Джеймс Хедли Чейз
Мертвые не кусаются

Глава 1

   Их было трое в большом помещении, укрывавшем от палящего снаружи солнца. Они сидели за столом у самой стойки, попивая кукурузное виски.
   Стоящий за стойкой Джордж держал тряпку в толстой руке и внимательно прислушивался к разговору, то и дело кивая квадратной головой.
   – Истинная правда, мистер, – поддакивал он им.
   Уолкотт неуверенно ощупывал монету в жилетном кармане. Это были его последние деньги, что очень тревожило его. Фридмен и Уилсон уже сделали ставки, и теперь наступила его очередь. А денег нет. Его веснушчатое лицо заблестело от выступившего пота, он притронулся к своим щетинистым усам грязным пальцем и беспокойно заерзал на стуле.
   Уилсон сказал:
   – Нынче куда ни сунься, всюду паршивые бродяги так и смотрят, где бы задарма поспать да пожрать на халяву. Этот город кишит бездомным сбродом.
   Уолкотт быстро отреагировал:
   – Что-то тут жарковато становится. И пить-то невозможно в такую жару…
   Фридмен и Уилсон подозрительно посмотрели на него. Потом Фридмен осушил свой стакан и со стуком поставил его на стол.
   – Ни в какую жару не откажусь от выпивки.
   Джордж перегнулся через стойку.
   – Так наливать, мистер? – спросил он Уолкотта.
   Уолкотт секунду поколебался, взглянул на пустые стаканы, потом на лица компаньонов, неохотно кивнул. Он положил монету на стойку с таким видом, словно ему было физически больно расставаться с ней, и произнес:
   – Мне не надо. Только два.
   Пока Джордж наливал спиртное, воцарилось тяжелое молчание. Стало ясно, что это последняя монета Уолкотта, но это мало кого волновало. Они были полны решимости получить от него все, что можно.
   Джордж подобрал монету, взглянул на нее, повертел в своих толстых пальцах и щелчком отправил в кассу. Уолкотт со страдальческим выражением на лице следил за каждым движением Джорджа. Он немного повернулся на стуле, чтобы не видеть, как пьют компаньоны, и прикрыл глаза руками.
   Через несколько минут от сильного толчка низкие двери салуна распахнулись и вошла девушка. Она нерешительно остановилась в пятне солнечного света у двери, вглядываясь в сумрак помещения, а потом подошла к стойке.
   Джордж сказал:
   – С добрым утром, мисс Хоган. Как ваш папаша?
   – Дайте пинту шотландского, – сказала девушка.
   Джордж достал из-под стойки бутылку и поставил перед ней. Она протянула ему банкнот и, пока он набирал сдачу, осматривалась вокруг. Она увидела троих мужчин. Они сидели как манекены, но совершенно точно – наблюдали за ней.
   Девушка медленно обвела их взглядом, вздернула голову и отвернулась к стойке.
   – Я не могу весь день торчать тут! – воскликнула она. – Нельзя ли побыстрее шевелить обрубками?
   Джордж положил деньги на стойку.
   – Пожалуйста, мисс Хоган… – начал он.
   Она быстро подхватила деньги и бутылку.
   – Ладно, все, – сказала она и вышла.
   Трое мужчин повернулись на своих стульях, не сводя с нее блестящих, немигающих глаз, когда она проходила мимо. Они следили, как она распахнула качающиеся двери и исчезла на горячей, залитой солнцем улице.
   Наступило продолжительное молчание. Потом Фридмен сказал:
   – У нее ничегошеньки нет под платьем, заметили?
   Уолкотт все еще пялился на дверь, словно надеялся, что девушка вернется. Он нервно вытер руки о шляпу, которую держал на колене.
   – На месте Батча я бы ей шкуру спустил, – ответил Уилсон. – Шлюха!
   – А у нее есть на что посмотреть, – возразил Джордж. – Другой такой красотки нет в этой дыре, правильно я говорю?
   Уолкотт с усилием оторвал взгляд от двери.
   – Угу, – согласился он. – Видали, как она вошла? Встала эдак на свету. Все, что есть, – напоказ. Она еще попадет в переделку, помяните мое слово.
   Фридмен ухмыльнулся.
   – Ничего вы не знаете, – сказал он. – Эту цыпочку не надо учить. Огонь-девица. Я видел ее ночью с одним из крутых парней.
   Двое мужчин рывком сдвинули свои стулья и наклонились друг к другу над столом. Джордж посмотрел на них.
   Вдруг они понизили голоса, и он не мог расслышать, о чем они говорят. Он помедлил, потом, чувствуя себя исключенным из беседы, отошел к другому концу стойки и начал протирать стаканы. Он правильно решил, что не очень полезно для здоровья болтать о дочери старого Батча Хогана. Старый Батч все еще опасен для простых и не простых смертных.
   Неожиданно длинная тень легла на пол салуна, заставив Джорджа резко поднять голову.
   Мужчина стоял в дверях, придерживая раскрытые створки руками. Потрепанная, засаленная шляпа, надвинутая на лоб, скрывала глаза незнакомца. Джордж стал разглядывать его. Заношенный пиджак в пятнах, вытертые на коленях брюки и разбитые башмаки. Он машинально протянул руку и накрыл крышкой блюдо с бесплатной закуской.
   «Еще один голодранец. Проклятье!» – подумал Джордж, перегнулся через стойку и сплюнул в медную пепельницу. Затем, выразив этим свое отношение к посетителям, выпрямился и продолжил протирать стаканы.
   – Меня зовут Диллон, – медленно произнес человек.
   Джордж спросил:
   – Да? Не слышал. Вам чего?
   – Дайте стакан воды.
   У Диллона был глубокий, скрежещущий голос.
   Враждебным тоном Джордж ответил:
   – Воды не подаем.
   – А вот мне подадите, – грозно произнес Диллон. – Слышал меня, поганец? Я сказал – воды.
   Джордж потянулся под стойку за своей дубинкой, но Диллон внезапно сдвинул шляпу со лба и подался к нему.
   – Только ничего не затевать, ясно? – пригрозил он.
   Холодные черные глаза, устремленные на Джорджа, вызвали у бармена дрожь. Он отдернул руку. Диллон продолжал сверлить его взглядом.
   Джорджу недостало храбрости. Нет, он был силен, и ему частенько случалось сбивать ко-го-нибудь с ног своей дубинкой. Он делал это не задумываясь. Но этот бродяга был иным. Джордж сразу почувствовал, что с ним лучше не ссориться.
   – Вот, берите воду и убирайтесь отсюда к черту!
   Бармен двинул бутылку воды через стойку в сторону Диллона.
   Трое за столом перестали говорить о дочке Хогана и обернулись. Фридмен воскликнул:
   – Какая радость! Вот еще одну рвань принесло.
   Джорджа прошиб пот. Он пошел вдоль стойки в сторону Фридмена, предостерегающе тряся головой.
   Диллон сделал большой глоток из бутылки с водой.
   Присутствие приятелей придавало Фридмену уверенности.
   – Ой, этот малый воняет. Выстави его отсюда, Джордж.
   Диллон поставил бутылку на стойку и повернул голову. Его белое, похожее на маску лицо поразило Фридмена. Диллон спокойно произнес:
   – Вот такое жлобье и пришивают темной ночью.
   У Фридмена отваги несколько поубавилось. Он отвернулся и заговорил с Уолкоттом.
   В этот момент вошел Эйб Голдберг – человек лет шестидесяти, с большим крючковатым носом-клювом и острыми маленькими глазками. Уголки его рта загибались вверх, придавая ему вид добряка. Он кивнул Джорджу и заказал имбирного пива. Диллон пристально посмотрел на него. Эйб выглядел неряшливо, но его жилет пересекала толстая золотая цепочка. Эйб поймал его взгляд и спросил:
   – Вы в этих краях чужой?
   Диллон направился к двери, подволакивая ноги.
   – Вам-то какая забота? – спросил он.
   Эйб окинул его взглядом, вздохнул и поставил свой стакан на стойку. Он подошел к Диллону, посмотрев на него снизу вверх.
   – Если вы не откажетесь покушать, – сказал он, – то можете зайти в магазин через дорогу. Моя жена предложит вам что-нибудь.
   Диллон, глядя на Эйба, стоял неподвижно, его холодные глаза изучали лицо старика. Потом он сказал:
   – Что ж, я так и сделаю.
   Трое за столом и Джордж наблюдали, как Диллон, шаркая ногами, вышел из салуна.
   Фридмен сказал:
   – Настоящий головорез. Есть что-то зловещее в этом молодчике.
   Джордж вытер лицо тряпкой. Он искренне обрадовался, что Диллон уходит.
   – С этими бродягами следует быть поосторожнее, мистер Голдберг, – сказал он. – Вы ведь не знаете, кто он.
   Эйб осушил свой стакан и покачал головой:
   – Этот парень в порядке. Он просто голоден.
   Эйб пересек улицу и вошел в свой магазин. Он им гордился. В универсальном магазине Голдберга, который считался хорошим, можно было найти почти все. Правда, приходилось платить немного дороже, но зато это было удобно. Все под одной крышей. Это избавляло от хождения по жаре. Так или иначе, но Эйб получал хороший доход. Он не бросался деньгами, не хвастался ими. Он просто относил их в банк и помалкивал. Большинству людей Эйб нравился. Он был хитроват, но все об этом знали и потому обычно торговались. Иногда, если покупатели торговались достаточно долго, то получали нужную вещь дешевле. Заведение Эйба было единственным в городе местом, где можно было этого добиться, что, естественно, также привлекало покупателей.
   Эйб вошел в свой прохладный магазин, принюхался к разнообразию запахов и улыбнулся.
   Его жена, чуть постарше его, покачала своими черными кудряшками при виде мужа. Она была толстая, с мокрыми кругами под мышками, но Эйб любил ее.
   – Голдберг, – спросила она, – что это за выдумка – посылать ко мне на кухню бездомных?
   Эйб поднял узкие плечи и развел руками.
   – Малый был голоден, – сказал он. – Что я мог поделать?
   Он прошел за прилавок. Его маленькая ладонь похлопала большую руку жены.
   – Ты сама знаешь, как это бывает, – сказал он мягко. – И нам случалось голодать. Что тебе стоит?
   – Вечно одно и то же. Все бродяги, появляющиеся в этом городе, протаптывают к тебе дорожку. Говорю тебе, Голдберг, ты фраер.
   Ее жирная мясистая улыбка восхитила его.
   – Ты суровая женщина, Рози, – сказал он и опять похлопал ее по руке.
   Сосредоточенный и угрюмый Диллон ел на кухне. Когда туда вошел Эйб, он взглянул исподлобья, не поднимая головы от тарелки, потом снова опустил глаза.
   Эйб остановился, переминаясь с ноги на ногу, в некотором замешательстве. Наконец он решился:
   – Вы ешьте, ешьте.
   С набитым ртом Диллон отозвался:
   – Обязательно.
   Диллон, сидящий за столом в шляпе, по-прежнему надвинутой на лоб, с ножом и вилкой, казавшимися крошечными в его волосатых руках, произвел на Эйба немалое впечатление. От него исходила напряженная, дикая сила. Эйб ощущал ее. Это немного пугало. Лишь бы что-нибудь сказать, Эйб спросил:
   – Вы издалека?
   Диллон поднял свои холодные глаза и посмотрел на Эйба.
   – Порядочно, – ответил он.
   Эйб пододвинул стул и осторожно опустил на него свое маленькое тело. Он положил на стол руки, чистые и мягкие, как у ребенка, и спросил:
   – А куда вы направляетесь?
   Диллон отломил кусок хлеба и вытер им тарелку. Потом сунул хлеб себе в рот и медленно прожевал его. Затем отпихнул от себя тарелку и откинулся на спинку стула, заложив большие пальцы за пояс. Он по-прежнему держал голову наклоненной, так что Эйб не мог рассмотреть его лицо.
   – Чем дальше, тем лучше, – наконец произнес он.
   – Может быть, капелька пива пришлась бы кстати? – спросил Эйб.
   Диллон мотнул головой.
   – Не употребляю.
   Лицо Эйба невольно прояснилось. Надо же! Парень мог выпить за его счет, но отказался. Но, возможно, он чересчур расщедрился. Эйб спросил:
   – Закурите?
   Диллон опять покачал головой.
   – Тоже не употребляю.
   Из магазина внезапно донесся писк Рози. Эйб выпрямился, прислушиваясь.
   – Что это там стряслось с моей Рози? – спросил он.
   Диллон стал ковырять в зубах кончиком спички. Он промолчал. Эйб встал и вышел в магазин.
   Уолкотт стоял, навалившись на прилавок и злобно уставясь на Рози. Его тощее, костлявое лицо было красным.
   – В чем дело? – нервно спросил Эйб.
   – В чем дело?! – заорал Уолкотт. – Я скажу вам, в чем дело, гад. Она не дает мне в кредит, вот в чем дело!
   Эйб кивнул.
   – Мистер Уолкотт, – бледнея, сказал он. – Вы слишком много мне должны.
   Уолкотт заметил его страх. Он заорал еще громче:
   – Лучше подавайте мне все, что надо, а не то я вас вздую как следует!
   Он сжал кулаки и перегнулся через прилавок, замахиваясь на Эйба. Эйб поспешно отступил назад и крепко ударился головой о полку. Рози опять вскрикнула.
   Диллон медленно пришаркал из кухни в магазин. Он посмотрел на Уолкотта и сказал:
   – Отвали.
   Уолкотт был пьян. Кукурузное виски, словно огненный шар, все еще горело у него внутри. Он медленно обернулся.
   – Не лезь не в свое дело, голодранец! – крикнул он.
   Диллон подался вперед и наотмашь ударил его в самую середину лица. Уолкотт отпрянул, пытаясь устоять, держась за лицо обеими руками.
   Диллон спокойно наблюдал за ним. Он потер костяшки пальцев обеих рук.
   – Выметайся, – приказал он. – Проваливай отсюда к чертовой матери!
   На подламывающихся ногах Уолкотт вышел на улицу.
   Эйб и Рози стояли не шелохнувшись. Руки маленького еврея порхали по пиджаку вверх и вниз. Наконец он сказал:
   – Вам не следовало бить его так сильно.
   Диллон ничего не ответил. Он двинулся к двери.
   – Подождите, – остановил его Эйб. – Не уходите. Я полагаю, что мы должны поблагодарить вас.
   – Обойдется. – Диллон повернул голову. – Мне надо идти.
   Рози подергала Эйба за рукав.
   – Дай этому парню работу, Голдберг, – попросила она мужа.
   Эйб в изумлении посмотрел на нее.
   – Как, Рози… – начал он.
   Огромный и ссутулившийся Диллон подозрительно наблюдал за ними. Стоя в дверях сумрачного магазина, он изучал Эйба.
   – Да ну же, Голдберг, – продолжала Рози. – Дай ему шанс. Тебе когда-то придется взять помощника, так сделай это сейчас.
   Эйб боязливо посмотрел на Диллона.
   – Конечно, – сказал он неуверенно. – Ты права. Я собираюсь нанять себе помощника. Это верно. Что, если нам поговорить об этом?
   Диллон, немного помедлив, кивнул.
   – Валяйте говорите.

   Майра Хоган шла по Главной улице, сознавая, что все на нее смотрят. Даже негры замедлили работу, но, боясь поднять глаза, опустив головы, тайком смотрели на нее. Она шла, и ее высокие деревянные каблучки выстукивали вызов окружающим.
   Мужчины раздевали Майру глазами, когда она проходила мимо. Женщины тоже наблюдали за ней. Холодными, ненавидящими, завистливыми глазами. Майра слегка покачивала бедрами. Ее крепкое молодое тело, ничем не стесненное, ритмично двигалось. Полные крепкие груди подрагивали под тонкой материей дешевого цветастого платья.
   В конце улицы группа неряшливых женщин стояла под палящим солнцем, сплетничая и перемывая людям косточки. Они заметили приближение Майры и прервали разговор.
   Приближаясь к ним, Майра напряглась. На минуту ее походка утратила свой ритмичный размах. Деревянные каблучки ступали мягче. Ее самоуверенность не имела прочных корней, она была все же слишком молода. В обществе старших ей стоило большого труда и усилий держаться непринужденно.
   Она подходила с неуверенной улыбкой на полных алых губах. Но когда она приблизилась, женщины зашевелились, словно выводок стервятников, и повернулись к ней сутулыми спинами. Они сделали вид, что не замечают ее. Деревянные каблучки снова зацокали.
   С покрасневшим лицом и гордо поднятой головой она прошла мимо.
   Жужжание голосов сразу же прорвалось за ее спиной. Одна из женщин громко сказала:
   – Уж я бы ей задала! Грязная потаскуха!
   Майра продолжала идти. «Неряхи, – подумала она. – У меня есть все, что надо, и они меня ненавидят».
   Банк находился в конце Главной улицы. На его пороге стоял Клем Гибсон. Он заметил идущую Майру и нервно потрогал свой галстук.
   Клем Гибсон в городе считался важной фигурой. Он управлял банком, имел машину и менял рубашки дважды в неделю.
   Майра приостановилась и одарила его улыбкой.
   – О, да вы шикарно выглядите, мисс Хоган, – раскланялся Гибсон.
   Такие речи нравились Майре. Она обрадовалась.
   – Да ну, вы смеетесь надо мной.
   За очками в роговой оправе заблестели глаза Гибсона.
   – Я не стал бы морочить вам голову, мисс Хоган, честное слово.
   Майра сделала несколько шагов вперед.
   – Что ж, приятно было от вас это услышать, – сказала она. – Только мне нужно бежать. Папаша ждет меня.
   Гибсон спустился на две ступеньки.
   – Я собирался предложить… то есть я хотел спросить…
   Он запнулся в замешательстве.
   Майра посмотрела на него из-под длинных черных ресниц.
   – Да?
   – Послушайте, мисс Хоган. Может, нам с вами куда-нибудь съездить?
   Майра покачала головой. Она подумала, что он чертовски расхрабрился. Поехать с ним, чтобы потом его жена с лошадиным лицом подняла тарарам? Он просто свихнулся. У Майры хватало благоразумия не иметь дела с женатыми мужчинами. Им только одно нужно.
   – Папаше это придется не по вкусу, – сказала она. – Не любит он, чтобы женатые мужчины со мной встречались. Такие у него взгляды.
   Гибсон отступил. Он был в замешательстве, его лицо заблестело от пота.
   – Конечно, – смутился он. – Ваш отец прав. Лучше не говорите ему о нашем разговоре. Я сказал не подумав.
   Гибсон боялся Батча Хогана.
   – Я ему ничего не скажу, – пообещала Майра.
   Она пошла дальше, подрагивая ягодицами под тесным платьем. Он жадно следил за ней.
   До дома Майре было не близко, и она выглядела довольной, когда открыла низкую деревянную калитку, ведущую к полуразвалив-шейся лачуге. Она остановилась возле калитки и посмотрела на дом. «Я ненавижу все это, – подумала она, – ненавижу!»
   Комок спекшейся потрескавшейся грязи – вот и весь ее дом. Хибара была двухэтажной, построенной целиком из дерева, которое ветер и дождь покоробили, а солнце выбелило. Дом стоял как безобразный, угнетающий символ бедности. Она прошла по дорожке и поднялась на веранду по двум высоким ступенькам.
   В тени, подальше от солнца, сидел Батч Хоган, опершись большими руками на тяжелую палку.
   – Я тебя заждался, – прошипел он.
   Она стояла и смотрела на него. Разбитое, покореженное лицо, ужасные глаза – невидящие, с желтым пятном в каждом зрачке, похожие на сгустки мокроты, – большая квадратная голова, нависшие брови и свирепый рот. Майру передернуло. Он испугал ее, неожиданно извергнув мокрый комок жевательного табака, шлепнувшийся в засохшую грязь.
   – Может, все-таки ответишь, где тебя черти носили? – спросил он.
   Она поставила бутылку виски на стол возле него.
   – Вот, – ответила Майра.
   Она положила рядом остатки денег.
   Неловкими пальцами он ощупал и пересчитал деньги, прежде чем сунуть их в карман. Потом встал и потянулся. Хотя Батч был высок, он казался коренастым из-за широченных плеч. Он повернул лицо в сторону дочери.
   – Зайди-ка в дом, я хочу с тобой поговорить.
   Майра прошла в примыкавшую к веранде гостиную. Это была большая комната, неряшливая и набитая ветхой мебелью. Хоган последовал за ней. Он двигался быстрой кошачьей походкой, каким-то непонятным образом не натыкаясь на попадавшиеся на его пути препятствия. Слепота не лишила его подвижности. Он был таким вот уже десять лет. Сначала темнота душила его, но он боролся с ней и, как во всех других своих боях, одолел. Теперь уже темнота не была для него серьезной помехой. Хоган мог делать почти все, что хотел. Слух его обострился и служил ему вместо глаз.
   Майра хмуро стояла у стола. Она выводила на пыльном полу узоры носком своей потрепанной туфли.
   Хоган подошел к буфету, нашел стакан и налил себе порцию неразбавленного виски. Потом он подошел к единственному мягкому креслу и, согнувшись, уселся в него. Он сделал большой глоток из стакана.
   – Сколько тебе сейчас? – внезапно спросил он.
   Два желтых сгустка вперились в нее.
   – Семнадцать.
   – Подойди сюда, – приказал Хоган.
   Он протянул огромную толстую руку, но Майра не тронулась с места.
   – Если я сам подойду, будет хуже.
   Она неохотно подошла и встала у его колен.
   – Ну, чего? – спросила Майра немного испуганно.
   Рука Хогана сжала ее запястье, большие толстые пальцы заставили ее согнуться от боли.
   – Стой смирно, – рявкнул он.
   Свободной рукой Хоган начал исследовать ее тело. Он напоминал фермера, который ощупывал откормленную утку.
   Потом он отпустил дочь и с ворчаньем откинулся в кресле, сделав вывод:
   – Ты взрослеешь.
   Майра отступила со слабым румянцем гнева на лице.
   – Держи свои лапы от меня подальше! – воскликнула она.
   Батч подергал грубые волосы, растущие у него из ушей.
   – Сядь, – сказал он. – Я буду с тобой говорить.
   – Ужин готов, – ответила она. – Нет у меня времени с тобой трепаться.
   Хоган выбрался из кресла с невероятным проворством и, прежде чем Майра смогла отскочить, ударил ее по плечу ладонью. Он метил ей в голову, но неправильно оценил расстояние. Она упала на четвереньки. Он опустился на колени возле дочери.
   – Заноситься стала, да? – зарычал он на Майру. – Ты думаешь, я тебе не указ? Зря ты так считаешь! Ясно тебе? Может быть, я ничего и не вижу, но только для тебя это без разницы. Так что лучше образумься.
   Она медленно села, нервно ощупывая себя. Получить удар от Батча – это кое-что значило.
   – Сдается мне, что ты будешь походить на свою мать. Я давненько за тобой приглядываю. Я слышу, что говорят люди. Ты уже льнешь к шпане. Как твоя мамаша. У этой грязной шлюхи вечно в одном месте зудело. Ты выставляешь себя напоказ, распаляешь мужиков. Так вот, я за тобой слежу, поняла? И задам тебе хорошую взбучку, если с кем-нибудь поймаю. Оставь-ка мужиков в покое и сделай так, чтобы и они к тебе не лезли.
   Майра с беспокойством слушала его.
   – Ты спятил! – воскликнула она. – Я ни с кем… ничего…
   Батч осклабился.
   – Я тебя предупредил. Ты созрела для этого, и вот-вот начнется. Ладно, только попробуй, и увидишь, что с тобой будет.
   Майра поднялась с пола. «Тебе еще надо поймать меня за этим», – подумала она.
   – О’кей, теперь пойди и сообрази чего-нибудь поесть. До тебя все дошло, а?
   Она повернулась к двери, но он протянул руку и рванул ее назад.
   – Дошло?
   – Да, да! – нетерпеливо воскликнула Майра.
   Батч похлопал по своему широкому ремню.
   – Если я когда-нибудь накрою тебя врастяжку с парнем, шкуру со спины спущу!
   Майра выдернула руку и с чуть дрожащими коленями вышла из гостиной.
   К дому подкатил ветхий автомобиль, и из него вышли трое. Майра поспешила к двери, выглянула и побежала в свою комнату. Ее глаза заблестели от возбуждения, и едва заметная улыбка появилась на губах. Приехал Гарни со своим хвастуном боксером. Гарни вызывал трепет в сердце Майры и очень волновал ее.
   Сэнки, боксер, шагал по разбитой дорожке понурив голову. Его большие руки расслабленно свисали по бокам. Его тренер, Хэнк, тревожно наблюдал за ним.
   Сэнки поймал взгляд Гарни и мотнул головой, но он казался озабоченным. Гарни высматривал Майру, а Сэнки порядком осточертел ему.
   Все трое остановились на веранде. Батч вышел из гостиной.
   – Давно вас тут не было, – сказал он. – Как идут дела?
   Гарни сделал знак своим приятелям. Сэнки не обратил на это внимания, но Хэнк осторожно кивнул. Батч был рад приехавшим.
   – Да садитесь вы, ей-богу, – продолжал Батч. – Как ваш парнишка, входит в норму?
   Под прикрытием шума, который произвели пододвигающиеся стулья, Гарни проскользнул в дом, нашел комнату Майры и, открыв дверь, просунул голову внутрь.
   Майра красила губы. На ней был бюстгальтер и белые трусики. Она резко обернулась, увидев лицо Гарни в засиженном мухами зеркале.
   – Ну-ка, убирайся! – крикнула она.
   Гарни вдруг почувствовал, что у него пересохло во рту. Он шагнул в комнату и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной.
   Гарни был верзила со сломанным носом и широкой щелью рта. Глаза его всегда немного бегали. Он крикливо, ярко одевался – носил черные костюмы в желтую или розовую полоску и красные или желтые хлопчатобумажные рубашки. Сам он считал себя неотразимым красавцем.
   – Ник… проваливай, – вдруг встревоженно попросила Майра. – Старику это не понравится. Прошу тебя…
   Гарни обошел кровать и протянул руки к Майре. Она отскочила, глаза ее стали большими и испуганными.
   – Если ты сейчас же не уберешься, я закричу, – пообещала она.
   – Да ну, милашка, зачем так говорить… – Гарни продолжал теснить ее. – Ты шикарно выглядишь. Я ничего не затеваю, честное слово.
   Их руки соприкоснулись, и Майра вдруг почувствовала слабость. Она бессильно сказала:
   – Не надо, Ник, старик убьет меня.
   – Ты его не бойся, – прошептал Гарни.
   Он заключил ее в свои объятия. Руки его были как огонь на ее прохладном теле.
   Раскаленное желание пронзило Майру, стиснув внутри железными пальцами. Она искала губами его рот, обхватив руками шею и почти задушив его. Гарни про себя ухмыльнулся.
   – Я ухожу, – сказал он, – скоро мы увидимся. Как-нибудь ночью. Тебе это придется по вкусу, верно?
   На веранде Батч похлопывал Сэнки по плечу.
   Сэнки стоял свесив голову на грудь, словно лошадь у живодерни.
   – С ним ведь все в порядке? – встревоженно спросил Батч.
   – Конечно, – ответил Хэнк.
   Но прозвучало это не очень убедительно.
   – С Фрэнсисом мне нужна удача, – пробормотал Сэнки.
   – Господи! – воскликнул Батч. – Да этот малый ничего не стоит. Ему не одолеть тебя.
   – Я чертовски хотел бы, чтобы ты оказался прав, – сказал Сэнки.
   – Этой шпане не попасть в тебя даже горстью камней.
   – А он и не будет кидать в меня камнями.
   Сэнки повернулся к перилам и уселся на них.
   Он по-прежнему не поднимал головы.
   Батч обеими руками потер свою лысую голову и сказал:
   – Слушай, какой дурацкий разговор. Когда дойдет до дела, то ты задашь ему трепку, ясно? Будешь лупить левой, и до тех пор, пока не выбьешь ему мозги. А потом дашь правой и уложишь его.
   Сэнки промолчал. Батч начал нервничать.
   – Где Гарни? – неожиданно спросил он. – Он ведь с вами?
   – Конечно, – быстро ответил Хэнк. – Возится с машиной. Она уже не та, что была раньше, сейчас он придет.
   – Он мне нужен, – заволновался Батч.
   Хэнк подошел к веранде и крикнул:
   – Эй, Гарни! Тебя зовет Батч.
   Хэнк приложил немалую силу, чтобы докричаться до Гарни.
   – Ты чего это так орешь? – с подозрением спросил Батч. – Он не глухой!
   Хэнка прошиб холодный пот. Он задрожал.
   Тут Гарни выбежал из-за угла лачуги. Лицо у него было в следах помады Майры, но это не имело никакого значения: Батч не мог их увидеть. Он был совершенно спокоен, когда поднимался по ступенькам.
   – Чем ты занимался, черт возьми? – спросил Батч.
   Хэнк быстро вмешался:
   – Я же говорил тебе, он чинил колымагу.
   Гарни едва заметно ухмыльнулся.
   – Ага, правильно. Машина свое отъездила, это уж точно.
   – Где Майра? – спросил Батч.
   Гарни был невозмутим. «Хитер, старый скряга и сукин сын», – подумал он.
   – Как раз об этом я и сам хотел у тебя спросить. У меня слабость к этой девчушке.
   Батч пожевал нижнюю губу. Он сел на стул, опустив на колени громадные кулаки.
   – Оставь ее в покое, – проворчал он.
   Гарни опять усмехнулся, но голос его звучал вкрадчиво.
   – Какая муха тебя укусила, Батч? Ты же знаешь, что девчонки не для меня. Мне подавай видавших виды.
   – О’кей, Майру не тронь, – ответил Батч.
   Наступило молчание, потом Хэнк спросил:
   – Ты пойдешь туда, Батч?
   Батч, которому напомнили о Сэнки, опять забеспокоился.
   – Твой парень совсем не верит в себя, – сказал он Гарни.
   Гарни закурил сигарету и бросил спичку в засохшую грязь.
   – Он в порядке. Просто немного нервничает. Это ничего не значит.
   – Да? – Батч подался вперед. – Ты, может быть, спятил? Я поставил свои деньги на этого парня. Он должен победить!
   Сэнки зашевелился.
   – Кончайте, – попросил он. – Больше не о чем трепаться, что ли?
   Батч повернул голову.
   – Хэнк, убери его отсюда. Прогуляйся с ним вокруг дома. Мне нужно поговорить с Гарни.
   Хэнк встал и мотнул головой.
   – Пошли, – сказал он Сэнки.
   Они прошли по дорожке и сели в машину.
   – Черт возьми! – рявкнул Батч. – Этот малый заранее не стоит на ногах.
   Гарни поскреб подбородок.
   – А что я могу с этим поделать? Фрэнсис нагнал на него страху. Прошлым вечером они столкнулись в пивной. Ты же знаешь Фрэнсиса. Он действует Сэнки на нервы.
   Батч встал и поднял над головой сжатые кулаки.
   – Шпана трусливая, – сказал он сдавленным, придушенным голосом. – Ты должен что-то сделать, Гарни. Я всадил слишком много денег в этого паразита, чтобы рисковать. Говорю тебе, ты должен что-то предпринять.
   – Я сам поставил на него сотню, – озабоченно сказал Гарни. – Похоже, он малость перетренировался.
   – У тебя есть неделя, чтобы поправить дело, – медленно протянул Батч. – Поработай-ка головой.
   Майра вышла на веранду. Ее глаза были прикованы к Гарни. Батч резко повернул голову.
   – Где ты была? – требовательно спросил он.
   – Твой ужин готов, – ответила она.
   Гарни встал.
   – Ну ладно, Батч, я посмотрю, что можно сделать.
   Осторожно ступая, он подошел к Майре и поцеловал ее. Поцеловал под самым носом у Батча. Майра не посмела остановить его, но так побелела, что он с секунду поддерживал ее за руку.
   – Ты что делаешь? – спросил Батч.
   Он стоял склонив голову набок и напрягая слух.
   – Я ухожу. – Гарни ухмыльнулся. – Мне пора. Майра, заботься о своем папаше.
   Улыбаясь, он вышел.
   Майра проскользнула на кухню. Ее сердце тяжело колотилось о ребра. «Дурак, бешеный, – думала она. – Устроить такое?!» Она неподвижно стояла посреди неряшливой кухни, крепко стискивая грудь, закрыв глаза и думая о Гарни.

   Весь город заинтересовался Диллоном.
   Эйб заметил, что торговля шла бойчее, когда Диллон был в магазине. Женщины заходили просто посмотреть на него. Они слышали об Уолкотте. У мужчины, который так бьет, должен быть избыток энергии. Такие мужчины кружили головы жительницам Плэттсвилла. Они надеялись увидеть что-то вроде Кларка Гейбла, а неподвижное лицо и холодные, лишенные всякого выражения глаза Диллона пугали их. Они говорили друг другу, что он нехороший человек, но заходили опять, чтобы еще раз взглянуть на него.
   Мужчины Плэттсвилла относились к этому не так восторженно. Они заявляли, что каждый может сбить с ног Уолкотта. Это – дешевая шпана и ничего из себя не представляет.
   В салуне говорили о Диллоне, когда туда вошел Гарни. Все смолкли. При появлении Гарни разговоры всегда прерывались. Все хотели знать, в какой форме Сэнки.
   Фридмен протолкался вперед.
   – Здорово, Ник, – сказал он. – Что выпьете?
   Гарни был привычен к такого рода вниманию, это его мало заботило.
   – Ржаного чистого, – ответил он.
   Джордж неуклюже подбежал с другого конца стойки с бутылкой и стаканом. Он поставил их возле локтя Гарни и поинтересовался:
   – Ваш паренек в порядке?
   Гарни налил себе порцию виски и выпил одним глотком.
   – Ничего, он в полном порядке.
   – У меня на него деньги поставлены, – продолжал Фридмен. – Я хотел бы видеть его победителем.
   – Он победит, не сомневайтесь.
   К стойке враскачку подошел Уилсон.
   – Фрэнсис не так уж плох, – сказал он. – Пожалуй, мне по душе больше Фрэнсис.
   Гарни окинул его быстрым взглядом.
   «Всего лишь захолустный умник, – подумал он, – хотя, может быть, в чем-то он и прав».
   – Кто-то ведь должен быть и за Фрэнсиса, – произнес Гарни вслух.
   Все рассмеялись. Лицо Уилсона покраснело.
   – Да? – спросил он. – Нервы-то у Сэнки сдали! Этот малый скиснет, не успев выйти на ринг. Фрэнсис задаст ему взбучку.
   Гарни повернулся, чтобы наполнить стакан. Он подумал, что от таких разговоров мало пользы. Он похлопал Уилсона по груди.
   – Соображать надо, фраер! Неужели ты не слышал про отвлекающий маневр? Это – один из них. Слушайте, у Сэнки много хитростей, да Сэнки мог бы отлупить Фрэнсиса с завязанными глазами. Он припас сюрприз для твоего дружка. Ставьте свои денежки на Сэнки – не промахнетесь.
   Уилсон начал терять самоуверенность.
   – Это точно? – спросил он. – Без обмана?
   Гарни подмигнул Фридмену.
   – Он спрашивает меня – точно ли это. Меня! Уберите его кто-нибудь и похороните!
   – Вот хорошо бы ваш паренек прижал Диллона, – сказал он. – Ублюдок сам напрашивается.
   Гарни поднял брови.
   – Диллон? Кто это?
   Все бросились рассказывать, перебивая друг друга. Гарни стоял, прислонившись спиной к стене, со стаканом в руке, и слушал. Наконец он сказал:
   – Эйб не дурак. Этот малый наверняка не так уж плох.
   – Он обдурил Голдберга, – заявил Фридмен.
   Гарни начало мутить от Фридмена. Он одернул пиджак, наклонился над стойкой и поправил шляпу перед зеркалом.
   – Надо зайти к Эйбу. Взгляну, что за парень.
   Фридмен сделал движение, словно собирался пойти с ним вместе, но Гарни остановил его взглядом.
   – У меня к нему дельце.
   – Конечно, ступайте, – кивнул Фридмен. Он сказал это поспешно, ему не хотелось портить отношения с Гарни.
   Перейдя улицу, Гарни вошел в магазин. Был час затишья, и в помещении никого не было. Диллон вышел из подсобки и встал, опершись руками о прилавок между двумя пирамидами из консервных банок. На нем был тесный ему рабочий халат Эйба. Диллон не походил на бродягу, который появился в Плэттсвилле несколько дней назад. Лицо его было чисто выбрито. Диллон посмотрел на Гарни из-под полуприкрытых век. Гарни подумал, что этот парень может оказаться чрезвычайно опасным.
   – Эйб здесь? – спросил Гарни.
   – Вышел, – коротко ответил Диллон.
   – Жаль, я хотел повидать Эйба.
   Гарни суетливо задвигался. Диллон вселил в него неуверенность.
   – Долго его не будет? – помедлив, спросил он.
   – Может статься.
   Диллон начал отодвигаться в темноту магазина.
   Гарни подумал, что надо бы сначала аккуратно прощупать парня. Он спросил:
   – Вы здесь недавно?
   Диллон потер предплечье. Он по-прежнему смотрел на Гарни из-под прикрытых век.
   – Вы тот парень, который стоит за Сэнки, верно?
   – Да, это я, – приободрившись, ответил Гарни.
   – Что с ним случилось?
   – С ним? Ничего. Что вы хотите сказать?
   – Вы знаете. Малый струсил. Чего он боится?
   Некоторое время Гарни в нерешительности помолчал. Потом ответил:
   – Слушайте, мне не нравится такой разговор.
   Диллон не спеша обошел прилавок, все так же потирая предплечье.
   – Нечего со мной важничать, – сказал он. – Я спросил, что с ним случилось.
   Гарни снова стало не по себе. Опасная, свирепая мощь чувствовалась в Диллоне.
   – Фрэнсис нагнал на него страху, – неохотно ответил он.
   – Он победит?
   Гарни кивнул.
   – Сэнки? Вряд ли.
   Гарни нахмурился.
   – Я поставил уйму деньжищ на этого парнишку.
   – Полагаю, я смог бы это уладить, – сказал Диллон. Он пристально наблюдал за Гарни.
   – Вы?
   Всем своим видом Гарни выражал недоверие.
   – Конечно. Почему бы и нет? – Диллон неторопливо подошел к двери и выглянул на улицу, а потом вернулся обратно.
   – Что вы знаете о том, как улаживают такие дела? – подозрительно спросил Гарни.
   – Все, что надо, – ответил Диллон. Помолчав, он добавил: – Я ищу шанс снова заиметь большие деньги.
   Теперь Гарни был более чем заинтересован.
   – А что, если вам заглянуть к Батчу сегодня вечером? Я хотел бы познакомить вас со стариком Хоганом.
   – Хоган? – Диллон задумался на секунду. – Экс-чемпион?
   – Он самый. Теперь он живет на окраине. Ослеп. Беда для такого человека.
   – Да. – Диллон покачал головой. – Беда.
   – Так вы зайдете?
   – Да, пожалуй. Есть еще кто-нибудь, заинтересованный в Сэнки?
   – Хэнк. Он его тренирует. И еще Эл Морган, его менеджер.
   – Скажите обоим, чтобы пришли. Но без Сэнки. Ему в наши дела не соваться.
   – Я заеду за вами вечером, – сказал Гарни.
   Диллон покачал головой.
   – Я приду сам, – возразил он. – Обо мне не беспокойтесь.
   Он ушел за прилавок, оставив Гарни стоять в нерешительности посреди магазина.
   Помедлив немного, Гарни вышел на ярко освещенную солнцем улицу. Он не мог раскусить Диллона. Было в нем что-то непонятное. Одно можно сказать наверняка – он не простой бродяга. Этот человек привык вертеть людьми. Он приказывал и ожидал повиновения. Гарни начал побаиваться его.
   Гарни был так занят мыслями о Диллоне, что не заметил Майру, идущую по улице. Она ускорила шаг, но Гарни уже садился в машину, и, прежде чем она окликнула его, он уже отъехал.
   Майра даже обрадовалась, что он не заметил ее. Она посвятила немного времени своей внешности. Цветастое платье было выстирано и отглажено. Пожалуй, оно немного село, но это не беспокоило ее. Она знала, что так платье еще лучше обрисовывает ее фигуру. Ее густые черные волосы блестели на солнце и были низко собраны на шее. Туфли сияли. Майра шла смотреть на Диллона.
   О Диллоне она услышала в день его появления, но нарочно ждала, пока он посмотрит на всех женщин Плэттсвилла. Теперь для него пришла пора полюбоваться ею. Майра шла по улице, наслаждаясь ощущением своей красоты. Она знала, что мужчины оборачиваются ей вслед, и рассчитывала произвести неотразимое впечатление на Диллона.
   Майра вошла в пустой магазин, громко стуча каблучками по деревянному полу. Она намеренно встала в луче солнечного света, хлынувшего в комнату. Ей уже не раз приходилось замечать, как действует этот трюк, и она знала, что ее тонкое платье позволяет увидеть многое.
   Диллон поднял глаза.
   – Я уже видел это, – сказал он. – Ничего нового. Отойди от света.
   Ударь он ее, она взбесилась бы меньше. Майра машинально отступила в тень, потом спросила:
   – Что это за дешевая шуточка?
   Диллон передвинул жвачку за другую щеку.
   – Чего тебе? – поинтересовался он.
   – Надо же, до чего старательный продавец! – воскликнула Майра, покрепче стиснув сумочку. – Если хотите сохранить свою работу, то придется вести себя по-другому.
   – Кончай, – сказал Диллон. – Я ведь могу не слушать твой треп. Бери чего надо и отваливай. Меня не волнует, что у тебя припекло в одном месте.
   Майра сделала три шага и размахнулась, чтобы дать Диллону пощечину. Она едва не рыдала от ярости. Диллон выбросил вперед руку и поймал ее запястье.
   – Не валяй дурака, – сказал он. – Не в кино.
   Майра стояла, с ненавистью гладя в его жесткие глаза.
   – Я скажу про вас своему отцу, – только и смогла произнести она.
   Диллон резко отбросил ее руку. Она, крутясь, отлетела на середину магазина.
   – Говорю тебе – выметайся!
   – Грязный сукин сын! – закричала Майра. – Мой отец пришибет тебя…
   В дверях показался Эйб с вылезающими из орбит глазами.
   – Что случилось?
   Майра резко повернулась к нему.
   – Вы просто спятили – держать такого мерзавца! Он меня оскорбил!
   Диллон вышел из-за прилавка быстрым скользящим шагом. Он схватил Майру за руку и бегом подвел ее к двери, взмахнул рукой и свирепым ударом по ягодицам выбросил на улицу. Майра едва удержалась на ногах и не останавливаясь побежала вперед.
   Эйб рвал на себе волосы.
   – Что вы делаете, черт побери! – взвизгивал он. – Это же дочка Батча Хогана! Старик такое устроит!
   Диллон вернулся за прилавок.
   – Ничего, – спокойно сказал он. – Мне тошно от проклятых сук, которые ходят пялиться на меня. Может, теперь оставят в покое.
   Эйб, трясясь в бессильной ярости, забыл свой страх перед Диллоном. Он заклокотал, брызгая слюной:
   – А как насчет моего бизнеса? Что скажут люди? Они приходят сюда не затем, чтобы их били. Это разорит меня.
   Диллон оттолкнул его и прошел на кухню. Эйб следовал за ним, не переставая вопить.
   – А, забудьте вы про нее! – огрызнулся Диллон. – Это не повредит вашему бизнесу. Бьюсь об заклад, что эта поганка так же популярна в городе, как и плохой запах. Она промолчит, не растреплет, что ей надавали по заднице. Забудьте вы о такой ерунде.

   Все сидели на веранде у Батча и ждали прихода Диллона. Луна, едва показавшаяся под черными силуэтами деревьев, бросала резкий серебристый свет на окна дома.
   У себя наверху Майра примостилась у окна, тоже ожидая Диллона. Ее глаза, красные от слез, были прикованы к дороге внизу. Все ее существо съежилось от ненависти. Мозг кипел.
   Батч поерзал на стуле.
   – Кто этот парень, черт подери? – неожиданно спросил он, задав вопрос, который был на уме у всех присутствующих.
   – Не знаю, – ответил Гарни. – Но может быть, он сумеет вытащить нас из этой переделки. Я подумал, что попробовать стоит.
   – Сэнки в жутком состоянии, – сказал из темноты Хэнк. – Ничего не говорит, только сидит и думает.
   Возникший из темноты Диллон поднялся по ступенькам. Даже Майра, следившая за дорогой, не видела и не слышала его. Четверо мужчин сидели неподвижно, глядя на него. Потом Гарни произнес:
   – Это Диллон.
   Батч встал, обошел столик, на котором стояли бутылки и стаканы, и протянул руку.
   – Значит, вы – Диллон, мастер по решению боксерских проблем?
   В его голосе слышалась едва заметная усмешка.
   Диллон окинул его взглядом, посмотрел на протянутую руку и проигнорировал ее. Батч нетерпеливо пошевелил пальцами.
   – Дайте мне руку. Я хочу посмотреть, что вы за парень.
   Глаза Диллона блеснули. Он вложил свою руку в руку Батча. И тотчас Батч сдавил ее. Огромные мышцы его предплечья вздулись, когда он вложил всю свою силу в сокрушительное рукопожатие. Лицо Диллона мгновенно покрылось потом. Он переступил ногами, потом размахнулся снизу вверх левой и ударил Батча в мускулистое горло.
   Кулак с глухим стуком врезался в старика. Батч откинулся назад, издав каркающий звук. Гарни вскочил на ноги и удержал его от падения.
   Диллон стоял, разминая пальцы.
   – Вот такой я парень, – спокойно произнес он.
   Батч поднес руку к горлу и тяжело сел. Он не получал такого сильного удара с тех пор, как покинул ринг. Когда дыхание восстановилось, он сказал:
   – Крепкий парень, у него хороший удар.
   Диллон подошел ближе.
   – Может, зайдем в дом?
   Все молча прошли в комнату.
   Диллон встал у окна.
   – Садитесь, – сказал он.
   – Там осталась выпивка, – произнес Гарни. – Хотите?
   Диллон посмотрел на него.
   – Не употребляю. Забудьте об этом. Дело важное. Фрэнсис нагнал страху на вашего паренька. Вы ставите на победу Сэнки. Ему нужно побить Фрэнсиса. Разве что с ним будет совсем плохо, и любой мальчишка отлупит его.
   – Пожалуй, так, – кивнул Гарни.
   – Есть у кого-нибудь деньги?
   Все посмотрели на Моргана – тощего человека с жестким лицом, похожего на жокея.
   – Может, я и смог бы что-нибудь наскрести, – ответил он на заданный вопрос.
   – Я устрою вам победу в этом бою за пятьсот монет, – сказал Диллон.
   Слабый вздох пронесся по комнате. Гарни покачал головой.
   – Слишком много.
   Диллон потер шею.
   – Одурели, пижоны? Я говорю, что смог бы все уладить. Значит, ваш человек победит. Можете ставить на него любые деньги. Верняк.
   Морган подался вперед.
   – Хотел бы я знать, кто вы такой, мистер?
   Диллон посмотрел на него, прищурясь.
   – Мало ли чего бы вам хотелось знать. Не ваша забота. Я и раньше проворачивал такие дела. Ну так как?
   Морган посмотрел на остальных.
   – Мы войдем с вами в долю, – кивнул Батч.
   Морган пожал плечами, но все же сказал:
   – Ладно. Деньги получите, когда Сэнки победит.
   Диллон оскалился.
   – Вы поставите пять сотен на Сэнки за меня и выложите денежки, когда я скажу.
   Морган с минуту раздумывал, потом согласился:
   – Что ж, справедливо.
   Все четверо стали заражаться уверенностью Диллона.
   – Раскошеливайтесь, – сказал Диллон. Он положил на стол растопыренную пятерню. – На деловые расходы.
   Каждый внес свою долю. Вчетвером они набрали сто долларов. Диллон сунул деньги в карман. Гарни сходил на веранду и вернулся с бутылкой. Все, кроме Диллона, опрокинули по стаканчику.
   – Как вы собираетесь провернуть дело? – спросил Батч.
   Диллон стукнул по столу кулаком.
   – Господи, да он просто вышибет из вас потроха! – воскликнул Батч.
   Диллон покачал головой.
   – Не вышибет. – Он отодвинул стул. – Вроде все.
   Все, кроме Батча, встали.
   – Что, если вам пройтись, ребята, – сказал Диллон. – Мне нужно потолковать с Батчем.
   Гарни направился на веранду.
   – Может, соберемся опять как-нибудь на днях? – спросил он.
   – Да. – Диллон кивнул. – Завтра и загляните к приятелю.
   Батч сидел, дожидаясь, пока остальные исчезнут в ночном мраке. Диллон вернулся с веранды. Он остановился, задумчиво глядя на Батча, потом закрыл дверь и подошел к нему.
   – Кто научил вас такому удару? – спросил его Батч.
   Диллон пожал плечами.
   – Не важно. Мне надо кое о чем поговорить с вами. Есть еще кто-нибудь в этой хибаре?
   – Наверху спит моя дочь. Больше никого.
   – Скоро я буду выжимать деньги из этого города, – начал Диллон. – Можете войти со мной в долю, если есть охота.
   Батч в задумчивости потер нос.
   – А что, если вы выложите свои карты на стол и дадите мне заглянуть в них? – спросил он наконец.
   – Я из ребят Нельсона, – понизил голос Диллон.
   Майра, притаившаяся за дверью, задрожала. Казалось, что и Батчу стало не по себе.
   – Жесткий вы парень, – с трудом выдавил он.
   – Пижон он был, – сказал злобно Диллон. – Я уже давно скрываюсь. Теперь все утихло. О’кей, пора опять зашибать деньгу. Что вы на это скажете?
   – Вы не говорили бы мне ничего, если бы заранее не были уверены в моем согласии, – ответил Батч. – Я знал, что вы смекалистый парень.
   Диллон кивнул.
   – Может, вы и потеряли глаза, но мозги у вас на месте.
   – Вам нужен дом, да? – опять заговорил Батч. – Рядом с границей штата. Для прикрытия, да?
   – Точно. – Диллон немного расслабился. – По эту сторону границы я не работаю. Только быстрые налеты. Ничего особенно рискованного. Это потом. Ну и сразу назад, сюда, в нору. Как вам это нравится?
   Батч задумался.
   – Что я буду иметь? – помолчав, спросил он.
   – Четвертую долю со всего.
   – Идет. – Батч кивнул.
   Неожиданно Диллон спросил:
   – Этот Гарни, он как, в порядке?
   – Он войдет в долю, я так считаю, – ответил Батч. – Гарни гонится за большими деньгами. Ему все равно, как он их получит.
   – Потом я с ним потолкую. Теперь насчет Фрэнсиса. Есть только один способ с ним разделаться. Надо запугать его, ясно? Предупредить. Если возразит, ему не жить. Но первым делом нужно поладить с шерифом. Какие у вас с ним отношения?
   – Он стреляный воробей. Продаст душу за доллар. С ним можно договориться.
   – Тогда повидайтесь с ним и выясните обстановку. Мне не стоит самому соваться к нему. Посоветуйте ему поставить на Сэнки, объясните почему. Если Фрэнсис поднимет визг насчет полицейской защиты, он ее не получит, ясно?
   Батч кивнул. Диллон достал сто долларов и отсчитал из них пятьдесят.
   – Дайте ему, пусть сделает ставку.
   Батч нащупал деньги и сунул их в карман.
   – Сдается мне, вы и впрямь сумеете устроить это дело, – сказал он. – Я ставлю на него все, что у меня есть.
   – Промаха не будет, увидите, – успокоил его Диллон.
   Диллон направился к выходу. Майра крадучись отошла, не произведя ни малейшего шума. Она поднялась по лестнице, ведущей на чердак, который служил ей спальней. Чувствуя себя в безопасности среди привычных вещей, она выскользнула из платья, прежде чем подойти к окну. Диллон постоял на дороге, осторожно оглядываясь по сторонам, потом быстрым скользящим шагом двинулся прочь и растворился в темноте.
   Майра еще некоторое время стояла в раздумье возле окна. Луна освещала ее лицо, горячий ночной воздух гладил кожу.
   Даже когда Майра легла, она никак не могла уснуть. Неподвижное лицо Диллона стояло перед ней, как мертвый лик луны. Его презрительный голос все еще раздавался у нее в ушах. Удар, который он нанес ей, все еще жег ее тело, заставляя метаться на провалившемся матрасе. Сон не приходил к ней, чтобы милосердно унять боль ее раненой гордости.
   Майра вдруг заплакала, не сдерживая горячих слез, стекающих по лицу. Ее зубы стучали, сжатые кулаки молотили по постели.
   – Ненавижу тебя! Ненавижу! – всхлипывала она. – Ненавижу! Будь ты проклят, поганый ублюдок!
   Гарни осторожно вел машину. Приходилось беречь ее на неровной дороге. Одна хорошая выбоина – и ось наверняка лопнет. Диллон сидел рядом, надвинув шляпу на глаза.
   Время от времени Гарни бросал на него быстрые взгляды. Диллон был для него загадкой. Он не мог раскусить его. Интуиция подсказывала, что с Диллоном он далеко пойдет, дорвется до больших денег, но, как ни увлекала его эта мысль, он все же колебался.
   Это было на следующий вечер после встречи Диллона с Батчем. Диллон присоединился к Гарни после закрытия магазина, и теперь они направлялись через границу в фермерский городок, навестить Фрэнсиса.
   – Прижмешь парня сам, – неожиданно сказал Диллон. – Я буду на подхвате. Что говорить – сам знаешь. Не давай ему разойтись. Действуй жестче. Он тебя не тронет, я буду радом.
   Гарни задумался, уставясь на дорогу, белую и пыльную в свете фар.
   – Этот малый умеет бить, – сказал он неуверенно. – Он взбесится, если я нажму на него.
   Диллон придвинулся к нему.
   – Делай то, что я говорю, – приказал он. – Я управлюсь с кем угодно.
   Он вытащил из кармана пиджака тяжелый автоматический пистолет, показал Гарни, а потом сунул обратно.
   – Господи! – Гарни всполошился. – Где ты его раздобыл, черт побери?!
   Диллон повернулся, взглянув на Гарни из-под полей шляпы.
   – Уж не испугался ли ты? Пушки боишься!
   Это было слишком круто для Гарни, но он не подал виду. Тревожно покусывая губы, он молча вел машину. Через некоторое время Гарни спросил:
   – Ты ведь не собираешься ухлопать его?
   – Конечно собираюсь, если он станет беситься, – ответил Диллон. – Это не первый человек, которого я ухлопаю.
   Старый автомобиль вильнул. Гарни почувствовал, что у него дрожат руки.
   – Это не по мне – впутываться в убийство, – вдруг сказал он.
   Диллон протянул руку и выключил зажигание. Мотор поперхнулся и заглох.
   Гарни нажал на тормоз.
   – Ты чего? – нервно спросил он.
   Диллон сдвинул шляпу на затылок и подался к Гарни, тесня его в угол машины.
   – Слушай, – сказал он. – Я тебе выложу все. С этой минуты я приказываю, а ты беспрекословно делаешь то, что я скажу. Мы будем грести деньги, и никто нам не помешает. А если кто встанет нам поперек дороги, тем хуже для него, усек? Скоро город будет мой. Ты войдешь со мной в долю. Или будешь сам по себе. Но тогда одной темной ночью кто-нибудь накидает тебе полное пузо пуль. Ты слишком много знаешь. Все понял? Батч со мной, так что хорошо подумай.
   Гарни даже пожелтел, он долго не раздумывал.
   – Конечно, – сказал он. – Я понял. Конечно, действуй. Ты босс.
   Диллон царапнул по его лицу своими холодными глазами.
   – Был тут один умник, который говорил то же самое, а потом передумал. Как-то вечером он шел по улице, а кишки у него висели до колен. Кто-то вспорол ему брюхо. Черт возьми! Видел бы ты этого парня. Хотел он запихнуть кишки обратно, ему стало до того тошно, что он так и оставил их висеть.
   – Со мной у тебя не будет никаких неприятностей.
   Гарни сказал это слабым голосом, но довольно уверенно.
   Они поехали дальше.
   На часах было половина одиннадцатого, когда они остановились возле дома Фрэнсиса. Дом казался довольно неприглядным с фасада, но ведь Фрэнсис был всего лишь одним из малоизвестных боксеров, только начинающих свою карьеру. Пройдя короткой дорожкой, они остановились перед дверью, затянутой проволочной сеткой. Гарни дернул ручку звонка и услышал его вялое звяканье где-то в глубине дома. За темной шторой горел свет. Похоже, в доме еще не спали.
   Сквозь сетку им была видна фигура приближающейся молодой женщины. Диллон кивнул Гарни и отступил немного назад.
   Дверь распахнулась, и женщина остановилась на пороге, глядя на них, чуть нахмурив в недоумении брови. Она была молода и привлекательна. Ее черные волосы были уложены венцом, несколько прядей спадали на лоб. У нее была хорошая фигура, высокая грудь и широкие бедра. Она заговорила мягким голосом с южным акцентом.
   – Что вам угодно? – спросила женщина.
   – Гарри дома? – поинтересовался Гарни.
   – А кто вы?
   В ответ Гарни шагнул вперед, оттолкнув женщину, и в сопровождении Диллона вошел в дом; женщина отступила, на лице застыл неподдельный ужас.
   – Что такое? – спросила она, еле выговаривая слова. – Нельзя же врываться…
   Гарни прошел в гостиную. Фрэнсис сидел на стуле с бутылкой молока в руке и неуклюже держал ребенка на коленях. Он выглядел внушительно.
   Женщина проскользнула мимо Гарни и подбежала к Фрэнсису. Он сунул ей ребенка на руки и быстро вскочил.
   Фрэнсис был встревожен, в глазах мелькнул испуг, но он не потерял самообладания. Если дело шло к драке, уверенность его в своей силе была непоколебимой.
   – Нельзя вламываться в дом, – сказал он Гарни. – Видел я таких умников…
   Гарни неловко улыбнулся. Ему было не по себе.
   – Мы уже вошли, братишка, – сказал он. – Выставь отсюда дамочку. У нас есть к тебе разговор.
   – Бет, унеси ребенка, – обратился Фрэнсис к женщине.
   Она молча вышла, но ее не было лишь секунду или две. Она возвратилась одна и встала за спиной Фрэнсиса. Ее глаза были широко распахнуты от страха. Фрэнсис спокойно обратился к ней:
   – Не вмешивайся в наши дела, милая.
   Она промолчала, но не сдвинулась с места. Тонкие губы Диллона сложились в язвительную ухмылку.
   Фрэнсис понемногу успокоился.
   – Ну и напугали же вы меня, – вздохнул он. На его большом лице появилась глуповатая улыбка. – Надо же, ворвались как сумасшедшие. Я мог задать вам трепку, ребята.
   – Не заносись, Фрэнсис, – сказал Гарни. – Тебе грозит беда.
   Глаза Фрэнсиса широко раскрылись. Он напрягся.
   – Только не от вас, – заметил Фрэнсис. – Что надо?
   Гарни придвинул стул и сел. Он предусмотрительно поставил стул так, чтобы между ним и Фрэнсисом оказался стол. Диллон прислонился к стене. Бет непрерывно наблюдала за ними. Диллон вселял в нее омерзительный, смертельный страх.
   – Мы пришли кое-что сообщить тебе, – бесстрастно произнес Гарни. – В потасовке победит Сэнки.
   – Да? – задохнувшись, спросил Фрэнсис. – Победит обязательно, если только я не уложу его в первом же раунде.
   – Ты не понял, – терпеливо объяснил Гарни. – Ты поддашься ему.
   – Черта с два, я не понял, – сказал Фрэнсис. – Кто это говорит?
   – Я говорю, – спокойно отозвался от двери Диллон.
   Фрэнсис повернул голову и медленно оглядел Диллона с ног до головы.
   – Кто ты такой? – спросил Фрэнсис. – Вы оба спятили. Лучше убирайтесь-ка отсюда, пока я вас не вышвырнул силой.
   Наступила пауза, которую прервал Диллон:
   – Ты нарвешься на уйму неприятностей, если не ляжешь по-хорошему.
   Фрэнсис чуть побледнел.
   – Ну ладно, крысы, сейчас поговорим по-другому.
   Он отшвырнул стул в сторону.
   Гарни, побледнев, неловко вскочил на ноги. Бет внезапно вскрикнула, увидев в руке Диллона пистолет. Фрэнсис тоже заметил его и замер, словно наскочил на кирпичную стену.
   – Эй! – вскрикнул он.
   – Все! – свирепо оборвал его Диллон. – Не рыпайся, а то заимеешь второй пупок!
   Бет схватила Фрэнсиса за руку.
   – Не надо, он тебя застрелит. Не надо!
   Диллон пригнулся. Его лицо осунулось, он злобно оскалился.
   – Пришью, фраер, – прошипел Диллон. – Вот только шевельнись, и тебе крышка.
   Пистолет испугал Фрэнсиса. Он никогда раньше не сталкивался с убийцами. Он растерялся.
   – Вы что, ошалели? – Фрэнсис старался говорить ровным голосом. – Вы не можете сделать этого.
   – Хватит! – злобно сказал Диллон. – Слушай! Будешь делать, что велено, и помалкивать. Ты поддашься, понял? Сэнки должен победить. Примерно в пятом раунде. Устраивай это как хочешь. Но он должен победить. У нас на этого паренька поставлено слишком много денег, чтобы дать делу сорваться по-глупому.
   Бет заплакала. Она издавала судорожные звуки, которые действовали Гарни на нервы.
   Диллон продолжал:
   – На ринге устроишь хороший спектакль, но особо не расходись. Шуруй для виду, ясно? Потом раскройся и дай Сэнки ударить. Только один раз, пусть это выглядит как случайный удар. Падаешь и не встаешь. И смотри у меня, попробуй только подвести – увидишь, что с тобой тогда будет.
   На мгновение Гарни показалось, что Фрэнсис бросится на Диллона. Но Фрэнсис понял, что из этого ничего не выйдет. Диллон успеет выстрелить, прежде чем он доберется до него. И поэтому он просто стоял на месте, сверкая глазами. Его кулаки сжимались и разжимались. Наконец он сказал:
   – Ладно. Сэнки победит.
   Голос его при этом походил на сдавленное карканье. Бет опустилась на колени, держа его за руку. Диллон кивнул Гарни, и они, пятясь, вышли в ночь.

   Гарни сидел в машине и курил. Он оставил Диллона возле магазина Эйба и поехал за город. Ночь была безветренной и очень душной. Большие черные тучи, похожие на глыбы угля, лениво висели в небе. Луна плыла так низко, что едва не задевала верхушки деревьев.
   Весь во власти будоражащих мыслей, Гарни сидел, нервно затягиваясь. Красный кончик его сигареты светился в удушливом мраке машины. Мысли судорожно роились в голове.
   Пистолет – вот что беспокоило его. Гарни вспоминал, как этот пистолет остановил его порыв, превратил его из кремня в тесто. С пистолетом в руке любой может повелевать. Пистолет заставляет подчиняться кого угодно.
   Гарни заерзал на сиденье. Диллон – жесткий мужик, но без пистолета Фрэнсис раздавил бы его, сделал бы из него пятно на стене.
   Мимо неслышно промелькнула большая машина. Непроизвольно Гарни повернулся и увидел даму, сидящую впереди рядом с хорошо одетым парнем, выглядевшим так, словно ему принадлежал весь мир. Белое платье дамы мерцало и переливалось. Милашка что надо.
   «Будь у меня пистолет, – думал Гарни, – этот паршивый тип и пикнуть передо мной не посмел бы! Пистолет быстренько поставил бы все на свои места». Мысли Гарни перенеслись к Майре. Вот уж кто сам напрашивается. И вообще – какого черта он тут сидит. Гарни наклонился вперед и повернул ключ зажигания.
   Ему не понадобилось много времени, чтобы доехать до дома Батча. Он остановил машину в стороне от дороги, за несколько сот ярдов от хибарки под деревьями, и выключил фары. Здесь никто не заметит машины. Он, быстро и бесшумно шагая, приблизился к дому Батча.
   Единственный огонек светился в комнате нижнего этажа. Беззвучно, осторожно ступая, он подошел к окну. Гарни испытывал большое почтение к слуху Батча. Уцепившись пальцами за край окна, он подтянулся.
   Совсем близко от него стояла Майра, гладя платье. Она была одна. Гарни опустился на землю и обошел дом. Он легонько постучал по проволочной сетке кончиками пальцев. С минуту он ожидал, слушая, как сердце колотится резкими толчками. Наконец он увидел силуэт Майры в оконном проеме.
   – Кто там? – услышал он ее голос.
   – Здорово, малышка, – ответил Гарни, понизив голос. – Ты одна?
   Она распахнула дверь и вышла на порог.
   – Ник!
   У нее перехватило дыхание. Гарни с радостью заметил это и усмехнулся.
   – Он самый. Батч дома?
   – Пошел в спортзал. Но он не так уж долго там пробудет.
   – А теперь впусти меня, детка, мне надо поговорить с тобой.
   – Нет, сейчас поздно, Ник. Тебе нельзя входить.
   Гарни протянул руку и ухватил ее повыше локтя.
   – Пошевеливайся, – прошептал он, – ты же не захочешь, чтобы видели, как мы тут треплемся.
   От его прикосновения сопротивление Майры ослабло. Она позволила ему втолкнуть себя в дом. Когда они вошли в комнату, она вырвалась и прижалась спиной к стене, не отрывая от него глаз.
   – Поосторожнее, – сказала Майра. – Он скоро вернется, ты знаешь. Он свалится как снег на голову. Он ходит тихо. Не надо, Ник, я боюсь, он придет. Ник, прошу тебя…
   Гарни, не снявший сдвинутой на затылок шляпы, оторвал ее от стены. Майра всеми силами пыталась освободиться от него до тех пор, пока его рот не нашел ее губы. И тогда она прильнула к нему, колотя по его спине ладонями.
   А по дороге шел Батч. Его огромное тело отбрасывало неуклюжую тень, которая спотыкалась и пошатывалась впереди него. Он не производил ни малейшего шума, шагая по траве. Его напряженный слух старался уловить звук мотора. Батчу приходилось быть настороже. После поворота он ускорил шаг. Батч знал, что теперь он почти дома. Идя со склоненной головой, он размышлял о Диллоне. Сэнки тоже тревожит его, он всадил в него уйму денег. Если Диллон не сможет подстроить результат этой потасовки, он потеряет слишком много.
   Батч неслышно прошел по засохшей грязи, остановившись на верхней ступеньке веранды, принюхался к ночному воздуху. Ему не понравился воздух, он был горячим и душным. «Видно, будет буря», – подумал он.
   Майра спрыгнула на пол с кушетки, когда вошел Батч. Гарни вскочил. От страха его лицо чуть позеленело. Если Батч обнаружит его здесь, он переломит ему хребет.
   На Майре не было никакой одежды, кроме туфель и чулок. Она стояла рядом с Гарни, ее лицо застыло.
   – Я как раз собиралась ложиться, – сказала она отцу.
   Голос ее дрожал. Батч остался у дверей. Чутье подсказывало ему, что дело нечисто.
   – Поздновато, – сказал он, склонив голову набок и прислушиваясь.
   Майра жестом велела Гарни оставаться на месте. Гарни сидел, опершись на локоть и свесив на пол одну ногу. По его лицу стекал пот, придавая ему жуткий вид в ярком свете голой лампочки.
   Батч сделал шаг вперед, закрывая за собой дверь.
   – Сэнки в порядке? – спросила Майра.
   – Да, – ответил Батч.
   Он провел рукой по своей лысой макушке. Его глаза были устремлены прямо на Гарни. Два желтых сгустка буравили мозг Гарни.
   – Что-то тут тихо, – продолжал Батч.
   Майра нагнулась и подобрала платье. Батч услыхал шорох материи, когда она собирала платье в кольцо, чтобы надеть через голову.
   – Что ты делаешь? – резко спросил он.
   Майра вздрогнула, роняя платье.
   – Я же сказала: ложусь спать.
   Она нарочито громко задвигалась по комнате, поднимая гладильную доску и приставляя ее к стене.
   – Сэнки одолеет Фрэнсиса? – спросила она, чтобы хоть что-то сказать.
   – Интересуешься парнем, а? – спросил Батч.
   От неудобного положения, в котором он сидел, у Гарни заболели мускулы, но он был слишком испуган, чтобы пошевельнуться. Не двигаясь, он смотрел на Батча.
   – Почему бы и нет?
   У Майры начали трястись колени. «Старый хрыч почуял неладное», – подумала она. Небрежно подойдя к кушетке, она опять подняла платье с пола. Ни Гарни, ни она не посмотрели друг на друга.
   Движения Батча были стремительны. Он едва не наступил на ногу Гарни, проносясь мимо него. Он выхватил платье из рук дочери.
   Майра отскочила к стене и прижалась к ней. Ее глаза широко раскрылись. Батч ощупал платье, потом поднес его к носу. Его широкое лицо потемнело.
   – Ты что тут делаешь, черт побери? – прорычал он. – Почему ты разделась?
   Стараясь придать голосу твердость, она спросила:
   – Что с тобой сегодня? Мне стало жарко. Нельзя девушке снять платье?
   – Поди сюда.
   Гарни перестал дышать. Майра сказала, вжимаясь в стенку:
   – Как бы не так!
   Батч медленно подошел к двери, запер ее, а ключ вынул и положил в карман.
   – Здесь творится какая-то чертовщина! – рявкнул он. – Ну-ка, поглядим, что тут такое.
   «Будь у меня пистолет, – думал Гарни, – я мог бы прихлопнуть старого черта».
   Шаркая ногами, Батч двинулся к Майре. Он сделал это так быстро, что она едва увернулась. Скользнув вдоль стены от его протянутых рук, она подбежала к двери, отрывисто дыша.
   Батч остановился, рукой упираясь в стенку, вперив в нее невидящие глаза.
   – Тебе лучше подойти по-хорошему, – сказал он.
   Майра ответила слабым голосом:
   – Мне боязно. Открой дверь. Говорю тебе, я хочу спать.
   На этот раз Батч поймал ее. Гарни не думал, что он может так быстро двигаться. Его ручищи схватили Майру, когда она метнулась прочь от него. Он рванул ее к себе. Его горячее дыхание обожгло ей щеку.
   – Отпусти меня!
   Голос Майры стал пронзительным. Через секунду она истошно закричала. Гарни сбросил ноги на пол и встал с кушетки. Батч проворно повернулся.
   – Что это? – жестко спросил он. – Ответь, что это было? – Он с силой встряхнул Майру. – Здесь есть кто-то еще. Кто?
   – Ты просто спятил, – выдохнула она. – Никого тут нет.
   Батч взмахнул рукой и ударил дочь по лицу. Потом он застыл. Держа оба ее запястья железной хваткой, он коснулся ее извивающегося тела.
   Гарни дюйм за дюймом крался к открытому окну. Видя это, Майра начала вопить, заглушая производимые им звуки. Батч вскинул руку, его пальцы сдавили Майре горло, оборвав ее крик. Гарни метнулся к окну, вывалился наружу головой вперед, при этом задев ногами занавески и сдернув их с карниза. Вскочив, он побежал вдоль дороги, качаясь из стороны в сторону.
   – Вот, значит, как! Ты – шлюха! – заорал Батч.
   Майра чувствовала, как у нее подгибаются колени. Она едва не упала на пол.
   – Кто это был?
   Батч затряс дочь. Огромные руки швыряли Майру из стороны в сторону, ударяя ее ногами о стену.
   – Ты скажешь, кто этот чертов сын?
   – Ты никогда не заставишь меня это сделать, – задыхаясь, выговорила Майра.
   Она попыталась оторвать от себя его руки.
   – Да? Погоди, увидишь.
   Батч поволок ее через комнату и швырнул на кушетку. Она лежала с расширенными от ужаса глазами. Он по-прежнему стискивал ее руку, что-то бормоча и возясь с пряжкой своего широкого ремня.
   Лишь когда рука его стала мокрой от пота, Майра вырвалась. Они стояли лицом к лицу. Ее руки вцепились в спинку стула, и, высоко взмахнув им, она ударила Батча по голове. Потом, с испуганным видом подхватив свое платье, сломя голову Майра побежала из комнаты на чердак.

   Вот-вот должен был начаться бой.
   Они проталкивались по проходу между рядов. Впереди шел Гарни, потом Диллон, за ним – Морган. Зал был набит до предела, они с трудом пробирались на свои места возле ринга.
   Проходя мимо стройной блондинки, Гарни задрал ей юбку до колен.
   – Оставь меня в покое, – огрызнулась она.
   Диллон, ожидая, чтобы его пропустили, остановился.
   – Если твои кривые палки целы, – сказал он, – могла бы и подвинуться.
   Два молодых парня, сидевших позади блондинки, громко захихикали. Она взглянула на Диллона, смекнула, что он ей не по зубам, встала и пропустила его. Морган быстро протиснулся следом.
   Они уселись на свои места. Над самыми огнями ринга тяжелое облако табачного дыма лежало как туман, поднимающийся от сырой земли. В зале была жарища. Диллон рывком расстегнул воротничок и немного ослабил галстук.
   Двое боксеров легкого веса свирепо колотили друг друга. Гарни наклонился к Диллону.
   – Ты видел Сэнки? – спросил он.
   – За Сэнки я не беспокоюсь, – ответил Диллон. – Пожалуй, навещу-ка я Фрэнсиса.
   – Мы его напугали, – сказал Гарни. – Увидишь, все будет о’кей.
   Толпа вдруг издала громкий вздох, прозвучавший как стон, когда у одного из боксеров начали подламываться колени.
   – Всыпь ему, шпана! – заорал Морган. – Пришиби его.
   Боксера спас гонг.
   Диллон встал, прошел мимо Моргана, перелез через блондинку и снова поднялся по проходу. В начале коридора, ведущего к раздевалкам, его остановил коротышка в желто-белом джерси.
   – Дальше вы не пройдете.
   – Я по делу, – сказал Диллон не останавливаясь.
   Коротышке пришлось пропустить его. Он был попросту сметен. Диллон зашел в комнату Сэнки. Хэнк сидел на табуретке возле стола. На столе лежал Сэнки, укрытый ярко-красным халатом. Оба подняли глаза, когда появился Диллон.
   – Ему скоро выходить, – сказал Хэнк.
   Диллон пожевал губами.
   – Ты в порядке? – спросил он.
   – Конечно, в порядке. Он поддастся? Да? Так ведь?
   Диллон кивнул.
   – Но это не значит, что тебе можно валять дурака, – сухо ответил Диллон. – Будь настороже, Сэнки.
   – Ясное дело, он будет настороже, – раздраженно заметил Хэнк. – А ты как думал?
   Диллон кивнул и неторопливо вышел из раздевалки.
   Тихо ступая, он шел по коридору, пока не добрался до комнаты Фрэнсиса. Он сунул руку под пиджак, нащупал холодную рукоятку пистолета и открыл дверь.
   Фрэнсис уныло разглядывал пол. Его тренер, Берг, сидел на стуле, чистя ногти маленьким ножичком. Он быстро вскинул голову, когда появился Диллон.
   – Ошибся дверью, приятель, – сказал он Диллону, – гуляй.
   Диллон даже не взглянул на него.
   – Мы поблизости. Наблюдаем, – обратился он к Фрэнсису.
   Фрэнсис поднял глаза.
   – Выйди. Не суйся ко мне.
   Диллон не пошевелился.
   – Пойми нас правильно, – тихо продолжал он. – Мы хотим, чтобы все обошлось без шума.
   Берг встал со стула. В одно мгновение он оказался рядом с Диллоном. Он был маленьким толстячком, но шустрым и смелым.
   – Что ты тут мелешь, черт побери? Проваливай, тебя сюда не звали.
   Диллон посмотрел на него сверху вниз, ухмыльнулся и неторопливо вышел. В дверях он обернулся.
   – Примерно в пятом, Фрэнсис, – сказал он. И прикрыл дверь с резким щелчком. Из зала до него донесся внезапный взрыв иронических приветствий. Диллон снова прошел мимо коротышки, который сердито посмотрел на него, но ничего не сказал.
   У входа в сектор «К» он увидел Гарни и Моргана, которые направлялись к салуну. Диллон пролез через толпу и присоединился к ним.
   – Эти два шпаненка до смерти боятся друг друга, – сказал Морган. – Обнялись и спят. Ждут, когда время выйдет.
   – Ты ходил к Фрэнсису? – спросил Гарни.
   Диллон кивнул. Он прислонился к стойке, засунув большие пальцы за пояс.
   – С ним будет порядок, – заявил он.
   Гарни налил себе бурбона, пододвинул бутылку Моргану, а потом обратился к Диллону:
   – А Сэнки?
   – Сэнки осмелел. Теперь-то он важная птица, знает, что бой подстроен. А вообще – трус.
   Моргану это не понравилось, но он придержал язык. Диллон вселял в него неуверенность.
   – Паршиво вышло с Батчем, – сказал он, переведя разговор на другую тему.
   Диллон поднял брови.
   – Я ничего не слышал.
   Гарни было явно не по себе. Он торопливо наполнил свой стакан. Диллон следил за ним из-под опущенных век. Морган злобно хихикнул.
   – Неужели не слышал? Тут такая история… Его девчонка чуть не отшибла папаше башку.
   – Может, ты спятил? – Диллон нахмурился.
   – Может, и спятил, но это факт. Старый Батч вернулся домой и накрыл ее с каким-то парнем. Они обжимались в гостиной. Эх, хотел бы я это видеть. На ней, кстати, ничего не было. Парень ошалел и сиганул в окно. Представляешь, как они орали.
   Морган хлопнул себя по ляжке и, согнувшись, разразился хриплым смехом. Диллон презрительно покосился на него.
   – Тогда Батч схватился за ремень и начал ее полосовать. Что и причиталось этой девке. Тут она вырвалась, и не сойти мне с этого места, если она не трахнула папашу стулом по кумполу. Я вам точно говорю – эта девка дикая, шальная. Она лупила его стулом, пока не нокаутировала. Теперь он лежит больной, как раненый медведь, а пацанка задрав нос заправляет в доме.
   – Кто был тот парень? – спросил Диллон, хотя, посмотрев на Гарни, он сразу все понял.
   – Батч не мог узнать. – Морган пожал плечами. – Он думал, что ремень развяжет ей язык. Да не вышло. Она не раскрыла рта. Считай, крепко повезло тому беглецу. Батч свернул бы ему шею.
   Гарни вытер лицо шелковым платком. Диллон посмотрел на него, но Гарни отвел глаза.
   – Пошли обратно, – сказал Диллон. – Им скоро выходить.
   Гул разговоров наполнял сияющий лучами зал. Ринг был пуст. Когда все заняли свои места, свет начал меркнуть. Позади Гарни, Моргана и Диллона два толстяка переговаривались громкими хриплыми голосами.
   – Сегодня дела идут из рук вон плохо, – жаловался один. – Я ставлю три к одному на Фрэнсиса. Пижонам меня не провести.
   Диллон обернулся.
   – Из этого я возьму пять сотен.
   Толстяки переглянулись немного удивленно, потом один из них сказал:
   – Конечно.
   И перестали разговаривать.
   Гарни подтолкнул Диллона локтем, указывая кивком на Бет Фрэнсис, которая шла по проходу. Она проскользнула на свободное место возле ринга. Ее лицо выглядело осунувшимся, похудевшим, а глаза блестели как в лихорадке.
   – Дура она, что пришла, – прошептал Гарни.
   – Это удержит Фрэнсиса от глупостей, – не согласился с ним Диллон.
   Толпа завопила – выходил Сэнки. Луч прожектора следовал за ним по проходу, отражаясь на его красном халате. Он пролез между канатами, держа одну руку над головой.
   – Черт! Воображает, что он Луис, – произнес Гарни.
   Сэнки прохаживался по рингу, не опуская руки, в то время как одна часть публики стонала, а другая приветствовала его криками. Наконец он отошел в свой угол и встал, разминая колени и теребя канаты.
   Морган бросил взгляд на Диллона.
   – Он осмелел, разве не так?
   Диллон ухмыльнулся.
   Теперь появился Фрэнсис. При виде его зрители вскочили на ноги. От воя и рева задрожала крыша. Фрэнсис слегка осунулся, под глазами темнели синяки. По дороге к рингу он должен был пройти мимо Диллона. Гарни крикнул:
   – Не слишком прижимай его, Гарри!
   Это понравилось толпе, и вокруг заулюлюкали. Фрэнсис шел не оглядываясь.
   Бет услышала Гарни и встала, глядя дикими глазами на троицу, сидевшую слева от нее. Она пристально смотрела на них в течение нескольких секунд. Потом опять села.
   Морган беспокойно заерзал на стуле.
   – Теперь она будет знать нас всех.
   Двое других промолчали.
   Сэнки выскочил из своего угла и раздвинул канаты, чтобы Фрэнсис мог пролезть через них. Фрэнсис остановился, подняв на него глаза.
   – Не валяй дурака! – рявкнул он. – Пошел к черту!
   Толпа решила, что Сэнки ведет себя доброжелательно. Раздался одобрительный вой.
   Фрэнсис одним прыжком перемахнул через канаты, оставив Сэнки держать их. Толпе это понравилось еще больше. Она засвистела и захлопала. Сэнки неудержимо тянуло в угол Фрэнсиса. Он подошел и похлопал его по плечу. Толпа сочла это замечательным поступком.
   – Если вы не уберете от меня этого сукина сына, я пришибу его сию секунду, – сказал Фрэнсис.
   – Не напирай так, приятель. – Берг подошел к Сэнки. – Скоро он тебе еще надоест.
   Сэнки не спеша отправился в свой угол, помахивая толпе поднятыми кулаками.
   – Я балдею от этого ублюдка, – признался Гарни.
   Хэнк заявился в угол Фрэнсиса, когда Берг бинтовал тому руки, и обратился к Бергу:
   – Хватит накручивать.
   Фрэнсис поднял голову.
   – Не будь идиотом.
   Коротышка с микрофоном в руке поднялся на ринг и понес несусветную чушь. Он восхитил толпу. Единственным достойным внимания, по его словам, было то, что Фрэнсис на шесть фунтов тяжелее Сэнки.
   Гарни чувствовал сухость во рту, сердце его билось тяжело и гулко. Он сдвинул шляпу на затылок и потер рукой влажно блестевший лоб. Диллон сидел как скала, опустив расслабленные руки на колени. Его челюсть медленно двигалась, пережевывая резинку.
   Парни смотрели, как рефери вызывает противников на середину ринга. Сэнки вышел в халате, накинутом на плечи. У Фрэнсиса было только полотенце на шее. Они стояли, слушая слова рефери. Гарни хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
   Боксеры разошлись каждый в свой угол. Сигарный дым медленно поднимался спиралями к потолку. Публика смолкла в напряженном ожидании. Сэнки сбросил халат и, держась за канаты, пошаркал ногами по канифоли.
   Когда прозвенел гонг, Фрэнсис вышел осторожно, прижав подбородок к груди. Сэнки бросился на него почти бегом. Он наносил размашистые удары левой и правой, но Фрэнсис нырнул под них и резко ударил Сэнки.
   Это ему не понравилось. Он вошел в клинч, тормоша Фрэнсиса, колотя его по голове. Сэнки висел на нем, пока рефери не шлепнул его по руке. Затем, когда он выходил из клинча, Фрэнсис нанес противнику удар правой в голову.
   Толпа призывала к решительному бою и сейчас просто стонала от восторга. Сэнки опять двинулся в атаку, но Фрэнсис сковал его в клинче. Они еще какое-то время боролись, и опять Фрэнсис ударил его, когда они расходились.
   Гарни поерзал, затем положил ногу на ногу.
   – Во что он играет, черт побери? – спросил он неизвестно кого.
   Ответа не последовало.
   Фрэнсис снова устремился в атаку. Сэнки попятился к канатам, гася большинство наносимых Фрэнсисом ударов, и в конце концов послал страшный удар правой, который настиг Фрэнсиса, когда тот наступал.
   Удар не достиг цели и не причинил вреда, но Фрэнсис остановил его. Сэнки оторвался от канатов и, пританцовывая, отскочил в сторону. Фрэнсис рванулся вперед, и они обменялись короткими тычками в голову.
   Гонг прозвучал как раз в тот момент, когда Сэнки приходилось туго. Бесспорно, это был раунд Фрэнсиса.
   Над толпой разносился гул возбужденных голосов. Гарни откинулся назад, чувствуя, как у него по спине стекает пот.
   – Ты говорил – в пятом, верно? – спросил он Диллона.
   – Не прыгай, дело в шляпе, – ответил Диллон. – Должна же эта шваль что-то показать!
   Сэнки с угрюмым видом развалился у себя в углу. Хэнк размахивал над ним полотенцем, советуя не растрачивать зря силы.
   Прозвенел гонг, начался второй раунд.
   На этот раз в атаку ринулся Фрэнсис. Он оказался почти в самом углу Сэнки прежде, чем тот поднял кулаки.
   Толпа разразилась ревом. Левая рука Сэнки прыгнула в лицо Фрэнсиса, отбрасывая его голову назад, но его пыл не мог остановить Фрэнсиса. Он швырнул Сэнки в угол тяжелыми ударами одновременно обеих рук.
   Рот Сэнки, который каждый из этих ударов подбрасывал вверх, безвольно обмяк. В его глазах появилось выражение загнанного зверя, но он не опустил рук.
   Гарни крикнул ему:
   – Отпихни его! Резко оторвись!
   Фрэнсис в это время нанес широкий размашистый удар, поразивший Сэнки в голову. Сэнки упал на колени. Фрэнсис не горячился. Он сразу отошел в нейтральный угол, предоставив рефери возможность начать счет. Зал дрожал от шума. Люди влезли на стулья, вопя до хрипоты.
   До Сэнки донесся визгливый крик Моргана:
   – Жди! Оставайся на месте!
   Сэнки поднялся при счете девять. Казалось, что с ним все в порядке. Фрэнсис кинулся к нему с излишней беспечностью.
   Удар потряс Фрэнсиса. Оба были рады войти в клинч. Но на этот раз Фрэнсис не попал в Сэнки, когда они расходились.
   Сэнки держал Фрэнсиса на расстоянии короткими ударами левой, бегом пятясь перед ним по всему рингу. Фрэнсис хотел только одного – прорваться и ударить. К концу раунда ему это удалось. Сэнки попытался блокировать его, но это было все равно что удерживать паровой молот.
   Один за другим Фрэнсис нанес четыре сокрушительных удара. Они врезались в ребра Сэнки, вызвав стонущий вздох толпы. Колени Сэнки подломились. Он через силу старался не отпустить руки, когда прозвучал гонг.
   – Иди к нему, – свирепо приказал Диллон Гарни. – Скажи, чтобы дрался. Он не продержится до пятого раунда в таком темпе. И пусть этот субчик Фрэнсис видит тебя. Посигналь ему, что ли.
   Гарни выбрался в проход и протиснулся в угол к Сэнки. Хэнк отчаянно хлопотал над ним. Сэнки выглядел озабоченным.
   Гарни сказал ему:
   – Ради Бога, держись и будь поосторожнее.
   Сэнки злобно уставился на него. Большие красные пятна на его теле показывали, насколько ему досталось.
   – Подстроенный бой, а? – зашипел он. – Да этот сукин сын убивает меня.
   Прежде чем Гарни успел что-нибудь ответить, прозвучал гонг. Фрэнсис ринулся в атаку, размахивая перед собой руками и приплясывая, а Сэнки отступал, тяжело сопя носом. Гарни оперся руками на канаты ринга, пристально следя за ними.
   Сэнки все время пытался ударить левой, но Фрэнсис отвел голову и нанес удар левой и потом правой. Изо рта у Сэнки потекла кровь. Он зарычал на Фрэнсиса, оттопырив губы с резинового загубника. Он не переставая кружил, пока толпа не завопила. Он опять выбросил левый кулак, который настиг отходившего Фрэнсиса. Перчатка просвистела над головой Фрэнсиса, который подскочил к нему вплотную и ударил обеими руками. Сэнки оттолкнул его и ударил опять, сделав это неудачно.
   Сэнки одолевала боль. Каждый раз, когда они сходились, Фрэнсис бил Сэнки в ребра. Удары ложились точно. Сэнки просто не мог удерживать Фрэнсиса на расстоянии. Удары следовали один за другим, это было уже настоящее избиение. Раунд закончился беспорядочной стычкой в дальнем углу.
   Сэнки удалось рассечь Фрэнсису нос, нанеся апперкот краем перчатки. Сэнки вернулся в свой угол, еле поднимая ноги, и шлепнулся на табуретку.
   – Не подпускай его в этом раунде близко. Держись, – посоветовал Гарни. – В пятом он ляжет.
   – Мне не продержаться, – ответил Сэнки. Он чуть не плакал. – Этот ублюдок вышибает из меня кишки!
   – Продержишься как миленький! – рявкнул Гарни. – Иначе хуже будет.
   Он посмотрел в сторону Фрэнсиса, который сидел откинувшись назад и набирал в легкие воздух. Его даже не обмахивали.
   Прозвучал гонг к четвертому раунду.
   Сэнки бросился в атаку с чуть большим энтузиазмом. Он был в отчаянии. Он провел удар правой, достиг цели и вслед за ним – левой. Фрэнсис попятился, прикрываясь. Публика, завывая, вскочила на ноги.
   – Нажимай! – заорал Гарни. – Вытряси из него душу!
   Сэнки рванулся вперед, нанося удары под разными углами. Фрэнсис ускользал от опасных ударов, а потом он внезапно всадил левый кулак в лицо Сэнки.
   Удар попал Сэнки между глаз. Когда Сэнки упал на четвереньки, наступила внезапная тишина. Потом публика разразилась возбужденными криками. Фрэнсис отошел в угол напротив Гарни. Он дышал медленно, его огромная грудь поднималась и опускалась совершенно спокойно.
   – В следующем раунде, – завопил Гарни, – или тебе крышка!
   Фрэнсис ничем не показал, что слышал его.
   Рефери стоял над Сэнки, выкрикивая счет ему в ухо. Мускулы Сэнки дрожали, когда он старался оторваться от брезента. Все орали на него. Гонг прервал счет на восьми.
   Сэнки пришлось тащить в угол волоком. Хэнк дал ему глотнуть виски, дергал за уши, лил воду на голову. Хэнк был смертельно испуган. Диллон подошел и наклонился через канаты.
   – Возьми себя в руки, ты, куча дерьма! – прорычал он. – В этом раунде ты победишь. Иди и разорви ублюдка на куски или я тебя пришью!
   Сэнки боролся с одолевавшей его усталостью.
   – Моя левая как свинец, – захныкал он.
   – Так шевели своей проклятой правой, – ответил Диллон. – Запомни: гоняй этого парня по всему рингу. Он ляжет.
   Зазвенел гонг.
   Толпа ожидала, что Фрэнсис набросится на противника и покончит с ним, но он этого не делал. Казалось, что он вдруг утратил весь свой запал. Сэнки сразу вошел в клинч. Он висел, навалясь всей тяжестью тела на Фрэнсиса, пока рефери не прикрикнул на него. Фрэнсис ударил его, когда они расцепились, но как-то вяло.
   Сэнки дышал как прохудившийся паровой котел. Он нанес наступающему Фрэнсису короткий прямой удар, а Фрэнсис трижды ударил его в ребра. Сэнки даже не покачнулся. Он, пританцовывая, отскочил от Фрэнсиса, опускаясь на всю ступню. Фрэнсис потащился за ним, опустив руки. Сэнки понял, что это его шанс. И он использовал его.
   Его левая врезалась в открывшуюся брешь, а правая нанесла перекрестный удар открытой перчаткой.
   Публика встала. Фрэнсис повалился на бок. Гарни издал слабый вздох облегчения.
   Толпа кричала и бесновалась, призывая Фрэнсиса встать. Слегка ошеломленный рефери начал отсчитывать секунды. Сэнки, размазав по лицу кровь, прислонился к канатам. Его колени подгибались. У него даже не оставалось сил, чтобы выглядеть довольным.
   Фрэнсис лежал не шевелясь. Его жена пробилась к рингу. Она заколотила по брезенту кулаками.
   – Вставай и дерись! – кричала она. – Не позволяй, чтобы им сошло это с рук. Гарри, встань и дерись!
   Фрэнсис медлил, но на счете девять он встал. Публика, теперь уже поддерживавшая Сэнки, орала, чтобы он прикончил Фрэнсиса. Сэнки, ругаясь, на шатких ногах вышел из своего угла. Фрэнсис стоял, поджидая его, сжав губы, и выглядел сейчас настоящим убийцей. Приближаясь, Сэнки осыпал Фрэнсиса всеми ругательствами, какие только смог вспомнить в данный момент.
   Фрэнсис развернулся и двинул его в ребра. Это был страшный удар, угодивший Сэнки прямо в солнечное сплетение. Рот Сэнки раскрылся в виде буквы «О». Он наклонился вперед, а Фрэнсис нанес ему удар в челюсть всем корпусом.
   Считать для рефери было пустой тратой времени. Публика бесновалась, вопила и свистела, пока рука короткими взмахами отмеряла десять секунд. А потом, когда рефери подбежал к Фрэнсису, чтобы поднять его перчатку, все вскочили на стулья. От криков сотрясалась крыша.
   Диллон повернул голову и посмотрел на Гарни.
   – Подлый предатель. Сукин сын, – сказал он сквозь зубы.

   Вся компания ввалилась в хибару Батча. Здесь были Гарни, Хэнк и Морган.
   Сэнки был слишком подавлен и взбешен, поэтому сразу же отправился домой. Свирепый и безмолвный Диллон шел позади всех.
   Батч сидел в грязном халате. Его голова была забинтована. Когда они вошли, он сразу же понял, что Сэнки подкачал.
   Майра услышала шум и спустилась по лестнице, чтобы выяснить, что случилось.
   Диллон сидел на столе и ковырял в зубах. Все остальные кричали и ругались.
   Батч бесился и орал. Гарни подумал, что его вот-вот хватит удар. Он как сумасшедший колотил по подлокотникам своего кресла.
   – Я поставил все, что у меня было, на эту сволочь, – ревел он. – И что теперь?!
   Диллон неожиданно оживился.
   – Заткнитесь, крысы! – рявкнул он. – Фрэнсис стоит всей вашей кодлы вместе взятой.
   В наступившей тишине все с убийственной ненавистью уставились на Диллона. Батч сказал придушенным голосом:
   – Ты все сделал? Да? Ты-то вообще ничего не теряешь… О чем ты говоришь?
   Диллон бросил на него презрительный взгляд и посмотрел на всех остальных. Хэнк и Морган шагнули к нему. Гарни не двинулся с места, он знал про пистолет.
   Батч вылез из кресла.
   – Оставьте его мне! – свирепо закричал он, сжав кулаки. – Я кое-чему поучу мерзавца.
   Тонкие губы Диллона расползлись в улыбке. Его глаза окаменели в презрении.
   – Знай свое место, – сказал он. – Вы, шпанята, забыли, с кем имеете дело…
   – Оставьте его мне, – прохрипел Батч. – Кому говорю!
   Он начал размахивать перед собой в воздухе своими огромными ручищами. Диллон ссутулившись сидел на стуле и следил за ним. Когда Батч оказался в футе от него, кольт прыгнул у него в руке.
   – Назад, Хоган! – взвизгнул Хэнк. – У него пистолет!
   Диллон выстрелил Батчу в живот. Грохот выстрела заставил Майру вскрикнуть. Она задрожала, прижала руки ко рту и прислонилась к двери.
   Слепые глаза Батча закрылись, спрятав от Диллона два желтых сгустка. Диллон смотрел на него с застывшей улыбкой на губах.
   С глухим стуком Батч упал на колени. Хэнк и Морган, отталкивая друг друга, бросились вон из комнаты. Диллон не удерживал их. Он даже головы не повернул. Они выскочили на веранду, потом Гарни услышал, как они побежали по дороге.
   Дверь открылась, и вошла Майра. Она встала на пороге, но не сделала ни одного шага к отцу. Просто стояла и смотрела.
   Батч так и умер на коленях. Он постепенно осел, словно мешок с зерном. Диллон взглянул на Гарни, потом убрал пистолет под пиджак.
   – Дурак он был, – сказал он. – Лезть на меня…
   – Тебе лучше смыться отсюда, – хрипло произнес Гарни.
   – Ты едешь со мной, приятель, – усмехнулся Диллон. – Не заблуждайся на мой счет.
   Гарни сглотнул и поспешно ответил:
   – Конечно. Я же не сбежал, как эти…
   Оба посмотрели на Майру. Она вдруг заметила их присутствие и осознала, что теперь осталась одна. Батча больше нет, и ей предстоит все в жизни делать самостоятельно.
   – Собирай барахло, – сказал Гарни. – Ты поедешь со мной.
   Она ничего не ответила, повернулась и вышла из комнаты на подгибающихся ногах.
   – Да, она пригодится, – согласился Диллон.
   Гарни кивнул.
   – Конечно, я тоже подумал, что она пригодится.
   Наступила длинная пауза, оба молчали, стараясь не смотреть на Батча. Потом Гарни спросил:
   – Куда мы двинем?
   – Через границу штата. И побыстрее, – ответил Диллон. – А там увидим, куда дальше.
   Вошла Майра с маленьким кожаным чемоданом.
   – Иди, сядь в машину, – приказал ей Гарни.
   Она повернулась и вышла. Диллон подошел к Гарни.
   – Нам надо раздобыть малость деньжат на дорогу, – сказал он. – У Эйба кое-что отложено. Надо это прихватить. Я знаю, где он прячет деньги.
   Гарни облизнул губы.
   – Опасно. – Он занервничал. – Того и гляди, появится шериф.
   – Я сказал тебе, что надо делать, а не спросил совета, – ответил Диллон.
   Они вышли и направились к старому автомобилю. Майра сидела на заднем сиденье. Она старалась держать себя в руках, но не могла унять дрожь.
   Машина выехала на дорогу и заскрежетала на поворотах. Чтобы добраться до магазина Эйба, времени потребовалось не много. Магазин был погружен во мрак.
   Диллон вышел из машины, при этом он наклонился и выдернул ключ зажигания. Гарни следил за ним, чувствуя себя в ловушке.
   – Оставайся здесь, – обратился к нему Диллон. – Я ненадолго.
   Диллон обошел магазин, открыл дверь своим ключом. Неслышно двинулся по темному коридору.
   Эйб писал какие-то цифры в гроссбухе. На голове у него была ермолка, лицо выражало глубокое удовлетворение. Он поднял глаза, когда вошел Диллон.
   – Хороший был бой? – спросил он.
   Эйб держал костлявый палец на странице гроссбуха, пригвоздив им какую-то цифру, как будто боялся, что она ускользнет от него.
   – Оставайся на месте. Не поднимай визга, – приказал Диллон.
   Он держал кольт так, чтобы Эйб видел его.
   Эйб положил перо. Его пальцы слегка дрожали.
   – Моя Рози ошиблась, – произнес он печально.
   Диллон направился туда, где Эйб прятал дневную выручку. Она хранилась в кофейной жестянке на верхней полке. Диллон протянул руку и достал жестянку. Совершенно уничтоженный, Эйб сидел опустив руки на колени.
   – Я так думаю, мне они нужнее, – сказал Диллон и высыпал содержимое жестянки на прилавок. Там было немногим больше сотни долларов мелкими бумажками. Диллон сгреб их себе в карман. – Пожалуй, я прихвачу и вашу заначку. Может, после этого вы будете пользоваться услугами банка.
   Эйб тихо застонал.
   – Вы оставляете меня ни с чем. Деньги нелегко зарабатывать.
   Диллон открыл кассу, выдвинул ящик. И, тщательно ощупав планки, нашел под двойным дном пачку денег.
   – Два куска, верно, Голдберг? – Диллон положил деньги в карман. – Я не раз видел, как вы их считали.
   – Наверное, я помог бродяге в последний раз, – ответил Эйб.
   Диллон насмешливо улыбнулся.
   – А, бросьте! Фраера вроде вас помогают людям, пока их не уложат в могилу.
   Говоря это, Диллон ходил по магазину, собирая консервы. Он кое-как запихал их в большую бумажную сумку.
   – Мы отправляемся в поездку, – сообщил он Эйбу. – Не по нутру мне все это у вас красть. Глядите, я плачу за товар.
   И он бросил на прилавок три доллара.
   Эйб ничего не ответил. Ему хотелось, чтобы Диллон поскорее ушел. Он думал только о том, как сказать о случившемся Рози. Она никогда не простит себе того, что сделала.
   Диллон подхватил сумку и направился к двери.
   – Может, я и вспомню о вас, когда мне подфартит. А может, и нет. Увидим.
   Он вышел на ночную улицу, швырнул сумку в машину и забрался туда сам.
   – Граница, быстро, – сказал он и передал Гарни ключи.
   Гарни завел мотор и нажал на педаль сцепления. Они выехали из Плэттсвилла, когда уличные часы пробили два, и устремились к границе.

Глава 2

   Майра сбросила ноги с кровати и села.
   В открытое окно светило солнце, обжигая ее ступни. Дешевые часы на каминной доске показывали 8.10. Майра сидела, белея крепким обнаженным телом, и вдыхала свежий бодрящий воздух. Она пошарила ногами по полу в поисках туфель. Наконец с тихим возгласом раздражения она опустилась на четвереньки и извлекла их из-под кровати.
   Стоя на коленях, она рассматривала туфли.
   – Да, да. – Она покачала головой. – Я становлюсь форменной бродягой…
   Туфли собирались вот-вот развалиться. Две широкие трещины, словно разинутые рты, пересекали верх обеих туфель, а подметки скорее напоминали решето.
   Майра села на корточки, задумчиво почесывая бедро. Она стала оборванкой, и ей действительно нечего было надеть.
   Три долгие скучные недели проползли с тех пор, как ухлопали Батча. Хижина, укрытая в горах, не рассыпалась лишь благодаря покрывающему ее слою краски. Диллон был доволен, что нашлось где поселиться, но застряли здесь они надолго.
   Последний владелец забрал с собой семейство и уехал в Калифорнию в напрасных поисках работы. Он бросил дом почти со всей обстановкой, остались даже постели. Видимо, ему по-настоящему не терпелось убраться как можно быстрее.
   Съездив на машине в ближайший городишко, Диллон привез достаточно припасов, чтобы продержаться некоторое время. Они затаились. Хижина стояла уединенно, вдали от наезженных дорог, и они не видели никого от зари до заката.
   Диллон проводил большую часть времени валяясь в постели и размышляя. Он вставал около полудня, что-нибудь ел и усаживался на пороге хижины греться на солнышке. Гарни и Майра действовали на нервы.
   Всю работу по дому спихнули на Майру. Гарни рубил дрова и таскал воду, но это было все, что он делал. Гарни слонялся по дому, наступал Майре на пятки, с трудом удерживаясь, чтобы не лапать ее. И вообще просто подыхал от скуки.
   Майре становилось тошно от такой жизни, и она твердо решила не давать Гарни возможности сблизиться с ней. Она не впускала его к себе в комнату. Это чертовски злило Гарни, но он не мог ничего поделать.
   Наконец Майра встала и надела туфли, ощутив сквозь подметки шероховатость досок. Она налила воды в жестяную миску и начала мыться. Поплескав на себя воду ладонями, она проворно вытерлась. Ее мысли были заняты другим. «Пора малость встряхнуть этих бездельников», – думала Майра. С Диллоном надо обращаться осторожно. До сих пор он игнорировал ее, а это раздражало.
   Точнее, он попросту не замечал ее присутствия. Майра решила, что он холоден как рыба. Она подошла к табуретке, на которую побросала одежду, и стала рассматривать ее, морщась в негодовании. Проклятое тряпье было все в дырках. Даже платье она не раз штопала под мышками.
   Натянув платье через голову, Майра прошла в гостиную.
   Гарни стоял в открытых дверях, застегивая пояс. Он с недовольным видом кивнул ей. Он думал, что ему здорово повезло, когда он захватил ее с собой, и вот на тебе – запирается каждый вечер. Его подбородок оброс колючей щетиной, а глаза, еще припухшие от сна, жадно всматривались в Майру.
   Наискосок находилась другая комната, где спал Диллон. Дверь была закрыта. Они не ждали его скорого появления.
   – Хоть бы огонь разжег! – возмутилась Майра.
   Говорила она отрывисто.
   – Ладно, – ответил Гарни.
   Он побрел во двор, вернулся с дровами и, присев перед маленькой печкой, принялся разгребать золу.
   Майра наполнила чашки и стала накрывать на стол. Когда в печке затрещал огонь, Гарни поднялся и поставил чайник. Он прошел по комнате, причесываясь и зевая. Его глаза ни на минуту не оставляли Майру. Она не обращала на него внимания, но чувствовала его возбужденное состояние.
   Он подошел к ней сзади, обхватил руками и, сжав ее груди в ладонях, притянул к себе.
   Майра стояла совершенно неподвижно.
   – Может, отцепишься? – огрызнулась она. – У меня дел полно.
   Гарни повернул ее к себе.
   – Мне тошно, – сказал он. – Я больше терпеть не намерен.
   Он поднял ее на руки и понес в комнату.
   Майра не сопротивлялась. В спальне он поставил ее на ноги и остановился с тяжело вздымающейся грудью.
   – Ты не о том думаешь, Ник, – заявила она. – Да?
   Он слегка встряхнул ее.
   – Это ты так считаешь. Ты можешь свести человека с ума. Что это на тебя нашло? Когда-то тебе самой не терпелось, а теперь…
   Выражение ее лица не изменилось.
   – Сейчас закипит чайник, – сказала она. – Спускайся с небес на землю.
   Гарни убрал руки.
   – Нет, ей-богу! – сердито выкрикнул он. – Ты не смеешь так со мной обходиться.
   Майру охватила неистовая ярость.
   – Вот как? – разозлилась она. – Посмотри на меня. Ты считаешь, я счастлива. Я хожу в лохмотьях! Все, о чем ты думаешь, – это как забраться ко мне в постель! Так вот, придется подумать еще кое о чем. У этой паршивой сволочи целая пачка денег. Он сидит на них. А мы? И вообще, до каких пор мы будем оставаться в этом хлеву? Да кто ты такой, черт тебя побери, чтобы еще обижаться?!
   Гарни тревожно попятился.
   – Уймись, – угрюмо прошипел он. – Я не могу ничего поделать.
   – Ты ничего не можешь поделать! – Она злобно оттолкнула его. – Тебе надо показать?
   Она проскочила мимо него и ворвалась к Диллону. Диллон сидел на постели, он был в брюках и рубашке, в зубах – щепка. Диллон подозрительно посмотрел на Майру.
   – Ты чего сюда врываешься? Какого черта тебе здесь нужно?
   – Я скажу тебе, что мне надо, – набросилась она на него. – Мне надо выбраться отсюда. Мне надо денег, чтобы купить вещи. Мне осточертело здесь ошиваться, работать задарма на пару голозадых бездельников вроде вас! Посмотри на меня, тебе нравится мое платье?
   Диллон сбросил ноги с постели и встал. Гарни остался в дверях. Диллон ссутулился.
   – Слушай, – начал он. – Убирайся отсюда, живо! Или пожалеешь. Я – босс в этой лавке, понятно!
   Майра язвительно усмехнулась, подбоченилась и встала, широко расставив ноги.
   – Ты не можешь быть ничьим боссом, бандитская мелочь! – кричала она. – Вбей это в свою башку. А теперь давай денежки!
   Диллон взмахнул кулаком и ударил ее в висок. Она пролетела через всю комнату и, стукнувшись плечом о дощатую стенку, свалилась на пол бесформенной грудой.
   – Эй! – слабо пропищал от двери Гарни. – Чего ты ее бьешь?
   Диллон посмотрел на него. Его холодные глаза блестели.
   – Не суйся, – ответил он. – Ей причиталось. Она ничего не добьется такими разговорами.
   Майра неловко поднялась. Она держалась руками за голову. Пол покачивался у нее под ногами. Она с трудом сфокусировала взгляд на Диллоне.
   – Дьявол! – прошипела она.
   Диллон поддернул брюки и подошел к ней.
   – Выметайся отсюда и собери поесть. Ты здесь для того, чтобы работать, ясно? Я не позволю тебе задирать нос.
   Она оглянулась через плечо на Гарни.
   – И после этого ты думаешь вползти ко мне в постель, трусливая крыса! У тебя был шанс…
   – А ну, заткнись! – крикнул Диллон.
   Гарни повернулся и вышел в другую комнату. Он догадывался, что теперь Майра задаст ему жару. Диллон не сводил с нее глаз. Он помнил, как она огрела Батча. Эта дамочка была опасна. Майра смотрела на него полными ненависти глазами.
   – Тебе это так не пройдет, – сказала она сквозь зубы. – Я сквитаюсь с тобой, подлюга!
   – А, брось, – отмахнулся Диллон и отошел от нее.
   Майра поколебалась, потом вышла в гостиную. Гарни пугливо посмотрел на нее, но она не обратила на него никакого внимания и начала готовить еду. Майра резала окорок толстыми кусками, яростно кромсая соленое мясо и швыряя ломти на сковородку. Гарни ожидал, что она будет плакать. По его мнению, кто угодно присмирел бы от такой пощечины.
   Лицо Майры было бледным и застывшим, на виске горела сине-багровая отметина, а в глазах бушевала буря.
   – Ты зря заводишь ссоры с ним, – тревожно промолвил Гарни.
   Майра не ответила. Она подала еду, громыхая тарелками на столе. Потом, налив себе чашку крепкого кофе, она вышла на солнце и села подальше от хижины.
   Диллон посмотрел на еду, хмыкнул, потом устроился за столом. Гарни осторожно присел.
   – Тебе тоже все осточертело? – спросил его Диллон.
   В его голосе звучала угроза. Гарни расплескал кофе.
   – Мне? Я не жалуюсь, – поспешно ответил он.
   Диллон мотнул головой в сторону Майры.
   – Я подумал, может, это ты ее подначил.
   Гарни невинно округлил глаза.
   – Ты ошибаешься, – торопливо сказал он. – Незачем беспокоиться на ее счет. Просто она бесится, что ей не во что вырядиться.
   Диллон нарезал ветчину маленькими квадратиками, говоря Гарни:
   – Ты с ней потолкуй. Пусть лучше поостережется. Со мной не побрыкаешься, ясно?
   Гарни отодвинул тарелку и закурил. Еда стала ему поперек глотки.
   – Конечно, – согласился он. – По молодости беснуется, она ни о чем серьезном не помышляла.
   – Тем не менее предупреди, – безразлично продолжал Диллон. – Я могу с ней разделаться. Тебе надо ее приструнить. Чего ты боишься и какого черта не кинешь ее в постель?
   Отодвинув стул, Гарни встал. Он что-то буркнул и подошел к печке подбросить дров.
   – Возьму машину, проедусь. – Диллон поднялся. – Надо будет обтяпать одно дельце. Может, и ты пригодишься.
   Гарни тревожно посмотрел на него, но промолчал.
   Майра наблюдала, как они вышли из хижины и направились к сараю, где стояла машина. Она вернулась в дом, вытерла стол и убрала посуду. Она все еще дрожала и еле подавляла ярость.
   Услышав, как машина отъезжает, Майра подошла к окну. За рулем сидел Диллон.
   – Он поехал в город, – сообщил Гарни, зайдя в дом.
   Майра села на деревянную скамейку под окном.
   – Я хочу поговорить с тобой, – сказала она напряженным, резким тоном. – Тебе пора понять, что он за тип.
   Гарни почесал затылок.
   – Не понимаю, о чем ты.
   – Ты ничего от него не получишь. Не надейся. Он обчистил Эйба Голдберга, а много он тебе дал из тех денег? Ты увязался за ним и теперь считаешься его сообщником. Он – босс, а ты ходишь перед ним на задних лапках. Фраер ты чертов, боишься такой шкуры.
   Гарни переступил с ноги на ногу.
   – Он таскает при себе пушку, – сказал он. – Что я могу сделать?
   У Майры заблестели глаза.
   – Я скажу, что ты будешь делать. Сначала станешь ему поддакивать, пока в нем есть нужда, потом выдашь его. Прихватишь пистолет и будешь стрелять лучше, чем он. Тогда он больше не нужен.
   Гарни стоял, глядя на Майру. Потом медленно кивнул.
   – Верно, – произнес он задумчиво. – Это мысль.
   Солнце пряталось за холмы, когда вернулся Диллон. Гарни уловил звук старого мотора, едва слышимый вдали, и, выйдя из дома, встал у колодца, глядя на неровную дорогу. Он недоумевал, куда черт понес Майру. Она ускользнула после обеда, и с тех пор он ее не видел. Он не находил себе места в одиночестве, и тарахтение машины, взбирающейся на холм, принесло ему облегчение.
   Гарни провел большую часть дня слоняясь возле хижины. Он чувствовал, что Майра права, от Диллона надо избавляться. Этот молодчик в него вселял страх. Но Гарни не мог заставить себя подумать о том, как это сделать. Подсознательно он полагался на Майру.
   Стоя на солнышке, Гарни перебирал в уме все сказанное ею. У этой дамочки есть голова на плечах, это бесспорно. Она запросто прищучит Диллона. Да, она права, Диллон опасен и хитер. Он будет командовать ими, а потом выбросит как ненужные вещи.
   У Гарни ныли руки, так ему хотелось ощутить в них оружие. Дайте только ему пистолет – и он моментально расправится с Диллоном.
   Диллон остановил машину возле хижины и помахал Гарни рукой. Его угрюмое лицо казалось как никогда оживленным. Гарни подошел поближе.
   – Долго тебя не было, – сказал он. – Удачно съездил?
   Диллон вылез из машины, обошел ее, засунул руки в багажник, вытащил громоздкий предмет, обмотанный одеялом.
   – Пошли в дом, – обратился он к Гарни. – Я тебе кое-что покажу.
   Гарни последовал за ним. Диллон бросил узел на стол и бережно развернул его.
   Гарни замер с тяжело забившимся сердцем.
   – Нет, ей-богу! – выдохнул он.
   На столе лежал автомат «томпсон», тяжелый «смит-и-вессон» 45-го калибра и большой ящик патронов. Диллон похлопал по «томпсону», чуть кривя в усмешке свои тонкие губы.
   – С такой штуковиной можно заиметь почти все, – сказал он.
   На стол упала тень. Они нервно вскинули глаза. На пороге стояла Майра, неотрывно глядя на оружие. Оба сразу отвернулись и забыли о ней, увлеченные автоматом.
   – Черт побери, как же ты это раздобыл? – спросил Гарни. Он любовно поглаживал рукой холодную рукоять автомата.
   Диллон неторопливо подошел к скамье под окном и сел. Он был в приподнятом настроении.
   – Когда знаешь, чего ты хочешь, – сказал он, – это просто.
   Майра подошла к столу и встала, глядя во все глаза. Она осторожно положила руки на холодный ствол «томпсона».
   Диллон следил за ней. Его ликующее настроение распространилось и на нее.
   – Подними его, – медленно сказал он Майре. – Он не укусит.
   Она держала «томпсон», сунув приклад под локоть. Длинный ствол был направлен на печку. Майра провела рукой по гладкому диску.
   Гарни наблюдал за ней. От возбуждения у него пересохло во рту. «Пожалуй, этот малый не такая уж шваль», – в конце концов подумал он.
   – Ты ведь не с дерева его сорвал? – вслух спросил он.
   Диллон покачал головой.
   – Эти пушки нелегко добыть, – сказал он. Он сунул руку за пояс брюк. – Знаешь, как я это заимел?
   Тонкие губы Диллона усмехались.
   Лицо Майры, обращенное к нему, ничего не выражало, но ее глаза излучали ненависть. Диллон даже не замечал Майру. Он корчил из себя важную птицу и разошелся вовсю.
   – Я зашел в контору шерифа и купил все это у него, – сказал он.
   – Ничего себе сказочки, – промолвил наконец Гарни.
   Восхищение в его голосе было приятно Диллону.
   – Слушай, малыш, – продолжал Диллон. – Эта страна свихнулась. Каждый чертов легавый должен сам покупать себе пушку. Ему дают все, но не пистолет. Он должен выкладывать за него наличные. Вот приходит время шерифу уходить с должности. Или по старости, или по болезни. Так вот, значит, этот малый хочет купить дело или ферму или просто пить на свои сбережения. На кой черт тогда ему сдался пистолет? Что он делает? Когда к нему является парень и предлагает деньги, причем вдвое больше, чем тот получил бы, продав пушку оружейнику, он соглашается на сделку. Это незаконно – продавать кому-нибудь «томпсон». Но какого черта? Он с этим распростился навсегда, так о чем ему теперь вообще беспокоиться?
   – Ты взял это у шерифа? – недоверчиво спросил Гарни.
   Диллон кивнул.
   – Конечно у него. – Он протянул руку и поднял автомат. – Я приехал сегодня в город и пустился в разговоры. Один парень сказал мне, что шериф в соседнем городе покидает лавочку. Ну я тогда мигом в машину и поехал повидать шерифа. Этот товар обошелся мне в немалые денежки, но я не жалуюсь. «Томми» всегда себя оправдывает.
   Майра признала, что Диллон знал, как вести себя в этой жизни. Гарни было далеко до него. Он знал, что, где и как взять. Этот человек мог их кое-чему поучить.
   – Да-да, ловко, – сказала Майра, стараясь придать голосу мягкость.
   Диллон сурово взглянул на нее, но глаза Майры светились восхищением. Он хмыкнул.
   – Да, уж я-то знаю, что к чему…
   – Ты умеешь с ним обращаться? – спросил Гарни и постучал по «томпсону».
   Диллон встал.
   – Умею ли я с ним обращаться?
   Он взял автомат и направился к выходу.
   – Ну-ка, смотрите.
   Майра и Гарни вышли следом за ним. Они не поднимали глаз друг на друга. Но Майра нашла руку Гарни и сжала ее. Гарни кивнул, по-прежнему не отводя глаз от спины Диллона.
   Диллон задумчиво огляделся, выбирая мишень.
   – Из этой штуки даже не надо целиться, – сказал он. – Льет как вода из шланга. Надо только держать ее твердо и медленно передвигать, вот так.
   Он поднял автомат, навел его на дверь сарая и нажал на спуск. Дробный грохот автомата заставил Майру невольно отступить. От двери полетели белые щепки. Оттуда, где они стояли, было видно, как в дереве появляется ровная линия дырок.
   Диллон прекратил огонь и повернулся к ним.
   – Ясно? – спросил он. – Вот таким манером. Эта пушка остановит все и всех.
   Майра подошла к нему.
   – Спорим, я могу тоже? – сказала она.
   Диллон посмотрел на нее. Он колебался. Потом его хорошее настроение победило осторожность. Он протянул ей автомат.
   – Держи крепче.
   Майра прижала приклад к боку, опуская палец на спусковой крючок.
   Автомат запрыгал у нее в руках. Взлетели фонтанчики сухой земли, а с ветвей, нависших над сараем, дождем посыпались листья. Майра дважды зацепила дверь.
   – Держи крепче, – посоветовал Диллон.
   Гарни тоже не терпелось попробовать. Он смотрел на Диллона, стараясь поймать его взгляд. Майра держала автомат, задумчиво глядя на него, потом сунула его в руки Гарни.
   Диллон нахмурился.
   – Эй, – сказал он. – Патроны стоят денег!
   Но Гарни не мог остаться в стороне. Он поднял автомат и выпустил очередь. Он видел, что прочертил линию дырочек почти так же ровно, как Диллон.
   – У Диллона получилось лучше, – все же сказала Майра.
   Это было приятно Диллону. Впрочем, она это прекрасно понимала.
   Диллон забрал у Гарни автомат и пошел обратно к дому. Гарни по пятам следовал за ним.
   В доме они сидели и смотрели, как Диллон чистит автомат. Время от времени Майра задавала вопросы, но делала она это так, чтобы вопрос тешил тщеславие Диллона.
   Он разговорился вовсю. Они многое узнали об оружии вообще и об этом автомате в частности.
   Гарни помог убрать автомат и спрятать ящик с патронами. Потом они вернулись в гостиную. Диллон сел на край кровати и посмотрел на Гарни.
   – Здесь есть маленький банк, которым стоит заняться. Все можно сделать просто и быстро, но некому вести машину.
   – Я поведу машину, – спокойно сказала Майра.
   Диллон резко обернулся.
   – Да что ты можешь? – воскликнул он. – Отрыв – главное дело в налете на банк. Тут надо не просто крутить баранку, а работать головой. Человек за рулем должен жать как черт.
   Майра возразила:
   – По-моему, никто не сможет жать как черт на этой старой колымаге.
   – А кто сказал, что я поеду на ней? – осведомился Диллон. – Ты ничего не смыслишь в таких делах. Когда придет время, угоню машину. И такую, которая не подведет в критическую минуту.
   – Добудь такую телегу, – сказала Майра, – и я поведу ее.
   Диллон начинал сердиться.
   – Не суй свой проклятый нос не в свое дело, ладно? – воскликнул он. – Это не по тебе, заткнись!
   – Да? – спросила она. – Смотри.
   Майра подбежала к стоявшей у дома старой машине, скользнула за руль и завела мотор. Она выжала из старой телеги все сто сорок, прежде чем скрыться из виду.
   Майра переключала скорости: первая, вторая, третья… В считанные секунды. Обратно она примчалась, крутя руль с таким остервенением, что казалось, она вот-вот вылетит из машины. Майра погнала старую телегу прямо на дом, заставив Гарни и Диллона вскочить на ноги. В нескольких сантиметрах от стены она остановилась, выбралась из машины и ушла в дом.
   Диллон смотрел ей вслед. В его глазах было изумление, но на лице не отразилось никаких эмоций.
   – С машиной она управляется умело. Да еще как, – изумился Гарни. – По-моему, она не сдрейфит.
   Диллон поколебался, потом кивнул.
   – Верно, – согласился он. – Пожалуй, мы расколем этот банк уже завтра.
   Гарни и Майра обменялись взглядами за его спиной.

   Большой «кадиллак» деловито урчал. Майра вжимала педаль до отказа, ведя машину по Центральной улице. Гарни сидел рядом с ней, а Диллон на заднем сиденье. «Томпсон», прикрытый одеялом, он держал возле себя.
   Было три часа, припекало послеполуденное солнце. Оно отражалось от белой дороги и мерцало в зелени полей. Все шло как по маслу, и это не было простым везением. Диллон обдумал все с дотошностью, удивившей всех. Сначала он нарисовал схему на куске белого картона: банк был помещен в самом центре.
   Диллон отметил для отхода три разных пути.
   – Значит, так, – объяснял он. – Мы выходим с деньгами. Какой-нибудь тип может поднять тревогу. Ладно. Шериф хватает машину и жмет туда. – Он провел линию на схеме. – Нам надо ехать в эту сторону. Он может появиться отсюда. У нас нет времени разворачивать телегу, так что мы сматываемся направо. Итак, путей отхода – три.
   Диллон приколол карту над головой Майры и долго гонял Майру, пока ей не стало тошно.
   – Держи хвост пистолетом, – сказал он ей. – Я буду рядом. Ты должна ехать, куда я скажу, и ехать быстро. Твое дело не спорить со мной, а вести машину.
   Когда Диллон закончил инструктировать Майру, он взялся за Гарни. Сначала он показал ему, как быстро выхватывать пистолет и как правильно стрелять.
   – Палить во все стороны тебе не придется, – успокоил он Гарни. – Это мое дело. В банке только трое хмырей, и с этими людьми управимся без хлопот. У них есть жены, а может быть, и дети. Они будут думать о своей жизни. Все, что тебе нужно сделать, – собрать деньжата и быстренько смотаться.
   У Гарни под пиджаком был пистолет, что подняло его настроение. Он был возбужден и больше не боялся.
   Колымагу спрятали в лесу миль за двадцать от банка. Диллону не представляло никаких трудностей угнать «кадиллак», так как он стоял на Главной улице, сам напрашиваясь, чтобы его угнали. Даже мотор работал, пока какой-то малый занимался субботними покупками.
   Эта машина определенно могла идти на отличной скорости. Они въехали в город. Диллон подался вперед, просунув голову между сидевшими впереди.
   – Спокойно, – сказал он. – Подъезжай тихо и останавливайся без всякой суматохи.
   – А как ты, черт возьми, думал, я это сделаю? – прошипела Майра сквозь зубы. – Переверну эту колымагу посреди улицы на крышу?
   Ее сердце бешено колотилось. Диллон убрал голову.
   – Не горячись, – только и сказал он.
   Сняв с «томпсона» одеяло, Диллон положил его поперек колен и взялся левой рукой за дверцу машины.
   Гарни вытащил пистолет из-под пиджака и держал его на коленях. Во рту у него пересохло.
   Машина затормозила у банка, Майра сразу же заглушила мотор.
   – Не возитесь там целый день, – распорядилась она.
   Диллон положил рядом с ней свой автоматический кольт.
   – Пожалуй, возьми-ка его себе.
   Майра придвинула пистолет к себе и села на него. Распахнув дверцу, Диллон перебежал тротуар и вошел в банк, спрятав «томпсон» под пиджак. Гарни вошел следом за ним.
   Толстая женщина, навалясь на барьер, спорила с кассиром.
   Гарни представил, какой она поднимет визг. Ему стало не по себе, казалось, он не понимает, что она говорит.
   Увидев Диллона, тощий мужчина в дальнем конце помещения поднялся с табурета и направился к нему.
   – Встань у дверей, – приказал Диллон Гарни.
   – Сию минуту мы закрываем, – сказал тощий.
   Голос его звучал так, словно банк адски наскучил ему.
   – Хватани воздуху! – заорал Диллон, срываясь на визг. – Это налет!
   «Томпсон» показал свой черный ствол. Двое типов за стойками застыли, точно восковые фигуры. Толстуха повернула голову. Диллон находился как раз у нее за спиной. Она один раз взглянула на него, и ее большой рот открылся. Гарни едва не уронил пистолет. «Эта дамочка сорвет крышу своим визгом», – подумал он.
   Диллон чуть отвел автомат, взмахнул кулаком и ударил женщину прямо в рот костяшками пальцев. Она хлопнулась на колени, потом растянулась на полу.
   Тощий мужик вдруг позеленел, и его стало рвать. Он не опустил рук, только наклонил вперед голову.
   Гарни перелез через барьер. Двое служащих банка следили за ним расширенными глазами. Они были перепуганы насмерть.
   Гарни обшарил ящики, вываливая банкноты грудой на стойку.
   Диллон стоял, наблюдая за всеми, с «томпсоном» наготове.
   – Открой сейф, – приказал он Гарни и жестко посмотрел на кассира.
   Гарни схватил кассира за руку.
   – Открывай! – рявкнул он и втиснул пистолет ему под ребра. – Шевелись!
   Кассир, пошатываясь, двинулся к сейфу, колени его подгибались. Гарни видел, как у него за воротник стекал пот. Кассир с усилием открыл дверцу, оказалось, она даже не была заперта. Он попытался что-то сказать, но от страха не мог шевельнуть языком.
   Гарни набросился на аккуратные пачки, денег оказалось не так уж много, но он взял все, что попалось на глаза, кроме монет.
   Потом он подбежал обратно к стойке и запихал все деньги в небольшой мешок из-под муки, принесенный с собой, а затем перепрыгнул через барьер.
   – Шевелись, – торопил его Диллон.
   Он оставался у двери, пока Гарни не выбежал, а потом начал пятиться.
   – Ничего не затевать! – рявкнул он на тощего. – Эта пишмашинка искромсает вас к чертовой матери.
   Он повернулся и побежал. Майра уже развернула машину. Когда он вскочил на подножку, «кадиллак» метнулся вперед сильным рывком, который едва не сбросил его.
   Машина накренилась, вылетая на середину улицы. Диллон кинул «томми» на заднее сиденье и вцепился в дверь, пытаясь забраться внутрь.
   – Подсоби, ублюдок! – заорал он на Гарни.
   Гарни схватил Диллона за руку и притянул к себе. Еще один толчок швырнул Диллона в машину головой вперед. Он кое-как поднялся на колени, бешено ругаясь.
   Майра скрипнула зубами. В глубине души она надеялась стряхнуть Диллона. Ее попытка сбросить его не была сознательной, но теперь, когда он был в безопасности, она поняла, что старалась избавиться от него.
   «Кадиллак» стремительно летел по Главной улице. Еле слышно из-за свиста покрышек и воя ветра доносились крики людей.
   Майра крепко сжимала руль, не сводя глаз с дороги, которая, казалось, отрывалась от земли и неслась ей навстречу.
   Водитель встречной машины налег на тормоза при виде мчащегося на него «кадиллака». Майра чуть тронула руль и промахнула мимо. Путь вперед был свободен.
   Диллон взглянул в заднее окно на пустынную дорогу. Он откинулся на спинку сиденья и вытер ладони. Его стало бросать из стороны в сторону, когда Майра рванула по неровной проселочной дороге. Гарни повернул голову и ухмыльнулся.
   – И все дела! – прокричал он.
   Диллон ничего не ответил. На него было страшно смотреть. Он не сомневался, что Майра действительно пыталась сбросить его. Он знал, что чудом спасся. Гарни стискивал мешок. Диллон нагнулся вперед и отобрал его. Гарни удивленно обернулся. Но холодные глаза Диллона заставили его отпрянуть.
   – Полегче! – крикнул Диллон Майре.
   Майра ослабила нажим на педаль, и скорость «кадиллака» упала.
   – Все оказалось проще простого, – удивленно сказал Гарни.
   Диллон насмешливо улыбнулся.
   – Еще бы, но могло быть и по-другому.
   Следующие несколько миль они проехали молча. Гарни стало не по себе. Не помоги он Диллону, он упал бы с подножки. Он понимал, что и Диллон знает это. Во что играла Майра, черт ее побери? Этот Диллон слишком хитер, чтобы вести с ним двойную игру.
   Майра свернула с шоссе, когда они приблизились к лесу, где была спрятана их колымага. Они вышли, поставив «кадиллак» так, чтобы его не было видно с шоссе.
   Диллон быстро отступил на два шага от своих компаньонов. Его лицо было жестким и угрожающим. Он приподнял «томми».
   – Положи пушку на землю, – сказал он Гарни. – А ты держись подальше от машины, – добавил он, обращаясь к Майре.
   Они стояли неподвижно. Майра первая обрела голос.
   – Что это за выдумки? – сдавленно спросила она.
   – Я хочу, чтобы все пушки были у меня. Может, ты и не хотела выкинуть меня из машины, а сделала это случайно, но я не собираюсь рисковать. Живо! Брось пистолет, Гарни.
   Гарни уронил пистолет на траву, потом отступил от него. Его лицо побледнело от страха.
   Диллон подобрал пистолет и сунул его за пояс. Он подошел к «кадиллаку» и взял пистолет, лежавший на сиденье.
   – О’кей, – сказал он. – Вроде все. Поехали домой.
   Ответом было молчание. Гарни сел за руль, Майра устроилась рядом с ним, а Диллон – сзади. Они поехали, бросив «кадиллак».
   Когда они добрались до хижины, Диллон сразу прошел в свою комнату и закрылся. Они услышали, как лязгнул засов, когда он закрывал дверь.
   Майра стояла неподвижно, глядя на Гарни.
   – У нас с ним ничего не получилось, – сказала она вполголоса, – но он своего дождется…
   Гарни побрел к скамье и сел. Он задумчиво потирал шею, уставившись на свои ноги. Секунду Майра пристально смотрела на него, потом принялась готовить еду.
   Диллон появился, когда ужин уже стоял на столе. Он вышел из своей комнаты с выражением холодного торжества на лице. Он чувствовал на себе их упорные взгляды. Усевшись за стол, он принялся запихивать еду в рот. Майра и Гарни сидели, наблюдая за ним. Через минуту он раздраженно поднял голову.
   – Что с вами, черт возьми? – свирепо спросил он – Вам неохота есть?
   Вместо ответа, Майра поинтересовалась:
   – Много ли взяли в этом банке?
   Диллон насмешливо улыбнулся.
   – А это не твоя забота. – сказал он. – Твое дело работать, ясно?
   Он бросил Гарни через стол несколько банкнотов, вытащив их из кармана.
   – Твоя доля, – сказал он спокойно, продолжая есть.
   Гарни смотрел на деньги, словно не верил своим глазам. Он поворошил их пальцами.
   – Сосчитай, – звенящим голосом попросила Майра.
   Гарни не мог считать. Он только сидел и таращился на руки. Майра наклонилась вперед и подхватила деньги. Она стала считать, шумно хлопая купюрами по столу. У нее вышло сто долларов.
   Диллон продолжал есть, глядя в тарелку. Его лицо побелело. В нем копилось бешенство.
   Майра сказала с шипящим придыханием:
   – Что это?
   Диллон поднял глаза на Гарни.
   – Ты позволяешь этой суке слишком много говорить, – прохрипел он.
   Он швырнул вилку и нож на тарелку и откинулся назад. Пальцы его рук барабанили по столу.
   – Сотня – это маловато, – сказал Гарни не без труда.
   – И не думай соглашаться! – взвизгнула Майра. Она оттолкнула от себя банкноты. – Он обжуливает тебя!
   Диллон встал, опрокинув свой стул пинком ноги. Его глаза блестели.
   – Я уже сказал тебе, – зарычал он на Гарни. – Я этого больше не потерплю. Пусть эта сука канает отсюда, ясно? Ты спятил – держать ее здесь. Ладно, на этом конец, все!
   Гарни смотрел на него. Лицо у него осунулось и блестело от пота.
   – Слышь… это самое… – начал он. – Тут что-то не так. Ты ведь не хочешь сказать, что это все, что мне причитается с налета?
   Диллон воззрился на него.
   – Ты что, дурак? – свирепо осведомился он. – А сколько же ты думал получить, черт дери?
   – Сто монет – мелочь…
   Диллон осклабился.
   – Верно. Ну и что? Не ты ведь наколол это дельце, правда? Не ты обмозговал план, так? Может, ты знал, где найти банк, а? Ни черта ты не знал. Ты просто вошел туда и вынул денежки из сейфа. Любая проклятая обезьяна могла это сделать.
   Гарни опустил глаза. Крыть было нечем.
   – Я даю тебе эту сотню, и скажи спасибо. Когда ты поработаешь своим пистолетом и провернешь что-нибудь стоящее, тогда мы поделимся поровну.
   – Подлая крыса! – завизжала Майра. – А мне? Разве не я вела машину?
   Диллон посмотрел на нее.
   – Ты для меня – пустое место. – Он растянул губы в усмешке. – Тебя привел этот хмырь. С него и спрашивай.
   Он повернулся к ним спиной и ушел к себе в комнату, задвинув засов.

   В вышине плыла луна. Лежа на кровати, Гарни отчетливо различал каждый предмет в комнате. Окно было раскрыто настежь, но ему не хватало воздуха.
   Ему было жарко и тревожно, он знал, что не заснет. Его мысли упорно возвращались к Диллону. Он подумал о ста долларах и взмок от ярости. Когда Диллон ушел в свою комнату, Майра скрылась в своей. Она не сказала Гарни ни слова.
   Нетерпеливо приподнявшись, Гарни взглянул на обшарпанные часы на каминной полке. Было всего лишь час ночи. Он сел и сбросил ноги на пол. Его сознание, взбаламученное и расстроенное, не давало покоя. Он хотел Майру. Он хотел ее так отчаянно, что его одолевала слабость. Она была рядом, здесь, в соседней комнате, за дверью. Ему нужно только войти. Он знал, что мог бы взять ее силой.
   Может, она будет отбиваться, но в конце концов он овладеет ею. Гарни опять прилег на кровать, опершись на локоть и сердито кусая губы. Он знал, что у него не хватит духу войти к ней.
   Майра была ему не по зубам. Он сел прямо, вглядываясь в темноту расширенными глазами. Его дверь открывалась. Он почувствовал, как сердце заколотилось, а дыхание стало неровным. Колеблющийся огонек свечи заставлял тень приплясывать на полу.
   Майра подняла руку и поманила его. Гарни быстро и бесшумно скользнул в ее комнату. Как в тумане, он следовал за ней, когда Майра взяла его за руку и, втянув в комнату, закрыла дверь.
   Гарни был разочарован, увидев, что она все еще одета. Ее белое лицо и глаза, твердые и блестящие, как стекло, испугали его. Гарни прислонился спиной к двери.
   – Что такое? – спросил он, понизив голос.
   – А ты не знаешь? – спросила она. – Хватит с нас этого паршивого мерзавца. Его надо убрать.
   Гарни уставился на нее, чувствуя, что во рту у него пересохло.
   – Но как? – прошептал он.
   – Ты должен пробраться к нему в комнату и пристукнуть его. Вот и все.
   Гарни отпрянул.
   – Ты спятила. У него три пушки.
   Ее лицо было совсем близко.
   – У него там и денег уйма. Мы должны это сделать. Ник, неужели ты ничего не понимаешь? Иначе мы останемся на нулях.
   Гарни обошел ее и сел на кровать.
   – Говорю тебе, ничего не выйдет, – сказал он и хлопнул кулаком по колену. – О чем ты думаешь? У него три пушки, говорю тебе. И он ждет не дождется, как бы всадить в нас несколько пуль.
   Майра подошла, села и, тесно прижавшись к нему, обвила его шею руками.
   Гарни замер от тепла льнувшего к нему тела. Он чувствовал у своей руки округлость ее груди, потом повернулся и повалил Майру к себе на колени, крепко сжимая ее, оглушенный звоном крови в ушах. Она позволила ему поцеловать себя, потом вырвалась и встала.
   Гарни сидел, потрясенный силой желания.
   – Я хочу тебя, Майра. – Он потянулся к ней. – Я не могу ждать, будь ты проклята. Я хочу тебя.
   – Возьми себя в руки, Ник. – Голос Майры был подобен холодному душу. – Сперва – Диллон. Тебе никогда не получить меня, если ты не порешишь этого ублюдка, а его нужно уничтожить сейчас же.
   Гарни встал. Он подался к ней.
   – Ты правда так думаешь? – спросил он жестко.
   – Да, только так, – ответила она, глядя ему в лицо.
   – Что надо делать?
   Он полагался на нее. Майра прошлась по комнате. Гарни был способен лишь смотреть на нее. Его мозг отказывался работать.
   – Нам нельзя допустить промашку, – наконец произнесла Майра. Гарни промолчал. – Только дай ему шанс, и он пришьет нас обоих. – Она направилась к двери. – Подожди, я сейчас вернусь.
   Гарни вытер вспотевшее лицо и ладони о простыню.
   Скоро появилась Майра. Гарни обратил внимание на блеск в ее руке.
   – Что у тебя? – спросил он голосом, больше похожим на карканье.
   Майра показала ему. В отблеске свечи заискрилось короткое лезвие ножа. Гарни взглянул на него выпученными глазами, он хотел что-то произнести, но осекся.
   Майра села рядом с ним на кровать.
   – Слушай, – начала она. – Сделаем так. Когда мы приготовимся, я начну кричать, причем так, чтобы крыша обрушилась. Он моментально прибежит посмотреть, что стряслось. Я наплету ему, будто ты на меня накинулся. Пока он будет говорить с тобой, я зайду к нему сзади и ткну его этим. Как только я всажу в него нож, ты врежь ему разочек. Берегись пистолета. Он наверняка прихватит его с собой и может начать стрелять, если я не убью его наповал.
   По лицу Гарни стекал пот.
   – Господи! – простонал он. – Мне это не нравится.
   Майра нетерпеливо дернулась.
   – Все будет в порядке, увидишь.
   – Этого ублюдка ножом не взять, – сказал Гарни. – Даже и не думай.
   Майра заколебалась. Ей пришло в голову, что, может быть, Гарни и прав.
   – С ним надо поступать так, как когда-то поступили с Батчем, – произнесла она наконец.
   Майра выскользнула в другую комнату и почти сразу же вернулась. Она показала Гарни маленькую баночку с перцем. Гарни посмотрел на баночку и скривил рот в улыбке.
   – Да, – согласился он и встал.
   – Дождись удобного момента, – предупредила Майра. – Тогда сыпь сразу ему в лицо. Если ты промахнешься, то нам с тобой останется недолго жить.
   Гарни кивнул. Его била дрожь, но он пытался взять себя в руки.
   Майра стянула платье, взлохматила руками волосы. Гарни привлек ее к себе. Он чувствовал ее запах. Едкий запах пота и женщины.
   Она притянула его голову к своему рту, с силой прижимаясь к нему. Они стояли так несколько секунд, испытывая напряженное влечение друг к другу. Потом Майра оторвалась от него и нервными шагами подошла к кровати. Лицо ее было затуманено желанием.
   – Поднимай визг, – произнес Гарни сквозь зубы.
   Ему хотелось, чтобы все поскорее кончилось.
   Майра закричала тонким, пронзительным голосом, который резанул его по нервам. Она приостановилась на секунду, а потом, когда они услышали, как в комнате Диллона с треском отскочил засов, опять начала кричать.
   – Заткнись! – заорал Гарни.
   – Убирайся! – вопила она.
   – Что тут происходит? – спросил Диллон, стоя в дверях. – Она взбесилась?
   Гарни резко повернул голову. Диллон вошел в комнату. Его лицо было холодным и подозрительным. Майра увидела у него в руке пистолет. Она села на постели с ужасом глядя на пистолет.
   – Прогони его отсюда! – кричала она Диллону. – Я не хочу его видеть здесь!
   – Уймись, – сказал Диллон с тихим клекотом. – Что ты вообразила? – Он обернулся к Гарни: – Не умеешь, не берись. Если тебе приспичило, какого черта ты сперва не оглушил эту суку? А если бы кто-нибудь проезжал и зашел заглянуть, что тут за шум? Вы свихнулись оба?
   Майра слезла с кровати. Она держала нож за спиной.
   – Ты должен мне помочь, – сказала она Диллону испуганным голосом. – Прошу тебя, не пускай этого дьявола ко мне в комнату. Я знаю, тебе плевать на меня, но ведь ты не позволишь ему издеваться надо мной.
   Диллон повернул голову, чтобы посмотреть на нее, и Гарни швырнул ему перец в лицо. Майра распласталась на полу. Диллон издал приглушенный вопль, и пистолет грохнул в его руке. Гарни кинулся к двери. Он хотел взять «томпсон» и ввалился в комнату Диллона.
   Там было темно, слабый свет исходил лишь от мерцающего огонька свечи. «Томпсона» нигде не было видно. Ругаясь, Гарни метался по комнате, лихорадочно переворачивая вещи, выдвигая ящики и копаясь в темных углах.
   Каждую минуту он ожидал нащупать холодный ствол оружия, и его ужас возрастал по мере того, как шарящие руки ничего не находили.
   За стеной была страшная сумятица – вопли Диллона, пистолетные выстрелы. Гарни, всхлипывая в панике, бросился назад к двери. Он едва не налетел на Диллона, который, шатаясь, шел навстречу, прижимая одну руку к глазам, а в другой держа пистолет на уровне пояса.
   Гарни юркнул обратно, поспешно скрывшись за дверью. Диллон выстрелил. Вконец измученный, он вошел в комнату и, прислушиваясь, остановился.
   Гарни затаил дыхание. Он был охвачен страхом. Диллон на ощупь двинулся к кровати. Гарни пропустил его мимо себя, потом прыгнул вперед, врезаясь коленями в спину Диллона. Оба с грохотом повалились на пол. Гарни закричал, призывая Майру на помощь.
   Пистолет вылетел из рук Диллона и скользнул под кровать. Гарни чувствовал исходящий от Диллона жар, оба они взмокли от страха.
   – Я держу его, скорей, Майра! – завопил Гарни.
   Майра вбежала в комнату, из которой доносился шум борьбы, споткнулась об их тела и упала.
   – Бей его, ради Христа, я не могу его удержать! – задыхаясь, крикнул из темноты Гарни.
   Майра не потеряла головы. Она навалилась на борющиеся тела. Рука ее коснулась чьего-то лица. В этот момент оба мужчины приподнялись, едва не сбросив ее.
   – Он внизу, – пробормотал приглушенный голос, – дай ему…
   Майра наугад вонзила нож. Она услышала вздох, и борьба прекратилась.
   Обжигающая, подобно клешне, рука вцепилась в ее запястье и резко выкрутила руку. Нож с негромким стуком упал на пол.
   – Ты убила его, безмозглая телка, – прошептал ей в ухо Диллон.
   Майра вскрикнула. Потом ее тело оцепенело от ужаса.
   – Не трогай меня, – стонала она, пытаясь освободить свое запястье.
   Она услышала, как Диллон касается ножа и отбрасывает его ногой. Потом он отпустил ее и чиркнул спичкой.
   Красными слезящимися глазами он посмотрел на нее в тусклом мерцающем свете.
   – Спокойно, – процедил он сквозь зубы. – Шевельнешься – и я тебе врежу.
   Она оставалась неподвижной, прижимая ко рту дрожащую руку, в то время как он на деревянных ногах подошел к лампе и зажег ее. Ее взгляд оторвался от Диллона и медленно обратился к Гарни, лежащему в тени. Она все еще не могла пошевелиться.
   Диллон захлопнул дверь и вытер глаза рукавом рубашки. Он по-прежнему тяжело дышал.
   – Тупая ты сучка, – сказал он. – Ты знаешь, что сейчас с тобой будет?
   Майра резко отвела глаза от Гарни и посмотрела на Диллона, внезапно осознав грозившую ей опасность.
   – Он заставил меня сделать это, – начала она.
   Диллон насмешливо улыбнулся.
   – Эта деревенщина никогда бы не затеял ничего подобного. Кишка тонка. Ты подбивала его, разве не так было? Ты сказала: «Убей его», а эта вошь сразу послушалась. Я раскусил тебя. Ты избила Батча. Ты – маленькая сволочь. Что ж, сдается мне, что мы с тобой поймем друг друга.
   Он медленно подошел к ней. Майра в ужасе попятилась, выставив вперед руки и тряся головой.
   – Не убивай меня, – взмолилась она. – Не надо!
   Ее голос стал пронзительным. Диллон протянул руку и, схватив ее запястье, рывком подтащил к себе вплотную. Его воспаленные глаза заставили ее съежиться.
   – Я передумал насчет тебя, – сказал он. – В тебе есть то, что мне надо. Так что, пожалуй, мы с тобой поладим. Мне всегда может пригодиться баба вроде тебя. Когда я подбираю себе маруху, она должна быть крепким орешком. А ты как раз из таких. Усекла? Будем работать вместе. Ты будешь делать то, что я тебе велю. Я – босс, твое дело подчиняться.
   – Я сделаю все, что тебе угодно, – торопливо согласилась Майра. Она стояла свесив руки, и глаза ее были пустыми.
   Диллон вышел, затем вернулся. Он принес тонкий стальной прут, которым они пользовались для чистки печки. Майра взглянула на него и внезапно ожила. Ее руки взметнулись к лицу.
   – Зачем тебе это? – выдохнула она.
   Она отпрянула к стене, словно пытаясь вдавить свое тело в стену.
   – Тебя ведь надо малость вразумить, разве не так? – ласково сказал Диллон, медленно надвигаясь на нее.

   Неподалеку от Бэнкер-авеню и складов Канзас-Сити мисс Бэнбоу держала магазин одежды. Это был специфический магазин, в который вы зашли бы, окажись ваш последний доллар фальшивым.
   Мисс Бэнбоу – здоровенная негритянка. Ее улыбка напоминала расколотую тыкву, и, присмотревшись к ней попристальнее, можно заметить, что ее глаза всегда остаются равнодушными. Она зарабатывала уйму денег, но не в магазине. Если бы вы спросили ее, когда к ней в последний раз заходил покупатель, она не смогла бы ответить. С памятью дела обстояли неважно.
   Позади магазина, на втором этаже, куда надо было подниматься по грязной узкой лестнице, она держала притон. В то или иное время она давала убежище таким парням, как Карписа Баркер или Фрэнк Нэш, когда их разыскивали копы.
   У мисс Бэнбоу было безопасно. Копы не интересовались ею. Кое-кто поговаривал, что она держала на крючке комиссара полиции. Так или иначе, но полиция ее не трогала, а это главное.
   Майра и Диллон заявились к мисс Бэнбоу ночью. Мелкий дождик, моросивший на влажно блестевшие тротуары, на время очистил воздух от нежной дымки тумана, поднимавшегося от речки. Они вышли из ночи – впереди тихо ступал Диллон, время от времени подозрительно оглядываясь через плечо. Он ощущал прикосновение к коже новой, непривычной одежды и тяжесть «томпсона», лежавшего на дне его большого чемодана.
   За ним шагала Майра. Ее деревянные каблучки выстукивали вызов. Она подняла голову, наслаждаясь нежным, ласковым прикосновением нейлона. За короткое время Диллон преобразил ее. Впервые в жизни она поняла, что значит иметь рядом мужчину. Ей больше не приходилось понукать или советовать. Ей говорили, что делать, и она слепо повиновалась.
   Майра смотрела на Диллона и видела его могучие плечи и плотную мускулистую шею. Маленькая горячая искра пронзила ее тело. Она хотела его.
   Они были в пути уже две ночи, осторожно продвигаясь в Канзас-Сити. Для нее это были две ночи мучительного разочарования. Он относился к ней холодно, деля с ней комнату, но не прикасаясь к ней.
   Внезапно Диллон прервал ее мысли:
   – Это здесь.
   Они остановились возле магазина одежды, который тонул в угрюмом мраке.
   – Хорошая хаза, – сказал Диллон уголком рта. – Все ребята здесь бывают.
   Он отыскал кнопку звонка вверху и нажал на нее. Откуда-то сверху из глубины дома донеслось глухое верещание. Они ждали, стоя под дождем, как статуи.
   Мисс Бэнбоу сама вышла открыть дверь. Она загородила вход своим огромным телом.
   – Что такое? – спросила она. – Вы не ошиблись?
   – Тут слишком жарко, – отчетливо произнес Диллон. – Я думаю, внутри прохладнее.
   Мисс Бэнбоу с подозрением осмотрела их.
   – Откуда вы? – рявкнула она.
   – Может, войдем и поговорим? Я промок, – проворчал Диллон.
   Негритянка поколебалась, потом отступила в сторону.
   – Заходите, – пригласила она.
   Они вошли в темный магазин и ждали во мраке, пока мисс Бэнбоу задвигала засов и зажигала электричество.
   – Ну, так откуда вы? – снова подозрительно спросила она.
   – Плэттсвилл, – ответил Диллон.
   – Кто вас сюда направил?
   – Имя Нельсон вам что-нибудь говорит? – вкрадчиво спросил Диллон.
   Мисс Бэнбоу кивнула.
   – Конечно, – ответила она. – Я знала Нельсона.
   Диллон сдвинул шляпу на затылок.
   – О’кей, я один из ребят Нельсона. Я – Диллон.
   Мисс Бэнбоу тревожно зашевелилась.
   – По-моему, большинство ребят Нельсона – мерзавцы.
   – Кроме меня. – Диллон невесело рассмеялся. – Нам нужна комната и что-нибудь поесть.
   Мисс Бэнбоу поколебалась, наконец произнесла:
   – Ах так? Пятьдесят монет в день.
   – Господи помилуй! – воскликнула Майра. – Здесь же не «Бельмонт-Плаза»!
   – Заткнись! – резко оборвал ее Диллон. – Мы останемся на этой хазе. И вообще, кто из нас платит?
   – Поглядим-ка на ваши деньги. – Мисс Бэнбоу протянула руку. Ее глаза были холодными.
   Диллон хищно усмехнулся. Он вытащил пачку денег и дал мисс Бэнбоу полюбоваться на нее. Она осклабилась, растянув толстые губы.
   – Нравятся? – спросил Диллон.
   – Вы можете получить комнату. Пожалуй, я возьму плату за неделю вперед, мистер.
   Ее голос звучал ласково. Диллон отделил от пачки несколько бумажек и бросил их на стол. Мисс Бэнбоу подхватила деньги и незаметно их пересчитала. Потом кивнула.
   – Я провожу вас наверх, – сказала она.
   Они поднялись следом за ней по узкой лестнице на просторную площадку, которая могла бы быть гораздо чище. На площадку выходило четыре двери. Мисс Бэнбоу прошлепала к самой дальней и открыла ее.
   – Ну, как вам? – спросила она.
   Комната была большая. Две кровати, разделенные столиком, стояли напротив окна. Ковер был толстый, а кресла – мягкие. После хибары Батча Майре здесь понравилось.
   – Подойдет, – сказала она.
   Мисс Бэнбоу метнула на Майру пренебрежительный взгляд. Ее глаза вопросительно обратились к Диллону.
   – Да, – согласно кивнул Диллон. – Как насчет пожрать?
   Мисс Бэнбоу добавила еще фунт сала в свою улыбку. Она прекрасно могла позволить себе накормить двоих постояльцев.
   – Я сию минуту что-нибудь пришлю, – сказала она. – Будьте спокойны.
   Когда за ней закрылась дверь, Майра метнула на Диллона недовольный взгляд.
   – Разыгрываешь из себя богача, да? – спросила она. – Пятьдесят монет в день! Хорошая цена…
   – Не свисти, – холодно остановил ее Диллон. Он смерил ее жестким взглядом. – Ты что, совсем не можешь шевелить мозгами? Эта хаза многое для меня значит. Я могу встретить здесь важных птиц. Сдается мне, что я сумею кое-что провернуть. Разве за это не стоит платить?
   Он бросил свою мягкую шляпу на прибитый к двери крючок и подошел к Майре. Они посмотрели друг на друга.
   – Я, пожалуй, надолго выбыл из игры, – сказал он, медленно подбирая слова. – Мне нужно стать среди них своим человеком, а уж потом я развернусь по-настоящему.
   Майра положила руку на его рукав.
   – Ты будешь самой важной птицей среди них…
   В ее голосе звучала мягкая покорная нотка.
   Диллон скривил губы.
   – Да ну? – спросил он. – Кто это говорит?
   Выражение ее лица стало твердым, решительным, почти безжалостным.
   – Так говорю я. Ты еще покажешь всей этой мелкоте, что им пора посторониться. Ты должен думать и действовать широко. Никто не сможет встать тебе поперек дороги. Понимаешь меня?
   Диллон схватил ее за руки. Его стальные пальцы впились в ее мышцы, и она вдруг ослабла.
   – Наконец-то до тебя дошло, – сказал он. – А ты пойдешь со мной. На полшага позади. – Он помолчал, потом продолжал: – Подумала о легавых!
   Она рассмеялась ему в лицо.
   – Как поступал с копами Нельсон? У него хватало денег, чтобы ладить с ними. У него были покровители? О’кей. И у тебя они будут.
   Диллон покачал головой.
   – Верно, у него были покровители. И где он теперь? Из этого парня выковыряли двадцать четыре пули, когда его положили на стол.
   – Фэбээровцы, – лаконично сказала Майра. – Насчет их тебе незачем беспокоиться. Не лезь на глаза ФБР, и все будет в порядке.
   – Да я и не собираюсь лезть на глаза ФБР.
   В голосе Диллона зазвучали угрожающие нотки.
   В дверь постучали. Они оцепенели, потом Диллон сказал Майре зло:
   – Нельзя ли поспокойнее?
   Он подошел к двери и рывком распахнул ее. Высокая худая девушка с густо нарумяненными щеками стояла на пороге, держа большой поднос, накрытый салфеткой.
   – Мисс Бэнбоу прислала вам…
   Она говорила с гнусавым подвыванием, от которого у Майры свело челюсть.
   Диллон отступил в сторону и пропустил девушку в комнату. Майра осмотрела ее с ног до головы. Девушка глянула на Диллона широко раскрытыми глазами и поставила поднос. Затем она опять искоса бросила взгляд на Диллона – игривый взгляд с сильным привкусом желания. Через минуту девушка вышла, слегка покачивая бедрами.
   Диллон пинком закрыл дверь.
   – Небось эта уличная шлюха воображает, что хороша собой, – брезгливо произнес он.
   Майра сняла салфетку с подноса.
   – Похоже, женщины не много для тебя значат, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.
   Диллон пожал плечами.
   – Женщины не стоят ни черта по той причине, что сами к тебе клеятся. Поглядишь, как ведет себя большинство из них, так сразу думаешь, что находишься на дешевой распродаже.
   Майра положила руки на стол и стала рассматривать свои ногти.
   – Парень вроде тебя может неплохо проводить с женщинами время, – сказала Майра, не глядя на Диллона.
   Диллон обернулся и уставился на нее.
   – Это ты так думаешь, – сказал он с едва заметной насмешкой. – Я думаю иначе.
   Затем он сел за стол и стал жадно есть.

   По другую сторону площадки за запертой дверью завтракал Рокси. К кофейнику была приставлена «Канзас-Сити тайме», которую он внимательно читал.
   Фэнквист еще лежала в постели и курила. Ее льняные волосы разметались по подушке, она сонно наблюдала за Рокси.
   – Вислоносый епископ поднимает шухер насчет множества несчастных женщин, которые попадаются ему в последнее время на Главной улице. Он говорит, что это позор. Что ты об этом думаешь, Фэн?
   – Может, он забыл дома деньги, – сказала она с тягучим южным акцентом, – а может, уже потерял интерес.
   – Эти парни никогда не теряют интереса, – не согласился Рокси. – Я считаю, что у него не было денег. А послушай вот это, Фэн: один малый узнал, что его жена работает налево, и набросился на нее с мясным топором. Здесь есть его фото. Показать?
   – Не люблю ужасов. – Фэнквист покачала головой. – Прекрати, ладно?
   Рокси бросил окурок на пол, допил кофе и закурил новую сигарету.
   – Есть какие-нибудь планы на сегодня? – с надеждой спросил он.
   – Мне надо на завивку. – Фэнквист потянулась и зевнула. – В десять. Это часа на два, не меньше. Встретимся за ленчем?
   Рокси кивнул.
   – Да, так и сделаем. Я заеду за тобой к Беретти.
   Раздался стук в дверь. Рокси, подняв брови, быстро взглянул на Фэнквист. Потом сунул руку под пиджак и вытащил пистолет из кобуры.
   – Кто там? – спросил он.
   – Свои, – донесся хриплый шепот мисс Бэнбоу.
   – Какого черта нужно? – спросил Рокси.
   Он подошел к двери и открыл ее. Мисс Бэнбоу вошла. Ее белые зубы блестели, как клавиши пианино. Рокси закрыл дверь и повернул ключ.
   – Что стряслось? – спросил он, бросая окурок в камин.
   Мисс Бэнбоу кивнула Фэнквист.
   – У вас появились соседи, – сообщила она. – Новенькие. Я их раньше не видела.
   Рокси казался слегка встревоженным этим сообщением.
   – Они в порядке? – спросил он резко.
   – Вроде, – ответила мисс Бэнбоу. – Они знали, как войти. Его зовут Диллон.
   – Диллон? Как? Да ведь он давно вышел из игры. Ты помнишь Диллона? – обратился он к Фэнквист.
   – Точно, помню. Я немного слышала о нем. Опасный тип. Мужик, который не курит, не пьет и не знается с девочками. Опасный тип.
   Рокси улыбнулся.
   – Это ты так говоришь.
   Мисс Бэнбоу беспокойно зашевелилась.
   – В этих двоих есть что-то такое, что мне не по душе. Девка совсем соплячка, но она дрянь. У нее холодное личико. Не хотела бы я увидеть такое рядом с собой. Мужик – настоящий кремень. Мне от него не по себе.
   Фэнквист была явно заинтересована.
   – Что он за мужик? Красивый?
   Рокси рассмеялся.
   – Тебе надо бы принять холодную ванну, Фэн, – сказал он. – Ну разве она не разгорячилась, мамочка? – обратился он к мисс Бэнбоу.
   Мисс Бэнбоу заулыбалась еще шире.
   – Мне приятно это видеть, – сказала она. – Больно много развелось холодных баб.
   Фэнквист надулась.
   – Давай ты, глыба. Не заставляй девушку ждать. Какой он из себя?
   Мисс Бэнбоу закивала.
   – Ладно, ладно, – сказала она. – Все при нем. Фасонистый малый. Здоровенный, сильный и крепкий – не разгрызть. Должно, хорош в постели.
   Фэнквист оглянулась на Рокси.
   – Неужто не ревнуешь?
   Рокси ухмыльнулся.
   – Ревную, а как же. Весь горю.
   – Я бы не связывалась с этим парнем, – предостерегла мисс Бэнбоу. – Эта шмакодявка с виду из таких, что не очень-то позволит запускать пальцы к себе в суп.
   Фэнквист пожала плечами.
   – А, ну ее к черту.
   Взглянув на часы, она нехотя вылезла из-под одеяла.
   – Боже мой! – воскликнула она. – Мне же в десять к парикмахеру.
   Мисс Бэнбоу двинулась к двери со словами:
   – Я подумала, что вы захотите знать о своих соседях.
   Рокси кивнул.
   – Я присмотрюсь к ним.
   Он уселся в мягкое кресло и наблюдал, как Фэнквист одевается.
   – Ты не так уж чертовски спешишь, могла бы и помыться, – сказал он, когда она стала натягивать одежду.
   Она не обратила внимания на его слова и подтянула бретельки бюстгальтера. Рокси смотрел на нее с поднятыми бровями.
   – Ты поосторожнее, – сказал он. – Того и глади, кто-нибудь споткнется о твою грудь.
   Фэнквист хихикнула.
   – Не говори глупостей. – Она подошла к зеркалу.
   Рокси переключился на другую тему.
   – Пожалуй, я заверну к этой парочке, – сказал он, ковыряя в зубах кончиком спички. – Может, они окажутся занятными.
   – Осторожней с бабой, – предупредила Фэнквист. – Я выцарапаю ей глаза, если она начнет к тебе лезть.
   – Ладно. – Рокси махнул рукой. – Ты знаешь меня. На двух дамочек сразу у меня не хватит сил. Сама поосторожнее с Диллоном.
   Она задержалась возле дверей.
   – Послушай, если эти двое не какие-нибудь дубари, то прихвати их к Беретти. Они могут развлечь меня.
   Рокси кивнул.
   – Ладно, если они умницы, то я так и сделаю.
   Фэнквист захлопнула за собой дверь и сбежала по лестнице вниз. Рокси опять поднял газету и углубился в полицейские новости.
   Рокси был налетчиком, он специализировался на ограблении машин. Он не особенно выделялся, но его занятие приносило отличный доход. В гангстерских кругах Рокси считался ловкачом и пользовался известной репутацией. Он счастливо избегал встреч с копами, в полицейских архивах не имелось ни его фотографий, ни отпечатков пальцев. Он не был убийцей. Его налеты давали ему в среднем сотню в неделю, так что ему жилось неплохо.
   Фэнквист немного добавляла к его еженедельному бюджету, шаря по карманам. Она редко возвращалась без какой-нибудь драгоценности или чужого кошелька в своей сумочке.
   Рокси и Фэнквист сошлись примерно восемнадцать месяцев назад. Они нравились друг другу, но между ними не было настоящей привязанности. Для Фэнквист он был дельным итальяшкой, а Рокси считал ее потаскухой. Свои мнения они держали при себе, и никто не был в обиде. Они спали в одной постели ради удовлетворения физических потребностей, ели вместе – за компанию, а разделяли одну комнату из экономии.
   Когда Рокси дочитал газету, он встал, надел черную мягкую шляпу, оглядел себя в настенном зеркале и не спеша вышел на площадку. Достав из кармана пачку резинки, он содрал обертку, положил резинку в рот и принялся задумчиво жевать. Все это время Рокси прислушивался.
   Он знал, что стучать в дверь опасно. О Диллоне ходили страшные слухи. Однажды Рокси видел, как парень получил порцию свинца в живот лишь за то, что постучал в дверь. Рокси прислонился к притолоке и ждал, надеясь, что кто-нибудь выйдет. Он постоял так некоторое время, потом вернулся в свою комнату, пожав плечами и оставив дверь открытой.
   Большая итальянская гитара натолкнула его на мысль. Он снял ее и стал перебирать струны. Он начал с пролога к Пальяччи. Рокси обладал красивым тенором. Он знал, что пролог всегда удается ему. Он мог взять си-бемоль и тянуть ее, пока не задребезжат все стекла. Ему нравилось издавать высокие звуки, но Фэнквист не выносила его музыкальных упражнений. Рокси считал, что ни одна женщина не сможет долго оставаться за закрытой дверью, когда звучит эта знойная итальянская мелодия. Он оказался прав. Майра высунула голову в дверь и вышла.
   Рокси захлебывался в рыданиях, с последними тактами его голос зазвучал жалобно, потом он быстро завершил пение несколькими эффектными аккордами. Он улыбнулся Майре.
   – Держу пари, вы думали, что здесь кошачья драка.
   Она стояла, с восхищением глядя на него.
   – Слушайте, это было здорово, – наконец произнесла Майра.
   – Вам понравилось? – Рокси прикинулся удивленным. – Классика. Хотите послушать, как я исполняю «Бурную реку»?
   Она кивнула, стиснув перед собой руки. Рокси подумал, что на нее приятно смотреть. Ее фигурка была изящна, не то что формы Фэнквист. Глядя в ее большие глаза, Рокси порадовался, что она не может прочесть его мысли. Он пробежался пальцами по струнам. Кто-кто, а Рокси умел обращаться с гитарой!
   Появился Диллон. Его лицо было холодным и подозрительным. Рокси кивнул ему, а потом продолжил петь и играть. Он не зря прослушал все пластинки Бинга Кросби. Рокси и сам давным-давно не получал такого удовольствия. Закончил он по-настоящему сложным финалом и отложил гитару на диван.
   – Заходите, – предложил он. – Я думаю, вам обоим с меня причитается.
   Майра вошла без церемоний. Она села на подлокотник дивана и осмотрелась по сторонам. Диллон прислонился к притолоке. Он в упор рассматривал Рокси.
   Майра подумала, что Рокси похож на Джорджа Рафта. Он ей нравился. Он не показался ей важной фигурой, но она решила, что с ним стоит сойтись поближе.
   Рокси приготовил три хайбола и предложил их гостям. Диллон поставил свой стакан на стол, отрицательно покачав головой.
   – Что-нибудь не так? – Рокси поднял брови.
   – Не употребляю, – кисло ответил Диллон.
   – Все равно заходи и закрой дверь, – обратилась к Диллону Майра. – Сквозит.
   Диллон вошел и захлопнул дверь. Наступила тягостная пауза. Потом Майра и Рокси заговорили одновременно. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
   – Я – Майра, это – Диллон, – представилась она.
   Рокси кивнул.
   – Рад с вами познакомиться. Полагаю, вы из наших, иначе не оказались бы здесь.
   – Чем промышляете? – холодно спросил его Диллон.
   Рокси отпил из своего стакана. Он бросил беглый взгляд на Майру.
   – В этих краях меня знают как Рокси, – ответил он. – Может, нам лучше сперва представиться, а потом выясним, кто чем занимается.
   – Это не по мне. – Диллон пожал плечами. – Можете прикидываться дурачком, но бьюсь об заклад, что вы знаете, кто я, а раз так – кое-какие сведения от вас могут облегчить дело.
   Рокси сдвинул шляпу на глаза. «Этот малый выглядит чересчур опасным», – подумал он. Рокси постарался вспомнить что-нибудь из слышанного о Диллоне, но это было слишком давно. Одно несомненно – он убийца.
   – Верно, – наконец ответил Рокси. – Кое-что мне известно. Наверно, я так, мелкота. Мое дело – налеты на машины. Бывает, зарабатываю кое-какие денежки. Моя девушка – карманница.
   По лицу Диллона прошла насмешливая ухмылка. «Настоящая мелочь», – подумал он.
   – Мне надо снова включиться в рэкет, – сказал он. – Я слишком долго был не у дел.
   Рокси подошел к дивану и улегся на него. Он смотрел на свои туфли с матерчатым верхом. У него были очень маленькие, изящные ноги, и он с удовольствием поглядывал на них.
   – Да, – сказал он, – пожалуй, вас забыли.
   Диллон покосился на Майру, давая ей знак помалкивать.
   – Я хочу сойтись с кем-нибудь, – сказал он.
   – Вы оба нравитесь мне. – Рокси принял задумчивый вид. – Поэтому я вам выложу все начистоту. Даже и не пробуйте втереться во что-нибудь крупное в этом городе. Старые банды накрылись, а новая кодла просто никого в грош не ставит. Попробуйте урвать здесь что-нибудь – и вам не миновать беды.
   – Вот это да, – тихонько произнесла Майра.
   Рокси взглянул на нее и усмехнулся.
   – Именно так. И только так, сестренка. Вам надо продвигаться потихоньку, ясно? Я могу замолвить за вас словечко. Никаких проблем. С радостью причем.
   – Мы не хуже остальной шпаны в этой дыре, – сказал Диллон.
   Холодный огонек в его глазах ускользнул от Рокси.
   – Вы еще не знакомы с воротилами, – продолжал болтать он. – Я в рэкете десять лет, но я рад, что не знаю их, ясно? Большое видно издалека, и им первым достается улица. Если ты важная птица, то тебе не обойтись без покровительства, а за него приходится платить. Тогда джентльмены берут тебя на мушку. Посмотрите на Флойда, Бэйли и Нэша. Они в бегах и всегда будут в бегах. Самому мне беспокоиться не о чем, я – умница.
   Рокси опять не заметил выражения глаз Диллона.
   Внезапно заверещал телефон, вспугнув их. Рокси встал с дивана и поднял трубку.
   – Тут на улице крутится пара мужиков сурового вида, – донесся из трубки хриплый голос. – Похоже, это феды. Идут в вашу сторону.
   – Спасибо, друг. – Рокси повесил трубку. Он посмотрел на своих гостей. – Вам лучше спрятать свои пушки, – сказал он спокойно. – Пара шпиков из Федерального бюро скоро будут здесь.
   Диллон быстро и бесшумно вскочил.
   – У них ничего нет на меня.
   Рокси слегка спустил с плеча пиджак, под которым обнаружилась плечевая кобура, расстегнул пряжку и стащил ремни.
   – Если у вас есть пушки, то вы лучше припрячьте их, – снова повторил Рокси. – Эти парни неласково обходятся с теми, кто таскает пистолеты.
   – Где же мы их спрячем? – с комической суетливостью спросила Майра.
   Рокси подошел к камину и опустился на колени. Он выдвинул часть облицованного кафелем пола, как ящик стола, и опустил пистолет в узкое углубление.
   – У старушки есть такое в каждом номере, – сообщил он. – Пользуйтесь.
   Диллон поспешил к себе в номер, собрал пистолеты и «томпсон» и спрятал их, после чего, беззвучно ступая, вернулся к Рокси.
   – Это как же понимать? – зарычал он. – Я думал, это место надежное.
   – Конечно надежное. – Рокси кивнул. – Но федам нельзя помешать соваться, куда им угодно. Быки сюда не лезут, но феды – дело другое. За вами ведь не охотятся джимены?
   В его голосе звучало острое беспокойство.
   Диллон не ответил. Он стоял у стола, чуть напрягшись. Глазами, похожими на осколки льда, он в упор смотрел на Рокси. Выражение глаз Диллона окончательно привело Рокси в замешательство.
   – По-моему, нет, – вмешалась Майра.
   Рокси стало легче дышать.
   – О’кей, вы только пейте и помалкивайте. Если понадобится, говорить буду я.
   – Черт возьми! – гневно воскликнул Диллон. – Этой корове придется потерять часть квартплаты. Она ошибается, если думает, что я буду платить такие деньжищи, когда сюда таскаются феды!
   Рокси кивнул.
   – Правильно, – согласился он. – Она вас, наверное, здорово выдоила. Вы ее приструните. Давно пора.
   Внезапно снизу донесся шум. Все невольно замерли.
   – Вот и они, – сказал Рокси.
   Он задрал ноги на диван.
   – Не давайте этим парням сбить вас с толку. Хотя они будут стараться.
   Им было слышно, как мисс Бэнбоу поднимается по лестнице. Они слышали ее голос.
   – У вас, шпиков, ничего не меняется. Вы не смеете сюда врываться. Говорю вам, это респектабельный дом.
   – Легче, мамаша, мы только осматриваем, – произнес кто-то скрежещущим голосом.
   Зазвучали тяжелые шаги, потом дверь распахнулась от пинка. Все трое повернулись и взглянули на вошедших. Диллон был спокоен, но у Майры нервы плясали вовсю. В дверях глыбами возвышались двое высоких мужчин. Диллон подумал, что по виду они и впрямь тертые парни.
   – Привет, ребята, – сказал с дивана Рокси. Руки он держал на виду. – Думаю, вы не меня ищете?
   Один из них шагнул в комнату, оставив другого у дверей.
   – Поднимись, когда говоришь со мной, – сказал он Рокси.
   Рокси быстро встал и снял шляпу. Он не сводил глаз с феда и улыбался с некоторым беспокойством.
   – Как, да ведь это мистер Строун, – произнес он. – Давненько вас не видели.
   Строун подошел к нему и похлопал по карманам.
   – Где твоя пушка?
   – Вы меня с кем-то путаете. – Рокси пожал плечами. – Я не таскаю пушку. Вы меня знаете, босс, я такими вещами не занимаюсь. Заверяю в этом.
   – Зря стараешься, – прервал его Строун. – Прекрати.
   Он посмотрел на Диллона, потом взглянул на другого агента.
   – Видал эту обезьяну раньше?
   Тот покачал головой.
   Строун подошел к Диллону.
   – Кто ты и что тут делаешь?
   Диллон бесстрастно посмотрел на него.
   – Выпиваю. К приятелю зашел, – спокойно ответил он. – Разве нельзя?
   Строун посуровел и оглядел Диллона с ног до головы.
   – Откуда ты? – рявкнул он.
   Диллон метнул взгляд на Майру. Строун взмахнул кулаком и хрястнул Диллона в челюсть. Диллон от неожиданности с грохотом свалился на пол.
   – Не связывайся! – заорал Рокси, выпучив глаза.
   Диллон поднял на Строуна потемневший от ненависти взгляд. Он медленно встал, потирая челюсть рукой. Его лицо, если не считать выражения глаз, оставалось бесстрастным.
   – Слушай ты, обезьяна с арбузной башкой! – закричал Строун. – Когда я тебя спрашиваю, сразу отвечай мне. Откуда ты взялся и как твое имя?
   У второго агента был скучающий вид, но в руке у него появился пистолет.
   – Я из Плэттсвилла, – ответил Диллон сквозь зубы. – Звать Гарни. Ник Гарни.
   Майра застыла на месте. Она прижала руку ко рту.
   – Просто мужичок-батрачок, а? – Строун ухмыльнулся. – Так вот, слушай, деревенщина, держись-ка ты подальше от этого города. Нам ни к чему такая шпана, как ты. Лучше отправляйся прямиком в свой Плэттсвилл и сиди там. Понял?
   Диллон стоял молча, только глаза его пылали ненавистью. Строун сжал кулаки.
   – Ты ответишь или нет? Запомни: будешь со мной нахальничать, проклятый чурбан, я вырву твои кишки и захлещу тебя ими насмерть!
   – Я понял, – ответил Диллон.
   Строун взглянул на Майру.
   – Ну, сестренка, а ты кто? – спросил он.
   Он задумчиво разглядывал ее.
   – Я его жена, – ответила Майра.
   Она придала своему взгляду убедительность. Строун покачал головой.
   – Здесь неподходящее место для девицы вроде тебя. Лучше поезжай домой. Зря потеряешь время, якшаясь с таким проходимцем. – Он кивком головы указал на Диллона. – Забудь про него и поезжай домой к своей мамаше.
   Майра опустила глаза. «Ублюдок ты этакий, здоровенное безмозглое трепло», – подумала она.
   Строун пожал плечами.
   – Ладно. Я вас предупредил.
   Он вышел за дверь и прикрыл ее за собой.
   – Будешь присматривать за этим Гарни. Не нравится он мне, – сказал Строун вполголоса второму агенту.
   Рокси поднял руку, призывая к молчанию. Все трое сидели, уставясь на дверь и прислушиваясь. Только услышав, как те спускаются по лестнице, они вздохнули с облегчением.
   – Как-нибудь я разделаюсь с этим гадом, – сказал бесстрастно Диллон. – Ей-богу, ему причитается.

   Ресторанчик Беретти находился неподалеку от Двадцать второй улицы, рядом с вокзалом Юнион-стейшн. Фэнквист заняла столик в углу, она пила хайбол из ржаного виски.
   Когда Рокси ввел Диллона и Майру, она возбужденно замахала им. Рокси подошел к столику и указал на своих спутников.
   – Это Майра и Диллон. Наши соседи.
   Фэнквист смотрела только на Диллона.
   – Какой потрясающий мужчина! – произнесла она. – Я рада с вами познакомиться.
   Лицо Майры было холодным. Она села рядом с Фэнквист. Диллон с Рокси заняли места напротив.
   – Как хорошо, что мы познакомились с Рокси, – начала Майра. – Он нас так выручил.
   Фэнквист метнула на Майру быстрый взгляд.
   – Послушайте. – Она повернулась со стулом так, чтобы быть лицом к Майре. – Что вы делаете так далеко от вашей мамочки? Эй, красавец, вы занимаетесь похищением младенцев? Нехорошо.
   Глаза Майры сверкнули.
   – Не смущайте его, – быстро вставила она. – Он любит молоденьких. У него нет времени на баб, у которых повытерся ворс. Хотите – сами его спросите.
   Фэнквист откинулась к стенке.
   – Умненький ребенок, а? – усмехнулась она. На ее щеках выступили два ярких красных пятна. – Ворс вытерся, а? Милая шуточка. Чего не услышишь от нынешних деток.
   Майра оглянулась по сторонам.
   – Мы еще займемся тут чем-нибудь, кроме разговоров?
   Подошел официант, и они заказали выпивку. Рокси сидел в надвинутой на глаза шляпе, про себя улыбаясь. Мало что доставляло ему большее удовольствие, чем наблюдение за стычкой двух женщин.
   Фэнквист наклонилась к Диллону через стол.
   – Бьюсь об заклад, вы знаете горячие местечки в этом городе.
   Со своего места Диллон мог заглянуть глубоко в вырез ее платья. Он поднял на нее свой пристальный тяжелый взгляд. Фэнквист почувствовала холодок. Она поспешно выпрямилась.
   – Мучительно хочется заглянуть в какое-нибудь из них, – ответил Диллон. – Мы только что прикатили.
   – Вон там сидит Херст, – показал Рокси.
   Все посмотрели в направлении столика в центре зала. Рослый светловолосый мужчина в аккуратном темном костюме пил в одиночестве. У него был вид богатого и влиятельного человека.
   – Кто такой Херст? – спросил Диллон.
   Фэнквист рассмеялась.
   – Вот так спросил! Фигура! На сегодня он заправляет почти всеми крупными делами в этом городе.
   – Вот оно что… – Диллон еще раз оглядел Херста. – Важная птица, а?
   Рокси кивнул.
   – Да, важная птица, ничего не скажешь.
   – Может, вы с ним знакомы? – спросила Майра.
   – Ха! – Рокси смутился. – А как по-вашему? Я же сказал, он важная птица. Он не якшается с такой публикой, как мы с вами.
   – Может, деточке захотелось попытать счастья? – поинтересовалась Фэнквист.
   – А почему бы и нет? – спросила Майра. – Он ведь мужчина, верно?
   Фэнквист насмешливо улыбнулась.
   – Херст не играет с детьми. Когда ему нужна женщина, он идет к женщине.
   Майра резко отодвинула стул.
   – Я покажу вам, как надо брать таких важных птиц.
   – Не вздумай, – быстро сказал Рокси. – Херст стреляный воробей. Он не любит цирковых номеров.
   Майра остановилась.
   – Этот человек меня интересует, – капризно сказала она. – Интересует потому, что высоко забрался. Но беда в том, что ему недолго там оставаться. Да?
   – Да. Херст долго не протянет. Он слишком давно занимается рэкетом.
   Майра отхлебнула из стакана. Глаза ее затуманились.
   – По виду он достаточно крепкий, чтобы самому позаботиться о себе, – сказала она.
   Рокси покачал головой.
   – Вот подождите и увидите. На него ополчился Малыш Эрни. И Малыш Эрни его доконает, это как пить дать.
   Майра беспокойно зашевелилась.
   – А может, он доконает Малыша Эрни? – предположила она.
   – Вы не знаете, как обстоят дела в нашем городке. Херст управляет компанией «Автоматике лимитед». Он гребет деньги лопатой. Малыш Эрни контролирует сеть магазинов. Он тоже не мелочь. Вот такая расстановка сил. Много лет эти парни не лезли друг другу в тарелку. Каждый делал деньги на своем рэкете и держался в своем районе города. Ясно? Они снимают, наверное, пару миллионов в год. Хорошие деньги? Только не для них. Они хотят еще больше. У них огромные накладные расходы и длинный список дружков, по которому нужно расплачиваться. Поэтому они хотят еще больше.
   – Пара миллионов? – вкрадчиво спросила Майра.
   – Ну да. – Рокси кивнул. – Но для них это не так уж и много. Херст что-то затевает. Он задумал расшириться и лезет на территорию Малыша Эрни. Макаронник этого не потерпит. Херст говорит – все в порядке, от его автоматов магазинам Малыша Эрни никакого убытка. Вот он и гнет свою палку дальше. – Рокси пожал плечами. – В один прекрасный день, и очень скоро, Херст получит горсть пуль в живот. Тогда его миллион ничего не будет значить.
   Майра закурила сигарету.
   – Может, он первый доберется до макаронника?
   – Угу, может, и так.
   – Так ты решила не брать Херста? – спросила Фэнквист.
   – Я возьму его чуток попозже, – ответила Майра, покачав головой.
   Фэнквист встала.
   – Пожалуй, нам пора, – сказала она Рокси. – Мне надо поработать.
   Рокси отодвинул стул и кивнул Майре.
   – Пожалуй, нам действительно пора. До встречи.
   Фэнквист повернулась к Диллону и одарила его улыбкой, говорящей «когда только пожелаешь».
   – Пока, верзила, – сказала она ему. – И не позволяй малышке столько фантазировать.
   Диллон хмыкнул.
   Майра проводила уходящих злобным взглядом.
   – Эта кривляка много о себе воображает, – сказала она яростно. – Пусть лучше держит свои ногти подальше от тебя.
   Диллон откинулся на спинку стула.
   – У тебя полным-полно забот, верно? – Он насмешливо ухмыльнулся.
   Херст щелкнул пальцами, подзывая официанта. Он уплатил по счету и встал. Майра видела, как он пересек зал и вышел на улицу. Двое молодчиков свирепого вида, сидевших у дверей, встали и последовали за ним. Она видела, как они сели в машину и укатили.
   – С ним я мог бы далеко пойти, – задумчиво произнес Диллон.
   – Тебе ни к чему такой компаньон, – нежно сказала Майра. – Ты можешь добраться до небес и в одиночку.
   – Да? – Диллон насмешливо улыбнулся. – Ты могла бы раскинуть мозгами. Мы здесь никто. Посмотри, как куражился тот тип из Федерального. Думаешь, мы чего-нибудь добьемся без связей? Да никогда. Держи свою пасть на замке, а думать предоставь мне. Когда понадобится своевременный совет, я тебе звякну. И поверь, я не скоро настолько свихнусь, чтобы спрашивать совета у такой балды, как ты.
   Майра покраснела. В ее глазах собиралась буря, но она сдержалась.
   – Может, башковитая подстилка вроде этой марухи Фэнквист могла бы давать тебе советы? – обиженно спросила она.
   Диллон пристально посмотрел на нее.
   – Твои мозги работают только в одном направлении, – произнес он. – Она для меня ничего не значит. Ведь вы, бабы, все на одну колодку. Что есть у одной, есть и у другой, верно? Я видел все это раньше. Так какого черта?
   Майра злобно подумала: «Он у меня еще попляшет. Когда-нибудь я его прижму».
   – Пойду проветрюсь. – Диллон встал. – Задница ноет от таких разговоров.
   Майра вышла следом за ним. Солнце жарило вовсю, и они шли, стараясь держаться в тени.
   – Мне нужно достать машину, – сказал Диллон. – Пожалуй, сейчас и займусь этим.
   – Машину? – Майра была ошарашена. – А деньги откуда?
   – Думай о постельных делах и не суй нос не в свое дело, – рявкнул на нее Диллон.
   Неподалеку от Главной улицы они отыскали большой гараж с запущенным демонстрационным залом, полным подержанных машин. Появился тощий малый с прыгающим кадыком.
   – Рад вас видеть. – Он кивнул им. – Меня зовут Мэбли. Если присматриваете хорошую тележку, то вы попали по верному адресу.
   – Мы присматриваем, присматриваем, братишка, – сказал Диллон. – Но может, не станем покупать. А не исключено, что купим, если найдется что-нибудь приличное и дешевое.
   Мэбли засунул руки в карманы брюк и стал покачиваться на носках.
   – Что ж, это правильно, мистер, – сказал он. – Пройдитесь посмотрите.
   Он прислонился к стене, наблюдая за ними.
   Машину Диллон приметил моментально. Это был большой, потрепанного вида «паккард», одиноко стоявший в углу. Из всех собранных здесь машин только эта могла развить хорошую скорость, врезаться в стену и остаться целой и невредимой.
   Диллон не сразу подошел к ней, а сделал вид, что рассматривает другие машины. Майра молча ходила следом. Наконец он подошел к «паккарду», осмотрел его, открыл дверцу и забрался вовнутрь. Подошел Мэбли и смахнул пыль с капота.
   – Ручаюсь, вам нравится эта.
   Диллон вылез из машины и прислонился к радиатору.
   – Пожалуй, эта подошла бы.
   Мэбли широко раскрыл глаза.
   – Послушайте, – сказал он с воодушевлением. – Это зверь, а не машина. Какая силища под капотом! Хотите прокатиться и убедиться?
   – Отчего же. – Диллон кивнул. – Я не прочь пойти вам навстречу, если только она не развалится.
   Мэбли взъерошил руками волосы.
   – Если она не развалится? Убедитесь сами!
   – Хорошо, поведу сам.
   Диллон сел за руль. «Паккард» действительно был хорош, хотя Диллон знал это заранее. Выведя машину на шоссе, он разогнал ее. «Паккард» хорошо держался на дороге, и Диллон решил, что после небольшой отладки он может выжать из машины дополнительную скорость.
   В гараж они возвращались молча. Самого Мэбли переполняла уверенность. Когда Диллон остановил «паккард» и они вышли, Мэбли сказал:
   – Что я говорил? У этой тележки скорость что надо.
   – Ваша правда, – ответил Диллон. – Но если уж говорить честно, то она малость быстровата.
   Мэбли воздел руки.
   – Господи! – простонал он. – Вы когда-нибудь бываете довольны?
   – Ладно, – прервал его Диллон. – Ближе к делу, нам некогда. Сколько?
   Мэбли прислонился к радиатору.
   – Две тысячи. Это еще дешево.
   Диллон вытаращил глаза на Майру.
   – Ты слышала? – ахнул он. – Две тысячи монет за старую тачку! – Он повернулся к Мэбли: – Нам не нужен весь ваш гараж, нам нужна одна машина, ясно?
   – Говорю вам, что это дешево, – настаивал Мэбли.
   – Эта старая жестянка не стоит больше восьми сотен, и вы это знаете, – отрезал Диллон.
   – Две тысячи, – повторил Мэбли.
   – Пойдем отсюда, – сказала Майра. – Этот малый спятил.
   – Может, он не разбирается в своем деле? Послушайте, я немного накину и куплю ее у вас за тысячу.
   – Не пойдет, мистер. – Мэбли покачал головой. – И за две-то все равно что даром.
   Майра двинулась прочь.
   – Пошли, ты же видишь, что с ним нет смысла разговаривать.
   – Ты права. Пожалуй, обойдемся.
   Диллон подошел к Майре, которая сделала вид, что осматривает другие машины.
   – Ладно, – заколебался Мэбли. – Поскольку машина вам приглянулась, уступлю за девятнадцать сотен. И это последняя цена.
   Диллон взял Майру за руку и повел к двери.
   – Мелкие торгаши, – говорил он, – все какие-то ненормальные. Девятнадцать сотен! Шутник.
   – Постойте. – Мэбли пошел следом за ними. – Подождите, не торопитесь.
   – Забудьте о нас, – сказал ему Диллон. – Мы больше не заинтересованы в вашем товаре.
   – Четырнадцать сотен, – энергично вмешалась Майра. – Это окончательно.
   Диллон метнул на нее жесткий взгляд, но промолчал.
   – Разницу пополам.
   Мэбли почесал голову.
   – Я режу собственную глотку. Похоже, мой бизнес идет к чертям собачьим.
   Диллону была нужна эта машина. Он кивнул.
   – Шестнадцать сотен, если вы наполните бак, зальете масло и проверите всю смазку.
   – И трудный же вы человек, – сказал Мэбли. – Но я это сделаю.
   – Приготовьте машину через час, – бросил Диллон. – Мы вернемся.
   Они вышли из гаража.
   – Она пробьет дыру в наших финансах, – заныла Майра.
   – В «наших»? – спросил Диллон. – Ты забываешься. А дыру мы заткнем сегодня вечером. Можешь не волноваться.

   Станция обслуживания «Коноко» в Боннер-Спрингс была залита светом. Два усталых служителя отдыхали в конторе, прислушиваясь, не подъедет ли машина. Они всегда были готовы вскочить и выбежать навстречу клиенту.
   Джордж, светловолосый паренек, думал о своей девушке. Когда он был занят, его мысли вертелись вокруг нее. Или ломал себе голову над тем, как бы заколотить побольше денег. Джордж был простой деревенский парень, похожий на тысячи других. Две вещи были для него превыше всего: его девушка и деньги.
   Хэнк, второй служитель, налег на стол.
   – Какая муха тебя укусила, приятель? – спросил он. – Ты уже пару часов как будто сам не свой.
   Джордж тяжко вздохнул.
   – Слышь, ты ведь знаешь Эди… Как по-твоему, что с ней такое?
   Хэнк почесал затылок.
   – Откуда, черт побери, я могу знать, что с ней случилось? – спросил он нетерпеливо. – Может, ей лифчик жмет?
   – Где там! – сказал Джордж уныло. – Все не так просто. Иначе мы давно поженились бы.
   – Тогда что же тебя гложет?
   – Она сторониться меня стала, холодная какая-то. Ну как ты думаешь, что на нее нашло?
   – А если тебе попробовать помыться новым мылом, о котором они вечно квакают? – предложил Хэнк во внезапном порыве вдохновения.
   – Нечего меня подкалывать. – Джордж насупился. – По-моему, это все из-за денег. Эди всегда была жадной до денег. А мне уже два года не повышали жалованья. Похоже, потому-то она и дуется.
   – А неплохо бы заиметь свою лавочку, вроде этой, правда? – спросил Хэнк.
   Он подошел к кассе и поставил указатель на ноль. Заглянув в ящик, разгреб деньги руками.
   – Здесь набирается за день сотен пять.
   – В жестянке у нас будет побольше, – сказал Джордж. – Сегодня мы заплатили по нескольким счетам.
   – Ты обдумай это хорошенько. По-моему, иметь такую лавочку было бы очень славно.
   – Ты прав. – Джордж кивнул.
   Снаружи затормозила машина. Оба вскочили и выбежали из конторы. Возле бензоколонки стоял большой потрепанный «паккард».
   Диллон вылез из машины.
   – Есть там кто еще, ребята? – спросил он.
   Оба удивленно посмотрели на него.
   – Только мы, – ответил Джордж. – Но мы позаботимся о машине.
   Диллон чуть поднял руки. Он держал два пистолета.
   – Дышите глубже, – злобно рявкнул Диллон. – И быстро заходите внутрь.
   Служители подняли руки. У Джорджа обмякли колени.
   – Только не стреляйте, мистер, – просил он.
   – Заходите внутрь, живо! – снова закричал Диллон. Он загнал их в контору. – Встаньте у стенки и не разевайте пасти!
   Вошла Майра и направилась к кассе. Она крутанула ручку и, когда ящик со звоном открылся, начала выгребать деньги в небольшой мешок.
   – Глядите зорче, ребята, – говорила она. – У вас на глазах делается история.
   – Много там? – спросил Диллон.
   Майра кивнула.
   – Стоило потрудиться.
   Она обшарила два ящика, а потом с треском задвинула их.
   – Может, у них тут есть жестянка?
   – Где сейф? – спросил Диллон.
   Хэнк с несчастным видом указал кивком:
   – За столом.
   – О’кей, открой.
   Джордж открыл обшарпанный сейф. Майра подошла к нему, вытащила небольшую пачку денег и, отодвинув в сторону два или три гроссбуха, заглянула за них. Затем она выпрямилась.
   – Это все.
   Диллон подошел к телефону и оборвал провода.
   – Я не хочу, ребята, чтобы вы сразу подняли шухер. Мы хотим попасть домой в целости и сохранности. Ясно?
   Он был очень доволен. Майра оглядела служащих.
   – Такое с вами случается впервые? – спросила она.
   – Ну да, – пробормотал Джордж.
   – Вам везет.
   Она достала из сумочки сигарету и приостановилась, прикуривая.
   – Вы в шикарной компании. Знаете, кто это? – Она кивнула в сторону Диллона. – Ручаюсь, что нет. Этот парень многим дал жару на Среднем Западе. Он – самое что ни на есть крутое яичко. Придет время, когда вы будете рассказывать внучатам, как вас грабили. Я вам завидую, ребята. Вам будет что рассказать.
   – Шевелись ты, кукла горластая, – прервал ее Диллон.
   Она подошла к двери, и Диллон вытеснил ее в темноту. Оба служителя стояли возле стены, высоко держа руки.
   «Паккард» рванул с места и понесся во мрак. Диллон убрал пистолеты.
   – Ты когда-нибудь научишься держать свою пасть на замке? – обратился он из темноты к Майре.
   – Незачем беспокоиться, – ответила она. – Я забочусь о твоей известности и репутации.
   – Если мне понадобится известность, я сам займусь этим вопросом, – возразил Диллон.
   Майра вцепилась в руль. Она промолчала. Глаза ее были устремлены на дорогу.
   Когда машина накренилась на повороте, она навалилась на Диллона и ощутила его твердое тело. Майра затрепетала. Кровь зазвенела у нее в ушах.
   «Он жесток, – подумала она, – но он – мужчина». Он был мускулистым и жилистым. Майре мучительно захотелось прикоснуться к нему. Диллон, видимо уловив ее физическое влечение, отодвинулся в угол. Оба расслабились от неудовлетворенного желания.
   Дома они бесшумно поднялись по лестнице и закрыли свою дверь. Майра включила свет и медленно вышла на середину комнаты, стащив по пути шляпу и взмахом головы распустив волосы.
   Диллон стоял у дверей, потирая подбородок. Он испытывал смутное желание, но игнорировал это чувство. У него возникла какая-то неловкость от этого чувства. Майра вытряхнула на стол содержимое мешка и поворошила деньги пальцами.
   – Тут не больно много, – сказала она, – но для начала сойдет.
   Диллон подошел к столу и сел. Он пересчитал деньги и аккуратно сложил банкноты перед собой. Майра стояла сзади, наблюдая за ним. Когда он закончил считать, она протянула руки и положила их ему на плечи. Тяжелые мышцы его спины напряглись от ее прикосновения. Она снова ощутила пронзивший ее пламенный трепет. Диллон порывисто встал, сбросив с себя ее руки.
   – Кончай, – свирепо бросил он. – Прибереги свои штучки для кого-нибудь другого!
   Она сделала движение к нему.
   – Мы не можем так продолжать, – сказала она. – Разве можно нам жить в одной комнате?
   Диллон оттолкнул ее.
   – Ты меня слышала, – угрожающе прошептал он.
   Она уловила в его голосе нерешительность.
   – Полезай в постель и заткнись.
   – Хорошо, – согласилась Майра, – я ведь только думала о тебе.
   Диллон отвернулся и пошел к своей кровати. Он сел и начал стаскивать с себя туфли. Майра стояла посреди комнаты и раздевалась. Она не торопилась. Она роняла на пол одну вещь за другой, пока на ней не осталось ничего. Постояв немного и еще раз взглянув на Диллона, она отвернулась и легла в постель.
   Первый раз со времени их встречи она почувствовала, что произвела на него впечатление. Майра знала, что он осознает ее присутствие, и удовлетворилась этим.
   Утром они проснулись от стука в дверь. Диллон вскочил с постели, хватая пистолет. В первый момент Майра испугалась и последовала его примеру, но потом откинулась на подушку.
   – Это я, – раздался из-за двери голос Рокси.
   Тихо ругаясь, Диллон открыл дверь.
   – Какого черта тебе нужно? – недовольно спросил он Рокси. – Я подумал, сюда приперлись быки.
   Рокси непринужденно вошел в комнату. Он несколько растерялся, увидев пистолет.
   – Я, конечно, извиняюсь, – сказал он. – Но вы видели газету?
   Глаза его были вытаращены.
   – Дайте взглянуть, – попросила Майра, не вставая с постели.
   Рокси бросил газету на кровать.
   – Расписано что надо, – сказал он. – Сдается мне, вы уже начали обживаться в этом городе.
   Диллон подошел к кровати Майры, забрал газету, равнодушно прочитал первую полосу и вернул ее Майре.
   – С чего ты решил, что это про меня? – спокойно спросил он Рокси.
   Рокси не понравилось выражение его глаз.
   – Ну, просто догадался, – неуверенно ответил он. – Никто из здешней шайки не выпендривается, когда проворачивает дельце. Я смекнул, что вы завели новый фасон.
   Диллон подошел к зеркалу и принялся рассматривать щетину на подбородке. Майра и Рокси следили за ним. Он повернул голову так, чтобы видеть их.
   – В этих местах обо мне пишут не в последний раз, – сказал он. – У них будет полно работы, прежде чем я сделаю все, что мне нужно.
   В течение следующих трех недель Диллон совершил еще три налета. Он нарочно ограничивался мелочью – посетил станцию техобслуживания и две стоящие особняком лавки. Он заработал достаточно, чтобы обеспечить приличную жизнь на неделю – другую.
   Хотя они по-прежнему жили в одной комнате, он больше не дал Майре возможности проявить чувства. Он был холоден и безжалостен.
   Майре полагалось делать то, что он приказывал. и точка. Но Майра была уверена в себе. Она терпела его равнодушие и ждала. Теперь она знала, что у него есть чувства, и была убеждена, что их отношения – это вопрос времени.
   По совету Рокси они съехали от мисс Бэнбоу и сняли маленькую квартиру недалеко от Гранд-авеню. Рокси полагал, что Строун может выйти на Диллона. Строун был не дурак.
   В один прекрасный день, рассуждал Рокси, Диллон переступит черту и начнет стрелять, а Рокси не улыбалось оказаться рядом с ним, когда заявится Строун с фургоном.
   Он осторожно обсудил это с Диллоном.
   – Строун любит наглых людей. У него ничего нет на вас, но это не помешает ему припереться сюда и дать по ушам, если ему нечем будет больше заняться. По-моему, будет куда спокойнее где-нибудь подальше от этой хазы.
   Стараниями Рокси они нашли другую квартиру. Она имела такие важные преимущества, как близость к Юнион-стейшн и наличие двух входов, а следовательно, и двух выходов. Кроме того, указал Рокси, она находилась всего лишь в квартале от Центральной больницы. Чего лучше можно желать?
   Через неделю после переезда Рокси удивил их поздним визитом. Шел двенадцатый час, Диллон сидел у приемника и читал газету. Майра разучивала танцевальные па в другом конце комнаты. Она бросила свое занятие, чтобы впустить Рокси. Ей было достаточно одного взгляда, чтобы увидеть серьезную озабоченность позднего гостя.
   – Что у тебя стряслось? – резко бросила она.
   Диллон быстро повернулся к ним и уставился на Рокси своими жесткими глазами.
   Рокси медленно вошел и уселся на ручку кресла. Он сдвинул шляпу на затылок.
   – У меня камень на душе, – медленно начал он. – Помните Херста?
   – Помню Херста, – нетерпеливо ответил Диллон. – Что с ним такое?
   – Кодла Малыша Эрни взялась за него, правда, он сам на это напрашивался… Теперь ему крышка.
   – А ты-то что скис? – Диллон пожал плечами. – Тебе-то что тревожиться за Херста? Ну, приберут его. А твое какое дело?
   – Ты не понимаешь, – ответил Рокси. – Если Херста приберут, поднимется такая вонь, что чертям станет тошно. Копы возьмут в оборот всех, кто подвернется под руку. Херст платит им уйму денег, и они наверняка взбесятся, когда такая кормушка ухнет ко всем чертям.
   – Как это – возьмут в оборот? – спросила Майра.
   Рокси сделал нетерпеливый жест.
   – Он важная птица. Газеты раздуют дело до небес. Копы не тронут Малыша Эрни, он им не по зубам. Они переловят мелочь вроде нас. И будут шить нам любую пакость, какую только сумеют состряпать, лишь бы было кого посадить. Понятно? Мы окажемся козлами отпущения.
   – Ты и правда так думаешь? – спросила Майра.
   – Господи, ну конечно я так думаю. Тут только одно остается: поскорее рвать когти.
   Диллон встал. Лицо его оставалось холодным и сосредоточенным.
   – Никакой бык мне ничего не пришьет, – сказал он. – Откуда, черт побери, ты знаешь, что они за него взялись?
   – Слышал от Арчи, одного из ребят Малыша Эрни. Прошлым вечером он пригласил Фэн и малость надрался. Фэн держит ухо востро, она дразнила его, пока он не раскололся. Дело сделают сегодня.
   – Сегодня?
   Майра шагнула вперед.
   – У Херста есть дамочка, по которой он сходит с ума. Она – жена какой-то важной персоны в Сити и до смерти боится, что ее старик пронюхает про ее двухсменку. Ну вот, время от времени они встречаются с Херстом в одной квартире. У Херста хватает глупости ездить туда в одиночку, наверное, он боится, что телохранители будут трепать языками. В общем, он совершает прогулки один. Эрни следит за ним не первую неделю, у него все на мази. Они заявятся к Херсту и пришьют его в той квартире.
   Диллон вскочил на ноги.
   – Давай «томми», – сказал он, захлебываясь словами. – Вот уж удивим всю эту шваль.
   Майра воззрилась на Диллона. Рокси быстро вмешался:
   – Ты хочешь вызволить Херста?
   Диллон резко обернулся.
   – Конечно, я хочу его вызволить. Это тот шанс, которого я ждал. Слушай, Рокси, подумай своей головой. Ты же ничего не добьешься, работая в одиночку. Тебе надо прибиться к Херсту. Пошли с нами.
   – Ну да. – Рокси покачал головой. – Шанс такой, что лучше не бывает. Шанс на приличные похороны. Банда Малыша Эрни умеет орудовать пушками. Я и не подумаю рисковать своей шкурой ради такой швали, как Херст.
   – Он прав, – сказала Майра. – Брось ты это.
   Диллон подошел к шкафу и достал «томми».
   – Где он встречается с дамочкой? – спросил он у Рокси.
   – Угловой дом между Семнадцатой и Центральной. Квартира 364.
   Рокси двинулся к двери. Казалось, ему не терпится уйти.
   – Что ж, я пойду. Послушайте моего совета, собирайте чемоданы и сматывайтесь. Этот городок станет не слишком здоровым местом, когда на Херста наденут деревянное пальто.
   Диллон подождал, пока он уйдет, потом повернулся к Майре.
   – Поехали! Это наша большая удача. Если мы позволим ухлопать Херста, то быки нас заметут или вышвырнут из города. А если мы вызволим Херста из переделки, он будет нашим должником.
   – Забудь об этом. – Майра покачала головой. – Если ты воображаешь, что я буду подставлять шею, чтобы ее перешибли, то ты просто псих.
   Диллон вскинул «томми». Тонкий ствол был направлен на Майру.
   – Слушай, – сказал он бесстрастно. – Это шанс, которого я ждал. Я не позволю поганой мартышке встать мне поперек дороги. Если пойдешь на попятную, то я сделаю из тебя решето.
   Поняла? Я могу в любое время выйти на улицу и взять себе любую шпану, которая не сдрейфит работать со мной. Запомни это раз и навсегда. Ты пляшешь под мою дудку или…
   У Майры пересохло во рту.
   – Тебе незачем беспокоиться, – с запинкой произнесла она. – Я пойду с тобой. Вот уж не думала, что ты так разволнуешься.
   Диллон опустил автомат.
   – Может, ты наконец вобьешь в свою башку главное – если я говорю, что делать, то тебе следует сразу все выполнять.
   Его глаза смотрели на нее жестко и подозрительно. Майра пошла к двери, подхватила шляпу и надела ее.
   – Идем, – сказала она. – Я готова.
   Майра стремительно провела машину мимо памятника Джорджу Вашингтону, мимо Юнион-Стейшн по Мэйн-стрит. Она держала постоянную скорость, обгоняя массу машин, но не нарушая правил. Ввязываться в спор с дорожным копом сейчас не было времени. Диллон сидел рядом с ней, держа между коленями «томми», прикрытый его дождевиком.
   – Только, ради Бога, не жди, пока эти парни начнут перестрелку, – сказала Майра. – Всыпь им, как только увидишь их.
   Она обогнула полуразвалившуюся колымагу, потом продолжала:
   – Думаю, Херст позаботится, чтобы тебе не пришлось отвечать за убийство.
   – Как-нибудь на днях я все-таки заткну твою глотку навсегда, – отозвался из темноты Диллон. – Ты слишком много говоришь.
   Майра промолчала. Ее губы чуть сжались, она с трудом сдерживалась.
   Майра остановилась на углу Восемнадцатой и Центральной улиц. Они быстро выскользнули из машины. Семнадцатая улица начиналась через квартал.
   Держа «томпсон» под пиджаком, Диллон спешил за Майрой. Многоквартирный дом был одним из тех удобных мест, где все действует автоматически и нет никаких служащих, которые следили бы за тем, кто входит в дом и кто его покидает.
   Майра подошла к ряду почтовых ящиков и взглянула через плечо Диллона.
   – Четвертый этаж. Может, поднимемся на лифте до третьего?
   – Нет. Пешком.
   Они бесшумно пошли по лестнице.
   На третьем этаже стояли, привалясь к стене, двое парней свирепого вида. Они проводили Диллона пристальными взглядами, но не тронулись с места. Майра бросила на них небрежный взгляд. Диллон даже не поднял глаз, но разглядел их отлично. На четвертом этаже никого не было. Чуть запыхавшись от подъема, Диллон сказал:
   – По-моему, два парня внизу поджидают его.
   – Что будем делать? Вернемся и всыплем им?
   – Пожалуй, стоит сперва предупредить Херста, – решил Диллон. – Я поднимусь на один этаж, а ты позвони. Если эти парни появятся, я ими займусь. В случае чего – бросайся на пол.
   С прыгающим в груди сердцем Майра смотрела, как Диллон исчез за поворотом лестницы.
   Затем она подошла к двери квартиры и позвонила. До нее слабо донеслась трель звонка. Никто не отозвался.
   Немного подождав, она позвонила снова. Легкий шум позади заставил ее быстро оглянуться. Те двое парней поднялись и теперь стояли на верхних ступеньках, наблюдая за ней. Она отдернула палец от кнопки и невозмутимо посмотрела на них. Один из них сделал два шага к ней.
   – Отойди от двери, сестренка, – распорядился он.
   – Я не понимаю, что вам нужно.
   А палец ее тем временем до отказа вдавил кнопку звонка. Мужчина быстро подскочил к Майре и отбросил ее руку.
   – Если пикнешь, пну тебя в харю, – тихо сказал он.
   Майра попятилась от него, пока не прижалась спиной к стене. Так она стояла, молча глядя на мужчину. Второй парень чуть выдвинулся из-за поворота лестницы, вытаскивая из-за спины пистолет.
   Диллон следил за ними через перила, но не мог начать действовать, пока Майра стояла рядом с ними.
   – Ты кто? – спросил парень.
   – Где тот тип, который шел с тобой? – вмешался в разговор другой.
   Этот вопрос всполошил первого, который забыл про Диллона. Он быстро выхватил пистолет.
   – Дай им! – заверещала Майра и растянулась на полу.
   Диллон нажал на спуск, и «томпсон» загрохотал. Он целился высоко. Струя свинца хлестнула обоих поперек лица. Диллон выпустил только одну короткую очередь, но этого оказалось достаточно.
   Человек с секунду стоял, шаря перед собой руками. Ему разнесло лицо.
   Майра задержала дыхание и быстро отвернулась. Человек упал возле нее.
   Второй парень скорчился на полу. Диллон сбежал с лестницы. И стоял, без интереса глядя на лежавших парней.
   – Ты в порядке? – обратился он к Майре.
   Она поднялась, отводя глаза от трупов. Лицо ее было белым, глаза блестели от сдерживаемой ярости.
   – Я звонила и звонила, – сказала она негромко, – а эта трусливая крыса так и не вышла. Эти двое могли убить меня, если бы не ты.
   Диллон распрямился. Он подошел к двери и заколотил по ней прикладом «томпсона». Поднялся страшный шум.
   – Открывайте! – заорал он. – Война окончена.
   Дверь приоткрылась на пару дюймов, и выглянула испуганная женщина в оранжевом халате. Диллон видел ее фигуру, отчетливо обозначившуюся под шелком.
   Позади женщины, с лицом, искаженным ужасом, стоял Херст. Он держал в руках тяжелый пистолет. Его волосы торчали во все стороны, а кожа имела землисто-серый оттенок.
   – Мы только что ухлопали эту парочку. – Диллон мотнул головой в сторону трупов. – Они из банды Малыша Эрни.
   – Кто вы? – заикаясь, спросила женщина.
   – Меня зовут Диллон.
   – Впусти ты его, ради Бога! – зарычал Херст. – Через минуту тут будут копы.
   – Войдите, – пригласила женщина.
   Диллон вошел в квартиру, за ним проскользнула Майра, и женщина поспешно закрыла дверь. Херст держал Диллона под прицелом.
   – Положите «томми» на пол, – приказал он.
   Диллон пристально посмотрел на него, пожал плечами и положил автомат на пол, затем отошел от него, обойдя стороной Херста.
   – Выкладывайте, – рявкнул Херст. – Что за чертовщина тут происходит?
   – Малыш Эрни взялся за вас, – начал Диллон. – Он послал сюда эту шпану. Я узнал об этом и решил помочь. Вот и все.
   – Подождите.
   Херст подошел к телефону и набрал номер. Ожидая, пока его соединят, он так и не опустил пистолета. Они услышали слабый щелчок, когда на другом конце провода подняли трубку.
   – Мак-Гиверн? – спросил Херст. – Слушай, здесь произошла стычка, двоим ребятам Эрни пришлось туго. Пришли фургон и забери их. Только тихо, ясно? Приезжай побыстрее и убери отсюда этих пташек. Я заеду попозже, и мы потолкуем. Не хочу, чтобы твои люди задавали вопросы. Все ясно?
   С минуту он слушал, потом положил трубку. Отойдя от телефона, Херст положил на стол пистолет и закурил. Майра видела, что рука его все еще дрожит. Он посмотрел на женщину и дернул головой.
   – Оденься. Быстро. Могут налететь газетчики.
   Женщина прошла в другую комнату и закрыла за собой дверь. Херст почесал пальцами голову и взглянул на Диллона.
   – С чего это вам вздумалось лезть в драку?
   Диллон показал зубы в невеселой улыбке.
   – Похоже, вы не очень-то заботитесь о своей безопасности. В общем, я подумал, что вам со мной пора подружиться.
   – Это вы грабили станции техобслуживания? Правильно?
   Херст пристально наблюдал за Диллоном.
   – Верно. – Диллон кивнул. – Но я рассчитываю связаться с сильными людьми и заняться чем-нибудь крупным.
   Размышляя, Херст уставился на свои ногти. Наконец он поднял взгляд.
   – Пожалуй, мы могли бы поговорить. Что, если вы заглянете ко мне завтра?
   – Конечно, я так и сделаю.
   Херст мотнул головой на другую дверь.
   – Мне надо вывести отсюда девушку. Сейчас мне некогда с вами беседовать. Вы здорово поработали, я вам обязан.
   Диллон направился к входной двери.
   – Зайду к вам завтра.
   Майра вышла следом за ним.
   По лестнице поднимались двое копов. При виде Диллона они схватились за револьверы. Херст услышал их и быстро вышел.
   – Дайте пройти этим людям, – приказал он. – Вон там жмурики, которыми надо заняться.
   И он указал на два тела, лежавшие на полу.
   Копы уставились на Диллона и Майру, когда те проходили мимо. Их взгляды были полны любопытства, раньше они не встречались.
   Диллон держал «томпсон» под пиджаком и быстро шагал. Он был рад оказаться на улице. На обратном пути в машине он сказал:
   – Похоже, мы выбрали верный путь. С Херстом мы далеко пойдем.
   Оставив машину в подвальном гараже, они пошли к себе в квартиру, нащупывая в темноте дорогу. На полпути, с сильно бьющимся сердцем, Майра нарочно сделала неверный шаг, споткнулась и упала на Диллона.
   Он выругался, когда она всей тяжестью тела навалилась на него, и, чтобы удержаться самому, вывернулся и уцепился за нее. Майра почувствовала его жесткие руки, обхватившие ее за талию. Прикосновение его рук впервые заставило ее безвольно обмякнуть. Они стояли в темноте, и его руки впивались в ее тело.
   – Нельзя ли поосторожнее? – бросил Диллон, но не убрал рук, а немного передвинул их, так что они оказались у нее под грудями.
   Майра замерла. Его прикосновение парализовало ее. Жар, который он пробуждал внутри нее, так разгорелся, что она могла только безвольно привалиться к нему, желая одного – чтобы он не уходил. Внезапно Диллон убрал руки и отступил.
   – Господи, да шевелись же ты, – сипло прошептал он. – Всю ночь собралась здесь стоять?
   Они опять стали подниматься по лестнице. Диллон держался лишь на шаг впереди нее. Майра чувствовала силу, исходящую от его тела, и слышала, как прерывисто он дышит.
   В квартире он включил свет. Майра заметила его влажно блестевшее лицо и дикое выражение, которого она раньше не видела в его глазах. Она прислонилась к стене, приоткрыв рот, глядя на него из-под опущенных век. Они стояли лицом к лицу, не двигаясь.
   Майра сказала:
   – Теперь…
   Диллон провел языком по губам. Она видела, что его желание борется с осторожностью. Майра прошла совсем рядом с ним и села на кровать. Отведя руки за спину, она откинулась назад.
   Кровь медленно прилила к лицу Диллона, и оно потемнело. Она увидела, как исказился его рот, и опрокинулась на спину, распластавшись поперек кровати. Он приблизился к ней и, протянув руки, ухватил ворот ее платья, яростно срывая с нее тонкую материю. С торжеством Майра приняла его и позволила Диллону безжалостно и нетерпеливо овладеть собой.

Глава 3

   По окнам стучал дождь. Улицы были безлюдны и блестели в желтом свете уличных фонарей. Майра с сигаретой в зубах беспокойно мерила комнату шагами. От Диллона ни слуху ни духу. Отодвинула штору и посмотрела на пустынную улицу.
   Затем подошла к телефону, подняла трубку, поколебалась и положила обратно. «Где, черт возьми, Диллон?» – без конца спрашивала она себя. Он сказал, что вернется к девяти, сейчас шел двенадцатый час.
   Майра ушла к себе в спальню и включила настольную лампу. Комната была хорошо обставлена и выглядела как театральная декорация. Она постояла посреди комнаты, ничего не видя.
   Прошло полгода с тех пор, как они выручили Херста. Шесть месяцев беспокойства и лихорадочной активности. Херст расплатился с ними за то, что они сделали для него. Диллон стал его правой рукой. Они больше не были маленькими гангстерами, теперь они были при больших деньгах. Работа Диллона состояла в наблюдении за тем, чтобы рэкет Херста шел гладко. В его распоряжении были крепкие люди, в то время как Херст предпочитал оставаться на втором плане и собирать поступающие деньги.
   Рэкет Херста состоял в следующем. Он производил автоматы всевозможных видов. У него были игральные автоматы сомнительного качества, автоматы для продажи сигарет, еды и даже медикаментов. С фасада – хороший, солидный бизнес. Рэкетом эту игру делало то, как он устанавливал свои автоматы.
   Его банда разъезжала на грузовике, ставя автоматы у мелких лавочников или в отелях, в малоквартирных домах и в других местах. Хозяев заставляли принимать эти автоматы. Тех, кто оказывался настолько глуп, чтобы сопротивляться, избивали или колотили им витрины. Еженедельно Херст рассылал своих людей собирать деньги там, где стояли автоматы. Никто просто не мог ничего у автоматов выиграть, но многие все равно пытались. На Херста работало более шести тысяч автоматов.
   Майра предложила установить автоматы в школах. Херст нервничал, опасаясь, что поднимется шум. Но Майра спланировала дело тщательно. Почти каждая школа имела свою кондитерскую, вот именно здесь и устанавливали автоматы, с похабными фильмами или игральные. Ребятня просаживала на них все свои карманные деньги, что составило новую и немалую статью доходов.
   Перед Диллоном все лавочники стояли на задних лапках. Ему приходилось подыскивать новые территории для установки автоматов, а также наблюдать за сбором денег. Херст давал ему десять процентов с дохода.
   Это было не совсем то дело, которое замышлял Диллон, но оно приносило им с Майрой полторы тысячи долларов в неделю. К тому же Диллон командовал бандой настоящих головорезов. У Майры теперь денег хватало на все, что угодно. Она держалась в стороне от штаб-квартиры Диллона и вела жизнь жены большого бизнесмена. В течение шести месяцев Диллон каждый вечер возвращался около девяти и они ездили куда-нибудь поесть. Сегодня он не появился.
   Майра подумала, что он попал в переплет. После той попытки избавиться от Херста Малыш Эрни ушел в тень. Майра начала подозревать, что Диллона могли ухлопать в перестрелке.
   Внезапно заверещал звонок, который заставил ее замереть и вздрогнуть. Она подбежала к двери. На пороге стоял Рокси. Мягкая черная шляпа надвинута на глаза, руки в карманах…
   – Да ведь это Рокси! – воскликнула Майра.
   Ей было приятно видеть его.
   – Здорово, детка! – Рокси стоял, искренне улыбаясь ей. – Давненько не виделись.
   – Входи смелее.
   Она отступила в сторону, давая ему пройти.
   Рокси вошел не спеша, обводя комнату взглядом. Он чуть приподнял брови.
   – Шикарная у вас хата, – с удовлетворением заметил он.
   – Тебе нравится?
   Майра подвела его к кожаному дивану.
   – Конечно. По-моему, класс. Должно быть, неплохие денежки зашибаете.
   – Делаем успехи. – Майра кивнула. – А ты, Рокси, как твои дела?
   – Да все так же. – Рокси пожал плечами. – Хотелось бы постоянного дохода. Но я и так не жалуюсь.
   – Пожалуй, Диллон мог бы тебе кое в чем помочь.
   – Думаешь, он захочет? – Рокси оживился.
   – Думаю, что с радостью. Я поговорю с ним, когда он заявится.
   Лицо ее снова приобрело озабоченное выражение.
   – Разве его нет? – В голосе Рокси слышалось разочарование. – Я надеялся повидать его.
   – Я сама тревожусь. – Майра покачала головой. – Он даже не позвонил… ничего.
   – Ну, он придет, увидишь.
   Рокси откинулся на спинку кресла. Майра прошлась по комнате.
   – Что будешь пить, Рокси? – обратилась она к нему.
   – Ржаное, если у тебя есть, – ответил Рокси. – А вы и правда высоко взлетели.
   Он наблюдал, как она смешивала напитки, потом небрежно спросил:
   – Ты ничего не слышала о Фэн?
   Майра подошла к нему и протянула стакан.
   – Нет, – ответила она, – а что поделывает Фэн?
   Рокси поднял стакан к свету и задумчиво посмотрел на виски.
   – Она смоталась недели три тому назад. Ушла от меня насовсем. Я скучаю.
   – С чего это ей вздумалось? – Майра подняла брови.
   – Ты сама знаешь, как это бывает. По-моему, мы отлично уживались, да вот только не особенно друг друга ценили. Она повстречала какого-то типа, который имеет пропасть денег, и снюхалась с ним.
   – Кто этот тип? – спросила Майра.
   – Она мне не сказала, – ответил Рокси. Он вытянул ноги и разглядывал носки туфель. – Вроде как таинственно исчезла. Даже не оставила адреса. Она только сказала, что нашла человека, который обеспечит ей шикарную жизнь. И смылась.
   Они услышали, как щелкнул замок входной двери, и появился Диллон. Он остановился на пороге, с некоторым удивлением глядя на Рокси. Рокси поставил стакан на стол и поднялся.
   – Привет, братишка, – сказал он. – Рад тебя видеть.
   Диллон подошел и пожал ему руку. На Майру он не взглянул.
   – Господи помилуй! – громко сказал Диллон. – Вот это сюрприз!
   – Где ты был? – недовольно спросила Майра. – Я умираю от голода.
   – М-да, – сказал Диллон. Он наконец посмотрел на Майру. – Похоже, я некрасиво с тобой обошелся. Меня задержал Херст как раз тогда, когда я уходил. И молол языком до этих пор. Я бы звякнул тебе, только ты ведь знаешь сама, как от него отрываться.
   – У меня кошки на душе скребли. – Майра немного смягчилась. – Я думала, может, ты ввязался в драку.
   – Я не ввязываюсь в драки. – Диллон усмехнулся. – Это просто бизнес.
   Рокси подумал, что Диллон лжет, но не был в этом уверен.
   – Послушай, милый, – сказала Майра. – Ты не мог бы взять Рокси в свое дело?
   – Конечно, – ответил Диллон после некоторого колебания. – С удовольствием. Ты бы зашел завтра в офис, и мы с тобой потолкуем.
   Его слова произвели на Рокси впечатление. Диллон и в самом деле стал важной птицей.
   – Ну, так я потопаю, – сказал Рокси, кивнув в знак того, что приглашение на завтра он принимает. – Вам пора ужинать.
   Майра проводила его до дверей.
   – Доброй ночи, Рокси. Ты не беспокойся, он найдет тебе работу. Мы у тебя в долгу.
   Рокси сдвинул шляпу набок и ухмыльнулся, потом вышел из квартиры. Майра вернулась в комнату.
   – Может, поедем прямо сейчас? – спросила она. – Но уже слишком поздно.
   Диллон полулежал в кресле, прикрыв глаза.
   – Давай валяй. Я вообще-то кое-что прихватил по дороге.
   Майра стояла, глядя на него с внезапно пробудившимся подозрением. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала, вышла на кухню, приготовила сандвичи с мясом и, прислонившись к кухонному столу, задумалась. Покончив с сандвичами, она вернулась в комнату.
   Диллона не было. Она слышала шум льющейся воды в ванной. Майра допила виски и закурила сигарету. Она стояла и ждала, пока не услышала, что Диллон закрылся в ванной, и только тогда подошла к телефону и набрала номер.
   Херст поднял трубку. Голос его звучал раздраженно.
   – Я беспокоюсь насчет Диллона, мистер Херст, – сказала она. – Вы не видели его?
   – Разве он не вернулся? – Теперь его голос стал скучным. – Нет, не знаю, где он. Я весь день его не видел.
   – Разве он не был у вас вечером?
   – Говорю вам, я не видел его весь день, – рявкнул Херст. – Придет, куда он денется.
   Майра положила трубку на рычаг. В глазах ее была буря. Диллон мог солгать ей только по одной причине.
   Итак, мерзавец ходил налево. Кто же эта женщина? Майра сжала кулаки, ярость накатывала на нее. С минуту она тешилась мыслью, что немедленно пристрелит изменника. Но она слишком зависела от него. Нельзя возвращаться к прежнему образу жизни.
   Майра понимала, что без Диллона ей пришлось бы начинать все с самого начала. У нее не будет больше ни квартиры, ни денег. Нет, Диллона трогать не следует. Надо заняться женщиной.
   Бешенство Майры шло на убыль по мере того, как она со всех сторон рассматривала создавшееся положение. Чем больше она думала о нем, тем яснее сознавала опасность, которой подвергалась сама. Если Диллон найдет женщину, которая понравится ему всерьез, то ничто не помешает ему выбросить ее, Майру, на улицу. За ним стоял Херст и банда головорезов, и, хотя она подавала идеи и помогала ему, она знала, что он безжалостен и вышвырнет ее, если захочет.
   Майра прошла в спальню и начала раздеваться. Диллон появился из ванной, что-то мурлыкая себе под нос. Она уловила промелькнувшее в зеркале отражение его глаз. Глаза были тусклыми, темные круги под ними придавали ему усталый вид. Майра судорожно вздрогнула. Сердце ее сильно билось.
   Диллон забрался в постель и выключил лампу на своей стороне.
   – Ну-ка, давай спать, – сказал он. – Я устал.
   Майра встала, расчесывая волосы.
   – Ты сегодня и вправду устал. – Она с трудом сдерживала раздражение.
   – Угу, – буркнул Диллон. – Я чертовски устал, ложись ты, ради Бога.
   Она отложила расческу на туалетный столик и подошла к нему. Села на кровать, глядя на него блестящими глазами.
   – Что с тобой? – чуть не завыла она.
   Тяжелое лицо Диллона посуровело. Он приподнялся, опираясь на локоть.
   – Разве я не сказал тебе, что вымотался? – огрызнулся он. – Ложись в постель. Я хочу спать.
   – Слишком устал даже для любви?
   Едва скрываемая ярость в ее голосе заставила его полностью проснуться.
   – Что за черт! – воскликнул он. – Могу я иногда уставать?
   – Да, только не от того, от чего ты устал! – взвизгнула Майра. – Я догадываюсь…
   – Вот, значит, как, а? – сказал он негромко. – Ты становишься слишком большой для своих штанишек. Только потому, что тебе пару раз заделали, ты вообразила, что можешь распускать язык? О’кей, сестренка, получай!
   Диллон откинул одеяло, протянул руку и схватил Майру за горло. Она беспорядочно отбивалась, но у него была слишком сильная рука. Диллон сильно хлестнул ее по лицу открытой ладонью, одновременно отпустив горло.
   – Теперь спи. Без звука. У тебя всего столько же, сколько и у любой другой женщины. Поняла?
   Диллон натянул одеяло и с треском выключил лампу с ее стороны. Майра осталась сидеть на холодном полу, всхлипывая от ярости.

   Диллон использовал бильярдную Джеки для своей штаб-квартиры.
   Ребята проводили уйму времени, гоняя шары в ожидании, пока что-нибудь подвернется. У Диллона был маленький офис в дальнем конце бильярдной. Это было местечко что надо. Там стояло крытое бюро и несколько модерных кресел из хромированной стали и кожи. На вставленной в дверь панели из матового стекла было выведено: «Автоматике лимитед» и буквами поменьше в нижнем правом углу: «Управляющий». Диллону это нравилось, он чувствовал свою значительность.
   Когда вскоре после полудня заявился Рокси, в бильярдной было полно народу. Ребята Диллона пили, разговаривали и гоняли шары. Все обернулись, когда вошел Рокси, подозрительно посмотрели на него и переглянулись между собой.
   Рокси, в надвинутой на глаза шляпе, остановился на пороге.
   – Мистер Диллон тут?
   Один из них ткнул пальцем в сторону двери в дальнем углу.
   – У себя, – кратко ответил он.
   Рокси двинулся было в указанном направлении, но здоровенный молодчик преградил ему дорогу.
   – Эй! – сказал он. – Куда тебя несет, черт побери?
   – Мне надо повидать Диллона, – нетерпеливо ответил Рокси.
   – Погоди, – сказал верзила.
   Он обыскал Рокси в поисках пистолета, потом постучал в дверь и просунул голову вовнутрь. Через секунду он повернулся и кивнул Рокси.
   – Проходи. Ты в порядке.
   Диллон листал газету. Когда Рокси вошел, он поднял голову и задумчиво посмотрел на него.
   – Господи! – воскликнул Рокси. – Ну, важная птица!
   – Давай заходи и закрой дверь, – холодно остановил его Диллон.
   Рокси прикрыл дверь, сел и провел пальцем по металлическим подлокотникам.
   – Шик, верно? – сказал он восхищенно. – Ничего себе притон!
   Диллон выдвинул ящик бюро, достал коробку сигар и пододвинул их Рокси.
   – Хочешь присоединиться?
   Рокси выбрал сигару, откусил кончик и выплюнул его.
   – Да, – сказал он. – Я хотел бы заняться чем-то постоянным. Мой рэкет идет к черту.
   Диллон задумчиво посмотрел на него.
   – То, что я собираюсь сказать тебе, должно остаться между нами.
   Рокси казался несколько озадаченным, но кивнул.
   – Само собой, я ведь не трепло. Ты должен это знать.
   – Сдается мне, что ты тот парень, которого я искал.
   Диллон вместе с креслом придвинулся поближе.
   – Может, я и ошибаюсь, но вряд ли. Слушай. В данный момент я заправляю рэкетом с автоматами и загребаю примерно пятнадцать кусков в неделю. Неплохо, но ничего сногсшибательного. У Херста первоклассная организация, и у него есть протекции. На него работает по-настоящему хорошая кодла. Херст поднялся высоко, но не до самой вершины. С такой организацией он мог бы пойти дальше.
   Рокси затянулся сигарой и выпустил изо рта густой дым.
   – А где же вершина?
   – У Малыша Эрни, вот где, – очень тихо ответил Диллон.
   – Не понял.
   Глаза Диллона сузились.
   – Я хочу прибрать к рукам территорию Эрни. Херст об этом и слышать не желает, но я думаю, что если это сделать, то ему придется держаться за меня и помалкивать.
   – А я тут при чем? – осторожно спросил Рокси.
   – Управиться с целым городом мне одному будет не под силу. – Диллон пристально смотрел на Рокси. – Мне нужен парень, которому я доверяю. Внакладе не останешься.
   – Вряд ли это придется по вкусу Херсту, – нерешительно заметил Рокси.
   Диллон встал и подошел к двери. Он приоткрыл ее, выглянул наружу, вернулся и приблизил голову вплотную к лицу Рокси.
   – Скажи, а может, то, что говорит Херст, больше не в счет…
   Рокси заглянул в черные глаза Диллона. Их злобное выражение заставило его беспокойно заерзать. Он торопливо отвел взгляд и принялся рассматривать серый пепел на своей сигаре.
   – Перетянул на свою сторону его банду? – прямо спросил он Диллона.
   – Да. – Диллон кивнул. – Его люди хорошо знают меня. Я велю им сделать то-то и то-то, и они это делают. Когда придет время и Херст отвалит, его парни не станут задавать вопросов. Они просто будут и дальше получать от меня приказы. Понятно?
   – В этом что-то есть, – ответил Рокси, подумав.
   – Вот и я так думаю, что в этом что-то есть. – Диллон кивнул.
   – Бьюсь об заклад, Майре придется по душе этот номер, – сказал Рокси.
   Диллон насупился.
   – Эта дамочка в дела не лезет, она не в счет, – заметил он холодно. – Она стала важничать, и не сегодня-завтра ее ждет сюрприз.
   Рокси казался ошарашенным.
   – Мне нравится Майра, – пробормотал он. – У нее есть все, что надо.
   Диллон подался вперед и встал.
   – Когда все будет готово, дам тебе знать. Могу я на тебя рассчитывать?
   – Конечно, считай, я с тобой в доле. Я давненько жду такого шанса. Похоже, я слишком осторожничал, когда возился с Фэн. Между прочим, ты не встречал ее?
   Диллон метнул на него быстрый и подозрительный взгляд.
   – Я не встречал ее.
   – Слушай, братишка, – начал невозмутимо Рокси. Он присел на край стола. – Давай-ка не будем начинать нашу игру с вранья. Я не в обиде на то, что ты увел у меня Фэн. Я скучаю по ней, как скучал бы по привычной колоде карт. Вот и все.
   Диллон сжал кулаки и сверкнул глазами.
   – Ты шпионил за мной?
   – Ты что? – торопливо ответил Рокси. – Я не стал бы такого делать. Просто слышал.
   – Будет лучше, если дальше тебя это не пойдет. Я не хочу, чтобы Майре взбрело в голову что-нибудь насчет Фэн.
   – Она не дура, – задумчиво сказал Рокси, покачивая головой. – Смотри за ней. Она обо всем догадается.
   – Эта дамочка у меня вот уже где. – Диллон зашагал по маленькому офису. – Похоже, мы с ней скоро расплюемся. Пусть убирается к чертям.
   – Это будет не так-то просто. – Рокси стряхнул пепел со своей сигары в пепельницу. – На твоем месте я обращался бы с ней поосторожнее.
   – Я знаю, как с ней надо обращаться. – Диллон бросил еще один холодный взгляд на Рокси. – Ты лучше не суй свой нос в мои личные дела. В общем, так: если ты возьмешься за дело, то присмотрись к территории Малыша Эрни, а? Прежде всего мне нужен список мелких отелей, лавочек и тому подобных мест, где можно пристроить автоматы. Ты походи и осмотрись. Теперь ты будешь получать жалованье, так что привыкай и малость поработай.
   – Ясно. – Рокси заулыбался. – Сколько платишь?
   – Я положу тебе пару сотен в неделю и десять процентов с барыша, когда мы раскрутим дело.
   – Я думаю, что ты правильно рассуждаешь. Я бы не прочь получить кое-что из чужой прибыли.
   Когда Рокси ушел, Диллон подошел к телефону и позвонил Фэнквист. Ее медленный протяжный голос поплыл у него в ухе.
   – Слушай, детка, – сказал он, поднося трубку к самому уху. – Я только что говорил с Рокси. Он все знает. Мы сошлись по-хорошему. Я подкинул ему работенку, так что он не причинит нам хлопот.
   – Когда же мы всегда будем вместе? – Фэнквист завела свою старую песню. – Мне осточертело прыгать с тобой из постели в постель.
   – Еще не время, нужно управиться с Майрой.
   – Какого черта ты не дашь этой лахудре под задницу? – Голос ее стал резким и злобным.
   – Говорю тебе, пока не время! – зарычал Диллон. – Может, предоставишь мне самому в своих проблемах разобраться?
   – Я увижу тебя сегодня?
   Диллон обвел глазами кабинет.
   – Имей терпение, – сказал он в трубку.
   – Еще один мотивчик, от которого тошно, – озлобленно сказала Фэнквист. – Я устала от тебя. Наверное, я просто дура, что терплю твои выходки. Ладно, если ты так ко мне относишься, можешь не приходить.
   Она дала отбой.
   Диллон грохнул трубку на рычаг и вытер лицо платком. Чертовы женщины! До появления Майры он просто помыкал женщинами, а теперь пресмыкается перед ними. Что на него накатило, черт возьми?
   Открылась дверь, и вошел Херст. На мгновение Диллон смутился. Херст никогда не приходил сюда. Он поднялся с кресла. Херст задумчиво посмотрел на Диллона, потом кивнул, подошел к креслу и сел.
   – Я проезжал мимо и решил зайти и посмотреть, как идут дела, – сказал он.
   – С делами порядок.
   Диллон тоже сел.
   – Никаких неприятностей?
   Диллон вежливо улыбался. Он отрицательно покачал головой.
   – Да нет же, мистер Херст. По-моему, дела идут сейчас отлично.
   – У вас нелады с подружкой? – отрывисто спросил Херст.
   – С Майрой? – Диллон блеснул глазами. На его щеке задергался мускул. – Не понимаю.
   – Она оторвала меня от игры прошлым вечером, чтобы спросить, где ты.
   Диллон похолодел.
   – Она всегда ведет себя так, если я малость запоздаю, – ответил он как можно беззаботнее. – Я скажу ей, чтобы не беспокоила вас.
   – Ничего. – Херст поднялся. – Просто я удивлен. – Он направился к выходу и, уже взявшись за ручку двери, оглянулся через плечо. – Ты не задеваешь Малыша Эрни?
   Теперь Диллон понял, почему зашел Херст. С того дня, когда Малыш Эрни подослал к нему убийц, Херст до смерти боялся какой-нибудь заварушки.
   – Мы его не трогаем, – спокойно ответил Диллон и усмехнулся про себя. У Херста был бы припадок, знай он, что затевается.
   – Правильно. – Херст кивнул. – Оставь его в покое. Мы можем жить не наступая друг другу на мозоли.
   Диллон смотрел ему вслед, а когда дверь закрылась, он вытянул шею и злобно плюнул в медную пепельницу возле стола.
   Он пришел в ярость. Оказывается, Майра знала, что прошлый вечер он провел не с Херстом. Диллон откинулся на спинку кресла и попытался восстановить в памяти сцену, которая произошла между ними прошлым вечером. Майра не была простушкой. Она поняла, что существует другая женщина.
   Брови его сдвинулись. «Ей только дай что-нибудь затеять», – подумал он. Если она вообразила, что может наступать ему на ноги, то она глубоко ошибается. Херст и Майра. Оба они слишком много знали, чтобы он мог чувствовать себя уютно. Пожалуй… Диллон сидел и думал. Да, пожалуй, надо будет хорошенько присматривать за ними. Похоже на то, что ему придется что-то предпринять. Его холодное угрюмое лицо застыло в мрачной решимости.

   Майра дождалась, пока Диллон покинул квартиру, и приступила к систематическому обыску. Она знала, что у Диллона плохая память на адреса. Где-нибудь, она была в этом уверена, найдется нить, которая приведет к той женщине. С жестким и сосредоточенным выражением на лице она обыскала гардероб Диллона. Майра вывернула каждый карман, но ничего не нашла. Она обшарила все его ящики, стараясь все оставить на своих местах, но и здесь успеха не достигла.
   Наконец Майра присела на кровать подумать. Так она не добьется толку. Он должен где-то записать адрес! Она была уверена в этом. Не дай Бог, он носит его с собой, это затруднит дело. Она еще раз подошла к шкафу. Ей на глаза попались три грязные рубашки, он поленился бросить их в стирку.
   На манжете одной из них Майра нашла то, что искала. Карандашом был нацарапан адрес: 158, Сансет-авеню. Майра стояла с рубашкой в руках, охваченная холодной яростью. Вот увидишь, подлый ублюдок, твоя шлюха получит хорошую встряску.
   Старательно повесив рубашку обратно в шкаф, она подошла к своему комоду и отыскала пистолет. Это была игрушка с перламутровой ручкой, но чрезвычайно опасная на близком расстоянии.
   Майра надела пальто и шляпу, сунула пистолет в сумочку. Потом она остановилась в нерешительности. Пожалуй, пистолет не совсем подходит для столь деликатной миссии.
   Жесткая улыбка появилась у нее на губах. Она достала из ящика Диллона обрезок крепкого резинового шланга, задумчиво взвесила его в руке и, обернув ремешок вокруг запястья, затолкнула шланг в рукав.
   Захлопнув за собой входную дверь, Майра спустилась на лифте на первый этаж. К тротуару подлетело желтое такси, и она коротко кивнула.
   – Сансет-авеню, – произнесла она. – И подстегните лошадку.
   Такси рвануло с места.
   – Ну и город, – сказал водитель. – Не встретил ни разу человека, у которого бы не горели дела.
   Майра была не в столь хорошем настроении, чтобы разговаривать. Она промолчала. Таксист присмотрелся к ней в зеркале, подумал, что она хорошенькая, и этим ограничился.
   Сансет-авеню находилась на другом конце города. Им понадобилось добрых полчаса, чтобы добраться туда. Водитель вдруг нажал на тормоза.
   – Приехали, леди. Какой номер вам нужен?
   – Ладно, остановите здесь.
   Майра вышла из машины и расплатилась, потом медленно пошла по улице, разыскивая дом номер 158. Когда она нашла нужный дом, ярость в ней уже поутихла.
   Это была изящная маленькая вилла с садом порядочных размеров. «Содержать такое местечко стоит денег», – подумала Майра и на секунду заколебалась. Это место могло оказаться обиталищем одного из партнеров Диллона. Она замедлила шаг, но потом решила, что раз уж она здесь, то проверка не отнимет много времени. Она прошла по причудливо вымощенной дорожке и позвонила. Рывком приоткрылась дверь, и Фэнквист, увидев Майру, оцепенела.
   Майра все поняла в один миг. Это Диллон был тем богатым человеком, который обеспечивал шикарную жизнь убежавшей от Рокси Фэнквист.
   – Привет, – негромко сказала Майра. – Бьюсь об заклад, ты меня не ждала.
   К Фэнквист вернулось самообладание.
   – Боже мой, опять эта малышка! – воскликнула она. – Какого черта ты тут делаешь?
   – Диллон говорил, что ты переехала, вот я и решила тебя проведать.
   – Диллон сказал тебе? – Глаза Фэнквист ожесточились.
   – Ну да. – Майра кивнула. – Можно войти? Мне бы хотелось поговорить с тобой.
   Фэнквист стояла, загораживая вход.
   – Выметайся. Давай, вали отсюда к черту! – крикнула она.
   Майра заметила двух мужчин, идущих по улице. Нужно было скорее попасть в дом. По-прежнему сохраняя на лице улыбку, она сказала:
   – Ну что ты, Фэн, как можно так говорить! У меня есть весточка для тебя.
   Она небрежно открыла сумочку.
   Фэнквист с озабоченным видом следила за ней, недоумевая, к чему все это клонится.
   – Входи, живо.
   Майра достала пистолет и показала его Фэнквист.
   – Слышишь ты, шлюха кривоногая?
   Глаза Фэнквист расширились, она побелела и отступила назад. Майра шагнула в дом и закрыла дверь.
   Из холла открывалась большая гостиная. Майра погнала Фэнквист туда. Комната была богато обставлена.
   – Так это и есть любовное гнездышко? – спросила Майра сквозь зубы.
   – Тебе придется об этом пожалеть, – пробормотала испуганная Фэнквист. – Подожди, он узнает.
   – Сядь, сука, – приказала Майра. – Мне с тобой о многом надо потолковать.
   – Ты меня не испугаешь, – резко возразила Фэнквист. – Лучше убирайся, да поживее.
   – Сядь, – повторила Майра.
   Держа руку за спиной, она вытряхнула резиновую дубинку из рукава. Фэнквист тем временем совсем расхрабрилась. Она насмешливо улыбнулась.
   – Ты ничего не добьешься со своей пушкой. Убирайся.
   Майра размахнулась дубинкой и ударила Фэнквист по лицу. Фэнквист, пошатнувшись, отступила. Кресло ударило ее под колени, и она рухнула в него. Она прижала обе руки к лицу, до немоты пораженная болью. Майра отступила немного и ждала.
   – Может, в другой раз будешь попроворнее, – сказала она.
   – Ты за это заплатишь, – задыхалась Фэнквист. – Боже мой, ты за это заплатишь.
   – Слушай, колода. Ты сейчас же уберешься из этого города и больше здесь никогда не появишься. Я тебя просто предупреждаю.
   Фэнквист отвела руки от лица. Ее глаза сверкали.
   – Ты не заставишь меня уехать! – вдруг воскликнула она. – Диллон мой. Он мой, слышишь?
   Лицо Майры окаменело. Она сделала шаг вперед. Дуло 25-го калибра смотрело прямо на Фэнквист.
   – Кто это так говорит? – огрызнулась она. – Уберешься как миленькая. Духу твоего здесь не будет.
   Фэнквист двигалась с быстротой атакующей змеи. Она ударила Майру по руке, и пистолет полетел через комнату. Одновременно она прыгнула вперед, наклонив голову, и обхватила Майру за талию.
   Майра упала, Фэнквист – на нее.
   Обе ударились об пол с грохотом, сотрясшим комнату. Фэнквист быстро перевела руки, стараясь перехватить Майру за горло. Майра прижала подбородок к груди, так что Фэнквист вцепилась ей в челюсть. Взмахнув дубинкой, Майра ударила Фэнквист по плечу. Это был скользящий удар, но он заставил Фэнквист вскрикнуть. Она хотела схватить Майру за руку, но промахнулась и получила еще один удар дубинкой.
   Майра извивалась как угорь, стараясь выбраться из-под Фэнквист, но та была слишком тяжела. Майра не переставая колотила Фэнквист дубинкой, но в ее ударах не чувствовалось силы. Они причиняли Фэнквист боль, но не настолько, чтобы отбросить ее. Фэн все время пыталась пригвоздить руку Майры коленом. Фэнквист была в ужасе, она хотела одного – выбраться из комнаты. Ей удалось освободиться и подняться на ноги. Она нетвердыми шагами бросилась к двери. Майра метнулась к ней и обхватила ее колени, опять с грохотом валя на пол.
   – Отпусти! – кричала Фэнквист, извиваясь и брыкаясь.
   Но Майра продолжала бить ее, пока та не обмякла и не замолчала.
   – Ну, вроде все, – сказала запыхавшаяся Майра.
   Фэнквист не шевелилась. Она не могла ничего сказать.
   Оставив Фэнквист лежать на полу, Майра прошла в ванную. Ее платье было испачкано, волосы сбились. Она налила воды в раковину и вымыла лицо, руки и стерла губкой кровь с платья. Ее не переставали тревожить мысли.
   «Как теперь поступит Диллон?» – думала она. Он придет в бешенство, это было ясно. Ей попались на глаза электрические щипцы для завивки волос. Она стояла, нерешительно глядя на них, затем подняла их и повертела в руках. Взяв штепсель, сунула его в розетку, потом повернула выключатель.

   В последующие два дня Диллон был очень тих. Майра ожидала, что он что-нибудь скажет, но напрасно. Иногда она ловила на себе его задумчивый взгляд, но он всегда отводил глаза, когда видел, что она смотрит на него.
   Он возвращался из бильярдной в обычное время, и Майра начинала верить, что ничего так и не будет сказано. Она навела кое-какие справки и узнала, что Фэнквист исчезла. Вилла стояла пустая. Майра решила, что отлично справилась с делом, но Диллон был тих и посматривал на нее, словно еще не знал, как ему поступить.
   Сидя у себя в офисе, Диллон вспоминал о Фэнквист. В тот вечер он приехал к ней, и даже его грубая душа была потрясена увиденным. Все чувства, какие он испытывал, испарились. Два глубоких ожога, пересекающих ее лицо, вызывали в нем тошноту. Его передергивало от ее воющих рыданий. Он сказал грубо и напрямик, что ей лучше убраться из города.
   Майра немного пугала его. Она становилась слишком опасной. Когда он осуществит свой замысел и избавится от Малыша Эрни, ему придется что-то делать с ней. Она сыграла свою роль, и теперь он чувствовал, что пора ставить точку.
   За дверью в бильярдной гул голосов неожиданно оборвался. Диллон застыл.
   Он прислушался, сдвинув брови. Звуки снаружи были для него привычными, как тиканье часов. Внезапно наступившая тишина заставила подумать о возможных неприятностях.
   Прежде чем он успел подняться с кресла, дверь офиса распахнулась и вошли двое мужчин. Диллон посмотрел на них, и его рот сжался в тонкую линию.
   Строун сдвинул шляпу на затылок и потер свой толстый нос пальцем.
   – О! Кого я вижу! – Он произнес эти слова уголком рта.
   Второй визитер посмотрел на Диллона с отвращением.
   Через открытую дверь Диллону были видны его ребята, застывшие, как манекены.
   Он видел Сэма Весси с кием в руках, повернувшего голову в сторону офиса. Джек Мак-Го-уэн положил руки на стол, его мясистое лицо блестело от пота. Другие просто стояли без движения.
   – У вас нет права врываться сюда, и вы это знаете, – сказал Диллон.
   Строун неторопливо прошел в комнату.
   – Ты ведь тот самый малый, которому я велел убраться из города? – спросил он.
   Диллон встал. Этим пташкам больше не удастся куражиться над ним.
   – Может, вы считаете себя очень умными, ведя такие разговорчики, – прорычал он, – но только со мной это не пройдет. У вас ничего нет на меня, так что можете катиться отсюда к черту.
   – Значит, ты теперь важная птица, да? – невозмутимо спросил Строун. – Ну так слушай, важная птица. Ты мне по-прежнему не нравишься, и я повторяю: убирайся из этого города. Разве непонятно?
   – Мне от вас ни жарко, ни холодно. – Диллон пожал плечами. – Я знаю что к чему. Вы мне ничего не сможете сделать.
   – Придет и твой день, – так же спокойно продолжал Строун, – прокатишься с нами. Умники вроде тебя всегда подворачивают себе ногу. Увидишь.
   – О’кей. – Диллон сел. – Может, я и прокачусь с вами. Многое может случиться. Но только сейчас вы отравляете здесь воздух.
   – Я много что слышал о тебе и о твоей подружке. – Строун коротко кивнул. – Растете на глазах. Но вы не сумеете долго протянуть. Никто никогда из вашего брата не может долго держаться на плаву. Вы думаете, что можете, но мы уверены, что это чушь. Глянь-ка на него, – обратился он к своему спутнику. – Ставлю десять к одному, что мы разделаемся с ним за десять, нет, за шесть месяцев.
   – Да ладно, – ответил тот. – Я уже попадался на этом раньше.
   Диллон гневно смотрел на них, его заливала горячая ненависть.
   – О’кей, важная птица. – Строун кивнул ему. – Не заставляй нас слишком долго ждать.
   Он мотнул головой второму, и они вышли.
   Диллон встал и принялся шагать по офису. «Нахальные ублюдки», – свирепо думал он. Если они вообразили, что могут пришить ему что-нибудь, то пусть только попробуют.
   Весси – тощий маленький итальяшка – просунул голову в дверь.
   – Прищемил их… – произнес он восхищенно. – Эти шпики из Федерального слишком многое себе позволяют. Нужно остерегаться этих парней.
   Диллон раздраженно посмотрел на него.
   – Они только и ждут шанса навалиться.
   – Верно. – Весси прислонился к двери. – Они давно нас пасут, да только без толку.
   В этот момент зазвонил телефон, и Диллон кивком отослал его. Весси вышел, закрыв за собой дверь.
   – Да? – Диллон раздраженно схватил трубку.
   – Черт возьми, что за парня ты послал на территорию Малыша Эрни? – раздался голос Херста. – Слушай, Диллон, я велел тебе не лезть в ту часть города. Только что мне звонил Конфорти и жаловался, что наш человек задает вопросы в Малой Италии. В чем дело?
   Диллон усмехнулся.
   – Откуда мне знать?
   – Ты прекрасно все знаешь, – яростно сказал Херст. – Убери своего человека… Чтобы он больше туда не совался! Я знаю все твои замыслы, Диллон, они мне не нравятся. Я сказал Конфорти, чтобы они сами занялись этим парнем, если он не уберется до завтра.
   В этот момент вошел Рокси. Диллон посмотрел на него и на телефон. Он подмигнул Рокси и произнес «Херст» беззвучно, одними губами. Рокси ухмыльнулся и тихо сел. Он положил ноги на стол.
   – Они просто спятили, – сказал Диллон в трубку. – Я ничегошеньки об этом не знаю.
   – Разберись сам, Диллон, или я приеду и возьмусь за тебя.
   Херст бросил трубку. Диллон поставил телефон на стол. Его лицо было задумчиво.
   – Ты был недостаточно осторожен, – сказал он Рокси.
   – Что там? Шухер? – Рокси откинулся на спинку кресла.
   – Да. – Диллон достал из жилетного кармана зубочистку и начал ковырять в зубах. – Он здорово распалился. Похоже, решил, что Малыш Эрни опять примется за него. Трусливая крыса.
   – Я не осторожничал. – Рокси улыбнулся. – А сразу же взялся за дело.
   Он достал из внутреннего кармана лист бумаги и бросил его на стол перед Диллоном.
   – Взгляни.
   Диллон просмотрел длинный список имен.
   – Что это такое, черт побери? – спросил он.
   – Посмотри внимательно.
   – Давай-ка кончать играть в секреты! – рявкнул Диллон. – Что это?
   Но Рокси не торопился.
   – У этих парней есть отличные местечки для твоих автоматов. У них большие торговые лавки, а там полно места. Что, если убедим их взять шесть автоматов вместо одного? Дело пойдет не хуже.
   – Шесть? А они там поместятся?
   – Но сначала нужно разделаться с Малышом Эрни.
   Диллон встал. Рокси рассматривал свои ноги.
   – Подскажу ход…
   – Что?
   Диллон застыл.
   – Я подскажу хороший ход. Надо только захватить ребят. А он, считай, ждет нас.
   – Ты о чем, Рокси? Выкладывай! Быстро.
   Рокси снял со стола ноги.
   – Малыш Эрни и его ребята будут сегодня вечером в клубе «Хот ритм». У них какой-то праздник. Короче, вся компания будет там. Что, если нам поехать и тоже присоединиться к торжеству? Удачный случай застать всех сразу.
   – Это точно? – требовательно спросил Диллон.
   – Точнее не бывает. Я не хлопал ушами на их территории.
   Диллон постоял в нерешительности, потом произнес:
   – Подожди.
   Он выглянул за дверь и позвал Весси и МакГоуэна. Через секунду они вошли. Диллон закрыл дверь.
   – Садитесь, – обратился к ним Диллон. – Есть разговор.
   Они придвинули кресла и сели.
   – В чем дело? – спросил Весси.
   Диллон сел на край стола.
   – Я выложу все карты на стол, – сказал он. – Мы пока не расширяли дело так, как следовало. Дело не в ваших проблемах, а в наших с Херстом разногласиях. Херст боится той банды, а я нет. Что, если мы будем расширяться и не беспокоиться насчет Херста?
   Весси и Мак-Гоуэн озадаченно переглянулись.
   – Слышь, – сказал тугодум Мак-Гоуэн, – мы ведь должны делать то, что велит Херст, верно?
   – Почему? – Диллон пожал плечами. – И вообще, кто такой Херст, черт побери?
   – Разве он больше не босс? – Весси поскреб голову.
   – Минутку, – сказал Диллон. – Я хочу, чтобы вы хорошенько поняли расстановку сил. Если расширяться, то нам придется избавиться от Херста… И от Малыша Эрни тоже. Работа это трудная, но справиться можно. Если мы расширимся, то будем загребать денег вдвое больше, чем сейчас. К примеру, вам обоим, ребята, отломится по паре сотен в неделю.
   – Верно? – Весси разинул рот. – Значит, будем расширяться.
   – Не торопись, – предостерег его Диллон. – Если вы согласны, кой-кому придется худо. Я думаю так: хочешь денег, надо их заработать. Решайте теперь сами.
   – Что же ты собираешься делать? – спросил Мак-Гоуэн.
   В этот момент раскрылась дверь и вошел Херст. Все четверо резко обернулись, глядя на него. Даже Диллон был озадачен.
   Херст стоял с насупленным лицом, губы его судорожно кривились от ярости.
   – Что здесь происходит? – обратился он к Диллону. – Выстави отсюда этих парней, мне надо поговорить с тобой.
   Весси и Мак-Гоуэн поспешно вскочили на ноги. Они проскользнули мимо Херста так, как будто ожидали, что он влепит им по роже.
   Рокси остался сидеть на месте, но на Херста он не смотрел.
   Диллон отодвинул назад свое кресло и барабанил пальцами по столу. Он уставился на Херста пустыми глазами.
   – Выстави этого парня. – Херст показал глазами на Рокси.
   – Он не помешает.
   Херст окаменел.
   – Ты слышал, что я сказал? – пролаял он.
   – Конечно. – Диллон спокойно кивнул. – Но этот парень не помешает. Что вы затеяли, мистер Херст? По-моему, вам надо поостыть.
   Херст постоял в нерешительности, потом сел.
   – Послушай, Диллон. Прекращай свои игры. Я уже говорил, что ты должен оставить в покое территорию Малыша Эрни.
   – Неужели она вам не нужна, мистер Херст? – Диллон издевательски ухмыльнулся.
   – О чем речь, черт возьми! – Херст вскочил. – Ты получаешь приказы от меня… Когда я говорю – прекратить, прекращай.
   – У меня появились кое-какие мысли, которые помогут добиться большего в вашей организации, – медленно произнес Диллон. – Что, если мы захватим территорию, из-за которой вы так струхнули? Что, если мне разделаться с Малышом Эрни? Как вам это нравится?
   Херст лишился дара речи. Его лицо стало закатно-красным.
   – Господи Боже! – наконец выпалил он. – Раз так, кончено! Ты со мной больше не работаешь, Диллон. Слышишь?! Все!
   Диллон поджал свои угрюмые губы и метнул косой взгляд на Херста. Рокси сидел вжав голову в плечи, шляпа надвинулась ему на глаза.
   – Ты просто дурак, если задумал такое, – продолжал Херст. – Это разнесет к чертям весь город. Я больше не желаю видеть тебя в своем деле. Можешь убираться.
   Диллон подался вперед. Глаза его напоминали осколки льда.
   – Откуда ты это взял – «твое дело»? – прорычал он. – Нет у тебя больше дела, ты, трусливая мразь! Оно мое, понял? Здесь приказываю я. Ты упустил свой шанс, проклятый трус! Отлично! Я с этой минуты заправляю делами, а ты будешь помалкивать. Дошло?
   Херст встал. Он с трудом держал себя в руках.
   – Ты пьян. У тебя не хватит мозгов вести какой-нибудь бизнес. Тебе нужна протекция, а у тебя ее нет. Ты никто. Без моей поддержки копы быстро прихлопнут тебя.
   – А ты думаешь, я играл в твою игру и не разобрался, что к чему? – Диллон насмешливо ухмыльнулся. – Это у тебя нет никакого влияния, хотя у тебя есть деньги. Но я знаю, сколько ты даешь копам, чтобы они тебя не трогали, вот я и буду давать больше. Кто больше платит, тому вернее служат.
   Херст повернулся к двери.
   – С тобой все кончено, – сказал он коротко. – Вон, и чтобы духу твоего здесь больше не было!
   Диллон выхватил из-под пиджака пистолет.
   – Одну минутку, мистер Херст.
   Херст застыл. Потом он выставил перед собой руки, как слепец.
   – Зачем ты взял пистолет? – задыхаясь, спросил он.
   Лицо его обмякло. Диллон даже не потрудился встать.
   – Ты слишком много говоришь, – сказал он Херсту. – Если мы расходимся, то разойдемся так, как хочу я.
   Пока он говорил, палец его лег на спуск. Пистолет внезапно грохнул, подпрыгнув в руке.
   Херст сделал шаг вперед, прижав руки к груди, потом его колени подломились, и он сел на пол. Наклонившись через стол, Диллон выстрелил еще раз.
   Пуля проделала большую дыру в голове Херста.
   Диллон стоял наклонившись над столом, оскалившись, с пистолетом, все еще направленным на Херста.
   – Теперь, ублюдок, ты будешь помалкивать.
   Рокси сдвинул шляпу на затылок и сказал:
   – Эй, ты испортил свой ковер.

   Майра сидела перед туалетным столиком, набросив на плечи свободный шелковый халат. Ее кожа чуть покраснела после горячего душа, а в полных красных губах торчала сигарета. Спираль дыма поднималась над головой. Она неторопливо подпиливала ногти.
   Диллон рывком открыл дверь и вошел. Майра посмотрела на него и бросила взгляд на часы. Еще не было семи.
   – Ты рано, – сказала она.
   Она отложила пилочку, натянула халат и завязала пояс. Диллон был очень задумчив. Он подошел к окну и, приподняв штору, стал всматриваться в улицу. Майра наблюдала за ним. У нее появилось тревожное чувство. Что-то произошло.
   – Что случилось? – спросила она.
   Не оглядываясь, Диллон ответил:
   – Много чего.
   С минуту он постоял без движения, потом опустил штору и вышел на середину комнаты. Он остановился и уставился на Майру пустыми глазами.
   – Ради Бога, что случилось?
   – Херст накрылся, – отрывисто ответил Диллон.
   – Малыш Эрни? – Майра вскочила на ноги.
   Диллон неохотно ответил:
   – Это сделал я.
   Майра прижала руку ко рту. Она отступила назад, оттолкнув табурет.
   – Это сделал ты? – повторила она. – Что ты сделал?
   Диллон поежился.
   – Я его прихлопнул, – сказал он. – Этот трусливый гад приперся ко мне, стал драть глотку. Пришлось дать ему.
   – Ты рехнулся? – Глаза Майры сверкали. – Ты убил Херста, проклятый дурак?
   Диллон сделал два больших шага, выбросил руку, схватил Майру за халат и дернул ее к себе так, что их лица оказались рядом.
   – Заткнись! – крикнул он. – Закрой свою пасть. Я здесь хозяин! И не потерплю никакого тявканья. Поберегись, не то и тебя кокну.
   Майра окаменела.
   – Да-да, именно так.
   Диллон свирепо смотрел на нее.
   – Отпусти меня, – сказала она, положив руку на его запястье. – Я же ничего не делаю.
   Диллон толкнул ее, и Майра упала в кресло, вяло свесив руки.
   – Что ты собираешься делать? – спросила она.
   Диллон подошел к креслу и сел.
   – У меня есть верные люди, – сказал он, подбирая слова. – У меня есть рэкет. Я думаю, что стану единственным боссом в этих краях.
   – Но копы? Херст платил им.
   Диллон ухмыльнулся.
   – Ладно, и я буду им платить. Они не станут соваться ко мне. Я буду платить им больше, понятно?
   Майра не ответила. Она сидела уставившись в пол.
   – Сегодня я берусь за Эрни, – продолжал Диллон, ободренный ее молчанием. – Он не отступит. Его надо уничтожить.
   Майра вскинула голову. Она только смотрела на Диллона пристально и безмолвно. Диллон кивнул ей, возбужденный своим торжеством.
   – Да, у меня все рассчитано! Сначала Херст. О’кей, с ним разобрались. Потом Малыш Эрни.
   С ним покончим сегодня. И тогда я поиграю этим городком. Это значит – уйма денег, детка, и все мои.
   – Ради Бога! – Майра всплеснула руками. – Неужели ты не видишь, к чему идешь? У Малыша Эрни все. У него банда больше, у него протекции, за него копы. О черт! Говорю тебе, у него все!
   – О’кей. – Диллон усмехнулся. – Когда он накроется, все будет моим, так о чем ты беспокоишься?
   Пронзительно зазвонил телефон.
   Майра встала, взяла трубку и ответила. Диллон видел, как она вдруг застыла.
   – Конечно, он здесь, – сказала она. Она обернулась. – Тебя спрашивает Рокси, быстрее. Что-то случилось.
   Диллон нахмурился, быстро встал и взял трубку у Майры из рук.
   – Да? Что там?
   – Слушай, братишка, – начал Рокси, – Весси сорвал весь спектакль. Он дал знать Малышу Эрни насчет сегодняшнего разговора. Тебе надо живо уматывать. Они пойдут на тебя, и не с голыми руками.
   – На меня? – Лицо Диллона стало грязно-белым. – Что это значит – пойдут на меня?
   – Господи! – Рокси неистовствовал. – Чего ты стоишь и треплешься? Живей сматывайся. Они жмут к тебе на двух машинах.
   – Ясно, сейчас выметаюсь, – спокойно ответил Диллон. – Слушай. Подъезжай сюда. Быстро. У меня нет машины. Встречу тебя на углу.
   – Сделаю, – ответил Рокси.
   Диллон швырнул трубку и резко обернулся. Лицо его исказилось яростью.
   – Шевелись! – обратился он к Майре. – Нам нужно уносить ноги.
   Майра подскочила к шкафу и выхватила платье. Содрав халат, она через голову натянула платье, надела туфли. Меньше чем в тридцать секунд она была готова. Глаза ее были похожи на два блестящих шарика.
   – «Томпсон», – напомнила она.
   Диллон выбежал в другую комнату. Как только он исчез, она поспешно вернулась к шкафу и достала из внутреннего кармана висевшего там пиджака пачку денег, торопливо сунула их в сумочку, оглядываясь через плечо.
   Диллон вернулся, неся автомат. Он подошел к двери и, открыв ее, выглянул в темный коридор. Потом сделал Майре знак и вышел.
   Майра услышала, как взвизгнули тормоза подъехавшей машины. Она подбежала к окну и выглянула из-за шторы.
   Из машины вывалились четверо мужчин. Они пересекли тротуар и вбежали в дом.
   – Назад! – крикнула она Диллону. – Быстро! Они уже здесь!
   Диллон проскользнул обратно в комнату, закрыл дверь и повернул ключ. Мгновение он стоял в нерешительности, потом подошел к шкафу.
   – Помоги мне, поставим его к двери.
   Они пододвинули шкаф к двери. По коридору прогрохотали тяжелые шаги, и кто-то постучал в дверь.
   Диллон предостерегающе поднял руку. Они стояли, глядя на шкаф и ожидая.
   Майра вдруг стремительно подбежала к телефону, торопливо набрала номер. Диллон сделал движение, словно желая остановить ее, потом пожал плечами.
   Дежурный сержант на другом конце линии выслушал ее несвязный шепот.
   – Вы рехнулись, – сказал он. – В нашем городе такого не может быть. Примите таблетку.
   Пока он опускал трубку, она услышала фразу:
   – Теперь Эрни взялся за них.
   Майра уронила трубку на рычаг. Она повернулась к Диллону с расширенными от страха глазами.
   – Это заговор, – прошептала она сдавленным голосом. – Копы не приедут.
   По лицу Диллона скользнула ухмылка.
   – Да? А я и не хочу, чтобы меня выручали быки.
   Снова кто-то постучал в дверь.
   – Выходим черным ходом, – тихонько сказал Диллон.
   Они тихо вышли из комнаты и направились в кухню. Задняя дверь выходила на длинную лестницу, ведущую в темный проулок. Диллон шел впереди, прижимая «томпсон». Майра следовала за ним. Они медленно спускались по лестнице, наблюдая за дверью внизу. Майра каждое мгновение ожидала, что та распахнется, и чувствовала, как по коже побежали мурашки.
   Они добрались вниз без происшествий. Прежде чем открыть дверь, Диллон выключил свет.
   – Ляг плашмя. – Он дотронулся до руки Майры.
   Майра пригнулась к полу. Диллон опустился на колени, берясь за дверную ручку. Твердой рукой он тихо повернул ее. Дверь очень медленно пошла к нему.
   Когда отверстие расширилось, Диллон опустился еще ниже к полу. Снаружи была чернота, словно плотный занавес висел перед ними. Ни звука.
   Наконец Диллон открыл дверь полностью.
   Сверху до них доносился треск взламываемой двери. Он коснулся руки Майры, и они поползли вперед. Без предупреждения над их головами грохнул выстрел. Диллон услышал удар пули в стену и слабый звук осыпавшейся штукатурки.
   Вскинув «томпсон», Диллон внезапно открыл огонь, ведя автомат полукругом. Сквозь грохот автомата он услышал сдавленный крик. Диллон перестал стрелять и пополз дальше. Его рука коснулась влажного тротуара. Теперь, когда он был снаружи, отдаленные огни города слабо светились над высокой стеной. В проулке было очень темно, но теперь он мог кое-что различить. Резко вдохнув, он встал, держа «томпсон» наготове.
   Ничего не случилось. Майра встала, с сильно бьющимся сердцем, и подошла к Диллону вплотную. Они медленно пошли по проулку. Почти сразу же Диллон споткнулся о тело. Он не отвел глаз от конца проулка, осторожно переступил тело, поднимая ноги и нащупывая, куда их можно поставить, прежде чем перенести на них тяжесть своего тела. Они продолжали путь.
   Открытое пространство улицы перед ним, глубокие тени и сознание того, что где-то рядом ожидает смерть, вызывали у него нервную дрожь. Он говорил себе, что если Рокси нет на месте, то ему крышка.
   – Берегись, ради Бога, берегись! – отрывисто говорила Майра.
   Диллон промолчал. Он шел дальше все медленнее и медленнее по мере того, как конец проулка приближался. За несколько ярдов от улицы он опустился на четвереньки.
   У Майры не выдержали нервы. Она прислонилась к стене, предоставив ему возможность идти вперед. Она была готова устремиться за ним, если ничего не случится, но не могла сдвинуться ни на шаг, пока не убедится в безопасности.
   Совершенно неожиданно в проулок метнулись двое мужчин. Диллон видел их очертания на фоне уличного света. Он начал стрелять раньше, чем мозг просигналил руке. Один из мужчин вскинул руки и упал ничком, другой пригнулся и исчез из виду.
   Тихо чертыхаясь, Диллон выскочил на улицу. В возбуждении он отбросил всякую осторожность. Выстрел прогремел ему в лицо, и он ощутил колебание воздуха от пролетевшей пули. Диллон провел автомат дугой, стреляя наугад. Чудовищный грохот разнесся по пустынной улице.
   Человек, стрелявший в него, был захвачен ураганом свинца. Он повалился и скорчился в канаве.
   Диллон увидел большую закрытую машину, которая устремилась к нему с другой стороны улицы. Когда он вскинул было автомат, Рокси позвал его, отчаянно махая руками. Он остановил машину перед Диллоном.
   Майра выскочила из темноты и забралась внутрь. Диллон сел в машину в тот момент, когда Рокси дал газ. Машина понеслась по улице. Позади ударили выстрелы. Пуля, влетевшая в заднее стекло, разбила ветровое.
   Майра пригнулась к полу, обхватив голову руками.
   – Давай в переулок! – рявкнул Диллон. – Быстро!
   Рокси вжал педаль в пол, удерживая машину посреди улицы. Когда впереди возник перекресток, он сбросил сцепление, нажал на тормоза и крутанул руль.
   Большую машину занесло, она накренилась, налетев на тротуар, и выровнялась, когда Рокси отпустил тормоз.
   – Удалось! – возбужденно сказал он, когда машина помчалась по улице. – Мы оторвались от них!
   – Ладно, порядок, – сказал Диллон после нескольких минут бешеной гонки.
   Рокси взглянул на него и ослабил нажим на педаль.
   – Останови! – прокричал Диллон. – Куда ты так торопишься, черт возьми?
   Рокси подкатил к обочине.
   – Нам надо выбраться из города, – сказал он нервно.
   – Подожди. – Диллон переложил «томпсон» со своих коленей на пол. – Так что же все это значит? Давай выкладывай. Что за паника?
   Рокси начал было говорить взахлеб, увидел жесткий блеск в глазах Диллона и умолк. Потом он справился со своими эмоциями и начал:
   – Весси переметнулся. У него сдали нервы, когда ты прибрал Херста, и он побежал к Эрни. Мак-Гоуэну не понравилось, как все сложилось, но он зашел и дал мне знать. Я взял Весси в оборот и заставил его говорить. Он сказал, что Эрни не будет терять времени. Он оповестил копов, что ты ухлопал Херста, а потом послал к тебе своих ребят.
   – Весси? – В голосе Диллона чувствовалась глубокая ненависть.
   – Я позаботился о Весси, – с удовольствием сказал Рокси. – Ему больше не придется беспокоиться насчет обеда.
   – Шевелитесь, – произнесла сзади Майра. – К нам привяжутся быки.
   – Заткни пасть! – сказал ей Диллон, не оборачиваясь. Потом спросил Рокси: – Ты знаешь, где ошивается Эрни?
   – Конечно. Ты ведь не…
   Рокси всем телом повернулся к нему. Его глаза изумленно округлились.
   – Никакому трусливому гаду не выгнать меня отсюда, если я этого не хочу, – проговорил Диллон сквозь зубы. – Пожалуй, мы навестим кое-кого.
   – Не надо, нет, не сходи с ума.
   Майра с усилием поднялась с пола. Положив руки на спинку сиденья, она опять сказала:
   – Нет, нет.
   Диллон повернулся и ударил ее по лицу, отбросив назад в темноту.
   – Скоро я и с тобой разделаюсь. – Затем он обратился к Рокси: – Двигай, Рокси.
   Рокси поколебался, потом нажал на газ. Развернув машину, он направился обратно в сторону Ист-Сайда.
   Диллон поднял «томпсон», заботливо осмотрел его, но потом отложил в сторону.
   – Эта пушка великовата для такого дела, – сказал он задумчиво.
   – Интересно, как ты собираешься с ним туда идти? – беспокойно отозвался Рокси.
   Диллон вытащил из кобуры пистолет 45-го калибра и удостоверился в том, что тот готов к действию. Он опять убрал его и расслабился, наблюдая за темной улицей. Сзади тихонько всхлипывала Майра, теперь окончательно охваченная ужасом.
   – Это там, слева, – сказал Рокси. – Я проеду мимо.
   Они поехали медленнее. Диллон откинулся назад, стараясь держаться в тени.
   – Видишь? У того фонаря. Он здесь отсиживается.
   Когда машина проезжала мимо, Диллон осмотрел огромный дом. Яркие огни сияли в большинстве окон.
   – Похоже, здесь полно народу, – пробормотал Диллон.
   Рокси промолчал. Ему было страшно.
   – О’кей, останови подальше. Мы пойдем осмотрим место.
   Рокси въехал в тень и выключил мотор. Диллон открыл дверцу и выбрался на улицу, настороженно глядя по сторонам.
   Улица казалась пустынной. Рокси встал рядом с Диллоном.
   – Ты оставайся здесь, – сказал Диллон Майре, – полезай на место водителя и жди нас. Будь готова сразу дать ход.
   Майра перебралась на место водителя. Она молча сидела, сгорбившись за рулем.
   Диллон заглянул в машину, вплотную приблизив свое лицо к Майре.
   – Берегись, сестренка, – вкрадчиво сказал он. – Попробуй только выкинуть какой-либо номер, и тебе не поздоровится. Усекла?
   – Все будет в порядке, – ответила Майра.
   – Конечно. Все будет в порядке.
   Диллон кивнул Рокси, и они медленно пошли по улице, держась противоположной стороны от дома Эрни.
   – Обойдем сзади, – сказал Диллон, – может, у него там есть пожарная лестница.
   Рокси кивнул. Чувствовал он себя паршиво.
   В конце улицы они перешли на другую сторону и углубились в проулок. Они прошли вдоль задней стороны здания. Диллон старательно считал дома, потом остановился.
   – Этот.
   Они стояли в темноте и пристально смотрели наверх. Они могли смутно различить пожарную лестницу, уходящую вверх, в темноту. Диллон осторожно двинулся вперед. В нескольких футах над своей головой он увидел подъемную часть лестницы.
   – Если я подставлю тебе спину, ты сможешь дотянуться? – обратился он к Рокси.
   Рокси неохотно шагнул к нему.
   – Ты собираешься устроить заварушку в этой хазе? – спросил он тревожно.
   – Да! – Диллон оперся спиной о стенку. – Ты прав. Собираюсь.
   Рокси поставил свой маленький ботинок на ладони Диллона, и тот поднял его.
   Подъемная часть лестницы оказалась в пределах досягаемости пальцев Рокси. Он осторожно подтянул лестницу, заставив ее медленно опуститься. Она не произвела ни малейшего шума.
   Диллон начал потихоньку подниматься по лестнице. Рокси следовал за ним. По пути Диллон заглядывал в окна. Три комнаты были погружены во мрак, но четвертая площадка пожарной лестницы была залита светом. Диллон достал из кобуры пистолет и стал продвигаться медленнее. Рокси оставался между площадками, выжидая.
   Диллон бочком пробрался к окну и заглянул в него. В комнате было полно народу. Глаза Диллона уперлись в маленького, похожего на обезьяну человечка, сидевшего в большом мягком кресле в центре комнаты. Он догадался, что это Малыш Эрни. Диллон поднял руку и поманил Рокси.
   Хотя вечер и был душным, но окно оставалось прикрытым. Сквозь стекло Диллон едва мог расслышать шум разговоров, и время от времени до него с пронзительной ясностью доносился визгливый смех одной из женщин.
   Рокси на четвереньках вскарабкался наверх.
   – Это Эрни сидит? Вон та харя? – спросил его Диллон.
   Рокси бросил быстрый взгляд в окно и кивнул:
   – Да, это он.
   Диллон задумчиво наблюдал за происходящим в комнате, затем потрогал пистолет. Он знал, что ничего хорошего не выйдет, если он вдруг начнет стрелять. А еще ведь надо будет спуститься на четыре марша пожарной лестницы, а к этому времени он будет уже мертв.
   Одна из женщин, высокая, хрупкая блондинка, вовсю заигрывала с Эрни. Она держала высокий стакан, полный виски, и по тому, как она хихикала и покачивалась, Диллон догадался, что она быстро пьянеет.
   Эрни следил за ней из-под нависших век. Его лицо ничего не выражало, но он не спускал с нее маленьких черных глаз.
   Диллон подумал, что через минуту-другую здесь что-то разразится. Кто-то завел граммофон, и Диллон услышал ритмичную музыку.
   Блондинка начала двигаться в такт музыке. Она стояла возле стены, хлопая в ладоши и что-то крича. Притопывая, она прошлась по комнате, вихляя всем телом и прищелкивая пальцами.
   Эрни сидел, как чучело обезьяны, правда, глаза его заблестели чуть ярче. Блондинка подняла свою длинную юбку выше колен и лихо взбрыкнула ногой.
   Эрни поднял руку с кресла и почесал щеку. Он встал, и блондинка, раскачиваясь, подошла к нему и обвила его шею длинными руками.
   Диллон подумал, что они плохая пара. Она была на голову выше Эрни и, стоя спиной к окну, совершенно закрывала Эрни своим телом.
   Все находившиеся в комнате с интересом наблюдали за происходящим. Одна или две женщины засмеялись, но дальше этого не пошло. Диллон подумал, что Эрни не потерпел бы шуток по отношению к себе.
   Эрни взял блондинку за руку и вытолкал ее из комнаты. Дверь за ними закрылась.
   Диллон тихо выругался. Он повернул голову и взглянул на Рокси.
   – Что теперь? – спросил он сквозь зубы. – Куда, черт побери, смылся этот тип?
   Рокси пожал плечами. Он испытывал облегчение.
   – Наверное, хочет заделать девочку. Пожалуй, нам лучше отложить наше дело.
   – Я разделаюсь с этим малым даже в том случае, если придется торчать здесь всю ночь, – заявил Диллон. – Заткнись и не мешай.
   Рокси снова впал в унылое молчание. Он посмотрел вниз на темную улицу, но не смог ничего разглядеть. Внезапно Диллон стиснул его руку. Рокси быстро обернулся. На следующей площадке загорелся свет.
   – Они пошли наверх, – сказал Диллон.
   Не ожидая от Рокси ответа, он поднялся на следующую площадку.
   Блондинка сидела на кровати, пытаясь снять платье. Она была так пьяна, что это ей не удавалось. Она боролась с платьем и хихикала.
   Малыша Эрни в комнате не было. Диллон видел свет, падающий в полуприкрытую дверь, и догадался, что Эрни там.
   Блондинка поднялась на ноги и, пошатываясь, вышла за дверь. Комната опустела. Диллон просунул пальцы под оконную раму и тихо поднял окно. Пришлось немного повозиться, но он справился. Окно тихо скользнуло вверх.
   С пистолетом в руке поднялся Рокси. Глаза у него вылезали из орбит.
   – Оставайся тут, – тихо приказал Диллон. – Если что – стреляй.
   Диллон перекинул ногу через подоконник и проскользнул в комнату. Прислушиваясь, он стоял посреди комнаты, держа пистолет наготове. Он смутно слышал голоса в другой комнате. Они не разговаривали. Блондинка веселилась, а Эрни похрюкивал.
   Диллон крадучись подошел к двери и заглянул в комнату. Малыш Эрни, в халате цвета семги, стоял спиной к двери. Блондинка наконец избавилась от своего платья. На ней было облако шифона, которое мало что прикрывало. Она увидела Диллона, стоявшего на пороге, и оцепенела. Спиртное мгновенно выветрилось из нее, она протрезвела и страшно перепугалась.
   – Не шевелитесь, вы, – тихо сказал Диллон, – у меня руки чешутся прихлопнуть вас.
   Малыш Эрни, надо отдать ему должное, не моргнул глазом. Он спокойно стоял, вопросительно глядя на блондинку. Она сложила руки на груди и тихо стонала.
   Диллон шагнул в комнату на негнущихся ногах. Он медленно обошел Эрни и встал к нему лицом за спиной блондинки.
   – Не ожидал меня увидеть? – спросил он невозмутимо.
   Малыш Эрни облизал губы. Его маленькое обезьянье личико слегка позеленело.
   – Это меня ты пытался сегодня прибрать, – представился Диллон. – Похоже, что этот город мал для нас обоих. Пожалуй, мы с тобой прокатимся, Эрни… в один конец.
   – Не будь дураком, – начал Эрни. – Мы с тобой можем делать дела вместе, большие дела… – Его голос был сиплым, как будто в горле у него застрял ком.
   Диллон ухмыльнулся.
   – Да ну? – Он покачал головой. – Ты запоздал, Эрни. Тебе кранты.
   Говоря это, он перехватил пистолет за ствол. Потом, быстро и резко взмахнув рукой, ударил блондинку за ухом рукояткой. Она свалилась как кукла. Одним движением Диллон снова взял Эрни на мушку.
   Эрни взглянул на блондинку и покачал головой.
   – Поганый номер.
   – Шевелись. Мы с тобой покатаемся, – приказал ему Диллон.
   Эрни взглянул на него, поколебался, потом повернулся и вышел в другую комнату. Затем остановился.
   – Надеюсь, ты дашь мне одеться?
   – Полезай в окно, живо!
   Диллон ткнул пистолетом ему в спину. Эрни выбрался в окно. Он отпрянул назад, когда увидел Рокси. Диллон грубо пихнул его вперед.
   – Шевелись.
   Рокси отступил в сторону. Эрни двинулся было к лестнице. Диллон тихо сунул пистолет в кобуру и быстро нагнулся. Он схватил Эрни за щиколотки и мощным рывком перебросил его через перила. Это было проделано так быстро, что Рокси не мог поверить своим глазам. Только что Эрни был здесь, а в следующую секунду исчез.
   Лишь испуганный визг прозвучал у него в ушах. Потом – тяжелый глухой удар, когда Эрни грохнулся на плиты внизу.
   Диллон ухватил Рокси за руку.
   – Двигай, надо живей выбираться отсюда.
   Они ссыпались вниз по лестнице и погрузились в темноту проулка. Диллон выбежал на улицу, не останавливаясь перед Эрни.
   Услышав их приближение, Майра завела машину. Диллон одним махом вскочил на подножку.
   – Порядок. Лезь назад. Поведет Рокси.
   Майра перебралась через спинку сиденья. Рокси сел за руль. Зубы его стучали.
   – Ты разделался с ним? – спросила Майра.
   – А ты как думаешь, черт побери?
   Рокси подал голос:
   – В Спрингдейле есть парень, который спрячет нас, пока все не уляжется.
   – Да? – спросил Диллон. – Хорошая мысль. Ты хорошо знаешь эту пташку?
   – Конечно. – Рокси повернул машину возле Двадцать третьей улицы и направил ее в Канзас-Сити-Бридж. – Еще как знаю. У него безопасно, и там нас не будут искать.
   Они стремительно пронеслись через мост. Вдруг Майра резко подалась вперед и вцепилась в плечо Рокси.
   – Стой! – закричала она.
   Рокси был так ошарашен, что едва не вогнал машину в стену. Он нажал на тормоза, отчего Диллона бросило вперед.
   – Какого черта? Что стряслось? – спросил он.
   Лицо Майры было синим в свете уличного фонаря.
   – Быстро говори, где ты взял эту машину? – выдохнула она.
   Рокси повернулся и взглянул на Диллона.
   – Она что, рехнулась? – сердито спросил он. – Иисусе, я чуть не разбил тачку.
   Диллону не понравилось выражение лица Майры.
   – Ты чего? – спросил он грубо.
   – Где ты взял машину? – повторила Майра. Она колотила Рокси кулаком по руке.
   – Где, черт возьми, я, по-твоему, мог ее взять? – угрюмо спросил Рокси. – Угнал.
   Майра яростно повернулась к Диллону.
   – Этот дурак прикончит нас! – завопила она. – Ты что, не понимаешь? Мы увели тачку через границу штата!
   Диллон надвинулся на Рокси, стиснув над головой кулаки.
   – Сукин сын! – зарычал он. – Ты накликал на нас федов!
   Рокси оцепенел.
   – Черт возьми! Что ты хочешь сказать? Почему… накликал федов?
   – Это федеральное преступление – перевозить через границу штата украденную машину! – в бешенстве кричал Диллон. – Неужто ты этого не знал, проклятый ублюдок!
   Рокси нажал на педаль сцепления. Лицо его приобрело землистый оттенок.
   – Теперь на нас повесят Херста, – негромко сказал он. – Теперь они наверняка нас накроют.
   – Жми быстрее! – сказала Майра. – Надо успеть спрятаться.
   Большая машина ускорила ход.
   – Когда этот ублюдок Строун услышит обо всем, он примчится бегом, – заметил Диллон.
   – Видишь, что ты наделал, дубина, – сквозь зубы прошипела Майра. Она ударила кулаком по коленям. – Все шло отлично, а теперь придется покрутиться. Между нами все. Понял? Знать тебя не хочу. Я ухожу.
   – Уйдешь, когда скажу я, и не раньше, – вмешался Диллон. – Ты слишком много знаешь, а главное – Строун пришьет и тебе что-нибудь. Не думай, что будет иначе.
   – Нам надо поменять машину, – вслух рассуждал Рокси. – С этим разбитым стеклом мы далеко не уедем. Я проеду чуть дальше, а потом придется идти пешком.
   Они ехали молча. Ночь была очень темная. Луны не было. Низко висели тяжелые грозовые облака. Когда они оказались на открытом пространстве, мощные лучи осветили грунтовую дорогу, и машина стала крениться и трястись, так как Рокси старался удержать скорость.
   – У тебя есть деньги? – вполголоса спросил Диллон Майру.
   – А ты как думаешь? – быстро ответила она. – Я собиралась второпях.
   Она осторожно прикрыла сумочку, висевшую у нее на запястье, другой рукой.
   Диллон наклонился вперед и вырвал у нее сумочку. Мгновение она колебалась, потом бросилась на него. Диллон ожидал этого и размашистым ударом отбросил Майру в угол машины.
   – Кончай, – сказал он злобно, – у тебя же нет денег, так чего ты бесишься?
   Он засунул руку в сумочку и нащупал большую пачку денег. Диллон усмехнулся. Забрав пачку, он переложил ее в собственный карман, потом бросил сумочку Майре на колени.
   – Дай мне денег! – взмолилась Майра.
   – Берегись!
   В голосе Диллона была такая жуткая угроза, что Майра задрожала. Рокси замедлил ход.
   – Сейчас будет Спрингдейл, – сообщил он. – Я думаю, здесь мы бросим тачку и пойдем дальше пешком.
   Он съехал с дороги и остановил машину. Все трое вышли.
   – С «томпсоном» я буду выглядеть просто великолепно, – сказал Диллон.
   – А если завернуть в пиджак? – предложил Рокси.
   Диллон снял пиджак и последовал совету Рокси. Они зашагали по темной дороге. За поворотом показались огни.
   – У парня, к которому мы идем, – начал Рокси, – большие запросы. Тебе придется раскошелиться.
   – Насчет этого посмотрим, – холодно заметил Диллон.
   Майра шла, полностью погруженная в свои мысли. Она не различала дороги, спотыкалась, не видя, куда идет. Диллон забрал ее деньги. Без них она не может его бросить. Феды не успокоятся, пока не заметут Диллона. Особенно будет стараться Строун, которому не терпится наложить на него лапу. Так или иначе, но она должна отобрать у Диллона деньги и быстренько убраться, пока ничего не случилось. У федов были не такие, как у копов, представления о том, как обращаются с женщиной.
   – Здесь, – вдруг подал голос Рокси.
   Прямо перед собой они увидели очертания дома. Одинокий огонек светился в окне. Они прибавили шагу.
   – Подойдем потихоньку, с черного хода, – сказал Рокси.
   Они сошли с дороги и пробрались к задней части дома. Было так темно, что Майра несколько раз падала. Мужчины тем не менее не предложили ей помощи. Яростно ругаясь, Майра скрипела зубами. Она ненавидела их, но не боялась. Самоуверенности ей хватало с избытком.
   Рокси постучал в дверь костяшками пальцев. Дверь вскоре открылась. Высокий тощий человек всматривался в неожиданных гостей.
   – Это ты, Джо? – спросил Рокси. – Вот встреча! Джо, приятно тебя видеть. Это мои приятели. Нам можно войти?
   Человек отступил в сторону.
   – Конечно, – сказал он без энтузиазма, – заходите.
   Они вошли в маленькую, бедно обставленную комнату, освещенную керосиновой лампой.
   – Это Джо Честер, – представил хозяина Рокси. – Парень, о котором я говорил.
   У Джо было худое усталое лицо, его большие желтые зубы выступали вперед, придавая ему хитрый вид. Он украдкой оглядел ночных визитеров, потирая руки.
   – Рад, значит, с вами познакомиться, – сказал он при этом.
   Диллон хмыкнул. Он взглянул на Рокси и кивнул ему.
   – Слушай, Джо, – начал Рокси, – мы хотим малость отсидеться тут. Ты можешь нам это устроить? Знаешь, как бывает…
   – Я принесу выпить, – вместо ответа сказал Джо. – По-моему, говорить лучше за выпивкой.
   Он вышел из комнаты.
   – Мне не нравится твой приятель, – произнес Диллон.
   – Он свой. – Рокси пожал плечами. – Он нам поможет, вот увидишь.
   Джо вернулся с бутылкой и стаканами и поставил все на стол. Майра села подальше от мужчин возле окна. Время от времени она выглядывала в ночную темноту.
   – Надолго? – спросил Джо, когда спиртное было разлито по стаканам.
   – На пару недель, больше вряд ли, – ответил Рокси.
   – Это будет стоить вам тысячу в неделю, – сказал Джо.
   Он понюхал свой стакан. Диллон сделал резкое движение. Рокси выставил руку.
   – Минутку. – Диллон оттолкнул его руку. – Зря рассчитываешь ободрать меня, – прорычал он. – Тысячу? С ума сойти!
   По лицу Джо прошла елейная улыбка.
   – Десять минут назад сообщили по радио, – вкрадчиво сказал он. – Вас уже разыскивают. Департамент полиции – за угон машины, а полиция штата – за убийство Херста.
   В комнате воцарилась мертвая тишина. Майра пригладила волосы пальцами. Она метнула на Диллона взгляд, полный ненависти, но ничего не сказала. Он это затеял, ему и улаживать.
   – Ну и что?
   Диллон встал. Джо распростер свои грязные руки по столу, покачивая головой.
   – Слишком вы горячи. Даже чересчур. Я знаю Рокси. Он мой друг, и я готов рисковать для него, но, по-моему, за риск полагается как следует платить.
   Диллон неторопливо подошел к Джо.
   – Тебе заплатят как следует, но ты не получишь кусок в неделю. Ты возьмешь пятьсот монет и скажешь спасибо. Усек?
   Джо покачал головой.
   – Это мне никак не подойдет, мистер, – начал он.
   Диллон протянул руку и схватил Джо за рубашку.
   – Слушай, шпана, – зарычал он, – мне выписан билет на место на конце горячей струи. Ухлопать одним больше для меня ничего не значит.
   Джо стал грязно-белым.
   – Ладно, мистер, – прохрипел он. – Моя мать приглядит за вами. У нас ферма на холмах. Рокси ее знает. Там вас не найдут.
   Диллон убрал руку и взглянул на Рокси, который кивнул ему.
   – Верно, – подтвердил Рокси, – хорошее местечко.
   – Нам нужна другая машина, – сказал Диллон.
   – Я вам продам свою, – сказал Джо. – Она старая, но, ей-ей, ход у нее что надо.
   Диллон повернулся к нему спиной, чтобы Джо не видел, что он достает деньги, затем отделил несколько банкнотов, а остальные положил в карман.
   – Я дам тебе двенадцать сотен. Плачу за машину и две недели проживания.
   Джо взял деньги и тщательно их пересчитал. Он не мог скрыть своего удовольствия, он прямо-таки упивался видом такой уймы деньжищ.
   Диллон подошел к нему. Лицо его было сурово.
   – Слушай, – сказал он, – выведи машину и погрузи что-нибудь из спиртного. А еще мне нужна куча жратвы. Вычтешь из денег, которые я тебе только что подбросил.
   Джо посмотрел на него и залебезил:
   – Само собой. Я рад помочь вам, ребята.
   Когда он вышел, Диллон обратился к Рокси:
   – Ничего умнее не придумал? Подсунуть мне такого выжигу!
   Рокси ничего не ответил, только пожал плечами.
   Вернулся Джо.
   – Машина готова. Бензина полно. Я положил все, что вы велели.
   – Сможешь найти его дыру? – спросил Диллон Рокси.
   – Конечно, я знаю, где это.
   – Ну так шевелись, ради Бога. Не всю же ночь нам тут ошиваться!
   Джо проводил их до дверей.
   – Я заеду через день-другой. Дам вам знать, как идут дела.
   Диллон буркнул что-то и забрался на заднее сиденье вместе с Майрой. Рокси сел за руль. Машина понеслась в ночь. Рокси поддавал газу. Машина мчалась по неровной дороге, отчаянно подбрасывая их.
   – Далеко это место? – прокричал Диллон. Рокси покачал головой. Потом, сообразив, что Диллон не может его видеть, крикнул:
   – Нет, займет где-то пару часов.
   Все замолчали. Машина увозила их дальше и дальше. Фары слабо освещали неровную дорогу. Выбоины казались похожими на кратеры.
   Майра вдруг подняла голову. Она положила ладонь на руку Диллона. Он дремал, а от ее прикосновения резко вскинулся.
   – Какого черта? – проворчал он.
   – Слушай.
   Ему показалось, что он слышит что-то сквозь рев старого мотора, но не был в этом уверен. Он резко обернулся и посмотрел в заднее стекло. В отдалении он увидел одинокий луч света, прыгающий позади них. Он снова прислушался и услышал слабо доносящийся вой сирены. Сон как рукой сняло.
   – За нами копы, – бросил он Рокси.
   Рокси был так ошарашен, что чуть не съехал в кювет. Мигающий свет быстро приближался.
   – Ходу! – приказал Диллон. – Они жмут что есть силы.
   Рокси усердно прижал педаль, а расстояние между машинами все же не увеличивалось. Казалось, копы разозлились и тоже поддали газу.
   Сирена визжала им в уши. Диллон выдернул пистолет и разбил заднее стекло.
   – Не надо, подожди, не стреляй! – крикнула Майра.
   Диллон не обратил никакого внимания на ее слова. Он дважды выстрелил по фарам, но тряска испортила все дело. Коп чуть вильнул в сторону, но не отставал. Диллон кинул пистолет на сиденье и нащупал «томпсон».
   – Я успокою эту сволочь, – злобно сказал он.
   Он просунул ствол «томпсона» в разбитое стекло.
   В тот самый момент, когда он нажимал на спуск, коп тоже начал стрелять. Он выстрелил четыре раза, и каждый раз пуля попадала в машину.
   Диллон вдавил приклад автомата в плечо и ответил мощным огнем. Ствол он держал низко. Прожектор преследователя погас.
   – Я попал в него! – прокричал Диллон. – Жми дальше. С ним конец. – Он положил автомат и опустился на сиденье. – Похоже, что становится горячо, – сказал он.
   Что-то коснулось его, и он отпрянул. Его рука была горячая и липкая. Он подумал, что ранен, но потом понял, что это не так. Он присмотрелся.
   Майра лежала в углу закинув голову.
   – Ты чего? – спросил Диллон. – Тебя ранило?
   Она вдруг закашлялась.
   – Стой, – приказал Диллон Рокси. – Ее зацепило.
   Рокси колебался.
   – Есть кто позади? – спросил он.
   Диллон оглянулся назад, потом сказал:
   – Нет. Останавливай.
   Рокси потянулся наверх и включил свет. Оба посмотрели на Майру. Она сжалась в комок. Ее рука была прижата к правому боку. Диллон видел кровь, которая сочилась сквозь ее пальцы. Он тихо выругался.
   – Сильно тебя ранило? – спросил он.
   Майра медленно подняла голову. У нее свело рот. Он заметил следы зубов на губе, там, где она прокусила ее, молча подавляя боль.
   В ярком свете Майра выглядела мертвенно-бледной, ее волосы обвисли, словно она только что вышла из душа.
   Рокси склонился к ней, глядя во все глаза.
   – Надо врача. Она плохо выглядит.
   Диллон жестко посмотрел на него.
   – Конечно, она плохо выглядит, – медленно сказал он. – Да, нам лучше поискать врача.
   Рокси повернулся и завел машину. Диллон положил руку на его плечо.
   – Погоди. Мы не можем ехать с ней. Уйди ненадолго. Я останусь здесь и позабочусь о ней.
   Диллон вложил особое значение в последние слова. Рокси хотел возразить, но выражение, появившееся в глазах Диллона, остановило его.
   – Ладно, – сказал он хрипло.
   Рокси протянул руку и выключил мотор, открыл дверцу и выбрался из машины на дорогу.
   Диллон шепнул:
   – Я посигналю.
   – Рокси, – Майра подняла голову, – куда ты уходишь?
   – Немного пройдусь. Ноги затекли. Ты будешь в порядке, только не двигайся.
   Майру внезапно охватила паника.
   – Рокси, не оставляй меня с ним!
   Рокси уже быстро уходил по темной дороге, сгорбившись, словно ожидая сильного удара.
   Диллон потянулся вверх и немного повернул лампу, чтобы она не светила Майре в глаза.
   – Теперь все будет в порядке, – заверил он ее.
   Майра, согнувшись, прижалась к спинке сиденья.
   – Дай мне шанс, – умоляла она Диллона. – Я знаю, что ты хочешь сделать. Не надо, прошу тебя.
   Диллон подался к ней.
   – Ты что, рехнулась? – Лицо его влажно блестело. Две глубокие линии пролегли от носа к углу рта. – О чем ты?
   – Ты ведь не прибьешь меня как собаку? – выдохнула она.
   Диллон решил не притворяться.
   – Ты ведь не дала шанса Фэн, правда? – разозлился он. – Ты выжгла ей лицо, так ведь, дрянь? Ты взяла мои деньги, а мне не оставила ни гроша! К тому же ты слишком много знаешь.
   – Посмотри, у меня кровь. Это так больно. Не делай мне еще больнее…
   Она отняла руку от бока и попыталась дотянуться до Диллона. Он отпрянул от ее пальцев, покрытых кровью, потихоньку нащупал пистолет. Пальцы сомкнулись на холодном металле. Диллон схватил его и придвинулся к ней, держа его за спиной.
   – Конечно, я дам тебе шанс, – сказал он, ухмыляясь.
   Майра была оглушена болью и изо всех сил старалась не потерять сознания. Она видела силуэт склонившегося над ней Диллона, но слов практически не различала. Она опять закашлялась. Внезапно хлынувшая изо рта кровь ужаснула ее.
   – Мне страшно, – хныкала она.
   Диллон вытащил руку из-за спины. Рука взметнулась и опустилась. Он изо всех сил ударил ее по голове рукояткой пистолета.
   Диллон выбрался из машины, обошел ее и открыл дверцу. Потом осторожно нашел в темноте Майру. Коснувшись ее головы, он отдернул руку.
   Диллон стоял, вглядываясь в смутный силуэт Майры, боясь притронуться к ней. Ее ноги свисали с подножки машины, тело скрывала темнота. Медленно приблизившись, Диллон наклонился и вытер руки о ее чулки. Делал он это короткими судорожными движениями, словно ожидая, что ее ноги зашевелятся.
   Луна вдруг выплыла из облаков, осветив дорогу. Рокси сидел на траве, обхватив голову руками. Он непрерывно ругался, не позволяя себе думать о происходящем. Два коротких автомобильных гудка заставили его встать на ноги.

   Мамаша Честер была маленькой, неприятного вида женщиной, с жесткими тонкими губами. Она стояла на пороге дома и смотрела на них. Вокруг ее пояса был подвязан кусок мешковины, видимо служивший фартуком. Она сложила узловатые руки на иссохшей груди. Диллону были видны ее черные обломанные ногти, впившиеся в бумажную ткань платья.
   Ферма была хорошо скрыта в холмах. Она находилась в полном уединении, за несколько миль от шоссе, вдали от наезженных дорог.
   Солнце только что поднялось. Диллон и Рокси провели ночь в лесу, опасаясь появиться на ферме ночью. Оба устали и были раздражены. Диллону казалось, что его нервы на пределе, и он в любую секунду готов был сорваться.
   С мамашей Честер договаривался Рокси. По-видимому, она обо всем уже знала, так как Джо позвонил ей по телефону.
   – Вы, наверное, хотите посмотреть свои комнаты? – спросила она.
   Они последовали за ней в дом. В спертом воздухе витал запах стряпни. Диллон поморщился.
   Большая гостиная была голой и запущенной. Перед печкой в качалке сидел древний грязный старик. Казалось, что ему холодно. Несмотря на дневную жару, его поминутно била дрожь. Он был лысый, небритый, со слезящимися глазами. Старик даже не потрудился взглянуть на вошедших гостей.
   Мамаша Честер провела их к двери в дальнем конце помещения. Комната выглядела ужасающе. Диллон с отвращением огляделся.
   – Я принесу вам завтрак, – сказала старуха. Ее голос звучал так, будто она ждала отказа.
   – Угу, – отозвался Диллон. – И побольше.
   Когда она ушла, закрыв за собой дверь, Диллон прошелся по комнате.
   – И за это тысячу монет! Я сверну шею проклятому выжиге!
   Рокси осторожно присел на кровать.
   – Здесь нас никогда не найдут, – начал он. – Бьюсь об заклад, старухе не много перепадает от Джо. Он придерживает деньги для себя.
   Диллон подошел к окну и выглянул наружу. Рокси с опаской наблюдал за ним. Он боялся Диллона. Ужас прошедшей ночи не оставлял его ни на минуту. Сидя на кровати, Рокси снова переживал события.
   Они нашли большую кучу гравия поодаль от дороги и завалили им тело Майры. Рокси слегка задрожал при воспоминании об этом. Может быть, ее не найдут в течение нескольких недель, может быть, ее найдут завтра.
   – Перестань! – прикрикнул на него Диллон.
   Рокси вскинул голову и внимательно посмотрел на него.
   – Она никудышная баба. Ей давно причиталось. Куда бы мы с ней делись вчерашней ночью? А оставлять было нельзя – заложит.
   – Конечно, конечно, – поспешно сказал Рокси, – забудем об этом.
   – Так будет лучше для тебя! – угрожающе сказал Диллон.
   В этот момент мамаша Честер просунула голову в дверь.
   – Можете идти есть.
   Мужчины побрели в другую комнату.
   Стол был накрыт старой газетой. Старик Честер уже жевал. Диллон с отвращением посмотрел на него. Старик поднял на него взгляд и что-то буркнул.
   – Не обращайте на него внимания, – сказала мамаша Честер, – он глухой.
   Диллон выдернул из-под стола стул и сел. Еда была скудная и невкусная.
   – У вас тут есть радио?
   Мамаша Честер стояла возле плиты, приглядывая за кофе. Она покачала головой.
   – Нет, нету у нас радио.
   Диллон сердито резал соленую ветчину.
   – Я думал, что на каждой ферме есть радио, – пробурчал он.
   – А вот у нас нету, – огрызнулась мамаша Честер. – Бедные мы, ясно?
   – Не рассказывайте сказки, – хмыкнул Диллон.
   Дверь хибарки отворилась, и вошла девушка. Рокси и Диллон перестали жевать и уставились на нее. Соломенные волосы свисали до плеч. Грязное бумажное платье едва прикрывало ее перезрелое тело. Она была ростом с Диллона, широкоплечая, с большими руками и ногами. Черты лица ее были правильные и приятные, а глаза, казалось, принадлежали семилетнему ребенку.
   Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, глядя на двух незнакомцев испуганными глазами.
   – Садись, Крисси, – пригласила мамаша Честер. – Эти два джентльмена тебя не тронут.
   В комнате воцарилось долгое неловкое молчание, пока она, шаркая, шла к столу и усаживалась. Потом вдруг, набравшись смелости, она спросила:
   – Вы приехали в этой большой машине?
   Диллон взглянул на Рокси.
   – Ага, – ответил Рокси, – правильно.
   Крисси робко улыбнулась.
   – А у нас нет машины, – сказала она и протянула большую руку за хлебом. – Можно мне прокатиться?
   – Не приставай к джентльменам, – сказала мамаша Честер. – Ну-ка, ешь.
   Крисси начала торопливо глотать. Когда она взяла кружку с молоком и стала пить, Диллон заметил, что молоко стекает у нее по подбородку на платье. Он вдруг почувствовал кислый запах, исходящий от нее. Его слегка замутило, он отодвинул тарелку и встал.
   – Вот кофе. – Мамаша Честер с грохотом поставила кофейник на стол.
   Диллон налил себе чашку и подошел к столу. Когда мамаша Честер вернулась к печке, Крисси потянулась через стол и подхватила ветчину, оставленную Диллоном на тарелке. Рокси положил нож.
   – Ты голодна? – спросил он, не зная, что сказать.
   Она посмотрела на него и с довольным видом улыбнулась.
   – Да. Вы покатаете меня, мистер?
   – Конечно, покатаю, – кивнул Рокси.
   – Сиди тихо, – сказала мамаша Честер от печки.
   Внезапно лицо Крисси стало отрешенным, и она начала бормотать что-то бессвязное. По подбородку у нее потекла слюна. Мамаша Честер подошла к ней и слегка постучала по ее голове костяшками пальцев. Крисси прижалась головой к груди старухи, и по ее тупому лицу разлилось выражение удовольствия.
   – Она простушка, но хорошая девушка, – сказала мамаша Честер. – У нее что-то неладно с головой. Иногда она становится вот такой. Тогда я стучу ее по голове, и это помогает.
   Лицо старухи смягчилось, когда она это говорила, она посмотрела на девушку с нежностью, и этот взгляд совершенно изменил грубые черты ее лица.
   Рокси сидел и слушал.
   – Она ведь не ребенок? – спросил он наконец.
   – Ей восемнадцать, но сдается мне, что она никогда не будет взрослой.
   Диллон больше не мог этого выносить. Он вышел из дома. Под горячим солнцем обильная роса быстро высыхала.
   Нежная белая дымка повисла над самой землей. Воздух был душистым, и Диллон обрадовался, что убрался из ветхой лачуги.
   Он подошел к машине и заглянул внутрь. Заднее сиденье покрывали темные пятна крови. Он чуть поморщился. Черт знает что за утро!
   Поодаль Диллон заметил колодец. Он подошел к нему, вытащил ведро воды. Потом, отыскав какие-то тряпки под передним сиденьем, начал отмывать обивку. Он как раз покончил с этим и вылил воду, когда из дома вышел Рокси.
   – Я рехнусь в этой дыре.
   Диллон посмотрел на него.
   – Вот погоди, пусть только заявится сюда этот выжига… Я его убью.
   Рокси присел на подножку машины и закурил.
   – Быть в безопасности – это ведь кое-что значит, верно? – спросил он.
   – От этой чокнутой у меня мурашки бегут по спине, – буркнул Диллон.
   Он затолкнул на место заднее сиденье.
   – А, ничего. На самом деле она ребенок. Ты и смотри на нее как на ребенка. Она тебя не побеспокоит.
   Именно в этот момент появилась Крисси. Она тихонько подошла к ним.
   – Вы совсем намочили сиденье, – сказала она, заглядывая в машину. – Зачем вы это сделали?
   Диллон отвернулся и сплюнул на землю. Когда он отходил, Крисси сказала Рокси:
   – Он мне не нравится.
   – Он хороший человек. – Рокси улыбнулся ей. – Просто у него много дел.
   Крисси была озадачена.
   – Что? Как это – много дел?
   – Ну, понимаешь, он о чем-то беспокоится.
   Рокси почесал в голове.
   – И все? – Ей стало неинтересно. – А когда мы будем кататься, мистер?
   – Сейчас не могу, – ответил Рокси. – Может, завтра. Но только не сейчас. Чем ты занимаешься весь день?
   Она стояла, жадно разглядывая машину.
   – А, мало чем, – сказала она. – Играю. Я больше всего люблю играть.
   Рокси посмотрел на нее и подумал, что для красивой женщины страшно быть такой простушкой.
   – Ну, давай во что-нибудь поиграем, ладно? – предложил он.
   Рокси испытывал некоторое замешательство, но ему было жалко ее.
   Она посмотрела на него, как бы решая, стоит с ним играть или нет. Потом кивнула.
   Диллон обошел хибарку кругом и теперь стоял, наблюдая за ними. Странный блеск появился в его глазах.
   – Своди ее к речке, – предложил он. – Как-нибудь уговори искупаться. Расшевели ее. Может оказаться, что на нее стоит поглядеть.
   Лицо Рокси стало ярко-малиновым.
   – Ты это брось, – сказал он сердито. – Она же ничего не понимает. Ясно? Я не потерплю никаких таких дел.
   Диллон угрюмо взглянул на него.
   – А, иди и играй в куклы.
   Он издевательски ухмыльнулся. «Мне что-то от тебя тошно», – подумал он про себя.
   Когда Рокси и Крисси не спеша побрели к лесу, он смотрел им вслед.
   После двух дней, проведенных на ферме, Диллон был близок к помешательству. Он нервничал. Ему осточертело сидеть дома, глядя на старого Честера или слушая мамашу Честер, которая расхваливала своего сына.
   Рокси от ничегонеделания заинтересовался фермой. Диллон был слишком ленив для этого. Крисси ходила за Рокси как собачонка. Она преодолела застенчивость, да и Рокси привязался к ней. Ее смешило почти все, что он говорил, а это льстило ему. Она помогала ему и в работе на ферме.
   Рокси был совершенно поражен ее силой. Ей ничего не стоило ворочать тяжелые вязанки поленьев, которые Рокси двигал, обливаясь потом. Следуя его указаниям, выраженным как можно проще, она выполняла различную работу. Заскучав, Крисси начинала дурачиться, и тогда Рокси шел с ней гулять.
   Диллон наблюдал за ними с презрением и не делал попыток присоединиться. Рокси никогда не говорил о ней, оставшись с Диллоном наедине. Крисси ложилась спать около восьми, а Диллон и Рокси монотонно играли в карты до глубокой ночи.
   Наступило воскресенье. Диллон не находил себе места. Должен был приехать Джо Честер и привезти последние новости. Без радио и газет они не знали, что происходит. Даже Рокси не мог набраться энтузиазма и поиграть с Крисси. Он слонялся вокруг хибарки, занимаясь работой, какая только подвернется под руку, все время посматривая на дорогу.
   Джо Честер появился в десятом часу, трясясь по неровной дороге в новой машине. Он казался весьма довольным собой. Крисси первая заметила его и стремглав понеслась по дороге ему навстречу.
   Джо остановил машину и посадил девушку. Диллон и Рокси следили за ними.
   – Надо застать этого хмыря одного, – сказал Диллон.
   – Верно, – поддержал Рокси. – Застанем, не беспокойся.
   Джо не сразу удалось подойти к ним. Мамаша Честер и Крисси суетились вокруг него.
   Даже старый Честер проснулся, и у него нашлось что сказать. К тому времени, когда Джо отделался от родственников, Диллон был в гнуснейшем настроении.
   Все трое направились к лесу и, отойдя на некоторое расстояние от хибарки, уселись на траву.
   – Ну давай, ради Бога! – начал Диллон. – Как там?
   Джо озабоченно посмотрел на него.
   – Мне все это не нравится. Феды взбесились.
   – Что значит «взбесились»? Есть с собой газета?
   Джо отрицательно покачал головой. Эта мысль, казалось, была для него совершенно неожиданной.
   – Нет, газеты у меня нет.
   Диллон взглянул на Рокси. Лицо его потемнело от ярости.
   – Ты что, спятил? – зарычал он. – Явился из города, и мозгов не хватило, чтобы привезти газеты!
   Даже Рокси был выведен из равновесия.
   – Ну уж, Джо, – сказал он, – по-моему, это совсем глупо.
   – Глупо? – прорычал Диллон. – Да это…
   Он умолк, захлебнувшись словами. Теперь Джо казался озабоченным.
   – Если бы я думал, что вам нужна газета, парни, то захватил бы ее с собой.
   Диллон чуть не ударил его. Он сжимал и разжимал кулаки.
   – Слушай ты, дубина, – сказал он наконец, – здесь необходимо радио, ясно? Мне надо знать, что происходит. Я рехнусь в этой дыре, если не буду знать об обстановке!
   – Само собой. – Джо кивнул. – Я привезу, когда снова заеду сюда.
   – Ты его сейчас и привезешь! – сказал Диллон.
   – Ну давай, Джо, – вмешался Рокси. – Что там творится?
   Джо снова помрачнел.
   – Ко мне наведывались феды. Они рыщут всюду. Они нашли машину, которую вы бросили недалеко от моего дома. Умно вы поступили, ничего не скажешь.
   Диллон нетерпеливо спросил:
   – Они знают про твою ферму?
   – Нет. – Джо покачал головой. – Думаю, нет. Послушайте, мистер, будет мало хорошего для меня и моей родни, если они накроют вас здесь.
   – Черт возьми, а за что я, по-твоему, плачу тебе такие деньги?..
   – Я к этому и клоню. – Джо отвел глаза. – Мне, значит, малость не повезло вчера. Я проиграл все деньжата в кости.
   – А я тут при чем? – Диллон замер.
   Джо выдергивал травинки, не поворачивая головы.
   – И то правда, пожалуй. Вы тут ни при чем, к слову пришлось.
   – Послушай-ка ты, Честер, уговор есть уговор. Я дал тебе деньги. Если ты их потерял, мне очень жаль, но это уже не наша забота, ясно?
   – Мамаша говорит, ты привел в порядок старую ограду, Рокси? – Джо перевел разговор на другую тему.
   – Я чуть не рехнулся, не зная, как убить время. – Рокси пожал плечами. – Мне было приятно поработать.
   – Может, хватит трепаться? Расскажи, что там творится! – сквозь зубы сказал Диллон.
   – Конечно, сейчас расскажу.
   Джо откинулся, опершись на локти и подняв лицо к солнцу.
   – Ну, вы сами знаете, как это бывает. Газеты вовсю раздули убийство Херста. Феды искали вас, расспрашивали, шарили повсюду, сами знаете.
   – Они тебя не подозревают? – спросил Диллон.
   Джо покачал головой.
   – Я вам говорил, что они предлагают за вас пять кусков в награду?
   Диллон и Рокси оцепенели.
   – Пять тысяч монет? – неуверенно повторил Рокси.
   – Правильно, – сказал Джо. – Похоже, что они на самом деле хотят до вас добраться.
   Воцарилось тяжелое молчание, пока Диллон и Рокси осмысливали это известие.
   – Я считаю, – продолжал Джо, – некоторым людям пять кусков пришлись бы очень кстати. – Он встал. – Надо идти к мамаше. Она черт знает как боится, если меня нет поблизости, когда я здесь. Я вас повидаю, ребята, перед отъездом.
   Он ушел, шаркая по траве длинными тонкими ногами.
   – Ты понял? – негромко спросил Рокси.
   – Он не получит от меня больше ни гроша. – Диллон сжал кулаки. – Подлая крыса.
   – Слушай, Ник, не сделай глупости. Если мы с ним не поладим, он настучит.
   – Откуда, черт возьми, нам знать, что они предлагают награду? – Диллон неистовствовал. – А если нас не ищут и он все это наплел, чтобы только обчистить меня?
   Рокси покачал головой. Он разволновался.
   – Не хотел бы я рисковать. У нас не останется шансов, если сюда заявятся феды.
   Диллон достал из кармана пачку денег и перелистал их пальцами. У него было две тысячи долларов и две бумажки по пятьдесят.
   Рокси наблюдал за ним.
   – Может, он возьмет два куска и мы будем квиты?
   У Диллона от ярости затряслась рука.
   – Мы дадим ему деньги, и он все равно может нас заложить!
   Рокси покачал головой.
   – По-моему, он не настолько подл. Я знаю Джо.
   Диллон встал.
   – Мне раскошеливаться и спасать твою шкуру? – прорычал он. – У тебя что, нет никаких денег?
   Рокси смутился.
   – Черт возьми, братишка, – сказал он, – у меня нет ничего. Я вместе с тобой. Разве не я предупредил тебя?
   Диллон пожал плечами и пошел к дому. Джо увидел их и вышел навстречу.
   – Слушай, – медленно сказал Диллон, – награда в пять кусков – тяжелое испытание для такого парня, как ты. Мы не хотели бы, чтобы ты на этом терял.
   У Джо заблестели глаза.
   – Вы не так меня поняли, мистер, – поспешно сказал он. – Я не гонюсь за наградой. Я рад вас спрятать, ребята. Я только сказал, что проиграл деньжата, которые вы мне дали, и теперь оказался на мели.
   Глаза Диллона горели ненавистью.
   – Мы решили, что два куска тебя, пожалуй, устроят.
   Диллон, конечно, заметил, что Джо колеблется. В глазах у него было сомнение. «Откажется, ублюдок», – подумал он и торопливо добавил:
   – Два куска – деньги немалые.
   – Верно, – согласился Джо. – Это очень даже здорово, ребята, с вашей стороны.
   Он протянул длинную костлявую руку. Диллон дал ему деньги. Джо пересчитал их чуть дрожащими руками. Алчность в его глазах испугала Рокси. Диллон следил за ним.
   – За это я жду от тебя дела, – сказал он, прилагая максимум усилий, чтобы в его голосе не слышалась ненависть и бешенство. – Не наделай ошибок, ладно? У нас тут твои мамаша и папаша, Джо.
   Глаза Джо расширились.
   – Вам не о чем тревожиться, – сказал он быстро. – Вы меня здорово выручили. Феды вас не будут беспокоить, сделаю все, что смогу.
   – Держи ситуацию под контролем, – с угрозой сказал Диллон.
   – Конечно, конечно, – поспешно согласился Джо. – Само собой.
   Он вдруг заторопился уезжать, подбежал к своей машине и быстро укатил по грунтовой дороге.
   Мамаша Честер вышла из дома и встала на дороге. Она смотрела вслед уезжавшему сыну с откровенно хитрым выражением на лице.
   Из-за угла дома появилась Крисси. Она громко позвала Джо. Никто не оглянулся.
   – Почему он уехал? – спросила она. – Разве он не вернется?
   – У Джо дела. Он скоро опять заглянет к нам. Ты должна гордиться своим Джо, он умный парень.
   Ее глаза-камешки обдали насмешкой Диллона и Рокси. Те стояли и тревожно глядели на мамашу Честер.

   Спускались сумерки. Диллон сидел на пороге дома. Он следил за солнцем, которое опускалось за деревья. Диллон был серьезно озабочен. Все, что у него осталось, – сотня монет. От таких денег пользы не больше, чем от конского хвоста.
   Диллон беспокойно поднялся на ноги. Эта нора сводила его с ума. Он огляделся в поисках Рокси, но не нашел его. Было все еще душно, легкий горячий ветерок обвевал его лицо…
   Диллон побрел вдоль хибарки, заглядывая в окна. Он увидел мамашу Честер, хлопотавшую над сковородкой. Секунду он стоял глядя на нее, потом перевел глаза на старика Честера, сгорбившегося над печкой. Пожав плечами, он побрел дальше.
   Следующее окно было немного повыше, и ему пришлось вытянуться, чтобы заглянуть в него. Диллон оцепенел.
   Крисси двигалась по комнате, раздеваясь при тусклом свете мерцающей свечи. Она стаскивала с себя одежду с трудом, ее пальцы неуклюже возились с пуговицами.
   Диллон следил за ней, пока она не задула свечу. Животное влечение к ней стиснуло его так, что он мог только стоять и таращиться в темноту комнаты.
   Внезапное сознание того, что он торчит в этой хибарке столько времени без женщины, навалилось на него.
   Он все еще стоял под окном, вглядываясь в темноту, когда Рокси обнаружил его.
   – Какого черта ты тут делаешь? – тихо спросил он.
   Диллон резко обернулся. Он неуверенно посмотрел на Рокси.
   – Я искал тебя, – сказал он, по-прежнему занятый своими мыслями.
   Рокси поднял глаза на окно комнаты Крисси. Лицо его посуровело.
   – Ты ведь не думал, что я развлекаюсь с девчонкой? – спросил он вкрадчиво.
   – Девчонка? – Диллон ухмыльнулся. – Она никакая не девчонка. Она женщина.
   Рокси протянул руку и взял Диллона за пиджак.
   – Брось, Диллон! Ей-богу! Не вздумай затевать что-нибудь. Она хорошая… и она простушка. Я не потерплю этого.
   Неодолимая ярость поднялась в Диллоне. Он отшвырнул руку Рокси.
   – Слушай, мразь, – сказал он дрожащим от ярости голосом, – ты будешь делать то, что скажу тебе я. Если я хочу бабу, я ее беру. Усек? Ты мне не помешаешь, и никакой другой гад вроде тебя не помешает тоже.
   Рокси стоял очень тихо.
   – Если ты так… – произнес он.
   Диллон не мог видеть его лица при таком свете, но ему не понравилась угроза в голосе Рокси. Он вдруг понял, как опасно превратить Рокси в своего врага, и поспешно отступил.
   – Забудь об этом, ладно? – сказал он угрюмо. – Наверное, эта жара меня доконает. Похоже, я сдурел.
   – Конечно. – В голосе Рокси было облегчение. – Я понимаю. Мне самому здесь тошно. Может, возьмем тачку и прокатимся в город?
   Диллон кивнул.
   – Прихватим «томпсон». Они не ожидают нашего появления.
   Ему не терпелось убраться отсюда.
   – И слушай-ка, мы ведь можем заскочить в домик к Джо. Может, что и узнаем.
   – Поедем, – ответил Рокси. – Старухе не будем ничего говорить.
   Они быстро прошли к сараю, где находилась машина, тихонько выкатили ее. Диллон вернулся к хибарке, прошел через комнату мамаши Честер, коротко кивнул ей и прошел в свою комнату. Он взял «томпсон», затем, осторожно подняв окно, выбрался наружу и спрыгнул на землю. Затем быстро подбежал к тому месту, где Рокси ждал его с машиной.
   – Дураки мы, что раньше так не сделали, – сказал Диллон. Он сел рядом с Рокси. – Может, грабанем станцию техобслуживания? Нас порядком приперло с деньгами.
   – Конечно, – согласился Рокси, – почему бы и нет?
   Они поехали в ночь. Диллон сидел с «томпсоном» на коленях. Глаза его обшаривали темную дорогу впереди, стараясь уловить проблески света. Он нервничал, но ему очень хотелось убраться подальше от этой хибарки.
   Через некоторое время Рокси сказал:
   – За поворотом будет одна из станций «Ко-ноко». Мы заедем и наполним бак. Если все спокойно, то можно преподнести им сюрприз.
   – Угу, – кивнул Диллон. – Давай.
   Рокси сбавил скорость. Машина сделала поворот. Станция находилась в двух сотнях ярдов дальше по дороге. От нее как раз отъезжала большая машина, направляясь к ним. Пальцы Диллона крепко сжали автомат, но машина проехала мимо.
   Служитель возвращался в свою конторку, когда заметил фары их машины. Он остановился и стал ждать возле бензоколонки. Рокси затормозил радом с ним.
   Служитель оказался светловолосым юношей с закрывающимися от усталости глазами.
   – Залей десять, – обратился к нему Рокси.
   Диллон открыл дверцу и ступил на дорогу.
   Мрак и тень машины скрывали его. Он увидел, что конторка пуста.
   – Поживее, – торопил его Рокси. – Не всю же ночь нам тут стоять.
   – Готово, мистер, – отозвался служитель. Он завинтил колпачок на место и подошел к Рокси.
   – Найдется для меня газета? – спросил Рокси.
   Он дал парнишке банкнот.
   – Конечно. Она в конторке. Я вам сейчас принесу.
   Рокси открыл дверцу машины и вылез.
   – Я зайду с тобой. Мне не помешает размять ноги.
   И он проследовал за служителем в конторку. Диллон тихо шел за ними, у самой двери он остановился и стал ждать.
   Служитель подошел к кассе, со звоном выдвинул ящик. Диллон вошел и ткнул его в спину «томпсоном».
   – Спокойно, – сказал он.
   Служитель оглянулся через плечо и ахнул. Он вскинул руки над головой. Рокси шагнул мимо него и опустошил кассу. Денег оказалось совсем немного.
   – Это все, что есть? – требовательно спросил Рокси.
   Служитель был перепуган.
   – Да, – кивнул он, – это все, мистер. Честно, это все.
   – Все равно что разбить копилку у ребенка. – Рокси хмыкнул.
   Диллон взял служителя за руку и рывком развернул его, толкнув на стул.
   – Ты знаешь, кто я? – спросил он. – Я – Диллон, за мной гоняются копы.
   Лицо парнишки выразило недоумение.
   – Я вас не знаю, босс, – сказал он, судорожно сглотнув.
   – Разве ты не знаешь, что за меня назначена большая награда?
   Парнишка отрицательно покачал головой.
   – Где эта газета? – зарычал Диллон.
   Рокси уже нашел ее и просматривал страницы. Наконец он бросил ее на пол.
   – Ни слова!
   – А, что я тебе говорил! – бесновался Диллон. – Он это все выдумал, чтобы обчистить меня. – Он в ярости указал на дверь. – Убирайся! – заорал он на Рокси. – Ступай в машину и жди!
   Рокси бросил на него быстрый взгляд, потом вышел в темноту и забрался в машину. Усаживаясь поудобнее, он услышал вопль ужаса. Он положил руку на дверцу машины и заколебался. Рука его упала. Выбежал Диллон. Лицо его было как камень.
   – Двигай! – рявкнул он.
   – Что это было? – тревожно спросил Рокси.
   Он включил сцепление.
   – А как по-твоему? – прорычал Диллон из темноты. – Думаешь, я мог позволить этой шпане все рассказать копам?
   Рокси промолчал. Он немного отодвинулся от Диллона. Наконец он сказал:
   – По-моему, нам лучше вернуться.
   – Как же, вернуться! Теперь я хочу повидать Джо.
   Они добрались до дома Джо после долгого пути. Движение на дороге было небольшим, и машины, которые мелькали мимо, не беспокоили их. У дома Джо Диллон вышел.
   – Оставайся здесь, – сказал он. – Я быстренько управлюсь с этим ублюдком. Если что, посигналь.
   Рокси открыл было рот, желая что-то сказать, но передумал. Он сидел неподвижно, следя за дорогой.
   В комнате Джо горел свет. Диллон тихо прошел по дорожке. Он попытался открыть дверь, но она была заперта. Тогда он постучал костяшками пальцев. Этот звук слышал Рокси из машины. Дверь открылась, на пороге стоял Джо. При виде Диллона у него отвисла челюсть. Диллон шевельнул «томпсоном» так, чтобы Джо разглядел его.
   – Заходи в комнату, – произнес Диллон сквозь зубы.
   Джо отступил, приклеившись взглядом к автомату. Он не мог произнести ни слова. Диллон загнал его в комнату и захлопнул дверь.
   – Я все знаю, подлый сукин сын, – сказал он. – Давай, выкладывай деньги.
   Джо пошарил в кармане и вытащил пачку денег.
   – Вы ошибаетесь, – сказал он дрожащим голосом. – Я знаю, что вы ошибаетесь.
   Диллон выхватил у него деньги.
   – Где остальные? Ну, та тысяча, которую ты проиграл?
   Глаза Джо расширились.
   – Я на самом деле проиграл ее, – выдохнул он. – И я не понимаю, с чего все это. Вы разве не останетесь больше у нас?
   – Давай быстро остальные деньги, не то я шарахну в тебя. У меня палец зудит. Живо!
   «Томпсон» был нацелен на грудь Джо.
   – Я сейчас принесу вам, мистер. – Джо судорожно ловил ртом воздух. – Только не стреляйте. Я принесу…
   Он кинулся, спотыкаясь, к столу и достал из ящика пачку денег. Диллон заставил его пересчитать их.
   – Я купил машину, – начал объяснять Джо.
   – Давай выходи! – оборвал его Диллон. – У меня для тебя одно дельце. Будешь слушаться – выйдешь живым.
   Диллон повел его к машине. Рокси смотрел во все глаза, но не шевелился. Диллон втолкнул Джо на заднее сиденье, потом вполголоса обратился к Рокси:
   – Давай к реке. Быстро.
   Он сел рядом с Джо.
   Они молча проехали где-то около мили, потом Джо спросил:
   – Куда вы меня везете?
   Он вдруг забеспокоился.
   Диллон поискал в темноте лицо Джо, разглядел его неясный профиль и размахнулся кулаком. Рокси услышал мягкий хлопающий звук, когда кулак врезался в лицо Джо. Джо издал приглушенный стон и сполз с сиденья. Он пригнул голову, прижав руки к носу. Диллон медленно оттянул его руки от лица. Ему не пришлось особенно напрягаться.
   – Нет, нет! – всхлипывал Джо.
   – Вот тебе, паскуда!
   Диллон снова взмахнул кулаком.
   Рокси замедлил ход. Он вглядывался вперед. Наконец он увидел мерцание воды в лунном свете. Тогда он остановил машину.
   – Приехали, – сказал он.
   Диллон вышел из машины.
   – Возьми его оттуда, – обратился он к Рокси. – Я не хочу опять мыть эту колымагу.
   Джо издал вопль. Рокси обхватил его руками и выволок из машины. Джо не мог стоять, его ноги подогнулись, и он упал на дорогу.
   – Отведи немного машину, – приказал Диллон Рокси.
   Рокси сел в машину и отвел ее вперед. Джо лежал в красном свете заднего фонаря. Ужасная паника охватила его. Диллон выстрелил в него из «томпсона». Одного всплеска автомата было достаточно – Джо убит.
   – Надо скинуть его в реку, Рокси.
   Рокси высунулся из машины.
   – Мне неохота его трогать. То есть очень не хочется прикасаться к нему.
   – Шевелись. Того и гляди, принесет кого-нибудь.
   Даже Диллон медлил. Он положил «томпсон» в машину, и они оба подошли к Джо и столкнули его в реку. Они проследили, как над телом сомкнулась вода.
   – Что ж, больше ему болтать не придется, – сказал Диллон.
   Он глядел на стремительно несущуюся воду. Рокси, стоя позади него, весь дрожал, несмотря на душную ночь.

   Медленно проползли еще два дня. Нервы Рокси и Диллона были на пределе. Они не говорили о Джо, но постоянно о нем думали. Они испытали легкий шок, когда утром третьего дня мамаша Честер сказала за завтраком:
   – Сегодня приезжает Джо. Он обещал привезти кое-какие припасы. Вот-вот должен появиться.
   В ее голосе была гордость, когда она говорила.
   Рокси поднял голову и посмотрел на Диллона. Потом отодвинул тарелку и встал.
   – Может, он привезет газеты, – с трудом сказал он.
   Мамаша Честер начала прибирать со стола.
   – Если Джо сказал, что привезет газеты, значит, он их привезет. Такой уж он человек. Я всегда говорила, что на Джо можно положиться.
   Невеселая улыбка скользнула по лицу Диллона. Он вышел следом за Рокси на свежий воздух. Вместе они побрели прочь.
   – Думаешь, копы заявятся сюда? – негромко сказал Рокси.
   – Не похоже. Джо не мог протрепаться.
   Диллон покачал головой и заметил:
   – Надо держать ухо востро, но я думаю, они не заявятся.
   Рокси присел на край колодца и закурил сигарету. Диллон заметил, что у него сильно дрожат руки.
   – Мы страшно рискуем, оставаясь здесь, – произнес он.
   – Куда мы еще можем деться, черт возьми? – спросил Диллон раздраженно.
   Рокси пожал плечами: этого он не знал.
   Еще некоторое время они оставались там, обсуждая дела, но все было без толку. Потом Рокси нетерпеливо встал.
   – Пойду-ка я доделаю забор. Я почти закончил.
   Диллон посмотрел ему вслед. Когда Рокси исчез за углом хибарки, Диллон увидел выходящую из дома Крисси. Она искала Рокси. Диллон не смотрел ей в лицо – он пристально глядел на ее тело. Ему вдруг стеснило грудь. Он медленно направился к ней. Она посмотрела на него без интереса.
   – Я хочу пойти пострелять, – сказал он, приблизившись к Крисси. – Может, пойдешь со мной, посмотришь?
   Ее лицо немного просветлело.
   – Я хочу Рокси. Где Рокси?
   Диллон ответил так терпеливо, как только мог:
   – Рокси где-то чинит старую ограду.
   Он достал из кобуры пистолет и притворился, что разглядывает его. Блестящий ствол пистолета привлек внимание Крисси.
   – Ничего пистолет, верно? – спросил Диллон.
   Крисси забыла о Рокси. Она стояла, склонив голову набок, с вожделением рассматривая пистолет.
   – Что, если нам пойти в лес? Ты можешь пощелкать из него, если хочешь, – предложил Диллон сиплым голосом.
   Крисси широко открыла глаза.
   – Но он ведь так страшно бабахает!
   – Верно. Но ведь такая большая девочка не испугается. Пошли, попробуешь.
   Он повернулся и двинулся прочь.
   Крисси заколебалась. Ей не нравился Диллон, но пистолет сильно манил. Она последовала за ним.
   – Можно мне понести его? – спросила она умоляюще.
   Диллон вынул из пистолета магазин и выбросил патрон из ствола. Не хватает, чтобы она, дурачась, пристрелила его.
   – Конечно можно, только будь с ним поосторожнее.
   Крисси взяла пистолет, лаская его в своих больших руках как куклу.
   – Тяжелый, правда? – сказала она. – Спорим, у Рокси пистолет больше, чем этот.
   Диллон шел не останавливаясь.
   – У Рокси вообще нет пистолета. Научись стрелять – удивишь Рокси. Вот будет интересно!
   Лицо Крисси по-настоящему просветлело.
   – Это хорошо бы, – сказала она и прибавила шагу. – Я бы хотела удивить его.
   Диллон внимательно посмотрел на нее. Они шли рядом, рукав его пиджака касался ее руки. Он протянул руку и дотронулся до ее плеча. От этого прикосновения вспышка белого пламени пронзила его. Она пугливо отпрянула, в глазах появилась тревога.
   Диллон широко улыбнулся ей.
   – Нам надо только отойти подальше от дома. Они услышат, как мы стреляем, и сюрприза не получится.
   Сознание Крисси опять переключилось на пистолет, нервы ее успокоились. Диллон больше не прикасался к ней.
   – Пожалуй, хватит. – Диллон остановился. Он сел на траву. – Иди-ка сюда, – позвал он. На виске у него колотилась жилка. – Я покажу тебе, как надо целиться.
   Она стояла, глядя на него. Диллон попытался улыбнуться, но у него получилась только гримаса. Выражение его глаз испугало Крисси. Она отступила на шаг. Диллон достал из кармана магазин.
   – Дай мне пистолет.
   Он старался говорить небрежно.
   Крисси наклонилась вперед и протянула пистолет, не приближаясь. На ее лице застыло напряженное, испуганное выражение, напомнившее Диллону о робком животном, неуверенном в себе. Он взял пистолет, их руки встретились. Она опять отступила. Диллон вставил магазин и передернул затвор, вводя патрон в ствол.
   – Садись, я хочу показать тебе, как он действует.
   Крисси не шевельнулась. У Диллона возникло впечатление, что она вот-вот убежит. Он быстро отвернулся от нее.
   – Гляди вон туда. – Он указал ей на сломанную ветку дерева. Она висела, как иссохшая рука. – Смотри, как влеплю.
   Когда Диллон поднял пистолет, рука его тряслась. Он тихо выругался.
   – Ты шума не бойся, – пробормотал он.
   Диллон знал, что, если не начать стрелять и не поддержать ее интерес, она уйдет. Он чувствовал, что она запаниковала. Пистолет грохнул. Крисси вздрогнула. Хотя грохот выстрела заставил ее отступить, ей все же очень хотелось выстрелить самой.
   – Похоже, не такой уж я зоркий. Я промахнулся.
   Он попытался прицелиться еще раз, так сжимая пистолет, что рука взмокла. Он вдохнул воздух, задержал дыхание и нажал на спуск. Пистолет прогремел снова. На этот раз ветка разлетелась.
   – О, хорошо! – Крисси захлопала в ладоши.
   Диллон промолчал и выстрелил еще раз. Ветка немного опустилась.
   – Теперь попробуй ты, – сказал он, медленно поднимаясь с травы.
   Теперь Крисси приблизилась к нему без колебаний. Она забыла свои страхи, все ее мысли были только о пистолете.
   – Встань здесь, – с трудом произнес Диллон.
   Она была совсем рядом. Диллон встал боком, вынимая магазин. Он не желал рисковать. Он вложил пистолет в ее руку, потом шагнул ей за спину. Возбужденная, внимательная Крисси стояла, устремив взгляд на ветку дерева.
   – Пистолет держи так.
   Он взял ее запястье, поднимая ее руку и наводя пистолет. Ее крепкая плоть обжигала его ладони. Диллон почувствовал, как по телу пробежала легкая дрожь, но ей так не терпелось выстрелить, что она позволила ему держать себя. Слыша глухие удары крови в ушах, он обхватил ее другой рукой за талию.
   – Не бойся, ничего плохого я тебе не сделаю.
   Пистолет выскользнул из ее руки. Он был мгновенно забыт. Руки, все еще крепко сжимавшие ее, вызывали в ней дикую панику. Крисси стояла, дрожа всем телом, глаза стали безумными, она начала что-то бормотать.
   – Кончай шум, – не выдержал Диллон.
   Он рывком привлек ее к себе. Его мутило от ее слабого, идиотского лица, но женственность ее неудержимо влекла. Он повернул ее медленно цепенеющее тело и прижал к себе.
   Тогда неожиданно, словно развернувшаяся пружина, Крисси вырвалась от него. Ее сила совершенно потрясла его. Только что Диллон крепко сжимал ее, и вот уже его руки оказались бессильны перед мощью ее взметнувшегося тела. Она отпрыгнула и не оглядываясь побежала к дому.
   Диллон не пытался преследовать ее. Он просто стоял глядя ей вслед. Им овладело чувство болезненного разочарования. Когда она исчезла из виду, он сделал неуверенное движение, как бы намереваясь броситься в погоню за ней. Потом остановился. Рядом с ним стоял бледный Рокси, с опасным блеском в глазах.
   – Я все видел, – сказал он. – Ты просто поганая мразь.
   Вся накопившаяся ярость Диллона сосредоточилась на Рокси. Вот тот, на ком он может сорвать свое бешенство. Сверкая глазами, он начал приближаться к Рокси, ступая по траве скользящим шагом. Рокси скинул пиджак и бросил его к ногам.
   – Я предупреждал тебя, – произнес он сквозь зубы, – но слов ты не понимаешь.
   Он бросился на Диллона с поразительной быстротой. Диллон не потрудился прикрыться. Слишком велика была его уверенность в своей силе. Он направил длинный размашистый удар левой в голову налетевшего Рокси, но Рокси чуть отклонился, не замедляя натиска, и кулак Диллона проплыл над его плечом.
   Рокси подобрался вплотную и нанес Диллону два тяжелых удара в корпус. Диллон обезумел и махал руками наугад, не достигая цели. Рокси же все время наступал и отскакивал. Каждый раз, когда он наступал, его кулак врезался в Диллона, а когда отскакивал, удар Диллона не доставал его.
   Диллон попытался подойти вплотную и схватить Рокси, но тот отходил, молотя напирающего противника. Диллону доставалось прилично, но он мало что чувствовал. Он был слишком взбешен, чтобы что-то чувствовать. Рокси дважды изо всех сил ударил его в челюсть. Удары отбрасывали голову Диллона назад, но не остановили его.
   Это испугало Рокси и придало уверенности Диллону. Он начал овладевать собой. Он размахнулся для своего обычного слепого удара левой, которого Рокси ожидал, а потом послал удар правой, который достиг цели. От этого удара у Рокси подогнулись колени. Диллон бросился в атаку, приняв слабый левый Рокси в плечо, ответив двумя мощными ударами в ребра.
   После этого инициатива перешла к Диллону. Он бил и бил. Рокси не мог уворачиваться с достаточной скоростью. Он зацепился каблуком за траву и упал навзничь. Диллон навалился на него, придавив своим огромным телом к земле. Оба не произнесли ни слова.
   Рокси вскинул руки и схватил Диллона за шею, но ему не удавалось просунуть пальцы под подбородок Диллона. Рокси начал паниковать. Он бешено брыкался, пытаясь сбросить Диллона. Он видел перед собой холодное беспощадное лицо, и его силы шли на убыль. Руки Рокси безвольно упали. Диллон немного переменил положение и схватил Рокси за горло. Вся его тяжесть передалась рукам. Теперь Рокси сопротивлялся еле-еле.
   – Ты всегда был умником, – задыхаясь, произнес Диллон.
   Он не отпускал горла Рокси, пока тот не задохнулся.
   Диллон стоял над Рокси, одной рукой трогая свое избитое лицо. Потом он повернулся и спотыкаясь пошел к ферме. Он приблизился к ней с осторожностью, но никого, казалось, не было поблизости. Возле старого амбара валялись кирка и лопата. Он взял их и повернул обратно к лесу.
   Могила, которую он вырыл для Рокси, была неглубокой, но она находилась вдали от тропинки, и найти ее было трудно. Он прибил землю лопатой и прикрыл ветками. Из-за кустов за ним озадаченно следила Крисси, а когда он ушел, она тихонько встала и подошла поближе к могиле.

   Положив на место кирку и лопату, Диллон побрел в поле. Он хотел обдумать, что ему делать. Будет ли безопасным взять машину и смыться? Поднимет ли шум Крисси? Он подумал, что вряд ли. Она могла вообще уже забыть о том, что он пытался сделать. Она была сумасшедшей, потому могла забыть все, что угодно.
   Теперь у него были деньги и машина. Но можно ли рискнуть и уехать сразу или лучше подождать? Он не мог этого решить. Диллон шел не спеша. Его не огорчила смерть Рокси. Когда кто-то вставал на его пути, он попросту уничтожал его. Жить-то надо, говорил он себе, а другие пусть сами за себя отвечают.
   В поле он встретил мамашу Честер. Она обрабатывала землю, вспахивая бурую землю длинной мотыгой. Она остановилась, отбрасывая назад седую прядь, свисавшую ей на глаза.
   – Рокси сорвался, – сообщил ей Диллон.
   Она стояла, опершись всей тяжестью своего тела на рукоятку мотыги.
   – С чего это он? – спросила она.
   По лицу старухи было видно, что ей не терпится снова приняться за работу. Диллон пожал плечами.
   – Наверное, надоела ваша дыра, – сказал он равнодушно.
   – Вы не уезжаете? – спросила она.
   – Пока еще нет, но уеду, не сомневайтесь.
   Мамаша Честер затрясла головой.
   – Джо не приехал. Это на него не похоже – говорить одно, а делать другое.
   Диллон сделал движение, собираясь идти дальше.
   – Может, он занят, – бросил он.
   Этот разговор помог ему принять решение. Он сказал себе, что можно уехать даже вечером, и пошел дальше. Он не оглядывался.
   Однако события развивались вопреки его желаниям. На телеграфном столбе за несколько миль до фермы он увидел объявление и свою фотографию. Он стоял и читал объявление, чувствуя, как пересыхает у него в горле. Пять тысяч долларов! За него предлагали пять тысяч долларов, живого или мертвого!
   Чувство паники охватывало его по мере того, как он читал. Здесь, в глуши, было его фото, привлекающее внимание к нему. Любой встречный мог его узнать. Любой заподозривший его мог вызвать федеральных агентов, которые и схватят его. Он быстро повернулся и почти бегом направился обратно к ферме.
   Остаток дня он провел в своей комнате, настороженно глядя в окно. Его нервы пришли в такое скверное состояние, что он замирал от малейшего шума.
   Диллон начал думать о Рокси. Он не мог приучить себя к мысли, что Рокси мертв. Ему показалось бы вполне естественным, если бы дверь открылась и вошел Рокси.
   «Ладно, Рокси ведь сам напросился», – сердито подумал он. У этого парня определенно были свои принципы. Это вернуло его мысли к Крисси. Он прислонился к стене и задумался о ней. То, что проносилось в его сознании, вызвало смятение. Диллон принялся ходить по комнате. Он боялся выйти, боялся, что она поднимет визг при встрече с ним. Старуха, пожалуй, вообще взбесится. Диллон не мог себе позволить ссориться с ней в такой момент. Он оставался в своей комнате до заката, а потом, решив, что Крисси уже легла спать, вышел в гостиную.
   Мамаша Честер выкладывала на блюдо ужин. Она метнула на него жесткий взгляд.
   – Что стряслось с Крисси? – спросила она.
   Диллон повернул к ней ничего не выражающее лицо.
   – А что с ней?
   – Похоже, на нее что-то нашло, – сказала старуха устало. – Она не сказала ни слова с тех пор, как вернулась.
   Диллон незаметно вздохнул с облегчением.
   – Может, она разволновалась, что Рокси ушел? – предположил он.
   Диллон сел за стол. Старик приковылял от печки и тоже уселся. Мамаша Честер покачала головой. Она принесла с печки блюдо с едой и поставила перед Диллоном.
   – Я не говорила ей про Рокси. Она может сильно разволноваться.
   Диллон наполнил свою тарелку и пододвинул блюдо старику.
   – Когда-то она все равно ведь узнает.
   – Разве Джо еще не приехал? – просвистел старик, не переставая жевать.
   Диллон быстро поднял глаза, но ничего не сказал.
   – Сдается мне, что Джо заболел, – встревоженно сказала мамаша Честер.
   Диллон ел молча. Он понимал, что они будут рады, если он быстрее уйдет к себе.
   Когда с едой было покончено, Диллон встал и вышел на воздух. Вечер был очень теплый, пушистые белые облака плыли по темнеющему небу. Погруженный в задумчивость, он сел на крыльцо. Мысль о его комнате, в которой больше нет Рокси, казалась непереносимой. Время от времени в его мыслях возникала Крисси, но он торопился отогнать ее образ.
   Диллон слышал, как отходят ко сну Честеры. У старика были устоявшиеся привычки. Он потащился в отхожее место, а потом медленно проковылял обратно. Старик что-то пробурчал, проходя мимо Диллона.
   Диллон встал и пошел в дом. Мамаша Честер мыла посуду. Она не заговорила с ним, и он закрылся в своей комнате.
   В тусклом мерцающем свете лампы тени казались устрашающими. Он стоял, оглядываясь по сторонам, чуть вздрагивая при виде каждой шевельнувшейся тени. Его взгляд упал на бутылку шотландского виски, которую Рокси держал возле своей кровати. Он подошел и взял бутылку.
   Диллон не употреблял никаких спиртных напитков. Он приучал себя к этому уже много лет. Но теперь Диллон не стал колебаться. Он плеснул виски в стакан и опрокинул огненную жидкость в горло. Он стоял, шипя и кашляя, стараясь перевести дух.
   Виски подействовало на него – он ощутил внезапный прилив отваги, его взвинченные нервы приятно расслабились. Он снова наполнил стакан и сел возле открытого окна. Ему было слышно, как мамаша Честер запирается на ночь. Слышал, как она шарила в соседней комнате, потом он услышал, как она задула лампу. Звук ее шаркающих шагов отчетливо донесся из-за стены. Потом дверь закрылась.
   Диллон встал, взял с камина свечу и поставил на стол. Затем от нечего делать вытащил деньги. Он выложил перед собой пачку денег, тщательно пересчитал их, разделив на две части, и положил в карман. Наклонившись к свече, он задул ее. Луна тускло освещала комнату. Диллон вернулся к окну и сел. Его пальцы сомкнулись вокруг стакана, он сделал большой глоток, секунду подержал виски во рту, потом проглотил. Ему стало легко и спокойно.
   Ему показалось, что Крисси вышла из тени и стала присматриваться. Она позвала его с призрачной тропинки за окном, села рядом с ним, погладила его рукав. Куда бы он ни повернул голову, повсюду была Крисси.
   Диллон сидел неподвижно, тянулись часы. Маленькие пылающие угольки ужаса перед тем, что он хотел сделать, медленно угасали в его сознании.
   Потом он встал, нагнулся и снял туфли. Жаркая темнота комнаты тяжестью лежала на нем. Он сделал медленный шаг вперед, затем другой. Двигался он бесшумно. Открыв дверь, он шагнул в гостиную. Тусклый слабый свет исходил от печки, тихонько шипел уголь. Диллон двинулся дальше, осторожно пробуя ногой каждую доску, прежде чем ступить на нее. Руки его коснулись шероховатых досок двери Крисси. Диллон повернул ручку и вошел.
   Разглядеть он ничего не мог. Было так темно, что он как будто ослеп. Он мягко прикрыл за собой дверь, придерживая ее пальцами так, чтобы она закрылась без звука.
   Потом он вытянул руку и двинулся вперед, стараясь нашарить изголовье кровати. Пары виски плотно окутывали его мозг, он чувствовал, как у него подгибались ноги. Ему казалось, что он пересек комнату по прямой, и его поразило, когда рука наткнулась на холодные брусья кровати.
   Диллон, прислушиваясь, ждал. Дыхание Крисси доносилось до него так слабо, словно она была далеко. Он двинулся дальше, прижимаясь ногой к боковине кровати, чтобы не потерять равновесия. Затем коснулся спинки кровати, чуть присел, очень осторожно ища горло Крисси вытянутыми руками, готовыми задавить любой крик, который она могла издать.
   Наконец его руки коснулись чего-то. Что-то холодное ответило на его прикосновение. Что-то, что не понравилось ему. Диллон отдернул руки. Легкая дрожь пробежала по его телу. Он не мог понять, что это, и испугался. Сердясь сам на себя, он снова протянул руки. Его пальцы наткнулись на лицо. Он знал, что трогает лицо, он ощущал нос и шероховатость бровей. Но лицо было холодным и задубевшим, совсем не тем, которое он ожидал здесь найти.
   Он задохнулся, снова отдернул руку и, задрожав, достал спички. Пот стекал по его лицу. Диллон чиркнул спичкой, которая вспыхнула с тихим шипением. Он увидел очертания тела под грязной простыней и, нагнувшись, взглянул в мертвое лицо Рокси…
   Крик Диллона разбудил Крисси, которая спала в углу поодаль от кровати. Она вскинулась, охваченная ужасом, увидев стоящего здесь Диллона, и в этот момент спичка погасла.
   Пистолет Рокси, который она прижимала к груди как куклу, выстрелил в ее судорожно дрожащей руке.
   Пуля ударила Диллона, бросив его на пол. Ему было дано лишь несколько секунд.
   Жизнь покинула его.

Джеймс Хедли Чейз Мертвые не кусаются

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Джеймс Хедли Чейз
Мертвые не кусаются