Архимандрит Алексий (Поликарпов)
Жить со Христом

Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем.
1 Ин. 4, 16

Слово Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла

   17 марта 2012 года, в субботу третьей седмицы Великого поста, день памяти благоверного князя Даниила Московского, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Божественную литургию св. Иоанна Златоуста в Троицком соборе Данилова ставропигиального мужского монастыря. По окончании Литургии Предстоятель Русской Церкви обратился к собравшимся в храме с Первосвятительским словом.

   Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства!
   Досточтимый отец наместник Алексий!
   Дорогие отцы, братья и сестры!
   Мы совершили сегодня торжественное богослужение в память святого благоверного и преподобного князя Даниила Московского, удивительного человека, главы государства, обладавшего не только большой властью – военной, моральной, юридической, но и огромным духовным авторитетом среди своего народа. Именно силой его духовного прозрения можно объяснить то, как благоверный князь предвидел историческое развитие всей Руси, предвидел возвышение ничем не приметного в то время града Москвы. Именно он начал здесь строительство монастырей, укрепление града, как бы приуготовляя его к приятию из рук ветхого Киева державы всея Руси.
   И мы знаем, что особое духовное состояние – возвышенное, святое – этой удивительной личности наложило отпечаток и на град Москву. В нем стали создаваться многие обители, сюда стали стекаться святыни, и неслучайно, что формальное преобразование Москвы в столицу всея Руси произошло также по церковным причинам, когда митрополит Киевский и всея Руси Петр, находившийся в изгнании ввиду оккупации татарами древнего Киева, свое временное пребывание в граде Владимире сменил на постоянное пребывание в граде Москве, заложив кафедральный собор Успения Пресвятой Богородицы – собор всея Руси. Может быть, если бы не духовный подвиг святого князя Даниила, сочетавшего в своей личности подвиг правителя и монаха, если бы не его пронзительный взор в будущее, который высветил духовное величие града сего, то Москва никогда бы и не стала местом пребывания Первосвятителей Церкви Русской и столицей русского государства.
   Мы вспоминаем сегодня память святого благоверного и преподобного князя еще и потому, что обитель сия, место его упокоения, имеет сегодня совершенно особое значение в жизни Русской Церкви. По промыслу Божию в далеком уже 1983 году, в преддверии празднования 1000-летия Крещения Руси, тогдашняя власть пошла навстречу верующим людям и дала разрешение возродить Данилов монастырь как духовный и административный центр русского Православия. Так оно и случилось. Удивительным образом то решение совпало с некогда принятым решением святого благоверного и преподобного князя Даниила, создавшего первую в Москве обитель на этом святом месте. Так первая в Москве обитель стала духовным и административным центром Святой Руси.
   Господь дал мне замечательную возможность в течение двадцати лет трудиться здесь, на территории этой обители, во главе Отдела внешних церковных связей. Я всегда любил совершать здесь Божественные службы, общаться с отцом наместником, с братией, которые молитвами своими подкрепляли меня в то непростое время. А ныне, когда основная Патриаршая и Синодальная резиденция перемещена в Данилов монастырь, когда адрес Даниловского монастыря стал адресом всей Русской Православной Церкви, я особо уповаю на предстательство святого благоверного и преподобного князя Даниила, у мощей которого отныне проходит служение Патриарха, Священного Синода, очень важных подразделений нашей Церкви.
   Все, что делает сегодня Церковь, направлено не на укрепление ее человеческого могущества, каковым она никогда не обладала. Все, что делает сегодня Церковь, направлено на спасение душ человеческих, потому что это и есть основное и единственное служение Церкви. В сегодняшнем чтении из Евангелия от Марка (Мк. 2, 14–17) повествуется о том, как Спаситель пришел в дом Левия Алфеева, мытаря. Он проходил мимо места, где мытарь, то есть сборщик податей, собирал дань со своих соотечественников в пользу иностранных оккупантов, римлян, ненавидимых всем народом. Эта ненависть к иноземцам в первую очередь распространялась на тех, кто служил их власти, кто содействовал порабощению народа. А потому люди, бросая в ящик для податей свои деньги, ненавидели тех, кто был рядом с ним, усматривая в них врагов и народа, и государства, порабощенного римлянами.
   И Господь совершил нечто из ряда вон выходящее. Люди относились к мытарям, как к прокаженным, боялись духовно заразиться, скомпрометировать себя, потерять свое честное имя. А Господь подходит к этому несчастному Левию и в этот же вечер оказывается у него в доме, ужинает вместе с мытарями и грешниками.
   Если перенести эту ситуацию в современную жизнь, то абсолютное большинство тех, кто сегодня стоит в храме, – людей благочестивых, верующих, – ничего подобного не смогли бы понять. Ведь мы с такой легкостью делим людей на друзей и на врагов, а уж если появляется враг, то часто ненавидим его так, как только можем ненавидеть. Точно так же тогда, во времена Спасителя, относились к мытарям, – а Он пошел и вместе с ними вкушал пищу.
   И когда фарисеи – блюстители порядка, правил, Закона – наблюдали за этой сценой (конечно, не за столом, ведь они не могли быть за одной трапезой с мытарями и грешниками, но, может быть, издали, через окно) и стали возмущаться, то ответ Спасителя был такой ясный, такой человеческий, такой понятный: «Не здоровые, а больные имеют нужду во враче». Сказал – и как бы отсек всю человеческую слабость, все человеческие предрассудки, и одним словом выявил Божию правду: во враче нуждается больной. И далее: «Я пришел, чтобы не праведников спасать, а грешных приводить к покаянию».
   Если мы последователи Господа и Спасителя, то мы должны помнить эти слова. Не прикасаясь ко греху, не заражаясь грехом, не оправдывая грех лицемерными заявлениями или лжепрощением, мы должны отделять грех от грешника и никогда не терять своего внимания к грешнику, но делать все для того, чтобы грешник стал праведником. А если в какой-то момент приходится подвергнуться риску загрязнить свои собственные ризы, мы должны вспомнить Спасителя: а разве Он не рисковал, переступая порог дома мытаря и вкушая пищу с мытарями и грешниками?
   Миссия Церкви в мире направлена на тех, кто имеет нужду во враче. Мы живем в то время, когда большая часть общества больна и не сознает своей болезни. Эта болезнь иногда проявляется в безбожии, в агрессии, в распространении зла и клеветы на Церковь. Каким же должен быть наш ответ? Мы не должны ни словом, ни делом, ни жестом, ни взглядом, ни намеком, ни полунамеком создать впечатления, что мы поддерживаем грех или поддерживаем кощунство. Мы должны твердо настаивать на правде Божией и одновременно помнить, что согрешивший даже самым тяжким грехом человек достоин того, чтобы велась борьба за спасение его души. Мы не должны идти на компромисс с диаволом и грехом, но твердо отстаивать великую истину, которую Бог вручил нам через Своих святых апостолов.

   Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл и наместник Данилова монастыря архимандрит Алексий (Поликарпов) в обители святого князя Даниила. 17 марта 2012 г.

   Мы сталкиваемся с подобного рода случаями повседневно, в том числе в наших семьях, где есть люди неверующие, склонные к хуле, к клевете на Церковь, на Бога. Иногда это бывают наши мужья или жены, иногда дети, а иногда родители. И, отстаивая Божию правду, давайте помнить слова Спасителя: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Я пришел спасти не праведников, но грешников (см.: Мф. 9, 12–13). Тогда, следуя этому слову Спасителя, мы будем способны силой Его благодати, при участии наших скромных сил, преобразовать мир.
   А другой задачи у нас и нет. Перед нами не стоят мелкие сиюминутные задачи, которые часто так захватывают воображение людей, что им кажется, будто решение именно этих задач откроет некую перспективу счастливой жизни. Мы знаем, что так не бывает, что перспективу человеческого счастья открывает спасение души. Именно этому, самому главному делу, последствия которого не ограничиваются земной жизнью, но переходят в вечность, мы смиренно служим, продолжая дело Христа Спасителя, святых апостолов, Богом прославленных мужей, среди которых – святой благоверный и преподобный князь Даниил Московский. Аминь.

   Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси

Дом князя Даниила

Наследие святого князя Даниила в русской истории

   Когда царь Иван Васильевич Грозный и святитель Макарий повелели составить Степенную книгу царского родословия, то среди жизнеописаний князей Рюриковичей особое место отвели князю Даниилу, младшему сыну великого русского святого Александра Невского. Повествование о благоверном московском правителе в этом первом своде русской истории дано как описание жизни святого, то есть как житие. Из этого следует, что хотя князь Даниил и не был прославлен на Макарьевских Соборах XVI века, но почитался как угодник Божий. Тогда же царем Иваном Васильевичем и митрополитом Макарием был возрожден Данилов монастырь. Соборная церковь восстановленной обители, посвященная Святым Отцам Семи Вселенских Соборов, по замыслу царя и святителя должна была стать первенствующей в Москве – местом церковных собраний. Задумано так было потому, что устроителем монастыря был царский сродник и прародитель – Даниил.
   В кротком Московском князе царь Иван и митрополит Макарий увидели не только родоначальника династии, созидавшей Московское царство. Они увидели в нем государя, на многие века определившего содержание верховной власти в России, показавшего идеальный образ русского правителя. Потому и повелели запечатлеть его житие как образец для будущих владетелей России.
   Правление князя Даниила было поворотным в судьбе Русской Земли. За тридцать лет княжения он подготовил Москву к великому служению – быть сердцем нового государства;
   воспитал наследника, Ивана, прозванного Калитой, которому передал образ святого управления землей и завет продолжить начатое дело собирания и объединения разрозненных русских уделов.
   В то время чаяния о единой Руси, о сильном централизованном государстве тогда, можно сказать, витали в воздухе – необходимость объединения понимали лучшие князья и святители, понимал народ. Князь Даниил создал условия для того, чтобы эти чаяния стали реальностью.
   Государственный подвиг святого Даниила неотделим от подвига духовного. Не случайно его, единственного среди русских князей, Церковь прославила в двух чинах – как преподобного и благоверного князя. Особенные достоинства его – смирение, миролюбие, отвержение своей воли и всецелое послушание воле Божией. Это качества монашеские. Он и умирает князем-иноком, и завещает похоронить себя не как властителя, а как монаха – на братском монастырском кладбище. Как инок он до конца жизни несет свой крест и следует за Христом. Как князь он благоустраивает свое княжество на твердом основании исполнения заповедей Божиих.
   Главной заботой князя Даниила было благоденствие Руси и мир между князьями. Вместе со своим двоюродным братом святым Михаилом Тверским он вступается за Переяславль в ответ на притязания Великого князя Андрея. Защищает свое княжество и соседние с ним земли от нападения Рязанского князя Константина, сговорившегося с татарами. На княжеских съездах он старается водворять мир и, как показано на миниатюре летописного свода XVI века, имеет духовное превосходство над другими князьями, увещевает их и даже повелевает.
   Он был нестяжатель и миротворец, но когда бездетный князь Иван Переяславский завещал Москве свой богатый и многолюдный удел, святой князь Даниил принял этот дар Божий и отстоял его с мечом в руках.
   Посылая в Переяславль своего сына Юрия и дав ему «множество воинов», как сказано в летописи, князь Даниил защищал не личные интересы, а великое дело начавшегося государственного строительства.
   Первые шаги этого строительства совершались незаметно. Мало кто предполагал тогда, что в Москве занимается заря великого царства, а вместе с тем наступает время столь долгожданного освобождения от татарского ига. Никто не видел в кротком Московском князе великого строителя, зачинателя нового периода русской истории, который продлился до 1917 года.
   История Московского царства, управляемого потомками князя Даниила, освещена светом его праведной жизни. Его заветы, оставленные детям, передавались от отцов к сыновьям в последующие поколения русских правителей как Рюриковичей, так и Романовых, сохранялись ими и исполнялись. Об этом свидетельствуют многие события русской истории. Скажем лишь о некоторых из них.

Церковь и государство

   От своих предков Рюриковичей святой князь Даниил унаследовал сознание необходимости единства государственного и церковного строительства. Не случайно он основал близ Москвы монастырь во имя своего небесного покровителя. Устроив обитель, святой Даниил испросил святительское благословение на учреждение в ней архимандритии. Это был обдуманный шаг государственного деятеля, свидетельствующий о том, что князь сознательно упрочивал достоинство Москвы. В то время архимандрития была редким явлением во Владимирской Руси, и ее наличием статус Москвы повышался, а княжеский монастырь делался центральным среди будущих московских обителей. Архимандрит был первым лицом в церковной жизни княжества после архиерея и помощником князя в его трудах.
   Так было начато создание Московского государства в единстве двух властей – светской и церковной.
   Потомки князя Даниила следуют этому основному закону русской жизни. Сын его, Иван Калита, в лице святого митрополита Петра имел не только духовного наставника. Великого князя и святителя соединяли узы любви и дружбы. Митрополит Петр предрек грядущую славу Москвы.
   В дни малолетства внука Ивана Калиты, благоверного князя Димитрия Донского, государством управлял святой митрополит Алексий, который был образцом христианского политика. Духовная грамота князя Димитрия, в которой Великое княжение Владимирское объявлялось наследственным владением Московских князей и передавалось от отца к сыну, – тем самым устанавливался принцип самодержавия – была составлена в присутствии Преподобного Сергия Радонежского. Так Печальник Земли Русской освятил рождение новой русской государственности.
   Другой святитель – Макарий, став Московским митрополитом в самом начале правления Ивана Грозного, указал юному государю на задачи, стоящие перед ним. По мудрому совету митрополита Иван Васильевич венчался на царство.
   Известно, в каком тесном духовном общении пребывали последний потомок князя Даниила, царь Феодор Иоаннович, и первый русский Патриарх Иов, избранный в годы правления царя Феодора. Патриарх Иов написал и Житие Феодора Иоанновича, уже при жизни почитавшегося святым. По его кончине, когда Россия на время осталась без царя, Патриарх Иов взял на себя управление «безгосударной» страной.

   Чин о панагии в Даниловом монастыре

   Приведем свидетельство об отношении к Первосвятителю государя из династии Романовых. В 1652 году скончался Патриарх Иосиф. Весть об этом царь Алексей Михайлович получил в Великий Четверг за Литургией. Известно его послание митрополиту Никону: «…А в ту пору ударили в царь-колокол трикраты, и на нас такой страх и ужас нашел, едва петь стали и то со слезами… Яко овцы без пастуха не ведают, где деться, так-то мы ныне, грешные, не ведаем, где главы приклонити, понеже прежнего отца и пастыря отстали, а нового не имеем».
   В самом начале патриаршества Никона, в августе 1652 года, во дни его особенно близких отношений с государем, совершилось прославление князя Даниила – обретение нетленных мощей и перенесение их в храм Святых Отцов Семи Вселенских Соборов.
   Духовными наставниками многих русских правителей были святые. Они не только молились за своих властительных чад, но и отечески наставляли их. Приведем строки послания преподобного Кирилла Белоезерского Великому князю Василию I: «Я, грешный, с братией своей рад сколько силы будет молить Бога о тебе, нашем государе, и о княгине твоей, и о детях твоих, и о всех христианах, порученных тебе Богом. Но будь и сам внимателен к себе и ко всему княжению, в котором Дух Святой поставил тебя пасти людей, искупленных кровию Христовою. Чем больше удостоен ты власти, тем более строгому подлежишь ответу… Как на корабле, если ошибается наемный гребец, вред от того бывает неважный; если же ошибается кормчий, то губит весь корабль: так, государь, бывает и с князьями. Если согрешит боярин, наносит пакость себе, а не всем; но если согрешит сам князь, причиняет вред всему народу».
   Святые не только смиренно поучали наших правителей, но и пророчествовали о их рождении, о славных делах, которые предстояло им совершить. Известно, например, пророчество новгородского юродивого Михаила Клопского, сказанное им в Новгороде, в день рождения Ивана III: «Днесь великий князь ́[отец Ивана] торжествует: Господь даровал ему наследника. Зрю младенца, ознаменованного величием… Слава Москве: Иоанн победит князей и народы. Но горе нашей отчизне: Новгород падет к ногам Иоанна и не восстанет». Именно Ивану III впервые явился князь Даниил у своей могилы на кладбище в заброшенном Даниловом монастыре.
   Многие драгоценные святыни хранились в царском роду, например, крест и посох митрополита Петра, царские бармы и шапка Мономаха, присланные, по преданию, из Византии Владимиру Мономаху. Реликвии переходили от поколения к поколению русских государей, непосредственно участвуя в жизни России. Так, когда в августе 1552 года русская рать во главе с царем Иваном IV подходила к Казани, то над войском высилась святая хоругвь с изображением Спаса Нерукотворного, а вверху был водружен Животворящий Крест, бывший на Куликовом поле с Великим князем Димитрием Донским.
   Святой князь Даниил, начиная устроение государства, во всем полагался на волю Божию. И его потомки любое дело совершали, прибегая к всеблагой помощи Божией, к предстательству Богородицы и святых. Из истории известно, сколь часто горячая молитва царя спасала Отечество от опасности.

   Ковчег с мощами святого благоверного князя Даниила Московского в Троицком соборе монастыря

   Скажем об одном таком событии, связанном с Даниловым монастырем. В начале лета 1591 года на Москву внезапно напал крымский хан Казы-Гирей. Стотысячное вражеское войско расположилось в непосредственной близости от монастыря князя Даниила, почивавшего здесь своими святыми мощами. Россией тогда правил царь Феодор Иоаннович. В то время как поспешно сооружались укрепления, благочестивый царь воссылал усердные молитвы к Пресвятой Богородице об избавлении царствующего града. В ратном стане русских разместили полотняную церковь во имя Преподобного Сергия Радонежского. В этот походный храм принесли чудотворную икону Пресвятой Владычицы Богородицы, ходившую со святым князем Димитрием на Куликово поле. В столице постоянно служили молебны, по городским стенам проходили крестные ходы. На рассвете 5 июля началось сражение, и враг в страхе бежал – это произошло в день обретения святых мощей Преподобного Сергия. В 1593 году на месте, где в центре русского стана была полотняная церковь с чудотворной иконой, был возведен каменный храм в честь Донской иконы Божией Матери. Так было положено основание Донскому мужскому монастырю.
   Все Московские государи были храмоздателями и устроителями монастырей. Родоначальником монашеской жизни Москвы был Данилов монастырь. Многие храмы и обители были основаны Великими князьями по обету, в знак благодарности Богу. Так, в 1381 году по обету, данному святым Димитрием Донским перед Куликовской битвой, под Москвой был основан Николо-Угрешский монастырь. В память Куликовской битвы Преподобный Сергий, по просьбе великого князя Димитрия, в сорока верстах от Лавры основал Дубенский Успенский монастырь. Сретенский монастырь в Москве был основан в 1395 году великим князем Василием I в память о встрече чудотворной иконы Владимирской Божией Матери, спасшей Москву от полчищ Тамерлана. Василий III воздвиг в 1515 году Вознесенский девичий монастырь в Смоленске и в 1524 году – Новодевичий в Москве в память покорения Смоленска и присоединения его к Московскому царству. Собор Покрова Божией Матери на Рву (святого Василия Блаженного) в Москве был построен Иваном Грозным в память взятия Казани.
   Рождение наследника всегда было большой радостью не только государевой семьи, но и всей России. Бывало так, что появление сына приходилось вымаливать у Бога, и тогда обращались за помощью к святым, к инокам и старцам, славившимся своей благочестивой жизнью. Так, известно, что молитвенниками за продолжение царского рода были преподобные Варлаам Хутынский и Александр Свирский. В память их освящены два придела в соборе Василия Блаженного в Москве.
   Долго ждал наследника Великий князь Василий III. С молением о даровании сына он заложил в 1529 году обетный храм Усекновения главы Иоанна Предтечи в селе Дьякове неподалеку от Коломенского. Когда же наследник родился, то Василий III повелел возвести храм Усекновения главы святого Иоанна в Старом Ваганькове.
   Можно было бы привести множество примеров о том, как русские правители, соблюдая заветы отцов, берегли веру. Скажем лишь об одном, как приняли у нас нависшую над государством и Церковью угрозу заключения унии с латинянами. Вот описание историка: «1441 год. Успенский собор в Москве. Вернувшийся с Флорентийского Собора митрополит Исидор совершает богослужение в присутствии Великого князя Василия II Темного. За Литургией вместо Вселенских Патриархов впервые поминается имя Папы Римского Евгения. По окончании службы диакон, став на амвон, прочитывает грамоту Флорентийского Собора, противоречащую Православию. Волнение, смущение охватывает присутствующих в храме, подавленных согласием с постановлениями Собора виднейших иерархов восточных, византийского царя Иоанна. Все безмолвствуют… Но вдруг раздается голос ревнителя Православия, знатока канонов Великого князя Василия Васильевича. Вступив в спор с Исидором, назвав его "ересным прелестником", "лютым волком", губителем душ, Великий князь обличает сего предателя… Святители же и бояре прославляли ум великого князя: "Государь! Мы дремали; ты един за всех бодрствовал, открыл истину, спас веру"».

Власть как служение

   Свое княжеское достоинство и власть святой Даниил понимал не как честь, но как жертвенное служение Богу и Отечеству. Он знал, что отвечает пред Богом за всех и вся в своем княжестве. Так учили святые отцы. «Итак, слушайте и разумейте, цари и князья… – писал преподобный Иосиф Волоцкий, – и бойтесь Вышнего, да не внидет в мир смерть из-за вашего небрежения… Бог посадил вас вместо Себя на престолах ваших. Цари и князья должны всячески заботиться о благочестии и охранять своих подданных от треволнения душевного и телесного. Получив от Бога царский скипетр, следи за тем, как угождать Давшему его тебе, ведь ты ответишь Богу не только за себя».
   Спустя несколько столетий почитатель князя Даниила и составитель его жития и службы митрополит Платон (Левшин) при коронации императора Александра I произнесет следующие слова о государевом служении: «Сей венец на главе твоей есть слава наша, но твой подвиг. Сей скипетр есть наш покой, но твое бдение. Сия держава есть наша безопасность, но твое попечение, сия порфира есть наше ограждение, но твое ополчение».
   Главным в правлении князя Даниила митрополит Платон считал следующее: «Кротость, милосердие, любовь мира и тишины, правоту, нелюбостяжание, удаление от властолюбия, нежелание чужого, а на конец недреманное попечение о пользе своих подданных».
   Лучшие русские государи старались подражать этому святому наследию; для них также царское служение было послушанием от Бога, которое они несли до последнего часа своей земной жизни. Известно, например, что Великий князь Василий III, находясь на смертном одре, был занят исключительно заботами о строении государства и о собирании Русской Земли.

   Наместник Данилова монастыря архимандрит Алексий у раки с частицей мощей святого князя Даниила

Миролюбие

   Одним из особенных качеств святого князя Даниила было миролюбие. Он всегда появлялся там, где назревала беда, опасность братского кровопролития – и останавливал ссору.
   Любовь к миру он воспитывал и в своих сыновьях. Не все они следовали примеру отца: старший, Юрий, был князем весьма неспокойным. Но удивительно, что среди распрей, раздиравших княжеские семьи в те времена, в семье князя Даниила царил мир. Между пятью братьями Даниловичами были согласие и доверие. Так, когда Юрий Данилович предпринимает поход на Можайск, то вместе с ним идут и его братья. Когда он едет в Орду, то стеречь Переяславль поручает своему брату Ивану. В Новгороде правит другой его брат – Афанасий, помогавший Юрию в его походах. В Костроме, а потом в Нижнем Новгороде правит брат Борис, и когда он умирает, Юрий Данилович погребает его с почестями в Успенском соборе во Владимире. Когда же погибает в Орде сам Юрий, то, как сообщают летописи, в неутешной скорби оплакивает его брат Иван.
   Историки неоднократно отмечали, что и в Московской Руси, и в «Петербургской» между царскими детьми царил мир. Приведем слова В.О. Ключевского о потомках князя Даниила: «Прежде всего эти князья дружно живут друг с другом. Они крепко держаться завета отцов "жити за один". Они – очень почтительные сыновья: свято почитают память и завет своих родителей. Поэтому среди них рано складывается фамильный обычай, отцовское и дедовское предание. Отсюда твердость поступи у Московских князей, ровность движения, последовательность действий; работа у них идет ровной и непрерывной нитью, как шла пряжа в руках их жен, повинуясь движению веретена. Сберечь отцовское стяжание и прибавить к нему что-нибудь новое – вот на что были обращены их правительственные помыслы».
   Мы коснулись лишь очень малого из того, как русские правители из века в век старались следовать образу святого устроения родной земли, данному первым московским святым, преподобным и благоверным князем Даниилом. Наследниками его являемся и мы.
   В прежние столетия связь поколений была прочной. Отец передавал сыну то, что получил от своего отца, и это наследие свято хранилось в семьях. Наше время другое: нить, связующая нынешнюю жизнь с прошлым, почти разорвана.
   Однако, обращаясь к истории, мы можем найти в ней ответы на многие вопросы современности. В истории мы ищем именно те страницы, те узлы, которые помогают распутать узлы сегодняшнего дня, которые советуют, вразумляют, возвращают нас к истокам. Особенно же учат нас и посылают свою помощь наши святые, среди которых святой князь Даниил, покровитель России и ее стольного града Москвы [1 - Доклад на конференции «Святой благоверный князь Даниил и его обитель в истории Москвы и России» (5 сентября 2003 г.).].

О захоронении Н.В. Гоголя в Даниловом монастыре

   «Первый на Москве» Данилов монастырь был основан в 1282 году преподобным и благоверным князем Даниилом, сыном святого князя Александра Невского, признанного в конце 2008 года победителем проекта «Имя России», самой знаковой фигурой в истории нашей страны.
   Одновременно с созданием монастыря появился и уникальный Даниловский некрополь, который ведет свое начало от древнего братского кладбища, где в 1303 году был захоронен основатель нашей святой обители.
   В течение веков на монастырском кладбище погребали братию и настоятелей Даниловой обители. Это было и местом упокоения иноков и настоятелей других московских монастырей, а также приходского духовенства столицы. В погребении духовных лиц на монастырском кладбище участвовали братия Данилова монастыря: во главе со своим настоятелем иноки с иконами и хоругвами встречали похоронную процессию во Святых вратах и под погребальный звон провожали усопшего к месту захоронения, где служили заупокойную литию.
   Впоследствии в стенах монастыря стали хоронить не только духовенство, но и мирян. В 1836 году монастырское кладбище было заново распланировано, места погребения ограждены металлическими решетками, между линиями могил устроены дорожки. Тесно стоящие ряды памятников были обсажены деревьями, кустарниками и цветами.
   В монастыре были погребены представители старинных купеческих родов: Сысалиных, Ляпиных, Куманиных (Александра Федоровна Куманина, тетка великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского, явно повлияла на такой персонаж, как Антонина Васильевна Тарасевичева, та самая «ля-бабуленька» из романа «Игрок»).
   Ко второй половине XIX века на территории монастыря сформировался обширный некрополь, известный тем, что там были захоронения выдающихся деятелей науки, искусства и культуры России. Особенно древняя московская обитель была дорога́ славянофилам и людям, близким им по духу. Поэт Николай Михайлович Языков, историк славянских народов Дмитрий Александрович Валуев, философ Алексей Степанович Хомяков и его супруга Екатерина Михайловна (урожденная Языкова), публицист Юрий Федорович Самарин, великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь нашли свой последний земной приют в стенах Данилова монастыря.
   Хоронила Гоголя вся Москва. Трое суток было перекрыто движение на Большой Никитской улице. Сюда, в университетский храм святой мученицы Татианы, нескончаемым потоком шли люди, желающие проститься с писателем. Гроб с телом покойного на руках принесли в Данилов монастырь. Современники вспоминали: «За ́[гробом] шло несметное число лиц из всех сословий, которым не видно было конца». Панихиду совершал настоятель Данилова монастыря архимандрит Пармен (Соколов). При погребении на могиле Николая Васильевича был установлен простой деревянный крест, вокруг могилы – бортик, вероятно, из блоков белого камня или песчаника. Спустя некоторое время, деревянный крест на могиле Н.В. Гоголя был заменен на постоянный памятник. Композиция состояла из двух мемориальных форм, обычно используемых как самостоятельные памятники – камня «Голгофы», поддерживающего крест, и саркофага. Скорее, это был отказ от памятника, основным здесь был крест. Друзья Гоголя руководствовались его завещанием, в котором он писал: «Завещаю не ставить надо мною никакого памятника и не помышлять о таком пустяке, христианина недостойном».
   «Голгофа» была расположена в изголовье могилы. Основанием креста служила гранитная глыба грушевидной формы с шероховатой поверхностью (она была специально доставлена по поручению Сергея Тимофеевича Аксакова с берегов Черного моря, по другим сведениям, камень прибыл с Урала). На глыбе был водружен шестиконечный медный крест.
   Саркофаг, из черного мрамора (по другим данным, из гранита), с гладкой поверхностью, находился над средней частью захоронения. На верхней грани саркофага было вырезано: «Здесь погребено тело Николая Васильевича ГОГОЛЯ. Родился 19 марта 1809, скончался 21 февраля 1852». На боковых наклонных гранях помещались цитаты из Библии. Одной из них, как нельзя лучше, выражалась жизнь покойного: «Горьким словом моим посмеюся. Иеремия, глава 20, статья 8».
   Весной 1903 года группа лиц обратилась к настоятелю монастыря с просьбой разрешить «привести в благоустроенный вид могилу Н.В. Гоголя, начавшую разрушаться под влиянием времени». Были предложены следующие меры: «1) выравнять покривившийся памятник; 2) отчистить от посторонних надписей лицевую сторону его; 3) позолотить медный крест, и 4) обнести всю могилу железной решеткой». Однако этим лицам в «исправлении могилы» было отказано. На снимках этого времени можно заметить, что в целом могила выглядела удовлетворительно, но было также очевидно, что она требовала некоторой поправки и приведения в более благоустроенный вид. Так, заметен легкий наклон креста к югу. Настоятельной необходимостью была установка на могиле ограды – прежде всего для дистанции с соседними захоронениями (отсутствие ограды уже привело к появлению посторонних памятников почти вплотную к «Голгофе»).
   Только в 1909 году перед юбилейными торжествами – к 100-летию со дня рождения Гоголя – была проведена реставрация могилы, тогда же была сооружена и массивная художественная ограда, созданная скульптором Николаем Андреевичем Андреевым. На ней был медальон с портретом Гоголя, сделанный скульптором с его прижизненного портрета. Работу над решеткой Андреев вел одновременно с созданием известного памятника Гоголю, открытому на Пречистенском бульваре в год юбилея писателя. Старые надгробия – «Голгофа» и саркофаг – приобрели правильное вертикальное положение; внутри ограды они были утверждены на толстой бетонной вымостке, был также вызолочен крест. Газета «Московские церковные ведомости», рассказывая о праздновании, отмечала: «Ярко блестел на солнце золоченый намогильный крест, водруженный в каменной глыбе…»
   По случаю гоголевских торжеств реконструировали также вход в Дом настоятеля, служивший непосредственным фоном для могилы писателя. Вместо прежних неказистых сеней здесь возникла достаточно широкая пристройка, наверху которой был устроен балкон с застекленной крышей.
   Октябрьская революция кардинально поменяла судьбу старейшего московского монастыря. В 1930 году Данилов был закрыт, на территории монастыря устроили приемник для несовершеннолетних правонарушителей, в связи с чем некрополь Данилова монастыря подлежал ликвидации. Лишь несколько самых дорогих русскому сердцу захоронений было решено перенести на новое место, среди них и могилу Гоголя.
   31 мая 1931 года состоялось перенесение праха Николая Васильевича на кладбище Новодевичьего монастыря. Срочно была организована комиссия по перезахоронению. Как свидетельствует «Акт об эксгумации Н.В. Гоголя», хранящийся в Центральном государственном архиве литературы и искусства, на этой церемонии среди членов комиссии присутствовали писатели. Один из них фотографировал все происходящее и оставил воспоминания, после чего по Москве сразу же поползли жуткие слухи о том, что Гоголь был похоронен в состоянии летаргического сна. Я не буду сейчас все это повторять, уверен, что вы это хорошо знаете. При вскрытии гроба прах был разорен, мертвый Гоголь был обворован: некоторые брали себе на память куски материи от одежды и даже кости усопшего. Один из писателей не скрывал того, что взял кусочек жилета и использовал его на переплет первого издания «Мертвых душ», которое хранилось в его домашней библиотеке. Все это иначе, как святотатством, назвать нельзя.
   Гроб с телом Гоголя на простой телеге был перевезен на Новодевичье кладбище и захоронен в новой могиле. Перенесли туда же решетку и камень «Голгофу», но без креста. Камень позднее выбросили, его случайно нашла среди обломков в сарае гранильщиков вдова писателя Михаила Булгакова и установила на могиле мужа.
   Крест и памятник – вещи разные. Нет необходимости напоминать о том, что Николай Васильевич Гоголь был глубоко верующим человеком, он не только гениальный писатель, но выдающийся духовно-религиозный мыслитель. Гоголь глубоко почитал своего небесного покровителя Святителя Николая Чудотворца. По рассказам своей матушки он знал, что вымолен перед чудотворным образом Святителя Николая и по материнскому обету назван в честь великого Святого. Николай Васильевич никогда не расставался с небольшой иконой своего Святого, которая сопровождала его во всех многочисленных путешествиях. Незадолго до смерти он соборовался, выслушал все Евангелия в полной памяти, держа в руках свечу, проливая слезы. Вопреки завещанию Гоголя не ставить ему памятника, на могиле писателя на кладбище Новодевичьего монастыря был установлен бюст работы скульптора Николая Томского. Почти восемьдесят лет на могиле верующего православного человека нет креста. Это несправедливо по отношению к покойному.
   Несколько лет назад мы отмечали двухсотлетие со дня рождения великого русского писателя. 2009 год объявлен ЮНЕСКО «Годом Гоголя».
   Монастырское кладбище в Даниловом монастыре в его изначальном виде не сохранилось. Для увековечения памяти всех похороненных в Даниловой обители был создан символический некрополь. Он расположен к востоку от Резиденции Святейшего Патриарха, у Нагорной башни, вдоль северного прясла монастырской ограды. В память обо всех, некогда похороненных в Даниловом монастыре, был поставлен крест, и в мае 1988 года была освящена часовня, построенная по проекту архитектора Юрия Алонова. Здесь были погребены останки из безымянных могил, вскрытых в процессе земляных работ при восстановлении монастыря. Бережно сохраняются надгробные памятники XVIII–XIX веков и мраморные плиты с именами. Установлены мемориальные доски. В монастыре идет работа по составлению полного Даниловского синодика.
   В начале 2008 года при проведении в монастыре хозяйственных работ было обнаружено точное место нахождения склепа Гоголя. Сам склеп хорошо сохранился, но место это пока никак не отмечено. Сейчас ведется дискуссия о целесообразности возвращения исторического облика памятнику Гоголю на Новодевичьем кладбище. И у поборников этой идеи и у ее противников есть достаточно весомые аргументы «за» и «против». Существует мнение и о компромиссном варианте: установить в Даниловом монастыре, на месте прежнего захоронения писателя, памятный знак в виде Голгофы с крестом, повторяющий первоначальный архитектурный облик памятника на могиле писателя. Безусловно, те люди, которым небезразлична судьба нашего духовного и культурного наследия, могут помочь в разрешении этой проблемы и словом и делом.
   Воссоздание первоначального облика захоронения Николая Васильевича Гоголя будет восстановлением исторической и духовной справедливости по отношению к великому русскому писателю.

   Братия Данилова монастыря служит панихиду на месте первоначального захоронения Н.В. Гоголя в Даниловом монастыре

   Памятник на месте первоначального захоронения Н.В. Гоголя в Даниловом монастыре

   Данилов ставропигиальный мужской монастырь обращается ко всем, кому дороги слава нашего Отечества, русская культура, восстановить по имеющимся в распоряжении монастыря фотоматериалам на месте первого захоронения Гоголя «Голгофу» с бронзовым крестом. Православный крест на могиле Гоголя будет лучшей памятью великому писателю [2 - Выступление на Рождественских чтениях 2009 г.].

   В настоящее время в Даниловом монастыре на месте первоначального захоронения великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя установлен памятник в виде креста. В конце 2009 года к 200-летнему юбилею со дня рождения Гоголя могиле писателя на Новодевичьем кладбище вернули первозданный вид: на черном надгробном камне «Голгофе» установлен бронзовый крест. – Примеч. ред.

История Данилова монастыря и его колоколов

   Любой нации, любому народу для того, чтобы нормально развиваться, необходимо сохранять свою историческую память. Она хранится и передается не только в памятниках литературы, но и благодаря предметам материальной культуры как светской, так и религиозной. Позвольте представить Вашему вниманию небольшой экскурс в историю нашего монастыря, монастырской звонницы и ее колоколов.
   Данилов монастырь – первый и древнейший в Москве – был основан в 1282 году святым князем Даниилом, младшим сыном благоверного князя Александра Невского. Монастырь был освящен в честь небесного покровителя князя – преподобного Даниила Столпника. В монастыре 4 марта 1303 года первый московский князь, приняв монашеский постриг, скончался и был погребен, согласно своему пожеланию, на общем монастырском кладбище.
   После смерти князя обитель пережила сложную эпоху, на некоторое время монастырь становился даже простым приходским храмом. В 1560 году первый русский царь Иоанн Грозный возобновил монастырь на месте погребения своего святого предка.
   Монастырская летопись сообщает, что в 1561 году в возрожденной обители царь Иоанн построил первый каменный храм – Святых Отцов Семи Вселенских Соборов и звонницу. В память этого события крест на храме украшает царская корона, которую несут два Ангела.
   30 августа 1652 года в монастыре было найдено захоронение князя Даниила, возле которого совершались явления и чудеса исцелений. Князь был прославлен как святой.
   В XVII веке Данилов монастырь продолжал активно строиться главным образом благодаря заботе о нем русских царей. Царь Алексей Михайлович выделил средства на возведение каменных монастырских стен.
   В 1730 году храм Святых Отцов, созданный царем Иоанном Грозным, был перестроен в двухэтажный. В XVIII веке колокольню храма разобрали, а на ее месте был возведен третий ярус: храм преподобного Даниила Столпника. В этом комплексе мы видим храм Святых Отцов сегодня.
   Даниловская обитель во все времена жила жизнью, неотделимой от судьбы России, всего русского народа. Не минули ее события войны 1812 года. Во времена нашествия Наполеона монастырь был занят французами, которые разорили монастырь и даже сорвали с гробницы преподобного Даниила серебряный оклад. Но в целом XIX век стал для монастыря временем роста и развития. В 1833 году на пожертвования меценатов по проекту великого русского архитектора Осипа Вове был возведен собор в честь Троицы Живоначальной, в котором могут молиться одновременно до трех тысяч человек.
   Нельзя не сказать несколько слов об уникальном некрополе Данилова монастыря, который начинал свою историю еще с могилы князя Даниила. На монастырском кладбище были погребены многие выдающиеся люди России. Их имена известны во всем мире: великий русский писатель Николай Гоголь, художник Василий Перов, основатель московской консерватории Николай Рубинштейн и многие другие.
//-- * * * --//
   Обратимся к истории Даниловских колоколов и звонницы. Первая монастырская звонница XIII века была деревянной, как и сам храм преподобного Даниила Столпника. Это могла быть пристроенная к храму или стоящая рядом с ним деревянная конструкция. Очевидно, время создания звонницы должно совпадать со временем основания монастырского храма. Колокола и била появились в России около тысячи лет тому назад, с первых дней христианства на Руси они являлись «часами» каждой монашеской обители.
   Как уже было сказано, при царе Иоанне Грозном в середине XVI века в монастыре был выстроен новый каменный храм и новая звонница. Есть также упоминание в документах о том, что царь Иоанн подарил монастырю колокол. Еще два колокола были подарены монастырю в 1682 году царем Феодором Алексеевичем.
   В 1688–1689 годах на вклады князя Ивана Борятинского была выстроена новая каменная шатровая колокольня. Князь подарил монастырю и колокол, по-видимому, достаточно большой, так как его литье производили прямо на монастырском дворе. Сюда же переместили колокола с разобранной в то время церкви преподобного Даниила Столпника. Общий вес колоколов на новой звоннице к началу XVIII века составил чуть менее пяти тонн. Как полагают исследователи, в этот ансамбль входили вкладные колокола князя Иоанна Калиты (XIV век) и царя Иоанна Грозного (XVI век). Самыми крупными в нем по размеру были колокола царя Феодора Алексеевича (XVII век) весом около 1000 кг и 500 кг. Меньший из них сохранился до наших дней и является пятым по весу в ансамбле Даниловских колоколов. Они были отлиты известным литейщиком Федором Моториным.
   По указанию императора Петра I в 1701 и 1710 годах со многих церквей, в том числе и с Даниловской колокольни, были сняты колокола для литья пушек. Монастырь в эти годы лишился почти половины веса своих колоколов. Среди утраченных были, очевидно, упомянутые колокола – вклады Великого князя Иоанна Калиты и царя Иоанна Грозного.
   В 1731–1732 годах над Святыми вратами монастыря на средства московского купца Михаила Косырева было выстроено нынешнее здание колокольни. На втором ярусе была устроена церковь преподобного Симеона Столпника. На новую колокольню перешли все монастырские колокола, а старую шатровую колокольню разобрали за ненадобностью. Таким образом, на новой надвратной звоннице стали располагаться все исторические колокола обители.
   В 1795 году монастырская звонница пополняется колоколом весом более двух тонн. В нынешнем ансамбле он известен как «Будничный» колокол. В 1803 году был отлит новый – весом в пять тонн. В монастыре не хватало средств на такой крупный колокол, и был организован сбор пожертвований, который продолжался восемь месяцев.
   На протяжении всего XIX века также продолжался подбор монастырского «звона»: некоторые колокола выходили из строя, на замену подбирались новые, ансамбль прибавлял численно и в весе. В середине XIX века в монастыре было восемь колоколов, а к концу века монастырь уже имел ансамбль из четырнадцати колоколов. Следует уточнить, что «подбор», или «звон», – это ансамбль колоколов, который долгое время кропотливо формируется; колокола в нем насколько возможно хорошо согласованы по звучанию, это уже не просто «набор» случайных колоколов. В 1890 году был поврежден пятитонный колокол, и из его металла с увеличением веса был отлит великолепный двенадцатитонный колокол-тяжеловес. В память о своем покойном муже дорогую переливку оплачивает купчиха Анастасия Захарова. Гигант был назван «Большим». Его не сразу решились подвесить на колокольню из-за ветхости здания. Семнадцать лет после отливки он находился не на колокольне, а на большом помосте за стеной монастыря. При звоне его язык раскачивали двое. Он явился самым крупным колоколом Даниловского ансамбля.
   В 1906 году было принято решение усилить конструкцию колокольни для подвеса двух самых крупных колоколов. Но сделать это нужно было без перемены внешнего облика здания. Впервые за всю историю реставрационных работ в России использовали сложную металлическую конструкцию, которая позволяла перенести нагрузку от колоколов на нижний прочный ярус здания. Внешний вид колокольни после реконструкции не изменился.
   В начале XX века на московском заводе Финляндского были отлиты еще одиннадцать колоколов, среди них второй по размеру в ансамбле шеститонный «Полиелейный» и третий по размеру «Постовой», весом 2200 кг. При этом на переплавку были сданы непригодные старые экземпляры общим весом около 2300 кг. В этот период времени исчезает из описей «Царский» колокол весом в одну тонну, последний раз он упоминается в 1898 году. Очевидно, он пришел в негодность и был отдан на переплавку среди прочих поврежденных колоколов в 1907 году. Таким образом, общее число колоколов на ярусе звонов достигло восемнадцати при общем весе двадцать пять тонн. На этом двухвековой период формирования ансамбля был завершен, поскольку события последующих лет вовсе не располагали к дальнейшему собиранию Даниловского «звона».
   Очень скоро Данилов монастырь прославился на всю Москву своим колокольным звоном. Знатоки и простые прихожане выделяли красивое звучание басовых колоколов, стройную мелодику средних и малых. Даниловский колокольный ансамбль признавался, таким образом, одним из шедевров колокольного литья русских мастеров.
//-- * * * --//
   Революционные потрясения XX века, перевернувшие жизнь страны, не обошли и нашу святую обитель. После революции 1917 года обитель была закрыта как монастырь, хотя братия еще долгое время существовала как «Группа верующих бывшего Данилова монастыря». Начались тяжелые годы гонений. Власти закрывали один за другим храмы монастыря, отбирали жилые помещения, заселяли здания семьями горожан, сокращали время богослужебных звонов и использование больших колоколов. В 1925 году монастырю было предписано: «В будни звон по 5 минут в малый колокол, а в праздники и церковнопрестольные по 7 минут в большой колокол и трезвон 9 минут». В 1930-м году обитель закрыли, а на ее территории была устроена колония для беспризорников, позднее – для несовершеннолетних преступников.
   В 1937 году насельники монастыря были арестованы и расстреляны, в живых остались только несколько человек. Был разрушен знаменитый некрополь Данилова монастыря, лишь останки нескольких известных личностей перенесли на другое кладбище. В 1939 году колокольню снесли до уровня сводов храма преподобного Симеона Столпника. Все монастырские здания со временем также пришли в упадок.
   От верной гибели в 1930 году Даниловские колокола спас научный сотрудник Гарвардского университета Томас Виттемор, член американской благотворительной миссии в Москве. Он предложил американскому промышленнику Чарльзу Ричарду Крейну выкупить у советского правительства весь набор. Большинство колокольных наборов в России к этому времени уже потерпели большой ущерб или были целиком переплавлены. В конце лета 1930 года все восемнадцать Даниловских колоколов были демонтированы с колокольни монастыря и отправлены поездом в Ленинград (Санкт-Петербург). Там их ждало долгое морское путешествие через Атлантику в США, в Гарвардский университет. Таким образом они были спасены от горькой участи, которая постигла и братию обители, да и сам монастырь.
//-- * * * --//
   В 1983 году началось второе возрождение обители. После многих лет запустения первый монастырь Москвы стал первым монастырем, возвращенным Церкви. В то время всё в монастыре поражало разрухой и запустением, но всего за пять лет, к 1988 году, году 1000-летия Крещения Руси, монастырь был восстановлен. Это было подлинное чудо Божие.
   Для возобновления уставного звона по старым чертежам была восстановлена колокольня. Все расчеты несущих конструкций были сделаны на основе имеющихся данных о размерах, весе и схеме развески прежних, исконных Даниловских колоколов. На ней разметились пятнадцать колоколов старого литья.
   По воспоминаниям архиепископа Евлогия (Смирнова) – первого наместника возрожденного Свято-Данилова монастыря, к началу 1980-х никто в России не имел представления о судьбе Даниловских колоколов после их продажи. Посол США в России господин Хартман, выпускник Гарварда, в 1984 году первым сообщил отцу Евлогию о спасенных колоколах. Более того, он считал их возвращение в Россию возможным. В 1988 году президент США Рональд Рейган, посетивший в ходе своего официального визита в Москву Данилов монастырь, одобрил идею возвращения колоколов.
   Прошло более двух десятилетий, прежде чем дорогостоящий план удалось осуществить. Мы были глубоко тронуты тем, что вопрос о возвращении колоколов, нашел понимание и поддержку у администрации Гарвардского университета. Основной сложностью намеченного проекта обмена колоколами было намерение отлить взамен возвращаемых святынь их копии. В феврале 2004 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II обратился к общественности с просьбой оказать содействие Церкви для реализации непростого проекта. Отклик не заставил себя ждать. Все расходы взял на себя предприниматель Виктор Вексельберг и культурно-исторический фонд «Связь времен», возглавляемый Владимиром Воронченко. С этого времени начался отсчет хроники совершенно поразительных событий, счастливыми свидетелями которых мы являемся.

   Первый визит из Данилова монастыря в Гарвард. 2003 г.

   Соглашение об обмене колоколами подписали проректор Гарвардского университета

   Шон Баффингтон, наместник Данилова монастыря архимандрит Алексий и председатель фонда «Связь времен» B.C. Воронченко. 2007 г.
//-- * * * --//
   Мы, насельники современного Данилова монастыря, глубоко благодарны всем, кто принимал участие в реализации этого проекта, высоко ценим их помощь и молимся за них.
   В этом году мы отмечаем 25-летие возрождения обители. И для нас особенно радостно, что именно в этот знаменательный год Москва услышит исторический звон своих родных колоколов.
   Выступая в марте на торжественном вечере, посвященном этому юбилею, Святейший Патриарх Алексий II сказал: «Может быть, кому-то покажется странным, почему сейчас мы ставим вопрос о возвращении колоколов Данилова монастыря из Соединенных Штатов Америки. Ведь могли быть отлиты такие же колокола церковного звона, какие существовали в Даниловом монастыре. Но очень важно чтобы сохранялось преемство разрушенной обители с обителью возрожденной. Колокола, которые двести лет призывали православных верующих на молитву, – это святыня монастыря и поэтому их возвращение для нас значимо. К сожалению, очень мало, что осталось от порушенной в прошлом обители. Но это малое мы бережно сохраняем, как драгоценное сокровище…»
   Даниловские колокола являются четвертым ансамблем русских колоколов из полностью сохранившихся в современной России. Их возвращение на Родину – важное событие для всего российского общества, его культуры и истории как церковной, так и светской. Нас весьма вдохновляет столь символичный факт, что в этом масштабном событии такую важную роль играет Гарвардский университет и граждане Соединенных Штатов Америки. Пусть этот поучительный пример торжества добродетели и обычного человеческого понимания станет руководством в решении спорных вопросов в самых разных сферах взаимоотношений людей в мире. Нам же хотелось бы, чтобы и впредь наши культурные, духовные, дружеские связи с Гарвардом все более укреплялись и развивались [3 - Доклад на конференции в Гарварде в 2008 г.].

Возвращение домой

   В день памяти преподобного Даниила, великого князя Московского, свершилось поистине историческое событие. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил возвращенные в Данилов монастырь после более чем семидесятилетнего пребывания в США колокола этой древней московской обители. В день освящения колоколов руководитель службы новостей «Народного радио» С.Г. Горбунов и главный редактор журнала «Русский инок» В.М. Вальков взяли интервью у наместника Данилова монастыря архимандрита Алексия (Поликарпова).

   С.Г. Горбунов:
   – Батюшка, расскажите, пожалуйста, как происходило возвращение колоколов Даниловского монастыря. Что означает это событие для монастыря, для России?
   Архимандрит Алексий:
   – Вопрос о возвращении колоколов из Соединенных Штатов Америки возник вместе с возобновлением монашеской жизни в Даниловом монастыре в 1983 году. Тогдашний наместник обители архимандрит Евлогий – сейчас он архиепископ Владимирский и Суздальский – услышал от американского посла Хартмана, что даниловские колокола находятся на башне Гарвардского университета. Возникла переписка, было написано несколько писем. Вопрос обсуждался. Но долгое время никаких позитивных сдвигов не было. В 1988 году в монастыре побывал американский президент Рейган. Зашла речь и о даниловских колоколах. Рейган согласился с тем, что их надо вернуть. Но, к сожалению, конкретных результатов опять не было. В 2003 году наша делегация отправилась в Гарвардский университет, предварительно договорившись о встрече и получив приглашение приехать. Это был знаменательный год для обители, год 700-летия преставления преподобного Даниила. Видимо, не случайно 2003 год и стал точкой отсчета для начала активной, позитивной работы по возвращению колоколов.
   Если говорить об их истории, то она насчитывает несколько веков. Колокола отливались на вклады царей и богатых людей. Так собралась целая звонница, семья колоколов, в которой один дополняет другой.
   Сегодня произошло великое событие для обители, для Москвы, для России. В своих обращениях Святейший Патриарх Алексий II часто приводит слова из Священного Писания: «Время разбрасывать камни и время собирать камни». Так вот, сейчас, видимо, пришло время собирать камни. Мы снова обретаем нашу монастырскую святыню. Колокола – это голос Божий, который возвещает людям спасение и благовествует земле радость в вере.

   С.Г. Горбунов:
   – Говорят, что в Гарварде даниловские колокола не хотели настраиваться. Американцы высказали предположение, что колокола не играют, как должны были бы играть, потому что они на чужбине. В Гарварде в них не видели той святыни, которую видим мы. Что Вы думаете об этом?

   Архимандрит Алексий:
   – Действительно, в Америке колокола пытались настроить на церковный лад. Русский звонарь Константин Сараджев, которого пригласили в Соединенные Штаты, хотел настроить этот колокольный набор, чтобы он звонил так, как звонят в России. Сараджев, конечно, – знаток своего дела, у него был тонкий музыкальный слух, он мог по звучанию узнать каждый из московских колокольных ансамблей. Он ценил набор даниловской колокольни, считал, что это одна из лучших колоколен Москвы. Сараджев пытался работать с этими колоколами, но безуспешно. Иногда он даже намеренно их портил, подпиливал некоторые из колоколов, чтобы таким образом достичь нужного звучания.

   Исторические Даниловские колокола вернулись в родной монастырь. 10 сентября 2008 г.

   Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл окропляет святой водой «Большой» колокол перед подъемом на монастырскую звонницу. 2 марта 2009 г.

   Если говорить о том, что колокола не хотели по-настоящему звонить на чужбине, то, я думаю, это образное восприятие. Мы, конечно, можем так рассуждать. Сейчас колокола возвратились домой, а там они были на чужбине. Когда студентам и преподавателям в Гарварде рассказывали, что в иные времена колокола ссылали, били плетьми, вырывали у них языки, они говорили, что в США даниловские колокола находились как бы в ссылке. Но пришло время, когда этот период закончился. Я думаю, что в Гарварде они были развешаны не так, как нужно для церковного звона, не в той последовательности. Там пытались исполнять какие-то напевы, но все-таки это был не церковный звон. Когда колокол употребляется не должным образом, конечно, это сказывается на его звучании и на восприятии слушающих колокольный звон. В Гарварде в колокола звонили на окончание учебного года, звонили на бейсбольных матчах. А ведь церковные колокола должны возвещать музыку неба.
   После Сараджева были еще и другие мастера, которые пытались настроить даниловские колокола. Но и у них это не получилось. Во всяком случае, американцы не почувствовали церковной красоты в их звучании.

   Вид на храм Святых Отцов Семи Вселенских Соборов с колокольни монастыря

   В.М. Вальков:
   – Отец Алексий, когда я брал у Вас интервью весной нынешнего года, Вы просили читателей «Русского инока» помолиться о том, чтобы даниловские колокола возвратились в обитель в согласованные сроки. Не было полной уверенности, что это произойдет?

   Архимандрит Алексий:
   – Полной уверенности не было. Вопрос обсуждался целых двадцать пять лет, и даже период активной работы по возвращению колоколов, о котором я говорил, длился пять лет. В истории это, может быть, какой-то незаметный миг, а для нас он связан с моментом неизвестности. Побывав в Гарварде, мы подписали письмо, в котором говорилось, что они будут обследовать свою башню, смотреть, смогут ли они без ущерба снять колокола, и тогда можно будет заключить договор о снятии колоколов, тогда они перейдут в собственность Данилова монастыря, а даниловские колокола заменят копиями. Договор был подписан, но реализовываться он стал далеко не сразу. Многое имело значение – и расстояние, и чисто психологические моменты. Думали и о том, что если изменится политическая обстановка, это может повлиять на отношения между странами и, в частности, отразиться на решении вопроса о возвращении колоколов. В самом Гарвардском университете были внутренние нестроения. Смена руководства Гарварда не лучшим образом отразилась на переговорном процессе. Вопросом о возвращении колоколов какое-то время никто не занимался. Был назначен руководитель проекта, но он сменил работу – уехал в другой университет. Так шел год за годом. Были моменты, когда казалось, что вот-вот все может завершиться, но появлялись технические причины, в силу которых не представлялось возможным реализовать проект. Но теперь, слава Богу, колокола вернулись. Надо подготовить колокольню, и водрузить их на старое место.

   В.М. Вальков:
   – Когда это может произойти?

   Архимандрит Алексий:
   – В ближайшее время. Процесс обследования и подготовки колокольни к размещению большего набора колоколов уже начался.

   С.Г. Горбунов:
   – А как они сейчас звучат?

   Архимандрит Алексий:
   – Специалисты-звонари отмечают, что колокола звучат очень хорошо.

   Первый звон на колокольне в день памяти святого благоверного князя Даниила Московского

   С.Г. Горбунов:
   – Видимо, именно Ваш приезд в Гарвардский университет помог, если можно так выразиться, столкнуть камень с пути к возвращению колоколов, поскольку Вы дали понять, что приехали не требовать, а договариваться?

   Архимандрит Алексий:
   – Приезд нашей делегации положил начало переговорному процессу. Каждая из сторон засвидетельствовала уважение друг к другу. Мы поблагодарили университет за то, что он сохранил ансамбль даниловских колоколов. Мы не выдвигали строгих, жестких требований, но выразили пожелание, чтобы колокола были возвращены в Россию как достояние Данилова монастыря и всей Русской Православной Церкви. Наши собеседники также подошли к вопросу осторожно, подписали соглашение, в котором говорилось, что если все перечисленные ими условия будут выполнены, дальнейшие переговоры станут возможными, что и произошло.

   В.М. Вальков:
   – На освящении колоколов присутствовал глава Российского государства. Значит, на государственном уровне есть понимание важности этого события?

   Архимандрит Алексий:
   – Безусловно. Государственные структуры участвовали в работе по возвращению колоколов. Участвовали администрация Центрального федерального округа во главе с полномочным представителем Президента Г.С. Полтавченко, таможенный комитет, мэрия Москвы, префектура столичного округа. Представители власти понимают, что это событие имеет общероссийское, общестоличное, общеправославное значение.

   17 марта 2009 года, в День памяти святого благоверного князя Даниила Московского, столица вновь услышала легендарный звон даниловских колоколов. – Примеч. ред.

Великий сын великого отца

   Мы не делим русскую святость
   – Император Петр Первый задумывал Санкт-Петербург как противовес старомосковской Руси. Но небесными покровителями двух столиц оказались святые князья Александр Невский и Даниил Московский – отец и сын. Как вы считаете, отец Алексий, влияет эта духовно-родственная связь на отношения наших городов?
   – Несомненно. Святой благоверный князь Александр является отцом Даниила Московского и одновременно – нашим покровителем. Здесь, в доме наместника Даниловской обители, есть небольшой храм, освященный во имя святого Александра Невского. Когда бывает его память, в церкви совершается Литургия. В Троицком соборе с правой стороны на столпе также изображен святой благоверный князь Александр, внизу находится мощевик с довольно большой частицей его мощей, переданной нам из Московского Кремля. А слева – изображение князя Даниила и тоже мощевик с частицей.
   Мы помним, что он великий сын великого отца.
   Некогда в удел князю Даниилу досталась малая Москва, малое княжество. С Божией помощью он сумел сохранить эту землю, соделать ее столицей святой Руси. И конечно же, будем думать, по-человечески рассуждать, что таланты отца – Александра Невского – покровителя Руси, воина, созидателя – перешли к сыну.

   Служба в Троицком соборе Данилова монастыря. Ковчеги с честными мощами святых благоверных князей Александра Невского и Даниила Московского

   Святой Даниил отличался своей любовью и миролюбием. Во время удельных войн враждовали братья, но, когда это было возможно, князь Даниил всегда старался их примирить.
   Так, под местом, называемым Юрьевым полчищем, не произошло сражения Даниила с братом Андреем (тот тайно привел из Золотой Орды татарское войско, чтобы отвоевать великокняжеский титул у старшего брата Димитрия; войско по дороге разорило многие русские города, включая Москву. – Примеч. ред.). Девять дней полки стояли друг против друга, но стремление к миру и кротость московского князя одержали верх, кровопролития удалось избежать.
   Иоанн Димитриевич, князь Переславля-Залесского, умирая в 1302 году бездетным, передал свое княжество святому Даниилу. Так было положено начало объединению Русской земли в единое государство вокруг Москвы.
   Во Владимире в Княгинином монастыре находится захоронение жены Александра Невского, матери Даниила Московского – праведной Вассы. Связи между монастырями сохраняются, потому что там истоки и корни святости и нашего князя Даниила.
   Александро-Невская Лавра, будучи очагом благочестия и просвещения для Петербурга (там и сейчас находятся духовные школы), конечно же, является значимым местом и для Москвы. Мы общаемся с владыкой Назарием (наместником Александро-Невской Лавры. – Примеч. ред.), испрашиваем его святых молитв. Потому что мы не делим русскую святость, благочестие на уделы – Церковь свята и едина.
   – Отец Алексий, почему же тогда много веков жива конкуренция между Москвой и Санкт-Петербургом?
   – Хотелось бы, конечно, чтобы это было доброе соревнование. Когда каждый стремится и выполняет ту миссию и то назначение, которые ему определил Бог. И тогда все неплохо получится, у каждого в свое время. Так?
   – А как вы относитесь к пророчеству о том, что будет третья столица – между Питером и Москвой?
   – Не знаю… Где будет третья столица – я не знаю. А вы знаете?
   – Говорят, есть такое пророчество Серафима Саровского…
   – В свое время Тверь претендовала, и с Москвой тоже ссорилась и спорила, но я не знаю… Наверное, когда мы говорим о каких-то крупных явлениях в обществе, это должно вызреть, должно быть как-то оправдано, обосновано.
   – Обоснование – это пробки, из-за которых невозможно передвигаться, воздух, которым невозможно дышать.
   – Ну что ж теперь нам делать… Живем ведь как-то. Трудно, но живем.

   Каждый человек – на своем месте
   – Батюшка, а трудно в современном городе быть монахом?
   – Трудно, конечно. Трудно… (батюшка вздыхает). Говорят – монастырь и мир. Мир – это не просто то, что за стеной. Мир, по Святым Отцам, это совокупность страстей. И монахи собрались здесь, чтобы, насколько это возможно, исполнить заповеди Евангельские. Но заповеди – для всех: они нужны мирянам, они нужны братии. И если по слову Святых Отцов, Ангелы – это свет для монахов, то монахи должны быть светом для мирян. Отсюда общение с Богом – вот почему такое внимание в монастырях уделяется богослужениям. Но монахи, насколько это возможно, делятся знаниями, духовным богатством с мирянами.
   Может быть, в пустыне и легче спасаться: когда меньше людей – меньше соблазнов, искушений. Но каждый человек – на своем месте. Бог ставит его туда, где ему полезно. Значит, так и должно быть.
   – Труд и молитва – как два весла у монаха. Обычно в сельской местности иноки не только молятся, но и работают в огороде, на ферме. А какие послушания несут монахи Данилова монастыря?
   – У нас тоже есть подворья, где братия исполняет такие послушания. А в Москве монахи участвуют в богослужениях, поют на клиросе, предстоят у престола, совершают Таинства Исповеди, Причащения. Занимаются издательской, просветительской деятельностью, беседуют с людьми, отвечая на их недоуменные вопросы. Трудятся в иконописных мастерских. Определенный человек заботится о богослужебных облачениях, о пошиве монашеской одежды. Келарь отвечает за трапезу (у него есть помощники, люди мирские, но главная ответственность лежит на нем). Все проходит под руководством монахов.
   – А какими качествами должен обладать монах, который служит в городе?
   – Этот человек должен понимать, куда он идет, – чтобы потом не возроптал. Здесь ему нужно открыто служить миру, полностью открыться… Хотя у нас есть возможность если не для отшельничества, то для более уединенной жизни – на подворьях, где нет такого скопления народа.
   Данилов монастырь располагает довольно большим подсобным хозяйством. Наше подворье расположено в с. Михеи Рязанской области (храм Архангела Михаила). Недалеко от него находится скит во имя Преподобного Сергия Радонежского с красивым деревянным храмом. В сорока километрах от Москвы в селе Долматово у нас есть подсобное хозяйство с церковью в честь иконы Божией Матери «Знамение».
   В сентябре 2008 года учреждено еще одно Даниловское подворье – Свято-Преображенское – близ села Ланьшино Серпуховского района Московской области. Там освящен домовый храм во имя святителя Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского. Устав скита приближен к афонскому.
   – В самой обители действует устав Троице-Сергиевой Лавры. А сколько монахов сегодня живет в Даниловом монастыре?
   – Около пятидесяти человек. Конечно, Троице-Сергиева, Киево-Печерская Лавры, Псково-Печерский монастырь – более крупные обители.
   – У вас на столе – фотография духовника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Кирилла (Павлова), с которым вы много лет были знакомы, вместе служили. Чем запомнился вам отец Кирилл?
   – Любовью.
   – А в чем она проявлялась?
   – В снисхождении, в терпении, в мудром духовном руководстве.
   – Батюшка, а что в вашей жизни значит Даниил Московский?
   – Это наш покровитель. Это наш отец. Это святой, который, мы надеемся, нас слышит. Каждое утро, за исключением воскресных праздничных дней, служится братский молебен у раки князя Даниила. Молится братия. Богомольцев еще или нет или очень мало: 6 часов для Москвы рановато. Князь Даниил – и щедрый и милостивый. Мы обращаемся к нему в своих молитвах: «Покровитель града Москвы и России, обители сея устроитель». Здесь, среди братских могил, он пожелал лечь, будучи пострижен монахом. Так что он явил нам образ смирения, терпения. И мы постоянно обращаемся к нему, потому что он у нас здесь самый главный.

   Архимандрит Кирилл (Павлов) и архимандрит Алексий (Поликарпов)

   – Как мэр Москвы?
   – Ну, основал Москву Юрий Долгорукий, а князь Даниил поднял этот небольшой удел до столичного уровня, теперь вот здесь огромный мегаполис…
   Монастырь расположен в южных пределах города, когда-то у его стен проходили и монголо-татары, и поляки, и французы. В древности вокруг обители была слобода, которая называлась Даниловской, и жители, когда задумывали какое-то дело, всегда припадали к мощам князя Даниила, ставили свечи, молились, будучи уверенными, что князь услышит, поможет.
   И в наше время происходит много чудес. Молятся о насущном: жилье, работе, здоровье. Одной женщине, которая была нездорова, явился сам святой и сказал: «Приходи ко мне». Она проснулась – сон померк, и не знает куда идти. Но по наитию пришла сюда. Увидела образ, вспомнила, что именно этот святой ей явился, и получила исцеление.
   В 2003 г., в память 700-летия блаженной кончины князя Даниила, была написана его большая икона, совершена Литургия в Кремле. С этим образом мы через всю Москву пришли сюда, в Данилов монастырь, отслужили молебен на площади. Так что князь Даниил Москву оберегает, опекает и хранит.
   – А в 2008 г. в Данилов монастырь из Гарвардского университета США вернулись колокола, одни из самых «звучных» в дореволюционной России…
   – Да, возвращение колоколов – это большое событие, радостное и чудесное. Господь к нам снизошел. Даниловские колокола в 1930 г. купил американский меценат Чарльз Крейн и подарил их Гарвардскому университету. Спустя много лет американцы согласились отдать колокола только при условии замены их на точные копии, что и было выполнено.
   – А мощи Даниила Московского пока не обретены?
   – Полностью – нет, мы имеем их в частицах. После закрытия обители в 1930 году святые мощи считаются утраченными. Частица, принадлежавшая настоятелю монастыря после 1917 года архиепискому Феодору (Поздеевскому), была сохранена его духовными чадами в Америке и в 1986 г. вернулась в Троицкий собор.
   Другая частица хранилась некоторое время у академика Д.С. Лихачева (он получил ее в лагерях на Севере), потом побывала в США и с 1995 года находится в храме Святых Отцов Семи Вселенских Соборов Данилова монастыря.
   По благословению Святейшего Патриарха Кирилла ведется дальнейшая поисковая работа.

   Крестный ход, посвященный 700-летию преставления святого благоверного князя Даниила Московского. 2003 г.

   – Отец Алексий, в 1989 году в монастыре открылся Патриарший центр духовного развития детей и молодежи. Какова его миссия?
   – Миссия – воспитание детей и молодежи. Все началось с воскресной школы в 1990-е годы. Сегодня вырастает уже целое поколение тех, кто некогда пришел к нам малышами. Детки воспитывали и свои семьи – говорить нужно о воскресно-семейной школе.
   Молодежь, которая на этой базе возросла, сегодня сама занимается просветительством в школах, вузах, тюрьмах, больницах, на флоте и в армии. Это миссия молодых для молодежи. И эта просветительская деятельность имеет очень большое значение.
   Речь идет также о детском православном отдыхе – уже становится всесезонным известный лагерь «Звезда Вифлеема». Десятки тысяч юных людей учатся, как понимать веру, как жить по-христиански в обществе. И это благочестие радует. Иногда, бывая на этих встречах, на лекциях, сам узнаешь много нового, интересного и думаешь, что в наше время все было намного сложнее.
   Счастливы те дети, которые могут сейчас эти знания почерпнуть и потом в своей жизни претворить. Десятки людей постоянно работают в центре – это добровольцы, волонтеры, есть целое молодежное движение «Даниловцы». Разные, очень интересные направления.
   – Отец Алексий, сегодня мы пытаемся воспитывать молодежь на образах святых – Даниила Московского, Александра Невского. Но подвиг Александра Невского, как считают историки, – это в том числе подвиг смирения. Как сочетается смирение с организаторскими, лидерскими качествами? Возможно ли такое сочетание?
   – Думаю, что возможно. Настоящий большой человек поражает не просто внешним обликом – величественным, производящим впечатление. Руководитель должен быть эрудитом, умным человеком, который не замыкается в себе, а идет навстречу другому; человеком, который имеет добродетели и качества Христовы. Христос нес в мир свет, любовь. Любовь выше всех добродетелей – мы знаем об этом. А смирение должно предшествовать любви. «От множества смирения является любовь», – говорят Святые Отцы.
   Великие князья – Александр Невский, Даниил Московский – были вождями своих княжеств. Они могли и должны были владеть оружием. И в то же время имели такие качества, которые располагали к ним сердца человеческие. Это важно: руководитель, который дает направление, являет собою пример и на словах, и на деле.

   В скиту Преподобного Сергия Радонежского в Рязанской области

   На полях подсобного хозяйства «Можары» в Рязанской области

   – Батюшка, как руководителю воспитать в себе смирение?
   – А его подчиненные смиряют. Положим, прежде чем что-либо сказать и приказать, нужно подумать: а правильно ли это будет? Решение должно быть продиктовано рассуждением и мудростью, а не запальчивостью и гневом. Потом еще надо представлять себе: а исполнит ли твое приказание подчиненный? Если знаешь, что исполнит, – отдавай распоряжение. А если видишь, что он игнорирует или просто не способен это сделать, – тогда, может быть, подождать с приказаниями?
   – Как вы думаете, возможно ли сегодня появление в России святых руководителей, таких как Даниил Московский и Александр Невский?
   – Думаю, что возможно. А как же? Раз мы живем, стоит мир, стоит Русская Земля, значит, это просто необходимое условие нашего существования. Много или мало, в каком облике и качестве – это другой вопрос. Ну, а без святости жизни не будет.
   – Что бы вы хотели пожелать людям, которые либо являются руководителями, либо стремятся ими стать?
   – Прийти к Богу и прийти в Церковь. Эти вещи дополняют друг друга. Мало только знать, что есть Бог, – надо веровать в Него. А веруя, – слагать жизнь по Богу, по заповедям.
   Ну а Церковь научит, как это делать практически, как исполнять заповеди, как жить по-христиански.
   Есть понятие – «верующий человек». Но верующий в широком смысле может быть просто признающим Бога. А человек церковный участвует в Таинствах Церкви. И эта большая духовная сила, которая дает нам способность жить по-христиански – в мире, согласии и любви, дает силы совершать добро [4 - Журнал «Покров». № 11–12. 2011.].

   Беседовала О. Каменева

Служить другим, чтобы найти себя

Разговор с молодыми людьми

О жизни в Церкви

Что значит быть церковным человеком?

   – Батюшка, сейчас много говорят о духовной жизни, спорят о церковности, о месте Церкви в современной жизни. Зачастую можно услышать суждения: такой-то – человек церковный или о другом – нет, это не церковный человек, еще о ком-нибудь могут сказать – он христианин. Хотелось бы понять, что такое церковность? Что значит – быть церковным человеком? Может быть, это особый тип людей в нашем обществе?
   – Прежде всего, если говорить о внешнем, церковный человек – тот, который является активным прихожанином, участвует в Таинствах Церкви, человек, для которого Церковь по внутреннему самоощущению действительно является Матерью. Для такого человека Церковь является и домом Божиим, и его домом одновременно, и приходит он сюда не только за утешением, как часто мы идем, но и потому, что здесь он может получить и наставление, и вразумление по любому насущному вопросу.
   Часто люди, верующие в Бога, верующие во Христа, но не воцерковленные, говорят: я неверующий человек. Они просто ошибаются с формулировкой. Они верующие, но не церковные, то есть не живут по церковным канонам, по церковным установлениям. Но важна не внешняя форма, которую мы имеем, поскольку в ней может быть и ханжество, и кликушество, что-то не истинное.
   Ведь та давняя трагедия русского народа, вызвавшая раскол, произошла от пренебрежения Животворящим Духом, Который пребывает в Церкви и Который Она, как любящая мать, дает каждому из нас. Вот этого-то уходящий в раскол человек уже не воспринимал, утрачивал самое важное. Он словно забыл, что главное – это внутреннее, личностное, и прежде всего – хождение пред Богом.
   Есть всеобъемлющее понятие церковности, оно дает ясное представление о человеке церковном. Архиепископ Иларион (Троицкий) говорил, что Россия может обойтись без парламента, еще без каких-то общественных институтов, но без Церкви Россия жить не может, и русского человека всегда можно отличить по его отношению к Церкви. Это очень точное наблюдение – для нас Церковь жизненно важна.
   Вот и сейчас мы видим, сколько людей обращается к Богу, приходит в храмы. Может быть, многого не зная, не понимая, они, тем не менее, очень уважительно относятся и к священнослужителям, и к обрядам церковным, и ко всему, что с Церковью связано. Поэтому, если даже иногда мы не идеальны, они все равно желают увидеть здесь идеал той духовности и святости, которую имеет в себе и несет в жизнь Церковь.

«Церковный человек» и «просто христианин»

   – А можно ли противопоставлять, как это иногда делается, церковного человека и христианина? Или, следуя словам апостола Павла, называвшего людей христианами, для нас, православных, это одно и то же?
   – Церковный человек и просто христианин, который уже сегодня или завтра будет в Богоучрежденном институте Церкви и будет причастен преподносимой в нем благодати, не должны противопоставляться.
   Для чего нам нужна Церковь? Мы в ней черпаем силы. Мы, может быть, не отличаемся от других людей лучшими качествами, ведь иногда говорят: почему этот человек верующий, а – плохой. Или – вот человек неверующий, а в нем столько добра, столько отзывчивости, любви. Что же, как раз оттого, что мы плохи, нам нужна Церковь. Она у нас есть, и есть возможность обратиться к Богу, возможность испросить помощи для исправления. Для исправления себя самих Церковь нам просто необходима.
   Примеры церковной истории о многом говорят: когда люди живут по-христиански, а не просто именуются так, через свое чистое житие они приобретают души многих людей для Церкви. Из церковной истории мы помним: когда от различных болезней вымирали целые города, христиане, не ценя своей земной жизни, но по-настоящему оценивая ее лишь во Христе, входили в дома, которые язычники бросали, оставляя своих ближних. А христиане погребали умерших, ухаживали за больными и через них имя Божие прославлялось. Именно через эту настоящую деятельную любовь.
   Есть понятие – «настоящий человек», и известные слова Николая Островского: «Жизнь… прожить надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы», – они ведь к каждому из нас относятся. Тем более что нам предстоит экзамен, когда придем на Страшное Судище Христово и должны будем дать ответ: мы были верующими людьми, которых Господь призвал, это не наша заслуга; но почему мы были не лучше, чем наши современники, люди, которые окружали нас?
   Это очень важный вопрос – призвание. Господь так захотел, Он нас увидел, не мы Его. Он нас позвал, и вот у нас появились права, мы стали христианами, стали церковными людьми, прежде всего – через Таинство Крещения. Но помимо прав у нас появились и обязанности. Господь пожалел нас, немощных и слабых, и призвал к Себе, а мы – что? Как ответили на призыв Его любви, каким образом явили себя другим людям?

О человеке церковном и воцерковляющемся

   – Можно ли сказать, что человек воцерковляющийся чем-то отличается от человека церковного?
   – Отличается. Подчас даже, может быть, и выгодно отличается. Человек воцерковляющийся чаще всего с трепетом, с любовью ко всему в храме подходит. Может быть, и не все он понимает, но тем не менее все готов усвоить, все воспринять и исполнить. А мы, воцерковленные, случается, уже без трепета относимся к некоторым своим обязанностям, к формам, которые у нас воспринимаются иногда как застывшие. В этом бывает различие. Но конечно, по существу путь у всех один. А кто дальше ушел, кто ближе ко Христу, это уже другой вопрос – это сердцеведец Господь знает Сам.
   Говоря о воцерковлении, мы не можем не коснуться вопроса о Таинствах. Святые Отцы говорят, что ни пение, ни славословие, ни чтение Евангелия без Таинств церковных не созидают совершенного христианина. Прежде всего без Евхаристии не может его быть. Если говорить о церковности, о церковном человеке, то вне этого главного Таинства для него не может быть спасения, оно не состоится.
   Это значение Таинств не всем сразу открывается, человек приходит в Церковь по-разному, кто-то по влечению сердца, кто-то, может быть, по своим умственным размышлениям; нередко бывает, что и личная трагедия приводит. И вот человек пришел, чтобы увидеть, услышать, понять, почувствовать Бога. Конечно же, – это нелегко. Но надо преодолеть в себе инертность, надо, чтобы человек ходил в Церковь на богослужения, стоял, сначала, может быть, даже не понимая, но чувствуя, вслушиваясь в себя, как сердце отзывается. Когда приходишь, стараясь понять, увидеть, услышать, Господь, без сомнения, дает благодать, дает силу к восприятию Себя. К тому же в нынешнее время, слава Богу, уже можно приобрести и конкретные знания, которыми сердечная вера очень хорошо подкрепляется, в особенности полезно утверждаться в вере чтением догматических положений. Мы сейчас имеем литературу, каждый сознательный православный христианин может получить необходимые ему знания, что очень важно.
   Можно и так сказать: воцерковляющемуся надо прежде всего открыть дверь церковную и войти в храм, а после уже оставаться и пребывать в нем. Все недоуменные вопросы, которые рождаются на первых порах, постепенно уйдут, развеются, а человек приобретет себе новый дом, вот что важно.

Что включает в себя воцерковление?

   – А что включает в себя воцерковление, если человек решает для себя постараться жить с Церковью, в Церкви?
   – Это опять возвращает нас к теме Таинств церковных. Я думаю, что у такого человека должна быть первая исповедь. Прежде всего, она должна быть предельно искренней. Будет ли она большой по объему – не важно. Иногда люди, глядя друг на друга, сокрушаются и говорят: ах, столько листов у другого написано, столько он со священником на исповеди говорил, а я не знаю о чем… Но дело, наверное, не в листах, не в словах – дело в сердце человеческом. Все происходит в его глубине, и все будет открываться по мере духовного роста. И если человек растет, то как организм здоровый из себя исторгает всю гниль, так и в отношении греха происходит очищение в Таинстве Исповеди. После первой такой исповеди бывает очень важным и Причастие, и все это будет углубляться, человек будет совершенствоваться по мере роста.
   Кроме того, воцерковляющимся следует постигать Священное Писание. В церковном богослужении, сердцем которого является Божественная литургия, это очень важно и нужно.
   Что мы видим на примере наших Воскресных школ? Мы детям даем знания, но если они не бывают на богослужении в храме, то эти знания выхолащиваются. Мы даем знания здесь, а если в семье их не поддерживают, им трудно бывает сохранить церковную настроенность. Так же и здесь – нужно постоянно приходить на церковную службу, нужно читать Священное Писание. Это пожелание к воцерковляющимся людям. Если мы знаем, что человек ходит в храм на Литургию, чаще всего это именно так, можно ему посоветовать, чтобы он бывал и на вечернем богослужении.
   Если у него есть обращение к Богу, есть молитва, значит, нужно установить домашние вечерние молитвы. Они не обязательно сразу могут быть по молитвослову, не обязательно должны быть многочисленными. Например, преподобный Серафим Саровский советовал для начала читать по три раза «Отче наш» и «Богородицу» и один раз «Верую». Постепенно, я думаю, правило можно наращивать.
   Конечно, хорошо, когда человек знает «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся», «Символ веры». Какая-то мамаша мне говорила, что у нее сыночек знает «Отче наш». Я спрашиваю: «А сколько же ему лет?» – «Два года». – «Неплохо». Но бывает, приходит человек, и не в два года, а в двадцать два или в сорок два и сразу начинает читать молитвы по молитвослову. Каждого по-своему Господь ведет и в свое время каждому открывается.
   Святые Отцы придавали молитвословию большое значение. В древних монастырях каждый грамотный монах должен был заучивать на память часть Священного Писания. Например, об одном подвижнике говорится, что когда он шел в Церковь, то перед этим выучивал часть священного текста – готовился таким образом к Литургии. Выучивал – и только потом шел на богослужение. Да, так было в прежние времена. Но надо заметить, что нет автоматической зависимости качества, глубины воцерковления от количества произносимых молитвословий.
   Иногда человек берет много правил, много молитв, всяких прошений и считает, что чем больше он будет делать, тем лучше. Однако необходимо, чтобы все это было именно в духе, сердцем. Может, лучше будет не очень большое правило, но по-настоящему, серьезно выполняемое.

О молитве

   – Что следует посоветовать воцерковляющемуся человеку, спрашивающему о молитве, как в ней не перейти меру, чтобы она не превращалась в вычитывание, когда, предположим через пять лет, открываешь канон Божией Матери, и слова бегут, бегут, бегут, а ничто не касается твоего сердца? Так ведь бывает…
   – Наверное, не надо спешить читать много, не стоит и слишком быстро читать. Все мы знаем такое рассеянное чтение, может, даже из собственного негативного опыта, когда читаем молитвы вечерние или утренние без должного внимания. Впрочем, молитва дается молящемуся, а молитвенный труд – труд постепенный…
   У святителя Феофана хорошо написано, как можно осмысливать слова, отдельные тексты. Если по причине отсутствия времени не можем читать много, то лучше прочитать меньше, но очень внимательно. Или если человек прочел молитвы невнимательно, может быть, следует найти возможность повторить их еще раз.
   Но главное, должен быть настрой на молитву: вот – Господь, и вот – я, сейчас произойдет моя встреча с Богом. Тут уж оставляются все свои дела; ум настраивается на обращение с прошением, с просьбой к Богу, чтобы оледеневшее сердце очистилось и рассеянный ум собрался для этой встречи. И не надо сильно смущаться, когда подчас мы молимся, а думаем о чем-то другом. Все равно следует продолжать молиться и постепенно, я думаю, серьезный навык при постоянстве усилий выработается. А если уж возник негативный навык, надобно просить, чтобы Господь помиловал, стараться исправляться и не терять надежды.
   Христианский писатель Сергей Большаков, автор книги «На высотах духа», пишет о примерах молитвы среди монашествующих. Он говорит, что в молитве нужно успокоиться. «Вот сейчас весна, ждешь лета, потом осени; сейчас ты послушник, ждешь, когда тебя постригут…» В молитве надо успокоиться, потому что всему свое время, свой черед. Тогда в мирном устроении можешь молиться.
   Возможно, это трудно в наше время, когда всё, действительно всё, очень быстро бежит. Жизнь, можно сказать, очень компактна, насыщена внешними событиями, но, тем не менее, находить время необходимо. Скажем, человек говорит: вот я утром очень спешу, не могу молиться. Допустим, не можешь прочитать много, но ты же знаешь, что по крайней мере пять минут ты должен посвятить Богу. Вот на эти пять минут раньше вставай или освобождай их каким-то другим образом. Но не забывай, для Кого, с Кем ты должен провести эти пять минут. При постоянстве и непреложности усилий увеличится и время, и качество молитвенного общения. Господь и поможет, и укрепит.

О литургической жизни

   – Как объяснить воцерковляюшемуся молодому человеку что такое литургическая жизнь?
   – Литургическая жизнь – это богослужение, участие в богослужении и жизнь согласная, внутренне согласованная с этим. В Церкви есть внешние формы жизни. Это и приготовление к Причащению, это и пост, либо вне поста, по согласованию с духовником, все равно я имею какие-то ограничения в пище, в развлечениях. В семейной жизни тоже есть свои правила. Вообще, это очень важно – жить по правилам; раньше даже была такая характеристика – о хорошем человеке говорили: «он человек правил» или «человек хороших правил». У Пушкина сказано: «дядя самых честных правил», – а не очень хорошего определяли как человека «без правил».
   Зачастую задают вопрос: «Могу ли я правило ко Святому Причащению, которое состоит из нескольких канонов, акафистов, последования ко Причащению, не в один день прочитать, а разделить на несколько чтений?» Если для кого-то это правило поначалу тяжело, что ж, можно начать с какого-то минимума. Все равно уже происходит подготовка, настроенность на то, чтобы как-то по-новому организовать и осмыслить свою жизнь. И конечно, очень важно после Причастия полученный дар Божий сохранить.
   Хорошо принимать и непосредственное участие в богослужении, в соответствии с теми дарами, которые у каждого из нас есть либо проявятся со временем. Это может быть участие в пении, для кого-то возможно и пономарство, служебное чтение, помощь при каждении. Еще важно заметить, что мы не просто стоим безучастно, а что мы молимся единым сердцем, что здесь, в храме, все мои друзья, и единым сердцем и едиными устами мы взываем к Богу. В этом проявляется наша соборность. Помните, в «Символе веры»: верую «Во едину Святую Соборную и Апостольскую Церковь».
   При подготовке к богослужению следует узнавать, о чем пойдет речь, и если, положим, празднуем память какого-то святого, неплохо познакомиться с его житием, осмыслить его.
   В жизнеописании игуменьи Арсении рассказывается, что она во время богослужения как бы заимствовала какое-то слово, выражение евангельское брала, осмысливала и потом приходила и с сестрами беседовала об этом. Получалось не просто поучение, но через сердце проходящая живая речь, живительное осмысление. Я думаю, что каждому из нас очень полезно из богослужения брать себе что-то на память, цветочек такой вот, камушек драгоценный. Брать и нести, и сохранять в сердце своем, взращивать цветок Божией любви.
   Тогда будет обретаться богатство, в первую очередь, – духовное, подлинное богатство и благополучие. От Бога человек может получить только благо. Литургия, богослужения – это живая жизнь, а не какие-то формальные заклинания и не магизм. Это наше осознанное двустороннее общение с Богом: мы к Богу – и Бог к нам.

Об оглашенных и воцерковлении

   – Касаясь литургической жизни, хотелось бы прояснить и такой часто возникающий вопрос: имеет ли право участвовать в богослужении нецерковный человек, в частности, может ли он присутствовать на Литургии?
   – Не церковный, но крещеный, так?
   – Не всегда это известно, но вот, к примеру, если в этом положении находится человек, который себя церковным не считает, но хочет начать свое воцерковление.
   – Ну что ж, пусть присутствует. Конечно, если говорить строго по канонам, то в древние времена из храма изгонялись оглашенные… Но мы-то живем в наше время, когда после войны многих деток и тайно родители крестили, а теперь человек вырос и, может, даже не знает о себе, крещеный он или нет… Если бы мы знали наверняка, в каждом конкретном случае… В некоторых приходах люди выходят, там, где действительно есть по-настоящему институт оглашения, но это теперь большая редкость.
   Были мы как-то в одном американском приходе, и там был оглашаемый, взрослый, серьезный дядя, и священник во время Литургии оглашенных читал специальную молитву. Но тот оглашаемый оставался все-таки в храме и в течение года таким образом ходил. Кто-то даже пошутил по этому поводу, что «батюшка его долго не крестит, потому что тогда совсем не будет оглашенных».
   Но я думаю, что раз уж человек приобщается, то не так страшно, если он будет с нами на богослужении, даже если он еще не созрел, не готов пока. Полагаю, он таким образом, соприкасаясь с литургической жизнью, расти будет в Церкви.
   Мы затронули американскую историю, а у нас на приходах сейчас практикуются встречи, даже и неоднократные, на которых людям дают основные понятия, самые главные правила церковной жизни. Впрочем, дороги, которые приводят человека к Богу и в Церковь, у всех разные. Вот недавний пример. Крестился серьезный взрослый человек. Он осознанно, конечно, к этому подошел и почитал литературу перед совершением Таинства, с ним, может быть, не надо было особо много беседовать, он понимал, что делает. У него был крестный, церковный человек, с которым он тоже общался, так что и пришел серьезно, и ясно понимал, что и для чего делает. В таком зрелом возрасте крестного у крещаемого может и не быть, человек сам уже отвечает за свои поступки. Но тем не менее, если есть крестный отец, который поможет ему войти в ограду церковную, – это очень хорошо.
   Я думаю, что оглашение нужно, может быть, не на год – по нашим временам это многовато, но известное время для вхождения оглашаемых в церковную жизнь необходимо. Хотя в какой-то мере священник знает свою паству, свой приход и может, и должен поработать с людьми, прежде чем приступить ко Крещению.
   На что следует обратить внимание? Святейший Патриарх часто говорит о том, что Крещение должно быть погружательным, мы должны погрузить крещаемого человека в воду, если есть такая возможность. То есть мы не крестим обливанием или даже окроплением, как иногда на Западе, но крестим погружением.

Церковная жизнь и жизнь «в миру»

   – А можно ли противопоставлять церковный образ жизни – обыденной жизни, мирской, полностью отрицая второй способ существования как греховный? И тогда я могу помочь своему ребенку подготовиться к жизни, чтобы он и образование получил, и мог создать семью, и содержать ее…
   – Ну, конечно же, крайности неуместны. Человек живет, радуется жизни, так или иначе благодарит Бога. Есть же простые невинные радости: это и общение с природой, и радость материнства, и многие другие, которые не уводят человека от Бога, а при внимательном взгляде, наоборот, вызывают благодарение Творцу за то, что Он нас утешил, за то, что Он нас, недостойных, наградил Своими дарами, Своими благами. Радость от ощущения Божиего мира, от переживания Его творения – это великое дело.
   И вот так постепенно, помня о Боге, помня о своем недостоинстве, мы стремимся к Нему, как растения к солнцу, теплу и свету.
   Есть известные рассказы отца Павла Груздева, может быть, многие знакомы с ними. Там приводится такой пример: в послевоенные годы из одного казахского колхоза не было никаких известий, только какие-то странные слухи шли. И в центре решили узнать, в чем там дело. И вот приехали уполномоченные, пришли в правление, а там никого нет. И если я не искажаю, дело было в том, что в этом колхозе жил священник-иеромонах, который раньше там служил и который всех жителей постриг в монашество (!), от самых старых и до самых малых. Малые между собой, естественно, ссорились. И представьте себе такую картинку. Ревет малыш: «Мамка, меня отец Лука обижает», – а этому «отцу Луке» всего несколько лет, пять или шесть – неважно. Да и «мать Меланья» – тоже малышка… А батюшка залез на колокольню и смотрит, когда же придет антихрист. Да еще и председатель был тоже монах, все кругом – монахи. Таким образом они там у себя ждали Второго пришествия. Сама по себе ревность похвальна, но когда она выглядит таким образом…
   Есть замечательная русская пословица: умирать собирайся, а рожь сей. То есть рожь сеем, живем здесь, а готовимся туда. Мы же знаем, что должны быть гражданами неба. Но этот постепенный переход из жизни временной в жизнь вечную не отменяет наших земных обязанностей.
   Мне кажется, нельзя быть простыми потребителями земных благ, но обязательно надо помнить и благодарить Бога за всё, чем Он нас награждает. И таким образом мы сможем царским путем идти вверх, к небу.

Об обязанностях перед ближними и церковности

   – Часто люди, обращаясь в веру, не знают, что им делать с прежними обязанностями, от чего в своей жизни они должны сразу отказаться, с какими обязательствами можно не спешить порывать…
   – Этот вопрос давно известен. Часто люди, приходя в Церковь, начинают переосмысливать всю свою жизнь, заботы, тревоги, обязанности, права. Подчас они готовы сейчас же разрубить всё, враз изменить все прежние отношения и начать жить по-новому. Отнюдь не всегда это бывает разумно. Может быть, казино и тому подобное необходимо срочно оставить, ну а, скажем, научно-исследовательский институт или другое что-то, что само по себе не вредит душе… Человек ведь должен измениться в себе, прежде всего внутренне, а тогда вокруг него может поменяться и сама обстановка. С Божией помощью все трудности преодолеваются, через них можно, а иногда бывает и полезно пройти. Главное – самому не участвовать в том, что мы осуждаем, потому что бывает, сами осуждаем и сами же делаем.
   О семье. Если это сынок или дочка или, может быть, муж или жена, не должны они запросто порвать с ближними и уйти. Надо изменяться, а изменение должно начать с самого себя. Нельзя, не надо спешить с резкими переменами, целиком менять все внешние формы. Прежде всего внутренне нужно настроиться, вызреть, и тогда уже Господь Сам увидит, что нужно сделать… Он Сам человека вразумит и настроит. Если мы в Него верим, то Он Сам и даст нам, что нам надо, по нашей вере. Господь призывает нас идти срединным, царским путем. Некоторые молодые люди, приходя в храм, почему-то решают бросить вузы, свою работу, но Церкви нужны люди, обладающие знаниями, умениями, опытом. Как живой организм, она расширяется, обнимая многие области в нашей жизни, очищая их и освящая Светом Христовой любви. И многие умения, навыки, знания могут найти применение в нашей Церкви. Конечно, у каждого может быть своя конкретная ситуация, но каждому Господь дает силы, возможность достойно пройти, пережить ее.
   Часто приходится слышать вопрос: какие обязанности выше – перед семьей, работой, учебой или церковные? Я не знаю, можно ли так ставить вопрос: выше или ниже. Мы отвечаем за то, чтобы с честью делать всё, что на нас возложено.
   В любом положении надо исходить из конкретных обстоятельств: что я могу? Если я не могу быть на Литургии на двунадесятый праздник, то буду хотя бы накануне вечером, буду на части богослужения, если полностью не могу, если занят. Либо может быть так: я приду не на позднюю Литургию, а приду на раннюю и просто свечу поставлю – уже Господь видит. Господь невозможного от нас не требует. Он ждет от нас только возможного.
   И еще о семье. Ревность не по разуму вредит семьям, особенно молодым. И бывают такие случаи, когда проходит не один год совместной жизни, и расходятся даже немолодые супруги. Бывает, один супруг говорит другому: «Мне никто не помогает, я больше не могу переносить таких отношений». Другой супруг начинает охать, но уже поздно, сделать ничего нельзя.
   Я думаю, что обязанности перед ближними надо выполнять в первую очередь. Господь не обидится, мы Бога не можем обидеть, Он всё видит и всех знает, Он любит каждого: и того мужа, который не идет в Церковь, и ту жену, которая стремится все благочестивые правила исполнить. Так что, я думаю, всё должно быть разумно…

О служении Богу, ближнему и Отечеству

Что такое спасение? Спасение и грех

   – Батюшка, Вас наверное уже не раз спрашивали: Церковь часто говорит о спасении, в ней утверждают, что Церковь нужна для спасения, а что такое спасение, от чего мы спасаемся?
   – От греха спасаемся. Мы должны бежать от греха, и мы бежим от него. Грех – это зло, смерть при жизни. В Евангелии даны заповеди, есть закон. Мы этот закон нарушаем, переходим через черту – вот это уже и есть грех.
   Сейчас понятие греха смягчается, размываются его границы. Например, в Греции поднимается вопрос: если я совершаю любодеяние не за деньги, то, может быть, это не грех? Полагаю, мы не должны ничего выдумывать от себя, а возвещать то, чему учит Евангелие, о чем говорит Святая Церковь.
   Конечно, мы различаем грех вольный и невольный, хотя большое и малое – здесь достаточно условные категории. Тем не менее грех, совершенный делом, – иной, чем совершенный словом или же совершенный мыслью. Мы знаем степени греха, знаем, что есть прилог, сочетание, пленение – это всё мысленный грех, когда он только появляется. Если зарождается греховная мысль, а мы ее не отринули, начинаем рассматривать ее – мы уже попадаем в сети греха. А потом, рассмотрев, уже увлекаемся и, может быть, совершаем грех делом.
   Есть разные категории греха, по-разному с ним и боремся.
   Очевидно, для больного – один подвиг, для здорового – другой. Для путешествующих – своя мера. Хотя некоторые люди это путешествие пытаются порой растянуть на всю жизнь. Ну а для действительно немощных, естественно, тоже свой подвиг и своя мера…
   Священник не может благословлять на грех, не может сказать, положим, что вы вправе нарушать пост, но он может, в силу апостольского установления, разрешить от греха. Допустим, если человек не может поститься по извинительной причине. Но есть еще и снисхождение Церкви, и снисхождение, будем надеяться, Божие к нам, грешным.
   В конечном итоге все сводится к следующим словам: «Сыне, даждь Мне твое сердце». Именно из этих слов должен выстраиваться основной вектор нашей жизни. Главное, чтобы сердце принадлежало Богу. Если я могу жить, не нарушая поста, – очень хорошо. Если у меня, в силу немощи какой-то, не получается – Господи, прости! Самое главное, жизненно важное – служение Богу сердцем, душой и телом насколько возможно. Иоанн Златоуст, рассуждая о милостыне, говорит: дай Богу не меньше силы своей. А тут уж каждый может испытать себя сам, какова его сила. Наверное, особенно полезно прилагать силы к духовной борьбе с грехом, который стремится поработить нас изнутри. Это – достойная человека цель.
   В борьбе с грехом на каждого возлагается личная ответственность, можно просто по Евангелию сказать: через нас имя Божие или прославляется, или хулится. Если мы подлинно здоровые ветви этого цветущего дерева, если мы прославляем Бога в своих делах, словах, в жизни, тогда мы эту ответственность несем, и добрые плоды свидетельствуют о том, что мы добрые члены Церкви Христовой. И, наоборот, через нас, а особенно через священнослужителей, имя Божие хулится и Церковь находится в уничижении, если мы отрицательные примеры подаем. Это надо ясно понимать и всегда об этом помнить.

Что такое духовная жизнь?

   – А что такое духовная жизнь? Об этом издана масса литературы. Как в ней не утонуть, верно разобраться в таком емком понятии, как духовность, духовная жизнь?
   – Духовная жизнь – жизнь в Духе, жизнь с Богом, жизнь по заповедям. Это такой образ жизни, при котором все наши дела, мысли и чувства выстраиваются по Евангелию, так, как учит Святая Церковь. Есть заповеди евангельские, заповеди церковные; мы по ним проверяем себя, насколько живем во Христе, насколько наши поступки совершаются по Богу. Моя христианская совесть подсказывает, правильно ли я поступаю.
   У святителя Феофана в книге «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться» есть замечательный пример простой старушки, которая дожила до такого времени, когда и говорить ни о чем греховном и суетном не хочется, руки ни к чему пустому не поднимаются, не лежат. С детства ей запала как заноза мысль, как бы Бога не прогневать. И вот с этой мыслью она прожила девичество, замужество, вдовство. Дела были самые обычные: заботы, хлопоты, тревоги, но мысль эта жила в ней, и она ею как бы убедилась. Все ее мысли, стремления были как бы осолены солью духовной, евангельской. И вот теперь она уже приходит ко Христу. Вроде бы и просто, а попробуй прожить жизнь в такой духовной и душевной чистоте!
   Мы советуем начинать любое дело словами и чувством: Господи, благослови, Господи, помоги, а заканчивать благодарением. Хорошо еще перед началом подумать: зачем я это дело делаю, зачем мне это нужно? Насколько оно мне будет душеполезно, не окажется ли душевредно, и тогда не лучше ли отказаться от него?
   При такой настроенности вся наша жизнь будет направлена на богоугождение. Большими и малыми делами, самыми разнообразными, любой профессией, любым своим делом мы можем быть с Богом по внутреннему своему расположению. В этом и будет проявляться духовность нашей жизни.
   Есть глубокая внутренняя связь между церковной и духовной жизнью. Ведь опыт церковный – это древний опыт, который ведет нас непосредственно ко Христу.
   Важны дела, которые мы творим во имя Христово, то есть дела, которые могут быть и малыми, выглядеть не очень значимыми, но следует направлять их именно на то, чтобы угодить Христу, чтобы послужить ближнему своему. Вот что важно.
   Если речь идет о посте, то не о «совершенном посте», который, как говорят Святые Отцы, есть «неядение». Нет, мы не говорим о том, чтобы совершенно отрешиться от пищи, но мы говорим о том, что пост – это не только воздержание от пищи, но, в первую очередь, – исправление души. Пост – это особое время и настроение, когда все наши мысли и чувства должны быть посвящены Единому, особенно Великим постом. Церковь готовится к этому заранее, готовит нас, своих чад, и препровождает это время покаянием. Отсюда и настроение должно быть соответственное. В нас должно быть не просто покаяние в духе, но должны быть дела, которые подтверждали бы это наше внутреннее настроение. Мы обязаны исправляться, не намереваться только, но и становиться другими – лучше, добрее, внимательнее к нуждам ближних. Ради Бога и ради собственного спасения.
   Духовное направление – это не просто отказ от угождения плоти, но еще и стремление к борьбе с собой. В ней важны, наверное, даже не наши победы, а именно сама борьба. Святитель Тихон Задонский говорит, что наше спасение совершается не от победы к победе, а от поражения к поражению. Но идет тот, кто упал, встал и дальше пошел.
   Нельзя забывать, что основная цель, та, о которой люди часто спрашивают: «А что есть цель жизни?» – это стяжание Духа. Ну а проявление Духа – это плоды Духа, которые мы должны стяжать: мир, радость, кротость, долготерпение, милосердие. Все это и будет тогда, как отсвет, отблеск на всей нашей жизни, тогда мы будем помнить о том, что Господь милостив к нам, что Он награждает нас такими дарами.

О духовнике и духовничестве

   – А какое место в духовной жизни воцерковляющегося занимает духовник? Иногда можно услышать: раз у тебя нет духовника, значит, ты не до конца церковный человек…
   – Категоричность неуместна, она всегда неумна и не приносит доброго плода. Если сегодня у тебя нет духовника, может быть, просто ты еще не нашел его, а может быть, духовник тебя еще не увидел. Помните, наверное: кто-то там летал, а Бога не видел. Ему тогда и говорят: ну и что, ты Бога не видел, а Бог-то видел тебя. Так что причины могут быть всякие, может быть, духовник для него еще, шутят иногда, не вырос. Говорят же: был бы послушник, старец найдется. Вот у нас в Данилове бывает, что человек еще не рукоположен во иеромонаха, а уже есть люди, которые знают: когда он станет иеромонахом, они пойдут к нему на исповедь.
   Правда, мотивы бывают и особенные, забавные, что ли. Условно говоря, две женщины после общей исповеди между собой рассуждают, к кому они пойдут. Одна говорит: «Я пойду вот к этому». – «А почему, ты его знаешь?» – «Нет, он красивый».
   Все может быть. Конечно, сердце сердцу возвещает, но, естественно, сердце человека должно располагаться к духовнику на духовной основе.
   В духовной жизни по-разному все происходит. Разумеется, не часто, но могут сложиться такие отношения, когда духовник полностью руководит пасомым. Если ему, еще раз замечу, полностью вверена судьба, в таком случае духовник берет на себя ответственность за всю жизнь находящегося у него в послушании. Конечно, есть такие примеры и сейчас – и в России, и где-то в мировом Православии, несомненно, без этого быть не может, – но чаще всего все-таки духовник советует. Советует и рекомендует, а человек должен решать в соответствии со своей свободной волей, он и должен эту свободную волю направить на исполнение благословения.
   С другой стороны, мы, подчас не давая себе отчета, не осознавая, говорим: как меня благословят, так я и поступлю. Но это слово серьезное, и если мы так заявляем, тогда надо благословение исполнять. Святые Отцы говорят, что брать благословение и не исполнять его – это плохо. Так что тут обоюдная ответственность – и духовника, и пасомого. Каждый отвечает за свои действия.
   Но во всем и прежде всего – любовь. Да, есть советы, есть и наша немощь. Очень хорошо, когда можем и исполняем. Ну а нет, тогда уж: Господи, помилуй, прости.

О молодых людях и Церкви

   – Вы много общаетесь с молодежью, наверное, помните молодых людей конца советского времени, люди перестройки прошли перед Вами тоже, знаете каких-то молодых ребят, которым сейчас по семнадцать-восемнадцать лет. Какие особенности у современных молодых людей? Как изменения жизни в стране повлияли на молодежь?
   – Влияние перемен заметно. Молодежь теперь в курсе всех событий, она активно пользуется всеми достижениями науки и техники, через нее проходит очень много информации. Это не страшно, если есть контроль и самоконтроль, важно, чтобы человек мог управлять собою. Можно услышать: компьютер – это зло. Другие говорят: а как же без компьютера работать, жить? Что ж, и то и другое высказывание может оказаться справедливым. Если мы пользуемся компьютером во благо – положим, слушаем Священное Писание и распространяем его, сообщаем другим о жизни Церкви или своего прихода, делимся опытом своим – это же все хорошо. Ну а о плохом использовании информационных технологий, о всяческой лжи и говорить лишний раз не стоит, это все и так у всех на слуху.
   Вообще, молодость – это очень хорошее время. Дай Богу юное, горячее, горящее сердце и последуй за Ним, и следуй за Ним всю свою жизнь. И старайся, чтобы все было, как говорит Апостол, ради Бога. Едим ли, пьем ли, мы все должны делать ради Бога. И еще у него есть слова: Все мне позволительно, но не все полезно… ничто не должно обладать мною (1 Кор. 6, 12). Вот это – ничто не должно обладать мною – очень важно понимать молодым людям.
   Господь судит каждого человека по делам его, по намерениям, по итогам жизненного пути. Когда Господь призывает к Себе юных, им легче с собою бороться, чем людям уже сложившимся, у которых и груз грехов потяжелее, и круг обязанностей пошире.
   С молодыми интересно работать, они легко и чисто воспринимают евангельское слово, и задача пастырская заключается в том, чтобы это слово укоренилось и дало добрые всходы.
   Особенно приятно и радостно работать с детьми в нашей Воскресной школе. Хотя, надо заметить, у них теперь меньше послушания, дети стали более грамотными, более умными, более развитыми, даже и в церковном плане. Если эти традиции прежде в семье черпались, то сейчас у нас есть Воскресные школы. И то, что раньше казалось несбыточным, сегодня вполне реально. Мы знаем множество примеров, когда дети воцерковляют своих родителей и своих родственников. Такие вот у нас новые вехи времени.

О воцерковлении молодежи

   – Опираясь на свой опыт, скажите, пожалуйста, решение каких проблем молодой человек ищет именно в Церкви? В связи с этим какие задачи стоят перед молодежными центрами?
   – Прежде всего молодому человеку нужно найти себя, «встретить» собственную личность. Необходимо обрести свое «я», почувствовать свое единственное и неповторимое место в жизни. Это важно для всех, но особенно для молодых.

   Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл на встрече с молодежью ЦДРМ

   Архимандрит Алексий с юными прихожанами Данилова монастыря

   А если говорить о конкретных вещах, то часто люди мечутся в поисках, ищут профессию, свое окружение. Кончая школу, многие еще не созрели для того, чтобы пойти по жизни прямо. Подчас к самой жизни бывает не очень серьезное отношение.
   Еще печалит отношение многих к браку, к семье. У иных оно еще не сформировалось, а у некоторых и вовсе бывает незрелое, негативное. Мне кажется, зачастую люди ищут себя и позволяют себе в этих поисках ходить разными путями, разными методами осваивают жизнь, совершая при этом довольно много грехов. Иногда они в Церкви ищут способ разрешения своих жизненных проблем, а иногда приходят уже с покаянным, сокрушенным сердцем.
   В соответствии с потребностями, нуждами молодых и задачи стоят разные, большие и малые. Мне кажется, прежде всего необходимо воспитание патриотизма. Мы должны любить свою Родину, должны служить ей, должны быть едины в своих устремлениях. Церковь нам может помочь, поскольку церковным людям не надо рождать какой-то идеи, она у нас есть: служу Богу, служу ближнему своему, служу своему Отечеству. В нравственном плане это происходит в виде очищения себя и опять же служения ближнему своему. Макарий Великий говорил, что нельзя нам спастись иначе, чем через ближнего своего.
   Важное дело для молодежных центров – научить человека любить и знать богослужение. С книгой они познакомятся; если они знают церковный настрой, который дает и направляет богослужение, они уже и сами найдут соответствующую литературу: толкования, переводы, богословские труды, жития, в зависимости от духовных запросов и интересов. Бывая в храме, они, конечно, приходят к Таинствам церковным, значит, либо в центре, либо в другом месте почувствуют необходимость, нужду в духовном руководителе, и тогда их церковная жизнь, будем надеяться, состоится.
   Центрам следует более активно организовывать общение молодых людей, проводить беседы на разные темы. Надо, чтобы жизнь осмысливалась под этим углом, через призму христианских ценностей. Разные формы могут оказаться уместны. Помимо молодежных встреч это могут быть и музыкальные вечера, и спортивные соревнования. Все может принести пользу, если делается с умом и искренней любовью, к которой молодые люди особенно чутки и в которой испытывают особенно острую потребность.

О поисках своего места в Церкви

   – Наверное, при таких центрах следует иметь, если можно так выразиться, молодежный приход. Вот в центре мы говорим какое-то слово, что-то свидетельствуем, и тут же, в этой же молодежной среде и с теми же священниками, которые ведут у нас занятия, человек может найти свое дело и место. К сожалению, мы видим, что многие не находят своего прихода, своей общины при воцерковлении. Ведь иногда храм, который рядом с домом, по каким-то причинам не устраивает человека, и тогда человек мечется очень долго. Как можно помочь обрести общину, свой приход?
   – Может быть, следует быть активнее, как-то привлекать этого человека. Это неплохая мысль – о молодежном богослужении, есть же у нас уже, слава Богу, в надвратной церкви нашего монастыря служба, где малыши молятся и поют сами. Вот и молодежи нужно, хотя, кажется, задача такая уже поставлена.
   Кроме того, таким образом реализуется свобода человека, когда он выбирает приход и находит себе духовника. Святые Отцы говорят: духовники могут быть умные, строгие, веселые, добрые, но это – черты характера, а прежде всего, конечно, духовная направленность. Ну вот, наверное, каждый и ищет общину для себя.
   Настоящая радость и для человека, когда он обретает свой приход, и для общины, когда в ней появляется новый брат или новая сестра. Иные христианские конфессии умеют по такому значительному поводу организовать праздник…
   А вообще, то, что человек ищет свое место, свой приход – это неплохо, нет в этом никакого порока. Конечно, если он молится о том, что ему полезно, то Господь на сердце это положит и поможет осуществить.
   Вот другой пример, но тоже о свободе выбора. Речь пойдет о монастыре. Некоторые, уже решив поступить в монашество, приходят и спрашивают, в какой монастырь им идти. Бывает, что и конкретное что-то можно посоветовать, но чаще всего человек сам должен выбрать.
   В «Жизнеописании подвижников благочестия» написано о старце Данииле Ачинском. Духовная дочь задала ему вопрос: «Батюшка, в какой монастырь мне пойти?» Он говорит: «Сама выбирай. Где Господь на сердце тебе положит, там и оставайся. Потому что если я тебе назову монастырь, а там тебе будет плохо, ты будешь роптать на меня. А сама выберешь, там и будет тебе полезно жить». Пошла она в Иркутский Вознесенский женский монастырь, заиграло сердце, там она и жила. Стала игуменьей, там и спасалась…
   Так что, можно сказать, свобода тут как раз уместна, она в таких случаях должна быть. Обычно люди приходят к духовнику, потом приводят своих знакомых, друзей, родственников: мол, прииди и виждь. Пришли, увидели: устраивает, удовлетворяет, все хорошо, остаются здесь. Не понравился, пошли к другому батюшке, в другой приход.
   Да, слава Богу, теперь есть выбор.

О просвещении, любви и милосердии

   – Как Вы полагаете, должно ли церковное просвещение отвечать, скажем так, запросам времени?
   – Непременно. Человек должен усвоить истину и сердцем, и умом, и всем своим помышлением, и ему в этом надо помочь, согласно образу мышления, в соответствии с понятиями, которые ему близки и отвечают его запросам. Конечно, Катехизис митрополита Филарета всегда уместен, он должен быть основой, основой на оглашении. Но интерпретировать его следует в современном понимании, говорить современным языком, на современных примерах показывать вечную жизнь евангельской истины. Иначе как мы поймем, Кому мы молимся, о чем мы молимся?
   Церковь и раньше была внимательна к своему времени. Просто это не всегда заметно, поскольку каждое время дает свои запросы. Вот интересный пример: кажется, церковная жизнь умирала в двадцатые-тридцатые годы, а с другой стороны, она как бы произросла по-новому. Известный пример Данилова монастыря: ссыльные архиереи здесь менялись один за другим, потому что в то время их в епархиях отрешали и присылали сюда. И вот здесь, в Даниловом, владыка Феодор (Поздеевский) организовал нечто вроде академии, продолжил дело церковного учения.
   Или просто приходская жизнь: мы знаем пример праведника отца Алексия (Мечёва); знаем о сестричестве, о богослужении, знаем и проповеди, и крестные ходы. Хотя, когда я спрашивал у людей, которые жили в то время, как они видели свою ситуацию, когда власти организовывали «безбожные пасхи», мне отвечали, что не надеялись на какое-то возрождение и воскрешение. А сейчас мы видим, что вера этих мучеников дала всходы, они стали еще одной основой Церкви. Так и мы должны откликаться на современные запросы как умеем, как можем, как Господь нас вразумляет и умудряет.
   Я думаю, что надо возрождать внебогослужебные беседы, внебогослужебные проповеди, какие проводились еще до революции. Тогда и характер отношений может возникать иной, более теплый и близкий человеческому сердцу. Один образ общения – на богослужении, другой, более простой, – вне его. Тем более что многие недавно пришли в Церковь, они должны увидеть в священнике, в пастыре и друга, и, может быть, старшего брата, и человека, который легко и спокойно общается с ними.

   Богослужение в Центре временной изоляции несовершеннолетних

   Ученики Воскресной школы на Рождественской елке в монастыре

   Может быть, обретая такие отношения, молодые люди не будут бояться утратить свою свободу, ложно понимая под свободой обыкновенную вседозволенность. Тогда и заповеди евангельские, которые мы знаем, по которым должны жить, если даже и не живем, будут для всех нас четким ориентиром, которым надо руководствоваться. И то, что Святые Отцы учат о мире как совокупности страстей, человеку легче будет преодолевать.
   Ясно, что человек вмещает то, что может вместить, но мы ему в этом должны помочь. Мы – ему, а он – себе. А то, бывает, иногда приходят и говорят: «Я не могу поститься, особенно Великим постом». Его спрашивают: «Ну а вы пробовали, вы постились?» – «Да нет, не пробовал». Но тогда о чем говорить? Нужно прежде попробовать. Под лежачий камень вода не течет.
   Ну и еще, к большому сожалению, в наше время бывает, что люди столкнулись с какими-то отрицательными явлениями в Церкви и это наложило на их восприятие определенный отпечаток. (Знаете, после трагедии в развлекательном центре «Трансвааль-парк» в Ясеневе было много откликов, не всегда разумных и согласующихся с христианским отношением к горю, беде ближнего. Мы христиане, и с нас спрос больше. Если мы церковные и мним себя чуть ли не какими-то особенными людьми, конечно, мы не вправе предъявлять к другим какие-то претензии. При такой трагедии должно быть не обличение: ах, вот где они оказались, и что с ними случилось, а, наоборот, боль сердца. Сострадание тому, что люди еще не знали чего-то, что такое страшное с ними произошло. Если мы христиане, то можем только сопереживать и молиться, чтобы Господь живым дал здоровье, а умерших помиловал, простил. Это, прежде всего, потому что Бог есть любовь, и только любовью можно воспитать человека.) И вот люди знают, что Церковь – это серьезно, это основательно, подчас довольно строго – с одной стороны. А с другой стороны – и человеку следует, может быть, глубже созреть, чтобы более основательно прийти в Церковь. А уж мы должны ему помочь, помочь словами, делами, молитвою, любовью…

О жизни вечной и образе человеческом

   – У отца Василия Зенъковского встречается высказывание, что, с точки зрения христиан, перед воспитанием человека стоят две задачи. Это, с одной стороны, подготовка к этой жизни, а с другой стороны – подготовка к жизни вечной. Как понять эти слова? А еще как понять, при решении жизненно важных вопросов, что Господь с тобой? Не понять – может быть, почувствовать…
   – Сказано ведь, Божий Дух, идеже хощет, дышет (Ин. 3, 8). Поэтому веяние Духа Божия, конечно, может отражаться в сердце каждого из нас. Но я думаю, что это может произойти, когда человек старается уподобиться Христу. Подражать в буквальной мере Христу мы не вправе, а уподобляться, приближаясь к Нему, как тьма к Свету, наверное, должны. Как сказано в Минее, «древом крестным просвети и спаси мя». И вот когда мы приближаемся ко Христу, то воспринятые от Него милосердие, кротость, любовь должны явиться в сердце каждого из нас, и это будет говорить о том, что Господь с нами. Кроме того, тихость Духа каждый чувствует еще тогда, когда он умиляется, когда радуется, когда, может быть, печалится о своих грехах с намерением исправиться. Проявление Духа разнообразно и многообразно… Это проявление Вечности, жизни вечной.
   Вспоминаются слова святителя Тихона, Патриарха Московского и всея России. Мы все знаем, в какое трудное время он жил и в каком положении находилась Церковь, помним и разные нестроения того времени. И вот им была высказана мысль, что не только к смерти надо подготовиться (тогда это было легко, как мы знаем), а именно к жизни – жить. Еще у святителя Филарета, митрополита Московского, есть интересное выражение: «Жизнь жительствует».
   Здесь, на земле, мы должны жить свято, должны жить богоугодно, и то, что мы здесь посеем, то там, в будущей жизни, даст свои всходы. Мы знаем, что мы должны будем дать ответ Богу за каждое слово, дело, за каждую свою мысль. И чем мы чище живем здесь, тем больше от Бога будем награждены там.
   Но важно именно здесь достойно прожить данную нам жизнь. Например, один архиерей Русской Православной Церкви, поздравляя новоначального инока, сказал: «Поздравляю тебя, что ты принял образ ангельский, но желаю тебе не потерять образа человеческого». Так вот, живя здесь, на земле, и, устремляясь на небо, мы должны всё постепенно совершать. Вероятно, этот переход подразумевал преподобный Иоанн Лествичник: «Если увидишь молодого, возносящегося на небо, то дерни его за ногу». То есть Царствие Божие должно возрасти прежде всего внутри нас. Уже потом мы просим постоянно, на каждом богослужении «доброго ответа на Страшнем Судищи Христове».
   Мы знаем о себе, что не самодостаточны, но являемся Божиим творением, и только Бог распоряжается нашей жизнью. И она должна быть, соответственно, Божией.
   Господь всякого человека призывает, есть удивительные примеры, когда человек, положим, не знал Бога, уж и не говорится тут о церковности какой-то, а перед смертью где-то у него в сердце пробудилось чувство, и он исповедовался, причастился, и чуть ли не в этот же день умер. И тогда говорят: если человек причащается в день отшествия, то, по слову святителя Иоанна Златоуста, душа его не проходит мытарств, направляется прямо в Царствие Небесное.
   Милосердие Божие и любовь Божия непостижимы и бесконечны.

О церковных Таинствах и духовничестве

   Я думаю, мы все знакомы с таким понятием, как духовная жизнь, она начинается тогда, когда человек приходит к Богу, и еще в большей мере, когда человек приходит в Церковь.
   Господь любит нас, мы знаем это, Он любит нас больше, чем мы себя любим, Господь любит нас как отец, любит как мать, любит нас как детей непослушных, но, тем не менее, мы и непослушные – все Его дети.
   Господь ходил по земле, возвещал Свое высокое учение и призывал прежде всего любить Бога, любить ближнего своего. Он оставил нам Свои заповеди, оставил нам Свою Святую Соборную и Апостольскую Церковь. В Церковь каждый приходит по-своему, и Церковь у каждого ассоциируется, может быть, со своими событиями в жизни, сложностями или, наоборот, с радостями. Я думаю, что каждый из нас переживал чувство благодати и силы Божией в храме тогда, когда принимал участие в Таинствах.
   У людей, которые много лет живут в Церкви, есть воспоминания о первой исповеди, о первом Причастии. Вспоминаются праздники, которые совершаются ежегодно, но каждый год мы по-новому их ощущаем, всякий раз по-новому переживаем. События, которые реально совершаются в нашей жизни, вновь и вновь наполняют нас силою Духа.
   Церковь наша – это Богоучрежденный институт, который Господь даровал живущим здесь, на земле, чтобы мы, живя в Церкви, руководствуясь Церковью, воспринимая этот церковный воздух, могли подняться на Небо.
   Конечно же, это нелегко. Нелегко, потому что Царствие Божие есть царство добра, царство любви, царство мира, а здесь, на земле, мы часто встречаемся с противоположным: с несправедливостью, с жестокостью, с грубостью. Мы должны бороться не только, а может, и не столько с окружающим миром, но в первую очередь, с самими собою, и это – самое сложное, самое трудное.
   У Церкви есть Таинства, и Церковь, как благодатный институт, имеет великие средства для нашего исправления, для нашего спасения.
   Одним из таких великих Таинств, к которому мы приходим прежде всего, является, конечно, Крещение, которое мы принимаем: кто-то в младенческом возрасте по вере своих родителей, кто-то уже сознательно приходя ко Христу. Тогда он сознательно отрицался сатаны и всех дел его, и служения его, и гордыни его, и обещал служить только Богу.
   Второе Таинство, с которым мы часто соприкасаемся и через которое также совершается наше вхождение в Церковь, – это Таинство Покаяния. Проживая жизнь, мы согрешаем, оступаемся, пачкаемся, нарушаем заповеди, часто противоречим сами себе, и вот Господь дал нам Таинство Покаяния, в котором Он принимает наши грехи через нашего духовника. Духовник является свидетелем, который свидетельствует перед Богом об изреченных нами грехах. Господь невидимо стоит и принимает наше исповедание, чему священник является свидетелем.
   Зачастую священник, принимающий исповедь, дает нам советы, направляет нас по жизни, является нашим духовником, духовным руководителем. Почему я говорю: зачастую, – потому что у нас могут быть разные духовные руководители, но, прежде всего, это священник, который знает нашу душу, который направляет нас.
   Я думаю, что у каждого в жизни возникал вопрос: где найти духовника, кто это такой, как с ним общаться? Думаю, что вы встречали на своем пути священника, благодаря которому отозвалось ваше сердце и почувствовало благодать. Человек, к которому вы расположились, человек, который сказал вам, может быть, простые, но самые нужные слова, те, которые затронули вашу душу, которые он заронил в ваше сердце, и сердце ваше откликнулось на них. Важно, чтобы с вами произошло это.
   Священник, прежде всего духовник, должен возвещать учение Церкви. У нас могут быть какие-то свои мнения, свои взгляды на жизнь, на отдельные положения, на церковные проблемы, но священник и духовник всегда возвещает нам истину, потому что истина в Церкви, истина в Евангелии. Он говорит нам волю Божию, согласно которой, если мы будем действовать, мы будем идти правильным путем и наследуем жизнь вечную.
   Святые Отцы, а именно преподобный Симеон Благоговейный, говорят, что духовники бывают разные: умные, строгие, веселые, серьезные – это проявление характера, но главное, конечно же, – духовная направленность. Ну а по-человечески, я думаю, каждому импонирует тот, кого Господь ему определил.
   А вот когда спрашивают у Старцев, можно ли менять духовника, если он, положим, не отвечает каким-то внутренним нашим запросам, они отвечают: можно, но только осторожно. Надо посмотреть на себя: а что же мне в нем не нравится? Может быть, манера, голос? Многое, может быть, нравится или, наоборот, не нравится, но прежде всего надо смотреть, насколько я получаю от него духовную пользу. Это – прежде всего, это – принцип жизни христианина: все позволено, но не все полезно.
   Все события, все явления мы оцениваем, в первую очередь, с точки зрения духовной: насколько это полезно для моей души. И вот, вполне вероятно, священник, который нам не нравится, – не льстит нашему самолюбию, хотя вначале, может быть, и погладил по голове. Но потом он может воспитывать, может наставлять, говорить нам истины, которые не всегда соответствуют нашим взглядам, нашим мыслям, чувствам. И тогда следует реакция: мне этот батюшка не нравится, он слишком строгий. В других случаях иногда говорят наоборот: он слишком мягкий. Это не совсем верный подход, названные причины – не повод для того, чтобы сменить духовника, уйти к другому. Напротив, надо побороться за себя, побороться за батюшку, совершить брань в самом себе, чтобы остаться при нем.
   Вы, наверное, знаете: первая любовь приходит и уходит, может и появляться еще какая-то любовь, возможно даже не одна… Но тем не менее первое чувство – радостное и трепетное, оно остается на всю жизнь. Так что надо еще и помочь духовнику, а мы подчас находим удовольствие в том, чтобы осудить кого-то, и говорим если не на своего духовника, то, может быть, на другого батюшку: а вот тот – такой. Да еще при этом радостно и весело смеемся. Но вправе ли мы так делать? Мы должны за всех молиться, чтобы все были хорошими, духовными.
   От нас требуется мужество, от нас требуется стойкость, потому что когда мы слышим слово духовника, мы должны его исполнить, стараться, по крайней мере, исполнить. Святые Отцы говорят, что если мы берем благословение и не исполняем, то можем от Бога получить вразумление. Это важно для понимания каждого из нас.
   С духовником решают разные вопросы, но прежде всего, конечно, вопросы духовные, вопросы насущные. Услышав ответ, надо стараться его исполнить, внутренне быть готовым к этому. А то подчас человек приходит и говорит: «Как вы скажете? Как мне поступить?» – «Поступить нужно так». – «Нет, я так не могу, у меня так не получится». – «Ну, тогда вот так». – «И так я не могу». Ну что ж тогда делать, зачем же спрашивать?!
   К преподобному Макарию Великому пришли люди и спрашивают: «Что нужно делать, чтобы спастись?» Он говорит: «Нужно поститься». – «Мы не можем». – «Нужно молиться». – «Мы не можем». Тогда он говорит своему ученику: «Свари им кашицы, они ничего не могут».
   И вот мы часто, наверное, уподобляемся этим людям, которые кашицу кушать готовы, а исполнять необходимое в жизни не желают, не имеют воли.
   Естественно, сразу изменить себя невозможно. Хотя Господь может, конечно, изменить человека в мгновение ока, но это особый Промысл Божий, а обычно человек меняется постепенно.
   Что считать признаком духовного роста? Смирение. Но это слово емкое, а что конкретно значит смирение, как оно проявляется? Вспомним слова преподобного Иоанна Лествичника, который говорит: «Мера духовного возраста познается по тому, насколько мы видим в себе свои грехи». Да, вот оно, смирение. Но не то красивое слово, когда мы говорим: ах, какой я грешник! Помню, одна маленькая девочка слушала, как каются старушки, подошла к батюшке и говорит: «Батюшка, я такая великая грешница!» Он спрашивает: «А что ж ты делаешь?» – «Семечки ем!» У нее был такой «великий грех»…
   Так что, наверное, дело не в словах, не в том, как мы себя именуем, а в том состоянии, в каком мы предстоим пред Богом. Это даже и не назовешь объективной оценкой, потому что мы не можем себя объективно оценить. Но вот именно: Бог – и я, – когда мы не сравниваем себя с кем-то, не думаем о себе: вот я лучше Петра или лучше Маши, Даши, но именно так: вот Господь – и я.
   Пред Богом ведь не скажешь: «Господи, я много тружусь, я много молюсь». Это фарисейские слова, этот образ мысли нам известен, мы знаем, что это плохо, мы уже ему подражать не будем, мы будем подражать мытарю. Но насколько мы от слов своих переходим к делу, насколько слова у нас сочетаются с делом? Посмотришь внимательно, и все в ином свете выглядит.
   Если мы стараемся серьезно трудиться над собой – нам дается духовник, руководитель на этом пути. Он дает нам направление, показывает нам истину, и мы должны приходить к нему, прежде всего, с верой, что через него действует Господь.
   Об этом сейчас говорят, об этом пишут, об этом спорят, и даже люди церковные, которые имеют духовные знания. Одни говорят: святитель Игнатий писал (и действительно он писал), что нет теперь духоносных Старцев и теперь нам нужно читать только книги и книгами руководствоваться.
   Кто против этого что скажет? Мы не вправе говорить против святителя Игнатия.
   Но святитель Игнатий в свое время писал также о старце Макарии Оптинском, которого мы сейчас почитаем, к которому обращаемся в молитвах, что у него дело не душевное, а духовное. И ученики, которые к нему приходят, выгодно отличаются от других. То есть он брал по высшей мерке, по мерке Святых Отцов первых веков. Да, часто мы немощны, слабы, но говорить о том, что теперь уже нет духовного руководства, я думаю, мы все-таки не вправе. Можно согласиться с тем, что мы немощны и слабы, но если мы приходим к духовнику и ждем ответа, а через него – ответа от Бога, то по вере нашей Господь нам и помогает.
   Особенно умиляет вера простых людей. Они приходят к священнику и говорят: «Батюшка, благослови». Спрашивают благословение на свои простые житейские нужды, например, одна женщина подошла и говорит: вот лето, у нее корова, ей нужно заготовить сено. Она просит: «Очень трудно, батюшка, благослови». Священник ее крестит, сам перекрестился, вздохнул о ней и, может быть, потом и не помнит. А она приходит и благодарит: «Вот, по Вашему благословению все получилось хорошо…» Вот такие бывают нужды, такие житейские запросы, я уж не говорю о высших запросах духа. Итак, всех мы должны удовлетворить и всем подать помощь. Вот что очень важно и нужно.
   Подчас мы начинаем испытывать, истязать священников, духовников и сравниваем их со святоотеческими примерами, еще с кем-то, иногда эти сравнения не в пользу батюшек. Тем не менее, мы знаем, что благодать действует. И благодать, если мы ее принимаем с верой, непременно нам поможет. Важно помолиться, важно не осудить – это еще один чрезвычайно серьезный вопрос.
   Мы приходим и поначалу видим всех и вся святыми, а потом уже начинаем разбирать, как бы понимаем больше. И тогда нам кажется, что мы вправе других судить. Я думаю, что не вправе.
   Что еще можно сказать о духовниках? Полагаю, у каждого может быть свой духовник, может быть один духовник для многих людей, но везде действует Господь, и это самое главное. Следует, я думаю, говорить духовнику о своих неудовольствиях на него, не осуждая, не разбирая его поступки, но, если ты не доволен, набраться мужества и сказать – надо. Надо сказать, что случилось: может быть, осуждали или иное что-нибудь. Если мы открываем это, то зло уходит, в нашей душе его не остается. А если копим, решаем пойти к другому священнику и ему сказать… впрочем, для кого-то, может быть, и так лучше, чем совсем никому не говорить. Но все-таки если мы сообщаем все своему духовнику, то мы разрушаем это вражеское средостение между собой и им. Если не хватает мужества, не обязательно говорить подробно, но сказать по существу очень важно, потому что враг действует, он старается отвлечь. И еще Святые Отцы говорят: от кого мы получаем пользу, против тех враг особенно воздвигает нас. Это даже и признак: насколько для нас это полезно и насколько для нас нужно общение с духовником.
   Как выбирают духовника? Думаю, многие уже этот выбор сделали, и вам все это знакомо. Помолившись Господу, нужно это делать. И к кому сердце расположится, того и выбирать, так и поступать, потому что Господь указывает, от Господа стопы человеку исправляются.
   Духовник, конечно, за всех молится, и его молитва бывает услышана, и Господь подает по обоюдной вере просимое. Духовные дети, духовные чада – это прежде всего союз любви. Насколько мы храним любовь, насколько мы ее умножаем, насколько мы терпим друг друга – настолько крепко и наше духовное родство.
   Духовничество в Даниловом монастыре… Практически все священники, за малым исключением, – все духовники, то есть они все исповедуют народ. В Греции иной опыт, там не каждый священник является духовником, только специально определенные священники. Вообще в Греческой Церкви, будь то Кипрская или Элладская, духовник назначается, и только он имеет право исповедовать. А другой, стоящий рядом с ним, совершает Таинство Евхаристии, но не является духовником.
   У нас духовниками могут быть почти все. Насколько мы хороши или плохи… наверное, и хороши и плохи, я думаю. Трудно говорить, что мы подвижники, далеки мы от первых Отцов, естественно. Если святитель Игнатий давно уже говорил о немощах духовенства, то, что же теперь о нас можно сказать? Да, мы немощные, но стараемся, по крайней мере, пытаемся возвещать истину…
   Когда к одной старице-схимнице люди обращались за помощью, она в смущении и в недоумении спрашивала у священника: «Как же мне поступить? Что я должна делать?» А он ей говорит: «Ты представь, что сидишь в болоте сама, а другим рукой машешь: "Не ходите туда, где я сижу"». Ну вот, может быть, и мы так же возвещаем другим спасение. Мы немощны, но давайте будем все-таки все вместе стараться исправляться.
   К нам в Данилов монастырь легко поступить, пожалуйста, кто захочет – приходите. Но жить… Жить уже намного труднее, потому что, как мы говорили, это все-таки подвиг, понуждение. Пусть он невелик, пусть он нестрашный – не так, как Святые Отцы говорят: «Отдай кровь и примешь дух». Нет, но, тем не менее, эта суть понуждения остается…
   Я принимал монашество в Троице-Сергиевой Лавре, когда еще учился в семинарии. Поскольку все это житие монашеское в Лавре видно, пришел в монастырь и пока еще не жалею, что монах…

О спасении и заповеди любви

   Основой нашего учения о вере, о Боге, прежде всего, является Евангелие. А в Евангелии какие самые главные заповеди? Самые главные заповеди, говорит Господь – любить Бога и ближнего своего. Если мы эти заповеди будем исполнять в своей жизни, то этим самым мы и наследуем свое спасение, наследуем жизнь вечную.
   Что такое спасение? Вот человек говорит: спасаюсь. За этим понятием стоит другое слово: избегаю, убегаю, ухожу. Ухожу от чего? Ухожу от греха, ухожу от порока и соединяюсь со Христом. Христос есть любовь. Бог, прежде всего, есть любовь. И тот, кто пребывает в Боге, тот пребывает в любви Его.
   У преподобного аввы Дорофея, в душеполезных поучениях (с этой книгой следует познакомиться, потому что она написана для всех, в ней изложены основы аскетической жизни, то есть жизни, которая говорит о спасении), весь мир изображен в форме круга. В центре этого круга находится Бог, по радиусам к центру идут люди. И чем ближе они к Богу, тем ближе друг к другу, если мы представим себе круг и радиусы. Так становится наглядным: если мы служим Богу, служим ближнему своему, то, в конечном счете, служим себе во благо и во спасение.
   «Жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит», – говорит пророк Давид в известном для нас 50-м псалме. В жертву Богу мы, прежде всего, должны приносить свою душу. Благодатью Духа Святого совершается в сердцах жертва хваления, говорит преподобный Симеон Новый Богослов. Этой жертвой и созидается сердце самое чистое, сокрушенное и смиренное, которое не имеет ничего собственного, сердце, которое не может вознестись гордостью. Потому что мы знаем разные характеристики, разные образы отношения Христа к миру. О Господе сказано, что Он любовь, также сказано, что Он трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит (Мф. 12, 20). Это указывает на Его непостижимые смирение и кротость. Вот и в нас должно быть не показное тщеславие, а именно это состояние, искреннее осознание своего недостоинства; и тогда мы просим у Бога, чтобы Он просветил. Есть такое выражение: подражать Христу. Мы не можем в полной мере подражать, мы к Нему приближаемся, как тьма к свету. Этим светом Своим Он просветил нашу тьму.
   Говоря о законе, следует понимать: мы должны возлюбить ближнего своего, как самого себя, и любить Бога, должны научиться сочетать в себе эти две заповеди (а по сути, заповедь двуединую). Мы должны научиться растворить в любви к Богу любовь к ближнему своему, потому что от ближнего нашего, говорят Святые Отцы, совершается и спасение наше, и погибель наша. В любви к ближнему, как сказал Господь, проявляется и любовь к Богу. Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25, 40).
   Итак, чем полнее и исключительнее будет любовь человека к Богу, тем последовательнее в человеческой воле будет отражаться воля Божия, тем полнее будет отражаться Сам Бог.
   Можно рекомендовать для ознакомления книгу святителя Иоанна, митрополита Тобольского, которая называется «Илиотропион». «Илиотропион» означает в переводе с греческого «подсолнечник». Почему подсолнечник? В этой книге святитель Иоанн говорит о согласовании воли Божией с волей человеческой. Как подсолнух поворачивает свою голову за солнцем, даже в мрачную, ненастную погоду, так и человек должен всегда к Богу обращаться, всегда искать волю Божию, всегда любить Бога, а любя Бога, всегда исполнять Его заповеди. И чем полнее и исключительнее будет любовь, тем согласованнее будут воля Божия и жизнь человеческая.
   Примирение должно распространяться на всю нашу жизнь. Если мы любим Бога, значит – мы любим ближнего;
   если любим ближнего, значит – уступаем ему; значит – смиряемся; значит – не превозносимся, не осуждаем. Это как гимн любви у апостола Павла из Первого Послания к Коринфянам, 13-я глава: любовь не превозносится, не раздражается, не ищет своей выгоды, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине… Такая любовь должна присутствовать в нас. Бог ради этой любви к человечеству снизошел к нам, Он и от нас требует ответного чувства. И насколько оно будет горячо и искренне, настолько мы будем любимы Богом.
   Когда об Иоанне Богослове говорится, что он был любимый ученик у Господа, то это значит, что и он любил Господа больше всего.
   Те, кто знаком со сказаниями о подвижниках, с патериками, с отечниками, может быть, помнят эти примеры послушания, стало быть, и любви. Одному Старцу говорили, что он любит одного из своих учеников больше, чем других; отцы хотели его, может быть, и обличить. По крайней мере, задали ему вопрос об этом ученике. Он же ответил на этот вопрос таким образом: «Я вам сейчас покажу», – и пошел по кельям. Стал стучать в каждую келью и вызывать своих учеников, называя их по имени. Проходит, а ответа нет. Назвал того ученика, к которому он был особенно расположен, и тот сразу же вышел из кельи навстречу своему наставнику, а Старец потом показал прочим отцам, что ученик занимался тем, что переписывал Священное Писание. «Вот, посмотрите, – говорит он, – даже одной буквы не дописал, остановился и сразу пришел на зов сей ученик».
   Вот это послушание, вот это любовь. А в нашей жизни, когда наши папы, мамы призывают нас на какое-то дело, мы говорим: ну не сейчас, ну потом, ну подожди, ну завтра – в общем, не до тебя мне. Получается, я тебя в этот момент не люблю, ты мне не нужен. А Богу-то мы всегда нужны, и Бог нам всегда нужен, хотя мы о Нем иногда и забываем.
   Если эта любовь к ближнему у нас будет, и будет любовь к Богу, она распространится на всех и на вся, поскольку любовь не знает границ. Когда говорят: мы любим хороших, мы любим чистеньких – то в ответ можно услышать: а ты меня полюби грязненького. Грязненького и впрямь полюбить трудно, для этого нужно иметь крепкую любовь к Богу и к ближнему.
   Известно выражение: любовь жертвенная. Любовь, простирающаяся до того, что человек готов и жизнь свою погубить. Вот за нас Христос отдал Свою жизнь, а в Священном Писании сказано: мало кто отдаст жизнь свою за ближнего, разве что, может быть, за своего благодетеля – и то подумает, нужно ли это делать. Может быть, каждый из нас в каком-то порыве и думает: я бы совершил геройский подвиг, если бы случилась такая ситуация. Что ж, может быть, и многие из нас окажутся героями в случае необходимости. Но вот в обыденной, каждодневной ситуации часто, очень часто идет проверка нас самих. И тогда мы себя проверяем: ну-ка, как мы любим Бога и как мы любим ближнего? Зачастую получается, что мы можем любить, когда нам комфортно, когда нам удобно, когда нам приятно. А когда нам не хочется, не можется, не нравится – у нас найдется много причин, чтобы высокое и благородное чувство любви не проявить. Так часто бывает.
   Мир с Богом – это любовь и согласие. Проявляются они, конечно же, через борьбу с грехом. Вот отсюда и возникает понятие аскетизма, понятие понуждения, сознательного продвижения себя к любви. В Евангелии сказано, и особенно хорошо это звучит по-церковнославянски: Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12). По-русски «нуждницы» – это употребляющие усилия. Употребляющий усилие – достигает. По-славянски это звучит более четко, более красиво… Вот и здесь слышится этот принцип самопонуждения. Борьба, как мы понимаем, у нас должна быть с самим собой, у каждого с собой.
   Когда я учился в духовных школах, на всю жизнь мне запомнился такой эпизод. Пришел я однажды на урок и увидел на своем столе аккуратненький белый листик промокательной бумаги, и на нем аккуратным таким почерком было написано: «Господи, дай мне силы бороться с самим собой!» Кто-то до меня здесь сидел, видимо, что-то слушал или думал и вот так написал для себя, может быть, даже своего рода жизненный девиз: «Дай силы бороться с самим собой». Потому что жизнь есть борьба. Мы же знаем, у каждого из нас есть проблемы – большие или малые, и чем дольше мы живем, тем больше этих проблем в нашей жизни возникает.
   Поэтому жизнь в Боге – это непрестанное борение, созидание и подлинное творчество. Этим-то, может быть, жизнь и хороша. Но здесь же нужно и покаянное чувство, чтобы себя увидеть, узнать и потом уже искоренять в себе все нехорошее, нечистое. Без покаяния не будет радости, мы не вкусим сладкого, не познав горького. Но так мы творим в себе нового человека. Вот отсюда и принцип духовной жизни, и залог, что не будет она скучной, не будет неинтересной. Пост – это не только квашеная капуста, или картошка, или поклоны, или бесконечные службы, когда кажется: ну, сел бы или ушел бы. Нет, пост – это творчество, созидание себя самого.
   Любовь нужно проявлять и в труде, и в земном приготовлении к Царствию Божию, чтобы там в полной мере восторжествовала любовь и мы могли реализовать то, что приобретаем на земле. Эта любовь проявляется в служении. В том числе в служении самим себе, потому что мы знаем, у Святых Отцов написано: человек должен хранить совесть по отношению к Богу, по отношению к окружающим, по отношению к самому себе. Наша любовь проявляется в служении нашим братьям и сестрам, тем, кого мы любим. Но мы, конечно, не любим наших врагов. Для нас любить врага сложно, трудно, хотя мы знаем, что должны его любить. В Евангелии написано, что мы должны любить врагов наших, и тот, кто, по крайней мере, старается это делать, кто трудится для этого, – тот соблюдает заповедь и обретает любовь Божию.
   Вот и святитель Димитрий Ростовский говорит: «Если ты молишься за врагов своих, то ты чудотворец». А мы часто не любим даже ближних наших, хотя они и не враги, но не всегда любимые нами люди. Не любим, потому что они нам докучают, мешают, в чем-то стесняют нашу свободу. У молодых людей это чаще всего родители. Те, которые их «не всегда понимают», «не всегда разделяют» их взгляды, убеждения; те, которые уже «отстали от жизни» и что-то «свое толкуют». Но вот проходит время, все немножко подрастают и, сами себе удивляясь, убеждаются, что нашим родителям, в их родительскую меру, дано такое чувство – предвидения, что ли, прозрения. Вникая в нашу жизнь, они многое видят. Не всегда правильно? Как сказать… Зачастую их родительскому чувству открывается, в чем мы неправы. Часто они говорят нам то, что должны были сказать, а мы не всегда это принимаем. Здесь мы должны проявить любовь через смирение и через послушание.
   Накормить голодающего, одеть больного, утешить скорбящего… Конечно, это заповедь Христова, и каждый из нас должен этот образ действий созидать в самом себе, в своей семье, в той среде, которая его окружает, в обществе. Тогда будет общество преобразовываться, тогда все большие задачи, которые мы сами себе ставим, которые перед нами жизнью ставятся, будут исполняться. Это и будет исполнение заповеди любви, с этого начнется подлинная христианская активность в мире.
   Случается, овладевают смешанные чувства, когда встречаешь людей, которые только что пришли к Богу, почувствовали радость единения с Творцом. Теперь они хотят поделиться этим с другими, так, чтобы все знали об этом сокровище, и подчас они обращаются в проповедников, но юных и неопытных, от которых исходит этакое морализаторство: а ты неправ, так не нужно делать, вот как учит Церковь. Чтобы все было правильно, чтобы было убедительно, надо исходить из собственного внутреннего опыта. Уверить других можно будет тогда, когда мы сами будем жить по заповедям, об этом говорит весь опыт первых христиан.
   Бывает и в семьях, когда молодые люди приходят ко Христу, а родители где-то еще сзади. Тогда дети начинают поучать родителей, превращаясь в семейных стражей морали и христианства. И вот стоят они на страже, а в семье начинает формироваться не очень доброжелательная и не очень спокойная атмосфера, потому что если мы учим старших от слова Божия, то они учат нас от жизни, данной Богом. Они говорят: «Ты в церковь ходишь, а что ты дома делаешь, что ты вообще сделал для себя, для общества? Ты опустился, не интересуешься ничем». В чем-то существенном они часто бывают правы.
   Все это тоже надо учитывать, потому что именно наша умеренность, деликатность очень часто тоже является проявлением любви к ближнему нашему. Церковь, конечно же, благословляет подвиг, и подвиг любви – прежде всего. Его суть, как мы уже говорили, заключается в понуждении себя…

О монашестве, пути и образе человеческом

   В первую очередь, монах, конечно, – это тот, кто один. Mоnos — один. А еще монах – тот, кто служит Богу. Но служение Богу есть у каждого из нас. И дело не в том, какой образ жизни мы изберем, а в том, как мы будем жить. Даже в чине пострига сказано: будет тебя Господь судить не по тому, что ты обещал, а по тому, что ты исполнил.
   А идеалы евангельские открыты для всех: люби Бога и люби ближнего своего. Здесь не должно быть эгоизма. Эгоизм, эгоцентризм исключает любовь, потому что где же мы дадим место Христу, где же мы дадим место ближнему, когда сердце наше занято только нами самими? Только мы там довлеем, только мы управляем, только себя видим и чувствуем. Конечно, это плохо.
   Отсюда же, из этого источника, проистекает отношение к обществу, к людям, отношение к самим себе. Блаженный Августин, обращаясь к Богу, говорил: «Ты создал нас для Себя, и беспокойно томится сердце наше, пока не успокоится в Тебе». Здесь все говорит о том, что Бог создал нас в жилище Себе, каждый из нас – чадо Божие. Но настолько чадо, насколько оно близко к Богу; настолько мы являемся детьми Божиими, насколько мы близки к Его любви.
   Христос для нас является путем, истиною и жизнью. Причем важно, чтобы это был не отвлеченный постулат, важно, чтобы мы были христианами не только в Церкви. Есть понятия: человек церковный и человек нецерковный. Следует отчетливо понимать, что есть люди, которые признают Христа, но живут вне Церкви. И есть люди, которые признают Христа, и кажется, что они в Церкви – они исповедуются, причащаются, молятся, но насколько в них жив Христос, насколько в них жива Церковь, насколько в них жива эта благодать – большой вопрос. Не секрет для каждого из нас, особенно для девочек, мальчики этой проблемы не имеют: вот идет девочка в Церковь, она надевает платочек, она благочестивая, стоит и молится. (Мы знаем, у апостола Павла написано, что жена должна покрывать свою голову.) Но вот выходит девочка из храма, платочек свернула, положила его, всё, пошла по своим делам. Наверное, дело не в платочке, но вот что интересно: получается что, когда я захожу в храм, то становлюсь такой, а когда выхожу – другой… Но важно ведь, чтобы мы церковную благодать несли с собой в жизнь, чтобы каждый наш шаг, каждый поступок был проанализирован – насколько он совершен по-Божьи, по любви ко Христу, по любви к ближнему своему. А иначе все наши хождения будут напрасны. Даже если мы усвоим все церковное, это может оказаться ханжеством. А если мы еще и церковного не усвоили, это просто будет дилетантством, когда мы говорим о Христе, а на самом деле Им не живем.
   Каждый свой шаг следует приносить как бы в жертву Богу, и тогда Бог это все будет видеть. Как люди иногда говорят: у Бога все записано. И вот все наши дела, они тоже будут записаны, и когда душа пойдет по мытарствам, то там все это будет о нас говорить: вот человек грешил, но он каялся, исправлялся.
   У Достоевского написано, как привели душу, и абсолютно ничего доброго за ней не было. Но Ангел Хранитель где-то отыскал луковицу маленькую, которую человек дал когда-то как милостыню. И, может быть, эта луковица и спасла бы, поскольку стала подниматься уже душа на небо, но увидела, что к ней цепляется еще кто-то, а поскольку любви нет, сострадания нет, та душа локоть выставила, и другая от нее отпала, а вместе с ней упала в огненное озеро и сама эта душа, уже почти спасенная своей маленькой милостыней…
   У Бога всё есть, у Бога все помнится – это важно и значимо, что не пропадает каждый наш малый шаг… Когда мы можем помочь человеку делом – очень хорошо; можем помочь словом – хорошо; не можем ни тем ни другим – хотя бы вздохнем за него, искренне, от сердца: «Я не могу помочь, Господи, Ты Сам ему помоги». И, конечно, это будет услышано, Бог это знает.
   И еще и еще раз повторю: Христос для нас – это и путь, и истина, и жизнь, и всё это основывается на любви. Христос есть путь, потому что Он не только указывает человеку путь, Он ведет его по этому пути. Он всей Своей жизнью показывает нам пример, Господь наш – пример истинного Человека, образ истинного Человека.
   Вспомним, как Господь исцелил расслабленного, пролежавшего в ожидании чуда тридцать восемь лет у Овчей купели. Когда Он подошел к нему и спросил: хочешь ли быть здоров? – тот ответил: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода (Ин. 5, 6–7). «Не имею человека» — вот она, трагедия расслабленного человека. Тридцать восемь лет он не имел никого, кто бы оказал ему сострадание! И вот Господь пришел и сотворил чудо. Это одиночество (я думаю, что молодые еще не вкушают его в такой мере) – вещь страшная. Страшно человеку, когда человек один. Только Господь может ему помочь.
   Сейчас, если говорить о России, мы по-новому повернулись к Церкви, по-новому повернулись к Богу. Мы находимся здесь, нам не просто интересно: мы слушаем, познаем, желаем идти этим путем. Но у нас много недостатков, следует признаться: у нас много черствости, равнодушия, апатии к чужому горю, к обездоленности человека. Нам легче пройти равнодушно мимо человека, чем отозваться на его боль, нам трудно быть активными в добре. А это участие в добре очень важно, нужно, необходимо. Сейчас многим трудно жить, и бывает, что люди пожилого возраста говорят: в пятидесятые, послевоенные годы, и в шестидесятые тоже люди жили, может быть, сложнее, труднее, в бараках, где-то ютились, но они общались между собой, были добрее, заботливее друг к другу. Здесь речь не о вере, не о Церкви, а просто о людях, а также о том, как они жили, были дружны. А потом все стали разобщаться, стал уходить человек от человека. Это очень трудно, может статься, что человек с человеком станет жить как в пустыне…
   Один Старец про последнее время говорил так: «Не бегите в горы, а бегите в город, за многоэтажными домами будет как за каменными горами». Это правда. Люди на одной площадке могут прожить много лет и не знать друг друга. Хорошо это или плохо? Любовь, наверное, каждый знает – общительна. Конечно, не в том дело, чтобы брататься со всеми и теперь же. Но, тем не менее, разобщенность, отчуждение – это не признаки любви.
   Во II веке святой Феофил Антиохийский, полемизируя с язычником, писал: «Ты говоришь: "Покажи мне твоего Бога", – а я тебе отвечу: "Сначала покажи мне твоего человека и тогда сможешь увидеть моего Бога"». Мы не можем видеть Бога, пока не вырастем в полную меру нашего человеческого роста. Мы не можем называться христианами, пока не станем настоящими людьми.
   Настоящий христианин, как мы понимаем, – это тот, кто готов, по слову Спасителя, положить душу за друзей своих, так же, как Господь. Наверное, все больше людей приходят к убеждению, что подлинной жизни не может быть без жизни в Боге. Другая жизнь может быть и интересна; в ней мы знаем много приятных, притягательных людей, знакомых, что-то читаем, видим много хорошего, но… Иногда возникает «неудобный» вопрос: как же так, вот человек без Бога, а он хороший? А другой – человек верующий, кажется, подлинно церковный, а не очень хороший человек? Не такой это человек, которого хотелось бы видеть, с которым хотелось бы общаться?
   Есть интересная мысль отца Александра Ельчанинова. В «Записях» своих он говорит, что человеческое – это любить любящих, Божие – любить ненавидящих, а диавольское – ненавидеть любящих. То есть человеческое – любить любящих. Я люблю людей, которые любят меня, и, естественно, я не люблю людей, которые меня не любят. Я не имею ненависти к любящим, у меня нет диавольского чувства, положим, но в то же время у меня нет и Божиего, я не люблю ненавидящих. А потолок человеческого – любить любящих – мы должны преодолеть, мы должны полюбить и ненавидящих.
   Трудно, сложно осуществить это веление: любите враги ваша (Мф. 5, 44). Тот человек, который в общественном транспорте встал мне на ногу, на какое-то время становится мне не совсем другом и вовсе не другом моей мозоли. Но если я буду иметь самоукорение? Один знакомый рассказывал, что ездил в Москву в переполненной утренней электричке. И когда он пытался войти из тамбура внутрь вагона силой, его, конечно, не пускали, а когда, смиряясь, говорил себе: «Ладно, постою тут…» – его чуть ли не на руках вносили туда.
   Вот, пожалуйста, пример смирения, и не надо никаких подставленных щек. Но можно и по-евангельски: …кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую (Мф. 5, 39).
   Старец Макарий Оптинский излечивал бесноватых так: ввели одного бесноватого в скит, тот ударил Старца по щеке, а батюшка подставил другую. Бесноватый и рухнул на пол. А нам просто на ногу встали… Так ли важно, что будет с моей ногой, если главное – что будет с моим сердцем? С ногой ничего не случится, человек ведь не специально мне на нее наступил! А вот что случится с моим сердцем, если я разгневаюсь, да еще выскажусь? Но если я скажу себе: да я того достоин, так мне и нужно, это по грехам моим – будет совсем хорошо. Будет хорошо, потому что это и будет проявление любви к ближнему своему. Что для христианина может быть более важным!..
   Возвращаясь к нашему «неудобному» вопросу, заметим: жизнь без веры, без религиозной мысли будет неполной, будет ненастоящей. Она, может быть, по-человечески интересна, красива, но она не будет устремляться туда, куда должно стремиться человеку по его человеческому достоинству и призванию.
   Преподобный Серафим говорил, что всякое дело, которое делается не ради Христа, не имеет цены в очах Божиих. Оно имеет цену только в глазах человеческих. Мы все оцениваем, благодарим друг друга, говорим спасибо. Но в очах Божиих, если дело не для Христа делается, если не ради высшей цели оно совершается, а просто по-человечески – ну что ж… Мы ничего не зачеркиваем, мы ничего не отрицаем, дай Бог нам хотя бы в такую меру прийти, в человеческую, но должны мы стремиться все-таки к высшему, для нас самому важному, тому, что от Него, что Им установлено и одухотворено.
   Иначе может быть только внешняя оболочка, внешность, лишенная содержимого, это могут быть мехи ветхие или новые, но лишенные вина. Христос есть то вино, о котором можно сказать словами преподобного Исаака Сирина: «Вот вино, которое веселит сердце человека (U.c. 103, 15). Блажен, кто испиет вина сего! Испили его невоздержные, и устыдились; испили грешники, и забыли пути преткновений; испили пьяницы, и стали постниками; испили богатые, и возжелали нищеты; испили убогие, и обогатились надеждой; испили больные, и стали здоровыми; испили невежды, и умудрились».
   И еще немного о пути ко Христу. Хотелось бы, чтобы каждый, кто еще пока не встал на него, не пошел по нему, – все-таки сделал это. Встал на путь, который постепенно ведет ко Христу. У каждого на этой дороге свои успехи, у каждого свои ступени, у каждого свой показатель роста. Был такой момент, когда сердце без оглядки потянулось ко Христу, были такие моменты, когда, кто-то, может, спрашивал себя: а правильно ли он поступает, зачем он здесь, почему он здесь, что ему это дает, что его ждет впереди?
   Выходя в плавание христианской веры, мы рискуем. Профессор Осипов на подобные вопросы отвечает так: «Положим, что человек заблудился в лесу и, встречая других, спрашивает: "Как мне выйти отсюда?" А ему отвечают: "Отсюда выхода нет, бессмысленно всё, здесь погибнешь". Идет он дальше, встречает других, они ему говорят: "Есть путь, очень трудный, очень сложный, очень долгий, но он есть". И вот, если он идет тем путем, он все-таки выходит». Так и во Христе: мы сами должны познать истину, познать в первую очередь сердцем. Господь нас позвал, и если мы на это отзываемся всей душой, всем сердцем своим, то, конечно, мы убеждаемся, что Бог есть для каждого из нас. Ведь источник познания – сердце наше: насколько оно реагирует, насколько оно отзывается на Его голос, настолько и мы познаем Бога. Выбирая тернистый путь любви, мы и будем со Христом.
   Нам известно такое слово, как благодать. Преподобный Симеон Новый Богослов говорит, что если мы здесь, на земле, не стяжаем благодати, если хотя бы отчасти к этой великой духовной величине, к этому возвышенному состоянию не приблизимся, – там, в будущей жизни, мы этого не сподобимся.
   Благодать нам дается в Церкви, в Таинствах церковных, дается в высоких, возвышенных чувствах. Но не всякое движение нашего сердца, – оно может экзальтированное, – является благодатью. Благодать – это такое высокое, настоящее и большое чувство, когда Христос приходит и творит Себе обитель в нашей душе. Насколько возможно стремиться к этому, мы должны стремиться.
   Мы можем чувствовать, как мы проживаем Великий пост. Каждый в свою меру, кто хуже, кто лучше, – но все равно Пасха наступает для всех. Христос всех приглашает на эту великую Вечерю любви и Праздников праздник. Иоанн Златоуст в своем Огласительном слове на Пасху говорит: тот, кто постился и не постился, кто-то в третий, в шестой час и в другое время кто пришел, все придите в радость Господа. И вот это переживание важно для каждого из нас. Для каждого из нас Церковь делится этой радостью, и не только в храме, но мы идем крестным ходом вокруг храма. Мы как бы всю окружающую среду стремимся наполнить благодатью, силой этой, этим ликующим возгласом: Христос Воскресе! – согреть, наполнить, очистить ею каждое человеческое существо. И каждый из нас призван к этому, если мы любим Христа, если мы стремимся к Нему…

О любви во «днях юности твоей»

   Однажды на Всероссийском съезде молодежи Святейший Патриарх Алексий II заметил, что пастырское сердце грустит, когда приходится видеть огромное стечение молодых людей на концертах популярных исполнителей или на футбольных матчах. «Нет, мы вас не осуждаем, – продолжил Святейший Патриарх. – Молодости свойственно стремление к творческому поиску, состязаниям, развлечению, все это должно занимать в жизни молодежи свое место. Однако необходимо уделять время и поиску истины, и молитвенному предстоянию пред Господом Богом. Ведь если душа не имеет связи с Духом Божиим, она истощается, разрушается, оказывается беззащитной перед натиском искушений, страстей, порока».
   Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей, и ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих; только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд. И удаляй печаль от сердца твоего, и уклоняй злое от тела твоего… (Еккл. 11, 9–10). И помни Создателя твоего в дни юности твоей (Еккл. 12, 1).
   Мир меняется, но Христос остается неизменным.
   Когда у преподобного Серафима Саровского спросили, почему люди теперь не творят великих подвигов, он сказал, что Христос один и тот же, Христос пребывает вовек, но у нас не хватает решимости следовать за Ним.
   У каждого может быть свое оправдание. Ну, например: не стоит взбираться на высокую гору, чтобы потом не упасть с нее стремительно. Иногда рассуждают так: если бы были великие подвиги, были бы пещеры или особенное служение ближнему, то на это бы мы были способны. А на то малое, что каждый день нам предстоит, глядят как на будничную серость, в обыденных делах может усматриваться, может быть, даже и бездуховность – мол, это не важно и не значимо. Но имеет значение вся наша жизнь, каждый проживает свою жизнь именно в тот момент, который мы живем сейчас, сегодняшним днем. И служить друг другу мы должны каждый день, и каждый тем даром, какой получил. Как говорит апостол Петр, от многоразличной благодати Божией (1 Пет. 4, 10).
   Блаженнейший архиепископ Афинский и всея Эллады Христодул много общался с молодежью. О нем говорили, что когда он был еще на епархии, приезжая на какой-нибудь приход, он заходил в места, где обычно собирается молодежь, – в кофейни или другие общественные места. Там он начинал говорить свое слово, и это так воздействовало на молодых людей, что они потом уходили вслед за ним в храм, когда он шел на богослужение. Так вот, владыка приводит слова святителя Григория Богослова: «Ты молод – стань против страстей… имея поборником и пособником Крещение, сопричти себя к воинству Бога, ополчись против Голиафа и насладись своей молодостью». (Голиаф – это тот великан, которого победил пророк Давид.) Юный христианин, дай Бог, чтобы ты всегда мог оставаться молодым; чтобы ты был господином времени и истории; чтобы жизнь твоя имела смысл.
   В Греции один священник спросил у группы молодых людей: «Как вы думаете, ребята, может ли молодой человек жить сегодня в Церкви?» На что юноша-студент ответил ему: «Отче, ваш вопрос неверный. Надо было бы спросить: может ли молодой человек жить сегодня без Церкви?» Такой ответ молодого человека – это ответ многих молодых людей в сегодняшней Греции. При недавнем опросе, который провело греческое Министерство образования, восемьдесят семь процентов учащихся гимназий и семьдесят семь процентов учащихся лицеев заявили, что они доверяют прежде всего Церкви.
   Это Греция, а как обстоит дело у нас? Не в процентах дело, а как мы на себя смотрим, кем себя считаем? Много в России христиан или мало?
   Наверное, отсутствие должного воспитания есть корень всякого зла. Конечно, это исторически сложившаяся, серьезная наша проблема, проблема наших современных людей, состоящая в том, что мы многое не сохранили, утратили. Нас не воспитывали, и в этом есть причина. Но причина и в нас самих, мы и сами подчас воспитываем других не так, как нужно.
   Педагогика без христианства, по словам великого педагога Ушинского, есть вещь немыслимая: безголовый урод, деятельность без цели и без результата. Школа должна быть не только школой арифметики и элементарной грамматики, но прежде всего – школой христианской под руководством пастырей Церкви.
   Святитель Филарет Московский говорил, что свет одного научного образования без света Христовой истины – все равно, что свет луны без солнца, свет холодный, бесчувственный, свет чуждый и заимствованный. Он будет только скользить по поверхности души, как скользит свет луны по скале, не проникая внутрь ее, никогда не в состоянии будет согреть, оживить и возбудить наше сердце к трудам и подвигам.
   Можно привести соответствующие примеры. В известном православном студенческом журнале была опубликована статья «Без любви здесь обойтись нельзя». В ней приведено интервью, данное корреспонденту, студенту Духовной академии, двумя лаврскими иноками, архимандритом Трифоном и архимандритом Никодимом, которые много лет ходят в следственный изолятор, который находится в Сергиевом Посаде на проспекте Красной Армии, там и раньше была тюрьма. Сейчас в изоляторе восстановили храм в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали». Есть в этой публикации интересные наблюдения и мысли. Отец Трифон рассказывает, что когда они с отцом Никодимом впервые пришли в тюрьму, в их сердцах горела идея, что они будут учить людей, проповедовать, объяснять им, как жить. Но пообщавшись с заключенными, окунувшись в их страдания и горе, иноки поняли, что все не так просто, как написано в книгах. Никакого книжного пособия не может быть для миссионерской жизни. Как можно человека научить любить? Это дар Божий, а без любви здесь обойтись нельзя, нужно именно полюбить людей в их страдании, несмотря на то, какой поступок или преступление они совершили. Сам Господь пришел спасти грешника.
   За десять лет, что иноки ходят в изолятор, они перенесли там и насмешки, и кичения. Конечно, кажется, что так благородно – прийти в тюрьму, говорить о Евангелии… На самом же деле это всегда трудно, важно не взять фальшивую ноту. А собеседник твой должен настроиться на особую волну, должен в глубине своей природы откликаться на Евангелие, только тогда он что-то подлинное услышит.
   Там были люди, которые мешали, говорили: эти порывы глупы, неразумны. А спустя некоторое время просили прощения за то, что на храмовой беседе плохо слушали, разговаривали, и к следующей встрече надевали нательные кресты, приходили в тюремный храм на службу, на собеседование, хотя еще не многие задумались над изменением своей жизни.
   (В житии преподобного Ефрема Сирина есть такой пример, когда он оказался в тюрьме, и там с ним были еще двое других заключенных. Преподобный попал туда невинно, его оболгали, но он вспомнил свою жизнь, вспомнил забытый грех и подумал, что мог у соседа спасти овечку, а ее разорвал зверь… и он обвинил себя, осудил за этот грех. Вскоре Преподобный был освобожден из тюрьмы, а те двое не раскаялись и были осуждены.)
   Лаврских отцов спрашивают: «Задумываются ли люди, почему они здесь?» Они отвечают: «Нет. До этого человек должен еще дойти, как-то дорасти до вопроса, почему он здесь. Должна быть открыта первопричина греха, надо задуматься над тем, что есть грех. Человек не просто совершил какое-то преступление, за которое его осудили на какой-то определенный срок. Он совершил грех, и вот за этот грех он должен ответить».
   Вот что пишет один из заключенных, когда сердца его коснулся Господь: «Сейчас, оказавшись в тяжелых условиях, вдалеке от близких, я стал по-настоящему задумываться о смысле своей жизни, о Боге и прошу Вас не оставлять меня. Если я там, в изоляторе, и был безразличен к проповеди и беседам, то сейчас я Вас очень прошу, помогите как можете, не только материально, сухарями и чаем, а помогите духовной литературой, которая может вести человека ко спасению».
   Дальше отец Трифон рассказал, что получил письмо от одного «авторитета», и тот говорит: «Не знаю, как бы я жил, да и стоило бы жить, если бы Господь Бог не послал Вас на моем грешном пути. От Вас я узнал, что есть иная жизнь, значимая, истинная, очень тяжелая, но достойная. В душе моей происходит большая борьба, и я чувствую, что мне не хватает духовных сил. (Ясно, что врагу не нравится, когда человек увидел всю бездну своего падения!) Все мои преступления перед Господом камнем висят на моей жалкой душе. Ой, сколько всего было, не дай Бог, если еще будет. Жизнь свою прокручиваю как боевик…»
   Вот такое возникло сокрушение, потому что была проявлена любовь, было проявлено снисхождение, породившее такое великое и значимое покаяние.
   Однажды отец Трифон шел по коридору, и его шаги, уже видимо, знакомые, услышал заключенный и вслух сказал: «Батюшка, я научился плакать!»
   Такой результат – показатель того, что человек уже не мирится сам с собою, а уже оплакивает самого себя. Конечно, это уже начало, это уже шаги к исправлению.
   И еще о любви и милосердии в наше трудное для такого делания время. Приведу рассказ пожилой монахини. Монастырь, где она подвизалась, располагался около Дмитрова, там прежде была Влахернская обитель, которая сейчас уже восстановлена. Эта мать Пантелеимона, с таким именем она приняла постриг, а до того ее звали Евдокия. Она была в числе многих других сестер отправлена в ссылку под Плесецк. Там у нее и ее сокамерниц, монастырских сестер, была работа – они стегали одеяла. А ей было трудно сидеть – у нее была травма, и она с еще одной сестрой решили научиться медсестринскому делу ухаживанию за больными, решив, что так им будет легче. Они подошли к Владыке, там был умирающий Кронштадтский архиерей Евсевий, с просьбой: «Владыка, благословите учиться на медсестер». А он им говорит: «Нет, на медсестер я вас учиться не благословляю. Учитесь на сестер милосердия». И она действительно приобрела там специальность. Потом, уже вернувшись из ссылки, она много лет проработала старшей медсестрой в Дмитровской больнице. И именно дело милосердия питало ее, оно согревало окружающих вокруг.
   Когда в лагере их привели в барак, все нары были заняты, там уже было много монахинь, и ей пришлось поместиться с женщинами-уголовницами. Ее поселили на нары с самой отчаянной. Но матушка как-то так добром, любовью утешала ту и добилась взаимного расположения. Так что потом, когда эта уголовница входила в барак и начинала вертеть в руках нож, сокамерницы говорили: «Евдокия, пойди успокой свою». Вот она ее успокаивала, приводила в мирное расположение духа.
   Потом она жила в коммунальной квартире, кажется, соседи против нее вооружались, но она такой же любовью и снисхождением всех примиряла, так что после, когда их расселяли, те о ней плакали, как о доброй родственнице.
   Есть интересная книга «О подвижницах милосердия», в которой рассказывается о русских сестрах милосердия, которые прошли через дореволюционные еще войны. Эти женщины являли собой пример подлинного героизма, настоящей великой жертвенной любви, за которую отдавали свою жизнь. Это были и простые женщины, и женщины из великосветского общества, которые, оставив всё, шли на фронт и наравне с солдатами переносили все тяготы войны. Об одной из них рассказывается: «…уголок в палатке, снопик под голову, серая рвань какая-то, брошенная на слякоть. Холод, осень. Ни одеяла, ни подушки. "И одеяло, и подушку больным отдала", – отзывается доктор. – Носилки принесли, в чем раненых носят, – и те сволокла в палатку, умирающего поместила на них. Сама в грязи спит. Зашел я раз к ней, холодно было, накрыть-то нечем, все, что было, снесла туда. Сидит дрожит и руки над фонарем греет, что за натура?! Несколько раз ее тиф захватывал. Придет отдохнуть, и голова начинает кружиться, болеть, ноги не держат, вот-вот сляжет. Нет, позвали к больным – все как рукой снимет, опять бодрая, неутомимая».
   Или сестра Раевская из Петербурга, из высшего света, у нее уже кончалась командировка, ее отзывали в Петербург – родственники звали ее отдохнуть и подлечиться. А она, кажется, уже была и готова, но вот подошла к умирающему и уйти уже не смогла. «Ну что, Степанов?» – спросила Раевская, входя в шалаш. «Сестра, голубушка, родимая – все бросили, все ушли, ты одна со мной, спаси тебя Бог! Дал Он мне тебя». – «Ну полно-полно, кто ж тебя бросил? Видят, что тебе лучше, пошли к другим, кому потяжелее. А я сюда зашла, отдохнуть, поболеть с тобою». – «Вот-вот, спасибо, сестра».
   И она ему говорит: «Мы еще домой поедем. Нет, я тебя не брошу, нет, я не брошу вас, останусь я с вами», – вся в слезах умиления повторяла она. И не ушла она, отказавшись от всего. Не ушла к голубому морю, но не ушла также и от смерти, давно сторожившей мученицу.
   И много было еще других беззаветных тружениц, которые шли «прямо по канавам на военном марше…» В книге описывается такой случай: идет сестра, за ней санитары несут больного, впереди большая канава, санитары думают: «Надо как-то обходить», – а она – прямо через эту воду и командует: «Идите за мной», – и стояла до тех пор в воде, пока всех больных не перенесли.
   Поразительны примеры таких подвигов, когда медсестры ухаживали за прокаженными, когда они выезжали в лепрозорий и находились там вместе с больными, буквально отдавая свою жизнь, часто и сами там оставались.
   Итак, любовь – слово красивое, емкое, большое, но и трудное. Дело любви трудное. Но тем не менее мы христиане, Господь с нами, мы призваны служить Ему, служить ближним, и эта любовь будет основой нашего спасения, нашего пусть маленького, но еще раз подчеркнем, – повседневного подвига. А подвиг этот необходим. Потому что, выйдя за пределы заповедей Божиих, мы можем вести себя иначе, можем забыть надолго, как должны себя вести, какими мы призваны быть. Но это не послужит к добру.
   Вот когда мы будем помнить о нашем долге постоянно, то все будет по-другому. Все не так просто, но все и не так сложно Богу содействующему.
   А если у нас наше исправление начнет получаться, то надо приписывать успех не себе, потому что не мог я сам или я сама исправиться, а сделал это Тот, Кто действует в нас, Бог всемогущий. Он нам помог. Кутузов, когда французов разбил, – на медали была отчеканена надпись: «Не нам, но имени Твоему». Побеждает Бог, Который действует в нас, а мы кто? Мы рабы неключимые.
   Нужно как можно чаще спрашивать себя: кто я? И великие святые, и пророк Давид говорили о себе: я есть мерзость пред Господом, Богом твоим (Втор. 23, 18), я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе (U.c. 21, 7).
   Надо вспоминать свои немощи и недостатки. Успехи – Богу, а грехи – наши.
   А еще следует всегда помнить цель, ради которой мы все в нашей жизни делаем. Цель… Вот, положим, делаешь человеку подарок, но всегда есть вопрос: ради чего он делается? Если ради того, чтобы и мне подарили что-нибудь в свою очередь, это – человеческое. Если ради того, чтобы мне оказали потом услугу какую-то, тем более если это какой-то вышестоящий человек или тот, от кого я завишу, значит, это – человекоугодие. А если я дарю даже, может быть и не очень любя, не будучи сильно расположен, но я делаю это, чтобы победить себя, искоренить в себе зло – то именно так и надо. Тогда я борюсь со злом в себе, и это будет уже то, что нужно, то, что Божие, и это будет ради Христа [5 - Архимандрит Алексий (Поликарпов). Служить другим, чтобы найти себя… Даниловский благовестник. М., 2010.].

«Божии любимцы»

   Наследие от Господа: дети
(Пс. 126, 3)

   Как мы относимся к детям? Что мы знаем о них? Сохранилось ли у нас в обществе сегодня благоговейное отношение к детям? Часто говорится, что дети – наше будущее, но разве они – не наше настоящее?» – с такими словами обращался Святейший Патриарх Алексий II к участникам VI Рождественских образовательных чтений.
   Сегодняшний день наших детей не может не тревожить нас. Многие из малых сих, кого с любовью принимал Господь и кому уготовал Царство Небесное, не познали радости детства, не испытали родительской любви, но хорошо знакомы с горем и одиночеством, изведали, что такое нищета, голод и отсутствие крова над головой.
   Тысячи детей выходят во взрослый мир, не умея отличить добро от зла, так как в их детской жизни встречи с добром и светом не произошло. Не так уж редко у современного ребенка возникает вопрос: «Зачем жить?» – страшный вопрос, за которым кроется безразличие к жизни, этому великому дару Божиему. И нет ничего неожиданного в том, что детские преступления и самоубийства вошли в наш общественный быт.
   Все это и многое другое не может не тревожить нашу христианскую совесть. Не может не тревожить угрожающий развал семьи, утрата школой смысла и цели воспитания, образования, обучения.
   Грех все более заражает наше общество, и для борьбы с ним необходимы могучие обновляющие силы. Где же их взять, к какому источнику припасть? К кому обратиться в беде?
   Нет иного источника и нет иных сил, чем те, которые дает нам Христос в Своей Церкви. Все мы, и большие, и малые, должны быть в стенах Церкви, знать Православие, знать Истину. Тогда мы будем сильны и сможем побороть то зло, которое со страшной силой воцаряется среди нас.
   Церковь начинает свою опеку над ребенком еще с родителей. Если родители в Церкви, если приступают к Таинствам, то они имеют благодать, имеют силу и родить дитя, и воспитать его. Такие родители никогда не откажутся от своего ребенка, «плохой» он или «хороший», здоровый или больной. Нельзя сказать, что у верующих людей не бывает проблем с детьми. Проблемы возникают и здесь, но Церковь имеет благодатные средства, помогающие их решать. В наши дни, когда, как писал Ф.И. Тютчев, «дух растлился», церковный покров над детством особенно необходим. Дети, возрастающие в стенах храма Божия, с малых лет знают эту силу духовную.
   Церковь делает теперь очень многое, использует любую возможность, чтобы нести слово Божие в мир. Открываются Воскресные школы, развиваются православные учебные заведения. Организуются педагогические курсы и семинары для воспитателей и педагогов. Священнослужители и верующие миряне идут в семьи, школы, детские дома, больницы, исправительные колонии. Так объединяются усилия людей доброй воли, защищая от зла наше достояние, наше богатство, данное нам Богом, – детей.

   На детском празднике

   Будьте как дети, – заповедал нам Спаситель. Если… не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18, 3). Эти слова не потеряли своей силы в наше время. Дети остаются детьми всегда, и в тяжелейших условиях сохраняют близость к Богу. В Московском детском приемнике-распределителе, который окормляет Данилов монастырь, мы неоднократно были свидетелями благодатного действия церковного Таинства и слова Божия на душу обездоленного ребенка, сироты, бродяжки – душу, подавленную невзгодами и очерствевшую под их тяжестью; видели, какую горячую молитву обращает всеми покинутое дитя к Тому, Кого оно обрело в храме Божием.
   Дети, «Божии любимцы», как называл их архиепископ Никон (Рождественский), пробуждают нашу дремлющую душу, и сегодня именно они дают нам пример исповедания веры. Господь открывается сердцу ребенка, и вот он уже несет апостольский подвиг в своей семье, среди близких; порой ему требуются немалое мужество и твердость, чтобы отстоять свою церковность.
   Детство всегда с надеждой обращено в будущее, как бы ни было беспощадно настоящее. И дети, как правило, ждут, чтобы взрослые показали им путь, который определит их жизнь. Призовем ли мы их к Свету или оставим во тьме неведения? От этого зависит наш завтрашний день. Нам надо изменять нашу жизнь, чтобы не обмануть доверия детей. И прежде всего очищать и изменять себя, трудами приобретая то, что Господь дает ребенку даром [6 - Даниловский благовестник. № 11. 2000.].

Для чего мы хотим сохранить нашу культуру

   Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией.
(1 Пет. 4, 10)

   Помощь духовенства народу никогда еще не была так настоятельно необходима. Мы переживаем самую смутную, самую неудобную, самую переходную и самую роковую минуту, может быть, из всей истории русского народа» [7 - Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1873 год // Полн. собр. соч. В 30-ти тт. Л., 1980. Т. 21. С. 58.]. Ф.М. Достоевский пророчески смотрел в нашу эпоху…
   С чего начать обновление нашей жизни? С обновления сердца человека. Главным помощником Церкви в этом деле всегда была культура, ныне испытывающая глубокий кризис. Поэтому остро встает вопрос о ее восстановлении, или, что то же, – о возрождении христианской духовности.
   Отказ от православного культурного творчества в XX веке привел к опустошению сердца народа. Кто не собирает со Мною, тот расточает, – сказал Господь, и в пустой, выметенной душе поселяется нечистый дух (см.: Лк. 11, 23, 25–26), на место добра и света приходят зло и тьма. В наши дни образовавшаяся пустота заполняется сверхдоступной массовой культурой, удовлетворяющей самые низменные части души и развращающей человека.
   Русской культуре, всегда бывшей со Христом, вновь предстоит занять свое жизнестроительное место, взять на себя апостольское служение.
   Возможно ли это? Вопрос об отношении Православной Церкви к светской культуре поднимался не раз. Вспомним хотя бы Петербургские «Религиозно-философские собрания» в начале XX века и разгоравшиеся на них горячие дискуссии между духовенством и русской интеллигенцией. Вопросы, поднимавшиеся тогда, возникают и ныне. Возможна ли культура на почве Православия? Благословляет ли Церковь творчество своих чад или только терпит его? Противостоят ли друг другу мирская и церковная культуры?..
   В течение семи веков культура России была единой. Церковью освящалось всё, вся жизнь была пронизана духом церковности. В XVIII веке ситуация изменилась: произошло расслоение общества, обособились две разные сферы, и культура, в частности, искусство, это обособление отразила, разделившись на церковную, богослужебную и мирскую, светскую.
   Безусловно, эти культуры во многом несходны. Но так ли уж кардинально они различны? Не питается ли мирская культура от церковной и от Духа, Который в Церкви? И для чего создал Господь Церковь и благословил богослужебное творчество – не для спасения ли человека? Думается, богослужебное и светское творчество не исключают друг друга, так как имеют единые задачи, так как перед ними стоит один и тот же человек. Но иерархически они возвышаются одна над другой. Если Церковь возводит человека к духу, то поле светской культуры – душевная и интеллектуальная сферы личности. Одно дополняет другое.
   Подлинная русская культура всегда была неотделима от Православия. У наших писателей и художников могли быть вопросы к Богу и Его Благовестию, но тем не менее вне Бога ни творчество, ни жизнь не мыслились. И тот, кто познавал эту культуру, познавал и жизнь в ее соотношении с Богом. Через образ, через творческую мысль художественное произведение ставило человека перед Богом, пробуждало душу.
   В XX веке наше культурное наследие дало России неоценимо много. На протяжении целого столетия из души народа «выметали» веру, знание о Боге; но люди черпали это знание из русской классики, из русской литературы. Пусть это была «усеченная» рукой советского цензора литература, пусть великих Пушкина или Гоголя изучали с позиций «социалистического реализма». Но их бессмертные творения читались в школах и семьях, звучали на радио и телевидении, показывались в театрах и в кинематографе. Все это приносило огромную пользу, особенно детям и молодежи.
   В наши дни произошла переоценка ценностей. То, что мы называем классикой, теперь уже не имеет такой цены, как прежде. Приходит новое осмысление культуры, традиции. Но у христианина есть основной принцип, позволяющий отличать свет от тьмы: насколько это полезно для души. Все мне позволительно, но не все полезно (1 Кор. 6, 12). Полезно то, что подвигает к Богу. Много ли полезного в этом смысле мы видим и слышим теперь: в прессе, по радио и телевизору, в школьных программах?..
   Но сдвиги к лучшему уже начались. Начало положено хотя бы тем, что мы заметили пропасть, на краю которой оказались. И теперь необходимо заново открывать наши сокровища. Осветить их новым светом, показать ту Истину, которую они содержат. Помочь разобраться в море информации, которая обрушивается ежедневно на человека, в которой тонут крупицы добра. Определять этот выбор, возвращать ценностные ориентации – дело людей культуры.
   Свою важнейшую задачу Церковь видит в духовном окормлении и поддержке всех, кто принимает участие в возрождении нашей жизни; в воспитании творцов современного православного искусства и литературы.
   Церковь благословляет своих чад на художественное творчество, благословляет развивать в себе творческое начало и не зарывать таланты, данные Господом, в землю. Церковь не видит вопроса в возможности соединения пути спасения и пути творчества. Это единый путь. Спасение – не отвлеченное понятие, оно совершается через всю жизнь человека, и творчество, как и всякое другое дело, может служить поводом ко спасению.
   Смысл, содержание любого явления культуры зависит от его творца. Искусство воспроизводит то, что видит художник своим внутренним оком. Чтобы нести свет, око должно быть чисто. Поэтому главная задача человека, наделенного определенными дарами Божиими, – возделывать свое сердце. А потом уже все остальное. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6, 33).
   Чем же определяется православная культура, православное творчество? И как она может служить современному миру? Если рассказ писателя или живописное полотно несет мир, свет, открывает душу навстречу Богу, то оно исполнено православного духа. Оно может говорить о скорбях, о страданиях, которых так много в нашем мире, но вместе с тем будет созидать, одухотворять человека.
   Культура всегда обращена к сердцу – так как от сердца она исходит. От избытка бо сердца глаголют уста (Лк. 6, 45). Читатель, либо зритель, слушатель становится собеседником писателя, художника, композитора, черпает из его христианского опыта, научается тому, о чем говорит он своим искусством.
   Так культура несет Евангельскую проповедь, теми средствами, которые ей свойственны. Не всякий человек, особенно в наши дни, сразу придет к церковным вратам за разрешением своих вопросов. Более того, должно пройти много времени, должна оживиться, воспрянуть душа, чтобы эти вопросы возникли. И как часто обновлению души помогает творчество людей, которые уже имеют этот опыт, которые пережили свой приход к Богу!

   Выставка в Новом Манеже. Посол Франции передает в дар Данилову монастырю икону святого Рустика Парижского. 27 августа 2008 г.

   Мир становится все более жестким, вся тварь совокупно стенает и мучится доныне (Рим. 8, 22), и эта скорбящая, страдающая тварь во главе с человеком ищет помощи. Христианская культура призывается смягчать души, показывать, что не иссякают в мире милосердие, сострадание, добро. Побуждаемое любовью, художественное творчество может умиротворить самую ожесточенную душу. И когда ́[злой] дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв гусли, играл, – и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него (1 Цар. 16, 23), говорит Священное Писание. Об утешающей силе искусства писал и поэт Е.А. Баратынский: «Болящий дух врачует песнопенье…»
   Искусство открывает красоту Божиего творения, показывает мир совершенной гармонии, которая была в раю и которую созерцают святые. Художнику, писателю это созерцание также подается – как дар Божий, которым он делится с другими. И это тоже – проповедь.
   Культура объединяет людей; творчество – это возможность общения. Один из глубочайших русских поэтов Ф.И. Тютчев как-то сказал, что «мысль изреченная есть ложь». Но если ничего «не изрекать» – если не быть культуре, – то человеку пришлось бы жить в полном одиночестве; да и у самого поэта явилась потребность поделиться с читателем своей мыслью. Значит – не совсем ложь высказанное слово, прозвучавший звук, мазок кисти на полотне художника и есть правда – пусть не конечная, пусть ограниченная, как и все в этом мире, – в общении людей, в сообщении их душ.
   Две тысячи лет тому назад Спаситель родился в Римской Империи, вмещавшей в себя тогда множество народов, множество национальных языческих культур. Церковь не погнушалась этими культурами, принесшими Господу свои труды и таланты. Церковь все приняла, одухотворила, все сделала своим достоянием.
   Теперь пришло время воцерковления нашей жизни, отошедшей от Бога, ввергнутой в новое язычество. Если все, кто хочет добра, кому Бог подал Свои дары, с любовью принесут эти дары к сердцу человека, своего ближнего, как к алтарю Господню, то зло будет посрамлено. Бог есть любовь (1 Ин. 4, 8). И культура, движимая любовью, должна внести свою лепту в общее дело нашего обновления, приложить свои усилия к тому, как сказал великий писатель [8 - Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1877 год. Сентябрь-октябрь // Т. 26. С. 164.], «чтобы не умирал идеал христианства в народе, а с ним и великая надежда его» [9 - Даниловский благовестник. № 12. 2001.].

Творческое развитие личности – важнейшая задача Церкви

   Ваши Преосвященства, дорогие отцы, братия и сестры,
   уважаемые участники и гости Международных Рождественских образовательных чтений!
   Вот уже десятый раз собираемся мы на этот представительный форум, чтобы осмыслить проблемы воцерковления Российского общества, значение духовно-нравственного начала в образовании, науке и культуре, роль веры и Церкви в духовном становлении личности. «Полноценное творческое развитие личности – приоритетная задача Церкви», – говорит Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II (Слово на открытии VI Рождественских чтений 1998 года). Действительно, все эти вопросы очень актуальны и важны, и требуют обсуждения и решения.
   Позвольте мне поделиться некоторыми мыслями, которые связаны с одной из важнейших задач Церкви – задачей духовно-нравственного воспитания и полноценного творческого развития и образования человека.
   Жизнь Церкви длится уже многие века силой присутствия Духа Святого и почивает на одной неизменной истине: «Добро, которое сделано не добрым образом, не добро» (преподобный Симеон Новый Богослов). Это главный принцип церковной жизни, принцип и неизменная позиция ее исторической миссии. С одной стороны, для всякого разумного существа очевидно: без познания Истины и Добра человек не может стать воистину человеком. Но, с другой, просто познавать Истину и Добро недостаточно. Истина и Добро должны быть воплощены в повседневной, личной и общественной жизни человека, а для того, чтобы это произошло, необходимо найти правильный метод, который приведет к изменению жизни, наполнению ее всем тем, что истинно и добро.
   Только при правильном понимании и отношении к Истине она дарит свободу; только то Добро, которое творится добрым образом, остается добром и становится преображающей силой человеческого делания и бытия, оплодотворяя их, наполняя вечным и неотделимым содержанием и добродетелью.
   По учению Православной Церкви, человек есть высшее творение Божие, созданное по «образу и подобию» Самого Творца (преподобный Иоанн Дамаскин). В Священном Писании говорится, что, создав человека из «праха земного», Господь затем вдохнул в него дыхание Своей Вечной Жизни, и стал человек тогда «душою живою». Как богоподобное существо, человек «разумен, словесен и духовен». В этой троичности состоит красота образа Божия, сокрытого в человеческой душе. Но это «богообразие» человек призван не просто хранить, но совершенствовать и развивать «верой, подвигом и свободой». Подвиг добровольного совершенствования своей изначальной природы, совершаемый человеком по вере, и есть осуществление заданного Богом «подобия», приводящего человека к становлению личности. Отсюда становится ясным, что человек не создан статичным существом, ограниченным некоей предопределенностью, обусловленной его тварной природой: «он создан для высшего и большего, он призван перерасти самого себя и стать богоподобной личностью». При сотворении он получает не просто бытие, но и неисчерпаемые возможности совершенствования этого бытия, вплоть до уподобления Самому Богу Троице. «Уподобление Богу, обожение человека, преображение его в «Богочеловека» является подлинной целью и смыслом человеческой жизни на земле» (святитель Григорий Палама). Человек становится тем, чем он должен стать, только при условии троичного единства: с Богом, с ближним и Божиим миром.
   Для ощущения полноты своей жизни человеку нужны три условия: с одной стороны, ему нужен Бог, которого он должен возлюбить, как Отца, преданной сыновней любовью; с другой, ему нужен иной человек, который может стать для него другом, единомышленником и помощником, а, с третьей стороны, ему необходимо научиться хранить и возделывать тварный Божий мир так, чтобы этот мир соответствовал первоначальному замыслу Творца. По мысли апостола Павла, человек живет подлинно человеческой жизнью, когда он как «священник» посвящает себя Богу, когда он как «пророк» в общении с людьми стремится к истинным и глубоким взаимоотношениям, заповеданным ему Творцом и Создателем, и когда он как «царь» способен мудро управлять тварным миром, данным ему Господом для деятельного попечения. Царственное, священническое и пророческое достоинство, таким образом, характеризуют предназначение человека, определенное Богом.
   Грехопадение прародителей – Адама и Евы – разрушило естественные связи человека с Богом, другими людьми и природой. Оставив Бога, человек ощутил свою ужасающую незащищенность, обездоленность и духовную нищету. Лишившись духовного единения с другими людьми, человек начал страдать от одиночества, непонятости и беспомощности. Утратив живительную связь с природой, человек стал не творческим «делателем», а «хищником-потребителем» ее благ и ресурсов. Вся жизнь человека вследствие греха извратилась. Послушав диавола-искусителя, человек потерял Рай, свою божественную свободу и оказался в плену у греха, зла и смерти, а вместе с этим растратил свой творческий потенциал созидателя и поверг тварный мир в состояние разлада и взаимной вражды.
   «Православная Церковь учит, что освободиться от греховных повреждений личности человек сам не может: ему нужен для этого Спаситель Иисус Христос, подающий благодатную помощь всем верующим в Него» (святитель Феофан Затворник).
   «Православие связано с исповеданием Иисуса Христа как Бога, воплотившегося в человеческий облик, и пришедшего в мир ради спасения человечества от греховной язвы эгоизма» (В.Н. Лосский). Христос Спаситель есть Бог и человек в одном лице. Он приходит в мир для того, чтобы просветить падшие души светом Премудрости Божией и показать людям истинную красоту их бытия и подлинного человеческого достоинства. Через Христа Бог Отец являет людям свою Тайну о предназначении человека и указывает тот спасительный путь, по которому можно достичь Царствия Небесного. Христос Спаситель, воплотившийся Сын Божий, вновь открывает человеку возможность усыновления Небесному Отцу, обретения в ближнем своего духовного брата и единомышленника, а в окружающем мире – места своего творческого служения, ради приведения его в соответствие с замыслом Божиим. С приходом Христа в мир «исполнилась великая благочестия Тайна»: «Бог стал человеком, чтобы человек мог стать богом» (святитель Афанасий Великий).
   Возможности «обожения», святости человек может достичь только по милости и благодати Божией, только при том условии, что: «душа его будет "питаться" Богом, божественными совершенствами Христа Спасителя, как Хлебом Жизни» (архимандрит Киприан (Керн)). Человек должен алкать и жаждать соединения со Христом, он должен дышать с Ним одним общим Святым Духом, он должен принять с благодарностью Его кровь, кровь Нового Завета, пролитую на Кресте ради спасения людей.
   В этом свете понятие «воспитание» трактуется как: «питание» души человека Божеством, Божественной жизнью Иисуса Христа, совершенствами Его Божественной Личности, добровольно принимаемыми как спасительный пример для подражания и следования. Таким образом, «воспитание» есть процесс «обожения» человека, длящийся всю жизнь, а Воспитатель, Учитель и Наставник – Сам Господь Иисус Христос, ревнующий о нашем спасении (митрополит Амфилохий (Радович)). Местом же, где совершается «обожение» человека, является Церковь. Жизнь в Церкви – основа жизни человека. Церковная жизнь, имея центром жизнь, спасительный крестный подвиг, Воскресение Христа, объединяет усилия многих и многих поколений на пути спасения. Церковность человеческого бытия показывает, что православное образование и воспитание должны строиться на единстве человеческих усилий и просвещающей благодати Божией. Человек воспитывается не только своим трудом и своими усилиями (хотя без них и нет воспитания), но и посредством позитивного воспитывающего влияния со стороны других людей, вступивших в христианское общение друг с другом и окружающим миром при спасительном, обновляющем воздействии благодати Святого Духа.
   Образование и воспитание человека должны быть основаны на свободном, добровольном синергизме – соработничестве. Без возможности свободного сотрудничества и взаимной согласованности усилий воспитанника и воспитателя, усилий воспитателя и действия благодати Божией образование и воспитание ничем не отличались бы от других механических процессов в природе или дрессировки животных. «Замысел Божий о человеке состоит в том, что человек должен быть Ему добровольным «соработником», способным к подвигу любви к ближнему. Совершение этого подвига требует добровольного «крестоношения», труда и усилий, направленных на установление отношений общности и духовного родства с другими людьми» (митрополит Амфилохий (Радович)).
   Образование и воспитание человека относятся к числу особо ответственных видов деятельности и общения людей друг с другом, которые следует воспринимать как своеобразные виды служения любви и сострадания ближним. Причем характерно, что данное служение всегда совершает старший и более опытный человек по отношению к младшему и менее опытному. Пример подобного служения своим ученикам преподал Сам Христос, когда, идя на Тайную Вечерю, Он умыл им ноги. Этим примером всякий христианский педагог, воспитатель и родитель призывается на подвиг самоотверженной любви: он должен увидеть в своем ученике, воспитаннике и ребенке страдающего и нуждающегося в помощи человека, ради которого он готов пойти на «крест» терпеливого и милосердного служения ближнему.
   Педагогическое служение, направленное на духовно-нравственное воспитание человека, совершается постепенно, проходя несколько этапов:
   Первый. Педагог должен подойти к человеку как друг, с любовью, имея заведомо доброе расположение к нему. Он должен уметь отделять внешние проявления несовершенства характера и поведения своего ученика и воспитанника от внутренней сущности его личности, содержащей образ Божий, и проявлять к нему необходимую снисходительность. Педагог должен верить, что образ Божий со временем может засиять в душе молодого человека новым и ярким светом, если ему оказать необходимую духовную помощь и поддержку.
   Второй. Взрослый должен установить с воспитанником спокойные, ровные и окрашенные в сочувственные тона отношения, проявлять готовность подставить собственное плечо и дать ему полезный совет в трудную минуту. Действия педагога должны укреплять уверенность ученика в своих силах и формировать у него надежду на позитивные и благие перемены в жизни. Внимательное и чуткое отношение позволяет ему увидеть собственные недостатки и грехи без душевного надлома и обиды на жизнь.
   Третий. Первые удачные шаги воспитанника по жизни, совершенные при содействии старшего друга, обычно рождают чувства признательности и благодарности. В ответ на проявленную к нему любовь «младший» дарит «старшему» свое доверие, готовность со вниманием слушать и исполнять то, что он ему рекомендует сделать. В этот период ученик привязывается к своему наставнику, стремясь удержать возникшие контакты и отношения. Однако духовно зрелый воспитатель никогда не должен пользоваться бурными проявлениями ответной благодарной любви и симпатии со стороны младшего. Он должен преобразовать человеческую благодарность в благодарение Богу, сотворившему его руками чудо пробуждения образа Божия в душе воспитанника, и открыть ему подлинный Источник его настоящего блага – Спасителя Христа.
   Четвертый. С этого момента общение педагога и ученика может приобрести характер духовно-ориентированного диалога, в котором педагог или родитель наставляет и направляет жизненный поиск подопечного, а он, в свою очередь, вопрошает взрослого и активно использует новое знание в собственном поведении. Период духовно-ориентированного диалога может длиться достаточно долго, столько времени, сколько нужно воспитаннику для того, чтобы вооружиться новыми знаниями и новой христианской позицией. Созидание и утверждение новой позиции в душе должно происходить при молитвенной помощи и поддержке со стороны старшего, при которой Сам Господь Иисус Христос незримо соединяет человеческие души в одно единое духовное целое. В этот период молодой человек успешно воцерковляется и приступает к участию в церковных Таинствах, благодаря которым его душа и сокрытый в ней образ Божий питаются целительной благодатью Святого Духа, посылаемой в мир Иисусом Христом.
   Пятый. Личное обращение воспитанника ко Христу преобразует изнутри его душу, приводит к росту и развитию образа Божия. Благодаря этому духовному пробуждению души, формируется его решимость следовать за Христом, стремясь уподобиться Ему в добродетелях. Воспитанник должен не только захотеть новой жизни, но и постараться преодолеть привычные для него лень, расслабленность, поверхностность, безответственность и самолюбие. Он должен решиться на тяжкий нравственный труд, связанный с преображением своего внутреннего и внешнего облика, в соответствии с Заповедями Божиими. Предпринятые личные духовно-нравственные усилия по преодолению грехов, постоянное понуждение себя к стремлению к Истине, Красоте и Добру, проповеданным Христом, в итоге и приводят его к самостоятельному предстоянию перед Богом.
   Итак, человек должен оказаться способным понять, что жизнь в Боге и с Богом есть единственный, естественный и нормальный способ его существования. Человек становится добродетельным и приобретает подлинную христианскую нравственность в результате добровольного уподобления Христу и исполнения Заповедей Божиих. Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный, – говорит Христос (Мф. 5, 48). А «предела совершенству нет», как пишет преподобный Симеон в одном из своих гимнов; нет предела приближения к Богу. Поскольку Бог Сам беспределен и неограничен, то и человек может бесконечно двигаться по пути к божественному свету и к обожению, все полнее и полнее воспринимая этот свет, все ближе и ближе подходя к Богу, становясь все более богоподобным. «Через постижение внутреннего смысла заповедей человек становится истинно просветленным существом, способным к общению с Богом и знанию Его сокровенных Таин, способным к правильному, благословенному и благоговейному отношению ко всему творению» (преподобный Симеон Новый Богослов) [10 - Выступление на Рождественских чтениях. 2002 г.].

Об исповеди

   Что такое покаяние?
   Покаяние – это осознание своей вины пред Богом. Покаяние подразумевает раскаяние в своих грехах. Если говорить о грехе, то грех есть нарушение Закона. Закон дан нам в Евангелии. Если мы нарушаем евангельские заповеди, то тем самым мы переступаем эту черту. Мы нарушаем Закон Божий, и через это совершается грех.
   Грех, совершенный делом, имеет разные степени. Это плод, но плод чего? Как говорят Святые Отцы, прежде всего является греховная мысль – прилог. Если мы ее рассматриваем, принимаем – это уже сочетание. Если мы следуем за ней – это пленение. И вот после этого пленения уже совершается дело, которое является грехом.
   Можно разделить грехи на три вида: грех, совершенный мыслью, словом или делом. Если говорить о мыслях, то, действительно, у нас очень много всяких мыслей греховных. Встает вопрос: как же нам от них избавиться, ведь это очень и очень трудно? Но мысли приходят и уходят, а наше дело – не соглашаться с ними. Если мы противоборствуем им, то это уже борьба, это покаяние, которое совершается на деле, в жизни. Тогда с грехами бороться становится легче, поскольку мы не соглашаемся с ними.

   Как узнать, есть ли у тебя покаянное чувство?
   Мне кажется так: если я плачу не просто оттого, что меня кто-то обидел, а плачу о том, что во мне есть обида, что я несовершенный, грешный человек, если я осознаю это свое недостоинство – вот тогда это покаяние. А если я плачу оттого, что у меня уязвлено самолюбие, то это не покаяние.

   Как готовиться к исповеди?
   Исповедь – великое Таинство, которое дал нам Милосердный Господь. В Таинстве Крещения прощаются все грехи, и человек на какое-то время, мгновение, становится безгрешным. Мы идем по жизни и, конечно же, «пачкаемся». Но у нас есть покаяние, через которое мы можем вновь очиститься и убедиться.
   К исповеди надо готовиться. Прежде всего – это настроение сердца. Мы должны встать пред Богом, а пред Богом не оправдится никакая тварь. Обычно обращаемся мы друг к другу какой-то одной своей стороной, причем, лучшей. Мы хотим показаться друг другу хорошими, духовными, приятными, добродетельными людьми. А если встать пред Богом – разве я могу оправдаться, разве я могу сказать, что я смиренный, кроткий, добродетельный человек? Конечно же, пред Богом мы можем сказать только о своих грехах.
   Для того чтобы на исповеди мы действительно могли сказать о чем-то, нелишне было бы приготовиться, прежде всего – заглянуть в свою совесть. Посмотреть, в чем же нас обличает наша совесть, и она нам всегда это подскажет. Совесть – наш главный обличитель, указатель наших беззаконий и неправд. И прежде всего мы, конечно, должны руководствоваться ею.
   Но если мы не увидели, что совесть в чем-то нас обличает, то, как написано в одной замечательной духовной книге, надо подумать о том, какое мнение о нас имеют наши ближнии, в чем они нас обличают, в чем они видят наши недостатки. Нам трудно объективно себя оценить, мы всегда субъективно судим себя. Всегда хочется предстать лучшим, чем ты есть на самом деле. Что говорят о нас наши ближние? Обычно молва недалека от истины, она указывает нам на наши недостатки.
   Грехи могут быть большие, малые. Как-то у одного ребенка, теперь он уже священник, спросили: «Какие у тебя грехи?» – и он ответил: «Хорошие». Так вот, наверное, грехи могут быть хороши только тогда, когда они исповеданы, когда они оправданы нашей жизнью, когда мы прилагаем усилия к тому, чтобы их искоренить.
   Все мы слабы, все мы грешны. Постоянно подвергаемся искушениям, испытаниям. Прежде всего у нас должно быть чувство самоукорения: «Мы виноваты. Господи, прости. Дай силы, дай крепость». Прежде всего винить нужно, конечно, самих себя, а не обстоятельства, не людей, не время.

   Как подготовиться к первой исповеди?
   Если человек первый раз приходит на исповедь, ему неплохо, конечно, рассказать обо всем, начиная с тех пор, как он начал себя помнить. Хотя многого он, наверное, не скажет, потому что состояние греховное будет открываться в душе по мере духовного роста.
   Как мы знаем, как учат нас Святые Отцы, например, преподобный Иоанн Лествичник, состояние духовности характеризуется не сознанием того, что «ты безгрешный человек, святой и чистый», а наоборот, желанием увидеть в себе еще больше грехов. Об этом говорят Святые Отцы. Когда мы начинаем видеть в себе всё больше недостатков – только тогда можно сказать, что мы на правильном пути, стремимся к святости и чистоте.
   Неплохо заглянуть в какое-то пособие, если человек первый раз идет на исповедь. Сейчас много литературы. Не надо выписывать всё. Или как иногда бывает – приходят с книжечкой, ставят галочки и говорят: «Вот, это моя исповедь». Это не «моя исповедь» – это пособие к исповеди. Я должен сам от себя, своими словами сказать, как это выглядит именно у меня.
   Много есть шуток на эту тему. Например, приходит женщина на исповедь и говорит: «Во всем, во всем грешна. Нет греха, которым бы я не согрешила». А батюшка спрашивает: «А лошадей воровала?» – «Нет». – «Ну, значит, по крайней мере, этого греха нет». Но есть такие люди, которые приходят и говорят: «У меня нет грехов». Когда начинаешь спрашивать: «Может быть, вы осуждали, завидовали?» – они отвечают: «Это мне все завидуют, это меня все осуждают». Очень трудно договориться с таким человеком, чтобы он искренне почувствовал, что он грешный. Иногда просто просишь встать в стороночку, подумать. Человек отказывается: «Нет, нет. Я не хочу», – потому что ему это неприятно. А когда немножко постоит, подумает, потом подходит и о чем-то говорит. И такое покаяние бывает…
   Исповедь может всё изменить в жизни человека. Помнится такой случай: пришел к священнику человек, довольно уже пожилой. Он постепенно воцерковлялся и вспоминал свои прежние проступки. И вот когда он покаялся, то испытал необычайные радость и облегчение. Он говорил, что даже не может передать словами свое состояние. И потом еще много раз приезжал, и всякий раз повторял, что он как заново родился на свет. У него началась жизнь в Церкви, жизнь со Христом. Это очень важно и очень значимо.

   Записывать ли грехи?
   Если человек не надеется на свою память – хотя, конечно, прежде всего должно говорить сердце, – то можно записать, сделать пометки для того, чтобы потом, придя к священнику, ничего не забыть. Иногда нам кажется, что у нас грехов великое множество, и тогда их трудно исповедовать. Но, во всяком случае, мы анализируем свои поступки, свои мысли, свои чувства и если мы видим, что молимся всегда рассеянно, то об этом надо сказать: «Моя молитва рассеянная». Если человек проводит внимательную жизнь, например, в монастыре, в каких-то особых ситуациях, и он может часто исповедоваться, то в таких случаях схиархимандрит Игнатий (Зосимовский) советовал своим духовным детям каждый день записывать совершенные ими грехи. А если в этот день они ничего за собой не заметили, он советовал поставить на этот день прочерк. Это особое водительство. И пасомый, и пастырь к этому должны быть готовы. Могут быть особые формы духовной жизни. Главное, чтобы мы могли осознанно покаяться. Чтобы это было не просто «делом, словом, помышлением, грабили, убивали», а чтобы это было именно осознанное чувство. Вот тогда это будет настоящим покаянием.

   Грех исповеданный – грех прощенный

   Видеть свои грехи – это, конечно, хорошо. Святые Отцы советуют грехи помечать, записывать, для того чтобы наша слабая память не утратила этих наших беззаконий. У преподобного Амвросия Оптинского написано, что всякий грех мы не сможем уловить; если грех мелькнул как молния и ушел, то «Господи, прости» – и нет его. А тот, который в течение дня повторяется, если говорить о мыслях, то его, конечно, нужно записать и потом на исповеди сказать об этом.

   Надо ли исповедовать помыслы?
   Конечно же хорошо исповедовать помыслы. Но есть ли такая возможность? Для того чтобы исповедовать помыслы, нужно их самому отслеживать, нужно проводить жизнь трезвенную, внимательную. Как мы знаем, у Святых Отцов написано, что ученики приходили к старцам и открывали свои помыслы, совершенные за день или даже в течение более короткого времени. Мы знаем из книги «Душеполезные поучения» преподобного Аввы Дорофея, что когда к нему приходил помысл, Старец говорил ему, что пойдет к духовнику и спросит об этом, и если духовник ему ответит то же, что он и сам об этом помысле думает, то это будет уже не просто человеческое, а Божие.
   Мы приходим к Богу, когда мы приходим на исповедь и приступаем к Таинству Покаяния, потому что рядом невидимо стоит Христос и принимает наше исповедание. Священник является только свидетелем, но на Страшном Суде он будет свидетельствовать об исповеданном нами. И насколько искренне и горячо мы открываем сердце пред Богом, настолько нам и прощается. Можно много плакать, сокрушаться о своих грехах, но только делом, именно делом и последующей доброй жизнью можно засвидетельствовать наше покаяние. А иначе оно останется только добрым намерением или просто эмоциями. А где же будет плод? А ведь именно плоды покаяния должны сопровождать всю нашу жизнь.
   Откровение помыслов – это хорошо, если у нас есть желание открывать помыслы именно о себе, потому что часто бывает, что люди открывают помыслы, но не свои, а чужие, то есть говорят о чужих грехах. А если говорить о себе и у человека есть такая возможность – он открывает свои мысли и священник его слушает – что ж, это замечательно.
   Откровение помыслов прежде всего было в монастырях, может быть, и сейчас в какой-то мере есть. Раньше помыслы могли принимать и старцы и старицы, могли принимать люди и неосвященные, то есть не священники. Они могли слушать эти мысли, давали духовное врачевание, и, конечно, это приносило большую пользу.
   Не надо смущаться, если духовник вас просто выслушает и при этом не скажет ни одного слова. Ведь вы рассказали Богу, Бог об этом знает, а священник является только свидетелем. Много таких примеров, когда люди не имеют возможности общаться с духовником, даже просто поговорить. Тогда они пишут. Одна монахиня преклонных лет рассказывала, что, не имея возможности общаться со своим духовным отцом, она писала, а потом даже не отправляла свои записи, бросала их в печку, но на душе все равно становилось отраднее и легче. То есть, еще раз повторяю, важно наше предстояние пред Богом. Всё это мы делаем ради Бога, и Господь всё видит, и уже за это, за наши намерения, дела наши, может быть слабые, дает нам отраду, дает утешение, облегчение и очищение.

   Что делать, когда исповедь становится холодной?
   Иногда люди с сокрушением говорят: «Когда я грех совершаю, я горячо, искренне каюсь в этом, а когда прихожу на исповедь, мое сердце холодное, оно ни на что не отзывается, ни о чем не говорит». И такое может быть: была ситуация, было настроение покаянное, и Господь принял это покаяние, это настроение, а сейчас, на исповеди в храме, священник уже властью, ему данной, прощает и разрешает этот наш грех. Важно движение к Богу, а не то, сколько мы слов сказали. Иногда люди исписывают своими грехами большие листы, много больших листов и приходят с этим к духовнику. Люди, стоящие в очереди на исповедь сзади, часто сокрушаются: «Вот, человек много грехов принес, а у меня мало», – иногда ропщут: «С такими большими листами пришел, а мы тут стоим и ждем». Но дело ведь не в том, много ли написано, а дело все-таки в том, как отзовется сердце, как реагирует душа на все эти наши высказывания. Важно наше стояние пред Богом. Можно много писать, можно много увидеть в себе всяких мелочей и стараться с Божией помощью от них избавляться. Это будет хорошо, если это не формально, если это не просто отчет, а сердечное сокрушение. Можно покаяться на одном вздохе, на одном «Господи, помилуй», но опять же – сердце должно плакать.
   Я помню, в книге «Отечественные подвижники благочестия XVII–XIX веков» есть рассказ об афонском монахе, если не ошибаюсь, об Анфиме Болгарине. Он разговаривал с монахом-гостиником из нашего русского Пантелеимонова монастыря о том, как надо молиться. «Молиться надо так», – он запел «Аллилуйя» и при этом у него из глаз брызнули слезы. Вот это была настоящая молитва! Такое же может быть и покаяние. Но мы люди холодные, мы люди черствые. Мы даже на Бога не надеемся, а на себя вообще мало можно надеяться, на то, что мы когда-то можем исправиться, когда-то не будем совершать грехи.
   Есть такая практика, когда духовник задает кающемуся множество вопросов. Вопросы эти не всегда приятны. Они иногда могут человеку не только не помочь раскрыться в своих проступках, а наоборот, могут дать толчок к размышлениям над теми грехами, которые он в жизни не совершал.
   Это, конечно, получается неудачно. Я думаю, что душа христианина постепенно сама из себя исторгает грехи, особенно в области целомудрия. Это область деликатная, и тут каждый должен непременно сам исповедовать эти грехи по мере своего духовного роста.
   В духовной жизни бывают спады и подъемы. Каждый христианин замечает это по тому, как он относится к своему покаянию, к сокрушению души. Если он стремится на исповедь, стремится покаяться во всем, очиститься – это добрый плод. А если он холодно относится к исповеди, если думает, что это не очень важно, что Бог так простит – то это говорит о состоянии далеко не горячем. Если мы сокрушаемся и очищаемся пред Богом, значит, такое же у нас отношение к ближнему. Любя Бога, мы любим и ближнего.

   Что делать, если повторяешь грехи, в которых уже каялся?
   И опять же вопрос: один и тот же грех – мы и каемся, мы его и повторяем. И что же теперь – не каяться совсем или не повторять грех? Не повторять грех – это, конечно, замечательно, это уже исправление жизни. Но если не получается, то все равно надо: упал, встал, иди. Святитель Тихон Задонский говорил, что наше спасение совершается не от победы к победе, а от поражения к поражению. Упал, встал – и иди дальше. Тогда будет постоянное покаяние. Сказать, что будет постоянный грех – не хочется так думать и не хочется так говорить. Постоянное покаяние, постоянное самоукорение – вот что нам необходимо. Именно на самоукорении нам нужно утвердиться, и тогда это будет наш путь: путь слабого, грешного человека, но имеющего намерение исправиться и стать лучше. Это будет царский, средний путь для православного христианина. Надо замечать за собой грехи. Обычно лучше у нас получается замечать грехи рядом стоящего, живущего и даже далече от нас находящегося нашего ближнего – вот о его-то спасении мы хлопочем и заботимся больше, чем о своем.

   Исповедует духовник Данилова монастыря архимандрит Даниил (Воронин)

   Сколько можно каяться в одном и том же? И пять, и десять раз, нужно постоянно каяться. Какой пример можно привести? Вот посуда, которой мы пользуемся постоянно. Можно решить: зачем ее мыть каждый раз, если она опять испачкается. Но ведь если ее не мыть, то пользоваться ей потом будет просто невозможно. Так и душа наша. Сколько бы мы не каялись, всё равно нужно каяться. Но должны быть не только слова, не только чувства, может быть, самые благодатные, самые сокрушенные, – должны быть и дела.
   Так, один брат постоянно ходил к старцу, открывал помыслы, но они его все равно продолжали смущать, все равно он согрешал этим. Потом старцу было открыто, что помыслы брат открывает, но не прилагает никаких усилий для борьбы с ними. А какие должны быть усилия? – Это молитва, это, опять же, постоянное сокрушение о том, что «согрешаю, Господи, прости». Если помыслы рождаются от каких-то дел, значит, надо отойти от этих дел, устранить этот «источник питания». И так во всем. Есть воля Божия и воля человеческая. Господь направляет нас ко благу, и мы должны наши человеческие усилия прилагать к этому благу, сочетать с Божественной волей, с Благодатью Христовой.
   Например, для борьбы с гордостью необходимы самоукорение и постоянное покаяние в этом грехе. Причем, если мы знаем, что гордость проявляется в какой-то конкретной ситуации, эту ситуацию и надо почаще исповедовать, открывать ее. И по мере того как мы ее будем открывать – всё это будет с Божией помощью от нас уходить.
   Чтобы не было рассеянности на молитве, надо к молитве готовиться. Просить Господа, чтобы Он собрал рассеянный наш ум и оледеневшее сердце очистил. Значит, перед молитвой надо собраться, настроиться. Попросить прощения у Господа и ближних своих, хотя бы мысленно, и встать перед Господом: есть только Бог и я. Ведь когда у нас беда, скорби, тогда мы полностью свое сердце Богу отдаем, а когда спокойно – тогда наступает теплохладность, и, конечно, мысли наши повсюду блуждают. Ум наш как река: мысли приходят и уходят, но наше дело хотя бы не соглашаться с ними.
   С теплохладностью необходимо бороться горячностью духа. «Отдай кровь и примешь Дух». Это очень непросто. Надо помышлять и о смерти и будущих мучениях, и о воздаяниях, о том, что Господь милостив и может наградить человека. Но прежде всего надо помышлять о том, что душа пойдет по мытарствам и с нее спросят за все ее беззакония – это страшно и это самое важное, конечно.

   Обязательно ли иметь духовника?
   Каждому христианину хорошо было бы иметь духовника. Им может быть приходской священник, служитель храма, в который мы постоянно ходим молиться, может быть священник, который служит в другом храме, а может – инок монастырский, и он будет нашим пастырем, к которому мы постоянно приходим со своими духовными нуждами и, самое главное, со своими грехами.
   Когда человек начинает ходить к одному священнику, не обязательно сразу заявлять: «Будьте моим духовником, а я буду вашим пасомым», – и этим как бы очертить круг обязанностей. Дело не в названиях, а в том, как складываются отношения. Если пасомый видит, что батюшка полно отвечает на его вопросы и вообще удовлетворяет всем его запросам и чаяниям, то, наверное, надо к этому батюшке ходить, и со временем вырабатывается такая духовная связь, которая и является духовным водительством и может именоваться духовной жизнью.
   Помню, в Лавре одна женщина ходила ко мне на исповедь и как-то сказала, что сегодня она решила подойти ко мне, а завтра пойдет к другому духовнику, а потом – к третьему. Она, видимо, считала, что один должен услышать об этом, а другой ей поможет в каком-то другом вопросе. Это было удивительно слышать, женщина казалась серьезной в духовной жизни. Ведь в первую очередь мы должны помнить, что на исповеди Христос невидимо стоит, а священник является лишь свидетелем. При этом мы должны разграничивать исповедь и беседу. Мы иногда можем обидеться, что батюшка не поговорил с нами. Но поговорить – это хорошо, подчас, может быть, необходимо просто пообщаться, потому что надо дать ответы на какие-то вопросы. Но прежде всего, если мы приходим к исповеди, мы должны покаяться. Если священник считает нужным, он делает какие-то замечания, дает какие-то советы по поводу исповеданного нами. Может быть, еще скажет несколько слов. Если он не считает нужным что-то сказать на исповеди, то мы не вправе обижаться на это. У нас должны быть конкретные вопросы, и тогда, вероятно, будут такие же конкретные ответы.
   К оптинскому старцу Иосифу приходил ученик и говорил о своих немощах и недостатках, а батюшка его выслушивал и, видимо, делал какие-то замечания, но не более того. И вот на вопрос, почему же он, так много зная, будучи таким опытным, не говорит ему больше, Старец отвечал: «Добро должно быть добровольным. Но то, о чем ты меня спросил, я тебе ответил. У тебя это уложилось. Если я буду просто говорить без твоего вопрошения, то это не всегда будет полезным».
   Многие сейчас стараются попасть на исповедь к старцу. К старцу, конечно, хорошо попасть, попросить его молитв, его благословения. Если есть какие-то сложные недоуменные вопросы, а духовник не настолько опытный, то тогда можно взять у него благословение и разрешить эти вопросы со старцем. А если просто по принципу «Все идут и я иду» – то не будет ли это праздным любопытством?

   Что такое генеральная исповедь?
   Когда человек приходит в Церковь, у него бывает первая исповедь. Она может быть, конечно, далеко не полной. Это могут быть всего лишь несколько слов, но слов глубоко прочувствованных и осознанных. По мере духовного роста проявляется в душе особое тщание, особая трезвенность, особая к себе требовательность. И тогда человек видит уже больше грехов. Вот это как раз показатель духовного роста. Если человек начинает жить правильной, трезвой духовной жизнью, то все грехи, которые у него были прежде, постепенно вспоминаются и исторгаются из души; а те грехи, которые продолжает совершать повседневно, – он видит и следит за ними, и старается от них избавиться – то нужна ли ему генеральная исповедь? Для того чтобы заново переворошить то, что уже исповедано? Может в жизни случиться, что человек меняет духовника, к сожалению, это бывает, или, например, если духовник скончался, то тогда необходимо новому батюшке поведать, хотя бы в общих чертах, прежнее свое состояние для того, чтобы у него имелось представление о вас. А если просто вдруг человек решил: «Я сделаю генеральную исповедь» – не знаю, насколько это необходимо.

   Когда и как приучать ребенка к исповеди?
   В семьях, где дети воспитываются в православном духе, их надо готовить к исповеди, по крайней мере, через отношения родителей и детей – чистые и откровенные. Ребенок должен без утайки, не опасаясь, рассказывать родителям всё. Но дети зачастую ловчат и хитрят. Их надо постепенно приучать к исповеди. Это не будет буквально исповедь, но если родители часто общаются со своим духовником, то они могут приводить к нему детей на благословение и тогда священник может хотя бы кратко побеседовать с ними, малыши смогут рассказать о каких-то своих недостатках. Постепенно они приучаются к этому и начинают даже раньше семи лет что-то говорить о своих грехах. Как правило, с семи лет ребенок уже должен исповедоваться. Но поначалу детям трудно даже стоять на одном месте. Я знаю одного человека, теперь он уже священник, родители с четырех лет начали водить его к духовнику и поначалу малыш не мог спокойно стоять на одном месте. Надо было взять его за ручку, чтобы он постоял немножко, успокоился и тогда он мог что-нибудь сказать. Другой мальчик, который теперь тоже уже в церкви служит, смотрел в лицо духовнику и хотел вызвать улыбку, для того чтобы смягчить «трагизм» этой ситуации. Потому что если батюшка улыбается, значит все уже будет хорошо. Но дети, конечно, исповедуются чисто, искренне.

   Как часто необходимо исповедоваться?
   Лаврские духовники советовали исповедоваться раз в две недели. Это, естественно, не норма, можно исповедоваться чаще, а можно реже. Мне кажется, что исповедоваться надо не реже, чем раз в месяц. Хотя, конечно, у каждого есть свои обстоятельства, свои жизненные условия. Но, по крайней мере, не надо ждать, как иногда говорят, «когда душа запросит – тогда я пойду на исповедь». Неизвестно, когда она проснется и запросит. По крайней мере, надо себе обусловить какие-то сроки и стараться этот как бы маленький экзамен сдавать как можно чаще. От этого душа будет только чище, здоровее.
   И причащаться нужно также нередко. Опять же, смотря по обстоятельствам, человек может быть обременен семейными заботами, делами, но, я думаю, надо причащаться не реже, чем раз в месяц.
   Сердце чисто созижди во мне, Боже, и Дух прав обнови во утробе моей. Помоги, Господи! [11 - Печатается по кн.: Путь покаяния. Беседы перед исповедью. Даниловский благовестник. М., 2010.]

О страхе

   Во время богослужения мы слышим такие слова: «Страх Твой всади в сердца нас, поющих Тя». О каком страхе это сказано? О страхе Божием, страхе, который назван в Священном Писании началом премудрости. Это страх оскорбить Господа. Страх нарушить заповеди Его святые. Страх согрешить, потому что когда мы согрешаем, когда мы сознательно уходим от Господа, проявляем непослушание Господу, то тогда, конечно, нам есть чего бояться. Нам надо бояться того, что мы сами себя отдаляем от Господа, отходим от Него. А ведь человек без Бога – кто он? Он слаб, одинок и беспомощен. Мы должны научиться любить Господа, а любовь рождается, как говорит великий аскет и духовный писатель преподобный Иоанн Лествичник, от многого смирения, то есть от покорности, преданности во всем воле Божией. Но если мы не любим Господа, не доверяем Ему, противимся Его святой воле, то от этого возникает другой страх – страх мучительный, страх перед всем и вся в нашей жизни.
   «Гордая душа есть раба страха; уповая на себя, она боится слабого звука тварей и самых теней». Здесь преподобный Иоанн Лествичник указывает на одну из основных причин страха – гордость. Гордая душа страшится, потому что гордый человек надеется только на себя, на свои силы, свои мысли, чувства, почитает их самыми правильными и верными и, уповая на себя, отходит от упования на Бога. И поэтому гордая душа, когда приходят испытания, являет себя немощной и слабой. Так что бороться со своими страхами – это бороться со своей гордостью и прививать себе всякое упование на Бога.
   «Страх есть предвоображаемая беда, – по слову преподобного Иоанна. – Страх есть лишение твердой надежды». То есть беда еще только предвоображаемая, ее еще нет, а человек уже тревожится, у него мечтания, которые лишают его мира, покоя, тишины и надежды – надежды на Бога, промышляющего о нас, милующего и сохраняющего нас.
   Преподобный отец дает также и практические советы избавления от страха: «Не ленись в самую полночь приходить в те места, где ты боишься быть. Если же хоть немного уступишь сей младенчественной и смеха достойной страсти, то она состареется с тобою». То есть страх сам собой никогда не отступит, он будет пребывать в душе человека, а то и нарастать, если человек не будет стараться преодолеть его. И это относится, разумеется, не только к боязни темноты. И, конечно же, необходимо постоянное обращение к Богу, призывание Его к себе в помощь: «Но когда ты пойдешь в те места, вооружайся молитвою; пришедши же, распростри руки и бей супостатов именем Иисусовым, ибо нет сильнейшего оружия, ни на небе, ни на земле».
   При этом Святой Отец нас сразу предупреждает: «Нельзя в одну минуту насытить чрево; так нельзя и боязливость победить скоро». То есть необходимо приготовиться к длительной, упорной борьбе.
   Называет преподобный Иоанн и вторую причину страхов – «Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки; а в ком нет страха Господня, тот часто и тени своей боится».
   Часто человек в жизни своей старается сам себя обезопасить, воздвигает заборы, вешает крепкие замки, заводит сторожевых псов – по-человечески все это очень понятно. Есть и пословица такая у нашего народа – «береженого Бог бережет». Но Слово Божие говорит: Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс. 126, 1). Да, все, что нам нужно для того, чтобы себя предохранить от каких-то бед и напастей, мы должны делать, но успех дела предоставлять Богу.
   Есть замечательные слова преподобного Иоанникия Великого, которые мы читаем в своих вечерних молитвах: «Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый – Троица Святая, слава Тебе». Необходимо как можно чаще повторять эту молитву, в которой мы все свое упование возлагаем на Бога. Духоносные отцы советуют также читать постоянно 90-й псалом «Живый в помощи Вышняго». И так опираясь на Бога Всемогущего, опираясь на Его помощь и силу, человек сможет преодолеть свое земное поприще.
   Надо всегда помнить, что если бы не милосердие Божие, то не спаслась бы никакая тварь. А когда нам кажется, что нам очень все в нашей жизни тяжело, надо вспоминать известную притчу, как Господь хранит человека, идет рядом с ним. Одному человеку был показан его путь: идут рядом два следа – след человека и Бога. И вдруг один след обрывается. И человек к Богу возопил: «Господи, что же Ты меня бросил? Здесь только один след». А Господь отвечает: «Я тебя не бросил – я тебя взял на руки Свои».
   Так что не надо бояться, что мы плывем как беспомощная щепка в житейском море. Господь близ! Но Он близок к нам настолько, насколько мы близки к Нему. Он утешает нас настолько, насколько мы сами стремимся к Нему. Он сотворит нам добро, насколько мы сами пытаемся, по крайней мере, приблизиться к этому Добру, к этому Свету, к этой великой Любви.
   Помоги нам всем, Господи! [12 - Печатается по кн.: О страхе. Страх истинный и ложный. Даниловский благовестник. М., 2007.]

Проповеди

Крещение Господне. Богоявление

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   «Явился еси днесь вселенней, и свет Твой, Господи, знаменася на нас» (см.: Кондак на утрени праздника Богоявления, глас 4-й) – так воспевает в нынешний день Святая Церковь, прославляя Господа. Господа, явившегося во плоти, Господа, пришедшего креститься на Иордан, Господа, посетившего нас Своею благодатью и открывшего Своим явлением тайну Святой Троицы.
   Нынешний день именуется Крещением, Богоявлением. Явился Бог во плоти. Господь, некогда родившийся в Вифлееме, подрастал до возраста Своего общественного служения, преуспевая у Бога и человеков, воспитываясь по иудейскому закону в праведной семье – у Иосифа и Пречистой Девы Марии, и в возрасте тридцати лет Он вышел на общественное служение.
   Перед этим Господь приходит к реке Иордан. Здесь Иоанн Креститель возвещал народу, чтобы он готовился к встрече Мессии. Покайтеся, приближибося Царствие Небесное (Мф. 3, 2). Христос Спаситель приходит к тому месту, где до этого крестилось множество людей. Иоанн в страхе и трепете встречает Спасителя и говорит: не мне подобает крестить Тебя, но мне нужно креститься от Тебя (см.: Мф. 3, 14). Господь же останавливает его: Оставь теперь, Мне подобает исполнить всякую правду (см.: Мф. 3, 15).

   Праздник Крещения в Даниловом монастыре

   И тогда крестил Предтеча своего Спасителя. Когда Господь выходил из воды Иорданской, то отверзлись небеса, и был услышан голос Бога Отца: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение (Мф. 3, 17), и Дух в виде голубя явился над водами. Здесь мы видим явление Святой Троицы: Бога Отца – в гласе, Бога Сына – в водах Иорданских и Бога Духа – в виде голубя.
   И по сей день в Иерусалимской Церкви существует обычай: в то время, когда Патриарх освящает воду в реке Иордане на месте, где крестился Спаситель, выпускают голубей, специально для этого приготовленных. И голуби, взлетевшие в небо, являются символами радостной вести о Духе Святом, о благодати Божией, которая пришла в мир.
   Господь крестился Сам, не имея в этом потребности и тем не менее крестившись, Он омыл грехи всех людей и освятил Иорданские воды, дал нам образ новозаветного Крещения. Погружаясь в воды Иордана, Христос Своим Крещением потребил всякое беззаконие мирское. Святой Иоанн Златоуст говорит: «Новое чудо! О, несказанная благодать! Христос подвизается, а я приемлю часть. Он крещается, а я отлагаю скверну. На Него нисходит Дух Святой, а мне подается оставление грехов. Пред Ним отверзаются небеса, а я восхожу на них. Является крещающемуся горнее Царствие, а я остаюсь наследником его» [13 - Свт. Иоанн Златоуст. Полное собр. соч. в 12-ти тт. Т. 10. Кн. 2. М., 2003.].
   Крестился Господь и нам напоминает о нашем Крещении, что некогда мы младенцами или в сознательном возрасте исполнили это Таинство и получили благодать Святого Духа. В Таинстве Крещения перерождается человек: оставляются грехи, омывается скверна, и некогда беззаконный человек может стать святым.
   Церковная история сохранила для нас следующий рассказ: когда в IV веке в Риме при императоре Диоклетиане христиан гнали, мучили, уничтожали, позволяли себе всяческие насмешки и кощунства, однажды в одном из театральных представлений изображалось Крещение. Актеры на сцене исполняли все, что требовалось для этого Таинства. И внезапно комический актер по имени Генесий, который изображал крещаемого, после того как его облекли в белые одежды, в порыве востал, подошел к императору и воскликнул: «Жители города сего, выслушайте меня! Некогда я смеялся над христианством. Когда мне указывали на христианина, я всячески измывался над ним. Более того, я отрекся от родителей своих, потому что они были христиане. Но когда сейчас меня коснулась вода, я увидел отверстыми небеса. Я увидел руку, которая нисходила с неба, и бесчисленное множество Ангелов. Они прочли все мои грехи от юности, но, соприкоснувшись с водой, эта хартия, эта книга, оказалась чистой – она убедилась. Ангелы показали мне, что грехи мои смыты. И теперь я исповедую Христа и вам советую уверовать, как уверовал я, что Иисус есть истинный Господь и что при Его посредстве вы можете получить прощение». Разгневанный этими словами Генесия, император Диоклетиан приказал подвергнуть его жестоким пыткам, а затем казнил святого мученика [14 - См.: Свт. Игнатий (Брянчанинов). Творения в 7-и тт. Т. 2. Аскетические опыты. М., 2003. С. 387–388.].
   Нам надо помнить о том, что и наши грехи в купели Крещения были смыты: мы очистились, мы обещали Христу, что будем служить только Ему, отрицались сатаны и всех дел его, и служения его, и гордыни его. Господь сказал: никто не может войти в Царствие Божие, если он не очистится водою и Духом (см.: Ин. 3, 5).
   И в нынешний день Святая Церковь освящает воду для того, чтобы мы имели эту священную воду, великую агиасму, чтобы мы, некогда принеся обеты Крещения, но нарушив их, могли через эту святыню вновь соприкоснуться с благодатью, очистить душу и тело. Церковь молится, чтобы эта вода была просвещением душ и телес наших, во очищение всякой скверны, во освящение домов, во исцеление болезней.
   В нынешний день, имея такую великую благодать, благодать Духа Святого, которая пребывает в наших сердцах, в нашей душе, благодать, которая видимо подается нам через освященную воду, задумаемся о своем спасении, принесем Господу покаяние, как некогда учил нас Предтеча. Принеся Господу покаяние, начнем новую жизнь. Измыйтеся, и чисти будете (Ис. 1, 16).
   Эту же великую святыню, освященную воду, будем принимать со страхом и трепетом. Только тогда она будет нам во освящение, только тогда она будет нам во исцеление. Иначе же, и приступая к этой великой святыне, если не будем должным образом обращаться с ней, она может быть для нас «в суд и осуждение». Будем просить Господа, чтобы Он подал нам благодать и, как некогда на Иордане просветил Вселенную, так просветил и наши темные, мрачные души и сотворил обитель в наших сердцах. Аминь.

Сретение Господне

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   Нынешний день, братия и сестры, Святая Церковь именует Сретением, то есть Встречей. Святой праведный Симеон встретил Христа Спасителя в Иерусалимском Храме. Триста шестьдесят пять лет было этому старцу, когда он увидел своего обетованного Мессию. Праведный Симеон ожидал утехи Израилевы (Лк. 2, 25). Некогда в числе семидесяти двух толковников он был послан в Египет, в Александрию, для того чтобы перевести Священное Писание. И вот, когда он переводил книгу пророка Исаии и прочел там: …се, Дева во чреве приимет и родит Сына (Ис. 7, 14), – у него родилась мысль: как же так? Это будет уже не дева, это будет жена, женщина, и он хотел это место исправить. В это время явился ему Ангел и сказал: «Ты сам увидишь, что эти слова исполнятся». И вот он ожидал исполнения этого пророчества.
   На сороковой день после рождения, по еврейскому обычаю, Божия Матерь принесла Младенца Иисуса в Иерусалимский Храм, для того чтобы исполнить ветхозаветный закон: первенцы должны быть посвящены Богу. Когда древний Израиль выходил из Египта, то были поражены египетские первенцы. Первенцы же сынов Израилевых были оставлены, и в благодарность за это уже потом израильтяне посвящали своих первенцев Богу и давали выкуп за них. Богатые люди приносили тельца, агнца, бедные же приносили горлиц. И вот Владычица Богородица вместе с праведным Иосифом взяла двух птиц, чтобы представить Сына Своего пред Богом. Младенца Христа в храме встретили праведный Симеон и праведная Анна, старица восьмидесяти четырех лет, из них только семь лет она была с мужем своим. Овдовев в молодые годы, она постоянно пребывала в храме, постом и молитвой служа Богу.
   Они встретили Господа, они узнали Его среди многих младенцев, они единственные среди многих людей увидели своего обетованного Мессию и воздали Ему славу. Праведный Симеон, увидев Владыку Христа, воскликнул: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром: яко видесте очи мои спасение Твое (Лк. 2, 29–30). Он просил, чтобы Владыка с миром отпустил его с этой земли в обители вечные, потому что исполнилось обещанное ему. Он встретил Своего Господа в храме. Он принял Христа в свое сердце. Он дождался. Произошла встреча с Богом.
   И каждая душа христианская также встречается со своим Богом, встречается со Христом. Это могло произойти разным образом. У кого-то встречи эти начались еще в младенчестве, когда благочестивые родители принесли их в храм для того, чтобы они восприняли здесь Таинство Святого Крещения. Кто-то уже в сознательном возрасте пришел для того, чтобы, встретившись со Христом, уже всегда идти за Ним по жизни. Мы встречаемся с Ним, а Он встречается с нами, подает благодать Свою, дает силу и крепость Свою, чтобы мы могли от земли взойти на небо. Кто-то благодаря милости Божией и чуду пришел и узнал, что Христос есть истинный Бог, Которому надо служить. Если бы мы когда-то – в младенчестве, в юности или в зрелом возрасте – не встретились с нашим Христом, нашим Спасителем и Искупителем, то, конечно, мы бы не были сегодня здесь. Мы бы не пришли к Нему. Мы бы не последовали за Ним.
   В жизни много чудесных случаев встречи со Спасителем, и каждый мог бы рассказать о них. Вот, например, случай обращения в Православие одной женщины-корячки, о котором поведал митрополит Нестор (Анисимов), миссионер, просветитель Камчатки.
   Когда владыка Нестор, тогда еще иеромонах, построил новый храм рядом с капищем, где некогда язычники приносили свои жертвы, он приготовился к освящению этого храма. Но его смущала мысль, что он всего лишь один, и нет у него никаких помощников. Но милостью Божией пришел русский сторожевой корабль, и матросы с этого корабля помогли ему в освящении храма. Весть об этом церковном торжестве обошла всю землю тамошнюю. Коряки, чукчи и другие местные народы, передавая ее друг другу, поспешили на праздник. Христиане и язычники, они добирались на это торжество на оленях и собачьих упряжках.
   Отец Нестор начал всенощную и совершал каждение; в храме царила молитвенная благоговейная тишина, и вдруг раздался истошный женский крик. Перед Распятием Христа Спасителя с Предстоящими Божией Матерью и апостолом Иоанном Богословом стояла женщина-корячка и громким голосом кричала: «Зачем вы повесили Его там, на дереве? Зачем вы делаете Ему больно? Сейчас же прекратите это, снимите Его с дерева!» Отец Нестор хорошо знал корякский язык и в простых выражениях объяснил ей, что распят Христос, что Он Сам добровольно взял на Себя грехи мира, Женщина рядом с Ним – это Его Мать, Она сострадает Сыну Своему и Ей так же больно.
   Эти слова настолько глубоко проникли в сердце женщины, что она стала просить, молить, настойчиво требовать у отца Нестора: «Дай мне свою веру. Сейчас же дай мне свою веру». Отец Нестор объяснил ей, что нужно прийти в другое время, что он ее подготовит к Крещению, а веру она имеет и сейчас, если она уверовала, что Христос есть. Только после этих слов женщина успокоилась. Благодать Божия коснулась души этой язычницы – она увидела живыми Распятого Христа и Предстоящих Ему Богоматерь и Иоанна Богослова. Все присутствовавшие в храме были до слез потрясены встречей этой язычницы со своим Создателем, со своим Христом [15 - См.: Нестор (Анисимов), митрополит. Мои воспоминания // Материалы к биографии, письма. М., 1995. С. 48–49.].
   Кто-то из вас пришел сюда, в храм, после долгих размышлений о том, где же смысл жизни, где же найти отраду и утешение? Кого-то привели сюда горе, беда, болезни неизлечимые. И здесь каждый из нас может обрести тот мир, который преподает нам Церковь, тот мир, о котором говорил праведный Симеон.
   Какой же мир может быть у христиан? Вот как об этом говорит митрополит Платон Московский: «Прежде всего мир бывает тогда, когда люди живут друг с другом в любви. И это именуется дружбой. Друг – другой "я". Две души, живущие в единстве. Миром именуется и совместная жизнь среди родных, например, мужа и жены. Велик, свят и нужен для благополучия человеческого этот союз, потому что он строго обязывает супругов хранить между собой согласие и верность. От этого зависит благоразумное управление домом, доброе воспитание детей. Это радует и облегчает в житейской заботе. Мирная жизнь людей какого-нибудь места, селения, города – и это называется мирным сожительством и общим покоем. Этот мир состоит особенно в том, чтобы стремиться к общей пользе, как к своей собственной. И где нет такого мира – там целые государства разрушаются, где же есть мир и согласие – там все процветает. И конечно, нет мира, когда все мы не имеем покоя и радости в душе своей» [16 - См.: Платон, архиепископ Московский и Калужский. Поучительные слова. Т. IV, М., С. 335.].
   Будем же просить у Господа, Мироподателя, чтобы Он послал мир в нашу жизнь и наши души, чтобы в нынешний день, вспоминая Его благодатную встречу в Иерусалимском Храме, мы имели силы и имели благодать быть всегда с Ним, не только временами встречаясь, но всегда пребывая с Ним, во всей жизни своей. Если здесь, на земле, как говорит преподобный Симеон Новый Богослов, мы не встретимся со Христом, не стяжаем благодати, не почувствуем ее, то в будущей жизни мы не соединимся с Богом.
   Будем же стремиться к тому, чтобы через исполнение заповедей Божиих соединяться с Господом своим на земле и там, в вечной жизни, сподобиться неиссякаемой радости. Аминь.

Благовещение Пресвятой Богородицы

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   Святая Церковь призывает нас сегодня к великой радости. Воспойте Господеви, благословите имя Его: благовестите день от дне спасение Его (Пс. 95, 2). «Днесь спасения нашего главизна и еже от века таинства явление» – начало и утверждение нашего спасения (см.: Тропарь праздника, глас 4-й). В нынешний светлый, торжественный и радостный день Ангелы и люди, Небо и земля – все соединяются в один нераздельный хор, славословящий великое Божие к людям благоволение. Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою (Лк. 1, 28), – с трепетным восторгом восклицает Архангел Гавриил Пресвятой Деве. «Благовествуй, земле, радость велию, хвалите, Небеса, Божию славу!» – воспевает устами верующих Святая Православная Церковь (Припев на 9-й песне канона праздника). Причина этой радости в том, что «Сын Божий Сын Девы бывает», то есть Бог в образе человека должен родиться на земле (см.: Тропарь праздника, глас 4-й).
   Из Евангелия мы знаем, что Архангел Гавриил был послан к Пресвятой Деве, когда Она читала книгу пророка Исаии и размышляла о словах: се, Дева во чреве зачнет и родит Сына? (Ис. 7, 14). И у Нее родилась мысль: «Кто же будет эта Великая Пресвятая Дева, Небесная Госпожа?» И Она хотела хотя бы прислуживать этой Госпоже, хотя бы видеть эту несравненную избранную Отроковицу земли.
   Пречистая Дева не была испугана явлением Архангела, потому что он и раньше приходил к Ней. Но впервые – с таким известием. Он возвеличил Пресвятую Деву, назвал Ее «Обрадованной», «Благодатной» и, когда Она как бы недоумевала, что же будет после этого, возвестил, что Она зачнет во чреве и родит Сына. И в подтверждение этого сказал: Елисавета, родственница Твоя, будучи неплодной, теперь уже имеет шесть месяцев во чреве своем (Лк. 1, 36). Но у Пресвятой Девы возник вопрос: А как же девство Мое? Как будет это, когда Я мужа не знаю? (Лк. 1, 34). Дух Святый найдет на Тя, и сила Вышняго осенит Тя, – благовествовал Ей Архангел (Лк. 1, 35). С покорностью и послушанием приняла Богородица слова небесного вестника: Се, Раба Господня: буди Мне по глаголу твоему (Лк. 1, 38). И в этот момент, по мысли святителя Иоанна Златоуста, произошло непорочное зачатие Господа нашего Иисуса Христа. Се, Раба Господня: буди Мне по глаголу твоему — в этих словах проявилось послушание Пресвятой Девы, покорность воле Божией, Ее готовность послужить великому таинству спасения человечества.
   Когда Господь призывает нас нашим послушанием, нашей доброй волей исполнить то или другое, готов ли каждый из нас сказать: «Буди мне по глаголу Твоему»? Зачастую, призывая на себя волю Божию, мы говорим: «Как Тебе, Господи, угодно», – но за этим нередко стоит: «Но так исполни, как хотелось бы мне». Воля же Божия в том заключается, что, хочет того человек или не хочет, но Господь ведет нас ко спасению. Мы и сами об этом молимся: «Хощу или не хощу, спаси мя». И послушание наше должно проявляться в исполнении повеленного Богом. Как это ни странно, воля человеческая всегда борется с волей Божией. Мы знаем путь спасения, но, однако, зачастую уклоняемся от него, потому что страсти, пороки уводят нас далеко от Бога.
   О согласовании воли человеческой с волей Божественной очень хорошо говорит святитель Иоанн, митрополит Тобольский, в своем сочинении «Илиотропион», что означает «подсолнечник». Он сравнивает волю человеческую с подсолнечником: как подсолнечник следует за солнцем, так должна следовать за волей Божественной наша воля [17 - См.: Иоанн (Максимович), митрополит Тобольский и Сибирский. Илиотропион, или сообразование человеческой воли с Божественною волею. М., 1994. С. 197–198. Т. IV. М., С. 335.]. Как подсолнечник даже в пасмурную погоду всегда поворачивает свою голову к солнцу, так и человек должен стремиться к Солнцу Правды, к своему Спасителю и Искупителю.
   «Кто будет ходить по воле Божией, которая слаще меда и исполнена всеми радостями, тому она сама будет помогать, будет укреплять его и даст душе его совершать дела дивные, предуготовит пред ним все пути; и не возможет тогда ни один враг противостоять такому человеку – оттого, что он ходит по воле Божией, – так говорит преподобный Антоний Великий. – Но кто ходит в своей воле, тому Бог ни в чем не подаст помощи, но оставит его демонам, которые будут витать в сердце его день и ночь, не дадут ему возыметь ни в чем покоя, сделают его бессильным и немощным во всех делах, плотских и духовных, наведут на него и много другого вредного» [18 - См.: Добротолюбие. Т. 1. Наставления св. отца нашего Антония Великого о жизни во Христе. Слово 66-е. Свято-Троицкая Лавра, 1992. С. 56.].
   Мы должны постоянно себя испытывать: стоим ли, ходим ли пред Богом, творим ли Богу угодное. Это должно распространяться на всё великое, что мы восхотим совершить, на все жизненные наши устои, на все наши большие дела, но также и на самые малые – чтобы вся жизнь наша была исполнена той мыслью: «Буди мне по глаголу Твоему».
   «Внемли себе тщательно, чтобы жить пред лицем Божиим и ничего без Него не делать, даже ни малейшего, – говорит преподобный авва Исаия. – Что бы ни захотелось тебе сказать ли, или сделать, или сходить к кому, или напиться, или поесть, или лечь спать, или другое что хотел ты сделать, проверь прежде, угодно ли это Богу, совесть не обличает ли, и тогда сделай, как подобает пред Богом» [19 - См.: Поучения аввы Исаии Отшельника. Слово 27-е, п. 8. М., 1998. С. 276.]. И если мы будем ходить таким образом пред лицом нашего Создателя, то мы всегда будем преисполнены той Божественной радости, той благодати, которая явилась Божией Матери и которую Она являет нам.
   Мы постоянно обращаемся к Ней и часто говорим то приветствие, которое некогда произнес Архангел: Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою. Однако для того, чтобы не только приветствовать Божию Матерь, но и чтобы радовать Ее, у нас, конечно же, должны быть добрые дела, противоположные нашим делам греховным.
   У нас же часто получается так, что мы, хотя, кажется, и утешаем Ее своим приветствием, но делами нашими огорчаем. Мы вновь и вновь распинаем Ее Сына, Того Богомладенца, Которого Она, зачав во чреве Своем, родила для нашего спасения.
   Будем же просить Ее, Пречистую Деву, Обрадованную, Богоблагодатную, чтобы Она утешила нас здесь, в этой жизни, скорбной и сирой, чтобы Она дала нам великую милость, великую силу следовать за Нею и войти в Царствие Сына Ее. Питаясь духом послушания и преданности воле Божией, в нынешний день и во все дни жизни нашей, прославляя Обрадованную Деву, «сами себе, и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Аминь.

Вход Господень в Иерусалим

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   В нынешний день, как говорит нам Священное Писание, весь святой град Иерусалим пришел в движение. Почему же? Потому что в нынешний день, прежде шести дний Пасхи (Ин. 12, 1), за шесть дней до Пасхи, Господь наш Иисус Христос входит в святой град. Мы знаем, что до этого Он уходил из людных мест, Он не хотел, чтобы Его прославляли. Но в нынешний день Он идет сюда, сопровождаемый не только двенадцатью Апостолами, не только семьюдесятью учениками, Он идет, сопровождаемый множеством народа.
   Перед этим Он совершил чудо: воскресил Лазаря Четверодневного. И многие приходили, чтобы увидеть Лазаря и увидеть Христа. Перед Пасхой иудеи во множестве собирались в святой город для того, чтобы почтить этот праздник. В тот год, год прославления, страданий и воскресения Господа нашего Иисуса Христа, они собрались в таком множестве, какого не было ни до этого, ни после того. Святитель Димитрий Ростовский говорит, что начальствующие иудеи исчисляли народ, и в этот день в святом граде собрались до трех миллионов человек. Были среди них не только иудеи, но и пришедшие из других стран. Люди, взяв пальмовые ветви, вышли навстречу Господу Иисусу Христу. Они встречали Его как Царя, как Чудотворца, как Победителя, как некогда встречали самых знаменитых людей.
   Осанна в вышних, благословен Грядый во имя Господне — такими радостными возгласами оглашались иерусалимские холмы. Весь город пришел в движение и ликование. Одни срезали пальмовые ветви и бросали их на дорогу, другие постилали свои одежды под ноги Христа в знак благоговения и преклонения пред Ним. Не только взрослые, но и младенцы приветствовали Христа Спасителя. Более того, как свидетельствует Священное Писание, даже грудные младенцы, которые по закону природы, конечно же, еще не могли говорить, и они приветствовали Спасителя – их уста были наполнены этим радостным приветствием: Осанна в вышних, благословен Грядый во имя Господне.
   Отчего же это? Отчего же Господь, некогда пребывавший в безвестности и даже более того, запрещавший Своим ученикам прославлять Его, на этот раз принял такие почести? Прежде страдания Своего Он хотел еще раз убедить тех, кто мог увидеть, сказать тем, кто мог услышать, что пришел истинный Мессия, и теперь Он идет для того, чтобы пострадать. Иудеи ожидали спасения, но ожидали его от царя земного, и даже ученики не были до конца уверены в Нем, в своем Божественном Учителе.
   Ликование наполняло всю ту землю. Однако Христос не имел радости. Он смотрел на эту ликующую толпу и думал: «О люди! Как трость, ветром колеблема, так и вы колеблетесь непостоянством. Ныне вы с пальмовыми ветвями оказываете Мне почести, а через несколько дней вы обесчестите Меня! Ныне вы держите ветви с деревьев, а через несколько дней эти же самые деревья вы будете срезать и из них вырежете для Меня крест. На хребет Мой возложите палки, розги и бичи, бия, уязвляя и причиняя Мне многие раны. Ныне вы воспеваете "Осанна", а через несколько дней вы будете кричать яростно: Распни, распни Его! …кровь Его на нас и на детях наших (см.: Лк. 23, 21; Мф. 27, 25). Ныне вы со славой встречаете Меня, а через немного дней вы с ругательствами будете вести Меня на распятие. О, непостоянство человеческое! О, непрочность и скорая отмена чести и славы мира сего!» [20 - См.: Свт. Димитрий Ростовский. Творения. Т. 1. М., 2005. С. 259.]. И потому Христос Спаситель, видя эту толпу, не радовался, не ликовал, хотя воспринимал царские почести, но плакал и проливал слезы.

   Вербное воскресенье в Даниловом

   Он плакал о Иерусалиме, потому что видел разрушение его, видел нераскаянными этих жителей, Он видел грядущие страдания. И, как говорит Святая Церковь в своих страстных богослужениях, «Грядый Господь к вольной страсти, апостолом глаголаше на пути: се восходим во Иерусалим, и предастся Сын Человеческий, якоже есть писано о Нем. Приидите убо и мы, очищенными смыслы, сшествуим Ему, и сраспнемся, и умертвимся Его ради житейским сластем, да и оживем с Ним, и услышим вопиюща Его: не ктому в земный Иерусалим, за еже страдати, но восхожду ко Отцу Моему, и Отцу вашему, и Богу Моему, и Богу вашему, и совозвышу вас в Горний Иерусалим, в Царство Небесное» (Стихира Великого Понедельника, глас 1-й).
   Мы знаем из Святого Евангелия, видим на иконах, что Господь въезжал в Иерусалим на «жребяти ослы» (молодом осле). Он послал учеников Своих в селение и сказал, чтобы они привели к Нему ослицу и молодого осла. Сначала Господь сел на ослицу, а потом, пройдя немного пути, – на молодого осла. В этом заключено множество символических и сокровенных значений. Ослица символизировала ветхозаветный Израиль, а жребя ослее – язычников. Пересев на молодого осла, Господь показал, что народ иудейский, призванный к Богоугождению и не узнавший своего Мессию, скоро будет отторгнут, а Новый Израиль, язычники, пойдет вслед за Христом.
   Нам кажется удивительным, что Израиль не признал своего Мессию. Но мы уже именуемся христианами, мы знаем своего Христа Спасителя, кому же уподобляемся мы? Мы уподобляемся тем людям, которые кричали: «Осанна!», а потом с яростью: «Распни, распни Его!» Разве жизнью своей мы не свидетельствуем это? Разве, поклоняясь Господу, мы живем так, как Он призывает нас жить? Нет, далеко не так.
   Святые Отцы уподобляют нас, как это ни оскорбительно для нас, бессловесным животным. Грешник подобен ослу всеми своими нравами. Осел ленив – ленив и грешник. Осла подводят под ярмо многими ударами, а развращенного грешника даже и многими наказаниями невозможно бывает обратить к исправлению. Как осел, хотя и с побоями, не идет скоро, но едва волочится, а уж бегать совсем не может, так и грешник не спешит ко спасению, хотя иногда и бывает побуждаем от Господа всякими наказаниями… «Если осел ты нравом, о, грешный человек, – говорит Святой Отец, – подчинись Богу, склони выю в ярмо Его и тотчас из осла ты станешь для Него Херувимским Престолом… Ибо на вас почил Христос» [21 - См.: Свт. Димитрий Ростовский. Указ. соч. С. 260–262.].
   Прославляя Господа, в нынешний день мы вступаем в Страстную седмицу. Мы встречаем Его ветвями нашего русского дерева – вербы, которая первой процветает, первой дает свои листья. Мы будем просить у Господа благодати, будем просить Его, чтобы это наше радование, наше ликование были не напрасны. Будем поклоняться страстям Его, будем сопереживать вместе со Христом Его оскорбления, унижения. Будем же просить у Него помощи и крепости, чтобы измениться хотя бы за это малое оставшееся время, и потом уже ликовать и приветствовать Его пасхальным приветствием. Будем же просить Господа, чтобы Он не оставил нас, дал нам силы и крепость последовать вослед Ему, распеншемуся, погребенному и воскресшему. В Иерусалим Горний, в Царство Небесное призван каждый из нас, христиан.
   Путь этот нелегкий, путь тернистый, путь скорбный. Много несбывшихся надежд, много трудностей, много испытаний на этом пути. Однако каждому из нас путь туда открыт. Если мы будем сшествовать с Богом по жизни, то Бог будет нашим помощником. Будет радость у нас, а те скорби, которые встретятся нам на этом пути, всемогущий Христос поможет перенести. Только бы мы за Ним устремлялись. И это возможно. Возможно каждому из нас.
   У святителя Феофана есть рассказ об одной простой старушке, которая рассказывала, что ей с детства запала настойчивая мысль, как она говорила, «зазноба»: как бы Бога не прогневать. И с этой мыслью прожила она девичество, замужество, вдовство. Жизнь была самая обычная, исполненная трудностей и скорбей, были и радости, но больше было испытаний. Однако мысль эта всегда была первой, и все она делала с ней: как бы Господу услужить, как бы Господа не прогневать. «И вот теперь, в старости, – говорит она, – ни о чем суетном и греховном слушать мне не хочется. Делать пустое и ненужное я тоже не могу. Только есть мысль: как бы от Господа не отойти, как бы Его, милостивого Творца, Создателя, не прогневать» [22 - См.: Свт. Феофан Затворник. Письма о вере и жизни. М. 1999. С. 377–378.].
   Каждый из нас должен жить с этой мыслью. В стихирах поется, что «днесь нас собрала благодать Святаго Духа», и мы, взявши крест, а крест этот у каждого свой, мы все должны последовать за Христом. И тогда, если мы будем восклицать: «Благословен Грядый во имя Господне», – тогда мы сможем прожить Страстную седмицу жизни нашей; тогда мы, соболезнуя и молясь Господу, страдающему и распятому, здесь, на земле, – сподобимся там жизни вечной, вечной радости, вечной Пасхи, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание». Аминь.

Вознесение Господне

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   «Земля празднует и ликует, радуется и Небо вознесением днесь Творца твари… Мир весь празднует, видимый и невидимый, в радости Ангели ликуют, и человецы славословят непрестанно Вознесение» – так в нынешний день Святая Церковь победно воспевает Господа Иисуса Христа, вознесшегося от земли на Небо (см.: Тропари 3-й и 4-й песней канона).
   Господь пострадал, воскрес, ходил по земле, являясь ученикам Своим и другим людям для уверения, что Он действительно воскрес. А в сороковой день после Своего Воскресения Он вознесся на Небо. «Ныне люди уподобились Ангелам, – говорит святитель Иоанн Златоуст. – Человеки соединились с бесплотными, и из сего сродства произошел великий союз. Господь сел, восшедши на Небо, примирил с Отцом Своим род человеческий. Мы же, кои были недостойными, ныне вознесены на Небо самым естеством нашим, и природа, от которой Херувимы охраняли рай, ныне сама восседит на Херувимах» [23 - См.: Свт. Иоанн Златоуст. Полное собрание сочинений в 12-ти тт. Т. 3. Кн. 2. М.: 1994. С. 849–851.].
   Господь восприял нашу плоть, и эту плоть Он вознес от земли на Небо. Он сел одесную Бога Отца и ходатайствует сейчас за нас. Апостолам же Он сказал, чтобы они не скорбели, что Он ниспошлет им Духа Святого, потому что если Он не взойдет на Небо, то не сойдет на землю Дух Святой (ср.: Ин. 16, 7). Господь вознесся, и этим Своим Божественным Вознесением Он указывает и на вознесение наше, на вознесение нашей души от земли к горнему.
   На Божественной литургии священник постоянно возглашает: «Горе' имеим сердца'». А хор за нас отвечает: «Имамы ко Господу». И вот это возношение души от земли к Небу и должно быть путем нашей жизни. О Вознесении говорится, что Господь извел учеников Своих из Иерусалима до Вифании и там уже вознесся. И, как говорит Евангелие, они узрели это, поклонились Ему и с великой радостью возвратились в Иерусалим (ср.: Лк. 24, 50–53). Наш жизненный путь указан в этих словах.
   По Своем Воскресении Господь в течение сорока дней являлся ученикам, уверяя их в истинности Своего Воскресения, наставляя и научая их Божественным Тайнам. Они горячо и искренне любили Господа, но они были маловерны, они были малодушны, они не были вполне уверены в Господе, когда Он ходил и проповедовал на земле, они сомневались и тогда, когда Он воскрес. Он являлся им неоднократно: Марии Магдалине (ср. Ин. 20, 14–18), ученикам по пути в Эммаус (ср.: Лк. 24, 13–32). Апостол Петр видел пустой гроб и изумлялся (ср.: Лк. 24, 12; Ин. 20, 6–7). К свидетельствам других ученики относились как к словам несбыточным, и даже когда они увидели Господа Воскресшего, то не сразу в это поверили.
   Но вот пришло время, когда ученики Его, все еще смущенные, тем не менее увидели силу Божественного Учителя и уверились, что действительно Господь воскрес, что Он действительно Бог и человек, что Он действительно Сын Божий. Что же произошло? Он вознесся от земли на Небо. Почему Апостолы, малодушные и маловерные, получили такую благодать? Вместе со Христом вознеслись их души. Души Апостолов получили великую благодать. И сила этой благодати укрепила их и вознесла от земного, дольнего – к горнему.
   Иерусалим, город, из которого вышли Апостолы, может представить нам жизнь нашу суетную, ту жизнь, которая заполнена грехом, ненужными попечениями, пылью, грязью греховной. Это город со всеми его страстями и пороками. И мы исходим из этого города, отрешаясь от всего земного. И получаем то, что нужно нам «на потребу», что спасительно нам, что служит во исцеление души нашей, что Господь дает и оставляет нам.
   Спаситель призывает нас выйти из Иерусалима и пойти до Вифании. Путь же от Иерусалима до Вифании – это часть Крестного пути, по которому шел Господь. Следовать за Господом нужно, как Он Сам говорил, только взяв крест. Испытания, трудности, сложности, которые, как нам кажется, появляются помимо нашей воли на жизненном пути, закаляют нас, они призывают нас служить Господу, постоянно к Нему обращаться. А на этом пути есть кресты, которые мы избираем сами. Господь указывает нам прямой путь. Но мы сходим с него, и вот отсюда – скорби, испытания. Это уже тот крест, который мы сами избираем, приобретаем сами себе и идем с этим собственным крестом.
   Апостолы дошли до Елеона, до Масличной горы, с которой Господь вознесся. Каждый из нас призван к этому вознесению. Апостолы взирали на небо, и нам, последователям Господа Иисуса Христа, надо взирать на Небо, то есть всеми мыслями, чувствами, всеми своими устремлениями взирать в горняя. Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше, – говорит нам Евангелие (Мф. 6, 21). И каждый может ответить на этот вопрос: где же сокровище наше и где же сердце наше? Конечно, зачастую – это наши земные привязанности, наши страхи, пороки, наше саможаление. Вышних ищите, идеже есть Христос одесную Бога седя. Горняя мудрствуйте, а не земная, – читаем мы в Священном Писании (Кол. 3, 1–2).
   Мудрствовать горняя, что это означает? Сразу на это трудно ответить. Трудно ответить, потому что мы можем сказать, что мы не богословы, что мы не умны, а потому мы не можем сразу понять, что же заповедует нам Священное Писание.
   Мудрствовать горняя – это значит жить Небесным, помышлять о Божественном, дела стараться творить так, чтобы они были все проникнуты Духом, и все свое упование, и все свое счастье иметь именно в духовном, иметь в горнем, иметь в Божественном. Это весьма трудно.
   Мы живем на земле, и нас окружает все то земное, что нам потребно для наших житейских нужд. Часто мы уделяем время этому земному в ущерб духовному. По дороге в храм мы нередко думаем о житейском, о наших заботах и тревогах, о том, что осталось у нас дома. Придя сюда, мы также отвлекаемся на молитве. Где наши мысли? Часто ли в горнем? Нет, зачастую они омрачены суетой, и дела наши зачастую не бывают духовными. Это не значит, что надо отрешиться от всего житейского. Но это житейское надо насыщать мыслию о горнем, о Божественном. И вот тогда, когда здесь мы творим духовное, мы не будем мудрствовать земная. Когда же мы будем делать свои житейские дела и будем помышлять о Боге, будем молиться и просить у Него помощи, а получив, благодарить Его, то тогда мы будем помышлять о горнем.
   Еще раз скажу: конечно же, это нелегко. Но мы имеем Бога – Бога, Который, возносясь на Небо, благословлял нас. Господь являет нам множество примеров. Возьмем хотя бы малый из них – зерно пшеничное, которое погребено глубоко в земле. Растет это зерно, раскрывается и своим ростком пробивает толщу земли, преодолевая тяжесть ее. Зерно это стремится к горнему.
   Так неужели же Бог – Бог, Который сотворил человека как венец Своего творения, даст ему силы меньше, чем этому зерну? Конечно же Он дает нам силы, дает нам Свою благодать. Господь говорит: «Аз есмь с вами, и никтоже на вы» – так ныне воспевает Святая Церковь (см.: кондак праздника, глас 6-й). Если же Он будет с нами, то разве не будет и у нас силы, разве не будет и у нас крепости устремляться в горняя, мудрствовать горняя. Конечно же, будет, если только мы сами будем понуждать себя к этому, если мы у Бога будем просить силы и благодати.
   Так будем же просить Господа, чтобы в нынешний день Он души наши устремлял к Небу. И не только в нынешний, но и во все дни жизни нашей. Чтобы давал нам эту силу, чтобы мы могли преодолеть ту тяжесть, которая нас к земле клонит.
   Преподобный Амвросий Оптинский в своих наставлениях говорил, что человек должен весь устремляться мыслию, житием своим в Небо. Как колесо, которое только одной точкой касается земли, так и душа человеческая должна постоянно стремиться к Своему Творцу. И мы, живя здесь, на земле, пользуясь земными благами, имея житейские попечения, будем, однако, помнить, что нашей целью, нашим главным устремлением должно быть Небо. И туда мы вознесемся, если только очистимся, если только получим силу Божию. Господь будет с нами, а мы будем с Ним тогда, когда Он пребудет в нашем сердце, когда душа наша будет преисполнена Господом, когда самое главное место будет занимать Он, наш Христос Спаситель. Тогда никакие трудности, никакие сложности, никакие тяжести креста не будут обременять нас. Мы будем иметь силу совершить это земное поприще.
   С Елеона, с места благодатной молитвы Господа, из нашего сердца мы сможем тогда вознестись на Небо. И там этой радости, этой силе не будет уже меры, потому что Господь любящих Его, служащих Ему награждает всемерно. Я думаю, что каждое христианское сердце, когда оно отрывается от греха и соединяется со Христом, испытывает эту милость Божию, которая ни с чем не может сравниться. Господь утешает неизреченно.
   Будем же, дорогие братья и сестры, в нынешний день просить, чтобы Господь и нас, немощных и тяжеловесных грехами, не оставил Своей благодатью, но вознес от земли в горнее, туда, где нет печали, ни воздыхания, но жизнь, потому что там вечное пребывание со Спасителем нашим. Будем же просить Господа: «Отверзи нам двери милосердия Твоего, дай нам силы мудрствовать и стремиться в горняя, оставить земная позади, оставить земное земле». Да будет милость Божия со всеми нами. Аминь.

Слово на Троицу

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
   «Приидите, людие, Триипостасному Божеству поклонимся, Сыну во Отце, со Святым Духом» – так призывает нас, братия и сестры, Церковь в нынешний день Торжества. Бог един и троичен в лицах – основной догмат, основное положение веры, христианства. Как трудно смотреть на Солнце, так еще труднее взирать на Святую и Премирную Троицу.
   Там теряется зрение, здесь слепнет ум. Так ослепли еретики: Арий, Македоний, Савелий, Несторий. Так слепнут те, кто собственными очами дерзают прямо взирать на Пресветлый Лик существа Творческого. Слово же Божие открывает нам истины о Троице. Мы каждый день творим на себе крестное знамение со словами: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа», возвышая ум наш к небесному Отечеству, где обитает Всесовершеннейшее Божество, в Троице славимый Бог. С купели Святого Крещения мы наименованы этим именем. Празднующе сегодня это радостное событие, вспомним, как Господь явился в Трех Лицах на реке Иордане: Сын Божий в водах, глас с небес: Сей есть Сын Мой Возлюбленный (Мф. 3, 17), и Дух Божий в виде голубя. Трие суть свидетельствующии на небеси, Отец, Слово, и Святый Дух: и сии три едино суть (1 Ин. 5, 7). И Сам Сын Божий, посылая учеников на проповедь, повелел им крестить все народы во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28, 19). Святая Православная Церковь представляет явление трех странников праведному Аврааму как явление Святой Троицы и поклонение праотца Ей.
   Почитать, признавать и проповедовать Пресвятую Троицу – наша непреложная обязанность, потому что это основание нашей веры, предмет нашей любви и залог нашего упования. «Се есть живот вечный. Ибо кто искупил нас кровию Своею, если не Бог Сын? Кто освятил нас благодатию Своею, если не Бог Дух Святый?
   В едином Боге мы исповедуем Трех – Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Бог Отец именуется так потому, что Он, будучи неточным началом всего Божества, предвечно родил Сына и предвечно же произвел из Себя Пресвятого Духа. Бог Сын именуется так потому, что Он рожден от вечности Отцем из собственного Его Существа, а во времени Он же, яко человек, благоволил родиться от Пресвятой Девы Марии. Бог Дух Святой именуется так потому, что Он предвечно исходит от Отца и Сам одушевляет все сущее. Отечество, сыновство и происхождение – вот три отличительных свойства Лиц Божественных. Отличаясь друг от друга, Сии Три Лица составляют единого и тогожде Бога: Отец есть Бог, Сын есть Бог и Дух Святой есть Бог, но не три Бога, а едино Божество, едино по силе, едино по воле, едино по могуществу, едино по славе и державе».
   Понять все это и объять умом невозможно. Церковь учение о Святой Троице именует таинством, то есть таким предметом веры, который превышает наш ум и не может быть изречен. Так однажды блаженный Августин, великий учитель Церкви, задался целью постигнуть тайну Святой Троицы. Но Господь вразумил его. Озабоченный этой мыслью Святой гулял ранним утром по берегу моря. Там он встретил мальчика, который пригоршнями черпал воду из моря и носил ее в небольшую ямку, вырытую на берегу, в песке. Засмотрелся блаженный Августин и затем в недоумении спросил ребенка: «Что ты делаешь? Что это значит?» Мальчик, улыбнувшись, ответил: «Хочу море перенести в ямку». Блаженный сказал: «Мальчик, ведь это невозможно!» «Хорошо, – ответил тот, – но скорее мне удастся сделать это, чем тебе постигнуть до конца тайну Святой Троицы». Как невозможно капле воды вместить воду безбрежного океана, так невозможно человеческому уму вместить всю тайну Божества.
   Живоначальная Троица – величайшая тайна. Тайна окружает человека в течение всей его жизни. Все ли понятно и все ли познаваемо в окружающем нас мире материальном? Вероятным ли выглядит то, что одна капля воды вмещает миллионы живых существ? А между тем уверяет нас в этом микроскоп. До конца ли постигнута тайна электричества, света, магнита и многих других стихий окружающего нас видимого мира? Если мы говорим, что не все постижимо в материи, то тем более могут ли быть до конца постигнуты духовные предметы высшего порядка? Мы едва можем постигать и то, что на земле, и с трудом понимаем то, что под руками, а что на небесах – кто исследовал? Волю же Твою кто познал бы, если бы Ты не даровал премудрости и не ниспослал свыше Святого Твоего Духа? – говорит премудрый Соломон (Прем. 9, 16–17).

   Служба на Троицу в соборе Троицы Живоначалъной Данилова монастыря

   Хранительница Божия Откровения и ведения Святая Церковь Христова ведет человека по пути постоянного познания. Она дает нам в помощь образные сравнения, символы. Бог, во Святой Троице поклоняемый, открывает себя миру и людям, насколько это полезно и спасительно человеку в истории домостроительства нашего спасения во всем окружающем нас мире. Символ и присутствие Святой Троицы во всем и всюду. Божие Откровение говорит, что Премудрый Творец все так расположил в окружающем мире, что оно всегда определяется и будет определяться мерою, числом и весом (см.: Прем. 11, 21). Всякая материальная вещь, какого бы она ни была вида и природы, не может иметь других измерений, кроме длины, ширины и глубины. Независимо от изменений останутся три измерения. Материя будет иметь свою меру, число и вес.
   Посмотрим на воду: вода в своем существе одинакова в источнике, реке и море, куда она вливается. По существу своему вода едина, хотя источник есть источник, река есть река, а море есть море.
   Посмотрим на Солнце: есть лишь одно громадное тело, целый свет и целое тепло. Три разные вещи в одном существе.
   Пример дерева: есть одно существо, начинающееся с корня, развивающееся в стволе и завершающееся в плодах. Три разные вещи в одном существе.
   Каждый из нас носит в себе образ Святой Троицы. Бог сказал при сотворении Адама: Сотворим человека по образу Нашему ́[и] по подобию Нашему (Быт. 1, 26). Адам, по учению Симеона Нового Богослова, благодаря единению с Богом Светом, был по благодати Тройственным: состоял из тела, души и благодати Божественного Духа. В нашей душе, которая в сущности своей есть образ Бога Единого, есть разум – образ Бога Отца; есть познание, которое происходит от разума, – образ Сына; есть Любовь, которая исходит от разума, – образ Святаго Духа.
   Святая Церковь учит, что всякая тайна, касающаяся Божества и духовной жизни, познается и постигается самой жизнью человека через усилие и через религиозный опыт. Человек должен прежде всего войти в сферу Божественной духовности, ибо только подобным познается подобное.
   В тропаре Преподобному Сергию мы поем: «…Темже и вселися в тя Пресвятый Дух, Егоже действием светло украшен еси, яко имея дерзновение ко Святей Троице». Преподобному Александру Свирскому, северному подвижнику, являлась в земной жизни Святая Троица. Приблизимся же к престолу Триипостасному и во свидетельство нашей любви и благодарности за бесчисленные благодеяния к нам Пресвятой Троицы принесем Ей в дар все существо наше.
   Богу Отцу принесем наше тело, да будет оно орудием к исполнению пресвятой воли Его. Богу Сыну принесем нашу душу, да воодушевляется она силою креста Его, Богу Духу Святому принесем наш дух, да пламенеет он пред Святой Троицей. И да воскликнем со дерзновением: «Пресвятая Троице, Боже наш, Слава Тебе!» [24 - Даниловский благовестник № 4. 1992.].

Успение Пресвятой Богородицы

   Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
   Мы прославляем Пречистую Богородицу, Пренепорочную Матерь Бога нашего, и «всеславное славим Успение Ея». Мы видим перед собой Плащаницу – гроб Божией Матери, говорим о том, что Она почила, уснула, ушла от сей временной жизни, преставилась к иной, вечной, и в то же время прославляя Пречистую Богородицу, радуемся и изумляемся вместе с Ангелами, как Дева Чистая восходит от земли на Небо.
   Божия Матерь после Вознесения Господа нашего Иисуса Христа на Небо еще около десяти лет вместе с Апостолами пребывала в Иерусалиме. Она находилась на попечении апостола Иоанна Богослова, а в его отсутствие жила в доме его родителей. Была Она и на Кипре у святого Лазаря Четверодневного, и на Горе Афон. Матерь Божия назвала это святое место Своим жребием, данным Ей от Бога и Сына Своего. Некоторое время Она провела в Ефесе, где проповедовал Святое Евангелие апостол Иоанн.
   Пречистая Богоматерь испила всю ту горькую чашу, которую Ей судил Господь. При Кресте, при Гробе Она вкусила сполна всю ту горечь, которую испытал Ее Божественный Сын. И теперь Она пребывала в постоянной молитве, устремляясь на Небо, но для укрепления Церкви Она была нужна еще здесь, на земле.
   Ее почитали современники, слава о Ней осталась в веках. Вот как писал о Божией Матери святитель Амвросий Медиоланский: «Она была Девою не только телом, но и душою, смиренна сердцем, осмотрительна в словах, благоразумна, немногоречива, любительница чтения, трудолюбива, целомудренна в речи. Правилом Ее было – никого не оскорблять, всем благожелать, почитать старших, не завидовать равным, избегать хвастовства, быть здравомысленной, любить добродетель. Когда Она хотя бы выражением лица обидела родителей, когда была в несогласии с родными? Когда погордилась пред человеком скромным, посмеялась над слабым, уклонилась от неимущего? У Нее не было ничего сурового в очах, ничего неосмотрительного в словах, ничего неприличного в действиях: телодвижения скромные, поступь тихая, голос ровный; так что телесный вид Ее был выражением души, олицетворением чистоты. Все дни Свои Она обратила в пост: сну предавалась только по требованию нужды, но и тогда, как тело Ее покоилось, духом Она бодрствовала, повторяя во сне прочитанное или размышляя о духовном. Из дома выходила только в церковь. Когда Она являлась вне дома Своего в сопровождении других, никто не был для Нее лучшим проводником, чем Она Сама. Другие охраняли только тело Ее, а нравы Свои Она блюла Сама» [25 - См.: Свт. Амвросий Медиоланский. О девстве и браке. М., 1997. С. 43–46.].
   Но вот пришел час, когда Она, как человек смертный, должна была отдать дань закону: «земля еси, и в землю отыдеши». Перед Своей смертью Она возвратилась в святой град Иерусалим. В один из дней пред Ней предстал Архангел Гавриил, вручил пальмовую ветвь и возвестил, что пришло время Ее отшествия от земли на Небо. Перед тем как Ей была послана эта весть, Она молилась, чтобы на Ее погребении были святой Иоанн Богослов, другие Апостолы и Святые Силы бесплотные. Когда Владычица Богородица после молитвы услышала голос с Неба, заключивший Ее молитву словом «аминь», то поняла, что Ее просьба услышана и все они соберутся на Ее погребение.
   Святой Иоанн Богослов чудесным образом был перенесен из Ефеса, где находился для проповеди Христа. Здесь же был и апостол Павел с учениками своими: Дионисием Ареопагитом, блаженным Иерофеем, божественным Тимофеем. У одра Божией Матери собрались и другие Апостолы. Увидев друг друга, они радовались, но в недоумении взаимно спрашивали, для чего же они оказались здесь? Святой Иоанн Богослов с печалью возвестил, что Владычица Богородица должна покинуть их.
   Настал третий час, и вот спустилось светоносное облако, из него явился Сам Христос Спаситель со множеством Ангелов, Архангелов и других Небесных Сил бесплотных. Душа Пречистой Богородицы безболезненно была взята с земли на Небо.
   Когда пришло время погребения Пресвятой Богородицы, святые апостолы Петр, Павел, Иаков и другие на своих плечах понесли одр, на котором покоилось Пречистое Ее тело. Погребальное шествие прошло от Сиона через весь Иерусалим в Гефсиманию, где Она заповедала похоронить Себя.
   Впереди процессии шел апостол Иоанн Богослов с масличной ветвью, а прочие святые и множество христиан сопровождали одр Пречистой Богородицы, воспевая священные песни.
   Враги же Христовы пришли в великую ярость. Первосвященники посылали своих слуг для того, чтобы они это шествие прервали, а тело Пречистой Богородицы предали огню. Один из них, иудейский священник Аффония, руками прикоснулся к ложу Божией Матери, и руки его, будучи отсечены, остались на одре. И только после молитвы и покаяния он исцелился и стал истинным последователем Христа.
   Над Пречистым телом Богородицы и всеми провожавшими явилось светлое облако, которое кольцом покрыло шествие, защищая его от врагов Христовых. По преданию, на протяжении всего погребения слышалось дивное пение Сил Небесных, которые взывали: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах». Так ныне вместе с Небесными Силами, совершая это великое торжество, воспевает Православная Церковь.
   Когда умирает простой смертный человек, мы думаем, что окончилась его жизнь, кажется, что с этим человеком ушло и наше сердце, может возникнуть чувство безысходности, отчаяния, чувство непреодолимой тоски. Но православные знают, что когда погребают православного христианина, жившего с Богом, то не чувство тоски и печали наполняет душу, а наоборот – чувство отрады и радости.
   В нынешний день, воспоминая о всеславном Успении Божией Матери, мы имеем это радостное чувство. Мы взываем: «Радуйся, Обрадованная, во Успении Твоем нас не оставляющая». Здесь говорится и о жизни вечной, и о смерти. Отошла Владычица Богородица на Небо, но если на Своем земном пути Она врачевала язвы душевные и телесные, то и там, на Небе, она является Предстательницей всего рода христианского. Мы говорим, обращаясь к Ней: «В молитвах неусыпающая Богородица и в предстательствах непреложное упование». Так мы именуем Ее, Защиту нашу и Отраду.
   В нынешний день будем обращаться к Ней, будем просить, чтобы при переходе нашем от земли на Небо Она была нашей Ходатаицей, чтобы Она сотворила и с нами чудо, помогла нам, немощным и грешным, наследовать жизнь вечную.
   Прославляя Владычицу Богородицу, будем также просить, чтобы Она дала нам силы и помощь совершать здесь земное поприще и готовиться к вечному пребыванию на Небесах, чтобы Она укрепила нас, малодушных и немощных, дала силу, отраду, помощь и упование. Будем взывать к Ней и мыслями, и чувствами, и словами и прежде всего делами, жизнью своей, чтобы, придя к Ней, мы могли сказать непостыдно: «Не имамы иныя помощи разве Тебе, ни иные предстательницы, ни благая утешительницы, токмо Тебе, о Богомати». Аминь.

Прощеное воскресенье

   Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
   В сей благословенный вечер мы стоим на пороге Святой Четыредесятницы Великого и славного поста – времени делания, времени спасения души. Сегодня с трепетом и робостью вступаем мы в это великое поприще. Господь не желает смерти грешника, но еже обратитися… и живу быти ему (Иез. 18, 23; 33, 11), дает и нам время для исправления, время для улучшения нашей жизни. «Се весна покаяния, се время исправления» – так взывает к нашим сердцам Святая Православная Церковь, призывая нас в эти дни ко спасению, чтобы мы, покаявшись, исправились.
   Для того, чтобы мы смогли пройти это поприще, чтобы у нас была духовная нива для исправления наших черствых сердец и мы смогли иметь духовные плоды святого Поста, мы должны стяжавать благодать Божию, Божию силу – через покаяние, через исправление наших грехов. И прежде всего, мы должны примириться с ближними нашими. Господь в Евангелии, которое читали сегодня на Литургии, говорит: …если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6, 14–15). Как мы желаем, чтобы нам прощали грехи, так и мы должны простить ближним нашим.
   А ближний наш – это всякий человек, с которым мы общаемся. Ближний – это тот, который, может быть, обижен на нас, тот, который претерпел от нас неправду. И когда мы, делая поклон, просим прощения и говорим: «Прости ради Христа», не всегда за этим стоит искреннее и горячее сердце. Мы часто говорим слова, но в нас нет искреннего движения к Богу и ближнему нашему. Мы можем говорить и не делать. Мы можем оскорбить ближнего не только делом, мы можем оскорбить словом, движением, взглядом. Это тоже оскорбление, и за это надо просить прощения.
   Мы испрашиваем друг у друга прощения и, кажется, не имеем зла, однако помним обиды, нанесенные нам. Если мы радуемся, когда нашего обидчика бесчестят и злословят, – это говорит о том, что мы помним зло, что не простили обиды. Если даже мы не радуемся его бедам и сочувствуем, когда он претерпевает оскорбления, но не радуемся вместе с ним его успехам – это также плод злопамятства, – так говорят Святые Отцы. А надо простить всё, простить искренне, от всего сердца.
   Простить – значит забыть, не помнить, не причинять зла ближнему, не иметь в сердце никакого злого движения или не мыслить о нем злое. Но высшая мера – радоваться радостью ближнего. Вот тогда можно сказать, что искоренены все наши нечистые, все греховные чувства.
   Настоящая любовь и настоящее прощение простираются даже до смерти. Мы имеем много примеров христианского отношения к врагам. Вот пример из истории Церкви: один военачальник был смертельно ранен своим слугой-еретиком. На смертном одре, уже умирая, военачальник призвал слугу к себе и сказал: «Дай свою руку, которая нанесла мне смертельную рану, и я дам тебе свою; в знак любви и прощения я дарю тебе свободу и жизнь. Ты только скажи, – обратился умирающий к слуге, – за что же ты убил меня? Я всегда любил тебя и старался делать только добрые дела». Потрясенный слуга ответил: «Я думал, что, убив тебя, я принесу пользу своей религии». Умирающий христианин воскликнул: «Какова же твоя религия, которая заставляет убивать ближнего своего?! И какова же наша вера, которая повелевает любить врагов своих! Нам наша вера, наш Господь Спаситель заповедуют: Любите врагов ваших (Мф. 5, 44; Лк. 6, 27)».
   К этой истинной вере мы все принадлежим. Мы все именуем себя православными христианами. Значит, мы должны прощать друг друга, не помнить обид, и только тогда, с Божией помощью и с благодатью, которую подает нам Господь, вступить на это великое поприще спасительного поста Четыредесятницы и достигнуть Светлого Христова Воскресения. Каждый знает свою немощь, свою слабость – трепещет и просит помощи Божией.
   Будем же здесь в этот вечер искренне просить друг у друга прощения и приложим наши слова к делам, которые будут свидетельствовать о нашем исправлении.
   Я, как человек немощный и грешный, прошу прощения у братии святой обители, у вас, братья и сестры, если кого обидел, осудил, соблазнил своим недостойным поведением, оскорбил делом, словом, помышлением и всеми моими чувствами. Прошу прощения и святых молитв. Благодатию Своею Бог да простит и помилует всех нас. Аминь.

Святыни неиссякаемые

Паломничество на Святую Гору

   Все мы что-то читали, что-то знаем об Афоне. А кто-то, возможно, был на Святой Горе [26 - Беседа о. наместника с братией монастыря. Ред. сохранила особенности устной речи рассказчика.]. По милости Божией, и мне посчастливилось побывать на древней афонской земле, в этой необычной «монашеской республике». И теперь хотелось бы поделиться впечатлениями от своей паломнической поездки.
   Афон – Святая Гора, и грешному человеку трудно подступиться к ней, настолько эта земля свята, величественна и возвышенна. Так думал я, когда собирался в поездку. Так оно и есть. Русские люди издавна пели: «Афон, Афон, Гора Святая, не видел я твоих красот, и твоего земного рая, и под тобой шумящих вод». Это действительно рай земной, особый мир, хотя и похожий на тот, в котором мы живем, но все же совершенно иной.
   Прилетели мы в Салоники. Жизнь в городе кипит. Повсюду бесчисленное множество магазинов, в которых, кажется, есть всё. Много разных церковных лавочек: там и книги, и иконы, и разная церковная утварь. А на улицах – сплошной людской поток. Люди идут туда, сюда – такая веселая жизнь, пир жизни, беспечный и довольно мирный. В Греции до недавнего времени не было краж. Один святогорец, отец Николай, проживший там лет семнадцать, говорил, что можно оставить вещи, уйти, а вернувшись, найти их на том же месте. Правда, теперь с этим стало хуже, не так безопасно. А на самом Афоне до недавнего времени не было никаких замко́в.
   Если Салоники – это пир жизни, то Афон – пир веры, когда вся живая тварь и природа, слившись воедино, славят своего Творца. Это действительно рай земной. Такое у меня сложилось впечатление.
   Когда туда попадаешь, испытываешь особое состояние. Вначале внешнее действует, природа, необычная для северянина. А потом углубляешься в афонский быт, в афонскую монашескую жизнь…
   На Святой Горе много цветов, разных растений, которых не встретишь у нас. Вот лаврушка, здесь мы ее только в супе видим, – а там она всюду растет. В афонских лесах, вдоль троп и дорог, попадаются кустарники с красными, сладкими ягодами – по внешнему виду они напоминают клубнику, но не имеют такого запаха. Поспевают осенью. Идешь, можно сорвать и съесть – вкусно, приятно.
   Я не знаю, как все это выглядит летом, но в октябре, когда мы там были, еще некоторые растения цвели, еще было зелено, хотя дыхание осени уже чувствовалось.
   Нас нередко заставали осенние дожди, прохладные в это время года. Но погода там резко меняется. Например, в один из дней было пасмурно, дождик моросил – мы плыли на корабле, и пришлось даже маршрут изменить, не везде попали, куда намечали. А на следующий день светило ясное солнце. Могло быть и наоборот: с утра солнце, а к вечеру становилось пасмурно, дождливо. Зимой там выпадает и снег, но в декабре может наступить такая жара, что братия устраивают крестные ходы вокруг монастырей с молитвой о дожде.
   Пик Афона уже осенью находится в снегу. Около него всегда облака. Группа владыки Онуфрия (Березовского, митрополита Черновицкого и Буковинского), с которой мы пересеклись в этой поездке, восемь часов поднималась на «верх» Святой Горы, как говорили в старину, но цели достигла. Там они переночевали; замерзли. В храме Преображения Господня отслужили Литургию. А братия, которые после них пошли, уже не смогли попасть на Афонскую вершину, добрались только до того места, которое называется Панагией, где Матерь Божия была, и возвратились – помешал снег.
   Есть некоторые места на Афоне, напоминающие русскую природу. Например, проезжали мы мимо келий Космы и Дамиана, где Святогорец жил, где он письма свои писал, – там сосны растут, только невысокие, песочек кругом… А чем ближе к морю, тем более влажно. В лесах Святой Горы много грибов, афониты запасаются ими на зиму. Даже в октябре по сторонам дороги мы видели грибы типа сыроежек – совсем как в России. Но в основном, конечно, все иное, все необычно для жителя севера.
   Море всегда рядом. Как известно, по афонскому обычаю монахи не купаются. Русские братия поначалу, по благословению игумена, понемножку ходят купаться, но потом, когда втягиваются в афонский ритм, сами отвыкают – не до купания.
   Однажды такой случай был. Поздней осенью или даже зимой, после повечерия, когда вообще не положено выходить из келий, молодые братия пошли к берегу моря. А море было довольно бурное, волны наступали на братию одна за другой: они от волны, она – за ними, так что и телогрейки и бушлаты, всё было в воде. А один иеромонах вышел на балкон, увидел их, подняли тревогу, зазвонили в колокол. Вытащили из моря. Они бегут, так, чтобы отец игумен не заметил, а игумен как раз навстречу идет – дал им по сто поклонов на трапезе…
   Осенью на Святой Горе зреют маслины, их тщательно собирают. Если хорошее хозяйство, то деревья ухожены, окопаны, земля пропахана. Говорят, маслины имеют свойство бесконечно расти – в старом дереве прорастает новое.
   Виноградники свои; разные фруктовые деревья. Смотришь, стоит дерево красивое, необычное для нас – а это хурма зреет. Апельсины, лимоны… Для нас все это непривычно.
   Огороды для Святой Горы – предмет первой необходимости. На Афоне бывают и трудности с этим. Так, на огород нашего монастыря в свое время землю возили целыми баржами, и теперь он считается одним из лучших.
   Развито пчеловодство, по всему Афону ульи стоят.
   Там и рыбу ловят. Братии, конечно, баловаться этим особо некогда… А вообще в монастыре некоторые сетями ловят рыбу. Есть у них для всяких нужд небольшие катера, они их используют и для рыболовства. В Нагорном Руссике есть озеро пресное, там тоже рыба водится.
   На Афоне везде видна рука хозяина. Идешь по Горе, от монастыря к монастырю, и видишь то телефонный кабель, то свисающие шланги – это с горы от какого-нибудь источника воду спускают.

   По всей Святой Горе разбросаны монастыри, скиты, уединенные келии.
   Связь монастырей друг с другом осуществляется по-разному. Во-первых – море. Есть центральная пристань Дафни, к которой подходят корабли из «мира». Есть маленькие пристани, между которыми курсируют небольшие корабли. Интересны их названия. Как-то раз мы плыли на «Святом Николае», потом на «Скоропослушнице», затем – на «Святой Параскеве».
   По берегу моря расположены монастыри Симонопетра, Григориат, Дионисиат, Святого Павла…
   Ездили мы по Святой Горе и на машинах. Там много техники: тойоты, мерседесы… Из Карей приходят большие автобусы. Есть и ослики. Но я бы не сказал, что это основной вид транспорта. Ослика увидеть – редкость. На осликах возят тяжести. К спине пристраивается деревянная основа, а к ней – что-то вроде больших банок, в которые насыпают, например, песочек от моря, и ослик тянет его наверх. Возят на этом «виде транспорта» также и дрова.
   Есть на Афоне дороги хорошие, грунтовые, местами даже заасфальтированные. Но больше – тропы, часто каменистые, по которым ходят пешком.

   Русские паломники на Святой Горе

   Мы, слава Богу, обошли почти все монастыри. Говорят, что за две недели можно посетить монастырей десять, а мы посетили больше. Путешествовали разными способами: плыли на пароходике, ехали на машине (шел дождь, а в нашем УАЗике брезент распоролся, из образовавшейся дыры лило, а из окошка дуло, так как не было стекла), поднимались по горам.
   Осенью ходить неплохо, не так жарко. Летом же путешествовать, наверное, тяжеловато: на Афоне обычно стоит жара, сухо, спрятаться от палящего зноя негде.

   Летом паломников на Святой Горе очень много и в это время года ограничивают въезд на Афон. А в монастырях, где воды мало, паломников даже и не принимают.
   Приезжающие в ту или иную обитель записывают свои имена в особую книгу. В одном из монастырей, в Лавре святого Афанасия за год прошло (мы видели по книге) двадцать семь тысяч паломников. Но в некоторых обителях, уединенных, распложенных более отдаленно, или же где мало святынь, например в Констамоните, значительно меньше.
   Официальное разрешение на посещение афонских монастырей паломники получают в Карее – административном центре Святой Горы. Это маленький городок с храмами, с различными административными зданиями, лавочками. Здание Протата, или Кинота (правления Афона) – светского характера; рядом находится храм X века. Прот (в то время там был отец Герман, из Ватопеда) вышел к нам с жезлом, типа жезла архиерейского, а на нем красивые четки сверху намотаны. Он нас угостил обычным афонским кушаньем, спросил, кто мы и откуда.
   В греческих монастырях узаконено гостеприимство. Пусть оно даже формальное, но все-таки приятно: имеешь право прийти в монастырь, в архондарик – гостиницу. Там тебе дадут традиционное греческое угощение: холодную воду, лукум, кофе, ракичку в рюмочке, может быть. А потом или сам архондаричный, если он имеет право, если он священник, или вызванный им священник покажет храм, вынесет святыни, мощи, которые у них имеются; можно к ним приложиться. Если знаешь язык, объясняйся, спроси что, или же сам пройдешь по монастырю, храмы посмотришь, святое масличко возьмешь. Вот отец Николай (наш, Часов) всегда спрашивал масличко, и ему давали масло от всех святынь.
   И так создается впечатление об обители.

   Святая Гора. Путь к монастырю Ксиропотам

   Фотографировать там можно, а на пользование видеокамерой необходимо специальное разрешение, которое выдается за большие деньги. В нашей группе у одного мирского человека была видеокамера. Его предупредили, чтобы он ее спрятал, он не послушался, в результате ее отобрали и вернули лишь после поездки на Афон, на обратном пути, в Уранополисе. Фотографировать святыню разрешают не очень охотно. В Ивероне, в небольшом параклисе (у них в параклисах, в этих домовых храмах, алтарь придвинут прямо к стене, так же и жертвенник, и престол), находится образ Божией Матери «Вратарница». Мы спросили разрешение сфотографировать чудотворную икону, – нам разрешили снять один раз. Но мы не удержались, фотографировали больше. А когда пришли в храм, нам сказали: «Раз вы не послушались, то здесь не фотографируйте».
   Афонское гостеприимство не распространяется на женщин. Женщин на Афон не пускают. Уже когда плывешь на корабле, часто видишь монаха в камилавке, в подряснике; из мирских – только мужчин. И паломники везде – в корпусах, в трапезной, в храме – только мужчины. Невольно иногда думаешь: ну, сейчас какая-нибудь Таня или Маня вынырнет – а их просто нет. В общем, Афон – это мужское царство.
   Всего на Афоне сейчас двадцать монастырей, не считая скитов и келий, в которых спасаются отшельники. Много заброшенных, запущенных келий.
   Раньше народу на Святой Горе было больше… Сейчас – около тысячи монахов. В одних монастырях по двадцать-двадцать пять братий, в других – шестьдесят-семьдесят, может быть, по келиям, по скитам еще братия. В Симонопетре, например, братии сейчас около шестидесяти-шестидесяти пяти человек. По числу насельников – около семидесяти человек – самый большой монастырь сейчас Дионисиат.
   В монастыре Филофее было человек пятьдесят пять-шестьдесят, но они поделились своим братством с четырьмя другими афонскими обителями…
   Один старец побывал на Афоне, и его потом спрашивали: «Ну, как там жизнь?» – Он просто отвечал: «Жить можно». И мне хотелось бы сказать: конечно, трудно, тяжело, сложно – но жить можно.
   Быт на Святой Горе весьма суров.
   Электричества постоянного там нет. Используют дизель, если для выполнения каких-то определенных работ требуется электричество. Электрическое освещение – до двенадцати часов, а потом – керосиновая лампа. На клиросах особые фонарики. Фитильки подкручивают – и книгу неплохо освещает. А в нашем монастыре и от батарейки лампочка светит. Используют и свечи.
   В холод топят печи. У нас оба больших храма холодные. Зимой тяжело, службы длинные, успеешь замерзнуть.
   Горячей воды в нашем монастыре нет. Но так не во всех монастырях. Когда в Григориате мы увидели горячую струю, то даже умилились.
   Братские корпуса устроены так: из коридора дверь, вход в еще один небольшой коридорчик, а уже из этого коридорчика вход в келию. Келии небольшие, меблировка простая: угольник, стул, тумбочка, деревянная кровать с деревянной спинкой к стене, потому что там холод и сырость. Там везде камень, поэтому в келиях бывает сыровато и холодновато, особенно осенью, когда еще не топят, а отсюда и болезни братии – бронхи, кости и прочее.

   Как известно, на Афоне свое время, византийское. Когда солнышко уже садится и наступают такие густые сумерки, что пройдет еще какое-то время, и все будет объято тьмой, часы на колокольне переводятся на двенадцать часов. Такой порядок заведен во многих монастырях, но в некоторых, например, в болгарском Зографе, живут по болгарскому времени, хотя ритм жизни там примерно тот же.
   Когда мы приехали, то, чтобы перейти на афонское время, к нашему, европейскому, нужно было прибавить вначале пять часов, потом пять с половиной, шесть, а зимой надо будет прибавлять семь часов.
   Скажу о ритме жизни нашего Пантелеимонова монастыря. Время называю афонское: значит, чтобы перейти на наше, необходимо отнять пять часов. Но надо сказать, что, как мы ни переводим время: на четыре, на семь часов – а все равно получается, что основная часть богослужений совершается ночью. Когда грешному человеку хочется спать, организм хочет расслабиться, – утром рано, практически еще ночью, примерно часа в три, нужно вставать на молитву. Это нелегко. Мы тут, в Москве, и на полунощницу не можем иногда встать – подушка нас так и притягивает, говорит: «Друг, да ты еще успеешь – у тебя в жизни еще так много дней, все впереди… Сегодня можешь и не ходить, а вот завтра…»
   А на Святой Горе строже. В целом сна у афонской братии получается пять-шесть часов.
   В девять часов вечера по местному времени – это примерно четыре часа у нас – девятый час, вечерня. Служили только в Покровском храме. (В нашем монастыре два больших храма: Покровский собор в верхней части северного корпуса, на четвертом этаже, и Пантелеимоновский собор. В Пантелеимоновском соборе был ремонт, поэтому все службы совершались в Покровском.) Так вот: после богослужения в Покровском храме идут в трапезу, вниз спускаются – на ужин; потом малое повечерие с каноном и исповедь. Исповедь там ежедневная, духовник ежедневно исповедует, и тот, кто желает, ходит каждый день или же по потребности. В двенадцать часов, то есть в семь часов по-нашему, у них правило по келиям: восемь четок для монашествующих, меньше – для рясофорных и для послушников. И в греческих монастырях, и в нашем акафисты в правило не даются, потому что акафисты соединяются с повечерием. А о келейном правиле я скажу позже. В семь часов, то есть примерно в час ночи, а может, чуть позже или раньше, в зависимости от времени года, служатся полунощница, затем утреня и Литургия. Литургия начинается, когда еще темно и надо читать при свече, а потом уже, когда начинается пение Херувимской, светает. Кончается Литургия и, если не было полиелея или всенощного бдения, соединяется с параклисисом Божией Матери. По окончании идут в трапезу – такой вот ранний обед. А следующая трапеза будет уже вечером – ужин. Трапеза – дважды в день. Днем – различные послушания.
   В нашем монастыре в постные дни – в понедельник, среду и пятницу – трапеза без масла. В понедельник две трапезы, а в среду и пятницу по одной.
   А у греков, в частности, в Хиландаре, по две трапезы. У них трапеза получше, чем у нас, у нас более постническая. В Хиландаре на ужин подавали жареных кальмаров с картофельным пюре. Кальмаров едят и в Лавре святого Афанасия – в субботу, не знаю, как, а в воскресенье – точно. И Великим постом едят там кальмаров. В Григориате на ужин была цветная капуста, очень вкусно приготовленная. Утром дали оливки, хлеб, халву, чай.
   У нас на стол ставятся сразу все блюда – всё сразу освящается. После трапезы трапезник, чтец и келарь смиренно стоят у двери и кланяются выходящей братии. Чин о панагии там тоже есть.
   В греческих монастырях принят такой обычай: сразу после Литургии братия два часа отдыхают, а потом собираются на параклисис. В некоторых обителях принято, видимо, по немощи человеческой, ночью третий и шестой часы опускать, сразу читать первый и служить Литургию. А потом, как, например, в Григориате, где мы ночевали и как раз прослушали весь суточный круг, третий и шестой часы вычитывать на запричастном стихе. Но когда мы пришли после этого в монастырь Симонопетра, так там услышали другое: они третий и шестой часы читают после Литургии, перед трапезой.
   Это будничные службы. Если же бдение, то в десять часов, по афонскому времени, начинается малая вечерня, потом ужин и исповедь. Без пятнадцати двенадцать – малое повечерие, в двенадцать часов – великая вечерня, и все это кончается где-то под утро, часа в три, а потом, уже в двенадцать часов по афонскому времени, начинается Литургия.
   В нашем монастыре в будние дни, когда Литургия служится без расхода, Херувимская почти совпадает с восходом солнца. А при всенощном бдении с расходом Литургия отодвигается на более позднее время. Всенощное бдение под воскресные дни, под небольшие праздники у нас короче: три кафизмы, вместо полиелея может быть семнадцатая кафизма; «Блажен муж…» поется так: начинают петь несколько стихов, потом читают, а отдельные стихи, положим, «На горах станут воды…», поют. Перед шестопсалмием читается небольшое поучение. Канон на четырнадцать, с ирмосами, поют, конечно, не так, как у нас в Москве, а помедленнее. Там два клироса, певцов не так-то много. На одном из клиросов регентует отец Арсений, уже лет двадцать, на другом – отец Анфим.
   Под Великие праздники всенощное бдение у нас длится по восемь часов.
   В каждом монастыре, конечно, есть свои особенности. Греки, например, интересно канон поют, четко, живо. «Се жених…» – мы поем, а у них это читается. У греков вообще много чтения. На кафизмах «Слава и ныне» не поется, а читает другой чтец, то есть не тот, который читает саму «Славу». Под воскресные бдения там канонаршат. У нас просто поют стихиры, а у греков поет один, а другой, канонарх, ему говорит стихи. В нашем Пантелеимоновом монастыре напев особый, южный. У сербов и болгар слова славянские, а напевы византийские. И у греков, естественно, византийские распевы.
   Евангелие читается посреди храма, под зажженным хоросом. В конце вечерни канонарх всех обходит и кадит с кадилом. В греческих монастырях на кадиле позванивает колокольчик.
   В нашем монастыре братия причащаются четыре раза в неделю. В Есфигмене – один раз в две недели. В Дионисиате ежедневно совершается четыре Литургии. Там двадцать четыре иеромонаха. Утреню они служат вместе, а на Литургию расходятся по параклисам.
   В афонских храмах везде стасидии – специальные высокие «кресла», в которых монахи стоят или сидят во время службы. У нас, в Троице-Сергиевой Лавре, например, они проще: можно откинуть скамеечку и сесть; а там другое устройство, есть сиденья совсем низкие, есть повыше и поменьше. Можно и стоять, облокотившись, или присесть, либо сесть в самый низ. Братия говорят, что поначалу трудно привыкнуть, и некоторые на нижней скамейке целый год сидят.
   Афонское монашество, насколько я могу судить по тому, что увидел, конечно, очень сосредоточенное, углубленное. Там принято творить пятисловную Иисусову молитву: Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Афониты везде творят эту молитву – в келии, на послушаниях, в пути… Если есть возможность, вслух. Это кроме больших келейных правил.
   Встают они за четыре-пять часов до начала утреннего богослужения, во тьме сущей еще, – и исполняют келейное правило. В правило у них входит и чтение Святых Отцов, и молитва Иисусова.
   Скажу о правиле в нашем монастыре.
   Канон келейный схимника. Начало: Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. Аминь. Таже Царю Небесный… Трисвятое… Пресвятая Троице… Отче наш… Господи помилуй, 12 раз. Слава, и ныне. Приидите поклонимся… трижды, Помилуй мя Боже… Верую… Спасителю — шесть четок; Божией Матери — четыре четки; Ангелу Хранителю — одну четку; Ангелу от крещения — полчетки; Ангелу от пострига — полчетки; святому великомученику Пантелеймону — полчетки; Всем святым — полчетки; о здравии и спасении игумена с братией, ктиторов и благодетелей святыя обители сия — одну четку; о упокоении игумена Макария, иеросхимонаха Иеронима с братиею святыя обители сия, ктиторов и благодетелей святыя обители сия — одну четку; земных поклонов Спасителю — шестьдесят, Божией Матери — сорок.
   Вам, наверное, известно, что игумен Макарий, архимандрит, и иеросхимонах Иероним (оба из Нагорного Руссика) учредили русскую обитель на Афоне и поставили монастырь на прочную духовную и материальную основу.
   Канон мантийного монаха. Начало то же. Затем, Спасителю — три четки. Божией Матери — две. Всем святым — одну. О здравии и спасении игумена с братией, ктиторов и благодетелей — одну. О упокоении игумена Макария, с братиею святыя обители сия, ктиторов и благодетелей святыя обители сия — одну. Земных поклонов: Спасителю — пятьдесят. Или же Спасителю — тридцать, Божией Матери — двадцать.
   Канон рясофорного монаха и послушника.Спасителю — три четки. Божией Матери — две. Всем святым — одну. Земных поклонов – пятьдесят.
   У греков больше распространено неточное правило. Каноны с акафистом они не читают, утренние и вечерние молитвы – тоже. У них есть утреня, полунощница, вечерня, повечерие и четочное правило. Вычитывают последование ко Святому Причащению.

   Мне хотелось понять афонскую жизнь, увидеть, в чем проявляется греческая духовность, какая там у них атмосфера. Это, конечно, трудно, да наверное, и невозможно – приехать, посмотреть и сразу все постичь. Но побыв там две недели, я понял, что Афон жив, и жизнь эта проявляется по-разному.
   Игумена обители избирают братия. И там вот такой принцип, в большей или меньшей мере, но он сохраняется. Есть старец и около него духовные дети. Если старец становится игуменом монастыря, то вместе с духовными детьми образует ядро обители. Вот например, мне говорили, что Дионисиат духовно крепкий монастырь. Там семьдесят человек братии, и игумен является братским духовником. В свое время, в пятидесятых годах там был старец Иосиф. У него были свои ученики, которых он послал в разные монастыри и предсказал, что все они будут игуменами. Сейчас во многих афонских монастырях, довольно крупных и духовно поставленных, таких, как Филофей, Ксиропотам, Ватопед и другие, игуменствуют или прямые ученики старца Иосифа, или уже ученики его учеников.
   Этим вот и живет Афон.
   Почти во всех монастырях Афона есть откровение помыслов. Этим занимается либо сам игумен или же те духовники, которых он ставит. Например, в Есфигмене, где братии шестьдесят пять человек, помыслы принимает сам игумен и иеромонах Мефодий.
   В Дионисиате заведен такой обычай: каждую неделю братия собираются во главе с игуменом, общаются, решают различные вопросы, проблемы. Это укрепляет братство.
   Священный сан на Афоне получают немногие, там всю жизнь можно пробыть простым монахом. В некоторых монастырях иеромонахов довольно много, в Симонопетре, например, около пятнадцати, а в других, даже и при большом братстве, – три-четыре иеромонаха. Они служат, остальные братия непосвященные – нет в этом необходимости. Есть у них и схима, и мантия, и рясофор…
   Некоторые из монастырей, например Лавра преподобного Афанасия, до недавнего времени были идиотримы, то есть не общежительными, а штатными. Общим у насельников таких монастырей было только богослужение, но кормил себя каждый сам, получая от монастыря содержание, и жил самостоятельной жизнью. Конечно, для монашества это не полезно. Решили перейти на общежительный устав. Не все согласились. В Лавре преподобного Афанасия братия противостала игумену. Вначале решали вопрос на уровне монастырском, потом на уровне Кинота Святой Горы, а потом уже дошло до Патриарха Вселенского. Выслали на Афон экзархию – комиссию. И решили перевести туда братство из Белозерки. Некогда это был русский скит, а теперь греческий, с братством человек двадцать вместе со старцем; все греки, кроме одного поляка, Гавриила. Перевод старец воспринял как волю Божию. Он вызывал каждого своего ученика и спрашивал, согласен ли тот на перевод. И все перешли в Лавру преподобного Афанасия для того, чтобы ее укрепить.

   В середине XX века в греческих монастырях, как и в нашем, был упадок – не только во внешнем, но и во внутреннем, духовном плане. А сейчас молодежь туда очень тянется, и молодежь с богословским образованием. Например, в Григориате игумен – в прошлом профессор университета в Салониках.
   На Афон приходят разными путями. Один насельник из Зографа рассказывал о себе. Он уже три года на Афоне. Жил в Болгарии в небольшом монастыре. Когда игумен его спросил, не желает ли он уйти на Афон, то он ответил: «Конечно! Какой же молодой монах не желает на Афон?» В скором времени он оказался в Зографе. Тогда там игуменом был Евфимий. Скончался он, придя после бдения в келию, сидя на стуле. После смерти явился во сне одному дохиарскому монаху и сказал, что игуменом в Зографе будет избран Кирилл. И действительно, там сейчас отец Кирилл настоятелем.
   В Есфигмене мы встретили одного монаха, схимника, по имени Антоний – он назван в честь преподобного Антония Печерского, который тоже подвизался там, недалеко от Есфигмена, где пещерка его была. Этот есфигменский монах был такой необычный, рыжий, видно, европеец. Я спросил, кто он по национальности. Он ответил, что австралиец. Я удивился, ведь этнической группы австралийцев нет. Но он сам себя так именовал. О себе рассказал (он владеет русским языком), что был человеком нецерковным и, видимо, неверующим, но вот стал читать книги, духовные журналы. Прочитал житие Царя-мученика и решил, что если в этой Церкви есть мученики, значит, и вера их правильная. Он пришел в Православие, правда, в Зарубежную Церковь, потом оказался на Афоне в Ильинском скиту, а когда скит закрыли, то перешел в Есфигмен.

   Меня интересовало, соприкасается ли греческая братия с миром? Существует ли нечто подобное тому, что происходит в наших монастырях? Вот мы приходим в монастырь, живем в келиях, ходим на службы, а потом, и довольно рано, выходим «на народ» и становимся если не старцами, то духовниками, если не духовниками, то все равно людьми, которые вплотную, в той или иной мере, по тому или иному послушанию соприкасаются с народом. А там как?
   Я говорил об этом с братией нашего монастыря; с греками не мог говорить, не зная языка.
   В афонских греческих монастырях всё это тоже есть. У них есть старцы, или их игумены, или духовники, которые выходят в свое время в народ. Они весьма подготовлены, как говорят наши братия. Афонские монастыри имеют свои ме-тохи, то есть подворья, свои владения. Окормляют они и женские обители. Монахи из афонских греческих монастырей проповедуют по многим местам Греции, и не только Греции. Григориат, например, посылает своих миссионеров в Африку, в Заир, там проповедуют три брата – такое у них послушание. Послушание это назначает игумен монастыря.

   По внешнему виду многие монастыри Святой Горы напоминают крепости и часто внешне похожи один на другой, хотя каждый имеет свое неповторимое лицо, свой неповторимый облик. Обычно храмы в афонских обителях кроют свинцовой пластиной. В нашем монастыре их еще красят зеленой краской – получается совсем по-русски, зеленые купола. А в других монастырях не красят. Остальные монастырские здания и корпуса кроют плоской каменной плиткой, которую сажают на глину или на цемент; кроют также и черепицей. Недавно Святая Гора получила помощь от Европейского содружества, и теперь почти во всех афонских монастырях ведутся ремонтные работы.
   Но несмотря на некоторую внешнюю похожесть афонских обителей, запомнилось пребывание в каждой из них.
   Самое яркое впечатление, наверное, было от пребывания в греческом монастыре, в Григориате. Наш-то монастырь мы знаем хотя бы по открыткам, альбомам, рассказам. Да и братия все свои – приезжаешь как домой. Ты всех знаешь, тебя знают. А в греческом монастыре – там совсем иное. Мне хотелось посмотреть, понять греческую духовность – как, в чем она выражается? И я понял, что Афон жив.
   Небольшие греческие обители ухожены, в них чисто, всё прибрано. Чувствуется крепкая жизнь. Вот, например, Филофей – этот монастырь, видимо, в духовном плане крепкий. Там игумен Ефрем, и старец у них тоже Ефрем. Старец уже в преклонных летах, основал в Америке восемнадцать монастырей с миссией. У них в монастыре – я для себя отметил – всегда зеленая травка. Обычно камнем все замощено, а у них травка зеленая.
   У нас в Филофее случилось маленькое ЧП; мы были там с владыкой Варсонофием. Когда приезжаешь в Грецию, то вначале оформляются документы в МИДе Греции в Салониках. Потом в Уранополисе дают разрешение на въезд на Афон и затем уже в Протате, в Киноте, дают бумагу персонально на каждого паломника о том, что можно посещать монастыри. Так вот, эти бумаги были у Владыки в пакете… А греческий храм, как известно, делится на четыре части: вначале небольшой притвор, потом еще притвор побольше, где они служат повечерие, полунощницу, девятый час, затем средняя часть и алтарь.
   Так вот, мы в первом притворе оставили свои вещи, а потом смотрим – нет пакета. Что такое?.. Там, конечно, переполох – впервые в истории монастыря подобный случай. А оказывается: был брат из соседнего монастыря, и случайно в спешке захватил этот пакет, и уже дома разобрался, что он не его. Когда мы в Хиландар пришли, Владыка спрашивает, можно ли служить Литургию, а ему в ответ: бумаги есть? – Бумаг нет… Ну, пришлось так молиться…
   Хорошее впечатление у меня сложилось о Ксиропотаме, там братство небольшое, человек двадцать пять, но всё духовно устроено, монастырь светлый такой.
   Необычен монастырь Симонопетра. Он стоит на скале и представляет собой единый монолит, весь находится под одной крышей. Там имеется библиотека, по-современному оснащенная, с соблюдением требований температурно-влажностного режима, с удобными современными шкафами – за ручку крутишь, а они по рельсам движутся. Библиотека находится внизу, спускаешься как с высоты почти десятиэтажного дома.
   В монастыре имеется русская икона Божией Матери, пожертвованная Императором. Обитель сгорела в 1896 году. И тогдашний игумен Неофит с уцелевшей от пожара частицей мощей святой равноапостольной Марии Магдалины поехал в Россию, пробыл здесь четыре года и собрал средства, на которые вновь отстроили обитель.
   Недавно в Симонопетре произошло чудо. В старом сосуде находились остатки масла, и это масло умножилось, так что его стали давать каждому желающему. И давали помногу, по литру, по три, но масло не иссякало. Правда, сейчас его стало уже мало, и остатки уже не раздаются, оставляют для себя. Вот такое чудо совершилось в наши дни.
   В монастыре Симонопетра в течение трех месяцев, до отшествия своего в Молдавию, игуменом был старец Паисий Величковский.
   В Дионисиате интересно расписана стена трапезной. Всем, наверное, известен фрагмент росписи: изображение сюжета из Апокалипсиса, напоминающее взрыв атомной бомбы – в виде гриба. Роспись не очень яркая, ближе к монохромной.
   Интересная трапезная в Лавре преподобного Афанасия. Старинное помещение. Удивительные там столы – мраморные, истертые от времени, с закругленными закраешками. На столах – салфетки, зубочистки. Посуда: тарелки, ложки, вилки, кружки – металлическая, из нержавеющей стали. Когда мы зашли в эту трапезную, там, видимо, только что хлебы испекли – вкусно так пахло хлебом. А мы как раз есть хотели. И я предложил: «Давайте, может быть, купим у них – они нам продадут…» Нам дали два не очень больших хлебца, денег не взяли – это, говорят, благословение преподобного Афанасия. Очень вкусный хлеб. В нашем монастыре хлеб белый, а у них немного посерее и покислее, не такой пресный. Говорят, это потому, что они ставят тесто на закваске, а не на дрожжах.
   Недалеко от Лавры есть источник, где святому Афанасию явилась Матерь Божия, когда он уходил из своего монастыря в Карею. При источнике имеется небольшой храм в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник», в котором всегда всё готово для службы, – заходи и можешь литургисать. Возле храма навесик, под которым устроен небольшой шкафчик, в нем: хлеб, маслины, лукум, водичка из источника – это Лавра заботится о том, чтобы тут всегда было угощение. И у старца Паисия (о нем я скажу позже) был заведен такой обычай. Еще на пути в его келию встречались таблички с надписью: «Келия старца Паисия в километре отсюда. Не беспокойте соседние келии», – потому что к нему многие шли, стучали, спрашивали о нем. А у его келии было написано: «Угощайтесь». Если его самого не было, то он оставлял такую табличку.
   У каждого монастыря – своя история, свои предания. Вот, например, Григориат, основанный преподобным Григорием Новым, учеником преподобного Григория Синаита, в честь Святителя Николая. В 1762 году там случился пожар, и монастырь было предложено возобновить ктитору по имени Иоаким, жившему в скиту святой Анны. Он пошутил: «Если у меня вырастет борода, то я возобновлю монастырь». Борода у него выросла до земли, и он обновил обитель.
   Своеобразен монастырь Есфигмен, он никого не признает. Там не поминают Патриарха, да и своего представителя из Кинота они отозвали.
   Зограф. В свое время, в XIII веке, когда латиняне прибыли на Афон и хотели навести там свои порядки, в Зографе один старец молился перед иконой Божией Матери «Акафистная». И когда он воспевал «Радуйся», Она ему сказала: «Радуйся и ты, старче праведный, и в обители возвести, что идут враги Сына Моего, и кто малодушен, слаб, тот пусть удалится, а кто хочет потерпеть, тот пусть останется». Старец спросил: «Как же я оставлю Тебя, Владычице?» – «А ты не беспокойся обо Мне». Когда он пришел в монастырь, то икона была уже там. Двадцать шесть старцев монастыря во главе с настоятелем, отказавшись принять унию с Западом, затворились в монастырской башне и были заживо сожжены. В память их мученической кончины в монастыре установили постамент с именами погибших. Теперь святыня монастыря, икона Божией Матери «Акафистная», находится в малом храме обители.
   А в Ксиропотаме, расположенном по соседству с нашей обителью, братия сослужили с латинянами. И пришло наказание: сотряслись стены, разрушились здания. До сих пор их не восстановили. Весь монастырь благоустроенный, а вот эта часть так и осталась полуразрушенной – в память о происшедшем и в назидание.
   К слову, в Ксиропотаме интересные указатели, на которых изображена рука с маленькими четками.

   Братство нашего Пантелеимонова монастыря складывается из насельников, прибывающих на Афон из разных обителей. Конечно, сложно прижиться друг к другу, составить единый монолит. Но все это постепенно налаживается.
   Монастырь постоянно обновляется, там сейчас по списку пятьдесят человек.
   Как и в каждом афонском монастыре, в нашем есть костница, над которой находится храм Петра и Павла. Там сейчас все упорядочено, кости аккуратно сложены, в виде поленницы. А черепа лежат на полках. Глава старца Силуана пребывает в соборе. По совету о. Николая, нашего игумена, я спросил, и нам дали малую частицу. А костей старца Силуана нет, они лежат где-то в общей костнице. Вот схиархимандрит Софроний сразу почитал своего учителя, старца Силуана, как святого, он взял кость его и увез с собой. Кстати, в Каракале – это небольшой, ухоженный монастырь с главным храмом во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла, – когда мы пришли, заканчивалась вечерня, служил иеромонах Ириней. Меня поразил его внешний вид, такой иконописный. Он по происхождению русский, мать его со Ставрополья, отец – из Бессарабии. Но родился он в Греции. Так он был учеником отца Софрония.
   На черепе, находящемся в костнице, может быть написано имя, место рождения почившего, сведения о том, сколько лет он жил в монастыре, о его послушаниях. Духовник монастыря о. Макарий говорит, что в костнице лежат главы многих старцев из «Большой канцелярии», – тех старцев, у которых черепа желтые или светлые. Но есть и темные черепа, есть совсем зеленые; за этих братьев, по афонскому обычаю, нужно особо молиться.
   Около стены Пантелеимонова собора нам показали потемневшее, почерневшее место. Там был похоронен монах, который самовольно, без игуменского благословения, воспользовавшись отсутствием начальства в обители, приступил к строительству корпуса с церковью. Но когда, по афонскому обычаю, спустя три года после его смерти открыли его кости, то они оказались черными. Закопали. Еще три года молились – опять черные. Тогда вообще за Порту вынесли…
   У пустынников, у келиотов мы не были – не успели.
   Были в нашем русском скиту Ксилургу, где впервые русские обосновались. Там живет наш иеромонах о. Иаков. Он из Глинской пустыни и живет в скиту уже лет двенадцать, изготовляет ладан. Там у него церковь Святых Кирилла и Мефодия, образ Владимирской Божией Матери. Одно время в скиту находились болгары. Наши старцы уступили им…
   В Нагорном Руссике, Старом Руссике тоже живет один монах, Иона. Но живой жизни там нет – братии нет. Ильинский скит – в хорошем состоянии. Там греки – братство, которое перешло из Ксенофонтовского монастыря. В Андреевском скиту с его величественным собором во имя святого апостола Андрея Первозванного – запустение, разруха. Рассказывают, что несколько лет назад там даже и в храме были кучи мусора. Но сейчас в храме порядок. В Ильинском скиту громадные храмы, в Андреевском, в нашем Руссике – русские иконостасы, русские иконы, но все это от нас ушло.
   В каждом афонском монастыре имеются почитаемые святыни и чудотворные иконы.
   К святым мощам великомученика Пантелеймона, которые привозили в Россию, я уже прикладывался, как к родным. Во многих монастырях Афона есть частицы мощей Великомученика, но самая большая находится в нашем монастыре. Когда честная глава святого Пантелеймона пребывала у нас, то афониты, сопровождавшие мощи, как и мы, умилились вере народной.
   В Покровском корпусе у нас несколько параклисов. В параклисе великомученика Димитрия (он расположен на третьем этаже) собрана бо́льшая часть мощей. И в обители заведен такой обычай: после воскресной Литургии этот параклис открыт и братия, спускаясь с четвертого этажа вниз, заходят сюда и прикладываются к мощам.
   В Покровском храме нашего монастыря есть чтимая чудотворная икона Божией Матери «Иерусалимская». Она находится над Царскими вратами, и ее опускают во время чтения Акафиста. Икону прислал на Афон иеросхимонах Нило-Сорской пустыни, иконописец Никон. Ему было видение, что он поднимается по Горе Афонской и видит Божию Матерь и своего старца Нила, от которых получил указание послать эту икону на Святую Гору.
   Были мы в Ивероне, у Иверской иконы Божией Матери. На том месте, где Богородица явилась при море и где некогда отшельник Гавриил принял святую икону, теперь устроена часовня.
   В Зографе – икона великомученика Георгия. Ее история, я думаю, всем известна. Пришли из Болгарии три монаха: Аарон, Моисей и Иоанн. Решили они создать обитель и не знали, кому ее посвятить. Приготовили чистую доску, всю ночь молились, и на ней изобразился лик великомученика Георгия. Эта икона и теперь в монастыре. А обитель назвали «Зограф», что значит «Живописец».
   Есть в Зографе и другой образ великомученика Георгия. Об этой иконе такое предание. Во времена иконоборчества ее пустили в море, она несколько веков пробыла в воде, и потом прибило ее к ватопедской пристани. Ватопедские монахи хотели ее взять к себе, но она не далась им. Подплывали на лодках братия из других обителей, но она далась только зографским монахам. Но все равно другие монастыри оспаривали право на владение иконой. Тогда решили поместить ее на спину ослика, пустить его свободно идти и посмотреть, куда он икону принесет. Этот ослик пришел на гору против монастыря Зограф и там умер. Тогда окончательно было решено, что икона должна принадлежать Зографскому монастырю.
   Есть в монастыре и третья икона святого Георгия. Она помогала в боях молдавскому воеводе, и он пожертвовал ее обители.
   В Ватопедском монастыре есть часть пояса Божией Матери. Там же находятся честная глава Иоанна Предтечи, в специальном ковчеге, и левое ухо святого Иоанна Златоуста – то ухо, в которое говорил ему апостол Павел. Одна из святынь обители – крест святого равноапостольного Константина Великого – находится за престолом.
   В монастыре семь чудотворных икон. Икону, которую один монах ударил ножом, нам показывали, а десницу, которая почернела, – та, которой он ударил икону, – мы не видели. Прикладывались к иконе Божией Матери «Отрада и Утешение». Это вырезанная часть фрески, теперь находится в параклисе. Перед этой иконой происходят монашеские постриги. Почитается большая Ватопедская икона Божией Матери. А под ней, как обычно у греков, находятся небольшие чудотворные иконы, среди которых – «Пантаитиса» («Всецарица»). У этой иконы получают исцеление от рака.
   Помнят в монастыре о том, что преподобный Максим Грек – выходец из их монастыря, он и Афонскую академию закончил. И у них были мысли о том, что мощи Преподобного надо перенести на Афон. Уже и письмо готовили Патриарху. И теперь в обитель передана частица его мощей.
   В Ватопедском монастыре большая и ценная библиотека, книги которой вошли во все европейские каталоги. Есть там интересные альбомы, например, альбом с фотографиями, отснятыми во время работы комиссии, призванной для разбора разгоревшейся там иконоборческой ереси.
   В Хиландаре растет лоза, помогающая от неплодства. Она была посажена святым Симеоном, отцом святителя Саввы Сербского. Там есть проигумен, отец Василий, внешне суровый, но очень добрый человек. Он угостил нас кофе, а когда мы спросили, сколько нужно заплатить, ответил: «Иван Грозный заплатил уже Хиландару» (Царь Иван Васильевич был ктитором Хиландара). Когда у отца Василия стали спрашивать лозу, он говорит: «Зачем вам с женщинами общаться, вы же монахи». Но тем не менее, дал.
   Прикладывались мы в Хиландаре к чудотворному образу Божией Матери «Троеручица».
   В монастыре Ставроникиты чтится образ Святителя Николая. Монастырь этот небольшой, расположен у моря. Там у них бассейн, рыбки красивые плавают. Сад апельсиновый.
   Если встать лицом к нашему монастырю, то рядом с нами слева ближайшим будет монастырь во имя святого Ксенофонта. Там находится чтимая икона Божией Матери Ксенофонтская. В монастыре – древний храм великомученика Георгия, построенный в X веке.
   Немножко дальше – Дохиар. В Дохиаре – «Скоропослушница». В храме – список, тоже чудотворный, весь обвешанный привесками, дарами тех, кто получил от иконы исцеление. А чудотворный образ Скоропослушницы – перед трапезой справа, в помещении типа параклиса.
   Все афонские святыни трудно перечислить, в каждой обители есть свои святыни и свои чудотворные иконы. Многие из них известные, чтятся повсеместно – например, иконы Божией Матери «Иверская», «Млекопитательница». Но есть святыни чисто местные, связанные с конкретным монастырем. Например, колодец в Дохиаре, из которого они воду черпают, – место явления Архангела Михаила. Кстати, Дохиар в переводе означает «келарь»: первым игуменом обители был келарь из Лавры преподобного Афанасия.

   Паломники в монастыре Хиландар у чудотворной лозы

   Много святых подвижников было на Афоне.
   Старец Паисий – это имя, я думаю известно всем, – любил русских, всегда их принимал. Если приходили русские, а у него в это время было много народа, то он русским отдавал предпочтение. Это великий подвижник. Сейчас пытаются переводить с греческого книгу о нем. Переводят и его писания на французский, английский языки. Делается это в женском Иоанно-Богословском монастыре, который старец основал под Салониками, там сейчас пятьдесят пять монахинь. Монастырь «образцово-показательный». Если вы бывали в Пюхтицах и видели, как там все «под иголочку», то то же самое нашли бы в этой обители – только на греческий лад. Я не знаю их внутреннего распорядка, внутреннего устроения, но вот если «на лице зришь», – то лица кроткие. Старец Паисий и похоронен там. Он скончался в 1994 году.
   Одному монаху в доверительной беседе старец говорил, что принимает по двести человек в день. Это при всей его немощи – у него не было одного легкого, от другого осталась только часть, одолевали и другие болезни; он часто терял сознание. Еще и сам ухаживал за небольшим огородиком. А в ночь исправлял правило в тысячу поясных поклонов. Как ни был немощен, но понуждал себя. Старец сетовал, что в последние времена русские монахи ослабели. Рассказывая о русских монахах, которые были прежде, вспоминал, что у одного ноги гнили, у других были иные немощи, но все они совершали подвиги. Вообще он поддерживал русскую братию. Хотя, сорок лет прожив на Афоне, ни разу не был в русском монастыре. Его приглашали – в последние годы он соглашался – но уже болезнь помешала.
   У него был старец, белорус Тихон. Старец Паисий жил в келии, в Карее, и старец его там жил. Этот старец тоже был личностью особенной, незаурядной. Когда он служил Литургию, выходил на Великий вход и выносил Чашу, то часа полтора стоял и медленно говорил: «Херувим… Серафим… Херувим… Серафим…» Он их (Силы Небесные) видел во время службы. И Литургия, говорили, продолжалась до вечера. Однажды один человек был у него в келии, слышит – шорох сзади. Ну, думает, наверное, шакал или лисица пришла – испугался. А старец ему говорит: «Да ты не бойся. Это мой друг пришел. Что ему надо – он возьмет и уйдет». Действительно, пришла лисица, что-то выбрала для себя и ушла. Отец Тихон великий был старец и старца Паисия очень любил. Когда умирал, три часа его благословлял и говорил: «Возлюбленное чадо мое Паисие!» И так при нем и умер.
   О старце Паисии много рассказывают. Однажды тяжелая груженая машина покатилась с дороги в пропасть, и вот, явился старец в своем коротком подряснике, шароварах, как он ходил обычно, выхватил водителя за руку из кабины и тем самым спас его, а машина ушла в пропасть. А когда этот человек приехал, то увидел старца, живого, который его спас.
   Или вот еще случай: звонили из Австралии, что вот, мол, у них сейчас был старец Паисий, а он вообще из келии никуда не выходил… Святой при жизни был… Он говорил, что как для кого-то каждый день начинается с определенной работы, так для него работа – молитва. Каждый день вот такой труд неустанный.
   Ходили мы на мельницу, где жил старец Силуан. Это недалеко, минутах в десяти-пятнадцати ходьбы от монастыря. Там находилась келия, где он спасался: около нее нашли Псалтирь, из надписи на которой узнали, что она принадлежала старцу. Но больше он жил в общежитии…
   Зашли в церковь пророка Илии на мельнице. Отслужили молебен, канон прочитали. Показали нам на иконостасе образ Спасителя, который улыбнулся старцу Силуану, – помните по жизнеописанию. Виноградом нас там угостили, и мы пошли… Ручеек тихий струится… Вероятно, прежде этот ручей перегораживали, воду копили.
   На Афоне теперь, конечно, намного меньше русских, чем было прежде.
   Один из монахов Хиландарского монастыря нам говорил, что его старец Никанор помнил, как две тысячи русских пели на Пасху «Христос воскресе». Он называл сотни иеромонахов, сотни диаконов… Было некогда на Афоне пять тысяч русских и две с половиной тысячи греков.
   А теперь русских меньше…
   Но на Афоне любят русское: читают русских Святых Отцов в переводах или даже на русском. На Святой Горе почитают преподобного Серафима Саровского. Сербы даже передали записочку, чтобы мы помолились Преподобному в России.
   Братия нашего Пантелеимонова монастыря молятся о святей обители сей, Святей Горе сей, стране сей и Отечестве нашем.
   Так что русская свеча на Афоне теплится [27 - Даниловский благовестник № 9. 1998.].

Паломничество на Святую Землю

   – Почему поездка на Святую Землю так значима для православного человека?
   – Господь везде и прежде всего – в нас. Но мы все же состоим из души и тела, из внутреннего и внешнего. И когда перед нами открывается, если можно так сказать, материальное Евангелие – Святая Земля – я думаю, это очень важно для верующего человека. Мы входим в Храм Гроба Господня, прикладываемся к Камню Помазания, поднимаемся на Голгофу… Да, прошло два тысячелетия, многое здесь изменилось. Но осталась благодать Духа, духовная сущность, питающая наши души.
   Миряне причащаются из чаши, которую выносят из Кувуклии; священнослужители причащаются в самой Кувуклии; престол кладется на плиту в приделе Ангела… Всё это поднимает, возвышает человека.
   Иерусалим богат святынями, он ими насыщен. Иногда удивляются: как же так – Крестный путь, какие тут могут быть лавчонки, крики зазывал?.. Что ж, такая специфика. Можно сказать, что божественное унижается мирской суетой, а можно – что повседневная наша жизнь наполнена Божиим. Ведь даже человек, не признающий Христа, продает тебе крестик…
   Впечатления огромны и очень разнообразны: это и место Рождества Господа, и место Крещения, и места Крестного пути, и гора Фавор… И в то же время – какие-то тихие, укромные святые места. Такие, как наш Горненский монастырь, – настоящий цветущий рай. А возле монастыря есть укромное местечко, где в горе пряталась праведная Елисавета с младенцем Иоанном. Бассейн, лимонные деревья с плодами – очень красиво и очень уютно.
   В эту поездку особенно впечатлили места у истока Иордана, на реке Дан. Это горная, очень чистая и быстрая, бурлящая река голубоватого цвета. Очень красиво. Это потом, в низовьях, где из Иордана забирают много воды, он теряет свою силу, свое стремление…
   Мы были в монастыре Марии Магдалины в Гефсиманском саду, были в Елеонском монастыре, были в месте, которое называется «Крик петуха» (по преданию, именно там Петр отрекся от Христа). В Елеонском монастыре игумения, матушка Моисея, показала нам окрестности, рассказала об обители. Состав сестер очень интересный: одна треть – русские, другая – арабки (они там были всегда) и третья – румынки. В Горнем монастыре, как всегда приветливо и душевно, нас встречала матушка Георгия с сестрами.
   Святыня на Святой Земле не иссякает никогда. Во время знакомства с ней она становится более близкой, но от этого не становится менее возвышенной.
   Еще деталь: мы были в Израиле в начале мая. И очень приятно то, что День Победы празднуется в стране официально, и не только ветеранами.
   – Наверное, каждый христианин считает эти места родными. А можем ли мы, каждый из нас, чем-то помочь Святой Земле?
   – Прежде всего, конечно, молитвой, а потом – свечечкой, которую мы возжигаем в греческих и русских монастырях Святой Земли. Это и образно, и буквально.
   – На Святой Земле много инославных христиан. Иногда кажется, что даже богослужения разных исповеданий друг другу мешают. Как тут быть?
   – Здесь, как нигде, надо проявить миролюбие и любовь к каждому человеку. Каждый из нас хотел бы быть властителем, хотел бы повелевать. Но такого права нам не дано. И это не случайно. Потому что мы должны существовать в мире и согласии.
   На Голгофе один придел греческий, другой – латинский. И что? Надо терпеть друг друга. Солнышко светит на всех, дождик льется на каждого. Господь знает наши человеческие преграды – и всё же хочет, чтобы мы любили друг друга.

   Даниловские паломники на Святой Земле у Мамврийского дуба

   – Раньше люди задолго готовились к паломничеству на Святую Землю. Теперь жизнь убыстрилась. И все-таки, надо ли готовиться?
   – Главное каждому – знать Евангелие. Потому что на Святой Земле мы видим живое Евангелие. Можно купить Спутник Паломника по Святой Земле – с описанием мест, с тропарями, с молитвами… Надо записочки приготовить – о здравии, о упокоении. И конечно, нужно просить Господа, чтобы Он дал сосредоточенность, внимание, благоговение.
   – Что бы вы посоветовали тем людям, которые не имеют возможности совершить такое паломничество?
   – Стояние перед Богом – наша главная задача. У Льва Толстого есть рассказ о двух старичках, которые шли в Святую Землю. Один из них увидел беду в том доме, где остановился на ночлег – и остался на год, чтобы помогать. А второй вернулся из Иерусалима и сказал ему: «Я видел тебя во Святом Граде». Любовь к Богу и любовь к ближнему – вот чего хочет от каждого из нас наш милосердный Господь… [28 - Даниловский благовестник № 21. 2011.]

   Беседовала Е. Орлова

Солнышко в Горней

   – Она встречает с любовью и лаской, для нее паломники – первые гости. И это важно, когда тебя обогревают, а не просто возвещают высокие и духовные истины. Отец Алексий, вы знаете матушку Георгию давно. Можете рассказать о ярких эпизодах, связанных с матушкой? Почему они вам запомнились?
   – Мать Георгию я помню еще по Пюхтицкому монастырю, когда приезжал туда в 1970-е годы. Она была правой рукой игумении Варвары (Трофимовой). Матушка Георгия была известна, была заметна. Помню свое первое впечатление о ней. Игумения Варвара принимала гостей в своих кельях, показывала их, а потом говорит: «Вот – мать Георгия, сейчас она нездорова». И действительно, вид у монахини был… не очень здоровый. Но я для себя отметил и запомнил: здоров ты или не здоров, всегда нужно встретить человека приветливо, обогреть, отнестись к нему с любовью. И конечно, все это благолепие Пюхтицкого монастыря, его духовное богатство возникло во многом благодаря матушке Георгии. Сестры сейчас с любовью ее вспоминают, радуются ее приездам со Святой Земли – она и монахиня, и добрый человек, с которым – мир, любовь и свет.

   Матушка Георгия с группой даниловских паломников

   Приходится удивляться подвигу, который она несет. Это постоянные службы, постоянный труд. На Святой Земле «Горняя» говорит о небе, а мать Георгия – как солнышко, которое освещает это небо, всегда встречает с любовью, лаской, для нее паломники – первые гости. И это важно, когда тебя обогревают. Когда не просто истины высокие и духовные возвещают, а подкрепляют это делом. Известна ее простота, ее доступность. Каждый может подойди к ней, что-то сказать, о чем-то спросить, когда она завтракает в трапезной вместе с сестрами или гостями, когда общается с ними после богослужений.
   Это говорит о том, что матушка понуждает себя, что она трудится. Когда она принимает в своих покоях, то всегда старается утешить человека. Духовные сувениры, которыми она награждает паломников, те поздравления, которые приходят со Святой Земли, всегда очень красивы, выполнены с высоким художественным вкусом и преисполнены добрыми чувствами, любовью матушки игумении.
   За честь почитаешь, когда она, бывая в России, иногда приезжает в наш монастырь, – радостно ее всегда приветствовать, испрашивать молитв – как будто сама Святая Земля присутствует в это время в России.
   Матушка несет большой подвиг. В восемьдесят лет окормляет монастырь при множестве сестер, при множестве их характеров и трудностей, которые всегда встречаются на пути управляющего большим коллективом, особенно монастырем. Здесь требуются мудрость, любовь, терпение, смирение. И, конечно же, нужны силы. Я думаю, что Владычица Богородица дает ей неоскудно, потому что она верная Ее служительница.
   Яркий пример: она подняла Иоанновский монастырь на Карповке в Санкт-Петербурге. Мы – свидетели того, какая там была разруха, сколько предстояло работы. И вот мать Георгия взялась за послушание и все сделала. А потом продолжила трудиться на Святой Земле. И мы видим, как год от года хорошеет Горненский монастырь, уже совершаются богослужения в замечательном храме Всех Святых, в Земле Российской просиявших. Но его тоже трудно достичь, нужно подняться по многим ступенькам или проехать по дорожкам. При их горнем устремлении очень значимо православное русское благолепие, и матушка старается привлечь людей, чтобы они помогли делом, словом, своими возможностями. Во всем видна рука игумении. Чувствуется заботливая хозяйка, которая с любовью печется о своем доме.
   – Батюшка, а когда вы последний раз были в Горнем монастыре?
   – Последний раз – этой весной. Самое теплое впечатление осталось. Матушка, как всегда, приняла нас с любовью, у нее был чай, бутербродики, ласковое отношение. Когда мы вышли из дома, она показала нам свой садик, показала росток Неопалимой Купины, который ей привезли с Синая, он теперь растет у матушки. Сфотографировались у нее на балкончике, на террасе. Это остается в памяти. Многое стирается, но любовь, доброе чувство вот такой старицы – всегда живет. Оно вдохновляет, помогает и являет добрый пример.
   – Ая помню, как матушка, провожая нас, простых паломников в Москву, сначала хлопотала у стола, а потом вместе с сестрами запела своим нежным голоском знаменитую песню про Иерусалим: «Сердцу милый, вожделенный / Иерусалим, Святейший град, I Ты прощай, наш незабвенный, I Мой поклон тебе у врат». Паломники и батюшки плачут, матушка стоит, поет… А вам она пела, отец Алексий?
   – Нам она не пела (батюшка улыбается), но мы знаем эту песню… И конечно, очень важно и значимо, что матушка сама часто бывает у Гроба Господня с сестрами и молится. Отрадно, что там совершается молитва за Русскую Землю…
   – Батюшка, что можно пожелать игумении Георгии на восмидесятилетие?
   – Матушке Георгии нужно пожелать здравия, спасения и во всем благое поспешение. Чтобы Господь хранил ее еще на многая лета, дал ей силы, дал ей крепости, дал ей мудрости. Люди приходят и уходят… Когда уходят одни и приходят другие – это по-разному бывает… Матушка Георгия – это такая стена нерушимая и воин… У нее имя в честь Георгия Победоносца – воина, который несет добро и побеждает зло.
   Так что пожелаем, чтобы у матушки были силы для совершения спасения своего собственного и, конечно, окормления сестер Горненского монастыря и множества православных, приезжающих в эту обитель и жаждущих встретиться с солнышком, которое обогревает, вразумляет, научает [29 - Журнал «Покров». № 10. 2011.].

   Беседовали Ольга Каменева и Димитрий Симонов

Данилов монастырь и Керкира: история и современность

   Кажется, совсем недавно, в октябре 2002 года, прошла первая встреча российских и греческих представителей, итогом которой явилось открытие памятника легендарному флотоводцу Феодору Ушакову, роль которого не только в истории нашей страны, но и в судьбе Греции трудно переоценить. В 2005 году эти встречи получили свое нынешнее название: «Ежегодный общественный российско-греческий форум „Русская неделя на Корфу“», и ныне мы отмечаем их десятилетний юбилей: молебны в храме в честь святителя Спиридона Тримифунтского, дискуссии и доклады, возложение венков к памятникам святого праведного Феодора Ушакова и первого президента Греции Иоанниса Каподистрия, фильмы и концерты. Все это позволяет лучше узнать и понять друг друга, но не менее важно помнить нашу общую историю, общее прошлое. Одной из многочисленных ниточек, незримо связавших греческий остров Керкиру и московский Данилов монастырь, является пребывание в нашей обители видного церковного деятеля архиепископа Никифора (Феотокиса). Грек по происхождению, европеец по образованию бо́льшую часть своей жизни он отдал просвещению народов Греции и России.

   В апреле 1792 года архиепископ Астраханский и Ставропольский Никифор после четырнадцати лет архипастырских трудов в двух Российских епархиях по его прошению был уволен на покой. Причиной этого стал возраст – Владыке было уже за шестьдесят и его одолевали «беспрестанные недуги». В то время в Русской Церкви существовала практика – назначать архиереев «на покое» настоятелями небольших монастырей и таким местом пребывания для него был определен московский Данилов монастырь.
   Старейший в Москве монастырь был основан не позднее 1282 года благоверным князем Даниилом в пяти верстах от Кремля на берегу Москвы-реки и пользовался особым покровительством Великих московских князей. Несмотря на то, что в XVIII веке он числился третьеклассным, монастырь имел достаточное количество каменных зданий – три церкви с пятью престолами, настоятельские келии, братский корпус и был удобен для уединения и духовных занятий. По штатному расписанию в монастыре состояло двенадцать человек братии вместе с настоятелем и восемь штатных служителей. Все эти факторы сыграли свою роль при выборе места пребывания для ушедшего на покой Владыки, который стал первым настоятелем Данилова монастыря в епископском сане, что было для обители несомненным благодеянием. 10 октября 1792 года архиепископ Никифор получает Указ о своем назначении и 19 октября посылает братии свое первое приветствие: «Вверенного нам Московского Данилова монастыря братии препосылаем святое благословение…»
   Новый настоятель со свойственным ему чувством пастырского долга принял возложенное на него бремя, Владыка во всем любил аккуратность и точность. «По бумагам монастыря видно, что он ́[архиепископ Никифор], хотя и вступил в управление Данииловским монастырем, но не принимал его окончательно до тех пор, пока предместник его и братия не представят ему подробной описи монастыря, и вследствие такого требования архимандрит Венедикт и братия трудились над составлением описи не один год, плодом трудов их оказалась самая подробная и точная из всех описей, сохранившихся в монастыре доныне» – так писал в 1898 году архимандрит Дионисий (Виноградов) в своей книге «Данииловский мужской монастырь третьего класса. Московской Епархии в Москве. Краткий очерк». Долгое время эта версия не подвергалась сомнению, но современные исследователи приводят свидетельства, что произошло это отнюдь не по желанию архиепископа Никифора, а вопреки ему, и что эта история, длившаяся пять лет, была для него весьма обременительна.

   Встреча честной десницы святителя Спиридона в Москве

   В годы управления монастырем архиепископом Никифором все имущественные и денежные дела обители были приведены в полный порядок – ежемесячно казначей и ризничий предоставляли ему письменные рапорты о доходах и расходах обители. Заботился Владыка о благолепии богослужения, об украшением храмов, занимался благоустройством монастырской территории.
   Но как ни важны хозяйственные дела для монастыря, духовная жизнь обители, несомненно, находится на первом месте. И здесь архиепископу Никифору пришлось столкнуться с определенными сложностями. У некоторых исследователей существует ошибочное представление, что Владыка жил в монастыре на покое, занимаясь преимущественно литературными трудами, которые посвящал своему родному греческому народу, но действительность не соответствует этому…
   В Данилов монастырь, по указам Консистории, часто присылали священнослужителей и мирян на церковное покаяние; иногда вакантные штатные места занимали белые священнослужители; казначей не знал грамоты… Новый настоятель заботился о вверенной ему братии, он умел согревать души людей добрым словом, наставлять полезным советом – он стал для своих пасомых подлинно духовным отцом.
   Живя долгое время в России и найдя в ней второе Отечество, архиепископ Никифор искренне полюбил ее и как благодарный сын много делал для духовного просвещения народа, но никогда он не забывал о родной Греции. Еще в молодые годы он говорил: «В каком бы месте и при каких бы обстоятельствах я ни находился, я буду полезен моему народу».
   И вся его жизнь является подтверждением этих слов. Известно, что предметом его переписки с соотечественником и старшим другом Евгением Вульгарисом было, в частности, беспокойство о судьбе своей страны, захваченной в 1797 году императором Наполеоном. В одном из писем Владыка предсказал освобождение Ионических островов Россией, еще в то время, когда ничто не предвещало этого.
   Как отмечал религиозный философ и публицист Александр Скарлатович Стурдза: «То было одно из тех внушений, кои в раздумье уединения осиявают иногда умы благочестивых отшельников». Это предсказание архиепископа Никифора исполнилось в 1799 году, когда Ионические острова были освобождены российским адмиралом Федором Ушаковым, ныне прославленным в лике святых Русской Православной Церковью, и почитаемым, как всё свидетельствует здесь на Керкире, и народом Эллады. Еще при жизни владыки Никифора было образовано первое греческое национальное государство нового времени – Республика Эптаниса (Республика семи Островов).
   Все что писал Владыка Никифор в стенах нашей обители предназначалось для Греции. Он собрал воедино толкования и проповеди на воскресные евангельские и апостольские чтения, произнесенные им большей частью в период архипастырского служения в России. В 1796 году на средства известных меценатов и издателей братьев Зосимов (уроженцев Греции) в их типографии в Москве были изданы толкования на воскресные евангельские чтения с приложением бесед «по подражанию Иоанна Златоуста» на греческом языке. Они составили два первых тома четырехтомного труда под общим названием «Кириакодромион», то есть «Путь по дням Господним». Практически весь тираж этого издания – две тысячи экземпляров – архиепископ Никифор принес в дар своим соотечественникам. Экземпляры «Кириакодромиона» были разосланы по храмам Греции и подарены греческим архиереям. Книга, составленная в стенах древнего московского монастыря, вскоре стала широко известна в Греции и была признана лучшей из всех существовавших сборников проповедей. Ее повсеместно читали в греческих храмах и монастырях, включая и Святую Гору, она стала настольной книгой почти в каждом греческом доме.
   Труд владыки Никифора был высоко оценен и в России. Епископ Порфирий (Успенский) отмечал достоинства новогреческого языка этого произведения понятного как для ученых, так и для неграмотных, «по чистоте и сановитости своей» соответствующего как святости предметов, о которых идет речь, так и достоинству епископского сана их автора. Вскоре «Кириакодромион» был переведен на русский язык. К сожалению, архаичный язык перевода тяжел для восприятия, к тому же в русском издании содержатся неточности. Тот же епископ Порфирий (Успенский) говорил о необходимости нового перевода, который, однако, до сих пор не сделан. Эту большую работу нам предстоит осуществить в будущем. Уже сделаны первые шаги – в нашем монастыре переведены отдельные беседы, но основой объем работы впереди. И здесь мы рассчитываем на помощь наших греческих братьев, с тем, чтобы русский перевод был достоин своего греческого оригинала.
   В годы пребывания в Даниловом монастыре владыка Никифор также переработал свои рукописные пособия по математике, которые составили «Основания математики» в трех томах. В 1798–1800 годах они были изданы в Москве (также на средства и в типографии братьев Зосимов) и предназначались для бесплатной раздачи греческим школам – в пользах «несчастному роду».
   В рамках своего небольшого выступления у меня нет возможности перечислить все труды, осуществленные архиепископом Никифором, напомню лишь, что его очень высоко ценили в России. Об этом могут свидетельствовать хотя бы такие факты: великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь еще в свои ранние годы в Нежинской гимназии познакомился с работами владыки Никифора, входившими тогда в программу обучения. Высоко ценили труды и деятельность архиепископа Никифора подвижники благочестия нашей Церкви, позже прославленные в лике святых, – святитель Игнатий (Брянчанинов). Он ставил «Толкования Воскресных Евангелий» архиепископа Никифора (Феотокиса) наравне с творениями святителей Иоанна Златоуста, Димитрия Ростовского, Тихона Задонского. В келии преподобного Макария Оптинского среди изображений «известнейших наших архипастырей и мужей, просиявших подвигами благочестия», висел портрет архиепископа Никифора.
   Несмотря на то, что с момента его отъезда из Греции прошло более тридцати лет, на родине его продолжали помнить и любить. Жители Керкиры не прекращали своих попыток вернуть его на остров. На последнем году жизни Владыки соотечественники уговаривали его занять восстановленную в июне 1799 года Керкирскую епископскую кафедру, но к этому времени он был тяжело болен и его возвращение к активной архипастырской деятельности вряд ли было уже возможно. Архиепископ Никифор скончался 31 мая 1800 года в 3 часа утра – вдали от своей родины, в стенах древней русской обители и был похоронен на монастырском кладбище.
   В 1930-е годы, трагическое для нашей страны время, надгробие владыки Никифора было разрушено вместе с монастырским кладбищем. В последние десятилетия судьба архиепископа Никифора стала предметом живого интереса как в Греции, так и у нас в России, поэтому стремление насельников Данилова монастыря и прихожан обрести и отметить место его захоронения вполне понятны. Для поиска могилы архиепископа Никифора руководство монастыря пригласило видных российских археологов, которые, руководствуясь принципами строгой научности, осуществили работу, позволившую найти и идентифицировать останки архипастыря. Сегодня можно со всей ответственностью сказать, что могила архиепископа Никифора (Феотокиса) найдена.
   Для наших прихожан обретение честных останков архиепископа Никифора связано с одним необычным природным явлением: 18 ноября / 1 декабря над Даниловым монастырем в вечерних сумерках туманного московского неба вдруг появилась яркая радуга. Многие успели ее сфотографировать, многие свидетельствовали, что наблюдали даже двойную радугу. В тот же вечер об этом событии сообщили в новостях сразу несколько телеканалов. Интересно, что именно в час появления радуги, засиявшей над монастырем вопреки законам природы, в обители святого князя Даниила происходило важное духовное событие: был найден саркофаг с останками архиепископа Никифора (Феотокиса).
   Ныне к его могиле, на которой горит неугасимая лампада, приходят поклониться не только православные России, но и гости из Греции. Недавно наш монастырь специально посетил директор Научно-исследовательского института по Новой и Новейшей истории Греции господин Пасхалис Китромелидис. Мы надеемся увидеть и присутствующих здесь почитателей архиепископа Никифора в нашем монастыре в Москве.
   И, конечно же, здесь на Керкире, нельзя не сказать о Святом, связавшем Данилов монастырь и Ваш остров. Это – святитель Спиридон Тримифунтский, который посетил наш монастырь своей цельбоносной десницей дважды – в 2007 и 2010 годах. В Даниловой обители к иконе Святого и башмачку с его ноги ежедневно приходят многочисленные верующие. За эти годы именно Данилов стал в Москве центром почитания епископа Спиридона. Установилась особая форма обращения к нему – верующие оставляют записки у иконы Святителя.

   Панихида по епископу Никифору (Феотокису). 13 июня 2006 г.

   В 2010 году по благословению Митрополита Керкирского, Паксийского и Диапонтийских островов Нектария Митрополия Керкиры, храм святителя Спиридона на Керкире и Московский Данилов монастырь осуществили совместный проект – издали альбом «Святитель Спиридон Тримифунтский, покровитель Керкиры». Я думаю, что многие из Вас уже приобрели его. Это наш скромный вклад любви и благодарности Святому.
   Не все почитатели святителя Спиридона могут приехать на Керкиру, не всегда просто добраться и до Москвы. Зная любовь православных России к святителю Спиридону, руководство Данилова монастыря благословило провезти башмачок епископа по нескольким епархиям юга России. Это был подлинно духовный праздник для местных жителей.
   Наши Даниловские прихожане с нетерпением ждут новой встречи со Святым. Надеюсь, что тесные связи, существующие между Керкирой и Даниловым монастырем, будут год от года укрепляться и приобретать новые формы взаимодействия. Свидетельством этого является наша нынешняя юбилейная встреча [30 - Выступление на форуме «Русская неделя на Корфу». 2011 г.].

В память вечную

Чистый человек
Протоиерей Геннадий Огрызков

   Отца Геннадия я помню с того момента, когда он подошел ко мне в Троице-Сергиевой Лавре и сказал, что он и есть тот самый Геннадий, о котором мне говорили. Тогда было принято, да принято это и сейчас, что духовника люди находят обычно через друзей: одни друзья говорят другим, те – третьим, и вот так выстраивается эта цепочка узнавания…
   Он пришел в Лавру, мне помнится – это было зимой и остался ночью на исповедь. Весь его облик – такого большого, красивого и чистого человека – говорил о том, что сердце его горит любовью к Богу. Он пришел в Церковь с полным осознанием своего поступка, с большим желанием.
   Постепенно он стал приобретать духовный опыт, а чуть позже привез в Лавру и свою жену, Лену. Потом они стали ездить в Лавру с детьми. Младшему, Паше, было тогда три года. И вот отец Геннадий стал ездить на исповедь регулярно, довольно часто. К исповеди он относился очень серьезно, воспринимал ее как большое и важное дело: впрочем, не только он один, – так они расценивали исповедь вместе с женой.
   Иногда, особенно в воскресные дни, народу на исповедь бывало много; для того, чтобы переговорить минут пять-десять, приходилось ждать долгие часы, – отец Геннадий ждал всегда очень терпеливо. И теперь, подводя итог его жизни и видя, в какого он вырос замечательного духовника, мы можем сказать, что плод он получил сообразный своему терпению. Как говорят старцы, кто долго ждет – тот получает настоящий плод от беседы.
   Детки, конечно, были маленькими, капризничали, у них не было тогда терпения отца Геннадия. Даже Паша, который сегодня выглядит таким огромным и сильным, тогда был маленьким и робким мальчиком, много пугался. Один иеромонах, проходя мимо и видя, как он капризничает, сказал: «Вот я тебя сейчас в рукав посажу!» Паша испугался и заплакал…
   Но вот эти-то поездки, которые отец Геннадий предпринимал из любви к Богу, из любви к Преподобному Сергию, постепенно привели его к мысли, что теперь он должен служить Церкви безраздельно, оставив свои мирские занятия.
   Я хочу подчеркнуть, что у него никогда не было разочарования в своей профессии архитектора. Наоборот, он любил ее и понимал; он вообще в душе был художник, видел красоту мира, умел восторгаться этой красотой… Нет, он не разочаровался, он просто оставил свое мирское служение ради служения высшего, служения Богу. И он решил пойти в семинарию, в священники, решился на подвиг. Действительно, в его положении это был подвиг – имея семью, маленьких детей, родителей, которые поначалу были не очень согласны на такой его шаг. Нет, потом-то и они воцерковились и поняли, что сын их стал большим и нужным очень многим людям человеком, а поначалу, когда я беседовал с его мамой, Лидией Павловной, она сетовала, что Генины друзья ведь не идут в священники, а вот он собрался. Она и не знала, что кое-кто из друзей ее сына, может быть, и очень хотел бы служить Богу в священном сане, да обстоятельства… обстоятельства не позволяют.
   А вот отцу Геннадию Господь привел быть в священстве. Годы семинарии были годами и легкими и трудными, Легкими, потому что студенческие годы всегда и живы, и интересны. Трудными, потому что он был уже немолод, обременен семьей и после занятий торопился скорее домой – к детям, к жене…
   Вот так постепенно, день за днем, год за годом отец Геннадий познавал богословие, впитывал его – впитывал не только умственно, но и сердечно, что гораздо важнее. Познавал, что это такое – служить Богу, служить людям; что это такое – быть пастырем.
   Пришло время, его рукоположили и он начал служить в Москве. Но, уже будучи пастырем, он был очень смиренным, часто смущался, чувствовал себя как бы виноватым перед людьми, говорил: «Ах, я, недостойный!..» И вот это смущение его, это искреннее смирение еще более привлекали к нему людей. Потому что людей привлекает все настоящее, подлинное. А терпение и смирение у отца Геннадия были настоящими, хочется это подчеркнуть.
   Да, он был человеком талантливым, одаренным, но никогда это не показывал, наоборот, старался скрыть, искренне считая себя «рабом неключимым».
   Уже будучи священником, приходя на исповедь, он испытывал, действительно, подлинное глубокое покаяние: поставил себя пред Богом, видел свои грехи и искренне каялся в них, был сокрушенным.
   Ну а пастырский облик его мы видим: это облик служения людям, служения ближним. Он целиком отдавал себя храму, у него было много забот; он в них погружался, стараясь утешить всех и каждого. Случалось, конечно, что он забывал о чем-то и тогда сердечно сокрушался: «Вот этого я не сделал и об этом забыл…» Но намерения его при этом были самыми добрыми, а ведь Господь смотрит не только на дела, но и на все намерения человека…
   И вот это его улыбающееся, светящееся лицо осталось навсегда в нашей памяти и сегодня нам его очень недостает…
   Он очень любил путешествовать, любил рассказывать о своих путешествиях. Иногда, возвратившись из очередной поездки, он говорил: «Батюшка, а вот если бы нам вместе поехать!» И он так умел рассказать о тех местах, где бывал, что, действительно, поехать с ним очень хотелось.
   А эта его последняя поездка в Константиново, – он так рассказывал о ней, что с той поры и у меня есть желание съездить в Константиново и увидеть то, что увидел там отец Геннадий…
   Что еще сказать о нем? Он был замечательным человеком. Вот и его семья… Сказать, что семья идеальная – да нет, идеальных семей, я думаю, вообще не бывает – семья была тоже и продолжением, и отображением отца Геннадия. Как и этот дом, и этот тенистый сад. К отцу Геннадию можно было приехать в любое время, и он всегда был рад любому человеку. Его дом встречал любого гостя с любовью – встречал, встречает и, кажется, будет встречать.
   Невозможно представить, что он кого-то мог не принять, кого-то отправить обратно, что кто-нибудь мог быть ему неинтересен. О любом человеке он говорил: «Господи помилуй, русская душа!..» Я помню, мы были с ним вместе на Азове, под Бердянском, шли по улице. Навстречу попался мужичок, отец Геннадий поздоровался с ним очень приветливо, как с самым лучшим другом. Я поинтересовался: «Отец Геннадий, ты его знаешь?» – «Да нет, но русская душа!» – «А вон того ты знаешь?» – «Ну, может, и не знаю, но он тоже человек хороший…» Для него так и было: каждый человек был хорошим, в каждом он умел увидеть красоту.
   И не только в людях он видел красоту, но и в каком-нибудь сломанном дереве. Он его рисовал – и тебе хотелось пойти и посмотреть на это дерево. А кладбище кораблей, куда он любил ходить – тоже ведь романтика! Идет, рассказывает нам что-то, здоровается с каждым прохожим. С каждым человеком он был ласков, добр, внимателен, все у него друзья.
   И друзья любили его. Один из них говорил мне: «Многих терял в жизни, самых близких людей терял. Но эта потеря – невосполнимая, особая. Конечно, нет отчаяния, нет безнадежности, но, вместе с тем, и нет человека – столь дорогого и любимого…»
   Да, мы скорбим об этой разлуке, но надеемся, что путь отца Геннадия продолжат его сыновья. Один уже пошел по его стопам, учится в Академии, а другой, мы верим, тоже встанет на этот путь (в настоящее время – оба сына отца Геннадия – священнослужители Русской Православной Церкви. – Примеч. сост.).

   В гостях у о. Геннадия архимандрит Кирилл (Павлов) и архимандрит Алексий (Поликарпов)

   «Большой, красивый, чистый человек…»
//-- * * * --//
   Когда мы приехали в Малое Вознесение на отпевание отца Геннадия, ко мне подходили многие прихожане храма, духовные чада отца Геннадия. «Батюшка, мы сироты!.. Батюшка, мы осиротели!..» – так говорил каждый из них. Но чувство сиротства рождается только тогда, когда ты теряешь по-настоящему близкого человека. И эти люди, ощущавшие себя сиротами, конечно же, имели такого близкого человека. Настоящего духовного отца…
   У отца Геннадия было особое видение мира. Мало того, что он был художник и умел во всем увидеть красоту. Но он имел еще тот редкий дар, когда не только в каждой вещи, но, главное, в каждом человеке ты подмечаешь хорошее, доброе, светлое. В Евангелии сказано так: «Если око твое чисто, то и все твое тело чисто будет». То есть чистый взгляд на мир – свидетельство чистоты сердца и одновременно – путь к очищению своей души.
   Умение видеть красоту было в нем очень сильно. В Бердянске, где у отца Геннадия была небольшая хижина и куда он приезжал отдохнуть каждое лето, он рисовал не только море, деревья или небо, – один и тот же разваленный сарай мог занимать его внимание каждый год. И каждый год заново он находил в нем какие-то неведомые остальным красоты…
   Но особенно это умение видеть добро в каждом распространялось на людей. Оттого и люди платили ему ответной любовью. Идя по Бердянску, он то и дело здоровался, часто – совсем с незнакомыми. Встретит какого-нибудь пьяницу, остановится, поговорит, а расставаясь, скажет: «Эх, русская душа!..» В эти слова он вкладывал многое: не просто хороший человек, а шире и глубже – и добрый, и несчастный, и терпеливый… В общем – русская душа…
   Вот этим-то своим теплом он так согревал людей, что они тянулись к нему, часто даже неосознанно.
   Большое видится на расстоянии, говорят. Это правда. Пример жизни отца Геннадия – подтверждение этим словам. Его великое сердце мы тоже увидим не сразу. Мы будем понимать его постепенно. И чем дальше мы будем отходить от него живого, тем больше мы будем осознавать его редкое сердце, которое вмещало всех, приходящих к нему за поддержкой и помощью. И потому – не выдержало…

   Благословение чадам

   Отец Геннадий, говоря словами Апостола, был всем для всех, чтобы спасти некоторых. Но удивительно и другое: этот необычайный человек прошел совершенно обыкновенный путь верующего нашего времени. В Церковь пришел через книгу отца Александра Ельчанинова, потом поступил в семинарию, стал священником. Впрочем, в отличие от большинства из нас, он прошел этот путь, не останавливаясь на полдороге, до конца. Он вообще был верным человеком во всем, оттого был цельным и простым.
   И привычки его были привычками простого человека. Например, вставал он всегда рано, как бы поздно ни лег, как бы ни устал накануне. А встав, сразу шел заниматься делом. Любил он и ходить «по неведомым местам». В том же Бердянске есть кладбище кораблей. Собственно, их там всего несколько, да и на самом деле это, скорее, просто катера. Но с каким увлечением рассказывал о них отец Геннадий! С каким интересом ходил туда сам и водил нас, своих гостей!.. И все-таки, что бы мы о нем ни вспоминали, мысль будет возвращаться к главному: он был пастырем. Именно добрым евангельским пастырем. Сердцем своим он понял, прозрел, что нынче люди нуждаются прежде всего – в утешении. Не в обличении, не в поучении, не во вразумлении – в утешении. И вот именно это утешение было его главным делом. Сначала он утешал, согревал, покрывал человека своей любовью, а уж потом и научал, и наставлял, и направлял его. И даже обличал, если это было нужно. Но и обличение, растворенное любовью, действовало на человека не как режущий нож, а как врачующий елей…
   И вот этим своим качеством он напоминает, наверное, отца Алексия Мечёва. И вообще, кажется, что среди московских приходских священников сегодня отец Геннадий Огрызков стал одним из самых ярких, светлых и бесспорных явлений… [31 - Печатается по кн.: Отец Геннадий. Книга воспоминаний. М., 2006.]

Кончается дорога…
Архидиакон Роман (Тамберг)

   Кончается дорога и раскаты грома,
   Будем мы у дома, будем мы у Бога…
Из песни архидиакона Романа

   Ушел от нас в жизнь вечную архидиакон Роман, эконом Московского Свято-Данилова монастыря, преданный и любящий сын Русской Православной Церкви. Весть о его безвременной кончине прозвучала на волнах радиостанции «Радонеж», и болью внезапной утраты откликнулись многие сердца.
   Отец Роман ушел не один. Вместе с ним закончил свой земной путь его близкий друг и духовный брат иерей Алексий Грачев, настоятель храма в честь Рождества Христова в Митине.
   Архидиакон Роман прожил неполные тридцать семь лет. Биография его несложная. Родился 29 июля 1961 года, был назван Алексеем. Учился в Воронежском государственном институте искусств и должен был работать в театральной сфере. Но Господь призвал его к иному.
   Отслужив в армии, в 1983 году Алексей Тамберг поступил в Московскую духовную семинарию, затем – годы учения в Академии, которую закончил в 1990 году с ученой степенью кандидата богословия. 16 июня 1987 года принял монашеский постриг с именем Роман, в честь преподобного Романа Сладкопевца; 5 июля того же года был рукоположен во иеродиакона; 30 августа 1993 года – в сан архидиакона. По окончании Московской духовной академии был назначен помощником заведующего иконописной школой при Академии, затем – начальником организованного им архитектурно-художественного отдела Троице-Сергиевой Лавры. В 1992 году переведен в Свято-Данилов монастырь и назначен экономом обители.
   4 мая 1998 года внезапная смерть прервала жизнь отца Романа в самом ее расцвете.
   Когда уходит близкий человек, любовь и скорбь расставания обостряют наше внутреннее зрение и проясняются многие черты ушедшего, прежде сокрытые за суетой повседневности. Так и теперь. Отца Романа с нами нет. Мы всматриваемся в прошедшее, еще такое недавнее, и открываем для себя, что не знали его, не понимали, недооценивали. «Большое видится на расстоянии». И мы видим теперь, насколько незаурядной, масштабной, крупной была его личность, как много даров он получил от Господа и как эти дары возвратил Богу сто крат.
   Отец Роман был человеком несомненно талантливым. Полностью раскрыть эти таланты помогла Церковь. Одаренность его проявлялась во всем – в том, как он смело и решительно шел по жизни и увлекал за собой других, как умел открывать для себя и других красоту, петь песни, писать иконы, сочинять стихи, строить храмы и возводить памятники, любить и дружить, говорить утешающее и убеждающее слово.
   Он был безраздельно верен Богу, Церкви, Родине. Приняв Таинство Крещения юношей, в сознательном возрасте, он сразу же, бесповоротно оставил все прошлые намерения относительно устроения своей жизни и полностью предал себя воле Господней. Внутренне созрев для служения Богу, избрав свою дорогу, он никогда не сворачивал с нее. Он не мог делить себя между Богом и миром. И при своей деятельной натуре не мог быть пассивным членом Церкви. Поэтому, не сомневаясь, он поступил в семинарию и столь же решительно принял монашество. Это было неожиданно для многих даже близко знавших его – отец Роман был жизнерадостным, подвижным, веселым человеком, казалось, призванным на пир жизни.

   В начале духовного пути

   Архидиакон Роман (Тамберг), иерей Алексий Грачев, архимандрит Алексий (Поликарпов), протоиерей Сергий Николаев

   Дарованными ему Богом талантами он пользовался благоговейно. И то, что Господь посеял в нем, – любовно и бережно взращивал.
   Отец Роман любил музыку, тонко чувствовал ее. Сам играл на фортепиано, на фисгармонии, в последнее время осваивал гусли. Глубоко интересовался церковным пением. У него было огромное количество кассет со старинными распевами. Когда ему предстояло служить, он всегда готовился к этому заранее и нередко украшал службу чем-то новым, иногда собственного сочинения, хотя и не признавался в этом. Даниловские прихожане помнят, как Великим постом он пел дивные песнопения, настраивавшие на молитвенный лад. Он любил церковное искусство и считал, что оно имеет огромное значение в богослужении, собирает на молитву, устремляет к Богу. В Даниловом монастыре при отце Романе хор запел по-новому и теперь считается одним из лучших церковных коллективов в Москве. Отец Роман увлекался знаменным пением. Организовал такое пение в Троице-Сергиевой Лавре.
   Музыкальная одаренность помогала ему в исполнении диаконского послушания. Диаконство – возможно, самая светлая, самая лучшая сторона его жизни. Он очень любил это служение и хотел остаться в диаконском сане. Он был диаконом во всем. Весь его облик, его голос, осанка – всё было диаконским. Здесь все его таланты собирались воедино. К этому послушанию, как и ко всем другим, он подходил серьезно. Изучал традиции, экспериментировал, менял стиль служения и в конце концов нашел свой, неповторимый. Служил спокойно, без какой-либо внешней аффектации, без искусственных приемов, гармонично, но величественно. И всегда был очень смиренным в храме, умел сохранять должное почтение к старшим по сану.
   Еще в годы учения в семинарии он получил благословение заниматься иконописью, и с тех пор глубоко интересовался этим видом церковного искусства, учился у современных иконописцев. Писал иконы, участвовал в росписи академического храма после пожара в 1996 году. Изучал иконопись и теоретически. Его кандидатская диссертация была посвящена русскому богословию иконы. Позже им была подготовлена и издана книга «Послание иконописцу» преподобного Иосифа Волоцкого.
   По окончании Академии отец Роман был назначен помощником начальника и преподавателем иконописной школы, которая тогда только создавалась при Академии. Для молодых иконописцев он был старшим другом, входил во все трудности их жизни. Его ученики вспоминают, что когда они впервые приехали в Академию, то он помогал им устраиваться, сам все организовывал. Отец Роман горячо брался за любое дело.
   Он не только учил студентов тому или иному предмету, но помогал укрепляться духовно. Преподавая церковнославянский язык, в качестве примера часто избирал тексты из старопечатной книги поучений во дни Великого поста – о покаянии, молитве, значении поста, о Страшном Суде; научая языку, он старался преподать и азбуку духовной жизни.
   Отец Роман был убежденным воином Христовым, защитником чистоты Церкви. Верил, что Русь возродится. И не просто верил, но прилагал к этому свои силы. Он проповедовал в храме, по радио и телевидению, писал стихи и песни, исполнял их, записывал на аудиокассеты, участвовал в создании православных фильмов. Хотя его интересовали серьезные богословские проблемы и он мог бы писать богословские труды об иконе, о церковной музыке, он выбрал другое: своими стихами и песнями, словом и делом он нес Слово Божие «среди тех, кто еще не пришел, а может быть, и ушел из Церкви, среди болящих, скорбящих, опустившихся, позабывших про Вечное и погрязших в сегодняшнем». Так он писал в предисловии к сборнику стихов Дмитрия Соколова. Отец Роман всегда помнил о том, что сеять надо, а уже как прорастет – на то воля Божия.
   Он сеял везде. Ездил в армию, выступал в Академии имени Ю.А. Гагарина, бывал на Северном Флоте, преподавал катехизис казачеству.
   Отец Роман любил Россию и своими песнями учил любить Русскую Землю других. Он остро переживал сияние Неба на земле, и восхождение «от Отечества земного к Отечеству Небесному» было для него реальностью. Он предполагал даже издать книгу для юношества под таким названием.
   Русская природа радовала его сердце. Побывав за границей, например на Кипре, он оценил по достоинству море, климат, солнце, но сказал, что никогда не променял бы на все это родную деревню. Выезжая на природу, он неизменно брал с собой удочки, замечая, что и Апостолы были рыбаками.
   Отец Роман был верным, чутким другом. Свою любовь проявлял скупо, без внешней сентиментальности. Любил делать подарки друзьям, и когда ему говорили, что подарок слишком дорогой, он отвечал: «А сколько стоит дружба?» Господь дал ему счастье быть другом ушедшего вместе с ним отца Алексия Грачева. Они сблизились очень быстро, еще в Лавре Преподобного Сергия, и надолго, до смерти.
   Вместе сочиняли и пели песни, вместе отдыхали и не могли насытиться общением друг с другом.
   В 1992 году отец Роман был назначен экономом в Московский Свято-Данилов монастырь, и с этого времени начался новый этап в его жизни. Здесь раскрылись и расцвели многие заложенные в нем способности. Он был талантливым руководителем, администратором, организатором. Но вместе с тем был смиренным и послушным монахом, всегда помнил о данном им обете послушания и ничего не предпринимал без благословения Священноначалия.
   Отец Роман занимался не только вверенной ему хозяйственной и финансовой частью монастырской жизни – для него в Церкви не было ничего раздельного, все было едино, поэтому он вникал во всё.
   Он организовывал работу всех служб обители, поднял на высокий уровень издательскую деятельность, книжную торговлю, произвел полный ремонт всех монастырских зданий. Много сил приложил к благоукрашению обители. При отце Романе был расписан древний монастырский храм Святых Отцов Семи Вселенских Соборов. Он сам подбирал художников, участвовал в разработке проекта росписей, лично следил за ходом работы. Его тщанием на стене больничного корпуса, обращенной к монастырской площади, были помещены мозаичные иконы Преподобного Сергия Радонежского, святых благоверных князей Даниила Московского и Александра Невского.
   Отец Роман любил преподобного князя Даниила, глубоко понимал его значение для Москвы, для России, писал стихи и песни, ему посвященные, записывал их на аудиокассеты.
   В сентябре 1997 года, к 850-летию Москвы, на Серпуховской площади был установлен памятник святому благоверному князю Даниилу. Отцу Роману было поручено создание авторского коллектива, под его руководством разрабатывался проект памятника, изыскивались средства на его сооружение. Спустя полгода, 17 марта, была освящена часовня во имя Небесного покровителя Москвы. При отце Романе Данилов монастырь поддержал инициативу Северного морского Флота о присвоении имени святого князя Даниила одной из атомных подводных лодок. В марте 1998 года это совершилось.
   В исполнении экономского послушания отцу Роману помогал данный ему от Бога дар общения с людьми. Он был умным собеседником, добрым, деликатным человеком. Умел поддержать разговор, найти общий язык с совершенно разными людьми, умел слушать. В общении был необычайно простым, иногда по-детски доверчивым и открытым, это отмечают все, кому довелось встречаться с ним. Вообще в его характере было много детского, чистого, непосредственного.

   Диаконское послушание

   Весна в Даниловом монастыре

   Каждый человек ему был интересен, в каждом он принимал живое участие. К нему за советом шли архитекторы, иконописцы, бухгалтеры, издатели, и все беседовали с ним, как со специалистом. Обладая быстротой ума, имея незаурядные организаторские способности, он находил решение, казалось бы, неразрешимых проблем, выход из самых запутанных ситуаций и часто помогал людям.
   Он умел и спешил делиться всем, что имел. Щедро, радостно, с каким-то даже упоением. И спешил жить, торопился как можно больше успеть. Он ушел, но как много оставил нам!
   Теперь, уже по прошествии времени, мы вспоминаем его, нашего ближнего и близкого, пытаемся запечатлеть в памяти дорогие черты. Как мог один человек вместить в себя столь многое? Как могло в живой нераздельности создания соединяться такое жизнелюбие, постоянное желание радоваться Божиему творению, каждой былинке – и острое чувство неизбежности смерти, всегдашняя память о временности нашего пребывания здесь; как могли в одном человеке так органично сочетаться дар организатора – и доверчивость, ранимость тонко чувствующей души; зрелость мысли, мудрость начальствующего – и детское простодушие, порой беззащитность; как мог один и тот же человек ежедневно вести переговоры, издавать приказы и распоряжения, общаться с людьми, часто далекими от Церкви, – и писать иконы, духовные песни, заниматься богословием? Со смирением склоняемся пред Всеблагим Промыслом Божиим, избирающем человека в определенный день и час для служения Церкви, ставящим его на то место, где он приносит наибольшие плоды; и пред благодатию Божией, подающей силу для несения возложенного на избранного послушания.
   Отец Роман считал жизнь доро́гой. Себя видел странником на этой дороге, пребывающим на земле в гостях и устремленным домой, к Богу. Путь его был ясным, прямым, неизменно поднимающимся ввысь. И когда этот путь достиг наивысшего подъема, Господь взял его от нас. По человеческому разумению это непонятно, это трудно принять, но Господний суд иной.
   Бог так определил, что отец Роман стал первым ушедшим насельником возрожденного Данилова монастыря, которого отпевали как инока обители. Отпевание, совершенное в Троицком соборе монастыря, в день святого великомученика и Победоносца Георгия возглавил епископ Верейский Евгений, ректор Московских духовных школ, друг покойного.
   Преосвященный Владыка огласил послание Святейшего Патриарха, направленное на имя наместника и братии обители, со словами соболезнования, в которых дана Первосвятительская оценка трудам и деятельности почившего отца Романа и выражено глубокое сочувствие. В нем, в частности, говорится: «Высшая цель жизни человека, как временной, так и Вечной, заключается в единении с Богом, Источником всякого блага. Отец Роман, приняв в свое время иноческий подвиг, целиком посвятил себя Господу. Обладая прекрасным голосом и музыкальными дарованиями, он ревностно служил Ему в диаконском сане и выполнял ответственное хозяйственное послушание во славу Божию и на благо одной из самых известных и древних православных обителей нашего Первопрестольного града. Отец Роман имел открытое и восприимчивое к переживаниям и боли ближних сердце. Об этом говорит весь его недолгий, но исполненный служения ближним земной путь, об этом свидетельствует его доброе имя и умиротворяющее песенное творчество.
   Господь да упокоит его бессмертную душу в обителях Небесных – об этом наша общая молитва».
   Похоронен отец Роман на Новом кладбище в Сергиевом Посаде, рядом с горячо любимой матерью.
   Да упокоит Господь душу усопшего раба Своего, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная [32 - ЖМП. № 3. 1999.].

Жить со Христом

Можно ли сегодня жить по-христиански?

   Трудности или неудобства для спасения можно найти во всяком времени. И про наше время нельзя сказать, что оно – особенно затруднительно. Когда преподобному Серафиму Саровскому, а жил он почти двести лет тому назад, задали вопрос: «Почему так мало людей сейчас спасается?», он ответил: «Христос один. Он всегда был, есть и будет». То есть спасение наше всегда совершается, когда спасаемся мы от греха, исполняем Евангельские заповеди, очищаем себя от беззакония, и так наследуем жизнь вечную. Христос один и Тот же, но, по словам преподобного Серафима, у нас часто не хватает мужества и сил, чтобы понуждать себя к спасению. Сказано в Евангелии: Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12), то есть те, кто понуждает себя. Область же понуждения, говорят Святые Отцы, должна распространяться на все. На большое и на малое.
   Если при мысли о пути спасения, о христианской жизни, в нашем сознании сразу являются великие и страшные подвиги, которые совершали святые, нам, конечно, кажется, что нам это не под силу. Но у каждого из нас подвиг свой. И суть его в том, что мы, побуждаемые любовью ко Христу, побуждаемые страхом Божиим, побуждаем себя жить по-Божьи. Во всем: в большом и в малом. Апостол нам говорит: Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию (1 Кор. 10, 31). И если человек, совершая всякое свое дело, будет совершать его во славу Божию, а начиная любое предприятие, станет осмысливать его: по-Божьи ли оно задумано или нет, то все дела его будут христианскими. И он преуспеет в своем спасении.
   – И все же, наверное, есть какие-то особенности именно нашего времени?
   – Сегодня нет такого явного засилья атеизма, которое было у нас совсем недавно. Человек может исповедовать свою веру открыто, может сказать, что он христианин. Но опять же, если у него достаточно мужества. И дело не в том, что его будут терроризировать, а в том, что эти свои слова он должен будет засвидетельствовать жизнью. Действительно жить по-христиански. А если каждый из нас задаст себе вопрос: Христианин ли я? Вот именно так, с большой буквы. Действительно ли я ученик Христов? То, конечно, многие должны будут сознаться, что хоть и читают Евангелие, но далеко отстоят от него. Владыка Антоний Сурожский в одной из своих бесед привел такой пример. Однажды, человек далекий от христианства, от Церкви, попросил дать ему почитать Священное Писание. И когда он познакомился с Евангелием, то, может быть, резко, горячо, но так искренне сказал: «Да кто же вы такие после этого, если знаете эту истину и не живете по ней?!»
   Теория христианства сегодня доступна всем, есть возможность проводить ее в жизнь. Однако практика зачастую бывает вялой. Безволие наше…
   – Приходилось слышать термин: «потребительское христианство». Так говорят, когда люди приходят в церковь только для того, чтобы поставить свечку, потому что им что-то от Бога нужно. Придут в какой-то нужде, а потом опять «свободны». Что Вы скажете о таком явлении?
   – Бывает… Но я не склонен клеймить это позором. По-разному люди приходят в Церковь. Кто-то пришел по велению сердца. А кто-то – пережив жизненную трагедию, потеряв близких. Если человек чувствует, что близкие нуждаются в его молитвах, а ему самому необходимо утешение, он идет в храм. Кто-то приходит по велению ума. Ум запросил возвышенных истин, и человек, разобравшись в себе, в своей жизни, приходит в церковь, чтобы найти доказательства своим мыслям.
   Люди приходят в церковь для того, чтобы поставить свечку… Что ж, есть и такой образ благочестия: человек приходит в определенное время своей жизни в храм, ставит свечу, молится какой-то своей молитвой и уходит. Хорошо это или плохо? Наверное, и не плохо на каком-то этапе. Но этот этап непременно нужно расширять. Чтобы уже приходить в храм осознанно и общаться с Христом не только обрядовым образом, но и по-другому: душой и сердцем. Такое общение изменяет человека, и мы часто можем наблюдать это. Вчера он заходил на минуту, чтобы поставить свечку, а сегодня стоит всю службу и вместе со всеми молится о «свышнем мире и спасении душ наших», «о благостоянии святых Божиих церквей», «о благорастворении воздухов и изобилии плодов земных».
   Люди молятся о разном. Почему бы не быть и «потребительским» молитвам? Молятся о здоровье, о детях, о семье. Кто-то пришел помолиться за кошечку свою, за собачку, как мы, бывает, слышим или читаем в записках. Нас это веселит немного и умиляет. Но и на такую молитву откликается Господь. Владыка Нестор, миссионер Камчатский, вспоминал, что когда-то в детстве молился, чтобы Господь помиловал его, маму, папу и собачку Ландышку. Всякая молитва приемлется Господом. И это хорошо. В духовной жизни плохо, когда мы стоим на месте. Когда возникает у нас пагубное привыкание, и наша вера и церковность становятся неким ритуалом. Пусть даже необходимым, без которого мы и жить не можем, но, тем не менее – холодным и черствым. Когда вера превращается в ханжество – порочное состояние души, при котором человек имеет только внешние, обрядовые формы православного. Имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся (2 Тим. 3, 5).
   – Как же быть, чтобы избежать этого?
   – Надо чаше ставить себя перед Богом: Господь и я. Как я живу, no-Божьи или нет? И если есть разногласия между нашей жизнью и Евангельскими заповедями, то стараться эти разногласия изживать. Для этого мы имеем такую помощь Божию, как Таинство Исповеди, в котором мы открываем перед Ним свою душу, и Таинство Причащения, в котором мы соединяемся со Христом. В церковных Таинствах Господь дает нам силы и мужество противостоять греху, укрепляет нашу веру.
   – В обществе в последнее время активно развивается эгоизм. И к нему уже не относятся как к чему-то негативному. Напротив, и телевидение, и светская печать, и, особенно, реклама проповедуют любовь к себе как самую удобную и перспективную жизненную позицию. Иногда «инфицированными» такими настроениями оказываются и церковные люди. Что можно им сказать?
   – Эгоизм как жизненная позиция не может быть перспективным. Разве что ненадолго. Когда заботы о личной выгоде, о своих удобствах делаются ведущими в нашей жизни, то из нее неизбежно уходит любовь к близким и ко всем окружающим. А затем уходит и Христос. Какие же тут перспективы? «Без Бога ни до порога», – говорят в народе. А придет ли на помощь к нам Господь в каких-то наших делах, если мы во всем руководствуемся не любовью, которую должны проявлять к ближнему, а лишь своими эгоистическими соображениями?
   Где люди заняты только собой, думают только о себе, любуются только собой, непременно рождаются равнодушие и черствость. Общество, можно сказать, «черствеет». Узаконивается принцип: моя хата с краю. А Христос говорит нам, что мы не можем быть равнодушными к ближнему, и хата наша не может быть с краю.
   Интересны в связи с этим мысли старца Паисия Афонского, который говорит, что равнодушный человек не может стать ни монахом ни семьянином. Вообще получается, что равнодушному человеку трудно быть хорошим христианином. Потому что христианство познается по любви. По любви к Богу, по любви к ближнему и по разумной любви к самому себе.

   За советом и утешением к священнику

   Старей Паисий говорил о себе, что когда он, живя на Афоне, выходил из своей кельи то всегда прислушивался: нет ли где бедствия, и принюхивался, а тогда часты были пожары, – не пахнет ли гарью. Помочь он особо ничем не мог, но мог помолиться. Это пример, как должен человек относиться к себе и к окружающему миру. В христианской жизни важно не только исключить руководство страстей, но «включить» руководство любовью.
   Преподобный авва Дорофей в своих поучениях приводит замечательную схему, в которой показаны отношения людей к Богу и друг к другу. Круг, в его центре – Бог, люди по радиусам идут к Богу и становятся ближе друг к другу. То есть, чем ближе к Богу – тем ближе между собой, чем ближе между собой – тем ближе к Богу.
   – Как Вы считаете, появились ли в сегодняшней жизни какие-то новые грехи?
   – Появилось больше соблазнов. И возможностей им следовать. Наркомания, зависимость от игровых автоматов, компьютерная зависимость, когда компьютеры используются не во благо. Порой телевизор становится хозяином души и тела человека. А то вот еще телефономания. У женщин особенно. Можно сказать, что это новые грехи. Но сопротивляться им надо так же, как и старым. А чтобы Господь помогал нам, хранил нас от греха, нужно во всяком действии давать себе отчет: правильно ли я поступаю, не пора ли мне на исповедь.
   Прежде, когда была хотя бы всеобщая относительная чистота нравов, люди иначе смотрели на свои отношения друг с другом. Иначе смотрели на супружеские устои, на созидание семьи, на хранение верности. Сейчас и мужчины, и женщины слишком легко к этому относятся. Обвинять их, клеймить позором, я думаю, не стоит. Жизнь дает свои уроки, и не всегда лучшие. Сейчас много нечистой, греховной информации. Идет она не только из средств массовой информации, но и от окружающих. Раньше было не принято говорить о своих грехах, их скрывали, сейчас люди стесняются намного меньше.
   – Активная гражданская позиция. Уместна ли она для православного человека?
   – Активно реагировать на антихристианские, антиобщественные явления нужно. Говорят, что молчанием предается Бог. Но реакция должна быть уместной. Если ты считаешь должным что-то сказать, и при этом знаешь, что тебя услышат, то сказать нужно. Если ты как-то иначе хочешь свидетельствовать свою позицию, и это твое свидетельство может изменить ситуацию, то поступай, как считаешь нужным, по сердцу. Но в Священном Писании есть такие слова: Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя (Притч. 9, 8). Не лишнее иметь их в уме. Иногда ситуация может быть изменена или хотя бы разрежена, упрощена твоими словами. А иногда ты знаешь заведомо, что будет только всплеск твоих эмоций и не более того, и реакция на твои действия будет отрицательной, тогда лучше удержаться. Словом, действовать необходимо еще и по разуму.
   Но если в своем бездействии и молчании человек руководствуется страхом, эгоизмом или ленью, то, конечно, он будет не прав.
   – Появилась информация, что молитвословы будут переводить на русский язык. Хотелось бы узнать Ваше мнение по этому вопросу.
   – Бывает, что человек молится и своими словами, и Господь его слышит. Келейная, домашняя молитва может быть и на русском языке. А что до перевода… Если кому трудно читать на церковнославянском, то можно сначала прочесть толкование молитв. Чтобы не язык сводить до нашего уровня, а самим подтягиваться до церковнославянского языка. Хотя где-то уместны и переводы, чтобы человек мог себя выражать привычными словами, но дома. Богослужебный язык – это сокровище, которое нам необходимо хранить. Русификация языка вполне может привести к вульгаризации, к огрублению, а это, в свою очередь, может ослабить духовные основы.
   – Приходилось слышать от молодых людей, что христианство сейчас не жизненно, потому что христианство – это когда ничего нельзя. Что Вы ответите на такое высказывание?
   – Почему это христианство – когда ничего нельзя? Такой великий последователь Христа, как апостол Павел, сказал: Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1 Кор. 6, 12). Если речь идет о жизненных удовольствиях, то все можно, но в меру. А если меры нет, то это уже страсть.
   Конечно, в молодости все интересно, все хочется попробовать, везде успеть. Но если хочешь чего-то добиться, необходимо себя ограничивать. Вот если у реки широкий путь, то она – мелкая. Течет, течет, да и теряется в заводях. А если путь узкий, сжат берегами, то река глубже. Она с трудом, но пробьет себе русло и притечет куда-нибудь.
   Каждый человек руководствуется в жизни своими ценностями. Если центр моих ценностей – Бог, то и все в мире я проверяю, Божие ли оно, Христово ли? И если да – то это мое и можно. А если нет – не мое. Когда же в центре ценностей – одни наслаждения, то и высшее образование покажется нежизненным. Ведь когда учишься, тоже многое нельзя. Кому-то и таблица умножения может показаться нежизненной. Тоже ведь нельзя, чтобы трижды семь получилось сорок.
   – В современном мире развод стал привычным решением неудачно сложившейся семейной жизни. Церковь всегда стояла на страже семьи и негативно относилась к разводу. Но стоит ли продолжать семейную жизнь, если оба супруга, как говорится, терпеть друг друга не могут?
   – То, что они терпеть друг друга не могут, не означает, что они друг другу не подходят. А только то, что у них нет терпения. А это не мотивация для развода. Ну, предположим, они развелись. Она не терпела Петю, а потом выйдет за Ваню – теперь его нужно терпеть. Сможет она? Вопрос. И вопрос большой. Оно так и случается: по нескольку раз на одни и те же грабли наступают.
   Христианин или христианка прежде всего должны обратить свое внимание на себя. Бороться со своими недостатками, изживать свои страсти, чаше бывать на исповеди. Призывать на помощь Бога. И стараться, с Божией помощью, сохранить семью. Но это – труд. И серьезный труд.
   Конечно, если человек вступает в брак только для того, чтобы получать удовольствия, то когда эти удовольствия по тем или иным причинам кончаются, он уже видит свое пребывание в семье бессмысленным. Да и само бытие его семьи кажется ему бессмысленным. Но это – не по-христиански. Христианин знает, что вступает в брак не только для радостей. И не только утешение он будет иметь в семье. Брак – это крест. Крест жизни вдвоем, крест смирения перед своей половиной, крест терпения ее недостатков. Православные супруги вдвоем несут этот крест и идут во след Христа.
   – В чем Вы видите основную проблему современной семьи?
   – Именно в недостатке терпения. В том, что нет привычки уступить, промолчать. Поучать и обличать своих домашних можно и нужно, но с любовью к ним, со снисхождением к их слабости. И здесь не так важно правильное слово, как удачно выбранное для него время.
   – В правильной православной семье, обычно, главой бывает муж. Но что делать, если по жизненным обстоятельствам или по характеру, жена – генерал, а муж – рядовой?
   – Если воспользоваться этим сравнением, то замечу, что генерала без армии, состоящей из рядовых, быть не может. Если в семье «генерал» командует, а «армия» подчиняется и все довольны друг другом – то такая семья живет и благоденствует. Но жена, при своем «генеральстве», должна иметь к мужу снисхождение и любовь, а он, в свою очередь, ценить жену за то, что она взяла на себя какие-то его тяготы и проблемы. Хотя и при таком положении она должна помнить, что глава семьи, все-таки – муж. И в жизни могут быть, даже обязательно будут, ситуации, когда ей придется ему подчиниться.
   Если в такой семье муж, не имея каких-то талантов, не имея твердости, а, прежде всего, не имея мудрости христианской, будет время от времени спрашивать: «Кто в доме хозяин?», да еще кулаком по столу… Но при этом он ни жизнью своей, ни мудрым повелением, ни делами не может показать, что он – действительно хозяин. Тогда, что ж, супругам остается одно – терпеть друг друга. И всё.

   Пасха 2012 года в Даниловом монастыре

   – Скажите, есть ли особенности поведения женщины в храме?
   – В Русской Православной Церкви принято, чтобы девушки и женщины приходили на богослужения в скромной одежде, прикрывающей все ее тело, с покрытой головой и без косметики. В некоторых храмах женщины стоят слева, а мужчины – справа. Этот обычай особо уместен во время поклонов. Конечно, сейчас на Западе, да и у нас иногда в храм приходят женщины в брюках и без платка… Но наша традиция кажется мне целомудреннее, чище. Она, можно сказать, освящена десятью веками христианства на Руси. Мы основываем ее на словах Апостола, что украшение женщины не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом (см.: 1 Пет. 3, 3–4).
   И здесь есть повод сказать еще об одной особенности поведения христианки в храме – о молчании. Порой на службу приходит женщина не соответствующе одетая. По неведению или оттого, что у нее сложился такой особый взгляд на себя и она по-другому одеться не может. А на нее из-за этого шикают, грубо одергивают, случается, и прогоняют. Вот такое активное «благочестие» некоторых церковных прихожанок, конечно, неуместно. Тут как раз можно вспомнить апостольскую заповедь: Жены ваши в церквах да молчат (1 Кор. 14, 34).
   – А как относиться к женским брюкам? Можно или нельзя?
   – Если отвечать «можно» или «нельзя», то необходимо указать – где об этом сказано. А о женских брюках нигде не сказано. В Священном Писании упоминается лишь, что женщина не может носить мужскую одежду. Но по тому времени брюк не носили ни женщины, ни мужчины. Однако в народных костюмах христианских стран женских брюк мы нигде не встретим. Русская традиция тоже представляет женщину в юбке или платье. Зачем ее ломать?
   Но если какая-то женщина хочет отстоять свое право на брюки… Что ж, пожалуйста. И в храм, если иначе не может, пусть приходит в привычной одежде. Но пусть приходит. А там, со временем, ее сознание будет меняться, и она увидит, что хорошо, а что неуместно.
   – Насколько дети должны слушаться родителей, и до какого возраста?
   – Дети должны слушаться своих родителей всегда. А насколько?.. Младенца, конечно, никто не спрашивает. Его просто пеленают, упаковывают, распаковывают. Он может выражать свое неудовольствие, но мама на это мало обращает внимания. Но постепенно дитя растет, и вместе с тем растет его послушание. Послушание должно быть основано на любви. И потому оно зависит как от детей, так и от родителей.
   Иногда, в больших семьях, где есть уже совсем взрослые дети и старички-родители, родители все свои заботы и дела перекладывают на детей. А дети всем занимаются и обо всем заботятся. Кормят, поят, холят и покоят родителей. И если такие взрослые дети уважают себя, уважают своих родителей, то они слушают их всегда. И слово родителей для них бывает значимо, серьезно и важно. В любом возрасте.
   Бывает, к примеру, совсем старенький папа, уже может быть, несколько не в себе, скажет сыночку: «Ты уж там помедленнее». А любящий сын прислушается: «Почему это – помедленнее? Может, ему так возвестилось? Может, помедленнее и лучше?» И станет помедленнее свое дело какое-то делать. А там, глядишь – оно и хорошо вышло.
   – Как защитить ребенка от негативной информации, которую он может получить в школе от других детей или даже от педагога?
   – Хорошо, когда ребенок дружит со своими родителями. Придет из школы и все им расскажет. Тогда они смогут предостеречь его.
   Отправляя ребенка в школу, мама должна обязательно молиться, чтобы Господь хранил ее дитя. Послал Ангела мирна, который охранял бы его. Мама должна благословить ребенка, чтобы его головка была вместилищем добрых знаний, чтобы он был благонравным. И не просто говорить: нельзя этого или того делать. Он уже, наверное, знает эту памятку наизусть. А надо помолиться… Вместе с ним, может быть. От сердца прочитать краткую молитовку, чтобы Господь услышал и маму и ребенка. Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного (Мф. 18,19).
   – Как относиться к так называемому гражданскому, то есть незарегистрированному браку?
   – Негативно. Мы знаем, что юноша и девушка не должны иметь физической близости до церковного брака. А венчать мы можем только после гражданской регистрации. Так что – сначала регистрироваться, потом венчаться, и это будет семья.
   – Частая история. Девушка полюбила молодого человека. Хорошего, но неверующего. Ей кажется, что в браке она сможет привести его к вере. Насколько это реально, на Ваш взгляд?
   – Всё надо решать до брака. А когда уже в браке идет выяснение отношений, тем более на религиозной, духовной почве, на почве веры, – то это очень непросто. Конечно, случается, что человек в этом смысле растет, глядя на свою половину. Но лучше, если это совершается до брака, когда, кажется, сломаны все копья, кажется, выяснены все вопросы, узнаны характеры друг друга. Тогда: Господи, благослови!
   Если он хороший человек, и она видит свое счастье только с ним, и не видит для себя никаких препятствий – тогда уж поздно и совета спрашивать. Только вот говорят: замуж – не напасть, лишь бы замужем не пропасть. Я знаю одну женщину, сейчас она уже пожилая, а когда была помоложе, с горечью говорила: «У меня с мужем нет ни одного разделенного Таинства, кроме Таинства Брака». Она из церковной семьи, верующая, и, видимо, в свое время он пошел ей навстречу, и они повенчались. Но и всё. Духовной общности у них не было. И ей это было горько.
   Есть еще слова Апостола, что мужья, не покоряющиеся слову, могут быть приобретены для Церкви повиновением и житием жен своих… когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие (1 Пет. 3, 1–2). Можно на них основать свое упование. Но тогда верующей жене нужно неукоснительно являть в семье это богобоязненное житие. Быть послушной, не возноситься, не пилить постоянно мужа за то, в чем он не прав. Молиться о нем, во всем быть примером христианской жизни: верности, любви и согласия. Тогда, возможно, и муж последует за ней.
   – И последний вопрос. Что бы Вы пожелали читательницам «Славянки»?
   – Мира и благоговения пред Господом. Тогда и от Господа будет благоволение и снисхождение к нашим немощам. Будет благоговение – будет и благоволение. Еще, чтобы они были не только читательницами «Славянки», но и православными христианками [33 - Журнал «Славянка». Февраль. 2007.].

   Беседовал протоиерей Сергий Николаев

Архимандрит Алексий (Поликарпов) Жить со Христом