Лев Николаевич Толстой
За ягодами

I

   Возвращались из ночного мужики и ребята.
   Тараска Резунов, малый лет двенадцати, обогнал всех и поскакал в гору к деревне. Черная собака весело бежала впереди лошадей, оглядываясь на них. Тараска подъехал к избе, привязал лошадей у ворот и вошел в сени.
   – Эй, вы, заспалися! – закричал он на сестер и брата, спавших в сенях на дерюжке.
   Мать встала уже доить корову.
   Ольгушка вскочила, оправляя обеими руками взлохмаченные светлые волосы.
   Ребята с вечера собирались за ягодами, и Тараска обещал разбудить сестру и малого, как только вернется из ночного. Он так и сделал. Мать дала ему кружку молока. Хлеба он сам отрезал себе, уселся за стол и стал есть.
   Когда он в одной рубашке пошел по дороге, дети красными и белыми пятнышками виднелись далеко впереди на темной зелени рощи. Тараска догнал их за большим лесом.

II

   Ягодное место было по сведенному лесу. Между сочных молодых кустов выдавались места с невысокой травой, в которой зрели и прятались красные ягоды.
   Девчонки, перегнувшись вдвое, ягодку за ягодкой выбирали и клали какую похуже в рот, какую получше – в кружку.
   – Ольгушка, сюда иди! Тут беда – сколько!
   – Ау! – перекликались они, далеко не расходясь, когда заходили в кусты.
   Тараска ушел от них дальше в овраг.
   – Грушка!
   – Ась!
   – А как волк!
   – Ну, что ж волк? Ты что ж пугаешь? А я не боюсь, – говорила Груша и, забывшись, клала ягоду за ягодой, и самые лучшие не в кружку, а в рот.
   – А Тараска-то наш ушел за овраг. Тараска! Ау!
   – Я-о! – отвечал Тараска из-за оврага. – Идите сюда!
   – А и то пойдем, там больше.

III

   Девчата полезли вниз в овраг и тут, на припеке солнца, сразу напали на полянку, сплошь усыпанную ягодами. Обе молчали и, не переставая, работали руками и губами.
   Вдруг что-то шарахнулось и среди тишины с страшным, как им показалось, грохотом затрещало по траве и кустам.
   Грушка упала от страха и рассыпала набранные ягоды.
   – Мамушка! – завизжала она и заплакала.
   – Заяц, это заяц! Тараска! Заяц! Вот он! – кричала Ольгушка, указывая на серо-бурую спинку с ушками, мелькавшую между кустов.
   – Ты чего? – обратилась Ольгушка к Грушке, когда заяц скрылся.
   – Я думала, волк, страсть испугалась! – говорит Грушка, заливаясь звонким, как колокольчик, хохотом.

IV

   Солнце уже совсем вышло из-за леса и жарко пекло землю и все, что было на ней.
   – Ольгушка, купаться! – пригласили Ольгу сошедшиеся к ней девочки.
   И все большим хороводом отправились с песнями к реке. Барахтаясь, визжа и болтая ногами, девочки не заметили, как с запада заходила черная туча, как солнце стало скрываться и как запахло цветами и березовым листом и стало погромыхивать. Не успели девочки одеться, как пошел дождь и измочил их до нитки.

V

   В прилипших к телу и потемневших рубашонках девчонки прибежали домой.
   Когда они пообедали, рубашонки уже высохли. Перебрав землянику и уложив ее в чашки, они понесли ее на дачу.
   Вернувшись домой, Ольгушка развязала зубами узелок на платке, в котором был завязан двугривенный, и отдала его матери. Мать спрятала деньги.
   Тараска же, с завтрака пропахавший с отцом картофель, спал в это время в тени густого, темного дуба.

Лев Николаевич Толстой За ягодами

I

II

III

IV

V

Лев Николаевич Толстой
За ягодами