   Игорь Востряков
   Как я обманывал
   (маленькая повесть)

* * *

Когда мне было шесть лет, я верил, что у нас на даче живет маленький гном. Каждый день я оставлял ему угощение – шоколадную конфету. Я любил выдумывать, как он несет конфету домой, режет ее на отдельные ломтики, а потом долго сидит на крошечном стуле, за маленьким столом и пьет чай из малюсенькой чашки. А после чая читает крохотульные книжки с картинками или гуляет в нашем саду. Я представлял, как он ходит по саду, такой маленький, в коротеньких штанишках, ярко-зеленой куртке, красных башмаках и желтой шапке, похожей на березовый листик. Я все думал, как бы мне изловчиться, чтобы хоть одним глазком взглянуть на него. Уж так мне хотелось с ним подружиться.

Заколдованное место

   Однажды бабушка отпустила меня одного на речку. Я побежал по дороге и все смотрел по сторонам, не мелькнет ли в траве желтая шапочка, похожая на березовый листик. Я так засмотрелся, что споткнулся на ровном месте и чуть не упал.
   – Ага! – сказал кто-то. – Споткнулся!
   У дороги, на обочине, сидел толстый мальчик.
   – Это место заколдованное, – сердито сказал он, – здесь запросто можно споткнуться и даже ключи от дачи потерять! Я вчера здесь карандаш посеял!
   Я подошел поближе и сразу увидел этот несчастный карандаш, а неподалеку лежали и ключи от дачи. Мальчик немного повеселел, и мы вместе побежали на речку. У него оказалось очень смешное имя – Павлин. На речке Павлин снова потерял ключи от дачи, а еще и сандалии.
   – Заколдованное место, – уныло твердил Павлин, заглядывая в кусты.
   Пока мы искали сандалии, он успел потерять еще и носовой платок. Ни ключей, ни сандалий, ни носового платка мы не нашли, но зато случайно обнаружили на песке чей-то карандаш.
   – Ого! – сказал Павлин, разглядывая его. – Красивый карандашик!
   Я заметил, что на нем вырезаны какие-то буквы.
   – Пы-а-вы-лин! – по складам прочитал он. – Ура-а! – вдруг завопил Павлин. – Мой карандаш нашелся!
   Он сунул карандаш в карман штанов, а из другого кармана неожиданно вытащил носовой платок и ключи от дачи. Я предложил ему поискать в карманах и сандалии, но их там не оказалось.

Как мы промокли

   Мы лежали с Павлином на краю пирса и смотрели в воду. Вдруг я услышал странный всплеск под пирсом. Я еще больше свесился вниз, и перед глазами у меня совершенно ясно мелькнула желтая шапочка, похожая на березовый листик.
   – Это же гном! – чуть не закричал я.
   Наверное, гном пришел искупаться и теперь сидел под пирсом и ждал, когда я уйду. Я свешивался все больше и больше, стараясь заглянуть под пирс, но там было темно. Вероятно, гном затаился и подсматривал за мной маленькими веселыми глазками. Я уперся руками в скользкое, покрытое тиной бревно. Руки все-таки соскользнули, и я полетел в воду. Речка была мелкая, поэтому я не утонул. Я выбрался на берег и стал шепотом просить гнома с помощью какого-нибудь волшебства поскорее высушить мне штаны и рубашку. Если бабушка узнает, что я упал в речку, она на веки вечные запретит мне ходить сюда одному. Кроме гнома, надеяться мне было не на кого, так как большая черная туча уже закрыла собой солнце и стало прохладно.
   – Дождь начинается! – закричал Павлин. – Промокнем!
   Мне стало страшно, и я помчался вслед за Павлином. У «заколдованного места» Павлин вдруг остановился, так что я с разбегу ткнулся ему в спину. На траве преспокойно стояли его сандалии, те самые, что мы целый час искали у речки. Павлин надел сандалии и крепко пристегнул их ремешками. Все-таки мы не успели добежать до дачи. Хлынул такой дождь, что у Павлина даже из сандалий полилась вода. А у меня из ушей, из глаз и из носа. Бабушка переодела нас с Павлином в сухую одежду и напоила горячим чаем. Я все боялся, как бы она не спросила, почему я мокрее Павлина. Ведь Павлин промок только один раз, а я целых два! Но она ничего не заметила.

Как я здоровался

   На следующий день у меня заболело горло. Бабушка напоила меня горячим молоком с медом, а горло завязала своей шерстяной косынкой. День был теплый, и я отпросился у бабушки походить во дворе. Потом я забрался на забор и стал смотреть на улицу. Тут прибежал Павлин. Узнав, что у меня болит горло, тоже забрался на забор и тоже стал смотреть на улицу. Так мы сидели и смотрели. Мимо нашего забора иногда проходили дачники. Павлин громко здоровался, а я молчал. Одна тетенька остановилась и сказала, что я очень невежливый мальчик. Еще она сказала, что из Павлина обязательно вырастет культурный человек, а из меня неизвестно кто вырастет.
   – Я тоже культурный! – изо всех сил закричал я. – Просто у меня горло болит! Мне нельзя с вами разговаривать, чтобы не напрягать горло!
   Тетенька засмеялась и ушла. В это время по дороге проходил старичок.
   Павлин громко поздоровался, а я еще громче объяснил старичку почему не могу с ним поздороваться. Наверное, старичок был глуховат и не понял, почему мы на него кричим. Он удивленно покрутил головой и погрозил нам пальцем.
   Павлин вдруг обнаружил, что потерял все деньги, которые мама дала ему, когда посылала в магазин за хлебом. Мы стали искать их в траве у забора, но ничего не нашли. Бабушка, узнав в чем дело, дала Павлину денег. Но оказалось, что Павлин все равно не может идти за хлебом, так как где-то потерял и продуктовую сумку. Я вспомнил, что когда он пришел ко мне, то продуктовую сумку держал в руке. Я сразу полез на забор. Так и есть: по ту сторону забора преспокойненько висела его продуктовая сумка.

Как я обманул девочку Таню

   К бабушке в гости пришла тетя Вера с дочкой Таней. Тане было всего три года. Бабушка налила нам с Таней по большой чашке компота из черешни. Таня выпила жидкость, а черешню есть не стала.
   – Просто беда, – пожаловалась нам тетя Вера, – никак не могу приучить ее есть фрукты из компота.
   Я решил помочь тете Вере. У нас в комнате было лимонное деревце, и у него из веток возле листьев торчали длинные иголки. Я насадил на эти иголки ягоды черешни и позвал Таню.
   – Видишь, – сказал я, – какие на лимоне фрукты выросли? Если хочешь, можешь попробовать.
   Тане так понравились черешни, что она проглотила их вместе с косточками.
   Когда тетя Вера узнала, что ее капризная Таня съела все ягоды из компота, то очень удивилась и обрадовалась.
   – Иногда и обмануть не грех, если это на пользу, – сказала она и ласково потрепала меня по голове.
   Я вышел во двор, уселся на заборе и задумался.
   «Как же так получается? Все мне говорят – и папа, и мама, и бабушка – что обманывать нехорошо, стыдно, а оказывается, иногда можно и обмануть, если это для пользы дела.»
   Вдруг в траве у забора что-то зашуршало. Кто-то очень маленький осторожно пробирался в мою сторону, раздвигая травинки.
   «Гном! – подумал я. – Мой миленький, добрый гном! Наконец-то я увижу тебя!
   Трава закачалась сильнее, что-то треснуло, и из зарослей высунулась противная морда с малюсенькими глазками. Это была большая рыжая крыса. Она повела носом и нахально посмотрела на меня. Я спрыгнул с забора, схватил камень и швырнул его в крысу. Она зло фыркнула и не спеша скрылась в траве.

Как я обманул для пользы дела

   Павлин сказал мне, будто вода в нашей речке после дождя поднялась так, что крайнюю дачу вот-вот смоет в воду. На этой даче жил дядя Володя. Я хотел сбегать и посмотреть и уже собрался спрыгнуть с забора, как вдруг увидел дядю Володю. В одной руке он нес большую тяжелую сумку.
   – Здравствуйте, дядя Володя! – закричал я. – Вы на дачу идете?
   – На дачу, – сказал дядя Володя, останавливаясь и опуская сумку на дорогу.
   – Вы не пугайтесь, дядя Володя! – крикнул я. – Ничего с вашей дачей не случилось!
   – Не случилось? Что ты такое говоришь?
   – Это вовсе не у вас, а у одного дядиньки берег возле дачи подмыло, и он обвалился в воду!
   – Дядинька обвалился?
   – Не дядинька, а берег! А следом и забор бултыхнулся!
   – Забор?
   – Ага, – сказал я, – и все грядки ухнули!
   – Вот чудеса!
   – А теплица с огурцами так и поехала и весь сад за ней!
   – Куда же это они поехали?
   – В речку, – сказал я, – сначала поехали, потом нырнули, а дача так и закувыркалась!
   – Ну и дела! – засмеялся дядя Володя. – Дача закувыркалась, огурцы ухнули, забор грохнул. Здоров же ты врать!
   – Я не вру! – обиделся я. – Просто пришлось вас немножко обмануть для пользы дела.
   – Для какой такой пользы? – удивился дядя Володя. – Что это ты за пользу выдумал – людей обманывать?
   – Я не выдумал, я боялся!
   – Чего?
   – Чтобы вы не очень испугались, когда увидите, что ваша дача в речке лежит.
   – Как! Что? О! А! – вскрикнул дядя Володя и, опрокинув сумку, в одно мгновение скрылся за поворотом дороги.
   На душе сразу стало как-то неспокойно. Будто меня поставили в угол, а я не знал за что.
   Скоро дядя Володя вернулся и о чем-то долго разговаривал с бабушкой. Я не слышал, о чем они там говорили, так как подкарауливал гномика. Я сидел возле сарая, смотрел в щелку, но там было темно и тихо. Наверное, гном сердился на меня за то, что я всех обманываю, и не показывался.
   Весь вечер бабушка со мной не разговаривала и делала вид, будто меня нет в комнате. В конце концов я не выдержал, расплакался и все ей рассказал. И про то, как упал в речку, и как обманул Таню, и для пользы дела обманул дядю Володю.
   – Никогда не обманывай людей, внучек, – сказала бабушка. – Обманешь раз, обманешь другой, тебе и верить перестанут! А жизнь людская вся на правде стоит да доверии.

   Под утро мне приснилось, что гном на моем любимом игрушечном грузовичке уезжает из нашего сада. Я так ясно увидел это, что вздрогнул и проснулся. Кое-как натянув штанишки и сунув ноги в сандалии, я выскочил в сад. Дорожки еще были влажными от росы. На одной из них я обнаружил две слабые полоски, оставленные игрушечными колесами. Рыдая, как маленький, я побежал по ней, надеясь остановить грузовичок, но все было напрасно. Ни грузовичка, ни гнома нигде не было видно. Только поздней осенью, когда дачу уже заколачивали на зиму, грузовичок все-таки нашелся. Помятый и ржавый, он лежал на боку, в придорожной канаве.
   Может быть, гном за ненадобностью бросил его здесь на произвол судьбы, а может быть, я сам однажды оставил на улице. Кто знает. Это так навсегда и осталось для меня тайной.

   «Страшилки» – это современный детский городской фольклор, который собирают, изучают серьезный ученые. Когда я был маленьким, я не знал, что такое фольклор, но зато хорошо знал, что такое «страшилки», потому что их нам, малышам, рассказывали старшие ребята. Однажды один мальчик рассказал нам «страшилку» о полковнике Гаврилове. «Страшилку» эту я запомнил на всю жизнь. И вот однажды, вспомнив этого смешного и нелепого полковника, я написал несколько рассказов о нем.