   Михаил Александрович Каришнев-Лубоцкий
   Колючая кошка
   повесть в рассказах

Жил на белом свете в одном большом городе мальчик. Звали его Кузя и было ему от роду шесть лет и три месяца. В школу он еще не ходил: какая школа – лето в разгаре! В школу Кузе осенью. Но, хотя он в школе пока не учился, знал уже немало. И как в метро ездить, и как дорогу правильно переходить, и как лифтом пользоваться, и… Да мало ли что знал и умел Кузя! Даже считать и читать умел. Но вот однажды поехал Кузя в деревню Апалиху к дедушке и бабушке в гости. Приехал, а там…
Впрочем, расскажем все по порядку.

Два разных цыпленка

   Однажды вышел Кузя на крылечко и видит: бегают во дворе два цыпленка. Оба желтенькие, оба маленькие и оба пищат. Пригляделся к ним Кузя получше и лоб нахмурил:
   – Что такое?! Цыплята разные!
   У одного клювик маленький, остренький и короткий. А у другого цыпленка клювик подлинней и словно расплющенный. Стал Кузя за цыплятами наблюдать. А цыплята по двору бегают, пищат, с земли корм подбирают. У того – с остреньким клювом – дело быстро идет: раз-раз! – и еда там! А у другого весь корм из клюва выскакивает. Рассердился тут цыпленок с приплюснутым клювом и – бултых в таз с водой!..
   «Сейчас утонет! – думает Кузя. – Спасать глупенького нужно!»
   Только смотрит – а цыпленок поплыл! Туда-сюда, туда-сюда, плавает в тазу, ныряет, мошек разных в тазу вылавливает. Да так ловко! Пригляделся Кузя еще и видит: лапки у цыплят тоже разные. У того цыпленка, что в тазу плавает, лапки с перепоночками между пальцев, а у того, что по двору бегает, перепонок нет.
   «Совсем разные цыпленки! – думает Кузя. – Вот чудеса!»
   Смотрел-смотрел Кузя на разных цыплят, а потом догадался. «Да это же…!» – говорит и на цыпленка в тазу показывает. «А это…!» – и на другого показывает.
   Правильно догадался Кузя. А вы, ребята, догадались, что за цыплята гуляли во дворе?

Кто стоял под окошком?

   Набегался за день Кузя по Апалихе, устал к вечеру, ног под собой не чует. Умылся, поужинал и пошел скорей спать. А постелила ему бабушка кровать в отдельной комнате – пусть мальчишку никто не тревожит. Только улегся Кузя, только заснуть собрался, вдруг слышит: ш-ш-ш-ш!.. – за окном, – ш-ш-шу-у!..
   Что такое?
   Посмотрел Кузя на окно, а окошко занавесками задернуто. Хотел раздернуть, да лень. Закрыл Кузя глаза, только собрался в сон опрокинуться, а за окнами снова: ш-ш-ш-ш!.. шшшууу!..
   Открыл Кузя глаза, прислушался. Шипенье и шорох стихли, а все равно Кузя чует, что под окном кто-то стоит.
   А кто?
   Интересно Кузе посмотреть, да страшно чуть-чуть. В городе у Кузи никто не шуршал: великан и тот не достанет – четырнадцатый этаж у Кузи! А тут в Апалихе в первую же ночь пришел. Но кто?!
   Не выдержал Кузя, встал, подкрался на цыпочках к занавескам, отдернул их… А за окном лапищи черные как потянутся к Кузе!.. И снова: шшш!.. шшшууу!..
   Задернул Кузя поскорее занавески и в постель – бух! Носом в подушку!
   Но никто в окошко не полез. Постояли в палисаднике, пошептались, когтями о наличники оконные поцарапались немного и стихли. Кто знает – может быть, ушли?
   Утром побежал Кузя в палисадник. Стал сначала следы искать. А следов нет! Все осмотрел Кузя, а от чудища с черными лапищами и памяти никакой не осталось. Одни цветы кругом, два золотых подсолнуха да три березы под окнами.
   «Приснилось, может быть?» – думает Кузя.
   Тут вдруг ветерок налетел. Нагнулись цветы, закачались подсолнухи, а у березок ветви с листочками приподнялись и…
   – Понял! Понял, что за чудище ко мне стучалось! – обрадовался Кузя. – А я-то думал!..
   И радостный Кузя побежал домой.
   А вы, ребята, догадались, кто стоял ночью под окошком?

Домовой

   В субботу бабушка сказала Кузе:
   – Сегодня будем пироги печь. Я уж и тесто поставила.
   Сказала и ушла в огород. А Кузя уселся на диван и стал книжку читать. Книжка интересная попалась, и он так зачитался, что сразу и не услышал загадочные звуки. А когда услышал, то первым делом подумал: «Что это?»
   Звуки неслись из печки, из самой глубины.
   – Хлюп-хлюп… Аа-х… Хлюп-ах… Оох-хлюп-хлюп…
   Кузя немного испугался: бабушка в огороде, дедушка на базаре, а милиционера в Апалихе вообще нет!
   – Эй, – крикнул Кузя, – кто там?
   – Хлюп-хлюп… – донеслось в ответ.
   – Ты чего там хлюпаешь? – спросил Кузя. – Ты выходи!
   – Аахх!.. – ответили из печки. Но не вышли.
   Хотел Кузя заглянуть в печку, но побоялся. Удирать тоже стыдно. Что он – маленький что ли?
   Стал Кузя думать: кто в печке сидит? Думал, думал и додумался: домовой! Ему вчера еще дедушка про домовых рассказывал.
   – Эй, – окликнул снова Кузя домового, – вас как зовут?
   – Хлюп-хлюп…
   – Хлюп? – удивился Кузя. – Странное имя… А меня Кузя Тяпкин зовут.
   – А-ах… – удивились в печке.
   – Я в гости приехал, – стал Кузя объяснять домовому, – погощу у вас немного и уеду. Можно?
   – О-охх… – пробурчали в печке.
   «Что там за ворчун сидит? – подумал Кузя. – Охает да ахает, а больше ничего не говорит.»
   – Хлюп, – окликнул он, – выйди на минутку…
   – Пх-ха… – ответил Хлюп. – Пх-ха…
   Ну вот, что-то новенькое!
   Набрался Кузя смелости и заглянул в печь. Смотрит – а там глиняная корчажка стоит, пузатая такая посудина. А из нее вдруг что-то белое поднялось, охнуло шепотом и вновь опустилось. И тут Кузя догадался, что это за домовой в печке сидит.
   – Да это же…!
   Ну, конечно, это было…!
   А вы, ребята, как думаете: кто в печке сидел?

Странные фонарики

   Понадобилось однажды Кузе поздним вечером во двор выйти. Нужно – пошел. А в сенях уже свет выключили, и очутился Кузя в кромешной тьме.
   – Где тут выключатель? – стал вспоминать Кузя. Не вспомнил и стал в темноте на второй двери крючок искать, чтобы на улицу выйти. Может быть, и нашел бы он крючок и вышел бы благополучно во двор, если бы…
   Что такое?
   Вспыхнули вдруг слева от Кузи два фонарика: оба яркие, но не слепят. И оба на Кузю направлены.
   – Кто тут? – спрашивает Кузя. – Чего молчите?
   А фонарики уставились на него и словно ждут чего-то.
   – Я вас не трогаю, и вы меня не трогайте, – прошептал Кузя и почувствовал, что в горле у него вдруг сильно пересохло. – Мне во двор нужно…
   Наверное, Кузины слова успокоили хозяина фонариков, потому что фонарики вдруг погасли. Кузя поискал еще немного крючок на дверях, потом махнул рукой и быстро вернулся в избу.
   – Ты что, Кузь? Или дверь не открыл? – спросил его дедушка, выйдя из кухни. – Что-то я не слыхал, чтобы щеколда щелкнула.
   – Крючок куда-то делся… – буркнул Кузя смущенно. – И еще выключатель…
   – Бывает, – охотно согласился дедушка. – Им, чай, тоже скучно на одном месте торчать, вот они по ночам и бегают.
   И дедушка отправился разыскивать сбежавшие крючок и выключатель. Следом за дедушкой вышел в сени и Кузя. Беглецы нашлись сразу: как только они заслышали дедушкины шаги, так сразу же вернулись на место.
   А вот КТО-ТО С ФОНАРИКАМИ от дедушки сбежал. В сенях, кроме кота Васьки, спящего на лавке рядом с ведрами, никого не было.
   «Кто же в меня светил? – подумал Кузя, спускаясь по ступенькам крыльца во двор. – Кто? И куда он делся так быстро?»
   Кузя пожал плечами и задумался.
   А правда, ребята, кто?

Невиданная птица

   Прибежал однажды за Кузей соседский мальчишка Семка.
   – Пошли, Кузь, к Димаковым, Сережке новую игру привезли!
   – Пошли!
   А жили Димаковы на другом конце Апалихи, и не был Кузя у них еще ни разу. Семка, как только они до димаковского дома дошли, нырк сразу в калитку и бегом на крыльцо – и в сени. А Кузя возле палисадника задержался: красивую рябину увидел. Полюбовался-полюбовался на красавицу и тоже во двор к Димаковым вошел.
   Вдруг: что такое?!
   Навстречу какое-то страшилище: страус не страус, гусь не гусь, петух не петух… Ростом с большого гуся, лапы как у петуха, только толще, голова на страусиную чуть-чуть похожа, но не такая.
   Уставилось страшилище на Кузю, думает: «Что с мальчишкой делать? Клюнуть два раза, чтоб по чужим дворам не бегал, или отпустить на первый раз?»
   Стоит страшилище, и думает, ворчит: «Кло-кло-кло!.. Кло-кло-кло!..»
   И Кузя наш стоит, не шелохнется.
   «Кто же это?! – думает. – Кто?!»
   И вдруг Кузя вспомнил: «Брундуляк!»
   Книжка такая у Кузи есть, ее Корней Иванович Чуковский написал. Вспомнил Кузя про книжку, и стыдно ему стало. В книжке лилипут Бибигон ужасного Брундуляка не испугался, а Кузя немного испугался. А ведь не маленький уже, покрупней Бибигона!
   Набрал Кузя в грудь побольше воздуха да как закричит:
   – А ну, пошел отсюда, Брундулячище! Дай человеку в гости пройти!
   Удивилось страшилище, попятилось.
   – А ну, еще шагай!
   Брундуляк еще попятился.
   – Кло-кло-кло… Чего раскричался? Едят тебя, что ли?
   Глядит Кузя – дорога вроде бы свободна, Брундуляк в стороне стоит. Хоп! – и Кузя уже в сенях, даже сам удивился. Отдышался, спокойно в дом вошел.
   – Ты чего во дворе застрял? – спрашивает Семка. – Мы уж тут играем вовсю.
   – Да так… Брундуляка встретил…
   – Кого-о?!
   – Брундуляка. Не знаешь, что ли, такую птицу?
   – Не знаю, – признался Семка. – А это кто?
   А правда, ребята, кто?

Разные лошади

   Пошел Кузя на речку купаться. Пришел, смотрит – а пониже деревни на отмели лошадей купают. И не то удивило Кузю, что лошади были разномастные (то-есть разной окраски), а то, что были они совсем разные.
   Одна лошадь была здоровенная-прездоровенная, с огромной гривой и ногами-тумбами. Другая была обыкновенная, таких часто на картинках рисуют. А третья лошадь была ловкая, с точеными ножками, быстрая, как молния.
   Прибежал Семка, на лошадей посмотрел, сказал со знанием дела:
   – Дядя Петя своих коней купает.
   И вздохнул с завистью:
   – Эх, мне бы на Молнии хоть раз прокатиться…
   Оказалось, что лошадь с точеными ножками так и звали: «Молния».
   – А почему они разные? – спрашивает Кузя. – И зачем нужны разные лошади?
   Семка улыбнулся.
   – Ну, зачем Орлик нужен – понятно: тяжести возить, – и он ткнул рукой в сторону коня с ногами-тумбами. – Зачем Яшка нужен – тоже понятно: с ним что хочешь делать можно – хоть тяжести возить, хоть на волков охотиться. А вот зачем Молния нужна…
   Тут Семка не договорил, пожал плечами и полез в речку купаться. Пошел и Кузя за ним.
   А вечером налетел откуда-то ветер, нагнал туч видимо-невидимо, и началась гроза. До утра лил дождь, а утром…
   Вышел Кузя на улицу, а на улице ни пройти – ни проехать. Стоит Кузя у калитки и смотрит. И видит: идут дедушкины соседи Иван Петров и Степан Иванов и о чем-то оживленно разговаривают. Прислушался Кузя к их разговору и понял: беда случилась! Заболела какая-то девочка, а врача из райцентра вызвать нельзя – связь из-за грозы нарушилась. Хотели на машине ехать – еще в селе застряли. И решили тогда дядюПетю на какой-нибудь его лошади за врачом послать. Как узнал дядя Петя, что срочно нужно, сразу Молнию выбрал.
   – Я, – говорит, – на ней вмиг слетаю.
   Оседлал тонконогую и поскакал.
   И часа еще не прошло, услыхали в Апалихе шум вертолета. Высыпали все за ворота, смотрят – и правда: вертолет летит. С доктором!
   Понял тогда Кузя, зачем разные кони нужны. А вы, ребята, поняли?

Ненадежный хвост

   Забрел однажды Кузя на заливной луг. А там клевера – видимо-невидимо! Стал Кузя букетик собирать. Рвет цветы, радуется: «Бабушке подарю! В стакан поставлю – пусть она полюбуется.»
   Вдруг, что такое?!
   Юркнула из-под руки Кузиной изумрудная змейка. И затаилась рядышком в густой траве.
   – Змея – не змея?.. – гадает Кузя. – Зеленая, вроде бы, с лапками…
   Нагнулся пониже, пригляделся, а из-под травинок пол-туловища зверюшкиного торчит.
   – Ящерица! – догадался Кузя.
   И – хвать ее за хвост! Только ящерица вдруг как помчится сквозь травы! А у Кузи в руках один хвостик остался. Жалко Кузе ящерицу стало, чуть не заплакал.
   – Я и не дергал вовсе… Схватил – и все… Как же она теперь без хвоста жить будет? Чем ей теперь махать?..
   Забыл Кузя и про цветы, и про букетик, побрел домой. У калитки с дедом столкнулся.
   – Ты чего грустный такой? – спрашивает дедушка. – Или обидел кто?
   – Нет, не обидел… Это я обидел… – отвечает Кузя и протягивает дедушке оторванный хвост.
   Покрутил его дедушка в руках и догадался:
   – Ящерицу сцапать хотел? За хвост?
   Не стал Кузя отпираться, кивнул головой.
   А дедушка смеется:
   – Не горюй, Кузя, не большая это беда. У ящерицы еще хвост отрастет – получше этого!
   – Правда? – обрадовался Кузя. – Вот здорово!
   И удивился:
   – А зачем он ей, если он такой ненадежный?
   Улыбнулся дедушка:
   – А кто ее знает, зачем ей такой хвост… Может быть, чтоб мальчишкам на память его оставлять?..
   Задумался Кузя. А правда, зачем ящерице такой ненадежный хвост?

Синие зайцы

   Когда Кузя в Апалиху приехал, он долго отдыхать не стал. Разве усидишь дома, когда во дворе, в саду, в огороде, на улице сельской столько интересного?
   – Можно я гулять пойду? – спросил Кузя у бабушки с дедушкой. – Погуляю минуточку и назад вернусь.
   – А твоя минуточка в часок не обернется? – хитро прищуриваясь, посмотрел на внука дед. – Места у нас волшебные, колдовские… Уйдешь на чуть-чуть, а загуляешь до вечера.
   – Нет, я, правда, скоро вернусь.
   Тогда бабушка предложила:
   – А ты, Кузя, для начала огород наш обследуй. Захочешь морковку, надергай себе пучок.
   – Ее за косу дергают? – спросил Кузя. И добавил: – Я про морковку загадку знаю: «Сидит красна девица в темнице, а коса на улице».
   – Нет уж, Кузя, – снова улыбнулся дедушка, – ты девиц за косы не дергай, ты лучше за хвостик морковку тащи. Понял?
   – Понял. За хвост, так за хвост.
   И побежал Кузя на огород. А там – чего только нет! И картошка посажена, и редиска, и огурцы, и помидоры, и лук, и чеснок… И почти везде одни хвостики торчат: поди угадай, который из них морковкин!
   Стал Кузя к хвостикам приглядываться. Этот – широкий, настоящий лопух, не может такого у морковки быть. Этот – по земле вьется, весь цветочками белыми усыпан, тоже не морковкин… Этот… Только Кузя до третьей грядки добрался, как вдруг рядом с ним из ботвы неизвестный зверь как скакнет! И прямо к Кузе.
   – Ой! – вскрикнул Кузя, пошатнулся назад от неожиданности и на грядку сел.
   А зверек еще раз прыгнул и тоже замер. Смотрит на Кузю алыми глазками, изучает незнакомого мальчишку.
   А Кузя пришел в себя, поглядел получше на пушистого прыгуна и улыбнулся: «Да это же заяц! Вон уши-то какие отрастил! И глаза, кажется, косые, все правильно…»
   И тут вдруг Кузя усомнился: если это заяц, то почему же он не белый? Или не серый? Или не рыжий? Почему он пятнистый, как леопард?
   А заяц, и правда, был какой-то подозрительный: не то белый, не то черный, вся шкурка у него была бело-черная, как у соседской собаки в городе – пятнистого дога. Может быть, это и был пятнистый заяц?! Да, кажется, нет таких… Есть зайцы-беляки, есть русаки, а про пятнистых Кузя что-то не слыхивал. Приподнялся Кузя с грядки, смотрит – а из-под ботвы еще один заяц торчит! И уже не пятнистый, а какой-то дымчатый, почти сизый. Никогда Кузя сизых зайцев не видел! Попятился он от зайцев, чтоб ненароком их не спугнуть, а потом как припустит домой!
   – Деда! Деда! Зайцы там прыгают! Ух и странные! Для науки их надо поймать, по телевизору чтоб показали!
   Удивился дедушка, удивилась бабушка.
   – Какие зайцы?
   – Для какой науки?
   А Кузя знай свое кричит:
   – Зайцы там!.. Убегут!.. Я таких и не видывал!.. С пятнами, сизые, почти синие!..
   Синих зайцев и дедушка с бабушкой не видели. Всполошились они, схватили, что под руку попало: дедушка – мешок, бабушка – сумку, и на огород! А Кузя за ними. Прибежали туда, смотрят: где тут синие зайцы скачут?
   А зайцы снова под ботву запрятались. Сами запрятались, а уши нет-нет да и высунут на солнышке погреться.
   Дедушка их за уши и схватил.
   – Так вот кто от науки на огороде нашем прячется! А я-то думал…
   А бабушка рассмеялась:
   – Разбежались наши косоглазики! Дверцу, наверное, мы не закрыли – они и попрыгали из клетки!
   – Так эти зайцы у вас живут? – удивился Кузя. – Где ж вы таких поймали?
   – На базаре поймали, – охотно ответил дедушка, – а на своем огороде чуть было не потеряли. Спасибо, что ты увидел, а то разбежались бы наши братцы в разные стороны: кто в лес, а кто в поле.
   Услышал Кузя дедушкины слова про шустрых братцев и ахнул: так вот какие зайцы под листьями прятались!.. И как это он сразу не догадался!..
   А вы, ребята, догадались, каких разноцветных зайцев увидел Кузя в дедушкином огороде?

Колючая кошка

   Всем был хорош кот Васька: и красив, и умен, и мурлыкал один за троих, и ел, что дадут… Одним был плох: мышей не ловил. В ранней молодости еще нет-нет да и погоняет серохвостых, а как в возраст вошел – все: прекратил за ними охоту. Дедушка и бабушка уж как ни стыдили Ваську, да все бесполезно: лежит котофей и только щурится, будто не понимает, о чем ему говорят.
   И вот однажды – а случилось это летом, как раз когда Кузя гостить приехал, – махнул дедушка рукой на Ваську и сказал:
   – Нет от тебя никакого толку, Василий Васильич. Музыкант ты, конечно, хороший, вон какие рулады выводишь, так ведь и за мышами кто-то следить должен. Я, что ли, за ними бегать буду? У меня возраст не позволяет.
   – И я не м-м-молоденький… И я не м-м-могу… – мурлычет в ответ Васька.
   Посмотрел на него дедушка, вздохнул тяжело и ушел из дома куда-то до вечера.
   А вечером, когда Кузя досыта набегавшись по Апалихе, уже улегся спать, дедушка вернулся. Он тихо прошел на кухню из сеней и спросил у бабушки:
   – Спит Кузьма Максимыч?
   – Спит. Намаялся, сердечный, – охотно ответила бабушка. – Пять раз на речку бегали, два раза в лес, три раза в поле, а уж по улице из конца в конец – и со счету сбилась…
   – Жаль… Я Кузьме сюрприз приготовил. Да и нам с тобой развлечение.
   И дедушка аккуратно положил свою корзинку на пол.
   – Что это? – удивилась бабушка.
   – Васькин заместитель. По мышам. Тащи, мать, молоко, работничка покорми, а я отдохну малость. – И дедушка, весело улыбаясь, присел на сундук.
   А утром проснулся Кузя, открыл глаза и только хотел с постели спрыгнуть, как услыхал вдруг: «Те-те-те… Топ-топ-топ…»
   «Что такое?! Кто под кроватью топает?!»
   – Деда! – закричал Кузя. – Деда! Иди сюда скорее! Тут под кроватью кто-то лазает!
   Вошел дедушка в Кузину комнату, посмотрел на внука, но улыбку сдержал.
   – Кто ж там топать может? Мыши, наверное?
   – Мыши утром спать ложатся. Это кто-то другой пришел.
   – А ты загляни под кровать, – посоветовал дедушка, – тогда и увидишь. Я сам бы заглянул, да нагибаться трудно.
   – А оно не прыгнет?
   – Не прыгнет, я рядом стоять буду.
   Набрался Кузя храбрости и заглянул под кровать.
   – Деда! – радостно закричал Кузя через секунду. – Да ты погляди, кто здесь сидит! И откуда он взялся?!
   Посмотрел и дедушка под кровать.
   – Ах, вот кто у тебя растопался… А я думал – домовой…
   И объяснил охотно:
   – Это, Кузя, наша новая кошка, мы ее в помощницы Ваське взяли. У него план по мышам совсем не выполняется, мы в Апалихе меньше всех мышей заготовили. Понял?
   – Нет, дедушка, не понял. Разве это – кошка? – И Кузя ткнул пальцем под кровать. – Это же…
   Но дедушка перебил Кузю:
   – А вот и кошка. Правда, колючая. Молоко она пьет? Пьет. Мышей ловит? Ловит. В клубок сворачивается? Сворачивается. Самая настоящая кошка, только что не мурлычет.
   – За него Васька мурлыкать будет, – сказала бабушка, входя к Кузе в спальню. – А этот пусть за Ваську мышей погоняет.
   Бабушка поставила на пол рядом с Кузиной кроватью наполненное молоком блюдце и постучала пальцем по его краешку: тук-тук-тук…
   Минуты три ждали, затаив дыхание, когда колючий кот отважится попробовать молочка. Наконец, дождались. Застучали по полу совсем не кошачьи лапки: цок-цок-цок!.. Выкатился из-под кровати серый комок в иголках. Подкатился к блюдечку, высунул из-под колючей шапки остренькую мордочку и давай язычком молоко лакать!
   А Кузя на нового жильца смотрит и думает: «Я таких колючих котов только на картинках видел. А теперь и живьем привелось. Наверное, дедушка колючего кота принес, больше некому!»
   А вы, ребята, догадались, кого Кузин дедушка из леса принес?

Звездопад

   Заигрались однажды Кузя, Семка и Аленка на улице допоздна, до самой темной-претемной ночи.
   – Ой, – спохватилась первой Аленка, – никак ночь наступила!
   Посмотрел Кузя вокруг себя и удивился: и, правда, ночь! Только огоньки в окнах домов виднеются, да еще месяц тонкий и звездочки лучистые в небе.
   – Айда по домам! – скомандовал Семка. – А то всыплют еще ни за что, ни про что.
   Но не успели ребята и шагу ступить, как вдруг – что такое? – с неба звезда покатилась. А за ней хвост золотой светящийся потянулся.
   Кузя так и обмер: звезда на землю упала!..
   Улыбнулся бывалый Семка:
   – Подумаешь, обычное дело! У нас в Апалихе они каждым летом косяками валятся, успевай считать!
   А Аленка добавила почему-то с обидой:
   – С нашего неба падают, да не в нашем районе приземляются. Все к соседям упасть норовят, будто там земля медом мазана!
   Послушал их Кузя и еще больше удивился: «Тут такие дела делаются – звезды друг за дружкой с неба спрыгивают – а никого с телевидения нет! Сколько уже тарелок летающих проморгали, а теперь вот и звезд на небе не досчитаются.»
   Только он об этом подумал, как с неба еще одна звезда покатилась.
   – Загадывай, загадывай скорее! – закричала ему Аленка.
   – А что загадывать? Зачем? – не понял Кузя.
   Аленка и Семка улыбнулись дружно: вот в городе недотепы живут – ничего не знают!
   – Когда звезда с неба падает, всегда на нее люди желание загадывают, – объяснил Семка важно. – Успеешь загадать – сбудется, не успеешь…
   – Уж тогда не взыщи! – вмешалась Аленка. – Сам виноват будешь!
   Нахмурился Кузя, стал думу думать. Легко сказать: загадай желание! А какое? У него, может быть, их много-премного, желаний-то…
   – А сами вы загадали? – спросил он через некоторое время у Семки и Аленки. – Меня учите, а сами…
   – Мы загадали, мы не раззявы, – насмешливо ответила Аленка. – Я, к примеру, новую шубку к зиме загадала. Мне мама шубку из искусственного барса пообещала к зиме купить, вот на нее и загадала.
   – Тоже мне желание! – фыркнул Семка. – Я лисапед спортивный к другому лету загадал. Лисапед – не шубка!
   – Шубка – вещь толковая, а лисапед – баловство, – проворчала Аленка обиженно. – У тебя, Семка, на одно баловство голова и работает. А чтоб в дом чего дельного загадать – на то тебя нету.
   – Учи ученого! – засмеялся Семка и уже серьезно сказал Кузе: – Ну, теперь не зевай. Как покатится следующая – загадывай!
   Только сказал – еще одна звездочка с места сорвалась и вниз ракетой полетела.
   – Загадывай!.. Загадывай!.. – закричали Аленка и Семка разом.
   – Хочу велосипед спортивный тоже… Нет… Хочу, чтобы мама с папой из командировки вернулись… Нет… Хочу, чтобы бабушка с дедушкойц совсем не болели… Хочу…
   Чиркнула звездочка золотым хвостом по черно-смоляному небосклону и упала где-то далеко-далеко за Апалихой. Стоит Кузя, четвертое желание под нос себе беззвучно дошептывает. А Семка с Аленкой посмотрели на него и, не сговариваясь, подумали одинаково: «Вот и учи таких желания загадывать… То ни одного желания вспомнить не могут, то сразу кучу вылепливают. Ничего-то они, городские, как люди делать не умеют, всему-то их учить надо и переучивать!»
   Вздохнули Аленка с Семкой сокрушенно и пошли по домам. И Кузя домой пошел. Хотя, если сказать честно, уходить ему с улицы совсем не хотелось: звездопаду еще только самое начало было.

Правило дарения

   Побежал однажды Кузя в магазин за хлебом. Только добежал до магазина, вдруг видит: что такое?! Едет машина грузовая, и весь кузов арбузами набит! До самого верха! Никогда Кузя сразу столько арбузов не видел.
   Подъехала машина с арбузной горой к магазину и остановилась. Выглянул из кабины дяденька с черными усищами и спросил у Кузи сердито:
   – Лимонад есть, мальчик?
   – Нет, – говорит Кузя.
   – А минеральная?
   – Нет, – снова отвечает Кузя.
   – А сок томатный?
   – Тоже нет, – объясняет охотно Кузя.
   Совсем рассердился дяденька:
   – А что есть? Пепси-кола? Фанта? Крем-содовая или клюквенный морс?
   – Ничего нет, – разводит руками Кузя, – не завезли еще.
   Вздохнул тяжело шофер, усы вниз уронил:
   – Придется опять арбузный сок пить… Вот наказание!
   Посмотрел еще раз на Кузю, улыбнулся вдруг:
   – А ты арбуз хочешь?
   Кузя еще и сообразить ничего не успел, а голова у него сама кивнула: хочу!
   Дал дяденька Кузе арбуз и уехал. А Кузя полосатый гостинец домой потащил. Тащит его, а сам думает: «Одному такой арбузище не съесть, не влезет такой арбузище в меня!»
   Только так подумал – а навстречу Семка.
   – Ого, – говорит Семка, – вот это да! Кусочек дашь?
   – Зачем кусочек, – отвечает Кузя, – половину дам.
   Обрадовался Семка, стал Кузе помогать арбуз нести. Притащили его на огород к Кузе, сбегали за ножиком, только резать собрались, как вдруг…
   – А мне?
   Подняли Кузя и Семка глаза от арбуза, а перед ними Аленка стоит.
   – А мне арбуз?
   – Садись, – говорит Кузя, – всем хватит.
   Села Аленка рядом, стала ждать, когда арбуз поделят.
   А арбуз не делится. Пополам делится, половинки тоже пополам делятся, а вот на троих не делится. Не знает Кузя, как арбуз поровну на троих разрезать. И Семка не знает. И Аленка не знает. Хотела она арбуз на две части разрезать и мальчишкам по пол-арбуза дать, а потом у каждого по половинке от их половинок съесть. Но мальчишки почему-то не согласились.
   – А что же тогда делать? – спрашивает Аленка.
   – А давайте у твоего дедушки спросим, – предложил Семка Кузе. – Или у бабушки. Им арбуз не впервой делить.
   – Давай! – согласился Кузя.
   Потащили арбуз в дом. На их счастье дома оказался дедушка. Как только он узнал, в чем загвоздка, сразу решил ребячьему горю помочь.
   – Мы его на куски разрежем, – сказал дедушка. – А вы куски между собой поделите. Согласны?
   – Согласны, – отвечает Аленка.
   – Ну и хорошо. – И стал дедушка арбуз на куски резать. Получилось арбузных долек ровно двадцать штук.
   – Вот беда, – говорит дедушка, – двадцать на троих не делится…
   – А нас теперь четверо, – сообразил вдруг Семка, – надо на четверых делить.
   – Двадцать на четыре – это будет… – и Аленка надолго задумалась, может быть, навсегда.
   – Пять да пять, да еще пять и пять – вот и двадцать! – быстро решил Семка. – По пять кусочков получается.
   Кузя, который все это время молчал, вдруг вспомнил:
   – А бабушка? Бабушку-то мы забыли!
   – Да, – опустил глаза дедушка, – нехорошо как-то…
   Стали снова арбуз делить. Уже на пятерых.
   – Если у каждого по кусочку отнять, – говорит Аленка, – то как раз по четыре каждому достанется.
   Но тут дедушка внезапно заупрямился.
   – Нет, – сказал он, – отнимать мы ничего ни у кого не станем.
   – Мы вычитать будем, – догадался Семка.
   – А еще лучше – дарить, – улыбнулся дедушка. – Каждый подарит бабушке по дольке – вот и разделится, наконец, этот арбуз!
   Так и порешили. А Кузя, когда вернулся в город и пошел в школу, еще долго помнил кроме правил умножения, деления, сложения и вычитания дедушкино правило – правило дарения.

Чудеса в решете

   У дедушки на огороде стояла возле бани старая-престарая бочка. Иногда бабушка вспоминала про нее и тогда просила деда:
   – Поколи ты ее, отец, на дрова! Что у нас это решето без дела стоит? Поколи!
   Но дедушка почему-то обижался на такие слова и отвечал бабушке:
   – Во-первых, не решето, а хорошая бочка! Во-вторых, без дела она не стоит, а особые мои поручения исполняет! А в-третьих… в-третьих, она у меня скромная: за работу ни денег, ни еды не просит!
   – Еды она, может быть, и не просит, – соглашалась охотно бабушка, – да вот непонятно только, какие-такие особые задания она исполняет. А?..
   Дедушка молчал минутку, а потом, заговорщицки подмигнув Кузе, отвечал:
   – Она у меня не простая бочка, а тучеулавливатель! Вот как! Когда мне какая тучка особо приглянется, я ее в эту бочку скорей загоняю. Пускай у меня небесная странница в огороде погостит, по небу шлендать всегда успеется.
   Услышав такие слова, бабушка укоризненно качала головой и больше вопросов деду о бочке не задавала. Зато Кузя с жаром начинал допытываться:
   – А почему она тучку улавливает? А как? А если тучка не запхочет в бочку лезть, тогда что?
   И на все Кузины вопросы дедушка терпеливо давал ответы.
   – Почему она тучку улавливает, я уже объяснил: потому что мне так хочется, я хозяин, – сказал дедушка, косясь на тихо ворчавшую рядом бабушку. – А отказываться лезть в бочку тучка никакого права не имеет, коли ее туда любезно приглашают. Капризников я страх как не уважаю, ты, Кузя, сам это хорошо знаешь, ведь так?
   – Так, – кивнул Кузя.
   – Ну, а ловлю я тучку совсем просто: пошепчу, пошепчу на небушко – туча-то и падет дождиком в мою ловушку. Понял теперь, а?
   – Понял! – улыбнулся Кузя. – Я и забыл, что тучки в дождь превращаются!
   И вот однажды – а случилось это рано-рано утром, когда Кузя еще крепко спал, – вышел дедушка на крыльцо и увидел в небе огромную сизую тучку. Увидел ее и прошептал что-то сердито себе под нос. Только прошептал – блеснула молния, грянул раскатисто вслед за ней гром и хлынул на Апалиху настоящий ливень.
   «Не рассчитал хозяин… Видать, промашку сделал…» – подумал кот Васька и юркнул поскорее со двора в сени.
   Часа два шел дождь, а может быть, и три – никто на часы посмотреть не догадался. А потом, как всегда, засияло над Апалихой солнце, проступило голубое привычное небушко, и на нем забелели такие же привычные перистые облака.
   Обул Кузя бабушкины глубокие калоши и побежал в огород на пойманную тучку смотреть. Прибежал к бане, заглянул в бочку и видит: почти до краев наполнена бочка. Вот какую тучку дедушка нашептал! Присмотрелся Кузя получше к пойманному дождику и еще больше удивился: плавали в нем две лягушки. Одна лягушка вверх-вниз ныряет, а другая вправо-влево заплывы делает. Поглядел Кузя на лягушек и скорей побежал домой новостью делиться.
   – У нас, – закричал Кузя прямо с порога дедушке и бабушке, – лягушки в туче плавают! Две штуки и обе зеленые!
   – Эка невидаль! – улыбнулась бабушка. – Добро бы синие, а на зеленых мы с дедом нагляделись досыта!
   – Не знаю, как ты, – не согласился с нею дедушка, – а я, например, пока что и зелененьких в тучках не встречал: не приходилось как-то.
   А Кузе сказал:
   – Я сходил бы, внучек, на гостей зеленых посмотреть, да дел по горло: чайку попить нужно, граммофон послушать после чая…
   – Какой граммофон? – удивилась бабушка. – Откуда еще у нас граммофон взялся?
   – Хороший граммофон, – отвечает дедушка, – безотказный. – И рукой Кузе незаметно от бабушки на кота Ваську показывает. – Его как подзаведешь – на полчаса музыка!
   Догадалась бабушка, что про кота-мурлыку дед говорит, сама засмеялась:
   – Всю свою работу на ежа спихнул, теперь ему что не петь! Добровольно в граммофоны наш Васька записался.
   Позвал еще раз Кузя бабушку на огород, но снова получил от нее отказ.
   – Видала я их, видала! И тех, что из тучки падают, и тех, что из пруда выскакивают. Всяких видала, не пойду!
   Думал Кузя, что вечером дед на зеленых пловцов посмотрит, но дедушка и вечером к бане идти отказался.
   – Уж как-нибудь, Кузь, в следующий раз… Завтра или послезавтра…
   Но так и не собрались сходить к бочке у бани ни дед, ни бабушка. Да и сам Кузя на другой день о лягушках забыл: у него, как у деда, тоже важных дел немало нашлось. А когда он пришел, наконец, через несколько дней к тучеулавливательной бочке, то обнаружил с большим удивлением, что лягушки из нее исчезли, а плавали вместо них в потемневшем дождике маленькие хвостатые головастики.
   «А эти откуда нападали? – подумал Кузя, глазея на странную мелюзгу. – Дождей уж, наверное, неделю как не было!»
   Пошел Кузя домой, рассказал про сбежавших лягушек дедушке с бабушкой. А говоря о смешных головастиках, спросил:
   – А эти-то как в бочку свалились? Да еще такой большой компанией?
   Хотел дедушка по своей привычке какой-нибудь новой загадкой ответить, но не успел, бабушка его опередила и все внуку, как надо, объяснила.
   – Они, Кузя, головастики-то, из икры лягушачьей вывелись. Из каждой икринки один головастик получился. Не поколол дед свой тучеулавливатель, вот теперь лягушек для всего села выводить станем. Глядишь, еще одну почетную грамоту получим: «За успешную заготовку речных квакушек».
   – Дадут грамоту – возьмем, не дадут – в обиде не будем, – ответил дедушка, ни капли не обижаясь на бабушкины слова. – У нас, может быть, новая порода завелась, а ты ворчишь.
   И спросил быстро у Кузи:
   – Какие, внук, в бочке головастики плавают? Тучные или не тучные?
   – Тучные, – тут же ответил Кузя.
   – Совсем голову мальчишке заморочил! – сердито сказала бабушка деду. – Тучные, да не от тучи!
   – А от чего? – быстро спросил Кузя.
   – От еды хорошей да жизни беззаботной они потучнели. Их сейчас в пруд покидать – вмиг похудели бы!
   Хотел Кузя идти головастиков вылавливать да в пруд таскать, но дедушка воспротивился.
   – Погоди, Кузь, не мешай научный опыт до конца довести. Головастиков мы из тучи получили…
   – Из икры! – поправила бабушка сердито.
   – Хорошо, из икры, – согласился дед. – Теперь поглядим, что из головастиков получится.
   – А что из них получится? – удивился Кузя. – Подрастут – большие головастики получатся.
   – А мы посмотрим…
   И вот пролетело еще несколько дней, и однажды утром Кузя обнаружил в волшебной бочке множество маленьких лягушат. А головастиков в тучеулавливателе совсем почти не было. Плавали двое-трое лениво от стенки к стенке, сторонились нахальных и веселых лягушат.
   Позвал Кузя деда, и тот пожаловал, наконец, посмотреть на плоды научного опыта.
   – Да-а… Про этих малявок не скажешь «тучные»… – вздохнул он, заглядывая в мутную воду своей любимой бочки. – Будто гороху насыпали, только с лапками…
   – Деда, – спросил Кузя, – а где остальные головастики? Целая куча была, а теперь и десятка не наберется.
   – Улетучились твои головастики, Кузь. Надоело им в бочке сидеть, они и маханули туда, где повеселее!
   Посмотрел Кузя на деда с подозрением и сказал:
   – Нет уж, меня не проведешь! Говори: куда головастики делись?
   Вздохнул дедушка, в затылке почесал и признался:
   – Лягушки, они ведь как принцы заколдованные: сегодня одну личину носят, завтра другую. Были головастиками, а чары волшебные с них спали – в квакушек обыкновенных превратились. Завтра, глядишь, и последние в попрыгунчиков обернутся.
   – А как они из бочки вылезут? – спросил Кузя. – Пол-тучки уже из нее сбежало.
   – Придется нам с тобой вызволять брекекексов. Денька через два опрокинем наш тучеулавливатель – и поскачут они к пруду.
   – Неужто они дорогу к нему знают? – удивился Кузя.
   – Знают, – сказал дедушка серьезно, – когда в тучке летели, им родители показали.
   Покосился Кузя снова на деда, но говорить ничего не стал, все равно дедушка новой загадкой ответит. Решил еще немного потерпеть и все своими глазами увидеть.
   Через два дня опрокинули дедушка с Кузей бочку набок. Хлынули остатки дождя на грядку и в землю ушли. А лягушата – прыг-скок, прыг-скок – один за другим прочь подались: сперва за баню, потом в соседний огород…
   – И правда, в сторону пруда скачут! – поразился Кузя. – А я думал, что ты, деда, шутишь!
   – Ну да, шучу, – согласился дедушка, – но не обманываю. Правду ведь и шутя сказать можно, с улыбкой. Так, по-моему, даже интереснее.
   – И по-моему! – кивнул Кузя. – Разве плохо, когда людям весело? Совсем неплохо!
   А вы, ребята, как думаете?..

Часы с кукушкой

   Пригласили однажды Петрунины дедушку, бабушку и Кузю в гости.
   – Приходите, – сказали Петрунины, – часиков в пять вечера. Хорошо?
   – Хорошо, – ответила бабушка, – придем. Спасибо за приглашение.
   А дедушке и Кузе наказала:
   – Смотрите, не загуляйте в лесу допоздна, люди нас в гости сегодня пригласили.
   – Не опоздаем, – пообещал дедушка, – чай, у нас часы есть! «Мозер и компания» – они не подведут!
   Проверил дедушка часы – на месте ли они – и отправился с Кузей в лес. А в лесу красота: все травы поднялись, все цветы расцвели, на деревьях такие листья выросли, что ветви к земле клониться стали. В птичьих гнездах птенцы желторотые ором орут: «Есть давай! Пить давай! Есть давай! Пить давай! Есть! Есть! Пить! Пить!» Летают птичьи папаши и мамаши, как угорелые, ловят мошек и жучков, хватают гусениц и личинок, тащат их ненасытным деткам. А те еду проглотят и снова орут: «Есть давай! Есть давай! Есть! Есть!..» А «спасибо» сказать – ни ума, ни совести не хватает.
   Гуляют дедушка с Кузей по лесу, птичий гам вместо радио слушают. Вдруг Кузя вспомнил:
   – Деда, а который сейчас час? В гости мы с тобой не опоздаем?
   – Да нет, рано еще, – ответил дедушка, однако часы свои карманные достал и крышку на них открыл. Посмотрел на циферблат и ахнул:
   – Отходили мои стрельцы в поход! На месте стоят! Как вкопанные!
   Потряс дедушка часы, к уху поднес.
   – Тикают? – спросил Кузя с робкой надеждой.
   – И не тикают, и не такают…
   Понурил голову Кузя:
   – Домой возвращаться придется… А то без часов опоздаем к Петруниным…
   – Не опоздаем! – улыбнулся дедушка. – Чай, у меня еще часы есть!
   – Где? – удивился Кузя. – Какие?
   – Да всякие. У нас, апалихинцев, этого добра везде понатыкано. Часы, правда, общие, зато ходят получше этих. – И дедушка сердито сунул в карман провинившегося Мозера с его компанией.
   – А в лесу есть часы? – поинтересовался Кузя. – Или они только в Апалихе?
   – И в лесу есть, – охотно ответил дедушка. – Да не простые, а с кукушкой. Ну-ка, прислушайся…
   Сначала Кузя ничего не услышал особенного, кроме ставшего привычным гомона птиц, и даже подумал, что дедушка, наверное, шутит над ним, как вдруг явственно услышал долетевшее из леса, из самой его глубины, отдаленное кукованье.
   – Ну что? – тихо, почти шепотом, спросил дедушка. – Тикают?
   – Тикают, – улыбаясь, ответил Кузя. – Еще как тикают!
   – А ты сомневался! Полдень наши часы уже натикали, пора подкрепиться.
   И дедушка, присев под дерево, достал из корзинки всякую снедь.
   – А почему полдень? – удивился Кузя. – Полдень – это сколько?
   – Полдень – это двенадцать часов по местному времени. Видишь, соцветие осота закрылось? – Дедушка показал на высокую траву, похожую на зеленые соломинки. – Самый полдень, хоть по радио сверяйся!
   – Так цветы по часам закрываются? – поразился Кузя. – И открываются по часам?
   – Как сельмаг, только точнее, – подтвердил дедушка.
   – Вот здорово! – обрадовался Кузя. – Значит, еще погуляем в лесу!
   – Часиков до двух можно побродяжничать. А как только бессмертник закрываться начнет, так домой и потопаем.
   – А бессмертник не подведет? Ровно в два закроется? – усомнился немного Кузя.
   Но дедушка его вновь успокоил:
   – Тыщу лет не подводил, а сегодня подведет? Да с какой стати? Это Мозер со своей компанией за сто лет тикать устал, а наши часы с кукушкой на целую вечность заведены!
   Услышал Кузя дедушкины слова про часы с кукушкой и рассмеялся: понял про какие-такие часы говорил ему дедушка.
   А вот вы, ребята, поняли?

Как дедушка компас починил

   Перед отъездом в Апалиху папа купил Кузе самую необходимую вещь для путешествий по незнакомой местности – компас.
   – С компасом, брат, нигде не пропадешь: ни в лесу, ни в степи, ни в море-океане, – объяснил папа, радуясь покупке не меньше сына. – Главное, что запомнить нужно, это то, что синяя стрелка на север показывает, а красная…
   – …на юг! – догадался Кузя.
   Хотел Кузя компас на руку еще в городе надеть – компас был на ремешке, как часы, прикреплен, – но папа не разрешил этого сделать.
   – Сломаешь в вагоне, до леса не добравшись, – сказал папа, пряча компас в чемодан на самое дно. – Он тебе еще в Апалихе пригодится.
   Вздохнул Кузя, но с отцовскими словами согласился: в лесу компас нужнее, а в поезде машинист есть, он Кузю куда надо и без компаса довезет.
   Но случилась с папиным подарком странная история: компас и без Кузиной помощи умудрился сломаться. Как только Кузя его из чемодана достал и прибежавшим Семке и Аленке показал, тут-то поломка и обнаружилась.
   – Синяя стрелка куда показывает? – спросил Семка хозяина компаса. – На север?
   – На север, – подтвердил Кузя, – а красная на юг.
   – А почему тогда синяя стрелка на букву «З» показывает? – поинтересовалась вдруг Аленка. – Разве слово «север» на букву «З» начинается?
   – Как на букву «З» показывает? – удивился Кузя. – На «С» показывать должна!
   – А красная на «В» показывает, – сказал Семка, – буква «Ю» вона где!
   Выхватил Кузя у Семки и Аленки свой компас, посмотрел на циферблат, а там…
   Что такое?! Что с компасом случилось?!
   Синяя стрелка уже не только на «С», но и на букву «З» не показывает, остановилась между «В» и «Ю» и подрагивает слегка, будто посмеивается. А красная стрелка тоже от нее не отстает, тоже от смеха подергивается, между «С» и «З» покачивается.
   – Неужто компас сломался? – спросил Семка у Кузи. – Я не виноват, я его и не трогал вовсе!
   – А вот и трогал! – уличила его в обмане Аленка. – Я сама видала! А вот я не трогала!
   – А кто пальцем по стеклу стучал? – спросил Семка язвительно. – Я стучал или ты?
   Аленка вспомнила, как она пальчиком по стеклу несколько раз постучала, чтобы стрелку пошевелить, и очень испугалась. Так испугалась, что даже заплакала.
   – Не ломала я ваши компасы! – Нужны мне ваши компасы! – заревела Аленка на весь двор. – Я ваших компасов и не трогала!
   Услышал дедушка Аленкин рев, вышел на крыльцо.
   – Что случилось? Кто Алену Ивановну обидел?
   – Семка обидел! – доложила Аленка сквозь слезы. – Сказал, что я сломала, а я не ломала! Я только по стеклышку пальцем потюкала, а он сам сломался!
   Увидел дедушка в руках у Кузи компас и начал понемногу догадываться, в чем дело.
   – Компас, что ли, сломался? – спросил он у ребят. – Это с ним бывает!
   Взял дедушка компас у Кузи, скомандовал всем:
   – Чур, тишина! Не реветь и не ссориться! Компасы страх как этого не любят.
   Перестал ворчать на Аленку Семка, прекратила Аленка рев: смотрят оба на дедушку Кузи, ждут, что он станет делать с поломанным компасом. А дедушка медленно, словно мину, которая вот-вот взорваться может, начал компас в руках поворачивать. Повернул, сколько нужно было, а потом ребятам знак подал: а ну, глядите-ка!
   Нагнулись Кузя, Семка и Аленка над дедушкиной ладонью, посмотрели на компас – а там стрелки все правильно показывают: синяя на букву «С», а красная на букву «Ю».
   – Вот здорово! – ахнул Семка. – Починился компас!
   – А он и не ломался, – объяснил дедушка, – просто вы начали его из рук в руки передавать, а компасу это не понравилось. Его нужно спокойно вращать, тогда синяя стрелка не будет крутиться туда-сюда, а будет постоянно на север показывать.
   – Понял! – обрадовался Кузя. – Понял, почему стрелки не на те буквы показывали! Не стрелки к буквам нужно подгонять, а буквы к стрелкам! Букву «С» к синей, а «Ю» к красной. И будет все правильно!
   – Тогда стучи-не стучи по стеклу, а компас ни за что не сломается. Зачем ему ломаться, если все правильно сделали? – спросила Аленка у Семки. Но ответа она почему-то так и не получила.

Про дюжину компасов и одну ошибку

   А через неделю Кузин компас все-таки сломался. Уронил его Кузя нечаянно на крылечке, стукнулся компас о ступеньку: и стекло пополам, стрелка в траву!..
   – Ничего, – утешает внука бабушка, – дед тебе твой аппарат починит.
   – Конечно, починю, – подтвердил дедушка, – клей «БФ» или «МОМЕНТ» достану и починю.
   Но клея, даже конторского, в этот день в сельмаге не оказалось.
   – Как же мы теперь в лес ходить будем? – спрашивает Кузя. – Вдруг заблудимся?
   – Не заблудимся, – улыбнулся в ответ дедушка, – у нас, апалихинцев, этих компасов пруд-пруди: целая дюжина!
   – Где они? – загорелся Кузя. – Почему я не видел?
   – Не приглядывался, вот и не видел. У нас они, как часы с кукушкой, немного секретные.
   – А ты мне эти компасы покажешь? – спросил Кузя. – Я секретных компасов еще не видел.
   Почесал дедушка рукой в затылке, буркнул недовольно: «Планы-то у меня сегодня другие были… Не наполеоновские, конечно, но тоже важные… Ладно, раз твоя техника из строя вышла, придется ей замену искать. Пойдем в лес!»
   – А Семку с Аленкой позвать можно?
   – Зови.
   Сбегал Кузя за друзьями, и отправились они вчетвером в лес. Около леса попался путешественникам старый замшелый пень, а возле этого пня первый секретный компас – огромный муравейник.
   – Стоп! – скомандовал дедушка, когда его отряд поравнялся с муравьиной кучей. – Начнем ориентировку на местности. Где юг? – обратился он внезапно к Семке.
   Семка растерялся и только пожал неопределенно плечами. Кузя тоже промолчал в ответ. И только Аленка, не задумываясь, бодро выкрикнула:
   – А я знаю, где юг! Там, где солнышко! На юге тепло!
   – Нет уж, по солнышку лучше не будем ориентироваться, – сказал дедушка. – Солнце – бродяга, утром оно на востоке, в обед на юге, а вечером на западе… Вот муравейник всегда на месте стоит, по нему и станем определяться.
   – По муравейнику? – удивились ребята. – Его же муравьи делали, не люди!
   – Ну и что? – спокойно ответил дедушка. – Они тоже народ грамотный. – И объяснил: – Муравьи страсть как тепло любят. А тепла где больше? Правильно Аленка сказала – на юге. Вот муравьи свой дом и строят лицом к югу.
   – Значит, юг там? – спросил Кузя и махнул рукой в сторону, чуть левей леса.
   – А это мы сейчас проверим. У нас в запасе еще компасы есть.
   И дедушка двинулся дальше, а ребята стайкой потянулись за ним. Дойдя до березовой рощицы, дедушка остановился:
   – Ну-ка, поглядим на березовый компас…
   Смотрят ребята, ничего не понимают: все березы одинаковые, друг на друга, как сестренки-близняшки, похожие. Как по ним стороны света определить? Непонятно!
   А дедушка посмотрел-посмотрел на березки, погладил их ладонью по стволам и вдруг сказал:
   – Там север! А юг – там!
   И рукой, куда нужно, для верности ребятам показал, чтоб не ошиблись.
   Удивились Семка с Кузей, а Аленка так больше всех: «У муравьев хоть головы есть, вот и додумались на юг лицом свои дома строить! А березки чем юг от севера отличают? Голов-то у них нет!»
   Засмеялся дедушка:
   – Голов-то у них нет, это верно! А тепло березки не хуже нашего чувствуют, всей своей кожицей! Видите, какая она с этой стороны белая да тонкая!
   Потрогала Аленка березовую кору там, где дедушка показывал, и головой кивнула: «Вижу!»
   – А теперь с другой стороны потрогайте.
   Коснулись ребята березовой коры с другой стороны, а она там грубая и шершавая, вся в трещинах и цвета какого-то не белого, а скорее, серого.
   – Понятно, – сказал Семка, – это она от холода одежку потеплее надела. С севера-то сильнее подмораживает!
   Хотели ребята еще компасы в лесу поискать, да дедушке нужно было возвращаться.
   – Потом я вам еще компасы покажу, а пока эти запомните. Договорились?
   – Договорились! – ответила за всех Аленка. И вдруг ойкнула: – Ой!.. Ягодка!
   Хотела Аленка нагнуться и земляничку неспелую сорвать, но дедушка остановил ее:
   – Подожди, Аленка, не рви земляничный компас!
   Снова удивились ребята: какой из ягодки компас? Ее от земли-то не видать!
   – А бока у землянички одинаковые? – спросил дедушка. – Или разные? Ну-ка, поглядите скорей!
   – Разные, – ответил Кузя, – вот этот бок красный, а этот зеленый.
   – А почему он зеленый? – снова спросил дедушка.
   – Не поспел, вот и зеленый, – охотно объяснил Семка. – Как доспеет, тоже красным станет.
   – А почему земляничка с этого бока недозрела, а не с другого?
   – Потому что этот бок всегда в тенечке? – догадалась Аленка. – Солнышко днем с той стороны больше гуляет!
   – Правильно, – похвалил Аленку дедушка. – Солнышко больше всего по южной стороне гулять любит. Вот и напекло земляничке южный бок. А тот, который на север смотрит, зеленым пока остался.
   Хотела Аленка земляничку сорвать и съесть, но потом, когда узнала, какой хороший компас из нее получился, передумала рвать ягодку.
   – Пусть растет, – сказала она своим друзьям, – а то вдруг кто-нибудь в лес пойдет и заблудится. Земляничка ему тогда вмиг дорогу укажет!

Концерт для пилы с оркестром

   Играл однажды Кузя в воскресенье перед домом. Вдруг слышит – что такое? – у соседей Ежаковых, что на другой стороне улицы живут, во дворе целый оркестр грянул. Да так весело и живо! Побежал скорей Кузя дедушку и бабушку звать, пусть и они веселую музыку послушают. Вышли дедушка и бабушка за калитку, сели у палисадничка на лавку.
   – Опять Ежаковы на какой-нибудь смотр готовятся, – сказал дедушка через минуту. – Или их на концерт в бригаду полевую пригласили. Вот они и наяривают.
   – Не наяривают, а репетируют, – поправила строго бабушка. И улыбнулась: – Вот семья, так семья: восемь мужиков – и все артисты!
   Смотрит Кузя, а из соседних домов и другие слушатели на улицу высыпали: и Петрунины, и Симаковы, и Кружилины, и Бурмакины… Даже глухой дед Горчичкин – и тот музыку услыхал и за калитку вынырнул.
   А у Ежаковых одна мелодия уже другую сменила. То веселая была, задористая, а то вдруг тихая стала, напевная и светлая-светлая.
   – Будто ветерок по полю гуляет… – шепчет бабушка дедушке на ухо. – Видишь, как колосья долу клонятся!
   – Вижу, да другое, – шепчет в ответ дедушка. – Не поле, а сад яблоневый… Слышь, как ветерком спелые яблоки наземь сбивает?
   Слушает Кузя дедушку с бабушкой и удивляется: при чем тут поле с колосьями?.. При чем яблони с яблоками?.. Неужто дедушка с бабушкой не слышат, как дождинки по асфальту бьют и как в окна трамвайные колотятся? Так похоже оркестр ежаковский дождик осенний изображает, что не узнать его ну нельзя просто!
   Вдруг слышит Кузя – к звуку дождя еще какой-то странный звук прибавился: удивительный, непривычный. Похожий на него он однажды по телевизору слышал, когда оркестр электроинструментов выступал. Но тот звук все-таки другой был, электрический. А со двора Ежаковых в апалихинское небо живой голос потек, необычный, но живой.
   – Вот уже ветерок от поля до дубравушки добрался… – шепчет бабушка, закрыв мечтательно глаза. – По дубкам молодым, по кленам-осинам теперь гуляет…

   – Чего это он в дубраве забыл? – шепчет упрямо дедушка. – Он сейчас на реке рыбаков в лодках на волне качает. Ишь как зыбь разбегается, ты посмотри только!
   Приглашает дедушка на зыбь речную смотреть, а у самого глаза тоже давно закрыты, а когда он их закрыл, дедушка и сам не помнит!
   Слушает Кузя дедушку с бабушкой и вновь удивляется: вот странные люди попались! То им поле мерещится, то сад, а теперь речка с дубравушкой ни с того, ни с сего показались! Сам-то Кузя давно сообразил, что это летающая тарелка над Апалихой кружится. Видел он их по телевизору уже предостаточно: чуть ли не каждую неделю показывают! Постоял-постоял Кузя рядом с бабушкой и дедушкой и надумал к Ежаковым сбегать, посмотреть, на чем это они так здорово играют.
   Только дорогу перебегать начал – стихла музыка.
   «Ничего, – подумал Кузя, – сейчас отдохнут и снова играть примутся. А я, если они разрешат, тихонько в их барабаны побарабаню.»
   Откинул Кузя щеколду, отворил калитку, вошел в ежаковский двор, смотрит… Что такое?! Нет никаких барабанов! И вообще ничего нет: ни гармошек, ни баянов, ни аккордеона даже электрического! Стоят во дворе на травке восемь молодцев в расписных рубахах, в глаженых новеньких брюках, в сапоги заправленных, и о чем-то оживленно беседуют. У самого старшего из молодцев, у деда Егора, пила двуручная на траве возле ног лежит. А у остальных молодцев – у Ивана Егорыча и Степана Егорыча, у Грини и Мини, у Алика, Эдика и Гарика – ложки деревянные из сапожков торчат. Правда, приметил Кузя у Ивана Егорыча кроме деревянной ложки в сапоге еще маленькую дудочку. Но дудочка ведь не барабан! А барабаны где?
   Растерялся Кузя, даже поздороваться забыл. Но дед Егор ему живо об этом напомнил.
   – Глядите-ка, кто к нам в гости пожаловал! Городской небожитель! Ну, здравствуй, дедов внук! – и он протянул Кузе свою не очень-то, наверное, музыкантскую руку.
   Робея, Кузя тихо пожал ее и ответил:
   – Здравствуйте, деда Егор… И все – здравствуйте…
   И вдруг, вспомнив слова, которыми его встретил Ежаков-старший, спросил удивленно:
   – А почему небожитель? Я в квартире живу, не на небе.
   – А на каком этаже? – хитро прищурился дед Егор.
   – На четырнадцатом.
   Кузя даже не успел договорить, как все Ежаковы, словно по команде, дружно захохотали.
   – А говоришь «не на небе»! – громче всех смеялся младший из Ежаковых, семилетний Алик. – А где же? Конечно, на небе!
   Кузя хотел было обидеться и уйти, но передумал. Пусть смеются, зато он их секрет отгадает. Не могли Ежаковы свои барабаны далеко запрятать, тут где-нибудь они!
   Но отправиться на поиски барабанов Кузя, увы, не успел. К дому Ежаковых подъехал маленький автобус, и апалихинские артисты пошли на посадку. Дед Егор зачем-то поднял с земли пилу и взял ее с собой, другие же молодцы отправились к автобусу налегке, с пустыми руками. На крылечко из дома вышла тетя Даша – мама Алика, Эдика, Гарика – и крикнула вслед исчезающим за калиткой артистам:
   – Балалайку-то не возьмете? Или гармонику саратовскую?
   – Нет, Даш, не надо, – откликнулся Иван Егорыч. – У нас нынче новая программа.
   – Концерт для пилы с оркестром! – уже с улицы крикнул дед Егор.
   – Для пилы?! – удивился Кузя.
   Но ему уже никто не ответил. Тетя Даша, помахав на прощанье рукой, снова вернулась в дом, а музыканты Ежаковы, войдя в автобус, закрыли за собой дверцу. Автобус немного поворчал, стоя на месте, а потом медленно покатил по апалихинской улице куда-то за село.
   А Кузя смотрел ему вслед и все гадал и гадал, на чем же будут играть шутники Ежаковы перед теми, кто их пригласил на концерт, если кроме здоровенной пилы и маленькой дудочки да еще нескольких красивых деревянных ложек они ничего с собой не взяли. Ну совсем ничего! Даже балалайки!

//-- КОНЕЦ --//

Михаил Александрович Каришнев-Лубоцкий Колючая кошка повесть в рассказах