографию и зашла в Яндекс. Набрав в поисковой строке «Григорий Грег», увидела, что нет ни одной ссылки. Но отсутствие информации предположить было нетрудно. Ведь сборник издан за счет средств автора, поэтому и рекламировать его должен был сам поэт. Но, как я видела, Грег этого делать не стал. Тогда я запросила в Блогах. И выскочило три ссылки. Одна, на mail.ru особого интереса не представляла. Это была запись под заголовком «Стихи, которые меня восхищают». Маша, так было указано в профиле, 16-ти лет, родом из города Набережные Челны выложила перепечатку нескольких стихов из сборника. Никакой информации о поэте там не имелось. Комментарии к записи также отсутствовали.
   Следующая ссылка была на ресурс Liveinternet. Я с любопытством ее открыла и прочитала пост:
   «Грег после превращения из вампира в человека первым делом женился на своей любимой Ладе, с которой он прошел так много испытаний. А затем вплотную занялся поэзией. И как результат – появление вот этого сборника с весьма закономерным названием «Капли крови». Как видим, псевдоним вполне подходящий и узнаваемый – Григорий Грег. И стихи меня покорили. Вампирские мотивы прослеживаются четко. Я, кстати, с трудом купил этот сборник, так как тираж ограничен, в магазинах его нет, и через Сеть тоже не купишь. Подсказали, что можно найти у коллекционеров и продавцов. И я специально ездил на книжные развалы, и вот нашел! Цену заломили нереальную, но я купил, даже не торгуясь».
   Ниже была выложена картинка обложки и три стихотворения из сборника. Комментариев под этой записью оказалось довольно много. Но как я поняла, их оставили френды блогера, и все они были «в теме». В комментариях обсуждалась любовь Лады и Грега и счастливая развязка этой истории. Я была окончательно заинтригована. Зайдя в профиль, увидела, что блог принадлежит некому Юрию из Москвы. Но эта информация мне ничего не дала.
   Тогда я открыла третью ссылку. Это был ресурс Livejournal. Я сразу увидела фото обложки сборника. Текст поста гласил следующее:
   «Сама не верю, что держу в руках стихи вампира Грега! Кто не в курсе, сообщаю, что автор данного сборника не кто иной, как самый настоящий вампир. Да-да! И это точно! Как-то я участвовала в съемках клипа в Нью-Йорке и там познакомилась с одной моделью. Она оказалась русской. Очень эффектная девушка, высокая, черноволосая и зеленоглазая. Имя ее здесь называть не буду. А то мало ли! Еще предъявит, что вторгаюсь в личное пространство. Буду писать просто Z. В перерыве мы пошли выпить кофе и разговорились. Она участвовала в фотосессии на вампирскую тему. Конечно, разговоры были именно об этом. Я не верю в вампиров. А вот Z весьма серьезно заявила мне, что они существуют. «Знаю одну девушку, – сказала она, – зовут Лада. Так вот угораздило ее влюбиться в настоящего вампира». Но я все не верила и думала, что она подшучивает надо мной. Тем более вид у нее был крайне насмешливый. Но видя, что я настроена скептически, Z стала серьезной и сообщила, что вампира зовут Грег, он благодаря любви смог пройти обратное превращение и стать человеком, пара уже поженилась и счастлива в браке. Я сказала, что ее слова проверить невозможно. Тогда Z посоветовала прочитать сборник его стихов. И приехав в Москву, я бросилась его искать. И таки нашла! Не знаю, что и думать! История, рассказанная Z, все не выходит из головы. Однако вот он, сборник под странным названием «Капли крови». И поверьте, дорогие мои, это вампирские стихи! Как вам вот такое?

     Я смог не чувствовать, ведь кровь твоя
     сильней всего на этом белом свете!
     Жгла жажда разум. В исступленьи я
     убил все чувства. Тьме благодаря,
     я вынес пытку, за любовь в ответе.
     Вновь человек! Но больно без тебя…

   Комментариев к этой записи было около ста. И я все внимательно прочитала. Почти никого не интересовала личность таинственной модели Z, в отличие от меня. Но я почти не сомневалась, что это Злата. Слишком много было совпадений. И лишний раз я убедилась, что история про Грега и Ладу не ее выдумка. В основном писали девушки, любительницы вампирских любовных саг. Почти все они не сомневались в существовании вампиров и жарко обсуждали возможность встречи с одним из них.
   Но меня это особо не удивило. Многие мои подружки подсели на эту тематику. Они читали множество книг о вампирах, смотрели фильмы, выкладывали готические картинки в своих инет-дневниках, многие сочиняли стихи. И конечно, главных героем их грез был Роберт Паттинсон, исполнитель роли Эдварда в сумеречной саге, снятой по произведениям Стефани Майер. Но я осталась в стороне от этого повального увлечения. Я была уверена, что жить нужно в реальности, а не в мечтах, и обращать внимание на обычных парней, которые находятся рядом. Конечно, я задумывалась о существовании вампиров. И не только их. Оборотни, призраки и другие сущности потусторонних миров одно время сильно меня занимали. Но я тогда как раз увлеклась восточными религиями, пыталась понять, какая из моделей мира мне ближе и понятнее всего. Я много читала и о японском синто [9 - Синтоизм, синто – («путь богов») – традиционная религия Японии. Основана на анимистических верованиях древних японцев, объектами поклонения являются многочисленные божества и духи умерших.] и об индийском буддизме [10 - Буддизм – («Учение Просветлённого») – религиозно-философское учение (дхарма) о духовном пробуждении (бодхи), возникшее в середине I тысячелетия до н. э. (6-5 в.в. д.н. э) в северо-восточной Индии.] и о китайском даосизме. [11 - Даосизм – философско-религиозное течение традиционного Китая, одно из его главных трех учений (сань цзяо), являвшее собой в этой триаде основную альтернативу конфуцианству как философии и буддизму как религии.] Мне казалось все это крайне сложным и в то же время необычайно интересным. Однако ответы на многие вопросы я так и не получила. Но я знаю, что все приходит в свое время, это один из законов вселенной, и нельзя искусственно убыстрять события. Нужно научиться выжидать. К родителям я с этими вопросами не обращалась. И не потому, что не доверяла им. Просто я знала, что отец, как и его предки-японцы, принимает синтоизм, а мать была атеисткой и не принадлежала ни к одной религии. И вообще она была необычайно прагматичной, предпочитала жить «здесь и сейчас» и особо о вопросах жизни и смерти, последующего бессмертия или перерождения душ, противостоянии бога и дьявола не задумывалась. Она старалась жить по совести, никому не вредить и по возможности помогать. И насколько я знала, находилась в ладу и с собой и с миром.
   Моя бабушка по отцовской линии, к которой я обычно ездила на каникулы в деревню, была православной. И именно она отвезла меня в возрасте трех лет в какую-то церковь и окрестила. Я плохо помню это событие, мне тогда все это казалось игрой, затеянной бабушкой специально для меня. А маленький серебряный крестик, повешенный мне в тот день на шею, я воспринимала как украшение и не более того. Родители, увидев его, долго что-то обсуждали с бабушкой за закрытой дверью. Но меня в свои разногласия не посвящали. Когда я подросла, отец поговорил со мной, сообщил, что я крещеная и принадлежу к православной церкви, но это известие оставило меня равнодушной. Для меня это были всего лишь слова. В подростковом возрасте, когда я как раз увлеклась восточными религиями и много читала по теме, попутно попыталась разобраться и в христианстве. Но модели рая и ада показалась мне слишком контрастными, суть вероучения чересчур прямолинейной, картинки загробной жизни – малопривлекательными.
   Понравилось только одно, что при крещении я получила персонального ангела-хранителя, и он незримо присутствует в моей жизни и оберегает меня от неприятностей. Я вспоминала любимую присказку бабушки: «Главное – научиться не бежать впереди своего ангела». И она приобрела особый смысл. А принцип: «порывы – это ветер, поэтому вначале думай, а потом делай», внушался нам на занятиях тайцзицюань и прочно засел в моей голове. И я давно уже поняла, что поддаваться первому порыву, идти на поводу своих эмоций обычно ни к чему хорошему не приводит. Поэтому я была так обеспокоена всем, что со мной происходило в настоящее время. Разве не было бездумным порывом отправиться на это шоу, а затем найти Влада? Не должна ли я была тщательно обдумать свои действия? Возможно, это помогло бы избежать столкновения со Златой и не привлекать к себе ее негативную энергию. А сейчас она знает о моем существовании, испытывает ко мне злобу, а вот про Влада я так ничего и не выяснила. То, что меня интересовало больше всего, так и осталось непознанным. Загадок лишь прибавилось.
   Я закрыла ссылки, выключила компьютер и взяла сборник. Усевшись на диван, снова начала его перелистывать. То, что я узнала об авторе, помогло понять тайный смысл некоторых стихотворений.
   «Значит, Грег настоящий вампир! – размышляла я, закрывая книгу. – Что ж, на этом свете все может быть. Но вот вопрос, а смогла бы я полюбить такое существо?»
   Я закрыла глаза и представила бледного парня с потухшими глазами, серыми губами и ледяными руками. И невольно передернулась. В голове не укладывалось, что возможно ощутить хоть какие эмоции в адрес подобной сущности. И тут же перед моим внутренним взором появилось румяное живое лицо Влада. Оно дышало внутренней энергией, глаза сияли, губы улыбались. Я мгновенно вспомнила запах его кожи, волос, жар его ладоней и невольно начала улыбаться. Нежность заполнила меня, внутри все таяло.
   – Жаль, что мы не поцеловались, – прошептала я. – Так хочется ощутить вкус его губ…. И почему, почему я не взяла его телефон?

   Из сборника стихов Григория Грега:

     Мы не найдем пониманья,
     словно две птицы – вразлет.
     Я не ищу оправданья,
     а лишь влюбляюсь взахлеб…

   До конца мая я занималась сдачей зачетов и старалась не думать ни о Владе, ни о его братьях, ни об агрессивной Злате. Странно, но мне Влад за это время ни разу не приснился. Но я даже была рада, ведь решила сдать сессию и спокойно отправится на летние каникулы. И не хотела, чтобы хоть что-то отвлекало меня от поставленной задачи. А концентрироваться я умела, поэтому благополучно сдала все зачеты и экзамены. И почти сразу нас отправили на спортивную базу. Но уезжала я с удовольствием, так как любила проводить время в тайге и тем более в компании однокурсников.
   Вечером накануне отъезда я случайно встретилась во дворе с Ильей. Я сразу заметила его высокую подтянутую фигуру в светло-голубых джинсах и белой футболке. Я только что распрощалась с Тоней, которая через два дня уезжала с матерью в Крым и была крайне взвинчена предстоящим путешествием. Она полчаса мучила меня обсуждением фасонов купальников, сетовала, что я покидаю ее в такой неподходящий момент и ей буквально не с кем будет посоветоваться в магазинах, а еще столько всего нужно купить для поездки. Я испытала облегчение, когда она попрощалась со мной, расцеловалась, пожелала «хорошенько побегать по тайге», и отправилась домой.
   Я как раз пересекала двор, когда появился Илья. Он вывернул из-за угла и, как я видела, сразу меня заметил. Но общаться у меня не было никакого желания. Я вообще весь этот месяц тщательно избегала вот таких случайных встреч с ним, и мне это удавалось. Однако сейчас Илья был настроен решительно, он даже побежал, когда меня увидел. Но я сделала вид, что не замечаю этого «марш-броска» и вообще очень тороплюсь. Илья схватил меня за руку, когда я уже открывала дверь своего подъезда.
   – Лиля, привет! – запыхавшись, сказал он.
   Я выдернула руку из его потных пальцев и развернулась с недовольным видом.
   – Привет! Мне домой пора! Завтра уезжаю, а еще даже сумку не собрала, – быстро проговорила я и попыталась пройти в подъезд.
   Но Илья перегородил мне дорогу.
   – Что ты хочешь? – в недоумении поинтересовалась я. – Ведь мы все уже обсудили!
   – А я в Нью-Йорк улетаю! – с вызовом сообщил он и гордо улыбнулся.
   – Рада за тебя, – невозмутимо ответила я, хотя сердце екнуло.
   Но не из-за его отъезда, а из-за воспоминания о Злате. Я ни на секунду не усомнилась, что это она пригласила Илью.
   – Сессию сдал, – продолжил он, – родители не возражают, если я прокачусь в Штаты. Тем более по приглашению. Злата предлагает приехать, осмотреться, понять, что к чему. Да и фотопробы мне нужно сделать у хорошего мастера. Хотя Злата уверяет, что ей и так ясно, что меня ждет феноменальный успех в фэшн-индустрии. И я могу работать не только как фотомодель, но и на подиумных показах. Так Злата говорит.
   – Вот и замечательно! – улыбнулась я. – Только вот не пойму, причем тут я. Чего ты мне все это докладываешь?
   – А поехали со мной? – неожиданно сказал он.
   И я нервно засмеялась от нелепости его предложения.
   – С тобой? – повторила я. – Да мне-то это зачем? И на каком основании я туда отправлюсь? Мне, слава богу, модельная карьера не грозит. Чему я, честно, очень рада!
   – Английский ты отлично знаешь, – задумчиво проговорил Илья, словно меня и не слышал. – Злата сама предложила, чтобы я взял с собой какую-нибудь подружку, чтобы ни у кого не возникало подозрений, что я ее любовник. Как она объяснила, у нее там какой-то хитрый контракт. И один из пунктов запрещает ей выходить замуж до определенного возраста и даже просто встречаться с молодым человеком.
   – Что за бред! – не поверила я.
   – Точно тебе говорю! – сказал он и округлил глаза. – У них там все, не как у людей.
   – А ты не боишься, что и тебе придется подписать подобный абсурдный контракт? – улыбнулась я. – И тогда прощай личная жизнь! А ты ведь любимчик девушек.
   – Разберемся!
   – Слушай, Илья, – серьезно начала я, – неужели ты реально решил заняться таким стремным делом? Ты модель? Ну не знаю…. А как же институт?
   – А что институт? – спросил он и пожал плечами. – Я ведь, как ты знаешь, на экономиста учусь. Тоже мне перспектива! Это отец настоял, чтобы я получил именно эту профессию. Как и он сам, типа по его стопам. Но мне совсем неинтересно. Хожу на лекции по инерции. Скука! А вот стать моделью, или даже актером, с моей-то внешностью должно получиться. Отличная фактура, как говорит Злата!
   И Илья горделиво выпрямился, словно уже позировал перед камерами.
   – Да, внешность у тебя эффектная, – пробормотала я.
   – А то! – явно обрадовался он моим словам. – Все же вокруг говорят, что я клон Василия Степанова и мог бы его двойником работать.
   – Знаешь, все-таки лучше быть единственным и неповторимым, – заметила я. – К тому же Степанов больше нигде не снимается. Читала, что он в депрессию впал и даже будто из окна выпрыгнул. Тебе оно надо?
   – У каждого свой путь, – важно ответил Илья.
   – Что ж, могу пожелать найти свой, и не терять индивидуальность.
   – Тут ты права! – охотно согласился он. – Но ведь я могу быть разным. К тому же стилисты, визажисты свое дело знают. Мне помогут найти свой имидж, вот и буду единственным и неповторимым, как ты сказала. Так что, Лиль? Поедешь со мной?
   Я видела, что он говорит вполне серьезно, и задумалась. Загранпаспорт я уже сделала, так что с этим проблем не будет. А деньги, думаю, родители мне с радостью бы дали. Но вот так взять и поехать в Нью-Йорк, да еще и в компании молодого человека, причем моего бывшего! Причина должна быть очень уважительной. Я вдруг представила лица Тони, Жени и общих друзей при таком известии, и невольно прыснула. Они точно решат, что мы снова вместе. И что я скажу родителям?
   – Злата объяснила по телефону, что без проблем сделает приглашение для двоих, – вкрадчивым тоном сообщил Илья, глядя мне в глаза. – И встретит нас в аэропорту. Размещение, экскурсии – она все берет на себя. Такой случай, Лиль!
   – Как-то все это уже очень неожиданно! – с сомнением ответила я. – А ты что, раньше мне сказать не мог?
   – Так я тебе сколько раз звонил, ты ведь трубку не берешь!
   Это была правда. Я действительно не отвечала на его звонки, так как полностью сосредоточилась на экзаменах. Думала, что Илья опять начнет мне говорить всякие глупости.
   – И когда ты собираешься? – уточнила я.
   – В первых числах июля.
   – Уже скоро…. Но я завтра еду на спортивную базу на две недели, – сообщила я.
   – И что? – улыбнулся он. – Ты можешь позже подъехать, если все-таки решишься. Лиль, это же Нью-Йорк! Неужели не хочешь побывать там?
   – Заманчиво, конечно, – задумчиво проговорила я. – Тем более после базы родители хотят отправить меня, как обычно, к бабушке.
   – Вот видишь! Все как всегда! Тебе наверняка деревня со стариками и старухами и их размеренной полусонной жизнью уже надоела до чертиков.
   – Ну почему? Мне там нравится, – улыбнулась я. – Свобода полная! Бабушка старенькая, ей вообще ни до чего дела нет. И я целыми днями предоставлена сама себе. Такая психологическая разгрузка после учебного года! Так что я с удовольствием туда езжу.
   – В общем, я тебе предложил, а ты уж сама решай! Конечно, если бы я был в отношениях, взял бы свою девушку. Но я пока в поиске… – Илья замялся.
   – Так что и бывшая сойдет! – договорила я за него и рассмеялась.
   – Зачем ты так? – смутился он. – Ты же знаешь, что все еще нравишься мне. И я не прочь возобновить…. Но ты меня избегаешь, да и на звонки не отвечаешь.
   – Илюш, сессия была, – укоризненно произнесла я. – Не до романов!
   – Ты всегда слишком зациклена на учебе, – ответил Илья и улыбнулся.
   Я внимательно смотрела на него, один-единственный вопрос не давал мне покоя. И я все-таки решила задать его.
   – А что Злата так напрямую и предложила взять именно меня? – после паузы поинтересовалась я.
   – Прикинь! Я сам удивился, – оживленно сказал он. – Мне показалось, что она не очень-то к тебе расположена. Тогда в торговом центре, помнишь, смотрела на тебя совсем недружелюбно. Да и ты тоже фыркала в ее адрес. И чего вы так сразу не поделили? Может, меня? – добавил он и приподнял подбородок.
   – Да кому ты нужен! – весело ответила я.
   – Привет! – раздалось из-за спины Ильи.
   Мы увидели, что из подъезда вышел Женя. За его плечом торчал гриф гитары.
   – В клуб? – уточнила я, широко ему улыбнувшись.
   – Да, халтурка подвернулась, в «Боинге» [12 - Боинг – ночной клуб Благовещенска.], – ответил он, переводя настороженный взгляд с Ильи на меня и обратно. – А вы чего тут?
   – Да вот, в Нью-Йорк приглашают прокатиться, – усмехнулась я.
   И увидела, как Илья остро глянул на Женю.
   – Ну-ну, – хмуро ответил тот. – Удачной поездки! Ладно, мне некогда. Публика ждать не будет. Пока!
   И Женя обогнул меня и быстро двинулся вдоль дома.
   – Ревнует! – констатировал Илья.
   – У тебя на уме одно! – ответила я, провожая Женю взглядом. – Мы просто друзья. И это понятно всем во дворе. Кроме тебя!
   – Глупые вы все-таки, девчонки! – ответил он и повернулся ко мне. – Не видите дальше своего носа.
   – Не будем сейчас это обсуждать, – сказала я. – Мне тоже пора!
   – Лиля, подумай насчет поездки! – торопливо заговорил Илья. – Я серьезно! Злата хочет, чтобы именно ты поехала со мной. Чем-то ты ее зацепила. Она даже настаивает. Зачем ее огорчать? Ведь от нее зависит все! Ты уж пойми. И тебе хорошо и мне – польза! Обоюдовыгодная поездка. А приставать не буду, обещаю. Чисто дружески скатаемся.
   – Я подумаю. На связи!
   – Не затягивай, – сказал он. – Пока все документы соберешь! Это не так и быстро.
   – Да-да, – ответила я и обошла его. – Дай мне время! И с родителями нужно все обсудить. Не ты ведь, и тем более не твоя Злата, поездку мне оплатите!
   – Да ладно! Всего-то нужно на билеты и на карманные расходы, – улыбнулся он. – Все остальное Злата берет на себя.
   – Какая добрая девушка, – пробормотала я и вошла в подъезд.
   Когда оказалась в квартире, то остановилась и растерянно спросила:
   – Что это было?!
   Предложение Илья не укладывалось в голове. А то, что инициатором была Злата, крайне настораживало. Что она задумала? Зачем хотела отправить меня в компании с бывшим в такую поездку? Вопросы возникали один за другим. Но завтра рано я утром уезжала на базу. Было время обо всем подумать. Но покоя я лишилась, инстинктивно ощущая появление некоей, пока неведомой мне опасности.

Часть вторая. Встреча

     Что ранит нас сильнее? Не любовь!
     Мы не выносим милых равнодушье.
     Их холодность для нас сродни удушью
     Но задыхаясь, мы готовы вновь
     Отдать им все: и кровь, и жизнь, и душу…

Григорий Грег

   Две недели в тайге пролетели незаметно. Мы тренировались, ходили в походы, вечерами собирались у костра. Я чувствовала себя отлично. Странно, но Влад мне так больше ни разу и не приснился, воспоминания о нем как-то смазались, острота моего чувства к этому парню пропала. Я наслаждалась лесной жизнью, общением с друзьями и занятиями тайцзицюань. Все движения этого вида боевых искусств напоминают текущую воду или колыхания ветерка. И исполнять их на берегу реки среди зелени и поющих птиц одно удовольствие.
   Но одно происшествие нарушило общее спокойствие. Возле нашей базы появилась рысь. Ее видели несколько раз в дневное время. Она затаивалась на деревьях и словно следила за нами. Рысь – опасный хищник, и нас предупредили, чтобы мы соблюдали осторожность за пределами базы и в одиночку далеко в тайгу не уходили. Но один из наших преподавателей все же выследил ее и ранил из ружья. Он рассказал, что рысь убежала, припадая на переднюю лапу, видимо, пуля попала именно в нее. С тех пор опасный зверь у нас не появлялся. И жизнь вошла в привычную колею. Я продолжала заниматься упражнениями, часто медитировала, совершенно не думала ни о Владе, ни о Злате, и к концу пребывания на базе ощутила, что практически достигла внутренней гармонии. И вернулась в город в умиротворенном состоянии духа.
   В начале июля в Благовещенске установилась невыносимая жара. В тени уже ранним утром термометр показывал сорок градусов. Приехав с базы, я сразу ощутила, насколько дискомфортно в городе. Тоня уже вернулась из Крыма. Она сильно загорела, легкая желтизна ее кожи сменилась золотисто-шоколадным цветом, и Тоня выглядела отлично. Она без конца рассказывала мне, как отдыхала на море, что видела, с кем познакомилась. Мы с утра шли на Амур и проводили на пляже почти весь день. Женя отправился на две недели на озера, да и другие ребята разъехались кто куда.
   Илья был пока в городе, но постоянно находился в крайне взвинченном состоянии из-за предстоящей поездки, и не успела я вернуться со сборов, как он начал буквально атаковать меня и уговаривать поехать с ним. Я уже обсудила с родителями его приглашение. Они, видно было, сильно удивились, но как ни странно, не возражали и предложили мне самой принять решение. Мать заверила, что деньгами они меня обеспечат. Илья несколько раз приходил к нам, пил чай на кухне и возбужденно рассказывал об открывающихся перед ним перспективах. Родители внимательно слушали и поддакивали. Когда он уходил, удивлялись счастливому случаю, позволившему Илье познакомиться с супер моделью. Правда, мама смотрела на меня с любопытством, но пока ни о чем не спрашивала. Видимо, ждала, когда я приму решение. А мне все сильнее хотелось уехать с Ильей. Я даже согласилась, чтобы он занялся моими документами, визой, покупкой билетов. Но в последний момент все-таки струсила и от поездки отказалась. Илья огорчился, но ненадолго, он в мыслях был уже в Нью-Йорке и думал лишь об этом.
   – Ты вот что, – сказал он мне на прощание, – если надумаешь, то прилетай. Только сообщи заранее. А то мало ли, чем и где я буду занят. Вернуться домой я должен только в конце августа, так что время у тебя есть. В общем, на связи!
   Тоня горячо одобрила мой отказ лететь с ним и выдохнула с облегчением. Она сразу пришла от этой затеи в шок и без устали «промывала» мне мозги. Особо ее напрягало, что инициатива исходила от Златы. Тоня считала, что наша новая знакомая крайне агрессивна, неадекватна и настроена ко мне враждебно.
   – Ее злоба видна невооруженным глазом, как бы любезно эта Злата не улыбалась, – раздраженно говорила она. – Мне хватило и пяти минут, чтобы раскусить эту девицу. Злата сразу тебя невзлюбила. Это просто бросалось в глаза. И ты еще раздумывала, принять ли ее весьма подозрительное приглашение. А вдруг эта ненормальная задумала что-то нехорошее?
   – Что? – со смехом отвечала я.
   – Мало ли! Чужая страна, ты одна…. Вдруг она бы продала тебя в какой-нибудь публичный дом? Сколько таких случаев показывают по телеку. Да и в инете!
   – От тебя можно сойти с ума! Откуда такие фантазии? Злата просто модель. К тому же я там была бы с Илюхой…
   – Вот-вот, еще и этот недоумок! – упрямо продолжала Тоня. – Хорошенькая компания! Бывший и подозрительная девица, невесть откуда свалившаяся нам на голову!
   Тоня не знала покоя до тех пор, пока Илья не улетел. И лишь когда он поехал в аэропорт, а мы провожали его всем двором, она пришла в себя, и я увидела мою прежнюю веселую беззаботную подругу.
   Всю следующую неделю мы с ней не вылезали с пляжа. Жара стояла сильная, и можно было отдыхать только у воды. Затем у отца начался отпуск, и он предложил мне отправиться с ним, как обычно, в деревню.
   – Но, может, тебе не очень-то хочется? – спросил он. – Ты ведь недавно из тайги вернулась. Так что я пойму, если откажешься. Но я всего неделю у матери побуду, затем уеду. И ты можешь вернуться в город со мной. Решай!
   И я согласилась. Жара не уходила, буквально нечем было дышать. И хотелось оказаться в лесу. Тоня крайне огорчилась, узнав, что я уезжаю.
   – А давай с нами? – пригласила я.
   – Не могу! Мать ремонт затевает, – со вздохом сообщила она. – Лучше я поприсутствую. А то выберут для моей комнаты какие-нибудь отстойные обои с принцессами или цветочками. А я потом любуйся! Ты когда вернешься?
   – Не знаю, – ответила я. – Отец хочет на неделю. Может, и я с ним вернусь.
   – И правильно! – оживилась она. – Чего ты в этом лесу не видела? Тем более только из тайги. Скукотища, наверное!
   – Зато прохладно и озеро почти у дома, – улыбнулась я.
   – Это плюс! В квартирах духота! Я уже третий день на лоджии сплю, – сообщила Тоня. – Вот уговариваю предков кондиционер поставить, все равно ремонт затеяли.
   – Да, хорошо бы! У нас тоже жарко.
   – И вам давно пора охлаждать квартиру, – сказала Тоня.
   – Интересно, как там Илья? – невпопад спросила я.
   – И что, даже не звонил? – мгновенно «включилась» она.
   – Один раз, когда прилетел, – сообщила я. – И Злата соизволила со мной поговорить. Она его встречала в аэропорту. Сильно удивилась, отчего я не воспользовалась таким «великолепным шансом». Ее слова.
   – Да пошла она! – раздраженно бросила Тоня. – Смотри, не поддавайся!
   – Но Илья там будет до конца лета. Может, еще и надумаю! Виза есть, все документы в порядке, родители не возражают.
   – И что? Все это как-то плохо… пахнет! – сказала она. – Мне со стороны виднее. Все уж очень странно. Не ввязывайся, пусть Илюха идет своим путем. Тебя все это уже не должно касаться.
   Но я не ответила. Илья меня мало волновал, привлекала именно Злата. Загадок становилось все больше. Пока я знала лишь одно: она безумно, маниакально влюблена во Влада. И хочет держать меня поблизости, иначе как объяснить ее упорное желание привезти меня в Нью-Йорк, где она постоянно работает и проводит, как я поняла, большую часть времени.
   «Поближе к ней и… подальше от Влада, – размышляла я. – Но чего она так боится?»
   Вывод напрашивался сам собой: Злата боялась, что Влад влюбится в меня.

   Из сборника стихов Григория Грега:

     Зрачки твоих глаз – жемчужины черные,
     А радужка – радуги кольца.
     И вижу в них мысли твои потаенные…
     Слились наши души, судьбой окрыленные.
     Но яркой любви ты не бойся!

   Когда мы с отцом приехали к бабушке, нас встретила сильнейшая гроза. Уже на подъезде к деревне поднялся сильный ветер, небо быстро заволокли низкие черные тучи. Грозы в тайге налетают внезапно, и от этого кажутся устрашающими. Отец прибавил скорость, решив добраться до укрытия, пока нас не накрыло ливнем. Раскаты грома приближались. Я открыла в машине все окна, свежий воздух после городской духоты буквально опьянял. Отец тихо ругался, дорога возле деревни была песчаной, и машина шла с трудом, увязая колесами в глубоком слое песка и серой пыли. Но все равно мы успели. Бабушка уже ждала нас, распахнув ворота и поглядывая на небо. Она выглядела бодрой, что меня порадовало. Я помнила об ее приступах вялости и полного безразличия к окружающему. Но по-прежнему никому не говорила об этом. Отец загнал машину под навес. Мы побежали в дом под первыми крупными каплями дождя.
   – Как вы вовремя! – говорила бабушка, целуя нас с отцом. – А я все глаза проглядела, все боялась, что вас непогода в дороге застанет. Вон гроза-то какая надвинулась.
   В этот момент сверкнула молния, и почти сразу раздался сильнейший раскат грома. Бабушка охнула, перекрестилась и скрылась в темном чулане. Но мы знали, насколько она боится грозы, поэтому особо не удивились.
   – И правда, как мы вовремя! – заметил отец, выглядывая в окно, заставленное горшками с геранью и алоэ. – Смотри, какой дождь начался!
   Улицу уже заливали потоки воды, молнии сверкали беспрерывно.
   – Ну что, пока сумки разберем? – улыбнулся отец. – Мама все равно из чулана не выйдет, пока гроза не закончится.
   – Давай! – согласилась я.
   И отправилась в крохотную комнату, в которой всегда жила, когда приезжала сюда. Она была отдельной, что мне нравилось. В темном коридорчике я ощупью нашла дверь и толкнула ее. Бабушка, видно было, подготовилась к моему приезду. В комнате было убрано, на столике возле окна в стеклянной вазочке распушился букет полевых ромашек. Я улыбнулась, увидев, что на моей кровати, как обычно, аккуратно выстроена целая горка из подушек. Бабушка по старинной деревенской традиции прикрыла их белой кружевной накидкой. Я села в продавленное кресло и раскрыла сумку. Вещей я взяла немного, носила здесь, в основном, ситцевые сарафаны. Шкаф в комнату не помещался, и вещи хранились в стареньком комоде, стоящем в углу за дверью. Обычно на нем собиралась целая гора шортиков, маечек, сарафанов, мне лень было все это аккуратно раскладывать. И бабушка постоянно ворчала по этому поводу. Я открыла верхний ящик комода, увидела аккуратно сложенные и выглаженные сарафаны и невольно улыбнулась. Радовало, что бабушка все заранее приготовила к моему приезду. Это говорило о том, что состояние ее здоровья на данный момент было вполне удовлетворительным. Я покидала привезенные вещи в нижние ящики комода, стянула джинсы, в которых приехала и подумала, что неплохо бы сейчас искупаться в озере. Но гроза все еще бушевала.
   В дверь тихо постучали, и показалось лицо отца. Он осторожно заглянул в комнату и спросил, как насчет баньки. Я радостно закивала.
   – Ну, тогда я пошел топить! – сообщил он и скрылся за дверью.
   Баня была за домом, и отец давно соорудил своего рода деревянный коридор от веранды и до нее, чтобы бабушке удобнее было зимой. Я накинула сарафан и отправилась на кухню. Отец уже разобрал «продуктовую» сумку. Он выложил на стол всевозможные припасы, которые нам дала с собой мама. И я занялась их сортировкой. Мясную нарезку, колбасу, сыр убрала в холодильник, пакеты с печеньем, конфетами, коробки с вафельными тортиками сложила на полки в шкаф, туда же отправила и консервы. Затем заглянула в бабушкины кастрюли. В одной был молодой картофель, еще горячий и присыпанный укропом, в другой – сваренные вкрутую яйца, в сковородке увидела целую гору котлет. Они тоже были еще горячими. И я не удержалась и съела парочку. В миске на столе лежали пучки зеленого лука, укропа и петрушки и маленькие свежие огурчики. Я достала большую глубокую тарелку и занялась приготовлением зеленого салата.
   Как только гроза утихла, бабушка выбралась из чулана. Увидев, что я уже накрываю на стол, она начала охать и причитать, что я устала с дороги, но вынуждена хлопотать по хозяйству. Но я не обращала на нее внимания. После баньки мы уселись за стол. Бабушка достала брусничную наливку, но я отказалась, к алкоголю всегда была равнодушна. Они выпили с отцом, затем начались разговоры «за жизнь», и я выбралась из-за стола. Гроза полностью прошла, и на улице снова сияло солнце. Я надела высокие резиновые сапоги и вышла на крыльцо. Кудрявая конотопка, заплетающая двор, была покрыта капельками влаги. Пахло зеленью и свежестью, и я вдохнула полной грудью. Мой верный друг пес Урай вылез из конуры и повизгивал от радости, натягивая цепь. Я подошла к нему, он вскочил на задние лапы, но я не хотела сейчас обниматься с ним и пачкать одежду, поэтому быстро отпрыгнула назад. Урай, а он был пес с характером, тут же обиделся и спрятался в конуру. Он улегся там, высунув голову и поглядывая на меня исподтишка грустными глазами. Я улыбнулась и присела на корточки, гладя его между ушами. Он уткнулся мокрым носом в мои ладони и тихо поскуливал, словно жаловался на долгую разлуку. Я чмокнула его в морду, пес заулыбался до ушей и снова выбрался из конуры.
   – Соскучился, Урайчик? – приговаривала я, гладя его спину. – Ну ничего, вот просохнет и отправимся в тайгу. С бабушкой-то много не побегаешь!
   Он привалился ко мне горячим боком и внимательно слушал, высунув язык и продолжая улыбаться. Его загнутый в колечко хвост крутился без перерыва.
   Урай был моим постоянным спутником во время походов в тайгу. Правда, последние два года я пристрастилась к поездкам на велосипеде. Благодаря этому, я могла забираться очень далеко. И Урай всегда бежал рядом. Казалось, он совершенно не устает, хотя бывало, что я крутила педали по несколько часов без отдыха. Но вот бабушка была крайне недовольна, когда я уезжала в лес надолго. И на это были свои причины. С одной стороны деревни находилось озеро, с другой – огромное поле. На въезде вдоль дороги на многие километры тянулся березовый лесок, там всегда было много ягод и грибов, и деревенские собирали лесные дары чаще всего именно там. На выезде из селения находился красивый бор. Он был на невысоком округлом холме, который огибала узкая, но быстрая речка. И это место издавна служило чем-то вроде парка. Кое-где стояли простые скамейки из некрашеных досок. Когда деревня была процветающей, именно там собиралась молодежь на гуляния. Это мне рассказывала бабушка. Но и сейчас в бору «тусовались» оставшиеся старики и старухи, по праздникам они пили самогон и пели песни.
   А вот за полем находилось самое загадочное для меня место. О нем шла плохая слава. Там простиралось высыхающее болото, за которым начиналась тайга. И в нее по непонятным мне причинам местные жители избегали даже заходить. Говорили, что это проклятое место, там водится нечистая сила, то ли лешие, то ли кикиморы, то ли оборотни, и будто это их территория и чужаков они не пускают. Но я не верила всем этим россказням. Знала, как в деревнях любят приукрашивать, о чем-то же нужно посудачить бабушкам, собирающимся вечерами на завалинках.
   Но именно в этой загадочной тайге со мной произошел странный случай. Это не давало мне покоя, и я постоянно мысленно возвращалась в то лето. И каждый раз всплывали из глубин памяти какие-то новые подробности. Вот и сейчас, когда я снова приехала к бабушке, невольно начала думать о том, что тогда произошло. Мне хотелось воспроизвести в памяти все в точности. Я закрыла глаза и максимально сосредоточилась.
   Я тогда отправилась через поле. Заросли белого и желтого донника, через которые шла дорога, источали одуряюще сладкий медовый запах. У меня даже начала болеть голова и я прибавила скорости, чтобы скорее миновать поле. Думаю, что я нечаянно свернула на другую дорогу, так как выехала на какую-то незнакомую мне большую поляну, сплошь покрытую разнотравьем. Это выглядело необычайно красиво. Огромные шары мелких сероватых цветочков перекати-поле перемежались с яркими фиолетовыми колокольчиками, высокие стебли цикория торчали между ними, как острые шпаги, усеянные синими звездами. Группы высоких соцветий иван-чая тянулись к солнцу словно темно-розовые, иссеченные ветром пирамиды, мелкие ромашки пятнали белизной зелень травы. И все это заплетал кудрявый вьюнок, покрытый необычайно крупными, светло-розовыми грамаффончиками уже закрывающихся цветов. Запах стоял такой, что воздух казался вязким, наполненным густым ароматом сладких духов.
   Я остановилась на краю этой удивительной поляны, так как дорога резко обрывалась. Урай выглядел недовольным и чем-то встревоженным. Он тихо поскуливал и оглядывался. Когда я соскочила с велосипеда, он мягко ухватил зубами подол моего сарафана и начал тянуть меня обратно. Но я лишь рассмеялась, освобождая ткань из его пасти. Я села на корточки и понюхала цветы вьюнка. Аромат был тонкий и сахарный. В этот момент надо мной пронеслась какая-то крупная птица, Урай взвыл так, что у меня мороз побежал по коже. Я резко выпрямилась, но птица уже исчезла за лесом. И тут только я заметила, что по поляне вьется узкая тропка, хотя мне казалось до этого, что цветы полностью заплетают пространство. Я удивилась. Любопытство заставило меня сесть на велосипед и отправиться по этой тропинке. Урай возмутился моим решением. Он залаял, даже зарычал, какое-то время метался по краю разнотравья. Затем все-таки помчался за мной.
   Поляна оказалась огромной. Когда я пересекла ее, то притормозила, увидев засыхающее болото. После красочного разноцветья поляны оно выглядело удручающе. На буро-коричневой поверхности кое-где возвышались кочки, покрытые пучками желтоватой травы, похожей на солому. Но тропка не обрывалась, а шла дальше через болото. И я продолжила путь. Я начала понимать, что приближаюсь к таинственной тайге, о которой столько слышала всевозможных рассказов и от бабушки и от ее соседей. Заповедная тайга как раз начиналась за болотом. Но деревенские утверждали, что оно непроходимо. Однако я видела, что болото почти высохло, да и наличие этой утоптанной тропы наводило на мысль, что местные сюда все же наведываются, несмотря на уверения, что в этот опасный лес пойдет разве что сумасшедший. Тропа была извилистой, обходила кочки и подозрительные на вид озерки с черной жижей, поэтому я ехала довольно долго, хотя казалось, что до ближайших деревьев рукой подать. Урай следовал за мной, но периодически взвывал дурным голосом. Я даже несколько раз останавливалась и предлагала ему вернуться домой. Но он отворачивал морду с обиженным видом.
   Когда я выехала из болота, то остановилась и с любопытством огляделась. Но тайга выглядела обычной. Ничего экстраординарного пока не наблюдалось. А вот тропа стала шире, и я, особо не задумываясь, поехала по ней. Я понимала, что если есть дорога, то она должна куда-то привести. Примерно через полчаса увидела заброшенную сторожку. Видимо, когда-то это был домик лесничего. Я приблизилась, сошла с велосипеда и заглянула внутрь. Ничего особенного там не было. Урай забежал за мной, обнюхал углы и выскочил на улицу. И вновь взвыл. Я последовала за ним.
   Высоко над соснами пролетела птица. Урай поднял морду, но мгновенно поджал хвост и привалился к моим ногам, тяжело дыша. Меня занимало его странное поведение, но особо вникать не хотелось. К тому же солнце уже начало клониться к закату, и пора было возвращаться обратно. Все еще не понимаю, каким образом я поехала по тропке не к болоту, а в противоположную от него сторону. Словно лесовичек [13 - Лесовички – в народных преданиях слуги хозяина леса. Обычно изображаются маленькими старичками.] посмеялся надо мной и специально меня запутал. Я не верила во всех этих лесных духов, но когда ты находишься в безлюдной тайге, их существование не кажется таким уж абсурдным. Я крутила педали и поглядывала по сторонам. Но что произошло дальше, по-прежнему для меня загадка. Смутно помню лишь отвратительную бледную морду, склоняющуюся ко мне, торчащие из распахнутой пасти два длинных и острых клыка. Ужас парализовал меня. На этом воспоминания обрываются.
   Очнулась я внутри странного сооружения. Это было что-то наподобие небольшой пирамиды, построенной из деревянных досок. Я лежала на полу, на матрасе, укрытая лоскутным покрывалом. Придя в себя, я села, ощупывая тело. Но я была невредима, ничего не болело, и я чувствовала себя на удивление бодро. Заметив сидящего рядом мужчину, я вздрогнула и отодвинулась. Незнакомец был одет в обычные на вид синие джинсы и серую рубашку с коротким рукавом. Лицо показалось привлекательным. Русые, с легкой сединой волосы, откинутые назад, открывали высокий гладкий лоб, большие глаза сияли мягким светом, улыбка была милой и обаятельной. Мужчина поднял руку в приветственном жесте и начал меня успокаивать, говоря, что желает мне только добра. Он представился, как Венцеслав, и сообщил, что живет в тайге отшельником вот уже много лет. Я внимательно слушала его и пристально изучала. Но ничего странного или нелогичного ни в его поведении, ни в словах не заметила. Венцеслав смотрел участливо.
   – Но как я здесь очутилась? – настороженно спросила я.
   – Я нашел тебя в лесу, – охотно ответил он. – Ты лежала на полянке, рядом валялся велосипед. Ты была без сознания. Как я понимаю, ты упала с велосипеда и ударилась головой о корягу. Я пытался привести тебя в чувство, но мне это не удавалось. Тогда я отнес тебя сюда. Но ты впала в состояние, похожее на кому. И слава богам, ты все-таки пришла в себя! – с чувством добавил он.
   – Но я абсолютно ничего не помню, – ответила я.
   – Совсем? – удивился он.
   – Ну…, – начала я и осеклась, все же решив, что упоминать о привидевшейся мне, отвратительной морде не стоит.
   Возможно, это было видение кошмарного сна, пока я находилась без сознания. Венцеслав смотрел с любопытством.
   – Ничего, – твердо проговорила я. – Видимо, у меня частичная амнезия. Помню лишь, что ехала по тропинке. А который сейчас час? – спохватилась я. – Мне кажется, что уже утро. Неужели я пролежала тут всю ночь?! Бабушка меня потеряла!
   При мысли о ней я вскочила. Венцеслав не стал меня удерживать и открыл дверь.
   – Значит, ты гостишь у бабушки, – пробормотал он. – Тебя наверняка ищут.
   – Где мой велосипед? – спросила я, выбегая из пирамиды.
   И сразу его увидела, прислоненным к стене. Первым делом сунула руку в сумку, висящую на руле, и вынула смартфон. Но он оказался разряженным. Я выкатила велосипед на тропу и беспомощно оглянулась.
   – Поезжай по этой тропинке, – подсказал Венцеслав, – затем увидишь развилку, тебе нужно свернуть направо, через несколько километров будет еще одна развилка и снова тебе направо. Когда ты увидишь две большие сросшиеся у основания березы, одна из которых обожжена сбоку, то тропинка будто бы закончится и впереди окажется поле высокой и густой травы. Тебе нужно будет посмотреть вперед. Ты заметишь на другом конце поля ориентир: еще одну обожженную березу. Пробирайся прямо к ней. Возле нее начинается тропа, которая выведет тебя на лесную дорогу. По ней ты легко доедешь до болота, за которым цветочная поляна.
   – Да-да, поляну я хорошо помню! – обрадовалась я. – А там и до деревни рукой подать!
   – Но как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он и с беспокойством заглянул мне в глаза.
   – Отлично! – заверила я. – Вы простите, что вот так вас покидаю, ведь вы, по сути, спасли мне жизнь, но мне нужно спешить. Я просто не представляю, что творится дома.
   – Понимаю, – закивал он. – И вот что…
   Венцеслав замолчал и пристально заглянул мне в глаза. Я уже забралась на велосипед и поставила ногу на педаль, готовая немедленно отправиться в путь. Но его лицо выглядело встревоженным.
   – Говорите! – подтолкнула я.
   – Очень тебя прошу, никогда и никому не рассказывай обо мне, – сказал он. – Пойми, я отшельник и не хочу, чтобы сюда нахлынули толпы любопытных. Сейчас у людей святого осталось мало. Все гоняются за сенсациями, совсем помешались на этих соцсетях.
   – Откуда вы все это знаете? – с улыбкой спросила я. – Вы же типа в мир не выходите.
   – Я-то не выхожу, но и ко мне пришлые люди нет-нет, да и забредут, – пояснил Венцеслав. – Так что я поневоле в курсе. Но ты обещаешь никому не рассказывать об этом месте?
   – Обещаю! – серьезно произнесла я. – И спасибо вам еще раз!
   Ехала я до болота около четырех часов, удивляясь, как далеко могла забраться. В деревне была после полудня. Стояла жара, улочки казались вымершими, и я никого не встретила из соседей, в душе радуясь этому. Правда, возле нашего дома проезжал на велосипеде местный почтальон. Но он поздоровался со мной как ни в чем не бывало, отдал газету и отправился дальше. Недоумевая, отчего мое исчезновение не вызвало местной сенсации, я зашла во двор. И увидела, что из-под крыльца выбирается заспанный Урай.
   – Значит, сбежал? И оставил меня одну в лесу! – с укором произнесла я.
   Он посмотрел виновато, и вяло завилял хвостом. Но его взгляд показался мне напряженным, и пес без конца принюхивался, поводя носом.
   – Урай! Ты меня не признаешь? – удивилась я.
   Он завилял хвостом активнее и даже улыбнулся. Но вот подходить не спешил.
   Я прислонила велосипед к крыльцу и отправилась в дом. Но там было тихо. Оказалось, бабушка лежит в своей спаленке. Ее вид сказал мне о многом. Она снова впала в странное заторможенное состояние.
   – Слава богу! – невольно обрадовалась я. – Значит, бабуля могла и не заметить моего отсутствия.
   Но когда я поставила разрядившийся смартфон на зарядку и включила его, то не поверила своим глазам. Я отсутствовала несколько суток! Видимо, бабушка все это время находилась в прострации и даже не заметила моего исчезновения. И тут же пришло с десяток СМС от родителей. Я начала лихорадочно соображать, что им сказать. Когда раздался звонок, я откашлялась и постаралась, чтобы голос звучал спокойно.
   – Лиля! Наконец-то! А отец уже собрался выезжать к вам! Мы звоним вот уже три дня, но ты постоянно «вне зоны». Отец, правда, в панику не впадал, предположил, что у тебя что-то с телефоном. Но ведь и бабушке дозвониться не можем. Да и у соседей никто не отвечает. Лиля, все хорошо?
   – Да, мамуля, не волнуйся! – торопливо произнесла я. – Просто я случайно уронила смартфон в воду. Он просох, но заработал вот только что. Я думала, что он испорчен окончательно. А на домашний телефон, сама знаешь, надежды никакой. В деревне все время какие-то проблем со связью. Вот и сейчас идут короткие гудки. Грозы постоянно, может, молнией где линию повредило.
   – Да-да, знаю, – уже более спокойно ответила мама. – Но все равно нужно было как-то связаться с нами!
   – Как? Ехать в соседнюю деревню на почту? – улыбнулась я. – А ведь это не один десяток километров! А у местных старух только домашние телефоны. Плохо тут со связью, а уж Сеть совсем не ловит.
   – Да-да, ты права! – согласилась она. – Значит, все хорошо?
   – Ну конечно! – уверенно заявила я. – Смартфон просох, работает нормально, как ты сама слышишь, так что не волнуйся! Мы снова на связи. И папе незачем сюда приезжать!
   – Надо было тебе, на всякий случай, обойти всех соседей, у кого-то должен быть нормальный мобильный, – не унималась она.
   – У кого? – засмеялась я. – Ты же знаешь, что тут одни старики живут. Им и телефон-то не очень нужен!
   – Да-да, – задумчиво повторила мама. – И зачем только мы тебя в эту деревню отправляем? Мало ли что. Одни нервы!
   – Ну что ты, мам! Я тут отлично отдыхаю! Подумаешь, смартфон упал в воду! Конечно, надо было как-то с вами связаться за эти дни. Но сама знаешь, как тут время идет, будто другая вселенная. Я купаюсь, гуляю, много сплю, в инете не сижу из-за полного его отсутствия, не успеваю оглянуться, как уже вечер. Вот и не заметила, что столько дней вам не звонила. Уж простите меня!
   – Может, все-таки папа тебя заберет? – предложила она.
   – Зачем? Говорю же, все у нас отлично! Тут свежий воздух, прохладно. А в городе такая жара!
   – Ну, хорошо! – наконец согласилась она. – Только ты должна звонить нам каждый вечер. А не раз в три-четыре дня, как ты стала это делать в последнее время. Бабушка-то где?
   – Спит, – сказала я. – Разбудить?
   – Нет, что ты! Пусть отдыхает!
   После разговора с мамой я начала успокаиваться. Все обошлось, и как ни странно, никто не узнал о моем таком долгом отсутствии. Я решила молчать обо всем произошедшем. Меня, конечно, тревожило, что я находилась в бессознательном состоянии несколько дней, но я решила пока понаблюдать за своим физическим состоянием. И если появятся какие-то признаки неблагополучия, тошнота, головные боли или головокружения, тогда уже думать, что делать дальше. Но сейчас я себя чувствовала настолько бодро, что сама удивлялась. Казалось, весь мой организм заново переродился. Во мне бурлила энергия, мышцы были в тонусе, ум ясен. И внешне я выглядела превосходно. Пожалуй, ни разу в жизни я не была настолько хороша. Помню, как долго я стояла перед бабушкиным трюмо и внимательно изучала себя. Посвежевшая кожа сияла, глаза блестели, краски лица стали ярче. И это не могло не удивлять, ведь по идее я должна была после такого долгого бессознательного состояния чувствовать себя отвратительно.
   «А может, отшельник знает какие-то секреты? – мелькали мысли. – Может, он проводил какие-то манипуляции надо мной, пока я находилась в коме. Или поил отваром целебных трав. Мало ли! Просто я этого не помню. Зря я так поспешно уехала и не расспросила его обо всем подробнее. Но я хорошо помню путь к его убежищу, и при желании всегда могу вернуться в эту странную пирамиду».
   Но в то лето я так и не поехала в таинственную тайгу. Довольно скоро я забыла об этом происшествии, оно словно само начало стираться из моей памяти. К тому же все мое внимание занимали экстраординарные способности, внезапно у меня появившиеся – нереально обострившиеся слух и обоняние. И необходимо было научиться управлять ими. Остаток каникул я занималась исключительно этим.
   Вернувшись в Благовещенск, я практически не вспоминала об отшельнике. Но именно тогда в мои сны начал приходить Влад, и я тщетно пыталась понять, что происходит. И успокоила себя тем, что после комы, помимо обострения слуха и обоняния, у меня могли развиться и какие-то другие способности, возможно, особая сверхчувствительность, позволяющая проникать в тонкие миры и видеть невидимое обычному человеку. Наш мозг изучен мало, в этом я была уверена. Помню, я даже предполагала, будто прекрасный незнакомец пытается проникнуть в мое сознание из параллельного мира.
   – Но Влад реально существует! – пробормотала я и заулыбалась, вспомнив нашу встречу на стадионе.
   – Ох, какой воздух! – услышала я голос за спиной и обернулась, резко вернувшись в настоящий момент и убирая с лица мечтательную улыбку.
   Отец вышел на крыльцо и уселся на верхнюю ступеньку, доставая сигареты.
   – Именно! – улыбнулась я и потрепала Урая между ушами. – А ты табаком его испортить хочешь.
   – Но что поделаешь? – со вздохом спросил он и закурил. – Привычка – вторая натура. Никак не могу избавиться! Хорошо, что ты не куришь. А то смотрю, твои ровесницы почти все дымят, как паровозы. Девушкам это не идет.
   Я села рядом с ним.
   – А бабуля где? – поинтересовалась я.
   – Наливочка ее быстро спать уложила, – улыбнулся он. – И пусть отдыхает! Лиля, все хочу спросить…. а тебе здесь нескучно? Молодежи-то вообще нет. По-моему, и на летние каникулы никто не приезжает.
   – Никто, – подтвердила я.
   – И ты столько лет сюда ездишь.
   – Папа, мне тут хорошо! Я отлично отдыхаю, мне нравится такое безлюдье.
   – Но я хотел в этом году отправить тебя куда-нибудь в другое место, – задумчиво проговорил он. – Твоя подружка Тоня в Крыму отдыхала, остальные твои ровесники наверняка по турциям, да египтам раскатывают. А ты у меня все в деревню к старой бабушке!
   – Пап, что в этом плохого, если все довольны? – рассмеялась я.
   Отец глянул на меня, затем достал вторую сигарету. Но закуривать не спешил. Он мял ее в пальцах. Я видела, что его мучает какой-то вопрос.
   – Что-то не так? – после затянувшейся паузы поинтересовалась я.
   – Не люблю лезть в личную жизнь детей, – ответил он. – Но хочу спросить про Илью.
   Я перестала улыбаться. Отец, и правда, никогда не заговаривал со мной на подобные темы. Но и мама не вмешивалась в мои отношения с парнями. Крайне редко она задавала мне вопросы на эту тему, а уж разговоров по душам в нашей семье отчего-то избегали, хотя жили мы всегда дружно.
   – Я с ним уже рассталась, – сообщила я. – Просто мы не сошлись характерами. Но друзьями остались.
   Отец повернулся ко мне и заглянул в глаза.
   – По правде говоря, мне не совсем понятна ни его поездка, ни его приглашение, раз вы уже расстались, – сказал он. – Мы с мамой, конечно, только «за», чтобы ты съездила заграницу, раз подвернулся такой удачный случай. Но в компании мальчика? Знаешь, меня это как-то настораживает.
   – Папа! – воскликнула я и рассмеялась. – Да сейчас все ездят вместе. Это обычная практика. Даже в инете ищут спутников. А Илья мой хороший друг, и вы его знаете с детства! Лично я не вижу в этом ничего предосудительного. Сейчас не то что путешествия совместные, но и жилье снимают парни с девушками напополам, и живут там исключительно как друзья.
   – Да что ты? – искренне удивился отец. – Как-то я отстал от жизни!
   – Бывает ведь, что ребята с родителями ссорятся, вот и хотят жить отдельно. А на двоих дешевле, сам понимаешь. Да и веселее!
   Несколько моих подруг снимали жилье именно с парнями. Но я знала, что так называемый дружеский секс очень распространен. Но отцу, конечно, решила о таких нюансах не сообщать.
   – Ну, может, это и правильно, – после паузы сказал он. – Почему бы и нет, раз просто друзья.
   – Если ты весь этот разговор затеял из-за Ильи, то преждевременно. Я пока никуда не еду. И насколько знаю, мы бы жили не вдвоем в одной квартире, а втроем. Ведь нас пригласила девушка, которая сама снимает жилье. Илья мне сказал, что Злата нас хотела устроить у себя. У нее большая квартира на Манхэттене.
   – Вот даже как, – пробормотал отец.
   – Конечно! Ведь Злата успешная модель и постоянно по контракту работает в Штатах. И не только там. Она по всему миру ездит.
   Я внезапно вспомнила разъяренное лицо Златы, когда она рвала фотографию Влада, и ее слова, что он принадлежит лишь ей. И невольно вздрогнула. Было что-то в этой девушке наводящее ужас. Звериная агрессия и сила хищника исходили от нее и пугали. Хотелось бежать от ее горящих яростью глаз и резкого хрипловатого голоса, похожего на рычание.
   – Но история странная, – раздался голос отца, и я пришла в себя. – Неизвестная девушка видит впервые парня и сразу приглашает его в путешествие.
   – А я не вижу в этом ничего необычного, – ответила я. – Хорошие модели на вес золота. Их ищут скауты по всему миру. Есть такая топ-модель Наталья Водянова, сейчас весьма известная и богатая. Если хочешь знать, ее увидели, когда она апельсинами на улице торговала. И сразу пригласили попробовать себя в модельном бизнесе. И сейчас она постоянно заграницей живет, ее знают все модельеры мира.
   – Надо же! – удивился отец. – Значит, все в порядке? Ты пойми, дочка, мы с мамой волнуемся из-за всей этой истории. Мысли всякие в голову лезут. Думали, может, ты снова решила встречаться с Ильей. Тогда это хоть как-то объясняет предполагаемую поездку.
   – Папа, но я ведь пока здесь! – рассмеялась я. – Сижу с тобой на крыльце деревенского дома. А Илья уже улетел.
   – Значит, ты решила все-таки не ездить? – уточнил он и испытующе посмотрел мне в глаза.
   – Там видно будет, – уклончиво ответила я. – Но глупо упускать шанс скататься в Штаты.
   – Ну ладно, там видно будет, – сказал он. – Пойду и я прилягу. А то устал за день. Да и жара выматывает. А тут воздух-то какой! И тишина.
   – Спокойной ночи, – ответила я.
   Когда за ним закрылась дверь, я задумалась. После только что состоявшегося разговора я поняла, насколько родителям кажется все это непонятным. Недаром они так встревожились. Да и все наши друзья тоже наверняка недоумевают, зачем Илья пригласил меня. Наверняка думают, что мы снова вместе. Но мое сердце полностью освободилось от прежнего чувства, в этом я была уверена. А встреча с Владом невыносимо будоражила воображение. Парень из моих снов появился во плоти, и мы даже пообщались. После нашей встречи на стадионе он ни разу мне не приснился. Но это не тревожило, я почти постоянно видела его внутренним взором, стоило лишь закрыть глаза. То, что мы не обменялись телефонами, меня мало волновало. Я верила, что все это неспроста, история, начавшаяся так загадочно, несомненно, будет иметь продолжение. Нужно лишь подождать, и Влад снова возникнет на моем пути.
   Отец пробыл в деревне неделю, как и собирался. Мы ходили с ним в лес за грибами, купались в озере, пололи небольшой бабушкин огород, по вечерам сидели на завалинке, щелкали семечки и говорили о разных пустяках. В общем, отдыхали, как обычно. Перед отъездом отец предложил мне вернуться в город вместе с ним, но я отказалась. Просто не видела в этом смысла и так ему об этом и сказала. Он уехал на рассвете, пока солнце еще не накалило воздух. Бабушка постояла возле ворот, глядя на пыльный след от его машины, вытерла уголки повлажневших глаз, затем не к месту сказала, что надо бы собрать колорадских жуков с листьев картофеля.
   – Ты отдыхай, бабуля, – предложила я. – Все сама сделаю. А потом на озеро сбегаю искупаться.
   – Вот и славно, – обрадовалась она. – А то нынче спина что-то болит.
   – Ты полежи, – посоветовала я. – Правильно папа говорит, что эта картошка тебе вовсе не нужна. И зачем ты ее каждый год сажаешь? Мучение одно.
   – А как не сажать? – возмутилась она. – Это что же, земля пустовать будет? И что соседи скажут?
   По опыту знала, этот разговор ни к чему не приведет. Отец уже не раз принимался убеждать бабушку не выращивать овощи в таком количестве. Но она продолжала жить по раз и навсегда заведенному порядку.
   – Пойду на огород, пока не жарко, – сказала я.
   – Вот и хорошо! – обрадовалась она.
   Я надела купальник, повязала волосы платочком, взяла ведерко и отправилась на бабушкины «картофельные поля». Жуков, и правда, оказалось много. Я сразу заметила красные пятнышки под зелеными листьями. Но собирать их было для меня делом нелегким, их скользкие тельца вызывали дрожь отвращения. Я выдержала чуть больше часа, затем решила, что с меня на сегодня хватит. Выпив на кухне молока, я осторожно заглянула к бабушке. Она лежала с отстраненным видом, но увидев меня, вяло улыбнулась.
   – Пойду на озеро, – сообщила я.
   Бабушка лишь моргнула.
   Я накинула сарафан, взяла полотенце и вышла из дома. Урай сразу оживился, выбрался из конуры и завилял хвостом, умильно глядя мне в глаза. Но вот на озеро брать его совсем не хотелось, хотя я понимала, что он жаждет охладиться в воде. Но обычно Урай, разыгравшись на мелководье, начинал скакать на меня, обхватывая грязными лапами.
   – Я одна, – строго проговорила я и направилась к калитке.
   Урай поник, улегся на живот и отвернул морду, всем своим видом показывая, как обиделся.
   – Ладно, пошли! – пожалела я его, возвращаясь к конуре. – А то жарко тебе в такой шерстяной шубе! Но смотри, веди себя прилично.
   Пес взвизгнул от радости. Отстегнув цепь, я открыла калитку. Урай вылетел на улицу.
   До озера пешком минут двадцать. Солнце поднялось уже высоко, было около одиннадцати. Я ощутила, как быстро нагревается воздух, и пожалела, что не поехала на велосипеде. Однако возвращаться не хотелось. Деревня будто вымерла. Почти все окна домов были наглухо закрыты ставнями. Из-под ворот виднелись вытянутые морды лежащих собак. При нашем приближении они вяло тявкали. Но Урай делал вид, что ничего не слышит. Он бодро бежал впереди меня, помахивая колечком хвоста.
   Возле крайнего дома меня окликнул дед Матвей. Он сидел в тени развесистой черемухи на покосившейся лавочке.
   – Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я.
   – Надо же! Ты снова приехала, – радостно заговорил он и даже заерзал на скамье.
   Урай остановился и оглянулся.
   – Да, на каникулы погостить, – сообщила я.
   – Видел, видел твоего батяню. Ладный такой стал. А он где ж?
   Мне стало неудобно разговаривать на расстоянии, и я подошла к скамье. Матвей только этого и ждал, и быстро отодвинулся, освобождая место. Но задерживаться в мои планы не входило, озеро манило, хотелось поскорее прыгнуть в воду и ощутить ее прохладу. Но я понимала, что деду Матвею просто скучно и он рад поболтать с кем угодно.
   – Папа рано утром уехал, – сообщила я. – Ему на работу нужно. А я вот осталась еще погостить.
   Матвей закивал, затем полез в карман и достал горсть жареных семечек.
   – Угощайся, – заулыбался он, протягивая их мне. – Я грызу помаленьку, но зубов-то мало осталось. А старуха моя нажарит большую сковороду, вот и едим месяц!
   И он хрипло рассмеялся.
   – Да я на озеро…
   – Успеешь еще, – не унимался Матвей. – Посиди чуток со стариком. А то, сама знаешь, молодежи у нас давно нет, новостей никто не расскажет.
   – Так вы же телевизор смотрите наверняка, – улыбнулась я.
   – Смотрим, – охотно подтвердил он. – Но потом у обоих сердце болит. Только и слышишь, там взорвалось, в другом месте поубивали всех, кризисы еще всякие. А ну их, эти новости! Ты вот что-нибудь занимательное мне поведай! Как там в городе? Хорошо живется?
   И Матвей с живым интересом заглянул мне в глаза. Я решила посидеть с ним минут пять, а потом спокойно уйти. Иначе он сильно обидится на мое невнимание, и будет жаловаться моей бабушке. И я примостилась на край скамьи. Урай укоризненно на меня глянул. Его хвост повис. Он опустил голову и ушел в тень от забора.
   – Неплохо живется, – вяло ответила я, глядя в его морщинистое загорелое лицо.
   – Оно и понятно, – охотно согласился он. – Но и у нас тут благодать господняя! И чего другие девчата сюда не ездят? Только ты одна в деревне каждое лето! За это тебя и уважаем. Не забываешь бабушку свою.
   – Мне у вас нравится, – сказала я и начала щелкать семечки. – Спокойно, тихо, в лесу красиво.
   – Ты девица шустрая, конечно, – заметил Матвей и хитро на меня глянул. – Но вот далеко в тайгу не забирайся! Пес, ясно, при тебе, но все-таки нечего в одиночку шастать.
   Урай, лежащий в тени забора, приподнял голову и посмотрел на нас.
   – Ишь, умный какой, – сказал Матвей, – знает, что о нем говорю.
   – А что за тайга за полем и болотом находится? – решила я воспользоваться случаем и расспросить деда о таинственном месте.
   Он нахмурился и внимательно посмотрел мне в глаза.
   – Просто с детства слышу всякие россказни про запретную тайгу, – пояснила я. – А что там такого? Лес и лес, как везде.
   – А ты что же это, наведывалась туда?! – не на шутку всполошился Матвей. – И как бабка твоя допустила?
   – Нет, нет, с чего вы взяли? – улыбнулась я и сделала невинное лицо. – Просто любопытно, с чего все это началось. Знаю, что деревенские туда не ходят. Но в чем причина, никто конкретно не говорит.
   – Ну, раз интерес в тебе проявился, то слушай, – начал он. – В одной из соседних деревень когда-то давно жила молодая женщина, отличающаяся необыкновенной красотой. Звали ее Наталья. И вот что с ней случилось. Это было летом на сенокосе. Стояла такая же жара, как и сейчас. Да еще и засуха, так что трава малость повыгорела. А скотину-то кормить зимой нужно. Вот и решили косить в нехорошем месте. Знаешь, что за полями есть болото?
   Я молча кивнула, не хотела перебивать рассказ Матвея.
   – Сейчас оно подсохло, но в то время было еще очень опасное. Засасывало и зверей и людей. И вот как раз за этим болотом и начинается тайга, в которую нам лучше не заходить. Издавна все это знали и непреложно соблюдали это правило.
   – И что уж там такого? – не выдержала я.
   – Нечисти всякие водятся, – понизив голос, сообщил Матвей. – Их это территория.
   – Какие конкретно? – уточнила я, отчего-то ясно вспомнив Венцеслава.
   И тут же из глубин подсознания всплыла отвратительная мертвенно-бледная морда какого-то существа. Я отчетливо увидела его красный раскрывающийся рот и выросшие острые клыки. Ужас охватил меня, по спине побежал мороз. Но эту морду мгновенно заслонило лицо Влада. Его медово-карие глаза смотрели прямо на меня, густые русые волосы разметались по плечам. И вдруг я отчетливо ощутила, как он поднимает меня на руки. И затрясла головой, не понимая, как могло возникнуть такое странное и ясное видение.
   – Ты чего, Лиля? – испуганно спросил Матвей. – Прямо в лице изменилась. Ежели напугал тебя, то не буду дальше рассказывать.
   – Нет, нет, говорите! – попросила я. – Это у меня от жары голова немного закружилась.
   – Так вроде в теньке сидим. Может, хочешь холодного кваску? Тогда в дом пойдем.
   – Спасибо, давайте тут останемся, – ответила я. – Так что за нечисти там водятся?
   – Лесные жители, – важно произнес Матвей. – У тайги есть хозяин, а у него много слуг. Про лесовичков слыхала?
   Я молча кивнула.
   – То-то! – удовлетворенно проговорил он и вздохнул. – А помимо их еще и кикиморы имеются, водяные, лешие. Но выше всех оборотни. Это люди-звери. Испокон веков они на земле водятся. И в нашей тайге есть. Именно в той самой, куда ходить нам не следует.
   – Откуда вы знаете? – встряла я.
   – Так я ж тебе начал рассказывать про Наталью!
   – Да-да, и что с ней случилось? – спросила я.
   – В общем, разведали деревенские, что прямо за болотом отличные сенокосы, и трава там густая и высокая, несмотря на засуху, – продолжил дед. – Но оно и понятно, место низкое, сырое. Посовещались и решили, что выкосят там. Правда, многие сомневались, стоит ли из-за травы заходить на запретную территорию. Но сено-то на зиму нужно заготовить, а то ведь скотина…
   – И что дальше? – перебила я его.
   – Ну и накосили. Сено высохло, и взялись бабы его убирать. Как-то в полдень, когда солнце начало сильно припекать, решили они чуток передохнуть. Кто-то устроился прямо на поляне на охапках сена, кто-то ушел в тень под деревья. Наталья отправилась в лес. Звала с собой и других, но все отказались. Отговаривали и ее, но она лишь смеялась. Наталья из-за своей красоты была самоуверенной, всегда поступала, как хотела, и никто ей был не указ. Заметив нетронутые земляничники, она кинулась собирать ягоды. И ушла довольно далеко. Устав, Наталья улеглась на мягкой траве и задремала.
   Дед замолчал и вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
   – Зря кваску не хочешь, – другим тоном сказал он. – В погребушке-то он холодненький. А, Лиль?
   – Спасибо, не хочу, – ответила я. – Что же дальше было?
   – Значит, заинтересовало тебя! – довольно произнес дед. – Ну, так слушай. Проснулась Наталья оттого, что кто-то легонько дул ей в лицо и перебирал ее длинные волосы. В испуге она открыла глаза, но никого не увидела. Но будто сильный ветер пробежал по траве и листве, да ее коса, скрученная в узел на затылке и убранная под платок, оказалась распущенной. А платок исчез. Наталья краем глаза заметила какое-то цветастое пятно, скользящее по дереву вверх. Она подняла глаза и увидела, что это конец ее платка, который клыками тянул молодой самец рыси. Он будто играл платком. Наталья в ужасе закричала и вскочила. И тут рысь прыгнула к ней и на лету превратилась в прекрасного статного юношу.
   – Ничего себе, – прошептала я, чувствуя странное волнение.
   – А ты думала! – довольно проговорил дед. – Наталья-то сразу упала в обморок. Очнулась от ласковых прикосновений. Открыв глаза, увидела, что юноша склонился к ней, и гладит ее волосы. Она села. «Не бойся меня, – тихо произнес он. – Я не причиню тебе вреда! Я полюбил тебя, как только увидел. Ты необычайно красива!» Но Наталья от страха будто дар речи потеряла. Она отпрянула от юноши, затем вскочила и помчалась со всех ног к поляне. Рысь ее не преследовала. Бабы удивленно посмотрели на ее испуганное взволнованное лицо, стали расспрашивать, но так ничего и не добились. И продолжили убирать сено.
   Матвей замолчал, глядя в голубое небо. Я выждала и решила, что пора уходить.
   – Красивая сказка, – заметила я. – Спасибо, было интересно.
   – Так-то не конец, – сказал он и повернулся ко мне. – Бабы сгребали сено, и вдруг услышали тихий странный зов, словно кто-то тихо и протяжно без слов пел в лесу. Бабы бросили работу, переглядываясь, а Наталья стала сильно беспокоиться. Зов не утихал, а, наоборот, становился все сильнее и настойчивее. И Наталья бросила грабли на землю и пошла в сторону леса. Но двигалась она как-то странно. Было видно, как она упирается и сопротивляется. Ее большие синие глаза наполнились слезами, губы стали шептать молитвы, но остановиться она не могла. Испуганные бабы догнали ее, пытались удержать, но Наталья вырывалась с такой силой, словно сам бес в нее вселился. Вернулась она лишь под вечер. Щеки ее пылали, глаза горели. Бабы окружили ее, стали расспрашивать, но Наталья молчала. После этого случая она уже не могла находиться на поляне. Оборотень вновь звал ее, и Наталья не могла сопротивляться и бежала на этот зов. Бригадир перестал посылать ее на работу. Муж Натальи обратился к местной знахарке. Та пыталась помочь, читала наговоры, но не смогли справиться с оборотнем. Необычайная страсть к земной женщине делала его очень сильным и неуязвимым.
   Матвей вновь замолчал. Я сидела в оцепенении. Легенда казалась мне хоть и невероятной, но красивой и загадочной. Она вызывала много вопросов.
   – И что дальше стало с Натальей? – в нетерпении спросила я.
   – Вначале она сидела в своем дому, – после паузы продолжил он. – Муж за порог не пускал, даже по деревне запретил ходить. А потом освободил ее.
   – Как это? – удивилась я.
   – Говорят, выследил он ту рысь и застрелил. Оборотень-то хоть и нечисть, но от любви и он голову потерял. Так и попал под пулю. А Наталью муж потом увез из этих мест, а то бабы проходу не давали, все стыдили ее за связь со зверем, да сплетничали за спиной. А она ж не виновата! – с чувством добавил Матвей. – Любовь оборотня магически притягивает. Наталья будто под гипнозом все время находилась. Ну, это я так думаю. Поэтому к той тайге никто близко не подходит, и детям своим передает наказ и предостережение. Так что, девка, ты особо-то на своем велосипеде не раскатывай, куда не следует! Но думаю, бабка тебе давно уж эту историю поведала.
   – Впервые слышу, – призналась я.
   – И отец ничего не говорил? – изумился Матвей.
   – Нет. Но все это очень интересно! Спасибо, дедушка, что рассказали. Пойду я!
   – Иди, иди, милая! – закивал он. – А то пес твой уже истомился.
   Урай тут же вскочил и радостно тявкнул. Я свистнула ему и отправилась по дороге к озеру.
   Но из головы не выходила история про Наталью. Что-то было в ней завораживающее. Я все представляла, как она уходила в лес к прекрасному юноше, как он ждал ее. Наверное, таился где-нибудь на дереве. А когда видел ее, то превращался из зверя в человека. Но до конца поверить, что в таинственной тайге живут оборотни, я все-таки не могла. Мне казалось, это всего лишь народный фольклор. Конечно, в деревнях наверняка были какие-то экстраординарные происшествия, которые и послужили основой легенд о лесных жителях, но фантазия народа безгранична, в этом я не сомневалась.
   «Стоило бы проведать Венцеслава, – вдруг подумала я и удивилась, что вспомнила о нем. – Странно, что он живет там. А вдруг он и есть настоящий оборотень?» – пришла неожиданная мысль, и я невольно улыбнулась ее абсурдности.
   Венцеслав являлся загадкой для меня, но мало ли на свете неординарных людей! Отшельничество было, есть и, думаю, будет. И если он считал, что это его путь, то никто не вправе вмешиваться. И я не забывала, что обязана ему жизнью.
   «А если съездить к нему? – подумала я. – Просто проведать. Хотя он просил забыть обо всем и особенно о его местонахождении».
   За размышлениями я не заметила, как дошла до озера. И когда влажная синева засияла между стволами сосен, я даже удивилась, что уже здесь. Подойдя к обрывистому берегу, я замерла, любуясь незамутненной гладью. Урай глянул на меня с недоумением, залаял и бросился в воду. Он быстро поплыл, разбивая зеркальную поверхность. Я скинула сарафан и последовала за ним. Но, чуть освежившись, выбралась на берег. Я не очень любила здесь купаться и решила уйти подальше. Берег в этом месте обрывист, дно с какими-то ямами и кое-где с противным вязким слоем ила.
   Я подхватила сарафан и пошла по берегу. Урай выскочил из воды, шумно встряхнулся и бросился за мной. Довольно далеко от этого места находился маленький песчаный пляж. Над ним берег был тоже высоким. Сосны росли почти на краю. Одна из них была с искривленным стволом, свисающим над водой. Я любила сидеть на этой сосне и смотреть на озеро. Место было уединенным, деревенские сюда почти никогда не ходили. Мне нравилось загорать полностью обнаженной, и укрытый высоким берегом крохотный полумесяц песчаного пляжа подходил идеально. Урай быстро сообразил, куда я направляюсь, и бросился впереди меня.
   Но когда мы подошли к изогнутой сосне, он вдруг замер и начал нюхать воздух. Затем остановился, покрутился на месте и сел. Его морда выглядела настороженно. Но мне хотелось скорей очутиться в воде, и разбираться, что так беспокоит пса, я не стала. Повесив сарафан на изогнутый ствол, я сбежала вниз. Разложив полотенце, освободилась от мокрого купальника. Тело приятно холодил свежий ветерок, дующий с воды. Середина озера начала серебриться, но у самого берега вода по-прежнему оставалась незамутненной. Я подошла и замерла, изучая отражение своей обнаженной фигуры. Мое подтянутое спортивное тело мне нравилось. Оно было пропорциональным и казалось мне красивым. Я скользнула взглядом по стройным ногам, по втянутому животу, по изгибу бедер. Моя небольшая, упругая и округлая грудь смотрелась гармонично. И у меня никогда не возникало даже мысли увеличить ее искусственно. Я не понимала страданий Тони, которая буквально изводила себя, сокрушаясь несовершенствами своей фигуры и особенно маленьким размером груди. Я склонилась к воде. Две рыбки, затаившиеся на дне, испуганно метнулись прочь, и их подвижные тени пропыли по моему отражению. Это выглядело забавно, и я невольно засмеялась. Урай залаял в ответ, и я подняла голову. Он по-прежнему сидел возле сосны.
   – Ты чего там застрял? – крикнула я. – Иди ко мне, поплаваем!
   Пес вскочил и завилял хвостом, но спускаться не спешил.
   Я махнула ему рукой и зашла в воду. Отплыв от берега, легла на спину и погрузила взгляд в голубое высокое небо. Тело приятно обвивали прохладные струи, ветерок обдувал лицо, солнце ласково грело, и я начала расслабляться. Время исчезло. И даже когда мои ноздри учуяли какой-то странный запах, напоминающий влажную кошачью шерсть, я не встревожилась и не стала искусственно усиливать обоняние. Мало ли чем могло нести из тайги. Я лежала с закрытыми глазами и покачивалась в воде, словно в люльке. И когда Урай взвизгнул, а потом взвыл, я недовольно поморщилась и подняла голову. Хотела прикрикнуть на него, чтобы он не мешал мне наслаждаться покоем и прохладой. Но он уже мчался прочь вдоль берега с удивившей меня скоростью.
   – Урай! – закричала я. – Куда это ты?!
   Перевернувшись, я поплыла к пляжу. Но пес исчез.
   «Вот дурачок! – подумала я. – Но что его так испугало? Надо бы осмотреться!»
   И я остановилась у берега, скрываясь в воде по плечи, и огляделась. Но ничего не заметила. Не было ни людей, ни каких-либо животных.
   – Странно, – пробормотала я. – И чего он убежал?
   Я снова перевернулась на спину и медленно поплыла. Но удаляться от берега не спешила. И вдруг, когда я оказалась под нависшим над водой стволом сосны, на котором висел мой сарафан, я заметила край пушистой лапы какого-то большого зверя. От страха я замерла, не зная, что предпринять. И вот показалась голова крупной рыси. Она выглянула из-за ствола и смотрела прямо на меня. Я ясно видела желтоватые глаза, черный узор из полосок на ее красивой морде, кисточки на торчащих ушах.
   – Пошла вон! – потеряв голову от страха, закричала я.
   И развернувшись, поплыла к середине озера. Я была уверена, что рысь не бросится за мной, она относилась к семейству кошачьих, а кошки, как известно, воду не очень-то жалуют. Отплыв на приличное расстояние, я вгляделась в сосну. Рысь сидела и, казалось, наблюдала за мной. Я прикинула, смогу ли достичь противоположного берега, но озеро было огромным. Я чуть не поддалась панике. Как назло, в голову лезла история, только что услышанная от деда Матвея.
   «А если это не обычный зверь, а оборотень? – метались мысли. – Сейчас заколдует меня, как ту несчастную Наталью. И отправлюсь я против воли в его берлогу!»
   Я ускорила темп. Оглядываться боялась. Но когда от усталости начало сводить мышцы, я перевернулась на спину и дала телу отдых. Я смотрела в небо, но включила на «полную мощность» и обоняние и слух. Кошкой больше не пахло, да и никаких подозрительных звуков я тоже не слышала.
   «Неужели рысь ушла?» – подумала я и подняла голову.
   На берегу зверя видно не было. Конечно, рысь могла затаиться. Но я не слышала запаха шерсти. И я рискнула и поплыла обратно к пляжу. Осторожно выбравшись на песок, вгляделась в сосну. Мой сарафан по-прежнему свисал со ствола. Я натянула купальник и поднялась на берег. Я внимательно оглядела все близлежащие деревья, всмотрелась в высокие и пышные кустики орляка [14 - Орляк – разновидность папоротника.], но зверь исчез.
   Когда я подошла к сосне и протянула руку, чтобы взять сарафан, то от удивления замерла. На нем лежал цветок белой водяной лилии. Он был крупным, раскрытым и свежим. Я взяла его, машинально понюхала. Но лепестки пахли влагой, и в этом не было ничего необычного. Но откуда могла взяться лилия? Кто принес ее? Я знала, что довольно далеко от этого места озеро переходит в затон. И он сплошь зарос вот такими лилиями.
   Как-то в начале августа, когда они обычно расцветают, я дошла до этого места и даже наснимала на смартфон великолепные фоны. Потом выложила на своей страничке «ВКонтакте», и все ребята пришли в восторг. Фотографии получились таинственными, в то утро было довольно влажно. И в туманном сероватом воздухе крупные зеленые листья и торчащие над ними полураскрытые чашечки бледных цветов казались размытыми и будто растворяющимися в пространстве.
   Но до затона отсюда было далеко, около часа ходьбы, а цветок выглядел свежим. Я знала, что водяные цветы быстро вянут, а эта была будто только что сорванной. Я аккуратно положила ее обратно на ствол сосны, накинула сарафан и быстро пошла прочь. Загадки множились и не давали мне покоя. И я ощущала тревогу. Что-то происходило вокруг меня, но пока я не могла понять, что именно.
   Когда я вошла во двор, то сразу увидела Урая. Он сидел возле конуры и смотрел на меня виновато.
   – Эх ты! – с укором произнесла я. – Удрал и оставил хозяйку без защиты!
   Пес опустил голову. Я отправилась в дом. На столе увидела накрытые полотенцем миски. В одной оказались пирожки с капустой, в другой – вареный картофель.
   – Бабуля? – позвала я.
   Но в доме было тихо. Я села за стол, налила молока и с аппетитом принялась за еду. Бабушка оказалась в огороде. Она сосредоточенно собирала в ведерко с водой колорадских жуков. Я начала ей помогать.
   – Покушала? – вяло спросила она, склоняясь над стеблями картофеля.
   – Спасибо! – ответила я. – Очень вкусно! Но зачем же ты встала? Я бы и сама все сделала.
   – Да надоело лежать, – улыбнулась она. – Урай прибежал, давай лаять. Вот я и вышла посмотреть, что случилось. Он какой-то бешеный сегодня. А ты куда ходила?
   – На озеро, я же тебе говорила. Поплавала. Вода отличная! Я по пути деда Матвея встретила, – сообщила я.
   – А-а, – неопределенно произнесла она.
   – На лавке сидел возле своего дома, – продолжила я.
   – А чего ему еще делать? – равнодушно произнесла бабушка. – Старый уже. Я его лет на пять моложе.
   – Посидела с ним, – после паузы сказала я. – Он мне всякие интересные истории рассказывал.
   – Это он мастер, – улыбнулась она. – Всегда любил девкам зубы заговаривать. И что он тебе поведал?
   – Про Наталью, в которую оборотень влюбился.
   – Было такое, – не удивилась бабушка. – Да много еще чего тут случалось в прошлом веке. А потом все это закончилось!
   – В смысле? – изумилась я и даже ведерко на землю поставила.
   Бабушка выпрямилась и глянула на меня с любопытством.
   – А чего это тебя вдруг стали занимать такие истории? – спросила она, вытирая пот со лба и убирая растрепавшиеся седые пряди под платок. – Раньше-то ты всегда убегала, когда мы на подобные темы заговаривали.
   – Да так, любопытно все это, – уклончиво ответила я.
   – Ага, повзрослела наконец-то, – сделал странный вывод бабушка и пошла к ржавому железному баку. Она вылила в него воду с жуками и уселась на деревянный чурбан. Я приблизилась и встала напротив нее.
   – Много было случаев, когда оборотни знакомились с нашими деревенскими, – сказала бабушка. – Сама понимаешь, ничего хорошего из этого выйти не могло.
   – Что ты такое говоришь?! – взволнованно перебила я ее. – Какие оборотни?
   – Люди-рыси, – спокойно ответила она. – Испокон века жили они в тайге за болотом. Это их земля. В древние времена там находились владения князя Изяслава. И именно его потомство – рыси. Зовут они себя славами. Плохого они нам ничего не делали. Но вот связи между ними и обычными людьми бывали. Мне еще мать рассказывала такие истории. В деревнях всячески препятствовали подобным союзам и с детства предупреждали мальчиков и девочек не поддаваться обольщению.
   Я буквально не верила своим ушам. Но бабушка говорила вполне серьезно, и я знала, что она чувствовала себя сейчас нормально и была в здравом уме.
   – Ты сказала, что потом все закончилось, – напомнила я. – То есть такие связи прекратились?
   У меня из головы не выходило странное появление рыси на пляже и ее последующее исчезновение. А цветок водяной лилии, взявшийся неизвестно откуда, казался галлюцинацией, хотя я его трогала, и он выглядел вполне реально. На каком я свете? А вдруг все это правда и оборотни существуют? Эта мысль просто не укладывалась в голове.
   – Да, наши предки смогли все это прекратить, – закивала бабушка.
   – И каким образом? – нетерпеливо спросила я.
   – После одного трагического случая, – ответила она и вздохнула. – И это касается твоей прабабушки.
   – Бабы Любы? – удивилась я, пододвинула к себе ведро, перевернула его и села, приготовившись внимательно слушать.
   – Был у нее парень, из соседней деревни, звали его Андрей, – продолжила она. – Тогда места здесь были богатые, деревни процветающие, не то, что сейчас! Одно запустение. Андрей происходил из зажиточных. Его отец держал мельницу, у них был большой дом, много скотины. Андрей считался завидным женихом. А Любаша принадлежала к обычной семье крестьян, была ему не пара. Однажды ее отец поехал на мельницу и взял ее с собой. Вот там-то они и увидели впервые друг друга. Андрей был горяч, привык, что все его желания исполняются. Люба ему чрезвычайно понравилась. Уже вечером он тайком пришел в нашу деревню, подкараулил Любашу в саду и признался ей в любви. Ей было всего пятнадцать, и ее голова вскружилась от его пылких слов. Так они начали встречаться, стараясь, чтобы никто не узнал. Однако через пару недель Андрей вдруг резко охладел к ней. Он перестал приходить по вечерам, не подавал о себе никакой весточки. Любаша загрустила. Она решила, что социальные различия развели их, что Андрей передумал именно из-за этого.
   – И это было бы в порядке вещей, – пробормотала я. – К тому же, возможно, он просто не любил ее.
   – Именно, не любил! – подхватила бабушка. – История-то оказалась жуткой!
   Я увидела, что бабушка сильно покраснела, ее глаза повлажнели, она явно начала волноваться.
   – Может, не стоит сейчас все это рассказывать? – осторожно спросила я. – И лучше успокоиться. А то на тебе лица нет! Еще давление подскочит.
   – Да тут и рассказывать уже нечего, – тихо ответила она. – Как потом выяснилось, Андрей влюбился в девушку-рысь. И такая страсть охватила его, что он будто с ума сошел. Тут уж не до Любаши, сама понимаешь. И рысь ответила ему взаимностью. А что уж там дальше произошло, одному творцу небесному известно. Нашли их в тайге. Помнишь, есть тут у нас затон, заросший лилиями? Место это уединенное, туда мало кто ходит. Так вот там они и лежали, словно два ангелочка, на охапках лилий, и смотрели в небо мертвыми глазами. Их руки были сцеплены.
   – Ужас какой! – вздрогнула я. – А почему вы решили, что это рысь? Может, просто какая-то несчастная девушка?
   – Что ты, Лиля! – взволновано ответила бабушка. – Таких девушек в наших деревнях отродясь не было. Все славы отличаются необычайной красотой. Они высокие, статные, все русоволосые и светлоглазые. Нашел их наш пастух. Он-то все и рассказал. Когда он хотел закрыть им глаза, с ближней ветки спрыгнула рысь. Пастух отскочил в сторону. Но рысь обратилась на его глазах в мужчину и забрала мертвую девушку. А потом это событие долго обсуждали в деревнях. Что точно произошло, я толком и не знаю. Люба говорила, что несколько уважаемых людей встречались со славами и будто они на этой сходке порешили всячески препятствовать встречам рысей и обычных людей, договорились не нарушать границы территорий. И вот с тех пор мы никогда не ходим в ту тайгу. А рыси не появляются здесь. У них своя жизнь, у нас – своя.
   – Все это просто невероятно, – задумчиво проговорила я.
   У меня из головы не выходил отшельник Венцеслав. Да и отшельником ли он был? Вот что тревожило меня. Ведь сейчас я точно знала, что невольно вторглась на территорию славов. И мысль, что я должна разобраться во всем до конца, прочно засела у меня в голове. А путь к пирамиде я хорошо помнила.
   – А тогда так и не выяснили, почему они умерли? – после паузы спросила я. – Андрей и эта девушка-рысь.
   – Я не знаю, – ответила бабушка. – Но был у нас тут один человек, который будто бы записывал такие истории. Бабы наши так говорили.
   – Вот как? – оживилась я. – И что за человек?
   – Пришел к нам в деревню поп-расстрига, мне тогда лет двадцать было. И поселился у нас. Выделили ему заброшенный домик на краю. Там и жил. Правда, в порядок все привел, аккуратный такой был мужчина. Но нелюдим. И одинокий. Все особняком держался. Умер он уже лет десять как. Да ты сходи к деду Матвею. Его избушка как раз рядом. Соседствовали они.
   – Хорошо! – ответила я. – Обязательно схожу, спрошу.
   – Вроде Матвей и взял все книги после его смерти, – добавила бабушка.
   Ночью я долго не могла уснуть, думала обо всем, что услышала. Все эти истории казались сказочными, но зачем бабушке было их сочинять? Да и неспособна она была на придумывание таких красивых и грустных легенд. Бабушка всегда казалась мне приземленной и смотрящей на жизнь трезво.
   Под утро я все же задремала. Мне виделись славы, и почему-то затон, заросший лилиями. И над этими лилиями в тумане парили две фигуры – черноволосого парня и длинноволосой и светлоглазой девушки-рыси. Я очнулась на рассвете и посмотрела в окно. Белые тюлевые занавески казались отчего-то мне розовыми. Но я поняла, что заря подкрасила их. Я встала, и хотя спала всего около часа, чувствовала себя отдохнувшей.
   Небо было чистым, и это снова обещало жаркий день. Выйдя на крыльцо, я увидела бабушку. Она собиралась идти на огород.
   – Лиля! – заулыбалась она. – Как ты рано сегодня! Я пойду чуток пополю, пока не жарко.
   – Тебе помочь? – без энтузиазма спросила я.
   – Нет, что ты! Там одна грядочка с луком. Сама управлюсь. А ты завтракай!
   Я умылась, затем выпила чаю и съела пару пирожков. А сама все думала о нашем вчерашнем разговоре. Странное беспокойство охватило меня. Моя поездка в заповедную тайгу, нападение неведомого существа, отшельник Венцеслав, мое загадочное спасение, появление у меня каких-то неординарных способностей, сны, в которые проник Влад, а затем и знакомство с ним, вчерашнее происшествие с возникновением рыси и, наконец, лилия на моем сарафане – все это начинало складываться в какую-то неясную картину. Суть всего происходящего ускользала, словно в пазле не хватало деталей. Но я осознала, что Влад мне кажется частью этой картины, и вздрогнула. Раньше я никак не связывала его и происшествие в тайге. Однако он появился в моих снах именно после этого.
   – Пойду сейчас же к этому затону с лилиями! – решила я. – Пора начать разгадывать все эти загадки!
   Я накинула сарафан, натянула сандалии, захватила на всякий случай полотенце и вышла во двор. Урай высунул морду из конуры.
   – Я на озеро, – сообщила я. – Пойдешь?
   Но он виновато отвел глаза, а затем и полностью спрятался в конуре.
   – Ну и сиди тут! – раздраженно проговорила я и отправилась на огород.
   Бабушка уже закончила прополку. Я сказала ей, что пойду поплаваю, пока еще не очень жарко. Она кивнула и улыбнулась.
   Когда я дошла до края деревни, то возле дома деда Матвея замедлила шаг. Я вспомнила, что вчера рассказывала бабушка про его соседа. И завернула за угол. Действительно, за покосившимся забором стоял небольшой дом, пятистенок, как их здесь называли, то есть состоящий из одной комнаты и кухни. Но он не выглядел разрушенным, хотя, как сказала бабушка, в нем уже лет десять никто не жил. Я подошла к палисаднику. Разросшиеся кусты сирени закрывали окна.
   – Ты чего это тут выглядываешь? – раздался сзади меня женский голос, и я вздрогнула и обернулась.
   Ко мне подходила старушка, она вела на веревке козу. Это была жена деда Матвея, но я не помнила, как ее зовут. Вежливо поздоровавшись, ответила, что мне просто интересно посмотреть на жилье попа-расстриги.
   – А, понятно, – заулыбалась она. – Это тебе мой дед вчера сказки рассказывал. Любитель он девок красивых обалтывать. Но ты смотри! Я ведь ревнивая!
   И она засмеялась.
   – Бабушка мне сообщила, что имеются какие-то записи, – сказала я. – Вот бы мне их почитать!
   – Сказками интересуешься? Есть, есть. У Матвея их целый сундук! От соседа остался. Там книг церковных полно. Ты это, иди к нам. Матвей во дворе. А мне Маньку на лужок надо определить.
   Старушка потащила упирающуюся козу по улице, а я толкнула калитку и вошла.
   Дед был во дворе. Он стучал молотком по какому-то ящику. Увидев меня, заулыбался и бросил работу.
   – Лиля! Утро доброе! – радостно заговорил он и поспешил мне навстречу. – Вот радость-то нежданная!
   Я поздоровалась и сообщила о цели прихода.
   – Айда в дом! – пригласил он и шустро двинулся к крыльцу.
   Усадив меня на кухне и налив стакан холодного кваса, исчез в комнате. Я огляделась. Кухня выглядела обычно для деревенского дома и была очень опрятной и чистой. Крашеный деревянный пол приятно холодил босые ступни. Через несколько минут появился довольный Матвей. Он положил на стол обычную общую тетрадь довольно потрепанного вида.
   – Вот тут и записаны истории, которые собирал Алексей, – сообщил он.
   Я поняла, что так звали попа-расстригу.
   – Можешь себе взять, – неожиданно предложил он.
   – Но как же…, – растерялась я.
   – А нам они зачем? – засмеялся Матвей. – Тут от руки, и не всегда разборчиво. Когда глаза моложе были, так я почитывал с удовольствием, а сейчас ни я, ни моя старуха острым зрением похвастаться не можем! Нам уж, ох-хо-хо сколько годов! Даже страшно вслух произнести. А ты молоденькая, видишь хорошо. Да и приятно мне будет, что труды Алексея даром не пропадут. Пусть у тебя сохраняются, тем более, вижу, ты всерьез заинтересовалась.
   – Так у вас вроде и дети, и внуки имеются, – заметила я и открыла тетрадь.
   – Имеются! – довольно ответил Матвей. – Только где они? Все по городам давно устроились, сюда редко заглядывают, больше по телефону говорят. Да и предлагал я уже эти записи одному из внуков, он, правда, тебя постарше годков на пять будет. Но он лишь посмеялся и посоветовал всю эту ненужную рухлядь в печку отправить.
   Я увидела вверху первой страницы заголовок: «Легенды, предания, истории о славах, людях-рысях, собранные мной самолично в этих местах». Почерк показался мне вполне разборчивым. Буквы были ровные и округлые.
   – Ну, если вам не жалко, – начала я и закрыла тетрадь.
   – Да забирай, ради бога! – обрадовался Матвей. – Ты-то уж точно в печку не кинешь!
   – В этом можете быть уверены! – улыбнулась я и встала. – Ладно, я пойду.
   – На озеро собралась в такую рань? – уточнил он, глядя на махровое полотенце, свисающее из моей сумки.
   – Поплаваю, – ответила я, – пока не очень жарко.
   – Смотрю, свободная ты девица, – заметил Матвей. – Гуляешь себе в одиночестве, ходишь, куда хочешь, безо всякого страха.
   – Так я с детства сюда приезжаю, – засмеялась я, – все тут хорошо знаю. Да и чего бояться?
   – Ты почитай, почитай книжицу-то эту, – тихо проговорил он. – Может, вразумит она тебя.

   Из сборника стихов Григория Грега:

     Ты лилию в ладонях принесла.
     Одна твоя слезинка вечный голод
     Вдруг утолила. И дрожит роса
     На белых лепестках. Уходит холод…

   Когда я вышла за калитку, то остановилась, не зная, куда направиться. До озера было рукой подать, но вот таскать с собой толстую тетрадь не очень хотелось. Я ведь решила не только искупаться, но и дойти до затона с лилиями. А это было довольно далеко. Сама не понимаю, отчего я захотела отправиться именно туда. Видимо, подсознательно понимала, что вчерашняя подаренная мне неизвестно кем лилия словно намек. Вдруг там я найду разгадку всего происходящего! Постояв в раздумье пару минут, я завернула тетрадь в полотенце и все-таки двинулась в сторону озера. Когда дошла, солнце уже поднялось, и я решила искупаться. Поплавав, ощутила, как успокаиваюсь. Я легла на полотенце и начала листать тетрадь. Она была исписана от первой страницы до последней. Зацепившись взглядом за странное имя Арысь, я начала читать. И поняла, что Алексей записал сказку.

   «…А ведьме зависть покоя не дает; улучила она время, обратила свою падчерицу зверем Арысь-поле и выгнала в дремучий лес, а в ее платье нарядила свою родную дочь и подставила ее вместо стариковой дочери. Ни муж, ни люди обмана не заметили.
   «Куда это мамка с ребенком все ходит?» – думает муж. Проследил и увидел, как прибежала из леса рысь, сбросила с себя шкурку, превратилась в его жену и стала кормить малютку. Он подкрался из-за кустов, схватил шкурку и спалил ее».

   Дочитав, я закрыла тетрадь. Подобный сюжет был весьма распространен в народном фольклоре, это я понимала. Самой известной была история царевны-лягушки. И там тоже сожгли ее шкурку, и колдовство исчезло. В записанной Алексеем сказке фигурировала рысь, но ничего необычного я не увидела и даже испытала легкое разочарование.
   Солнце уже начало припекать спину, и я отложила тетрадь и бросилась в воду. Досыта наплававшись, решила идти дальше. Мой путь лежал мимо изогнутой сосны. С любопытством я огляделась. Но лес выглядел обычно. Я приблизилась к дереву и изумилась, увидев все еще лежащую в изгибе ствола лилию. Странно, но цветок выглядел свежим. После небольших колебаний, я все же взяла его и двинулась вдоль берега. Идти было довольно приятно, сосны здесь росли редко, лес был чистым, а прекрасные виды, открывавшиеся на озеро, радовали глаз. Мое настроение стремительно поднялось. Я пошла быстрее и даже стала напевать под нос. Путь показался мне коротким, хотя я помнила, что дорога до затона занимает больше часа.
   И вот я поднялась на высокий холм. С него шел крутой спуск, отводящий от озера влево. И я вприпрыжку побежала по склону. И оказалась на дне глубокого оврага, заросшего высокой и сочной от влаги травой. Тоненький ручеек журчал в узком неровном русле, и я начала пробираться, стараясь не попасть ногами в воду. Скоро овраг закончился, ручеек влился в круглое озерко, сплошь покрытое зелеными листьями лилий. Это и был затон. Я выбралась на ровную полянку, покрытую изумрудной травкой. Она была странно ровной, словно подстриженной опытным садовником. Расстелив полотенце, я уселась и осмотрелась. Место, и правда, выглядело будто заколдованным. Затон находился в низине, и все пространство над ним было покрыто туманом. Вокруг рос густой смешанный лес. Он окружал берега живыми стенами. Многие деревья были заплетены хмелем и вьюнками. Лучи солнца еще не пробились сюда, и шевелящийся туман казался серо-розовым шлейфом, закрывающим воду. Высокие, пока сомкнутые чашечки лилий торчали над листьями, словно восковые незажженные свечи. И это придавало картине какую-то торжественность и еще большую загадочность. Тишина, несвойственная лесу, царила здесь. Не было слышно птиц, не шелестели листья и даже не жужжали насекомые. Пахло тонкой влажной сладостью.
   «Идеальное место для съемок какого-нибудь фильма про русалок», – мелькнула неожиданная мысль, и я невольно заулыбалась.
   Затем встала и, повинуясь какому-то инстинкту, опустила принесенную лилию в воду. И она не погрузилась вглубь, как я думала, а выпрямилась и неожиданно раскрылась. Ее сердцевина оказалась нежно-розовой. Видимо, поэтому лилия разительно походила на цветок лотоса. И вдруг, словно по команде, медленно расправили лепестки и остальные цветы. И все они были нежно-розоватыми. Я невольно ахнула от открывшейся передо мной картины. На гладких темно-зеленых листьях словно засияли светлые звезды. В этот момент луч солнца пробился сквозь истончающуюся пелену тумана, и множество засверкавших росинок, осыпающих звезды цветов, зажгли их разноцветными искорками. Я стояла у самой воды в оцепенении и не могла отвести глаз от этой красоты.
   – Значит, ты решила принять мою лилию? – раздался позади меня мужской голос.
   Я резко обернулась и вскрикнула. На полянке стоял Влад.
   – Ты?! – прошептала я, делая шаг к нему.
   – Здравствуй, – спокойно ответил он.
   Я увидела, что его правая рука перебинтована от кисти и до локтя.
   – Что с тобой? – испугалась я.
   – Ерунда! – ответил он и улыбнулся. – Небольшая рана. Почти зажила.
   – Травма? – уточнила я. – С такой прыгучей работой наверняка без них не обходится.
   – Не совсем, – уклончиво ответил он и приблизился.
   – Привет, – прошептала я, не сводя с него глаз.
   Мне показалось, что Влад выглядит еще прекраснее, чем в нашу встречу на стадионе. На фоне леса его красота отчего-то проступала ярче. Казалось, это его среда обитания, и он – ее неотъемлемая часть. Весь его глянцевый лоск пропал, и от этого природная прелесть только выигрывала. Влад был одет в короткие шорты на голое тело. Меня удивило, что он босой. Его длинные роскошные волосы свободно рассыпались по плечам, мускулистое тело золотилось красивым загаром. Внезапно я ощутила всплеск физического влечения, испугалась этого и отпрянула от Влада. Но он не перестал улыбаться. Его лицо было открытым, взгляд нежным. И я взяла себя в руки, устыдившись.
   – Давай присядем, – предложила я, чувствуя, как горят щеки.
   Мы опустились на полотенце. Влад взял тетрадь и начал листать ее. Его лицо выразило сильное любопытство.
   – Откуда это у тебя? – спросил он и испытующе на меня глянул.
   – В деревне один дедушка подарил, – пояснила я. – Сказал, что ему это не нужно.
   – А он где взял? – настойчиво продолжил Влад.
   – Ты появился здесь так загадочно только для того, чтобы выяснять у меня про эту тетрадь? – поинтересовалась я.
   – Я все объясню, – мягко ответил он. – Но это важно.
   И он закрыл тетрадь.
   – Бабушка мне рассказала, что эти записи делал поп-расстрига, который пришел неизвестно откуда и поселился в деревне. Звали его Алексей. Его уже лет десять как нет на свете. А вот тетрадь осталась.
   – Мы слышали, что существует эта тетрадь, – задумчиво произнес Влад, не выпуская ее из рук. – Удивительно, что она попала именно к тебе!
   – Кто это мы? – спросила я.
   – Потом, – ответил Влад и потянулся ко мне.
   Я замерла, погружаясь будто всем существом в его прекрасные глаза. Их цвет янтарного меда подсветился золотыми искорками, и мне вдруг показалось, что это порхают крохотные золотые бабочки. И вот эти бабочки заполнили всю радужку. Я вновь увидела на поверхности его глаз, словно они превратились в дисплей, какие-то пробегающие картины. Мое обострившееся зрение странно изменилось и подстроилось. Я различила лесную тропу и девушку, едущую на велосипеде. Я даже заметила пса, бегущего рядом. Над тропой пролетела огромная птица. Я увидела, как она опустилась на землю и превратилась в мужчину. Он повернулся. Его лицо приблизилось и заполнило всю радужку глаз. Я отчетливо различала мертвенно бледную кожу, черные пронзительные глаза, кривящийся красный рот. Мужчина усмехнулся, его ноздри втянули запах. Его рот раскрылся, клыки начали отрастать. Словно молния пронеслась в моей голове. Ведь я уже видела именно этого монстра! Я не могла ошибиться! Он уже выплывал из глубин моей памяти. Я вскрикнула и отодвинулась от Влада.
   «А вдруг это он и есть?» – мелькнула нелепая мысль.
   Но я мгновенно пришла в себя.
   А Влад встревожился. Он моргнул, и картинки с его глаз-дисплеев исчезли. Он выглядел уже как обычный юноша. Я отодвинулась и села, сцепив руки на сдвинутых коленях.
   – Расскажи мне все! – решительно поговорила я. – Слишком много загадок! И твое странное появление здесь. Ты следил за мной? И что это за картинки в твоих глазах? Кто ты?
   – О, я не хотел, – сокрушенно произнес Влад. – Никак не могу научиться контролировать трансляцию мыслей на радужку глаз. Когда я сильно волнуюсь, то это происходит помимо моей воли. Прости, если напугал тебя. Но я сейчас вспоминал, как впервые увидел тебя…
   При этих словах я вскочила. Влад испуганно на меня посмотрел.
   – Кто ты?! – истерично повторила я. – Тот самый монстр, который напал на меня? Но Венцеслав сказал, что нашел меня на тропе, что я упала с велосипеда…. Ты знаешь отшельника?
   Влад молча кивнул.
   – И я поверила ему. К тому же он спас мне жизнь! Но я вспомнила страшное лицо какого-то урода. И сейчас увидела его морду… в твоих глазах! Как такое возможно? Кто ты? – настойчиво повторила я.
   – Пришло время все рассказать тебе, – после паузы произнес Влад. – Поэтому я здесь.
   Я испытующе посмотрела в его глаза. Они были полны нежности и какой-то затаенной грусти. И я снова села на полотенце.
   – Бывает, что в тайгу заходят незваные гости, – начал он. – Взять хоть тебя! Разве ты не знала, что за болотом тянется чужая территория и что людям вход туда заказан?
   – Мне говорили об этом в деревне, но я не верила, – тихо ответила я. – Мали ли что болтают старухи.
   – Но речь сейчас не о тебе. В тот день, когда все случилось, в нашу тайгу забрел… вампир.
   Влад замолчал и посмотрел на меня. Я оцепенела, не зная, верить ему или нет. Но отвратительная морда, так пугающая меня, подтверждала его слова. И я видела именно клыки.
   – Ты веришь, что помимо людей существуют и иные формы жизни? – спросил Влад.
   – Не знаю, – честно призналась я. – Особо над этим никогда не задумывалась. Конечно, я читала книги и смотрела фильмы на эту тему. Но это всего лишь выдумки писателей.
   – На земле много чего удивительного, – сказал Влад. – И нужно научиться это принимать и понимать.

     – Притягивает, манит жаром кровь,
     пульсирует рисунок синей вены.
     Склоняюсь к белой шее я несмело.
     Не укушу, лишь поцелую вновь…, –

   прошептала я, неожиданно пришедшее на ум четверостишие из сборника Григория Грега.
   Сердце сжала непонятная тоска. Я беспомощно глянула на Влада.
   – Вампиры обычно обходят эти места, но этот был, как я понимаю, страшно голоден и искал любую кровь, – продолжил он. – А тут ты, свеженькая, вкусно пахнущая…
   Меня передернуло от его слов.
   – Вот он и напал на тебя, – еле слышно добавил он.
   Слезы обожгли глаза. Из памяти всплыло: взвывший и тут же удравший Урай, мой испуг, резкое торможение велосипеда, опустившийся передо мной вампир, мое падение на землю, его страшная морда, склоняющаяся надо мной, резкая боль чуть ниже правого уха…
   – Он укусил меня? – дрожащим голосом уточнила я и машинально провела рукой по шее.
   Влад обнял меня и прижал к себе. Я уткнулась носом в его плечо. Кожа пахла восхитительно, и я не удержалась и потерлась щекой. Влад начал нежно гладить мои волосы.
   – Я шел по тайге и услышал посторонний запах, – тихо заговорил он. – Я понимал, что это чужой. Такие гости опасны, и я направился по запаху, чтобы найти его и выяснить, что он тут делает. И успел вовремя, иначе ты бы умерла.
   – Значит, это ты спас меня? – прошептала я, отстраняясь и заглядывая ему в глаза.
   Влад, к моему удивлению, смутился.
   – Вампир не успел выпить всю твою кровь. Я спугнул его. Он исчез. Но ты была обречена. Тебя ждали или смерть от потери крови или, если бы ты выжила, обращение.
   Я задрожала от ужаса и снова коснулась шеи. Гладкость кожи тут же успокоила, и я никогда не замечала даже малейшего следа укуса. Не было ни шрамов, ни каких-то пятен, моя кожа выглядела неповрежденной.
   – И что ты сделал? – спросила я.
   – Подхватил тебя на руки и отнес к Венцеславу, – ответил Влад.
   – К отшельнику?
   – Он хранитель одной реликвии… моего племени, – после длительной паузы сообщил Влад.
   Его лицо приняло замкнутое выражение. Он испытующе смотрел на меня. Но я была в шоке, поэтому меня мало что могло уже удивить. Пазл наконец-то начал складываться в более-менее понятную картину. Мой ум, привыкший к анализу, выстроил систему, но открывающаяся истина напугала.
   – Ты из племени славов? – потерянным голосом спросила я.
   Влад кивнул.
   – И твои братья тоже рыси, – пробормотала я. – Ну конечно! Вас зовут Станислав, Ростислав и Владислав! Все ваши имена заканчиваются на «слав». И Венцеслав!
   – Да, ведь мы славы, – ответил Влад.
   – Но…, – я замялась, не зная, стоит ли спрашивать.
   – Говори! – подтолкнул он меня.
   – Злата, – тихо произнесла я. – Она ведь не…
   Отчего-то мне совсем не хотелось, чтобы она тоже принадлежала к их племени. К тому же Злата была черноволосой, а я уже знала из рассказов, что все славы имеют светлые глаза и русые волосы.
   – Ее полное имя Златослава, – тихо произнес Влад.
   – О, нет! – воскликнула я и встала.
   Открывшаяся правда пугала все больше. Если Злата была девушкой-рысью, то что хорошего могло ожидать меня? Ее ревность была ненормальна, ее страсть к Владу вызывала страх, ее агрессия заставляла держаться подальше от этой хищной кошки. Сейчас я понимала, насколько она опасна для меня.
   Я отошла к воде. Лилии сияли нежно-розовыми раскрытыми лепестками. Их красота умиротворяла. Я стояла неподвижно, впитывая прелесть цветов, но все мои чувства обострились. Услышав тихий шорох и ощутив запах кожи и волос Влада, я чуть подалась назад и прислонилась спиной к его груди. Его руки обвили мое тело. И мне стало так спокойно и хорошо, словно все происходящее было правильным и единственно возможным.
   – Значит, ты спас мою жизнь, – прошептала я. – А потом начал приходить в мои сны.
   – Я отнес тебя в пирамиду в порыве отчаяния, – заговорил Влад. – Ты истекала кровью, твое тело содрогалось в конвульсиях, по всей видимости, уже началось обращение. А возможно, это смерть сжимала тебя в объятиях. Я действовал интуитивно. Пирамида – это хранилище основной реликвии нашего племени. Багровая Жемчужина может творить чудеса, она исцеляет от болезней, хранит наше племя, помогает нам во всем. Я надеялся лишь на это. Пирамида стоит на берегу большого озера в полном уединении. На противоположной стороне располагается одно из наших селений. Но Венцеслав находится при Жемчужине неотлучно. Это его жизнь. И так же жили все его предки. Весь род Венцеслава занимался только одним делом – хранил реликвию. И его сын после смерти отца тут же займет его место.
   – После того, как я окончательно поправилась, Венцеслав постарался мягко, но настойчиво выпроводить меня из пирамиды, – заметила я. – Сейчас понимаю, почему.
   – И хорошо, что ты никому не рассказала об этом происшествии, – ответил Влад.
   Он расцепил объятия и встал рядом со мной, глядя на лилии.
   – Я решила, что все это настолько странно, что лучше молчать об этом, – сказала я. – Да и родители бы сильно испугались, сразу бы отправили меня в больницу для обследования.
   – А как же твоя бабушка? – уточнил Влад. – Ведь она не могла не заметить такого долгого отсутствия? Меня это все время занимало.
   – Тут мне повезло, – ответила я. – Понимаешь, у бабушки бывают, видимо, от старости какие-то непонятные состояния. Она становится заторможенной, плохо слышит, видит и будто спит на ходу. И обычно она, чувствуя, что на нее сейчас снова накатит, уходит в свою комнатку и там просто лежит. И это может длиться сутками. А потом, когда она приходит в себя, отчего-то думает, что прошло пару часов. Я уже не раз это наблюдала, но… родителям не рассказываю. Они же сразу забьют тревогу, отправят бабушку в больницу, а меня в деревню больше не отпустят.
   – Понимаю…
   – Бабушка пару лет назад, когда это у нее началось, слезно попросила меня никому не рассказывать, она очень боится врачей, говорит, что ее залечат до смерти. И будто вреда ей это состояние не приносит. Она чувствует сильную усталость, отток сил и энергии, и сном их восстанавливает. Еще стала какие-то травки пить, вроде ей сейчас лучше. Но что было дальше? – с нетерпением спросила я.
   – Когда я вбежал в пирамиду, – продолжил Влад, – хранитель вопросов задавать не стал, сразу поняв, что время идет на секунды. Мы уложили тебя на землю, Венцеслав спустился в хранилище, взял Жемчужину и поднес к тебе. Ты уже была настолько плоха, что выглядела мертвой. Но Жемчужина, а в покое она почти черного цвета, мягко засияла. И это был знак, что она согласна помочь. Венцеслав вложил ее тебе в рот. Ты лежала в беспамятстве с Жемчужной под языком. И скоро твои щеки порозовели, а раны на шее начали затягиваться. Все это время я сидел возле тебя и днем и ночью. Я умолял всех богов земли и неба, чтобы они помогли тебе выжить.
   Голос Влада звучал так взволнованно, что я не выдержала, обняла его за талию и прижалась. Он положил мне руку на плечо.
   – Через три дня Венцеслав сообщил, что ты вне опасности. Превращения в вампира, к нашему счастью, не произошло. По всей видимости, Жемчужина полностью заменила твою кровь и вычистила вампирский яд. Моей радости не было предела. Венцеслав спросил, хочу ли я оставаться возле тебя до тех пор, пока ты не очнешься. И предупредил, что в селении никто не знает об этом происшествии. В курсе были лишь мои братья. В пирамиду он в это время никого не пускал, объявив, что Жемчужина «отдыхает», а ему самому требуется уединение.
   – Почему ты решил уйти? – не выдержала я. – Ведь ты спас мне жизнь!
   Влад повернулся ко мне. Его глаза сияли. В них было столько нежности, что я засмущалась.
   – Я не знал ни кто ты, ни как тебя зовут, ни почему ты оказалась в нашем лесу…. Но с первой же секунды знал одно – я полюбил тебя!
   От этого неожиданного признания у меня уши запылали. Я смутилась так, что слезы выступили. Непонятная нежность, тлеющая в душе с того самого момента, как я впервые увидела его во сне, мгновенно вспыхнула и разгорелась таким пожаром, что сердце обожгло, и оно начало колотиться с бешеной скоростью.
   – Лиля, я испугался своего чувства, – продолжил он. – В нашем племени существует строгий запрет. Когда-то наши старейшины и местные жители договорились, что всячески будут препятствовать подобным связям. За ослушание следует наказание. И я всегда поддерживал этот закон.
   – Бабушка мне вчера рассказала историю про Андрея, бывшего дружка моей прабабушки Любы, и девушку-рысь. И будто бы они умерли как раз… – Я испуганно посмотрела на затон, – … вот в этом месте, – прошептала я и попятилась, не сводя глаз с сияющих лилий. – Это ты вчера наблюдал за мной? – спросила я. – Это ты принес цветок?
   – Я знал, что ты захочешь найти разгадку и придешь сюда, – улыбнулся Влад. – Это волшебное место.
   – Я чувствую себя здесь как-то странно, – сказала я и снова посмотрела на лилии. – Но что было дальше с тобой? – спросила я.
   – После того, как ты ушла из пирамиды, я покоя не находил, – взволнованно ответил он. – Я безумно жалел, что отпустил тебя, и не выяснил, кто ты, где тебя искать. Одно время я упорно пытался избавиться от чувства, забыть о тебе, но ничего не получалось. Любовь жгла меня, я совершенно потерял голову. И ты начала сниться мне чуть ли не каждую ночь.
   – И ты приходил ко мне во сне, – призналась я. – Сама не понимаю, отчего это происходило. Но знаешь, после этого случая у меня появились какие-то странные способности. Правда, я никому об этом не говорила. Это только моя тайна.
   – Открой мне! – попросил он Влад. – Что за способности?
   Он взял меня за руку. Мы уселись на полотенце. Я подробно рассказала о том, как обнаружила, что мой слух и обоняние, а затем и зрение многократно обострились, и как я научилась с этим справляться. Он слушал с напряженным вниманием.
   – Это тебе передала Жемчужина! – уверенно заявил Влад, когда я закончила. – И теперь ты, как и все звери, обладаешь чутьем и слухом. Может, ты и в темноте видишь?
   – Пока не проверяла, – улыбнулась я. – Но то, что я начала во сне видеть прекрасного юношу, я приписала именно своим новым способностям. Я решила, что они появились после пребывания в коме. А когда заметила вашу афишу в торговом центре и узнала тебя, то решение пойти на шоу пришло само собой.
   – Когда я увидел тебя возле нашего автобуса, то чуть с ума не сошел от счастья. Но не хотел показывать этого ни братьям, ни тем более Злате.
   – Но что она там делала? – не сдержав раздражения, спросила я.
   – Злата, как ты могла уже понять, не дает мне прохода. Не раз я объяснял ей, что не люблю ее, и ей лучше обратить внимание на другого мужчину. Но она уперлась и ничего не хочет понимать. Счастье, что она почти постоянно на работе заграницей. Но при каждом удобном случае приезжает сюда и вновь одолевает меня своими ухаживаниями. Ее характер невыносим, ее страсть опасна. Когда она рядом, я чувствую, что сижу на пороховой бочке, а Злата держит в руках зажигалку. Она старается устранить с пути любую девушку, оказавшуюся возле меня и претендующую, по ее мнению, на мое сердце.
   – Да, я заметила, – ответила я. – Она явилась ко мне домой и первым делом разорвала твою фотографию на мелкие кусочки. При этом угрожала и запугивала. Говорила, что ты принадлежишь только ей!
   – Она однажды напала на одну милую девушку, пришедшую к нам в племя за помощью, – продолжил он. – Это случилось в новогоднюю ночь. Было полнолуние, а в это время мы необычайно активны и с трудом сдерживаем звериную сущность. Видимо, еще и это повлияло на ее поведение.
   – А эта девушка тебе нравилась? – осторожно спросила я, с изумлением отметив, что ощущаю укол ревности.
   – Лада?! – возмущенно произнес Влад. – Что ты! Эта девушка полюбила вампира и сделала все, чтобы его мечта, а он решил снова стать человеком, осуществилась.
   – Я уже слышала и это имя, и эту историю, – сообщила я. – От Златы! А потом в сетевых дневниках прочитала. Ко мне случайно попал сборник стихов некоего Григория Грега. Злата его увидела на моем диване и сказала, что знакома и с поэтом и с его женой Ладой. Но вот их историю сообщить отказалась, заметив, что не собирается выдавать чужие тайны. Этот сборник и сейчас у меня. А про Грега я в Сети искала информацию. И в нескольких блогах прочитала о нем. И про Ладу там было кое-что. Но я тогда не знала, верить ли во все это.
   – Да, это именно он! – заулыбался Влад. – Но я и не подозревал, что Грег уже выпустил сборник. Дашь почитать?
   – Не знаю, – неуверенно ответила я. – Это не моя книга, а моего друга. Он мне на время дал.
   – Какого друга? – с подозрением спросил Влад.
   – Женьки, – спокойно ответила я. – Мы знакомы с детства и живем в одном подъезде.
   – Он любит тебя! – нервно сказал он.
   – С чего ты взял? – рассмеялась я.
   Но в душе стало приятно от такой неприкрытой ревности.
   – Прости, но в тебя невозможно не влюбиться, – смущенно ответил Влад.
   – Значит, все это правда и это стихи вампира, – сказала я, решив перевести разговор на другую тему. – То-то они показались мне необычными. И многие врезались в память.
   – Бывшего вампира, – поправил меня Влад. – И это поразительная история! Лада влюбилась в парня, понятия не имея, кем он является на самом деле. Грег вначале играл с ней, так как преследовал вполне определенные цели. Но потом сам безумно влюбился. Сколько испытаний выпало на их долю! Ты бы знала! Но они все преодолели, все вынесли. И вот теперь счастливы. Грег вновь стал человеком, женился на своей любимой.
   – Чего только не бывает на этом свете, – тихо произнесла я. – Но как странно, что именно его стихи попали ко мне в руки. Сколько совпадений!
   – Меня радует, что ты уже не сомневаешься в существовании вампиров, – заметил Влад.
   – Возле этих странных лилий и в обществе парня-рыси все мне кажется возможным, – с улыбкой ответила я. – Знаешь, меня удивило, что сорванная лилия не завяла. А когда я опустила ее в воду, она будто приросла.
   Я показала на раскрытую лилию, которая находилась ближе всего к берегу.
   – Это необычное место, – тихо сказал Влад и лег на спину, положив голову возле моих колен.
   Я слегка смутилась, так как его волосы рассыпались по моим ногам. Они приятно щекотали кожу, и я захотела погладить их, но сдержалась. Лицо Влада было так близко. Он смотрел мне прямо в глаза. Но я перевела взгляд на его приоткрытые красные губы. И снова желание вспыхнуло и обожгло. Я видела только эти яркие, красиво изогнутые губы, и хотела одного – коснуться, ощутить их вкус. Влад притягивал меня, я не могла спокойно находиться рядом, волнение накатывало волнами, желание кружило голову. Соображала я плохо, разум начал туманиться. Я даже начала забывать, что передо мной оборотень. Мне вдруг показалось, что это шутка, что Влад обычный парень и просто разыгрывает меня, а возможно, хочет испытать.
   – Это необычное место, – повторил он. – По преданию лилии в этом затоне хранят энергию любви всех славов, которые когда-либо увлекались обычными людьми. Рысь дарит своему избраннику цветок, и если его принимают, то это служит как бы ответным признанием. Лилия впитывает любовь и скрепляет союз.
   – Но твой подарок вчера остался на сосне, – заметила я.
   – Однако сегодня ты вернулась за ним. И даже отнесла сюда, в заповедное место. И как видишь, цветок не погиб, а снова раскрылся, – мягко проговорил Влад.
   – И что это значит? – смущенно спросила я.
   Он глянул на меня и покраснел, но на вопрос не ответил. Пауза затянулась. Я вдруг подумала, что мне пора возвращаться в деревню.
   – Ты не можешь отдать мне эту тетрадь? – неожиданно попросил Влад. – Сейчас, когда ты все знаешь, то должна понимать, насколько для племени интересны и важны эти записи.
   – Но…, – растерянно начала я, не зная, как отказать ему.
   Расставаться с такой ценной информацией мне совсем не хотелось. Я думала, что придя домой, сразу начну читать записи.
   – Лиля, я скопирую все, что здесь находится, – торопливо сказал он, – распечатаю. И одну копию, клянусь, отдам тебе. Тебе даже так удобнее читать будет. Хорошо?
   – Ладно, – согласилась я.
   Предложение Влада меня вполне устраивало. К тому же это означало, что он собирается снова увидеться со мной в самом ближайшем времени.
   Я встала, решив, что пора прощаться. Влад вскочил и смотрел на меня растерянно и грустно. Я почувствовала странную неловкость. Слишком много всего узнала, в голове была путаница, возможно, поэтому хотелось скорее остаться наедине с собой и попытаться во всем разобраться. Я свернула полотенце, засунула его в сумку. Тетрадь осталась лежать в траве.
   – Забирай, – после паузы сказала я.
   Он заулыбался, бережно взял тетрадь и прижал ее к груди.
   – Скажи свой номер телефона! – попросил он. – Я запомню.
   Я назвала. Он повторил несколько раз и попросил разрешения позвонить.
   – Конечно! В любое время, – ответила я.
   Мне хотелось уже уйти, но Влад замер на месте и смотрел на меня, не отрываясь. Его прекрасные яркие глаза вновь затемнила грусть.
   – Где ты повредил руку? – спросила я, чтобы справиться со вновь возникшей неловкостью.
   – Это пулевое ранение, – признался он. – Я ведь давно за тобой наблюдаю. Ты прости, Лиля, но после нашей встрече на стадионе, я просто места себе не находил. И как только концертный тур закончился, сразу бросился тебя искать. Сейчас мне было намного проще, ведь я знал, где ты живешь и как тебя зовут.
   В голове мелькнуло воспоминание о появившейся на нашей спортивной базе рыси и о том, что один из тренеров подстрелил ее.
   – Так это был ты?! – взволнованно спросила я. – Там, на базе?
   Влад кивнул.
   – Но зачем?! Ведь тебя могли запросто убить!
   – Я хотел поговорить с тобой, – пояснил он. – Но тогда случай так и не представился. Ты была постоянно на людях.
   – Но как же ты неосторожен! – возмутилась я. – Разве так можно, Влад?
   Услышав свое имя, он вздрогнул. Его глаза, не отрываясь, смотрели в мои.
   – От любви я совсем потерял голову, – тихо сказал он.
   И я снова смутилась.
   – Ну, уж и от любви! – прошептала я. – Может, тебе все кажется?
   Влад придвинулся. Меня обдало жаром. Звериная сила, исходящая от его молодого сильного тела, вновь начала волновать меня.
   – Я люблю тебя, – сказал он. – Люблю. Несмотря на все запреты. Это произошло мгновенно, как только я увидел тебя там, на лесной тропинке.
   Я потупилась. Моя душа замирала от его признаний, уши пылали, но я понимала, что сейчас мне лучше уйти.
   Мы вместе дошли до маленького полукруглого пляжа. Постояли какое-то время возле изогнутой сосны.
   – Мне пора, – сказала я, глядя в его глаза.
   Влад начал наклоняться, его губы приближались. Я замерла, осознав, как сильно хочу его поцелуя. Но когда я уже ощутила его дыхание на своих губах, взяла себя в руки и резко отстранилась.
   – До встречи! – сказала я и быстро пошла по берегу в сторону деревни.
   – До встречи, – услышала его голос, но даже не обернулась.
   Я пришла домой в сильнейшем волнении. Все произошедшее не укладывалось в голове. Меня любил оборотень! Разум сопротивлялся, я не могла поверить, что Влад – рысь. Перед глазами снова и снова вставало его прекрасное лицо, яркие глаза, милая улыбка. Я слышала его признания, и сердце начинало усиленно биться. В таком состоянии я не могла ни о чем думать, а уж тем более анализировать.
   «Жаль, что здесь нет Сети! – сокрушалась я. – Можно было бы посмотреть хоть какую-то информацию об оборотнях. Хотя, что там можно найти правдивого? Измышления в блогах? Или ничем не подкрепленные псевдонаучные исследования? Интересны лишь народные предания и легенды. Только в них кроется зерно истины».
   И я пожалела, что так поспешно отдала тетрадь с записями.
   «Могла бы всю ночь читать, – думала я. – Многое почерпнула бы».
   И надеялась, что Влад быстро создаст копию и принесет мне.
   После обеда я не выходила из своей комнаты. Я лежала на спине и, глядя в побеленный потолок, размышляла. Я старалась все разложить по полочкам, проанализировать ситуацию. Но мне это удавалось с трудом. Смятение не давало трезво мыслить. Влад давно снился мне, его образ прочно вошел в душу, загадочность будоражила, и я уже свыклась с тем, что существует такой странный парень, приходящий ко мне лишь во снах. Поэтому его появление «во плоти» легко укладывалось в реальность. И то, что он сегодня откровенно признался мне, кем является на самом деле, вызывало уважение. Влад не хотел оставлять меня в неведении. Он не играл со мной, не пытался завлечь обманом, а честно сообщил, кто он и что ко мне чувствует. И я верила ему и пыталась разобраться в своих ощущениях. Необычайная красота Влада действовала магнетически, а то, что он, как сегодня выяснилось, спас мне жизнь, вызвало благодарность и восхищение. И в его любви я не сомневалась. Я уже знала, что такие связи категорически запрещены в их племени. И если Влад все равно не смог забыть меня, это означало лишь одно – им владело сильнейшее чувство, которому он не мог сопротивляться. При этой мысли я невольно заулыбалась. Юный, сильный, искренне и страстно любящий красавец – это ли не идеал любой девушки? Я представила, как появляюсь с ним во дворе, изумленные глаза моих подружек, да и знакомых парней. Но тут же отогнала это видение. Не думаю, что возможно было бы афишировать такие отношения, парню-рыси не место в человеческом обществе. Но я видела, как легко оборотни адаптируются среди людей. Злата работала моделью, Влад с братьями выступали в шоу и с большим успехом. Наверняка и другие славы нашли себе в городах занятия по душе.
   «Вот так ходишь по улицам, и не знаешь, кто рядом с тобой, – мелькнула мысль. – То ли обычный человек, то ли оборотень. А может быть и вампир!»
   При воспоминании о том, что на меня тогда в лесу напал именно вампир, я содрогнулась. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешательство Влада. Возможно, сейчас я сама была бы вампиром. От этой мысли мне на миг стало нехорошо, пугающие подозрения закрались в душу. А так ли бесследно для меня прошло нападение? А вдруг мои новые способности – следствие вампирского укуса? Хотя Влад уверял, что это действие некоей Багровой Жемчужины.
   – Господи! – невольно воскликнула я и села на кровати. – Кто знает, осталась ли я обычным человеком после всего того, что произошло со мной тогда в лесу? А вдруг во мне дремлет пока не проснувшийся вампир?
   Я вскочила и в волнении заходила по комнате. Мне срочно нужно было посоветоваться с кем-нибудь, сведущим в подобных вопросах. Но с кем? Я находилась в деревне, где жили одни старики и старухи, а Влад удалился в неизвестном направлении.
   «Венцеслав! – вспомнила я. – Вот кто может все рассказать мне. Тем более я знаю, кем он является на самом деле».
   Времени было около пяти вечера. Правильнее было дождаться утра и тогда уже отправляться в путь. Но сильнейшее волнение не давало мне покоя. Мысль, что я могу быть вампиром, сводила с ума. Я совершенно ничего не знала ни о способах превращения, ни о самом процессе – да и откуда бы мне такое знать? – но отчего-то предположила, что, возможно, я какой-нибудь скрытый вампир, и Жемчужина лишь на время приостановила процесс, но эта сущность во мне может проявиться в любую минуту. Сейчас я понимаю, что просто потеряла голову от волнения и рассуждала крайне нелогично. Но в тот момент страх замутил рассудок, перед глазами без конца вставала морда монстра, укусившего меня, и мне казалось, что я медленно, но неуклонно превращаюсь в нечто подобное.
   Я натянула шорты, футболку, повязала волосы косынкой. Бабушка дремала возле телевизора. Сказав ей, что хочу покататься и могу задержаться допоздна, я вышла на улицу. Разомлевший от сна Урай высунулся из конуры. Увидев, что я вытаскиваю из сарайчика велосипед, завилял хвостом. Но я решила не брать его с собой, помня, как он реагирует на Влада. Видимо, пес отлично чувствовал природу оборотней и старался убраться от них подальше.
   – Сиди во дворе! – строго сказала я.
   Урай возмущенно гавкнул и натянул цепь, пытаясь бежать за мной. Но я не стала особо задерживаться и выкатила велосипед за калитку.

   Из сборника стихов Григория Грега:

     Жемчужина нам выжить помогла.
     Она – источник радости и света.
     И от лучей добра растает мгла.
     Очистится любовь от грязи зла.
     Жемчужина – не бусина – планета!

   До цветочной поляны я доехала быстро, затем без особого труда миновала болото. На велосипеде по тропинке оказалось проехать даже легче, чем пройти пешком. Очутившись в тайге, я нашла узкую тропу и направилась по ней. Я помнила об ориентирах – двух обгоревших березах, стоящих на концах поля, и быстро их обнаружила. Но протаскивать велосипед между зарослями высокой травы оказалось делом нелегким. На это ушло довольно много времени, к тому же я выбилась из сил. Пройдя поле, я прислонила велосипед к стволу березы и упала на мягкую подстилку из цветущего вьюнка. Я решила передохнуть минут пятнадцать, а затем уже ехать дальше. Тишина убаюкивала, и я легла на спину, раскинув руки.
   И вдруг отчетливо увидела морду вампира, напавшего на меня в именно этом лесу. Последовала реакция, и я разревелась. Меня трясло, я никак не могла успокоиться. Страшная правда окончательно дошла до меня. Я осознала, что вампиры на самом деле существуют, мало того, один из них укусил меня. И это вызвало приступ отчаяния. Казалось, во мне засел неведомый жуткий демон и только и ждет случая, чтобы овладеть мной изнутри.
   – Ну почему, почему это должно было случиться именно со мной? – кричала я сквозь рыдания. – Я словно прокаженная! Не хочу! Пусть вернется мой прежний, такой понятый мир, где нет ни вампиров, ни оборотней!
   Я впала в такое исступление, что начала кататься по траве.
   Но устав кричать и обессилев от рыданий, я застыла на спине, глядя бездумно вверх. И вдруг боковым зрением отметила легкое движение на суку стоящей рядом сосны. Я вытерла глаза и резко села. На дереве затаилась рысь. Она, заметив, что я гляжу на нее, прижалась к суку.
   – Влад! – заорала я, бросаясь к дереву. – Влад, это ведь ты? Иди ко мне! Мне так плохо!
   Но рысь будто бы находилась в замешательстве. Она припала к суку и не двигалась. Но и не убегала. И я снова начала плакать, выкрикивая, что нельзя так со мной поступать, что незачем сейчас играть в прятки. И рысь плавно спрыгнула и осторожно подошла. Она встряхнулась, приподнялась на задние лапы, шерсть словно бы стекла с нее, как потоки воды. И передо мной оказалась девушка. Она была в обычном ситцевом сарафане. Легкое позвякивание привлекло мое внимание. На ее груди висело украшение в виде крохотного колокольчика из синего стекла. Он был прикреплен к обычному черному шнурку.
   Я в испуге попятилась от оборотня. Но девушка дружелюбно улыбнулась и сказала:
   – Не бойся! Ты знаешь Влада? И я его знаю. Мы с ним из одного селения. Меня зовут Велеслава. Ты так кричала и рыдала, что я встревожилась и прибежала сюда.
   Я настороженно слушала. Но Велеслава понравилась мне с первого взгляда. Она была миловидна, русоволоса и голубоглаза. Особая стать, отличающая, по-видимому, всех славов, была присуща и ей. А очаровательные ямочки на румяных щеках придавали особый шарм.
   – Здравствуйте, – вежливо сказала я, начиная приходить в себя. – Меня зовут Лиля.
   – Ты меня не бойся, – ласково проговорила она. – Влад, как и его братья, мой хороший друг. Мы соседствуем. И когда они бывают дома, то часто видимся. Мы знали, что он спас какую-то девушку в лесу, и безнадежно влюбился в нее. Он ведь искал тебя потом. Ты бы видела, что с ним творилось! Мы так переживали за него.
   – Но вопреки всему наша встреча состоялась, – тихо сказала я. – Мне иногда кажется, что я схожу с ума.
   – Понимаю. Во все это трудно поверить обычному человеку, – с улыбкой ответила Велеслава. – Но ты скоро привыкнешь. И я искренне рада, что вы с Владом наконец-то познакомились!
   – И насколько вы с ним близкие друзья? – сухо поинтересовалась я, окидывая взглядом статную фигуру девушки.
   Велеслава подняла брови и так задорно рассмеялась, что у меня стало легче душе и все мои страхи начали отступать.
   – А ты неравнодушна к нему! – заметила она и погрозила мне пальцем. – И хватит уже выкать! Переходи на «ты». Так проще будет.
   Она уселась на землю, прислонившись спиной к стволу березы. Я устроилась напротив.
   – Не волнуйся, Лиля, мы просто дружим, – сказала она. – И чтоб окончательно тебя успокоить, скажу по секрету, что я сама безнадежно влюблена.
   – И он тоже слав?
   – Нет, – со вздохом ответила она.
   – Обычный парень? – продолжила я расспросы, чувствуя, что прихожу в себя.
   От Велеславы веяло внутренним спокойствием и уверенностью. Она была полна достоинства, и это мне нравилось.
   – А ты любопытна, – улыбнулась она. – И я рада, что ты перестала плакать. Обо мне потом как-нибудь поговорим. А сейчас поведай, зачем зашла на нашу территорию. Ты не можешь не знать, что для людей здесь нет места.
   – Я хочу повидаться с Венцеславом, – ответила я, решив ничего не утаивать от этой милой и приятной мне девушки.
   – Поняла! Но почему ты так страшно рыдала? Просто мороз по коже пробирал, ведь ты кричала на весь лес. Всех зверей распугала.
   Я глянула в ее ясные глаза. И увидела в них только доброжелательность и участие.
   – Тебя кто-нибудь обидел? – не унималась Велеслава.
   – Я жутко напугана, – призналась я. – Влад мне рассказал про нападение вампира. А я ничего про них не знаю. И я подумала, что сама стала такой же, просто во мне это пока не проявилось. Представляешь, что я почувствовала? Я ведь самая обычная девушка, со мной никогда никаких историй не происходило. Жила, как все. И неожиданно узнала, что подверглась нападению вампира! А я ведь ничегошеньки не помню!
   Велеслава изумилась, но затем весело рассмеялась. Я, не понимая, смотрела на нее.
   – Зря Влад так напугал тебя, – сказала она. – Ему нужно было все сразу понятно объяснить. Лиля, можешь успокоиться! Обращение происходит быстро, ядовитая кровь вампира растекается по венам, взаимодействует с клетками. Хорошо, что Влад принял правильное решение и мгновенно перенес тебя в хранилище. Но как на тебя, обычного человека, подействовала Багровая Жемчужина, я не знаю. Случаев исцеления подобным образом в нашем племени еще не было.
   – Поэтому я и решила навестить Венцеслава, – сказала я.
   – Тебе стоит поговорить с ним, – согласилась она. – Все-таки это касается твоего организма. Но ты точно не вампир, можешь даже не сомневаться.
   – Спасибо! – тихо произнесла я. – А то я уже впала в отчаяние, не зная, что думать. Места себе не находила, вот и решила отправиться к хранителю.
   – Знаешь, тебе все же лучше вернуться домой. Смотри, уже солнце клонится к закату. А до Венцеслава ехать далеко. Я могла бы, обернувшись рысью, отнести тебя на спине. Но такой способ передвижения тебе не очень-то придется по вкусу, – весело добавила она.
   – Еще бы! – с улыбкой согласилась я. И после паузы спросила: – А где сейчас Влад?
   – Вечером был в селении, – ответила Велеслава. – А рано утром уехал. Сказал, что у него какие-то важные дела в городе.
   Она встала. Я тут же от нее отскочила, испугавшись, что немедленно увижу рысь.
   – Уезжай домой, – ласково сказала она. – А завтра с утра вернешься, если не передумаешь. Я поговорю с Венцеславом, сообщу ему, что ты хочешь переговорить с ним о важных вещах. Только будь осторожна. Лучше со славами в лесу не встречаться. Не забывай, мы все-таки рыси.
   У меня было еще много вопросов, а Велеслава нравилась все больше и я в ее обществе чувствовала себя отлично, но я понимала, что удерживать ее не стоит.
   – Хорошо, буду впредь осторожна, – пообещала я и подняла велосипед.
   Велеслава улыбнулась и махнула мне рукой.
   Когда я вернулась в деревню, солнце уже начало садиться. Настроение у меня было странным. Я осознала, что все глубже погружаюсь в новый для меня мир. И сомневалась, хочу ли я этого. Предпочтительней было общаться исключительно с Владом и ничего не знать о его соплеменниках. Но невозможно полностью изолироваться от системы, в которую он входил. И я это хорошо понимала.
   «Надо же, – отметила я про себя, – меня уже не удивляет, что оборотни вообще существуют. А ведь еще месяц назад, если бы мне кто-нибудь всерьез сказал об этом, я бы лишь посмеялась. Как все стремительно меняется в моей жизни!»
   Едва начало светать, я проснулась от тихого постукивания в стекло приоткрытого окна. Я вздрогнула и села на кровати. Стук повторился. Я вскочила, накинула сарафан и отодвинула горшок с геранью. На подоконник легла тетрадь в твердом переплете. Я высунулась в окошко и увидела улыбающееся лицо Влада.
   – Доброе утро, – ласково произнес он. – Принес тебе книгу. Как видишь, самодельную. Но отпечатано все четко, так что вполне читаемо. Представляю, как тебе не терпится заглянуть в нее, вот и решил не тянуть. Я был в районном центре, там все и сделал. И экземпляр для нас. Но твой отличается, потому что я добавил легенды, которые хранятся у нас в племени. Думаю, тебе будет интересно.
   – Спасибо, – тихо ответила я. – Так неожиданно!
   Влад подтянулся на руках, его лицо оказалось вровень с моим, и он будто просил поцелуя.
   – Ты не зайдешь? – предложила я, ощутив легкое смущение. – Бабушка спит крепко, так что не услышит.
   – Зато услышит ваш пес, – тихо рассмеялся он. – Удивляюсь, почему он все еще молчит.
   – Он вас боится до смерти, – сказала я и начала снимать на пол горшки с геранью. – Забирайся в окно!
   Я распахнула створки. Влад улыбался все шире. Потом забрался на подоконник и мягко спрыгнул в комнату. Моя кровать была разобрана, я смутилась до слез, торопливо накинула на смятые простыни покрывало и повернулась. Влад стоял, прислонившись к комоду. Его высокая мускулистая фигура, казалось, заняла всю мою маленькую комнату. Я начала сильно волноваться.
   – Садись, – предложила я, с трудом взяв себя в руки.
   И опустилась на кровать. Но Влад уселся на пол у моих ног. С его губ не сходила улыбка. Я обратила внимание, что с его руки уже снята повязка. Рана была заклеена пластырем телесного цвета.
   – А тут очень мило, – заметил он. – Я обожаю все эти домотканые половики, ситцевые занавесочки, кружевные салфетки, тюлевые накидки на подушки. Сам не знаю, почему. А в современных городских интерьерах обычно чувствую себя крайне неуютно. Странно, да?
   – Ты выглядишь словно с обложки глянцевого журнала. И правда, странно, что тебе нравятся вещи из бабушкиных сундуков.
   – Они такие милые, домашние, – улыбнулся он.
   – А у вас в доме как все устроено? – поинтересовалась я. – Я уже знаю, что ты живешь в селении, там, за озером.
   – Откуда? – удивился Влад.
   – Вчера я была не в себе после твоего рассказа о вампире. Не дают покоя мои новые способности… ну я тебе уже говорила. И я вдруг испугалась, что это… вампирские способности. И решила отправиться к Венцеславу, чтобы прояснить ситуацию. Он наверняка обладает обширными знаниями, раз является хранителем. Хотела поговорить обо всем. Но до него не дошла, встретилась в лесу с Велеславой. И она рассказала, что вы чуть ли не на соседних улицах живете.
   – Значит, ты познакомилась с Велечкой? – обрадовался он. – Замечательная девушка! Мы с самого детства дружим.
   – Она очень симпатичная, несмотря на то…, – я замялась.
   – Что она рысь, – закончил за меня Влад.
   Я вскочила и сжала руки.
   – Пойми, еще недавно я даже не подозревала о существовании славов, – взволнованно заговорила я. – И мне сложно вот так сразу…
   Влад обнял меня за колени, и я вздрогнула. Ощутив, как он трется щекой о мои ноги, я запустила пальцы в его густые волосы. Они были шелковыми на ощупь, и я машинально перебирала их. Влад замер от этой невинной ласки. На миг мне почудилось, что к моим ногам припал сильный, опасный, но укрощенный зверь. И мурашки побежали по коже.
   Я отстранилась и отошла к окну. Влад остался сидеть на полу. Его лицо приняло уже такое знакомое мне выражение затаенной грусти.
   – Мне сложно, – тихо повторила я.
   – Понимаю, – также тихо ответил он.
   – Хочу сегодня пойти к Венцеславу. Мне многое нужно выяснить. Надеюсь, он не откажется поговорить со мной.
   – Я могу встретить тебя у обожженной березы на той стороне поля, – предложил Влад.
   – Это было бы замечательно! – обрадовалась я. – А то сейчас я уже не такая храбрая и боюсь разгуливать по тайге, полной людей-рысей.
   – Ты в какое время хотела пойти? – спросил он.
   – Да сразу после завтрака.
   – Мы могли бы отправиться вместе и прямо сейчас, – задумчиво произнес Влад. – Уже окончательно рассвело. Но это крайне неосторожно… Нас может кто-нибудь увидеть из деревенских!
   Он встал и приблизился. Я подняла лицо. Его глаза выражали такую нежность, что моя душа начала таять. Влад медленно склонился, я подставила губы и закрыла глаза. Но он вдруг лизнул мою щеку. И я невольно рассмеялась от этой странной ласки. Но я ощутила, как кожу задел какой-то металлический предмет.
   – Что у тебя в языке? – удивилась я.
   Влад улыбнулся и быстро высунул его, тут же спрятав. Я успела заметить пирсинг – небольшую бусину жемчужно-малинового цвета. Я невольно вздрогнула, вспомнив, что уже видела подобное украшение. Злата носила точно такую же жемчужину в кончике языка.
   – Что это? – спросила я. – Какой странный пирсинг…. И я уже его видела.
   – Все славы при рождении получают копию нашей реликвии Багровой Жемчужины, – пояснил Влад. – Считается, что в ней заключена наша душа. И если потерять жемчужину, то слав станет бездушным злым зверем. Мы, в основной своей массе, довольно дружелюбны и благожелательно настроены и к миру и ко всем существам, населяющим его. Но и среди нас имеются агрессивные, злые, корыстолюбивые особи. Про них обычно говорят, что они потеряли свои души-жемчужины или даже продали их.
   – Я могла бы подумать, что Злата уже давно потеряла ее, если бы сама не видела жемчужину у нее в языке! – пробормотала я.
   – Лиля, ты встала? – раздался за дверью тихий голос. – А то будто разговоры слышу из твоей комнаты.
   – Буду ждать тебя возле березы, – шепнул Влад и бесшумно выбрался в окно.
   Я быстро составила горшки с геранью на подоконник, откинула покрывало и подошла к двери. Сделав сонное лицо, открыла. Бабушка стояла в коридоре.
   – Это не ты сейчас разговаривала? – спросила она. – Вроде я слышала, но побоялась к тебе заходить. Вдруг бы разбудила.
   – Может, я что-то болтала во сне, – ответила я. – Со мной такое бывает. А ты чего встала такую рань?
   – Ноги тянет, прямо не знаю, куда их положить. Наверное, к дождю, – сообщила она. – Ну, ты спи, спи! Рано еще! А я пойду хвойную настойку вотру под коленки.
   И бабушка плотно прикрыла дверь за собой.
   Я забралась в кровать и полежала какое-то время с закрытыми глазами. Лицо Влада так и стояло перед моим внутренним взором. Я ясно видела его глаза, его улыбку. И чувствовала, как он касается моих губ поцелуями. Я так ясно ощущала это, будто Влад сейчас лежал рядом со мной и обнимал меня. Голова кружилась от его ласк, и хотелось, чтобы все это было наяву. Уснуть я не могла, мне даже задремать не удавалось.
   Солнце уже позолотило край неба, в комнате было довольно светло. Я спрыгнула с кровати и устроилась на табуретке у окна. Тетрадь, которую принес Влад, так и лежала на подоконнике. Листы с напечатанным текстом были вклеены в картонный переплет. Я увидела вверху первой страницы название: «Часть первая. Легенды славов». Текст занимал примерно две трети книги. Затем шла вторая часть. Это были записки Алексея. Открывала книгу легенда о возникновении племени славов. И я с любопытством начала читать.

   «Существует очень древнее племя оборотней, это люди-рыси. Они называют себя «славы» и почитают своим Отцом славянского князя Изяслава.
   Легенда гласит следующее:
   Супруга Сварога [15 - Сварог (от санскр. svarga «небо») – один из основных славянских богов.], прекрасная Лада любила обращаться белой лебедушкой (Лебедь-Сва) и вольно летать над землею. И вот как-то на розовой заре вышла она на берег озера. Потянулась, встрепенулась, обросла белыми перьями и взлетела над туманной водой, протяжно закричав. А на берегу дремал князь Изяслав. Услышал он крик птицы, вскочил, заприметил дичь, но не признал в еще не рассеявшемся розовом тумане прекрасную Лебедь-Сва. Решил князь, что летит большая дикая утка, и поднял лук. Но не успел он пустить стрелу, птица растаяла клочьями тумана, а испуганный князь услышал женский смех.
   Сварог наблюдал за развлечениями жены. Но как только он увидел, что Изяслав поднял лук, прицеливаясь в его любимую супругу, вся кровь бросилась ему в голову. В порыве гнева, не разбираясь, кто прав, кто виноват, подлетел Сварог к князю, схватил за шиворот и забросил на серп заходящей луны. Зацепился князь кафтаном за острый конец месяца и повис. В ужасе осознал он, что совершил роковую ошибку, и чуть было не выстрелил в Лебедь-Сва. Но Изяслав хорошо знал гневливый характер Сварога, и понимал, что обращаться к нему сейчас бесполезно. И он начал плакать и умолять Ладу простить его и помочь в беде. Ее женское сердце не выдержало, тем более она знала, что сама виновата в ошибке охотника.
   Лада вновь обратилась белой лебедушкой и полетела к князю, чтобы спустить его на землю. Но наблюдающий за ними Сварог разъярился до предела. И в порыве гнева обратил Изяслава в рысь. Прыгнула рысь с серпа, зарычала на подлетающую к ней птицу. Лада испугалась и взмыла в небо. А Сварог лишь порадовался поспешному бегству жены. Не хотел он, будучи ревнивцем, чтобы Лада общалась с князем. Изяслав отличался статью, мужественностью и типично славянской красотой. Его выразительные голубые глаза, волнистые русые волосы, яркие губы, белая кожа, статная фигура не могли оставить равнодушным ни одно женское сердце.
   Рысь в длинном прыжке пролетела под уносящимся вверх лебедем, достигла земли и скрылась в лесу. Потом Изяслав в виде зверя не раз ходил на поклон к Сварогу, умолял простить и вернуть ему человеческий облик. Но гнев Сварога не утихал. Лада, видя мучения князя и считая себя виновницей всего произошедшего, устроила сцену супругу, заявив, что он несправедлив к подданному, и если не исправит причиненное ему зло, то она немедленно уйдет. Сварог долго колебался, он любил жену, но продолжал дико ее ревновать к красавцу князю. И придумал компромисс. Он вернул Изяславу человеческую сущность, но оставил ему и рысью. Сварог рассчитывал, что никогда лебедь и рысь не смогут полюбить друг друга.
   И с тех пор вел князь двойную жизнь, пока не умер в довольно преклонном возрасте. Оставил он многочисленное потомство. И все его дети были оборотнями, людьми-рысями. Именно так появились на земле славы».

   – Значит, Влад – потомок княжеского рода, – прошептала я. – И их красота передается из поколения в поколение. Судя по описанию в этой легенде, Изяслав был очень хорош собой.
   Я вспомнила странный медово-желтоватый оттенок глаз Влада и предположила, что это отпечаток рысьей сущности.
   Закрыв книгу, я спрятала ее в сумку. Мне не терпелось отправиться в путь. Чем больше ко мне приходило информации, тем больше вопросов возникало. Вчерашняя встреча с Велеславой, конечно, немного успокоила. По крайней мере, я больше не боялась, что в любой момент превращусь в вампира. Но кем я сейчас являлась в действительности? Вот что начало мучить меня. Я точно знала, что от верной смерти меня спасла реликвия племени Багровая Жемчужина, она заменила отравленную вампирским ядом кровь на другую. Но вот на какую? А вдруг во мне уже год текла кровь рысей? Это предположение сводило с ума. Кто я? Мне было необходимо получить ответ на этот вопрос, и как можно скорее. Я постаралась успокоиться и вышла из комнаты.
   Бабушка сидела на кухне. Она втирала в ноги настойку, резко пахнущую спиртом.
   – Так и не уснула? – спросила она. – Молочка хочешь?
   – Не уснула, – ответила я. – Бабуль, я сейчас перекушу и покатаюсь, пока не жарко.
   – И чего ты все разъезжаешь? – ворчливо спросила она. – Целыми днями по тайге носишься!
   – Мне необходимы постоянные тренировки, – важно сказала я. – Я учусь на преподавателя физкультуры, и всегда должна быть в отличной физической форме. Где ты видела жирных физруков?
   Я видела по разгладившемуся лицу, что мой ответ ее успокоил. Я налила полкружки молока, взяла лепешку.
   – Тебе помощь какая-то нужна? – поинтересовалась я, усаживаясь за стол.
   – Особо нет, – хмуро проговорила она. – Жуков этих вредных с картошки пособирать, так это я и сама. Но шибко ноги ноют. Верно дождь будет! И ты далеко не уезжай. И дождевик с собой захвати. Он легкий!
   – Я кружок-другой по лесу, – пояснила я. – Накатаюсь и вернусь. А ты отдыхай. Жуков и я могу собрать.
   Но бабушка не ответила. Она сосредоточенно терла ноги. Ее лицо хмурилось.
   – Пожалуй, полежу, – пробормотала она.
   – Ты ноги выше подними, чтобы кровь отлила, – посоветовала я. – И сразу легче станет.
   – Так и сделаю! – ответила бабушка. – Подушку подложу.
   – Ну, я пошла? – спросила я, когда допила молоко.
   Бабушка молча кивнула.
   Я забежала в комнату. То, что Влад давно ждал меня, не давало покоя. Мне хотелось как можно скорее очутиться в условленном месте. Когда я выкатила велосипед из сарая, Урай даже не сделал попытки увязаться за мной. Его вид был крайне настороженным. Он без конца нюхал воздух, поводя носом.
   – Чуешь, что зверем пахнет, – заметила я. – Так что сиди уж дома!
   Урай слабо вильнул хвостом и забрался в конуру.
   Я довольно быстро добралась до условленного места. На улице, и правда, стало пасмурно. На горизонте собирались тучи. Бабушкин прогноз оказался точным. Явно надвигалась гроза. Но я не обращала на это внимания и быстро крутила педали.
   Я увидела Влада сразу, как только пересекла поле. Он сидел возле березы. И когда я выбралась из зарослей травы, вскочил и бросился ко мне.
   – Привет! – улыбнулась я, прислонив велосипед к стволу березы.
   Влад не ответил. Он был смущен, но я не понимала причину.
   – Ну что, поехали к Венцеславу? – спросила я.
   – Это очень далеко, – ответил он. – На дорогу уйдет несколько часов. Ты должна помнить.
   – А что ты предлагаешь? – удивилась я.
   Влад смутился еще больше. Я не понимала его поведения. Но когда он сказал, что мог бы на спине донести меня в один миг, рассмеялась, но начала волноваться.
   – Оставим велосипед здесь. Ты согласна?
   – Не знаю даже, – тихо ответила я, с испугом на него глядя.
   Я не представляла, что сейчас вместо этого красивого парня увижу рысь. Однако я уже наблюдала, как превратилась Велеслава, и это не вызвало шока. Все выглядело естественно. Влад отодвинулся от меня на несколько шагов. Его лицо приняло сосредоточенное выражение. Но когда я заметила, как оно начинает меняться, а его роскошные волосы стекают вниз, словно русые волны, и исчезают, нос становится короче, то не выдержала и отвернулась, зажав уши и крепко зажмурившись.
   Выждав какое-то время, я все-таки насмелилась и повернулась. В траве сидела огромная рысь. Это было прекрасное сильное молодое животное. Только вот на правой лапе была видна почти затянувшаяся рана. В душе шевельнулась жалость, и страх отступил. Я приблизилась, рысь подняла морду. Все те же глаза Влада смотрели на меня и говорили без слов. Я медленно погладила его между ушами, затем склонилась к поврежденной лапе и зачем-то подула на ранку. Но рысь вскочила и начала носиться вокруг меня, словно давая понять, что здорова и боли не чувствует. Я с улыбкой наблюдала за его прыжками и симпатичной мордашкой. Влад в облике зверя все равно был очарователен, и мой страх полностью ушел. Набегавшись, он приблизился и лег возле моих ног, словно приглашая взобраться на спину. Я замерла в нерешительности. Представив, что сейчас прижмусь к нему и обниму за шею, смутилась. Пусть передо мной была рысь, но я понимала, что это все равно Влад. Я погладила мягкую серо-коричневатую шерсть и отошла.
   – Не могу! – сказала я. – Поедем лучше обычным способом.
   Рысь встала и встряхнулась. И я снова зажмурилась. Меня обдало ветерком.
   – Лиля, – услышала я и посмотрела сквозь прищуренные веки.
   Передо мной стоял парень. Я открыла глаза и улыбнулась.
   – Как легко ты трансформируешься! – заметила я. – Мало что знаю об оборотнях, но думала, что нужен какой-то ритуал для таких перевоплощений, и это происходит непременно в полнолуние.
   – Так описывают оборотней в романах, – с улыбкой сказал Влад. – Но полнолуние действительно влияет на нас. В это время трудно контролировать звериную сущность. Лиля, что будем делать? – серьезно спросил он.
   – Поедем на велосипеде, – ответила я. – Могу сесть на раму, а ты будешь крутить педали.
   – И будем мы ехать не один час, – задумчиво проговорил он.
   И не успела я слова сказать, как Влад подхватил меня на руки и прижал к себе. Я охнула от неожиданности и крепко обхватила его шею.
   И Влад помчался. Я и представить не могла, что человеческие ноги могут развивать подобную скорость. У меня ветер в ушах свистел, а проносящиеся мимо деревья слились в одну сплошную полосу. Я уткнулась лицом в его плечо и замерла.
   Примерно через час мы были на месте, и Влад ни разу не остановился отдохнуть. И это невероятное путешествие показалось самым чудесным в моей жизни. Я прижималась к Владу, слышала, как стучит его сердце, как ритмично двигается тело, как убыстряется дыхание. Я слилась с ним в одно существо, и это вызвало состояние счастья.
   Когда он опустил меня на землю, мои ноги подкосились. Влад подхватил меня и с тревогой заглянул в глаза.
   – Все хорошо, – прошептала я, обмякая в его объятиях. – Немного голова закружилась от такого необычного способа передвижения. Сейчас приду в себя.
   Влад осторожно опустил меня в траву и уселся рядом. Я глубоко вздохнула несколько раз, он держал меня за руку. Его пальцы были горячими.
   – Твоя рана! – испуганно сказала я, заметив кровь на руке. – Тебе больно?
   – Нет, нет, не волнуйся! – торопливо ответил он и встал.
   Зализав кровоточащую ранку, Влад нашел лист подорожника и прижал его.
   – Пошли? – спросил Влад и кивнул в сторону торчащей между деревьями верхушки пирамиды.
   – Пошли, – повторила я, чувствуя, как поднимается волнение.
   Я не знала, как встретит нас хранитель. Хотя Велеслава обещала, что предупредит его о моем приходе.
   И когда мы приблизились к пирамиде, Венцеслав уже стоял на пороге. Правда, вид его мне не понравился. Лицо выражало глубокую задумчивость, брови хмурились. Мы поздоровались. Он кивнул, но приглашать нас внутрь не спешил. Я растерялась от такого прохладного приема и не знала, что говорить. Влад держал меня за руку.
   – У Лили возникло много вопросов, – сказал он и сильно сжал мои пальцы.
   – Да, это так, – торопливо подтвердила я.
   – Я вижу у тебя рана, – сухо произнес Венцеслав. – Удивлен, что ты сразу не пришел ко мне, а предпочел лечиться самостоятельно. Огнестрельные ранения бывают очень коварны и могут воспалиться.
   – Мне очень не хотелось пользоваться силой Жемчужины из-за такого пустяка. Ведь пуля прошла насквозь, – ответил Влад. – Велеслава продезинфицировала и наложила повязку.
   – Но я вижу, что рана кровоточит, – заметил он. – Это плохо! Входите.
   Венцеслав посторонился и открыл путь внутрь хранилища. Я робко вошла внутрь пирамиды. Я хорошо помнила это место, и с прошлого лета здесь ничего не изменилось. Все те же деревянные стены, сходящиеся в одной точке наверху, тот же квадратный люк посередине. Я вспомнила, с каким изумлением впервые увидела этот странный дом и с какой поспешностью уехала отсюда. Кто бы мог подумать, что я снова окажусь здесь. Венцеслав подошел к люку и открыл крышку. Он начал спускаться вниз, но потом остановился и неуверенно посмотрел на меня.
   – Мы побудем наверху, – сказал Влад.
   Венцеслав замер. Он явно не знал, на что решиться. Но я сама не стремилась внутрь хранилища. Мне, конечно, хотелось увидеть священную реликвию славов, но важнее было поговорить с хранителем.
   – Тебе необходима помощь, – ответил после паузы Венцеслав, – а Лиля наверняка мечтает увидеть Жемчужину, ведь именно она спасла ей жизнь.
   – Если бы не Влад, мне никто не помог бы, – тихо заметила я. – Но вы правы, я хочу увидеть реликвию.
   Венцеслав кивнул и скрылся в люке. За ним последовал Влад. Он снизу подал мне руку.
   Я заглянула внутрь и увидела широкие ступени. И начала спускаться.
   Подвал оказался довольно глубоким. Когда я сошла с последней ступени, то оказалась в довольно большом и пустом помещении. Только вдоль стен находились какие-то сундуки. Освещение было слабым. Его давали три полукруглых матовых светильника на стенах, в которых трепетало пламя свечей. Венцеслав двинулся куда-то в угол. Мы оказались возле массивной двери. Он распахнул ее створки. Розовато-золотистый свет, заполняющий открывшееся помещение, показался мне приятным, но я не могла понять, откуда он идет.
   – Жемчужина радуется тебе, – сообщил Венцеслав. – И это хороший знак!
   – Радуется? – удивилась я.
   Он взял меня под локоть и повел к середине помещения. И тут только я увидела низкий каменный постамент. Он был туманно-розоватым. Я подумала, что это розовый кварц. С его поверхности исходили во все стороны лучи. И чем ближе мы подходили, тем ярче они становились.
   – Жемчужина говорит, что рада твоему появлению, – пояснил Венцеслав. – Поэтому так красиво светится. Бывает, при некоторых посетителях, она остается черной.
   Я склонилась над постаментом. На каменной искусно выточенной звериной лапе лежала Багровая Жемчужина. Она была не такой большой, как я ожидала, к тому же черной. Лучи исходили с ее блестящей поверхности.
   – Какая она красивая! – прошептала я.
   Венцеслав поклонился постаменту и осторожно снял Жемчужину. Влад протянул поврежденную руку. Я смотрела с замиранием сердца. Но лечение заняло пару минут. Венцеслав просто положил Жемчужину на ранку и покатал ее по ней. Влад явно испытывал в этот момент сильную боль. Я видела, как он морщится, хотя старается не показывать виду. И вдруг Жемчужина ярко засияла чистым розовым светом. И будто лучи утренней зари заполнили весь подвал. Венцеслав снял реликвию с руки, я с изумлением увидела, что от раны не осталось и следа. Кожа была здоровой и гладкой.
   – Благодарю тебя, Жемчужина! – с чувством произнес Влад и низко поклонился.
   Он потирал место раны, но уже улыбался.
   – Чешется немного, – сказал он.
   Венцеслав не спешил укладывать реликвию обратно на постамент. Она сияла на его ладони розовато-золотистыми переливами.
   – Жемчужина очень благожелательно к вам настроена, – прошептал он и поднес ладонь к моему лицу.
   Я не шелохнулась и даже начала сдерживать дыхание. Золотистый свет облил меня с ног до головы. Я ощутила необычайный всплеск энергии, словно напиталась мощным потоком силы. И неожиданно осознала, что передо мной не бусина, а живое существо. Я невольно начала говорить с ней.
   – Благодарю за спасение моей жизни! – с чувством сказала я и поклонилась. – Но прошу, ответь мне! Кто я теперь? Осталась ли я человеком?
   Жемчужина мгновенно окрасилась в яркий малиновый цвет. А потом вдруг погасла.
   Хранитель аккуратно уложил ее на каменную лапу. Его лицо выглядело задумчивым. Он молча отправился к выходу. Мы последовали за ним. Когда выбрались из пирамиды, Венцеслав уселся на траву и жестом пригласил присоединяться.
   – Что сказала Жемчужина, когда в ответ на мой вопрос поменяла окраску? – торопливо спросила я, пристально глядя в глаза Венцеслава.
   Но он лишь пожал плечами, хотя мне показалось, он знает «язык» реликвии.
   – Ты успокойся, – после паузы сказал он. – Если Жемчужина переливается розовато-золотисто-красными тонами, то это значит, что все хорошо. Вот если бы она выбросила густой фиолетовый цвет или угольно-черный, тогда жди беды.
   – Значит, она сказала, что ничего во мне не изменилось? – настаивала я. – И я по-прежнему все та же обычная девушка?
   – Должно быть так, – согласился Венцеслав.
   – Но у Лили появились новые способности, – заметил Влад.
   Венцеслав поднял брови.
   – Да, у меня развилось какое-то звериное чутье, и появился слишком острый для человека слух, – пояснила я. – И зрение обострилось во много раз.
   – Но разве это плохо? – улыбнулся Венцеслав. – Видимо, поменяв твою кровь, Жемчужина наделила тебя некоторыми способностями. Если говорить современным языком, то считай, это своего рода бонус.
   – Но способности звериного свойства, – не унималась я. – Поэтому я и хотела увидеться с вами, чтобы выяснить. А вдруг я уже не совсем человек?
   Влад при этих словах придвинулся и сжал мою руку. Я глянула на него и улыбнулась.
   – Лиля, впервые в нашей практике такой случай, – заговорил Венцеслав, и я повернулась к нему, но руку не отняла. – Никогда еще Жемчужина не помогала обычным людям.
   – Но я знаю, что некая Лада приходила к вам за помощью. А она была обычной девушкой, – сказала я.
   – Ты в курсе этой истории? – с улыбкой проговорил хранитель. – Да, в тот раз Жемчужина помогла. Но не самой девушке. Она увеличила кровь… вампира.
   – Вот даже как, – пробормотала я.
   – Поэтому точно я ничего не могу сказать. Но ведь прошел уже год с момента твоего спасения. И как мы видим, ты по-прежнему человек. И очень даже симпатичная девушка, – добавил он и улыбнулся.
   – Красивая, – тихо произнес Влад.
   – А вот о тебе разговор отдельный, – сурово произнес Венцеслав. – Ты знаешь наши правила. Но вижу, ты не избавился от своего чувства. Мало того, открылся Лиле. А ведь мы договаривались…
   – Это сильнее меня, – прошептал Влад и опустил голову.
   – Ты знаешь, на что идешь, – уже мягче произнес Венцеслав.
   – Значит, я не стану ни вампиром, ни оборотнем? – перебила я.
   – Вампиром точно нет! – заверил Венцеслав. – А чтобы стать славом, нужно им родиться. Знаю, что в других племенах существуют обряды, которые могут превратить человека в оборотня. Возможно, твой страх вызван тем, что ты читала что-нибудь подобное или смотрела в фильмах. Но у нас не так. И у нас запрещены смешанные браки, союз человека и рыси карается нашими законами, – сухо добавил он и со значением посмотрел на Влада.
   Но тот промолчал.
   – Надеюсь, ты получила ответы на все вопросы? – после паузы спросил Венцеслав и встал.
   – Более чем, – ответила я и тоже встала. – Спасибо вам за все. Мне пора!
   – Я провожу! – быстро произнес Влад.
   Венцеслав глянул на нас, но от комментариев воздержался.
   Обратно Влад доставил меня тем же способом. И я снова испытала затаенный восторг от его близости. Он опустил меня на землю возле моего велосипеда, который так и стоял, прислоненный к березе.
   – Спасибо! – прошептала я, чувствуя под ногами твердую опору и приходя в себя.
   – Мы быстро обернулись, – заметил он. – Но надвигается гроза. Ты видишь?
   Я подняла голову. Действительно, тучи тянуло в нашу сторону, вдали уже погромыхивало.
   – Ты не успеешь добраться до дома, – заметил он, глядя в небо. – Лучше переждать.
   И взял меня за руку, потянув за собой. Я не сопротивлялась.
   Влад свернул на узкую тропку, которую я сразу и не заметила. И скоро мы оказались возле заброшенной избушки лесника. Я сразу вспомнила, что уже была здесь в тот первый раз. Успели мы вовремя, так как поднялся сильнейший ветер, слепящая молния ударила в землю, почти тут же раздался раскат грома и хлынул ливень. Мы заскочили в избушку. При новом раскате грома я испугано приникла к Владу. Он крепко обнял меня. Мы стояли какое-то время, прислушиваясь к беспрерывным ударам капель дождя о крышу. Я прижималась щекой к его груди, его руки медленно гладили мою спину, волосы. Мне не хотелось отрываться от него.
   – Любимая, – услышала я его шепот и уткнулась лбом в его плечо.
   Влад взял меня за подбородок. Повинуясь легкому нажатию его руки, я подняла голову. Его глаза сияли золотисто янтарным светом, губы приоткрылись. Я обняла его за шею. Он склонился. Его губы робко коснулись моих. Я вздохнула, решила больше не сопротивляться собственным, не вполне осознанным желаниям и закрыла глаза. Он словно понял и жадно припал к моим губам. Этот первый поцелуй! Он длился и длился, и я совершенно потеряла голову. Руки Влада скользнули с моей спины ниже, он гладил и сжимал мое тело, я прижималась к нему все сильнее.
   И вдруг внутренность избушки ярко осветилась. Мы расцепили объятия. Слепящий глаза, раскаленный шар вплыл в проем приоткрытой ветром двери.
   – Не двигайся, – еле слышно прошептал Влад. – Шаровая молния.
   Я так испугалась, что с трудом сдержала вскрик. Мое тело начало мелко дрожать. Я слышала о подобных явлениях в сильную грозу. И знала, что такая молния может сжечь человека за секунду. Шар завис, затем медленно поплыл в нашу сторону. Мне показалось, я слышу легкое потрескивание. Я чуть не заорала от ужаса. Но в следующее мгновение Влад крепко ухватил меня за талию и одним прыжком перенесся на довольно большую русскую печь, стоящую в углу комнаты. Затем нащупал на печи то ли камень, то ли кусок глины и резко метнул его в окошко. Стекло с треском разлетелось. Шар заколебался от наших движений, но из двери в разбитое окошко подул сильный сквозняк. Я сквозь прищуренные ресницы наблюдала, как шар медленно поплыл по комнате, по-прежнему потрескивая, в сторону окна. И вот, оплавив неровные края разбитого стекла, он выскользнул на улицу. Попав под усилившийся в этот момент ливень, шар с шипением испарился.
   – Вот и все! – ласково произнес Влад и помог мне спуститься с печки. – Ты сильно испугалась?
   – Сильно, – кивнула я. – И ты снова спас мне жизнь!
   – Когда в дом влетает вот такая молния, то лучше не шевелиться, – сказал он. – Но тут она двигалась прямо на нас, и я решил рискнуть.
   – Если бы она долетела до нас, мы сгорели бы в одну секунду, – тихо произнесла я.
   – Не нужно думать о плохом, – ответил Влад и легко поцеловал меня в щеку.
   Как только гроза утихла, мы покинули избушку. Я была задумчива и молчалива. Подняв мокрый велосипед, глянула на Влада. Он провел рукой по моим волосам, глубоко заглянул в глаза.
   – Помни, что я люблю тебя больше всего на свете, – сказал он. – А все остальное неважно.
   Когда я вернулась в дом, бабушка встретила меня ворчанием. Она пеняла мне за то, что я катаюсь в такую сильную грозу, не думаю об ее нервах и что она все расскажет родителям. Я, как могла, успокоила ее, придумав, что пережидала грозу на краю деревни в заброшенном сарае. Потом сказала, что устала и хочу отдохнуть. Бабушка постепенно успокоилась.
   Мы пообедали. Я уединилась в своей комнате и сразу открыла тетрадь. Мне не терпелось найти хоть что-то о Багровой Жемчужине. Реликвия произвела на меня мощное впечатление. И я не сомневалась, что она обладает невероятной магической силой. Перевернув несколько страниц, я наткнулась на легенду, которая потрясла меня. Вот ее полный текст.

   «Есть у людей-рысей одна реликвия. Она священна и хранится у главы клана, передаваясь от сына к сыну. Это Багровая Жемчужина. Те, кому посчастливилось увидеть ее, рассказывают, что это очень крупная ровная круглая бусина, похожая своей перламутровой поверхностью на жемчуг. Но цвет ее необычен. Жемчужина угольно-черная с легким серебристым отливом. Но ее называют Багровой. И вот почему.
   Как гласит легенда, во времена князя Изяслава его потомство было очень могущественным. Многочисленные сыновья, все как один, славились умом, красотой, силой, ловкостью, звериным чутьем и бесстрашием.
   И вот родилась у него дочка. Ей дали имя Арысь, в честь сказочной рыси, преданной любящей матери Арысь-поле. Арыська, так ее все звали, росла на удивление нежной и доброй. Она напоминала не дикого гордого зверя, а пушистого милого котенка. Всем старалась помочь, всех утешала и озаряла своей прекрасной улыбкой. Но по природе она была рысью, как и все дети Изяслава. И в положенное время обращалась в зверя и уходила в лес. И каждое полнолуние она вместе с братьями резвилась в тайге. Но сама никогда не нападала на дичь, а ела лишь то, что добывали на охоте ее братья.
   Когда Арыське исполнилось шестнадцать, встретила она простого юношу, схожего с ней характером, тихого, доброго и нежного. Он был ее ровесником, жил в соседнем селении в нескольких километрах от города князя Изяслава. Звали его Всемил. Он зарабатывал на жизнь всевозможными поделками, плел лапти, корзины, туески, вытачивал дудочки, делал из глины свистульки и продавал все это на базаре на городской площади. Арыська как-то в ясный майский день прогуливалась там. Она остановилась возле разложенных на траве цветастых шалей. И тут услышала мелодичный пересвист. Оглянувшись, увидела ребятишек, которые играли со свистульками. Возле них стоял продавец – пригожий кудрявый светловолосый парень. Арыська подошла ближе. Парень ясно ей улыбнулся и предложил расписную глиняную свистульку в виде птички. Она купила. Так они и познакомились и сразу полюбили друг друга. Но Арыська была дочерью князя, к тому же оборотнем, а Всемил – сыном бедной вдовы. Но это не помешало им встречаться. Свидания проходили вечерами. Арыська уходила за городские ворота, Всемил уже ждал ее. Они шли, обнявшись, в луга, на опушку леса, сидели на поваленных бревнах, любовались туманными майскими закатами.
   Но не нравились двум младшим братьям Темнославу и Ведославу эти свидания. Они считали, что Всемил не ровня их сестре. Все знали в городе, что правят у них люди-рыси, но никто на это внимания не обращал. Князья сами по себе, а простой люд – сам по себе. Издревле так было заведено. И веками соблюдался негласный закон – молчать об этом и пришлым людям не рассказывать. Всемил, конечно, слышал о рысях-оборотнях, но никогда не верил в это. Он жил в своем мире, старался делать добро, общался чаще всего с ребятишками. Но раз он полюбил Арыську, то поневоле пришлось ему столкнуться и с ее миром. Она мечтала, что выйдет за него замуж, построят они хорошую избу, уйдет она из княжеского терема к мужу и заживут они счастливо.
   Арыська, как и ее братья, не могла одолеть свою звериную сущность и каждое полнолуние убегала в лес в виде рыси. Но она сразу предупредила об этом Всемила. Однако он упорно не хотел верить в то, что его любимая – оборотень. Такой уж у него был характер. Ему лучше было жить в детских сказках. Тогда она, отчаявшись убедить его словами, решила встретиться с ним в ближайшее полнолуние. Арыська думала, что увидев, как она обратится в зверя, Всемил все же поймет, кто его любимая. Она хотела, чтобы он женился на ней с открытыми глазами. Или, если не сможет смириться, то оставил бы ее навсегда. Она пришла к Темнославу и Ведославу, которые были ей ближе всего по возрасту и с которыми она дружила, и попросила о помощи. А им только этого и надо было. Давно они уже задумали разлучить влюбленных. Арыська предложила им спрятаться за изгородью и посмотреть, что будет происходить. Она боялась, что Всемил, несмотря на свою большую любовь к ней, увидев ее в образе рыси, испугается и даже попытается выстрелить в нее из лука. Она, конечно, не верила в такой исход, зная мягкий характер любимого. Но все-таки решила, что так будет лучше. Только она очень просила братьев, даже если он решит выстрелить в рысь, не трогать его, а лишь крепко напугать. Они пообещали.
   Наступило полнолуние. Как начало темнеть, Арыська поспешила на свидание. Она очень торопилась, зная, что как только луна полностью выйдет из-за леса, начнется превращение. Братья следовали за ней, держась на расстоянии. Но они уже договорились между собой убить Всемила в любом случае, а Арыське сказать, что таким образом они защитили ее от неминуемой смерти. Влюбленные встретились на опушке леса. Арыська дрожала от страха, но Всемил был спокоен и сказал ей, что полюбит ее и в виде зверя, если она все же превратится в рысь. Как только лунный диск вышел из-за горизонта, Арыська затряслась и тихо зарычала. Всемил отошел от нее на пару шагов, но глаз не опустил. Она уже покрылась шерстью, ее прекрасное лицо превратилось в мордочку молодой красивой рыси, на заострившихся ушах выросли черные кисточки. Рысь подпрыгнула и зарычала. Но Всемил сказал: «Ты прекрасна! Все равно я вижу мою милую Арыську. И люблю тебя по-прежнему».
   Тут выскочили браться. Они спешили. Темнослав, у которого ноги уже превратились в задние лапы, а руки пока оставались человеческими, нанес удар ножом, но сестра-рысь бросилась ему под ноги. Он упал. Нож лишь разрезал Всемилу плечо. Тогда ударил Ведослав, но в свалке попал по сестре. Он нечаянно рассек ей горло, хлынула кровь. Рысь упала и превратилась в Арыську. А братья уже в образе зверей убежали в тайгу. Девушка лежала на земле, кровь хлестала из ее горла. Обезумевший Всемил пытался как-то помочь любимой, но она находилась уже в агонии из-за смертельной потери крови. Ее лицо побледнело до синевы, глаза закатились. Тогда он в отчаянии разрезал себе вену и начал вливать свежую кровь в рану на ее горле. Но это не помогло. Хуже того, Всемил сам потерял столько крови, что впал в беспамятство. Его голова опустилась на грудь любимой. И скоро их души, ставшие равными, отлетели в мир иной. Их тела поглотила разверзшаяся земля, а на месте их гибели выросли не обычные желтые купавки, а снежно-белые. Белизна цветов укрыла кровавое место расправы.
   На рассвете братья вновь приняли человеческий облик и вернулись на место трагедии. Они увидели полянку, густо покрытую белыми цветами. Как только они приблизились, из одной купавки выкатилась капля крови и превратилась в багровую жемчужину. Братья взяли ее и с удивлением начали разглядывать. И вдруг купавка стала покачиваться и говорить голосом сестры: «Жестоко вы поступили со мной братья! Но я прощаю вас, верю, что вы заботились о моем счастье. Когда мы с любимым умирали, а наши души улетали в небо, наша кровь смешалась. Часть ее ушла в землю, а часть соединилась. И получилась магическая жемчужина. Она останется от меня на вечную память всему роду, как о любящей Арыське. И она может являть чудеса, лечить неизлечимое, творить кровь в обескровленных. Завещаю хранить этот могущественный талисман и использовать его для процветания рода».
   Когда голос затих, упали братья на колени и низко поклонились земле, покрытой белыми цветами. Они раскаялись в содеянном и слезно просили прощения у сестры. Купавка, подарившая волшебную бусину, словно слышала их и медленно качала головкой.
   И хранится с тех пор в племени славов Багровая Жемчужина и оберегает весь род рысей».

Часть третья. Под гипнозом

     Одна любовь внутри меня, вокруг.
     И больше ничего не существует…
     Лишь длится, длится близость жарких губ,
     И время свой отсчет ведет впустую…

Григорий Грег

   Я вернулась в Благовещенск совершенно другим человеком. За мое пребывание в деревне столько всего произошло, я узнала такие вещи о себе, что это полностью перевернуло мое сознание. И мне было довольно трудно притворяться все той же обычной девушкой.
   Родители первым делом отметили, что я хорошо загорела и имею отдохнувший вид.
   – Все-таки природа всегда отлично влияет на нас, – заметил отец. – Ты выглядишь прехорошенькой! Даже не пойму, в чем тут дело. Но ты как-то изменилась, и в лучшую сторону.
   – Да, дочка, отдых явно пошел тебе на пользу, – подхватила мама. – Но впереди еще практически весь август. Может, поедешь с нами в Турцию?
   – Нет, думаю, мне не стоит! – уверенно сказала я.
   Родители собирались в Анталию на десять дней. Они уже взяли путевки. А мне необходимо было побыть одной, многое нужно было переосмыслить. Скрывать свое взвинченное состояние становилось все труднее. Я никогда не носила масок, но сейчас выбора не было. Одна только мысль, что кто-нибудь узнает о том, что со мной произошло прошлым летом и что я общаюсь с оборотнями, приводила в ужас. Я знала, мне не поверят и, скорее всего, сочтут сумасшедшей. Поэтому я должна была вести обычный образ жизни и никому не говорить ни о славах, ни о Владе, ни о таинственной Жемчужине.
   Вернулась я из деревни во второй половине дня. Отдохнув, разобрала вещи. Мне хотелось как можно скорее усесться за компьютер и поискать информацию об оборотнях. Но Тоня сразу начала звонить мне. У нее, как всегда, было много новостей, и она жаждала поделиться ими. Мы договорились встретиться вечером во дворе. А пока я зашла в Интернет. Вначале проверила почту. Несколько писем моих сетевых френдов не представляли особого интереса. Но увидев послание от Ильи, я заволновалась.
   «Приветик, Лиля! Ты мне даже ни разу не позвонила за это время! Я сам неоднократно набирал твой номер, но отчего-то постоянно «абонент недоступен». Пишу тебе, чтобы сообщить, что все у меня просто отлично. Злата передает тебе привет и спрашивает, как ты и чем занимаешься на каникулах…»
   Я вздрогнула. Перед глазами помимо воли появилось ее красивое злое лицо и горящие ненавистью глаза. Зная теперь, что она рысь, я легче понимала и ее ярость, и собственническую ревность, и неудержимую страсть. Но от этого было не легче. Злата несла мне угрозу.
   «Мы все-таки надеемся, что ты приедешь, – прочитала я дальше. – Времени еще вагон! Прикинь, Злата поселила меня в отдельную квартиру. И не где-нибудь на задворках мегаполиса, а на Мэдисон-авеню, где живет и она сама. А это, между прочим, престижный и легендарный Манхэттен!
   Какая-то ее подруга отправилась в Париж на две недели участвовать в показе мод. И Злата договорилась, что я пока поживу у нее. Подруга, правда, поначалу была не очень-то довольна, но когда познакомилась со мной лично, то тут же растаяла и вручила мне ключи. Намекнула и весьма прозрачно, что не прочь продолжить знакомство с таким «очаровательным сногсшибательным молодым человеком». Это ее слова. Она показала квартиру, объяснила, как и чем я могу пользоваться. Оборудовано это милое гнездышко ультрасовременной техникой. Я такого и не видел! Живем в провинции, и кажется, что мы в каменном веке. А тут крохотный пульт управляет всем домом. Прикинь, как это удобно! Нажал кнопку и включился кондей, следующую – и вот тебе музыка, пультом управляется свет, затемняются окна, регулируется температура. Я после заселения все утро развлекался, пробуя то одно, то другое.
   На второй день по приезду Злата познакомила меня со своим агентом. Зовут его Стивен, хотя он наполовину русский, из семьи эмигрантов. Его отец из Питера, переехал сюда довольно давно, женился на американке. Стивен производит впечатление ушлого и хитрого мужичка, который своего не упустит, но выглядит он респектабельно и значительно. Судя по всему, он видит во мне перспективу. Пока я хожу везде со Златой, знакомлюсь с миром моды изнутри. Стивен организовал мне несколько фотосессий. И у меня уже имеется профессиональное портфолио, так называемый book. Но сумму я за эту «книгу» выложил кругленькую. Надеюсь, не зря! Лиля, здесь словно другая вселенная. Думаю, тебе стоит приехать. Злата настойчиво приглашает. Ждем от тебя весточки. Пиши, звони».
   Закрыв письмо, я задумалась. Я понимала, что Злата в курсе моей истории, и ее ревность вполне обоснована. Представляю, как она бесилась, когда узнала, что «ненормальная фанатка» и есть та самая девушка, которую Влад спас в лесу. Поэтому она ко мне и явилась, хотела запугать. Ее не обманешь уверениями, что мы случайно познакомились. Она знала все. А Влад не умел скрывать свои чувства. У него все было написано на лице. И меня это удивляло. Наполовину рысь, он должен был уметь прятать эмоции. Его простодушие и открытость мне нравились, но эти качества не вязались с хитрой и осторожной природой зверя. А возможно, он просто потерял голову от любви. При этом предположении я невольно улыбнулась, душа наполнилась нежностью. Я закрыла глаза и явственно ощутила, как он меня целует. Но тут же прогнала наваждение. На письмо Ильи стоило ответить. Меня интересовало настроение Златы, хотелось проникнуть в ее планы относительно нас с Владом. А то, что она их вынашивает, и не самые хорошие, я не сомневалась. А Илья был всего лишь марионеткой в ее мягких лапках со спрятанными коготками. И я снова открыла почту.
   «Доброе время суток, Илья!» – начала я и задумалась.
   Я просто не знала, что писать. По поводу моего приезда в Нью-Йорк я пока ничего не решила, а передавать приветы Злате не хотелось.
   «Отвечу чуть позже», – подумала я.
   И набрала в поисковике слово «оборотень». Огромное количество ссылок не удивило. Тема была раскрученной. Моя задача состояла в том, чтобы отсечь недостоверную информацию и выудить хоть что-то, похожее на правду.

   Из статьи по психиатрии:

   «Ликантропия – это психическое состояние, при котором человек (ликантроп) считает себя оборотнем. Но он не меняет физическое тело, однако является опасным, как и настоящий оборотень».

   Из словаря Даля:

   «Оборотень – вовкулака человъкъ, обращенный въдуномъ или въдьмой или самъ, какъ кудесникъ перекидывающийся въ волка и въ другихъ животныхъ, иногда въ кустъ, въ камень и пр.»

   Из французских преданий:

   «В некоторых провинциях, в том же Провансе, считалось, что оборотень будет спасен, если его ранят в зверином облике и три капли его крови упадут на землю. А в Бургундии люди говорили, что стоит громко позвать оборотня человеческим именем, как он навсегда избавится от звериной сущности».

   Их старинного гримуара:

   «Так называемый «ошейник оборотня» делается следующим способом: на жесткой кожаной ленте закрепляются острые клепки из серебра, иногда их заменяют короткими иглами. Ставятся они остриями внутрь, чтобы впивались в горло. Далее предстоит отловить оборотня, желательно в полнолуние и в обличие зверя. Если надеть на него такой ошейник, то он не сможет превратиться в человека и быстро погибнет».

   Из древних текстов наставлений для охотников на нечисть:

   «Оборотни – страшные и крайне опасные существа, в них дикость зверя и ум человека. Их трудно отловить, они всегда, как и любые хищники, крайне осторожны и осмотрительны. Священники наставляют, что убить оборотня можно заточкой, сделанной из серебряного креста, вымоченного в святой воде».

   Прочитав это и многое другое на тему оборотней, я крепко задумалась. Полученная информация совершенно не вязалась с тем, что я узнала от Венцеслава и Влада. Славы вызывали симпатию, и никакой опасной и кровожадной сущности я в них не видела. Хотя, конечно, мое знакомство с ними было пока поверхностным. И снова меня начали тревожить мысли о моей, возможно, измененной природе.
   «Зверь изнутри делится с человеком остротой обоняния, зрения, осязания, он может дать человеку любую собственную черту и способность», – вспомнила я цитату из одной, только что прочитанной статьи и похолодела от закравшихся сомнений. Сейчас я уже знала, что магическая Жемчужина вылечила меня и даже заменила мою кровь. Но ведь она была по преданию оборотнической природы. Неужели внутри меня уже сидел зверь?
   «Кто я теперь? – метались мысли. – Венцеслав отвечал уклончиво, и создавалось впечатление, что он сам не знает, чем могло обернуться для меня подобное лечение. Этот случай был впервые за время его служения Жемчужине».
   Меня снова начало одолевать волнение. Я успокаивала себя тем, что Багровая Жемчужина все же создана кровью не только рыси, но и человека, и по идее ее сущность лишь наполовину от оборотня. Но сомнения терзали все сильнее. И я решила, что буду крайне внимательно относиться к себе, отслеживать все появляющиеся необычные реакции организма, неадекватные желания и новые способности, если они вдруг возникнут.
   Гудение смартфона привело меня в чувство. Номер мне был незнаком. Отчего-то решив, что это Илья, я не стала поднимать трубку. И тут же с этого номера пришло СМС:
   «Лиля, как ты добралась? Все ли хорошо? Почему не ответила на звонок? Влад».
   И я тут же перезвонила.
   – Привет, – услышала низкий красивый голос и начала волноваться.
   – Извини, я не слышала звонок, – быстро пояснила я. – К тому же не знала, что это твой номер. Доехала отлично. Уже дома. Ты как?
   – Все хорошо, – ласково ответил он. – Но очень по тебе скучаю. Думаю каждую секунду.
   – Я прочитала легенду о Багровой Жемчужине, – сказала я. – Трогательная, но трагичная история!
   – Нельзя нам, рысям, любить обычных людей, – после паузы тихо произнес Влад.
   – Все это уж очень грустно, – еле слышно ответила я.
   – Буду через три дня в Благовещенске, – другим тоном сообщил он.
   Я сама удивилась, как обрадовалась этому известию.
   – Как приедешь, сразу позвони, – сказала я.
   – Обещаю, – ответил он.
   И мы попрощались. Я прижала прохладные ладони к пылающим щекам.
   Но смартфон вновь загудел, и я, начиная улыбаться, схватила трубку. Но это оказалась Тоня.
   – Долго ты дома сидеть будешь? – недовольно спросила она. – Мы же договорились!
   – Уже бегу!
   Когда я пришла в беседку, то увидела не только Тоню, но и Женю. В его руках находилась неизменная гитара. Они радостно заулыбались. Мы расцеловались.
   – Выглядишь просто супер! – заметил Женя. – Отдых пошел тебе на пользу.
   – Илюха не звонил? – округлив глаза, спросила Тоня. – Тут весь наш двор на ушах. Он прислал несколько фотографий одному своему другу. Тот всем ребятам разослал, да еще и у себя на страничке «ВКонтакте» выложил. Я видела. Это полный отпад! Илью там не узнать! Настоящая модель. Красив до невозможности. Хоть сейчас на обложку.
   – Он мне написал, – сообщила я. – Снова приглашал. Злата поселила его в отдельную квартиру на Манхэттене, познакомила со своим менеджером, ходят по показам, ну и все в таком духе.
   – Карьера модели, да еще и в Америке, вариант! – заметил Женя.
   И улыбнулся.
   – Повезло ему встретить эту Злату! Счастливчик, – подхватила Тоня.
   – Так ты поедешь? – поинтересовался Женя и пристально посмотрел мне в глаза.
   – Вот-вот! – встряла Тоня. – Убеди Лильку! Такой шанс в Нью-Йорк прокатиться! Ты же говорила, что можно весь август там провести. А месяц только начался.
   – Что вы, ребята, на меня насели? – засмеялась я. – Не забывайте, я еще утром была в деревне! В себя пока не успела прийти.
   – Боимся, что упустишь свой шанс, – ответила Тоня. – Если бы я получила подобное приглашение, то особо не раздумывала бы!
   – А родители что говорят? – спросил Женя.
   – Вопросы всякие задавали по поводу Ильи. Но я сказала, что между нами все кончено, и мы просто друзья. Они сразу успокоились и не возражают против поездки, – ответила я.
   – Тем более! – обрадовалась Тоня. – Поезжай! Чего тут сидеть? И фоток побольше сделай. Потом мне пришлешь, а я у себя на страничке выложу, какие поинтереснее. Лайки сотнями насобираю!
   – По поводу фоток можешь не сомневаться, – ответила я.
   – Как-то ты изменилась, Лиля, – вдруг сказал Женя. – Даже не пойму, в чем дело.
   – Да? – изумилась Тоня и внимательно в меня вгляделась. – Загорела, конечно, но больше ничего такого не вижу.
   – Ты сборник мой не потеряла? – с улыбкой спросил он.
   – «Капли крови»? – уточнила я.
   – Да! А то у меня постоянно различные мелодии в голове крутятся. Уж очень стихи цепляют.
   – Вы о чем? – не поняла Тоня.
   – Женя мне дал почитать томик со стихами некоего Григория Грега, – пояснила я. – Знаете, что я выяснила?
   – Что? – одновременно проговорили они, переглянулись и рассмеялись.
   – Грег – бывший вампир! Я сама в блогах инфу читала.
   – Враки! – не поверила Тоня. – Насмотрелись все этих фильмов про вампиров и сейчас выдумывают невесть что! И записи соответствующие делают. Лишь бы рейтинг поднять и новых подписчиков привлечь.
   – Не хочешь, не верь, – улыбнулась я. – Ты и его стихи не читала.
   – Да, стихи странные! – подтвердил Женя.
   Он взял гитару, провел пальцами по струнам, настраиваясь.
   – Я положил одно из них на музыку. Уже в клубах исполнял несколько раз. Публике нравится, – сообщил он. – Вот, девочки, послушайте!
   Тоня сразу замолчала и уселась удобнее. Женя тихо, но проникновенно запел:

     Я позабыл давно о солнце, о ясном ярком дне.
     Души разбитое оконце покоилось на дне
     огромной ямы, где чернели сгоревшие мечты,
     надежды саваном истлели…. Но вот явилась ты!
     И на пути ночном и долгом вдруг вспыхнул огонек.
     И сквозь разбитые осколки взлетает мотылек.
     Моя душа жива! Сияет мне солнце вновь. Легки
     движенья мотылька…. Порхает, взлетев с твоей руки…

   Женя сделал паузу, взял пару аккордов и с чувством закончил:
   – Моя душа легко порхает, взлетев с твоей руки.
   Он прижал ладонью звенящие струны и поднял на нас глаза. Тоня захлопала.
   – Аж мурашки по коже, – сказала она. – Ты гений, Женька! Так исполнил!
   – Да, твоя музыка расставила акценты и усилила смысл стиха, – заметила я. – Ты очень талантлив!
   – Да ладно! – засмущался он. – Но вообще мне пора.
   – Куда это? – возмутилась я. – Столько не виделись!
   – Выступление у меня на одном корпоративе, – пояснил Женя. – Обещали хорошо заплатить.
   – А, тогда понятно, – немного разочаровано протянула я.
   Мы не виделись почти месяц, и я реально соскучилась по общению с ним. Женя улыбнулся, убрал гитару в чехол, чмокнул нас по очереди в щеки и ушел.
   Тоня проводила его взглядом, затем повернулась ко мне с возбужденным видом.
   – Все мне кажется, что Женька в тебя влюблен, – вдруг заявила она. – Он иногда та-а-ак на тебя смотрит!
   – Кажется, так крестись, – ответила я и засмеялась.
   – Но что ты с Ильей решила? – перевела она разговор на другую тему.
   – Не пойму, куда ты клонишь.
   – Он же предлагал тебе вновь встречаться, – сказала Тоня. – И даже пригласил в поездку. Все наши девчонки только это и обсуждают. Ты снова популярна, как в то время, когда была его девушкой.
   – Мне такая популярность не нужна, – ответила я и нахмурилась.
   – Да знаю! Но удивляюсь тебе. Такой парень! Вроде раскаялся, прощения у всех на глазах просил. Но ты просто кремень! А может, в кого другого влюбилась? – с подозрением спросила Тоня. – Хотя нет, я бы точно знала! Так что ты решила?
   От ее натиска я почувствовала раздражение. Я словно только что прилетела с другой планеты, и этот мир все еще казался далеким и в чем-то уже чуждым.
   – Послушай, Тонечка, – начала я, взяв себя в руки, – не факт, что Илья все еще хочет вернуть наши отношения! Он всегда был самовлюбленным, а сейчас постоянно в окружении супер моделей, и запросто уже забыл о моем существовании.
   – Это да! – легко согласилась она. – Одна Злата чего стоит! Могу себе представить, как она задается, как важничает перед нашим Ильей. Хотелось бы мне на это посмотреть!
   И Тоня звонко рассмеялась. Глядя на нее, я начала улыбаться. Мое настроение поднялось. Скоро мы болтали обо всем, и я уже не ощущала себя с другой планеты. Все возвращалось на круги своя.
   – Антон-то где? – невпопад спросила Тоня, когда мы обсуждали ее покупку на распродаже «офигенного платья за смешные деньги».
   – С женой уехал в отпуск, – с недоумением ответила я. – В пансионат, на озера. Ты же знаешь, как он любит рыбачить.
   – Понятно, – задумчиво проговорила она. – А то его совсем не видно.
   – А ты и не высматривай! – посоветовала я. – Пора уже выбросить моего брата из головы. Сколько можно жить иллюзиями?
   – Не могу, – тихо произнесла она.
   Но я промолчала. Мне было больно за подругу, ведь я точно знала, что никаких перспектив у нее нет. И я надеялась, что она встретит хорошего парня и забудет Антона. Но пока этого не происходило.
   – Это сильнее меня, – прошептала она.
   И я невольно вздрогнула. Тоня в точности повторила слова Влада, когда он говорил с Венцеславом. Я ни разу не могла вот так сказать о своем чувстве. Мне всегда была непонятна подобная страсть, похожая на фатальную зависимость.
   – Что значит, сильнее тебя? – с любопытством спросила я. – Как такое может быть? Ведь ты имеешь силу воли, ты свободна в своем выборе!
   Тоня встала с лавочки и в волнении заходила по небольшому пространству беседки. Я видела, как дрожат ее губы. Только что она смеялась, и вот чуть не плачет.
   – Удивляюсь иногда тебе, – после паузы заговорила она и остановилась напротив меня, прислонившись к перилам. – Прости, но мне кажется, ты никогда по-настоящему не любила. Понимаешь, Лиль, это контролировать нельзя. Любовь словно плен, из которого самостоятельно не выбраться. Ты погружаешься в нее все глубже и постепенно теряешь последние остатки воли. Да когда я вижу Антона, у меня разум мутится! Я забываю вообще обо всем! Есть только он и то, что я к нему испытываю! Все остальное перестает существовать.
   Тоня сжала руки и замолчала.
   «Вот так, наверное, и Влад! – подумала я. – Забывает обо всем. И о том, что он рысь и любить ему меня нельзя».
   Я так ясно увидела его сияющие прекрасные глаза, что вздрогнула. Казалось, его лицо прямо передо мной, его губы тянутся к моим. Волна жара поднялась от пяток до макушки. Мне безумно захотелось оказаться в его объятиях.
   – Ау! – услышала я и пришла в себя.
   Тоня смотрела на меня с удивлением.
   – У тебя сейчас было такое лицо! – сказала она.
   – Тебя заслушалась, – ответила я.
   – Ой, девчонки! Скучаете? – раздались голоса, и в беседку заглянули парни.
   Все они были из нашего двора.
   – Привет, – вяло ответила Тоня.
   Видно было, она не расположена сейчас общаться.
   – Лилька вернулась! – заметил один из парней. – А может, по пивку, девчули?
   – Неохота, – хмуро проговорила Тоня.
   – Чего-то вы обе кислые, – заметил другой.
   – Нормальные! – сказала я. – Видите, разговариваем!
   – Ой-ой-ой! – засмеялись они. – Знаем ваши девчачьи разговоры! Смотрите, так всех парней упустите. Илюха-то уже…
   – Пошли, Лиль? – не дослушала Тоня, взяла меня за локоть и вытащила из беседки.
   Парни посвистели нам вслед, но мы шли, не оглядываясь.
   – Вот дураки! – заметила она.
   – Не обращай внимания! Но я смотрю, поездка Ильи просто хит сезона! Представляю, что будут болтать во дворе, если я уеду к нему. Это же местная сенсация!
   – Парни любят посплетничать, не хуже девчонок. Значит, ты все-таки думаешь? – уточнила она.
   – Все возможно, – уклончиво ответила я.
   Мы погуляли еще какое-то время. Потом я засобиралась домой, хотя Тоня возражала.
   – Мы так давно не виделись! – ныла она. – А ты уже хочешь уйти. Толком ни о чем и не поговорили.
   – Завтра поговорим, – улыбнулась я. – А сегодня я так устала, что уже хочу спать.
   – Это в одиннадцать-то вечера? – возмутилась она.
   – Ага, – кивнула я и попрощалась.
   Мне по-прежнему хотелось одиночества. Дома я перекинулась парой слов с родителями и ушла в свою комнату. Забравшись в кровать, взяла смартфон. Мне очень хотелось позвонить Владу и услышать его пожелание спокойной ночи. И в этот момент от него пришло СМС.
    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

[16 - Сайгё «Горная хижина: Песни любви»]
   – прочитала я.
   Я люблю японскую поэзию и довольно хорошо ориентируюсь в ней. И эта танка вызвала прилив грусти. Я еще плохо знала Влада, но могла понять его настроение, которое очень точно выразили эти строки. И я набрала его номер.
   – Привет, – прошептала я.
   – Лиля! – взволнованно ответил он. – Я так хотел услышать твой голос, но боялся звонить. Я невыносимо скучаю по тебе. Я так долго искал тебя, столько всего передумал за этот год. Ты вросла в мое существо. И сейчас даже краткая разлука убийственна!
   – Но ведь через пару дней ты приедешь, – ласково проговорила я. – Вот и увидимся!
   – Значит, ты не против? – тихо спросил он.
   – Конечно, нет! – улыбнулась я и услышала его вздох.
   – А я боялся, что после всего увиденного и услышанного ты решишь прервать общение, – после паузы сказал Влад. – Оборотни не самая подходящая компания…
   – А ты сейчас где? – решила я сменить тему.
   – У нас в селении, – ответил он. – Только что в гости приходила Велеслава. Мы с ней выпили чаю, поболтали о всяких пустяках. А ты что делала?
   – Приехала, разобрала вещи, потом погуляла во дворе. Знаешь, письмо пришло от Ильи. Злата настойчиво приглашает меня прокатиться в Нью-Йорк, – сообщила я.
   – Не удивлен, это в ее духе. Хочет, чтобы ты находилась от меня как можно дальше. А ты хотела бы поехать?
   – Не знаю, – откровенно ответила я. – По правде говоря, я в смятении.
   Мы замолчали. Пауза затянулась. Затем начала барахлить связь. Влад что-то говорил мне, но я слышала в трубке лишь невразумительное бульканье.
   – Я ничего не могу разобрать! – закричала я. – До свидания!
   И прекратила разговор.
   «Наверное, вышки далеко от их селения, – подумала я. – Странно, что там вообще есть мобильная связь. Хотя у бабушки она же имеется».
   Когда я забралась в постель, от Влада пришло еще одно СМС.
   «Пусть тебе приснится все самое красивое! – гласило оно. – Лилечка, помни, я люблю тебя. И никогда не перестану».
   Я прижала смартфон к губам, затем выключила его, решив не отвечать.
   Прошло два дня. Я жила как обычно. Гуляла с ребятами, ездила на пляж, пару раз посетила с Тоней Хэйхэ, накупила там много красивых вещичек. Я ждала приезда Влада и хотела выглядеть на все сто. Он больше ни разу не позвонил и не присылала сообщений, но я особо не расстраивалась. Думала, что в тайге проблемы со связью. И с нетерпением ждала его приезда. На третий день я с утра находилась в сильном волнении. Без конца меняла наряды и прически. Я думала, что Влад, как только появится, сразу даст о себе знать, и мы встретимся где-нибудь в городе подальше от моего района. Я заранее предупредила Тоню, что буду сегодня весь день занята и чтобы она даже не звонила.
   Наступил полдень, но от Влада все еще не было вестей. Я злилась на себя, что не выяснила время его приезда. И до вечера просидела дома, боясь выпустить смартфон из рук. Я несколько раз набирала его номер, но он был постоянно «вне зоны». Мое настроение упало, хотелось расплакаться.
   С работы вернулись родители и очень удивились, застав меня дома. Я сказала, что как раз собираюсь во двор.
   – И правильно! – поддержала меня мама. – На улице достаточно прохладно и гулять одно удовольствие.
   – Да-да, уже ушла! – заявила я, быстро одеваясь.
   И выбежала из квартиры.
   Оставаться с родителями совершенно не хотелось. Мое настроение было мрачным, пришлось бы притворяться, а на это у меня просто не было сил. Я сама удивлялась, отчего так сильно нервничаю. Мало ли, что могло случиться. Возможно, Влад остался в тайге, а сообщить мне не может из-за отсутствия связи. Успокоив себя в который раз такими рассуждениями, я вышла во двор. И сразу увидела Тоню. Она сидела на лавочке и слушала плеер. Подняв на меня глаза, замахала рукой, что-то напевая под нос.
   – Ну что, закончила свои таинственные дела? – весело спросила она. – Можем пойти погулять?
   Я молча кивнула.
   И мы отправились в сторону торгового центра. Я слушала болтовню Тони и старалась не думать о том, куда пропал Влад. Однако постоянно прислушивалась к смартфону, который лежал в сумочке, словно уже не надеялась на свой чрезвычайно острый слух. Но звонка так и не дождалась.
   Прошло еще три дня. Влад так и не появился. И его телефон находился постоянно «вне зоны». Я просто не знала, что думать. В голову лезли плохие мысли. Я решила, что с ним случилась беда, и ругала себя за то, что не взяла телефон кого-то из братьев. Я начала искать информацию в Интернете о гастрольном туре. Но новостей не было. Остались лишь ссылки на их июньские выступления. Промучившись без сна три ночи, я предположила, что Влад потерял ко мне всякий интерес и его чувство угасло. А возможно, он просто испугался сложностей и решил оборвать наши отношения, ничего не объясняя. Я буквально места себе не находила, изнывая от неизвестности.
   К концу недели я поняла, что не могу без этого парня. И мне было уже все равно, что он оборотень. Чувство вспыхнуло и жгло меня ежесекундно. Я ругала себя, что вела себя с ним так осторожно и боялась показать, насколько он мне симпатичен. Я напрочь забыла тот шок, который испытала, узнав правду. Сейчас мне хотелось лишь одного – чтобы Влад вернулся в мою жизнь.
   За эти дни я прочитала все записи из тетради, принесенной мне Владом. И мне открылся удивительный мир. Истории, случившиеся с парами человека и рыси, были все, как одна трагическими, но и прекрасными. И прослеживалась общая тенденция – любовь, возникающая между этими парами, отличалась необычайной силой и накалом чувств. Казалось, их охватывал огонь, сжигающий не только самих влюбленных, но и все на их пути. И это пугало. Сейчас я хорошо понимала, почему был заключен договор, запрещающий союзы людей и славов. Но разве любовью можно управлять! Я уже ощущала ее сильный жар, и постоянно находилась словно под гипнозом.
   В тетради я обнаружила историю Андрея и девушки-рыси, которую вкратце рассказала мне бабушка. Ее я прочитала с особым интересом, ведь моя прабабка Люба встречалась с этим парнем. Историю записал поп-расстрига Алексей.

   «Таинственное это место, и всякое тут происходит. Говорили бабы в селе, что есть в тайге затон с заговоренными лилиями, и туда простому человеку лучше не соваться.
   По преданию эти волшебные лилии хранят энергию любви всех славов, которые когда-либо увлекались обычными людьми. Рысь дарит своему избраннику цветок, и если его принимают, это служит ответным признанием. Лилия впитывает их любовь и скрепляет союз. Деревенские обходят заколдованное место стороной, хотя это их территория, а не оборотней-рысей. Находится затон довольно далеко от деревни, образует его озерная вода. И вот что я записал со слов одного из старожилов деревни.
   Случилось это в позапрошлом веке. Жил в соседнем селе пригожий паренек, звали его Андрей. Всем он удался – и ростом, и статью, и красотой. Отец его держал мельницу, и Андрей считался завидным женихом. Девушки на него заглядывались, но он все перебирал. То одну завлечет, то другую. Но быстро они ему надоедали. Избалованный был парень! Много разбил девичьих сердец.
   И вот заметили, что стал он пропадать часто в лесу, а по приходу домой был грустен и молчалив. Это было так не похоже на разудалого молодца, что отец забеспокоился. Однако дело касалось его любимого наследника, поэтому никому он не мог доверить такую заботу. И решил самолично разобраться. Как-то сказал он сыну, что по срочному делу уезжает в город. А сам тайком вернулся и затаился на сеновале. И только краски заката расцветили небо, собрался Андрей и вышел со двора. Отец, прихватив на всякий случай ружье, отправился следом, прячась за соседскими заборами. Задачу облегчало то, что их дом стоял практически на краю деревни, а Андрей был так поглощен думами, что ни на что не обращал внимания.
   Скоро парень достиг поля, пересек его и углубился в тайгу. При нем не было ружья, и отец недоумевал, куда это отправился его сынок на ночь глядя. Андрей, зайдя в лес, ускорил шаг. Отец не отставал, стараясь ступать бесшумно и держаться в тени кустов и низких пушистых сосенок. И вот Андрей вышел на красивую, покрытую цветами поляну. Солнце уже село, все вокруг было окрашено в розовато-золотистые тона.
   И вдруг невесть откуда появилась девушка. Отцу с испугу показалось, что она спрыгнула с ближайшего дерева. Но девушка была так необычайно хороша, что он замер, впитывая невиданную доселе красоту белого лица, соболиных бровей, больших серых глаз, волнистых русых волос.
   – Зореслава! – воскликнул Андрей и бросился к девушке. – Ты пришла! Я принял твой цветок и твою любовь.
   И он достал из-за пазухи влажную лилию. Но Зореслава выскользнула из его объятий и прислушалась. Ее хорошенький носик втянул воздух.
   – Мы здесь не одни, – певучим голосом сказала она.
   – Что ты, любовь моя! – страстно зашептал Андрей. – Кто тут может еще быть?
   Отец смекнул, что девушка странным образом чует его присутствие, и быстро пошел прочь. Он испытывал сильнейшее беспокойство. Необычная красота девушки, ее чутье, водяная лилия сказали ему о многом. С детства он был наслышан о людях-рысях.
   – Не бывать этому! – шептал он. – Чтобы мой единственный наследник достался оборотню!
   Отец быстро двигался к затону, где росли лилии. Он был уверен, что влюбленные направятся туда же. И он решил спрятаться в воде, чтобы рысь не смогла учуять его запах. Он шел стремительно, надеясь на то, что Андрей сейчас занимает рысь ласками и поцелуями. И действительно, он достиг затона намного раньше влюбленной парочки.
   Любовь – великая обманщица, она умеет дурманить голову получше любого зелья, и даже зверь подчиняется ее силе. Зореслава так увлеклась поцелуями, страсть настолько вскружила ей голову, что она забыла об опасности. Ей хотелось быть с любимым, а все остальное ее мало интересовало. И то, что за ними явно кто-то следил, показалось ей пустяком в сравнении с пылкой страстью Андрея.
   Когда они пришли к затону, отец уже сидел по плечи в воде возле берега. Его голова скрывалась нависшей над лилиями плакучей ивой. Густой хмель, заплетающий ее длинные ветви и опускающийся к самой воде, служил ему своего рода шторкой. Пряный запах его шишек являлся своеобразной защитой. Рысь ничего не почуяла. К тому же она была занята только Андреем.
   Они приблизились к затону и уселись на бережке, обняв друг друга. Лилия белела в волосах Зореславы.
   – Навечно! – торжественно произнесла она и вынула цветок из волос. – Навечно отдаю свою любовь тебе, Андрей.
   Ее губы коснулись сомкнутых лепестков. И они начали раскрываться.
   – И я никогда не разлюблю тебя! – ответил Андрей. – Клянусь этой волшебной лилией!
   И он поцеловал цветок. Затем их губы слились. Отец с трудом выдерживал, сидя в воде и наблюдая эту картину. Зореслава встала и опустила лилию в воду. Та словно приросла между зелеными листьями. Ее лепестки начали раскрываться, их белоснежная сердцевина сияла.
   – Лилия благословила нашу любовь, – нежно произнесла рысь, вглядываясь в цветок.
   Этого отец уже не мог вынести. Он осторожно потянулся, чтобы взять ружье, которое спрятал в траве у самой воды. Но как ни плавны были его движения, девушка заметила. Она грозно зарычала, мгновенно превратилась в огромного зверя и прыгнула. Отец выстрелил из-за ветвей. Андрей закричал, а рысь, на лету превращаясь в девушку, упала на белые лилии. Кровь, брызнувшая из ее раны, окрасила их лепестки в красноватый цвет. Андрей кинулся к ней, подхватил на руки и вынес на берег. Отец, испугавшись того, что наделал, и уверенный, что сын никогда не простит ему этого, скрылся в кустах.
   Он помчался домой, быстро переоделся и ушел со двора, так никем и незамеченный. Отец рассчитывал, что никто не узнает, что это он подстрелил оборотня, ведь все, в том числе и Андрей, были уверены, что его нет в деревне. Он решил немедленно отправиться в город, а днем вернуться с подарками как ни в чем не бывало. Отец считал, что любое горе излечимо, и Андрей скоро забудет и Зореславу, и это трагическое происшествие. Мести славов он не особо боялся, ведь все произошло не на их территории. И рысь, по его мнению, была сама виновата, что нарушила запрет и забралась в чужие владения.
   Андрей положил тело любимой на бережок, и словно с ума сошел от горя. Он рыдал, катался по траве, тряс ее за руки, умолял не оставлять его одного на этом свете. Он то проклинал неизвестного убийцу, то проливал слезы над телом Зореславы. Затем начал рвать лилии и кидать их на берег. Когда они белым ковром закрыли траву, он осторожно уложил тело. Он страстно молился, прося эти магические цветы вернуть ему жизнь Зореславы. Но лилии лишь порозовели от сочащейся из сквозной раны крови девушки и начали источать сильный и сладкий аромат, несвойственным этим водяным растениям. Андрей вдыхал дурман, у него начала кружиться голова, но он странным образом успокоился. Он лег рядом с мертвой возлюбленной, взял ее за руку и устремил взгляд в темное небо. Запах цветов становился все сильнее и усыплял измученного горем парня. И под утро его душа отлетела.
   На рассвете их нашел пастух. Он потерял резвого теленка, искал его по кустам, будто бы слышал его мычание в тайге и зашел в это место. Увидев мертвую пару, лежащую на розоватых лилиях, пастух закричал от ужаса, начал креститься и шептать все пришедшие на ум молитвы. Но в этот момент из кустов выпрыгнула рысь и превратилась в мужчину. Не обращая внимания на трясущегося от страха пастуха, он поднял Зореславу и исчез в лесу. А пастух помчался в деревню с дурными вестями, так как в бледном мертвом юноше признал сына мельника.
   Вся деревня пришла в ужас от рассказа пастуха об увиденном. Начали искать отца Андрея. Выяснилось, что он еще вчера уехал в город. Пока решали, как сообщить ему о трагедии, он вернулся. И узнав о случившемся, помешался в рассудке. Его поместили в лечебницу, где он вскорости и умер, так и не придя в себя.
   А на совете деревень, находящихся ближе всего к территории рысей, постановили встретиться со старейшинами славов и обсудить создавшуюся ситуацию. И вот с тех пор прописали запрет на союзы обычных людей и рысей. И с самого раннего детства внушали мальчикам и девочкам, чтобы те не смели даже смотреть в сторону прекрасных незнакомцев из заповедной тайги.
   Белоснежные лилии в затоне после того случая навеки приобрели розоватый цвет сердцевины, словно впитали в себя кровь несчастный Зореславы».

   Я читала эту грустную историю, и так и видела лилию, подаренную мне Владом. Сейчас я знала, какой смысл он вкладывал в подношение мне этого магического цветка. И разве Влад мог вот так просто, без каких-либо объяснений оставить меня? Все больше я укреплялась в мысли, что с ним что-то произошло. Иначе он давно приехал бы ко мне или хотя бы позвонил.
   «Но как все трагично! – думала я. – Арыська и Всемил, Андрей и Зореслава…. И сколько еще подобных историй записано в этой книге! Главное, чтобы Владислав и Лилия не попали в этот страшный список».
   Но я постаралась отогнать мрачные мысли. И решила просто ждать.
   Родители собрались в Анталию. Они уговаривали и меня поехать с ними, но я категорически отказалась. Я просто не могла покинуть Благовещенск, пока не выяснила, что случилось с Владом. Отец перед отъездом сказал, что по всем непредвиденным денежным вопросам я могу обращаться к Антону.
   – А то мало ли! – многозначительно добавил он. – Ты у нас девушка самостоятельная! Решишь укатить в Америку, и нас спрашивать не будешь.
   И он улыбнулся.
   – В каждой шутке есть доля правды, – ответила я. – Могу и улететь. Но, конечно, вас предупрежу, можешь не сомневаться. И спасибо, папа, что ты обо всем позаботился!
   И я чмокнула его в щеку.
   Родители уехали, я осталась одна и была этому рада. Я постоянно пребывала в напряжении и ждала, сама не зная чего. Я периодически набирала номер Влада, но телефон по-прежнему находился «вне зоны».
   И вот как-то на заре я проснулась словно от толчка. Из-за жары я спала с открытыми окнами. С улицы потянуло запахом звериной шерсти. Я мгновенно его почуяла. Но он отличался от рысьей. Резко сев в постели, я внимательно вгляделась в темные ветви сирени, закрывающие проем окна. Только начало светать, и даже моим обострившимся зрением я ничего не могла различить в густой листве.
   – Влад? – тихо позвала я, хотя запах был совсем не его.
   В окне появилось лицо молодого человека. Он заглядывал в комнату и дружелюбно улыбался.
   – Кто вы?! – вскрикнула я.
   – Лиля, не бойся! – торопливо заговорил он. – Я пришел от Влада.
   – А он сам? – взволнованно спросила я, соскакивая с постели. – Где он?! С ним все в порядке?
   – Уже да! – радостно ответил парень.
   В этот момент за окном ужасающе взвыл кот. Парень оглянулся, затем спросил, можно ли ему войти. Я кивнула и добавила, что сейчас оденусь и впущу его. Но он дожидаться не стал и легко взобрался на подоконник. Кот продолжал выть. Я внимательно вгляделась в незваного гостя. Я знала, как обычные животные реагируют на оборотней, и вопли кота сказали мне о многом.
   Парень грациозно спрыгнул в комнату и выпрямился. Он был очень хорош собой. Темные, красивого рисунка изогнутые брови придавали большим раскосым глазам травянисто-зеленого оттенка выразительность, а чернота ресниц подчеркивала их форму. Густые волосы блестели золотисто-коричневыми переливами, и кое-где отдавали в рыжий. Фигура была стройной и гибкой.
   «Слав? – сомневалась я. – Но запах другой!»
   – Извините, я оденусь, – пробормотала я, и он тут же отвернулся.
   Я скинула ночную сорочку, натянула сарафан, свернула постельное белье и засунула его в тумбочку.
   – Как вас зовут? – спросила я.
   И парень обернулся.
   – Тин, – ответил он.
   – Как? – удивилась я. – Да вы присаживайтесь!
   Парень улыбнулся и устроился на стуле возле письменного стола. Его взгляд скользнул на фотографию Влада. Улыбка стала шире.
   – Вообще-то Валентин, – пояснил он. – Просто сокращенно Тин. И меня все так зовут. Кроме этого у меня еще есть сестра-близнец. Так она Валентина! Вот такие у нас родители оригиналы.
   – И ее зовут Тина? – уточнила я, начиная расслабляться.
   – Ага! – кивнул он и засмеялся.
   – Тин и Тина, – пробормотала я. – Забавно! А вы кто?
   – Давай сразу на «ты» перейдем? – предложил он.
   – Давай! – согласилась я. – Так кто ты?
   – Я друг братьев-славов, – пояснил Тин. – Особенно Стаса. Так уж получилось, что я спас ему жизнь. Он попал лапой в капкан. Я вытащил его и доставил в селение.
   – Ты слав? – напрямую спросила я. – Но почему у тебя имя Валентин? Как я могла заметить, у всех рысей имена заканчиваются на «слав».
   – Нет, я лис, – спокойно ответил он.
   – Лис? – изумилась я.
   – Ну да! Человек-лис, – уточнил Тин.
   «Час от часу не легче! – подумала я, вглядываясь в его красивое лицо. – Но что я хотела? Раз познакомилась с оборотнями, то появление еще одного, пусть и из другой популяции, закономерно!»
   – Я друг, – сказал он. – И ты доверяй мне без опаски.
   – Попробую, – ответила я. – Что с Владом? Где он? Он обещал приехать в Благовещенск и пропал. И его телефон не отвечает. Я тут с ума схожу!
   Тин выслушал эту тираду, не перебивая, его лицо оставалось благожелательным. Когда я успокоилась, он улыбнулся.
   – Как ты понимаешь, мое появление здесь не случайно, – выдержав паузу, начал он. – Я своего рода посланец.
   – Влад больше меня не любит? Он решил оставить меня, – замирающим голосом проговорила я, сама понимая всю глупость этого заявления.
   Но я так волновалась эти дни, столько всего передумала, что уже не могла контролировать эмоции. И появление «посланца» послужило своего рода спусковым крючком. Я с трудом сдерживала слезы. Тин глянул в мои повлажневшие глаза испуганно и быстро заговорил:
   – Лиля, немедленно успокойся! Зачем так нервничать? Влад по-прежнему любит тебя! Иначе меня бы здесь не было. Я не принес плохую весть, как ты отчего-то решила. Я сейчас все подробно расскажу.
   – Хорошо, – прошептала я и украдкой вытерла слезы.
   – Влад пропал в тайге, – начал Тин. – От любви он совсем потерял голову. Но славы такие, да. Он совершает немыслимые поступки! И только ты можешь повлиять на него. Если, конечно, испытываешь хоть какие-то чувства, – добавил он и внимательно на меня посмотрел.
   – Испытываю, – еле слышно сказала я, и Тин кивнул.
   – Я дружен не один год с братьями, к тому же влюблен… платонически, – со значением добавил он, – в одну девушку, ее зовут Велеслава, и я в курсе многих событий в племени рысей.
   – Велеслава? – перебила я его. – Синеглазая красавица с русой косой?
   – Так ты уже с ней знакома? – удивился Тин и покраснел.
   – Случайно в тайге встретились, – ответила я. – Но продолжай!
   – Мне довольно трудно дается подобная дружба!
   – Почему? – удивилась я. – Насколько могу судить, славы сами по себе очень благожелательны и никому не причиняют вреда.
   – Лиля! Сама рассуди – лисица и рысь! Что может быть общего у этих двух животных? Различия сильно влияет. Но я сам по себе добродушно настроен к этому миру и ко всему, что в нем происходит, поэтому стараюсь избегать ненужных конфликтов и со всеми находить общий язык.
   Я уже поняла, что Тин крайне словоохотлив. Его, по всей видимости, легко уносило от темы разговора.
   – И что Влад? – перебила я его излияния. – Прости, но я изнываю от неизвестности!
   – Ах да! – спохватился Тин. – В тайге, на огромной территории рысей есть своего рода…, – он замялся, явно не зная, что сказать.
   Я молча ждала.
   – Что-то типа аномальных зон, – немного неуверенно продолжил он. – Не знаю, как тебе понятнее объяснить. Все-таки без специальной подготовки в такие вещи трудно поверить. Слышала что-нибудь об энергетических разломах?
   – Читала про Пермскую область, – ответила я, удивляясь повороту разговора. – Там много всего непонятного происходит. И как пишут исследователи, именно из разломов в коре земли идет странная энергия.
   – Вот-вот, – обрадовался он моей осведомленности, – что-то типа этого! Но не будем вдаваться в подробности. Скажу лишь, что на территории рысей есть такие зоны. Но они являются культовыми местами племени. И вход туда обычным рысям заказан. Только Венцеслав и нынешний старейшина племени Мирослав имеют туда доступ.
   – Почему? – удивилась я. – Что в них такого особенного?
   – Существует Долина Черных Жемчужин, – понизив голос, сообщил Тин. – По преданию умершие рыси уходят в землю, а их души переносятся в эту долину и покоятся там до поры до времени.
   Я вздрогнула, вспомнив о пирсинге в языке Влада и его словах, что эта малиновая жемчужина и есть его душа.
   – Имеется также и Золотой Овраг, – продолжил Тин. – Когда рысь уходит в мир иной, она все свои украшения должна бросить в этот овраг. Предполагаю, что это огромная сокровищница, спрятанная в аномальной зоне. И рысям категорически запрещено туда входить. Да и входы знают лишь посвященные, в том числе и Венцеслав. Бывает, что наступают для племени тяжелые времена, и тогда нужны большие средства. Именно оттуда они и берутся.
   Я вздрогнула, вспомнив рассказ из тетради о золотой броши. Будто бы юноша-рысь решил проникнуть в какую-то закрытую сокровищницу и вынести оттуда украшение для любимой девушки. Но когда я читала, то не совсем поняла смысл некоторых значений. И вот сейчас наступила ясность.
   «Надеюсь, Влад не решил повторить этот подвиг?» – испуганно предположила я.
   Тин, будто прочитав мои мысли, медленно продолжил:
   – Влад решил нарушить запрет и наведаться в Золотой Овраг. Уж не знаю, откуда ему известно, где находится вход. Его прабабка обожала всяческие украшения. И у нее их было великое множество. Перед смертью она выполнила обряд, но с большим сожалением. Влад решил, что достанет для тебя прелестную подвеску. Она была в виде цветочков незабудок, выполненных из прозрачных голубых топазов с изумрудными листочками и оправленных в розовое золото. Незабудка – символ верности, и Влад маниакально захотел подарить тебе это фамильное украшение. Он как раз собирался поехать в Благовещенск.
   – Ужас какой! – испуганно проговорила я и нервно сжала пальцы.
   – Буду краток, – сказал Тин, глянув на меня. – А то ты снова начинаешь волноваться. Влад прошел в овраг, но потерялся там. Мобильный, сама понимаешь, в такой зоне бесполезен. Кстати, он там так и остался, поэтому Влад не мог связаться с тобой.
   – Но как же в селении не заметили его отсутствия? – спросила я.
   – Рыси независимые звери, они рождены свободными, и никогда ни перед кем не отчитываются, где они ходят. И что Влад исчез из селения, никого особо не насторожило. Но у братьев скоро выступления в Москве, а затем тур по Америке. Это Злата им устроила. Влад поранил руку, но к гастролям должен был уже быть в форме. Братья пытались с ним связаться, ждали его в Москве на выступление. Но безрезультатно. Тогда они позвонили Велеславе, чтобы навести справки. Они решили, что Влад окончательно потерял голову от любви, все время проводит с тобой, обрубил все связи и даже забыл о гастролях. А я как раз гостил у нее.
   При этих словах я вдруг вспомнила рассказ Велеславы о том, что у нее безнадежная любовь, и внимательно посмотрела на Тина.
   – Ты любишь ее? – напрямую спросила я, и Тин зарделся.
   Но промолчал.
   – Красивая девушка, – продолжила я, – и очень милая. Я даже приревновала ее к Владу.
   – И безосновательно! – торопливо произнес он. – Но не будем обо мне! У Велеславы есть колокольчик, с которым она никогда не расстается. Это фамильная вещь, она переходит из поколения в поколение к старшей дочери. И это не просто украшение.
   Я припомнила, что видела на шее Велеславы черный шнурок с висящим на нем стеклянным синим колокольчиком, который при ее движениях мелодично позвякивал.
   – Это магический колокольчик, – продолжил Тин. – Он может вызывать духи умерших и многое другое. Велеслава, узнав, что Влад не подает о себе никаких вестей, крепко задумалась. И мне очень не понравилось выражение ее лица.
   – Она знала! – предположила я.
   – Они всегда были дружны. Скорей всего, Влад делился с ней какими-то планами, но Велеслава девушка сдержанная и много болтать не любит.
   – В отличие от тебя! – несдержанно заявила я и прикусила язык. – Ой, прости! Это от нервов. И что дальше?
   – Она велела мне оставаться в доме, – продолжил Тин, будто не поняв мой выпад, – а сама, сжав колокольчик в пальцах, быстро ушла. Появилась Велеслава под вечер. Я уже себе места не находил от беспокойства. Увидев, что она ведет, поддерживая под плечи, осунувшегося от усталости Влада, бросился к ним. Мы уложили его на кровать. Выглядел он неважно и мгновенно провалился в сон. Велеслава пошла на кухню и долго пила воду. Я молча ждал. Потом она уселась за стол. Я бросился к шкафчикам, начал доставать еду, считая, что ей необходимо подкрепиться. Когда мы поужинали, и Велеслава немного пришла в себя, то рассказала, что Влад потерялся в Золотом Овраге. Она точно знала, что он отправился туда. Влад накануне рассказал ей о своем намерении сделать любимой бесценный подарок. Но в саму зону она войти не могла, не знала слово-ключ. Но его никто не знает, кроме посвященных, – добавил Тин.
   – Получается, Влад знает, – задумчиво проговорила я. – Но откуда?
   – Я вот тоже об этом думал! – возбужденно произнес Тин. – И знаешь, что на ум пришло? Пару лет назад была у Златы нашумевшая фотосессия. Она явилась перед фотографами, обвешенная раритетными золотыми украшениями, на вид старинными. Именно тогда она получила свое прозвище.
   – «Golden Lynx [17 - Golden Lynx – (англ.) Золотая рысь.]», – пробормотала я, вспомнив ее визитку. – А я была уверена, что это прозвище пошло от ее имени Злата. И она это говорила.
   – Нет, именно из-за той фотосессии. Журналисты никак не могли докопаться, откуда у модели подобные вещи. Но Злату вызвали в селение, с ней долго беседовал старейшина. О чем, никто не знает. Но все снимки золотой фотосессии исчезли из Интернета. И тиражи вышедших журналов кто-то скупил, больше ни один экземпляр не появился в продаже.
   – Думаешь, Злата знает ключ в Золотой Овраг? – настороженно спросила я.
   – Это напрашивается само собой, – ответил Тин. – Она безумно влюблена во Влада, нетрудно предположить, что она поделилась этой секретной информацией с ним. Зайти-то он зашел, но вот выйти не получилось. Кто знает, что там с ним происходило. Это аномальные места, там действуют свои законы. И Влад был уверен, что пробыл в Овраге всего один день. Правда, как он сказал, когда очнулся, этот день длился бесконечно, а он уставал все сильнее. Но это немудрено, ведь в нашей реальности прошло шесть суток!
   – Но как она его вывела, если не знала слово-ключ?
   – Велеслава подошла ко входу в Овраг и начала звонить в колокольчик. Именно его магический звук донесся до потерявшегося Влада и вывел из зоны.
   – Так с ним все в порядке?! – взволнованно спросила я.
   – Да, сейчас все хорошо, – улыбнулся Тин. – Понимаю, как тебя мучает вопрос, почему Влад сразу не позвонил тебе.
   – Ты читаешь мои мысли, – сказала я и с выжиданием на него посмотрела.
   – Его смартфон остался в Овраге, а там твой номер, который Влад наизусть не помнит.
   – Но соцсети? – сказала я.
   – Да, можно было бы тебе написать. Но понимаешь, Влад едва пришел в себя, а это было вчера, как сразу улетел в Москву, ведь уже начинаются выступление. Стас, старший из братьев, буквально под конвоем сопроводил Влада в аэропорт. Он крайне недоволен всем, что происходит и, по правде говоря, настроен против тебя враждебно. Свой смартфон он Владу не дал, ноутом пользоваться не разрешил, контроль жесткий. Влад, чувствуя свою вину, пока делает вид, что ему все равно.
   Я вздохнула, но не удивилась. Ситуация начала проясняться. Братья были настроены против наших отношений, и Влад правильно сделал, что не стал настаивать на встрече со мной.
   – Но Влад перед отъездом умолил меня навестить тебя, я все равно собирался в эти места, тут неподалеку мои родители проживают, и все подробно тебе объяснить, – продолжил Тин. – Он в аэропорту купил новый смартфон и симку и позвонил мне. Давай твой номер, запишу и себе, но сейчас же отправлю ему СМС, – задорно произнес он.
   Я продиктовала номер, потом сказала, что и сама могу отправить ему сообщение.
   – О’кей! – не смутился Тин и дал мне новый номер Влада.
   – Спасибо тебе за все! – сказала я. – Не представляешь, что я тут передумала, что пережила!
   – Но моя миссия еще не закончена, – с лукавой улыбкой сообщил Тин. – Влад приглашает тебя присоединиться к нему в Москве, а затем, если ты захочешь, полететь в Нью-Йорк, где у них состоится несколько выступлений. Решай сейчас!
   И Тин замолчал. В первый миг я опешила.
   Но есть моменты в жизни, когда от решения зависит вся наша дальнейшая судьба. И я понимала, что наступил именно такой момент.
   Тин ждал. Но я раздумывала недолго. За эти дни я многое осознала. Чувство, которое тлело во мне, разгорелось ярким пламенем. Но я все еще боялась признаться себе, что это любовь. Но без Влада дальнейшей жизни уже не представляла.
   – Хорошо! – твердо произнесла я. – Еду!
   – Едем! – весело поправил меня Тин. – Потому что завтра утром я тоже лечу в Москву. Так что поспеши купить билет, чтобы попасть на один рейс со мной. Инет тут нормально ловит?
   – Не волнуйся, закажу немедленно! – ответила я и взяла смартфон.
   Тин оказался очень приятным попутчиком. Когда нужно, он был внимателен и всячески развлекал меня во время полета. Но если видел, что я ухожу в себя, тут же отворачивался в окно или начинал листать журнал. Я совсем забыла, что он оборотень, настолько милым и человечным он казался. И как выяснилось, Тин обожал учиться, поэтому являлся настоящим кладезем всевозможных знаний. И очень скоро я прозвала его в шутку – «моя ходячая энциклопедия». Но он лишь довольно улыбался и говорил, что я могу обращаться с любым вопросом. Время в пути прошло незаметно. Вылетели мы утром, но из-за разных часовых поясов в Москве оказались тоже утром. Я не знала, будет ли Влад встречать нас, и почему-то не хотела об этом спрашивать Тина.

   Из сборника стихов Григория Грега:

     Разве любовь передашь ты словами?
     Речи беспомощны и бесполезны.
     Можно сказать много больше глазами.
     Взгляды любимых – безмолвные песни.

   Я сразу увидела Влада, как только мы вышли в зал. Он был бледен, то ли от волнения, то ли все еще не оправился от последствий своего пребывания в аномальной зоне. Но все равно нереально красив. Такого эффектного молодого человека невозможно было не заметить. Я увидела восхищенные взгляды проходящих мимо него девушек, и ревность уколола так сильно, что я поморщилась и постаралась взять себя в руки.
   Влад бросился к нам. Он обхватил меня, прижал к себе, я уткнулась носом ему в плечо и не сдержала слез. От волнения меня трясло. Влад целовал мои волосы, гладил по спине и шептал, что сейчас все будет хорошо. Возле нас раздалось осторожное покашливание, и мы отпрянули друг от друга. Тин переминался с ноги на ногу от явного смущения. Влад заулыбался, извинился и протянул ему руку. Они тепло поздоровались.
   – Спасибо тебе, друг, что привез Лилю! – взволнованно заговорил Влад. – Я у тебя в неоплатном долгу!
   – Вы, милые братья, задолжаете мне столько, что за всю жизнь не расплатитесь! – рассмеялся Тин. – Сначала Стас, сейчас ты. Только Рос что-то отстал. И я ничего такого не сделал, – уже серьезно добавил он. – Лиля сама хотела тебя увидеть, вот и прилетела! Я тут ни при чем.
   Влад улыбнулся ему, подхватил мою дорожную сумку с пола, и мы двинулись на автостоянку. Увидев, что он приехал на джипе, я удивилась. Но Влад пояснил, что всегда берет машину напрокат, чтобы не ездить в общественном транспорте.
   – А чем тебя то же метро не устраивает? – уточнила я. – Удобно и никаких пробок!
   Тин глянул на меня с веселым изумлением, но промолчал.
   – Даже маленькая собачка, едущая в метро со своей хозяйкой…, – начал Влад.
   – Что-то я сглупила! – оборвала я его и засмеялась.
   Я уселась на переднее сидение, Тин устроился сзади.
   – Тебя куда отвезти? – поинтересовался Влад, повернувшись к нему.
   – На квартиру, – ответил тот. – Надеюсь, сестренка там сейчас не живет. А то после нее всегда такой бардак! За день не уберешь.
   Оказалось, у лис – близняшек имеется собственная квартира в Москве. Но Тина не любила там жить, она предпочитала роскошные гостиницы. И как я поняла, это всех устраивало.
   Мы двинулись в сторону Москвы. Вначале я чувствовала странную неловкость в присутствии Влада. Я так хотела увидеть его, так скучала, но сейчас впала в какое-то оцепенение. От непонятного смущения даже тело одеревенело, и я сидела неподвижно и смотрела в окошко прямо перед собой. Но боковым зрением видела, Влад тоже чувствует себя не в свое тарелке и почти на меня не смотрит. Зато Тин болтал без умолку, чем облегчил нам эти первые часы встречи. Вначале мы отвезли его. Долго он прощаться не стал, сказал лишь: «На связи!» и выбрался из джипа.
   Влад тронул машину с места.
   – Мы куда? – тихо спросила я.
   – Отвезу тебя на квартиру, – пояснил он. – Мы постоянно снимаем ее из-за регулярных приездов на гастроли. Так удобнее, а гостинцы, сама понимаешь, нам не очень подходят. Жить среди людей не очень комфортно и не всегда безопасно.
   – И братья там будут? – насторожилась я.
   – Нет, они не любят мегаполис, и обосновались за городом. Арендуют частный дом. И ты с ними обычно в этом доме живешь? – уточнила я.
   – Когда как, – охотно ответил он. – Мы же свободные… звери, любим идти на поводу инстинктов. Поэтому и снимаем два жилища. Так всем удобнее, есть выбор. Хочешь – живи в Москве, надоело – уехал за город. Но мы тут подолгу не задерживаемся. Обычно после гастролей сразу уезжаем.
   Влад искоса глянул на меня. Его губы тронула улыбка.
   – Квартира трехкомнатная, просторная, – сказал он. – И беспокоить я тебя не буду. Но если хочешь остаться одна, пойму и уеду к братьям.
   – А где она находится? – спросила я, хотя Москву совсем не знала.
   – Неподалеку от метро «Добрынинская». А выступаем мы в ночном клубе ХО. Он находится рядом. Мы уже опробовали эту площадку, и нам понравилось. Клуб не так давно построен, вполне современен, там несколько залов, есть и концертная площадка. Но главное – высокие потолки, и это основное преимущество при наших затяжных прыжках.
   Я выслушала этот обстоятельный ответ, но названия мне ни о чем не говорили. И Влад вдруг показался мне чужим. В лесу он виделся близким, понятным и влюбленным парнем. А сейчас рядом со мной сидел уверенный в себе, одетый в дорогие брендовые вещи, тщательно причесанный… альфа-самец. Другого определения я подобрать не могла. Его густые волосы были искусно заплетены во французскую косу, светло-зеленая тонкая хлопковая рубашка, джинсы цвета хаки, коричневый кожаный ремень, дорогие часы на запястье руки, спокойно лежащей на руле, – передо мной был образцовый успешный молодой человек, знающего себе цену. Его лицо в лесу выглядело прекрасным и естественным, как и окружающая природа. Но сейчас в выразительных чертах проступило что-то искусственное и наигранное, словно в городе Влад привык всегда носить маску, и даже при мне ее не снимал. И это отталкивало. На какой-то миг я пожалела, что приехала. Мне показалось, что вместе мы выглядим, как уставшая от поклонения звезда и невзрачная фанатка. Но я отогнала эти недостойные мысли.
   Почти весь оставшийся путь Влад молчал, и я не представляла, о чем он думает. Мы въехали во двор, окруженный обычными на вид высотками. Влад припарковался под высокими деревьями, помог мне выйти из машины, достал мою сумку и вскинул ее на плечо. Он довольно быстро пошел к одному из домов. Я семенила рядом. Возле подъезда на лавочке сидели три классического вида городские бабушки. И в Благовещенске таких было полно. При нашем приближении они мгновенно замолчали и вытянули шеи, без стеснения меня изучая. Я прошла, как сквозь рентгеновские лучи.
   – Здравствуйте, – любезно сказал Влад и широко улыбнулся.
   Старушки оживились. Видимо, Влада они хорошо знали.
   – Снова, значит, приехали? Вы без братьев? – хором спросили они, не сводя с меня глаз.
   – Без, – кратко ответил он, набирая код домофона.
   – Понятно, понятно, – закивали старушки и хитро заулыбались.
   Влад открыл дверь, пропустил меня и быстро заскочил внутрь. Я поняла, что общаться с любопытными соседками удовольствия ему не доставляет.
   – Им бы в полиции работать, – пробормотал он, входя в лифт. – До всего дело есть!
   – И у нас такие же зловредные и любопытные бабки, – заметила я и заулыбалась.
   Влад снова стал походить на обычного парня. Весь его звездный налет испарился. Он глянул на меня и засмеялся. Потом схватил в объятия и начал лихорадочно целовать. Я задыхалась, но отвечала.
   – Наконец-то! – шептал он между поцелуями. – Я чуть с ума не сошел! Солнышко мое!
   От такого натиска, от его неприкрытой страсти закружилась голова. И когда дверь лифта открылась, я плохо понимала, где мы.
   На площадке стояла какая-то женщина. Она с испугом смотрела на нас, а ее пудель визжал от ужаса, натягивая поводок и стремясь убраться отсюда как можно скорее.
   – Джерри, Джерри! – кричала она, с трудом удерживая пса. – Тихо!
   Но пудель обезумел.
   – Поезжайте, поезжайте! – нервно проговорила она, наматывая поводок на руку. – Я лучше пешком.
   Влад улыбнулся ей и нажал кнопку, лифт двинулся вверх.
   – В этом основная трудность жизни в городах, – сказал Влад. – Животные нас не выносят, а хозяева не понимают, что происходит.
   Лифт остановился.
   – А это наш этаж, – сказал он и поднял сумку.
   Когда мы вошли в квартиру, я с любопытством огляделась. Длинный коридор с небольшим холлом выглядели вполне стандартно. Влад опустил сумку на пол и снова обнял меня. Но я отстранилась.
   – Мне бы умыться, – пояснила я.
   – Ой, извини! Ты же с самолета! – спохватился он.
   И повел меня за собой. Открыв дверь в одну из комнат, сказал, что я могу располагаться. Затем принес мою сумку.
   Влад оставил меня одну, я открыла шкаф и сложила туда свои немногочисленные вещи. В комнате имелась кровать, тумбочка, кресло и журнальный столик. Увидев на нем огромный букет нежно-розовых орхидей, я заулыбалась. Влад подумал о цветах для меня. Я достала из сумки голубое трикотажное платье и отправилась в ванную. Постояв под душем с полчаса, почувствовала себя значительно лучше. Затем надела платье и расчесала волосы. Посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна. Выглядела я хорошо, глаза блестели, к щекам прилил румянец. Но я снова начала волноваться. Мы впервые остались наедине в квартире.
   Но когда вошла в гостиную, невольно заулыбалась. На столе в большой вазе белели крупные розы. Несколько лепестков лежали на скатерти и придавали столу изысканность. Влад деловито расставлял тарелочки.
   – Чаю? – поинтересовался он. – Я купил вкусный торт.
   – Хорошо, – кивнула я. – Тебе помочь?
   – Нет-нет, что ты! – ответил он. – Отдыхай. Усаживайся вот сюда.
   И он пододвинул к столу высокое кресло.
   – А я за тобой поухаживаю, – ласково добавил он. – Ты не возражаешь, что я переоделся в шорты? Мне так удобнее всего.
   Я мельком глянула на его обнаженный торс, на босые ноги и улыбнулась, сказав, что он может ходить по квартире, в чем хочет.
   «Да хоть голым», – чуть не добавила я, но вовремя прикусила язык.
   Влад быстро накрыл на стол. Помимо торта он поставил тарелочку с бутербродами. Но несмотря на голод, ела я с трудом. Мне буквально кусок в горло не лез от волнения, которое все усиливалось. Я видела, что и Влад нервничает, хоть и старается этого не показывать.
   – Какие планы на сегодня? – спросила я, когда мы закончили завтрак.
   – Выступление в восемь вечера, на площадке мне нужно быть в семь, – сообщил он. – Сейчас почти полдень, так что у нас масса времени. И я в полном твоем распоряжении. Кстати, ты пойдешь на шоу? – уточнил он.
   – Даже не знаю, – немного неуверенно ответила я.
   Мне не хотелось встречаться с его братьями, я помнила слова Тина о том, что они настроены ко мне враждебно. Но вот с лисом я бы провела время с удовольствием. А он, я знала, собирался на шоу.
   – А что тебя останавливает? – осторожно спросил Влад.
   – Я устала, разница во времени и все такое, – уклончиво ответила я. – Давай я решу ближе к вечеру.
   – Давай! – охотно согласился он. – Может, ты к тому времени уже отдохнешь и почувствуешь себя лучше. А сейчас предлагаю в постель.
   При этих словах я вздрогнула, решив, что Влад намерен «заняться любовью».
   – Тебе необходимо выспаться, – добавил он. – Сразу почувствуешь себя бодро.
   – Наверное, – растерянно ответила я. – Давай я посуду вымою?
   Влад рассмеялся и сказал, что и сам в состоянии это сделать.
   Я не стала возражать, ощутив навалившуюся усталость. Зайдя в комнату, прикрыла дверь, скинула платье и забралась в кровать. Белье было прохладным и пахло свежестью. И я мгновенно провалилась в сон. Очнулась, будто от толчка. И сразу увидела Влада. Он спал, свернувшись калачиком на пушистом коврике возле кровати. Казалось, это зверь, охраняющий меня. Я глянула на часы – половина третьего. Получалось, что я проспала около двух часов. Однако чувствовала себя отдохнувшей и бодрой. Я осторожно встала с кровати и натянула платье, но Влад услышал и проснулся. Он резко сел, его лицо выглядело настороженным. Но сразу заулыбался.
   – Ты уже встала? – ласково спросил он и потянулся.
   Затем упруго вскочил. Его волосы растрепались, щеки раскраснелись. Он протер глаза и снова потянулся всем телом, словно большая сильная кошка, разминающая мышцы.
   «А он и есть кошка! – мелькнула мысль, и я невольно заулыбалась. – Главное, не начать называть его «мой котенок»! Это было бы чересчур. Хотя так и тянет!»
   Влад остановился напротив меня. Улыбка не сходила с его лица.
   – Все еще не верю, что ты здесь, со мной, – прошептал он и протянул ко мне руки.
   Я не стала раздумывать и обняла его. После сна я была расслаблена, думать ни о чем не хотелось, нежность переполняла меня.
   – Любимая, – шептал Влад, и я прижималась все крепче, уткнувшись носом в его плечо и чувствуя запах его кожи. – Какое счастье, что ты решилась и прилетела ко мне! Ведь мы больше не расстанемся?
   Я отстранилась. Его глаза были так близко, и я утонула в их медовом мареве.
   – Не расстанемся, – как загипнотизированная повторила я.
   «Неужели это любовь?» – метались мысли.
   Я испытывала одновременно и страх и восторг. Но хотелось просто поддаться этой силе, которая толкала меня к Владу, и больше ни о чем не думать.
   – Как хорошо! – прошептал он. – Никогда мне не было так хорошо.
   – А есть с чем сравнивать? Ты много раз влюблялся? – спросила я неожиданно для самой себя.
   Влад поднял брови, его улыбка становилась все шире. Он внимательно посмотрел мне в глаза.
   – Не нужно ревновать, – ответил он. – Ты для меня единственная. Другой никогда не будет! Я это знал сразу, как только увидел тебя.
   Я смущенно улыбнулась, но на душе стало необычайно приятно. Мне хотелось оставаться для него именно единственной.
   «Люблю? – спрашивала я себя. – Неужели все-таки люблю?»
   Влад наклонился и легко коснулся моих губ. Я ответила страстно. Он мягко толкнул меня. И я упала спиной на кровать. К моему изумлению, Влад выскочил из комнаты. Но вернулся почти мгновенно. В его руках белели охапки лепестков роз. Он остановился возле кровати и начал рассыпать их на меня. Лепестки летели и распространяли тонкий и сладкий запах. Они падали мне на лицо, щекотали кожу. Я запрокинула голову и закрыла глаза, впитывая шелковистую ласку цветов. И когда ощутила, как тело Влада навалилось на меня, сопротивляться не стала. Его губы скользили по моей шее, опускались ниже, руки обнимали, гладили. И я испытывала ни с чем несравнимое наслаждение от его страстных ласк. Ни с одним из парней я ничего подобного не чувствовала. Правда, опыт у меня был небольшой, и дальше всего я зашла лишь с Ильей. Но по сравнению с Владом он сейчас казался мне неопытным самодовольным мальчишкой, который понятия не имеет, что такое искусство любви. А Влад владел им в совершенстве.
   – У меня первый раз, – между поцелуями сообщила я, задыхаясь от смущения и страсти.
   Влад оторвался и глянул мне в глаза. И в его сильно расширенных черных зрачках поплыли лепестки розоватых лилий. Это было так необычно и красиво, что я завороженно смотрела на плавное мерное движение, напоминающее цветочный танец.
   – Не бойся, – прошептал он и потерся животом о мой живот.
   – Уже не боюсь, – еле слышно ответила я в его раскрытые губы и закинула ноги ему на поясницу.
   – Люблю тебя, – сквозь тихий стон произнес он и мягко вошел.
   И я совершенно потеряла голову и подалась бедрами ему навстречу.
   И это оказалось настолько прекрасно, мы так гармонично сливались в одно целое, что я ощутила настоящую эйфорию. И меня не покидала внутренняя уверенность, что все правильно, все так и должно быть.
   Когда мы расцепили объятия и упали на спины, я была какой-то миг абсолютно совершенно счастлива. Никогда не забуду этого ощущения! Я потом неоднократно возвращалась к нему, вызывая из глубин памяти. И даже в самые отчаянные минуты оно неизменно помогало мне и заряжало энергией солнечного сияющего счастья того первого раза.
   – Я люблю тебя! – прошептал Влад.
   Его пальцы коснулись моих. Они были влажными и горячими. И я крепко сжала их.
   – Как хорошо, – прошептала я, и почувствовала, как его рука вздрогнула.
   Влад приподнялся на локте и склонился надо мной. Я обхватила его за шею и притянула к себе. Он тихо засмеялся и снова начал целовать меня.
   Раздался звонок моего смартфона, лежащего на прикроватной тумбочке. Но я лишь поморщилась. Влад оглянулся.
   – Ответь! Вдруг родители? – сказал он и взял смартфон. – «Илья», – прочитал он на дисплее и нахмурился.
   – Хочешь, ответь ты, – улыбнулась я.
   Его лицо сразу разгладилось.
   – Да? – спросил он. – Лилю? Да, она рядом. Я кто? Ее парень. А что? – с вызовом добавил он. – Хорошо, передаю.
   И он протянул мне смартфон. Но из комнаты не вышел, а уселся рядом на кровать.
   – Лиль, приветик! – услышала я настороженный голос Ильи. – Наконец-то я до тебя дозвонился! А то ты сама не звонишь, на письма не отвечаешь! И кто это был? Твой парень? Но когда я уезжал, никого и в помине не было!
   – И что? – усмехнулась я. – Долго ли!
   – Значит, это правда, а не чей-то прикол?
   – Да, это правда! Этой мой парень, зовут его Владислав. И мы любим друг друга!
   При этих словах лицо Влада прояснилось. Он придвинулся и взял меня за руку.
   – Кстати, Злата его отлично знает, – зачем-то добавила я.
   Влад нахмурился, затем прошептал, что, возможно, я права и по-любому Злата скоро все узнает.
   – Вот даже как, – пробормотал Илья. – Звоню, чтобы узнать, приедешь ли ты. Хотя сейчас наверняка тебе эта поездка уже не так интересна… в сложившихся-то обстоятельствах.
   – Почему же? Как раз сейчас я точно приеду. Ведь Влад вместе с братьями через несколько дней летит в Нью-Йорк. У них там выступления. И организовала их именно Злата. Странно, что ты не в курсе.
   – Так это те красавчики – гимнасты, плакатами которых увешено все ее жилище! – растерянно произнес Илья. – И твой новый парень один из них?
   – Ага, – беззаботно ответила я.
   Не могу сказать, что меня обрадовало легкое злорадство, возникшее в моей душе. Я всегда старалась относиться ко всему и всем благожелательно. Но явная растерянность Ильи забавляла. Он, видимо, и представить не мог, что я найду кого-то так быстро, а уж то, что мной увлечется «звезда», ему вообще в голову не приходило. Я знала о вечном соперничестве парней. И иногда думала, что борьба за первенство в любой области жизни занимает их больше всего на свете. Не говоря уж о борьбе за девушку. И понимала, как его задела эта новость.
   – Не ожидал от тебя, – тихо проговорил он.
   – Не пойму твоего удивления, – сказала я. – Мы давно расстались, я тебе ничего не обещала, и я свободна!
   – Да, да, все это так, – с нескрываемой обидой произнес он. – Но я думал, ты меня любишь!
   – Здрасьте, приехали! – зло рассмеялась я. – Он думал! Ладно, Илюш, надеюсь, я ответила на все твои вопросы, – сказала я другим тоном. – А сейчас извини, но меня мой котенок зовет.
   «Тьфу ты! – возмутилась я про себя. – Все-таки употребила это дурацкое ласкательное словечко!»
   И я глянула на Влада. Но он расплылся в улыбке. И я тут же успокоилась.
   Услышав в трубке короткие гудки, отложила смартфон. То, что Илья даже не попрощался, сказало мне о многом. Он был сильно раздосадован моими откровениями. Но меня это уже мало волновало. Все мои мысли были заняты только Владом.
   – Он к тебе неравнодушен, этот самый Илья. У вас что-то было?
   – В другой жизни, – вполне искренне ответила я.
   И мне действительно казалось, что я переступила какую-то черту, резко отделяющую прошлое от настоящего. Будто из одного мира перешла в другой, где все иначе.
   Влад опустил голову.
   – Мне казалось, что я влюблена, – тихо произнесла я, придвигаясь к нему и убирая упавшие пряди с опущенного лица. – Но сейчас я точно знаю, это был всего лишь самообман. Забудь! И вот что, – другим тоном продолжила я, чтобы перевести разговор в новое русло, – объясни мне, пожалуйста, что это за путешествие в аномальную зону? Ты что, с ума сошел?! Разве можно шутить подобными вещами? Тин мне все рассказал.
   – Ох уж этот хитрый лис! – смущенно произнес Влад и посмотрел мне в глаза.
   Его зрачки были близко, и вдруг я снова увидела картинки. Мое зрение странным образом изменилось, будто подстроилось под изображение. И я начала просматривать будто кадры из фильма. Раньше такого со мной не случалось. Но сейчас анализировать было некогда, так как я увлеченно изучала «экраны».
   – Мне так хотелось чем-нибудь поразить тебя, – говорил Влад, а я видела прелестное украшение, появившееся в зрачках.
   Именно его мне описал Тин. Это была изящная подвеска в виде цветочков незабудок, выполненных из прозрачных голубых топазов с изумрудными листочками.
   – Я, как и все славы, знаю о существовании Золотого Оврага, – продолжил он.
   И тут же подвеска исчезла, и появился таежный пейзаж. Место было странным. Лес сильно зарос. Между соснами густой подлесок сплошь завивал плющ и хмель. И казалось невозможно пробраться сквозь эти заросли. Но вот они начали колыхаться, словно большой зверь прокладывал себе проход. Я увидела, как появилась морда рыси. Это был молодой и сильный самец. Его медовые глаза с черточками зрачков смотрели прямо на меня. Я даже отшатнулась. Влад замолчал и настороженно на меня глянул.
   – Я опять транслирую? – спросил он.
   – Да! – подтвердила я. – Но почему тебя это так напрягает? Мне даже нравится. Словно смотришь фильм и слышишь твой голос за кадром.
   Его зрачки приняли обычный вид. И мое зрение мгновенно нормализовалось. Я видела привычное лицо Влада.
   – Я умею контролировать этот процесс, – пояснил он. – Как и все славы. Нас этому учат с детства. Мы сильно отличаем от других кланов оборотней. Мы более продвинутые.
   – Интересно! – улыбнулась я. – И в чем эта ваша продвинутость?
   – Мы можем принимать любую из своих двух сущностей по своему желанию, тогда как во многих кланах для этого нужен специальный обряд. Но мы легко трансформируемся и без каких-либо последствий для организма. Славом невозможно стать, это дается только рождением. А вот другие стаи могут обратить человека в себе подобное. К примеру, волки. Укус волка действует, как и укус вампира. В кровь попадает особое вещество, и начинается трансформация и тела и духа. Но это не только преимущество для нас, ведь мы сохраняем чистоту рода, но и минус, потому что если не будет достаточно потомства у пар славов, то и наше племя начнет уменьшаться.
   – Наверное, поэтому так преследуются смешанные браки между обычными людьми и вами, – заметила я, вспоминая прочитанные мной в тетради трагические истории несчастных влюбленных.
   На миг страх заполз в душу. На какой путь я встала? Куда иду? Но сейчас думать об обреченности наших с Владом отношений совершенно не хотелось. Любовь заполонила меня.
   – И поэтому тоже, – ответил он.
   Мы замолчали. Грусть затуманила глаза Влада.
   – И что было дальше в этом овраге? – спросила я, решив не заострять сейчас внимание на теме неравных союзов.
   – Постараюсь контролировать трансляцию изображения, – сказал Влад. – Вообще-то мне это всегда с легкостью удавалось. Как я тебе уже объяснил, нас этому учат с детства. Это опасное свойство. Запросто может выдать нас в городской среде. По правде говоря, я сам удивлен, что в твоем присутствии контроль теряется.
   – А я вот нет! – задорно ответила я и улыбнулась. – Ведь ты любишь меня. А от любви голову теряешь.
   – Я тоже решил, что именно поэтому не могу контролировать.
   И Влад быстро поцеловал мои губы. Я перестала улыбаться и ответила. Но тут же отстранилась. Хотелось услышать, что же произошло в Золотом Овраге.
   – Ты научись транслировать избирательно, – предложила я. – Только мне и лишь тогда, когда мы наедине.
   – Попытаюсь! – улыбнулся он и снова поцеловал меня.
   – И что было дальше? – не унималась я.
   – Знаешь, не хочется про это рассказывать…. Я совершил практически преступление, – тихо ответил он. – Венцеслав узнает по-любому. И меня вызовут на совет старейшин. Наказания не избежать.
   – Все обойдется, – ласково проговорила я и погладила его по щеке. – Ведь ты ничего не вынес оттуда!
   – Это да! – кивнул он. – Когда я вошел в Овраг, то двинулся на свет, мерцающий из его глубин. Постараюсь показать тебе.
   И я вгляделась в его зрачки.
   Изображение появилось. Я увидела зеленые ветви деревьев, свисающие над глубоким оврагом. Небо было неразличимо, так как сплошной серый туман покрывал все видимое пространство. Но со дна оврага словно пробивался какой-то легкий отсвет и подкрашивал туман золотистыми переливами. Рысь встала на краю спуска и замерла. И вот уже шерсть стекает с нее, морда вытягивается, лишь глаза остаются почти без изменений. Я вижу Влада. Он спускается в овраг. Под его ногами будто поблескивает ручеек. Но я вижу, что это рассыпаны золотые монеты. Влад идет прямо по ним, не обращая внимания.
   – Сам не понимаю, что произошло дальше, – сказал он, и его зрачки приняли нормальный вид. – Не захотел Верховный пустить меня, посмеялся надо мной, запутал, увел невесть куда. Не помню точно, как это было. Я бродил по каким-то неизвестным мне местам, ходил кругами, пока не потерялся и во времени и в пространстве. И лишь звук колокольчика вывел меня в реальный мир. Велеслава пришла на помощь.
   – Спасибо ей за это! Замечательная девушка! – с чувством произнесла я. – Но вот тебя хочется как следует отругать! Разве можно рисковать своей жизнью, чтобы принести из запретного места какую-то безделушку?!
   – Эту подвеску подарил моей прабабушке влюбленный в нее парень, обычный человек. Они приняли непростое решение расстаться, знали, что ничего хорошего не получится. Тяжело это далось обоим. И вот парень заказал это украшение в знак верности. Незабудки – символ того, что они никогда не забудут друг друга.
   – Странные у вас обычаи, – заметила я. – Бросать в овраг такие бесценные вещи! Не лучше ли передавать их детям?
   – У нас считается, что в Долину Черных Жемчужин может уйти только душа. Только она имеет ценность в любом из миров, а все остальное – тлен. Поэтому не следует себя обременять ничем материальным. И у вас разве не так? – спросил он. – Разве вы не уходите в следующий мир голыми с одними лишь богатствами души? Разве возможно взять с собой дома, машины, золото и тому подобное? В следующем мире ценятся лишь золотые свойства личности, приобретенные во время жизненного пути.
   Лицо Влада стало серьезным. Он говорил о глобальных вещах, и меня это удивляло. Совсем другим открылся мне сейчас человек-рысь. Мудрость не по возрасту и глубина личности завораживали и вызывали уважение.
   – Я так хотел подарить тебе эту подвеску верности, – после паузы удрученно проговорил Влад.
   – Значит, не нужна она нам! – с улыбкой заметила я и обняла его. – Ты же сам только что сказал, что ценнее всего в мире золотые свойства души.
   Влад тихо засмеялся, чмокнул меня в щеку и сказал, что все драгоценности его души в полном моем распоряжении.
   Потом мы пили чай. Влад смотрел на меня задумчиво.
   – Так ты пойдешь на шоу? – спросил он.
   – Ты очень этого хочешь? – улыбнулась я. – Но я ведь уже видела ваше выступление у нас в Благовещенске! Или что-то изменилось в программе?
   – Особо нет, – ответил он. – Просто я не хочу расставаться с тобой ни на минуту.
   Мне стало приятно от его признания. По правде говоря, я уже и сама не хотела с ним расставаться.
   Но я вдруг начал нервничать из-за банальных вещей. Я понимала, что приехала из провинции и наша местная мода сильно отличается от московской. А у нас в городе был еще и уклон на «китайский стиль», если можно так выразиться. Ведь на противоположном берегу Амура находился китайский город Хэйхэ, и за модными новинками мы оправлялись именно туда. Если я поеду на шоу, то поневоле придется общаться с братьями. Конечно, мельком мы уже с ними виделись. Но я все не могла забыть ехидные реплики Златы в мой адрес, особенно ее замечания относительно провинциальной моды. А ведь я тогда, по местным меркам, выглядела стильно. Белые кожаные шорты, купленные в Хэйхэ, топ и шифоновая свободная блузка поверху, вязаные летние сапоги – такой наряд казался мне модным. И я даже взяла его с собой. Но сейчас сомнения мучили меня.
   – У нас еще масса времени, – вдруг сказал Влад. – Хочешь, пробежимся по магазинам? Знаю, как вы девушки, любите шопинг!
   Я вздрогнула, испуганно на него посмотрев. Влад изменился в лице.
   – Что-то не так? – осторожно спросил он.
   – Ты умеешь читать мысли? Я как раз думала, что мне совершенно нечего надеть!
   Влад засмеялся. Потом сказал, что только вампиры обладают телепатией.
   – Ну что, пойдем? – спросил он и встал.
   – А давай! – согласилась я.
   На душе становилось все легче. В конце концов, не так и важно, во что я одета. Главное, Влад этого даже не замечает, а видит лишь меня. А до остальных мне и дела нет.
   Но когда мы зашли в универмаг возле метро «Добрынинская», я забыла обо всех своих рассуждениях. И устремилась в первый же бутик женской одежды, по пути оглядывая девушек. Но не скажу, что их вещи как-то кардинально отличались от моих. Я была одета в голубые джинсы и ярко-бирюзовую футболку. На меня никто и внимания не обращал, и я приободрилась. Но вот Влад, шедший за мной по пятам, притягивал взгляды практически всех встреченных нами девушек и женщин. И скоро меня это начало раздражать. Однако он выглядел невозмутимым и вел себя спокойно. К тому же оказалось, он любит красивые вещи и разбирается в марках одежды. И скоро мы, словно две закадычные подружки, увлеченно обсуждали наряды, перебирая вешалки. Мне понравилось несколько платьев, но цена впечатляла. Я мысленно прикидывала, что могу себе позволить. Особенно хорошо на мне сидело платье для коктейлей облегающего силуэта, чуть выше колен и с большим круглым декольте. Ткань была припыленного розового цвета и красиво оттеняла тона моей кожи, волос и глаз. Мне безумно хотелось пойти на шоу именно в нем, но цена смущала. Для меня это было дорого.
   Когда я вышла в нем из примерочной кабинки, Влад заулыбался и показал поднятый вверх большой палец. Я покрутилась перед ним.
   – Вам очень идет! – с придыханием сказала подлетевшая продавщица и перевела взгляд на Влада.
   – Но кое-чего не хватает, – заметил он и ушел.
   – Где-то я видела вашего… знакомого, – понизив голос, заявила продавщица. – Кажется, в каком-то молодежном сериале.
   – Вы ошибаетесь, – холодно ответила я.
   – Да? – округлила она глаза. – Но я точно его видела на экране! Какой красавец!
   Она окинула меня взглядом с ног до головы и поджала губы. Но я решила не обращать внимания на подобные реплики. Влад вернулся. В его руках был тончайший шелковый шарф. На жемчужно-сером фоне розовели цветы, точь-в-точь такого же цвета, как и мое платье.
   – О! – восхитилась продавщица. – У вас отличный вкус! К тому же это натуральный китайский шелк с ручной росписью.
   Влад накинул шарф мне на правое плечо, и его концы красиво упали вдоль фигуры.
   – Как оригинально! – продолжала петь дифирамбы продавщица.
   Ее глаза замаслились. Я мельком глянула на этикетку, болтающуюся на конце шарфа. Мой рот невольно приоткрылся. Шарф стоил дороже выбранного мной платья.
   – Берете? – умильно спросила продавщица.
   – Конечно! – улыбнулся Влад.
   – Нет, – сухо сказала я. И, справившись со стыдом, добавила: – Это превышает мой бюджет.
   – Позволь, я сделаю тебе подарок? – умоляющим тоном спросил Влад. – Тебе так идет и это платье, и этот шарф!
   – Да, очень идет, – фальшиво улыбнувшись, подтвердила продавщица.
   Но ее глаза стали холодными. Она смотрела на меня чуть ли не с ненавистью. Мне захотелось отказаться, но лицо Влада выглядело таким растерянным, что я молча кивнула и чмокнула его в щеку. Он тут же расцвел в улыбке. Продавщица презрительно скривила губы. Но мне было все равно. Я нырнула в кабинку и быстро переоделась, Влад оплатил покупки, и мы, по его настоянию, отправились за обувью.
   – Ты не обиделась? – тихо спросил он, пока и примеряла туфли. – Мне так хочется что-нибудь дарить тебе, радовать тебя. Для меня это такое удовольствие!
   – Просто это очень дорого, – ответила я. – Поэтому мне неудобно. Ты должен понимать.
   – Я уважаю твою позицию, – согласился он. – Но…
   – Давай не будем обсуждать эту тему! – оборвала я его. – Ты мне сделал дорогой подарок. И мне приятно!
   Мне не хотелось портить настроение подобными разговорами.
   – Прелестные туфельки! – заметил Влад. – И в тон твоего наряда.
   Я встала и внимательно изучила в зеркале туфли. Они были изящными, жемчужно-серого цвета и на ноге сидели отлично. И цена показалась мне вполне приемлемой.
   – Только вот из заменителя, – удрученно проговорил Влад. – Хотя выглядят вполне презентабельно.
   – И что? Сейчас многое делают из эко – кожи, – ответила я, снимая туфли. – Главное, что ноге комфортно! Мне в них очень удобно. Беру! Но оплачу сама.
   Влад лишь вздохнул.
   Когда мы вышли из обувного, Влад, к моему удивлению, потащил меня в магазин мужской одежды. Мне казалось, что уж у него вещей предостаточно. Но он возбужденно заявил, что хочет выглядеть сегодня в гармонии со мной. Я не совсем поняла, что он имеет в виду, пока не увидела, что он перебирает рубашки розоватых оттенков. Наконец, он выбрал то, что хотел, и мы вышли на улицу. Влад выглядел довольным.
   – Ты проголодалась? – спросил он.
   Я увидела «Макдональдс» и кивнула в его сторону. Влад поморщился.
   – Мне хочется попробовать, – сказала я. – У нас в городе этого нет, но я столько раз видела в рекламе и фильмах!
   – Ладно, – согласился он и взял меня за руку.
   В «Макдональдсе» оказалось много народу. Меня удивили длинные очереди. Но они двигались быстро. Влад огляделся, все столики были заняты.
   – Лиль, поднимись на второй этаж, – предложил он. – Там обычно свободнее. И займи столик.
   Я отчего-то смутилась, но кивнула и пошла к лестнице. Но и на втором этаже все было занято. Я мялась у лестницы, не зная, что делать. И видела, что многие просто стоят у столиков, ждут, когда освободится место, и мгновенно его занимают. Но мне казалось неудобным вот так стоять и смотреть людям в рот.
   Влад появился скоро. Он нес поднос, уставленный едой. Увидев, что я замерла у лестницы, мягко улыбнулся, огляделся и двинулся в угол зала. Я пошла за ним. Там был стол на четверых, три места занято парнем и двумя девушками, а одно у самого окна – свободно. Влад усадил меня туда. А когда компания ушла, устроился напротив меня. Но рядом места тут же заняла новая пара.
   Я принялась за еду, но поглядывала по сторонам с любопытством. Меня занимала публика. Я отмечала, кто в чем одет, какие у девушек прически, украшения, сумочки. Я вслушивалась в разговоры, вглядывалась в лица. И моя неуверенность в себе начала исчезать. Я не раз читала о комплексах провинциалов, приезжающих в крупные города. И сейчас видела, что никто пальцем на меня не показывает, ничем особым я не выделяюсь из общей массы, и, по большому счету, никому нет до меня никакого дела. Все были заняты только собой. Но вот Влад по-прежнему привлекал внимание. Я ловила на нем любопытные взгляды девушек. Но он выглядел невозмутимым. Видимо, настолько привык к повышенному вниманию, что научился не замечать его. А сейчас он смотрел только на меня, был занят исключительно мной.
   – Влад? Вот так встреча! – раздался звонкий голос, и я вздрогнула.
   К нам подошла эффектная девушка. Я подняла глаза и поняла, что вижу точную копию Тина. Одета она была крайне вызывающе – ярко-оранжевая кофта с немыслимым декольте, практически ничего не скрывающим, черные джинсовые шортики, которые скорее напоминали трусики, так были коротки, золотистые босоножки на высоченных каблуках. Но ее точеная фигура была настолько безупречна, что девушка вполне могла себе позволить такой откровенный наряд. Ее длинные стройные ноги с гладкой кожей выглядели великолепно. За девушкой плелся молодой человек, нагруженный пакетами.
   – Тина? Привет! – поздоровался Влад.
   – Вы закончили? – бесцеремонно спросила она у пары, сидящей рядом с нами.
   Девушка поперхнулась соком. Ее парень вскочил и расплылся в улыбке, не сводя глаз с Тины.
   Она уселась на его стул.
   – Чего застыл, Ваня? – обратилась она к своему спутнику. – Видишь, тут уже свободно! А пакеты поставь на пол.
   Девушка, сидящая возле меня, встала с недовольным видом.
   – И свой поднос захвати, – приказным тоном сказала ей Тина.
   – А стол не помыть? – ехидно поинтересовалась девушка.
   Но парень уже снял подносы со стола, быстро их унес и вернулся. Он не сводил глаз с Тины. Она снисходительно улыбнулась и кивнула ему. И он залился краской до ушей. Его спутница схватила его за локоть и потащила прочь.
   Влад представил меня и с ожиданием посмотрел на Тину.
   – Это Ваня, – равнодушно сообщила она. – Так, ничего особенного, мой дружок на сегодняшний день.
   Я искоса глянула на Ваню. Он был очень хорош собой, белая кожа, большие синие глаза, точеный нос, красивого рисунка яркие губы, светло-русые волосы. Но его вид был утомленным, под глазами залегла синева. На пренебрежительные слова Тины он не обиделся и смотрел на нее с неприкрытым обожанием. Но Тина выглядела изумительно. Она была так же красива, как и ее брат, но намного более обольстительна. Сходство между ними было поразительно. Отличался лишь цвет глаз. У Тина они были зелеными, а у его сестры – вишнево-карими. И волосы у Тины выглядели намного рыжее.
   «Наверное, все оборотни от природы притягательно прекрасны, – мелькнула мысль. – А вот Ваня, похоже, обычный парень. И сильно влюблен в эту красотку».
   – Чего расселся? – спросила Тина и недовольно на него глянула. – Иди и принеси мне зеленый чай.
   Ваня вскочил и ринулся вниз по лестнице.
   – Значит, вот она, твоя большая любовь! – заметила Тина, но посмотрела на меня вполне дружелюбно. – Брат мне все уши прожужжал.
   – Да, – спокойно ответил Влад, – большая и единственная любовь.
   – Рада, что ты нашел ее, – сказала она. – А ты, Лиля, рада? Что-то вид у тебя испуганный!
   И Тина весело расхохоталась. Я внимательно на нее посмотрела. Она замолчала.
   – Не стоит цепляться ко мне, – сухо проговорила я, решив сразу поставить девушку на место.
   Я уже поняла, что у моей новой знакомой крайне взбалмошный характер, к тому же вспомнила характеристику, данную Тином. Он называл сестру легкомысленной и падкой на развлечения.
   – Да ладно! Чего ты злишься? – миролюбивым тоном сказала она. – Я ведь на самом деле рада! Люблю красивые романы. Не смотри, что я такая… вся из себя супер! В душе я очень сентиментальна и обожаю смотреть мелодрамы. И плакать над ними. Тин дружит со славами, – понизив голос и перегнувшись ко мне через стол, добавила она. – Вот и я поневоле в курсе всех их дел. И переживаю! Братья такие славные!
   Влад улыбнулся, но промолчал. В этот момент вернулся Ваня с подносом. Тина взяла бутылку и воззрилась на нее с негодованием.
   – Это что?! – угрожающе спросила она.
   – Зеленый чай, – испуганно ответил Ваня.
   Его бледное лицо залилось румянцем.
   – А ведь ты знаешь, я не употребляю напитки из бутылок и банок! Здесь же полно красителей, консервантов и прочей химической дряни!
   – Прости! – тихо сказал он.
   Тина резко поставила бутылку на стол. Ее ноздри раздувались.
   – Вы приедете на шоу? – спросил Влад, видимо, решив разрядить обстановку.
   – Тин собирался, – другим тоном ответила она. – А я сегодня иду в театр, так что прости.
   – Да, мы сегодня идем на мюзикл, – оживился Ваня.
   – А тебя никто и не спрашивает, – оборвала его Тина.
   Я в этот момент доела мороженое и со значением глянула на Влада. Он понял и встал.
   – Приятно было повидаться, – вежливо проговорил он. – Но нам пора!
   Он помог мне подняться.
   – Пока! – ответила Тина.
   Ваня лишь кивнул.
   Но когда мы уже спускались по лестнице, Тина вдруг нас догнала. Смачно поцеловав Влада в щеку, она повернулась ко мне.
   – А ты мне понравилась, Лиля! – вполне искренне заявила она и мило улыбнулась. – К тому же я ведь родом из Белогорска. А это совсем рядом с Благовещенском, поэтому мы с тобой, можно сказать, землячки. А ты тут особо не тушуйся! Подумаешь, Москва! Такой же город, как и другие. Везде все одинаково. И если вдруг нужна будет помощь, звони мне без стеснения! Мой телефон есть у Влада.
   Тина развернулась и ушла.
   Когда мы оказались на улице, я не выдержала и заметила, что Ваня – полный размазня и нельзя позволять так с собой обращаться.
   – Тут уж ничего не поделаешь, – со вздохом ответил Влад. – Тина ведет себя, как классическая лиса.
   – В смысле? – удивилась я.
   – Практически все девушки-лисы крайне похотливы, – пояснил он. – И ненасытны. Они питаются жизненной и сексуальной энергией самцов. Иногда доводят их до полного истощения. Ты обратила внимание, какой Ваня бледный и уставший?
   – Да, – кивнула я, – и под глазами темные круги, будто он ночами не спит.
   – Скорее всего, это так и есть, – ответил Влад. – Он день и ночь удовлетворяет все прихоти Тины.
   – Ужас какой! – пробормотала я.
   – Но как ни странно, из них получаются отличные жены. При условии, что они любят своего супруга. И тогда нет вернее и преданнее жены-лисицы.
   – Наверное, у них двойственная натура! – заметила я.
   – Тина легкомысленна, но если ей кто-нибудь понравился, то она может быть отличной подругой. А ты, я видел, ей понравилась. Можете и в дальнейшем общаться.
   – Но я ее совсем не знаю, – сказала я.
   Мы немного погуляли и вернулись в квартиру. Я ощущала легкую усталость. Уж слишком насыщенными были последние сутки. Хотелось поспать хотя бы с полчаса, чтобы выглядеть вечером достойно.
   – Я в душ, – сообщила я, бросив пакеты на пол в коридоре и скидывая босоножки.
   Влад молча улыбнулся. Когда я вышла из ванной освеженная прохладной водой, он стоял у двери. Я удивилась и спросила:
   – Почему ты не зашел?
   – Не хотел тебе мешать, – ответил он и нырнул в ванную.
   Добравшись до комнаты, я сразу упала на кровать. Мысли путались, усталость давила на веки. И я не заметила, как уснула. Очнулась от тяжести руки на моем плече. Повернув голову, увидела ресницы Влада. Он спал рядом, обняв меня и тихо посапывая. Я замерла, изучая его лицо. Мне хотелось рассмотреть все детали, все особенности. Я любовалась густыми темными бровями, которые выглядели будто нарисованные, настолько ровно они росли, длинными черными ресницами, с пушистыми светлыми кончиками, гладкой кожей с легким румянцем, темно-розовыми приоткрытыми губами, которые мне захотелось немедленно поцеловать, разметанными по подушке и его плечам русыми прядями. Я провела рукой по ним, с удовольствием ощущая их шелковистость. Влад пошевелился и что-то пробормотал во сне. Я чуть отодвинулась. Его красота завораживала, но я вдруг словно наяву увидела проступающую сквозь прекрасные черты морду рыси. Это лицо имело второй лик, и мне необходимо было привыкнуть к этой мысли. Я наклонилась и осторожно коснулась губами его щеки. Затем начал сползать с кровати, стараясь его не разбудить. Но тут раздался ритмичный резкий звук. Влад открыл глаза. И схватил меня в объятия. Я засмеялась, отбиваясь от него. Но желание уже начало туманить разум. Звук повторился.
   – Будильник, – пояснил Влад и потянулся за лежащим на тумбочке айфоном. – Нам пора вставать.
   Он соскочил с кровати. Я увидела, что он полностью обнажен и отчего-то засмущалась. Но его тело было великолепно. Хотелось смотреть на него, любоваться прекрасными пропорциями.
   – Тебе в стриптизе цены бы не было! – сама не зная зачем, сказала я.
   Влад накинул халат и глянул на меня с недоумением.
   – Это я от восхищения! – смутилась я.
   И он улыбнулся.
   – Предлагали, – сообщил он, – и мне и братьям. Но ты же понимаешь, что для нас это неприемлемо.
   – И очень хорошо! – заулыбалась я. – А то на тебя и так все смотрят.
   – Кто? – не понял он.
   – Все особы женского пола! Девушки, женщины и даже бабушки!
   Влад рассмеялся и отправился в душ.
   В клуб мы чуть не опоздали. Я слишком долго собиралась, делала прическу, наносила макияж. Уж очень хотелось произвести впечатление на братьев. Влад терпеливо ждал. Когда мы подъехали на джипе, я сразу увидела возле входа одного из братьев. Влад аккуратно припарковался, затем помог мне выйти.
   – Стас, привет! – крикнул он.
   И тот сразу направился к нам. Его лицо выглядело недовольным. Влад взял меня за руку. Я все-таки надела платье, которое мы сегодня купили. Влад красиво повязал мне шарф, слегка прикрыв декольте и сделав на плече что-то типа большого цветка. Он надел темно-серые брюки и рубашку, купленную сегодня и по цвету гармонирующую с моим платьем. Стас окинул нас задумчивым взглядом.
   – Извини, мы опоздали, пробки, – покаянно произнес Влад.
   – Здравствуйте, – сказала я.
   – Привет, Лиля! Отлично выглядишь. И лучше нам сразу перейти на «ты». Пошли скорее! Владу необходимо разогреться перед выступлением.
   И мы направились в клуб. Народ уже начал собираться. В залах сидела публика, играла танцевальная музыка.
   – Вот что, Лиля, – сказал Стас, – ты иди сейчас вон к тому бару. Видишь, у стойки Тин? А нам нужно срочно разогреть мышцы. Хорошо?
   – Хорошо! – кивнула я.
   – Встретимся после выступления, – шепнул мне на ухо Влад и поцеловал меня в щеку.
   Они ушли за сцену, а я остановилась в растерянности, оглядываясь по сторонам. Тин в этот момент увидел меня и замахал рукой. Он взял со стойки два высоких бокала с напитками и двинулся ко мне.
   – Приветик! – радостно сказал он и расплылся в улыбке. – Ты просто прелесть! Тебе идет этот бледно-розовый! А Влад где?
   – Пошел разминаться, – улыбнулась я.
   – У нас тут столик, – сообщил Тин. – Присоединяйся! Пить что будешь?
   – Пока ничего, – ответила я. – А ты с кем пришел?
   – Сейчас познакомлю! – ответил он с хитрым выражением лица.
   Тин поднялся по лестнице на небольшую площадку. Это оказалась VIP – зона, в ней находилось несколько столиков, и было уютно, к тому же отлично видно сцену. В самом углу возле металлических перил располагались небольшие диваны. Между ними находился столик, к которому и направился Тин. Я последовала за ним. Он поставил бокалы и сказал:
   – Нет, Лада, и как это называется? Почему бы твоего муженька не отправить за напитками? Все бедного лиса гоняете! Что, Грег, молчишь?
   Услышав имена, я вздрогнула и внимательно вгляделась в пару, сидящую за столом. Молодой человек, хоть и был, несомненно, очень хорош собой, но выглядел вполне обычно. А ведь я точно знала, что он – бывший вампир. В его выразительном лице с белой кожей, легким румянцем и небольшой щетиной явно ничего вампирского не было. Большие голубые глаза, угольно-черные, коротко подстриженные волосы, четко очерченные розовые губы, мягкая улыбка, утонченный аристократичный вид притягивали взгляд. Грег был одет в элегантную светло-серую рубашку и темные брюки. На его руке поблескивал какой-то замысловатый перстень с прозрачным синим камнем. Лада с золотисто-русыми распущенными волосами, нежным лицом, на котором сияли голубые глаза, понравилась мне с первого взгляда. На ней было жемчужно-голубоватое платье простого кроя, но отлично облегающее ее хрупкую фигуру. На плече я заметила оригинальную брошь в виде цветка лилии, над которым трепетала синяя бабочка. Они сидели рядом, касаясь плечами друг друга.
   – Ты же сам захотел принести нам коктейли, не дожидаясь официантку, – сказал Грег глубоким бархатистым голосом. – А по пути, смотрю, прихватил очаровательную девушку.
   – Ах да! – спохватился Тин. – Это Лиля… подруга Влада.
   – Та самая? – неожиданно обрадовалась Лада. – Значит, он все-таки нашел тебя! Я в курсе этой истории. Была в племени, и братья мне рассказали. Ты присаживайся!
   Я отчего-то смутилась.
   – Как видите, Влад нашел свою любовь! – ответил за меня Тин.
   – А ты, как всегда, в курсе всего происходящего, – засмеялся Грег, – и раньше всех.
   – На то я и лис! – гордо ответил тот. – Умный и проницательный.
   – Я читала ваши стихи, – сказала я. – Совершенно случайно сборник «Капли крови» попал ко мне в руки.
   Грег стал серьезным и заглянул мне в глаза. Их глубина и какое-то затаенное выражение печали поразили меня. Я уже не видела в нем обычного парня. В процессе общения его ненавязчивое обаяние и скрытая сила начали на меня подсознательно действовать.
   – Лиля, все-таки лучше на «ты», – мягко заметил он. – Тебе стихи понравились?
   – Да! Очень! – взволнованно проговорила я. – А один мой друг даже положил несколько стихотворений на музыку и исполняет их в клубах Благовещенска.
   – Мне приятно, – задумчиво произнес Грег, и легкая улыбка приподняла кончики его губ.
   – Но Женя, так его зовут, – продолжила я, – все переживает, что использует ваше… твое творчество без спроса. Боится, что нарушает авторские права.
   – Но ведь он указывает автора текстов? – уточнила Лада.
   – Да, конечно, – ответила я. – А как же иначе!
   – Ах, какая разница! – немного раздраженно сказал Грег. – Но если для твоего друга это так важно, то передай ему, что я даю устное согласие. Если надо, могу и письменно подтвердить.
   Он откинулся на спинку дивана в изящной позе. Я задержала взгляд на его длинных белых пальцах, отчего-то подумав, что у вампиров отрастают острые когти. Но представить, что эти пальцы когда-то трансформировались в нечто подобное, было трудно.
   – Ты так пристально смотришь на мои руки, – спокойно заметил он.
   Мои щеки запылали. Я поняла, что веду себя не совсем тактично.
   – Красивый перстень, притягивает взгляд, – нашлась я.
   – О, да! – подхватил Тин. – Я вот тоже любуюсь.
   – Грег любит сам рисовать эскизы для украшений, – заметила Лада и повернула к мужу голову. Тот глянул на нее так нежно, что у меня перехватило дыхание. – Вот и этот серебряный перстень с сапфиром он придумал.
   – А это натуральный сапфир? – задала я бестактный вопрос.
   Но уж очень большим был камень, к тому же чистейшего синего цвета и необыкновенной прозрачности. Такой сапфир должен был стоить баснословные деньги.
   – Конечно, – мягко ответил Грег. – Я ношу исключительно натуральные камни. В искусственных нет силы, они всего лишь видимость. А с камнями нужно общаться и брать у них то, для чего они появились в земле.
   – Как интересно! – заметила я.
   – По крайней мере, у тебя изменилось выражение лица, – вдруг сказал Тин. – А то ты казалась напуганной.
   – Это неудивительно, – улыбнулся Грег. – Лиля знает мою историю. А все, кто в курсе прошлых событий нашей с Ладой жизни, смотрят на меня при знакомстве именно так.
   – По правде говоря, – после паузы призналась я, – я сейчас представляла, как бы ты выглядел в облике… вампира.
   – Почему? – изумилась Лада.
   – Сама не знаю. Это получилось машинально. Я сейчас часто о них думаю. Видимо, дело в том, что меня…, – я замялась, но потом все-таки закончила фразу: – …укусил вампир.
   Грег вздрогнул и пристально на меня посмотрел. Лада прижалась к нему. Их лица побледнели.
   – Но каким образом для тебя это обошлось без последствий? – изумилась Лада.
   Грег молчал и смотрел на меня расширившимися глазами, словно увидел что-то ужасное.
   – Слава богу, обошлось! Влад мгновенно перенес меня в хранилище, – торопливо ответила я. – И там Венцеслав принял решение и вложил мне в рот Багровую Жемчужину. Как он сказал, сделал это по наитию. Несколько дней я находилась в бессознательном состоянии. А когда очнулась, то была вполне здорова и отлично себя чувствовала. Венцеслав считает, что Жемчужина полностью очистила мою кровь от вампирского яда. А возможно, что и заменила ее.
   – Да, она способна творить чудеса, – прошептала Лада, глядя в одну точку. – В свое время Жемчужина помогла и мне. Если бы не она, то вряд ли мой любимый сейчас сидел рядом со мной.
   Ее глаза повлажнели. Грег обнял ее и поцеловал в висок. Она прислонила голову к его плечу.
   – Что-то мы все о грустном! – бодро проговорил Тин. – Может, зря безалкогольные коктейли пьем? А давайте я принесу чего-нибудь покрепче?
   – Ты же знаешь, что мы не употребляем алкоголь! – сказала Лада.
   Видно было, что она уже пришла в себя.
   – А ты ничего в себе не замечаешь? – осторожно спросил Грег.
   – Ну, вот опять! – шумно вздохнул Тин и забарабанил пальцами по столу.
   Но на него никто не обратил внимание.
   – Появились какие-то странные способности, – ответила я и рассказала о супер слухе и обонянии.
   – Но это все-таки оборотнические способности, – заметил Грег. – Главное, чтобы у тебя не появилась непреодолимая жажда свежей крови.
   – А что, такое может быть? – испугалась я, вновь вспомнив, как помчалась к Венцеславу, чтобы получить ответ на подобный вопрос.
   – Не пугай девочку! – мягко пожурила Лада. – Прошло уже больше года. Так что вряд ли!
   – Я задавала этот же вопрос хранителю, – сказала я. – И он меня заверил, что это невозможно, что обращение происходит мгновенно после укуса. Это так? – спросила я и остро глянула на Грега.
   Он кивнул.
   – Грег владеет гипнозом, – сообщила Лада. – Хочешь, он сделает так, что этот эпизод сотрется из твоей памяти?
   – Да, возможно, это было бы полезно, – задумчиво проговорил он. – Достаточно одного сеанса.
   – Не знаю, – растерянно проговорила я.
   – Ты подумай, – сказала Лада. – Сколько вы еще в Москве пробудете?
   – Четыре дня.
   – Запиши мой телефон, – предложил Грег. – Можете приехать к нам с Владом, и я проведу сеанс.
   – Спасибо! Я подумаю, – ответила я и занесла номер Грега в память смартфона.
   В этот момент в зале погас и без того неяркий свет. На сцене в круге от софита появился ведущий. Он объявил о начале шоу. Мы уселись удобнее и замолчали. Братья выскочили на сцену из разных углов и взлетели в высоких прыжках. В зале зааплодировали. Но я не могла любоваться грацией гимнастов, беспрерывно думая о предложении Грега. Меня привлекала возможность погрузиться при помощи гипноза в глубины памяти и увидеть, что же тогда произошло со мной в лесу.
   После шоу мы отправились по домам, несмотря на предложение Тина прогулять всю ночь.
   – О чем ты? – засмеялся Стас. – Владу не терпится остаться с Лилей наедине!
   – И я его понимаю, – добавил Рос.
   Улыбался он вполне благожелательно.
   – Ну и ладно! – сказал Тин.
   Потом повернулся к Грегу и Ладе и спросил, не довезут ли они его до квартиры. Грег кивнул. Затем тепло попрощался с братьями.
   – Звони, когда надумаешь, – тихо сказал он, наклонившись ко мне.
   – Обязательно, – ответила я.
   Братья, не понимая, посмотрели на нас. А Влад нахмурился. Но как только мы сели в его джип, я рассказала о предложении Грега.
   – А это отличная идея! – одобрил он. – Я же вижу, как тебя мучают воспоминания. Может, и правда, лучше все это стереть из памяти?
   – Но я боюсь подвергаться такому воздействию, – призналась я. – А вдруг сотрется не только этот эпизод, но и вообще все, связанное с тобой?
   – Такого быть не может! – засмеялся он. – Грег умелый гипнолог. После превращения в человека он сохранил некоторые свои способности, тщательно их изучил и усовершенствовал.
   – А вдруг? – не унималась я.
   – Тогда я познакомлюсь с тобой заново! – задорно проговорил Влад и быстро чмокнул меня в щеку.
   Полночи мы не спали, не в силах оторваться друг от друга. Даже после утомительного шоу Влад был полон сил и страсти. И это опьяняло. Я мгновенно загоралась от его глубоких поцелуев и отвечала не менее пылко. Я вступила на путь любви, и все легче раскрывалась навстречу мощному потоку счастья, наслаждения и страсти. Уснули мы на рассвете, не разжимая объятий.
   Очнулась я от сладкого запаха. Открыв глаза, засмеялась и села на кровати. Вся постель, пол вокруг и даже прикроватные тумбочки были буквально завалены ворохом красных роз. Не знаю, сколько их было, но зрелище завораживало.
   – Влад? – тихо позвала я, не переставая улыбаться и любуясь на крупные раскрытые цветы, словно только что срезанные.
   Но он мне не ответил. Я спрыгнула с кровати и, стараясь не наступать на розы, вышла в коридор. Услышав звяканье посуды на кухне, направилась туда. Влад стоял у плиты. И жарил оладьи. Он был, по своему обыкновению, в одних шортах на голое тело. Я обняла его сзади и потерлась носом о спину.
   – Доброе утро, – сказала я. – И спасибо за такое волшебное пробуждение! Столько роз!
   – Уже полдень, – засмеялся он. – Мы долго проспали! И я готовлю тебе вкусный завтрак!
   Я зарылась носом в его волосы, поцеловала шею. И ушла умываться.
   После завтрака он спросил, чем мы будем заниматься. И сегодня у братьев было выступление, но до семи вечера Влад был свободен.
   – У меня не выходит из головы предложение Грега, – задумчиво проговорила я.
   – Я тоже об этом думаю все утро, – признался он.
   – Если честно, мне хотелось бы увидеть воочию, что тогда произошло. Я ведь, и правда, почти ничего не помню! И это мучает.
   – А я считаю, тебе лучше забыть об этом эпизоде, – сказал Влад. – Какой смысл возвращаться даже в мыслях туда, где ты чуть не погибла?
   – Не знаю, – неуверенно произнесла я. – Но мне кажется, так будет лучше… для разгрузки психики.
   – В общем, ты решила принять предложение Грега, как я понимаю, – констатировал он.
   – Да! – твердо ответила я.
   Грег и Лада пригласили нас приехать часам к трем. Жили они в Замоскворечье. И это было совсем недалеко от нашего дома, как объяснил Влад. Можно было вполне пройтись пешком. Меня это устраивало. Я была в Москве впервые, и хотелось просто прогуляться по улочкам. Когда мы вышли из подъезда, то услышали радостное приветствие все тех же старушек, сидящих на лавочке. Влад сухо ответил и пошел прочь, крепко ухватив меня за руку.
   – Очередная зазноба, – раздалось за нашими спинами, и он тут же ускорил шаг.
   Но я невольно «включила» слух и отчетливо слышала каждое слово.
   – Ну так, артисты! Чего с них взять? Да и парни молодые и, видать, холостые. Вот и водят на квартиру разных девок. Организм-то требует!
   Мое настроение резко упало. Я уже не хотела ничего слышать. Показалось, что меня только что испачкали грязью.
   Влад завернул за угол, и мы направились к подземному переходу.
   «Что я знаю про него? – метались мысли. – Как он жил все это время? Кого любил? А может, Влад сам по себе ветреный, а я вот так с головой окунулась в отношения. Полностью ему доверилась. А ведь он, по сути, зверь! Похотливый кот».
   Я с трудом сдержала подступившие слезы. Влад почувствовал изменение моего настроения. Он остановился на ступеньках перехода и повернулся ко мне. Его глаза заполняли нежность и грусть.
   – Я понимаю, что ты услышала разговор старушек. Мой слух отличается не меньшей остротой, – мягко произнес он и взял мое лицо в ладони. – Да, у нас бывают случайные и короткие связи. И даже на одну ночь. Ты должна понимать это.
   Я не выдержала и всхлипнула. Влад прижал меня к себе, начал целовать макушку.
   – Но как только я полюбил тебя, все закончилось, – прошептал он. – И это правда! С того самого лета у меня не было ни одной девушки. А ведь я сильный молодой… самец! Но я просто не мог ни на кого смотреть. Братья подтрунивали надо мной, но я не обращал на это внимания.
   – Это правда? – тихо спросила я и подняла на него глаза.
   Влад достал платок и вытер слезы с моих щек, затем чмокнул меня в нос.
   – Правда, – сказал он. – Впервые я люблю. И это не просто страсть. А ты, Лиля? Ты любишь меня? – неожиданно спросил он. – Ни разу ты мне этого прямо не сказала.
   Я замерла.
   Этот вопрос в последнее время стал одним из главных для меня. Страсть туманила мой разум, физическая близость сильно поменяла мое отношение к Владу. Я знала, что во время нее вырабатывается гормон, который вызывает чувство привязанности. И испытала это на себе. Я уже не могла без Влада. Мне хотелось быть постоянно с ним. И он открыл мне совершенно новый мир физических отношений, который мне хотелось познавать и дальше. А то, что такие союзы, как наш, обычно обречены, придавали всему происходящему остроту. Все это вместе вызывало у меня небывалые по силе эмоции. Но, возможно, это и была любовь?
   – Ты любишь меня? – настойчиво повторил Влад и приподнял за подбородок мое лицо, глубоко заглянув в глаза.
   Но слова никак не хотели слетать с моего языка, поэтому я лишь молча кивнула. Но Владу и этого было, видимо, достаточно. Его лицо озарилось улыбкой, глаза засияли счастьем. Он припал к моим губам. Я обхватила его за шею и прижалась всем телом. Все сомнения исчезли. Я была счастлива «здесь и сейчас».
   Дом, в котором жили Грег и Лада, оказался современной высоткой. Территория была огорожена металлической решеткой, на калитке имелся кодовый замок. Влад уверенно нажал на кнопки, и пропустил меня вперед. Из подъезда вышел консьерж. Узнав, к кому мы идем, вежливо заулыбался и сообщил, что он предупрежден. Он любезно вызвал нам лифт и сказал, что немедленно позвонит нашим друзьям. Как только кабинка захлопнулась, Влад начал целовать меня. И когда мы приехали на нужный этаж и двери распахнулись, раздалось покашливание, и мы отпрянули друг от друга. На площадке стоял Грег и ясно нам улыбался. В голубых джинсах и серой футболке он выглядел не так изысканно и отстраненно. И я сразу почувствовала себя увереннее. Мы поздоровались, и он пригласил нас в квартиру. Она оказалась огромной и двухуровневой. На первом этаже находилась большая, но уютная гостиная. Грег предложил нам присаживаться и удалился. Мое внимание сразу привлекла картина, висевшая напротив дивана. На ней был изображен ясный летний день. На цветущем лугу, взявшись за руки, кружились Грег и Лада. Их лица были запрокинуты, сверху сыпались разноцветные цветочные лепестки. И казалось, это порхает стая мотыльков. От картины веяло таким лучезарным счастьем, что не хотелось отрывать от нее взгляда.
   – Это нарисовала сестра Грега Рената, – услышала я и обернулась.
   К нам подходила Лада. Мы поздоровались и улыбнулись друг другу. К ней я почувствовала симпатию еще при первой встрече.
   – Очень красиво! – заметил Влад. – А нельзя и нам заказать что-нибудь подобное?
   – К сожалению, нет, – погрустнела она. – Рената больше не рисует. К тому же она сейчас находится в монастыре.
   – И она вампир, – сказал вошедший в этот момент Грег.
   Я вздрогнула.
   – Да, это так, – тихо произнесла Лада. – Но она наш самый большой друг. Мы ей всем обязаны! Если бы Рената не отдала свой дар, Грег никогда не вернулся бы ко мне [18 - См. «Зов ночи».].
   – У нее было очень много картин, – тихо добавил он. – И одна другой лучше. Но все они в один миг выгорели дотла. Только рамы остались.
   – И вот эта тоже осталась? – спросила я, показывая на картину.
   – Нет. Это компьютерная копия, – объяснила Лада.
   – Да, и очень хорошая. Это полотно практически не отличается от оригинала, – сказал Грег. – Ладе пришла счастливая мысль отснять картины на фото и видео. И мы смогли кое-что воспроизвести при помощи современных технологий. В доме еще есть копии картин Ренаты.
   – Чаю? – предложила Лада и улыбнулась.
   – Пожалуй, да, – ответил Влад.
   – Вот что, – сказал Грег. – Вы идите на кухню, а я пока займусь Лилей. И лучше нам не мешать.
   – Хорошо, – кивнула Лада.
   – Но мне хотелось бы находиться рядом! – взволнованно проговорил Влад. – Мало ли что!
   – Что? – сухо уточнил Грег. – Ты мне не доверяешь?
   – Доверяю полностью! Но боюсь за Лилю.
   – Иди с Ладой, – сказала я. – Так будет лучше. Не хочу, чтобы ты видел меня под гипнозом. Обещаю потом все тебе рассказать в подробностях.
   Влад колебался. Он явно испытывал беспокойство.
   – Куда идти? – спросила я.
   – Думаю, удобнее всего будет в моем кабинете, – сказал Грег и отправился к выходу из гостиной.
   – Но…, – начал Влад.
   – А мы пока чайку, – ласково проговорила Лада и взяла его под руку.
   Когда мы вошли в кабинет, я огляделась. Но выглядел он вполне обычно – письменный стол, удобное кресло, диван, книжные шкафы.
   – Садись сюда, – предложил Грег, показывая на кресло возле дивана, – и ничего не бойся. Только ответь мне вначале на один вопрос. Ты хочешь все забыть?
   – Наоборот, хочу все вспомнить, – пояснила я. – Меня мучает этот провал в памяти.
   – Я понял! Начинаем?
   Его глаза приблизились, прозрачную голубизну заполнили все расширяющиеся зрачки. Я замерла, глядя в них…
   … Я ехала по тропинке, впереди бежал Урай, повиливая колечком хвоста. Закатное небо бросало красноватые отблески на тайгу. Я решила, что пора поворачивать обратно. И в этот момент какая-то темная тень пролетела надо мной. Урай взвыл и опрометью бросился прочь. Я начала звать его, но его и след простыл. Я подняла голову, не понимая, что или кто мог так испугать моего храброго пса. И заметила между деревьями огромную черную птицу. Я оцепенела. И чем ближе она подлетала, тем больший ужас я испытывала. Это странное существо птицей можно назвать с большой натяжкой. Я видела некий симбиоз летучей мыши и собаки.
   Монстр опустился прямо передо мной. Я заорала и попыталась развернуться. Но упала вместе с велосипедом. Мерзкое существо подскочило и склонилось ко мне. На его отвратительной морде ясно читалось любопытство. Я выползла из-под упавшего велосипеда и с трудом поднялась на ноги. И вдруг его черные крылья опустились и словно слились с телом, оно вытянулось, и передо мной оказался мужчина. Но его вид испугал меня еще больше. Он был мертвенно-бледным, его рот раскрылся, и показались острые длинные клыки. Он схватил меня, бросил на землю, упал на меня тяжелым телом и впился в шею. От резкой боли я пришла в себя и попыталась вырваться, отталкивая его с возросшей от ужаса силой.
   Раздался какой-то треск. Краем глаза я увидела огромную рысь, прыгнувшую с ближайшего дерева на загривок монстру. Видимо, от тяжести тела зверя, монстр пошатнулся, выпустил мою шею и упал на бок. Рысь отскочила и зарычала. На ее морде ясно читалась лютая ярость. Глаза горели, пасть распахнулась, уши были прижаты. Мужчина мгновенно вскочил, оброс черной шерстью, вновь принял облик мерзкого существа, взмахнул крыльями и улетел прочь. Рысь высоко прыгнула, пытаясь зацепить его когтями, но монстр умчался вверх. Я наблюдала за этой картиной уже на грани обморока. Шею сводило от боли. Я зажала рукой текущую из ранок кровь.
   И вдруг рысь превратилась в юношу. Я решила, что у меня болевой шок, и начались галлюцинации от перенесенного ужаса. Юноша склонился ко мне. Его лицо было очень красивым, но его искажало страдание. Он не стал ни о чем расспрашивать меня, а подхватил на руки. Мимо моего запрокинутого лица понеслись деревья. И я поняла, что юноша бежит с запредельной скоростью. И потеряла сознание. Когда очнулась, то увидела себя в деревянной пирамиде…
   – Лиля! – услышала я громкий голос, резко втянула воздух и открыла глаза.
   Грег склонился ко мне. Я глянула в его участливое лицо, не выдержала и разрыдалась. Ужас все еще владел мной, я находилась на грани истерики.
   – Могу все стереть, – быстро проговорил Грег.
   – Нет, нет! – замотала я головой. – Сейчас успокоюсь.
   В кабинет заглянула испуганная Лада. Из-за нее высунулся Влад. Увидев, что я плачу, он кинулся ко мне и крепко обнял.
   – Принеси воды, – тихо попросил Грег, обращаясь к жене.
   Лада кивнула и скрылась за дверью.
   – Сейчас я все знаю, – бормотала я сквозь всхлипывания. – Я все увидела своими глазами! Я даже физически ощутила его укусы. Если бы не ты, Влад! Ты не испугался и напал на него. Но кто это был?
   – Я тоже все видел, – задумчиво произнес Грег. – Влад, а ведь это вовсе не вампир!
   – У меня тоже мелькнула подобная догадка, когда я его увидел, – признался Влад. – Но все произошло так быстро, а мне было не до выяснения, кто напал на девушку. Лиля истекала кровью, ей была необходима срочная помощь.
   В кабинет вошла Лада. Она протянула мне стакан воды. Я жадно выпила и поблагодарила.
   – Совсем замучили Лилю! – с укором произнесла она.
   – Нет, мне нужно было все узнать! И спасибо тебе, Грег! – взволнованно проговорила я. – Но кто это был?!
   – Из Ордена Летучих Псов, – уверенно ответил он.
   Влад вскочил и быстро заходил по кабинету.
   – Значит, все-таки летун! – сказал он, снова садясь на диван.
   Но я видела, в каком он волнении. Он даже ерзал на месте, словно хотел вновь вскочить.
   – Кто это? – спросила я. – Вы можете мне толком объяснить!
   – Летучие Псы, – сказал Влад, – странствующий и воинствующий орден. Их ненавидят все племена. Летуны, так их обычно называют, отличаются крайней жестокостью и беспринципностью. Они считают всю землю своей, и свободно перемещаются по чужим территориям. А так как они обычно перелетают, то препятствовать им трудно. Они старательно увеличивают свою популяцию. Превращение происходит после укуса. Летуны не разбирают, кто перед ними, и кусают всех, кто попадается им на пути. Дело в том, что их самки рано умирают и практически не в состоянии выносить потомство. Ведь все мужчины племени в период гона совокупляются с одной самкой. Иногда она гибнет прямо под ними.
   Я содрогнулась, представив, что бы меня ждало, если бы Влад не спас меня и я превратилась в самку летуна.
   – Может, хватит? – резко оборвала его Лада. – На девочке уже лица нет.
   – Вот почему Лиля сразу не превратилась в вампира, – заметил Грег. – Ее укусил оборотень! А я-то все никак не мог понять, почему ей удалось спастись.
   – Видимо, поэтому и Жемчужина легко вылечила ее, – добавил Влад. – Ведь наша реликвия оборотнической природы!
   – Да, это многое объясняет, – согласился Грег. – И все-таки, Лиля, – обратился он ко мне, – хочешь, я сотру весь эпизод нападения из твоей памяти?
   – Да! – поддержал его Влад.
   – Я устала и с меня хватит! – ответила я. – Пусть все остается, как есть. А я постараюсь никогда не вспоминать об этом.
   Как только я окончательно пришла в себя, мы засобирались уходить. Влад боялся опоздать на разминку перед выступлением. Стас вчера уже выразил свое недовольство. На прощание Грег подарил мне сборник «Капли крови» и подписал его. Я была растрогана. В холле Лада отвела меня в сторону и пристально посмотрела в глаза.
   – Остерегайся Златы, – серьезно проговорила она. – Эта девушка крайне неадекватна и безумно влюблена во Влада.
   – Да, я это уже знаю, – ответила я.
   – Но ты не знаешь, на что она способна! – продолжила Лада. – Когда я была в селении славов, Злата, приревновав без каких-либо на то оснований, напала на меня. Хорошо, что у меня с собой имелось магическое зеркало для защиты от оборотней! Иначе не знаю, как бы я смогла спастись от ее острых клыков.
   – Ужас какой! – прошептала я.
   – Подожди секунду! – сказала она и подошла к Грегу.
   Она что-то проговорила ему на ухо. Он глянул на меня и закивал. Мы с Владом смотрели на них, не понимая. Грег быстро вышел из холла.
   – Как-то по случаю я купила старинное китайское зеркало, – сказала Лада. – Если оборотень-человек посмотрится в него, то там отразится его настоящий лик зверя. На оборотной стороне выгравированы заклинания. Если поднести эту сторону к лицу оборотня, то он почувствует жуткий дискомфорт и, скорее всего, уберется прочь от обладателя этого предмета. Когда я в ту ночь спустилась к Жемчужине, она отказалась взаимодействовать со мной. И даже хранитель не мог понять, в чем дело. Оказалось, реликвия ощутила исходящую от меня враждебную энергию. Зеркало-то было в кармане моей дубленки. Пришлось срочно уносить его подальше от Жемчужины.
   – Но как же… Влад? – испуганно спросила я.
   В этот момент вернулся Грег. В его руке была плоский футляр, на вид из серебра. Он протянул его мне.
   – Возьми, – сказала Лада. – Зеркало тебе нужнее, чем нам. Раньше оно было у Ренаты, но она постоянно в монастыре «Серый склеп», и ей уже не до любования своим отражением.
   – Но… я даже не знаю, – растерялась я.
   – Бери! – строго проговорил Грег. – Злата несет угрозу. Это тебе послужит хоть какой-то защитой.
   – Но как же Влад? – повторила я.
   – Никогда не открывай в его присутствии. Сейчас зеркало находится в герметичной серебряной упаковке, которая не пропускает энергию.
   Я взяла и глянула на стоящего в проеме двери Влада. Он побледнел и смотрел на мои руки напряженно. Я убрала футляр в сумочку.
   – Не волнуйтесь вы так! Ничего ужасного не произойдет, – засмеялась Лада, видимо, желая разрядить обстановку. – Мы проверяли! Зеркало поражает лишь агрессивно настроенных оборотней.
   – Спасибо вам огромное! – с чувством поблагодарила я. – Вы столько для меня сделали сегодня!
   – Берегите себя, – мягко проговорила Лада и поцеловала меня, а затем Влада.
   – Лиля, если вдруг понадобится моя помощь, звони без стеснения и в любое время, – добавил Грег.
   Следующие дни прошли более спокойно. Я не расставалась с Владом. И когда он предложил мне лететь с ними в Нью-Йорк, без колебаний согласилась. Я позвонила родителям, они все еще отдыхали в Анталии, и предупредила, что все-таки приняла приглашении Ильи и улетаю в Америку. Они не возражали. Меня тревожило, как Злата воспримет мое появление. Но ведь я находилась под защитой Влада. А ему я полностью доверяла, особенно после того, что увидела в гипнотическом трансе.
   Мы улетали из Шереметьево в двенадцать дня. Багаж у братьев оказался огромным. Пока проходили таможенный досмотр, я не отходила от Влада. Впервые я оказалась в международном аэропорту, впервые летела так далеко. И сильно нервничала. Но Влад был спокоен. Он привык к подобным перемещениям. И скоро его настрой передался и мне. Я говорила себе, что главное – это быть вместе, а все остальное уже второстепенно. Когда мы уселись в самолет, я все уже воспринимала, как приключение. Мое настроение поднялось. Стас и Рос уже смирились, что Влад не собирается разлучаться со мной, и стали относится ко мне более дружелюбно.
   Когда самолет набрал высоту, Влад сказал, что хочет подремать. Его голова опустилась на мое плечо. Я ощущала запах его волос, чувствовала, как он прижимается ко мне, и не могла сдержать вздоха счастья, переполняющего меня. Влад довольно быстро уснул. Я осторожно достала из сумки томик и раскрыла его. Еще раз прочитав подпись, оставленную Грегом, улыбнулась. «Владу и Лиле на счастье», – гласила она. Я начала перелистывать страницы. Среди подавляющего большинства трагичных и печальных стихотворений имелось несколько, вызывающих яркие позитивные эмоции. Мне хотелось погрузиться в прекрасный мир любви, и я снова и снова перечитывала эти стихи. Что ждало меня дальше? Я не знала. И пока просто наслаждалась охватившим меня, сильным и жарким чувством.

     Проходит все! Жизнь быстротечна.
     Все – суета сует.
     И лишь любовь сияет вечно,
     Как негасимый свет.
     И лишь любовь врачует душу
     И исцеляет нас.
     Мы наши клятвы не нарушим,
     Любя, как в первый раз.
     Мы не дадим змее измены
     Кровь ядом отравить.
     Мы – самый чистый свет вселенных.
     Мы созданы – любить.

Ярослава Лазарева Гость полнолуния

Часть первая. Его глаза.

Часть вторая. Встреча

Часть третья. Под гипнозом

Ярослава Лазарева
Гость полнолуния