-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Михал Влад
|
| Cittadella
-------
Михал Влад
Cittadella [1 - Маленькая крепость, последний оплот (ит.).]
Посвящается моему отцу
…плеск воды в опустевших колодцах…
Мишель
«Солнце низко над стогом висело…»
Солнце низко над стогом висело,
полосой оставляя закат,
и старушка тихонько присела,
вспоминая, чем день был богат,
развязала слетевший на плечи,
полинявший под солнцем платок
и задумалась, сидя у пeчи,
засмотревшись на старый порог.
Там, вдали, убегая с годами,
в ней далёкая юность жила
и цветущими в небо садами
всё манила и в гости звала.
Вечер
скошенным, стынувшим полем
убегал по шершавой стерне,
за окошком степное приволье
заходилось в безудержном сне.
Апрель 1968
ПОД КАЛИЧЬЕЙ ГОРОЮ (2000–2011)
Jam-session (1) [2 - Джем-сейшен (англ.) – неформальная встреча джазовых музыкантов для исполнения импровизаций и экспромтов.]
сакс
пальцы перебрали серебряные пятаки клавиш
и бархатный звук – затаился у входа
вокализ
А-А-ТАП-ДУ-ПА-А-П
Oh!.. Leave my summer!
йе-е-е… у-у-у!
ударные
кисточки… … …
своим нежным касаньем высекают золотые искорки
из огромных как купол латунных тарелок
прихлопывая их рокотом дроби
и последним тяжелым ударом
БИГ ДРАМА
BD (The Big Drum!) финал… … …
отражённое эхо
ШЕРРРРР… Мадам Полувека
как надтреснуто и тревожно Она спела напоследок:
«YOU ARE MUST BE LEAVE MEEEEEE…»
суфлёры
(шёпотом)
под-сказ-ки… за-мо-ро-чи-ли… пе-ре-пу-та-ли…
итак забытый смысл… не до того – и не до этого!
аплодисменты
не ради – этого
не ради восхищенья и благодарности
не ради этих слез горечи и радости
но если этого – не будет в самом конце —
не нужен и Поклон!
конец
4 июня 2000
Так и не иначе
Что – в имени Твоём?
Лист чистый и упругий…
цвет белой лилии пушинки облаков
иль робко поднятое знамя перемирья
Что в имени?
каков там знак упрятан
и где продленье сбитого конца
прямой наводкой снайперского ока
желанье покорить и сбыться так
как предсказаньем велено – не боле…
Что?
вот веер снова закрывает ловко
лица овал и глаз прищур игривый
и тень мелькнувшую переведет назад
под мерное покачиванье пальцев
как стрелки часиков – остановив на миг
растерянное робкое немое
заглянет солнышко в бездонные глаза
не отразив ни радости ни боли
и только долгое молчанье перетерпит
предаст себя лишь взором торопливым
прекрасных серо-голубых очей
мелькнувших из-под штор опущенных ресниц
Неизгладимо! Ангел!.. АНГЕЛ!..
(вторим)
кто так касается – пушинку сбив крылом
с плеча сомненья – ниспослав удачу
1 мая 2000
Тонкими спичками
соскрёбывая со стен сумрак вчерашней ночи
отсылая в далёкий край несколько ласковых слов
провожая в путь
последний подмигивающий алыми огоньками
вагон межконтинентального экспресса – не забудь…
отгоняя белую-белую зависть
к летящим по дальнему осеннему небу птицам —
не забудь…
принося в свой дом пыль пройденных дорог
и соль исхоженных морей
омывая вечерний лик свой
изборождённый плугом морщин
живою талою водой из горного родника – не забудь…
Просто – вспомни! Вспомни!
Тот далёкий тёплый вечер когда вы все вместе:
Твой Отец – Твоя Мать – Твой Брат – Соседка
и обе её малюсенькие Дочки – до поздней ночи
накалывали тонкими заточенными спичками
винно-бордовые вишни для зимних варений…
Вспомни! Какая это была – Жизнь!
2 июля 2000
Вчера в Камергерском (В переулке у МХАТа)
как мало – и как много…
над белым-белым гробом
аплодисментов стая над Чеховским взлетает
и на плечах качаясь плывёт Ефремов в вечность
к Земле иной – навстречу
легче…
уже сегодня легче
вздохнуть хрипящим горлом —
друзья убиты горем и некому поспорить
и нет уже героев с шекспировской игрою
и нет своих простецких тех пареньков советских
и тех вояк бывалых которых жизнь забрала
исчезли жесты крики – театр многоликий
под Чайкой – крылья косят…
Ефремова уносят
и лица… лица… лица
такое лишь приснится
всё это – было рядом! над режиссёрским рядом
дымок во тьме курился – Ефремов значит злился
у Смоктуновского у Евстигнеева у Табакова
ну вовсе как у Хлестакова не шла игра – непруха
разборки – не для слуха лишь Он – всегда предвидел
какою роль у них для всех к поклону залу – выйдет
аплодисментов стая – в последний раз – взлетает!..
к Тебе – Олег!
высоко так… далёко так… взлетает
31 мая 2000, в последний день весны
Золотое кольцо нашей молодости
К. и Я.
по весёлому кругу – бегом от назойливых букв
с сумкой полной добра и широким ремнем через спину…
по – весёлому… гнать… замыкать не сомкнувшийся круг
и выглядывать край – кончик неба отглаженно-синий
не придумать не высказать наших залётов-потерь
по пути к золотому далёкому кругу
остаётся сегодня – а значит не завтра – теперь
залатать свои дыры и сшить камуфляж нам с подругой
в атрибутике снов предписаний для каверзы нет
карты лягут на кон и выиграет тот кто был ближе
по весёлому кругу – барабаном блеснул пистолет
выбирая мишень для подарка судьбе или – ниже
21 июня 2000
Блики зеркал
замелькали зеркал медальоны…
блеск такой – даже оторопь душу берёт
тянет знахарь с рецептом – от тьмы от напaсти бессонной
не долечит и в отпуск – с июня на лето уйдёт
21—22 июня 2000
Бабье лето
неожиданный блеск осаждённого дня
несмолкаемый гонг пролетевшего лета
я конечно закончу ту песнь – за себя
прихватив себе ключик от дальнего света
приголублю рукой настороженный взгляд
обведу мелом круг чтоб чужие не взяли
отмотаю наш ролик лет на сто назад
только радости там – и ни капли печали
небо в синьку свой купол макнёт с головой
осень выстелет нам жёлтой охрой дорожку
сколько до поворота пройти нам с Тобой
посмотри в зеркала – там осталось немножко
16 октября 2000
На Кузьминки
выдувает тепло из прорех поредевшего леса
плачет полый ноябрь в ледяные свирели зимы
накликая нам снег подзывая к опушкам белесым
по ночам – в лунный свет
к колдовскому кычанью совы
15 ноября 2000
Окончание поры комаров
недавний бунт летучего гонца
последний раз летевшего в атаку
последний тот полёт друзьями был оплакан
рой сожалел – последствиям конца
жесток прохожего неистовый порыв
желанье поскорей как видно рассчитаться
с проделками летающего братца
ладонью его крылышки накрыв
посол забвенья выплывший из тьмы
торил свою последнюю дорогу
как всё зависимо – от воли и от Бога
в преддверии безжалостной зимы
15 ноября 2000
Февраль
метель пройдёт – ну может чуть позлится
чуток – не более… зато белым-бела
заманит нас февральская столица
в хоромы льда в околицу тепла
под сводами зимующего храма
пройдёмся удивляясь – Почему?
Нет и следа!
– здесь отшумела драма
так – тихо… мы – привыкли не к тому
прислушиваясь к шороху и гаму
приноровились к вздорной суете
калейдоскопам лиц витрин и балаганов
пора пристать —
На пристани-и-и!.. Вы – где?
примите фал и пришвартуйте катер
в искринках льда нам чудится уже
конец зимы и – как терпенья хватит —
весны приход и шёпот листьев: «Лже!»
3—10 февраля 2001
Хворь
зачем – наступление ночи
к чему – окончание дня
мне голову снами морочит
и снова стращает меня
на стенах разводами теней
и шорохом бархатных штор
накатит волною сомнений
и тихий пошлёт заговор
О! – вкрадчивый шёпот обмана…
и белая чистая страсть
и имя звучащее странно
и вера – готовая пасть
в ладье (по сюжету) – нет вёсел
и зыбок заоблачный свет
меня под луною уносит
летящий безмолвный корвет
и нет завершенья простору
и кажется близким рассвет
по тёмным глухим коридорам
придёт и разбудит – без бед!
7 марта 2001
Шкипер
Брату Сане
лёгкий бриз – ранним утром в Малагу
или вовсе в другую страну
шкипер тянет ноздрёй – доверяется лагу
чалит ветер и чует волну
через узкий пролив Гибралтара
грузы сдать и в таверне гульнуть
только – без мордобоя!..
гитара —
всех помирит заставит взгрустнуть
поскорей бы на склянках сыграли
перекрестимся… в путь… был – таков!
чтоб свои нас уже не застали
так вернее – без слёз и платков
надо б весточку им дотаранить
мол – среди мировой суеты
не пришло ещё время табанить
и ещё – далеко не кранты!
вот – походим по синему морю
и домой швартоваться придём
вдоль по пирсу мы марш свой повтoрим
с рюкзаками надежды пройдём
4—5 мая 2001
Распродажа боекомплектов
Pаulinе (New York)
Но почему ж тогда в натуре человечьей
В отличье от зверей таится столько зла
Франсуа Мари Вольтер. Из Макиавелли
(Пер. М. Кудинова)
забираясь под самую душу
в кураже разохотившись всласть
предлагает нам на ночь послушать
ЗА-ВВЫ-ВВАНЬ-ЕЕЕ-ее-е!..
(звериная пасть)
сквернословье – оскал спозаранку
и отчаянный вопль поутру
остаётся лишь впасть в несознанку
или вверить всё сдуру костру
постепенно – являясь из пыли
приоткроет личину – Хаoс!
гром копыт отмеряющих мили
не заглушит начавшийся дождь
не оставит нам шанс оклематься
за который остатком души
удалось бы хоть как-то цепляться
настигая – Он – станет крушить!
лик – ужасного… скрытого… злого
ненавистен в беспомощном сне
Слышь! Служивый!
поддай огневого – чтоб тряхнуло его на коне
ятаган чтоб пропеллером – в дюну
и уже в опустевшем седле
не нашлось – от кого бы нам сплюнуть
Постарайся! Браток! Там… во мгле…
15—16 сентября 2001
Некорректная игра на бильярде
Лови! вот я уже лечу – покинув дол зелёный
замри – я должен угодить в расставленную сеть
и луза ждёт меня во мгле разинув рот лужёный
Сомнений нет… и я – лечу!
слегка коснувшись… лишь… игриво… мизинца
очень торопливо другого шарика… бочком-ничком
О, ПО-ПА-ДА-НЬ-Е! (раз и нету)
ну вот… вот так… ещё… чуть-чуть…
Пленён Тобою… Незаметно? – Ничуть!
29 сентября 2001
Мы с Кутьшей
Жозефине «М»
как по белым по снежным полям
по колено – в искрящейся пыли
мы уносимся к дальним краям
чтоб снега с головой нас накрыли
лаем громким окрест огласив
заигравшись до одури вволю
бузотёры друзья-кореши
испытаем ниспосланну долю
полемически бодрый настрой
несогласье с командою: «Рядом!»
Ух! прыжок этот – гонки с игрой
с кареглазия пристальным взглядом
что ж подружка… подольше беги
озираясь —
«Хозяин?» – «Где – бродит?»
загадаем… у нас впереди
чтоб не сглазили – жизнь хороводит!
31 декабря 2001
Блестящий шар
Виталику Новицкому
мотаю сны на удочку надежд
чуток охоты оставляя жизни
взгляд пристальный – с прищуром на невежд
уже не ловит зги – как объектив капризный
погоды – нет… по-прежнему – туман…
над гладью льда всё чаек ветер носит
такая штука – жизнь!
заштопанный карман
проношенный до дыр
а руку греет – в осень…
мотивчик крутит оську в голове
закат нарочно путая с рассветом
под лункой в талой плещущей воде
крючок задёргался – ко мне приходит Лето!
2 февраля 2002
Кручина (Сатанинская среда – 20.02.2002)
Сэнди
уколола оса – ужалила
больно тронуть а молвить – нет слов
как же долго его ты печалила
окаянная злая любовь
как тянула долги – по кровиночке
заставляла платить – по слезам
от досужливых взглядов в заимочке
укрывала утехи бальзам
как же мучила ты – приговаривала
не давая владеть – что имел
лишь улыбочкой злой отоваривала
да гримасничала – как хотел
не заступница ты – не охранница
так – оторва с дешевых затей
и не нужен был – пусть он провалится
на губах твоих злобных – елей
расторопно отхапнув пожиточки
чесанула на выгул к другим
ошалевшая стерва…
на ниточке оставляя его – аки квиточку
над провалом заснувшим таким
22—23 февраля 2002
Февральские подснежники
Извини!..
что твой сон потревожил
на лавчонке больничной босой
он тебя как мороз приморозил
и подсёк словно кустик – косой
у сторожки где зрели сосульки
ты тайком выходил покурить
и забыв о ноге и инсульте
меж берёзок хотел побродить
как подкрался – почти незаметно
этот день этот утренний час
увожу от тебя – он ни с места
так и целил в кого-то из нас
берегись вещих снов и ответов
прорицателей – лишних ключей
белых пятен – незваной приметы
долетевших из тьмы новостей
а дожди – уже взяли в облогу
разохотились в небе гулять
как мы поздно забили тревогу
разбежались – подснежники рвать
23—24 февраля 2002
Брату
какие разговоры между нами
сказал и сделал – как велел нам Бог
как жаль…
что меж словами и делами
от смерти я тебя – не уберёг
24 февраля 2002
Та дорога – не в Монте-Кассино (Mistakes by the way [3 - Ошибки по пути (англ.).])
оставляя зарубку на ветке
по дороге на схимов бугор
уподобясь заснувшей наседке
не дыша – как над плахой топор
пробираясь по лесоповалу
к той сторожке забытой людьми
может кстати – опять вспоминал я
нашей юности ночи и дни
наши тиры винтовки мишени
землянику змею лесников
головастиков в луже и как мы балдели
хохоча без забот и грехов
пастораль – и на небе ни льдинки
лишь коротким рывком ястребок
в небе вычертит лихо картинку
да сорвётся вдруг в штопор разок
позже лес – сзади наши с лукошком
за черникой далёкий поход
костерки – жар с печёной картошкой
щёки в пепле и в дуплах – удод
осторожно меняя картинку
чтоб – не выпала… чтоб – не дай Бог
не разбилась как колкая льдинка
переждём – только в горле комок
только всё же не верится очень
что судьбою поставлен предел
разум знает а сердце не хочет…
ключ потерян – и гром отгремел
2 марта 2002
Заглядывая в шахту лифта
расстоянье от точки – до точки
предвкушенье нехоженых троп
блажь – с ночёвкой в палатке – клубочком
бег – в отрыв и вдогонку – в галоп
торопливость над полным молчаньем
повторенье свершений и дат
сердце полнится тщетным терзаньем
обещанье – не больше чем фат
и застёжка – как молния с треском
запахнёт тёмный полог небес
здесь ошибки прощают повесам
если в них не вселяется бес
с осторожностью пуганой рыси
подкрадусь – чтобы из-за плеча
только глянуть и только услышать
как во тьме догорает свеча
8 марта 2002
Стараться
к симметрии – причин надежд и удовольствий
к проекциям – на взгляд алкающий начал
к томлению сердец – не меньше и не больше
к отгадыванью душ – в обмен на пьедестал
заботливой рукой отбелен угол храма…
не выброшен мешок… как шарик на ноже
стремленье просто жить – до первого тарана…
путь вымощен тобой над бездною – к душе
9 марта 2002
Охотники за черепами
размахивая посохом и луком
раздвинув куст и наблюдая даль
цель выберут – не выдавая стуком
и палец вознося определят – мистраль
откуда – из каких таких печалей
примчится ветер переспорив бег
и по клинку из злой дамасской стали
вдруг тенью промелькнёт сбивая с толку всех
как скрыться нам и как избегнуть казни
и не попасться под удар врагу
неумолимый рок так призрачен и властен
кривляка – шут – неисправимый лгун
бессовестно распорядится залпом
разбередит шрапнель и возвратит должок
всё уложилось в квант под раскалённым штампом
не прекратив шутить – нас просвещает рок
Ну – полноте! Что – паника в обозе?
дрожат коленки у юнцов – поди?
а стоит ли?.. при полном-то некрозе
при окончательном диагнозе – судьбы
10 марта 2002
Демобилизация – 02
отставляя медали и службу
отстраняя избыток речей
впрок вещать высшим слогом не нужно
так всё ясно – природа вещей
над цветущею лестницей мая
воспарю под салют фонарей
впрок запас из петард оставляя
чтоб по кругу нестись веселей
ошалело вращая пропеллер
накренив над обрывом крыло
долго падать не веря в крушенье
чтоб над самой землёй пронесло
одолжу амулеты на счастье
крик охранный у птиц попрошу
В – путь!
и лишь по часам на запястье
по секунде впотьмах воскрешу
Повезёт? Нет?
– окончим удачу
постороннему нас не видать
может кто – ненароком поплачет
будем крылья – на койку менять
на краю голубых окоёмов
отыщу гавань тихих затей
прыгну в лодку задолго до клёва
и причалю – где сердцу милей
5—7 апреля 2002
Поцеловала и забыла
…наверно выдумали мы
от одиночества друг друга…
Андрей Дементьев
оставь досужие вопросы
мне нет резона отвечать
твоей любви колючей розы
несут коварную печать
эпоха странного влеченья
твой поцелуй сгубил меня
я был на грани отреченья
боготворя одну тебя
кольцо уже соединило
замкнуло круг нелепой лжи
твой поцелуй меня убил бы
лишь чудом удалось дожить
и видеть в день весенний ясный
непревзойдённой стати лик
«Нет никого – тебя прекрасней!..»
молю чтоб сон тот – вновь возник
5 мая 2002
21/2
К. Л.
А за окном – жарища!
как – в Испании
цветущий май и дворик – окна внутрь
так светит солнце – аж! на лбу испарина
лоскут небес и жить – желанья зуд
взлетать бродить и плавать… неохота
ни – до – чего… всё тянет руки – вниз
захлопнем на ночь окна и ворота
я вынужден признаться – просто скис
Вставай!
сорняк… тюфяк… тупая глина
жираф галапагосский… хунвэйбин
бесстыжий отрок… зыбкая трясина
очнись скорее… да проснись же… блин!
Ну – что? Жара! Игра – в одни ворота…
как смеешь без пароля выступать
вот – именно… плевать тебе охота
нафортинбрасил! ну так лучше – спать?
Жара сегодня!
ну! совсем – Испания…
так ты включи же – кондиционер
голубчик – спёкся ты и все твои старания
все обещанья – всуе! фиг – теперь…
6 мая 2002
Лежу и нежусь
…tо lie and to bask under the Sun… [4 - …лежать и греться на солнышке (англ.).]
Томас Элиот
(Двадцать лет! Лондонской премьере
рок-оперы Элиота – Уэббера «Cats»)
прикинувшись…
жеманной кошкой что лапкою помадит рот
и ловит мошку на окошке подставив солнышку живот
её наследуем привычки – живую грацию и шарм
атавистически от птички уже бросает словно в жар
как ей – завидуем!
неспешен и многозначен как аккорд
потягиванья жест безгрешный – кто смог бы так —
лишь Йог да Чёрт!
став кошкою – котом усатым
на краткий миг – познаешь ты
что был ведь некогда мохнатым
лесной пугаясь красоты
11 мая 2002
Быть или не?
варит солнце мятущейся жизни компот
кубок Страсти – Греховность цветенья
тень неслышно по дворику с крыши сползёт
накрывая прохладой затменья
солнце плавит сироп и как видно уже
треснут завтра набухшие почки
я (к свиданью) тебе на бумаге верже
принесу потаённые строчки
ярость света поможет час тьмы одолеть
утром снова блеснёт нам – феерия
краски нужно бы к сроку успеть растереть
и к концу обойтись – без потери бы
вертит спиннинг катушку искрящихся дней
размотает всю жизнь – к узелочку
барабан свет вращает быстрей и быстрей
так что спицы сливаются – в точку
12 мая 2002
Надломленный стиль
…носите бремена друг друга…
Из Писания
пальцы терпнут… немеют…
и холод (поверь мне) крадётся как кот
тихой ночью в игре на поляне с мышиной ватагой
из-за веера так мне сигнал подаёт раскрасавица-жизнь
по условной системе таинственных знаков
и двойными стандартами смысла и слов
в очерёдность с несбывшейся фразой
намекает на дар свой – на вечность оков
замыкающих на ночь от сглазу
что за притча – сгореть
что за надобность в том одоленьи нахрапом и лаской
лучше к сроку прозреть – чтобы проще потом
разлиновывать белою краской
невдомёк мне – откуда приходят они
эти сны… эти крики – встревоженных ночью
напрочь скрещены где-то нарочно пути
видно кто-то об этом хлопочет
18—19 мая 2002
Напоследок
S.
о чём с тобою говорили – друг мой милый!
надеялись и верили во что?
ты вспомнил —
утром раз по морю в лодке плыли
уключину ловили за бортом
немного привирали – всё к остатку
сидели так вдвоём и думали дожить
до дней когда – чай без прикуски сладкий
когда живой воды глоток дадут испить
о чём же ты сказал мне – на прощанье?
что я ответил – будто невзначай?
я вряд ли вспомню – разве что случайно
когда-нибудь… надеюсь… выручай!
ничто не предвещало расставанья
ты вдруг спросил:
«Что – стал седеть, браток?»
и как стрела вонзается отчаянно
слова задели сердца уголок
ничто ещё не рвало сердце в клочья
так – шёл неспешный тихий разговор
развеселить хотел тебя нарочно
не ощущая времени зазор
как мало… страшно мало оставалось
чтоб щёлкнул выключатель – канул свет
я стал седеть братан – а может показалось
кого спросить? – тебя ведь рядом нет…
25 мая 2002
Ощущение беспокойства
хвать – ан нету!
уже дом отправлен ко сну
откипели сиренью пруточки
в темноте из-за книжек мне хочет блеснуть
фотокарточка маленькой дочки
отодвинут в сторонку вчерашний предел
и приблизятся света начала
откупается ухарь – за что не сидел
так цыганка ему обещала
нет на гору другого попроще пути
как – карабкаться вверх и срываться
кровь под ногтем уже перестанет идти
можно будет плясать да смеяться
29 июня 2002
Осенний Мендельсон
монетка осени – акации листок
перекатился по моей ладошке
так осень нам помахивает ножкой
по веточкам забравшись на шесток
на самом деле этот постулат
давно записан в чьём-то шифрованьи
а нам всё кажется что в розовых признаньях
вершим любви прощальный маскарад
спешит уже осенний мендельсон…
букет волнений прихватив под мышкой
Пре-под-нес-ти!
не будет лишним слишком
в знак ритуала – музыкальный звон
о чём ты плачешь – Милая Моя?
каким же грезится осеннее признанье?
ведь ей обещаны амуры и лобзанья
а поручителем конечно – был ведь – Я!
8—9 июля 2002
Катарсис
На заре ты её не буди…
Афанасий Фет
молоко – ненадёжный туман
настроенье – не нужно стопарика
ночь ли? день? ощущенье – обман
с наважденьями жизни не справится
обозначен взаимный предел
осторожность отброшена начисто
парафраз всем давно надоел
заменивший «влечение» – «алчностью»
за обещанным – очередь виз
недоверье – не лучший советчик
нарываемся на компромисс
всех опять настигает беспечность
что б ни выдумал – было уже
за стараньями маленькой мошки
вырастает во всём неглиже
жажда новой другой заморочки
остановки – приметы пути
как захочется – прыгни с подножки
до рассвета недолго идти
и за ним будут ночки-денёчки
12 июля 2002
Что-то ещё… летом
вот-вот доспеет алыча
и завершится круг открытий
и лето – кончится
свеча —
сгорит в ночи как знак отбытья
и вновь – не свяжется уже
давно прошедшее с пришедшим
глянь! на небесном этаже
идёт подсчёт в врата вошедшим
а мы – всё произносим стих
ловя сокрытые значенья
как в послесловьи – вечер тих
но не замедлилось вращенье
и нет желанья в тот же час
так торопить судьбы событья
определяется для нас
порядок мест в момент отплытья
вот-вот подсолнух под дождём
и тяжким семенем склонится
давай – немного подождём
давай – не будем торопиться
21 июля 2002
Ласточки
звенит воздушная ватага дожди в предчувствии кося
крылом кромсая ниже флага к земле – как камешки несясь
война и только…
хвать – с размаху! а небосвод-то поредел
быть может просто за комаху идёт знакомый передел
26 июля 2002
Подземный переход
чинарики-стопарики – горошком жизнь катается
и в переходе сумрачном поёт старуха-ночь
а от игры забористой моя подружка мается
ей в этом плане кажется я не смогу помочь
рюмашечки-флакончики на шее шарф болтается
и к шляпе заеложенной в дыру крадётся свист
всё глубже лезут пальчики едва отогреваются
хоть видом неухоженный зато душой я – чист
шприцы-ширцы-иголочки под ногти им вонзаются
и тащат к изумлениям к заоблачным краям
послушайте – услышите как словно дура мается
душа моя залётная что допустила – срам
28 июля 2002
Если
М.
уж вправду – если… если ты пришла
так видно значит – очень было нужно
уж – если взгляд мой в сумерках нашла
то жизни циркуль – душу вороша
очертит вновь ещё одну окружность
за скоком скок – попробуй угадай
каким ребром уляжется монетка
звезда нам вновь наобещает – рай
или опустит вниз на табуретку
какая дрянь окажется внизу
грязища – вряд ли б выдержали стены
а мне – смолчать! владетелю – базук
один лишь выстрел – тут же всё исчезнет…
а может вновь – поторопились мы…
иль так – без выводов прожить нам очень тяжко
куда бредут цепочкою слоны
к воде к судьбе – не прячась по овражкам
их видно – вон они – под нос себе пылят
идёт вовсю игра в опереженье
ушей пряданьем – выстроившись в ряд
передают друг другу сообщенья
пале-онто-логический – му-зей!
закрыт на ночь – всего-то лишь до утра
а там опять – как в древний мавзолей
на общеобозренье – мощей пудра…
5—6 августа 2002
Однажды
поплавок вышивает круги по воде
клёв идёт из глубоких промоин
тащат братцы сома – не удержишь в руке
тот трепещется – танцы героев
кто-то счастлив и рад вот такому концу
отрывая весло из уключин
каждый дока – советует в ухо мальцу
вглубь закидывать – клюнет покруче
вот – обман! вновь закинешь – а там мелюзга
всё потратишь на те закидоны
но как манит костром закипает уха
нос как флюгер – по ветру чалдонит
так и тянет к огню – забываешь про всё
тает небо колышутся тени
спину ломит а мыслями клонишься в сон
растворение дня – в настроеньи!
11—12 августа 2002
Осень в Париже
Скоро осень, за окнами – август…
Из песни (сл. И. Гофф, муз. Я. Френкель)
ах! как – жаль…
промелькнувшего лета
недосказанных дней-вечеров
не прибывших посылок-ответов
докучавших и каверзных снов
видно и не понять – где же было
может – облако в небе зажгло
тут вот рядом ходило-бродило
а потом ненароком ушло
не вернуть – не поймать…
только следом…
в лёгких туфельках без каблучков
ты одна на свидание – лето
умыкнёшь без мобильных звонков
Ты – осенняя дева Парижа!
плавный танец двух птиц-лебедей
обронённый платочек с карниза
на бульвар капуцинок-теней
так – легко прикоснувшись к мгновенью
на исходе последнего дня
отгремело ушедшее лето…
пусть хоть осень – приветит меня
15—17 августа 2002
Вуду
…тамтамы звучат до сих пор…
рыданье трубочки – шаманящий свисток
утаптыванье пятками горбочков —
бей – барабан!
креолка режет квочку —
кровь закипает и кружит висок
витает… дым… сердец… пронзает рдяный глаз
разложенные веером предметы
сейчас тебе воздастся – вот! сейчас!
на длани смерти знак – внемли или умри
оборотясь – при этом
сокрытое – бегущий паучок…
кто нас проводит к берегу иному —
страх или старость?
захрустел сучок —
чужой крадётся по пустому дому
17 августа 2002
Завет
. . . . . . . . . . . . . .!..
Побудка под сурдинку
…что там синеет? – только дым…
лишь час до осени – по Гринвичу и Галичу
за миг – до рапорта о конченных делах
всё лето кантовались по ристалищам
окончив битвы – поднимали флаг
кто – возвратит проигранные войны
примкнёт к достоинству засчитанных побед
воздаст при всех молчанием – Героям
и станет попечителем всех бед
кто – подытожит истовое слово
и приведёт в порядок наш запас
оставит осени лишь пепел от былого
АТТТАКОВАААТЬ!
и – выполнить приказ!
31 августа 2002
Пора экзаменов
избегая последних знамений
и поняв – что в причастии суть
отмолив битый час на коленях
c дозволенья направлю свой путь
сквозь толпу окружающих снобов
еле к цели протиснув стопы
направляюсь под дланию Бога
потревожить вершину судьбы
раньше всё что там было – случайно
упредив все заботы и сняв
тему вызубрив всю чрезвычайно
отправляюсь – а Бог будет прав
одолевши зазнобу под сердцем
завихренья хмельного ума
раньше по миру слыв иноверцем
всех усердно прошу – понимать!
на дорожку – конечно присяду
вспомнив прежних забот карусель
лихо всё – поначалу… а – кряду
словно мышка ползущая в щель
6—7 августа 2002
Вербовка
плацента – вотчина – угодья – ареал
переселеньем душ заведуют поныне
Скажите – барышня!
ну чем не угождал я вас вербуя к поселенью в Риме
или не в Риме – так в Рейкьявике
везде – где б так жилось нам с вами беззаботно
вы – кошкою я может быть при вас – и котиком
вы – птичкой… я – улиткой на пеньке
реинкарнация опаздывает к сроку
рванёт узду и разъярит коня
ведь вам не угодишь – вам видно не в Европу
на – Якиманку… только – не в меня!
я вас и не пущу чего б мне ни хватало
ведь так удобно нежно и легко – душа моя
во мне моём гуляла и попивала с мёдом молоко
а как же «Я-то в вас?» – вы спросите резонно
«Ведь – льнули вы ко мне,
свой не отторгнув взгляд…»
признаюсь Госпожа – я виноват!
под утро бывши беспардонно сонным – я перепутал
века два назад и только из-за дьявольского сходства
с моей любимой – Лаурой! Моей! – я допустил
такое вероломство – вам выложив последних козырей
возникла пауза случайно
и разговор был прерван навсегда
печально… ещё как печально
К нам не вернётся – это!.. Никогда!..
14 сентября 2002
Опус I
Роману Думину
…Чёрное море моё…
Из песни (сл. О. Фельцмана,
муз. М. Матусовского)
^^
^^^^
^^^^^^^^
сторонись
разъярённого ветра
прячь концы да снимай якоря
может это – спасёт
как от вепря
укрывает
разящий
снаряд
^^^^^^^^
^^^^
^^
17 сентября 2002
Вопросительное наклонение
очертаниям придан свой смысл
очевидные происки странного
не предъявят потерям свой иск
оставаться и думать по-прежнему
вот резон и желанье затей
верить взгляду знакомому нежному
и шептать расточая елей
осторожно над сумраком зарево
приподнимет светящийся шар
обещая ладами ушаривая
не ярить отгоревший пожар
для души нужно знанье покоя
да надежды вещун-маячок
убежденья рождают героев
совпадения – давности срок
я скажу Тебе: «Помнишь?»
и искренний потревожу неспешный ответ:
«Да… огонь был когда-то неистовый
сушь сгорела – а что ж ещё – Нет!»
17 сентября 2002
Присутствие огня
сомневаясь в осеннем загуле
не ища заговоренных мест
не взыщу если пальцы загнули
может фигу – а может быть крест
рано ль поздно – нам утро подскажет
осторожной побудкой от сна
и посмотрим к чему нас привяжет
жизни флирт – роковая блесна
побеждать уже некогда ныне
возвратимся когда заметёт
когда угли порядком остынут
когда стражник в сторожке уснёт
и к исходу осенних вояжей
мы присядем вокруг очага
кто-то байку какую расскажет
снова к строчке придётся строка
подсчитаем как должно потери
помянём всех – по имени
ВСЕХ!
так наш мир был опасно затеян
что сквозь слёзы – нам слышится смех
15—16 октября 2002
Ареопаг судейских кресел
презумпция вины – в рукопожатьях встречи
в обласканных слезой объятьях при свечах
и в придыханьях слов – почти «открытой речи»
в садах семирамид обещанных подчас
презумпция вины так неприметна ныне
в кривой усмешке губ во взгляде долгом вслед
в молчании ягнят не гожих смерть низринуть
которая уже – наводит пистолет
среди снующих лиц велеречивым грассом
подбором слов – скрывая лишний жест
дознание вины в обличии прекрасном
ведёт красотка-жизнь вписав кому-то крест
досужих сколько тут —
с надуманным стараньем зазубривают азбуку иксов
кто – виноват в потере всех признаний
сердечных клятв в развенчиваньи снов
презумпция вины – превыше всех желаний!
ах! – как бы не влететь в когорту подлецов
17—19 октября 2002
Школьные шпаргалки
Учителям средней школы № 56
к слышать
а видеть
ж и обидеть
д гнать
ы держать
й и ненавидеть
охотник желает знать, где сидят
ф и желать
а смотреть
з вертеть
а и зависеть
н и терпеть
ы!..
и ЛЮБИТЬ!..
20 октября 2002
Собака
Жозефине – моей дорогой
осенняя собака – чёрное – в желтом
променад – листопад – аромат
белочка на веточке орешком щёлкает
не боится стать толще – стократ
листьев охра по склонам движется
запах пряный сгребая в овраг
подбегает собака – лижется
снова хочет сказать – Гав! Гав!
поналезли тени…
ранних облаков – толпящиеся
не нужны они нам вовсе для фланирования
замирает сердце от счастья
осень пришла – песней дирижировать
Не мешайте осени! – шепотком уносится…
20 октября 2002
Симметрия отражения
располовинен мир – на ночь и день
как – остов
на материк… на проигрыш и куш
на зыбь морей кольцом объявших остров
на пыль пустынь и воробьиных луж
на ласки жён – жеманство и укоры
любовь и ревность низость или взлёт
на драки раны войны и раздоры
на мир и сон
но – караван идёт…
на слёзы и на всхлипы на улыбки
на смех и радость сумерки и свет
на горькие потери – на ошибки
на опоздания и выигрышный билет
медлительность и краткость… хлеб и пиццу
каюты где прижились – ты и я
на полных неудачников и лица —
перемещаемые в зону бытия
погонщик – обойдись хулою рока
пусть караван идёт свой путь к вратам храня
поосторожней только – с упаковкой стёкол
фражиль не терпит боя и вранья
16—17 ноября 2002
Сложные выражения
давно ль забыты взбалмошные речи
отложен впредь – вчерашний разговор
оптимистический настрой в своём желаньи вечен
а осторожность – враг не впрок – судьбы укор
сутулые не к месту выраженья
нет гибкости и стройности вранья
свободный стих – судьбы преподношенье
лишь раз произнеся – спешу простить себя
отчаянно вершится лихорадка
злит поиск слов удерживавших смех
в том нет застенчивости – верить без оглядки
в стараньи покорить – успеха вскрыв орех
царевна прошуршав утех невинным платьем
возглавит шествие отгадок и затей
Любовь!..
что делать – чуждых не признать ей
а дети у неё – лишь от благих страстей
25—26 ноября 2002
Рецессии
окаянных – дробь звуков и стуков – от скуки…
поиск слов… поиск – зов… дар – послов… происк – зло
погребенье – забвение мщенья прощеньем
вот! держите ключи и отмычки от счастья
дерзайте – входите – идите – найдите – прощайте!
отверстие – также известно своей глубиной притяженья
привычка – сноровки воровка неловко им – вот как!
а – поиск? ну! как – экспедиция жизни…
нищание – шизы идей и знамений юдоли – мне больно!
удача находки невольной – довольно!
старанье… закланье…
безмерно злой прихоти бденье – аллюр! три креста!
кто догонит? и вновь на круги возвращенье
так быстро распалось на части
но – как резюме – восхищенье…
судьбы – всепрощенье
дозволен был грандом от публики разовый изыск
хранимой печати и свитка явленье – как приз нам
так кто ж это будет – Герой моего поколенья – сегодня
а – завтра? что – завтра?
Сомненья… сомненья… сомненья…
30 ноября 2002
Блюз II
тем – кто бывал у времени в плену
довольно ль будет новых обещаний
аккордов власть рождает боль отчаянья
так день и ночь несут мне серп возмездия
причины поглотив с мольбою вместе
а – расплатиться? в общем-то и нечем…
об этом ропщет счёт моей судьбы
по-прежнему предъявленный к обмену
счёт вечен сей как впрочем-то и бренен
кто знает – тот заплатит в одолженье
окончив обаянье встречи – мщеньем
у времени в плену
с приглядкой петушиной
раскручиваясь – как коловорот
всё поглощает судороги рокот
опальный танец в петлю захлестнёт
начавшееся буйное веселье
утонешь! в общем-то никто и не спасёт…
ни вовремя поспевший катер связи
ни валидол в аптечке пожелтевший
карабкаться по стенке запотевшей
лишь мушкам да проворным паучкам
свои тенёта сплетшим
простое путешествие – как будто…
ночная оторопь берёт
и веки сон смыкает незаметно
уже не отвертеться – грянет утро
и спляшет танец под сурдинку лето
30 декабря 2002
Победы последних героев
опять в погоне за игрой довольно странной
нам предлагается герой телеэкранный
где нету даже маяка – узнаем толком
кто – как проглотит червяка! а кто – иголку!
сумеет ли – вот в чём вопрос? а если – сможет!
себя пуская под откос – других приложит
героев выбирать не нам – они уж сами
похожая на жизнь игра – вся перед вами
а мы из собственных квартир всё наблюдаем
за каждого из наших дыр – переживаем
задуман праздник тот чужой на самом деле
чтоб мы приятель-друг с тобой лишь – «Это!» ели
и ящик вырубив порой – занявшись делом
нам вспоминался б не герой – а сок да джемы
вот так! сегодня мастаки вовсю играют
питьём их жажду утолить – всем обещают
да эсэмэски нас послать – всех приглашают
31 декабря 2002
Ошибки молодости
проигрывая:
– по подбору слов
– наличных сумм и этикету
– по связям среди мировых послов
– отсутствию дворцов кабриолетов
– тяжёлых сейфов ружей помповых
– изрядных животов блестящих лысин
– по частоколу выпавших зубов
– подагры ссадин шрамов и привычек
– далёких перспектив и благородных дел
– альтруистически творимых начинаний
ах! если б не начать?! а обогнуть предел
и тихо так – вдруг увильнуть от званий
известно расписание потерь —
ошибок миллион из-за стараний
Кто выведет? Кто знает эту дверь?
а мы уж не в долгу – лишь бы узнать заранее …
5—6 января 2003
Элемент общения
молчит советник по словам
а как же хочется – пожалуй
всем сообщить про шум и гам
или другие экивоки —
про банку каперсов в руке
вопить!
и чтоб заполнить строки
форсить в атласном пиджаке
а дым как прежде коромыслом
и идиом известен ряд
и все прикованы к той мысли
что и пятнадцать лет подряд
гляди!
к другому повороту
направил фары тот трамвай
личинки покидают соты
гусь улетает в тёплый край
завистники повоздержались
трубить на горнах полный сбор
и зубы выбьет мне – едва ли
евойной тёщи ухажёр
в блошином рынке – масса мнений
лопочет рыбкам инвалид
а от весенних настроений
душа стенает и болит
недолго ждать – наступит лето
и среди скошенных лугов
увидим мах переодетых
сыграем в праздник колдунов
13 января 2003
Выставка белых ворон
есть женщины – им все желают зла
от зависти а может быть – от злости
красивее они – а может – белой кости
а может – мать в любви их родила
всем застит свет чужой наличный счёт
и миром снова правят недомолвки
обещанный нам рай пока ещё придёт
красавицу уморят – так – без толку
привычней нам клонированье дней
ротация души хворающей от жизни
отставленный вояж – приспевший юбилей
на фоне продолжающейся тризны
минуя ностальгический порыв
упрёмся в экзистенцию и пруху
кривая вывезет прохожих окропив
вдогонку брань и грай да злой хулы чернуха
шар в лузу – карамболь!
свечей неясный свет
а уголёк сгорает понемногу
молю свою юдоль – да будет мне ответ
как едокам – в картине у Ван Гога
17—18 января 2003
Смена витрин
сочельник… пауза… ласкается снежок
к оконному стеклу к берёзке светлой
вон – воробей печатает ответ мне
усердно вышив за стежком стежок
день на вершок прибавит свой предел
коснётся рань его своим крылом незримо
как незаметно солнца шар взлетел
вновь выполнив завет календарей – от Рима
тропинки торит нам надежды светлый луч
пути – нехожены… снежинки – не примяты
и всё ещё нам кажется невнятным
а дня черёд свой тайный дарит – ключ
17 января 2003
Пусть быть, чем – не
Владимиру Высоцкому
пусть память возвратит мне день
хотя бы слабым отголоском
шёл Гамлет – прорицала тень
и говорили о Высоцком
а он сидел спиной к стене
у самой дальней кромки сцены
ему предпослано извне
как принцу – выйти на арену
уже посчитан гулкий зал
осталось ждать судьбы и гонга
к дверному косяку мечтал
приникнуть головой ребёнка
открытый был семи ветрам
в охотку жил любил смеялся
из спеси выбив стыд да срам
вновь балагуром возвращался
готов был вскачь – стреножен конь
хоть так строптив был крут – но весел
стрела летела сквозь огонь
слова нанизывая в песни
как далеко был слышен храп
коня вздыблённого уздою
кто всадник наверху —
АРРРАААП!..
Петра Великого герои!
да мало ли чего… уже
пыль заметает звёздный посох
твой час – настал… на вираже
ты всё же вышел на подмостки
25—28 января 2003
Взывая к помощи
И я плачу нужде, а не тебе —
человек, продавший яд.
В. Шекспир. Ромео и Джульетта
что ты сказал? не слышу – далеко…
час поздний видно – говорит во мне усталость
ты – повторишь? чуток осталось – малость
я книгу пролистал – эпиграфом влеком
невнятен шорох гладкого листа
а буквы различить не допускает зренье
очки не впору мне – фатально жду прозренья
заказ не выполнен – и видно неспроста
Что ж изначально? Господи – прости!
отдушиной всё кажется – иное
по степени валидности… нет – вовсе нет – другое
доверье найдено! не может так везти
да это просто – виртуальный фант
спокойнее! без окриков и стычек…
что ж – радоваться жизни? (неприлично)
благодарить – её! вот – высший дарен грант
1 февраля 2003
Взрыв
…соотношение ингредиентов и наличие условий,
катализирующих процессы образования фьючерсных
ковалентных связей аH – ингибитора, c достаточной
степенью вероятности могут быть признаны
организующей средой для запуска начальной стадии
моделируемых ожиданий партарекса…
А. Т. Шиляев-Леляев
(«БЗЭ», т. 7, ст. «Партарекс Блюма»)
не ожидая фатума небес
и не транжиря слитки на монетки
лишь присмотрись – откроет занавeс
секретный будуар сокрытый вязью редкой
под ним давно упрятанный чертог
иссохшие фрагменты пребыванья
там оставлял – кто сколь имел и мог
не нарушая сферы обитанья
запретный слог не нужен небесам
над ними вновь колышется сиянье
а для изобретенья колеса
достаточно низвергнуть – по незнанью
и эдак – крепко – трахнуть им плашмя
чтоб после взял для проб палеонтолог
то что ещё оставила лыжня
от колесницы жизни – так… фигня
лишь экскремент обёрнутый в некролог!
2 февраля 2003
Реминисценции над фотоальбомом
чужие фото на столе – минувший век иные шансы
и лица – вроде мне вослед улыбки дарят из-под глянца
далёких лет чужие дни средь неопознанных объектов
вот! чья-то мама… на коне сидящий всадник в эполетах
вон! лихо закрутил свой ус лукавый лётчик с полупьяну
на демонстрацию бутуз свой шарик вынес с воплем
рьяным
и что-то в абрисе тех лиц от уплывающего лета
взгляд завороженно скользит боясь узнать свои приметы
я – тоже вроде рядом был и мне цикады звонко пели
сосал сосульки – уводил девиц в лесок – чтоб не робели
и с ранним светом поутру – я мимо мамы незаметно
прокрадывался сквозь дыру меж раскладушкой с туалетом
подзырить солнца первый свет не потерять его до тризны
не верю Я – что после – НЕТ! Нас ожидает —
девять жизней
22—24 февраля 2003
Что ж тогда?
начиналось – весёлой забавой
дальше виделось только игрой
аргументы – хоть слева – хоть справа
прочь – сомненья апломба – горой
дальше – больше в ход шли аргументы
Кто-то высказал кратко – «Итог!»
под огульные аплодисменты
брызги тостов – отведан пирог…
а когда разгулялся ветрило
дуб с осиною начал валить – что ж тогда?
собирая все силы – в море час не ровён выходить
просто – без навигаций без лоций
подскажите хоть Вы – «Наугад!»
погодите месье – без эмоций
перед нами сомнений отряд:
– как нам скрыться в чужом дилижансе?
– затеряться в чужих городах?
– зачитать наставленья на шканцах:
«Плавсоставу – авра-ал! На крантах!»
– посетить предвечерней порою
архаический храм красоты… Помолиться!
и дверь Вам откроют к постижению детской мечты
Март 2003
Главы «Истории русской литературы»
…на званый обед…
Маруся Климова
шикарный разворот – наезд на гениальность
и кегли – к чёрту косяком летят
банальность гения – ведь просто так – банальность
как нужен плащик чтоб укрыть до пят
а впрочем – это всё метафоры Героя
ведь об искусстве можно – лишь вослед
судить вобрав воистину живое
Нда-сс! Оппонент! Иначе метод – бред!
огульные слова уж никому не в радость
растеряны развеяны – как пшик
идёт-бредёт Мужик очистить словогадость
Грядёт! Ассенизации порядок
который нам друзья вновь приоткроет – жизнь.
1—12 марта 2003
Изгоняя болезни
ожидая полночного часа
лёгкой смуты вечерней строки
я ключи подбираю от счастья
к дальним помыслам с лёгкой руки
отсылаю – лишь признак пароля
и в бумаги рифлёной клочок
заверну испросивши у доли
ключик с ленточкой – к счастью крючок
и к уснувшему троллю в загашник
слог шепну из заветных стихов
обозначу мелком тайный ящик
и укроюсь за шторку веков
кто найдёт – тот и будет с ним счастлив
отгадает заветный сей смысл
жизнь моя – прервалась в одночасье
в тайном сговоре с выстрелом ввысь
3—5 марта 2003
Выбор часа
в день своего рожденья…
как – Шекспир
не отрицая каверзы и сводни
не прогневивши Бога… в преисподнюю
заглядывая – к утру – под визир
поторопив событья… канув – в век
по-прежнему так алчущий святого
так напылив что поднятый успех
осядет пылью не поверх пустого
прошедшего непонятый дурман
обмен неточностей на обещанья кратно
история о гибели приватной
пророчества зловещего обман
все почести воздавшая сынам
эпоха нам стреножившая крылья
всё было… было… в приступе бессилья
последний стих я нищему – отдам
5—6 марта 2003
Биостанция Наташи Кадетовой
Светлой памяти Наташи
солнце жарит – щекочет кудряшки
в накомарнике – навеселе
нас встречает букетом
НАТАШКА
за околицей в Старом Селе
машет издали будто играет
колокольчиком смеха разит
видно в гости к себе зазывает
обещает и пальцем манит
водит пасекой и огородом
сад весь звоном пчелиным налит
что-то в книгах читает
и – вроде…
мне почудился шёпот молитв
15 марта 2003
Весна – хотенчики
Spring WILLY-NILLY! [5 - Весна – никуда не денешься! (англ.)]
постепенно приблизясь к барьеру
отгадав наперёд тайный ход
отворю заскрипевшие двери
чтобы выпрыгнул в ночь —
Чёрный Кот!
пусть отыщет свою половинку
март ведь скоро – начнётся гульба
положу ему к носу картинку
Чёрной Кошки —
хвостище – труба!
как стреляют огнями глазища
как усами топыря – орёт
трётся боком в мои голенища
хитрый фат —
искусилище – Кот!
что ему – лишь бы горны сыграли
оторваться… нашкодить… скадрить
на весну после спишут – едва ли …
враз возропщут да станут хулить
но не этих возжаждут повесить
а попроще прожиг-шарамыг
эти ж избраны всласть куролесить
да мурлыкать – на зависть ханыг
15—16 марта 2003
Оптимистический дождь
It’s raining cat’s and dog’s… [6 - Дословно: Дождь поливает кошек и собак (англ.), русское соответствие «Льёт как из ведра».]
Старая английская пословица
звоночек колокольчик недослышанный шумок
куплетик песенки крик из окна прохожим
клаксона рёв петарды гром и отправной гудок
взлетающий опять призывом ложным
захочется-затеется наметится к дождю
петелечка-иголочка и нитка вновь свивается
трамвай умытый веничком качает на ходу
по колее горбатенькой он в гости пробирается
весны коловращение прохожим невдомёк
подвиньтесь – посторонимся
обгоним жизнь – катаемся
трамвайчик очень медленно въезжает на горбок
конец!
а остановочка – начальной называется
16—17 марта 2003
Утром, 20 марта
полощет ветер выцветшего стяга
полоску блёклую – лазурную над жёлтым
и обещает благодатный штиль
лишь только надоест ему глумиться
или по розе ветер сможет выбрать
совсем иное направленье мысли
он улетит – а за себя оставит
бродягу в закоулках – лёгкий бриз
лишь дуновенье алчного порока
вандала-ветра давшего нам знать
почём фунт лиха в час поминовенья
но ощущенье остаётся горьким
что высказано всем в пылу признаний
в итоге может оказаться блефом
Как быть – тогда?
к кому нам обратиться
за толкованьем истинных потерь
20 марта 2003
Особые объекты обожания
special – love
царапулечки цыпочки
цыперлявят на цырлочках
цацки цуцики нежности
цо по цо? на ца-ца!
царвы-цервы цыпуленьки
как цуганки цепнули бы
по цимбалам цугундером
цернят как цахотят
циферблаты со стрелочкой
цучки как на тарелочках
цандарахнутой цевлочкой
центрифужат цыплят
цапленогие царики
вам бы всё – целоваленки!
цап по цапу цуцались бы
да целковых – ни цят
так-то цувры всем – цимбец
а кто циркнул – цам цапец!
28 марта 2003
Будет
теплынь… поверьте мне…
зиме – уже осталось пол-коленца
засеменит пичуга… скерцо
синица отыграет – сердцем
истошной трелью в тишине
четырнадцать по Цельсию – теплынь
вчерашний снег хандрит
внезапно смылся – Нету!
зима уже заказывает лету
июльское джакузи – жди и стынь…
коварный март – от эпидемий нет
отбоя – льётся дождь пилюль микстур таблеток
нам продержаться нужно – до рассвета
и выглянуть на голубинку света
на солнышко что метит искрой нож
разящий нас лучом – оранжевого цвета!
29—30 марта 2003
Телепортация
…проснуться в чужом городе и ахнуть…
полпятого… рано… колёса шаманят на стыках
храпит как горнит мой сосед и хуралит вагон-ресторан
вовсю нелегалы аврально там водку бузят до потыку
елозит газеткой соседка ей душу извёл – таракан
а может – ей тоже? – так хочется съесть бутербродик
с колбаской пахучей и с сальцем… ведь грех!
на очах – весь зачах…
Какой же тут грех? —
во тьме не увидят той рожи
украдкой облизанных пальцев… не вышло —
мурлыканье слышно и брань в полуночных речах
Не спится!
стрекочут колёса… шуршат под подушкой казённой
купе ломит жар – очевидно всю службу проспал проводник
и бегает мечется – кто-то с мешком по ночному перрону
вопит оглашенный страдалец казнится у двери вагонной
и двери ему по знакомству уже открывают тайник
а утро крадётся… за шторкой окна верховодит
пора – вот уже – на подходе вокзалы иных городов
сдаётся мне вроде бы вроде ко мне моё счастье подходит
я жду его молча лишь веки под утро смыкает – от снов
2—3 апреля 2003
Послание
запоздавшие письма к отсылке
почтальону украдкой кладут
в жёлтом ящике или в бутылке
всё равно эти письма – дойдут
блёклый лист запоздавшего сказа
припорошенный пылью конверт
как клочок покаянный экстаза
как вещанье принесенных жертв
что подскажут что выведать смогут
у читающего наперечёт
как судьбе его словом помогут
а быть может и наоборот
не читать запоздавшие письма
или вовсе их не отсылать
что же выбрать? и кто же тут лишний?
видно тот – кто успел опоздать
5 апреля 2003
Расточительность счастья
с полуслова и с пол-оборота
полвесны отмечая на днях
собираясь раскладывать фото
чтобы снова там встретить кого-то
у вокзалов и на пристанях
постаравшись заполнить пробелы
доиграв до конца королей
вряд ли – снова услышу как стрелы
с лёгким свистом отпустит Орфей
заперт выход ключом в лабиринте
поиск может быть кончен —
Никак!
подскажите мне – не откажите
как пройти в детский универмаг
как найти отделенье игрушек
и средь лобзиков пилок и скоб
подбежать и схватить за макушку
Чи-пол-ли-но! и Ка-лей-дос-коп!
как на маленьком велосипеде
отыскав ручеек меж лугов
поутру снова в поле уехать
и уснуть меж вечерних стогов
мышка где-то шустрит подо мною
бесконечное счастье скребёт
затаится ночною порою
невпопад отшуршит – и уснёт
15—17 апреля 2003
Татуировка
сложение штрихов – орнаментальный шок
заложенный фигурой умозренья
за дивной лилией скрывает кожи шёлк
иероглифику и смысл этнотворенья
уподобленье снам – изящных линий вязь
за точкой точку ставит кряду строчка
А мило ль это нам? И что скрывает связь?
(ужаливший дурман из сотен игл и ран
нанизанных как бисер в одиночку)
влечение души застигшее врасплох
спасенья нет – поддавшись вновь веленью
как две стрелы отпущенные вслед
разят наверняка – лишь избранных Вселенной
15—17 апреля 2003
Этимология синонимических рядов
«ОЗОРОВАТЬ!» – к чему тут словари?
Всё ясно до предела! Слава – Богу!
набедокурить
глазки недотрогам-девицам
строить куры
шухарить
прикольно разводить
хохмить и будоражить
слыть разбитным оторвой
духарить
хохмач и балагур
ему ведь не прикажешь
каким конкретно юмором шутить
скабрезный анекдот!
весёлой разбитною
подхватывая с днища всякий хлам
мелькнёт шалунья-жизнь под мутною водою
как рыбка золотая – по волнам…
останутся – одни лишь амулеты
концы едва лишь различимых дат
в провале чёрном кружится планета
ось наклонив вперёд – или назад?
18 апреля 2003
Истина в свободе высказываний
…ибо от избытка сердца говорят уста.
Мтф. 12:34
нашёптывает лист – листку
свои соображенья
как – жить!
по-прежнему или рвануть к другим
а может с ветром в знак расположенья
о ласках пошептать как со своим
или среди иных собратьев тёмной рощи
среди аллей где пришлый не гоним
воспеть во славу процветанья гимн
как много предложений там наропщут
собрания листков свой пыл упрятав в грим
притворства нуль – ну просто не умеют
и шепчутся как сбрендивший мужик
чуть ветерок – скукожатся сробеют
итог шушуканью – великолепный пшик
колеблемые тихим дуновеньем
иносказательный свой передав укор
волнуются – до осени в сомненьях
пока мороз готовит приговор
18 апреля 2003
Посторонним вход воспрещен
положи на плечо свою голову
дай мне руку и тихо скажи:
«С днём рожденья, сынок!»
от которого
до сих пор продолжается жизнь
пожелай мне – побольше здоровья
и на память цветок подари
не для глаза не для постороннего
поцелуй и слезинку сотри
говори без умолку – как сызнова
чтобы ни было – всё хорошо
вспомни как озорным был я сызмальства
как впервые с девчонкой пришел
намекни как от глаза неверного
ты просила – Господь чтоб сберёг
потому-то как видно наверное
и спасает меня Господь Бог
вспомним всё потихоньку – пусть исподволь
без утайки мне всё назови
пусть потом – через год – мне приснился бы
этот взгляд – эти слёзы твои
20 апреля 2003
Преждевременная осторожность
повременим – отложим обещанья
признания не будем торопить
а просто посидим – лишь чуточку молчанья
от этого вдруг – не перестают любить
по-прежнему…
в глазах твоих уставших бродит лето
и хочется припомнить странный дождь
упрятавший нас козырьком рассвета
ответы спешные и праведную ложь
гляди – в руках у нас опять дрожат ромашки
и лепестками падает у ног
нарочно не отгаданное счастье —
«Не любит – Любит!» —
роковые страсти
судьбу по-прежнему нам выбирает Бог
ты губы снова закрываешь пальцем
лишь шёпот слышен – снова – те ж слова
что некогда подслушаны скитальцем
тобою изгнанным из рая торжества
26—28 апреля 2003
Возnеsеnский (Vozнeceнsky)
кому? чего?
Тезаурус, вопрос № 70
низом – верхом
снизу – сверху
сколь корыстно выбрать жертву
взять под букву – прыгнуть в гречку
постараться – не калечить
это – аутодафе?
сад – читай лесок сосновый
переделкинский с обновой
просто роща – кустик энский
вряд ли сад тот – декадентский
и собрату словно брату
по перу – долгов возврату
достаётся – будь он гений
или облажался ленью
это – аутодафе!
раздают почти бесплатно
шип от розы – неприятность
экзистенциальный ластик
лишнего не впустит в страсти
свято всё – что незабвенно
прошлого не взять от смены
отрезают – постепенно
ткань законов неизменных
это – autodafe!
среди прочих гармидеров
было б славно – ровно в меру
не шутейна тут LV (эль – вэ)
жисть та —
аутодафе?
12 мая 2003
Реестр – метео
Бартоломео!
Розы стали чахнуть.
Их стоило б поодаль рассадить,
а кустики окучить непременно.
Поверь мне, я согласья не ищу,
но очевидное мозолит глаз воочию.
Такой подход лишь реноме упрочит.
Я, между прочим, басен не спущу!
Бартоломео,
Друг мой незабвенный!
Тут потрудиться нужно вожделенно,
в стараньях, выбирая, отыскать
зерно магическое знаний совершенных
и ум свой аккуратней предлагать
на ниве обсуждений сокровенных.
Бартоломео!
Вижу, с сожаленьем,
что с розами – облом.
Неужто с садом так и ничего —
хоть передом, хоть задом —
вновь не выйдет,
и некуда нам будет пригласить
друзей, родных и близких на гулянье…
Ты отвечаешь мне
холодным невниманьем.
Устраивает всех такая полуправда?..
Мигель де Мордвиньи. Андалузская беседка
…Погода чудная, не правда ль?
Монсеньор?
17—18 мая 2003
Московские орхидеи
Нелли
Пересаживание цветов, особенно экзотических,
в иную почву – довольно рискованное занятие.
Основное правило цветоводов
чуть мохнатая – зевом наружу
с цвета невероятной игрой
мне попалась в московскую стужу
пришпандорила как постовой
удивительно – архи – живая
жёлто-мраморная с голубым
источавшая запахи рая
и чарующая – словно дым
Кто ж Ты?
Диво-кудесница лета
посреди долгосрочной зимы
многозначная строчка сонета
или просто явленье весны
осторожная ранняя птица
на бульваре отставленных грёз…
Посещение зимней столицы —
впечатление – праздник без слёз
в зоне мультпликативной ошибки
аккуратней хронометра – тих
что-то понял я в этой улыбке
в этой нежности зимних шутих
разрулились – поехали дальше
снег садится на тёплый капот
тает счастье – печалится мальчик
и мобилка уже не берёт…
21 мая 2003
Time – Zero
хоронить!
в чёрной американке
но – без галстука слёз и цветов
расстелить на траве самобранку
пить без тостов – под шёпот – без слов
не рыдать не ломать себе пальцы
а уж если поддались тоске – то пропеть
«Поцелуй меня, мальчик!»
или лучше всего – «Besame…»
в головах свечек вовсе не ставить
пусть поодаль горит – всем – одна
темень – тихо вокруг – ночью правит
колдовская прощаний страна
почитайте мне – «ZYCIE WARSZAWY»!
как там – в Польше? равнялись на них
примерялись построить державу
лучше прежнего краше других
Да! остаться родным – самым близким
посторонних отправить гулять
поминальное зарево тризны
заставляет отсчитывать вспять
вспомнить разное – путь весь недолгий
ожидание этого дня
вот ведь – собственно всё!
через годик – приходите проведать меня
24 мая 2003
Лаконичность исполнения
Посторонний!
проходим – не путаем след
избегаем пространных рассказов
осторожней в проходе – ведь гвардии нет
охранять вас в служебном экстазе
Посторонний!
проследуем в вверенный зал
для контроля – предъявки c досмотром
что хотите сказать? ничего не сказал —
непривычно и даже почётно
почему не по форме? и рапорта нет?
и в укладке имеются бреши?
предъявите прямой и обратный билет
Поактивней!
Да-а-а-а – смотрены вещи!
докажите что вовсе – не умыслом злым
переполнены все ваши мысли
Растерялись? Нахальство!?
докажем иным – начинайте отсчитывать числа
Два… Четыре… Четыре…
А может быть – Пять…
что же важно? тут важно не сбиться!
и комиссии вывод простой показать
нужно главное – приноровиться
Рассказать:
кто? откуда? как звать-величать?
и в каком нелегальном доносе
вы участвовать будете и подрывать
и к кому вы приехали в гости?
реноме не составлено – время ушло
и пропущен был так – без проверки
Postoronny podumal: «Nu vot, proneslo!»
и вокзал громыхнул в фейерверке
28 мая 2003
Маршрут
От винта!
улетаем – нанижем простор голубой
на нос смелой серебряной умной машины
остаётся внизу городок со знакомой кирпичной трубой
с летним парком где лебеди пруд вышивают блошиный
Ну-ка… Все – от винта!
напрягаются крылья – дрожат
только стрелки гуляют по круглым своим циферблатам
и лишь тень проскользнёт по дорожке подобьем ножа
мы легко оттолкнёмся и будем народом крылатым
Ты прощай – Поколенье!
застрявшее в будней пыли
остаёшься одно – с чепухой разбираться
и дороги латать по которым мы в небо ушли
и растить ребятишек… с любимыми – не расставаться!
а параграф инструкций запутанный выводком фраз
на себя примерять намечая его исполненье
Вам успехов! Скорей – от винта!..
нам диспетчер диктует приказ
мы взлетаем по курсу – отставив мечты и сомненья
29 мая 2003
Перемещение шарика по траве
идёт игра на выбыванье —
сандалят клюшкой по шарам
и шар долой летит – одним воспоминаньям
оставив смех и свист напополам
толкутся ноги – в белых адидасах
толпятся мечутся им всё покоя нет
друг друга пяткою вот-вот наотмашь хряснут
не жалко им заморских тех штиблет
а шар тем временем исчез на поле зренья
Ну просто – нету!
сразу вкривь и вкось
пошла игра – исчезло настроенье
три банки пива вскрыты – на авось!
что восстановит раж подкошенной котурны —
вколоченный по шляпку длинный гвоздь
иль ловко вставленная мусорная урна —
да лишь бы вовремя и к месту всё пришлось
Не – то! Ты слышишь нас?
лови-держи Планета
и стражи гордые с брандспойтом и дубьём
и арестантские с гремящими браслетами
ловить – не отловить – мы с поля не уйдём
хоть редко да случится так – к примеру:
в Мадриде – Глазго… Мельбурне – Москве
Милане – Касабланке… иль в Канберре
Нью-Йорке – Рио – Лондоне – везде!..
живая суть вдруг выплеснет наружу
гремучий взрыв негаданных страстей
пример – напоминаньем пусть послужит
всем пришлым устроителям затей
1 июня 2003
Клин – клином
…fight fire with fire… [7 - Английская пословица, дословно означает «бороться с огнём огнём»; русское соответствие «клин клином».]
как шпарил – так и шпарит дождь
раскалывая небо на кусочки
финифть развешивая
хлёстких нитей строчки
послание небес – святую ложь
и прибивая пыль веков к земле
дождь причащает выбывшее время
скользнувшее как ящерица в темень
чуток отпитое – как водка на столе
резон – отставлен в сторону
лишь то – что не подвластно
чувствам и влиянью
нам достаётся с ежедневной бранью
сухой остаток – вечный конь в пальто
ужель! то правда – тратам несть числа
потеряны мгновенья и минуты
века столетия эпохи муляжи
а кажется по-прежнему как будто
вот с этого утра мы начинаем жить
дождь кончится когда-нибудь и это
плохое настроенье – просто сплин
забудется быть может – грянет лето
пахучей спелой ягодой приветит
в зимующее сердце незаметно
надежды сумасшедшей вгонит клин
8 июня 2003
За черепашками
чем дальше отодвинут срок —
тем ближе слышен дальний шорох
яснее виден – хоть далёк
крутой очаковский пригорок
казнён – повешен дикий кот
над пастью глиняной обрыва
не помнишь? как пихали в рот
злой виноград со вкусом взрыва
– Зе-лё-ный!.. —
иглы под пятой
впивались сотнями – как жало
перевалили вал крутой
и тропка дальше побежала
за далью открывался дол
мы шли и знали – там болото
где кляксы чёрные ползком
перемещались с неохотой
смешные ниндзя-черепашки
вились в осоках-камышах
«охота пуще!..» – вот присказка
а мёртвый панцирь как фуражка
в воде торчал как падишах
змеиный старт был начат сразу —
головок тысяча… вода…
кипела словно в унитазе —
кругом зловредная среда
что делать нам? как плыть на сушу —
назад как выбраться домой
как важно – друг мой было слушать
предупреждавших нас с тобой
да – лучше б не соваться было
чего в них проку – в «черепках»?
на пляже мальчик их не хило
реализует за пятак
дурная голова покою
ногам конечно не даёт
вот авантюра так порою
и бузотёрит наш народ
окончен бал – добрались к ночи
к костру привальному – домой
про это крепко помню очень —
как жили-были мы с тобой
13—14 июня 2003
Встреча
затевая крутой разговор
отыскать в тайной карте название —
место выбрать для встречи в упор —
поглядеть на достоинства изверга
на прорехи его да багаж
на пороки – улыбочку киборга
взвод проверить да истовый раж
чем окончится встреча – неведомо
может статься – и вовсе ничем
ведь команде прибывшей заведомо
пораженье не впишешь без схем
заговор нашептать защищающий
голубка с дальней почтой послать
и в базуку как будто нечаянно
аккуратно патрончик дослать
в изготовке – по первому признаку
затаиться надев камуфляж
показать – блин – проклятому извергу
где у раков – зимовка подчас
зачехляя неспешно оружие
там – на месте расправы святой
осмотреться оставив ненужное —
ящик водку ствол с гильзой пустой
и неспешно свободной походкою
удалиться подальше к своим
жалко только вот – ящика с водкою
да базуку с прицелом – с моим
15 июня 2003
Пионерлагерь в горах
Соблазн велик отделаться иным,
вовсе незначащим, какой-то милой шуткой…
Эффект – присутствия
cлышишь! совы – токуют как вдовы рыдают… витают
смеясь – тихо петли по небу тайком по ночам вышивают
гадают… вот-вот в темноте той кромешной
средь елей и сосен растают взлетают… играют!
простую историю дальней поездки за горы за вечер
за ночь за субботу за сказ – как итог – возвращенье
я – вспомнил! а вспомнила ль кстати история эта
меня… помоложе… лет… этак – на двадцать?
резон этой встречи?
тут можем сказать себе честно-пречестно
большое! большое! огромное просто сомненье
такое даровано произошедшему мненье
даровано – раз только – раз только нам – нашим снам
по тропкам по рекам по сплаву по одури вечной
по тем же ухабам… пенькам… вниз – якобы вниз
в преисподнюю – снова к себе – возвращенье
под тень от совиного лёта
бесшумное в память скольженье
вновь гон затеваем и игры вдогонку – на опереженье
ночь лунная… мыши пищат на пригорке
полюют жируют флиртуют поют – как сотню веков
наблюдая рассветы из норки – как впрочем
до нас накануне – извечно и лущат орешки
зубовною тёркой беспечно
но совы – покой этот краткий уже стерегут
и глаз их на случай – украдкой прицелен конечно!
Как всё под скользящей луной быстротечно…
Как всё это – Господи! Странно… Конечно и вечно!
19—25 июня 2003
Заваруха (Из дворянского)
зацепиться – повиснув на ниточке —
одолжить у друзей пистолет
отстреляться от бивших по лыточкам
изощрённо вонзавших кастет
заканаться в кривых переулках
проходными дворами уйти
чтобы эту шальную прогулку
поскорее забыть – по пути
Слава – Богу! Кривой – той, что вывезла…
не сложился марьяж – не срослось…
напоролся я здорово… вывалялся…
раны долго лизать привелось
осторожным воркующим голубем
тихо прячусь в чужом чердаке…
мне бы братцы скорее на волю бы
снова к любке признаться в тоске
упорхнуть полетать над окраиной
и над крышей родного двора…
покружить там где сердце оттаивало
где толчётся с утра детвора
Ты – прости!
а пока в отдалении —
наблюдая закат и восход
я молю преклонивши колени
за того – кто тебя мне вернёт
26 июня 2003
Знаки (брако) сочетания
…и проплывая между Сциллой и Харибдой,
мы никогда не опускаем паруса…
Запись в корабельном журнале
рафинад с молоком под непойманный градус броженья
как паркет с каблуком в переплясе отчаянном мщенья
и как мизерикордия – инструмент ликвидации мнений
микаэлтаривердиевы аккорды заманившие души
в фиорды менуэтом своих настроений…
постепенно насытясь к опасному краю подходим
вырожденцы народов – хотя так вот пo виду
сразу не скажешь – вперёд! эмигранты породы!
стоп – роды!
замыканье!.. под вольтом имеет своё напряженье
исчезает как кольтом подстреленное отраженье
только ток – сила тока – всё жарит и плавит и сваривает
мы с тобою до срока – как ни хочется – в сторону
сваливаем
вышивать будем – бисером…
куклы будешь японские ладить
вставим – зубы… на глиссере… утром коста дель солью
прошивать будем – по морю гладью…
посетим до утра пирамиды почившей столицы
и увидим у сфинксов их сурово избитые лица
загадаем желанье как белый большой холодильник
обыватели – знания добывают звонками мобильными
нас находят и в мчащемся —
в преисподнюю ввергнутом поезде
за ушко́ – и на солнышко поднимают с остатками совести
без войны – сам с собою и с пришлой залётной хворобою
подустали мы – девочка – хоть ещё и без палочки
вроде бы…
Не – пробовали!..
что в аккорде за прок но звучание будет торжественным
горн закончит урок – завершит пионерскою песнею
28 июня 2003
Следующий такт
вот закончу мотив – зачехлюсь и поехали дальше
чистить перья плюмаж наводить поутру марафет
не забыть про штиблеты про лезвие и карандашик
что свернёт разом кровь если брызнет случа́й на паркет
Всё – проверить!
с собой – забираю лишь соль да подсумок
ни ружья ни кола если ноги крепки удирать
и карман не дырявит опасною ставшая сумма
три копья – на развод – веселей бедняком помирать
а книжонки свои раздарю я по библиотекам
пусть читает братва про дела про любовь да стервоз
лишь годка через два собираюсь домой я приехать
только если пойму что не вынесу больше – всерьёз
на ступени твои я поставлю пустую поклажу
дом родимый глухой – зачехлённые ружья стоят
нету больше штиблет фиолетовых перьев плюмажа
есть сермяжная соль что на горб накипала стократ
Жизнь!
как краткий глоток полевого медового сока
только в рот наберёшь и почуешь – какое питьё!
как тебе забренчит колокольчик последнего срока
серебром забубнит – что закончилось счастье твоё
29—30 июня 2003
Экивоки
…разговоры, заговоры, буботень.
Вид речитатива
повело… замело… за угол завело…
век тебя не высмотришь – дома знать не высидишь
встать – вот так-таки пришлось – обувьё нашлось
портки новые не больно-то хреновые
голуба рубаха – красива деваха
плечиком вильнёт – за угол завьёт
вот за тем-то углом чертит морду те углём
так тебя надраит – никто и не узнает
Неча за углы шастать – после корешам хвастать!
5 июля 2003
Королевский пасьянс
Карточки-картинки отшелестят, отмельтешат
да и улягутся своим кругом…
…А вот вам, Панкрат Пантелеич, и пришёл король бубей…
козыря выбирают из мастей: бубны, черви, трефы, вини.
расклад не предвещает лжи…
всё так спокойно – даже странно…
лучи от вазы многогранны
спешат нам счастье одолжить
и неумело взяв – его
боимся выпустить из пальцев
уже натягивают пяльцы
холст для свершенья своего
появится рисунок сна
над полем роз летят качели
и мальчик с девочкой взлетели
и усмехается она
ему же кажется везёт —
из рук вспорхнула вверх голубка
и свод поддерживает хрупкий
до поцелуя переход
а смех их выдаст всем секрет
качели всё запечатлели
остановился кадр – взлетели —
так приземлятся или нет?
6 июля 2003
Звенья цепочки
от лета остаётся пшик —
гулёны загуляли вовсе
черника кончится – готовься!
уже бредёт вал-снеговик
варений ягод зеленей…
нам подарило это лето
не успевало дать ответы
заготовителям затей
всё гнали свой обоз в туман —
пораньше выехать-приехать
зализывали сотню ран
уколов жал от шпилек смеха
легко прожили этот год…
вот! лето заплывает в гавань —
как грустно! мелет жёрнов плод
и давит жмых на скатерть-саван
на кромке дней не видно нам
маячит чья-то тень и пляшет
а я всё спрашиваю – дальше?
что светит дальше – знаешь сам…
повис поставленный вопрос —
почти скукожился и ссохся
стал никому не нужным вовсе —
чего совать в тот улей нос
зачем прогнозы городить
есть синоптическая служба
всё скажут – как не навредить
по эскулапу так ведь нужно
построят глазки – посвистят
а как помочь без экивоков
подставить крепь не захотят —
мол это сложно – прежде срока
черника кончится и сглаз
немую тризну справит рьяно
не углядеть – всем напоказ
от лета – ягоды да раны
13 июля 2003
Причина – отказ тормозов
…вписать в Великую Святую Книгу Судеб…
Вселенская перепись
теплынь – все спят – не утонуть бы в ванной
не дать себе уснуть – из плена дальних дней
не вырваться мне поздно или рано
всё спутается – шлёт своих Морфей
смешает – краски… смоет – акварели
чернила чёрные в зеницы мне плеснёт
так шутят Боги – там на карусели
посажен шут – проверенный пилот
он – чёрное за белое представит
чуть насмешит и пользы для – в конце
фигурки шахмат наскоро расставит
из пешек двух – мне белую оставит
ходи: «е2» – …! (Ты в огненном кольце!)
таинственная партия – эндшпили
разыгрывают с первого броска
игра не в поддавки – сегодня приходили…
с соседом плохо – хворь у мужика
ладьёй таранный поворот – утеха
сосед мой отошёл – хоронят завтра в дождь
как говорится – вовсе не до смеха
играем партию! а остальное – ложь
карабкаться да мозговать до пота
и главное – моторов не глушить
и если не избегнуть поворота
фиксировать аварию души
каков же – ход? «е2» – на – «е4»?
известно нам начальное звено
в газете строки – «в собственной квартире»
им видно – на роду так было суждено
19 июля 2003
Однажды в день рожденья
…и не нарушен этикет.
как только подвернётся случай
я тут же выйду из себя
из сути тайной и дремучей
чуть тише молнии гремучей
без криков – «Господи! Не мучай!» —
или «Ты знаешь, было б лучше!»
чтоб не расстраивать любя
начну с простого упражненья —
пройдусь окрест к земле припав
и выбирая день рожденья
приму свой жизненный устав:
что делать мне на этом свете
как отличиться – честным быть
кому за что и чем ответить
чем долг придётся возвратить
наверно ждут меня сомненья
на этом жизненном пути
вполне возможны прегрешенья
избегнуть срама – вновь идти
на обещаньях жизнь не строить
и без поспешности – сперва
не лезть отчаянно в герои
чтоб не вскружилась голова
всё это вписано в скрижали
не отвертеться – так и быть
вот только хочется едва ли
согнувшись под пятой ходить
пойму простых и давних истин
всего с десяток – в век не сгрызть
и что стоит за знаньем лысин
седых бород морщин – корысть!
припомню Пушкина лет в тридцать —
каков был фат и ловелас…
но! как блестяще строк витийство —
под перьев скрип рождён алмаз…
знаменья дня – поры приметы
всё сбилось в ряд – итогов нет
но запылились эполеты
и скучен стал лихой поэт
откуда черпать постоянство
глотнуть женьшеневый экстракт
ворьё кругом лишь сброд да пьянство —
ну и бомонд! – скорей антракт!
всё это было в пьесе старой
не без трагедий обошлось
на завтра план достать гитару…
настроить…
время бы – нашлось
25—27 июля 2003
Скерцо
Аннушке
беру бемоль – чтоб угодить в минор
петляю словно нотка по дорожке
между деревьев – маленькая крошка
так это – я и зонт – мой ухажёр
под капельками светлого дождя
качу свой ролик правою ногою
отталкиваю лужи и порою
хоть и споткнусь – глаза на миг закрою
но выправлюсь – старания утрою
пусть все мечты мой путь избороздят
не – то!
сказать невольно мне пришлось
но веря в предвкушение полёта
сейчас я руки подниму – тогда уж точно кто-то
меня и песенку мою утащит в дождь
ах!
как же важно мне – не спутать мой бемоль
вокруг всё призрачно мелькает и несётся
мне чудится мелодия начнётся
и вряд ли к вам… к гуляющим… придётся
к столь беззаботным… мне вернуться
роль!
я не сыграю даже на показ
и сколько бы меня просить не смели
исполнить скерцо соловьиной трели
ну – хорошо! не в этот… видно… раз!
25 июля 2003
Вечерние советы
к тому всё шло – роптание струны
галапагосских устриц поеданье
она слегка – увы – касается вниманьем
мосты уже как видно сожжены
затеян был тот поздний разговор
вот так за чаем с сушками и ромом
припоминали тёмный город
РОВНО!
Зачем был нужен? Застрели – в упор!
болтают разное – не возразить войне
ведь и огня без дыма не бывает
гляди-ка ночь по капле убывает
и дело кажется почти идёт – к зиме
не слышен ход мерцающих часов
они уже опаздывают к сроку
разъехались вбок стрелки понемногу
и в люфт попал один из поясов
теперь уже мы сможем побывать
под крышами вокзалов под Парижем
вперёд рванул будильник – не догнать
хотя как удирал никто его не слышал
не говорите – Нет!
ещё не время Вам
поберегите бархатный свой голос
советую с грехом напополам
на чай мой заглянуть…
там будем – я – надеюсь – Вы
и наша с вами – догорая – молодость
27 июля 2003
Чересполосица
…читая старые письма…
ну – вот! о болезнях! о чём же ещё…
о внуках… о тройках в тетрадках
на дождик опять раззуделось плечо
и мысли не клеятся гладко
вишь – путает след боевой капитан
он знает – как вовремя смыться
не лает собака завис ураган
и снова мне ночью не спится
востёр наконечник разящей стрелы
да видимо некуда падать
вот так и торчит у ворот близ метлы
а раньше считался – снарядом
затеется снова в округе гульба —
собака вострит свои уши
салют – что ли? вечно на праздник пальба
хотя долетает всё глуше…
отмеренный где-то в Париже
– le mètre [8 - Эталон метра, хранящийся в Париже.] —
никак не становится меньше —
копаемся ищем на донце ответ
но он не доступен как – гейша
самум! – а в душе ни глоточка воды —
нырнуть бы подальше да всплыть бы
совсем с неизвестной – с другой стороны
с надеждой минутку – пожить бы
приветишь? как солнышко утром мигнешь?
усадишь к себе на коленки?
а я постараюсь унять свою дрожь
щекой прикорнувши у стенки…
31 июля – 1 августа 2003
Угол отражения
…и венецианское стекло.
Один из компонентов
для изготовлении зеркал
над гладью зеркала витает тень мечты
и в глубине стекла спасая отраженье
готовит миру знак – отображенье
которому обрадуешься – Ты
иначе – как примерить на себя
чужие шляпки платья и манеры
там! в серебре! гуляют – кавалеры…
мадам… супруг… и… робкое дитя
как холодна немая гладь стекла
равнина прихоти опутанная взглядом
явь ускользает возникая рядом
другая жизнь прошла – и утекла
6—7 августа 2003
В предчувствии салюта
не приходи с войной на поле прежних битв
под тем же знаменем и горном —
«Какая клика – победит?»
ещё хранят в молчаньи гордом
твой меч и щит копьё стрела и боя гулкая литавра
ещё вперёд не позвалa – труба с заветным знаком тавра
полки что победят врага покорно дремлют перед боем
ещё им жизнь – так дорога – так безмятежно спят герои
и – чёрт! не знает до сих пор а может знать пока не хочет
кому достанется позор какие судьбы – напророчить…
неугасимая заря над полем брани встрепенётся
и ночь потраченная зря теперь пусть спавшим достаётся
кто поумней давно в пути – в обход – задолго до приказа
превозмогая боль – идти – не нужно ждать второго раза
тем кто задумал победить судьба с улыбкой подыграет
и оборвёт нарочно нить что двух врагов соединяет
и ритуал в победный час до буквы воплотить успеет
Гляди! Как в небе напоказ салюта шар во тьме алеет!
10 августа 2003
Рикошет
…и только сдуло пыль
с огней ночных витрин.
куда отпрянет шарик – по кривой
чтоб изменить свой путь первоначальный
как мотылёк что лампу бьёт отчаянно
глухою ночью – каясь головой
о целлулоид врежется стена
пинг-понг взлетит в полёте замирая
шарообразной формы не теряя
жаль спички кончились – и спичка сожжена…
отринет в сторону с сегодняшней волной
убудет свет – так вечер прибывает
а мотылёк по-прежнему качает
ночной фонарик сонной головой
сиюминутность шанса – объявить!
желанье выстрелить попавши в чрезвычайность?!
но не мечтайте вепря завалить
не позаботившись… надеясь на случайность
по ротозейству в задницу влетит солёный жмых…
нечаянно – бьют отчаянно
вот так и в жизни: бить – или не бить?
14 августа 2003
Эффект корреспондирования
…не произноси надо мной своего приговора.
Альфред де Мюссе – Жорж Санд
(Из писем после 26 октября 1834 года)
беспамятство… паденье со стены…
«Что было между нами? Наважденье?»
тайфун и буря… ласки и сомненья
кому теперь они ещё нужны —
всё съела тля… беспечный бригадир
распределил работу неумело
и потихоньку тля под корень всё доела
добравшись алчно до последних дыр
событья шли как будто бы – след в след
но параллельно рушилось такое
ни саван ни рогожа не прикроют
хоть пятки и торчат итогом наших бед
готовы видно мы не замечать
как мaнит жизнь и тянет лямкой в гору
арба нас тяжело по косогору
к макушке жизни довезёт опять
– Что было между нами? Наважденье?
А ты как прежде думаешь – Дружок?
возможно у тебя уже иное мненье …
как «помощь скорая» примчавшаяся в срок
Молчи! Молчи! Не говори ни слова…
– Любовь? – Была!
Ты это снова подтвердить готова?
16 августа 2003
Сад Рёандзи
…и,
если перемещаться
по периметру Сада, Наблюдатель
всегда видит на поляне только
четырнадцать Камней.
Пятнадцатый
Камень Он не видит никогда, тот
вечно скрывается за одним из им видимых
Камней…
Загадка Сада Рёандзи
покинут сад
пятнадцати камней
дождь разгулялся вовсе не на шутку
промокли все гуляющие жутко
лишь камень спрятался
за шторкою своей
его не видно больше никому
так шустр умён неотразим и ловок
как маг факир волшебник и колдун
загадочных уловок
как миг под яблоней цветущей
как луч не соблазненный тучей
как ветерок летучий
как смех любимой нежной лучшей
как взгляд из тьмы дремучей
как пташки свист летящей
как сердца стук всё чаще
или как третий лишний
как песенка – всё тише
как в ночь шаги на крыше
как тихо кто-то дышит
как танец шаг скольженье
как тайное движенье
застать его совсем врасплох
дано лишь тем кто смеет
над всем подняться на вершок
и видеть – чем владеет
19 августа 2003
Куда возвращаться
…я уехал в Индию путешествовать
на слонах.
Старая запись на автоответчике
разогнав из углов паутину
и убрав кавардак на столе
отсидев полминутки недлинной
я уехал – к далёкой земле!
зачехлённые ружья и стрелы
в запылённой кладовке стоят
отключённый мобильник и телик
в затемнённые окна глядят
пусто… гулко… и полузабыто
холодильник давно не урчит
и часы что взобрались на гвоздик забитый —
не стрекочут – а гвоздик торчит
по утрам тут не лает собака
и не писает в тапочки кот
и полы не блестят как от польского лака
зачехлён и диван и комод
все ушли – запустенье речисто
и как будто тут хочется выть
на луну что за форточкой в саночках быстрых
в небе горку спешит покорить
Я – в далёкие страны – уеду…
в самом деле – пораньше с дружком
в магазин за картошкой к обеду
тороплюсь за проспавшим соседом —
Добрый день!
Я вам точно – знаком?
20 августа 2003
Собор Богоматери в Париже
…загадка в имени Твоём…
давно всё было – стёрлись имена
один Собор – стоит не колыхнётся
и та что Эсмеральдою зовётся
должна к нам выйти – станцевать должна
а может – спеть гортанные стихи
со страстью с нежностью и болью бесконечной
на незнакомом пагубном наречьи
Ромалы! Братья! —
толпам вопреки…
достанется наверное не нам
финальный танец – белое прощанье
мелькают руки – кольца обручальные
заковывают в цепь и отбирают срам
и мы готовы заповедь презрев
на землю ринуться в шальном и диком танце
и кочевряжиться как винт протуберанца
лишь позже распознав какой нам выпал грех
Спасение успеет ли? Придёт?
что может отклонить стрелу тугого лука
она уже летит – суля нам лишь разлуку
вонзится деве в грудь и оборвёт полёт
24 августа 2003
Очередь воспоминаний
Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она,
Чтоб посмотреть, не оглянулся ли я.
Из песни Леонида Максимова
ты погоди – не отводи свой взгляд
ведь он ещё не пойман был силками
не без – огреха так ведь – говорят
свинцовый тёмный – искры с островками
надежды прихоти обмана и любви
чего ещё – всего что пожелаешь
в нём тонет жизнь
уж такова – lа vie!
меня не нужно больше им ловить
меня им – снова просто не поймаешь
гипнотизировать шаманить и бубнить
искать подвохи – взвешивать по стрелке
есть предложенье – это всё забыть!
не начиная новой перестрелки
к чему весь бред несносного вранья
ужимки похихикиванья слабость
сегодня к счастью выбираю я
вернее выбрал – в этом смысл и радость
26 августа 2003
Детерминанты событий
предмет их встреч – казённые слова
вне рамок неприличья всё – до строчки
не допускаются тут ложь и многоточья
хоть именно из них и состоит глава:
абзац – релиз
параграф – протокол
нет обещаний – тут одни увёртки
«есть мнение…»
«нам кажется…»
«иначе б видно счёл…»
«но не исключено…»
слова – в пакет и в свёрток
таков пример – каким достиг путём
итог велеречивых излияний —
подписан паритет всеобщим заклинаньем
и сепаратный мир успешно заключён!..
к нему пристроился на хвост данайский пакт
блок… хартия… союз…
листки бумаги вынуждены ладить
с витийствующей фразой
чей-то вкус – решает нашу жизнь
чем нам дышать – и гадить
30 августа 2003
Бесконечное количество малых движений
Дмитрию Савицкому – DS
…если будешь спрашивать, никогда не будешь знать.
Луи Армстронг (Сэчмо)
Карт-бланш использован
разметка – поминутно
пульсации без пауз – абсолютны
движеньепервоесливаетсяспоследним
стандарт достигнут – дальше едем
приоритет не ясен – нот не счесть
хук продвигается сквозь сонм молниеносно
удерживатьнеставитьвновьвопросы
плеядажизнимысликупидон
знак примиренья – отгостивший сон
отец от всех отцов неотличим
а мать одна – как истинна природа!
хромает утро – клинит непогода
средькапелекдождятвойпуть – один…
ОДИН!
начало – басом… альт за альтом – альт
скрипящийсмехразбуженнойволынки
так Боги заклинают под сурдинку
свой лик являя нам из сотен тысяч смальт
5 сентября 2003
Парк культуры и отдыха
Боде Обозовскому
на шару – на трёх каруселях до одури петь и смеяться
кататься… сосать карамели… проспорить рассвет
матюгаться… и в «клетке» на танцах к чужому теплу
прижиматься… стараться…
быть паинькой-гогою мальчиком – с коком с вихрами
они – эти тётки с огромными в таз бамперами
сегодня пожалуй отрядами вроде бы – повымирали
как нравилось им обучать тебя ласковым танго
как классно летать час по ночи…
на ржавых качелях-гигантах
и джокер сменять на краплёную масть и колоду
всю в «пулю» списать – под звоночки учебного года
фиалки дарить… над зубами кривыми смеяться
жестокими быть и презрительно вслед ухмыляться
погоны на месяц надеть – воевать не взаправду
ad astra… ad astra! [9 - К звёздам… к звёздам! (лат.)]
лететь – и понять эту голую правду
8 сентября 2003
Тик-так
Малютке Simmy
Аt time, when the last train must be leave to Warsaw [10 - Когда последний поезд уходил на Варшаву (англ.).].
от утра – к утру через день и ночь
через зиму – и лето… через осень
мы заплетём косичку – спрятав проседь
свой прошлый час копируя – точь-в-точь
и запустив полночные часы
ход отмеряем над квадратным полем
взлетим над чёрно-белым поневоле
вновь постигая школьные азы
над нашей партией трудился сам Господь
решая всю загадку миттельшпиля
вы узнаёте – этот изыск стиля?
там в зеркалах приветив свою плоть
и после долгих праведных трудов
он улыбнулся даром – яблок рая
вот так порою в шахматы играя
мы можем не запомнить и азов
А главное… Что главное, Дружок?
я взглядом пробегусь ещё по строчке
а главное – наверно – многоточье
по умолчанью – пьём на посошок
9 сентября 2003
Ксене Некрасовой
…утерянной – не дать себя забыть.
пропущен слог в обойме мест и дат
самозабвенна – до изнеможенья
попытка – в жизни прекратить скольженье
ещё аукнется потерями стократ
на полочке среди заветных книг
твой корешок давно приник к другому
так тихо… шёпотом… журча немногословно
берёт начало средь лугов родник
дарение задумано тобой
в суть изначального поднесено c раденьем
со стороны всё кажется влеченьем
а для тебя – ниспосланным судьбой
не пойман стук упавшего гроша
круги отпрыгали дрожа озерной гладью
наверно ты тогда – больного сына ради
бежала спотыкаясь и спеша
среди молитв и слов открытых только – Богу
свой трепет слов пытаясь передать
ты сколотила крест поставив у порога
как будто – для других
нас заставляя – ждать…
12 сентября 2003
Сasino
зелёная фишка пуговичка метка
эликсир удачи полиспаст души
джокер – фарт как счастье – выпадает редко
вечная кокетка всех дурачит – Жизнь!
кружится мелькает шустрая рулетка
вертит мне картинки враль – калейдоскоп
экая забава – уложиться метко
дротик ткнуть в десятку вот и гонке – Стоп!
вечером подводит боковое зренье
главное заметить кто туза – в манжет
чтоб не донимали к праху все сомненья
лучше не моститься не тащить билет
не ловить – удачу на зелёном поле
прыгнет да ускачет конь копытом бьёт
я поближе прячу внутренний свой голос
пусть он мне подскажет и – не подведёт
20 сентября 2003
Неуместные шутки
отмахнуться? навряд ли… разве что ото снов
либо лишь для того – чтоб героем казаться
завалившим под корень заклятых врагов
и затеявшим с тенью с самою – тягаться
череду моих дней месяц-плуг бороздит
он у ночи владыка – гуляет где сбрендит
мне без поводырей далеко не уйти
наша бричка – итак далеко не уедет
искушенье конечно для каждого – фарт
если разом да в прикупе – козырь всей мастью
заелозили вечером веером карт
моё тайное – напрочь забытое счастье
вымывает с потоками талой воды
камни землю песочек да белые кости
что ж ты смотришь? в бумагах уже не найти
разве что в интернете на сайте бесхвостых
забубнили… задёргали… дни замели…
моё счастье – жар-птица всё крыльями машет
нам пора улетать с этой грешной земли
на минутку присядем… поплачем – да спляшем
28 сентября 2003
Американские горки
сносит голову аттракционом
залетаешь под облако вверх
возвращаешься чуточку тронутым
и хмельным от принесенных жертв
понарошку тут всё – не взаправду
поддаёшься на этот обман
в ожидании выяснить – прав ли ты
в ощущении колотых ран
в окончательных выводах… в – жизни
Что за миг? Это – явный подвох!
побывать вам на собственной тризне
познавая – кто истинный Бог
как запойный – заадреналинишь
в повтореньях всё ищешь ответ
и копейку последнюю кинешь
покупая счастливый билет
отъезжая же к мест постоянству
вот туда – где всем всучат итог
обращусь я в такую инстанцию
где по счастью заведует – Бог
5 октября 2003
День радио
…и слушать сказки Терминатора
свистит эфир
и лопаются струны
ревёт остервенелый стадион
нас ожидает вечный танец —
румба
взлёт котировок
альт и саксофон
и птичье пикколо
старающейся флейты
и потрясающий до дрожи монолог
и пение сирен
и президентский рейтинг
и адрес всем оставленный в залог
кривлянье полусбрендившей рекламы
под прибаутки странных голосов
расхожие слова
и откровенья пьяных
замаливанье праведных отцов
юродивая критика кукушек
вечерний джаз
ночных курантов бой
хор подмосковных отставных старушек
и голос Брежнева звучащий как живой
колоколов раскат
негромкое шипенье
и силлабически – мистический порой
стих Вознесенского
как колдовское чтенье
сверхзаклинаний в зале над толпой
зуд зуммера
радиостанций выбор
знакомый тьюнинг с расстановкой мест
мегагерцовый орбитальный киборг
за нас витающий в просторах меж небес
и – тишина в наушниках у спящих
отключка полная – забота милых рук
и – индикатор – красный!..
значит чаще
тебя опять услышим – милый друг
17—18 октября 2003
А что – в октябре?
…а пока доминанта зелёного – в жёлтом…
(Отгадка: яичница с зеленым луком.)
закроются полночные врата
нагрянет дождь и канет лето в осень
уже совсем другое время нам приносит
в знак утешения сноп листьев – для холста
неотвратимость знаковых потуг
и перистальтика свершившихся событий
вот – что над нами завершает круг
и чьей защите верим по наитью
часы песочные пинает ветер в бок
и охра превалирует в расцветках
катает листья ветреный денёк
и платья белым расцветают на невестах
зачем налито терпкое вино?
зачем зовём гостей на именины
чуток ещё и оголится дно
…in vino veritas!
и смысл всего – Innn… Vino!
17—19 октября 2003
Напасть тли-тля-тлёй
мор крутит трубочкой листки
каштанов праздно спящих по аллеям
нелепым покрывалом поздравлений
в средину лета осень шлёт ростки
и никакого нету тут вранья
лишь ржавчина листов усеявших тропинки
хоть лето чуть достигло серединки
в том нету их вины – беда календаря
как вторить ей?.. кого помочь позвать?
да кто откликнется – заботы за заботой
с протянутой рукой у поворота
или у храма смену отстоять
хоть раз всю истину спросить у архимедов
отчаявшись средь грома новостей
в мелькнувшем профиле рискнув признать соседа
он скажет нам причину – поточней?
летят листочки – не спешит спасенье
разводят руки лучшие умы
а в парках от такого потрясенья
играют в шахматы и водку пьют – взаймы
18 октября 2003
27 октября. Понедельник
…разгадывая ребусы небес…
ты не думай что это – зима
это – осень да больно лихая
красит крыши домов и сараев
белым цветом средь ночи – сама
вовсе это не к сроку… зачем?
только с толку сбивает прохожих
разве это на зиму похоже
так картинка – лишь пудра да крем
лишь прикид – надувание щёк
неприкрытая дамам угроза
осень только готовит морозы
стянет льдом на запястьях – аж! щёлк!
ухнет пушкой – осыплет листы
хрустом белым забелит тропинки
вот тогда и увидим картинку
в гости к нам припоздавшей зимы
ей-то что! для чего торопить
впереди ещё месяц и больше
и ледок ещё всё-таки тоньше
чем ковры по которым ходить
речки ждут – их забавы ручьи
затаились к приходу морозцев
всё – сдались! им уж нечем бороться
остаётся во сне опочить
остаётся надеяться – чтоб
разбудили капелью и смехом
птичьим говором тёплой прорехой
солнцетенью умытых дворов
остаётся надеяться – чтоб…
27 октября 2003
В зависимости от…
мелочи жизни уползают под старый ночной диван
надоели они – с утра до ночи одно и то же…
мелочи… и не дождёшься когда же кончится их очередь
просто нужно перестать приглашать к себе незнакомцев
от этого одни только – проблемы
мелочи жизни… я гоню от себя твои письма
и зелёные двери давно закрыл на замки предо всеми
как много – их… я раньше и не думал
потому что душе было так вольно – а сейчас так тесно
и щемит слева в спине – это начался новый отсчёт
слышишь? как захлопывается дверь
с тяжёлым стуком и лязгом замков…
постарайся понять эту необходимость
и если сможешь – молчи хоть какое-нибудь время
оказывается – взрывы вулканов вовсе обычное дело
просто кто-то всё-таки должен изменять рельеф
и трясти мокрую тугую простынь
уже задремавшего берега…
4 ноября 2003
Продолжение зимы
отлученье от календаря —
вычитание дней без остатка
снег… декабрь… замерзает земля
оставляя нас греться украдкой
снег… январь… и до вешней воды
чуть останется – взять да приехать…
скрыть в снегах потаённых ходы
тайну пряча от всех – без успеха
снег… февраль… досчитать – до пяти
и глаза прикрывая – не веря
выйти в свет – из берлоги уйти —
так в себе не почувствовав зверя
сколько правил придётся прочесть
сколько выведать тайн ненароком
второгодникам – лучше засесть
за зазубриванье уроков
и теперь – в продолженьи зимы
обойтись и потерь не дождаться
всё раздать что попало взаймы —
только больно уж нужно стараться
7 ноября 2003
Вечерние встречи
…а в голове ещё звучат слова школьного вальса.
обещано – сделано – что же тревожит и дальше саднит
а вдруг не получится – позже…
«Поможешь ли, братец?» – молчит…
опять подмигнёт мне прохожий улыбкой своей одарит
сегодня – по памяти схожий – из тьмы подошёл инвалид
и руку согнутую ложкой мне вдруг протянул
(всё – без слов…)
порылся я в прошлом немножко —
сокурсник из школьных годков
уже без зубов лысоватый морщинами тянет лицо
животик торчит глуповато
вдруг начал байду про стрельцов
и сам испугался поди-ка – собрат у собрата просить
и всё упрощая до бзика улыбочку начал давить
мол… дескать…
ты как – всё играешь… всё скетчи да сказки в запой
а часто ли нас вспоминаешь
с кем бегал к медичкам гурьбой
и между отысканных строчек задиристых фразочек фраз
в конце мурашей-многоточий
ты всё-таки вспомни о нас…
вот это как главный апостроф
как вымпел как флюгер как щит
он выставил слово – как остов я понял – что он победит
не в этой манере общенья не в этой ошибке с рукой
а в праве мне дать порученье чтоб я отвечал – головой
Ну – что ж!
принимать – так с лихвою подарки из прошлого брать
и коль головой – головою той жизни должок возвращать
не то чтобы сильно опешил не то чтоб не в жилу иль в глаз
давно так ладонью не взвешивал
я счастье той юности – всласть
9—10 ноября 2003
Приближение к зиме
сыплет манку по кругу рассеянный Бог
засылает туманы да стужи
вышло время на ноль и подведен итог
настроение – осенью кружит
вышло время к флажкам – предлагает махнуть!
егерь лоха готовит к удаче
лёгким саночкам торит невидимый путь
не удастся – и мальчик заплачет
Но – охота свершится…
Кто смеет не знать?
снег – да бабы с морковкой – метели
а сейчас поскорей – не отстать и догнать
так до первой весенней капели…
гонит вместе с пургою ватагу саней
завороженный бегом возничий
Чу!.. пригрезилось…
будто бы в празднике дней
плачет мальчик пугая горячих коней
перепуганным голосом птичьим
14—15 ноября 2003
Цветаевой – в Елабугу
зачем? разорено гнездо
подрезаны… такие крылья…
между соседей пущен слух – про суицид
к чему всё это? только – от бессилья?
от слов и гадостей – боль дух итак саднит
и серенький рассвет глаз не поднимет
глуше – сдаётся – шаг угрюмых почтарей
да! письмофобия без завираний – лучше
немого визави – у ставен и дверей
всё – заперто! захлопнута кубышка
необратим процесс и старится вино
с небесным грохотом Бог опускает крышку
и – Коктебель! – мелькает как в кино
те взоры капитана и невежды
заморский шум – лишь капелька вранья
не избегай пробившейся надежды
она жива – хоть манит полынья
не замыкай свой круг – гони меандр несчастий
избегни участи и слёз не пожалей —
пусть жалит глаз слеза…
пусть сердце – всё на части…
не обломи свой дух – боль горечью запей
сестра больной души – великое причастие
глагол страдания – но щелка так мала
не дотянуться мне – не отвратить несчастья
мол – тащит фал… а лодочка – ушла…
18 ноября 2003
Таксометрическая ритмология
жанр – подчиняется иным определеньям
экстраполяции каноники – на текст
хоть допускает – скажем для сравненья
изыск симметрии – литературный секс
положим – захотел (бишь!) произвольный автор
в бумаге отразить начитанность и спесь
касается ли – жанра? для порядка —
с оглядкой на словарь всё предстоит прочесть
а – тут!..
и амфибрахий и анапест…
аллитерации нежнейший говорок
аллегорический ансамбль в ту басню автор запер
среди других – акцент и аполог
аллюзия души и артефакт признанья
и аппликации забытый архаизм
архитектоника и ассонанс терзаний
всё тянет автора – пристроить в афоризм
архаики! прелестное движенье…
по первородности – нет равного ему
хоть у мужей-учёных в корень мненья
заложено иное – по уму!
а – жанр?
тут надобно – повременить подумать
полюбопытствовать означить между строк
и – подытожить
это – баснеглумы… нет – эролирика…
а может быть – пролог?..
23 ноября 2003
Знак – зеро
Спасенья нет от этого покоя…
Ольга Флоренская
повремени на пристани – и не руби канат
корабль отчалит – места в море хватит
ещё завалит шторм и промелькнёт закат
но солнышко обратно – не покатит
Вот! Видишь!
чаек говорливая гурьба
готова разлучать – меня с тобою
намёк улыбки – чаянья утроят
отыщутся ли прежние слова
молчанье – гложет олово прибоя…
26 ноября 2003
Тихая осенняя сказка
кошка на капоте
греет свой животик
осень пробежала
много обещала
но увы для счастья
мало лишь участья
ночью льдом елозил
– «JEEP» —
был крутой расстроен
лихо вёл тот джип мужик
чуть не врезал в стойку
дверью хлопает в сердцах
голосит – сигналом
чтоб его – его ж братва
с кайфом повстречала
увели и слава Богу
тепло – как наркотик
кошка влезла на капот
греет свой животик
27—30 ноября 2003
Этимология заклинаний
пусть упрячут в шарады слова
отгадаю – на опереженье
с расстановкой и тягой к прочтенью
коль потребует сути – молва
загуляю под лик простака
числя всех под иным постоянством
одолею углы и пространства
обнаружив в себе чудака
навороты сгребая из слов
сторонясь неизвестных прохожих
я под лики святых – осторожно
возлагаю венки из цветов
не в надежде – не для колдовства
об ушедших шаманя под бубен
заплетавшимся слогом прорублен
дальний свет как манок божества
сбрось поклажу – так сердце велит
в тихой заводи плещутся рыбки
постарайся не сделать ошибки
а услышав – простить без обид
сочетание смысла и слов
в умолчанье – не всем ведь по нраву
произнесен был всем на забаву
Билль! – В защиту чтецов и стихов!
30 ноября 2003
В четыре руки
особый смысл нам донесёт экстаз
волненье музыки – в соитии любовном
ведь пальцы так касаются греховно
не уследить – хоть тайна напоказ
кипит вулкан и выплеснута страсть
обрывки фраз перекрывают вздохи
аудитория подсказывает строки
путь в феномен – как тайно ласку красть
восторг сердец – ноктюрн невольных гамм
предупреждение зависимых желаний
как перейти – от тайных обожаний
к пьянящей страсти – избегая драм
ведь кто-то так придумал невзначай
играть вдвоём – владея инструментом
мы догадаемся кто расставлял акценты
вначале – с приключения начав
и после – отпуская стремена
рискнуть лететь в аллюре – лишь галопом
забыв себя – нажитое ухлопав
вдогонку вам кивок – такие времена
здесь ласка как и прежде не нужна
была – нежна… грешна… и всем должна
4—5 декабря 2003
Затемнение
темень
свечи чадят озаряя лампадкой иконы
образа чуть колышутся тайно
ночь безмолвствует – тихо окрест…
этой паузы – взгляд!
затянувшееся беспардонно
лассо жизни – ступенька у края
будто кто-то карая играет
в половинки – отлившие крест
аут… зона страданий…
борозда вдоль у рельсы перронной
обернувшейся змейкой вагонной
тонкой линией – тьмою бездонной
об фонарный ночной силуэт
идентичность связавшая странно
двух подружек галдящих гортанно
инсталляцией духа – желанный
отыскавшийся им паритет
как – спасенье… как – признак
безумно окрепшей морали
параллельные правила… дальше…
ну! а дальше – судивший нас Бог!
голос рвётся наружу…
наполняется страстью оральной
что ты сможешь сказать виртуально
вряд ли кто-то поймёт между строк?
8—13 декабря 2003
Dreck mit Pfeffer [11 - Шкварки с перцем (нем.).]
…слышатся вскрики и чавканье!
На просмотре маргинальной пьесы
прохожу… попадается мусор…
банка пива… бутылки… пакет…
незнакомым движеньем зулуса
тётка хватко вцепилась в багет
недоеденный белый батончик
плесневелый колбаски кусок
это то что оставил ей нонче
раж фартовый да меткий глазок
а ведь это к закату – ребята
это вовсе уж клонит к дождю
разыграется шторм – вот тогда-то!
вспомним Ленина штык да пращу
коллективно воспрянет сознанье
озарит горизонт до небес
и начнётся кураж да гулянье
пролетарок крестьян да повес
а на стенке плакат: Че Геваррра! —
что-то всем произносит взахлёб
клапан вскрыт революцией пара
поднимается племя трущоб
говорливой весёлой рекою
от свободы и счастья пьяны
начинается – время героев
и строительство новой страны
назовут её снова союзом
и к единству опять призовут
круг замкнулся – огромная лужа
в просторечьи – «болотом» зовут
15 декабря 2003
Микоми – Комико
Ко – косяця, ми – мисяця.
Cтарояпонские названия мотыльков
заклинанья – на ушко друг другу
мрак… шептанье… ночные слова
посылались приветы по кругу
а ответ – услыхали б едва
под декабрьским ночным хороводом
звёзд и звёздочек ночь напролёт
над прогулочной палубой гранд-теплохода
мотылёчков пугливых фокстрот
совершается тайна… пинг-понгом…
в ночь взлетали признанья и дым
двое – просто мечтатели в старых шезлонгах
как я часто скучаю по ним
на прогулочной палубе – тихо
замирают в тревоге сердца
Глянь!..
по чёрному небу комета – так лихо
хвост пушит убежав от ловца…
приземляясь друг другу на плечи
эти двое задумали так – если!..
кто-то когда-то забудет тот вечер
то другой – поджигает свой флаг
17 декабря 2003
Зелёный
и пока переходят дорогу они
не спеша под докучливым взглядом огней
светофоровых подождём – не впервой…
полосатится зебра под ним
катит пешему брату под ножки неспорые
Вон! Идут – «Пузыри»!.. они даже не знают куда…
в направлении ветра – а может быть тучки
воспитатель челночит туда – и – сюда
так стараясь сцепить всех их ручки – за ручки
Ну! Гуськом! За галошей – галоша!
шарик… бантики… просто листочек в руке
воспитатель сама-то – горошина
вымпелочками чертит на ветерке
а металл так и бродит по голосу
правит жизнью… командовать – лихо!
встала… грудь нараспашку и волосы
всё руками ерошит… глаз-лазер наставив
Рысиха!..
под дождём не впервой нам ещё колесить
по ночным городам всё выискивать – осень!
жёлтый вот и зелёный – поехали грязь размесить
ну же – ну же! поехали! просят…
19—20 декабря 2003
Инфлюэнца
То Doctor House
Грипп – вирусная форма жизни среди прочих.
Сборник исследований форможизней и жизнеформий. Т. X
разложенье молекул на шарики
поиск всех непроверенных мест
тест – реакция жизни – испарина
жар – под – сорок
больничный арест
адрес битвы – плацента для штамма
сохранение – статуса кво!
виртуальность – копилка для спама
ВОТ!
поймали – не знаем кого…
почитанье традиций – как догма
без диагноза не обойтись
на земле держат доктор и хохма
да пожалуй – немножечко
Жизнь!
25 декабря 2003
Песня банкрота
неосторожный вклад —
не стоит волновать
когда уже подсчитаны убытки
когда календаря последний лист сорвать
не хочется – чтоб не вредить с избытком
не тянет – к благоденствию – к добру
и начинаний не волнует осыпь
а думаешь чего бы – поутру
из холодильника не выбросить
а – вбросить…
чего бы отчебучить невзначай
готов к тому – чего ещё не сносишь
там в переходе подают на чай
когда с подобострастием попросишь
в таком бедламе – в истинном раю
мелькают лица пальцы сигаретки
непросвещенность высветит мою
лукавый взгляд – не пойманного сеткой
30 декабря 2003
Бойкот
бастую – и чего б ни стоил мне
день бунта и сопротивленья
я объявлю умолкнувшей войне
итоги с поля битв – как поздравленье
Я – против!
этим словом пригвозжу
себя к присяге истинного толка
не сомневайтесь – я им докажу
чего им ждать когда устанут щёлкать
змеиной лентой свитые кнуты
стук каблуков блеск пряжек портупейных
всё – образуется… но обойдя зады
к костру подсядет массовик – затейник
загнёт непревзойдённый анекдот
пытаясь нас отвлечь от миссии бойкота
ему – всегда заплатит башли кто-то
поэтому – на всё – он до конца пойдёт
О – бойтесь вы, друзья!
массовиков!..
они перепродать родную мать готовы
тем паче наш бойкот – взорвав его основы
он выполнит свой долг без дураков
не проронив ни слова – ни полслова
и будет между прочими – таков
3 января 2004
Уроки Бродского
АХ!
субквалиметрический почин
остатки прошлого
доверье – начинаньям
отметки покорённым расстояньям
от прежнего – к сему
оставшись близко неизвестным никому
(но видно всё – без вздохов и признаний)
мир вдохновляют – убедив в простом
проделками шутов живущими напротив
и оставляют среди многих сотен
в надежде ждать что не придёт – никто
но всё свершится – хоть и невпопад
и выставка великих достижений
сама собой укажет
БРОДСКИЙ – ГЕНИЙ!
и нас он посетил
в дни смуты и сомнений
хоть был тогда – незнатен – небогат
оставил нам конвертик на столе
там к Рождеству святое было слово
в толпе и в давке с паперти суровой
увидел он Его! в кромешной тьме
взгляд из-за шор под робкий свет лампады
все хлопоты обычны в этот миг
кто – принял роды? первым видел чадо?
и поцелуем к первенцу приник
в момент его рожденья
определим ли это упущенье
об этом – неизвестно никому
но Бог предвидел – суету и мщенье
и он – поверил диву через тьму
старанья прилагаются к предмету
для усвоения свершений и побед
все пересуды позади – наветы
и дан уже давно историей ответ
7—8 января 2004
Музей ампира
Жозефине – в день именин
досадно – трещина на вазе
ампирной вазе – на косяк
сколь хрупок – коль не перевяжешь
возьми и лопнет – только так
судьба дотронулась украдкой
и вот беда – хоть не дыши
Что – делать?
мастера с лопаткой
позвать или чехол пошить
какие способы примерить
что загадать – кого просить
и остаётся – только верить
что ваза долго будет жить
найдутся краски и замазка
ладошкой нежною святой
твой белый ангел твои глазки
прикроет вышивкой свитой
убудут трещинки и горя
с тобой не будем больше знать
кивает вишня при заборе
синицы взялись щебетать
всё стало ясно – и открылся
наимудрённейший секрет
чего там мучиться напрасно
из сердца вон – и горя нет
Но – Ваза!
если б только видеть
вам вдруг по счастью привелось
вы б изумились в удивленьи
чего коснуться удалось
9 января 2004
Миры Жозефины «М»
Жозефине «М»
мир состоит – из кошек и собак
а из чего же состоят собаки —
из преданных друзей или гуляк
из ласковых зверей и зверской драки
из выполнения заведомых команд
из кутерьмы вылизыванья плошки
вот угадай – какой добудешь фант
ловя ногтём проворнейшую блошку
собаки состоят – из торжества
любви простой к хозяевам собачьим
и наполняется природа естества
особым смыслом видным и незрячим
собака – говорят – конечно – друг
а может быть – невольный брат по крови
и если посетил его недуг
то и к тебе подкралось нездоровье
а кто иначе чувствует собак
себе он только голову морочит
мир состоит из кошек и собак…
пусть лучше любит кошек – те попроще
11—13 января 2004
Картография
подбираясь к метелям и штормам
я по метеокарте судьбы
компас выверю меточкой чёрной
чтобы в нужное место прибыть
там в бананово-фиговом рае
среди пальм шелестящих листвой
какаду мне на крыльях сыграет
суперхит набекрень головой
что получится из пересмешек
обзываний невспомненных дат?
задавали б вопросы полегче
и платили б – чтоб стал я богат
осторожный мотивчик заскочит
и юлою заклинит подчас
будто в джунглях неоновых хочет
чёртик ладить пантовый заказ
Чур – оттуда!
достигнув предела
увильнуть от негаданных встреч
постараться чтоб пуля задела
только кустик – а компас сберечь
и назад – выбрав азимут места
лыжи смазав и выкрутив финт
возвратиться к Martini
да – трескать…
зимней смазкой затягивать винт
через щёлку в нестройном заборе
из-за непритворённых дверей
по итогам полётных разборов
обзвонить по мобилкам – друзей
16 января 2004
Параллельные выводы
я так и не дойду до поворота
на робком солнышке угреюсь и усну
и буду очень благодарен если кто-то
не удосужится помоями плеснуть
не оплюёт и матом не охает
в милицию за шиворот не сдаст
тогда я утром – как и подобает
очнусь на травке – травка не предаст!
и первый луч в давно остывшем поле
поймаю коченеющей рукой
пойму взаправду – это снова – «ВОЛЯ!»
хоть я единственный – кто радостный такой
из-за гряды – на рдеющее око
я буду пристально глядеть не жмуря глаз
ведь это солнце – так же одиноко
своим теплом одаривает нас
26 января 2004
Жидкокристаллический ноктюрн
Есть мир!
который нам дано – понять лишь избранным из многих
невидимые миру Боги – мы слышим их полёт давно
раствор неведомых частиц коллоидного клея масса
поверьте лучше не касаться тех призраков
с ночных страниц
хоть есть такие – нипочём они и пяди не уступят
не внемлют и сплеча отрубят – не увильнёшь
коль рядом шёл – хоть счёты загодя и свёл
такие дыбом на рожон но вряд ли разуметь успеют
ведь блиц ума – петля на шею…
был никаков – а стал смешон!
О! Параллельные миры!
как нам сегодня не хватает к ним подойти
хотя бы с краю… хотя бы просто – для игры…
не уместит земная жизнь той хлынувшей вселенской влаги
того вселенского дождя который ринет – только лаги
успей менять как дней ватаги меняют пришлого вождя
гудящий штопор заглотнёт и образумиться не смеешь
попался жизнь на пыль развеешь – зато достанется полёт
и упоённый счастьем вдрызг от стаи ты отстать не в воле
но оказался лекарь болен – и некому лечить каприз
ты в назидание волхвам начнёшь вещать чужие строки
себя уж записав в пророки а не успеешь – сгинешь сам!
возьмись иначе обозначить и дай понять и подсказать
от жизни – не берите сдачу её ей лучше – оставлять
27 января 2004
Самые счастливые дни
К.
эфемерность скрывается платьем
нежно-жёлтым и лёгким как сон
и браслет что над левым запястьем
знак серебряный – с ним в унисон
свет улыбки – умом и покоем
предваряет мечты и слова
неразлучные с ролью герои
к ней стократ привыкают едва!
охи-вздохи… стихи куролесы
обещают игру в парафраз
комплименты с известным подтекстом
бег по кругу – от магии глаз
остановки прошу… остановки!
в этот случай вмещается жизнь
знак серебряный – счастье с подковкой
отгадаю – прости и вернись
29 февраля 2004
Вечерком
бегут с клубочков ниточки внахлёст
зелёная на жёлтую ложится
клубочки катятся по жизни
и всерьёз – упрятались под стол
чтоб от крючка укрыться
один – под стул завеялся
другой – по свету принялся гулять
опять за печку шастать
к хозяйке прятаться под левою ногой
друг перед другом – цветом нитки хвастать
Что за напасть?
Как – тихо в эти дни…
Сочельник близится к законному престолу
и словно разноцветные огни
клубки всё кружатся играючи по полу
12—13 марта 2004
Zero
закрытый для других
завещанный изгоям
забытый наскоро
закутанный до глаз
защитой выставивший гвардию героев
задравших до небес знамёна – напоказ
за зачехлённый холст в
захламленную келью в
заставленный бутылями подвал
заношенный пиджак
застигнутый в постели
злодей-мужик – что мужа прозевал
затея удалась
завидное везенье
закончен заодно эксперимент но
зал почти что пуст
зря улеглись сомненья
зонт спит под вешалкой
зелёный как абсент
заказан путь к заветным закоулкам
забит завален тракт заторен занесён
замёрзшим снегом в
зимнем шаге гулком
заледеневший зов
затерянных времён
18 марта 2004
Облитерация
чуть раньше – чуть позже
до этого дня – до этой нелепой стекляшки
что лопнула хлопнув в руке у меня
прорез – как матрац в перетяжке
душе не срастись – видно хворь не огонь
порхнул обогнул и в порядке
лишь звонкий булат одолеет агон
ему – это вроде зарядки
горит даже – архи и экстра – алмаз
суб-супер из всех инструментов
слеза точит утром мигающий глаз
излечивая – без аргументов
запомнится что-то одно – да и то
не в полном законченном виде
А я ведь забыл Вам сказать, что никто
тогда не вернулся, – обидно…
и некому было мне руку подать
где пленники тех обстоятельств?
а всё же нервишки способны сдавать
уставших бьют – без доказательств
не знаешь – где снова удачу найдёшь
и если найдёшь – потеряешь
не вложится в ножны подаренный нож
с ним много печалей узнаешь
гадай не гадай только лихо прошло
и больше не сбудется – присно!
вон – ведьмы свернули своё ремесло
и шепчут астральные числа
26—27 марта 2004
Рывками вперёд
…а эта белокаменная стена
на Стрелецкой являлась…
Из путеводителя по городу
поскорее пройти вдоль рентгена
этой длинной нависшей стены
даже если придётся мгновенно
в пыль распасться на кванты и гены
на молекулы – одновременно
Кто поможет пройти без вины?
отзеркалив своё состраданье
поторопит подгонит поддаст
молчаливой стены созерцанье
Вы – вступили! Вам – выстелен наст…
ощущенье – экраносмятенье
шарм бурлеск креативный стриптиз
вспышки мыслей – стена – наважденье
Ты – раздет! Ты – почти что артист…
постараться собраться – по линии
перебраться – шагнув наконец
за стены этой белой всесилие —
не сгубив по дороге венец
всё! ни грана потерь – ни зазубринки
все опасности скрылись – Cалют!
впереди – словно в дырку от бублика
знак сплошного проезда воткнут
1—3 апреля 2004
Всё в порядке
соглашенье подписано
ставьте – бокалы
закрепите успех – и гулять
есть надежда что искренне
не – как попало
тут объявлено право сказать
оговорены место и сроки
исполненье начало-мажор
гонорар обложили оброком
наказаньем подвергли пороки
и скрепили вердикт-договор
все бумаги разложены в папки
им темно – места нет чтобы лечь
их словам заколоченным – зябко
по архивам стоять и стеречь
право встречного мненья и шага
апелляции… иска… суда
вы дерзайте – всё стерпит бумага
хоть ты тресни – ей всё ерунда
нипочём!
вы гуляйте – и ждите
и когда тот папирус решит
что – кому причитается – квиты!
лавры тем – кто шустрей отшустрит
и когда окончанье работы
завершает достойнейший акт
сколько шансов у ждущего – квоты
лицезреть тот свершившийся факт
вот такая петрушка – бумага!
промокашка – чернила печать
но к подъёму озябшего флага
как при дамах – положено встать
10 апреля 2004
Попытка
спасенья ищет каждый – слаб и грешен
благовоспитанность – тут явный рудимент
как атавизм как дырка у скворечен
зачем она – ведь птичек нет! завешен
вход в домики – по правилам аренд
от правил нет отбоя – всё в примерах
в подыскиваньи истинных путей
а зиждется оплот – на лицемерах
ханжах и сплетнях домыслах неверных
в отыскиваньи тех – кто всех глупей
рантье – теперь привычная работа
почти профессия – как лоцман – высший класс
ведь завтра вновь продолжится охота
Глупцы – глупцы! Как не хватает – вас!
из многих ниточек – богатому сорочка
крутому – джип… чиновнику – амбар
по ниточке дойдём мы до клубочка
а дальше нет пути – тупик…
Тупик! Au revoir!
11 апреля 2004
На роль Виктора Сухорукова
…за последние пять лет изведено:
5 маршалов, 300 генералов, 2000 офицеров,
а чиновников и священнослужителей – без счёту.
Из доклада графа Палена —
Государю Императору Павлу I
опять дурные самодержцы да комедийные пажи
графья сановники мин-херцы юлят чтоб чадо ублажить
сиятельство в мечтах витают но клеят домики – всерьёз
в уме их все переставляют как без вагонов паровоз
так недалёкие порывы находят близкий свой приют
уста всё шепчут… —!..
вдруг надрывно ко щётке гривы лбом прильнут
несёт во весь опор ретиво тот конь смешного седока
а он елозит некрасиво с хребта съезжая на бока
гусиным шагом отправляя Россию погулять с утра
тот мальчик и не представляет куда ведёт свой кон – игра
нелепостям иным пределы должны быть посланы судьбой
а эта может так уделать что кинет – о земь головой
и невозможно догадаться что сбудется в короткий срок
как Пален – разыграет братцев и явит – Господа урок
ну! а пока явив сноровку малец скликая все ветра
вертя шпицрутенами ловко косит под славного Петра
12 апреля 2004
Книги Пророка
много ль – мало…
облога – слабеет
свет неполон – час многих хлопот
и не каждый меж ними сумеет
проскочить этот коловорот
распознать лицемера-пройдоху
лишь по узенькой щёлочке глаз
лечит слово молитвой пророка
молвишь слово – ты наг без прикрас
только речью да праведным словом
опознают с макушки до пят
облачишься замкнёшься и снова
каверз ленточка выползет вспять
речь – реки!
обойди междометья
всё записывай – в книгу судьбы
защити отгони и ответь всем
побеждай – без пустой похвальбы
встань как ангел как страж под хоругви
слово делом своим подкрепи
не отдай книгу книг на поругу
как – маяк над обрывом округу
лучезарным огнём – окропи
25 апреля 2004
Таможенный контроль
Ave! Ave! Av-v-v-v-e!
Молитва
я – в панике… куда-то делась мышь
и расползлись из дома тараканы
и комары не жалят – колет мысль
что не туда попал… прошу себя – садись!
и выпей валерьянки полстакана
– Чего ж Тебе ещё?
– Мне нужно уходить!
чужая тут постель – почти что не примята
гляди – за окнами прошествовал апрель
и календарь твердит что оборвёт листки
а кто ж приклеит их оторванных обратно
я перепутал год – ворвался средь зимы
прожил два месяца и не погиб нарочно
– Всё!
не мурчит мой кот и почта не спешит
последних писем нет и это – знак порочный
оставлен про запас – лишь лу́щеный горох
коробка спичек соль да битая кастрюлька
стараться выжить – взбаламутив кровь
и из окна рукой в кастрюльку сбить сосульку
часок переживём часок продолжим жизнь
чего-то припасём к последнему желанью
катись всё кубарем – за жизнь вовсю держись
пусть пригодится нам – при покаяньи
2 мая 2004
Приоритет одуванчиков
портал открыт – весна щадит припарки
Природа землю залила зелёнкой трав…
по воле волн к нам доплывут подарки
светлее день – темнее тень дубрав
Откуда – бабочки? (берите шире – Зодчий)
вон – на поляне жёлтое глясе
головки одуванчиков пророчат
за солнышком зазубривая к ночи
дня алгебру – чтобы заснуть в конце
теплынь – и маю нечем отпираться
уже не вспомнить дрязг благой зимы
и гладиолусов ночных протуберанцы
робея ностальгически от танцев
поют с таинственным комариком псалмы
журчит над снами ночь и кружит молча филин
ещё чуть-чуть и вновь отступит мрак
сосредоточием из тысячи извилин
Грядёт – желанное… витает дым чернильный
шагают часики – ночь опускает флаг
4—5 мая 2004
Ротация
НУ!
а ролик всё кружится
слайд налагая на слайд
прочно склеив начало
с концом мировой киноленты
век дразнящий судьбу
возвращающий сдачу до цента
поглощающий страсти
вербующий в лоно как в прайд
этот длинный как жизнь
как игрушки цветного кино
пригласившего всех мотыльков
ангелочков любви
избегающих ночи и мрака
в клин блестящий
пробивший сквозь темень окно
в танцы глупых слепцов
освещая их прихоти но
покрывая в два слоя как сном
целлулоидным лаком
BLOW UP!
вспышка света и шторки шуршащий хлопок
перевёрнута в кляссере жизни страничка
не поверите трудно найти уголок
место нужное тайное исподволь
где —
завтра к каждому вылетит птичка…
10 мая 2004
Такие женские дела
от отчаянья – сходишь с ума
только может по-женски по-своему
переполнена злою любовью
от которой сбежала б – сама
от которой – неужто – поди
не укрыться за камнем-утёсом
куда ветер шальной переносит
письма сердца с мольбою – «Прости!»
тут ведь хватит и капли страстей
чтоб костру даже в дождь разгореться
разве сможешь обманывать сердце
каменевшее без новостей
хоть бы ты – не пропал бы вдали
доля веста маночек надежда
постарайся дождаться – как прежде
через годы что бритвами режут
что меж пальцев водой протекли
12 мая 2004
10 баллов – по шкале Рихтера
мы всё надеемся на случай —
кривая вывезет – а там…
кто был бы худшим – станет лучшим
из бед выкручиваясь сам
и сколько – слёз обид печалей
без совпадений мест и дат
сверстали беды нам – связали
кто был изгоем – стал богат
кто за копейку с горем дрался
корпел копил лишенья снёс
враз сел на мель – без виз остался
его за нос – хватил мороз
ни убежать ни взять ни спрыгнуть
ни прокричать ни загулять
и остаётся ножкой дрыгнуть
осины колья забивать
среди разверзнутого мира
дымящих глыб и катастроф
мы плачем потеряв кумира
ведь сердцу – не хватает слов
15 мая 2004
Танцы вдвоём
Ибо не знает человек своего времени.
Екклесиаст 9:12
…сыны человеческие уловляются в бедственное
время, когда оно неожиданно находит на них.
Екклесиаст 9:12
Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду,
падшую с неба на землю…
Апокалипсис
Жизнь непредсказуема и зависима
от Времени и Случая…
чёрный ангел витал надо мною
белый ангел – припавши к виску
лепетал что вот-вот мне откроет
как начать как догнать как рискнуть
чёрный ангел стенал и кружился
белый ангел – застыл на плече
вдруг от криков упал и разбился
драгоценный фарфор-фаберже
чёрный ангел в отчаяньи падал
долетая до самой земли
белый – вновь исторгаясь из ада
прикоснулся – все губы в крови
чёрный что-то опять повторяя
и указывая в пустоту
затворял дверь ключами от рая
жизнь откладывая – на лету
белый ангел – зачем же он белый?
так красив так ужасен и груб
над моим в узел скорченным телом
возвещал гибель гимнами труб
чёрный всё уже вроде бы сделал
долетел опустился и сел
я его не послушался – предал
и за белым – к судьбе… полетел…
22 мая 2004
Delete (Читая изменения в расписании полётов: Абу-Даби – Сванетия)
зал мельтешит – в глазах уже рябит
курсив – как штраф… для прописных – петит
наказаны все строчки даже точки
вершитель зол и жезл его – «Delete»!..
кий вышибает кегли – бьёт по строчке
неотвратим удар и паника грядёт
и только рокировки оболочка
быть может на мгновение спасёт
собратья-буквы гибнут на глазах
литературный слог – велеречивость – слава
линяем! ударяем по газам! уносим ноги!
догоняют – справа…
27—28 мая 2004
Мимолётность впечатлений
…архив визуального ряда восполняет
раритет известного ансамбля.
Из путеводителя
мелькает за оконцем экипажа
арканя взгляды – площадь Этуаль
вращается круг описав вальяжный
в соитьи любопытства с эпатажем
как вкруг перста – узорчатая шаль
бег! цокот ножек! пляска иноходца
под убаюкиванье дремлющих рессор
и восполненье мзды калекам и уродцам
интерпретирующим века вздор и сор
здесь – до сих пор витает запах дыма
над местом исторических потех
пыль пудрит серым шляпу пилигрима
молящегося всем – кому отпустит грех
Долой! С души воротят обещанья —
не возвращаться ж к праведным богам
в окошке исчезает обаянье
виденья – преклоненья с обожаньем —
под кодовым названьем
«NОTTRRRE-DАМММE»!
5 июня 2004
Подсчёт трофеев
как потерянный бант
на опушке осеннего леса
как надорванный фант
шоколадник конфетный – повеса
этот фант – словно франт
по обёртке души шелестящий
как присвоенный ранг
как в руках пистолет настоящий
осторожный как угорь
как байбак на подсвисте стоящий
взгляд твой выдавший дурь
тех затей с поцелуем скользящим
как осенний гудок
моросящего хворого утра
похотливый озноб
не успевших познать Камасутру
кастаньеты любви
эти ласки и эти потери
ты меня – не лови
не привык возвращаться по теме
13 июня 2004
Просьба
напиши мне сынок письмецо в Подмосковье – в Иваново
накидай пару слов – да про речку спроси… озерцо…
про качели дворы дом со ставнями с окнами-рамами
про просёлочный тракт и про ветер что дул мне в лицо
вдох – ледок холодящий мне грудь
бег по тропке в лугах указующей к юности путь
до сих пор как укор с неприметною стёжкою тайною
и сорока-подружка что хвостиком манит отчаянно
Ах – деньки!
что тогда – как вода в неуёмных забавах текли
пусть уж нет тех калин золотого заката над пристанью
не шалит не басит отплывая речной теплоход
если сможешь – пойми я хочу дотянуться до истины
вновь пройти по пути к почтальону – до самых ворот
Вот и всё… написал – ведь!
скорее конверт запечатывай…
пусть ещё полежит – пусть хотя бы чуток подождёт
а потом голубком полетит за посылки упрятанный
в край родной голубой – все приветы твои донесёт
19 июня 2004
Обещание
Велеречивых обещаний
угаснут сорные слова…
Гай Каниций. Книга Квазий
сладкоголосые дразнящие терпенье
в конце вдруг обошедшие иных
призы прибравшие —
познают вне сомненья
укоры и упрёки остальных…
мятущиеся тщащиеся слышать
не бравшиеся ложью отвечать
веление услышавшие свыше
понявшие – как верить и прощать
в потерях тех постигнувшие раны
ограждены от всякой злой беды
скажите – кто вы? мир – не без изъяна…
откройте тайну – к ней ведут ходы
20 июня 2004
Дожди в Междуречьи
…Ну, льёт… как из ведра.
Вспоминая Михеев скит
непрекращающийся дождь
погрёбший зло итогов битвы
кому-то сыпавший из сита
сироткам – подаривший грош
не уступавший ни на миг
своей разящей главной роли
по низвержению героев
всех – кто взалкав полёт постиг
там – ближе к адскому огню
уже не нужен дождь – там пекло
взрываясь наважденьем блеклым
дождь к новому приводит дню
мы разобравшись в тяжких снах
пророчащих веленье яви
наутро лбом прижавшись к раме
считаем взрывы на полях
далёкий поминальный звон
о всех – рассеянных по весям
тот кто вчера был интересен
сегодня – ушлым заменён
и снова дождь и у костра
полощет котелочек пламя
ушица варится – над нами —
тьмой надвигается гора
23 июня 2004
Оказия
ни рано ни поздно – но к этому дню
как раз в аккурат в именины
Иваныч к Петровне заладить бадью
наведался в погреб невинно
там долго гремел – из подвала неслись
звон лязганье громы да стоны
а после уж басом совсем изреклись
анафемы – впрямь как с амвона
– К чертям её! Браться за эту бадью.
Всё, больше не буду – и баста!
ну чем в ней заделать пролом на краю
любая попытка напрасна
уж лучше тайком её взять – подменить
да больно приметна и кряжа
Петровна не к месту взялась торопить
Иван глядь в бадье-то поклажа!
в тряпице негожей в золе по вершок
из чистого золота слитки
мотает на ус наш Иван – а умок
уже лихорадят прибытки
возьму и толкну – да отгрохаю дом
с сенями со светом с крылечком
налажу житуху раздольную в нём
и всласть поваляюсь на печке
вот так размечтался – «отгрохаю дом…
и весь крам тут, мол, не случайно…»
бутылка к бутылке испиты тайком
и вот результат – спит отчаянно
спустилась к баклажке Петровна сама
и видит такое явленье
за злато купила коров да сома
состряпала всем угощенье
проспался Иваныч – гулянье вокруг
в деревне – народ на подпитии
хватился по слитки а кроме-то рук
уж нет ни хрена – блин! —
открытие!
да лучше б не видеть вот эту бадью
дебелую эту – Петровну
умучила стерва – ну хоть в полынью
обида надолго и кровно
вот так и закончилось всё – охренеть —
Иваныч к карге ни ногою
а всё виноваты-то (ёж-твою-медь!) —
три слитка укрытых золою
убойтеся злата – оно ни к чему
простому-то люду и чину
хотя опосля – как теперь я пойму
совсем ведь не в этом причина
1 июля 2004
Рождённые летать
свивая гнёзда на пружинках лета
и мягким пёрышком упрятывая щель
пичуги божьи в проблесках рассвета
с задором юнг осваивают трель
от дел своих и певчих настроений
от бесконечных взлётов к комарам
чижи разинув клюв – фонтаны вдохновенья
птенцов своих выводят в вечный храм
под полог звёздных голубых шатров
в бескрайний свет волнующих желаний
пернатые в свершении мечтаний
скользят над струями блистающих миров
пред ними – даль во всей красе небес
и рея гордым парусником свыше
они на облюбованные крыши
вернутся – лишь чтоб не забыть насест
отныне им уже – не перестать
мы только с завистью глядеть на них охочи
ведь сами вдаль летим – когда приспичит очень
цепляя дельтапланом тень моста
4—5 июля 2004
Зарубки для календаря
…как ветерок со стороны пекарни.
Катя Метелица. Азбука жизни
повело… отцвело… ностальгией попахивал воздух
и журчал разговорчик о дальних планетах и звёздах
и касательно их релятивного к слову общенья
так нетронутым и оставались – бисквит и печенье
ах! – зелёные корочки… тонкого как… мармелада!
постоянное нет – ожидание взрыва снаряда
как торжественный ферзь
удививший нас в вежливой форме
выражает всю лесть и талдычит что праздник – не норма
если – к слову – наветы и прочие там экивоки
просочатся в приветы поцелуйчики ласки и чмоки
не – горюйте! ведь этого – до обидного всё-таки мало
что посеешь – то всходит…
прорастают – то зависть то жалость
посторонних у жизни навалом постылых предметов
мальчик палкой колёсико
катит с горки и нынешним летом
и ему не мешает стерня на июльском покосе
камарилья… чехвостят…
лают… гваздают… в щепки разносят
это – к слову сказать – и не нужно доказывать вовсе
постарайтесь забыть – хоть никто вас об этом не просит
10 июля 2004
Yoo-ho-hooooo-ooooo!
…десять человек на сундук мертвеца
эй, йо-о-хо-хо и бутылка рома
Из песни
иллюзион – настрой на абордаж
пиратским роджерсом изгваздали мне душу
скелеты прыгают… простреленный плюмаж
набряк в крови… классический кураж…
на палубе оторванные уши…
Ну – просто! Жуть! Похабный – Liberdance!
горланят песню перерезанные глотки
кончая кутерьмой и совращеньем дамс-c
себя по бровь накачивая водкой
ватага ринулась с экрана по косой
взметнулся свет в притихшем было зале
никто и не спешит опять к себе домой
вовсю глазеют – будто потеряли…
подставлена судьба под вечный гром небес
полночный боевик простреливает душу
закваску новую готовит DV Рress
стараясь зацепить покруче да получше
13 июля 2004
Старые крымские истории
и появилась… в бело-розовом
в ажурных блёстках с кисеёй
сон был стихом – сложился прозою
в проёме свет дрожал под грозами
весь перестёганный швеёй
казалось им не будет пристани
большим красавцам-кораблям
буксир им место спать выискивал
среди подводных шхер и ям
бренчали в августе кузнечики…
сад полон звуков и цветов
витает голос человеческий
и ваши обвивая плечики
щекочут строчки из стихов
слова и музыку той песенки
заняв из Велесовых книг
я выпустил играть на лесенку
и нотка к нотке куролесили
девчонок ножки – скок да прыг
вон! в каменистой бухте-заводи
застыли лодки – корабли
Ах! – Балаклава! поздно – рано ли
тебя заставят сдать рули
миндаль дозрел сегодня к полудню
закончил счёт сакральный маг
и горлинка кивает голубю
тот жмётся к ней как к древку – флаг
17 июля 2004
Продавец снадобий
…как грустно смотреть на поколенья.
Эзра Паунд
я продаю свободные места
от первого до финишного круга
так и не стану крезом никогда
большая очередь но люди неспроста
мне платят лишь улыбкой – как подругам
Вот – так!
стою упрямо на углу
чихать на слякоть грусть и битые бутылки
киоск тут с пивом – рядом
на полу – тараньки чешуя похожа на золу
валяются бокалы – шир в иглу
и шепчутся пластмассовые вилки
а торг идёт – от ночи до утра
я продаю спасенье гиблым душам
уже заглядывает в ящик детвора
обкуренная – глазки смотрят в уши
уже мамаша теребит меня
рукав почти под корень отрывая
Ети ж – Твою! Попомнишь ты – меня!
(себе стаканчик ловко наливая)
да! жизнь своё дубовое весло
уже заносит отгрести от траверс
но я стою – клиента намело…
и я им тихо… с пониманьем… улыбаюсь
18 июля 2004
Вечерние кубики
Хочу – чтоб!
стих взлетел и сбылся – блистал и пел
как ласточка над стогом вился и не робел
порхая вольно над рекою среди небес
чтоб он увидел под собою – всю жизнь окрест
чтобы его полёт и трепет – как мотылёк
изящной грацией – как лебедь – к себе привлёк
спудеев любящих орешки и кайф и лом
чтоб никогда не падал решкой – всегда орлом
пенсионерок сгрёбших крошки своих годков
красавиц с длинной тонкой ножкой и старичков
армейских горных инженеров (маркшейдеров)
и бунтарей почти химерных
без – лишних слов…
и чтобы даже подбежавший дворовый пёс
встряхнул ушами и признавши – его унёс
хочу чтоб дочери в дорогу сгодился он
чтоб повезло с ним всем немного
и чтобы долго над порогом не таял – звон!
20 июля 2004
Архив – BBC
25 июля любого года – день памяти
Владимира Семёновича Высоцкого
запасняк… испытание пылью
сохраненье – молчаньем и сном
нумерация знаком всесилья
ощущенье – что пойман сачком
каталог… фолианты… разделы
боксы надписи полки старьё
изученье искусства подделок
ощущенье: вот – «их» вот – «моё»!
описание… свод… комментарий
поясненья к эпиграфам – шок
ощущенье что мастер нам дарит
что-то важное в трещинках строк
глядь! находятся мигом всезнайки
глянец – выворот – испод – мездра
разгуляли развеяли байки
по пространству страны и двора
разлистили по дням мемуаров
подытожили: «так» – да не – «так»!
будто жёлтой кошачьею фарой
в темень брызнули правды пятак
но когда ты итожишь – что прожил
перепел – не допел – не достиг
нам в итоге том вряд ли поможет
арифметика строчек и книг
только сердце подскажет проводит
до Ваганькова – ранен и тих —
встретить взгляд твой сегодня
– ВОЛОДЯ! —
вскинуть голубя в небо – как стих
25—27 июля 2004
Прогулочка лёгкой походкой
что – в чемодане жизни?
лишний скарб
аптечка первой помощи – уловки
лимит мечты – колода лишних карт
пощёчины – нелепый смех неловкий
отборный мат – непостижимый фарт
последний шанс – желанье быть важнее
возможно к прибыли колода лишних карт
ведь в надувательство поверить нам сложнее
прогулки робкие – смешочки под луной
и упоительное счастье первой ночи
с волшебницей-любовницей
с женой
жаль только ночь – казалась нам короче…
старания… усердие… успех
незакреплённый почестью и званьем
утёнок мёртвый – первый детский грех
тогда ещё с непонятым названьем
вой – по усопшему…
отчаянье и боль
везение в рулетку с опозданьем
накачанные бицепсы и роль
не первого любовника в изгнаньи
и явный промах – просто в молоко
при всех исходных данных пораженья
задорный вид проткнутого крючком
листочка с нацарапанным прощеньем
сгоревший в прах составленный из слов
сумбур вечерних вялых разговоров
и темень адская за абрисом голов
всепоглощающего пастью коридора
в обшивку дня упрятанный билет
в обратный путь – гарантия успеха
изношенный с лихвой
«Монтгомери!» – берет
с подкладкой в клеточку в зелёную – с прорехой
29—30 июля 2004
Методы заигрывания
и всё становится понятным
и остаётся – лишь узнать
каким макаром нам обратно
алтын свой выпадет забрать
ведь не отдаст – проканителит
подружка-жизнь всё отберёт
запустит под зенит качели
ощерит свой беззубый рот
так надсмеётся —
до у-у-па-а-а-ду-у!
над нашим праведным умом
вперёд и вверх – пинком по заду
ресницы – чёлочка углом
что – делать? вечные вопросы
дать дёру – в окна сигануть
смотаться эдак боком – чёсом
исчезнуть смыться драпануть
к услугам нынче арсеналы
свести все квиты можно враз
диагноз свой развесить в залах
для всех экскурсий – напоказ
всё нараспашку – гран сомненья
анатомический театр
любовные стихотворенья
интим под линзою в сто крат
стоп-кадр…
и память застывает
с твоей улыбочкой навек
в больнице тяжко засыпает
забытый жизнью человек
31 июля 2004
Пуаро
Эркюлю Пуаро
Он должен знать! Как поступить!
когда не будет доказательств
когда вокруг сгустятся тучи
не будет выхода – для всех
судьбу останется просить
она владыка обстоятельств
в клубок из фактов злых колючих
свитых в первопричинный грех
и после дедуктивных сверок
сопоставлений мест и дат
проб на зубок засад – проверок
и калькуляций всех затрат
приватно выступив – нейтрально
но верно службу сослужив
МЫ – КВИТЫ!
так сказал печальный
и лучший в мире детектив
1 августа 2004
Реконструкция поражения
Рекогносцировка огня производится лично
офицерами штаба, заранее и к месту, перед
началом боевых действий.
Из Устава
как взаправду…
ещё икнётся тем – кто сказывал
и сбудутся погром и ад
и выстрелят ядром с заразою
по клумбам жизни из засад
ещё – лишь поднимает голову
готовит к бою арсенал
в картечь переплавляет олово
на картах крестит – трибунал
Мой – личный Враг!
Архонт Неистовый!..
ему ещё ведь невдомёк
как тихо подобраться к истине
не зажигая огонёк
не засекли чтоб лодку с берега
и не угробили б десант
и чтобы командир проверенный
не сдрейфил как простой курсант
ещё колдует над заданием
мой самый давний злейший враг
а жизнь готовит порицание
большим любителям атак
но я – в предчувствии сражения
глотну глоточек коньячку
чтоб в самых общих выражениях
ему ответить на скаку
и – рубанув со зверской силою
в отмашке сбрую не задев
на мониторрре!.. я вонзил в него
свой виртуально – страшный гнев
1 августа 2004
Охотник любви
…а может быть, возьмётся пилигрим?
яснее ясного… рассыпан бисер-блёстки
кружочки ножнички распорот креп-жоржет
но на свидание к красавчику-подростку
Вам не успеть – не выпал Ваш билет
отправьте нарочным фельдъегерем героем
эпистолой попутное словцо
«Вот, мол, хвораю… и, хотя… не скрою,
хотела б видеть милое лицо!»
пусть! мчится сам! как мимолётный ветер…
прохладный и вечерний – как самум
удушливый как все ветра на свете
и вновь на Вас обрушит поцелуй
и жарким словом лёгким дуновеньем
чарующего ласкового рта
прильнёт губами как стихотворенье
его поистине земная красота
вот то – чего так долго-долго ждали
её капризные и хищные уста!
8 августа 2004
Макушка лета
сгинул в ливнях кромешных бродяга-июль
липкий влажный пахучий с короткой ночёвкой
воскрешаясь наутро под грохот кастрюль
осторожный – с кошачьей сноровкой
различая среди промелькнувших машин
ту которая катит – до аэропорта
жизнь по лезвию бритвы как прежде скользит
нарезая нам дни как кусочки от торта
сочиняем ноктюрн – тот к мелодии льнёт
упиваясь изыском аккомпанемента
строит куры – но дёготь за шиворот льёт
прогнозируя лажу лишь – одно-мо-мент-но…
но! когда-нибудь кончится ночь – и июль
превратится в роскошнейший август
тот натыкает под нос приколов из дуль
в шутку – снова подстроит нам пакость
марь вечерняя… часики будят от сна
с восхищением будем всем хвастать
что оставит нам лето – зарок колдуна?
переносы… отсрочки… контрасты?
лето – кончилось тихо… потянет к дождям
но ещё жив июль до последней минуты
сколько тут беспокойства трагедий и драм
словно время будильник заводит кому-то…
13—15 августа 2004
02
пахучий веет ветерок мураш считает крошки
потерян зонт и веерок не найден – понарошку
а – ветерок? порхнул шепнул отметил взгляд в окошке
там кто-то громко вдруг чихнул так хлопают в ладошки
попробуй – подскочи к окну подпрыгни хоть немножко
а если взвить невмоготу – так поучись у кошки
железный прут по-прежнему торчит из-за беседки…
собачий след растерзанный уводит с глаз за сетку…
нашли в подъезде первом ртуть в зелёной старой грелке
всё! дворник вызвал опера – стоят все как на стрелке…
сидит лишь мальчик смирно так в коляске инвалидной
а под скамейкой спит пятак в пыли – почти не видный
20 августа 2004
Пат [12 - Положение фигур на шахматной доске, при котором игрок не может сделать очередного хода, не подставив под удар своего короля (Из правил игры).]
сквозняк рванул полу осеннего пальто
совет проигнорирован напрасно
и уберечь её теперь – чтоб не узнал никто
лишь исключенье может безопасно
ослушалась – нарочно собралась
подкрасила сиреневые губки
во взгляде лишь укор как будто ловелас
ей подсказал бесстыжие поступки
долой – беду! оспорить может тот
кто лез не наобум – считал свои потери
не гневался не поднял гам и шум
замки ключи и форточки проверил
предусмотрел заведомый отказ
смущенья жар и даже волчью хватку
Он – просто Умница! а – Вы?
в который раз – набили шишку лбом
вот Вам взятки – гладки?
– Ну что ж, соколики?
команде дальше плыть
поймать судьбы потерянное время
стихает ветер – нужно уходить
не договариваясь… тихо… без истерик
21 августа 2004
Наобум
Посвящается
санкт-петербургскому трамваю!
послать гонца и ждать потом вестей
в газетке вычитать солёное с перчёным
немерено – в эфире новостей
не сообщенных нам котом весьма учёным
ещё не время – важных передач
на инструктаж – увенчанные гимном
едва планируется легендарный матч
с Бразилией и обметают Зимний
но вот строчит по улицам трамвай
а значит – не осталось слов в запасе
день начинает свой истошный лай
и тётка приторгует рупь на квасе
ещё сопят подпившие бомжи
выкручивает лампы тёртый дворник
а смерть – уже околицей кружит
окапывая глубже рубежи
кому положено – откинутся во вторник
ну – что о разном! так ведь – невзначай
трамвай дотащит нас до поворота
и дальше побежит – ему-то – чай
до вечера до тёмного работать
23 августа 2004
Таблица империалов
от высоты захватывает дух – витает сокол всласть
крылом настигнув тень – он не упустит шанса
взмыв к куполу небес – чтоб камнем вниз упасть
к мольбам и просьбам глух – его пленяет власть
он всё ещё парит – в манере плавной – танца…
24—25 августа 2004
Нет… нет… нет!.. (Aronzona)
полагаю всё это – неправда
и наветы все эти – туфта
по порочному кругу отрада —
побродить как по бритве хребта
заглянуть в черножерлье вулкана
испытать на себе инфразвук
в пятку вбить зов души окаянный
натянуть зависевшийся лук
экстремалы… вокруг – экстремалы…
глаз не видно – сплошное бельмо
видно жить остаётся так мало
одноцветье сплошное – дерьмо
всплыть – пихнуть на себя неудачу
вбок – шарахнуться впарить – сам кайф
разрыдаться навзрыд – а иначе
Сёма выстрелит – кончится – life!
осторожность отринута вовсе
и на всём неизбежном скаку
вновь зависнуть на самом откосе
завалившись на левом боку
и звезды одной – не досчитавшись
согласиться с пророчеством сна
жизнь – отваливай… время – уставшим
пошлочванство грядёт – и хана
25 августа 2004
Пусть
…и в час недолгого затишья
А. Славин. Розовая скатерть
не касаться вчерашних причин
ожиданий – несбывшихся судеб
всем известно что думают люди
отойдя от шикарных витрин
и не гневаться – встать подождать…
пусть что будет – то самое будет…
в своды зороастрических студий
поглядев – хоть чего-то понять
и в пророческий рой-звездопад
окунуться меж звёзд пролетая
и забрезжившим светом у края
соблазниться – чем в жизни был рад
хоть теперь и не скажешь «уйди»!
не схлопочешь шлепков и затрещин
но Тебе всё ещё интересен
за витриной пройдоха-блондин
повиликою выстелен сад…
гнались гнались – пока не догнали
в этом возрасте дум и печалей
твой останется памятным взгляд
лай вон – снова в забытом дворе
и сосед всё за стенкою бродит
патефон в сотый раз вновь заводит
да всё слушает – ленинский бред
неужели взаправду – один?
дверь лишь скрипнет и выстрел раздастся
ты всё знаешь и брось улыбаться
без фатальных на это причин
28 августа 2004
Это – любовь
сувенир – безделушка на память
остаётся на счастье в руке
подбираю слова – чтоб не ранить
чтобы катер ушёл налегке
вот – уж! эти прощанья да встречи
бой с привычкою – тени ловить
эти слёзы и долгие речи
с обязательной клятвой – «Любить!»
может быть уже завтра вдогонку
не пошлёшь мне как прежде привет
далеко это – вбок и в сторонку
по прямой – а быть может – и нет
к полустанку вокзалу причалу
донесутся ли эти слова
ты сломала свой ноготь нечаянно
запрокинулась вверх – голова
ты – одна… но так кажется с виду
возвратиться поможет лишь дождь
оградивший стеною обиду
горечь смывший укоры и ложь
впрямь недолгие эти прощанья
жизнь подводит как видно черту
Хочешь – дам тебе вновь обещанье?
Ты кивнула мне – вслед на мосту…
30 августа 2004
Неоконченные игры
пропущен миг – окончен счёт и кости
не выстроятся змейкой домино
и рыбий глаз свой не увидит хвостик
компания расстроена – давно…
всё! тень шмыгнёт под стол
отпрыгнет мелким бесом
какая скука забивать козла
отыскивая в фишках – интерес свой
удачу – в очертаниях стола
и не понять – каким таким манером
оттянет завершение конец
в тот уголок двора к тем играм на фанере
и бесконечному волнению сердец
ну – кто выиграл? знакосочетанье…
шестёрочка к шестёрочке – мечта!
отмеряно за вечер расстояние
сто крат – однообразием креста
31 августа – 1 сентября 2004
Лоскут лазури
казалось… мне белое – белым
а вовсе не серым и грязным
казалось… журавлик бумажный
со сгара вверх выпорхнет лазом
до синих небес доберётся
и в пропасть уже не сорвётся
а если на краешек сядет
то будет весёлым и смелым
казалось…
казалось и пелось…
и вновь веретёнце вертелось
желания ленточка рделась
и сердце надеждою грелось
надежда велит – не согнуться
и если беда – улыбнуться
забавы уже не вернутся
как нам бы того ни хотелось
но ёлку! на праздник поставим
и в шутку смеяться заставим
и новый возьмём календарик
подвесим китайский фонарик
пускай хоть в Сочельник отстанет
на ушко болтать перестанет
сорока-воровка-кукушка…
ты – слышишь?
целуй меня – в ушко!
так шепчет мне сон отгоняя
и дразнит ночная подружка
4 сентября 2004
Антропология
я – левой ногою – патриций
а правой – вестимо – простак
так лоб нам по пальцам и лицам —
клеймят – сверив – гербовый знак
понятие знатности рода
значение длин и ногтей
здесь так наследила природа
вовек не допрёшь – кто да чей
по – кости… по рёбрышкам с носом
осанке и близости глаз
оракул почти без вопросов
предложит – агат иль алмаз
и тут остаётся – смеяться
а может смекалкою пса
удастся вам с прошлым расстаться
и выбрать свой нечет с конца
цепляясь за веды неловко
и крепко к концу изведясь
взяв рвеньем умом да сноровкой
и вот – хоть и в грязь – вышел князь
послав всех подальше к куличкам
и скипетр в руке ощутив
теперь я – не сирая птичка
аb… H-о-м-о!..
Ну всё – пошутил!
все эти круги спозаранку
среди обещаний-сквалыг
пригубим чаёк под баранки
и жизнь потечёт – как арык
7 сентября 2004
У Прекрасной Дамы
я – приторочен к дамскому седлу:
охотничьим рожком и арбалетом
породистой собакой… пистолетом
пурпурным бантом бархатным
тесьмою цветом старинных золотых монеток
летом… весной-красной и осенью
в кромешный дождь и мглу
или – в благие ранние часы
когда не начат гон я – украшенье
немой свидетель дамских увлечений
лихой угодник шарма и везенья
просмоленный мундштук… лорнет в оправе
гений… судьбы везунчик… страж у полосы
я – недосмотренный блистательный журнал
и недочитанный роман судьбы и страхов
не пойманный любовник – вертопрах твой
известный представитель – лёгким взмахом
вспорхнувший под уздечку как вассал
я – покорённый сколотый ледник
блеснувший средь небес отрадный солнца лучик
я может быть – один из самых лучших
советов – обойти любые кручи
и предусмотренный заранее тайник
бывалый лоцман… обыватель шхер
угрюмый звон закравшихся раздумий
Ну! Что перечислять! Я – тот кто нужен в сумме!
Почти знак равенства – по имени – Mon cher!..
8 сентября 2004
Летнее время
Так уж издавна повелось —
переходить на новое время.
Из преданий
не – самый лучший день не – самый точный час
совсем неубедительное время
когда взрывается приподнятый фугас
и пораженью нет предела – треснет кремень
убойный механизм заведенный на жизнь
мизерикордия – осколки с того света
я по инерции советую – «Держись!»
или не думай лишнего об этом
пойдёт своим путём направленный удар
отыщет всех – кто к делу был причастен
прислушайтесь… жизнь выпускает пар
прямой наводкой бьёт – по настоящим
отыщется ль заветный уголок
какой-то козырёк – хотя б на часик
где можно переждать бомбардировки срок
тот час стирает прежней жизни ластик
наговорил да видно – невпопад
ночные судороги кончатся к рассвету
лишь с переводом стрелок наугад
по новому раскладу катит – лето
13 сентября 2004
Эпиграф
почему?..
плавное течение всё равно возвращает
сносит по кругу – к тому же самому месту
лениво теряет и кружит листочки акаций словно
маленькие чешуйки-секунды опавшего на дорогу
времени…
вовремя – ли?..
если честно – просто некстати… не к месту
не ко времени и не по случаю – ну никак!
не по Сеньке ярмарка или даже шапка
как тут уж и вовсе подоспевает – врезается
в волнении моё придуманное мигом возражение
как вспоминаются чьи-то слова…
разящая – если точнее сказать – несущая
свой сокровенный понятный тайным образом
здесь и сейчас необходимый смысл – фраза
которая расталкивает толпой сбившиеся ропщущие
уже даже поскуливающие слова междометья и звуки
восклицанья и обращенья
«Эй… Вы – там… в шляпе… Послушайте!»
ну – что ещё можно сказать
преспокойно свернувшему за угол Господину!
или – это мог быть даже – Сверхпочётный Пенсионер?
чего уж там… чему – быть… тому не…
чему же – быть? с чего-то же нужно начать!
не лучше ли начать – с пройденного
17—18 сентября 2004
История болезни
…детально рассматривая флюорограммы
на просвет можно увидеть…
Случай из медицинской практики
скрытый смысл в измененьях субстанций
отделеньи зерна от плевел
сохраненьи веществ – а на глянце
в неожиданном месте – пробел
ничего… ни кола… ни ворсинки…
не пеняю к незнанью азов
просто – будто растаяла льдинка
знак небесный… привет – от Богов
но ведь это же было взаправду
лес шумел хороводил листвой
а теперь – только голая правда
голос прежний… где ж вид – удалой?
нету гибкости – склонность к потерям
аккуратности сломлен предел
вот и пятнышки – шунт вне артерий
манят в лес что давно поредел
нет – не осень что дождиком косит
не сваты от зазнобы-зимы
это видно – сломались колёса
у кибитки и нужно – взаймы
вот поэтому – тут остановка
перекур в ожиданьи замен
рассмотреть – что осталось сноровки
посторонний предмет на обмен
и со знанием тайного дела
приготовить покрепче чаёк
видно пуля шальная задела
вот он в дырочку взял… да – утёк…
21 сентября 2004
Контра (с ты)
на солнце пятна – не поверю!
парком бродят вороны на белом снегу
в чёрное небо в звёздные двери
выскочат мячики набегу
…
в крови пурпурные хороводы
и холестериновые разводы
а над рекою – над серой Невою
мосты к полуночи разломят – надвое
…
зима оковывает конвоем
а сбоку дом рикошет обходит
мальчик девочке на песочке
буквы прутиком своим выводит:
М + К
(«эм» да «ка» – шифр пока)
но за этой простою формулой
видно всей жизни моей реформу
…
contr – ego
взмах Эйфелевой
накрывает как тень его
бульвар концерта трёх теноров
o sole mio – можно без слов!
…
контроверсивный приоритет
Я тебя вижу – Ты меня – Нет!
22 сентября 2004
Распевки
то что скажешь – потом не докажешь
испугаешься – закочевряжишь
ляпнешь тяпнешь – потом не взыщешь
ну а вист-то тот был – по тыще!
враз облепит шалман – всё пронюхает
где же – счастье Твоё? глазки хлюпают…
разухабился день – распогодился
тут другой такой – вряд ли рoдится
не таись дружок – распанахайся
и худое с плеч об пол – жахни всё!
22 сентября 2004
Прикосновение
в самурайских блестящих одеждах
зачернив иероглифом цвет
отрешённо учтиво и нежно
без сомнений – отставив надежду
он вошёл ожидаем как прежде
покорив океанов безбрежность
и пройдя зло и ненависть между
как по лезвию – точен и вежлив
положив на прощанье букет…
в этом жесте в учтивости в позе
в настороженной реплике глаз
лишь во всё посвященный
быть может – уловил бы душевный наказ
он приходит к холодному камню
в час когда – день давно позади
а округою бродит лукавый
поводырь что спешит подсобить
в час когда – нам как каждому зверю
предрешён вероятный исход
когда – вечер навечно потерян
когда – память нам спать не даёт
осторожно нащупав ступени
в сумеречном провале домов
промелькнули какие-то тени
и нырнули в вечерний покров
2 октября 2004
Щелчок выключателя
у пограничья сна… в приливе чёрной пены
скользит доска лихого седока
виндсёрфинг – да!..
заканчивает смену правительница первого звонка
оклеен лабиринт забит и запечатан
забытый выход щёлочке под стать
и ранний голубь согнан с голубятен
вверх в небесах – над снами полетать
коснуться – в переулках пролетая
крылом опальным гордого конька
и лёгким дуновением из рая
развеять сны что теплятся пока
левей – к трубе… восточней – к дымоходу
на Тёплый Стан… вздымающийся дым
пусть с лёгким восхищением восходит
поднимет выше нас – пока ещё мы спим
4 октября 2004
Приметы осени
законы невидимых линий
неведомых миру прорех
воруют у осени – синий
след блёклый скрывая от всех
чуток проблеснёт да растает
лишь оторопь пьяных берёт
сколь шустро по небу летает
гулящий и бойкий народ
осенние праздники жизни —
затмение им нипочём
с горчинкой с предчувствием тризны
с охоткой судить обо всём
нелепость благих обещаний
приметна на этом балу
под маской гуманных деяний
вам сунут под ногти иглу
знай вертит своей головою
известный знаток – попугай
ну кто же продаст вам здоровья
хотя бы кусочек – хоть край
его-то как раз не хватает —
глаз шишки о буковки трёт
спешит в объявленьях читает:
кому и когда – повезёт!
несносные эти затеи
дымком разойдутся к утру
так каждую осень стареем
таская поленья к костру
26 октября 2004
Макияж-голд
золотые пёрышки золотистый чубчик
лаковые пальчики глаз – аквамарин
губки как у куколки словно жемчуг зубки
а на шейке ключик в – ейный – магазин
ключик-закарлючик золотой – не спорьте
если не поверите вам несдобровать
есть замочки к ключику только нас увольте
все замки под ключики снова подбирать
нет лишь только горенки у смешной нимфеточки
терема высокого да с чуток земли
нет лишь самолётика с лётчиком у деточки
у сиротки-паиньки нет вот – замели!
обобрали сирую только жизнь оставили
чтоб подались ноженьки за далёкий край
словно в тире дулами глаз лихой наставили
напугать задумали дунут – убегай!
порыдала девочка нос платочком вытерла
в зеркальце поправила лоск и красоту
жизнь-то вся по капельке со слезами вытекла
горькая сориночка – слышишь! об пол – стук!
27 октября 2004
Обратный отсчёт
Владимиру Ушакову
затухает костёр обречённый осенним дождём
дым без бед и забот без надсадных усилий – согреть
время – вновь посчитать тех кого мы ещё подождём
перед тем как рульнём крикнув дьяволам в баках —
«Сгореть!» —
лента пишет и пишет мотая свой тысячный круг
слог под слоганом гаснет – совеет вечерний предел
не нарочно задетый под сердцем послышится стук
метроном возвращает утерянный жизнью пробел
жадный слух на охоту к газетным киоскам спешит
чтоб в растерянных строчках сулящих метель и пургу
опознать храбрецов что аул свой переполошив
застрелились в упор – но страну не продали врагу
обязательный вальс завершает оконченный бал
и рапид остановит в угаданном месте волчок
посидим – не спеши… вот отхлынет торжественный вал
мы с тобой под дождём по Бродвею побродим – ещё…
5—6 ноября 2004
Джульетта
Роману Виктюку
по улицам Вероны гонит пыль
вечерний шалый несмышлёный ветер
отчаянный глоток…
назло судьбе ответит
досаде ожиданья – всем столетьям
которые промчатся по планете
слагая о Ромео и Джульетте
доселе не разгаданную быль
Любовь? Все говорят: Любовь!
достаточно…
лишь имя любимого затянуто в аркан
веригами и путами своими
судьба спешит посеять свой обман
среди таких же или схожих с ними
предвосхищенью вторит – мегацикл
и на пространстве… на воде… под небом
начертан путь отгаданный молебном
а остальные слепо веря Фебу
плетут свои мережки сотней игл
орнамент повторений и препон
судьбы-злодейки пни и повороты
все эти гонки – знак большой охоты
затеянной чтоб поскользнулся кто-то
в одной из просветившихся Верон
пыль… курева… осела на ступени
которые ласкали ножки фей
они здесь пробегали и пропели
вот только возвратиться не успели
и выбрать тех кто сердцу их милей
всё позади – во мраке только тени
но лучик солнца в небе голубом!
надежды – блеск! нирвана! озаренье…
Его лишиться – будто об пол лбом…
опоры рассыпаются под взглядом
крепь рушится и не за что схватить
отчаянье зверюгой бродит рядом
и жалит боль – желая отомстить
сжимая длань и подступивший к горлу
последний вздох казалось бы уже
не выловит луч Солнца в витраже…
МОЙ МИЛЫЙ!
(раз шепнуть)
забыться… полог сдёрнув
навек уснуть – презрев улыбкой чёрной
Верона – спит…
не знает даже ветер
историю – печальней всех на свете
16—19 декабря 2004
Два дня в Самарии
…всякий, пьющий воду сию,
возжаждет опять
Ин. 4:13
САМАРРРА…
(забытое имя)
далёкий и близкий Восток
пропавший кинжал бедуина
живущий в барханах росток
гора – выполненья желаний
опальное место – ларец
во тьме притаившихся знаний
с орнаментом свитых колец
и дудочек дервиша… притчей
зелёное знамя… стекло
когда их значки увеличить
увидишь – всё то что прошло
САМАРРРА…
дары – подношенья
под ножки еврейских невест
вселенское имя – значенье
которому – праведный крест
21 декабря 2004
Перерыв
Сквозь бамбуковый занавес слышно,
Как стучит бесконечный дождь
Ли Юй (Пер. В. Марковой)
…и третьи петухи подряд в синем наряде.
я попрошу совсем немножко снега
у припоздавшей к осени зимы
хотя бы горсточку в ладошку
дунуть с неба – припорошить
как грошик дать взаймы
катись-вертись колёсико чудес!
жизнь гонит обод дня – вдогонку обод ночи
чего нам вечер тайно напророчит
обманщик-шёпот… заговорщик-лес
давай! скорей! развязывай мешок!
подарки сыпь и огради ночь кругом
быть может он спасёт ковчег с моей подругой
у злой беды отымет ремешок
каденция окончена… спешит…
сбивая шаг по дальним переулкам
злат-ключик для таинственной души
отыскан вовремя – замочек скрипнул гулко
ларец открылся… перерыв в прогулках
соблазна сна нас всё-таки лишил
26—28 декабря 2004
Кукушка
начинается – с ранней кукушки
в предрассветных весенних лесах
дальним светом скользнув по верхушкам
птица смеха колдует на снах
бросит семечко… пёрышко… перстень…
подожжёт их зелёным лучом
дым выходит из сотен отверстий
пробивается диким плющом
отыщи все заглавные буквы
уложи в соты вереска мёд
запечатай и жди чтобы стукнул
первый час – в первый день – в первый год
оглянись…
там под лето – к опушкам
вновь вернётся зардевшийся луч
птица света колдует – лягушкам
петь – раздолье прижавшись у луж
погоди – скоро снова аукнет
подсчитай – сколько ты погостишь
лист дубовый от осени жухнет
а в дубравe – лишь темень да тишь
1—2 января 2005
Прыжок
может статься – мелькнёт ненароком
словно тень от ночного крыла
будто белка шальная – соскоком
юркий рыжий комочек тепла
то ли выпадет неосторожно
из гнезда оголтелый птенец
рассекретив всем пустопорожний
ещё тёплый свой птичий дворец
кто-то жил… кто-то был или не был
или просто заснул по пути
купол плавится молнией с неба
жизнь – мелькает чтоб шашни крутить
что-то сбудется картам в угоду
накось сложится пусть – набекрень
шкандыбая корявой походкой
кочевряжится прожитый день
жизнь-летяга хвоинки сбивая
улепётывает наутёк
нам привычно рукой нарезая
обещаний дешёвый паёк
13—15 февраля 2005
Наверное
…ещё всё впереди, ещё всё возможно.
Из фильма Андрея Тарковского «Зеркало»,
текст читаетт Иннокентий Смоктуновский
А где моё грядущее? Бог весть.
Арсений Тарковский. Степная дудка
Бог дал – Бог взял…
за тридевять земель
уже кадастр превращений переплетен
что – громче… а что – глуше… что – впервой
облава… птичий след… весны простудный ветер
залёг на дне вдоль камышей ещё зимой
Ах!.. только бы!
избегнуть этих сплетен
которые сполна расплатятся со мной
хоть на коленках ждать – во тьме а хоть – при свете
да не дождаться бы… Бог – даст…
И что ж тогда? Друг – мой!
20 февраля 2005
Тень
шорох… шарканье
шелест шагреневой кожи
паутинки колышутся – в такт
пробирается к дому прохожий
инфракрасное зарево гложет
зеленит под лягушек – бродяг
всё на ощупь – по памяти – в спешке
предынфарктной – предчувствия шиз
лук отпущен и падает пешка
на доску – головёшкою вниз
не чета карантинным забавам
острым финкам – блатному словцу
чертыхнулась за дверью шалава
пыхнув дымом мальцу по лицу
не отпрянув не вырулив юзом
не опешив не дав стрекача
лишь глаза чуть сощурив и сузив
он очнулся – и долго молчал
а потом – как ни в чем не бывало
обойдя дымовой марафет
отодвинул рукой покрывало
дверью хлопнул – аж треснул багет
тень растаяла замотыляла
закульгала ушла захромала
волочащей ногой оставляла
на снегу заеложенный след
23 февраля 2005
Песенка трамвайщика
…і от підходить до мене слоню
францюватий та й каже…
Із галицьких фрашок [13 - А тут подходит ко мне эдакий гуляка и начинает рассказывать… (Из галицких фрашек, укр.)]
внизу трамвайчик выпишет шикарный разворот
всё! не спросить – пардон – кондуктора о кассе
уедет он себе вперёд – опять его зовёт
нимфеточка играться на матрасе
кондуктор! —
мы не спим ещё? – всем сделали привет?
вдогонку помахав небрежно ручкой…
как хочется на ушко вам достойный дать совет
тихонько пошептавшись как с подружкой
к Вам в голове подселится такая суета
не дай вам Бог – такие именины
обычный путь земной – до самого креста
мгновенно не покажется вам длинным
кондуктор уезжает инкассировать доход
оплату дня – жетончик – за билетик
серьёзный человек он – но ведь форменнейший жмот
он кассу всю увозит – нам не светит
скажите проще – Друг! – Когда – приехать к вам?
(чтоб силы рассчитать до поворота)
кругом обман – бабло не рвёт карман
и к ночи мучает проклятая зевота
15—18 марта 2005
Давным-давно
неосязаемые признаки меж хлопьев снега – наяву…
кудесники гулёны призраки предупреждавшие молву
как тихо-тихо снег ложится на сказки старого двора
и пеленает шалью лица уже ушедшие – вчера
как коготок схватил за ушко мороз скрипящий под ногой
на первом этаже игрушки на ёлку вылезли гурьбой
бежит гирлянд цветная краска и ватник дворника парит
снег докучает мягкой лаской за щёчку дочку теребит
мы – едем в маленькой коляске нет места —
впереди откос
чуть не окончилась та сказка да вовремя – залаял пёс…
зима давнишнего забега календарей гора в углу
но белой латкой – меткой снега – тот день заклеен
напрочь – злу!
21 апреля 2005
Часовая мастерская
Анастасии
время близкое к истинной фазе
заповедное время – звонка
когда кажется шорох – в экстазе
когда длится и длится строка
покаянное время – моленья
когда видно как стрелка сечёт
разрубая его на мгновенья
разделяя минуту – и год
время вящего сна – лукоморье
на раскинутых картах игра
для любого людского сословья
сокровенное время – пора…
остановка – чуток попозднее
а сейчас в царстве вещего сна
как обещанный праздник – прозренье
как на ратуше гул ревуна
растворенье в ночи – без остатка
без сомненья и скидок на масть
когда душам ни колко – ни гладко
когда знамя готово упасть
вот – отметка ночного дозора
можно дальше… светает… рожок
там другие совсем разговоры
жизнь другая и наш в ней – должок
26 апреля 2005
Tour de France
давай махнём с тобой – в Париж
хотя бы в пригород Парижа…
вон – у Монмартра – ты сидишь
и я впритулочку – поближе
а не получится так – в Арль
в кафе к Ван Гогу – только ночью
давай не будем ожидать
другого случая – короче
из-под нависшего шатра
глядим на звёздный полог ночи
абсент – как пьяная дыра
нас поглощает – между прочим
и жутко мне признаться всем
в своей промашке в адюльтере
в прямой же склонности затем
вернуться к теме без потери
и мы – забыв про свой кефир
подагру шансы и давленье
пахучий арлевский эфир
вдыхаем с явным наслажденьем
давай мотнём с тобой – в Париж
хотя бы – в пригород Парижа
пока о сказке ты грустишь
пока туман перрон – не слижет
28 марта 2005
Ночь Понтифика
…сводки не предвещают ничего обнадёживающего
«Евроньюс» о здоровье Понтифика
21:37 02.04.2005 (Рим). Папа Иоанн Павел II умер.
Magnificate, magnificate…
Из молитв монахинь
первоапрельский марафон мину́л
в томительных минутах последний шанс истёк…
царица – тишина…
возникла пауза – велик Господен дар!
лишь соло двух окон в последнем этаже ещё вещали
скинув вниз посланье – уведомленье – к городу и миру
вселяя гран надежды бесконечной
полуночным отсветом лоскутов
но мудрый глаз… уставший мудрый глаз
как льдинка засыпает… тускло… тускло
О – ВОСКРЕСЕНЬИ!
просит площадь грустно в простёртое зиянье пустоты
отсутствие каких-то Божьих знаков молчанье разрывает
стон толпы – прорва́лось нетерпенье слышать правду
Вот – утро…
что несёт с собой тот неуёмный шелестящий ветер?
1—2 апреля 2005
За час до заката
не спать! не спать! не спать!
ещё мир катит солнце
и рдеющий очаг поставит на ребро
пускай оно блестит пусть плавит лёд в оконце
и очереди дней пусть подмигнёт хитро
вот встреча! навсегда!
…не отпускает время
иначе не пройти ни мост ни талый брод
у стёжки нет конца коль ногу держит стремя
в которое попасть заставил жизни код
мелькает… мельтешит… блестит солнцевагранка
петелька счастья запасной вагон
оттуда гостья жизнь – шальная иностранка
нам принесла любви заветный медальон
у обода сторон считай – не досчитаться
прокручен оборот по формуле чтеца
но! как же те скворцы дожили до оваций…
ведь снег исчез с полей всего лишь – с полчаса
назад вращенья нет – большое упущенье
блок механизму – клин – заткнут храповиком
и кто-то б сделал всем большое одолженье
чтоб подсказал как в рай добраться прямиком
3 апреля 2005
Номер в очереди
Папу Иоанна Павла II (Солнце) в Рим со
всего света прибыли проводить в последний
путь миллионы паломников и более двухсот
высокопоставленных персон.
Из теленовостей
посланье миру – не оглашено
на завещанье не хватило – часа
не оказалось ручки – не было звонка
будильник – очень долго не звонил
тень отказалась провести по переходу
бумаги не было и не было чернил
отсрочка длилась долго – больше года
…
пятнадцать пятого… десятого… седьмого
вторые сутки… площадь ждёт – давно
…
часы по-видимому просто отставали
и только бесконечный скрип дверей
что открывались для очередей
все посещения тщательно считали
к нему беда заставила прийти
без индульгенций страха и аллюзий
отбытье павшего – потеря – просто сплин
подрагиванье веточек в окошке…
инерционность при смыканьи шлюза…
и рокот от уборочных машин…
разносчику квитанций нет и дела
до этих всех сентенций – неуместно
ему ломать – признается он честно
привычный график свёрстанного дня
8 апреля 2005
Семантика перемещения
ближний ряд
повторившийся смысл
ожидаемый вымпел в придачу
из кубышки что жизнь нам заначит
изымаются числа в акциз
снова – ряд
впереди на бугре
крест церквушки зелёной – с лимоном
а под нею мелькают вагоны
что разъездились знай – на жаре
пятый – ряд
причитанья и брань
обязательный вопль напоследок
об стальные углы табуреток
в общежитии – войны да дрань
ряд – седьмой
закалённый как сфинкс
не пустивший вперёд пешеходов
охламон в тачке – хаясь – народу
щерит рот свой с забором из фикс
остановка – девятый рядок
в постоянном волненьи прибоя
отгадаешь – получишь такое
чем заплатишь за каждый годок
ну! признайся – ведь этого ждал
всё конец подбирал – чтоб с концами
заплетал дни в косичку с уздцами
жизнь-лошадку загнав под вокзал
и прищучив последний билет
в кошелёк отложив для предъявки
задремал на железной подставке
хоть часок – пока паники нет
17 апреля 2005
Фэн-шуй
– динь-дилинь… штиблеты скинь
плюхнись как болван навзничь на диван
не забудь рукой – постукать в жёлтый барабан
– динь и дон… не делай волн
покемарь чуток – пока бука не явился
и не съел твой бок
– динь да динь…
так день-деньской ветер говорит
или только делает нам всем тут умный вид
– дон и динь… блямс и дринь…
блажь дремота – как в болото – железяка сгинь
. .
ключ в замочке – плачет дочка
– динь! – дилинь! – дилинь!
8 мая 2005
Однажды ночью
Люблю грозу…
Ф. Тютчев
шандарашка – весенняя шалость
знак на выселки к мору и сну
разлеталась она – размечталась
видеть больно – больней стегануть
барабанит по окнам по крыше
и косою гребёнкой воды
слезть захочет по щёлочкам свыше
чтобы в гости явиться – с балды
у хозяйки от этих явлений
тяжко на сердце – млеет и жмёт
бегать с тряпками в свой день рожденья
муж блажит – снова спать не даёт
остановки… зелёного клина
две затяжки – две мысли вразлёт
шандарашка ликует – Марина…
лишь виском на подушку – уснёт
ветер косит над крышами осень
сеет кружит полощет и – вверх
от земли сон Маришин уносит
дай-то Бог – обошлось всё без жертв
29 мая 2005
Чтобы увидеть
А что нужно, чтобы…
в дальний ящик – к стихам и долгам
к снам благим к покаянным молитвам
к откровению к сроку к палитрам
к ночи чёрной к родным берегам
к голосам к воспалению глаз
к осторожному сну напоследок
к тем советам душевных разведок
к донесеньям утерянных фраз
и к заветным – летучим строкам
букв игре – обучению джазом
заговорам от боли и сглазу —
от неверности к давним врагам
пришепётывая и спеша
тараторя – чтоб высказать сразу
всё же медленным жестом отказа
привечаю в пути кореша
не цепляясь за кромку обид
за случившийся выстрел ошибки
я уже – разбираю пожитки
вон зажглось – мой прожектор горит
11 июня 2005
Счётчик кадров
назад – к оврагам и пенькам
траншеям блиндажам и тиру
удодам ракам поплавкам
усатым пацанам-задирам
к купели грязной в колее
к похоронам утят усопших
к мелькнувшей молнии-змее
сразившей путников промокших
к тарзанам – прыгавшим в кино
и к комарам в открытом зале
к окну разбитому давно
к денькам – что с детством убежали…
30 июня 2005
Под вечер в пятницу
под вечер в пятницу – задвинув всё к чертям
забыв про скучный спам и хлопотное дело
гульнуть фланировать отставку дать ферзям
и разболтать друзьям как покорять несмелых
взахлёб… наперебой… навыворот судьбе
припомнив мелочи… не преминув – о главном
историю – о принце и рабе…
хотели слышать все – кто не прикроет ставни
идёт в зачёт последняя свеча… темнее сумерки
и время незаметно из уст враля изымет хохоча
последнее словцо лукавого совета
Что – пал Мадрид? Обвалена – Стена?
сверлит сверчок все истины ругая
совсем угрелся кот и чешется спина
а почесать – кого-то не хватает
молчит сверчок и нечего сказать
уже не избежать ни сплетен – ни огласки
всё стало явью – хочется поспать
наутро вспомнив ложь – что выпала из сказки
2 июля 2005
Исчезновение желаний
из глянцевых белил я растираю мазь
и приготовлю снадобье для грима
глаза и губы – нечего украсть
мне больше у лица – всё остальное мнимо
белее белого лоб щёки веки нос
упрямый гонор выдал подбородок
что – остаётся? вот ведь в чём вопрос
от лика – и красавца – и урода
смешная маска выщербленный рот
да пара слов записанных на диске
в анналы… в колеса бесшумный оборот
и в мудрецов заветные записки
13 июля 2005
Кондуктор Ной
закрылась кубышка и спрятались в ней:
паук и мартышка и двадцать друзей
огромный питон и пантера и слон
коза прихватившая свой граммофон
хвастун попугай – осторожный енот
и маленький честный зубастенький крот
петух и улитка – корова с овцой
и волк притаился под маской с лисой
колибри весёлую песенку спел
и долго как бабочка в танце висел
зелёная рыбка затихла в тазу
к себе не пускает и прячет слезу
медведь влез без спросу – плевать он хотел
орёл всё увидел и сам прилетел
с листочком под мышкой приполз муравей
по ниточке трели влетел соловей
почти из последних сил конь прискакал
уж очень он это козе обещал
лениво захлопнули дверь за собой
лягушка с удодом зайчонок с осой
и только лишь Ной – никуда не ходил
он мирно сидел мирно трубку курил
и так вот до пенсии мирно служил
всех этих друзей по фонтану
ВОЗИЛ!..
14 июля 2005
Пополудни
И. О. – только ей!
…как девушка, скрывшаяся за поворотом,
прикрыв улыбку.
Из мелькнувших мыслей пополудни
вот-вот…
исчезнет
растворится
под аркой старого двора
в июльском флёре
полдня жрица
царица
летняя
жара…
18 июля 2005
Пошептать о чудесах
отклоняясь от лунной дорожки
и почти не касаясь воды
птица трубкой сложившая ножки
взмыла вверх от настигшей беды
что случилось в садах полнолунья
знает только утихший пожар
подглядеть разрешила колдунья
к двум бродягам в ночной будуар
что случилось?
случится – быть может…
под рассеянным взглядом луны
в этом чёрном футляре заложен
камень яхонт – знак тайной вины
взмах сильнее и шорох стихает
от мелькнувшего в темень крыла
долгий взгляд птиц во тьму провожает
вдоль дорожки блестят зеркала…
20 июля 2005
Вечерние игры
Олегу Павловичу Табакову
…А в Камергерском нынче – бал дают!
Из надписей на старых афишах
возьмите флейту Друг!.. гульните по ладам
в простой мелодии – услышите ошибку
так досаждает в жизни суета
привычной ставшая при жизни этой шибкой
что ж делать дальше – вечен этот круг
его замкнуть не каждому охота
всё движется по сцене в танце рук
шалящий огонёк – всё освещает – что-то…
ОЛЕ – ОЛЛЕ!
лишь в сумраке – вдвойне
корпит невольно мысль и требует движенья
а все вокруг Вас требуют – «На бис!» —
не различая в маске выраженья
они – уйдут… и станет камельком
вечерний кабинет… ночной шумок в проулке
вернут они уют а жизнь пошлёт – ответ
Вам в дар – преподнесённую прогулку…
22 августа 2005
Юбилеи Кармен
ещё правилен контур лица
и не тянет под шеею складка
и охотиться можно на мальчиков сладких
ненароком сыскав – подлеца
Всё!
сегодня на ушко скажу
Вам, прелестный мой гранд, – поздравленье!
Вы меня угостите печеньем
непременно миндальным – прошу
локон мой запылился – но стать
всё ещё удивляет мальчишек
пожирающих взглядом две пышки
если в щёлочку их увидать
так – для шутки… пройтись по местам
раньше той сногсшибательной славы
всё – конечно же – ради забавы
но в аркане трепещет – мустанг!
танец быстрый… зелёный абсент…
зазывающий хохот… улыбки…
надрываются всхлипами скрипки
разбивая мозги – об цемент…
7 сентября 2005
Катаклизмы
…а кому же принадлежат снега острова Гренландия?
Из журнала «Вопросы географии»
растают льды Гренландии и утекут в моря
а Англия с Ирландией начнут под лёд нырять
потом те льды растают тут и вынырнут в Крыму
а в море Лаптевых начнут вдруг берега тонуть
такая физика – теперь…
чтоб убыло воды – прибавим
но не без потерь – пожнём грехов плоды
уже совсем в ином краю бушует катаклизм
а льды Гренландии?..
поют!..
им в кайф подтаять – в шиз!
20 сентября 2005
Гимн отважным
…как сладкий сон под дланею судьбы…
Из Книги Славы
скорей туда —
в когорты храбрецов
к калибрам саблям копьям и хоругвям
в ряды святые пламенных борцов
в котёл кипящей жизни
вновь – по кругу…
отчаянье – в изгнанье
их удел – пасть смертью храбрых
в чьей-нибудь из войн
чтоб во всё горло гимном бы воспел
народ своих сражавшихся героев
27 ноября 2005
Они смотрят на нас и улыбаются
Нашим!
выше – глянуть…
чтоб выведать исподволь
взгляд отринет от ликов и рам
смур вечерний охотится истово
ночи лак – панацея от ран
тени квёло елозят по стеночке
просто нету терпения – ждать
к ночи сердце всё тенькает пеночкой
молит Бога хранить и спасать
мужикам своим весточку веточкой
обещая качнуть и послать
и тихонько так – подаёт им знак
эха дальнего – не услыхать
28 ноября – 1 декабря 2005
Простуда
пить микстуры отвары малины
изгоняя дремоту и сплин
день прожить бесконечный и длинный
отвалявшись на куче перин
ритуальной серебряной ложкой
размешать в чашке мёд с молоком
пробы голоса – пар над картошкой
и вдоль горла щекочущий ком
покоряясь обряду леченья
и настроясь на долгую жизнь
хворь изгнать навсегда – без сомненья
встать – размяться…
команда – «Ложись!»
3 декабря 2005
Помнишь – Лето!
…к чему приводят поиски новогодних открыток…
Из книги «Памяти Алины»
вот и кончилось лето в оборочку
танцы кончились и макияж
и прикрылись небесные створочки
тонет день – поменялся пейзаж
снег вокруг – ледяная водица
валом валит а к вечеру весь
двор волшебный – посконные лица
не поспевших в трамвайчики сесть
променад по дорожкам резвее
холод гонит гонцов объяснить
кто спохватится – кутает шеи
только пьяному – весело жить
тулит нос дворовая собака
лишь герань как и прежде – в окне
пребывает в объятиях страха
и в неведеньи странном вдвойне
незабудки – остались на слайдах
скоро схватит всю речку ледок
ночь вколотит морозные сваи
в цепенеющий мокрый песок
всё! закроем заветную книжку
пролистаем извечный роман
нам уже не покажется лишком
излечить свои души от ран
сердце тёпает – встанет – повздорит
без оглядки на прежние дни
глянь скорее сквозь щёлку – за шторы —
вечер к стёклам привадил огни
3 декабря 2005
Иншаалла! [14 - Во имя Аллаха! (Как пожелает Аллах!) – молитвенная ритуальная формула у мусульман.]
Дмитрию Мазепову
подскажи…
а какое от Гринвича
отплывает сегодня число
вверх… на – запад…
к торнадо с их клинчами
подобрать всех кому повезло
осветить подзадорить под солнышком
неуёмный Нью-Йорк городок
раскрутить и вечерним околышком
как повязкой укрыть на часок
обернуть всех стоявших на паперти
в спорадический вечный туман
и прощальным гудком словно граффити
оцарапать души барабан
забасить теплоходом на пристани
распугать не успевших – не всех
отбывают на поиски истины
те кому напророчен успех
коли мёртвые – сраму не имавши
нас на то не отпустят
поверь!
лишь Господь – Он последний
единожды
притворяет железную дверь
1 января 2006
Аудит в бюро находок
Пропали:
перчатка рапиры и маска
футляр для рапир разукрашенный мяч
свинцовая мехом каймлённая бляшка
что в «лянге» считалась вершиной удач
как красное солнышко чудо-стекляшка
и карточка – Морзе с двуглавым орлом
и марки со свастикой и чебурашка
без глаза продавленного каблуком
шварцпарабеллум и кортик отцовский
длинный старинный трофейный кинжал
то что теперь называем – «тусовкой!»
нежная девочка – страшно неловко…
в хоре за ручку так крепко держал
а – улица…
словно хлебнула кармина
и рожи все красные у продавцов
с утра-то пораньше надулись пива
жизнь по цимбалам у пацанов
исчезла ёлка – а с нею игрушки
подарки деткам на Новый год
и краснозвёздная с ёлки макушка
одна-единственная на комод
аннигиляция всех сомнений
и депортированье причин
давно развенчан был гений-Ленин
и Клинтон падший в глазах мужчин
и надувая сегодня шарики
для новых взрослых в густой жаре
трамвайных улиц – среди бухариков
я жду шелковицу – в сентябре…
13—14 января 2006
Измерение отрицательных величин
Ивану Обуховскому
пробивая пространство зимы
кипяточек глотком запивая
я на милость судьбы уповаю
хоть за день – что отмолен взаймы
как же шал и беспутен тот бег
что в конце только рай обещает
обжигает корёжит кидает
чтоб смешон был и слаб человек
постороннему тут – не пройти
близко поступь иных иноходцев
дальше – лавры грядут инородцам
открывая к эдему пути
приближается время – прайм-тайм!
всё тревожней всё ближе потери
если кто-то не верит – проверит
брешь пробита и холод за дверью
погоди… разрыдаться – не дай
27—29 января 2006
В лунном сиянии
Маме Але
сбываются пророчества провидцев
течёт времён глубокая река
а мы с тобою только очевидцы
держи! в твоей руке – моя рука
и мы идём кружа неспешным шагом
вдоль ивою хранимого пруда
и если бы я был отчасти магом
тебе я подарил бы навсегда
вот этот рай простых забот и истин
без счёту дней – в придачу к февралю
и путешествие что кажется немыслимым
к звезде далёкой – запросто! – дарю!
в переустройстве жизненных цепочек
не спутать бы с перестановкой слов
и к смене циклов вместо многоточий
в которых можно вычитать – любовь!
уедем или нет – я всё ещё не знаю
вокруг пруда обходим мы пока
тут просто так по жизни мы гуляем
в твоей руке лежит моя рука
3 февраля 2006
Настроение помурлыкать (а капелла)
в расслабон поиграть – до упаду
накачаться до стелек и риз
не попасть к посторонним в засаду
не спугнуть запоздавший каприз
осторожно намёком с оглядкой
сообщить в междометьях с умом
о постигших той ночью загадках
желтобрюхим прикинувшись львом
вновь забойные песни транжирить
и соседку на разный манер
у неё же чинарики стырив
вновь склонить – совершить адюльтер
после этого только заставить
под бокал золотого пивка
спеть под клавиши грусть позабавить
гонор свах приструняя пока
удаль шалая… трёшка-гармошка
из угла с поволокой глядит
жизнь прожитая как – понарошку
в сердце больно иголкой стернит
18—19 февраля 2006
Списки благодеяний
жизнь!..
конфетки в блестящих обёртках
код на пальцах – дурацкий расклад
и козырная карта… и шторка
за которой не скроешь наряд
панацея от смерти – баранка
одногорбый жующий верблюд
дни-колючки… звонки спозаранку
в архимедленном танце вакханка
душу страстью стегающий прут
супер-мупер и взгляд попрошайки
от элиты оттяпанный бланш
вечный гадкий утёнок и стайка
диких селезней там на лужайке
миллион – на выигрышный шанс
жизнь! – Кустуриц колючее чудо…
куролес – ежедневный сюрприз
дым… Макдоналдс… дешёвые блюда
и катание с горочки – вниз!
20 февраля 2006
Отпущение грехов
У картины Дирка (Диерика) Боутса из Гарлема
«Мария Магдалина, омывающая ступни Иисуса
в доме Симона» (около 1445–1450 г. г.)
Я – в светлой комнате
и силюсь распознать
среди расставленных фигур
главнейшую – из главных
Петр – Магдалина – Иоанн…
монах решивший на колени встать
да сам Симон – сидящий тут на равных
какая – трапеза…
лишь – рыбы да хвосты
кусочек круглой булочки – Иисусу
но между разговоров о простых
и праведных деяньях – всё по вкусу
и греющее ласково вино
и Магдалина поклонившаяся низко
и жест Иисуса —
«Всё – Ей – Прощено!»
но – Пётр испуган
будто то – что близко уже разрушил жест —
Прощенье… Ей… Дано!
напрасно так хлопочет Иоанн
монах настолько отрешён от правил
усердно молится не глядя на стакан
в сторонку взгляд боязненный направил
еда присутствует – но пусто на столе
лишь три стакана пятерым сидящим
грехи – отпущены… на праведной земле
жить стоит чуть греша и только – настоящим
21 февраля 2006
Ночная вахта
…игра втёмную, с брандерами…
Из Правил «Золотого преферанса»
астральные гости
тоскуют урчат и тихонько бормочут
токуют друг дружку почуяв – щекочут
так – нечего делать
иль выдался день неспокойный
вон – шмара в обломе присела
у ведьм все закончились войны
устали наверно
и этим подругам – несладко
им горько от хвори-печали
ведь ночью стонали-орали
решали загадки-отгадки
кого умыкнуть да подвесить
так просто – взять покуролесить
с косой у одра мракобесить
пропеть поминальные песни
и хохотом алчным и синим
во тьме – посмеяться
фонарик повесить красивый
заставить мигать и качаться
но скоро… так скоро…
мне кажется – время кануна
тогда и взберутся на гору
бывалые черти матёрые мрази
и хуны… субретки-жоржетки
надев всем сакральные маски
вот будет потеха – для смеха
ужо позабавиться – в сказке
26 февраля 2006
Спор о цветах
оттенки белого составят свой альянс
раскраску – улицам… цветкам – великолепье
и даже бабочкам волшебные соцветья
подыщут сызнова раскрасив – под фаянс
и всё-таки… зелёный… дать – не взять
во всём немножечко присутствует и манит
не – угадать… колеблется на грани
зелёно-синего а синий – не отнять
какой же синий – это голубой
ультрамариновый – поближе к фиолету
почти что если глянуть ближе к лету
скорей покажется что цвет воды морской
ах!.. лучше бы – зелёный…
поутру – в особых красках чистого разлива
заставит свет нам солнышком даримый
увидеть вновь своё желанье зримо
цветов – великолепную игру
24 марта 2006
Светает
капли… шорох ночного пространства
зябкость города… листья и дым
возращающие постоянство
в ожидании лёгкого транса
лучезарного света над ним
бег собачьей ватаги… ворчанье
мётлы дворников… первый трамвай
нервный срыв под гормоны отчаянья
от беды опоздавшему чаянью
ставни окон скорей открывай
связки нитей… пути к размышленью
флюгер крутит за хвост петуха
и заветное слово – «Пока!»
бережётся в пыли чердака
до последнего предубежденья
глас… гудок на далёких ставах
подбегающий поезд удачи
вдруг растерянно сойка заплачет
над пригорком… над выселком… дачей
исчезающий сумрак иначе
приоткроет судьбы острова
21 мая 2006
Утро
эта тряска уносит меня,
возникая из прочего гама…
глянь!
за окном сегодня – день ли ночь
рассветный час коварный промежуток
играют лучики – подпрыгивает дождь
сон домочадцев прерван – слишком чуток
под утро он гудит —
динь-дон!
опять… динь-дон!
сто раз… динь-дон-динь-дон!
да… дон!
шарманкой голову мою с утра морочит звон
и гам и треск и лязг толкут со всех сторон
хотя окажется в последнюю минуту
отвергнув чары прозы жизни – прочь
тот сон – как в кандалы обутый
себя и сам не в силах превозмочь
26—28 мая 2006
Аплодисменты
Роберту де Ниро
Мне
просто нравится де Ниро
ну – что поделать – так и есть
простой и хитрый враль-задира
бретёр и бабник – всех не счесть
не сосчитать боёв и пули
что пролетали мимо – вccсласть!
и сколько раз судьбу надули
тот гангстер хмырь и ловелас
и от погони уходили
ловушек шифров дураков
а вилы в бок не получили
и обходились без оков
всегда хватало столько кадров
чтоб оплеуху пропустив
так врезать под ребро – под жабры!
за боль вражине – отомстив
и когда титры на экране
мелькают бисером в конце
хотелось прочитать слова мне
ДЕ НИРО РОБЕРТ
etc…
28 мая 2006
Раёк
…play an encore, one else! [15 - …сыграем на бис, ещё раз! (англ.).]
на балкончике жизни – под крышей
на галёрке свой гала-концерт
где ваш голос никто не услышит
а увидеть рай – жизни десерт
там – свои отмечают удачу
выпадает лишь пятому – раз
там полслова чего-нибудь значат
полужесту в обмен – пару фраз
бесконечные аплодисменты
хмель веселья – псалмы нараспев
повторить и в полжизни – полсмерти
превратятся – проспавших угрев
вновь – на бис!
предстоят распродажи…
капля к капле – сверстается жизнь
кто последнюю песню закажет
кто всерьёз вдруг закосит под шиз
и под утро придёт посмеяться
и в ладоши похлопать – Аллл-ле!..
совращенный пленительной грацией
что прикалывается на столе
линий много уходит за дверью
чья за угол во грех да – во срам
к попрошайкам блатным и к неверью
чья-то к Богу поближе – во Храм!
…
подоконник – скользящая лопасть
дождь предательский шкворит до дна
занавеска качнулась… как – в пропасть…
кто-то выбросился – из окна
3—4 июня 2006
Покаяние
…там, где танцуют Мавки,
трава растёт гуще и зеленее.
Старинное предание
всему виной весенние щеглы
они зелёного припева запевалы
когда ещё от жизни – хвори мало
дыши да пой – а дни ещё белы…
виной тому и помыслы мои
себе не уступить и не принять чужого
когда ж ещё так трудно было слово
найти и возвратить в события и дни
и верить что пройду пружинящую зыбь
и череда времён изменит состоянье
души моей – конечно же…
и просто утром ранним
захочется запеть среди бетонных глыб
и будет всё – и кисти под рукой
и лучшие холсты и алый свет начала
но время так безжалостно и мне его – так мало
лишь на последнюю проказу или шалость
и на одно желание – осталось
так близко дышит холодом – покой…
12—15 июня 2006
Пространство выбора
чаинки плавали по кругу и замыкалась часть времён
и обещали мы друг другу не ворошить чужих имён
а разобравшись в этом свете хотя бы приоткрыть марьяж
стараясь намекнуть – как дети: мигнув – спастись!
у входа в клети
нет караула – сгинул страж…
и оставалось карты скинув кон отыграть и ставки взять
и как в бильярде апельсины во тьму жонглируя швырять
за охи-вздохи-экивоки судьбе не жалуясь воздать
за наши встречи наши строки за то чем мы успели стать
рука по начатому кругу метнула карты – значит вновь
тебе затейница-подруга ходить за всех – пасьянс готовь
17 июня 2006
Закоулки памяти
куст жасминовый ветку колышет
белым венчиком праведных снов
будто хочет шепнуть мне неслышно
слово доброе – Будешь здоров!
будто хочет чтоб всё получилось
как задумано мной – на сто лет
чтоб посуда на счастье разбилась
а не сохла бы стопкой в столе
и бутылки зелёное горло
поделилось бы тёмным вином
а компашка – дней шторки задёрнув
песней вспомнила б – как при живом
рокотал бы разъезд – на Садовом
память ласковый вечер сберёг
Вас – Москва!
в одеяньи кондовом
я припомню на снимке готовом
как пароль у заветных дорог
жизнь-затейница вяжет и вяжет
в ночи кружево – сыплется цвет
куст жасминовый веточкой машет
шлёт столице далёкой привет
30 июня 2006
Зароки лета
De Sacramento Vero [16 - О таинстве истины (лат.).]
Алистер Кроули. Книга Алефа
Не дай мне – Бог!
средь прочих хворей – оцепенения души
что не замечу знака горя за коим дни начнут крушить
мои надежды и заветы ловить в силки полёт мечты
мне оставляя без ответа лишь утра чистые листки
не приобщусь – пока…
что верю – явь воплотится в твердь и в свет
пока сомненья не развею не успокоюсь видно – нет!
Не дай мне Бог!..
средь тьмы и лиха остановиться и пропасть
в гостиной гонг – а дальше тихо
продолжит время свою власть
9 июля 2006
Манифест
мы предъявляем вам свой счёт
не опасаясь злых последствий
хоть вышло всё наоборот
забыть вам память не даёт
песочницу в далёком детстве
так перекраивали вы
на древко вскинутые стяги
ещё вчера – казалось бы
благословляясь у судьбы
и пригубив из общей фляги
договорившись – обо всём
в почти что искреннем порыве
все предписания путём
заверив клятвой и тавром
«Не – отступать! Пока вы – живы!»
почти что вверен был альянс
маршруту лоции и килю
но не использовав свой шанс
вы по-английски уходили
Зачем же? – спросим вас при всех…
не предложив иного хода
вы взяли на душу тот грех
забыв о чаяньях народа
10 июля 2006
Дар
гоняет молнии по кругу
перестаравшийся вконец
гулёна-ливень
воду слуги
таскают к тучам – в их ларец
и повинуясь магу жеста
бродяге моту и шуту
сливают вниз потоки честно
пугая жаб и рыб в пруду
чего ж ему – хоть ладить снасти
на дне притихшего двора
под смех по крышам гнать ненастье
смывая пыль
уймись! жара!
и ловят звёздные антенны
пучки взорвавшихся небес
клад этой жизни – дар бесценный
огня вселенского венец
15 июля 2006
К сверстникам
Ostatni z mego pokolenia… [17 - Последний из моего поколения… Из книги Леопольда Стаффа «Девять муз», 1958 (польск.).]
Leopold Staff. Dziewiec muz (1958)
последних из друзей
отправил с миром – в ночь
со мной взлетали днём —
мы вместе песни пели
как я любил раскачивать качели
парить над крышами над сквером и прудом…
наш взгляд витал над этим садом летним
и ветер сбрасывал мой шарф
моим друзьям на плечи
нам вечный памятник не нужен и ограда
всё! вдруг внезапно смолкли наши речи
темно – я не спеша пойду к друзьям навстречу
как пусто… тихо… тропка – бесконечна…
а вечер снова зажигает свечи
16—18 июля 2006
Тысячелетняя война
…харрабы бьют хибреев,
те – харрабов.
Запись в «Зелёной Книге», ч. ХХI
откуда столько зла на тысячу-то лет
войны и дележа и обвинений в драке
пылит души зола – курится долгий след
и хлопает вожжа схлестнувшихся в атаке
кумир или изгой – всё смелет жерло тьмы
отставшие протянут лишь – мгновенье
им лишь отсрочен бой в котором лучше бы
молиться всем попавшим в окруженье
молчит седой арбитр! на чашечку весов
вот-вот откапает бюретка капли гнева
и стрелка что дрожит над прахом праотцев
качнётся к лучшему – направо иль налево?
уже предрешено – сражениям не быть
уйдёт последним шут бесславно с поля брани
историки навечно занесут семнадцать тех столетий
строчкой – в ткани… (XX)
29 июля 2006
Заветы
уходи от лукавого взгляда
пошлых истин и каверзных слов
от досужих нелепых обрядов
от сердечных посул и оков
без ответа оставь лихоимца
стерегись болтунов и прорух
обойди стороной проходимца
и не верь документам на слух
береги – себя!
истина – в этом
поспеши отдавая долги
ушлым – зась! сторонись злых советов
и ещё раз – себя береги
2 августа 2006
Очерёдность событий
крутани колёсико – поплывут линеечки
шебуршат странички – капает бачок
бабочки проносятся выпорхнули – греются
тут-то их две птички сверху клювом – щёлк!
сложно-настороженный разговор не клеится
в темноте мороженое лижет бонвиван
почему хорошее шустро жизнью смелется
потому что – грош ему – финт всё да обман
а вот как – затренькают! гвалт да гам по комнатам
день начнётся сызнова и прикатят вспять
две сестры бедовые по уши замызганы
а одна беременна – стало быть – рожать
мальчик? или девочка? стопорни – колёсико
выловишь монетку – дёрнешь календарь
оторвалась шлеечка – щёлкнули по носику
отняли конфетку – обозвали – «тварь!»
не зада́лась песенка про любовь да лесенку
про флажки бумажные шарик на прутке
очень интересно мне как на крыши грязные
снег присядет беленький – голубком в руке
11 августа 2006
Н-и-и-к-а-а
Нике Турбиной
…Taedium vitae [18 - Досада от жизни (лат.).]
Ах! Ника-Ника!
маленькая женщина
кто вам на плечики накинул шарф побед
вот как погода нынче переменчива
как тихо в комнате где вас сегодня нет
лишь капает из крана цедит лужицу
ночная тихая прозрачная вода
сегодня снова май и снова птицы кружатся
мы с ними – так – не сможем никогда
обещанное счастье недоверчиво
прильнёт к щеке как путник к роднику
так и останется куклёнком гуттаперчевым
пока не отведёт свою тоску
трепещет мотылёк в ночном фонарике
пробьётся ли – уж больно ярок свет
летит письмо вверх на воздушном шарике
как тихо в комнате где вас сегодня – нет…
20—23 августа 2006
Полёты во сне
Ольге
…до шхер, расставить всех на юте!
Команда
испытание временем – странная мука
ожиданье… сомнения… дальше – авось!
чем окончится бал – что попросит у лука
колдовская стрела прошибая насквозь —
где зачин? – где концы?
путь у пули свистящей
не успеешь спросить – как комарик мелькнёт
только пискнет в пути пролетая над спящим
злую песню споёт да за угол свернёт
проверяю часы – стрелка встала под ванты
остановка конечная мелкий ремонт
дымоходы прочистим – дым выскочит франтом
сдегустируем жизнь – не поверив на понт
колдовская игра – тень скользит над обрывом
ветер тучи уносит при ясной луне
я в серебряный рай залечу чтобы дивом
позабыть там хворобы хвалёные – мне
24 августа 2006
Краткое наваждение
Миреку, Полине и Симми
…и в этом сентябре в Нью-Йорке осень.
бар закрыт до утра – перерыв
и консьерж бредит первыми снами
растворяется жизнь миражами
а за кромкой тумана – обрыв
исчезает последний форпост
до утра дотянуть бы… а – после…
осень листья сгребает на простынь
ждать от силы часок – не вопрос
бродит в вате рассвета и мокнет
весь нахохленный птичий базар
почтальон разъезжает беспечно
петляя на жёлтом мопеде…
а маяк без заутрени и без обедни
всё мотает свой огненный шар
будто в небо трубит – на пожар…
НА ПО-ЖАРРР!
пусть здесь мимо никто не проедет!
приближается час…
приближается час – как нарыв
за душой – лишь ожоги
и время зализывать раны
настигает присутствие
мглистой предутренней странной
но пока… никому…
никому неизвестной поры
1—3 сентября 2003
Эстафетные палочки
The Death which You Deserve [19 - Смерть, которую ты заслужил (англ.).].
Дэвид Боукер
и начинаешь понимать
мгновение – невосполнимо
и то что рядом мчалось мимо
и не догнать и не поймать
и начинаешь дальше жить
по правилам иным и строгим
как будто новые дороги
тебе велели проложить
глаза увидели другой
сиротский мир – без ласки нежной
как будто новые одежды
тебя смирили и рукой
нимб над твоею головой
оставлен в раме грозовой
кусочком неба – безмятежным
4 сентября 2006
Марш-06
Forward! [20 - Вперёд! (англ.).]
ещё по осени идём
ещё – по осени
курить и пить – и воевать
ещё не бросили
и женщины голубят нас
хоть ус наш – с проседью
ни часа – в долг и про запас
себе не просим мы
17 сентября 2006
Латентность пауз
Мике
чертовщина какая-то!.. млеют коты
и мурлычет весь хор в дворовом исполненьи
по тетрадкам от сладкой кошачьей мечты
левым ухом снуёт моя кошка – хотенья
эта – чёрная с белым – норвежская масть
тёплый нежный субъект моего восхищенья
тоже «мууррркать» готовится – кончила спать
видно скоро пора для её откровенья
видно скоро весна – ничего не пойму
только лето закончилось книжным базаром
обещал я подруге прибраться в дому
значит тоже проспал под осенним угаром
значит завтра опять – спозаранку гудки
суета и разбой соколиного сердца
только чудится мне – как бацилла тоски
уже бродит во мне и захлопнула дверцу
20 сентября 2006
30 октября
Осенней девушке – Кэй!
буквально около нуля
всё в ожиданьи – только снега
внезапно треснула с разбега
тончайшей корочки омега
что лужу льдила – притулясь
там пробежал брюхастый кот
подёргав лапой – как игрушкой
свой след оставил в пять веснушек
на тротуаре что к подружке
в подвал петляя – глаз ведёт
деревья встали как столпы
уже лишённые наряда
как будто чёрной схиме рады
и для застывшего парада
лишь нужен крик мой – из толпы!
так осень вторит в октябре
уклону медленной орбиты
и нас заставят биоритмы
являясь в зеркале небритым
опять готовиться – к норе
30 октября 2006
Опять
…крайние последствия логики бунта,
забывшей правду своих истоков.
Альбер Камю
орут – разрыв уже маячит
разбитым об пол утюгом…
бутылкой… скалкой…
все судачат —
Чего они? Знать – поделом!
Да дать бы в морду! – Ну и твари!
Катились бы к себе назад!
а кто-то щёлкнул на бульваре
двенадцать кадриков подряд
устали – пьют с побитой рожей
до вымогательств не дойдёт
всё мирно кончится но всё же
невинно кто-то кровь прольёт
Ну! – неужели все забыли
забуботенили назло…
о том как прежде водку пили
и в гости семьями ходили
в хрущёвках жили – не тужили
и над соседями шутили
гостей знай кильками кормили
детишек с бланшами растили
всё – в чемпионы выходили
и думали что повезло
когда под новости из Чили
хлебали – всякое фуфло
3 ноября 2006
Царевна
Вдох – выдох.
Первое правило дайвинга
как будто в запретную зону
на дно потонувших лагун
мой взгляд проникает
а сердце сжимает
страх – вечнозелёный колдун!
но в струях сребристых озона
мне чудится голос влюблённый…
косматое это виденье
среди облюбованных скал
уносит ночное теченье
и гасит все искры сомненья
что в страхе инстинкт подсказал
как боязно всё же – и жутко
под мрачною толщей воды
среди бутафорских моллюсков
попасться как в банку плоды
очнуться в объятиях плена
в коросте зелёных плащей
от холода в стынущих венах
среди затонувших вещей
и не шевельнуться хоть сбренди
и помыслов нет – вообще
так сводит крюками колени
конвульсия адских клещей
я вынырну снова и – баста!
как пробка над прахом вина
взлечу словно шарик балластный
на дно – ни ногой – никогда
к царевне ужасно-прекрасной
на кой мне такая нужна
3 ноября 2006
Чарли Буковский
КОГДА…
за веткой брезжит май
я вспомню о тоске
которая жрала твой смайл
как червь мозги в башке
а если это не пройдёт
то подчеркну тайком
на завещании твоём
отмену всем – во всём
сосед продал велосипед
ты – крутанул педаль
и долго с горки под уклон
тебя несло как встарь
но ведь – за веткой за окном
сегодня снова май
жаль ты не скажешь всем кругом
короткое —
«ПРОЩАЙ!»
17 декабря 2006
Законы сиесты
Полине и Симми
отрубаясь – исчезнув в нирване
под крылом херувима уснув
подгребая под айсберг желаний
и в подмышку упрятав свой клюв
поднырнув – не попав в параллели
перепутав широты и цвет
оказаться ничком на коленях
взглядом встретив – семейный портрет
подбирая слова к разговору
не продумав последствия лжи
вдруг решиться сказать без разбора
главный лозунг —
«НАДЕЙСЯ-И-ЖДИ!»
побывав на краю ойкумены
пообщавшись – свой грех замолив
возвратиться в родные пелены
час прошёл – появляются стены
и опять – нужно рыбок кормить
21 декабря 2006
Консонанс ветеранам
война закончена – но дым ристалищ свят
курится жерло грозного вулкана
и на носилках крытых флагом – рана…
венок погибшему… всем слышится осанна
сползает флаг и прикрывает взгляд…
беспомощен рыдающий герой
сдержавший на плечах всю тяжесть этой битвы
но сделан шаг – по Оккаму – по бритве
вперёд – без доказательства порой
мзду попросить – как падший инвалид
грех подаяния затмит любую душу
и ледяной водой с небес свой гнев обрушит
и солнышком молитву осенит
война уже – забыта…
во дворе – за столиком давно своё сраженье
и смахивает больше на везенье
лихой крик – «Ры-ба-а-а!..» (в шуточной игре)
21 января 2007
Дивные звуки
киммерийская иволга…
знать – не ровня певуньям-сермягам
весту-трель не заводит не кычет в бедовый туман
подождёт – тихо так и над чёрным зигзагом оврага
затоскует душой – угодившей с разбегу в капкан
разорвёт болью в клочья журливая бабская песня
нечем даже прикрыться извечному сраму-стыду
зависть чья-то нечестно свой ножик острее заточит
киммерийская птица распустит цветочки в саду
у волшебных ворот встану я на порог
и дослушаю дивное пенье…
мне когда ещё так – несказанно в судьбе повезёт
среди прочих забот посреди полосы невезенья
так протяжно так нежно колдовская пичуга споёт
7 февраля 2007
Искусство сочетаний
я! в подмастерьях слыть – у Бога
заделался чтобы узнать
как следуя рецептам строго
сочевье к Святкам выпекать
смешную вылепить конфетку
из леденцова петушка
и проявив особо сметку
намаслить каплуну бока
не спутать пралине с крюшоном
и марципаны раскатать
в миру не слыть амикошоном
хотя всему изнанку знать
я! стал – известным кулинаром
и приглашают и зовут
чтоб ртам бездонным их нектары
и запахи пикантных блюд
достались вовремя – к обеду
к застолью праздному – к столу
накрытому под шведским брендом
с английским серебром в углу
бокалы нежным перезвоном
с весёлой песней Рождества – сойдутся
я в чулане тёмном – сосну пожалуй…
Bonne soir! [21 - Добрый вечер (фр.).]
13—17 февраля 2007
День контрольных
смещенье праздников и дат
под перекосы настроений
вовсю корпит полночный брат
над интегралом чьих-то мнений
ограниченье рубежей
и измеренье достижений
на редкость просвещённый взгляд
биноклем прежних поражений
попытка сбыть ночной товар
и в непредвиденные сроки
соседский получить удар
под рёбра – сбоку ненароком
уже затеялись скворцы
скакать по лужам спозаранку
окольным звоном бубенцы
нарушили игру в молчанку
клаксон обрежет ленту снов
орущим в панике сигналом —
я не расслышал первых слов
которые ты мне сказала
в прорехах неба – самолёт
хвост распушил двойной струёю
и отлетающий народ
в окошко машет нам рукою
а сбыться вовремя мечтам
поможет точность совпадений
молитвою наполнен храм
в Калуге вновь родился – гений
свой поразительный итог
уже подвёл лукавый школьник
ему на завтра свой урок
не нужно делать —
День контрольных!
3 марта 2007
Разноска повесток
усесться вечерком – да семечки лузгать
для благовидного предлога слямзив тему
вчерашнего серийного тандема
она и он и тёща – её мать!
обговорить до ниточек фасон
и цвет и хлястик – пуговиц наличье
во вкусе отказать – во всём в ином – в приличьи
всем записным красавицам столичным
для довода припомнив вещий сон
кому же знать-то всё про мужика
как не досужим кралечкам дебелым
молодкам тёщам – язычок умело
к блудливой байке чуть приврёт слегка
ну и влетит кому-то трепака
не попадись дружище – под язык
как под тяжёлый танк… как под гранату
порвёт тебя – а нет – так будешь точно – сватом
и приживёшься может как мужик
вовсю теперь главенствует бабьё
покрикивает шлёт при всех честит нещадно
и в этой атмосфере безотрадной
Что – мужику?
Глоток-другой – и всё!
затеяться рыбачить распугав
малявок-рыбок раков да козявок
махорочку скрутить да пуще всей забавы
соснуть часок – всё счастье зря проспав
вернуться поутру – а у ворот стоит
в застёгнутой по ворот гимнастёрке
такой себе – немного – Вася Тёркин
но в возрасте… соседский… инвалид
он из кармана сложенный листок
достал разгладил и вручил несмело
за ухом почесал лишь неумело
и отдал честь:
«Тебе черёд – сынок!»
4 марта 2007
Зимние люди
эти зимние люди забудут – кто шарф кто кашне…
или тросточку в старой кофейне… перчатки…
кошелёк… ридикюль… портсигар… портмоне
даже время просадят – в остатке
им неведом возврат на шесток – под вуаль
для хозяина спеть на закат канарейкой
по снежку – оставляя старушкам подружку-печаль
бонвиван козыряет в своей кацавейке
кон проигран напрасно – пять раз – по пятёрке за вист
шельмовства ни на йоту – кругом неудача
в подворотне во тьме жуткий прячется свист
свой брегет золотой кто-то прячет
бережёного Бог от чертей сбережёт
можно верить – наскок не случится
полицейский нос в ворот закутал – чтоб смог
не щипал словно корочку птица
7—9 марта 2007
Мальчишка
она никогда не узнает
что в дырочку он подглядел
как в ванной плескалась
от счастья смеялась
как норку ласкать ей хотел…
как мыльные титьки дрожали
шампунь обтекал их ленясь
а глазки зажмурились пели и ждали
тех губок в пушинках искрясь
и личико так раскраснелось
Аж – пышет!
и глазки горят
как от комплимента зарделась
поймал их тот пагубный взгляд…
сквозь двери его туалета
пробился напористый звук
сосед по квартире при этом
сказал нецензурно – про сук
он вышел – как будто читал там
и книжку захлопнул смеясь
не выдал и видом – но залпом
морс выпил совсем не кривясь!
9 марта 2007
Исполнение на синтезаторе
Каппа – живая вода, которая рождается
высоко в горах, убегает от них и прячется
потом в лесу среди деревьев.
Кейко Мацуи
тёмно-синий фонарь вышибает из глаза слезу
пол дрожит как земля в тектонических встрясках
путь свободен – воде зажурчавшей в лесу
с горных круч из-под льдов на весенних салазках
капля капает с каплей-сестрой на кору
спящих сосен дрожащих заждавшихся ласки
даже ветер сегодня забрался в нору
и не станет конечно пугать понапрасну
звук…
витает над залом в потёмках среди фонарей
ударяется о балюстраду балкона
возвращается – ищет в щелях у дверей
и в девятом ряду и на стенке фронтона
фея джаза расскажет…
на клавишах чёрных своих
роковые истории мрачных героев
а на белых – о сакуре белой весенней
парящей как стих…
и о жизни скользящей и сколько та стоит…
15 марта 2007
Скверное настроение
настроенье ужасное – в горле комок
небо пляшет под дудочки антициклонов
я забыл дома зонтик и зверски промок
лучше б было стоять под навесом балкона
а теперь – хоть в ведро окунись с головой
всё равно не почувствуешь ласки змеиной
так расплакался дождь в дыры туч надо мной
так замешкался я вышибая клин клином
неожиданный фант этот дождь преподнёс
изменив креатуру и смысл настроенья
будто кто-то случайно долги мне принёс
и всё это – в канун моего дня рожденья
нет утех от побед нету слёз от беды
не поймаешь ты солнечный зайчик – хоть тресни
иногда так пойдёт из-за слёз и воды
вдруг захочется спеть очень грустную песню
17 марта 2007
Прогноз затмения
кругом на тротуарах спят собаки
разыгран март и если повезёт
увидим лунное затмение во мраке
как тень Земли на лунный диск вползёт
как по Луне гуляет человечек
пыль от следов который час висит
а след в пыли останется навечно
хоть нет давно уж тех —
кто там сейчас – пылит…
21—30 марта 2007
Простые истины
и всё-таки мой Бог берёг меня
за ниточки вытягивая к свету
я слушался всегда его совета
с отсрочкой исполненья временя
не торопясь вылавливать и ждать
из речек жизни золотую рыбку
чтоб вновь не сделать сотую ошибку
потом жалеть и – Господу пенять
лишь раз один сорвался я с цепи
красою ангельскою будто очарован
мадонна моей жизни сказкой слова
всю бдительность сумела усыпить
я растворился как планктон в морях
распался под влияньем тихой ласки
блаженные неведомые краски
затрепетали – мчалась жизнь моя
я вновь рыбачу – поплавок ведёт
а может ветерок его относит
глянь как засеребрилась рыбка в плёсах
час подоспел… вот-вот и заклюёт
22 марта 2007
Ёлки-палки
…гори, гори ясно, чтобы не погасло!
(Все вокруг пляшут и радуются.)
ёлка вспыхивает – гаснет
ночью посреди зимы
значит вовсе не напрасно
наряжали ёлку мы
видно даже в дни метели
нашей ёлке быть в красе
а иначе б проглядели
все мечты – подарки все
ленты шарики игрушки
и фонарик там горит
на конце её – макушке
украшает ёлкин вид
полыхает цветом алым
и пульсирует в ночи
будто с высоты сигналом
что-то хочет сообщить
маячок звезды заветной
как нам нужно чтоб во мгле
кто-то звал нас тёплым светом
на простуженной земле
3 апреля 2007
Превращения
как мыло забытое в ванной
раскисшее в жижу и в прах
как шлейф подожжённый
гирлянда —
во тьме разгонявшая страх
как гений ночных переделок
впечатавший руль в рукава
как бабочка – в сон мой влетела
как книги раскрытой глава
как вздох – не отдавший отчаянья
как лес поредевший в конце
как песенка эта случайная
как тень на уставшем лице
как тот паучок что припрятал
для сеточки дивную мазь
как тот старичок что сосватал
себе ахиллесову страсть
как шумный вокзал
что планету всегда сохранял для других
как слабенький голос
как – эхо…
как этот кружащийся стих
9 апреля 2007
Галлюциноген
нарративная киношка по телику…
баклажановый боинг
где трахают жрут и бухают
где глотают поганки – рыгают
и бегают писать в сортир
баклажановый танец
им бесов в толпе изгоняют
баклажановый рэп
пеленгует полночный эфир
кто ведёт самолёт?
мне он кажется – сам улетает…
сам не сам – но ведь там
кто-то ж вырубил автопилот
среди молний и туч
баклажановый боинг растает
и потом его взрывом
на сотню частей разметёт
30 апреля 2007
Целомудрие бумажных корабликов
оригами – иль не оригами
но творенье мальчишеских рук
отправляется плавать морями
а пока что по луже – вокруг
нежно-белый кораблик-салфетка
ровно сложенная по углам
а вот – нате – поди ж ты – как метко
глаз конструктора выстроил сам
и названье ему пришпандорил
«СТЕРЕГУЩИЙ»
назвал свой вельбот
но потом побоялся – расколет
коль бутылью с шампанским о борт
вот покружит маленько и к сливу
в бездну чёрную смоет – в дыру
так канава его утащила
в порт соседский – причалить к утру
где-то вынырнет мятый да грязный
поржавевший затёртый до дыр
бывший белый кораблик бумажный
нынче – катер! трудяга! буксир!
1 мая 2007
Кецалькоатль
…с Имперсонатором обращались, как с божеством,
удовлетворяя любым Его желаниям, – по прошествии
года Его торжественно приносили в жертву.
Мифологический словарь, ст. «Тескатлипока»
и мы – как майя – выступим за круг
и лес сожрёт все наши укрепленья
не нужно засухи… ни вала наводненья
а что же нужно – выступить за круг!
уйти с полян с насиженных берлог
от всех могил и языка живого
ведь прежде всех когда-то было слово
всему предшествовал клич племени родного
охотников гортанный диалог
уйти!.. куда?
на это сто причин
но лишь одна заставит нас решиться
когда по роже бьют когда плюют нам в лица
когда мечте о камень – с неба биться
тогда звучит рог сбора – он один
и мы уйдём а их оставим жить
чуть-чуть без нас ещё в садах своих протянут
а позже орхидеи их увянут
флот поднял паруса – мы начинаем плыть
2 мая 2007
Атавизм функций
Иосифу Бродскому
когда покинуты все доки
и сняты люки с амбразур
когда закончились все строки
а вереницей кончен штурм
когда по запылённой клетке
никто не мечется – не ждёт
что кости принесут
конфетку…
жюри не сунет – кляпом в рот
когда вечерняя собака
залает снова на луну
как будто вспомнив как во мраке
злым волком выла
и – ко дну…
когда последняя монетка
свой путь вихляясь – торит нам
а чайник паром взорван
редко
за воротник зальём – сто грамм
когда бугристый и зелёный
в ручье как камушек лежит
заветный слиток золочёный
а фотография – хранит
давнишних встреч печаль и радость
улыбку милую и взгляд
когда на санках наша младость
умчалась вверх – к себе – назад
и солнца диск в заливе тонет
и лампа больше не нужна…
и силуэт…
застыл на фоне венецианского окна
4 мая 2007
Зал восковых фигур
мы – вместе подбираем паучков
спасаем кошек думаем и ладим
тугие хвостики и в джинсовом наряде
перемещаемся в пространствах знатоков
нам дорог просто вежливый вопрос
а не прибацанный —
«Эй – кореш – скока – время?»
кавалергарды мы – хоть снова ногу в стремя
уж c двадцать лет вставлять нам не пришлось
охранный воск расплавленной души
давно закаменел но нужен только случай
и те кто кошек гладил а не мучил
те нас поймут – дадут не согрешить
фланируя по жизни соберём
янтарные слова и смысл что был потерян
нанижется как в зодиаке звери
мы вновь споём – часы по солнцу сверим
и жизни незаметно – подмигнём
5 мая 2007
Фейсконтроль
…Главное – это освещение и опыт,
выбранный ракурс и потенциальные
возможности аппаратурной поддержки.
Из Теории распознавания
сканирование начинаем с носа
торчащего на тридевять земель
а дальше – по теории опроса
хотя б со лба – убрав с виска кудель
хотите – прочитаем с подбородка
тогда и бороду не будем состригать
и если он с щербинкой посерёдке
под кодом «Флибустьер» – в архив пошлём
а «Тать» —
прилепим код конечно тем кто цедит
улыбочкой ехидно-непростой
ехидну всю конечно не просветишь
тем более что с тёмною душой
а может быть попробуем с тобою —
начать с ушей
ну вот! прекрасный вид!
с какого лучше – с правого! рукою
чуточек отогнём – мешает и дрожит…
тогда – скорей всего
заглянем просто в глазки —
зелёные…
и с карей желтизной
(почти – змеиные) —
в них светится прекрасный
мир светлых дум и – «Роковой герой»
наивные и нежно-голубые…
манящие… голубящие всех
и чёрные как омут… ох! шальные!..
таящие в себе соблазн и грех
20 мая 2007
Релакс
позёвываю всласть покачиваясь валко
и тапочком подшлёпывая в такт
MP-3-музычке заладившей как палка
долбать в наушниках и громом рокотать
тотальный бой ударов – словно плети
взлетавшие над барабанным дном
обрушившие буквицы в куплете
заполонивши боем двор и дом
Ну как отделаться?
Всё вырубить!.. но где-то…
в ответ мне щёлкает исправно мой сверчок
одно движенье – целый мир – планета
коль остановишься – запомнится щелчок
медийный сгусток слэмных декламаций
желание присутствовать – везде!
на конкурсах всем лучшим – шквал оваций
и всячески потворствовать – звезде
ну! а пока… в незыблемом покое…
набрав флюидов тихо спит-сопит
поющий мальчик слушавший героев
И дай-то Бог! Пускай – пока поспит!
23 мая 2007
Предчасье
Теряю способность к импровизации…
Пол Ньюмэн
когда разрушит ветер хвори
последний шанс сорвёт оплот
рука отпустит – поневоле
подсвечник в медленный полёт
жезл кувыркаясь без опоры
рассеяв воск об пол ничком
ударится и огнь по шторе
взовьётся алчным язычком
казалось бы – вся жизнь напрасна
огонь всё слижет – дым затмит
зовут на помощь губы страстно
А кто – откликнется?
хранит…
молчанье дом заиндевелый
и нужно же такой зиме
тогда случится – право дело
как раз в преддверие присела
голубка сизая – ко мне…
4 июня 2007
Разговоры по пути
стараться ждать – чтоб пыль осела вниз
и из тумана дымной круговерти
возник тот всадник в латах – вместо риз…
(из преисподней – спрыгнув на карниз
к нам приближаясь – скалят зубы черти)
на вороном – конечно же – коне…
но не был ангелом – лукавым Вельзевулом
не наводил бы страх и чтоб не только мне
десницу протянул и разогнул сутулых
всех в этой маленькой любезной мне стране
которых доля – надвое согнула…
кумир мой здесь! но темень к нам спешит
и в дольнем мраке всхлипывает скрипка
так истово так жалобно кричит
как будто наши души сторожит
от бед… страстей… и роковой ошибки
(крадутся черти – кажется споют
на той опушке хором – «Аллилууйя!»
и зуб заговорив от счастья возликуют
а после – глотки нам перегрызут…)
а мы накоротке – который уже час
в беседе долгой ищем подтвержденья
слова таят знак перевоплощенья
и постепенно к каждому из нас
приходит тайна – вечного прощенья!
14 июня 2007
Финиш вдвоём
оставаясь на прежних местах
отстояв все наезды-нападки
мы в обратном для счёта порядке
закодируем волю и страх
если после удастся прочесть
или часть раскодировать другу
тем окажем медвежью услугу
а услышим – признанье и лесть
остановится – гамбургский счёт
поневоле не выскочит птичка
хоть само по себе некритично
ну уж тут – как кому повезёт
всё окончилось славно – Бог мой!
по асфальту омытому летом
в пять часов – перед самым рассветом
добежали толкаясь при этом
мы до первой заставы – домой
12 июля 2007
Рыжая грива
почему Ты – вся в чёрном
словно ночь – в капюшоне
а в руках – белый свёрток?..
осень… шепчут… канцоны
мимо всё… даром всё… тление
прах игры – до поры… гонг – забвение
там одно – враньё – пыль да забытьё
и как флаг для души – лучше – не греши…
наваждение
только тень на пилоне да небо – бездонное
счастье как на перроне – мука бессонная
тень за поворотом – заблудился кто-то
в голубом вагоне в качке монотонной
всем я посторонний – мчусь автопилотом
слышу через грохот словно кличут
– …ВОТ – ОН —
через межсезонье чую край вороний
темень – как в прорезь прицела
застит мне душу и гасит свет
эта тень – что сгорела этот —
рыжий цвет…
младогаличанка-панночка-коханка
девочка Янка змейка медянка
…
золото гривы – хвостик качающийся в такт
этим ножкам-пружинкам… этот чёрный рюкзак
эти глазки-маслины… этот взгляд – как тесак
…
Да постой же – Ты! – Осень!
в своём свитке уносишь
все мои восклицания все челом покаяния
все мои сочинения – вовсе – не для прочтения
даже любви восхищения без надежд на прощение
все мои лучшие самые нужные – стихосложения
31 августа – 2 сентября 2007
Долг воина (Старые ирландские напевы)
Мэлу Гибсону за его великую роль
в кинофильме «Отважное сердце»
Я – готов!
к препятствию и к бою – даже к пораженью
но судьбе – покажу кулак тряся рукою
покиваю пальцем ворожбе…
Я – готов!
в любое время суток в карауле жизни отстоять
защищая каждую минуту всех своих —
честь Родины и Мать
…
мне сегодня голубком приснился
весточку принесшим о войне
мальчик-с-пальчик что кричал и бился
я не слышал – что кричал он мне
но открыв окошко я с морозом
встретился воочию – как впервой
разобрал лишь слово – «Alba Rose!»
старый клич ирландский боевой
он ли вызвал спешку
я собрался и скорее оседлал коня
я тогда с врагами долго дрался
чтобы не забыли про меня
я всех защитил – был тяжко ранен
еле выжил – но теперь во мне
…
вечный патриот живёт – охранник
победивший изверга в войне
3 сентября 2007
Смена караула
…говорят, что на погосты ходят, чтобы встретиться с
прошлым. Неправда! В той кладбищенской тишине они
просто хотят спрятаться от других – таких же
пострадавших.
я хотел бы в Римини поближе – к Феллини
в старый сумрачный Таллин где спит Северянин
или на Новодевичье старое кладбище
не спеша – побродить меж зелёных вершин
Антон Палыч… Владимир Владимыч…
и Василий Макарыч Шукшин
я – хотел! но сегодня с утра мне порядком
заклинило руль и вагон мой блестящими рельсами
нас домчит лишь до парка с ремонтными ямами
третья смена встаёт… подбирает к педалям ключи
вертит руль… выражаясь… не слабыми самыми
только старый диспетчер – сопит да молчит…
профилактика транспорта здесь – ровно в точно
отведенный час – и осмотр подтверждает поломку
в основах движенья – руль – капут!
мне бы очень хотелось – признаюсь сейчас
на ремонте остаться единственный раз – ну скорее
в порядке – из правил решительного исключенья
побывать… подлечиться… у этих заветных могил
попытаться заштопать изрядно дырявую ауру
может Бог мне пошлёт – ну хотя бы чуть-чуточку сил
чтоб понять что к чему – дописать и послать
телеграмму тебе – лишь бы вышла кубыть – не корявая!
21 сентября 2007
Осторожно вглядываясь
Я вглядываюсь в то, каким получился пробор:
ровным, с зазубринами и под тем ли нужным углом;
ненароком отмечаю,
не сильно ли изменился цвет моих волос,
не так ли уж поседели они и поредели, как говорят;
в радужках своих глаз
я уже распознаю подозрительные вкрапления
и тут же начинаю связывать их появление
с докучающим нытьём в области левой почки,
болевым синдромом в бедре
и с облитерирующей судорогой под правым ребром
(или ж/п – жёлчного пузыря)
после того, как с утра, ничего не евши,
гасал вчера по городу,
всё ещё надеясь увидеть и свою последнюю книжицу
на Лембергском книжном форуме.
Но не тут-то было.
Такая толчея и приезд на форум первых лиц
все мои попытки исключили – напрочь…
Так ничего путного и не вышло.
Вилс Кляйнсдорфф. Утреннее соло
лишь бы свет мне не резал глаза
и очки бы не съехали с носа
я тогда бы вам смог рассказать
о желанье своём – без вопросов
вы молчали б – а я б вам взахлёб
приводил с сотню новых примеров
изменений у странных особ
мной опознанных в зеркале – герров…
там – мой сильно поблёкший портрет
неказистый на вид и неважный
отражался б неся вам ответ
о проделках в той жизни вальяжной
показалось…
ни ночи – ни дня
в тех сравненьях себя – в тех морщинах
в чёрной родинке съевшей меня
несъедобного в целом мужчину
если всё спозаранку вы вспомните вновь
то поймёте – как дорог и важен
мне тот образ – мелькнувшая бровь…
непричёсанный вид – неотглаженный
23 сентября 2007
Наконец
и поутру скользнёт из рук
то что уже – непоправимо
день отлетит с субботой мимо
судьбою замыкая круг
один… лишь… день…
но вымолить уже ещё хотя б один
нам больше – не удастся
как на торгах – что из старья продастся
его не возвратить из тридевять земель
24 сентября 2007
Ничего особенного
ничего не случилось
и подавно уже не случится
всё на сводках в верхах округлилось
на отчётных страницах
ничего не поделаешь
гладит кто-то те строчки
и днём быстротечным и ночью
– ну! а ты по делам…
всё с заботами бегаешь
всё стишатами строчишь
27 сентября 2007
День рождения
…а затея с пробежкой в лес
как нельзя кстати.
А. Славин. Белая скатерть
в мелькнувший за пригорком лес
сегодня мчимся словно дети
в тот самый лучший день на свете
день – волшебства и куролес
и лес встречает тишиной
что оглушит нас после бега
через скрипевший как телега
и стрекотавший летний зной
но в тишине вдруг различим
простую песенку кукушки
что там усевшись на макушке
бубнит остаток лет и зим
ку-ку! ку-ку!.. с ней повторим
вот вам из в полымя да в прорубь
когда услышим без повтора
всего четыре раза хором
что нам пропеты – как один
Нет! Всё – враньё!
я не согласен я больше ни ногой туда
и так-то был мой век не ясен
а тут – как приговор суда
подумаешь напела птаха
накуковала не всерьёз
клубится рядом пыль от праха
от дома – павшего под снос
28 сентября 2007
Коллинеарное время
Михе Евшину
у формулы – нет окончанья
начала… исхоженных фраз
эпиграфов необычайных…
афиш… дефиле – напоказ
анонсов… хвалебных реляций
градаций – на тон и на цвет
и нет заказных аннотаций
вообще – колонтитулов нет
у формулы – есть только график
загадочной линии бег
простой многомерный как трафик
которым бредёт человек
когда – подставляя значенья
меняя параметр и шаг
рождаем цветок удивленья
то в каждом рождается – маг
и лоции тёмной картинка
поведает дивный рассказ
увидеть ведь лучше бы лик тот
чем слушать и слушать – сто раз
6 октября 2007
Аспекты компланарности и комплементарности
комфортные условья – ноги вверх
и телевизор шепчется в потёмках
фрагменты новостей и морды разных стерв
под охи нищих – медяки – в котомки
всё звякают и звякают во мгле
и пьяные горланят – ближе к ночи
и на обетованной той земле
глаз на полжизни задержаться хочет
но щёлкает у носика кнутом
возница запоздавшего фиакра
и кажется что сбудутся потом
желания загаданные в чакрах
в огнях ночных спит…
Иерруууссалиим!
светило в дымке флёрдоранжа тает
как Бог – на минарете муэдзин
загадочно осанну воспевает
а вечны ли – те спутники небес?
в которых изредка проносятся кометы
я на Голгофе вижу призрак – крест
как тихо там – и не слыхать ответа
6 октября 2007
В зоне досягаемости
…Для выяснения условий адаптации сети
обратитесь к Вашему провайдеру.
Из инструкции
и ворожить и попадать в зачёт
набрав на – SMS – писульку в пару строчек
не долгих для прочтенья скучных очень
«купи полхлеба… колбасы кусочек
две банки пива… что-нибудь ещё…»
ответ не нужен нужен ты – живой
здоровый с бородой своей – отважный
и пусть корабль отчалит наш бумажный
мы как-нибудь поладим – в сумме – каждый
чтоб век не разлучали б нас – с тобой
я пальцы крестиком держу и невпопад
бубню своё – дурацкое смешное
по-моему про смерть нескладное и злое
«На кой нам – смерть…
аж дo смерти – героя
назло другим люблю
и двери не закрою
пусть долетит ко мне
ночной твой нежный взгляд»
12 октября 2007
Наблюдение без альтернативы
непреходящая стезя
перечеркнувшая все мысли
что паутинкой дрём повисли
в окошке с форточкой трёхлистной
где кактус – кактусит себя
ни тайный смысл ни антураж
ни тех загадок слов речений
уже не нужно без сомненья
не нужен тот ажиотаж
а просто чертит в небе след
иглою штопая пространство
пай-самолётик с долгих странствий
являя всем негоцианство
для рифм летящих наших вед
и – всё!
и скроется в бегах
вот этот франтик-самолётик
а кто ж заштопает нам плотик
наладит рейки приколотит
на рамке гвоздик-приворотик
к кормушке всех залётных птах
так – неожиданно совсем
влетит обрывком светлой мысли
к нам бабье лето в небе чистом
давно гулявшее – не с тем
21 октября 2007
Проделки озорницы
Ксении
бровки – стрелки бровки – дужки
глазки – белки (две подружки)
словно огнь из-под бровей
так и впрыгнут в вашу душу
раскосматят весь елей
два-три слова все – в ракушках
как репейник – три словца
слышат маленькие ушки
(не собьют их даже пушки)
нотки – звуки – шорох мушки
трель и арию певца
гопцы – дрипцы – ацаца
без начала – без конца…
глазки-слёзки мокры щёчки
горе горькое кричит
отобрали все игрушки
фантик-бантик и зверушку
разобидится вдруг дочка
век такого не простит
мы её утихомирим
по головке гладим – все
тише доця – ты в эфире
улыбнись как можно шире
выше носик… три-четыре
Бог всё видит – метит всех!
27 октября 2007
Хочется
…когда с цепи по всей округе
собачья спущена тоска…
Глеб Семёнов. Луна дурачится
пустая голова – малина бродит в жилах
и не даёт заснуть до самого утра
уж лучше б ты малина мне приснилась
чем путать до рассвета номера —
ячеек… судеб… адреса на карте
развёрнутой на западной стене
куда струится свет где правит как автаркией
седой мудрец брамин а не пузатый шкет
где веер не раскрыт и автохтонной речью
всё тешатся и праздник на устах
и где над сенью скал круги утюжит кречет
высматривая коченевший прах
а путник сняв рюкзак и растопив в железке
верховный снег глотнёт живой воды
где абрис чёрных круч прочерчивает резко
на синьке неба горние гряды
не оторвать мне взгляда от бумажных
масштабных знаков с именем – Тибет
пустая голова и чувствую – неважно
себе не долечив малиной летний бред
1—2 ноября 2007
Поиски исчезнувших цивилизаций
забываю рецепты и только через тысячу лет
в семнадцатой ли – восемнадцатой ли моей ипостаси
я может быть снова восстановлю ингредиенты
особенно важна часть цианидов калия
для гальванизации золота
но кому они будут ещё нужны – тогда?
ума – не приложу!
2 ноября 2007
Милый флирт
На Юге —
всё так кажется доступным.
Из дневников K.
и длить и длить… обманывать обманом…
хрустящий теньк февральского ледка
напомнит нам с тобой – в Крыму под утро… рано!..
съезжала вниз холодная река
печальный Караголь встречал нас непутёвых
не собранных и не готовых ждать
хоть ночь любви обещанная снова
таясь склоняла – слушать и молчать
и верить всем таким толковым объясненьям
и строить планы и пытаться жить
обложка дневника скрывает все сомненья
желанье вновь дерзнуть – дерзнуть и покорить
10 ноября 2007
Определитель цвета на карте
…Ни зги не видно.
Из путеводителя
разыскиваю дальше —
St. Bremor (Санта Бремор)
у всех расспрашиваю как же мне пройти
по липовой аллее – раньше был за сквером
там одинокий дом – стоял в конце пути
за ним и начинались злые земли
там жили ведьмы тати колдуны
а ровно в полночь старой сказке внемля
являлся волк и выл на диск луны
туда давно не ходят – нет таковских
да и почто – всё есть с избытком тут
любые джинсы и штиблеты с лоском
и кольт с седлом – вам мигом продадут
идиллия! но тросточка хлопочет
ведёт за край и ищет дальше толк
опять прошёл чудак расспросом заморочил
вот и послали к чёрту там где ночью
так страшно воет волк – клыками щёлк
нет! больше не пойду я в Санта Бремор
уж больно хлопотно и скучно там зимой
тем более что путь держал я верный
а не в какую-то трущобу по кривой
мне – по прямой… скорей… скорей – домой
21—22 ноября 2007
Скрытое жертвоприношение
Артуру Волошину
декабрьская пурга зарисовала стёкла
и занесла все двери и пути
трамваям некуда деваться и засохла
под льдами речка – можно перейти
к другому берегу вдоль жизни несуразной
с объявленным желаньем хохотнуть
над каждым словом… междометьем каждым
всё по пути – чтоб в сторону свернуть
над каждой фразой стибренной соседом
над книгой – фолиантом чудака
над тем что —
я к Вам больше не приеду!
Не начинать же вновь издалека.
Не ждите осенью. Нас заманить вареньем
Вам не удастся – это не впервой.
Припомните – слонялись мы от лени
стихи читая всем наперебой —
вон – в кадке сник цветок
заснула кошка свитком
укутав нос двойной ухваткой лап
наобещали много – всё с избытком
кто разберёт – как видно эскулап
куда мы плыли? по какому морю?
и где причалить к жизни мы смогли?
пусть даже пасынком – но лишь бы не изгоем
доплыть с челном дырявым до земли
на алтаре забыт привычный посох
исколотивший тысячу дорог
свидетель странствий – измеритель досок
никто не спас и не предостерёг
9 декабря 2007
Дездемона
ко мне заглядывает мавр венецианский
как спится – крепко ли…
и вечен ли мой сон?
9 декабря 2007
Под фантиком счастья
по гулким зимним переходам
и по распутице – весной
взаём у следующего года
я отпрошусь к тебе домой
поставим чай и будем греться
под зачастившую капель
и расшевелится под сердцем
огонь взметнувший счастья трель
забытых ласк глухие звуки
как воркованье голубей
сердец прерывистые стуки
и крыльев вскинутые руки
и скрип кровати – всё резвей
и напрочь выдует ненастье
в столь поздний полдень
в зимний день…
на стол кипящий чайник – сласти
опять поставить будет лень
осветит утро блёклым светом
твоих бровей косой разлёт
как долго спишь – Ты!
счастье – это…
когда тебе всю жизнь – везёт
29 декабря 2007
Ноль – минус пять по Цельсию
…и жизни вечная позёмка
и истин вечный гололёд…
с тобой косили – под Шагала и отрываясь от земли
легко ты в небо улетала давая жизни порулить
но ничего не сохранилось ни вешечки не сбереглось
колечко в щёлку закатилось а счастье – так и не сбылось
пока летали мы на север пока кружили мы окрест
пригрелся тут кудрявый селезень не с самой худшей из невест
потом ты говорила сбивчиво да всё пыталась – объяснить
зачем всё это – эти истины и как без них на свете жить
вторгаясь в личные пространства не отрицая игл судьбы
искали мы не постоянства а способ выжить и – любить
под хоровое исполненье и под послушный взвизг хлыста
толкнула нас на прегрешенье увы – святая простота
уже секрет полишинеля давно раскрыт – хоть невдомёк
всем опоздавшим сганарелям запомнить истины урок
30 декабря 2007
Молодо-зелено
Леониду Либету,
соратнику и канониру
They have a lot to learn! [22 - Всё ещё впереди (англ.).]
Человеку в зелёном пальто
пробежавшему парком под утро
почитающему камасутру
исполнявшему гимн от и до
Человеку в зелёном пальто
отыгравшему краткий словарь
телефонную книгу Нью-Йорка
не признавшему Гарсиа Лорку
поменявшему стих на тропарь
Человеку в зелёном пальто
заблудившемуся в шапито
с кондачка нарубившему дров
отстававшему от поездов
покорявшему жизнь как никто
Человеку в зелёном пальто
заходившему в зону прилива —
по подмышки стоял до отлива
длинной удочкой счастье удил
не поймав его – не уходил
Человеку в зелёном пальто
не вкусившему яблоки рая
по кусочку от корки кромсая
натворивши не с тем и не то
не везло ему в зимнем пальто
потерявшему текст в закулисьи
а потом за компанию вышли
вспоминать из реприз кое-что
он с актёром в двубортном пальто
Человеку в зелёном пальто
осторожному как альпинисту
как набившему руку дантисту
как уставшему бить каратисту
как успевшему стать массажистом
но любимому залом артисту
как охотнику бившему влёт
как читавшему наоборот
как главреду что видит иначе
но себе умыкнувшему дачу
как узнавшему первым про то
Человеку в зелёном пальто
вновь упругому как фибергласу
никого ни за что не продаст он
и какой ни раздался бы свист
но его не застанет бомбист
Человеку ушедшей страны
полюбившему песни войны
той далёкой громадной и страшной
отбомбившей всё детство фугасной
закопёрщики в ней не важны
просто – войны давно не нужны
Человеку в сплошной маскировке
как шеренге что вышколит строй
как душе бесконечно живой
и как приме сыгравшей в массовке
Человеку в зелёном пальто
отстоявшему ночь в карауле
чтоб устав мы все мирно уснули
чтобы нас не надул бы никто
кто играл в перерывах в лото
Резонёру – без шапки кашне
без плюмажа и без эполета
но зато поражавшему метко
души тех кто внимает ответу
если их не украли уже
Кто захочет его повидать!..
Человека что с айсбергом схожий
только в полдень – ни раньше ни позже
подгребайте к главпочте – ничтоже
не сумняшеся – в день распогожий
там вам можно привет передать
. . . . . . . . . . . . . . .
сеет словно елей решето
всем кто ловит за бороду – Счастье!..
и конечно герою отчасти
пусть ему больше выпадет – То!
Человеку в зелёном пальто
2 февраля 2008
К распутице
ощущенье последнего праздника
гром – коричневый отблеск травы
и душа что потёмками лазила
переходит со мною – на вы
к тонкой жёрдочке… к мачте кораблика
две пичуги прижались…
и впрямь – показались мне мокрые зяблики
нашим счастьем с тобой – пополам
перепуганным счастьем нахохленным
перелётным – хоть полуживым
я всю жизнь не считал себя рохлею
не водился с блатным и с чужим
не считал себя лучшим товарищем
компанейским и душкой не слыл
не братался с похмелья – не зарился
на чужие пожитки – не выл
хоть кренясь – да сложилась поленница
и дымок заюзил над трубой
но промчавшихся дней околесица
заскочила к нам в санки зимой
постараться подсесть что ли —
сызнова прокатиться б её колеёй
и под вечер шатаясь как сызмальства
разрумяным явиться домой
не откроет мне двери балконные
припоздавшая к сроку весна – видно зимний я
в двери вагонные улетают обрывки из сна
5 февраля 2008
Травматологическое отделение
Сергею Соколову
кто беспечен – тот травмоопасен
ни подсказки ни встряска – не в счёт
осторожность чужая в запасе
так чужой же судьбе и свезёт
так подстроится – так пригодится
что пойдёт всё своим чередом
и на радостях сказочке сбыться
пожелаешь – отстроится дом
и обещанным к сроку и впору
весь разложится жизни пасьянс
так к ночному с тобой разговору
вновь прибавится истины шанс
. . . . . . . . . . . . . . .
недалёко – почти что рукою
можно выщупать и разглядеть
как меж ярких огней головою
«бьюик» хряснул со скрежетом жердь
вот – осталась чужая запаска
медаптечка да ключ разводной
и капот с отколупнутой краской
да братан – еле – полуживой…
эпикриз – был недолог и краток
жуть летальная – белый венец
мы проснулись под утро а брат-то
поутру уже был не жилец
8 февраля 2008
Цвет граната
Сергею Параджанову
…крестик этот освящён и обмену
на шмотки не подлежит.
Саркис Параджанян. Надпись на открытке
с Богородицей: «Сурену, из зоны»
ворожка ножкой разметает бисер
и цвет изменит донышко ручья
развеют ложь дождинки слёз по крыше
и снова жизнь продолжится твоя
под старой крышей на ночной дороге
вверх голубком почтовым улетит
гранатовое счастье рядом бродит
скользнув с твоей протянутой руки
скатившееся прямо у колена
под ножку стула в спрятанную там
от сглаза норку – став навечно пленным
из чьей-то прихоти и по чужим долгам
исчезнувшего…
смевшего заметить
тот непорядок собственной души
здесь точно был замешан кто-то третий
для вида обещавший не грешить
закончен танец – бог манеж покинул
не пойман тот – кто больше виноват
и не касаясь – нежно как богиню
ворожку стёжкой провожает взгляд
14—16 февраля 2008
Без потерь
…и даже
распластавшись на дне ручья
стяг повторяя рельеф его каменного
бугристого зеленоватого днища казалось
колыхался под журчанье этих бесстрастных
прозрачных студёных и убегающих вод
без знамени… без истовых речей
без зла и умысла… надежды на победу
почти по прихоти идти вослед по следу
воистину загадка – знак ничьей
без пламенного взора – всё пройдёт
своей чредой – а пожинает лавры
какой-то неизвестный всем но главный
прописанный без очереди – крот
к чему же жупелы реченья и слова
на листиках газетных порыжелых
хоть это – как лекарство оголтелым
спасенья от которых нет – едва!
без имени а значит – без мечты
лишь призраки ночные где-то мчатся
в коротких снах уснувших домочадцев
они за кем-то вечно будут гнаться
взлетев на разведённые мосты
без упований – как без костылей
опоры жаждая – моля врагов пощады
все парии с похмелья будут рады
корриду лицезреть из-за ограды
с финалом – умерщвления зверей
17 февраля 2008
Время приливов
ещё чуток натеребим зимы
не поскользнуться б только на дорожке
не растерять бы рожки все да ножки
как будто тут бродили и не мы
лоб расшибить об косяки весны
и синяки полгода не робея
сводить до лета – вместе веселее
когда б не были мысли так тесны
как раз – до лета справиться б со всем
что нафинтили этою зимою
не там подсели не к тому пристроясь
пошло всё ладно – кончили ничем
или вот случай – в партии – гамбит
разыгрывая жизнь на грани шутки
мы о страховке на одну минутку
забыли веря – пусть как Бог велит
и рухнули – срываясь по стене
и падая за мысль одну цеплялись
и вниз летев к друг другу так прижались
как два врага в смертельном танце – сне
придёт поближе к лету – почтальон
с открыткой от меня а там всего два слова
«Люблю – Тебя!»
беспутного такого…
дружка всей жизни в танцах заводного
дружка всех дней моих и всех былых времён
19 февраля 2008
Тризна по стране
Отчизне
всё – правда…
и с этим огнём и с другим
с иными огнями – мирами
но стелется сизой позёмкою дым
и ширится пропасть меж нами
всё – это…
не только огонь над страной
не только (morgana) обмана
давно уже осень сожгла за собой
жар – листьев своих икебану
давно уже в небе разверзлись мосты
и встал храповик на запястье
последней секундой означила ты
какое потеряно счастье
в небесном просторе не меркнет заря
в сияньи полнеба в полжизни
мы горькую выпьем с тобою
Зазря!
почившей в столетьях Отчизне
24 февраля 2008
Эстафета огня
Всем спасателям!
начиная с поисков кресала-огнива…
кремня с паклей
стружки с ветошью
с самовозгораемой смесью
с огнеопасной ингредиентностью
а самое главное – с наличием
или полным отсутствием – желания
вдруг – возгораться… калечить себя…
кукожиться… и – прахом…
потом разлететься по всей земле
по всем водным просторам
по небу нахохлившемуся в ожидании
неминуемых грядущих событий и твоей
да-да! именно твоей недоуменной физиономии
как бы подтверждающей всей своей мимикой
и почти что итальянской нервной жестикуляцией
вопросительно вскинутых вверх ладоней
как в последней молитве – надежде
отвратить – отдалить и избегнув – не коснуться
этой адской ипостаси пожирающей всех и вся на своём
не обещающем мир пути
ОГОНЬ!
как это – страшно и неотвратимо…
и сколько же это тут нужно воли мужества
и каких-то уж совсем сакральных знаний
чтобы не бояться его – войти в него и лишить – Его
этой нелепой подлой и ужасающей силы
26 февраля 2008
Остров
Андрею Вознесенскому
благая весть – приснился Вознесенский!
а не благая – не спешит никто во сны мои – давно
ни под окном по-женски не взвизгнет… не орёт
по-деревенски… не постучится камушком в окно
тишь-благодать… ни призрака ночного… ни лешего
лишь тусклый лик луны – на сердце муторно
и хочется простого – вина и человеческого слова
под тихое роптание струны
ещё бы – поскрести по всем сусекам
найти стихи… читать – читать и петь…
не сбрендить… петухом не скукарекать
да память – остывая отогреть
28 февраля 2008
Что долетает с небес
Елене Шварц
голосок-голосочек старайся
тонкой ниточкой вейся-лети
твой бедующий тихий как райский
кли-и-и-и-и-к!.. догонит меня на пути…
не отпустит – согреет мне душу
и заглянет в больные глаза
ненароком заставит послушать
что себе сам хотел подсказать
всё поведает – даже такое
что не знал бы – да знать не хотел
свои царские кубки откроет
пригубить зазовёт в свой предел
и тогда – между раем и адом
я на тоненькой жёрдочке сна
как последнюю в жизни награду
распознаю – как тужит она
подниму свою голову к свету
и в едва различимой дали
птицу райскую севшей на ветку
вдруг увижу и кинусь молить
чтоб ещё свои песни пропела
прокурлыкала там в вышине
птаха дивная – сон угорелый —
и немножко оставила мне
2 марта 2008
Харлей Дэвидсон
Энни
кривые рога «Индиана»…
Александр Межиров
Ах!..
эта – рокерша
почти что байкерша
походка – та ещё
по толку – квакерша
часы – балдёжные
кольцо – прикольное
слова – несложные
видать парольные…
глазёны светятся
сама – бедовая
в ушах колечки все
блестят как новые
почти что – рэпперша
слабо – наяривать
стихи как крекеры
во рты раздаривать
вперёд – решительно
всё обусловлено
всем похитителям
уже обломлено
а френд ей в унисон
всё ухмыляется
на Харлей-Дэвидсон(е)
Она катается!
10 марта 2008
Инверсный отсчёт
и по монетке —
каждый день кидать в загашник
…
и по одной минуте в день и по кровинке
жизнь пожирает – дребедень и ждёт поминок
и не заглядывая вдаль в девять-земелье
достать и выпить горь-миндаль отраву-зелье
и может снова молодым совсем зелёным
я окажусь вдруг не седым – как кот учёным
я буду по свету бродить – да ухмыляться
ведь буду знать!
с кем стоит жить – и с кем прощаться
и головой кивать своим при первой встрече
и ждать как сад укроет дым в последний вечер
и руку не подав уже – совсем иному
стоять с флажком на вираже – у автодрома
к себе не стану торопить подружку-осень
лист опадает кончив жизнь их вбок – уносит
невероятен тот салют во тьме расцветший
и взрыв огней то там то тут до нас дошедший
12—13 апреля 2008
Поэт
это право Поэта – взбираться к богам
истолковывать жизнь и просить – что угодно!
быть подброшенным ветром в божественный храм
и без очередей – быть вовеки голодным
это право не купишь – его не дают
оно есть либо нет – так никто и не знает
только песни Поэтов все люди поют
и с молитвой Поэтов во снах умирают
между Богом и жизнью Поэты живут
жизнь – короткий привал а с рассветом
В дорогу!..
это только Поэтам всемирный салют
расцветает на небе под дланью у Бога
и безумному старцу лишь Бог да Поэт
посылают с небес манну с корочкой хлеба
может статься что молнией шаркнет в ответ
шибанёт-шандарахнет подарочек с неба
17—19 апреля 2008
Апрель, 8
Ну что! Вам крупно повезло,
сегодня погода срывается на солнце.
Из наблюдений одессита
вторая ночь – сезон дождей
мотивчик вертится без звука
весна с почти осенней скукой
виной – эффект очередей
дождь зарядил – всё небо мраком
как знаком тьмы обведено
и я с тоской гляжу в окно
как вдаль дремавшая собака
ни лоскуточка – ни просвета
ни обещаний – ни звонков
как будто вымерла планета
и дверь закрыли на засов
ну! нет! не выйдет этот казус
надену плащ и зонт возьму
или возьму всё это сразу
и никогда уж не сниму
пройду по лужам тротуаров
и дождик выгоню с небес
и вытащу в противовес
кусочек солнца – знак пожара
читай в геральдике – знак Зевс!
назавтра свой покажет лик
день голубея на помосте
ему хватило б только злости
чтоб одолеть погодный бзик
а дождик чтобы – вовсе сник
22—23 апреля 2008
Задраить люки
Плавсоставу подлодки «Курск»
по оставшейся части слагаемых
веря в то что в конце повезёт
постарались грань люков задраивая
к погруженью построить весь флот
до последней команды – всю истину
ещё только предчувствуя вспять
матюгами Горгону освистывали
морячкам – не впервой посылать
после сбудется – это пророчество
но по тёмной и тихой воде
лишь слегка оцарапавшись – дочиста
отстрелялись по чёрной беде
флагман снова готовя ко всплытию
под команду —
«ВЕСЬ СКИНУТЬ БАЛЛАСТ!»
задом чувствуя это событие
капа всё же команду отдаст
и открытых кингстонов хранилище
инфернальному зову корясь
не пугаясь атаки страшилища
в воду выплюнет страшный запас
. . – —. . – —. .
молотками по корпусу ухая
всё в заветных записках сказав
не доверив надежде с непрухою
погибает во тьме плавсостав
. . . . . . . . . . . . .
Ах! как рано ещё хоронить братков
что со смертью встречались не раз
вверх бурун-цветок вдруг взлетел легко…
кислорода кончая запас
25—26 апреля 2008
Заутреня
упёршись взглядом в точку
в центре – не видя вставших на амвон
среди неверующих в церкви стою без шапки у икон
и на колени припадаю и истины ловлю пути
ещё мгновение – раскаюсь и крикну
Господи – прости!
27 апреля 2008
Условные знаки
и прикасаясь к плечикам чужим
почти прильнув к потерянной надежде
ещё мгновение и будет всё как прежде
но пробуждение – как погруженье в дым
напрасно ждать заветного словца
каких-то прихотей и неизбывной страсти
скользит по абрису забытого лица
тень – с противоположного конца
там кто-то умирает вновь – от счастья!
29—30 апреля 2008
Сюжет
Картина маслом…
Давид Гоцман. Кинофильм «Ликвидация»
всего – по два!..
две тучки – как две точки…
и два волана волн пониже – как каре
а эти двое в белом спят – на голове платочки
их шахматы отставлены – заочно
теперь идёт игра под солнцем на жаре
ещё там – две скамейки… пальмы две…
пруточками отгородили горизонта строчку
да!.. два баула – в пальмовой норе…
так солнца мор расправился нарочно
всё в линиях… всё в кисее молочной
и небо с морем слились – в сентябре!..
30—31 мая 2008
Белые флаги
Мы всё ещё поддерживаем связь
короткими мобильными звонками.
…а нужно было просто позвонить,
запомнив верный номер телефона…
Ник. Славов. Казусы коммуникаций
разрушено последнее звено
и лязг оков как цокот кастаньетный
как будто загодя всё было решено
и стало тихо – просто песня спета
тот поиск крайнего фатально завершён
невинен был лишь столб —
фонарный у подъезда
вопрос имущества поспешно разрешён
все карточки заполнены прилежно
заполз под дверь последний паучок
стараясь отшустрил по стенке зайчик
сказать хотелось что-нибудь ещё
но шутка не слагалась так как раньше
и всё-таки расстались мы не зря
хоть ты избегла моего совета
и только поплавок календаря
скользит неслышно улочками лета
5 июня 2008
Ночные качели
раскачиваться медленно и плавно
и в тишине над звёздами взлетать
и верить – что всё кончится забавой
наутро…
сон подружке рассказать
и чтобы этот славный звёздный мальчик
не сглазил больше девичью любовь
всё выдумать и отослать – подальше
со смехом выгнать
чтоб заплакать – вновь
8 июня 2008
Без предупреждения
совсем нелётная погода
и на крыле завис туман
во мгле уже не ищешь брода
гляди – захлопнется капкан
кукуй тогда – зови и каркай
спой хоть бы трелью соловья
себя в экстаз вводи
как – жарко…
горит тут что-то… кочегарка…
туман… торчит оглобля… бля…
10 июня 2008
Лоскутные покрывала
Ксении и Яру
в какое воскресенье-понедельник
наступит час торжественен и тих
и красная ракета в небо стрельнет
секунды раздавая на двоих
где все грехи достались на орехи
любовь и лад и ярость и печаль
как в светлый день последнюю утеху
сняв покровов прощальную вуаль
и каждому достанется святое
все вишенки – черешенки – цветы
но ты не забывай что только вместе
двое – соткут из лоскутов свои мечты
что только рядом в ногу – шаг за шагом
тропинкой узкой двое смельчаков
пройдут вдвоём любви укрывшись флагом
не замечая прожитых годков
в забвение уйдут леса и реки
и стены глинобитных городов
но вечный след оставит в человеке
одно лишь – неизбывная любовь
28—29 июня 2008
Философия будуаров
чудачества – опора королевству
шуты и дивы – голый антураж
ну а когда седой монарх
почти впадает в детство
где – явь где – мифы знает только паж
чудит король! а свита всё сыграет
по прихоти любого короля
но полегоньку в стойло направляет
чтоб постоял и думал – ву-а-ля!
не брыкался казался б милым свету
и всех им нужных лавровым венком
превозносил с наведенным лорнетом:
кого – пинком,
кого – и каблуком
в досужий мир – мир шёпота и страсти
завистников и дельных дураков
краплёных карт всегда известной масти
кинжалов тайных – яда и штыков
ан нет! да – нет! лукавого порою
не так легко вкруг пальца обвести
тогда становится он – грозным!..
и игрою – уже не кончится
тут нужно зад – спасти…
4 июля 2008
Школьный роман
если честно и глядя ей прямо в глаза
не используя крайние меры
как вакханке прелестной могу ей сказать
Бриллиант – Вы! Но – без кавалера!
я без всякой огласки так тихо как мышь
затаюсь – и ни слова Вам больше
перепутал я классы
Ну! Что ж Ты молчишь?
Или хочешь помучить подольше?
да – влюбился – вдруг сразу
крутёж – невтерпёж
как дурак своего поколенья
доведя до экстаза фатальную ложь
упаду пред Тобой – на колени
Ты – лишь глазки поднимешь
улыбкою злой
пригвоздишь меня
в шкаф со скелетом…
повернёшься
и пальчиком над головой
щёлкнешь —
словно добьёшь пистолетом
я по алгебре – двойку тогда получил
недостойную истинных знаний
но училке своей всё как мог объяснил
что влюблён был в неё – без сознанья
20 июля 2008
Куколка
конфетка… штучка… блеск и серебро
опубликован поясок загара
тезаурус к проходке по бульвару
как будто сложен… в арсенале старый
приёмчик – эпатаж из будуара —
при каждом шаге поддавать бедром
раскованный и полурысий шаг
чуть-чуть открыты губы для привета
манеры светские у девы полусвета
взгляд – атташе – заимствованный где-то
быть может там где похоть – словно маг
обитель суеты тот город прокажённый
тот запах дорогих истраченных духов
эмблема – факел до древка сожжённый
постылые покинутые жёны
отмычка-бланш – бой карт пантов и слов
Ах! – грошик счастья…
катится копейка
остался только левый поворот
умучился малец в затёртой душегрейке
в фонарике просела батарейка
а малый спит – открыв в улыбке рот
22 июля 2008
Девиация ментальности
потихонечку сходим с ума
заигравшись – но каждый по-своему
в сто двенадцатой серии кто-нибудь
все моральные коды взломав
еле видно…
да так – на вершок
от уже общепринятой нормы
отклонившись по сути и форме
как вода прошумевшая в сток
не раскрашенный лик свой явив
вопреки ожиданьям о славе
изголяясь других позабавить
как ловцов – отбежавший отлив
перепутав сплетение дат
не гнушаясь подменой названий
обещать всё исправить заранее
метрономом шагнувшим назад
бесполезен был твой аргумент
не использован шанс и возможность
присно-праведная осторожность
подвела нас в какой-то момент
2 августа 2008
Кукан
как на привязи на колышке – на леске
на кукане на аркане на ремне
не даёшь ты мне – чуток покуролесить
повыпендриваться вволю – хоть во сне
я б слетал к своей лебёдушке любимой
целовал бы её в щёчки в губки в лоб
знаю – после ты б – верняк – меня избила
Неповадно – приговаривала – чтоб!
а я снова удеру – да не вернуся
и уж век не заарканишь ты меня
на царице на прекрасной поженюся
(если та ещё допустит – до себя)
она глазки мне построит – покивает
эдак ручкою своею поведёт
от того-то наш народ пьёт да гуляет
что подолгу своих баб не уминает
ну а та ему – по году не даёт
5 августа 2008
Последняя баррикада
…Знамо дело – лисапед.
Один – другому на бегу
КТО – ЧТО!
несут… торопятся… сбиваясь с ног бегут
не успевая к роковой минуте
как будто всё решится – только тут
в последний раз им тот надсадный послан труд
чтобы избегнуть мракобесной жути
бегут они… качается фонарь
им под ногами вышивая стёжку
и мокрый от залива тротуар
блестит во мраке пряча свой муар
дождём напутствует вновь подсветив дорожку
стараются друг друга обогнать
и к кораблю толкаясь локтем – рвутся
их с борта видно всех – им всем не добежать
трап – поднимается…
вдруг принялась рожать
девица посреди чудовищ революций…
какой далёкий дым – невидимый уже
неразличимый и неощутимый даже
история – не в лучшем неглиже
не в лоске слов и шёлке строк бумажных
8 августа 2008
Чайная церемония
К…
остаток чая,
праздник настроенья,
неведомый нечаянный аромат…
…
странные вкусы… странные вкусы…
по воскресеньям —
мёд пить с ройбушем!
22 августа 2008
Однажды ранним утром
как будто…
ласково коснулся виноград
моей ладони пальчиками ягод
Ах!
как старается как мне напомнить рад
что плод запретный достижим
и – сладок…
23 августа 2008
Охота на лис
Лето – есть лето!
Из монолога Аркадия Райкина
проснувшись осенью в который уже раз
мы вспоминаем сдуру – это лето
порезы… ссадины… деньки
шмыгнувшие – как из-под трафарета
и звук знакомой скрипки флажолетный
и ожиданье – будто в первый класс
а там – бузить!
да за косички драть
своих подружек шалых неумело
уже покуривавших травку оголтело
над порно ржавших – продававших тело
чтоб просто так его не раздавать
уже звенят последние звонки
и на урок спешим чтоб не заметить
как за окном зима нам начинает метить
на листьях тополя сухие ободки
ни дать ни взять – обвалится раёк
к исходу подбирающийся праздник
в моей душе проказит – как проказник
того гляди припустит наутёк
31 августа 2008
6 сентября
…паде перо… [23 - Кружит пух (укр.).]
Из песни репертуара
Наташи Королёвой
догоняет…
бежит-шебуршит…
лист осенний у ног моих кружит
на акации долькой дрожит
дожидается ветра и стужи
вот дождётся порыва души
и обломится тонкая ветка
начинается новая жизнь
вся – в полосочку с жёлтой расцветкой
6 сентября 2008
Очевидная недостаточность
почти безнадёжное дело
пускаться без якоря вплавь
и нужно быть сильным и смелым
чтоб видеть сквозь тернии – явь
почти невозможно отчалить
и может спасти только – дрейф
нас солнце огнём своим жалит
а ветер загнал в трюм – как в сейф
болтанка… у пирса погоды
вымаливать вечно и ждать
не будешь же против природы
без трапа концы отдавать
но – может негаданным утром
утихнет внезапно порыв
мы в море уйдём – всем полундра!
нос в ворот бушлата – зарыть
а якорь со дна тихой бухты
скорее достать и отплыть
9—11 сентября 2008
Вилли-Нилли
This is WILLY!
Надпись чёрным на жёлтой будке
виадука
Это – Вилли!
а кто же – ещё?
там запрятался мягкий и тёплый
толстый мокрый смешной недотёпа
у него и из носа – течёт
весь в заплатах… коричневый – как
мамин бархат на пуфике в спальне
на подарок похож карнавальный
и на мятый потёртый пиджак
осторожный – со ртом на замок
ни те – шуточки с ним – ни улыбки
он как будто бы сделал ошибку
а теперь всем об этом молчок
Это – Вилли!
известный пижон
но одетый до странного дурно
вам лишь (если сострить каламбурно)
подскажу
да! он просто – смешон!
Этот Вилли!
чудак и простак —
несусветный нелепый бродяга
он пожалуй не сделает шага
чтобы просто попасть – не впросак
вот такой – этот вечный герой
нужный всем – удивительно даже
но учтите он вам не расскажет
почему – так гордится собой
9 сентября 2008
Вспоминая Александра Исаевича
чего же мы молчим?..
пока у сердца живы
звоночки и гудки их скоротечный смысл
и не нашлось нам времени с обрыва
спихнуть фетиш чтоб вовсе нас – не сгрыз
нам нужно – сорок дней и сорок лет и боле
и вот найдётся подзабытый факт
его в кулак зажав мы размахнёмся вволю
чтоб огольцам слепым представить его
ВРАГ!
чего боялись мы? неправды… злого строя
ответного и злобного плевка
и чтили бунт – взаправдашним героем
мерилом или светом маяка
каков – он? этот свет!
запретный ало-красный
зелёный как змеиный жуткий глаз
напраслина всегда родит напраслину
и рушит башни только напоказ
уйдёт тот гром… и стихнут злые речи
и в плавном танце жёлтого листа
останется секунда человечья
понятный смысл – носимого креста
12 сентября 2008
Познавательная геология
аметисты – агаты – топазы —
яшма – кварц – сердолик – бирюза
мне хотелось бы всё это – сразу
а не так – наобум – за глаза
не листать суперфотоальбомы
а глядеть сквозь пластинку – и в ней
увидать сквозь штрихи и изломы
царских врат вензеля да хоромы
из заморских волшебных камней
и хотелось – чтоб чистый и нежный
приглянулся мне – горный хрусталь
океаном воздушным безбрежным
ворожил бы осколком надежды
заманив меня в дивную даль
вот – где чудо-то… всюду – алмазы
искры света и счастья ключи
колдовская такая зараза
что не выбраться хоть ты три раза
караул на весь свет прокричи
тьфу – ты… Господи!
сжалься над грешным
отпусти меня с миром домой
повидал я уже бесконечность
и гордыню чумную потешил
не хочу хоть и в сказке – как леший
ночевать да дневать под землёй
19 сентября 2008
Парестезия
…сейчас у Господа больше времени,
чтобы послушать нас.
Ночные голоса
мурашки ползают – озноб задолбит вдрызг
доканывает зуд – жара в башку колотит
цепями жизнь обжинки дней смолотит
гранит азов – нас заставляя – сгрызть
и кажется вот-вот к чертям судьба проглотит
со злости предъявив потерь последний иск
без шансов отставлять на завтра… на потом…
когда-нибудь …нибудь! со ссылкой в неуменье
и просто каверзным досадным совпаденьем
теперь зовётся – то что берегло твой дом
та линия в пробег – вселенский сор да пыль
отложатся в нелепых междометьях
ромашка жизни среди всех соцветий
не запылится – если не заметить
и если поумерить злость да пыл
а завтра – подсобить придёт попутный друг
который разбирается отчасти
как в непогоду ладить счастья снасти
и как спастись – когда по злой напасти
достал тебя под дых и с ног свалил недуг
придёт проведать – закадычный друг…
1—2 октября 2008
Родословная чувств
досада точит ропщет ноет
корит – очнуться не даёт
а ночью на замок закроет
к утру – на цыпочках уйдёт
гипертрофированный трафик
не изменившихся начал
над ушком шепчут – чем потрафить
и лесть вгоняют как кинжал
раскроем рты и ждём от века
неутомимая орда
зал рукоплещет человеку
медаль нацепят иногда
где ж твой изысканный-то глянец
когда сожжёт судьба мосты
проснётся мальчик – окрест глянет
а там – в том призрачном тумане
дымят сгоревшие мечты
на той поляне в том обмане
глянь – растеряешь всё – и ты
сестра как ни банально – зависть
досаде сведшей нас с ума
расправит день ночную завесь
прикроет злость ночная тьма
4—9 октября 2008
Чёрточки на бумаге
Мне хочется дойти до самой сути…
Борис Пастернак
как важен смысл у каждого словца
у каждой паузы – пробела между строчек
у капелек висящих – в многоточьях
и у тире – с застывшего конца
каков – на слух! на вид! на цвет! – тот свод
сентенций свод подкинутый под небо
там только птички спрашивают – где бы
им взять аутентичный перевод
у озарений тех – предложенных начал
бесчисленное множество – абсурдно
искать на блогах их – чтоб позже в кэш скачать
с дотошностью в лэптоп акупунктурной
нащупать этот смысл нельзя – ни дать ни взять
так Гамлет втолковал всё – Розенкранцу
лишь визуализации под стать
заполнить эту брешь – протуберанцем
11 октября 2008
Ускользающий отсвет
И смех… и плач…
Ваша мысль ускользает от меня…
квазивензелем врезан твой профиль
на квадриге несущихся дней
чёрный байкер – ночной Мефистофель
взъерепененных шалых коней
газу… газу… скорее… галопом
ни секундочки нет – ни конца
затихающий царственный ропот
оторвавшегося колеса
только тень промелькнёт – только ластик
номер смены сотрёт на стекле
свет зажжётся – фонарь не погаснет
до утра на астральном столе
семь хотеев – часы астролётные
лупы кратные – факс… микрофон…
Александр Сергеич
на фото – ненаглядные с разных сторон
истерический смех спозаранку
над страничкой словечек из букв
что ж сложилось так – всё наизнанку
«Азъ сокрытый!» – лишь шёпотом губ
23—25 октября 2008
Непроизвольная реакция
Рефлекс: имеются случаи, например, в Англии один молодой
человек только от одного взгляда на солнце начинает
безудержно чихать. <…> Бывает такое и в других странах.
Из газет
Вот то же самое – и со мной!
Из Книги Сопоставлений
от… палящего… яркого света
я панически жмурю глаза
26 октября 2008
Антиподы
а бунтарей не жалуют цари
зато народ их любит и жалеет
потом века на небосводе тлеют
те имена на знамени зари
расхристанных не любят и не чтут
а богохульников клянут все да поносят
лишенцев или смертников – возносят
одним шутам – копейки не дают
богач бедняк – извечная стезя
хоть часто за последним только правда
суды решат какому-нибудь графу
с лихвой отдать – процентов пятьдесят
а остальных всех умным слогом рифм
параграфов статей и примечаний
спокойно доведут так – до отчаянья
что вы уже подумайте нечаянно
уж лучше бы чума или проклятый тиф
народ – безмолвствует…
ну а при чём – народ?
уж если что потом и позабудет
кого любил или кого не любит
в историях с три короба – наврёт
26—28 октября 2008
Viva, Artmane!
Алиде Фрицевне Артмане
не забуду…
ПРО ВИЮ! ПРО АРТМАНЕ!
вспоминая о многих других…
вылетает болид с поля картинга
расшибая разметочный риф
разбивая картинку на фокусе
всполошит наблюдателя квот
тот кто первым скользнёт
с гладкой лопасти
финишировать – не придёт
не нарушит душевного трепета
только – фразой в бегущей строке
присоседится строчкой пиeтета
на отчаяния островке
рано вёсла сушили и попусту
бисер хрякам метали потом
Вас уже пропустили по пропуску
но вослед – не заменит никто
у Моэма – не нужно расспрашивать
где петитом расставлен акцент
Он ответил:
ТЕАТР – ЭТО ЗАЖИВО
с соло слитый аккомпанемент
нет попутчиков – нет и советчиков
та карета качаясь во мгле
прочь увозит царицу отечественную
ту что с нами жила на земле
24 ноября 2008
Откровения
Да! —
предуведомленье первым
зарок каких-то давних игр
таят они проклятье жертвы
а жертву рвёт на части тигр
десятым чувством и ознобом
предсмертным воем – криком вверх!
коль первым достучишься к Богу —
поймаешь с ключиком конверт
и отворит блестящий ключик
заиндевелые врата
то во сто раз всем было б лучше
когда б пошло совсем не так
без жертв бы лучше обошлось всё
без мордобоя и вранья
кому-то – перемелют кости
иным – достанется скуфья
а жертв не счесть – в закланье к Богу
бредём мы – парии Земли
и каждый знает:
– жил убого…
– не крал ли…
– крал… и если строго…
– не всё успел окончить!
. . . . . . . . . . . .
ТРОГАЙ!..
небесный ангел у порога
трубит не слушает предлога
остаться дольше – хоть на миг
хлопочет – праведники чтобы
на выжженной земной пыли
скорее след твой
замели…
29—30 ноября 2008
Исполнение приговора
два дня зимы вдобавок к ноябрю
не изменяют положенья пленных
и тех из них – кто взрезал себе вены
кто после экзекуций непременных
доходит в лазарете постепенно
и тех кто спрятал среди шмоток ценных
одну лишь фотографию Твою
значенье правды – истинный рубеж
взаимопониманья и обиды
лишь он во тьме всегда дорогу видит
в каком бы ни предстали ему виде
событья календарные – прикиды
обескуражившие праздничный кортеж
но – голо всё и пристальней – взглянув
там не увидим в гонке эпатажа
из-за чего так было очень важно
вскружить вспылить и колыхнуть плюмажем
в надежде может что – вниманьем не откажут
и погодив – заметят рвенье ража
и в сан какой-нибудь но всё же возведут
два дня зимы подкатятся к крыльцу
но не изменят дар судьбы для пленных
лишь на погосте среди сотен тленных
отроют пять могил – и выстрелят мгновенно…
тем – кто не снёс и вышел на арену
размажут кровь рогожей по лицу
1 декабря 2008
У портрета ростовщика
Томасу Орбели
он знает то чего не знаем мы
и даже больше – это видно сразу
нам огонёк свечи из полутьмы
чуть освещает то что видно глазу
так не узнаешь что он продаёт
но барахляных душ – не покупает
и про запас каналий не берёт
а если подойдёт какой урод
то быстро улицу напротив перейдёт
А – Он!
без всяких видимых забот
монетки на столе перебирает
но не закончен этот разговор
о гиблых душах —
сколько – кто – здесь – стoит?
с портрета к нам глядит старик в упор
и глаз не отведёт и не закроет
5 декабря 2008
Остановка во времени
Виталику Новицкому
год издания – флаг остановки
номер карточки в складе вещей
пробуждение в позе неловкой
перерыв из-за явной ничьей
пицца с сыром доставка с комфортом
деликатный короткий звонок
светло-жёлтая надпись на торте
свечи пляшут собравшись в кружок
год рождения стрелкой вращенья
ожидаемый сердцем успех
стратегическое всепрощенье
вряд ли спишут всем шутку и смех
ощущение полюса жизни
в веренице дремотных деньков
постоянная смена коллизий
веер сложенный в семь сороков
кто уходит – а кто остаётся
и в бинокль подсмотрит с утра
межсезонье…
но скоро начнётся
лето красное – пыль и жара
7 декабря 2008
Через мостик
Симми
я привяжу на пальчик ниточку
а к нитке – шарик голубой
возьму куклёнка
чайник с ситечком
зелёный мячик – в цвет с травой
фонарик с ручкой
шляпку – в шашечку
очки такие же и трость
и зеркальце возьму и тапочки
чтоб мягче прыгать мне пришлось
и бант огромный бел-малиновый
мелки цветные и медаль
тетрадь – куда впишу стихи мои
про маму – радость – и – печаль
я наберу с собой невиданно
сама наверно – не пойму
вещей к которым так привыкла я
давно – не знаю почему
я одолею мостик запросто
и всем махну рукой тогда
меня ждут тайны там внезапные
чудес – волшебная звезда
24—25 декабря 2008
Запоздавшие зимние игры
откуда ни возьмись – взялась зима
а календарь уже отсчитывал прилежно
последние секунды без надежды
лишь уповая – вот! – объявится сама
один должок остался у неё
явиться к нам снегами ветром-стужей
из-под небес как будто так и нужно
накликать стай кружащих вороньё
всё! к – холодам! извечному теплу
пришёл конец и треск пошёл по лесу
и маятник вдогон противовесом
затеял раздувать последнюю золу
сгорело лето! индевел уже
последний окоём заброшенной избушки
где – мы с тобой под поднятые кружки
встречаем Новый год!..
как давний друг – с подружкой
стараясь не забыть рождественский сюжет
27 декабря 2008
10 минут и вся жизнь
…и завораживающие лики облаков…
небесный знак – там прыгнул лев
но из-под ветки мне не видно
за кем?.. за чем?
хоть очевидно
всё поглотит – разверзший зев
быть может он сожрёт свою
уже последнюю помеху
мне вовсе будет не до смеха
всего лишусь в минуту —
Эхо!
вновь прокричит судьбу мою
я дерзкий отблеск дня словлю
как только смеет зверь потеху
перекорёжить в дань успеху
всё что откладывал в прореху
на чёрный день – чтоб быть в раю
ну! вот дурак! дождался – здрасте!
прошли сплошных дождей напасти
и на последней связке счастье
вдруг осенит все эти страсти
неся в лучах незримых свет
таков с небес мне был – ответ
29 декабря 2008
Асы
Алексу Симонову
мы – сбитые асы нам всё – нипочём
пусть глаз из пластмассы – но зыркнет ещё
нас тянут за лассо – толкают плечом
а тело – как в мясо – проткнуто мечом
фантомные боли нам спать не дают
за первые роли уже не убьют
мы сгинем – как птицы
WIR – ALLES KAPUTT!
и нам не приснится победный салют
в полнеба – свечою сгорел самолёт
нас там за горою никто – не найдёт
горячая сажа – спалила лицо
какая же лажа – прослыть храбрецом
мы канули в волны в далёком краю
хоть жили недолго
ЗАТО – КАК В РАЮ!
31 января 2009
Заново
как – во сне… как – во сне
я держу тебя нежно за плечи
по весне… по весне
закружу тебя в танце – навстречу
мне скворечник в ночи
тайной дырочкой что-то щебечет
парк стоит и молчит обещает почти
по весне – по весне
нас зелёным шатром – обвенечить
соберётся – споёт
обновлённый хорист голосами
день рожденья придёт
именинница – вывесит знамя
вот – тогда… вот – тогда…
обещание данное осенью
возвратится – как дар
как завет к тебе в гости попросится
4 февраля 2009
13
13 марта 2009 – пятница (совпадение)
ну – вот…
. . . . .
13 – тринадцать!..
пятница…
. . . . . . . . .
с утра всё к чёрту катится
никак всё – не затеется
пусть к вечеру хоть склеится
все соберутся крошечки
припомнят – нехорошее
кто – не ответил лузерам
кто – был для всех обузою
кто – не туда вступил и встрял
и не на то – билеты взял
и на спектакль – не успел
и пролил чашку – на постель
а с молодой соседкой!
со Светкою-кокеткой!..
муж ухаря сбил метко
застав их с профурсеткой
под лестничною клеткой
кирпич упал на голову
уже впотьмах за школою
шла тётя Ася – голою
совсем уж неприличная
искала ключ со спичкою
мальцу – подбили правый глаз
на кухне – выключился газ
когда б не при Степане
рвануло б – как в Афгане
кто – путал альт со скрипкою
кто – посчитал ошибкою
свой номер в лотерее
билет порвав скорее
а кошелёк чей увели
пока в толпе мы долго шли
не твой ли брат – приятель
стихов смурных читатель?
потери нас преследуют
об этом черти ведают
шлют наважденья разные
силки разнообразные
и в ротозействе в этом
стоим – и ждём ответа
что ж проще – цифру выкинуть
как чуингамку – выплюнуть
да всё не получается
никак – всё не отчаятся
раз это не кончается
народ знай – дурью мается:
Тринадцатое… Пятница…
а жизнь как каракатица
уж если не заладится
скорей назад – всё пятится
1—15 марта 2009
Компенсация зла
…плеск воды в опустевших колодцах…
Не гневайся!
ни дальний шум ни слабый огонёк
ни брань ни даже – громкое проклятье
уже не остановят миг зачатья
отплаты злу – в каком бы оно платье
к нам ни пожаловало преступив порог
и как бы ни повёрнут был овал
его лица – неискренний и жадный
отплата без сомненья будет – кратной
порядок тут таков и таковы обряды
и это – есть предвестие конца
порочный круг – отплата за отплату
почти на месте топот конских ног
и лазерные стрелы в землю вжаты
лежим – не отомщённые
лишь – Бог!
распорядится – чтоб сгорел чертог
иль в этот раз – повременит с отплатой
23 марта 2009
Бесконечная терапия
…Я что хотела сказать?
Из разговора
…Да ну брось ты!
Из другого разговора
Да!.. cлушаю… конечно же… а – ты?
Да!.. может быть… естественно… короче
перезвони… какие-то понты
мой номер помнишь? а мобильник мой?
не очень…
Что?.. я тебе конечно позвоню —
там кто-то рвётся на вторую линию
ты подожди – а я им объясню – чтоб тоже…
подождал – не умирал как минимум!
ну – хорошо… что и собаку взял?
с женой поехал в пятый раз мириться!
а помнишь той зимой? такой ведь был скандал
казалось что всё – вдрызг и не остановиться
всё обошлось…
все – эсэмэски шлют
друг друга сдуру в гости приглашают
глядишь – а вдруг – по новой заживут
колечки на руках ведь многое прощают
Нет! – негативный… Да! – не говори…
что – панангин?.. ну – этим «жабу» лечат
уже читаешь с лупою «плюс три»
на торте сразу не задула свечи
опять – приснился… он и листопад…
на чёрном – жёлтое… а дальше света пятна
вонзилась в сердце – сорок раз подряд…
наверное – к дождю…
А завтра ты – обратно?
5—6 апреля 2009
Ночные стихи
отсрочка памяти – затерянный редут
поныне не закопаны траншеи
и не пройдёшь правее – и – левее
и мёртвые уже не предадут
шепнёт строка – как тихой пули свист
как пчёлка собирающая сласти
спастись мне с ней сегодня не удастся
с размаху – разохотившись от страсти
она вонзилась в белый жизни лист
и принялись те буковки бежать
налево и направо – кто подальше
стихи и ночь – всё вроде бы без фальши
без тени и без ретуши – как знать…
вот отпечатана последняя строка
вся книга – свёрстана и место есть на полке
но жест последний не спешит исполнить
над полкой занесённая рука
17—20 апреля 2009
Не встать под знамёна
In God We Trust [24 - Мы веруем в Бога! (англ.)]
кому – доказывать… каким
весомым самым аргументом
к себе склоняя души пришлых
надеждой пойманных племён
кому – рассказывать хотим
грехов историю в акцентах
чтобы по-нашему всё вышло
и не считалось – моветон
кого – застигнуть на горячем
так нужно нам чтоб тем сполна
с ним рассчитаться за удачу
пройдя по морю кромкой дна
ведь нам-то что до них и их-то
лукавых жён и дочерей
сынов и праотцев
АНТИХРИСТ
пророчит смерть нам всем скорей
ужель – припрятав для обмана
излишек приворотной лжи
им и залечим ночью раны
от басурманских душ поганых
пред тем – как завтра – утром рано
уже без всякого обмана
на плахе головы сложить
3 мая 2009
Отпущение
Памяти Всеволода Некрасова
пятый день ли… второй или первый
ничего не изменишь – абзац
вдовы плакали – плакали стервы
втихомолку в подушку в матрац
конструктивный задел исчерпался
слог и слово – в охапку слились
только маятник-анкер качался
да на ниточке дёргалась жизнь
все подельники – к по́лудню смылись
лианозовский тайный гамбит
защищал… только – глазки закрылись
и теперь – ничего не болит
шелестит мурава над запястьем
мураши гладят усики – вдоль
шебуршат дальше ходики счастья
да стенает под ливнем – юдоль…
20 мая 2009
Белая линия
скорей за круг – за меловой
что белой лентой обводной
стерёг бы мой чертог
от всех напастей и тревог
меня и всех моих – сберёг
и от сумы и от тюрьмы
и от чего – не спросим мы
до крышки гробовой
чего ты просишь – не пойму
ведь и суму ту и тюрьму
не зарекайся ждать
коль – напророчено ему
отцу и брату твоему
за речку тёмную – во тьму
того – не миновать
и если где-то грянет гром
знай – молния блеснёт
бегущих по полю вдвоём
та молния – убьёт
вотще – откажут тормоза
и в пропасть прямиком
вовсю ударив по газам
так будто свет слепит глаза
джип вывернет рывком
скорей… скорей за меловой
волшебный белый круг
от злой напасти – за спиной
тебя спасает он со мной
и наше счастье что с тобой
спасём и мы – мой друг
26 мая 2009
Машина времени
отказаться от бед и печалей
отслониться от всех косяков
дверь закрыть очутившись в начале
школ-дворов-пионерских-годков
ах! как манит… как манит колечко
вертит путнику зеркальце дней
глянь – подводит коня под уздечку
чтоб до дома добраться скорей
пуст тот дом – как в закрытом музее
гул да редкий витающий звук
но ты сам ведь захочешь скорее
чтоб – домчаться до первых разлук
первых вёсен и талых сугробов
на коньках индевевшей души
прокатить вокруг ёлочки чтобы —
память голову стала кружить…
чтоб как в сказке как в калейдоскопе
разложились бы стёклышки дней
разморившись в том сладком сиропе
повернуть бы к рассвету коней
к тем далёким денькам что маячат
и колдуют тебе – впереди
поджидают смеются и плачут
ты их не проскачи – и найди!
29 мая 2009
Исход
не оставляя – запаха и следа
и не надеясь жить в калиновой стране
на вкус и цвет соль жизни не изведав
как пробка всплыв ледышкой по весне
заботясь не об истине и чести
прославясь не на шутку – не таким
ты – отбываешь… нет тебя на месте
всё – заменили гаврика – другим
не долго думали да звон перебирали
меняли те монетки на рубли
не долго – чтобы сразу им отдали
последние пожитки и – ушли
12—13 июня 2009
Каждое утро
…Скажите, вы – боитесь
темноты?
Из общих вопросов
…А вот ведь говорят, что зияющая пустота
бескрайней Вселенной имеет обнадёживающий
тёмно-зелёный отсвет.
Из досужих разговоров
каждое… каждое…
и даже не – сомневайтесь!
(блажь – не берут себе в голову
хоть бы хромою… хоть – голою)
ну! не – сегодня… так – завтра – в четверг
бзик – отложите подальше – наверх!
каждому вслед улыбайтесь
вскиньте ладошку им – на дорожку
и – отошлите конверт…
жизни зерно вы вложите
в конвертик в пакетик – бумажный
склейте покрепче чтоб так – нераскрытым дошло
и с лёгким сердцем своим поцелуем однажды
дверь отворите – чтоб счастье скорее вошло
каждое утро… только каждое утро
слышите? Счастье их снова – нашло
22—24 июня 2009
Ещё
Наташе Ричардсон
…и выбивая искры изо льда…
пугающий призвук – ещё собирался в провале
копился в щелях нераскрытых полночных дверей
дрожал… словно перья
на масках дрожат карнавальных
когда в плавном танце толпа исполняет – зверей
магнит этой ночи – порочные случаи – пляска
судьба похищает у жизни последнюю нить
ты – не обещала… ты знала что это – напрасно
судьбу свою прежде в какой-нибудь краже винить
а – звук уже вырвался и грохотал без предела
лавина… лавина… у нас перед нею – должок
и кажется… если… б… сама ты тогда захотела
тебя ушлый случай от ласки своей уберёг
24 июня 2009
Сокровенное желание
перемещаясь в камерных пространствах
в ограниченьях – с правой стороны
ловя себя за хвост – стараться – но без шансов
сыграть ноктюрн без лопнувшей струны
ни в прошлое ни в пришлое не верить
и не искать покинутых начал
и привыкать к бесчисленным потерям
извечный исполняя ритуал
не – кочевряжиться… а тихо – без огласки
в ночь отворить не скрипнувшую дверь
поймать звезду и спрятать ближе к сказкам
и дням…
как сон – мелькнувшим прыткой лаской
совсем уже далёким мне теперь
29 июня 2009
Поисковик (www.yandex.ru)
мы уходим из зоны приёма
просто – так завершая маршрут
мимо свары да драки с обломом
что на миг задержали нас тут
мимо тьмы попрошаек и сплина
веря в неколебимость сердец
заплутавших в садах героина
открывавших пандоры ларец
слава пришлых нам головы склонит
недоношенный мальчик кричит
королеву в короне хоронят
бюстик маршала об пол разбит
раскардаш этот длится и длится
аэрограф по веку пылит
птица феникс рождается —
птица у которой душа не болит
удаляя с экрана пылинку
мы на солнце направим стекло
с чёрной копотью
яркую льдинку с тёмным пятнышком
высмотрим – зло!
вот ведь сколько явилось – такое
непомерное полчище зла
дай – погасим огни и спокойно
хлопнем рюмочку с горькой – дотла
3—4 июня 2009
Вещие сны
Св. Марте
…а где отдушина,
хоть щёлочка – в астрал?
сон-матрёшка – заснёшь не проснёшься
вдруг окажешься в будущем сне
где со сном своим лбами сойдёшься
а уснёшь – не проснёшься – вдвойне
даже в третьей своей ипостаси
не придут к тебе вещие сны
вот – в четвёртом и только отчасти
лишь намёком как трели весны
как павлиний раскинутый веер
как цветок с бледно-синим огнём
с чудным запахом дивным растеньем
с красной ягодой с царским вином
лишь – в седьмом…
в чёрном долгом провале
вдруг из искры возникнет предмет
чёрный ящик на чёрном овале
с чёрной ручкой – подобранной в цвет
вот возьми да открой это диво
и тогда лишь тебе в тишине
дива света с усмешкой игривой
всё расскажет о завтрашнем дне
ты гляди а покажется скучным
возвратись к предыдущему сну
может выберешь что-то получше
уж решайся… получится… Ну!
5 июня 2009
Как зачарованные
7 июля 2009 – день памяти Майкла Джексона
…we are the children…
Его и наша песня
МЫ ПРОВОДИМ ТЕБЯ – ДРУГ!
всё той же песней
которой ты встретил нас на своём пути
и хотя – ты спел их так много и так интересно
но за этой одной – мы не устанем идти
и – сегодня взлетает она под сводом
небесного шатра огромного и бескрайнего
как твоя истинная жизнь – среди нас
и её стеной своей уже не остановит гора
нынче – пробил её благодатный час
пусть будет она тебе – посохом и флягой
с серебряной талой водой
и пусть – с нею скроешься ты
за дальним ночным оврагом
за последней вечерней грядой
мы – всегда утром ранним
будем встречать её чтобы снова услышать
только с дальних – далёких небес
она реет там стягом всё выше и выше
перебравшись к солнцу – на золотой отвес
9 июня —7 июля 2009
Мастер и Маргарита
блестят подков серебряные дуги
пронзает ночь стремительный эскорт
вздымают кони пыль но продолжают слуги
служить тебе – Диавол или Чёрт
торопишь – ты! Ах! как же ты торопишь
невольный ход пришпоренных коней
огня святой воды тем избежать ты хочешь
толкаешь в гриву их чтоб вскачь неслись резвей
а кто отстанет – им не будет места
в парадный строй не примут их свои
те – кто обманет – все получат вместо
причём с лихвой взамен ролей – рубли
всё будет куплено – останется лишь горстка
слепых… глухих… хромых еретиков
баул надежд – в подарок – хлеба корка
кувшин с вином – остаток в семь глотков
но Книга свёрстана – последняя страница
уже легла в атласный переплёт
Бог или Чёрт
и тот и тот – мне снится
и тот и тот – ко мне во тьме идёт
24—26 июля 2009
Двойник
отсрочка странная – как будто замер час
и длится… длится… посредине ночи
как будто мой двойник опять чего-то хочет
чтоб спрыгнул я – и в жизни б не увяз
чтобы скользил за гладью окоём
кружились люди радуясь и пели
а птицы – чтобы рядышком летели
ребячьей стайкой клином-журавлём
чтоб видел я как эта даль светла
и высоты – как смерти – не боялся
а маятник бы долго так качался
пока не стихли б все колокола
отсрочка эта минет и простит
мне мой двойник нелепую потерю
хоть мне тогда так безоглядно верил
но я его подвёл – и он озлясь хандрит
двойник… двойник – ну полноте – серчать
в девятом сне ведь снова – наша встреча
и так – до той поры свиданье будет вечным
пока – я буду спать а ты – увы – молчать
25 июля 2009
Нибиру (Царь) – великая планета «X»
21 декабря 2012 года свершится – Завершение.
Из Книги Пересечений
Ку!
Реплика из кинофильма «Кин-дза-дза!»
астральный герб!.. горящие кресты!
залётный гость не кончит дело – миром
летит… спешит… повздорить как задира
разбередить – и – развести мосты
и разбросать по донышкам нас всех
кого – в морскую окунуть пучину
ну а кого – как памятник низринуть
поглубже Ада – треснешь – как орех
и не опомнишься – в мгновенье ока день
вдруг превратится в вечную ледышку
не обменяешь грана золотишка
на чёрствый хлеб на флягу с влагой чистой
и на норы спасительную сень
не будет – с кем меняться! тишь да гладь
раскинется над жерлами вулканов
поглотит жадно всех Земли сплошная рана
где спрятаться – тебе не угадать
об этих казнях старец Иоанн
давно изрёк в писаньях откровенья
и оставалось нам принять решенье
но время надевало нам – аркан
…
ну – всё!.. поди… повёрнута уже
твоей судьбы последняя страница
семь дней – потоп и вьюга будут длиться
скользя с Землёй как клоун – на ноже
31 июля – 1 августа 2009
Такубоку
Шуршит в аллеях акаций осенний ветер.
Запись в дневнике Исикавы Такубоку
(Перевод Веры Марковой)
от осени достанется чертог
бирюлькам лета – злым дождям да граду
он приютит их – будто так и надо
и сбережёт для солнышка росток
…
огородит лоскутным жёлтым пледом
уговорит – угреться и уснуть
чуть обождать – когда ледышки съедут
и ручейки укажут к речке путь
19—23 августа 2009
Адепты паркура
Парка – древнеримская Богиня людской
Судьбы и Рока. Либра – атрибут в руках
Третьей богини Судьбы Атропос.
Из Словаря Лоций
33… 32… 28…
этажи… этажи… этажи…
улетаем как листики в осень
нам – хоть небо ребром положи
сиганёшь – виражом засандалишь
гладким поручнем – вниз улизнёшь
прорывая высотную залежь
улепётывая – невтерпёж
осенит тебя светом порока
страсть полёта – не преодолеть
ниндзей ловишь свой ветер с востока
чтоб на нём до земли – долететь
чтоб та твердь не расплющила б вовсе
чтобы кости дугой не согнуть
дотянуть мне – хотя бы до осени
там как листик – упасть да уснуть
20 августа 2009
Ремонт часов
проходят дни без признаков дождей
без хронологий дожей и вожде
. . . . . . . . . . . . . .
однимсплошнымнелепымдолгимбуднем
26 августа 2009
Склонение глаголов
Инне Кабыш
у речи той неслышный шаг и грусть
короткая ремарка с вензелёчком
и вовремя поставленная точка
и поворот – знакомый наизусть
дней трепет и душевный перепад
когда задета вновь былая рана
негоже выдать даже гран изъяна
от этого и слёзы – невпопад
откуда – всё же слов небесных рой
метелица закрученная лихо
и хочется колонкой акростиха
именовать речённое тобой
иная страсть укрыта в той строфе
решит она что делать даже ночью
и правда в том – чтоб выйти непорочной
вершишь ты это – аутодафе!
27 августа 2009
Тихо – приходит Осень!
пусто – небо пустое и окна
рано – утро елозит двором
день начнётся так поздно… просохнет
двор от ливней ночных пучеглазых оглохнув
может статься часу во втором
франт с собачкой своею окрест не спеша погуляет
мимо церкви воскресной – молитв
и обритых под осень кустов
утка селезню раз – синим клювом слегка покивает
на прудах… на прудах…
где залётное тёплое лето
свой зелёный утопит росток
30 августа 2009
Поиск точек соприкосновения
давай простим друг другу мы
весь этот вздор мелькнувшей жизни
давай не будем с укоризной
припоминать в чужой отчизне
пощёчин данных нам взаймы
давай забудем давний спор
упрёки канувшие в Лету
прибережённые советы
ответы – в чистую монету
свои укоры – в том и в этом
и выносить не будем сор
давай – мы просто посидим
и отдохнём от заверений
рассоривших нас столкновений
пусть прорастёт трава забвенья
мы – вотум слать повременим
давай… давай… давай… давай…
уже хватили – через край
30 августа 2009
Дом – в котором жил Саша Фриш
Cаше Фришу, ул. Пекарская, 49
…с застывшим выражением удивления на лице.
Из заключения судмедэксперта
тут нынче окна – жёлтеньким и белым
и две антенны в спутники глядят
ты помнишь как в Карпатах осовелых
москвичек удивляли – всем подряд
твоя фотографическая память
тебя подводит – блики по краям
глянь – интегральный круг мишени ранит
далёкий дротик – вкинутый не к нам
хомут с уздечкою подвешены на стену
лошадка прянула – а ипподром закрыт
и только поневоле на арену
приходит зритель – и с утра сидит
тот недолёт как предзнаменованье
весталки всё колдуют – за горой
вращенье стрелок – к ночи обещанья
и вечер предугаданный тобой
О! – тихий омут…
под Сочельник снится
что ни придумаешь – не сглазив и в мечтах
ты погоди отмахиваться – жрица
уже на картах вычислила знак
короткое решенье – не задержат
и почтальон мне с почтой принесёт
малюсенький конвертик – будто в жертву
тот чёрный знак – досадный недочёт
5 сентября 2009
Притча о душе
Алексею Цветкову
витийствующий Бог трудившийся так много
над темой: «Связь-души-с-природою-существ»
придумал как же быть – чтоб разграничить строго
кому – нужна душа… кто обойдётся – без
придумать-то придумал… да исчез
придумал – да забыл и только раз когда-то
гуляя по лужку там встретил старика
тащил тот ноги еле – угловато
ступал и клял судьбу юродствуя слегка
жизнь прожита – а это просто – точка! —
конец пути… такой вот – брат – амбец!
там – за канавою свалился одиночка
лишь пёс скулил над ним предчувствуя конец
Ах! – «Волчье семя»!
Бога – в душу! – Клятый!
давясь вдруг выдохнул… шепнул словцо – и сник
и в тишине над старцем в травы вмятом
неслышно наклонясь в астрале Бог возник
Ах!.. Кто ж оплачет прах —
Се Человека? —
грехи его уже я так и быть простил
а пёс – вилял хвостом совсем не ради смеха
царапал землю жался и скулил
Бог душу дал Ему – в последнюю утеху
Бог душу дал Ему – и пёс тогда – завыл!
11—12 сентября 2009
Попытка перевода
…shut – but the Autumn came! [25 - Ты погоди – приходит осень!.. (англ.)]
Попытка перевода, в меру корректности,
призывает заслушавшегося любезного слушателя
повременить с неосторожными восклицаниями,
высказываниями и сетованиями…
…а над той колокольней cпящей старой ратуши
плывёт тяжкий, густой, медный, расплывчатый
звон;
…да ни хрена я в том не петрю – в этом контексте.
Из признаний переводчика с нижнего
на верхнее суахили
счётчик осклабясь цифирью монитора
и упорно перебирая своими тайными тоненькими
проволочными механическими лапками
мерно и досадно щёлкает… календарь – тоже стараясь
исподволь мечтательно шелестит
а – листья?..
листья уносит играя золотой юлой по двору
разухабистый ушлый и вихрастый парниша – ветер
как бы ненароком роняя и оставляя нам эту фразу:
Ты погоди – приходит осень!..
13—18 сентября 2009
Осенний бартер
возьму взаймы у осени с вершок
а больше и пытаться не успею
махну листок на золотой денёк
один денёк – а сердцу веселее…
весь промотаю с утра-до-утра
всё что задумаю исполню без остатка
а если позабуду что вчера – придумывал
с меня и взятки – гладки
(лишь – только не попасть бы в оборот
стоп! дальше в рай не повезёт лошадка!)
итог! —
один-то день осеннего вина
и больше не подарит листик осень
а спозаранку выстелит она
тебе дорожку вверх – в заснеженную просинь
18—19 сентября 2009
Разрозненные фигуры
К 185-й годовщине Восстания декабристов
С утра 14 (26) декабря 1825 года
на Сенатской площади в Санкт-Петербурге…
Из Исторических записок
И в декабре – цветёт он красными цветками…
разглядывая —
сквозь гарцующий ранжир
не удивляешься – что хвать у всех когда-то
имела место быть и ратный командир
мог с бухты и барахты дать солдатам
совсем иной указ – хоть пьянь был и жуир
и мог озлясь послать отборным матом
но коли честь стояла на кону
тут уж конечно в бой идут картечи
и с пылу с жару под лиху волну
что ж – ненароком – не хватает речи
ну – как волкам – что воют на луну
и вместо боевых – «На аппарель!» [26 - Команда, подаваемая артиллеристам, равнозначна призыву «К оружию!».]
летит словцо – опять лихое – «Братцы!»
вмиг перестанут пьяные смеяться
и нипочём им страх когда летит шрапнель
но – нет боёв и плац под площадь – чист
лишь у виска косой снежок порхает
знать затаился во штабах горнист
вот-вот его рожок пустой отбой сыграет
конь топчет под собой осенний лист
никто и ничего ещё про казнь – не знает…
как будут вешать дважды – хоронить
как злых изгоев напрочь в землю бросят
и как однажды – чтоб совсем забыть
дворцы царей возьмут в арест матросы
отыщется тотчас же дока-вождь
вперёд всё ручкой точно клюшкой тыкал
да на уши цеплял лапшу и ложь
мол – пролетарии всех стран возьмутся лихо
всемирной революции предел
замкнулся тут же – на брегах России
хотя и до сих пор не отгремел
тот злополучный выстрел в лоб – Мессии
А может – рад? Так славно шутит Бог…
над нами пелену шатрами опуская
чтобы одну – из тысячи дорог
мы сами б выбрали по направленью – к Раю!
4—5 октября 2009
Отчёт в фонд занятости
Покрова… Покрова… Покрова…
Святые дни
осадный снег зашторивший денёк
урок не списан и в журнале – двойки
октябрь наполовину сшиб листок
контрольным выстрелом
прихлопнувшим нестойких
зелёные шатры – вдоль на деревьях спят
зелёная трава хандрит под снежной крышей
ату – его! осенний листопад…
гон начался – и нас уже не слышат
день убежал – пажи проспали снег
останется одно – себя навек запомнить
под пятернёй зонта замыслившим побег
от всех минувших дней
«с котомкой – побездомнить…»
застать назло себе свой предпоследний миг
и резко повернув уйти кривым проулком
с небрежностью в примерочной интриг
той – по вершок заснеженной прогулкой
15 октября 2009
Урбанистический романс
передоз – перешкал в пересметке
в красный сектор зелёной шкалы
вызывали ментов две соседки
те пришли – да к соседкам зашли
чай – малина – тосты – уговоры
подзабыт до утра – «передоз»
так загнулся в нём гений актёра
в дяде Симе – что в париях рос
подметал на площадках иголки
да пустые от гера шприцы
всё – стучал тем ментам – да без толку
на соседей – «Ка-аки! Подлец-цы!»
тихой сапой свой двор отутюжил
перекрасил перила забор
мусор к мусоркам пёр – еле сдюжил
затравил всех котов – живодёр!
а бывало разрюмится в доску
и про зону с конвойными – страх
вновь заводит шарманку-прохвостку
да на слёзы всё давит впотьмах
Ни-ка-ков-ский!
как мыльный обмылок
как обшарпанный швалью подъезд
а – загнулся и после поминок
стало тихо да пусто окрест
так маячила ранью фигурка
всё пугала мальчишек и хун
знали все – что по прошлому – урка
а сегодня – блядун да брехун
вот и пусто на сердце – как будто
выпал утром расколотый зуб
спит алкашик-бродяга – беспутный
хоть и был-то не мил и не люб
17 октября 2009
Дыхание сзади
И дикий кустарник
мои захватил владенья…
Тао Юань-мин
(Пер. Льва Эйдлина)
впотьмах – и душно и боязно идти дальше на ощупь…
и ты ждёшь – вдруг это тёмное таящееся нечто
ещё более тёмное чем даже та припавшая к тебе
и накрепко насмерть обхватившая тебя вечерняя мгла
спрыгнет сзади и накроет твою упрямую пустую голову
необязательный иллюзорный страх…
ты всё ещё носишь под стрекочущим сердцем
и тебе не даёт успокоиться реликтовая память
твоего далёкого хищного и осторожного предка
и только тихая и нежная свирель – только она может
змеёй подкрасться незаметно – потому – что кажется
что такая красота никогда не причинит и не задумает зла
потому что думается – что всё будет хорошо как в сказке
которую бабушкин голос читал тебе ещё намедни
под вечер
19—20 октября 2009
1:1
м и х а с а х а м и х а с а х а м и х а с а х а
с а х а м и х а с а х а м и х а с а х а м и х а
……………………………………………..
с а х а м и х а с а х а м и х а с а х а м и х а
м и х а с а х а м и х а с а х а м и х а с а х а
20 октября 2009
Цвет сирени
под серебряной веткой сирени
целый год… целый век… целый год…
время медленным мёдом по вене
всё течёт – спокон веку течёт
и мне кажется что – многоточье
самый правильный верный тут знак
вечер сдвинет мне пластырь на очи
мажет ваксой всю ночь полумрак
тут – под инеем жухнут на спицах
веток тоненьких гроздья рябин
мёрзнет чижик – простывшая птица
ночь хлопочет а утром приснится
гроздь витая – знак лучших из вин
я по кромке на краешек лета
добегу не пугаясь задир
там качается ветка ореха
золотой виноград и инжир
шуг вороний по небу неслышно
промелькнёт над росистой травой
там – сирень своей веткой колышет
и кивает мне вслед – головой
30 октября – 2 ноября 2009
Альтернатива
но игра – хоть по призрачным правилам
оставляет возможность – понять
как она завершится для – париев
для – вельмож и начнётся – опять
как запишется знать – в волонтёры
как добудут у спонсоров – банк
вновь запустят процесс – прожектёры
журналистский прокатится танк
на экране в скребущей рекламе
снова вынырнет вечный пилот
он рукою нас в дали поманит
только дай! – поведёт самолёт
согласились бы – лишь
лишь бы дали бы – до отчаяния порулить
чтоб над взлётной дорожкой мигали бы
путевые огни – как нам жить!
как нам жить-быть?
а то – мы не знаем…
будто неучам и дуракам
всё распишут – поманят нас раем
вновь по принципу – кулака
не допустят при полной свободе
слово наше – бумажный наш тигр
запакуют – доверив народу
приберечь до несыгранных игр
17 ноября 2009
Знаки альтераци
Прошлое больше тебя не догонит…
Из песни
рывок чуток и вбок – хотя бы на полтона
хотя б на дольку – лишь бы улизнуть
от этого кондового долдона
примет и признаков градаций многотомных
рогаткой к горлу – хоть бы на чуть-чуть
пусть тяга выскользнуть – отыщет щель в заборе
лазейку форточку иль скрытый лабиринт
я – плавнями уйду с законами не споря
чтоб не узнал чужой о тайном договоре
чтоб не вмешался – кто! – не выкинул свой финт —
долой и прочь!
обидами – обида…
на них ведь воду возят
невтерпёж
отсиживать гудки – какая панихида!
возьму куплю билет туда где мне не видно
тех пришлых морд и ту святую – ложь
18 ноября 2009
Протестное голосование
не обожаем мы – незрячих и лежащих
из слабых слабых – ставших говорить
свои права надеждою обрящих
свои мечты мечтавших воплотить
простецких – словно стёклышко бутылки
потёртых будто старое седло
не лезших за подачками в копилку
но – знавших что скопить чтоб повезло
оглохших от тех сплетен и наветов
забредших в полусбрендивший трактир
там где-то слева по дороге к свету
и к утру растранжиривших транжир
споткнувшихся – но врачевавших раны
излечивавших праздность и хандру
припавших рьяно на ступени храма
моливших снисхожденья – не хулу!
…
советник сбавил тон закрыл контент вокабул
на удивленье сник истратив пыл и жар
здесь нужен был теперь – не покоритель фабул
а попечитель душ – душевный кочегар
20 ноября 2009
Retro
М. С.
…Дремота сладкая моих коснулась глаз,
Ах! Лучше бы я вновь…
Из песни
бродить… бубнить слова лишаясь дара речи
искать твой лик в том сумраке ночном
бежать вприпрыжку словно мальчик – нечем
мне похвалиться – чтоб войти в твой дом
жду у окна присев к кустам сирени
курю до зорьки дымный злой табак
вновь на песке пишу:
«Любовь!»
и вставши на колени
я окна упрошу – чтоб осветили мрак
ну! вот! в окошке – свет…
и радиола скажет опять свои заветные слова:
«Сегодня вторник – пять утра…»
туман пониже ляжет
гляжу – объявится в окне виновница – сама
21 ноября 2009
Из книг Юаня
произносить слова…
потом искать им смысл
потом поняв его – над ним же потешаться
ах!
как же нужно было сильно постараться
чтоб изводить себя вот так – и – свою мысль
не различив ещё путём ту очерёдность чисел
что было – после… что – сперва…
свершила тут – молва…
22 ноября 2009
Chorus
Инне Чуриковой
…И вторят зеркала Твоим отображеньем
как нужно было б петь – чтоб удержать
семь тысяч зрителей в ладье амфитеатра
с каких котурн хор должен был вещать
к витавшим душам тех – кто посещал театры
истории свои об:
матери и сыне – отце и брате – гоях и царях —
стенать под солнцем – спящим на вершине
взывать и чувствовать как возродится прах
О – боги! О – Театр!..
воспеты все примеры!
вселенские событья… эпикриз… летальные исходы…
Принцип веры! – внимающим из зала на арены
на жизнь – как новоявленный сюрприз
фигурка мельтешащая актёра вознесшего цитату до небес
стенанья хора – гром – и шквал повтора
и эхо плеском рук – когда актёр исчез
гримёрка… лицедейство… праздник света…
Ты вновь готова – если зал готов!
мгновенье – Ты становишься Поэтом
осталось выйти в свет прожекторов…
25—26 ноября 2009
Огненный поезд
Вопрос. Чем обеспечивается безопасность
пассажиров на транспорте?
Ответ. Превентивными мерами…
Из пресс-релиза
всё как обычно – кофе-сахар-чай
и сизый дым по тамбуру вприпрыжку
дробь разговоров заполночь и чистка
зубов и ртов – намёки невзначай
мечта – крахмально-белая постель
комплект попался бы скорей
хотя б сухой и чистый
спортивную газетку лоб плечистый
по швам согнул законопатив щель
слова в ответ мобильному звонку:
мол едем… на парах… ну всё уже… погнали
простые пожеланья всем ко сну:
– спокойной ночи
– сохрани вас Бог
– приятных снов
– желанье загадали?
– до завтра
– с днём рожденья вас!
– удачи вам
едва ли…
и – ночь и – дождь и семафорный свет
смотрители с флажками – полустанки
механик доедал ночной обед
когда рванулись шпалы как подранки
вдруг дыбом поезд – хрясь! – колёса вверх
ночь скрежет раздирает – вопль и крики
крушенья ад – как тут не вспомнить стерв
в кромешной тьме час матюгался дико
заваленный пацан попавший в список жертв
потом умолк – шепнув стихая
– Чёрт!..
разбор полётов позже – невпопад
эквивалент – семь килограмм тротила
а рано утром диктор сообщила:
«Авария! Теракт!»
и цифры злых утрат
29 ноября 2009
Серж Дмитровский
Cергею Александровичу Дмитровскому
Ах, сколько же хороших конфет
и игрушек я мог бы купить дочке на
эти деньги.
Серж Дмитровский
Райские птицы порхают, никогда
не касаясь земли.
Легенда
усмешка – с кепочкой скептической
на кант позволила привстать
чтоб форточку достав на цыпочках
наотмашь распахнуть…
арктический —
глотнуть ледок
апокрифически —
гульнуть и вволю подышать
перемежая ямбы – с матерью
смешком в мажорные лады
послать их всех – на лёгком катере
гундеть – в кондовые ряды
амбициозно – амфибрахием
баритональный взяв регистр
избыть младенческие страхи
воспев мятущийся каприз
и осторожно – не юродствуя
объяв мистраль в садах греха
блеснуть серебряною строчкою
в спираль античного стиха
зацеремонившись невинностью
в заплёте каверзных недуг
ты отмаячил – над повинностью
ерусалимский давний – Друг!
12 января 2010
Однажды вечером столичным
L. S.
Не наречённые – тобою!
прошу не гнать мои стихи
пусть несмышлёною гурьбою
они скользнут с твоей руки
и дальше – праведной дорожкой
среди – московских улиц – свай
в сугробах утопая – крошки
бегут – чтоб не замёрзли – ножки
и не попали б под трамвай
что на прудах Москвы – на Чистых
несётся – девицей рулим
из-за угла как меткий выстрел
чтоб не сразил их
страшно – им…
они ещё слабы и сиры
в рубахах драных – без лаптей
бегут под целиком визира
им без команды командира
что приструнит их дерзких лирой
ведь не прожить – и пары дней
тут не до жиру – быть бы живу
да драпануть бы от греха
чтобы насмешкой – в три… ха-ха!
толпа на окрики лиха
взяла – да наземь не сложила
вердикт давно предвижу я
всё ж – молви слово – Власть моя!
15 января 2010
Дневник Светланы
…он с пьяных глаз ударил меня наотмашь кулаком
по лицу, повалил на пол и пинал, и пинал по животу
ногами…
Последняя запись из дневника Светланы
…Светлана скончалась через два дня в реанимации на восьмом месяце беременности.
…а далее – молчанье
Уильям Шекспир. Гамлет
скорей… скорей… от мужниных затей
от ласк его и кулаков железных
от ревности и той любви – что прежде
на крыльях их несла – как лебедей!
забыть… забыть… под сердцем дар носить
всё перепробовать от хитрости – до сглаза
но не приклеится – ни фраза ни зараза
к нему ни в жизнь одна лишь власть – забыть
не видеть не жалеть не ждать не покориться
всем отказать – во всём и по всему
и не присниться больше никому
и ни к кому желанной не явиться
О! Вожделенье!
миг – забыть его нет силы
но некому поведать свою боль
лишь белому листку – дневник вчера закрыла
всю жизнь ему до строчки возвратила
нет больше слов и доконала – роль
22—23 января 2010
Сиюминутное явление
одна – за одной одна – за одной
летят и вороны и вороны
дуга – за дугой волна – за волной
во все разлетаются стороны
все первые – кругом последние – вверх
их тысяча… тысяча… тысяч…
они забирают и клушек и стерв
галдят в подоконники тычась
их – гонят и гонят на юг – холода
как валом девятым – без жали
они улетают от нас навсегда
туда где макар пропадал без следа
куда уже все – убежали
я их провожаю – по небу чертя
вослед очарованным взглядом
минутка – секунда их скроет черта
как будто и не были – рядом…
23 января 2010
Николь
А.
не спасает волос кисея
нежно вьющейся ласковой чёлки
скажет зеркало мне – а похожа ли я
или пo носу – больно мне щёлкнет
чтоб не думала б вовсе что если и – да!
на Николь – я похожа – на Кидман!
то во лбу уже яркая светит звезда
Все – ко мне…
Я – как статуя Freedom!
а на самом-то деле на дождь я гляжу
и из булки изюм ковыряю…
через годик мне в школу но я подожду
я – учусь – глазки тушью себе подвожу
буду точно похожа на тётю Жужу!
и пойду в киностудию – им покажу
как красавиц играть – заявляю!
24 января 2010
Эпиграфический анамнез
Наталье И.
не беспокоиться – несложно
лишь бы текла по жилам кровь
но высказаться осторожно
конечно можно – односложно
своим вердиктом дав по роже
наотмашь (даже совесть гложет)
великосветским грандам – в бровь!
лукавым королям-поэтам
промоутерам-чудакам
всем модераторам-калекам
и рифмоплётам-трепакам
построенным в ранжир орфеям
и претендентам в славный ряд
верлибровым оранжерейным
элитным… иже – всем подряд!
сонм судей весело кудахча
распределяет им места
от первых – до последних мачо
связь только с рифмой – непроста
вот только с памятью проблемы
грехи забыты и азы
все нынче очень суверенны
на бричке не подкатишь – бренный!
апломб как латы – современный
страж – у нейтральной полосы
фильтруя сетуешь – в отжимки
под пресс разрозненных утрат
загнав занозу слов – в овчинку
что выделки не стоит
рингом —
отгородившись от причин-то
вот точно будет кто-то рад
3 февраля 2010
Боа Ср
На Андаманских островах в возрасте 85 лет
умерла последняя носительница языка бо —
одного из самых древних языков планеты.
5 февраля 2010, ВВС, w.openspace.ru
какая тишина на островах
на Андаманских или на Бермудах
сегодня тихо там и не хватает чуда
нет слова – Бо! – на спящих островах
зенит и зябь рябит – как будто плачет woodoo [27 - Вуду, шаман, колдун (англ.).]
гора колышет на воде немую тень верблюда
и – тихо так и это точно – крах…
ведь – Бо! – последним был из языков
на коем птицы ночью песни пели
роптали бабочки – их крылья шелестели
бо – бо! бо – бо!..
и – ах! лишились слов…
старейшина шаманка – Боа Ср
ушла к другим и дверь от страха хлопнет
когда ей ветер бросит пены хлопья
колдуя на песке и дуя в восемь дыр
что в рaкушках на берегу рифлёном под ампир
под солнцем оголясь и греясь вечность сохнут
уж лучше вовсе мир навек оглохнет
гром отгремит и молния – не грохнет
и не совьёт в душе своё гнездовье страх
нет слова – Бо! – на дальних островах
5 февраля 2010
Реплика
Геннадию Бортникову
– Почему Вы каждый вечер приходите к нам?
Чтобы видеть наши слёзы? А может, потому,
что мы плачем там – за вас?
Из исповеди поседевшего актёра
я забываю текст и путаю слова
играю чёрт-те что и не свяжу фрагменты
но кажется мне рад партнёр как дважды два
подстроившись под смех лукавый мой едва
и зал встаёт под шквал аплодисментов
хоть всё! уж мне не встать! альянс мой может быть
в конце и вопреки с той пьесой не сложился
ведь в роли жениха я должен был предстать
а побирушкой – к балу объявился
артачился гулял и бранные слова
слетали с языка – как семечки лузгою
а зритель ожидал когда в конце молва
уйдёт и на поклон появятся – герои!
…летят к притворщикам цветы – избыток торжества
из зала нам смеясь махнут во тьму – рукою
11 февраля 2010
Фото с обложки глянцевого журнала
улыбка мрачная – глаза без жалости
как сталь с цветами побежалости
как ржавый остов корабельный
как скрежет – в песне колыбельной
комета рыжая на небе – ниже
за каждый час к Земле поближе
комета по небу монеткой катится
из тьмы кромешной к нам – как каракатица
фонтан желаний звёзд струится к вечеру
подножка – кубарем – ничком на лестнице
смотри чтоб об пол лбом не покалечиться
всё вверх тормашками – без осторожности
как зашарашит всем – каюк без сложностей
из нескладухи той – вся эта песенка
улыбка мрачная – глянь – и повесишься
11 февраля 2010
41 °C (В реанимации)
остыть… остыть…
остыть… остыть…
и может быть вернётся разум
пусть постепенно и не сразу
чтоб хоть о чём-то не забыть
о том – что должен долг отдать
до четверга и не позднее
что шаг – правее и левее
от смерти может нас спасать
а закадычные друзья
они – при чём вот в этой сваре
а как свидетели – как старит
нас эта жизнь – их и моя
остыть… и большего желать
причуде вычурной вагранки
и нечего – ведь только – рамки
нас могут на земле сдержать
а то припомнится – к чему?
далёкий сад трудяги-пчёлы
что вечность там гудят над долом
и носят в улей свой тяжёлый
весенний мёд-нектар во тьму
не париться остыть и ждать
забыть про хлопоты-заботы
а просто вылечиться
кто – ты!
чтоб никогда не забывать
13 февраля 2010
Механические измерения
И солнца диск – опять на бис…
Из стихов маленькой Саши
путь маятника прост —
шаг влево и шаг вправо приставными
и остаётся посчитать – какими
каким же вешкам быть флажками на погост
крен маятника – лих батман – пример балета
но именно за этот час пока
отвес вам исполняет два… кивка
весь тот короткий миг секунда правит светом!
загадочный престранный механизм
клац – приоткроется серебряная дверца
зубочки цокают и кажется что сердце
за ними скатится куда-то – вниз – и вниз
ну вот! но главным в нём окажется завод
пружин ли – сила или гири – масса
а может электронный призрак часа
заставит проскакать и этот час пройдёт
с какой же точностью мы измeряем страсти
что разразились в эти семь минут
но стрелки чертят круг и знак нам подают
чтоб мы избегли истинной напасти
16—17 февраля 2010
Странное известие
Стендалю [28 - Стендаль – псевдоним, настоящее имя писателя Анри Мари Бейль.]
…надеяться – и ждать.
и оставалось вновь – надеяться и ждать
кого с оказией по тропке той закинет
к пенатам занесёт и он нам всем тогда
уж точно выложит
с кем – да зачем – когда!
случится… как давно ль…
пусть присно – а не ныне
но ты – вдруг ближе всех окажешься – и имя
тебе покажется знакомым как всегда
и на песок вчерашний буквой синей
свой зыбкий вензель выплеснет вода
в тандем добавив отчество – отныне
Анри Мари…
совпало так… и вот!
но если прочитать наоборот
останется невнятною фамилия
(известной позже станет)
дверью хлопнет – пришелец удаляясь…
пальчик робко отводит занавес
там вечер – в топке глохнет
чтоб подойти к окну – так хочется привстать
в окошко толком тех следов не увидать
дождь моросит – их пряча – тропка мокнет
18—20 февраля 2010
Каверза
Семёну Яковлевичу Надсону
ах! как мне больно – подвернула ножку
какая незадача что в снегу
не видно льдышек скользких
я немножко – поойкаю – от боли отойду
ствол обхвативши плачущей берёзки
задумаю что больше никогда
не буду плакать! подгибая ножку
допрыгаю до краешка пруда
в воде холодной ножку искупаю
и боль отступит прячась за снега
ах! ножки-ноженьки… вы бегали – не знали
что осторожность трижды дорога
вот так и в жизни – не минуя страха
придётся смерть быть может повстречать
Не бойся! – Девочка!
ведь это – лучший знахарь
навек заставит лечь и замолчать
21—22 февраля 2010
Диалоги
не огорчайся – век не тот!
на перекрёстках тысяч мнений
быть может Пастернак – не гений
а может всё наоборот
быть может царственней – и нет
чем тот чеканный властный профиль
императрицы лик растопит
привет наш к ней – Виват! Поэт!
век под ахматовской строкой
навечно взорван ямбом тола
величественным ореолом
над ним сияет нимб златой
пеняйте – кто не разглядит
и между строчек не услышит
соврав что так и он напишет
ну разве – Бог их осенит!
конечно прост такой пример
не сможет в рейтингах сравниться
но гений их – как счастья птица
вновь прилетит чтоб приземлиться
к нам на плечо и озарить всё
в одной из подходящих эр
не расходись – не трать слова
богам не нужно доказательств
они над кругом обстоятельств
нам усмехаются – едва…
23—27 февраля 2010
Злоумышление
Всё вокруг – да около…
Присказки флюгера
зелёный чай в глобальной кружке
весь – без остатка про запас
был выпит муравьи да мушки
ползли по кружке будто в лаз
и оставалось – смыть отраву
и удалившись – не узнать
как завершится день кровавый
желавший пораженья слать
ведь ты не вор – коль не был пойман
а дальше только вне судьбы
какой-то тропкою окольной
быть может заметёшь следы
орут… орут ночные птицы
но скорый свет повременит
заставить день за ночь молиться
на башне белым флагом взвиться
удачно разыграв гамбит
вдогонку поздно будет робко
несвязно что-то лепетать
пришпорит всадник – конь неловко
рванёт – на крыльях не догнать
вот где-то рядом – нам не слышно
под сенью затаилось зло
петух железный влез на крышу
и вертит вечное крыло
20 марта 2010
O, vita! – o, vita mia!
Памяти Анны Маньяни
зацепиться за краешек счастья
и на камушке вёрткой судьбы
отсидеться хотя бы отчасти
о ненастье разящем забыв
оклематься – взять ранцы да дёру
по разводам грядущих дорог
вместе с тощим небритым бретёром
что до ниток промок и продрог
под накидкой одной – без сомнений
лишь бы выбраться в свет поскорей
вот-вот снайпер какой-нибудь стрельнет
из-под тёмных еловых ветвей
вот! вот! выбежит враг и объявит
что загонит всех беженцев в плен
он по лесу ловушки расставит
их пойматься в капканы заставит
не давая подняться с колен
нет – не выбраться и не мечтайте
кольца сетки колючей вокруг
преградили нам путь – выручайте
Combattente! [29 - Служивый, солдат (итал.).] нам руку подайте
может всё же прорвёмся мы – вдруг!
21 марта 2010
Чёрный буксир
Только чёрный буксир
закричит посредине реки,
исступлённо борясь с темнотою.
Иосиф Бродский. Стансы городу
не узнавать – по принципу и без
не перехватывать себе чужого взгляда
чужого одоленья брать не надо
обшарпавшего стены – до небес
да – не признать предложенных затей
шарад юродивых и ребусов скабрезных
вот каково за клеткою железной
камлать под солнышком и кашлять на друзей
а тем-то хоть бы хны – они уже в пути
и у далёких полюсов при встрече
быть может и кивнут быть может и прошепчут
что пропустить чтоб дальше вверх – пройти
запрет на всём уже без лишних фраз
без атрибутики и связанного смысла
корявой эта фраза кряду – вышла
вон кто-то молится – его почти не слышно
он избегая – не поднимет глаз
на чёрной речке как на коромысле
качается туда-сюда баркас
снуёт буксир сбивая с курса мысли
ревёт клаксон… вплывает в стих – каданс
10 апреля 2010
Сэмюэль Беккет. Уровень высоты
Оказии не было так долго.
Ничего и Никак!
это всё равно что просить стоматолога
оказать первую помощь выпавшему зубу
это или что-то ещё
всегда предлагается взамен… быть – может…
(или другие сообщения о нелояльности
которые не берутся в расчёт)
знание – этого!
это сокровенное сокровище обладания
за которым следует окончательное решение
но… иногда… всё же… кто-то…
может воспользоваться таким случаем
и задать трепака прохиндейским выходкам
менестрелей
воспевание – хвала – слава…
не обнаруживают себя после обещания
а принимаются во внимание последователями
только в случае очевидного совпадения
с приближением разрозненных частей
к своему завершению
отметка – вот удел остановки и принятия мер
всеми кто заинтересован в локальном обобщении
как борозда на только что цветшем лугу
11 апреля 2010
Регулярное время
не вчера… и не завтра
лишь день остаётся – да ночь
этих десять часов – как тугая аорта
эта архи и пра – вожделенная дрожь
время страшное как ощущенье – аборта
низвержение идолов – рушится дом
и растащат по крохам жильё мародёры
обещай мне остаться отрекшись вдвоём
я тебя приголублю – спасу от разора
так – прижавшись к друг другу
на жёрдочке спим в ожиданьи звонка
и рассветного часа…
верный твой часовой – вечный мой пилигрим
Я! и Ты! вновь сыграем в смертельное лассо
Ты – и – Я! незаметно взлетает рассвет
одолжив нам опять пять часов на побывку
ты признайся – купил ли обратный билет
иль заначил нам час – чтоб поймать на наживку
13 апреля 2010
Прогулки с таксой
Младшему сержанту Рэнси
Монморанси Ренессанс
оптимальный – казалось бы – свет
и маршрут – как косой треугольник
ковыляющий с мамочкой шкет
снег на ветинститутском подворье
рокировка незначащих фраз
непохожих на истину мнений
редкий праздник – собравший не нас
на скамеечках субнастроений
оборот… оборот… оборот…
вдоль прудов через лужи и к дому
переход… недолёт… перелёт…
стоп по случаю – по такому…
друг – не друг и не сват – и не брат
не фартовый не змей-собутыльник
банкой пива отделаться рад
да некстати завоет мобильник
распрощаться – «Всего!» – пожелать
передать всем подругам приветы
через ров на тот край махануть
прихватив по дороге газету
и почапать – грехи собирать…
но пока что на свете – на этом
30 апреля 2010
Моменты различий
смеётся небо надо мною июльским солнцем из-за туч
уж больно грозен и гремуч июль что взялся рожи строить
всю пыль со стенок – сбив в сургуч
и переполнив русла рек перехлеснув через преграды
архейскими дождями падал день мраком растянув на век
ища с фантазией калек тень снисхожденья и награду
Поди-ка – прочь! Несносный день!
Лукавый шут! – понты с издёвкой
ушился б лучше на ночёвку да там залёг под звёздну сень
с ночной попутчицей – с воровкой…
а – завтра…
как июль пригож – и лаской радует и светом
уж как любезен как приветлив так ни черта и не поймёшь
на что июль тот был похож и этим – и минувшим летом
4 июля 2010
Линия жизни
знакомый жест – опять вперёд и прямо
лишь взмах руки и миллионы жертв
низринутся в прожорливую яму
оставив пустоту дымящих адом жерл
опять – во тьму опять – под панегирик
и ласки обольстительный ледок
ухмылка Дьявола – пожалуй глотки шире
улыбка Бога – ласковый смешок
Чего – искать?
Что – забывать ко сроку?
неужто то что дарено судьбой
иль разумом отвергнуто – что глохнет
так не дождавшись истины святой
неуловимость сна – химера обстоятельств
внахлёст по линиям пророченным тебе
остерегайтесь жить без доказательств
их толком бы сберечь – как свой укор судьбе
13—16 сентября 2010
Загово́ры набекрень
шелестят – убегают слова
предложенья и изыски речи
пока кто-нибудь – не покалечит
не сгребёт их ладошкой навстречу
словно крошки с ночного стола
не перечит почти – не кричит
просто за полночь что-то расскажет
ночью сказку как варежку свяжет
только ночь нам об этом – смолчит
тихо… слышен лишь шёпот да сказ
струйка в сток целый день утекает
голос в кухне бубнит – не стихает
минет час – не окончен рассказ
не история – целый роман
околесица всякая – сплетни
без последствий – как пулей зацепит
без эпиграфа – просто обман
долгий сказ – растороплива речь
но обиды комочек таится
чтоб потом полунoчною птицей
улететь – дабы сны не стеречь
прилетавшие – жизнь нам сберечь
взгляд в окне ищет повод для встреч
жизнь твоя – продолжает так – течь…
16 сентября 2010
Отрицательное отношение
и обязательно под утро…
когда уже листочки сна почти опали и как будто
вокруг – хотя бы на минуту – вдруг воцарится тишина
истошный долгий оглашенный нарушит дальний крик
рассвет и кровь застынет в сонных венах
и нам с тобою непременно – не миновать утрат и бед
но не окончены сеансы – кино всё крутит ленту сна
нас оставляя вновь без шансов – найти себе
хоть в кайфе транса – глоток похмельного вина
и выплывают-заплывают кораблики ночной водой
боясь причалить и отчалить… кого-то за борт
в волны свалят… прощаясь – глаз прожектор жалит
и волны блещут за кормой
ночные бабочки… левретка – как серый бархат
льнёт у ног комочком тёплым… сигаретка
мне пальцы освещает… редко закашляют сосед
с соседкой – их телик – сдох – навек умолк…
привяжутся под утро сны – отвяжут лодку от причала
ты мне во сне опять сказала что любишь начинать сначала
тебе всё в этой жизни – мало а мне начала – не нужны
18 сентября 2010
Трамвай № 1
дрожь трамвайная – рокот колёсный
навороты под хриплый басок
взгляд старухи вагонной допросный
увернувшись от сотни вопросов
урываю так жизни часок
Что – тебе? Я – не верю! Так – нужно?!
обещать – а потом отвечать
пусть зачтёт ритуальная служба
та – с которою дьявол был дружен
заставлявший под пыткой – смолчать
островок без надежды – в щепотку
компас сбит и трещит в тишине
разрывая будильник короткой
будто в ухо прямою наводкой
трелью стрельнувшей на окне
…а – Трамвай!..
прогулявшись к началу
свой маршрут без заминки пройдя
боком к ждущим его – как к причалу —
встал – забрал всех – и в город отчалил
чтобы выпустить в ночь – погодя
19 сентября 2010
Черёд
Никто не скажет мне —
куда исчезла тьма…
твои духи пролитые на платье
тот вечер помнит… тот полночный сад
дом притаившийся и вечные объятья
свидетели – хранившие обряд
слова… слова… слова…
не поздно и не рано…
почти к утру – а может позже сна
тот рай обещанный без бед и без изъяна
цвёл в щёлке голубевшего окна
боялись мы прервать фатальное мгновенье
и даже говорить не смели ни о чём
соседи встали – солнце ловит тени
закончен счёт и пробудился дом
4—5 октября 2010
Подражая Петрарке
N.
подруга Милая… налей-ка мне вина
не оставляй меня под зонтиком забвенья
в мой дом пустой придёшь Ты – в воскресенье
решась долой откинуть все сомненья
быть может и воскреснет там – она
вот та далёкая та давняя любовь
Твои слова – Твоё желанье ласки
и может наконец-то мне удастся
Тебе любимая в любви своей признаться
впредь не транжиря дни – боясь её оков
счастливый час вернёт нам краткий миг
даря лишь потаённые надежды
и воцарится Рай и будет всё как прежде
букварь Любви мы выучим прилежно
верша тот пир без тайных вед и книг
10—12 октября 2010
Содержание
Ксении
петелечки… иголочки… блеск ниточки… шнурочки…
канва… мережка крестиком – да гладью амулет…
хлопочут ручки дочкины и строчкою и ёлочкой
спешат оставить лесенкой свой дивный детский след
в том голубом орнаменте таится цветик аленький
меняет свои зубчики на петушков забор
поёт девчушка в спаленке так – будто ангел в храме том
выводит своей ручкою невиданный узор
всё мается старается – пока не появляется
на вышивке узорчатой волшебный луг и лес
где девочка встречается – а волк ей улыбается
ведь девочка с охотником а волк – конечно – без
22 октября 2010
Синдром вежливости
Юлику Углову
Перемещать вручную со всей осторожностью!
Предупреждающая надпись
за чьей-то дверью продолжает жизнь
свои открытые домашние уроки
звон дней рождений – тихий ропот тризн
и гость вечерний в доме одиноком
чай с леденцом – лимоны на столе
и долгий пересказ воспоминаний
знакомый взгляд – ладошка на челе
итог – как время стёртых расставаний
полночный гость исполнив ритуал
давно с хозяйкой милой распрощался
как будто бы – никто не уезжал
как будто на ночь гость —
опять гостить остался
22—23 октября 2010
Поблажки иным
благая весть – важнее всех иных
её дождавшись – от других откатишь
те могут сглазить если не потрафишь
и с ног свалить – почище остальных
с такими осторожней – эка блажь
что именно они-то поважнее
как будто кто-то мазал их елеем
а кто другой – дал право им на раж
как мы боимся каверзных вестей
от них бежать – уж кажется готовы
но возвращаемся чтоб их услышать снова
не веря им иль не хотим – скорей
но ушлая возьмёт – да проскользнёт
сразит стрелой кого-то Мессалина
тут не покаешься вдруг об пол лбом невинно
не отбояришься – коль песенку споёт
не нужно долю гнать – она сама уйдёт
хоть крохотку на память да оставит
кто новостей тех ждал – тому их шанс прибавит
кто прятался – того и зашибёт
2 ноября 2010
Спасение Александрийской библиотеки
Рукописи не горят!
Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита
прийти заранее и не спугнуть бродяг
которые во сне ругают Бога
за то что жизнь им дадена – убога
за то что ночью – словно мышь продрогли
а поутру – не выспятся никак
да – мимо них и далее – к вратам
которые закрыты на засовы
казались крепкими но это только – к слову
на самом деле – далеко не новы
лишь ткни – рассыплются и превратятся в хлам
но далее тайком – где знаков серебром
папирусы усыпаны как манной
в них слова суть – наглядна и желанна
там спят истории рассказанные странным
и трудным к разуменью языком
их – тысячи… их до утра – не счесть
казалось прочитай – мудрей твой опыт станет
тебя прожига-хват теперь уж не обманет
но помни – слово словно жало ранит
коль принесёт порочащую весть
за слово ухватившись как за флаг
ты реять сможешь над толпой народной
и обещать всем счастье и свободу
лия словес живительную воду
всё что угодно им – взамен еды и благ
потом поэт конечно сочинит
прибавит где-то иль слегка убавит
в анналы от себя чего-то вставит
а в окончании – всё это переправит
и это нас ничуть не удивит
таким макаром хитрые цари
упрятали в веках все низменные страсти
нам остаётся роясь – натыкаться
на перепутанные там в угоду власти
событья судеб их и миру их – явить
а наш готовый к пересудам век
ухватит суть – возможно не такую
которая царям казалась – а простую
что были – мол… казнили – не рискуя…
прелюбодействовали всласть – напропалую
и мародёрили народы – без помех…
святую ложь папирусов свитых
скупые вести знаков тех и линий
которые жрецы в подвалах сохранили
теперь на папертях священно разложили
под ликами сегодняшних святых
но всё состарится – и этот век уйдёт
побудоражив ум последствиями драки
пожаров пожирающих все знаки
смеяться заставляя или плакать
история ж – подёрнутая лаком
хоть – в инкунабулах… хоть – флэшками…
однако
александрийскими цветками прорастёт
7—8 ноября 2010
Докопавшись до истины
я не сплю – а метроном считает
до побудки кратные шаги
время озираясь подползает
под флажки – отмашкой от руки
доктор лечит нитроглицерином
а сестрица колет больно в зад
Боже по часам своим старинным
намечает утренний расклад
дом проснётся в шесть а за стеною
помер нежелательный старик
девок всё водил – как к водопою
стадо пастушок – а нынче сник
мы конечно так и не попали
в гости в галерею и на джаз
отложили – а теперь едва ли
впишемся по новой – дорог час
контрамарок – нет! давно знакомый
из «борзых» [30 - Здесь: от аббревиатуры БОРЗ – бюро организации зрителя.] работать перешёл
больше на дому – скорее дома…
тоже слёг – видать – долги не счёл
погремушка-жизнь вновь загуляла
по ухабам с песенкой шальной
тьмою распрощавшись у причала —
помахав нам с пристани рукой
я уснул – а метроном сначала
счёт свой до остатка досчитал
время битый час сном выручало
мне флажки окрашивая – алым
чтобы раньше срока – не вставал
14—15 ноября 2010
Помеха справа
прелый лист закатан глянцем в лужу
а по кругу – белая кайма
Ах! Не – поскользнуться б лёд утюжа!
И не завалиться бы – с ума!
слышишь… колоколит… докучает…
спозаранку выстуженный день
Мне бы разобрать – о чём вещает?
А в ответ всё слышу – бу-бо-тень!
хоть бы раз промчаться белым яром
кубарем скатиться под бугор
Неужели стал поленом старым
а ведь был задира-бузотёр!
вот сегодня посреди – «делитов»
самых разных – «скайпов» и «мобил»
на карнизе как снегирь подбитый
час поди на чате – пробубнил
но никто не пишет – не пророчит
видно кончен в трафиках заряд
видно только после чёрной ночи
день придёт – в окошко вперив взгляд
вновь расставив буквочки на карте
место обозначит – для невежд
те ещё – не в курсе и на парте
вырезают звёздочки надежд
30 ноября – 1 декабря 2010
St. Nicholas
…и мандариновая корка,
навечно впаянная в снег.
замёрзли римские фонтаны
дожди сосульками висят
под зорькой светлой утром рано
свой зимний выставив наряд
а мы – очей очарованье! —
поверим в святость их затей
в судьбы волшебные старанья
что вновь сулят нам – дней елей
в весёлый праздник ожиданий
в подарки – радость через край
и в исполнение желаний
что принесёт нам – на свиданье
Святой угодник Николай
17—22 декабря 2010
Индифферентность ночи
пускай – как есть…
и впредь – не шевелиться…
не спрашивать… ни зги в расчёт – не брать
не различать во тьме досужливые лица
и пришлый интерес – не замечать
отринуть свет и праздных танцев скуку
и суету потерянных колец
и ждать когда…
в фонарь полночный стукнет
незваный гость – пришедший наконец
22 декабря 2010
Всё по порядку
отзываю назад так старательно скрытую коду
подчеркну только дату – волнистою в календаре
Что – дружище? Уже! —
отбываем к минувшему году…
поскорее уйти так приспичило даже – тебе?
собираю азы – хоть в пути это вряд ли поможет
не утащит рюкзак – даже если к себе привязать
ночь прошу подсобить – она знает все тайны похоже
и заветную тропку сумеет шутя подсказать
барахло прошлогоднее – доверху им завалило
по секундам собрав его некуда будет девать
А – зачем? И к чему? —
клык торчит из мешка будто шило
заколдованный глаз продолжает как ёлка мигать…
так уж век повелось – паковать под Сочельник подарки
мальчик выберет – фантик… колёсико… и пистолет
а служивый солдат – запрокинет за здравие чарку
и домой заспешит козырнув по уставу —
Привет!
22—23 декабря 2010
Колокольчики детства
возвращенье к себе —
под шатры заплутавших надежд
в монастырь ожиданий – к себе на поруки
пастораль лечит только бродяг да невежд
а темница души – оградит сглазом муки
отогрею ступни изболевшихся ног
нагулявшихся вдоволь по битому шляху
попрошусь на ночлег в позабытый чертог
в каземат простаков – лечь на юности плаху
как ошибками та беспощадно казнит
как разит нас под дых несказанной любовью
много наобещает – да впредь посулит
лишь бы верил – как раб да платил – по здоровью
«залетали щеглы в сад на парочку дней,
вёсен пять так подряд на пруточках сидели,
а потом упорхнули к мечтам поскорей,
прихватив с собой щебет весёлой артели…»
манит… манит окошко – как проруби чёрной вода
подзывает свирелью из тёмного леса
подойду посмотрю – только взгляд заскользит не туда
далеко в небеса – и за свод тот небесный
25 декабря 2010
Наивность мелизмов
…как раз те нюансы аберрации.
из боли и обид…
из слов прощальных – синих
коричневой житейской кутерьмы
вдруг выпрет вверх углом – зигзагом линий
осколочно-игольчатым-хромым
несносным подозреньем – недоверьем
иносказательною сутью падежей
напастью жёлтой – пустозвонством рвений
воздвигших власть над блажью этажей
печаль – сестра отчаянного жеста
поныне дирижирующий там
где и пройти проблема – просто presto [31 - Побыстрее (итал.).]
скандал желаний надоевший нам
улитка счастья – конволют страданий
упавший разлетевшийся клавир
доведенный страданьем до отчаянья
низринутый наотмашь нивелир
досуг покинутых – навечно загулявших
бродяга… ухарь… пан скабрезных мест…
фат… лицеист – в прохожем Вас узнавший
и добивающийся истины – Ваш жест
болтанка сна… отождествленье цвета…
вертящийся под ёлочкой волчок…
отгаданный ответ – порочная примета
и день прибавивший в сомненьях на вершок
2—4 января 2011
Jingle bells
Белле Ахмадулиной
…и провожая в путь иных…
колокольчик Твой – Твой амулетик
в кулачке том зажатый навек
шелохни только – стражник заметит
иль запишет в блокнот кто-то третий
отсылая с отчётом – наверх
«Вы! Не – смеете!»
рык Твой – взорвёт всё
вверх взметнёт от удушия – грудь
взгляд зелёный им в зенки вопьётся
боль карминною злостью нальётся
и проснётся не женская – лють
и тогда превратив шашни – в шутку
хвать – в смешки глаз от паники – вкось
подтолкнут к турникету малютку
пусть проходит – без лапанья – будку
коли так уж им спешно пришлось —
вслед Ей – машешь!
взлетает ручонка…
с колокольчиком – с трапа надежд
самолётик качнётся – девчонка
отведя непослушную чёлку
улыбнётся проделкам невежд
4—7 января 2011
Экскурсия в автаркию
отсалютовала – и забыла
эра безвозмездных козырей
как же беззаветно ты любила
хворью перекошенных вождей
как же ты спешила спозаранку
в дымные прогорклые цеха
и в колоннах шла под транспарантом
мимо любомудрого ЦК
ты носила в сердце и под сердцем
неподсудный атомный заряд
открывала доменные дверцы
чтоб раскочегарить всё подряд
собирала форумы и чтенья
называя именем вождей
строки конституций без сомненья
и читала больше всех людей
только вот – себе не посчитала
срок который шустро так истёк
хоть в боях врагов всех побеждала
вновь являя миру свой урок
где теперь искать – да больно ль надо
коли укатила бричка дней
обронив запалом для снарядов
с тусклым саркофагом – Мавзолей
13 января 2011
Старый Новый год
январь – «в плюсах» —
чего же ждать от сводни
что оплошав вот так – с зимой
в кустах притихла с чаркой новогодней
готовясь слушать вновь —
курантов вечный бой
Чего же ждать?
– так спросит встречный мальчик
и сам ответит: – В этом ли… году?
иль в наступающем…
иль в том что будет – дальше…
затеется метелица – на льду
и с жарким светом снова выйдет – лето
и колосом всколышутся поля
но это – только внешние приметы
ведь чудо в том – что вертится Земля!
и сказка та тысячелетья длится
а мы всё спрашиваем – Как? – из века в век
тут главное бы – не остановиться…
А это Вам под силу – Человек?
12—13 января 2011
Мёртвый час
…я на санках еду-еду
и не верю, что умру
Мария Степанова. Вторая проза
…а по пути, подбирая огарки
и стирая надписи на стене.
кутерьма какая-то и пыль
пробивает стенку наконечник
в зеркалах гася огни и свечи
рот толкая к пероральной встрече
ратуя душе – покой и штиль
Всё.
окончено и края не видать
с обещаньем – выпиты таблетки
словно поцелуй застыл на ветке
тот снегирь своею красной меткой
солнце не пуская на кровать
Да.
совсем забыли мы тогда
как необходим был чей-то случай
чтобы аналогией измучив
постараться сделать всё как лучше
чтоб не получилось как всегда
Затемненье.
пятна на стекле
глаз не ловит бликов фар на стенах
мальчик приговаривая – дремлет
а сестрица иглами мне в вены
тычет чтоб по капельке по бренной
возродить – с сомненьем на челе
Вновь.
к обходу к завтрашнему – встать
потянуться вверх почти безгрешно
жизнь вернуть – соратников потешив
а старуху-смерть пославши к лешим
новый стих на память прочитать
28—29 января 2011
Пополнение потерь
…и в Ваше отсутствие…
отодвигается пространство и преломляется черта
переплетает мезальянсы
Вершитель судеб – как всегда
не воспрепятствуешь – как вере как року-прихоти
стезе… дорожкой выстланной к потерям
к – оврагам к – чёрной борозде
и сносишь распри и обиды – а разогнать бы шугануть
но не подашь им даже вида
уткнувшись в книжную нору
перемыкает все каналы вот эта жуткая напасть
меланхолическая лава – стоишь
боишься в ней пропасть
так догоняет пешехода уже свернувшего с пути
то эхо – тайны приворотной
то зелье – чтобы прорасти
4 февраля 2011
Птица феникс
Б. А. А.
это – чудо какое-то – Bella
дивный цвет обронённый с цветов
её слово – как выстрел звенело
трель серебряной пулей летела
к миллионам шептавших голов
это – счастье какое-то – Bella
тёплый свет маяка и магнит
песней нежной им души согрела
птица феникс – зажглась и сгорела
а теперь вновь над миром – парит
это – сказка какая-то – Bella
танец с саблями… медленный вальс
книга судеб – друзьям оробелым
колдовала звала шелестела
сталь дамасская – горный хрусталь
6 февраля 2011
Пределы измерений
уже на ноготок – от взбалмошного века
почти на волосок – до праведной черты
12 февраля 2011
1 марта, вт.
В четверг, 3 марта с. г., пополудни
не стало моей мамы Али.
ранний март – светом звёздных дворцов
к нам являются прихоти лета
в странный чарт отправляя скворцов
несмотря на запретное вето
ещё только к капелям идёт
ещё даже не думал багульник
что к дальнейшей судьбе поворот
повернёт – и с цветочком подрулит
брызнет синим затейливый цвет
вопреки торжеству семафора
вот и думай – что прихоти нет
красный – синь побеждает – без спора
на снегу в недоспавшем дворе
перебежки кошачьи и точки
словно знак на персидском ковре
разрешавший движение ночью
промокашка – с портфелем в руке
зачастил в школу как на работу
ключ торчит как указка в замке
а вставать – ещё так неохота
1—3 марта 2011
Вниз
…festina lente… [32 - Торопись медленно (лат.).]
скорее скорее – а дальше
где санный закончится след
где глаз из сугроба – Скорее! Спасайте!
глядит на застывший рассвет
и целы ли руки и губы ещё невдомёк никому
но ты уже знаешь что дар свой теряешь
что им ты как раньше – не покозыряешь
он напрочь загублен – под корень подрублен
и больше не сбыться ему
подвёрнуты обе коленки
в боку режет – жуть – не вздохнуть
и небо над горкой белее чем стенка
а в памяти только – тормашки в оттенках
да кубарем стёсанный путь
крах полный и некуда падать
навек припечатан и сдан
как листик потерянный вместе с тирадой
как отданный в вёрстку роман
кто ж знал – что окончится этим
ведь ты не гадаешь поди
с той горки съезжая – не зная как дети
что сбудется там – впереди
а куст из засады кивает подначивает поддевает
тебе непутёвому вновь намекает
что спуск – обещанья под прихоть желанья
отстали навеки и без оправданья
остались… остались… остались…
остались – давно позади
8—15 марта 2011
Весеннее равноденствие
Весна!
подстрелить сигаретку
и больше не думать о том
чтоб взглядом прицельным и метким
окинуть пылящийся дом
как много скопилось ненужных
и вовсе забытых вещей
в ларе под балконом наружным
который – и вовсе ничей
какие-то боты и книги
под солнышком спят целый день
под крышкой коробка с аджикой
об ящик – гляди не задень!
морковка в песочке – картошка
косичкой незлой чесночок
к кастрюле ушицы немножко
в загашнике – что-то ещё
не место там этому хламу
нагнуться б и на фиг сгрести
в мешок запихать – после в яму
к чертям со двора унести
со всем распрощаться и спрыгнуть
беспечно на полном ходу
взлетая дугой спину выгнуть
и кануть как рыбка в пруду
19 марта 2011
Конвэй и его игра «Life!»
Веретено кратного деления априори, каким-то неизвестным
нам пока образом начинает своё всеохватывающее движение
и, вовлекая в него ареал первородного сущего, заставляет уже
живую вибрирующую клетку подчиниться и в конце концов —
разделиться.
Из лекций программы «Академия», российский телеканал «РТР-ПЛАНЕТА»
мы ухватить не сможем никогда
того кто так шустрит на этом поле правил
среди чужих чудес с простым названьем —
жизнь!
19 марта 2011
Ярмарка надежд
без зазрения совести
зачем?
скажи – зачем тебе сегодня снится
тот белый голубок над крышей вдалеке
и шёпот слышится – тебя уводит жрица
на ручке погадать на поданной руке
тебя навек смутить…
решись расправить пальцы
и жизнь обречь на веру и покой
всё что свершится там под парусом скитальца
поверишь – сбудется – вернёшься за другой
другая жизнь на паутине линий
тебе зачтётся – только попроси
пусть старая цыганка брови сдвинет
закроет очи – станет голосить
слетят слова – объявят волю чью-то
гаданью возразить не сможешь – невдомёк
тебе откроется последняя минута
последним золотом заплатишь за урок
прощается гадалка…
сниться будут
отныне сны чужие и шептать
один лишь оборот – одно мгновенье чуда
и ты прощён – ты волен выбирать
25 марта 2011
Ave!
чтоб за здравие – не за упокой
чтоб не маялись души а пели
и до райских садов долетели
не забыв распрощаться с землёй
машем машем – пока не сотрут
след опальный ночные туманы
и елей не окурит те раны
от которых тут в жизни – орут
напоследок припомним свои
и чужие грехи и ошибки
постаравшись им спеть без улыбки
панегирики – как соловьи
набирает за сквером весна
по округе свои обороты
но по-прежнему плакать охота
будто гвоздь забивает – вина
не простить нам и не объяснить
не замолишь – хоть станешь стараться
словно фантики будем валяться
лики вечных вольны ухмыляться
над попыткою жизнь изменить
28—29 марта 2011
Расследование случайностей
кто так подрезал цифры на экране
пообчекрыжил дни – поотдирал и сжёг
сегодня ими он жонглирует играет
готовя новым зрителям итог
робея не покажет Богу пальцы
ведь ловкость рук – лишь тайна для невежд
верх изумления – в нём всё переплетается
распятье – крики – виселица – крест
поди-ка как узнают – облапошат…
Ату – Его! Да хуже – набекрень!
натянут по кадык погорше рожу
сторонкой обойдут и канут тенью – в тень
событие – а для кого – тот случай
а для другого – просто раздолбай
с небес десница их карает тучей
возмездием не допуская в рай
30 марта 2011
Логика перемещения
необратимость бытия —
как низверженье водопадов
как данность высшего
как – я – в несовершенстве чьих-то взглядов
как ощущение вины
как боль греха – за самомненье
как радость – в щебете весны
и в мимолётном настроеньи
смотри – как покосился дом
дал мелких трещин паутину
давно не проживает в нём
старик что бегал тропкой длинной
видать – часы не перевёл
а может – с поездом уехал
а – может…
только дом на слом
идёт – не посещаем эхом
но кажется – рассвет придёт
и заклинание изменит
ключи чужим не выдаёт
сам передаст своим – по смене
и только к вечеру в тебе
вдруг промелькнёт стрелой искристой
догадка – время просто врёт
«на мыло» провожая – свистом
необратимость бытия —
миг зафиксирован на плёнку
в кокиль отлив глотком литья
улыбку твоему ребёнку
3 апреля 2011
Всё равно
Где – ты? Где – ты?..
аукни – хоть разик
прошепчи надо мной – не молчи
погоди подожди до приказа
уходя – не услышу – кричи
я на зов твой откликнусь немедля
пробегу по откосу по льну
тропку вытопчу ниточкой к берегу
но с тобой – всё равно утону
в ласках-вскриках…
в ерошках-серёжках…
в волосах и губах – вскинув вверх
распростёртые к небу ладошки
словно крылышки ангелам – смерть
как отчаянно бьёмся мы с нею
но уже опускают шатры
полог тёмный с петлёю на шею
яд – в стаканы звон – в тартарары
Ну – карабкайся!
может успеем
на последней секундочке сна
обними меня крепче за шею
Я лечу с Тобой прочь – из окна…
6—8 апреля 2011
В любое время
не сомневаясь и не спрашивая нас
они с утра приходят – и уходят
в тандеме с вечером изобразив альянс
под ручку с ночью – загулявши вроде
лишь хлопоты – ножи да куражи
нам оставляют кряду – без зазренья
а мы как ни старались их отшить
им лишь поможем – сделав одолженье
пролистывая странный календарь
и ежедневно приближая даты
уже не сможем различить как встарь
кто ж был там плох – оставшись виноватым
себе присвоив право – выбирать
они нас постепенно всех уморят
по правде – им на это наплевать
проблемы наши – жизнь опять повторит
подопытные кролики хорьки
стараясь влезть под лезвие ланцета
мы даже с расстояния руки
зла не увидим – различив приметы
ну что же делать – биться головой
ходить кругами по крутой спирали
или прожить с подаренной судьбой
которую себе – не выбирали
9 апреля 2011
Волна прилива
Моей маме Але
Уйду на небо, стар и седовлас…
Войду в его базарные ряды.
Вениамин Блаженный
я начинаю – без тебя
иначе жить и проще думать
с плеча как прежде не рубя
не загадав потребной суммы
не описав себе вчерне
ненужных действий слов и жестов
всё отсекая на стерне
давно минувших интересов
чего тут плакаться скулить
зря – завываньем не поможешь
не дай мне Бог – своих забыть
и пялиться с поганой рожей
не дай уткнуться в трафарет
вновь на обоях изучая
куда летит какой предмет
увы не достигая – рая
скорей задумать и убить
в себе зловредную чернуху
пушистым белым смелым быть
к чужому не направив руку
себе я лучше по щеке
наотмашь врежу без сомнений
чтоб от Тебя здесь вдалеке
понять что время – лучший гений
ему подвластно – одному
сном залечить и боль и раны
ещё чуток и я пойму
что я с утра – ещё не пьяный
10 апреля 2011
Антиматерия
чёрный цвет – ни одной паутины
полный белому антипод
чёрный сверху и в середине
белый с белым – наоборот
вот такая весна всех замесит
всех – под строй
белый верх – чёрный низ
будто зеркало напрочь треснет
а на самом-то деле – каприз
разве ты выбираешь – выберут
не тебе – так другому сойдёт
хорошенько разочек выпорют
мамка сопельки подотрёт
брось дурачиться – дурью маяться
на рожон невзаправду – не лезь
не одна ещё хрень обломается
приголубливая свою спесь
как построится – так то и сбудется
чёрный с белым – или другой
глянь!
вон суженый с суженой судятся
или мирятся – меж собой
20 апреля 2011
Если прислушаться
где слишком тонко – там и рвётся
и не даёт передохнуть
скажи – что любишь
он – смеётся
иглой не свяжешь – жизни путь
рассыпались от счастья крошки
и чёрствый пряник на столе
с игривой надписью – нарочно
тобой оставлен тлеть в золе
а ведь задуман был – как праздник
и над печалью водружён
чтоб загулять – не напроказив
поймавшись с четырёх сторон
чтобы – не сбиться
лишь намёком
по ранним тропкам и стезям
уйти с открытых всех уроков
не объявив: «Гардэ!» – ферзям
и переполнившись молитвой
войти в разверзшийся предел
ты слышишь – хлопнула калитка
чужой к нам ангел залетел
28 апреля 2011
Инкогнито
Схожу с ума
от моцартовых скрипок…
приготовленье пиршества
задолго до прихода пришлых
своих – по признаку родства
и никого – из лишних
в преддверие закрыв пути
чтоб ненароком не прорваться
успеют только те пройти
кто шёл – чтоб не бояться
кто сметкою своей – умом
неслышным шагом – тихой речью
не пожелает быть втроём
а лишь вдвоём на тайной встрече
улыбку взгляд твой чтоб поймав
взлететь – к вершинам абсолюта
чтоб ликовать и созерцать
огни тотального салюта
и никому – и никогда
не станет встреча та известна
так с неба падает звезда
не проявляя интереса
подземный тлеющий огонь
ползёт кольцом – извне не видим
замкнёт объятья – ты не тронь
а то сожжёт или обидит
6 мая 2011
Таро
Татти Р.
погожий – осенью пропахнувший денёк
весёлым голубым корытом – небо
меж паутин висящий огонёк
на хитроумном переплёте веток
и можно долго шарить по кустам
ища осколки счастья под листами
корзинка будет всё равно – пуста
уж коли вы пришли – не за грибами
вы просто заблудились меж толпы
зачем-то названной когда-то лесом
встречали вас пенёчки да столбы
глазея с потаённым интересом
лишь тихо перелистьем шевеля
о чём-то долго с вами говорили
и губы с кислотою щавеля
вы – на прощанье – лесу подарили
а лес стоял – закат загородив
смотрелся линией под пятернёй соломы
сидели вы – ресницы опустив
на глаз глубокий и холодный омут
9 мая 2011
Сигнатура
Век мой, зверь мой, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки.
Осип Мандельштам. Век
клеточки зачёркивая строчкой
выглядев день – в профиль и в анфас
ночь послав нас к чёрту – сном морочит
утром приголубливая нас
но – во тьме…
лишь так дела творятся
снятся нам дружочки и дружки
клоуны выходят – виа к пьяцца
мчась за ними топчут мрак быки
вниз – на скользком жёлтом помидоре
в ночь скользнув – подкошенным упасть
так и не дождавшись места в хоре
в град копыт утаптывая страсть
и когда…
промчится кавалькада
каясь встать и с глаз долой уйти
так лишь раз везёт
а если кряду…
тут таких до чёрта – всех везти?
вытянув за хлястик свой билетик
прочитать – глотнуть – водой запить
и узнав у всех про всё на свете
погодив – навеки позабыть
2 июня 2011
Инвентаризация запчастей
Е. А. Е.
застряло колесо в колдобине по пояс
по «не хочу» – а дальше нету сил
не ладилось с погодою – не спорилось
пеняй на это – чтобы Бог простил
не – изменить…
но по мордам получишь
не вылезешь – кого же обвинять
ты покури – так может будет лучше
в башку придёт какая благодать
неси сушняк – обкладывай канаву
да на задок покрепче навались
тогда – кто виноват был а кто – правый
тебе подскажет ухмыляясь – жизнь
и станет очевидным – где потери
а где и прибыло для пользы и ума
где разбивали лоб входные двери
где лоб фортуна берегла сама
Не сетуй! Брат!
иные нынче вести
и слог иной – похлёстче поблатней
сдаётся только – топчемся на месте
среди канав и луж зиявших дыр и пней
и кажется – не вылезти из топи
не прилетит за нами вертолёт
завязли мы пояс словно в …опе
полезли перед батькой наперёд
а нам бы…
поучиться у китайцев
или у немцев или у слепца
а то – под маховик подставив яйца
забыли тросточкой нащупать тень конца
Вот!
и хлебаем щи с перловой кашей
и строим жён – растим смурных детей
стараясь поменять Отчизну нашу
на Португалию – Израиль – и Бродвей
не помним зла в забытом Богом доме
а надо бы – с оглядкой да чутьём
быть может хоть тогда нас не обломит
бродяга-жизнь – и с Богом мы пойдём
14 июня 2011
Потерянная строка
гречишные поля – в июльском солнцепёке
рассветы дней – в загадках вечных изб
ты машешь мне рукой – а век сдувает строки
припоминая всех в дни завершенья тризн
забудь – и наново…
под тост гостей прощальный
под слов букет и тихий плеск воды
что кружит в омуте – так берег изначально
дождавшись волн – колдуя – ждёт беды
на пряжку дня застёгнута сорочка
но нам не в тягость вспомнить и прожить
мгновеньем больше – каждый в одиночку
под сенью дня
с простым названьем – Жизнь!
20 июня 2011
Звонок Сталина
22 июня… ровно в 4 часа…
Из сводки Совинформбюро
рука саднила… донимал парез
и пальцы вновь скукожились и сжались
не – разомкнуть…
тот тривиальный жест
всё не давался ей хоть все его так ждали
все так надеялись что сбудется ответ
и разговор конечно состоится
Адольф – Иосифу не скажет слово «Нет!»
А Сталин – Гитлеру: «Союз – не покорится!..»
короткий бы казалось разговор
но всё смекнув как надлежит великим
и свой народ – не ввергли бы в разор
и оставались в мире – поелику
не взяли бы греха – ни за блицкриг…
за Бухенвальд… за камеры и печи…
штрафные батальоны – детский крик
и комиссаров пламенные речи
остались бы – наверно – при своих
не пёрли буром словно хряк по лесу
слова нашлись быть может – у двоих
и проявились к жизни интересы
Вторую мировую не начав
они бы мирно всё обговорили
спецы на шифрограмму бы печать
под грифом – «Сов. секретно» – наложили
никто не знал бы толком ничего
взошёл рассвет и мирно б спали дети
а парень с девушкой смеялись – «Кто – кого!»
и не было б войны на этом свете
один кивок – лишь пальцем подозвать
к себе Поскрёбышева… Берию… иль прочих
не торопясь приказ простой отдать
«Соедините – с Гитлером!
И – срочно!..»
Вовек!
Я вам – товарищ! – Не прощу!
вот этого звонка по телефону
сыграли вы на двойку роль свою
отца народов будучи у трона
22—23 июня 2011
Самум
мы навсегда захлопывая лето
всё временим колдуя на заре
что – будет дальше?
кто – пришлёт ответ нам?
по ком же будут после нас здесь сетовать
и горевать… а по ночам – стареть?
неосторожность эта приведёт
ко всем известным нынче апогеям
мы будем плакать так и не содеяв
ab ovo – ничего…
и лишь петля на шею
казалось – исключит тот странный переплёт
а может – посмеёмся над собой
и всё отложится – и будет дальше тихо
лишь маятник качнётся над судьбой
и пролетит над берегом стрижиха
вновь покорившись – павши на бетон
под раскаленный наст расплавленного лета
расстанемся с надеждой
нам – никто
не принесёт воды и не подаст карету
закончится по капельке вода
и весь песок нам посланный от Бога
мы примем – растерявшись – как всегда
как данность горнюю… как дар…
как слово «Да!»
а одинокая полночная звезда
рассвет уговорив проводит нас в дорогу
26 июня 2011
Цветные желания
Всех-то цветов мне осталось лишь сурик да хриплая охра.
Осип Мандельштам. Из цикла «Армения»
жёлтый цвет по краям распакованных осенью листьев
вновь уляжется спать под обложку застывшей воды
молчаливых берёз у прудов почерневшие кисти
отпускают гулять – на аркане – до кромки беды
та – приспеет…
и тихо заплачет воровка
что не мытарь – то вечно – обманщик бандит или тать
погоди не скули – пусть потешится
завтра – барыге – верёвкой
перережут горлянку и нечем уж будет кричать
жёлтый цвет мельтешит привирающей с неба монеткой
под бордюры прильнёт огибая его сапоги
ни на шаг ни на йоту – не сдвинешь застывшую метку
календарь как прирос – не уйдёт от последней строки
29 сентября – 7 октября 2011
Continuous Tense
в какой-то час прервёт строку рука
и бисер буквочек рассыплется по свету
их не найдёшь – почти уверен в этом
останется последняя строка
лишь смысл останется…
что спрятан в той строке – в тех трёх словах
Прости! Прощай! и Любишь!
век начался в него уже не вступишь
твой пропуск – сдан у входа в турникет
а лестница-чудесница несёт
к пролётам к поездам к конечной остановке
которая как пастырь твой неловко
тебе вопрос последний задаёт
Ну что ответить – ей?
– немножко погоди
– ещё есть остановки на маршруте
но стрелочка отщёлкает в минуте
последний круг и скажет
– Вы-хо-ди!
13 апреля 2010
ФРАШКИ (2006–2009)
Вспоминая те строки…
«зачем нам этот весёлый мотив…»
зачем нам этот весёлый мотив
и тихие речи гитары
так вспоминаем самое близкое
и это – счастье
«неужели закончится всё…»
неужели закончится всё
и никогда уже больше не взойдёт
прекрасное огненное существо
которое мы называем – Солнце!
«так же как ты слышишь тысячу песенок…»
так же как ты слышишь тысячу песенок
пчёлы – поют
«в вагоне – всё расскажешь…»
в вагоне – всё расскажешь
чего и не было вовсе
«хочет сказать и записывает свои мысли…»
хочет сказать и записывает свои мысли
молодая писательница
почему же
это так ещё далеко до прочтения
«у этой милой застенчивой женщины…»
у этой милой застенчивой женщины
всё красиво
даже её тихая грустная песня
«снег как всегда торопится…»
снег как всегда торопится
вьюжит и кружит
только так можно убежать от мороза
«планка – не сбита…»
планка – не сбита
видно разбег и толчок выполнялись
соответствуя Его высшему желанию
«можно долго ломать голову…»
можно долго ломать голову
над такой казуистической задачей
раскладывая все её составляющие по частям
а она сказала просто и сразу
где пиво – там и рыба!
«бегут – семенят шустрыми ножками…»
бегут – семенят шустрыми ножками
около своих говорливых хозяек
две маленькие егозистые собачонки
такса Клёпа – Клеопатра и её подружка
болонка Фрося – Афродита
«у них всегда свои дела…»
у них всегда свои дела
всё – договорено всё – по расписанию
но не так скорее всего получится
вы видели как прорастает горох
«они все скоро…»
они все скоро
уже лопнут от нетерпенья
вон некоторые почти прилипли к окнам
вредная привычка – опаздывать
«никогда видно уже не расставлю книги…»
никогда видно уже не расставлю книги
как мне этого хочется
всегда
какие-то из них читаю и рассматриваю
«кажется…»
кажется
что всегда – ещё успеешь подправить
потом уже никогда не хватает времени
«если нет ответа на твой вопрос…»
если нет ответа на твой вопрос —
не ставь его другому
«я приду к Тебе осенью!..»
я приду к Тебе осенью!
и это будет уже завтра
в пятницу… первого сентября…
«так мало слов и так увлекает танец…»
так мало слов и так увлекает танец
уже бессильно платье и спешит слететь
с плеча бретелька
нет ничего прекраснее взгляда любимой
«кто – покупает нимбы… кто – продаёт…»
кто – покупает нимбы… кто – продаёт
может быть
этого действительно желают все
только где же взять столько золота
«в мороз тёплый глоток – это счастье…»
в мороз тёплый глоток – это счастье
«не успеваю сложить в уме…»
не успеваю сложить в уме
а продавец уже назвала – сколько я ей должен!
это – автоматическое сложение
а может быть и умножение
«ненароком что-то пропущу…»
ненароком что-то пропущу
или в сумерках не увижу цвет нити
и у ковра будет
уже совсем другой рисунок
«когда видишь чью-то классную работу…»
когда видишь чью-то классную работу
всегда радуешься
помню как немецкий мастер покрасив киоск
и собрав в сумку с десяток своих разных
кисточек скребочков и баночек с красками
отошёл не спеша шагов на двадцать
посмотрел на киоск прищурившись
улыбнулся и пошёл дальше по своим делам
«дед мне оставил большую коробку…»
дед мне оставил большую коробку
с самыми прекрасными пуговицами – их тысячи
он работал бухгалтером на маленькой
пуговичной фабрике
«очень трудно вынести…»
очень трудно вынести
когда погибает твой друг
только тот кто знал его со стороны
может сказать ему последние
напутственные слова
«как же долго нужно учиться мастерству…»
как же долго нужно учиться мастерству
чтобы хоть приблизиться к совершенству
только тогда и начинаешь понимать
что ещё так мало знаешь
«если включить тюнер…»
если включить тюнер
обязательно что-то услышишь
музыку пение или репортаж
а может быть только шорох или треск
но как же приятно когда
издалека сразу звучит
твоя станция – на русском языке
«когда примеряешь…»
когда примеряешь
не забудь посмотреть в зеркало
которое тихо молчит позади тебя
«теперь нет таких кассовых аппаратов…»
теперь нет таких кассовых аппаратов
тяжёлых металлических красивых
c круглыми блестящими кнопками
со звоном от вращающейся ручки
калькулятор… «National»
(The National Cash Register Co., Ltd.)
за таким высоко сидела моя бабушка
«вот слово – кубыть или – коликоджи…»
вот слово – кубыть или – коликоджи
такие далёкие тайные и скрытные
всего пятьсот лет прошло
а многие слова – так изменились
«я стараюсь говорить дочери так…»
я стараюсь говорить дочери так
чтобы она понимала
но никогда у неё нет времени
выслушать меня до конца
«в вине скрыта великая тайна…»
в вине скрыта великая тайна
как бы мне ни расхваливали его
как бы ни закатывали глаза
от якобы несказанного удовольствия
главное – это то
что случится когда захмелеешь
«как долго держится запах табака…»
как долго держится запах табака
в настоящем шерстяном
ирландском свитере
видно – один без другого не могут
«моя прекрасная жена всегда всё делает…»
моя прекрасная жена всегда всё делает
тихонько приговаривая сама с собой
и только когда ей совсем плохо
кричит на меня и плачет
«она спешит так будто ливень ещё сильнее…»
она спешит так будто ливень ещё сильнее
так часто стали выбивать
по дорожке чечётку её каблучки
«чтобы приготовить настоящий чай…»
чтобы приготовить настоящий чай
нужно иметь терпенье
научиться этому большому искусству
«остановка пауза молчание…»
остановка пауза молчание
бывает что без них не прожить дальше
нет – сил
«так же как вчера…»
так же как вчера
говорят со мной деревья в парке
но уехал навсегда сосед с третьего этажа
«в любом произнесённом слове…»
в любом произнесённом слове
уже есть определитель души сказавшего его
нужно только – понять
«принимая лекарства хочешь только…»
принимая лекарства хочешь только
излечиться быстрее
но кто всё-таки знает
правильный ли это диагноз
«когда уходишь из дому всегда проверяешь…»
когда уходишь из дому всегда проверяешь
ключом – замки
выключателем – свет
краном – газ и воду
не проверяешь только одного
вернёшься ли ты сюда – опять
«в мороз идёшь быстро…»
в мороз идёшь быстро
и захватывает дух
как же там дышат
летящие высоко над тобой птицы
«встречаешь его каждый день…»
встречаешь его каждый день
он – всё такой же
нужно не видеть его – пять лет
чтобы сердце дрогнуло – как он постарел
«читаю… читаю… читаю… читаю…»
читаю… читаю… читаю… читаю…
и всегда хочу одного – сократить книгу
но тогда получится – пословица
«если это всегда повторяется…»
если это всегда повторяется
одно – и тоже одно и – тоже
это совпадение или болезнь
«у ярких глянцевых журналов…»
у ярких глянцевых журналов
всегда есть это латентное свойство
хочется узнать – как дорого он стоит
«через много лет…»
через много лет
встречаешь давнюю знакомую
а сказать ей теперь – нечего
«выходишь из дому а в голове – одно…»
выходишь из дому а в голове – одно
вернуться и чтобы мать и отец были живы
«в экстазе любви никогда не думаешь…»
в экстазе любви никогда не думаешь
как бы поудобнее подогнуть ногу
или куда опереть руку
«консервы – “Мясо криля натуральное”…»
консервы – «Мясо криля натуральное»
это – враньё!
натуральные креветки —
это весёлые морские кузнечики
и у них беспрестанно шевелятся усы
«дети под утро во сне называют…»
дети под утро во сне называют
своих любимых
или своих – страшных
«бесполезно рассказывать скабрезный анекдот…»
бесполезно рассказывать скабрезный анекдот
хотя бы чуть не веря в то чем хочешь всех рассмешить
«камень запущенный в цель – лёгок…»
камень запущенный в цель – лёгок
пока не разобьёт окно
«большеглазая рыба в пруду…»
большеглазая рыба в пруду
крепко сомкнула бы глаза
заглотнув крючок
увы – нет век!
«путник присел ненадолго…»
путник присел ненадолго
у кряжистой одинокой сосны
главное что даёт ему возможность
чуток отдохнуть
это – воспоминание
«быстро очертив контуры губ…»
быстро очертив контуры губ
и густо заштриховав их
блестящей коралловой помадой
она обязательно сомкнёт их
перед зеркалом несколько раз
будто в невидимом поцелуе
так начинается – секс
«встречусь со своей прекрасной женой…»
встречусь со своей прекрасной женой
когда – проснётся
и скажу ей: «Привет! Коська!»
JUVENALIS (1965–1993)
Голос свободы
Мартину Лютеру Кингу
если мы дадим свободе звенеть
чтоб над нашими крышами пела
ранним голубем ввысь чтоб взвилась
над рассветами песнь
и на крыльях надежд
над проснувшимся миром летела
если мы дадим свободе звенеть
дети этой Земли – то хлебами всколышется пашня
и на синем полотнище наших небес
не оставит следа смерть ревущая – страшная
если мы дадим свободе звенеть
возвратится весна —
заторопится в сад человечьего счастья
засияют глаза – будут дети о матери петь
тёплый ветер сметёт чёрных флагов – ненастье
если мы дадим свободе звенеть
Сентябрь 1965
День декабря
Ярославу Смелякову
скупые строки телетайпам
продиктовал прошедший день
с плеча снял куртки и фуфайки
устало стёр рукою тень
весёлым говором и смехом
шёл из фабричных проходных
оставив по России вехи
день уходил среди своих
спешил… садился по трамваям
людское принявшим тепло
повсюду щедро оставляя
вершенье дел – как ремесло
день отошёл – ночные окна
светили долго в тишине
и кто-то сталь варил как Бог нам
дежуря ночью по стране
и я – водя рукой по строчке
вдоль смеляковского стиха
тогда и понял этой ночью
кому – Отчизна дорога
Апрель 1966
Косари
покосы… покосы…
вонзаются косы
в цветастый пахучий густой травостой
и катятся росы как вечные слёзы
на травы поникшие летней порой
туманы… туманы…
упали так рано
на зорьке вечерней укрыв огнецвет
затянут все раны дождём да обманом
сидят косари – доедают обед
Июнь 1966
Осенние комарики
тихо-тихо… тихо-тихо…
уносясь летела – вдаль
золотая – золотиха
золотая… золоталь
Сентябрь 1966
Ночь напролёт
я поведу Тебя по тёмным тихим улицам
я – поведу… я – расскажу…
а – Ты
кивать мне будешь
будешь чуть сутулиться
и слушать затаённые мечты
Апрель 1971
Лето, ах, лето!
катер по Москве-реке катается
девочки смеются – не унять
мне какой-то парень улыбается
видно надоело тосковать
этим комариным долгим вечером
мимо стен сурового Кремля
я на площадь вышел что доверчиво
снова в гости приняла меня
тысяча таких же любопытных глаз
взад-вперёд сновали всё резвей
глянул я – всё так же как и в прошлый раз
караул идёт – под Мавзолей
и со звоном гулким спасских ходиков
отпечатав сотни две шагов
караул сменился при народе вновь
дрогнув лишь мерцанием штыков
тут – ребята поглазев развеялись
не на нашем чтой-то лопоча
ну и я бочком сторонкой
словно к лазу – лис
припустил домой – от Ильича
баржи по Москве-реке аукают
солнышко прощаясь заблестит
в золочёных маковках и в луковках
вечер незаметно пролетит
1 апреля 1980
Игра цвета
Цвет небесный, синий цвет
Полюбил я с малых лет.
Николоз Бараташвили
ясный цвет зари говорит – смотри
жаркий жёлтый цвет говорит мне – нет
будет фиолетовый – сможет посоветовать
ну а голубой – уведёт с собой
Апрель 1985
Смешные желания
Солнце сияло,
Как беспощадное яблоко рая…
Кирилл Андреев
в самый жаркий день лета
когда солнце – разлито по крышам
когда улицы листьев не пошлют нам вдогонку теней
когда в воздухе виснет незнакомая песенка птичья
в самый жаркий день лета
нам так хочется
зим и дождей
Апрель 1985
Джино (Gena Beige)
…джино нумераджо бьянка джорно паскуале
ля петита синьора примавэра!
Весёлое и абсолютно бессмысленное
приветствие друга Геныча Бежалова
замурзанный заштопанный небритый
в лоск заеложенный
доступный – всем и вся
бывал ли хоть когда-нибудь сердитым
отчитывался ль за чужих зазря
нетвёрдою неспешною походкой
слегка подгуливая как кривой смычок
абракадабру жизни слал в болото
а любым обещал
«Лишь только дайте – срок!..»
надёжной хваткой по определенью
не обладавший… знаний языков
не проявивший – кроме явной лени
в зазубриваньи от имён – до слов
не – проявил…
не дотянул до взлётной
и до огней подлётной полосы
Ах!.. как красив закат…
что с чердаков высотных
за прелестями дня спешит хлебнуть росы
заметно поубавились денёчки
снег выстлал по позёмке стёжку дней
наверно ты ушёл тогда нарочно
Да – точно так! как в притчах – Моисей…
1 января 1986
Genesis
Гене Бежалову
наших судеб с тобой – перезвон
плеск воды в опустевших колодцах
поминальный доносится стон
шёпот страстный вослед нам – несётся
чёт и нечет – как нищий с сумой
скрип полов по пустым коридорам
предсказанья – кончались судьбой
запоздали признаний повторы
нам лишь чудится цокот сердец
словно беличий бег – в колеснице
кем-то вскрыт наш запретный ларец
смяты грамот охранных страницы
сыплет осень смурную капель
и туман гложет жадную землю
провожаю сквозь струй канитель
друга – что отвернулся и дремлет
1 октября 1981
Тайна имени
Лилиане
…а надо всем поднимается сердце
лютой любовью вдвойне пронзено.
Н. Гумилёв
«Дорогой мой… Любимый мой…
Милый… Желанный… Единственный…»
долетает из тьмы до меня
этот голос таинственный
только пальцы дрожат
этот зыбкий мираж не удерживая
тихо треснуло зеркало
сеткой морщин всё лицо перечерчивая
пенье слышится мне
и высокое – «ля!» – вверх возносится
имя слышу своё… голос тот же…
из ночи доносится
он всё шепчет роняя
заклятье имён заколдованных
Что же – это? Не – знаю!
любовь – не моя… нецелованная
это – тонкая нить
от случайного вскрика оборванная
нам ли соединить
что под корень тогда было сорвано
пусть сестра тьмы – печаль
одарит их столетьем молчания
кто запомнит имён
двух летящих во мраке – звучание?
22 ноября 1986
Зима в Лианозово
что-то вовсе не видно синиц
больше всё воробьи да вороны
где-то в колокол – будто хоронит
бьёт звонарь с поднебесных звонниц
дождь со снегом в преддверьи зимы
неустойчивость и ненадёжность
обручив изначальную ложность
век стоим заколдованно мы
взявши за руку – клятвы бубня
кроме глаз ничему не внимая
ты стоишь будто глухонемая
в ожиданьи глядишь на меня
утки тихо сидят на снегу
над Москвой шелестят снегопады
ничего мне другого не надо
и иным быть уже – не смогу
разрешить этот странный сюрприз
откровенья с своею судьбою
уготовано – жаль – не тобою
дальше плыть – или ринуться вниз
…что-то вовсе не видно синиц
23 декабря 1987
Кукушечка
Татти
откликнется… аукнется… послышится опять…
кукушка жизни спутница
твердит всё – пять да пять
дослушав до пятнадцати
мы продолжаем ждать
не сбейся друг-кукушечка… не начинай опять
та знай себе аукает
и после тридцати
сильнее сердце ухает
и страх начнёт расти
ну – а когда кукушечка скукует пятьдесят
уж просишь птичка-душечка
разочку будешь рад
и загибая пальчики
надеешься на то
что этот блуд кукушечный тебе скукует – сто
бубнит… бубнит кукушечка
ей птахе невдомёк
что век судьбой отпущенный
длинней на каждый вздох
30 января 1989
Транзитное время
не сложилось… не сложится…
стук со стыков доносится
это – поезд уносится
в чёрный жуткий провал
колыхала бессонница
сон – дитя своё золотце
колдовала без устали
чтоб никто не прибрал
убаюкала допьяна
повивальница-сводница
страсти тайной невольница
сон растаял с зарёй
что там в чёрном пророчестве
мне признаться – не хочется
кто – там в тёмном?
затворница
что ты бродишь – за мной
Июнь 1989
Пушкиногорье
Александру Сергеевичу Пушкину
…холодный, проливной дождь шкворил уже третий
день подряд. Но странно, что иногда вдруг выглядывало
и, играючи, светило над лугами жарким своим светом
красноватое, уже осеннее солнце.
Из путевых заметок
что нужно мне от этих-то чудес…
что я искал в свирельном этом крае
холодный дождь как уж за ворот лез
да вольных слов витали рядом стаи
Святые Горы… древний монастырь
приют покоя Твой – забот отдохновенье
массонский знак звездой поверх креста застыл
звездой Давида – странным наважденьем
сюда прибыл на вечных снов укор
под Ганнибалов прах – под сень святой иконы
Успенья Богоматери собор
прикрыл Тебя собой – а дуб своею кроной
что было нужно мне…
я тут искал – покой
но кажется что рядом у пригорка
упрятался лукавый озорной
луч солнца под вечернею звездой
стемнело – а во рту остался привкус – горький
6 сентября 1990
Перед тобою
Моей бабушке Анне
зима подкралась…
на погосте – гуляет ветер средь могил
а жизнь окончилась так просто
Бог – дал… Бог – взял… и Бог – простил…
сегодня в путь – мороз всё ближе
у взятых изморозью луж
и холод зябко пальцы лижет
в предчувствии декабрьских стуж
с пригорка дальнего погоста
не видно в этот день – окрест
туман… и лишь навис как остов
над головою чёрный крест
29 ноября 1990
Оттенки цветов в сумерках
Лёнчику Швецу
без сожаленья – чаще невпопад
себя рискнули петь не изменяя позы
мостясь над бездной – элемент невроза
чтоб разрешить конфликт взрывавшийся стократ
не – отвернись и в этот раз – прости
подарок боли пошлости расправа
продлить её хотя бы для забавы
отсрочкой – выть на дыбе – не проси!
чему там быть – того не миновать
забвенью не принять простого покаянья
и для стоического противостоянья
заказан путь назад для заклинаний – вспять
Бог – мой!
мы встретились… цветаевским стихом
скользнула на алтарь отложенная тризна
темневших площадей немая укоризна
отсрочила пророчества – грехом
Тебе – всё так же рад!
Брущанский Чифакирь!
лелеял раж ты днесь – и просто для забавы
сыграл – всё обернулось вдруг – отравой
заложницей вины и выстрелом – в эфир
7 ноября 1991
Зелёная шапочка с хлястиком
Принято от арестованного
Мандельштам Осипа Эмильевича:
чемоданчик малоразмерный, помочи, галстук,
воротничок, наволочка, шапочка с хлястиком
и металлической пуговицей, трость деревянная,
деньги 36 рублей 78 копеек.
Квитанция № 13346 от 03.06.1938 г.
нужно всё одолеть – через чёрные сопки прорваться
на рассвете прийти к поминальной воронке Твоей
это – что за страна?
над тифозным бараком – декабрьское солнце… не часто
ускользать из-под ног – начинает земля всё быстрей
это – что за напасть?
нам почти невдомёк – что бывали
неоконченным слово и вовсе не начатым шаг
заканал всех сыпняк – третьи нары хоть как-то спасали
перед тем как к чертям был покинут проклятый барак
что за гадкий был – сон?
спуск крутой за сосной – может к Раю прямая дорога
там прожарка молотит завшивевших тварей с бельём
коченеют колени и кажется – мысли продрогли…
дым селитры мертвит над глубокой воронкой убого
Мандельштам! и Моранц! здесь отмучили тело своё
Новый год подходил! Старый год собирался в дорогу…
23—24 августа 1992
По Казанской – на Москву
«Проводи меня на грузовике до Черусти», —
попросил О. М. «Нельзя», – сказал военный, и они
ушли. (Утро. 02 мая 1938 г. Д/о «Саматиха»)
Надежда Мандельштам. Воспоминания
Они ушли – навсегда…
Проводи-ка меня до Черусти
на отвальном грузовике.
Ты – живи! А по поводу грусти?
Обещай дальше жить – налегке!
Обещай! Что запомнишь – не веря
басням доводам злым и другим
что не дашь разбудить в себе зверя
как бы складно не грезилось им.
Погоди! Я на ушко – заклятье
прошепчу, не увидев во тьме
крестик маленький светлый с распятьем,
соскользнувший по шее – ко мне.
Извини! Не хотел тебя сглазить
и поэтому только – не смел,
чтоб одной необдуманной фразой
не нарушить – не выпалить сразу
Не – обидеть! Поверь – не хотел…
28 – 29 октября 1992
Астрология
что сбылось – вовсе знать мне не хочется
как же мы опоздали с пророчествами
а что сбудется – заблагорассудится
так? пока лишь нам просто – чудится…
23 апреля 1993
Лето
за косы
ловил я к зиме припустившую осень – за косы
тянулся…
ладонью уже догонял
волос непокорность – ветвей замелькавшую
осыпь
кружение листьев убитых зимой наповал —
на землю
где в белом берёзовом сне
дремлет…
грезит каждый лист – обо мне
под шалью снежного раздумья
а – ветер… всё снег собирает и дует…
тоскует каждый лист обо мне где-то
я – голос песни его недопетой…
я – Лето!
1 января 1990
БАРКИ ГУДЗОНА (Фрагменты)
Барки Гудзона
Mon Cher Ami!
To I. O., только
Один лишь колокол ударит и замрёт.
И долгим басом, рокотом и стоном
за всё – пред стражею полночною бессонной
ответит, отгорюет, отпоёт.
А жизнь тихонечко, на цыпочках уйдёт…
11 июля 2004
Созерцание полёта светлячков
…созерцание старинных предметов.
Конфуций. Третья добродетель
День – близок.
Рдеет путь в расположеньи истин.
Сомненья продолжают отвлекать.
Рискуем вызвать брань.
Зря – без причин – неистовство,
но стоит ли так кару навлекать.
Когда придёт черёд судьбу себе сосватать
и понят будет смысл кануна Рождества,
нам отворится дверь. Не нужно будет прятать,
смолчав для всех, огрехи торжества.
Взахлёб глотая жизнь, летящий шар пиная,
вперёд пуская всех и маскируя свет,
в последний вечер спешно улетаем,
оставив в сумерках лишь истины ответ.
Едва коснётся тень последнего причала,
сыграет в парке духовой оркестр.
Опять невеста-жизнь со свадьбы убежала
с кутилой-вечерком под фейерверка треск.
18 мая 2003
Измерение в паскалях
Ни – шутки!
Как опасен крен
несбывшихся и истовых желаний.
Но пробиваясь сквозь броню и тлен,
росток пророс, как злой изгнанник рая.
Изгой отмщения, начало всех начал,
пытаясь вдохновить желанье и стремленье,
как кремень, напоровшись на металл,
огонь нам посылает – вдохновенье.
Закон борьбы – на уровне амёб,
мембран и клеток, органов – на вычет.
Всё – нервы! Нервы! Нам и невдомёк
преодоление опаснейших привычек.
Нектар – ловец губителей души.
На что истрачены рифлёные монетки?
Смертельный трюк – трепещущийся – пшик!
взирает с обветшалой этикетки.
Вот так – вся жизнь…
Невольный эпатаж, соитие на грани дня и ночи.
Нам предстоит отведать свой купаж среди стоящих
с ножницами прочих.
12 мая 2003
Жанна. Развенчание мифа
…будто бы, а на костре сожгли иную женщину
из благородного семейства.
Из газеты «Independent»
Не замечая королевских войск, эскорта, вымпелов,
команд гортанных звуков, рожков,
долдонящих вослед…
Нет, Монсеньор, не Вам!
В садах святых, пророчащему духу
поклявшись победить врага, преодолеть разруху,
весь сказ слагавшийся навек оставить слуху,
лишь крылышки побед чуток доверив снам.
Чтоб навсегда избегнуть вероломств,
был кинут жребий именем потомств.
Не требуя взамен, вовсю несясь по жизни,
в поступках не ища волшебного ключа,
сценарием пылящим укоризной
и кружевом ролей – в объятья заключать!
Привлечь века в свидетели и судьи,
прослыть почти святой, узрев войны конец.
На витражах застыть цветами стран
и судеб. Короновав отца, рокировать венец.
Коротким лезвием скользнуть за грань эпохи,
надеяться и искренне страдать.
Кто поводырь, что всех считал за лохов?
Кому на двери нужно указать?
Оставим. Нет ответов в назиданьи.
Приблизимся к началам, как к столпам.
А собственно, вопросов о признаньи
тогда ведь – не стояло.
И заранее…
Был просто нужен миф – миф нужен был рабам!
27 декабря 2003
Маленькая передышка
Ведь всё не так, как грезилось вчера.
Досадно мало да и не безгрешно.
Хоть можно продолжать себя украдкой тешить.
«Вut time is over?..» Кажется – пора!
Рассчитан лишь на маленький
зазор чехол на жерло самой адской пушки.
Хоть он его, конечно, не заглушит,
но от лукавых глаз надёжней, чем запор.
Совать свой нос в побочные дела,
таранить бампером высокие заборы.
Кто ж нас учил таскать за удила
чужую иноходь? Нас воспитали – вздорно!
Час не ровён, как сивку под уздцы,
взнуздают нас самих и поведут к загону,
к кольцу торочить, завязав концы,
к последнему готовя перегону.
Нет… Посмотрите лучше на букет
весенних ландышей. Внемлите пенью птичек.
Отгадку прочитайте по руке,
выдёргивая нужную из спичек.
16 апреля 2004
Заботы скареда
…несметное великолепие, но пребывает в крайне
ветхом состоянии.
Из записок служителя архива
Подумаю, как лучше сохранить
остатки роскоши, наследие былое,
ключи к богатствам, время золотое.
Пусть хоть огарок! Было б – с чем сравнить.
Упрятать в сокровенные лари.
На видном месте вдруг случайно всё оставить.
И изложить доступно на скрижалях проходы к раю.
Тайно – раздарить.
Пароли, явки, вешки. Не забыть!
И обещанья сохранить надёжней истин,
и мягкий коврик выстелить из листьев
минувшей осени, и пёрышки почистить.
Перед дорогой дальней стол накрыть.
Или банально в землю всё зарыть,
а деньги просто взять – да одолжить?
А остальное… Заложить в ломбард.
Всю тяжесть слитков скопидомки-жизни.
Так лучик мы разглядываем в призме.
Всё ловим взглядом ускользнувший фарт.
Отставим технологию, – к делам!
Готовить всё рачительно и метко,
но после, в мелочах проверить кладь лорнеткой
и, убедившись, передать…
А впрочем, передам-ка я (так будет лучше) – сам!
23 августа 2003
Признаки детонации
Словесный пар своим флюидом
наполнил зал.
О! Ропот сцен…
Он мимо нас прошёлся гидом,
молчаньем вдоль вечерних стен.
30 января 2004
After p. m. [33 - Пополудни (англ.).]
To I. O., только
…как девушка,
скрывшаяся за поворотом,
прикрыв улыбку…
Из промелькнувших мыслей
вот-вот исчезнет растворится
под аркой старого двора
в июльском флёре
…
полдня жрица
царица летняя – жара
18 июля 2005
КАТАСТРОФА ЗАБЫТОГО ОПЫТА
Катастрофа забытого опыта
ПОКИДАЯ НАВЕКИ
истерзанный наст ноздревато-зелёного снега
оставляя другим – твои несбывшиеся горные вершины
кряжи плато и отроги хребтов
оттолкнув себя от отвесных каменных идолов
от безмерного счастья дарившего тебе высоту…
легко паря над прозрачной глубиной утра
на своём серебристом дельтаплане
словно белоголовый орёл
уплывая от неведомых берегов
от надежд чаяний и свершений
к девятому валу настигающего тайфуна
глядя из-под ладони на бешеный пропеллер торнадо
перемоловший твою судьбу
уходя к заветной опушке неприметной легкой тропой
только тебе известного леса
глотая пряную одурь полевых трав и цветов
провожая взглядом золотую пулю
пчелой несущуюся к далёкому Солнцу
отряхивая пыль с сафьяна старых разношенных сапог
забывая на сиденьи ночного вагона метро
зачитанную до лоска книжицу о Робинзоне!
проснувшись рядом с Любимой
разглядывая лик её неискажённый и прекрасный
как при первой встрече у собора Любви
стирая карандаш с неудавшегося портрета старика —
ПОМНИ!
о знойном лете и о синем небе прекрасной весёлой страны
в которой ты так – долго или так – коротко жил!
Помни! Помни всегда что тебя давно ждут
в дальнем уголке твоей памяти простые слова:
Дом. Любовь. Забота и Радость… – в этом наша нужда
не кидай камень в разверзшуюся под ногами пропасть
чтобы измерить эхом её глубину
…
Ты ведь
можешь услышать снизу – истошный человеческий крик!
29—30 сентября 2000
Из Необходимого и Достаточного
События, неспешно шествуя или головоломно резво и непостижимо подскакивая, следуют одно за другим.
В неминуемой и неразрывной связке они вытягиваются и ловко свиваются в замысловатую разноцветную нитку дней. Молчаливо и упорно, с завидной регулярностью наматываются в тот единственный и таинственный, закатывающийся под столик, пёстрый клубок твоей жизни.
Ты это – помнишь. Это в сухом остатке.
Те даты наиболее примечательных событий, которые сопровождали и корректировали твои жизненные усилия, предостерегали, направляли и должны были бы с дидактическим упорством учить хоть малой толике ума-разума.
Тривиально – это те числа календаря, которые до сих пор для тебя остаются яркими, красными, когда бы тебя об этом ни спросили.
Конечно, всё начинается с твоего прихода в этот невероятный для тебя как тогда, так и сейчас, но – завораживающий и отчаянно-прекрасный мир.
В рассматриваемом случае сошлось всё так, что отыскали друг друга и объединили свои сердца и жизни в далёком и уже прилично отбежавшем в прошлое, первом послевоенном году бравый питерец, боевой, с завидной орденской колодкой, кудрявый и черноволосый 29-летний капитан-десантник из панфиловской дивизионной разведки, не отдавший Москву и освободивший к тому времени вместе с боевыми однополчанами Киев, Львов, Братиславу, Прагу, Вену, и светловолосая двадцатилетняя, тоже хлебнувшая тягот войны на рытье окопов да на мёрзлой картошке, ивановская девчонка, дочка одного неприметного начальника шифровального отдела фронта, отстукивавшая теперь на трофейной печатной политотдельской машинке (в этом-то политотделе всё и случилось, там они и встретились), видимо, крайне важные в тот момент и, несомненно, правильно воспитывавшие молодых курсантов циркуляры.
Когда осенью следующего года молодая, но уже обзаведшаяся первенцем-сыном офицерская семья, бережно заглядывая и не дыша в синее казённое одеяльце, безгранично радовалась конопушке своего героя, всё более настойчиво и требовательно звучал вопрос: а – имя?
Аркадий – Иван, Иван – Аркадий, Василий, Авраам…
И по согласованному решению наконец было оглашено: конопушку назовут в честь другого героя, чье имя носит улица с разместившимся на ней Черновицким районным отделом записи актов гражданского состояния, выраженным произносимой, словно вердикт, звенящей аббревиатурой – ЗАГС!
Имя это известно всем – Михаил Юрьевич Лермонтов.
Так решился первый, весьма важный для присутствующих, обязывающий и животрепещущий вопрос.
Дальше – больше.
Конечно же – начальная, но несомненно тоже первая (а по номеру – четвертая) и главная в жизни – школа в столице золотой Буковины, без устали распевающей перекатывавшиеся дробью, как быстрая, нестреноженная горная речка, гуцульские (сегодня эти словосочетания назвали бы – рэпом) песни-коломыйки. Первые похвалы и первые оттяжки гнутой линейкой по царапающим ещё неловким пальчикам от заслуженной орденоносной учительницы Сусанны Александровны Бабич, руководившей тем начальным 1 «А» классом 4-й средней школы. Воспоминания о светлой головке и первая любовь в четвёртом классе – одноклассница Наташа Ковалёва, и подаренная ей на первоюбилей – десятилетие огромная, пахучая, медовая, золотая и самая сладкая в мире груша. Скверик рядом с родным переулком Евгения Гребёнки (подарившего всему поющему миру – «Очи чёрные») и домом номер пять с угловой аптекой… Там и творилась вся эта беготня и суета жизни, прыжки с одной ноги – кто дальше, игра в «цок» – со стыренными у мамы взаправдашними жёлтыми монетками, бесконечное подкидывание пяткой «лянги» – свинцового кругляша, отороченного пушистым козьим мехом, пики из картонных трубочек-шпулей с трикотажной фабрики и сражения на них же.
Скверик с цветочной клумбой посередине весь был окружен тутовыми деревьями – шелковицами, с похожими на ежевичные иссиня-чёрными, сладкими и маслянистыми на вид, манящими к себе наверх ягодами. О чём каждое лето утверждающе свидетельствовали смекалистые, довольные и ухмыляющиеся пацанские рожи с тёмно-фиолетовыми усами, появлявшимися на них как раз после тех сладко-пресладких, но опасных (в плане балансирования на тонких ветках) дегустаций.
Сейчас там, в том крошечном уютном скверике, вместо клумбы, может быть, несвоевременно, то есть с большим запозданием, но совершенно правильно наконец стоит модерновый памятник одному из великих черновчан – непостижимому поэту Паулю Целану.
Неподалёку, за углом, направо, за парком культуры, переходящим в трамвайный (через высоченный, тогда казалось, забор), и размещалось то славное пехотное училище, в котором нёс свою службу отец, обеспечивая воспитательную работу среди курсантов и преподавая им военную историю.
Самым примечательным местом в училище для нас, пацанов, конечно же был клуб, где по субботам показывали разные киношки про войну, да и не только. Приезжал туда со своими восхитительными выступлениями Вольф Мессинг (отец, выйдя после разговора с ним в вестибюль, где я дожидался его у окна, был необычайно взволнован, долго смотрел на меня и ласково погладил по голове). Наведывались несколько раз с невероятно весёлым «Диксилендом» и своими неунывающими «Красными кавалеристами» братья Покрасс.
Там же была и моя первая, но такая важная сцена, на которой сыновья и дочки комсостава упражнялись в неоспоримом знании и владении предметом лицедейства и декламации, а некоторые из них были даже балетоманами, танцорами, фольк-данцерами, акробатами, мимами и жонглёрами. Мне же, чтобы не растекаться «мыслью по древу», пришлось сосредоточиться исключительно на декламации известных произведений классиков – сказках о царях салтанах, притчах о мазаях и эпических похождениях легендарных героев «Калевалы». Сказались многочасовые тихие и внимательные слушания этого массива мировой литературы, упорно преподаваемого по вечерам первому своему внуку моей любимой и навсегда оставшейся в памяти бабушкой Анной.
Как дар судьбы вспоминаются занятия в музыкальной школе с постижением азов премудрости игры на фортепьяно (старинном, светлого дерева, с двумя подсвечниками, австрийском, стоявшем в углу около окна пианино), сольфеджио и вокального образования в детском хоре. Просто не повезло. Как раз после второго года этого достойного и привлекательного обучения, когда на лето были получены все домашние задания, случилось возможное с непредвиденным – моё досадное отравление рыбными консервами (камбала в томатном соусе – до сих пор – бррр-рр!) в тандеме с приступом аппендицита, осложненного перитонитом. Со всеми этими в один момент сдружившимися прелестями, пользуясь услугами подоспевших санитаров и студебеккера – кареты «скорой помощи», я тут же и оказался на операционном столе под точным и уверенным скальпелем хирурга Бориса Иосифовича. Вместо обычных пяти-шести дней – для аналогичного случая без осложнений – я провалялся в больнице целых семнадцать.
В «школе больничного мужества», как ни странно, я приобщился к вокалу. В нашей общей палате, человек на десять, после разных операций лежали мальчишки и девчонки, все скопом. И вот, когда я уже слегка оклемался и смог поднимать голову самостоятельно, ко мне из дальнего уголка пришла наша маленькая палатная фея Оксаночка. Все предыдущие дни она пела украинские народные песни там, сидя на своей кроватке на подушке, а теперь Оксана присела на краешек моей койки (уже было можно), сложила на груди свои малюсенькие ручки и спела мне тихонько красивую и весёлую песенку «Ой, на горi два дубки». Я ей, как мог, подпевал. Так образовался мой первый удачный дуэт. Я был этому очень рад и скоро пошёл на поправку. Но время было упущено. Я не подготовил, хотя и при оправдывающих меня тогда обстоятельствах, домашнее задание по музыке – «Неаполитанскую песенку» и этюды. В музшколе объясняться мне было стыдно, и я туда не явился. Оч-чень плохо я тогда поступил и неоправданно глупо.
Но к музыке и к пению я всю свою жизнь отношусь с большим пиететом. Может быть, кое-какой напевный тональный ритмический силлабический след всё же затаился с тех пор в моих версификаторских упражнениях и исследованиях. Об этом мне через много лет напомнил мой первый учитель по литобъединению Владимир Иванович Лучук – известный украинский поэт, как сейчас бы сказали, пятидесятник. Он долго рассматривал и крутил в руках мои поэтические опусы, что-то про себя не один раз читал и перечитывал, бубнил и потом вдруг неожиданно сказал: «Ну, Мыхайлэ, мудрагэлю, ты що цэ – выспивуешь?» Он тогда попал в точку. А я этим до сих пор очень дорожу и защищаю такой путь, как могу.
Однако время не ждёт. Пора снова возвращаться к его крутящейся бесперебойно мельнице. В его затягивающее всё сущее орбиту.
Мудрецы, заседавшие в самых главных верхах и иногда прилюдно пробовавшие крепость каблуков своих туфель на трибунах всемирных форумов, необдуманно легковесно разыгрывали перед заокеанскими ястребами и белолобыми желтоклювыми орлами якобы мирные намерения. Производились директивные ротации и усекновения своей боевой, ещё тогда охочей до боя, но спутанной по рукам и ногам армии, являя и напоминая известный случай: назло бабушке я отморожу себе уши!
И эти уши потом ещё долго торчали.
Так или иначе, но люди военные обязаны выполнять приказы. Поэтому со спешной необходимостью Черновицкое пехотное училище имени Щорса было передислоцировано в древнюю и славную столицу Галичины – город Львов, как выяснилось уже значительно позже – «Пьемонт» независимой Украины.
Перед откомандированием отец взял длинный-предлинный причитающийся ему за много лет отпуск. Наскоро собравшись, мы, подгоняемые ветром странствий, отправились всей семьёй всемирно-фестивальным летом 1957 года транзитом через кипучую и могучую столицу необъятной Родины Москву – на самый дальний юг, в приютившийся в казахских предгорьях Тянь-Шаня город Джамбул, где проживала тогда почти вся отцовская родня – его мать, а моя бабушка Лида и родная папина сестра фармакологическая тётя Таня – провизор – с семьёй.
Москва, такова, видно, её доля, – всегда открытие и уж подавно для гостей. На второй день после нашего приезда к московской двоюродной сестре отца шлагбаум на въезде в Москву захлопнулся, а мы оказались редкими счастливчиками, попавшими на невиданное тогда первой социалистической страной зрелище – VI Международный фестиваль молодёжи и студентов, разом радостно соединивший руки вдруг собравшихся парней и девушек всей Земли, как задорно и весело пели тогда на каждом московском углу.
Чего только не довелось нам повидать в эти фантастические фестивальные дни! Всего и не упомнишь. Уникальным, однако, было посещение оцепленной мирной московской милицией и её вездесущими добровольцами Красной площади и Мавзолея. Очередь начиналась с середины Манежной площади. Отец, по наитию или из-за особого доверительного отношения (он когда-то, ещё до войны, учил в Чите в начальных классах малышню, среди которой, как он рассказывал, было много китайских ребят, от них-то он, видимо, и научился как-то понятно объясняться на китайском), вручил нас с братом руководителю какой-то важной китайской делегации, и тот крепко, по-братски, а вернее, по-отечески, взял нас за руки да так и не выпускал до самого Мавзолея. А там в траурной тишине, освещённые косым приглушенным светом, тихо и мирно лежали в блестящих стеклянных саркофагах нетленные вожди мирового пролетариата Ульянов и Джугашвили, историей окрещенные как Ленин и Сталин. Оба, как оказалось, небольшого роста и будто спали. Китайские товарищи остановились, все вместе поклонились им в пояс, каждому отдельно, а мы с братом кивнули вождям вихрастыми октябрятскими головами.
Почему-то небо над Москвой после этой долгой и в чём-то музейной процедуры показалось мне очень высоким и ярко-преярко голубым. Мы поблагодарили наших китайских друзей и побежали к своим.
Ещё была Оружейная палата со всяческими ружейно-сабельными и боевыми причудами, кольчугами, латами, украшениями и шапками Мономаха, и кремлёвские колокольни, и палаты да терема (всё мало-мальски интересное тогда взяли да и открыли на всеобщее обозрение). А Царь-пушка запомнилась мне тем, что брат Саня, недолго думая, взял да залез втихаря в дуло великой пушки и там и затаился. Мы все его долго и упорно потом искали, но таки нашли. О том, что ему отцом было крепко вменено в назидание, текущая история скромно умалчивает.
Да, ещё от фестиваля осталось с сотню разных красивых значков, в том числе – большой красный эмалевый значок с золотым Мао Цзэдуном, а в цепкой детской памяти задержались навсегда вечерние чёрно-белые передачи столичного телевизионного вещания, наблюдаемые мной с матраса, расстеленного на полу у тёти Тамары, так диковинно выглядевшие в огромной, сантиметров в сорок-пятьдесят в диаметре, линзе, приставленной к игрушечному экранчику «супертелевизора» марки «КВН»!
От столицы путь дальше лежал на юг. На юг, через горячие аральские пески, источавшие вокруг невероятный, сногсшибательный аромат всевозможной вяленой и копчёной рыбы на их бесконечных полустанках, кзылордынские степи с закрученными газеткой пивными бутылочками с ядрёным кумысом, в качестве обязательного питья с широченной улыбкой торжественно вручаемыми нам отцом.
И вот, после пяти дней езды в задымлённых чучухающим трудягой-паровозом вагонах, в соседстве с именитым тогда баскетболистом Васей Чеченом (так пассажиры называли этого 217-сантиметрового спортсмена, категорически не умещавшегося на стандартной вагонной полке), в соседстве с только что родившейся в соседнем вагоне за простынёй малюсенькой и пока безымянной девчушкой, предстал перед нами наконец город Джамбул (названный так декретом в честь великого казахского акына Джамбула Джабаева). Теперь это красивый современный город Тараз, где до сих пор живёт-поживает моя двоюродная сестра Ольга.
Средний Восток – дело не менее тонкое, чем просто Восток. Десять соседских пацанов, там же и мы, на одной маленькой плоской с короткими бортами тележке, запряжённой крошечным ишачком, путешествовали по окрестностям, подкатывая к самым ближним отрогам горного хребта в надежде разыскать всяческие заветные камушки, типа медного колчедана, таинственно искрившегося на ладошке. Иногда – получалось. Холодные даже жарким летом арыки, ещё зреющий во дворе дедова дома зеленоватый бархатистый инжир, восточный базар с расшитыми бисером тюбетейками, любовно подаренными нам бабушкой Лидой и поэтому до конца лета напрочь не снимаемые ни под каким видом. Долгие расставания и долгие проводы.
Отец больше свою мать так никогда и не увидел.
На зимних каникулах мы переехали жить в похожий на многие польские города – Львов, чем-то напоминавший Черновцы, но больше похожий на румынские города. Только в пять раз больший, незнакомый и таинственный, что-то обещавший, манивший и многое, особенно в своей долгой-предолгой истории, упорно скрывавший.
Там и было продолжено обязательное и надлежащее обучение прилежным учеником Михаилом в 4 «А» классе железнодорожной школы № 2, ставшей в скором просто средней школой № 56 с английским, как говорили, уклоном. Сначала жили семьёй с отцом, матерью и младшим братом в узком двухместном номере офицерской гостиницы «Варшавская», примостившейся около городской комендатуры, потом – под Свято-Юрской горой, против цирка-зверинца в выделенной на четвёртом этаже шестнадцатиметровой угловой квадратной комнате в коммуналке с ещё двумя многодетными офицерскими семьями в трёх небольших комнатках – всего двенадцать человек.
И, как только зима, откуда ни возьмись прикатывал зверинец-пилигрим с открытыми, несмотря на холода, железными клетками, цепко задраенными на замки и удерживавшими от побега всех без исключения диких и приручённых им животных, на которых глазели розовощёкие детки, с неизменным клубнем сахарной ваты в руках.
Но великолепнее всего было и навек запомнилось ежедневное зверинцево радио, громко и безудержно распевавшее на всю округу популярные, липнущие к языку задорные песенки. Лучшей из них была, конечно же, «Мой Вася!» (со знаковыми словами – «Ты даже первым будешь на Луне!». Потом эту песенку с громогласногото вещания сняли в связи с известными лунными успехами, но уже, правда, американских астронавтов, хотя об этих успехах тоже говорят – разное).
Соседка наша, Нина Эдуардовна, бабушка маленькой и ловкой (она всё мечтала стать только акробаткой, как её мама), смышлёной глухонемой замечательной соседской девочки-принцессы Светланки Зарифьян, звалась у нас «генеральшей» и скромно носила негромко произносимую тогда фамилию Рыкова, за которую и пробыла более десяти лет в дальних местах на лесоповале. Она часто и долго, нацепив на нос круглые чёрные лупатые очки, стояла в вечернюю пору у зашторенного тюлем окна нашей общей кухни, где я, примостившись за общим же, как сказали бы сейчас – корпоративным, обеденным столом, корпел над очередным домашним заданием. «Генеральша» раз за разом продувала и разминала со знанием дела одну за другой неизменные папироски из аккуратно надорванной пачки «Беломорканала», раскуривала их от ловко спрятанного в ладошах подрагивающего огонька спички, и к концу, поведав, почему-то именно мне, очередную историю из её долгой и, как оказалось, совсем несладкой мытарской жизни, одобрительно и покровительственно посмотрев на прилежного ученика и исправного слушателя, с непонятной мне тогда улыбкой, глядя прямо в глаза, тихо говорила: «Учись жизни, Мишик!»
И Мишик учился, но, всё больше в школе да в малой академии при университете необходимым программным и внепрограммным знаниям по точным предметам. По гуманитарным – русскому языку, за морфологию и синтаксис получал от любимой учительницы Антонины Васильевны Андреевой «шестёрки» – в дневник; по-английскому – по настоятельной просьбе завуча Марка Моисеевича Юдковского (тот вёл у нас английский, и чего и когда он там в этом Мишике рассмотрел) разыгрывал на English на тематических школьных вечерах и на местном детском телевидении – то Билла из о’генриевского «Вождя краснокожих», то марк-твеновского – Гекльберри Финна.
Продолжалось обучение и на кухне – житейской мудрости. Но его всё утягивало от наезженной колеи. Вот, к примеру, во внеклассном школьном кружке мягкой игрушки лепил-мастерил из медной проволоки, раскрашенной ваты и пинг-понговых белых целлулоидных шариков, от души сдабривая их густым крахмальным клейстером, различные кукольные фигурки японских дам приятной наружности да воинственных самураев. В седьмом классе – пропадал на станции «Юных техников», отсиживая вечера на сеансах дальней радиосвязи (как сейчас помню, дробной скороговоркой выговариваемый, в тогдашнем радиомире известный, позывной – UB5KGI – ульянабориспятыйколлективныйгригорийиван!), и в конце концов соорудил там же на самодельно-гнутом алюминиевом шасси даже супер-трёхламповый гетеродинный радиоприёмник, удостоенный красивого, тиснённого золотом диплома. Потом с другом, ставшим позднее в Штатах преуспевающим стоматологом, содержащим собственную клинику, эдак в классе восьмом наладились после детской железнодорожной баскетбольной команды – в ином славном молодёжном пуле фанатично, до седьмого, восьмого и десятого пота осваивать спортивное мастерство – фехтование на рапирах, мотаясь по бесчисленным сборам, первенствам и кубкам.
Невероятного значения событием был переезд в девятом классе в полноценную КЭЧ-евскую, отдельную, со всеми, как говорили, предложенными удобствами, двухкомнатную квартиру, размещавшуюся в старом, но только что капитально отремонтированном бывшем монастырском доме, построенном в незапамятные времена при костёле прославленного эскулапа Святого Лазаря под многострадальной Каличьей горой. Судя по тому, что костёл с двумя колокольнями госпитального монастыря сооружён в 1630-х годах и принимая во внимание полутораметровые стены нашей новой обители, немало страждущих побывало тут с разным, конечно же, для себя исходом.
Жил здесь, как записано в старых хрониках, у своего дядьки по матери один из светочей украинской литературы, тонкий, но так рано ушедший от нас лирик Маркиян Шашкевич. Оттого что он хоть какое-то время побывал здесь, мне было там всегда так необычно и радостно.
Сейчас в костёле возобновлено воскресное богослужение и налаживает своё певческое искусство подростковый, известный далеко за пределами всё ещё сохранившейся крепкой монастырской стены, славный, отмеченный и вниманием государства, хоровой коллектив – капелла «Дударик».
Но средняя школа, как в то время и было положено, в одиннадцатом классе окончилась, и нужно было двигаться дальше и ещё дальше – к заветной цели.
К тому времени в любимом со школы коричневом портфеле уже стали появляться и болтаться первые несмелые блокноты со стишами (ну вот, например, такими – «дожди всё чертят крупно небо в клетку, весна всю землю залила зелёнкой трав», и другими), которые пригрели на своих страницах городские и республиканские, в основном молодёжные издания. Первые редакторы, первые встречи с братьями по поэтическому разуму, первые литобъединения и школы.
Так что? Рвануть в Литинститут Горького?
Но сыновнее послушание и отцовский авторитет (хотя сам-то отец, я уже говорил, был гуманитарий, историк с университетским образованием и школьный педагог – с ещё довоенным стажем работы в Забайкалье) оказались доминирующими в этом многотрудном и определяющем ближнее и даже, как оказалось потом, дальнее будущее деле, да и те, своевременно припомненные мне кое-какие технические якобы успехи заставили стремительно склонить чашу весов к популярной тогда измерительной технике, автоматике и непременно всепокоряющей телемеханике и кибернетике.
Началось высшее политехническое образование. После окончания Львовского политеха я насчитал в своей зачётной книжке пятьдесят шесть предметов. По-моему, пора поинтересоваться условиями регистрации достижений в Книге Гиннеса!
Ну а пока, по утверждённому расписанию – пары за парами, лекции, коллоквиумы, лабораторные, семестры, практика, сборы, сессии, зачёты, талоны, экзамены и госэкзамены. Опять своевременное освоение специальных и узкоспециальных важных и крайне необходимых для достижения цели знаний.
Ах да! Присвоение первого заслуженного воинского звания лейтенанта запаса Противовоздушной обороны сухопутных войск. У нас же была неплохая военная кафедра.
Но от сессии до сессии живут студенты – весело!
И ничего, ну кроме прекрасных, юных и нежных политехничек, филологичек и медичек, не могло отменить искромётных и суперпопулярных в городе фестивалей «Весна политехника!». А там главенствовали и обладали неоспоримым авторитетом господа – СТЭМЫ! Студенческие театры эстрадных миниатюр – с привычно рассеянными зеваками-профессорами и ловкими, неунывающими и везде успевающими бывалыми студентами. Вот тут-то опять и отрылась глубоко зарытая во мне гуманитарная собака. Нужно было, и срочно, – творить скетчи, сценарии, капустники, зонги и спичи. Только давай! И давали, и ещё как! Гремел по окрестностям и далее зародившийся ещё в 1962 году театр политехников «Гаудеамус» (Ликуй, возрадуйся, пока молод). Но ваш покорный слуга, с предпочтением малого, корпел и организовывал с друзьями скромный, но явно претендующий на весёлость и находчивость факультетский СТЭМ, собиравшийся в приютившей нас внутренней (во дворе замкнутого квадратом здания факультета) старинной церквушке, использовавшейся тогда традиционно не по назначению и представляющий собой довольно уютный и быстро ставший нам родным факультетский клуб.
И вот однажды!
С нашими братьями по разуму, друзьями-товарищами с соседних факультетов, к нам на генеральный прогон подготовленного к очередному фестивалю разношерстного, разномастного и разнобокого опуса «Охи-вздохи» пожаловал, а это, как припоминаю, было весной 1967 года, уже тогда знакомый по редким для Львова спектаклям – арбузовскому «Городу на заре», горьковскому «По Руси» (по ранним рассказам Максима Горького) и нескольким интересным телевизионным работам, а ныне далеко за галицкими пределами известный всему театральному сообществу – человек мира и театральный мэтр – Роман Григорьевич Виктюк. Мастер долго молча смотрел на наши сценические опыты, что-то себе карандашиком помечал, порадовался нашему задору и нескрываемому к его персоне интересу, а потом встал и сказал просто и определенно: «А давайте ко мне в студию – Театральную мастерскую, если хотите заняться делом и поработать взаправду!»
Мы долго не раздумывали и пошли учиться к Виктюку.
Он предлагал репертуар, учил жизни в искусстве и искусству в себе, рассказывал о Вахтангове, Таирове, Михаиле Чехове, Мейерхольде, Бруке, Бергмане, Дзефирелли, режиссировал, держал руку на пульсе всех творческих занятий студии. Актёрское мастерство вёл знакомый в то время зрителю во Львове ведущий актёр Львовского ТЮЗа (Театр юного зрителя, где Роман Григорьевич был штатным режиссёром), подававший после исполнения роли в спектакле «Семья» большие и заслуженные надежды Юра Копосов. Сценическое движение вёл Слава Гребенников. Приходили на занятия по театральному гриму и костюму настоящие профессионалы. Заглядывали известные львовские и приезжие актёры и театралы. Тут все – были своими.
Виктюк замышлял, как теперь говорят, большой проект!
Первым спектаклем в постановке студии стала пьеса «В открытом море» Славомира Мрожека, выдающегося польского драматурга и театрального деятеля, уже через год, в 1968 году, подписавшего «2000 слов», прозвучавших взрывом мирового протеста против вторжения войск в Чехословакию.
С именем Мрожека у меня связано необычайное знакомство с большим знатоком авангардного зарубежного театра профессором кафедры французской филологии Киевского университета Татьяной Константиновной Якимович. В украиноязычном журнале «Всесвiт» (Весь мир) в 1967 году была напечатана знаменитая пьеса Мрожека «Танго» с примечательным предисловием Татьяны Константиновны, из которого нам наконец приоткрывалось и становилось понятным, что существует кроме соцреализма ещё много других авангардизмов. Пришли имена Эжена Ионеско, Сэмюэля Беккета, Альфреда Жарри, Антонена Арто, Жана Жене, а с ними и нечто чрезвычайно новое в моей жизни. Мы переписывались с Татьяной Константиновной около пяти лет, делились своими впечатлениями об увиденном в лучших театрах, я – Союза ССР, а она – всего цивилизованного мира. Её кабинет на улице Льва Толстого в Киеве, где мы не раз встречались, представлял собой обширную комнату, всю уставленную книгами и стопками журналов на многих иностранных языках, оставлявшими лишь небольшое местечко для маленького круглого столика с самым вкусным и ароматным в мире чаем. Как зеницу ока храню подаренную мне ею необыкновеннейшую по тем временам её книгу «Драматургия и театр современной Франции».
Итак. Мрожек. И его – море.
Фабула пьесы «В открытом море» – предполагаемый случай на абстрактном плоту в виртуальном открытом море, куда преспокойненько приезжает, трезвоня звонком, на велосипеде с доставкой свежей прессы почтальон, прибегает за своим разноцветным мячиком маленький заигравшийся мальчик. Где условно, но упорно якобы голодают все персонажи и возникает естественная и непреодолимая необходимость кого-то из них же и слопать, хотя в огромном сундуке на плоту обнаруживаются резервные съестные запасы для целого полка, видимо более достойных едоков. Работа неплохо продвигалась, ужасно хотелось к осени закончить и выпустить премьеру!
Всё бы так и вышло, если бы не до ужаса нелепое и трагическое происшествие в ночном Стрыйском парке. Бандиты зарезали гулявшего там с девушкой нашего дорогого Юру Копосова.
Роман Григорьевич, тяжело перенесший такую невосполнимую потерю, с группой своих педагогов и профессиональных актёров, ввиду этих просто роковых обстоятельств, вынужден был перебраться в Калининский молодёжный театр (Калинин – теперь опять Тверь). Там первым спектаклем, если мне, опять-таки, не изменяет память, был спектакль-воспоминание по письмам погибших, стихам и песням поэтов военных лет, где для меня высветились помимо известных поэтов военного времени Константина Симонова, Ильи Сельвинского, Александра Межирова, Михаила Исаковского, Эдуарда Багрицкого, Ольги Берггольц и Юлии Друниной и новые лики – Николая Майорова, Семёна Гудзенко, Николая Старшинова, Алексея Недогонова, Михаила Кульчицкого, Павла Когана, Елены Ширман и сына Эдуарда Багрицкого – Всеволода. Спектакль со щемящим названием «Мне хочется видеть сегодня тебя».
«Мы были высоки, русоволосы. / Вы в книгах прочитаете как миф / О людях, что ушли недолюбив, / Не докурив последней папиросы…» – какие простые и какие вещие слова Николая Майорова! Сегодня, пожалуй, так уже не скажут. Да, именно этот свой поэтический сценарий Мастер передал потом по дружбе для постановки в упомянутый уже мной театр «Гаудеамус», с которым связалось следующее десятилетие моей молодой, любознательной и пытливой жизни.
Там мне пригодились и весь мой некоторый театральный опыт, и занятия в театральной студии Львовского дворца детей железнодорожников (так много железнодорожного, может быть, потому, что моя мать работала экономистом в Управлении Львовской железной дороги), и работы в англоязычном школьном театре, и спектакли в юношеском театре Львовской телестудии, и конечно же мастерская Виктюка!
Самым большим в жизни откровением для меня был памятный разговор с моим отцом, форсировавшим Днепр гвардейцем-десантником, ветераном и инвалидом Отечественной войны, после того как он по моему приглашению неприметно побывал в «Гаудеамусе» на нашем спектакле-реквиеме героям Брестской крепости по раннему роману Бориса Васильева «В списках не значился». Он тогда, к моему удивлению, как завзятый театральный критик разложил на части и во многом похвалил эту работу, что уже дорогого стоило, а потом просто так сказал, что, оказывается, незадолго перед войной тоже пробовал себя в театральном деле, участвовал в ТРАМе, успешно прошёл конкурс, сдал экзамены и был принят в труппу театра Всеволода Эмильевича Мейерхольда, но семейные передряги лишили его этой завидной участи. Случилось так, что вся большая отцовская семья в те известные жестокими сталинскими репрессиями предвоенные годы была перевезена с насиженных мест в Казахстан, в город Аулие-Ата (потом ставший Джамбулом), и ему пришлось как старшему сыну, уже без умершего насильственной смертью отца и моего деда Авраама, поддерживать всю свою немалую семью.
Так неожиданно я узнал о своих глубоких театральных корнях, о чем никогда даже и не подозревал.
В театре «Гаудеамус» совместными трудами, с моей постановкой и режиссурой в том числе, удалось выдать на гора десять полноценных спектаклей (среди которых – не стыдно назвать – «Инцидент» Николаса Баэра, если припоминаете, был такой голливудский кинофильм про бандитов, с убийством в нью-йоркской подземке, «Сильное чувство» Ильи Ильфа и Евгения Петрова, «Когда фея не любит» Феликса Кривина – специально написанный для нас Феликсом Давидовичем, в котором по его желанию пришлось именно мне работать над ролью – Человека в аквариуме, «В открытом море» Славомира Мрожека, «В списках не значился» Бориса Васильева, «Вечерние игры» Авенира Зака и Исая Кузнецова – знаменитых авторов фильма «Москва – Кассиопея», «Премия» Александра Гельмана, «Оптимистическая трагедия» Всеволода Вишневского, «Точка зрения» Василия Шукшина, «Горе от ума» Александра Грибоедова). Ещё чем-то вроде дипломной работы был мой чёрно-белый короткометражный фильм «Дело супругов Кордэ» – ирония в стиле колоковского «Лимонадного Джо» с титрами в виньетках о похождениях и приключениях, где мне пришлось тогда, можно сказать, по совместительству также сыграть и комиссара Мегрэ.
Снимали мы этот опус с Эдиком Аграновичем-младшим, а старший – Михаил Агранович, давно и прочно вошедший в историю художественного кинематографа как маститый кинооператор, в те времена творивший в кинофотолаборатории Политеха, с большим энтузиазмом и профессиональным знанием дела помогал в компоновке, обработке и приведении этого фильма в порядок. Забавная и необычная для того времени была эта явно пародийная и, как говорят на Галичине – «атракцийна», киноверсия. Единственным негативным моментом в этой работе была утрата бесценных широкоформатных негативов спектакля с Юрой Копосовым, которые доверил мне для фотопечати Роман Виктюк и которые, по невниманию и спешке, тоже связанной с отъездом, затерял Миша Агранович. До сих пор мне невероятно стыдно за тот случай. Никогда не поручай никому то, что можешь сделать сам!
Но – ближе к теме.
Осенью 1974 года на съёмках «Степана Разина» скоропостижно скончался наш кумир Василий Макарович Шукшин. И мы, покопавшись в его наследии, в журнале «Звезда» нашли самую-пресамую современную сказку «Точка зрения». Это был чистой воды бриллиант. Искромётная, весёлая, в чём-то даже бесшабашная разгуляй-сказка трижды наводила свой лорнет на одно и тоже событие – жениховство-смотрины – то раскрашенное в розовые приторные оптимистические тона, то облачённое, затушёванное пессимистическими «свинцовыми мерзостями». И когда нужно было что-то решать, бралось в равных долях от первого и от второго, но ничего путного не происходило, всё натыкалось друг на друга, ломалось и направлялось в тупик. И вдруг выходило на арену шукшинское горькое и раздумчивое, что жизнь, брат, намного сложнее и каждый раз нужно искать свой золотой ключик к своей маленькой дверце.
Женихом гулял высоченный рубаха-парень Олег Белкин, будущий моряк Тихоокеанского флота и канадский конезаводчик, невестой – золотая моя Ниночка Полищук, которая в те трудные годы замочных скважин, несмотря ни на что, притаскивала и из-под полы передавала мне на «одноночное» прочтение все русскоязычные романы Владимира Набокова, любезно изданные где угодно – в Париже, в Нью-Йорке, но только не на родине великого писателя, чьи труды отмечены наивысшими мировыми наградами.
Мы показали «Точку зрения» на творческой встрече руководителей молодёжных театров страны в Москве зимой 1975 года. Нам был выделен малюсенький зал с ограниченной по зеркалу сценой Дворца культуры метростроевцев. Зал был полон. Пришли Рудницкий, Варпаховский, Львов-Анохин, Виктюк, Князева, руководители прибывших на встречу театров.
А припоздавший к показу знаменитый и обожаемый мной и по сей день Александр Ширвиндт (чего только стоит его грандиозная фраза в «Принцессе цирка», когда он, исполняя роль подуставшего театрального мэтра, встречает и провожает всезнающим и ироничным взглядом мирно и покорно проходящих на сцену восточных овечек-танцовщиц – «Вялый Восток!»), можете себе представить, полспектакля стоял на приставленном шахматном столике в боковых дверях.
Я работал на фонограмме, и вдруг магнитофон отказал в самом конце спектакля на проигрыше песни «Из-за острова на стрежень». Что делать? И я просто пальцем стал прокручивать ленту. Звук, конечно, плыл и замирал, витая над огромным, выдвигавшимся из темноты фотопортретом Шукшина, который, казалось бы, присматривался из своего дальнего далёка ко всем сидевшим в зале. Роман Григорьевич Виктюк после показа подошёл ко мне и поздравил с новаторством, использованным в фонограмме. «И вот этот приостанавливающийся, прерывающийся звук…» – сказал он. Мне оставалось только одно – принять комплимент Мастера.
На встрече заговорили о планах театров. А я давно уже был беременен классикой, незабываемым грибоедовским «Горем от ума», и сообщил, что в планах театра постановка этого спектакля. Но это было потом.
Любому драгоценному камню нужна достойная его оправа. Фабула «Горя от ума» всем известна, да и постановок не счесть. Каждый театр первого ряда Первопрестольной уже ставил знаменитую комедию, а некоторые прошли её не по одному кругу.
Но, выдвигаясь из глубины пространства и времени – то бишь сцены, этот сияющий шар, переливаясь и искрясь всем своим разноцветием, взлетал бы над зрителем и завораживал снова и снова. Так я хотел начать этот спектакль: летящим из глубины сцены в глубину зрительного зала, раскачивающимся, разбрызгивающим снопы ослепительного света шаром. Магическим шаром!
И голос, вокализ контральто, и романс на слова Афанасия Фета «На заре ты её не буди, на заре она сладко так спит…». И ещё, памятуя о том, что сам Александр Сергеевич сочинял музыку, в том числе несколько милых вальсов, один из них мы решили дать в самом начале.
Здорово помог мудрец Валера Бортяков (жаль, что он ушел из жизни), профессиональный театральный художник, работавший тогда со львовскими театрами и впоследствии ставший одним из руководителей Польского театра во Львове. Штука, которую он придумал, была из разряда экстра-класса, подарком судьбы. Сцену заставили легкой мебелью: диванчиками, креслицами, пуфиками, подвязанными к колосникам толстыми белыми кручёными верёвками. С ней можно было делать всё, что захочешь. Но главная прелесть – в том, из чего была сделана сама мебель. Это была находка дизайнера. Она была сделана из надутых автомобильных камер разных размеров, замысловато обвитых и связанных такой же верёвкой, которая и служила её каркасом. Мебель была столь иллюзорна и причудлива, что любой из персонажей, несмотря на взятые в профессиональном театре настоящие, старинного покроя костюмы, находясь в такой обстановке, становился знакомым и легко отождествляемым в сегодняшнем времени, и главное – комедийным.
Мы играли поэтическую комедию!
Поэтическую, зашифрованную искромётным афористичным стихом, комедию о любви – с сожалениями к Александру Чацкому (Серёжа Соколов) и Софье Фамусовой (Элечка Данилова).
Но ведь любила же и Софья Чацкого так же искренне, так же нежно. Эту мысль, витавшую в моём ощущении, в моей интерпретации пьесы, укрепила всезнающая и всё понимающая Милица Васильевна Нечкина – доктор исторических наук, российский академик. Она со страниц своих мудрых книг буквально провела меня по пьесе, ещё и ещё раз уверенно доказывая – это любовь! Что же, оставалось только найти то потаённое место, где Сонечка могла об этом поведать. Канон и соблюдение заветов отцов не допускали таких вольностей. Многопудовая колода этикета, висящая над пространством этого барского да и многих подобных, в том числе современных нам домов, готова была раздавить молодую, не познавшую всех хитросплетений и кулуарных интриг душу, или раз и навсегда наставить её на путь истинный.
Робкий выбор был пока только один, уж никак не въявь, а только в грёзах. Вот и пришло тогда это слово. Сон! Сон Софьи Павловны – вот о чём спектакль, в нём всё возможно и достижимо, причём – для всех.
Летал по диагоналям залов, будуаров, гостиных и клубов перевязанный и окольцованный гимнастической лонжей вертопрах Репетилов. Вальяжно колыхался, подпружиненный шинами, как бы ища себе точку опоры в своих назиданиях, указаниях и нравоучениях вельможный и известный в округе Фамусов.
«Великий пост, так балу дать нельзя!».
Но скрипит снежок, готовится бал, и вдруг, выйдя на авансцену и вглядываясь в тёмный зал, как в зеркало, ловя там своё отражение, протирает на сюртуке невидимый нам орден молодой актёр Виталик Новицкий, ставший потом профессиональным фотографом-портретистом и создавший свой Театр мимов.
Появляются и заученно кружат все, затянутые в зелёный-презелёный атлас юные, но, казалось бы, постные графини Тугоуховские, тут же, улучив момент, с великолепным Скалозубом игриво пускаются они в пляс и шаловливо напевают под моцартовскую «Маленькую ночную серенаду» заговорщицкие – «С Молчалиным – ни слова, ни слова, ни слова».
Персонажи, персонажи… Разговоры и разговорчики, досужие расспросы и доверительные сообщения, и буквально во всём этот свинцово-пудовый этикет, эти накатанные собственным пузом («Упал вдругорядь, уж нарочно!») исповедуемые кренделя-выкрутасы и подобострастные позы.
Но это всё не для Софьи и Александра, их кардиограмма любви ещё не затонирована тёмным, металлически лоснящимся защитным лаком. Этот цветок ещё благоухает и поражает даже повидавших свет, вызывая у них оскомину, бездну зависти и досаду.
И всё-таки в конце сна – предвидение.
Разрыв!
«…пойду искать по свету, где оскорблённому есть чувству уголок!.. Карету мне, карету!»
Но Софья просыпается, прислушивается и таинственно оглядывается, будто пытаясь различить – уехал ли он или всё это только причудилось ей во сне в ночь с четверга на пятницу.
Вот об этом был задуманный мною спектакль. Всё сложилось и сработало на славу. Можно вспомнить и томительную, призывно-привлекательную, раскованно-завлекающую Горничную (просто Прекрасная Дама) – нашу Нелечку Ярошевскую, и наделённого эдаким мужским шармом математика чувств, никуда не спешащего – всё при нём и будет по нему – Молчалина.
О Фамусове и Репетилове я уже упоминал.
В раскадрованной адекватно действию музыкальной фонограмме смогли ужиться и Пендерецкий, и Жильбер Беко, и Моцарт, и сам Грибоедов, закруживший нас вальсом.
Осталась программка к спектаклю, с литым чёрным фоном и белым профилем Автора на нём (из черновиков и рисунков творческого наследия Грибоедова), вышедшая из-под руки моего давнего друга и тёзки Миши Евшина, художественного редактора и художника республиканского издательства «Кальвария», также до сих пор любовно мной хранимая как талисман и давний подарок судьбы.
Ажиотажно и неоправданно спешно проведенная так называемая сдача спектакля «Горя от ума» партийно-комсомольской художественной общественной комиссии, в которую набились их знакомые и незнакомые, кто только ни пожелал, не рекомендовала спектакль к показу молодёжному зрителю как идеологически неверно, в искажённой форме трактующий классику. Единственно, что удалось выцыганить, один условно-закрытый показ для близких.
«Близких» оказалось более семисот человек, поместившихся в зале. Зрители сидели даже в проходе на балконе и стоя аплодировали по окончании спектакля. Шла весна далёкого теперь 1976 года.
«Горе – уму» (как в первой редакции пьесы на титуле начертал сам Александр Сергеевич Грибоедов), и ещё более – умствующим.
Греющим душу был всё же случай, когда я ненароком проходил мимо нашего дорогого гостя Романа Виктюка, а пребывающий за его спиной худрук театра ни с того ни с сего, указав на меня, воскликнул: «Вот он и поставил “Горе от ума”». Мастер оглянулся, а потом, узнав меня, одобрительно кивнул. Похоже, до сих пор он таки считал меня своим учеником. Да, ещё одно – последовавшая во всесоюзном журнале и своевременно поднимающая именно на примере упомянутой сдачи спектакля полемику о концептуальном праве режиссёра на интерпретацию классики статья доктора искусствоведения Елизаветы Дмитриевны Уваровой, большого знатока современного театра, автора великолепной книги об Аркадии Райкине, умнейшей женщины, тайно благоволившей к нашим изобразительным новациям и всячески нас поддерживавшей.
Это тоже запомнилось.
Театр «Гаудеамус» сменился впоследствии поэтическим Театром-студией. Судьба свела меня там, как руководителя, с совсем ещё тогда юными, но настойчивыми, можно смело сказать – авангардистами в поэзии, львовянами Серёжей Дмитровским, подошедшим потом в свои сорок с лишком близко-близко к сверкающим и завораживающим вершинам современной поэзии (жаль – так и не увидевшим свою первую большую книжку «С. А. Д.» – не хватило всего пары месяцев! Помню, как-то подарил ему пухлый коричневый томик его тёзки Сергея Городецкого со своей лукавой карандашной надписью «Сергею – от Сергея!». Он был рад и с улыбкой спросил: «Правда от Сергея?»). А ещё с Артуром Волошиным – безудержным инкрустированным романтиком и выдумщиком, с брутально-откровенным наследником Велимира Хлебникова – Лёней Швецом, ругательно и зычно вещавшим на всю аудиторию свои колючие стихи, и с тогда ещё совсем далёким от будущей славы бессменного фронтмена всем известной блюз-панк-фолк-группы «Братья Гадюкины», не расстававшимся со своей битой гитарой Серёжкой Кузьминским – Кузей, подарившим мне раз на день рождения груду отличных коллекционных и до сих пор ценных для меня как память джазовых пластинок. Все эти ребята, как ни досадно, ушли уже от нас своей дорогой песен, стихов и цветов.
Вспоминаю их и – грущу.
После окончания Политеха, попав в производственное объединение с отдельным, как говорили, почтовым ящиком, я получил редкую возможность, часто перелетая, бывать в командировках в Москве и Ленинграде, в Свердловске и Новосибирске, Риге и Вильнюсе (где, кстати, в Русском драматическом театре одно время работал Роман Виктюк, – я хорошо помню его спектакль по Шиллеру «Коварство и любовь», на который случайно попал, будучи в командировке в Вильнюсе). Так я, наряду с преодолением аддитивных и мультипликативных составляющих погрешности в прецизионных измерениях, в том числе и акустических при особом уровне тишины, при котором реально начинаешь слышать ритмическое шуршание собственного поющего и побеждённого ритмом сердца, рьяно продолжил своё эмпирическое театральное и поэтическое образование.
Всё-таки лучше один раз увидеть!
Судьба была благосклонна ко мне.
Удалось, по старой дружбе, побывать на репетициях у Романа Григорьевича Виктюка в шикарной студии «малого репетиционного зала» (зеркало сцены – как в большом зале, а мест всего – около ста пятидесяти), размещавшейся высоко в новом здании Художественного театра на Тверском бульваре в Москве. Тогда худрук МХАТа Олег Николаевич Ефремов одобрил и благословил его на постановку пьесы недавно ушедшего от нас Михаила Рощина «Муж и жена снимут комнату», другую пьесу которого – знаменитую «Валентин и Валентина» Виктюк с успехом и мастерством, заинтересовавшим Ефремова, поставил в Калинине. В пьесе «Муж и жена…» в основном составе были задействованы Александр Калягин, Екатерина Васильева, супруга Михаила Рощина, и другие известные актёры. Снимавшийся тогда у Никиты Михалкова в «Неоконченном механическом пианино» (как в шутку называли этот чудесный чеховский, поистине авангардный фильм) Калягин, по наущению молодого, но претендующего на лавры киномастера, сбросил якобы обременяющую его по роли, но существенную часть своего живого веса и поэтому на репетициях «Мужа и жены…» нет-нет да и попросту валился с ног. Екатерина Великая, как её за глаза называли, никак не хотела понимать становящегося известным актёра с его милой, покорно просящей извинения, простой человеческой улыбкой и выражала доходчиво слышимым во всех углах полушёпотом уже свои, поистине простые мысли паллиативно-обиходным языком с доминантами крылатых и образных, как сама жизнь, незамысловатых латинских выражений.
Репетиции – не клеились.
Но на то и дирижировал умело нежными чувствительными женскими душами, уверенно вёл их в виртуозном танце (кстати, за плечами Виктюка – профессиональное балетное образование) большой дипломат и апологет Вселенской Любви – как Божьей ипостаси – Виктюк. Как это поймут все впоследствии, увидев и оценив в спектаклях и работах Мастера целую плеяду лучших российских и украинских, можно сказать супер-актрис: Образцову, Максакову, Фрейндлих, Терехову, Демидову, Роговцеву, Талызину и удивительную, трогательную и ранимую Метлицкую.
Золотой ключик был найден, и этот трудный спектакль состоялся.
И сегодня, вспоминая те дни, события и слова научения, подаренные и оставленные мне Мастером, хотелось бы неким поэтическим камертоном отозваться, скользнув по зеркальной дорожке этой вечной темы, такой близкой и такой понятной Ему – Мастеру. Загадочной теме – Любви!
И, мне кажется, отыскались эти слова в посвящённой Ему – моей «Juliett», своим смыслом входящей в его постановку этой бессмертной трагедии Шекспира.
И – далее… далее… в мир Театра и Поэзии.
По удостоверению режиссёра молодёжного театра, гостившему в моём кармане с моей подклеенной молодёжной фотографией, мне удалось побывать на десятке репетиций-лекций глубоко почитаемого мной Анатолия Васильевича Эфроса в Театре на Малой Бронной. Он в то время ставил арбузовский «Вечерний свет» с тоненьким и изящным Смирнитским и великолепной Ольгой Яковлевой.
Его театр мага – это магические уроки психологии воочию в предлагаемых им и автором обстоятельствах.
Это научение было тоже – на всю жизнь!
И несомненно, был с нескрываемым любопытством просмотрен весь любимовский репертуар «Таганки», со всеми знаменитыми спектаклями Владимира Высоцкого («Добрый человек из Сезуана (Сы Чуаня)» и «Галилей» Бертольда Брехта, «Десять дней, которые потрясли мир» Джона Рида, «Пугачёв» по Сергею Есенину, «Гамлет» Уильяма Шекспира, «Преступление и наказание» по Достоевскому, «Вишнёвый сад» Чехова). Особо мне запомнилась таганская премьера спектакля «Под кожей статуи Свободы» по американскому поэтическому циклу Евгения Евтушенко. Таганцы лихо втиснули в комментирующий текст спектакля песни Булата Окуджавы и после эпатирующего маршевого исполнения одной из них «…надену автомат и каску, в защитную покрашенную краску» вы́сыпали в зал, подбежали к сидящему ряду в седьмом Булату Шалвовичу, подняли его на руки и пронесли так по зрительному залу между рядами при полном включённом свете. Он только беспомощно отмахивался и виновато улыбался. Правда, в конце спектакля так же, как победителя, на вытянутых руках, принялись носить и самого автора – Евгения Евтушенко. Но это было потом, а сейчас я с отсутствующим видом стоял сбоку у служебной проходной старого здания театра, попасть на премьеру не помогало уже никакое удостоверение. Рядом, явно кого-то поджидая, стояла и нервничала молодая, но уже хорошо узнаваемая по кинофильму «Начало», а ныне известная всем великая актриса Инна Чурикова. До спектакля оставались считаные минуты. И – о случай! – на чёрной «Волге» подкатил, сам автор, Евгений Александрович, в «кепочке-копеечке». В окружении гурьбы шумных знакомых он шёл прямо на меня и премило улыбался (он-то улыбался Чуриковой, стоявшей совсем рядом со мной!), а я – совершенно естественно улыбнулся ему.
И это всё решило!
Он, по-видимому, подумал, что мы вместе, и тут же загрёб нас обоих наверх, в кабинет Юрия Любимова, где все, наскоро сбросив верхнюю одежду, ринулись в зал. Я впервые попал в святая святых великого таганского кудесника и, естественно, осмотрелся по сторонам. Белые стены его кабинета были расписаны ручками, карандашами и фломастерами. Тут были и расписались – все! Я непроизвольно схватил чёрный фломастер и написал немного сбоку «Michell». Так я думал, что вошёл – в историю.
Сейчас это очень смешно вспоминать!
Но и это тоже бережно сохраняет моя память.
Конечно же, всё это благословенное прошелестевшее рядом со мной время окольно и во мне существовала и зиждилась эта колдовская субстанция – поэзия. Пригрелись и уже давным-давно переночевали под подушкой мудрые, наставнические и определённо обязывающие к внимательному и особому отношению к слову, к его тайной силлабической ритмике и звучащей музыке версификаторские путеводители, среди которых главнейшими были «Техника стиха» Георгия Шенгели, «Студия стиха» Ильи Сельвинского, безусловно «Книга о русской рифме» Давида Самойлова, ну и конечно же квятковский поэтический словарик. Соседствовали они с многотомными и разнообразными молчаливыми хранителями сокровищ нашей речи – Их Величествами Словарями и неплохой библиотекой, доставшейся мне от отца и аккуратно собранной и дополненной мною позже на вузовскую стипендию в студенческие годы. Они-то во многое тогда посвятили и в дальнюю дорогу легонько направили. Анналы исподволь спонтанно пополнялись поэтическим словом и строем. С Саней Билыком, славным, мягким и отзывчивым, как и подобает настоящему интеллигенту, молодым литератором, мы, сотрудничая бок о бок и привлекая не выбравших ещё своё литературное поприще тоже молодых поэтов, драматургов и неровно дышащих к прозе, ударились в восьмидесятых в возрождение самиздатовского литературного журнала – альманаха «Журнал пчеловодов» (в аббревиатуре – «ЖП»!). Выпускался «ЖП» ежемесячно более года. Возникали и новые планы. Что-то строилось – что-то ломалось. Что-то виделось впереди. Но в пути не без потерь – от неосторожного и неосмотрительного. Так, к сожалению, редкая, но, как отмечают умудрённые, меткая оплошность приводит к разительным потерям. Она, потеря эта, закономерно и произошла, когда две папки со своими давними версификаторскими рукописными трудами я по наивности передал для якобы внимательного изучения и возможного издания одному из подвизавшихся на ниве редакторов. Пусть это будет – Сергей! Но воз, как видно, и ныне – там. Бодрит и не даёт пасть духом только одно, что вроде бы рукописи – не горят. Вроде бы! Как важно, друзья, и как необходимо как можно чаще повторять себе это золотое правило – правило всего нашего бытия.
Никогда – не передавай никому делать то, что можешь сделать сам!
В остатке.
Как загадочно и как верно сказал ненароком Мастер – Роман Григорьевич Виктюк – после любезного ознакомления с моими поэтическими исканиями: «В виртуальном остатке, присутствующем ровно тот миг аннигиляции улетающей души только что представленного Театром поэтического действия, таится и колеблется, жонглируя переливающимися и завораживающими флюидами, – она!
В тонком флёре, ещё покрывающем явленную и мгновение тому назад умолкшую речь, в тайком приникшем к пространству сцены и ждущем своего завершающего набега занавесе, в ожидании, укрывшемся в тени софитов, в темноте зрительного зала – воцаряется наконец реальная суть всего увиденного, услышанного, понятого и принятого – знающая всему истинную цену, капризная и коварная дама – последняя пауза…
Предтеча – аплодисментов! – бурных, с криками “Браво! Бис! Анкор, анкор!”, или вежливо-сдержанных, редких аплодисментов. Или – совсем без аплодисментов.
Такова цена, злат-золотник, мгновенно предъявляемый к расчёту, к обмену за постижение той философии и эквивалента Творчества, того сокровенного, что предложил Поэт и Театр – Зрителю. Нужно только суметь дождаться…»
Всё – на продажу, как сказал и подтвердил Анджей Вайда.
Всё…
Весь репертуар, антураж, гонор, блеск глаз, дикция, костюмы, пластика, фоно– и видеограммы. Все мизансцены и паузы, умение держать эту знаменитую полнозвучную паузу, и это чувство и ощущение партнёра, и импровизация, все реплики и подсказки, все ошибки, огрехи, нестыковки, сучки-задоринки, температура и недомогание, да и просто сплин.
Да, ещё это ужасное настроение актёра и поэта, к которому сегодня утром пришел крупный счёт за междугородные переговоры, ни к чему, кстати, не приведшие, а наоборот многое порядком исключившие.
Или просто – взял да и заболел.
Вовек не забыть мне те больные, чуть грустные, таинственно проникающие в тебя как бы исподволь, глаза изрядно гриппующего тогда, в те дни Геннадия Бортникова – старины Крэппа в моноспектакле «Последняя лента Крэппа» великого и непредсказуемого Сэмюэля Беккета, в исполняемой им на подиуме роли, прямо в довольно-таки прохладном фойе театра имени Моссовета, где зрители внимали происходящему, удобно укутавшись в куртки и плащи. Это – почти музыкальное, бортниковское, абсолютно точное, уникальное ощущение цезуры и незаметное, словно после паузы на раздумье, продолжение трудного, печального, очень поучительного и задевающего потаённые струны души рассказа. Этот незабываемый, бархатный, чуть подрагивающий и будто сомневающийся в чём-то голос, этот нешуточный озноб заболевшего человека.
Его печальные глаза…
Ничто человеческое – ведь не чуждо.
Как-то я, пробираясь с доброй помощью брата по разуму, бывшего львовянина Лёни Ярмольника (а он тогда ещё служил в том театре), в Театр на Таганке на поэтический отклик о Пушкине – спектакль «Товарищ, верь!», в служебном театральном вестибюле наблюдал такую картину. Известнейший теперь нам всем, молодцеватый тогда и несколько эпатажный актёр, бард и молодой писатель, с уже нашумевшими по городам и весям своими занятными «Дребезгами», Валерий Золотухин явился играть спектакль навеселе, с явными следами на лице отчаянного кому-то физического отпора. Потребовал у дежурного пришедших на его имя писем, перебирая их, озорно поглядывал по сторонам, похоже, высматривая среди вошедших знакомые и милые сердцу лица, что-то бормотал и напевал, явно разогревая голос. В общем – был хорош! Какое же изумление посетило меня, когда я, как обычно угнездившись на балконе под гостеприимными боковыми софитами, вперился взглядом в сокровенное пушкинское пространство. Там выхватываемые лучом света, над сценой – «…то в кибитке, то верхом» – мерно и фатально раскачивались две огромные (одна золотая – златовельможная, а другая – пыльная, тёртая по углам кибитка вечного путника) кареты, на одной из которых неописуемо, акробатически лихо висел во всё горло задиристо поющий и речисто закидывающий в зрительный зал стихи актёр Золотухин, свободно сыгравший этот, навеянный Любимовым, дух Великого Пиита.
И не к чему было придраться. Это – было искусство!
Таков Его Величество – Театр! Поэтический театр!.. Сама – Поэзия!
Таковы законы и парадигмы экзистенции этого искони владеющего душами людей, сложнейшего и завораживающего искусства – искусства, возрождающего торжествующее и даримое лично нам и адресно – Слово. Обрамляющие само это Слово, а вместе с ним сопутствующие ему – музыку, ритм, движение и жест, издавна охраняющие и воплощающие его магию и вдохновляющий смысл.