Елена Леоновна Барбаш
Слушай свое тело и подсознание. Эффективные методы избавления от болезней

Печаль, которая не проявляется в слезах, заставляет плакать другие органы
Академик К. М. Быков

Введение

Почему я написала эту книгу

   «И в небе и в земле сокрыто больше, чем снится вашей мудрости, Горацио». Как ни странно, но эта бессмертная фраза Шекспира приложима к положению дел в очень многих естественных дисциплинах, изучающих человека, включая биологию, биофизику и физиологию. Эти науки изучают тело, оставляя без внимания такое фундаментальное коллективно-бессознательное понятие, как душа. Философия, литература, искусство изучают душу, зато не являются в полном смысле науками. Психология лежит на стыке первых и вторых и пытается систематизировать бесконечное разнообразие душевных и эмоциональных проявлений человека, пользуясь научными методами, моделями и статистикой.
   Случается, что в человеческом теле что-то разлаживается, человек заболевает, а причины этого кроются в его душевных переживаниях, убеждениях, мыслях, эмоциях, возможно даже не сиюминутных, а испытанных давным-давно, в детстве. Именно эта группа болезней получила название психосоматических, и именно они труднее всего поддаются медикаментозному лечению. Это, увы, закономерное следствие, вытекающее из философии современной западной медицины, вульгарно-материалистической, игнорирующей то, что, собственно, делает человека человеком, – его душу.
   Существует и другой, восточный подход к проблеме взаимодействия души и тела, который до последнего времени вызывал сильную изжогу у корифеев западной медицины. Но в их обороне рефлексотерапией (иглоукалыванием) была пробита брешь, в которую устремились аюрведа, йога и цигун, с их абсолютно непонятными для западного человека представлениями о чакрах, тонких телах и медитациях…
   Эта книга посвящена телесным болезням, вызванным душевными конфликтами и напряжениями, – психосоматозам. Вот наиболее рапространенные из них: бронхиальная астма, эссенциальная гипертония, язва желудка и двенадцатиперстной кишки, ревматоидный артрит, язвенный колит, нейродермит, некоторые типы аллергий, мигрень. Сюда же можно зачислить и бич отличниц – нервную анорексию и ее родную сестру – булимию. И конечно, наша любимая вегетососудистая дистония и панические атаки, а также синдром хронической усталости, или, как его в последнее время называют, синдром менеджера.
   Темп нашей жизни, агрессивная среда обитания, конкуренция на работе, всевозрастающий поток информации, все то, что мы привыкли называть стрессом, – это дополнительный источник давления на наше тело и психику, инициирующий и усугубляющий психосоматические заболевания. Стресс, механизмы его действия подробно рассмотрены в этой книге.
   Когда человек годами бегает по врачам со своей абсолютно объективной болячкой и те, в конце концов, советуют ему посетить психотерапевта, то первая реакция – обычно паника: «С моей головой что-то не так, просто так к психотерапевту не посылают», а вторая – отрицание и уход в глухую несознанку: «Да не пойду я никуда. У меня астма, а не психоз. Вон, новый ингалятор рекламируют. Он-то мне и поможет».
   Спешу вас заверить: «Вы абсолютно нормальны». И психосоматическое заболевание, которым вы страдаете, – лучшее тому подтверждение. Скорее всего, как это ни парадоксально, вы сами предпочли заболеть, а не сойти с ума в трудных жизненных обстоятельствах. И цель этой книги – объяснить, как именно мы боремся за выживание, организуя себе эти болезни, которые частично нейтрализуют нестерпимое эмоциональное и психическое напряжение.
   В этой книге, как и в своей повседневной работе, я пытаюсь примирить и заставить работать на благо пациента оба вышеупомянутых подхода – западный и восточный, сочетая классические психоаналитические методы с трансовыми техниками, визуализациями, медитациями и дыхательными техниками – пранаямами, заимствованными из йоги.
   Мне давно хотелось обобщить накопленный опыт и поделиться им с широким кругом людей, страдающих психосоматическими заболеваниями, и с коллегами, и вот я написала книгу, которая посвящена методам исцеления и самоисцеления, анализу причин, вызвавших болезнь, и содержит реальные истории выздоровления.
   Методы самоисцеления я рассмотрю подробно в конце книги, в последней главе, обобщив эффективные техники и сделав их наиболее доступными для самостоятельного использования.

О чем эта книга, или очень личный взгляд автора на проблему человеческого здоровья

   Несколько тысяч лет философы ломают голову: что первично, дух или материя? Непримиримая борьба материализма с идеализмом всегда заканчивалась по-разному: когда аутодафе, а когда ГУЛАГом. Удивляет, однако, то трогательное единство, с которым материалисты и идеалисты разделяют дух и материю, как две непересекающиеся сущности. Между тем все мы наблюдаем, как они постоянно взаимодействуют. Сами классики подмечали, что, когда идеи овладевают массами, они становятся силой… Но вот каковы механизмы этого взаимодействия применительно к одному отдельно взятому человеку и как абсолютно нематериальные мысли, чувства и эмоции влияют на вполне материальное тело?
   Кстати, замечали ли вы, что сочетание «мое тело» является идиомой, как будто тело – это что-то, отдельное от нас, но принадлежащее нам по праву? Даже святой Франциск относился к своему телу как к «бедному ослику», и большинство из нас в самом деле чувствуют, что практически ездят на своем теле как на осле.
   Это коллективное, бессознательное ощущение, нашедшее отражение не только в русском, но во многих европейских языках, и сопутствующий ему дуализм является фундаментальной чертой западной цивилизации.
   Пограничная линия между разумом и телом возникает не в момент рождения, а позже. По мере того как человек взрослеет, возводя и укрепляя границы между «собой» и «не собой», он смотрит на свое тело со смешанными чувствами. С одной стороны, тело – источник удовольствий, начиная от сексуальных и заканчивая наслаждением от созерцания заката в горах. Но с другой – оно таит в себе угрозу мучительной боли и болезней. И мы не в состоянии это контролировать.
   А для ребенка тело – это еще и источник скандалов с родителями. Ведь в довершение всего выясняется, что тело производит отходы, которые по совершенно непонятным для ребенка причинам являют собой источник тревоги и беспокойства родителей. Мокрые пеленки, полные штаны – столько шума… Тут еще надо подумать, где провести вышеупомянутую черту между «я» и «не я». И как правило, к моменту вступления в сознательный возраст «бедный ослик» оказывается по ту сторону загородки. Тело – это «не я». А человек чувствует, что он живет где-то у себя в голове, как если бы он был маленьким человечком, отдающим из черепа команды телу, которые оно захочет – выполнит, а захочет – нет.
   Кстати, и про душу люди говорят – «моя душа», отождествляя собственно себя только с сознательным разумом. А задумывались ли вы когда-нибудь о смысле избитой-преизбитой сентенции «все болезни – от нервов»? Не знаю, кто пустил ее в оборот; она уже существовала в эпоху развитого социализма, что само по себе странно, потому что она утверждает примат духа над материей в массовом сознании. Материализм многое дал человечеству – от пенициллина до полетов в космос. И все же наше представление о мире в начале 3-го тысячелетия меняется.
   Несмотря на, казалось бы, окончательный и бесповоротный триумф материалистической мысли и «суммы технологий», то там, то сям, как на плохо затушенном пепелище, пробиваются огненные язычки идеализма. И бесплотная информация (soft) становится вполне материальной и стоит дороже, чем hard. Люди чувствуют, что-то не складывается в картине мира, и бросаются в эзотерику в попытке как-то объяснить, почему в космос летаем, а счастья как не было, так и нет. Да что там счастья, здоровья тоже нет. Более того, его становится все меньше и меньше, может быть, потому, что продолжительность жизни в целом растет, а во второй половине жизни болезни прямо-таки одолевают.
   Впрочем, не всех. Индийские йоги как-то справляются. Как сказали бы любители интернетовского сленга, путем ацкого труда. Кстати, чтобы стать учеником йога в Индии, мальчик должен сдать вступительный экзамен. В холодную зимнюю ночь его сажают на берегу реки, раздевают, смачивают в студеной воде простыню и окутывают ею его обнаженное тело. Он должен внушать себе, что ему жарко, пока простыня на нем не высохнет. И так три раза. Справился до утра – готов к настоящему обучению.
   Хирург Амосов оперировал до 90 годов, тоже ацки трудился. Шаталова в 90 лет на прямой шпагат садилась. Список этих героев вы можете продолжить сами. Интересно, что долгожители, будь они из наполненной непереносимыми для белых инфекциями Индии или из многострадальной России, служат некоей высокой идее, далекой от мирских страстей и стрессов, например идее помощи и сострадания ближнему или идее самосовершенствования.
   Известный факт: во время Великой Отечественной такие сугубо штатские болезни, как язва или грипп, практически не встречались в действующих войсках. Можем, значит, когда захотим (ну, или понимаем, что возможности нет).
   Между тем аллопатическая медицина (этот победивший во всех развитых странах монстр) подобные факты игнорирует и рассматривает болезни как органические разрушения пораженных органов или как победу инфекции. А какова тогда стратегия лечения? Правильно, инфекции – антибиотиками, если орган гормона какого недодает – компенсировать, а если он при этом еще и хронически воспаленный или изъязвленный, то и вовсе удалить. А почему, от чего, с чем связано – разбираться некогда. Следующий!
   С точки зрения истории медицины оно и понятно: после поражающих воображение успехов естественных наук в терапии и хирургии было развито примерно следующее представление: человек – это машина, которая должна быть отремонтирована, при этом ее нужно смазать и заменить сломанные детали.
   Организм как единое динамическое целое никто не рассматривал, да и не рассматривает. Классический пример такого подхода – это Нобелевская премия в области медицины за обнаружение бактерии Helicobacter pylori, вызывающей язву. Да и плевать, что куча носителей этой самой бактерии в популяции никакой язвой не болеет. И если в семье, где тесный половой и бытовой контакт, язвенник муж, и у него нашли пресловутую бациллу, у жены она тоже обязательно найдется, однако у жены проблемы с печенью, а язвы нет. И все равно жену заставят пить антибиотик и нагрузить и без того замученную печень, чтобы она повторно не заразила мужа. Как сказал великий Луи Пастер, Le germe n'est rien, c'est le terrain qui est tout («Микроб – ничто, контекст – все»).
   Кстати, небольшое отступление, чтобы не было впредь так страшно игнорировать прописанные антибиотики. Приведу немного статистики, свидетельствующей, что медицина оказывает меньшее влияние на наше здоровье, чем кажется, у нас же самих значительно больше влияния, чем мы порой полагаем. Это становится очевидным, когда доктора оказываются недоступными.
   В 1973 г., когда в Израиле врачи бастовали в течение месяца, количество госпитализированных больных сократилось на 85 %. Смертность снизилась на 50 %, достигнув минимального уровня. Предыдущее падение процента смертности наблюдалось двадцатью годами ранее – также во время забастовки врачей.
   Во время такой забастовки, проходившей в 1976 г. в округе Лос-Анджелеса и направленной против высоких страховых выплат за преступную небрежность врача, смертность снизилась примерно на 20 %. Было проведено на 60 % меньше операций. После окончания забастовки смертность быстро поднялась до своего обычного уровня.
   Существуют три основных способа статистической оценки здоровья населения.

   Первый: жил ли человек вообще – детская смертность.
   Второй: хорошо ли человек живет. Это можно определить по числу рабочих дней, пропущенных по болезни.
   Третий: как долго человек живет– взрослая смертность или средняя продолжительность жизни.

   Влияние современной медицины на эти показатели оценивается менее чем в 10 %, в основном за счет уменьшения детской смертности. Остальное определяется теми факторами, которые доктора едва ли могут контролировать: интенсивностью физической нагрузки, питанием, качеством воздуха – другими словами, социальными условиями, окружающей средой и индивидуальным образом жизни. В связи с этим хочется вспомнить прекрасную притчу: собрал Аллах людей и стал раздавать им наказания за нарушения законов Вселенной. Врачу досталось самое большое наказание. Врач возмутился: «Почему? Я врач, я помогаю людям, я избавляю их от страданий!» Аллах ответил: «Потому что я посылаю людям болезни за их прегрешения, чтобы научить их, а ты мешаешь им осознать это».
   Возвращаюсь к язве и причинам ее порождающим. Психологи аж с 1932 г. считают язву типичным психосоматическим заболеванием и с абсолютной точностью описывают типажи, склонные к этой болячке. Желудочно-язвенный тип может внешне казаться амбициозным, волевым и упорным, однако за этим скрываются зависимые женоподобные характеристики. Эти люди выдают свою язву под действием стресса и недосыпания.
   Язва может у них чудесным образом зарубцеваться за неделю без всяких антибиотиков под действием, например, карловарской водички и сопряженного с ней размеренного хождения от источника к источнику. Или еще какой-то резкой изоляции от привычных стрессов. А еще психологи знают, что если такие люди научились позволять себе прямо изливать свой гнев на персону или ситуацию, послужившие причиной агрессии, если они перестают бесконечно обвинять себя в происходящем, то язва не возвращается.
   Индивид с повышенным кровяным давлением может внешне проявлять дружелюбность и сдержанность, жестко подавляя гнев и агрессивные импульсы. Коронарный тромбоз и стенокардия все чаще являются причинами смерти для тех одержимых навязчивыми состояниями и обостренными угрызениями совести людей, на которых возложена большая ответственность (медики, юристы, промышленные топ-менеджеры), – это их профессиональные болезни. А основоположник психосоматичской медицины Франц Александер доказал, что подавление своих агрессивных импульсов может привести к развитию таких заболеваний, как диабет, ревматоидный артрит, базедова болезнь. И получается, что редкая болезнь не имеет психологических и эмоциональных корней.
   Что же такое психосоматическое заболевание?

Глава 1
Что такое психосоматические болезни. как и от чего организм себя защищает

   Психосоматические заболевания – это вполне объективные физические болезни, причиной которых являются сильное эмоциональное напряжение, конфликты, недовольство, душевные страдания… И не только. К сожалению, психосоматические реакции могут быть результатом как прямого действия раздражителей, так и воображаемого (например, ложная аллергия). Мы вернемся к этому чуть позже в главе 6.
   Вообще люди тем и отличаются от животных, что рассматривают как экстремальные те ситуации, в которых опасность угрожает не жизни и здоровью, а всего лишь чувствам гордости и собственного достоинства. Например, у студента перед экзаменом наблюдается учащение пульса, появляется бледность и происходят другие изменения, биологически предназначенные для ситуаций жизни или смерти. А у невротика, страдающего клаустрофобией, его симпатическая нервная система стимулируется в ситуациях, вообще не представляющих никакой объективной опасности.
   Хорошо знакомой всем нам психосоматической реакцией является влюбленность – острое психологическое переживание, сбивающее гормональный фон, ввергающее нас в измененное состояние сознания, снижающее критичность и заставляющее сердце учащенно биться в предчувствии…
   Но это еще довольно безобидно. А вот случай из жизни. Дело происходило в 50-х годах прошлого столетия. Демографическая ситуация складывалась не в пользу женщин. Сорокалетний вдовец, доктор наук, решил снова жениться. Тяжело в одиночку воспитывать 14-летнего сына. Его избранница, тридцатилетняя женщина, которая до той поры ни разу не была замужем, решила, что это ее последний шанс и что такое счастье упускать нельзя. Будучи черезвычайно властной и к тому же ворчливой, она наступила себе на горло, и за полгода ухаживания наш доктор наук от нее ничего не слышал, кроме «да, милый».
   Год после свадьбы, пока не родился ребенок, она как-то держалась, понимая, что время еще не пришло. Но зато потом оторвалась по полной. Дома не утихали скандалы. Она въедливо цеплялась к каждой мелочи, выговаривая мужу. А тому оставалось лишь терпеть, раз попался. Он работал в такой сфере, где развод поставил бы крест на его карьере. Тогда было время парткомов. И что же сделало его тело (его лучший друг на земле, как пишет Лиз Бурбо)? Тело развило психогенную глухоту. Он перестал слышать. Конечно, на работе это немножко мешало, но зато дома было просто незаменимо. Через короткое время жена поняла, что ее просто игнорируют, и ее тело (напоминаю – лучший друг на земле) вступилось за хозяйку и решило сравнять счет. Она приобрела астму – типичный пример психосоматоза.
   Началась веселая жизнь. По ночам приезжали неотложки, и муж приладил к дверному звонку вибрационное устройство (недаром же доктор наук), чтобы знать, когда надо бежать им дверь открывать. Жена задыхалась в кашле – и поэтому уже не было необходимости бесконечно ворчать и препираться, она и так получала все необходимое ей внимание. Родители были сильно заняты друг другом, и младший сын не захотел этого понять. Когда мама, кашляя, пусть даже и недемонстративно, героически ухаживала за ним, он чувствовал себя очень виноватым просто за факт своего сосуществования, и его тело решило: пусть он лучше чувствует себя виноватым за то, что писается по ночам в постель, – у ребенка начался энурез.
   Что я имею в виду, когда говорю «тело решило»? Человек сознательно такого решения не принимал, но даже если бы принял, то не смог бы его реализовать. У нас в организме очень сильна «защита от дурака» – нет сознательного доступа ко многим жизнеобеспечивающим системам. Да только сознание наше – это вершина айсберга нашей психики. А под водой там столько всего еще, столько бессознательных частей со своими функциями и историей. И все стоят на страже нас как целого, все хотят в их понимании добра и долгой безопасной жизни, все нас защищают от психологических угроз – вот в чем ирония.
   И если научно разобрать эту ситуацию, то, оказывается, все ее участники успешно защищались друг от друга и от превосходящих сил противника (я имею в виду парткомы, скученность и неустроенность социалистического быта) с помощью одного и того же приема, одной и той же защиты, которая называется соматизацией. Бессознательные части на общем собрании решили, что для выживания индивидуума в целом менее страшно заболеть, чем терпеть такие сильные психические нагрузки.
   Вы мне ответите, что никакой нормальный человек в трезвом уме и твердой памяти не может такого самоубийственного решения принять. Но вся проблема в том, что те бессознательные части, которые на общем собрании это решение про «заболеть» приняли, – они не взрослые. Они совсем юные, не постарели, не помудрели ни на грамм с тех пор, как когда-то в детстве или в юности, когда опыта и возможностей бороться практически не было, после какой-то тяжелой ситуации ушли в болезнь. И тяжелая ситуация как-то разрешилась, или появилась возможность про нее не думать – других проблем прибавилось из-за болезни, а может, любви и внимания стало побольше, и потому вроде как-то полегче. Законсервировались части на этой стадии, застряли, других взрослых возможностей не видят и защищают нас как умеют от того, что им кажется страшнее смерти.
   Тем более что часто появляющийся симптом несет условную, или, как ее еще называют, вторичную, выгоду. Например, избавление от мигрени может «открыть глаза» на многие проблемы, которые «мешает видеть» головная боль, и тогда человек окажется перед необходимостью их решения.
   Вообще мотивы наших бессознательных частей, вызывающих болезни, могут быть совершенно невероятными. Это может быть, например, самонаказание, и в главе 8 я подробно расскажу, как изводила себя молодая женщина, чувствующая вину за то, что не смогла спасти собственную мать, совершенно безосновательно, кстати.
   Или известный, кочующий из книги в книгу, случай с матерью Роберта Дилтца – одного из основоположников НЛП (нейролингвистического программирования). Эта женщина повторно вышла замуж. И по несчастливому стечению обстоятельств ее второй муж и ребенок погибли в автокатастрофе. Через очень короткое время она заболела раком.
   Роберт пытался сделать все возможное, чтобы не потерять мать. Работая с ней как с пациентом, он неожиданно выяснил, что в трехлетнем возрасте его мать пережила тяжелый пожар, при котором погибла ее сестра, а ее саму спасли. Она отчетливо помнила, что, когда ее вытащили и стало известно, что ее младшенькая сестра погибла, кто-то рядом произнес: «Она была ангелом. Бог всегда забирает лучших».
   Представляете, каково всю жизнь жить с ощущением, что ты – не лучший. Сначала Бог пренебрег ею, а забрал сестру. Потом она опять оказалась недостойна, и Бог забрал мужа и ребенка, потому что они лучшие. Примерно так рассуждал маленький трехлетний ребенок, живущий в этой взрослой женщине и жаждущий реванша. Он тоже хотел быть лучшим и поэтому включил программу самоуничтожения, приведшую к возникновению рака.
   Наше тело по-разному борется с нашими неприятностями. Взять, например, психогенную глухоту, случившуюся с нашим доктором наук. Это конверсионный симптом. Что такое конверсионные симптомы? Когда невротический конфликт человека превращается в телесный симптом, который сам по себе символичен, например, в психогенную слепоту, глухоту, рвоту или болевые феномены. Так что термин «конверсия» – это не только про «перекуем мечи на орала». Помните об этом, сварливые жены.
   Конверсионный симптом очень напоминает поведение маленького ребенка, который не хочет что-то делать (видеть, слышать, принимать ситуацию и т. д.), но в силу страха перед родителями не решается в этом признаться. И вместо «не хочу» его тело говорит «не могу».
   А вот ком в горле от обиды – это уже органный невроз, т. е. невроз органа. Сколько про них, про неврозы и конверсионные симптомы эти, пословиц и поговорок…
   «У меня за него сердце болит», «достали до печенок», «не могу это проглотить», «наступить на горло», «с ума сойти», «язвить» и, вот, из последних – «что-то рвет на Родину» – это для тех, кто часто прилетает в Шереметьево-2. Болезнь становится буквально физическим воплощением фразы.
   И наконец, классические психосоматозы – бронхиальная астма, эссенциальная гипертония, язва желудка и двенадцатиперстной кишки, ревматоидный артрит, язвенный колит, нейродермит, некоторые типы аллергий, мигрень. Сюда же можно отнести и бич отличниц – нервную анорексию и ее родную сестру – булимию, а также лишний вес и дефицит веса. И конечно, наши любимые вегетососудистая дистония и панические атаки.
   Впрочем, по поводу вегетососудистой дистонии споры пока не утихли. Некоторые психотерапевты относят ее к поведенческим расстройствам. К ним же причислены фобии и многие сексуальные расстройства (вторичная импотенция или вторичная анаргазмия, например).
   Фобии часто вызывают адреналиновый криз («умереть от страха»), хорошо знакомый многим страдающим от транспортной болезни и панических атак. Когда в самолете или в вагоне метро начинается паническая атака, сердце начинает бешено стучать, человек соответственно задыхается, потеет, в глазах темнеет, кажется, что следующего вздоха уже не сделаешь и вообще сейчас умрешь, потому что «так плохо еще никогда не было». Счастье еще, если к этому набору симптомов не присоединяется медвежья болезнь. Особенно когда туалета рядом нет.
   На панических атаках хочу остановиться особо, так как в свое время сама пережила их и сейчас 50 % моих клиентов, жителей большого города, приходят именно с этими проблемами. А вот почему панические атаки сегодня так распространены, вы узнаете, прочитав главу 8.

Глава 2
Небольшой экскурс в физиологию, или еще раз о том, как связаны душа и тело

   Для того чтобы разобраться с механизмами, которые приводят к различным психосоматическим болезням, необходимо совершить небольшой экскурс в физиологию нервной системы и химию эмоций.
   Все, конечно, слышали про адреналин. Это такой гормон, который надпочечники выбрасывают в кровь при стрессе. В 1926 г. американский физиолог Уолтер Кэннон выдвинул понятие гомеостаза – способности организма сохранять постоянство своих функций при воздействии факторов внешней и внутренней среды. В 1934 г. он исследовал нейрогуморальную регуляцию поведения человека и нашел, что экстремальная ситуация вызывает у человека реакции необходимости борьбы или бегства с определенными эмоциональными и телесными составляющими.
   Кэннон обнаружил сахар в моче у экзаменующихся, у запасных игроков и азартных болельщиков во время футбольного матча и т. п. Он выяснил, что гнев и страх возбуждают нейрогуморальный центр вегетативной нервной системы – гипоталамус, который стимулирует надпочечники. Когда человек гневается, надпочечники вырабатывают адреналин, который образно называют «гормоном льва», а при переживании страха – норадреналин, «гормон кролика». С целью обеспечить организм энергией для нападения или бегства, в кровь усиленно выделяется сахар. (После того как Кэннон доложил о своем открытии, американские газеты вышли с заголовками типа: «Разгневанные мужчины становятся слаще!»)
   Некоторым адреналина не хватает, и они гоняют на авто со скоростью более 200 километров в час по кольцевой автодороге наперегонки в поисках этого самого гормона. Но вообще-то адреналин – гормон служебный. Он достался нам в наследство от наших пращуров, и одной из его функций было сужение сосудов, чтобы при возможной ране уменьшить потерю крови. То есть когда наши далекие предки (были ли они обезьянами – вопрос спорный) пугались, например, крокодила, адреналин в результате стресса выстреливал в кровь. И если, допустим, крокодил успевал цапнуть убегающего за пятку, то шанс выжить у последнего все же был.
   Но не всем нашим современникам адреналина не хватает. У некоторых, наоборот, его избыток. У людей с повышенной тревожностью, с непроработанной темой страха смерти и потери контроля над ситуацией может произойти выброс адреналина или норадреналина в любой ситуации, опосредованно или символически представляющей угрозу. И тогда у них может начаться паническая атака. Только в отличие от действительно рисковавших жизнью пращуров опасность, как правило, мнимая и существует только в нашем воображении.
   Сосуды сужаются, и сердце для того, чтобы доставить кровь с кислородом на периферию, вынуждено биться чаще. Чем уже сосуды – тем чаще. Поскольку сосуды, снабжающие мозг кровью, тоже сужены, то в глазах может потемнеть или даже случится обморок.
   Далее включается механизм положительной обратной связи. Чем хуже человек себя чувствует, тем ему страшнее. А чем страшнее – тем хуже себя чувствует. Недаром паническая атака может быть прервана просто появлением врача. Сам факт того, что помощь пришла, действует лучше любого сосудорасширяющего средства.
   Более 2 тысяч лет назад Александр Великий изобрел изящный способ диагностики типа нервной системы человека. У него остро стоял кадровый вопрос (текучесть была высокая) и, набирая новых солдат в свое войско, он для начала бил их плашмя мечом по голове. Те, кто при этом бледнел, стали завоевателями мира (кто дожил, конечно), а те, кто краснел, отправлялись в обоз или с позором домой.
   Гениальный человек гениален во всем. Ну откуда Александру Македонскому было знать про существование симпатической и парасимпатической частей автономной нервной системы (сокращенно АНС)?
   Между тем человек с преобладанием симпатической нервной системы совершенно иначе реагирует на стресс, нежели индивид с преобладанием парасимпатической. Кстати, можете сразу проверить, какая система преобладает у вас: если от кофе вас клонит в сон – то парасимпатическая, а если он вас бодрит – то симпатическая.
   АНС не имеет отношения к центральной нервной системе, поэтому она и называется автономной. Она образована двумя тонкими нервными цепочками с ганглиями, или узлами нервных клеток, располагающимися позади брюшной полости, таза и грудной клетки. Пресловутое солнечное сплетение представляет собой один из таких ганглиев. Управляющий центр АНС находится в гипоталамусе. АНС обеспечивает работу желудка, кишечника, сердца, кровеносных сосудов и других органов, включая эндокринные железы, и что особенно важно – физиологическое основание эмоций.
   Симпатическая часть АНС готовит нас к экстремальной ситуации, к борьбе или бегству, и поэтому, когда симпатические нервы стимулированы, происходят определенные телесные изменения: сердце бьется быстрее, зрачки расширяются, желудочная активность подавляется, из печени высвобождается сахар и т. д. И конечно же надпочечники выделяют адреналин. А значит, человек бледнеет вследствие сужения малых кровеносных сосудов кожи.
   Все эти активности составляют внешне наблюдаемые изменения, происходящие с человеком тогда, когда он в страхе и злости. Эти изменения усиливают действие (дают силы для борьбы или бегства).
   С другой стороны, когда организм отдыхает, например после сытного обеда или секса, происходят обратные изменения вследствие парасимпатической стимуляции: сердце бьется медленно, желудок продолжает переваривать свое содержимое, кожа приобретает румянец, зрачки сужаются, а в печени откладывается сахар на случай «войны». Таким образом, симпатическая активность – это процесс распада (катаболизм), а парасимпатическая – процесс накопления (анаболизм).
   Эти две фундаментальные реакции опять же достались нам от животных предков. Но мы прошли длинный путь, мы – венец творения и гордимся этим. Животные живут в вечном настоящем, у животных нет понятия о прошлом и будущем, а у нас – есть. А коли так, мы можем испытывать страх и возмущение по поводу уже произошедшего и того, что только еще, быть может, произойдет. И тогда симпатическая стимуляция – эта экстремальная реакция в ситуации реальной опасности, связанной с угрозой для жизни, – становится реакцией затянувшейся и хронической. Например, оправданное временное повышение кровяного давления вследствие сужения сосудов закрепляется и становится патологическим постоянно повышенным кровяным давлением вследствие затянувшегося негодования на весь белый свет (гипертонией).
   Кроме того, мы живем в обществе. Мы не можем позволить себе дать выход социально неприемлемым эмоциям. Животное, чья симпатическая система подверглась стимуляции, входит в экстремальное состояние (будь то борьба или бегство). А мы не можем зачастую даже вербально выразить свою враждебность, не говоря уже о том, чтобы прямо «в глаз дать». Приходится подавлять свои эмоции, чтобы, например, не потерять работу. Экстремальная реакция у нас не завершается никакими действиями и поэтому из временной зачастую превращается в постоянную и закрепленную.
   Как заметил вышеупомянутый Франц Александер, существуют два крайних типа индивидов.
   Первый – это те, кто на опасность склонны отвечать действием (бледнеющие воины Александра Македонского), т. е. люди с симпатической стимуляцией.
   Второй – те, кто в сходных условиях отвечает тем, что описывается как «вегетативное отступление» (краснеющие обозники), т. е. люди с парасимпатической стимуляцией.
   В первом случае, когда человек подавляет свои агрессивные импульсы в силу социальных или иных не зависящих от него обстоятельств, он может развить у себя такие заболевания, как гипертония, диабет, ревматоидный артрит и базедова болезнь.
   Во втором человек перед лицом опасности уклоняется от действия («прикидывается трупом») и переходит в зависимое состояние, при котором его органы возвращаются к положению мирного времени. Такие люди, вместо того чтобы посмотреть в глаза опасности, склонны обращаться за помощью, как беззащитные дети. Затянувшаяся парасимпатическая стимуляция приводит к язве двенадцатиперстной кишки, хроническому колиту, поносу, запору.
   Желудок продолжает переваривать пищу тогда, когда никакой пищи в нем уже нет, до тех пор, пока не переварит свою стенку, образуя язву. (Более подробно мы поговорим об этом в главе 9.)
   То есть в отличие от невинных животных мы страдаем от раздражителей не только реальных, но и в основном от воображаемых и символических. Они составляют эмоциональный фон нашей жизни. А «застревание» в симпатической или парасимпатической реакции вследствие чрезвычайной развитости нашего сознания приводит к психосоматическим заболеваниям.
   Вот так и получается, что нематериальный разум, парящий где-то в области черепа, может реально порождать в «человеческом механизме» серьезные хронические нарушения.

Глава 3
Стресс – причина болезней или способ выживания?

   Стресс – слово это прочно вошло в наш обиход, и мы, уже не задумываясь, употребляем его только в отрицательном контексте. Лично я видела 6 статей с названием «Стресс – чума XX века». В массовом сознании стресс ассоциируется с нервными перегрузками, форс-мажорными обстоятельствами, пробками на дорогах и другими неприятными неожиданностями.
   Как уже упоминалось ранее, человек – венец творения. Поэтому он не может ждать милостей от природы, везде лезет, все исследует, в каждой бочке – затычка, постоянно попадает в нештатные с точки зрения своей физиологии ситуации от невесомости до работы в горячем цеху у домны.
   Слава богу, у нас многократный запас прочности и адаптивности. Как будто те, кто нас проектировал, предвидели, в какие передряги придется попадать, и снабдили универсальной способностью к адаптации, которую мы вслед за ее первооткрывателем Гансом Селье называем стресс-реакцией.
   Человек как устойчивая система стремится сохранить гомеостаз, т. е. постоянство своей внутренней среды. Нарушение гомеостаза, вызванное каким-либо фактором, через высшие уровни активирует системы, ответственные за адаптацию. При этом возникают две цепи явлений.
   Во-первых, мобилизуется функциональная система, специфически ответственная за адаптацию к данному конкретному фактору, например к физической нагрузке, холоду, гипоксии (недостатку кислорода), нервным перегрузкам и т. д.
   Во-вторых, формируется неспецифическая, т. е. возникающая при действии любого сильного или нового раздражителя, стандартная стресс-реакция. Эта реакция универсальна независимо от того, напугали ли нас, прыгнули ли мы в прорубь, заразились ли гриппом или получили на сцене заслуженное признание в виде чека с четырьмя нулями.
   К тому же в этой реакции участвуют все системы организма одновременно. Общий комплекс физиологических реакций организма (адаптационный синдром) будет практически одинаковым при воздействии любого фактора внешней среды. Вот этот-то стандартный комплекс реакций в совокупности с вызвавшим его раздражителем и называется стрессом.
   Хотя впервые понятие «стресс» было введено в 1935–1936 гг. канадцем Гансом Селье, который считается родоначальником теории стрессов, еще в XIV в. английский поэт Роберт Маннинг в одном из своих произведений писал: «И мука эта была манной небесной, которую послал Господь людям, пребывающим в пустыне 40 зим и находившимся в большом стрессе!» (англ. stress – напряжение).
   Само слово уходит своими корнями в латынь, где имеет значение – «затягивать». Сквозь современный облик проступает древнее значение слова, достаточно точно отражающее то, что испытывает человек, находясь в определенных, часто неблагоприятных условиях.
   Селье ввел понятия «эустресс» и «дистресс», обозначив таким образом разные стороны стресса. Что это значит?
   Эустресс – положительные эмоциональные реакции организма на предъявляемые к нему требования, соответствующие его ресурсам, – положительный стресс.
   Дистресс – эмоциональные состояния с отрицательными переживаниями, возникающими в силу недостатка имеющихся ресурсов для соответствия предъявляемым требованиям, – отрицательный стресс.
   Каким бы стресс ни был – положительным или отрицательным, – это всегда состояние потери равновесия, выхода из гомеостаза. С этим мы сталкиваемся каждый божий день, т. е. стресс присущ самой нашей жизни, он неотъемлемый компонент существования, а вовсе не чума XX века.
   Что же такое положительные эмоциональные реакции организма (эустресс) на внешний вызов, например на тяжелые физические нагрузки?
   Эустресс возникает, например, когда девочка тренируется, чтобы стать чемпионкой мира по теннису.
   На клеточном уровне это выглядит примерно так.
   В мышцах начинающей теннисистки повышенная физическая нагрузка вызывает ускорение синтеза белков, образующих ключевые структуры клеток. В итоге избирательного роста этих структур формируется так называемый системный структурный след (довольно симпатичный и стройный), который приводит к увеличению мощности системы, ответственной за адаптацию, и делает возможным превращение первоначально срочной, но ненадежной адаптации в устойчивую, долговременную, т. е., говоря русским языком, мышцы крепчают.
   Формирование системного структурного следа и устойчивой адаптации вызывается стрессом, который играет важную роль именно на этапе перехода срочной адаптации организма в долговременную. После того как системный структурный след сформировался и стал основой, например, тренированности к физической нагрузке, устойчивая адаптация устраняет нарушение гомеостаза. В результате ставшая излишней стресс-реакция прекращается, т. е после 10 лет ежедневных 6-часовых тренировок начинаешь их уже и не замечать. И без них становится даже скучно.
   Теперь про дистресс. Яркий пример этого – Сизиф в темном царстве Аида, вынужденный катить тяжеленную глыбу на гору, не имея никакого удовлетворения от своего ацкого труда, потому что сантиметров за 10 до вершины глыбе удается «ускользнуть» из Сизифовых рук и она снова оказывается внизу. Недаром же эта работенка ему была назначена в наказание. То есть если нагрузки слишком высоки и бессмысленны, то функциональная система не формируется.
   Нарушения гомеостаза, вызванные влиянием среды в организме, а также стресс-реакция сохраняются; последняя становится чрезмерно длительной и интенсивной. Именно в такой ситуации под влиянием дистресса могут возникать стрессорные болезни, например язвенная болезнь, иммунодефицитная активация опухолевого роста, различные психические болезни, аритмии сердца. В большинстве случаев в формировании стресса и особенно в его превращении из звена адаптации в звено патологического развития главную роль играют эмоции, возникающие под влиянием ситуаций окружающей среды. И если бы удалось сделать вскрытие Сизифа, то большую часть вышеуказанных болезней мы бы у него нашли.
   Кстати, интересно подробнее рассмотреть, что происходит в органах пищеварения Сизифа, пока он бессмысленно катит вверх камень. Ясно, что мы имеем дистресс, вызванный избыточными физическими нагрузками. Как такой дистресс влияет на желудочно-кишечный тракт?
   Одно из приспособлений адаптации – направленная передача энергетических и структурных ресурсов из неактивных систем (в нашем случае – из желудочно-кишечного тракта) в функциональную систему, осуществляющую адаптационную реакцию (мышцы Сизифа). Выражением такого перераспределения является «рабочая гиперемия» – избыточное насыщение кровью системы, ответственной за адаптацию (мышц), при одновременном сужении кровеносных сосудов неактивных органов (желудочно-кишечного тракта).
   Известно, что при стрессе, вызванном острой физической нагрузкой, доля объема крови, протекающей через скелетные мышцы за одну минуту, возрастает в 4–5 раз, в органах пищеварения, почках и других тканях этот показатель, напротив, уменьшается в 5–7 раз по сравнению с состоянием покоя. Это обеспечивает снабжение кислородом и питанием тех органов, на которые идет основная нагрузка.
   Если стресс чрезмерен, то перераспределение крови может сопровождаться нарушением функции и даже повреждением органов, не участвующих в адаптивной реакции (в данном случае это могут быть ишемические язвы желудочно-кишечного тракта), т. е. происходит превращение адаптивного эффекта в повреждающий.
   Теперь снова вспомним о том, что стресс – неизбежный компонент нашей жизни, и попробуем систематизировать виды стрессов, которые мы испытываем.
   Стрессы бывают:

   а) эмоционально положительные и эмоционально отрицательные;
   б) кратковременные и долгосрочные, или, другими словами, острые и хронические;
   в) физиологические и психологические.

   Последние, в свою очередь, подразделяются на информационные и эмоциональные.
   Кстати, немного об информационном стрессе. На нем основан так называемый цыганский гипноз. У нас есть определенное количество каналов получения информации. И если они перегружаются, то мы попадаем в так называемое трансовое состояние, когда особенно подвержены внушению. Практически каждому из нас знакома ситуация, когда на улице подходит цыганка и говорит: «Эй, молодой, красивый, тебе такое счастье будет! Дай погадаю!» А дальше начинается: возьми денежку, заверни ее в другую… и через некоторое время ни денег, ни четких воспоминаний о том, что и как произошло.
   Если вы внимательно посмотрите на то, как работают цыганки, то увидите, что после привлечения внимания человека незатейливым вопросом о том, как пройти в стоматологию или же прямым предложением погадать, они начинают (именно они, потому как цыганки обычно работают командой) все вместе что-то говорить человеку, дотрагиваться до него и т. д. Постепенно происходит перегруз сознания от бесконечного, нелогичного потока слов о том, что «ты счастливая, но на тебя сейчас навели порчу, но это все можно исправить, а какие у тебя глаза замечательные, но в твоей жизни были важные события, и скоро будет еще важная встреча, только надо сейчас взять одну монетку, завернуть ее в бумажную денежку, и ты очень внимательная, сразу ответила, где стоматология, и потом…» и т. д. в том же духе.
   Дополнительным фактором, перегружающим сознание, является броская национальная одежда, постоянные мелкие движения, прикосновения, перемещения «ассистентов» и т. д.
   При всем разнообразии переживаний и шоковых ситуаций, случающихся в нашей жизни, реакция организма на любой стресс, в сущности, одинаковая: в нем запускаются выработанные много веков назад биохимические процессы, назначение которых – справиться с экстремальной ситуацией.
   Селье выделил три стадии «общего синдрома адаптации», или стресс-реакции:

   1. Стадия тревоги. Продолжается от нескольких часов до двух суток. Организм за это время проходит две фазы – шока и противошока.
   На фазе шока температура тела и кровянное давление существенно снижаются. В конце этой фазы организм запускает реакцию активации и входит в противошок, где и происходит мобилизация защитных реакций организма.
   2. Стадия сопротивляемости. Повышается устойчивость организма к вредоносным воздействиям: физиологические системы организма пытаются восстановить нормальную деятельность. Температура и давление возвращаются к норме. После этой стадии либо происходит нормализация, либо начинается третья стадия.
   3. Стадия истощения. Если стресс отличается интенсивностью или продолжительностью, организм испытывает слишком большую нагрузку, и снова возникают симптомы первой фазы. Резервы организма катастрофически уменьшаются. Он больше не способен справиться с внешним воздействием, в результате чего развивается физическое расстройство (психосоматическое заболевание) и человек может даже погибнуть.

   По способам реагирования на стресс людей можно разделить на три категории – испытывающие «стресс кролика», «стресс льва» или «стресс вола».
   К первой относятся те, кто пассивно реагирует на стресс. Они способны лишь на короткое время активизировать свои небольшие силы.
   Относящиеся ко второй категории реагирует на стресс бурно и энергично, как лев.
   Наконец, представители третьей категории могут долго трудиться на пределе своих возможностей, подобно волу, способному продолжительное время работать с большой нагрузкой.
   Если в терминах проделанной работы и затраченной энергии сравнить деятельность девочки-теннисистки и Сизифа за 5 лет, то окажется, что они потратили одинаковое количество килоджоулей, но с совершенно разным эмоциональным настроем и соответственно – результатом.
   При прочих равных условиях дистресс тем и отличается от эустресса, что может привести к истощению и даже гибели, а эустресс только к закалке и возмужанию. Если бы Сизиф катал свой камень в гору на Олимпийских играх, а не в аду, то занятие это было бы не пыткой (интересно, что древние расценивали дистресс как ужасную пытку и наказание, видимо, потому, что жизнь у них была довольно спокойная), а подвигом во имя спорта, мира и дружбы народов.
   В прошлой главе мы отмечали, что человек тем и отличается от прочих живых существ, что, во-первых, склонен мысленно продлевать свои неприятности, а во-вторых, рассматривать как экстремальные те ситуации, в которых опасность угрожает не жизни и здоровью, а всего лишь таким эфемерным вещам, как чувства гордости и собственного достоинства. А для людей, страдающих фобиями, дистресс возникает в ситуациях, представляющих всего лишь символическую опасность. В связи с этим расскажу замечательную китайскую притчу как раз про относительность наших оценок и про свободу выбирать способ реагирования.
   Когда-то давно в небольшой китайской деревне жил мастер цигун. Однажды ночью в деревню вломился вооруженный острым мечом грабитель. Угрожая крестьянам, он входил в их дома, забирал деньги и все самое ценное.
   Дошла очередь и до дома мастера. Он в это время как раз медитировал. Грабитель, размахивая своим мечом, ворвался в комнату и закричал: «Где деньги?» Мастер, не прерывая медитации, спокойно ответил ему: «Возьми там на полке. Только оставь мне 30 юаней, потому что завтра я должен отдать долг». Грабитель взял деньги, отсчитал 30 юаней, которые оставил на полке, и уже собрался уходить, как тут мастер произнес: «Ты не хочешь поблагодарить меня?» Опешивший грабитель сказал «спасибо» и, не попрощавшись, вышел, задев мечом табуретку, которая с грохотом упала.
   На следующий день на рыночной площади ограбленные жители деревни обсуждали случившееся ночью. «А к тебе наведывался этот страшный разбойник?» – спросили они мастера. «Нет, – спокойно ответил тот. – Вчера, правда, заходил один молодой человек. Он совсем не умел владеть мечом и был очень плохо воспитан. Я дал ему денег взаймы, а он даже не попрощался как подобает».

   Итак, многие стрессы являются порождением нашего ума. Но пока мы не научились реагировать подобно продвинутому мастеру цигун, неплохо было бы попробовать отслеживать симптомы, которые свидетельствуют, что мы близки к фазе истощения. Конечно, в каждом случае они различны, но вот наиболее часто встречающиеся:
   • затрудненное засыпание;
   • беспокойный сон с частыми пробуждениями;
   • головные боли;
   • боли в спине;
   • расстройство пищеварения;
   • высокое кровяное давление;
   • нарушение координации движений;
   • поверхностное дыхание и ощущение тяжести в груди;
   • чрезмерно быстрая речь;» вспыльчивость;
   • раздражительность, тревога, плаксивость, быстрая смена настроения;
   • участившиеся споры с друзьями и домочадцами.

   Попробуйте ответить на несколько вопросов. Если вы дадите утвердительный ответ на пять или более из них, то ваши нервы находятся на пределе и вам просто необходимо предпринять решительные действия в борьбе со стрессом.
   1. Часто ли вам хочется плакать?
   2. Грызете ли вы ногти, притопываете ли ногой, крутите ли волосы?
   3. Вы нерешительны?
   4. Ощущаете ли, что вам не с кем поговорить?
   5. Часто ли раздражаетесь и замыкаетесь в себе?
   6. Едите ли вы, когда не испытываете голода?
   7. Возникает ли у вас ощущение, что не можете справиться с собой?
   8. Возникает ли у вас чувство, что вы вот-вот взорветесь, часто ли вы впадаете в бешенство?
   9. Пьете ли вы или курите, чтобы успокоиться?
   10. Страдаете ли вы бессонницей?
   11. Пребываете ли вы постоянно в мрачном настроении и с подозрением относитесь к окружающим?
   12. Водите ли вы машину на больших скоростях, при этом сильно рискуя?
   13. Утратили ли вы энтузиазм и надежду на лучшее?
   14. Потеряли ли вы интерес к сексуальной жизни?

   Ответив на вопросы, подумайте, бурно ли вы реагируете:
   • на смятую страницу газеты или журнала, которые вы любите почитать?
   • на одетую с претензией на молодость женщину в летах?
   • на курящую на улице женщину?
   • на чрезмерное приближение к вам собеседника (даже если это происходит в толпе, в автобусе и т. п.)?
   • когда кто-то старается поучать вас?
   • когда кто-то кашляет в вашу сторону?
   • когда вы слышите чей-то громкий смех?
   • когда ваши друзья все время опаздывают?
   • когда кто-то в кинотеатре шелестит бумагой или громко комментирует содержание фильма?
   • когда вам дарят ненужные вещи?
   • когда вам рассказывают сюжет книги, которую вы собираетесь почитать?
   • на слишком сильный запах духов?
   • на громкий разговор в общественном транспорте?
   • на частое употребление коллегами иностранных слов?

   Если на большинство из этих вопросов вы отвечаете «да, бурно», то вы явно близки к терминальной 3-й фазе, и надо начинать что-то менять в жизни.
   О том, как целесообразнее это сделать, поговорим в следующих главах.

Глава 4
Выявление глубинной причины болезни и исцеляющие техники

   Человек, страдающий психосоматическим заболеванием, может сидеть в многолетней очереди в поликлинике и ждать, что его вылечат таблетками. Прождав несколько лет, бегая от врача к врачу, к некоторым особенно нетерпеливым приходит понимание, что дело здесь нечисто. Психосоматика таблеткам не очень поддается. Какие же есть варианты?
   Дальше начинается самое сложное. Потому что мы готовы менять свои убеждения и образ жизни, только если жареный петух уже совсем заклевал, а до тех пор уповаем на то, что нас вылечит что-то извне – будь то новое американское лекарство, биоэнерготерапевт с наложением рук на ауру или рефлексотерапевт, загоняющий иголки в чакры.
   Когда человек в первый раз приходит ко мне на прием, я, выслушав жалобы, сразу предупреждаю его, что наша работа состоит из двух частей: работа с собственно психосоматическим симптомом и работа с причинами его возникновения.
   Если человек прекращает работу сразу после того, как исчезает симптом (а это может произойти довольно быстро при использовании методов НЛП – нейролингвистического программирования и эриксоновского гипноза – это та часть психологии, которая очень преуспела в избавлении от симптомов), нет никакой гарантии, что он не вернется. Увы, в моей практике были такие случаи, и я расскажу о них в главе 7.
   Собственно говоря, можно было бы вообще не работать с симптомом отдельно, ведь если вскрыть и устранить глубинные причины, внутренний конфликт, уйдет и симптоматика. Но как быть человеку, которому каждое утро надо добираться до работы, скажем, из Люберец в Теплый Стан, если он из-за панических атак не может пользоваться ни общественным транспортом, ни личным автомобилем?
   Оптимальный вариант – это когда в процессе расследования (а это очень напоминает криминалистическое расследование) причин возникновения симптома всплывают и истинные чувства, и мотивы, его породившие. Но зачастую человек бывает не готов к такой серьезной и часто мучительной работе. И тогда первая помощь заключается в организации доступа к альтернативным, благополучным состояниям (будем называть их ресурсными), которые, безусловно, существуют в его опыте, но к которым он не может добраться в настоящий момент.
   Например, люди, страдающие паническими атаками, заглянув в свое прошлое, возможно, даже не очень далекое, могут вспомнить ситуации полной уверенности в себе и в своем теле, или ситуации спокойствия и расслабления, или ситуации удовлетворения и радости. Именно этот опыт будет для них ресурсным. Пациенты, страдающие аллергией, могут представить какое-то вещество, чем-то напоминающее аллерген, но не вызывающее при этом аллергической реакции.
   Здесь уместно сказать несколько слов о том, чем, по сути, является НЛП. Многие слышали, наверное, о том, что НЛП связано с манипуляциями и магией. Собственно, слух о том, что слова и магия одно и то же, распустил не кто иной, как отец психоанализа Зигмунд Фрейд. Он писал:
   «Слова и магия изначально были едины, и даже в наши дни большая часть магической силы слов не утрачена. С помощью слов человек может подарить другому величайшее счастье или ввергнуть его в отчаяние; с помощью слов учитель передает ученику свои знания; с помощью слов оратор увлекает за собой аудиторию и предопределяет ее суждения и решения. Слова вызывают эмоции и в целом являются средством, с помощью которого мы оказываем влияние на наших близких».
   И даже одна из основополагающих книг Роберта Дилтса называется «Фокусы языка». На самом деле ничего волшебного и магического в НЛП нет.
   Нейролингвистическое программирование занимается проблемами влияния, которое оказывает язык на программирование психических процессов и других функций нервной системы. Сутью НЛП является то, что функционирование нервной системы связано с языковыми командами и определенным способом сортировки и хранения информации. Стратегии и программы нашего поведения складываются из нервных и языковых паттернов.
   Паттерн – это устоявшаяся, зафиксированная последовательность определенных реакций или действий. Успешные паттерны можно моделировать и переносить на те области нашего опыта, в которых мы не были столь успешны, на те области, где раньше доминировали наши внутренние ограничивающие убеждения.
   Психоэмоциональное состояние через сложные цепочки химических реакций влияет на тело. У актеров, особенно работающих по системе Станиславского, существует понятие «взять состояние». Это означает вспомнить эпизод, в котором искомое ресурсное состояние присутствовало, в мельчайших подробностях, задействовав все пять органов чувств. Вспомнить, где это происходило, велика ли была комната, какое было освещение, какое время суток, чем пахло, кто, как был одет, какие звуки доносились и откуда, и почувствовать себя внутри этого эпизода. Вспомнить свои мысли, чувства и ощущения, положение тела и т. д.
   Следующий шаг – якорение – один из основополагающих методов НЛП, на котором базируется множество других более сложных техник. Якорение – это та дорожка, которая обеспечивает доступ к благополучному ресурсному состоянию.
   Помните собаку Павлова из школьной программы с ее условным рефлексом? Условный рефлекс формируется, когда возникает искусственная связка между каким-то раздражителем (удар тока), вообще не имеющим никакого отношения к искомому состоянию, и собственно этим состоянием (слюноотделением).
   Якорение очень похоже на создание условного рефлекса. Его задача – обеспечить стабильную связку между любым удобным раздражителем (кинестетическим – связанным с ощущением, аудиальным – связанным со звуком, визуальным – связанным со зрительным образом) и ресурсным состоянием.
   Технически это происходит следующим образом. Человек припоминает яркие эпизоды недавнего или отдаленного прошлого, в которых он обладал качествами столь необходимыми и столь же недоступными ему в критических ситуациях.
   Лучше, если эти эпизоды относятся к совсем разным областям жизни. Последовательно «входя» в каждый из этих эпизодов, при достижении эмоционального пика мы задействуем заранее оговоренный якорь. Это может быть прикосновение к какой-то части тела, до которой мы редко дотрагиваемся в повседневной жизни, это может быть цоканье языком, это может быть какой-то жест. Чем больше разнообразных эпизодов мы задействуем в связке с одним и тем же якорем, тем глубже и стабильнее пройдет якорение.
   На методе якорения основаны более сложные техники, такие как, например, различные варианты техники взмаха, изменение личной истории, соматические мосты, о которых я расскажу далее.
   Но следует помнить, что психосоматическое заболевание является следствием, у которого есть глубокие корни – причины. Избавление от симптома – это программа-минимум. Избавление от причин, порождающих симптом, – программа-максимум.
   Образование симптома можно проиллюстрировать понятием импринта, принятым в НЛП.
   Импринт – это то значительное событие, из которого сформировалось некое убеждение или собственно симптом. Зачастую импринт – это травмирующее событие, проблематичный прошлый опыт, который привел к ограничивающим убеждениям или психосоматическим симптомам.
   Корень этого слова – английский – «print» – печатать. То есть импринт – это когда что-то впечатывается накрепко в наше сознание. Событие уже произошло, оно осталось в прошлом. Мы не можем изменить прошлое, но мы можем изменить свое отношение к нему. В нашем сознании осталась лишь память о событии, о тех негативных эмоциях, которые мы испытали в связи с этим событием.
   Цель процесса реимпринтинга (или нейтрализации существующего импринта) – расширить выбор способов мышления о нашем прошлом опыте и в конечном итоге изменить убеждения о себе и об окружающем мире.
   Для того чтобы понять, как это работает, разберем процесс реимпринтинга на небольшом примере.
   У меня была клиентка, назовем ее Наташей, которая панически боялась заходить в дорогие бутики. Ее фобическая реакция (симптом) началась после конкретной ситуации, которую она хорошо запомнила. Ей только что исполнилось 22 года, и у нее был грудной ребенок.
   Она отправилась по магазинам, а с ребенком осталась няня, которая должна была уйти ровно в 17.00, потому что в тот день улетала в отпуск вечерним рейсом. Для Наташи это был последний шанс купить необходимые ей вещи, не таская с собой б-месячного ребенка.
   Она зашла в дорогой итальянский бутик и примерила брюки, отделанные спереди кожей. И вдруг, о ужас, эти брюки расползлись прямо на ней. На кожаной вставке зияла огромная дыра. Она испугалась, что ее заставят платить за дорогую испорченную вещь, и сказала продавщицам, что эта дырка уже была до того, как она натянула злосчастные брюки. Продавщицы, естественно, подняли крик и не хотели выпускать из магазина бедную женщину, пока она не расплатится.
   Время приближалось к 17.00. Был вызван старший менеджер. Наташа очень нервничала, звонила мужу, который посоветовал ей не беспокоить его по пустякам, потому что он очень занят. Наконец, с большим скандалом ей удалось выбраться из магазина, не заплатив за брюки, которые, скорее всего, изначально имели брак.
   Прошло 3 года. Все это время Наташа обходила дорогие бутики стороной. Даже если она видела на витрине понравившуюся ей вещь, у нее тут же начиналось сердцебиение, и ноги сами несли ее подальше от опасного места. Эту ситуацию она хотела изменить и поэтому обратилась за помощью.
   Итак, краткая схема реимпринтинга такова:
   1. Выделение чувств и образов, которые ассоциируются с тупиковым положением или симптомом. Установление якоря. Закрепление симптома и опыта чувства соответствующим якорем.
   В Наташином случае это страх и чувство беспомощности. Я прошу ее вспомнить ситуацию в магазине во всех подробностях. Как она была одета, сколько было продавщиц и как они выглядели, какой фирмы были злосчастные брюки. Наташа погружается в воспоминания, лицо ее искажается, на глаза наворачиваются слезы. Я аккуратно беру ее за локоть. Прикосновение к локтю – это тактильный якорь. Проходит несколько минут, и, чтобы проверить, как работает этот якорь, я снова прикасаюсь к Наташиному локтю. Наташа вздрагивает, у нее меняется выражение лица. Якорь явно работает.
   2. Следующий шаг – это отделение (или диссоциация) человека от симптома. Пусть он посмотрит на событие так, как будто видит себя в кино.
   Для этого я предлагаю Наташе встать со стула и пересесть в кресло по правую руку от нее. Так ей легче будет выйти из предыдущего состояния. После чего посмотреть увлекательный фильм о приключении 22-летней Наташи в бутике. Который, кстати сказать, закончился все же неплохо для героини.
   3. Если какой-то симптом или состояние присутствуют в нашей жизни довольно долго, то, как говорил Маяковский, «значит, это кому-нибудь нужно».
   Необходимо определить позитивное намерение для человека в целом или вторичную выгоду, которую несет сохранение симптома.
   В Наташином случае это сделать не так просто, потому что она женщина молодая и привлекательная, хочет одеваться красиво и модно, а не заходя в бутики – это не просто. И все-таки вторичная выгода есть. Ее муж намного старше, он хорошо знает цену деньгам и раньше часто ругал Наташу за мотовство. Зато последние 3 года эта тема перестала служить поводом для скандалов.
   4. Следующим шагом мы должны определить, каких качеств не хватало Наташе в тот момент, когда случилась неприятность в магазине, для того, чтобы быстро и без моральных потерь разрешить эту ситуацию. Допустим, эти ресурсные качества – уверенность в себе и в своей правоте, присутствие духа, хладнокровие, рассудительность. Все эти черты вполне знакомы ей и доступны в других, менее травматичных ситуациях. Мы должны найти те эпизоды ее жизни, из которых можно извлечь эти необходимые качества и заякорить их, например, на щелчок пальцами.
   Установка якоря на те ресурсы, в которых чело-век нуждался, но не имел, а теперь имеет в своем распоряжении.
   5. Теперь Наташа должна перепрожить или переиграть в своем воображении всю сцену в магазине, удерживая ресурсный якорь (то есть пощелкивая периодически пальцами). Понятно, что события теперь развиваются совершенно по-другому. Наташа осознает свои права как потребителя, она ни в чем не виновата и спокойно говорит менеджеру/что они продают некачественный товар. Ее чувства во время проигрыша всей этой ситуации теперь совершенно иные. Она спокойна. Пульс нормальный, фобическая реакция отсутствует.
   Переиграть сцену в опыте импринта, наблюдая, как опыт мог бы измениться, если бы необходимые ресурсы были доступны человеку.
   6. Подстройка к будущему и закрепление импринта.
   Удерживая ресурсный якорь, мы возвращаемся в настоящее. Теперь нужно придумать еще несколько конфликтных ситуаций, возможно тоже в дорогих бутиках, для того, чтобы убедиться, что перезапись произошла, и осуществить подстройку к будущему. Если в этих ситуациях Наташа будет спокойна и рассудительна, то можно считать, что закрепление импринта произошло.
   На реимпринтинге базируется мощнейшая техника НЛП – изменение личной истории.
   Впервые термин «импринт» ввел зоопсихолог Конрад Лоренц, исследовавший поведение только что вылупившихся утят. Утенок начинает считать своей матерью первый движущийся объект, который видит. Если первое, что увидели утята, были ботинки экспериментатора, то в дальнейшем они старались следовать за этими ботинками и устраиваться на ночлег рядом с ними. А один из утят увидел в качестве такого первичного объекта теннисный мячик. Когда он подрос и стал взрослым селезнем, то игнорировал уток, но забирался на все округлые предметы.
   Предположим, что человек в достаточно нежном возрасте попал в какую-то тяжелую для него ситуацию. Возможно, что эта ситуация продолжалась какое-то время или была повторяющейся (например, скандалы между родителями). Она оставила глубокий след в сознании ребенка, и теперь каждый раз, попадая в ситуацию по каким-то признакам напоминающую ему прошлые события, уже взрослый человек, так же как и в далеком детстве, испытывает чувство тревоги, беспомощности, обиды и т. д.
   Показанием для применения техники «Изменение личной истории» являются повторяющиеся события в жизни человека, внутреннее ощущение повторения ситуации и той роли, которую он в них играет, или же телесные симптомы и психосоматика. Обычно эту технику проводят с использованием метафоры линии жизни человека. Подробнее мы рассмотрим эту технику в главе 7.

   В НЛП и эриксоновском гипнозе разработана еще одна эффективная терапевтическая техника – шестишаговый процесс рефрейминга, которым пользуются для прекращения нежелательного поведения человека (психосоматический симптом можно рассматривать как нежелательное поведение) путем предоставления лучших вариантов поведения.
   Само понятие «рефрейминг», то есть изменение рамок или переформулирование проблемы, уже говорит о том, что, как это ни парадоксально, за любыми разрушительными проявлениями стоит некое позитивное намерение, направленное на выживание индивидуума в целом. Эта техника опирается на глубинную причину, стоящую за симптомом.
   В рефрейминге очень важно разделить поведение человека, которое является деструктивным, не подходящим (а любую психосоматичекую болезнь трудно назвать подходящей), и намерение, которое стоит за этим поведением. Поскольку на глубинном уровне мы не склонны вредить себе сами, то, как правило, это намерение выполняет защитную функцию.
   Для того чтобы лучше понять, как работает эта техника, нужно ввести понятие «часть личности». Так же как у человека имеются части тела – руки, ноги, внутренние органы, имеющие разные функции, так же и у его личности есть определенные части, отвечающие за разное психологическое функционирование. Одна часть отвечает за функционирование человека в семье, другая – на работе, третья – когда он занимается хобби и т. д. За разные сферы деятельности отвечают определенные части тела.
   Краткая схема рефрейминга такова:

   1. Сначала необходимо определить реакцию или симптом, подлежащие изменению.
   2. Установить контакт с частью, ответственной за данную реакцию. Для этого мысленно заглянуть внутрь себя и поискать часть, отвечающую за данное поведение. Определить, где в теле она находится, как выглядит. Мысленно задать вопрос: готова ли эта часть общаться по поводу данного поведения? Ответы могут приходить в любой форме: как образ, как внутренний голос или как ощущение. Но важно договориться, какой сигнал означает «да», какой – «нет». При этом есть возможность использовать сам симптом в качестве сигнальной системы «да– нет». Например, если пациент страдает мигренью, терапевт может заставлять ее усилиться – в качестве сигнала «да» и уменьшиться – в качестве сигнала «нет».
   Очень часто мы используем пальцевый сигналинг, то есть «да» – это непроизвольное подергивание одного из пальцев, «нет» – другого.
   3. Отделить позитивное намерение от поведения, которое нужно изменить. Для этого у части нужно спросить, что хорошего она хочет сделать при помощи такого поведения. Потом поблагодарить часть за подобное желание и спросить, готова ли она, сохраняя положительное намерение, изменить свое поведение. Дождаться ответа в любой форме,
   4. Попросить свою творческую часть выработать новые способы достижения той же самой цели. Для этого необходимо снова заглянуть внутрь себя и поискать свою творческую часть (или часть, отвечающую за новизну). Представить, где в теле она расположена, как выглядит. Далее попросить ее создать несколько вариантов поведения, которые были бы подходящими для удовлетворения намерения первой части (ответственной за проблемное поведение).
   Важный момент. Некоторые новые варианты поведения могут и не выходить на уровень сознания. О том, что они создаются, мы будем знать только с помощью сигналинга в любой форме.
   5. Предоставить вновь созданные варианты поведения на рассмотрение первой части. Спросить первую часть, ответственную за данную реакцию, согласна ли она воспользоваться новыми вариантами взамен старых и дать нам знать об этом сигналом «да» (присоединение к будущему).
   6. Экологическая проверка.
   Под экологической проверкой обычно подразумевается соответствие результата основному лечебному принципу «не навреди», т. е. не повлечет ли за собой выбор нового поведения каких-нибудь неприятностей с людьми близкими или далекими или других трудностей, не совместимых с нормальной жизнью.

   Другим мощным инструментом влияния на симптом являются визуализация, метафора и работа с мыслеобразами. Например, голова болит так, будто тисками сжимает, – это пример метафоры. Если представить эту метафору зрительно и вообразить реальные металлические тиски, которые сжимают голову с двух сторон, это будет визуализация.
   Теперь представим, что эти тиски сделаны из темно-серого пластилина и поверх покрашены металлической краской. Холодный пластилин жесткий и способен давить не хуже металла. Но, нагреваясь, он размягчается. Если представить себе, что в пластилиновых тисках, сжимающих нашу бедную больную голову, проложены проводки с током, разогревающие пластилин, и он становится все мягче и теплее, и вместе с этим уходит ощущение давления, а приходит ощущение приятной теплоты, то это будет работа с мыслеобразом, приводящая к обезболиванию.
   Что же происходит и как нематериальные образы могут привести к такому предельно материальному и актуальному результату, как обезболивание? Если вдуматься, становится очевидно, что это, скорее, вопрос про взаимодействие мозга как физиологического органа и мыслей как нематериальной сущности.
   Существует несколько подходов к ответу на него, причем на сегодняшний день (а у нас на дворе, напоминаю, начало XXI века) подходы есть, а ответа – нет.
   Попробуем все-таки его найти, а для этого рассмотрим сами подходы.

Глава 5
Трансовые и гипнотические техники. восточный и западный подходы

   Прибегнув к придуманной не мной метафоре, можно представить мозг телевизором, а мысли – кодированной электромагнитной волной. Где-то существует точка сборки, аналог антенны, которая принимает эту волну и преобразует ее во что-то вполне вещественное типа электрических импульсов, которые запускают химическую цепочку.
   Или даже шире. Появилось немыслимое количество литературы о полях, окружающих все живые существа, начиная от колоний бактерий и заканчивая человеком. Природа этих полей не до конца ясна, по крайней мере, она не откровенно электромагнитная. Предположений на сей счет много, но все исследователи сходятся в одном: это результат совокупной деятельности всех систем и клеток организма, поля эти – сложноструктурированные, сложноорганизованные и, следовательно, содержат большое количество информации. Достаточно хорошо исследовано некое образование, получившее название «аура», или «эфирное тело».
   И хотя до сих пор не существует убедительной западной теории, объясняющей существование этих образований, их неоднократно фотографировали разными методами, из которых самый известный – это высоковольтная (или кирлиановская) фотография. Это метод воспроизведения изображений на фотопленке или фотобумаге без использования каких бы тони было дополнительных источников света помимо светящегося коронного разряда, который появляется на поверхности объектов, помещенных в высоковольтное электрическое поле высокой частоты. Он называется также кирлиановской фотографией, электрографией или фотографией коронного разряда.
   Изображения, которые возникают при такой фотографии, характеризуются тем, что различные части тела имеют различный цвет свечения. Цвет, яркость и форма зависят также от многих факторов, таких как эмоциональное состояние, интеллектуальные процессы, патологии в тех или иных органах.
   Учеными проводились опыты, позволяющие сделать вывод о природе полей, окружающих все живое, а не только человека. Колония клеток была разделена на 2 части кварцевой стенкой. Если последняя была из обычного стекла или желатина (эти материалы не пропускают ультрафиолет), то эффект не наблюдался.
   Одну из колоний клеток убивали посредством смертельной дозы радиации или химическими ядами. При этом в находившейся за кварцевым экраном и не подвергавшейся непосредственному пагубному воздействию сестринской колонии всякий раз развивались те же симптомы, что и в первой. Отсюда следует: клетки излучают информацию – кодированные электромагнитные сигналы в ультрафиолетовом диапазоне.
   Но самые интересные опыты предлагает жизнь. В одной из лабораторий практикант случайно смахнул с рабочего стола запаянную ампулу с сильнейшим ядом. Смахнул и не заметил этого. Ампула упала в ведро с водой, которое оставила уборщица. На следующий день в воде нашли дохлую крысу. Потом извлекли ампулу. Она была цела. Ни трещинки. Химический и спектральный анализ воды в ведре также показал, что яда в ней не было. От чего же погибла крыса?
   Опыт решили повторить. То же ведро с водой. В него с максимальной предосторожностью уложили другую ампулу с тем же ядом. Она пролежала ночь – другая крыса, испившая воды из ведра, снова скончалась в страшных мучениях.
   Дальнейшие исследования показали, что свои ядовитые свойства вода сохраняла приблизительно 36 часов, после чего снова становилась безопасной.
   Интересные опыты проводил известный американский врач и исследователь Роберт О. Бекер, который сначала изучал динамику заживления огнестрельных ран у военнослужащих, побывавших в американских горячих точках, а потом поставил вопрос ребром: почему некоторые амфибии обладают способностью к регенерации конечностей, а другие амфибии и все млекопитающие такой способностью не обладают? В ходе исследований выяснилось, что у «регенерирующего» типа амфибий обломанная кость вырабатывает особый «ток повреждения», связанный со скоплением клеток под названием «бластома» и способный к регенерации.
   Роберт О. Бекер пропускал тонко отрегулированный ток через культю ампутированной лапы крысы, чем смог вызвать ее частичную регенерацию.
   Самое значительное открытие, сделанное при помощи кирлиановской фотографии, получило название «фантом листа». Впервые о нем сообщили Острендер и Шредер в своей нашумевшей книге «Психические открытия за железным занавесом». Они писали, что после удаления части листа советскими учеными была сфотографирована его «корона», имевшая такую форму, будто лист все еще продолжал оставаться целым. Это навело исследователей на мысль, что излучение энергии вокруг листа образует нечто вроде голограммы, которая действует в качестве силового поля, организующего вещество.
   Советские исследователи именовали это гипотетическое организующее поле биоплазменным телом.
   Через год американцам удалось повторить этот опыт. Они сняли динамический кинофильм про «угасающий фантом листа». Скорость камеры была понижена до 6 кадров в секунду. Эта работа была выполнена в лаборатории Тельмы Мосс. Ярко сверкающий «фантом», пульсирующий в течение нескольких секунд прежде, чем исчезнуть, был заснят на черно-белую и цветную пленки. Однако такие «фантомы» удавалось получать лишь в течение весенних месяцев.
   Все это позволило сделать вывод о том, что описанное поле играет роль матрицы, по которой идет построение плотного тела.
   Итак, если принять, что мы существуем не только в грубой телесной, но и в матричной, тонкой, волновой форме, становится понятен механизм, с помощью которого ментальный образ воздействует на тело. Сначала он воздействует на нашу информационную матрицу, которая в свою очередь кодирует биохимические процессы в плотном теле. Чем более эмоционален используемый образ, тем он энергетичнее и тем более сильное воздействие оказывает.
   До сих пор я пользовалась понятием эфирного тела, связывая его с неким сложноорганизованным излучением или физическим полем, присущим каждому организму. Но, рассказывая об этом, невозможно не упомянуть, что по крайней мере в двух великих, но на первый взгляд не связанных учениях – в индуизме и в Каббале – процесс создания (или, как любят говорить теологи, инволюции) физического тела происходит в направлении от тонких тел к более плотным.
   Всего тел насчитывается семь (это вместе с окончательно уплотнившимся – физическим):

   1. Атманическое тело (здесь и далее я буду применять индуистскую терминологию) – самое тонкое из всех тел, представляющее для обычного сознания предмет деликатнейший, во всяком случае, постижимый рационально с большим трудом. В нем содержится информация, определяющая миссию, то есть главное предназначение человека в его жизни, а также основные черты его судьбы, в рамках которых эта миссия будет осуществляться.
   Энергия атманического тела – главная из всех энергий, влияющих на жизнь человека. В качестве объяснения своих действий, продиктованных атманическими энергиями, человек обычно говорит: «Я не мог поступить иначе».
   2. Буддхиальное тело. В нем записаны основные сюжеты внешней и главные линии внутренней жизни человека без особых подробностей, т. е. без конкретных событий, которые отражаются лишь в каузальном теле.
   Главные линии внутренней жизни далеко не всегда находят отражение во внешних сюжетах. Например, человек может менять место жительства, работу и партнеров, оставаясь в рамках одного и того же внутреннего сюжета. Во внутренней жизни человек ощущает буддхиальное тело как основные линии своей судьбы, изменить которые он не в силах, что и понятно, так как буддхиальное тело – это совокупность ценностей и убеждений, часто неосознаваемых. Кстати, эти ценности часто могут вступать в противоречие с атманическими идеалами, и тогда человека преследуют неудачи, поставленные цели не достигаются, планы срываются.
   Совокупность двух высших тел организма (атманического и буддхиального) в просторечии называется душой.
   3. Каузальное тело. Основные понятия – событие, поступок, энергозатраты. Добиваясь ценностей, человек совершает поступки и терпит события (или радуется им), и от их потока в большой мере зависит окончательный вид ценности, которую он получит в результате.
   4. Ментальное тело является четвертым по счету и промежуточным между тремя высшими и тремя низшими телами, поэтому оно несет в организме, кроме своих специфических нагрузок, еще и особые коммуникативные, связывая верхние и нижние группы этажей этого семиэтажного здания.
   Активность ментального тела воспринимается человеком как процесс мышления или любой смены мысленных образов.
   5. Астральное тело – это наши эмоции, чувства, переживания. Энергия астрального тела – это энергия страстей, которая гораздо плотнее и ощутимее для человека, нежели «сухая» ментальная. Между тем если ментальному телу общественность разрешает слишком многое, то с астральным дело обстоит как раз наоборот.
   Чему любящие родители учат подрастающего ребенка, желая ему исключительно добра? «Выражать свои чувства неприлично и небезопасно. В любом случае ты не будешь понят».
   Эмоции бывают трех видов:

   1) отрицательные;
   2) грязные;
   3) иллюзорные.

   Все положительные также относятся к третьей группе. То есть общественное сознание относит эмоции к рудиментам животного мира – что-то одновременно смешное и постыдное и культурному человеку совершенно не нужное. И современный человек считает прямым долгом постоянно контролировать свои эмоции, потому что в противном случае подозревает, что ему страшно захочется изнасиловать маму, прикончить папу, а потом написать на стене неприличное слово.
   Подобный вульгарно-фрейдистский взгляд на собственное подсознание необычайно распространен по причине навязанного жестким воспитанием искусственного глубинного подозрения к самому себе. И вместо симбиоза возникает война между астральным и ментальным телами.
   6. Эфирное тело. Оно представляет собой матрицу, т. е. образец, по которому строится физическое тело. Энергия эфирного тела воспринимается человеком как жизненная, а также физическая сила. «Сил нет – руки опускаются» – типичное описание резкого недостатка эфирной энергии.
   Интересно, что ритуал встречи двух знакомых требует вопросов, смысл которых – интерес к уровню энергетики и общему состоянию того или иного тонкого тела в пределах от буддхиального до эфирного; вопросы об атманическом и физическом (кроме близких отношений) табуированы.

   Как поживаешь – буддхиальное тело.
   Как дела – каузальное тело.
   Чем озабочен – ментальное тело.
   Как настроение – астральное тело.
   Как самочувствие – эфирное тело.

   Жизненный тонус, выносливость, сопротивляемость инфекциям определяются общим энергетическим уровнем эфирного тела. Заболеваниям физических органов и систем обязательно предшествуют неполадки с их эфирными аналогами.
   Хорошая эфирная энергетика означает прекрасную защиту физического тела: такие люди не мерзнут, могут при некотором усилии пройтись босиком по углям, без вреда для себя держать руку в пламени свечи, так что не сгорают даже маленькие волоски.
   Все вышеописанные опыты по кирлиановской фотографии касаются именно эфирного тела, которое, возможно, имеет сложную волновую природу.
   7. И наконец, наше физическое тело – мышцы, кости, кожа, внутренние органы и т. д. Самое плотное и потому, казалось бы, самое материальное.
   Однако индийская мудрость учит, что видимый физический мир есть майя, иллюзия; но пока точка сборки человека прочно привязана к его низшим телам, поверить в это сложно. И только упрямые факты, необъяснимые с точки зрения грубого, вульгарного материализма, привлекают наше внимание к другим системам взглядов, в которых равное право на существование имеют множественные аспекты нашей божественной природы, вне зависимости от степени их плотности.

   Я так много времени потратила на описание структуры тонких тел еще и для того, чтобы хотя бы приблизительно дать понять, что не только эфирное, близлежащее, тело кодирует процессы в плотном физическом. Тонкие тела взаимодействуют друг с другом по своим законам и существуют «каналы», через которые они обмениваются энергией.
   Проанализируйте с этой точки зрения маловероятные события, которые когда-либо с вами случались, или уже ставшее расхожим любимое утверждение психологов, что мысли, ожидания (ментальное тело) и страхи (астральное тело) формируют события (каузальное тело), которые с вами случаются (пресловутый бутерброд, который, как назло, всегда падает маслом вниз). Ментальное тело (образы) воздействует на астральное (эмоции), через него на эфирное и физическое.
   Классический пример работы образа-метафоры: комок в горле (спазм мышц гортани) – физический план, возникший от обиды – астральный план. Комок – это уже метафора.
   Представим себе этот комок конкретно. У всех этот комок разный, но, например, у меня он похож на огромную шершавую горькую таблетку, которую невозможно проглотить. Теперь я представлю себе поток вкусного теплого чая, обтекающий со всех сторон эту таблетку и размывающий ее. Комок исчезает, ощущение обиды слабеет. Ментальный образ воздействует на астральный и физический планы.
   Наряду с разветвленной нервной системой, отвечающей за восприятие физического мира, у нас есть и другая энергетическая система, регулирующая эмоциональное, интеллектуальное, психологическое и духовное существование, т. е. представляющая все наши тонкие тела.
   Понятие о ней пришло к нам из аюрведы и йоги. Эта энергетическая система состоит из трех энергетических каналов – нади – и 7 основных энергетических центров – чакр.
   В йогической традиции чакры как таковые не могут быть отождествлены непосредственно ни с одной из физиологических систем человеческого организма. В своем переводе «Йога Сутр» Патанджали доктор Рамурти Мишра утверждает, что чакры представляют собой чисто психологические образования и служат в качестве точек для сосредоточения внимания. Но в других трактовках чакры все-таки опосредованно связаны с органами и системами организма.
   В переводе с санскрита «чакра» означает «колесо, диск». Их существование не определяется, по крайней мере, теми приборами, которыми мы обладаем в начале XXI века, но при визуализации (прана-пратиштха) они представляются как конусообразные завихрения, сравниваемые с цветком лотоса, повернутым от позвоночного столба к фронтальной поверхности тела, вершина которого лежит на позвоночнике, а основание выходит на переднюю поверхность тела. Каждый такой цветок лотоса имеет разное количество лепестков, разный цвет.
   Интересно, что вне зависимости от того, к какой школе принадлежит продвинутый индивид, визуализирующий чакры, видят все одно и то же на протяжении уже многих столетий. Здесь мы рассмотрим 7 основных энергетических центров – чакр (см. рис. 1). Однако надо иметь в виду, что существуют системы, в которых упоминаются 13, 21 и 49 энергетических центров и 72 ООО каналов (нади), соединяющих чакры с внутренними органами.

   Сахасрара Ад ж на
   Вишуддха
   Анахата
   Манипура
   Свадхистхана Муладхара
   Рис. 1. Семь чакр

   1. Муладхара. Находится у мужчин у основания позвоночника с его внешней стороны, а у женщин – между яичниками. Единственная чакра, которая у мужчин и женщин расположена по-разному.
   Тело, соотносимое с данной чакрой, – физическое, плотное, грубое.
   Первичные функции этой чакры – выживание, сила, продвижение витальной (жизненной) энергии, устранение препятствий.
   Соответствующие внутренние органы – толстый кишечник, прямая кишка, половые органы.
   Главный нервный центр – копчиковое и поясничное сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – надпочечники.

   2. Свадхистхана. Расположена в области между гениталиями и пупком, примерно на ладонь ниже пупка.
   Тело, соотносимое с данной чакрой, – эфирное.
   Первичные функции второй чакры – сексуальность, воспроизведение потомства, творчество, повышение жизненной силы.
   Соответствующие внутренние органы – толстый кишечник, мочевой пузырь, почки и половые органы.
   Главный нервный центр – простатическое сплетение (у мужчин), уретро-вагинальное сплетение (у женщин).
   Соответствующие железы внутренней секреции – репродуктивные.

   3. Манипура. Расположена между пупком и солнечным сплетением, ближе к солнечному сплетению.
   Тело, соотносимое с данной чакрой, – астральное.
   Первичные функции третьей чакры – распределение психической энергии в теле. Это своего рода насос, накачивающий психическую энергию, центр индивидуального «я», центр личной силы и воли. Если человек обладает личной харизмой, она исходит отсюда. Третья чакра порождает тягу к самоутверждению, личному самоопределению и индивидуальной силе. Также к ее функциям относятся усвоение и переваривание пищи.
   Соответствующие внутренние органы – печень, селезенка, желудок и тонкий кишечник.
   Главный нервный центр – солнечное сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – поджелудочная железа.

   4. Анахата. Расположена в центре грудины.
   Тела, соотносимые с данной чакрой, – астральное и ментальное.
   Первичные функции этой чакры – любовь, нежность и сострадание. Именно здесь человеческое сознание выходит за пределы сосредоточенности на себе и достигает расширенного сознания, связанного с остальным миром.
   Поскольку четвертая чакра лежит посередине между тремя нижними и тремя высшими чакрами, то она является местом сознательного преодоления влияния низших чакр и перехода к высшему осознанию.
   К функциям этой чакры относятся иммунитет, работа легких, бронхов и сердца.
   Соответствующие внутренние органы – сердце и легкие.
   Главный нервный центр – сердечное сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – вилочковая железа.

   5. Вишуддха. Расположена в центральной части горла, в районе щитовидной железы.
   Тела, соотносимые с данной чакрой, – ментальное и каузальное.
   Первичные функции этой чакры – высшее творчество, коммуникация и самовыражение. Сила этой чакры проявляется наиболее ярко в связи с речевой активностью. И кстати, если мы хотим что-то сказать и не говорим этого, наша пятая чакра сжимается и могут начаться ларингит или ангина.
   Соответствующие внутренние органы – голосовые связки, язык, нос, уши.
   Главный нервный центр – фарингальное сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – щитовидная железа.

   6. Аджна. Расположена позади основания носа между бровями внутри центра головы. Известна как третий глаз, или глаз мудрости.
   Тело, соотносимое с данной чакрой, – буддхиальное.
   Первичные функции этой чакры – зрительное восприятие, визуализация, высшие формы мышления, паранормальные способности, такие как ясновидение, интуиция.
   Соответствующие внутренние органы – мозг.
   Главный нервный центр – губчатое сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – гипофиз.

   7. Сахасрара. Расположена в верхней части головы в области темени.
   Тело, соотносимое с данной чакрой, – атманическое.
   Первичные функции этой чакры – создание состояния абсолютного осознания своей миссии и объединения с первичной творческой силой Бога. Полная самореализация и видение себя как части вселенной, познание ее законов и изначальной Истины. Сахасрара – это центр космического сознания человека.
   Соответствующие внутренние органы – мозг.
   Главный нервный центр – губчатое сплетение.
   Соответствующие железы внутренней секреции – шишковидная железа.

   Теперь несколько слов о том, как можно использовать эти энергетические центры в нашей работе. Если взять тот же пример с комком в горле, возникающим от обиды, то здесь задействована пятая чакра, потому что обида – это когда хочется ответить, а почему-то невозможно. И будет ли это ответ на оскорбление или оправдание, но мы сознательно подавляем (пережимаем) нашу речевую активность, и пятая чакра сжимается, от чего даже могут начаться ларингит или ангина. И способов противодействия этому несколько. Один из них описан выше – это работа с метафорой комка, т. е. работа с уже существующей, конкретной проблемой.
   Но есть и другая группа методов, которые можно объединить общим названием «направленное внимание». Они хороши, когда становится понятно, что человеку не хватает собственных ресурсов в решении какой-то проблемы. Например, многие люди, страдающие от различных форм зависимости, испытывают размытые тянущие или скребущие ощущения в груди в области четвертой чакры, которая, кстати, отвечает за любовь.
   Теорий зависимого поведения много, но все они сходятся в одном: зависимые недополучили в детстве любви и приятия от своих родителей, отсюда и ощущение пустоты в груди в области четвертой чакры, которую они пытаются заполнить каждый по-своему.
   Хорошо работает в таких случаях следующая медитация. После того как человек научится входить в трансовое состояние, я предлагаю ему представить теплый золотистый шар в области груди.
   Шар вращается, всасывая вначале все темное и нечистое, что находится в груди, и растворяя это в себе, оставаясь по-прежнему теплым и золотистым. Потом мысленно представляем себе бесконечную полую трубу, упирающуюся одним своим концом в наш золотистый шар, а другим уходящую в бесконечность, в космос…
   И оттуда, из космоса, по этой полой трубе к нам, заряжая шар, как батарейку, поступают энергия, любовь, мудрость все то, что нам необходимо, чтобы ощутить себя счастливыми и спокойными. Можно представлять потоки различных качеств – разноцветными.
   Когда батарейка зарядится, а каждому для этого требуется свое время, можно мысленно отсоединиться от трубы и позволить теплу, любви и спокойствию разлиться по всей груди.
   А дальше представить себе это тепло в виде воды спокойного озера, в самом центре которого, в самом центре груди, распускается дивный цветок, похожий на лилию, – лотос – навстречу миру, навстречу людям… и вы дарите им свою любовь. Эта череда образов помогает сконцентрироваться на четвертой чакре и способствует ее раскрытию.
   Человеку с синдромом хронической усталости можно посоветовать аналогичную медитацию, но только связанную с третьей чакрой, находящейся в области солнечного сплетения. Нужно представить в этой области такой же теплый золотистый шар, бесконечную полую трубу, уходящую в космос к источнику энергии, и накачку этой энергии. Заключительный образ будет немножко иной. Заряженный золотистый шар начинает не только излучать тепло, но и светиться, он может сжиматься в светящуюся точку, которая концентрирует в себе упругую энергию, так необходимую для решительных действий.
   Неэзотерический способ объяснения эффективности работы с образами сводится к тому, что представляемый образ суть метафора, которая обходит все «оборонительные сооружения», выставленные сознанием для защиты нашей внутренней среды от несанкционированных вмешательств. Как метафора он воздействует прямо на подсознание, на те психические уровни, к которым сознание не имеет доступа.
   Скрытый смысл метафоры, будучи связанным с проблемой пациента, создает возможность психического упорядочивания, при этом в коре головного мозга возникают определенные очаговые возбуждения, которые и запускают химико-биологические механизмы «исправления» тех неблагоприятных изменений в работе органов, которые вызывают болезнь.
   А теперь снова вернемся к физиологии.

Глава 6
Аллергия: фобия или сбой иммунной системы? тайные механизмы аллергии

   Для того чтобы понять, как психика влияет на нашу физиологию, необходимо рассмотреть механизмы, с помощью которых взаимодействуют три основные системы нашего организма: автономная нервная, эндокринная и иммунная.
   Ярким примером сбоя при взаимодействии этих систем является всем нам хорошо знакомая и надоевшая аллергия – системное иммунное заболевание, плохо поддающееся лечению.
   В предыдущих главах я рассказала, как работает автономная нервная система (АНС) и какую роль она играет в связке мысль – тело. По целям и задачам, а также по конечному результату на автономную нервную систему очень похожа эндокринная.
   Эндокринная система состоит из ряда органов, выделяющих гормоны – вещества, регулирующие наш рост, уровень активности и половую жизнь. Она превращает наши мысли в реальные ощущения и действия. Кроме того, она выделяет гормоны, известные как эндорфины и энкефалины, изменяющие нашу реакцию на стресс и боль, действующие на наши настроение, аппетит и на некоторые процессы обучения и запоминания.
   Гипофиз, находящийся в основании мозга, представляет собой центр управления всей эндокринной системой. Надпочечники выделяют гормоны, называемые кортикостероидами, многие из которых действуют наподобие симпатической нервной системы и подготавливают наше тело к действиям.
   Иммунная система является третьей основной системой, влияние которой распространяется по всему телу. Ее работа заключается в том, чтобы поддерживать здоровье, защищая нас от внешних атак бактерий и вирусов, а также от внутренних атак видоизменившихся опухолевых клеток.
   Можно представить себе наше тело как огромную страну с целой сетью дорог и других средств сообщения. Эти дороги и кабельные сети связи сформированы из особых нервных клеток, называемых нейронами.
   Нейроны бывают разные, в зависимости от назначения, но в основном это клетки с длиннющими тонкими отростками – аксонами. Эти отростки либо присоединяются к таким же отросткам других нейронов, и тогда они образуют нейронную цепь – кабельный путь, по которому движется сигнал, либо непосредственно к клеткам органов, до которых необходимо донести информацию.
   Передача информации осуществляется с помощью электрического или химического механизма. И в том и в другом случае задействуются специальные химические вещества медиаторы, состоящие из белков, называемых нейропептидами. Было выявлено более 60 различных нейропептидов, и мы до сих пор не знаем, сколько их всего.
   Автономная нервная, эндокринная и иммунная системы переплетены между собой. Эти три системы обмениваются информацией с помощью медиаторов, состоящих из нейропептидов, не говоря уже о том, что они используют общие нейронные цепи.
   Лимбическая система – часть мозга, отвечающая за эмоции, – является точкой сборки нейропептидных рецепторов этих трех систем. Нервная, иммунная, эндокринная системы производят и получают нейропептиды, и в любой момент времени по телу может перемещаться множество нейропептидов, ожидая возможности прицепиться к определенному рецептору. Связь между нейропептидами и их рецепторами составляет биохимию эмоций.
   Клетки иммунной системы содержат рецепторы ко всем нейропептидам и могут производить те же самые нейропептидные белки, которые в свое время считали возможным найти только в мозге. Иммунная система «прислушивается» к вашим эмоциям посредством нейропептидных рецепторов и «чувствует» все, что происходит в организме, она посылает сигналы мозгу с помощью медиаторов, а тот точно так же действует на иммунные реакции.
   Нервная, эндокринная и иммунные системы действуют вместе, переводя наши мысли в физиологические реакции. Часто действия автономной нервной и эндокринной систем имеют заметные проявления, которые возникают немедленно. Если вы представляете себе любимого человека, ваше сердце начинает учащенно биться. Обратная связь тут очевидна.
   Связь между различными событиями оказывается не столь заметной, когда дело касается иммунной системы. Мы не получаем информации о том, как воображаемые картинки и эмоциональные состояния действуют на иммунную систему, и все же такое влияние существует, потому что нервная и иммунная системы передают свои сообщения по одним и тем же каналам с помощью одних и тех же нейропептидов. И существуют механизмы, устанавливающие взаимную зависимость между иммунной системой и нашими мыслями и эмоциями.
   Иммунная система очень сложна, хотя выполняемую ею работу описать легко: она следит за нашей идентичностью на физиологическом уровне. Она действует, разделяя «я» и «не я». Она удаляет все то, что относит к «не я», например опухоли, бактерии, вирусы и кровь несовместимой группы. Она делает на физиологическом уровне то, что мы делаем на психологическом с самого детства – устанавливаем границы между собой и другими людьми.
   Иммунная система определена функционально – через то, что она делает, однако недостаточно четко выделена в теле, будучи его частью. У нее много составных частей, в ней задействованы многие органы и железы, и до сих пор она представляет собой огромную неизведанную территорию, несмотря на массу исследований, проведенных в последние годы. Подобно мозгу, она оказалась сложнее, чем мы думали. Ее часто представляют как убивающую машину или армию, «отражающую» атаки болезнетворных микроорганизмов, «сражающихся» с инфекцией и «мобилизующих» ресурсы. Это отличная метафора.
   Иммунная система действительно убивает «вторгшиеся» микроорганизмы, но она представляет собой нечто большее, чем просто личную армию, блуждающую по организму вместе с кровяным потоком в поисках нарушения порядка.
   Однако иммунная система обычно знает, что атаковать, а что оставить в покое. Например, она не трогает многочисленные бактерии, живущие в кишечнике и помогающие пищеварению. Но что происходит, когда возникают сбои?
   Когда иммунная система перестает реагировать достаточно жестко на внешние антигены типа бактерий и вирусов, мы начинаем болеть. Но иногда инфекция может быть столь сильной, что иммунная система, работая как обычно, не в состоянии с ней совладать.
   Когда, напротив, иммунная система реагирует слишком резко на внешние антигены, тогда возникает аллергия – признак излишне жесткой реакции на вещество, не представляющее никакой опасности. Это напоминает слишком чувствительного человека, принимающего близко к сердцу любые безобидные замечания. Реакция иммунной системы оказывается более опасной, чем действия внешних антигенов.
   Иммунная система может также нападать на собственный организм по ошибке или недоразумению. Это проявляется в виде ревматоидного артрита. В этом случае иммунная система атакует здоровую ткань соединительных хрящей, что приводит к утомлению, мускульной неподвижности, опуханию суставов и болезненным ощущениям при движении.
   А недоразумение заключается в том, что атаковать на самом деле хочется не себя, а кого-то, кто наглухо от этого защищен либо родительским статусом, либо социальными нормами.
   Аллергию, так же как и стресс, называют чумой 3-го тысячелетия, болезнью цивилизации. Каждые 10 лет количество больных удваивается. Если верить прогнозам врачей, то уже в ближайшие годы большая часть населения Земли станет аллергиками. Такой активный рост заболеваемости аллергией, который наблюдается последние 30 лет, не может быть объяснен никакими генетическими изменениями в человеческой популяции; это просто не могло произойти за такой короткий срок. Поэтому аллергию нельзя рассматривать как наследственное заболевание.
   Впервые предположение о том, что аллергия равносильна фобии иммунной системы и возникает после стресса, высказал доктор Майкл Леви (исследователь в области иммунологии и генетики, лауреат премии Всемирной ассоциации здоровья) в 1985 г. Оно подтверждается тем, что у некоторых страдающих аллергией людей, когда они отвлекаются или засыпают, происходит быстрая смена или исчезновение аллергических симптомов. Также известно, что некоторые люди вдруг могут стать невосприимчивыми к аллергенам или аллергии с возрастом. Отмечались случаи, когда аллергии спонтанно исчезают при переходе на сбалансированное питание или в процессе психологических изменений при работе с психологом. Такие наблюдения дали основание утверждать, что есть в аллергиях нечто, действующее и неврологически и физиологически.
   Предположение доктора Леви подтолкнуло Роберта Дилтса (основоположника НЛП и одного из крупнейших современных американских психологов в области поведенческих технологий) на разработку психологических методик, позволяющих быстро излечивать аллергию немедикаментозными средствами.
   Суть методик заключается в том, что человек мысленно обучает свою иммунную систему относиться к аллергену безразлично, а сам учится осознавать вторичные выгоды, которые он имеет от аллергии как от болезненного состояния. Методика хорошо работает в следующих условиях:

   1) когда человек четко знает свои аллергены и может их представить;
   2) когда количество аллергенов не превышает 3–5;
   3) когда у человека должна быть очень веская причина для того, чтобы избавиться от аллергии, т. е. он должен быть мотивирован;
   4) когда человек хорошо помнит обстоятельства, при которых аллергия проявилась впервые (как правило, эти обстоятельства связаны со стрессом).

   Если какие-либо из этих условий не выполняются, то аллергию все равно можно вылечить, но это несколько растянется во времени и потребует помощи высококвалифицированного психолога.
   Взять, к примеру, многим докучающий поллиноз (аллергия на пыльцу растений). Не зря было сказано выше про вторичные выгоды. Многим эта аллергия позволяет избежать вспашки садового участка. И достаточно часто, чувствуя преимущества своего болезненного состояния, люди бессознательно принимали решение аллергию сохранить как защитную реакцию, скажем, от наездов свекрови (или тещи). А в одном из случаев после проработки аллергии она исчезла и не проявлялась в течение месяца, пока человек находился в городе, но при выезде на садовый участок попытка повкалывать на садово-огородных работах привела к новой, энергичной вспышке истечения соплей и слез. И как следствие к повторному обращению к специалисту.
   Интересный случай поллиноза я наблюдала у одной из своих клиенток, назовем ее Татьяной, после родов. У нее долго не отходил послед, и ей дали наркоз для того, чтобы отделить его искусственно. Она не чувствовала боли, но слышала все до последнего слова, о чем говорили между собой врачи-акушеры. А врачи часто, считая пациента полностью отключенным, не стесняются.
   Поскольку пациентка потеряла уже много крови, то они обсуждали ее шансы на выживание, а также ее внешность. Дело происходило в конце мая в районной больнице в разгар победившего социализма. Было жарко, и кто-то из медсестер открыл окно. Стерильность никого особо на тот момент не волновала. Клейкие сережки, буйное цветение, молодая пахучая зелень… Несмотря на наркоз, Татьяне было очень страшно и обидно. Она хорошо запомнила то, что она чувствовала в тот момент. Этот эпизод был экстремально стрессовым.
   Ей повезло. Она выжила, но больше рожать не отваживалась. А ее тело хорошо запомнило запахи, ворвавшиеся в душную палату из открытого весеннего окна. Кроме стандартного набора поллинозных неприятностей – соплей, заложенного носа, слез из покрасневших глаз, Татьяну охватывала паника, холодели руки и ноги, становилось трудно дышать, хотя классического отека Квинке не наблюдалось. В следующей главе я расскажу, как можно психологически победить такие проявления.
   Другая несчастная страдала аллергией на шерсть собственного горячо любимого кота. После психологической проработки она совершенно спокойно могла поднести к лицу щетку с только что вычесанной шерстью. Однако, как только кот забирался на руки к хозяйке и начинал тереться мордочкой о ее лицо, оно начинало страшно зудеть, покрывалось сыпью, и женщина испытывала трудности с дыханием.
   При попытке разобраться в том, что же происходит, выяснилось, что она испытывает такую сильную нежность и жалость к своему «беспомощному» любимцу (на самом деле это был здоровенный котяра в расцвете сил), что эти чувства проявлялись как комок, подступающий к горлу и затрудняющий дыхание. Она сама сравнивала это ощущение с тем, что испытывала во время просмотра душещипательного сериала по телевизору («Такой же железный комок в горле»). Зная ее семейную ситуацию, было понятно, что она переносит свои материнские чувства на кота. Она также много времени проводила дома, опасаясь оставить кота одного, потому что ей казалось, что в ее отсутствие он может погибнуть.
   Вторичная выгода в этом случае заключалась в том, что из-за плохого самочувствия она оставалась дома, потому что ей казалось, что на улице все видят, как она постарела и плохо выглядит, а сил, чтобы привести себя в форму, у нее нет (при этом женщина была вполне цветущая).
   Не так просто было разобраться в этом клубке причин и следствий, однако теперь они с котом общаются друг с другом вполне гипоаллергенно.
   Часто аллергия впервые возникает на фоне стресса, паники, страха смерти, после хирургических вмешательств. Одна из пациенток всю жизнь лечила зубы с анестезией лидокаином. И вот пришла пора ей удалить с лица несколько подозрительных родинок. Перед этим небольшим косметическим хирургическим вмешательством ей попалась на глаза статья о смерти пациентки в косметологической клинике от передозировки наркоза. Плюс мысли о злокачественности родинок. И вот обезболивание лидокаином приводит к анафилактическому шоку.
   Спасти ее -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

к счастью, удалось. Когда она пришла в себя, врачи, в общем, справедливо ее упрекнули, зачем она скрыла аллергию на лидокаин, ведь они же спрашивали. Женщина, довольно трепетно относящаяся к своему здоровью, клялась, что ничего подобного в ее жизни не было. Спор разрешила страховая компания, покрывшая расходы по реанимации.
   Все большее количество психотерапевтов придерживаются той точки зрения, что аллергия возникает, как правило, на фоне эмоционально-негативной стрессовой ситуации, и возникающие при этом вторичные выгоды являются защитой от попадания в подобную ситуацию.

Глава 7
Техники исцеления аллергии и бронхиальной астмы

   Дыхательная система является наиболее зависимой от психики (связь слов «душа» и «дыхание» практически во всех языках – не случайное явление).
   Астматический приступ – это симптом, непосредственной причиной которого является спазм бронхиол. Согласно клиническим данным, такой локальный спазм может быть спровоцирован как воздействием специфического аллергена, так и эмоциональными факторами. Приступ может быть вызван лишь одним из этих факторов, но чаще всего сочетаются оба. В большинстве случаев достаточно убрать один из двух сочетающихся причинных факторов, аллергический или эмоциональный, чтобы излечить больного от приступов астмы.
   Франц Александер делает очень интересное замечание: «Остается открытым вопрос о том, являются ли аллергические и эмоциональные факторы независимыми друг от друга по своему происхождению. По некоторым признакам аллергическая предрасположенность и эмоциональная чувствительность взаимодействуют друг с другом каким-то неизвестным образом и возможно являются проявлением одного и того же конституционного фактора».
   Как я уже говорила, психосоматическое заболевание является следствием, у которого есть глубокие корни – причины. Избавление от симптома – это программа-минимум. Избавление от причин, порождающих симптом, – программа-максимум.
   Программа-минимум – научить больного купировать астматический приступ и связанный с ним приступ паники, которые находятся в положительной обратной связи друг с другом.
   Программа-максимум – вскрыть и устранить причины, приведшие к возникновению заболевания.
   Для того чтобы купировать астматический приступ, необходимо научить больного быстро входить в трансовое состояние (или иначе – измененное состояние сознания), откалибровать, то есть выделить и запомнить ощущения, связанные с трансом, и найти такой мыслеобраз, который станет метафорическим запускающим ключом к резкому изменению состояния, к расслаблению гладкой мускулатуры бронхов и общему быстрому расслаблению.
   Мыслеобраз способен запустить целую серию химических реакций, которые приводят к желаемому результату. Это можно трактовать как нисхождение энергии из более тонкого тела на более грубый уровень или как-то еще (все равно проверить нельзя, поэтому и спорить бессмысленно), главное – добиться того, чтобы все происходило быстро и стабильно.
   В идеальном варианте больной сам находит образ, активно воздействующий именно на него. Но не у всех в равной степени развито образное мышление. Есть несколько универсальных образов-метафор, которые работают для широкого круга пациентов. Например, метафора горной реки, которая, зажатая с обеих сторон скалами, быстро течет, перепрыгивая через пороги, и, наконец, падает водопадом в огромное спокойное озеро или в большую спокойную реку, протекающую по равнине.
   Еще одна универсальная метафора – это открывающиеся двери в вагоне метро. Вагон полон теснящихся людей. И вот поезд прибывает на станцию, двери открываются, и люди спокойно выходят. В пустой вагон загружается новая порция пассажиров. Они едут до следующей станции, там двери опять открываются и пассажиры выходят. Все происходит размеренно и по расписанию.
   Овладение навыком активации таких образов-метафор происходит в трансовом состоянии.
   1-й шаг. Быстрое самонаведение трансового состояния.
   Ничего нового не скажу, потому что всем известно: чем больше и чаще входишь в транс сам или с помощью гипнолога, тем легче и быстрее туда попадаешь в следующий раз.
   У каждого свои любимые способы самонаведения. Например, я предпочитаю расфокусировку глаз, что на самом деле является не чем иным, как тактильным якорем на трансовое состояние.
   Легкий и простой способ самостоятельного вхождения в транс для начинающих – это приятное воспоминание об отпуске. Для этого достаточно удобно сесть или прилечь и подробно в деталях вспомнить самый приятный день и самый приятный час своего самого приятного отпуска. Где это происходило, какое было время года, какое время суток, что вас окружало, как вы были одеты, кто был рядом, каковы были ваши ощущения и т. д.

   2-й шаг. Углубление транса. Выполняется первоначально с помощью гипнолога. В тот момент, когда у клиента заканчивается действие лекарства и следует ожидать начала приступа, гипнолог помогает ему достичь более глубокого транса и воспроизводит заранее подготовленную метафору, сопровождая ее до и после терапевтическими установками на расслабление, релаксацию, легкое свободное дыхание и телесное благополучие.
   Для надежности можно в это время еще поставить клиенту какой-нибудь тактильный якорь – якорь спасения. В дальнейшем необходимость в якоре отпадет, но на первых порах он будет помогать клиенту быстро погрузиться в нужное состояние.
   Если гипнолога нет, для углубления транса можно использовать образ лестницы, по которой вы спускаетесь, и ваше состояние расслабления и телесного благополучия усиливается. Внизу, там, где лестница заканчивается, стоит мягкое удобное кресло, в котором можно расслабиться еще больше.

   3-й шаг. Подстройка к будущему. Гипнолог предлагает клиенту представить ситуацию начала приступа, затем возобновить якорь спасения и сконцентрироваться на метафорическом образе. Если на первых порах клиенту удается просто подавить возникающую панику – это уже очень хороший результат. Естественно, всегда нужно иметь под рукой привычное клиенту лекарство.

   И теперь для того, чтобы проиллюстрировать, как все это работает, мне хочется рассказать о трех интересных случаях из практики, в которых удалось добиться существенного улучшения состояния людей, обратившихся за помощью.
//-- Случай № 1 --//
   С. шел 41-й год, когда одна из подруг, в прошлом тоже моя подопечная, уговорила ее обратиться за психологической помощью. В мой кабинет вошла ухоженная, высокая, немного сутулящаяся женщина, которой я никогда не дала бы больше 35–37 лет.
   Выяснилось, что по первому образованию С. экономист, потом долго работала стюардессой, сейчас модная успешная портниха. Она жаловалась на бронхиальную астму инфекционно-аллергической природы, начавшуюся в 26 лет. С. знала свои аллергены: шерсть собственного кота, с которым она не мыслила расстаться, пыль, некоторые виды спиртных напитков. Приступы могли провоцироваться неприятными запахами, связанными с несоблюдением гигиены. Сама же С. выглядела предельно аккуратно и чистоплотно.
   Моя работа облегчалась тем, что С. понимала психологическую природу своего заболевания. На первом сеансе вспомнила, как 2 года назад после празднования Нового года у нее в течение двух недель вообще не было никаких признаков астмы. В это время она практически не работала и много отдыхала. Обычно же она находится в жесточайшем цейтноте, не успевает выполнять все заказы, но старается угодить клиентам, чтобы никого не обидеть.
   С. хорошо помнила начало своей болезни. Это случилось во время ее второго замужества. Ее тогдашний муж страдал бронхиальной астмой в легкой форме. Она страстно его любила, но брак был неудачным. Муж пил, часто бил ее и при этом еще и изменял. Тем не менее они собирались завести ребенка, которого муж, по его словам, очень хотел. У С. уже была дочь от первого брака.
   Чтобы понять, что произошло дальше, необходимо сделать небольшое отступление. Позже я спросила у С, как она проявляла свой гнев раньше, до начала болезни. Она ответила, что в состоянии гнева была способна швырнуть первое, что под руку подвернется, накричать, разбить посуду, а потом, хлопнув дверью, уйти из комнаты, броситься на кровать животом вниз и закрыть голову руками.
   Именно так, будучи на втором месяце беременности, она и поступила однажды, когда муж вернулся домой пьяный и под утро. Муж набросился на нее, сел ей на спину и начал методично избивать, стараясь бить по позвоночнику и пояснице.
   С. поняла, что муж ее ненавидит, никакого ребенка не хочет, и на следующий день пошла и сделала аборт. Однако с этого момента она стала опасаться открыто проявлять свой гнев и начала сдерживаться. У нее еще оставались надежды наладить с мужем нормальную жизнь. Вскоре после этого случая у нее случился первый приступ астмы. У С. было банальное ОРЗ, и она кашляла. Это произошло ночью, мужа не было дома, и С. терзалась мыслями о том, где он. По ее словам, ей было страшно обидно, что она болеет одна, муж за ней не ухаживает и снова не пришел ночевать.
   Неотложку к задыхающейся С. вызвала соседка. Когда утром муж появился, С. все равно не получила желаемого внимания. Муж сказал, что это просто пустяки и у него приступы всегда проходят гораздо тяжелее (этот эпизод явился ключевым в начале болезни С, пометим его как эпизод № 1. Он понадобится нам в дальнейшем для проведения техники «Изменение личной истории»). Очень скоро эта пара развелась.
   Я спросила у С, почему распался ее первый брак. Оказалось, что и в этом случае муж пил и гулял. При этом С. привлекательная, эффектная и очень женственная особа, следящая за собой и выглядящая намного моложе своего возраста. В дальнейшем у нее было еще несколько гражданских браков. Но в любом случае, даже если ее партнер и не пил, все равно добытчиком и организатором жизни была она. Она выбирала себе слабых мужчин. Напрашивался вывод о «родительском сценарии».
   С. родилась в Ташкенте. Ее мать была главным бухгалтером на большой ткацкой фабрике, а отец работал в клубе той же фабрики. Мать была серьезной, властной женщиной, без чувства юмора, а отец – натура артистическая, веселая, остроумная – играл на многих музыкальных инструментах, да еще к тому же был дамским любимцем и часто приходил домой навеселе. Через 5,5 года после рождения С. в семье появился еще один ребенок – девочка-даун. Когда С. было 14, родители разошлись; отец ушел из семьи к другой женщине. После ухода отца С. поддерживала с ним ровные, спокойные отношения, оставаясь, безусловно, на стороне матери.
   Сама С. описывает свое детство как очень счастливое время. По ее словам, она никогда не испытывала дефицита внимания со стороны матери, а отец ее просто обожал.
   На этот счет у меня возникли некоторые сомнения по двум причинам. Во-первых, С. – очень обидчивый человек, с глазами на мокром месте, и такой она себя помнит с детства. А во-вторых, у С. есть убеждение в том, что любовь и расположение людей ей надо заслужить – просто так ее любить никто не будет – эти обстоятельства можно трактовать как проявления дефицита внимания и безопасности в детстве.
   Мать С. жива до сих пор, а отец умер б лет назад. Тема смерти отца была для нее очень болезненной. Даже при простом упоминании его имени она начинала плакать и укорять себя в том, что не успела на похороны в Ташкент и отца похоронили в старой бедной одежде, так как последние годы он со своей новой женой жил очень бедно. Было очевидно, что она находится под гнетом сильного чувства вины. Я заметила некое несоответствие рассказа ее эмоциональному состоянию и спросила, не было ли у нее крупных конфликтов с отцом. С. ответила, что был однажды, незадолго до развода родителей.
   Отец не очень любил младшую больную дочь, и однажды, когда С. вошла в комнату, она увидел, что отец ругает сестру и даже замахнулся на нее. Она бросилась на отца, стараясь защитить сестру, отец же ударил ее и начал душить. Дальше С. ничего не помнит, и воспоминания возобновляются, когда в комнату вбежала мать и разняла их. С. не помнит ни что она говорила, ни что она делала. (Я предположила, что она сделала что-то, с ее точки зрения, неэтичное, и поэтому воспоминание вытеснилось.) С. очень часто упоминала свое отсутствие на похоронах, и, поскольку каждый раз это кончалось слезами, мне показалось, что для нее было бы полезным вспомнить, что же все-таки произошло тогда, или как-то иначе разрешить эту ситуацию.
   Самой подходящей показалась мне техника «горячего стула», заимствованная из гештальттерапии. В процессе беседы я неожиданно предложила С. представить себя на пустом стуле напротив отца. «Что бы тебе хотелось ему сказать?» Я на некоторое время покинула комнату. Минут через 10 я услышала сдавленный рыданиями голос С, звавший меня. «Я вспомнила, – сквозь слезы сказала она, – я кричала ему: «Я хочу, чтобы ты умер!»
   С. пожелала отцу смерти в тот момент, когда он поднял на нее руку и начал ее душить. И возникшее чувство вины могло проявлять себя в поведении (если рассматривать болезнь как поведение), в том числе и через удушье (спазм бронхов). То есть С. бессознательно наказывала себя за агрессию по отношению к отцу тем же самым, что отец пытался с ней сделать («Да будет твоя воля, не моя», – сразу вспоминается из Библии). Однако в физическом состоянии С. даже после того, как она это вспомнила, ничего не изменилось. Она по-прежнему каждые 2 часа была вынуждена пользоваться беротеком.
   Я уже обращала внимание на то, что С. непрерывно находится в состоянии обиды. Она очень болезненно реагирует на то, что считает несправедливым по отношению к себе, но не выпускает свой гнев наружу, считая это социально неприемлемым. Ее обиды остаются с ней надолго. При этом привычным состоянием является «комок в горле», т. е. спазм гортани, что могло являться предпосылкой и для спазма бронхиол и приводить к астматическим приступам. Я решила проработать с ней наиболее значимые для нее обиды, начиная с детских, техникой «Изменение личной истории».
   В данном контексте «проработать» означает прожить эти ситуации как бы заново, привлекая те ресурсы, которые помогут пройти и разрешить эти ситуации безболезненно (без слез и комка в горле), чувствуя себя до конца уверенно. Нашей конечной целью являлась выработка нового способа поведения, другой бессознательной реакции психики и организма в целом на большой класс потенциально конфликтных ситуаций, которые С. характеризовала как несправедливые по отношению к ней.
   Итак, для начала я предложила С. выбрать «линию времени» в той комнате, где мы занимались, и определить, где у нее будет находиться настоящее, прошлое и будущее. Следующий шаг – это установка якоря на нежелательное состояние. В случае С. – это состояние обиды, одним из признаков которого является комок в горле.
   Я попросила ее вспомнить одну из недавних своих обид. С. ответила, что это чувство охватывает ее, когда она думает о своей подруге, которая вышла замуж за американца, уехала в Америку, обещала писать и не пишет вот уже месяц (травматичный эпизод № 2). При этом С. по дружбе сшила ей перед отъездом отличный гардероб в приданое, и теперь ей кажется, что ее просто «употребили».
   На ее глаза навернулись слезы, и я взяла ее за руку, желая поддержать и еще для того, чтобы поставить якорь на это состояние. Продолжая держать за руку, я попросила С. подняться и встать на «линию времени» в «настоящее». Дальше я, все еще держа за руку, попросила ее памятью тела вспомнить такие же состояния в прошлом, т. е. построить соматический мост в прошлое.
   С. резко двинулась влево, в детство, и сказала, что вспомнила себя лет в 5. Ситуация была следующая. Она играла с 4-летней соседской девочкой в присутствии матери этой девочки у них дома. Соседка была интеллигентной женщиной, школьной учительницей. Соседская девочка стояла на стуле, изображая статую в парке. Неожиданно она потеряла равновесие и упала со стула, по счастью ничего себе не повредив. Однако матери показалось, что это С. столкнула ее. Она обругала ее, выгнала и запретила к ним приходить. Заливаясь слезами, С. вернулась домой (эпизод № 3).
   На глаза С. опять навернулись слезы.
   Далее, передвинувшись немного вправо, она вспомнила школьные события. С, по ее словам, хорошо училась. Однако в 4-м классе учительница поставила ей двойку за контрольную по арифметике, заподозрив, что С. ее списала, в то время как списывали как раз у нее (эпизод № 4). С. не могла доказать свою правоту, и вообще она боялась встать и что-то громко сказать в свою защиту, привлечь к себе внимание, боялась обращенных на нее взглядов и только после уроков горько плакала.
   Передвинувшись по «линии времени» правее, С. еще раз в подробностях вспомнила эпизод № 1 – возникновение своей болезни. Вообще она вспомнила очень много обид, связанных со своими замужествами, но в этот раз мы прорабатывали только эпизод № 1.
   И последним, заключительным эпизодом стал случай с ее подругой (эпизод № 2), описанный вначале.
   Тут я, наконец, отпустила ее руку (якорь обиды), и мы разложили бумажки, обозначающие каждый из эпизодов (пространственные якоря), в тех местах на «линии времени», где С. останавливалась, чтобы вспомнить травматичную ситуацию.
   Затем мы вернулись к самому первому эпизоду с соседкой. Я попросила С. покинуть «линию времени» и попытаться увидеть эту ситуацию как бы на экране телевизора (такой прием называется диссоциация – рассмотрение ситуации как бы со стороны без эмоций). Я также объяснила С. понятие «ресурс».

   Консультант (далее я буду называть себя так). Какие ресурсы и личные качества могли бы помочь той маленькой девочке на экране, которой ты была когда-то, изменить эту ситуацию или просто пережить ее без слез?
   С. Смелость, уверенность в себе, уверенность в собственной правоте, безмятежность, умение и желание находить общий язык с людьми.
   Консультант. Сейчас мы найдем доступ к этим ресурсам. Вспомни весь свой жизненный опыт. Я уверена, что эти качества присутствуют у тебя в достаточном количестве, иначе ты не была бы столь успешным человеком, каковым являешься.
   С. Когда я работала стюардессой, все эти качества у меня были. Бывали очень сложные конфликтные ситуации с пассажирами, и я их все нормально разрешала. Кроме того, я очень гордилась своей работой, мне нравилось, как на мне сидит хорошо подогнанная форма, я была уверена в себе. Я была счастлива.
   Консультант. Вспомни, пожалуйста, какую-нибудь конкретную ситуацию из того времени, когда ты работала стюардессой и чувствовала себя уверенно, встань на «линию времени» в то место, когда эта ситуация произошла.
   С. выбирает место, становится на «линию времени» и начинает рассказывать.
   С. Однажды среди пассажиров оказалась очень капризная женщина. Она постоянно вызывала стюардессу, просила то пить, то еще что-нибудь, разговаривала очень невежливо.
   Мы попали в зону сильной турбулентности, попросту говоря, началась жуткая болтанка. По правилам безопасности в такой ситуации пассажиры должны пристегнуться ремнями, и бортпроводники тоже должны сесть на специальные служебные сиденья и пристегнуться, предварительно убедившись, что пассажиры все пристегнуты. Но эта скандальная дама пристегиваться не хотела. Я стояла рядом с ней и уговаривала ее, а она отвечала, что не мне, девчонке необразованной, ее учить, как себя вести.
   Я с достоинством ей ответила, что у меня есть высшее образование – я экономист, и что если она не пристегнется и если при этом самолет тряхнет как следует, то она может удариться и повредить себе что-нибудь и не получит бюллетеня. Она фыркнула и наконец пристегнулась.

   Тут я обняла С. за талию со словами: «Стюардесса (выделила голосом) ты моя».
   Это двойной якорь: тактильный (обняла за талию) и аудиальный (слово «стюардесса») на ресурсное состояние. Продолжая обнимать ее за талию, я прошу С. встать на бумажку, соответствующую эпизоду № 3.

   Консультант. Как бы теперь ты пережила эту ситуацию, зная, что, когда вырастешь, станешь стюардессой?
   С. Я бы сказала: «Валентина Петровна, Вы же знаете, что я Катеньку очень люблю. Как же Вы могли подумать, что я ее специально столкнула со стула?!! Стыдно Вам должно быть. Вы большая, а я маленькая, Вы меня ругаете, а я Вам ответить не могу».

   С. раскраснелась, сердцебиение участилось (я это чувствую, потому что продолжаю обнимать ее за талию). Однако глаза сухие. Я спросила про комок в горле. Комка нет.
   Предлагаю С. передвинуться к эпизоду № 4, а затем покинуть «линию времени». Представив эту историю как кино на экране телевизора, С. говорит, что ей нужны все те же ресурсы плюс умение чувствовать себя спокойно и комфортно под взглядами множества людей. Будучи стюардессой, она постоянно находилась на виду у пассажиров. Я предлагаю ей представить, что она одета в летную форму, и пройтись по комнате так, как она ходила, будучи стюардессой, ощущая на себе сотни взглядов.
   С, которая все время сутулится, распрямляет спину и очень грациозно идет по комнате. На лице – улыбка. Я подхожу к ней, обнимаю за талию и говорю: «Глядя на тебя, мне тоже хочется стать стюардессой», тем самым возобновляя ресурсный якорь.
   Мы возвращаемся на «линию времени» в эпизод № 4.

   Консультант. Что ты можешь сделать теперь для того, чтобы урегулировать эту ситуацию с отметкой?
   С. Я подошла бы к учительнице после урока и сказала бы: «Я не списывала ни разу в жизни и в этот раз тоже. И я не согласна с этой отметкой. Но если Вы считаете, что я списала, если у вас есть сомнения, то дайте мне еще вариант, и я у Вас на глазах его решу».
   Консультант. А если бы учительница не согласилась?
   С. Я бы сказала: «Тогда на следующей контрольной следите за мной. И если я решу все на пятерку, дайте мне возможность переписать эту контрольную или просто исправьте отметку на ту, которую я заслужила».

   Сердцебиение и дыхание у С. участились. Глаза сухие. Комка в горле она не ощущает.
   Предлагаю ей перейти к эпизоду № 1, а затем уйти с «линии времени» и, используя предыдущий опыт диссоциации, подумать о том, какие ресурсы необходимы для того, чтобы прожить эту ситуацию снова без потерь.
   С. ответила, что все то же, что и раньше, плюс любовь к себе, гордость за себя, решительность и отстраненность.
   Гордость за себя С. решила взять из своей профессиональной ситуации: она сдает заказ клиенту, костюм отлично сидит, и клиент благодарен и доволен.
   Любовь к себе – из ситуации, когда она одна дома и у нее есть время и желание заняться собой. И она наносит крем перед зеркалом.
   Решительность и отстраненность – это те чувства, которые она испытывает, видя кусок ткани, перед тем как начать его раскраивать. Я заякорила эти состояния на тот же тактильный якорь, обнимая С. за талию.
   Затем я попросила ее стать на «линию времени» эпизода № 1 (избиение мужем) и рассказать мне, что теперь происходит с ней, такой сильной, решительной и уверенной. Я напомнила ей, что в то время, как все это случилось, она работала стюардессой. С. сказала, что пошла бы в милицию, взяла соседку в свидетели, предъявила синяки и ссадины и сделала бы все от нее зависящее, чтобы мужа посадили.
   Ее физиологическое состояние было заметно иным, чем когда она рассказывала про эту ситуацию в начале нашего разговора. Впервые за долгое время она дала выход гневу, а не проглотила его, что было для нее привычным поведенческим паттерном.
   С. покраснела, и надо заметить, лицо ее стало довольно злым. Мне кажется, если бы этот мужчина оказался рядом, то С. бросилась бы на него и ударила бы. Но я была за нее очень рада. О слезах и комке в горле вопрос вообще не стоял. Было очевидно, что поведенческий паттерн изменился.
   Эпизод № 2 оказался довольно легок в проработке. В качестве дополнительного ресурса С. привлекла рассудительность и сочувствие, взятые из ситуации обсуждения фасона будущего платья с заказчицей, обладающей полной фигурой. Воспользовавшись этими и ранее полученными ресурсами, С. легко преодолела свою обиду, представив, как тяжело ее подруге на чужбине без знания языка.
   После этого я попросила С. вспомнить последовательно эти эпизоды, воспроизведя ресурсный якорь (обняв ее за талию) и произнося слово «стюардесса». Состояние С. сильно отличалось от исходного. Затем я передала ей ресурсный якорь, когда обнимала ее за талию и она взяла состояние уверенности, смелости, спокойствия, рассудительности и т. д., попросила ее взяться за мочку уха. Через 15 минут мы проверили, действует ли якорь при осуществлении подстройки к будущему.
   Я предложила С. занять место на «линии времени» в будущем и, держа себя за мочку уха, представить гипотетическую конфликтную ситуацию, когда клиент отказывается от уже готового заказа и не хочет платить деньги. С. благополучно справилась. Она сказала, что эту вещь легко перешьет для дочери и она окажется бесплатной, т. к. ткань покупал клиент.
   На следующей встрече я решилась приступить, наконец, к проведению шестишагового рефрейминга. Рассматривая болезнь как поведение, можно выделить субличность, или ту часть бессознательного, которая отвечает за это поведение. Мы начали с приятных воспоминаний С. об отдыхе на море.
   Когда С. вошла в трансовое состояние, я попросила ее представить ту часть ее самое, которая отвечала бы за ее болезнь. С. представила ее в виде серого газообразного шара, расположенного в левой части головы. Уже обращаясь непосредственно к этой части, мы установили сигналы, посредством которых будем общаться с ней. Бессознательное подрагивание третьего пальца правой руки означало «да», а подергивание третьего пальца левой руки – «нет».
   Поблагодарив субличность за согласие сотрудничать, мы попросили ее по возможности обнаружить в сознании ее позитивное намерение, т. е. что положительного она делает для С, используя астму. Ожидание ответа длилось довольно долго. Наконец, С, не открывая глаз, произнесла: «Я так гашу гнев, чтобы сохранить нормальные отношения с окружающими, чтобы не подумали, что я невоспитанная, и чтобы пожалели и окружили вниманием».
   Мы поблагодарили субличность еще раз, и я попросила С. представить себе ту ее субличность, которая отвечает за творчество. С. «увидела» ее как веселую красную газовую ленту, обвивающую ее тело. Мы попросили эту творческую часть предложить варианты альтернативного поведения, которые подходят для удовлетворения позитивного намерения, связанного с болезнью части (серого газового шара), и, когда эта работа будет закончена, подать нам знать пальцем правой руки – «да».
   С. очень долго находилась в ожидании, а потом сказала, что у нее начало колоть сердце. Я сочла за лучшее вернуться в ресурсное состояние приятного воспоминания. С. пробыла в нем около 5 минут, а потом мы снова попросили творческую часть сгенерировать новые варианты поведения, а часть, отвечающую за болезнь, выбрать из них хотя бы три приемлемых, а когда это произойдет, дать нам знать сигналом «да». Через некоторое время я зафиксировала первое подрагивание пальца правой руки. Но дальше дело застопорилось.
   И тогда я вспомнила, что С. очень хорошо рисует. Может быть, ей в моменты гнева выплескивать его в рисунках на бумаге? С. открыла глаза и воскликнула: «Нет, я буду писать все те слова, которые застревают у меня в горле! У меня была тяжесть в правой руке, но когда ты сказала про рисунки, я сделала этой рукой несколько резких движений, как будто черкаю, и выплеснула эту тяжесть. Вот то, что мне нужно!»
   Я попросила С. мысленно вернуться на море и успокоиться, а потом, обратившись к болезненной части, мысленно спросить ее, готова ли она взять на себя ответственность за реализацию новых стратегий поведения, предложенных творческой частью. С. ответила подрагиванием пальца правой руки. Далее я закончила сеанс традиционной фразой о том, что начатая здесь работа будет продолжаться и творческая часть сгенерирует еще много вариантов альтернативного поведения, которые бессознательно будут рассмотрены частью – газообразным шаром и лучшие и экологичные приняты и реализованы.
   Следующим шагом была собственно техника быстрого лечения аллергий. Ее применяют обычно в состоянии ремиссии. После проведенной с С. работы у нее уже неделю не было приступов, и она практически не пользовалась своими лекарствами. Но как выяснилось позже, радовалась я преждевременно.
   Прежде всего я решила проработать аллерген – шерсть ее собственного кота. Этот кот появился в жизни С, когда она еще жила в Ташкенте, а ее подросшая дочка уезжала в Москву искать счастья. С. испытывала острое чувство тревоги и вины за то, что отпускает дочь одну, но ситуацию изменить не могла (сильный стресс). За день до отъезда дочь где-то нашла котенка и принесла его домой, вручила матери и очень просила не выбрасывать.
   С. восприняла это как наказ и внутри себя решила, что если с котиком будет все хорошо, то и у дочки тоже будет все в порядке. Можно предположить, что в какой-то мере произошел перенос материнских чувств на это животное. Она относилась к коту очень нежно, постоянно целовала его, брала на руки, сюсюкала с ним как с ребенком.
   Для начала и пущей безопасности я установила на руку якорь «спасательный круг». Это некое приятное воспоминание, к которому можно вернуться, если возникнет какое-то беспокойство. Этим воспоминанием снова стал отдых на море.

   1. Я попросила С. представить, как кот трется носиком о ее лоб – целуется. У С. возникла розовая зудящая полоса на лбу. Это было невероятно. (Поневоле вспоминаются язвы кликуш на запястьях, на тех же местах, где у Иисуса Христа были раны от гвоздей. Господи, что мы можем сотворить с нашим телом, как бы научиться делать это сознательно!)
   Я сделала разбивку состояния, попросив С. приготовить мне чай, и, подержав ее за руку, возобновила ресурсный якорь. Далее мы говорили о тех преимуществах и вторичных выгодах, которые несет ей ее болезнь.
   Одна из вторичных выгод аллергии заключалась в том, что из-за плохого самочувствия она оставалась дома, так как ей казалось, что на улице все видят, как она постарела и плохо выглядит, а сил, чтобы привести себя в форму, у нее нет.
   2. Затем я предложила С. представить что-нибудь похожее на шерсть ее кота, но не вызывающее аллергии, например кусок искусственного меха. У С. нашелся кусок искусственного меха, она взяла его в руки и поднесла к лицу. Я поставила на это состояние якорь, взяв ее за локоть (напомню, что это ресурсный якорь).
   3. Удерживая этот ресурсный якорь, я попросила С. увидеть себя по другую сторону прозрачного экрана (диссоциация).
   4. По другую сторону экрана С. держит в руках игрушечного кота из искусственного меха, размером с живого, подносит его к себе, гладит им свое лицо, и ее самочувствие не меняется (все это время я удерживаю ресурсный якорь).
   5. Следующий шаг. С. представляет, как по другую сторону экрана к ней подходит кот, она берет его на руки, вдыхает его запах, опускает лицо в его шерстку (продолжаю удерживать ресурсный якорь) и совершенно спокойно, без каких-либо признаков аллергии, реагирует на это. С. не сразу смогла это сделать. Однако минут через 10 это ей удалось.
   6. После этой маленькой победы, удерживая ресурсный якорь, я предложила С. объединиться со своим образом за экраном.
   7. Для проверки мы взяли щетку с только что вычесанной шерстью кота и поднесли к лицу С. Аллергической реакции не было. Однако когда кот взобрался к ней на руки и начал тереться мордочкой о ее лоб, то снова появилась зудящая розовая полоса и С. начала кашлять.
   При попытке разобраться в том, что же происходит, выяснилось, что С. испытывает такую сильную нежность и жалость к своему «беспомощному» любимцу (перенос материнских чувств), что эти чувства проявлялись как комок, подступающий к горлу и затрудняющий дыхание. Она сама сравнивала это ощущение с тем, что она испытывала, когда смотрела душещипательный сериал по телевизору («Такой же железный комок в горле»).
   С. еще и потому много времени проводила дома, опасаясь оставить кота одного, что ей казалось, будто в ее отсутствие он может погибнуть. Вторичная выгода в этом случае была все та же: она сидела дома, потому что ей казалось, что на улице все замечают, как она постарела и плохо выглядит.
   Далее выяснилось, что С. испытывает сильное чувство вины перед дочерью за то, что она отпустила ее одну в Москву и дочери пришлось устроиться работать в ночной клуб официанткой, для того чтобы оплачивать квартиру. Девушки-официантки работают в этом клубе полуобнаженные, но хорошо зарабатывают, потому что «гости дают на чай». Выяснилось, что С. с детства не выносит собственной наготы, чувствует себя без белья беззащитной и даже ночью спит в бюстгальтере.
   Я попросила дочь С. поприсутствовать на нашей встрече. Я уточнила у нее про работу в клубе в присутствии матери. Дочь С. – красивая, раскованная девушка – ответила, что ей там нравилось и она прошла настоящую школу жизни, а ушла оттуда из-за уменьшения заработка в результате сильно выросшей конкуренции.
   Не могу утверждать, что именно это успокоило С. и снизило ее чувство вины (ведь она знала об этом и раньше), но после этой встречи признаков аллергии на ее лице больше не возникало даже при тактильном контакте с котом. Через две недели С. заметила, что ее чувства к любимцу несколько охладели и она стала относиться к нему просто как к домашнему животному.
   Несколько месяцев после этого я не виделась с С. У нее все было в порядке, приступы практически перестали ее беспокоить. Но недавно она позвонила мне и сказала, что от нее только что уехала неотложка и у нее был сильнейший приступ.
   К ней приходила ее квартирная хозяйка вместе с сыном-подростком. Она принесла куртку сына, в которой надо было переставить «молнию». Куртка была грязная, от нее плохо пахло. Сын хозяйки, не спросив у С. разрешения, подошел к компьютеру, начал что-то переставлять на рабочем столе. С. очень болезненно к этому отнеслась, потому что мальчик один раз уже сломал ей компьютер. Его мать так и не сделала ему замечания.
   С. почувствовала сильнейшее раздражение. Излить свои мысли на бумаге она не смогла, так как руки были заняты курткой (да и не решилась бы, потому что уважает свою квартирную хозяйку, а также ей очень нравится месторасположение квартиры), и у нее начался сильнейший приступ астмы.
   Стало очевидно, что этот способ разрядки не всегда применим. Возможно, сказалось еще и то, что я не успела проработать с ней ее другие аллергены. Например, в пыли содержится множество разнообразных аллергенов, и каждый из них нужно прорабатывать отдельно по той же методике, которой мы пользовались с шерстью кота.
   Следующий месяц ушел на несколько формальную работу по проработке остальных аллергенов, но одна мысль не давала мне покоя. С. всегда говорила о матери очень скупо и неохотно. И всегда прямо как о покойнике. А ведь С. росла рядом с больной младшей сестрой, требующей специального ухода и привлекающей к себе все внимание матери. С. никогда не говорила об обидах на маму, но отношения у них в настоящее время были довольно напряженные. И вместе с тем С. очень уважала ее. Уважала, но не любила.
   И вот однажды мы заговорили о нравах современных юных дев. Общаться на эту тему с С. надо было чрезвычайно аккуратно (у нее ведь дочка в ночном клубе работала). И тут в моей голове сложилась простая арифметика: учитывая возраст дочки, получалась, что С. родила ее в 17 лет. Значит, она вышла замуж до 18 лет и должна была получить на это согласие родителей. С. никогда не затрагивала этот вопрос, и, несмотря на то что мы разбирали очень тяжелые моменты в ее жизни, связанные с насилием, тема первого замужества никогда не всплывала.
   И вот однажды я упомянула, что видела недавно фильм «Остров» с Мамоновым в главной роли. Там есть эпизод, где герой отчитывает девушку, которая пришла к нему за разрешением на аборт. С. тоже видела этот фильм. И тут ее чувства вырвались наружу. Она разрыдалась. Оказалось, что она забеременела в 16 лет, хотела сделать аборт, но сохранить это в тайне в то время в Ташкенте было невозможно.
   Мать ее, узнав про беременность и испугавшись публичного позора, надавила на родителей юноши и поженила их (в 16 лет выйти замуж – это для Ташкента нормально). С. никогда не любила мужа. И поэтому ситуация, когда она в 17 лет вынуждена была рожать от нелюбимого, который к тому же пил и гулял, оказалась для нее невыносимой. Понятное дело, что во всем она обвиняла мать. Помимо этого, С. казалось, что мать «вышвырнула ее из своей жизни» для того, чтобы она не мешалась под ногами и не забирала силы, необходимые для ухода за больной сестрой.
   Обида – это очень сильная связка между людьми. Мы зависим от того человека, на которого обижены. Мы постоянно думаем о нем, сравниваем себя с ним, пережевываем ситуацию, в которой нас обидели, ходим по кругу, как лошадь вокруг мельничного жернова, не видя выхода и не имея возможности взглянуть на ситуацию с другой точки зрения.
   Если же мы обижены на мать – а мать, хотим мы этого или нет, является центральной фигурой для любого человека, – то включаются мощные бессознательные факторы, которые начали формироваться у каждого из нас еще в младенчестве.
   Младенец хочет молока, безопасности и тактильного контакта. Все это он имеет во время кормления грудью. Он весь сосредоточен на оральных ощущениях сосания и насыщения. Но кормление не может продолжаться вечно. Рано или поздно мать отнимает его от груди. Младенец ощущает сильнейший дискомфорт и хочет любой ценой возобновить кормление. Он кричит, и мать недовольна этим.
   Чувствуя это недовольство, младенец, с одной стороны, вынужден подавлять свой крик, совершая мышечное усилие, перекрывая своими слабыми еще мышцами доступ воздуха, необходимого для крика. А с другой стороны, он страстно хочет обратно к соску, который для него источник самых приятных ощущений в его жизни. Заглотнуть как можно глубже, чтобы не отняли…
   Именно это имеют в виду психоаналитики, когда говорят, что астматик хочет «проглотить свою мать». Бронхиальная астма выражает страстный, но безответный порыв ребенка докричаться до матери… И каждая ситуация, которая эмоционально отсылает его в далекое младенчество, ситуация обиды, тревоги, беспомощности, потери контроля, особенно если это опять связано с матерью, может стать запускающим моментом для спазма бронхов.
   Таким образом, при глубинной проработки причин, приводящих к бронхиальной астме, очень важен анализ взаимоотношений с матерью и отпущение обид, хотя, возможно, это, скорее, похоже на религиозную этику. Как ни странно, мне пришлось столкнуться с тем, что люди в большинстве своем вкладывают в слово «простить» совсем разные смыслы. Для одного это означает забыть, для другого – перестать злиться, третий упивается собственным великодушием, четвертый считает, что прощение – это «уничижение, которое паче гордости», и т. д.
   Я думаю, что прощение ближе к пониманию и сочувствию причинам, по которым другой человек поступил так, а не иначе, и к благодарности за урок, который был нам преподан с помощью этого человека. Ведь нет людей плохих. Есть люди страдающие. Иногда прощение выражается в телесных ощущениях тепла, разливающегося в груди, и необыкновенной легкости, как будто ты отпустил что-то очень тяжелое и оно покатилось себе своей дорогой, отдельно от тебя.
   Когда мы с С. проводили технику «Изменение личной истории», там не было ни одного эпизода, связанного с обидой на мать. С. трудно даже говорить на эту тему. Воспоминания так болезненны, что в своем сознании она окружила их огромной защитной стеной. На самом деле большинство психологических техник нацелены на разрушение таких выстроенных защит, чтобы человек получил доступ к своему проблемному материалу и начал что-то с ним делать. Иначе это все сидит внутри как заноза и нагнаивается.
   Но меня всегда мучил вопрос, имею ли я право снимать чужие защиты, причинять боль даже с согласия самого «потерпевшего». В случае с С. формальное согласие и даже просьбы с ее стороны присутствовали, но меня преследовал страх перед ее слезами, которые я уже неоднократно наблюдала в процессе нашей работы. Становилось понятно, что дело не движется дальше по причине моих собственных неразрешенных проблем и что я вступила с С. в отношения, которые у психоаналитиков принято называть контрпереносом.
   Это означает, что клиент в процессе работы инициирует у психолога чувства, которые когда-то вызывали другие эмоционально значимые для психолога люди и которые по какой-то причине не были завершены, т. е. ситуация не была закрыта. Контрперенос – штука чрезвычайно информативная, если точно разобраться, какая именно ситуация какие чувства вызывает.
   Пошла на супервизию. Это стандартный ход, когда кажется, что терапия зашла в тупик или топчется на месте. Идешь к специалисту, которому доверяешь, рассказываешь ему про ход терапии, про то, на чем стопоришься, про свои чувства, и вы вместе решаете, что, собственно, с тобой происходит, за что тебя «зацепили».
   Мой супервизор, очень опытный специалист, который давно со мной знаком и осведомлен о моей «любимой» жизненной проблематике, сразу заподозрил меня в «чувстве вины», прорвавшемся в самое неудачное время. Перед С. я точно ни в чем не виновата, делала все максимально хорошо, и у меня присутствует сознание выполненного профессионального долга. И все же видеть ее плачущее, искаженное гримасой страдания лицо для меня абсолютно невыносимо. Стали с супервизором вспоминать: а кто вообще из моих знакомых женщин когда-нибудь при мне плакал? Ну, никто не плакал. Хоть режьте. Только клиенты. Но на клиентов я тоже так остро не реагирую. Только на С.
   И тут меня осенило. Да, женщины при мне не плакали, зато девчонки в детстве – о-го-го сколько. Я была драчливая, сильная и крупная для своего возраста. И однажды (мне было в ту пору 8 лет) летом на даче в Малаховке подралась с дочкой нашей хозяйки. Подрались мы из-за мальчика Миши, проживающего тут же по соседству. Это был тот еще 9-летний кадр, который уже тогда отлично умел стравливать женщин, оказывая попеременно внимание то одной, то другой.
   Весовой перевес был на моей стороне, и я Наташку победила, уселась ей на живот и прижала к земле. И Наташка подо мной горько расплакалась, слезы ей было утирать нечем, потому что руки были прижаты к земле, так что они так и текли ручьем, а лицо было сильно искажено. И тут как раз пришла моя бабушка. Отодрав меня от Наташки, она за ухо уволокла меня с места преступления, притащила домой, и они вдвоем с мамой зашипели мне в оба надорванных уха, что теперь дачу нам больше не сдадут и все из-за меня и что я должна пойти и извиниться.
   А для меня в детстве не было ничего хуже, чем ходить и извиняться за содеянное, тем более что я не понимала, в чем я виновата, если победила в честном поединке. Ну такой стыд был… И хотя все это я не вспоминала долгие годы, но плачущее лицо С. бессознательно у меня с этой историей ассоциировалось. И я старалась всячески избежать ее слез.
   После супервизии я бесстрашно предложила С. поработать с ее внутренним ребенком, т. е. с тем ее состоянием, когда она чувствует себя по-прежнему беспомощной, отвергнутой, нелюбимой девочкой. Беспомощной, потому что обида – это последнее прибежище слабых, когда невозможно ответить, дать отпор тем более тому значимому взрослому, от которого зависишь. Работа эта была «кровавая». С. мужественно решилась на нее, и на самом деле у нее не было выбора, потому что приступы астмы хотя и стали значительно реже, но не прекратились, и это означало, что ей в любой момент может понадобиться неотложная помощь, в том числе и внутривенные инъекции.
   Поскольку большинство воспоминаний, связанных с трудными отношениями с мамой, у нее были вытеснены, большую часть работы мы проводили в трансовом состоянии.
   Очень продуктивной оказалась возрастная регрессия, когда С. вспоминала эпизоды, относящиеся к совсем раннему детству, до 3 лет, те, что человек обычно не помнит. Например, она вспомнила, как мама не смогла вовремя забрать ее из яслей, как страшно и одиноко ей там было. Надо ли говорить, что подобные воспоминания сопровождались потоками слез, после которых наступало облегчение.
   Параллельно мы учились купировать приступы по методике, описанной в самом начале этой главы. У С. очень хорошо работала метафора горной реки.
   Улучшение наступило внезапно. Прошло 2 недели без приступов, и как это обычно в таких случаях бывает, когда клиент начинает чувствовать себя достаточно уверенно, С. отменила нашу очередную встречу и не назначила новую. Я поняла, что терапия подошла к концу, и, когда С. в очередной раз позвонила мне похвастаться своими успехами, сказала ей об этом. С. подумала и согласилась со мной.
   Закрывая чью-то историю терапии (не хочу употреблять слово «болезнь»), я испытываю двойственное чувство. Я ощущаю глубокое профессиональное и человеческое удовлетворение от того, что мне удалось помочь. Но мне всегда не хватает этой последней встречи для того, чтобы поставить точку, подвести итог… А клиенту она, как правило, не нужна. Короче, мавр сделал свое дело…
//-- Случай № 2 --//
   Р. – мужчина 53 лет, немного сутулится, но все еще красив, несмотря на седину. Р. очень ироничный, по профессии – журналист, по призванию – писатель.
   Жалобы: бронхиальная астма смешанной инфекционно-аллергической природы с 33 лет. К астме присоединилась аспириновая триада. Аспириновой триадой называется сочетание бронхиальной астмы с поллинозным риносинуситом (который проявляется как хронический насморк, сопровождающийся появлением полипов в пазухах носа) и непереносимостью нестероидных противовоспалительных средств (обезболивающих, жаропонижающих и противовоспалительных препаратов, в частности аспирина).
   В последние годы после лечения дыхательной гимнастикой по методу Бутейко приступы бронхиальной астмы ослабели, но появились спазмы желудка и кишечника, приводящие к неудержимой рвоте, возникающие после определенных стрессовых ситуаций.
   Р. сам отлично понимает психологическую природу своего заболевания и простраивает связи между своими эмоциями, жизненными событиями и возникновением приступов. Поэтому моя задача на начальном этапе сводится к систематизации его впечатлений и жалоб в настоящем, выявлению истоков проблемы и анализу внутреннего конфликта, вызвавшего болезнь. Нельзя игнорировать и вторичные выгоды, которые приносит Р. его состояние.
   Стратегия моих действий уже отлажена и выверена. Я собиралась при помощи трансовых техник НЛП (шестишагового рефрейминга, техники быстрого лечения аллергий и работы с метафорами в технике эриксоновского гипноза, знакомых нам из описания предыдущего случая) побудить бессознательное Р. выработать другие способы поведения и реакции на стрессовые ситуации, которые являются запускающими для его болезни.
   Что же касается причин болезни, внутреннего конфликта Р, все зависит от того, останется ли наша работа в рамках кратковременной психокоррекции, которая хороша для снятия симптома, или перерастет в терапию.
   Поскольку корни болезни Р. в прошлом, я попросила его рассказать о своем детстве и юности.
   Он родился и вырос в Армении в семье инженера и медсестры.
   В детстве был склонен к ОРЗ, однако аллергических реакций никогда не наблюдалось. По словам матери, «не было даже диатеза во младенчестве». ОРЗ болел так же часто, как и другие дети его возраста, однако сам отмечает, что во время болезни мать была к нему очень внимательна и уделяла ему много времени.
   Интерес к противоположному полу возник у Р. рано. Он вспомнил, что был пойман в детском саду, когда раздевал девочку из своей группы, после чего и многие другие девочки признались, что с ними он делал то же самое. Правда или нет, теперь не проверишь, но это закончилось скандалом с переводом в другой детский садик. Можно предположить, что это была первая травма в длинном ряду аналогичных (эпизод № 1), вылившихся для Р. в связку секс – обида.
   Когда Р. было 7 лет, отец ушел из семьи, но вернулся, когда мальчику исполнилось 14. Однако отношения Р. с отцом не складывались. По его словам, отец совершенно не понимал его, часто учил жить, и Р. находился в состоянии перманентной обиды. В доме постоянно происходили скандалы, один из которых Р. запомнил наиболее ярко, потому что отец дал ему пощечину. Р. хотел ответить – ударить отца стулом, но не сделал этого и на какое-то время ушел из дома и жил у друга (эпизод № 2).
   Можно предположить, что за время отсутствия отца у Р. с матерью сложились такие отношения, в которых ему принадлежала роль мужчины. Когда появился отец, Р. продолжал претендовать на привычную роль около матери, что и приводило к постоянному соперничеству и конфликтам с отцом (мотивы эдипова комплекса), а также борьбе за власть. С другой стороны, учитывая особенности армянских внутрисемейных отношений, невозможность открыто проявить агрессию по отношению к старшему и необходимость ее вытеснять (сильное сверх-я) создали предпосылки для переработки конфликта телом. Интересно то, что ощущение обиды у Р. сопряжено с комком в горле (спазм гортани).
   В 16 лет с Р. произошло следующее (эпизод № 3). Школа, в которой он учился, была расположена в неблагополучном районе. Школу и улицу фактически контролировали полууголовные группировки подростков. Один из друзей Р. умудрился влюбиться в девушку, которую лидер такой группировки считал своей. И однажды, когда они с Р. провожали ее домой, шпана их подкараулила и напала.
   Друг Р. убежал, бросив его одного. Р. избили, сломали носовую перегородку, а он не мог даже дать сдачи, потому что это означало верную смерть, т. к. у всех в карманах были финки.
   Когда Р. описывает свои чувства по поводу этого события, он говорит об обиде, унижении и несправедливости (пострадал за чужую женщину – неприятность, связанная с женщиной). Интересно то, что он добавил позже: «Те же люди, которые били меня, теперь управляют жизнью». (Этот же мотив невписанности в сегодняшнюю жизнь, восприятия ее как несправедливой, неправильной будет звучать и дальше.)
   Начиная с этого момента Р. перестало удовлетворять его тело, слишком слабое для того, чтобы защитить его от унижения. Он начал заниматься восточными единоборствами. Он сильно развился физически, но, как мне кажется, неприятие собственного тела у него так и не прошло.
   Позже Р. женился, и у него родилась дочь.
   Р., богато одаренному литературно, было тесно в рамках Армении. Он переезжает в Москву и поступает во ВГИК. Жена же и дочь остаются в Армении.
   В 33 года он заболевает тяжелейшим гриппом, который переносит на ногах, глуша аспирином, и в это же время узнает, что жена ему изменяет (эпизод № 4). С этого момента начинаются ежедневные приступы бронхиальной астмы, сопровождающиеся удушьем и вызовом неотложки. В течение года приступы случаются каждый день. Пытаясь вылечиться, он перепробовал все, кроме гормонов, потому что боялся, что их употребление приведет к импотенции.
   Кстати, во время занятий сексом приступы астмы никогда не приходили. Когда же он ждал и опасался приступа, тот приходил. И чем больше боялся, тем сильнее был приступ по принципу положительной обратной связи. В течение этого года ему было так тяжело, что часто приходили в голову суициидальные мысли.
   Когда Р. описывал свои чувства по поводу измены жены, то был очень эмоционален и зол, хотя на рациональном уровне считал, что это дела давно минувших дней. Наблюдались сильные невербальные проявления чувств – руки сжимались в кулаки, напрягались скулы, Р. вставал и начинал ходить по комнате.
   Я спросила, что больше всего задело его в измене жены. Ведь он довольно много времени проводил вдали от нее, и у него было множество связей.
   Р. ответил: жена нанесла ему огромную обиду, так как ее измена означает, что она не оценила его, променяла на человека более низких достоинств, в том числе и сексуальных. Далее он сказал, что секс всегда был для него самоцелью, что он совершенствовался, рос духовно и профессионально для того, чтобы стать более привлекательным для женщин, которых всегда нужно было много, он никогда не мог довольствоваться одной. В его словах звучала уверенность, что он имеет на это право. Отказ женщины всегда вызывал у него обиду и злость, как лишение того, на что он имеет право. "
   Это были уже довольно интимные темы, я боялась ранить Р. и перевела разговор на его творческие амбиции, которые, как я подозревала, тоже не до конца удовлетворены. У человека, обладающего такой мощной энергией либидо, и амбиции должны быть соответствующие.
   Эта тема была для Р. тоже довольно болезненна, потому что он написал множество романов, новелл и сценариев. Но вышло у него всего 2 книги, из которых одна – сборник его научно-фантастических рассказов. И так как Р. осознает, что его творчество – это сублимированная сексуальная энергия (это чистая правда, проза Р. пронизана эротизмом), снова прозвучала тема его недооценки обществом, недополучения от общества того, на что он, по его мнению, имеет полное право.
   Я спросила у Р., как протекают его конфликты с мужчинами. Он ответил, что по совершенно другому сценарию. Он может понять позицию другого мужчины, взглянуть на ситуацию рационально.
   Еще одним интересным моментом было то, как он реагировал на конфликты с женщинами до своей женитьбы. По словам Р., он впадал в истерику, разбивал все, что попадалось под руку, словом, давал выход своему гневу. Но это сильно пугало его жену, и поэтому он начал сдерживаться, подавлять агрессию.
   Когда Р. понял, что средства традиционной медицины ему не помогают, он занялся восточными практиками и всевозможными дыхательными гимнастиками. В частности, он поехал к Бутейко, который на время смог ему помочь. Приступы стали намного реже и переносились легче, однако появилась новая симптоматика.
   Так, я сама стала свидетелем следующего случая. Р. зашел ко мне по делу и выпил у меня чашку растворимого кофе из банки, из которой до него пило человек 10. Минуты через 3 у него началась рвота, которую мы не могли остановить более 8 часов. Позже выяснилось, что перед приходом он повздорил с женщиной, с которой в то время жил, и остро переживал случившееся, как несправедливость и обиду.
   Из дальнейших расспросов стало ясно, что такое с ним теперь не редкость, т. е. спазмы бронхов как реакция на обиду, связанную с женщинами, превратились в спазмы желудка, связанные с тем же самым. Не видя социально приемлемого выхода для своего гнева, Р. перерабатывал конфликт телом, и это выражалось в спастической реакции.
   Поняв это, я решила немного изменить стратегию работы и начать с шестишагового рефрейминга для того, чтобы, обращаясь к бессознательному Р., попытаться найти другие стратегии реагирования и лишь потом переходить к технике быстрого лечения аллергий.
   Проблема, однако, заключалась в том, что Р. был бессознательно сопротивляющимся клиентом. Он боялся потери контроля, находясь даже в поверхностном трансе. На наших встречах он забивался в угол таким образом, что его спина оказывалась прикрыта с двух сторон, и принимал закрытую позу, скрестив руки и ноги. В какой-то из дней, когда резко менялось давление, Р., страдающий вегетососудистой дистонией, чувствовал себя так плохо, что мне показалось, будто он готов принять помощь.
   Для того чтобы занять его сознательный разум «важным делом» и тем самым ослабить контроль, я попросила его вычитать из 857 каждый раз по 11 и полученные результаты мысленно писать на листе ватмана разноцветными фломастерами справа налево. Тем самым Р. концентрировался на вычислениях, а внутренняя концентрация автоматически приводит к трансовому состоянию.
   Предварительно я расспросила его про место и время, где и когда он чувствовал себя хорошо (ресурсное состояние). Р отлично чувствовал себя в горах. Далее я в самых общих словах стала описывать то, что может увидеть и почувствовать человек, гуляющий в горах. Под это описание каждый может подложить свою картинку, свои ощущения, потому что в таком описании нет конкретных деталей. Это называется сопровождение в приятном воспоминании. Сопровождая Р. в приятном воспоминании о горах, мне удалось стабилизировать его самочувствие и вызвать доверие.
   В следующий раз мне даже не пришлось прибегать к манипуляциям с числами, я просто попросила Р. последить за своим дыханием и обратить внимание на то, что воздух, который он вдыхает, холоднее, чем выдыхаемый, и некоторое время просто глубоко и свободно подышать. Потом представить, как живительный кислород из легких растекается с кровью по всему телу и наполняет его энергией и здоровьем. Это еще один легкий способ вхождения в трансовое состояние. Р. порозовел, мышцы лица расслабились, и мне показалось, что он чувствует себя в безопасности.

   1. Я попросила представить ту часть его бессознательного, которая отвечает за его болезнь. Р., не открывая глаз, улыбнулся и сказал, что он давно описал ее в своем романе под именем «черно-белый» (имелся в виду пенис). Самое время было установить систему сигналов. «Нет» проявлялось как подергивание указательного пальца левой руки, «да» – как подергивание правой брови.
   2. Следующий шаг заключался в определении позитивного намерения болезни Р. Мы спросили у «черно-белого», может ли он дать нам знать, что полезного и важного он делает для Р., используя его астму. Почти сразу же у Р. задергалась бровь. Я попросила «черно-белого» обнаружить в сознании Р. позитивное намерение болезни. Р. ответил, что он и так прекрасно знает: с тех пор как он прекратил кричать и бросать вещи в состоянии раздражения, вызванного женщинами, его истерика переместилась внутрь, в бронхи. А полезное в ней то, что иначе он давно бы какую-нибудь из своих дам просто ударил и покалечил.
   3. Я предложила Р. поблагодарить «черно-белого» за сотрудничество и представить ту часть его личности, которая отвечает за творчество. Р. ответил, что это красный треугольник, расположенный где-то в районе груди. Я предложила Р. обратиться к своей творческой части и попросить ее сгенерировать другие варианты альтернативного поведения, которые, по ее мнению, подходят для удовлетворения позитивного намерения «черно-белого».
   4. Затем Р. должен попросить «черно-белого» выбрать из предлагаемых творческой частью альтернатив три варианта нового поведения и сообщать нам о каждом выборе сигналом «да». Надо сказать, что я дождалась только одного сигнала бровью. Прошло около 15 минут, и я решила, что других сигналов не последует. Мы поблагодарили творческую часть за помощь и перешли к принятию ответственности.
   5. Я предложила Р. спросить у «черно-белого», согласен ли он взять на себя ответственность за этот новый выбор. Почти сразу же последовал сигнал бровью.
   6. Экологическая проверка заключалась в том, что Р. задал себе вопрос: нет ли какой-либо части его личности, которая была бы против этого нового типа поведения? Никакой реакции не последовало, и я попросила Р. поделиться со мной тем, какое новое поведение изобрело его бессознательное. Р. сказал, что он представил, как будет писать эпиграммы, не стесняясь в выражениях, и что ненормативная лексика, как и секс, всегда облегчала его состояние.

   Я про себя удивилась, как этот способ прошел у Р. экологическую проверку, и спросила его, не будет ли неприятностей. Но Р. сказал, что лучше неприятности, чем такие приступы, которые ему пришлось пережить. Когда мы встретились с ним через несколько дней, оказалось, что я волновалась не напрасно: Р. оставил свои записи на столе, и они были обнаружены любопытной коллегой. Возможно, при экологической проверке этого нового способа поведения я недооценила склонность клиента к мсти» тельности, которая для него является настолько привычным и комфортным состоянием, что он ее даже не замечает и не анализирует. Так что есть вероятность, что коллега нашла посвященную ей эпиграмму не случайно. Тем не менее количество приступов и их сила у Р. резко уменьшились.
   В этот период мы проработали его аллерген – аспирин – техникой быстрого лечения аллергий. Для установки ресурсного якоря «спасательный круг» Р. выбрал воспоминание, которое доставляло ему удовольствие, но которым он не захотел делиться со мной. Подозревая, что это сексуальное приключение, и памятуя о том, что Р. никогда не испытывал приступов астмы в такие моменты, я не настаивала. В качестве вещества, похожего на аллерген, но не вызывающего реакции, мы выбрали нурофен. После успешного завершения техники реакция на аспирин исчезла.
   Как и в предыдущем случае, мы с Р. выстроили «линию жизни» и отметили на ней эпизоды № 1, 2, 3, 4. (см. выше). В качестве необходимых ресурсов Р. называет физическую силу, выдержку, мужество, находчивость, терпение, чувство юмора, оптимизм, смелость. Далее Р. вспоминает ресурсные ситуации, откуда он может почерпнуть эти качества. Так, ощущение силы давали ему физические упражнения для накачки мускулов. Оптимизм, чувство юмора и терпение он черпал из общения со своими детьми, находчивость – из общения с начальством. Смелость, выдержку и мужество ему пришлось проявить в полной мере, когда он участвовал в спасательной операции в Нахичевани сразу после землетрясения, разгребая завалы и вытаскивая людей, еще остававшихся в живых.
   Все эти ресурсы я попросила его самого заякорить на мочку уха. Имея в запасе такое изобилие ресурсов, Р. успешно прошел первые три эпизода и по субъективному ощущению «вышел победителем».
   Неожиданно с ним произошло то, что можно назвать инсайтом – озарением.
   На эпизоде № 2 (ссора с отцом) Р. почти телесно вспомнил ощущение обиды, и он понял, что это обида не на отца, а на мать. Он понял, что в отношениях с женщинами воспроизводил сценарий своих отношений с матерью. Когда отец вернулся и мать приняла его, «пренебрегая» Р., как ему тогда казалось, он почувствовал себя отвергнутым, и эта обида проецировалась на все дальнейшие отношения. «Но если относиться к женщинам как к своим детям, – размышлял в слух Р., – снисходительно и принимая их такими, какие они есть… Разве можно обижаться на своих детей?»
   Мы не довели до конца технику изменения личной истории в тот день, потому что Р. было необходимо остаться одному и обдумать произошедшее.
   Дальше работать было уже проще. Коль скоро Р. удалось вспомнить телесное ощущение обиды на мать, можно было, заякорив это состояние и удерживая его, простроить соматический мост к любой точке на жизненном пути, где это состояние обнаруживалось, и далее с помощью коллапса якорей нивелировать его (коллапс якорей – одновременное воздействие ресурсного и травматичного якоря и взаимное погашение эмоций). Естественно, обнаружились не только четыре вышеозначенных эпизода, а гораздо большее количество травматического жизненного материала. В какой-то момент техника коллапса якорей показалась мне недостаточной.
   На тот момент я увлекалась йогой и открыла для себя пранаяму – специальное дыхание, чередование задержек дыхания, резких вдохов или выдохов и одновременное зажатие некоторых мышц, повышающее энергетику организма в целом.
   Мне пришла в голову мысль соединить технику взмаха из НЛП с элементами пранаямы. Здесь мне хотелось бы сделать короткое отступление и подробно описать эту новую технику выдавливания, которая эффективна для избавления от многих нежелательных психоэмоциональных состояний.
   Все мы когда-то в школе решали задачку про бассейн, в который из одной трубы вода вливается, из другой – выливается. Представим теперь, что наше тело – такой бассейн. Психоэмоциональное состояние обиды ярко проявляется в телесных ощущениях. Можно сказать, что наш бассейн заполнен обидой до краев. И самые впечатлительные даже могут представить, какого цвета это состояние обиды, которым мы заполнены. Если это удается, то задействованными окажутся сразу и кинестетический и визуальный каналы.
   Теперь представим, что к нашему бассейну-телу подведены две трубы: одна к макушке, другая – к ступням. Через первую с помощью помпы-дыхания в наш бассейн поступает новое состояние – антидот к обиде (в случае Р. – состояние снисходительности и легкого пофигизма), которое также имеет свой цвет. Это новое состояние с каждым вдохом-выдохом все больше вытесняет старое состояние обиды, которым было заполнено наше тело.
   Можно даже представить, что с каждым вдохом-выдохом разделительный уровень между прежним и новым состояниями опускается все ниже и так до тех пор, пока все прежнее состояние не будет окончательно вытеснено и не выльется через трубу, которая отходит от ступней вниз.
   И в тот момент, когда все тело будет заполнено новым состоянием, новым цветом, можно щелкнуть пальцами или языком, и это будет двойной тактильно-аудиальный якорь на новый предпочтительный способ реагирования.
   Дыхание в этом упражнении глубокое йоговское, начинается ниже пупка, и при этом сначала вперед идет живот, потом раскрываются ребра, и третьим этапом слегка поднимаются плечи, затем резкий со свистом выдох. Таким образом, мы как насос прокачиваем свое тело, заодно работая и с мышечными зажимами.
   Но у Р. долгое время раздел между этими двумя состояниями застревал на уровне диафрагмы, и он не мог представить, как его снисходительность и пофигизмом (салатовые, кстати) спускаются ниже, вытесняя фиолетовое состояние обиды. Кстати, Р. очень стройный, постоянно качает пресс и ходит с поджатым животом. То есть создал мощную мышечную броню от воображаемых противников и обид. Если вспомнить, что теперь его симптоматика распространилась именно на этот отдел тела (рвота, желудочные колики), то это совпадение не могло не броситься в глаза.
   Из йоги я знала, что мышцы в состоянии крайнего напряжения могут находиться лишь какое-то ограниченное количество времени, а потом, хотим мы того или нет, расслабляются. И еще, что мышечный зажим всегда связан с избытком молочной кислоты в мышцах. А лучший способ избавиться от нее – это растяжение.
   Я предложила Р. постоять на мостике, максимально напрягая при этом верхний брюшной пресс и одновременно пытаясь его растянуть. Выдержал он эту позицию минут 5, после чего живот его самопроизвольно расслабился. Десять минут мы отдыхали, а потом я попросила Р. повторить упражнение.
   Выполнив упражнение еще несколько раз, Р., наконец, осознал, как много энергии он тратит, постоянно зажимая мышцы живота и брюшного пресса. Он откалибровал для себя состояние полного расслабления этих мышц. Оно было ему приятно. После этой процедуры наша основная работа по вытеснению проблемного состояния обиды пошла как по маслу.
   Освоив технику выдавливания, уже можно было смело возвращаться на «линию жизни»» и прорабатывать все эпизоды обиды на мать. Этому были посвящены две следующие встречи. И вдруг, в конце второй, Р. остановился, отступил на шаг назад со своей «линии жизни»» и, улыбнувшись, произнес: «Отпустило»».
   Я, будучи формалистом, предложила все же завершить, проверив экологичность (приемлемость) подстройкой к будущему. Но Р., почувствовав себя очень уверенно, уже не хотел тратить на это время. Тогда я пошла на крайнюю меру и предложила ему выпить кофе (из той самой банки). Р., не колеблясь, согласился. Он сам развел кофе кипятком и быстро осушил чашку. И… ничего не произошло. Он продолжал себя отлично чувствовать, и настроение его поднялось уже до невообразимых высот.
   Я поняла, что работа наша закончена, и попросила Р. на всякий случай мне позванивать и держать в курсе своего самочувствия. Р. позвонил через неделю и пригласил в ресторан. Он сдал большой заказ и хотел это дело обмыть. По этическим соображениям я отказалась. Надеюсь, Р. на меня не в обиде.
//-- Случай № 3 --//
   В мой кабинет вошла симпатичная, спокойная женщина средних лет, со вкусом одетая, идеально накрашенная, лицо которой излучало гармонию. Есть такие лица, которые, может быть, и не отличаются правильностью черт, но на которые хочется смотреть, которые располагают к налаживанию контакта. Такие лица не даются от природы, их надо заслужить тяжелым духовным трудом, учась прощению и любви.
   Удивительно, что лица святых на иконах все сплошь скорбные, жесткие и мрачные. Оно, конечно, тяжело, когда тебя живьем поджаривают или забивают дротиками, но все же подвиг ежедневного добра и терпения не менее труден, и редко кто не ропщет на судьбу, вынося горшок из-под парализованной матери или кормя с ложки своего больного церебральным параличом ребенка, не умеющего самостоятельно глотать.
   Моей клиентке выпала иная, но не менее тяжелая участь. Судьба наградила ее двумя дочками, страдающими синдромом Дауна. «Сейчас они уже взрослые, 19 и 21 год, – рассказывала она. – Я их очень люблю, они учились в специальной школе, умеют читать и писать, развитые девочки».
   Тут у меня к горлу подкатил комок, потому что все мы отлично знаем, каково отношение в нашем обществе к инвалидам вообще и к умственно отсталым детям или уже не детям в частности.
   Но ко мне ее привела другая беда. Некоторое время назад у нее началась аллергия на запах типографской краски и любой печатной продукции вообще: от свежей газеты до только что выданного принтером документа. И не просто аллергия, а кашель, удушье, сердцебиение, все признаки панической атаки. С учетом того, что Анна (так мы ее назовем) работала в банке, где ей постоянно приходилось иметь дело с оргтехникой, болезнь делала ее жизнь невыносимой. В первый раз, когда это случилось, был даже отек Квинке. Я тут же прицепилась к этому первому разу и стала выяснять, когда же это произошло.
   А произошло это три года назад. Она со своими дочками ездила в Псково-Печорский монастырь, к чудотворящим иконам и старцу, пользующимся уважением и известностью. Анна, несмотря ни на что, не теряла надежду, что случится чудо и кто-то поможет ее девочкам. Остановились они в гостинице для паломников. Удобств в номере не было, и старшая дочь пошла в туалет в конце коридора. Анна приучила своих девочек к чистоплотности, поэтому ее не смутило, что дочь отсутствовала больше 15 минут. Но когда прошло полчаса, а она все еще не вернулась, Анна решила проверить, что же случилось.
   В туалете сильно пахло масляной краской, видимо, недавно красили. Анна громко позвала дочь. И тут с ужасом увидела, что одна из кабинок открывается, оттуда выскакивает мужчина и пытается пробежать мимо нее к выходу из женского туалета. Анна схватила его, повалила, силы, как она рассказывает, удесятерились, и вцепилась ему в горло. «Ах ты, падаль, – кричала она. – Ты что с больным ребенком сделал?!!!» – «Прости, сестра, – хрипел он, – . бес попутал, ничего я с ней не сделал».
   Тут Анна очнулась, отпустила мужика и бросилась в кабинку. Там с отрешенным видом стояла ее дочь. Брюки и кофточка ее были расстегнуты. «Что он сделал с тобой, где болит?» Несчастная Анна пыталась привести одежду дочери в порядок, но руки ее не слушались. Она повела дочь в номер, потом позвонила в милицию.
   Когда приехали милиционеры, Анна попросила отвезти ее с дочкой в больницу. Слава богу, освидетельствование показало, что никакой беды не случилось и на следующий день они уехали домой. А еще через день Анна вышла на работу. Они только что переехали в новый офис, все было с иголочки, пахло свежей покраской. Этот запах так напоминал тот недавний запах свежей краски в туалете монастырской гостиницы…
   Анне стало плохо, она ощутила удушье, начала кашлять. Лицо и горло отекли. Сослуживцы вызвали неотложку, Анне сразу же вкололи огромную дозу антигистамина супрастина и увезли в больницу. Диагноз – отек Квинке.
   Очень скоро палитра непереносимых запахов расширилась. Анна реагировала кашлем и удушьем на свежеотпечатанные на принтере документы, на свежие газеты и журналы. Еще через неделю ей стало плохо от запаха лака для ногтей, потом от запаха сильно потеющего гражданина в метро… То есть выработалась устойчивая реакция: запах – отек – паническая атака. Причем, судя по расширяющемуся ряду непереносимых запахов, любой запах, каким-либо образом ассоциирующийся с первоначальным раздражителем – краской в монастырском туалете, вызывал сходную реакцию.
   В этой истории был один не совсем понятный для меня момент. Дело в том, что Анна родила первого ребенка молодой. Вероятность болезни Дауна резко возрастает у женщин, рожающих после 40 и у мужчин после 50. Поэтому обычно, если у юной пары рождается ребенок-даун, женщине и ее мужу рекомендуют пройти генетический тест, чтобы выяснить, не в наследственности ли дело. Но даже если такой тест не пройден, то при повторной беременности возможна пренатальная диагностика, которая позволяет выяснить, здорового ли ребенка носит женщина, и избежать повторения трагедии. Однако ничего этого Анна не сделала.
   Когда я заговорила об этом, Анна заплакала. Да, врачи предлагали ей такой тест, но в здоровье своей семьи она была уверена, а муж убедил ее, что в их роду тоже все в порядке. И только когда вторая дочка родилась с тем же генетическим дефектом, он сознался, что в его роду у деда «что-то такое было». Он очень любил жену и боялся, что она его бросит, если узнает. Детей своих он обожает, они отвечают ему тем же. Даунята вообще очень ласковые, приветливые, начисто лишенные агрессивности «человеки». Глядя на них, еще усомнишься, что есть норма, и задашься вопросом, почему мы такие злобные и агрессивные.
   Сейчас, по словам Анны, семья у нее дружная и счастливая, болезнь детей их еще больше сблизила, и она и муж работают в банке, хорошо зарабатывают, в доме – достаток. И только ее аллергия с приступами удушья омрачают эту картину, и если так будет продолжаться, то Анне придется уйти с работы, потому что она даже распечатать документ не может без приступа.
   В моей практике уже встречались семьи с безнадежно больными детьми. И самый страшный вопрос, на который у родителей нет ответа, – это что будет с детьми, когда родители умрут. Нужно немало мужества, чтобы смотреть правде в глаза; и сознание, защищаясь, вытесняет эту проблему, родители про это как бы забывают. С другой стороны, возникает сильная созависимость между родителями и больными детьми, когда родители, пока живы, стремятся оградить детей от каких бы то ни было опасностей враждебного мира, гиперопекая их и делая еще более беспомощными и зависимыми от себя.
   Девочки Анны были достаточно хорошо адаптированы к жизни. Хотя они учились в специальной школе, в их внешности характерные черты, свойственные синдрому Дауна, не были ярко выражены. Они умели читать и писать, любили музыку, сказки, кино. Есть целый ряд профессий, которые могут быть освоены, если синдром присутствует, но проявляется слабо.
   Но как я уже говорила, аллергия их матери, как и любая другая болезнь, – это такое поведение, которое предусматривает вторичную выгоду. В данном случае Анна уже готова бросить работу из-за невозможности выносить сопутствующие запахи, для того чтобы целиком отдать себя детям, как раз в то время, когда они, возможно, могли бы начать осваивать профессию и стать более самостоятельными. Потому что так или иначе, но Анна посвятила свою жизнь заботе о них, таких маленьких и беспомощных, жить для себя, заниматься собой она не умела и не любила. И теперь, когда у нее начало появляться свободное время, она не знала, как им распорядиться, как снова сделать жизнь осмысленной.
   Вторичная выгода, безусловно, способствует закреплению симптома, но в случае Анны возникновение симптома произошло по фобической схеме. Сильный эмоциональный стресс, сопряженный со страхом на фоне резкого запаха, вызвал иммунный сбой, повышенную реакцию иммунной системы (аллергию) именно на этот запах. Но параллельно по принципу условного рефлекса этот запах связался с адреналиновым всплеском и к аллергической реакции присоединилась паническая атака.
   Вместе они чуть не убили Анну в первый раз, в новом офисе, дав отек Квинке – аллергическую реакцию, затрагивающую глубокие подкожные слои в районе гортани. Даже просто воспоминание об этом случае приводило к приступу кашля и удушью (спазму гортани). Поэтому я предложила Анне начать нашу работу с техники «кинотеатра» – техники, усмиряющей фобии.
   Анна быстро освоила технику вхождения в трансовое состояние, и вскоре ее правая рука отлично левитировала. Левитация руки – это такой интересный гипнотический феномен, когда одна рука или обе самопроизвольно, без усилий поднимаются и как бы парят в воздухе. При этом у владельца этих расшалившихся рук могут быть самые разные приятные ощущения, начиная от состояния полной невесомости во всем теле и заканчивая ощущением, что рука, как его полномочный представитель, где-то высоко и летает сама по себе, не ведая законов земного притяжения, все видит, что происходит внизу, и транслирует это владельцу.
   Этот гипнотический феномен, с одной стороны, служит индикатором того, что пациент уже в трансе, а другой стороны, после нескольких тренировочных левитации становится удобным способом быстрого вхождения в транс.
   Итак, как и всегда, когда с помощью трансовых техник мы пытаемся прикоснуться к проблемному состоянию, обходя сознательные и бессознательные защиты, мы должны поставить ресурсный спасательный якорь, чтобы в случае неприятностей ретироваться на безопасную территорию. В нашем случае якорь имело смысл ставить на состояния, противоположные панике и удушью, которые сопровождали эпизод с отеком Квинке.
   Анна вспомнила недавнюю семейную абсолютно идиллическую сцену, когда она с мужем и дочками смотрела какую-то мыльную оперу по телевизору и так им было всем хорошо друг с другом в их мире, полном любви и тепла, надежно отгороженном от внешних напастей…
   На пике этого воспоминания я попросила Анну взять себя за мочку уха, там у нее будет стоять ресурсный якорь. Второй эпизод был связан с работой. Анна недавно получила повышение, стала начальником отдела в банке. Чувство гордости и удовлетворения, которые она при этом испытала, вполне могут служить альтернативой панике и неуверенности, поэтому их мы тоже заякорили. Третий эпизод касался дружеских посиделок с двумя институтскими подругами, когда все немножко выпили, расслабились и травили анекдоты. Пожалуй, это был самый яркий из всех трех, потому что Анна опустила плечи и широко заулыбалась, вспоминая. Это воспоминание мы подвесили на тот же ресурсный якорь.
   Собственно техника «кинотеатра» – это забавная процедура, цель которой – разделить (диссоциировать) человека и его воспоминания. Все начинается с того, что я предлагаю Анне представить кинотеатр, устроенный максимально удобным для нее образом, и зайти в него. Анна вообразила огромный полукруглый амфитеатр, поднимающийся метров на 10 вверх, и за самым последним рядом – будку киномеханика. Экран – впереди, хорошо виден с любого места. Я попросила ее занять место где-нибудь позади, подальше от экрана. Анна выбрала последний ряд.
   Для следующего шага требуется воображение. Человек, сидящий в последнем ряду, как бы разделяется. Одна его часть остается сидеть, где сидела, а вторая поднимается в будку киномеханика, оборудованную не хуже чем иная студия. Там есть все, чтобы менять цветность и качество изображения, подкладывать любую музыку, прокручивать кино в любом порядке и даже превращать его в мультфильм с тем же сюжетом.
   Итак, Анна № 2 поднялась в эту оборудованную по последнему слову техники будку-студию. Теперь мы (я и две Анны) будем смотреть фильм про первый, связанный с отеком Квинке, эпизод на работе. Этот фильм начнется из точки № 1, когда еще ничто не предвещало беды, и прекратится в точке № 2, когда все уже закончилось в больнице и Анна снова стала чувствовать себя хорошо. А между этими точками, собственно, и будет разворачиваться та история с удушьем, вызовом неотложки и транспортировкой в больницу.
   Суть техники заключается в диссоциации от травматичных воспоминаний и эмоций. Поэтому для начала мы изменим стилистику нашего фильма. Это больше не будет угнетающий психику реализм. Ведь все закончилось хорошо!!! Поэтому мы можем позволить себе превратить наше кино в мультик. Да еще подложить какую-нибудь веселенькую музыку.
   При этом Анне № 2 даже не нужно смотреть на экран, даже вредно туда смотреть. Пусть смотрит на Анну № 1, сидящую на заднем ряду, на ее реакцию… А вот Анна № 1, та уже будет смотреть на экран. Осталось выбрать стилистику мультика и музыку. Анна предложила классический диснеевский видеоряд. А в качесте музона – песню Пугачевой «Эй вы там, наверху…».
   Я попросила ее описать саму себя нарисованную. Анна решила, что чем-то похожа на утенка Дональда, возможно походкой, но одетого в юбку и блузку. Дальше уже было проще. Все ее сослуживцы, случившиеся на тот момент, нашли свои мультяшные воплощения. Неотложка с носилками и санитарами просто переехала к нам из своего диснеевского аналога.
   Анна довольно легко справилась с этим непростым заданием, требующим развитого воображения. Она мысленно наблюдала за собой, сидящей в последнем ряду и смотрящей мультик, и они обе улыбались.
   Следующий шаг техники – это переход от двойной диссоциации (когда клиент смотрит не фильм о травматичном событии, а наблюдает себя, смотрящего соответствующее кино) к прямой диссоциации. Две Анны снова сливаются в одну и смотрят мультик уже в деталях.
   Результат – отличный: Анна улыбается, мультик ее явно забавляет. Что ж, можно немножко приблизиться к жизни. Я предлагаю Анне представить все ту же историю, развивающуюся из точки № 1 в точку № 2, как немое черно-белое кино, под аккомпанемент тапера, играющего на расстроенном пианино собачий вальс. Это тоже быстро и без напряжения удается. Анна улыбается.
   Усложняем задание. Чуть больше реализма. Пускай это будет теперь комедия положений типа «Бриллиантовой руки». И музыка соответствующая. Про дикарей. У Анны хорошо развито воображение. Она генерирует новое кино и мысленно просматривает его. Но я заметила, что ее что-то начало напрягать. Исчезла безмятежная улыбка.
   В этом случае хороший способ усилить диссоциацию – мысленно просмотреть кино в обратном порядке, т. е. из точки № 2 в точку № 1, когда все пятятся и совершают телодвижения в обратном порядке. Анне удается и это. Теперь снова из точки № 1 в точку № 2. И так до тех пор, пока этот минимально приближенный к реальности вариант не перестанет вызывать напряжение.
   После этого можно переходить к следующему шагу. Это будет кусочек вполне реалистичного сериала типа «Скорой помощи». Анна представляет. Все-таки есть напряжение. Подложим веселую музыку типа старой студенческой песни «Колокольчики-бубенчики, ду-ду. Я сегодня на работу не пойду…». Так уже лучше. Все равно придется погонять это кино вперед-назад раза два перед заключительным этапом.
   И вот, наконец, мы переходим к основному. У Анны в руках волшебный пульт. С нажатием красной кнопки она может войти в экран и слиться с главной, уже абсолютно реальной героиней, а с нажатием синей – снова выскочить в абсолютно безопасный кинозал. Наша работа будет выполнена, если Анна без своей симптоматики выдержит весь фильм из точки № 1 в точку № 2, прожив все повторно в реальном пространстве своих воспоминаний.
   Первый раз Анна не выдержала. Где-то посередине она нажала синюю кнопку, и пришлось возобновлять ресурсный спасательный якорь, для того чтобы снять сердцебиение. Однако спазма гортани не было. Удерживая этот якорь, Анна снова вошла в точке № 1, и ей удалось спокойно дожить до точки № 2, кстати, песня тоже очень помогла.
   Теперь можно переходить к технике быстрого лечения аллергий. Для этого Анне нужно найти какой-то запах, ассоциативно напоминающий запах краски, но не вызывающий спазма и отека. Этим запахом оказался запах жидкости для снятия лака (без ацетона).
   Точно так же, как и в случае с С, я попросила Анну сначала представить, вспомнить запах свежей краски. У нее началось сердцебиение, и, по ее словам, «тяжелый железный ошейник» сжал горло. Мы тут же возобновили ресурсный якорь. Далее, двигаясь по шагам техники, сначала Анна «увидела» себя защищенной прозрачным экраном, а там, по другую строну экрана, она входит в соприкосновение сначала с этим безопасным запахом. Анна представила, будто находится в салоне красоты, сидит в удобном мягком кресле и маникюрша, массируя ее руки, удаляет лак с ногтей. Мне даже не пришлось прибегать к помощи ресурсного якоря, настолько спокойно Анна пережила это.
   Дальше задача усложнялась, и Анне, защищенной экраном, нужно было «увидеть», как до ее второй экспериментальной половинки доносится запах краски. Анна представила, что там за экраном, в комнату, где она сидит, вносят пачку свежих газет. Причем она сидит в одном углу, а газеты вносят из противоположного таким образом, что их разделяет метров десять.
   Тут Анна сразу закашлялась, я возобновила якорь спасения. Кашель прошел, и она успокоилась. Анна представила, что газеты подносят все ближе, но якорь спасения работал, и она оставалась спокойной. Мы доделали технику, убрали прозрачный экран, Анна слилась со своей половинкой, аллергию на запах печатной продукции можно было считать излеченной.
   Но впереди был гораздо более злой аллерген – запах свежей краски. И мне интуитивно показалось, что жидкость для снятия лака тут не прокатит. Я попросила Анну найти другой безопасный запах, как-то ассоциирующийся со зловредным аллергенным. Как ни странно, Анна назвала запах свежих яблок. Мы снова проделали технику с той лишь разницей, что ресурсный якорь пришлось включать на каждом ее этапе.
   В нашем психологическом центре были детские наборы масляных красок для арт-терапии, и для проверки я принесла пару тюбиков и выдавила немного содержимого на лист бумаги. Анна поморщилась для порядка, но сама включила свой ресурсный якорь и даже не закашлялась. Теперь надо было убедиться, что аллергическая реакция исчезла не только в наших тепличных, но и в полевых условиях работы в офисе.
   На следующий день Анна, как обычно, вышла на работу, на всякий случай, я ей посоветовала не забывать про финальную песню из техники «кинотеатра» «Колокольчики-бубенчики, ду-ду». Начала распечатывать на принтере документы, опять позыв на кашель, сжимает горло… Позвонила мне по телефону.
   Мне показалась, что это уже не аллергическая реакция, а что-то вроде условного рефлекса или пространственного якоря на определенную обстановку в офисе. Спели вместе песенку по телефону, разбили состояние, но я поняла, что работа не закончена. Что-то еще осталось в этом офисе такое, что не имело отношения к печальной истории с монастырской гостиницей и провоцировало эти приступы.
   Как я уже упоминала, Анна недавно получила повышение. Это по времени как раз совпало с переездом в новый офис, тот самый, где пахло краской после ремонта. Но оказывается, параллельно намечалась реорганизация отделов с сокращением части сотрудников. Анна возглавила новый отдел, и под ее началом оказались ее бывшие сослуживцы, с которыми она раньше была на равных.
   Люди слабы. Сложно радоваться успеху подруги, если над твоей головой висит возможная потеря работы. И если раньше Анна вызывала всеобщее сочувствие (все-таки двое больных дочерей), то теперь от нее все очень отдалились, общение стало сугубо официальным, и это еще не самое плохое, потому что дальше народ стал бегать к ней наушничать друг на друга, понимая, что и от нее в том числе зависит, кто останется, а кто уйдет.
   Ну и что было делать в такой ситуации бедной Анне, на глазах у которой ее лучшие друзья теряли лицо? Правильно, прикинуться трупом до лучших времен, авось пронесет. Способ надежный, проверенный эволюцией. Беда только, что Анна начала это делать со слишком большим энтузиазмом. Надо было придумать альтернативный способ выхода из той непростой ситуации. Для этого и существует техника шестишагового рефрейминга. В результате ее проведения Анна остановилась на следующем.
   Она была знакома со своим непосредственным начальником много лет. Они вместе учились, и отношения оставались вполне дружескими, насколько это вообще возможно между начальником и подчиненным противоположного пола. Анна пришла к нему и честно объяснила, как обстоят дела в ее отделе и насколько трудно иметь дело с людьми, живущими под страхом сокращения. Они решили провести общее собрание отдела.
   На собрании Анна взяла слово и предупредила, что лично от нее абсолютно не зависит, кто уйдет, а кто останется, если сокращение все же случится. Если же она серьезно заболеет, то начальство вместо нее пришлет варяга, незнакомого с коллективом и безжалостного. Она, конечно, сказала все это другими словами, но смысл был именно этот. И тут входит Аннин начальник и подтверждает, что да, про сокращение решать будет комиссия, членом которой Анна не является.
   Народ принял к сведению новую информацию и тут же стал выяснять, а кто же входит в комиссию, желая заблаговременно навести мосты. Но это были вопросы уже к начальнику, а не к Анне. После этого походы к Анне с наветами прекратились, обстановка нормализовалась, и она смогла немножко расслабиться. Приступы больше не повторялись; от запаха краски сначала немножко першило в горле, но в течение двух недель это ушло.
   Итак, в случае Анны аллергия началась классически, после сильнейшего стресса, распространилась постепенно на вещества совершенно другого химического состава (типографская краска сильно отличается по своей химии от краски, используемой в строительстве), ассоциированные по какому-то признаку с первоначальным аллергеном (и то краска, и это краска), и была поддерживаема постоянным эмоциональным напряжением на работе. Ее аллергическая реакция ушла полностью за полтора месяца работы. Это была краткосрочная терапия.

Глава 8
Панические атаки и фобии. как их победить

   Паническая атака начинается с выброса в кровь надпочечниками гормона адреналина. Только опасность в данном случае – мнимая и существует исключительно в нашем воображении. Сосуды сужаются, и сердце, для того чтобы доставить кровь с кислородом на периферию, вынуждено биться чаще. Чем уже сосуды – тем чаще. До 200 ударов в минуту в запущенных ситуациях.
   Далее включается механизм положительной обратной связи. Чем хуже человек себя чувствует, тем ему страшнее. А чем страшнее – тем хуже себя чувствует. Недаром паническая атака может быть прервана просто появлением врача скорой помощи. Сам факт того, что помощь пришла, действует лучше любого сосудорасширяющего средства. Но если доктора рядом нет, то, поскольку сосуды, снабжающие мозг кровью, тоже сужены, в глазах может потемнеть, а то и вовсе обморок случится.
   Человек ощущает недостаток кислорода и начинает хватать ртом воздух, как в последний раз. При этом все вдыхают, а выдыхать забывают. А не выдохнув воздух, который уже отдал кислород и наполнен углекислым газом, невозможно вдохнуть новую порцию свежего воздуха. Поэтому первое средство самопомощи при панической атаке – это не валокордин, а бумажный пакет, в который нужно регулярно выдыхать, надувая его. Кроме того, воздух в пакете насыщен углекислым газом, что предупреждает отравление кислородом при гипервентиляции.
   А вот почему мы так пугаемся выдуманной опасности – это вопрос отдельный. Дело в том, что у адреналина есть еще одно интересное свойство: при повышении его уровня в крови повышается наша внушаемость. Кстати, на этом основан эффект того, почему так трудно изменить первое впечатление о себе.
   Когда в первый раз встречаются два незнакомых человека, не важно, мужчины или женщины, уровень адреналина в их крови повышается. А все потому, что от пращуров нам досталось большое недоверие к ближнему: ожидаем нападения и готовимся потерять поменьше крови в схватке. И первые 90 секунд, среднестатистическое время для определения намерений незнакомца, уровень адреналина у нас повышен. Мы более внушаемы в это время, и все, что видим и чувствуем, каленым железом запечатлевается в памяти. Это называется адреналиновая запись.
   Паническая атака когда-то случается в первый раз. Тогда она – это еще не она, а просто сильный испуг или стресс. Выброс адреналина «помогает» нам как следует запомнить травматичные обстоятельства и наши ощущения при этом, и вот они начинают с хорошей регулярностью воспроизводиться, расширяя свой ареал. Например, если вы первый раз застряли в лифте, то услужливое воображение может воспроизвести эту ситуацию по какому-то признаку в любых других обстоятельствах, ассоциирующихся с первоначальной травмой, например в замкнутом пространстве вагона метро или на высоте.
   Важно, что так же, как и в первый раз, ситуация выходит у вас из-под контроля. Вы не можете выйти из самолета, т. е. не контролируете внешние обстоятельства, и вы не в состоянии совладать с вашим телом, т. е. теряете контроль и над ним.
   Тема потери контроля – важная психологическая составляющая, которую я замечала почти у всех панических страдальцев. Второй болезненный мотив, на фоне которого легко развивается паническая атака, – это страх смерти.
   Начнем с ситуации потери контроля.
   Впервые ребенок сталкивается с этим в раннем детстве – в возрасте от полутора до трех лет, когда начинает осознавать свое тело, когда приучается напрягать или расслаблять самые разные мышцы и видит, к какому эффекту это приводит. Это я про приучение к горшку.
   Для ребенка познание мира и себя – невыразимое наслаждение, ощущение которого мы, к несчастью, утрачиваем в процессе взросления. Ребенок играет и экспериментирует со своим телом: ага, напряг здесь – полилось оттуда или, наоборот, не полилось, это ж здорово. И тут появляется кто-нибудь из родителей и, вместо того чтобы разделить детскую радость открытия, начинает в лучшем случае ворчать, а в худшем – и шлепнуть может.
   И выясняется, что какать и писать надо только в горшок и не тогда, когда хочется, а тогда, когда посадят. И вот тут отцы и дети вступают в свой первый конфликт в борьбе за власть и контроль, в которой дети заведомо обречены на поражение. Состояние, когда ребенка контролируют, осуждают и заставляют вовремя исполнять требуемое, порождает у него чувство гнева. Это чувство вступает в конфликт с любовью к родителям и вытесняется в глубокие подсознательные слои психики. Конечно, не все родители делают это грубо и жестко, но, так или иначе, приучение к туалету – это первая ситуация, когда ребенок осознает, что не все в этом мире можно контролировать, не все зависит от его воли и желания.
   Приблизительно к этому же относится и возникновение первого страха – быть наказанным за социально (в широком смысле этого слова) неприемлемое поведение. Страх, так же как и любовь, способствует вытеснению гнева. А как мы помним, биохимическим основанием эмоции гнева является адреналиновый всплеск.
   Еще раз мы сталкиваемся с неподконтрольной ситуацией, когда осознаем, что смертны. Обычно это приходит в возрасте 7–9 лет. Ужас, испытываемый при этом ребенком, сравним с ужасом приговоренного к расстрелу, за которым завтра в 6 утра придут. Иногда это осознание приходит после смерти и похорон кого-то из близких. Можно считать установленным, что тиреотоксикоз (повышенная функция щитовидной железы органа, выделяющего гормоны, регулирующего и ускоряющего обмен веществ) обнаруживается у пациентов с глубинным страхом смерти, часто возникающим после ранней травмы – потери значимого взрослого.
   И если вы придете к невропатологу с жалобами на эмоциональную неустойчивость и панические атаки, то среди прочих анализов он назначит УЗИ щитовидки и анализ крови на гормоны, ею производимые.
   Очень часто у пациентов, страдающих паническими атаками и фобиями, в прошлом есть какой-нибудь травматичный эпизод, связанный с угрозой для жизни. Либо они в детстве тонули, либо попадали в серьезную автоаварию, либо откуда-нибудь падали и что-нибудь себе ломали. В любом случае они очень сильно пугались, а если тонули, то еще и задыхались при этом.
   Итак, страх потери контроля, страх смерти (будем считать, что это разные страхи) и надежно вытесненный гнев – вот психологический фон панической атаки. Если эти чувства достаточно стабильны, они изменяют функцию щитовидной железы. А дальше при повторном стрессе, особенно если он своим контекстом напоминает первичную травму, включается фобический механизм – механизм адреналиновой записи.

   Мне хочется остановиться на историях трех женщин, трех подруг, учившихся вместе в школе в непростые 90-е в подмосковном городе Люберцы, известном своей тогдашней организованной преступной группировкой.

   Сначала ко мне обратилась одна из них, Л. Ее проблемой были мосты, туннели и пробки. Ей ежедневно приходилось добираться из Люберец в район Митино, где она работала директором модного итальянского бутика. Позже, правда, выяснилось, что она настолько плохо переносит полеты, что даже слетать в Милан закупить новую коллекцию для нее проблема, то есть транспортная болезнь присутствовала в полном объеме.
   Представьте себе роскошную кустодиевскую женщину с густыми волосами соломенного цвета, полными губами, розовыми щеками, пышущую здоровьем, которая сидит в кресле напротив и, плача, рассказывает, как вчера она простояла полтора часа в пробке на МКАД и несколько раз выходила из автомобиля, борясь с отчаянной мыслью броситься с моста. При этом пульс зашкаливал, подступали предобморочная дурнота и слабость, и невозможно было даже съехать на обочину, потому что последняя тоже была забита машинами, короче – полная невозможность что-либо изменить в ситуации (потеря контроля).
   Спрашиваю у Л., сколько она уже так мучается? Оказывается, 3 года. Это (пока оставлю без комментариев) началось у нее после операции под наркозом (осложненный аппендицит). Ее привезли на неотложке в случайную больницу, и то ли дозировка наркоза была недостаточной, то ли у Л. была повышенная сопротивляемость, но сознание не ушло быстро.
   Как и все люди, склонные к гиперконтолю, Л. начала бороться с действием наркоза, пытаясь сохранить сознание, но силы были слишком неравны, и ее охватил ужас, ей казалось, что она умирает и только от нее зависит, выплывет она из тьмы или нет. Когда через несколько часов сознание вернулось к ней, оказалось, что она слышала и помнит, о чем говорили врачи. А врачи, как и полагается, обсуждали ее шансы, причем, по их мнению, они были не слишком высоки. Вскоре после того, как Л. выписалась из больницы, с ней случилась сильная паническая атака в метро, когда поезд остановился в туннеле. И понеслось…
   «Выплывет из тьмы или нет» – это был очень красноречивый образ, и я спросила, не тонула ли Л. в детстве. Оказалось, что и такой опыт ей пришлось пережить. Дело происходило на малаховском озере, где Л. с подругами каталась на лодках. К ним подплыли на лодке знакомые мальчишки и с шутками и смехом стали раскачивать лодку, в которой сидела Л. Никто не хотел дурного, но лодка перевернулась, и Л. оказалась под днищем. Пока кто-то из мальчишек сообразил нырнуть, Л. наглоталась воды и чуть не пошла ко дну. Тогда ей было 13 лет. Я спросила, умела ли Л. к тому времени плавать. Оказалось, что нет, и вообще она очень боится воды с детства, и в тот раз подруги с трудом уговорили ее покататься на лодке.
   Я поинтересовалась, не помнит ли Л. каких-нибудь более ранних интересных случаев, связанных с водой. Нет, не помнит. Вода, мосты… какая-то связь здесь точно имелась, но на малаховском озере точно нет моста, я хорошо знаю эти места. Я решила попробовать провести возрастную регрессию.
   При выполнении техники возрастной регрессии психолог помогает клиенту войти в трансовое состояние необходимой глубины и проводит его по «линии времени» вспять, раскручивая события его жизни в обратном порядке.
   Л. легко расслабилась, и мы отправились для начала в путешествие к Черному морю, где она замечательно отдохнула в прошлом году с любимым (сопровождение в приятном воспоминании). Когда Л. всей кожей почувствовала дуновение теплого морского бриза, я незаметно поставила ей ресурсный якорь на локоть. Дальше я попросила Л. вспомнить столь хорошо знакомое ей противное состояние панической атаки. На это состояние я тоже поставила якорь, дотронувшись до колена.
   Дальше мы сели на волшебный трамвай, который прямо с берега моря повез нас назад, в прошлое, в туннель метро. Там была первая наша остановка. Потом еще глубже в прошлое, в операционную.
   Следующая остановка – Л. 25 лет. Ее муж, отец ее ребенка, употребляет наркотики. Он истратил крупную сумму не принадлежащих ему денег. В квартиру вламываются бандиты и, угрожая оружием, выволакивают его. Л. остается одна с маленьким ребенком. По ее щекам текут слезы. Не выводя ее из транса, я возобновляю ресурсный якорь, она успокаивается, и мы продолжаем.
   Внутренне я холодею: что еще скрывает прошлое этой внешне благополучной женщины? 16 лет. Пустырь. Л. окружена мальчишками из своего класса. Они подступают. Начинают тискать ее, рвут кофту. Л. вырывается, кричит и пытается убежать, падает. На ее счастье, появляется компания пьяных соседских девчонок. Все друг друга знают. Они отбивают Л. (напоминаю, действие происходит в Люберцах конца 90-х).
   Л. плачет уже не переставая. Я всерьез подумываю о том, чтобы прекратить регрессию. Но, несмотря на слезы, пульс почти в норме.
   Следующая остановка – как раз малаховский пруд, 13 лет. Пульс ускоряется, я говорю успокаивающие слова, ресурсный якорь срабатывает, и пульс удается угомонить.
   Следующая остановка. 8 лет. Лето. Л. гостит с родителями у родственников на Украине. Широкая река с мостом (!). Л. купается, плавает(!) (значит, в детстве она умела плавать). К мосту привязана тарзанка. И вдруг с моста кто-то прыгает на этой тарзанке и, приземляясь в воду, с силой задевает Л. Она уходит под воду. Тонет. На Л. страшно смотреть. Она начинает тяжело и сбивчиво дышать. Ей плохо. Удерживая ресурсный якорь, я экстренно вывожу ее из трансового состояния. Вот она, первичная травма. Какой, однако, у нас огромный запас прочности, этих неприятностей хватило бы на три жизни.
   То, что произошло с памятью Л. (она ведь не помнила в обычном состоянии сознания этот случай), называется вытеснением воспоминаний. Это защитное приспособление нашего сознания на случай очень сильных психических травм. Но вытесненное травматическое воспоминание все равно рано или поздно даст о себе знать. Любая ситуация, эмоционально напоминающая ту первую, самую сильную травму (ситуации, связанные с потерей контроля или ситуации, в которых фигурировали объекты из первого травматичного случая, мосты, вода), в случае Л. провоцировала симптоматику, напоминающую ощущения, когда человек тонет: удушье, учащенное сердцебиение. Механизм – описанная выше адреналиновая запись.
   Первое, что необходимо сделать, – это диссоциировать Л. от ее первого страшного опыта утопления. Для этого отлично подходит техника «кинотеатра». Эту технику в ее случае придется применять ко всем значимым случаям, всплывшим во время возрастной регрессии. Впрочем, будем смотреть. Если симптоматика начнет уходить раньше – удастся сэкономить 2–3 занятия.
   Технику «кинотеатра» в случае Л. пришлось несколько видоизменить. Дело в том, что она не любит ходить в кино, предпочитает смотреть дома видео. У нее есть излюбленное мягкое кресло, где она уютно устраивается перед просмотром. И я предлагаю ей мысленно устроиться удобно как раз в этом любимом кресле и максимально расслабиться. И после этого все то волшебное, что раньше находилось в будке киномеханика, все потрясающие возможности трансформации картинки и звука, плавно переезжают в пульт управления, который Л. держит в руках. А ее саму я прошу разделиться надвое.
   Первая Л. останется сидеть в кресле и смотреть на экран, а вторая встанет у нее за спиной с пультом и станет командовать парадом. И тогда фильм, который мы будем смотреть, начнется в точке № 1, когда все еще было хорошо и Л. спокойно плавала в воде, а закончится в точке № 2, когда ее уже вытащили на берег и она выплюнула всю проглоченную воду и отдышалась.
   И сначала я предлагаю представить Л. всю эту историю в виде мультика. Почему-то все выбирают диснеевские мультфильмы. Здесь это оправданно: тарзанка, маленький испуганный утенок, ушедший под воду. И чтобы украсить картинку, подложим веселую не соответствующую моменту музыку, например, из старого советского фильма «Волга-Волга».
   Л., которая стоит за спинкой кресла, не должна смотреть на экран телевизора, она только наблюдает, как Л., оставшаяся в кресле, смотрит мультик. А Л. что-то не очень хорошо делает это. Опять у нее начинается паническая атака. Срочно выключаем телевизор.
   Начинаю расспрашивать Л., как именно она представляет себе персонажей, и тут выясняется, что довольно натуралистично, совсем не карикатурно. Так мы не сможем диссоциироваться от эмоции, наполняющей это воспоминание.
   Предлагаю ей представить сначала просто сюжет с абсолютно диснеевскими рисованными героями, в которых нет ничего человеческого. Такой фильм Л. смотрит спокойнее и даже кое-где улыбается. Мы смотрим его несколько раз, и в обратном порядке тоже. Здесь необходима тщательность, нельзя оставлять позади незачищенные места. Потом переходим к тому варианту мультфильма, который не прошел у Л. в первый раз. И его тоже смотрим несколько раз, в прямом и в обратном порядке. Теперь Л. уже может это вынести.
   Дальше переходим к все более и более реалистичным роликам, пока не заканчиваем практически документальным. Там в точке № 1 Л. входит в экран и сливается с героиней в одно целое. И где-то с третьей попытки ей удается относительно спокойно дожить до конца фильма, до точки № 2. Ура! Первичную травму можно считать проработанной.
   Опуская подробности, скажу, что проработать пришлось еще 3 эпизода. После чего симптоматика, связанная с мостами и туннелями, пошла на убыль. Чего нельзя было сказать о самолетах.
   На самолетах Л. летать по-прежнему не могла. С учетом того, что ей приходилось минимум 6 раз в год летать в Милан, закупать новые коллекции для своего бутика, это для ее жизни было катастрофой. Я никак не могла понять, в чем дело. Л. не помнила точно момент, когда это началось. Но еще 6 лет назад, по ее словам, она нормально переносила перелеты.
   Что случилось 6 лет назад? Л. не могла припомнить ничего из ряда вон выходящего. Кстати, одна из таких поездок неумолимо надвигалась, и Л. стала просить, чтобы я поехала в Милан с ней. Искушение было велико (представляете, в Милан в сопровождении персонального консультанта по шопингу), но этика опять не позволила. В результате Л. решила взять с собой Зою, свою сестру. В ее присутствии ей в самолете все-таки было чуть полегче.
   Я, конечно, научила Л. приемам аутосугестии и аутотренинга, мы поставили якоря релаксации, проводили технику взмаха в трех вариантах, в том числе и дыхательном, даже прямое директивное внушение сделала, но полной уверенности у нее все равно не было. Мы проводили подстройку к будущему, представляя, как Л. входит в самолет, как он выруливает на взлетную полосу, как взлетает, пользуясь при этом всем наработанным арсеналом борьбы с панической атакой, однако я чувствовала, что есть некий мощный подспудный источник, питающий это ее стойкое нежелание летать.
   Иногда смотришь на события глазами клиента и поэтому не замечаешь совершенно очевидных вещей. Присутствие сестры успокаивало Л. Отвлекающий разговор с соседями не облегчал состояния. Я, наконец, догадалась спросить: а были ли в течение этих 6 лет случаи, когда Л. нормально переносила самолет?
   Уф, все, наконец, встало на свои места. Да, были. Это когда она летала на отдых со своим женатым бойфрендом Петей. Который старше ее на 16 лет. Вот с ним она чувствовала себя полностью защищенной. Познакомились они как раз 5 с половиной лет назад.
   Как же складывались их отношения? Да как у многих таких пар, в которых мужчина женат. Петя кормил ее обещаниями, «дорогими» знаками внимания, одинокими выходными, редкими совместными поездками за границу. Л. все казалось, что она вот-вот возьмет Петю под уздцы и отведет в ЗАГС. Этот поход в ЗАГС маячил перед глазами как морковка, привязанная перед осликом, ходящим по кругу, и был столь же недоступен, как эта морковка. Петя никак не уходил от жены, но и Л. тоже не хотел терять, врал, изворачивался, шел на всякие ухищрения, давал различные обещания. Это классическая ситуация потери контроля. Л. иногда просыпалась по ночам, и у нее от гнева дергалась нога.
   Словом, стало понятно, что весь организм Л. бешено сопротивлялся поездкам куда-либо без коварного любимого. Не всякая женщина, однако, попадает в такую ситуацию. У большинства чувство самосохранения и здравый смысл берут верх. Тем же, кто в нее попадает, эта ситуация эмоционально хорошо знакома и подготовлена предшествующим травматичным опытом, скорее всего детским. Вечно ускользающий родитель, за любовь и внимание которого надо бороться, но если уж заполучишь, то это защита и успокоение среди всех ужасов жизни (в Люберцах).
   Расспросив Л. о ее семье, я поняла, что на роль такого родителя вполне претендует ее отец. И дальше правильно было бы проводить курс терапии до тех пор, пока травма не изживет себя и не сформируются новые паттерны поведения, вместо зависимого. Вся беда в том, что летать на самолетах надо было сейчас, а не через полгода.
   Л. страдала зависимым поведением, т. е. она головой понимала, что теряет с Петей свое женское время, потенциал и самоуважение, однако ничего не могла с собой поделать. И каждый раз, когда он исчезал на неделю, ее муки были сродни мукам алкоголика или наркомана, оставшегося без дозы. В этой ситуации она вынуждена была подавлять свой гнев, для того чтобы не лишиться своей «дозы» на более длительное время. А гнев – это такая разрушительная энергия, что, если ее не выплеснуть наружу, она, как лава, прожжет себе путь внутри. Что и произошло, собственно.
   Я решила, что первым делом мы дадим выход ее гневу. Никакого специального инвентаря под рукой не было, поэтому пришлось воспользоваться просто пластмассовой вешалкой для одежды и стулом. И вот я попросила Л. представить себе Петю, сидящего на стуле, и поколотить его вешалкой. Л. резко встала, разогнулась, как тетива лука, и со всего маху долбанула по стулу вешалкой, а потом еще и еще. Она не успокоилась, пока не разломала стул и вешалку в хлам. Хорошо, что мне удалось заякорить это сладкое состояние, правда, только аудиально, потому что подходить к Л. было опасно. Я начала напевать арию тореодора, где про «смелее в бой».
   Ох, трижды правы японцы, вешая в фойе чучело начальника, которое каждый проходящий мимо сотрудник может пнуть. Вообще-то облегчение, которое приходит в результате такого выплеска ярости, довольно кратковременное. Проблема-то не решается. Но состояние гнева противоположно состоянию паники, и мы можем это использовать. Кроме того, при выплеске гнева возникает иллюзия контроля над ситуацией, что тоже важно при борьбе с панической атакой.
   Я попросила Л. представить, как она садится в самолет и двери герметично закрываются, а самолет выруливает на взлетную полосу (обычно в этот момент ей сильнее всего хотелось выскочить из него). А сама запела арию тореодора. Л. дала обратную связь: подъем сил, хочется расстегнуть привязные ремни и сказать гадость стюардессе.
   Интересно, сработает ли этот якорь в реальной ситуации взлета? Мы записали арию тореодора в моем шикарном исполнении на диктофон, который Л. взяла с собой в Милан. Оставалось дождаться результатов.
   Вернувшись через неделю, Л. доложила, что теперь у нее все хорошо, самолеты больше не представляют проблемы. Она, поверив в свои силы, даже решила расстаться с Петей. Наши встречи продолжались еще полгода. Но были посвящены уже совсем другим темам, связанным с зависимыми отношениями с мужчинами. Что само по себе крайне интересно и поучительно, но лежит вне заявленной темы этой книги.
   Л., вдохновленная своими успехами, прислала ко мне двух своих подруг. Они росли вместе в Люберцах, учились в одном классе, подвергались одним и тем же опасностям и испытывали одни и те же трудности в подмосковном городке, где не было даже видимости закона и порядка, где царил культ насилия и никто не мог чувствовать себя защищенным. И все это происходило в России в конце XX века.
   Ситуация, когда ты выходишь на улицу и не знаешь, что может с тобой произойти в следующие полчаса, потому что тебя могут убить, изнасиловать или в лучшем случае ограбить, очень сильно подрывает базовое доверие к миру, если оно вообще когда-то существовало, и усиливает желание гиперконтроля, как противовеса постоянному страху и чувству собственной беспомощности.

   История К. как нельзя лучше это подтверждает. Ее симптомы были похожи на симптомы Л. Все началось с пробок, когда водителю некуда податься и ты теряешь часы в ожидании, когда же это безобразие рассосется. Дальше ареал ситуаций, связанных с панической атакой, расширился, и она уже просто не могла находиться за рулем в автомобиле одна.
   Но был и еще один момент, о котором К. рассказала не сразу. Подобные же состояния накрывали ее на работе. К. работает риелтором, получает свой процент от сделки. Хозяин их риелторской конторы жесткий, авторитарный и грубый человек. К. он очень неприятен. Каждый раз, когда она вынуждена приходить к нему с докладом, вся сжимается в ожидании грубости, хамства, еще невесть чего, а потом (а часто и во время) у нее начинается паническая атака и рвота.
   Я спросила К., оскорблял ли ее начальник когда-нибудь. Оказалось, что нет, но она была свидетелем, как он разносил в пух и прах ее коллег.
   Рвота – это действие уже настолько символическое, говорящее само за себя, что мне показалось правильным начать наши археологические раскопки именно с него.
   Когда человек не принимает ситуацию, в которой вынужден оставаться по тем или иным причинам, он может реагировать по-разному. Если нет возможности дать выход гневу, это могут быть раздражение, пассивное сопротивление или что-то еще. Позывы на рвоту возникают тогда, когда травмирующая ситуация человеку слишком хорошо знакома, он попадает в нее не в первый раз («Меня уже тошнит от этого»).
   Первая моя гипотеза была связана с родителями. Я предположила, что кто-то из родителей К. был грубым и властным человеком. Попала, надо признать, пальцем в небо. Проблемы в семье у нее, как и у всех, конечно, были, и мы подробно разобрали их позже, но и мать и отец были любящими, мягкими людьми.
   К. рано повзрослела и берегла их, как могла, от ужасных подробностей своей жизни. А подробности, как выяснилось позже, были таковы.
   В классе она была самой красивой девочкой. Рано сформировалась, уже в восьмом классе выглядела абсолютно взрослой девушкой. Тогда-то ее и увидел некто Борис, член ОПГ, уже даже не «бык», а следующий в бандитской иерархии, что можно считать карьерой, потому что было ему всего 20 годков. Увидел, просто подошел и сказал: «Будешь со мной жить». Ну, К., естественно, отказалась. И несмотря на то, что она стала очень осмотрительной и старалась не ходить одна даже в магазин за хлебом, все-таки Борис ее достал.
   Как-то К. с подругой возвращалась из школы через тот самый пустырь, который фигурировал в предыдущей истории Л. Там их уже ждали человек 5. К. все сразу поняла и сказала подруге: «Беги». Та не заставила себя просить дважды и бросилась назад в школу, чтобы привести кого-нибудь. Бегом до школы было минут 10, там пока найдешь, да уговоришь, да пока они вызовут милицию, да пока доберутся до пустыря… К. надо было продержаться минут 40. Ее не били, просто двое держали, а Борис насиловал. Когда все закончилось, он сказал вполне дружелюбно: «Ну, видишь, ничего же страшного, теперь-то все равно будем вместе». К. была девчонка упрямая, волевая. «Я тебя посажу», – ответила она. Борис к такому повороту был готов: «У тебя брат есть, не забывай». Это правда, у К. был старший брат, совершеннейший, как теперь говорят, ботаник, в медицинском училище учился.
   Я слушала эту старую как мир историю, рассказываемую без слез, лишенным эмоций голосом, и думала о том, что со времен татаро-монгольского нашествия в этой стране ничего не изменилось. Пожалуй, только женщины стали покрепче, да расклад гендерных ролей стал другим. Теперь младшие несовершеннолетние сестры телом защищают старших братьев.
   Да, кстати, из школы подмога так и не пришла. Подруга К. по наивности назвала имя насильника, он в свое время учился в этой же школе, его там хорошо знали и поэтому от греха подальше просто позвонили в милицию. А когда милиция подъехала, на пустыре уже никого не было. Понятно, что К. ничего не рассказала родителям. Они в этой ситуации были беспомощны и не могли ее защитить, а мама, кроме всего прочего, была женщина болезненная. То есть в этой ситуации К., 15-летняя девчонка, стала спасателем своей семьи, а чувства, которые она при этом испытывала, мало кого волновали.
   Борис продолжал ее преследовать. Он, конечно, потом у нее в ногах валялся и просил прощения за содеянное, потому что по-настоящему влюбился. Подруги завидовали. Борис был видный парень в «авторитете». Ездил на BMW. Власти в стране не было, защиты ждать было неоткуда. Словом, К. попала под каток. Как я уже упоминала, она росла девушкой волевой, но оказалась в ситуации, в которой ничего не могла изменить. Привычным чувством К. стал подавленный гнев. Она потом призналась, что часто думала об убийстве, особенно когда ее принуждали к оральному сексу.
   Вся эта история продолжалась еще год. Тогда впервые у К. стали проявляться симптомы панических атак, сопровождаемые рвотой. Когда Борис, наконец, исчез из ее жизни, панические атаки тоже пошли на убыль.
   Начальник ее конторы не был внешне похож на Бориса. Но его манеры, тембр голоса, то, как он себя заводил, когда был чем-то недоволен, – все это было абсолютно таким же. И немудрено. Он был родом оттуда же, из той же люберецкой преступной группировки.
   Историю возникновения этого симптома можно было считать разрешенной. Но оставались еще мосты, туннели, пробки и замкнутое пространство автомобиля в целом.
   Стандартный путь избавления от навязчивых панических атак начинается с проработки первичной травматической ситуации, затем якорение альтернативных ресурсных состояний и далее различные вариации техники взмаха, т. е. замещение проблемного состояния ресурсным.
   Все это я описывала выше, и с той или иной степенью эффективности (у разных людей – по-разному) это срабатывает. Но если присутствует внутренний конфликт, например, если человек по какой-то причине собой недоволен и от себя самого это тщательно скрывает, т. е. вытесняет это недовольство в бессознательную сферу, то это мощная подпитка для такого навязчивого симптома, которая может иметь некое символическое значение.
   Мы с К. последовательно проделали весь стандартный путь. Она нашла у себя массу внутренних ресурсов, множество эпизодов гордости за себя, даже эйфорические состояния, и иногда ей удавалось справляться с атаками, застигавшими ее в самых непредсказуемых местах, с помощью тех средств, тех ресурсных якорей, которые мы с ней наработали. Когда человеку удается справиться с сильной атакой раз, другой, то уверенность в возможности контроля нарастает как снежный ком и симптом отступает. У К. этого не произошло. Я поняла, что существует некий источник психологического напряжения, подпитывающий всю эту ситуацию, и стала копать глубже.
   В главе 6 описана техника шестишагового рефрейминга. Ее смысл в том, что та часть нашего бессознательного, которая ответственна за симптом, всегда хочет добра и всего самого лучшего (как она его понимает) для индивидуума в целом. Симптом рассматривается как поведение, у которого есть позитивное намерение. И нам для начала нужно выяснить это позитивное намерение. Для этого мы визуализируем ту часть бессознательного, которая нам эту веселую жизнь устраивает. Визуализация всегда предполагает легкий транс, но лучше, если транс наводится дополнительно.
   К. представила эту часть в виде огромной злобной собаки, которая набрасывается на нее и кусает, кусает… Это было настолько неожиданно, что я, отойдя от привычной схемы проведения этой техники, сразу спросила: «Почему, почему она тебя кусает?» С лицом К. начали происходить странные метаморфозы. Возникло ощущение, что она заглянула в себя и то, что она увидела, саму ее донельзя поразило. «Она меня наказывает…» Я даже не успела спросить «за что?», как К. разрыдалась.
   Как я уже упоминала, мать К. была женщиной болезненной. Она перенесла несколько тяжелых операций и последние годы была почти полностью привязана к инвалидному креслу. К. жила с ней вместе, ухаживала за ней, а ее брат, тот самый, которым в свое время Борис ее шантажировал, окончил медучилище, стал фельдшером, женился и жил отдельно. В какой-то день, рассказывает К., у мамы заболел живот. Она позвонила брату и попросила приехать. Тот заехал, посмотрел мать и решил, что она просто съела что-то не то.
   На следующий день боль усилилась, лицо приобрело землисто-серый цвет. К. несколько раз звонила брату, предлагала вызвать неотложку, но мать категорически отказывалась. Прошли еще сутки. Матери становилось все хуже и хуже. Речь стала спутанной, боли невыносимыми, она несколько раз теряла сознание. К., больше не спрашивая мать, вызвала неотложку, позвонила брату и велела приехать. Неотложка, «как и положено», приехала через полтора часа. Налицо был заворот кишок. Врачи сказали, что их вызвали слишком поздно и вряд ли они сумеют спасти мать. Они забрали ее в районную больницу, где она и скончалась ночью.
   «Почему, почему я их слушала, – рыдала К., – ведь я могла вызвать скорую в первый же день». Трудно сейчас, по прошествии времени, понять, как принималось то или иное решение. К. стояла перед выбором: компетентное мнение брата-медика, осмотревшего мать, плюс резкое нежелание матери связываться с неотложкой – против ощущения самой К., что «что-то не так».
   Наверное, К. доверяла опыту брата, уважала нежелание матери иметь дело с «казенной» медициной. Так или иначе, она сама назначила себя крайней, взяла на себя всю полноту ответственности за эту смерть. Когда человек сталкивается с потерей, он проходит ряд стадий, которые, последовательно сменяя друг друга, в конце концов приводят к примирению с потерей. Это называется работа горя.
   Первая стадия – это отрицание. Человек не может воспринять утрату, он отрицает очевидное.
   Вторая стадия – озлобленность. Он стремится обвинить кого-то в случившемся. Гнев должен выйти наружу, иначе более поздний этап депрессии будет протекать чрезмерно тяжело.
   Третья стадия – компромисс. На смену злобе приходит осознание утраты и смирение с ней. Принятие утраты осуществляется разумом. Ощущение страдания на этом этапе может усиливаться. На первый план выходит горечь потери, поиск своего места в новых обстоятельствах.
   Четвертая стадия – депрессия. Озлобленность, направленная вовне, трансформируется в депрессию, и глубокая тоска поглощает человека. Могут возникать навязчивые мысли об умершем. Это период принятия утраты чувством. Депрессия может сопровождаться чувством вины.
   Пятая стадия – адаптация – развитие новой идентичности. В этот период душевная боль уменьшается. Человек постепенно привыкает к жизни без умершего. В процессе переживания скорби у человека может постепенно меняться система ценностей, он может ставить перед собой задачи, которые раньше его не интересовали.
   Но сильное чувство вины мешает нормальному прохождению работы горя. И как это ни странно, часто вина – результат осознанных или неосознанных враждебных чувств человека по отношению к умершему. К. обвиняла себя в смерти матери. Если вспомнить весь печальный опыт ее жизни, когда она, будучи совсем еще ребенком, осталась один на один со страшным окружающим миром, полным насилия, зная, что не может рассчитывать на помощь и поддержку родителей, то ее двойственные чувства по отношению к матери становятся понятными.
   По ее мнению, мать всегда уходила в болезнь, убегая от тягот и проблем, перекладывая их на плечи других. Она не могла не знать, не видеть того, что происходило между ее дочерью и Борисом, но она ни разу ни о чем ее не спросила, тем самым устраняясь из ситуации. Когда К. забеременела от Бориса (было и такое), она была еще несовершеннолетней и поэтому на аборт требовалось разрешение матери. Та молча подписала все бумаги, а из больницы ее забирал старший брат.
   Конечно, несмотря на все это, К. любила свою мать и, когда та не могла больше двигаться, преданно ухаживала за ней. Но в том-то вся и проблема, что чем сильнее мы любим человека, тем больше наши ожидания и требования и тем труднее нам простить ему то, что нам кажется предательством и равнодушием. Вытесненный гнев за то, что ее оставили беззащитной, рождал в К. чувство вины. И она занялась самонаказанием, устраивая себе панические атаки чудовищной силы.
   После того как все тайное стало явным и К. осознала, что с ней на самом деле происходит, ей нужно было найти душевные силы, чтобы простить мать и себя за свои горькие мысли. Она вспомнила, что мать начала болеть после измены отца, о которой случайно узнала. То есть соматизация в этой семье была узаконенной защитой, передающейся по наследству. К. нашла в себе силы искренне пожалеть свою мать. Она пошла на кладбище и там, на ее могиле, поговорила с ней. Я не знаю, какие точно слова она произнесла, но это были слова прощения и приятия. Она плакала, и слезы облегчали ее боль.
   Простить себя – это более сложная задача, особенно для К., которая привыкла отвечать за все происходящее вокруг. Беря на себя ответственность за события, от нас не зависящие, мы очень сильно растем в своих собственных глазах, и возникает столь приятная сердцу иллюзия всемогущества. Короче говоря, «и будем мы подобно богам…».
   И если все детство и юность человека прошли в обстановке полного беспредела, когда личный контроль не распространялся не то что на окружающие обстоятельства, но даже на свое собственное тело, то в качестве рекомпенсации, как только эти самые обстоятельства позволили, развился гиперконтроль и как следствие – гиперответственность.
   И поэтому первым шагом к прощению себя и принятию всей этой ситуации является признание своей слабости и того, что не все в этом мире поддается нашему контролю. Это чрезвычайно трудно для человека, самооценка которого зависит от того, насколько успешно он спасает близких и далеких, принимающего на себя ответственность за все, что происходит по соседству. Это, как ни странно, требует смирения, отказа от ощущения исключительности даже в выпавших на долю несчастьях. На осмысление того, что прощение себя связано с отказом от гордости за свою исключительность, нужно время, но без этого невозможно справиться с чувством вины.
   Прошло полтора месяца. Все это время К. с переменным успехом применяла психотехники, которые мы с ней освоили. Бывало лучше, бывало хуже, но никогда не было до конца хорошо, так, как было раньше, до смерти матери.
   И вот как-то в воскресенье вечером К. звонит и радостно сообщает: «Все, отпустило. Словно лопнула внутри какая-то струна. Сегодня ездила расслабленно, ни разу не было даже поползновения на дурноту и сердцебиение». Я посоветовала ей еще пару дней понаблюдать за своим состоянием, но в глубине души была уверена, что перелом произошел и панические атаки не вернутся.

   Третья их одноклассница пришла ко мне через пару месяцев с теми же жалобами на дурноту и панические атаки, которые настигали ее на лестницах и в лифтах. Позже выяснилось, что ее страдания этим не ограничивались. Ее мучила крайняя форма медвежьей болезни, она буквально не могла отойти от дома, если на маршруте ее следования не было туалета. Дорогие читатели, сдержите улыбки и просто представьте себя на месте несчастной девушки.
   Мы начали разматывать этот клубочек несчастий с лестниц.
   Т., так ее звали, четыре года назад ездила в Турцию. Она отлично отдохнула, но в один из последних дней автобус, на котором они ездили на экскурсию, попал в аварию, перевернулся, и Т. сильно пострадала. У нее были множественные переломы, в том числе и шейки бедра левой ноги и правой голени.
   Сначала пострадавших отправили в местный турецкий госпиталь. Приехал представитель туроператора, и тут выяснилось, что страховка не покрывает необходимого лечения, да его и не могут оказать в этом госпитале, потому что требуются сложнейшие операции. Поскольку Т. была не единственная пострадавшая, туроператор был вынужден арендовать специальный чартер, где всех раненых везли на носилках в сопровождении медперсонала.
   В Москве ее буквально собирали по кусочкам. Операция под наркозом длилась около 5 часов! Еще двое суток Т. отходила от наркоза, то впадая в забытье, то просыпаясь. Когда она окончательно пришла в себя, к ее койке подошла молодая женщина-врач и с плохо скрываемым раздражением стала расспрашивать про медицинскую страховку, хотя это касалось в первую очередь туроператора. Да и весь персонал этой больницы был груб и раздражителен, вымогал взятки и подарки.
   Т. спросила, который час, ей казалось, что она пробыла без сознания всего лишь несколько часов. Но та самая женщина-врач небрежно ответила: «Да тебя двое суток не было». Тогда, может быть в первый раз, Т. почувствовала, как ненадежны собственные ощущения, и осознала, как хрупка ее собственная жизнь.
   Тяжелейшая операция требовала долгого восстановления. Т. была прикована сначала к кровати, потом к палате в больнице. Однажды она услышала, как одна медсестра говорила другой: «Вряд ли она сможет ходить без костылей». Это слова пробудили в Т. сильный гнев на судьбу, все происходящее и медперсонал этой больницы в частности. Она обещала себе: «Я буду ходить без костылей, так же как до аварии» – и с этого дня начала тренировать ноги. И через полтора месяца она ходила, правда опираясь на трость.
   Т. жила в одном доме с матерью: мать на последнем, пятом этаже, Т. – на первом. И вот как-то, спускаясь по лестнице от матери, Т. оступилась, слетела кубарем и снова сломала ногу. Ногу в больнице снова собрали, через месяц она срослась, но Т. теперь боялась на лестницы даже смотреть. Она сильно упала духом, ей казалось, что череда преследующих ее несчастий никогда не закончится.
   И по ее словам, снова появился страх оказаться вдали от туалета при сильной необходимости. Я, конечно, прицепилась к слову «снова». Оказалось, что Т. очень долго этим мучилась в детстве и юности.
   Когда ей было 8 лет, она поехала на юг с отцом. Как-то раз ребенку очень нужно было в туалет по-большому, а папа разговорился со знакомым и никак не реагировал на ее нервные подергивания. К тому же в общественный туалет, когда они до него добрались, была длинная очередь. Короче, восьмилетняя Т. «не донесла». Стыд, позор… на глазах у всего честного народа. Когда лето закончилось и Т. вернулась в Москву, в школе ей казалось, что одноклассники про все знают, хотя, конечно, знать им было неоткуда. Она стала избегать общения, замкнулась.
   Шло время. Поскольку в Т. текла и восточная кровь, она рано развилась, уже в 10 лет у нее начались месячные. Она очень этого стеснялась, даже маму ни во что не посвятила. И только когда мама заметила испачканное кровью белье, у них состоялся разговор.
   Мама, как и большинство мам того времени, пошла по самому легкому пути и, надеясь облегчить себе жизнь в будущем, попыталась внушить Т. стыд и отвращение как к самому процессу, так и к его физиологическим проявлениям. Надо сказать, что ей это удалось и чувство стыда, возникшее в Т. по совершенно другому поводу, разрослось и основательно укрепилось.
   Когда Т. исполнилось 12 лет, она уже была практически сформировавшейся девушкой с грудью третьего размера и огромной копной кудрявых черных волос. Это, безусловно, не могло не привлечь внимание мальчиков. В классе на год старше учился парень, которого оставили на второй год, т. е. он был старше Т. на два года. Звали его Сергей. Они жили в соседних домах.
   Как-то раз, возвращаясь из школы, Т. столкнулась в подъезде с этим парнем. Он зашел вместе с ней в лифт. Как только лифт тронулся, Сергей нажал кнопку «стоп», повернулся к Т. и, схватив одной рукой за грудь, другой задрал юбку. Т. молча сопротивлялась, она боялась кричать, боялась привлечь внимание соседей, боялась позора. Но Сергей был гораздо сильнее, он стащил с нее трусы и стал с интересом рассматривать и трогать ее тело. Т. оцепенела, она боялась пошевелиться, чтобы не сделать хуже. Потом она пришла в себя и стала нажимать подряд все кнопки. Лифт опять поехал вверх. Когда двери открылись, Т. выскочила. Сергей вышел следом и сказал: «Если скажешь кому-нибудь – убью», показал ей нож и, посвистывая, побежал вниз.
   Т. прислонилась к стене, она была близка к обмороку. Через некоторое время нашла в себе силы доплестись до квартиры и позвонить в дверь. Ее мать была дома, она подхватила полубесчувственную девочку, буквально упавшую в дверной проем. Когда она поняла, что на дочери нет белья, ей, естественно, представилось худшее. Она схватила ее в охапку и потащила в женскую консультацию на освидетельствование. Т. по дороге пыталась объяснить, что ничего страшного не произошло, но мать уже не слышала ее.
   Ну, что такое гинекологическое кресло, все женщины хорошо представляют, но что такое гинекологическое кресло для 12-летнего ребенка, у которого к тому же психологические проблемы с удержанием кала… Как только врач начала смотреть Т., ей сразу же захотелось в туалет по-большому. Она стеснялась сказать и в результате опять «не донесла».
   После этой истории больше всего Т. боялась, что кто-нибудь в школе узнает. Основным и привычным чувством для нее стал стыд. Ну и соответственно чувство вины, потому что вина без стыда еще встречается, а вот стыд без вины существовать не может.
   О том, что такое стыд, мы поговорим более подробно в следующей главе. А сейчас я просто хочу напомнить, что самый первый свой стыд ребенок испытывает, когда его приучают к горшку. Родители стыдят его за то, что он снова грязный. И их неодобрение впечатывается в неокрепшее сознание малыша. Ребенок его очень боится, это как гипнотическое внушение, и поэтому слова для работы с такой личностью бессильны. Если из этой связки (кал – грязь – стыд – осуждение – страх) убрать хотя бы страх, который запускает паническую реакцию, Т. было бы уже легче.
   Я вспомнила об одной замечательной технике, пришедшей из арт-терапии. В магазинах продаются наборы разноцветной гуаши в банках. Если в такую баночку налить немного теплой воды и размешать, то гуашь превращается в теплую кашицу. А теперь мы просто опускаем пальцы в эту кашицу и начинаем рисовать ими по куску ватмана. Все, что угодно. Пальцы пачкаются, но это нестыдная грязь, а вот ощущение очень напоминает что-то давно забытое… Расспросите родителей, кто из нас во младенчестве не пытался рисовать своими какашками.
   Т. очень не хотелось погружать пальцы в коричневую гуашь, она просто не могла заставить себя это сделать, поэтому мы начали с зеленой. Через 15 минут ее руки были уже по локоть в краске и она с удовольствием рисовала абстрактную картину, прикладываясь к ватману всей пятерней.
   После этой практики панический ужас при мысли о том, что туалет далеко и дефекация может произойти вне его, покинул Т.
   Со страхом лестничных пролетов мы сначала боролись как с обычной фобической реакцией, т. е, техниками «кинотеатра» и взмаха, описанными выше, а в заключение гипнотической техникой вложенной метафоры и структурированной амнезии.
   Т. умела играть на фортепьяно. Когда по клавиатуре «идешь» вправо – тон повышается, когда влево – понижается. Каждая клавиша – это ступенька. Отличная безопасная метафора лестницы. Подъема и спуска. Метафора в трансовом состоянии работает лучше всего, если пациент, выходя из транса, о ней не помнит и ее не анализирует. Это достигается структурированием амнезии – потерей нити воспоминаний после выхода из сеанса.
   Это процедура была изобретена Милтоном Эриксоном. Она заключается в произнесении одной или нескольких фраз в начале сеанса (якорь) и в их точном повторении в тот момент, когда пациент перестает ориентироваться. Пациент, переживая два сходных момента, склонен иденцифицировать их, в его представлении они сливаются, и он забывает то, что происходило между ними. Затем хорошо бы еще больше отвлечь внимание пациента для того, чтобы он окончательно потерял связующую нить. Так же забываются ночные сновидения, если в момент пробуждения человек чем-то отвлекается. Этот способ хорош во всех случаях, когда нужно отвлечь пациента от сознательного анализа использованных в ходе сеанса метафор. Фразами-якорями могут служить, например, такие «ведь нет необходимости помнить о том, про что можно забыть».
   После этого сеанса я вышла проводить Т. Мы стояли на лестничной клетке третьего этажа. И я с интересом наблюдала за мимикой Т. Она помнила, что лестницу надо бояться. Но с другой стороны, она ее уже не боялась. Она по привычке крепко ухватилась за перила и, высоко поднимая колени и очень напрягая ноги, стала спускаться. Через несколько секунд она ослабила хватку и стала двигаться быстрее. Я спускалась рядом и видела все, что происходит. Еще через минуту Т. выпустила перила из цепких натренированных пальцев и стала спускаться самостоятельно. Когда мы добрались до первого этажа, она двигалась чуть-чуть медленней, чем обычный человек. Но совершенно иначе, чем вначале. Для закрепления эффекта мы поднялись обратно на третий этаж и спустились еще раз. Проблема ушла, даже не помахав нам на прощание.
   И хотя все три вышеописанных случая совсем разные, подробности личных историй этих женщин навели меня на печальные размышления. Конец XX века. Как ни крути, но Европа, 10 километров от столицы мировой супердержавы. И дикость, насилие, беззаконие, человеческая жизнь ничего не стоит, а люди как-то живут, делая вид, что все нормально. И только их тела реагируют паникой, с которой их головы не могут совладать.

Глава 9
Пищеварение как зеркало характера

   «Он не смог это переварить», «да захлебнись ты своей желчью», «ух она и язва», «достали до печенок», «кишка тонка», «меня тошнит от этого» – язык фиксирует неформальные связи между устройством и функционированием желудочно-кишечного тракта и характером в самых несимпатичных его проявлениях.
   Хорошо сказал об этом еще в 1818 г. немецкий психиатр Иоганн Хайнрот, тот самый, который и ввел термин «психосоматика» в научный оборот, имея в виду психическое происхождение телесных болезней, делая при этом акцент на этическом аспекте. В своем двухтомном «Руководстве по психическим расстройствам» он писал:
   «Если бы органы брюшной полости могли рассказать историю своих страданий, то мы с удивлением узнали бы, с какой силой душа может разрушать принадлежащее ей тело. В истории окончательно расшатанного пищеварения, пораженной в своих тканях печени или селезенки, в истории заболевания воротной вены или больной матки с ее яичниками мы могли бы найти свидетельства долгой порочной жизни, врезавшей все свои преступления как бы неизгладимыми буквами в строение важнейших органов, необходимых для человека».
   Во как! Долгой, порочной жизни. Но не все ученые так строги к нам, простым смертным. И в целом все теории, существующие в настоящее время, претендующие на то, чтобы описать механизмы связи желудочно-кишечных расстройств и типа характера, можно условно разделить на две большие группы: западные, в той или иной мере психоаналитические, и восточные – энергетические. Преимущества последних – в том, что они дают конкретные рецепты излечения с очень конкретными же результатами.

   Начнем с рассмотрения западных.
   Сегодня к психосоматическим заболеваниям органов пищеварения относят язву желудка и двенадцатиперстной кишки, дискинезию желчного пузыря, некоторые расстройства деятельности печени, язвенный колит, диабет и другие расстройства поджелудочной железы.
   В свое время основоположник психосоматической медицины Ф. Александер выделил 7 классических психосоматических болезней: эссенциальную (первичную) гипертонию, язвенную болезнь желудка, ревматоидный артрит, гипертиреоз, бронхиальную астму, колит и нейродермит. Для каждой болезни он описал соответствующий внутрипсихический конфликт.
   Александер представлял роль внутреннего конфликта в развитии психосоматических расстройств следующим образом:

   1. Специфический конфликт предрасполагает человека к определенному заболеванию только тогда, когда к этому имеются генетическая, биохимическая или физиологическая предрасположенность.
   2. Определенные жизненные ситуации, в отношении которых человек сенсибилизирован (болезненно чувствителен) в силу своих ключевых конфликтов, оживляют и усиливают эти конфликты.
   3. Сильные эмоции сопровождают этот активированный конфликт и на основе гормональных и нервно-мышечных механизмов действуют таким образом, что в организме возникают изменения в телесных функциях и структурах.

   Александер выдвинул векторную теорию, основанную на общих направлениях импульсов, присущих человеку, в зависимости оттого, насколько благополучно прошло его младенчество и раннее детство.

   Он описал три вектора:
   1. Желание объединить, получить, принять (соответствует орально-сосущей стадии, удовлетворяющей потребность быть накормленным, защищенным и любимым);
   2. Желание исключить, удалить, напасть, причинить вред, разрядиться (соответствует орально-садистической стадии, которая начинается, когда ребенок кусает материнскую грудь);
   3. Желание сохранить, накопить (соответствует анальной стадии, стадии, когда ребенок учится контролировать при помощи сфинктера процессы выделения).

   Эти вектора содержат в себе сильные, но плохо осознаваемые нами эмоции. Функции желудочно-кишечного тракта – это процессы потребления, сохранения или расходования. Потребление пищи связано с пассивной восприимчивостью, агрессивным поглощением и перевариванием. Удаление отработанных продуктов связано с анальной эвакуацией и с тенденцией накопить и сохранить, или анальной задержкой. Хотим мы этого или нет, эти процессы имеют сильные эмоциональные компоненты.
   Проблемы с желудочно-кишечным трактом происходят в результате конфликта между указанными векторами. Например, желудочные функции нарушаются у людей, которые стыдливо реагируют на свое желание получить помощь или проявление любви со стороны другого человека. Так, больные пептической язвой переживают конфликт между потребностью быть любимым и стремлением к независимости.
   Причина того, что желудочные функции столь уязвимы для подобных психологических конфликтов, в том, что в мыслях ребенка (а мы все были когда-то младенцами) желание быть накормленным и желание быть любимым связаны очень глубоко. Когда в более зрелом возрасте желание получить помощь вызывает стыд или застенчивость, что норма в обществе, где главной ценностью является независимость, желание это находит регрессивное удовлетворение в повышенной тяге к поглощению пищи. «Регрессивное» в данном контексте означает свойственное более раннему, младенческому возрасту. Эта тяга стимулирует секрецию желудка. В желудке возникает выделение соков и моторная активность, как перед приемом пищи.
   При этом больной с желудочно-кишечной симптоматикой готовит себя «к питанию вместо борьбы», и тогда в стрессовой ситуации увеличивается концентрация соляной кислоты в желудке и выработка желудочного фермента гастрина-17 (G-17). Если ситуация затягивается, психическое напряжение не находит выхода, то желудок буквально начинает… переваривать сам себя.
   Люди с язвенной болезнью отличаются тревожностью, раздражительностью, повышенной исполнительностью и обостренным чувством долга. Им свойственны пониженная самооценка, сопровождающаяся чрезмерной ранимостью, стеснительностью, обидчивостью, неуверенностью в себе, и вместе с этим повышенная требовательность к себе, мнительность.
   Замечено, что эти люди стремятся сделать значительно больше, чем реально могут. Для них типична тенденция к активному преодолению трудностей в сочетании с сильной внутренней тревогой. Тревога порождает состояние напряжения, которое может сопровождаться спазмами гладких мышц стенки пищеварительных органов и их сосудов; наступающее ухудшение их кровоснабжения (ишемия) приводит к снижению сопротивляемости этих тканей, перевариванию желудочным соком и к последующему образованию язвы. Важно обратить внимание на то, что вероятность возникновения повторных обострений заболевания тем больше, чем меньше скорректирована самооценка, связанная с указанными психологическими особенностями.

   Еще один психосоматоз – язвенная болезнь двенадцатиперстной кишки. В отличие от эволюционно более молодого органа – желудка, двенадцатиперстная кишка – орган загадочный. Даже иннервация его описана противоречиво.
   Психологической метафорой язвенной болезни двенадцатиперстной кишки считают конфликт между желанием быть опекаемым и одновременно стремлением быть независимым. Вот почему эта болезнь, по статистике, чаще поражает мужчин, когда их эволюционное стремление реализовать свободное, независимое начало сочетается с дефицитом тепла и заботы в детстве. Для них характерно желание опекать женщину, властвовать над ней и в то же время видеть в ней «добрую мамочку», требуя от нее постоянной заботы. Аналогичные конфликты возникают и у женщин с активной социальной ролью и одновременным желанием выглядеть слабой, беззащитной в отношениях с мужчинами.
   В данном случае психотерапия направлена прежде всего на осознание невозможности одновременно реализовать противоположные желания, а значит, это работа с выбором и приспособлением, ресурсами, семейной историей и многими другими составляющими человеческой жизни. Работа психотерапевта ориентирована на личностный рост, взросление пациента.
//-- Два портрета язвенника --//
   Психологический портрет людей с язвенной болезнью включает тревожность, раздражительность, повышенную исполнительность и обостренное чувство долга. Таким людям свойственны пониженная самооценка, сопровождающаяся чрезмерной ранимостью, стеснительностью, обидчивостью, неуверенностью в себе, и вместе с этим повышенная требовательность к себе, мнительность.
   Эти люди стремятся сделать значительно больше, чем реально могут. Для них типична тенденция к активному преодолению трудностей в сочетании с сильной внутренней тревогой. Тревога порождает состояние напряжения, которое может сопровождаться спазмами гладких мышц стенки пищеварительных органов и их сосудов; наступающее ухудшение их кровоснабжения (ишемия) приводит к снижению сопротивляемости этих тканей, перевариванию желудочным соком и к последующему образованию язвы.
   Важно обратить внимание на то, что вероятность возникновения повторных обострений заболевания тем больше, чем меньше скорректирована самооценка, связанная с указанными психологическими особенностями. Больше всего болезням желудка на нервной почве подвержены два диаметрально противоположных типа характера: меланхолики, склонные к самобичеванию, впадающие в отчаяние даже при незначительных проблемах, и холерики, здоровье которых подрывают гнев и ярость. Надо здесь добавить, что гнев и ярость могут ударить и по другим органам, и об этом мы поговорим чуть позже. Язвой желудка заболевают гиперответственные люди, которые живут для других, которые берут на себя слишком много, но не видят реальной отдачи от своих стараний. Они мнительны, страдают от недостатка любви и чувства нереализованное™ (хотя на самом деле могут добиться в жизни многого).
   А вот язвой двенадцатиперстной кишки страдают любители острых ощущений, импульсивные, склонные к приступам ярости. Они всегда стремятся быть лучшими, блистать. А когда этого не получается, впадают в агрессивную депрессию с элементами зависти к более успешным. К тому же и у тех и у других душа требует в качестве стимуляторов острой пищи, кофе и никотина. Что, ясное дело, только усугубляет язвенную проблему.
//-- Колиты и безнадежность --//
   Болезни кишечника как наиболее древней системы человека считаются самыми сложными и глубокими психосоматозами. На уровне кишечника иногда реализуются семейные и родовые эмоциональные конфликты. Болезнь Крона в психосоматической метафоре называют «кишечным самоубийством», крайней степенью внутренней агрессии у психически незрелых личностей, блокирующих свои чувства, неспособных к переработке отношений с окружающими людьми.
   При слизистом колите чередуются запоры и слизистые поносы в связи со стрессами, наблюдаются вздутия и разлитые боли в животе.
   Запором называют состояние, при котором дефекация происходит реже трех раз в неделю; как минимум каждая четвертая дефекация затруднена, и как минимум при каждой четвертой дефекации каловые массы очень твердые, что затрудняет дефекацию. По статистике, запорами страдает каждая третья женщина. Запор вызывает чувство переполнения, отсутствие аппетита, апатию, головную боль и ипохондрические опасения. Эти явления связаны с медленным отравлением организма шлаками.
   Запор может быть атоническим и спастическим.
   Атонический запор наступает в результате преобладания функции симпатической (расслабляющей) иннервации толстого кишечника, т. е. его вялости, спастический запор – следствие парасимпатической иннервации, т. е. спазма.
   Причиной спастического психогенного запора часто является спазм толстого кишечника в связи с хронической фрустрацией (неудовлетворенностью, связанной с лишением чего-либо значимого), прежде всего в области сексуальных отношений.
   В личности больных обращает на себя внимание страх потери и стремление к власти. Часто запор является симптомом депрессии, он входит в депрессивную триаду Протопопова: частый пульс, расширенные зрачки, запоры.
   Следует отметить также частое сочетание спастического колита с мизофобией.
   Мизофобия – это когда пациенты сознательно подавляют нормальный позыв на стул, брезгуя пользоваться общественными туалетами или находясь на транспорте. Позыв на стул может неосознанно подавляться также из-за геморроя и анальных трещин, в том числе перенесенных в прошлом.
   Предрасполагают к запорам сидячая работа и малоподвижный образ жизни, привычка ограничивать себя в жидкости, недостаточное потребление свежих овощей и фруктов. У лежачего больного в стационаре, вынужденного пользоваться судном, добавляется и чувство стыда перед персоналом.
   Поносы (эмоциональная диарея) связаны с тревожным ожиданием неприятности и чувством беспомощности (например, экзаменационная лихорадка, сопровождаемая медвежьей болезнью). В основе диареи лежат ускоренное удаление кала, из которого не успевает всосаться вода, и повышенное выделение слизи, связанное с хроническим возбуждением перистальтики кишечника.
   Биологический смысл диареи заключается в уменьшении веса тела перед бегством от врага, кроме того, запах кала от тела отбивает у преследователя аппетит. Например, лиса использует фекалии в качестве оружия, выпуская в морду преследующей охотничьей собаки струю жидкого кала и мочи.
   Больные иногда злоупотребляют слабительным, исходя из ложного представления о вялости кишечника и предполагая недостаточное его опорожнение. Часто они испытывают навязчивый страх непроизвольного выхода газов и кала. Один такой случай мы рассматривали в предыдущей главе в его связи с паническими атаками.
   По Александеру, типичные конфликты при психогенном поносе и различных формах колитов концентрируются вокруг эмоциональных трудностей и безнадежных усилий относительно достижения чего-либо. Как и пациенты с желудочными проблемами, эти больные так же выказывают подсознательные тенденции к зависимости, но они компенсируют их желанием отдать что-либо в обмен на возможность получить; однако им не хватает уверенности для реализации этих желаний.
   Психологический смысл хронической диареи Ф. Александер видит в тревожной потребности дарить и делать добро: «Пациент может стать зависимым от других, но чувствует, что должен что-либо сделать, чтобы воздать должное за все то, что получает. Однако вместо реальных действий в этом направлении он успокаивает свою совесть инфантильной формой дарения – содержимым кишечника». Когда они теряют надежду на реализацию того, к чему стремятся, появляются нарушения кишечной деятельности. Типичный пример – спастический колит ребенка, в котором могут одновременно бороться любовь и агрессия к младшему брату или сестре (из-за желания сохранить безраздельную любовь родителей).
   При диарее отмечается инфантильность. Личность характеризуется повышенной тревожностью в сочетании с чрезмерным желанием признания и достижения социального успеха. Такие люди умело скрывают присущую им неуверенность и зависимость за маской сдержанности, упорядоченности и компетентности. У них имеется беспомощная зависимость от сильных людей с оральными агрессивными желаниями, в которых пациенты отказывают себе. Им остается лишь заслуживать милость своего покровителя.
   А теперь поговорим немного о том, как возникает предрасположенность к таким психосоматозам.
   Ребенок, взрослея, проходит несколько стадий своего развития, известных как оральная, анальная и эдипова. Оральная стадия совпадает по времени с периодом кормления грудью. В это время ребенок очень тесно связан с матерью. Его потребность быть накормленным тесно переплетается с потребностью в привязанности, прикосновениях и материнской ласке. Удовлетворение, которое младенец получает от сосания, включающее контакт и материнскую заботу, сродни эротическому.
   После прохождения оральной стадии ребенок открывает анальный эротизм, связанный со стимуляцией прямой кишки фекалиями. Если оральный эротизм зависел от присутствия груди, соски или разрешения сосать палец, то с удержанием кала и актом дефекации ассоциируется чувство независимости и самоконтроля.
   Экскременты выполняют символическую роль подарка, который ребенок с гордостью преподносит матери, как она раньше «дарила» ему свою грудь. Поскольку во время приучения к горшку ребенка поощряют за дефекацию, кал уравнивается в своем значении с деньгами, которые можно обменять на другие блага. Задержка кала означает власть над матерью. Она может быть и местью ей за фрустрации (лишения).
   У людей, которых воспитывали в пуританском духе, слишком рано и очень строго приучали к опрятности, сдержанности и самоконтролю, дефекация ассоциируется с грязью и распущенностью.
   Частота запоров у женщин может быть обусловлена анатомической близостью ануса и влагалища, в результате чего женщина больше следит за моральной и физической чистотой и эстетикой. Диарея, как и рвота, наоборот, нередко выражает сопротивление желанию забеременеть.
   Больные спастическим колитом проявляют черты «анального характера», описанного Фрейдом: упрямство, любовь к порядку и бережливость; в крайней форме – нетерпимость, педантизм и скупость. Александер добавляет следующие характерные признаки: пессимизм, пораженчество, недоверие, ощущение себя нелюбимым.
   Девиз страдающего запорами: «Я не могу ни от кого ничего ожидать, и поэтому мне не стоит никому ничего давать; я должен удержать то, что у меня есть». Каловый столб становится хребтом, символическим фаллосом, а для этого он должен быть твердым. Он выполняет и роль твердой валюты, как золотой запас на случай дефолта. Этого НЗ должно быть много.
   Неспецифический язвенный колит иногда причисляют к проблемам пограничного уровня, когда пациент симптоматически находится между неврозом и психозом. Некоторые представители психосоматического направления называют эту болезнь телесной защитой человека от психотического уровня расстройств. Одна и та же патология может иметь невротический и психотический уровни.
   При неврозе человек полностью понимает реальность, при психозе контакт с реальностью теряется. Невротик где-то внутри себя сознает, что проблема заключается в его собственной голове, психотик полагает, что с миром что-то не в порядке. В литературе описаны случаи ухудшения психического состояния больного по мере улучшения его соматического состояния при лечении этого заболевания, т. е. если в определенных обстоятельствах у человека есть выбор – сойти с ума или заболеть язвенным колитом, большинство выберет язвенный колит. Исследования язвенных колитов дали основание предположить, что подавления разрушительных агрессивных импульсов при потере или утрате эмоционально значимых взаимоотношений, сопровождаемые чувством безнадежности и отчаяния, также являются причинами болезни.

   И здесь мне хотелось бы рассказать один случай. На прием ко мне пришла молодая красивая женщина. Когда мы договаривались с ней по телефону о встрече, она была скорее возбуждена, чем расстроена. И позже я поняла почему.
   Мы начали разговор с того, что ее привело ко мне. Уже полгода, как у нее диагностирован неспецифический язвенный колит. Она сама связывает его возникновение со стрессом, в котором живет последние полгода. Недавно при УЗИ обнаружили еще и миому матки. Имеется ярко выраженный ПМС (предменструальный синдром) со слезливостью, мигренями и болями в животе.
   Светлане, назовем ее так, 36 лет, она не замужем, детей нет. Она адвокат, деловая, сильная, целеустремленная женщина, выглядит уверенной в себе, хорошо одета, имеет громкий голос, у нее хорошая речь (привыкла выступать в суде).
   Светлана начала свой рассказ с событий весьма отдаленных – со своего первого замужества. По ее словам, бывший гражданский муж очень ее любил, был заботлив и, по большому счету, идеален, но… Вот это «но» и является обычно камнем преткновения в семьях, где оба супруга одинаково успешны. У них началась борьба за власть, за лидерство.
   У Кости, так звали ее мужа, карьера быстро пошла в гору, и он и не понимал, почему дома «вокруг него не бегают на цырлах», «не смотрят ему в рот» (по словам Светланы) так же, как на работе. Начались ссоры, несколько раз они разъезжались, потом опять съезжались, пока Светлана не ушла окончательно. Через полгода после этого Костя сошелся с другой девушкой, она быстро забеременела, и они поженились. При этом Костя продолжал звонить Светлане, рассказывать по телефону, как он ее любит, на что она довольно грубо его посылала. Ведь его жена была уже беременна второй раз. Сейчас Светлана сожалеет о том, что безжалостно оттолкнула любящего человека, но поздно, поезд ушел.
   Потом у нее был еще один долговременный роман с преданным мужчиной, который замучил ее ревностью. И с ним она тоже рассталась. Эта бурная личная жизнь тем не менее никогда не вредила ее работе, и ее карьера успешно развивалась.
   Так продолжалось до тех пор, пока она не встретила своего нынешнего любовника Алексея. Он, так же как и Светлана, был адвокатом, ему принадлежала большая юридическая фирма, он был старше и опытнее, но, что самое печальное, он был женат. До этого Света никогда не заводила романов с женатыми мужчинами, да и в этот раз у нее и в мыслях не было, что деловое сотрудничество и многообещающие общие проекты могут завершиться постелью. Но Алексей основательно осаждал ее, бесконечно признавался в любви, и роман завязался. Сначала все шло чудесно, и Светлане казалось, что Алексей колеблется, оставаться ли ему в семье или уйти к ней. Но в один момент все резко изменилось.
   Как-то утром, когда они пили кофе у нее на кухне, Светлана что-то «не то» сказала (сейчас она не может вспомнить что именно), после чего Алексей резко встал со словами «Я меняю правила игры» и ушел. И он действительно изменил правила игры. Он выкинул Светлану из всех совместных проектов, оттеснил от всех крупных клиентов, они перестали выходить вместе куда-либо. Он приезжал к ней только за сексом, и, что самое странное, она это терпела. По ее словам, она ничего не могла с собой поделать, у нее появилась какая-то необъяснимая зависимость от этого человека, несмотря на то что его поведение было зачастую просто оскорбительным.
   Несколько раз она, правда, пыталась уйти. Она не отвечала на звонки, и тогда Алексей с удвоенной силой начинал бомбардировать ее sms-ками с признаниями в любви. На Свету это действовало, и она опять соглашалась на встречу, которая заканчивалась тем, что Алексей одевался и уходил. Он больше не ухаживал за ней, вел себя пренебрежительно.
   Светина самооценка понизилась, она не могла понять, почему все это терпит, но прекратить эти мучительные отношения тоже не могла. Эта ситуация мешала ее работе, она потеряла много клиентов, просто не могла думать об их делах, потому что в голове у нее навязчиво крутились мысли об Алексее и о том, почему она так безвольна, так не похожа на себя прежнюю. Иногда ей казалось, что Алексей ей просто мстит за то, что вначале она не была столь безоглядно в него влюблена. Понятно, что добрых чувств к нему это не прибавляло. И все-таки она боялась потерять его и не в силах была разорвать отношения. Чувство безнадежности и отчаяния уже не покидало Светлану. На фоне этой ситуации и возник язвенный колит.
   В этом случае налицо было классическое зависимое поведение, когда, как сказал поэт Е. Баратынский, «не властны мы в самих себе». Зависимое поведение может проявляться по-разному. Это и алкоголизм, и наркомания, и игровая зависимость, и трудоголизм, и сексоголизм, и зависимость от отвергающего тебя человека. Но причины у всех этих мучительных зависимостей – одни и те же. Призраки прошлого, нашего детства и детства наших родителей, протягивают свои зловещие щупальца к нашему настоящему. Раз уж мы заговорили об этом, назову несколько признаков зависимого поведения.
   Зависимый:

   1. Страдает одной (или более) зависимостью или навязчивыми идеями.
   2. Воспитывался в семье с той или иной формой неблагополучия.
   3. Имеет очень низкую самооценку. Зачастую инфантилен.
   4. Считает, что его счастье и благополучие зависят от других.
   5. Без всякого основания чувствует себя ответственным за других.
   6. Беспокоится о том, чего он не может изменить, и старается изменить это. Пытается контролировать и людей и события, которые от него не зависят и никогда не будут зависеть.
   7. Его жизнь отмечена крайностями. Скупость и мотовство, вспышки гнева и нежности, любовь и ненависть, страх перед начальством и дерзость с сослуживцами. В его отношениях с другими людьми отсутствует равновесие и самоопределение.
   8. Постоянно занят поисками того, что отсутствует или чего не хватает в его жизни.

   Представления зависимого о семье и поведении взрослого человека сформировались в детстве. Такие люди обречены вновь и вновь повторять опыт, приобретенный в родительской семье. Опыт детства не просто повторяется: он к тому же определяет жизненный выбор зависимых людей и восприятие ими жизни. И логика и разум, увы, не могут это изменить. Данная нам Богом жажда любить и быть любимыми, с которой рождается каждый младенец, – законная потребность, сопровождающая человека от колыбели до могилы. Если ребенок лишен любви, если он не получает удовлетворения этой жизненно важной потребности, шрамы детства останутся с ним на всю жизнь. Сосуд любви, не наполненный в детстве любовью и вниманием родителей, оставляет в груди сосущую пустоту, так хорошо знакомую алкоголикам.
   И поэтому для того, чтобы докопаться до причин, приведших ее в столь плачевную ситуацию, мы, как всегда, начинаем археологичские раскопки Светиной жизни.
   Светлана – старший ребенок в семье. У нее есть младшая сестра, и мама всегда призывала Свету «показывать пример» и заботиться о младшенькой. Сама мама часто демонстрировала полную беспомощность перед жизненными трудностями, зачастую перекладывая на еще не окрепшие Светины плечи обязанности матери семейства. Света ходила разбираться в ДЭЗ и в поликлинику с сестренкой. Светлана была отличницей, и поскольку они с сестрой учились в одной школе, то ей часто приходилось выслушивать жалобы учителей на младшую сестру, которая перебивалась с тройки на двойку.
   Светин отец – известный физик, один из учеников Ландау. Даже если он и дома, мысленно он далеко, где-то там в своих формулах. Светина мама – его бывшая аспирантка. Света с детства боготворила отца, преклонялась перед ним, но никогда не получала адекватного эмоционального отклика с его стороны. «Папа работает» – с этой формулировкой перед ней закрывалась дверь отцовского кабинета. Такое положение вещей ей до сих пор кажется нормальным и приемлемым.
   Итак, с одной стороны, Света принимает на себя роль безотказного спасателя, который выручает маму в трудных ситуациях и за это получает ее любовь и благодарность, с другой стороны, идентифицирует себя с отцом, всего добившимся, известным, успешным и при этом абсолютно недоступным, как, впрочем, и все гении.
   Жизненный сценарий сформирован, и Светлана, сама того не осознавая, начинает ему следовать. Она с красным диплом заканчивает юридическую академию, сдает адвокатские экзамены (что очень и очень непросто), становится членом коллегии адвокатов. Выбор этой юридической специализации тоже связан со спасательской деятельностью, хотя Светлана и не отдает себе в этом отчета. У нее много подруг, она всем им помогает, выслушивает, утешает, организует. Она ищет новое место работы для своей младшей сестры, у которой в отличие от Светланы личная жизнь вполне сложилась – есть муж и ребенок. По крайней мере, 5 из 8 признаков зависимого поведения у Светланы присутствуют.
   Светлана, так же как и в детстве, пытается обрести любовь и признательность окружающих, «спасая» их, в ущерб устройству собственной жизни. Ей хочется, чтобы все ее любили, восхищались ей, за это она готова отдать все свое время и душевные силы. Этот психологический настрой уже предполагает склонность скорее к поносу, чем к запору (см. выше). Последняя история с женатым мужчиной вносит в Светин сценарий элементы безнадежности и отчаяния. Что бы она ни делала, она не может получить причитающейся ей любви. Ее снова отвергают. Спастический колит переходит в язвенный.
   Как и обычно, мы сочетаем проработку причин возникновения болезни и работу с симптомом. Есть замечательная трансовая техника, называемая «путешествие по собственному телу», применимая к широкому кругу заболеваний, которые пациент тем или иным образом может представить визуально. Суть ее проста. Человек погружается в трансовое состояние и представляет себя уменьшившимся во много сотен раз. Он, маленький, садится в какое-нибудь столь же мелкое транспортное средство, вооружается крохотными устройствами для чистки и починки всего, что потребуется, и пускается в путешествие по собственному телу.
   Я предлагаю представить, что внутрь тела этот маленький человечек попадает через нос или ухо и дальше по большому или малому кругу кровообращения достигает места назначения. В случае Светланы – кишечника. И дальше Света представляет, как она там наводит порядок. У нее с собой для этого есть все необходимое. Щетки, чистящий гель, успокаивающий бальзам, замазка, саморазогревающаяся розовая краска, кисти, живая и мертвая вода. Кишечник представляется ей трубой, в которой она может стоять, распрямившись во весь рост. Но он не розового цвета, а грязно-зеленый, со стен свисают рваные бурые тряпки, кровоточащие язвы на стенках похожи на кратеры, а в общем все сильно отдает фильмом «Матрица».
   Света сначала вычищает всю внутреннюю поверхность стенок щетками и чистящим гелем. Прыскает на язвы сначала мертвой водой, потом живой, и они постепенно втягиваются в стены и разглаживаются. Трещинки замазывает замазкой. Она окончательно все полирует успокаивающим бальзамом, а затем красит теплой розовой краской. По всему животу разливается мягкое спокойное тепло.
   Что происходит на самом деле, когда мы проводим эту технику, никто не знает. Техника вся основана на метафорах. Как они действуют, мы подробно разобрали в главах 4 и 5. У нас в организме есть своя аптека, мы можем производить внутри себя все химические средства для выздоровления. Включить эту аптеку в работу – наша задача. Метафоры, задействованные в этой технике, запускают физиологические цепочки заживления и нормализации работы кишечника.
   Но залечить последствия – это половина дела. Я обратила внимание на то, что Светлана постоянно поджимает мышцы живота. Когда она рассказывает какую-нибудь болезненную для себя историю, она делает это легко, с улыбкой, а живот поджимает сильнее. Многие пользуются такой защитой, чтобы перекрыть доступ эмоциям внутрь себя. Помимо того что Светины надпочечники по полной программе обеспечивают ее гормонами стресса, на которые она никак не реагирует, потому что не позволяет себе гневаться, в ее организме включается еще один механизм саморазрушения, который мы подробно рассмотрим ниже. А сейчас я лишь в двух словах коснусь его сути.
   Когда мы сознательно или бессознательно напрягаем скелетные мышцы, это часто приводит к спазму гладкой мускулатуры внутренних органов. Стенки кишечника состоят из нескольких слоев: слизистой, подслизистой и гладкомышечной ткани. Спазм стенок кишечника помимо невыносимой боли приводит к перераспределению массы крови и лимфы между слоями его стенки, а это в свою очередь – к отеку и отслоению подслизистого слоя, кровоизлияниям, дистрофии и даже некрозу тканей. Это один из механизмов возникновения язвенного колита.
   Кроме того, от постоянного зажима мышц брюшного пресса на этом месте у Светланы образовался мышечный блок, и в обычном состоянии сознания Света не может свой животик расслабить. Эта связка (мышечный блок – подавленные эмоции) может быть разрушена с обеих сторон. Разрушая блок, мы высвобождаем эмоции и, отпуская эмоции, снимаем блок.
   Поскольку Светлана – женщина спортивная, в этот раз мы пошли от тела. Так как мышцы брюшного пресса она напрягает неосознанно, первый шаг – это сознательное напряжение. Я прошу ее напрячь живот еще сильнее, так, как только возможно. В таком супернапряженном состоянии наши мышцы могут находиться небольшое количество времени – 5–6 минут. Потом следует неминуемое расслабление. И я прошу Свету расслабиться максимально. Она, наконец, ловит это ощущение и наслаждается им. Она понимает, насколько сильно был зажат ее живот.
   Я прошу ее выполнить несколько упражнений: сначала «мостик», потом «змею». В этих асанах мышцы живота максимально растянуты и расслаблены. Это будет домашним заданием, но первый раз Света входит в эти асаны при мне. Когда она выходит из них, у нее на глаза наворачиваются слезы. Я спрашиваю, не вспомнилось ли ей что-нибудь. Света отвечает, что возникла картинка.
   Они с семьей жили на даче, принадлежащей Светиной бабушке по маминой линии, властной, контролирующей все женщине. У нее были напряженные отношения со Светиным отцом. Она любила выговаривать зятю за какую-нибудь несделанную домашнюю работу, а тот, сам будучи начальником, не желал с этим мириться. Однажды они очень сильно поругались, и отец уехал с дачи. Маленькая Света вся сжалась, наблюдая, как двое любимых ею людей ругаются, и бросилась их мирить. В результате ей досталось от обоих.
   Когда отец уехал, бабушка с удвоенной силой насела на Свету, и, чтобы ей угодить, Света изо всех своих маленьких сил поливала морковку, полола грядки, мыла посуду и, в общем, изображала Золушку. Мама, во многом эмоционально зависимая от бабушки, не вмешивалась. И Света заметила, что ее ценят больше за то, что она делает, а не за то, что она собой представляет. Она стала трудолюбивой, исполнительной и привыкла выбираться из трудных ситуаций самостоятельно. Ну и понятное дело, у нее появилось ощущение полной несправедливости происходящего, потому что она не получала того, что ребенок вправе получать от родителей, – тепла и защиты.
   Реакция на несправедливость заключалась в том, чтобы отрезать, отгородить себя от испытываемых переживаний, не впустить их в себя, блокировать область солнечного сплетения, т. е. эмоций. Вот так и образовался мышечный блок, с которым нам пришлось работать. Освободив этот канал, мы вызвали одно из первых травмирующих переживаний, которое Светлана очень эмоционально прожила у меня на глазах.
   Следующая техника, которую мы использовали, была связана напрямую с концентрацией на второй и третьей чакрах, ответственных за Светин колит (см. главу 5). Она заключалась в визуализации теплого пульсирующего светящегося шара сначала в районе солнечного сплетения (третья чакра). Этот шар омывал своим светом все внутренние органы и притягивал к себе, впитывал и уничтожал всю грязь, скопившуюся там. От него во все стороны расходилось мягкое, спокойное тепло и облегчение. Этот шар мы со временем научились двигать вниз в область второй чакры, влево в область поджелудочной железы и вправо в область желчного пузыря и печени.
   Через две с половиной недели ежедневных визуализаций Светин колит пошел на убыль. Пищеварение постепенно нормализовалось. Что лишний раз доказывает: мыслеобразы материальны и способны запускать цепочки биохимических реакций излечения.
   Наша работа на этом не закончилась. Светлана еще долго боролась со своим мучительным чувством к женатому приятелю. С этой зависимостью справиться было не так просто, как с колитом. Вот так странно все устроено у нас, женщин. Биологическая программа привязки к мужчине гормонально обусловлена и сильна настолько, что порой подчистую забивает не только чувство самосохранения, но и то, ради чего, собственно, и создавалась – инстинкт продолжения рода.
//-- Печень и гнев. Восточный и западный взгляды --//
   В христианской традиции гнев относился к смертным грехам наряду с ленью, обжорством и сладострастием. Понятия «лень» в психологии не существует, за ленью всегда скрывается что-то другое. Про обжорство мы еще поговорим в следующих главах, а болезни, возникающие от сладострастия, мы в этой книге не рассматриваем. Гнев же разрушителен тогда, когда он не понят и бессмыслен.
   Энергия гнева – социальная энергия. В отличие от печали или чувства вины она обязательно на кого-нибудь или на что-нибудь направлена. В зависимости от своей способности к выражению гнева люди встраиваются в общественную иерархию и учатся добиваться своих целей. Гнев сметает с пути препятствия. Это огромный эмоциональный допинг. В то время как вина и стыд угнетают человека, через здоровый гнев человек обретает дремлющую в нем силу. И мы можем направить эту энергию как на пользу, так и обратить во вред себе. Мы можем отстаивать свое «я» в мире, а можем растрачивать эту энергию на бессмысленную агрессию.
   У людей, которые не умеют злиться и гневаться, заметно снижена самооценка. Они словно бы полагают, что не имеют права требовать от мира многого. Человек имеет право сердиться и злиться – это естественная составляющая его эмоционального мира. Но если он социально адекватен, то понимает, когда может, а когда не может позволить себе агрессию.
   Дети часто злятся на родителей и на весь мир вообще. Эта эмоция инстинктивна и существует для самозащиты. Когда ребенок голоден, он сначала просит еду по-человечески. Если его не понимают, он заходится в крике, начинает требовать, чтобы все это немедленно изменилось. Гнев, выпущенный наружу, высвобождает энергию, и тогда ребенок разбрасывает вещи, бьет соседских детей и собственную бабушку. И он должен это делать, потому что только так он может понять, как соотносится его природное чувство гнева с окружающим миром. Он ломает игрушку, потому что хочет знать, как она устроена, а подлая игрушка не развинчивается и не разбирается. И вот он ее ломает и ломает, пока не доламывает. И тут появляются родители с весьма укоризненным видом. Знакомая ситуация?
   Так вот, наказывать ребенка за это не рекомендуется. Ребенок нуждается, скорее, в том, чтобы родители обняли его и успокоили. Гнев для ребенка – это стресс, ощущение опасности. А ответная безопасность гасит волну гнева. Когда ощущение прилива и отлива возникает в жизни ребенка естественным образом, эмоция гнева формируется правильно. И ни в коем случае нельзя на ребенка ругаться: «Как ты посмел ударить ложкой по тарелке?! Ты что это делаешь! Ты почему все разбросал?! Ты еще тут дуться будешь!» Потому что родители таким образом внушают ребенку, что сердиться нельзя. И с этого момента энергия гнева обращается против самого ребенка. Обращается на его тело. В том, по какой именно части тела ударяет гнев, восточные и западные теории сходятся,
   Греческое слово «меланхолия» означает «черная желчь». Еще греки подметили, что сгущение желчных соков и состояние глубокой печали связаны. В китайской медицине и в аюрведе (индийская народная медицина) считается, что вместилищем гнева является печень. Не зря говорят: желчный человек, потому что люди, которые подвержены вспышкам гнева, действительно часто имеют проблемы с печенью.
   Печень – место накопления подавленного гнева. Подавленное раздражение полностью изменяет микрофлору желчного пузыря, желчных протоков, вызывает воспаление желчного пузыря и застой желчи – дискинезию желчных путей, а со временем эти невыраженные горькие чувства откладываются в виде камней – материальной квинтэссенции накопленных эмоций.
   Китайская медицина (так же, впрочем, как и европейская) считает, что на состояние печени и почек сильно влияет стресс, потому что печень тесно связана с такой системой, как автономная нервная система (АНС), а почки– с мозгом. И даже душевные болезни связаны с состоянием печени и почек. Когда состояние этих двух органов плохое, баланс автономной нервной системы нарушен. Если нервы в плохом состоянии, тогда и сердце становится вялым, его ритм замедляется, и если человек в такой ситуации дает сердцу слишком большую нагрузку, то есть риск, что оно остановится.
   В свою очередь, печень и почки влияют на работу сознания и интеллекта. Это можно объяснить, опираясь на теорию китайской медицины. Когда печень и почки ослабляются, то ослабевает сила воли, концентрация и способность к размышлению, ухудшается память, т. е., попросту говоря, понижается уровень интеллекта. Когда в результате злобы и возмущения печень ослабевает, мы становимся подвержены нервным расстройствам, которые имеют отношение к печени (кстати, в китайской медицине эпилепсия тоже относится к такого рода заболеваниям).
   Связка гнев – печень осуществляется через третью чакру – Манипуру. С одной стороны, Манипура-чакра связана с силой воли и с гневом, в том числе и с затаенным, т. е. не получившим выхода. С другой стороны, Манипура-чакра связана с печенью. Считается, что у тех, кто подавляет свой гнев, Манипура-чакра легко забивается. (Надо отметить, что это не значит, что, когда нам что-то не нравится, лучше будет излить гнев. Наоборот, это принесет еще больший вред. Мы же должны стремиться к полному его преодолению.)
   Связка эта двусторонняя. Когда печень в хорошем состоянии, то и гнев уменьшается и человек становится более великодушным. Зато те, кто часто злится, имеют проблемы с печенью по полной программе. Это значит, что для ликвидации злобы необходимо в качестве основы очистить тело, чего мы можем достичь с помощью практики и правильной диеты. С грустью надо констатировать, что в наше время у многих людей печень и почки ослаблены. Однако не все отклонения от здорового состояния могут быть определены с помощью анализов обычной западной медицины.
   Близко к этому, но немножко иначе болезни желудочно-кишечного тракта рассматривает аюрведа. Аюрведа подразделяет людей на три основных конституциональных типа, пользуясь понятием пяти космических стихий (эфир, воздух, огонь, вода и земля), которые проявляются в человеческом организме как три первоначала.
   Из стихий эфира и воздуха проявляется телесное воздушное начало, именуемое вата. Стихии огня и воды проявляются в нашем теле как огненное начало, именуемое питта. Стихии земли и воды проявляются в теле как водное, слизистое начало – капха. Эти три элемента (доши санскр.) вата – питта – капха управляют всеми биологическими, психологическими и физиопатологическими функциями тела, ума и сознания.
   Телесный воздух вата можно охарактеризовать как тонкую энергию, управляющую биологическим движением: дыханием, движением мышц и тканей, биением сердца, каждым расширением и сжатием, движением цитолазмы и клеточных мембран, движением отдельных возбуждений в нервных клетках. Вата также управляет такими переживаниями и чувствами, как бодрость, нервозность, страх, беспокойство, боль, тремор и спазмы. Толстая кишка, область таза, кости и кожа, уши и бедра служат местоположением ваты.
   Питта переводится как огонь, хотя в дословном переводе – это желчь.
   Питта – телесная теплота-энергия отвечает за телесный метаболизм, переработку, всасывание, усвоение, температуру тела, окраску кожи. В психическом плане питта способствует проявлению гнева, ярости, ненависти и ревности. Тонкая кишка, печень, желчный пузырь, потовые железы, кровь, жир, глаза являются сосредоточением питгы.
   Капха переводится как биологическая вода, и это телесное начало образовано из двух стихий – земли и воды. Капха скрепляет собой составляющие тела, поставляя материал для физических образований в нем. Она обеспечивает сопротивляемость организма. Капха смазывает суставы, обеспечивает влажность кожи, помогает затягиваться ранам, заполняет пространство в теле, дает ему биологическую крепость и стойкость, поддерживает память и иммунитет, снабжает энергией сердце и легкие. Капха присутствует в грудной клетке, горле, голове, носе, ротовой полости, желудке, суставах, цитоплазме, жидких секрециях тела, слизи. В психическом плане капха ответственна за чувства привязчивости, жадности и зависти, но вместе с тем она отражена и в склонности к кротости, великодушию и любви. Сосредоточием капхи служит грудная клетка.
   В зависимости от того, какая из стихий у человека преобладает, его можно отнести к тому или иному конституциональному типу, со своими психологическими особенностями и болезнями. Следует помнить, что чистые типажи встречаются крайне редко, и практически все мы представляем собой смеси с возможным преобладанием одной из стихий. Поэтому вряд ли у одного человека можно встретить все проявления чистого типа вата, питта или капха.

   Конституциональный тип вата. Люди с выраженным преобладанием этого типа обычно оказываются физически неразвитыми. Грудь у них впалая, видны вены и мышечные сухожилия. Кожа холодная, грубая, сухая и трескающаяся. Обычно имеются родинки, скорее темного цвета.
   Они либо долговязы, либо низкорослы, с тонким костяком, с выделяющимися суставами ввиду слабо выраженной мускулатуры. Европейская классификация относит их к астеникам. Волосы вьющиеся и жидкие, ресницы тонкие, глаза без блеска, могут быть запавшими, небольшими, сухими, бегающими, а роговица сухой и мутной. Ногти грубые и ломкие. Нос изогнутый или вздернутый.
   В физиологическом плане аппетит и пищеварение переменчивы. Моча скудная, а кал сухой, твердый, и его немного. Они не так потеют, как люди с иным типом конституции. Их может мучить бессонница, и спят они меньше по сравнению с другими типами людей. Их руки и ноги часто бывают холодными.
   У типа вата есть сильные и слабые черты. Этих людей часто отличает творческая жилка, подвижность, живость, непоседливость. Они быстро говорят и быстро ходят, но легко устают. В психическом отношении им свойственна короткая память. Но зато они быстро соображают, все схватывают на лету. Они страдают слабоволием, им трудно долго быть сосредоточенными на чем-то, они отличаются нетерпимостью и недоверчивостью. Им претит рассудительность, они нервозны, боязливы и обуреваемы беспокойством.

   Конституциональный тип питта. Эти люди среднего роста, стройные, с тонким костяком. Их грудная клетка не столь впалая, как у людей типа вата, а вены и мышечные сухожилия не столь сильно выдаются. Они обильно усыпаны родинками или веснушками синеватого или коричнево-красного цвета. Мышцы умеренно развиты. Кожа мягкая, теплая и менее сморщенная, чем у людей типа вата. Волосы тонкие, шелковистые, рыжие либо каштановые, склонные к преждевременной седине или выпадению. Глаза могут быть серыми, зелеными или медно-коричневыми и колючими. Глазные яблоки средней выпуклости. Ногти мягкие, кончик носа заостренный, красноватый.
   В физиологическом плане таких людей отличает выраженный метаболизм, хорошее пищеварение и как следствие волчий аппетит. Они много едят и пьют. Сон средней продолжительности, непрерывный, обильная моча, кал желтоватый, мягкий и в большом количестве. Они склонны к чрезмерному потению, плохо переносят жару и духоту, солнечный свет и тяжелую работу. Температура тела может быть слегка повышенной, руки и ноги теплые на ощупь.
   В психическом отношении эти люди очень понятливы, умны и сообразительны, хорошие ораторы. Они эмоционально подвержены гневу, ярости и ревности. Это честолюбцы, обычно стремящиеся к лидерству.

   Конституциональный тип капха. У этих людей хорошо развитое тело. Однако они склонны к полноте. У них широкая грудная клетка. Вены, сухожилия и кости не очень выдаются из-за их толстой кожи и хорошо развитой мускулатуры.
   Цвет лица светлый, кожа мягкая, блестящая и жирная, при этом холодная и бледная. Волосы густые, толстые, темные, мягкие и волнистые. Глаза черные либо голубые. Белки глаз ослепительно – белые, большие и притягательные.
   В физиологическом плане люди типа капха обладают нормальным аппетитом, пищеварение протекает сравнительно медленно, и поэтому они меньше едят. Движения у них обычно неторопливые. Такие люди тяготеют к острой, горькой и терпкой пище. Стул мягкий и может быть бледного цвета. Потоотделение умеренное. Сон крепкий и продолжительный. О жизнестойкости таких людей свидетельствует крепость их организма, поэтому они обычно здоровы, жизнерадостны и миролюбивы.
   В психическом отношении им свойственны терпимость, кротость, великодушие и привязанность. Однако они могут проявлять черты жадности, зависти и стяжательства. Они тугодумы, но что-либо усвоенное остается с ними навсегда.

   Конституция человека определяет его предрасположенность к болезням. Например, люди конституционального типа капха предрасположены к таким болезням, как тонзиллит, синусит, бронхит, гиперемия легких. Люди с типом питта подвержены расстройствам желчного пузыря, печени, повышенной кислотности, пептической язве, гастриту и другим воспалительным недугам. Они также страдают от кожных заболеваний типа крапивницы и сыпей. Люди типа вата в основном подвержены пучению, поясничным болям, артриту, ишиасу, невралгии, болезням суставов.
   Аюрведа признает, что истоки болезни могут лежать глубоко в подсознании в виде страха, раздражения или привязчивости (склонности к зависимости, говоря западным языком). Подавленный страх вызывает нарушение ваты, раздражение приведет к избытку питты, а зависть, жадность и привязчивость усугубят состояние капхи. Но связь эта двусторонняя. Так нарушенная вата порождает страх, подавленность и нервозность, избыток питты в организме вызовет раздражение, ненависть и подозрительность, пораженная капха вызовет страсть к стяжательству, жадность и привязчивость. Таким образом, между питанием, средой и эмоциональными расстройствами существует прямая связь.
   И здесь нужно ввести еще одно понятие – агни, тесно связанное с питтой. По Аюрведе, агни представляет собой биологический огонь, управляющий обменом веществ. По своему действию он схож с питтой и может рассматриваться как составная часть системы питта в организме. Питта содержит теплоту-энергию, способствующую пищеварению. Эта теплота-энергия и есть агни. Питта – вместилище, а агни – содержимое.
   Агни по природе своей кислота и своим действием расщепляет пищу и стимулирует пищеварение. Но агни связан и с движением ваты, так как телесный воздух зажигает телесный огонь. В каждой клетке организма присутствует агни, он необходим для обеспечения питания тканей и поддержания аутоиммунной системы. Агни разрушает чужеродные микроорганизмы и токсины в желудке и в толстой кишке, тем самым защищая микрофлору этих органов.
   Наше долголетие и метаболизм зависят от агни. Разумение, понимание, восприятие, осознание также являются отправлениями агни. Стоит сбиться работе агни из-за дисбаланса капха – питта – вата, как это тяжело сказывается на обмене веществ и сопротивляемости иммунной системы. Частицы пищи не перевариваются и не усваиваются, а остаются в толстой кишке и выделяют токсины. Эти токсины затем всасываются в кровь и через общий кровоток скапливаются в слабых местах организма, поражая органы и иммунную систему.
   Но токсины порождаются еще и эмоциональными причинами. Подавленное раздражение, например, полностью изменяет микрофлору желчного пузыря, желчных протоков и тонкой кишки и усугубляет состояние питты, вызывая очаговое воспаление слизистой желудка и тонкой кишки. В итоге тело пучит газами, которые скапливаются в сумках толстой кишки, вызывая рези.
   Подавленные эмоции создают неуравновешенность ваты, которая в свою очередь поражает агни, аутоиммунную восприимчивость организма. При слабом агни может происходить ошибочная аутоиммунная реакция, способная вызывать аллергию. Человек с конституциональным типом питта будет от природы чрезмерно восприимчив к острой, пряной пище, которая усугубляет состояние питта. Она может послужить причиной аллергии.
   Таким же образом подавленные эмоции, наподобие ненависти или гнева, тоже могут создавать чрезмерную чувствительность к той пище, что отягощает питту. Те, кто подавляет у себя эмоции типа привязчивости или жадности, вызывают у себя аллергические реакции на продукты капха, например молочные.
//-- Эмоции, мышечные напряжения и болезни органов пищеварения --//
   Поскольку нас изначально мучают вопросы относительно механизмов, при помощи которых эмоции умудряются внести столько беспорядка в работу внутренних органов, то невозможно не рассказать в этой связи о промежуточной роли мышечных напряжений. Все родители в свое время были свидетелями того, как новорожденные радуются, или сердятся, или боятся. Они делают это всем телом – и туловищем, и ручками, и ножками.
   Мы, взрослея, не замечаем того, что на самом деле переживаем эмоции точно так же, как и младенцы, – всем телом. Каждая наша эмоция вызывает напряжение определенной группы мышц. Мы так привыкли к этому, что уже не обращаем внимания на эти привычные мышечные напряжения.
   Обнаружить их довольно просто. Попробуйте встать в какую-нибудь йоговскую асану и постоять в ней минуты три. Она покажется нам черезвычайно неудобной. В ней не то что три минуты – и 30 секунд выдержать невозможно. А все потому, что мы напрягаем куда больше мышц, чем требуется для того, чтобы удерживать асану. Само же слово «асана» переводится с санскрита как «удобная поза». В асане можно спать.
   Что же происходит, когда в результате эмоций, а стресс – это тем более эмоции, мы привычно напрягаем довольно значительные группы мышц? Напряженные мышцы сдавливают свои собственные артерии, вены и лимфатические сосуды. В итоге общее количество крови и лимфы в них уменьшается – и тем значительнее, чем сильнее выражено мышечное напряжение. Эта выдавленная кровь, разбавленная также выдавливаемой из мышц и «обогащенной» шлаками и токсинами отечной жидкостью, в итоге поступает в магистральные артерии и вены малого и большого круга кровообращения. В напряженные и сократившиеся мышцы из-за уменьшения их объема и сдавливания мышечных сосудов этот образовавшийся избыток объема крови попасть не может, и он устремляется туда, где имеется резерв увеличения кровенаполнения, а именно в железы внутренней секреции, во внутренние органы, в подслизистые и подкожно-жировые пространства, в головной и спинной мозг. Это ведет к полнокровию этих внутренних органов и желез и наносит им токсико-шлаковый удар, иногда очень сильный. Но и это еще не все.
   Стенка полого внутреннего органа состоит из нескольких слоев. Стресс вызывает спазм гладкой мускулатуры такого органа. При этом происходит перераспределение массы крови (и лимфы) между слоями его стенки. Полнокровие подслизистых областей, которое, суммируясь с полнокровием из-за напряжения скелетных мышц, чревато отеком этих областей, их отслоением от гладко-мышечного слоя – сепарацией давлением, а также кровоизлиянием или даже кровотечением.
   В этом плане показательным примером является такая «легкая» до поры до времени психосоматическая патология, как катар желудка – хронический гастрит, при котором находят отек и воспаление слизистой оболочки, которые потом могут исчезнуть. А могут и не исчезнуть.
   Например, частично или полностью отслоившийся – отсепарированный отеком – участок слизистой оболочки желудка лишается связи с более глубокими слоями своей стенки и, следовательно, полноценных нервных и гормональных влияний и кровоснабжения. Вышеописанное приводит к дистрофии этого участка и в дальнейшем к язве желудка.
   При сильном и длительном аффектогенном (неконтролируемом эмоциональном) напряжении скелетной мускулатуры и спазме гладкой мускулатуры желудка и кишечника в результате отека – полнокровия слизистых ухудшаются движение, переваривание и всасывание пищевой массы в желудочно-кишечном тракте в целом: развиваются изжога, диспепсия, дисбактериоз, запор и т. п.
   В частности, из-за действия этих факторов просвет желудочно-кишечного тракта превращается в «токсическое депо», и при возобновлении всасывания содержимого кишечника по организму наносится мощный «токсический удар».
   Еще более опасны полнокровие и отек поджелудочной железы, желчного пузыря, надпочечников, простаты, так как емкость их венозно-лимфатической системы и ее возможности выводить жидкость весьма ограничены,
   Но не все так печально. Тому, чтобы последовательность событий: аффективный криз – мышечное напряжение – полнокровие слизистых – не закончилась катастрофически для организма, способствуют эластичность и растяжимость стенок желудка, кишечника и брыжейки, а также их хорошо развитая система кровоснабжения и лимфодренажа (способности выводить лимфу).
   Большой живот с гипотоничной, вялой мускулатурой, возможно, не очень эстетичен и вызывает определенные неудобства, но зато за счет хорошей способности к растяжению препятствует патологическому повышению внутрибрюшного давления и этим способствует безопасному депонированию (временному хранению) большего объема выдавленной из мышц крови в сосудистой системе желудочно-кишечного тракта.
   Избыточное отложение жировой клетчатки в области живота и талии тоже играет защитную роль при сильных эмоциях и стрессе, так как эта область готова «принять» и задепонировать достаточно большой объем крови (которая иначе могла бы «вдарить», например, в голову) и отечной плазмы, и она относительно «безопасна» в смысле кровоизлияний. Иными словами, чем больше количество жировых отложений в области талии и живота (и не только), тем большее количество крови и отечной жидкости (и шлаков – «нечистая кожа») там может поместиться.
   Шлаки оказывают токсическое действие на местный иммунитет, что ведет к гнойничковому и грибковому поражению кожи. Неприятный запах пота от многих полных людей свидетельствует о том, что их подкожно-жировая клетчатка превратилась в «токсико-шлаковое депо». Однако большой живот с хорошо выраженным подкожно-жировым слоем в прямом смысле спасает центральную нервную систему и внутренние органы от ударного гемо-динамического повреждения (повреждения от движения крови) при эмоциональном-стрессовом мышечном напряжении.
   Клиническая практика, да и повседневный опыт подтверждают, что в ситуациях типа «стресса неопределенности», связанных с длительным и интенсивным психоэмоциональным напряжением и необходимостью сохранения способности не терять голову, а мыслить трезво, крупные и полные люди более выносливы, чем худые (у которых есть свои психосоматические достоинства: быстрее соображают и др.). В частности, поэтому они обычно становятся руководителями, так как именно эта работа, как правило, связана со значительными и затяжными психоэмоциональными перегрузками и крайней нежелательностью или даже опасностью действий, предпринятых в состоянии аффекта (разумеется, здесь речь идет только об их конституциональных особенностях).
   Именно поэтому же при насыщенной стрессами жизни в условиях постоянного самоконтроля у полных людей развивается гипертония, которая необходима для быстрого перераспределения крови, выдавливаемой из статически напряженных скелетных мышц в подкожно-жировые депо, и ее быстрого возврата оттуда в магистральные вены. Ритмично сокращающаяся мышца сама выдавливает кровь, а вот подкожно-жировая клетчатка к сокращению не способна – для этого и необходимы значительный подъем артериального давления и усиление сердечного выброса.
   Сам собой напрашивается вывод: у тучных руководителей и лиц, находящихся на социально ответственных постах и другой «нервной» работе, диагностировать гипертоническую болезнь и проводить снижение артериального давления необходимо с большой осторожностью, так как именно способность магистральных артерий к гипертонической реакции и позволяет им выдерживать интенсивные и затяжные психоэмоциональные стрессы.
   То же самое относится к лечению ожирения. Возрастание количества суицидов, депрессий и других психоэмоциональных расстройств среди значительного числа похудевших – факт, в психиатрии хорошо известный. То есть если полные руководители (и не только они) похудеют, перейдут на вегетарианскую пищу и им нормализовать давление, то тогда они больше не смогут переносить длительные эмоциональные перегрузки, и если не покинут руководящего кресла, то быстро «заработают» какую-нибудь психосоматическую патологию. Либо им, что более предпочтительно, для устранения хронического мышечного напряжения и предотвращения аффектогенного повреждения центральной нервной системы и сердечно-сосудистой системы необходимо начать регулярно посещать тренажерный зал, играть в теннис, бегать, плавать и т. п.
   Спортсмены-тяжеловесы: штангисты, гиревики, борцы, метатели ядра и другие – наряду с массивной мускулатурой тоже имеют большой живот с хорошо развитым подкожно-жировым слоем, и «разработанность» магистральных артерий – их способность к быстрому подъему артериального давления до высоких цифр и повышенное «рабочее» давление. Эти особенности позволяют им быстро перераспределять кровь и без разрывов сосудов, кровоизлияний и других последствий переносить одномоментные психоэмоциональные и физические сверхнагрузки – и не только в спорте.
   И здесь самое время перейти к детальному рассмотрению всех за и против избыточного веса.

Глава 10
Лишний вес, или еще раз о том, как нам похудеть

   «Не делайте из еды культа», – еще в свое время предупреждал нас Остап Бендер, но к нему не прислушались. И может быть, поэтому к настоящему времени ожирение превратилось в общемировую проблему. Как говорится, все, что приятно, либо аморально, либо криминально, либо ведет к ожирению.
   Общий кризис ценностей породил образ жизни, основанный на погоне за сиюминутными удовольствиями. Удовольствие от еды начинается и заканчивается на уровне рта, а в результате человечество балансирует между Сциллой и Харибдой – ожирением и истощением. Это вовсе не преувеличение, ведь сегодняшние статистические показатели позволяют объявить ожирение неинфекционной эпидемией нашего века, а упоминания в сводках новостей об еще одной почившей жертве анорексии уже перестали кого-то удивлять. Жители развитых стран «познакомились» с лишним весом немного раньше, но сегодня эта проблема затронула даже самые отдаленные уголки планеты. Например, в США численность страдающих ожирением людей достигает 45 %. В то же время в городах малоизвестной страны Самоа численность полных граждан превышает 75 %.
   А теперь немного статистики по России.
   Россия на данный момент входит в пятерку самых «тучных» стран мира. Согласно оценкам Российской академии медицинских наук, 60 % женщин и 50 % мужчин старше 30 лет в нашей стране страдают избытком веса. А из населения постарше больше 50 % – люди полные. Но самое удивительное при этом, что россияне к проблеме лишнего веса относятся по-философски спокойно.
   По данным исследований Всероссийского центра изучения общественного мнения, большинство россиян (70 %) утверждают, что их устраивает нынешний вес собственного тела, каким бы он ни был (счастливые люди!). Более половины (65 %) опрошенных считают для себя проблему лишнего веса неактуальной, а четверть – лишь немного обеспокоены своими размерами. И только 9 % впадают в панику при виде лишних сантиметров на талии, и то лишь потому, что боятся потерять сексуальную привлекательность.
   Россияне просто не хотят взглянуть в лицо проблеме ожирения. Возможно, потому, что в памяти нации еще свежи воспоминания о многочисленных голодовках и войнах. Однако из-за того, что большинство наших сограждан не относится к этому серьезно, ожирение может стать настоящим бичом нации.
   Согласно статистическим данным, люди с избыточным весом быстрее стареют и меньше живут. У них в три раза чаще выявляются такие заболевания, как гипертония, сахарный диабет, в два раза чаще – атеросклероз, а также выше риск развития раковых заболеваний, поражений суставов, сосудов, желчного пузыря и других органов.
   Ожирение – весьма сложная, комплексная проблема, потому что причин у него больше, чем распространенных средств для борьбы с ним. Вот некоторые из этих причин:

   1. Первичное ожирение не связано с какими-либо болезнями. Оно вызывается избытком калорий в пище. Характерно для семей, где все страдают избыточной массой тела или где ребенка с детства приучают «хорошо кушать».
   2. Периодически возникающие приступы обжорства (булимия), после которых остается осознание недопустимости такого поведения, но нет никакой возможности справиться с собой. Это не болезнь, а некоторое расстройство поведения, которое поддается коррекции с помощью психотерапии.
   3. Неправильный рацион, который может быть связан как с незнанием того, что нужно употреблять для сохранения нормального веса, так и с финансовыми возможностями (диетические продукты дороги, а овощи и фрукты зимой не все могут себе позволить). К сожалению, это относится к большинству россиян.
   4. Наследственность.
   5. Неподвижный образ жизни при склонности хорошо питаться.
   6. Вторичное ожирение является проявлением некоторых заболеваний:
   – гипотиреоз (недостаток гормонов щитовидной железы);
   – гиперкортицизм (избыточное количество гормонов коры надпочечников – кортикостероидов);
   – гиперинсулинизм (чрезмерное количество инсулина – гормона поджелудочной железы, регулирующего поступление глюкозы в клетки);
   – болезни головного мозга (опухоли и т. д.);
   – наследственные генетические синдромы (редкость).
   7. Прием некоторых лекарств типа гормональных контрацептивов, стероидных гормонов и др.
   8. Кроме этого, несомненна роль возрастных, половых, профессиональных факторов, некоторых физиологических состояний (беременность, лактация, климакс).
   9. И наконец, психологические причины, которые мы подробно рассмотрим ниже.

   Обыденному сознанию основной причиной ожирения большинства людей в нашей стране видятся тяжелая родовая память о войнах и голодовках, незнание основ правильного питания, отсутствие культуры ухода за своим телом. Многочасовая трудовая занятость не позволяет большинству жителей мегаполиса найти время (или желание) на физические занятия. Типичный распорядок дня: человек просыпается, слегка перекусывает и бежит на работу. Там он толком не ест, зато после окончания рабочего дня ужинает «до отвала». Это происходит в самое неподходящее для хорошего усвоения пищи время, что приводит к накапливанию жира.
   Это одновременно так и не так. Далеко не все люди, ведущие такой образ жизни, страдают избыточным весом.
   На сегодняшний день к проблеме коррекции веса в медицине существует два основных традиционных подхода.
   Один из них – считать чрезмерное увеличение или снижение веса болезнью, в основе которой лежат какие-то обменные процессы, чаще всего гормональные. Соответственно, лечение в этом случае – медикаментозное. Что делают, например, таблетки: они либо расщепляют жир, либо снижают аппетит, либо усиливают перистальтику кишечника. Но при этом организм остается индифферентным, он не участвует в этом процессе. Не выясняется глубокая причина возникновения болезни, гормонального дисбаланса, а просто ведется борьба со следствием. Есть симптом, и его научились устранять, но… не более того.
   Другой подход в рамках традиционный медицины – это психотерапевтический взгляд: болезнь – это внешнее выражение каких-то психологических внутренних проблем. Здесь могут быть самые разные причины, как, впрочем, и для любого психосоматоза. Например, некое страдание, неудовлетворенность, конфликт – человек, попросту говоря, «заедает» проблемы либо, наоборот, страдает настолько сильно, что не может есть. И соответствующее лечение – попытка справиться с психологической проблемой, вызвавшей болезнь. И даже более того. Гормональный дисбаланс, сила и скорость метаболизма – все это мы сами бессознательно регулируем в своем организме. Никто не делает это за нас – мы сами бессознательно управляем этими процессами. И если человек мало ест и все же полнеет, значит, это, как удачно заметил Маяковский в свое время, «кому-нибудь нужно».
   Вот несколько скрытых психологических мотивов избыточного веса.

   1. Восприятие себя как существа незначительного, с которым никто не считается, и в то же самое время желание контролировать окружение могут привести к бессознательному желанию занимать больше места.
   2. Дефицит безопасности в детстве, когда ты еще слишком мал, чтобы защитить себя сам, и от всех зависишь, может привести к тому же результату (хорошего человека должно быть много).
   3. Гиперопека матери или лица ее замещающего (особенно при приучении ребенка к горшку), формирующая мазохистический тип характера с определенным телосложением. Желание занимать в жизни близких людей как можно больше места, взваливать себе на плечи как можно больше проблем, придающих значимости, приводит к увеличению массы тела. Мазохист толстеет пропорционально тому месту, которое хочет занимать в жизни.
   4. Локализация жировых отложений у женщин в районе живота, талии и бедер – защита от посягательств мужчин – страх перед сексуальной близостью.
   5. И наконец, мы заедаем стресс. И не только стресс, но и любые неприятные эмоции или даже мысли. Особенно это свойственно одиноким женщинам. Человек – существо социальное. Ему как воздух необходимо общение с себе подобными и обмен знаками внимания (по Эрику Берну – дефицит поглаживаний). Оральное удовольствие от приема пищи – это универсальный способ компенсировать разнообразные фрустрации. И поскольку все другие способы более затратные в смысле волевых усилий, то рука наша непроизвольно тянется к пачке печенья, или коробке конфет, или к пакетику с орешками. И настроение улучшается, уровень сахара в крови повышается, мы спасены!
   6. Многие, многие и многие индивидуальные причины, позволяющие человеку жить так, как он живет, ничего не меняя, избегать событий, которые он считает для себя потенциально опасными. Например, женщина, которая не верит в себя, боится чужой оценки, страдает от невнимания мужа, трепещет перед начальником и давно махнула на себя рукой, находит для себя оправдание лишнего веса: «Что я могу изменить, я такая растетеха. Куда мне искать другую работу, другого мужчину… другую жизнь… Ведь для того, чтобы что-то изменить, надо напрячься, чем-то пожертвовать…»
   Все вышеперечисленные причины являются абсолютно уважительными, защитными для личности в целом, позволяют ей лучше психологически адаптироваться к нелегким условиям окружающей среды. И если рассматривать избыточный вес как часть защитного поведения, которое в основе своей имеет позитивное намерение сохранности личности, к нему применим весь тот арсенал средств, с помощью которого мы работали с другими психосоматозами.
   Но при этом от человека ожидается активное участие – он сам должен захотеть избавиться от психологической проблемы, пустившей глубокие корни в его сознании и приведшей к ожирению или истощению. И сложность как раз в том, что люди не хотят этого, потому что это сопровождается болью. Человек бывает не готов не только к тому, что его жизнь изменится в плане внешности. Он не готов изменить свое отношение к окружающим, к самому себе, к тому, что придется кого-то простить или, наоборот, с кем-то выяснить отношения – сделать как раз то, что не хочется. Именно поэтому психотерапевтический способ не так распространен.
   Женщины, приходящие ко мне на прием по поводу лишнего веса, молодые и не очень, готовы часами обсуждать разнообразные диеты, то, почему у них не хватает времени ходить на фитнес и на йогу, они готовы выстраивать баррикады оправданий по поводу невыполненных рекомендаций и занимаются этим с таким энтузиазмом, будто это вопрос жизни и смерти. Мне это немножко напоминает паралич воли, такой же как и у алкоголиков, игроков и других зависимых.
   Но есть и другая сторона, которая отличает этих женщин от классических зависимых. Какой-то частью своего сознания они понимают проблему (раз дошли до психолога) и поэтому живут в постоянном внутреннем конфликте: их мощное бессознательное пытается сохранить статус-кво, и безнадежные усилия сознательной части изменить что-то с помощью силы воли и диет заканчиваются каждый раз одним и тем же, укрепляя женщин в мысли, что изменения невозможны.
   Выход из этой ситуации прост и сложен одновременно. Рассматривая накопление лишнего веса как часть поведения, очень важно определить, зачем мы это с собой делаем. Понятно, что вреда себе как целому мы не хотим причинять даже бессознательно, и, значит, важно определить позитивное намерение увеличения веса.
   Оно может быть самым дурацким, нелепым и вместе с тем очень значимым для нас. А теперь приведу типичный пример.

   У меня была клиентка, молодая женщина 35 лет, которая внезапно очень сильно располнела и никак не могла сбросить вес. При росте 167 сантиметров она стала весить 85 килограммов, в то время как раньше ее обычный вес колебался около 60 килограммов и она была весьма спортивной особой. Она сдала все анализы крови и на сахар и на гормоны щитовидной железы. Все было в полном порядке, а она все полнела и полнела.
   В процессе общения выяснилось, что она старшая дочь в семье и у нее есть сестра на четыре года моложе. Она всегда была образцом для подражания младшей сестры, отлично училась, окончила институт с красным дипломом. Эта женщина, назовем ее Анастасия, сделала потрясающую для своих лет карьеру. Она стала вице-президентом крупной страховой компании.
   Совсем по-другому складывалась жизнь ее младшей сестры. Она рано вышла замуж, родила ребенка, ушла с работы, располнела, муж пил. Анастасия подкидывала ей денег, но что значат деньги по сравнению с завистью. И однажды между сестрами случилась очень крупная размолвка. Младшенькая высказала Анастасии все, что она о ней думает, а думала она следующее: что Анастасия – карьеристка, что у нее никогда не будет семьи и детей, что она мужик в юбке, что на работе ее все ненавидят и что ее компания обманывает население.
   Анастасия руководила крупной компанией и, значит, была неплохим психологом. Она прекрасно понимала, что движет младшенькой, но, видимо, упоминание про мужа, семью и недостаток женственности задели ее за живое.
   Здесь я хочу напомнить про стресс и адреналин. Безусловно, для Анастасии это был стресс. Безусловно, у нее случился адреналиновый всплеск и, следовательно, увеличилась внушаемость. Возможно, мысли об отсутствующей семье ее и посещали, но как-то нерегулярно, все время было занято работой. Но после этой ссоры они стали навязчивыми. И легко представить себе ее дальнейшую внутреннюю бессознательную логику. Ее тело стало округляться в бедрах и груди, чтобы придать фигуре больше традиционной женственности. При этом на сознательном уровне Анастасия вполне справилась с обесцениванием своей жизни, которому подвергла ее сестра, а вот на бессознательном это вылилось в тревогу, замаскированную навязчивыми мыслями и набором веса.
   Если бы в работу включилась ее взрослая, житейски опытная, логичная часть, то для того, чтобы поправить ситуацию, она нашла бы несколько других выходов, например, бывать в тех местах, где много интересных мужчин ее круга, знакомиться, как сейчас модно, по Интернету или воспользоваться услугами свахи. Все эти способы достигали бы той же цели – знакомство и создание семьи, однако не имели бы столь губительных последствий. Однако обида на неблагодарность младшенькой и болезненное ощущение проходящей в одиночестве жизни перекрыли Анастасии доступ к этим ее взрослым ресурсам. И для того чтобы не оставаться наедине со столь сильной болью, ее бессознательное выбрало такой вот архаичный защитный путь.
   И значит, первым шагом к изменению будет осознание Анастасией истинных причин набора веса. Для этого как нельзя лучше подходит техника шестишагового рефрейминга. Я помогаю Насте войти в трансовое состояние. Мы договариваемся о пальцевом сигналинге (когда бессознательное подергивание одного из пальцев означает «да», а другого пальца – «нет»).
   Я предлагаю ей представить ту часть ее личности, которая ответственна за набор веса. Словосочетание это не очень ловкое, но точнее никак не скажешь. Настя представляет ее в виде матрешки. Интересный образ. Думаю, что он не случайный. Ведь у матрешки внутри – другая матрешка, у той – еще одна, поменьше и т. д. С одной стороны, это некоторая аллегория материнства, а с другой – свидетельство того, что внутри проблемы веса кроется другая, более глубокая.
   Мы временно отступаем от последовательного соблюдения техники, и я прошу Анастасию раскрыть матрешку и посмотреть, что там у нее внутри. Анастасия, находясь в состоянии транса, делает это. Внутри матрешки – другая, но не молодуха, а старушка. «Бабушка!» – восклицает Настя. Здесь надо упомянуть, что Настя о бабушке много рассказывала. Та была известной московской адвокатессой, умницей, сохранившей ясный ум и юмор до смерти на 84-м году жизни. Бабушка души не чаяла в Насте, и внучка, даже будучи подростком, была с ней более откровенна, чем с мамой.
   Внезапно Анастасия вздрагивает, и выражение лица ее резко меняется. Она начинает совершать руками некие движения, как будто хочет оттолкнуть что-то или кого-то. Я осторожно беру ее за руку, успокаиваю традиционными словами «Ты в безопасности, я с тобой». Спрашиваю, видит ли она что-то. Не открывая глаз, Анастасия начинает рассказывать. В школе она была спортивная, совсем худая, угловатая, с короткой стрижкой, похожая на мальчишку. Была старостой класса и, как ей казалось, лидером.
   Но был в их классе один парень, Саша, очень популярный среди девчонок, с которым ее отношения складывались странно, конкурентно. Он был высокий, красивый, тоже хорошо учился, занимался общественной работой, и они непрерывно задирали друг друга. И вот как-то раз, возвращаясь из школы, Настя заметила его целующимся на скамейке с девушкой из параллельного класса. Знаете, бывают такие рано развившиеся девушки, которые в 15 лет выглядят на все 20, и все при них, и грудь и попа, а эта к тому же еще была и блондинка. И Насте показалось, что, заметив ее, Саша удвоил свои старания и стал девушку уже не просто целовать, а прямо-таки лапать. Настя очень смутилась и быстро прошмыгнула мимо парочки в надежде, что они ее не заметят. Но…
   На следующий день на переменке блондинка подошла к Насте и громко так, чтобы все вокруг слышали, выдала: «Зря, Толмачева (фамилия изменена. – Лет,), стараешься, выслеживаешь. Вся школа знает, что ты в Сашку влюблена, да только посмотри на себя в зеркало, ни кожи ни рожи, одни кости». Настя ничего ей не успела ответить, прозвенел звонок, но у нее сильно разболелась голова, и она отпросилась с уроков домой.
   Вообще-то она была довольно высокого мнения о своей внешности. Ей нравилось смотреть на себя в зеркало, и она никогда не комплексовала по поводу того, что у нее маленькая грудь, как это часто бывает у девчонок ее возраста. Но слова ненавистной блондинки ее встревожили. Едва дождавшись вечера, она пришла к бабушке. Бабушка была самородок, интеллигент в первом поколении, даром что известный адвокат, и по-народному остра на язык. «Что рано расцветает, то рано отцветет. А ты у меня цветочек, который расцветает поздно. Ты у меня умница и всегда будешь первой. И самой красивой». Потом подумала и добавила: «А жопу и сиськи нарастить дело нехитрое. Придет время, встретишь хорошего человека – сами вырастут».
   Тут Анастасия открыла глаза и воскликнула: «Я все поняла! Я растолстела, чтобы появился хороший человек». И засмеялась.
   Прошел месяц. Поскольку Анастасия была женщиной волевой, она исключила из рациона сладкое и вообще легкоусвояемые углеводы, три раза в неделю стала ходить в спортклуб. Но почти все то же самое она делала и раньше. Однако за этот месяц она потеряла 7 килограммов. После чего, как это часто бывает, потеря веса застопорилась. И к этому моменту я хочу привлечь особое читательское внимание, потому что это типично!

   Если какая-то система застывает в равновесии, значит, она находится в энергетическом минимуме (см. рис. 2).
   Для того чтобы вывести ее из этого энергетического минимума, нужна дополнительная энергия. Что может сыграть роль этой внешней энергии в случае Анастасии? Ей, для того чтобы худеть дальше, нужно было уменьшить калорийность рациона, перейти на менее соленую и богатую волокнами пищу, уменьшить количество животного белка. И первое время она бы зачастую испытывала чувство голода и различного рода дискомфорт. И должны были бы возникнуть какие-нибудь очень сильные позитивные эмоции, чтобы пошла выработка собственных эндорфинов, которые бы и скрасили Насте этот тяжелый переходный период.

   Рас. 2. Шар в провале сложной кривой. Чтобы вывести человека на энергетический максимум, необходимо активировать его внутренний ресурс

   Ведь многие, наверное, замечали, что когда влюбляются, то быстро и с кайфом худеют. А все почему? Да потому, что эндорфинов выделяется с избытком. Это как наркоз, не дающий боли просачиваться. Но это может быть, конечно, не только влюбленность. Случалось ли вам когда-нибудь заниматься в театральной студии? Представляете, что испытывают участники перед сдачей спектакля? Когда все получается? До еды ли тут? Словом, под этим позитивом, привнесенным в вашу жизнь извне, я и понимаю дополнительную энергию.
   Если человек сильно замотивирован, он даже курить может бросить без посторонней помощи. Но в том-то все и дело, что Настя не была так сильно замотивирована, как ей казалось. Вес, которого она достигла, 78 килограммов, при росте 167 сантиметров не доставлял ей больших проблем, кроме одной: он нарушал ее эстетическое чувство и желание быть совершенной во всем. У нее не было одышки, сахарного диабета, отеков. То есть не было кнута, а был только пряник. Да, Анастасия понимала, что с таким весом ей труднее будет найти мужчину, потому что кустодиевские барышни сейчас не в моде. Но с другой стороны, она себе отвечала, что довольно долго была стройна, как тополь, а постоянных отношений все не случалось.

   Поскольку на тот момент, когда мы с ней встретились, у Насти не было ни дела, за которое бы у нее душа горела (если не считать бизнеса, но, видимо, за него душа горела уже не так, как раньше), ни новой влюбленности, то единственным выходом оставалось напомнить ее организму, как он функционировал в прошлом, когда она весила гораздо меньше.
   Ее тело, безусловно, помнило, как это было, и наша задача – достать эти ресурсные воспоминания. Пока эта информация хранилась где-то там, в тайниках памяти, она была абсолютно бесполезна. Но, извлеченная, она дала бы ту самую дополнительную энергию, которая вывела бы Анастасию из состояния застоя.
   В качестве домашнего задания я попросила Анастасию найти 10 различий в своем поведении и ощущениях до и после набора веса.
   Вот что она написала:

   Наверное, если бы я попросила Анастасию найти 20 различий, она бы с легкостью нашла и все 20, но даже по этим 10 можно сделать вывод об изменении обмена веществ.
   Конечно, наш метаболизм включает в себя деятельность многих желез внутренней секреции, но запускается весь этот сложный механизм все равно головой. И если Анастасия смогла бессознательно изменить его в одну сторону, значит, сможет и вернуть все обратно, пока не произошло никаких необратимых изменений. И дальше мы, применяя технику взмаха, делаем следующее.
   Я прошу Настю представить себя в состоянии после набора веса. Собственно, для этого ей особенно и напрягаться не нужно, потому что она в нем и находится. Я прошу ее еще раз пройтись по всем 10 указанным симптомам, все хорошенько вспомнить: и вялость, и лень, и спокойствие, и заложенный нос. И пусть это состояние будет какого-нибудь определенного цвета. У Насти оно грязно-розовое.
   А дальше прошу ее вспомнить состояние до набора веса и тоже пройтись по симптомам, а затем проассоциировать это желаемое состояние с каким-либо цветом. Итак, оранжевый.
   Далее предлагаю Анастасии представить себя грязно-розовой с ног до головы, ленивой, вялой, тяжелой, с заложенным носом. И вдруг где-то внутри тела зарождается оранжевая точка. Она начинает расти, заполняя собой все пространство внутри, и вместе с ней растет подвижность, упругая энергия, как у пружины, заливает все тело. Вдруг возникают запахи (для этой цели Настя прихватила с собой свои любимые духи, и я сунула их ей прямо под нос), и, наконец, эта оранжевая волна заливает собой все тело, сметая остатки грязно-розового, и в этот торжественно-оранжевый момент надо щелкнуть пальцами и воскликнуть: «Оп-ана!» Это упражнение нужно повторять до тех пор, пока первое грязно-розовое состояние станет почти невозможно почувствовать. Это нужно делать минимум неделю в качестве домашнего задания.
   Следующий шаг – все то же самое, только с дыханием. Настя представляет себя резервуаром, заполненным первым состоянием, в который под действием насоса – дыхания – поступает второе состояние, естественно другого цвета и качества. Граница раздела между этими двумя состояниями с каждым вдохом – выдохом опускается. Как будто мы продавливаем каждым резким выдохом эту границу вниз до тех пор, пока последние грязно-розовые капли не уйдут через ступни и вся Анастасия-резервуар не станет оранжевой. И опять щелкнуть пальцами и воскликнуть: «Оп-ана!» И это тоже становится на неделю домашним заданием. За каждый проход первого или второго упражнения начисляется одно очко. И в день надо набрать не меньше 10 очков, а лучше больше. А через неделю уже можно будет просто щелкать пальцами и восклицать, а эффект будет тем же самым. Вы попадаете автоматически во второе состояние.
   Для того чтобы еще сильнее интенсифицировать обмен, мы договорились, что Анастасия будет принимать контрастный душ. Процедура эта вначале многим может показаться неприятной. Но это лишь потому, что никто и никогда не объясняет, как в нее надо входить. А входить в нее надо постепенно. Сначала разница между температурой воды должна быть незначительной. Скажем, горячая и теплая. Потом постепенно от теплой переходим к прохладной. И только где-то через неделю от прохладной доходим до холодной. А затем и до ледяной. И еще один важный момент. Нужно стоять под горячей водой так долго, чтобы почувствовать, что тело разогрелось. Оно даже может слегка покраснеть. Тогда прохладная будет восприниматься как облегчение.
   А параллельно с этим мы вспоминаем главное правило любого худеющего. Худеющий не должен чувствовать себя голодным. А это значит, что еду надо приготовить заранее и она должна быть невкусной. А хорошо бы (памятуя о вздутом животе), чтобы она была еще и раздельной. Углеводы – отдельно, мухи (т. е. белки) – отдельно. На самом деле это просто. Запасаются четыре специальные мисочки с закрывающимися крышками. И с вечера заготавливается в них еда на следующий день. Несоленая гречневая каша. Несоленая отварная рыба с овощами. Обезжиренный творог. Несоленая отварная курица. Несоленый салат из свежих овощей… Но зато всего этого может быть МНОГО!!!!. Но вот попробуйте этого много съесть! Сахар и мед, виноград, изюм и другие легкоусвояемые углеводы исключаются в любом виде.
   Анастасия за четыре месяца вернулась к своему прежнему весу. То есть с оставшихся 78 килограммов – к 63. Пятнадцать килограммов за четыре месяца – это хороший результат. Но у нее не было одной из самых распространенных проблем. Она не заедала стресс.

   Теперь поговорим о заедании стресса.
   Когда вы приходите домой после работы, усталые настолько, что сил хватает лишь на то, чтобы протоптать дорожку от холодильника к дивану и телевизору, а тут еще супруг(а) что-нибудь не к месту скажут, а если вы живете один (одна), то тоскливые мысли об одиночестве одолевают совсем, особенно если телефон не звонит. Или вы поссорились со своим мужчиной (женщиной), и он (она) от вас ушел. И понятно, что быстрый кайф от того, чтобы кинуть в рот что-нибудь очень вкусное, всегда легко доступен и отвлекает на время от очень неприятных мыслей. Но кайф этот быстро проходит, а проблемы остаются. Больше того, они нарастают с каждым лишним съеденным сладким куском.

   Поэтому всем нам надо помнить несколько заповедей для заедающих стресс:
   1. Никто не обещал, что будет легко.
   2. Еда – это наркотик. Со всеми вытекающими.
   3. За каждой причиной неотвратимо наступает следствие. Каждый съеденный вечером кусок необратимо прибавляет 100, 200, 300 граммов – смотря, что за кусок.
   4. И не надо надеяться, что новую жизнь начнем с завтрашнего дня. Не начнем.
   5. Для того чтобы не сунуть в рот печенье, надо иметь под рукой альтернативу, например яблоко или одну из вышеописанных мисочек с едой, вызывающей отвращение своей полезностью и несоленостью.
   6. Для того чтобы вообще ничего не сунуть в рот, надо научиться быстро переключаться. И сейчас я расскажу, как это делается.

   Это все та же уже хорошо нами изученная техника взмаха.
   Рассмотрим, что надо делать на примере одной моей клиентки. Зовут ее, скажем, Юля. Ей 29 лет, она мать двоих детей, домохозяйка. У нее пьющий муж. Неожиданно выяснилось, что у него на работе роман. Юля очень переживает, ревнует, боится, что муж уйдет из семьи. Вечером, когда она ждет его с работы домой, а его все нет и нет, она, покормив детей, остается на кухне перед включенным телевизором и пьет чай с чем-нибудь сладким или просто закидывает в рот все, что попадается под руку съедобного. Это может быть котлета с хлебом, а то и с жареной картошкой, кусок колбасы или сыра, опять же с хлебом, или что-то другое, что не требует долгих приготовлений и всегда под рукой.
   Наше исследование начинается, как всегда, с ощущений. Что Юля испытывает, когда ждет мужа? Ревность, тоску, неуверенность в себе, страх перед завтрашним днем, тревогу, злость и гнев. Есть ли при этом какие-нибудь ощущения в теле? Да. Неприятное сосущее ощущение в груди. Что происходит после того, как она съест что-нибудь? Это отвратительное ощущение из груди исчезает, а взамен разливается приятное тепло в области желудка.
   То есть наша задача – найти достаточно сильную альтернативу невыносимому ощущению в груди, не связанную с едой.
   Юля очень любит музыку, Она когда-то хорошо пела. У нее есть любимые группы. Но последнее время она совсем не слушает их. Потому что диски лежат в комнате, а ведь она могла бы слушать их, когда возится на кухне. При звуках своих любимых песен ей хочется танцевать, все тело наполняется легкостью, и настроение поднимается. Я прошу Юлю напеть мне какую-нибудь из тех песен, что она исполняла раньше. У нее приятный глубокий голос. Она поет с закрытыми глазами, заметно наслаждаясь.
   Я прошу ее описать ощущения при пении. Это полет, наслаждение и, как ни странно, концентрация. А ощущение, когда она слышит любимую музыку, – это подъем, тонус, легкость в ногах, тепло в груди, непроизвольная улыбка на лице. Я прошу ее включить любимую песню. И когда это состояние придет, начать подпевать, а потом прищелкивать пальцами в ритм. Если вы помните, этот прием называется «якорение».
   Ну а дальше все происходит по прежней схеме. Есть первое нежелательное состояние, есть ресурсное желаемое состояние и есть триггер – привычный образ, включающий некий автоматизм, после которого уже трудно остановиться. В нашем случае это открытая дверца холодильника, и Юля, держа ее открытой, рассматривает содержимое холодильника, выбирая, чем бы поживиться. Если дело дошло до открытой дверцы, то остановиться уже нереально.
   Итак, я прошу Юлю представить себе первую картинку. Она в затрапезном виде, открывает дверцу холодильника и вглядывается в его глубины: что там есть вкусного. Вторая картинка – это Юля, нарядно одетая и накрашенная на сцене с микрофоном. Звучит любимая музыка. И вот в середине первой картинки возникает точка – зародыш второй картины. Она начинает расти и заполняет собой всю первую картину, полностью ее перекрывая в конце концов. И когда это происходит, Юля несколько раз прищелкивает пальцами, так же как она делала, когда напевала любимую песню.
   Это упражнение мы повторяем на занятии 6 раз, пока не станет совсем трудно, почти невозможно представить себя «затрапезной» перед холодильником (т. е. в первом нежелательном состоянии). Это же упражнение остается и в качестве домашнего задания.
   Когда Юля приходит ко мне в следующий раз, прищелкивание пальцами и напевание любимой мелодии уже освоено ею как мощный переключатель настроения. Теперь мы должны сделать привычкой приготовление полезной еды и расфасовку ее по закрывающимся мискам. Юля всячески сопротивляется этому. Ей кажется, что еда в мисках будет несвежей, несмотря на то что хранить ее можно в холодильнике.
   Однако при этом она добавляет, что готовить каждый раз свежую у нее нет ни времени, ни сил. Это мне напоминает замечательную «игру», описанную Берном «Да, но…». Суть этой игры в том, что игрок сначала жалуется на проблему, а когда доброжелатели предлагают ему варианты решения, он отметает эти варианты со словами «да, но это сделать нельзя потому-то и потому-то». Люди, включившиеся в игру, чувствуют себя дураками, а игрок получает бонус от того, что он опять обвел всех вокруг пальца.
   Это игра про внимание, вернее, про его недостаток, так же как и про недостаток сочувствия в жизни играющего. Понятно, что играющий прибегает к такой манипуляции абсолютно бессознательно. Возможно, это Юлина реакция на то, что я предлагаю ей быстрые решения, не затрагивающие глубинной сути ее проблем. Но в рамках краткосрочной терапии и ее прямого запроса на снижение веса мы и не можем их решать. Все это я ей объясняю, и она обещает подумать, нужна ли ей моя помощь для того, чтобы разобраться в причинах неурядиц в ее семейной жизни.
   Но по крайней мере, вопрос отвращения к еде из закрытых мисочек снят.
   Я рассказываю об этих случаях так подробно для того, чтобы показать, что снижение веса зависит только от нас самих.
   Два момента являются определяющими в проблеме контроля веса: обмен веществ и количество и качество съеденной пищи. На обмен веществ влияют глубинные, плохо осознаваемые нами сценарные установки, возникшие в детстве и имеющие касательство к нашим отношениям с близкими и миром в целом. Количество принимаемой пищи, а точнее невозможность питаться правильно, заниматься спортом, плохо контролируется простыми волевыми усилиями, потому что также связано с нашими бессознательными желаниями.
   Мы не можем комфортно существовать в условиях дефицита любви, близости и внимания. Зачастую мы стыдимся признаться себе, чего именно нам не хватает (например, секса!).
   Для того чтобы сделать жизнь хоть сколько-нибудь сносной, мы прибегаем к искусственным допингам, таким как алкоголь, табак, сахар. И тогда психологическая зависимость может дополниться химической, а это еще больше маскирует наши истинные проблемы.
   Проблема лишнего веса – это всегда еще и проблема взаимоотношений. Исследование причин возникновения такого поведения, чувств, связанных с отношением к себе и своему телу и другим эмоционально значимым людям, зачастую кардинальным образом меняет обмен веществ, жизнь и мироощущение человека. Худеющие, помните об этом! Вступить в контакт с самим собой для того, чтобы понять, в чем же на самом деле мы нуждаемся, – это единственный путь, по которому имеет смысл идти, чтобы сделать жизнь счастливой, а тело – здоровым.

Глава 11
Анорексия – болезнь отличниц

   «Тебе надо скушать суп, – говорит мать.
   – Ты знаешь, в кого превращаются девочки, которые не кушают?»
   – «Знаю, – отвечает дочь. – В манекенщиц».

   В настоящее время лучшая половина человечества в погоне за совершенством и красотой, которая должна спасти мир, одержима желанием похудеть. Среди армии страстно желающих похудеть есть те, кто преуспел на этом поприще больше других. Наиболее преуспевшие становятся пациентами реанимационных отделений клиник, куда их доставляют с диагнозом «кахексия» (крайняя степень телесного истощения).
   О нервной анорексии – психическом заболевании, при котором больной ограничивает себя в пище в патологическом стремлении как можно больше похудеть, – не читал разве что ленивый. Этим воистину «модным» заболеванием страдали многие знаменитости: Твигги, Джейн Фонда, принцесса Диана, Кейт Мосс…
   Мир моды ахнул, когда в августе прошлого года прямо на Неделе моды в Монтевидео погибла от голода уругвайская модель Луисель Рамос. Прибежала с подиума в гримерку переодеться, упала и умерла.
   В ранг государственной политики борьбу с анорексией первой возвела Испания. Инициатива, естественно, принадлежала мамам. Началось все еще в 1991 г., когда 10 мадридских семей, дети которых страдали от «расстройства функции питания», объединились, чтобы помогать друг другу. Они еще не понимали, что имеют дело с серьезной болезнью. Ассоциацию назвали «Аданер», и вскоре оказалось, что таких семей не десятки, а тысячи.
   Сегодня филиалы «Аданер» находятся в 11 городах страны, а сама ассоциация получила поддержку депутатов Молодежного объединения соцпартии Мадрида.
   Пакт о запрете выхода на подиум моделей, которые носят размер меньше 38-го (наш 44-й), был принят властями Мадрида еще семь лет назад. В мэрии справедливо решили, что подстрекательство к анорексии так же опасно, как и распространение идей терроризма или ксенофобии. Одной же из наиболее громких акций мэрии испанской столицы стал запрет на допуск слишком худых моделей на подиум. Например, в 2006 г. на Неделе высокой моды в Мадриде за неестественную худобу «дисквалифицировали» пятерых – впервые в мире.
   По данным западных психиатров, смертность от этого заболевания (при отсутствии лечения) составляет более 20 %. Оно занимает первое место по смертности среди психических расстройств. Больные умирают просто от истощения! Самое страшное в этой ситуации то, что девушки обычно не считают свое поведение болезненным, объясняя его «психологически понятными» мотивами исправления своей, часто мнимой, полноты.
   По данным отечественных авторов, нервной анорексией страдает 4 % девушек в возрасте от 14 до 20 лет. У мужчин такие расстройства встречаются значительно реже, но в последнее время наблюдается рост мужской анорексии.
   В подростковом возрасте вопрос внешности необычайно актуален. Повышенное внимание к своему облику, насмешки сверстников, неосторожные замечания авторитетных для девочки лиц, особенно отца или братьев, некорректные высказывания завистливых подруг могут сыграть роковую роль в развитии нервной анорексии.
   Такое случается, как правило, в социально успешных семьях, принадлежащих к средним или высшим слоям общества. К группе риска относятся семьи, где существует некий культ еды либо противоположный подход к питанию – когда много говорится о необходимости ограничивать себя в пище, «чтобы не полнеть». Часто мамы сами страдают от собственного «несовершенства» и прибегают к разнообразным модным диетам.
   Отмечено, что в таких семьях мамы имеют властный, решительный характер и склонны подавлять отца, даже дискредитировать его в глазах детей и окружающих. В иных случаях родители эмоционально холодны с детьми, отстранены, поглощены своими проблемами, не дают ожидаемого девочкой душевного отклика, одобрения, поддержки, хотя формально мама и дочь – «лучшие подруги».
   Предполагается, что сознательный отказ подростка от еды – не что иное, как протестная реакция против деспотизма и недостаточного внимания и тепла со стороны родителей. В ситуации, когда слишком контролирующие родители чрезмерно опекают свое дитя как маленькое и беспомощное, собственное тело остается единственным пространством, подвластным ребенку. Вот и выбирает подросток ввиду психологических особенностей его возраста такой способ протеста.
   Как правило, родители предъявляют к детям завышенные требования, загружая их различными «полезными и престижными» занятиями (иностранные языки, музыка, бальные танцы). С раннего детства эти дети несут тяжелое бремя ответственности, находятся в состоянии постоянного внутреннего напряжения.
   Девочки, пополняющие ряды больных анорексией, отличаются от своих сверстниц высоким уровнем притязаний, упорством в достижении цели и пунктуальностью, мнительностью, чрезмерной требовательностью к себе. Нервную анорексию часто именуют болезнью отличниц. У части подростков преобладают демонстративные черты характера с повышенной самооценкой, даже некоторый эгоизм, они требуют постоянного внимания, признания со стороны окружающих.
   Заболевание начинается так. В один день, который никак не назовешь прекрасным, девушка решает, что ей необходимо похудеть, что на талии или бедрах завелись жировые отложения и что она не может это дольше терпеть. Соответствует ли этот вывод реальному положению дел, значения не имеет. Худенькие девушки оказываются его жертвой ничуть не реже, чем полные, просто первые быстрее доходят до катастрофической потери веса, а у вторых на это уходит больше времени.
   Придя к выводу, что необходимо сбрасывать вес, девушка, страдающая анорексией, ведет себя решительно и целеустремленно. Она создает себе очень жесткую диету, никакими медицинскими показаниями не предусмотренную, вплоть до полного голодания. Поскольку естественная биологическая потребность в пище сохраняется и близкие, а потом и врачи оказывают на девушку сильнейшее давление, постоянно заставляя ее есть, то иногда она идет им навстречу и съедает чуть больше, чем обычно. И тогда после еды нередко устраивает себе искусственную рвоту.
   Кстати, чем сильнее давление ближайшего окружения, тем более героически сопротивляется девушка попыткам принудить ее поесть нормально. Некоторые пациентки изнуряют себя интенсивными физическими упражнениями.
   В первое время, когда снижение веса оправдывает ожидания, улучшается настроение вплоть до эйфории. Девушки ощущают себя подтянутыми, активными и заявляют о «необыкновенной легкости» во всем теле. Повышается самооценка, они оживлены, общительны, не чувствуют усталости. Голодающие не замечают неизбежных отрицательных сторон своего состояния: шелушения кожи, истончения, ломкости ногтей и волос, патологической бледности, «голодного запаха» изо рта, быстро развивающегося кариеса. Снижение веса в этот период составляет 5—10 % от первоначального.
   Когда же родители замечают все эти явления, начинаются скандалы, ссоры по поводу кормления, ультиматумы и слезы. В ответ же девушки еще более упорно соблюдают «пост», обманывают близких и обманываются сами, так как полностью убеждены в необходимости «еще немножко похудеть».
   После еды или даже только от вида, запаха пищи они чувствуют дискомфорт в желудке, жалуются на урчание, вздутие живота, боли, изжогу, отрыжку, чувство переполнения желудка, которые действительно субъективно ощущают. Отчасти эти симптомы имеют под собой реальную физическую основу, развиваясь вследствие гастрита, патологии кишечника, поджелудочной железы, дискинезии желчевыводящих путей как результата неразумного голодания.
   Эти жалобы пациентки часто предъявляют родным и врачам как доказательство, что «организм не принимает пищу», при этом сами искренне верят в сказанное. Постепенно чувство голода полностью пропадает. Они перестают контролировать свое поведение и потребности, и это очень опасная грань, требующая немедленных мер по психокоррекции и общеукрепляющей терапии.
   Достаточно часто патологический отказ от еды сочетается с приступами «обжорства». Болезнь вступает в новую стадию. Неукротимый голод заставляет ходить по магазинам и «зрительно наедаться». Готовя обед, они испытывают большое удовольствие, слизывают остатки пищи с ножей и ложек. Такие пациентки обычно «закармливают» близких, младших братьев и сестер.
   Весь день больные голодают, постоянно думая о еде, представляя себе все нюансы предстоящего приема пищи, при этом по крайней мере два раза в неделю у них возникают приступы «жора», когда они могут моментально проглатывать огромное количество высококалорийной пищи, не прожевывая и не чувствуя вкуса, наверстывая упущенное как можно быстрее, как можно больше. Или четыре-пять килограммов овощей за один присест. Не важно – недоваренное, недожаренное… По ночам пробираются на кухню, словно Васисуалий Лоханкин. Чувство насыщения практически отсутствует. Что творится в их душе?! Радость от пищи, вкус которой уже успели позабыть. Стыд и потрясение, что проявили малодушие и слабость. Страх от того, что прибавка в весе сегодня обеспечена…
   Но желудок, отвыкший от еды, уже не принимает ее. Тошнота, рвота… Спасительная рвота! Вот он, выход! Они получают наслаждение от самого процесса еды, но не дают организму усвоить пищу! Даже если рвоты нет, сами вызывают ее. Запросто, двумя пальцами. Для большей гарантии принимают слабительное – лошадиными дозами. Такими же дозами ставят клизмы. Друзья и знакомые даже не догадываются о подобных эпизодах их жизни.
   Мысли о еде становятся навязчивыми и полностью определяют весь жизненный уклад, отодвигая на задний план учебу, работу, общение с друзьями, увлечения. Такое расстройство называется булимией и часто сопровождает нервную анорексию. Булимией страдала принцесса Диана.
   Все мы в детстве сочувствовали несчастной царевне Несмеяне, которая «таяла как свеча на глазах» и никто не мог ее рассмешить. Эта сказка хорошо иллюстрирует состояние одержимо худеющих девушек по прошествии одного-двух лет после начала ограничения себя в еде. Они выглядят существенно истощенными, бодрость и хорошее настроение сменяются вялостью и апатией, отмечаются тревожный сон, нервозность, нарушается внимание, ослабевает память. Страдает осанка, пластика движений, больные горбятся. Появляются нарушения со стороны сердца, сердцебиение или урежение сердечных сокращений, постоянно пониженное артериальное давление, патология желудочно-кишечного тракта, мучительные запоры.
   Страшнее всего поражение внутренних органов. Развивается малокровие, дистрофические изменения, опущение внутренних органов, «голодает» мозг и эндокринные железы. Типичным является появление пушковых волос по всему телу. Психологический настрой пациенток и исчезновение жира приводят к уменьшению выработки женских половых гормонов, в результате чего менструации становятся скудными, а затем и вовсе прекращаются. Это, как правило, и служит причиной обращения к гинекологу. Последствия этих нарушений могут быть весьма серьезными вплоть до бесплодия.
   Но самое печальное, что при этом нарушается восприятие собственного тела. В ряде случаев девушки переоценивают массу своего тела, толщину жировой складки, и в результате этой переоценки формируется отрицательный образ собственного тела. При этом другие предметы, их объем и массу девушки оценивают нормально.
   Некоторые исследователи полагают, что из-за искаженного восприятия своего тела девушки недооценивают степень своего похудания в процессе голодания. Я не раз была свидетелем следующей впечатляющей картины – истощенная до безобразия девушка стоит перед зеркалом, критически себя осматривает и сокрушенно заключает: «Нет, все еще слишком толста».
   Для объяснения бредоподобной убежденности в собственной мнимой полноте (часто при весе меньше 40 килограммов!) нужно искажение восприятия на уровне галлюцинаций. Складывается впечатление, что у человека есть очень сильная потребность видеть себя в таком искаженном виде или что действуют какие-то мощные эмоциональные факторы, в полном смысле слова затуманивающие зрение. Одним из таких эмоциональных факторов является враждебность, даже ненависть к себе. Девушка может щипать себя, царапать, постоянно убиваться по поводу собственного несовершенства.
   Существует много теорий причины анорексии. Некоторые из них имеют определенные основания, но ни одна не является исчерпывающей.

   1. Согласно психодинамическим представлениям, отказ от пищи в подростковом возрасте часто отражает неосознанный протест против недостаточного внимания со стороны родителей, прежде всего матери, против того, что все внимание к ребенку исчерпывается заботой о формальном удовлетворении его физических потребностей. Ребенок должен быть, по мнению такой матери, тепло одет и хорошо накормлен, а все прочее менее важно.
   Интерес к духовным потребностям ребенка, к его внутреннему миру отсутствует, а потому и нет эмоционального контакта. Ребенок очень нуждается в похвале, но при этом нередко чувствуют себя отвергнутым именно теми, в чьей положительной оценке так нуждается. Самооценка снижена, нет ощущения способности справляться с трудностями.
   Когда интерес матери к дочери исчерпывается заботой о том, чтобы она была сыта (нередко в этих случаях такая забота даже преувеличена), то не следует удивляться, если в конце концов у дочери сформируется отвращение к пище, маскирующее собой отвращение к матери. Этот механизм может играть роль в развитии анорексии, но присутствует далеко не всегда и основным не является.
   2. То, что для больных анорексией характерен опыт поражений и беспомощности при решении важных для них жизненных задач, сомнений не вызывает. Но как это чувство беспомощности связано с отказом от пищи? В своей борьбе с «лишним весом» девушки отнюдь не беспомощны, напротив, они проявляют чудеса героизма, сопротивляясь и собственному аппетиту, и усилиям всех окружающих заставить их есть. Поэтому анорексию можно рассматривать как реакцию протеста на чувство беспомощности, и эта реакция носит защитный характер.
   Сторонники таких представлений полагают, что в основе чувства беспомощности лежит утрата контроля над жизненными ситуациями. Чем меньше человек способен контролировать ситуацию, тем беспомощнее он себя чувствует и тем выраженнее потребность добиться контроля хотя бы в какой-то одной сфере деятельности.
   Согласно взглядам одного из ведущих специалистов, объясняющих анорексию в рамках концепции беспомощности, контроль над приемом пищи и собственным весом и становится той сферой деятельности, которая призвана скомпенсировать чувство беспомощности перед лицом всей остальной жизни. Отказ от приема пищи – первая удачная попытка контролировать хоть что-то в жизни молодой особы, не способной к серьезным жизненным решениям и к нормальному построению столь значимых для нее отношений с подругами и друзьями.
   Как я уже говорила, собственное тело остается единственным пространством, подвластным ей. Вот и выбирает подросток ввиду психологических особенностей его возраста такой способ протеста. Поэтому возвращение к нормальному приему пищи под нажимом родных, врачей или собственного аппетита вызывает ужас утраты контроля в этой последней сфере собственного владычества, и именно поэтому так трудно заставить пациентку начать есть.
   Анорексия – это процесс повседневного преодоления, борьбы, и именно этим она ценна больным. Эта продолжающаяся отчаянная борьба способствует восстановлению самооценки, сниженной предшествующими капитуляциями. Страх вернуться к нормальному приему пищи – это страх утраты вызова, делающего жизнь полноценной. Каждый несъеденный кусок пищи – это победа, и она тем ценнее, чем в более напряженной борьбе одержана.
   3. Интересное объяснение анорексии предлагается в рамках телесно ориентированной терапии. Первые приступы анорексии совпадают с формированием женственности у девочек-подростков. У них начинаются месячные, округляются бедра, появляется грудь. Желание оставаться в прежнем, детском состоянии, быть по-прежнему любимыми, страх ответственности взрослой жизни, страх беременности – все это приводит к желанию сопротивляться неконтролируемым переменам в теле. Анорексия – это попытка повернуть время вспять и вернуться назад в безмятежное детство.
   4. Еще одна модель вытекает их теории детских травм Лиз Бурбо, которая занимает промежуточное положение между психоаналитическими теориями, телесно ориентированной терапией и аюрведой.
   Девочка, страдавшая в детстве от материнской холодности и придирчивости, воспринимающая этот отвергающий эмоциональный фон как величайшую несправедливость, старается стать максимально «хорошей» в надежде, что уж тогда мать ее полюбит и оценит. Она развивает в себе перфекционизм – стремление быть во всем совершенной. Эта идея приобретает навязчивые формы.

   Очень важно для родителей вовремя распознать надвигающуюся беду. Где грань между диетой и болезнью? Симптомы нарушений в питании на первый взгляд кажутся незначительными и коварно неоднозначными. К ним относятся:
   1) неудовлетворенность собственным весом, желание похудеть, особенно если вес в норме или ниже нормы;
   2) искаженное представление о своем теле;
   3) чрезмерное увлечение физическими упражнениями;
   4) излишняя озабоченность своим весом и диетой;
   5) приступы волчьего аппетита;
   6) значительные колебания массы тела (три и более килограммов в месяц);
   7) неспособность разграничивать основные чувства, например голод и печаль;
   8) отвращение к одним видам пищи и необычное пристрастие к другим;
   9) запасание продуктов;
   10) увлечение слабительными, мочегонными и рвотными средствами;
   11) депрессия и расстройство сна.

   Решающее значение имеет даже не вес, а именно навязчивая идея. Больных выдает поведение. Расстройство начинается незаметно. Начальный период может длиться от трех месяцев до двух лет. Повышенный интерес и недовольство своей фигурой постепенно перерастает в глубокую, часто ложную убежденность в излишней полноте в сравнении с избранным «идеалом». Это несоответствие желаемого и действительного становится источником постоянной тревоги, занимает все большее место в мыслях и переживаниях.
   Начиная с избирательности в еде, исключения высококалорийных продуктов, девушки постепенно сокращают объем съеденного. Затем ужесточают диету, игнорируют даже белки или едят преимущественно молочно-расти-тельную пищу. В последующем весь их рацион составляют только соки и минеральная вода, с удовольствием поглощают фрукты. Наряду с этим активно практикуют физические упражнения: аэробику, шейпинг, бег, плавание, делают все стоя, много ходят. Стараются сократить сон, стягивают талию поясками или шнурами с тем, чтобы пища «медленнее всасывалась».
   Самоограничение в еде достигается упорной борьбой с чувством голода, поскольку собственно снижения аппетита у них нет. Хотя сами они всячески маскируют свою одержимость и никогда не признаются в том, что голодны или не довольны внешностью. При этом отмечают плохое настроение, раздражительность, плаксивость. Внутренне осуждают себя за каждый съеденный кусочек. Пытаются компенсировать свою «оплошность» все более возрастающими физическими нагрузками. В результате эмоциональное истощение, опережая физическое, достигает максимума, приводя к серьезной депрессии.
   Домашние часто трактуют это как «переходный возраст», «блажь», влюбленность или вовсе не обращают внимания, считая, что все пройдет само собой. Подростки же ищут все более изощренные способы похудания: слабительные, клизмы, медикаменты, снижающие аппетит, мочегонные, психостимуляторы, начинают много курить, пьют в больших количествах кофе.
   Однако нервная анорексия развивается не только у юных девушек, но и после двадцати лет, когда отношение к своей внешности остается сверхценным, а в социальном плане личность не вполне реализована, инфантильна. И конечно, причины этого также можно найти в семье.

   Хочется рассказать одну историю, которая мне представляется типичной. Все началось с телефонного звонка. Девушка представилась, ее звали, допустим, Тоня, и сухо, но очень настойчиво попросила о консультации по поводу анорексии. К сожалению, та неделя была у меня очень загружена, и мы договорились, что Тоня позвонит в начале следующей.
   Девушка позвонила в точно назначенное время, минута в минуту, и мы договорились встретиться на выходных, потому что Тоня с семьей жила за городом и отец должен был привезти ее на машине.
   Приехала она не одна, а с мамой, и контраст между ними оказался разительный. Тонина мать была женщиной в теле, румяной, с громким голосом. Она тут же взяла инициативу в свои руки и стала рассказывать Тонину историю.
   У 21 – летней девушки, кроме всего прочего, с детства был еще и артрит, который периодически сопровождался скачкообразным повышением температуры, обычно после стресса. Это системное иммунное заболевание, когда иммунная система атакует собственные суставы, что приводит к их воспалению и разрушению. Сама Тоня была похожа на оживший скелет, обтянутый синей кожей, но скелет очень напряженный. Это напряжение застыло не только в ее теле, но и в выражении лица, глаз.
   А мама между тем уже перешла на рассказ о собственной жизни. В ее жизни, как и у каждого человека, было много проблем. Она находилась в плохих отношениях с мужем, который выпивал. Сама она работала завучем в школе, но ей это надоело, денег платили совсем мало, и она искала что-то другое, а в настоящее время сидела без работы. У Тони была младшая сестра, которая еще училась в школе. Вся семья жила вместе с бабушкой в трехкомнатной квартире – впятером, потому что свою квартиру они продали, а купили новую (дом еще находился на стадии строительства).
   Как только мать начинала говорить о ней, Тонино напряжение заметно усиливалось, и она пыталась, перебивая, вставить и свое слово, но мать это или игнорировала, или быстро соглашалась и продолжала гнуть свою линию. Она производила впечатление человека очень властного и волевого.
   Я попросила Тонину маму оставить нас одних. – Что, тяжело тебе с мамой? – начала я с прямой интервенции.
   Такие интервенции довольно опасное оружие, потому что всегда есть шанс, что клиент испугается и закроется. Но уж если интервенция срабатывает, то мы сразу экономим очень много времени, переходя к работе с источником проблемы. И хотя мой вопрос не имел никакого отношения к ее режиму питания, отвращению к еде и к своему телу, он имел отношение к жизненно значимым для Тони отношениям, к ее чувствам и подсознательным мотивам ее поведения.
   На Тонины глаза навернулись слезы, но, героическим усилием воли сдерживая их, она сказала: «Мы все время ругаемся. Мама на меня и на сестру кричит, все время чего-то требует. То убраться, то посуду помыть. Она сидит дома, а я работаю за компом целый день».
   Мы продолжали разговаривать, и Тоня рассказала мне, что артрит у нее с детства. Мама возила ее по санаториям, и даже 8-й класс она закончила экстерном, а школу – с золотой медалью. С мамой отношения тяжелые, сколько себя помнит. Та к ней вечно придирается, даже иногда упрекает ее в том, что Тоня симулирует, в том, что из-за ее болезни она не работала и не сделала карьеру. Личного пространства у Тони в доме нет. Сестра может влезть в ее рабочий компьютер и тратить казенный интернет-трафик.
   Несмотря на то что рассказ этот перемежался слезами, Тоня производит впечатление стойкого оловянного солдатика. Она очень дорожит своей работой, зависит от оценки своей деятельности начальства. Ей важно, чтобы ею всегда были довольны. То же было и в школе. Она хочет быть совершенной, несмотря на болезнь. Как и все люди, отвергаемые своими родителями, она надеется, что, совершенную, они будут ее любить чуть больше.
   Тоня весит 44 килограмма при росте 170 сантиметров. Месячные закончились. Активно она начала снижать свой вес, когда поступила в университет на экономический факультет. Она никогда не была не только толстой, но и даже просто упитанной. В группе были студенты из более обеспеченных семей, чем ее.
   Сравнивая себя с ухоженными девочками, посещающими дорогие фитнес-центры, Тоня решила ни в чем им не уступать и села на диету. Отношения с мальчиками не складывались, и Тоня думала, что это из-за ее «недостаточно модельной внешности».
   На фоне этого началось обострение артрита. Часто поднималась температура до 39–40 градусов. Тоня поняла, что не может каждый день ездить из Балашихи, где они тогда жили, на Воробьевы горы в университет. Да и деньги были нужны.
   Она перевелась на вечернее отделение и нашла себе работу в крупном агентстве недвижимости. Ее рабочий день начинался в 9 утра, когда она садилась за компьютер, который вместе с Интернетом ей обеспечили ее работодатели. Ее мама, которая на тот момент не работала, могла без стука зайти в комнату и, придравшись к чему-нибудь, например, к тому, что девушка не вымыла посуду после завтрака, начать кричать.
   Когда мама заметила, что Тоня не ест, было уже поздно. Тонина болезнь достигла такой фазы, когда самостоятельно девушке из нее выбраться довольно сложно. Моя задача облегчалась тем, что на сознательном уровне Тоня хотела сотрудничать. Ее пугал тот факт, что у нее прекратились месячные. Она хотела в будущем иметь семью и детей.
   В чем Тоня не могла себе признаться, так это в том, какие на самом деле чувства она испытывает к матери. Я заметила, что, когда она говорит о ней, ее руки и плечи непроизвольно подергиваются. Если вспомнить, о чем мы говорили в предыдущих главах, то суставы, как и печень, являются местами накопления подавленного гнева. Сдерживаемая агрессия предполагает постоянное напряжение в мышцах и сухожилиях, ответственных за те движения, когда мы хотим кого-то ударить, и не позволяем себе этого. Но не только это является причиной болезни.
   Артрит – системное иммунное заболевание, когда иммунная система начинает атаковать собственные суставы, вызывая их воспаление и разрушение. И если в случае аллергии стресс, связанный со страхом, приводит к «фобии» иммунной системы, то в случае артрита невыраженный в действии гнев приводит к такому перепрограммированию лимфоцитов, что они начинают нападать на собственные органы, «повинные» в подавлении агрессии, т. е. на суставы.
   И каждый раз, когда ситуация эмоционально складывается так, что гнев нельзя проявить открыто (а гнева, надо сказать, накопилось очень много), у Тони начинается обострение артрита с повышением температуры.
   Итак, две болезни вызваны у Тони одной и той же причиной – гневом и обидой на мать. Но артритом, в отличие от анорексии, Тоня страдает с детства, с четырехлетнего возраста. И тут я сопоставляю возрастную разницу между Тоней и ее младшей сестрой, и она составляет как раз четыре года. Когда рождается маленький, мать уже не может уделять все свое время и внимание первенцу. Он или она чувствует себя покинутым и заброшенным, ревнует к новорожденному.
   Тонина мама вспоминает, что, когда родилась маленькая Оленька, она была довольно раздраженной от постоянного недосыпа, могла и шлепнуть и подзатыльник дать
   Тоне, которая, как назло, все время приставала к ней то с одним, то с другим. Зато когда у Тони диагностировали артрит, маме уже некуда было деваться, ей приходилось ездить по саноториям с больным ребенком, а Олю оставляли бабушке.
   Тониной маме пришлось уйти с работы, и, видимо, это усилило то постоянное состояние раздражения, в котором она находилась. А Тоня, которая уже узнала, что такое дефицит внимания, никак не могла насытиться, ей все время не хватало мамы. Понятно, что Тонина мама иногда срывалась, ведь не железная же она, в конце концов, а Тоня не могла и боялась ответить ей тем же (вот она, подавленная агрессия). У Тони в 6-летнем возрасте начался энурез, и, пока врач не сказал маме, что это невроз, с которым ребенок просто не в состоянии справиться, мама Тоню за мокрые простынки ругала, а иногда даже и шлепала.
   Вот такую непростую историю развития отношений мамы с Тоней мы имеем, и понятно, что с годами список взаимных обид все возрастал. Сейчас, по словам Тони, ее единственная мечта, чтобы семья оставила ее в покое, чтобы прекратили следить за тем, что и сколько она ест, чтобы у нее был хоть маленький кусочек своего личного пространства, а лучше всего ей жить отдельно, но пока такой возможности нет. Сейчас мама пытается контролировать всю ее жизнь, и она не собирается больше с этим мириться. Это Тонино высказывание уже попахивало мотивами мести.
   Поэтому для начала я решила немного разрядить обстановку. Я поставила перед Тоней стул, положила на него подушку, дала ей в руки веник и предложила представить на этом стуле любого своего врага и как следует отколотить его. Надо ли говорить, что веник был разломан в считаные секунды. Меня поразила ярость, с которой Тоня била подушку. В качестве домашнего задания я попросила Тоню выписать на отдельном листке бумаги все самые сильные обиды, которые она претерпела от мамы, и назначить ей наказание за каждую обиду, вплоть до смертной казни, все на том же листке бумаги. После собственноручного исполнения каждого приговора обида будет считаться отомщенной.
   Здесь надо отметить, что задание я дала Тоне невероятно трудное и даже жестокое. Но у меня было мало времени. Тоня очень плохо выглядела и была серьезно больна. Ситуацию нужно было выправлять как можно скорее. Девушка подсознательно желала маме смерти, наказывала себя за это желание, фактически «умерщвляя плоть», а параллельно пыталась выйти из-под ее контроля, борясь за власть в семье, используя реально доступный ей инструмент – свое тело.
   Тоня была умная, развитая девушка. Когда она пришла на следующую встречу, то не принесла мне листок с домашним заданием, а просто сказала: «Я все поняла. Я все проиграла у себя в голове. Я попросила у мамы прощения. И у сестры. Как мне снова начать есть? Мне кусок в горло не идет. Мое тело все равно кажется мне безобразным».
   На этом этапе главное – не обольщаться демонстрируемым согласием сотрудничать. Но по крайней мере, осознание некоторых своих внутренних мотивов – это уже кое-что.
   Я расспросила Тоню, что она больше всего любила есть до того, как начала худеть. Это оказались довольно сложно приготовляемые блюда типа рыбы под маринадом и утки с яблоками. Их хорошо готовила Тонина вторая, ныне покойная бабушка. Она Тоню искренне любила, и отношения у нее с внучкой были очень теплые. Тоня знала бабушкины рецепты. И я предложила ей на выходные приготовить утку для всей семьи, собрать всех за одним столом (что сделать не просто, потому что отношения у мамы с папой были натянутые). Параллельно я позвонила Тониной маме и предупредила ее о том, что считаю этот семейный обед очень важной и даже где-то поворотной точкой в процессе Тониного выздоровления. Еще я попросила ее ослабить контроль, давать Тоне возможность иногда побыть одной, не дергать ее лишний раз. И конечно же всячески хвалить Тонину стряпню и с аппетитом есть.
   На следующей неделе Тоня пришла ко мне с отчетом о семейном обеде. Она сказала, что «все прошло неплохо» и что ей удалось впихнуть в себя утиную ножку и половину печеного яблока, но она боится, что если будет и дальше есть такую жирную пищу, то безобразно располнеет.
   Мы решили выработать с ней вместе здоровое и полноценное меню, от которого она точно не поправится, а только улучшит фигуру. Ее страх располнеть носил характер вполне навязчивый, как и у всех анорексичек. Как я уже упоминала выше, это связано с желанием быть совершенной, а желание быть совершенной – с повышенными ожиданиями и требованиями родителей или других значимых в детстве фигур, чью любовь надо заслужить.
   И здесь начались очень интересные игры переноса и контрпереноса. Поскольку по возрасту и конституциональному типу я была похожа на Тонину мать, подсознательно она стала переносить на меня чувства, испытываемые ею к матери. А они были очень противоречивые. С одной стороны, ей очень хотелось мне понравиться и заслужить мое одобрение, а с другой – были элементы подросткового бунта и бесконечная игра в «да, но…», иногда переходящая в открытую враждебность и обесценивание «все равно вы не сможете мне помочь».
   И если подходить к этой проблеме глобально, то получается некий замкнутый круг недоверия, мести за прежние обиды и нелюбви, из которого человек не может самостоятельно выйти. Это похоже на энергетический минимум, о котором мы говорили в предыдущей главе, подобный тому, в котором оказывается потерявший надежду человек с лишним весом. Выход возможен только с помощью ресурса, к которому в настоящий момент у человека нет доступа. Так, отвращение к себе гасится гордостью за себя, любовью к себе и окружающим или ощущением того, что тебя любят, каким бы ужасным ты себе ни казался.
   Существует замечательная техника «Доска почета», как раз открывающая путь к принятию себя. Когда-то давным-давно, во времена развитого социализма, в каждом районе Москвы, и не только Москвы, стояла доска, заполненная фотографиями передовиков производства, и под каждой была подпись с заслугами этих людей.
   Суть техники заключается в том, чтобы заполнить «доску почета» своими фотографиями с самого младенчества (ведь всех нас фотографировали голышом) и по сей день. И найти в каждой фотографии и соответственно в нас, изображенных на ней, что-то настолько классное, за что нас можно было бы поместить на «доску почета». Под каждым фото должны быть две надписи.
   Первая касается только внешности. Мы должны искренне восхититься тем, какие классные косички, глазки, щечки, ножки, фигура, лицо, прическа и т. д. Вторая – про наши технико-боевые характеристики, про то, как мы выжили, несмотря на российское родовспоможение, разбили окно мячиком, чудесно выступили в самодеятельности, сдали экзамен, родили ребенка, как хорошо мы умели дружить в детском саду и в то же время могли постоять за себя в драке. Вглядываться в свои фотографии надо до тех пор, пока абсолютно искренне не вспомнишь что-то по-настоящему хорошее про себя, относящееся к определенному периоду жизни.
   Упражнение это невероятно трудное. На моей памяти никто из клиентов не справлялся с ним с первого раза. Попробуйте сами – сразу все поймете. А проблема вся в том, что не в русской педагогической традиции – хвалить детей. Вот критиковать за любую мелочь – это пожалуйста.
   В запущенном Тонином случае я поняла, что начинать надо сразу с работы в трансе. Для этого я попросила ее выбрать по крайней мере два фото на каждый год ее жизни, из тех, что ей нравятся больше всего, и надписать, к какому периоду каждое относится и по возможности запомнить их. Когда она принесла их на нашу очередную встречу и мы вместе начали их рассматривать, Тоня с гримасой отвращения сказала: «Я в детстве была очень некрасивая, лысая, толстая». С фотографии на нас смотрел замечательный классический младенец, купидон в перетяжках, с радостными огромными глазищами.
   Я попросила Тоню сесть как можно удобней и прочувствовать, как именно ее спина упирается в мягкие подушки дивана, и сначала полностью напрячь все тело, а потом полностью расслабить. Я обратила внимание на то, что, даже когда Тоня расслабилась, нижняя челюсть ее осталась поджатой, а зубы сомкнутыми.
   «И даже можно позволить себе отпустить подбородок и нижнюю челюсть, расслабить язык, а если захочется, то и прикрыть глаза, но можно и не закрывать их» – эта фраза, произнесенная медленно, тихим, низким голосом, обладает огромным расслабляющим действием и помогает человеку войти в трансовое состояние, если он этого хочет.
   Когда Тоне наконец-то удалось расслабиться, я начала описывать ее первую младенческую фотографию так, как видела ее я. Начиная от маленьких игрушечных пяток, за которые хотелось укусить, и заканчивая ямочками на щечках. «Почувствуй, как тебя переполняет нежность, нежность к себе, к маленькому красивому ребенку, который до сих пор живет в тебе, милый, хороший, милый, хороший…» Конечно, это стоило бы уже назвать прямым внушением, но мне важно было дать первый, самый важный толчок изменению отношения к самой себе.
   Из закрытых Тониных глаз полились слезы. «Твои губы слушаются тебя, и, если ты хочешь, ты можешь сказать мне о том, что тебя мучает, оставаясь в состоянии транса и глубокого расслабления», – произнесла я стандартную фразу, приглашающую к диалогу. Тоня ответила изменившимся голосом (в трансе тембр всегда меняется): «Меня никто не любит. Я так хочу, чтобы меня любили».
   Я поняла, что надо на время оставить фотографии в покое и что будет полезней перейти к восточной медитации «лотос и зеленые лучи». Суть ее проста. Сначала вы представляете, что находитесь в центре огромного розового цветка лотоса, который мягко покачивается на волнах. Лепестки ласкают вас, заботливо ограждая со всех сторон. Безмятежность, покой, приятие и любовь исходят из центра цветка и от каждого лепестка и наполняют вас до краев.
   Побыв какое-то время в этом состоянии и почувствовав наполнение и тепло в груди, можно переходить к следующей стадии. Из груди расходятся б изумрудных лучей. Вверх и вниз, вправо и влево, вперед и назад. Они достигают всех живых существ на земле – рыб, птиц, животных и людей. И всем им вместе с этими лучами мы посылаем свою любовь. И можно мысленно представить несколько близких людей, которым мы шлем пожелания здоровья и благополучия и свою любовь и приятие. Маме. Сестре. Отцу. Можно представить животных в зоопарке, таких красивых, достойных восхищения. И можно представить того младенца на фотографии, которому мы тоже шлем восхищение и любовь.
   В тот день мы больше не возвращались к фотографиям. Но они еще долго служили Тоне путеводной нитью в воспоминаниях, порой мучительных, порой забавных. Она постепенно училась переоценивать события своей жизни в свою пользу, видеть свои достоинства там, где раньше видела одни недостатки. Однако заполнить «доску почета» своими фотографиями с хвалебными надписями до конца так и не смогла. Ее внешность на последних фото, еще до того, как она начала худеть, ей категорически не нравилась (кстати, там она выглядела как раз привлекательно). Да и с полноценным питанием дело не продвигалось.
   Бывали моменты, когда к Тоне возвращалась ясность сознания, и она понимала, что надо начинать есть, но приступы ненависти к себе (обратной стороны чувств к матери) и недовольства своим телом очень ей мешали. В игру уже включились патологии желудочно-кишечного тракта, и переваривание пищи сопровождалось вздутием, диспепсией, изжогой. Тоне надо было есть часто и понемногу. Поручать маме готовить и подкармливать Тоню было нельзя, потому что Тоня восприняла бы это как усиление контроля с ее стороны.
   Я видела два выхода из этой ситуации.
   Первый – накопление ресурсных состояний удовлетворения сделанным, гордости за себя, с последующей установкой якоря на это состояние. Далее по уже описанной выше технике взмаха с элементами дыхательной пранаямы вытеснение, принудительное замещение состояния дискомфорта, недовольства внешностью, ненависти к себе, раздражения ресурсным состоянием с последующим якорением.
   Второй – очень близкий к прямому внушению путь, когда в состоянии транса я, опираясь на Тонины воспоминания о времени, когда она еще нормально ела, еловесно рисую привлекательные картины вкусной еды, празднично накрытого стола или любые другие картины расслабления и пробуждения аппетита. Соответственно, эти картинки с обеих сторон тоже упаковываются в ресурсный опыт.
   Это означает, что я начинаю сопровождение в трансе с описания каких-то очень приятных для клиента событий (например, отдыха у моря на пляже), потом провожу, собственно, то внушение, ради которого все и затевалось, и заканчиваю описанием тех же самых приятных событий, с которых и начала. Кроме того, в самом начале сеанса я произношу какую-то фразу, например «И нет необходимости помнить то, что можно забыть», и ею же заканчиваю сеанс.
   Пациент, переживая два сходных момента, склонен идентифицировать их, в его представлении они сливаются, и он забывает то, что происходило между ними. Эта техника называется структурированная амнезия. Ее имеет смысл применять тогда, когда нужно, чтобы пациент не вмешивался сознательно в запущенные во время сеанса бессознательные процессы и не анализировал их.
   С Антониной мы сначала пошли первым путем. Результатом стало усиление контроля за своим настроением. То есть если у нее возникали приступы раздражения по поводу собственного несовершенства, то теперь у нее появилось оружие, позволяющее быстро их купировать, улучшать настроение. Обычно такие приступы возникали у Тони после приема пищи. Раньше в такие моменты она часто вызывала у себя искусственную рвоту. Теперь она, по крайней мере, прекратила себя мучить. За две недели Тоня набрала один килограмм веса. Это была небольшая, но все-таки победа.
   Когда же мы приступили ко второму этапу, мне в голову уже в процессе наведения транса пришла интересная метафора, которую я решила вставить в самый центр нашего сеанса. Итак, мы начали с пляжа, потом на этом пляже возникло небольшое кафе, где сначала подавали свежевыжатые соки, потом вкусные котлеты с салатом, плов.
   Далее, еще удобнее расположившись в шезлонге, Тоня замечает, что рядом с ней, в соседнем шезлонге, сидит немолодая женщина. Они начинают разговаривать, и та рассказывает про двух птенцов-воробышков. Первый был очень гордый, он отказывался есть зерна, которые приносила мама, а хотел сразу сам добывать червяков. Но они жили в гнезде на дереве, а червяки были в земле, поэтому он вечно был голодный, тощий и слабый. А второй ел все, до чего мог дотянуться, быстро рос, стал крепким и сильным. Н когда пришла пора вылетать из гнезда, он уверенно расправил крылышки и полетел. А его тощий братик больно плюхнулся на землю. Мама-воробей подлетела к нему и помогла ему забраться обратно в гнездо. Она еще долго была вынуждена выкармливать его, чтобы у птенца выросли достаточно сильные крылья, а ему приходилось принимать от нее зерна.
   Тоня поблагодарила женщину, встала с шезлонга и отправилась в кафе, где с аппетитом перекусила. Затем вернулась на пляж, а уже оттуда в нашу комнату. Ведь нет необходимости помнить то, о чем можно забыть.
   После этого сеанса Тонины дела пошли на поправку. Она начала есть и стала ходить в соседнюю поликлинику на лечебную гимнастику. Отношения с мамой не то чтобы нормализовались, но, по крайней мере, изменились. Тоня осознала, что борется с ней за власть, и перестала принимать все происходящее так близко к сердцу, у нее прекратились обострения артрита, сопровождающиеся повышением температуры.
   Мне кажется, что она просто дожидалась того момента, когда семья переедет в новую квартиру, чтобы остаться в старой, с бабушкой. Может быть, это и не окончательное решение проблемы, но впереди у Тони целая жизнь, и у нее еще будет время принять свою мать такой, какая она есть. А пока анорексия отступила.

Глава 12
Коротко о главном. техники самоисцеления

   А сейчас настало время подытожить все то, что легло в основу этой книги и методов лечения психосоматических заболеваний. Эта глава – подведение итогов, которое позволит читателю в некоторых очевидных случаях помочь себе самостоятельно, если нет возможности обратиться к психологу. Сначала я тезисно изложу идеологию, а потом расскажу о простейших методах самоисцеления и саморегуляции. Итак:

   1. Душа и тело связаны, и довольно прочно. Душевные проблемы порождают многие телесные болезни.
   2. Телесная болезнь является нашей защитой от психологических проблем, которые кажутся подсознанию неразрешимыми.
   3. Некоторые проблемы кажутся подсознанию неразрешимыми, потому что уходят корнями в детство, когда ребенок еще не имел зрелых инструментов для их разрешения. С тех пор они так и лежат, потому что мы очень боимся их трогать.
   4. Болезнь является защитным поведением. Она появляется, чтобы не ворошить старое и больное, чтобы не страдать понапрасну. Это больное мы даже склонны забывать и вытеснять, и поэтому нам кажется, что болезнь свалилась на нас ниоткуда.
   5. Кроме этого, болезнь, как правило, имеет вторичную выгоду, которая связана с получением внимания, заботы и любви или избеганием опасностей реальных или мнимых.
   6. Не только душа влияет на тело, но и тело на душу. Эмоции, которые мы испытываем, вызывают напряжение определенных групп мышц. Подавление эмоций также вызывает напряжение мышц. Если подавление эмоций для нас становится привычным занятием, то образуются мышечные зажимы, которые в свою очередь мешают полноценной циркуляции энергии в теле.
   7. Гнев, страх и другие негативные эмоции запускают цепочку биохимических реакций, которая приводит сначала к дисфункции, а потом и к разрушению многих внутренних органов и систем (западный взгляд).
   8. Гнев и страх и другие негативные эмоции повреждают эфирное и затем физическое тело человека, «забивают» чакры, и как следствие наступает болезнь (восточный взгляд).
   9. Для того чтобы лечить психосоматическое нарушение, нужно найти его психологическую причину, производя «археологические раскопки» жизни «потерпевшего». Если лечить только симптомы (телесные проявления), то, исчезнув на короткое время из одного места, они плавно перетекут в другое.
   10. Каждый человек, имеющий психосоматическое нарушение, много страдал в детстве или юности.
   11. У любого человека есть не только травматичный, но и ресурсный опыт. Каждый переживал в своей жизни падения и взлеты. Но бывает так, что доступ к ресурсному опыту затруднен и поэтому положение кажется безвыходным.
   12. Исцеление всегда связано с осознанием истинных причин болезни и организацией доступа к ресурсам, будь то внутренним или внешним. Под внутренним ресурсом понимается позитивное воспоминание или мыслеобраз из личной истории, заряжающий энергией и улучшающий настроение. Под внешним ресурсом – архетипический (т. е. характерный для данной культуры) образ, метафора или же эмоционально привлекательный опыт другого человека.
   13. Как работает мыслеобраз или метафора на Западе, до сих пор никто не понимает. Потому что сказать, что мыслеобраз вызывает эмоцию, а она уже в свою очередь запускает цепочку биохимических реакций – это все равно что ничего не сказать. До сих пор непонятно, где точка сборки между идеальным образом и материальным химическим процессом.
   14. Если принять восточный взгляд на природу вещей, то объяснение влияния идеальных образов на физическое тело таково: по каналам между различными аспектами наших тонких тел происходит перетекание энергии из ментального тела (образ) в астральное (эмоция), а оттуда в эфирное (аура) и физическое. Правда, эту энергию никто не измерял, но зато ауру некоторые видели.
   15. Как бы то ни было, а работать надо. В конце концов, понять – значит запомнить и научиться пользоваться. И один из путей доступа к собственному ресурсу использует тот же принцип, что и Павлов для выделения слюны у своей собаки, – принцип условного рефлекса – якорение позитивного опыта.
   16. Свой личный ресурс можно многократно усиливать, используя восточные энергетические дыхательные и медитативные практики.
   17. Работа с собственно симптомом, с телесным проявлением душевного недуга, заключается в вытеснении или трансформации этого проблемного состояния и замещении его ресурсным.
   18. Нельзя изменить свершившиеся события, но можно изменить свое отношение к ним так, чтобы они перестали оттягивать энергию из настоящего. Для этого надо вернуться в прошлое и мысленно перепрожить травматичные эпизоды со всеми доступными нам ресурсами, для того чтобы выйти из этих ситуаций без эмоциональных потерь.
   19. После смены эмоциональной окраски воспоминаний о личной истории можно позволить себе изменить и дальнейший сценарий собственной жизни, способ общения с другими людьми, с миром в целом и образ мыслей. Изменения в телесных ощущениях (симптомах) возникнут автоматически.
   20. Проблему лишнего веса также можно отнести к психосоматическим, рассматривая увеличение веса как своеобразное защитное – в широком смысле – поведение. Исследование причин возникновения такого поведения, чувств, связанных с отношением к себе и своему телу, зачастую кардинальным образом меняет обмен веществ, жизнь и мироощущение человека.
   21. Привычка заедать стресс, как и любая другая вредная привычка, отлично поддается корректировке с помощью техник быстрого доступа к собственным ресурсам.
   Например, если вы только что поругались с любимым и он в очередной раз ушел, хлопнув дверью, вместо того, чтобы съесть шоколадку, вы включаете караоке, поете свою любимую, заранее отрепетированную песню и, прищелкивая пальцами и притоптывая каблучками, с блеском ее исполняете, уверенная в себе и в том, что он вернется с букетом роз.
   Это шутка, конечно, но главные слова здесь – «заранее отрепетированную», потому что, пока вы ее репетировали, вы получали удовольствие и у вас было отличное настроение, ресурс. А в стрессовой ситуации важно быстро переключиться. Другой вариант не прикасаться к шоколаду – это поколотить боксерскую грушу, если вы испытываете ярость, а не тоску.

Методы самоисцеления и саморегуляции

   И в заключение несколько слов о предлагаемых методах самоисцеления и саморегуляции. Эти техники – некая палочка-выручалочка, они действуют на симптом, а не на причину болезни. У изложенных далее методов самоисцеления нет противопоказаний. Эти методы работают вне зависимости от того, верите вы в них или нет. Для того чтобы они были эффективны, достаточно лишь сосредоточиться и точно выполнять всю последовательность шагов техники.

   1. Болит голова.
   Обычно любую боль можно представить так, как будто она производится чем-то острым, тупым, режущим, колющим или сдавливающим и т. д. Для начала нужно «увидеть» предмет, который является орудием вашего мучения. Например, это тиски. Они чугунные и сжимают ваши виски.
   А теперь представим, что они сделаны из пластилина и покрашены металлической краской. Так что неотличимы от настоящих чугунных. Пластилин тоже бывает очень твердый, если он холодный. Но если его нагревать, то он становится все мягче и мягче. Представьте, что в этих пластилиновых тисках находится множество электрических проводков, которые постепенно нагревают его. И он становится все мягче и мягче, мягче и мягче. И он приятно теплый. Волны тепла и успокоения разливаются от висков по всей голове, так, как будто вы моете ее теплой водой с приятным душистым шампунем и расчесываете волосы гребенкой, массируя скальп. Все мышцы волосистой части головы расслабляются.
   А вот после того, как боль успокоится, не лишним было бы просмотреть предыдущие сутки на предмет того, что и кому вы не высказали, какие эмоции вы привычно сдержали. Может быть, тогда осознается причина головной боли.

   2. Паническая атака. Как выжить.
   Если панические атаки стали привычным фоном вашей жизни, вам желательно постоянно иметь при себе обыкновенный бумажный пакет. При возникновении симптомов панической атаки надо дышать в бумажный пакет, стараясь выдыхать медленно или, по крайней мере, дольше, чем длился вдох. Если получается, то считайте при этом, начиная с 7239, прибавляя каждый раз по 7.
   Постановка ресурсного якоря. Для начала надо выбрать состояние, противоположное состоянию паники. У разных людей оно разное. Например, часто встречается состояние покоя или эйфории. Но у некоторых может быть гнев. Для того чтобы заякорить состояние, нужно вспомнить 5–6 эпизодов, в которых вы остро чувствовали эту эмоцию, например эйфорию. Вспомнить нужно детали, время года, время дня, место в подробностях, где все и происходило, как падал свет, чем пахло, как вы были одеты и причесаны, кто находился рядом. И на пике эмоции, которую вы тогда испытывали и теперь вспомнили, например, щелкнуть пальцами или цокнуть языком.
   Таким образом, якорь получается двойной – тактильно-звуковой (аудиально-кинестетический, выражаясь языком НЛП). На этот якорь надо «навесить» еще 5–6 аналогичных эпизодов, каждый раз вспоминая все в подробностях.
   Этот ресурсный якорь будет еще одной палочкой-выручалочкой в начале панической атаки.
   Но для системной проработки панических атак нужно использовать более эффективные техники.
   Вот суть одной из них. Вы представляете, что ваше тело – это резервуар, заполненный первым нежелательным состоянием – паникой. Соответственно, у вас присутствуют все панические симптомы: стучит сердце, зубы, нечем дышать. Это состояние имеет какой-то цвет. В макушке головы у нас труба, через которую в этот резервуар под действием насоса-дыхания поступает второе состояние, естественно другого цвета и качества. Второе состояние – это, допустим, состояние эйфории. И граница раздела между этими двумя состояниями с каждым вдохом-выдохом опускается. Как будто мы продавливаем каждым резким выдохом эту границу вниз. Пока последние капли первого состояния не уйдут в пол через ступни ног, вы просто щелкаете пальцами или возобновляете любой другой ресурсный якорь.
   Делать это упражнение надо обязательно с прямой, перпендикулярной полу спиной. Вдох может быть любым, а вот выдох резким, с поджатием мышц живота и звуком, напоминающим «хх-х-х».

   3. Купирование астматического приступа.
   Астматику нужно научиться делать несколько предварительных упражнений. В спокойные моменты, когда вы не чувствуете приближения приступа, сядьте в удобное кресло и полностью расслабьтесь, сконцентрируйтесь на дыхании.
   Для этого дотроньтесь пальцем до кончика носа и верхней губы и почувствуйте, что воздух, который вы вдыхаете, более прохладный, чем воздух, который вы выдыхаете. Сделайте несколько глубоких спокойных вдохов и выдохов, пытаясь мысленно усилить это ощущение разницы температур.
   Затем мысленно проследим путь, который воздух проходит в нашем теле. Сначала он попадает в полость носа и немного нагревается, оттуда в носоглотку, где нагревается еще больше, оттуда в гортань, потом в трахею, из трахеи в бронхи, и там он становится уже совсем теплым, а из бронхов – в легкие. Почувствуйте приятное тепло, разливающееся в груди. Положите ладонь на грудь и мысленно усильте это ощущение тепла и покоя.
   Не снимая руки с груди, представьте, что вы уменьшились в тысячу раз, стали таким маленьким, что любой кровеносный сосуд вашего тела – полноводная река для вас.
   И вы пустились в путешествие по вашему телу на хорошо оснащенной лодке, в которой есть все для ремонта и очистки засорившихся протоков или труб. И вот, наконец, вы добираетесь до бронхов. Это огромные розовые трубы, из стенок которых торчат шевелящиеся ворсинки. Кое-где на этих трубах налипли комки слизи, но у вас есть все, чтобы их очистить.
   И вы начинаете неторопливо, потому что у вас достаточно времени, наводить в этих трубах порядок и чистоту. А напоследок, когда последние комки слизи убраны (кстати, вам может захотеться закашляться с отхождением мокроты в это время), вы можете покрасить эти трубы изнутри розовой саморазогревающейся краской, и тогда в груди станет еще теплее. Трубы теперь стали очень широкими, и воздух свободно проходит внутри. Эта картинка соответствует и соотносится с теплом, исходящим от вашей руки, спокойно лежащей на груди.
   Это упражнение надо выполнять ежедневно.
   Само же купирование приступа подобно купированию панической атаки. То есть сначала мы организуем ресурсный якорь – якорь спасения, с которым связываем эпизоды и опыт покоя, эйфории и ровного, свободного дыхания. Этим якорем может служить как рука, лежащая на груди, так и любой другой якорь, например прищелкивание пальцами, хлопок в ладоши, цоканье языком. Уже сам по себе этот якорь является инструментом купирования приступа. Но чтобы эта техника работала еще надежней, лучше предварительно сделать второе упражнение, направленное на выдавливание состояния паники и удушья дыханием с резким выдохом.
   Для этого представьте, что ваше тело – это резервуар, как в школьной задачке. В макушку входит одна труба, а из ступней выходит другая. По первой трубе в ваше тело поступает желаемое состояние, которое к тому же обладает определенным цветом, а из ступней по другой трубе вытекает нежелательное, которое в свою очередь тоже обладает цветом.
   Ваше дыхание – это насос, с помощью которого мы вытесняем нежелательное состояние через ступни. Вдох при этом может быть любой, а вот выдох – сильный, со звуком. Граница раздела между двумя противоположными состояниями с каждым выдохом перемещается насколько-то вниз. Мы как бы ее «продавливаем». В тот момент, когда последние капли нежелательного состояния уйдут через трубу в ступнях, возобновите ваш ресурсный якорь, например щелкните пальцами.
   Это упражнение надо повторять не один и не два раза, а до тех пор, пока вы не почувствуете, что входить в первоначальное нежелательное состояние становится все труднее и труднее.

   4. Шаманская техника силы, или Доступ к внешним ресурсам.
   Если вам не удается найти в собственных воспоминаниях ярких эпизодов, связанных с позитивными эмоциями, и, вообще, вам хочется иметь больший выбор способов собственного поведения и реагирования, вы можете подключиться к информационному полю другого человека, который, по вашему мнению, обладает необходимым вам ресурсом.
   Это не обязательно должен быть реально существующий персонаж. Это могут быть и телезвезда, и литературный персонаж, и киноактер.
   Представьте этого человека во всех подробностях стоящим неподалеку от вас в центре круга диаметром один метр. Вообразите его в тот момент, когда желаемые качества проявлялись максимально ярко.
   Подойдите к нему, переступите границу круга. Приблизьтесь к мысленному изображению вашего героя вплотную и как бы оденьте его на себя, так, будто вы накидываете на плечи плащ. Почувствуйте, как все желанные качества наполняют вас.
   Ощутите изменения, которые вслед за этим происходят в вашем теле. Возможно, вам захочется распрямить спину, улыбнуться, глубоко вздохнуть или, может быть, еще что-то. Не выходя из мысленно очерченного круга, представьте ситуацию, где эти качества могли бы ярко проявиться в ближайшем будущем, и в это же самое время задействуйте ваш ресурсный якорь, например прищелкните пальцами.
   Дальше попробуйте расширить ареал, где вам будут доступны заманчивые свойства вашего героя, например, выйдя из круга, присядьте на диван и снова представьте себя им или ею. Возобновите ресурсный якорь. Повторите это упражнение несколько раз, пока ваш новый навык не окрепнет.

   5. Избавление от синдрома хронической усталости (синдрома менеджера).
   Если вы плохо спите ночью, а утром не хотите вставать из постели, часто раздражаетесь по пустякам, каждое движение требует волевых усилий, вы постоянно чувствуете себя разбитым и сексом заниматься ну совершенно не хочется, то, скорее всего, у вас синдром хронической усталости.
   Мы склонны приписывать его возникновение переработке, напряженному, стрессовому образу жизни, но на самом деле причины его глубже. Корни этого состояния – в ощущении бессмысленности происходящего, в потере цели. Кроме продолжительного отпуска или неожиданной влюбленности хорошо помогает следующее упражнение.
   Представьте, что вы лежите или удобно сидите в приятном для вас месте. Может быть, это пляж, где прошел ваш прошлогодний отпуск, может быть, ресторанчик в горах, где вы присели на шезлонг позагорать и отдохнуть между умопомрачительными спусками на горных лыжах, может быть, сосновый лес, и вы лежите на упругой хвойной подстилке и грызете травку, а солнце просвечивает между хвоей. Может быть, что-то еще. Ваши проблемы отлетают от вас все дальше и дальше, оставляя вас наедине с удовольствием, которое приходит извне. И вместе с этим где-то внутри возникает и крепнет ощущение покоя и полного телесного благополучия.
   Сосредоточьте ваше внимание и вашу улыбку под ложечкой, в области солнечного сплетения, там, где сходятся ребра. Представьте, что там расположен золотистый, пульсирующий шарик размером с теннисный мячик. От него исходят свет и тепло, которые волнами распространяются по всему внутреннему пространству вашего тела. Позвольте этому свету омыть вас изнутри. Пройдитесь мысленным взором по всем вашим внутренним органам, какие сумеете вспомнить, и улыбнитесь им. Почувствуйте, как ощущение покоя и общего телесного благополучия нарастает.
   А теперь представьте полую трубу или шланг, который одним концом связан с этим чудесным шариком в подложечной области, а другим уходит в небо, в космос, в бесконечность, туда, к неиссякаемому источнику всех благ и всего сущего. И оттуда по этой трубе поступает все то, что вам так остро необходимо сейчас, все то, чего так не хватает: энергия, тонус, здоровье, мудрость, спокойствие.
   Все эти дары могут быть разного цвета. И тогда потоки их, красиво перемешиваясь в нашей прозрачной трубе, будут заряжать нашу личную шарообразную батарейку в солнечном сплетении. «Почему именно в солнечном сплетении?» – спросите вы. Потому что именно там расположена чакра, отвечающая за распределение нервной энергии. А вот труба является просто красивой метафорой.
   На самом деле вокруг нас, в окружающем пространстве, будь то сосновый лес или душная комната, этой самой энергии столько… У йогов она называется прана, у китайских мастеров боевых искусств – ци, или чи. И проще всего получить к ней доступ можно с помощью удачной метафоры, которую легко зрительно представить. А уж для того, чтобы понять, как это происходит, нужно прочитать четвертую главу этой книги.

   6. Следующая техника предназначена только для тех, кто страдает диагностированным спастическим колитом и хорошо знаком с болью, связанной со спастическим сокращением кишечника.
   Суть ее проста. Человек представляет себя уменьшившимся во много сотен раз. Он, маленький, садится в какое-нибудь столь же мелкое транспортное средство, вооружается крохотными устройствами для чистки и починки всего, что потребуется, и пускается в путешествие по собственному телу.
   Я предлагаю представить, что внутрь тела этот маленький человечек попадает через нос или ухо и дальше по большому или малому кругу кровообращения достигает места назначения – кишечника. И дальше каждый «видит», как он там наводит порядок. У него с собой для этого есть все необходимое: щетки, чистящий гель, успокаивающий бальзам, замазка, саморазогревающаяся розовая краска, кисти, живая и мертвая вода.
   Кишечник представляется ему трубой, в которой он может стоять, распрямившись во весь рост. Но он не розового цвета, а грязно-зеленый, со стен свисают рваные бурые тряпки, кровоточащие язвы на стенках похожи на кратеры, а в общем все сильно отдает фильмом «Матрица».
   Путешественник по собственному телу сначала вычищает всю внутреннюю поверхность стенок щетками и чистящим гелем. Прыскает на язвы сначала спреем с мертвой водой, потом живой, и они постепенно втягиваются в стенки и разглаживаются. Трещинки замазывает замазкой. И окончательно все полирует успокаивающим бальзамом, а затем красит теплой розовой краской. По всему животу разливается мягкое спокойное тепло.
   Волны этого тепла подобны волнам моря, которые смывают замки из песка, построенные детьми в зоне прибоя. Первая волна размывает очертания замка, превращая его просто в холм. Вторая волна делает холм более пологим, а третья волна равняет его с окружающим песком. И ничего не остается, только спокойное, ровное тепло.
   Метафоры, задействованные в этой медитативной технике, запускают физиологические цепочки заживления и нормализации работы кишечника.
//-- * * * --//
   Некоторые люди предпочитают начинать читать книги с конца. Именно для них я и написала эту последнюю главу. А для того чтобы узнать конкретные истории исцелений от таких серьезных недугов, как астма, язвенный колит, панические атаки, анорексия, надо прочесть эту книгу целиком.

Елена Леоновна Барбаш Слушай свое тело и подсознание. Эффективные методы избавления от болезней

Введение

Почему я написала эту книгу

О чем эта книга, или очень личный взгляд автора на проблему человеческого здоровья

Глава 1 Что такое психосоматические болезни. как и от чего организм себя защищает

Глава 2 Небольшой экскурс в физиологию, или еще раз о том, как связаны душа и тело

Глава 3 Стресс – причина болезней или способ выживания?

Глава 4 Выявление глубинной причины болезни и исцеляющие техники

Глава 5 Трансовые и гипнотические техники. восточный и западный подходы

Глава 6 Аллергия: фобия или сбой иммунной системы? тайные механизмы аллергии

Глава 7 Техники исцеления аллергии и бронхиальной астмы

Глава 8 Панические атаки и фобии. как их победить

Глава 9 Пищеварение как зеркало характера

Глава 10 Лишний вес, или еще раз о том, как нам похудеть

Глава 11 Анорексия – болезнь отличниц

Глава 12 Коротко о главном. техники самоисцеления