Татьяна Михайловна Колядич, Федор Сергеевич Капица
Русская проза XXI века в критике: рефлексия, оценки, методика описания

От авторов

   Первое издание пособия, вышедшее в 2010 г., но задуманное в 2008-м, накануне исхода десятилетия, названного «нулевым» по ряду причин, получило доброжелательную оценку общественности и научного сообщества. Однако как всякий начальный опыт осмысления современного процесса он нуждался в корректировке и уточнении. Такая работа и была проделана: сверялись отдельные оценки, выверялись имена, прояснялось содержание отдельных глав. Конечно, обновились библиография и тематика самостоятельных работ в связи с введением бакалавриата и магистратуры. Следовательно, расширилась аудитория, для которой предназначено настоящее пособие.
   Иллюстративный ряд выстроен на основе публикаций в ведущих изданиях, как говорится, лучших игроков на рынке. Мы стремились привлекать материалы близкие по времени, информационно и фактически насыщенные. Нам было интересно мнение критиков разных поколений, что также, с нашей точки зрения, усиливает репрезентативность освещения текущего литературного процесса.
   Некоторые формулировки потребовали прояснений и уточнений. Название «русская проза» носит «документальное происхождение», не имеет этнического или национального значения, содержит в себе указание на язык, на котором написано произведение и, соответственно, критический отклик на него.
   Нами не ставится задача подробной характеристики состояния современной «русской критики». Она должна решаться в формате «История русской критики» с подзаголовком, указывающим на исследуемый временной отрезок. Авторы же стремятся показать, как осмысливается современный литературный процесс в разных формах. Не только критиками и литературоведами, но и как результат бытования внетекстовых форм (премиального процесса, выступлений и встреч писателей, пиар-акций, рейтингов). Они позволяют более точно определить расстановку сил на литературном Олимпе.
   Признаемся, что ряд определений носит рабочий характер и используются просто для удобства обозначений. Скажем, понятие «литературная критика» подразумевает оценку художественных текстов. Но какие произведения следует считать «художественными», а какие нет? Скажем, мемуары писателей нередко оценивают как художественно-документальные произведения, хотя большинством исследователей они сегодня признаются полноценной эпической формой, существующей в творческом наследии писателя как равноправная составляющая. Отдавая дань определению «литературная критика», признаем и традицию, и соглашаемся с его качественной оценкой.
   Впрочем, и саму «литературную критику» воспринимают как область литературного творчества, находящуюся на грани искусства (художественной литературы) и науки о литературе (литературоведения). Некоторые сближают «литературную критику» с журналистикой и признают ее тесную связь со смежными науками – историей, политологией, языкознанием, текстологией, библиографией. Существование в университетах кафедр «литературной критики» закономерно, поскольку позволяет охватить разные направления, связанные с изучением столь сложного явления.
   Существуют и другие рабочие определения типа «писательская», «читательская», «исследовательская» критика. Они указывают на авторство тех, кто выступает с откликами на произведение. Нам важно общие определения «критика» и «критик» в их конкретном наполнении. Поэтому устоявшееся определение «литературная критика» признаем наиболее адекватным понятием для отражения движения исследовательской рефлексии.
   Некоторые формы сложно определить, в частности, презентации включают в себя элементы интервью, случается так, что вопросы задают не только присутствующие, но и ведущий мероприятия. Доминирующие с его стороны вопросы превращают встречу в устное интервью. Другая разновидность – репортаж предполагает как устную, так и медиа-версию, следовательно, репортаж отличается по манере подачи материала и по лексическому устройству. Некоторые подобные аспекты показываются в их конкретном практическом бытовании.
   За последнее время появилось несколько специальных изданий, посвященных отдельным журналистским жанрам (интервью), пиар-акциям, методикам организации переговоров. Расширилась и справочная литература. Началось и постепенное осмысление литературного процесса в его критическом аспекте. Наиболее значительные издания обозначены в Литературе.
   Хотя продолжается неустойчивая ситуация, связанная с выходом изданий, за то время, что прошло после выхода пособия, перестали выходить некоторые газеты и журналы, в частности, старейшее издание «Известия», где находился содержательный раздел, связанный с культурными новостями. Рассматривая отдельные модели, автор предполагают, как могли бы в идеальном случае позиционироваться книжные новости.
   Привлекая выступления, высказывания, отклики ведущих критиков, задействованных в текущем литературном процессе, мы и ставим перед собой задачу показать своеобразие основных форм, чтобы всесторонне оценить их как с содержательной точки зрения, так и установив специфику конкретной формы (модели).
   Пособие носит репрезентативный характер, поэтому специфика основных форм рассматривается на примере наиболее заметных авторов, выделяемых по периодичности их выступлений, частоте откликов.
   В ходе редакционной правки и новых данных удалось прояснить и уточнить многие разделы. Авторы выражают искреннюю благодарность всем, кто проявил заинтересованное отношение к пособию, помогал своими советами и пожеланиями, конструктивными отзывами. Мы будем благодарны, если и настоящее издание найдет соответствующий отклик. Ведь оно направлено на создание собственных оригинальных исследовательских работ, решение конкретных практических задач, выявление алгоритма развития текущего литературного процесса и его отражения.
   Техническая часть проекта осуществлена научным сотрудником ИМЛИ РАН В.Ф. Капицей.

Введение

   Прежде чем перейти к разговору о современной литературе, следует определить временные рамки рассматриваемого нами периода, поскольку у критиков и читателей до сих пор нет единого мнения по данному вопросу. Одни относят современный период к послевоенным десятилетиям, другие – только то, что происходит на наших глазах. Но все высказывания объединяет одна особенность: ощущение перемен. В первом случае их связывают с оттепелью, поворотом от догматической литературы к динамичной, наполненной разнообразными событиями и характерами [1 - Лейдерман Н., Липовецкий М. Современная русская литература: в 2 кн. М., 2008. Авторы начинают рассматривать обозначенный ими в названии «современный период», начиная с литературы оттепели (1953 г.).]. Во втором с появлением произведений, которые отражают настоящее время, вызывая острые споры своей неоднозначностью.
   Следовательно, понятие «современный» воспринимается как «сегодняшний», «недавний». Но то, что сегодня воспринимается как новое, завтра станет вчерашним, и только действительно значимые произведения не станут лишь достоянием истории.
   В качестве критерия мы избрали выделение по опорным историческим и общественным датам, поскольку социально-исторический принцип периодизации литературного процесса существовал достаточно долго, ибо соответствовал догматам тоталитарного искусства.
   В 1989 г. в статье «Поминки по советской литературе» В. Ерофеев заявил о разрушении парадигмы [2 - Понятие парадигмы относительно недавно стало использоваться в отечественном литературоведении, однако уже вошло в словари. Приведем одно из таких определений: «Основная идея художественной концепции произведения». В том же словаре указываются и другие значения понятия, в частности, указывается на значение парадигмы как идеальной модели или образца (Борев Ю. Эстетика. Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов. М., 2003. С. 287). Получается, что выбираются исходные идеи и определенные принципы организации модели формы, в дальнейшем осуществляется анализ данных составляющих с целью установления той или иной парадигмы. Отклонение от установленных параметров (использование, в частности, иных приемов описания) говорит об оригинальности творческой манеры автора. Он сам может начать устройство новой парадигмы, начав наполнять ее новыми идеями и приемами описания. Обозначим парадигму как свод общих принципов, позволяющих установить структуру произведения и определить особенности этой организации.] социалистического реализма.
   Развернувшаяся полемика позволила ввести термины «другая литература», «новый реализм», постреализм. Наиболее продолжительные дискуссии были связаны с бытованием постмодернизма [3 - Возможен анализ материалов, связанных с дискуссией, прошедшей на страницах «Литературной газеты» в 2012 г. в связи с двадцатилетним периодом (по мнению ряда исследователей) бытования постмодернизма.]. Очевидно, что в начале XXI в. развитие литературного процесса определили жанровые стилевые и языковые поиски.
   Несмотря на откровенную ориентацию на читателя и своеобразное обслуживание определенных групп (доминировали такие жанровые формы, как детектив, женская проза и фантастика), все же середина 1980-х – 1990-е годы представляет собой целостный этап.
   Для него характерно «начало плюралистического развития отечественного искусства» (такой взгляд зафиксирован в «Теории литературы», подготовленной коллективом ИМЛИ им. A.M. Горького (Т. IV. – М., 2001). С точкой зрения исследователей корреспондирует мнение преподавателей, отмечающих, что «изучается живой литературный процесс, неравномерный в своем развитии, не всегда имеющий определенную и выраженную форму, но обозначающий и намечающий лишь общие перспективы развития» (Альфонсов В., Васильев В. Русская литература XX века. Школы, направления, методы творческой работы. СПб., 2002. С. 238–257). Чтобы начать писать иначе, оказалось необходимым резко поменять тональность.
   Обновление происходило постепенно, из-за чего литературу конца XX в. и стали определять как «переходный период». Если пользоваться социально-эстетическим периодом членения литературы, то он обозначается серединой 90-х годов XX в. – началом XXI в.
   Несколько факторов определяют его начало в июне 1990 г. принимается «Закон о печати», приведший к существенному ослаблению цензуры и снятию существовавших в советском обществе многочисленных информационных барьеров, несомненно, способствовавший усилению издательской деятельности. В результате был опубликован целый ряд произведений, которые создавались как в метрополии, так и в диаспоре, но ранее не могли войти в читательское сознание. Их называют «возвращенной литературой», «запрещенной литературой», «литературой письменного стола», включая и тексты, не выходившие по цензурным соображениям, поскольку они относились к литературе модерна или авангарда и были созданы в начале XX в. Канула в Лету и «литература генералов» или «секретарская литература» (М. Голубков).
   В едином потоке соединились литература метрополии, русской диаспоры и зарубежья, «письменного стола» и возвращенная литература, причем все и новые, и републикованные произведения образовали общее текстовое пространство, обладающее едиными признаками. Отпало членение литературы по месту проживания автора, главное, что произведения создаются на русском языке.
   Перемены стали стимулом к формированию качественно иного сознания. Естественно, данный процесс оказался сложным и длительным, поэтому некоторые исследователи считают, что он продолжился и в XXI в. Такую концепцию выдвигает С. Чупринин, называя первое десятилетие «нулевыми годами» («Нулевые годы: ориентация на местности» // Знамя. 2003. № 11). Как часто бывает в истории развития культуры, новый период развития русской литературы начинается не непосредственно с начала века, а примерно с 2002 г. и завершается в 2012 г. Он и рассматривается в предлагаемом пособии.
   В это время закончился творческий путь отдельных художников (Д. Балашова, Ю. Давыдова – в 2002 г., Ч. Айтматова, А. Приставкина, А. Солженицына – в 2008-м). С каждым из них связано свое направление в литературе: развитие исторического романа, лирической, автобиографической и философской повести, документального повествования нового времени.
   2008 г. становится и годом подведения итогов, происходит публикация ранних произведений тех авторов, основные тексты которых вышли в «переходный период», что позволило представить эволюцию их творчества: появились сборник рассказов и повестей В. Сорокина «Заплыв», однотомник пьес Л. Улицкой «Русское варенье», «Старые повести о любви» Д. Рубиной. Вошедшие в них тексты или не были опубликованы, или вышли давно, в малотиражных и провинциальных изданиях.
   Происходит и явное омолаживание состава авторов. В начале XXI в. появляется плеяда молодых интересных писателей и критиков – А. Архангельский, А. Аствацатуров, Н. Галкина, Л. Данилкин, 3. Прилепин, Р. Сенчин, С. Самсонов, Е. Чижова, С. Шаргунов. Причем применительно к ним само понятие «молодой» скорее означает «начинающий», т. е. возрастные критерии оказываются относительными, хотя в ряде случаев и принимаются во внимание.
   Подтверждением сказанного служит выход однотомников, составленных 3. Прилепиным «Десятка» (антология современной прозы) (2011) и «14. Женская проза "нулевых": рассказы» (2012). Практически все представленные в них авторы вошли в литературный процесс на рубеже XX–XXI вв. или опубликовали свои тексты в начале XXI в.
   Чтобы показать перемены в литературе начала XXI в., отметим те факторы, которые свидетельствовали об изменениях культурного сознания, начавшихся в «переходный период».
   Первый связан с содержательным аспектом, обусловленным изменением функций литературы. В связи с этим трансформировался и дискурс [4 - Дискурс – поле смысловых связей, которое образуется вокруг конкретного текста или текстов.], вместо дидактичности пришли повествовательность, открытый диалог с читателем, откровенная публицистичность.
   Главные перемены коснулись проблематики. Из агитационной и нравоучительной с заданными клишированными лозунгами (отголоски находим, например, в рассказе «Дорога домой» Д. Рубиной, где упоминается о «счастливом детстве») литература превращается в повествующую о конкретных проблемах и откровенно развлекающую читателя.
   Если раньше фиксировалась непосредственная реакция автора на советскую действительность с ее несомненными достижениями, то, начиная с середины 80-х годов наблюдается максимальное приближение к той жизни, которая интересна читателю: успехи соседа в бизнесе, выход замуж дурнушки за светского льва, получение богатства от неизвестного родственника, проживавшего в Америке. Ведущей темой стала женская, где в произведениях создается особая картина мира. Достаточно вспомнить быстрый и однозначный успех Д. Донцовой или распространение многочисленных женских романов в виде глянцевых историй. Развивались и такие формы, как триллер, трэш, ужастики, ретродетектив. Активизировались многочисленные разновидности фантастической прозы.
   Как следствие стала фиксироваться конкретная повседневная реальность, причем не только в положительных, но и отрицательных проявлениях, что позволило критикам заговорить о резко негативном настрое отдельных текстов. Такая обыденная проза показалась даже отчасти наивной и несложной.
   Увеличение количества текстов привело и к тому, что изменились традиционные каналы получения информации о литературном процессе. Как точно подметила Н. Иванова, если «двадцать лет тому назад можно было сделать определенные выводы, опираясь на журнальные публикации, а десять лет спустя – на список книг, прочитанных и отобранных премиальными жюри за год», то информационное поле современной литературы формируется настолько большим количеством источников, что даже специалисту не всегда возможно отследить их полностью (Иванова Н. Быть притчей на устах у всех (номенклатура современного литературного процесса) // Знамя. 2012. № 1).
   Остановимся на основных тенденциях, определяющих лицо современного литературного процесса. Наиболее отчетливо изменения проявились в военном и историческом направлениях, деревенской прозе, ранее доминировавших в литературном процессе. Традиционные темы стали более адресными, публицистический пафос, открытые обращения приблизили литературу к читателю.
   Содержательный фактор неразрывно связан с проблематикой (второй новый фактор). Стало возможным говорить о табуированных философских, религиозных и политических проблемах, ранее запретных и маргинальных темах: армейской дедовщине, лагерной зоне, репрессиях, нищенстве, наркомании, абортах, педофилии.
   Тогда же появился и иной герой, не передовой строитель социализма, а ничем не примечательная личность (третий фактор). Скажем:, в произведениях С. Каледина им стал кладбищенский сторож, у Т. Толстой – старики и дети, у М. Кураева, Е. Попова, Л. Петрушевской – простые жители коммуналок. Критика заговорила о «новом реализме», завязалась полемика, начавшаяся в восьмидесятые и продолжившаяся в нулевые.
   Критиками и литературоведами предлагались различные определения: «постреализм» (Н. Лейдерман, М. Липовецкий), «транс-метареализм» (Н. Иванова), «другая проза» (С. Чупринин), «неореализм» (В. Бондаренко). Стало ясно, что устанавливался некий компромисс между реализмом и постмодернизмом. Отмечали, что писатель использует элементы разных художественных систем, порождая новую «парадигму художественности». Похожие процессы происходили и раньше, например в литературе двадцатых годов, когда использовались театральные и кинематографические приемы (монтажность, сценичность, сериальность).
   Возможности прозы прояснились, но главным фактом, подготовившим переход к современному периоду, стала издательская политика. Книга стала ходовым товаром, отсюда и девизы: «Спешите заработать на бестселлере!», «Книги в моде», «Читать модно». Они появляются в общественных местах, в книжных магазинах, поддерживаясь и другими слоганами: «Лауреат премии», «Книга месяца». Литература становится такой же брендовой, как и остальные виды искусства.
   Если издатель осознает, что спрос на классические детективы падает, о чем косвенно свидетельствуют рейтинги, их заменяют другой разновидностью, например ретродетективами.
   Другой способ – использование технологий сетевой литературы. Одной из первых такой эксперимент проводит Л. Петрушевская в романе «Номер Один, или В садах других возможностей» (2005). Чтобы задать необходимый дискурс, она называет своего героя Номер Один (аналогично персонажу компьютерной игры), тем самым подталкивая читателя в нужном направлении. В главе «Беседа» она прямо вводит концепт «компьютерная игра», задавая законы построения текста и раскрывая правила игры, к которой приглашается читатель. Данный концепт выступает и как метафора постмодернистского мировосприятия. По сюжету романа главный герой занят созданием компьютерной игры «В садах других возможностей», которая становится для него чем-то вроде мании. Для поддержания читательского интереса Петрушевская использует и другие модели массовой культуры: детективную интригу, приемы «криминального романа», фэнтези. Художественное пространство романа определяется не только компьютерной, но и языковой авторской игрой. Писательница выстраивает многослойное текстовое поле, сталкивая и накладывая друг на друга различные миры. В этом многоголосии растворяется голос автора, так что читателю приходится разбираться в хитросплетениях различных дискурсов.
   В 2008 г. доминировал проект Б. Акунина «Квест», где представили сначала электронный вариант – компьютерную игру в стиле ретро, потом вышла книга. В ней Б. Акунин вводит элементы компьютерной игры в литературный контекст. Текст структурирован по этапам, в соответствии с композицией компьютерной игры в словаре дается объяснение соответствующих терминов. Вместо глав помещены уровни, к каждому прилагается свой код, для перехода нужно решить всевозможные тесты и логические загадки. Параллельно основному тексту в книге помещены так называемые «коды». Их назначение помочь скорейшему достижению цели – раскрытию главной сюжетной тайны. На самом деле это краткие авторские отступления, комментирующие события основного сюжета. Итоговый комментарий по сути представляет собой эпилог к роману, где все сюжетные линии соединяются и дается ответ на главный вопрос. В электронном варианте добавлена система тестов и мини-игр, впрочем никак не связанных с основным содержанием книги. Интерес к текстам Акунина нельзя назвать случайным, ибо читателя привлекает интересно выстроенный сюжет, необычные характеры, особенности нарратива [5 - Нарратив – текстовая структура, выстроенная по определенной парадигме. Применительно к литературному тексту – рассказ, который автор ведет о своем герое, что предполагает введение определенного культурного контекста (через авторские отступления, внесюжетные включения, описания реальных исторических событий, становящиеся опорными центрами повествования).].
   Все же коммерческий фактор остается, поскольку появлению книги предшествовала специальная презентация на Московской международной книжной ярмарке. Процесс прихода книги к читателю нередко напоминает литературное шоу, в котором используется и обыгрывается не только текст, но и внетекстовые факторы: биография автора, его имидж, способ подачи текста, обстоятельства создания (соответствующие примеры приведены в приложении).
   Размышляя о подобной ситуации, А. Волос образно отметил: «Шум – вот что держит на плаву книготорговлю… Дарованная нам свобода книгопечатания не является залогом того, что книжные магазины будут завалены гениальными романами, рассказами и стихотворениями».
   Последовательный маркетинговый подход проявляется в том, что имена писателей и названия книг повторяются в новостных блоках, мелькают в рекламных листовках, в мобильном телефоне. Подобную стратегию применяют и профессиональные издания, вкладывая в свои номера информационные материалы.
   Постоянно повторяемое имя входит в сознание читателя. Скажем:, продержавшийся несколько недель в 2007 г. в рейтинге «Книжного обозрения» со своей книгой «Метро 2023» Дм. Глуховский теперь считается экспертом и привлекается журналом «Newsweek» для оценки спектакля в разделе «Кто куда». Писатель-фантаст, как обозначена подпись над фотографией, высказывает свое отношение к Маркесу, показавшему ему, «какие невероятные вещи, оказывается, можно делать с языком». Высоко, хотя и в номинативной форме, оценивается спектакль «Как жаль» – «Фоменко – мастер».
   В дальнейшем «выдвинутые» имена отмечаются в разных контекстах. Приведем пример одной такой придумки. На специальной выкладке в зале художественной литературы Торгового дома «Москва» собрали «яркие и интересные новинки осени» 2012 г. Их получилось 15. Среди отечественных книг оказалось следующее издание: «Толстый: Литературный альманах № 1. Все включено. Лучшая проза на русском языке». Вошедшие в него произведение вовсе не отвечают избранному подзаголовку, скорее, выбор следует приписать не читателю, а составителю, редактору.
   На основе популярных оригиналов выпускают клонов, литературных двойников. Первоначально они задумывались как пародия на источник (серии романов о Пори Гаттере А. Жвалевского и И. Мытько; Тане Гроттер Дм. Емца), но вскоре приобретают и собственную популярность.
   Последовательная «раскрутка» поддерживается и публикацией рецензий на одни и те же книги. Повторение приводит к стагнации, новые имена практически не появляются, поскольку не приносят желаемой прибыли, напротив, на них нужно затратить определенные средства. Она проявляется, например, в виде замечания автора комментария к рейтингу «Бестселлер», публикуемому в виде таблиц с расстановкой десяти лучших произведений за неделю в «Книжном обозрении» Л. Шибановой: «Про прошествии недели Сергей Лукьяненко оказался выбит из тройки лидеров никем иным, как Дмитрием Брусникиным, чья новая книжка, едва появившись в рейтинге бестселлеров, сразу оказалась на втором месте. Этому событию предшествовала заметная рекламная кампания, результатом которой и стало попадание».
   Следовательно, речь идет о том, что четкая издательская политика, направленная на продвижение произведения, существует, и для этого используются как прямые, так и косвенные факторы. Издатели откровенно пользуются достижениями других промоутеров, в современной ситуации такую функцию выполняют литературные премии.
   Стремление воспользоваться результатами присуждения премий отражается в виде приема сериальности, когда на обложке ставится заметный квалификационный маркер: «лауреат премии», «номинант премии». Произведение включается в серию книг, которые необходимо прочитать, чтобы быть модным, продвинутым.
   Своеобразной поддержкой становится и общее оформление. Оно позволяет под сходной обложкой печатать Оксану Робскую и Оксану НеРобкую, порождать ассоциативные линии – выпуск «Красной линии» в Центрполиграфе. Придумываются клички и прозвища, иногда они переходят из сайтовой литературы: Марта Кетро. Публикуются не только ее произведения, но и сборники, которые она составляет, так что ее имя становится логотипом.
   С. Чупринин емко организовал премии как системные (долгоиграющие) кампании, организуемые, «чтобы наводить порядок на всем необозримом литературном пространстве» и «втягивающие в свою орбиту максимально широкий слой писателей и групп их поддержки». Среди последних он выделяет «Русский Букер» и «Премию Андрея Белого», своеобразную школу номинаторов и членов жюри.
   Отношение к премиям продолжает оставаться неоднозначным, одни считают, что премии не несут в себе никакого позитивного результата. В нашу задачу не входит полемика с авторами, заметим только, что приход молодых авторов, о котором шла речь выше, часто происходит после того, как их произведения входили в премиальный процесс (в качестве примера приведем результаты премии «Дебют»).
   Другие, напротив, полагают, что именно премии позволяют авторам стать замеченными, войти в литературную среду. Хотя иногда подобный процесс больше похож на соревнования, когда важен результат, все обсуждают возможных победителей и делают свои прогнозы.
   Начались и попытки научного осмысления места премий в современном литературном процессе. В рамках Санкт-Петербургского международного книжного салона в апреле 20 И г. прошел научно-практический семинар «Русская литература в XXI в.: ориентиры и ориентации», который открыл доклад члена жюри «Русского Букера» 2010 г. М. Абашевой «Литературная премия как инструмент навигации в современном литературном пространстве» (http://svoslo.ru/post.php?id=117). Создается впечатление, что последовательно проводится принцип «Прочитаем вместе».
   Обозначим несколько моментов, связанных с обсуждением произведений.
   Чтобы книгу прочитали как можно больше людей, тексты размещают в Интернете (например, на сайтах премий – «Большая книга», «Русский Букер», «Ясная Поляна»). Поддерживают интерес и постоянные печатания материалов о будущих призерах в «Литературной газете» и «Книжном обозрении» в специальных рубриках.
   Несколько лет назад, когда произведения, входившие в списки «Русского Букера» представлял С. Гандлевский в «Итогах», его позиция воспринималась как некий вызов. Теперь же подобным рецензиям (точкам зрения) отводится специальное место в профильных изданиях.
   Поскольку система распространения не отлажена, приобщая провинциального читателя к новинкам, организуют поездки лауреатов и выступления. Первым начал проводить подобную политику «Русский Букер» (проект «Букер Открывает Россию»), представляя своих лауреатов и организуя лекции о новых книгах и современной литературе. Западные издатели нередко сопровождают выход произведения своеобразным: рекламным туром: автора, видимо, у нас подобные поездки также станут традиционными для лауреатов отдельных премий.
   Аналогичную функцию выполняют обсуждения итогов премиального года и публикация репортажей в специальных журналах (например, «Вопросах литературы»), публикации материалов премий в сборниках (к пятнадцатой: годовщине премии имени А. Белого выпустили специальный однотомник). В итоге на читателя обрушивается лавина разнообразной информации, как текстовой (публикации в различных СМИ: рецензии, интервью, анонсы), так и через Интернет (новостные анонсы), в пиар-акциях (реклама в метрополитене, телевизионные рекламные ролики, ТВ-передачи).
   Соответственно видоизменилась традиционная критика, прежде всего расширился ее формат – помимо обычных журнальных или газетных рецензий публикации стали выходить в глянцевых и ведомственных изданиях. Сигналом: является появление автора книги на обложках известных журналов («Time out» 2011, 10–16 октября, с. 10—И, «Итоги»). Интересно, что по просьбам читателей подобные материалы перепечатывались в профильном: издании «Первое сентября» (http://digital.1september.ru/llt/lndex.html).
   Заметим, что все отмеченные факторы следует считать презентационными, способствующими: выделению автора из общего литературного потока. Сегодня распространен тираж в 5000 экземпляров, как признается, скажем, А. Слаповский, он обычен для «раскрученного» автора. Начинающий же писатель редко издается тиражом: более 1500, что делает его практически незамеченным на рынке, или «широко известным в узких кругах». Таким образом, вхождение писателя в литературный: поток происходит весьма своеобразно.
   Хотя иногда встречаются ситуации, когда текст оказывается отмеченным именно благодаря читателям. В качестве примера приведем роман М. Степновой: «Женщины Лазаря», появившийся в топ-листе торгового дома «Москва» в августе 2011 г., а в 2012 г. вошедший в премиальные списки «Национального бестселлера», «Русского Букера», «Большой книги».
   Особенности «современной прозы»
   Как отмечалось, изменения в первую очередь коснулись проблематики и типа героя. Постепенно произошло обновление стилевых приемов, иным стал язык. Они составили три кита, три опоры, определившие лицо современной прозы, и теперь мы рассмотрим: их подробнее.
   Проблематика. Стало очевидным, что теперь от автора требуется не только конкретное правдивое изображение действительности в определенных исторических обстоятельствах (как полагалось писать в соответствии с Уставом советских писателей).
   Используются (и достаточно широко) элементы иных стилевых систем, например, от постмодернизма приходит интертекстуальность, многостильность, игровые отношения между автором: и героем, открытость текста для интерпретаций и вариантов. Все отмеченные свойства используются в тексте, посвященном изображению конкретной реальности (произведения Д. Рубиной и Л. Улицкой). Во многом процесс произошел благодаря восстановлению традиции, возвращению столь разных в стилевом отношении авторов, как А. Белый, Б. Зайцев, Б. Пильняк, А. Ремизов.
   Внешне литература стала более жесткой, натуралистической. В течение ряда лет лидером данного направления оставался: В. Сорокин, деэстетизировавший действительность в формате соц-арта. Сегодня он не является единственным автором, пишущим в откровенно эпатажной манере (назовем также эротические тексты Вик. Ерофеева, военные повести и романы О. Павлова, автобиографический текст Р. Гонсалеса, рассказывающего о жизни инвалида в детском доме; в последние годы данная тема своеобразно продолжена М. Петросян в романе «Дом, в котором…» (2009).
   Фиксация конкретной: действительности: обусловила более резкое разделение литературы на массовую (развлекательную) и элитарную. Снова отметим:, что явление никоим образом не было новым, изменилось только наполнение понятия.
   Массовая литература существовала всегда, только выглядела она иначе, предполагая повторяемость, клишированность, заданность тем и характеров. Вспомним, что литература социалистического реализма приспосабливалась к читателю, выводя упрощенные сюжетные схемы, герои делились на положительных и отрицательных, передовых рабочих и врагов, обычно представителей интеллигенции. Появлялись образы героических разведчиков, борцов со злом, милиционеров (произведения В. Астафьева, В. Кожевникова, Ю. Семенова) [6 - За последнее время появился ряд полномасштабных изданий, посвященных массовой литературе. Поэтому авторы сочли необходимым указать только на ряд особенностей, имеющих значение для развития нашей концепции.].
   Отчасти подобная тенденция сохранилась (произведения Вас. Головачева и образы рыцарей света, борцов за национальные идеи). В женской прозе использовались фольклорные клише (чаще других сказка о Золушке – мотив гонимой падчерицы).
   Одновременно фиксировалась и другая реальность, мир клерков (произведения С. Минаева), шоу-бизнеса и светских красавиц (О. Робски). Насколько эти тексты относятся к литературе, можно выявить в процессе конкретного анализа, подобное осмысление процесса только начинается.
   Расширение проблематики привело не только к резкому размежеванию литературы на массовую и элитарную, но к выделению как доминантных в читательском восприятии трех групп произведений: детективов, фантастики, женской прозы. Статистическое доминирование может меняться, но ситуация остается той же.
   Интересную точку зрения высказывают О. и В. Новиковы (Звезда. 2007. № 9), считающие, что современной литературе следует даже поучиться у массовой литературы, которая активно эксплуатирует три составляющих: «секс», «страх», «смерть». «Тривиальная литература эксплуатирует в качестве своего материала основные человеческие чувства, «доставая» читателя эмоционально. Элитарная словесность склоняется к самовыражению, нарциссизму. Амбициозность не позволяет понять, что читатель ищет простого выражения эмоций внятным языком с четко организованной фабулой. Поэтому писатели и оказываются далеки от народа, ищущего в текстах отражение реальности или откровенной развлекательности».
   Добавим, что близость к читателю приводит к нивелированию позиции автора и читателя. Писатель перестает быть властителем дум, не стремится выразить собственные взгляды, сформулировать свое мировоззрение. Он старается быть не сложнее своего читателя, тиражирует обиходные темы. Предопределенность, предсказуемость и клишированность становятся своеобразными визитными карточками.
   Выпустить книгу, чтобы «отметиться» в литературе, становится престижно, модно, гламурно. Поэтому так называемые «звезды» и стремятся опубликовать свои опусы.
   Откровенно воспользовавшись ситуацией, О. Робски основывает собственное издательство, справедливо полагая, что, если книга товар и может хорошо продаваться, то и следует поддерживать эту тенденцию. В октябре 2007 г. вместе с интернет-магазином OZON.ru звезда гламурной литературы начинает новый совместный проект «Проба пера».
   Войдя на сайт, любой посетитель сайта магазина находил страничку информационно-развлекательного проекта MAGAZINE, получал возможность прочитать первую главу новой книги Робски и стать ее соавтором. Для этого полагалось прочитать текст, придумать свой вариант дальнейшего развития событий и прислать продолжение романа на magazlne@ozon.ru. Не случайно информация о событии иронически называлась «Помогите Робски». Ведь лучшая история должна была войти в основной сюжет, а ее автор – получить возможность сотрудничать с Робски.
   О. Робски не отрицает, что в названии книги должен присутствовать коммерческий момент, отсюда и выбор слова, которым заменился русский аналог – «Casual», т. е. «повседневный». Но ей ближе второе название – «Пляска головой и ногами». Воспринимая книгу как продукт и получая за нее деньги, она полагает, что если «мне хорошо платят – отлично. Появляется стимул делать это лучше и чаще».
   К своим последователям О. Робски относится иронически, отмечая, что написала книгу о том, что раньше считалось лишь темой для заметок на страницах светской хроники, о жителях определенного дачного района под Москвой. Форма книги породила новый жанр, названный «светским реализмом» (А. Бялко, Лена Ленина, М. Трауб, А. Холина, Е. Ямпольская). Приведем пример игры, заложенной в названии книг Н. Солей: «Nучто, или Рублевский Pops art», «Ход Когбюзье, или Шерше бlя femme».
   Иногда говорят о вторичных ретропроектах, когда на рынок выходят книги со сходными названиями. Ведь взаимодействие массовой и элитарной литературы – процесс двусторонний («Лед» В. Сорокина и «Чувство льда» А. Марининой). Как полагает Л. Новикова, клоны Робски, Акунина, Роллинг иллюстрируют игру брендов.
   Одновременно с открытием новых областей реальности произошло и закрытие некоторых тем или их существенная трансформация. Так историческая тема в прежнем формате продолжала развиваться в творчестве отдельных авторов (Б. Васильева, И. Ефимова, Ю. Федорова), но не как самостоятельное направление. Другие авторы обращаются к истории время от времени, хотя и встречаются интересные тексты.
   Наметился и новый поворот в исторической прозе, о чем свидетельствует разнообразие использованных авторами структур. Тема прошлого решалась и в форме исторического романа (проза Д. Балашова, Б. Васильева, Ю. Давыдова, Ю. Лошица, П. Паламарчука), и в сказовой, притчевой форме (произведения Ф. Искандера), в ретро-детективах Б. Акунина, Л. Юзефовича, а также автора мистико-фантастического романа – М. Далета.
   Современным писателям показалось более интересным использовать историю в качестве сценической площадки для выражения своих идей (произведения Б. Акунина, Ю. Буйды, Дм. Быкова, А. Королева, В. Шарова). Некоторые вставляют отдельные исторические эпизоды, дополняя биографию героев («Капитан Дикштейн» М. Кураева). Появляются обработки и переложения известных произведений (произведения И. Бояшова, П. Крусанова).
   Имитация «древнего государства» представлена в антиутопии («День опричника», «Сахарный Кремль» В. Сорокина, «Кысь» Т. Толстой»), юмористической фантастике (произведения А. Белянина) и альтернативной истории (проекты «Хольм ван Зайчик» и «Дракон») В. Рыбакова и И. Алимова).
   Наблюдаются и попытки воссоздания недавней истории (в качестве примера приведем споры вокруг произведения А. Проханова «Господин Гексоген»). Ряд авторов обратились к осмыслению девяностых годов (А. Иличевский, В. Орлов, А. Терехов, Л. Юзефович). Попытка воскрешения сложных событий второй мировой войны предпринята А. Геласимовым.
   Собственно творческий поиск, привлечение документов для сверки и историчность концепции показались не столь значимыми, как и тщательное воссоздание исторического фона с объяснением места действия и представлением реальных лиц. Исторические факты стали использоваться лишь для обозначения времени действия, так что теперь на их основе не выстраивается пространное эпическое произведение с глубокими социальными, нравственными и философскими обобщениями, согласно традиционной парадигме данной формы.
   Писателям оказалось более интересным развивать своеобразную виртуальную реальность. Особых откровений не наблюдалось, скажем, многие фантастические произведения создавались как кальки известных текстов (например, произведений А. и Б. Стругацких, Дж. Толкиена).
   Одним из ярких авторов стал В. Пелевин, зафиксировавший ту часть общества, которая раньше не становилась предметом изображения – мир компьютерщиков, рекламных агентов, пиарщиков. Определенная самоповторяемость вывела автора в формат ролевой игры, хотя вначале и был задуман проект: на основе мифологической составляющей представить новую модель общества («Шлем ужаса»), возможно, наполненную и позитивным идеалом.
   Использование мифов и фольклора (в первую очередь жанра сказки) способствовало обогащению литературного текста за счет более четкой структурированности произведений. Доминанта отдельных приемов (гипербол, сравнений, цветовых определений) позволила говорить о начале формирования авторского стиля.
   Очевидно, что более глубокие изменения коснулись приемов изображения. Появилась условная реальность, выстроенная на мифах и снах. Она требовала расшифровки подтекста, более углубленного прописывания внутреннего мира героя.
   Отмеченные нами особенности, естественно, обусловили появление более активного героя. В 90-е годы началось возвращение молодежной прозы с ее собственным персонажем, появились произведения А. Геласимова, Л. Горалик, А. Гостевой, И. Денежкиной, О. Зондберга, С. Шаргунова. Процесс продолжается и в начале XXI в. – круг авторов стал резко расширяться за счет привлечения тех, кто сумел
   проявить себя в интернет-формате (произведения К. Букши, Л. Горалик, С. Кузнецова, А. Левкина, А. Экслера). Сегодня эта литература отличается своими особенностями, и о ней нужно говорить специально. Не случайно появились разнообразные сериальные проекты: «Поколение Y», «Soft Wave».
   Сделаем только несколько замечаний. К сожалению, пока не приходится говорить о художественных открытиях, хотя авторы отмечались престижными премиями, что должно было стать стимулом к их дальнейшей деятельности. Действительно, они попытались показать жизнь отечественной молодежи, вывести в качестве героя своего сверстника, наполнить текст современной лексикой.
   Как заметил С. Шаргунов, то что стали говорить о новых, запретных темах (любовная сцена, матерный окрик, шприц), «отнюдь не означает нечто эпатирующее и топорное, несет на себе не отблеск преисподней, а отражение ясного обычного дня». Правда, использованные авторами приемы остались традиционными, таких громких открытий, как в начале XX в., когда также происходила смена приемов описания и нарратива, обновление лексики, не произошло.
   В области формы кроме исторического романа получают распространение семейная сага, политический роман. Большее развитие получил рассказ, в котором доминируют нарративность, рассказывание историй. Можно считать, что 2008 г. стал и поворотом к малой форме.
   Подобная тенденция вовсе не случайна, современная проза в целом склоняется к небольшому формату, чаще всего сборнику рассказов, составленному из эссе, собственно рассказов, анекдотических историй, баек. Некоторые произведения явно предназначены для рассказывания в кругу близких друзей. Исключением стал роман Л. Улицкой «Священный мусор» (2012).
   Название сборника Д. Рубиной «Больно, только когда смеюсь» (с авторской расстановкой знаков препинания) (2008) косвенно указывает на склонность к нарративности. Он построен как цикл историй, дополненных воспоминаниями («картинки на тему»), данными когда-то интервью и, конечно, искрометными ироническими комментариями автора.
   Причем речь идет именно о внешнем выражении, минимальная авторская философия не позволяет проникать внутрь, он остается рассказчиком, даже не летописцем. Некоторые критики считают, что из подобных историй даже складываются отдельные романы. Подтверждением служит публикация сборника рассказов Д. Рубиной «Окна» (2012), обозначенным как «роман в рассказах». Подобную контаминационную форму Д. Рубина давно практикует в своем творчестве, равно как и Л. Улицкая в сборнике «Люди нашего царя». Выдвижение сразу двух авторов подобных текстов – А. Иличевского («Анархисты») и М. Хемлин («Очередь») на «Большую книгу» и вхождение их в основной премиальный список 2012 г. также подтверждает данную тенденцию.
   Одновременно выразилась склонность к документальному повествованию. Она проявляется в формах мемуаров как профессиональных авторов (писателей), так и различных деятелей, поскольку позволяет читателю отождествить себя с героем. Даже аналитические книги по бизнесу создаются в формате личного признания о собственных достижениях, ошибках и преодолении трудностей. В 2008 г. А. Ермак выпустил своеобразный гайджест (руководство по созданию рекламного агентства), где использовал приемы романа воспитания, исповеди, женского романа («Команда, которую создал я»).
   Разнообразие блоговских дневников свидетельствовало о том, что форма личного соучастия в процессе чтения позволяет отчасти объяснить, что происходит или подвергнуть анализу описываемые явления.
   Отметим также новые тенденции в фантастике, одного из востребованных направлений, хотя и несколько уступивших свои позиции детективной прозе. В XXI в. В. Панов предложил форму «городской фантастики», где продолжил традиции гротескного реализма, по стилю близкого М. Булгакову. Интересно, что он уловил и современную тенденцию изменения нарратива, использовав быличку и выстроив свое повествование из ряда историй. Заметим, что произведения М. Булгакова становятся пратекстом, и авторы откровенно пересказывают их (Г. Садуллаев «Ад», 2009). Признавая, что автор «сыплет удачными, но с привкусом вторичности афоризмами», журнал CQ все же называет произведение «книгой месяца».
   Появились и приобретают все большее распространение травелоги, причем путешествие оказывается не только реальным, но и вымышленным. Отсюда такое распространение в текстах мистических историй и снов, становящихся частью странствий во времени и пространстве.
   Внимание к бытовой составляющей привело к изменению роли языка. Традиционно лексика фиксировала перемены в общественном состоянии, только обычно она выполняла характерологическую функцию. Она сохранилась и теперь, только доминируют другие приемы. Отметим снижение «территории» авторского описания и выдвижение на первый план диалога и несобственно-прямой речи как факторов, способствующих усилению повествовательной динамики.
   Меняется и нарратив. Описательность отходит на второй план, сменяясь нарративностью. Тенденция к рассказыванию историй и конструирование текста как диалога и обуславливают языковые перемены. Несобственно-прямая речь также позволяет передать живые разговорные интонации и скрытую авторскую оценку происходящего. Кажется, что герои погружены в бесконечный разговор, из которого никак не могут выйти.
   Состава лексики оказывается весьма разнообразным: соседствует высокая и низкая лексика, вводятся нецензурные слова и выражения, доминируют диалектизмы. Часто наблюдается скудость языка, когда постоянными глаголами становятся «есть и быть», как в компьютерном переводе.
   Следовательно, особенности выбора художественных средств не в последнюю очередь зависят от автора, который в той или иной мере использует универсальную базу языка (обычно литературный язык).
   Настоящий писатель основное внимание при создании текстов уделяет поэтике, тем приемам, которые он считает значимыми для своего текста. Не случайно такое количество исследователей занимаются творчеством, скажем В. Набокова, тщательно сортируя по рубрикам его метафоры, эпитеты (цветовые определения), символы.
   Создавая авторский мир, писатель использует язык своего времени. Соответственно, он выражается теми средствами, которые поймет его потенциальный читатель. Возникает свойственная некоторым авторам определенная скудость и бедность языка, соответствующая и среде, которую он отражает.
   Другая проблема связана с изменением позиции автора. Оценочная и экспрессивная лексика наряду с диалогом всегда служила средством организации повествования, характеристики действующих лиц, теперь вышла на первый план. Соответственно, постепенно утрачивается ранее значимая функция писателя как носителя и хранителя языка, на котором он пишет. Все чаще роль писателя стала сводиться к простой имитации повседневной жизни.
   В частности, Д. Рубина заявляет: «Важна среда, в которой каждый из нас вырос. Каждый может вывалить из памяти целый вагон словечек, которые не будет знать другой. На днях мой редактор, выросший в Гурьеве, подарил мне чудесное слово "помазАй". Существуют еще пласты местных «вкусных» диалектов, которыми наш брат писатель частенько подкармливается. Есть еще полу б латные "молодежные" словечки, которые как вехи разделяют целые поколенческие эпохи. При изображении героя я точно знаю, кого наделю в прямой речи словом "чувак", а кого – "ботан"». Она подчеркивает, что сохраняет привязанность речи героя к среде, откуда он родом, используя язык как одно из характерологических средств создания персонажа.
   Сходную точку зрения в анкете о языке, проведенной инициаторами «Большой книги» 2007 г., высказывает А. Кабаков: «Читатель безошибочно распознает среди писателей таких, каков он сам. Если писатель пишет "более-менее" через дефис, а не "более или менее", как положено, или употребляет цеховое портновское "пошил", вместо "сшил", – он свой для демоса. А писатель, который пишет по-другому, – зачем он им? Он им чужой». Далее писатель говорит о том, что, уничтожая культурные традиции, уничтожают и культурный язык.
   С ним солидарен Быков, замечая в той же анкете: «С языком общества происходят не самые приятные вещи – он беднеет, скудеет, отходит от литературной формы». «Литература сейчас никак не отвечает за язык общества – она его отражает, им пользуется, но формируют его совсем другие вещи… Одна из главных задач литературы – поставлять обществу парольные цитаты».
   Опасность нивелирования языка под влиянием массовой культуры еще в двадцатые годы почувствовал М. Зощенко. В «Голубой книге» он попытался провести эксперимент, изложив историю человечества языком люмпена. Получилось смешно. Но изменился ли язык общества, увидевшего себя в зеркале своего языка, удивившегося, посмеявшегося и ужаснувшегося? В наши дни В. Пелевин, И. Стогов попытались переложить новым языком Юнга, Фрейда и Новый Завет, поставив одновременно закономерный вопрос: стали ли их тексты произведением искусства или остались в формате постмодернизма (использующего цитатность как прием организации структуры).
   Из сказанного вытекают такие свойства современной литературы, как клишированность, стереотипность, повторяемость. Она почти не обогащает язык, в ней мало афористичности, собственно авторского, т. е. один автор отличается от другого разве что набором: подобных «фенечек». Сами авторы издают расхожие книжечки со своими цитатами, как, например, поступил Ю. Поляков, выпустивший сборник «Слово за словом. Карманный цитатник».
   Следовательно, доминирующим фактором формирования языка продолжает оставаться та среда, в которой он существует. Отсюда и вариации с ударениями, которые находим в речи современных корреспондентов: «за закрытыми дверями».
   М. Кронгауз выделяет 4 социальных диалекта, ставших источниками лексики современной прозы:
   1) гламурный,
   2) бранно-бандитский,
   3) иностранно-заимствованный,
   4) интернетский.
   Ненормативная и блатная лексика относится к маргинальной части языкового поля, к его периферии, что и определяет ее главное отличие – семантическую бедность по сравнению с разговорными аналогами, а также особую экспрессивную окрашенность, нередко явно уничижительной направленности, ограничивающие сферу ее функционирования в речи. Понятно, что при включении даже в нейтральный речевой контекст обозначенные свойства выявляются с особой силой, высвечивая свой маргинальный характер.
   Заметим, что блатная феня давно вошла в русский язык, причем ее появление прошло незамеченным. Речь не идет о словах типа «киллер» (вместо «бандит»), «пахан», «шестерка». В устной речи давно встречаются усечения типа словечек «короче» или клишированных выражений вроде «твое место у параши».
   В литературном тексте такие вкрапления выглядят совершенно чужеродно, ибо каждая часть языкового поля выполняет свою функцию, и нельзя насильственно менять их местами по прихоти автора. Маргинальная зона может использоваться как средство экспрессивной характеристики, но никак не в качестве основного языкового материала. Вот почему использующие их авторы вынуждены намеренно снижать литературность текста за счет введения разговорной, жаргонной и диалектной лексики.
   Максимальная приближенность к читателю, раскрытие проблем времени обусловили активное использование разговорной лексики именно в массовой литературе. Повышение ее удельного веса, в свою очередь, привело к тому, что внешне структура текста стала выглядеть как сплошной диалог, а авторские описания практически исчезли или стали занимать минимальное место, сводясь к авторским ремаркам:, поясняющим, где и когда происходит действие и кто является автором той или иной реплики.
   Возникло понятие «килобайтной литературы», когда создавалось впечатление, что текст просто набивается на машине, без всяких соблюдений грамматических и орфографических норм и особой редактуры, кажется, что авторам просто некогда вчитаться в собственный текст. Появился даже анекдот: «Раньше писателями становились, когда жизнь доводила до ручки. Теперь – до клавиатуры». Так и происходит снижение качества, явно заметное в современной прозе.
   Замечая данное явление, писатели зачастую не понимают его природы, забывая о характерологической функции языка, и говорят о беспокойстве, чувстве нестабильности. Приведем высказывание А. Варламова:
   «Тревожно не за язык, а за его носителей. С языком: все будет нормально. Это мощное образование, которое не мы придумали. Но вот то, что происходит в сознании людей, которые говорят на этом великом языке, меня беспокоит». Если говорить о зонах охраны языка, то это еще и: университет. Наш замечательный: профессор, выдающийся лингвист Михаил Викторович: Панов говорил: студентам:: «Пусть в обществе забыли разницу между словами "одеть" и "надеть". Но вы-то не забывайте. Вы – филологи».
   Позиция А. Иличевского более оптимистична: «Я считаю, что язык выдержит все на свете. Нет ничего более консервативного, чем язык. В моем окружении бандитским языком никто не пользуется. Да, существует рок-культура с ненормативной лексикой. Но там есть просто блестящие тексты!»
   Вывод очевиден: в произведении не должен доминировать разговорный стиль, ибо иначе оно превратится просто в запись бытовой речи. Вместе с тем: язык не может не пробовать другие возможности и варианты, иначе не будет происходить его развитие и обновление. Но следует учитывать, что активное введение повседневной лексики, интернет-деятельность меняют приемы нарративности, фразы становятся короче, яснее, прагматичнее.
   Многие задают себе вопрос о правомерности существования «неправильностей», сознательном искажении текста. В данном: случае речь также идет об игре, которую подхватили начинающие пользователи, полагающие, что так и должен выглядеть текст. Возникновение блоговской литературы: поддерживает данную тенденцию.
   Иногда авторы вводят в текст слоганы из англоязычной рекламы: «Information wants to be free» (С. Кузнецов. «Гроб хрустальный»). Параллельно включается и иноязычная: лексика, причем даже привычные слова получают новые значения – портфолио – альбом со снимками топ-модели или фотографа. Но, как и в случае организации «потока сознания», речь идет именно об устройстве текста, баланс между основной и маргинальной лексикой остался прежним, поскольку законы развития языка не меняются. Поэтому повышается роль редакторов, которых, к сожалению, катастрофически не хватает.
   Использование профессиональной лексики придает описанию оттенок отстранения:
   «Провода вываливались из раскрытых ящиков не то щупальцами, не то выпущенными кишками. В центре на большом столе – несколько распотрошенных компьютеров, вдоль стен – штуки четыре работающих. За одним: сидела Катя Гусева и работала в Фотошопе» (С. Кузнецов. «Гроб хрустальный»).
   В нашу задачу не входит анализ подобных языковых особенностей, упомянем только о клишированности, формульности (на основании моделей детского фольклора – страшилок, песенок, считалок; рекламных слоганов, газетных клише, рядов из кинофильмов и мультфильмов): типа «у него сели батарейки».
   Данный материал интересно обобщен Т.Н. Марковой в монографии «Современная проза: конструкция и смысл (В. Маканин, Л. Петрушевская, В. Пелевин)», она пишет и об ином использовании несобственно-прямой речи, когда входящая в авторское описание речь персонажей способствует динамизации повествования.
   Повествование нередко ведется от первого лица или предполагается рассказ о событиях, чему способствует введение несобственно-прямой речи, вклинивание речи персонажей в авторское описание.
   Следует четко различать неправильную речь, происходящую от элементарного незнания правил грамматики, и словесную игру, которую ведут весьма образованные люди. Например, общепринятая ошибка написания (превет) выдает неграмотность, а написание превед – уже игра. Кстати, данный процесс прослеживается и в рекламе, например, слоган в рекламе китайских товаров содержит слово «халасё» (иск. «хорошо»).
//-- Выводы --//
   Эстетическое лицо девяностых (пролога современности) определялось резкой сменой проблематики и героя, оно обусловило натуралистичность и конкретность изображаемого. Литература обратилась к конкретному читателю, перестала носить ярко выраженный тенденциозный и дидактический характер.
   Повествование стало вестись от первого лица, вводился непосредственный рассказ о событиях (например с использованием несобственно-прямой речи, вклинивающейся в авторское описание речи персонажей, что способствует динамике повествования). Иногда имеет значение только фабула, само содержание носит откровенно развлекательный характер.
   Однако существенных обновлений приемов изображения не произошло, равно как далеко не всегда ставились философские и этические проблемы. Некоторые авторы допускали резкое отображение действительности (Вик. Ерофеев, В. Сорокин), публицистическую фиксацию картины мира (В. Пелевин).
   Динамичное развитие литературы в XXI в. показало, что писатели осваивают самые разные жанровые формы, хотя в ряде случаев происходило их смешение и использование элементов смежных культур. Рассказ стал походить на небольшую повесть или музыкальную увертюру, роман – вбирать в себя элементы саги и отличаться особой живописностью изображения.
   Отвечая запросам конкретного читателя, в ряде текстов по контрасту с произведениями-однодневками усилились условность, метафорическая и философская составляющие. Более свободным стало обращение к культуре прошлого, выстраивание текстов на мифо-поэтической составляющей. Хотя открытая эпатажность некоторых авторов уже перестала восприниматься как экстраординарное явление. Равно как и постоянное использование нелитературной лексики (не только с характерологической целью).
   Непосредственная фиксация бытовой составляющей обусловила развитие форм экшн, трэша и гламура. Ориентация на прямое называние, без перевода, обозначила тенденции: в центре оказывались иные сферы реальности, жесткая и прагматичная действительность с насилием и однозначными персонажами. Одновременно по контрасту возникает интерес к глянцевой жизни, узкому кругу людей, которые относятся к шоу-бизнесу.
   Происходит и активное внедрение документальной составляющей в повествование. Размываются границы между событием и его описанием, что выражается в том, что мемуары начинают писаться о совсем недавнем прошлом. Появляются тревелоги, книги о путешествиях, где собственные наблюдения следуют сплошным потоком в виде потока сознания. Или просто перечисляются факты в виде отдельных впечатлений об увиденном с небольшими комментариями.
   Главная проблема остается той же, что и в предшествующее десятилетие, литература перестает быть повествовательной, начинает напоминать эссе, репортаж, хронику. Отсутствует и писательская идея, его собственные мысли, рассуждения, что приводит к стандартизации текста, исчезновению авторской картины мира, что означает отсутствие собственных приемов выражения.
   Вместе с тем ситуация не воспринимается как мрачная и пессимистическая. Происходящая дегероизация литературы обуславливает потребность поиска идеала и новых приемов выражения действительности. Свою роль в этом должны сыграть критика и научные исследования.
   Оценка литературного процесса происходит не только с помощью традиционных рецензий и обзоров. Активными «участниками» становятся и разнообразные мероприятия: презентации, встречи авторов с читателями, анонсы предстоящих событий, выступления на литературных салонах и книжных ярмарках. Следовательно, информационное поле расширилось, и его следует учитывать при оценке текущего литературного процесса. Особую роль начинает играть редактор как литературно-публицистического издания, так и разделов в издательствах.
   Следовательно, существует вероятность, что новейший литературный процесс сложится интересно и своеобразно. Наша задача показать, как это происходит на современном информационном поле.

   Вопросы и задания
   1. Попробуйте сами определить термины «современный» («современная литература»).
   2. Проведите анализ дискуссий по поводу терминов «другая литература», «постмодернизм», «новый реализм». Определите, насколько объективно и конкретно отражены авторские суждения.
   3. Какие жанровые разновидности вы считаете доминантными в литературе XXI в.?
   4. Приведите конкретные примеры различия лексики в языке конца XX и начала XXI в. (в качестве источника используйте произведение современного автора любого направления).
   5. Проанализируйте публикации в «Вопросах литературы» (Литературная премия как факт литературной жизни. 2006. № 2) и А. Бархаха в «Новом литературном обозрении» (Шорт-лист литературной премии: жанр и текст. 2010. № 101). Сравните с позиций М. Абашевой. Сделайте вывод (точнее прогноз) о будущем премий.

Первая часть

Жанровая парадигма форм СМИ

   Разговор об основных текстовых материалах оказывается невозможным без определения той оболочки, в которую они оформляются. Обычно говорят о жанровой парадигме, выделяя формы текстов, имеющие свои устойчивые признаки, т. е. характерные, постоянные свойства, связанные с организацией материала, отражением фактов и событий, освещением и оценкой представленных явлений.
   Подобный подход целесообразен, поскольку позволяет решить поставленные задачи: организовать указанную форму как определенную структурную единицу и обозначить ее отличительные речевые приемы. В первую очередь речь идет об устойчивом тематическом: развертывании и целенаправленной текстовой компоновке.
   Во вторую – о речевой структуре, предполагающей организацию содержания в определенной стилевой парадигме. В свою очередь, речевая структура способна объединить множество частных структур: грамматическую, семантико-синтаксическую, стилистическую, модальную, интонационную, композиционную, логическую и т. д.
   Следует учитывать и авторское намерение, согласно которому журналистские жанры делятся на информационные и аналитические. Иногда выделяют по наполнению смыслом художественно-публицистические жанры. Вариативность деления связана с вероятностью взаимовлияний и переходов, а также и широким: обозначением возможностей с оценочным оттенком.
   Очевидно, что определение жанра играет особую роль в определении его содержания и: особенностей. Жанр – это особая форма организации материала, отражения фактов, событий, освещения явлений. Все зависит от цели и задач.
   В случае передачи: информации: речь идет о быстрой, оперативной и незамедлительной трансляции сообщения (в нашем случае речь идет о текстовом: наполнении, т. е. о содержательной стороне, которую мы стараемся учитывать). В качестве формы обычно используют заметку, корреспонденцию, репортаж, интервью, очерк, зарисовку [7 - Классификация А.А. Тертычного предполагает 8 номинаций информационных жанров: заметку, информационную корреспонденцию, информационный отчет, информационное интервью, блиц-опрос, репортаж и некролог. – Тартычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2000. С. 51–89.].
   Обозначенная цель диктует объем и содержание. В качестве носителей информации представляются тексты небольшого или среднего объема, в которых раскрывается один факт или одно событие или одна ситуация. Обычно таковыми являются конкретные события типа представления книги, сообщения о премиальных событиях, результаты интервьюирования писателя.
   К аналитическим жанрам относят статью, эссе, интервью, беседу, корреспонденцию, рецензию. Оговоримся, что публицистическая составляющая является значимым: элементом, иногда она доминирует. В современных условиях жанр как структурное образование активно эволюционирует, поэтому в разных ситуациях может наполняться иным содержанием. На конкретном анализе данная проблема в разделах раскрывается более конкретно.
   По объему аналитические жанры обычно превышают информационные, поскольку, кроме сообщения, содержат анализ и обобщения. Выделение фактов, закономерностей развития событий и процессов сопровождается их осмыслением и трактовкой, вводится и сопоставление с уже известным материалом. Одновременно выводится авторская концепция той или иной проблемы, хотя иногда она намечается, не превращаясь в аналитическое исследование.
   Иногда классификация журналистских жанров проводится на основе представления содержания адресату, тогда выделяют монологические и диалогические жанры. С нашей точки зрения речь идет о манере подачи материала, особенностях проявления авторского «я», тогда и получается, что информация передается непосредственно или путем коммуникации, через общение с читателем.
   Диалогичность также предполагает наличие в структуре вопросно-ответной системы, когда один собеседник хочет получить от другого информацию путем общения. Но при этом не исключается и возможность активного участия интервьюера в диалоге, его эмоциональное восприятие придает беседе личностный характер и в то же время позволяет прояснить моменты беседы.
   К монологическим жанрам обычно относят заметку, корреспонденцию, репортаж, зарисовку, статью, эссе, очерк, фельетон, памфлет и некоторые другие формы. В состав диалогических жанров включают интервью, беседу, анкету. Жанр эссе осмысливается иначе – и как публицистика, и как художественная форма.
   Отдельно следует затронуть проблему взаимовлияния жанров, она проявляется на структурном уровне, что отчасти приводит к размыванию границ форм. В очерк, например, стали включать элементы интервью и портретные зарисовки, что превратило его в произведение, близкое к интервью. С другой стороны, в нем стали давать аналитические оценки, обычно несвойственные традиционно информативной форме.
   Элементы самого очерка проникают в статью, интервью, рецензию, что позволяет говорить о наличии публицистического элемента. В ряде случаев он влияет на изобразительность письма, уменьшая художественную составляющую.
   Основное положительное значение перехлестов жанровых форм заключается в обогащении лексического состава произведений традиционной формы за счет выразительных средств публицистики. Но только в том случае, если процесс проявляется в использовании языковых средств для характерологических, а не оценочных целей. Так, например, происходит, с рецензией, которую оформляют как статью, репортаж или фельетон. Встречаются и интервью, по содержанию равные рецензии, особенно если речь идет о представлении нового произведения.
   Наш материал предполагает обобщение в следующих формах, связанных с посланием, т. е. наличием сообщения, информации: репортаж, интервью, листовка, рекламное сообщение. Они и рассматриваются в пособии. Выбор объясняется их содержанием, они несут в себе информацию, организуемую в виде текстового сообщения, предполагающего не только определенную структурную организацию, но и использование установленных речевых особенностей. Некоторые исследователи говорят об особой речевой структуре или устройстве текстов.
   Остановимся на этом моменте подробнее. Отдельные исследователи выводят идеальную модель, полагая, что журналист или критик должен стремиться к максимально объективному отражению или освещению определенных данных. Кроме того, пользоваться общепринятыми словесными выражениями, используя нейтральную лексику.
   На самом деле ситуация иная, не случайно существует обиходное мнение, что журналист допускает сознательное искажение фактов ради сенсационности или «красного словца». Действительно, всегда осуществляется сознательный подбор фактических данных, который подкрепляет определенную точку зрения или установку, затем происходит изложение в завлекательной и воздействующей на определенные чувства манере: например, нас убеждают в том, что книгу необходимо прочитать, потому что она открывает особенным образом те или иные стороны действительности. Так в отечественной словесности возникла глянцевая литература, которая кодифицируется словами «Робски» или «Минаев».
   Во время сообщения происходит воздействие на читателя, следовательно, нужно учитывать и этот фактор, ибо любое искусство является репликатором, т. е. средством передачи сведений. Данное качество отражается в определенном формате, понятном, востребованном и соответствующем ментальности определенного времени (известно, что пожилые и молодые люди по-разному реагируют на одни и те же события или явления).
   Рецензия или отзыв, таким образом, приспосабливаются к определенной среде (отсюда возникает разнообразие информационной среды, проявляющейся во множество источников). Установка на сообщение диктует особую «трансляцию», чтобы она и воздействовала на наше сознание привлечением внимания к самым интересным и захватывающим моментам, по мнению пишущего. Поэтому акцент делается на содержательной стороне.
   Итак, информационные жанры связаны с сознательным намерением автора подать информацию в наиболее конкретной, яркой и образной форме, отсюда использование экспрессивных средств выражения содержания. Среди них: использование формы ведения действия от первого лица, введение языковой игры, применение тропов для выражения образности (сравнений, метафор, олицетворений (персонификации), метонимии, перифразов, оксюморона и др.), индивидуальное тропеическое выражение.
   В ходе анализа на конкретных примерах показано использование данных особенностей. Только сделаем несколько предварительных замечаний. Создание эмоционально-экспрессивного содержания предполагает применение инверсий, риторических конструкций, слов оценочного свойства (например, сравнений и слов состояний).
   Создание определенных стилистических эффектов происходит с помощью языковой игры, когда используется звуковая близость, смысловая двуплановость или новое семантическое наполнение слов. Особую роль в данном: случае играет заголовок, организуемый с помощью лексических и фонетических средств. В первом случае используются анаграммы, повторы-созвучия, паронимия. Во втором – многозначность, омонимичность и сочетаемость слов, взаимная замена собственных и нарицательных имен, трансформация устойчивых оборотов.
   Приведем: примеры: «Люди в челках» (о романе В. Козлова «Эмо», посвященному эмомам, новой разновидности молодежной субкультуры). Использован прием перифраза штампа («Люди в белых халатах», «Люди в черном»). Челка не является таким же атрибутивным признаком, как белый или черный, и при ее подстановке в клише возникает эффект комплетивности – недостаточности информации, которую читатель восполняет уже из другого контекста – «челка – признак лошади». Так реализуется необходимая автору обличительная тональность, хотя первоначальный коннотат несет в себе положительное значение.
   Используются также тропы для проявления образности, например, яркое индивидуальное тропеическое выражение употребляется автором информационных жанров, чтобы: дать читателю неожиданный экспрессивный импульс. Выделенные нами различные тропы – сравнение, метафора, олицетворение (персонификация), метонимия, перифраза, оксюморон: выступают в функции ключевых слов, готовя читателя к восприятию фактологической информации или оживляют его восприятие.
   Скажем, интервью, вышедшее к шестидесятилетию Л. Юзефовича, называется «Идущие в носках по снегу вымерли». Использованный в заголовке элемент образности не удается распознать сразу, стилистический эффект, созданный автором, становится понятным только через текстовое изложение или подзаголовок.
   Подобная необычная словесная образность непременно повышает воспринимаемость текста. Заголовок построен на приеме скрытой синекдохи – «Идущие в чулках по снегу – идущие на расстрел», насильственно уничтожаемые, значит, вымереть они не смогут (использована гипербола, переходящая в градацию).
   Другими словами – те, кто был обречен на насильственное уничтожение, тогда выжили, а теперь ушли, так и не склонив головы. Сочетая два несочетаемых признака (в этом и состоит организация градации), писатель добивается необходимого ему эффекта скрытой оценки, задающей тон повествованию.
   Следующая особенность связана с организацией (использованием) средств и приемов для отражения разговорности. Наличие книжной речи в информационных жанрах обычно сегодня не практикуется, чаще встречается сочетание высокой и низкой лексики, что придает динамику повествованию.
   «Использование в информационных жанрах разговорно окрашенной лексики и таких разговорных синтаксических конструкций, как парцелляция, сегментация и неполное предложение, – как справедливо замечает в своей кандидатской диссертации Чжан Цзюнь-син, – разнообразит речевое наполнение текста, смягчает книжный, официозный, обезличенный колорит сообщения и, следовательно, способствует установлению между автором и читателем неформально контакта» (Речевая структура информационных жанров в современной газете (на материале «Известий» и «Московского комсомольца»). М., 2005).
   Передавая информацию, можно воспользоваться повествовательной интонацией, оставаясь в формате сообщения, в нейтральной стилистике выстраивая определенные коммуникативные события. Применение разговорных средств диктует иное изложение материала, в виде открытого обращении автора к читателю, вовлечение его в диалог. Часто используются личные местоимения 1-го и 2-го лица с соответствующими глагольными формами, включая повелительное наклонение. Получается, что авторское «я» проявляется не только в оценках, но и в виде личного присутствия.
   Скажем, в преамбуле к интервью с Л. Юзефовичем 3. Прилепин сообщает: «Обычно я представляю писателей и публицистов, с которыми беседую, – пишу о них какие-то добрые слова. В данном случае – не буду. Юзефович – активно читаемый автор, многие его книги экранизированы, фильмы по его сценариям смотрели сотни тысяч людей (как минимум можно назвать сериал "Гибель Империи"), и все, что я хотел сказать, я скажу в своих вопросах».
   Выраженность авторской оценки проявляется в использовании эмоциональной лексики (эмоциональных междометий, эмоционально окрашенных слов) и синтаксических конструкций (вводных предложений, несущих эмоционально-оценочное значение, предикативных наречий с семантикой «эмоциональная оценка», сослагательного наклонения со значением «желательности). В данном случае оценка проявляется открыто.
   Косвенная эмоциональная оценка в информационном тексте проявляется через ироническую интонацию и экспрессивные метафоры, так передается и отношение (позитивное или негативное). Метафора позволяет создать образно-эмоциональные ассоциации, что придает конкретному сообщению глубину и содержательность, косвенно свидетельствуя об эрудиции пишущего.
   Отметим и своеобразие синтаксиса информационного текста. Откровенное неумение выразить свои мысли приводит к простой болтовне, наслоению нечетко выраженных фраз. На самом деле тема должна быть выражена конкретно, точнее всего с помощью простого предложения, содержащего лишь главные члены. Подобная номинативность лучше передает сообщение.
   Просто называние обедняет текст, поэтому целесообразно сочетать простые и сложные предложения (с небольшим количеством придаточных), но не перегружать последними текст. В ряде случаев предпочтение отдается деепричастным конструкциям, что не разрушает динамику информации. Не целесообразно и детализировать текст, это уводит от задачи, связанной с несением сообщения. Хотя допускается определенная ретроспекция с помощью вводных предложений, также углубляющая содержание текста.
   При подготовке к занятиям рекомендуем: пользоваться интернет-ресурсами, поскольку объем Пособия не позволяет привести пространные примеры.
   Поскольку нас интересует текстовая информация, то привлекаются издания, которые несут в себе сообщение. Такие издания достаточно разнообразны, отметим газеты, журналы, книжные листовки и буклеты. Сюда же можно отнести публикуемые на сайтах или предоставляемые журналистам пресс-материалы (пресс-киты).
   Заметим, что столь разнородный материал и позволяет создать объективную картину. Раньше публикация в журнале обычно предваряла книжную, путь писателя к читателю оказывался достаточно сложным и длительным. Теперь благодаря рекламной политике произведение становится известно читателю даже до его выхода в свет. Насколько объективны рекламные материалы и какую информацию они содержат, говорится в соответствующих главах.
   Приведем интересный пример. Роман М. Голубкова «Миусская площадь» был опубликован в журнале «Знамя» и затем вышел отдельным изданием в издательстве «Центрполиграф». Рецензия на книгу появилась в массовом журнале «ТВ 7». В прежние времена путь начинающего литератора оказался бы гораздо сложнее, хотя М. Голубков известен в определенных кругах как тонкий исследователь истории русской литературы XX в.
   К информационным формам примыкают тексты, в которых содержится определенное сообщение: рецензия, статья, обзор. Специальный раздел посвящен анализу высказываний о конкретном произведении в критике.
   При сборе информации для анализа также следует учитывать и разнообразные журнальные и газетные публикации, в зависимости от типа информации они могут быть универсальными или специализированными [8 - В разделе «Произведение в критике» показана методика работы с материалом в соответствии с поставленными целями и задачами.]. В первом случае издания содержат литературную, художественную, журналистскую и другую информацию. Специализация предполагает акцентировку на виде творчества (научном, художественном), включением материалов по конкретной тематике (скажем, по политике, философии, экономике). Таков второй акцент.
   Но куда следует отнести глянцевые журналы? Формально они несут в себе откровенно развлекательную информацию, но рассчитываются не только на блондинок, поэтому постепенно в них начинают устраивать специальные странички ознакомительного свойства под названием «книжное обозрение», «книги месяца» или «книжный киоск».
   Постулат верный: писать остроумно, затейливо и легко. Но иногда оно приводит к балансированию, когда хотят сделать красиво, гламурно, а на самом деле приходят к откровенной пошлости. Появилось даже выражение «глянцевые колумнисты», которые пишут в соответствии со стратегией: о плохом не писать, сообщать только о хорошем.
   Очевидно, многое зависит от содержания, несет ли сообщение только информацию, новость о вышедшем издании. Или в нем фиксируется аналитика, содержится краткий анализ произведения (творчества автора).
   В настоящем разделе авторы ставят конкретные задачи: рассмотреть устройство указанных разновидностей, прояснить речевую структуру, проанализировать типичные средства и приемы выражения содержания (экспрессивно-эмоциональные), описать механизмы тематического развертывания (содержания сообщений).
   Обозначенные нами особенности рассматриваются в ходе конкретного анализа. Выбор определенных жанров в качестве предмета исследования в настоящем пособии связан с их репрезентативностью, некоторые формы (анкеты, блиц-ответы) не так репрезентативно влияют на организацию движения литературы, поэтому не рассмотрены в пособии. Вторая причина выбора определенных жанров связана с их влиянием на формирование литературного процесса. Например, интервью несет в себе не только информацию, но и определенные сведения.
   Ряд жанров функционирует в определенной ситуации общения, когда обеспечивается сложный процесс взаимодействия всех участников этого процесса. Отсюда и возникает необходимость имитации речевой ситуации в процессе организации текста (текстового сообщения).
   При обучении студентов на занятиях следует использовать задания аналитического характера, коммуникативные задания, риторические задачи и риторические игры.

   Вопросы и задания
   1. Выведите свою формулу создания современного информационного жанра. Совпадет ли она с обозначенной выше?
   2. Покажите, как выражается экспрессивное начало в новостном факте.
   3. Попробуйте создать информационный текст с учетом манеры ведения действия от 1-го или 2-го лица.
   4. Организуйте текст в нейтральной и экспрессивной манерах.

   Литература
   Коньков В.И. Речевая структура газетного текста. СПб., 1995.
   Культура русской речи: энциклопедический словарь-справочник. М.; 2003.
   Солганик ГЛ. Стиль репортажа. М.; 1970.
   Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2000.

Рецензия

   В настоящем разделе рассмотрена современная рецензия. Ее общие особенности совпадают с классической рецензией, но цели и задачи иные, что, несомненно, влияет на ее содержание. Структура изменилась мало, но сорасположение частей и, главное, их порядок часто зависят от авторского подхода.
   В названии «рецензия» (от лат. recenslo – осмотр, обследование) заключено предназначение формы: обозреть текст и вынести суждение. Следовательно, изначально в ней содержится определенная информация. Рецензию часто относят к аналитическим жанрам, поскольку в ней предполагается также интерпретация, т. е. истолкование, объяснение. Таким образом отражается двойственный характер рецензии: сообщить о явлении и дать его анализ.
   Выбор книги для рецензии. Передавая информацию, рецензия отражает событие, т. е. выход книги. Иначе говоря, относится к оперативным и одновременно оценочным жанрам. Поскольку книга является и продуктом, то иногда вышедшее произведение раздается или рассылается. Такова современная практика, но она влечет за собой определенные (и даже предопределенные действия). Получив книгу (в том числе на специально посвященных ее выходу мероприятиях), критик или обозреватель обязан оперативно откликнуться на нее, как на любое только что произошедшее событие.
   Подтверждением сказанного может стать поиск в Интернете откликов на определенного автора, окажется, что они достаточно многочисленны, когда относятся ко времени рекламной акции, т. е. времени выхода книги. Сознательно раскручивая одного и того же автора, издательства выстраивают и «лицо» литературного процесса. Выбор предопределен статистически.
   В первую очередь рецензируются те книги, которые благодаря коммерческому факту становятся известными. Они занимают первое место в списке самых продаваемых книг. Руководствуясь этими списками (например, свой вариант помещает газета «Книжное обозрение»), согласно рейтинговой системе и происходит выбор произведений. Получается замкнутый круг, благодаря маркетинговой политике выдвигаются определенные книги, они пользуются спросом у читателей, входят в рейтинговый список и неизбежно «требуют» оценки. Поэтому чаще всего рецензируются одни и те же книги.
   Зависимость критика от пристрастий издателей сильнее всего проявляется в оперативных изданиях, газете или журнале, ориентированных на широкого читателя и подверженных эффекту быстрого, оперативного вмешательства в литературный процесс. Такой подход не всегда обуславливает глубину прочтения текста. Хотя, если критик развивается в формате авторского жанра, постоянной авторской колонки, проявляются определенная объективность и точность оценок. Во всяком случае именно от критика зависит, какую оценку он даст произведению. Имя критика имеет особое значение, оно в некотором роде является брендом, отличительным знаком, объективность и непредвзятость, своеобразие выражения собственного мнения и привлекают читателей.
   Стремление обозначить свою позицию или оценку приводит к тому, что критик сообщает именно о собственном восприятии или рассуждает «на тему», поэтому иногда бывает сложно понять, каково содержание произведения, о чем в нем конкретно говорится. Адекватный «образ» книги в данном случае отсутствует.
   Если книга приобретается самостоятельно, выбор все равно остается преднамеренным (вторая ситуация). Пишущий книжные рецензии обычно сосредотачивается или на определенных изданиях (художественной литературе, публицистике или откликах на специальные издания), или осуществляет ее в соответствии с заданием редакции, в которой работает, подбирая книгу тематически и содержательно по определенной парадигме (профилю издания, формату страницы, тематической рубрике).
   О независимом мнении речь идет при аналитическом подходе, когда не обуславливается подгонка публикуемых материалов под идеи или концепции, выражающие точку зрения журнала. Она предполагает стремление писать о разнообразных литературных явлениях, о том, что появляется в указанный временной период, добиваясь объективного освещения литературной действительности. То есть открыто и аргументированно выражая свою точку зрения.
   Следующая особенность рецензии связана с ее концептуальной составляющей. Воспринимая рецензию как вторичный текст по отношению к рецензируемому произведению, осмысливая его, рецензент вырабатывает свое понимание построения первичного текста.
   Следовательно, в данном случае речь идет о собственном видении произведении. Оценка становится начальной ступенью осмысления, за ней следуют интерпретация текста и иногда его анализ, т. е. использование другой формы представления.
   Независимо от того, какой характер носит выбор, осознанный или коммерческий, рецензент выносит свое суждение о произведении. Подчеркивание слова «широкий» свидетельствует о том, что в рецензии именно представляется и оценивается произведение для разных групп читателей, которые первоначально даже трудно учесть.
   Принцип узнаваемости лидирует, используются такие схемы, образы и речевые модели, которые легко распознаются и осваиваются читателем. Не стоит скрывать, что речь идет об определенном зомбировании. В частности, с помощью лозунговых обращений и формул типа «читать модно», «книга года», «новинка».
   Допускается ли экспрессивное выражение оценки! На этот счет существуют разные точки зрения. Объективно-нейтральные выражения типа «мне понравилось» и «я прочитал с удовольствием», скорее, напоминают отзыв о прочитанном. Просто констатируется мнение, даже не точка зрения.
   Простое изложение фактов (каковы структура произведения, образная система, особенности) без вынесения суждения больше похоже на аннотацию, чем: на сообщение о событии, что мы изначально ждем от рецензии.
   Отличие аннотации от краткой рецензии заключается в том, что первая форма носит в первую очередь информативный характер, выделяются лишь самые общие признаки, хотя отдельные суждения в ней все же проскальзывают.
   Приведем пример краткой рецензии, выполненной в формате сообщения А. Кузнецовой, ведущей рубрики «Ни дня без книги». В качестве репрезентативного материала выбран номер журнала «Знамя» за 2010 г. (начала нового десятилетия), № 10, когда прошла книжная выставка и ожидали анализа новых книг.
   В задачу обозревателя входит анализ книг за определенный период, поэтому отмеченными оказались самые разные издания. Среди отрецензированных автором текстов оказались следующие прозаические отечественные произведения: А. Кабакова «Беглецъ. Дневник неизвестного» (2009); П. Крусанова «Мертвый язык». Роман (2000), В. Шпакова «Игры на поле Ватерлоо». Повести. (2010); Н. Ключаревой. «SOS». Роман (2009); Вяч. Пьецуха. «Искусство существования». Эссе. Рассказы (2009); В. Березина «Диалоги. Никого не хотел обидеть» (2009), Вал. Нервина. «Одноразовая жизнь» (из записных книжек) (2009); С. Гершановой «Я у мамы дурочка» Рассказы. (2010). Одновременно велся разговор о публикациях стихов, литературоведческих исследованиях и публицистике.
   Выделим рецензии на произведения разного свойства. «Павел Крусанов нынче в той поре, когда писатель начинает чувствовать себя пророком и учителем. Свое кредо он излагает устами молодежного гуру Ромы Тарарама, имеющего свою маленькую паству – двух девиц и парнишку. Учитель предсказуемо ищет объединяющую идею – общий долг, – опираясь на миф об изначальной благодати, которую мы слегка потеряли под влиянием заведомо безблагодатного Запада.
   Рецепт изготовления новой книжки тот же, что и прежних: в собирательный переводной роман, безблагодатный, но фактурный и стильный, вливается благодатная мысль о России».
   В рецензии указывается, что представлено новое произведение писателя, форма обозначается как «собирательный переводной роман», особенности определяются как «фактурный» и «стильный». Обозначено содержание, достаточно ясно и даже прагматично четко, мнение выстраивается на антитезной основе: «благодатный\без-благодатный».
   Косвенно обозначается идея романа и делается вывод о том, что автор пытается стать пророком в своем отечестве, но сам текст кажется рецензенту вторичным. Содержится и указание библиографического свойства: «Павел Крусанов. Мертвый язык. Роман. СПб.: Амфора, 2009».
   В ином ключе подается информация на произведение А. Кабакова с выстроенной по той же схеме библиографической отсылкой: «Александр Кабаков. Беглецъ. Дневник неизвестного. М.: ACT: Астрель, 2009».
   «Квазиисторический роман с элементами футурологии, в прошлом году опубликованный в "Знамени" (2009. № 5). Дневниковая форма с рамкой от "публикатора", в 2013 г. нашедшего старинную рукопись – дневник банковского служащего начала прошлого века, доведенный до 15 июля 1917 года. То есть прошлое и будущее почти идентичны, время ходит по кругу, лишая смысла идеалы и идеи, – не оправдывает ли это поступки героя? К человеческой природе писатель, как всегда, безжалостен: его банкир постепенно спивается, затем совершает должностное преступление. Человек денег, привыкший к роскоши и не умеющий с ней расстаться, он бросается то к Богу с извинениями, то к людям с агрессией. Но все это как-то не важно, важна сама жизнь, даже такая – ее публикатору жалко, поэтому он тайно переписал и сохранил копию сожженного дневника, за что читатель наверняка его похвалит. Кабаков пишет нечто альтернативное идейным романам, погружая читателя в мелочи и подробности, в жизненную ткань, которая легко рвется, но самоценна и бесценна – кроме нее, в жизни ничего настоящего нет».
   Рецензентом отмечается, что автор создает «квазиисторический роман с элементами футурологии», выполненный в дневниковой форме. Первоначальное сообщение уточняется, указывается, что утопическая форма содержит элементы бытового романа. Отмечается также место публикации. Реакция читателя косвенно предугадывается, ведь писателю удалось сохранить копию сожженного дневника (содержится явная аллюзия на классические тексты) и вывести собственную философию, что жизнь самоценна.
   Другая публикация связана с обозначением содержания критического текста (Владимир Березин. Диалоги. Никого не хотел обидеть. М.: Гаятри / Llvebook, 2009).
   Несмотря на небольшой объем, она достаточно содержательная, указывается не только на особенности творческого почерка, но в свойственной рецензенту иронической тональности указывается даже на личные особенности.
   «Владимир Березин – писатель умствующий, предпочитающий сюжету и драйву размышления и разговоры. Новая книга – разговоры со всеми обо всем, дайджест интеллектуального русскоязычного ЖЖ. Книга эффектно оформлена портретным ракурсом очень фотогеничного автора».
   Представление художественного произведения и сборника критических эссе создает объемную картину, позволяя выявить, что составляет содержание современного литературного процесса. Очевиден и почерк ведущего раздела, его отличают емкие и конкретные характеристики, влекущие за собой авторскую оценку. Мнение автора не скрывается за длинными риторическими высказываниями.
   Сами публикации носят информационный характер, позволяя выявить содержание. Разнообразие публикаций, привлечение для рецензирования книг, опубликованных как в столичных изданиях, так и не периферии, говорит о стремлении отразить именно текущий литературный процесс.
   О выведении общей модели говорить сложно, такой формат подобная рубрика вряд ли и предполагает. Все же сопоставление нескольких подобных публикаций позволит организоваться исследовательской рефлексии.
   Свои разделы имеются в каждом журнале, близкий по форме находим в журнале «Новый мир» – «Книги» С. Костырко. Хотя такой всеядности не наблюдается, разговор носит более локальный характер. Причина проста, в том же журнале существуют многообразные рубрики, в которых отражаются разные стороны литературного процесса и культурной жизни. Привлечение разных обозревателей, по мнению редакции, должно составить картину текущего литературного процесса.
   Краткие рецензии обычно встречаются в непрофильных изданиях или в виде специальной рубрики в «толстых журналах». Выбор произведений диктуется личными пристрастиями, или встречается скрытая полемика с имеющими точками зрения. Резко начинает свою рецензию на сборник Н. Байтова «Думай, что говоришь. 41 рассказ» А. Голубкова («Литературный задачник»): «У этой книги есть какой-то оттенок запоздалого дебюта, недаром во всех рецензиях и даже в оценках неформального характера непременно употребляется слово «долгожданная». Правда, затем указывается на некоторые особенности, что несколько смягчает первоначальную оценку: «Если добавить эти наблюдения к собственным читательским впечатлениям, то сразу же выявятся три основные категории, необходимые для анализа прозы Николая Байтова, – это «конструкция», «тайна» и «коммуникация». Рассматривая эти рассказы, ни в коем случае нельзя упускать из виду, что они не сочинены спонтанно, а достаточно жестко сконструированы». Последнее рассуждение косвенно объясняет название рецензии, первоначальный тезис дальше развивается и поясняется.
   Обобщим сказанное. Любая рецензия представляет собой законченное самостоятельное целое, предназначенное для реализации конкретных целей, сообщения информации о выходе издания. Для ее написания требуются необходимые специальные знания, общая эрудиция, понимание культурного контекста. Следовательно, автору необходимо владеть языком анализа, принятым в той сфере, к которой относится рецензируемый текст. Хотя согласимся, что обозначенная схема свойства идеальной рецензии встречается далеко не всегда.
   Вернемся к выражению оценок в рецензии. Необходимость выражения суждений в определенном объеме свойственна именно современной рецензии, носящей информативный и ознакомительный характер. Она обычно требует использования кратких, пояснительных высказываний и даже афористичных, запоминающихся клише. Обычно читатель получает самое общее представление о книге, рецензия служит навигатором в информационном поле книжных новинок.
   Поэтому встречаем, например, следующее сочетание – вначале следует цитата из книги и краткое резюме, обозначающее мнение критика: «Кроме этой безусловно ценной информации, всякий, прочитавший роман, узнает всю правду о сотворении и законах нашего мира. Ее Пелевин написал под диктовку «Рамы Второго, друга Иштара, начальника гламура и бога денег с дубовыми крыльями». В общем чисто пелевинский коктейль из фантастики, философии и юмора».
   Иногда в качестве оценщика выступает автор: «Самая возмутительная книга в авторском стиле «парадоксальной прозы». Это притча о новых русских, о сумасшедших деньгах, о «страсти плоти, которая движет человечеством» и об «удушливом похмелье». Виртуозно рассказанная история о самых разных «клоунах», а еще о короле клоунов алкоголике Вовочке – человеке, «Бегущем от Реальности», и о загадочном Никрибрил-продукте»…
   Информативная составляющая играет в приведенных высказываниях не последнюю роль, хотя указывается на содержание, отмечаются и отдельные элементы составляющей текста. Правда, выведенные в публицистическом дискурсе – «коктейль из фантастики, философии и юмора», формат жанра, «притча», «история», «парадоксальная проза». Часто подобные микрорецензии в виде постраничных колонок-клемм в журналах, нацеленных на представление новинок («Читаем вместе»).
   Иногда получается достаточно курьезно, информация корреспондирует с любым текстом с подобной темой (как бы механически на него накладывается). Не случайно большинство таких рецензий анонимны или подписаны именем редактора, выпускающего страницу. По разнородности стилей становится очевидно, что страница составлена из разных рецензий, мнения различны, но выпускающий не удосужился привести к единому знаменателю.
   Публицистическая манера подачи материала диктует оценочные характеристики типа «ничего подобного за свою жизнь я не видел», «производит огромное впечатление», «будет полезна», «большой плюс издания». Выставляются и рейтинги книги по пятибалльной системе.
   Специальные издания обычно представляют рецензию в виде информационного и познавательного сообщения о произведении, развернутого или краткого типа. Возникает некоторая лапидарность сообщаемых сведений, выделение лишь отдельных аспектов. Отчасти компенсируя подобную краткость, журнал «Смысл», например, публикует подборку рецензий на одну тему – проблемы отношений с США, своеобразие исторической памяти или проявления локальных конфликтов. Тогда происходит их внутреннее взаимодополнение, особенно, если все рецензии заказываются одному автору. В противном случае такое взаимодополнение – дело ведущего рубрики.
   Обобщим сказанное. Рецензии в специальных журналах строятся на основе выделения основной проблемы рецензируемой книги и характеристики авторского подхода к ней. Обычно они носят констатирующий, а не полемизирующий характер. Главное – показать специалисту, чем полезна данная книга, что именно в ней можно найти. Тогда и разговор о современном контексте приобретет конкретный характер.
   Устройство рецензии во многом зависит от личности пишущего и формата издания. Поскольку современный критик настроен не столько на оценку произведения, сколько на выражение своего мнения, рецензии иногда организуются как внутренний монолог или диалог с читателем, где автор выражает и свою позицию, идеологическую, социально-философскую. Тогда объем рецензии получается пространным, по содержанию здесь больше рассуждений, чем аналитических оценок.
   Емкими являются рецензии Р. Арбитмана, регулярно публикуемые в журнале «Профиль» (см.: http://www.profile.ru/artlcle/).
   Сразу задается интрига: «Вышел роман о том, как оккупанты сделались чиновниками, а чиновники – оккупантами» (о романе А. Терехова «Немцы»), «Не тратя лишних усилий, автор книги описывает седую древность первыми попавшимися словами» (о книге Г. Садуллаева «Прыжок волка: Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней», «Знаменитую писательницу приковали к галере, но не отобрали ключ» (о В. Токаревой).
   Внимательное прочтение каждого рецензируемого произведения обуславливает точность и конкретность оценок, несмотря на некоторую эпатажность и публицистические обороты. В рецензии на сборник В. Токаревой отмечаются некоторые моменты биографии, что позволяет выстроить контекст, выделить как доминантные приемы иронию и психологизм, внимание к деталям. Доминантной формой называется рассказ.
   Композиционно устройство рецензии зависит от хода рассуждений: прямого или обратного. В первом случае рассуждение развивается от основного логического тезиса к аргументам: и фактам. Второй вариант предполагает индукционный порядок – от конкретных фактов к аргументам: и основному логическому тезису.
   Важнейшим качеством и журнальной и газетной рецензии является наличие интриги, которая организует всю статью и помогает удержать внимание читателя. Она может задаваться вынесенной в заголовок проблемой, а может и отталкиваться от нее. Скажем, в рецензию о книге Мастера Чэня «Амалия и белое видение» вставлено несколько вклеек, приковывавших внимание читателя: «Это печальная история, из которой и сегодня политики не сумели сделать правильные выводы». «Есть книги, которые хочет прочитать как можно быстрее, чтобы: узнать, чем: все завершится». Интерес поддерживается начальными фразами образа: «именно к такого рода литературе», «и снова», «а еще вся книга»», «А уж чтобы совсем поразить читателя».
   По формату рецензии можно разделить на журнальные и газетные.
   Как отмечалось, в каждом издании существует свой «блок» рецензий. Соблюдая сериальный принцип, т. е. помещая материал на одном и: том: же месте с одним: заголовком:, печатают «Пять книг недели» (НГ-ExlIbrls), «Выбор редакции» (десять микрорецензий в «Книжном обозрении»).
   Соответственно выделяют те издания (литературные и публицистические), которые оказались наиболее приметными за указанный промежуток времени.
   Публикация рецензий предполагает помимо текстового материала (несущего в себе оценку, т. е. собственно рецензию), подробную информацию об издании в формате библиотечной карточки, т. е. полные указания на выходные данные, включая место, год издания, количество страниц и ISBN.
   Приведем примеры.
   «Максим Марусенков. Абсурдопедия русской жизни Владимира Сорокина: заумь, гротеск и абсурд. СПб.: Алетейя, 2012. 304 с. ISBN 978-5-91419-609-4.
   Подробное исследование прозы Владимира Сорокина. Из подзаголовка ясно, на чем делает упор автор: заумь, гротеск и абсурд. Хотя, как, надеемся, не без иронии автор пишет в предисловии, в творчестве Сорокина есть и "осмысленные сюжеты, и нравственная проблематика". А в начале пути Сорокин и вовсе писал стихи ("Как много песен спето / про перелетных птиц… / Уходит лето, / тает лето, / и нет границ…") и рассказы "с хорошим концом", которые посылал в журнал "Юный натуралист". Подробнее, где про постмодернизм и прочее, читайте сами».
   В другом выпуске «Книжного обозрения» находим рецензию на сборник, составителем которого выступает 3. Прилепин: «Ксения Букша, Алиса Ганиева, Майя Кучерская, Анна Старобинец и другие представительницы прекрасной половины отечественной литературы – в сборнике лучших авторов-женщин последнего десятилетия. Составил его Захар Прилепин. "Мужской вечер превращается в ночь, а для женщины ночи нет. Мужчины растворяются в темноте. Женщина выходит на свет, у нее нет другого выхода"». Сразу следует оценка, подкрепленная цитатой, резкость суждений – свойство данной публикации. Выбор составителя не оспаривается, в центре – лучшие.
   Различие газетного и журнального формата проявляется и в разной манере изложения. В журнале предполагается большая аналитика, поэтому автору приходится подробно рассматривать содержание, балансируя иногда между откликом и статьей. Но все же больший объем позволяет ему выразить свое мнение более или менее обоснованно.
   В газете фиксируется именно отклик на то или иное произведение, естественно, что встречается субъективная и даже немотивированная оценка. Обычно происходит фиксация явления, содержания произведения или проблемы, затронутой автором. Использованные приемы затрагиваются опосредованно, в номинативной форме (иногда и оценочной).
   Обобщая сказанное, выделим другую классификацию рецензий, зависящую от их назначения. Встречаются аналитические, полемические, ознакомительные или рекламные рецензии. В аналитической рецензии предполагается, возможно, более цельное представление о книге, ее содержании, структуре, форме подачи материала, авторском стиле, его достоинствах и недостатках.
   Полемическая рецензия обуславливает анализ авторского подхода и выявление его недостатков. Поэтому ее автор пишет не о том, что есть в книге, а о том, чего не сказал или не договорил автор. Анализируются приемы авторской аргументации и ее соответствие замыслу книги.
   Особую группу составляют ознакомительные рецензии, преследующие своей целью знакомство с книгой, они также информируют о ее выходе и характере. Никаких словесных «изысков» такая рецензия не содержит, автор стремится в первую очередь показать, чему книга посвящена и насколько она является новой. Чаще всего такие рецензии публикуют в современных глянцевых журналах, причем: обычно в составе тематического разворота или рубрики типа «Книжные новинки».
   Основной формат – аннотация, задача – ознакомительная, книга подается как десерт, лакомство, продукт потребления. Хотя именно так производится первоначальная классификация и рубрикация, книга ранжируется, ставится на полку, кладется на прикроватный столик, чтобы с ней состоялось знакомство.
   Интересная подборка книг представлена в журнале «ТВ», где существует раздел «Театры, выставки, концерты, книги». Рассмотрим две рецензии на произведения М. Голубкова «Миусская площадь» (2007) и Т. Огородниковой «Челси. Брачный контракт. Кто есть ху» (2007). По поводу первой книги говорится следующее: «Эта книга – о людях тридцатых – пятидесятых годов, светлых, ярких, мужественных.
   У каждого из героев вполне реальные прототипы. Это коренные москвичи, жизнь которых проходила в центре Москвы, недалеко от Миусской площади. События, о которых узнает читатель, тоже вполне реальны, – разумеется. Настолько, насколько их можно восстановить спустя семь десятилетий. Здесь нет ничего специально выдуманного, "измышленного"».
   Перед нами краткий пересказ содержания произведения, одновременно содержится и скрытое обращение к поклонникам формата «семейной саги». Одновременно указывается на документальную составляющую, отмечается также, что автор пишет о конкретном и узнаваемом.
   Вторая рецензия более резка по тону и даже экспрессивна по смысловому решению: «Новая книга Татьяны Огородниковой "Челси. Брачный Экстрим" – роман о школе, где обучают невест для олигархов. Ни для кого не секрет, что многие современные Золушки тайно или явно грезят о преуспевающих бизнесменах, избрав материальное благополучие жизненной целью, сознательно отметая ценности чувств и эмоций.
   Татьяна Огородникова в жесткой, объективной манере лишает потенциальных охотниц на олигархов розовых очков».
   Здесь также указывается на авторский стиль, говорится, что это не первая книга автора. Используется и разговорный стиль – «сознательно отметая ценности чувств и эмоций», он контрастирует с более возвышенной лексикой «грезят».
   Выстраивание полосы на двух совершенно различных по содержанию текстах, использование разной манеры оценки – объективно-нейтральной и резко оценочной, несомненно, соответствует формату издания и одновременно привлекает внимание читателей.
   Назначение и содержание рекламной рецензии вполне понятны, обычно она существует в формате специальной листовки, ярко выполненной, с узнаваемым логотипом. Об этом подробнее говорится в разделе, посвященном пиар-акциям.
   Объем рецензий также определяет их разновидности, формально их можно определить как развернутые и краткие (формата аннотации). Обычно на протяженность рецензий влияет их расположение на странице, в среднем он составляет от 400 до 700 знаков в формате Word. Размер шрифта позволяет уменьшить рецензию, вписав ее в страницу.
   Микрорецензии отличает номинативность, обозначение позиции, языковая игра – «Очередная книга про совсем новую русскую жизнь – про плюсы и недостатки модного сегодня дауншифтинга» (о книге М. Нарышкина «Down шифтер»).
   Иногда в миниформате удается сказать основное о книге: «Новая книга плодовитого Быкова не имеет никакого отношения к его же ЖД-роману: это ЖД расшифровывается просто как «железная дорога», и каждый рассказ сборника так или иначе связан с какой-нибудь «вагонной историей» (о сборнике Дм. Быкова «ЖД-рассказы»).
   Иногда остается место и для иронической интонации, выполняющей оценочную функцию: «Собрание сатирических пьес Максима Кантора. Автор – известный художник, ставший не менее известным писателем после публикации романа-памфлета «Учебник рисования». В рецензии указаны некоторые факты биографии, дается жанровое обозначение формы одного из произведений.
//-- Коллективная рецензии --//
   Интересную форму удалось обнаружить в журнале «Континент». Рассмотрим ее на конкретном примере. В 2005 г. по результатам работы в мастер классе во время Третьего Форума молодых писателей в Липках в журнале «Континент» опубликовали результаты деятельности молодых критиков. Подобные публикации происходят постоянно в разных журналах, в том же «Континенте», в «Вопросах литературы».
   Данный материал показался интересным, поскольку в нем приняли участие критики, уже ставшие к настоящему времени постоянными авторами в ведущих отечественных журналах. Привлекает и звучащее многоголосие мнений. В-третьих, объектом исследования оказалось творчество, точнее, один из рассказов молодого, но уже известного прозаика Р. Сенчина «Чужой», готовившийся тогда к публикации в журнале «Знамя» [9 - Интересующиеся проблемой и стремящиеся познакомиться с ней более подробно могут обратиться к сайту журнала, где находится данный материал.].
   Публикацию предваряет преамбула от Е. Ермолина, соруководителя мастер-класса критики, другой соруководитель И. Шайтанов подытоживает помещенные в журнале материалы. Ермолин кратко знакомит читателей с содержанием предложенного для анализа рассказа. Он указывает, что молодым критикам удалось уловить, что Р. Сенчин «находится в какой-то поворотной точке своей литературной судьбы». Некоторые считают, что это общее свойство литературы, с чем Е. Ермолин соглашается, отмечая, что оптимистический настрой важен для молодых авторов. Сам же прогноз он пока не делает, говорит, что все определится в будущем.
   Основные материалы близки к формату рецензии, только некоторые выбиваются из общего ряда, их можно отнести к пространному сочинению или отзыву на книгу. Несовпадение с форматом: объясняется тем, что авторы дали слишком подробное обоснование своего мнения, приведя отклик на конкретное произведение, тем более, что рассказ не предполагает столь детального изложения. Тогда получается дополнение содержания и идей автора собственными высказываниями.
   Заметим, что скрытая авторская оценка присутствует во всех материалах, она проявляется уже в названиях – «Пустота без метафор», «Матёра возвращается?», «Между землей и мылом». В то же время в каждой рецензии видна собственная манера подачи материала. В ряде случаев они пространны и затрудняют чтение, наверное, их следовало уменьшить по объему. Как справедливо отметил Е. Ермолин, «каждый явил здесь свое лицо, свой почерк, свои мысли о жизни и литературе».
   Важно, что молодые авторы попытались разобраться в материале, не ограничиваясь простой констатацией, что им понравилось или нет. Поэтому нередки сопоставления с писателями-деревенщиками (В. Астафьевым, В. Распутиным:, В. Шукшиным), представителями: современного литературного процесса – В. Маканиным.
   Обозначение подобных связей (косвенная установка на традицию) помогает им точнее определить или, скорее, указать на проблематику рассказа. Некоторые авторы намечают пути раскрытия темы, выделяют лирическую и автобиографическую составляющие, что приводит к использованию повествовательной интонации, точных деталей. В большинстве рецензий отмечается пограничный характер, незавершенность авторских усилий, непроговоренность и недостаточная четкость изображения (как в отношении героя, так и в описаниях).
   Заметим, что сказывается жизненный опыт самих авторов рецензий, их начитанность (она проявляется в упоминании других писавших о Р. Сенчине, в частности, А. Рекемчука) и некоторая литературность. Последняя особенность сказывается на языке, в котором фиксируются знания авторов: «Герой с графиком низкой гиперболой». «Возможно, в метафоре пограничья, безвременья и безродства автором и найдена та точка отстраняющей опоры, с помощью которой можно перевернуть мир. Опрокинуть его в область художественных смыслов». «Понятно почему: обычно авторы, ориентированные на известность и денежный успех, топчут одну и ту же криминально-мистико-фантастическую поляну».
   Отметим также использование разговорного языка как общую тенденцию времени и наличие слов с ярко выраженной экспрессивной оценкой. Приведем примеры: «герои Сенчина ловят себя на желании заскулить», «сам с клеймом дворняги». Оценочный характер носят и используемые риторические конструкции: «Не уронил традицию. Или уронил, причем довольно сильно?» «Уж не пародия ли он?»
   Налицо и некоторая архаизация речи, сочетание возвышенного и просторечного стилей: «Более-менее четкие представления о добре и зле с метафизической невесомостью не тяготят жаждущего той самой невыносимой легкостью. Будь искренним, да не убоится тебя ближний. Искренне бессердечным будь малыш, – тебя полюбят за равнодушие в серебристых глазах».
   Что касается формы, то она определяется как «небылица», «сериальный рассказ», «автобиографическое повествование», «внутренний монолог».
   Общая оценка четко обосновывается, не всем авторам понравился рассказ, причину своего восприятия они видят в затянутости сюжета, повторяемости мотивов и образов, пессимистической тональности, «вялом» языке. Но при этом не отказывают автору в желании двигаться дальше, воспринимая рассказ как один из этапов творчества.
   Очевидно, что перед нами первые, но интересные попытки самовыражения в формате рецензии. В них видна индивидуальная манера авторов, знание предметов, начитанность, понимание литературного процесса. Авторы пишут в соответствии с тенденциями времени, отсюда и использование разговорного языка и ярких оценочных оборотов.
   Наверное, единственным очевидным недочетом является несоблюдение формата краткой рецензии. Но перед авторами не была поставлена такая задача, ее осуществление возможно только в случае написания рецензии для определенного печатного издания. Кроме того, некоторые моменты отшлифовываются только в ходе продолжительной работы.
   Похожее мнение звучит и в завершающем: публикацию комментарии И. Шайтанова, признающего, что рассказ дал пищу для размышлений, заставив задуматься, «может ли снова зазвучать, если не великая, то серьезная проза». Он также пишет: «Обсудили (и осудили) героя. Увидели в нем более или менее непосредственное отражение автора. Соотнесли написанное с традицией.
   Небольшой рассказ современного писателя, уже известного (но известного прежде всего в качестве молодого) сразу же вызвал: поток литературных ассоциаций: от Камю, подсказанного названием, до Чехова, деревенской прозы и Маканина, подсказанных сюжетом и бытом:. Прозвучало и нечто как будто бы: жанрово неожиданное: «попурри классических сюжетов», «мыльная опера». Эти ассоциации подсказаны и сборным характером сюжета, и стилем повести».
   Обозначим особенности «идеальной» рецензии, они позволят определить общие признаки, которые не всегда встречаются во всех случаях. Но основные качества обязательно совпадают. В ней реализуется главная цель: представить новое произведение читателю. Таковым: становится как единичный текст, так и: несколько произведений на сходную тему или проблему, с общей жанровой парадигмой. В ней реализуется и коммуникативная установка, связанная с привлечением внимания читателя к рецензируемому произведению. Идеальная рецензия предполагает владение нормами литературного языка.
   Компоненты рецензии могут варьироваться по местоположению. В Приложении приведены образцы: рецензий студентов и магистров.
//-- Особенности речевого наполнении рецензии --//
   Современный критик непосредственно обращается к своему читателю. Поэтому нередки случаи использования повествования от первого или третьего лица. Некоторый повествовательный оттенок создают конструкции типа «представляет собой», «выражает тему».
   Личное начало усиливается именованием читателя как «наш», «любознательный», «заинтересованный», «внимательный», «небезразличный».
   Часто встречаются модальные конструкции: «Хотя эти персонажи никак не могли бы попасть на Доску почета, Гришковец искренне любит каждого» (о книге «Следы на мне»). «Новая книга в некоторой степени действительно может являться продолжением предыдущей, но сказать, что это полноценная вторая часть, нельзя» (о «Сахарном Кремле» В. Сорокина).
   Нередки риторические вопросы и обращения. Текст перебивается выражениями: «Что теперь?» Они также начинают и заканчивают рассуждения: «Современный писатель – больше чем писатель?» «Что из этого получается?» «Почему же?»
   Оценка выражается чаще всего с помощью наречий (слов состояния): «важно», «значительно», «актуально», необходимо», «ярко», «неожиданно», «замечательно».
   Состав лексики разнообразный, варьирующийся от книжного к разговорному. В отмеченном примере («завидует им белейшей завистью и описывает с глубочайшим уважением») обе формы сочетаются. Обычно пограничная лексика используется для усиления высказываний: отсюда и характеристики: «ошметки», «схлестнуться». Приходится говорить и о засоренности иноязычной лексикой: «продакт-плеймент», «бизнес-креатив».
   Следует отметить и разговорный характер выражения авторских суждений. «А лучше, наоборот, порадуйтесь» (перифраз из кинофильма о мушкетерах). Оно влечет за собой использование эмоциональных частиц, междометий, наречий степени: «очень», «запросто», «конечно же», «слишком уж».
   Отмеченную выше интригу и динамику поддерживают глаголы, в первую очередь отбираются формы с экспрессивной коннотацией: восхищает, радует, удивляет. Нейтральные глаголы встречаются реже: показывает, изображает, представляет.
   В целом современной рецензии свойственны клише, формульность выражения мыслей. Нередки случаи оценочного свойства: «умеет жонглировать приемами метафизического реализма в режиме реального времени» (содержится попытка использования и литературоведческой терминологии). Или: «Именно от юной поросли маргиналов и нужно ждать качественных изменений русской литературы в ее опасных и интимных зонах» (указание на обновление проблематики, пограничный характер авторских высказываний с использованием лексики из смежных областей – «поросли»).
   Отметим реакцию автора на обвинения в художественной и этической провокации: «цитаты подаются как улики, а мораль, традиции или дух русской классики вызываются как свидетели на очную ставку с обвиняемым» (мнение А. Королева об оценке его текстов).
   Нельзя говорить об исчезновении профессиональных оценок, но они подаются в закамуфлированном виде: «Все эти сложные нарративные конструкции – пресс, под которым выжимается эссенция человеческого обаяния», «Однако пока звучит его речь – сверкают жемчуга и дантовские звезды» (о романе «Сэр» А. Наймана). В последнем примере использована скрытая отсылка на Н. Гумилева и А. Данте.
   Построение фразы, состоящей из подлежащего и сказуемого (деепричастие) – «героиня, находясь во власти любовной драмы», напоминающее рубленное построение якобы должно усилить повествовательную динамику.
   Часто фраза строится как в блогах, нарочито неправильно, коряво: «Писать начал будучи студентом». В пресс-релизе, «Биографической справке» об А. Битове использована ненужная конструкция «будучи», отягощающая фразу и выступающая как фактор усиления (вместо глагола движения). Подобная же акцентировка видна и в следующем предложении: «Герой его, двадцатипятилетний уроженец Тувы Роман Сенчин» (о «Нубуке»).
   Неумение выразить свои мысли приводит к буквальному слово-помолу, когда смысл исчезает: «Практически любой автор написал гораздо больше, чем он написал». Трудно сказать, к кому относится выражение, к гипотетическому создателю или к тому автору, о ком идет речь в рецензии. Налицо и грамматические ошибки: «покончившего собой годом позже» (отсутствует частица «с»).
   Коммерциализация литературного продукта предполагает подстраивание под разговорный стиль. Увлечение ряда критиков доходит до того, что рецензия буквально переполняется различного рода неправильностями.
   Хотя в следующем примере в целом рецензия информативна и передает содержание произведение, в ней тоже встречается фраза, которую хочется упростить и конкретизировать: «Если "Мое время" Татьяны Янышевич и можно назвать романом, то, пожалуй, потому, что книга эта одновременно и герметична (вся – в пределах одной жизни, одного века, одного времени), и совершенно разомкнута – в безграничность бытия и мирозданья». Вероятно, несмотря на крайность впасть в номинативность, краткая рецензия все же должна выражать мнение о произведении точно и наглядно.
   Встречаются резкость и прагматичность суждения: «первый номер современной прозы», «русский прозаик», «знают все», «ни больше, ни меньше», «очередная сенсация».

   Заголовки
   Привлекая внимание читателя, используют яркие неоднозначные заголовки: «Для того ль заготовлена тара / Обаянья в пространстве пустом:…» (О «Сэре» А. Наймана); «Невероятно, но они постарели» (о «Кесаревом свечении» В. Аксёнова).

   Рубрики
   Рецензии на книжные новинки публикуются и в непрофильных изданиях, в разделах «Афиша», «Дневник», «Анонсы», выделяясь отдельно или составляя единое с другими продуктами, образуя общее приложение к каталогу товаров. Последняя особенность отличает глянцевые журналы.
   В «Коммерсанте» обычно печатают одну крупноформатную рецензию, посвященную наиболее значительному, по мнению автора рубрики тексту недели. Иногда помещают портрет писателя. Общая рецензия (со сведениями об авторе, его творческой манере, элементами эволюции) дополняется микрорецензиями. Иногда вместо рецензии следует своеобразный отчет о литературном мероприятии, например, о встречах писателя со своими читателями.
   Встречаются и сопоставительные рецензии, когда объектом описания становится сравнительный анализ нескольких книг. От автора публикации требуются в данном: случае и элементы исторического мышления, умение вспомнить о прежних текстах авторов, времени их публикации и некоторых литературных и общественных явлениях.
   Обложка служит своеобразной визитной карточкой книги, хотя ее размеры минимальны и соответствуют формату полосы, она становится брендом, т. е. снова выполняет функцию товара. Она обычно предваряет рецензию, становится опознавательным: знаком.
//-- Выводы --//
   Очевидно, что сегодня рецензия стала иначе организовываться, она рассчитывается не только на словесное, но и на зрительное восприятие. Поэтому происходит игра шрифтами, сменой цветовой тональности. Обязательной является (особенно в оперативных изданиях) публикация обложки.
   От текста рассуждения, предполагающего повествовательную интонацию, авторы перешли к резкой, обрывочной фразе, нередко выстраивающейся на разговорной интонации с использованием соответствующей лексики.
   Иногда в рецензию проникают несвойственные ей элементы, при введении информации без соответствующих объяснений она превращается в аннотацию. Или в переходный формат, среднее между рецензией и аналитической статьей, когда в нее вводятся краткие сведения об авторе. Более емкими и содержательными остаются рецензии в журналах и газетах профессионального свойства, хотя и здесь доминирует стремление дать информацию, но не аналитический анализ.
   Очевидно одно, развитие СМИ привело к разнообразию форм рецензий, что и должно становиться предметом специального и профессионального рассмотрения.
   В нашу задачу не входит исторический экскурс, поэтому отмечены как варианты кратких рецензий только некоторые позиции. Отметим:, что подобные публикации не носят регулярного характера, о чем, в частности, свидетельствует организация подобных материалов в журнале «Новый мир», где ведущие критики А. Василевский, С. Костырко выступают с подобными материалами. В журнале «Звезда» похожая ситуация сложилась с рубрикой, которую ведет С. Лурье.
   Следовательно, приходится: говорить о том:, что только в оперативных изданиях типа «Книжное обозрение» и «НГ-Exllbrls» существование рубрик, которые мы обозначаем как краткие рецензии, носит постоянный характер, но в последнем из них примерно за последние 13 лет менялся состав обозревателей. Хотя подобные авторы известны не только как ведущие рубрик, все же отмеченное нами непостоянство позволяет сделать общий вывод, что алгоритм публикации материалов о текущих новинках пока не отработан, что связано с целым рядом: причин.

   Вопросы и задания [10 - Форма рецензии может быть использована в качестве одной из проверочных форм как зачетное мероприятие. Поэтому предлагаем использовать задания и вопросы как проверочные для создания собственных рецензий или контрольных работ по предложенным вопросам. В разделе «Контрольные работы» приведена краткая схема рецензии.]
   1. Какие рецензии вы выделяете и почему?
   2. Определите общие и частные особенности рецензий.
   3. Сравните имеющиеся определения рецензий в разных словарях и учебных пособиях.
   4. Выделите основные свойства рецензий.
   5. Проанализируйте рецензии в глянцевом журнале и научном издании.
   6. Подберите примеры, свидетельствующие о разговорном: характере современной рецензии.
   7. Проведите анализ лексики: рецензий, помещенных в однотипном: издании.
   8. Проанализируйте страницу рецензий в одном из изданий, обозначьте ее особенности.

   Литература
   Майданова Л.М., Лазарева Э.А. Практическая стилистика жанров СМИ: репортаж, корреспонденция, рецензия, радиообзор печати, реклама. Екатеринбург, 1996.

Обзор

   Вначале остановимся на самом определении, в публицистике используют обычно термин «обозрение», тем самым подчеркивая, что перед нами аналитический жанр, в котором происходит отображение «достаточно целостной совокупности взаимосвязанных по пространственно-временному или тематическому признаку явлений и событий социальной практики» (М. Сашенко).
   Ежедневно, еженедельно, ежемесячно публикуются политические, международные, театральные, спортивные обозрения. Они отличаются иной проблематикой. Поэтому мы сохраним значение обзора как обобщения на литературную тему. Тематический принцип всех разновидностей поддерживается содержанием.
   Нас интересует обзор в его классической интерпретации, той, что в свое время так блестяще представлял В. Белинский. Обычно в обзоре литературного свойства дается анализ или характеристика нескольких произведений, объединенных тематически (посвященных войне или женской проблематике).
   В центре оказываются явления, которые журналист обязан осмыслить и определить, выражая при этом свою собственную точку зрения. Отбирая материал для осмысления, автор показывает тенденции развития (например, замечает, что произведение принадлежит начинающему автору, относятся к «деревенской прозе»). Случается, что рассматриваются произведения, которые были опубликованы за определенный срок, скажем, в «толстых» журналах, опять-таки на одну тему.
   В обзоре ставится цель отображения явления, поэтому для создания внутренней интриги даже оказывается интересным сопоставление неодинаковых по художественным качествам текстов. Кроме того, в коммерческих изданиях объектом характеристики нередко сознательно выбираются совершенно разные тексты, что говорит о четкой издательской политике, когда равнозначными оказываются тексты сходной проблематики. Рассматриваемые в одном ряду, они выглядят как произведения неоднородного эстетического свойства, и тем самым четче проявляются их особенности.
   Обзор проводится с определенной позиции, с намерением выразить собственное мнение, наметить тенденции развития текущего процесса, поэтому авторская оценка не исключается. Она четко проявляется, если привлекается максимально полный репрезентативный материал, и действительно автор не боится высказать именно свою точку зрения и обозначить своеобразие произведения не только с содержательной точки зрения.
   Обычно процесс организации оценки происходит с помощью определенных образов, символов и авторской интонации. Используются и традиционные тропы – сравнения, метафоры, иногда гротеск, сарказм и ирония.
   В современной критике рассматриваемая форма постепенно исчезает и встречается в связи с конкретными событиями или задачами (например, юбилейного свойства), что объясняется исключительно материальными условиями оплаты данного труда. Для обзора необходимо прочитать множество книг, затем создать собственное представление о литературном процессе, выделить ведущие тенденции и обозначить их в текстовом варианте в виде авторской концепции.
   Проще сделать не годовой обзор, а обзор за десятилетие или за больший период времени, поскольку многие мнения и точки зрения уже определятся, отсеются второстепенные и малозначительные произведения и авторы. При этом картина получается более точной и, возможно, более объективной. Ведь собираются и обобщаются разные точки зрения.
   Однако в подобных обзорах не заинтересованы ни публикаторы, ни читатели, поскольку обе группы руководствуются спросом. Они хотят получить информацию, она должна быть недавней, а ретроспективные сведения интересуют другую группу, исследователей, составляющих именно картину литературной жизни за определенный временной период. Поэтому некоторые обозреватели полагают, что формат обзора выдерживают и публикации, приурочиваемые к премиальному процессу, когда в виде врезок или общего обзора и характеризуются произведения.
   Следовательно, косвенно обзор как сообщение предполагает оперативное осмысление произведений, как и другие формы СМИ.
   Продолжая классификацию формы, отметим номинативные и сравнительные обзоры. В первом случае происходит последовательное перемещение по обозреваемому пространству, скажем, от одного прозаического произведения, опубликованного в данном издании, к другому. Или от одного журнала к следующему. Иногда однотипные издания сопоставляются, и выводятся общие закономерности.
   Простого описания бывает недостаточно, чтобы вызвать интерес читателя. Поэтому обозреватель обязан подметить необычное в публикуемом тексте, найти новое в трактовке персонажей, системе изобразительных средств. С целью привлечения внимания возможна и экспрессивная оценка. В большинстве случаев читатель обращается к обзорам с целью получения информацию, он должен ее получить, одновременно задумавшись о своеобразии текстов.
//-- Обзоры в журналах (литературно-публицистических) --//
   В литературно-публицистических журналах обзоры объединяются личностью пишущего, его личные пристрастия, круг занятий, определяют отбор произведений и их оценку. В качестве примера приведем: обзор В. Пустовой «Антология скриншотов» (Октябрь. 2011. № 12). Он посвящен сетевой литературе.
   Структурно публикация выдержана традиционным образом. Вначале обозначается тема разговора и одновременно устанавливается ее актуальность. Собран определенный фактический материал, ибо указывается, что, хотя сегодня многие блоговские авторы активно печатаются, все же такого прорыва «блога в литературу, литературных институций в Сеть», как раньше, не наблюдается.
   Сетевое высказывание стало явлением, его нужно изучать с точки зрения, появились ли новые жанры в литературе, произошла ли не только социальная коммуникация, но и образовался новый язык, можно ли считать авторов писателями. Такую задачу косвенно ставят все пишущие о данном явлении, соответствующие материалы публиковались в «Новом мире», «Вопросах литературы», обсуждались на научных конференциях.
   В нашем случае обозреватель обозначает актуальность «сетевого стандарта» как «быстрого и емкого, рассчитанного на ответную реакцию и в то же время самоценного, не требующего для понимания контекста», затем к характеристике такого рода публикаций, сравнивая их с кинематографом, когда развернутое повествование отсутствует, и пространство составляется из микросюжетов.
   Следует обозначение конкретных поводов, способствовавших появлению материала, впечатление, новость, «внезапное осознание» (выражение Марты Кетро). Налицо и некоторая автобиографичность, сходство с дневниковыми записями, игра с авторскими масками, хотя грань «между искренностью, непосредственностью высказывания и вымыслом, мистификацией» распылывчата. Субъективность обуславливает отсутствие героя, настроенность на коммуникацию, экспрессивность. Оценив в целом блоговскую литературу положительно, В. Пустовая переходит к конкретному разговору.
   Четыре части статьи отделяются заголовками явно эпатажного свойства: «Формула цветущего сада», «По кромке внутреннего ада», «Брендовый лузер», «Интеллектуальный стриптиз». Они сразу привлекают внимание. Автору важно понять, литература ли это с драматическим (драматургическим сюжетом) и характерами, «выборкой впечатлений».
   Устройство каждого из четырех блоков одинаковое, после небольшого ввода сообщается биография и следует рассуждение об особенностях каждого автора. В случае с М. Кетро так восстанавливается история публикации первых блоговских текстов, включая и организацию первых издательских серий. Показывается, что сюжет произведений камерный, в центре его непосредственные, частные переживания одного человека. Поэтому часто структура состоит из сценок или эссе.
   Впрочем, данное свойство характерно для всей сетевой литературы. Общие и частные особенности соседствуют, отмечаются формат сетевого дневника, обрывочность высказываний, проводится сопоставление с разными текстами, делается попытка проследить эволюцию. Среди собственно авторских приемов выделяются яркая метафоричность, «вкусные» детали М. Кетро, тяготение к иносказательности.
   На контрастном дискурсе проводится сравнение авторов, указывается, что для Л. Горалик важны «обычные люди с их повседневными заботами, которых автор постаралась увидеть с необычной стороны». Тексты отличает контаминационность, фактографичность и автобиографичность. Своеобразную непосредственность, игру, мистификации и маски, обрывочную прозу автор обзора видит в обоих случаях.
   «Филолог, написавший не филологическую прозу, стал сенсацией. Роман будоражил несоответствием серьезного статуса автора и его легкой болтовни», – такая оценка дается четвертому автору (третий пока не стал объектом «серьезной» литературы, поэтому мы его не упоминаем). Автобиографический герой и непосредственные зарисовки из быта отличают не только прозу А. Аствацатурова, но и вышеупомянутых авторов. Встречается и резкость высказываний: роман из «огрызков», с автобиографическим героем.
   Завершает обзор краткое резюме: «роман окончательно уравняется в правах с блогом, который станет еще одним литературным жанром. Соединяющим в себе черты философской эссеистики и монодрамы, журнальной колонки и новостного сообщения».
   Что удалось сделать обозревателю? Отметим: стремление обозначить особый дискурс сетевой литературы и ее свойства. Важен вывод, что от развлечения читателя авторы начинают вести поиск своей темы и средств выражения, общими становятся такие свойства, как анекдотичность, притчеобразность, масочность. Лейтмотивом проходит мысль о разрушении привычных жанровых канонов, хотя новый герой пока не создан. Сам формат прозы меняется, включаются рассуждения общего свойства, отрывки из интервью, точки зрения, комментарии.
   Хотя в массовом издании специальная терминология (в нашем случае обозначенная условными понятиями) не предполагается, все же в данном обзоре она видна, указывается на кинематографич-ность, сериальность, подвижность языка. Разговорный дискурс придает динамику высказываниям: и структуре в целом:.
   Среди отдельных недочетов отметим следующие. В публицистическом издании предполагается большая номинативность, публикацию отличает некоторая многословность, но она как бы задается самим: форматом темы: и связана с выплескиванием: не только мнения, но и впечатления по поводу. Поэтому содержатся общие рассуждения о труде писателя, стремлениях войти в процесс (литературный или премиальный). Все же автору удалось определить общие признаки: анализируемых произведений, выразить именно собственное отношение к авторам: и содержательной: стороне.
   В «Литературной газете» обзоры различаются по содержанию: они посвящаются анализу основных материалов журналов, предпремиальному процессу. Некоторые обзоры имеют тематическую направленность, посвящаясь определенной проблеме. В них также классифицируются некоторые направления – фантастическое, молодежная проза.
//-- Индивидуальные обзоры --//
   Очевидно, что возникла новая разновидность, она появилась благодаря тому, что в последнее время журналы активно привлекают поколение 25—30-летних авторов, предоставляя им возможность высказаться по актуальным проблемам времени, проанализировать творчество современников. Хотя название и носит рабочий характер, особенности все же устанавливаются.
   Правда, не всегда начинающему автору хватает обобщений, вместо них следуют пассажи, которые вполне можно сократить. В ряде случаев оценка заменяется сопоставлением: «Герой перерос армию – и она отпустила его. Не так ли сошел с роковых подмостков казни и набоковский Цинцинат?» Уместно ли в данном случае сравнение, помогает оно прояснить мысль автора?
   Напрашивается вывод о вторичности описания, повторе ситуации. Почему писатель так поступает? О чем идет речь, о вторичности или об авторском: приеме? Нарочитая узнаваемость позволяет иногда писателю сделать нужный вывод, в скрытой форме оценить ситуацию. Задав вопрос, переходят к разговору о следующем тексте, поэтому остается ощущение непроговоренности мысли.
   Перемещение от автора к автору, от автора к произведению, от произведения к произведению сегодня не создает нужной информационной глубины, требуется проблемность и обращение к серьезным, значимым аспектам. Если только сама литература не подталкивает к такой сиюминутности мыслей. Нужны и обобщения, выведение общих закономерности развития литературного процесса и места в нем анализируемых авторов.
   Встречаются и стилевые шероховатости («Но автор не огорчен». «Автор не расстроился», наверное, было бы точнее), некоторые длинноты («Сам: факт совершающейся на наших глазах смены культурных эпох призывал немедленно запечатлеть себя в манифестах»).
   «По отношению к мирозданию она – погружение в философскую наполненность пространства и времени, постижение его очистительной, возвеличивающей, выносящей за пределы занозисто-частного стихийности».
   Все же важно другое, благодаря новому поколению критиков началось формирование индивидуальной манеры и налицо стремление увидеть литературный процесс (найти действительно новые имена отечественной словесности), выделить тенденции развития некоторых направлений. Поэтому обозначается множество имен, намечается некоторая эволюция отдельных авторов. В большинстве случаев авторы критически относятся и к писателям и обозревателям, не боятся высказать свою точку зрения.
   Важно, что предисловие к однотомнику статей В. Пустовой написала старейший критик И. Роднянская, тем самым подчеркнув принадлежность к цеху. Хотя рецензенты отметили, что эволюции нет, статьи просто собраны и отражают текущий момент. О необходимости подготовки подобных изданий и внесении определенных комментариев и пояснений необходимо говорить отдельно. Отметим только, что подобную публикацию осуществила и А. Ганиева («Полёт археоптерикса. Литературная критика. Эссе»).

   Обозначим структуру обзора.
   Обычно вначале обозначается предмет исследования, перечисляются тексты, которые станут предметом анализа. Они отделяются от остального текста специальной врезкой, выделяемой шрифтом или тоном (цветом). Иногда анализируемые тексты обозначаются как биографический список.
   Далее следует рассуждение автора. Обычно оно начинается с обоснования выбора, выделения общих черт анализируемых текстов (говорится, что планируется рассмотреть произведения номинантов премии, представителей молодежной прозы, обозреть последние произведения фантастов).
   Затем проводится анализ произведения с определенной точки зрения. Практически представляется краткая рецензия. Обязательно выносится авторское суждение об особенностях и достоинствах произведения. Из таких микрорекцензий, объединенных общей проблемой обзора, и составляется текст. Поэтому выбор конкретной темы, одного направления или произведений одной формы, написание обзора в связи с каким-либо знаковым событием приобретают особое значение.
   По ходу разговора (нарратив всегда обязателен в публицистической форме) или в конце обзора делается вывод о достоинствах произведений, ставших предметом анализа. Таким образом: суммируется выдвинутое в начале обзора положение: насколько интересными оказались газетные публикации, действительно ли достойны премии номинанты, в чем специфика рассмотренного направления и можно ли указать его определенные достоинства.
   Обозначив общие особенности, определим конкретные приемы, используемые авторами для составления обзоров.
   Большинство авторов стремятся создать интригу, заинтересовать и даже удивить читателя, для чего используют хлесткие, значимые заголовки. Ведущий полосы, посвященной молодежной прозе, в приложении к «Независимой газете» «НГ-Exllbrls» С. Шаргунов назвал ее «Свежая кровь» [11 - Заметим, что такое же название дает М. Ремизова для своей статьи, посвященной «молодежной» прозе.]. Таким: образом он выразил и свое отношение к своим современникам, молодым писателям. Резкость высказывания обуславливает и оценки, и выбор речевых средств.
   Иногда мысли выражаются с помощью резких необычных оборотов, скажем, сочетание «мемуарное попурри» указывает на характер изложения материала, сочетание разных (может быть, и разнородных) высказываний.
//-- Выводы --//
   Очевидно, что форма обзора требует от автора определенных навыков и умений. Они проявляются в первую очередь в выборе текста для осмысления и анализа. Рассматривая произведения, рецензент должен проявить профессиональные навыки: умение обобщить явление, выделить основные тенденции, показать особенности: рассматриваемых текстов, провести необходимые сопоставления, сравнив с прежним: творчеством писателя и: указав на возможные связи с современниками и предшественниками.
   Формат издания предполагает владение определенными речевыми навыками: сохраняя повествовательную интонацию, важно создавать интригу, держать читателя в эмоциональном напряжении, приводя значимые факты, интересные сравнения. Хотя сегодня критики стремятся ограничиться риторическими конструкциями, критик просто собирает свое собранье пестрых глав, переходя от одного произведения к другому, констатируя факты и используя разговорный дискурс оценочного свойства. Иногда критик, напротив, излишне многословен, тогда логика рассуждений утрачивается, отчасти компенсируясь просто утверждениями.
   Важно, чтобы проявлялось корректное отношение к авторам:, обозначались проблематика их книг, особенности как в плане содержания, так и поэтики. Привлекался разнородный материал, ведь обзор предполагает глубину осмысления. Конечно, указываются идеальные свойства обзоров, которые хочется видеть на страницах периодических изданий. Но, как всякий жанр, несущий в себе авторскую оценку, он стремится приблизиться к подобной концепции.

   Вопросы и задания
   1. Подберите произведения определенного времени на конкретную тему и напишите обзор.
   2. Какие доминантные признаки обзора вы выделяете?
   3. Чем обзор отличается от рецензии?
   4. В чем данные формы сходятся?
   5. Подумайте, как в обзоре выражается оценка пишущего, согласны ли вы с подобной возможностью выражения мыслей?
   6. Сопоставьте обозрение и рецензию. Обоснуйте специфику способов аргументации и оценки в жанре обозрения.
   7. Выделите основные признаки, характерные для обозрения, которые отмечает А. Тертычный.
   8. Найдите в одном: из периодических изданий статью-обозрение. Определите единое основание для обзора анализируемых явлений.

   Литература
   Стрельцов Б.В. Основы публицистики: жанры. Минск, 1990.
   Тертычный А.А. Быть обозревателем // Журналист. 1999. № 1; Он же. Аналитическая журналистика: познавательно-психологический подход. М., 1998; Он же. Жанры периодической печати. М., 2000.

Статья
(Аналитическим, проблемная, обзорная)

   Классификация статей затрудняется их содержанием, целями и задачами. Традиционное именование статей как небольших по объему публикаций, содержащих подробный анализ, не всегда отражает суть статьи, поскольку встречаются статьи объемного вида, в которых ведется разговор о нескольких произведениях. Или освещается, как в обзоре, анализ ряда проблем: сходного содержания.
   Следовательно, статья по своей сути остается и информационным, и аналитическим жанром, т. е. несет в себе событие и его осмысление, не просто разговор о конкретном явлении, но и выражение оценки, иногда сопоставительного свойства, т. е. сравнение данного с известным.
   Другое ее свойство связано с особенностями синтезирования материала. Стремясь к широте обобщений, глубине исследования и последовательному анализу привлекаемых фактов, привлекают большое количество данных, статистических сведений, осмысливают и описывают их.
   В зависимости от содержания, задачи и цели выделим обзорные, аналитические (обычно авторские) и тематические статьи. Ниже мы рассмотрим их особенности.
   По форме статья представляет собой законченный в смысловом отношении текст информационного и аналитического свойства. Он появляется в самых разных изданиях, журналах или сборнике, которые издаются регулярно или по конкретному случаю. В начале статьи ставится проблема, которая в дальнейшем разрабатывается. Привлеченные факты анализируются, сопоставляются и обобщаются. Какие выводы делаются? Все зависит от формы статьи. Если в ней подводятся итоги рассмотренного явления (отрезка развития литературного процесса), то делаются выводы об эволюции писателя (некоего направления).
   В данном случае выделяют такие разновидности статьи, как проблемная, научно-популярная, исследовательская, полемическая. Таким образом первоначальная классификация дополняется и расширяется.
   Некоторые аналитические статьи играют роль своеобразных катализаторов. Таковой стала статья «Поминки по советской литературе» (1989), опубликованная В. Ерофеевым в «Литературной газете» и обозначившая конец «парадигмы социалистического реализма», или статьи С. Чупринина «Ориентация на местности» (2003) и «Предкризисное» (2009), обозначившие начало нового периода развития литературы, названного автором «нулевыми годами». Сейчас это наименование стало общепринятым. Хотя оно относится к «рабочим» терминам, т. е. не является понятийным.
   Рассмотрим особенности аналитической (авторской) статьи и обозначим ее структуру. Такого рода материалы обычно помещаются в профильных изданиях и литературно-публицистических в специальных рубриках (разделах).
   В журнале «Вопросы литературы» появились рубрики «Новейшая антология» и «Лицо современной литературы». Первый формат отчасти (по поставленным целям) напоминает рубрику «Сто поэтов», которую ведет Дм. Бак в журнале «Октябрь». В разделе «Лицо» печатаются статьи не только о прозаиках, но и о поэтах, что соответствует издательской парадигме.
   Ставя задачу отражать актуальные проблемы современной отечественной и мировой литературы, истории и теории литературы, истории и теории литературы, публиковать публикации документов, автор выбирает весьма разнородных участников для разговора о текущих проблемах. Большинство из них являются участниками премиального процесса.
   Среди рассматриваемых в формате аналитической статьи авторов в 2011–2012 гг. оказались А. Битов, Ю. Буйда, М. Вишневская, Е. Катишонок, Е. Колядина, Е. Крюкова, П. Крусанов, М. Палей, Л. Петрушевская, А. Слаповский, В. Сорокин, Т. Толстая, М. Хемлин. Заголовки выбраны явно публицистического свойства: «Неискушенный писатель» (о М. Петросян), «Новый, талантливый, но…» (о 3. Прилепине), «В поисках утраченной толерантности» (Л. Улицкая). Они явно нацелены на дискуссию, полемический разговор, содержат скрытую оценку.
   В качестве примера обратимся к статье В. Пустовой «Крупицы тверди» (Вопросы литературы. 2010. № 4. С. 96—112). Она посвящена А. Иличевскому и размещается в специальной рубрике («Литературное сегодня»).
   Выбор в качестве примера данного текста обусловлен тем, что А. Иличевский является одним из заметных авторов современного литературного процесса, входит в длинные и короткие списки различных премий, является лауреатом премий «Русский Букер» 2007 г. и «Большая Книга» 2010 г. за книгу «Перс».
   Естественно, как современный критик В. Пустовая откликается на творчество А. Иличевского, хотя рубрика в «Вопросах литературы» введена умышленно, поскольку так обозначается одна из составляющих общего литературного процесса.
   К особенностям манеры В. Пустовой относится стремление писать статьи и обзоры, отчасти факт объясняется тем, что она является одним из редакторов журнала «Октябрь», т. е. в силу своих должностных обязанностях выступает с подобными обобщающими публикациями.
   По данным Википедии, В. Пустовая является самым цитируемым из молодых критиков, ее называют идеологом «нового реализма», потому что ей принадлежит несколько «манифестов» – подробных статей-обзоров о текущем литературном процессе.
   Как отмечает критик С. Беляков, сравнивая ее с нижеупомянутым С. Шаргуновым, она обладает способностью к въедливому анализу, подробнейшему разбору текста. Если С. Шаргунов стал «знаменосцем» «новой волны», то роль главного идеолога, с его точки зрения, прочно закрепилась за В. Пустовой. Обычно она пишет объемные сопоставительные, обзорные статьи, что дало повод увидеть в ней продолжателя традиций русской критики XIX в. (Сергей Беляков. Новые Белинские и Гоголи на час // http://magazInes.russ.ru/vopllt/2007/4/bel3.html).
   Нам важно, что В. Пустовая дебютировала в «Новом мире» («Охотник за собственным "я"». 2004. № 3), где она написала о новых произведениях о войне и их авторах, анализировала современные утопию и антиутопию, сетевую литературу, словом, обращалась к значимым аспектам. Кроме «Нового мира» В. Пустовая публиковалась в «Октябре», «Знамени», «Континенте», «Вопросах литературы», газетах «НГ-Exllbrls» и «Литературная Россия», журнале «Лехаим». С 2010 г. В. Пустовая ведет отдел критики в журнале «Октябрь» и, следовательно, в ее обязанности входит постоянно высказываться по поводу текущей ситуации в литературе.
   Аналитическая статья предполагает анализ произведения, при котором обязательно отмечаются достоинства и неудачи автора в осуществлении его замысла. Так, в статье, посвященной творчеству А. Битова, М. Амусин сосредотачивает свое внимание на выявлении общей парадигмы творчества писателя исключительно на основе интерпретации его текстов. Для этого он выстраивает ряд медальонов, посвященных отдельным произведениям А. Битова, причем ставит рядом тексты различного объема, романы, повести и рассказы. Такой прием позволяет проследить движение на протяжении всего творчества независимо от объема конкретного текста и выявить «единую метатекстуальную конструкцию», которую создает А. Битов. Для удобства чтения анализ отдельных произведений перемежается микровыводами автора. Параллельно он показывает особенности стиля писателя, например, «попытку писателя неприемлемые для цензуры мысли замаскировать самоиронией авторского недовольства собой» или показать приемы отражения современной ему действительности. В меньшей степени, насколько позволил объем статьи, ему удалось показать метапоэтику прозы А. Битова.
   Отметим четкость композиции и последовательность изложения материала, подчеркнутые общностью повествовательной интонации. М. Амусин специально ведет повествование с интонацией рассказывания, как бы настраивая читателя на доверительный разговор (Звезда. 2012. № 5). Статья помещена в постоянной рубрике журнала «Эссеистика и критика». Обычно она состоит из аналитической статьи и публикации архивных материалов. Сходные рубрики существуют и в других «толстых» журналах. Рубрика «Критика» в журнале «Дружба народов» посвящена аналитике современной прозы и поэзии, а также откликам на изменения в литературной ситуации.
   М. Амусин постоянно выступает с анализами современной прозы. Практически одновременно с названой статьей вышел его анализ творчества Д. Быкова, выстроенный по сходному алгоритму (Мерцающий мир. О прозе Дмитрия Быкова // Дружба народов. 2012. № 6). М. Амусин стремится «дать целостный образ его прозы, включающий в себя черты эстетические, смысловые и даже идеологические». Важно, что автор прямо не цитирует Дм. Быкова, а пересказывает его текст, одновременно давая жесткую оценку: «любит скрещивать народную сказку с М. Метерлинком». Анализируя творчество Быкова внутри постмодернистской парадигмы, М. Амусин приходит к естественному выводу, высказанному в нарочито эпатажной форме: «А слабо последовать примеру пушкинского князя Гвидона, который "вышиб дно и вышел вон"?» Эпатажность в данном случае диктуется самим характером прозы Д. Быкова.
   К обзорной статье можно отнести публикацию С. Шаргунова, хотя она представлена в нетрадиционной форме, разворота издания «НГ-Exlibrls». Назвав свой материал «Смех и смена вех» (заголовок выстроен с помощью перифраза и аллюзии), С. Шаргунов заявляет, что его полоса «Свежая кровь» (от 22 апреля 2004 г.) сегодня носит либеральный характер.
   Он напоминает, что «Свежая кровь» – свободнейшая страница, предвосхищающая завтрашнюю актуальность, открытая самым острым дискуссиям. Веселое, шальное, ковбойское имя. Это в ответ на обидную реплику Натальи Ивановой в «РЖ», усмотревшей в нашем названии заигрывание неизвестно с чем».
   Материалов на странице три. Первый, как сообщает ведущий, принадлежит участнице форума молодых писателей, студентке Литинститута и активистке «Союза правых сил» Н. Кантеевой, ее повесть опубликовал журнал «Октябрь». С. Шаргунов не называет жанр присланной ему рукописи, перед нами история, которая вполне может быть названа автобиографическим рассказом или отрывком из более пространного сочинения.
   Сам обозреватель так его представляет: «Произведение Кантеевой художественно бледновато (массовое динамичное чтиво), но симптоматично. Ночные кошмары, жажда плахи, мазохистичное вожделение разгрома и диктата».
   Два других материала, принадлежащие перу А. Лапшина и руководителя молодежного крыла СПС И. Яшина носят откровенно публицистический характер, и нами не рассматриваются. Отметим, что под каждой публикацией даны краткие сведения об авторе, что повышает ее информационный характер.
   Очевидно, что оценочный характер позволяет не только представить текст, но и является частью политики ведущего политики, стремящегося расставить определенные смысловые акценты, заинтересовать читателя. В авторской речи в массовом издании могут появляться средства речевой выразительности – гипербола, литота, риторические восклицания и вопросы, обращения, ироническая интонация. Такие особенности и находим в материале С. Шаргунова.
   Кроме того, следует говорить о наличии определенной интриги («мне прислали), предполагающей развитие определенного сценария – что еще интересного мы приготовили в остальной части. В данном случае представлены разнородные материалы, столкновение которых, по мнению С. Шаргунова, должно представить настроение молодежных авторов. Но обстоятельный анализ отсутствует, речь идет только о констатации явления – кому принадлежат материалы.
   Своеобразие статьи проявляется и в третьем факторе. Обычно выбирается центральная тема или проблема, остальные факты должны четко и последовательно ее развивать. Для этого нужен отбор самого существенного из найденного материала и правильная расстановка акцентов. Она проводится с помощью расположения фактов, привлечения акцентных деталей.
   Другим средством становится речевой фон, подбор лексики и интонации (обычно повествовательной, нарративной, иронической или дискуссионной). Сегодня спорят, должен ли автор внятно и связно излагать свою позицию или допускается компьютерная набивка мыслей, относительно имеющая отношение к основной теме разговора.
   Более точно форму обзорных и тематических статей представляют специальные журналы, в частности «Вопросы литературы», «Континент», «Новое литературное обозрение».
   Рубрика журнала «Новое литературное обозрение» носит название «Хроника современной литературы». Хотя в ней печатаются не статьи, а рецензии как на отдельные книги, так и на подборки новинок по актуальным темам, на самом деле рубрика носит четко выраженный аналитический характер, а рецензирование книг становится информационным поводом для разговора с читателем. Так, статья С. Огурцова «Знаки во времени: об отношениях текста и образа в коммуникативной среде» (№ 114) формально посвящена сборнику переводов современной американской поэзии. На самом же деле автор ведет с читателем разговор о соотношении образа и текста не только в современной поэзии, но вообще в культуре, т. е. статья приобретает ярко выраженный проблемный характер.
   Формат проблемной статьи позволяет поддерживать данные публикации. Нередко они помещаются в тематических номерах или специальных рубриках, например «Литературное сегодня» в «Вопросах литературы». Рубрика составляется из статей на актуальные темы. Назовем статью М. Абашевой «Литературная премия как инструмент», посвященную присуждению премии «Русский Букер» (2012. № 1), материал Е. Щегловой «Силы зла на литературном посту, или Когда "ступни ног ей к лицу"» (2012. № 2) о новых жизнеописаниях писателей и репортаж «Букер десятилетия» о ежегодной букеровской конференции (2012. № 3). Статьи задают три основных направления в освещении литературного процесса, представленные в современной периодике. В журнале удачно сочетаются информационный и аналитический аспекты.
   Статья И. Шайтанова «Профессия – критик» (Вопросы литературы. 2007. № 4) формально посвящена рассказу о Форуме молодых писателей России в Липках, но на самом деле автор ведет разговор о «профессии критика и о критике как профессии». Он показывает, что если раньше «критика покоилась на трех китах: публицистичности, филологичности, информативности», то теперь ситуация изменилась. Из «толстых» журналов критика перешла в газету, т. е. ее статус понизился. Соответственно, и ее главным качеством стала информативность. Кроме того, современная критика – «функция того издания, где она печатается». Но главное ее качество остается неизменным, ведь «критика – это особый темперамент, особый склад восприятия, основанного на способности быстро читать, мгновенно продуцировать мнение и складывать его в последовательный сюжет, который называется картиной литературного процесса».
   Пытаясь разобраться, насколько современная критика отвечает этой функции и этой составляющей своего жанра, И. Шайтанов исходит из того, что наиболее традиционным жанром для критика остается обзор. Иногда он вынесен в подзаголовок текста, иногда просвечивает сквозь прагматику более привычных критических форм – статьи и рецензии.
   Обзорная статья сходна с собственно обзором, поскольку в ней обследуются и оцениваются определенные явления. Отсюда и название – статья-обзор.
   Вначале остановимся на самом определении, в публицистике используют обычно термин «обозрение», тем самым подчеркивая, что перед нами аналитический жанр, в котором происходит отображение «достаточно целостной совокупности взаимосвязанных по пространственно-временному или тематическому признаку явлений и событий социальной практики» (М. Сашенко).
   Практически данное мнение выражается следующим образом: в обзоре дается анализ или характеристика нескольких произведений, объединенных тематически. В нашем случае предметом осмысления оказываются и тексты, опубликованные в одном издании (например, организуется обзор литературно-публицистических журналов). Иногда проводится внутренняя рубрикация материалов, скажем, сначала следует разговор о поэтических произведениях, затем о прозе.
   Очевидно, что в проблемной статье должны быть поставлены на обсуждение актуальные сегодня темы, обозначены возможности развития направления, обновления формы и приемов изображения. Обычно отмеченные аспекты обозначаются путем сравнения уже известного (т. е. существовавшего ранее) с тем, что критик представляет сегодня, в своей публикации. В определенном смысле критик выступает пророком, ибо должен угадать значение данного писателя в будущем, показать, что избранное автором направление является перспективным и обладает индивидуальными признаками.
   Синонимом проблемной статьи нередко становится тематическая статья. Она посвящается определенной теме, какому-либо событию или знаменательной дате. Рассмотрим ее особенности на примере статьи А. Горшенина «Капитаны минувших десятилетий» (Сибирские огни. 2012. № 5). Формально она посвящена юбилею этого журнала, поскольку автор построил ее как рассказ о главных редакторах, но на самом деле он предлагает панораму истории литературной жизни Сибири, увиденную через один из главных «толстых» журналов региона.
   С одной стороны, тематическая статья требует от автора сосредоточиться на определенной теме, с другой – придать этой теме общественную значимость. Четкостью своих границ она отличается от других жанров, например от очерка или эссе.
   Эссе – свободная форма. Если она задана или достаточно строго предполагается, остается лишь ее исполнить. Оставления на усмотрение автора, она становится результатом творческого решения.
   Особую роль в данном жанре играет авторское «я», именно от личности пишущего зависит отбор, организация и оценка фактов. Отбор определяется позицией пишущего и форматом издания, организация обычно зависит от стандарта издания. Встречается вариант, когда выпускающий полосы пишет вводную статью, затем привлекает остальных авторов как создателей конкретных рецензий или материалов.
   В последнее время появилась еще одна интересная разновидность статьи, которую можно обозначить как статью-комментарий. Обычно она принадлежит выпускающему полосы в газете, который комментирует ситуацию в том или ином информационном поле. Скажем, В. Березин дает такую сопроводительную статью к рубрике «Фантастика» в газете «Книжное обозрение».
   После сезона Большой книги 2006 г. В. Березин рассуждает (в № 48) о достоинствах произведения Д. Трускиновской («Звезда шайтана»), полагая, что неприсуждение ей премии в очередной раз подчеркнуло, что фантастике отводится ограниченное пространство, критик даже резко называет его «фантастическим гетто», границы которого давно пора раздвинуть. Ведь «в фантастике больше живости, чем в туповатом литературном бомонде». Несмотря на резкость высказываний, заметим, что, судя по реакциям в интернет-пространстве, роман Д. Трускиновской, несмотря на свой значительный объем, понравился читателям, да и рецензии появились на ряде престижных сайтов.
   Поэт, прозаик и переводчик Л. Горалик иногда выступает и как критик и исследователь («Мир Барби»). Интересна ее статья 2004 г., посвященная премии «Дебют». Она легитимирует, по мнению автора, «уже состоявшиеся и ставшие ключевыми в той или иной степени фигуры молодого поколения». Среди названных фигур – Д. Татина, М. Гейде, А. Чанцев, Ю. Идлис. Далее Л. Горалик обозначает новые имена в поэзии. Читатель сможет сам убедиться в том:, сбылись ли ожидания организаторов премии и обозревателя.
   Н. Иванова принадлежит к числу немногих современных критиков-универсалов. Она пишет статьи «от редактора», как бы задающие тон номера, статьи, посвященные анализу процесса (о премии «Русский Букер») и размышления о литературной ситуации. Важно, что данный материал она публикует не только в журналах, но и в газете, предназначенной для научных работников. С такими материалами она выступает 1–2 раза в год на ту тему, которая ей кажется интересной. Кроме того, она печатается и в общедоступных изданиях, например в газете «Просвещение», читателями которой являются учителя средней школы и преподаватели вузов.
   Главная цель всех ее публикаций – выстроить общую парадигму развития современной литературы. Для этого она рассматривает «изменчивую литературу в меняющемся мире», показав, что она «коварна в своем течении и развитии» (Свободная и своенравная – или бессмысленная и умирающая? // Знамя. 2012. № 7). В статье «Тоска по задаче. Об ответственности писателя перед литературой» (Знамя. 2012. № 9) критик рассматривает современный литературный процесс через критерии академического литературоведения, поставив во главу угла художественное мастерство конкретного автора. Такой прием позволяет составить четкий ряд из различных по стилю и художественному уровню текстов, выявив общую закономерность: «каждый автор пишет, «самостоятельно ставя и решая литературную задачу». Вывод автора «рассказ и повесть сегодня литературно интереснее и даже значительнее романа» выделяет важнейшую особенность современного литературного процесса.
   Критик стремится зафиксировать особенности современной литературы, показать сложившиеся в ней преемственные связи. Н. Иванова считает, что в настоящее время литературное поле четко разделилось на массовую, модную, беллетристику и элитарную. У каждой из названных частей можно выделить свои литературные модели, сложился свой круг читателей, на которых и ориентируются соответствующие авторы.
   Именно преодоление этих моделей и составляет главную особенность, выделяющую наиболее ярких писателей. И здесь дело даже не в том, что Т. Толстая – литературное барокко, а А. Кабаков – поздний романтик. Дело не в том:, куда и как их можно приписать, – дело в обязательном наличии авторского стилистического клейма своего стиля, своей манеры.
   «Литературная территория постоянно увеличивается. Разрастается за счет притока новых авторов и, соответственно, книг. Множится количество изданий, в том числе – литературы художественной. Прибавление идет в прогрессии чуть ли не геометрической. Если двадцать лет тому назад можно было сделать определенные выводы, опираясь на журнальные публикации, а десять лет спустя – предложить список книг, прочитанных и отобранных премиальными жюри за год как экспертный, то сейчас экспертов не хватит. Бурный книжный поток снесет любое их количество. Писателем объявляет себя каждый, у кого вышла книжка. Я иногда думаю, что (по сегодняшним понятиям) писатель – существо вне профессии. Но надо ведь как-то статусно называться, особенно для всяких ток-шоу. Проще всего – назваться писателем».
   Отметим также двухтомник И. Роднянской «Движение литературы». В нем представлены «повременные наблюдения за текущей отечественной поэзией и прозой». Основным жанром для И. Роднянской является статья как небольшой текст, «где можно высказаться конспективно и концентрированно». Главную свою задачу она видит в том, чтобы найти «нужные слова для выражения довольно сложных мыслей». Особенность подхода И. Роднянской она сама охарактеризовала как постоянное соотнесение этих наблюдений с классикой XIX в., с одной стороны, и с популярными сейчас философско-идеологически-ми мотивами и филологическими идеями – с другой. Такой подход является скорее филологическим:, нежели чисто критическим:.
   Однако И. Роннянская мастерски использует его как алгоритм для разговора о современных текстах, что позволяет достичь качественно иного уровня их осмысления, соединив филологическую глубину с критической остротой и даже некоторой язвительностью. В этом отношении показательна ее последняя статья о В. Пелевине (Сомелье Пелевин. И соглядатаи. Новый мир // 2012. № 10).
   Формально она посвящена роману «S.N.U.F.F. (Снафф)», фактически же содержит предельно сжатый взгляд на все творчество писателя. Данную особенность И. Роднянская объясняет соединением разговора о романе с разбором первой книги о творчестве его автора. Как и во многих других случаях, она точно выбирает эталон или, точнее, исходный пратекст – романы В. Набокова «Лолита» и «Приглашение на казнь», оговариваясь, что имя В. Набокова для В. Пелевина – «не более, чем бренд, обыгрываемый в числе других модных брендов нашего времени, а случается – и источник фабульных положений». Дальше она показывает широкий диапазон заимствований из различных источников, среди которых и Р. Бредбери, и Ф. Кафка, и К. Чапек, и Г. Уэллс, и Хаксли, и В. Маканин. Именно поэтому она и именует В. Пелевина сомелье, человеком, который «делает удачный выбор из уже созданного».
   Важно, что критик не только четко подмечает недостатки, но и фиксирует достоинства анализируемого текста. Она, в частности, отдает должное его стилю, отметив, что это «настоящая литература, а не «третьеразрядная фантастика».
   Но в целом: И. Роднянская делает весьма нелицеприятный вывод: «столь пристальное прочтение его «очередной неудачи» ставит под сомнение мою репутацию вменяемого критика». Соответственно звучит и ее оценка рецензируемой книги «похоронная песнь славе В. Пелевина (хотя это не входило в задачу биографов)».
   В последнее время расширился круг изданий, в которых выступают критики. Помимо традиционных, к их числу добавились глянцевые и общедоступные издания, что не могло не сказаться на стиле публикуемых материалов. Поскольку все чаще они рассчитаны на неподготовленного читателя, авторы стараются писать как можно доступнее, не употреблять сложные риторические конструкции, вводить разговорную лексику. Вместе с тем все больше критиков выступают в монографическом формате, публикуя однотомники своих произведений. Так, появились книги Н. Ивановой (Ностальящее. Собрание наблюдений. М., 2002; Невеста Букера: Критический уровень 2003/2004. М.: Время, 2005). Некоторые, как, например, А. Немзер и Л. Данилкин, печатают своеобразные «ежегодники» – подборки своих статей за минувший год.
   В настоящее время к ним добавились сборники статей, в основном они принадлежат молодым критикам – А. Ганиевой, 3. Прилепину, В. Пустовой. Подобный фактор легко объяснить, активно пишущие авторы стремятся расширить свою аудиторию, выйти из журнального формата, подвести некоторые итоги (приближаясь к иной возрастной границе, переставая числиться молодыми и начинающими).
   В частности, В. Пустовая писала не только о молодых, двадцати-и тридцатилетних писателях – Р. Сенчине, А. Старобинец, Н. Ключарёвой, Д. Осокине и др., но и о представителях старших поколений, таких как В. Маканин, Д. Быков, В. Ерофеев, П. Крусанов, Л. Петрушевская, А. Кабаков, стремясь выявить преемственные связи и нащупать тенденции развития литературного процесса (статьи про «Человека с ружьем» и «Скифию в серебре»).
   Хронологически в ее книгу вошли статьи 2003–2011 г. Многие тексты, как, например, статья про современные сказки, подвреглись серьезной переделке. Другие, как дебютный «Манифест новой жизни» про Т. Толстую и ее роман «Кысь», статья про Вик. Ерофеева, которая по рейтингам сотрудников «Нового мира», заняла бы в сборнике первую строчку, и самая обсужденная и обруганная статья – про новый реализм сохранены в их первоначальном виде. Подготовленный ею однотомник был отмечен в многочисленных публикациях, состоялась презентация издания.
   Алгоритм публикаций примерно одинаков и отчасти традиционен, в него входят несколько литературно-критических статей, опубликованных в толстых литературных журналах за определенный период. Каждая статья посвящается конкретному автору, или дается сравнительный анализ нескольких писателей. Обычно пишут о разных по своим художественным достоинствам текстах, принадлежащих признанным мастерам прозы и тем, кто недавно вошел в литературу.
   Как заметил Кир. Анкудинов, «В. Пустовая значительно растёт. Сперва она подгоняла решение задачи под ответ, набрасывая на любой текст свои любимые парадоксы. Теперь Валерия Пустовая иногда разбирает и текст, т. е. действует по прямой обязанности филолога. Как будет развиваться Валерия Пустовая далее?.. Мы надеемся, что она будет короче строить предложение и лучше опустошать свой словарный запас».
   Однако нарочитая разговорность и сознательное неправильное построение фраз, которыми нередко грешит В. Пустовая, – всего лишь подражание языку тех, о ком она пишет.
   Обобщим точки зрения на книги молодых критиков, обозначенные в рецензиях и сообщениях о презентациях. Прежде всего это излишне сложный язык, впадание в ложную философию, историософию и, наконец, просто многословие. Нередко создается впечатление, что текст не структурируется, а просто набивается.
   Тем не менее отзывы критиков и разборы дают достаточно адекватное представление о литературном процессе, но только в том случае, если их рассматривают в комплексе. Что касается собственной философии, то вместо нее стоит говорить о предпочтениях конкретного журнала и расчете на соответствующую группу читателей.
   Вместе с тем нельзя не отметить, что современные статьи отличаются совершенно иным форматом и способами подачи материала, чем классические. Описательный и даже аналитический аспекты часто уступают место полемике, которая как бы приглашает читателя к дискуссии. Выбор авторов для разговора носит прагматический характер, также во многом зависит от личности пишущего и редакционных задач. Поэтому обращение к поисковой системе или специальным рубрикам в журналах позволяет легко найти искомую информацию.
   Обычно авторы статей не ставят задачу вывести алгоритм творчества или создать портрет писателя. Им важно обозначить общие особенности его творчества или показать характер конкретного текста. Подобная прагматичность отличает большинство публикаций, когда самым важным для автора становится не полный анализ текста, а краткое обозначение своеобразия произведения в конкретном временном контексте. Отсюда и такие особенности статьи, как уже отмечавшаяся нами эссеистичность, повествовательный или разговорный дискурс. Наверное, следует учитывать традицию, структуру идеальной классической формы и соотносить ее с форматом издания.

   Вопросы и задания
   1. Подберите произведения определенного времени на конкретную тему и напишите обзор.
   2. Определите основание, необходимое для составления обзора.
   3. Какие доминантные признаки обзора вы выделяете?
   4. Чем: обзор отличается от рецензии?
   5. Проведите анализ способов аргументации и оценки в разных видах статей.
   6. В чем данные формы сходятся?
   7. Проведите комплексный анализ статей конкретного критика в выбранном вами издании.
   8. Подумайте, как в обзоре выражается оценка пишущего, согласны ли вы с подобной возможностью выражения мыслей?
   9. Напишите проблемную статью о конкретном авторе или группе произведений (используя сравнительный прием описания).

   Литература
   Критика спасет мир: [интервью] / В. Пустовая; беседу вел М. Бойко // Независимая газета. 2007. 20 авг. С. 2.
   Матвеева Т.В. Статья // Т.В. Матвеева. Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика. М., 2003.
   Пустовая В. Критики – не рабы писателей!: [интервью с лит. критиком] /
   B. Пустовая; беседу вел М. Бойко // Литературная Россия. 2006. 27 дек. C. 1,6.
   Стрельцов Б.В. Основы публицистики: жанры. Минск, 1990. Тертычный А.А. Жанры периодической печати. М., 2000.

Интервью

   Интервью относится к высказываниям определенного характера, обладает соответствующими композиционными, жанровыми и стилистическими особенностями, которые и рассматриваются в настоящем разделе.
   Обычно интервью (от англ, Interview – беседа) воспринимают как текст информационного свойства, являющийся источником сведений о писателе. В нем в диалогической форме журналист представляет только что произошедшее или текущее событие. Таковыми обычно являются книжные ярмарки (фестивали), выход книги и начало рекламной акции по ее продвижению, юбилеи, предстоящие ярмарки, явления премиального процесса (объявление списков или результатов), памятные даты. Являющийся участником подобных мероприятий писатель становится «поводом» для разговора о событии.
   По форме интервью представляет собой сообщение, законченное рассуждение аналитического свойства на определенную тему. Или беседу, проведенную также в связи с конкретным событием.
   Выбор фактов (тех сведений, которые получаются в ходе интервью) зависит от конкретной задачи, типа издания, который представляет репортер. Особое значение имеет компетентность интервьюера. Тогда удается сделать интервью информативным, наполнить его конкретным содержанием.
   Иногда перед интервью приводятся небольшие справки биографического характера, в них обычно указывается дата рождения писателя, называются основные его произведения, содержится предварительная оценка творчества.
   Приведем пример. В «Литературной России» российский поэт, литературовед, литературный критик М. Лаврентьев провел интервью с М. Степновой, вначале следует краткая преамбула:
   «Прозаик Марина Степнова в своём деле не новичок. За плечами у неё Литинститут (семинар художественного перевода), журнальные публикации, в том числе в "Новом мире" и "Звезде", две книги, из которых вторая была, наконец, по достоинству оценена критиками и читателями. О романе "Женщины Лазаря", номинированном, как и предыдущий роман "Хирург", на премию "Национальный бестселлер", мы побеседовали с автором буквально за пару дней до оглашения "короткого списка"».
   Традиционно интервью организуется как диалог журналиста и интервьюируемого. Оно основывается на бинарном принципе: служит одним из универсальных методик получения информации и в то же время представляет собой публицистический жанр, характеризуемый диалоговой формой изложения материала. Двойственный характер интервью придает и его двуадресность: репортер обращается как к своему собеседнику, так и читателю, поскольку должен донести до него содержание беседы.
   Выбор собеседника всегда носит преднамеренный характер и зависит от целого ряда обстоятельств, как отмеченных выше событий, так и личных пристрастий журналиста, конкретного задания редакции. Одна из особенностей интервью как раз предполагает, что каждый из авторов выбирает своего собеседника, того, кто ему интересен, такова возможная идеальная ситуация.
//-- Виды интервью --//
   Классификация интервью проводится по поставленной автором цели и характеру обобщения, обычно выделяют информационные и аналитические интервью. Первая форма (информационная) предполагает констатацию события и передачу некоторых подробностей. Новостной характер интервью обуславливает следующую организацию текста интервью: журналист задает вопросы, пытаясь прояснить некоторые особенности предстоящего или прошедшего события. Информированное лицо, у которого и берется интервью, коротко на них отвечает. Кроме вопросов, связанных с обозреваемым событием, предполагаются (но не всегда) вопросы о творчестве, планах, хотя и в краткой, номинативной форме.
   Вторая форма (аналитическая) более пространная, она представляет собой диалог на заданную тему (проблему). Как бы проводится своеобразное небольшое расследование по конкретному поводу. Информация выстраивается в виде ответов на разнообразные вопросы. Общая тема и вопросы заранее обговариваются и затем составляются, в ряде случаев они предварительно предоставляются в соответствующую пресс-службу. Корректировка производится в соответствии с конкретной издательской политикой, типом издания.
   Так составляются интервью В. Пелевина на основе посланных писателю вопросов. Правда, перед публикацией Н. Кочетковой «Писатель Виктор Пелевин: "12 стульев" были для меня книгой о героических и обреченных людях» (lzvestla.ru.culture/article 3234828) и содержится следующее замечание: «На днях вышел новый роман самого модного современного отечественного писателя Виктора Пелевина "t", главным героем которого стал некий граф Т. ("Известия" рассказывали об этой книге 22 октября). То, что Виктор Пелевин избегает контактов с прессой и никогда не дает интервью, стало уже притчей во языцех. К счастью, последние несколько лет он делает исключение для обозревателя "Известий")».
   Очевидно, что речь идет о письменной и устной форме интервью. Проведя интервью, интервьюир записывает ответы, выстраивая в конкретной последовательности. Показывая механизм составления подобного текста, Н. Александров заявляет: «Совсем незадолго до съемок фильма я встречался с Борисом Акуниным, брал у него интервью для журнала "Сноб". Точнее так – сначала была переписка по почте, затем встреча, после чего некоторые вопросы я уточнял опять же в письмах. В результате сложился довольно любопытный корпус текстов».
   Вместе с тем он полагает, что «беседы вполне возможно рассматривать вне художественного контекста». Выбор собеседника происходил, исходя из личных пристрастий. Хотя редакторское задание исключать не станем.
   Важно, что подчеркивается настроенность на беседу, разговор. Свою методику Н. Александров объясняет следующим образом: «меня интересовал рассказ писателя о своих книгах сам по себе. Интересовали истории людей, занятие которых по большей части связано с рассказыванием историй. Разумеется, о литературе, читательском опыте, эстетических пристрастиях и о конкретных произведениях самих авторов речь заходила».
   Публикация интервью, как полагает Н. Александров, дает возможность представить его «полностью, без купюр и тем самым восстановить драматургию, логику беседы». Одновременно провести корректировку, все интервью в его книге предваряется пояснениями, небольшими справками, в которых указываются основные биографические данные и приводится список книг. Цельная концепция и позволила издать интервью как самостоятельный сборник, дающий представление о конкретных фигурах современного литературного процесса.
   Как отмечалось, осведомленность журналиста в определенной области позволяет ему поставить вопросы по существу, в ходе беседы откорректировать некоторые моменты, также требующие специальной подготовки (например, если происходит обращение к разным текстам писателя или затрагивается литературоведческая терминология). Компетентность позволяет избежать спонтанности вопросов и неточной подачи фактов. Разговор с писателем – это уже сложившийся жанр, со своей традицией. Отступления возможны неконцептуального свойства.
   В полученных ответах суммируется полученная информация, обычно первоначальный материал подвергается небольшой правке (редакционного свойства, иногда уточняются и отдельные факты, связанные, например, с датами). Поэтому интервью представляется на просмотр интервьюированному. Некоторые собеседники способны сразу сформулировать свои ответы или обозначают свое мнение точно и конкретно. Тогда интервью отличается логичностью и само по себе представляет законченное сообщение или текст.
   Хотя очевидно, что отдельные моменты в разных интервью могут повторяться. Сходные данные указывают на достоверность и точность сообщаемой информации или поставленной задачи, позволяют сформулировать определенной образ портретируемого. Косвенно в интервью отражается и своеобразие личности портретируемого, его пристрастия, внутренний мир, мысли, настроения, предпочтения.
   Если ответы стандартного типа и не несут в себе отпечаток личности, полагается переломить ситуацию, возможно, используя острые и неординарные вопросы. Поэтому, чтобы создать живой портрет современника, иногда стремятся выйти за пределы «книжной» тематики, тогда задаются вопросы о пристрастиях, вкусах, хобби. Формат расширяется и из аналитической рецензия переходит в другую разновидность, портретную (название дано по тематике).
   Классическое интервью отличается своими особенностями, М. Шостак определяет его как информативное, экспертное, проблемное, интервью-знакомство. В основе членения лежит содержательное наполнение. В чистом виде формы встречаются редко, поскольку, например, интервью-знакомство предполагает и выявление сути самого события, и рассмотрение особенностей творческой манеры, и выведение определенной информации (в частности, о личных предпочтениях). Среди задач можно также отметить создание портрета личности, выявление его точек зрения на запланированные для интервью вопросы.
   Существует и другая классификация. Кроме информационного и аналитического выделяют множество других видов интервью, разных по тематике, объему и качеству информации, тональности и т. д. Отметим портретные интервью и интервью, совмещающие характеристику лица и освещение поставленной темы или проблемы (тогда герой раскрывается на фоне проблемы или показывается сама проблема через выражение сути).
   Скажем, проводится интервью перед или после премиального процесса, в конце книжного года, с целью выявить те тексты, которые показались значимыми писателям, литературоведам, общественным деятелям. Полученные сведения входят одной из составляющих в аналитическое интервью или составляют часть общего репортажа-интервью на тему «Книга года». Совмещение форм определяется нужным форматом.
   Встречается и блиц-интервью, короткий опрос на заданную тему, обычно он входит составляющей в репортаж о событии, статью, очерк, рецензию, поэтому нами как самостоятельное целое не рассматривается («Книжное обозрение» регулярно проводит такие опросы в конце календарного года на тему типа «Какие книги (события) вам запомнились в уходящем году»).
   Отдельного разговора заслуживает интервью в электронных СМИ, сохраняя многие особенности базового, такое интервью организуется прежде всего как диалог, в котором отражаются закономерности публичной спонтанной речи. В нем используются слова в исходной форме, обладающие явными императивными и оценочными свойствами. Создается эффект устности, спонтанности произнесенных реплик, якобы свободно возникающих в процессе разговора вопросов с последующей живой, часто весьма эмоциональной реакцией на них (выражается согласие, несогласие, уточнение).
   Одновременно следует высказывание собственного мнения по обсуждаемой теме, выражение оценки ответов, констатация и уточнение (прояснение) сказанного.
   В ряде случаев интервьюирующий стремится уточнить свою точку зрения о произведении, навести справки об отдельных аспектах биографии, иными словами, «поддержать разговор». Тогда он становится именно собеседником, а не просто ожидающим подвоха от журналиста интервьюированным. В любом случае должен получиться текст в соответствии с определенной концепцией
   Иногда к интервью относят те записи, которые организуют на пресс-конференциях. Они отличаются иными особенностями, прежде всего отсутствием драматургии беседы. Ведь и в том и в другом случае вопросы не готовятся заранее, а являются репликами на тот материал, который журналист получает в режиме оперативной информации. В разделе, посвященном пресс-конференции, будет более подробно рассмотрен текстовый вариант мероприятия. Заметим, что тогда нужно относить к интервью и те материалы, которые обозначаются как результат выступлений на ток-шоу. Но вряд ли они носят продуманный текстовый формат.
   Некоторые исследователи также включают интервью-монолог и интервью-мнение, в которых происходит высказывание по вопросам, предложенным журналистам в формате рассказа. В данном случае нарушаются свойства интервью, несущего в себе элементы беседы и предполагающего комментирования и пояснения со стороны спрашивающего. Поэтому речь идет о неправданно расширенном толковании. Основанием же для выделения в данном случае является наличие расширенных вопросов, превращающихся именно в пояснения. Но если они органично дополняются ответами и работают на создание портрета писателя или позволяют составить мнение о творчестве, то можно считать допустимым подобные включения мини-текстов.
   В массовых изданиях чаще используется интервью-беседа. Скажем, в ноябрьском номере «Каравана истории» помещено интервью Ю. Ушаковой, оно проведено незадолго до вручения писательнице премии Большая книга. Особенности издания определены в его названии, историю своей жизни и начинает рассказывать Д. Рубина, корреспондент вставляет отдельные реплики, направляющие беседу:
   «Дина, а откуда Ваше имя?»; «А когда вы впервые сильно влюбились, так, что уже некуда было деться?»; «Как Борис появился в Вашей жизни? Вы ведь давали зарок оставаться одиноким волком!»;
   «И Вы вскоре перебрались в Москву?»; «Дина, когда Вы оказались в Москве, Ваша писательская карьера пошла в гору?»… Отдельные вопросы связаны с прототипом «Верхней Масловки», первым ее читателем теперь всегда оказывался ее второй муж, художник.
   Несмотря на вопросы личного характера, Д. Рубина сообщила основные сведения о своем творчестве: первый рассказ опубликовала в шестнадцать лет, поскольку ее писательское сознание «все время рождало новые сюжеты», что привело к тому, что стала «выкачивать» художественные ресурсы – «какие-то словечки, жесты детали поведения, приметы внешности», рассматривая своего собеседника как «яркий образ». К ней приходит настоящий успех, повесть «Когда же пойдет снег?» была опубликована в журнале «Юность», выходившем тиражом более трех миллионов экземпляров, по ней сделали инсценировку на радио, поставили пьесу в театре, сначала в Ташкенте, потом в ТЮЗе в Москве.
   Иронически и тактично Д. Рубина передает сопутствующие ее творчеству личные перипетии, не обходит сложный вопрос, связанный с причинами эмиграции, рассказывает, что ее повесть «На Верхней Масловке» не приняли в журнале «Знамя». Для нее же она необычайно значима: «одна из тех вещей, которая даже спустя годы не вызывает у меня желания переписать, записать, выкинуть, порвать, сжевать и проглотить, что, как правило, происходит почти со всеми моими вещами. Она какая-то судьбинная». Д. Рубина также говорит о том, что о своих предках она написала в «Воскресной мессе в Толедо», рассказывает об отношениях с некоторыми писателями.
   Продолжим анализ беседы М. Лаврентьева с М. Степновой. После преамбулы, выполняющей род ввода, приводятся конкретные данные. М. Степнова откровенно признается, что ее книгой «Женщины Лазаря» занимались «профессионально, доброжелательно, с умом». Поэтому она и оказалась замеченной. Косвенно данный факт подтверждается поводом, послужившим причиной взятия интервью, указанный роман, как и предыдущий, «Хирург», номинирован, на премию «Национальный бестселлер». Беседа состоялась за несколько дней до оглашения «короткого списка», о чем сообщается в краткой преамбуле (в виде текстовой врезки) на том: же листе.
   Газета «Литературная Россия» стоит несколько в стороне от текущего литературного процесса, нередко резко и нелицеприятно пишет о тех произведениях, которые поддерживают остальные издания. Или выдвигает «своих авторов». Отстраненность позволяет говорить о некоторой объективности. Хотя в нашем: случае налицо и скрытая пиар-акция, проявляющаяся в заголовке, содержащем интригу: «Кто вошел в шорт-лист Нацбеста».
   Само интервью получилось достаточно информативным:, в нем приведены сведения об авторе, указывается, что вторая номинация принадлежит А. Ганиевой. Говорится о судьбе ее книг, отношениях с журналами, литературными: агентами.
   Как расположены вопросы в интервью? Беседа выстраивается в соответствии с конкретным поводом, выдвижением автора на премию. Другие вопросы связаны: с публикацией первого романа, отношением к отзывам, планам автора, ролью редакторов и издателей в судьбе произведения, мнением о других авторах. Язык интервью живой, динамичный, разговорный, создается впечатление, что автор просто слушает журналиста и стремится поддержать разговор.
   Отвечая на оценку типа «Критику от этого было тошно» (что роман был хорошо написан), замечает: «Надеюсь, кто-нибудь уже вернул ему аппетит и нормальное пищеварение». Похожие эмоциональные оценки даются и в отношении книг, номинированных на премию. О С. Кузнецове (роман «Живые и взрослые») говорится следующее: «У меня было ощущение, будто я снова читаю "Кортик" и "Бронзовую птицу" – и каникулы, и солнце, и в школу идти не надо, и на диване – тарелка с вишней… Только за это никакую премию дать не жалко».
   Интервью стало своеобразным дополнением к беседе, проведенной М. Лаврентьевым ранее, только на страницах («НГ-Exllbrls»). Издание совершенно иного рода, оно более информативно, менее повествовательно, имеет «жесткий формат». Рассчитывая на более широкую аудиторию, привлекает ее заголовком: «Марина Степнова об ученых, танцовщицах и тех, кто делает историю». Обычно такие материалы помещаются на второй: странице издания, небольшая: преамбула ознакомительного свойства находится на первой странице.
   Повторы не отмечаются, добавляются отдельные факты биографии, в частности об учебе в «Литературном: институте» и последующей научной деятельности. В центре оказывается информация о писателе. Поводом стал выбор книги М. Степновой «книгой месяца» в «Торговом доме Москвы».
   Интервью явно иного свойства, акцент сделан на содержательной стороне, представляется роман «Женщины Лазаря». Для автора интервью важны источники, послужившие его основой, компетенция автора, сведения биографического свойства.
//-- Устройство интервью --//
   Обычно выделяют следующие стадии создания текста интервью: инвенцию, диспозицию, элокуцию. Проще говоря, составление, расположение в текстовой форме и выражение определенными изобразительными средствами (обычно эмоционально экспрессивными).
   Вначале устанавливается предмет разговора, чтобы вызвать контакт с читателем:, пробудить его интерес, подготовить к активному восприятию диалога, задается интрига. В текстовом плане подобный ввод организуется с помощью лирического обращения автора к своему собеседнику, представления сведений биографического характера, реплик от редактора, поясняющего, что предполагается освещать в данной рубрике. Главным является установление ситуации общения.
   Под этим: же ракурсом рассматриваются: и: другие жанрообразующие признаки интервью. Тематический принцип должен выдерживаться последовательно. Писательница и журналист М. Трауб несколько иронично сформулировала подобные вопросы. Но они действительно стереотипны: о чем: новый роман писателя, как он относится к литературной ситуации, каковы его дальнейшие планы. Важно, чтобы: каждый: блок вопросов являлся законченным в содержательном отношении и одна мысль плавно перетекала в другую.
   В структурном отношении интервью формируется из двух частей: вопросов и ответов. Простая на первый взгляд схема требует определенной организации. Как отмечалось выше, журналист проводит определенное расследование с целью достижения поставленной цели. Вопросы: содержат объяснение сути (чем: данный текст отличается: от предыдущих), причин (почему автор решил обратиться к данной теме), следствий (что хотел сказать своему читателю), способов решения (какими художественными приемами воспользовался).
   Организация ответа зависит от поставленной цели, задачи и темы. Она определяется и вопросом, который задается, зависит от общего содержания разговора, отдельных реплик журналиста. Перед нами своеобразный словесный поединок, когда один участник стремится добиться нужного ему результата, следит, чтобы собеседник не отклонялся от темы, отвечал конкретно и по существу, практически не высказывал свое мнение, пояснял моменты, необходимые для читателя. Поэтому некоторые интервью выстраиваются в формате блиц-ответов.
   Иногда интервью сопровождается и сопутствующими, дополнительными вопросами, например, об экранизации романов писателя, его отношении к разным исполнителям одного и того же образа. Примером может служить интервью, данное Б. Акуниным в конце 2007 г. в «Итогах» по поводу выхода романа кино «Смерть на брудерштафте» («Под псевдонимом»). В вопросах и ответах поясняются отдельные детали, которые могли бы оказаться непонятными для слушателей или зрителей. Структурируя интервью, реализуют коммуникативные качества речи интервьюра, такие как тактичность, внятность, фактическая насыщенность. Хотя они и не относятся к текстовой составляющей, но нередко определяют тональность разговора, использованную интонацию и выбор лексических средств.
   Сделаем вывод, что интервью представляет собой организованную беседу, где фиксируются начало, середина и конец разговора. Текст интервью создается в соответствии с условиями общения и коммуникативной целью высказывания.
   Структурирование и композиционная завершенность частей интервью обеспечивается их связью друг с другом (лексической, грамматической, фонетической).
   Основную содержательную часть интервью составляет система вопросов-ответов, выстроенных по схеме: реплика-побуждение + реплика-реакция, в своей последовательности выстраивающих драматургию беседы и образующих диалогическое единство.
   Следовательно, устройство интервью зависит от преобладания описательной или событийной части. Они диктуют и особенности вопросов: в виде нарратива (последовательного скрытого рассказа) или в форме риторических конструкций: «Вы еще много знаете историй, о которых следует рассказать?» Возникает эффект диалогической спонтанной устной речи, диктующей особый ритм и построение фраз.
   Иллюзия «устности» выражается также повторами, паузами, разговорной интонацией и словесным рядом. Часто встречаются глаголы «есть» и «быть». Характерна и неполнота синтаксических конструкций.
   В ряде случаев предложения выстраиваются по общей модели организации литературного языка (зависящей и от индивидуальных особенностей говорящих), Наличие простых или развернутых предложений (осложненных придаточными предложениями и другими конструкциями) зависит от речевой культуры.
   Л. Майданникова указывает и другие особенности: «на стыке реплик сохраняется структурная неполнота второй реплики, повтор первой реплики, употребление указательных местоимений, смысл которых раскрывается в предыдущей чужой реплике. Внутри реплик сохраняются моменты поиска слова, недосказанность и т. п.».
   В то же время интервью сочетает в себе, казалось бы, несочетаемое: эффект подлинности и непринужденности речевой деятельности интервьюируемого, т. е. происходит имитация беседы, разговора.
   Анализ интервью можно провести с содержательной и аналитической точек зрения.
   Содержание определяется темой. Рассмотрим интервью авторов произведений с исторической составляющей – романов С. Алексеева, И. Ефимова, А. Иванова, Л. Юзефовича. Современные писатели отличаются стремлением к сочетанию в одной структуре элементов разных жанров. Подобный жанровый диалог и не позволяет отнести произведения с исторической проблематикой к историческому роману, чаще говорят об исторической форме.
   Рассмотрим интервью с точки зрения выражения общих и авторских особенностей. Первое опубликовано в связи с представлением финалистов Национальной литературной премии «Большая книга» второго сезона [12 - В дальнейшем – «Большая книга».]. Интервью предшествуют сведения биографического характера: «Игорь Ефимов попал в премиальный „шорт-лист“ с романом „Неверная“. Игорь Маркович родился в 1937 году в Москве, в 1978 году эмигрировал в США. В 1981 году основал издательство „Эрмитаж“, за четверть века выпустившее 250 книг на русском и английском. Почти все книги Ефимова, написанные в эмиграции, переизданы в России».
   Какие вопросы были заданы? Первый в опосредованной форме содержал вопрос о традициях и влияниях: «Какие Вы книги считаете большими в мировой литературе?» (налицо некоторая речевая неточность, поддерживающая эффект «устности»). Тактично писатель указал на произведения, повлиявшие на него в определенные жизненные периоды, расположив их в хронологической последовательности.
   Второй вопрос касался авторской концепции и необычном персонаже, героиня не может оставаться верной ни одному мужчине. Ответ показался интересным: «Своим судьям – неслышному хору осуждающих голосов – она предъявляет целую толпу "свидетелей" – персонажей нашей литературной истории, которые пережили такую же драму».
   Третий вопрос касался положения русской словесности за рубежом и премий для русскоязычных писателей. Последний вопрос был связан с отношением к другим финалистам. Афористичность писателя проявилась в такой реплике: «чтение доставило острую читательскую радость». К особым для себя авторам он отнес Д. Быкова, Д. Рубину, Л. Улицкую, с остальными претендентами пообещал познакомиться.
   Очевидно, что интервью четко продумано и структуировано. Оно содержит основные сведения о писателе, круге его предпочтений. Вопросы свидетельствуют об эрудированности корреспондента, собраны необходимые первоначальные сведения об авторе. Они дополняются в ходе беседы. Интервью выдержано и по стилю, оно соответствует формату, специально отводимой полосе в «Книжном обозрении» для финалистов «Большой книги».
   Попытка выстроить интервью как самостоятельное целое присутствует в интервью М. Визель, взятом у А. Иванова для глянцевого журнала «Арбат Престиж». Обозначено, кому принадлежат фотографии и макияж (make-up). Публикации также предшествует преамбула, в которой сообщается, что «имя уральского писателя Алексея Иванова стало известно широкой публике в конце 2005 г., когда вышел его исторический авантюрный роман "Золото бунта". Новая книжка А. Иванова называется "Блуда и МУДО", но это совсем не так неприлично, как кажется».
   Завязав небольшую интригу, репортер стремится дополнить первоначальные сведения, помещает вторую преамбулу, связанную с расшифровкой слова «блуда», правда, заметим, что уральского жаргона нет, точнее было бы сказать уральский диалект. Слово же «мудо» означает «Мунициальное учреждение дополнительного образования». Далее на сочетании нейтральной и оценочной лексики выстраивается содержание текста: «Роман повествует об одном лете из жизни провинциального художника, неисправимого бабника и стихийного философа Моржова, а заодно и о путях развития городской цивилизации».
   Создается впечатление, что журналист и писатель как бы пики-тируют друг с другом, стремясь превзойти собеседника оригинальными и нетривиальными высказываниями. Скажем, в речи А. Иванова находим: «тупой городок», «каждому свое», «разве в замусоренных городах люди не занимаются сексом?», «я сомневаюсь, что это учебник соблазнения».
   Основные вопросы сосредоточены вокруг придуманного автором топоса, его героя, встречаются и некоторые вопросы общего характера, связанные с биографией писателя, автобиографичности персонажа. О стиле интервью свидетельствует такой пассаж: «О Вас пишут, что Алексеев Ивановых на самом деле два: один пишет исторические боевики, другой – трагикомические истории из современной жизни. Как вам удается без паранойи сочетать две такие разные линии творчества?»
   Несмотря на некоторый эпатаж, выстраивании текста на вопросах, он достаточно информативен, позволяет прояснить отдельные моменты биографии писателя, вывести некоторые общие особенности: тяготение А. Иванова к областным и устаревшим словам, ориентированность на современного читателя, отражение в героях некоторых фактов его биографии. В частности, он делает героем последнего романа художника, ведь сам когда-то учился на искусствоведческом факультете). В целом А. Иванов оценивает свой роман как «веселый», написанный для провинции, он несет в себе и определенное обобщение.
   Несмотря на то что интервью посвящены совершенно разным писателям, становится очевидным, что они отличаются собственным мировидением, вниманием к форме, пытаются выстроить свою собственную языковую систему. В интервью в основном делается акцент на биографиях и содержании тестов, намечается и некоторая эволюция авторов. Но собственно профессиональной оценки не содержится, такую задачу, видимо, корреспонденты и не ставили.
   Посвященное Л. Юзефовичу интервью помещено в постоянной рубрике «Литературной газеты» «Интертекст», где представляются новые книги писателей или неизвестные имена (19–25 декабря 2007 г.). Нарушая эту традицию, 3. Прилепин заявляет: «Обычно я представляю писателей и публицистов – пишу о них какие-то добрые слова. В данном случае – не буду. Юзефович – активно читаемый автор, многие его книги экранизированы, фильмы по его сценариям смотрели сотни тысяч людей (как минимум можно назвать сериал „Гибель Империи“)… Сегодня встреча с мастером. Никакого пафоса в моих словах нет. Абсолютный профессионал своего дела – Леонид Юзефович. Которому на днях исполнилось 60 лет. С чем и поздравляю!»
   Авторская часть носит повествовательный характер, она практически представляет в некоторых репликах развернутое объяснение особенностей писательской манеры. Отмечается, что Юзефович – прирожденный рассказчик, стремившийся раскрыть удивительную, рифмующуюся, потайную структуру мира. Она позволяет придать историям писателя иное, философское, метафизическое звучание. Интересно и рассуждение о том, что придается новый смысл случайности, воспринимаемой как божественная ирония. Отмечаются и божественные рифмы, далеко не всегда свойственные рассказчикам истории.
   Поправляя своего коллегу, Л. Юзефович, заявляет, что ему трудно соответствовать «по мудрости и оригинальности», «мое понимание жизни растворено в подробностях самой жизни. Мне проще рассказать историю – иногда подлинную, но измененную, – чем потом сформулировать заложенный в ней смысл». Писатель отчасти лукавит, поскольку далее приводит толкование английских слов «story» и «history» как «история», предполагающее его знакомство с данной лексикой.
   Обозначается следующая тенденция: «я всегда хочу что-то сказать не столько о человеке как таковом, сколько о человеке во времени». Замечание о рифмовке событий писатель считает естественным, поскольку оно заложено «в истории, как созвучия в языке». «Чем более широкой исторической реальностью оперирует прозаик, тем больше он видит таких совпадений». Хотя он и не задумывался о роли случайностей в прозе, видит вполне закономерным их роль, поскольку они позволяют соединить разные начала, т. е. ввести разные элементы в текст. Видимо, писатель имеет в виду одно из свойств исторического романа, предполагающего соединение документального и вымышленного.
   Среди других вопросов оказались следующие: о творческих планах, писательских предпочтениях (выборе хороших героев), отношении к традициям, экранизациях текстов, литературном процессе. Не на все вопросы Л. Юзефович ответил также конкретно, как в первом случае, он ушел, в частности, от разговора о своих персонажах, не стал называть те имена, которые заметны в современной литературе, ограничившись тем, что встречается много хороших писателей, «а есть и просто замечательные». Правда, указал, что «писатель в наше время – профессия не самая востребованная», и его функции выполняют другие специалисты.
   Очевидно, что содержательный характер интервью, насыщенность его разнообразными сведениями, проясняющими творческую манеру Л. Юзефовича, во многом объясняется личностью собеседника, не формально отнесшегося к интервью, постаравшегося понять собеседника и прояснить выдвинутые им положения. Указано и на некоторые особенности подхода писателя к жанровой парадигме произведения с исторической основой.
   В той же «Литературной газете» в декабре 2007 г. открылась рубрика «ЗадорНОВЫЙ хронотоп», где писатель М. Задорнов встретился с С. Алексеевым. В ходе беседы выясняется, что последний является автором цикла «Сокровища Валькирии». Лейтмотивом диалога становятся проблемы подхода к историческому материалу и об истории формирования русского языка. Назвав интервью «диалогом», редакция оказалась права, поскольку перед нами именно разговор двух собеседников. Следовательно, сохраняя диалогическую форму интервью, представили контаминационный вариант, объединив интервью с беседой.
   Нам показался интересным данный материал, поскольку он своеобразно подводит итоги отмеченным нами рассуждениям об исторической форме. М. Задорнов подчеркивает, что С. Алексеев написал романы «в современном стиле фэнтези и детектива – только чтобы захватить наше воображение. Но при этом романы раскрывают очень интересную, верную философию». Далее авторы и стремятся развить это положение, показав, что концепция, выведенная С. Алексеевым, отличается от официально-научной, но при этом и не похожа на гипотетические концепции последних лет, где осуществлялся поиск исторических истоков России.
   Оказывается, что С. Алексеев сам предпринимает определенный научный поиск, изучая первоисточники, в первую очередь летописи. И уже на основе полученных материалов выстраивает собственную концепцию. В свое время похожим путем в своем цикле исторических романов шел Дм. Балашов, одновременно пользовавшийся и консультациями специалистов.
   Об этом спрашивает и М. Задорнов: «Может, тогда расскажешь о своей концепции истории»? Ответ дается следующий: «У меня есть свой взгляд на все исторические эпохи, связанные как с русской историей, так и с мировой». Иллюзия устности подчеркивается глаголом «есть», разговорными выражениями, синтаксическими паузами, риторическими обращениями: «Еще со школы думал, например, что же это было – монголо-татарское нашествие? Помните?»
   Следует и своеобразный комментарий после пространного изложения концепции: «Какой метод интересный»… Практически М. Задорнов не мешает высказываться своему собеседнику, только немного направляя и организуя русло беседы. Буквально рассыпая комплименты («Романы Алексеева становятся живой водой»), он говорит о том, что многие его мысли оказались близки и молодым читателям. Указано и на некоторые факты биографии: писатель из Сибири, из Томска, пишет о России, ее проблемах.
   Главным же качеством прозы С. Алексеева М. Задорнов считает внимание писателя к языку. Согласившись с этим, пояснив свою позицию в новом пространном размышлении, С. Алексеев заключает беседу-диалог следующим рассуждением: «Поэтому и говорю, что наше будущее начнется с родного языка. Когда начнем осознанно говорить, начнем и мыслить осознанно». Правда, отметим, что ряд выводов и М. Задорнова, и С. Алексеева основывается на народной этимологии значения слов, когда последние определяются на основе внешнего сходства.
   Подытожим результаты проведенных интервью. В профессиональных изданиях отмечается большая связь между отдельными частями, она определяется не только личностью интервьюирующего, но и форматом издания, нацеленного на повествовательность. Создается текст, в котором представляется портрет писателя. В более массовых изданиях тенденция к рассказыванию отсутствует, они нацелены прежде всего на получение информации.
   Вытекает построение предложений как коротких реплик, обычно встречаются неполные предложения. Скажем, таковы вопросы обозревателя С. Широковой к А. Иванову в «Известиях («Не думайте, что я – бородатый краевед», 2007) «Название Message: Чусовая – дань моде?»; «Чусовая в масштабах страны – это что?»; «Во время работы над книгой народными преданиями пользовались?» Хотя, несмотря на резкость постановки вопросов, обозреватель приводит подробные и обстоятельные ответы писателя, не превращая интервью в блиц-ответы. Он последовательно перемещается по пространству текста интервью, выстраивая его как движение от одного произведения к другому. Они и образуют многотемность интервью, создавая и проблемную наполненность.
   Итак, несмотря на разность изданий, в них предложения выстраиваются по общей модели, вначале содержится скрытый ответ, задается общее направление будущего разговора. Обычно начало организуется как обращение.
   По объему вопросы носят развернутый и конкретный характер. Хотя и предполагается, что вопрос должен быть лаконичным и легко воспринимаемым, в ряде случаев корреспондент переходит к комментариям и пояснениям. Получается такой текст: «Ваши тексты – и "Сердце Пармы", и "Золото Бунта" – с одной стороны, вневременные исторические романы, а с другой – совершенно ясно завязаны на проблематику современности. "Золото"… – вообще абсолютно сегодняшняя вещь… Насколько это сознательная работа?» Подобным образом А. Гаврилов начинает свое интервью «Сгорело всё, кроме русской речи» с А. Ивановым (Книжное обозрение. 2006. № 23–24 (2085–2086). Синтаксические паузы позволяют указать на содержание и жанровую парадигму, вопрос нацеливает на продолжение беседы.
   Заметим, что наличие вопросов-перебивок, вопросов-переформулировок, в которых умело повторяется и корректируется высказывание партнера, нацеливает внимание читателя. Сочетание несочетаемого: «абсолютно сегодняшняя вещь» (наречия степени с прилагательным «сегодняшняя» вместо «современный») усиливает разговорный оттенок.
   Отсюда и необычность построения фразы: «А "Блуда" ваша какая будет?» или: «Вы вроде бы в грязи валять героев не боитесь. Насколько тот процесс "наполнения грязью", о которым вы говорили, включает в себя "наполнение грязью"?»
   Вместе с тем вопросы тщательно организованы, хотя и остается впечатление, что собеседники идут по минному полю, опасаясь встречных словесных зарядов. Используя слэнговое «пыряться» и устаревшее написание слова «мир», А. Гаврилов интересуется: «Вы вот сейчас прямо начинаете пыряться на Великий Русский Мiр»?
   Согласившись, что он и поступает, не отрицая, что склонен к дикому национальному варианту индивидуализма, А. Иванов делает такой вывод, который органично и завершает беседу: «Ну так пишешь-то волей-неволей с себя. Я и сам такой. Живя "во глубине сибирских руд", тем не менее я полагаю, что остаюсь самостоятельным человеком, который идет своим путем, невзирая на то, что разделяет общую судьбу».
   Отмеченная нами внешняя непреднамеренность беседы, «спонтанность» некоторых вопросов, якобы возникших в ходе разговора, важны и обычно сохраняются при превращении устного текста в письменный, они помогают передать атмосферу естественности взаимодействия участников интервью (начало разговора).
   Определенные резкость и даже провокационность свойственны массовым изданиям. Они уже в названиях текстов: «Мухи и диплодоки» (Интервью А. Грищенко с А. Ивановым в «Акции» от 30 апреля 2007 г.), «Время "Чё"?» (о книге интервью О. Кучкиной «Время "Ч": Пятьдесят и одно интервью»).
//-- Авторский текст в интервью --//
   Особое внимание следует обратить на то, что в интервью в образе автора выступает и сам интервьюируемый, так как только от него зависит, как сложится ход беседы. Как мы уже показали на примере интервью-беседы, иногда сам писатель диктует тональность материала, его повествовательную или саркастическую тональность.
   Отмеченные нами особенности показывают, что многое зависит от составителя интервью. На вопросно-ответной системе выстроил свой текст А. Грищенко: «Алексей, давно хотел спросить, как у вас получается прожить на гонорары от книг?» «Что, нам нужен госзаказ?» О чем книги «Message: Чусовая» и «Блудо и МУДО?» «Что вы думаете о современном: литературном: процессе?» Заметим, что последний вопрос часто задается писателю, видимо, считают, что после получения литературной премии он стал вершителем судеб. А. Иванов считает, что от деструкции литература идет к виртуализации, а сегодня пытается: возродиться, примером: чего служат произведения «ЖД», «2017», «Даниэль Штайн» (принадлежащие соответственно Дм. Быкову, О. Славниковой, Л. Улицкой).
   По сравнению с интервью А. Гаврилова интервью А. Грищенко более информативно и выстраивается в виде конкретных реплик. По формату интервью А. Гаврилова больше напоминает зарисовку-портрет, дает практически эскиз возможной большой статьи о творчестве писателя. Хотя и звучащие авторские реплики в интервью А. Грищенко окажутся полезными будущему исследователю.
   Количество фрагментов интервьюера и объем авторского текста должны быть конструктивными и не заслонять основную тему разговора. Они отличаются в зависимости от того, являются описательными или повествовательными (по типу речи), носят справочный характер (информация о разных моментах биография писателя).
   Не приходится сомневаться в том, что интервьюер вправе выстраивать информационный материал: по своему замыслу. Создается имитация, что беседа была записана в таком виде, но самом деле всегда осуществляется отбор, некоторые моменты конкретизируются, возможно, и в ходе повторного обращения.
   Отметим особое устройство текста. Оно проявляется прежде всего через речевую организацию. Создание реплик предполагает точность семантической связи, демонстрирующей диалогическое единство и завершение микротемы. Отсюда наличие уточняющих вопросов, позволяющих разворачивать и продолжать диалог, открывать новую микротему.
   Вопросы встречаются пространные и краткие, выстраиваются по законам организации литературного языка и предполагают неполноту синтаксических конструкций, незавершенность фразы, встречаются и бессоюзные связи. Иногда отсутствует обязательное согласование внутри предложения.
   Иллюзия «устности» создается множественными приемами: повторами, синтаксическими паузами, разговорной интонацией, словесным рядом. Отсюда сочетание обуславливается сочетанием книжной и разговорной лексики, использованием междометий.
   Все отмеченные средства призваны воссоздать ритм, интонацию события, звучат разные голоса, которые и фиксирует интервью.
   Своеобразие речевой формы интервью позволяет отразить ее диалогическую структуру и выполнить задачу, ради которой оно создается, донести нужную информацию, став источником познания творчества писателя или литературного процесса.
   Интервью как жанр публицистики характеризуется целевой установкой на получение информации, на выявление точки зрения собеседника по обсуждаемому вопросу, полиадресатностью, диалогичностью, т. е. такими признаками, которые обеспечивают активное взаимодействие журналиста с собеседником и адекватный отклик основного адресата (читателя, слушателя, зрителя).
   Рассматривая письменный вариант интервью, мы находим в нем такие общие особенности текстовой структуры, как информативность, связность, цельность. Они диктуют законченность структуры,
   выстраивающейся из блоков по принципу «вопрос – ответ», связанных общей проблемой и внутренними тематическими связями. Выбор проблемы диктуется информационным поводом и форматом СМИ, предполагается, что введенная в интервью информация является объективно новой.
//-- В дальнейшем – «Большая книга». --//
   1. Проанализируйте словарные определения интервью. Насколько точно они отвечают понятию «современное интервью?
   2. Сопоставьте разновидности интервью (информационного и аналитического).
   3. Проведите сопоставительный анализ интервью в профессиональном: и глянцевом издании.
   4. Соберите интервью, посвященные одной жанровой форме и опубликованные в разных изданиях, проанализируйте их.
   5. Проведите сопоставительный анализ интервью, заметки и статьи. Установите доминантные свойства.
   6. Проанализируйте вопросы в выбранном вами интервью. Что Вам показалось в них интересным? Вариант: Проведите анализ книги О. Кучкиной «Время "Ч": Пятьдесят и одно интервью». (М.,2001)
   7. Допустимы ли авторские включения (мини-тексты) в интервью?
   8. Какую последовательность вопросов вы считаете целесообразной при выстраивании портрета собеседника (юбилейной статьи, комментария к выходу книги)?
   9. Выявите жанровые и текстовые особенности интервью.
   10. Рассмотрите структуру авторской книги интервью.
   11. Возможен сопоставительный анализ сборников Н. Александрова и К. Роткирх.

   Литература
   Александров Н. С глазу на глаз. М., 2012.
   Роткирх К. Одиннадцать бесед о современной русской литературе». М., 2009.
   Пельт В.Д. Интервью // Жанры советской газеты. М., 1972.
   Солганик Г.Я. Стилистика текста. М., 1997.
   Шостак М.И. Журналист и его произведение. М., 1998.
   Пригов Дм., Шаповалов С. Портретная галерея. М., 2003.

Авторская колонка

   Название раздела носит условный характер, ибо форма выделяется на основании конкретных издательских задач [13 - Тем не менее название привилось и используется даже в справочных изданиях («Сотрудничал как критик с журналом „Литературное обозрение“, вел колонку в газете „Неделя“» – В. Огрызко о В. Салимоне).]. Структуру публикации, ее объем и содержание определяет техническая организация.
   Внешне колонка представляет собой текст, располагающийся постоянно на одном и том же месте печатного издания. Чаще всего материал размещается на одной и той же странице и служит ее организующим центром. Материалы обычно выходят в заранее определенный день недели или в виде части страницы еженедельной газеты. В случае изменения стратегии или формата издания, ухода обозревателя колонка просто перестает выходить.
   Если сохраняется принцип постоянства публикации, читатель привыкает искать необходимые ему данные на нужном месте в соответствующей рубрике. Сигналом служат специальный заголовок или эмблема. Иногда применяется графическое выделение (специальным отточием) или используется иной шрифт.
   В самом тексте, т. е. в публикации, обозначается тема разговора или высказывается мнение обозревателя по определенному поводу или проблеме. Таким образом, авторская колонка представляет собой рассуждение конкретного лица, т. е. является емким и законченным сообщением.
   Следовательно, информационная насыщенность повышается, если, например, в журнальном формате оформленная в виде рубрики [14 - Отличие рубрик от авторских колонок заключается в том, что в них нет ведущей фигуры автора или обозревателя, связывающего материалы в единое целое, просто следуют рецензии на заданную в заголовке тему или приводится интервью с автором по тому или иному поводу. Поэтому в них принимают участие не один, а несколько обозревателей. Примером служит раздел в журнале «Time-out», посвященный Л. Улицкой. Там представлено интервью Н. Александрова, дополненное рецензиями на последние книги писательницы.] страница включает постоянную колонку обозревателя. Некоторые издания выносят такие публикации в отдельную часть страницы. Дополнительное выделение указанием имени обозревателя и закрепляет материал как самостоятельную и постоянную часть полосы.
   Обычно колонки организуются в газетном формате. Профессиональные издания (специально посвященные отражению текущего литературного процесса) сохраняют тематическое деление, такую практику расположения материала поддерживают газеты – «НГ-Exllbrls» и «Книжное обозрение». В «НГ-Exllbrls» за каждой страницей закреплен свой обозреватель, в частности, молодых авторов представляет С. Шаргунов. Авторами издания поддерживается внешний формат разговора литературного или философского свойства на определенную тему.
   В «Книжном обозрении» в интересующем нас формате существуют свои рубрики: «Персона», «Русская проза», «Беллетристика», «Литературная жизнь», «Фрагмент», «Штудии», «Детектив».
   В некоторых рубриках, т. е. отдельных страницах определенного свойства, и размещаются колонки со своей темой: «Литературная жизнь», «Фантастика».
   Называя свою публикацию «Мистический дуализм», обозреватель «Книжного обозрения» и писатель В. Березин обозначил в колонке основную тему разговора. Свою позицию критик определяет следующим образом: его откровенно тревожит «нашествие мистического мировоззрения», мистики, замкнутых в себе психотерапевтических суждений. Он полагает, что рецензируемая книга С. Буркатовского представляет собой альтернативную историю, основанную на допущениях, вводимых «благодаря живости ума автора».
   На той же странице «Книжного обозрения» помещено интервью с О. Шишкиным, автором книг о Н. Рерихе и Г. Распутине. Столь разноликий материал объединяется обозревателем в единое текстовое пространство благодаря вынесенному в заголовок страницы названию рубрики, в котором обозначено общее направление рецензируемых изданий – «Фантастика». Таким образом задается и общая тональность дальнейшего разговора.
   Приведенные материалы, кроме колонки обозревателя, представляют собой врезки, специальные части или отдельные рецензии. Они отделяются графически (нередко имеют собственные подзаголовки или снабжаются фотографией обложки книги).
   В качестве своего собеседника во втором тексте В. Березин привлекает О. Шишкина, который также высказывает свое отношение к «загадкам истории» и месту «тайн» в современной культуре. Диалогичность, обращение к читателю – свойства подобных публикаций, усиливающие их динамику и способствующие поддержанию читательского интереса.
   Важно, что ведущий колонки сохраняет особенности индивидуального стиля каждого из говорящих, не скрывает своего отношения к произведениям, не отличающимся, с его точки зрения, точными метафорами и выразительным языком.
   Основная цель автора – объединить информацию и ее анализ, колонка выполняет функцию аналитического введения, становясь своеобразным прологом или комментарием к материалам, которые расположены на той же странице. В ряде случаев у того же В. Березина колонка организуется как подборка новостных сообщений с соответствующими комментариями, оценками и рассуждениями.
   Как ведущий страницы «Фантастика», В. Березин часто пишет о семинарах, фестивалях писателей-фантастов, конвентах. Иронически заметив, что настоящими фантастами могут считаться только те, кто ездит на конвенты, он рассказывает о своей встрече с девушками. Они оказались мультипликаторами, им и представились собравшиеся.
   Начавшаяся игра продолжилась, когда критик стал выдавать (представлять) одного автора за другого. Несмотря на формат анекдота (случая), в заметке прозвучали имена О. Дивова, Р. Злотникова, А. Зорича, А. Лазарчука, С. Лукьяненко, Н. Перумова. Своеобразный комментарий, облеченный в форму реплики одной из собеседниц, помещен в конце: «Видели мы много сумасшедших, но эти были самые необычные. И мы пытались понять, кто там… Но они все были на одно лицо! На одно лицо!» (Книжное обозрение. 2008. № 24–25 (2190–2191)).
   Следовательно, можно выделить две основные разновидности колонки – аналитическую и информационную. В первой содержится небольшой анализ, предваряющий разговор о тех книгах, которые становятся предметом рефлексии критика. Они закончены в сюжетном и содержательном плане, представляют собой самостоятельный текст на определенную тему.
   Кроме аналитической колонки, где обычно дается краткий анализ произведения, выделим вторую разновидность, информационную колонку, где обычно говорится об определенном событии – вышедшей книге, прошедшем книжном фестивале, конкурсе, премиальном процессе, соответственно, анализируются его особенности.
   Такие сведения носят обобщенный характер, отчасти авторы используют формат обзорной статьи. Чтобы вписать событие в определенный контекст, например, обозначить итог произошедшего за неделю. В частности, колонка А. Наринской «Ниша для "тридцать плюс"» рассказывает о книгах, которые называются «проект» («Коммерсант»), посвящена технологии организации издательского проекта.
   Автор показывает ее как бы изнутри в форме беседы с вымышленным издателем: «Большинство читателей сегодня – женщины твоего возраста. Напиши что-нибудь про них, для них. Но только не для полных дур, потому что нишу для полных дур тридцать плюс уже другие издательства основательно разработали».
   В разговоре вводятся дополнительные параметры будущей книги. Там непременно должна быть настоящая любовь, даже страсть, не как в женских романах, но и без особого цинизма. Хорошо бы главная героиня занималась чем-нибудь новым, никому не понятным, вроде политтехнологии или ролевых игр».
   Условная беседа завершается пространным авторским комментарием на тему «издательскому делу оздоровление необходимо», выстроенным как разговор с двумя издателями о том, что сейчас слово «книга» оказалось прочно замененным поистрепавшимся словом «проект». Закрывается колонка итоговым выводом, что «настоящей литературы, даже настоящей книги из такого выйти не может». Ироничная концовка построена на отрицании риторического вопроса «Ну и когда же вы напишете книгу?»
   Приведенный для сопоставления материал иллюстрируется двумя врезками, отдельными материалами, обозначенными графически. В одной содержится пространная рецензия критика Г. Дашевского на книги серии издательства «Рипол Классик» – «Наблюдая за англичанами» и «Наблюдая за французами». Автор показывает, как издатель вставляет книгу в формат серии, даже не задумываясь о том, что ее содержание не соответствует ранее заявленным рамкам.
   Вторая врезка содержит библиографический список книг аналогичного содержания, вышедших в других издательствах, который иллюстрирует обе части страницы.
   Отмечаемая нами схема расположения материала, от факта к его комментарию и оценке в виде выводов сохраняется и в колонках других авторов, меняются лишь тема и библиографический список упоминаемых книг.
   Необходимость передачи оперативной информации обуславливает сжатость и краткость подаваемых сведений, комментарии минимальны. Хотя иногда встречается и другой формат, когда в конфигурации диалога стремятся подать конкретной текущую информацию. Естественно, что тогда доминирует монолог ведущего, но разговорная интонация, непосредственные обращения к читателю, отчасти желание развлечь его сохраняются.
   Иногда колонка представляет собой просто рассуждение критика, свидетельствующее о его культурном багаже, степени осведомленности в текущей общественной жизни. Такие материалы появляются в «Коммерсанте» (о книгах и возможности сохранения бумажного издания С. Ходнева «Написанному верить. Почему мы испытываем доверие к книгам»; современном герое Г. Дашевского «Братский вариант. Феномен Сергея Бодрова пять лет спустя»).
   Поскольку колонка выходит регулярно, обычно раз в неделю, в ней поддерживается и формат записной книжки, поэтому при организации материала используются фразы записочного типа, например, адресованные самому себе и читателю напоминания, в каком году состоялся, скажем, прошедший книжный фестиваль, сравнение и выведение отличий нынешнего мероприятия от произошедшего ранее.
   Случается, что критик выступает со специальными аналитическими материалами, посвященными заметному литературному событию. В качестве примера приведем публикацию «Пересмотр границ. О новых рубежах, на которые вышла премия Белого». Отмечается, что старейшая премия, существующая с 1978 г., «выполняла разделительные функции», «прокладывала разные границы». Просуществовав в 1970—1980-е годы и возобновившись в 1997 г., премия продолжила поддерживать независимую литературу.
   Колонка необычайно насыщена фактами, она состоит из двух частей – характеристики самой премии и альманаха «Премия Белого 2005–2006». Правда, указав дату начала функционирования премии, наметив краткую ее историю, обозначив множество авторов, среди которых ведущие поэтические имена современного процесса – Г. Айги, М. Степанова, А. Цветков, – автор не отметил, что издание осуществлено благодаря поддержке издательства НЛО, специально организовавшего публикацию текстов лауреатов и поддерживавшего их издание в течение ряда лет. Ставший поводом для критической рефлексии альманах является итоговым, завершая серию выпусков подобного рода.
   Сама оценка емкая, говорится, что премия объединяет тексты, которые не сделаны, а рождены. Доминантное слово «работа», ассоциирующееся с «созданием», показывает, что премия отмечает не издательские продукты или проекты, а именно тексты, обладающие авторской индивидуальностью.
   Становится понятым и подход составителя альманаха. Обращаясь к литературе экспериментальной, Б. Останин, один из учредителей премии, включил в альманах не только тексты лауреатов, но и посвященные им торжественные речи и критические статьи. Описательный подход, избранный автором колонки, тем не менее позволяет показать методику составления данного типа альманаха.
   В том же приложении к «Коммерсанту» «Weekend», т. е. издании, сознательно рассчитанном на читателя, стремящегося получить обзор за неделю или подготовиться к восприятию планируемого в ближайшем будущем события, встречаем колонки, представляющие текущие события культурной жизни. Так, в преддверии объявления результатов премии «Букер» или «Большая книга» в печати появились колонки «Премия – литература» Л. Новиковой или А. Наринской с рецензиями на книги-финалисты. Они построены по одной модели, сочетая краткий пересказ содержания с минимальной характеристикой автора, завершаясь краткой оценкой книги, призванной возбудить читательский интерес к ней.
   Кроме сообщения о конкретном событии и рассуждения о современной литературе (ситуации), в колонке содержится вывод, что некоторые «авторы не справляются с сегодняшним днем – не могут найти ни слов, ни интонации, чтобы его описать». Представляя иную точку зрения, в качестве примера критик приводит творчество А. Проханова, умеющего разъяснить все о сегодняшнем дне в разных форматах – газетном, телевизионном, радио, причем все у него «поставлено на высоком уровне» (Коммерсант (Weekend). 2007. 12 октября. № 59).
   В качестве объекта для анализа А. Наринской избран роман «Пятая империя», где автор осваивает, «утаптывает» (налицо разговорная интонация и соответствующая лексика) как сегодняшнюю, так и историческую действительность. Затем следует сравнение с В. Пелевиным и В. Сорокиным, которые, как и А. Проханов, «объясняют устройство жизни мистикой и фантасмагорией». Обозначив подробно содержание в перечислительной манере, критик воспринимает роман как фарс «в духе Сорокина».
   В данном случае колонка представляет собой синтетическую форму, где соединены элементы статьи, обзора, новостного сообщения. Создается объемное представление о книге, хотя и поданное в информационном, новостном ключе.
   В непрофессиональных изданиях (например, в «Weekend») литературный материал печатается в разделах типа «Книги». Обычно они организуются по тематическому принципу: о фантастике, молодых авторах, современных текстах. Иногда в заголовок выносится парадигма – «Проза», или прием – «Интертекст». Рубрикация обусловлена разноликостью публикуемых материалов, поскольку внутри страницы представляются разные парадигмы текстов, иногда печатаются и текстовые фрагменты («Интертекст» в «Литературной газете»).
   Объединяющим страницу становится слово колумниста, который должен развиваться в режиме «нон-стоп», т. е. печатать еженедельно (такой график предопределен форматом).
   О влиянии колонки на литературный процесс можно судить по откликам, например, мнение П. Басинского о книге П. Крюковой «Дерись или беги» перепечатывает «НГ-Exllbrls», называя автора материала «мэтром».
//-- О формах размещения материала --//
   Обозначив основные разновидности колонок и их содержательное наполнение, рассмотрим устройство колонки в «НГ-Exllbrls» от 3 июля 2008 г. с общим заголовком «Концепции».
   Колонку представляет М. Бойко в разделе «Исподлобья» (название выполняет функцию подзаголовка). Свои мысли он обобщил в колонке (статья аналитического типа) «Парад суперидей». Основная ее мысль сводится к тому, что критику сегодня сложно из-за обилия качественных текстов. Выход один – найти собственную идею у конкретного писателя. Таковым автором ему представляется Ю. Мамлеев: «у него есть ряд Суперидей: "метафизический реализм"», «Последняя доктрина», «Россия Вечная». Вывод такой: он «займет место в пантеоне, а сотни превосходнейших стилистов заслужат «Shift + Delete». Оценка обозначается сразу, номинативно, легко запоминается.
   В последнее время начался процесс публикации колонок в виде отдельных книг. Сложение подобных материалов в некое целое оказывается возможным, если приведенные в них факты не относятся к сиюминутным, а информация имеет собственное интересное содержание. Кроме того, автор уже вошел в текущий литературный процесс выходом своих статей. Очевидно, что отличительной особенностью колонки является индивидуальный взгляд ее автора, позволяющий представить ситуацию и оценить ее.
   По этому поводу интересно высказался А. Зимин, ресторанный критик журнала «Афиша-Мир» (Единицы условности. М., 2008), публикующий свои материалы в других изданиях, например, в газете «Время». Он полагает, что их объединение в книгу состоялось, потому что выбранным им текстам свойственно «условное драматическое единство», позволившее представить читателю «что-то вроде спекулятивной философской автобиографии», посвященной еде в разных местах, т. е. объединенных конкретной темой. При этом в отдельных статьях сохранились и различные ипостаси самого автора.
   Заметим, что иногда колонка принимает на себя несвойственные ей функции, например, в рубрике «Интертекст» («Литературная газета») она явно носит промежуточный характер. Расположенная традиционно в формате колонки, она превращается в аналитическую статью или интервью, что лишний раз свидетельствует о ее синкретическом характере.
   Наш вывод поддерживает и вышедшая в «Книжном обозрении» подборка материалов, связанных с «Большой книгой». Они организованы в формате и колонки, и интервью, и отчасти аналитической рецензии. Ввод к разговору напоминает традиционный для колонки нарратив – сообщение о событии: «Это рассказ о своей жизни в литературе, о собратьях по перу и просто о жизни. О том, что в юности литература казалась раем, а повседневность, отнимающая столько времени и сил («ненавистный техникум», «злобные учебники», "мерзкие конспекты ") – злом, однако в реальности все переплелось»… (Книжное обозрение. 2008. № 43 (2209)
   Вопросы интервью в колонке выстраиваются по сходной схеме: проясняется авторский замысел, выбранная им форма. Попутно говорится о содержании каждой книги, указывается, на какого читателя она рассчитана. Среди премиальных конкурсных вопросов значимыми оказались следующие: насколько конкурсы эффективны, каково их будущее и, в частности, будущее «Большой книги» и кто составляет ее рейтинг авторов. В указанном материале имя автора не сообщается, но все остальные сведения приводятся по той же схеме.
   Отметим и материалы, представленные в формате «Пять (десять) лучших книг недели». Обычно они организованы в виде полосы, располагающейся на первых страницах, например «Книжного обозрения» и «НГ-Exlibrls». Важно, какие материалы их обрамляют и в каком формате. Без учета этого результат получится парадоксальным.
   С небольшим разрывом там напечатаны рецензии на книгу С. Шаргунова «Птичий грипп» и рассуждение самого писателя, эссеиста, критика «Поедем на войну. Обрывки мыслей на краю воронки» – название говорит само за себя. В одной из колонок встречается формат юбилейной заметки (о юбилее Вен. Ерофеева). Очевидно, что подобные вводные материалы выполняют функцию преамбулы ко всему номеру, но собственно колонками не являются, несмотря на четко выраженную авторскую рефлексию.
   Подобная же рефлексия прослеживается и в материалах, внешне организуемых как колонка, но относящихся к информативному сообщению, поскольку аналитика представлена в связывающих отдельные рассуждения вопросах. Речь идет об интервью с ведущими деятелями книжного рынка, представителями издательств – редакторами, директорами, выпускающими проектов (публикуются в «Литературной газете»).
   Отметим материал, посвященный беседе с Б. Кузнецовым, представителем издательства «Росмэн». Он рассказывает об интерактивных романах, которые будут созданы в сотрудничестве с популярными интернет-ресурсами. Иначе говоря, во время чтения окажется возможным следить за развитием тех же событий в виртуальном пространстве (Литературная газета. 2008. 22–28 октября). Заметим, что попытка виртуализации текста уже сделана в формате компьютерной игры Б. Акуниным («Квест»).
//-- Персоналии --//
   Очевидно, что ведение страницы одним автором усиливает содержательную составляющую, прологом к которой и становится колонка. Упомянутый выше В. Березин ведет в «Книжном обозрении» собственную еженедельную колонку в формате страницы «Фантастика», сотрудничает и с другими изданиями, тем же «НГ-Exllbrls», размещает свою прозу и эссеистику в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Литературная учеба», «Октябрь». Нам удалось найти и другие публикации, например, материалы, связанные с финалистом ряда премий В. Шаровым, он интересно расположил в формате «Интервью» (Книжное обозрение. 2008. № 41 (2207)).
   Какие аспекты затрагивает обозреватель? Кроме обозначения значимой для него проблемы, В. Березин позволяет высказываться другим авторам и пишет сам рецензии. Как отмечалось, он пишет о конвентах, фестивалях фантастики. Практически по его публикациям: можно восстановить развитие данных форм, получить представление об их основных участниках. Особенно благодаря тому, что на своих страницах он помещает рецензии на их книги или предоставляет слово авторам:.
   Материал преподносится живо, динамично, налицо ироническая интонация («писатели-фантасты – это те, кто ездит на конвенты»), сочетание разговорных и книжных выражений («но мне нужно повиниться», «спору нет».) Высказывается и мнение по поводу критиков: «Многочисленные фантастические книжки обслуживают не менее многочисленные рефлексирующие критики».
   В связи с публикацией рецензии на книгу М. Рафф «Канализация, Газ & Электричество» и представлением начинающего фантаста Ю. Зонис (материал Н. Фединой) лейтмотивом в колонке проходит мысль об иных мирах. Поводом для разговора становится сборникИ. Матвеева, Ю. Зонис, О. Морозовой «ТриЦ: Путешествие с тремя пересадками: Экзорцисты / Боевой шлюп "Арго" / Улица медных душ: Повести».
   Последнее рассуждение возникло в связи со знакомством с дискуссиями о месте критики в фантастической: литературе. Как может не возникнуть критика, иронически замечает автор, если ежегодно публикуется порядка пятисот романов, а на двести из них пишутся рецензии.
   Название «Настоящее в будущем» показывает, что впереди временные перебросы, отсюда и плотность застройки текста, насыщенность его разнообразными: отсылками, большинство из которых относятся к кино и связаны с «мультикультурными ценностями». Эрудиция автора самоочевидна, хотя она и распространенного свойства. От узнаваемых тем и ситуаций легче переходить к обобщениям, что постоянно и происходит в колонках В. Березина. Заметим, что он действительно успевает улавливать наиболее значимые явления, скажем:, отмечает характерное в «кризисный: период» повсеместное увлечение мистикой и вампирами.
   Свойственная его публикациям ироническая тональность позволяет и сообщить факты о самом критике, и: выразить его позицию, и показать собственное отношение к происходящему в литературе: «Я, с одной стороны, старенький (и дружу с людьми, отстаивающими прежнюю духовность супротив современного разврата), но с другой стороны, современный разврат и прочие живчики на фоне красивых ландшафтов и вообще буржуазное разложение (как говорила гражданка Мезальянсова) мне очень интересны».
   Отметим и такое замечание: «все споры о духовности строятся по одной модели и основываются на том, читал ли ты Стругацких». Данная страница полностью подготовлена одним автором, поэтому рассуждение о Стругацких не случайно, ведь их фантастика является эталоном, по которому он оценивает всех современных авторов. Сравнение это иногда звучит явно, но чаще всего скрыто за авторскими интенциями.
   Отмечаются и особенности творчества: «есть самоценные культурные коды в книгах Стругацких, но, с другой стороны, это не искупает незнания или невозможности адаптации к современному миру». Одновременно автор предается воспоминаниям с использованием клише: «помню былое и портвейн "Три топора"». Вывод вполне мотивирован: «наша фантастика, замусорившая в свое время прилавки произведениями безудержно низкого качества, становится все более идейной, общественно востребованной». Очевидно, что разговор получился значимым – речь шла о качестве современной фантастики, возможности решения в ней не только сиюминутных проблем. Клишированные фразы и использование глагола «есть» придают публикации разговорный характер.
   Третьим материалом становится интервью с критиком, журналистом, редактором В. Владимирским «Идеальный автор – сферический конь». Суть рассуждений обозначена в названии. Кроме того, идет речь о профиле разных изданий, составе авторов «Азбуки», планах на будущее. В свою очередь, В. Владимирский написал рецензию на роман В. Березина «Царь муравьев» (Книжное обозрение. 2008. № 41 (2207)), что подтверждает наш вывод о корпоративности клана критиков.
   Для сравнения обратимся к другому изданию и материалам обозревателя Лизы Новиковой. Она пишет в трех форматах – колонки, подвала и рецензии, используя разнообразные формы – репортаж, аналитическую рецензию и обзор. Интересующая нас колонка обычно информативна, конкретна, позволяет составить представление о событии и мнение критика.
   Как уже отмечалось, Л. Новикова (имя стало не только подписью, но и своеобразным брендом) предпочитает писать «об актуальной русской литературе», отдавая предпочтение русским романам. Они не так заметны, поскольку иностранный автор требует большего внимания: его нужно выбрать, перевести, издать. Поэтому в большинстве случаев осуществляется объемная презентация, реализуемая через пиар-компании, чтобы обеспечить рентабельность издания.
   Тем интереснее, какие имена смогла выделить Л. Новикова и поговорить в формате массового издания. Оказывается, что именно она, до выбора М. Кучерской в качестве победителя Студенческого Букера 2007 г., назвала это имя в 2005 г. в числе тринадцати самых перспективных молодых авторов (Коммерсант. 2005. 18 августа). Круг авторских предпочтений достаточно любопытен. Среди ее авторов оказываются И. Бояшов, А. Варламов, Гаррос-Евдокимов, Вяч. Курицын (А. Тургенев), С. Минаев, О. Робски, т. е. практически все те ведущие фигуры. Л. Новикова старается отзываться на все приметные явления времени, поэтому она пишет и о Е. Гришковце, и о В. Сорокине, и о сетевом авторе, известном под псевдонимом LlghtSmoke. Некоторые материалы Л. Новиковой посвящены общим моментам – ретропроектам, литературным премиям.
   Кстати, LlghtSmoke стал предметом авторской рефлексии А. Ганиевой в обзорной статье (Новый мир. 2008. № 11).
   Как уже говорилось, подобное разнообразие определяется рядом причин, в частности, позицией редакции, а не только личными пристрастиями критика. Публикации печатаются в разделе газеты «Коммерсант» «Книги за неделю», в 2008 г. в основном в формате колонки. Авторское начало проявляется, следовательно, уже в сознательном выделении редакцией Л. Новиковой как одного из активных участников текущего культурного процесса. Правда, впоследствии ее деятельность вышла за рамки этого издания, и теперь она работает как независимый критик.
   Кроме того, ее отличает ярко выраженная манера подачи материала. И. Кукулин в статье по итогам круглого стола «Поиски замерзшего сироты. Литературное время в зеркале газетной критики» определяет ее так: «Замечательно начала в „Коммерсанте“ Лиза Новикова, которая счастливо унаследовала от отца – ныне совершенно отошедшего от газетной критики Вл. Новикова – способность так высмеять текст, что автор его, если он не полный моральный урод, должен расхохотаться первым. Вообще всегда приятно, когда наследуется остроумие при полном отсутствии хамства (случай Новиковых), основательность (случай Латыниных) и знание контекста (случай Льва и Алексея Караханов)».
   Заметим, что Вл. Новиков продолжает выступать в качестве критика, только в других форматах. Отметим его совместную с О. Новиковой рубрику в журнале «Звезда» – «Дневник двух писателей», посвященная современной литературе.
   Авторская рефлексия – одно из свойств, определяющих творческое лицо критика, отмеченная ироничность необходима для придания информационному материалу индивидуальности внутри конкретного формата, заданных характеристик, яркости. Публикации Л. Новиковой отличает определенный академизм, стремление не просто вывести событие, а поставить его в определенный контекст и отчасти показать его историю. Таким образом косвенно определяются новизна и значимость явления.
   Рассмотрим материалы Л. Новиковой как единое целое, хотя и подчеркнем большую информативную насыщенность ее колонок. В каждой публикации формата рецензии содержатся конкретные сведения: микробиография, краткий экскурс в творчество рассматриваемого автора, сжатая характеристика творчества. Приведем пример одной из ее оценок: «Роман "Спать и верить", несомненно, наделает шума, шокирует Даниила Гранина, никак не заткнет за пояс Владимира Сорокина и на некоторое время станет межгородским сезонным событием для мигрирующих литературных тусовок Москвы и Санкт-Петербурга. А разбросанные по роману намеки на сегодняшнюю "зажравшуюся Москву", скорее всего, лишь позабавят». Так она пишет о произведении Вяч. Курицына.
   Сразу фиксируя название, критик обращает внимание на двойственность интерпретации текста, его эпатажный характер. Указание на литературную тусовку не случайно, достаточно обратиться к биографии Вяч. Курицына, чтобы убедиться в его активности как участника текущего процесса. Ведь он считается признанным защитником постмодернизма.
   Обозначается и направление, к которому автор относится, или выносится то или иное понятие как определение формата, в котором он работает. Последователи Б. Акунина и О. Робски, например, названы «вторичными ретропроектами». Определение запоминается, переходит в массовое сознание.
   Показателен отзыв о В. Сорокине: «Владимир Сорокин делает встречные шаги к массовой литературе». Писательница [Маринина] «как будто ходит вдоль кромки льда, не решаясь превратить свои детективы в роман с большой буквы».
   Избегая откровенно разговорного языка, Л. Новикова все же сохраняет оценочный характер газетной статьи, используя расхожие слова и выражения: «залихватский триллер», «новый заход», «быть начеку». «Ведь книги, как и нижнее белье, возврату и обмену не подлежат». Низкая лексика сочетается с высокой: «опус», «неизгладимое впечатление», «приоткрыть завесу тайны».
   «Материалы» Л. Новиковой организованы по-разному, от вывода к разговору о сути предмета и в обратной последовательности. Но в них всегда содержится описание содержания книги или краткое представление события. В ряде случаев, если колонка посвящена большому событию, многодневному мероприятию типа выставки-ярмарки Non-fiction, описывается одно событие дня или целый день целиком.
   Авторские оценки подчиняются формату еженедельного (ежедневного) издания, хотя в большинстве случаев поданы тезисным, пословичным образом. Философские и лирические отступления практически отсутствуют, но у отдельных авторов они буквально переполняют текст.
   Следует говорить о современной манере подачи материала. Она более жесткая, прагматичная, номинативная, очевидно, сформированная новыми оперативными средствами связи, чтением новостей с экрана. Такую манеру сегодня и вырабатывают современные критики, уходя от повествовательности и описательности.
   Важно, что в текстах Л. Новиковой обнаруживаем и собственно авторские приемы, не навязывая свою точку зрения, она всегда обозначает ее точно и ясно. С помощью лексики критик подводит читателя к необходимости принять высказанное мнение, использует средства эмоциональной выразительности.
   Приведем примеры из текста: «плохонькая бумага» (просторечие), «орфографический беспредел», «напирать» (жаргонизмы). «Любит культурно проводить досуг» – использование официозного штампа, в данном контексте (в сочетании с жаргонизмами, просторечиями и описанием героя) позволяет выразить ироническую тональность. Так же организованы и другие рассуждения: «Великодушно предупреждает читателя» (сочетание высокого и низкого стилей), «редких любовных и более частых алкогольных приключений», «пенсионерской обстоятельностью».
   В формате колонки в ноябре 2008 г. печатались материалы, посвященные премии «Большая книга». Они организуются и специальным текстовым выделением: "Ъ" продолжает обзор книг, выдвинутых на премию "Русский Букер"… ЛИЗА НОВИКОВА погрузилась в личную жизнь юной провинциалки из романа Елены Некрасовой "Щукинск и города"».
   Далее следует информационная часть, начинающая публикацию, сообщаются биографические данные, рассказывается о публикации в 2006 г. первого романа автора, истории «о переселении душ, действие которой перемещалось из современного Израиля в Китай 1950-х годов». Неожиданные путешествия определяют и содержание второго романа, выдвинутого на премию. Прототипом провинциального городка стал Рыбинск, героем – одна из его жительниц. Вторая линия выстраивается через описание дяди-эмигранта, главного персонажа.
   Достаточно подробно обозначая содержание, Л. Новикова сделала свой материал информативным, сообщив сведения об авторе, показав доминантные признаки ее писательской манеры и выводя алгоритм книги, ставшей предметом рефлексии критика. В центре рассуждения оказывается своеобразие авторской духовности, отсюда и указание на сравнение некоторых сцен с текстами Н. Гоголя и Н. Лескова.
   Предоставление площадки другим авторам позволяет задать вопрос: нужна ли авторская рефлексия как цементирующий фактор
   устройства колонки? Или же колонка выполняет только техническую задачу, позволяя организовать материал? Ведь нельзя не учитывать рыночных отношений, диктующих преподнесение материала как новостей.
   Анализ материалов, посвященных «Большой книге», показывает, что вместо традиционных для индивидуальных колонок размышлений, собственных наблюдений появляются собственно новостные моменты, и тогда начинает доминировать содержательная сторона. В публикации М. Синельниковой она доминирует над аналитической. Конечно, предмет рассуждения, книга Г. Щекиной «Графоманка», менее известен читателю, отсюда и первоначальное указание, выстроенное на антитезе: «широко известная в литературных кругах Вологды».
   Тем не менее уровень издания, известного своим стремлением к освещению события, проявляется в краткой истории создания текста. Указывается, что в шестерку финалистов «Русского Букера» всегда включается «провинциальный писатель, нужный для соблюдения справедливого баланса среди номинантов».
   В качестве примерного ряда выделим колонки П. Басинского и М. Кучерской в непрофильных изданиях – «Российской газете» и «Ведомостях» соответственно.
   П. Басинский строит свою колонку по классической новостной модели – помимо рецензий на выходящие книги и отзывов о литературных событиях (присуждение премий, рассказы о литературных встречах, отчеты о собственных поездках по стране и за рубежом, аукционе, где продавались рукописи А. Ремизова) помещает аналитические материалы – размышления по поводу знаменательных дат литературного календаря. К ним относятся не только рассказы о мероприятиях, связанных с юбилеями (А. Герцена, В. Распутина), но и мысли о незамеченных датах – смерти Г. Победоносцева и А. Суворина.
   Все названные материалы интересны не только сами по себе, но и тем, что дают автору повод для размышлений о современном состоянии литературы и всей отечественной культуры. П. Басинский не просто излагает материал:, а ведет полемику с теми, кто не разделяет его мнение. Поэтому для его колонки характерно четкое монологическое построение авторской речи, наличие эллиптических и риторических конструкций и открытых концов. В ряде случаев колонка организуется не как отдельная полоса, становясь самостоятельной частью страницы.
   М. Кучерская строит свою колонку как рассказ исключительно о событиях литературной жизни, поэтому в ней информативный аспект преобладает над аналитическим, хотя немалое место отводится отражению мнения автора. В отличие от П. Басинского, М. Кучерская ведет разговор с читателем: в подчеркнуто нейтральной, даже несколько суховатой манере. Поэтому у нее нет открытых концов статей или риторических конструкций, а стиль авторской речи подчеркнуто нейтральный. Для поддержания читательского интереса она пользуется приемом «остранения» – описывает событие в нетрадиционном или неожиданном ракурсе. Например, на книжную выставке в США она смотрит глазами любителя автографов, подробно описывает процесс их получения и только в конце переходит к разговору о современной прозе.
//-- Выводы --//
   Анализ устройства современной колонки позволяет прийти к следующим выводам. Показанные выше колумнисты иллюстрируют два основных подхода к организации авторской колонки, что и позволяет выявить ее основные качества.
   Прежде всего это точная событийная приуроченность. Располагаясь на определенном: месте, колонка посвящается: определенной: теме или событиям, хотя иногда содержит размышления автора, не обязательно связанные с основным материалом. Второе качество – небольшой размер, предопределяющий сжатость изложения. Организация колонки в виде размышлений автора по конкретному поводу превращает ее в микрорецензию или микростатью. В другом случае она выглядит и как самостоятельная рубрика, нацеливающая читателя на разговор, совместное размышление с автором.
   Очевиден синкретический характер колонки, поскольку информационная функция является ее доминантным свойством. Вместе с тем: она может выполнять и функции введения, справочного издания, становясь своеобразным прологом к материалам, расположенным на той же странице.
   Содержательное разнообразие не всегда помогает четко выделить жанровую парадигму представленного материала, нередко находящегося на стыке заметки, новостного сообщения, аналитической (обзорной) статьи, репортажа. Впрочем, иногда это оказывается вовсе не важным, поскольку колонка – представительская часть издания, и в ней оказывается уместным практически все.
   В колонках проявляется авторская рефлексия, размышления о происходящих культурных событиях, позволяющие представить самого автора материала, его мировоззрение и мировосприятие. Несмотря на пристрастность, вызванную коммерческой и новостной предопределенностью, они дают представление о наиболее примечательных явлениях.
   Аналитический подход помогает выделить наиболее существенные признаки процесса. Принцип повторяемости работает не только на запоминаемость имен, но и указывает на творческую активность отдельных авторов. Последующие исследования должны привести к выделению тех, кто окажется фактором не сиюминутного, а временного процесса.
   Качественное наполнение колонки повышается благодаря закреплению ее за определенным обозревателем: выстраивается авторская рефлексия, четче организуется внутренняя структура, соединяющая представление события и его анализ.

   Вопросы и задания
   1. Проведите анализ комментариев обозревателей «Коммерсанта»: Л. Биргер, Г. Дашевского, А. Наринской. Рассмотрите устройство полосы и проанализируйте место колонки.
   2. Создайте творческий портрет критика на основании анализа авторской колонки: содержание текста, цели и задачи, манера представления материала, передача особенностей текста (если об этом идет речь).
   3. Проведите анализ диссертации Т.Н. Косаревой «"Газета Moscow News" (1930–1980 гг.): редакционно-издательская модель» (М., 2008).
   4. Покажите различие между рубрикой и колонкой (в качестве сопоставительных материалов можно использовать материалы А. Кабакова, И. Иртеньева, В. Попова).
   5. Чем различаются колонки в специализированных и непрофильных изданиях («НГ-Exllbrls», «Литературная газета», «Читаем вместе»).

   Литература
   Новикова О., Новиков В., Новикова Л. Семейный дневник. М., 2009.

Репортаж

   В настоящей главе рассмотрим репортажи (фр. reportage – сообщение с места события), информационные сообщения о важных литературных событиях. Они интересны своим фактическим содержанием, оповещением о событиях текущей литературной жизни, на основании которого можно составить представление о доминантных явлениях определенного времени. Отсюда и возможная классификация по содержательной стороне: откуда ведется репортаж (с выставки) и чему он посвящен (презентации книги, результатам премиального процесса).
   Как всякое новостное сообщение, репортаж оперативен, публикуется сразу или вскоре после совершившегося события. Чтобы создать эффект живого присутствия, в текст вставляются детали, позволяющие представить ситуацию: «на торжественном: обеде», «в торжественной обстановке на величественных полотнах Музея изобразительных искусств», «в залах ЦДХ произошло вручение…».
   Очевидно, что особое значение приобретает мнение пишущего, его личный взгляд на событие, что обуславливает использование разговорной лексики и устойчивых клише. Поэтому в композиции отражается или фиксируется естественный ход событий, в письменном тексте встречаются и небольшие экскурсы, позволяющие прояснить историю и показывающие взаимосвязь текущего события с уже случившимся.
   Другая особенность репортажа связана с монтажом событийного ряда, выстраиванием в единое пространство различных сообщений. Скажем, констатируется факт (присуждение премии, объявление начала нового премиального сезона, пресс-конференция по поводу презентации книги, лауреата или автора). Затем описываются последующие действия (порядок номинирования на премию, выступления участников). Одновременно делается экскурс в прошлое (устанавливаются связи между событиями, указывается на прошлых лауреатов, обозначается связь данного произведения с другими книгами, произведение вводится в определенный контекст). По ходу описания даются разнообразные комментарии или оценки.
   Монтируя события в зависимости от авторской концепции, можно передать не только ход самого события, но и подчеркнуть отдельные аспекты, расширить авторский комментарий или оценку за счет подтекста. Ниже данную особенность покажем на конкретном примере. В случае появления в тексте подробного и развернутого авторского комментария речь идет о другой разновидности, аналитическом репортаже.
   В нем отмечается иная структура, доминантным становится не событие, а дополнительные элементы. Хотя событийный ряд и сохраняется как основа, различные комментарии, вставки, рассуждения, пояснения, справки осложняют повествование. Очевидно, такой репортаж в первую очередь рассчитывается на публикацию, т. е. предполагает прочтение, а не произнесение текста.
   Комментарии проводятся или самим репортером, или его собеседником, специалистом, который выносит свое суждение по поводу представленного события или отдельных его эпизодов. Подобный диалог отчасти усиливает повествовательную динамику, он также позволяет обогатить содержание и формат текста. Обычно второе мнение вводится с помощью особых конструкций: «позвольте представить вам точку зрения»… Любопытно, что второе лицо не всегда является реальным, репортер может сделать своим собеседником значимую фигуру прошлого. Тогда усиливается информативная составляющая текста.
   Отметим и возможность организации другой формы репортажа, когда репортер стремится навести справки по той или иной проблеме. Тогда рассказывается о поездках на место события, встречах с очевидцами. Репортер пытается языковыми средствами создать эффект присутствия в нужном месте. Затем он анализирует проблему. Скажем, в нашем случае примером такого репортажа является рассказ Л. Данилкина о путешествии с А. Ивановым по местам, которые описаны в романах писателях (опубликован в журнале «Афиша» в 2007 г.).
   Рассмотрим некоторые формы репортажей. Они делятся по характеру освещенных в них событий. Такой подход не случаен, поскольку именно новостной характер подачи информации является их отличительным признаком. Первая группа связана с сообщениями о Литературных премиях.
   Приведем текст из «Книжного обозрения», репортаж не подписан, часть материала вынесена на первую страницу, второй размещен на следующей странице:
   «Интрига премии "Русский Букер" разрешилась 5 декабря на торжественной церемонии в московской гостинице "Золотое кольцо". Лауреатом 2007 года стал Александр Иличевский за роман "Матисс". Почетные дипломы лауреатам вручил председатель Букеровского комитета Джордж Уолден. Лауреат получит двадцать тысяч долларов, а пятеро финалистов – по две тысячи. И роман "Матисс" вышел в этом году и в короткий список "Большой книги".
   По словам председателя жюри премии писатедя А. Эппеля выбор пришлось делить между двумя книгами из шестерки, вышедшей в финал романом "Матисс" и романом Юрия Малецкого "Конец иглы". Он не стал говорить, чем именно был обоснован окончательный выбор жюри, – устав премии не позволяет раскрывать подробности. Возможно, в пользу "Матисса" сыграла нестандартность этой книги – она меньше ориентирована на русскую традицию и написана скорее в духе американской прозы.
   Сама церемония по традиции проходила в закрытом от прессы режиме. Члены жюри, финалисты и гости собрались в зале "Суздаль" – и там-то все и свершилось. Но двери закрыли не сразу, а потому кое-что удалось услышать, в основном благодарности в адрес спонсоров премии. (В этом году генеральным спонсором выступает британская нефтяная компания "ВР".) На церемонии было оглашено письмо вдовы учредителя премии "Русский Букер" баронессы Эммы Николсон. "Вы знаете, как высоко я ценю Букеровскую премию. Она славит то, чем всегда была сильна Россия, – русскую литературу. Русская литература служит образцом для писателей из многих стран мира", – говорится в письме» (Книжное обозрение 2007. № 50. С. 1–2).
   Обозначим особенности процитированного материала.
   Репортаж обладает цельностью и информативностью, из него становится ясно, что премию «"Русский Букер" учредил британский спонсор, поскольку русская литература отличается особыми свойствами, став образцом для писателей из многих стран мира». Сейчас генеральным спонсором выступает британская нефтяная компания «ВР». Она установила и свою сумму премиальных.
   Перечисляя основные факты, репортер основывается на мнении председателя жюри премии писателя А. Эппеля, объявившего, что «выбор пришлось делить между двумя книгами из шестерки, вышедшей в финал романом «Матисс» А. Иличевского и романом Ю. Малецкого «Конец иглы». Авторская оценка прозвучала в конце рассуждения, максимально нейтрального, в ней высказано предположение и использована модальная конструкция: «Возможно, в пользу "Матисса" сыграла нестандартность этой книги – она меньше ориентирована на русскую традицию и написана скорее в духе американской прозы».
   Второй репортаж состоит из двух частей, первая выполняет и роль заголовка, «шапки», поэтому выделена: «В гостинице „Золотое кольцо“ жюри литературной премии „Русский Букер“ назвало автора лучшего романа года. Им стал Александр Иличевский за книгу о бомжах „Матисс“». Последнее предложение отчасти совпадает с пресс-релизом: «бывший физик пытается обрести свободу и находит ее, добровольно преображаясь в бомжа».
   Далее приведен следующий текст: «Кроме Иличевского, в финал Букеровской премии в этом году вышли Андрей Дмитриев с романом "Бухта Радости"; Юрий Малецкий с книгой "Конец иглы"; Игорь Сахновский с романом "Человек, который знал все"; Алекс Тарн с книгой "Бог не играет в кости" и уже получившая за свой роман другую престижную литературную награду – премию "Большая книга" Людмила Улицкая с "Даниэлем Штайном". Книга Улицкой о католическом священнике-еврее из Польши Даниэле Руфайзене из заявленных в шорт-листе произведений выглядела как очевидный фаворит. Однако в России присуждение литературной награды все еще рассматривается отчасти как акт благотворительности и дарования "путевки в жизнь". А потому единственная интрига, которую можно было ожидать от премиального цикла этого года: дадут или не дадут еще одну награду Людмиле Улицкой, сломав тем самым негласное правило "две премии в одни руки не давать" (в отличие, скажем, от Франции, где один и тот же автор за свою книгу может с интервалом в месяц получить две престижные награды, и сенсацией это не станет).
   Чуда не произошло – Людмила Улицкая так и осталась в финалистах. Букеровское жюри в составе писателя и переводчика Асара Эппеля (председатель), поэта Олеси Николаевой, писателя Олега Зайончковского, критика Самуила Лурье и театрального режиссера Генриетты Яновской) пошло по проторенной дорожке и поощрило молодого автора. Награду (20 000 долларов) получил дважды выходивший в финал "Большой книги" 37-летний выпускник Физтеха Александр Иличевский за книгу "Матисс", героев которой, будь то бомжи или "приличные люди", объединяет одно – невозможность долго оставаться на одном месте.
   Лауреатом "Студенческого Букера", победитель которого определяется в результате голосования жюри, состоящего из студентов столичных вузов, получила Майя Кучерская за книгу о любви и вере "Бог дождя"» (Кочеткова Н. «Русский Букер» ответил «Большой книге» //Известия. 07.12.2007. С. 14).
   Хотя в репортаже содержится фактическая ошибка, в 2007 г. в число членов жюри вошла студентка Пермского государственного университета, остальные сведения достоверны и достаточно подробны, перечисляются не только все шесть номинантов, но и указываются их произведения, отмечается, что Л. Улицкая стала лауреатом «Большой книги» и признавалась явным фаворитом. Указывается и на содержание произведения.
   Интересно, что кроме ожидаемой интриги «две премии в одни руки не давать», оформленной разговорным языком, указывается на порядок присуждения премий во Франции, где через месяц лауреат одной премии может получить другую. Оценка книг лауреатов – Большого и Студенческого жюри дана предельно обобщенная.
   Своеобразным дополнением к к предыдущим материалам служит третий репортаж: «Вчера позднее вечером на торжественном обеде в гостинице "Золотое кольцо" стало известно имя шестнадцатого победителя старейшей в России независимой литературной премии. Чуть раньше назвало своего четвертого лауреата жюри проекта "Студенческий Букер-2007"».
   В 2007 г. на премию «Русский Букер» было номинировано 78 произведений, 33 составили «длинный список» (Лонг-лист). В шорт-лист вошло шесть романов. Это «Бухта Радости» А. Дмитриева, «Матисс» А. Иличевского, «Конец иглы» Ю. Малецкого, «Человек, который знал все» И. Сахновского, «Бог не играет в кости» А. Тарна и «Даниэл Штайн», переводчик Л. Улицкой.
   Впервые в истории премии в этом году был оглашен своего рода шорт-лист, состоящий из двух произведений. По словам председателя жюри, прозаика и переводчика Асара Эппеля, «окончательный выбор совершался между двумя произведениями: "Конец иглы" Ю. Малецкого и "Матисс" А. Иличевского».
   Решение делалось жюри непросто – под этими словами председателя могут подписаться работавшие под его начало прозаик Олег Зайочковский, критик и эссеист Самуил Лурье, поэт и прозаик О. Николева, а также представитель культурной общественности театральный режиссер Г. Яновская.
   Победил «Матисс» А. Иличевского, номинированный по публикации в журнале «Новый мир» (№ 2–3. 2007), а к моменту награждения и книгой, вышедшей в издательстве «Время». Интересно, что в том же издательстве вышел и роман Майи Кучерской «Бог дождя», ставший лауреатом «Студенческого Букера-2007».
   В прошлом году роман мало кому известного Александра Иличевского «Ай-Петри» вошел в шорт-лист «Большой книги». В этом году писатель опять побывал в финале этой премии, на сей раз с романом «Матисс», но снова ее не получил. Зато вот получил «Русского Букера».
   С 2006 г., согласно решению попечителя премии международной нефтегазовой компании ВР, победитель получает 20 тысяч долларов США. А с нынешнего все остальные финалисты – по 2 тысячи тех же дензнаков (Рахаева Ю. Запомните это имя // Вечерняя Москва. 06.12.2007).
   В качестве дополнительных сведений отметим следующие: указывается, что «Русский Букер» вручался в шестнадцатый раз, упоминается, что номинировалось 78 произведений, 33 составили «длинный список» (Лонг-лист). В короткий вошло 6 авторов, в финальный двое, причем: окончательный выбор совершался между двумя произведениями: «Конец иглы» Ю. Малецкого и «Матисс» А. Иличевского». Отметив непростую историю номинирования последнего писателя, рецензент указывает, что и Большое жюри, и Студенческое наградили авторов издательства «Времени». Члены Большого жюри названы поименно.
   Резко эпатажно начинает свой репортаж «Не вырубишь топором» Е. Белжеларский:
   Букеровское жюри вынесло решение. На пьедестале Александр Иличевский с романом «Матисс». Он получил денежную премию в 20 тысяч долларов, остальные финалисты – по две тысячи.
   Это как раз тот случай, когда лучше жевать, чем говорить. Но поскольку «Букер» у нас такой один, высказаться придется. Вообще-то обоснованностью решения букеровское жюри никогда не получалось (разве только в самом начале своего пути). Но такого смешного вердикта, кажется, не было уже давно. Один из критиков, которому проза Иличевского по нраву, утверждает, будто все его недоброжелатели являются тайными или явными поклонниками другого финалиста – Дмитриева. Лично я никогда не оценивал Дмитриевскую «Бухту радости» высоко. Но между «очень средним» и плохим разница, согласие: то есть. Ведь одно дело – просто неудавшиеся, сюжетно не обустроена типом сочинения, коих в букеровских «листах» всегда хватало. И совсем другое – когда автор или скриптор (как угодно) плохо владеет литературным языком. Если первое предложение начинается так: «Вадя, оскользнувшись от порыва… разрывал рубашку на сердце, и слезы лились…», а следом появляются выражения вроде «пытаясь увернуться прянул навзничь», то мысли о высоких литературных материях отходит на второй план.
   Одной уважаемой коллеге принадлежит фраза: «У прозаика Александра Иличевского есть и острый глаз, и чуткое сердце, но, увы, нет редактора». Это мягко сказано. Редактору пришлось бы переписать изрядную часть текста. А между тем среди букеровских судей много вменяемых людей, понимающих кое-что в стилистике. И тем не менее… Видимо, же: это особая сущность. С ней все обстоит, как с познанием мироздания у средневековых схоластов, но с точностью до наоборот: целое не больше, а меньше суммы его частей.
   Зачем было ронять и без того шаткую репутацию «Русского Букера» ниже плинтуса, совершенно непонятно. Но с другой стороны: разве это внове? Деятельность почтенной премии всегда была труднопознаваемой. Прямым делом – выработкой и отстаиванием собственных эстетических критериев – «Букер» не занимался никогда. В шорт-листе мог оказаться кто угодно, от, условно говоря, Набокова до Васи Пупкина, который взялся за перышко, притомившись от дачных хлопот. При этом победитель, по мнению многих наблюдателей, нередко «назначался» заранее, а остальные претенденты создавали массовку и имитировали нешуточные борения. Ясно, что при таком раскладе решения будут либо пристрастными, либо случайными.
   И действительно, премия успешно служила ареной клановых и поколенческих разборок. Ближайшая веха – позапрошлогодний конфликт Василия Аксёнова с противниками «заговора шестидесятников в литературе». Аксёнов, будучи председателем, не нашел ничего лучшего, чем обнести победителя поздравлением. И аргументировал свою позицию так: разве может быть достойным роман с таким названием («Без пути-следа»)? Окололитературная тусовка стала цитировать эту сказанную сгоряча фразу направо и налево, радуясь, что по поводу художественных достоинств теперь можно не рефлексировать. Зато стало понятно, что формула 5 плохих плюс средний (а на бесптичье известно, кто соловьем поет) не всегда работает. В дело может вмешаться случай… Но нет худа без добра: случившееся подогрело к премии интерес. Как к рулетке.
   Год спустя наградили Ольгу Славникову («2017»). Финал не был особенно интересным, а лауреат – стопроцентно бесспорным, однако ощущения явной срежиссированности у меня не возникло. Объективно это было скорее плохо, чем хорошо, поскольку букеровские владения опять стали напоминать сонное царство. Теперь «Букер» вновь отличился, но так, что уж лучше бы и нынешнее жюри продолжало нежиться в объятиях Морфея (Итоги. 2007. 10 декабря).
   Нарочито резкая манера пишущего, неправильное словоупотребление, использование синтаксических пауз, клишированных выражений являются его визитной карточкой. Указанные особенности привлекают внимание к тексту, весьма содержательному по своей сути.
   Сосредоточившись на процедуре присуждения, он рассматривает, как она развивалась в разные годы: чаще всего становясь «ареной клановых и поколенческих разборок», «победитель, по мнению многих наблюдателей, нередко «назначался» заранее, а остальные претенденты создавали массовку и имитировали нешуточные борения». Отсюда пристрастность или случайность решений жюри, организация присуждения как отрежиссированного действия. Как полагает обозреватель, своими эстетическими критериями Русский Букер не обладает. Интерес к премии поддерживается обязательной для премиального процесса интригой.
   Произведение лауреата также оценено резко, в первую очередь отмечается плохое владение литературным языком. Далее следует пассаж о средневековых схоластах, видимо, указывающий, что невнятным языком можно сказать о многом, скажем, о проблемах мирозданья. Указывается также на присутствие в букеровских списках «сюжетно не обустроенных» сочинений, хотя прямо «Матисс» к ним не отнесен.
   Какой общий вывод из репортажей о премиях можно сделать? На протяжении нескольких лет выбор жюри казался журналистам неоднозначным и необычным, поскольку широкая общественность предпочла романа Л. Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик», поэтому ожидали совпадения результатов с итогами Большой книги. Однако в русской традиции еще не было случая присуждения «Русского Букера» два раза одному и тому же автору.
   В репортажах обозначены основные параметры премии, ее денежный эквивалент. С информационной точки зрении важно, что отмечены не только номинаты, но и названы их произведения и даже рассказана небольшая история о лидерах (как А. Иличевский пришел к своему результату, Л. Улицкая получила другую престижную премию).
   В 2007 г. премию присудили на основании тех параметров, которые обозначены в правилах ее присуждения. Отмечалось, что премия поддерживает писателя и становится прологом к его дальнейшей творческой деятельности. Заметим, что все лауреаты последних лет Р. Гонсалес Гальего, Д. Гуцко, Е. Колядина пока остались открытыми авторами, кардинально не продвинулись в создании эпических полотен. В заголовках предлагается открыть новое имя, ведь А. Иличевский является «журнальным автором» и издавался в малотиражном варианте. Следовательно, широкому читателю он пока не известен, хотя специалисты (в частности, «выборщики» «Большой книги» оценили его роман как лучшее произведение года).
   Указывается, что премиальная система нуждается в корректировке, началось соревнование между разными премиями, и автор может быть удостоен нескольких наград.
   В одном из репортажей даже отмечалось, что «Матисс» меньше ориентирован на русскую традицию и написан «скорее в духе американской прозы». Его сюжет основан на конкретных реалиях, отсюда особая роль отводится диалогической структуре, описанию конфликтных ситуаций. В нем зафиксировано прошлое, которое стало историей, и теперь осмысливается в художественной форме. Хотя обилие неформатной лексики, несомненно, затруднит перевод.
   В центре репортажей оказалось одно и то же событие, только манера подачи событий оказалась разной, она зависит не только от точки зрения пишущего, но и от акцентировки на разных явлениях: истории премии, наличии премиальной интриги, характеристике сегодняшнего и прежних лауреатов, размере премии.
   Второй тип репортажей связан с освещением разнообразных выставочных событий: Non-fiction, Книжных фестивалей. Нас в первую очередь интересует не номинативный, а содержательный уровень, наполнение репортажей сведениями о тех авторах, которые оказывались задействованными в данном мероприятии. В репортаже Е. Гоголевой о Книжном фестивале (Книжный клуб. 2007. № 4) в рассказе о перечисленных событиях упоминаются имена Е. Гришковца, С. Лукьяненко, Д. Пригова, Макса Фрая.
   Похожая насыщенность именами отмечается и в репортажах, посвященных премиальному процессу, интересны все упоминания о лауреатах, вручаемых на Non-fiction премиях (имени А. Белого). Предметом обсуждения и составления библиографического перечня становятся и многочисленные дискуссии, встречи, мастер-классы, презентации книг.
   Обычно упоминаются те имена, которые интересны репортеру. Скажем, в репортаже о представленных на девятой Non-fiction детских авторах упоминались иностранные авторы, имена русских писателей не называются, только говорится о «круглом столе», организованном: конкурсом «Зветная мечта», посвященном современной литературе для подростков и фэнтези в частности (Книжное обозрение. 2007. № 50).
   Анализ показывает, что только репортер, постоянно пишущий об одном и том: же повторяющемся событии, способен вывести: обобщенную модель мероприятия, показав, что отличает его в этом году. Соответственно отмечаются авторы, которые вошли в литературный процесс в текущем году или стали заметны. Следовательно, в репортаже о событии: важно не количество мероприятий, а содержательная сторона – перечень имен. Наибольшим количеством упоминаний отличается осенняя московская Книжная ярмарка, на которой традиционно проходят встречи с писателями, например, в режиме нон-стоп на стендах отдельных издательств. В репортажах и пресс-релизах и фиксируются наиболее значительные из них.
   Во-вторых, они должны отражать и общую сторону проблемы. Скажем, в репортаже А. Наринской (Коммерсант. 07.12.2007) основной акцент был сделан на истории Non-fiction. Косвенно началась подготовка к юбилейному сезону, и репортеру оказалось важным: указать на некоторые общие моменты. В частности, отмечалось, что литература стала продюсироваться, тексты продвигаются «через сообщества блогеров и создания авторов-виртуалов». Процесс ведет к стагнации и одновременно порождает стабильность. Но приведет ли: он к изменению качества литературы, такой вопрос задает себе обозреватель.
   Третий вид репортажей связан с представлением книг или авторов. О нем: частично говорится в разделах «Пиар-акции и их устройство» и «Презентации». Очевидно, что перед нами смешанная форма, авторы репортажей стали свидетелями презентации книг, но организовали свой материал в виде репортажа о событии.
   В качестве примера приведем репортаж о презентации романа Д. Рубиной в «Книжном обозрении» (2007. № 39 (2153)), где авторские пристрастия проявляются в оценочных определениях – «всегда желанный гость», «у писательницы здесь множество поклонников». Репортаж отличается цельностью и последовательностью, обозначается место встречи – библиотека фонд «Русское зарубежье». Правда, не говорится, что данная встреча стала заключительной в серии представлений, организованных издательством «Эксмо», и предназначалась для журналистов. Встречи с читателями прошли перед этим, на осенней книжной выставке-ярмарке и на разных площадках Москвы.
   Представлялась книга рассказов последних лет «Цыганка»: «Книга полна историй о былом, рельефных воспоминаний, точных деталей ушедшего быта и бытия. В ней – жизнь еврейских местечек 1910-х годов, атмосфера ташкентских коммуналок времен военной эвакуации и страшного землетрясения 1966-го…»
   Обозначив своеобразие героев Д. Рубиной, автор указывает на автобиографический характер книги: «Рубина не скрывает, что всегда пишет, отталкиваясь от реальных событий и судеб – подчас трагических». В ходе встречи позиция писательница уточнила свою позицию, замечая, что речь не идет о буквальном сходстве. Следует цитата: «Не стоит искать в моих книгах прямых зеркальных отражений. В прозе всегда должна иметь место лирика и красота судьбы. Иначе все выродится в анкету и прокотол».
   Постепенно выстраивается структура репортажа: информационная часть соединяется с комментариями и цитатами. Получается содержательное сообщение, из которого становится ясно, что нередко Д. Рубину называют писателем космополитом «в самом лучшем значении этого слова». Она жила в Ташкенте, потом недолго в Москве, с 1990 г. в Израиле, считаясь «самым издаваемым израильским писателем из всех, кто пишет по-русски».
   На презентации шла речь о синтезе языков и культур. Затрагивалась и проблема эмиграции. Свой статус эмигранта Д. Рубина считает обусловленным естественным ходом событий. Не случайно она в течение некоторого времени работала на дипломатическом поприще (в репортаже сообщается, что на эту тему написан отдельный роман, хотя и название «Синдикат» не приводится). В ответах писательницы на политические вопросы «звучали здравомыслие и скепсис».
   Гораздо охотнее писательница говорила о литературе, иронически отмечала, что ей интереснее видеть молодые лица. Самым любимым романом на сегодняшний день она считает «На солнечной стороне улицы» (ранее лучшей она называла повесть «На Нижней Масловке». Свой новый роман она пишет о «зеркальных людях», левшах. Среди ее героев – цирковые артисты, «в сюжете задействованы мистика и столоверчение». Далее следует цитата: «Вас ждет завораживающая история!» Но автор не раскрыла суть фабулы.
   Репортаж завершается напоминанием, что прошлой осенью роман «На солнечной стороне улицы» «побывал в шорт-листе "Букера"» (использовано ключевое слово, подчеркивающее значение информации). Сейчас он включен в «короткий список» премии «Большая книга» (сохраняется интрига репортажа – роман входит в «короткие списки» ведущих премий и пишется новый).
   Репортаж отличается максимальной информативностью, приводятся сведения информативного и творческого характера. Хотя некоторые штрихи и можно было бы расставить, указав названия произведений, заметим, что «Цыганка» не является первой подборкой рассказов, отличие в том, что перед нами сборник не организованный циклически, как, скажем, «Несколько торопливых слов любви», но, возможно, такого рода информация и не входила в задачу репортера. Внутренняя динамика обеспечивается цитацией, комментариями и ключевыми словами.
   Репортаж становится поводом для выражения отношения к разным явлениям. Одно из них связано с фантастикой. В сказочной манере начинает свой репортаж Е. Белжеларский, сразу внося интригу: «На прошлой неделе в одном гранд-отеле – в каком именно, не скажу. Не надейтесь, – состоялась презентация новой книги Сергея Лукьяненко» (Итоги. 2007. 8 октября).
   Что показалось интересным? Обозначение писателя как классика городского фэнтези, создавшего в «Черновике» сиквелл, т. е. продолжение с тем же героем, бывшим мастером по компьютерному железу. Возник естественный вопрос, не перешло ли творчество мэтра из креативной в коммерческую фазу. Не случайными оказался разговор о выпуске книг на электронные носители и о косвенной рекламе мобильного телефона, упомянутого в экранизации «Ночного дозора».
   Одновременно в репортаже проводится своеобразный урок по творчеству С. Лукьяненко. Говорится о влиянии Доктора Леви на умы (прозвище С. Лукьяненко, принятое среди поклонников по имени автора в Живом Журнале). И об одновременном влиянии на Лукьяненко братьев Стругацких (критик отметил отдельные переклички в образной системе и устройстве миров). Своеобразие заключается в том, что «автор ставит над персонажами этические эксперименты, и магия нужна ему, чтобы «убрать» социальность и столкнуть героев в чистом конфликте принципов.
   Получилось смешение жанров (жанровая мимикрия), когда социальный месседж перекочевывает в книгу об оборотнях, ведьмах и магах. Налицо скрытое указание на другого автора, представившего месяц назад книгу «Message: Чусовая». Е. Белжеларский прямо указывает на другого автора – Дм. Быкова, соединившего в биографии элементы критического эссе. Но может ли фантаст «исполнить роль Гоголя и Щедрина», такой вопрос задает критик. Ведь сегодня С. Лукьяненко явно создает серийную фантастику.
   Второй репортаж, также связанный с фантастикой, посвящен традиционной конференции фантастов «Роскон», и он дал основание для более широкого разговора о направлении. Круглый стол «Фантастика и мейнстрим: границ больше нет?» задал тональность конференции [15 - Вероятно, смешанный характер мероприятий, происходящий в формате Роскона, указывает, что точнее было бы именовать данную встречу форумом.]. О. Славникова подчеркнула, что «Фантастика давно заслужила право называться настоящей литературой». Следует уже создать толстый литературный журнал, где могли бы многие и выразиться.
   В дальнейшем автор репортажа «Полметра проволоки. Русская литература мается проблемой двадцатилетней давности» О. Шатохина (Россия. 2007. 5—11 апреля) устанавливает некоторые принципы. Она полагает, что «занимательность стандартных фантастических сюжетов нынче под большим вопросом».
   Раньше фантастика воспринималась как «заповедник свободы». «Интеллигентская ирония, занимательность приключенческого жанрa обеспечивали отдушку фантастам точно так же, как уход в духовность и народность выручал писателей – реалистов». Сегодня возникла проблема структурной составляющей: допускать ли в фантастику иронию, насколько велика должна быть развлекательная часть.
   Для автора очевидно следующее: сейчас рождается «принципиально новый синтетический жанр, в котором элементы серьезной прозы и приключенческой, фантастической литературы перемешаны так, что разделить их невозможно». Отсюда закономерность споров о возникновении мейнстрима и невозможности четкого отъединения некоторых фантастических текстов от реалистической парадигмы.
   Очевидно, что оба автора говорят о переменах в фантастике, возможно, поэтому упоминание в начале мероприятия далее привело к авторскому разговору о ситуации в фантастике, начале изменений в ее парадигме.
//-- Выводы --//
   В настоящей главе были рассмотрены основные разновидности репортажа – событийный и аналитический, указаны их основные особенности. Деление осуществлено по содержательному признаку: выделены репортажи о премиальном процессе, выставочных мероприятиях, презентациях книг.
   Проведенный нами краткий анализ репортажей на одну тему свидетельствует, что особенности современного репортажа можно установить в ходе проделанных конкретных сопоставлений. Обладая установкой на устность, он не только располагает свойствами беседы, диалога, но и отличается гибкостью и изменчивостью. Отдельные свойства появляются и исчезают в зависимости от авторской задачи.

   Вопросы и задания
   1. Какие типы репортажей вы бы выделили?
   2. Проведите сопоставительный анализ репортажей на одну тему, установите типологическое сходство и индивидуальное различие.
   3. Подготовьте сообщение на тему «Репортаж о Русском Буккере 2006 года как форма отражения современного литературного процесса (на материале публикаций в ведущих СМИ)».
   4. Кого из современных литературных критиков вы считаете мастером актуального репортажа?

   Литература
   Иванов Л.И. Культура русской речи: энциклопедический словарь-справочник. М.: Наука, 2003. С. 557–558.

Аннотация
(Формат)

   Традиционная аннотация (annotation) означает комментарий, примечание, пояснение и предполагает осуществление именно указанных действий.
   Издательская (прикнижная) аннотация содержит сжатую характеристику содержания и особенностей издания. В ней подчеркивается структура и отличительные особенности произведения, его адресованность определенному кругу читателей. Обязательно дается краткая характеристика автора и указывается место данного текста в его творчестве.
   Если аннотация входит составляющей в пресс-лист, то предполагает характеристику события. Таковым становятся самые разные факторы, в нашем случае – выход книги. Следовательно, аннотация несет в себе некую новость, и об этом: явлении должны узнать читатели.
   Кроме сообщения, предполагается краткое обозначение явления: сообщается название, имя автора, издательство, иногда тираж. Далее кратко рассказывается о теме, содержании и цели создания. В ряде случаев говорится о форме или жанре произведения.
   Рассмотрим аннотации на книги Е. Чижовой. Вначале на сборник «Время женщин», включающий кроме заглавного произведения «Крошку Цахес» (его относят к роману, хотя по ряду признаков перед нами скорее повесть).
   «Елена Чижова – коренная петербурженка, автор пяти романов. Питерская тема – постоянная величина ее прозы, определяющая и психологию, и характеры героев. Точнее – героинь, ибо Чижова отдает явное предпочтение женским характерам, женским судьбам. Два ее романа – "Лавра" и "Преступница" – вошли в шорт-лист премии "Русский Букер", последний – "Время женщин" – был удостоен этой престижнейшей из наград. Судьба главной героини романа – своего рода иронический парафраз на тему народного фильма "Москва слезам не верит". Тихую лимитчицу Антонину соблазняет питерский "стиляга", она рожает от него дочь и вскоре умирает, доверив девочку трем питерским старухам "из бывших", соседкам по коммунальной квартире, – Ариадне, Гликерии и Евдокии. О них, о "той" жизни – хрупкой, ушедшей, но удивительно настоящей и ведет рассказ выросшая дочь героини, художница».
   Несмотря на некоторые неточности, связанные с передачей содержания текста, обусловленные его восприятием, аннотация достаточно емка и информативна. Важно, что четко очерчивается творческий почерк Е. Чижовой, сообщаются некоторые биографические данные, указывается место проживания, перечисляются вышедшие на момент составления аннотации романы, их место в премиальном процессе.
   Внимание читателя останавливает несколько ассоциативных указаний, которые можно связать с определенным кинематографическим рядом (фильмами «Москва слезам не верит» и «Стиляги»). Осознавая, что слово «бывший» знакомо далеко не всем, составители аннотации проясняют его в следующем абзаце.
   Вторая аннотация несет в себе конкретную информацию, уже предполагая знакомство читателя с автором: «Елена Чижова, автор книг „Время женщин“ („РУССКИЙ БУКЕР“), „Полукровка“, „Крошки Цахес“, в романе „Лавра“ (шорт-лист премии „РУССКИЙ БУКЕР“) продолжает свою энциклопедию жизни».
   Содержание романа «Лавра» также обозначено в аннотации, где говорится, что автор «продолжает свою энциклопедию жизни». «На этот раз ее героиня – жена неофита-священника в «застойные годы», постигает азы непростого церковного быта и бытия… Незаурядная интеллигентная женщина, она истово погружается в новую для нее реальность, веря, что именно здесь скроется от фальши и разочарований повседневности. Но и здесь ее ждет трагическая подмена… Роман не сводится к церковной теме, это скорее попытка воссоздания ушедшего времени, одного из его образов».
   Последнее замечание представляется значимым, поскольку в романах Е. Чижовой всегда ставятся острые проблемы и запечатлевается время, спокойно и в эпической тональности.
   Приведенное в аннотации мнение философа Г. Померанца свидетельствует о сложной форме, выбранной автором: «Чижова часто сама не уверена, что она пишет: романы, мемуары, кафкианскую фантазию? Но все жанры хороши, кроме скучного, если они захватывают. Я был захвачен чтением "Лавры" и не пожалел десяти дней, чтобы вытащить из глубины повествования то, что мне кажется его истинным смыслом».
   Эмоциональная оценка звучит и в высказывании исследователя К. Азадовского, помещенной на задней стороне обложки: «Роман "Лавра" – своеобразная вариация на тему духовного испытания и поиска, одиссея бунтующей беспокойной души. Недосказанность и незавершенность, блестяще воплощенные в языке и стиле, придают произведению Елены Чижовой неповторимый литературный облик: напряженный, нервный, мерцающий».
   В целом в публикуемых материалах виден пиар-ход, дважды выделяется название премии, что косвенно подчеркивает значимость произведений автора, неоднократного номинанта. Традиционное внимание к «женской прозе» обозначается лейтмотивом – «продолжает свою энциклопедию жизни». Отнесение к направлению подкрепляется пересказом содержания, где содержится указание на интригу. Вновь звучит кинематографический код, коннотацией «подкидыш» дается скрытое указание на ряд фильмов. Автор аннотации явно является киноманом, сообщает, что читателя «ждет трагическая подмена». Тут же следует небольшая корректировка, более точно отражающая манеру письма Е. Чижовой – «попытка воссоздания ушедшего времени, одного из его образов». Автор мнения точно и драматургически сложно воссоздает непростые периоды истории. Скрытый трагизм описания неявно также прозвучал в оценке прозы Е. Чижовой.
   Третья аннотация носит явно рекламный характер и оформлена из ряда рекламных клише, трансформированных автором: «Можно ли влить новое вино в старые мехи?
   В начале девяностых многим: казалось – можно. Новая эпоха открыла невиданные возможности, а потом поставила перед выбором – "стать победителем-зверем или проиграть свою собственную жизнь, оставшись овцой?"
   Татьяна, героиня нового романа Е. Чижовой "ТЕРРАКОТОВАЯ СТАРУХА", бывшая учительница, все видит сквозь призму великой русской литературы, но… резко меняет жизнь: устраивается секретарем "нового русского" Фридриха, становится его правой рукой. И – на войне как на войне: фальшивая печать, подделка таможенных документов – обычное дело!… В магазинах пусто, а маленькую дочь нужно чем-то кормить…
   Сейчас, двадцать лет спустя, Татьяна, снова оставшись наедине со своей жизнью и своей великой русской литературой, пытается понять – кто же она в результате – виннер (победитель) или лузер (проигравший)?»
   В аннотации проявился авторский тезаурус, встречаются отсылки на классическую русскую литературу, причем они явно не носят случайный характер. Современное мышление отразилось в лексике («виннер» и «лузер»), косвенно указывает, что автор – молодой человек. Правда, отсылка на Фридриха, скорее всего, останется непрочитанной, ибо не каждый увлекается историями войн великого прусского императора, как считают, создателя новой кавалерии.
   Четвертая аннотация к роману «Полукровка» также выполняет информативную функцию и несет в себе элементы пиар-листовки. Они проявились в концовке, выстроенной на риторических конструкциях»:
   «Елена Чижова – автор пяти романов. Последний из них, "Время женщин", был удостоен премии "Русский Букер", а "Лавра" и "Полукровка" (в журнальном варианте – "Преступница") входили в шорт-листы этой престижной премии.
   Героиня романа Маша Арго талантлива, амбициозна, любит историю, потому что хочет найти ответ "на самый важный вопрос – почему?" На истфак Ленинградского университета ей мешает поступить пресловутый пятый пункт: на дворе середина семидесятых.
   Девушка идет на рискованный шаг – подделывает анкету, поступает и… начинает "партизанскую" войну. Одна против всех!!! Но кто она теперь? Жертва или безнаказанная преступница?»
   Интересно включение мнения критика Л. Новиковой, обозначающей значимую социальную проблему: «С первых строк вы шокированы подробным разбором запретной темы, но потом начинаете понимать – речь идет не столько об антисемитизме, сколько о нетерпимости как таковой…» Некоторая интрига, запретная тема оборачивается вовсе не разговором об отношениях полов, которыми буквально переполнены современные тексты.
   Очевидно, что на основе аннотаций мы можем получить достаточно полную информацию об авторе: начальные биографические данные, место автора в литературном процессе, намечен перечень основных произведений, содержится указание на содержание, обозначение некоторых особенностей. Эволюция творчества не прослеживается, романы располагаются в произвольной последовательности, хотя отмечается, что один из них назывался иначе. Порядок же должен был быть следующим: «Крошки Цахес» (2000), «Лавра» (2002), «Орест и сын» (2007), «Время женщин» (2009), «Полукровка» (2010; в журнальном варианте публиковался под названием «Преступница», 2005), «Терракотовая старуха» (2011).
   Странно, что ни в одной аннотации не обозначен роман «Орест и сын», печатавшийся, как и большинство произведений Е. Чижовой, в журнале «Звезда». Хотя расхождения по названиям отмечены, что говорит о некоей эрудированности составителя.
   Своеобразной разновидностью является аннотация к публицистическому (исследовательскому) изданию. Приведем пример такой аннотации на книгу «Русская литература на рубеже XX–XXI веков / сост. Е. Погорелая, И. Шайтанов, Ю. Руф. М., 2011».
   «Издательский проект Университетская библиотека журнала "Вопросы литературы" возник на основе статей, обзоров, публикаций документов, увидевших свет на страницах журнала "критики и литературоведения", который уже 50 лет представляет русскую науку в мировом культурном пространстве. Сборники серии предлагаются в качестве учебных пособий по основным курсам университетской программы: история классической русской литературы, история новейшей русской литературы, сравнительное литературоведение. В состав книги "Русская литература на рубеже XX–XXI веков" входят статьи, опубликованные в журнале "Вопросы литературы" с 1998 по 2011 г. и представляющие взгляд ведущих российских литературоведов и критиков на литературный процесс постперестроечных лет, разговор о тенденциях и перспективах развития русской литературы и подробный анализ ключевых произведений текущего времени. Особое внимание в книге уделено романам – победителям литературных премий "Асану" В. Маканина, "2017" О. Славни-ковой, "Времени женщин" Е. Чижовой и т. д., а также проблеме массового вкуса и его утвердителям – В. Пелевину и Б. Акунину».
   Очевидно соединение практической и коммерческой целей. Они перекликаются естественно и ненавязчиво, говорится о том, что издательский проект относится к так называемой «университетской библиотеке». Подобные сериальные издания выходят давно, хорошо известны, например, книги, выходящие в библиотеке МГУ, следовательно, вполне возможны ассоциативные переклички.
   Научную значимость подчеркивает и рассуждение, что отражено мнение ведущих российских литературоведов и критиков за определенный период, намечен разговор о тенденциях и перспективах развития русской литературы. Правда, указание на «перестроечные годы» носит несколько оценочный характер, равно как и замечание о том, что дается «подробный анализ ключевых произведений текущего времени». Хотя тут же указывается, что представлено не просто содержание произведений, а дается их осмысление и, возможно, интерпретация.
   Выбор имен прагматичен, поскольку составители сборника связаны с премией «Русский Букер», поэтому данное направление литературного процесса и поставлено во главу угла. Конкретно и замечание о массовой литературе, уместнее было бы здесь дать макроанализ, что рассматриваются произведения разного уровня (элитарная литература, беллетристика и массовые тексты). Количество имен следовало расширить, это углубило бы представление об издании. Полезнее, если бы были обозначены имена авторов статей вместо расплывчатого «уже 50 лет представляет русскую науку в мировом культурном пространстве». Приоритет некоторых изданий не оспаривается.
   Возможно, аннотацию следовало сделать меньшей по объему и более насыщенной информацией (в плане перечня названий произведений и имен авторов, ведь статьи писались представителями разных поколений, на что указывает временной промежуток, сказанное показало бы направление движения критической мысли). Но и в данном случае аннотация достаточно информативна.

Вторая часть

Парадигма критика. Критик как координатор литературного процесса. Ведущие критики. Авторская манера и ее роль

   Современная критика представляет собой сложное и неоднородное явление. В то же время очевидно, и дискуссия прошедшая в open.space в июне 2012 г., подтверждает, что за первое десятилетие XX в. критика стала значимой составляющей современного литературного процесса. Перечислить имена всех критиков не представляется возможным:, да это и не входит в нашу задачу. Для нас важны: постоянные авторы и обозреватели ведущих изданий, те, кто руководят соответствующими разделами и отделами, регулярно выступая в печати. Постоянство позиций и высказываний облегчает поиск их материалов по имени обозревателя или названию того издания, где он публикуется.
   Условия рынка заставляют авторов сотрудничать в нескольких изданиях, что также делает их известными фигурами литературного процесса. Приметой времени стали публикации под псевдонимами, что позволяет в эпатажной манере выразить свою точку зрения. Одним из таких проектов стали материалы Б. Кузьминского под псевдонимом Аделаиды Метелкиной.
   Нами выделены те авторы, которые показались интересными с точки: зрения представления современного литературного процесса и регулярности откликов на произведения в формате «деньги – стулья». Но активных участников гораздо больше, некоторые имена появятся и в ходе дальнейшего анализа. Появилось мнение, что критика переживает расцвет. Возможно, ситуация объясняется и наблюдавшейся к концу десятилетия тенденцией к увеличению объемов и наименований: книг.
   Универсальное или общее поле создается взаимопереходами, а также и тем, что колумнистами являются не только критики и литературоведы, но и писатели, как, например, С. Гандлевский, ведущий рубрику в «Итогах», и Н. Климонтович, являвшийся колумнистом в «Коммерсантъ-Dally», «Русском телеграфе», «Общей газете» и «Независимой газете», А. Кабаков, работавший в газетах «Гудок», «Московские новости» и «Коммерсант».
   Существует несколько ироническое разделение критиков на реалистов и скептиков. К первым относят тех, кто пишет о текущем: литературном: процессе и: так находит истину. Вторые полагают, что новой литературы нет и не будет, она давно «самовыродилась». Отсюда и определения состояния как «переходного» (В. Чалмаев), «калейдоскопа» (И. Дедков), «мозаики» (А. Марченко), «конца культуры» (М. Эпштейн), «хаоса» (М. Липовецкий).
   Анализом современной словесности занимаются как критики, так и литературоведы, причем некоторым удается ввести новые термины и определения: «новой прозы» (А. Генис, П. Вайль), «культурного полилога» (Н. Лейдерман, М. Липовецкий). Авторство термина «другая проза» приписывается нескольким авторам.
   Назовем также имена Л. Аннинского, А. Архангельского, Д. Бавильского, Дм. Бака, Дм. Быкова, Т. Касаткину, Вяч. Курицына, П. Басинского, О. Дарка, Н. Елисеева, К. Кокшёнову, В. Курбатова, С. Костырко, В. Курицына, В. Новикова, О. Славникову, И. Сухих, В. Топорова, В. Чалмаева. Некоторые авторы примечательных публикаций обозначены и в других разделах настоящего пособия.
   Некоторые критики в последние годы стали публиковать романы, расширив сферу своей деятельности. Отметим вошедшие в премиальный процесс 2007–2008 гг. тексты П. Басинского «Русский роман, или Жизнь и приключения Джона Половинкина», М. Голубкова «Миусская площадь», Л. Данилкина «Человек с яйцом».
   Создались и свои «школы». Об этом свидетельствует аннотация к книге «Критика XX–XXI веков. Литературные портреты, статьи, рецензии»: «Один из самых заметных критиков нашего времени: Юрий Павлов известен своим пристрастным: взглядом: на современную русскую литературу. Статьи: его яркие, полемичные и всегда вызывают бурную дискуссию. По сути, Павлов создал южно-русскую школу критической: мысли» (Павлов Ю.М. Критика XX–XXI веков. Литературные портреты, статьи, рецензии. М., 2010).
   В то же время четкой градации между отдельными группами не существует. В летних номерах «Книжного обозрения» в 2008 г. помещены размышления нескольких активных участников современного критического процесса. Они называют себя книжными обозревателями, журналистами, литературными обозревателями, корреспондентами.
   В настоящее время некоторые публикации материалов предваряются сведениями об авторах, тогда как информация о критиках обычно дается в виде сноски. В 2008 г. обладателем второй премии «за новаторское развитие отечественных и культурных традиций» Новой Пушкинской премии стала В. Пустовая, литературный критик, автор журналов «Дружба народов», «Знамя», «Континент», «Новый мир», «Октябрь». Заметим, что ряд отечественных критиков являются лауреатами различных премий, но процесс пока носит неотрегулированный характер. Специальной премии для критиков пока нет.
   Признание важно для молодого критика не только как премия за труд, но и как подтверждение принадлежности к литературному цеху, констатация роли, которую играют обозреватели в современном литературном процессе. Возможно, вернется традиция В. Белинского, который сумел сделать свое мнение общественно значимым. Не случайно критики становятся членами жюри престижных премий, в 2004 г. в «Русский Букер» входил Н. Елисеев, в 2007 г. – С. Лурье, в 2008 г. – С. Боровиков, экспертами и членами «Большой книги» также становились обозреватели.
   Подобные материалы, несомненно, позволяют более репрезентативно представлять авторам свои материалы, делают узнаваемыми их публикации. Свою лепту вносят и издательства, осуществляя свои проекты в виде однотомников ведущих обозревателей (отметим деятельность издательств «Время», «Новое литературное обозрение»). Выделим специальные справочные издания В. Огрызко и С. Чупринина, где помещены сведения об авторах современных текстов, критиках, литературных премиях.
   Особую роль в формировании современного литературного процесса и составления мнения о нем, несомненно, играют профессиональные книжные издания. Старейшим из них является «Книжное обозрение». Свои страницы современным критикам регулярно предоставляет «НГ-Exlibris». В интервью они делятся мыслями по поводу своего творчества, отношения к коллегам, литературному мастерству, некоторым общим вопросам:.
   Сохраняют свою функцию и специальные журналы – «Вопросы литературы», «Литературное обозрение». Печатают критические материалы (обзоры и рецензии) разнообразные непрофильные издания, как образно определил А. Агеев, форматы: газета, глянец, Интернет. Добавим сюда публикации в «толстяках».
//-- Форматы --//
   Чтобы понять, самодостаточна ли новая словесность и совершены ли в ней открытия, нужно собрать факты и попытаться описать происходящие в ней процессы. Такую задачу и решают обозреватели и критики.
   В прессе материалы появляются в разных форматах: рецензий (кратких и развернутых), обзоров, аннотаций. Они публикуются в виде рубрик, колонок (иногда авторских), полос (нижней – подвалов). Соединение эстетического и технического подходов не случайно, оно отчасти влияет на содержание текста, о чем мы и говорим: в этом разделе.
   Регулярно публикуются еженедельные обзоры новинок, они выходили в формате рецензий одного автора или страницы конкретного издания. Появлялись своеобразные хроники событий, еженедельные сводки о наиболее примечательных явлениях за определенный период. Вариантом становились краткие публикации перечислительного свойства в виде аннотации или резюме, публиковавшиеся в «Знамени» (автор – А. Кузнецова) или более развернутые «клише» с небольшими комментариями в «Новом: мире» А. Василевского.
   Второй формат свойствен: журналам:, где сводка событий также подавалась в формате обзора, но в виде аналитической статьи. Авторскую хронику событий создавали многие авторы, некоторые из них были известны и ранее, другие стремительно ворвались в литературный процесс. Отметим «зубров» – А. Латынину, А. Немзера, А. Марченко, И. Роднянскую. Обозреватель журнала «Афиша» Л. Данилкин относится к младшему поколению.
   Правда, определяясь форматом издания, рубрики не всегда посвящаются хронике литературной жизни (публикации А. Агеева, А. Архангельского, А. Кабакова, Н. Александрова).
   Среди используемых авторами форм, кроме колонок, отметим авторские рубрики, например, регулярные выступления Р. Арбитмана с рецензиями в журнале «Профиль». Л. Аннинский на протяжении ряда лет вел рубрики в разных изданиях, а затем составлял из опубликованных в них материалов книги и сценарии к документальным фильмам. Через номер в «Новом мире» ведет рубрику «Комментарии» А. Латынина, хотя регулярность ее выхода соблюдается не всегда.
   Интересен комментарий А. Латыниной к публикациям М. Агеева: «…Обращает внимание не столько на художественные и эстетические проблемы, сколько на общественно-политический и культурный контекст. Его интересует то эхо, которое возникает от появления новых интересных книг».
   Любопытно сравнить его с мнением А. Немзера: «уверенно чувствуя себя «в трех средах», толково рассуждая о выборах, геополитике, бюрократии или перспективах индивидуализма в России… Агеев остается человеком литературы». Отмечают, что он испытывает отвращение от потока текстов (тот же А. Немзер) и стремится сохранить традиции, отстоять нормы и ценности от «молодой шпаны» (М. Эпштейн).
   Главная тенденция – специальные рубрики и разделы существуют не только в профессиональных, информационных книжных и литературно-художественных журналах, но и в ведущих аналитических изданиях. Они посвящаются книжным новинкам любого направления в зависимости от формата издания и пристрастий критика, иногда выбор зависит от общей издательской политики, например рекламной компании. Таковы публикации Н. Кочетковой в «Известиях», Ю. Рахаевой в «Вечернем клубе», «Tlme-Out» и в «New time», В. Новикова в «Вечерней Москве».
   Формат постоянной рубрики позволяет отслеживать примечательные явления и выстраивать картину текущей литературной ситуации. Некоторым дополнением становятся интернет-сайты. Обозревателем сетевого журнала «Взгляд» является Дм. Бавильский, отметим также публикации С. Костырко, С. Кузнецова, Б. Кузьминского, И. Кукулина, В. Тучкова. Отдельные отсылки на сайты содержатся в «Журнальном зале» «Русского журнала», но там учитываются только публикации в специальных изданиях (www.magazlnes. russ.ru). Появление интернет-версий журналов позволяет говорить о вхождении данного материала в критическое поле.
//-- Портрет современного критика --//
   Как отмечалось, специфика текущего литературного процесса проявилась в том, что в роли критиков выступают и собственно обозреватели (журналисты), и деятели, совмещающие данную сферу деятельности с другими, научной, преподавательской.
   В интервью с симптоматическим названием «Критика – не роскошь и не заумь» (Книжное обозрение. 2002. 25 ноября) А. Немзер пишет, что является штатным литературным обозревателем. На самом деле таких, постоянно пишущих о текущем процессе, создающих литературную хронику, обозревателей действительно не так много. Трудно долго удерживаться в этом формате, меняются и задачи каждодневного печатного органа, стремящегося к обновлению и переменам.
   Воспринимая себя как игрока, освещающего текущий политический, культурный и социологический поток, обозреватель А. Агеев показывает, как формируется его мнение:
   «Читаю от пяти до десяти ежедневных газет со всеми их приложениями; все приличные еженедельники в обложках и без; минимум десять ежемесячных литературных и окололитературных журналов; 20–25 разного качества и жанра книжек из тех мимимум ста, которые за месяц проходят через мои руки; 10–15 сайтов Рунета (то есть, разумеется, обновления); множество рукописей, которые тоже про книжки».
   В настоящее время вокруг каждого печатного органа сложилась своя команда, которая и доносит до читателей оперативную информацию. В «Литературной газете» активно сотрудничают, например, С. Казначеев (С. Шатурин), К. Кокшёнова, в «Новом мире» – А. Латынина, И. Роднянская. Своя команда сформировалась в «Знамени», ее возглавляет Н. Иванова, известная своими выступлениями и аналитическим взглядом на литературный процесс (выделим ее монографии, посвященные творчеству Ю. Трифонова и Б. Пастернака).
   Здесь же открылся «конференц-зал», позволивший выделить наиболее примечательные явления времени, проводятся ежегодные конференции и дискуссии.
   Своя и достаточно многочисленная команда образовалась в профессиональных библиографических газетных изданиях, например в «Книжном обозрении» и «НГ-Exllbrls», где за обозревателями «закреплены» свои рубрики, колонки или страницы: «Свежая кровь» С. Шаргунова о молодежной прозе («НГ-Exllbrls»), К. Молдавская «Детлит», «Фантастика» В. Березина («Книжное обозрение»). Мы видим, что в основе их выделения используется тематический или жанровый принцип, материалы посвящаются отдельным направлениям (фантастике), разделам (детской литературе), областям гуманитарных знаний (философии, психологии).
   Унификация команды позволяет создавать «лицо» издания, добиваться появления концептуальных публикаций. Правда, существует тенденция перехода критиков из одного издания в другое по личным, конъюнктурным и рыночным соображениям (П. Басинский перешел из «Литературной газеты» в «Российскую газету», М. Кучерская, бывший обозреватель «Российской газеты», начала работать в «Ведомостях»). Свою роль в определении особенностей современного литературного потока в свое время сыграл, например, М. Золотоносов в «Московских новостях». Некоторые авторы – М. Ремизова, Л. Пирогов работают в нескольких изданиях.
   Получается, что портрет современного критика зависит от формата издания, характера представляемых материалов.
//-- Разновидности критиков --//
   В ходе дискуссии 2001 г. «Поиски замерзшего сироты. Литературное время в зеркале газетной критики» И. Кукулин заметил, что литературная критика диверсифицировалась. Он выделил традиционную журнальную и нетрадиционную критику, рецензии в еженедельниках (типа рецензий Л. Данилкина в «Афише» или Л. Рубинштейна в «Итогах»). Сюда же относят рецензии в Интернете, в глянцевых журналах.
   И. Кукулин иронично обозначил и разновидности газетного критика. «Критик-политик, который ведет литературную политику в рамках выделенного литературного пространства, как ему видится более правильным (скажем, А. Немзер). Критик – провозвестник моды (насколько я понимаю, периодически в такой роли выступает Л. Данилкин). Наконец – критик-исследователь. Последний встречается в профессиональных изданиях, где занимается не только обзорами новинок».
   Сюда же он отнес арткритиков и литературных обозревателей, занимающихся «демонстрацией себя и своего презрения к миру», но вычленил эссеистику (например, Вяч. Курицына). Они не выполняют главные задачи – информировать и, по возможности, «делиться собственным, личным отношением к происходящему». Отсюда и сведение личных счетов, продвижение друзей и знакомых, демонстрация своей эрудиции или ее отсутствия. В результате возникают разнообразные неточности, к тому же написанные неряшливо и плохим языком…»
   В качестве информирующих, анализирующих, знающих и рассказывающих газетных критиков он назвал Л. Латынину, рассчитывающую на подготовленного и вдумчивого читателя, а также А. Немзера. Среди начинающих выделил Л. Новикову. В упомянутой выше дискуссии также выделяются похожие разновидности критиков и обозначаются их функции и задачи.
   Материалом описания становятся самые разные тексты, многое определяет элемент случайности, он зависит не только от издательской политики, но и от собственных пристрастий критика. Поэтому не исключается возможность, что поданный как властитель дум писатель забудется в следующем столетии. М. Ремизова полагает, что интереснее другое и стремится уловить тенденцию, «понять, что такое литература и, в частности, что она представляет собой на данный момент».
   Следовательно, чтобы привлечь внимание критика, книга должна стать литературным событием, причем по ряду показателей: заинтересовать своей темой, авторским подходом или даже сопутствующим ей скандалом, интригой. Отсюда и складывается поток: из модных книг, произведений, отобранных согласно пристрастиям критика, обсуждаемых текстов и становящихся частью пиар-компании. Сказываются и газетная поденщина, необходимость обязательного быстрого отклика на новинки.
   Ряд издательств последовательно работают с прессой, представляют книги на рецензии, приглашают на презентации. Идеальная ситуация заключается в своевременном оповещении: информации о выходе книги (в формате краткосрочного анонса), представлении текста (даже в редакторском варианте или в виде отрывков). И, конечно, в ненавязывании книги для рецензии с требованием обязательного отчета, когда и в каком печатном органе появился материал. Тогда картина складывается заранее и можно выстроить собственный сюжет рецензии или обзора, уйти от информативных функций. Сохраняется и откровенно выраженная авторская тенденция.
   В. Бондаренко и К. Кокшёнову интересует вписанность писателя в идеологическую парадигму. Но и такой подход позволяет провести классификацию литературного процесса. Как полагает В. Бондаренко (Будущее за новыми почвенниками [интервью с М. Бойко]), сегодня литература разделилась на 20–30 мирков, и задача критика состоит в том, чтобы их объединить и тем самым представить текущий литературный поток.
   Хотя критик и должен прочитать за год (или пролистать, как замечает В. Бондаренко) порядка нескольких сотен книг и отобрать свою обойму авторов. Только в этом: случае «десять ведущих критиков обхватили бы всю реальную литературу. И если бы они могли спорить, воевать друг с другом, то образовался бы единый литературный процесс, и вершины литературы четко бы определились».
   В нарочито эпатажной манере выступает в газетах, ориентированных на молодежную аудиторию, Л. Пирогов. Хотя в газете «НГ-Exlibrls» он склоняется к аналитическому осмыслению процесса, правда, сохраняя свою эпатажную манеру: «"кумиры мальчиков" – Мамлеев, Сорокин, Масодов, Елизаров, Козлов. Свой проект русского постмодернизма представлял в газете "Сегодня" Вяч. Курицын, хотя он и провалился, его автор продолжает выступать в качестве апологета направления». Свои материалы Л. Пирогов публикует и в «Литературной газете».
   Ряд авторов (Л. Данилкин, А. Немзер) руководствуются исключительно собственными пристрастиями, от которых зависит и выбор произведений и событий для анализа. Иногда это приводит к обнаружению новых нестандарных имен, А. Немзер открыл провинциального тогда саратовского писателя А. Слаповского. Но вместе с тем он отдает предпочтение М. Вишневецкой, А. Дмитриеву, А. Слаповско-му перед В. Маканиным, автору, хотя и не ровном но отличающимся большей эпичностью и метафоричностью. В. Курицын прямо называет себя представителем писателя. В свое время он считался представителем В. Пелевина в литературе.
   Подобные авторские подходы так объясняет В. Огрызко: «Сенчин – это не Андрей Немзер, который всегда пишет только о творчестве либералов и в упор не замечает деревенщиков. Не похож Сенчин и на Сергея Куняева, готового из прозаиков постоянно читать и разбирать только Веру Галактионову и на дух не переносящего никаких авангардистов. И, конечно, ему не приемлем метод Капитолины Кокшёновой, которая не прочь проанализировать романы как либерала Андрея Дмитриева, так и суперпатриота Александра Сегеня, но только свозь призму православных ценностей».
   В. Огрызко относит Р. Сенчина, как и В. Бондаренко, к выразителям «поколенческого настроя», т. е. к тем критикам, которые пишут об авторах одного времени. Именно Р. Сенчин, пишет автор справочника, первым: заметил и подробно разобрал дебютные вещи Д. Гуцко, О. Зоберна, И. Кочергина, Д. Новикова, 3. Прилепина, С. Шаргунова. Он считает, что сегодня критика «в чем-то подменила собой социологию», Р. Сенчин же «главную ставку сделал на анализ художественных текстов. Кроме него, сейчас в подобном ключе работают всего два человека: Ирина Роднянская и Валерия Пустовая». Но у каждого свой подход.
   В. Бондаренко работает по принципу подобия, сравнивая анализируемого автора с известными ему фигурами, обозначая преемственные связи. Вторым: фактором: является необходимость знакомства с биографией писателя (биографический подход). И наконец, чувство слова. Появление подобных точек зрения говорит о начавшемся осмылении критического подхода к анализу литературной ситуации.
   Хотя, конечно, влияет и выбор редакции, необходимость соответствия формату издания и потребность отражения: книг, представленных как обязательные для рецензии издательствами (обычно на правах скрытой рекламы). Л. Новикова, например, откровенно признавалась, что ей интереснее писать об актуальной русской литературе, изданиях современных авторов: «Зарубежная для меня – некое дополнение. То, что произведение зарубежной литературы выбрали, перевели, издали, – это уже сделало его фактом литпроцесса».
   Получается, что ситуативный критик составляет большинство, выходят книги, они подвергаются анализу и оценке. Более квалифицированный (работающий на постоянной основе) критик способен не только оценить текст, но и рассмотреть его в контексте, представить некоторые сведения биографического свойства об авторе, выстроить литературный дискурс, словом, провести аналитический разбор. Тогда мы можем говорить об авторской рецензии, особом образовании со своей спецификой и даже выводить ее особенности как публицистического жанра. Глянцевые издания предполагают аннотирование текста, формат и определяют выбор.
   Чтобы выявить те акценты, которые определяют «лицо» современного литературного процесса, следует подчеркнуть авторскую манеру подачи материала. Авторы, которые запоминаются и привлекают к себе внимание эпатажной манерой или обилием: публикаций, скоро забываются, поскольку происходит самоповторение, тиражирование однажды найденных приемов. Вместе с тем без полемичности и субъективности дело не обходится.
   Интереснее, когда критик обладает своим лицом, особой манерой преподнесения материала. Обычно собственный взгляд предполагает глубокое владение материалом, именно сочетание смысловой составляющей с собственным стилем и выделяет обозревателя. Кроме того, умение учесть и обобщить разные точки зрения позволяет исследователю увидеть произведение комплексно и, соответственно, оценить более объективно.
   Как отмечалось, обычно лицо газеты или журнала определяет тот или иной критик, обладающий своим взглядом: на литературный: процесс. Речь не всегда идет о позиции, главным становится отбор и оценка произведения. Возможность обосновать и выразить свою мысль обычно диктует более нейтральный: и повествовательный: тон, необходимость представления издания широкому читателю иную, более резкую и жесткую манеру подачи материала. Не секрет, что массовое издание требует и выведения на определенный план конкретных произведений.
   Итак, речь идет об авторской манере, которая определяется личностью пишущего и форматом издания. Своеобразно подобную позицию объясняет А. Василевский, главный редактор «Нового мира», отмечая, что встречаются два типа критика: ситуативный и аналитический. Один откликается на все, что попадает в поле его зрения, другой пытается представить то, что кажется ему интересным и значительным.
   Введем понятие дискурса, манеры подачи материала и разговора с читателем. Она и предполагает определенный настрой, когда журналист выступает в роли квалифицированного читателя, спокойно и неангажированно подающего материал:, не стремящегося продемонстрировать свое превосходство и не засыпающего собеседника умными фразами и цитатами.
   Читателей всегда привлекает яркая, заинтересованная методика изложения фактов. Изменение особенностей восприятия текста, тяготение к конкретности и четкости изложения фактов обуславливает отсутствие многословия, наличие динамичного и упругого стиля. Обычно материал располагается по определенной схеме. Анализ глянцевых изданий показывает, что манера изложения менялась, одно время доминировала откровенная набивка текстов, когда смысл совершенно ускользал от читателя. Затем наметился сдвиг в сторону информационности.
   В то же время некоторых авторов отличает стремление удивить своих читателей неожиданной трактовкой, поворотом движения мысли, языковыми оборотами.
   Поэтому и допускается большая свобода в обращении с языковыми средствами. Некоторые исследователи спорят о правомерности введения агрессивной лексики: грубой, резкой, сниженной и даже обсценной. Но все говорят о нетерпимости речевых ошибок, «неправильном синтаксисе».
   Но в данном случае можно поспорить, следует ли использовать неправильности в письменной речи. Публицистический жанр особый, ибо ориентируется на устное воспроизведение. Поэтому «устность» становится одним из его главных качеств, выражаясь как раз в неправильности слововыражения. Влияет и компьютерный язык, общение в блогах. От блогов и приходит формат сетевой «гостевой книги», представленной пока в интернет-версиях журналов.
   Если лексика выполняет оценочную функцию, то можно признать возможным бытование жаргонизмов и просторечий. Впрочем, и так называемая классическая рецензия также не отличается абсолютной точностью организации, в ней допускаются разговорные обороты и выражения.
   Например, И. Кукулин так охарактеризовал эволюцию анализируемого автора: «Борис Кузьминский, в некотором смысле отец чрезвычайно распространенного ныне жанра критической судороги, увидел вдруг, что его стиль чрезвычайно легко имитируется. Практически все особенности этого стиля – болезненный эстетизм в духе Гюисманса, крайний субъективизм, фрагментарность, обилие общих мест навыворот, импрессионизм вместо нудного анализа, – оказались не просто легко копируемы, но и невероятно привлекательны». Когда они стали предметом подражания, сам Б. Кузьминский стал приходить к здравым вещам: и дописался «до критики умной, последовательной и трезвой».
   Конечно, в публицистическом жанре нагляднее проявляются особенности авторского мировидения. Конечно, нельзя требовать выражения взглядов или некоей философии, формат материала не позволяет.
   Следовательно, приходится говорить о сочетании книжной и разговорной лексики, использовании клише, устойчивых и обиходных выражений, специальной лексики, англицизмов (слов, даваемых без перевода, хотя иногда можно было бы их заменить уже существующими русскими аналогами): «В своем новом романе "Нелюдь" она [Ю. Латынина] привычно соединила социальную сатиру и экономический триллер с фантастическим: антуражем».
   Иногда даже создается впечатление, что критик ставит перед собой задачу удивить и поразить читателя, отсюда и использование обиходных выражений и парафраз: «хватай мешки, вокзал отходит…»
   Если подобные «фенечки» выполняют характерологическую функцию, они вполне уместны в публицистическом: тексте, к которому относится и газетная статья. Скажем, допустимы некоторые определительные пассажи: «Для человека, который почитает Реверте или ждет от книги интонаций "Маятника Фуко" – эка, эка невидаль – начинаются проблемы с языком на уровне неловкой фразы, кривые метафоры и иногда безвкусные и чрезмерные патетические авторские ремарки. Ну и язык не тургеневский, что ж тут…» Рассуждения В. Березина связаны с анализом романа Д. Глуховского «Сумерки».
   Возникает своеобразный «рваный стиль», когда кажется, что на критика нападает икота, и он перестает владеть пером:, допуская паузы, междометия, пропуская слова. Исчезает прежняя повествовательная манера, когда последовательно, постепенно рассказывалась «история» произведения. Главное, чтобы: не было скучно. Играет роль и зрительное впечатление, фраза должна «зацеплять», останавливать внимание. Суть подобных игр проста – создается новая повествовательная динамика, отвечающая меняющемуся: мышлению читателя.
   Возможно, это происходит и потому, что современная статья соединяет в себе свойства рецензии и репортажа: «Ку-ку! – крикнул из зала публицист и литкритик Вадим Назаров, глядя, как Инна Живьева поднимается на сцену за дипломом», – так начинается разговор о прозе молодого прозаика, автора фэнтези.
   Многое, конечно, зависит от начитанности и культурного багажа критика. Они влияют на глубину прочтения текста, ассоциативные связи и переходы, собственно содержание. В проявлении подобных свойств отчасти: проявляются новаторство и оригинальность критика, он может отличаться от других своим языком и литературным багажом. Важно, чтобы критик выражал свою мысль, нес информацию, обладал собственным: мировидением.
   Свою позицию В. Пустовая объяснила так: «Критик должен исходить из допущения, что текст – это законченная система, которая не может быть продолжена ни в какую внелитературную сторону…Амбиция критика в том и состоит, чтобы разгадать всего писателя по его текстам (даже только по одному его тексту – в этом все искусство). Если опираешься на внетекстовые факторы, то демонстрируешь свою эрудицию и дотошность, но жертвуешь магией и чистотой эксперимента».
   Для нее главным форматом остается журнальный, поскольку позволяет выразить свою мысль максимально полно и всесторонне. Она стремится не только отражать сегодняшний процесс, но и возвращать забытые имена, писать об отечественных авторах, поскольку ей важна звучащая «оригинальная русская речь». Кроме того, она признается и в том, что запад выработал свой творческий ресурс. Там много интересных вещей в социальной и предметной сфере, но преобразить мир в духовном смысле он больше не сможет. Духовное слово и инициатива теперь за нами». Правда, всячески отвергает свое пристрастие к авторам либерального лагеря: «Я выбираю те произведения, которые, по моему мнению состоялись. Очень может быть, что до некоторых писателей я просто еще не добралась».
   Оказывают ли подобные публикации влияние на литературный процесс? В свое время, когда происходило разрушение парадигмы социалистического реализма, в 1989 г. в «Литературной газете» со статьей «Поминки по советской литературе» выступил писатель, известный своим участием в неформальном альманахе «Метрополь», В. Ерофеев, показав, что три потока советской литературы (официальный, либеральный, «деревенский») уходят в прошлое с социалистической эстетикой. В момент выхода статья произвела впечатление разорвавшейся бомбы, но со временем стало ясно, что разнообразные стилевые поиски в «литературе переходного периода» привели к существованию разных стилевых течений, позже обозначенных критикой как «новая проза», постреализм, постсентиментализм, постмодернизм, жесткий реализм. Одновременно поняли, что нужны и новые инструментарии для описания современной литературной ситуации.
   Как полагают авторы пособия «Современная русская литература» М. Липовецкий и Н. Лейдерман, споры объясняются прагматическими причинами, тем, что в них «впервые обозначился разрыв между поколением «шестидесятников» с их приверженностью либо «социализму с человеческим лицом», либо традиционному реализму – и писателями того же поколения (Бродский, Пригов, Вс. Некрасов, Сапгир, Холин) с одной стороны, а также представителями более младших, так называемых «задержанных» поколений, отвергающими просветительскую литературу, озабоченную «правдой для народа», ищущими более широкие, культурологически, а не социологически ориентированные формы: эстетического сознания».
   Известность критика и соответственно его публикаций зависят и от формата издания, регулярности публикаций, тиражей. Когда в «Афишу» пришел Л. Данилкин, то в «Русском журнале» появилось мнение, что Данилкин – самый влиятельный критик нашего времени, результативность его публикаций почти стопроцентная, после них резко увеличиваются рейтинги продаж. Косвенным подтверждением сказанному являются самопубликации в «Афише», когда в блоговском формате обозначаются отклики на наиболее примечательные публикации номера.
   Другая особенность связана с явной тенденцией бытования заказной рецензии, получившей повсеместное распространение. Получается, что критик обслуживает издательский процесс. Рецензия превращается в развернутую аннотацию с небольшим комментарием, где указывается на сюжет, основной конфликт, расположение действующих лиц и выводы, к которым следует прийти в процессе прочтения.
//-- Личностные характеристики --//
   Существует и внутренняя жизнь критики, непрерывное задавание вопросов самой себе, анализ написанного собратьями и высказывание, что она думает о самой себе.
   Не обходится и без самооценок и характеристик коллег по перу. Элементы биографии вставляются в текст, а публикации сопровождаются постоянными и последовательными замечаниями. Афористически заметила В. Орлова в интервью с М. Бойко: «Нарциссизм – это неустранимый зуд».
   Практически не остаются незамеченными публикации сборников критиков и обозревателей разного формата. Как пишут, в частности, А. Латынина и П. Белецкий, П. Басинский «выступает противником победоносного русского постмодернизма и защитником посрамленного реализма».
   Своеобразные разборы полетов находим при публикации материалов с форумов – встреч в Липках, они, в частности, печатались в журнале «Континент», где отклики молодых авторов предварялись предисловиями и послесловиями ведущих критиков времени. Более подробно о данном формате говорится в разделе «Рецензия».
   Вот что пишет в том же интервью В. Орлова: «Мне представляется, что в России критик поистине больше, чем критик. Он всегда на самом пике волны, на самом острие, он раньше и вернее поэта знает, что именно поет в поэте. Критик, по-моему, без малого философ. А наши вроде бы весьма состоявшиеся критики скорее обозреватели, вдобавок многие не разделяют ту точку зрения, что прежде, чем писать о книге, не худо бы ее прочитать. Все можно понять: работа большая и неблагодарная, платят мало, а вокруг гении, мелочные и тщеславные. Поэтому среднестатистический критик – это огорченный мизантроп с язвой желудка. Но бывают редкие исключения».
   Хорошими критиками она называет «великодушных писателей» И относит к ним И. Савельева. Ее саму упрекали в «самокопании». Синонимом высокого качества текстов она считает И. Золотусского, Л. Пирогова, М. Антоничеву. Очевидно, что критики приглядываются друг к другу, стремясь выявить не только точку зрения, но и тот материал, с которым они работают. Так по принципу повторяемости действительно удается вычленить ключевые фигуры времени.
   Интересные выводы предоставляет творчество О. Славниковой, выступающей в роли играющего тренера, критика и автора книг, хотя сама признается, что страдает раздвоением личности (эссе «Критик моей мечты»). Критикам: трудно угодить писателю или, напротив, попасть в струю, писать в общем формате. Значение их в следующем: «Критики читают критиков, критики вырабатывают стиль, критики не столько оценивают чужие тексты, сколько желают нравиться собственным творчеством…» Обозначенная методика: читать, оценивать, писать собственные тексты, – относится и к самому автору, дается и своеобразная самохарактеристика.
//-- Выводы --//
   Нами показаны основные тенденции развития критической мысли, самоочевидно, что автор обзоров и рецензий выступает активным
   участником и игроком текущей литературной ситуации. Хотя самоочевидна ангажированность критика от литературной и коммерческой ситуации. В свое время В. Белинский подобными рецензиями привлек внимание к чтению и способствовал зарождению профессии критика. Он показал и значимую тенденцию – не отставать от мейн-стрима, улавливать ведущие тенденции и вести поиск ключевых фигур времени. Хотя критику и приходится рецензировать все, не только художественные тексты. Голод ведет к непрофессионализации.
   Не последнюю роль в качественной оценке литературного процесса играет вопрос профессионализации критика. Статистика показывает, что чаще профессиональными критиками становятся филологи, специфика их образования позволяет выводить необходимые параллели и связи. Естественно, что пишут и журналисты, правда, в основном гуманитарного профиля.
   Замеченность критика и обозревателя определяется не только работой в ведущих изданиях, но и зависит от его собственной активности. Если он является активным игроком на книжном рынке, его публикации содержат информацию о продукте, отличаются авторской манерой подачи материала, содержат небольшой анализ описываемой ситуации, он будет замечен и востребован. Манера письма активного участника журналистского процесса не остается неизменной, она неизбежно меняется со временем. Сегодня она явно находится в зависимости от компьютерного формата, что требует динамизма выражения мыслей, отражающегося в стиле и лексике.
   Сегодня литературный процесс определил трех ведущих игроков: рецензентов, критиков и обозревателей. Критик видит картину более широко. Он уже несет определенную идею, расставляет акценты и пытается определить тенденцию. Дальнейшее сообщение осуществляется обозревателем, усиливающим аналитическую составляющую.
   Идеальная ситуация создастся, если издательства станут просто предоставлять свои книги на рецензии, причем в таком количестве, чтобы осуществлялся выбор. Высказывалось даже мнение, чтобы печатать специальные тиражи для критиков.
   Размеры изданий не позволяют охватить весь поток издаваемой литературы, нужно расширять количество специальных изданий или издавать специальные приложения к тем или иным органам. Практически не используются возможности радио и телевидения, время от времени возникают передачи, когда читаются книги с последующим обсуждением или книга подается «на завтра» [16 - Назовем передачу радио «Культура» «На грани» с А. Гавриловым и Н. Кочетковой. Первый явился и инициатором «книги на завтрак». В радиоформате выступает Н. Александров, ведущий передачи «Разночтения» на телевизионном канале «Культура». Аналогичная тенденция существует и на других каналах.]. Но систематического освещения не происходит, хотя периодически запускается федеральная программа чтения. Возможен и формат «книжных клубов», отраженный как явление даже в романном виде.
   Анализ позиции критиков, специфики отражения ими литературного процесса может быть проведен обучающимися при выполнении различных самостоятельных работ.

   Вопросы и задания
   1. Проведите комплексный анализ одной из книг ведущих критиков и обозревателей современного литературного процесса.
   2. В качестве альтернативного задания можно провести анализ книг серии «Диалог» издательства «Время».
   3. Проведите анализ следующих изданий: А. Люсый «Нашествие качеств: Россия как автоперевод» (представляет собой подборки статей о современной литературной ситуации и собрания рецензий).
   4. Сравните постоянные публикации двух авторов разных по направленности и профессиональной ориентированности изданий.
   5. Проведите анализ статей Н. Ивановой «Отцы и дети эпохи», «Испытание правдой», «Анатомия перерождения». Как сам критик оценивает свое мироощущение практически через двадцать лет в книге «Скрытый сюжет»?
   6. Проведите сопоставительный анализ сборников Н. Ивановой «Точка зрения: О прозе последних лет» и «Невеста Букера».
   7. Рассмотрите публикации В. Топорова в интернет-журнале «Город 812». О каких явлениях и авторах пишет критик?
   8. Проанализируйте позицию М. Бойко – Приложение №. Составьте «портрет критика» по его Интервью 2008 г. в «НГ-Exlibrls».
   9. Охарактеризуйте внутреннюю организацию и структуру сборника «Только текст» М. Ремизовой.
   10. Проведите анализ статьи А. Латыниной «Колокольный звон – не молитва».

   Вопросы
   1. Какова авторская манера пишущего о текущих литературных явлениях?
   2. Согласны ли вы с понятием «демократический критик»?
   3. Возможен ли сегодня такой критик, каким был В. Белинский?
   4. Каким вы видите идеального критика?
   5. Посмотрите материалы, связанные с обсуждением книги «Новая русская критика: нулевые годы» в РГГУ. Каков основной лейтмотив встречи?

   Литература
   Елисеев Н. Предостережение пишущим: Эссе. СПб., 2002.
   Критика: последний призыв // Знамя. 1999. № 12.
   Лурье С. Журнал – это паутина, натянутая в углу нашего культурного пространства // Литературная газета. 2000. № 15.
   Русская литература на рубеже XX–XXI веков / сост. Е. Погорелая, И. Шайтанов, Ю.Н. Руф. М., 2011.
   Новая русская критика: нулевые годы. М.? 2009.
   Славникова О. Критик моей мечты // Октябрь. 2000. № 6.

Обозреватели. Алгоритм устройства печатного издания, авторы («толстые журналы» и газеты профильного типа)

   Как отмечалось, сложилось несколько «школ», или направлений, критики, особенно регулярно пишущие группируются вокруг журналов. Если они публикуют материалы на постоянной основе, состоят в штате, то считаются обозревателями или постоянными критиками издания. Обзоры обычно составляются членами редколлегии или редакторами разделов, ведущими рубрик [17 - Использование понятие «редактор» не случайно, в его обязанности входит не столько редактирование, сколько отбор текстов в соответствии с политикой журнала. «Редактор – тот же рыбак. Забрасывает невод – вытаскивает разную рыбку и решает, что ему интересно или нужно», – считает Елена Шубина, прошедшая путь от редактора до руководителя собственной редакции.].
   Издания следует разделить на несколько групп. Собственно критические материалы (рецензии, обзоры, интервью, библиографические списки) публикуют журнал «Читаем вместе», газеты «НГ-Exllbris», «Книжное обозрение» (старейшее издание). В них приводится текущая информация, т. е. они стремятся включить недавно вышедшие издания по основным отраслям знания.
   Отклики на текущие литературные событиях интересны, если они оперативны. В том случае, когда произведение анализируется несколькими обозревателями (критиками), а их отклики не носят формата коммерческого задания и не связаны с пиар-акцией, то его выход действительно является событием, благодаря которому открываются новые имена.
   Подобные же материалы занимают часть пространства «Литературной газеты», биографические списки одно время публиковались регулярно с соответствующими комментариями, в виде специальной врезки, к концу десятилетия она вернулась, к ней добавились кроме кратких рецензий и более пространные.
   Специальные, профильные издания типа «Нового литературного обозрения» и «Вопросов литературы» печатают информацию о текущем литературном процессе в формате статей. С 2008 г. последний стал печатать такие материалы в виде специального раздела «Литературное сегодня». В последнее время внутри него появилась рубрика «Лица современной литературы», в которой печатаются статьи о наиболее интересных авторах.
   Кроме того, существует целый ряд журналов, называемых «толстыми» (как обозначается в их подзаголовках, литературно-художественные, литературно-публицистические и общественно политические), т. е. журналами художественной литературы и публицистики.
   Название издания – литературно-художественный, литературно-публицистический или общественно-политический журнал, отражает его направление – печатаются самые разные материалы, как тексты, так публицистические и критические материалы.
   Структура «толстого» литературного журнала в отечественном книгоиздании сложилась давно, она четырехчастна и состоит из следующих разделов: проза, поэзия, публицистика и критика. Предполагают, что именно критика и публицистика определяют лицо журнала, поскольку передают оценку текущей ситуации.
   Ироническое прозвище «толстожурнальный литературный критик» указывает, что существуют «свои» критики или авторы, выбирающие для себя место, где они печатаются. В данном случае можно говорить о качестве публикаций, поскольку вырабатывается стиль, соответствующий именно данному изданию, унифицируется слог и лексика. Происходит определенное единообразие, становящееся визитной карточкой не только автора, но и самого издания.
   Прежде всего это авторские рубрики или обзоры, посвященные текущему литературному процессу, отечественному и мировому контенту. Среди них – «Дружба народов», «Звезда», «Знамя», «Нева», «Новый мир», «Октябрь». Отмечены ведущие издания, издающиеся на протяжении ряда лет (и даже десятилетий), где обзоры, рецензии и «книжные полки» (названия последней рубрики меняются) печатаются постоянно и обычно пишутся штатными обозревателями.
   Постоянство рубрик имеет особое значение, ибо предопределенность порождает определенный алгоритм: их восприятия читателем:. Ему легко найти искомый материал, очевидна и направленность издания, его многопрофильный или конкретный характер. Скажем, журнал «Арион» посвящает свои материалы поэзии.
   О своих намерениях каждое издание сообщает в своеобразном анонсе, который вывешен на сайте журнала и в Журнальном зале «Русского журнала».
   Приведем примеры:
   «Новый Мир» – один из старейших в современной России (издается с 1925 года) ежемесячных толстых литературно-художественных журналов, публикующий художественную прозу, стихи, очерки, общественно-политическую, экономическую, социально-нравственную, историческую публицистику, мемуары, литературно-критические, культурологические, философские материалы».
   «Знамя» – толстый литературный журнал, издающийся с 1931 г., в котором печатались корифеи советской литературы, а после 1985 г. произведения, во многом определившие лицо горбачёвской перестройки и гласности.
   Сегодня журнал стремится играть роль «Выставки достижений литературного хозяйства», публикуя не только признанных мастеров, но прозу и поэзию молодых писателей, которых критика называет будущим русской литературы».
   Журналы определяют лицо литературного процесса, когда редакторы пытаются найти те произведения, которые не станут однодневками или привлекают большое количество текстов для анализа, чтобы легче было сделать репрезентативную выборку. Только в этом случае можно говорить и о некоторой объективности. Поэтому отметим, что как выбор произведений для публикации, так и критические отклики должны носить преднамеренный характер. Качественный отбор, как всегда, зависит от конкретной личности – главного редактора или ведущего раздела.
   Сегодня практически каждый журнал данного типа стал самостоятельным «хозяйственным» предприятием. В конце года некоторые журналы (наиболее заметны «Знамя» и «Новый мир») присуждают премии своим авторам, что говорит о предпочтениях и доминантном мнении.
   На основании журнальных публикаций осуществляется выход критических книг, например, в издательстве «Время» вышли однотомники ведущих участников журнала «Знамя» (Н. Ивановой, А. Латыниной, С. Чупринина). Подборки лауреатов премий «Русский Букер» и премии Андрея Белого изданы при поддержке журнала «Новое литературное обозрение». Свои эссе регулярно собирают в книги пишущие журналисты (например, К. Кобрин, «Книжный шкаф», 2002).
   Обязательной частью в литературно-художественных публицистических) журналах является «блок» «критики». Он состоит из статей, обзоров и подробных (или, напротив, кратких) рецензий на книги. Они рассмотрены в соответствующих разделах пособия. Здесь же мы обозначим общие особенности критических отделов. Их лицо определяют редактора журналов, обозреватели и ведущие критических отделов.
   Практически все старейшие журналы имеют «старейшин» отдела критики, которые определяют их лицо. В «Новом мире» таким представителем является И. Роднянская. Она работает в журнале с 1988 г. Не такой стаж у В. Пустовой, являющейся ведущей отдела критики журнала «Октябрь» с 2010 г. Они представляют разные поколения критиков.
   Ведущий критического отдела определяет лицо журнала, острые и злободневные публикации привлекают внимание, за их регулярным появлением начинают следить. Подчеркнем, что имеет значение и сложившаяся вокруг журнала команда, хороший пример подобной сработанности представляет группа обозревателей и критиков, существующая при журнале «Знамя».
   В журнале «Новый мир» интерес читателей постоянно поддерживается рубриками, обязательными разделами критики и периодики (обзорами наиболее значительных публицистических изданий). Заметим, что обзоры и рецензии текущего литературного процесса проводились в «Художественном дневнике» Дм. Бавильского (2007–2010), «Книжной полке» К. Кобрина (является автором многочисленных публикаций в «бумажной» и «электронной» периодике, публикующимися в разных изданиях).
   Регулярную авторскую колонку вел по «четным номерам» (2005–2009) С. Костырко, ставший редактором электронной версии. Собственно «Книжную полку» вели разные авторы, в частности М. Галина, П. Крючков. В нашу задачу не входит анализ текстов, отметим только общее – постоянство ведущего обеспечивает полноту и глубину представления материала.
   В специально отведенных для критики разделах печатаются материалы двух видов: собственно рецензии и рецензии (краткие) на текущие произведения разного рода.
   Краткие рецензии обычно составляют содержание своеобразных библиографических разделов, например, в рубрике «Ни дня без книги», которую ведет А. Кузнецова в журнале «Октябрь». Попытки перенесения устоявшегося алгоритма проводились рядом изданий, но нигде он не выдерживается с таким же постоянством.
   Свои критические разделы представлены и в специальных газетных изданиях. Например, в «НГ-Exllbrls» содержание номера обозначается врезкой: «Интервью», «Кафедра», «Концепции», помещенной на первой странице рядом с выходными данными. В ней обычно отмечаются доминантные темы номера, печатаются фотографии соответствующего содержания.
   Каждая страница организована определенным образом. На первой находится информации о событии (фестивале, презентациях, новой книге, премии), в разделе «Пять книг недели» краткие рецензии. В ряде случаев содержится указание на персонажа интервью, традиционно размещаемого на второй странице.
   Рецензии обычно приводятся двух типов – на конкретный текст, т. е. неразвернутые, и в составе книжных рубрик, внутри издания, на развороте специальной страницы, которую предваряет Авторская колонка.
   Среди непрофильных изданий лицо десятилетия определяли несколько авторов. В свое время появились «немзерески», материалы А. Немзера, обозначенные автором как «Литературные хроники» («Тексты для газеты "Время Мн"»). Со временем материалы стали, согласно современной терминологии «блогом», страницей, где вывешивались его статьи. Они печатались в газете «Время новостей», прекратившей существование в конце декабря 2010 г., дабы преобразоваться в новый печатный орган со старым названием – «Московские новости», газета возобновилась, но формат прежней рубрики был утрачен. Позже А. Немзер напечатал свои рецензии и эссе в книге «Дневник критика», выходившей ежегодно с 2004 г.
   Организация отдела требует специального устройства: определение содержания (отклик на какие события предполагается), установление дизайна страницы и техническая поддержка. Опубликованные материалы собираются в архиве. Связь с читателем организуется в виде писем и записей в Книге Посетителей. Об этом читателю сообщается в специальном обращении от редакции.
   Интересный проект «Как устроена книжная индустрия в России» осуществил Л. Данилкин на страницах «Афиши» в 2010 г. Он задал одни и те же вопросы самым известным деятелям книжного и издательского бизнеса, а также популярным писателям и опубликовал интервью в ряде номеров журнала. Параллельно он печатал собственный монтаж из интервью с издателями, к которым добавил более подробные интервью со своими героями. Цель публикаций – «опровергнуть главные мифы о книжной индустрии». В результате возникла мозаичная, но вполне реалистичная картина современной литературной и издательской жизни, увиденная с нескольких точек зрения – редактора, издателя и автора.
   Особую группу составляют критики, пишущие о поэзии. Судя по частотности упоминаний, в основном поэзию анализируют К. Анкудинов, А. Голубкова Е. Вежлян, Е. Зейферт, И. Шайтанов. Они выступают с обзорами и ведут авторские колонки (разделы в журналах), хотя встречается и множество интересных откликов. Но нам важна именно структурированность в текстовом формате. Возможно упоминание и других имен в исследовательском поле.
   У каждого из них определяется свой круг преференций. Например, Е. Вежлян иногда пишет не только о поэзии, выступая как обозреватель, фиксирующий наиболее значимые явления, но и пытающийся их проанализировать. Положение постоянного (штатного) автора предполагает разговор и о текущих литературных событиях, на что прямо указывает К. Анкудинов: «кстати, я по рецензентским обязанностям читаю много московских литературных журналов». Тогда он и проводит анализ наиболее значимых событий, например, отметим его рассуждения в связи с юбилеем В. Белинского (Кто Вы, Виссарион Григорьевич? // Литературная Россия. 11.07.2011).
   Обозначим характер подачи материала в библиографических рубриках, выше мы говорили об их своеобразном характере, он обусловлен тем, что выбор книг и их подача зависят от личности пишущего.
   Самуил Лурье (он же С. Гедройц) обобщил свои микронаблюдения в книгах «Сорок семь ночей» (2008), «Гиппоцентавр, или Опы-
   ты чтения и письма» (2011). Приведем отзыв об этой книге, помещенный в интернет-журнале «Прочтение»:
   «Рецензии С. Гедройца – чтение веселое, немножко злое и очень-очень познавательное. Всеядность автора поражает: за 10 лет литературной деятельности он прочитал и написал о трехстах чужих книгах, от дневников академика Сахарова до романов Джоанн Харрис, от бестселлеров до выпущенных тиражом в 100 экземпляров раритетов. И в каждой из 135 рецензий, собранных в этой книге, виден эрудированный читатель, иногда строгий и требовательный, а иногда мягкий и снисходительный, но неизменно тонкий и живой человек со своим отношением к миру, литературе, людям и времени» (www.prochtenle.ru/novelty/22748).
   В непрофильных журналах печатаются свои обзоры современного литературного процесса. Своеобразно стал развиваться журнал «Афиша», где в течение ряда лет рубрику «Книги» ведет Л. Данилкин. В разделе «Критики» говорится о его манере преподнесения материала более подробно. Здесь отметим устройство именно раздела журнала «Афиша», относящегося к так называемым «глянцевым изданиям».
   Первоначально акцент делался именно на текстовой составляющей с постраничными врезками. Регулярность выхода рубрики, именуемой «Книги со Львом Данилкиным», и ее постоянное местоположение в номере после раздела «Выставки» перед «Театром» определило приемы подачи материала, соответствующие уже сформированной у читателя установке на досуг.
   Отчасти она подкрепляется как выбором книг, так и заголовками: «Высококлассная иностранная биография» (о книге Э. Каррера «Лимонов»), «Коллекция рассказов о жанре "фантастический постмодернизм"» (о сборнике Л. Гурского [Р. Арбитмана] «Попались»), «Фандорин на Кавказе» (о романе Б. Акунина «Черный город»). Некоторые оценки критика выносятся в виде врезки, дополняются точками зрения читателей и рейтингом. Акцент делается на иностранные новинки. Иногда рубрика дополняется интервью, которые проводит тот же Л. Данилкин. Существует и «Дневник Льва Данилкина» на сайте «Афиши». Блоговская доступность расширяет круг читателей.
   Видимо, современные технологии повлияют на изменение формата. Появление в Сети интернетовских литературных журналов, которые ставят перед собой подобные задачи, – явление симптоматическое. Следует констатировать новый этап структурирования культурного пространства в Интернете. В прошлых обзорах мы говорили о таких единицах, как литературный сайт (или сервер) и сайты литературных конкурсов. И вот пришло время сетевых литературных журналов.
//-- Выводы --//
   Современный журнал представляет собой сложное композиционное единство; кроме разделов прозы и поэзии, хроник культурной жизни, обзоров, в них стали появляться дискуссионные разделы, круглые столы, публиковаться рейтинги и мнения читателей, сведения о премиях. Некоторые издания присуждают ежегодные награды, способствуют выпуску художественных и критических текстов.
   В содержательном отношении издания, публикующие собственно литературные материалы, оказались интереснее и объемнее глянцевых, в которых, естественно, больше внимания уделяется представлению события. Жаль, что во многих изданиях утратилась редакторская функция, где осуществлялась не только публикация, но и тщательная подготовка текста. Выход произведения сопровождался внутренними рецензиями, иногда небольшим справочным материалом, например, публиковалось предисловие к тексту. Теперь обычно печатают краткие справки биографического характера.
   Что касается критиков, то их предпочтения в последние годы четко определились. Произошло своеобразное разделение труда, сосредоточенность на анализе поэзии или прозы. Хотя многое зависит от политики журнала, когда предполагается анализ текущего литературного потока, критик пишет о том:, что происходит в данный момент. Обычно в формате страницы, где фиксируются культурные новости.
   Такие материалы публикуются в еженедельных изданиях, книжная информация составляет в них определенную часть. Или публикация осуществляется в формате рубрики, в Коммерсант Weekend «Книги» ведут А. Наринская и Г. Дашкевич, детские книги анализирует Л. Биргер. Публикация зависит от профиля. Особое значение имеет публикация продолжающихся обзоров типа «Сто поэтов начала столетия» Дм. Бака. Такие же публикации начал осуществлять журнал «Новый мир», но рубрика не имеет постоянного ведущего и не так доступна широкому читателю из-за профиля издания и сайтовой доступности.
   Текущий литературный процесс должен отражаться в разных его аспектах. Например, чтобы один-два номера ежемесячного журнала являлись тематическими. Возможно и привлечение в качестве альтернативных традиционных «Круглых столов» с обязательной последующей публикацией их материалов.
   Изучение журнального поля необходимо, оно отражает состояние текущего процесса. В частности, очевидна необходимость обобщающих исследований, посвященных функционированию отдельных журналов – пока они немногочисленны. Исследователей интересует литературная критика в целом или известные имена или редакторы журналов. Ведь в свое время «Новый мир» стал известен именно благодаря политике его редакторов, А. Твардовского и С. Залыгина, с именами которых связываются соответствующие периоды в развитии литературы, определяемые деятельностью шестидесятников и «перестроечным процессом».
   Можно закончить разговор словами И. Шайтанова, который ярко и образно охарактеризовал современную ситуацию.
   «Для "толстых" журналов сейчас не самое лёгкое и благоприятное время. Но мне кажется, что с точки зрения литературного качества самый тяжёлый этап пройден – рубеж веков, который был одновременно рубежом тысячелетий. "Толстый" журнал живёт прозой или эссеистикой. Есть журналы, живущие исключительно поэзией и критикой, как "Арион", но это исключение. Журнал без прозы всё-таки не выживает, а по-настоящему новой прозы было мало, практически не было. В последние годы лёд тронулся. Я смотрю сейчас ещё и с точки зрения Букеровской премии. В 90-е годы Букеровская премия подпитывалась "толстыми" журналами, потом вдруг обнаружилось, что в основном нам номинируют книги. Какое-то время назад я начал думать: ну всё – кончено. Но в последние год-два журналы снова воспряли, особенно с прозой. В "Новом мире" традиционно я ценю больше всего отдел эссеистики и критики, разговоры о литературе… Выделить какой-то один из "толстых" журналов не берусь».

   Вопросы и задания
   1. Проведите сопоставительный анализ журналов «Новый мир», и «Звезда» («Знамя» и «Октябрь»).
   2. Установите, как журнальные премии влияют на продвижение писателей.
   3. Предложите свою схему «идеального» литературно-публицистического журнала.
   4. Какие авторы раздела критики показались вам наиболее репрезентативными?
   5. Как вы представляете себе раздел «Культурная хроника»?
   6. Сделайте анализ сайта «Литературные критики России», определите по какому принципу он устроен?

   Литература
   Говорухина Ю.А. Метакритический дискурс русской критики: от познания к пониманию: автореф. дис… д-ра филол. наук. Томск, 2009.
   Говорухина Ю.А. Русская литературная критика на рубеже XX–XXI веков. Красноярск, 2012.
   Дмитриев Дм. «Новый мир» А.Т. Твардовского: автореф. дис… конд. филол. наук. М., 2000.
   История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи. М.: Новое литературное обозрение, 2011.
   Литературные критики России www.rl-critic.ru

Авторские ежегодники, сборники, очерки о писателях, справочные издания

   Приметой времени стало появление однотомников ведущих критиков и обозревателей. Они даже стали предметом специального обсуждения на «круглом столе» издательства «Время» на весенней выставке «Non-fiction» [18 - В обсуждении приняли участие авторы, книги которых в 2007 г. были выпущены издательством «Время» в серии «Диалог»: Р. Арбитман, Н. Иванова, А. Немзер, С. Чупринин, М. Чудакова, И. Шайтанов. Свои соображения высказали и другие участники, своими соображениями по поводу текущего литературного процесса поделился В. Осипов.].
   В настоящей главе рассмотрены сборники ведущих критиков, обозревателей, литературоведов.
   Правда, скорее использовалась форма презентации, когда в свободной манере участники высказались о своем отношении к профессии критика.
   Дополняя друг друга, Р. Арбитман, А. Немзер, М. Чудакова, С. Чупринин, И. Шайтанов признались, что критиком считается не только тот, кто оперативно и вовремя откликается на современный литературный процесс и пишет обо всех явлениях, которые представляются значительными. Конечно, к критику формально можно отнести и того, кто создает рецензии, независимо от того, является ли он профессиональным журналистом или литератором.
   Постоянное участие в литературном процессе обеспечивает создание необходимого среза литературной ситуации. Оно также происходит и в случае появления постоянных откликов в журнальном формате. Но что происходит со всеми данными публикациями дальше? Пишутся ли подобные книги ради своеобразного самоотчета или оказываются полезными только историкам литературы или собратьям, они выполняют важную роль объединения разнородного материала в общее литературное пространство на определенную тему или в формате события года.
   Обычно в дальнейшем они привлекаются специалистами, теми, кто составляет собственные обзоры уже не текущей, а современной или временной ситуации (определенного периода). В случае выхода однотомника статей подобные материалы сохраняются и оказываются полезными. Хотя Н. Иванова и призналась, что пишет для своего второго «я», как бы внутреннего редактора. Но разве подобные «послания» не нужны самому критику для контроля его развития, читателю для понимания процесса, литературоведу для изучения ситуации?
   Вопрос оказывается риторическим, хотя в настоящее время, с развитием Интернета и существованием собственной странички (сайта) подобные книги, вероятно, станут существовать параллельно с компьютерной версией, поскольку система поиска нужного материала осуществляется более продуктивно.
   Не менее важной оказывается и эстетическая составляющая, возникает вопрос, несут ли в себе подобные оперативные отклики эстетическую составляющую? Результативность зависит от стремления критика вывести некую парадигму ситуации и провести хотя бы минимальный анализ. Впрочем, и публицистическое начало, как показывает история развития некоторых журналов («Новый мир» при А. Твардовском) оказывает влияние на общественные отношения.
   Остановившись на объекте осмысления критиком, в той же дискуссии М. Чудакова подчеркнула, что существуют различные методики описания, они разные для современной и классической литератур. Подчиняясь внутренним: законам (иногда и собственным пристрастиям), критик должен угадать ситуацию, не стремясь соперничать с остальными и не высказывая свои мысли слишком: красиво. В то же время он обязан помнить, что не является теоретиком, рассчитывая на определенного адресата, создавать свои тексты определенным языком. Правда, речь в данном случае идет о некоей идеальной: фигуре, не зависящей: от рыночных отношений.
   Согласившись с мнением М. Чудаковой о личном начале, Р. Арбитман добавил, что литературную критику можно воспринять и как литературу, потому что она также создается определенным автором. В то же время несет в себе преображение литературы, т. е. влияет на восприятие. Если говорить о формах выражения, то критик не является подручным литературы, он даже вполне может обойтись без конкретного текста. Несмотря на парадоксальность последней реплики, заметим, что ряд читателей ограничивается сегодня чтением подобных рецензий, чтобы можно было поддержать разговор и не прослыть невеждой. Собственно текст их уже не интересует. Критик невольно задал вопрос, не становится ли в данной ситуации он важнее писателя.
   Свою позицию И. Шайтанов определил следующим образом: критика является одним из родов деятельности. Поэтому в задачу критика должно входить «разруливание» литературного процесса, он выполняет определенную культурную функцию. Добавим: и просветительскую функцию.
   Косвенно о тех же проблемах пишет М. Ремизова. Во время обсуждения в формате круглого стола «Поиски замерзшего сироты. Литературное время в зеркале газетной критики» она заметила, что ощущает себя «белой вороной», поскольку обладает старомодными представлениями о роли критика и критики. Сама она оказалась в особом: положении: «Моя газета, может быть, в ослеплении, доверила мне возможность что-то публично говорить, и я этой возможностью пользуюсь».
   Отсюда неоднородный: состав публикаций: в виде рецензий, обзоров, аналитических статей. Они и составляют корпус авторских однотомников. Разнообразие публикуемых материалов обусловило существование нескольких разновидностей: авторских изданий, их можно разделить на три группы: авторские однотомники, авторские ежегодники и справочные издания. Рассмотрим их последовательно.
//-- Авторские однотомники --//
   Внутри данной группы обозначим: издания: нескольких типов (по содержанию). Как отмечалось выше, обозреватели отдельных изданий выступают как «многостаночники», публикуя эссе самого разного свойства и: жанровой парадигмы (рецензии, обзоры, интервью, публицистические заметки). Второй тип изданий выдержан более строго, отчасти в академической манере, в него входят материалы литературного свойства: статьи, обзоры, заметки о творчестве. Третья разновидность представляет собой интервью с ключевыми фигурами литературного процесса. Встречаются и смешанные формы, когда представляется творчество литературного деятеля (публикация в составе однотомника произведения В. Новикова «Роман с языком или сентиментальный дискурс» и трех эссе).
   Презентативно представим некоторые отмеченные издания, чтобы показать специфику осмысления литературного процесса. Хотя в той же дискуссии: И. Шайтанов признался, что является противником собирания своих статей в сборники, поскольку его публикации носят личный: характер, он пытался понять и оценить явления. Ведь любая книга критика фиксирует то, что уходит от нас и в то же время отражает его видение и вкусовые пристрастия. Следовательно, несмотря на испытываемое внутреннее сопротивление, они окажутся полезными и специалистам:, и читателям:.
   Заметим также, что представляемая авторская картина художественной жизни оказывается и полезной, и нужной. В ней фиксируются разнообразные явления. Со временем оказывается, что выделенные имена остались лишь как фон, часть литературного процесса, но в библиографическом: формате сохранились.
   Публикация всех материалов позволяет также показать разнообразие форм, творческий поиск, развитие литературного потока. Одновременно объединить разнородный материала в общее литературное пространство на определенную тему или в формате события года. Так сохраняется внутренняя динамика книги и звучит голос рецензента.
   О необходимости рассмотрения подобных материалов говорит и издательская политика, они не только публикуются, но и: издаются в сериальном, узнаваемом варианте, такова серия «Лимбус пресс» «Инстанция вкуса» в узнаваемом черно-красном оформлении (в 2002 г. были напечатаны ставшие заметным явлением однотомники Н. Елисеева и В. Топорова), позже традиция публикации подобных изданий укрепилась (отметим книгу Ю. Беломлинской «По книжному делу», 2008). Чаще других печатают подобные материалы санкт-петербургское издательство «Амфора» и московское «Время».
   Одним из первых ситуацию в критике обобщил Б. Леонов, четко обозначив характер переходного периода, наметив тенденции формирования новых отношений.
   Предметом анализа могут стать однотомники, сводные сборники статей, рецензий, эссе А. Агеева, Р. Арбитмана, Л. Данилкина, А. Немзера, М. Ремизовой, И. Роднянской, Р. Сенчина. Он позволит представить более подробно особенности авторской манеры, принципы отбора текстов, покажет характер освещения литературного процесса, выделит те имена, которые становятся предметом рассмотрения у нескольких авторов и, следовательно, определяют характер развития движения.
   Все авторы хорошо известны и специалистам, и читателям, поскольку постоянно выступают в отечественных СМИ. В основном они представляют свои публикации за несколько лет, в ряде случаев за год (так называемые «авторские ежегодники»). Обозначим основные особенности изданий.
   Вначале рассмотрим однотомник старейшего представителя литературного цеха критиков И. Роднянской заведующей отделом критики «Нового мира» (с 1988), зам. главного редактора (с 2005). Ее публикации становятся заметным явлением, о чем свидетельствуют и постоянные отклики ее коллег. «Критиком-филологом» называет ее Л. Данилкин, А. Немзер отмечает умение рассмотреть в любом из героев публикаций «неповторимый дар», «уважение к личностной неповторимости художника».
   Сама И. Роднянская в одном из интервью заметила, что для нее первичен текст, а не его интерпретация, позволяющая иногда делать с текстом все, что угодно. «Интерпретации должны соответствовать тому, что говорит художественное произведение». Вот этот голос и стремится услышать критик и обозреватель, внимательно и последовательно рассматривающая каждый текст.
   В двухтомник «Движение литературы» вошли самые разные публикации, некоторые первоначально печатались в журнале «Новый мир», «Список первых публикаций» позволяет датировать все материалы. Среди современных авторов предметов описания оказались А. Битов, Е. Гришковец, Б. Екимов, О. Ермаков, Хольм Ван Зайчик, Ю. Латынина, В. Маканин, В. Пелевин, А. Солженицын, Е. Чижова.
   Оценки автора невольно запоминаются: «Гришковец, автор своего первого в жизни романа "Рубашка" (2004), конечно, не Тургенев. Но и роман "Накануне", откуда критик "Современника" извлекал "факты жизни", право же, вещь несколько сомнительного свойства, по сравнению с "Дворянским гнездом" и "Отцами и детьми". А роман "Рубашка", как заметил кто-то в печати, – "непротивная" книга, т. е. – не фальшивая. Она, несомненно, написана с явным расчетом понравиться публике».
   Важно, что автор не просто выражает свое мнение, но и делает это убедительно, аргументированно, привлекая большой эмпирический материал. Поэтому и оказались заметными ее статьи обзорного характера, опубликованные в разделе «О движении современной прозы»: «Расслоение романа» (1998), «Гамбургский ежик в тумане: Кое-что о плохой хорошей литературе» (2001), «Ловцы продвинутых человеков» (2002).
   По авторам распределен материал в книге М. Ремизовой «Только текст», известной как обозреватель «Независимой газеты», заведующая отделом литературной критики в журнале «Континент». Она также печатала свои статьи и эссе в «Литературной газете», «Литературной учебе», «Ленте», «Знамени», «Новом мире». Ее проза выходила в журналах «Посткриптум» и «Континент».
   Свое творческое кредо определяет просто: «останется то, что мы сейчас отберем». И дальше поясняет: «Мы первые сортировщики, мы роемся в мусорной куче и выбираем хоть что-нибудь стоящее». Свойственная автору ироническая тональность сказывается и в оценке ее произведений, не случайно П. Басинский утверждает, что «М. Ремизова – интересный и самый честный на сегодняшний день литературный критик».
   Рассмотрим ее сборник, показательно названный «Только текст». Автор считает, что, собрав свои разрозненные высказывания, она подготовит основу для будущих исследователей. Принцип отбора основан на том, что вошли те, кто «отражает наиболее характерные тенденции нашей литературы на рубеже веков». В то же время сам автор признается, что фигуры неравнозначны, и далеко не все из них останутся в истории литературы. Но они необходимы для «моментального» снимка. Согласимся с автором и добавим, что возможно изучение конкретной ситуации, поэтому для понимания определенного периода такие фигуры также окажутся значимыми.
   Авторская позиция засвидетельствована в соответствующих разделах: «Общий взгляд», «Реализм», «Модернизм». Отношение к собратьям по перу выражено в разделе «Критика: кризис жанра».
   В «Общем взгляде» вначале М. Ремизова размышляет о том, почему в современных текстах так сильна авторская составляющая, различие между автором, героем и повествователем практически исчезло (М. Бутов, А. Дмитриев, М. Палей). Тема войны и поиска ориентиров затронуты в следующей главе, завершают раздел размышления о невымышленной литературе (Р. Гонсалес Гальего).
   Разновидностей реализма, по мнению автора, оказалось несколько: гиперреализм, эстетический реализм. Здесь же рассматриваются женская проза и молодая проза как особые тематические и эстетические подразделения. Говорится о ключевых фигурах: А. Азольском, В. Маканине, Л. Петрушевской, Т. Толстой, Л. Улицкой, Г. Щербаковой и перспективных именах – А. Геласимове, А. Гостевой, А. Мамедове, А. Матвеевой, С. Шаргунове.
   Спорные и неоднозначные фигуры – В. Крупин, В. Личутин, А. Проханов рассмотрены в разделе «Патриоты». Сюда же отнесен и В. Распутин.
   Споры о модернизме отразились в разделе, куда включены главы «Постмодернизм», «Креативный модернизм» и «Игровая литература». Конечно, не обошлось без В. Пелевина и В. Сорокина. Но более значимым представляется раздел, где отмечаются свойственные современной прозе ирония, театрализация, словесные эксперименты. Упоминаются Б. Акунин, А. Слаповский, А. Уткин и М. Галина. Очевидно жанровое разнообразие, обозначены: детектив, притча, стилизация, фантастика.
   Налицо тенденция к квалификации, определению современного литературного процесса. Хотя сохраняются и свойства современной критики, обязательность хлестких оценок, что приводит к проявлению эмоционально экспрессивной оценки и разговорной интонации: «кстати, очень неплохом» (о рассказе А. Варламова «Присяга»), «конечно, так себе деталь» (о «Последнем коммунисте» В. Золотухи).
   Широкий творческий диапазон, склонность автора к обобщениям позволяют говорить о репрезентативности его книги. Отмечены и фигуры, менее освещенные другими критиками, – М. Тарковский, Е. Федоров. Система отсылок (в виде сносок) позволяет найти необходимый материал. Такой формат: сочетание эмоционального стиля с профессиональными оценками отличает критика, пишущего о текущем литературном процессе.
   Эссеистический характер носят другие публикации. Они появляются достаточно регулярно. Нами уже упоминался А. Агеев, который вел рубрику Nota bene в журнале «Знамя» в формате библиографического списка. Эти материалы составили первый раздел его книги «Газета, глянец, Интернет»: Литератор в трех средах» (2001).
   Похожая «сборная солянка» представлена и у М. Рыклина (Время диагноза. М., 2003.), в первой части представлены тридцать «Писем из Москвы», которые М. Рыклин писал для берлинского журнала «Lettre International», начиная с 1995 по 2003 г. В них говорится о разных вещах – телесериалах, национальных бестселлерах. Один из критиков сравнил стиль М. Рыклина с Р. Бартом, введшим политическую семиологию. Иначе говоря, им фиксируются отдельные общественные явления и дается авторская оценка.
   Кроме писем, в сборник включены послесловия, предисловия, статьи из выставочных каталогов. Представлена и своеобразная рецензия о «Господине Гексогене» А. Проханова, где помимо качеств произведения указаны и некоторые свойства автора.
   Встречаются и публикации, объединяющие материалы на определенную тему. Известный как автор литературных мистификаций (опубликованных под псевдонимом Л. Гурский), рецензент детективной и фантастической литературы, автор «Истории советской фантастики» (под псевдонимом Р.С. Кац) Р. Арбитман объединил свои публикации (рецензии и эссе) в сборнике «Поединок крысы с мечтой. О книгах, людях или около того». Авторская оценка видна и в сопровождающих публикации рисунках. В одной из рецензий говорилось: «Книга забавно иллюстрирована Т. Козаевым, можно воспринимать рисунки как любопытное дополнение и как самостоятельный опус. В год Крысы книга с портретом животного может стать и своеобразным подарком».
   Образно характеристику-оценку творчества Р. Арбитмана находим у М. Успенского: «Многие не любят. Да и можно ли любить плавиковую кислоту?»
   Своеобразным событием 2007 г. (судя и по количеству откликов) стал выход нескольких материалов Р. Арбитмана, оформленных в виде буклета, сборника критических статей и эссе. Данная книга интересна по ряду причин. Ее автор, уже давно выпускает обзоры фантастической литературы под именем Р. Каца. Свою же фамилию использовал, чтобы «без страха и упрека» писать о массовой литературе. Не каждый осмеливался писать о данном явлении, боясь обвинений в рекламе некачественной литературы. Ироничная и своеобразная манера подачи материала Р. Каца традиционно вызывает шквал ответных рецензий. Другая особенность связана со стремлением автора создать не просто критический очерк, а увлечь читателя ходом собственных рассуждений, очевидна и самоценность критического высказывания.
   Избираемый Р. Арбитманом принцип всеохватности оказывается необходимым для того, чтобы в едином пространстве объединились рецензии и мини-эссе, разбросанные по самым разным изданиям. Получился своеобразный путеводитель pulp-fiction (от англ. pulp – «очищать от шелухи»). Критик ограничился рецензиями и заметками, посвященными фантастике и коммерческой беллетристике (детективы, триллеры, боевики).
   Некоторые тексты оставлены без изменений, чтобы «их автор не выглядел умнее задним числом». Другие подвергнуты небольшим исправлениям в основном уточняющего характера. Автор не скрывает, что он субъективен в своих пристрастиях, действительно, им представлены разные персонажи – Т. Клэнси и Ф. Форсайт, Э. Макбейн и С. Кинг, Б. Акунин и Д. Донцова.
   К произведениям некоторых писателей Р. Арбитман обращался неоднократно, не боясь обвинений в доминантном выборе. Именно авторскими предпочтениями сборник и интересен. Косвенно неоднократное упоминание говорит о продуктивности писателя, его постоянном участии в живом литературном процессе.
   О характере оценок свидетельствует подзаголовок: «О книгах, людях и около того». Резкость суждений – свойство стиля Р. Арбитмана: «Будет и впрядь зиять провалами "Темный город", никуда не денутся "Заклятые миры", будут вечно кашять "Хроники Вселенной"» (о качестве некоторых книг по фантастике).
   Несмотря на пристрастность автора, привлекает в первую очередь диапазон, в одной рецензии встречается суждение не об одном авторе, а о нескольких, что позволяет говорить о преемственных связях, традициях, направлениях (развития, например, темы): Александра Кабакова, отправившего героя почему-то в Данию, погубило незнание географии» (формально рецензия «Целых два заговора, и оба – без масонов» посвящена не «Самозванцу», а «Завету Холкрофта» Р. Ладлэма).
   Хотя большинство текстов оцениваются Р. Арбитманом отрицательно с точки зрения художественных достоинств, он старается смягчить свое мнение гротескной интерпретацией: «Андрей
   Измайлов явился в самое логово бандитского триллера…» Автор боевика «Время ненавидеть» погорел и выпал в осадок после первого же внутреннего монолога, скроенного из несобственно-прямой речи» (построено предложение на нескольких клишированных выражениях).
   Обнажается и механизм: рождения текста, указывается на связи и традиции: «Если не ошибаюсь, идея не сражаться с трансцендентальными проявлениями, а, напротив, бережно инкорпорировать их носителей к вящей пользе обществ впервые возникла в одной из фантастических повестей братьев Стругацких)».
   Таким образом автору удается отчасти представить элементы филологического анализа: «Очевидно, что к началу 90-х научная фантастика в нашей стране лишилась всех попутчиков, но вот к самостоятельному существованию жанр приучен не был». Правда, не встречается и чистое постулирование собственной точки зрения, одномерной публицистичности.
   Смешение разных форматов приводит к тому, что возникает стилевая чернополосица: «Сам великий и ужасный, фекально-генитально-ледяной фантаст Сорокин на самом деле, разумеется, не произвел ничего, кроме двух десятков цитат и одного театрального либретто» (в одном определении обозначено содержание текстов). Она и приводит к жанровому смешению: критической статьи, фельетона, эссе.
   В том: же 2007 г. вышел буклет [19 - В выходных данных стоит 2008 г., но автор представил его на Non-fiction в 2007 г.]. Здесь продолжились характеристики произведений последнего времени. Оглавление – «Книги, упомянутые в обзоре» позволяет определить круг авторских предпочтений. Обычно начав об одном авторе, он переходит к обозначению особенностей другого текста. Принцип: объединения любопытный, скажем, на основе анималистической темы соединены «День опричника» В. Сорокина, «Путь Мури» И. Бояшова и «Побег Куманики» Л. Элтанг, «Рыба П. Алешковского, рассказы Т. Толстой из сборника «Река».
   Оценки даются на аллюзивной основе, напомним, что одним из первых лауреатов премии «Нацбест» Л. Юзефович выпустил книгу «Путь посла», где «подробным образом описал церемониал древнерусского посольства, его этикет, иерархии, свод правил», Р. Арбитман далее характеризует нового лауреата: «Роман Ильи Бояшова тоже претендовал на очередной "Нацбест" (и взял его!), поскольку автор пошел по стопам старшего товарища, посвятив всю книгу кошачьему этикету и церемониалу. Оказывается, в кошачьем обществе все, как у людей: война и мир, преступления и наказания, таланты и поклонники, партии и правительства. Все кошки равны, но некоторые (скажем, персидские или авторские) из них гораздо "равнее"».
   Использовав принцип зеркального отражения, принцип подобия, эмоционально-экспрессивной конструкции, реминисценции, ряд эпитетов, кратко пересказав содержание, Р. Арбитман и вывел свою оценку. Осталось только добавить, что кроме Д. Оруэлла возможны параллели и с Э. Гофманом.
   Свою суть как литературоведа-практика Р. Арбитман видит «в собственной объективности и годами выработанном умении судить о книгах буквально с первого ряда». Для обзора он выбрал «недавние сочинения, большинство из которых либо угодили в списки трех популярных внутрироссийских премий («Русского Букера», «Национального бестселлера», «Большой книги»), либо широко рекламировались в СМИ. Следовательно, в качестве критерия отбора выдвигался принцип освещенности книги в прессе, ее отнесенность к последнему литературному сезону. Главным стало представление книги читателю, представление о ней минимальных сведений.
   Столь же острыми оценками отличается и книга «Крутые мужчины и кровожадные женщины. Кто есть кто в русском детективе?» (Таллинн, 2006.) Б. Туха. Она также посвящена массовой литературе. В ней идет речь современном отечественном детективе и ключевых фигурах – П. Дашковой, Д. Донцовой, А. Марининой, В. Платовой. Рассматривая механизмы успеха, автор невольно обращается к психологии творчества и социологии, точнее, технологии продвижения данных произведений – уточнить по содержанию.
   Несколькими годами ранее Б. Тух привлек внимание аналитическим обзором «Первая десятка современной русской литературы» (2002). Хотя он не вошел в справочники В. Огрызко и С. Чупринина, стал одним из первых авторов, представивших свой выбор ключевых фигур времени. В книгу включены также очерки о Б. Акунине, А. Бушкове, М. Веллере, П. Дашковой, А. Марининой, В. Пелевине, Э. Радзинском, В. Сорокине, В. Токаревой, Т. Толстой.
   Эссеистический характер носят и публикации бесед с писателями. Отметим «Двадцать интервью» А. Минчина (2001), где продолжена игра, опубликовано интервью автора с самим собой. Отметим также интервью с В. Аксёновым и В. Максимовым.
   Значение подобных изданий определил С. Чупринин, полагающий, что сборник бесед Н. Кононова с критиком: М. Золотоносовым «3\К, или Вивисекция. Книга протоколов» (СПб.: Модерн, 2002) не что иное, как «развернутый комментарий к творчеству».
//-- Авторские ежегодники --//
   В настоящей части рассмотрим публикации обзоров в формате ежегодной книги двух авторов – А. Немзера и Л. Данилкина. Хлесткие, иногда нелециприятные рецензии Л. Данилкина заставили обратить на себя внимание, стали говорить о том, что именно он формирует общественное мнение и определяет интерес читателей к произведениям, влияет на объемы продаж.
   Высказывание нуждается в уточнении, Л. Данилкин начинал как шеф-редактор журнала «Playboy», работал литературным обозревателем газеты «Ведомость». После этого он стал рецензировать книги для журналов «Афиша» и GQ, иногда выступая и в других изданиях («Коммерсанте»), воспринимая себя как книжного, но не литературного критика, которого «нисколько не интересует литературный процесс».
   Поэтому страничка в «Афише» выглядит несколько хаотично, объектом становятся самые разнородные произведения: романы, биографии, поэтические сборники, публицистика. Л. Данилкин полагает, что должен открывать новые имена, рассказывать о неизвестных произведениях, показывать, как они соотносятся с литературной традицией и могут ли сами оказывать влияние на последующий литературный процесс. Он замечает: «Я вопиющим образом не участвую ни в идеологических шельмованиях, ни в юбилейных торжествах, ни в лоббировании «своих» авторов и третировании «чужих» – в том, что называется «функционирование литературной среды».
   Снова уточним сказанное: как и его соратники по цеху, Л. Данилкин откликается хотя бы на одно произведение, входящее в рейтинг лучших книг по продажам. Связь с литературной тусовкой проявляется у него особенным образом, он перемещает произведения и раскладывает их по собственному усмотрению, поэтому его точка зрения важна и привлекает внимание. «Укротителем писательских амбинаций» назвал его В. Огрызко.
   Обе его книги посвящены текущему литературному процессу. Первый сборник «Парфянская стрела. Контратака на русскую литературу 2005 года (о русской литературе 2005 года)» интересен тем, что он еще не структуирован, поэтому виден начальный процесс формирования подобных изданий.
   Представление произведений происходит общим потоком, поэтому немного теряешься в подобном многообразии имен, множественных отсылок, аллюзивных клише: «Он по-прежнему на «Необитаемом острове» вместе с теми несчастными, которых угораздило там родиться и которые, как в считалочке, обречены на мучительную смерть» (о романе М. Шишкина «Венерин волос»).
   Вторую книгу рецензий и очерков Л. Данилкин выстроил иначе, взяв за основу публикации одного года. Формат справочника поддерживается графическим оформлением текста, как и в журнальном варианте публикуется небольшая фотография обложки, ключевые слова рецензии выносятся отдельно. Методика представления текста сохранилась: «Ну и получилась «Мать» без электричества; тестерон прет без перебоя, но количество так и не переходит в качество, герой все время одинаковый – что в первой главе, что в последней» (о романе 3. Прилепина «Санькя»).
   Отметим общие особенности авторской манеры. Внешняя легкость и занимательность не исключают выстраивание рецензии на внутренней интриге, использование элементов филологического и лингвистического анализа.
   Сохраняется и общая тенденция к эмоциональности и использованию разговорной лексики, оценочных и клишированных выражений: «За "Эвакуатор" несколько филологических пикадоров наваляли Д. Быкову по рогам по полной программе». «Главная мифологема года» («2008» С. Доренко).
   Рецензиям свойственны афористичность, емкость выражения собственной точки зрения: «симпатия к нему растет быстрее, чем цена на нефть» (об А. Слаповском). Многочисленные сравнения позволяют провести параллели практически со всей мировой литературой: «И те же свинцовые мерзости» (М. Горький «Детство»). Одновременно вписав рецензируемого автора в конкретный литературный поток: «Эвакуатор» отслоился от романа «Вавилонская Б.», где Веллер за девять месяцев до Быкова нарисовал целую галерею портретов неминуемой катастрофы, Быков, чуть менее сейсмически чувствительный, чем его коллега, сдетонировал позже…» Упоминается множество имен, показывая, что круг чтения Л. Данилкина широк. Но подобная детализированность характеристики не является предметом нашего анализа, продолжим обозначать своеобразие критика в более обобщенном формате.
   Параллельно обозначаются общие особенности современной прозы: «попурри» в отдельных произведениях. При описании используется специальная терминология: «мотив может проявляться и инвертировано» (о текстах Ю. Латыниной и П. Крусанова).
   Указываются и отдельные особенности: «Довольно молодой петербургский литератор Носов, закатавший под неровный асфальт целые квадратные километры абсурда, воюет на фронте искусства не первый год, за последние пять лет мне приходилось рецензировать и "Член общества, или Голодное время", и "Хозяйку истории", и "Дайте мне обезьяну"; он был любопытен своими имитациями разных изводов Достоевского, но, признаться, мне казалось, что он вырождается в локального комедиографа, кикимору Д. Пригова петербургских "фундаменталистов" и "местоблюстителей". Прогнозы не подтвердились; наоборот, он выдавил из себя Лебядкина и Фердыщенку, научился выращивать многомерные кристаллы и глубоко процарапывать точно подобранные слова».
   Налицо косвенная авторская оценка, абсурд выводится как особенность творческой манеры, равно как и использование в качества пратекста произведений Ф. Достоевского. Косвенно обозначилась эволюция творчества писателя. Такая манера характерна и для других оценок: «В этом смысле многое проясняет сравнение Личутина с Алексеем Ивановым – который тоже сочиняет исторические и современные романы, у которого тезаурус, в общем, не принципиально уступает личутинскому – но который гораздо пластичнее, жилистее, энергичнее и современнее своего коллеги. Личутин умеет только так, а Иванов – как угодно».
   Отметим и попытки представить свой отзыв в виде некоего образа: «Самой таинственной "эвакуацией" 2004 года был роман Марии Рыбаковой. Чтение "Братства проигравших" похоже на попытку разглядеть корабль в безнадежно пустой акватории. Глазу зацепиться не за что: язык – бесцветный, сюжет похож на случайно сметанный в кучу плавун, персонажи путаются, как комки водорослей». И все же у него возникло желание перечитать роман, поскольку кроме внешней интриги ему интересна оказалась интрига внутренняя. И далее, как заключение, «воображение, способное вскипятить море». Построение на антитезных умозаключениях и создает динамику, выстраивает внутренний сюжет самого критика.
   Л. Данилкина часто упрекают в вытеснении своими мыслями чужих текстов, отсутствии сортировки имен. Отметим, что он часто пишет не о тех фигурах, которые оказываются в центре внимания литературных собратьев, содержание текстов передает четко и даже прагматично. Его стиль узнаваем и отличается собственными стилевыми приемами, он часто соединяет элементы книжного и разговорного стилей, придумывает неологизмы («просперити героев» – от английского "prospety", «собственность», по аналогии с названием casual – «повседневный», обиходный», «гемопоэт» – о Д. Гуцко – обыгрывается, что его роман «Русскоговорящий» выстроен на метафорах, связанных с кровью, «накорезил восемь книг» – о многостаночнике Дм. Быкове).
   Как и другие критики, Л. Данилкин попробовал себя в прозе, написав жизнеописание писателя А. Проханова, активного участника политической жизни страны. Роман вошел в шорт-лист «Большой книги», получил многочисленные отклики в прессе.
   Издания, фиксирующие итоги литературного года в формате обзора, стали называть «авторскими ежегодниками». К ним относят и книги А. Немзера заведующего отделом критики в журнале «Литературное обозрение», обозревателя в «Независимой газете», «Сегодня», «Время МН», «Время новостей». Некоторые полагают, что он является ведущим критиком последних пятнадцати лет, откликающимся на самые значительные произведения, появляющиеся в литературе.
   В 1997 г. появилось «Литературное сегодня» с симптоматическим подзаголовком «О русской прозе 90-х годов», дополнившееся «Замечательным десятилетием русской литературы» (2003), где создался своеобразный портрет десятилетия. В первом сборнике доминировала проза, второй включил самые разные материалы.
   Отчасти сборники напоминают предисловия или послесловия к советским изданиям, в них обстоятельно, последовательно фиксировались достоинства и недостатки текстов. Но главной составляющей остается последовательный, комплексный филологический анализ. Подобная академическая манера сохранилась и в «Дневниках» читателя, где избрана манера разговора с читателем. Они выходили с 2003 по 2008 г. Естественно, что название предопределило структуру, издание выстроено по календарному принципу, разделы названы по месяцам года. Обычно последняя запись датируется концом декабря.
   Правда, сами публикации достаточно разнородны, жанровая парадигма разнообразна, встречаются и академические статьи, и газетные рецензии, и фельетоны, и репортерский очерк. Варьирование жанров позволяет более многогранно представить текущий литературный процесс и основные события культурной жизни (премиальный процесс, выставки Non-fiction). Получилось своеобразное текстовое пространство, позволяющее судить о примечательных явлениях за определенный период.
   Общий принцип устройства публикации схож, поскольку создается хроника текущих событий: обозначается содержание произведения или события, выносятся оценки и характеристики. И все же авторская матрица иная. А. Немзер представляет явление, он стремится вписать его в определенный контекст, показать его соотнесенность с похожими событиями. Как будто он стремится прочитать вместе с читателем все сколько-нибудь значительное в современной литературе, не только то, что ему интересно или приятно. Отсюда и публикация в составе «Дневника читателя» собственно рецензий, рассуждений об итогах премий, юбилеях, анализов литературно-художественных изданий, телевизионных программах.
   Авторские предпочтения тем не менее очевидны, достаточно проследить, как яростно в 2004 г. А. Немзер отстаивал право В. Аксёнова стать лауреатом премии «Русский Букер» и как нелицеприятно писал о других писателях года (особое отторжение у него вызывает Дм. Галковский, В. Пелевин, В. Сорокин). Однажды он даже высказался, что никогда не будет писать о В. Сорокине, но литературный процесс требует участия всех фигурантов.
   В «Литературном сегодня» А. Немзер даже установил для себя несколько правил: постараться объективно писать о том, как текст устроен; нельзя отталкивать читателя от текста; полагая, что если текст не несет в себе проблему, лучше не писать о нем ничего; никто не может прочитать весь объем текстов.
   Конечно, случилось и так, что хотелось как лучше, но получалось, как всегда, автору доводилось нарушать собственные правила: «ругался, писал о ком не следовало, пропускал иные важные вещи, постоянно обнаруживал свою идеологичность и ангажированность».
   «Монотонию я старался преодолеть, скрещивая рецензию с разными жанрами». Отсюда и отмеченная выше пестрота жанров. Перечитывая свои публикации при подготовке к печати, вносил небольшие изменения редакторского свойства (если из-за макета материал сокращался), исправлял стилистические недочеты и опечатки. В P.S. указывается и дальнейшая судьба некоторых текстов, дается комментарий к шорт-листу.
   Приведем некоторые оценки, чтобы установить особенности авторской манеры. Традиционно публикация выстраивается из заголовка: «Дар радости – радость дара» (о «Современном патерике» М. Кучерской), «Опять про нас» (об «Участке» А. Слаповского), «Скучная скука» (о «Священной книге оборотня» В. Пелевина).
   Авторские оценки номинативны, образны, используются констатирующие эпитеты: «Искренне ваш Шурик исполнен по фирменному авторскому рецепту – органический синтез высших достижений "Работницы" и "Плейбоя". Женская (утонченная, ласковая, кружевная, желейная и т. п.) проза…» (об Л. Улицкой).
   Некоторая категоричность позволяет определить пристрастия критика, выявить значимые для него произведения. Ему неинтересен «лунно-эротический цикл Маканина», хотя дорога большая часть его прозы вплоть до «Андеграунда…» и «Удавшегося рассказа о любви».
   Разговор с читателем предполагает определенное устройство текста: «так я вам и скажу», «спорить не стану: потравляет», «случилось ожидаемое», «да и вправду ли доволен?», «завывания о «распиле» премий – ложь». Налицо отточенность и даже филигранность мысли: «Аксёнов остался самим собой – знакомым и непредсказуемым».
   Редким явлением стали критические очерки о писателе. Раньше они выходили достаточно часто и позволяли составить представление об авторе, его биографии, динамике творчества, давалась и краткая характеристика произведений (В. Курбатова о В. Распутине, публикации С. и Ст. Куняевых). В свое время издательство «Советская Россия» выпускало серию «Писатели Советской России», представляя ведущих авторов времени.
   Отчасти подобный пробел пытается восполнить литературовед и критик А. Большакова. В 2003 г. она выпустила книгу о творчестве Б. Евсеева «Феноменология литературного письма», задумав серию книг под этим общим названием о прозе современных русских писателей, затем появились монографии о творчестве Ю. Полякова и В. Личутина.
   Публикуемые сегодня в формате монографии издания не привлекают читателя уже своим объемом, не говоря о манере изложения. Нужные и «летучие издания», но принцип сериального издания утрачен и пока не восстановлен. Тем не менее именно формат диссертаций и монографий позволяет сегодня провести анализ современной литературной ситуации, поэтому авторы пособия сочли возможным рассмотреть некоторые публикации в репрезентативном формате.
   В книгу С. Чупринина «Признательные показания. Тринадцать портретов, девять пейзажей и два автопортрета» (2012) вошли и фундаментальные историко-литературные работы, и мемуарные очерки, и «сердитые» статьи о том, как устроена сегодняшняя российская словесность, известный критик, главный редактор журнала «Знамя», как и положено, внимательно разбирает художественные тексты, но признается, что главное для него здесь – «не строгий филологический анализ, а попытка нарисовать цельные образы писателей, ни в чем друг на друга не похожих, понять логику и мистику их творческого и жизненного пути». Вполне понятно, что в этой галерее находится место и автопортретам:, так что перед нами – самая, может быть, исповедальная и самая «писательская» книга Сергея Чупринина.
//-- Выводы --//
   Появление авторских однотомников разного формата подтверждает наш вывод о том, что современный критик и обозреватель является многостаночником. В одном издании нередко публикуются статьи публицистического, культурологического, историософского и собственно критического свойства. Получается, что автор выполняет две ипостаси: критика, отслеживающего современный литературный процесс, и политического обозревателя.
   В настоящей главе рассмотрены сборники ведущих критиков, обозревателей, литературоведов, в ходе анализа выявлена их роль, значение, роль в определении тенденций текущего литературного процесса.
   Наверное, следует говорить и о методике издания подобных книг. Если сам автор указывает, что, собрав свои материалы, претендует на определенное обобщение, наверное, следовало ввести Именной указатель. Он обычно помещается в научных и учебных изданиях, но в данном случае оказывается просто необходимым:, чтобы легче было ориентироваться в авторском: пространстве. Свой вариант предлагает в сборнике «Только текст» М. Ремизова.
   Осознавая: необходимость подобной информации, и сам автор вводит некоторые отсылки, указывая, в каких других местах книги говорит о том или ином авторе. Но постраничные указания отсутствуют, и это затрудняет поиск. Иногда материалы располагаются в алфавитном порядке, но этого явно недостаточно, нужен и указатель имен. Или одновременное представление книги в Интернете, что облегчит систему поиска.
   Продуктивной оказалась форма авторских ежегодников. Причина появления подобных изданий прагматична, отсюда и их формат – «отчет за истекший период». Но возникает своеобразный портрет года, выделяются ключевые фигуры и события. Руководствуясь принципом повторяемости, легко определить действительное долговременное участие писателя в литературном процессе. Полемический акцент, вплетение других точек зрения позволяет выделить и активные фигуры в критическом цехе. Поэтому они рассмотрены так подробно.
   Обозначены форматы изданий, указана явная установка на разговорную интонацию (использование слов типа «еще», «есть»), слов из других областей для акцентировки авторской мысли, англицизмов, синтаксических пауз, риторических конструкций.

   Вопросы и задания
   1. Проведите содержательный и критический анализ одного из сборников современных критиков (литературоведов), пишущих о текущем литературном процессе.
   2. Сравните рецензии на сборник Р. Арбитмана, Д. Данилова (Если. 2008. № 1. С. 288) и А. Мирошникова (Книжное обозрение. 2007. № 46).
   3. Предложите свой собственный вариант устройства сборника критических статей.
   4. Чем отличается сборник, посвященный представлению произведениям за текущий год, от сборника, где опубликованы статьи за несколько лет?
   5. Нужно ли корректировать и редактировать авторский текст при подготовке сборника к печати?
   6. Парадигма авторского ежегодника (на примере «Дневника читателя» А. Немзера).
   7. Каковы принципы устройства традиционной и современной словарной статей?
   8. Проведите сопоставительную характеристику современных справочных изданий.
   9. Охарактеризуйте парадигму справочника С. Чупринина (В. Огрызко).

   Литература [20 - Указаны те издания, которые предлагается использовать в качестве подготовки для составления собственных рефератов и ответов на задания и вопросы раздела. Для более подробного знакомства с материалом студент может обратиться к разделу «Литература».]
   Арбитман Р. (под псевдонимом Р.С. Кац) История советской фантастики. Саратов, 1993; СПб., 2004.
   Арбитман Р. Поединок крысы с мечтой. О книгах, людях или около того. М., 2007.
   Арбитман Р. Взгляд на современную русскую литературу: пособие для читателя. Саратов, 2008.
   Архангельский А. Страшные фашисты и жуткие жыды. Мифология третьего срока. СПб., 2008.
   Архангельский А. Цена отсечения. СПб., 2008.
   Большакова А. Феноменология литературного письма: О прозе Бориса Евсеева. М., 2003.
   Леонов Б. На полях отечественной периодики. М., 2001.
   Немзер А. Дневник читателя. Русская литература в 2004 году. М., 2005.
   Немзер А. Дневник читателя. Русская литература в 2005 году. М., 2006.
   Немзер А. Дневник читателя. Русская литература в 2006 году. М., 2007.
   Немзер А. Дневник читателя. Русская литература в 2007 году. М., 2008.
   Немзер А. Замечательное сегодня: О русской прозе. 90-е. М., 1998.
   Немзер А. Литературное сегодня. О русской прозе. 90-е. М., 1998.
   Огрызко В. Изборник. Материалы к словарю русских писателей конца XX – начала XXI века. М., 2003.
   Ремизова М. Только текст. Послесоветская проза и ее отражение в литературной критике. М., 2007.
   Чупринин С. Новая Россия: мир литературы: энциклопедический словарь-справочник: в 2 т. М., 2003.
   Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М., 2007.
   Чупринин С. Русская литература сегодня: Большой путеводитель. М., 2007.

Научные форматы осмысления литературного процесса

   В настоящем разделе рассмотрены основные форматы осмысления современного литературного потока в монографиях, диссертациях, пособиях. Необходимость обращения к ним вызвана тем, что в настоящее время критик (обозреватель) соединяет в себе несколько качеств, он является преподавателем, литературоведом, переводчиком. Поэтому важно рассмотреть специфику осмысления литературного процесса и в другом: формате, монографическом и диссертационном.
   В конце XX в. ряд исследователей предложили рассматривать текущий процесс не по содержанию, а по направлениям:, структурным особенностям, жанровой парадигме, поэтике. Именно такой подход позволил углубить механизм описания современного литературного процесса, четче выявить синтетический: характер многих произведений, эволюцию форм, разнообразие направлений.
   В монографии А. Мережинской «Художественная парадигма переходной культурной эпохи: Русская проза 80—90-х годов XX века» (2001) анализируются проблемы переходных культурных эпох, показано, что на рубеже XX–XXI вв. происходили явные перемены, выразившиеся «в попытках создать новую концепцию человека, новую модель мира, в проблематике, общем пафосе, использовании, как бы экспериментальном «перебирании» художественных средств различных стилей, в трансформации жанровой: иерархии, в создании специфического языка символов переходной эпохи и др.».
   Одним из видимых проявлений отмеченных особенностей стала диффузия: жанров, отмеченная: в исследованиях М. Абашевой, М. Звягиной, Т. Марковой. Они закономерно указывают, что жанр – подвижная и динамичная конструкция, не отличающаяся в настоящее время каноническими свойствами, допускающая наличие не только исходных элементов, но и введение компонентов других форм из смежных областей. Объединяющим началом становится типологическая общность, она основывается: на тематическом или структурном единстве литературы.
   М. Звягина показывает, что в современной литературе сложился подход, аналогичный тому, который: существовал: в античности, когда отдельное произведение в структурном отношении представляло собой отдельный жанр. Исследователь пишет, что авторский подход, доминанта именно авторского начала приводят к появлению «авторских жанров» со своими выраженными особенностями. Об этом, в частности, свидетельствуют синтетические жанры – «повести-сказки», «повести-эссе», «романы-жития», «романы-хроники», «романы-притчи», «романы-пьесы». Следует говорить и об авторском наименовании формы.
   Другой исследователь, М. Абашева подробно и обстоятельно занимается формой, в которой соединились элементы документального и эпистолярного свойства. Она обозначила ее как «метапроза», полагая, что определения «воспоминания» или «роман» оказываются недостаточными для установления специфики формы. Определение действительно позволило исследователю объединить в одной жанровой парадигме «воспоминания», «филологический роман», «роман о писателе».
   Метатекстовый дискурс сегодня признается одним из ведущих научных направлений, поскольку современное произведение вбирает в себя элементы разных систем (например, роман создает в виде сборника рассказов).
   В Перми под руководством М. Абашевой ведется изучение форм современной прозы. Появились как диссертации, так и пособия, где не только рассматриваются конкретные тексты, но и показано их осмысление критиками.
   В пособии М. Абашевой и Н. Воробьевой («Русская женская проза на рубеже XX–XXI веков: учеб. пособие по спецкурсу». Пермь, 2007) введен исторический дискурс, обозначены «истоки формирования современной женской прозы в истории русской литературы: от XVIII до XXI в., ее место в литературном процессе». Кроме того, показаны особенности направления от 1980-х годов до сегодняшнего дня, концепции женского письма. Содержится и анализ художественных текстов женщин-писательниц 1980—2000-х годов и обозначены тенденции современных методов интерпретации женских текстов. Отметим примыкающую по материалу диссертацию Е. Кошкарёвой «Идейно-художественный диапазон «женской темы» в прозе современных русских писательниц и оценках литературной критики». (Псков: 2006).
   Обозначенный исследователями синтез или диалог искусств проявляется в использовании элементов кинематографа, когда происходит своеобразное жонглирование крупным: и мелким планами, текстовые перебивки с целью усиления динамики действия. На структурном уровне с помощью приемов монтажа соединяются лирические объяснения героев и натуралистические сцены.
   Отражается и техника восприятия: построение из коротких фраз, минимальное использование эпитетов, обычно номинативного свойства, указывающих на предмет или характерологические свойства персонажа: «пропел тоненьким: голоском», «проворные пальцы». В языковом плане происходит сочетание высокой и низкой лексики, церковно-славянских книжных оборотов и нецензурных фраз, далеко не всегда обозначающихся через многоточие.
   Сосредотачиваясь на стилевых поисках в современной прозе, Т. Маркова отмечает: «Ощущение завершения, итога порождает в конце века мучительные и вместе с тем плодотворные жанровые искания на путях синтеза разных тенденций и форм культуры…Осознание канона на самом деле означает не начало конца жанра, а исчерпанность теоретических возможностей эстетики. Современная литературная наука полагает, что трансформация жанровых форм в меняющейся парадигме художественности происходит в рамках структурного принципа „ведущего жанра“ определенной историко-литературной системы». Сочетание лингвистического и филологического анализа позволяет рассмотреть компьютерные технологии и приемы в новейшей прозе.
   Произошедшие перемены показали, что создано прочное основание для создания новой методики описания литературного процесса [21 - Авторы обозначают общие направления исследования, не подменяя деятельность специальных библиографических отделов центральных библиотек. Они благодарны всем, кто предоставил материалы.]. В частности, О. Богдановой написано несколько монографий и пособий по проблемам современной русской литературы: «Современный литературный процесс: К вопросу о постмодернизме в русской литературе 70—90-х годов XX века» (2001), «Москва-Петушки Венедикта Ерофеева как пратекст русского постмодернизма» (2002), «Роман А. Битова „Пушкинский дом“ „Версия и вариант“ русского постмодерна» (2002).
   Позже наблюдения автора над парадигмой русского постмодернизма были сведены в монографии «Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60—90-е годы XX века – начало XXI века)» (2004). О начале осмысления процесса свидетельствует и необычное построение, кроме традиционного для монографии справочного материала (в частности, литературы по вопросу), введены сведения о писателях, перечень текстов. Круг интересов также широк, отмечена не только проза, но и поэзия и драматургия, само явление «постмодернизм» приобретает историческую оболочку и вписывается в широкий контекст.
   Обобщающий характер носит и исследование М. Липовецкого «Паралогии: Трансформации (пост)модернистского дискурса в русской культуре 1920—2000-х годов» (2008), где автор устанавливает место постмодернизма, показывает его значение и даже необходимость появления как правомочного наследника модернизма.
   Выстраивая историю постмодернизма во временной последовательности, обозначая множество имен, среди современных авторов М. Липовецкий выделяет Б. Акунина, Л. Гиршовича, Л. Рубинштейна, В. Пелевина, В. Сорокина, Т. Толстую. Широкий сопоставительный фон позволил говорить о разных культурных феноменах, включить сопоставления с пьесами и фильмами. Естественным продолжением стал разговор автора о новейших тенденциях в драматургии.
   Отметим, что, рассматривая произведения российских постмодернистов, исследователи сосредотачиваются на нахождении в их творчестве наиболее важных особенностей постмодернистского дискурса («метатекст», «нарратив», «симулякр», «пустой знак»). Назовем работу Е. Тюленевой «Пустой знак» в постмодернизме: теория и русская литературная практика» (2006). Хотя, наверное, следует чаще отходить от западноевропейской теории, опираясь на методологию отечественного литературоведения.
   Свой проект «Феноменология литературного письма» в течение ряда лет осуществляет А. Большакова. Основной круг ее интересов связан с исследованием деревенской прозы в широком временном контексте. Отдельные монографии посвящены Б. Евсееву (2003), Ю. Полякову (2005), В. Личутину (2009). Своеобразным дополнением стала ее организационная деятельность по устройству научной конференции: «Итоги литературного года – итоги десятилетия: язык – литература – общество» (2010).
   В пособии А. Коваленко «Литература и постмодернизм» (2004) обозначена не только парадигма направления, но и принципы пост-модернистской эстетики, жанровые проблемы, описаны художественные миры писателей, устанавливается соотнесенность текстов разных литературных школ. Введены фигуры, значимые для литературного процесса и показательные для представленной концепции, – А. Азольского, Ю. Давыдова, В. Новикова, В. Пелевина. В центре внимания оказалось и выявление истоков явления в русской классике. Книга состоит из отдельных очерков, каждый из которых посвящен отдельному вопросу – проблеме, автору или тематической группе произведений. Автор привлекает большой критический материал, завершая книгу подробной хронологией литературной жизни за последние два десятилетия.
   Важно, что от биографических очерков, где дается анализ отдельных текстов, исследователи переходят к более специальным проблемам. В частности, мифопоэтической составляющей в современной прозе посвящена монография Э. Шафранской «Мифопоэтика прозы Тимура Пулатова: Национальные образы мира» (М., 2005). Через два года она опубликовала книгу «Мифопоэтика „иноэтно-культурного текста“ в русской прозе Дины Рубиной» (2007).
   Постоянство интересов автора позволило вывести широкие сопоставительные связи. Как преподаватель и лектор, она косвенно отвечает на те скрытые вопросы, которые возникают в ходе процесса обучения, поэтому представлено емкое культурное поле. В монографии «Синдром голубки (Мифопоэтика прозы Дины Рубиной)» (2010) биография писательницы прочитывается через последовательное перемещение по пространству ее текстов. Кроме филологического дискурса использован фольклорный, что позволяет воссоздать «ташкентский текст» в прозе Д. Рубиной.
   Правда, далеко не всегда избранный формат отличается глубиной осмысления. Традиционно отличающаяся точностью приводимого фактического материала биографическая серия «Жизнь замечательных людей», выпускаемая издательством «Молодая гвардия», с недавнего времени вызывает нарекания со стороны критиков и исследователей. Не стал исключением и очерк о В. Аксёнове. Его автор Д. Петров выпустил вариант в другом издательстве, что явно говорит о коммерческой составляющей проекта и авторском дискурсе в изложении материала. Видимо, автор считает, что обстоятельный библиографический поиск является прерогативой монографии или докторской диссертации.
   Осмысление литературного процесса происходит и в диссертационном формате. Поскольку подготовка диссертации почти всегда сопровождается выходом монографии, такая практика в первую очередь существует для докторской диссертации. Нередко монография трансформируется в формат диссертации. Поэтому обе формы во многом синонимичны и рассматриваются в одном разделе.
   В последние годы наметился новый разворот – диссертации стали посвящаться изучению отдельных особенностей и приемов – мифопоэтике, игре с читателем, отображению истории. Собирая факты, литературовед устанавливает общие связи и закономерности, выводит парадигму литературной ситуации, пытается дать ей определения, показать наиболее интересные явления и тенденции. К сожалению, тиражи подобных изданий невелики, поэтому новая система представления рефератов на сайтах учебных учреждений и ВАК облегчит систему поиска. Добросовестность научного процесса предполагает тщательный отбор материала, фиксацию не только наиболее значительных факторов, но и побочных явлений, возможно, не столь репрезентативных, но позволяющих более точно представить совокупную картину.
   В то же время круг авторов достаточно небольшой. Чаще всего исследователи обращаются к творчеству В. Аксёнова, А. Битова, В. Маканина, Л. Петрушевской, В. Сорокина. Отметим также ряд диссертаций, посвященных творчеству В. Пелевина [22 - Список диссертаций см. на сайте: http://www.dissercat.com]. Выделение В. Пелевина на фоне современной российской прозы можно объяснить полемичностью его текстов, порождающей интенсивные дискуссии критиков и читателей и получивших едва ли не самую противоречивую оценку в отечественной критике. Она понятна, поскольку В. Пелевин– один из наиболее «читаемых» прозаиков, стоящий на грани между литературой «больших идей» и массовой беллетристикой» (Жаринова О. Поэтико-философский аспект произведений Виктора Пелевина «Омон Ра» и «Generation ‘П’» (2004)).
   Место В. Пелевина в парадигме российского и западноевропейского постмодернизма определяется критиками и исследователями по-разному. Многие исследователи видят в В. Пелевине наиболее яркую, знаковую фигуру отечественного постмодернизма. В коллективной монографии О. Богдановой, С. Кибальника и Л. Сафроновой «Литературные стратегии В. Пелевина» (2009). рассматривается роль рекламных технологий и психоаналитических практик в творчестве писателя, интертекстуальные игры с претекстами, на которых построены отдельные его произведения, поп-артистские стратегии, а также их соотношение с современным постмодернизмом и западной контр-культурой. Своеобразным итогом и первой попыткой собрать из фрагментов цельную картину его творчества стала книга С. Полотовского и Р. Козака «Пелевин и поколение пустоты» (2012).
   Сделаем вывод. Предметом исследовательской рефлексии становятся авторы, позиционируемые издателями, входящие в премиальный процесс, т. е. те произведения, которые находятся «на слуху», благодаря чему их круг замыкается. Причиной обращения к монографическому осмыслению творчества писателя чаще всего становятся юбилейные даты или завершение творческого пути.
   Так произошло с творчеством В. Аксёнова, которому посвящен ряд диссертаций, как бы дополняющих друг друга. От выстраивания хронологической парадигмы исследователи перешли к анализу отдельных текстов и жанровых групп.
   В последние годы в Магнитогорском государственном университете начала складываться своя традиция изучения современных текстов. В формате регулярно проходящих «Ручьевских чтений» существует специальная секция, на котором делают свои доклады и сообщения аспиранты и соискатели кафедр. В частности, предметом обобщения стало творчество Л. Бородина, А. Варламова, С. Минаева, В. Сорокина.
   В качестве примера кандидатской диссертации рассмотрим работу Т. Васильевой «Творчество Л.И. Бородина. Особенности проблематики и поэтики» (Магнитогорск, 2007). Автор удачно вписывает Л. Бородина в современный литературный процесс, показывает как положительные, так и отрицательные стороны его романов. Важно, что исследователь представил творчество писателя комплексно, ибо его путь закончился. Своеобразным приложением к диссертации является монография автора, опубликованная при поддержке РГНФ «Творческая эволюция Л.И. Бородина в контексте современной прозы» (2007).
   После переименования кафедры русской литературы XX в. МПГУ в кафедру русской литературы и журналистики XX–XXI вв. создались условия для широкого рассмотрения литературного процесса, как в его конкретном наполнении, так и с учетом тенденций его осмысления в критике.
   Примером может служить диссертация Пань Чэнлун «Творчество Т. Толстой в современной критике» (2007). Собрав и систематизировав доступные ему источники, исследователь выстраивает общую парадигму изучения творчества Т. Толстой и представления писателя в критике. Важно, что представил ее иностранный исследователь, учитывающий русскую школу словесности. К 2012 г. на кафедре сложилась своя группа изучаемых авторов среди них – 3. Прилепин, Т. Толстая, Л. Улицкая, Д. Рубина.
   Обобщим исследовательское поле и покажем направление творческих поисков. «Женской теме» посвящены работы Н. Воробьевой, Е. Кошкарёвой, Е. Широковой; творчеству В. Аксёнова в англистике (Т. Маликовой), А. Битова (О. Мирошниченко), В. Маканина (Е. Кравченковой), Л. Петрушевской (Ю. Павловой), Л. Улицкой (Сунь Чао).
   Рассматривались и общие теоретические проблемы: художественная мистификация на примере произведений А. Битова, М. Харитонова, Ю. Буйды, константы в художественном мире Л. Петрушевской, жанровая специфика прозы В. Войновича. Современная проза стала осмысливаться в контексте традиций Ф. Достоевского, М. Булгакова.
   Иногда происходит расширение исследовательского поля, литература последних лет вписывается в различные контексты (Доброзракова Г. «Поэтика С. Довлатова в контексте традиций»; Катаев Ф. «Русская проза в эпоху Интернета: трансформации в поэтике (1990– 2000-е годы)»).
   Можно сказать, что сложились два основных аспекта изучения литературного процесса – выявление и анализ ключевых понятий, необходимое, чтобы вписать постмодернистскую парадигму в историю русской литературы, и анализ поэтики отдельного автора, также направленный на выявление присущей ему системы универсалий. Поскольку они требуют разных подходов и отвечают разному уровню исследователей, лучше всего они сочетаются в формате конференций.
   Характер научных встреч, где обсуждался широкий спектр проблем, связанный с текущим литературным процессом, носили и многочисленные конференции. Если раньше они проходили в формате научных секций (например, в формате Шешуковских или Ручьевских чтений), то постепенно попытались организоваться как самостоятельное направление [23 - Заметим, что первая конференция по постмодернизму была проведена В. Новиковым в 1990 г. в Литературном институте им. A.M. Горького.].
   В 2006 г. в МГУ прошла конференция по фантастике. По итогам был издан сборник, что позволило познакомиться с другими специалистами и читателями, получить информацию о тенденциях развития направления.
   Первое десятилетие XXI в. все еще нуждается в систематическом описании, и встречи типа «Клуб молодого литератора», «Траектория чтения», реализуемый совместно с издательством ACT, проходящие в РГГУ, а также «Встречи» в «Салоне на Самотеке» в помещении МГПУ (кураторы Н. Дмитриева и Д. Дмитриев), несомненно, станут прологом: для этого. Не случайно Центр новейшей русской литературы в РГГУ имеет свой сайт, где ведется описание мероприятий в формате «Хроники событий».
   Подобное позиционирование в разных форматах проводят и в рамках некоторых литературных премий, так поступает, например, «Русский Букер». В 2002 г. по инициативе фонда прошла конференция «Словесность и коммерция», в 2003 – «Литература в эпоху СМИ», в 2004 обсуждали тему «Роман ли то, что я пишу?» Основными выступающими были известные прозаики: В. Аксёнов, М. Вишневецкая, Ч. Гусейнов, Л. Улицкая. В 2005 г. – «Премия как факт литературной жизни». В 2008 – «Искушение массовостью» с участием ведущих писателей и критиков. В 2011 г. – «Литература: электронная форма бытия или небытия?», а в 2012 – «Литературная ситуация или литературный момент». Важно, что в них принимали участие ведущие критики и филологи, а стенограммы дискуссии публикуются в специальном разделе или в отдельном номере журнала «Вопросы литературы». Следовательно, как всегда, многое зависит от личной инициативы и финансовых возможностей [24 - См. материалы в журнале «Вопросы литературы»: «Литература в эпоху СМИ» (2004. № 4); «Роман ли то, что я пишу?» (2005. № 2); «Литературная премия как факт литературной жизни» (2006. № 2); «Букеровский роман: искушение массовостью» (2009. № 3); «Роман: проект или прозрение?» (2010. № 3); «Литература: электронная форма бытия или небытия?» (2011. № 3).].
   Фонд «Социально-экономических и интеллектуальных программ» ежегодно проводит форум молодых писателей в Липках, на котором выступают ведущие критики и литературоведы. Репортажи об этом форуме, печатаемые в разных журналах («Вопросы литературы», «Континент») предоставляют своеобразный срез литературного процесса соответствующего года.
   Продолжали организовываться конференции по критике. Дискуссия «Новый журнализм» прошла в начале 2000 г. в журнале «Новое литературное обозрение». По существу, она начала всестороннее обсуждение темы новой журналистики, которая с тех пор продолжается почти регулярно в разных изданиях. Там: же прошел круглый стол – «Литературно-художественная критика в современных периодических изданиях». Отметим опубликованные в седьмом номере журнала «Октябрь» материалы круглого стола в МГУ «Преступление и наказание критики». «Журналистика в 2007 году. СМИ в условиях глобальной трансформации социальной среды». Прошедший в ее формате круглый стол «Литературно-художественная критика в современных периодических изданиях» своеобразно дополнил упомянутую нами дискуссию (тоже в формате круглого стола) «Поиски замерзшего сироты. Литературное время в зеркале газетной критики» в журнале «Дружба народов» (2008). Интересный семинар состоялся в сентябре 2011 г. в Пермском университете – «Пространство Сорокина». Материалы обсуждения были опубликованы в журнале «Новое литературное обозрение» (2012. № 114).
//-- Формат пособия --//
   Издательская политика, ориентация на рыночные отношения заставили ряд исследователей выразить свои обобщения о современном (текущем) литературном процессе в формате пособия. Здесь оказалось возможным представить как собственную точку зрения, так и обобщить мнения своих коллег.
   Появление пособия Н. Лейдермана и М. Липовецкого показало, что современная литература отличается многообразием тем и проблем. Начала постепенно разрушаться целостность реалистической парадигмы, что позволило сосредоточиться на постмодернистской парадигме.
   В центре исследований оказывается весь литературный процесс – не только проза, драматургия и поэзия, но и мнения критиков, литературоведов, что позволило показать разные точки зрения, вести размышления о «другой прозе», постреализме, необарокко, неосентиментализме. Некоторая дискуссионность придала пособию повествовательную динамику.
   Традиционный принцип изложения материала, сочетание монографических и обзорных глав позволил показать общие тенденции и ввести значимые для авторов фигуры. Некоторые из них еще не становились предметом анализа в данном формате – В. Маканин, В. Пелевин, Л. Петрушевская, А. Слаповский, С. Соколов, Т. Толстая, В. Шаров. Так наметился переход к изучению литературы новейшего времени. Авторами были введены и западные исследования, что позволило начать формировать и методику изучения новых отношений в культуре.
   Традиционная классификация литературного процесса предполагает изучение отдельных направлений. Подобный подход предложила Г. Нефагина в исследованиях «Динамика стилевых течений в русской прозе второй половины 80—90-х годов» (1998), и особенно в «Русская проза конца XX века» (2003) (вводящем в научный обиход ее концепцию). Пособие состоит из разделов: «Русская проза как система», «Реализм на пороге перемен и после» «Условно-метафорическая проза», «Другая проза» и ее трансформация в 1990-е годы», «Модернизм и маргинальные стили», «Стилевые течения в системе постмодернизма».
   Очевидно, что автор выстраивает свой текст на антитезном принципе, показывая две стилевые тенденции – реалистическую и модернистскую, и возможности взаимопереходов, системные взаимодействия (бытование сентиментального и романтического реализма, существование условной и метафорической прозы. В пособии нашли отражение противоречивые явления «переходного периода», установлены преемственные связи и отношения, соотношение традиционного и нового. Практически обозначены все ключевые игроки рассматриваемого периода.
   Постмодернистская парадигма стала предметом анализа в ряде исследований. В пособии «Русская постмодернистская литература» (2007) И. Скоропанова выделяет внутри постмодернизма следующие разновидности: нарративный, лирический, лирико-постфилософский, меланхолический, феминистский, экологический. Не менее разнообразны и ее дефиниции реализма: фантастический (магический), гротескный, «жесткий», «наивный», суперреализм, неореализм («новый реализм»), театральный. Использование определений указывает на изменение качественных характеристик, оно основывается на содержательном принципе.
   Позже автор дополнил свои наблюдения в хрестоматии «Современная русская литература (конец XX – начало XXI века)» (сост. И. Скоропанова, С. Гончарова-Грабовская. М., 2002). Сам выбор текстов, равно как и помещенный в предыдущем издании указатель позволяют определять фигуры, задействованные в литературном процессе.
   В 2000 г. вышло исправленное и дополненное пособие К.Д. Гордович «История отечественной литературы XX века». В нем четвертый раздел «Проза 1990-х годов: жанровое и стилевое многообразие» посвящен явлениям конца XX века: реалистической литературе, массовой литературе и постмодернизму, жанрам художественной публицистики. В специальной главе рассматривается «женская проза». Таким образом, стало ясно, что «переходный период», литература конца XX в. стал изучаться в формате истории литературы, а современная литература, произведения, созданные в новом, XXI в., начали выделяться в самостоятельный этап. В последующие годы Гордович уточнила свою концепцию в разных изданиях, расширяя исследовательское поле.
   В Санкт-Петербурге работает исследовательский центр, занимающийся исследованием современной литературы. Здесь появились учебные пособия под ред. С. Тиминой. В «Современной русской литературе (1990-е гг. – начало XXI в.)» представлен весь диапазон жанровых форм и современных течений на примере прозы и поэзии. Обозначены и новейшие тенденции – «парадигма комического», «сетевая литература», языковые новации.
   Дополнением послужила хрестоматия «Русская литература XX века в зеркале критики». В ней помещена аналитическая статья М. Черняк «Современная критика рубежа XX–XXI веков», в которой подводятся краткие итоги и одновременно говорится о перспективах отечественной критики.
   В разделах «Общие закономерности развития русской литературы конца XX–XXI века», «Критические дискуссии 1990-х годов» и «Персоналии» показаны основные тенденции развития критики, представлены разные формы статей (аналитические, обзорные, статьи-портреты). Практически опубликованы все необходимые материалы для выведения парадигмы критики периода.
   Начало системного осмысления современного литературного процесса в критике положено пособием М. Голубкова «История русской литературной критики XX века (1920—1990-е годы)» (2008), где автор сочетает исторический очерк с анализом текущего литературного процесса. М. Голубков показывает отражение литературного процесса на страницах периодики, ставшее в конце XX в. необычайно драматичным. Основным препятствием для обобщения материала автор считает отсутствие системы литературных репутаций, вынуждающее переключиться на описание самого литературного процесса.
   В пособиях («Русская проза конца XX века» (2005) и «Русская проза рубежа XX–XXI веков» (2011)) под редакцией Т. Колядич был сделан очередной шаг в сторону изучения современной литературы. Устанавливались тенденции изучения новой и новейшей литературы, говорилось о завершении отдельных направлений или их трансформации. После выхода первого пособия не были ясны перспективы развития молодых авторов, смена поколений только начиналась. В качестве доминантных фигур выделялись те писатели, которые стали предметом пристального внимания критиков и литературоведов в XXI в. – В. Маканин, Д. Рубина, Л. Улицкая. Хотя их творческий путь начался в прошлом столетии, именно на рубеже веков они были удостоены наиболее престижных премий, вызывавших резонанс в критике. Делалась попытка привлечь отдельные мнения для более четкой констатации процесса. Во втором издании список ключевых имен расширился, появились монографические главы об А. Азольском, А. Кабакове, Л. Петрушевской. Добавлен и анализ произведений, опубликованных в XXI в.
   Стало ясно, что исследователям приходится переводить формат научного исследования в учебные пособия, поскольку современная издательская политика не позволяет массовыми тиражами издавать монографии, делая их доступными. Соответственно, в данном формате стали рассматриваться отдельные направления, тематические группы и разделы литературы.
   Вместе с тем очевидно, что для адекватного осмысления современного литературного процесса необходима новая парадигма, поскольку традиционное историко-тематическое членение материала уже не отвечает живой реальности. В частности, необходимо системное изучение массовой литературы.
   Пособие М. Черняк «Массовая литература XX века» (2007) отчасти ликвидирует этот пробел (оно выходило в разных издательствах, дополняясь материалом и уточняясь по концепции). В справочнике «Базовые понятия массовой литературы» (2010), написаном совместно с В. Черняк, систематизируются базовые понятия и главные особенности данного феномена. Хотя формально книги охватывают материал всего XX в., в нем впервые показана картина развития этого направления в наши дни. Автор стремится показать место феномена массовой литературы в литературном процессе и ее особенности, выявившиеся в конце XX – начале XXI в.
   К упомянутым изданиям примыкает пособие Е. Ковтун «Художественный вымысел в литературе» (М., 2008), посвященное не столько обозначенной в названии теоретической проблеме, сколько отдельным жанровым формам фантастики. Современный материал представлен на примере разных форм, в частности иронического «фэнтези». Филологический анализ автор соединяет с обобщением выводов критиков, пытаясь разобраться в разноголосице мнений.
   Появляются и издания, предназначенные для учителя, что свидетельствует о том, что на разных уровнях изучают современный литературный процесс. Главное – авторы устанавливают те направления и выделяют тех авторов, которые станут интересными для определенной группы читателей.
   Закономерно, что в начале определения особенностей XXI в. исследователи стремились подвести итоги, описывая прошедший век и характеризуя ситуацию последнего десятилетия. Сложность заключалась в том, что коренным образом изменилась парадигма, перестал действовать догмат социалистического реализма. Разнообразие тем, отражение разных сторон действительности обусловило разнообразие стилевых потоков, обозначенных критиками как новый реализм, мистико-метафорическая проза, постмодернизм или антипроза, отстраненная, или «иная», проза.
//-- Справочные издания --//
   Разнообразные справочные издания отражают пестроту современного литературного процесса. Первыми на потребность в информации отреагировали интернет-издания, а также некоторые порталы, на которых появились специальные страницы обзорно-аналитического характера.
   Наиболее успешный опыт реализовали в «Русском журнале», где работают рубрики «Авторы» и «Обозрения». В первой находится материал о всех авторах современных литературных журналов, а во второй – тематические обзоры, анонсы периодических изданий и тематические статьи обобщающего характера. В частности, Д. Бавильский, А. Немзер, Ю. Рахаева регулярно помещают там свои «Обозрения», посвященные разным сторонам литературного процесса. Важно, что каждый автор представлен биографической справкой и достаточно полной подборкой ссылок на журнальные и газетные публикации.
   Традиционно срез литературного процесса давали биографические словари. Дело это не столь оперативное, как сетевые справочники, из-за чего выход каждой книги знаменует завершение определенного хронологического этапа. В последние годы вышли два подобных издания под редакцией Н. Скатова (1998) и П. Николаева (2000). Понятно, что они своеобразно подвели итоги ушедшего века. Вышли и биографии некоторых авторов, продолживших свое развие в новом веке.
   Предназначенный для широкого читателя биографический словарь составлен И. Шайтановым. Его небольшой объем предопределил строгий отбор персоналий, проведенный для «воссоздания исторической картины русской литературы: не исключительно по принципу литературного достоинства». Главным критерием стала репрезентативность автора для своего рода литературы. Включая писателей, работающих в разных жанрах массовой литературы (детектив, фэнтези), составитель стремился дать возможно более цельное представление о литературном: процессе. К написанию статей: привлекли разных специалистов.
   Существуют и справочники типа «Писатели России», но они недостаточно оперативно реагируют на множественный поток, в основном они составляются по анкетному принципу и содержат сведения, сообщаемые авторами, обычно членами союза писателей.
   Постепенно шел к созданию своих справочников В. Огрызко. Своеобразным прологом стал «Изборник. Материалы к словарю русских писателей: конца XX – начала XXI века» (2003). Он составлен: по традиционному принципу: обозначены основные этапы биографии, первые публикации, основные виды деятельности. Иногда включаются мнения критиков. Библиографический список включает «сочинения» и «литературу». Охвачены практически все приметные фигуры текущего литературного процесса, родившиеся: в 1950—1980-х годах, не только прозаики и поэты, но и драматурги и критики.
   «В этом словаре нет деления на литературные группы и направления. Героями справочника выступают писатели, в разное время обласканные властью, и носители «второй» культуры, реалисты: и лидеры андеграунда, постмодернисты и концептуалисты», – замечает автор. Поэтому включены и представители массовой литературы: фантасты и детективщики.
   В процессе работы: использовались данные личного архива и анкеты, хотя, как замечает В. Огрызко, на его просьбу о сотрудничестве ответил лишь каждый четвертый, поэтому он не исключил и возможности отдельных неточностей. Он установил и методику подачи материала, осознавая, что краткую творческую характеристику дать не может, решил привлекать отзывы ведущих специалистов, что косвенно позволило ему представить ключевые фигуры критиков и литературоведов.
   Своеобразным продолжением стали «Русские писатели. Современная эпоха. Лексикон» (о писателях 1917–1980 годов рождения), «Кто сегодня делает литературу в России» (2008). В планах автора – создание справочника о писателях 1970–1980 годов рождения и издания «Русские писатели XX–XXI века».
   Материал преподнесен в более свободной манере, он ближе к формату светской хроники, поэтому приведены не только данные о творчестве, но и последовательно перечисляются жены и дети, некоторые нелицеприятные факты биографии, появляются вызывающие и резкие оценки: «а получилась сплошная тоска», «прикормленные советской властью отечественные пророки», «остались страдания». Не избегает автор и ненормативной и экспрессивной лексики («устроил выволочку», «выдает на-гора»). Стилю В. Огрызко свойственна некоторая афористичность: «Народную жизнь, как известно, характеризует труд», «сочинялся не от души, а по обязаловке» (о романе «Клеманс» М. Палей). Отметим клишированность (на самоочевидной ассоциативной основе): «обрел новых верных читателей» («верных друзей»), «прошло время, когда литературу делали преимущественно бедные люди» (преамбула к очерку об О. Робски).
   Свой текст В. Огрызко часто выстраивает на контрасте разных точек зрения («другая точка зрения», «как уверяет критик»), что придает его тексту определенную полемичность и дискуссионность. Точки зрения буквально схлестываются: «Скепсис Новиковой по поводу «ленинградского» творения Курицына разделили далеко не все его критики. Нашлись и ярые защитники этого сочинения» (по поводу романа «Спать и верить»). Оценочный характер иногда доминирует: «недюжинный талант рассказчицы» (о произведениях К. Букши), «работа Бортникова с языком без пяти минут гениальна». Отсюда и использование риторических конструкций, позволяющих показать собственное мнение. На изложении разных мнений построен отзыв о «Современном патерике» М. Кучерской.
   Вместе с тем: о каждом: авторе создается: цельное впечатление, приводится основная библиография, выдерживается и расположение материала по алфавитному принципу. Внутри приводятся сведения об авторах, в «Лексиконе» по той же схеме, что в «Изборнике», во втором издании в формате очерка о писателе. В целом В. Огрызко позволяет составить представление о современном литературном процессе, поскольку привлекает большой фактографический материал.
   В частности, он указывает, что термин «технотриллер» ввела О. Славникова. Им показаны некоторые тенденции: тяготение современных авторов к созданию альтернативной истории, автобиографичности и документальности. Отметим также квалификацию обозревателя, умение вписать анализируемого автора в историю литературы (рассуждение о публикации произведений А. Азольского, перечисление попыток вхождения отдельных авторов в премиальный процесс). Выявлены и писатели (В. Козлов), последовательно создающие историю своего поколения или пишущие о нем как критики (Л. Данилкин). Обозначены и интернет-публикации.
   Если В. Огрызко выступает в роли составителя словарей, то С. Чупринин давно известен как филолог, критик, в последние годы как главный редактор журнала «Знамя». Его многочисленные публикации, участие в передачах, рубрика «Парнасский щепетильник» в журнале «Столица» (совместно с Н. Ивановой) позволили ему составить хронику литературной жизни за последние двадцать лет. Прологом: стал двухтомный энциклопедический словарь-справочник «Новая Россия: мир литературы».
   Во время его подготовки С. Чупринин собрал вышедшие издания, включив в свой справочник и литературные, и критические, и литературоведческие материалы. Получился объемный справочник с упоминанием множества имен. Некоторые обозначены только как авторы текстов или работ, биография отсутствует. В остальных случаях сохраняется схема традиционной словарной статьи: год рождения (смерти), краткая биография, перечень произведений, источник информации.
   Основой подобных изданий также стал и личный архив, анкеты, библиографические и справочные издания. В «Большом путеводителе», состоящем из двух томов, С. Чупринин представляет литературный процесс достаточно широко, распределив материал по нескольким разделам [25 - Первый вариант опубликован в 2003 г. – С. Чупринин. Русская литература сегодня. М., 2003.].
   Центральным стал раздел «Писатели России», где отмечены авторы, ставшие заметными фигурами на книжном рынке. Сюда включены как классики, так и молодые авторы, сумевшие реализовать свой творческий потенциал. Он дополнен хроникой («Памятные даты»), анализом наиболее примечательных премий («Премии»), сведениями о выходивших в России литературных газетах, журналах и альманахах («Периодика») и любопытных данных («Русский Генис»). В частности, указаны самые именитые «премиальные» авторы и издания.
   Второй том представляет собой контаминационное издание, в котором сошлись термины, выдержки из наиболее интересных с точки зрения автора литературно-критические высказываний о прозе, поэзии, филологии. В конце представлен Именной указатель, где обозначены темы участников диалога.
   Перед нами авторский проект, в своем роде уникальный. Как иронически заметил автор, составляя его, он стремился удовлетворить и собственное любопытство.
   Привлекая мнение критиков, он хотел понять, что «представляет собою рынок книг, идей и творческих инициатив начала XXI в.». «Литературную позицию того или иного критика чаще приходилось либо угадывать, либо выстраивать самостоятельно, собирая понемножку из самых различных печатных, аудиовизуальных и сетевых источников». В ней, естественно, отразились, представления, взгляды, эстетические императивы и самого С. Чупринина. Он не исключает, что возможны некоторые недоговоренности и противоречия.
   В «Писателях России» сведения выстраиваются следующим образом: приводятся краткие сведения об авторе, фиксируются некоторые точки зрения, отмечаются факты общественной деятельности, премии. Завершает перечислительный ряд микроуказатель книг. Важно, что приводимые сведения точны и достоверны, резкость оценок практически не допускается, если присутствует эмоциональное мнение, то оно передается в цитатном варианте. Система поиска в рассмотренных справочных изданиях облегчается «Содержанием», выстроенным по алфавитному принципу.
   Важно, что С. Чупринин постоянно дополняет и уточняет изданные им справочники. Своеобразным завершением десятилетия стал выход книги «Русская литература сегодня: Малая литературная энциклопедия» (2012). В ней выстроена хроника событий литературной жизни за последние двадцать лет, собраны статьи о поэтах, прозаиках, критиках и эссеистах, о престижных премиях, творческих объединениях и периодических изданиях. Автор стремится проследить происходящие на наших глазах радикальные изменения не только «погодных условий», но и «климата», атмосферы общественной и литературной жизни в России. Создается объемное представление о текущем литературном процессе в репрезентативной форме.
   Очевидно, что любое издание словарного типа субъективно и несет на себе отпечаток воли составителя и влияние того момента, когда оно создавалось. Важно, что в подобных изданиях публикуются сведения как об активных участниках литературного процесса, так и о тех, кто уже принадлежит времени и считается классиком. Сам составитель считает, что было бы точнее именовать книгу «Словарем русских писателей XX и начинающегося XXI века».
//-- Выводы --//
   Представленные в настоящем разделе разнообразные формы научного и методического освещения современного литературного процесса показали, что они являются значимым дополнением к оперативным: откликам критиков. Они позволяют обобщить тот эмпирический материал, который оказывается разбросанным в виде отдельных частных точек зрения.
   Современная литература только начинает осмысливаться исследователями, прошло немного времени, чтобы можно было делать обобщающие выводы. Хотя вошедшие в литературу авторы сегодня считаются «мэтрами» или «классиками», полноценных монографий об их творчестве пока не написано.
   Репрезентативность того или иного писателя в научной литературе зависит от нескольких факторов: повторяемости упоминаний в прессе (благодаря издательской политике, неординарности его текстов, публичным мероприятиям:). Сам текст привлекает внимание проблематикой, ярко выраженными особенностями (интертекстуальностью, игровым началом, динамичным сюжетом, неординарно решенными характерами). Влияют и личные пристрастия пишущего, приводящие к резкому, даже эпатажному дискурсу.
   В диссертационном формате рассматриваются отдельные теоретические аспекты их творчества или выводится линия поведения в формате поколения, литературного направления, временного периода. Вместе с тем последовательно и в разных аспектах проведено изучение переходного периода, тем самым подготовлена почва для выделения тех особенностей, какие развивает литература XXI в.
   Одновременно наметились перспективные аспекты, требующие более подробного изучения. Среди них – установление вектора изменений существовавших направлений, приемы организации разных жанровых парадигм, стилевые поиски, трансформация героя, вариации критической мысли, премиальный процесс, комплексный анализ творчества отдельных авторов, парадигма критика.

   Вопросы и задания
   1. Рассмотрите один из форматов, в которых освещается современный литературный процесс: монографию, пособие, диссертацию. Определите степени объективности и эффективности освещения современного литературного процесса.
   2. Какие направления интересуют современных исследователей?
   3. Почему доминирует постмодернистская парадигма?
   4. Какие ключевые особенности литературного процесса (или имена) не нашли отражения в современной научной литературе?
   5. Соответствует ли манера описания современной монографии объективному и комплексному анализу текстов (выбор исследования для анализа проводится учащимся самостоятельно из списка литературы)?
   6. Выполните реферат монографии, посвященной текущему литературному процессу.

Третья часть

Пиар-акция. Презентация

   Любая презентация сопровождается рядом запрограммированных действий. Публикация любого текста сегодня воспринимается как выход товара, следовательно, и должны использоваться те же торговые операции, что и при продаже других видов товара: подготовка, выпуск, оформление в красочной обложке и соответствующее продвижение на рынок.
   Поставленная цель диктует серию мероприятий. Их можно резюмировать следующим образом: продвижение в виде листовок (они вывешиваются в метро, рассылаются подписчикам книжных изданий), реклама по радио и на телевидении, интервью и беседы с писателем: в печатных изданиях, выступления авторов на пресс-конференциях.
   Об этом и поговорим, но с точки зрения текстовой составляющей. Она проявляется в организации определенного мнения, влияющего на чисто прагматический момент, покупать или не покупать данный текст. Информация появляется в виде новости (сообщения) в печати, обычно в массовом и ежедневном издании и в Интернете. Они позволяют оперативно донести нужные сведения. Сообщение создается до того, как произошло событие, или после него. Репортаж о презентации (другая форма), также становится своеобразным сигналом: для читателей.
   Иногда перед выходом и представлением книги складывается практически детективная интрига. Воспользовавшись сложившимся мнением, что В. Пелевин известен как писатель-невидимка, писатель-отшельник, издатели распространили слухи об утечке электронной версии романа «Empire V». В результате аудитория читателей резко расширилась. Вначале стремились получить электронную версию, потом: начали сравнивать с бумажной. И, наконец, интерес проявили те, кто заинтересовался разгоревшейся полемикой.
   На самом деле различие версий не имеет особенного значения. Распространение докнижного варианта в большинстве случаев отражает процесс работы над текстом. Раньше такую функцию выполняли редакторы и штатные сотрудники литературно-художественных (литературно-публицистических) журналов, где публиковался первый, журнальный вариант.
   Учтен и мировой опыт рекламной раскрутки. Вспомним, какой обстановкой секретности сопровождался выход мирового бестселлера «Гарри Поттера» Д. Роллинг.
   Полная система безопасности сегодня представляется одной из значимых задач, стоящих перед составителями компьютерных программ. Технически утечка оказалась вполне допустимой. Текст вышел незадолго до организации текстовой версии, когда материал выводится на компьютер. Что касается расхождений, то следует снова подчеркнуть особую роль редактора, нередко расставляющего нужные акценты, так что авторские квинтэссенции и даже заголовки книг вполне могут принадлежать не создателю текста.
   Поэтому и различие в вариантах связано в основном с организацией и упорядочиванием материала. Подобный путь проходят при выходе в бумажном варианте сетевые издания. Так и возникает разница между интернетовским и бумажным вариантами.
   Конечно, остроте полемики способствовало и номинирование В. Пелевина в длинных списках «Русского Букера» и «Большой книги». До этого Пелевин получил Малого Букера за сборник рассказов «Синий фонарь», позже его рассматривали как автора маргинальной литературы (произведений мистического характера). Чаще его относили к фантастическому направлению.
   Естественно, что выдвижение В. Пелевина как автора романной формы (таковы правила «Русского Букера») привело к обсуждению его наряду с прочими номинантами. Приведем пример заголовка одной из публикаций «Букер без Пелевина и Сорокина».
   Рассмотрим другой пример сознательной организации пиар-акции до выхода издания, особенности представления проекта Б. Акунина «Смерть на брудершафте». Отрывки начали печатать в приложении к «Коммерсанту» («Weekend») осенью 2007 г., ориентируясь на тех же продвинутых читателей, стремящихся первыми прочитать новинку и, следовательно, быть модными не только в одежде, но и по своим интеллектуальным: запросам:.
   Журнал ориентирован в основном на средний и высший слои общества. Поэтому «товар» соответствующим образом упаковали, представили: и мнение самого автора, отметившего, что он захотел: создать нечто новое. Отличительной особенностью стало привлечение художников-иллюстраторов, нарисовавших своеобразные «стоп-кадры», как в комиксах.
   Очевидно, что художественная составляющая в данном случае отводилась на второй план, о чем свидетельствовали и сам автор, и читатели в блогах. «Мне до смерти надоели стилистические красивости и излишества, которые считаются акунинским опознавательным признаком. Мне захотелось написать текст, который будет лишен начисто литературных аллюзий и стилистически очень скуп», – заявлял Акунин.
   Пиар-акция дополнилась и интервью с писателем. Одно из них было опубликовано в журнале «Итоги», рассчитанным на ту же часть общества, что и «Коммерсант», входящим в обязательную корпоративную подписку, часть тиража распространяется по корпоративной подписке. Тогда круг читателей оказывается шире.
   Заметим, что перед подготовкой к публикации современные произведения начинают снабжаться разнообразными определениями: «бестселлер», «впервые раскрывается тема…», «до автора никто не писал о…» Очевидно, что перед нами осознанная и целенаправленная издательская политика.
//-- Устройство пиар-акции в формате презентации --//
   В содержательном отношении презентации бывают официальными, журналистскими, читательскими и смешанной формы. Первые (официальные) следует назвать и издательскими, обычно они проводятся в формате книжной ярмарки и предполагают представление книги как некоего проекта. Примером может служить презентация нового романа «Квест» издательством ACT на Книжной ярмарке-выставке 2008 г. в Москве. Сам писатель заметил, что «это мой творческий отчет» за прошедшую творческую пятилетку. По форме создан унибук – литературно-игровая программа, мутант, соединяющий текст с квестом, компьютерной игрой. Проходя уровни, читатель решает тесты и загадки, разгадывая внутренний смысл.
   Журналистские презентации предполагают знакомство с произведением как новинкой книжного рынка. Сначала осуществляется централизованная рассылка приглашений. Местом встречи становится клуб, ресторан, развлекательный центр. Организация мероприятия следующая: представление книги сопровождается выступлением самого писателя, чтением отрывков, концертной и развлекательной программой. Так прошла презентация романа «Сахарный Кремль» В. Сорокина в сентябре 2008 г. в клубе «Петрович», где главным действующим героем стал ледяной макет Кремля с постоянно пополняемыми кусочками сахара. С целью отражения результатов пиар-акции в текстовом формате раздавались книги. Формой отражения стали репортажи, интервью, рецензии, поскольку речь шла о профессиональном мероприятии.
   Читательские презентации, или, точнее, встречи с читателями, проходят на ярмарках и в крупных библиотеках, обычно в краткой и подробной форме. В первом случае возможно стендовое участие писателя, во втором подобные презентации входят, например, в программу Премии, дополняют программу Книжного фестиваля. Своеобразное турне по нескольким культурным и книжным центрам, включая и Салон на Самотеке, совершила в 2007 г. Д. Рубина, выдвигавшаяся на Большую книгу и получившая третью премию за роман «На солнечной стороне улицы».
   Присутствие на подобных мероприятиях журналистов позволяет говорить о смешанной форме. Заметим, что встреча с поклонниками не всегда приводит к нужному профессиональному результату, вопросы носят иногда слишком личный характер. Хотя репортаж профессионалов (журналистов, пишущих о культурных событиях) выводит встречу в формат информационного события, т. е. цель достигается.
   Обозначим общие особенности рассматриваемого явления.
   Само слово «презентация» означает представление, изложение, преподнесение, вручение. Следовательно, речь идет о некоем продукте, который и должен быть подан. Таковым является пресс-релиз, который вручается присутствующим. Набор материалов, представляющих интерес для СМИ, объединенных общим событием новостного характера.
   Сюда могут также входить информационное письмо, справки, программа мероприятий, заявления для прессы (тексты выступлений основных действующих лиц пресс-конференций, иногда в графической форме), фотографии и другие визуальные материалы, биографии участников, интервью с основными действующими лицами.
   В последнее время подобные материалы стали создавать в виде папки или брошюры и раздавать перед началом мероприятия. Подача материала зависит от поставленной цели устроителей мероприятия: хотят ли они, чтобы материал использоваться для конкретной подачи материала в виде, например, репортажа или сообщения или применялся в дальнейшем в справочных целях (тогда предоставляется не только конкретная информация, но и сведения, в частности, о новинках издательства).
   Обычно на презентацию приглашаются пишущие журналисты, критики, обозреватели. Хотя иногда допускаются и читатели, которые могут увидеть и послушать автора книги, ее издателя, редактора, узнать мнение критиков-экспертов.
   Теоретически присутствующие должны задавать вопросы на тему, т. е. в связи с выходом книги, творческим замыслом и его реализацией. Если вопросы выходят за пределы разговора о конкретном произведении, данная пиар-акция соединяет в себе элементы представления, т. е. откровенно зрелищного мероприятия, и самой презентации, т. е. преподнесения материалов.
   Обычно такие мероприятия проводятся для прессы и представителей шоу-бизнеса, которые могут оказаться и потенциальными читателями. В данном: случае преследуется рекламная задача, материалы встречи отражаются в СМИ в виде сообщения о событии, репортажа, комментария к рецензии (обычно в виде аннотации на книгу).
   Своеобразную игру в формате былички, своеобразной истории условного свойства при представлении романа В. Аксёнова предложило издательство «Эксмо», заявив, что один блок утрачен и прилагается в виде специальной брошюрки. Иногда распространяются сведения о печатании, хранении, охране, хитроумной транспортировке. Конечно, сюда же относятся объявления о продаже в условленном месте, обычно выбирается ночное время суток.
   Само мероприятие организовали как своеобразное шоу с раздачей специальных значков, холста с напечатанным элементом. И, конечно, самой книги и брошюры. Добавили, что диск прилагается только к тем экземплярам, которые подписаны самим автором. Интрига невольно усилилась.
   Многое зависит от формата общего мероприятия. Скажем, презентация книги Дм. Глуховского «Метро 2033» прошла в рассекреченном бункере Министерства обороны на Таганке, откуда не были убраны атрибуты времен холодной войны. На всякой случай каждый гость презентации получил спасательный жилет. Подобные зрелищные мероприятия не редкость, хотя, может быть, не всегда они проводятся с одинаковым размахом,
   Хотя представление книги А. Волоса также сопровождалось раздачей книги и блокнота с аналогичным: рисунком: на обложке, оно проводилось в формате выставки и потому больше походило на представление книги.
   На той же выставке «Non-fiction» (осенью 2007 г.) смешанный характер носило мероприятие, названное издательством «Время» «круглым столом» на тему «Зачем и для кого мы пишем про литературу?» Получилось откровенное, отчасти: носящее коммерческий характер, представление книг критиков и литературоведов, публиковавшихся в данном издательстве. Причем создалось впечатление, что каждый выступал по заранее продуманному плану, как бы отрабатывая: свое участие в мероприятии. Исключения оказались немногочисленными, когда эмоциональный внутренний настрой нарушал схему.
   Однако цель мероприятия была достигнута, презентация книг состоялась, поскольку оказались задействованными неординарные личности, известные своими выступлениями в печати, некоторые из них являются: ежедневными: или еженедельными: колумнистами, что придавало особый личностный тон их сообщениям.
   Когда презентация соединяется с элементами пресс-конференции, чаще всего оно устраивается как блиц-конференция, когда сообщается: информация, планируется выступление писателя и сотрудников издательства, но не предполагаются вопросы. Так произошло, в частности, при представлении: книг С. Минаева в ИТАР-ТАСС в 2011 году.
   Итак, признавая, что главным продуктом является книга, которую и преподносят, стремятся донести до читателя определенную информацию, надеясь, что полученные сведения станут достоянием широкой общественности. Поэтому следует поговорить о таком пиар-ходе, как рекламное сообщение.

   Рекламные сообщения приурочивают к книжным выставкам-ярмаркам или презентациям, поскольку в них обычно сообщается о выходе новых изданий. По направленности они принадлежат к так называемому прямому маркетингу, что определяет краткость их формы и четкость изложения материала. Встречаются разные формы рекламных сообщений: листовки, буклеты, брошюры.
   Рассмотрим их особенности последовательно.
//-- Листовка --//
   Первая форма является относительно недорогим рекламным носителем, поскольку печатается большими тиражами носит откровенно информативный характер и невелика по себестоимости.
   Буклеты относятся к рекламно-информационному изданию, печатаются на одном: листе, складываются в несколько раз. К достоинствам буклета относят высокую информативность, мобильность распространения и структурированную подачу информации.
   В соответствии с назначением все буклеты можно разделить на массовые и имиджевые. Первый вариант выполняет такие же функции, как и листовка, однако благодаря своей конструкции содержит гораздо больше рекламной информации. Как правило, такие буклеты несложны в полиграфическом исполнении, хотя реклама книги требует многоцветного изображения, фотографии книжной обложки, четкой выделейности заголовков. Обычно они изготавливаются из тонкой бумаги, но не газетного типа.
   Буклеты выполняют функцию мини-презентации издания, поэтому на них печатают логотип: издательства, и они превращаются в его своеобразную визитную карточку. Поэтому иногда используют более качественную бумагу и дополнительные цвета. Редко идут на дополнительные украшения в виде тиснения, вырубки, выборочного ламинирования.
   В рекламном буклете «Новинки. Зима 2007–2008», выпущенном издательством «Азбука», представлены Игорь Ефимов, Дж. Армани, Ч. Маклин, Том Уэйс, Милан Кундера, Марлон Брандо, Л. Форбс. Нас интересует материал, связанный с «показом» романа И. Ефимова «Невеста императора». Прежде всего подчеркивается содержание произведения: «оживают события и лица, которые относятся к периоду заката Римской империи», одновременно указывается на форму (роман-хроника), своеобразие фабулы («напряженная, полная захватывающего действия»), характер организации повествования (приведены размышления «о сущности инакомыслия, о законе и праве человека на собственный выбор, о христианстве и толковании Библии).
   Подзаголовок косвенно указывает на художественные достоинства текста: «Azbuka. The Best». Отмечается, что последний роман Игоря Ефимова «Неверная» стал финалистом Национальной литературной премии «Большая книга-2007». Перед нами практически набросок развернутого разговора о произведении, содержащий некоторые сведения о писателе.
   Рекламный характер сообщения проявляется и в том, что приведена яркая обложка черного цвета с желтой и белой надписью, напечатан портрет представительницы античного мира. Такова и серийная стилистика издательства.
   Обозначим особенности второй листовки.
   Свои «лучшие книги» в виде буклета представило к осенним выставкам издательство «Центрполиграф».
   В первом буклете содержится сообщение о ряде серий. Наше внимание привлекли следующие: «Мужчина и женщина», «Девушка с характером», «Романтические истории», «Семейные тайны». «Женские истории», «Русский арлекин». Первая подборка представлена достаточно традиционными, клишированными выражениями: «гармоничное сочетание любовной мелодрамы и остросюжетной авантюры», «переживания, утраты, боль и отчаяние, радость любви и счастье – все это здесь, на страницах романов».
   Второе сообщение интересно подбором определительного ряда: «Жизнеутверждающие, эмоционально насыщенные, искренние и динамичные книги». Повтор однокорневых слов «сема – жизнь» наряду с цепочкой определений усиливают нужное впечатление. Происходит своеобразное зомбирование читателя, внедрение определенной установки, что отражается и в названии серии «Девушка с характером» (использована аллюзия).
   Похожий прием представления серии использован в третьем случае: «Современные, молодые и дерзкие! Легкие, ироничные, увлекательные и, конечно, волнующие романтические истории». Интересно, что динамику задает перечисление, риторическое обращение и наречие состояния «конечно».
   Формально содержание трех последующих рекламируемых серий одно и то же, но интересно, как происходит различение содержания. Серия «Семейные тайны» представлена прямым обращением и градационным рядом, выстраиваемым посредством существительных и определений. Сознательно использовано клише «скелеты в шкафу».
   В следующем сообщении о серии «Женские истории» акцент сделан на форме и содержании: «Классическая женская мелодрама с элементами психологического романа. Как найти настоящую любовь и не ошибиться, пережить трагедию и найти в себе силы жить и верить людям…»
   Поиск формы выражения привел к появлению интересного пассажа в серии «Русский арлекин»: «Романы выполнены в теплом повествовательном стиле. Изящный трогательный сюжет, раскрывающий сложный процесс воспитания чувств и тончайшую «музыку» души, увенчанный не менее завораживающим исходом». Необычным показался выбор прилагательных «теплый повествовательный стиль». Акцент сделан на нарративе.
   Вторая листовка также многоаспектна по содержанию, но в ней сделан акцент не на серийные, а на авторские издания. Поэтому выделены имена авторов и помещены фотографии обложек книг. Выделение на первый план личности писателя приводит к резко оценочной характеристике произведения: «На сегодняшний день книги Татьяны Огородниковой одни из самых читаемых в России. Этот факт отметила газета Times, проведя опрос среди российских читателей». Необычно привлечение ведущего европейского издания, известного публикациями совсем иного рода. Отмечается также проблематика «рассказ о жизни рублевских бытописательниц», острая социальная направленность, легкий ироничный язык и наличие реальных героев.
   Документальное начало подчеркивается также в следующем представлении: «Наташа Солей в своих книгах сумела так перемешать правду и вымысел, что проще поверить во все написанное. Тем более что многие персонажи, скрытые под масками, очень легко угадываются». Отметим, что к особенностям представления текстов относится и заглавие произведений.
   Название серии «Красная линия» благодаря скрытому аллюзивному ряду показалось не совсем удачным. В нем представлены такие разные авторы, как О. Новикова и А. Комарова.
   Интересное рекламное сообщение посвящено Ирине Ульяниной. В нем использованы сравнение, градация и необычное клише: «полюбить так, что небо станет по пояс», «везение как в рулетке», «запустить своей любовью возлюбленного в космос». Градация использована и в названии «Все девушки – артистки». «Все девушки любят женатых».
   Особый характер текста подчеркивается в названии серии «Письм@ моих друзей». Оно указывает на специфический материал – «блоговские дневники». Из текста листовки следует, что публикуемые тексты организованы «по законам Всемирной паутины», а действие развивается в виртуальном мире. Характеристика построена на броских и легко запоминающихся выражениях: «Реальность переплетается с призрачными и хрупкими впечатлениями авторов, а отголоски памяти вступают в игру с воображением».
   Название второй книги серии «Не поймите меня правильно» С. Узуна построено как парафраз клише «Не поймите меня неправильно». Именно нарушение традиционной конструкции посредством снятия второго отрицания и делает книгу запоминающейся. Кроме того, оно косвенно указывает на язык подобных публикаций.
   В формате рекламной листовки организовано сообщение о выходе новых произведений В. Слипенчука в декабре 2007 г. Коммерческий характер подтверждается постоянными публикациями в «Книжном обозрении», «Литературной газете», «Известиях», «Аргументах недели».
   В самом тексте встречаем сравнительный оборот «очень плодотворный», выражения типа «одинаково успешно работает», «книга уникальна». В конце дается ссылка на сайт писателя. В разделе «Иллюстративные материалы» приведена листовка.
   Совершенно в иной тональности представлен другой автор, стиль меняется с повествовательного на резко оценочный, хотя и подписан тем же именем, что и предыдущий текст: «Правда жизни! Ничего лишнего! Это стиль писателя-издателя Алика Ветрофа.
   Есть мужские романы, которые не подходят ни под какие стандарты и стереотипы.
   На мой субъективный взгляд, читать книгу интересно, а непривычная манера изложения – это скорее громадный эксперимент писателя. Он смешал различные стили и создал свой собственный».
   В листовке встречаются речевые ошибки, имитирующие устность высказывания: «особенно задевает текст».
   Интересной показалась листовка издательства «Эксмо», выпущенная издательством «Эксмо» под простым: заголовком: «Романы Анны Берсеневой». Она состоит из двух частей, первая носит рекламно-иллюстративный характер, обозначается, что в прайм тайм выходит сериал: «Капитанские дети», а вслед за ним состоится премьера нового сериала «Слабости сильной женщины». Полную версию событий можно прочитать в книгах А. Берсеневой. Зеленый цвет бумаги: и яркие обложки: с фотографиями: актеров превращают листовку в подобие постера.
   Вторая сторона носит информативно-справочный характер. Сообщается, что автор романов – кандидат филологических наук, доцент Литературного института им. Горького, известный в профессиональных кругах литературный критик.
   Далее следует пространная: характеристика творчества А. Берсеневой [Татьяны Александровны Сотниковой] как серьезного ученого, раскрывающего «глубинный подтекст романов, тончайшие нюансы авторского языка».
   Вторая часть состоит из сообщения, что перед нами «автор 18 успешных романов, талантливый литератор, обладающий великолепным слогом:. Входит в тройку самых читаемых авторов женской прозы». Поскольку доя подобных изданий характерен констатирующий стиль, не указано, среди кого доминирует А. Берсенева.
   Информация емкая, хотя и следуют хвалебные слова о творчестве, иллюстративный ряд состоит из фотографии автора и новой серии обложек. Представляется и содержание новой серии. Говорится, что «Под знаком любви» объединятся «все произведения автора». «Это – книги о вечных жизненных ценностях: любви, верности, преданности, доверии, семье… Это – книги, которые читаешь сердцем».
   Очевидно, что авторы стремятся убедить читателя, что хотя книги А. Берсеневой относятся к массовой литературе, они качественно отличаются от нее, поскольку автор является филологом, следовательно, заботится об устройстве своих текстов, языковой составляющей. Убедиться действительно в сказанном можно, прочитав тексты писателя. Но это тема отдельного разговора.
   Презентационный и рекламный характер носит и рубрика «Фрагмент» в «Книжном обозрении», в которой печатаются отрывки из новых книг. Под заголовком «Есть, господин президент!» представляется следующий материал: «У известного русско-американского писателя Льва Гурского в издательстве "Время" выходит новый роман. Автор политико-иронических триллеров "Поставьте на черное", "Перемена мест", "Никто, кроме президента" и многих других остается верен себе. Сюжет из самой гущи современной российской жизни, но на сей раз со средневековой, алхимической начинкой. Прототипы героев всем известны. Грань между реальностью и вымыслом необычайно тонка… Героиня романа Яна Штейн работает в ресторанном бизнесе. О ней и фрагмент из третьей главы книги».
   Сообщение построено на аллюзивной ассоциации, проводится связь (содержательного типа) между новым романом и прежними.
   Оно интересно информативностью и некоторой интригой: «Сюжет из самой гущи современной российской жизни, но на сей раз со средневековой, алхимической начинкой». И вторым фактом: «Прототипы героев всем известны». Впрочем, пояснение и не требуется, использован прием говорящей фамилии.
//-- Брошюра --//
   Внешне брошюра выглядит как небольшая книжечка разного объема, представляет собой непериодическое издание. Она используется чаще других информационных материалов, чтобы проинформировать о предстоящем издании, представить образец его текста, сообщить необходимые сведения (об издательстве, авторе, предлагаемом жанре).
   Появились подобные брошюрки и в виде своеобразных пробников в московских кафе под девизом «Рассказ на пробу». Эксклюзивность подчеркивалась специальным указанием:: Бесплатно. 1 из 100. Поэтому предлагалось сделать следующее: «Прочитал, передал другое».
   Внутри брошюры размещался текст Берта Огнева «И струится свет…» Обозначалось, что он будет напечатан в серии книг «Необыкновенные истории». Далее приводился сайт: www.bertognev.ru. Сведения об авторе на брошюре отсутствовали.
   На выставках некоторые издательства распространяют отрывки из произведений своих авторов в виде небольших проспектов. В виде брошюр выпускаются и каталоги, библиографическая информация соединяется с биографической и иногда текстовой. Скажем:, «Ad Marglnem», представляя книги 2000–2002 гг., косвенно характеризует и своих авторов. Перечень достаточно примечателен: А. Иванов, В. Козлов, Э. Лимонов, А. Проханов, Е. Радов, В. Сорокин, В. Спектр (Модебадзе).
   Возникает сочетание элементов каталога, пресс-листа и рекламной листовки. Приводится и мнение о книгах, обычно в формате аннотации, причем на двух языках. Иллюстративный ряд состоит из фотографий книг и указаний на дизайн обложки.
   Анонсируются и будущие издания: например книги Е. Радова. Своя история выстраивается вокруг романа М. Елизарова «Пастернак»: «Вторая книга молодого харьковчанина, проживающего в Ганновере. Первый роман. Сюжет – пока тайна автора, но известно, что роман будет анти-мистическим, направленным на разоблачение „эзотерической“ литературы. Судя по блестящему дебюту („Ногти“, 2001), новый роман – фаворит следующего литературного сезона».
   В формате «Итоги года» публикуют и анонсы о предстоящих событиях. Скажем, осенний сезон 2007–2008 г. в «НГ-Exllbrls» Рычкова обозначается заголовком «Красавицы и чудовища текущего литпроцесса». И подзаголовком, составленным из речевого штампа:
   «Литературных цыплят, как всегда, по осени считают».
   Перечисляя мероприятия предстоящей Московской Международной книжной ярмарки, главным: О. Рычкова считает (и называет первым) конкурс «Книги года», в шорт лист по номинации «Проза» вошли романы «Даниэль Штайн, переводчик» Л. Улицкой, «Бог дождя» М. Кучерской, «Испуг» В. Маканина и собрание произведений в пяти книгах М. Рощина.
   Указывается, что впервые подобная ярмарка состоялась в 1977 г., читатель должен сделать вывод, что мероприятие станет юбилейным:. Но оно теперь носит не только книжный, но и развлекательный характер. Полагая, что писательство «как профессия становится всеобщей», автор косвенно выражает свое отношение к доминированию на выставке массовой литературы.
   В основном ее внимание сосредоточено на премиальном процессе. Она упоминает о «Русском Букере», добавляя, что семь потенциальных букероносцев вошли и в «Большую книгу». Ее прогноз следующий: «прошлогодний: победитель Быков вряд ли повторит свой триумф, а многие критики единодушно сулят лавры «Даниэлю Штайну» Л. Улицкой. Она полагает, что книга достаточно раскручена, но, несмотря на это, уступила малоизвестному «Пути Мури» питерца И. Бояшова.
   Перед нами формат сообщения, хотя и представленный в виде анонса, отсюда и иная стилистика, использованы разговорные клише: «глядешь, и станет», «ну и хорошо» и чисто информационные врезки – станет одной из «Больших книг» романный цикл 5 7-летнего Виктора Строгальщикова, который в одном из интервью назвал себя молодым: писателем – «только десять лет пишу».
   Практически такое же устройство рекламных листовок представляет и одна из последних страниц «Книжного обозрения», на которой печатают преамбулы: к публикуемым: отрывкам: из новинок.
//-- Книжные фестивали --//
   Книжные фестиваля стали своеобразным приложением к традиционным книжным ярмаркам. Впервые они начали проводиться в
   2006 г. по инициативе А. Гаврилова, главного редактора «Книжного обозрения», который их и придумал. Он поставил перед собой главную задачу, провести общение писателей и читателей. Встречи проводились в игровой, зрелищной манере.
   Постепенно фестиваль превратился в разновидность книжной ярмарки, только более ярко выраженного презентационного характера (каждый год стал выдвигаться свой ведущий магазин, в первый год – московский книжный дом «Москва», его сменил Дом книги). Новинкой второго фестиваля стало устройство «Набережной букинистов» и обмен книг по принципу – принеси и получи другую.
   Сопутствующей частью фестиваля были выступления разнообразных коллективов, хотя и с соответствующим уклоном, нередко произведения сопровождались музыкальными представлениями (например, во время второго фестиваля выступал Е. Гришковец с группой «Бигуди»). Другой зрелищной частью стали показы кинофильмов, конкурсы для детей, ролевые игры, анимации.
   В шатрах, установленных в Центральном Доме художника (в Москве), проводились не только встречи с авторами книг, но и презентации новых изданий, награждения премиями, конференции, круглые столы.
   Кроме традиционного представления книжной продукции, «показывались» и сами авторы, книжные художники, издатели. Фестиваль дополняли художественные выставки, «завтраки со звездами» и даже приготовление кулинарных шедевров с одновременной продажей книг их создателя. Ведь и рецепты – это же запись текстов, хотя и специфических.
   Как об этом событии сообщалось в прессе? Обычно в форме репортажа, носящего и элементы рекламы. В частности, так организовала свой материал Е. Гоголева в журнале «Книжным клуб Терра» (апрель 2007 г.), добавив и цитаты, использовав и форму интервью или пресс-конференции («как рассказывал А. Гаврилов»). Оценочные характеристики («размах был еще более впечатляющим») соединяются со статистикой: «за три дня прошли 135 мероприятий» («Завтрак со звездой» предполагал беседу с Максом Фраем, мастер класс проводил писатель-фантаст С. Лукьяненко, встречу с читателем Т. Устинова).
   Возможно, значение мероприятия заключалось в его многоликости, читатели и зрители сами выбирали для себя формат, «проверить» свое отношение к писателю. Значение публикации Е. Гоголевой состоит в конкретном и последовательном изложении события. Заметим, что подобные мероприятия сопровождались и изданием специального буклета в виде программы всех мероприятий. Такую традицию «Книжный фестиваль» унаследовал от Книжных ярмарок.
   Одной из задач подобных мероприятий стал вывод книги за пределы «условного читального зала». Он соединился по направленности с другими национальными проектами «Год семьи», «Год ребенка», «Читают все» [26 - Инициируя процесс чтения, московские власти начали пропагандировать культуру чтения с помощью специального поезда метро «Читающая Москва», каждый из шести вагонов которого посвящен детской, юношеской, зарубежной, взрослой литературе. Проект постепенно расширился, появились «поэтические» и «юбилейные» вагоны. Экспозиция постоянно меняется.].
//-- Сольные встречи --//
   К таковым следует отнести встречи с писателями в различном формате.
   Клубные встречи стали дополнением разнообразных книжных ярмарок. Очевидно, что формат выставки не позволяет представить всех авторов издательств, хотя некоторые из них устраивали специальные площадки, на которых авторы выступали в режиме «нон-стоп». Поэтому встречи и начали проходить в книжных клубах, например Торгового дома «Москвы».
   Подобные пиар-акции постепенно стали проводить в Торговых домах. Постоянный книжный клуб работает, например, в Московском Доме книги на Мясницкой, там представляют книги самого разного содержания. Открытие нового зала Торгового дома «Москва» на Воздвиженке позволило расширить читательскую аудиторию. Обычно информацию о подобных московских мероприятиях размещают в приложении «НГ-Exlibrls» «У нас» и на сайтах самих торговых домов.
   В 2007 г. цикл сольных писательских вечеров прошел в стенах клуба «Улица ОГИ» (организован издательством «Вагриус»). Выступили Дм. Буков, А. Кабаков, О. Славникова, М. Шишкин. Писатели не только рассказывали о себе и отвечали на вопросы, но и читали свою новую прозу.
   Значимым является опыт «Литературного салона "На Самотеке"» (Москва) (кураторы Н. Попова, Дм. Дмитриев), являющегося преемником салона «На Рублевке», основанного осенью 2002 г. и проходящего на площадке Московского гуманитарного педагогического университета.
   Свои цели и задачи организаторы салона определили следующим образом: «расширить литературное пространство, ограниченное пределами привычной тусовки, познакомить реального читателя с писателем:, а писателя – со своим читателем». Поэтому здесь и «выступают поэты, прозаики, литературные критики, регулярно печатающиеся в журнальной периодике, чьи произведения представляют интерес для широкого круга читателей». Салон посещают преподаватели и студенты московских вузов, а также все, кто интересуется современной литературой. Существует сайтовая поддержка, рассылка приглашений постоянным членам Салона.
   Основные формы проведения вечеров следующие. Первую разновидность представляют персональные вечера, где представляется (рассказывается его творческая биография). Затем происходит выступление автора: чтение стихов/прозы. Драматургические представления не проводятся. Во время третьей части отвечают на записки. Иногда выступает не один автор, а несколько, тогда представляются все участники и происходят их выступления. Обычно такой формат поддерживается в формате «Поэтических встреч» в рамках «Московского счета».
   Важно, что читатели могут приобрести книги и получить необходимую информацию об авторах и познакомиться с их текстами на сайте салона. Регулярность встреч позволяет поддерживать необходимый формат. Информация также печатается в «НГ-Exlibrls».
//-- Акции --//
   Выше были обозначены прямые и директмаркенговые рекламные акции. К ним можно отнести и плакаты в витринах магазинов, и специальные стойки с указанием новинок, бестселлеров или
   подбора книг конкретного автора. Они рассчитаны на зрительное восприятие и потому в ряде случаев присутствуют в нескольких местах магазина.
   К непрямым акциям следует отнести рекламу на книге, она воздействует в том случае, если книгу просмотрели перед покупкой. В мировой практике принято использовать все пространство книги, размещая не только аннотацию с кратким содержанием, но и выделяя точки зрения на обложке.
   Первоначально использовался формат внешней рекламы, и тогда появлялись клише типа: «убойно смешной детектив» или «лучший среди лучших». Со временем качество подобной информации улучшилось, хотя оценочные характеристики неизбежно присутствуют.
   Последовательную пиар-компанию, конечно, проводят крупные издательства. Укажем на подобный опыт. Предваряя знакомство с книгой А. Матвеевой, дают краткую характеристику: «Даже слезы, сквозь которые Матвеева видит мир, делают нас всех немного похожими на ангелов».
   На оборотной стороне той же обложки добавлены мнения обозревателя Дм. Быкова («Матвеева понимает главное: подражать жизни, изучать и перенимать ее опыт – не значит быть реалистом»), и драматурга Н. Коляды («С героями Анны Матвеевой случаются некие чудеса и приключения, чего чаще всего в жизни не бывает… Героини Матвеевой понятные, добрые, хорошие и так похожи на наших знакомых, на нас, в них свет какой-то»). Одновременно поясняется, что Н. Коляда является автором пьес «Селестина», «Рогатка», т. е. представляется и другой автор.
   Размещаются и сведения об авторе: «Анна Матвеева – совсем молодая и очень красивая женщина. Но, несмотря на ее молодость, Матвеева – уже известный прозаик и эссеист. Ее повесть "Перевал Дятлова" вышла в финал литературной премии имени Ивана Петровича Белкина. Рассказ "Остров Святой Елены", вошедший в этот сборник, был в 2004 году удостоен международной литературной премии "Lo Stellato", которая присуждается в Италии за лучший рассказ года».
   Отчасти сведения дополняются в аннотации, приведем ее, хотя некоторые сведения повторяются. Именно подобный прием повтора и закрепляет результат: «"Голев и Кастро" – новая книга молодой, но уже известной писательницы Анны Матвеевой. Произведение, давшее название всей книге, – история португальского гастарбайтера, – написана в жанре жесткого городского романа. Это пронзительная, чистая, искренняя проза о любви, которая побеждает и быт, и жизнь, и саму смерть.
   Один из лучших рассказов в книге – "Остров Святой Елены". Светлый, грустный, пронзительный, он недаром удостоен международной литературной премии "Lo Stellato", которая присуждается в Италии за лучший рассказ года».
   В сборнике «Голев и Кастро» читатель найдет совсем новые рассказы и повести – «Сладкая отрава унижений», «Депрессия», «Издательское вино».
   Кроме оценочных характеристик, отмечены наиболее примечательные, с точки зрения издательства, тексты, выделены содержание и некоторые особенности (типичность, узнаваемость, использование парадигмы романа), приведены и некоторые сведения биографического свойства. Материалы представлены с помощью разговорного дискурса.
   Профессиональный подход сказался и в подборе иллюстративного материала, серийное оформление доверено одному художнику, поместившему свой рисунок. Портрет автора на обложке сделан фотографом.
//-- Выводы --//
   Сообщение и репортаж о мероприятии, прошедшей презентации становятся значимыми факторами литературной жизни, в особой форме представляя книгу. Не редкость зрелищные мероприятия, хотя, может быть, не всегда они проводятся с одинаковым размахом. Они отличаются разным форматом: проходят встречи с писателями в клубах, на книжных выставках, на фестивалях, в библиотеках, в литературных салонах. К презентациям можно отнести и итоговые конференции ведущих литературных премий.
   Естественно, что выражение подобных мероприятий проявляется в тщательно разработанной стратегии действий и сопровождается в ряде случаев текстовым наполнением отдельных этапов плана.
   Понятно, что, как любое массовое мероприятия, освещаемое в печати, книжный фестиваль или книжная выставка влияют на тиражи книг. Поэтому издатели стремятся расширять число таких мероприятий. Ежегодно проходит Красноярская ярмарка книжной культуры, на ней представляют и промежуточные итоги премии НОС.
   В настоящее время сложился механизм, обозначенный социологом и культурологом Б. Дубининым как «тусовка». В нем, в свою очередь, сформировались свои ритуалы: презентации, премии, конкурсы.
   Именно издатель с его проектами и формами их презентации стал главным организатором литературного процесса. Образовались сходные приемы распространения книжной и иной печатной продукции, что влияет на содержание, уровень качества. Стремясь охватить максимально широкую аудиторию и, следовательно, косвенно увеличить тиражи, используют промоакции (promotion) – распространение рекламных материалов около станций метро, на выставках, в кинотеатрах, бизнес-центрах, путем адресной рассылки. Чаще используют прием директ-продаж, т. е. распространение рекламной продукции в местах общения молодежи (в кафе) и на специализированных выставках.
   Формы подобных рекламных материалов разнообразны: листовки, брошюры, буклеты с отрывками произведений

   Вопросы и задания
   1. Обозначьте формат пиар-акции. Укажите на традиционные или возможные ошибки при ее организации.
   2. Составьте план собственной пиар-акции.
   3. С помощью поисковой системы сделайте запрос на тему «Как написать рекламную листовку». Сравните данные разных сайтов.
   4. Составьте собственную рекламную листовку, анонсирующую предстоящее событие (выход книги, предстоящий книжный фестиваль).
   5. Проанализируйте с помощью интернет-сайтов устройство книжных фестивалей.
   6. Предложите свою схему устройства книжного фестиваля.
   7. Проведите анализ «презентации» книги одного автора в одном: из ведущих издательств.
   8. Обозначьте особенности презентации в Московской городской деловой библиотеке (формат представления материалов для библиотечной сети).

   Литература
   Беленкова A. PRctoM пиар. М., 2007.
   Вылегжанин Д.А.Теория и практика Паблик рилейшнз. М.; 2008.
   Каптерев А. Мастерство презентации. Как создавать презентации, которые могут изменить мир. М.; 2012.
   Касьянов Ю. PR компания своими силами. М. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

2008.
   Лазарев Дм. Корпоративная презентация. Как продать идею за десять слайдов. М., 2012.
   Лазарев Дм. Презентация: Лучше один раз увидеть! М., 2009.
   Малкова Ю. Конструирование рекламных сюжетов. М.; СПб., 2007.
   Шарков Ф.И. Паблик рилейшнз. М., 2008.

Пресс-конференция

   По своему устройству пресс-конференция схожа с презентацией. На нее в первую очередь приглашают пишущих журналистов, чтобы сообщить им определенную информацию и ответить на их вопросы. Поэтому отчасти она напоминает интервью, также выстраиваемое по вопросно-ответной системе.
   Предметом: встречи может быть не только выход книги, но и любое другое значительное событие литературной жизни – выход книги, юбилей писателя, открытие нового книжного премиального сезона, объявление премии, ознакомление с правилами (новыми или старыми) ее присуждения. Следовательно, содержание и формат пресс-конференции зависят от ее задачи. Однако независимо от этого можно выделить два типа пресс-конференций: презентационную и информационную.
   Устройство пресс-конференции. Обычно конференцию ведет руководитель (директор или главный редактор) издательства, Председатель жюри или Секретарь рабочей комиссии премии (Экспертного совета, Комитета). Вначале он сообщает исходную информацию в режиме брифинга, затем слово передается другим организаторам или писателю, а после выступлений начинается сессия вопросов и ответов.
   Вопросы задаются самого широкого характера: о составе жюри, доминантных пристрастиях устроителей конференции, принципах отбора произведений для участия в премиальном марафоне.
   Известные прессе и публике премии («Русский Букер», «Большая книга») отмечают пресс-конференциями узловые точки сезона – начало выдвижения кандидатов, объявление длинного и короткого списков. Заключительная пресс-конференция сезона проводится в день оглашения имени лауреата.
   Обычно в таких пресс-конференциях участвуют официальные лица премии, члены жюри и лауреаты (только что объявленный и прошлых лет).
   Иногда задаваемые им вопросы сопровождаются коннотационными комментариями и репликами. Наиболее распространенными являются следующие: критерии отбора жюри, принципы выдвижения того или иного автора, отношение к работе в комиссии.
   Рассмотрим некоторые разновидности пресс-конференций.
   Представление новой книги. Как показывает практика, связанные с новой книгой вопросы минимальны, поскольку задачей устроителей является ее представление. Обычно стремятся связать вышедший текст с прежним творчеством. В случае представления нового автора вопросы в первую очередь касаются его биографии и дальнейших творческих планов.
   Если писатель знаком критике и общественности, вопросы оказываются более разнообразными. Рассмотрим пресс-конференцию, посвященную выходу 26-го романа В. Аксёнова «Редкие земли». Она состоялась в фешенебельной «Якут-галерее», открывшейся на территории московского газгольдерного завода, где состоялась презентация нового, уже 26-го по счету романа В. Аксёнова «Редкие земли». Место было выбрано не случайно. По мнению организаторов, именно заводской цех, где повсюду видны следы оборудования, как нельзя лучше подходил для разговора о произведении, посвященном мучительному переходу к новым реалиям и законам. Колышущиеся в неярком свете тамариски, негромкая музыка, также подобранная В. Аксёновым, и коллажи художницы К. Тагути создавали неповторимую атмосферу зыбкости и изыска. Ведущий презентации В. Жук представил гостей, среди которых были главный редактор журнала «Октябрь» И. Барметова, писатель В. Попов, поэт И. Иртеньев. Они отмечали литературные достоинства нового романа.
   Намекая на семантику названия романа, в зале была развернута выставка редкоземельных элементов, а в числе выступавших оказалась директор Минералогического музея РАН М. Новодворова, консультировавшая писателя по профессиональным вопросам. Дополнительную остроту происходящему придала раздача присутствующим памятных сувениров и якобы «потерянной» в процессе печати тиража главы романа.
   Выступление же самого автора касалось места нового романа в его творчестве. «Редкие земли» – не только блестящее по стилю произведение, но и первая попытка осмысления судеб «потерянного» поколения последних комсомольцев ушедшего века. «Этот роман является моим самовыражением, – сказал В. Аксёнов, – даже больше, чем другие последние романы». Хотя формально роман посвящен прошлому, его страницы звучат как предостережение – история может повториться.
   Основная часть заданных вопросов относилась к работе над романом. В. Аксёнов говорил о том, что роман является частью большого замысла – создания монументальной серии, посвященной осмыслению событий XX в. и адаптированной к восприятию читателя нового времени. Впоследствии стало ясно, что этими словами писатель как бы намекал на выход своего нового романа «Москва-ква-ква». С другой стороны, выход книги В. Аксёнова «Редкие земли» практически совпал с юбилеем писателя. Поэтому задававшиеся вопросы касались не только творческих моментов, но и юбилейных, уточнялось, какие торжества планировались, как относился к ним писатель.
   Другой вид пресс-конференции связан с премиальным процессом. Он носит в первую очередь информационный характер. Остановимся на особенностях представляемого материала, так называемом пресс-пакете. Наиболее распространена информационная листовка или пресс-лист, в котором содержится краткая справка по истории премии, основные принципы и порядок ее присуждения (статут премии), а также оглашаемые списки кандидатов.
   Одними из первых пространные материалы стали презентовать представители «Русского Букера». К началу каждого сезона они готовят специальную брошюру, в которой помещают все необходимые журналистам материалы. Пресс-конференции проводятся при оглашении длинного и короткого списков, а также в заключение сезона, когда объявляется лауреат.
   Подобным образом организует свои мероприятия «Большая книга». Второй сезон (2007 г.) начался прозаично и даже буднично в интерьерах нового зала Третьяковской Галереи в сопровождении графики О. Розановой. Из 442 рукописей и книг, присланных из большинства регионов России и многих зарубежных стран, экспертный совет отобрал для «длинного списка» 45 произведений. Правда, на сей раз к конкурсу допускались только произведения, опубликованные в период с 1 января 2006 г. до 28 февраля 2007.
   Как и в первый сезон, организаторы придали выбору дополнительную интригу, включив шесть рукописей. Прогнозов не было, журналистам предложили ждать до 30 мая, когда эксперты из длинного списка отберут финалистов и, может быть, наметят претендента на специальную премию. Не все эксперты пока смогли прочитать весь список, но если они категорически отвергали текст, то его и не допускали. Так случилось с С. Минаевым и даже с А. Варламовым, у которого прошла только одна книга – «Алексей Толстой».
   Некоторые авторы, например В. Сорокин или 3. Прилепин, сами решили не выставляться. Категорически отказался и А. Иванов. Судя по тому, что в список вошли мэтры – Ч. Айтматов, В. Аксёнов, Н. Матвеева, Г. Щербакова и не менее даровитое среднее поколение (Ю. Арабов, И. Ефимов, А. Курчаткин, В. Пелевин, А. Слаповский, Л. Улицкая) надежда на сохранение планки действительно есть. Не обошлось и без прошлогоднего победителя Дм. Быкова, остались и некоторые номинанты (А. Иличевский, В. Шишкин). Больше всего позиций из издательств захватило «Эксмо», но представлены практически все ведущие игроки, включая и основные журналы.
   Кроме того, устроители премии проводят встречи с прессой и по другим существенным поводам, например, внесению изменений в устав премии.
   Соответственно, при освещении подобных мероприятий журналист должен сочетать четкость оценок с информативностью. Вот пример краткого сообщения об открытии нового сезона премии «Большая книга»:
   В Госкомиздате состоялось представление второго сезона премии «Большая книга». Как и в первом сезоне совет экспертов возглавил прозаик, ответственный секретарь журнала «Новый мир» М. Бутов. Состав экспертов немного скорректировали, включив сотрудников литературных журналов А. Андреева, О. Новикову, Е. Холмогорову. В последнее время сама О. Новикова неоднократно становилась номинантом ряда премий. Наверное, участие активно пишущих критиков (А. Агеева, О. Рычковой, П. Басинского, Ю. Рахаевой, Н. Кочетковой, А. Мирошникова) должно обеспечить большую объективность оценок. Вошли и специалисты – старший научный сотрудник ИМЛИ РАН ученый секретарь чеховской комиссии совета по мировой культуре РАН И. Гитович, проректор РГГГУ Д. Бак, преподаватель МПГУ, куратор «Литературного салона на Самотеке», к. п. н. Н. Попова. Задача экспертов осталась прежней – отрецензировать поступающие на соискание премии произведения, представить до конца апреля длинный список, а до конца мая – список финалистов. Предполагается, что в июне литературная общественность узнает имена номинантов, а окончательное решение оставлено за Литературной Академией. Она и назовет лауреатов второго сезона в ноябре 2007 г. Выразим надежду, что на сей раз народное и профессиональное мнение совпадет, и академики выберут тех авторов, кого действительно читают не только из-за интересного сюжета, но и потому, что они говорят своим языком, увлекательно и динамично раскрывая судьбы своих героев».
   Результатом пресс-конференции является помещение специальных пресс-материалов на сайте. В случае объявления премиального сезона они становятся источником дополнительной информации для той части прессы, которая отсутствовала на пресс-конференции (скажем:, приглашались исключительно представители специальных изданий), но которые заинтересованы в получении такого рода информации. Как правило, вместе с такими материалами помещается и краткий пост-релиз, в котором приводится реферативное изложение наиболее важных выступлений и вопросов.
   На основе подобных сведений составляют свои отчеты о пресс-конференции и присутствующие на ней журналисты (если нужно уточнить полученные сведения или дополнить собственные записи и впечатления). Обычно все документы готовит технический состав или специальная пресс-группа (относящаяся к данной группе или приглашенная).
   Пресс листы или пресс-релизы (от англ. release – сообщение для печати или пресс-коммюнике) выпускаются в определенном: формате с узнаваемым логотипом. Обычно они представляются в папке (пресс-кит), куда входят дополнительные сведения, рекламные материалы (об учредителях премии, спонсорах, общественном: или попечительском совете). Речь идет о текстовом варианте, но принципы организации электронного пресс-релиза имеют свою специфику. Приведем наиболее распространенные рекомендации:
   1. Избегайте прикрепленных файлов, поскольку многие программы: спам-контроля сразу удаляют электронные письма с вложенными файлами из-за возможности нахождения в них компьютерных вирусов.
   2. Заголовок необходимо помещать не только в «Тему» письма, но и в его начало, ибо не всегда возможно прочесть написанное в «Теме» из-за несовместимости кодировок.
   3. Учитывайте возможные экранные и программные ограничения на длину текста в поле «Тема» у получателя, для чего лучше ограничиваться максимум 70 символами в строке и каждую строку завершать нажатием: клавиши Enter, поскольку не во всех почтовых программах есть автоматический перенос текста на новую строку.
   4. Старайтесь отправить каждому адресату личное письмо, т. е. указывайте в поле «Кому» только одного конкретного получателя.
   Рассылаемый по электронной почте или выставляемый в Интернете пресс-релиз не должен превышать одну страницу печатного текста, факты излагаются без излишней детализации. Расширенная информация добавляется отдельным файлом в виде аналитической записки. Обычно используются традиционные шрифты, в текстовом: пресс-релизе, наоборот, допускается игра с шрифтами и выделениями. Интернетовский пресс-релиз рассчитан на чтение на компьютере, полагают, что любая игра с текстом не воспримется при пересылке или будет просто отторгнута чужим: компьютером:. Пресс-релиз отсылается с корпоративного ящика, чтобы его не стерли как спам. В нашем случае он служит дополнением к текстовому варианту, который раздается на пресс-конференциях, чтобы им могли воспользоваться те журналисты, которые на ней отсутствовали, чтобы составить свое сообщение.
   Дадим одно из возможных определений: пресс-релиз – официальная информация о произведении или компании, подготовленная для возможного опубликования в печати, распространяема в ряде случаев через электронные СМИ. Получателем пресс-релиза становятся различные новостные ленты, газеты, журналы, интернет-издания.
//-- Устройство пресс-релиза --//
   Особое значение имеет заголовок, выполняющий несколько функций: несет информацию, указывает на основную суть сообщения, приковывает внимание читателя. Как и в любом художественном произведении, он выполняет роль «крыши» и несет в себе основное содержание текста. Хотя смысл заголовка раскрывается в ходе сообщения, он должен эффективно воздействовать на читателя, переходящего от заинтересованного отношения к осмыслению содержания текста.
   Поэтому по формату заголовок обычно состоит из одного предложения, занимает одну строку, которая и выделяется шрифтом или кеглем:. Обычно в нем: отсутствуют жаргонизмы, специальная терминология, сокращения и банальные фразы.
   В первой фразе в сжатой форме раскрывается тема заголовка. Последующий текст, состоящий из двух-трех абзацев, излагает главную мысль пресс-релиза. Следовательно, по содержанию он имеет самостоятельный законченный смысл. В коммерческих документах обычно упоминается название компании, торговая марка, название услуги. В нашем случае представляется то событие, ради которого и был составлен пресс-релиз, т. е. привлекается внимание к тому продукту, который будет создан. Итак, первый абзац содержит самую значимую информацию, которая в дальнейшем станет новостью. Интересно, что срабатывает и психологический эффект, читают обычно самый короткий абзац.
   Затем: дается: развернутое представление о событии, ради чего и составляется данный текст. Если речь идет о представлении книги, то обязательно включается краткая справка об авторе книги. Допускается и: небольшая: цитата из ее текста.
   Перечисляются и кратко характеризуются приглашенные на пресс-конференцию специалисты и общая проблематика их выступлений.
   Завершается пресс-релиз своеобразным резюме или справочной информацией, в сжатой и конкретной форме обобщающей содержание пресс-релиза и способствующей более полному и точному восприятию информации. Справочные данные отделяются подзаголовком Справка.
   Иногда вводится иллюстративный: материал: воспроизводится обложка книги, даются фотографии автора, рисунки. Таким образом повышается внимание воспринимающего пресс-релиз. Сам он становится арт-объектом, привлекательным и заманчивым. Дается и разрешительная помета: просим использовать данные материалы при составлении Вашего репортажа о событии.
   В конце пресс-релиза обязательно указываются контактные данные организатора: лицо, должность, телефон, электронный адрес, адрес веб-сайта – организатора для: аккредитации, возможных справок и: уточнений.
   Приводим пример пресс-релиза, посвященного выходу новой книги.
   В издательстве «Эксмо» выходит новая книга Андрея Волоса «Алфавита: Книга соответствий».
   Новый роман необычен по форме – рассказы расположены в алфавитном порядке. Их можно читать в любой последовательности и каждый раз получать новый роман.
   Автор выступает в роли демиурга (от греч. «творец») – поиграть, составить «интерактивную» мозаику жизни. Подобные каталоги человеческого бытия в свое время создавали Хорхе Луис Борхес, Хулио Кортасар, Милорад Павич.
   Новая книга лауреата Госпремии РФ по литературе Андрея Волоса – это азбука жизни. Рассказы о том, что значит для простого советского человека сервант «Хельга», сберкнижка с заначкой и знакомый мясник в гастрономе, вызовут чувство ностальгии у тех читателей, кто еще помнит об этом. Остальным будет так же интересно прочитать о жизни автора в Таджикистане, о местных нравах и порядках, родословную семьи, узнать о специфике работы геолога, ранние детские воспоминания, уморительные и небывалые истории. Книга написана легким литературным языком и может легко «разойтись на афоризмы».
   Как всего 33 буквы алфавита учат ребенка читать бесконечное количестве книг и познавать мир, так ALFA-VITA, ограниченная количеством историй, учит взрослого безграничности опыта и выбора.
   Новый роман Андрея Волоса «Алфавита» вошел в шорт-лист Национальной литературной премии «Большая книга», в котором числятся всего 12 ведущих российских авторов – Дина Рубина, Виктор Пелевин, Людмила Улицкая и др.
   По мнению критиков, Андрей Волос «нашел золотую середину между остросюжетной беллетристикой и серьезной «исповедальной» литературой и создал действительно современный роман, продолжающий традиции русской классической прозы».
   Андрей Германович Волос родился в 1955 году в Душанбе (ныне – Таджикистан), в семье геолога. Окончил Московский институт нефтяной и газовой промышленности. До 1994 года работал в Москве геофизиком и программистом, потом занимался риелторской деятельностью. Как поэт дебютировал в 1979 году. Занимался переводами с таджикского языка, в 1988 году выпустил книгу стихов. В 1989 году у Андрея Волоса вышла книга прозы «Команда 22/19». Печатался в журналах «Новый мир», «Воскресенье литературное», «Знамя», «Дружба народов» и др. Андрей Волос – автор романов «Хуррамабад» (2000) и «Недвижимость» (2001). В настоящее время живет и работает в Москве. Лауреат премий журнала «Крестьянка», Фонда «Знамя» (1996), «Братья Карамазовы» (1998). В 2000 году писатель был отмечен Государственной премией Российской Федерации.
   Проблема презентации номинантов премий, авторов выпущенных книг имеет особое значение, поскольку нередко речь идет о современных авторах, которые только входят в литературу. Отечественные справочные издания малочисленны, не всегда точны, их оценки нуждаются в отдельных корректировках. Поэтому пресс-листы становятся первичным источником, к которому обращаются рецензенты и авторы справочных и учебных изданий.
   Сравним пресс-релизы по результатам премиального процесса, показов, как приводятся сведения о писателе. В первом, обобщающем итоги «Большой книги», говорится:
   «Александр Викторович Иличевский родился в 1970 году в азербайджанском Сумгаите. Учился в физико-математической школе имени Колмогорова при МГУ, затем окончил Московский физико-технический институт. Вплоть до 1998 года занимался научной работой в Израиле и Калифорнии, хотя уже к тому времени мог похвастаться значительным: списком литературных публикаций – более того, в 1996 году у него вышла книга стихов «Случай».
   По воспоминаниям самого автора смена курса произошла окончательно и бесповоротно. Однажды в руки А. Иличевскому попала публикация о И. Бродском:, получившем Нобелевскую премию. «Вот тут у меня и вылетела почва из-под ног. Но я остался высоко в воздухе – и это было куда лучше, чем на земле», – сказал в одном из интервью писатель.
   А. Иличевский действительно стал набирать высоту, написав за короткое время два романа – «Нефть» (1998) и: «Дом: в Мешере» (1999). К тому времени появилось еще несколько стихотворных сборников («Не-зре-ние», «Волга меда и стекла»).
   Под пристальный взгляд критики А. Иличевский попал, издав «Бутылку Клейна», а с романом «Ай-Петри» вошел в «короткий список» «Большой книги» 2006 г. Специалисты считают, что его творчество тяготеет к стилистике европейской литературы начала XX в., отмечают захватывающую сюжетность его текстов и легкость художественной формы, в которую он облекает сложные вопросы бытия.
   Некоторые по привычке называют его молодым писателем. «Скидка "молодой прозаик", как и любая фора, приятна и обидна, – говорит Иличевский. – С одной стороны, трое из моих любимых писателей (Бабель, Платонов, Олеша) к тридцати годам все главное уже написали. С другой – существует ощущение внутренней зрелости или, иными словами, уверенность в том, что написал именно то, что хотел, и именно как должно. Это чувство приблизилось только недавно, когда я закончил последний роман "Матисс"».
   Краткое резюме приводится в конце: «"Матисс" – роман о том, как бывший физик пытается обрести свободу и находит ее, добровольно преображаясь в бомжа».
   Пресс-релиз составлен на основе интервью и воспоминаний автора. Практически он представляет собой краткую биографию писателя, в которой указываются причины обращения к творчеству, литературные предшественники (И. Бабель, А. Платонов, Ю. Олеша), указываются основные виды занятий.
   А. Иличевский начинает со стихов, в 1996 г. выпускает сборник «Случай», правда, не указывается, был ли он дебютным. К самому себе он относится иронически, замечая, что, когда познакомился с публикацией о И. Бродском, понял свое место, хотя не изменил своим намерениям продолжать свое творчество.
   В дальнейшем стихи и прозаические тексты создавались параллельно. Критика начала говорить об А. Иличевском после публикации «Бутылки Клейна», в 2006 г. он входит в «короткий список» Большой книги 2006 г. Свой последний роман, вошедший в «короткий список» Большой книги 2007 г. А. Иличевский считает удавшимся произведение – «написал именно то, что хотел, и именно как должно».
   Подчеркнем профессиональную оценку: «Специалисты считают, что его творчество тяготеет к стилистике европейской литературы начала XX века, отмечают захватывающую сюжетность его текстов и легкость художественной формы, в которую он облекает сложные вопросы бытия». Как нам кажется, она проясняет причины вручения А. Иличевскому «Русского Букера» в 2007 г.
   Информация, представленная пресс-службой «Русского Букера» (в формате брошюры, выпускаемой по результатам сезона) номинативна и более отвечает формату пресс-релиза, позволяя журналистам: высказать собственные суждения по теме.
   Александр Иличевский. Матисс // Новый мир. 2007. № 2–3. (Отдельн. изд. М., Время).
   Далее следует информация: «Королев – воспитанник детдома, физик, работает на эксплуатирующего его Гиттиса (с чьей восемнадцатилетней дочкой он успел переспать). Эта часть биографии героя кончается осознанием: пустоты: и безысходности в стране, где "вместо пространства воцарилась бездомность". В поисках свободы он становится бомжом: выживает в подземной Москве с ее пустотами, реками и: остатками грандиозных макетов; но стремится обрести как на полотне у Матисса – куб воздушного пространства».
   Сравним обе информации и выведем признаки пресс-листов. Первый: блок, скорее, рассчитан: на специалиста, он несет в себе подробную информацию об авторе, его основных текстах, связях с предшественниками, пристрастиях, отношением к собственному творчеству. Жаль, что столь нужные сведения остаются неизвестными широкому читателю. Следует отметить, что орагнизаторы «Большой книги» учли потребность в подобной информации, и с начала 2008 г. на сайте премии публикуются подобные материалы вместе с текстами номинантов (в полном или выборочном виде).
   Второй блок номинативен, в нем основное внимание сосредоточено на содержании: произведения. Хотя указывается: на те издания, где публиковался «Матисс». Таким образом получается, что одна информация дополняет другую. Ведь авторы одного листа не указали, где можно прочитать произведения, во втором отсутствует отчество автора.
   Наверное, идеальный пресс-релиз-лист должен состоять из следующих сведений: имя, отчество, фамилия автора (в скобках псевдоним, если таковой имеется), год рождения, основные биографические данные, перечень произведений с указанием первой публикации, содержание премиального произведения, данные об участии в других премиальных процессах. В качестве дополнительных данных могут приводиться высказывания самого писателя или критиков.
   Несколько по иному представляется новая книга известного писателя. Приведем пример пресс-релиза на роман С. Лукьяненко «Конкуренты».
   «Книга будет влиять на игру. Игра будет влиять на книгу»
   Издательская группа ACT представляет
   новый роман Сергея Лукьяненко «КОНКУРЕНТЫ»
   Новый, уникальный роман Сергея Лукьяненко «Конкуренты» – это настоящий творческий эксперимент. На этот раз автор взял за основу повествования не окружающие нас реалии, а космическую он-лайн-игру «Starquake» (www.starquake.com).
   В современном мире компьютерные игры порой заменяют людям жизнь. А что делать, если жизнь вдруг превращается в компьютерную игру? И одно невозможно отделить от другого?
   Герой нового романа Сергея Лукьяненко – журналист Валентин Сафонов – знает ответ. Нужно принять правила игры и не сдаваться. Однажды, поддавшись порыву, он срывает со столба странное объявление, приглашающее стать пилотом космического истребителя. Из любопытства он отправляется в офис компании «Звездный час» и до последнего момента, уже согласившись на все условия, не верит в реальность происходящего. А зря. Ведь теперь он раздвоится: Один Валентин отправится во вселенную компьютерной онлайновой игры, навстречу полетам, сражениям и приключениям, а другой останется на Земле – играть в эту самую игру.
   Жанр своей новой книги Сергей Лукьяненко определил как «космоопера». Он признается, что давно хотел написать нечто подобное.
   Справка: Сергей Лукьяненко, ключевая фигура современной российской фантастики. Популярнейший фантаст современности, кумир миллионов, автор знаменитой эпопеи о дозорах. Снятые по его книгам фильмы «Ночной дозор» и «Дневной дозор» стали блокбастерами. Многие его романы стали культовыми сразу после выхода.
   Первые книги вышли на рубеже 80–90 годов. Известность писателю принесли романы «Лабиринт отражений», «Звезды – холодные игрушки. Звездная тень», «Ночной дозор», «Фальшивые зеркала». У Сергея Лукъяненко издано более 50 книг, тиражи которых достигают в среднем 500 тыс. экземпляров в год. В 1999 году Сергей Лукъяненко стал самым молодым лауреатом «Аэлиты» – старейшей отечественной премии, присуждаемой за общий вклад в развитие фантастики. В 2001 году стал первым Лауреатом премии «Русская фантастика» по результатам голосования в Интернете; 2003 год – премия «Золотой Роскон» – за роман «Спектр». В 2003 году крупнейший европейский конвент фантастики «Еврокон» признал Сергея Лукъяненко фантастом года.
   Особенность данного пресс-релиза – ярко выражденный ознакомительный характер. Текст четко членится на три части. Вначале характеризуется игра, ставшая основой романа, затем сам роман и наконец – автор. Понимая, что не все журналисты могут быть знакомы с компьютерной игрой, организаторы сообщают даже ее сайт.
   В основной части раскрывается фабула романа, определяется его жанр – «космоопера» и дается косвенная оценка (посредством разговорной интонации).
   Биография писателя изложена конспективно – по опорным датам, указаны главнейшие награды, этапы его творческого пути.
   Оценки предельно кратки, а весь текст изложен четкими короткими фразами, без языковых излишеств. Экономия языковых средств, точность, однозначность, доходчивость, сжатость проявляются и в использовании номинативной лексики, отглагольных существительных и отыменных глаголов. Предложения нераспространенные, с прямым порядком слов, построены на общеупотребительных клише с минимумом терминов, что также облегчает их восприятие. Текст выстроен в четкой логической (хронологической) последовательности.
   Обобщим сказанное, для освещения литературной ситуации журналист получает пресс-пакет. Его содержательная сторона зависит от компетентности и профессионализма пресс-службы. В идеальном случае информация содержит сведения о писателе, перечень его основных текстов, указания на эволюцию творчества, общественную деятельность, упоминаются и премии. Иногда присутствуют сведения личного характера (об увлечениях, дополнительных сферах деятельности – например, страсти к путешествиям или сочинению музыки).
   В заключение приведем пример освещения пресс-конференции в репортаже.
   27 ноября 2007 в клубе «ArteFAQ» состоялась пресс-конференция, посвященная открытию третьего сезона премии «Большая книга». В ней приняли участие Н. Григорьев, М. Бутов и А. Гаврилов.
   Открывая встречу, Н. Григорьев заявил, что премия присуждалась уже два раза. О итогах можно спорить, но главное в том, что премия стала фактом литературного процесса.
   В следующем сезоне будет нововведение, поскольку по объективным причинам некоторые писатели не попали в список претендентов, а другие авторы, как, например, А. Иванов, или 3. Прилепин сами приняли решение не выставлять свои произведения на конкурс, что вызвало многочисленные вопросы читателей. Уважая мнение писателей, члены жюри не могут оставаться безучастными к многочисленным вопросам читателей.
   Стремясь к компромиссу, организаторы премии внесли изменение в регламент. С будущего года десять членов жюри могут выдвигать своих кандидатов в Лонг-лист помимо мнения экспертов. Это могут быть те авторы, кого эксперты не рассматривали, и только те произведения, которые опубликованы в предшествующем году. В январе состоится заседании академии, на котором это изменение будет внесено в устав премии.
   М. Бутов начал с заявления, что он оставляет свой пост руководителя экспертов и, следовательно, может говорить все, что думает. Он считает, что шорт-лист был сформирован удачно и всех устроил. Выбор академиков также представляется ему мотивированным, хотя он и не совпал с мнением экспертов, включивших в тройку фаворитов не А. Варламова, а В. Строгальщикова.
   Отметив, что в прошлом шорт-листе было четверо участников он предположил, что в будущем году такого не будет, поскольку двухгодичный цикл закончился, и теперь список должен обновиться. Хотя многие из тех, кто в текущем году попал в список претендентов, в ближайшее время новых произведений не выпустят, как, например, А. Иличевский, в будущем году должен проявиться крен в сторону «шумных» авторов, таких как А. Иванов, 3. Прилепин, В. Сорокин. Возможно согласится участвовать и Т. Толстая.
   А. Гаврилов спросил, можно ли рассматривать присуждение премии два года подряд изданиям из серии ЖЗЛ как показатель того, что одно место в финале зарезервировано для этой серии.
   Отвечая ему, М. Бутов сказал, что это решение жюри отражает популярность биографической прозы. Документальная проза – понятие достаточно расплывчатое, многоплановое. Вот в прошлом году мы дали специальный приз воспоминаниям Н. Коржавина, но в этом году подобного произведения просто нет.
   Возможно, появятся произведения типа книги А. Волоса «Алфавита» или дневниковые книги, книги размышлений. Однако в данной форме ярких имен пока нет. Не надо забывать, что одна из целей организации данной премии – не только отметить достойных, но и найти новые имена.
   Вопрос о причинах задержки при объявлении результатов голосования.
   Н. Григорьев доставил, что причина в стремлении организаторов не допустить оглашения итогов раньше времени, из-за чего члены счетной комиссии стали считать поданные записки с голосами только в день оглашения. Теперь решено начать подсчет раньше, но это будут делать не четыре члена комиссии, а только один, чтобы в случае утечки было ясно, откуда она произошла. А в этот раз 28 членов академии устроили exit-poll, огласив свои решения заранее.
   Вместе с тем он признал, что Л. Улицкая и Д. Рубина были достаточно очевидными победителями, и вопросы могли касаться только присуждения второго места. Здесь мнения экспертов и членов жюри совпали, но на третье место они поставили Строгальщикова, который при окончательном голосовании не вошел даже в первую шестерку.
   О единстве мнения членов академии свидетельствует малый разброс баллов у финалистов, хотя и у Л. Улицкой было несколько нулей.
   Заключительный вопрос касался «раскрутки» авторов наподобие того турне по России, которое устраивают организаторы премии Русский Букер, или проведения конференций.
   Н. Григорьев сказал, что ничего похожего они не организуют, поскольку раскрутка авторов – дело издателей, которые на этом зарабатывают. Например, книга Д. Быкова уже была трижды переиздана.
   Репортаж может строиться и как краткое изложение происходившего события. Приведем пример сообщения об учреждении новой литературной премии.
   «Во вторник, 2 сентября 2008 г., состоялась официальная презентация новой литературной премии «Неформат», учрежденной для авторов не старше 27 лет. Длинный список конкурсантов станет известен в первую неделю ноября, короткий – в середине января 2009 г., а имя финалиста назовут в феврале. Премии присуждаются в трех номинациях: поэзия, малая и большая проза. Денежный приз в каждой из номинаций составляет 70 тысяч рублей, а главный приз – 115 тысяч.
   Председателем жюри этого года стал Юрий Мамлеев; вместе с ним оценивать дебютантов будут телеведущая Ксения Собчак, критик Лев Данилкин, поэт и «литературный хулиган» Андрей Орлов (Orlusha).
   Формат премии «Неформат» определен расплывчато: «То, что не укладывается в рамки современной литературы. В данном случае русской». Юрий Мамлеев, в частности, сказал следующее: «У меня есть надежда, что, может быть, в потоке текстов вдруг обнаружится что-то близкое к метафизическому реализму. С другой стороны, я, как председатель жюри, должен быть объективным и видеть новое, даже если оно крайне далеко от моего литературного мировоззрения».
   А. Орлов надеется, «что здесь не будет перекоса в сторону полной вседозволенности. Той ниши, в которой существует соответствующая литература в Интернете, вполне достаточно, и издательский выход, как показывает мой опыт, для нее тоже есть, и у нее есть читатель в офлайне».
   В России уже существует одна специальная литературная премия для молодежи – «Дебют», но она, по мнению основателя «Неформата» Дмитрия Липскерова, уже стала частью общего процесса и истеблишмента, поэтому «Дебюту» нужна антитеза.
   Мы видим, что, несмотря на разнообразие форм в приведенных сообщениях сохраняются одни и те же особенности подачи материала.

   Вопросы и задания
   1. Составьте модель одного из типов пресс-конференции (презентационного или ознакомительного).
   2. Предложите свой пресс-лист предполагаемой конференции.
   3. Продумайте систему вопросов, которую могли бы задать представители прессы во время пресс-конференции.
   4. Составьте предполагаемый список вопрос на тему конференции.
   5. Организуйте биографию писателя для помещения в составе пресс-листа.
   6. Соберите сведения о конкретной премии в виде небольшой брошюры, проиллюстрируйте ее.
   7. Составьте формуляр пресс-релиза.

   Литература
   Сайты премий (bigbook.ru; russianbooker.ru)

Заключение

   Главная тенденция современной литературной ситуации заключается в нарастающем проникновении публицистики в литературоведческие жанры, особенно заметном на страницах «толстых» журналов, где обрели постоянную прописку критические обзоры: литературных произведений. Отметим и резкое расширение информационного поля, сегодня оно включает не только текстовую и телевизионную информацию, но и сведения, получаемые из интернет-сайтов, в виде рекламных сообщений в транспорте, на выставке, в развлекательных центрах.
   Следовательно, информационный поток складывается из разных источников, и современный читатель обращается не только к критической статье или обзору, размещаемых в разнообразных изданиях (включая и профильные журналы), но и к интернет-источникам, различным рекламным: материалам, буклетам:, брошюрам:, листовкам:, пресс-релизам.
   Информационную функцию выполняют сообщения в СМИ, скажем, после присуждения Большой книги Л. Улицкой и Д. Рубиной в рейтинге десяти: лучших книг недели: появились романы «Даниэль Штайн, переводчик» и «На солнечной стороне улицы». Как отметил еще в 2000 г. М. Эпштейн, «критика начинает преобладать на литературой» [27 - Эпштейн М. Постмодерн в России. Литература и теория. М., 2000. С. 43.].
   Раньше писатель выступал в виде своеобразного пророка, несущего свое представление о мире и формировавшего его в сознании своего читателя. Теперь картина мира складывается благодаря средствам массовой информации, которые отчасти диктуют и содержание современных книг, что приводит к появлению литературы офисных клерков, глянцевой культуры, шоу-бизнеса.
   Конечно, во многом на отбор представляемых текстов влияет издательская политика, стремление распространить в первую очередь сведения о массовых жанрах: детективах, фантастике, женской прозе. Очевидно, что в этих условиях литературный критик стал значимой и даже знаковой фигурой для определения особенностей литературного процесса и пространства. Хотя он по-прежнему освещает общие проблемы культуры, политики, общественной деятельности, его мнение напрямую связано с формированием издательской политики. Отсюда и его активное участие в разнообразных пиар акциях – презентациях, выставках, фестивалях. Фигура критика не идеальная, а вполне конкретная. Он должен учесть специфику разных групп читателей, а не только ориентированных на интеллектуальную прозу. И наконец, сыграть на факте новизны, представив нечто особенное.
   Современную критику нельзя назвать академической, ее стиль и особенности подачи материала соответствуют новому читателю. Поэтому она стала выстраивать как нарратив, рассказ о событии. Отсюда происходит и изменение состава лексики, наблюдается вхождение разговорной лексики, клишированных конструкций. Силен элемент устности, нарративности, произнесения вслух, имитировании блоговского стиля: «на мой вкус», «осмелимся процитировать», «обратим внимание».
   Новость – это информация. Но она произведет впечатление, запомнится, только если выстроится по определенной схеме. В ней должно находиться сообщение, точно и достоверно переданное. Ввод осуществляется ясным и четким заголовком, в нем может заключаться интрига. Поданный эпизод разворачивается, следуют предположения, оценки, возможные оценки, реакции, иногда дается предыстория события, указывается его контекст. Иначе говоря, создается дискурс события. Ход рассуждений позволяет информацию организовать, не превратив ее только в авторскую рефлексию.
   Поэтому при анализе художественных текстов оказывается необходимым пользоваться самыми различными данными как текстового, так и интернетовского характера. К сожалению, многие материалы носят однодневный характер, к пресс-конференциям, выставкам, дискуссиям, презентациям готовится пакет документов, который затем передается журналистам, составляющим свою, авторскую версию событий. Субъективная интерпретация неизбежна, поскольку речь идет об индивидуальном освещении событий в соответствии с форматом издания. Произведения подаются как новость независимо от того, востребованы ли они читателем.
   Обычно материалы существуют некоторое время в виде Электронного архива, но не отмечается повсеместная практика фиксирования мероприятий в виде хроники. Поэтому со временем многие тексты просто прекращают свое существование. Раньше они хранились и становились основой научной рефлексии (на основе таких материалов, в частности, была составлена документальная книга Е. Абе-люк и Е. Леенсон «Таганка: Личное дело одного театра» (М., 2007).
   Пользуясь разнообразными источниками (новостными лентами, газетами, журналами, интернет-изданиями, рекламными сообщениями), современный читатель способен сам сформировать собственный список чтения. И все же стремящийся получить информацию читатель основывается на эффекте узнаваемости, он должен уже слышать об этом явлении. Так происходит опосредованное влияние разными способами. Не скроем, что в ряде случаев его влечет откровенный интерес, стремление узнать что-то новое, не отстать от моды.
   Последовательный анализ разных форм и мероприятий позволяет сделать вывод, что современная критика вобрала в себя элементы публицистических жанров и использовала некоторые формы публицистики, приспособив их к конкретным задачам. В то же время критика сохраняет свои аналитические свойства, но весьма своеобразным образом. Основная рецензия в программированных рецензиях, т. е. на определенные тексты, обычно располагается особенным образом: вначале следует разговор, иногда даже не выражающийся осознанным образом. Главные мысли выражаются в конце, постулатным образом, в формате аннотации, таким образом читатель сразу получает своеобразное руководство к действию: купить, прочитать. Похожим образом устроен и сайт Imhonet, предполагающий обязательное обсуждение уже приобретенного продукта.
   Некоторое самолюбование критиков внутри собственных текстов, вкрапление элементов собственной биографии и нарочито, и уместно. Нами указывалось, что сборники избранных публикаций выполняют роль биографического справочника, объединяя самые разные по своим достоинствам тексты. Кто осуществляет подобную подборку в режиме реального времени? Для любопытного читателя и историка литературы и предоставляются подобные сведения.
   Все отмеченные особенности авторы пострались отразить в настоящем пособии. Подбор материала и выбор имен осуществлялись по принципу максимальной презентативности. Насколько оказалось возможным, отражен тематический диапазон современных произведений, представлены те издания, в которых постоянно и регулярно публикуются отклики на текущий литературный процесс (как профессиональные, так и глянцевые).
   Пока сложно сказать, какие авторы останутся в истории литературы, поэтому неизбежны оценки, чтобы отразить качественный уровень привлекаемых произведений. В некоторых случаях выбор текстов осуществлялся в зависимости от издательской политики, поэтому в центре оказывались произведения массовой литературы.
   Иногда создается впечатление, что господствует принцип случайности. Об этом говорит, в частности, выбор молодых авторов для встречи в Ново-Огарево, явно осуществленный из анналов премии «Дебют», в частности, не были приглашены В. Орлова, Р. Сенчин, С. Шаргунов. Ненамеренно или нет, но студенческое жюри премии «Русский Букер» каждый раз расходится с основным, выбирая иных авторов. Совпадений не отмечалось с 2007 г., когда оба жюри выбрали О. Славникову.
   Списки премий становятся своеобразными рекомендательными списками, в них стремятся включить разные по художественным достоинствам тексты, чтобы легче проводился естественный отбор. Отчасти его помогают сделать и сами читатели, голосующие за «Книгу года» и в ходе интернет-голосования. Только на основе разнообразной информации и можно провести должный выбор. Общие определения типа «роман года», «открытие года», «лучший рассказ» не приводят к объективному описанию.
   При анализе позиции, характере отражения точек зрения на современный литературный процесс встал непростой вопрос об авторской манере. Иногда книжный стиль соединяется с разговорным, подчеркивая игру, которую автор ведет с читателем: проникнуть в мозговой центр писателя и удивить своего собеседника. Динамичность создается риторическими конструкциями и синтаксическими паузами, посредством которых выстраивается матрица доверительной беседы. Конечно, резкие и нелицеприятные оценки запоминаются сильнее, но насколько они связаны с задачей отражения наиболее примечательных явлений? Или речь идет только о том, что автор стремится выразить свою точку зрения? По нашему мнению, современным критикам не хватает повествовательности, выражаемой через доверительный разговор с читателем.
   Именно уважение к собеседнику, стремление просветить его отличало классическую критику. Теперь важно, насколько читатель «схватывает», улавливает заложенные аллюзии, реминисценции, оценки. Подход приводит к клишированности, однотипности и очевидным самоповторам. Нельзя объяснить данное явление только принципом узнаваемости, наполнение статьи должно варьироваться, авторские «фишки», фирменные приемы разнообразиться.
   В ряде случаев сознательно выбирались одни и те же имена, обширный эмпирический материал, связанный с ними, в большинстве случаев диктовался неординарностью личности, приводившей к публикациям, вызывавшим широкое обсуждение (как произошло с романом Л. Данилкина «Человек с яйцом»), приведшим к появлению ряда рецензий и интервью.
   На выбор произведений для критического анализа влияют самые разные факторы: издательская политика, приоритеты конкретного издания, личные пристрастия пишущего критика или обозревателя. В первом случае важны эффективность и профессионализм пиар-отделов: своевременное и тактичное оповещение о выходе книги, несмешивание рекламы с авторским откликом, т. е. настроенность на обязательный результат, который может быть прямым и косвенным. Личное мнение возможно при относительной свободе критика, когда он сам выбирает материал для освещения, поддерживая данное издание своим вкусом, творческими пристрастиями. Иногда ему нравится и сам «продукт». Разнообразие мнений показывает, что у каждого критика, литературоведа существует свой «гамбургский счет». Впрочем, он свой и у читателя, и у издателя.
   В процессе обучения следует практиковать большее число самостоятельных работ, добиваясь развития навыков индивидуального поиска. Проведение на младших курсах общих курсов типа «Введение в русскую литературу» и написание в качестве зачетной рецензии на современный текст позволит приобщить учащихся к такому процессу.
   Целесообразно вводить и специальные курсы, дисциплины по выбору, где также зачетной формой является написание работ, организованных в формате разных публицистических жанров (кроме рецензий, репортажей, пресс-релизов, рекламных сообщений). Получив навыки самостоятельной работы, студент сможет сам выбрать тему для доклада, итоговой научной работы (курсовой, бакалаврской, магистерской). Таким образом он получит более полное представление о литературном процессе и приобретет навыки его анализа.
   Подобной цели служит и настоящее пособие, ориентированное на филологов широкого профиля.

Литература

   Сборники
   Агеев А. Газета, глянец, Интернет. Литератор в трех средах. М., 2001.
   Александров Н. С глазу на глаз. Беседы с российскими писателями. М., 2012.
   Амусин С. Зеркала и Зазеркалья. СПб., 2008.
   Арбитман Р. (под псевдонимом Р.С. Кац) История советской фантастики. Саратов, 1993; СПб., 2004, 2013.
   Арбитман Р. Взгляд на современную русскую литературу: пособие для читателя. Саратов, 2008.
   Арбитман Р. Поединок крысы с мечтой. О книгах, людях или около того. М.,2007.
   Архангельский А. Базовые ценности: Инструкции по применению. СПБ., 2006.
   Архангельский А. Гуманитарная политика: Статьи для газеты «Известия». 11 сентября 2001 – 11 сентября 2005. М., 2006.
   Архангельский А. Политкоррекция: Статьи для газеты «Известия». 1998–2001. М., 2001.
   Архангельский А. Страшные фашысты и жуткие жыды. Мифология третьего срока. СПб., 2008.
   Архангельский А. Цена отсечения. СПб., 2008.
   Басинский П. Человек эпохи реализма. М., 2012.
   Беломлинская Ю. По книжному делу. М., 2008.
   Бондаренко В. Поколение одиночек. М., 2008.
   Бондаренко В. Трубадуры имперской России. М., 2007.
   Бондаренко В. Трудно быть русским. М., 2007.
   Бондаренко В. Дети 1937 года. М., 2001.
   Боровиков С. В русском жанре: Из жизни читателя. М., 2003.
   Быков Д. Блуд Труда. М., 2002.
   Быков Д. Думание мира. М. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

2009.
   Быков Д. На пустом месте. М.; 2011.
   Ганиева А. Полет археоптерикса. М., 2012.
   Генис А. Сочинения: в 3 т. Т. 1. Культурология; Т. 2. Расследования; Т. 3. Личное. Екатеринбург, 2003.
   Данилкин Л. Круговые объезды по кишкам нищего. Вся русская литература 2006 года в одном путеводителе. М., 2007.
   Данилкин Л. Парфянская стрела: Контратака на русскую литературу 2005 года. СПб., 2005.
   Елисеев Н. Предостережение пишущим. М., 2002.
   Елисеев Н. Предостережение пишущим: Эссе. СПб., 2002.
   Иванова Н. Невеста Букера. М., 2005.
   Иванова Н. Русский крест. Литература и читатель в начале века. М., 2011.
   Иванова Н. Скрытый сюжет: Русская литература на переходе через век. СПб., 2003.
   Казначеев С. Судьба русского реализма: происхождение, развитие, возрождение. М., 2012.
   Кокшёнова К. Революция низких смыслов. М., 2001.
   Крусанов П. Все прочее – литература. СПб., 2007.
   Курбатов В. Уходящие острова: Эпистолярные беседы в контексте времени и судьбы / совм. с А. Борщаковским. Иркутск, 2005.
   Курицын В. Журналистика 1993–1997. СПб., 1998.
   Леонов Б. На полях отечественной периодики. М., 2001.
   Лурье С. Гиппоцентавр, или Опыты чтения и письма. СПб., 2011.
   Лурье С. Сорок семь ночей. СПб., 2008.
   Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2003 году. М., 2004.
   Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2004 году. М., 2005.
   Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2005 году. М., 2006.
   Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2006 году. М., 2007.
   Немзер А. Дневник читателя: Русская литература в 2007 году. М., 2008.
   Немзер А. Замечательное десятилетие русской литературы. М., 2003.
   Немзер А. Литературное сегодня. О русской прозе. 90-е. М., 1998.
   Новая русская критика. Нулевые годы / сост. Р. Сенчин. М., 2009.
   Новиков В. Заскок. М., 1997.
   Павлов Ю.М. Критика XX–XXI веков. Литературные портреты, статьи, рецензии. М., 2010.
   Политкоррекция. М., 2002.
   Поляков Ю. Зачем вы, мастера культуры? Статьи 2004–2005. М., 2006.
   Постмодернисты о посткультуре: Интервью с современными писателями и критиками / сост. С. Ролл. М., 1996.
   Прилепин 3. К нам едет Пересвет. Отчет за нулевые. М., 2012.
   Прилепин 3. Книгочет: Пособие по новейшей литературе, с лирическими и саркастическими отступлениями. М., 2012.
   Пустовая В. Толстая критика. Российская проза в актуальных обобщениях. М.,2012.
   Ремизова М. Только текст. Послесоветская проза и ее отражение в литературной критике. М., 2007.
   Роднянская И. Движение литературы: в 2 т. М., 2006.
   Роднянская И. Литературное семилетие: 1987–1994. М., 1995.
   Роткирх К. Одиннадцать бесед о современной русской литературе. М., 2009.
   Русская литература на рубеже XX–XXI веков / сост. Е. Погорелая, И. Шайтанов, Ю.Н. Руф. М., 2011.
   Рыбаков В. Напрямую. М., 2008.
   Рыбаков В. Руль истории. СПб., 2012.
   Рыклин М. Время диагноза. М., 2003.
   Секацкий А. Изыскания. М., 2009.
   Топоров В. Похороны Гулливера в стране лилипутов. СПб., 2002.
   Топоров В. Жесткая ротация. СПб., 2006.
   Топоров В. Похороны Гулливера в стране лилипутов: книга литературных фельетонов. СПб., 2002.
   Топоров В. Руки брадобрея. СПб., 2003.
   Тух Б. Крутые мужчины и кровожадные женщины. Кто есть кто в русском детективе? Таллинн, 2006.
   Тух Б. Первая десятка современной русской литературы: сб. очерков. М., 2002.

   Монографии, исследования
   Говорухина Ю.А. Метакритический дискурс русской критики: от познания к пониманию. Томск, 2009.
   Егоров Б.Ф. О мастерстве литературной критики. Жанры, композиция, стиль. Л., 1980.
   История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи / сост. Е. Добренко, Г. Тиханов. М., 2011.
   Костина А. Массовая культура как феномен постиндустриального общества. М., 2005.
   Массовая культура: современные западные исследования / послесл. В.А. Полороги. М., 2005.
   Теория литературы. Т. IV. Литературный процесс. М., 2001.

   Пособия
   1 часть
   Абашева М., Воробьева Н. Русская женская проза на рубеже XX–XXI веков. Пермь, 2007.
   Богданова О.Ю. Современный литературный процесс. СПб., 2001.
   Большее А., Васильева О. [Богданова]. Современная русская литература (1970—1990-е годы). СПб., 2000.
   Глинтерщик Р. Очерки новейшей русской литературы: Постмодернизм. Вильнюс, 1996.
   Голубков М. История русской литературной критики XX века (1920– 1990-е годы). М., 2008.
   Гордович К. История отечественной литературы XX века. СПб., 2000.
   Горюнова И. Современная русская литература: знаковые имена. М., 2012.
   Дускаева Л.Р., Протопопова О.В. Жанры официально-делового стиля // Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М., 2003.
   Лейдерман Н., Липовецкий М. Современная русская литература: в 2 кн. М., 2008.
   Минералов Ю. История русской литературы: 90-е годы XX века. М., 2002.
   Нефагина Г. Русская проза конца XX века. М. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

2003.
   Русская литература XX века в зеркале критики. Хрестоматия / сост. СИ. Тимина. М.,2003.
   Русская проза конца XX века / под ред. Т.М. Колядич. М. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

2005.
   Русская проза конца XX–XXI веков / под ред. Т.М. Колядич. М., 2012.
   Современная русская литература (1990-е гг. – начало XXI в.) / науч. ред. СИ. Тимина. СПб., 2005, 2013.
   Современная русская литература (конец XX – начало XXI века): хрестоматия; учеб. пособие / сост. И. Скоропанова, С. Гончарова-Грабовская. М., 2002.
   Скоропанова Г. Русская постмодернистская литература. М., 2001.
   Черняк М.А. Современная русская литература: учеб. пособие. М.; СПб., 2004.
   Черняк М.А. Массовая литература XX века. М., 2009.

   2 часть
   Тертычный А. Жанры периодической печати. М., 2000.
   Вылегжанин Д.А. Теория и практика паблик рилейшнз. М., 2008.
   Майданова Л.М., Лазарева Э.А. Практическая стилистика жанров СМИ: репортаж, корреспонденция, рецензия, радиообзор печати, реклама. Екатеринбург, 1996.
   Справочник молодого журналиста. М.: РИА Новости: АИРО-XX1, 2010.

   3 часть
   Анализ художественного текста. Эпическая проза: хрестоматия / сост. Н.Д. Тамарченко. М., 2005.
   Бабенко Л.Г. Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: учебник; практикум. М., 2004.
   Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. М., 2008.
   Захарова В.В., Соколов B.C. Как написать и защитить диплом: учеб. пособие. М., 2007.
   Николина Н. Филологический анализ текста. М., 2011.
   Папина А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории. М., 2002.

   Справочные издания
   Борев Ю.Б. Эстетика. Теория литературы: энциклопедический словарь терминов. М.; 2003.
   Ильин И. Постмодернизм. Словарь терминов. М., 2001.
   Казак В. Лексикон русской литературы XX века. М., 1996.
   Культура русской речи: энциклопедический словарь-справочник. М.: Наука, 2003.
   Литературный словарь. М., 2007.
   Русова Н. От аллергии до ямба: словарь-тезаурус. М., 2012.
   Русские писатели 20 века: биографический словарь / гл. ред. П.А. Николаев. М., 2000.
   Огрызко Вяч. Кто сегодня делает литературу в России. Вып. 2. М.: Литературная Россия, 2006.
   Огрызко Вяч. Изборник: мат-лы к словарю русских писателей конца XX – начала XXI века. М., 2003.
   Огрызко Вяч. Русские писатели. Современная эпоха. Лексикон: Эскиз будущей энциклопедии. М.: Литературная Россия, 2004.
   Огрызко В. Кто сегодня делает литературу в России. Вып. 2. Современные русские писатели. М., 2008.
   Поэтика: слов, актуал. терминов и понятий / гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко. М., 2008.
   Русская фантастика XX в. в именах и лицах / под ред. М. Мещеряковой. М., 1998.
   Словарь терминов московской концептуальной школы / сост. и авт. предисл. А. Монастырский. М., 1999.
   Чупринин С. Новая Россия: мир литературы: энциклопедический словарь-справочник: в 2 т. М., 2003.
   Чупринин С. Русская литература сегодня. М., 2003.
   Чупринин С. Русская литература сегодня: Жизнь по понятиям. М., 2007.
   Чупринин С. Русская литература сегодня: Большой путеводитель. М., 2007.
   Чупринин С. Русская литература сегодня. Новый путеводитель. М., 2009.
   Чупринин С. Русская литература сегодня: Малая литературная энциклопедия. М., 2012.
   Чупринин С. Признательные показания. Тринадцать портретов, девять пейзажей и два автопортрета. М.; 2012.
   Шайтанов И. Русские писатели, XX век: биографический словарь. М., 2009.
   Шелудько В.Г. Литературные премии России: библиографический справочник. (Библиотекарь и время. XXI век. Вып. 110). М., 2009.

Примерная тематика курсовых, дипломных и магистерских работ [28 - Для курсовой работы целесообразно избрать в качестве объекта исследования небольшой аспект. Дипломное или магистерское сочинение предполагает изучение теоретической проблемы с выходом на более широкий творческий материал (например, предполагается изучение тенденций развития журнальной статьи на протяжении года или более, привлечение в качестве сопоставительного анализа несколько журналов, анализ деятельности критика за установленный период).]

   1. Рецензия, особенности, разновидности (газетная и журнальная).
   2. Типы рецензий: аналитическая, обзорная, ознакомительная, рекламная.
   3. Рецензия как объект исследования (анализ словарных статей по теме).
   4. Оценка произведения в критике (подбор произведения производится по согласованию с преподавателем или самостоятельно»).
   5. Журнальная критика как феномен.
   6. Критика в журнале. Сопоставительный анализ (подбор изданий проводится самостоятельно или по согласованию с преподавателем).
   7. Устройство библиографического раздела: принцип организации, роль его устроителя, методика описания анализируемых текстов («Новый мир»).
   А. Возможен сопоставительный анализ библиографических разделов в разных журналах.
   8. Формат библиографического раздела журнала «Знамя»: отбор произведений, характеристики и оценки.
   9. Формат рецензии в «НГ-Exlibris» и его особенности.
   10. Формат рецензии в «Книжном обозрении» и его особенности.
   11. Рецензия-комментарий как особая разновидность публицистического жанра.
   12. Статья как публицистический жанр: особенности текста, разновидности, индивидуальные особенности.
   13. Обзор как форма анализа современного литературного процесса.
   14. Обзоры в «толстых» журналах: проблематика, структура, индивидуальные оценки.
   15. Обзоры современной литературы в глянцевых журналах: устройство, особенности представления материала, способы оценки.
   16. Эволюция содержательной составляющей и структуры обзора.
   17. Сетевой обзор как форма отражения текущего литературного процесса.
   18. Проблемная статья: внутреннее устройство, особенности авторского взгляда, способы оценки.
   19. Аналитическая статья как форма.
   20. Блоговская статья: принципы организации материала.
   21. Интервью как форма анализа современного литературного процесса.
   22. Сопоставительный анализ информационного и аналитического интервью.
   23. Интервью как публицистический жанр: структура, речевые особенности.
   24. Интервью в глянцевом: журнале: формат, устройство, своеобразие лексики.
   25. Формат интервью (на примере анализа интервью в разных изданиях с авторами исторического романа).
   26. Специфика функционирования интервью как жанра публицистики.
   27. Интервью как речевой жанр.
   28. Категориальные признаки интервью как жанра публицистики.
   29. Жанровые и текстовые особенности интервью.
   3 0. Специфика трансформации формы устного интервью в текст (на примере книги Н. Александрова «С глазу на глаз: беседы с российскими писателями).
   31. Анализ структуры монографии о писателе.
   32. Критический очерк о писателе: структура, особенности расположения материала и способы оценки.
   33. Критика и ее роль в формировании литературного процесса.
   34. «Толстожурнальный критик» как явление культуры.
   35. Авторская манера и ее роль в организации публицистического жанра.
   36. Изучение современного процесса в формате диссертаций (Имярек в критике).
   37. Ведущие критики: анализ авторской манеры.
   38. Авторская манера и ее роль в интерпретации произведения.
   39. Авторские ежегодники как форма осмысления литературного процесса.
   40. Однотомники критиков: принцип подбора статей, характер презентации материала.
   41. Репортаж как форма отражения современного литературного процесса.
   42. Дискурс репортажа: общая организация, манера изложения фактов, речевые особенности.
   43. Информационная листовка как феномен.
   44. Информационное сообщение о литературных премиях, тусовках, литературных презентациях: своеобразие организации материала.
   45. Рекламная листовка и ее особенности.
   46. Рекламная листовка и рекламное сообщение. Сопоставительная характеристика форм:.
   47. Рекламное сообщение как фактор интернет-пространства.
   48. Дискуссии и конференции как формы отражения культурной ситуации.
   49. Премиальный процесс как проект.
   50. Методика обсуждения премиального процесса в критике: форма представления, своеобразие высказываний, анализ оценок.
   51. Анализ премиального процесса в журнальном или газетном формате (в качестве материала для исследования могут быть использованы периодические издания – «Итоги», «Литературная газета», «Книжное обозрение», профильные издания).
   52. Макет премии: устройство, жюри, номинации, денежный эквивалент.
   53. Сопоставительный анализ литературных премий.
   54. Пиар-акции и их устройство: информационный буклет, итоговый пресс-релиз.
   55. Презентации как форма представления новинок: устройство, анализ пресс-листов, общие особенности.
   56. Пресс-конференции: устройство, анализ пресс-листов, общие особенности.
   57. Анализ заголовков критических статей как части структуры рецензий.
   58. Эссе как форма осмысления современного литературного процесса.
   59. Особенности бытования эссе на современном этапе: структура, авторские образы и символы, речевая специфика.
   60. Эссеистический формат обзорной статьи (на примере публикаций в сборнике В. Новикова «Роман с языком:: Три эссе»).
   61. Анализ авторских еженедельников: структура, авторская манера подачи материала, жанровая парадигма.
   А. Возможна сопоставительная характеристика сборников А. Немзера и Л. Данилкина.
   62. Парадигма «Дневника читателя» А. Немзера.
   63. Анализ современных справочных изданий: структура, принципы отбора и оценки материала (в качестве ключевых фигур возможно привлечение В. Огрызко и С. Чупринина).
   64. Словарная статья как разновидность очерка о писателе: расположение материала, внутреннее устройство, особенности авторской манеры изложения.
   65. Авторская рубрика: формат, содержание, авторская интонация как прием организации.
   66. Сопоставительный анализ авторских рубрик (Р. Арбитмана и Л. Данилкина).
   67. Творческая манера критика (публикации Р. Арбитмана в «Профиле»).
   68. Формат рубрики в специальном издании (возможен анализ рубрик В. Березина, Л. Пирогова, С. Шаргунова, Я. Шекмана и др.): название, расположение материала, состав авторов, специфика издания и ее соотнесенность с авторской манерой подачи материала.
   69. Авторская колонка: принципы подбора имен, приемы организации материала, лексические и стилевые особенности.
   70. Анализ одного из сетевых журналов: общее устройство, состав авторов, формат публикаций.
   71. Интернет-критик: особенности подачи материала, отбор авторов, манера интерпретации событий (представительская, очная и заочная).
   72. Парадигма организации авторского сборника: структура названия, организация содержания, авторский стиль, манера оценки.
   73. Рубрики как форма отражения литературного процесса.
   А. Рубрики журнального и газетного формата. Сопоставительная характеристика.
   Б. Анализ рубрики одного из авторов (А. Архангельского, П. Басинского, М. Кучерской).
   74. Сопоставительный анализ парадигм рубрик и колонок: принципы отбора и расположения материала, методика его организации, роль авторского начала.
   75. Дискуссии в Интернете в формате блоковских откликов: проблема авторства, устройство и парадигма публикаций.
   76. Н. Иванова – критик и обозреватель (анализ сборников «Точка зрения: О прозе последних лет» и «Невеста Букера»).
   77. А. Немзер как обозреватель газеты «Время»: жанровая парадигма.
   А. Сопоставительный анализ манеры подачи материала обозревателей текущих изданий (А. Немзер и П. Басинский): временной дискурс.
   Б. П. Басинский, А. Немзер как обозреватель газеты «Ведомости»: жанровая парадигма.
   78. Принципы выбора «тринадцати» («ста») фигур времени.
   79. И. Роднянская – критик и обозреватель («Художник в поиске истины», «Литературное семилетие. 1987–1994» и «Движение литературы»).
   80. Парадигма критика (В. Бондаренко «Трудно быть русским», «Трубадуры имперской России», «Поколение одиночек»).
   81. Современные СМИ как способ отражения текущего литературного процесса.
   82. Системная типологическая модель одной из форм СМИ (например, интервью, статьи, репортажа). Методика описания.
   83. Общественный диалог в форме СМИ (анализ дискурсного начала в одной из форм:).

Избранные интернет-ресурсы

   Приводим: список интернет-ресурсов, которые могут помочь при подготовке самостоятельных работ, наведении справок при подготовке ответов на вопросы и задания, которые содержатся в пособии.
   ИНИОН. Институт научной информации по общественным наукам РАН (Москва): http://www.inion.ru/
   РНБ (Санкт-Петербург): http://www.nlr.ru
   Электронный каталог: http://www.nlr.ru:8101/poisk/
   РГБ Российская государственная библиотека (Москва): http://www.rsl.ru
   Электронный каталог: http://www.rsl.ru/index.php
   Библиотека иностранной литературы им. М.И. Рудомино (Москва): http:// www.libfl.ru/; каталоги: http://www.libfl.ru/col_cat/index.php
   ГНПБ Государственная научная педагогическая библиотека им. К.Д. Ушинского (Москва): http://www.gnpbu.ru/
   Портал межбиблиотечной информации Сигла: http://www.sigla.ru/
   Фундаментальная электронная библиотека «Русская литература и фольклор» (ФЭБ): http://feb-web.ru/
   Русский филологический портал: http://www.philology.ru/ (библиотека филологических текстов (монографий, статей, методических пособий).
   Справочно-информационный портал «Русский язык»: http://www.gramota.ru/
   Союз писателей России: http://sp.voskres.ru/
   Библиотека «Кирилл и Мефодий»: www.vip.km.ru
   Библиография современной прозы: www.microsoft.ru/rubooks/; www.ozon. ru/details/
   Портал периодических изданий: www.magazine.russ.ru
   Национальный корпус русского языка: www.ruscorpora.ru

   Индивидуальные сайты критиков
   Арбитман P. magazines.rass.ra/authors/a/arbitman
   Василевский А. http://magazines.russ.ru/novyi_mi/redkol/vasilev.html
   Глуховский Д. www.peoples.ru/state/journalist/dmitriy_gluhovskiy
   Данилкин Л. www.russ.ru/avtory/Danilkin-Lev
   Костырко С. www.antho.net/library/kostyrko/index.php
   Кузнецова A. www.magazines.russ.ru/authors/k/kuznetsova
   Кузьминский Б. http://russ.ru/pegas/authors/kuzminsk.html
   Кукулин И. www.vavilon.ru/lit/office/kukulin.html, http://www.litkarta.ru/ russia/moscow/persons/kukulin-i/
   Курицын Вяч. http://www.guelman.ru/slava/
   Немзер А. http://www.ruthenia.ru/nemzer/
   Огрызко В. www.litrossia.ru/
   Пустовая В. www.magazines.russ.ru/authors/p/pustovaya
   Ремизова М. www.booksite.ru/department/center/writ/remizova.htm

   Интернет-издания (литературные)
   Каталог: http://catalog.webgrup.ru/index.php
   Живой журнал: www.livejornal.ru
   Курицын weekly (декабрь 1999 – август 2002) – 157 выпусков о литературе: www.guelman.ru/slava/index.html
   Вести. Ру: www.vesti.ru
   Стенгазета: www.stengazeta.narod.ru
   Полит. Ру: www.polit.ru
   Ежедневный журнал: www.ej.ru
   Вавилон: www.vavilon.ru
   Каталог: http://www.litkarta.ru/projects/
   Портал периодических изданий: www.magazines.russ.ru
   Портал газет: www.webnek.com/kiosk.html

   Сайты периодических изданий
   Exlibris (приложение к «Независимой газете»): www.ng.ru/exlibris
   Вопросы литературы: www.magazine/rass.ra.voplit.html
   Итоги: www.itogi.ru.
   Книжное обозрение: www.knigoboz.ru
   Коммерсант: www.kommersant.ru/daily.aspx
   Литературная газета: www.lgz.ru
   Москва: www.moskvam.ru
   Нева: www.nevajournal.spb.ru
   Независимая газета: www.ng.ru
   Новая Юность: www.magazines.russ.ru
   Новый мир: www.magazines.russ.ru/novimir/
   Российская газета: www.rg.ru
   Старое литературное обозрение: www.russ.ru/magazines/slo/
   Урал: www.art.uralinfo.ru
   Юность: www.userline.ru

Приложения

1. Памятка по организации и оформлению научной работы

   В данной части обозначены самые общие положения, поскольку существуют многочисленные пособия и программы, поэтому приводятся самые общие сведения.
   Структура работы предполагает наличие:
   1) титульного листа;
   2) содержания;
   3) введения;
   4) основной части, состоящей из глав или параграфов;
   5) заключения;
   6) списка использованной литературы;
   7) приложения (результаты: конкретной деятельности: урок или презентация, журналистские работы, образцы видеоряда, схемы и графики, переписка с писателем, фотографии).
   Обычно в каждом учебном: заведении: существуют свои правила оформления титульного текста, на нем обязательно указывается титулатура автора работы, научного руководителя и рецензента (если речь идет о выпускной квалификационной работе). Обязательно проставляется дата выполнения работы.
   Образцом курсовой или выпускной квалификационной работы обычно становится диссертационный формат, где обозначаются следующие параметры:
   Объект исследования;
   Актуальность исследования;
   Научная новизна;
   Цель; Задачи;
   Методическая основа; Метод исследования; Материал исследования; Теоретическая значимость; Научно-практическая значимость; Апробация работы; Структура работы.
   Данные пункты вводятся в текст Введения. Одни обозначаются в начале: объект исследования, актуальность исследования, научная новизна, цель, задачи. По ходу изложения говорится о методической основе, методе исследования. Одновременно выводится материал исследования, т. е. говорится, что станет предметом изучения в данной работе. Отдельно указывается теоретическая значимость данной работы – исследовано…
   В конце главы отмечается научно-практическая значимость (где можно использовать работу, в частности в вузовской практике, на уроках литературы и во внеклассной работе, в журналистском дискурсе).
   Далее обозначается структура работы, перечисляются все главы: Работа состоит из… Обязательно указываются Приложения и иллюстративные материалы (схемы, фотографии). В качестве Приложения могут помещать Интервью, Образцы пиар-акций и т. п. мероприятий.
   Оформление письменного текста должно соответствовать всем требованиям:, предъявляемым: к научным: работам. Титульный: лист предполагает оформление по утвержденному образцу, в котором, как в любом документе, указывается учреждение, где выполнена работа, тема, исполнитель и время написания: работы. Выпускная квалификационная работа предполагает указание на рецензента (кроме фамилии, имени и отчества указываются должность и звание).
   Учащийся обязан: продемонстрировать навыки: работы с материалом, что проявляется в правильной организации списка литературы (библиографического списка). В нем следует указать все использованные материалы: художественные тексты, исследовательскую и критическую литературу, интернет-публикации.
   Следует уточнять правила стандарта, они могут измениться. Укажем: примерное оформление данного раздела.
   Библиография:
   Состоит из следующих разделов, отделяемых римскими цифрами (I, II, III, IV, V) и пробельной строкой.
   Внутри каждого раздела вводится своя нумерация и единый алфавитный порядок (книги и статьи расставляются вместе).
   I раздел:
   Предполагает знакомство автора дипломной работы с основными исследованиями по теме. Сюда же можно включить и исследования по анализу текста.
   II раздел:
   Работы, связанные с творчеством данного автора (авторов).
   III раздел:
   Сюда следует поместить все использованные в работе тексты изучаемого автора. Вначале указываем собрание сочинений (если оно есть), далее – все остальные издания и произведения. Тексты данного автора идут в алфавитном порядке. Сюда же включаются и статьи изучаемого автора.
   IV раздел:
   Состоит из списка текстов других авторов. Общий список должен составлять не менее тридцати названий по всем разделам:. Нумерация может быть и общей, и отдельной: по разделам. Идеальный вариант – 60 названий.
   V раздел:
   Интернет-источники.

   Запись библиографии: Иванов А.С. Стилистика текста // Иванов А.С. Собр. соч.: в 8 т. – М., 1989. – Т. 2. – С. 124 [29 - В последнее время указывают и издательство. Информация содержится в начале издания, на так называемой библиотечной карточке. Обязательно указывается количество страниц.].
   Иванов А.С. Собр. соч. в 8 т. – М., 1989. – Т. 2. – С. 124.
   Иванов П.И. Стилистика текста. – М., 1989.
   Иванов П.И. Стилистика текста. – Минск, 1989.
   Иванов П.И. Мифологема // Стилистика текста. – М. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

1989. – С. 5—12.
   Иванов П.И. Стилистика текста: автореф…. канд. филол. наук. – М., 1989.
   Иванов П.И. Стилистика текста: дис… канд. филол. наук. – М., 1989.
   Иванов П.И. Мифологема // Новое литературное обозрение. – М., 1989. – № 12. —С. 5—12.

   Инициалы указываем: однообразно по всей работе: или двойные (Иванов А.П.), или один (Иванов А.). Как вариант допускается указание двойных инициалов при первом упоминании, а затем упоминание фамилии. Правило распространяется и на иностранные источники, считается некорректным упоминание имени и фамилии.
   Страницы статей в сборниках и журналах положено указывать обязательно!
   Цитация текста, который становится основным источником. При первом: упоминании основного цитируемого текста в работе пишем следующее – В дальнейшем: ссылки: на это издание приводятся в тексте с указанием страницы. Естественно, что указываем, на какое издание ссылаемся.
   Если существует рукописный вариант, который потом будет перепечатываться, целесообразно примеры и необходимые цитаты (списывание без ссылки не допускается) выносить на отдельные карточки, чтобы не переписывать до бесконечности. Отдельные приемы допустимо организовывать в алфавитном порядке.
   Следует тщательно планировать сроки: выполнения работы, после подачи Заявки с указанием темы через месяц научному руководителю предоставляются Список библиографии и План работы.
   Возможна подача отдельных частей работы или всего исследования (особенно в том случае, если он носит характер зачетной работы). Повторим, что обязательно следует провести редакционную правку.
   Обычно на кафедрах в середине семестра проводится предзащита. За две недели до начала защиты выпускная квалификационная: работа передается рецензенту. Зачетная: работа по курсам подается: за неделю до начала зачетной сессии.
   К защите предоставляются два экземпляра работы, в специальной папке или в подшитом виде (в начале работы) прикладываются
   Аннотация, Отзыв научного руководителя, Рецензия. Третий экземпляр оставляется для защиты с целью корректировки собственной точки зрения во времена процедуры представления работы и точного ответа на вопросы комиссии.
   Защита дипломной работы проводится по графику деканата.

   Оформление дипломной работы
   1. Параметры страницы задаются программой WORD автоматически при установке нужных размеров полей: нижнее и верхнее – 2,5 см, правое – 2 см, левое – 2,5 см.
   2. Текст необходимо печатать шрифтом: Times или Arial с кеглем: 12 через два интервала или 14 через полтора интервала.
   3. Размер абзацного отступа составляет 1,27 сантиметра.
   4. Всего на странице должно быть 30 строк, включая сноски и номер страницы. Точка в заглавии не ставится!
   5. Порядок организации страницы: первая страница, равно как и названия глав идут без нумерации. Нумерация: сплошная, текст и литература нумеруются насквозь. Заголовки печатаются большими буквами.
   6. Текст отделяется от заголовка пробелом.
   7. Сноски даются постранично (оптимальный вариант). Второй вариант – ссылки собираются в конце главы и называются Примечаниями.

   Сопроводительная документация, представляемая вместе с работой.
   Аннотация
   Предполагает обозначение основного содержания работы: и структуры (поглавное). Делается вывод о сделанных результатах. Обязательно говорится, что работа выполнена самостоятельно и не является никаким заимствованием.
   В Отзыве научного руководителя указывается содержательная: часть Работы, отмечается, достигнута ли поставленная цель и говорится о допуске к защите. Оценка не ставится.
   В Рецензии дается краткая характеристика работы в целом, ее отдельных частей, отмечаются содержательные параметры типа правомерности выбора объекта исследования, актуальности исследования, научной новизны. Отмечается, реализованы ли цель и задачи работы, насколько автор оригинален в представлении своей концепции.
   В оформлении работы также должен проявиться филологический уровень автора. Текст следует тщательно выверить, чтобы не допустить орфографических, синтаксических и стилистических ошибок. Ведь рецензент не преминет упомянуть о речевых и языковых ошибках, использовании разговорных оборотов.

2. Несколько рекомендаций по выполнению работы

2.1. О составлении обзора источников

Текстовые источники многообразны. Следует привлекать следующие журналы: «Знамя», «Неву», «Новый мир», «Октябрь», «Огонек», «Читаем вместе», «Вопросы литературы», «Новое литературное обозрение». Среди специальных газет отметим «Книжное обозрение», «Коммерсант» (еженедельное пятничное обозрение), «Независимую газету» (НГ-Exllbrls). Отрывки из планирующихся к публикации текстов печатает, например, журнал «Сноб». Следовательно, использовав отмеченные издания как базовые, употребляем и другие самые разнообразные источники. Подробнее о поиске литературы см. в Приложении 6.
Самостоятельный поиск позволит создать интересную творческую авторскую работу.

2.2. Схема организации теоретической части

   Во Введении работы предполагается обзор источников по теме исследования и создание Теоретической (методической) части внутри него. Анализируя современный текст, следует практиковать использование в качестве информационной базы самые разные источники: статьи, рецензии, интервью, репортажи, материалы пресс-конференций и пиар-акций. Только тогда создается объективная картина литературного процесса.
   Ставим следующую задачу: передать смысл (основное содержание) реферируемой работы. Полученные данные становятся своеобразными кирпичиками в основании наших рассуждений.
   Цитируемые части источника организуются по общим правилам оформления научной работы в виде постраничных сносок (страницы указываются обязательно).
   При цитировании и анализе чужой точки зрения демонстрируются понимание общей логической структуры первичного текста, различение авторской идеи и компонентов текста по их текстовой и содержательной значимости. Обязательно проводится выборка значимых мест текста, предполагается их анализ, выявление содержательной и авторской точки зрения, наличествующей в первичном тексте.
   Фиксируются только главные положения, поэтому допускается как цитация, так и перефразирование и сокращение авторских рассуждений. Важно четко и последовательно передать авторскую точку зрения, т. е. основной круг проблем. Если речь идет о рецензии, то основные факты (например, биографические данные и оценку произведения). Научная публикация более содержательна, в ней раскрывается широкий круг проблем (дается анализ разных компонентов текста). В соответствии с собственной проблемой подчеркивается определенный аспект (например, мнение о персонажной системе).
   Количество источников не ограничивается, они привлекаются в объеме, необходимом для организации Теоретической части внутри Введения. Следует использовать основные и наиболее содержательные источники, что свидетельствует об общей эрудиции студента, знакомстве с материалом: и самостоятельности при выборе проблемы. Главным остается формирование собственной концепции на основе точки зрения предшественников.
   Скажем, рассматривается композиция современного текста. Предполагается знакомство с исследованием Б. Успенского («Поэтика композиции». СПб., 2000) и выведение собственной формулы, по которой происходит анализ текста.
   Пособие А. Есина («Принципы и приемы анализа литературного произведения». М., 2011) позволяет проанализировать следующие компоненты: сюжетные элементы, внешнюю и внутреннюю структуру, своеобразие сюжетных линий. Тогда оказывается возможным определить типы сюжетов: динамический, адинамический, выявить общую их структуру: простую или сложную, классическую или авторскую, когда, например, наличие развязки или ее отсутствие является формальным, сюжет открытый. Специальным предметом рассмотрения могут стать разнообразные внесюжетные элементы: описание, авторские отступления, вставные новеллы (вставные эпизоды).
   Собственно композиция сюжета бывает прямой или фабульной, в ряде случаев нарушается, тогда используется прием «умолчание» (о событии, случившимся раньше остальных, узнаем: в самом: конце). В случае использования ретроспекции наблюдаются отступления в прошлое, во время, предшествующее завязке и началу данного сюжета. При свободной композиции события даются вперемешку, такую схему встречаем: прежде всего в XX в.
   И наконец, делается вывод, какая же композиция оказывается в центре данной работы, т. е. выдвигается гипотеза исследования.
   Итак, стоит задача: информативно и логично последовательно охарактеризовать текст (как критический, так и используемый для анализа). Используются конструкции: основная мысль работы состоит в…, главное для автора, исследователь приходит к выводу, что… Оценки содержания допускаются, но в краткой форме: дан убедительный, полный, конкретный анализ (характеристика). Согласимся с мнением исследователя: (позволим: себе возразить…). Приводятся и небольшие по объему примеры.
   Необходимо ли выражать собственную оценку к цитируемому и выводимому в качестве теоретической основы материалу?
   Собственная оценка (кроме указанной краткой реплики) выражается в лаконичном комментарии. Скажем, отмечается, что автором дана убедительная схема композиции, следующие положения (дается перечень) используются как основа для построения данной работы.
   Следовательно, на основании реферирования основных источников Теоретическая: часть выстраивается: как переход от одного источника к другому с пояснениями, комментариями и краткими обобщениями в конце.
   Примерно так: В книге автор раскрывает… Если речь идет о приемах, то указывается, что автор рассматривает метафоры Дм. Липскерова (например) и дает им следующую характеристику.
   Отметим и другие клише: в данной работе автор рассматривает [следует перечень] проблем, гипотеза автора состоит в…; в основе исследования лежит рассуждение автора о…
   По ходу наших рассуждений решаем и другие задачи: формулируем проблему (проблемы) исследования, характеризуем материал и структуру работы; выделяем авторскую позицию и успешность достижения поставленной цели (например, удалось охарактеризовать произведения, или автор ограничивается общей социологической оценкой).
   Позиция реферирующего определяет и группировку первичного материала (какие-то положения в первичном: тексте могут показаться значимыми, другие – риторическими и не заслуживающими специального разговора).
   Обычно студент не владеет научной терминологией. Рекомендуется в ходе чтения основного курса проводить самостоятельные работы по написанию рефератов. Речевое оформление: предполагает использование научного (не разговорного стиля).

2.3. Образец анализа языковых особенностей современных текстов

   Задача: выделить состав лексики, провести ее классификацию (книжная, разговорная, канцеляризмы, вульгаризмы, диалектные слова, жаргонизмы).
   Для современных текстов характерно сочетание книжной и разговорной лексики, использование иноязычных слов (обычно англицизмов).

   В качестве особенностей организации текста можно рассмотреть особенности языковой игры, используя нашу схему. Обычно становится вполне конкретная задача: в зависимости от ориентированности публикации придумать те высказывания, которые считаются остроумными и находчивыми ответами, обычно говорят о «приколах», «фенечках», «фишках». При использовании объективноней-
   тральной манеры изложения фактов обычно такие выражения не используются, но поскольку ставится цель привлечь, заинтересовать и даже удивить читателя, такие неординарные слова, выражения и обороты и используются.
   В качестве иллюстрации приводим рассуждения из книги Бредемайер К. Искусство словесной атаки. М., 2005.
   Обращение к подобным: материалам показательно, поскольку именно подобные клише из публицистики, рекламы, фильмов входят составляющей в художественные тексты, становясь своеобразными кирпичиками организации текстового поля.
   Итак, «словесная атака» может происходить следующим образом:
   • заменой слов на похожие по звучанию;
   • заменой части слова, например первой буквы, или изменением порядка букв;
   • с помощью словесных и образных ассоциаций;
   • с помощью намеренно неправильного ударения или искаженной интерпретации смысловой нагрузки слова посредством замены частей предложения или слов;
   • употреблением: речевых «перлов» или двусмысленностей; с помощью измененного порядка слов в контексте;
   • с помощью «перепутывания» слов, похожих по звучанию, но различных по значению;
   • с помощью изменения или искажения смысла посредством пропуска букв или целых слов;
   • употреблением оговорок, которые таковыми не являются.
   В ряде случаев используется игра слов, или каламбур, их основная задача состоит в предопределенном автором порядке слов, происходит своеобразное нанизывание фраз, из которых и формируются мысли героев, их высказывания и авторские квинтэссенции. Незаметность, естественность восприятия текста говорит об авторском мастерстве, легкости стиля.
   Но подспудно происходит «зацепливание» читателя, простое расположение ведет к словопомолу, а расположение внутри подобного потока нужного вывода по пословичному принципу заставляет остановить внимание читателя и запомнить характеристику: «манекенные ноги» (Е. Халецкая), «нормальный сосед, с ним можно выпить» (А. Ревазов), «он был так же безупречен, как любой классический английский стол, что является поводом для патриотизма» (А. Берсенева). Определение происходит с помощью определений, выполнявших номинативную функцию, эпитеты авторские.
   Создавая свои вариации на тему игры слов, используют вариации на тему игры слов. Приведем другие примеры из книги К. Бредемайер:
   По аналогии с любимым сериалом американцев под названием «Dallas» ведущий Карл Дэлл придумал название «Dall-As!» для своей передачи. Языковые ассоциации также охотно использует реклама. Такой пример: «Быть находчивым в споре».
   С использованием образных противопоставлений: «Вы воображаете себя скалой во время прибоя?» «Нет, во время конфронтации вы скорее тростинка на ветру или, в отличие от своего начальника, фунт масла на солнце!» Вы полагаете, что представляете здесь свою точку зрения?» «Нет, на самом деле это объявление себя интеллектуальным банкротом».
   С помощью ассоциативных цепочек слов: «Вы приехали из Саксонии-Ангальт?» «Нет!» «Но вы же приехали сюда автостопом?» «С чего вы взяли?» «Вы выглядите таким утомленным!»
   Как поясняет переводчик книги, «игра слов основана на том, что название федеральной земли Саксонии Ангальт (Sachsen-Anhalt) созвучно выражению per Anhalter – путешествовать автостопом, а прилагательное mltgenommen – «утомленный» имеет также значение «взять с собой».
   «Ах, вас, должно быть, там укатали?»
   Использован аналоговый принцип: abgefahren – отъехавший (поезд), укатанный (снег и проч.).
   ««Вы позволите вопрос? Нет? Тогда возглас!»
   С употреблением имен собственных: «Социал-демократ Херберт Венер, известный своей находчивостью в спорах и остроумием, назвал телевизионного ведущего Дитера Люега (Dieter Lueg) «господином Ложью»'. Как отмечает переводчик, «фамилия Lueg похожа по звучанию на немецкое слово die Luge, что означает «ложь».
   С использованием образных ассоциаций: «У нас сотрудники всегда стоят в центре внимания!» «…и поэтому у всех на дороге».
   С помощью переноса значения: «Вы не подлежите увольнению? Не удивительно, ведь ваши умственные способности уже досрочно ушли на пенсию». «Вы думаете, Вы мужчина всей жизни? Напротив, вы – травма на всю жизнь!»
   С помощью подстановки дополнительных букв в слово: «Мне так и не удалось вас очаровать?» «Нет, но ваши намерения меня уже не разочаровывали» «Евро? Лучше сказать "дорого"!»
   С использованием приема замены: «Это невозможно осуществить!» «Вовсе нет, просто такие перемены только вам кажутся невероятными!»
   «Это мне не по нутру». «Так задействуйте голову».
   С помощью замены частей слова: «Я выступаю здесь как специалист по обвалам и несчастным случаям!» «Нет, судя по результатам, как специалист по провалам!»
   «Вами движет только честолюбие, притом беспредельное!» «Напротив, заинтересованность в процветании компании, притом беспрецедентная!»
   С использованием приема интерпретации: «Вы ведете себя как топор в лесу!» «Только так мне удастся свалить настоящий немецкий дуб вроде вас!»
   Глядя на закапанный галстук: «В обед у меня был потрясающий выбор блюд!»
   «Жаль, что не много из них попало вам непосредственно в рот!»
   Встречается и игра слов, основанная на неожиданном окончании фразы: «И поэтому я предсказываю вам…» Возглас с места: «…что эта идея провалится!»
   Кто особенно раним…»
   Возглас с места: «…у того всегда полно йода!» Или: «…тот особенно осмотрителен!»
   Приведем пример игры слов, основанной на перефразировании: «Здесь на переговорах, нам не хватает требуемой решимости». «Оттого Вы вносите решительные требования».
   «Мы должны правильно взяться за дело!» «Мне бы взяться за правое дело!»
   Пример игры слов, основанной на преднамеренном недопонимании:
   «Все пошло прахом!»
   «Прах – не моя компетенция, обратитесь на кладбище!»
   «Вот это будет радость!»
   «Нет, к сожалению, всего лишь один неприятный сюрприз!»
   С использованием языковых образов: «Мы же не скатимся сейчас до войны полов?» «Отчего ж, уклонистов здесь нет!»
   «В любом случае, он так и сказал, под ним – 700 человек!» «Правильно, но только по воскресеньям, когда он гуляет по кладбищу!»
   Посредством перефразирования (иноязычных) цитат:
   «Опоздавшего жизнь накажет!»
   «Нет, в розничной торговле говорят: «Опоздавшего директор накажет».
   «Timeo danaos et dona ferentes!» (Бойся данайцев, дары приносящих.)
   Перефразировано: «Timeo Journalistes et dona ferentes!» (Бойся журналистов, дары приносящих.)
   В ряде случаев используют двусмысленности, обычно их принято понимать дословно, но в случае игры слов дополняется другой, переносный смысл.
   Очевидно, что использование игры слов активизирует внимание читателя, говорит об умении автора пользоваться разнообразными языковыми средствами, формировать свой собственный стиль. Современные тексты основываются на повторяющихся клише и мотивах, поэтому разнообразие словесного выражения оказывается просто необходимым. Тогда и удается избежать повторов, трафаретности подачи материала.

3. Материалы к практическим занятиям (перечень и методика проведения)

   Самостоятельная работа студентов занимает важное место в системе их подготовки. Предлагаемые темы могут стать основой специальных и основных курсов.
   Перечень практических занятий:
   1. Анализ современного текста в критике.
   2. Рецензия как форма.
   3. Пиар-материалы. Специфика организации.
   4. Авторские книги: композиция, расположение материала, состав авторов, анализ литературного процесса и произведений.
   5. Критик как координатор литературного процесса.
   6. Парадигма исследовательской работы.
   7. Защита зачетного мероприятия (спецвопроса, квалификационной работы).

   Методические размышления
   В приложении приводятся основные схемы выполнения самостоятельных контрольных работ.
   Своеобразным прологом станет подбор материалов, связанных с анализом: конкретного текста. Его выбор осуществляется преподавателем. Важно, чтобы произведение оказалось отмеченным литературной общественностью, входило в премиальные списки. Тогда окажется возможным показать разные отклики, проанализировать их. Кроме того, косвенно проявится и своеобразие пиар-акции, выявятся особенности репортажей и интервью, рейтинги в книжных магазинах. Одновременно осуществится и поиск в Интернете, произойдет знакомство с порталами и личными страничками изданий и критиков.
   Одновременно, кроме поиска конкретных материалов, на практических или семинарских занятиях следует показать студентам основные формы СМИ, проанализировать на конкретных примерах форматах специфику отдельных разновидностей.
   В ходе анализа обозначаются признаки содержательного свойства: на чем сосредотачивает внимание критик, чем обусловлен его выбор, какие особенности текста выделяются. Обращаем внимание, идет ли речь в публикации о художественных особенностях текста. Соответствует ли рецензия формату представленного издания.
   Особое внимание уделяется анализу языковых особенностей, поскольку критиков часто упрекают в клишированности, стереотипности и повторяемости используемых слов и выражений. Иногда повторяются и оценки, кажется, что меняется только имя и название рецензируемого произведения. Ожидают и глубины прочтения текста, чтобы знакомство с ним не происходило только на основании аннотации.
   Предполагают, что студенты при отборе материалов отбирают разные формы – заметки, репортажи, рецензии, статьи, эссе, очерки, корреспонденции, зарисовки, интервью. Все эти формы позволяют составить биографию писателя, прояснить его творческий путь, определить место произведения в его творчестве и далее перейти к анализу конкретного текста на основе использованных множественных форм. Сведения помогут написать зачетную работу по курсу и сделать сообщения во время семестра. Они станут также основой архива будущей научной работы, являющейся одной из отчетных форм учебного процесса.
   Кроме того, рекомендуется познакомиться с методиками не только сбора информации, но и написания конкретного текста работы и правилами его оформления.
   Первое занятие («Анализ современного текста в критике») посвящается разбору конкретного произведения. Вначале устанавливается его специфика.
   Следует ли говорить о характерной или особой методике? Анализ можно проводить по традиционной схеме, выявляя тему, идею, структуру, основные художественные средства. Но современный текст динамичен, основан на разговорной речи. Поэтому предлагаем особое внимание сосредоточить на следующих аспектах.
   Сначала выявить структуру произведения. Составить схему произведения, определить сюжетную схему, установить основные мотивы. Для этого и нужна схема, полезно начертить ее.
   Перечень основных героев лучше всего оформить в виде перечня или списка и записать на карточке. Подобно тому, как составляется библиотечный каталог, можно использовать алфавитный порядок или ввести внутреннюю классификацию, выявить главного героя, второстепенных и эпизодических персонажей.
   Обычно запоминание содержания текста происходит по героям, поэтому и рекомендуем: провести такую работу.
   На занятие выносятся также основные теоретические понятия и предполагается знакомство с ними студентов по имеющимся пособиям и справочным изданиям. Анализ поэтики сочетается с выявлением содержательной стороны.
   После проведенной подготовки предполагается заинтересованный диалог преподавателя и студентов. Обозначим ход рассуждений во время ответов.
   Построение современного текста необычно: как правило, происходит своеобразное вбрасывание в текст, место действия и портрет героя редко даются в начале. Рекомендуем вместе со студентами выявить, с чего, как и почему начинается текст и затем переходить к его анализу.
   Подборка произведения производится преподавателем по согласованию со студентами. Обычно выбирается небольшой текст, рассказ или небольшая повесть. Такие произведения всегда содержат в себе интригу, динамика основывается на перебивках повествовательных планов, частых уходах из настоящего действия в прошлое и даже будущее. Мистическое начало организуется вставными историями, среди них доминирует описание сна.
   В ряде случаев встречаем косвенные подсказки, например, в названии указывается (закладывается) место действия («Камергерский переулок» В. Орлова»), интрига («Почерк Леонардо» Д. Рубиной), жанр утопии («2017» О. Славниковой), обозначается основной герой – «Фрау Шрам» А. Мамедова.
   Хотя в ходе повествования может случиться и так, что присутствующий в названии герой таковым не является. Тогда возникает особый конфликт или интрига, усиливая скрытую повествовательную динамику. Иногда автор перемещается по пространству от одной аллюзии к другой, выводя нужную ему мысль в названии самого текста или глав, в эпиграфе.
   Установив общие моменты, начинаем последовательный анализ текста. Целесообразно привлекать произведения с ярко выраженной сюжетной основой, насыщенные яркими деталями, выразительными характеристиками, причем не только главного, но и второстепенных и эпизодических лиц, отчетливой авторской позицией (например, иронической).
   Следует поговорить о других поэтических средствах, чтобы выяснить степень подготовленности, владение филологическим инструментарием. Закончить разговором о форме, чтобы выявить ее особенности.
   Чем точнее студент выявит особенности поэтики произведений на практическом занятии, тем глубже окажется общая подготовка студентов.
   Выбор текстов связывается не только с возможностью прочтения текстов, но и получением: их из Интернета. Таким: образом: достигается оперативность получения источников, углубленное знание обеспечивается, конечно, знакомством с текстовым вариантом:.
   Рекомендуем добиваться подбора текстовых примеров, тогда текст будет прочитан внимательно, не формально. Желательно, чтобы выбранный из Интернета текст присутствовал: на электронных носителях или в бумажном варианте.
   Предварительный подбор текстовых примеров осуществляется на карточках с выделением в качестве заголовка доминантного текстового приема. К занятию следует составлять до 10 карточек, выявляя главные поэтические средства.

   Второе занятие («Рецензия как форма») основано на знакомстве с современными рецензиями.
   Целесообразно показать разные виды изданий, акцентируя внимание студентов на дальнейший поиск по теме «Современный литературный процесс».
   Преподаватель представляет свой архив, демонстрируя разные текстовые материалы. Или дает соответствующее задание, добиваясь, чтобы на занятии были представлены соответствующие материалы.
   Обязательно знакомит с литературно-художественными журналами, показывая их четырехчастную структуру, разделы «Проза», «Поэзия», «Публицистика», «Рецензии». Полезно определить другой формат, не аналитической рецензии, а рецензии в виде отклика на событие. Тогда привлекаются не литературно-художественные, а глянцевые издания, т. е. более оперативно откликающиеся на недавно вышедший текст. Такое контрастное сопоставление позволит зрительно понять особенности разножурнальных публикаций.
   Важно указать местоположение материала, его организацию на странице. Затем обратить внимание на подачу публикации, воспроизведение обложки книги как заставки к текстовому материалу. Предлагаем: студентам подумать над заголовками и авторской рефлексией, т. е. ходом рассуждения автора публикации.
   Второй вариант представления материалов заключается в самостоятельном подборе материалов, когда каждому студенту предлагается принести на занятие и проанализировать рецензию в выбранном ими издании (в зависимости от степени подготовки группы преподавателем устанавливается перечень).
   Конечно, студент может проявить инициативу, подобрав подобный иллюстративный материал самостоятельно, но согласовав свою идею с преподавателем:.
   Анализ рецензии осуществляется по предложенному в Приложении плану.

   На третьем занятии («Пиар-материалы. Специфика организации») полезно сочетать теоретические сведения и практические знания. Можно провести занятие в игровой форме, разбив участников группы: по ролям, предложив в качестве домашнего задания: прописать свою роль. Скажем, выступить в роли составителя пресс-релиза или координатора самого мероприятия, написавшего его сценарий. В результате занятия готовится собственный пресс-релиз или рекламная листовка.

   Четвертое занятие («Авторские книги: композиция, расположение материала, состав авторов, анализ литературного процесса и произведений» конкретно по своей направленности: нужно познакомить учащихся с внутренним устройством авторского сборника.
   В качестве текстового задания предлагаем рассмотреть форматы авторского ежегодника и сборника статей. Целесообразно привлечь авторов с разной манерой преподнесения материалов. Полезно представить на занятие иллюстративный материал – раздать Содержание ряда книг и попробовать провести сопоставительный анализ. Возможно проведение занятия в компьютерном классе. Использование интерактивной доски позволит представить материал наглядно.
   Сегодня публикации своих статей осуществляют практически все активные участники критического процесса – Н. Иванова, А. Латынина, И. Роднянская. Выходят и издания начинающих критиков, список приводится в соответствующем разделе.
   В ряде случаев сборник представляет собой соединение статей разного свойства, и его, скорее, следует отнести к публицистическому формату. Поскольку статьи о современной литературе единичны, анализ такого рода издания лучше перенести в формат доклада или квалификационной работы, чтобы вынести более разностороннюю оценку. В качестве предмета разговора можно избрать сборники А. Агеева, Р. Арбитмана, А. Архангельского, П. Крусанова, В. Топорова. Возможен анализ одного из указанных авторов.
   Некоторые сборники носят явно выраженный аналитический характер, в качестве объекта анализа можно предложить книги В. Бондаренко. «Заметки по истории Интернета» С. Кузнецова содержат статьи и комментарии, которые также могут стать предметом анализа.
   Полезно привлечь для сопоставительного размышления авторские ежегодники Л. Данилкина и А. Немзера.
   Вариант занятия связан с анализом отдельных серий (например, издательства «Время» или «Лимбус пресс»).

   Пятое занятие («Критик как координатор литературного процесса. Ведущие критики»), наверное, представит особый интерес для студентов, поскольку позволит познакомить с наиболее интересными и активными участниками текущего процесса.
   Отметим, что оно также потребует особой подготовки от преподавателя. Рекомендуем провести занятие в формате небольших сообщений, посоветовав студентам сделать своеобразные творческие портреты критиков.
   На занятии обратить внимание на следующие моменты: подбор авторов, представление об авторских предпочтениях. Рекомендовать обратить внимание на разделение (пишущие только о прозе или поэзии, выступающие с аналитическими публикациями).
   В сообщениях следует указать на характер авторской рефлексии, манеру подачи материалов, устройство статьи, ход рассуждений. Попытаться обозначить новизну авторского голоса, его умение заинтересовывать своего читателя. Отметить наличие интриги (необходимой, чтобы заинтересовать текстом).
   В конце рассуждений следует вынести оценку, показав, насколько критику удалось представить рецензируемый материал. Или отметить, что он стремился только выразить свою оценку, подобрать произведения на определенную тему, выразив свое отношение к событию, юбилейной дате.
   Предполагается, что студент внимательно познакомится с тем текстом, который анализирует критик.

   Шестое занятие («Парадигма исследовательской работы») посвящается анализу разных видов научной работы, в том числе и выпускной квалификационной.
   Последовательно обозначаются все этапы работы над своим собственным исследованием.

   Седьмое занятие («Защита зачетного материала (зачетной работы, филологического анализа произведения, курсовой работы)» является итоговым и предполагает анализ заранее поданных материалов.
   Если они успешно защищаются, то на основании проделанной работы выставляется зачет (экзамен).
   Если проводится рейтинговая оценка (исходя из общей суммы в 100 баллов), то каждое занятие из семи занятий оценивается по десятибалльной системе. Среди критериев отмечаются следующие: активность на занятиях, умение выбрать и проанализировать представленный материал, обобщить итоги своих наблюдений, самостоятельность в оценках и подборе фактов.
   Остальные тридцать баллов определяются следующим образом. По десять баллов выставляется за сделанные карточки и зачетную работу, оставшиеся 10 баллов отводятся на поощрение студентов (самостоятельный поиск, активность на занятиях, точность и конкретность оценок).

4. Методические рекомендации по составлению рейтинга

   В последнее время критериями оценки студента становятся рейтинги. В настоящем разделе приведен вариант составления Рейтинга по курсу «История русской литературы» (Введение в современный литературный процесс). Мы предлагаем свой вариант оценки, исходя из проведенных мероприятий и работы на практическом занятии, а также прочтения списка литературы (Дневник чтения), написании зачетной работы (Филологический Анализ).
   Оценка каждой позиции проводится по пятибалльной системе. Общая сумма варьируется от 45 до 70 в зависимости от степени подготовленности учащегося (максимальный рейтинг по стандарту составляет 100 балов).
   Целесообразно, чтобы все зачетные листы подшивались в папку по установленному образцу.
   Критерии рейтинга:
   • посещаемость;
   • активность на занятиях;
   • выполнение контрольных мероприятий (аудиторных);
   • выполнение зачетных мероприятий – заполнение «Дневника чтения» (в виде кратких рецензий и «резюме журнала»);
   • представление Филологического анализа;
   • оформление работы;
   • сформированность собственной точки зрения;
   • аргументированность позиции;
   • дополнительный выбор произведения для анализа или прочтения.

5. Схема анализа произведения

   Тема произведения. Установление содержания произведения.
   Фабула. Основные мотивы.
   Текстовое пространство:
   Заглавие.
   Основные компоненты структуры: завязка, кульминация, развязка, эпилог.
   Порядок расположения структурных элементов.
   Сцепление и организация действия. Причинная, ассоциативно-хронологическая, монтажная схемы.
   Повествование. Способы ведения повествования (от первого или от третьего лица).
   Осложнение повествования: вставными конструкциями, авторскими рассуждениями, замечаниями, комментариями, лирическими отступлениям и.
   Герой.
   Имя.
   «Говорящие фамилии».
   Характеристика:
   Прямая (авторская или самохарактеристика),
   опосредованная,
   доминантная,
   через мир вещей,
   другими действующими лицами (не только автором, повествователем),
   голос,
   взгляд,
   психологическая характеристика (в виде реакции на события),
   динамическая или статическая характеристика.
   Миры героев.
   Типическое и индивидуальное сорасположение действующих лиц.
   Главные, второстепенные и эпизодические персонажи.
   Портреты второстепенных персонажей как средство характеристики главных героев.
   Эпизодические персонажи в пространстве текста, их роль в организации эпизодов и временной картины.
   Многоголосие.
   Результат внешней прорисованности персонажей: информация об одежде, манерах, позах, жестах, мимике. Типы деталей.
   Структура образа. Типизация. Целостность и приемы ее достижения.
   Описания: интерьерные, пейзажные, портретные. Портреты героев.
   Детали, ее виды и функции. Пространственная, временная, портретная, повторяющаяся, символическая, вещная (вещественная), характерологическая. Другая классификация: сюжетная, описательная, психологическая (А. Есин).
   Организация временной системы.
   Особенности пространства: понятие топоса и локуса.
   Языковые особенности.
   Повторы: синтаксические, лексические, анафорические. Роль повторов в организации внутренней рифмы.
   Состав лексики. Особенности синтаксиса. Глагольные формы. Временные формы. Словесная игра. Клиширование.
   Эмоционально маркированные конструкции (обращения, риторические восклицания, риторические вопросы). Несобственно-прямая речь.
   Примечания:
   1. Студент должен уметь пользоваться инструментарием.
   2. Выделять общие приемы, встречающиеся в данном: тексте.
   3. Выносить на карточки по схеме: тезис (обоснование приема) и пример.

   Литература
   Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: учебник; практикум. М.; 2004.
   Борев Ю.Б. Эстетика. Теория литературы: энциклопедический словарь терминов. М., 2003.
   Бореев Ю.Б. Словарь терминов: Литературоведение, текстология, герменевтика. М., 2006.
   Валгина Н.С. Теория текста: учеб. пособие. М., 2004.
   Введение в литературоведение (пособия данного типа).
   Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения. М., 2008.
   Захарова В.В., Соколов B.C. Как написать и защитить диплом: учеб. пособие. М., 2007.
   Ильин И. Постмодернизм: словарь терминов. М., 2001.
   Николина Н. Филологический анализ текста. М., 2006.
   Папина А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории. М., 2002.
   Постмодернизм. Энциклопедия. Минск, 2001.
   Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий / гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко. М., 2008.
   Поэтический словарь. М., 2008.
   Русова Н. Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению. От аллегории до ямба (любое издание)

6. Методика поиска и обзора материалов [30 - Данные рассуждения могут быть использованы преподавателем в качестве плана для организации занятий по жанрам СМИ «Рецензия», «Обозрение» или «Обзор источников».]

   Самым сложным является поиск необходимых данных для организации самостоятельной научной и учебной работы. Сегодня частично эта задача решается с помощью интернет-ресурсов, в которых, кажется, можно найти буквально все. В предыдущих наших изданиях [31 - Русская проза рубежа XX–XXI веков. М.: Флинта, 2011.] мы указывали на основные поисковые сайты, которыми можно воспользоваться. Хотя сегодня поиск осуществляется и проще.
   Поставим себе цель: обобщить имеющиеся критические высказывания, вывести особенности творческого почерка писателя и, возможно, определить манеру письма самого критика (рецензента, исследователя). Как это лучше сделать?
   Первый этап связан с получением и изучением информации. Обычно поиск проводится с помощью справочно-библиографическо-го аппарата библиотек, поисковой системы Интернета [32 - В Приложении приведены основные интернет-ресурсы.]. Далее сведения используются для формирования собственной точки зрения, применяются в работе как методология исследования. Подобный опыт считается первичным.
   Скажем, нужен отбор материалов, связанных с откликами на произведение того или иного автора. Ставим задачу, нам известно имя автора, название его произведения и некоторые косвенные данные, например, тот факт, что он являлся лауреатом: премии. Теперь нужно конкретизировать отрывочные сведения в единое целое.
   Возможно несколько алгоритмов. Первый направлен на простой поиск в Google, выставляем имя автора – Улицкая. Сведения из «Википедии» (обычно располагаются на первой позиции на первой странице) позволяют сделать вывод, что Улицкая является автором «Нового мира». Указывается также, что она печаталась в «Знамени», «Крестьянке», «Огоньке».
   Значимая информация, поскольку она позволяет представить круг ее читателей и определить те издания, к которым можно обратиться в дальнейшем. В них могут размещаться и отклики на произведения писателя (интервью, рецензии на книги, очерки творчества). В дальнейшем поиск происходит конкретным образом, ставится имя автора, названия издания и произведения.
   В справке из «Википедии» также указываются источники, на основании которых выведена информация. Кроме печатных изданий обозначаются сайты. Содержатся отсылки на полученные Улицкой премии. Постепенно начинаем расширять и выстраивать наш биографический поиск.
   Второй алгоритм предполагает розыск в «Журнальном зале». В нем размещены основные критические отклики, выставлены ведущие печатные издания (они обозначены на соответствующем поле). Большинство из них, подчеркивая информацию, указывают, что она доступна и может быть переведена на личный носитель.
   Поиск информации в журналах следует расширить. Поисковая система, например, указывает, что адресат «Улицкая» выступала с интервью в разных изданиях. Их тоже нужно собрать. Иногда встречаем издания, где подобные сведения уже содержатся. Примером подобной публикации могут служить «Одиннадцать бесед о современной русской литературе» К. Роткирх. (М., 2009) Правда, они сразу появились в виде книги, нас пока интересует журнальный вариант, который обычно и выставляется в Журнальном зале.
   Ключевым словом поиска будет имя автора, примерная дата выступления, издание. Если интервью давалось в связи с выходом того или иного произведения, то следует указать его название.
   Целесообразно при именовании папки, куда сбрасывается информация, отражать название издания и дату публикации – Огонек 2011 май.
   Третий алгоритм связан с темой поиска «Премия». Большинство крупных премий (принимающих к конкурсу большой объем текстов) выставляют тексты на своих сайтах/порталах. Доступной оказывается информация, связанная с биографией писателя (сопоставление позволяет уточнить и конкретизировать данные). Иногда можно прочитать и оценку произведения.
   Поиск типа «Премия. Большая книга. Улицкая» даст и информацию об авторе, размещенную на разных носителях, приводится краткое содержание произведения. Выводятся также разные точки зрения, мнения самого победителя, оценки жюри.
   Четвертый алгоритм предполагает поиск в издательских и торговых домах. Если данные организованы соответствующим образом, постоянно обновляются, то поиск позволит найти искомое. Сайт торгового дома «Москвы» содержит рейтинговую информацию, указывает на место произведения в определенном разделе (например, «Современная российская проза»). Похожую информацию находим и в Московском Доме книги.
   Если известно, что автор печатается в определенном издательстве, можно поставить название и тему – «Новинки».
   Пятый алгоритм. Собирая информацию, находим и отсылки на исследовательскую литературу, например, на авторефераты. В заглавиях данных исследований указываются необходимые нам ключевые слова – «средства создания характера», «особенности портретной характеристики». Они пригодятся нам для написания научной работы, став названиями наших параграфов или отдельных глав.
   Одновременно позволят обобщить критические высказывания, собрав их на определенную тему (делаем вывод, что писавшие обращали внимание на особенности формы или приемы описания героев). Именно соединение исследовательского и критического подходов сделают выводы более объемными (наше внимание направлено на установление идиостиля писателя).
   Шестой алгоритм. Информацию находим и в так называемых «глянцевых изданиях». Они разнообразны по содержанию, хотя в большинстве из них отсутствует специальная рубрика типа «Книжные новинки» или «В мире книг». Обычно информация помещается в разделе типа «Культура». Тем не менее, как это ни парадоксально, содержащиеся в них оценки нередко более информативны, чем в специальных изданиях, что обуславливается небольшим объемом и конкретными задачами справочного свойства. Всегда передается содержание произведения.
   Второй этап. Получив необходимые сведения, начинаем оформлять материал. Биографию писателя целесообразно устанавливать, привлекая данные из разных источников. Если автор недавно вошел в литературный процесс, рационально привести собранные биографические данные.
   В 2011 г. в августе месяце роман М. Степновой «Женщины Лазаря» по версии торгового дома книги «Москва» вошел в десятку лучших книг по разделу «Современная российская проза», в 2012 г. оставался в сотне бестселлеров. Сравнение в издательской аннотации с П. Зюскиндом может показаться нарочитым, но останавливает и задерживает внимание потенциального читателя.
   В противном случае, если автор хорошо известен, можно ограничиться только теми необходимыми сведениями, которые необходимы для работы и носят уточняющий характер, например, кратко пересказать на основании Интервью творческую историю создания анализируемого произведения.
   Важно правильно организовать собранный материал. Вывести в отдельную директорию «каталог» папку с именем писателя. Внутри расположить собранные материалы (они автоматически суммируются в алфавитном порядке, что облегчит в дальнейшем поиск). Таким образом невольно определится и план работы, те пункты, которые повторяются чаще других, и станут основой параграфов и глав.
   Обработка информации приводит к фиксации наиболее значимых данных: когда вышел текст, в каком издательстве, каковы выделенные критиком или обозревателем особенности, отмечается ли индивидуальная авторская манера подачи материала.
   Если нужно только получить справочную информацию (например, для сверки биографических данных), дальнейшая обработка данных не проводится.
   Третий этап предполагает использование рецензии с целью написания научной работы, он рассчитан на более подробное изучение рецензии. Стремясь к максимальной объективности, собирают все доступные отклики. Результаты обобщаются в «Библиографии», в разделе «Критические статьи» по авторам, перечисляемым в алфавитном порядке. Страницы издания положено указывать обязательно (количество страниц в книге, местоположение в журнале). Если используется сайтовая информация, дается соответствующая отсылка.
   Затем происходит упорядочение материала в письменной форме, в виде научного сообщения, зачетной письменной работы, исследования (научной статьи, доклада на конференции, курсовой, выпускной квалификационной работы, магистерской или аспирантской диссертаций). Они отличаются по форме и по цели, определяя внутреннее устройство текста и его объем. Информативный материал всегда становится основой раздела: «Критические отклики о произведении», обычно размещаемого во Введении работы.
   Покажем, в какой манере подаются сведения исследователями. Простое изложение материала даже в логической или временной последовательности слишком сухо и информативно. Поэтому допускаются небольшие комментарии и выражение собственной точки зрения к материалу.
   Возможно также критическое выражение отношения к материалу, когда кажется излишне резкой или публицистической манера оценки произведения. Допускаются и расхождения с выделенными критиком приемами и оценками (например, произведение может показаться обозревателю неинтересным, или отмечены те приемы, которые не являются авторскими, т. е. откровенно приписаны в соответствии с форматом материала).
   Выведем следующую парадигму анализа конкретной статьи. Вначале устанавливаются признаки содержательного свойства: на чем сосредотачивает внимание критик, какие особенности текста он выделяет, на чем выстраивается его оценка, как выражается его отношение.
   Самое главное для исследователя заключается в том, какие особенности выделены в рецензии, говорится ли об особенностях формы, специфике творчества, связи данного текста с предыдущими произведениями, показывается ли эволюция автора.
   Основное достоинство статьи заключается в том, выделяются ли в ней свойства творческого почерка писателя. Тогда окажется возможным следующее: выстраивание общих особенностей, которые станут основой для анализа, дополнившись выделенными новыми свойствами и приведенными в качестве доказательства примерами.
   К сожалению, как говорилось в разделе «Рецензии», редко встречается собственно аналитический подход, обычно текст изобилует риторическими рассуждениями, резко оценочными характеристиками; бывает насыщен и даже перенасыщен разговорными конструкциями и мало информативен, редко встречаются сведения общего свойства.
   Случается и так, что не содержатся размышления о творчестве писателя и данное произведение не вписывается ни в контекст творчества данного автора, ни в литературный процесс.

   В формате спецсеминара или индивидуальной консультации (формат контактных часов) проводится следующая работа.
   Первый этап. При подготовке собственного суждения предполагается самостоятельный поиск самими студентами, обнаружение в СМИ и в Интернете рецензий на текст. Потом происходит формальное знакомство с полученным материалом. Обычно студенты склонны к оценочным характеристикам: понравилось или нет, понятно содержание из рецензии или она носит слишком обобщенный характер. И, следовательно, непонятна, неинтересна.
   Примерная схема разговора основывается на установлении внешних, атрибутивных признаков и выглядит так: когда вышел текст, в каком издательстве, какие особенности выделены критиком, какова авторская манера подачи материала. Обращается внимание и на форму подачу – представлена краткая или развернутая рецензия (обзор).
   Определяется, содержится ли в ней элемент пиар-акции, когда публикация препровождается изображением обложки и соответствующим заголовком (обычно задерживающим внимание читателя своим содержанием). Последние особенности более подробно рассмотрены в соответствующих разделах, посвященных конкретных формам.
   Второй этап. Далее происходит углубление в материал и своеобразное прописывание ранее высказанных мыслей: на чем сосредотачивает внимание критик, какие особенности текста он выделяет, какова его аргументация. Преследуется цель установления авторской манеры.
   Оценка должна выноситься ясная и четкая, чтобы в дальнейшем студент в практической работе руководствовался установленными принципами работы с текстом. Критический взгляд позволит не переходить во Введении от одной цитаты к другой, а сопровождать обзор комментариями и пояснениями.
   Конечно, в идеальной рецензии встречаются все пункты, как обозначено нами в соответствующем разделе. Но задумаемся, о чем все же должна идти речь? Читатель знакомится с текстом, хочет понять, стоит ли ему читать произведение.
   Значит, в первую очередь критик обязан определить содержание. Затем познакомить (кратко) с творчеством анализируемого автора: указать, какое место занимает произведение среди других написанных текстов. Далее перейти к доминантным формам в творчестве рецензируемого автора и определить форму нашего текста.
   Логическое построение рецензии может показаться скучным и прагматичным, но в противном случае читатель потеряется в потоке рассуждений автора. Чтобы читателю было интересно, избирается авторская манера изложения материала, чаще всего ироническая тональность. Поэтому и нужно выделить из эмоциональных оценок содержательную сторону, т. е. приемы, образующие идиостиль писателя.
   Третий этап. На основании выделенных принципов следует выстроить внутренний план своей собственной работы, формируя из выделенных особенностей собственные параграфы, образовав из них Основную часть. Скажем, отметив жанр произведения, особенности описания.
   Проведенный нами краткий анализ разных рецензий в соответствующих разделах показывает, что, несмотря на резкость, категоричность, пространность и оценочность высказываний, при внимательном чтении из них можно получить искомую информацию. В случае необходимости составить внутренний план работы или обзор источников во Введении.
   Кроме того, при составлении собственного мнения о том или ином тексте, недостаточно привлекать только одну форму источников, следует стремиться просматривать самые разные издания (текстовые и интернетовские). Искомая информация содержится в разных формах: статьях, рецензиях, интервью, информационных материалах, репортажах. Именно разные форматы позволяют составить более полное представление о творчестве писателя.
   Сравнение разных сведений документализирует полученный материал, такой подход важен, когда речь идет о современном писателе, чье творчество только начинает изучаться, отсутствуют словарные и научные издания, в которых оно было бы представлено.
   Обобщая и анализируя полученный материал:, получаем полное представление на заданную тему. Название раздела является условным, оно показывает, что произведение оценивается критиком и обозревателем, важно определить своеобразие этой оценки и ту форму, в которую оно облекается.
   Следует привлекать следующие журналы: «Знамя», «Неву», «Новый мир», «Октябрь»; «Огонек», «Читаем вместе»; «Вопросы литературы», «Новое литературное обозрение». Среди специальных газет отметим «Книжное обозрение», «Коммерсант» (Weekend), «Независимую газету» (НГ-Exlibris). Отрывки из планирующихся к публикации текстов печатают разные издания, например журнал «Сноб». Следовательно, использовав отмеченные издания как базовые, употребляем и другие самые разнообразные источники.
   Самостоятельный поиск позволит создать интересную творческую авторскую работу. Изложение в формате научного текста результатом наблюдений далее становится одной из задач.

   Задания
   Провести анализ откликов на роман В. Пелевина «S.N.U.F.F (Снафф)».
   Подумайте, какова доминанта рассуждений критиков. Что преобладает – содержательный или аналитический аспект. Какие аспекты рассматриваются (особенности произведения, жанровый дискурс).
   Составьте внутренний план анализа текста по результатам проведенного вами своеобразного тестирования.
   Сравните ваши выводы с оценкой текста на портале Imhonet (можно привлечь и другое произведение, главное, чтобы оценки оказались разноплановыми, тогда легче будет провести сравнительный анализ).

   Вопросы
   1. Почему часто авторы ограничиваются эмоциональными оценками?
   2. Какие издания показались вам наиболее содержательными?
   3. Чтобы вы изменили в словарных статьях, посвященных писателям?

   Литература
   Интернет-ресурсы (обозначены в специальном разделе Приложения).
   Для данной работы полезным окажется Имхонет – первый мультикультурный рекомендательный сервис – www.imhonet.ru
   Картотеки справочно-библиографических разделов соответствующих библиотек.

7. Схема составления реферата

   Задача: передать смысл (основное содержание) реферируемой работы.
   Цель: передать смысл исследования, проведенного в первичном: (реферируемом) тексте.
   В качестве источника привлекается монография или глава из авторской или коллективной монографии. Объем: реферируемого источника в последнем случае должен составлять не менее 50 страниц книжного текста.
   Инструкция: информативно и логично, последовательно охарактеризовать текст.
   Используются конструкции: основная мысль работы состоит в…, главное для автора, исследователь приходит к выводу, что…
   Оценки содержания допускаются, но в краткой форме: дан убедительный, полный, конкретный, анализ (характеристика). Далее указывается: конкретно – дается характеристика следующего периода творчества, произведения и в каком виде (перечисляются такие характерные для автора приемы как… В данном случае приводятся и: небольшие по объему примеры).
   По объему реферат всегда меньше основного текста, поэтому обязательно выражается и личная точка автора реферата.
   Как достичь поставленной цели?
   Реферат – клишированный текст, поэтому композиция, подача информации и оформление проводятся по определенной схеме.
   Композиция определяется характером ввода информации.
   Первичный текстовый материал пересказывается, цитируется, комментируется. С точными отсылками (по стандарту на источник).
   Пересказ предполагает выделение основных мыслей, доминанты рассуждений.
   Выстраивается своеобразный внутренний план с краткими цитатами из текста в качестве примера и доказательства позиции реферирующего.
   Примерно так: В книге автор раскрывает…
   Если речь идет о приемах, то указывается, что автор рассматривает метафоры Есенина (например) и дает им следующую характеристику.
   Далее следует вывод реферирующего, насколько это удалось автору первичного текста.
   Отметим и другие клише: работа состоит из [стольких-то частей], в данной работе автор рассматривает [следует перечень] проблем, гипотеза автора состоит в…; в основе исследования лежит рассуждение автора о…
   Решаем и другие задачи: формулируем проблему (проблемы) исследования, характеризуем материал и структуру работы; выделяем авторскую позицию и успешность достижения поставленной цели (например, удалось охарактеризовать произведения или автор ограничивается общей социологической оценкой).
   Позиция реферирующего определяет и группировку первичного материала (какие-то положения в первичном тексте могут показаться значимыми, другие – риторическими и не заслуживающими специального разговора).
   В реферате важно отразить композицию первичного текста и авторской точки зрения, т. е. гипотезы и основного круга рассматриваемых научных проблем.
   Задачи позволяют выразить содержание первичного текста в виде выводов или постулатов.
   Речевое оформление: предполагает использование научного (не разговорного стиля).
   Библиографическое оформление предполагает указание источника по принятой схеме цитирования в научных изданиях.
   Результат. В реферате обязательно выявляется понимание общей логической структуры первичного текста, различение авторской идеи и компонентов текста по их текстовой и содержательной значимости.
   Поэтому простой пересказ в реферате в виде конспекта (обозначения основных моментов текста, значимых для реферирующего в первую очередь) не допускается. Конспект предполагается для личного использования и не всегда оказывается значимым для другого пользователя.
   Следовательно, необходимо указать на другое. В реферате проводится выборка наиболее трудных мест текста, т. е. делается акцент на самых значимых моментах творчества анализируемого автора.
   В то же время не предполагается анализ и выявление содержательной и авторской точки зрения, наличествующей в первичном тексте. Фиксируются только главные положения, поэтому допускается не цитация, а перефразирование и сокращение авторской мысли. Речь идет именно о тезисном и клишированном представлении реферируемого источника, чтобы выявить суть исследовательской рефлексии.

Иллюстративные материалы

1. Пресс-релиз премии «Студенческий Букер десятилетия»

   ЦЕНТР НОВЕЙШЕЙ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ИФИ РГГУ ФОНД «РУССКИЙ БУКЕР» представляют проект «СТУДЕНЧЕСКИЙ БУКЕР ДЕСЯТИЛЕТИЯ»

   1 декабря на торжественной церемонии оглашения лауреата премии «Русский Букер десятилетия» были подведены итоги проекта «Студенческий Букер десятилетия». Председатель студенческого жюри Георгий Шерстнёв объявил, что премия «Студенческий Букер десятилетия» присуждена Татьяне Толстой за роман «Кысь»: «За виртуозную демонстрацию мира, сотворенного из слова, и глубокое осмысление русского человека, сотворенного литературой».
   Премия «Студенческий Букер» была учреждена в 2004 году Центром: новейшей русской литературы Института филологии и истории РГГУ совместно с фондом «Русский Букер». С 2008 года премия «Студенческий Букер» является всероссийской – в конкурсе эссе могут участвовать студенты и аспиранты всех российских вузов. С 2010 г. генеральным спонсором «Студенческого Букера» является «Российская корпорация средств связи» (РКСС) – первый в России производитель доверенного оборудования в области ИТ и телекоммуникаций.
   В 2011 году премия «Студенческий Букер» вслед за «Русским Букером» подводила итоги десятилетия, но, в отличие от «Русского Букера», роман десятилетия выбирали не все члены студенческих жюри за годы существования премии, а только победители конкурса эссе 2011-го года. В этом году студенты писали эссе об одном романе на выбор из списка романов-финалистов и лауреатов премии «Русский Букер» (за 2001–2010 гг.) и лауреатов премии «Студенческий Букер» (за 2004–2010 гг.).
   В лонг-лист премии «Студенческий Букер десятилетия», согласно регламенту, вошли 10 романов с лучшим рейтингом, т. е. романы, о которых было написано наибольшее количество конкурсных эссе:
   Рубен Давид Гонсалес Гальего. Белое на черном.
   Михаил Елизаров. Библиотекарь.
   Олег Зайончковский. Счастье возможно.
   Майя Кучерская. Бог дождя (лауреат премии «Студенческий Букер» за 2007 год).
   Захар Прилепин. Санькя.
   Дина Рубина. На солнечной стороне улицы.
   Игорь Сахновский. Человек, который знал все.
   Татьяна Толстая. Кысь.
   Людмила Улицкая. Даниэль Штайн, переводчик.
   Людмила Улицкая. Казус Кукоцкого.
   Победителями конкурса ээсе, вошедшими в состав студенческого жюри, стали:
   Гуськова Александра. Москва, РГГУ, ИФИ, «Новейшая русская литература», магистрант, 1 курс.
   Каменева Анастасия. Москва, РГГУ, ИФИ, Филология, 2 курс.
   Катаев Филипп. Пермь, ПГПУ, Филологический факультет, Русская литература, аспирант, 3 год обучения.
   Пахомова Вера. Москва, РГГУ, ИФИ, «Новейшая русская литература: творческое письмо», бакалавр, 1 курс.
   Шерстнёв Георгий. Санкт-Петербург, Европейский университет, Факультет истории искусств, аспирант, 1 год обучения.

   27 ноября студенческое жюри определило ШОРТ-ЛИСТ ПРЕМИИ «СТУДЕНЧЕСКИЙ БУКЕР ДЕСЯТИЛЕТИЯ»
   Захар Прилепин. Санькя.
   Татьяна Толстая. Кысь.
   Людмила Улицкая. Даниэль Штайн, переводчик.
   Студенческое жюри обозначило свои литературные ориентиры и обосновало свой выбор романов-финалистов в форме манифеста:
   Манифест жюри премии «Студенческий Букер десятилетия».
   Выбирая роман десятилетия, мы попадаем в парадоксальную ситуацию. В этом промежутке время не растекается равномерно: начался он десять лет назад, а завершился вообще-то вчера. Не раз перечитав одни романы, другие мы едва успели прочесть. Да и сами хронологические границы условны: волей случая роман другой декады мог увидеть свет в нулевые. Книга годами создает себе место в литературе и в наших головах. Перед жюри, выбирающим роман года, все книги-претенденты равны.
   Как бы то ни было, список десятилетия перед нами – мы принимаем правила игры. На наш взгляд, самые значительные романы так или иначе имеют дело с историей: о ней повествуют, осмысляют ее или иронически с нею играют. Написанное об истории – повествует о нас. Книги не только отражают реальность, но и ее творят – итог этого двустороннего процесса не может нас не касаться. Чтобы сотворчество литературы и жизни удалось, обе стороны должны уважать взаимную независимость. Только осознавая это, мы вправе сделать осмысленный выбор.

   Комментарий
   Событие четко представлено: указано, когда и кому присуждена премия. Кратко и номинативно, даже доступно (обычно такой формат соблюдают и традиционные, старейшие премии типа Нобелевской) отмечены достоинства книги – победителя.
   Информативность проявилась в обозначении краткой истории премии, задачах и целях данного премиального процесса, составе жюри. Показано, что тот, кто хочет принять участие в выборе текстов, должен написать эссе на заданную тему. Приводится и список 10 романов с лучшим рейтингом, т. е. романов, «о которых было написано наибольшее количество конкурсных эссе».
   Завершает пресс-релиз объяснение, в котором обосновывается выбор жюри, элемент игры, указывается на период как «нулевой» и роль книги в жизни общества.

2. Примеры рецензий

   В настоящем разделе приведены рецензии из непрофильных изданий. Обычно они анонимны и помещаются в разделах типа «Афиша» или «Анонс», чтобы читатель смог сориентироваться. Поэтому вводится и соответствующий слоган: «ТН» рекомендует в ближайшие выходные». Публикация сопровождается комментарием.

   Первая рецензия
   Комментарий: рецензия написана разговорным дискурсом. В содержательном отношении отмечается своеобразие структуры и показывается, насколько удачным рецензенту показались пассажи автора. Одновременно делается попытка вписать произведения в традицию, но она используется, по мнению пишущего, только внешним образом.
   Оценка дается положительная: «Аствацатуров оказывается учеником действительно хорошим». «И в целом получается так: и фрагменты сами по себе ничем не примечательные, и объединяющая личность за ними стоит довольно неубедительная – но, несмотря на это, читать книгу легко, не скучно».
   Последнее рассуждение стало своеобразным штампом и одновременно сигналом для читателя.

   Забавное мельканье малозабавных картинок
   О «Скунскамере» Андрея Астеацатурова.
   Новая книга Андрея Аствацатурова написана по той же схеме, что и его первая, имевшая большой успех книга – «Люди в голом»: здесь чередуются короткие записи разного рода – то воспоминание о советском детстве, то рассуждение о русском характере, то анекдот о невежестве нынешних студентов, а объединяться все эти разнородные фрагменты должны малосимпатичной личностью рассказчика – Аствацатуров изображает себя как человека злого, трусоватого, завистливого и т. д. Схема эта придумана, разумеется, не Аствацатуровым. Максимально честное обнажение собственных слабостей плюс самодостаточные фрагменты – это формула литературного жанра, созданного когда-то Розановым и продолженного Довлатовым, Галковским, Гаспаровым и много кем еще. Но Аствацатуров сохраняет эту формулу лишь самым внешним образом.
   Фрагменты «Скунскамеры» сами по себе особого интереса не представляют – анекдоты не смешные, рассуждения банальные, но и никакой личности, которая бы проявлялась в каждом фрагменте, в книге тоже на самом деле нет – все фразы о том, «какой я злой» или «какой я завистливый», Аствацатуров произносит словно из-под палки, зная, что в такой прозе положено обнажаться и признаваться в малоприличных свойствах и в неприспособленности к миру. В новой книге он, к счастью, обходится без совсем уж неправдоподобных пассажей, которые встречались в «Людях в голом», где он грозно называл: себя одиноким: ядовитым грибом среди массы съедобных, но в более слабом виде этот романтизм прорывается и тут: «Поднявшись на девятый этаж, я гляжу из окон своей камеры в безвольной ярости одиночества».
   Какой ярости? О чем: речь? Никакой ярости в книге нет. Она, наверно, взялась уже не из русских предшественников по жанру, а из Гамсуна или Селина, т. е. из авторов, которыми Аствацатуров занимается профессионально – он доцент филфака в Санкт-Петербургском университете, преподает зарубежную литературу XX века. В начале книги мелькают то намек на Ницше, то цитата из Паунда, но потом Аствацатуров об этих знаках учености более или менее забывает – как забывает, в общем, и о знаках своей малосимпатичности. И к концу книга превращается просто в воспоминания о детстве – в то единственное, что Аствацатурова действительно интересует. О детстве он говорит по-настоящему увлеченно – и какие раньше были булочные, и какие были машины, и как в школе он с друзьями организовал подпольную группу «Гвардейцы кардинала», и какие страшные были учителя и т. п.
   И в целом получается так: и фрагменты сами по себе ничем не примечательные, и объединяющая личность за ними стоит довольно неубедительная – но, несмотря на это, читать книгу легко, не скучно. Кажется, что: легкости А. Аствацатуров учился не у своих литературных кумиров, от Розанова до Селина, и вообще не у литературы, а у другого учителя – у телевидения: именно оно умеет сами по себе незначительные, и ничем между собой не связанны элементы чередовать в таком ритме, что зритель не успевает заскучать. Аствацуров владеет этим искусством и выдерживает правильный ритм варьирование, – и поэтому его книга читается быстро 1 легко. Здесь, в этом применении телевизионного принципа «забавное мельканье малозабавных картинок» к литературе, Аствацатуров оказывается учеником: действительно хорошим:.
   Коммерсант. 2010. 10 декабря. С. 47.

   Вторая рецензия
   Косвенно поддерживает первую, поскольку в ней: также говорится о традиции, только теперь не о связях с отечественными, а с европейскими авторами. Происходит некое дополнение и расширение контекста, ибо указывается на «петербургский текст».
   Используется также разговорный дискурс, оценка выносится следующая: ««Скун-скамера» – это книга страха. Поверхностно это книга о детстве, потому что для заматеревших, забронзовевших взрослых детские воспоминания – спасительные фиговые листочки».
   Аствацатуров Андрей. Скунскамера. М.: Ad Marginem Press, 2010.

   Артур Акминлаукс
   Лаваль, Канада
   Название новой книги петербуржца Андрея Аствацатурова – как рекламный логин, задающий основную музыкальную тональность книге. В сознании первоначально всплывает знаменитая петровская Кунсткамера, а потом камера – некоторое ограничение, а значит, грусть и тоска, и только потом всплывает этот «скунс» – животное достаточно трусливое, защитная реакция которого «веселящие газы» с отвратительным стойким запахом, похожим на запах тухлых яиц.
   В «Скунскамере» масса запахов – еды, духоты, бензина, пива – их очень много, и все это очень зримо. Это такой ницшеанский мотив – зловония и страха, зловония чужих идеалов. «Чужие идеалы зловонны», – говорил Фридрих Ницше.
   «Скунскамера» представляет своеобразный психофизический тип, удивительно распространенный сегодня здесь вписываются трансакционный цикл Эрика Берна как сублимация трех поколений \ взрослый родитель ребенок.
   Я бы сравнил «Скунскамеру» с уравнением Максвелла – вакуумная система, в которой вынуждено жить общество, и в такой пустоте характер человека, складывающийся из хаоса чувств и ощущений, только благодаря обществу или искусству превращается в нечто единое – в некую «социальную роль, маску». При этом, как полагает Аствацатуров, необходимо правильно выбрать стратегию поведения, чтобы преуспеть в жизни. Реализовать то, что в тебе заложено. В противном случае даже талантливого человека ожидает гибель.
   Герои «Скунскамеры» пребывают взаперти, в тесном замкнутом пространстве, как и затворники знаменитой пьесы Сартра «За запертой дверью».
   И если сартровские затворники – «не жильцы», люди обреченные, отравленные ядом смерти, то герои Аствацатурова мучаются от осознания абсурдности своего существования, от глубокой неприкаянности и разлада с миром и пытаются выбраться из своей «скорлупы».
   «Скунскамера» – это книга страха. Поверхностно это книга о детстве, потому что для заматеревших, забронзовевших взрослых детские воспоминания – спасительные фиговые листочки.
   Финал обескураживает, ибо «Скунскамера» – это книга об утраченных иллюзиях, и хотелось в конце услышать стук топора в «вишневом саду», вместо этого искусственная и нелепая концовка с политическим душком, хотя Россия и без политики – это как хлеб без масла.
   Эта правда – описание «застойного» прошлого автора, и Аствацатуров попытался показать ее через историю Петербурга, в котором он родился, пошел в школу, окончил университет и т. д.
   «Скунскамера», как и «Люди в голом», – это питерский роман, но вы там не найдете ни Медного всадника, ни Зимнего дворца, ни Адмиралтейства, ни Исаакия. Нет, они там присутствуют, но блеклым фоном, не зря мальчик намеренно говорит, что они его не интересуют.
   Его интересует его собственный микрорайон, собственный дом. И Аствацатуров рассказывает о площади Мужества, которая раньше была территорией пустошей, как она потом застраивалась, как там вырастали девятиэтажки, ларьки – такое прустовское описание, а потом рассказывается, как она превращается в империю, как появляются звуки, запахи, как начинают прокладывать трамвайные рельсы – такой вагнеровский театр. А потом это все дряхлеет. Книга завершается историей дома № 9 – облицовка начинает постепенно падать с этого дома.
   Так о чем же «Скунскамера» Андрея Аствацатурова? Можно сформулировать словами Джона Апдайка: «То, в чем мы живем, можно назвать тьмой внутри» – печальная история о человеческих «скунсах», а так хочется мира, где нет гадов, но это, наверное, будет уже другая история…
   НГ-Exllbrls. 2011. 20 января. С. 6.

   Подзаголовок
   ЖЕНСКИЙ РОМАН
   МАРИЯ МЕТЛИЦАЯ
   «И шарик вернется»
   «Рассказ о том:, как три маленькие девочки превращаются в мудрых женщин: про их судьбы, дружбу, испытания, любовь и расставания. Каждая из них может узнать себя в одной из героинь этой доброй, светлой книги и в конце романа лишний раз убедиться в том, что жизнь при всех ее сложностях устроена не так уж плохо».
   М., Эксмо.
   Добрые советы. 2012. № 11. Ноябрь. С. 18.

   Рассмотрим материалы, помещенные в журнале, специально предназначенном для студенческой аудитории.
   Врезка предполагает публикацию шести рецензий, по три на каждой странице. Первые четыре книги вышли в «Эксмо», последние две в «Азбуке». Приводим: полный текст врезки.

   Татьяна Устинова и Павел Астахов
   «Я– судья. Кредит доверчивости».
   Блестящий литературный дуэт, состоящий из одного из самых успешных детективных авторов Татьяны Устиновой и самого известного адвоката России Павла Астахова, продолжил цикл судебных романов под общим названием «Я – судья» второй книгой, названной «Я – судья. Кредит доверчивости». Федеральный судья Елена Кузнецова вновь продолжает вершить людские судьбы, в то время как ее собственная жизнь безнадежно трещит по швам. Только она стала задумываться об ипотеке, как ее родная сестра угодила в кошмарную историю с кредитами, которых та не брала, а тут еще и дело 29-летнего Виктора Малышева, которого банк обвиняет в задержках выплат по ипотеке и вменяет должнику огромный штраф. Чем: закончится увлекательный сюжет и что происходит в судебном закулисье – узнаете, прочитав роман.

   Антон Чиж
   «Безжалостный Орфей».
   Новый ретро-детектив Антона Чижа погружает нас в мир салонов красоты конца 19-го века и, конечно же, предлагает запутанный сюжет, в котором преступник опасен, а жертвы юны и прекрасны. При чем же тут «Безжалостный Орфей»? Безжалостному следователю полиции Банзарову, который, расследуя предыдущее дело, едва не погиб и умело инициировал свою смерть, пришлось, словно Орфею, вернуться в мир живых, чтобы помочь своему другу криминалисту Аполлону Лебедеву расследовать весьма запутанное дело. Со страниц романа мы узнаем, что парикмахер – не просто человек, умело завивающий женский локон и пленительно подкрашивающий ресницы. Он – тонкий психолог, знаток женских душ, а если в его детстве была сильная душевная травма – ждите таких неприятностей, что и полицейским не поздоровится.

   Маша Трауб
   «Замочная скважина».
   Замочная скважина вроде бы подразумевает подглядывание, рассматривание чего-то скрытого от глаз других людей. Автор же предлагает просто открыть дверь и войти в мир героев книги, живущих вместе в одном доме долгие годы мне скрывающих чего-то от своих соседей. Они все такие разные: красавица Лида, которую предал муж и оставил с ребенком, шизофреничная бывшая балерина Муза, Валентина с мужем-алкоголиком, пианист-пенсионер Израиль Ильич и дети, на которых вечно занятым: родителям: не хватает времени. Их жизни похожи на типовые дома – такие же серые, неприглядные, из которых хочется вырваться, чтобы: стать по-настоящему счастливым, и удается это только талантливому музыканту Мише Либерману, эмигрировавшему из страны. Грустно, но правдиво и легко читается.

   Маргарет Мадзантшш
   «Никто не выживет в одиночку».
   У современных двадцатилетних эта книга, ставшая мировым бестселлером, вряд ли найдет понимание, потому что в их возрасте
   чувства только самые сильные, планы – самые радужные, а любовь – бесконечна и глубока. В книге «Никто не выживет в одиночку» Маргарет Мадзантини знакомит читателя с историей обычных мужчины и женщины, Дели и Гаэтано, у которых были любовь, счастье, дом, маленькие сыновья, но сейчас их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Почему сначала у двух незнакомых людей возникает симпатия друг к другу, а потом любовь сменяется раздражением от брошенного в ванной банного халата и т. д. и т. п.? Б чем они ошиблись? Сложные вопросы, на которые трудно найти ответы, когда впереди заманчивые перспективы и так хочется верить в прекрасное!

   Генри Лайон Олди
   «Циклоп»
   Роман «Циклоп» писатели Дмитрий Громов и Олег Ладженский, скрывающиеся под псевдонимом Генри Лайон Олди, посвятили Роберту Говарду, одному из отцов современной фэнтези. Первая книга романа, несмотря на название, к Древней Греции отношения не имеет. Действие «Циклопа» развивается через двадцать лет после событий, описанных в рассказах «Сын Черной Вдовы» и «Принц тварей», которые частично вошли и в новую книгу. Зима, в мрачном городе Тер-Тесете, заваленном снегом, становится жарко. Гибнет настройщица амулетов Инее ди Сальвари, которую болезнь превратила в чудовище. Циклоп – верный слуга и любовник – решает продолжить исследования хозяйки, над которыми смеялись сильнейшие маги округи…

   Сара Уинман
   «Когда бог был кроликом» Азбука
   На страницах красиво оформленной книги рассказана история о жизни английской семьи с середины шестидесятых до наших дней (до теракта в Нью-Йорке, после которого пропадает один из главных героев). Роман о девочке Элеонор Мод и ее брате Джо, о странной подружке Дженни Пенни, о родителях и о кролике по кличке Бог назван самым трогательным дебютом последних лет. Он получил весьма лестные эпитеты: от «хрупкой красоты слога» до «эмоциональной красоты» и «удивительно мудрой и занимательной истории о любви и дружбе во всех мыслимых формах». А российский читатель наверняка сможет добавить и свои характеристики, причем, даже противоположные, потому что разница менталитета дает возможность взглянуть на жизнь Элли и остальных героев с другой стороны, а уж детство наше и вовсе отличается от «западного».
   Комментарий
   Во всех текстах просвечивает некая заданность. Рецензия на «Замочную скважину» М. Трауб выстроена по традиционной схеме, предполагая краткий пересказ содержания с учетом аудитории (формат «женская проза») и соответствующим резюме: «Грустно, но правдиво, и легко читается».
   В четвертой рецензии, посвященной произведению Генри Лайон Олди («Циклоп») раскрывается псевдоним, указывается на содержание. Хотя прямо об этом не говорится, но отмечается авторская игра.

3. Пример репортажа

   Антон Макаров
   Гадание в отсутствие «паровоза»
   Сегодня станут известны лауреаты Национальной литературной премии «Большая книга» (2009.11.26).

   Торжественная церемония награждения состоится сегодня вечером в Российской государственной библиотеке – Доме Пашкова.
   Напомним, что список финалистов объявили в конце мая, в него вошли 13 участников – Андрей Балдин (книга эссе «Протяжение точки»), Андрей Волос (роман «Победитель»), Мария Галина (роман «Малая Глуша»), Борис Евсеев (сборник рассказов «Лавка нищих»), Леонид Зорин (сборник «Скверный глобус»), Алла Марченко (биография «Ахматова: жизнь»), Владимир Орлов (роман «Камергерский переулок»), Мариам Петросян (роман «Дом, в котором…»), Ольга Слав-никова (сборник рассказов «Любовь в седьмом вагоне»), Александр Терехов (роман «Каменный мост»), Борис Хазанов (роман «Вчерашняя вечность»), Леонид Юзефович (роман «Журавли и карлики»), Вадим Ярмолинец (роман «Свинцовый дирижабль «Иерихон 86–89»).
   Еще во время оглашения лонг-листа председатель Совета экспертов премии Михаил Бутов заявил, что в этом: году в списках не значится явного лидера, «паровоза», каковым на «Большой книге»-2008 стал Владимир Маканин с «Асаном». А значит, кто станет победителями, совершенно непредсказуемо. Остается только гадать.
   Можно, например, присудить «Большую книгу» тому, кто стремится к ней с наибольшим упорством. В этом году в шорт-листе оказались два премиальных долгожителя. Андрей Волос входил в число финалистов в 2006 году с романом «Аниматор», в 2007-м с «книгой соответствий» «Алфавита» и в 2009-м с романом «Победитель». Значит, Волосу за упорство и волю к победе – первое место. Второе – Ольге Славниковой, которая не получила «Большую книгу» в 2006-м за роман «2017», а теперь снова оказалась в финале со сборником рассказов. Ну а третью премию просто разыграть среди «первогодков» – пусть тянут жребий, что ли. Жалко, на этот раз проигнорировал конкурс Александр Иличевский, который мог бы стать достойным соперником Волоса, ибо тоже становился участником шорт-листа трижды – в 2006-м с романом «Ай-Петри», в 2007-м – с романом «Матисс» и в 2008-м – со сборником рассказов «Пение известняка». Хотя и Славникова, и Иличевский свои «большекнижные» непремии компенсировали получением Русского Букера. Нынешнему финалисту «БК» Леониду Юзефовичу в случае неудачи многие тоже прочат Букера.
   Если исходить из прошлогодних сценариев, одну (лучше первую) премию нужно дать живому классику, еще одну – за биографию из серии «ЖЗЛ» и еще одну – писателю-эмигранту. Если в 2008-м вакансия классика была прочно занята Владимиром Маканиным (те, кто прочил премию Владимиру Шарову, конечно же, ошибались), то сейчас претендентов несколько. И отметивший недавно 85-летие Леонид Зорин. И автор «Альтиста Данилова» Владимир Орлов (который способен конкурировать с другими финалистами, но не с самим собой: его роман «Камергерский переулок» так и не превзошел «Альтиста…»). Есть еще литературный аксакал Борис Хазанов (р. 1928), но его, живущего в Германии, лучше числить по разряду «писатели-эмигранты»: там конкуренции меньше – только бывший одессит, ныне американский житель Вадим Ярмолинец.
   Жэзээловской биографии на сей раз в шорт-листе нет, так что все шансы на награду – у книги Аллы Марченко «Ахматова: жизнь».
   Тоже биография, хоть и не «ЖЗЛ». И к тому же «своеобразный литературный детектив», как сказано на сайте премии. В книге и вправду встречаются загадки, которые предстоит разгадывать читателям – иногда безуспешно. Скажем, автор поясняет ахматовское стихотворение «Древний город словно вымер./ Странен мой приезд./ Над рекой своей Владимир/ Поднял черный крест» таким образом:: для поэта «Владимирский собор и его вознесенный над древним городом: черный крест – такая же святыня, как и: легендарная: София». Хотя раньше считалось, что в стихотворении речь не о соборе, а о памятнике князю Владимиру…
   Есть вариант с «темной лошадкой», каковой в прошлом году стал не особо известный: в качестве писателя метафизик-москвовед Рустам Рахматуллин. Теперь в списке финалистов присутствует его коллега и соратник Андрей Балдин, но вряд ли премиальная бомба два раза подряд упадет в одну метафизическую воронку.
   Хотя метафизикам законы физического мира не указ, и победителем читательского интернет-голосования на сайте «БК» стал именно Андрей Балдин (как в прошлом году – Рустам Рахматуллин). Второе место – у Леонида Юзефовича, третье – опять же у «темной лошадки», литературной дебютантки Мариам Петросян.
   Да, в общем-то критериев отбора масса. Можно дать тому, у кого больше всего премий – пусть будет еще одна. Или тому, у кого их совсем нет – надо же когда-нибудь начинать. Или устроить конкурс красоты, чтобы потом со страниц газет, журналов и сайтов читательский глаз радовали если: не тексты, то хотя: бы приятные лица авторов.
   А пока будем ждать решения многочисленного – больше сотни человек – жюри под председательством Александра Архангельского и Юрия Полякова. Оба эти писателя, кстати, участвовали в конкурсе «Большая книга»: Архангельский: вошел: в «длинный» список в нынешнем году с романом «Цена отсечения», а Поляков добрался до лонг-листа-2006 с романом «Грибной царь». Так что люди опытные и все решат как надо.
   НГ-Exlibris. 2012. 31 мая. С. 1.

4. Рецензии на цикл Л. Улицкой «Люди нашего цари»

   Покажем обозначенные нами общие особенности на примере трех рецензий, посвященных циклу Л. Улицкой «Люди нашего царя», которые приводятся в Приложении. Он появился в 2005 г. в издательстве «Эксмо», был сразу отмечен разнообразными откликами, в 2006 г. получил второй приз зрительских симпатий по результатам интернет-голосования «Большой книги». Предваряем их кратким комментарием
   Первая опубликована в еженедельном издании «Московские новости» и, кажется, должна носить аналитический характер. На самом деле в ней доминирует авторское отношение, которое проявляется в первой ее части, достаточно подробной.
   Авторские сравнения необычны и притягивают внимание читателей, они даже специально усилены повторами («похож на», «кто-то») и риторическим вопросом, пересекающим повествование («А люди?»). Сразу же следует оценка – «Очень грустная книга» с одновременным скрытым вопросом, ее повторяющим – «Почему-то грустная». Соединяя собственные воспоминания с перечнем, автор в скрытой форме передает содержание: «Жизнь говорит с нами каждый день», воспоминания из детства, истории о друзьях и недругах.
   Важно, что автором указано на простоту стиля Л. Улицкой, особенности организации действия (отсутствие внешней динамики, сосредоточенность на внутренней жизни, внимание к бытовой составляющей), применение приема воспоминаний. Правда, нет дополнения, что прием воспоминаний создает особую нарративную ситуацию, придает повествованию личностный характер, в некотором смысле документализирует описание.
   Но перед нами не научное исследование, студент может развить мысли критика во время собственных изысканий. Пока же просто воспользоваться данными наблюдениями.
   Завершающая рецензию оценка автора статьи противоречива. С одной стороны, он говорит о каллиграфической тонкости автора (в отношении персонажей и соотнесенности прототипа и героя). С другой, указывает, что они стереотипны. Одновременно указывается на способ мышления: наблюдать и записывать. Интересен и микропортрет Л. Улицкой: «маленькая женщина со стриженной головой».
   Хотя автор намечает особенности творческой манеры Улицкой, стиль соответствует избранному формату, рецензии. Поэтому в нем оказывается возможной разговорная интонация, риторические вопросы, просторечная лексика. Вместе с тем, как указывалось, отмечаются некоторые особенности, которые обобщаются ниже. Правда, большей частью в скрытой форме, их нужно выловить и установить.
   Вторая рецензия выстроена более логично и последовательно, она начинается с обозначения направления творчества Улицкой, подчеркивается, она «начинала с повестей и рассказов» и «остается виртуозом малых форм, kimia». Налицо стремление автора привлечь читателя необычным определением. Как обычно для научного текста, следует подтверждение в виде цитаты, которая приводится из предисловия.
   Далее автор переходит к структуре цикла, его внутреннему устройству, делая попутное замечание о своеобразии формы, указывается, что встречаются «бытовые истории», «короткие сценки наблюдения», сжатые до 10–12 страниц «колоритные семейные хроники», «путевые очерки зарисовки». Получается действительно пестрое разнообразие.
   И вместе с читателем критик задумывается о том, что же объединяет эти «пестрые» рассказы. Оказывается, что тема преображения: «Превращения, неожиданные узнавания чудесного в привычном случаются в этой прозе постоянно». Необычность в том, что соседи по электричке оказываются способными на философские разглагольствования. Правда, автор делает свои признания иронически, через интонацию или своеобразное разоблачение (герой обнаруживает, что легендарный антропософский гуру – его неприятный сосед по коммуналке).
   Постепенное перемещение по тексту, постоянные цитаты, множественные примеры позволяют наглядно представить содержание цикла. Хотя и сам автор рецензии не удержался от иронического замечания, заметив, что «здоровый человек в этой книге редкость». Одновременно он напоминает, что «медицинская тема для Улицкой – сквозная».
   Дальнейшее рассуждение явно рассчитано на более образованного читателя, говорится о том, что зачины (использована литературоведческая терминология) повторяются и попахивают каким-то сюрреализмом. Не совсем ясно, почему следует говорить о драматизме судьбы героя, наверное, мысль можно было бы продолжить. Общий вывод основан на повторении уже сказанного, говорится о многогеройности, подчеркивается, что Л. Улицкая верит в чудо, волшебное преображение (следует публицистическое рассуждение).
   Отличие данной рецензии заключается в том, что формат рецензии четко проявляется: произведение представляется и оценивается. Одновременно все квинтэссенции автора подкрепляются цитатами.
   Третья рецензия. Преподаватель вправе попросить студентов проанализировать ее самостоятельно. Заметим, что она носит несколько противоречивый характер, только в конце становится ясно, что автор положительно оценил текст. Кроме того, статья публикуется в формате литературно-публицистического издания, значит, по форме она представляет собой развернутую рецензию.
   Но в данном случае уместнее было бы составить обзорную статью о творчестве Л. Улицкой, уделив внимание в первую очередь характеристике цикла. Тогда проявилась и некоторая эволюция творчества писателя, в ее творчестве стали доминировать циклы.
   В целом: авторские размышления обширны и носят общий характер, они скорее подошли бы для рассуждения о том, следует ли относить творчество Л. Улицкой к массовой литературе. Ведь конечный тезис, сравнение с А. Марининой, как раз на это и нацеливает.
   В Приложении также помещено интервью, в котором в основном основной разговор как раз связан с оценкой цикла «Люди нашего царя», практически приурочен к его выходу. Для нас важно комплексное представление о произведении, которое, как мы установили, формируется на основе знакомства с разными источниками.
   Обозначим основные особенности публикации. Вначале автор благодарит корреспондента за восприятие ее книги как жизнеутверждающей [33 - Н. Кочеткова пишет аналитические обзорные статьи разного рода, выступает с краткими и пространными рецензиями.]. Она считает, что стремилась пробиться к описанию жизни как таковой «через тяжесть, бессмыслицу, непонимание». Такую судьбу она описывает через судьбу своей героини, стараясь писать о счастье человека. Отвечая на вопрос о литературной маске, писательница подчеркнула, что ее героиня – самодостаточный персонаж и никак не связана с ней как с автором. Следовательно, речь идет о повествователе, но не об автобиографическом персонаже.
   Рассуждение о героях Л. Улицкой стало центральным в интервью, она объяснила, что внешне незначительные персонажи на самом деле таковыми не являются. В качестве примера она привела образ Медеи из одноименного романа. Что касается других персонажей, то ее позиция следующая: «Инвалиды, нищие, умственно отсталые постоянно попадают в мое поле зрения именно по той причине, что мне не нравится ведущая модель, по которой главным критерием и даже самой целью жизни оказывается успех. Меня всегда интересовали люди, сознательно остающиеся на обочине. Не только те, кого жизнь вышибла из успешной колеи, но и те, кто добровольно пребывает на том месте, куда они поставлены от рождения и с достоинством исполняют свое служение, как они его понимают».
   Естественно, что дальше зашел разговор об оптимизме, и Л. Улицкая призналась, что такое понятие действительно существует. И перевела разговор в существование разных нравственных норм для артистической среды и патриархального мира, сегодняшнее общество представляется ей «гораздо более свободным и терпимым». Заметим, что в интервью упоминалась серия, которую курирует Л. Улицкая, но почему-то об этой значимой для нее проблеме толерантности в интервью не говорится.
   Как и в других публикациях, отмечался сюжет, говорилось, что «сюжеты почти романные, вмещающие целую жизнь персонажей и истории целых семей» и могли быть «раскручены» до значительно большего объема. Но ей хотелось иного: сделать вещь очень экономно и концентрированно.
   Обобщим сказанное. Интервью носит информационный и аналитический характер. В нем указывается, чем занимается автор сегодня, о доминантной в ее творчестве форме рассказа, хотя она пишет и романы. Выделяется тип героя и авторская позиция, приводящая к появлению особой тональности, практически оптимистической. Привлекается мнение писателя, чтобы показать манеру ее письма: «сделать вещь очень экономно и концентрированно».
   Формат интервью, т. е. беседы, не исключает использования собеседниками разговорной лексики и обиходных конструкций, они выполняют характерологическую функцию, оживляя повествование: «проблема это не моя», «слишком тяжкий это труд», «раскручены».
   К каким общим выводам мы приходим на основе краткого анализа приведенных материалов?
   Если суммировать содержание рецензий, то окажется возможным выделить следующие особенности творческой манеры Л. Улицкой: рассказ является доминантной формой в ее творчестве, хотя она пишет и романы. В малой форме писатель проявляет себя как рассказчик, точно и детально описывая действительность. Поэтому граница между прототипом и героем не очень велика. Хотя персонажи не слишком отличаются друг от друга, часто описывается состояние болезни, писательница «внимательно разглядывает человеческие организмы, подробнейшим образом записывая малейшие их движения».
   Герои Л. Улицкой совершают разнообразные действия, что порождает многотемье рассказов. При этом «можно по дешевке отхватить невероятные ценности», т. е. приобщиться к вечным ценностям, познать тему превращений. Несколько иронично и публицистично, но указывается на особенности философского мироощущения писателя.
   Отмечается также простота стиля, склонность к бытописанию, информативность, зрительность изображения»; особенности формы, построение в виде сценок (как пролог к будущей объемной форме). Доминантными являются сравнение, ироническая тональность (выполняет и оценочную функцию). Реалистическая составляющая соседствует с сюрреалистической.
   Именно выделенные особенности и могут стать основой последующих рассуждений, когда пойдет речь об общей характеристике прозы Л. Улицкой или об анализе отдельных текстов. Их можно дополнить данными из интервью сведения, связанными с направлением творчества Л. Улицкой, размышлениями над тем, что она сегодня пишет. И, конечно, обозначить особенности цикла на основе приведенных материалов и новых сведений.
   Очевидно, что ход рассуждений зависит от формата издания. Встречаются короткие рецензии информативного свойства и более пространные, близкие к эссе или очерку, т. е. предполагающие активное авторское участие. Оно выражается в появлении рассуждений, часто риторического свойства. При этом: последовательность мыслей не важна, иногда отдельные размышления повторяются. Нередко в качестве примеров и дополнений вставляются собственные воспоминания, жизненные случаи, произошедшие с автором. От квалификации и осведомленности критика зависит содержательная и информативная составляющие рецензии. Иногда, впрочем:, и от желания сообщить информацию, провести глубокий и последовательный анализ текста, а не только развлечь читателя и показать свое умение выступать на публике.

   Рецензии на цикл Л. Улицкой «Люди нашего царя» [34 - Выделения сделаны нами.]
   Первая рецензия
   Книга «Люди нашего царя» -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

шерстяной свитер – большой, вязанный крючком из разноцветных толстых ниток. Видимо, какой-то чародей намагнитил руки писательницы удивительным образом – всевозможные вещи притягивает к ним, как железные гвоздики. Художественный -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

блошиный рынок, где можно по дешевке отхватить невероятные ценности. Все эти пирожки с картошкой, кариатиды, трагически заламывающие руки, все эти неприсутственные дни, пахучие капли и войлочные домашние туфли заставляют серьезно усомниться в том, что первая профессия Улицкой утрачена безвозвратно. Нет, писательница до сих пор остается биологом, только вместо приборов с увеличительными стеклами у нее в руках письменная речь. Она -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

А люди? Те копошатся в своем огромном: муравейнике: кто-то семенит на работу, кто-то рожает детей, кто просто пьет чай на кухне, болтая под столом всеми восемью лапками.
   «Люди нашего царя» – -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

Почему-то грустная. Как старые довоенных времен платья с узкими талиями: и широкими юбками – такое платье было -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

Улицкой, ее «детский лепет» вдруг открывает читателю страшную тайну – такой голос у жизни, так жизнь говорит с нами каждый день, а мы этого не замечаем:. А -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

– да ничего, т. е. как обычно. Они женятся, Она покупает лекарство Ваське, Он идет к учителю, Его волнует Пятое Евангелие… Что прибавилось – так это щепоточка ее, писательницы Улицкой, настоящей жизни, ее воспоминаний из детства, историй о друзьях и недрузьях.
   Грань между реальным и вымышленным проведена с каллиграфической тонкостью, а может быть, и нет никакой грани, и герои просто перебегают с одной стороны на другую, меняя имена и лица? «Наш царь» смотрит на Улицкую с недоумением – что это за маленькая женщина со стриженной головой и зачем она так тихо сидит на облаке и все время прислушивается? А женщине этой в общем-то нет никакого дела, кто на нее смотрит. Она сидит себе, щурится от света и изредка машет рукой кому-то стоящему на земляной горке.
   Московские новости. 29 июля – 4 августа 2007. С. 21.

   Вторая рецензия
   В последние годы Людмила Улицкая пишет роман один толще другого, и как-то стало забываться что она начинала с повестей и рассказов. Новый сборник новелл – напоминание о том, что Улицкая остается -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, kimla, чье название позаимствовано из Лескова, не имеет строгой общей концепции, о чем автор честно признается в коротком предисловии: «…нет никакого "я", есть одни только дорожные картинки, разбитый калейдоскоп, и в каждом осколке то, что ты придумывал, и весь тот случайный мусор и есть "я "». Рассказы в сборнике -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

в пять циклов, и тексты здесь на любой вкус. Есть излюбленные писательницей бытовые истории из жизни «маленьких людей». Короткие сценки-наблюдения. Колоритные семейные хроники, конспективно сжатые до 10–12 страниц – как бы наброски будущих романов. Путевые очерки-зарисовки о Франции, Голландии, Германии…
   Объединяет эти довольно-таки пестрые рассказы -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

– в самом высоком смысле слова. «Весь мир, если правильно на него смотреть, из грубого и грязного превращался в „прекрасный и возвышенный“» – так переживал это чудо один из героев. Превращения, неожиданные узнавания чудесного в привычном случаются в этой прозе постоянно. Простой крестьянский ужин в маленькой французской деревушке приобретает неожиданное сходство с таинством Рождества («Путь осла»). Пьяные философические разглагольствования соседей по электричке отзываются беседой незабвенного Венички с ангелами («Москва – Подрезково»). Иногда, правда, узнавание обыгрывается -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

; так, герой рассказа «Великий учитель» с изумлением обнаруживает, что легендарный антропософский гуру, к которому его ведут на «семинар», – не кто иной как его уродливый сосед по коммуналке…
   Вообще, -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. Герои рассказов увечны, неизлечимо больны или как минимум бездетны по причине какого-то редкого дефекта» (медицинская тема для Улицкой – сквозная; читатели ее повестей и романов это знают). И когда в очередной раз натыкаешься на зачин типа «Гриша Райзман потерял глаз еще в отрочестве», это начинает попахивать каким-то сюрреализмом – при всем драматизме Гришиной судьбы.
   Такова Россия, таковы «люди нашего царя», о которых писал полтора века назад Лесков, а сегодня пишет Улицкая. Физические недуги, впрочем, не отнимают у этих людей надежду на чудо, на волшебное преображение.
   Книжное обозрение. 29–30 августа 2007. С. 2.
   Улицкая Л. Люди нашего царя. М.: Эксмо, 2005.

   Третья рецензия
   Между Ангелом и Бесом.
   Урал. 2006. № 2.
   Людмила Улицкая. Люди нашего царя. – М.: Эксмо, 2005.
   БЕС
   Кто-нибудь объяснит исчадию ада, что к чему? Я не понимаю, я отказываюсь понимать, почему эта занудь стала бестселлером! И ведь допечатали дополнительный тираж еще в 25000 экземпляров! Но для кого? Что есть бестселлер? Какие, по большому счету, существуют разновидности его? По сути, их две: для плебеев и для интеллектуалов. Самая распространенная категория, в которой работает подавляющее большинство бестселлермахеров – матерый экшен тире любовный роман. Все его составляющие давно и хорошо известны. В экшене главный герой – либо обаятельный и честный подполковник милиции, сыплющий цитатами из Гете, либо дамочка, балующаяся частным сыском в свободное от походов по салонам красоты время. Они должны вступить в смертельную (а иногда – веселую и прикольную) схватку с каким-нибудь преступным негодяем и победить. С любовным романом все еще проще: это бесконечные вариации на тему Золушки и прекрасного принца. Именно эта категория бестселлеров продается в привокзальных киосках по двадцать рублей.
   Вторая категория бестселлеров – это уже, как говорят, в рекламе, совсем другая тема. Их читают мальчики и девочки с синими волосами и в оранжевых свитерах, с лицами, простреленными пирсингом где только можно. Там главным героем должен быть модный тусовщик, шизофреник или наркоман, которого будет всю книгу плющить и таращить, забрасывая то в астрал, то в мир розовых кубиков. Впрочем, главного героя может не быть вообще, да и сюжета как такового – это для интеллектуального бестселлера вовсе необязательно. Нечитаемые бредни в русле формального экспериментаторства – это канон данной разновидности массовой литературы.
   Прочитав первые несколько рассказов из книги Людмилы Улицкой "Люди нашего царя", я обалдел. Отнюдь не в положительном смысле этого слова. Собственно говоря, насторожился я, еще читая замечательное предисловие автора. Там есть замечательные слова: "Маленькие люди нашего царя наблюдают эту картину, задрав голову. Они восхищаются, дерутся, убивают друг друга и целуются. Совершенно не замечая автора, которого почти нет". После такого пассажа в духе Ролана Барта я уж, грешным делом, подумал, что мне в руки попала вторая разновидность бестселлера. Как я ошибся!
   Автор, вопреки своим уверениям, никуда не делся. Это классическая бизнесвумен, любящая свою нищую и разоренную страну из прекрасного итало-германского далека, сдержанно-покорно воспринимающая мужичка, писающего на проходящую электричку: "Это мой народ. Какой есть…" Да, действительно неважный народец, надо признать. Впрочем, в меру чернухи автор тоже подпускает, безо всяких оценочных суждений – от третьего лица, так сказать. Видимо, дабы не допустить ошибку Робски, которая так увлеклась описанием жизни современной российской буржуазии, что у среднестатистического читателя, не желающего подглядывать в щелку за дрязгами олигархов, бандюков и их телок (простите, но я называю вещи своими именами), произошел сблев. Ну, нельзя отрываться от народа, нельзя! Не поймут, несмотря на весь интерес обывателя к светской хронике. Поэтому надо сораспясться с народом! Показать, что и тебе знаком мир репрессированных евреев, бомжей, которые какают в подъездах, раковых больных, безногих инвалидов-алкоголиков, умирающих чахоточников!
   Ну, а чтобы это не превратилось в заурядную перестроечную бытовщину, надо показать и что-нибудь красивое: жизнь итальянской отшельницы, германских коллекционеров, а завершить книгу надо главкой "Последнее", где в середины страницы будет пара-тройка бессвязных предложений типа "У Бога был один хороший сын Иисус. Как свербит на этом месте…" Молодец автор. Всем угодил. Обеим категориям. Белокрылый пусть распинается по поводу психологизма автора и его блестящего языка. Пусть распинается – его право. Хочется только отметить, что блестящий язык, тонкий психологизм в рассказах о простых людях, "таких, как ты да я", не могут быть самоцелью. А если они самоцелью становятся – то и появляется продукт пресный, бесцветный и совершенно незапоминающийся.
   АНГЕЛ
   Бес, как всегда, в своем репертуаре: еще толком ни в чем не разобрался, а уже спешит сделать вывод. Мой досточтимый коллега из Преисподней совсем оторвался от жизни, пока поджаривал грешников на сковородках и вертелах. Бестселлеры "для плебеев" и бестселлеры "для интеллектуалов" – это еще куда ни шло, но почему же, простите, к "интеллектуалам" он причислил только "простреленных пирсингом" мальчиков и девочек? Связь между украшенным пирсингом пупком и умственными способностями прослеживается плохо. Ну лет десять тому назад, быть может, бесова классификация еще имела смысл: ушибленная реформами интеллигенция читать художественную литературу ненадолго разучилась, а читателями "интеллектуальной прозы" стали те самые синеволосые мальчики и девочки.
   Но времена-то меняются! В последние годы интеллигенция вернулась в книжные магазины. Неужели бес не заметил, насколько богаче, -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. Это раньше прилавки были завалены книжонками с обнаженными красавицами и обнаженными стволами на обложках. А сейчас даже в супермаркете, по соседству с пельменями, горчицей, форелью и красной икрой вы найдете книги Набокова, Гессе, Кортасара, изданные в общедоступном мягком переплете. Что уж говорить про собственно книжные магазины.
   Спрос определяет предложение, все просто: ну не станет профессор, воспитанный на Баратынском и Батюшкове, на Платонове и Фолкнере, читать Пелевина и Кастанеду. Тем: паче он не станет читать всяких Поляковых-Куликовых-Донцовых-Дашковых-Устиновых-Марининых. Его от такой, с позволения сказать, литературы затошнит. Классикой тоже весь век сыт не будешь. Пушкин Пушкиным, Толстой Толстым, но иногда и чего-нибудь новенького хочется. Вот и стали наши интеллектуалы потихонечку раскупать книжки современных авторов.
   Людмила Улицкая лет пять назад "Букер" получила, а "Букер" у нас дают авторам "серьезным", но нечитаемым. Это как клеймо: получи свои пятнадцать тысяч баксов, но о внимании читателя и связанных с ним больших тиражах забудь. Не твое это, не твое. Но Улицкая -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

.
   Само собой, тиражи ее от тиражей Донцовой отстают безнадежно, да и выдавать по роману в полтора месяца она не умеет. Но стотысячный тираж для интеллигентной писательницы – это совсем не плохо. Мало того, тираж этот, в отличие от тиража достопамятной книжки Максима Кононенкова, и впрямь разошелся. Еще двадцать пять тысяч допечатать пришлось! И это, я уверен, далеко не предел. Виданное ли дело, не детектив, не триллер, не любовный роман и даже – еще несколько лет назад глазам бы своим не поверил – вообще не роман, а сборник рассказов стал настоящим бестселлером.
   Не надо только искать "секрет успеха Людмилы Улицкой". Здесь нет никакой тайны, просто Улицкая, как отметил один критик, -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

. В книжке под названием «Люди нашего царя» двадцать рассказов о семейной жизни. На любой вкус. Жизнь человеческая, в отличие от нашей, райской, на удивление разнообразна: число вариаций беспредельно. Писателю даже ничего выдумывать не надо, знай себе собирай материал. Книжка Людмилы Улицкой содержит множество самых удивительных рассказов: от истории о собаке-дезертире («Дезертир») до семейной мини-саги, на основе которой можно снять нормальный сериал («Сын благородных родителей»), от истории про девушку, которая испытывала половое влечение только к инвалидам («Тело красавицы») до повествования о кошке с омерзительным характером. Вполне себе реалистическое повествование, но с толикой мистики в финале («Кошка большой красоты»).
   При этом Улицкая -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

, у нее нет пошлой слезливости, нет излишней сентиментальности. Ирония есть, но в меру, автор не перебарщивает. Читать все эти семейные истории ничуть не скучно, пусть враг рода человеческого не передергивает.
    -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------

семнадцать небольших (иные всего на полстраницы) дорожных историй. В этих историях, собственно говоря, автор-рассказчик и появляется. В «семейных историях» его и впрямь заметно не было. Дорожные рассказы, быть может, и не так хороши, а сама Улицкая здорово подпортила финал глупой и жеманной фразой: «Это мой народ. Какой есть…» Но кто ж из людей без греха? Это мы, ангелы, безгрешны…
   Ну и напоследок о главном о стиле: "Смыв дорожную пыль, мы перецеловались европейским двукратным поцелуем воздуха, и Женевьев пригласил нас к столу. Большой стол был покрыт оранжевой скатертью, в овальном блюде отливало красным золотом пюре из тыквы, в сотейнике лежал загорелый кролик, охотничий трофей Марселя, а между грубыми фаянсовыми тарелками брошены были ноготки, горькие цветы осени". Ну скажите на милость, разве не замечательно, что больше ста тысяч читателей вместо очередного грубо отесанного изделия Марининой прочли эту замечательную прозу?

5. Вместо заключении

   Анализ работ студентов показывает, что встречаются распространенные ошибки: нечетко обозначается содержание рецензируемого издания, попадаются разговорные выражения и проскальзывают излишняя эмоциональность, стремление привести другую точку зрения. Реже речь идет об оригинальном тексте, похожим именно на рецензию, а не отзыв на книгу.
   Следовательно, не поставлена цель и не определены задачи. Необходимо вначале представить воображаемый формат, для какого издания пишется рецензия. Или тогда следовать по указанной схеме. Понимаем, что идеальной рецензии не существует. Тем не менее рецензия должна быть легко написана, не перегружена разговорной лексикой и шаблонными фразами, соответствовать предложенному формату. Обычно от студентов требуется написать аналитическую рецензию.
   Главная особенность рецензии – отражение положительных и отрицательных (с точки зрения пишущего) сторон рецензируемой книги. Не читавший произведение должен составить о ней свое мнение, следовательно, сочетание информационной и конкретной частей – ее свойство. Не следует перегружать рецензию цитатами и пересказом содержания, равно как и цитированием чужого мнения.
   Оформление (как внешнее, так и словесное) играет особую роль, ибо оно говорит о продуманности замысла, показывает, что студент четко осознает цель своей работы.
   Вместе с тем излишняя краткость суждений также нежелательна, ибо указывает на недостаточность подготовки студента. Получается, что просто перечисляются факты, нередко допуская разнообразные ошибки, как грамматические (речь идет о неумении изложить свои мысли литературным языком), так и содержательного свойства. Остается неясным, о чем же все-таки идет речь. Чрезмерная краткость нередко оборачивается слишком общими суждениями. Или оценкой (обычно контрастного свойства – отрицательной или положительной).
   Следует ли отражать в рецензии собственное мнение? Об этом мы говорили, но подчеркнем, что изложение собственного мнения должно оказываться как бы незамеченным и быть свободным от эмоциональной окрашенности суждений. Указание на литературный язык не случайно, ибо оно предполагает конкретное, ясное точное и логически последовательное изложение своих мыслей. Возможен легкий оттенок разговорного дискурса (например, на лексическом уровне). Тогда и получится аргументированная и точная оценка.

6. Глазами студентов. Пример интервью

   Итак, она звалась Татьяной
   Чтение – это труд!
   Татьяна Михайловна Колядич, профессор кафедры русской литературы и журналистики XX–XXI веков.
   – Татьяна Михайловна, 25-го января прошёл Татьянин день. Я читала, что главная заслуга в популяризации этого имени принадлежит А.С. Пушкину, увековечившему «Татьяны милый идеал» в романе «Евгений Онегин». Говорят, что до появления этого произведения имя Татьяна было скорее крестьянским, чем дворянским. Но вскоре ситуация поменялась, и имя Татьяна стало чуть ли не самым популярным женским именем. С каким литературным произведением у Вас ассоциируется это имя? В честь кого Вас назвали Татьяной?
   – Татьяна – это имя моего поколения. Тогда были Татьяны, Ольги и Натальи. Для меня Татьяна – семейное имя. Вот уже три поколения мужчин в семье моего мужа женаты на Татьянах. У меня свекровь Татьяна, и бабушка моего мужа была Татьяна. Для меня это, в первую очередь, семейный праздник. Хотя, вероятно, моя мама, Зоя Васильевна Удонова, известный исследователь литературы начала XX века, имела в виду некие литературные аналогии.
   – 25-е января – не только Татьянин день, но и День студента. Как Вам кажется, если сравнивать сегодняшних студентов и тех, кто учился у Вас 15–20 лет назад, насколько сильно изменилось их отношение к учёбе?
   – Насколько изменилось отношение студентов к учёбе – зависит от преподавателей. Я много читала интервью в студенческих журналах, и там написано, что если преподаватель может заинтересовать, то студент будет учиться. Но, к сожалению, иногда приходится прибегать и к административным мерам. У нас теперь бакалаврская модель обучения, и на моем курсе «Введение в современную литературу» не предусмотрен зачёт, поэтому введена рейтинговая система. И приходится предупреждать тех, кто мало читает, что рейтинг у них соответственно будет низкий.
   – Сейчас много говорят о том, что ещё совсем недавно мы были самой читающей страной в мире, хотя достать хорошую книгу было трудно, а некоторые вообще были под запретом. Теперь же полки книжных магазинов переполнены, а читать практически перестали…
   – Я не согласна, что не читают совсем. Мы были и остаёмся самой читающей страной. Только сегодня требуется, чтобы ребёнок читал на скорость, но не на понимание текста. А чтение – это труд. И труд серьёзный. И нужно уделять на это время. Мы ушли от системы, которая называется «слоговое письмо». Поэтому сегодня отсутствует навык чтения. Наш уважаемый профессор Нина Павловна Михальская, которой, к сожалению, уже 2 года нет с нами, говорила, что филолог должен обязательно читать не менее 50 страниц в день. Иначе он не будет сформирован как филолог. А сегодня мне приходится объяснять филологам:, что у них есть свой инструментарий, и они должны овладеть этим инструментарием. Их же вводит в коллапс предмет «Введение в литературоведение», потому что в школе практически исчезли письменные работы. Я читала интервью Анны Михальской, дочери Нины Павловны, которая является методистом и психологом, автором книг по культуре речи, она откровенно говорит, что сейчас не умеют читать и надо учить технике чтения, ибо современный человек находится в огромном информационном потоке, подавляющем его.
   Я прочитала, что в школьную программу 9-х классов ввели Гришковца. Мне кажется, что при современной перегрузке это делать нельзя. Наверное, на начальных этапах обучения следует предусмотреть изучение небольших классических произведений и постепенно готовить к восприятию сложных объемных текстов. И я знаю, что сейчас «Детгиз» переиздаёт старые книги, например, хрестоматию «Родная речь», где помещены небольшие произведения, комментарий, биография.
   А во-вторых, необходимо более тщательно продумывать списки. Существуют апробированные временем тексты, хотя очевидно, что здесь требуется тщательно взвешенный подход. Я сама на 5 курсе вынуждена заниматься культурологическим объяснением. Изменилось поколение, иначе воспитывают в семьях, и нужно учитывать исторические и социальные явления.
   Помимо преподавательской деятельности, Вы занимаетесь литературной и редакционной работой. В декабре Вы с Фёдором Сергеевичем Капицей, Вашим мужем, получили национальную премию «Открытая книга России», став её первыми лауреатами в номинации «учёные». Ваши книги: «Русская проза XXI века в критике», «От Аксёнова до Глуховского», «Русская проза рубежа XX–XXI веков» помогают нам, молодому поколению, понять основные явления и направления литературного процесса и разобраться в огромном потоке современной литературы. Недостаточно просто читать. Важно, что читать!
   – Согласна с Вами. Важно, что читать. Мои студенты: на 1-м курсе не скрывают, что они читают динамичную литературу типа Пелевина и Рубанова. Им трудно прочитать Улицкую, хотя это не такая большая и глубокая философия, как у Толстого или Достоевского. Трудно сказать, что сейчас читают… Я видела в метро ребёнка, читающего Л.Н. Толстого, и ему это было интересно. Хотя в своей книге «От Аксёнова до Глуховского» я говорю, что пришло время сериальной литературы. Недаром в своё время Распутин заметил примерно следующее: «Меня нельзя читать на бегу и на ходу, потому что у меня особый текст». Сегодня Дина Рубина членит свой текст на отдельные отрывки и выделяет курсивом важные для неё места. Значит, она учитывает специфику динамичного чтения, когда текст читается не только в кругу семьи по вечерам, но во время перерывов и в транспорте. В Европе и Америке рецензии на книги заменяют сами книги, и там нет кратких рецензий, а печатаются подробные разборы на 5–6 страниц. Их и читают вместо книг.
   – Кого из современных авторов Вы выделяете?
   – Я как раз ответила на этот вопрос в книге «От Аксёнова до Глуховского». В первую очередь я выделяю книги, которые можно и нужно читать, книги которые обладают повествовательным: дискурсом, интригой и, конечно, художественными особенностями. Они написаны не по трафарету, а обладают авторской индивидуальностью.
   Выступая в Санкт-Петербурге на международном научно-практическом семинаре, «Русская литература в XXI веке: ориентиры и ориентации», Вы говорили о коммерциализации литературы, о превращении публикаций в литературное шоу. Какие направления современной литературы сейчас актуальны?
   – Когда в сентябре 2011 года я выступала в Турции на научной конференции «Путешествие в слово», где я делала доклад о П. Басинском, у меня спросили, что я думаю по поводу беллетристики. Мне кажется, что сегодня литература разделилась на три потока: элитную, массовую и беллетристику. Ведь многие, даже очень хорошие авторы, сегодня стали беллетристами. Но поскольку Белинский называл литературу беллетристикой, я думаю, в этом нет ничего зазорного. Главное, чтобы писатель создавал художественный образ своего времени.
   – Как Вы считаете, молено ли доверять литературным премиям?
   – Я считаю, что им доверять можно. Они вызывают интерес к чтению, становятся одним из средств оценки.
   – В этом году Вы были членом экспертного клуба «Премия Рунета-2011». Расскажите, пожалуйста, об этом.
   – Что касается «Премии Рунета», то она оценивает явления массовой культуры, а не литературные новинки. По сути, она превратилась в игровой портал, а это уже не так интересно. Из электронных порталов мне ближе «Имхонет», где можно получить действительно квалифицированную и непредвзятую точку зрения. Тем более мне близка мысль А. Долгина, его основателя, о том, что если вы покупаете книгу, то тем самым отдаете своё время на её прочтение.
   – Татьяна Михайловна, а что читаете Вы?
   – Я читаю все подряд, понимая, что выбор осуществляется только на основе комплексного подхода, и не скрываю, что на досуге читаю и развлекательную литературу (обычно на английском). В последнее время благодаря сотрудничеству с издательством ACT открыла для себя М. Степнову, роман «Женщины Лазаря». Там такая же типичная история как в романе Л. Улицкой «Зеленый шатер». И мои студенты тоже его уже прочитали. Важно найти «свою» книгу, которая должна не только увлечь или развлечь, но и заставить задуматься, поспорить о ней.
   Елена Дементьева, филфак, отд. Журналистики
   Педагогический университет. 2012. 7 февраля. № 1–2. С. 5.

   Комментарий
   Сложность устройства интервью определялась несколькими задачами. Составитель выстроил его в связи с конкретным поводом,
   праздником студентов, Татьяниным днем. Одновременно он хотел узнать о современном круге чтения и об отношении к текущему литературному процессу. Поэтому вторым поводом стал выход книг, они также стали предметом разговора.
   В итоге был затронут широкий круг проблем, связанный с отбором произведений для школьной программы, процессом чтения и его организацией, отношением к премиям как критерию оценки текущего литературного процесса. Организовавшись в единое информационное поле, заданные вопросы и ответы и позволили представить отношение преподавателя и его студентов к Книге, показать, что важно не только читать, но и уметь это делать. Более специализированная публика обязана и осуществлять правильный выбор, находить не только «нужную книгу», но и ту, которая отражает картину времени и близка читателю по проблематике, заставляет думать и сопереживать.
   Следовательно, вновь приходится говорить о четкости и предопределенности избираемого материала. Если повести разговор в формате «нравится» или «не нравится», «что читать», «какое произведение следует выделить в современном литературном потоке», он получится слишком узким и не отразит картину. Поэтому нам показалось необходимым поговорить о литературном процессе начала XXI века с разных сторон.

Татьяна Михайловна Колядич, Федор Сергеевич Капица Русская проза XXI века в критике: рефлексия, оценки, методика описания