&nbsp;-------<br>|&nbsp;Библиотека iknigi.net<br>|-------<br>|&nbsp;&nbsp;Федор&nbsp;Александрович&nbsp;Абрамов<br>|<br>|&nbsp;&nbsp;Золотые руки<br>&nbsp;-------<br><br><h3>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Федор Александрович Абрамов<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Золотые руки<br></h3><br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;В контору влетела, как ветер, без солнца солнцем осветило.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Александр Иванович, меня на свадьбу в Мурманск приглашают. Подруга замуж выходит. Отпустишь?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А как же телята? С телятами-то кто останется?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Маму с пенсии отзову. Неделю-то, думаю, как-нибудь выдержит.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Тут председатель колхоза, еще каких-то полминуты назад считавший себя заживо погребенным (некем подменить Марию, хотя и не отпустить нельзя: пять лет без выходных ломит!), радостно заулюлюкал:<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Поезжай, поезжай, Мария! Да только от жениха подальше садись, а то, чего доброго, с невестой перепутает.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Председатель говорил от души. Он всегда любовался Марией и втайне завидовал тому, кому достанется это сокровище. Красавицей, может, и не назовешь, и ростом не очень вышла, но веселья, но задора – на семерых. И работница… За сорок пять лет свои такой не видывал. Три бабенки до нее топтались на телятнике, и не какая-нибудь пьяная рвань – семейные. И все равно телята дохли. А эта пришла – еще совсем-совсем девчонка, но в первый же день: «Проваливайте! Одна справлюсь». И как почала-почала шуровать, такую революцию устроила – на телятник стало любо зайти.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Мария вернулась через три дня. Мрачная. С накрепко поджатыми губами.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да ты что, – попробовал пошутить председатель, – перепила на свадьбе?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не была я на свадьбе, – отрезала Мария и вдруг с яростью, со злостью выбросила на стол свои руки: – Куда я с такими крюками поеду? Чтобы люди посмеялись?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Председатель ничего не понимал.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да чего не понимать-то? Зашла на аэродроме в городе в ресторан – перекусить чего, думаю, два часа еще самолет на Мурманск ждать, ну и пристроилась к одному столу – полно народу: два франта да эдакая фраля накрашенная. Смотрю, а они и есть перестали. – И тут Мария опять сорвалась на крик: – Грабли мои не понравились! Все растрескались, все красные, как сучья, – да с чего же им понравятся?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мария, Мария…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Все! Наробилась больше. Ищите другую дуру. А я в город поеду красоту на руки наводить, маникюры… Заведу, как у этой кудрявой фрали.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И ты из-за этого… Ты из-за этих пижонов не поехала на свадьбу?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да как поедешь-то? Фроська медсестрой работает, жених офицер – сколько там будет крашеных да завитых? А разве я виновата, что с утра до ночи и в ледяную воду, и в пойло, и навоз отгребаю… Да с чего же у меня будут руки?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Мария, Мария… у тебя золотые руки… Самые красивые на свете. Ей-богу!<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Красивые… Только с этой красотой в город нельзя показаться.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Успокоилась немного Мария лишь тогда, когда переступила порог телятника.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;В семьдесят пять глоток, в семьдесят пять зычных труб затрубили телята от радости.<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;1976<br>
<br><br>