-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Борис Николаевич Бабкин
|
| Тайна старого дома
-------
Борис Бабкин
Тайна старого дома
Москва
– Вот она! – Водитель белой «ауди» кивнул на остановившуюся у второго от угла двенадцатиэтажного дома «десятку». Из машины вышла стройная женщина лет сорока. Она открыла заднюю дверь и помогла выйти девочке и мальчику лет пяти. Женщина достала из багажника сумки. Нажала пульт сигнализации, сунув брелок с ключами в сумочку, взяла сумки. Дети тут же ухватились за сумки с двух сторон. Она, смеясь, стала благодарить их за помощь:
– Сразу легче стало. По мороженому вы за помощь заработали.
– А ничего телка, – оценил ее сидевший на заднем сиденье «ауди» крепкий парень.
– Может, и ваша очередь дойдет, – усмехнулся водитель.
– Насилие не всегда полезно для решения таких дел, – строго проговорил молодой мужчина. Он вышел из машины. – Сазонова Маргарита Павловна? – спросил он.
– Да. – Она остановилась.
– Я из банка. – Он показал ей удостоверение.
– Юрисконсульт, – прочитала она. – Щербаков Андрей Викторович. В чем дело? Я не понимаю…
– Мы можем поговорить? – Он взял у нее сумки.
– Хорошо, – удивленно ответила Сазонова. – Но я не понимаю, о чем.
– Мы можем поговорить у вас?
– Если вы считаете, что есть о чем поговорить, то разумеется. Но вам придется отнести в квартиру телевизор и цифровую приставку. Они в машине.
– А вы умеете использовать ситуацию в свою пользу, – засмеялся Щербаков.
//-- * * * --//
– Во блин! – пробормотал парень. – Она его как грузчика использует. Попал Щербак! – Он засмеялся.
– Работа у него такая, – сказал водитель, – получать бабки желательно без кипиша. Ну а если клиент упертый, в дело вступают быки, то есть такие, как ты, Кулак.
– Ты не хамил бы, Стасик, – усмехнулся парень. – А то ведь я и обидеться могу.
– Я только констатирую факт.
– А у вас уютно. – Щербаков осмотрелся.
– Спасибо, – улыбнулась Маргарита. – О чем вы хотели поговорить?
Дети в своей комнате уселись перед телевизором. Маргарита закрыла дверь.
– Все очень просто, Маргарита Павловна, – вздохнул Щербаков. – Надеюсь, вы поймете меня правильно и осложнений не будет.
– Интересно, о чем мы можем договариваться?
– Вам знаком Иван Михайлович Фролов?
Маргарита посмотрела ему в глаза.
– Что с ним? – тихо спросила она.
– Пока ничего. Да тем, кто меня послал, и невыгодно, чтобы с ним что-то случилось. Хотя, с другой стороны, Фролов уже неинтересен моим хозяевам. Он осужден на восемнадцать лет и остался ни с чем, он все отдал вам.
– Мне Иван Михайлович ничего не оставлял, – поправила его она. – И я не понимаю…
– Сейчас вы все поймете. Фролов осужден за убийство своей жены, ребенка, который был в ней, и Артура Константиновича Берга. Дело в том, что Берг взял у банка крупный кредит, который он, без сомнения, вернул бы, если бы Фролов не убил его…
– Позвольте, молодой человек, я, кажется, начинаю вас понимать. Со мной разговаривал Михаил Сергеевич Прошин. Я ему объяснила, что мне Фролов не оставил ничего, чем бы я могла из сострадания к потерпевшему банку возместить ущерб, – насмешливо проговорила она. – Так что я не понимаю…
– Квартира Фролова, – начал перечислять Щербаков, – загородный дом, миллион рублей сто пятьдесят тысяч евро, а кроме того…
– Катитесь к черту! Все это принадлежит детям, и вы не получите ни копейки. Был суд, рассматривали заявление вашего банка. Суд вынес частное определение: Фролов банку ничего не должен.
– А я был уверен, что мы сумеем прийти к согласию, – вздохнул он.
– Убирайтесь, господин юрист, – насмешливо произнесла она. – Спасибо за помощь, если хотите, дам на бутылку.
– Спасибо, – улыбнулся Щербаков, – и до свидания. Позвоните, если передумаете. Банк вполне устроит либо квартира, либо загородный дом. И за дом вы еще получите хорошие деньги. Мы…
– Пошел вон! – прервала Маргарита.
– Я думал, вы умнее. – Улыбаясь, он вышел.
– Мама! – в один голос закричали дети. – Мы победили!
– Молодцы! – Она вошла в детскую.
– Понятно, – недовольно вздохнул плотный лысый мужчина. – Значит, переговоры провалились.
– С Сазоновой? – спросил невысокий мужчина в очках.
– Да. Пытаемся исправить твою ошибку, Михаил Сергеевич.
– Секундочку, Лев Николаевич, вы сами говорили – Артуру можно было верить. Иметь такого клиента очень выгодно. У его брата клиника, и у обоих обширные связи. А тут неожиданно погибает и Борис Константинович, и убивают Артура. И что самое интересное в этой истории – Артур не начал строить и ничего не купил. Странно, не правда ли? Кроме того, он продал обе квартиры, дачу и обе машины. Но денег нет. Несчастные три тысячи долларов на счету и двенадцать тысяч рубликов. Артур снял деньги со счета, как будто чувствовал, что его убьют. Но вот куда он их дел, мы не знаем. И еще. Ваша затея с попыткой получить квартиру или загородный дом убийцы ничего, кроме вреда, не принесет. Суд ясно дал понять, что взыскивать с преступника денег не будет. А вы пытаетесь заставить бабу, которая усыновила сирот, отдать вам долг, которого нет.
– Но ты тоже согласился, что с нее можно получить, – напомнил Лев Николаевич. – И я попробую. В конце концов, я ничего не потеряю. Даже если она обратится в милицию, то ничего не докажет. Да и не сделает она этого.
– Дай Бог. Но не могу даже предположить, где сбережения Артура. Все-таки он взял у нас большие деньги. Продал квартиры, это еще миллиона два, если не больше, машины, дача и деньги на счету. Счет у него, как мы узнали, был приличный. В рублях около пяти миллионов. И наверняка была заначка. Где деньги?
– Да я и сам не единожды задавал себе этот вопрос. Я было думал, что он расплатился с уголовниками из Астрахани, но не мог он столько задолжать, не тот он человек. Не понимаю. Есть предположение, что он брал кредит для того, чтобы нас бросить. И продал все он как раз в то же время. Но на что он рассчитывал, не пойму. И в конце концов, куда он мог вложить такую сумму и деньги убиенной Марины Сергеевны Фроловой? Была мысль, что убиты не они. Но волосы на топоре, группа крови, коронки на зубах покойного – все говорит о том, что…
– Ну ты тоже сказанул – не они. В том-то и дело, что они. Все говорит о том, что это были Берг и Фролова. Их видели соседи, слышали их голоса. Фролов помнит, кого он рубил. Правда, туманно, но помнит. А вот кто накормил его психотропным…
– Врач, – не дал договорить ему Лев Николаевич, – которая погибла в ДТП. Она забрала его от участкового после скандала в детском доме. Значит, Фролов хотел усыновить мальчика и девочку и даже отказался от поездки в Якутию. Но жена убедила его, что сделает все необходимое, и он уехал. А она сошлась с Артуром и забеременела. Забирать детей она не хотела. На что надеялась?
– Фролов – рохля, так все говорят, – улыбнулся Михаил Сергеевич. – Умный, рассудительный человек, очень уравновешенный. На это и рассчитывали Артур и Марина. Но они не учли, что он примет таблетки и у него поедет крыша. Но вот что странно – неужели эта врачиха не могла понять, что лекарство окажет такое действие?
– Вполне может быть, что Фролов сам выпил лекарство, чтобы успокоиться, – заявил Лев Николаевич, – он помнит только отдельные детали, поэтому и не дали ему пожизненное. Спасло то, что присяжные судили. Когда узнали, что хотел двоих детдомовцев усыновить, а жена его обманула и спуталась с другим, присяжные его пожалели. Тем более он сам просил дать ему пожизненное. Но он не знал, что жена беременна. Ну и признали, что убил он под воздействием психотропного средства.
– Да помню я. Он долго там не протянет. А его друг – мужик таежный. Если бы не дочь, того таежника точно бы упрятали, он рвался к решетке другу своему передачу отдать.
– Точно тайга, – пренебрежительно проговорил Лев Николаевич.
– Олеська, едрена корень, – проворчал бородатый немолодой мужчина, – где ты есть-то?..
– Что угодно, Афанасий Петрович? – В комнату вошла горничная.
– Ты мне это брось – что угодно… Мне все эти…
– Почта была, но письма от Фролова нет, – сказала девушка.
– Вот едрена корень, сдох, что ль, там Иван-то? Больше полугода прошло, как ему восемнадцать влупил самый справедливый и гуманный суд в мире, едрена корень. Дурень последний понял бы, что не он это. А ему…
– Но ведь он признал свою вину, – осторожно напомнила Олеся.
– Да как узнал он, что эта шалава беременна, как человек кончился?.. Он бы и в убийстве Кеннеди признался, если б спросили. Но вот почему он не пишет?
– А почему ему вы не напишете?
– Да куда писать-то?
– Но ведь можно узнать адрес.
– И где ж? В справочном бюро? Или в милиции? Так туда я уж…
– В министерстве юстиции или в Управлении исполнения наказаний. Мама так брата искала. Ему пятнадцать лет дали год назад. – Девушка тяжело вздохнула.
– Опачки! За что же столько ему отвесили?
– Банк ограбил и двоих милиционеров ранил, когда его арестовывали.
– Лихой у тебя братец. А то сейчас бандит хилый пошел. Когда кого-то герои грабят, и стрельнуть могут, и ножом пырнуть. А вот как милиция, все, лапы в гору и мордой в грязь, куда их удаль молодецкая девается. А твоего братца в банке забрали или потом?
– Потом, через неделю. Одного, их трое было, арестовали, а Женька и его товарищ убежали. Потом товарища забрали, а через три дня и Женю. Он отстреливался. Три патрона у него было, два он в милиционеров, а последним застрелиться хотел, но не получилось, осечка. Его били сильно, и мама в больницу попала. И дали пятнадцать лет. Он нам не писал, а мама через УИН и нашла.
– Погодь, через ООН?
– УИН – это Управление исправления наказаний или что-то в этом роде.
– Ты, девонька, прознай про это дело, и напишем с тобой. А то, едрена корень, совсем сгинул Ванька. Мужик он хоть куда.
– Хорошо, я узнаю.
– И еще – не распространяйся про братишку-то, а то ведь…
– Зоя Афанасьевна знает.
– Во, и ничего она?
– Нет.
– В батьку девка, порода мишинская. Правда, мужиков теперь почти не осталось, вот чего жаль.
– Слушай, Ивлев, – плотный плешивый мужчина пыхнул дымом сигары в сторону стоящего у двери парня, – я, конечно, понимаю, что тебя сюда пристроила Мишина, дама солидная, но ты не забывай, что на меня работаешь. И мне чхать, кто тебе эта Мишина. Трахаешь ее, так не в этом дело…
– Закрой рот, сука! – зло воскликнул Ивлев. – Ядом плюешься, как змея. Думай, прежде чем…
– А ты на кого рот раскрываешь?! – поднимаясь, заорал плешивый. – Да я такими…
Ивлев схватил со стола стакан с соком, плеснул плешивому в лицо и вышел.
– Пшел вон! Я вас в гробу всех видел! Ноги лизать будешь, щенок! Стража! Намните бока этому щенку! И выбросьте его отсюда! В окно выбросьте!
– Да хорош тебе, – рослый мужчина остановил поднявшегося было крепкого парня, – правильно он его умыл. А то зажрался козел плешивый.
Ивлев подошел к выходу из офиса.
– Виталик! – шагнул к нему атлет в камуфляже. Отпрянув к стене, Ивлев встал в стойку. – Молодец! – улыбаясь, протянул ему руку атлет. – Лихо, а главное – заслуженно, но все-таки уходи быстрее.
– Уже ушел, – пожав ему руку, кивнул Виталий. – Вот и все, – подходя к «восьмерке», вздохнул он. – Не получилось у меня быть извозчиком нового русского. Сука! – Он сел в машину, сунул ключ в зажигание. – Ну что, таксист, – посмотревшись в зеркальце, подмигнул он себе, – снова лови пассажиров. Хотя перед Зоей Афанасьевной неудобно. Но главное, чтобы Вика…
Прозвучал вызов сотового.
– Привет, таксист, – послышался веселый голос.
– А кто ты такой?
– Плохая же у тебя память, Виталик! – Абонент засмеялся.
– Швед! Ты откуда?..
– Да все оттуда же. Короче, скоро появлюсь. Что там за дела у вас были? Я слышал, кто-то кого-то мочил и менты появились. Мне цынканули, что по делу тебя не взяли. А что…
– Деньги я так и не взял, – перебил его Виталий.
– Знаю. Они думали, я наверняка за колючкой буду. Ну все, потом как-нибудь звякну. – Телефон отключился.
– Фу-у, – облегченно выдохнул Виталий.
«А я боялся, что он наезжать будет. – подумал он. – Когда его арестовали, я много раз звонил по номеру, который он мне оставил. Эдгар говорил, что я должен был положить деньги в машину к женщине, адрес которой он назвал. Но сколько я ни звонил, никто не ответил. Швед сказал, что все знает. Хорошо, а то ведь запросто мог подумать, что деньги я забрал и прикарманил. Но он нормальный мужик. Танька с ним расписалась… что мне делать теперь с работой? Похоже, будут неприятности».
– Ну как ты не поймешь, дедушка, – недовольно сказала стройная красивая девушка, – он говорит, что пока сам не заработает денег, не женится на мне.
– Погодь, – сказал Афанасий Петрович, – а что в этом плохого? Мужик сам себя должен содержать и бабу свою, а не под подолом у тещи сидеть. Так что правильно Виталик говорит. А то вот был у тебя, который желал тебя обрюхатить, чтоб с мамани твоей деньги тянуть. Виталик – парень и с башкой, и работящий. Так что не гони лошадей, дай парню время на ноги встать.
– Но так может продолжаться бесконечно.
– А ты, Вика, вот что скажи, – Афанасий Петрович кашлянул, – ты с ним это, ну…
– Да, – Вика не дала ему договорить, – несколько раз. А он…
– А мать-то знает? – перебил он.
– Конечно. Она тоже с ним раза три…
– Погоди, – дед нахмурился. – Как это и она с ним три раза? С ума вы, что ли, сошли?
– Подожди, дедушка, ты о чем говоришь?
– Ну как о чем. Ты с ним спала, значит? А еще и Зойка…
– Ты с ума сошел? – Вика рассмеялась. – Я думала, ты спросил о том, разговаривала ли мама с ним о свадьбе. А ты…
– Но ты-то с ним трахалась? – сердито перебил ее он.
– С ума сошел! Как ты обо мне думаешь?
– Извиняй, едрена корень, – смутился дед.
– Дома есть кто? – раздался сердитый женский голос.
– Что-то Зойка злая пришла, – пробормотал Афанасий Петрович.
– Что такое, мама? – Вика вышла из комнаты.
– А то, – строго заговорила миловидная женщина, – что твой Виталий нахамил Валентину Яковлевичу, оскорбил его.
– Погоди, дочь, – остановил ее Мишин, – ты откуда про это прознала?
– Антуш позвонил. Я, говорит, больше не могу терпеть такого хамства. Этот Ивлев неуправляем. Он что, – Зоя недовольно посмотрела на дочь, – думает, если его туда взяли по моей просьбе, то ему можно так себя вести?
– Послушай, дочь, – покачал головой отец. – А ты с Виталькой-то говорила?
– Конечно. Он молчит.
– Где он? – спросил ее отец.
– Уехал куда-то.
– Куда? – в один голос спросили дед и внучка.
– Не знаю, – вздохнула Зоя.
– А если с ним случилось что? – Петрович взглянул на внучку. – Да не верю я, что Виталька ни с хрена бучу устроил. Не верю. – Внучка благодарно посмотрела на него. – Надо искать парня, пока он не натворил чего, едрена корень.
– Значит, договорились? – спросил по телефону крепкий мужчина средних лет.
– Конечно, – послышалось в ответ. – Надеюсь, это серьезно. Потому что Екатерина Сергеевна Бурцева мой компаньон. А ее отец, насколько я знаю, что-то вам подпортил. Так вот, больше никаких подлянок не будет, точно.
– Надеюсь, – усмехнулся крепкий. – Тем более если вы, Владлен Федотович, гарантируете, что впредь никаких подлянок не произойдет. Язык, конечно, не для протокола, но именно это и заставляет нас…
– Я не обучен вашим разговорам, – сухо перебил его Владлен Федотович. – Говорю как умею. Конечно, вы можете нас на хрен послать, но тогда и рабочих сами искать будете, и все остальное тоже.
– Поэтому я и хотел бы встретиться с вами и обсудить все условия нашего договора. Пожалуйста, прикиньте, что вам удобнее – приехать сюда или нам прислать к вам представителя? Ни я, ни Михаил Петрович приехать не сможем.
– Понял. Бурцева сама в Москву приедет. У нее еще кое-какие дела в столице не решены. Она ведь раньше работала в Москве. Вот заодно и выяснит все вопросы. Когда надо приехать?
– Когда вам удобно.
– Вот что, Александр Викторович, что-то уж больно покладистый ты стал. Дела надо делать, а не угождать друг дружке. Когда надо, тогда она и прилетит. Если, конечно, погода летная будет.
– Тогда просто сообщите время и рейс.
– Лады. Значит, работаем вместе, Александр Викторович?
– Думаю, да.
В кабинет вошел невысокий мужчина. Александр Викторович отключил телефон.
– Леший звонил, – сообщил он, – предлагает партнерство. Для уточнений приедет Бурцева. Странно, как она могла с ним сойтись?
– А я этому не удивляюсь. Лишев, он же Леший, реальная сила в Якутии. Бурцевой все досталось от отца, которого убили в тюрьме. И кстати, именно дочь, Екатерина Сергеевна Бурцева, доказала, что убийство матери спланировал ее отец, муж убиенной. Очень ловко было придумано – ДТП со смертельным исходом. Бурцева не справилась с управлением и врезалась в «КамАЗ». Оказалось, что ее перед столкновением лишил сознания сидевший рядом убийца, который выпрыгнул из машины за мгновение до аварии. Были свидетели, которые подтвердили, что Бурцева просто врезалась на своей машине в «КамАЗ». Так же говорил и водитель. Но бывший воин-десантник, старлей, у которого после контузии с головой непорядок, убил нескольких человек и этим заставил…
– Он двоих убил. А третий раскололся. Ванька по прозвищу Дурак оказался умнее милиции. Сейчас он в психушке, но чувствует себя прекрасно. Бурцева устроила ему райскую жизнь. И главный врач, Любовь Ивановна, относится к Ивану очень хорошо. Кстати, Бурцева не раз спрашивала о Фролове. А что отвечать ей, не знаю. Да и никто не знает. Я сунулся было к Петровичу, так он бросился на меня с топориком для рубки мяса. Хорошо, что его удержали горничная и водитель.
– Да и черт с ними! Алик Судин со своими парнями нас на хрен послал. Жаль, стоящий и нужный человек. И команда у него отличная.
– Слушай, Мишка, – покачал головой Александр. – Я понимаю, что тебе плевать на то, что в случившемся есть большая доля нашей вины. Ведь если бы не уехал Фролов, трагедия не произошла бы. Ну ушла бы, может, от него жена, и…
– А если бы жена ушла, не думаю, что он смог бы детей из детского дома взять. И хватит об этом, надо работать. Через два дня, если ты помнишь, нам нужно посылать группу за золотом. И неплохо было бы сразу договориться с Лешим. В паре Бурцева – Лишин первая скрипка Леший. А он человек непредсказуемый, вполне могут возникнуть трудности.
– Так в чем дело? Лети с группой. Посмотришь, как добывают золото. Ведь ты еще ни разу не был на участках, а стоило бы, хотя бы для того, чтобы понять – добытое золото не так и прекрасно, каким ты его видишь. Я уверен, что ты пройдешь мимо и тебе в голову не придет, что это золото. Когда я его увидел, был даже разочарован, такое оно неприглядное, тускло-желтое. Так что мой тебе совет – прокатись.
– Отвечу честно – боюсь. Ведь и на промприбор нападали, и на…
– Да я это понял сразу, просто интересно было, что ты ответишь. Молодец, сказал правду. Я несколько раз бывал на участках и тоже неуютно себя чувствовал. Кажется, что кто-то за тобой наблюдает. А однажды, в Амурской области, как раз к съемке начали готовиться – и вдруг выстрел. Я бросился на землю и давай палить из пистолета. Хорошо, не попал. Там двое мужиков по уткам стреляли. И смех и грех.
– Ты рассказывал об этом. А я просто боюсь. Очень хотелось бы поехать и увидеть весь процесс, но страх не пускает. Особенно после того, как в прошлом году перебили всех, кто золото вез.
– Трусоват ты, Рокин! – Александр Викторович рассмеялся.
– Я не авантюрист, потому не люблю и никогда не буду рисковать понапрасну.
– А компания, которую мы создали? Ведь это была чистой воды авантюра. Влезли в долг, и не было уверенности, что все получится.
– Но ведь получилось, – улыбнулся Рокин.
Трижды ударили пистолетные выстрелы.
– Стоять! – раздался крик. Снова застучали выстрелы. Плотный мужик, дважды выстрелив, забежал за угол девятиэтажки и снова выстрелил. На него сзади бросился рослый мужчина и ударил рукояткой пистолета по голове.
– Наш он! – крикнул оперативник.
– Второй тоже упакован, – послышалось в ответ.
– Не убил ты его, Зубов? – защелкивая на бандите наручники, усмехнулся подбежавший.
– Неплохо было бы. Он, сука, беременную изнасиловал и убил.
– Ты жениться-то надумал? – поинтересовался напарник.
– Слушай, Корин, ты уже достал. Боишься, что на свадьбу не приглашу? Обязательно приглашу.
Санкт-Петербург
– Мама моя родная! – проговорил длинноволосый верзила. – Кого я вижу! И откуда же вы, миледи?
– Решила снова делами заняться, – улыбаясь, ответила крепкая рыжеволосая женщина. – Менты вроде от меня отстали.
– Ты чудом сорвалась тогда. Мы думали, хана тебе.
– Я и сама так думала. Но потом поняла, что у них против меня ничего нет, поэтому снова вышла в свет. – Она рассмеялась.
– А Червонному хана пришла, – сообщил верзила. – Как только он попал на зону…
– Знаю. А вы как тут?
– Да если честно, хреново. Менты Червонного хапнули и много парней повязали. Червонный, видно, себе смягчения хотел, сдал всех, с кем имел дела. Тут на тебя сначала это переводили, но Хрустальный наехал на Кука и Зеленого. Ей, говорит, смысла нет. Если бы она их сдала, хрен бы ее выпустили. В общем, ксиву потом от Клена получили, он и цинканул, что Червонный всех сдал. А ты ведь не просто так прикатила?
– Не просто, – улыбнулась она. – Но давай об этом позже. Сейчас надо после дороги в себя прийти.
– Глашка! – крикнул длинноволосый. – Ванну готовь! Или, может, джакузи?
– Ванну. Ты, Зверь, культурным стал.
– А то! – усмехнулся он.
– Твою мать и всех родственников, – входя в комнату, выдал крепкий лысый мужчина, – кого я вижу! Блин, Алка Крайнова. Вот это номер! Про тебя тут такое пели – уши вяли, а ты жива-здорова и, как всегда, в форме.
– Привет, Фантомас, – улыбнулась она.
Фантомас поцеловал ее в щеку.
– А ты не сдаешь позиций, – отступив на шаг, заметил он. – Такая же…
– Кто еще из ваших в Питере? – спросила Алла.
– Да много, – усмехнулся Зверь. – Правда, половина в «Крестах».
– Кто остался?
– А у тебя дело наметилось? – спросил Фантомас.
– О делах вечером. Может, и ничего не предложу. Надо узнать, кто чем дышит. На меня многие злились, когда я к Червонному подалась.
– Да так никто и не понял, – сказал Фантомас, – что ты там делала. Я прикинул и решил, что ты на кого-то работала, а Червонного просто подставили. Тогда непонятно вот что. – Он сел в кресло. – Пусть Глашка пивка принесет, – кивнул он Зверю. – Золотишко тогда ведь не все утонуло, – усмехнулся он. – А тебя по ходу пьесы бросили. Правильно я мыслю?
– Все потом, – спокойно отозвалась Алла.
– Кому пива? – сердито спросила вошедшая в комнату с упаковкой пива из шести банок крепкая, с длинной толстой косой молодая женщина в спортивном костюме.
– Давай, – кивнул Фантомас.
Та, протянув ему пиво, уставилась на Аллу.
– Знакомую увидела? – насмешливо спросила та.
– Таких сучек среди моих знакомых быть не может, – ответила Глафира.
– Чего?! – Алла поднялась и шагнула к ней.
– Брек, шкуры! – Зверь встал между ними. – А ты не выделывайся, Глашка, а то враз налажу.
– Не сможешь, – усмехнулась она и вышла.
– Кто она такая? – зло спросила Алла.
– Вроде управляющей, – ответил Зверь. – Сестра Ломовика. Он в зоне сейчас, вот Глашку и пригрели. С Ломовиком надо быть в хороших. Да и сестренка у него крутая шкура. Год в «Крестах» парилась по подозрению в убийстве. Отпустили, ничего доказать не смогли.
– Погоди, – покачала головой Алла, – так это Аша Киллер?
– Точно, – кивнул Зверь.
– А за что Ломовика взяли?
– За рэкет. Он доил фирмочку одну. Но все путем, он выйдет через пару недель. Может, все-таки скажешь, что тебя вернуло в город?
– Еще раз кто-то об этом спросит, и я уеду! – отрезала она.
– Да и хрен с тобой! – усмехнулся Фантомас.
– Ванна готова, – увидев в дверях Глафиру, сказал Зверь.
– Надеюсь, ванная там же. – Алла вышла.
– Чего ты перед ней кладешься? – спросил Фантомас.
– А ты не въезжаешь? – усмехнулся Зверь. – Помнишь, мы все головы ломали, на кой хрен она к Червонному ушла. А потом эта канитель с золотом. Около сорока килограммов…
– Сорок с небольшим, – поправил его Фантомас. – И при каких тут Алка?
– Она кому-то помогла это сделать. Около двадцати килограммов исчезло. Все думают, что золото утонуло в речке, около которой взорвался вертолет. Но там весь песок со дна просеяли и нашли только около килограмма и пару самородков. А где остальное? Я думаю, Алка появилась сейчас, чтобы найти остальное. Или скорее всего просто его забрать. Все-таки прошел почти год, и сейчас уже никто ничего не ищет.
– Понятно, – помолчав, кивнул Фантомас. – Значит придется под бабой ходить. Но ради этого стоит…
– А я вот думаю, – послышался насмешливый голос Аллы, – стоит ли мне связываться с вами? Собирать золото – удел дураков! – Она вошла в комнату. – Я вам предлагаю самим работать.
Мужчины переглянулись.
– Работать?
– Именно. Червонный хотел это сделать, но не успел, жадность обуяла. Хотел забрать золото с участка. И знаете, как кончил.
– Кто его подставил? – спросил Фантомас.
– Подставили Петьку Хорина.
– Значит, золото у компании? – спросил Зверь.
– Не все. Вы правильно подсчитали, там было тридцать два килограмма пятьсот семьдесят два грамма песком и двенадцать килограммов самородков. Нашли двадцать килограммов песком и два самородка по килограмму и два по триста граммов. Остальное взяли другие. Точнее, возьмут. И это можем сделать мы. Кроме того, у нас будет возможность получить премиальные…
– Погоди, – остановил ее Фантомас, – ты-то откуда знаешь и почему хочешь привлечь к этому нас?
– В натуре, – уставился на нее Зверь. – Или, может, нас тоже, как и…
– Понятно, – ответила Алла. – Значит, разговора не получилось. Но вымыться ты мне разрешишь?
– Слушай сюда, шкура, – шагнул к ней Фантомас, – мы не можем просто так взяться… – Он замер.
– Тебя я тоже убью. – Алла улыбнулась сунувшему руку под подушку на софе Зверю. – Поэтому давайте разойдемся мило, по-дружески. Вы можете убить меня, но уверяю вас, после этого вам останется жить совсем немного. И не потому, что отомстят за меня, а просто уберут как ненужных свидетелей. Если бы вы согласились работать на меня, да-да, на меня, то…
– Убери дурочку, – усмехнулся Фантомас. – Дырку сделаешь, не залатаешь. – Он подошел к столу и выпил пива. – Значит, ты хочешь…
– Получить золото и начать спокойно работать с ним. – Алла сунула браунинг за пояс. Мужчины переглянулись.
– Ладно, – кивнул Зверь, – иди плескайся, потом перебазарим.
– Без сюрпризов? – с усмешкой спросила Алла.
– Без, – буркнул Фантомас.
– Поверю, – она шагнула к двери, – но это в последний раз.
Сидевшая перед телевизором в соседней комнате Глафира проводила ее злым взглядом.
– На кого она работает? – подойдя к двери и убедившись, что Крайнова ушла, спросил Фантомас.
– На себя в первую очередь. Бортанули ее в тот раз, а она что-то знает, вот и решила с нашей помощью восстановить справедливость.
– Поможем! – хмыкнул Фантомас.
– Но кто-то все-таки за ней стоит, – помолчав, проговорил Зверь. – Слишком уж нагло себя ведет, ни хрена не боится.
– А она никогда ничего не боялась.
– Верно. В общем, посмотрим, что почем. Но похоже, она все о том металле пропавшем знает. Значит, из-за него прикатила. Если мы с ней разбежимся, она сто пудов к Хрустальному нырнет, а он подпишется.
– Короче, работаем с ней, – решил Фантомас.
– Золото погубит нас, – прошептала Глафира. – Слышала я об этом. И кто кого там подставил – вопрос. Но эта кукла не зря нарисовалась. Надо с братаном переговорить. Он скоро выйдет, тогда и решим все.
«Вы помогите мне, – лежа в наполненной ванне, думала Алла, – найти золото, а дальше я все сделаю сама. Фу-у, как я испугалась! Но сумела убедить их, что не боюсь. Мне нужна помощь этих придурков. Они и бойцов найдут, да и группа отморозков у них есть. А вот с Ашей надо быть поосторожнее, она сучка та еще, и я ей очень не понравилась. Неужели на Димку Зверева запала? Фигурка у нее ничего, а морда так себе. Ее брат тот еще беспредельщик. Ломов Славик, Ломовик. Фамилия с характером совпадает. Зверев действительно зверь, а Ломов – ломовик. А Вашаев из-за лысины кличку Фантомас еще в школе получил – постоянно голову брил».
«Придавить бы тебя, шкуру, – заглянув в приоткрытую дверь ванной комнаты, подумала Глафира. – Специально дверь не закрыла, чтоб видели ее, сучку. – Она выругалась и прошла дальше. – Славка выйдет, все ему расскажу, тогда, может, утопим эту шалаву».
– Нехорошо забывать старых друзей, Владлен Федотович, – улыбаясь, проговорила по телефону светловолосая женщина.
– Да что-то не помню я друзей среди бабья, – усмехнулся Леший. – Так что в подруги не набивайся, молодка. Стар я для таких утех. А ты откуда звонишь-то?
– А вы по-прежнему с хитрецой, – рассмеялась она. – У вас же определитель номера стоит…
– Светка, ты? – усмехнулся Леший. – Я думаю, что-то пропала барышня. А ты отца-то хоть похоронила или…
– Конечно. И сразу уехала из России. Ведь папу убили. – Она тяжело вздохнула. – А тут еще…
– Погоди, – остановил ее Леший, – да вроде как отравился Илья, я так слышал. Менты отпустили прислугу, а ты пропала. Я уж грешным делом думал, не ты ли папаню на тот свет спровадила. Подозрение на него упало, а он запросто мог и тебя разоблачить. Когда ты исчезла…
– Перестаньте, Владлен Федотович. Как вам такое в голову прийти могло?
– Ну извиняйте, Светлана Ильинична. Племянник твоего отца предал же своих и под пули подставил тех, с кем работал. Так что уж не обессудь, что так подумал. Может, у вас это семейное? – Леший хрипловато рассмеялся.
– Не ожидала, что вы так думаете обо мне, – обиделась Светлана.
– А разве ж это плохо, когда человек способен на все? Я, например, отдаю таким должное. Одного не приму – предательства.
– Может, поговорим о деле?
– Давай. Что у тебя за дело ко мне?
– Не нужно делать вид, что не понимаете, Владлен Федотович. Или к вам надо в таких случаях обращаться иначе? Леший?
– Это как ты захочешь, только горшком не называй да в печь не ставь. А дел у нас с тобой нет. Все дела с отцом твоим были. Но он неожиданно в сторону отошел, когда на «Золото» работать начал. Бортанул он меня. Даже не обратился, когда людей в район Влажного треугольника посылали. Ведь знал, что я виды на то место имею. А он меня кинул…
– Леший, о покойниках говорят либо хорошее, либо ничего. Так что давай-ка вернемся к делам земным. Там сейчас работают?
– Ты дура или косишь под глупую? Конечно, работают. И с бандитами воевали, и голодали, и комаров и мошку кормили зазря, что ли? Знаешь что, Хорина, не коси под дурочку-то, а то ведь я и обидеться могу. Что там с новым месторождением?
– А это вопрос к вам.
– Так я что? Я могу проводника дать и охрану. А вот специалиста найти трудновато. Сейчас ведь артелей полным-полно, и они работают законно. Рисковать никто не желает. Я и искать никого не буду. Мне с законом шутки шутить нельзя, возраст не тот, да и репутация не позволяет. Ведь разговор был, что вы найдете специалиста и…
– Найдем, – перебила Хорина Света. – Но надо узнать, все ли договоренности сохранились…
– И когда мне ждать человека от вас?
– Я сообщу. До свидания, и я рада, что все остается по-прежнему. Поверьте, на этот раз сбоя не будет.
– Дай-то Бог.
– Про Бурцеву ты даже не заикнулся! – отключив телефон, злобно пробормотала Хорина. – А ведь ты с ее стола куски собираешь. Она артель имеет, а ты там долю. Золотом она не делится, понимает, что может под статью попасть. А ты про Бурцеву не сказал. Ладно, с ней поговорят. А ты можешь остаться с носом. – Она взяла спутниковый телефон и набрала номер.
– Слушаю, милая, – почти тут же ответил мужчина.
– Здравствуй, Генрих – по-немецки сказала Светлана. – Я в Санкт-Петербурге и звонила Лешему.
– Извини, дорогая, я не понял, кому ты звонила?
– Лешему.
– И что он сказал?
– Заявил, что все договоренности он будет соблюдать, но почему-то умолчал о партнере, о Бурцевой.
– Я и не ожидал другого. А что он может предложить? Да и вообще…
– Сказал, что больше золотом не занимается. Но если мы будем разрабатывать месторождение, готов помочь рабочими и охраной. Специалиста по разведке…
– Понял, – перебил Генрих. – Иного я от господина Лишева не ожидал. А что у нас с остатком от…
– Пока ничего не известно, – не дала договорить ему Светлана. – Не забудь, что я только недавно приехала. Кстати, добиралась ужасно.
– Но ты сама выбрала нелегальный путь возвращения на родину, дорогая. Если бы ты была объявлена в розыск, мы бы об этом знали.
– Я уже в России и чувствую себя гораздо спокойнее, чем если бы приехала по своим документам. И давай больше об этом не говорить.
– Но ты сама начала этот разговор, дорогая. Я могу узнать, что ты намерена предпринять?
– Встречусь с людьми из компании и выясню, что им известно. То, что знает компания, знает и милиция, а в данном случае – ФСБ. И мне бы очень не хотелось иметь такого противника, как Федеральная служба безопасности. И если они все еще ищут остатки золота, я отойду в сторону.
– Не забыла, дорогая, что я в прошлом году на этом деле, которое ты называла беспроигрышным, потерял деньги и преданных людей?
– Ах вот как! Но тогда вспомни, дорогой, что ты все сделал не так, как было условлено. Твои люди решили воспользоваться результатами работы других и пропали.
– Они были убиты. Но черт с этими недоумками. Мне нужны деньги и золото. Ради этого я вытащил тебя из России и спас от…
– Слушай, Мюллер, я всегда понимала, что ты используешь меня. Так вот что, Генрих, забудь обо мне. Если ты попытаешься меня подставить или убрать, запомни: у меня большое досье на тебя, хватит только трети сведений, чтобы тебе по российским законам дали пожизненное. Хотя, учитывая твое здоровье, тебе вполне хватит и пяти лет, чтобы там загнуться. – Она отключила телефон. – Подонок! В сущности, ты мне не нужен. Конечно, лучше, когда есть поддержка и надежный тыл, но быть твоей рабыней я не намерена. Сволочи, мало вам в сорок пятом дали! Надо было под корень всю фашистскую породу извести.
– Зоя Андреевна, – в дверь заглянул молодой мужчина, – к вам Бугинский.
– Пусть войдет.
В комнату вошел плотный мужчина.
– Добрый день, Светлана Ильинична. Рад видеть вас и, честное слово, до последнего сомневался, что это вы. Только когда…
– Небольшая поправка, Леонид Яковлевич, – улыбнулась Светлана. – Сейчас меня зовут Зоя Андреевна Глазкова. Надеюсь, запомнить будет нетрудно.
– Боже! Вот теперь я окончательно убедился, что это вы. Но вы знаете мой принцип, уважаемая Светлана Ильинична. С криминалом я не имею ничего общего.
– Конечно, Леонид Яковлевич, всего-то два трупа. Ваш двоюродный брат и дядя. Вы получили неплохое наследство от дяди, и ни с кем не пришлось делиться, ведь дядин сын погиб вместе с папой в автокатастрофе, которую устроил некто Забаров. Помните такого? Вы бы, конечно, убрали и его, но он сумел уехать в Германию. И если неожиданно…
– Господи, Зоя Андреевна, как я мог вас перепутать с какой-то Светланой. Небольшое внешнее сходство, правда, имеется. Думаю, сотрудникам угро будет трудно вас опознать.
– Я не совершила ничего, за что меня могли бы искать.
– Ну тогда совсем другое дело. – Он сел в кресло. – Могу я попросить кофе? Черный и…
– Без сахара, – улыбнулась женщина. – Чашку кофе гостю, – распорядилась она.
– Зоя Андреевна, чем я могу быть вам полезен?
– Я бы хотела знать, где находится сожительница погибшего в зоне Червонного.
– Какую из его сожительниц вы имеете в виду?
– Последнюю.
– Аллу Крайнову?
– Именно.
– Она в Питере, это точно. Приехала два дня назад. Где была до этого, не знаю. Мне это было не нужно, – улыбнулся он. – А зачем вам понадобилась эта особа?
– Она видела у Червонного Петра Хорина. Она много чего знает, в частности о пропавшем золоте. Вы ведь знаете, что не все золото нашли?..
– Знаю. Но хочу предупредить вот о чем. Вы не там хотите найти ответ. Вам не кажется, что все в этом деле как-то странно, особенно завершающий акт, взрыв вертолета?
– И что же в этом странного? Кто-то выдернул чеку лимонки, и вертолет взорвался.
– У профессиональных бандитов, совершивших такое преступление, оставивших гору трупов, этого произойти не могло. Хотя эксперты выяснили, что взорвалась лимонка. Но как это могло произойти, для меня загадка. Я уверен – взрыв был кому-то нужен. Я знаю, это кажется абсурдом. Погибли все, но все-таки я уверен, что…
– Что нужно Крайновой в Питере? – перебила его Хорина.
– Я могу узнать, с кем она встречалась. Но это будет стоить денег. И вот что я хочу вам сказать, уважаемая Свет… – осекшись, он кашлянул, – свет моих очей, Зоя Андреевна. Все, что вас интересует, я постараюсь выяснить, но каждый достоверный ответ будет стоить энную сумму. Не единую во всех случаях, а в зависимости от важности того или иного сообщения.
– Для начала я бы хотела знать, зачем здесь был Ксендз, наемник отца.
– Пятьсот долларов.
Хорина достала из сумочки пачку евро.
– Надеюсь, не будете возражать, если рассчитаюсь в евро по курсу?
– Не стану противиться, если вы, сударыня, замените сумму в евро на…
– Вот деньги. Говорите.
– Ксендза заманил поверенный Червонного Макс, и Ксендз клюнул.
– Понятно. Значит, папа отдал своего киллера Червонному. Зачем?
– Думаю, чтобы убедить Червонного в том, что Петр говорит правду.
– Значит, отец не хотел смерти Петра?
– Вряд ли. Он хотел отдать его компаньонам, а для этого тот должен был…
– Понятно. Ай да папуля!..
– Кстати, вот что еще интересно. Я до сих пор не пойму, как на это не обратила внимания наша доблестная милиция. Это касается смерти вашего отца, Светлана Ильинична.
– И что же это?
– Пять тысяч евро.
– Это того стоит?
– Это стоит гораздо больше, хотя бы потому, что я не задал этот вопрос…
– Хорошо. – Хорина достала деньги. – Говорите.
– Я точно знаю, что Илья Андреевич Хорин всегда носил в воротнике…
– Постарайтесь узнать, с кем Алла Крайнова виделась, – перебила Хорина. – Получите в два раза больше, если сможете узнать, о чем она разговаривала с теми, с кем встречалась.
– Это сложно, но я постараюсь выяснить. – Бугинский взял деньги и поклонился. – До встречи. Как только все выясню, сразу же свяжусь с вами, уважаемая Светлана Ильинична, – язвительно проговорил он и вышел.
– А ты глупее, чем я думала, – прошептала Хорина.
«Отлично, – думал Бугинский. – Значит, я смогу неплохо заработать на Хориной. Дура баба, вернулась в Россию. Но я ее на место поставил. Ну и глаза у нее были, когда я про воротник сказал!..»
Прозвучал вызов сотового, он поднес его к уху.
– Слушаю, дорогая.
– Скоро приедешь, милый? – послышался женский голос. – Я ужасно соскучилась.
– Лечу на крыльях любви, милая. Кстати, нашел золотую жилу. Теперь у нас будут деньги. Сегодня устроим праздник, дорогая. – Бугинский притормозил перед светофором. Рядом остановился мотоцикл. Сидевший на заднем сиденье человек сунул под крышку бака магнитную пластину с небольшим пакетиком. Светофор переключился на зеленый, и машины тронулись. Мотоцикл поехал вправо. Парень на заднем сиденье набрал номер на сотовом. Раздался взрыв.
– На Петергофском взорвана «ауди», – сообщил полковнику милиции капитан. – Досталось еще пяти машинам. Два трупа и семеро раненых. Вот суки! Явная разборка, а остальных просто заодно прихватили…
– Рано выводы делаешь, Скворцов, – остановил его полковник.
– Он обещал мне шубу, – хвастала приятельницам длинноволосая брюнетка, – машину какую захочу и осень на Канарах. Правда, как мужик он так, одноразовый шприц. Но зато я с Майклом отрываюсь по полной программе! – Она рассмеялась.
– Повезло тебе, Стелла, – завистливо вздохнула молодая женщина, – нашла ты себе золотую жилу. Правда, хотят слухи, что сейчас Лео на мели.
– Он уже что-то нашел. Говорит, все будет прекрасно. А пустой он мне не нужен. Квартира на меня записана, машину, правда, подожду немного, а если нет, то и черт с ним. Я и так хотела уходить от Лео, но вроде что-то наклевывается.
– А что, не знаешь? – спросила рыжеволосая девушка.
– Даже если бы и знала, не сказала бы. У Лео такие дела, что лучше ничего не знать.
– А может, он сейчас какую-нибудь старушку ублажает? – усмехнулась полная блондинка. – А тебе…
– Да из него ублажитель, – рассмеялась Стелла, – как из тебя президент!
– Сонька! – В комнату вбежала полная женщина. – Леньку убили! В машине взорвали! Я сама видела! Машина от светофора тронулась, я махать стала, думала, может, увидит, но тут как ухнет! Машину на другую бросило, и заполыхало сразу. Там еще одна загорелась, а…
– Правда? – бросилась к ней Стелла.
– Конечно.
– Пошли, девки, – сказала рыжеволосая и вышла.
– А ты как, Сонька? – сочувственно спросила полная.
– Надо деньги забрать. И постараться на себя еще одну квартиру оформить и дачу. Я с ним два года живу и до этого долго встречались. Надо хотя бы что-то себе взять.
– А про какие деньги ты говорила?
– Да тут у него есть! – Софья бросилась в кабинет.
Подруга поспешила за ней.
– Ты за дверью приглядывай, – обернулась к ней Софья. – А то вдруг сюда придут.
– Ты мне бабок-то подкинешь?
– Конечно. Смотри за дверью, Люська.
– Бугинского угрохали, – сказал плотный майор. – Доигрался.
– А народ ваххабитов вспоминает, – высказался лысоватый капитан. – Пресса эта, мать ее, раздувает панику – газеты и телевидение кричат, что это террористический акт, придурки!
– К Бугинскому кто поехал? – спросил полковник.
– Радин, – ответил майор.
– Да я живу здесь, – вызывающе проговорила Софья. – И прописана, между прочим. Мы собирались…
– А почему собирались? – спросил капитан.
– Люська прибежала и говорит…
– А ты откуда знаешь? – спросил Людмилу капитан.
– Видела я. Ловила такси и вижу…
– Поедешь с нами, – перебил ее милиционер.
– Да зачем я поеду?
– Не возникай, Сужина. Дайте ваши документы, Софья Ивановна.
– А зачем? – доставая паспорт, недовольно спросила она.
– Прописку посмотреть, – открыв документ, усмехнулся милиционер. – Точно, – он удивленно посмотрел на Софью, – вот это да! Лихо ты окрутила Бугинского. Молодец, Елина!
– А ты, Радин, на мне крест поставил? – вызывающе спросила она.
– Да ты себе неприятности обеспечила, – покачал головой капитан. – Прописалась, но что-то у вас не заладилось, он решил тебя выписать, ты его и заказала. Майкл нашел киллера или сам сделал Бугинского?
– Да ты что, капитан? – Софья отшатнулась. – Ты что говоришь-то? Я и узнала только что про…
– Поедешь с нами, – заявил Радин.
– Да ты что?! – закричала она. – У меня любимого убили, а ты…
– Закрой рот, Елина! – Капитан взял пакет и покачал головой. – Ни хрена себе, – посмотрел он на Софью. – И откуда у тебя такие деньги? Сколько тут?
– Не помню.
– Нагрузила ты себя, Елина.
– Да иди ты, мент, – огрызнулась Софья.
– Что?! – ударив по боксерской груше, рослый молодой мужчина посмотрел на бритоголового парня.
– Взорвали в машине.
– Когда?
– Полчаса назад. Сейчас у него менты. Там, кстати, еще пострадали…
– Хрен с ними! – Рослый быстро пошел к раздевалке.
– Почему Майкл психует? – удивился бритоголовый.
«Не отвечает. – Майкл выключил сотовый. – Наверняка ее потащили. И меня могут прицепом пустить. А если она начнет себя выгораживать, на меня стрелку перевести может. Менты знают, что я с ней частенько встречаюсь. Запросто дело пришьют. Говорил же сучке – прописалась в хате и сваливай от него. А ей все больше хотелось. Но кто мог Леньку кончить?»
Прозвучал вызов сотового.
– Это я, – послышался голос Софьи. – Менты меня…
– Отпустили, значит. Обо мне спрашивали?
– Да, этот козел, Радин, еще на квартире…
– Тебя под подписку или как?
– Отпустили, и все. Спрашивали, не знаю ли я, куда он ездил, с кем разговаривал и с кем встречался. Я сказала, что о его делах вообще ничего не знаю.
– Ты где? Я приеду.
– А где я найду специалиста? – недовольно осведомилась Хорина. – Он, видите ли, не хочет рисковать. Помочь согласен, а…
– Так в чем дело? – перебил мужчина. – Неужели у тебя никого нет? Твой отец…
– Отец меня в эти дела не посвящал. Немец тоже только деньги давал и людей. Почему там все кончилось, ты знаешь – пропало золото.
– Успокойся. Ты ведь понимаешь, я не могу в этом участвовать.
– А дело о смерти отца точно прекратили?
– Наверняка не знаю. Вроде там еще копаются. Но о тебе все тихо.
– Значит, я правильно сделала, – прошептала Света. – И как я могла забыть, дура…
– Что? – спросил абонент.
– Пытаюсь вспомнить, кого из геологов сейчас можно найти. Жаль, нет Фролова. Черт бы побрал эту врачиху. Она в ту же ночь погибла. Вот кто бы нам помог.
– Фролова вспомнила!
– Знаешь, у него дар был. Все, что сейчас есть у компании, его заслуга. А во Влажном треугольнике золото идет очень хорошо, никто такого не ожидал. Правда, надо попытаться договориться с Лешим.
– Насколько мне известно, он был зол на твоего отца.
– Знаю. Я думаю, может, попробовать вступить в контакт с Бурцевой?
– Она не станет ни с кем договариваться. Лишин просто помогает ей с рабочей силой и охраной. В тех местах множество охотников за металлом. А органы не всегда успевают предотвратить нападение. Нанимать охрану самой ей тоже невыгодно. Правда, Бурцева вот-вот выйдет замуж за милиционера, есть там такой капитан Сизов Николай Павлович, очень правильный мент. Я узнавал о нем, лучше не пытаться договариваться с ней. Она своего отца посадила, а тот…
– Знаю, – перебила Хорина. – Но я хочу не воровать золото, а законно заниматься его добычей. Разумеется, не сама, а через добропорядочных граждан. Такие есть.
– И ты веришь, что эти добропорядочные не начнут класть себе в карман сначала деньги, а потом и золото? Я так не думаю. Насколько я понимаю, за все будешь платить ты. А это дорогое удовольствие. Разведка месторождения, работы по установке промывочного прибора, наем рабочих. Ты представляешь, сколько это будет стоить? Или надеешься на своего фашиста?
– Фашист нужен был мне в прошлом году, потому что я была очень напугана и, если честно, опасения есть и сейчас.
– Понял. Ты спросила, не прекратили ли следствие. Может, объяснишь, с чего это вдруг ты об этом вспомнила?
– А я не забывала. И хочу сделать все, чтобы законно добывать золото. Как только дело начнет налаживаться, уеду. Знаешь, Тимур, когда я вижу милиционера, невольно пытаюсь избежать встречи, поэтому и приехала в Россию нелегально.
– Да если бы на тебя что-то было, объявили бы тебя международный розыск. С Интерполом у МВД неплохие отношения. Ты приехала не просто так. Боишься, но вернулась. И не верю я в твою сказку о законной работе с золотом. Не за этим ты явилась, сильно рискуя. Следствие о гибели твоего отца не закончено. А прошло уже довольно много времени, почти год. Так что не держи меня за дурака.
– Послушай, Загаев, ты хочешь, чтобы я уехала из России. И знаю почему. Тебе тоже не дает покоя пропавшее золото. Так вот что, Тимур, мне все равно, во что ты веришь, а во что нет. Надеюсь, ты помнишь, что мы прочно связаны двумя делами, за которые…
– Зря ты со мной так разговариваешь. Пугать меня – неудачная идея. Даже если тебя арестуют, ты ничего доказать не сможешь. Со мной дружить надо и делиться, милая Светлана Ильинична. А пугать меня, а тем более заставлять – неразумно. Потому что вдруг я испугаюсь, и тогда тебя убьют. У тебя же сейчас в России нет никого. С фашистом ты поссорилась, и, зная твой характер, уверен, ты не станешь налаживать с ним отношения. Так что единственная надежда на твою безопасность – это я. И последуй моему совету – не пытайся меня пугать.
– Извини. Просто сейчас я в сложном положении…
– А твои деньги, которые ты сумела забрать из банков, остались в Германии?
– Да. Но до денег Генриху не добраться. У меня с собой есть достаточно…
– Подожди, а если тебе потребуются деньги для работы?
– Мне их привезут.
– Ладно, постараюсь помочь с разведкой золота. Есть у меня один человек. Трижды его брали за золото, и три раза он уходил от приговора. Он не скупал золото, а сам мыл, значит, умеет искать жилу.
– Жила может кончиться. Месторождение нужно. Хорошо бы, конечно, на Колыме, но там…
– Он в Якутии промышлял, – сообщил Тимур.
– Что? – удивленно переспросила Алла. – Бугинский убит?
– Взорвали в машине, – ответил Фантомас. – Видно, на светофоре прицепили взрывчатку – и шарахнуло.
– За что же Леонида Яковлевича?
– Узнал что-то такое, что знать опасно, вот и сделали его. Он возвращался из Стрельны. А вот с кем он говорил, никто пока не знает.
– Менты докопаются, – сказал Зверь. – Тем более если узнали, откуда ехал.
– А почему из-за того, что он был в Стрельне? – пожала плечами Алла. – Заказали его.
– Тоже вариант, – согласился Фантомас.
– Ужин готов, – сообщила издалека Глафира.
– Готовит повар мой классно, – сказал Зверь, – никакого кабака не надо. Правда, и платить приходится прилично, а то уйдет.
– А говорил, дела неважно идут! – Алла усмехалась.
– Остались сбережения. Да и сейчас кое-что поступает в закрома. Не так, конечно, как хотелось бы, но не бедствую. Червонный, сука, ментам многих сдал и сам крякнул… падла! А ведь знал, что пожизненное обеспечено.
– Он себе жизнь под следствием облегчал, – проговорил Фантомас. – Да и не особо он заложил кого-то. Парни его настучали. Особенно Макс, гребень позорный. А про Червонного менты нарочно такой слух распустили. Узнать бы, кто Леньку кончил, ведь Бугинский с мелочевкой не связывался.
– Надо свои дела делать, – вмешалась Алла.
– А что именно? – спросил Фантомас.
– Наберите команду, человек десять парней, которые умеют…
– Да есть такие, – нетерпеливо перебил Зверь. – Только вот на кой тебе?
– Я хочу стать богатой и сделать богатыми вас.
– Да мы не против, – усмехнулся Фантомас. – Но чего именно ты хочешь?
– Золото, – вздохнула Алла. – Найти то, которое взяли в Амурской области и которое было во взорвавшемся вертолете.
– Понятно, – усмехнулся Зверь.
– Я хочу заниматься добычей золота, но для этого нужны немалые деньги. Теперь поняли?
– Кажется, да, – кивнул Фантомас.
– Вот поэтому и надо сначала найти то золото.
– Эй, подруга, – покачал головой Зверь, – я в такие игры не играю. Там трупов было больше, чем…
– Слушай, Зверь, – остановил его Фантомас, – если боишься, то молчи, и все. Я, например, влезу в это. А ты знаешь, где золото?
– Примерно, – ответила Алла. – Знаю место, где было нападение. Знаю, где ждал вертолет. Золото где-то там, не все оно было в вертолете. Поэтому я и обратилась к вам.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское, – заявил Фантомас. – Я с тобой.
– Ладно, – кивнул Зверь, – сыграем в эту игру. Но предупреждаю: если какой зехир выкинешь – пришибу не задумываясь!
– И еще. Лучше сразу скажи, на кого работаешь. Насчет того, что ты решила это провернуть в одиночку, в жизни не поверю, – сказал Фантомас.
– А ты не подумал о том, – насмешливо спросила Алла, – что если бы я работала на кого-то, то зачем обратилась к вам?
– Подумал, – кивнул он, – тебе нужны солдаты. Точнее – пушечное мясо. Вот что я тебе скажу, Крайнова, если мне что-то не понравится…
– Я рада, что мы договорились, – усмехнулась она.
– А если по натуре, – вмешался Зверь, – кто тебе об этом шепнул?
– Я случайно узнала, что золото осталось или на месте нападения, или там, где был вертолет. Скорее всего последнее. Я ехала к Грифу. Но по приезде узнала, что он сидит. И тогда я вспомнила о вас. Подумала, что вы, пожалуй, единственные, кто сможет взяться за это. И думала, что не ошиблась, а вы начали…
– Так дело серьезное, – перебил ее Зверь. – Это не банк грабануть. Мы пробовали и еле ноги унесли. В одном районном банке практику проходили. Взяли хрен да немного, а трупа два. К тому же один – наш. Раненого добили. Так что мы…
– Ты на меня жуть гонишь? – усмехнулась Крайнова.
– Да нет, только разжуй все подробно, – попросил Фантомас. – Дело в натуре серьезное.
Якутск
– Значит, Хорины опять объявились, – процедил Лишев. – И снова им Леший потребовался. Ну почему все меня за дурачка держат? – Он вздохнул. – Или ни на что путное Лишев уже и не годен? Как украсть золотишко и вывезти ворованное – Владлен Федотович, подмогни. А как что по закону можно, Владлена Федотовича не зовет никто. Катька мне поверила. Хотя жених, Колька Сизов ее отговаривал. Но на него обиды я не имею, мент, он и по жизни мент. А Светик, значит, хочет дело отца продолжать. Или врет сучка? – Он посмотрел в окно. – Никому не дает покоя золотишко, которое где-то потерялось. Ловко кто-то сработал: и вертолет взорвался, и золото вроде как утонуло. Даже нашли немного, и по счету вроде все бандюки в вертолете сидели, а вот нет здравой головушки у милиции-то. Ну кто будет с гранатой баловаться, ежели такое дело провернули?.. Я вот голову на пенек под бензопилу положу – кто-то ухватил бо́льшую часть золота. Правда, как это сделал, ума не приложу. А Катюшка, ей-богу, молодец девка! И папаню она на чистую воду вывела – за мать сполна рассчиталась, и любовницу его под статью подвела, но та не дура, да и нужна, видать, кому-то. Вроде освободят ее скоро. Сейчас за большие деньги все можно. А ведь Ванька и пленку предоставил, и все доказали, ан нет, разговор идет, что освободят эту шалаву. Элла Малинова, – вспомнил он. – Говорят, Иван обещает ее придушить. Зря он тогда в милицию кассету понес. Лучше бы убил и Бурцева, и Элку. Ладно, там видно будет, как оно выйдет. Катька меня до золота не допускает – и правильно делает. Не удержусь я и хапну себе немного. Поэтому и не езжу на участок. К золоту руки сами тянутся. Вроде и мыслю здраво, головой не больной, а вот насчет золота болен.
– Владлен Федотыч, – послышался женский голос, – к вам Екатерина Сергеевна.
– Зачем докладываешь, голова безмозглая? – Он поднялся. – Дверь ей открой и коврик расстели, чайку с травкой завари.
В комнату вошла красивая молодая женщина.
– Здравствуйте, Владлен Федотович, – улыбнулась она. – Я привезла деньги вашим рабочим и вам. – Она поставила на стол сумку.
– Смелая вы женщина, Екатерина Сергеевна. С такими деньгами вот так запросто…
– Разве меня так запросто отпустят? – рассмеялась она. – Трое в машине с оружием. И Коля следом с двумя собровцами.
– Правильно делает. Время такое, что и дома средь бела дня убить могут. Санька! – крикнул он. – Пусть бабы идут за мужей деньги получать.
– Подождите, – удивилась Катя, – а почему…
– По согласию обеих сторон. Мужикам деньги доверять нельзя. Вот и постановили – бабы за них получать будут. Ну зачем мужикам деньги? Куревом ты их обеспечиваешь, жратва опять-таки за твой счет, одежка рабочая тоже выдается, вот и отдаю деньги бабам.
– А я не знала, удивлялась, почему надо возить деньги вам. Вот и решила сама привезти. Теперь буду знать. И мне это нравится.
– А Колька твой узнал о Фролове?
– Ответа пока нет. Я все никак не могу поверить, что Иван Михайлович мог убить мужчину и беременную жену.
– Так ведь говорят, что он под воздействием какого-то лекарства был. Я с ним встречался два раза. Мужик нормальный, думающий, а тут… Специалист – поискать такого. И вдруг это… Виновны во всем руководители компании. А что касается бабы его, так ее и надо было убить. Изменила, забеременела от другого и двух детишек веры в людей лишила.
– Детей забрала директор детского дома, – сообщила Катя. – Я забыла об этом вам сказать. А если честно, думала, что вам все равно. Извините.
– Да за что извинять-то? – Леший улыбнулся. – Что поделаешь, ежели я такой?.. А тут что-то затронуло. Такого мужика, как Фролов, надо оберегать и ласку ему дарить, а она… – Он махнул рукой и выругался. – Ты это, – он смутился, – извиняй. Так уж русский мужик устроен: если матом своего настроения не выразит, то вроде как и не все сказал.
– Понимаю! – засмеялась Катя. – Ну, – она посмотрела на часы, – я поеду. Через полтора часа съемка, и я должна там быть, за правило это взяла. Не то чтобы не доверяю, а просто…
– Правильно делаешь. Золото контроля требует. И меня не допускаешь правильно. Я на чужое не зарюсь, но вот мимо золота пройти не могу. А если узнаешь что о Фролове, скажи. Наверное, кое-что ему можно туда послать, так сообразим. Ну и просто поддержать. В лагерях ведь тяжело сидеть таким, как он. А у меня в тех местах, не столь отдаленных, хороших знакомых много.
Омская область
– Фролов! – крикнул вошедший в большое помещение с двухъярусными койками худой мужчина. – К начальнику!
– Чего визжишь, падла! – приподняв голову, недовольно спросил грузный седой мужчина.
– Фролова отрядный вызывает, – негромко ответил тот.
– Подойди и скажи, сучара, – сказал седой. – Сон сбил, падла. Еще раз заблажишь, я тебя из шнырей в бригаду брошу. Завхоз уважит братву и на съедение тебя отдаст.
– К какому начальнику? – К дневальному подошел высокий крепкий мужчина.
– А ты чё, Фрол, – усмехнулся рослый парень, – не к куму ли?..
– Ты язык прикуси, – посоветовал ему седой, – а то отрежут и в задницу сунут.
Фролов подошел к двери с табличкой «Начальник отряда капитан Дунаев Л.С.» и вошел.
– Осужденный Фролов Иван Михайлович, – сказал он. – Осужден по статье УК РСФСР сто пять «а» к восемнадцати годам лишения свободы. Начало срока…
– Садитесь, Фролов, – кивнул сидевший за столом худощавый капитан.
Фролов сел.
– Что же вы никому не пишете? – спросил капитан.
– А мне некому, гражданин начальник, – выдохнул Фролов. – Жену я убил, а других родственников нет.
– Но ведь остались знакомые, друзья.
– Друзья? Какие друзья могут быть у осужденного за двойное убийство? Тем более женщина, жена, беременная была.
– Вас разыскивают. Мишины из Москвы, Бурцева из Якутска. Им сообщат адрес, и они вам наверняка напишут. Не замыкайтесь в себе, Фролов.
– Гражданин начальник, сейчас мне почти сорок шесть. Прибавьте семнадцать, год я отсидел. Выйду я в шестьдесят три. Ни квартиры, ни родственников. Здоровья тоже не будет. И груз на совести – я убил двоих. Если говорить откровенно, сожалею, конечно, но этот грех я себе простил. А вот того, что в утробе матери убил ребенка, не прощу себе никогда. Я хотел убить себя, но это не искупило бы моей вины. Я буду нести этот крест всю жизнь. Спасибо за ваше отношение. А что касается друзей, зачем мне их письма, для чего они мне? С Петровичем, Афанасием Мишиным, мы много работали и в переделках не раз бывали. Золото искали и устанавливали оборудование. А золото всегда манит таких, с кем я сейчас в одном отряде. Может, среди них находится кто-то, кто в нас стрелял. Петрович на суде заявил, что не верит, что я мог так поступить…
– И все-таки поддерживать связь с теми, кто за забором, необходимо. Дело, конечно, ваше, Фролов, но человек, где бы он ни был, не может быть один. А вы сторонитесь всех. Удивительно, что вас…
– Я могу идти? – Фролов поднялся.
– Идите. И мой вам совет…
– Мне советы не нужны. Претензий у вас ко мне, надеюсь, нет, а остальное, гражданин начальник, вас не касается.
– А чего ты за него мазу держишь, Купец? – спросил молодой зэк.
– Зачем на него наезжать? – вздохнул седой. – Мужик сам по себе, один на льдине. Хвостов за ним нет. Кроме того, мой кент по зоне Швед ксиву прислал. Мужик в непонятку попал. В общем, передай своим бойцам, чтоб не пытались хавать Фролова. Понял, Гиря?
– Все путем, Купец, – поспешно проговорил тот. – Просто он на этапе одному из моих врезал…
– По делу врезал, – перебил его Купец. – Или желаешь предъявить Фролу? – Он засмеялся. – Тогда к вам много претензий будет. Твои шакалы на пересылках мужиков обирали. Они молчат, но ведь и предъявить могут. И еще, Гиря, может, в натуре Бросок не по делу парня опустил в Ярославле на пересылке. Ты с ним сам разберись.
– Да все путем, тот сучонок сдал…
– Так Бросок базарит. А есть слух, что парнишка что-то о Броске знал, тот с кентами его и поставил у параши. Так что думай, Гиря. Скоро вор приедет, а за беспредел сейчас спрашивают.
– Разберусь. И если Бросок косячину гонит…
– Он парнишке жизнь испортил, опустил ниже некуда, и тот горло себе вскрыл. Не там ты, Гиря, кентов ищешь.
– Хорош, Купец.
– И кончай мужика прижимать. Если достанете, мало не покажется.
– Слушай, Купец, мы с тобой здесь самые…
– Все, иди. И не забудь: мужиков не трогать.
Фролов подошел к двухъярусной койке и сел на нижнюю. Вытащил из кармана цветную фотографию, на которой были изображены он, женщина и между ними мальчик лет пяти.
«Отрезал бы я ее, но не получается. Она не заслужила смерти, хотя и предала и тебя, Алеша, и меня. Прости меня, Алеша, но, надеюсь, ты уже забыл про обманувшего тебя папу и нашел в Маргарите маму. Мне этого очень хотелось бы…»
– Чего тебя начальник дергал? – Худощавый мужчина сел ближе к стоявшим между койками тумбочками.
– Друг меня ищет. – Иван убрал фотографию.
– А кто у тебя там? Ты частенько смотришь. – Фролов указал на фотографию.
– Жена, которую я убил, и Алешка. Я не могу иметь детей, а очень хотелось. Вот и нашел себе мальчонку в детском доме. Он на меня даже похож, правда?
– А я ведь думал, что это твой сын.
– Ты серьезно?
– Чего я фуфло двигать буду? – отдавая ему фотографию, хмыкнул худощавый.
– Значит, похож?.. – Фролов посмотрел на фотографию. – Правда, Георгий?
– Да точно. Слышал я твою историю. Правильно ты заделал ту парочку. А баба твоя, значит, не от тебя забеременела? Тем более валить надо было. Молодец…
– Но она беременна была. Когда я узнал об этом, был потрясен. Да и Маринку, и того мужика жаль. Люди ведь они, не должен я был у них жизнь отнимать.
– Наверное, ты по пьяному делу их замочил.
– Таблетками врач напоила, вот и потерял себя. Я смутно помню, как бил Марину по голове, потом по животу, как мужчину ударил. Как бы со стороны это видел. Никогда не забуду…
– Привет, Кубинец! – К Георгию подошел невысокий полный зэк.
– Долг принес? – спросил Георгий.
– Так последний день завтра, и я с вестью, а ты сразу наезжаешь.
– Что за весть?
– Скорпион пришел.
– По ушам ездишь, Пончик?! – Кубинец резко встал.
– Да в натуре! – Пончик отшатнулся. – Сам видел, и мужики его узнали. К куму дернули после распределения.
– Сколько у него сейчас?
– Не меньше двадцати, наверное.
//-- * * * --//
– Осужденный Иванов Иван…
– Садись, Скорпион, – усмехнулся сидевший за столом подполковник.
Иванов сел.
– Как погулял? – Подполковник подвинул к Иванову пачку сигарет.
– Да неплохо вроде, – усмехнулся рослый мускулистый мужчина. – Правда, маловато. Не успел…
– Зато двадцатку ухватил.
– Гражданин начальник, зачем вы сразу меня дергаете? Что мужики думать будут? Еще пойдет базар, что Скорпион…
– Да хватит тебе! Я тебя предупредить вызвал – бежать не вздумай. Брать не будем, на месте, где догоним, кончим. Ясно?..
– А может, сразу здесь и пристрелите? Хотя вам в зону стволы не дают. Вот что я вам скажу, гражданин начальник оперативной части, – Скорпион встал, – поживем, точнее, посидим, увидим, как и что почем. У меня, как вы изволили напомнить, двадцатка и…
– Трижды ты сам себе срок накручивал. Три побега. Ведь у тебя два года поначалу было, а ты…
– А за что мне двушку-то влепили? За то, что я не дал пьяному капитану милиции девчонку увезти. Она не шлюха была, а соседка моя. Я просил мента оставить ее в покое…
– Отсидел бы и мог добиться справедливости.
– А есть она, справедливость-то? Я, например, когда после Афгана вернулся и увидел, что батя, комбат наш, без ног остался, а его и жена бросила, и дети отвернулись, в дом инвалидов сунули…
– В общем, ты понял, что я хотел тебе сказать, – перебил его подполковник. – Предупреждаю – малейшее подозрение, и ты у меня в крытую уедешь. Свободен.
– До свидания, гражданин начальник. – Иванов вышел за дверь. Через пару минут в кабинет вошел невысокий плешивый полковник.
– И что, Юрий Павлович, – закрыв дверь, спросил он, – как тебе Иванов показался?
– Хищник. И я уверен – через годик он попытается уйти. Куда его определили?
– В третий. Там в основном большесрочники, и стукачи у нас там такие, что о них и не догадаются. И по мелочи не сдают. Кстати, в том же отряде его приятель Бусыгин, Кубинец. Он ведет себя на удивление спокойно. Правда, ни с кем не кентуется. У него тоже двадцатка, и, говорят, следствие продолжается. Он инкассаторскую машину взял в Екатеринбурге. Один труп, другой стал инвалидом. Правда, многие свалили на подельника Кубинца, убитого при задержании. Но двадцатку Бусыгину все равно дали. Знаете, Юрий Павлович, мне поначалу было даже жалко парней, которые Афган прошли. А потом жалеть их перестал, ведь они считают, что им все можно.
– Бусыгин и Иванов детдомовцы, в Афганистане встретились. В последний год там воевали, причем неплохо. Бусыгин награжден орденом и двумя медалями, у Иванова тоже награды имеются. В первый раз Иванова посадили ни за что: капитан, которому он в морду дал, оказался племянником прокурора области, вот и посадили. Бусыгин первый срок получил за незаконное хранение пистолета и сопротивление сотрудникам милиции. Но попал под амнистию как ветеран Афганистана, имеющий награды. А потом через год он на инкассаторов напал. И, говорят, за ним еще пара подобных дел имеется, но доказать не смогли. А насчет Скорпиона пришел документ со значком СП – «Следствие продолжается». И там тоже кровь есть. Взяли его случайно: баба попалась за наркоту и сдала его. Ствол у него при задержании нашли. Правда, чистый, но все-таки оружие.
– А не зря его в один отряд с Бусыгиным сунули?
– Наоборот, – улыбнулся полковник. – Там у нас стукачи из окружения авторитетов.
– Никто, кроме нас! – вскинув сжатый кулак, крикнул Скорпион.
– ВДВ и Спецназ! – отозвался Кубинец, стоя у огораживающего барак забора. Щелкнул замок, и подводивший к отряду троих прибывших осужденных зэк открыл калитку. Первым вошел Скорпион. Он и Кубинец крепко пожали друг другу руки.
– Тебя, значит, к нам? – весело проговорил Бусыгин.
– К вам, – кивнул Скорпион.
– Слышь, – Бусыгин кивнул зэку с нашивкой «завхоз», – ты его рядом положи, я с Туляком добазарился. А Москвича подними.
– Лады, – откликнулся завхоз. – Давайте к отрядному.
Кубинец взял у Скорпиона пакет и похлопал его по плечу.
– Быстро же тебя хапнули.
– Да шкура сдала. Я подпил крепко, а когда глаза открыл – «маски-шоу» лапы крутят. Я для порядка брыкнул, ну и помяли меня прилично. Ствол нашли. Я его у одного барыги купил. Ништяк, что чистый.
Москва
– Иван Михайлович Фролов находится в Омской области, – сообщила Олеся Петровичу.
– А ты откуда знаешь?
– Ответ пришел, – она протянула ему конверт, – я его вскрыла, а вас дома не было.
– Ну, дочка, – Петрович поцеловал ее в щеку, – спасибо тебе, родная, уважила. А откель они прознали, что я разыскиваю Ваньку?
– Я от вашего имени написала. – Олеся смутилась.
– Да ты просто умница! – Мишин обнял девушку.
– Ты чего, дед? – спросила выбежавшая из комнаты Вика.
– Она Ивана нашла! – закричал Петрович. – В Омской области он, и адрес имеется. Сейчас же ему напишу. Матерком бы его, – пробормотал он. – Три месяца уже на зоне, а молчит, едрена корень. – Он ушел в свою комнату, но тут же вернулся. – Ты Витальку видела?
– Нет, – Вика вздохнула, – пропал он, уже двое суток не звонит и не появляется.
– Мать знает?
– Да. Она Зубова попросила помочь найти его.
– Правильно. Зубов быстро отыщет.
– Я боюсь, что с ним что-то случилось.
– В такое время запросто что-то случиться может, – не стал утешать дед. – И в газетах пишут, и по телику сколько раз говорили, что таксистов грабят. Правда, и они в долгу не остаются – один хотел бабу изнасиловать, так она его ножом пырнула.
– Хватит, дедушка, – вздохнула Виктория.
– Не знаю, что и сказать, – покачал головой Зубов. – Нет его нигде. Да, был скандальчик у него на работе. Кажется, виноват не Ивлев. Я узнаю точно и…
– Ты Виталия найди, – перебила его Зоя. – Я не представляю, куда он мог деться. Даже не звонит Вике.
– И машины его нет.
– Ой, Володька, я боюсь, свою вину чувствую. Надо было все сразу выяснить, а я…
– Успокойся, найдем Виталика. Надо будет надавить на этого Антуша, что-то он не договаривает. Имеются данные, что он связан с солнцевскими. И вполне может быть, что с Виталиком просто разобрались. Не убили, но поломать немного могли. Успокойся, все будет нормально. Сейчас больницы проверим.
– То, что он не звонит, уже ненормально. – Зоя вздохнула. – И я свою вину чувствую. А там, значит, что-то произошло.
– Я выясню. Там мой знакомый работает. В тот день он там был, у него я все узнаю.
– Значит, говоришь, просто шел? – присев на корточки перед связанным Виталием, усмехнулся плотный молодой мужчина. – Что-то не верится.
– Менты меня отпустили, – ответил Виталий. – А если бы…
– Но ты был с этой кодлой, – перебил его плотный. – И ты знаешь, кто это…
– Да иди ты на хрен! – Виталий плюнул кровью. – Я тебе говорю, не при делах я. Меня там спецназ чуть не пришиб.
– Менты, получается, забыли тебя спросить, когда… – Плотный ударил его кулаком в нос и поднялся.
– Слышь, Кабан, – негромко проговорил стоящий у ворот подземного гаража парень, – похоже, он в натуре не при делах.
– А тебя спросили? – повернулся к нему Кабан.
– Его менты ищут. – В гараж вошел невысокий худой мужчина в очках. – Петровка. Так что отвезите его подальше и выбросьте. И запомни, Таксист, если хоть слово вякнешь – ты труп.
– Погоди, Кощей, – недовольно поинтересовался Кабан, – его замочить?
– У тебя мозги есть? Его Петровка шарит и вот-вот выйдет на тебя, кретина. Ты же, придурок, его на своей машине увез. Найдут его, и все дела. Он слова не скажет, ему невыгодно вспоминать то дело. Кубик, – позвал Кощей, – отвези парня подальше. И не забудь глаза завязать. А ты считай, что тебе приснился страшный сон.
– А что он будет о своей побитой харе говорить? – усмехнулся Кабан. – Да и на теле у него…
– Он сам придумает, что сказать! – отрезал Кощей.
– Идти можешь? – разрезав веревки на руках Виталия, спросил невысокий бритоголовый парень.
– Могу. – Виталий поднялся и посмотрел на Кабана.
– Запоминаешь? – усмехнулся тот.
– Да, – хрипло ответил Виталий. – Надеюсь, встретимся.
– Обязательно, – кивнул тот.
– Пошли! – Надев на глаза Виталия черную повязку, Кубик вывел его из гаража.
– Значит, думаешь, не он? – спросил полный плешивый мужчина.
– Уверен, – ответил Кощей. – Зря мы его хапнули. Менты просто так не отпустили бы. К тому же его, сам говоришь, МУР ищет, а это уже…
– Да как-то странно ищут, розыск не объявили, проверяют больницы. В общем, на розыск не похоже.
– Может, просто кто-то заяву написал, что Ивлев пропал? – предположил Кащей.
– Нет заявления. А вы действительно дурочку сваляли. Вообще зря ты привлек Кабана. Он цепной пес и понимает команду «фас», если жирный кусок получит. А теперь Ивлев и его видел, и тебя, и…
– Он ничего сделать не сможет. А мочить просто так не стоит. У него мать умерла в прошлом году, пусть живет. Кроме того, если он как-то причастен к тому нападению, сразу будет связываться с организатором, и мы узнаем. Сейчас техника на грани фантастики и доступна всем.
– Понял. Соображать умеешь.
– Тем и живу.
– Никто не может понять, что тогда произошло. Те, кто напал, начали перестрелку между собой. А тут подоспели парни…
– И деньги никто не взял. Странно это. Я прикинул варианты, думаю, что просто хотели свести Хитрого с Кругом. Там же в основном бабки Круга были.
– Хитрый влез в этот мешок, были убиты и тот, и другой. Кто-то своего добился. Но менты ничего не выяснили. Хотя все понимают – кто-то их подставил. Взяли двоих, но они кончили себя. Один-то тот еще тип, Герцог. И там кто-то со «шмайсером» был. До этого они вдвоем магазин отоварили.
– Повез Кубик Ивлева, – вошел в комнату Кабан. – Зря вы его отпустили. Надо было…
– Не лезь, куда не следует! – осадил его Кощей.
– Счастливо, – сказал парень Виталию. – Минуты три повязку не снимай. Увижу, что номера запоминаешь…
– Да хорош тебе! – Виталий снял повязку и зажмурился от яркого солнца. «Десятка» рванула с места, он глубоко вздохнул и скривился от боли в боку. – Ребра, похоже, сломали, суки… – Он сел на землю. – Где я? За город куда-то вывезли. Да и был я за городом. Опа! – Он увидел свою «восьмерку» и с трудом поднялся. Правый бок сильно болел. Он сумел доковылять до машины. Увидел в замке связку ключей. Открыл дверцу и сел. Выругался: – Я этого Хряка из-под земли достану и переломаю все, что ломается! – Потом увидел лежавший на пассажирском сиденье сотовый и набрал номер.
– Да, – послышался он голос Вики. – Виталик, ты где? Мама и Зубов тебя разыскивают. Где ты есть?
– Потом все объясню. Узнаю, где я, и позвоню позже.
– Что с тобой, Виталий?
– Все потом. Ты только телефон не отключай.
– Буду ждать.
Виталий сунул мобильник в нагрудный карман и осторожно вылез из машины. Издалека послышался шум трассы, и он медленно пошел в ту сторону.
– Ну что там? – спросил Кощей.
– Звонил какой-то девчонке, – ответил парень, сидящий перед напоминающим магнитофон прибором. – Сказал, что узнает, где он, и позвонит.
– Понятно. Значит, мы действительно ошиблись. Он бы звонил подельникам. Твою мать! Кабан – полный придурок. Сказано ему было пасти Ивлева, а он, придурок, его сюда приволок. Но к ментам Ивлев не пойдет, девчонке какую-нибудь басню пропоет. А Кабана уже точно подловит.
– Звонил? – спросила по телефону Зоя.
– Да, – ответила дочь. – Он, видно, сильно избит или в аварию попал. Голос стонущий, и не знает, где он. Сказал, что как только узнает, позвонит.
– Что случилось? – поинтересовался сидящий за рулем Зубов.
– Твою мать! – Держась за бок, Виталий присел. – Никто не останавливается. Вот… – Послышался визг тормозов. Он поднял голову и увидел милицейский «уазик». – А вот вас бы лучше не видеть, – пробормотал Виталий.
– Так, – из машины вышел старший сержант, – и что же с тобой случилось? Кто ты есть-то?
– Где я? – тихо спросил Виталий.
– Да тебе, видать, мозги отбили, – рассмеялся милиционер. – А ну-ка…
– У меня там машина… – Виталий слабо махнул рукой.
– А ты в нашу садись, – усмехнулся милиционер. – Мы тебя куда хочешь доставим. Кто это тебя так?
– Скажите, где мы?
– Ну ты и набрался, паренек! – подошел к ним водитель. – И отделали тебя прилично. Что случилось-то?
Раздался вызов сотового.
– Да? – Виталий поднес телефон к уху. – Меня два мента берут, – успел сказать он, прежде чем сержант выхватил у него телефон.
– Кто говорит? – спросил милиционер. – Тут ваш приятель…
– Слушай сюда, – прозвучал ответ, – с тобой говорит инспектор МУРа капитан Зубов. Где вы?
– На Каширском. А ты, земеля, не заливаешь?
– Где именно? – настойчиво спросил Зубов.
– Да иди ты, я таких приколов…
– Позвони дежурному, – перебил его Зубов.
– Менты около него, – сообщил парень в сотовый. – Мы отваливаем.
– Давайте быстрее, – откликнулся Кощей.
Парень сел на заднее сиденье мотоцикла.
– Ну извини! – Из машины вышел сержант. – Сам подумай, едем и вдруг видим…
– Да ладно, ясно, – промычал Виталий.
– И кто же это тебя так?
– Без понятия. Остановился по нужде, заехал в кусты, а больше ничего не помню. И не взяли ничего, кроме денег.
– Скорее всего наркоманы, – сказал водитель. – Денег-то много было?
– Полторы тысячи.
Позади «уазика» остановился джип. Из него выскочила Зоя и бросилась к милицейской машине. Впереди затормозила «скорая».
– Вика! Пересмотрели дело Эдгара. Зубову спасибо и остальным, кто с ним был. Эдгара выпускают!
– Тетя Таня, – вздохнула Виктория, – пожалуйста, позвоните попозже. Потом все узнаете, но сейчас я не могу занимать телефон.
– Добрый день, – кивнул открывшей дверь Маргарите красивый худощавый мужчина.
– Если вы насчет долга, – сердито заговорила она, – то я уже все сказала. И если будете надоедать…
– Извините, – улыбнулся он, – я работал с Фроловым, моя фамилия Судин. Аликом меня зовут. Мы с вами виделись после суда.
– Ой, проходите, конечно…
– Вносите! – Судин отступил в сторону.
Двое рослых парней занесли в прихожую четыре больших сумки. Маргарита удивленно смотрела на них.
– Что это?
– Детям вашим, – ответил Алик. – А это вам! – Он поставил у ее ног большую сумку и сунул ей в руку визитную карточку. – Если будут какие-нибудь проблемы, звоните. Если не смогу помочь, то хотя бы что-то посоветую. До свидания.
Парни вышли вместе с Судиным.
– Подождите, – попыталась остановить их Маргарита.
– До свидания, – нестройным хором отозвались три голоса.
– До свидания! И спасибо! – Она вернулась в квартиру и закрыла дверь. – И что же это? – Присев, женщина расстегнула сумку.
– Так, – закрыв дверь палаты, Зубов присел на стул, – а теперь меня интересует, что произошло на самом деле.
– Так я же сказал, – вздохнул лежащий на кровати Виталий, – меня…
– Врачи говорят, что побои у тебя трехдневной давности, – перебил его Зубов. – Машина твоя туда, где ее нашли, приехала сегодня. Мне нужна правда.
– Да просто разборки старые. – Виталий отвел взгляд. – Не могу я сказать… – Он вздохнул.
– Ну как знаешь! – Капитан встал. – Но мой тебе совет – все-таки расскажи. А то тебя запросто могут снова…
– Больше такого не будет.
– Ладно… Но если решишься, я готов выслушать.
– Пустите меня! – раздался за дверью сердитый голос Виктории.
– А что у тебя на работе произошло? – спросил Зубов.
– Не буду я там больше работать, уж больно этот козел ставит из себя.
– Но в чем причина?
– Да так… – Виталий вздохнул.
– Товарищ капитан, – в палату заглянул молодой оперативник, – она мне сейчас глаза выцарапает.
– Впусти, – усмехнулся Владимир.
В палату ворвалась Виктория.
– Подожди, – удивилась Зоя, – как освобождают?
– Зубов твой со своими оперативниками заявили, что Эдгар нес пистолет сдавать. К тому же на капитана, который стрелял, еще несколько заявлений поступило. И пистолет у него не служебный был, а мент еще и пьяный оказался. В общем, адвокат добился отмены приговора. Эдгара освободят. И тот срок, что он отсидел, будет засчитан. Год ему дали. Осталось три месяца.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Зоя.
– Наверное, рожу не сегодня-завтра.
– Так. Я сейчас пришлю машину, и тебя привезут к нам. Ясно?
– Да… – Татьяна громко ойкнула.
– Ты что, Танька?
– Началось, кажется.
– Ты где?
– Дома… – простонала Татьяна.
– Сейчас приедет «скорая». Танька рожать начала! – Зоя набрала ноль-три.
– Да? – Маргарита подняла трубку.
– Вы еще ничего не надумали, Маргарита Павловна? – послышался голос Щербакова.
– Послушайте, – сердито, но негромко, поскольку в детской весело разбирали игрушки дочь и сын, сказала она, – я уже говорила, что ничего вам не должна. И если вы будете меня…
– Подумайте о детишках, госпожа Сазонова, да и о себе тоже. Ведь с ними может несчастье случиться, да и вы можете под машину попасть… или хулиган бутылкой по голове ударит. Сейчас ведь наркоманов столько, что просто ужас. А они ради дозы на что хочешь пойдут. И еще. Если вдруг вы решите обратиться в милицию, то, заверяю вас со всей ответственностью, будете выглядеть полной дурой. И несчастье произойдет гораздо скорее, чем вы себе можете представить. У вас двое суток, чтобы обстоятельно подумать. Поверьте, госпожа Сазонова, мы не собираемся пускать вас по миру. Нам вполне хватит загородного дома, и к тому же вы еще получите деньги. Но если вы попытаетесь привлечь к этому делу милицию, мы узнаем об этом сразу. К сожалению, оборотни не переводятся и плодятся. Поэтому не делайте глупостей. Я понимаю вашу заботу о детях и приветствую это, но мы не намерены из-за них терять свои деньги. До свидания. Надеюсь, вы не наделаете глупостей. – Телефон отключился. Маргарита застыла с трубкой в руках.
– Мама, – подбежала к ней девочка, – там и лесенка есть, и качели! Их у нас в доме повесят?
– Конечно… – Маргарита попыталась улыбнуться. – Завтра позову людей, они повесят и качели, и лесенку.
– Аленка! – громко позвал Алеша. – Тут кукла говорящая.
Девочка бросилась в свою комнату.
Маргарита обессиленно опустилась на стул.
– Я отдам им дом, – прошептала она, – только пусть отвяжутся.
В дверь позвонили. Она вздрогнула, осторожно вышла в прихожую и посмотрела в глазок. Увидела миловидную брюнетку в темных очках. Облегченно вздохнула и открыла дверь.
– Привет, подруга! – Брюнетка вошла. – Я решила, что темный цвет мне больше идет! – Женщина посмотрелась в зеркало. – Правда? – Не услышав ответа, она повернулась к Маргарите: – Что с тобой, Марго?
– Снова эти звонили.
– И что ты решила?
– Отдам я им загородный дом, только пусть отстанут. В конце концов…
– Подожди, почему ты должна платить чей-то долг, к которому ты не имеешь никакого отношения? Ничего не отдавай. Ты ведь говорила, что решила отдать этот дом под детский санаторий. Хотя я бы на твоем месте просто продала его. Непрактичная ты, Ритка.
– Тебе легко говорить, Нина. Они угрожают детям.
– Попробуй обратиться к бандитам. Сейчас, пожалуй, они единственная реальная сила. Хочешь, помогу?
– Ты? – удивилась Маргарита. – Как?
– Сведу тебя с одним человеком, он запросто может…
– Перестань. Если я отдам дом, то признаю долг, и они потребуют все остальное – квартиру, машину и дачу, а потом еще и деньги. Наверное, ты права.
– Конечно. Почему ты должна платить чьи-то долги? Ладно, если бы Фролов был должен. Но он убил жену и ее любовника.
– Да тише ты! – Маргарита посмотрела в сторону детской. – Я не хочу, чтобы дети узнали, что Фролов осужден за убийство. Все-таки он дал…
– И отнял, – перебила Нина. – Хорошо, что ты взвалила на себя это… – Она прислушалась к детским голосам. – Хотя я говорила и повторю – зря ты так поступаешь. Тебе сорок лет, и ты вполне могла бы устроить свою личную жизнь. Родить в конце концов своего ребенка. А теперь ты вряд ли сможешь найти себе мужа. И еще неизвестно, кто из таких детей вырастет. Вполне может быть…
– Нина! – резко остановила ее Маргарита. – Никогда не смей так говорить, иначе я перестану считать тебя своей подругой. Не смей так говорить о моих детях. Никогда!
– Хорошо, не буду. Ну что, свести тебя с человеком, который сумеет защитить твои права?
– Но этому человеку придется платить. А кроме того, его методы наверняка незаконные. Я боюсь, что это отразится на мне и детях. Не знаю, что делать.
– Я все-таки поговорю с Никитой. Если нам это не подойдет, будем решать дальше.
– Господи, Нинка, тебе-то это зачем? К тому же ты не принимаешь детей…
– Но ведь ты моя подруга, и я не оставлю тебя в беде. Я вижу – ты счастлива, что они у тебя есть. Одну тебя в этой ситуации я не оставлю. – Она шагнула в детскую. – Ничего себе! Это же сколько денег ты угрохала? Балуешь их, Ритка!..
– Это не я. Знакомый Ивана принес.
– Знакомый? – Нина с интересом посмотрела на нее. – Он хорош собой? Сколько ему примерно лет?
– Нинка, – засмеялась Маргарита, – неужели ты никогда не успокоишься? Ведь сейчас с тобой рядом прекрасный человек, Анатолий Петрович, а ты…
– Если бы он еще был и прекрасным мужчиной, – вздохнула Нина, – может, я бы и успокоилась. А он, к сожалению…
– Да, – Маргарита улыбнулась, – правильно говорят, что горбатого могила исправит.
– Я запишу тебе номер этого Алика. – Нина достала ручку. – Может быть, пригодится.
– Записывай.
– Не думаю, что она согласится, – покачал головой Щербаков, – но в милицию вряд ли обратится. Ну а если все-таки решится, – он посмотрел на Прошина, – что тогда?
– Положим, в милиции над ней посмеются. Да и не думаю я, что она будет доводить дело до крайности, отдаст дом добровольно. Кстати, там прекрасное место. Рядом…
– Погоди ты с местом, – остановил его Левицкий. – Как бы не получилось так – мы дом почти продали, а она нам его не отдаст. Представляешь, что тогда о нас подумает Леван Георгиевич?
– Отдаст, – усмехнулся Прошин. – А кто этот Леван? Вроде на грузина не похож.
– Он грузин по отцу, а мать – немка. Но он имеет авторитет среди грузин. И ссориться с ним небезопасно.
– Подожди, Лев, почему ты говоришь мне об этом? В конце концов ведь это ты договаривался с ним, и если что-то не получится, я не при делах.
– Вот как, – усмехнулся Лев Николаевич. – Значит, товар тебе тоже не нужен? И твои магазины…
– А если не получится ему дом продать? Тогда можем и здоровья лишиться. Убивать, надеюсь, не будут. И я повторяю вопрос: при чем тут я? Я ничего не обещал Левану. Так что давай-ка ты сам это расхлебывай.
– Как говорят уголовнички, крайним меня делаешь? Хорошо, тогда я буду предельно жесток по отношению к этой несговорчивой даме и детдомовским чадам. Надеюсь, ты не станешь возражать?
– Нет, конечно. Главное, сдвинуть дело с мертвой точки. Если она отдаст дом, то можно получить и квартиры, и дачу, и машины. У нее есть своя тачка, будет ей возить детдомовских крысенышей. Я очень надеюсь, ты сумел убедить ее не обращаться в милицию? – Прошин посмотрел на Щербакова.
– Сумел, – кивнул тот.
– Привет, Судин, – поздоровался вошедший в комнату Жигунов.
– Здравствуйте, Александр Викторович! – Алик поднялся с кресла и пожал протянутую руку.
– Со мной будешь здороваться? – спросил появившийся следом Рокин.
– Добрый день, Михаил Петрович! – Алик протянул ему руку.
– А мы к тебе с предложением. – Усевшись в кресло, Жигунов поставил на стол бутылку коньяка.
– А этот пакет куда? – спросил один из троих телохранителей.
– Ребенку отдай, – откликнулся Жигунов.
– Извините, господа, – усмехнулся Судин, – но я не хочу иметь дело с людьми, способными подставить человека ради прибыли. А вы так поступили с Фроловым. Я не буду разговаривать с вами на эту тему. Выпить – выпью, все-таки почти два года сотрудничали. Но больше никаких отношений. Я имею в виду рабочие отношения. Предупреждаю, – увидев, что совладельцы переглянулись, сказал он, – малейшая попытка как-то оправдаться или купить меня – и я вас тут же выставлю.
– Подожди, Алик, – Жигунов вздохнул, – оправдываться никто не собирается. Поступили мы по-сволочному. Но даже мысли не было, что все так закончится.
– Да вы вообще не думали о Фролове. Все, – Судин кивнул на дверь, – спасибо за подарки дочке, но вам пора. И очень прошу, не заставляйте меня повторять. У вас три минуты. Время пошло.
– Алик, – в комнату вошла молодая женщина, – даже на суде дают последнее слово. И разговор с ними тебя ни к чему не обяжет. Мне очень интересно, что они думают сейчас. Хотя, конечно, раскаиваются, но…
– О каком раскаянии вы говорите, Евгения Владимировна? – посмотрел на нее Жигунов. – Мы подыграли этой Марине, мать ее! Мы понимали, что дальше обещания взять детей она не пойдет. Но думали о том, что вернется Фролов и все сделает сам. Мы бы ему обязательно помогли. Хотя это, наверное, я теперь так говорю. А тогда, – он открыл бутылку и сделал несколько глотков из горлышка, – мы ждали золото. Конечно, наняли Фролову хорошего адвоката, но… – Он снова сделал глоток.
Женя вышла и вернулась с подносом, на котором стояли рюмки и ваза с фруктами.
– Спасибо, – поблагодарил ее Рокин.
– А вообще-то я недавно женился, – неожиданно сказал Жигунов. – Ну как недавно, уж и сын есть, месяц ему, – улыбнулся он. – Так жена меня поедом за Фролова ест. Правильно делает. Но жизнь продолжается, и дела нам не поправить. Помочь ему освободиться раньше – вот сейчас задача номер один. Но отсидеть он должен не менее двенадцати лет.
– А ему это уже не нужно, – сказал Алик. – Он не освободится, думаю. Он даже говорить ни с кем не захотел и согласился на свидание только с директором детского дома – Маргаритой Павловной Сазоновой. Я вчера к ней заезжал, привез детям игрушки разные. Говорить ничего не стал, не о чем, да и как с ней разговаривать об Иване, которого мы и довели до этого?.. – Налив полную рюмку, он выпил.
– Ну, положим, ты тут вообще ни при чем, – покачал головой Жигунов. – Наверное, если бы сейчас все вернуть назад, так бы все и произошло. Он ведь к нам даже не заехал, сразу домой помчался. Мишин говорит, к жене и детям рвался. А потом они в детский дом поехали, а там ему говорят, что нет ни детей, ни директора. Адрес ее не назвали. А номер телефона она сменила. Оттуда их, Фролова и Мишина, забрали в милицию, ну и…
– Это я знаю, – сказал Алик. – А вот почему Иван никому не пишет? Даже Мишину не пишет. Афанасий Петрович его будет через Управление исполнения наказаний искать. Если, говорит, что-нибудь выясню, сообщу. Я боюсь, не убил ли себя Иван Михайлович. Он человек сильный, но тюрьма есть тюрьма. К тому же он узнал, что его жена была беременна, поэтому выходит, что он еще и ребенка убил. Не могу поверить, что Иван Михайлович сделал такое! – Алик покачал головой.
– Я и не верил, – наливая коньяк в рюмки, отозвался Жигунов, – да и не поверю, наверное, никогда. И приговор вынесен, и Фролов признал себя виновным. Но не верится мне, и все тут.
– Хватит, – вмешался Рокин. – Сколько можно себя казнить? В конце концов, мы не ожидали, что так получится. И если бы он сразу пришел к нам, все было бы по-другому.
– Но он ехал домой, будучи уверенным, что дети его ждут, – вздохнула Евгения. – И действительно, – увидев взгляд мужа, поспешно добавила она, – пусть все это останется на совести каждого. Давайте выпьем за то, чтобы у Ивана Михайловича Фролова, несмотря ни на что, все было хорошо. А главное, наверное, в любой жизни, чтобы рядом был верный и надежный человек. Я пью за это.
– У тебя очень хорошая жена. И вот что я скажу… – Жигунов поднялся. – Давайте выпьем за эту прекрасную женщину, и чтобы ей никогда не пересекаться с людьми, подобными нам! – Он залпом выпил. – До свидания и спасибо, что не набил нам морду. Хотя, – он кивнул на поднявшегося Рокина, – ему следовало бы. – Он вышел. Рокин, невнятно попрощавшись, вышел.
– А первый неплохой человек, – негромко проговорила Евгения. – Второй… – Она посмотрела на мужа. – Я бы с ним не то что в разведку, за грибами бы не пошла.
– А коньячок знатный. Давай еще по одной, – предложил Алик.
– Давай! – засмеялась Женя.
– Значит, его мы не получим, – сев на заднее сиденье «мерседеса», вздохнул Рокин.
– Я это знал, – отозвался Жигунов. – Но хотелось увидеть его и выслушать. И спасибо его жене. Если бы не она, Алик точно нам по разочку врезал бы.
– И кого посылать в тайгу? – недовольно спросил Рокин. – Усиленную охрану? Это встанет в копеечку. Там, может быть, ничего и нет. А с другой стороны, если послать хотя бы четверых охранников, можем попасть – вдруг там есть золото? Эх, жаль, нет Фролова.
– Давай устроим ему побег, – предложил Жигунов.
– Давай, – усмехнулся Рокин.
– Прежде всего узнаем, где он сидит, – вдруг серьезно заговорил Жигунов. – Месяца на то, чтобы подготовить побег, вполне хватит. А если он где-то в тайге, сразу выкрасть можно. В общем, организацию я беру на себя.
– Ты с ума сошел?! Выбрось это из головы! Я думал, ты шутишь, а ты…
– Эх, Мишка, ни на благородство, ни на преступление ты не способен. Останови, – сказал водителю Жигунов, – дальше я с охраной поеду.
– Вот так все и было, – кивнул плечистый мужчина.
– Понятно, – пробормотал Зубов. – Ну ладно. Ты-то как? Не собираешься к нам вернуться?
– Знаешь, Володька, даже не думал об этом. Но оттуда ухожу, достал уже этот Антуш. Для него люди – только те, у кого большой счет в банке. А Виталий Ивлев молодец, никто такого не ожидал.
– Спасибо еще раз. Если будут трудности, обращайся.
– Только ты и остался из всех, кто меня помнит, – вздохнул плечистый.
– Вот, значит, как было, – прошептала Зоя. – Ну ладно.
– Алло, – раздался в сотовом женский голос.
– Спасибо тебе, Рая.
– Кто родился, мама? – спросила Вика.
– Сын. Как Виталик?
– Врачи говорят, с неделю придется полежать, у него два ребра повреждены, но не сломаны…
– Ладно, после этого Виталик будет работать у меня, и это не обсуждается. Ты побудь здесь. Я быстро.
– Шеф у себя? – спросил по телефону Зубов.
– Да, – ответила женщина. – А вы, извините…
– У меня назначено. – Он отключил телефон.
– Все понятно? – спросила Зоя двоих телохранителей.
– Вы нам за это и платите, – проговорил рослый блондин. – А почему…
– Телохранитель вопросов не задает, – остановил его второй, лысый верзила. Зоя быстро направилась в офис.
– Их четверо, здоровенные лбы, – оценил возможных противников блондин.
– Только не покалечь никого, – предупредил лысый.
– Здравствуйте, Зоя Афанасьевна! – Из-за стола вышел Антуш. – Что вас привело ко мне?..
– Хочу выслушать вашу версию учиненного Ивлевым скандала. – Она подошла к нему вплотную.
– Я вам уже говорил. – Антуш поцеловал ей руку.
Сильная пощечина мотнула его голову. И сразу другую щеку обжег второй сильный удар.
– Вы что, – отскакивая, выкрикнул он, – с ума сошли?..
– Ты уже здесь, дорогая? – В кабинет вошел Зубов. – Очень кстати. Значит, говоришь, Виталика она к тебе на работу после бурной ночи устроила? – посмотрел он на Антуша.
– Да я, – испуганно забормотал Валентин Яковлевич, – не… – Словно подавившись, он замер и стал оседать.
– Пойдем, милая. – Взяв Зою под локоть, Зубов повел ее к двери.
– Дай я ударю эту мразь! – Зоя рванулась к лежащему на полу Антушу. – Как ты мог такое сказать Виталику?! – пытаясь вырваться, в то время как Зубов тащил ее к двери, кричала она. – Мало он тебя соком облил! Надо было башку тебе свернуть!
– Да помогите же! – обратился к телохранителям капитан.
– Мы ничего не видели и не слышали, – заявил один из чоповцев. – И вообще уходим от этого гада.
– А ты его не убил? – спросила Зоя.
– Даже следов не будет. А вот ты ему наверняка на щеках румянец оставила! – Зубов рассмеялся.
– Да все осталось по-прежнему, – сказал в сотовый немолодой мужчина. – Груз мы не забирали. Уголовнички Круглого и Хитрого до сих пор концы ищут. Насчет Хорина вроде дело по-новой будут заводить.
– Что в Питере? – спросил у него мужчина.
– Кажется, там была Светка Хорина. Убит Бугинский, его взорвали в машине.
– Вот что, Дед, мне нужна точная информация. Через три дня перезвоню, и ты расскажешь все, что знаешь.
– Сделаю, – кивнул Дед. – Пошлю в Питер надежного человечка.
– Позвоню через три дня. – Телефон отключился.
– Эх, – Дед покачал головой, – будь я на месте мужиков, забрал бы золото и хрен бы забил на все и на всех. Хотя куда бы я все это дел? Но я своего не упущу, есть то, что другим, особенно ментам, будет очень интересно. И я не при делах окажусь. Надо напомнить ему.
– Слышь, Сухой, – шепнул мускулистый узкоглазый парень. – Сколько нам еще тут сидеть? Мне, например, надоело.
– Что, в зону желаешь? – усмехнулся лежащий на кровати с газетой худой мужчина. – А мне в кайф. – Он сел. – Бабки есть всегда, конечно, не так много, но вполне хватает. Ты слышал, что говорил Дикий? Там еще менты шмонают. Да расслабься ты, Рысь. Цыганок, – обратился он к отжимавшемуся от пола крепышу, – скажи ему, пусть не напрягается.
– Да Рысь верно говорит! – Упав на спину, Цыганок прыжком встал на ноги. – Сколько мы тут торчать будем?
– А вы чего хотели? – зло спросил Сухой. – Сразу все раздербанить и разбежаться? Нас бы с ходу повязали. Осталось хрен да немножко. Как только там все совсем утихнет, поедем и заберем. Но сейчас вы же слышали, что Дикий говорил.
– А может, он уже все взял? – спросил Цыганок. – От него такого запросто ждать можно. А мы…
– Во-первых, он не знает, где все спрятано, – перебил его Сухой. – Во-вторых, он бы уже сидел. Дикий, он и есть Дикий – попался бы сразу с золотом и сдал бы нас.
– Насчет того, что он сдал бы, – усмехнулся Рысь, – я сильно сомневаюсь. Если с металлом, может под дурака закосить – нашел и хотел бабки сделать. Доказать ничего не смогут. Ну, получишь пару-тройку лет, и все дела, больше точно не дадут. Да могут и просто оштрафовать…
– Дикий не возьмет, – возразил Сухой. – Он не знает место, да и рисковать не захочет. В общем, что толку жевать об этом.
– Тс-с! – выхватив из-под подушки пистолет, остановил его Рысь. Цыганок вскинул АКМС. Сухой в обеих руках держал по ТТ.
– Да это я, – раздался голос Деда. Бандиты опустили оружие, но выжидающе смотрели на открывающуюся дверь. – Убрали свои пукалки? – Дед опасливо выглянул из-за двери, потом вошел.
– Ну что там? – спросил Сухой.
– Через три дня точно узнаю, – ответил Дед. – Надо в Питер наладить кого-то. Там Бугинского взорвали, и есть мысль, что Светка Хорина там загул начала. А она та еще стерва, папаню своего траванула и свинтила к немцу в Германию. Но фриц этот придурок полный, думал, золото у него будет. А вот выкуси, фашистский выродок, из России хрен чего увезешь!..
– Не гони гусей, Дед, – остановил его Сухой. – За Хорина менты горничную брали, а Светка после похорон уехала.
– Да я так, к слову сказанул, – пробормотал Дед. – Хрен знает, кто Хорина траванул. Может, и по натуре сам. Племянник его был замешан в нападении, он же Червонному наводку дал.
– Лихо подставили братву Червонного, – усмехнулся Сухой. – А бойцы немца так, наверное, и не поняли, что произошло. Не успели просто! – Он засмеялся. – А вот почему вертолет взорвался, до сих пор не пойму. Я думал, чухнутся, когда доберутся до места и начнется канитель. А тут слышу по радио – вертолет взорвался. Я прямо обалдел…
– Иностранец говорил, что все будет путем, – сказал Цыганок. – Но я не мог понять, как это все получится. А вышло…
– Хватит вам, – вздохнул Дед. – Я тут вот о чем подумал. А что, если нам прихватить золото, поделить и разбежаться? Куда сбыть золотишко, я знаю, – заявил он. – И по неплохой цене. Как вы на это смотрите?
– Знаешь, Дед, – усмехнулся Сухой, – если бы я не знал, что ты нас на вшивость проверяешь, сразу тебя кончил бы. Но из тебя провокатор хреновый! – Он рассмеялся. Рысь и Цыганок тоже захохотали.
«Значит, молодняк не подписывается, – улыбаясь, зло думал Дед. – Хреново. Я мыслил, что вы умные мужички, а у вас ветер в башке гуляет».
– Ты выпить принес? – спросил Цыганок.
– В пакетах. – Дед махнул рукой.
– Кого в Питер пошлешь? – поинтересовался Сухой.
– А тебя колышет? – недовольно спросил Дед. – Это уже мои проблемы. Вы молодцы, парнишки, не купились. А я решил промацать, не решили ли вы слинять со всеми делами. Короче, молодцы, – повторил он, но мысленно выматерился.
– Сын? – переспросил Зубов. – А как назовет?
– Сказала, поговорит с Эдгаром, как он решит, – улыбнулась Зоя. – И хочу тебе сообщить неприятную для тебя новость… – Она вздохнула.
– Что еще?
– У нас будет ребенок, и на этот раз я говорю правду.
Зубов резко тормознул и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Я не вру, – Зоя вздохнула. – Да, в тот раз я обманула и себя, и тебя. Просто была задержка, вот я и подумала… Но сейчас точно… – Она уткнулась лбом в его плечо.
– Значит, влип капитан, – пробормотал Зубов. – Но с работы я не уйду. Опер я, и это навсегда. Конечно, быть мужем бизнесвумен не в кайф, по крайней мере мне. Но что поделать. Только ездить буду на своей, а все ваши приемы…
– Так ведь не получится не ходить на разные мероприятия, – засмеялась Зоя, – что же я за бизнесвумен, если буду без мужа. И еще одно, фамилия у меня останется моя.
– Я согласен на двойную – Зубова-Мишина.
– Хорошо! – Зоя весело рассмеялась.
– А кто будет, неизвестно еще? – Зубов посмотрел на ее живот.
– Конечно, нет. Мне все равно.
– Мне тоже. Главное, чтобы ты родила нормально. – Капитан поцеловал Зою.
– Спасибо тебе, Зубов! – Зоя обняла его. – Хороший ты у меня, капитан, настоящий офицер.
– Это ты у меня такая, – прошептал Зубов.
Прозвучал вызов его сотового.
– Да? – Он поднес трубку к уху.
– Срочно на Каширское, – послышалось в телефоне. – Двойное убийство.
– Придется тебе к своим перебираться – виновато посмотрел он на Зою.
– Елки-палки! – проговорил мужик в спортивных штанах и шагнул от двухъярусной койки навстречу вошедшему в камеру рослому блондину.
– Коряга! – засмеялся блондин. – Недолго же ты на воле побыл. За что угорел?
– Да по бухе хатенку одну посетил, – усмехнулся Коряга. – Там сигналка, а я пьяный в дупель. Менты все уши ломают, как я два замка открыл с секретом. Я в холодильник заглянул, а там пузырь красавец. Ну и хлебнул. В общем, проснулся в камере. А тебя-то какого хрена привезли? Неужели еще что-то вешать будут?
– Пересуд будет. И скорее всего на волю выйду. Против мента, которого я подстрелил, заявлений море, причем два от жены и дочери какого-то коммерсанта. В общем, скорее всего мне до года срок сбавят, ну чтоб не извиняться и не платить компенсацию. И все, буду я вольный казак.
– Фартит тебе, Швед, – вздохнул Коряга.
– Да потому что на работе не пью.
Обитатели камеры дружно рассмеялись. Кормушка в двери открылась.
– Шведов, – раздался голос, – на выход.
– Чего еще? – оглянулся Швед. – Не успел прийти, дергать стали. Вы чифирку сварганьте, – попросил он, – у меня там есть…
– Имеется чаек, – кивнул Коряга.
Швед вышел из камеры.
– Ну как ты? – спросила Зоя.
– Все у нее нормально, – улыбнулась медсестра. – Вы бы ушли, а то у нас врач строгий.
– Это вам! – Зубов протянул ей пакет. – А с врачом мы договорились. Посмотрит она на ребенка, и мы уйдем.
– А ты ему уже звонил? – спросила Зоя. – Поэтому так быстро вернулся?
– Нашли убийцу. Сосед по пьяному делу мужа с женой приговорил. Я звонил, – он улыбнулся, – Эдгара этапировали в Москву.
– Все-все, заканчивайте, – проговорил подошедший врач, – а то остальные тоже будут сюда рваться.
– Заключенный Шведов, – скороговоркой бормотал Швед. – Осужден…
– Сын у тебя родился, – не дал ему договорить майор тюремной администрации.
– Что? Что вы сказали, гражданин майор?!
– Ах как тебя прихватило! – Майор засмеялся. – Никогда от тебя на «вы» да еще «гражданин» не слышали.
– Вы что-то сказали, – нетерпеливо повторил Эдгар.
– Сын у тебя родился, знали, что ты в столице, и просили передать.
Шведов, коснувшись спиной стены, сполз на пол.
– Ты чего? – Майор вскочил.
– Не врешь, начальник? – прошептал Швед.
– Не позволено нам врать, да и вообще сообщать ничего нельзя. Но все-таки сын… Я, например, в Чечне был, когда узнал, что у меня сын родился, места себе не находил. На войне бояться нельзя, а тут такой меня страх охватил – убьют и сына не увижу. В общем, с сыном тебя, Шведов.
– Ура!!! – заставив майора вздрогнуть, крикнул Швед. – Танька! Я люблю тебя!
В кабинет заглянул контролер.
– Уведите его, – приказал майор.
– Спасибо, гражданин начальник. – Швед поклонился. – Сын у меня, мужики! – Заложив руки за спину, он пошел по коридору.
– Отметим на зоне, Швед! – крикнули из какой-то камеры.
– Поздравляем! – закричали сокамерники, когда в открытую дверь, улыбаясь, вошел Швед.
– Ну, – сказал Коряга. – Шведенок родился. Есть кому продолжить…
– Нет, – ответил Эдгар. – На криминале крест. В этих местах так не говорят, но я женщину нашел, и все, пора тормозить.
– Давай хоть чифирком отметим, – предложил Коряга.
– Тормози, земляк, – усмехнулся лежащий в углу небритый мужчина. – Сына надо отмечать путем. Горький, давай на четверых.
Крепкий мужик кивнул на дверь. Парень спиной загородил глазок. Горький разлил по кружкам водку и кивнул:
– Иди сюда, папаша. И ты, Коряга.
– Ну, давай за сына твоего! – Швед взял кружку. – За женщину, которая родила, и за новорожденного, – сказал небритый. Все выпили.
– Мама сказала, – сидя у кровати, проговорила Виктория, – что ты у нее будешь работать. Это хорошо, зарабатывать будешь прилично…
– Да не хочу я у твоей матери работать, – пробормотал Виталий.
– Будешь работать в моей компании, – твердо заявила вошедшая в палату Зоя. – Извини меня, Виталий, я виновата, что не разобралась сразу с тем, что случилось.
– Мы ему тоже навесили, – подмигнул Виталию Зубов. – А ты не дури, парень, твоя независимость никуда не денется. Но лучше работать под началом тещи, чем с таким, как твой бывший хозяин. И заработок хороший, и стабильность. А тебе, Вика, придется привыкать к тому, что мы будем жить вместе. Скоро у тебя сестренка или братик появится. На этот раз точно, – улыбнулся он.
– Ура! – воскликнула Вика и повисла у Зубова на шее. – Спасибо тебе. Сейчас ведь можно на ты?
– Даже нужно, – кивнул он.
– А вы, значит, обо всем в курсе? – спросил Виталий.
– Почему ты сразу не сказал, что там произошло? – сердито спросила Зоя.
– Он молодец, – покачал головой Зубов. – Признайся, ты бы ему ни за что не поверила. А теперь мы все выяснили.
//-- * * * --//
– Все понял? – спросил Дед.
– Конечно, – кивнул сидящий за рулем мужчина в очках.
– Успокойтесь, Антон Вадимович, – улыбнулась женщина, – все будет хорошо.
– На тебя вся надежда, Зинка, – сказал Дед. – А ты, Владик, не лезь никуда, – предупредил он водителя.
– Все нормалек будет, – усмехнулся тот.
– Ты не скалься, – строго проговорил Дед, – а то и зубы потеряешь, и башку снесут. Все, с Богом! – Дед перекрестил машину. Влад завел мотор. – Только, блин, попробуй накуролесь – я тебе кишки выпущу!
– А парни где? – спросил Влад Зинаиду.
– Не волнуйся, одни не поедем. И ты смотри, Влад, не выделывайся там, да и по дороге не выступай.
– Да хорош тебе. К кому едем-то?
– Я знаю, к кому.
– А мне, значит, сказать не можешь?
– Ты все равно его не знаешь.
– Понятно, за придурка меня держите или просто за боевую машину.
– Да какая ты боевая машина, просто не нарвался еще на нормального мужика.
– Снова пробка, твою мать!
– Все живем плохо, а машин море, и иномарок больше, чем отечественных.
Санкт-Петербург
– Где он был и откуда ехал, – докладывал майор милиции, – никто не знает. На квартире у Бугинского обнаружена крупная сумма денег. В рублях, евро и фунтах стерлингов. Сонька там прописана. Кроме того, на ее имя открыт счет. Пятьдесят тысяч рублей. Она…
– Черт с ней, – перебил его подполковник. – Нам надо выяснить причину покушения. Погибли еще трое и ранено…
– Погибли, кроме Бугинского, пятеро, – хмуро сообщил плотный оперативник. – В больнице умерли.
– С кем в последнее время встречался Бугинский? – спросил подполковник.
– Ни с кем из серьезных, – ответил опер. – Правда, за сутки до гибели ему кто-то звонил на сотовый. Судя по всему, звонили со стационарного аппарата. Секретарша его утверждает, что Бугинский ей ничего не говорил, но, по-моему, она врет. Надавить бы на нее.
– Никаких надавить, – сказал подполковник. – Откуда ехал Бугинский? Я уверен, что его убили те, от кого он ехал. На чем он прокололся? Информацией он располагал большой, понемногу знал почти обо всех, связанных с экономическим криминалом. От этого и надо плясать. Поднимите все связи – где, кто и когда мог желать его смерти? А таких наверняка было немало. Важен способ убийства – не выстрел или минирование машины на стоянке, а прикрепили радиоуправляемую магнитную мину. Вот на что надо обратить особое внимание. Нанять такого киллера сразу не могли, значит, он в команде того, кто приказал убрать Бугинского. Кто из взрывников у нас на примете?
– Были двое, – ответил майор, – но они сидят.
– Понятно, – хмуро проговорил подполковник. – Это вполне может быть и какой-нибудь обиженный на всех спецназовец, кандидатов хватает.
– О Бугинском ничего узнать не удалось, – сказал Фантомас. – Его секретарша вообще боится говорить, на улицу не выходит, дверь не открывает. И менты у нее уже несколько раз были. С Сонькой перетереть тоже не получилось. Вокруг нее вертятся парни Майкла. Менты ее выпустили. Теперь она и хатенку имеет, прописана там и наверняка бабки какие-то хапнула. Да и все остальное, если умно будет действовать, получит.
– Там была еще какая-то сучка, – сказал Зверь. – Не узнал, кто именно?
– Пока нет. Но парни выяснят. А зачем вообще тебе это надо? – спросил Аллу Фантомас.
– Мне кажется, я знаю, кто убил Бугинского, – ответила она. – Точнее, не кто именно, а за что. Он влез в это дело. Хотя как? Неужели эта кукла появилась? Нет, она еще сидит. Надеюсь, не выйдет. Кто мог…
– Да не пори ты хреновину, Алка, – остановил ее Фантомас. – Те, кто что-то знал, уже трупы. Старший Хорин догадался, что Петька к Червонному поехал, но, видно, сам решил руки погреть. Его бы все равно вышибли из компании, там мужики молодые и крутые. Понаставили участков и в Хабаровском крае, и в Амурской области, сейчас в Якутии обосновываются, я в телике видел, когда о кончине Червонного рассказывали. Светка Хорина в Россию не приедет. Горничную отпустили, а сейчас наверняка под Светку копают. Да и на кой хрен ей Россия, если она с немцем каким-то в одной упряжке. Вот, может быть, немец и сумел это устроить. Я так и не понял, как ты хочешь золотишко найти. Тебя ведь хапнули, когда Червонный…
– Все золото не забрали, – уверенно проговорила Алла. – В вертолет погрузили только часть. А где оно? Немец не мог забрать, иначе Хорина не уехала бы с ним. А она сняла все деньги, и я уверена – она отправила своего отца на тот свет. И сейчас вполне может вернуться, если уже не вернулась. А к кому она могла обратиться? Только к Бугинскому. И видно, они сумели договориться, а потом Хорина убила Бугинского. Где она остановилась? – спросила у Зверя Алла.
– Без понятия, – ответил тот.
– Я тоже не в курсе, – опередил вопрос Аллы Фантомас. – Хотя узнать можно. Надо потолковать с Гранитом. Он в Москве у Хорина в шестерках ходил и вполне может знать знакомых Светки в Питере. Где она, я без понятия. А Гранит наверняка знает. Я позвоню ему и договорюсь о встрече. Кстати, было бы ништяк, если бы он согласился на нас поработать.
– Так поговори с ним, – предложила Алла. – Он действительно может знать многое, если был у Хорина.
– Сделаю, – кивнул Фантомас.
– А я сегодня съезжу к Афгану, – сказал Зверь, – перетру с ним. Он только что приехал из Латвии, там разборка была с поставщиками тачек. Крутой мужик, и команда у него классная.
– Ничего у них нет, – сообщил Хориной Тимур. – Кто-то взорвал его машину, подцепив, как видно, магнитную мину с дистанционным управлением. Новое направление в России! – Он усмехнулся. – А почему тебя это так интересует? Не ты ли его…
– Перестань. Просто он знакомый моего отца, и я рассчитывала на него. Кстати, забыла спросить, почему ты не сказал, что Крайнова на свободе?
– А ты разве не знала? Сейчас появилась другая головная боль. Точнее, вот-вот появится. Малинова скорее всего будет освобождена.
– Почему? Ведь ее…
– Дело пересмотрели. К тому же не удалось взять живым исполнителя, а Бурцев и на следствии, и на суде утверждал, что Малинова не имеет к этому никакого отношения, она ничего не знала. И неожиданно пропала кассета, в общем, она вот-вот выйдет.
– Час от часу не легче! Она, насколько я знаю, та еще хищница. Но Элка ни черта не знает о похищенном золоте и вмешаться не может. А ты, я вижу, решил…
– Да. Надоело служить Родине, которая не платит и не защищает. Сейчас стреляют всех подряд, и я не хочу быть мишенью, хочу дожить в роскоши и не в России. А ты хочешь остаться здесь?
– Боже упаси! – рассмеялась она.
– Светка, тебе надо найти металл, который был похищен у компании «Золото» в Амурской области. Ты знаешь, что золото где-то там, поэтому не держи меня за дурака…
– Черт возьми, Загаев, я и не скрываю этого. Хотя бы потому, что в разработке плана участвовала и я. А этот Артур, черт бы его жарил на сковородке, план изменил, и все пропало. А там была одна треть моя. Кроме золота, там были еще алмазы и золото не только компании, но и других людей. Неужели ты думаешь, что я вернулась бы из-за какой-то мелочи? Я была вынуждена убить отца, потому что он догадался. На карту было поставлено все, у меня просто не было выбора. Ты же обо всем этом знаешь. Сейчас я завишу от тебя, хотя и ты тоже зависишь от меня. Сейчас главное – найти место. Я примерно знаю, где это, но точно знал только Доктор. Он погиб, я думаю, его убили. И Артур убит, поэтому ничего не получилось.
– Ну, положим, Доктор сам виноват – бросил окурок, который попал на канистру с бензином. Что касается Артура, брата Доктора, то не думаю, что он что-то знал. Артур просто решил воспользоваться моментом и, заполучив бабки Фроловой, смыться. У нее же есть родственники в Израиле. Поэтому он и взял кредит. Продал все и хотел сбежать, но не успел. Если бы не помощь врача, которая опоила Фролова лекарствами, ему бы это удалось. Даже присяжные это поняли. Поэтому и не дали пожизненное, хотя он очень просил. Сейчас Прошин и Литовский пытаются получить деньги с Сазоновой, которая усыновила детей и работает заведующей детского садика. Кстати, частного.
– Это я знаю. А попытка банкиров заставить Сазонову вернуть долг Артура для меня новость.
– Кто-то идет, – сообщил Тимур. – Я перезвоню. – Телефон отключился.
«Значит, Малинова выйдет. Она сумела втереться в доверие к Бурцеву и даже жену его убрала. Но почему ее выпускают? Бурцев все взял на себя, решил отомстить дочери. И угадал. Элка очень мстительна. Мне она не помешает, не сможет».
– Светлана Ильинична, – послышался голос парня за окном, – что…
– Слушай, ты, – резко перебила его Хорина, – сколько раз вам всем говорить – меня зовут Зоя Андреевна Глазкова. И извольте обращаться ко мне именно так!
– Извините, Зоя Андреевна, я хотел узнать, что сегодня купить…
– Покупайте себе все, что хотите. За покупками поедешь ты один. И напомни остальным, что зовут меня Зоя Андреевна.
– Слушаюсь.
«О чем сейчас думает Генрих? – отходя от окна, подумала Хорина. – Наверняка попытается вмешаться и забрать все себе. Он имеет на это право. Наверное, попробует найти меня. Здесь у него был только Бугинский, больше никого. Зря я сказала ему, что я в Питере. Он думает, что я у Бугинского, хотя, наверное, уже знает, что тот убит. Со мной он убийство не свяжет. Но мне нужен человек, который знает о месте. Кто-то из парней Червонного может знать. Алла, – вспомнила она. – Но помощи от нее ждать не приходится, скорее наоборот. К кому она могла обратиться? Сама я не узнаю. Черт бы побрал тебя, Бугинский! Ты сообщил мне о том, чего я не ожидала. Потому и отпустили горничную, ведь они нашли у отца в воротнике яд. Как я могла забыть об этом? Леньку надо было убрать. Хорошо, что он сказал мне об этом. И мне почему-то не нравится поведение Тимура, он что-то задумал. И об освобождении Малиновой сообщил со злорадством. Подожди, Светка, надо сделать так, чтобы об этом узнала Крайнова. Малинова ее враг, наверняка знает о кончине Червонного и думает, что эта шалава его подставила. Но Алка может не знать об освобождении Элки. Надо ей сообщить. Но как? Бугинский, Бугинский, ну почему ты не предупредил меня по-дружески? Ведь все было бы по-другому. Ты нашел бы эту стерву, и я покончила бы с ней, но сначала узнала бы у нее все. Но видно, не судьба. Ладно, у меня есть люди, которые сделают все, что надо. Правда, до тех пор, пока я им плачу. И еще они верят в красивую сказку, которую я им рассказала об ожидающей их прекрасной жизни, когда мы найдем золото. Спасибо Доктору, он свел меня с Мушкетером. Любовь молодого, сильного, видевшего смерть парня делает его суперменом, готовым ради любимой на все. И самое главное – ему верят остальные. Необходимо было испачкать их в крови, и мне это удалось. Завтра вернется Мушкетер, привезет деньги. Ему я могу доверять, не опасаясь, что он обманет или предаст. А может, бросить все это? Вернуться в Германию и начать новую жизнь? По-немецки я говорю отлично, деньги есть, правда, на сколько мне их хватит? И документы без помощи Генриха я не сделаю. Нет, надо завершать дело здесь, а уж потом думать, куда лучше убираться. Только бы милиция не поняла то, что сумел понять Бугинский. Хотя милиция, наверное, тоже уже все поняла и просто вычисляет преступника. А может, думают, что отец сам отравился? Даже если нашли в воротнике яд, то запросто могли подумать, что он отравился сам. А в воротнике яд был на тот случай, если его задержат. Точно, так и подумали. Но Тимур говорит, дело не закрыли. Может, врет? Получается, верить никому нельзя. И как он узнал, что Малинову будут освобождать? Значит, специально следил, интересовался. Вот сволочь! Но меня никто не остановит, я слишком долго шла к этому, и никто мне не помешает. Но как узнать место? Бугинский, сволочь, как я на тебя надеялась! А ты решил меня шантажировать и все испортил. И я не знаю, что теперь делать. Хорошо, я догадалась деньги в Москве оставить. Иначе бы все кончилось, так и не начавшись. – Открыв холодильник, она взяла бутылку пепси и сделала несколько глотков. – А если поехать на место, где упали обломки вертолета? Хотя там сейчас много местных разыскивают золото, и милиция тщательно все проверяет. Черт, но назад пути тоже нет. Так, ведь Генрих говорил о месте. И я, кажется, записала. Но почему я думаю, что золото еще там? Я знаю, где еще есть золото, но туда пока нельзя. Приедет Мушкетер, поговорю с ним…»
Якутск
– Кто это? – зевнув, спросил по телефону плотный высокий мужчина со шрамами от когтей на щеке.
– Отметина, – послышалось в ответ, – неужели не узнал?
– Погоди, Олег Вешаев, ты, что ли?
– А кто тебя Отметиной окрестил? – засмеялся Фантомас.
– Привет, Фантомас. Ты откуда звонишь?
– В Питере я. А ты где был?
– Да так, по тайге гулял. А ты почему вдруг меня вспомнил?
– Ну ты даешь, Отметина, – укоризненно вздохнул Фантомас, – это когда же я тебя забывал? Неужели тебе мать не говорила, что лекарства…
– Извини, запамятовал. А ты никак собрался Якутию на прочность проверить?
– Да есть такая мысль. Но не проверять Якутию, а себя попробовать. Хочу заняться золотом. Как тебе такая мысль?
– Такая же дурная, как и ты сам. Пустой базар ты выловишь, а не золото. Здесь знаешь сколько покруче и поумнее тебя пытались деньгу на этом сделать… И где они сейчас?
– На Канарах, наверное.
– Ага, кто на Канарах, а кто на нарах. Если ты в натуре надумал эту хренотень провернуть, то без меня. В таких делах я тебе не помощник и не…
– Да от тебя не это нужно, – перебил его Фантомас, – а узнать про одного товарища. Может, нам по ушам ездят…
– Это кто же такой?
– Лишев Владлен Федо…
– Мой тебе совет, Фантомас, – не дал ему договорить Отметина, – береги свою лысину, а то запросто можешь без кожи на башке остаться. Про Лешего лучше не то что не узнавать, а вообще говорить нельзя, опасно для жизни.
– Даже так?
– Именно так.
– Ты вот что, Толик, про Бурцеву тоже что-нибудь хотелось узнать.
– Ты мне толком разжуй, на кой тебе надо узнавать о Лешем и о Катьке Бурцевой, – недовольно буркнул Отметина. – Что-то я никак не пойму, зачем тебе это надо?
– Значит, Бурцева здесь. Ну а если я в Якутске появлюсь, приютишь?
– Да не принято у нас знакомых не пускать, – вздохнул Анатолий. – Но помогать ни в чем не стану. И если начнешь что-то незаконное мутить, вышибу из дома. По делу идти желания нет.
– Да просто тебя увидеть и Якутск посмотреть.
– Ага, поэтому ты о Лешем спрашивал и о Бурцевой тоже. Перед вылетом позвони. Я могу в тайге быть. Так что дней за десять билет покупай и предупреди сразу. Понял?
– Понял. Удачи тебе, Толик.
– Тебе тоже в больницу не попадать! – Анатолий отключил телефон. – Что это Олег вдруг Лешим и Бурцевой интересуется? И приехать хочет. Странно. Фантомас бандит и пару раз по заказу убивал. Странно…
– Подожди, – изумилась Катя, – как освобождают?
– Молча! – зло ответил Сизов. – Кассета пропала. Бурцев на следствии и на суде заявил, что заказ делал он. В общем, выпускают ее.
– Вот это да! Вот тебе и правосудие. Что же это делается? – Она вздохнула.
– Кому-то это очень нужно. Интересно кому? Ты будь поосторожнее. Я не смогу постоянно тебя охранять.
– За себя я постоять смогу. Да и не подойдет она ко мне. У меня же сейчас охрана есть. А вот я могу, за маму…
– Перестань, Катюша! Ну что ты городишь? Может, все так и произошло, был разговор Малиновой с твоим отцом, а в убийстве она не участвовала. Что не донесла, так за это она и получила год. Ну, почти год. И опять-таки она заявила, что не знала, что Бурцев действительно собирается убить жену. Честное слово, порой думаешь – ну ее на хрен такую работу!
– Только бы Иван не узнал, – вздохнула Катя, – он убьет ее.
– Да ему не выйти теперь. После двух убийств он, считай, на пожизненное в дурдоме. Но с другой стороны, заказчика и убийцу наказали, оба на том свете. Конечно, было бы лучше, если б эта стерва сидела.
– Если она у меня появится, я убью ее, и пусть со мной делают что хотят.
– Так-так, – усмехнулся Леший. – Вот он, демократический закон. Сейчас все решают деньги. Освобождают, значит, эту волчицу? Ловкая бабенка, ничего не скажешь. Точнее, ловкачи те, кто ее покрывает. Значит, у Катюшки вражина объявится. Вот незадача-то. Но я, понятное дело, Катюшкину сторону приму. Так все хорошо у нас пошло. А эта волчица не дает Катюшке покоя. Ее папаша ведь знал, сука, что Элка будет его дочери козни строить, а отмазал, отвел от срока, гад!.. И жену убили, и дочь туда же спровадить желают. Отомстить Бур задумал через Элку. Интересно, кто за ней стоит? Чувствуется, что сила немалая. Сейчас у кого деньги водятся большие, силу и имеют. Посмотрим, как погода будет. Не хотелось бы под старость с ментами дела иметь, но Катюшку в обиду не дам.
– Малинова Элла Эдуардовна, – сказал невысокий майор милиции, – повезло вам. Получается, что виноваты вы только в сокрытии преступления. Но вы же не ожидали, что Бурцев всерьез угробит свою жену, и, конечно, не думали, что совершено убийство. Ведь даже следствие склонялось к тому, что Лидия Андреевна Бурцева погибла в ДТП. Но оказалось, что ее убили. Поэтому распишитесь и можете быть свободной. Компенсацию за…
– Ничего мне не надо, – усмехнулась молодая брюнетка. – Я свое получу! – Она рассмеялась.
– Вы надолго в Якутск? – спросил милиционер.
– На постоянное местожительство.
– А в родные края не тянет?
– Слушай, мент, ты бабки получил, поэтому не тяни кота за хвост. Адрес, где я буду жить, и ключи.
– Да, долго вы, мадам, не протянете. – Он положил на столик связку ключей. – Таежная, двенадцать. Частный дом.
– Машина?
– Купишь сама, деньги привезу…
– Слушай, ты, прыщик, тебя не учили, что к женщинам нужно обращаться на «вы»? – Взяв ключи, она вышла.
– Ну и сучка! – Майор вытер вспотевший лоб. – А покровители у нее высокие. Интересно, почему она здесь остается?
– Извините, – остановил Малинову сидящий за рулем Сизов. – Надо поговорить.
– А не боитесь, капитан, что Катенька приревнует? – насмешливо спросила Элла.
– Слушай, Малинова, – сдержанно ответил Сизов, – садись в машину, надо поговорить.
– Да не о чем нам разговаривать, товарищ капитан. Не бойтесь, я не трону вашу невесту. А кстати, можно вопрос? Почему вы до сих пор не женаты?
– Это не твое дело. Вот что я тебе скажу: не радуйся раньше времени. Кассета с пленкой неожиданно может найтись. На твоем месте я бы уехал подальше, а то вдруг завтра за тобой приедет группа захвата? – Сизов завел мотор. Элла проводила тронувшуюся «шестерку» сузившимися от злости глазами.
– А ведь действительно, – прошептала она, – до суда кассета не дошла, но меня осудили. И только когда вмешался…
– Привет, Элла, – послышался голос, и она, обернувшись, увидела рослого молодого якута.
– Здорово.
– Садись в машину, потом поговорим, – кивнул он на джип. – Мы не светились перед ментом. Сизов тот еще пес, давно по нему, сучаре, нож или пуля плачет. И он свое получит, ментяра позорный.
– Поехали! – Элла пошла к машине.
– Так, – глядя в заднее зеркальце, усмехнулся Сизов. – Значит, встретили. Интересно, под кем сейчас Белкин ходит? Надо выяснить.
– Вот что я тебе скажу, Катюшка, – вздохнул Леший. – То есть Екатерина Сергеевна…
– Катюшка лучше. – Бурцева улыбнулась.
– Тогда ладно. Я насчет этой волчицы, Малиновой. Ты не нервничай, будь спокойна. Ею, если начнет что-то вытворять, займутся. Я это к чему говорю, – опередив открывшую рот Катю, продолжил он, – чтоб ты не беспокоилась и работала как прежде. И не пыталась с ней расправиться. Я же понимаю, они твою мать убили. Но обещай мне…
– Почему вы мне это говорите? – перебила его Катя.
– Да просто так. Мне тут шепнули, что Екатерина Сергеевна пистолет купила. И на кой ей ствол, думаю…
– Значит, сообщили? Надеюсь, вы Николаю еще не сказали?
– Да они же не Кольке, а мне шепнули, за дело переживают. Ведь если что с тобой, то и нам каюк. Ты же и с банками разговаривать умеешь, и золото сдаешь по самой высокой цене. Да и по пушнине вон сколько договоров заключила. Аж с иностранцами сумела договориться. Мужики до сих пор рты открывают, когда вспоминают, как ты запросто с французами по-ихнему шпрехала. Да и с немчурой тоже. Когда мне сказали, я сам глаза вытаращил. Где же ты научилась?
– Просто со школы языками увлекалась, потом в институте всерьез взялась, а на работе все это пригодилось. Я в Москве в фирме работала, вот там и усовершенствовала.
– Так это на скольких же языках ты говорить можешь? По-русски, с немцами запросто, с французами, как с соседями. Три языка…
– И по-английски немного.
– Вот поэтому мужики и шепнули мне. Ты не дури, Катюшка, все едино ей хреново будет. Возвращается зло-то, ежели ты его ни за что причинил. Да и шавка она, ее зачем-то вызволили из тюрьмы. Промашка малейшая с ее стороны, и убьют. Она ж с батей твоим насчет золота постоянно говорила. Придумала, что вроде мстит за какого-то убиенного. Мне мужики, которые у батьки твоего шестерили, сказали. Так что ты уж не оставляй нас. И бабы на тебя, как на святую, молятся. Мужики работают, деньги хорошие получают, а то, что ты решила – если раз выпил перед работой, увольнять, – тоже приветствуют. Не пьют сукины дети. В общем, не дури, Катюшка, не замечай ее, и дело с концом. А если приставать станет, мы с ней разбор свой, якутский, устроим.
– На Таежной она поселилась, – сообщил Сизову коротко стриженный парень. – Белка у нее часа полтора был. Звонили куда-то. Она там осталась. Дом, кстати, на нее куплен. Каким-то Васиным три дня назад.
– Понятно, – кивнул Сизов. – Надо бы найти этого Васина.
– Улетел он. Купил дом и улетел в Москву. Я по билетам узнал. Сделаем запрос в Москву и все об этом Васине узнаем.
– Значит, кому-то Малинова очень нужна, – сказал капитан. – Да это было понятно, когда она тут объявилась. Куда пропала кассета? В комнате был пожар, и она сгорела? Брехня, ее увели, и скорее всего я знаю почему.
– Малинову будут держать на крючке, пока она сделает то, для чего сюда явилась. Но что?
«Сизов прав, – вздохнула Элла. – Надо исчезать. Но сначала сделать приличные деньги. Точнее, попасть в одно место и забрать их. Сейчас, конечно, меня будут пасти. И люди Иностранца, и менты. Поэтому пока придется жить тихо. Главное – чтобы не поняли, что у меня есть деньги. Ладно, посмотрю, что дальше будет. Надеюсь, Бурцев с того света не покарает меня, если я не прикончу его доченьку. А он об этом очень просил. Поэтому и утверждал, что я ничего не знала. Наверное, этот майорчик увел кассету».
//-- * * * --//
– А это что? – Разбирая почту, Катя взяла конверт. – Ответ о Фролове, – поняла она, увидев обратный адрес.
– Да? – буркнул в трубку Леший.
– Адрес Фролова сообщили, – послышался в ответ Катин голос.
– Вот и хорошо. Ты ему писать будешь, так узнай, может, чего надо ему. А что и когда посылать можно, сообщили?
– Мне из Москвы написал Афанасий Петрович Мишин.
– Тогда его спроси, что Фролову послать можно.
Томская область
– Фролов, – к Ивану подошел дневальный, – письмо тебе. – Он бросил письмо на живот поднявшему голову Ивану. Тот взял вскрытый справа конверт.
– Неужели каждое письмо читают? – удивился он. Посмотрел на обратный адрес. – Застрял ты в столице, Петрович. Нашел меня.
«Привет, приятель мой пропавший, – начал читать он. – Ты, едрена корень, какого, ну, в общем, какого черта молчишь?»
Иван улыбнулся:
– Сам зачеркнул. Исправляешься, Петрович…
«Тут все о тебе только и говорят. Неужели трудно написать? Ты не дури, а напиши хоть, что живой да здоровый. И если что-то нужно, тоже пиши. У меня дочь, сам знаешь, почти миллионерша, так что не дури, Ванька. Хоть напиши, едрена корень, что тебе узнать хочется. Хотя постой-ка. Знаю, что тебе интересно. Лешка и Аленка так и живут у Сазоновой. Баба она умная и хорошая. Они ее уже мамой называют. О тебе все еще хоть и не часто, но спрашивают. Правда, меньше, чем раньше. Но так оно и лучше. Я гостинцев им отвожу. Когда раз в неделю, когда по два раза заезжаю. Последнее время она какая-то не своя. Пытался узнать, что за дела такие, молчит. Но вызнаю. В общем, расписывать не стану. Да и не умею и не люблю это. Для меня листок исписать уже подвиг. Судин с парнями из-за тебя из компании ушел. Меня уже дважды вызывали, но я их тоже на хрен послал. Зубов все-таки станет мужем миллионерши, Зоя забеременела. Виталька тоже вроде как женится скоро. Работает сейчас у Зойки. Ну и все. Пиши, едрена корень. А то сам сяду, в твой лагерь попрошусь и руки не подам при встрече. Не будь дураком, Иван! Осталось уже почти семнадцать. Откинешься, тебе шестьдесят три будет. Мы тебе еще и невесту найдем. А может, раньше выскочишь, вдруг амнистия какая будет. Привет ото всех моих. Пиши. Твой друг Афанасий».
Иван тяжело вздохнул. Из нагрудного кармана достал обложку от блокнота, в которой хранил фотографию.
– Знаешь, как я хотел, чтобы у меня был такой сын, – глядя на лицо мальчика, прошептал он. – А она, – он скользнул взглядом по женскому лицу и сунул фото обратно, – все сделала, чтоб этого не было. – Он закрыл глаза.
– Сваливать мне надо, – сказал сидящий на корточках у стены здания Скорпион. – Я же четыре раза по заказам работал. В последний раз в столице клиента сделал. Чисто сделал, но когда приезжал за деньгами, меня убрать хотели. Сумел я троицу сделать и к подруге нырнул. Она меня, сука, и сдала. Правда, мокрухи мне не шили, точнее, пытались, но не вышло. Копают до сих пор. А последний клиент – братан какого-то мафиози, заказчик меня все равно достанет. Да и менты могут докопаться. Есть свидетель, когда я мочил троих, которые меня убрать хотели. Сваливать мне надо.
– Да и я не против ноги сделать, – кивнул Кубинец. – Но как? На работу нас не выводят. Предлагают игрушки делать в подвале. А из зоны если и уйдешь на рывок, далеко не убежишь. Хотя я уже кое-что придумал. За мной на воле тоже хвост имеется, и тоже с кровью. Если только к куму дернут, сразу захвачу машину, которая сюда за продукцией приезжает, и на рывок. Если и пристрелят, так вроде как в бою. Пожизненное я сидеть не буду. Если бы вывозили на лесоповал, ушел бы. Там хоть небольшой, но шанс есть. А тут… – Он выругался.
– Я уже все обошел, – сказал Скорпион, – смотрел, может, подкоп можно сделать, но понял, что не успею, сдадут. Да и не прорыть тоннель. Брать заложников? – посмотрел он на приятеля. – Это шанс. Ну а если ни хрена не получится, так этих заложников…
– Положим, мента хапанешь, это понты голимые, – возразил Кубинец. – Они знают, куда работать идут. Цеплять из медчасти я не смогу, бабы там, конечно, стервы, но бабы. Не могу я…
– А я смогу, – перебил его Скорпион. – Лета осталось, считай, пара месяцев, надо что-то думать. А то выпадет снежок, и все, сливай воду. Придется тогда на вышку с колом бросаться.
– Чифирнете? – подошел к ним Купец.
– Давай, – кивнул Скорпион. Купец присел рядом.
– Сейчас принесут. – Он достал пачку сигарет. – Задымите?
– Сигарета хороша после чифирка, – улыбнулся Кубинец.
– А вы особо не уединяйтесь, – посоветовал Купец. – Здесь стукачи имеются. Кто-то операм сливает прилично, причем из тех, кто вхож в…
– А на кой ты нам это говоришь? – спросил Кубинец.
– Да кумовья вами интересуются. Мне шнырь из административки шепнул. Он у меня на крючке…
– А что еще он тебе шепнул? – спросил Скорпион.
– Да только это. Кстати, он тогда нас на одну сучару вывел. Сроду бы не подумал. И фраер путный, и хвостов нет, а сдавал, сука! Его сонного завалили. Менты парнишку одного…
– Слышь, Купец, – перебил Скорпион, – нам это неинтересно. Мы спокойно живем, нас не тронь, и мы не тронем. Чифирнуть или просто побазарить всегда запросто, но не больше. Кстати, – он посмотрел на вышедшего из здания Фролова, – как тебе этот мужик?
– Нормальный кент. Мой приятель с ним в Матросской был. Мужик нормальный, – сказал Купец. – Спокойный и вроде безответный. Но в тюряге одного, который его достал, шибанул, тот долго в себя прийти не мог. На него тут Бросок по непонятке наезжать начал. Я так мыслю, по заказу он его достает, цепляется ко всему.
Из-за двери вышел плотный мужик с кружкой чифира.
– Сюда давай! – крикнул Купец.
//-- * * * --//
Фролов медленно ходил около разделявшей два отряда решетчатой стенки.
– Фрол, – подошел к нему Гиря, – от кого ксиву получил?
– А тебе что? – не останавливаясь, спросил тот. – Не от твоих знакомых.
– Ты чего выделываешься? – подошли к нему еще трое.
– Блатной или голодный? – К нему подступил плотный парень.
– Отрядный, – остановил своих шестерок Бросок.
В локалку вошел капитан.
– Фролов! – увидев Ивана, крикнул он. – Ко мне!
– Что-то часто тебя отрядный дергает, – усмехнулся плотный. – За сколько он тебя купил?
Иван коротким ударом отправил его на бетонный пол. Двое других отскочили.
– Прекратить! – Отрядный бросился к Фролову.
– Да все путем, начальник, – усмехнулся Бросок. – Мета сам упал.
– Поскользнулся, – поднимаясь, кивнул тот.
– В кабинет ко мне оба! – приказал начальник отряда.
– А мужик не так уж и прост, – сказал Скорпион. – И удар заметный. Молодец!
– Гиря, – дождавшись, когда отрядный увел за собой Фролова и парня, позвал Купец, – иди сюда.
– Я те чё, – нагло спросил тот, – из…
– Иди сюда! – Купец повысил голос. Тот подошел. – Если тронете Фролова еще раз хоть словом, я тебе разборку устрою. Понял или по-русски не понимаешь?
– Все путем, Купец, – торопливо проговорил Гиря. – Бросок в изолятор закрылся. В натуре он беспределом занимался. С него…
– Вот что, земеля, – сказал ему Скорпион, – если есть претензии к мужику, прием заявлений перевожу на себя. Будут вопросы – пиши. Но не дай Бог, ты его, дух, словом заденешь! Инвалидность обещаю и пару шестерок, чтоб сухари грызть. Зубов у тебя не будет. – Гиря уставился на него. – Не буди во мне зверя, тезку моего не тронь, а то пришибу! И если его сейчас в шизняк упрут, я с тебя спрошу. Ты его подставил.
– А ты кто такой? – шагнул к нему Гиря. – Ты кто по масти?
– Слушай сюда, дух, – Скорпион поднялся, – моя масть таких, как ты, штабелями класть! Еще вопросы есть?
– Ништяк… – Гиря пошел ко входу в отряд.
– Зря ты так, – сказал Купец, – на разбор дернут. У него тут…
– Знаешь, где я видел разборы с таким, как это чмо?! – Скорпион усмехнулся.
– Учтите, – пригрозил начальник отряда, – если что, обоих в ШИЗО уберу. Идите! – кивнул он на дверь.
Фролов вышел первым, за ним парень. Иван остановился и повернулся к нему. Тот, не останавливаясь, прошел мимо.
– Грубит Скорпион, – сказал Гиря стоящему с другой стороны сетки невысокому пожилому мужчине. – Пришел только, а уже…
– А сам чего? – усмехнулся тот. – Покричать кишка тонка? Ты с кем связался, Гиря? Бросок вообще отморозок и на нож попадет. В центральных зонах, может, и прокатило бы, но тут получит рано или поздно. И с тебя спросят, ты же его к себе взял. Короче, вот что, Гиря, закрой хлебало и не разевай. Скорпион тебе враз жало укоротит! – Он направился от сетки к зданию своего отряда.
– Туз, – попытался остановить его Гиря, – но ведь…
– Больше не вызывай! – отрезал тот.
– А ты молодец! – Скорпион подошел к Ивану. – Мы с тобой тезки, я тоже Иван Иванов. Нашел меня какой-то, вот и стал я Антоновичем. А нашел в день Ивана Купалы, поэтому Иван, а врач, который меня принимал, тоже Иван. Так и получился Иван Антонович Иванов. А ты, я слышал, хотел усыновить детдомовского. Так?
– И усыновить, и удочерить, – хмуро ответил Фролов.
– Покажи фотку, – попросил Скорпион.
Фролов достал фотографию.
– А он на тебя похож. Может, ты его и сделал на стороне?
– Я по этой части болен… – Фролов опустил голову.
– Знаешь, – посмотрев на Кубинца, сказал Скорпион, – ты не грузи себя особо. Все-таки срок немалый, а ты назло врагам и на радость маме выйди. Ну, так говорят. Мать-то, наверное, ждет…
– Нет, да и вообще я ее плохо помню. Мама умерла, когда мне четыре года было. Меня отец вырастил. Вот так, никого у меня нигде нет.
– Но письмо-то получил, – сказал Кубинец, – значит, кому-то ты там все-таки нужен.
– Друг написал. Работали вместе несколько лет, вот он меня и нашел. Я сам не писал. Зачем, думаю, а он ругается, – улыбнулся Фролов.
– И правильно делает, – кивнул Скорпион. – Если друг настоящий, ни за что от тебя не откажется.
– Петрович настоящий мужик, – подтвердил Фролов.
– А ты где трудился? – спросил Кубинец.
– Золото искал. Точнее, разведывал месторождения. Петрович проводником был, он таежник, с детства в тайге, в Красноярском крае вырос. А я после малолетки окончил геологоразведочный…
– Так ты сидел? – удивился Скорпион.
– Сначала дали два года, потом год условно. Но теперь судимость засчитали. Вот и попал в колонию для неоднократно судимых.
– А это даже к лучшему, – усмехнулся Скорпион. – Сейчас по первачку попадут, а пальцы веером и сопли пузырями. Здесь, понятное дело, тоже отморозков хватает, но все-таки более-менее по правилам живут. Ты, тезка, вот что запомни – с ментами не сотрудничай ни в чем, в хозобслугу ни-ни, и под интерес ни во что не мыль. Ну, то есть, не играй, – увидев непонимающий взгляд Фролова, улыбнулся он. – А если попал на что-то, может, на футбол поставил, отдавай долг вовремя, фуфло, то есть неотдача долга, – тяжкий грех… А ты, значит, как в книге Джека Лондона, золото искал. Получал прилично, наверное?
– Неплохо выходило.
– Но золото все-таки опасное дело. Наверное, были моменты, когда вас хотели за золото бросить?
– Были.
– А сам не тянул? – поинтересовался Кубинец.
– Конечно, нет.
– Выходит, тайгу ты знаешь, – задумчиво произнес Скорпион.
– Конечно, я же много лет там пробыл.
– Ну ладно, – Скорпион кивнул Кубинцу, – давай похаваем немного.
– Давай! – Кубинец достал из тумбочки хлеб, рыбные консервы и три упаковки лапши. Фролов поднялся.
– Сиди, – остановил его Скорпион. – На здешних харчах долго не протянешь. И вот что – внесем ясность. Я не Дед Мороз или добрый парень, и ничего мне от тебя не надо. Просто мы с ним, – он кивнул на приятеля, – детдомовские, а ты хотел двоих взять, и мужик ты нормальный. Пока более-менее не встанешь на ноги, мы вроде как шефство над тобой берем. Так что давай похаваем. Курево есть?
– Ну… – Фролов вздохнул.
– Понятно! – засмеялся Скорпион. Кубинец достал пачку «ЛМ» и протянул Фролову. – Курево здесь, – кивнул он на тумбочку. – Надо – бери. Чай, ты, кстати, чифиришь?
– Петрович приучил, – улыбнулся Фролов, – бодрит здорово и согревает.
– Чай вот там бери, – показал Кубинец. – И не стесняйся, интеллигент. Что-то поймаешь, поделишься с нами. Понял?
– Да, – кивнул смущенный Фролов.
– А эти двое из детдома где сейчас? – спросил Скорпион.
– Их взяла женщина, директор как раз этого дома. И ушла с работы. Она замечательный человек и…
– Директор детдома человек? – усмехнулся Скорпион. – Мы в пяти были, и везде директора мразь из мрази.
– Я повторяю, она замечательный человек!
– Понял! – засмеялся Скорпион.
– А почему тебя Скорпионом зовут? – спросил Фролов.
– Нашли в ноябре, в знак Скорпиона. А в Афгане член этого семейства спас мне жизнь. Дух меня хотел пристрелить, а скорпион его ужалил, и привет духу. Так я и стал Скорпионом. А его Кубинцем дразнят, – кивнул он на Георгия. – Его родители были на Кубе, там он и родился. Потом приехали на Родину и через сутки погибли в ДТП. Родных больше никого не осталось. Его тоже в детский дом засунули. Ну и стал Кубинцем. А тебя как звали?
– В основном Фролов. Иногда Старатель, я частенько один…
– Все, – перебил его Скорпион, – будешь Старателем, в этих местах так легче.
– Согласен, – кивнул Фролов.
– Вот и чудно! – усмехнулся Скорпион. – Сейчас похаваем…
– А почему не сказать просто – поедим? – спросил Фролов.
– Привычка! – Кубинец засмеялся. – Когда мы чуть подросли, в детдоме тоже так говорили. У нас кочегар был в Запорожье, судимый, вот от него и постигали язык зоны. Как чувствовали, что пригодится.
– А вы долго воевали? – спросил Старатель.
– Пять месяцев, – ответил за обоих Скорпион. – По два месяца в госпитале, а там ограниченный контингент стали выводить. У него две медали, – он кивнул на Кубинца, – боевые.
– А у тебя орден и тоже две медали, – улыбнулся Кубинец.
– Орден? – поразился Фролов.
– Давайте есть. – Скорпион взял ложку.
– Ты, бычара, – зло кинул парню Гиря, – на кой хрен ты полез на…
– Да иди ты, тебя за Броска на место поставили. Мы тебе говорили, что он…
Гиря сильно ударил парня кулаком в живот и коленом по лицу. Тот упал.
– Ты кого послал, сука?! – Гиря пнул его. В раздевалку зашел мужик. – Сдерни! – бросил Гиря. Тот поспешно вышел.
– Извини, Гиря, – прохрипел парень.
– Ты все понял, сука? – Гиря снова ударил его ногой и вышел.
//-- * * * --//
– Как там эти афганцы? – спросил начальник оперативной части.
– Как все, – ответил начальник отряда. – Никуда не лезут и распорядок соблюдают, претензий у меня к ним нет.
– А Купец?
– Если откровенно, он и сохраняет спокойствие в отряде, по крайней мере братки Гири блатовать и прессовать мужиков перестали.
– А что Фролов?
– Он почти полностью ушел в себя и…
– Леонид Сергеевич, – сказал подполковник, – когда же вы поймете, что это конченые типы и сочувствовать им…
– Я здесь работаю полгода, – вздохнул капитан. – И как-то…
– Фролов, – перебил его подполковник, – спокойный, уравновешенный и даже интеллигентный человек. Работал в золотодобывающей компании. И он убил жену с любовником, ну, этого здесь хватает, но Фролов убил еще и зародыш в утробе матери. А вы ему сочувствуете и…
– Да все не так просто, – возразил капитан.
– Был суд, и Фролов получил то, что заслужил. Я считаю, что дали ему мало. Но суд вынес приговор, и не нам его обсуждать. А мой вам совет, Леонид Сергеевич, будьте жестче. В конце концов вы знали, куда идете работать. Сочувствие этим, – подполковник кивнул на окно, – уже преступление.
– Я никому не сочувствую, – покачал головой Дронов. – Просто не все одинаковы, я исхожу из этого.
– У вас есть в отряде собственные стукачи?
– Юрий Петрович, если вы чем-то недовольны, то…
– Извините! – Зорин засмеялся. – У вас находится человек, по делу которого следствие продолжается. Он подозревается в нескольких заказных убийствах. Это, думаю, объясняет мое внимание к вашему отряду. Можете идти, – кивнул подполковник.
Капитан вышел.
– Время сейчас не то, чтобы такие были отрядными, – проворчал подполковник. – Но где взять других? Работа в такой глуши, зарплата тоже оставляет желать лучшего. Еще пять лет, и уйду на пенсию. – Я и забыл, как живут в городах, ездят на курорты, ходят в рестораны. А тут сколько лет, как зэк, в лагерях. Три колонии сменил. Правда, в Новосибирске была красота, но там зэка забили. Хорошо еще, обошлось, просто перевели. А когда предложили начальником оперативной части стать в этой дыре, сразу согласился. И не зря. Люда молодец, уговорила жену начальника колонии Лукова и начальника режимной части Крошина организовать совместное предприятие и открыть здесь рабочие места. Хорошо получается – и зэки работают, и в управлении очень довольны, даже ставят в пример. Через пять лет мы станем состоятельными людьми.
– Людка, – в кабинет вошла полная женщина, – игрушки идут нарасхват. Какая же ты молодец!
– Надо чем-то скрашивать жизнь в этой глуши, – улыбнулась симпатичная женщина. – Хорошо, что вы своих мужиков уговорили.
– А что тут еще делать? – вмешалась третья. – Хоть деньги зарабатываем. И когда мужья уйдут на пенсию, будут жить в шоколаде. Много там нам пришло?
– По пятьдесят три тысячи каждой. Чистыми.
– И зэки зарабатывают, – сказала Людмила, – очень даже неплохо. А деньги на их кормежку и содержание тоже идут. Ведь большесрочников на лесоповал не вывозят, а тут и инвалиды работают, и большесрочники вкалывают. Ловко ты все придумала.
– Не дури, Старатель, – Скорпион кивнул на тумбочку, – пиши ответ приятелю. В конце концов, хоть будешь знать о детишках. И вообще, что ты себя на пожизненное определил? Откинешься, тебе шестьдесят три будет. И запросто пожить еще лет десять сможешь. Не дури. А кто такой Судин? – Фролов убрал письмо в общую тетрадь. – Или уже жалеешь, что читал нам?
– Судин начальником охраны у нас в Якутии был, бывший офицер. Отличный солдат и человек, как я сейчас понял, настоящий. С работы ушел, а ведь у него жена и дочка. И Петрович на них не работает.
Москва
– Да? – Маргарита подняла трубку.
– Три дня прошли, Маргарита Павловна, – послышался мужской голос.
– Послушайте, я обратилась в милицию и…
– Если бы вы обратились в милицию, ваши детки уже были бы далеко от вас. Их просто продали бы на органы или педофилам. Там дети живут недолго. У вас остаются сутки, не более. Если вмешается милиция, вы сдохнете, а участь ваших приемышей я вам обрисовал. Сутки, – повторил мужчина, и телефон отключился.
– Кто там, Рита? – спросила Нина.
– Они… – Маргарита положила трубку. – Говорят, если через сутки не отдам им дом…
– Так. В милицию обращаться не стоит. Со своим рецидивистом я поругалась, да он и не тот, за кого себя выдает. Слушай, Ритка, а если позвонить этому Судину?
– Зачем? Чем он может помочь? Отдам я им дом, завтра и отдам.
– Но там сейчас живут люди, тетя Фая и…
– Объясни им, пусть уезжают.
– А как же ты хотела отдать дом под детский санаторий? Ведь подумают, что ты просто заработала, продав его.
– Мне абсолютно все равно, что будут думать, – вздохнула Маргарита. – Сейчас главное, чтобы детей не трогали. Завтра с утра иду в милицию.
– Я позвоню тете Фае. – Нина поднялась.
– Не обижайся, сама видишь, как все получилось.
– Ты должен довести дело до конца, – услышал Щербаков по телефону.
– Понял, – усмехнулся он. – Я это уже делаю по поручению Прошина и Левицкого. Правда, последний не очень-то горит желанием…
– Ты должен сделать это в любом случае.
– Успокойся, Иностранец, все будет как надо. А когда ты появишься?
– Много будешь знать, быстрее сдохнешь! – отрезал абонент и отключился.
– Да мне-то такое дело тоже в кайф, делов раз плюнуть, а бабки приличные, – пробурчал Щербаков.
//-- * * * --//
– Значит, она уже вышла? – услышал голос в сотовом плотный мужчина.
– Даже вселилась, – ответил он. – Я сделал все, о чем вы просили. Но хочу высказать свое мнение: мне этот майор доверия не внушает. Я вообще ментам не верю. Они же…
– Ты, сучонок, забыл, с кем разговариваешь?
– Извините.
– Забудь о нем. Думаю, Васина уже проверяют. Ты уверен, что улетел чисто?
– Абсолютно. Я это сделал раньше, чем она вышла.
– Молодец. Сейчас замри и никуда не дергайся. Приготовь команду Робота, чтобы в любой момент они могли вылететь. Ты нашел им оружие?
– Разумеется. Но не думаю, что в этом году что-то получится. Ей надо осмотреться, наверняка за ней будет присматривать милиция.
– Послушай меня, умник, ты свое дело сделал и не забудь поговорить с Роботом. Чтобы завтра ты с ним встретился. Остальное не твоего ума дело.
– Понятно.
– И еще, Лапин, не пытайся что-то делать сам. Я уверен, ты там с кем-то спелся и хочешь получить золотишко. Если тебя возьмут, а это непременно произойдет, ты сдохнешь сразу же и не успеешь ничего сказать. Так что не советую пытаться заработать, ты этого не сможешь. Надеюсь, ты меня понял?
– Да я и ни с кем об этом не разговаривал. Я делал то, за чем меня туда послали.
– Я тебя слишком хорошо знаю. Ты своего знакомого видел?
– Нет. Он где-то золото мыл, наверное. Его жена не знает, куда он уехал. Он никому ничего не сказал. Но я оставил ей номер телефона, и он, как вернется, позвонит.
– Идиот! Это же след, выход на тебя! Кретин, у тебя вместо мозгов удобрение! Так, звони Белке, пусть он заберет номер у этой бабы. Понял?
– Что-то мне начинает надоедать столица, – потушив окурок, проговорил Цыганок.
– Мне тоже, – кивнул Рысь.
– Слушайте, нетерпеливые, – усмехнулся Сухой, – осталось немного. Я не намерен выносить это на обсуждение. Если кому-то хочется в вольные казаки, выход там! – Он кивнул на дверь. – Но надеюсь, вы помните, что выход только один. И выбор у вас невелик. Если в ментуру, то пожизненное, да и не думаю, что вы сумеете дойти даже до первого поста. К тому же…
– А кто собирается в ментуру? – перебил его Цыганок. – Сколько можно ждать? Мы уже почти год торчим здесь безвылазно. А последний месяц вообще не дергаемся. Иностранец там задницу на курортах греет или в кабаках веселится…
– Был уговор, – напомнил Сухой, – и вы подписались. Надо было сразу получить свою долю и исчезнуть. А вы согласились на предложение Иностранца, так какого хрена сейчас скулите?
– Надоело, – пробурчал Цыганок.
– Все мы понимаем, – Рысь вздохнул, – что деваться нам некуда. На нас крови, как после разделки оленей. Если верить Иностранцу, нас ждет сказочная жизнь. Но ждать мы не умеем. Хотя, говорят, в зоне время намного дольше тянется. Знаете, я как-то по телику смотрел про пожизненно осужденных. И подумал: ведь их там водят согнувшимися, с поднятыми назад и вверх руками – и на что там можно надеяться? Чего ждать-то? Ведь пока не умрешь, из тюрьмы не выйдешь. Уж лучше пулю в лоб. А это просто караул – такой срок получить. У кого двадцатка, он еще на что-то может надеяться, а пожизненное – это же все, навсегда. Мамочка моя родная, лучше сразу сдохнуть, чем так…
– Но все-таки живут, – возразил Цыганок. – Хотя такая жизнь и на хрен не нужна.
– Хорош вам, – недовольно остановил их Сухой. – А то, блин, накаркаете. Все должно получиться. Когда это начали, я не особо верил, что будет ништяк. А сейчас маленько осталось. Просто забрать все и уйти оттуда. Кстати, там не только золото, Доктор что-то говорил о камешках.
– Договорился, – усмехнулся Рысь. – Сгорел в своей тачке вместе со шкурой какой-то. А ведь помните, тоже мечтал о большом счете в банке и райской жизни, а вместо этого сгорел. Правда, говорят, что вроде он вез бензина канистру.
– Да хрен на него! – фыркнул Сухой. – Мне Дед перестал нравиться, и его предложение золотишко забрать тоже. Он всерьез предлагал это. Я теперь понял, что не перебей его тогда мы, он бы всерьез это предложил. А это плохо.
– А ты вот ответь, – спросил Рысь, – у тебя не было желания все самому получить?
– Нет. Ведь я могу убить, вырубить, сжечь, в общем, действовать. А все эти договоры, поиски выгодного и безопасного покупателя… да я с ходу в ментовку попаду, как и каждый из нас. Вот ты сможешь продать хотя бы сто грамм золота?
– Здесь нет. Хотя сейчас и у себя, наверное, нет. Да я и не торговал никогда! – Рысь рассмеялся.
– А ты? – Сухов взглянул на Цыганка.
– Я с этим никогда не связывался. Чтобы продавать, надо талант иметь или хотя бы верных знакомых. А то ведь запросто можно вместо бабок получить пулю или нож. Золото всегда было опасным товаром.
– Значит, ждем Иностранца, – сказал Сухой.
– А немец небось тоже ищет золотишко-то, – подмигнул подельникам Цыганок. – Да и из людей Червонного наверняка кто-то остался. Они тоже…
– Червонный сдал всех, с кем имел дело, – перебил его Сухой. – Точнее, Макс. Базар шел, что Алка всех посдавала, но она многого не знала, если бы сдала кого, срок бы тянула. А вот Макс посадил подельников Червонного. Алка, конечно, может вмешаться, но ей к кому-то обращаться надо. А к кому? Вряд ли кто подпишется на это. Хотя, может быть, кто-то и влезет. Но Дед послал в Питер Влада и Зинку. Зинка может что-то выяснить. У нее там мент на крючке. Не начальник, понятное дело, но все-таки что-то может ей слить.
– Значит, конкуренты у нас будут, – сказал Цыганок.
– Остальные даже если что-то знают, – возразил Сухой, – так только место, где товар грузили. Зря мы рядышком спрятали, но ведь торопились. Менты там прочесали все, и задержись мы еще на полчаса, хана бы была. Доктор все-таки голова был.
– Давайте сегодня гульнем, – предложил Рысь. – Девок снимем и весело проведем ночь. Как вы на это смотрите?
– Я – за, – кивнул Цыганок.
– Можно, – согласился Сухой. – Но не у себя.
– Надо звякнуть тетке Анне, – сказал Рысь. – Заплатим ей, пусть переночует у подруги. Она же предлагала такой вариант.
– Только вот что, – предупредил Сухой, – «дуры» с собой не берем.
– Я без «дуры» не пойду, – не согласился Рысь. – Если бы мы были в розыске, нас бы давно выцепили. Да и Иностранец уже прислал бы киллера.
– Сухой верно базарит, – сказал Рыси Цыганок.
– Ладно, – вздохнул тот. – Но выкидник-то можно?
– А чего, – усмехнулся Сухой, – их в ларьке продают.
– Понял, – ответил по телефону рослый парень, – буду вовремя. Чужаку звонить?
– Он знает, – послышался ответ. – Если можешь выйти на Серегина и Ржанова, скажи им.
– Сделаю, – усмехнулся он, – они у меня.
– Снова гуляешь? – недовольно заметил абонент.
– Да нет, Александр Михайлович, – виновато произнес парень.
– Жду. Проверю на присутствие алкоголя в организме. Наказание знаете? – Телефон отключился.
– Знаем! – бодро хмыкнул Албанец.
– Ну как вы? – спросила Татьяну врач.
– Хорошо, – ответила та. – Скоро муж выйдет, сына будем называть. Он имя выберет. А ребенок здоров?
– Вы же его кормили, – засмеялась врач. – Малыш абсолютно здоров. А муж ваш откуда вернется?
– Из тюрьмы.
– Подождите, ведь вы недавно расписались.
– В тюрьме и расписались. И фамилию я его взяла. Татьяна Шведова. Мне нравится. Эдгар скоро приедет.
– А он давно в тюрьме сидит?
– Нет. Главное, что выходит.
– Он, наверное, в ДТП попал?
– Милиционера из пистолета ранил у метро.
Врач удивилась, но ничего больше спрашивать не стала.
– Как тебе работается? – спросил у Виталия Афанасий Петрович.
– Нормально, – улыбнулся тот. – Спасибо…
– Мы же теперь почти родные. А когда ты внучку мою в загс поведешь? Или мне так и не дожить до правнуков? Не ломай традицию женщин Мишиных, они в семнадцать рожали. А ты чего-то как неживой, едрена корень. Зойка вон скоро родит, а ты чего ждешь?
– Но ведь… – парень заметно растерялся, – Вика в институте учится.
– Образованию семья не помешает. Ты только вот что, – оглянувшись на подъезд дома, торопливо проговорил Афанасий Петрович, – не выделывайся, не смущайся тем, что теща твоя богатая. Повезло Зойке. Я ж и мысли не держал, что она по торговой части пойдет. Думал, может, учительницей станет или врачом. А уж когда дочь у нее появилась, подумал, что такая работящая девка не пропадет. Потом она в Москву укатила и сама здесь всего добилась. Вику ты спас, можно сказать. Она же готова была лечь под одного урода, назло маманьке, но ты вовремя появился. Ты мне вот что шепни: спал ты с внучкой?
– Нет. Целоваться целуемся, но больше не было у нас ничего.
– Молодцы, так и надо. До свадьбы чтоб ни-ни. Ведь раньше ой как строго на это дело смотрели. А сейчас в мультиках и то уже вовсю целуются, а уж про взрослые фильмы и говорить не хочется. Идет твоя хозяюшка, – кивнул он на вышедшую Зою. – А охрана по углам прячется, – засмеялся он. – Не любит она, когда они ее у дома встречают.
– Значит, тебя прислали? – подходя, сказала Виталию Зоя. – Сейчас едем в Ногинск. Да садитесь вы, – обратилась она к телохранителям. – И сидели бы в машине. Я вам что, президент?
– Зря ты на них наезжаешь, дочка, – попенял ей отец. – Они работу свою выполняют. Если не нужны, так наладь их, и все дела. Но с таким доходом, как у тебя, тебе необходима охрана. Так что не мешай им.
– Спасибо, Афанасий Петрович, – открывая дверцу перед его дочерью, негромко проговорил охранник.
– Да не за что, мужики. Работенка у вас прямо собачья. А если еще объект с характером, вообще хоть караул кричи.
– Ты не разлагай мою стражу! – рассмеялась Зоя. – Да, папа, пожалуйста, съезди с Викой к Татьяне. Хорошо?
– Слушаюсь, госпожа, – козырнул отец.
– К пустой голове руку не прикладывают, – хмыкнула дочь.
– Выходит, в Америке все пустоголовые, – хихикнул Петрович. – Они без фуражек козыряют.
– Так, Тамара, – сказала Маргарита молодой женщине, – я уеду ненадолго, часа на полтора. На тебе все. А вы будьте внимательны, – обратилась она к двоим чоповцам.
– У нас все под контролем, – заверил ее мужчина.
– Очень на это надеюсь… – Маргарита посмотрела на группу детей, в которой были Алена и Алеша.
– А вы куда, Маргарита Павловна? – спросила подошедшая полная женщина.
– Решать свои проблемы, – вздохнула Маргарита.
– Она выходит, – проговорил в миниатюрный микрофон сидящий за рулем «десятки» длинноволосый парень.
– Приняли, – послышалось в ответ, и он завел машину.
Маргарита Павловна села за руль «ауди».
– Одна из тачек, которую ей оставил Фролов, – усмехнулся сидящий на заднем сиденье джипа Щербаков. – Надеюсь, ты к нотариусу, подруга. Главное – начать, а потом сама все отдашь. Ты к нашему нотариусу поедешь. – Он включил сотовый. – Что с малышней?
– Как нужны будут, возьмем, – прозвучал ответ.
– Я звякну. – Щербаков отключил телефон. – Тронулись! – Он хлопнул водителя по плечу. – За ней держи.
– Думаешь, к ментам? – спросил водитель.
– Может, и к ним. Хотя вряд ли. Если поймем, что в ментуру, Гнусавый детишек хапнет и сразу ей позвонит. Как только она услышит голоса своих приемышей, сразу передумает.
//-- * * * --//
– Понял, – кивнул парень, записавший номер машины. – Через полчаса узнаем, кто хозяин. У вас проблемы могут быть?
– Мелкие.
– Сколько там народу?
– Четверо. Экипированы под ДПС. Так мы и подумали. Но Шмель знает одного. Тот никак не может работать в милиции. К тому же на связь выходили одновременно.
– А если действительно ДПС? Правило номер один – с представителями правоохранительных органов никаких силовых действий не производить.
– Шмель узнал старшего сержанта, это дважды судимый уголовник. Освобожден три месяца назад.
– Может, просто похож?
– Перестраховщик ты, Диспетчер. Кстати, Капитан одобрил наши действия.
– Тогда вопросов нет.
Маргарита, заглушив мотор, посмотрела на вывеску.
– Нотариус. – Она вздохнула и хотела выйти.
– Я рад, что вы приняли верное решение. – К машине подошел Щербаков. – Но лучше проехать на улицу Королева, там у нас прекрасный нотариус, он все сделает бесплатно. Зачем вам лишние траты? Сейчас за руль вашей машины сядет наш человек, и мы поедем туда.
Маргарита увидела, что к машине от джипа идет рослый парень.
– Эй! – весело крикнул худощавый парень в камуфляже. – Маргарита Павловна! Вот так встреча! – Пошатываясь, он подошел к машине. – Здрасьте, – кивнул он удивленно смотревшей на него Маргарите. – Я Игорь Петров. Покинул ваш детский дом в…
– Молодой человек, – вежливо произнес Щербаков, – давайте потом…
– Слышь, земеля, – посмотрел на него тот, – а ты чего к ней клеишься? Он вас обидел, Маргарита Павловна?
– Слушай, ты, – от джипа подошли двое, – свалил бы наскоряк, а то ведь…
– Маргарита Павловна, – не обращая внимания на них, парень сел на заднее сиденье, – поедем в детский дом. Я все-таки там вырос…
– Ты чего, – к дверце шагнул бритоголовый здоровяк, – не понял? – Он ухватил парня за плечо и дернул. Тот легко подался вперед. Бритоголовый с размаху сел на асфальт и заорал. Ударив второго локтем в живот, парень прыгнул к отпрянувшему рослому.
– Зря вы так, Маргарита Павловна! – Щербаков нажал на кнопку сотового.
– Я его не знаю! – выскакивая из машины, закричала Маргарита. – Что ты лезешь? – Она ударила парня по щеке. Он чуть отдернул голову, и на щеке остались тонкие полоски ногтей.
– Все нормально, Маргарита Павловна, – послышался голос сзади. Повернувшись, она увидела подходившего Судина и двоих молодых людей, бросившихся к Щербакову. Тот, не сопротивляясь, дал завести руки за спину.
– Дети! – воскликнула Маргарита. – Он говорил…
– Влип ты, Щербатый, – сказал Судин.
– Я не понимаю, в чем дело, – спокойно ответил тот. – Кстати, вы, может, представитесь?
– Старший лейтенант угро Питин, – показал ему удостоверение державший его руку мужчина. – Вы задержаны за организацию похищения детей.
– Да вы что? – засмеялся Щербаков. – Каких детей? А вы, Маргарита Павловна, зря понадеялись на ЧОП в детском саду. Или вы меня немедленно отпускаете, или…
Рядом тормознула «семерка». Щербакова запихнули на заднее сиденье.
– Я бы вам посоветовал написать заявление, – сказал Маргарите Судин.
– Да вы что?! – Она бросилась к машине. Судин кивнул худощавому. Тот показал ему ключи от ее машины. Она, пригнувшись, искала их.
– Подвиньтесь, – подошел Алик, – машину поведу я.
– Да кто вы такой, черт вас возьми?! – закричала она. – Вы не знаете, что теперь будет!
– Все уже кончилось, – улыбнулся Алик.
//-- * * * --//
– Ни хрена себе, – покачал головой один из чоповцев. – Ментов крутят. Ты понимаешь что-нибудь? – спросил он товарища.
– Оборотни, наверное, – пожал плечами тот.
– МУР. – Плотный мужчина поднес к глазам лежащего на асфальте парня раскрытое удостоверение. – Что-то не помню я, Рыкин, чтоб тебя на работу брали.
– Да иди ты, сучара! – заорал тот.
– Так, орелики! – кивнул муровец. – Имя заказчика?
– Да иди ты, мусор! – прорычал Рыкин. – Мы просто…
– Гнусавый, – засмеялся подошедший подполковник милиции. – Вот это да! А тебе форма идет. Может, действительно к нам пойдешь на работу? Ты свободен. Свое ты сделал. Отпустите его.
– Ты что базаришь, начальник? – покосившись в сторону подельников, пробормотал Гнусавый. – Меня же…
– Вас послал Щербаков, – сказал подполковник. – И мы тебя отпустим, а остальных задержим. И все будут уверены, что это ты настучал.
– Щербака кто-то нанял, – прошептал Гнусавый. – Кто, не знаю. А он уговорил Прошина, а тот второго владельца банка, Левицкого. Это все.
– Преступление не было совершено, – усмехнулся подполковник. – За переодевание вас, конечно, потянут, и за стволы тоже.
– Какие стволы? – крикнул Гнусавый.
– А ты думаешь, мы просто так вас взяли? Твой ТТ или ПМ? И наркота у тебя. – Подполковник достал из кармана пакетик, приложил его к пальцам дернувшегося Гнусавого и сунул ему в задний карман. – Так что хана вам, Гнусавый. Ты объясни это им, – кивнул он в сторону бандитов, – и пусть будут сговорчивее. В машине вместе поедете, так что используй этот шанс.
– И что будет?
– Получите по минимуму, если официально подтвердите то, что ты сказал о Щербакове. А в противном случае наркота, за одним из стволов имеются трупы. Получите по полному.
– Ну вы и суки! – покачал головой уголовник.
– Надеюсь, ты все понял. Грузите это дерьмо! – приказал подполковник.
У ворот детского сада остановилась машина. Из нее выскочила Маргарита и бросилась в дом.
– Все хорошо, Маргарита Павловна, – встретила ее девушка. – Дети даже ничего не поняли. К нам зашел какой-то парень и попросил незаметно увести детей. Он милиционер. Ну мы и позвали их мультик смотреть.
– Фу-у! – Облегченно выдохнув, Маргарита села на лавочку и заплакала.
– Что случилось, Маргарита Павловна? – подбежала к ней девушка.
– Ничего. – Маргарита встала. Увидела стоящего у машины Судина и пошла к нему. – Спасибо вам большое и, ради Бога, извините.
– Сядьте в машину, – пригласил Алик.
– Ну как? – Парень с поцарапанной щекой, улыбаясь, вытащил из кармана сотовый с зеркальцем и подал ей. Посмотрев, Маргарита ахнула и поспешно села в машину. Слезы оставили на щеках потеки туши. Парень тихо засмеялся.
Судин недовольно посмотрел на него.
– Это ей за отметины, – тот коснулся поцарапанной щеки. – Что я Надьке скажу?
– Спасибо. – Маргарита вышла из машины. – А вы, ради Бога, извините, – виновато посмотрела она на худощавого.
– Да мы все понимаем, – успокоил ее Судин. – А почему вы не обратились в милицию? Хотя извините, – вздохнул он, – понятно. Но если вдруг что-то снова произойдет, немедленно звоните. Я не смог помочь Фролову, хотя он стоящий человек.
– А вы думаете, что их, – Маргарита испуганно посмотрела на машину, куда сажали задержанных, – отпустят?
– Не всех. Но это так, шелуха. Щербакову вообще ничего предъявить не смогут. Если бы вы обратились сразу… – Судин вздохнул. – Хотя я подстраховываюсь, предупреждая вас. Но очень прошу, если что-то вызовет у вас подозрение, немедленно звоните по моему номеру. Вполне возможно, отвечу не я, но все равно говорите.
– А вы где работаете? – спросила Маргарита.
– У меня своя команда частных охранников и телохранителей. Раньше я был… – Алик вздохнул. – В общем, у меня есть связи в правоохранительных органах. И я подключил своих друзей.
– А как вы об этом узнали?
– Мне позвонила ваша подруга, Нина Петровна.
– Вот зачем она забрала вашу визитку…
– Судин, – к ним подошел майор милиции, – желательно проехать в управление и написать заявление. – Он посмотрел на Маргариту. – Раньше бы. А сейчас скорее всего Щербаков выйдет. Хитрый лис. Его так и зовут в определенных кругах. Оружия при нем не было, а от слов этих уголовников он откажется, ваше слово против его. И даже если вам поверят, а наверное, так и будет, то закону нужны доказательства. Конечно, если кто-то из них начнет говорить правду, то есть шанс упрятать и Лиса. Но даже в этом случае будет тяжело. Вы готовы дать показания?
– Конечно, – кивнула Маргарита. – Но свидетелей нет.
– Плохо, – вздохнул майор.
– Да хорош, начальник, – усмехнулся Щербаков, – о чем вы говорите? Какие угрозы, какая попытка похищения детей? О чем вообще речь?
– Ну ты и жук, Щербаков! – Дознаватель, капитан милиции покачал головой. – Но твои ребятишки могут тебя сдать, тогда что говорить будешь?
– Да ведь еще доказать надо, – усмехнулся Щербаков, – что эти ребятишки мои. Может, пару раз и встречались где-нибудь, но ничего общего у нас нет. Они могут говорить что угодно. А вы мою позицию знаете – без адвоката я слова не скажу.
– Демократия, мать ее в дышло, – проворчал капитан. – Но пару-тройку суток ты тут просидишь. А может, и побольше…
– Рад, что доставил вам хоть какое-то удовольствие, – спокойно ответил Лис.
– Ну и ну! – вздохнул подполковник. – Как же вы так?..
– А вот так, – ответил старший лейтенант. – Пьяный сука в «уазик» на полном ходу на джипе врезался. Гнусавый и еще один сразу. Нашего водителя поломало сильно, и еще одного.
– А случайно ли пьяный врезался? – Подполковник нахмурился.
– Да он пьяный в дупель. Если бы не майор Вулин, его бы там же пристрелили.
– Странно, – пробормотал подполковник.
– Понятно, – сказал по телефону Судин. – А тебе не кажется, что все гораздо серьезнее?
– Кому кажется, тот креститься должен, – послышалось в ответ. – Я уверен, что это подстроено. Режиссер неизвестен, но все у него получается. Мечтаю познакомиться с этим умником.
– Я постараюсь помочь.
– Ты? Но…
– Все потом, – перебил абонента Алик. – Надо все это Сазоновой объяснить. Представляю, каково ей будет.
– Этого только не хватало, – нервно проговорил Прошин. – Надеюсь, у него хватит ума не говорить о нас, – вздохнул он.
– Что там еще? – спросил, повернувшись от компьютера, Левицкий.
– Взяли нашего умника. – Михаил Сергеевич отключил телефон. – И не дай Бог, он нас к этому…
– Перестань. Его отпустят. Лис это понимает и свидетельствовать против себя не будет. Вот увидишь, все обойдется. Конечно, мы потеряем дом, но я и не надеялся его получить. Если честно, ни Фролов, а уж тем более Сазонова нам ничего не должны. И ты это прекрасно понимаешь.
– Да все я понимаю, но Щербаков убедил меня, что вполне можно получить с Сазоновой хоть что-то. А загородный дом, согласись, очень хотелось бы взять. Тем более что за него нам обещали весьма и весьма…
– Если в течение недели Леван не получит дом, – перебил его Левицкий, – он с меня голову снимет. Вот что главное! – крикнул он. – А ты…
– Меня это вполне устроит, – неожиданно спокойно проговорил Прошин. – Ты мне порядком надоел.
– Что?! – возмутился Левицкий. – Вот, значит, как! Я всегда чувствовал, что ты…
– Конечно. Я пошутил, а ты, значит, всегда чувствовал. С Леваном поговорю я, объясню ему ситуацию. В конце концов, попробуем купить этот дом. Так что хватит дрожать, успокойся. – Лев Николаевич подозрительно смотрел на него. – Мне в детстве бабушка советовала – если поселился в тебе страх, разозлись, и страх уйдет. Тебе же легче стало?
– Да.
Прозвучал вызов сотового.
– Слушаю. – Прошин поднес к уху мобильник.
– Я вышел, – ответил ему Щербаков. – Помощников таранил джип. Водитель был пьян. Не всех грохнуло, но оставшиеся теперь рта не раскроют. Сазонова сделала большую глупость, но дом будет ваш, обещаю.
– Да ну его на хрен, этот дом, – вздохнул Прошин. – Главное, чтобы все успокоилось. И ты тоже не лезь на рожон.
– Я обычно довожу дело до конца.
– Все, дом не нужен. Мы…
– Слушай, банкир, – перебил его Щербаков, – ты будешь не при делах.
– Я от всего откажусь, – предупредил Прошин.
– Конечно! – Щербаков засмеялся.
– Спасибо тебе, – сказала Маргарита.
– Ужасно получилось, – засмеялась Нина. – Я решила позвонить Судину, и он тебе помог.
– А я не могла ничего понять и страшно перепугалась… Спасибо, Нинка!
– Но радоваться ты подожди. Ты же говоришь, отпустили этого гада, а остальные в аварию попали. Значит, и милиция в аварию попадет. А может, специально в них кто-то врезался?
– Господи! – Маргарита побледнела. – Ты думаешь…
– Все может быть. И депутатов, и милиционеров стреляют, а уж нас-то…
– Вот спасибо тебе, успокоила. Лучше бы я отдала им этот дом. А теперь уже поздно.
– Да ничего с вами не случится.
– Сначала перепугала, а теперь вон как говоришь…
– Перестань, я не подумала, что ты так воспримешь. Его, этого Андрея, как следует напугали.
– Подожди, ты о каком Андрее говоришь?
– Об этом гаде, Андрее Щербакове. Я же со своим говорила о тебе, он мне и сказал, что с ним лучше не связываться. Андрей Щербаков, кличка Лис. Его милиция несколько раз забирала за рэкет, но отпускала. Не могут ничего доказать.
– Значит, все снова начнется. Надо скорее отдать дом под санаторий. Хотя меня могут убить за то, что я их не послушалась.
– Если что-то заподозришь, сразу связывайся с Аликом.
– Так и сделаю, – кивнула Маргарита.
– Ты, придурок! – услышал Щербаков раздраженный мужской голос в спутниковом телефоне. – Неужели так трудно было это сделать? С бабой справиться не мог, кретин!
– Погоди лаяться, Иностранец. Я что-то не въеду, почему ты на Сазонову так взъелся?
– Она вполне может отдать дом под детский санаторий. А мне надо, чтобы банк получил его. Понял ты, кретин?
– А Левицкий и Прошин, между прочим, хотят его продать одному грузину. Я вот не пойму…
– В общем, так, – перебил его Иностранец. – Дом должен быть незаселенным еще месяц. Понял?
– Понял.
– И еще вот что, займись стариком.
– С удовольствием.
– Почему?
– Он налево играет. С грузинами вась-вась. Он же посоветовал Левану дом купить.
– Сука! – услышал Щербаков в трубке злой рык.
– Так, – проговорил Петрович, – погоди немного. Это, выходит, ее детишек хотели забрать? И все из-за дома этого поганого? Вот, едрена корень, что делается. И она, как партизан, молчит. Я ж у нее позавчера был, неужели сказать не могла?.. А Алик молоток мужик. Вот это я понимаю – армеец! Ловко работает мужик, заступился за Ритку и детишек. Только погодь-ка, а как он про дело узнал?
– Подруга Сазоновой ему позвонила, – ответил Зубов. – Он был у Сазоновой, детям что-то привозил и оставил свою визитку. Он сейчас организовал фирму по охране объектов и людей, что-то вроде ЧОПа.
– А что это за хреновина такая?
– Частное охранное предприятие.
– Вона как. А что, Алик со своими воевать может и фору любому даст. В Якутии вон каких ореликов взяли. Надо будет как-то к нему наведаться. Ты телефон его знаешь?
– Подожди, – удивленно посмотрела на Виталия Вика, – откуда у тебя такие деньги?
– Помнишь, в прошлом году около Кольцевой…
– Помню. Там машины каких-то бандитов другие бандиты атаковали, деньги хотели забрать. И что?
– Я нашел там несколько пачек евро. В милицию не понес.
– И правильно сделал, что не понес, мы сможем купить квартиру.
– Я хотел новую машину купить. – Виталий вздохнул. – А то вдруг Зоя Афанасьевна меня уволит…
– Дурак ты, Виталик. Мама тебя уже своим зятем считает. А дедушка от тебя вообще в восторге. Настоящий мужик, говорит.
– Хороший человек Афанасий Петрович, но я все-таки…
– Подожди. Я закончу институт и, вполне возможно, буду зарабатывать больше тебя. И что тогда?
– Хорошо бы, если у Зои Афанасьевны буду работать.
– А про деньги мы скажем, что выиграли их в лотерею. Правда, могут не поверить, но это уже их дело.
– Врать тоже не очень-то хочется матери твоей и особенно деду…
– Ему скажем правду. И как он решит, так и будет.
– Правильно.
– Тебя не из-за этих денег прижали?
– Почти из-за них. Решили, что я в нападении участвовал, а потом поняли, что нет.
– Ладно, если что, у нас Зубов есть. Он очень хороший человек и маму любит. И меня тоже – прямо как родную.
– Что-то ты темнишь, Иностранец, – пробормотал Дед. – Есть у тебя в России интерес не только к золоту. Эх, было бы мне лет на пятнадцать меньше, я бы все себе прибрал. А эти придурки, мать их, такую возможность упускают. Ведь и в России с большими деньгами жить можно припеваючи. А они все пустоголовые… Хорошо, подумали, что пошутил я, а то пришибли бы. Что-то дом этот мне покоя не дает. Домина, конечно, знатный, как дворец. И чего ты за него так уцепился? Надо будет все об этом домике прознать. Чей, откуда, кому перешел?.. А опосля Иностранца за горло ухватить: мол, ты не забудь, что я про тебя все знаю, и будет очень даже интересно, если…
– Дай зажигалку, мужик, – шагнул к нему парень.
– У меня спички, – Дед протянул ему коробок. Парень наклонился к сидящему на скамейке Деду. Быстрое движение рукой, и Дед, вздрогнув, выронил спичечный коробок и стал падать. Парень удержал его. Оглянувшись, быстро пошел дальше. Дед остался сидеть на лавочке.
Литва, Вильнюс
– Я не могла, – раздраженно сообщила по телефону женщина. – Конечно, это реально, но требуются очень приличные деньги…
– А чего ты торопишься? – усмехнулся плотный высокий бородач. – Нам с тобой опасаться нечего.
– Но в Россию ехать придется, тем более в Москву. А я ужасно боюсь…
– Я думал, милая, ты вообще ничего не боишься! – засмеялся он.
– Прекрати! Просто я думала, что в столицу России…
– Как на тебя подействовал Запад, – насмешливо отметил он. – Столица России.
– А вдруг все еще можно сделать…
– Исключено. Я не могу рисковать. Деда пришлось убрать. Как, впрочем, и всех остальных после того, как все станет нашим. Зачем нам делать пластические операции? Я сразу говорил, что это ненужная волокита. К тому же в больнице пролежишь не день или два.
– Я надеюсь, что все пройдет благополучно.
– Вот и отлично. Когда ты вернешься?
– Не знаю, они требуют гарантий. А какие гарантии я могу им дать?
– Я сразу был против этого. Возвращайся, мы попусту теряем время. Необязательно именно этот замок. И вообще я против Германии. Гораздо спокойнее я буду чувствовать себя где-нибудь в Южной Америке. Купим там прекрасный особняк…
– Климат, милый, меня не устраивает тот климат. И вообще я не хочу покидать Европу. Давай не будем об этом.
– Но почему именно Германия? Почему, например, не Англия? В конце концов, учитывая отношения России и Англии, там нам будет гораздо спокойнее и безопаснее в случае…
– Случая быть не должно…
– Все нормально, милая, по-другому и не будет. А ты возвращайся. В конце концов, этот замок никуда не денется, а мы с тобой для начала отправимся в кругосветный вояж на своей яхте. Помнишь, сколько мы мечтали об этом?
– Помню, мой милый Герман.
– Мне начинает нравиться это имя, – засмеялся мужчина. – А тебе, Марта?
– Привыкла уже. Значит, ты думаешь, мне лучше вернуться?
– А разве ты не соскучилась по мне, милая?
– Господи, Герман, неужели ты ревнуешь?
– Я очень соскучился. А впереди важное дело, и мы должны быть вместе.
– Я прилечу завтра.
– Снова со своей говорит, – недовольно сказала плотная высокая женщина.
– А ты почему злишься? – усмехнулся дородный литовец.
– Не ту женщину он выбрал.
– Он хорошо нам заплатит. А как и с кем будет жить, это его дела.
Санкт-Петербург
– Зря ты в это лезешь, Зинка, – сказал невысокий лысоватый мужчина, – ведь там игра со смертью. Если уж Бугинского прихлопнули, то что говорить о простых смертных. У Бугинского и крыша была, и вообще, можно сказать, неприкасаемый он был. А его взорвали. Так что не лезь ты в это.
– А ты не знаешь, где подруга Червонного? – спросила Зинаида.
– Какая? Первая или вторая?
– Я про Алку спрашиваю.
– В Питере она, это точно. А зачем она тебе нужна?
– Послушай, Альберт, я, между прочим, не просто так приехала, меня Дед прислал. А ты обещал ему, что узнаешь все об Алке.
– Сообщить тебе новость?
– Новость?
– В Измайловском парке найден труп пожилого мужчины, убитого ударом заточки в сердце. И как ты думаешь, кто этот мужчина? – Она немигающе уставилась на него. – Совершенно верно, Антон Вадимович Претошин.
– Врешь!
– А ты «Дорожный патруль» посмотри. Там, кстати, бывает очень ценная информация.
– Вот это да! Деда убили. Значит, Иностранец все-таки приговорил его. Я предупреждала, а он…
– Стоп, подруга, я ничего не хочу слышать, потому что за это обычно убивают. Как я понял, ты влезла в игру с золотом. И мой тебе совет, родственница, уйди в сторону и все, что знаешь, забудь, иначе плохо кончишь.
– А ты много знаешь.
– Имеющий уши да слышит. Об этом сейчас говорят в определенных кругах. Но уверяю тебя, я такие беседы не поддерживаю и тебе советую.
– Что же мне делать?
– Не знаю. Главное – не интересоваться теми, кто связан с этими делами. А на кого работал Дед?
– На какого-то Иностранца.
– Это кличка?
– Да. Еще вспоминали Доктора. Доктор и разработал план нападения на тех, кто перевозил золото. А почему ты спрашиваешь? Ведь ты все знаешь. Дед говорил, что…
– Знаешь, Зинка, я же говорил тебе, не болтай о делах. Впрочем, ладно. Что ты решила?
– Не знаю. Наверное, надо идти в милицию. Дед убит, и меня тоже могут хлопнуть. И даже наверняка убьют. Я не знаю, что делать. За мной ничего нет, но я знаю о парнях, о том, что Иностранец…
– Стоп-стоп-стоп, – остановил ее Альберт. – Меня это не интересует. Вот что, – он посмотрел на часы, – сейчас иди к своему водителю, объясни ему ситуацию. Садитесь в мою машину, вас отвезут ко мне на дачу, я приеду, а потом все решим. Если он не поедет…
– Поедет, я ему скажу про Деда, и он сделает все, чтобы спасти свою задницу. Влад трус, только строит из себя крутого.
– Он может сдать всех?
– Сразу, как только его прижмут.
– Знаешь, давайте-ка садитесь в «мерседес». Вас отвезут. Вечером я приеду и решим, что делать. В конце концов, просто поживете у меня какое-то время. Милиция вас не разыскивает?
– Конечно, нет. Как бы мы приехали?..
– Все, – Альберт кивнул на дверь, – иди. Все будет нормально.
– Спасибо тебе, Альберт! – Зинаида поцеловала его в щеку и вышла.
– Как все вовремя, – усмехнулся Альберт. – Да, надеюсь, я не прогадал, связавшись с ними.
– И что же делать? – испуганно спросил бледный Владислав. – А парни уже уехали.
– Сейчас поедем к Альберту, – сказала Зинаида. – Он мой двоюродный брат. Поживем у него, он сам предложил.
– Так поехали! – Влад завел машину.
– Выключи. Пересядем в «мерседес». Нас отвезут к нему. Пошли. Документы возьми.
//-- * * * --//
Стоящий у окна Альберт увидел, как пара пересела в «мерседес», отошел от окна и взял сотовый.
– Все понятно, – усмехнулся невысокий полный мужчина. – Тут как раз начали заливать фундамент под беседку. – Он рассмеялся.
– Мне надоело тут сидеть, – сердито сообщила по телефону Хорина. – Уже дважды приходил участковый и проверял документы.
– Значит, твои документы прошли проверку, – усмехнулся Тимур. – Это хорошо. Ну а то, что тебе надоело, ты сама так решила, и я помочь ничем не могу.
– Но Бугинский убит, и я…
– Ты сама его убрала. В общем, чего ты хочешь?
– Да я ничего не могу. Не знаю, где эта стерва. А ей, я уверена, многое известно, например, хотя бы место, где искать золото.
– И ты хочешь, чтобы я подключил своих коллег и помог тебе найти Крайнову?
– Неужели ты не понимаешь, что время уходит и Крайнова может забрать все?
– Исключено. Там до сих пор ищут. Я говорю о районе, где бандиты сели в вертолет. Кто-то выдвинул версию, что не все золото было в вертолете. И там его ищут, но пока безрезультатно. Кстати, почему ты не используешь немца? У него есть люди, деньги.
– Он считает, что имеет право на это золото, там погибли его люди…
– А мы до сих пор не можем установить личность пятерых убитых автоматчиков, которые были в вертолете. Никаких документов, ничего там не нашли.
– Господи, Тимур, зачем ты мне об этом рассказываешь? Ведь ты-то все прекрасно понимаешь и, я в этом абсолютно уверена, знаешь гораздо больше. Почему ты не говоришь мне, где идут поиски? Я поняла, что ты со мной не откровенен. Значит, сам хочешь все забрать. И еще, не твоими ли стараниями освобождена Малинова? В Якутске ей купили дом. А кассета, на которую опиралось обвинение, пропала. И я прекрасно знаю, что у тебя в Якутии есть очень хорошие знакомые…
– Подожди, откуда ты знаешь про дом и про кассету? Об этом в прессе не упоминалось. У тебя там есть…
– А ты думал, я просто так взялась за это? – насмешливо перебила его Хорина. – Нет, милый мой сыщик, просто так только кошки родятся! – Она рассмеялась.
– Ты меня приятно удивила. Выходит, ты очень серьезно взялась за дело. Поиски в том районе продолжатся, когда растает снег. То место, где мог садиться вертолет, определили и нашли тела убитых. Вертолет принадлежал Николаю Петровичу Лусину, но он пропал. Установить его связи не удалось. Жена погибла через день после его исчезновения. Так что дело тщательно планировалось. Организатор… – Тимур усмехнулся.
– Папа мой, – сказала Хорина. – Надеюсь, меня не подозревают в причастности?
– Версии есть разные. Кстати, удалось установить, кто такой Доктор. Это брат убитого Артура Берга. Он сгорел в машине с какой-то бабой.
– А вы научились работать. Что у вас есть обо мне?
– Если бы ты была под подозрением, я бы не имел с тобой дела. Тебя убили бы, как только ты объявилась в России. Извини за откровенность, но я не собираюсь читать в камере о разоблачении очередного оборотня.
– Понимаю. Оберегай меня, Тимур, от задержания и от гибели. Иначе тебе в самом деле придется читать такую заметку в камере. Я предвидела твою реакцию на мое возвращение, поэтому не взяла с собой кассеты с нашими беседами.
– Значит, кассеты в Германии? Зря ты так, Светлана. Я думал, ты мне все-таки доверяешь.
– О каком доверии можно говорить, если ты минуту назад сказал, что если меня вычислят, то убьют. Значит, ты недооцениваешь меня. Просто так я не вернулась бы. Если я не найду золото, для тебя это плохо кончится. Ты освободил Малинову. Интересно – зачем? К делу о нападении она не имеет отношения. Значит, ты хочешь получить золото, а может быть, и алмазы. Насколько я знаю, господин Бурцев был связан с золотом и алмазами. Но ты забыл уголовную поговорку – жадность фраера сгубила. Это, господин полковник, имеет к вам прямое отношение.
– А ты стерва!..
– Все мы, бабы, – стервы, – пропела Хорина, – милый, Бог с тобой… Так что тебе лучше со мной дружить, Тимур.
– Чего ты хочешь?
– Район поисков. И ты будешь держать меня в курсе работы там. А еще ты объяснишь мне, почему освободил Малинову. Только не говори, что это не ты постарался, – засмеялась она. – Ты ездил в Якутск.
– А откуда ты знаешь про Якутск?
– Я не знаю, наступит ли такое время, когда менты перестанут продаваться. А если у вас будет приличная зарплата, вы станете брать вдвое больше. Это зависит не от суммы, а от характера.
– Ты можешь сказать, чего ты хочешь?
– Найти груз, не попавший в вертолет.
– И как ты собираешься это сделать?
– Ты будешь делать то, о чем я тебя прошу. Остальное – моя забота. А теперь ответь, по возможности честно, зачем ты освободил Малинову?
– Я ни при чем. Я действительно был в Якутске и встречался с Бурцевым, но Малинову не освобождал.
– А кто?
– Суд. Кассета пропала, и Бурцев дал показания, что Малинова ничего не знала о преступлении. В результате адвокаты добились ее освобождения. Кто-то неплохо им заплатил. Я просто хочу иметь свою долю в золотодобыче. Скоро мне на пенсию, и я хочу обеспечить себе достойную старость.
– Тимур, у тебя счета в банках Стамбула и Лондона…
– У меня два сына и дочь. Кроме того, пятьдесят пять – не тот возраст, чтобы ставить на себе крест. А вот на что надеешься ты? У тебя нет ни связей, ни людей, ни…
– Ну что касается связей, у меня есть ты. А люди… – Хорина рассмеялась. – Есть наемники, им платишь, они работают. И не забудь сообщить мне место, где искали золото.
– Дура ты, Светка, и кончишь плохо, и меня за собой потащишь. Хорошо, что мы поговорили откровенно. Чувствую, не дождаться мне пенсии, придется исчезать раньше. Уехала бы ты, Светка, деньги у тебя есть, я дам тебе сто тысяч евро.
– Согласна на два миллиона.
– Больше предложений не будет.
– Не забывай меня информировать, – напомнила Хорина.
– Парней десять харь, – сообщил Зверь, – парнишки лихие. За каждым кровь есть. Но ни одного в розыске. Пообещали по окончании по сто тысяч зелени, и заплатят командировочные.
– Что за дело, интересовался? – спросила Алла.
– А чего им интересоваться? – усмехнулся Фантомас. – Я не удивлюсь, если и менты уже знают. Базарок-то катит по Питеру. Из-за взрыва о Бугинском чирикать начали.
– Это плохо, – недовольно сказала она. – А из этих никто ментам…
– Думай, прежде чем базарить, шкура, – процедил Зверь.
– Но дело очень серьезное, – виновато пояснила она. – И ты сам говоришь, что разговоры…
– Да базарят еще с тех пор, как Червонного прихватили, – усмехнулся Фантомас. – И о деле этом, считай, вся Россия знает. Так что успокойся. Да, тут Крендель говорил, что видел дочь Хоря, который отравился или траванули его.
– Ты уже говорил, – недовольно вздохнула Алла, – что какая-то телка из столицы прикатила и…
– Это другая, – перебил ее Фантомас. – Вроде как дочь того…
– И хрен с ней, – отмахнулся Зверь. – Когда тронемся?
– Через неделю, а может, и позже. А Ломовик не вышел?
– Базарят, не сегодня-завтра выскочит. Адвокаты отмазали. Мы свидетелей и терпил припугнули, и менты облизнулись. Погоди, а на кой тебе…
– Но вы сами говорили, что Ломовик нужен для этого дела.
– Славка уже вышел, – заглянула в комнату Глафира.
– Я вот чего не пойму, – усмехнулась Алла. – Вы говорили, что она сестра Ломовика, и как же он позволил, чтобы его сестра была прислугой?
– Да она вроде как экономка, – ответил Зверь.
– Она к нему неравнодушна, – кивнул на него Фантомас.
– Понятно. Но почему Ломовик сразу не пришел к вам?
– Аша! – крикнул Фантомас. – Почему он к нам не приехал?
– А то вы не знаете, – послышался насмешливый женский голос. – Отмыться, с бабой развлечься, а потом уже встречу устраивать. Приедет, как натешится.
– Значит, думаешь, в натуре золотишко не все в вертолете было? – спросил верзила невысокого длинноволосого мужчину.
– По крайней мере так думают в МВД. До сих пор ищут возможное захоронение золота и алмазов. Там, говорят, еще были алмазы. Вертолет упал в Якутии, а там где-то на севере были похищены алмазы, и есть вероятность, что их забрали те, кто грузил золото. На вертолете взорвалась лимонка, а почему, сказать никто не может.
– Слушай, Ватсон, а что ты еще о том деле знаешь?
– За время, что ты провел в камере, ты не забыл, что я за свою информацию получаю вознаграждение?
– Да расплатимся, Ватсон.
– Ломовик, все-таки тюрьма на тебя подействовала не лучшим образом. Я сообщаю сведения, интересующие клиента, только получив оплату.
– Сколько?
– В данном случае тысячи евро вполне хватит.
– Умеешь жить! – хохотнул Ломовик. – А кто еще проявляет к этому интерес? – вытаскивая деньги, спросил он.
– На этот вопрос дам бесплатный ответ. Кто-то спрашивал у Бугинского, и тот, видимо, или что-то не договорил, или наоборот. Вот с ним и расправились при помощи магнитной мины. А вот с кем он разговаривал перед гибелью, не знаю, да и не желаю знать. Этот человек беспредел, идет на взрыв у светофора. Это напоминает методы ваххабитов. Но здесь они ни при чем. Так что будьте крайне осторожны. Многие интересуются этим делом. Большая часть просто болтает, но кто-то обязательно будет искать золото, я в этом уверен. Готов побиться об заклад, что, кроме золота, там есть алмазы, возможно, бриллианты.
– Слушай, умник, – усмехнулся Ломовик, – я буду платить тебе за каждую новую информацию по этому делу. Пойдет?
– Разумеется.
– А ты, значит, в это дело не полезешь?
– Нет.
– Но информацию получаешь, вполне могут и за это шлепнуть.
– Надеюсь, сия чаша меня минует.
– Почему ты свое детективное агентство не откроешь? Ведь запросто можешь приличные бабки зарабатывать. Сейчас полно жен и мужей, которые…
– Это не мой профиль.
– Ладно, Фитин, пошел я. И еще запомни, Женька, если узнаю, что ты кому-то кое-что слил, уничтожу.
– Так дела не делаются. Ты же меня не купил.
– Ты меня понял. – Ломовик вышел.
Фитин посмотрел в окно. У подъезда стоял джип, возле которого курили трое крепких парней.
– А вот пугать ты меня зря вздумал, – прошептал Фитин, – неблагородное это занятие, я ведь могу и испугаться.
– Алло? – выходя из подъезда, спросил по телефону Ломовик.
– Ты где есть? – послышался голос сестры.
– Навожу справки насчет твоего предложения. И в натуре все срастается. Не зря ты, Аша, к Зверю набилась, молодец, сестренка. А эта стерва как себя ведет?
– Блатует. Она чуть не перестреляла их, когда они про нее чирикать стали. Этим и убедила. А Зверь, похоже, не хочет, чтоб ты в это входил.
– А она?
– Она вроде хочет перебазарить с тобой.
– Я еду к Зверю. Дело в натуре денежное. Правда, и запальное. Похоже, охотников до этого груза много. Но дело этого стоит. Так что я перетру с этой телкой, проверю, что она знает. Как я понял, точно никто не в курсе, кроме тех, кто золото прятал. А они, похоже, все в вертолете были. В общем, я сейчас прикачу и поговорю с этой шкурой.
– Ты не запади на нее, – с усмешкой предупредила сестра. – Она на вид аппетитная.
– Для меня пара лимонов в инвалюте гораздо аппетитнее. Как ты думаешь, она в натуре что-то знает или просто поиграть хочет?
– Знает. Но за ней кто-то есть. Я слышала, как она по телефону с кем-то базарила, что сумела уговорить тех, которые бойцов найдут. Есть за ней кто-то.
– Ты не вякни об этом Зверю или Фантомасу.
– Я не дура.
– Я ничего не знаю! – визгливо заорал Влад. – Дед нам говорил, чтобы мы что-то узнали в Питере! Я ей все объяснил, – кивнул он на привязанную к столбу окровавленную Зинаиду.
– Сдурел, Пиночет?! – зло спросил вошедший в комнату Альберт. – На кой хрен ты тут пыточную устроил? Я сказал, просто кончить. А ты…
– Да на всякий случай выбивал то, что не договорили, – усмехнулся невысокий мужчина. – Ну и парни заодно развлеклись. Ты же сейчас не даешь им похулиганить, вот я и решил.
– Кончайте их, – приказал Альберт.
– Помогите! – закричал, пытаясь разорвать веревки, Влад.
Узкоглазый парень ударил его ногой в солнечное сплетение. Влад обессиленно повис на привязанных к трубе батареи руках.
– Она готова, – сказал подошедший к Зинаиде Пиночет.
– В бетон их. – Альберт вышел.
– Уже трое в фундаменте, – подмигнул узкоглазому Пиночет.
Альберт поднялся вверх по лестнице и вошел в кухню. У плиты стояла пожилая женщина.
– Что сегодня в меню? – спросил он.
– Борщ украинский, – не глядя на него, ответила та.
– Тетя Ульяна, – он поцеловал ее в щеку, – что бы я без вас делал.
– Да если б я знала, что племянник мой бандит несусветный, в жизнь бы не приехала. Ты что делаешь-то, Альберт? Бьешь людей почем зря. Неужто думаешь, что останешься без наказания? Набрал себе бандюг, вроде как свое государство имеешь. А ведь работал, и хорошо работал, и деньги немалые получал. Что с тобой приключилось-то, Альберт?
– Да ничего не случилось, жизнь такая пошла. Вы мне ответьте: почему тот, кто работает, живет внатяжку и…
– Выходит, надо убивать и воровать?! – сердито перебила тетя Ульяна. – А вот если бы мать твоя и отец были живы, что они тебе сказали бы? Я тебе, конечно, благодарна, ты меня и вылечил, и из деревни забрал. Там почти никого не осталось. За хлебушком по очереди ходили за десять километров. Но я тебе вот что скажу: если бы я знала, что ты так живешь, умерла бы в той деревне. А тут людям в глаза смотреть стыдно. Так все и говорят: Альберт твой – бандит.
– Да сейчас обо всех, кто хорошо живет, так говорят, завидуют они. А я просто стараюсь жить нормально и не давать в обиду себя и тех, кого…
– А Зинку, значит, ты из-за этого и убил? И мужика того, которого двое суток твой Пиночет, чтоб ему пусто было, мучил и кипятком ноги обваривал и…
– Хватит, тетя, – угрожающе проговорил Альберт, – а то ведь…
– Так уж лучше сам возьми и убей меня! Ты думаешь, я смерти боюсь? Я свое отжила и честно тебе признаюсь: если вдруг милиция начнет спрашивать, я обо всем, что видела, расскажу. Сама не пойду, но если тебя заберут…
– Надеюсь, такого не случится, – усмехнулся Альберт. – Только вы, тетя Ульяна, не заявляйте об этом так открыто, а то я не смогу вам помочь, не успею.
– Да не боюсь я твоих бандюков! Господи, зачем я к тебе приехала? Ведь лучше бы там померла, не в радость такая жизнь. Я уж сколько раз пожалела, что приехала. Думала, вернусь, но куда? Там уж, наверное, вообще никого не осталось. Только дядя Паша. К нему внук приезжает часто, вот он один на всю деревню и остался. А бабы мне говорили, когда я уезжать собралась: не будет тебе там покоя, Улька. А я-то, дура, поехала. И как я тебе, Альбертик, была благодарна и хвасталась – вон какой у меня племянник, и богатый, и жалостливый, не оставил старую тетку умирать…
– Хватит, тетя Ульяна, – попросил Альберт. – Как бы я вас там оставил?.. Ведь вы мне вместо матери были. Если честно, я на родственников по отцовской линии уже давно хрен забил. Никто из них мне не помогал. Они запросто подставить меня могли. А я себя подставлять не намерен. Вы ничего не замечайте и живите спокойно. Жизнь сейчас такая. И есть у меня шанс взять очень хорошие деньги, тогда остановлюсь. Открою свое дело и буду с законом в ладу жить. Только не лезьте, пожалуйста, в это, убьют. Это очень и очень серьезно. Не я это начал, но народу уже положили немало. Поэтому я прошу вас, не осуждайте меня вслух. И не лезьте ни во что. А уж про то, что вы сдадите меня милиции, вообще молчите. Вам пятьдесят семь, значит, еще вполне пожить можете. Я вам квартирку в пригороде купил и немного денег в банк положил. Да еще пенсия, сможете жить нормально. Перетащите сюда Людку с мужем, тачку я ему куплю, будет зарабатывать. Он же «КамАЗ» водит, здесь у него свой будет. А то на Орловщине так и сгниет. И дети учиться нормально будут. В общем, завтра поедем квартиру смотреть. Поняли, тетя?
– Погодь, Альбертик, выходит, ты мне и дочери моей с зятем и внуками жизнь городскую устроишь?
– Только держите язык за зубами. Вы мне как мать родная, да и Людка нормальный человек и сестра мне, не то что Зинка. Я не покупаю ваше молчание, а хочу, чтобы вы были от этого подальше. Себя не бережете, так дочь с внуками пожалейте. Я не пугаю, а прошу вас. Квартиру я уже присмотрел. Трехкомнатная, вам вполне хватит. Второй этаж, лифт есть, гараж тоже. Город Выборг. Это недалеко от Питера…
– Да Бог с ним, с расстоянием, – торопливо проговорила тетя Ульяна. – Чем дальше от тебя, тем лучше. Ты уж не обижайся…
– Да правильно! – Альберт засмеялся.
//-- * * * --//
– Непонятно, – раздраженно буркнул в телефон коренастый мужчина, – где он был, не установлено. Никто из тех, с кем он общался, ничего не говорит о его делах. Да скорее всего и не знает никто. Бугинский был сам себе господин, но знал многое. За информацию платил прилично, а продавал гораздо дороже. Его за это и вышибли из органов. А потом…
– Что о Хориной известно? – перебил его Герман.
– Ничего. Если бы она была в розыске, можно было бы узнать, а так какого черта я ею интересоваться буду?.. Крайнова здесь. Похоже, собирает бригаду. По крайней мере Фантомас и Зверь…
– Фамилии их назови, – недовольно потребовал Герман.
– Олег Вешаев, Фантомас. Ранее дважды судим. Кличка у него со школы. Имеет свою бригаду, но особо не выделяется. И веса не имеет, хотя сделать что-то может. Зверь – Димка Зверев. В натуре зверь. На него было заведено два дела, но доказать ничего не смогли. И скорее всего там погоду будет делать Ломовик, Ломов…
– Его сестра где? – поинтересовался Герман.
– Со Зверем. Вроде она домработница. Все этому удивляются. Но Ломовик не против.
– Он точно выйдет?
– Он уже вышел. Правда, пока не появился у Зверя, куда-то сдернул. Его вели от «Крестов», но потеряли. Все-таки надеются, что доведут дело до конца.
– Слушай внимательно, Пиновский, мне надо знать, как долго будут продолжаться поиски золота. Ведь сейчас есть мнение, что…
– Не мнение, – перебил Пиновский, – а версия, которую отрабатывают менты трех областей. Сейчас соваться в тот район небезопасно. Порядок там навели идеальный. Лес не вывозят, браконьеры перевелись.
– И как долго это будет продолжаться?
– Это в Москве известно.
– Узнай, Вася, это надо сделать обязательно.
– Постараюсь. Хотя, если откровенно, даже приблизительно не знаю как. Этим же ФСБ рулит, а там…
– А за что я тебе плачу? К тому же не забывай, Вася, что ты можешь потерять очень многое. И не пытайся меня обмануть.
– А вы не забыли, что я кое-что могу о вас рассказать? Так что не надо на меня давить, что могу, то делаю. А платите вы мне за молчание. Так что в этом случае вам будет невыгодно, чтобы что-то обо мне всплыло. Один я не буду пожизненное получать.
– Ну ты и сука, Вася! Так чего ты ждешь? Иди с повинной и настрочи чистосердечное.
– Не давите на меня, а то я со страха могу глупостей наделать. Я нормально жить хочу, поэтому и согласился на дела с вами. Ведь я вижу – эти на иномарках из кабака едут, и охрана у них, и все остальное, а мне даже мечтать про такое нельзя, потому что знаю – никогда этого у меня не будет. А вы заставили поверить, что и я смогу пожить прилично. Но не давите, все, что могу, я делаю. Постараюсь все выяснить насчет поисков, но одно знаю точно – до сих пор там ищут. Подключили лесников, охотников, которым доверять можно. Эксперты смогли установить, что в вертолете было золота немного…
– Ну, нашли два камешка, два алмаза и поняли, что их там было больше. Поэтому и ищут до сих пор. Хотя тебе этого знать не надо. Найди подход к Крайновой. Было бы очень неплохо, если бы ты сумел ее убрать. А что насчет Хориной?
– Я не знаю, с чего вы взяли, что она в Питере. Я опросил всех, кто мог выяснить, есть ли такая в городе или области, но безуспешно.
– Я не удивлен. Хотя, с другой стороны, ее не разыскивают, и она вполне может приехать под своим именем.
– Но почему обязательно в Питер?
– В Питере знают больше, чем в Москве. К тому же в Питере находился Бугинский, о котором она… – Герман замолчал.
– Что, – не слыша продолжения, спросил Василий. – Что вы имеете в виду?
– Бугинского вполне могла убить Светка. У нее там был человек. А у ее покойного отца пара недругов, которые раньше на него работали. Ты все-таки постарайся выяснить, нет ли ее в Питере. И не забудь о Крайновой, она не успокоится и доведет дело до конца. Так что лучше, если ее не будет.
– Но я думаю…
– Позволь это делать тем, кто умеет.
– Значит, я должен убрать Крайнову?..
– И не забудь узнать обо всем, что касается поисков золота. И про Хорину тоже не забудь.
– Вы появитесь в России?
– Скорее всего не сейчас.
– Здравствуй, – внимательно разглядывая вошедшего Ломовика, кивнула Алла.
– Привет, – оценивающе глядя на нее, отозвался он. – Я вижу, вы меня ждете! – Он посмотрел на накрытый стол.
– Аша сказала, что ты вышел, – усмехнулся Зверь, – мы и накрыли. Но ты не спешил…
– Надо было оторваться от тюрьмы, – засмеялся Ломовик, – почувствовать, что я на воле. Но потом сразу к вам. Тут, как я понял, дело намечается.
– Хватит, Славик, – усмехнулась Алла, – ты все прекрасно знаешь.
– Слушай сюда, шкура, – улыбнулся Ломовик, – я вообще-то с мужиками базарю, а ты свое бабье дело знай. Усекла? Или мы расстанемся.
– На рык меня брать не стоит. Это ведь я предлагаю долю, а не мне предлагают, – сказала Алла.
– А не боишься, что я тебя, сучку, порежу и ты мне все выложишь?
– Нет. Во-первых, я тебе ничего не скажу, потому что умею терпеть боль. Во-вторых, – Алла кивнула на Зверя и Фантомаса, – не думаю, что они позволят тебе это. И в-третьих, ты приехал сам, значит, заинтересован.
– А ты молодец, – усмехнулся Ломовик, – умеешь держать удар. Будь ты простой шкурой, Червонный тебя держать не стал бы. Слышал я об этом. Наливайте, отметим мое освобождение. Молодцы вы, сумели убедить этих отказаться от заявы и свидетелей убедили. Благодарю!
– Да ладно тебе. На нее, – Зверь посмотрел на Аллу, – ты зря наехал. Она дело предложила.
– Понял, – кивнул Ломовик. – Просто никогда еще при мне баба балом не правила. Извини, подруга, я, собственно, привык с мужиками дело иметь. И что ты нам предложила?
– Но ведь тебе уже все известно. Во-первых, ты сам сказал, что знаешь. Во-вторых, тебя наверняка ввела в курс дела сестра. Она постоянно слушала все разговоры и жива только потому, что за нее поручился Зверь, и потому, что она твоя сестра.
– Ты меня замочить хочешь, сучка?! – Глафира рванулась к ней.
– Тормози, сестренка, – остановил ее брат. – Она права. Разве тебе не говорили, что слушать чужие базары нехорошо? Может получиться неувязка – кто-то что-то узнает и стрелки на тебе сойдутся, ништяк, что ты сестра Ломовика. Да и я терпеть не могу, когда кто-то уши к стене прикладывает. Это тебе на будущее. Но ты с нами в деле, поэтому теперь базар будет другой…
– Погоди, Славик, – остановила его Алла. – Прежде всего здесь решаю я, кто со мной будет. Она мне не нравится, слишком о себе возомнила. И вообще, зачем она нужна? Потому что твоя сестра? Это меня не устраивает, придется учитывать еще одного человека. Объясни, зачем она нужна?
– Ну, – Ломовик посмотрел на сестру, – ведь она…
– Зря ты так, Ломовик, – перебил его Зверь. – И Алка бы на хрен не нужна была, если бы не она все замутила. А ты, Глашка, не психуй.
– Я готова быть бойцом, – сдержанно ответила Глафира, – и получить столько, сколько получат они. Я хочу доказать всем, тебе, – она посмотрела на брата, – и ему, – кивнула на Фантомаса. – А в первую очередь себе, что я что-то могу. Пойдет так, босс? – взглянула она на Аллу.
– Так пойдет, – ответила та. И посмотрела на Ломовика. – Ну а теперь давайте…
– Сначала давайте отметим мое освобождение, а все деловые базары на завтра оставим. Сегодня гульнем как следует.
– Ты уверен? – спросила по телефону Хорина.
– Абсолютно, – ответил Тимур. – Он послал в Питер двоих – девку и Влада. Есть такой придурок, кликуха Крутой.
– Может, знаешь, куда поехали эти двое?
– Это не секрет. К Альберту Рашевичу. Его кличут Паша. Но я вот почему звоню. Тут пристрелили одну медсестру из клиники, где работал брат убиенного Артура.
– Доктор… И что?
– Да странно. Ни при каких делах она не была. Ездила в Германию и вернулась. А ее по дороге убили. Догнали такси и из автомата расстреляли. Я и подумал, может быть, из-за тебя? Но ты уже давно в Питере, да и не встречалась ты с ней.
– Подожди, а почему ты мне говоришь об этом?
– Да странное убийство. Медсестра вообще ни в чем не замечена. Ездила в гости к родственнице, та вышла замуж за немца. Там тоже все чисто. Значит, она что-то или кого-то заметила в Берлине. Ее дочь говорит, что мама звонила из Германии и была чем-то поражена. Обещала, что, вернувшись, расскажет о ком-то. О ком, не сказала. В общем, кого-то она там увидела. У тебя там нет криминальных знакомых из России?
– А не про Генриха ли она говорила? Он же был в клинике Доктора.
– Может быть, и так. Но тогда будь осторожна. Если твой Мюллер начал убивать, то возможно, следующей будешь ты.
– Исключено. Мне он ничего не сделает по той же причине, по которой и ты будешь меня беречь. На него, как и на тебя, я имею подробное досье. Если оно попадет в соответствующее учреждение, то несдобровать ни тебе, ни ему.
– А ты не считаешь, что хватит меня держать под дулом? Мне казалось, мы уже перестали пугать друг друга.
– Извини. Скорее всего я воспользуюсь твоим советом и вернусь в Германию. Здесь я теряю время и все чаще думаю, что пора покинуть Россию навсегда.
– Странно от тебя такое слышать. Ты очень целеустремленный человек, а тут вдруг пасуешь.
– Я ничего не знаю о золоте. Только то, что оно есть, и скорее всего там имеются и алмазы. Доктор не единожды говорил, что скоро весь мир будет у его ног. Он говорил моему отцу, что нашел поставщика алмазов. Я тоже слышала об этом от Артура.
– Я никак не пойму вот чего – как он мог променять тебя на эту Марину Фролову?
– Мы надеялись на то, что Марина сумеет узнать у мужа, где находится богатое месторождение золота, а потом мы уберем его. Но тут хозяева «Золота» взяли его на постоянную работу, а Марина забеременела. Артур хотел уехать вместе с ней, но Фролов неожиданно вернулся и убил их. Конечно, если бы не та врачиха с таблетками, он никогда этого не сделал бы. Но теперь он в лагере. Артур и Марина убиты, а я сижу в Питере и пытаюсь выйти на спрятанное золото. И у меня все чаще возникает вопрос: а есть ли оно, это золото? Хотя, казалось бы, все говорит о том, что оно есть. Ведь, например, тел, найденных после взрыва, должно быть больше.
– Из-за числа погибших и продолжается следствие. В вертолете не хватает по крайней мере четверых. Ушли они умело, следов не оставили. Но вот кто и как устроил взрыв в вертолете, непонятно. Эксперты утверждают, что была взорвана лимонка. Привели ее в действие после сорока минут полета. Но кто решил взорвать лимонку? И откуда она взялась? Что ты знаешь об этом?
– Я знаю многое. Но только я. Скажу одно – план был разработан с помощью Мюллера. Он оплатил вертолет, нашел пилотов и привез в Россию пятерых своих наемников. Кстати, среди них был его племянник, которого он вырастил. Я могу понять Генриха. Но он хочет получить все золото и камешки. Поэтому я и рассталась с ним. Готовили операцию мы – я, Доктор и Артур. Маринка Фролова записывала разговоры мужа. Поэтому мы все знали о том, сколько золота будет добываться. О времени перевозки золота узнавала от отца. И Петька, гад, решил воспользоваться этим. Знаешь, что обидно – ведь все было продумано до мелочей. Берут золото люди Червонного, их убивают наши, грузят в вертолет и все. Но тут кто-то вмешивается и убивает наших и парней Мюллера. Грузит золото в вертолет, туда же суют тела убитых, вертолет взлетает и взрывается. По крайней мере так мне известно. А как было на самом деле, знает кто-то другой. Но кто? Я думаю, золото уже забрали.
– Исключено. Район был полностью оцеплен, проскочить невозможно. Задержали двенадцать человек, четверых отпустили. А остальные получили разные сроки.
– И черт с ними. Мне нужны золото и алмазы. Я ради этого вернулась в Россию. Но кажется, зря. Правда, есть положительный момент – я наконец-то рассталась с Мюллером. Он достал меня. Сначала я не воспринимала его как мужика, считала просто деловым партнером, который поможет уехать за границу и реализовать золото. Но когда узнала, что Фролова беременна от Артура, призналась Генриху в любви, и он заявил, что давно и безнадежно влюблен в меня. Но о какой любви может идти речь, если мужчина отпускает женщину за золотом, хотя ее там вполне могут арестовать. Я только использовала Генриха, золото делить с ним я не собираюсь. Точнее, не собиралась. Спасибо тебе, на этом наше сотрудничество заканчивается. Я возвращаюсь в Германию, а там решу, что делать. Жаль, конечно, что ничего не вышло, но, может быть, это к лучшему. Я и так уже согрешила, убив папу.
– Когда ты уезжаешь?
– Не знаю. Как можно скорее. Сегодня свяжусь с переправщиком, так называют человека, который перевозит людей из Прибалтики в Россию. И все, прощай, Родина.
– Что-то не верится мне, что ты так легко все бросишь. А кстати, за что ты убрала Бугинского? – спросил Загаев.
– Давай не будем, – покачала головой Хорина.
– Зоя Андреевна, – послышался голос Мушкетера, – мы нашли его и привезли.
– Отлично, – шепнула Хорина. – Извини, – сказала она Загаеву. – Ванна полна.
– Легкого пара тебе. Жаль, я так тебя и не увидел, а хотелось бы.
– Может, и увидимся, – ответила Хорина.
– Не понимаю, зачем я вам нужен, – испуганно проговорил невысокий мужчина с заметными залысинами. – Я…
– Закрой пасть, Дузин! – оборвал его крепкий парень.
– Но позвольте! – Дузин облизнул пересохшие губы. – Вы представились работниками милиции, а куда вы меня… – Он вдруг согнулся: парень локтем ударил его в солнечное сплетение. В комнату вошла Хорина и села на подставленный Мушкетером стул.
– Где ты его взял, Дима? – спросила она.
– У дома. Показали удостоверения и сказали…
– Что с ним? – спросила Хорина ударившего Дузина парня.
– Надоел, – усмехнулся тот. – Сейчас очухается. Во, – услышав хриплый вдох, кивнул он, – ожил.
– Кто вы? – задыхаясь, спросил Дузин. – И за что вы меня…
– Здравствуйте, Андрей Юрьевич, – улыбнулась Хорина.
Он вскинул голову.
– Не имею чести вас знать.
– Неужели? – рассмеялась она.
Дузин внимательно посмотрел на нее.
– Нет. – Он покосился на ударившего его парня. – Что за воспитание, молодой человек? Ни о чем не спрашивая, сразу начинаете бить. А если бы я помер? Разве так можно?
– Где Крайнова? – спросила Хорина.
– Господи, почему меня об этом спрашивают? Я ей что, папа родной? Или старший брат? Я не имею понятия об этой особе. Мне совсем не надо знать ни ее, ни ее дел. А позвольте поинтересоваться: кто вы и почему, чтобы спросить о Крайновой, меня под видом сотрудников милиции забирают и…
– Андрей Юрьевич, – улыбаясь, перебила его Хорина, – вы хотите жить?
– Разумеется. Вы производите впечатление умной образованной женщины, но задаете странные вопросы.
– Тогда вы расскажете все, что знаете о металле, похищенном у компании «Золото». Надеюсь, вас не придется спрашивать через переводчика.
– А переводить ваши вопросы будет этот молодой человек? – Дузин покосился на парня.
– Так вы ответите или попросить его спрашивать вас?
– Господи! Светлана Ильинична, какой сюрприз! Как все меняется. Ну кто бы мог подумать, что такая красивая женщина станет…
– Давайте без комплиментов, Андрей Юрьевич, – перебила его она. – Я, так и быть, в память о нашем знакомстве спрошу еще раз: что вы знаете о золоте?
– Только то, что Крайнова сейчас собирает под свои знамена питерских бандитов. Ну, не из высшей лиги, но из первой, это точно. Конечно, если к ним примкнет Вячеслав Ломов, тогда можно будет сказать, что противник очень серьезный. Доказательством тому служит…
– Обойдемся без доказательств. Верю вам на слово. А кто еще?
– Зверев, его зовут Зверь, и, я думаю, справедливо. Он даже не знаком с такими понятиями, как сострадание и жалость. Второй его, я бы сказал приятель, ибо слово друг, увы…
– Давай короче, – перебил его паренек, – я то…
– Заткнись, – приказала Хорина.
– Спасибо, Светлана Ильинична, – кивнул Дузин. – Хама надо ставить на место. Если позволите, я продолжу. Второй приятель Зверева – некто Олег Вешаев, кличка Фантомас. Бандит, но умеет рассуждать. Я встречался с ним дважды. Один раз помогал отмазываться от милиции.
– Они пойдут с Крайновой?
– Я могу и ошибаться, но мне кажется, что Ломовик сразу согласится, как и Фантомас. Что касается Зверя, хочу заметить, что он очень осторожен и никогда не пойдет на дело без предварительной разведки. Но, учитывая возможную сумму, а цифры, говорят, прямо баснословные, может и поддержать эту авантюру. Но если что-то и получится, вернутся они не все. Кто именно вернется, сказать не могу. И все-таки, по какой причине вы меня… – не найдя подходящего слова, он замолчал.
– Да надо было кое-что выяснить, – улыбнулась Хорина. – И я не ошиблась. А вы, значит, как и всегда, держите руку на пульсе событий. Вы ведь так любили говорить?
– Что было, то было. Но теперь это стало очень опасным занятием и совсем не приносит прибыли. Сейчас стало опасным даже знать что-то лишнее. Посему ваш покорный слуга старается жить тихо, ни во что не вмешиваясь. Имею в пригороде два магазинчика и потихоньку живу. На булку с маслом хватает.
– А кто еще есть, кроме вас?
– Первое место в справочной службе занимал господин Бугинский, мир праху его. – Дузин перекрестился. – Видать, знание и погубило его. А возможно, кто-то обиду затаил. Господин Бугинский не всегда вовремя давал информацию, а порой просто обманывал клиентов, потому и пострадал. Правда, девица многозначительно заявляет, что знает о причине гибели Бугинского. Точнее, знает, куда он в тот день уехал. Я почти уверен, что этой девице действительно что-то известно. Правда, милиции она пока ничего не говорит, надеется, как я понимаю, получить энную сумму. Хотя ее молчание может быть вызвано чем-то другим. Но ее приятель, мелкий уголовник, вроде тоже заявляет, что скоро будет доить…
– Вот как? – усмехнулась Хорина. – Выходит, они действительно что-то знают?
– Я не уверен, но допускаю, что Бугинский упоминал имя особы, к которой он собирался. Бугинский звонил своей девице минуты за три-четыре до гибели и вполне мог назвать кого-то.
Хорина взглянула на Мушкетера. Тот вышел.
– Ну ладно, – улыбнулась она, – давайте пообедаем. Сегодня у нас сибирские пельмени, я помню, что вы любили их под водку.
– С удовольствием, – кивнул Дузин.
– Да, – сказал рослый парень, – он по сотовому базарил, когда мы его достали.
– Понятно. – Мушкетер вернулся в комнату, где садились за стол Светлана и Дузин. Она посмотрела на него. Мушкетер кивнул. Молодая женщина налила в рюмку водку и подвинула Дузину. Хориной налила коньяк.
– «Путинка», – обрадовался Дузин, – вы знаете мой вкус! Давайте выпьем за ваше здоровье, уважаемая! – Дузин встал. – За женщин настоящие мужчины пьют стоя. Пусть в вашей жизни всегда будет море цветов, крепкое здоровье и верные друзья. Да сгинут все ваши недруги.
– Спасибо, Андрей Юрьевич, – улыбнулась Хорина.
– Позволю себе вопрос, – он выпил, – чем вызвано ваше своеобразное приглашение?
– Хотелось кое-что узнать и предложить вам сотрудничество.
– Знаете, Светлана Ильинична, я всегда опасался подобного предложения от человека, к которому меня привозят под конвоем.
– Это надо понимать как отказ? – усмехнулась она.
– В моем положении отказ невозможен. Кроме того, я не в силах отказать обворожительной даме, которой служат такие удальцы… – Он покосился на Мушкетера. – Но хотел бы уточнить, уважаемая Светлана Ильинична, о чем конкретно пойдет разговор. Если о золоте, то не сочтите меня…
– Понятно. – Хорина допила коньяк. – Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что разговор со мной и вообще обо мне…
– Господи, неужели я так похож на дурачка, который прибыл сюда в багажнике и станет рассказывать об этом? Но у меня к вам нижайшая просьба: не убивайте меня, пожалуйста. Я буду нем, даю вам честное благородное слово.
– Ну что вы, Андрей Юрьевич! – засмеялась Хорина. – Как вы могли даже предположить такое?
– А что я мог еще предполагать, когда крепкие молодцы, сунув мне под нос удостоверения сотрудников уголовного розыска, надевают на меня наручники, заклеивают рот скотчем и укладывают в багажник?
– Что же вы так грубо обошлись с уважаемым человеком? – Хорина с улыбкой взглянула на Мушкетера.
– Мы работали, – ответил он.
– Я не держу на молодых людей обиды, – сказал Дузин. – Что же касается вашего предложения, то мне нужно взвесить все «за» и «против». Надеюсь, вы понимаете, что в моем возрасте и положении к таким проблемам надо подходить трезво. Чем я могу быть полезным вам в этом деле, где скорее всего придется стрелять? Я никогда не был поклонником решения вопросов таким способом. Но поскольку в данной ситуации только сила может принести положительный результат, я бы хотел услышать, чем именно я буду заниматься.
– Да очень просто, Андрей Юрьевич, вы будете узнавать то, что интересует меня. Сейчас я хочу узнать о Крайновой и ее планах.
– И как вы себе это представляете? – Помолчав, Дузин пожал плечами. – У меня нет знакомых, которые ее знают.
– Но есть знакомые, которые знают Фантомаса, Зверя и Ломовика. Тем более вы уверенно охарактеризовали Зверя и говорили, что встречались с…
– Ладно, я попробую. Но позволю себе вопрос: сколько я буду получать?
– Пока немного, однако на булку с маслом хватит. А после окончания дела получите пятьсот тысяч евро и…
– Сколько? – Дузин открыл рот.
– Пятьсот тысяч евро, – повторила Хорина.
– Это в том случае, если вы сумеете найти золото, однако вероятность этого невелика.
«Но выбора у меня нет, – подумал он, – меня просто убьют. Придется подыграть. Главное – выйти от нее живым, а там видно будет. Она убила Илью, да и Бугинского скорее всего тоже она. Если убьют эту Соньку, значит, точно она».
– Ну, – спросила Хорина, – о чем думаете?
– Как разговорить Фантомаса. Да и Ломовика можно попробовать. Кстати, Ломовик был у Ватсона. Есть такой частный детектив. Правда, официально он не зарегистрирован, но знает многое. Ломовик был у него сразу же после того, как его выпустили. А у меня с Евгением неплохие отношения. И он наверняка мне что-то расскажет. А из этого «что-то» можно будет многое понять.
– Хорошо, – помолчав, кивнула Хорина. – Вас отвезут домой. Но вы ведь понимаете, что если…
– Не надо слов, я все прекрасно понимаю.
«Как жаль, что нет Фролова, – со вздохом подумала Хорина. – Ведь можно было бы просто работать. Хотя я влезла в это, когда он был, поверила Артуру… Но он, гад, получил по заслугам».
Томская область
– Хорошо, что мы вышли на работу, – сказал Фролову Скорпион, – все-таки отвлекаешься. Игрушки делаем, – рассмеялся он, – паяем платы, молоко получаем. А ведь здесь частная лавочка – жена начальника оперативной части это затеяла. А уж потом ее бабы хозяина и режимника поддержали, и получилось у них совместное предприятие. И зэкам неплохо, и бабки на их счета капают, в ларек можно ходить и пятьдесят процентов на содержание высчитывают. Ты надоумил нас на работу попроситься. И нормалек, тезка.
– Здорово, – подошел к ним завхоз.
– Здоровее видали, – усмехнулся Кубинец. – Ты свали наскоряк, а то подумают, что знаем.
– Я просто сказать хочу, что над тобой ляжет новый этап, – хмыкнул завхоз и ушел.
– Стукача кладут, – сказал Скорпион. – Ты, тезка, не разглагольствуй с новеньким ни о чем. Наверняка кум стукача кладет.
– Слышали? – подошел к ним Купец, – Фокусник пришел.
– В натуре? – Кубинец засмеялся. – Недолго же он прогулял. Куда его?
– Да к нам, он над тобой и ляжет.
– Привет, братишки! – К ним подошел невысокий бритоголовый мужчина с рюкзаком. – Сколько лет не виделись. А я еще на пересылке узнал, что вы на «пятерке». И смотрю, меня тоже сюда.
– Привет, бродяга! – обнял его Кубинец.
– Здоров! – Скорпион похлопал Фокусника по плечу.
– Привет, братаны! – засмеялся тот. – Пятерик придется быть в вашей компании.
– Познакомься, Фокусник. – Кубинец кивнул на Фролова. – Мужик вполне нормальный, поэтому давай без приколов.
– Все путем! – Фокусник протянул руку Фролову. – Илья.
– Иван, – ответил Фролов.
– А ты вроде на гастроли в Прибалтику катался? – спросил Кубинец.
– Было дело. – Илья вздохнул. – Там и погорел. Да сработал чисто, и терпилы не написали, хотя охранники отеля взяли меня на выходе. Но за мной хвост из столицы любимой родины, две хатенки я там подломил, и меня экстрадировали. А я, чертило, думал, прибалты российских ментов не любят. И главное, что обидно – взяли меня на выходе, я номерок один вскрыл, а тут хозяева нарисовались. Я сумку мужику в руку и к выходу, а шалава мне подножку подставила и шарахнула пяткой по затылку, я и обмяк. Но очухался и рванул. А тут на шум охрана налетела. И все, ласты за спину – и привет. Потерпевшие, правда, отказались: мол, нам все вернули, претензий не имеем. А полиция литовская в МУР обо мне чирикнула, оттуда ответ пришел, и меня на родину спровадили. Я хотел в Литве политического убежища просить, потом вспомнил, что они фашистов освободителями считают, и передумал. Привезли в Москву – шустро пятерик на шею и вперед. Два месяца на все ушло, и вот я здесь. А вы как живете-можете?
– На работу уже неделю ходим, – улыбнулся Кубинец.
– Кум вообще мозги потерял, – усмехнулся Фокусник, – вы же сдернете.
– Да мы не на выезде, – сказал Скорпион – а здесь, в подвале, мастерская, игрушки делаем. Паяем платы для автомобилей игрушечных. И время быстрее идет, и все-таки в ларек ходить будем. Ты тоже можешь на работу выйти.
– Да уж лучше работать, – согласился Фокусник, – чем на нарах париться. В выездные бригады меня не сунули, я в прошлом побегушник, три раза с зон уходил. Просто ради приколов, – кивнул он удивленно смотревшему на него Фролову. – Раз, правда, ушел, полтора месяца шарили. В Хабаровском крае меня медведь подрал, беспредел лохматый. Так и нашли менты меня без сознания. Отходили и год навесили. А потом в Саратовской области ради прикола ушел. Вышел за забор и назад в зону. Менты офонарели. В крытую до конца срока на полтора года отправили. И в Свердловской области так же сделал. Но там шутки не поняли и поломали прилично… Ну ладно, давайте похаваем. – Он развязал рюкзак. – У меня тут с пересылки кое-что есть. Фраерок один, набитый хавкой, в стиры предложил помылить, ну я его и…
– Извините, – спросил Фролов, – как это в стиры и помылить?
– В карты поиграть на интерес, – рассмеялся Фокусник. – А ты первоходок, что ли?
– Он раньше был судим, – ответил за Ивана Скорпион, – а сейчас восемнадцать за двойное убийство. Бабу с хахалем зарубил.
– За тройное, – глухо проговорил Фролов. – Жена беременна была. – Он вышел.
– Для него это больная тема, – сообщил Кубинец, – а мужик нормальный.
– Подождем, потом вместе перекусим, – сказал Илья.
– Да мы просто общаемся, – проговорил Скорпион. – Так что захочет, вернется. Ты давай про Литву расскажи.
– Богатого дятла ты обул. – Кубинец отправил в рот кусок колбасы.
– Да он набит, как продуктовая лавка, – усмехнулся Фокусник. – А это что за фотка? – нарезая хлеб заточенным черенком алюминиевой ложки, кивнул он на лежащую на тумбочке фотографию. – Шкура твоя, Кубинец? Покажи!
– Иван тут с женой и пацаном, которого усыновить хотел, – Скорпион взял фотографию. – Пацан между ними стоит, и бабу отрезать он не может.
Взглянув на снимок, Фокусник замер и схватил фотографию.
– Твою мать, да это же телка, которая меня в номере со своим мужиком повязала! Ну не они, а охрана. А они отказались от обвинения. Точно она.
– Да хорош тебе! – Кубинец забрал у него снимок.
– Да сукой буду, она! – Илья вырвал у него фото. – Я эту чуву до конца жизни не забуду. Если бы она подножку не подставила, ушел бы я. Она это, сто процентов, башку даю!
Кубинец и Скорпион переглянулись.
– Да ну на хрен, – уже не так уверенно возразил Кубинец. – Он же за нее и хахаля срок получил. Что-то ты путаешь, бывают похожие. Я…
– Да сукой буду, она это! – перебил его Фокусник. – Слышь, ты, – кивнул он дневальному, – кликни этого, как его?
– Фролова, – сказал дневальному Скорпион.
– Как они там? – спросил невысокого зэка начальник оперативной части.
– Да как и все. Не шепчутся и вообще нормально себя ведут. На работу вышли. В карты Гога хотел их пригласить, сразу отказались. В общем, если что услышу, сразу вам, начальник, стукну…
– Да ты, Бугор, – покачал головой подполковник, – можешь и не услышать.
– У меня своя агентура есть, – самодовольно заявил зэк.
//-- * * * --//
– Слышь – сказал подошедшему Фролову Фокусник, – у твоей бабы шрамы на руках были?
– А зачем тебе? – удивился тот. – И вообще…
– Слышь, тезка, – вмешался Скорпион, – ты ответь. Тут кое-что неясно стало. Ничего страшного, но…
– Были, – кивнул Фролов.
– На левом локте след от ожога небольшой, – сказал Фокусник. Фролов, кивнув, пораженно смотрел на него. – Вот тут, – он коснулся себя выше левой ключицы, – шрамик такой, ну вроде галочки.
– Да, – прошептал Фролов. – Она стекло разбила. Порез был как галочка. А ты…
– С другой стороны шеи маленькая черная бородавка. Глаза синевой отдают, но не синие.
– Ты где ее видел?! – заорал Фролов.
– Тихо! – Скорпион оглянулся. – Потом все перетрем.
– Где ты ее видел? – повторил Фролов.
– Три месяца назад в Литве. Там типа домов отдыха на побережье, кемпингов полно, отели есть классные. Я там бомбил отдыхающих.
– Ты про нее давай, – предложил Скорпион.
– Я один номерок заприметил, там парочка жила, она, – Илья кивнул на фотографию, – и мужик такой рослый, светловолосый.
– Дальше! – рявкнул Скорпион.
– Они на экскурсию куда-то поехали, я в номер. А они, суки, вернулись. Я мужику сумку бросил – и к двери. А эта сучка мне подножку подставила, а потом другой ногой по затылку саданула и руку вывернула. Мужик ей говорит, мол, отпусти, Маринка, а…
– Марина?.. – повторил Фролов.
– Ну да, – кивнул Фокусник. – А мужика этого…
– Артур, – выдавил Иван.
– Точно! – Илья удивленно посмотрел на него. – Но это они меж собой так, а по ксивам туристы из Германии, кажется. Точно не помню. Короче, я понял так: эта пара гнедых сама под статьей, может, и не под одной. Когда меня охрана повязала, они отказались заяву катать. Точнее, местный полицай бывшим ментом из МУРа оказался, он и запер меня, а сам, сучара, ксиву в столицу накатал. Ну а там меня за хаты новых русских шарят. Вот так я и попал…
– Марина, так мою жену звали, – прошептал Фролов. – А любовника ее Артур. И шрамы, и родинка…
– Да, – кивнул Фокусник, – не бородавка, а родинка такая…
– Тормози, – остановил его Кубинец. – Это, блин, что ж выходит? Мама моя родная, получается, ты не за хрен восемнадцать огреб, а они по курортам катаются.
– Были еще два сожженных трупа, – ответил Фролов. – Топор с их кровью, волосы на лезвии, ребенок в животе Марины. Я ничего не понимаю.
– Но с другой стороны, имена, шрамы и родинка – это как объяснишь?
– Черт знает что, – пробормотал Фролов. – Кого же я убил? Нет, не может быть. Я не знаю, что делать, – посмотрел он на Скорпиона.
– Я тебе объясню, – ответил за приятеля Фокусник. – В ментуру писать, точнее, в Генеральную прокуратуру. Пусть делают запрос туда и…
– Нет, – остановил его Фролов. – Извините, господа, но решать мне. Я понял, что все не так просто. Я должен это обдумать. Надо понять. Извините, господа, мне необходимо побыть одному. – Он быстро пошел к выходу, но в дверях столкнулся с плотным высоким зэком.
– Ты чё, сука, – плотный отшатнулся, – нюх потерял?
Он вдруг согнулся и от резкого удара в висок рухнул.
– Ты чего, сука! – К Кубинцу бросились двое. Он запустил в одного пустой банкой из-под тушенки. Банка, ударившись о стену, разлетелась на мелкие осколки. Скорпион прыгнул вперед. Фролов, отбив удар ноги второго, кулаком ударил противника в нос. Обливаясь кровью, тот упал. Иван ударил его ногой в бок. Потом пнул в живот плотного.
– Помогите! – Обхватив Фролова за плечи, Скорпион пытался оторвать его от плотного. Кубинец, Фокусник и еще двое зэков с трудом оттащили Фролова.
– Как же это так? – Мгновенно обессилев, Фролов опустился на табурет. – За что я сижу? Почему? – Он беспомощно посмотрел на Скорпиона.
– Все, мужики, отошли, – сказал тот. – Потом все обсудим, сейчас успокойтесь. А у тебя ударчик будь здоров и реакция дай Боже.
– Что же выходит? – спросил Фролов. – Живы они. Но ведь я помню, как убивал. Ну не точно, а как во сне, но помню. А они живы… Точно, это она… – Вздохнув, он взял сигарету. Скорпион зажег спичку и увидел завхоза.
– Сейчас выведу, – сказал он завхозу. – Пойдем, нельзя в отряде курить, отрядный сейчас придет. Пошли на улицу. Как они? – спросил он у Кубинца.
– В отключке, но блатовать долго не станут.
– Проблем не будет? Кто они по жизни?
– Бакланье! – презрительно отмахнулся Кубинец.
– Не хотел бы я ему под кулак попасть, – пробормотал Фокусник.
– А ты ничего не перепутал? – спросил Кубинец.
– Да я эту чуву на всю жизнь запомню. А телка выглядит ништяк.
– Блин, – вздохнул Кубинец, – представляешь, каково сейчас Старателю? Тут по делу срок дали и то обидно, а уж сидеть за то, чего ты не делал, вообще караул.
– А он ничего, – усмехнулся Фокусник, – не оттащили бы его, точно пришиб бы этих бакланов. Во, – кивнул он, посмотрев в окно, – менты бегут. Вызвал, видно, кто-то.
– Не я, – проговорил проходивший мимо завхоз.
– Да они и не к нам, – увидев, что контролеры не сворачивают к их калитке, сказал Кубинец.
– Я не знаю, как теперь жить, – вздохнул сидевший на корточках Фролов. – И ничего не понимаю, – он посмотрел на Скорпиона. – Мне кажется, это какой-то страшный сон. Как они могли остаться живыми? – недоумевающе спросил он. – Я бил их топором и потом сжег трупы. Кровь была их, волосы на лезвии топора тоже. Все указывало на то, что я убил их. Соседи слышали крики, видели, как я тащил трупы к корыту, а они, выходит, живы…
– Ты помнишь, как мочил их? – спросил Скорпион.
– Смутно. Первым ударил, кажется, мужчину. Марина лежала, по крайней мере я помню, что ударил ее по голове. Потом по животу. Но как-то смутно, и такое впечатление иногда возникает, что я со стороны это видел. Сейчас все чаще так кажется. Врач меня какими-то таблетками опоила. Я поскандалил в детском доме, когда мне ничего не сказали о детях, и меня забрал участковый. Потом приехала врач…
– Тормози, – остановил его Скорпион. – Как это приехала? Ее что, ментяра вызвал?
– Не знаю. Хотя знаю, – тут же вспомнил он, – она мимо проезжала и…
– Охренеть можно, – усмехнулся Скорпион, – мент отдал задержанного врачу. Да это чушь какая-то! Врачиха-то что говорила?
– Не помню. На суде ее не было. Следствие вели быстро, допрашивали всего пару раз. Подписывал все не глядя. Жену убил с любовником – это еще как-то можно понять, но она была беременна, хотя я этого не знал. А если бы и знал? Не понимаю… Хотя у Марины был любовник, мне не раз об этом говорили, но я ничего не предпринимал, а верил или не верил, не знаю. Потом она говорила, что сделала это специально, чтобы расшевелить меня. Но сейчас я убежден, что она обманывала меня. Я, наверное, тебе надоел, но я никому никогда этого не говорил, спасибо тебе, что выслушал. Конечно, не хотелось бы, чтобы ты видел во мне…
– Да хорош тебе… – Скорпион вздохнул. – Даже не знаю, как бы я вел себя на твоем месте. После Афгана я вразнос пошел. Первый раз меня упрятали не по делу. Ну а дальше я сам всем объявил войну. Тебе, конечно, хреново в этих местах, хотя хорошо здесь никому не бывает. Воля есть воля. Просто некоторые выделываются, мол, тюрьма – дом родной. Параша это, все понимают, что все не так. Я, наверное, скоро отсюда отвалю. Менты копают под меня, возможно, что-то и накопают. Держись Кубинца и Фокусника. Жорка и так тебя не оставит. Срок у вас почти одинаковый, а одному тебе не выжить.
– Мне все равно, – обреченно отозвался Фролов. – Жизнь закончилась.
– Тебе надо справедливость восстановить. А ты как школьник, которому двойки в четверти поставили и родители ремня всыпали, и ты плачешь, но ни хрена не делаешь. Ты ж мужик, ты в тайге сколько раз один был. И медведь тебя мял, и волки на дерево загоняли, или ты нам уши тер?
– Я никогда не вру, не вижу в этом смысла. Какой есть, такой есть. Рано или поздно все узнается. Не думал, что от тебя такое услышу.
– А ты думал, я тебе слезы утирать стану?
– А что я могу? Илье не поверят и не будут разбираться. Ты сам прекрасно понимаешь. Что мне делать? Писать жалобы и утверждать, что один осужденный видел убитых мной в Литве? Никто в это не поверит. Ну, допустим, кто-то вдруг захочет проверить. И что он узнает? Да ничего.
– Никто ничего и узнавать не будет, – уверенно заявил Скорпион. – Всем все по хрену. Сколько народу ни за что сидит!.. Будь со мной такая хреновина, я бы сдернул с зоны, нашел бы парочку и приговорил их сам. Потом собрал бы прессу и трупы показал. Пусть разбираются, как со мной закону быть – судить по-новой или срок прежний оставить?.. Я бы вот так поступил. И если бы сидел дальше, то хотя бы знал, за что. А так прикинь: оттянешь ты свой срок, выйдешь, а у ворот тебя жена встречает, говорит, прости, Ванечка, я к тебе вернулась. Вот это будет зехир! – Скорпион засмеялся. Фролов задумчиво смотрел на него. – И вообще, хорош себе башку этой хреновиной забивать. На выездные работы не пустят, отсюда не уйти. Если б возможность была, я бы уже рванул. Чувствую, что вот-вот петля на шее затянется и на пожизненное пойду. Но хрен им, я на конвой кинусь или себя кончу, но пожизненное сидеть не стану. Я что-то такое примерно еще в детдоме понял. – Скорпион криво улыбнулся.
Фролов взглянул на открывшиеся ворота.
– Игрушки грузить будут, – усмехнулся Скорпион. – Поедет наша продукция на волю вольную… – Он вздохнул.
Из подвала выкатывали длинные и широкие ящики. В локалку задом въехал грузовик. Из кабины вышел контролер.
– Грузите, – приказал он. – Машина полная будет? – спросил он зэка с нашивкой «Бригадир» на рукаве.
– Полная, – кивнул тот. – И еще останутся три ящика.
– Хорошо работаете, – усмехнулся прапорщик.
Зэки стали поднимать ящики в кузов. Фролов подошел к машине. Скорпион догнал его.
– Захват тачки с водилой и прапором пустой номер, – прошептал он, – из зоны не выпустят. Это вариант на самый крайний случай.
– Я ни о чем подобном не думаю, – ответил Фролов и стал помогать грузчикам.
«Да нет, Старатель, – мысленно усмехнулся Скорпион, – что-то у тебя во взгляде изменилось. Ты думать умеешь не так, как мы».
Он тоже стал помогать грузчикам.
– Разомну косточки, – подмигнул он прапорщику.
– Я слышал, ты на работу вышел, – сказал контролер. – Скоро на пожизненное пойдешь, Скорпион, – засмеялся он. – Тебя ведь так в Афгане называли, а?
– Не мешай работать, дурак! – резко откликнулся Скорпион.
– Иванова из двенадцатого ко мне, – сказал начальник режимной части заглянувшему в кабинет шнырю. – Выходит, четверо на нем висят.
– Да это как всегда, – усмехнулся Зорин, – пытаются все повесить на того, кто сидит. Но похоже, двое точно на Иванове висят. Зря мы его вызываем. Хотя положено, но не будет он повинную писать. По его реакции поймем, что он думает.
– Скорпион тот еще зверюга, – покачал головой начальник оперативной части. – Как бы на вышку не кинулся.
– Он не кинется.
– Иванов явился, – заглянул в кабинет шнырь.
– Давай его, – кивнул подполковник.
В кабинет вошел Скорпион.
– Осужденный Иванов Иван Антонович, – доложил он. – Осужден…
– Еще не за все, – усмехнулся кум. – Садись.
Скорпион сел.
– Ты работал по заказу в Туле? – спросил режимник.
– По какому заказу? Я по наводкам не работал. Просто вижу, что хата…
– Хватит, Скорпион, – остановил его кум, – на тебе еще четверо висят. Похоже, двое твоих. Ты бы написал явку с повинной и, глядишь, на пожизненное не пойдешь. Один тульский та еще мразь был.
– Может, мне за него и медальку подбросят? – усмехнулся Скорпион. – Зря, начальник, время теряете. Мне-то, один хрен, срок идет и ништяк, а вы не туда себя направляете. Мне чужого не надо. Своего выше некуда.
– А куда игрушки возят? – спросил Фролов.
– В Березовку, – ответил Кубинец. – Отсюда километров девяносто. А для чего тебе это?
– Да просто так.
– Слышь, мужики!.. – К ним подошли трое.
– А ну сдернули на хрен! – поднялся Кубинец. Фокусник, загораживая собой Фролова, схватил заточку, сделанную из алюминиевой ложки.
– Да мы извиниться, – проговорил первый. – Купец сказал, что мы косяк запороли. Извини, бродяга, мы за кента…
– Все, – сказал Кубинец, – отвалили, отрядный нарисовался.
Москва
– Понятно, – сказал по телефону худощавый молодой мужчина. – Да вроде пока ничего, Щербатого отпустили, с ней он больше не встречался. В доме сейчас живут трое. Тетка Нины Петровны Парамоновой и ее дочь с мужем. Они работают в Москве на рынке. Им привозят рыбу из Астрахани, а они продают. Выходит неплохо…
– Из Астрахани? – усмехнулся Герман.
– Да, я узнавал.
– Где они живут?
– На первом этаже слева. Занимают две комнаты. Дверь на второй этаж закрыта. Как я понял, Сазонова по осени будет отдавать дом под детский санаторий. Позавчера туда приезжали и осматривали территорию, но в дом не входили.
– Щербатый, сука, не может с этой бабой договориться. И еще грузины желают домик прикупить. Ты знаешь, Артист, что…
– Да все я знаю. Когда ты появишься? Кстати, брат Хитрого объявился и начал копать дело, когда на тачку с деньгами Круга навалились. Хочет выяснить, кто его брата и Круга свел лоб в лоб. Парнишку одного дергали, но отпустили. Таксиста помнишь?
– Он не опасен и спасся чудом. Обо мне он не знает, да и вообще ничего не знает. А что со Шведом?
– Выходит он скоро. Менты с Петровки его отмазали. И что делать, когда он выйдет?
– А то ты не знаешь! Швед наверняка захочет получить бабки с Мадонны. Вот там его и кончите.
– Скоро папа твой придет, мой сыночек милый, – напевала Татьяна держа на руках ребенка. – И имя тебе папа даст, подожди немного.
– Спит? – шепотом спросила вошедшая Зоя.
– Только уснул. Не думала, что так трудно мамой быть. Имя давать надо.
– Давно бы уже придумала. – Зоя взяла у нее ребенка. – Сходила бы на свидание и все решила бы…
– Да и Эдгар так говорил. Но я хочу, чтобы мы вместе пошли в загс.
– Поняла! – Зоя улыбнулась. – А Зубов мне наконец-то предложение сделал. Так что через две недели будешь свидетельницей в загсе, а потом крестной мамой! – Она засмеялась, но спохватилась и закрыла рот ладонью.
– Он крепко спит, – успокоила ее Татьяна. – Скорей бы Эдгар вышел. Я очень соскучилась.
– Значит, я завтра выйду? – хрипло спросил Швед.
– А ты хочешь еще сутки здесь проторчать? – усмехнулся Зубов. – Я попрошу, тебя подержат.
– Погоди, получается, что я…
– Распишитесь, Шведов. – Майор милиции подвинул ему бланк. – И можете быть свободны.
– Ты серьезно, мент? – прошептал Швед.
– Ты отсидел год за превышение самообороны, – улыбнулся Зубов. – И все. Дуй к Таньке и сыну. А то пацаненок до сих пор без имени.
– Володькой сына звать будут.
– Поехали. Отвезу я тебя, и отметим.
– На выезд, капитан. – В кабинет заглянул рослый блондин. – Труп на Каширском.
– Сам доберешься! – Зубов бросился к двери.
– Понимаешь, Леван, – виновато произнес Левицкий, – не получается с домом.
– А я тебя мужчиной считал, – сказал плотный грузин. – Думал, ты за свои слова отвечать можешь. Мужчина сказал и сделал, а ты… У тебя неделя, потом я с тобой уже не буду говорить. – Он сел в машину. – Запомни, Лев, либо через неделю ты получишь деньги и я вселюсь в дом, либо ты мне будешь платить всю оставшуюся жизнь. Но для начала отдашь мне свою половину акций банка. – «Мерседес» отъехал.
– Да я вообще ничего не знаю ни про дом, ни про претензии Щербакова к этой женщине, – сказал по телефону Прошин. – Я с ним обязательно разберусь. Конечно, – выслушав абонента, кивнул он, – больше такого не будет. До свидания и спасибо за информацию. – Ты, – гневно произнес он, глядя на Щербакова, – ты что делаешь?! Не получилось уговорить ее, ну и все, оставил бы бабу в покое. А теперь…
– Погодите визжать, Михаил Сергеевич, – заговорил Щербаков, – ведь вы сами хотели…
– Я тебе сто раз говорил, чтобы никаких уголовных штучек, а ты пошел на похищение детей и…
– Если бы я на это пошел, то уже сидел бы. А я свободен, и передо мной даже извинились. Виновные в преступлении наказаны. Двое погибли и…
– Вот что, Лис, еще один такой номер, и я вышибу тебя к чертовой матери! Понял?
– Сможете? Или просто мечтаете о том, что удастся меня уволить? В общем, хватит. Я работаю, в принципе, не на вас, условия мне ставят другие люди. Так что больше не возникайте, а то все вернется на круги своя. Надеюсь, вы правильно поняли?
– Не совсем… – Прошин удивленно посмотрел на Щербакова.
– Вы просто забыли, кто меня вам рекомендовал, – спокойно проговорил Щербаков. – Но если желаете, я могу и уйти. Тогда кассета…
– Вот оно как? Тогда понятно. Но может, ты объяснишь мне, идиоту, зачем вам нужен этот дом? И грузины на него глаз положили. В чем дело?
– А вас это не касается. Неужели трудно было надавить на эту бабу и забрать дом за долги Фролова, который…
– Все, – остановил его Прошин, – я пробовал. И даже на суде делал заявление, но не вышло. Впрочем, ты все знаешь. И кстати…
– Этот дом должен быть наш, – перебил Щербаков. – Как вы это сделаете, меня не касается. Купите, отнимите, но дом мне нужен…
– Да иди ты! Я не верю ни в какую кассету, и вы ничего не осмелитесь сделать, даже если что-то там у вас записано. Я слишком много знаю и…
– Вы не знаете главного. Если дом не будет куплен в течение недели, вы просто сдохнете! – Щербаков вышел.
– Ну все, – процедил Прошин, – вы меня достали. Даже если у вас есть эта кассета, то я многое могу рассказать о Хане. И я это сделаю.
– Понятно, – проговорил высокий полковник милиции. – Они хотели получить дом в счет долга убитого Фроловым Берга. Тот взял у них большой кредит и погиб. Но им объяснили, что ни Сазонова, ни даже Фролов не могут быть должниками и платить за…
– Вот именно, – кивнул мужчина в штатском. – И тем не менее…
– Я знаю про Щербакова, – перебил его полковник. – Но это всего лишь слова Сазоновой. Нападавших в милицейской форме осталось двое. Щербакова они не знают. Двое других погибли.
– Жаль, что погиб водитель грузовика, поэтому все осталось под вопросом.
– Подождите, майор. Вам жаль водителя, а не сотрудников милиции, которые…
– Полковник, сотрудники МВД такие же солдаты, как и сотрудники ФСБ. Да, жаль любого погибшего, но они погибли на службе государству. И будет гораздо хуже, если убийцы останутся безнаказанными. А в данном случае это так. Вы поторопились освободить Щербакова, а с ним надо было поработать.
– Понаехала пресса, – недовольно сказал полковник. – Адвокат, кстати, сам Сахно, вы его знаете.
– Конечно. Но тем не менее вы поторопились. Кстати, что говорят двое оставшихся?
– Один повесился, второй убит сокамерниками в драке. Играли в домино на интерес, и что-то не сложилось…
– Понятно. – Фээсбэшник покачал головой. – Значит, все концы обрублены.
– Извините, майор, почему в это дело…
– Занимайтесь своей работой, – перебил его майор ФСБ. – Вопросы задавать надо не нам. И кстати, когда убиты задержанные?
– Сегодня ночью. Я только перед вашим приходом узнал об этом.
– Щербаков Андрей Викторович? – Молодой человек остановил вышедшего из джипа Лиса.
– И что дальше? – усмехнулся тот. – Если вы из…
– ФСБ. Садитесь в машину. Спокойно.
– Конечно. – Лис проглотил слюну. – Иду, сопротивления не оказываю… – Лис поднял руки.
– Понятно, – сказал по телефону Артист. – Надеюсь, он не окажется придурком. – Потом несколько мгновений слушал. – Ты прав. Надо быть готовыми и к этому.
– Да я понятия не имею, о чем вы говорите, – сказал плотный мужчина в золотых очках. – Я сделал все и вытащил Щербакова. Так что я не при делах и не понимаю…
– Пятьсот тысяч, – перебил его голос в сотовом. – Вам их отдадут прямо сейчас.
– Еду! – Плотный встал и поправил очки. – Надеюсь, ФСБ не хочет скандала в прессе, – усмехнулся он.
– Да ничего я не знаю, – пробормотал явно испуганный Щербаков. – Я и тех парней не знаю. Ну встречался, может, пару раз, а чтобы дела с ними иметь, я…
– Слушай, Лис, – усмехнулся сидящий впереди худощавый седой мужчина, – зря ты в это влез. Скажи, кто заказал тебе дом, и ты свободен, а потом… – Договорить ему не дал вызов сотового. Он поднес его к уху.
– Выбросьте его, – послышался приказ. – Тут адвокат Сахно хай поднял.
– Понял, – усмехнулся седой и выключил телефон. – Ладно, ты свободен. Но предупреждаю: если хоть слово скажешь о нас, тебе конец. Топай!
Щербаков вышел, и машина отъехала. Он проводил ее взглядом и достал сотовый.
– Где ты? – спросил Артист.
– Отпустили. Выбросили из машины около…
– Поезжай домой, – не дал договорить ему Артист. – Никуда не выходи и не звони. Вполне возможно, там у тебя поставлены «жучки». Все понял?
– Да.
– Дело становится все более серьезным, – проворчал полковник ФСБ. – Кто эти оборотни? Дай Бог, чтобы не были нашими эти сволочи.
– Я уверен, что это не наши, – сказал майор. – Хотя странно все это. Только что был разговор с полковником Загаевым о Щербакове. И тут Щербакова берут люди из ФСБ. Но мы его не брали. Хорошо, бабушки-соседки все слышали. Вот кого надо в стукачи записывать и платить им зарплату. Щербаков испуган и наверняка даже не проверил удостоверение. Хотя сейчас липовые документы сделать труда не составляет. Но зачем им нужен Щербаков? Если хотят убрать, то почему разыграли этот спектакль?
– Да, – согласился полковник, – непонятно. И до сих пор не могут найти эту машину. Наверняка она числится в угоне.
– Не думаю, что они поедут на угнанной, на дело на похищенных не ездят.
– Верно.
– Щербакова нашли, – послышался голос в переговорном устройстве. – Наши его ведут. Что делать? Брать?
– И немедленно, – сказал полковник. – Подключите милицию, ближайших постовых или ДПС, в общем, пусть берут те, кто рядом. Возьмите его по дороге.
Щербаков вышел из желтой «Волги» и подошел к ларьку.
– Мне пива три баночки баварского, пачку «Парламента» и… – Не договорив, он вздрогнул и ткнулся лбом в стекло. Продавщица закричала. На треснувшем стекле были видны брызги крови. Таксист резко рванул машину с места.
– Стоять! – Остановившаяся перед «Волгой» «семерка», сдав назад влево, преградила такси дорогу.
– Я тут ни при чем! – затормозив машину, крикнул таксист.
– Как плохо, что приходится иметь дело с идиотами, – процедил Леван. – Конечно, он будет от всего отказываться. Неужели трудно было заехать куда-нибудь и прострелить ему колено? Он бы все рассказал. А потом просто убить. Дети ослов, сгиньте с глаз моих!
Седой и двое крепких мужчин быстро вышли.
– Кретины, ничего не умеют! Странно, зачем так нужен этот дом? И кому? Я хотел его купить, потому что дом мне понравился. Стоит удобно, рядом река, подъезд хороший. Можно было бы устроить дом отдыха, девочки и все остальное. Но тут появился Щербаков. Я думал, для банкиров старается, оказывается, нет. Что за дела? Придется самому этим заняться.
– Извини, – вздохнул молодой мужчина, – выстрела не слышно было, и ты рванул. Поэтому…
– Да я понимаю, – разминая натертую наручником кисть, кивнул таксист. – Но сам подумай: он вышел от меня, тут же бах, и мозги на стекле. Я и даванул на газ. Думал, и меня сейчас. Хотя ничего и подумать не успел. Просто со страха…
– Стреляли от автобусной остановки. – К ним подошел старший сержант милиции. – Вот, – он протянул ТТ с глушителем в целлофановом пакете.
– Значит, здесь ждали его, – сказал рыжеватый мужчина. – Мужик куда-нибудь звонил? – спросил он у таксиста.
– Два раза, денег просил.
– Значит, номер в телефоне есть, – пробормотал рыжеватый. – Хоть что-то.
– Я открою. – Зоя вышла в прихожую, распахнула дверь и увидела Эдгара. – Где ты был? – сердито спросила она. – Тебя выпустили два часа назад. Если я снова…
– Деньги получал и цветы искал. Извини. Где Таня и Вовка?
– Таня с сыном. А Владимир на работе. Он же тебя…
– Я не про мента твоего спрашиваю, моего сына Вовкой зовут. И знаешь, в честь кого я его назвал? А будет дочь, которую мы быстро состряпаем, ее Зойкой назовем. Танька! – не удержавшись, позвал он. – Я иду.
– Эд! – Татьяна с сыном на руках выбежала из комнаты.
Зоя успела забрать ребенка у начавшей падать Татьяны. Эдгар, бросив сумку и цветы, подхватил ее на руки.
– «Скорую» давай! – заорал он.
Ребенок сосал соску.
– Да это от радости. – Зоя унесла ребенка в комнату.
– Эд, – прошелестела Таня. – Господи, дождались мы тебя. Эд! – Она обняла его и тут же встрепенулась. – Сын где?
– Зойка унесла.
– И не плачет.
– Вовкой звать его будем, – после долгого поцелуя сказал Швед. – И дочь делать надо. Я твоей подруге обещал Зойку сделать.
– Ну, сейчас не получится, – рассмеялась Таня. – Милый мой! – Она заплакала.
– Хватит. Я уже здесь, дома, и больше никуда никогда не полезу. Сукой буду…
– Не говори так, – попросила Таня.
– Золота в Якутии навалом, – сообщил Жигунов. – Но с новыми месторождениями проблема. Бурцева так и не приехала. Звонил Лешему, спросил, в чем дело, а он вроде даже обиделся, говорит, нет такого, как Фролов. Присылайте спеца, а охраной и рабочими обеспечу. Он прав.
– Но что-то надо делать, – вздохнул Рокин. – В Хабаровском крае добыча пошла на спад. Не послушали Фролова и тронули край сопки, теперь их заливает. Влажный треугольник пока дает золото, но надо расширяться. Мы же приобрели технику, но пока только окупаем затраты. На Колыме ничего не вышло. Район, который нам предложили, пустой. Черт возьми, это, похоже, расплата за наше отношение к Фролову. И с охраной тоже не везет. Золото пропадает. В Амурской области уже «крыше» платим. Судин ушел, и все у нас стало плохо. Если так будет продолжаться еще года два, придется все распускать, иначе потеряем то, что заработали. О прибыли я уже и не думаю. Что делать? У нас заказов на украшения полно, а мы… – Рокин выругался.
– Слушай, – задумчиво спросил Жигунов, – может, поговорить с Петровичем? У него есть знакомые старатели-одиночки, они помогали Фролову. И в Хабаровском крае, и в Амурской области, и в Якутии. Помнишь, хотели в Усть-Неру группу отправить, но не вышло, выбрали Влажный треугольник. Фролов сказал, что…
– Петрович пошлет нас подальше. Я уж не раз ему звонил, просил назвать кого-нибудь и только за это заплатить. Он и слушать не стал. Распускать набранные бригады и продавать оборудование?
– А если съездить к Фролову? – предложил Жигунов. – Покаяться и попросить помощи. Добиться свидания я сумею.
– Стоит попробовать, – согласился Рокин. – Поедем вместе. Кстати, что там с Сазоновой случилось? Говорят, и Судин в том деле какое-то участие принимал. Вот через кого можно уговорить Фролова помочь нам. Надо узнать, может, ей что-то нужно. Заодно обеспечить охрану.
– Все-таки ты законченная сволочь, Рокин. Раньше тебе было плевать и на Сазонову, и на детей. А когда появился шанс попробовать договориться с Фроловым, то и помочь ей готов, и даже охрану обеспечить. Наверное, вот что я сделаю. Мы не будем совладельцами и даже партнерами. Выбери, какой участок ты возьмешь себе. В Хабаровском крае или в Амурской области. И все. Администрацию я оставляю тебе, здание тоже. Мой адвокат свяжется с твоим. И не вздумай перебрать, Мишка, тогда я отниму у тебя все. Потому что…
– Да хватит тебе, Сашка, – перебил его Рокин. – Делов-то кот наплакал. Ну виновны мы и…
– Все, – не дал ему продолжать Жигунов. – Это последнее, что я тебе сказал. – Он вышел.
– Сука! – прошипел Рокин. – Значит, я ни с чем останусь. Все уйдут с тобой, честненький ты наш. Нет! Все останется мне!
– Ты понимаешь?! – крикнул Левицкий. – Он дал мне неделю сроку! Неделю, а потом…
– Да мне плевать и на тебя, и на грузина твоего! – тоже закричал Прошин. – Ты меня уже достал. Кто тебя просил обещать чужое?! Вот и выкручивайся сам, а меня оставь в покое. И вообще нам пора разобраться. Мне надоели твои дела, в которых приходится принимать участие и мне. Все, ты свои проблемы расхлебывай сам. Больше я ни в чем участия не принимаю, понятно? А то…
– Вот что, придурки, – в кабинет вошел мужчина лет пятидесяти, – пора вам напомнить, что вы у меня работаете и не более. А вы влезли в разборки с грузинами, вас кинул за деньги Артур.
– Его убили, – сказал Прошин. – И мы сначала…
– Идиоты! И хватит лаяться. Делить вы что-то тут надумали. С грузинами дело иметь буду я. Хватит гавкать, работайте. Не доводите до греха, мать вашу, а то я в вас разочаруюсь. Понятно?
– Понятно, Аркадий Валентинович, – в один голос ответили Прошин и Левицкий.
– Сколько в этот месяц наших? – Аркадий Валентинович подошел к компьютеру.
– Двести тысяч, – ответил Прошин. – Мы их взяли чисто…
– Мелочь, но приятно. А сколько в ваш карман упало?
– Да вы что, Аркадий Валентинович, – обиделся Прошин. – Мы работаем честно, нам вполне хватает того, что…
– А вот я знаю другое. Неужели вы, сукины дети, думаете, что за вами не приглядывают? За год вы украли у меня семьсот двадцать тысяч рублей и шестьдесят пять тысяч с центами долларов. Евро, правда, отдавали все, потому что я сам встречался с клиентами. И вот что я вам скажу, умники, пока я не стану с вас ничего получать, но теперь будете отчитываться ежесуточно.
– Хорошо, – поспешно согласились они.
– Я поражен. Вы уже полтора года дурите и меня, и налоговиков. Воистину верна пословица – дуракам везет. Но всегда хорошо не бывает, все нужно заканчивать вовремя. Хотя какое-то время придется подождать. Если реклама будет действенна и вклады пойдут, я с этими деньгами выйду из дела, а вы двое просто исчезнете. – Аркадий Валентинович вышел.
– Вот так, – обреченно выдохнул Прошин. – Он нас просто использует.
– Хоть с Леваном разберется, – пробормотал Левицкий.
– Да если вклады пойдут, – сказал по телефону сидящий в машине Аркадий Валентинович, – когда останется до выплаты процентов неделя, исчезнем. А с этими пусть твои люди разберутся.
– Понимаю, Аркадий, – ответил абонент, – но и ты постарайся понять меня. Мне не нужны эти грязные игры с обманутыми вкладчиками. Времена «МММ» и прочих пирамид прошли. Ты можешь сделать мое появление в России безопасным. Почему жив этот…
– Он скоро сдохнет. В тюрьме не было никого из наших. А подставить его под кулаки сокамерников не получилось, параша о том, что он стукач, не прошла.
– Ты можешь обойтись без этих уголовных терминов?
– Мы пытались подставить его под сокамерников и пустили слух, что он стукач, то есть…
– Что такое стукая, я знаю, – перебил его абонент. – Но знаю и другое – он жив и уже есть заявление.
– Просто не дай заявлению ход, и с ним успеют разобраться. Мы знаем, где он, там есть наши люди. Его уберут.
– Пусть сидит, его нельзя трогать. Иначе могут связать это с заявлением.
– Повторяю, – раздраженно заявил по телефону Афанасий Петрович, – я с вами не желаю не то что дело иметь, а даже разговаривать. – Он отключил телефон. – Вот докопались, едрена корень, неужто думают, что я на них, гадов, которые Ваньку посадили, работать буду?! Пусть даже мысли такой не имеют! А Фролов молчит. Видать, совсем там ему худо. Вот, едрена корень, попал мужик! – Он выругался.
– Звали, Афанасий Петрович? – В комнату заглянула Олеся.
– Не тебя вспоминал, – пробормотал он. – Где хозяйка-то?
– У Татьяны. Эдгар освободился, и вас туда звали, но вы…
– Да не до веселья мне.
– Извините, но мне кажется, что вы не правы…
– Вообще-то ладно. Пусть машину присылают.
– Виталик и Вика сейчас придут. – Олеся обрадовалась, что смогла его уговорить. – Вика переоденется, и туда вместе поедете.
– Папа приедет, – отключив сотовый, сказала Зоя, – с Викой и Виталиком. Ивлев молодец, Вику любит и со мной говорит откровенно. Гордый, подарков не принимает. Но и за меня заступается.
«Виталий Ивлев. Неужели Таксист? – удивленно подумал Швед. – Представляю его морду. Хотя он все знает. А бабки свои я получу, не для этого я свободой рисковал. Надо будет узнать, кто Герцога и остальных подставил. С Виталиком нужно будет перетереть это дело. Необходимо его предупредить, чтобы не показывал, что мы знакомы. Зубов умный ментяра и может въехать».
– Швед вышел, – сообщил Кощей.
– А ты думаешь, я не в курсе? – усмехнулся сидящий перед телевизором полный плешивый мужчина. – Но почему Швед должен что-то знать? Он попал раньше, и его…
– Он был кентом Герцога, – перебил Кащей.
– Да у Герцога полно кентов. Короче, вот что – Кабан свалял дурака с Ивлевым, и не надо повторять его ошибки. Кстати, у Шведа сейчас имеется хороший знакомый из МУРа. Их бабы подруги. Ты понял, к чему я это говорю?
– Но вполне возможно, Швед знает, кто организовал нападение на тачку с деньгами Круга. А я хочу выяснить, кто подставил моего брата, ясно?
– Ты можешь мне объяснить так, чтобы я понял, зачем тебе это? Твой брат сам сглупил, стал устраивать разборки и пристрелил…
– Слушай, ты, помнишь, сколько там было бабок? А это мои бабки. К тому же с меня половину получили братки из бригады Тульского. И я хочу найти того, кто вернет мне мои бабки.
– Погоди, Кешка, ведь получать не с кого. Герцог все это организовал, но он труп. Те, кто был с ним, тоже. Так что ты…
– Шведов часто крутился с Герцогом, он наверняка собирался на дело с тем стволом, который…
– Ага, и заранее написал, что нашел ствол и хочет сдать его ментам. Его поэтому и отпустили. Он год оттянул за то, что пульнул в пьяного мента, который стал стрелять… Ты хреновину порешь!
– Ты, Серега, видно, не поймешь, что я не намерен просто так бабки отдавать. Если ты такой умный, чего же с Тульским не перетрешь, с кого получать? Ты молчишь, и только меня трясут. Хотя я получу бабки с того же Шведа, сукой буду, получу. И узнаю, кто эту хреновину организовал.
– Ну смотри, Кешка, я тебя предупреждал.
– Значит, с тобой разбор пытались учинить, – сказал куривший на балконе Швед. – А кто, ты не в курсе…
– Я запомнил одного, – ответил Виталий. – Помню номер тачки, на которой меня отвозили. И «жучок» мне в бардачок сунули. Кабан там был. Вот с кого бы я получил с удовольствием. Еще Кощей…
– Брат Круга, тот еще отморозок, наглый, как танк. За ним давно нож ходит. Если попадет на зону, враз получит. Он со своими вора одного поломал. Хотели с него получить, но он пропал куда-то. Ему можно прави́ло устроить. Цынкану парням, Юрка с ним беседу проведет. Ну а Кабан твой… только не советовал бы я тебе, завязывай с этими разборами-переборами. На Вике женись и делай детей, улучшай демографическую ситуацию. – Швед улыбнулся. – Я тоже этим займусь. На работу твоя теща меня устроит. Все, завязал я. Подфартило мне тогда. Если бы Танька меня не сдала, я бы с Герцогом был. А там подставили нас. Но кто? Я помню, как Герцог с одним фраером тер на эту тему, но искать не буду, а бабки свои получу.
– Ты же говоришь, что завязал, – усмехнулся Виталий. – Получать придется с боем. Я туда по номеру раз шесть звонил, и ничего.
– Может, это и к лучшему, а то попал бы на крюк. Но это уже мои дела…
– Не лез бы ты никуда – и Зою Афанасьевну подведешь, и Зубова. А уж про Татьяну и говорить не буду. Сын у тебя, так что успокойся. Хрен с ним, пусть пользуются. Зло всегда возвращается к тому…
– Хорош тебе, – остановил его Эдгар. – Пошли, а то что-то долго мы с тобой для первого знакомства беседовали.
– Интересно мне, как тебе в тюрьме было? – усмехнулся Виталий.
«Они друг друга знают, – думал Зубов, – точно знают. Хотя, может, показалось. Просто Виталику интересно с Эдгаром поговорить. Не накручивай себя, капитан».
– Что? – недоверчиво спросил по телефону Жигунов. – Ты не ошибся?
– Бурцева прилетает завтра, – ответил ему Рокин. – В двенадцать сорок пять. Надеюсь, ты встретишь ее. А то я могу лишнего наговорить. Давай на время ты забудешь о своей обиде. Признаю, ты прав. Постарайся понять, Сашка. Я выбрался из нищеты, приехал в Москву и только благодаря своему упорству получил образование. Потом встретил тебя, мы рискнули, и все у нас получилось. А теперь мы на грани краха.
– Да хватит тебе! – усмехнулся Жигунов. – Каждый из нас может прожить не одну жизнь на те деньги, которые есть. На этот счет я спокоен. Кроме того, я не собираюсь прекращать дело. Тебе придется тяжело. Все, кто работает в вашей компании, просят меня забрать их к себе.
– Давай решим все после разговора с Бурцевой, – предложил Рокин.
Германия, Бонн
– Ты все понял? – спросил худощавый мужчина у мускулистого блондина.
– Да, – ответил тот. – Мне убить ее?
– Зачем? Если бы я и приказал, ты не смог бы этого сделать. Она наверняка окружила себя выпускниками школы телохранителей своего покойного отца, да будет мир его праху. Ты должен дать ей это. – Он протянул блондину конверт. – Пусть прочитает при тебе. Я хочу знать ее реакцию. После этого поедешь в Москву. Оттуда позвонишь мне, сообщишь реакцию Светланы, и я скажу, что тебе делать дальше. Все понятно?
– Так точно, – кивнул блондин.
– И еще, Мартин, отвыкай от армейских привычек. Не забывай, что тебя все еще разыскивают за совершенные в Чечне преступления. А ты, конечно, не виноват, всего-то по молодости убил с десяток российских солдат. Или больше?
– Я только выполняю приказы, господин Мюллер, – спокойно ответил Мартин. – Что касается Чечни, я был молод, но воевал, отдавая себе отчет в том, что делаю. Мой дед был…
– Я знаю твою историю и не осуждаю тебя. Месть – долг настоящих мужчин. Удачи тебе, Мартин.
Литва, Вильнюс
– Меня фотографировали, – сказала красивая женщина.
– Это нехорошо, – покачал головой Герман. – Кстати, ты помнишь случай…
– Я знаю, что случилось, – сердито перебила его женщина. – А почему он до сих пор жив? Неужели все может пойти к черту из-за такой ерунды?
– Успокойся, скоро с ним покончат. Так получилось, что у него в тюрьме завелись приятели и подставить его не удалось. Но сейчас знают, где он, и ему конец.
– Очень надеюсь на это.
– Мари, успокойся, все будет хорошо, и мы наверняка заберем все. Кстати, не только МВД и ФСБ усиленно разыскивают золото, к этому делу подключились некоторые наши знакомые. Например, одну мы хорошо знаем.
– Ты о Хориной? Думаю, она будет очень рада узнать, что ты…
– Перестань. Я очень надеюсь, что никто не узнает нашей тайны. И я уже обо всем забыл.
– Тогда почему ты назвал меня Мари, а не Мартой?
– Это сокращенный вариант твоего имени, дорогая.
– Нам надо помнить о том, кто мы сейчас. Если бы мы могли не ездить в Россию, то все было бы хорошо.
– А все и будет хорошо. Но кто и зачем тебя фотографировал?
– Знаешь, я случайно встретилась у магазина с Мюллером.
– Он узнал тебя?
– Не думаю. А вот его секретарь, кажется, что-то заподозрил. Он долго смотрел мне вслед. Скорее всего он и записал номер моей машины. Потому что утром следующего дня я заметила, что меня фотографируют. Я поспешила уехать, а на границе не было никаких вопросов. Шенгенская зона для таких, как мы, очень удобна.
– Как только покончат с этими поисками, мы поедем в Россию.
– А если его заявление все-таки проверят?
– Милая, никто ничего не вспомнит, а показания жулика посчитают ложью. Уверяю тебя, никто не придаст этому заявлению никакого значения. Конечно, если он будет писать и писать, то, возможно, кто-то и начнет проверять. Но он ничего больше не напишет.
Якутск
– Куда уехала Катька? – спросила Элла.
– В Москву улетела, – ответил майор. – Она же там одно время работала, наверное, поехала что-то забирать.
– А не в компанию «Золото»?
– Не думаю. Они вроде разочаровались в ней и в Лешем, а сейчас не могут найти геолога.
– Знаю. У них был хороший специалист, но бедняга попал в тюрьму. Приехал, а его жена с любовником. Он убил обоих. Кстати, супруга была беременна от любовника. Представляешь?
– А чего тут представлять, такого всегда сколько хочешь.
– Интересно, Леший знает о том, что Бурцева улетела в Москву? Я думаю, она отправилась в компанию. Но оттуда она может и не вернуться.
– Я этого не знаю.
– Слушай, Кузовкин, ты помог украсть…
– Тише! – оглянувшись, испуганно проговорил он. – Ты, Малинова, не особо раскрывай ротик, а то можешь потерять язычок.
– Зря ты мне это сказал! – Элла рассмеялась. – Стоит мне позвонить в Москву, и завтра тебя переведут в глухомань, где через сутки зарежут пьяные старатели или браконьеры. Ты меня оберегать должен, а не пугать. Я думала, мы сумеем с тобой договориться и провернуть кое-какие дела. Неужели ты так и хочешь жить здесь и постоянно дрожать? Ведь ты куплен давно. Чуть что, и тебя сдадут. Нет, не сдадут, потому что ты расколешься. Тебя просто прирежут или пристрелят. Ты это прекрасно понимаешь. А я тебе предлагаю жизнь в достатке.
– Погоди ты! – Майор снова оглянулся. – Потом это обсудим, а то соседи настучат. И так разговор идет, что за тобой мафия стоит. И освободили намного раньше, и дом купили.
– А это неплохо, значит, боятся. Раз боятся, не настучат.
– Но светиться лишний раз ни к чему. Ты чем собираешься заниматься?
– Я думала, ты спросишь, что я тебе хочу предложить.
– Позже обязательно поинтересуюсь, а сейчас не могу. Пойду я. – Майор поднялся.
– Скучный ты тип, Мишка, – зевнула Элла.
– Да уж какой есть, – усмехнулся он и вышел из комнаты.
«Да, – недовольно подумала Элла, – не получится из тебя помощника. А одной мне не справиться. Оставаться здесь нельзя, потому что я ничего сделать не смогу, и меня уберут. А если идти в милицию с повинной? Это, конечно, снизит срок, но все равно меня убьют в тюрьме или на зоне. Надо как-то взять у этой сучки иконы, но крест и драгоценности ее матери исчезнут. Но как?»
– Кузовкин, значит, – вздохнул Леший. – Я так и думал. Что отец мразь был, что сын. А вот почему она тут осталась, непонятно. И дом ей прикупили, и живет небедно. Белка у нее крутится. А вот с ним можно поговорить. Это мысль. Хотя нет, спугнуть могу. А вот ее за жабры прихватить – дело совсем другое. Кто ж кассету-то увел? Ну и времена пошли, мать честная, нет кассеты, подельник показания поменял, и все, свободна убийца. Ивану-дураку сейчас ой как тяжко, зря он двоих жизни лишил. Хотя не зря, Бурцев в тюрьме сдох, того, который мать Катькину убил, шлепнули, а вот эта сучка выкрутилась. Но недолго ей осталось. Ее или мои убьют, если только что-то узнаю, или свои уберут. А вот кто свои у нее, узнать бы. Кузовкин так, звено в гусенице. Хотя если выпадает звено, трактор останавливается. Зачем же та стервоза тут осталась?
– Мы там были, – кивнул немолодой якут. – Неплохо у них золото идет. Отправлять, видно, скоро будут. Собирают в контейнеры.
– А ты как думаешь, Японец, – Белка посмотрел на бритоголового здоровяка, – можно будет хапнуть золотишко или пустой выход получится?
– Не пустой, – ответил тот. – Положат всех, кто рыпнется. Золото сейчас возят под прикрытием группы полковника Волкодава, так его прозвали. А у него парни не балуй. И связь моментальная. Чтобы золото забрать, по крайней мере пара взводов нужна, иначе не выйдет. Охраны шестеро, это москвичи, два проводника Лешего, они тоже парни не забалуешь, и шестеро маски-шоу. Вот и прикидывай варианты. Пустой номер. Я на такое своих не пошлю.
– Уверен? – усмехнулся Белка.
– На все сто, – ответил Японец. – Я, наверное, уйду в свои места. Тут что-то дышать трудновато становится. Менты уже троих повязали и двоих убили. Так что уходим мы.
– Не торопись, – сказал Белка. – Надо еще с оленеводами встретиться. Что-то они в последнее время приборзели и отказывать стали. Хорошо бы с ними переговорить.
– Нет, – отказался Японец, – я не стану тут светиться. Менты приучили местных к ним обращаться, и они легко берут тех, кто наезжает. Я рисковать не буду. Вообще зря вы меня сюда вытащили, ни хрена не имею, а сижу, как три богатыря на картине. В общем, передай своему, уходим мы. И это не обсуждается.
Район Влажного треугольника
– Да влево надо вскрывать, – сказал невысокий бородач. – Но не уверен, что москвичи на это пойдут. Пласт широкий и глубокий, взрывать придется. Но вероятность, что там должно идти золото, пятьдесят на пятьдесят. Пробы так себе. Тут, похоже, золото себя исчерпало. Севернее и восточнее оно заметает. А здесь им просто повезло… И как нашли, хрен его знает. Идет неплохо, но запросто может закончиться. В общем, с ними говорить надо.
– Екатерина уехала в Москву, – сообщил мужчина в темных очках. – Она вроде как хочет где-то на границе с Колымой участок выкупить. Там работы полно, однако подготовить к следующему сезону запросто можно. Но что-то у москвичей нелады начались, никак специалиста не найдут по золоторазведке. А здесь специалиста брать – можно на самозванца нарваться. Он поверхностно пройдет, пару-тройку проб возьмет и кивнет: есть металл, на сегодняшний сезон будет. И все. Хапнет деньгу, и ищи потом оленя в тундре. Да одному или вдвоем-втроем страшно сейчас, запросто пырнуть могут. А больше людей посылать – затраты увеличатся. И выкупать участок, получать разрешение на добычу – все это стоит денег. А будет результат или нет, один Бог знает. А у москвичей там какие-то неурядицы. Вроде как разделиться хотят господа.
– Мне давно говорили, что Рокин там бабки гребет, и все. Второй, Жигунов, и человек нормальный, и работать умеет. Это их дело, но не хочется работу терять. Бурцева вернется, тогда и узнаем, как там и что.
– Тут кто-то был, – подошел к ним молодой мужчина с кобурой на ремне. – Вон там сидели. Сутки точно. Наблюдали. Надо будет Волкодаву позвонить. Ушли они в сторону старого лагеря. Мы туда сходили, но они по ручью ушли. Трое их было, и лодочку резиновую они с собой таскали. Так что надо быть поосторожнее и Волкодаву сообщить обязательно.
– Когда забирать будут? – спросил бородач.
– А кто скажет? – усмехнулся молодой. – Сам понимаешь, мы узнаем за десять минут. Страховка – первое условие безопасности.
Район Артыка
– Екатерина Сергеевна правильно решила, – кивнул мужчина в накомарнике. – Здесь золото есть. Странно, что поблизости артель не работает. Вверх по Эльге, километрах в двадцати, будут прибор ставить. А там, около Буриоха, видимо, драгу запустят, котлован почти готов. Но надо все проверить и застолбить участок, начинать вскрышу. Там взрывные работы нужны. А золото имеется, – уверенно проговорил он.
– Надо позвонить Екатерине Сергеевне и объяснить ситуацию, – согласился рослый небритый мужик.
– Ее сейчас нет, – сказал «накомарник», – в столицу поехала. Вопросов у нее много к компании набралось. Молодец баба. Главное – жестко держит работяг. Напился – получай расчет. А если хоть граммульку увел – в милицию. Так и надо. Вот, правда, наша охрана, – он покосился на троих сидящих у костра молодых мужчин, – доверия не внушает.
– Зря ты так, Володя, – улыбнулся небритый. – Леший их крепко держит. Конечно, в биографии каждого есть прочерки лет по пять, – засмеялся он. – Но Леший уверил, что они костьми лягут, но в обиду нас не дадут.
Томская область
– Да хватит тебе голову ломать! – Скорпион подошел к Фролову, сидящему перед паяльником. – Ты совсем, похоже, умом тронулся, и видок у тебя…
– А ты бы как себя чувствовал? – спросил Фролов. – У меня в голове это не укладывается. И сейчас я, кажется, что-то начинаю понимать. Выходит, меня просто опоили и я убил двоих. А кого? Но все равно убил. А как же кровь, волосы, обгоревшие тела? Ведь экспертиза дала точное заключение. Это были Маринка и Артур. А получается…
– Вот именно. – Скорпион присел рядом. – Фокусник все написал…
– Меня вызывал начальник оперативной части. Я как есть, так я и сказал. Я считал, что убил их. Но то, что рассказал о женщине Илья, не может быть простым совпадением. А главное, Илья не знал, как зовут мою жену, а тем более ее хахаля. И что мне теперь делать? Писать без толку, кум так и сказал: все это фантазия Фокусника. Пообещали его в БУР посадить, если он еще раз напишет. А тут из Москвы пришла бумага. Фокусник через вольного отправил письмо и сейчас досиживает десять суток в изоляторе. Выйдет, я с ним серьезно поговорю. Такое он придумать не мог, да и зачем ему это? Мы же, если бы не вы, так и не встретились бы, и он не увидел бы фотографию.
– Тормози, – покачал головой Скорпион. – Давай чифирнем, – предложил он, увидев мужика с пол-литровой банкой чифира. – Кубинец, – позвал Скорпион, – иди сюда.
Тот подошел.
– А ты все уши ломаешь? – посмотрел он на Фролова. – Зря. Надо послать кого-то в этот городок, пусть с охраной перетрут…
– Кого ты отправишь? – усмехнулся Скорпион. – Да и охрана на хрен пошлет, и все дела. Но Фокусник божится, что в натуре видел и Марину, и Артура.
– Фокусник не врет, – вздохнул Фролов, – я уверен. А с другой стороны, это в голове не укладывается. Что же я, двойника убил?
– Получается, что так. – Скорпион сделал два глотка и протянул кружку Кубинцу.
– Иванов! – В цех заглянул завхоз. – К куму!
– Твою мать, – покачал головой Скорпион, – задолбали уже. Чифирку хлебну и пойду, – громко ответил он.
– Кум ждать не любит, – покачал головой завхоз, – запросто может наряд прислать.
– Ты мне сказал, – посмотрел на него Скорпион, – я слышал.
//-- * * * --//
– Чего же тебе не сидится-то? – К Илье подсел мускулистый мужик. – Какие-то ксивы ментам пишешь. Может, объяснишь, что за ксивы?
– Тебя это не колышет! – отрезал Илья. – Если есть что предъявить, давай. Я за собой ничего не чувствую.
– А чувствуют знаешь что? – усмехнулся тот. – В…
– Ты базар-то фильтруй, – зло перебил его Илья.
Мускулистый кивнул. На Фокусника набросились двое и стали бить ногами. Покрытый татуировками мужик закрыл спиной «глазок». Мускулистый набросил на шею потерявшего сознание Фокусника удавку.
– Чего они тянут? – нервно спросил старший сержант-контролер. – Сейчас ДПНК нарисуется.
– Успеют, – ответил плотный прапорщик. Раздался грохот в железную дверь предпоследней камеры штрафного изолятора. – Готово, кажется, – кивнул прапорщик.
– Значит, говоришь, даже не был в Зеленограде? – усмехнулся начальник оперативной части.
– А что я там забыл, – пожал плечами Скорпион. – Снова «висяк» на меня хотят…
– Илья повесился, – заглянул в кабинет старший лейтенант.
Подполковник выругался, кивнул Скорпиону: «В отряд» – и бросился к двери. Скорпион вышел из кабинета.
– Да мы дремали, – сказал мускулистый, – а он все что-то бормотал, ночью с поднятых нар на пол бросился. Ну мы ему немного наложили, чтобы спать не мешал. А кипяток раздали, глотнули и легли. Вдруг шум какой-то, – кивнул он на зарешеченное окошко, – я поднял башку, а он висит.
– Он что-то с утра после проверки вязал, – вмешался худой. – Оказывается, он себе удавку из кусков рваных маек и трусов сделал. Да не при делах мы, начальник, нам-то на кой хрен он нужен? Хвостов за ним нет, мужик как мужик.
– Повесили его, – уверенно проговорил Скорпион, – из-за бумажки отосланной. И тебя могут кончить, – кивнул он Фролову. – Ты от нас никуда, понял?
– Ты думаешь, – прошептал Фролов, – что…
– Тут и думать нечего. Видно, те еще суки твоя бывшая и ее хахаль. Но почему его раньше не хлопнули? – Скорпион посмотрел на Кубинца.
– А зачем? – вздохнул тот. – Молчал и молчал. Не думали же они, что он с Иваном встретится. И мы его не спасем. Видно, кто-то из системы на стороне этих сук. А против системы хрен что сделаешь, самих ухлопают. Уходить тебе, Старатель, надо. Зехир, конечно, выкинуть можно, я уже обдумываю это. Зеленоград раскопали, сучары, и скоро меня туда повезут. Свидетели появились. И не врут, а в натуре видели, как я за углом бороду и усы с париком снял. Значит, и опознать могут.
– Ты можешь найти шестерых сильных мужиков? – спросил у него Фролов.
– На кой они тебе понадобились? – удивился Скорпион.
– Надо, чтоб надежные были.
Кубинец и Скорпион переглянулись.
– Ты чего надумал? – подсел к нему Скорпион.
– Пойдемте в цех. – Фролов поднялся.
– Твою мать, – процедил начальник колонии, – комиссия из Москвы приезжает, а тут труп. И как теперь быть?
– Надо дело оформить так, как говорят эти четверо, – предложил начальник режимной части. – И взгреть контролеров, дежуривших в это время. Конечно, можно и на убийство этих раскрутить, но зачем? Лишний шум нам же минус. Самоубийство – это недогляд дежурных. Правда, особых причин у Фокина не было…
– Начальник медчасти подтвердит, что у него с головой не все в порядке было, – вмешался капитан оперативной части. – И это объяснит письма, которые он послал в МУР. Так что крайними будут контролеры.
– Видите, – тихо сказал Фролов, – по длине ящик подходит. Но если человек туда ляжет и его завалят игрушками, ящик станет значительно тяжелее, грузчики сразу почувствуют. Поэтому надо, чтобы ящики с нами грузили свои люди. Но такие, кто не вызовет подозрения у дежурящего при погрузке контролера.
– А ведь по натуре это шанс. Но как шмонают на выезде? – поинтересовался Скорпион.
– Как бы ни просматривали, – сказал Фролов, – обнаружить нас будет невозможно. Ящики не разгружают, это точно. Скорее всего обнюхивают собаки. Бензином пропитать одежду, подмышки промыть, между пальцами, и все, собака запах не почует.
– А ведь в натуре! Ну ты, тезка, и голова. Короче, надо собирать жратву, хотя бы на недельку, а карту найдем. – Скорпион усмехнулся. – Ножи сделают за два дня и перекинут с промышленной зоны около бани, это я улажу.
– А грузчиков я найду, – сказал Кубинец. – Тебя, Старатель, нам Бог послал. Вот начальству сюрприз будет! – Он подмигнул Скорпиону.
– Надо в течение этой недели все сделать. Ведь через неделю этап, и меня вполне могут увезти. Ну что? Кто будет нас закладывать, знаю. Грузчики на тебя, – сказал Кубинцу Скорпион. – Ты… – Не найдя слов, он хлопнул Фролова по плечу.
– Нужны пачки сухого табака, – тихо сказал Фролов. – И неплохо бы какого-нибудь перца.
– Да без базара, – кивнул Кубинец. – А зачем?
– Кайенская смесь. В глаза противнику ее бросишь, выведет из строя минут на пятнадцать, и собака след не возьмет.
– Насчет собаки не знаю, а вот перец с табаком в глаза на себе испробовал в Афгане. Пуштуны эту смесь нам в глаза бросили. Полчаса боль, резь в глазах, а потом еще целый день видишь хреново, если сразу не умоешься. Ладно, будет и перец, и табак сушеный.
– Три ножа нужны, – сказал Скорпион стоявшему по другую сторону разделявшего отряды забора зэку. – Ты, когда по этапу шли, говорил, что сумеешь сделать. Если…
– Завтра будут, – кивнул тот. – В отряд тебе принесут. Что еще?
Москва
– Значит, говорите здесь? – Жигунов остановил указку на большой карте Якутии.
– Да, – кивнула Бурцева. – Там сейчас мои разведчики. Они дают положительный прогноз, золото есть. Я поэтому и приехала. Оборудование, выкуп участка – для меня это слишком дорого. Приглашать партнеров я не буду. Лишин не хочет, да ему и не разрешат. Но он будет обеспечивать меня рабочими и охраной. Определенный процент будет уходить ему. Если вы согласны, то я по возвращении немедленно займусь покупкой участка и получением разрешения на добычу золота. Ну и, конечно, начну работу по…
– Подождите, Екатерина Сергеевна, – остановил ее Рокин. – Вы просите немалые деньги, а полной уверенности, что золото в тех местах есть и хватит его по крайней мере на два-три сезона, дать не можете. Но если ваши предположения не подтвердятся, а деньги будут вложены серьезные, вы можете гарантировать возврат суммы, которую мы…
– Значит, не договорились. – Катя поднялась. – Извините, но…
– Все будет так, как вы предлагаете, – вмешался Жигунов. – Сегодня все обсудим, узнаем сумму и немедленно оформим перевод на ваш счет.
– Подождите, – Катя посмотрела на Рокина, – но я поняла, что вы не согласны, тогда как вы, – она перевела взгляд на Александра, – готовы сотрудничать.
– Я вкладываю свои деньги, – улыбнулся Жигунов. – Извините, Михаил Петрович, – сказал он Рокину, – но я бы не хотел, чтобы вы присутствовали при дальнейшем разговоре.
– Вот еще, – Рокин усмехнулся, – с какой это стати? Я собираюсь…
– Немного поздно, вы не находите? – хмыкнула Екатерина. – Если он будет третьим, я откажусь от сотрудничества.
– Он не будет третьим, – улыбнулся Жигунов. – Охрана, – он включил он громкую связь, – проводите господина Рокина к выходу.
– Ты кем себя возомнил?! – заорал Рокин. – Не забывай…
– А ты уже никто, – сказал Жигунов. – Собрание акционеров…
– Сука! – Рывком выдернув ящик письменного стола, Рокин опустил туда руку Из открытой двери на него прыгнул молодой охранник.
– Вот и работай с такими, – усмехнулся Жигунов.
Выкрикивающего угрозы Рокина вывели двое охранников.
– Он золотом торговать начал, – пояснил Жигунов. – Сейчас его взяли сотрудники ФСБ.
– Понятно…
– Поеду домой. – Нина Петровна поцеловала пожилую женщину и помахала рукой молодой паре у окна. – Маргарита сказала, что до сентября вы можете здесь жить, – улыбнулась она. – Правда, ее пугали и деньги предлагали…
– К нам тоже какие-то парни приходили, – перебила ее пожилая женщина. – Просились посмотреть дом. И деньги предлагали. Я их не пустила, да и как пустить-то, если второй этаж на замок закрыт и на окнах решетки. Они тоже пугали меня, а я крикнула Томке, чтоб в милицию звонила, так они сразу ушли.
– Давно это было? – поинтересовалась Нина.
– Неделю назад.
– А что же вы мне ничего сказали? – сердито спросила Нина.
– Не хотела, чтоб Маргарита узнала, вот и промолчала.
– Ну ладно, тетя Люда, – Нина посмотрела на часы, – пойду я.
– Да вы меня не поняли, Маргарита Павловна, – улыбнулся мужчина лет сорока. – Я не от банка, просто хочу купить этот дом и предлагаю вам…
– Послушайте, – вздохнула Маргарита, – я уже не раз говорила, что не продаю дом. Я договорилась с хозяином, что в нем будет детский санаторий.
– Я дам очень хорошие деньги. Вы…
– Все! – Маргарита кивнула на дверь. – До свидания.
– Зря, таких денег вам никто больше не предложит.
– Прощайте, – твердо произнесла она.
//-- * * * --//
– Да что же это делается?! – бросив ногу на педаль тормоза, вскрикнул Нина.
Джип, тоже притормозив, боком ударил «таврию». Она, юзанув, ломая кусты, слетела с дороги. Трижды перевернулась, сминая крышу, упала в канаву. Джип остановился.
– Живо добей, – сказал сидящий за рулем парень. Второй побежал к перевернутой «таврии». Сзади показалась милицейская «семерка» и, подъехав, остановилась.
– Что случилось? – спросил вышедший из машины старший сержант.
– Какая-то машина туда свалилась. – Водитель кивнул на кювет.
– А у тебя вмятины почему? – спросил старший сержант.
– Да позавчера из гаража неудачно выехал, – ответил водитель. Снизу поднимался парень. Увидев милиционера, он вскинул руку с пистолетом. Прогремели два выстрела. Водитель «семерки», вздрогнув, втянул голову в плечи. Водитель джипа выстрелил в него из ТТ.
– Кретин, – буркнул он второму. – Давай тела вниз и тачку их туда же.
– Все нормально, милый, – улыбаясь, сказала по телефону Катя, – договорились. А тут, оказывается, тоже не все просто. Приеду и все расскажу. А ты позвони Владлену Федотовичу и скажи, что работы на том участке начнем. Я вернусь послезавтра. Целую, милый.
– Я тебя тоже, – ответил Сизов. – И между прочим, я тебя люблю. А ты?
– Конечно, люблю, – смущенно посмотрев на вошедшего Жигунова, сказала Катя.
– Ты где сейчас? – спросил Николай.
– У Жигунова.
– У кого?
– У Жигуновых, – взяла трубку, войдя, молодая женщина. – Мой муж деловой партнер вашей Кати, – улыбнулась она.
– Что там? – садясь в машину, спросил Зубов.
– Около Ховрина убиты двое дэпээсников и женщина, Нина Петровна Парамонова.
– Егоров, – сказал Зубов светловолосому оперу, – давай к Сазоновой. Парамонова убита.
– Ей говорить или…
– Я позвоню, – решил капитан.
– Танька! – воскликнул Эдгар. – Он меня опи́сал. Я его приподнял, а он…
– Привыкай! – взяв малыша, засмеялась она. – Ты же еще и Зойку хочешь.
– Имя мента ему дал, и ведет он себя по-ментовски, – пробормотал Эдгар. – Хотя так только мы можем, – рассмеялся он. – Это же бакланство голимое.
– Ты хоть при ребенке не выражайся, он же все понимает, а я не хочу услышать вместо «мама» или «папа» «бакланье голимое»! – Она поцеловала сына.
– Снова от Ивана ничего нет, – проворчал Мишин. – Может, не доходят до него письма?
– Но вы же из колонии получили ответ, – напомнила Олеся. – Адрес и номер отряда знаете.
– Точно. Значит, просто не хочет писать. Но я не гордый, еще напишу. Буду каждую неделю писать: «Пиши, жду, Петрович». Никуда не денется, напишет.
– Подождите! – Маргарита удивленно посмотрела на стоящего перед дверью Егорова. – Какого черта вы в одиннадцать вечера заявляетесь ко мне и…
– У вас точно все в порядке? – перебил ее опер.
– Абсолютно. – В комнате зазвонил телефон. – Извините. – Она закрыла дверь.
– Может быть, вы объясните, – сердито заговорила Маргарита, – почему вы присылаете ко мне сотрудника на ночь глядя?
– Только потому, – ответил Зубов, – что убита Нина Петровна Парамонова. И боюсь, что…
– Как убита?
– У вас сегодня кто-нибудь был?
– Нинка… Ой, ваш сотрудник стоит на площадке.
– Мы встретимся завтра. Егоров вам расскажет, что делать. Уясните себе, Маргарита Павловна, что дело гораздо серьезнее, чем может показаться. Надеюсь, вы понимаете, почему погибла ваша подруга.
– Входите! – крикнула Маргарита. – Дверь открыта. – Егоров вошел. – Извините, – сказала Маргарита.
– Когда закончите с капитаном, дайте мне поговорить с ним, – попросил Егоров.
– Пожалуйста! – Она протянула ему трубку.
– Я здесь, Зубов. Что делать?
– Приедет Сузаев, – ответил Зубов. – Он поставит специальное устройство на телефон. Если убийство Парамоновой связано с желанием неких сил получить дом, то звонить будут сегодня. И могут явиться. Поэтому попей кофе на кухне.
– Спасибо, капитан. Не забудь моей Иринке позвонить. Сам знаешь, что со мной будет.
– Догадываюсь. Она меня поймет. Утром тебя сменят.
– Начальство, я так понимаю, об этом знать не будет? – усмехнулся Егоров.
– Ты умнее, чем я думал, Славик.
– Понял. С ней говорить будешь?
– Завтра. Я с утра приеду.
– Слушай, капитан, что делать, если полезут?
– Стреляй, они двоих наших угрохали.
– Понятно.
– Удачи тебе, Славик.
– И вам не болеть, капитан. – Егоров протянул трубку Маргарите. – Я на кухне посижу. Сейчас приедет еще человек, он поставит на телефон определитель номера, магнитофон и прочее. Если кто-то будет звонить в дверь, ведите себя как обычно. Главное, не волнуйтесь.
– Не буду. А как ее убили?..
– Об этом завтра поговорите с Зубовым.
– Нашли джип, – сообщил старший лейтенант ДПС.
– Бросили за километр до Щеголева. Его угнали два дня назад. Они сбили машину Парамоновой, – сказал майор милиции. – Один спустился вниз и камнем добил женщину. А тут наши подъехали…
– Да, – покачал головой полковник, – загуливает братва как хочет. Значит, убили за то, что она сообщила Судину. Надо давить этих двоих.
– Они ничего говорить не будут, товарищ полковник, – сказал майор, – понимают, что их убьют. А так лет по пять получат, и все. Может, и того меньше. Адвокат у них высокооплачиваемый. А вот Сазонову надо охранять.
– На каком основании? Под программу о защите свидетеля она не подходит. А давить на нее теперь будут. И она может отдать им дом. Ситуация для нее безнадежная, и к тому же она расстроена и испугана гибелью подруги.
– Но есть мнение, что дом кому-то зачем-то очень нужен. Конечно, можно думать, что это прихоть богатых, которые не терпят отказов, но, согласитесь, такие меры, как попытка похищения детей…
– Попытка не доказана, – возразил Загаев. – Точнее, не доказана для закона. Но скорее всего детей захватили бы, поэтому действия Судина и его людей я считаю оправданными, и группа захвата тоже действовала правильно. Опасно было допускать бандитов на территорию детского сада. К тому же они были вооружены. Конечно, было бы лучше, если бы их взяли на деле, но риск был велик. Двое молчат, говорят, решили под видом милиционеров детский сад осмотреть на предмет правил безопасности по борьбе с терроризмом. – Он усмехнулся. – Какой бандит сознательный пошел! Кстати, с Сазоновой надо поговорить.
– Зубов это взял на себя, – сказал майор.
– Вы охренели?! – заорал Артист. – Ментов зачем положили? Бакланье хреново! Теперь менты точно это дело на тормозах не спустят. За своих они до конца копать будут. Хотя все будет упираться в Щербакова… И еще грузины. Леван проявляет завидную настойчивость. Неужели ему так понравился дом? Ты знаешь кого-нибудь из тех, кто под ним и недоволен этим? – спросил он молодую рыжеволосую женщину.
– Есть такие, – усмехнулась та. – Шота, Гора, Миха…
– Выясни у них, зачем Левану нужен дом.
– Хорошо, сегодня же обо всем узнаю.
– Надо узнать точно, а не выслушивать их предположения.
– Понятно. А почему ты в последнее время такой дерганый?
– Да что-то не нравится мне это. Иностранец начал убирать людей, непонятно из-за чего. Дед строил из себя крутого, вот и болтал разную чепуху – поехать туда и забрать все. А Иностранец его приговорил. Зинка и Влад пропали. Кто убил Бугинского, тоже непонятно. Васина убили. Я чувствую, что все подходит к финалу. Этих придурков мы уже год кормим и поим. Они по шлюхам все чаще стали ходить, запросто могут попасть в милицию. Я говорил об этом Иностранцу.
– Почему он так беспокоится о доме?
– Что-то там есть, наверное. А возможно, просто так. Хотя я думаю, что там спрятаны деньги или какие-то документы. К тому же место очень хорошее – речка, рядом лес и заселено не густо. В общем, лучше об этом не думать, а то захочется выяснить, и тогда всех похоронят без гроба.
– А ты, Славик, боишься Иностранца.
– А ты? Зря ты, Тайка, в это влезла. Добром дело не кончится.
– Да я ведь из-за него, – вздохнула она. – А потом поняла, что уже не уйти.
– Зря ты влезла, – повторил Вячеслав. – Хотя, может, и нормально все получится. Скорей бы бабки взять да свалить. У Иностранца есть кто-то еще. Деда убрали, Супкова на даче зарезали.
– А кто такой Супков?
– У него вертолет свой был. Где-то в Сибири он помогал лесорубам и тому, кто платил. Потом вертолет сломался, его в Москву доставили. Супков пытался его починить, но не получилось. Он с горя загулял, и его убили на даче. Взяли троих, но мне кажется, что их подставили. Хотя они признались. Но я думаю, Супкова Иностранец убрал, тот ведь многое знал.
– А ты не боишься, что тебя убьют?
– Покажи мне того, кто смерти не боится. Никогда не пойму шахидов. Как это можно запросто взорвать себя? Понимаю, в бою, на войне, а тут ни с хрена – раз, и на куски. В Израиле тоже сколько взрываются.
– Чего это ты вдруг вспомнил о шахидах и об Израиле?
– Да я думал – бабки получу и в Израиль переберусь. Дядя у меня там, давно зовет. Но ехать туда, чтобы ишачить, желания нет. А вот с деньгами, пожалуй, можно. Но там опасно.
– Ты сначала получи деньги, а уж потом…
– Обязательно получу. Кинуть меня не получится, не зря же я про дядю в Израиле говорил. Он в «Моссаде» служит и может получить досье на Иностранца. Он это знает. Правда, за дядей грешки имеются в России, поэтому Иностранец тоже попытается его использовать. Но это уже пусть без меня разбираются. Появится Иностранец, получу бабки и все, адью, месье.
– Минуту назад ты говорил, что боишься…
– Да в этом деле много непонятного. Золото взяли. Там, кстати, были и камешки. Спрятали и сумели оттуда выбраться. Менты вовсю искали. Но в то время там был вертолет Супкова. Хотя Супков не участвовал в деле, тогда почему его убили?
– Но ты сказал, что убийц этого мужика взяли.
– Осталось немного, посмотрим. Очень хочется узнать, что находится в доме. Хотя если там что-то есть, Иностранец наверняка постарался бы не допустить, чтобы там были жильцы. А они живут уже почти три месяца, и о них он ничего не говорил. Я об этом заикнулся, он сказал – ничего, пусть живут. А сейчас грузин туда нос сует. Скорей бы Дикий позвонил и сказал, что менты перестали искать. Иностранец приехал бы, забрали бы все, разделили и расстались.
– Не верится, что Иностранец делиться будет.
– А у него выбора нет, о нем все, кто есть, знают. Не будет он рисковать, со всеми ему не справиться, да и товар большой, грузчики тоже нужны. Но я пас, пусть отстегнет мне мою долю, и я сваливаю.
– Я тоже. А Зинка где?
– В Питере они остались, надоела им Москва. Видимо, узнали о Деде и решили не возвращаться. А может, и их кончили. Наверное, так и есть.
– Скорей бы все закончилось, – процедил лежащий на кровати Цыганок. – Надоело до не могу. Я вот что решил – если в течение двух недель будет тишина, беру обменник и ухожу. Хватит! Я вот чего не пойму – почему мы не забрали хотя бы камешки?
– А ты знал, где они? – усмехнулся Сухой. – И я не знал, и он тоже, – посмотрел он на Рысь. – Кто-то камешки туда принес. И не пойму я, почему вертушка взорвалась. С какого бодуна кто-то чеку у лимона вытащил? Кому жить надоело?
– Да в том-то и дело, что никому из тех, кто там был, жизнь надоесть не могла, на золоте сидели. Я тоже ни хрена не пойму. Может, кто-то из тех, кто вместо нас сел, лимонкой решил поиграть? Так лимонки не было ни у кого. А немец психует до сих пор, наверное, – Цыганок засмеялся, – его орелики там остались. А лихие мужики были. Я вот что еще хотел бы узнать – что за дела в доме, который этот геолог директрисе детского дома отдал? Почему за него такая хреновина идет, не пойму. Ведь там с весны живут две бабы и мужик. А Иностранец боится, что дом кто-то купит. Непонятно мне это. Значит, в доме что-то есть, но там живут…
– Да и хрен с ними, – перебил его Рысь, – и с теми, кто там живет, и с домом. Скорей бы это кончилось. Получить бабки и жить как захочу. А то, блин, почти год, как подпольщики, сидим! – Он выругался. – Мне это уже до не могу надоело. Да выключи ты его на хрен! – недовольно сказал он включившему телевизор Цыганку.
– «Дорожный патруль», – тот сел перед телевизором. – Интересно бывает. Иногда узнаешь, что кого-то из знакомых взяли.
– Ша! – рявкнул приподнявшийся Сухой.
– …А убиты два сотрудника ДПС, – говорила диктор, – а также хозяйка «таврии» Нина Петровна Парамонова. Джип, на котором были преступники…
– Значит, конец близко, – усмехнулся Сухой. – Иностранец вот-вот заявится. Подругу директрисы убили, – кивнул он на экран. – Значит, скоро все закончится и мы свое получим.
– Выходит, что-то в доме есть, – сказал Рысь.
– Узнаем, – усмехнулся Сухой, – без нас он ничего не…
– А кто Деда замочил? – перебил Цыганок. – Я вот что думаю – и нас он может кончить.
– На кой хрен тогда оставил в Москве и бабок на нас сколько потратил? Он нами дорожит! – Сухой фыркнул. – А вот когда золото привезем и до места доставим, тогда, может, и попробует нас убрать. Мы же про него очень много знаем.
– И что ты предлагаешь? – спросил Рысь.
– Держаться вместе и быть готовыми ко всему, – ответил Сухой. – И не ездить никуда, пусть здесь расчет произведет. Золотишко привезем, он с нами рассчитается, и расходимся. Как вам это?
– Годится, – кивнул Рысь.
– Я тоже за, – согласился Цыганок. – Золото брать смысла нет, мы с ним быстро влипнем. Пусть бабками отдает.
– А у него будет столько? – спросил Рысь.
– Мы его предупредим: расчет там, куда золото доставим, – или ищи других помощников. А он…
– Пришлет киллеров, – перебил Сухого Цыганок.
Сухой рассмеялся:
– Он не будет сейчас менять команду, невыгодно.
– Верно, – согласился Рысь, – мы все о нем знаем.
– Видно, не все, – усмехнулся Цыганок, – раз до сих пор живы.
– А может, хватит? – предложил Сухой. – Все уже обговорили, а тереть одно и то же желания нет.
– Нинка!.. – вздохнула Маргарита. – Господи, так случилось потому, что ты предупредила Судина, но бандиты, видно, не знают этого. Дом приносит одни несчастья. Слава Богу, прислали милиционера, а то сейчас я дрожала бы от страха. Придется с этим жить. А как же дети? Ведь эти люди не оставят нас в покое. Но кому нужен дом? Кто убил Нину? Может, ее убили, пытаясь ограбить или изнасиловать? Завтра придет Зубов, я у него узнаю.
Раздался дверной звонок. Маргарита вскочила и замерла.
Егоров с пистолетом, бесшумно ступая, подошел к двери.
«Как же они вошли? Кодовый замок на парадной… Хотя это уже не проблема». Увидев вышедшую в прихожую Маргариту, он приложил палец к губам. Она подошла к двери.
– Кто там?
– Это я, – послышался голос Судина. – Я бы хотел показать вам кое-кого, Маргарита Павловна. Извините за столь поздний визит…
– Ничего страшного! – Облегченно выдохнув, она стала отпирать замки.
– Вот Судин, – усмехнулся Егоров, – снова здесь. Молодец мужик.
Дверь открылась, и они увидели Судина, а за его спиной двоих молодых мужчин и плотного человека с седыми висками.
– Доброй ночи! – Алик с улыбкой вошел. Его люди ввели плотного. Алик кивнул Егорову.
– Привет! – улыбнулся тот.
– Выходит, вы знаете о Нине Петровне? – спросил Судин.
– А это что за гусь? – подошел к плотному Егоров. – Он был у вас? – спросил он Маргариту.
– Нет. Был другой, грузин, Леван…
– Знаю, – перебил Алик. – А этот помогал Щербакова убивать, – сказал он Егорову, – вел его. Если его возьмете вы, но ничего не докажете, придется отпускать.
– Слышь, мент, – дернулся к Егорову плотный, – ты видишь, что делается? Я тебя как представителя власти предупреждаю…
– Я не на службе, а в гостях.
– Мент всегда мент, – усмехнулся плотный. – И…
Сильный удар кулака отбросил его в угол.
– Вы не сдадите меня? – спросил Судина Егоров.
– Сейчас ты все узнаешь, – сказал ему Алик. – И я его заберу, отпускать нельзя, он сдаст человека, который поставляет мне информацию.
– Они убили Нину? – тихо спросила Маргарита.
– Не знаю, – ответил Судин, – но постараюсь выяснить. Ничего не бойтесь, вас будут охранять мои люди. Вы не будете их видеть, но с вами и с детьми ничего не случится.
– Давайте его в ванную, – сказал Егоров, – а то детей разбудим. У вас как со звукоизоляцией? – спросил он Маргариту.
– Нормально. А вы его бить будете?
– Не только.
– И вы позволите им?
– А если я скажу, что он отчасти виновен в гибели Парамоновой? – вопросом ответил Алик.
– Я убью его, – прошептала она.
– Вы сами ответили на ваш вопрос.
– Завтра я вылетаю, – сообщила по телефону Катя. – Все хорошо, но соскучилась по тебе.
– Я тоже очень-очень, – ответил Сизов. – Ну что, ты уговорила Жигуновых приехать на нашу свадьбу?
– Да, – ответила Катя. – Но это будет еще и рабочий визит.
– Она у Жигунова. – Сидевший в «восьмерке» парень услышал женский голос. – Поедет завтра.
– Не нравится мне это, – покачал головой полковник ФСБ. – Бандиты легко узнают о перемещениях тех, кого мы намерены брать. Щербаков только вышел из такси, и его сразу застрелили. Хотя его и вели. Убийство Супкова помнишь? – спросил он майора.
– Конечно – кивнул тот.
– Он хозяин вертолета, который в те дни был там, и как только он привез вертушку якобы на ремонт, его убивают двое наркоманов. И что интересно, они сами вызвали милицию. А вертолет, оказывается, отправили на переплавку. Жаль, что убили Артура Берга. К нему сейчас было бы множество вопросов. И брат его, Доктор, погиб при весьма странных обстоятельствах. И с золотом все непонятно. А главное – почему кто-то из находившихся в вертолете решил поиграть с лимонкой? И как раз над речкой… Знаешь, Сидоркин, я уверен, что вертолет специально взорван над речкой, это часть операции. Но кто ее провел и кто взорвал лимонку в вертолете, непонятно. Меня начальник чуть с фуражкой не проглотил. Ты, говорит, думай, прежде чем заявлять такое. А я как раз думал. Но вот доказать не могу, хоть уверен. А ты, Сидоркин, что по этому поводу думаешь?
– Да мы с мужиками рассуждали, все в одном сходятся: кто-то выдернул чеку там, где надо было тому, кто это организовал. Брат Доктора Артур использовал жену Фролова для выяснения, где находится месторождение золота. Доктор нашел бандитов и снабдил их оружием. Его связь с покупкой «калашей» в Ногинске доказана. Продавец арестован и осужден. А вот кто организатор? Сначала было мнение, что Хорин-старший, но потом эта версия не подтвердилась. Кстати, что с его отравлением?
– В воротнике пиджака Хорина нашли цианистый калий, такой, каким он отравился. Очевидно, он выпил капсулу с ядом на всякий случай, если его арестуют не дома. К тому же неожиданно появился свидетель, который утверждает, что дочь Хорина пришла домой на десять – пятнадцать минут раньше, чем горничная. Получается, что Светлана Ильинична причастна к тому, что произошло. Но Хорина уехала из России, а у нас нет веских причин объявить ее в международный розыск.
– Это просто догадки, – вздохнул майор. – К тому же вы сразу выдвигали такую версию.
– Следствие по делу об отравлении Хорина вели не мы. Версия о самоубийстве сразу была шаткой, а когда нашли яд в воротнике, совсем развалилась. Но оснований для объявления в розыск Хориной, увы, нет. А вот золото… – Полковник вздохнул. – Я уверен – примерно семьдесят против тридцати! – что золото не там, где его ищут. Но оно еще в России. Кажется, появилась возможность выяснить, кто те пятеро не установленных. Я звонил в Берлин своему хорошему знакомому. У него имеется пока не полностью подтвержденная информация, что какой-то богатый человек искал не менее пяти наемников для выполнения некоего задания при непременном условии – хорошее владение русским языком и меньше стрелять из автомата Калашникова. Мой знакомый обещал выяснить, кто их набирал… Кстати – он посмотрел на дверь, – есть мнение, что в милиции притаился оборотень. Сейчас этим занимается их служба собственной безопасности. О результатах мы узнаем.
– Что? – Афанасий Петрович резко поднялся с кровати. – Как?! Ее подругу убили?! Я еду к ней! – Он начал натягивать брюки.
– Там милиционер и парни Судина, – успокоила его Зоя. – Кстати, Володя просил вообще ничего тебе не говорить, а я не выдержала. Что за дом такой у Фролова? Убивают, пытаются детей похитить. Знаешь, я бы эту Марину сама убила, гадину!..
– Повезло Ваньке с бабой, – хмыкнул Афанасий Петрович. – А он не пишет. Хотя бы просто – жив, здоров. Я уже три письма отправил. Неужто ответить трудно? Ведь мы с ним и в ад попадали, и в раю побывали. Молчит стервец!..
– Пойми, папа, ему сейчас ни до чего. То, что произошло, страшно прежде всего для него. И не столько из-за того, что он жену с любовником убил, а его мучает то, что она беременна была, в ней жизнь зарождалась, а он…
– А может, правильно сделал, а то бы такая же гадина народилась. Да я уверен, что если бы та врачиха не дала Ваньке таблетки, он ничего не сделал бы. Он же даже в морду ей не плюнул бы. А тут под действием этих психотропных препаратов, едрена корень, учинил дело кровавое. Но вот те крест, не верю, что Ванька это сделал. Не верю, и все тут.
– Я мало знаю Ивана Михайловича, но тоже даже мысли такой не допустила бы. Однако это произошло. Ему сейчас очень плохо, не нужно на него обижаться. Я уверена, что, окажись ты на его месте, не дай Бог, конечно, ты вел бы себя так же.
Санкт-Петербург
– Не понимаю, – сказала по телефону Светлана, – о каком доме ты говоришь?
– О доме Фролова, – ответил Загаев. – Из-за него тут что-то непонятное происходит. Убита подруга Сазоновой, и почти все убеждены, что это сделано для устрашения Маргариты, но я не верю. Мне кажется, что дело…
– Подожди, если у тебя есть предположения, то зачем нужна я?
– Я хочу узнать, что связано с этим домом.
– Я ничего не знаю, потому что никогда не интересовалась Фроловым. Я сама хотела позвонить тебе и узнать, где сейчас Фролов.
– Могу спросить. А зачем тебе?
– Да просто так. Кто-то позвонил и сообщил, что я все скоро узнаю. И я почему-то думаю, что это связано с Фроловым. Вот и хотелось бы знать, где он.
– В лагере, в Томской области. Как я уже сказал, вокруг этого дома происходит что-то непонятное.
– Я же сказала, что ничего не знаю ни о каком доме. А почему тебя это интересует?
– Происходит что-то странное. Убита подруга Сазоновой. В милиции считают, что это месть уголовников за задержание Щербакова с подельниками. Но Щербаков убит сразу после освобождения. Парамонову убили не из-за него, а чтобы напугать Сазонову и заставить уехать родственников Парамоновой, которые проживают в этом доме. И мне очень хотелось бы узнать, почему этот дом так всех интересует…
– Понятия не имею. Я уезжаю. Поняла, что ничего у меня не выйдет, и возвращаюсь в Германию. Не к Мюллеру. И прошу тебя: если что-то начнется по делу о гибели отца, сразу сообщи. Ты ведь понимаешь, как это важно для меня.
– Разумеется. Сейчас многие склоняются к мысли, что это ты убила папаню. Правда, пока никаких доказательств нет, но все-таки ты должна знать. И если против тебя появится что-то существенное, я немедленно свяжусь с тобой. Надеюсь на приглашение в Германию.
– Обязательно.
– Зоя Андреевна, – послышался мужской голос, – вам передали пакет, сказали, что вам это будет очень интересно.
– Какой пакет? – спросила она вошедшего Мушкетера.
– Вот. – Он протянул ей плотный конверт.
– Давай сюда.
– Что там? – спросил Загаев.
– Ничего особенного, просто сборы закончены и я уезжаю. Как устроюсь, немедленно сообщу. Пока.
– До встречи, Светлана Ильинична, – сказал Загаев, и она, и отключив телефон, взяла у Мушкетера конверт.
– Кто передал?
– Какой-то мужик. За ним следят. К вечеру мы все узнаем. Захватывать его мы не стали.
– Правильно сделали.
Хорина надрезала конверт. Мушкетер ушел. Она вытащила из конверта несколько фотографий, посмотрела и рывком встала.
– Не может быть, – прошептала Хорина. Прозвучал вызов спутникового телефона.
– Добрый день, милая, – сказал Генрих. – Что ты скажешь?
– Это ты прислал? – догадалась она. – Но этого не может быть!
– Сходство поразительное. Когда я увидел, просто остолбенел. Ответ я узнаю сегодня ночью. Хотя я не сомневаюсь в том, что это…
– Этого не может быть, – не так уверенно, разглядывая фото, повторила Хорина.
– Точно я узнаю об этом сегодня вечером.
– То есть ты их захватил?
– Нет. Человек, который рядом, наверняка все знает.
– Понятно. Надеюсь, ты позвонишь.
– Чем занята, моя королева?
– Королева… – усмехнулась она. – А недавно ты…
– Постарайся меня понять. Я потерял много денег, там погиб мой племянник, и я очень бы хотел вернуть деньги. Ты ведь понимаешь, что все, что там осталось, принадлежит мне. Ну и тебе.
– Хорошо, что вспомнил. А про это, – глядя на фото, сказала она, – и узнавать нечего. Но как? Этого просто быть не может.
– Очень прошу, оставьте курьера в покое. Он отдал конверт, и он ничего не знает.
– Хорошо. Сейчас вопросов к нему нет. Но как он узнал?..
– Светлана, неужели ты думаешь, что я мог забыть?..
– Это выбило меня из колеи, я никак не ожидала…
– Признаться, и я такого не ожидал.
– И все-таки попробуй выяснить подробности.
– Конечно. В конце концов надо узнать хотя бы то, что знает этот тип.
– Ничуть не сомневаюсь. Значит, я откладываю свое возвращение, – прошептала Хорина.
– Я не расслышал.
– Очень поражена, – вздохнула она.
– Как ни странно, я тоже.
– Ты позвонишь, когда побеседуешь с тем человеком?
– Конечно. Надеюсь, этот факт примирил нас?
– Надежда умирает последней. Извини, я должна остановить своих людей. А то они захватят…
– До свидания, – услышала она и, не прощаясь, отключила телефон.
– Димка! – крикнула Хорина. В комнату тут же вошел Мушкетер. – Это человек Мюллера, так что оставьте его в покое.
– Хорошо. – Он достал сотовый.
– Дузин не звонил?
– Пока нет. Возвращайтесь, – проговорил Мушкетер в трубку. – Объект неинтересен.
– Так, – сказал Дузин, – значит, она спелась с Ломовиком. Ну а тот уговорит Фантомаса и Зверя. Собирается очень серьезная команда. Хотелось бы знать, где они намереваются искать золото. Все уверены, что золото спрятано где-то на границе Хабаровского края и Якутии. Но это неточный ориентир. Кроме того, там уже много времени ищут. Хотя те, кто это организовал, наверняка все приготовили заранее. Такие дела на скорую руку не делаются. Однако, с другой стороны, так рисковать и оставлять золото где-то рядом тоже глупость. Но может быть, золото спрятали и недалеко от места нападения. Хотя логичнее было бы его вывезти. Но не было времени. Я просмотрел все, что можно было, об этом нападении. Возможно, золото оставили на месте первого нападения. Однако золото может быть спрятано и на месте погрузки в вертолет. Но всю операцию тщательно продумали, убрали лишних, сумели взорвать вертолет. Значит, могли оставить в качестве наживки версию о том, что погружено не все золото. Тут же появились желающие забрать его. Хотя никто точно не знает о том, где золото и алмазы находятся. Получается, что организаторов было по крайней мере двое. Если считать попытку Червонного, то трое. Но Червонного просто подставили. Его бандиты сумели взять золото, их перебили. А вот кто? Милиция так и не нашла ответ на этот главный вопрос. Доктор, брат убитого Артура, не тянет на роль организатора. Хотя оружие покупал он. Вот если бы организатором был Артур, я бы в это поверил. Участвовал ли Артур в этом деле, неясно. Светлана Ильинична все знала, она и убрала своего папочку, я в этом уверен. Погоди, Дузин, черт возьми, как же я не подумал об этом?.. Наверняка Губинский сделал такое предположение, и его убили. Но она приехала из Германии за золотом и постарается его найти. А по делу, как мне шепнул один офицер с большими звездочками, проходит гражданин Германии. Понятно, что это Генрих Мюллер. Значит, он тоже в этом замешан? Надо выяснить. Вполне может получиться так, что я найду золотую жилу без золота. Тогда многое становится ясным. Милиция никак не может установить пятерых из погибших. А они в России и не бывали раньше. Черт возьми, а я гений. Надо будет осторожно сказать Хориной о Генрихе и посмотреть на ее реакцию. Тогда становится понятным, почему она приехала в Питер. Здесь есть те, кто был с Червонным. Вот поэтому они хотя все узнать о Крайновой. Алла свою политику ведет. Ладно, здесь можно разжиться приличными деньгами, не рискуя. Пусть все ищут золото, а я нашел дойную корову и буду получать евро. Конечно, меня могут попытаться убрать, но себе я обеспечу безопасность. Мои люди уже не раз доказывали, что я могу чувствовать себя спокойно. Я сделаю предупреждение: если будет попытка моего устранения, то ФСБ узнает о вашем участии в этом деле. Мюллер не станет рисковать. А Светлану я подою, но не сейчас. Надо кое-что выяснить. Например, об убийстве Бугинского.
– Понятно, – недовольно проговорила по телефону Алла. – Значит, снова она стоит на моей дороге. И как это у нее получится?
– Точно сказать не могу, – послышалось в ответ, – но Малинова пытается сойтись с Лешим. Бурцева уехала, и Малинова уже несколько раз была у него. Правда, недолго. Леший, как я понял, ее не жалует. Теперь о том, кто мог выкрасть кассету. Есть у меня предположение, что это сделал майор Кузовкин, ему приказали. Вероятно, тут вмешался кто-то из столицы. Прежде всего некто Васин купил Малиновой дом. Чувствуется, что деньги у нее тоже есть, – добавил абонент. – И если она сумеет расположить к себе Лешего, то будет иметь хорошую «крышу» и неплохое золото. Хотя ей придется искать подставное лицо. Ей не дадут разрешения на добычу. Лешему тоже не удастся получить такое разрешение. Он работает в паре с Бурцевой, но та платит ему. И вот тут у Малиновой может кое-что получиться. Она просто предложит Лешему больший процент. Леший может пойти на сотрудничество с ней. Но я в принципе плохо тебя понимаю. Что ты пытаешься найти?..
– Это тебя не касается! – отрезала Алла. – Сучка эта снова влезла. У нее там есть люди?
– Конечно. По крайней мере Белка с парнями около нее трется. А на кого Белка работает, неизвестно.
– Что еще ты сумел узнать?
– Слушай, Крайнова, мне эти дела как шли, так и ехали. А что я сделал, то сделал. По крайней мере свои бабки я отработал. А ты там понты колотишь, и все. Червонного хапнули, сдох он, и все дела твои закончились. Ты пустое место – и не надо на меня наезжать.
– Вот что я тебе скажу, Барсук, если…
– Меня Барс зовут.
– Ты себя так называешь? Ты же Генка Барсуков. Так что, Барсук, или ты найдешь человека, с которым можно вести дела, или сдохнешь. И гораздо быстрее, чем думаешь. Я не шучу. Червонный кое-кого оставил мне в Якутии. Мне нужен человек, который выкупит участок и начнет добычу золота. Понятно?
– Да ты кем себя считаешь? Кого из себя строишь, сучка?! Я на таких, как ты…
Она отключила телефон.
– Ну что же, Геночка, – усмехнулась она, – ты сам этого захотел.
– С кем чирикала, подруга? – спросил вошедший в комнату Зверь.
– Это мои дела, и вас они не касаются…
– Опачки, как мы заговорили! Нет у тебя сейчас своих дел, а есть дела общие. Или ты хочешь, чтобы мы…
– Оставь ее, – вмешался Ломовик. – Пусть попробует бизнесом заняться. Из меня бизнесмен хреновый. Но если насчет золотишка лажа, ты об этом ой как пожалеешь. Я послал туристов к Ручью, там золото на вертушку грузили. И скорее всего там и есть курок. По крайней мере парней Червонного в речке положили.
– Слушай, – сказала Алла, – не торопись. Ведь твоих парней запросто возьмут, а они могут если не ментам, то…
– Обижаешь, – усмехнулся Ломовик.
– А потом, – она понизила голос, – я… – Алла закрыла дверь, – скоро узнаю, где золото. Оно действительно спрятано где-то там. Где точно, я не знаю, но скоро это станет известно. Скажи, только честно, как ты относишься к этим? – Она кивнула на дверь.
– А что, может, пооткровенничаем? Что ты их хочешь использовать, я, собственно, понял сразу. Но я очень не хотел бы…
– Скоро ты все узнаешь, – перебила Алла. – Я выясню, где находится золото и алмазы. Все это стоит довольно прилично. Мы с тобой будем иметь четверть. Поверь, это очень большие деньги. Но сначала надо сделать так, чтобы эти двое со своими поехали туда, куда я им скажу. Точнее, ты.
– Понятно, громоотвод для ментов. Ты с самого начала это задумала?
– Понимаешь, я хочу вполне законно добывать золото. И для этого мне нужны деньги. Поэтому я и вернулась в Питер. Я могу получить около миллиона евро. То есть мы с тобой можем получить…
– Ты это серьезно?
– Если там, куда мы поедем, не будет золота, можешь меня убить.
«Я убью тебя, если там будет золото и камешки», – мысленно усмехнулся он.
– А об этом даже не мечтай, – поняла она его усмешку. – Выбор прост – либо ты играешь по моим правилам и получаешь пятьсот тысяч евро, либо не получаешь ничего. Если попробуешь меня убрать, сдохнешь не позднее чем через сутки. Понятно?
«Черт, – подумал Ломовик, – а она не шутит. Значит, ее хозяин крутой дядя».
– Ладно, – буркнул он. – Но если…
– Тогда я сама застрелюсь, – спокойно проговорила она. – Потому что я поставила на это все.
– Не понял, – удивленно посмотрел на Ломовик.
– Когда станем богатыми, я тебе все объясню. И еще подумай о золотодобыче. Я узнавала – чтобы выкупить участок, разведать месторождение и начать добычу, нужно около двухсот тысяч евро. За два сезона затраты окупятся, и пойдет прибыль. А если еще заняться и изготовлением и продажей украшений, то…
– Широко же ты замахнулась, – удивился Ломовик. – Знаешь, мне это подходит. Но предупреждаю: если…
– Я тебе уже говорила, – перебила его Алла, – на это я поставила все и свою жизнь тоже. Поэтому я ничего и никого не боюсь.
– Короче, вот что, подруга, – помолчав, негромко проговорил Ломовик, – я в деле. Но ты мне все разжуешь и в рот положишь, иначе играй одна.
– Вообще-то все я тебе сказать не могу, даже если бы захотела. Я сама знаю только то, что золото есть, оно спрятано, а где, я скоро узнаю. Меня прислали сюда, чтобы найти подходящих людей. Извини, но большего сказать не могу. Иначе меня убьют, а это в мои планы не входит.
– А не получится, что убьют нас обоих?
– Нет, я в этом абсолютно уверена. Потом я тебе все объясню, и ты поймешь, почему я так говорю.
– А сейчас не можешь?
– Сейчас нет.
– Ладно, хрен с тобой. Подпишусь я, но если вдруг что-то…
– Да не пугай ты меня, я уже ничего не боюсь. Я и с Червонным была только потому, что надеялась – с ним получится начать золотодобычу, но ошиблась. Я навела его на золото. Ты думаешь, Петька Хорин просто так к Червонному приехал? Это придумал один человек. Я убеждена, что и сейчас все получится. Но для меня главное – получить деньги. Тогда я стану независимой и буду заниматься законным делом. В Якутии у меня есть люди, они пытаются найти человека, который получит разрешение на золотодобычу и начнет работу. Я буду получать процент. Контролировать работу будут мои люди. Я стану богатой и независимой. Удачно выйду замуж за какого-нибудь пожилого богатого иностранца, желательно за француза, я немного говорю по-французски, и своей любовью ускорю его смерть. А что будешь делать ты? Согласись, пятьсот тысяч евро – очень приличные деньги.
– Сначала надо получить эти деньги. Знаешь, мне никогда по-крупному не везло. В четырнадцать за двух пьяных армяшек на шестерик угодил. Вышел, а через два месяца снова на семь за гоп-стоп. Правда, подфартило, какая-то амнистия была, меня выпустили. И начал я бригаду собирать. Но дела хорошо не шли, так, мелочевка. А потом вроде в гору пошел, крышевать стал среднего класса бизнесменов. Меня зауважали и они, и братва. Правда, хотелось крупного дела, чтоб рискнуть разок, и все. Но с кем? А тут и хапнули за фирмочку. Ништяк, отмазался, Зверь с Фантомасом подмогли – наехали на терпил. Но больше адвокат помог, бабки ему кто-то сунул, он и сумел уладить дело. А кто этот благодетель, я без понятия. В общем, я с тобой согласен, рискну по-крупному. Об этом золоте многие базарят. Я в камере услышал про это, и мысль появилась попробовать ухватить фортуну за гриву. Но потом подумал – а есть ли у нее эта самая грива? Сестренка цынканула про тебя и про твое предложение Фантомасу и Зверю. Она на Зверя глаз положила. А кроме нее, у меня нет никого. Она многих мужиков стоит. И стреляет ништяк, и врезать по-мужски может. Кстати, Аша в деле.
– Конечно, но ты будешь ей выделять процент из своей доли.
– Погоди, ведь надо еще парней набирать. Хотя за этим дело не станет, но ведь им тоже платить нужно.
– На двести тысяч можешь набрать, эти деньги будут выделены на расчет с бойцами.
– Серьезные у тебя хозяева, – пробормотал Ломовик. – А кто?
– Я уже ответила, что про них лучше не знать, немного дольше проживешь…
– Что-то они уединились, – усмехнулся Фантомас.
– Мне это не нравится, – сказал Зверев, – туманно и непонятно – ищи то, не знаю что.
– Почему не знаем? Золотишко и камешки. Например, я в деле, ты зря в отказ пошел, Алка не на себя работает. Почему бы нам ее не кинуть? Главное – добраться до золотишка.
– Ништяк, доберемся, замочим Алку, хапнем золото. И что? Думаешь, на этом все и кончится? Алку кто-то прислал, и у меня такая мысль, что и к Червонному ее кто-то подсылал. Она и подтолкнула Червонного на дело с золотом. Сам он никогда не подписался бы на такое. И Петька Хорин к нему прикатил. Я думаю, что Алка засланный казачок, поэтому боюсь, что ничего у нас не выйдет. Где искать золото? Места мы не знаем, а то, что говорит Крайнова, мура. Ты же знаешь, поначалу базарили – найдем запросто. А я прикинул варианты и подумал: а может, нет ни хрена?
– Я тоже прикидывал. Сто пудов, не все золото в вертушке было. Мы тут ментенка повстречали, он хабаровский. С телкой познакомился, она из кидал, а тут мы нарисовались. Ну и подпоили ментенка, он участковый в каком-то поселке, вот он и начал про это золото говорить. Менты уверены – спрятана где-то бо́льшая часть. И ментенок чесал, что там и камешки имеются. Одного фраера взяли где-то в Якутии, он отстреливался, и подстрелили его серьезно. Он перед тем, как крякнуть, сказал, что отдавал камешки каким-то немцам. А вертушка была в том районе.
– И где этот ментенок? – спросил Зверь.
– Отпустили. Ксивы проверили, адрес и телефон записали и сунули фотографию, где он с телкой балдеет голяком. На всякий случай, вдруг пригодится. У него жена молодая, и не захочет он, чтоб она увидала эту фотку. И начальству, думаю, тоже не захочет показать. Мы ему магнитофон дадим послушать, поэтому ментенок – наш.
– А ей говорить будем? – спросил Зверь.
– Наверное, надо, тем более с ней Ломовик вроде как добазариться сумел. – Фантомас поднялся и пошел к двери.
– Стучать надо, – усмехнулся Ломовик, – вдруг мы тут любовью занимаемся?
– Да я по делу. – Фантомас достал маленький магнитофон. – Вот слушайте.
//-- * * * --//
– Слышь, подруга, – испуганно посмотрел на вошедшую в комнату стройную брюнетку светловолосый молодой мужчина, – что за дела? Я что-то не пойму.
– Ты о чем, родной? – Она села рядом. – Сейчас опохмелишься, и легче станет, ну и мужчина ты, – она ласково погладила его по плечу, – горячий и…
– Что это? – Он показал ей фотографию.
– А что? Хоть сейчас в коллекцию…
– Ты мозги не пудри! Зачем снимали?!
– Сядь, мент! – В комнату вошли двое парней. Расступившись, они дали пройти полному лысому мужчине лет сорока пяти. Он сел на стул.
– Будешь гавкать, отсюда можешь и не выйти. А этого снимка твоим коллегам вполне хватит, чтобы тебя вышибли из органов. И женушка молодая тебя на хрен пошлет. А когда уволят, тогда и убить тебя запросто можно будет. Так что не рыпайся, ментенок, – посоветовал он. – Чтобы убедить тебя, что с нами лучше дружить, возьми, – он положил на стол пачку долларов, – это тебе за информацию.
– Какую информацию?! – заорал блондин. – Да я…
– …я из Хабаровского края, – заговорил пьяный голос. – В поселке был участковым. Не в одном. – Послышалось журчание льющейся жидкости. – Давайте, мужики, выпьем за красивых баб. Я, правда, женат. Я мент по жизни, участковый сейчас. Женился полгода назад, скоро отцом стану.
– Ну как тебе? – Мужчина выключил магнитофон. – Или дать послушать, как ты про золотишко нам рассказываешь? И про то, что с золотом камешки есть.
– Что вы хотите? – сипло спросил блондин.
– Да немного, старший лейтенант, участковый инспектор Чижов Павел Петрович. Пока ничего. Ты когда домой поедешь? Приехал ты проведать тетку, а когда от нее уедешь?
– Через два дня.
– Я билет видел, – засмеялся лысый. – Спросил, чтобы проверить… Короче, вот что, Чижик, поедешь к себе, но не забывай про нас. К тебе приедут или позвонят. Интерес к тому золоту имеется. Понял?
– Да… – Чижов опустил голову. – Но я толком ничего не знаю, а говорил…
– Про того, кто застрелился, но успел про алмазы сказать, придумал, что ли?
Чижов испуганно посмотрел на лысого и выматерился. Обхватив голову руками, тяжело вздохнул.
– Да не боись, ментенок, – успокоил мужик. – Все путем будет. Это тебе на подарок тете и жене, – подвинул он по столу пачку долларов. Чижов снова посмотрел на него. – Да бери, – усмехнулся мужик. Чижов покачал головой, но деньги взял.
– Отдай, мусор! – засмеялась женщина, увидев, как Чижова сфотографировал парень. Она вырвала у него пачку денег.
– Верни, сучка, – негромко проговорил лысый.
– Да ты что, Шар? Он же теперь…
– Ты плохо поняла? – подошел к ней рослый парень.
– Да забирай! – Она бросила доллары Чижову. Тот поймал пачку.
– Хорошая реакция, – усмехнулся лысый. – Вообще ты, ментенок, уши не ломай, живи как жил, люби жену, сажай деревенских бакланов, конфискуй самогон. Но…
– Откуда ты узнал про мужика, который сказал ментам про алмазы? – перебил его голос из соседней комнаты.
– У меня двоюродный брат – капитан в шестом отделе. Он и рассказал о золоте. Да я это сам знал. Год назад нас подняли по тревоге, мол, старателей перебили. Пришлось нам походить там, пока снег не выпал, и сейчас пару недель. Теперь перестали искать. На всех вокзалах будут вести наблюдение. Ну и тех, кто в тайгу ходит, тоже предупредили, чтобы о подозрительных сообщали.
– Ну вот, – усмехнулся вошедший в комнату Ломовик, – как все просто, и ты будешь с бабками, и нам неплохо. А вот ты, если бы хотел захапать золото, где бы искал?
– Да там, где бы я искал, его нет. А вы…
– Все нормально будет, – остановил его Ломовик. – Ты вот о чем скажи: что начальство думает? Есть золото спрятанное или нет?
– Есть. К осени, думают, появится кто-то. Осенью отпускники поедут в Центральную Россию, и затеряться среди них будет легко. Потом по осени в тайге народу валом и приезжих полно, орехи для продажи собирают, просто туристы. Пока снег не выпал, в сентябре и октябре там здорово. Вот и думают, что тогда появятся те, кто…
– Значит, сейчас не ждут? – перебил его Ломовик.
Чижов уставился на него.
– Так это вы…
– Да хорош тебе! – засмеялся Ломовик. – Забудь о вопросах. Предположим, ты побежишь к ментам и настучишь на нас. Но нам ни хрена не будет, а вот тебе… мы поменяем время на фотографии. Ты сначала берешь бабки, а потом говоришь нам про золото, про родственника из шестого управления или отдела, в общем, тебе хана. И баба твоя не простит тебе. А он, ты говорил, хороший друган начальника краевого управления. Но почему тебя в такую дыру засунули?
– Я попросился. Хотел сам начать. Отец был участковым, убили его. А я… – Чижов тяжело вздохнул.
– А что ты? – сказал Ломовик. – Сейчас время другое. Ты дойдешь до полковника или даже до генерала. Просто поможешь нам с золотом, и больше тебя беспокоить не будем, отдадим и кассету, и фотки, в общем, все. И бабок тебе дадим. Где ты их взял, сам придумаешь. Нам нужен металл желтенький, – подмигнул он Чижову. – Если сдашь, то что тебе будет, сам знаешь, и родственника твоего из ментуры вышибут. Кстати, назови его координаты…
– Этого не скажу! – Чижов покачал головой. – Что хотите делайте!
– Впрочем, не надо, – засмеялся Ломовик. – Менты сами знают, кто он такой. А так ни тебе, ни ему ничего не грозит. Нам нужно найти золото. Не мы нападали на тех, кто его вез, но мы его заберем – и все, тебя это никак не коснется. От тебя нужно одно – сообщить, когда и где лазают менты. Это ты сможешь узнать. Понял?
– Точно только это? – спросил Чижов с надеждой.
– Сукой буду! – Ломовик провел пальцем по горлу.
– Да у меня выхода нет, – пробормотал Павел. – Но я вот что скажу: с этим, так и быть, помогу. Но на большее не рассчитывайте. Можете убить или…
– Нам надо взять золото, – перебил его Ломовик, – и мы о тебе забудем. Еще заплатим, но это тоже заснимем. Больше ты о нас не услышишь и не увидишь. А сейчас давай решим, как ты нас будешь информировать о том, что нам интересно.
– Я вам дам номер сотового и буду по нему сообщать.
– Очень хорошо, – прошептала Алла. – Молодец, Фантомас. Что за женщина его привела?
– Да так, – Фантомас усмехнулся, – знакомая. Мы их крышевали одно время. И сейчас присматриваем. Она сама не работает, только услуги иногда оказывает – кого на крючок зацепить, если жертва крутая и ее доить можно. А с ментом очень просто вышло. На бану, ну, на вокзале, – увидев ее удивление, поправился он, – познакомились. Он у нее спросил, как доехать до…
– Ладно, это понятно. Но она…
– Все будет нормально, – перебил ее Фантомас.
– Значит, и они с нами, – проговорил подошедший Ломовик. – Не ожидал от тебя такого, Фантомас, молодец. И повезло на удивление. Мужик как раз из тех мест. Я проверю, – сказал он Алле. – Если что-то не срастется, уберем ментенка. Его пасти будут постоянно. Есть у нас специалисты по этой части. Один бывший сыскарь тоже на подхвате.
– Понятно, – кивнул плешивый молодой мужчина, – сделаем. Его кто ведет?
– Фу-у! – облегченно выдохнул Чижов. – Во, блин, попал. Хорошо еще так. Ну и дела… Ничего заработал. – Он коснулся висящей на плече спортивной сумки. – Двадцать пять тысяч, если по нашим деревянным считать, очень хорошо. Надо купить с десяток билетов быстрой лотереи, будет объяснение, откуда бабки. А потом что-нибудь придумаю. Сашке ничего не скажу, он болтать любит, особенно когда выпьет.
– Все путем, – кивнул сидящий с наушниками худой длинноволосый мужчина. – Мысли вслух после стресса. Он даже не очень расстроен.
– И долго ты его слушать будешь? – спросила Алла.
– До вечера точно. Потом уже и не надо, он в ментовку не пошел, доволен и собирается сотрудничать. Так что все ясно с этим Чижиком.
– А он не микрофон?
– Исключено. Гарантирую, что он не обнаружит «жучок». Главное, чтоб он не пошел в ментовку.
– Это очень интересно. – Дузин отключил сотовый. – Молодец Рябой, заработал деньги. Надо узнать, что это за милиционер. – Прозвучал вызов сотового. – Кому я, интересно, понадобился? – Он взял телефон. – Ломовик. Интересно, зачем он меня беспокоит? На ловца и зверь бежит. Чем обязан? – спросил он.
– Есть просьба. Надо об одном ментенке узнать.
«Вот и подарочек», – подумал Дузин.
– Молодой человек помнит, что я за так не работаю?
– Да хорош тебе! Это когда я за работу не расплачивался?
– Он на Большом проспекте около кинотеатра вошел в дом, – услышал плешивый. – Номер…
– Черт с ним, с адресом. Адрес уже пробили, там в натуре его тетка живет. Слышно его?
– Да. Правда, придется под окнами торчать.
– Пока связь не пропадет, вы должны его слушать, – приказал плешивый.
В комнату вошел Ватсон.
– Ну и что?
– Он у тетки. Мы заказ приняли, Ломов…
– Знаю, – кивнул Ватсон. – Интересно, зачем он им понадобился? «Жучок» сумели воткнуть?
– Конечно. Но его наверняка прослушивают люди Телеграфа.
– Работайте. Что Ломовику надо и кто он есть, этот мужик? Что думаешь?
– Не наш. Только то, что он не местный. Мы его приняли…
– Работайте. И я хочу знать, кто он.
//-- * * * --//
– Где же ты был-то? – недовольно проворчала женщина лет пятидесяти. – Приехал и пропал. Я вот позвоню твоей Ленке, будешь знать…
– Друга встретил, – виновато отозвался Чижов. – Вместе служили.
– Вот Ленке позвоню, она тебе задаст, – повторила женщина. – Лекарство-то не потерял?
– Нет. – Он достал из сумки литровую фляжку. – Тут корешки, заваренные в…
– Да знаю я. – Женщина взяла фляжку.
– И долго мне ее ремонтировать? – спросил ковыряющийся в моторе «десятки» парень.
– Сколько надо, столько и будешь, – ответил сидящий в машине мужчина.
– Помочь? – К парню подошли двое подвыпивших мужчин.
– Сам управлюсь, – буркнул он.
– Как знаешь. – Мужики отошли.
Мужчина проводил их внимательным взглядом.
– Давай за ними! – Он тронул он плечо сидевшего впереди человека. – Но чтобы не срисовали.
Парень вышел из машины.
– Сигарет куплю, – громко сказал он.
– Ладно, – оглянувшись на дверь кабинета, тихо сказал полный майор милиции. – Сделаю. Но…
– Как всегда, – ответил ему Дузин.
– У меня есть новость, – сообщил Хориной Дузин. – За пятьдесят тысяч…
– Ого! – Она покачала головой.
– Есть старший лейтенант милиции из Хабаровского края. Он приехал к своей тетке и попал в переплет – просто неразборчив в любовных связях. И еще одна деталь: его брат – капитан шестого отдела – многое знает и откровенничает с братом.
– Что вы хотите?
– Совсем немного. Как я сказал, пятьдесят тысяч. И еще сто за то, чтобы узнать, как вы легко и свободно сможете покончить с…
– Приезжайте, – перебила его Хорина.
– Но я могу и не вернуться, поэтому лучше вы ко мне.
– Исключено. Вот что, Андрей Юрьевич, я не вижу причин убивать вас. Кроме того, меня заинтересовало ваше предложение! – Хорина засмеялась. – Но я лишний раз не выезжаю в город. Надеюсь, вы понимаете почему. И кроме того, я вам хочу кое-что показать. Я бы все равно пригласила вас к себе. Поверьте, вам это ничего стоить не будет, тогда как вы наверняка сможете на этом заработать.
– Хорошо, – помолчав, согласился Дузин. – Я буду у вас через час.
– Отлично. Жду с нетерпением. – Хорина отключила телефон. – Что делать, вы знаете, – сказала она Мушкетеру. – Твои люди должны дежурить в аэропорту и на…
– Я считаю это глупостью, – перебил Мушкетер. – Во-первых, в толпе приехавших невозможно узнать человека по фото. А во-вторых…
– Подожди, – недовольно остановила его Хорина. – А с каких пор меня стало интересовать твое мнение?
– Если вы хотите выиграть и остаться в живых, то прислушайтесь к моим советам. Я хочу, получив деньги, потратить их не на похороны или восстановление здоровья. Хочу купить себе хорошую квартиру, машину и начать свое дело. Остальные хотят примерно того же. Поэтому надо все делать здраво и без ненависти.
– Значит, получается, что ты отказываешься?
– Я повторю то, что сказал. Дело становится все серьезнее. И те, кого вы ненавидели, оказывается, живы. В это, конечно, трудно поверить, но на фотографии – Марина.
– Вот именно. Она смогла расправиться со своим мужем.
– Она сумела инсценировать собственное убийство с Артуром, вашим бывшим любовником, даже женихом. В это почти не верится, но тем не менее на фото именно Марина Фролова.
– Ты прав. Я не могу здраво рассуждать. Как только подумаю, что Артур жив… – Хорина выругалась. – Я убью его и ее! И буду убивать долго и очень больно. – Она посмотрела на Мушкетера: – Извини, Димка.
– Я все понимаю. Но надоело исправлять ваши ошибки. И еще, – вздохнул Мушкетер, – вы полностью доверяете Загаеву?
– Почему ты спросил?
– Мне кажется, он ведет свою игру. Он знает гораздо больше, чем сообщает вам, а ведь вы платите ему за информацию. К тому же почему он освободил Малинову? А то, что это сделано с его помощью, совершенно точно. Защитника нанимала жена Загаева. Убит Васин, который покупал дом в Якутске для Малиновой. С его документами в Якутск ездил кто-то другой. Я это знаю точно, у меня там есть свои люди. Если бы у вас осталось досье на Загаева, вас убили бы, я в этом уверен. И поэтому прошу вас прекратить…
– Но тогда мы ничего не будем знать. Мы и сейчас почти ничего не знаем, и я бы уехала, если бы не это… – Хорина кивнула на фотографии. – Они живы, и им известно о золоте. Что же касается Загаева, то я все прекрасно понимала, но пока он нужен. Меня в любой момент могут объявить подозреваемой в убийстве отца. И если такое произойдет, Загаев обязательно предупредит меня.
– Может, вы и правы, но я не понимаю, как мы возьмем золото. Мы уже пролили в Питере кровь, а ни на шаг ни к чему не приблизились…
– Точно знаю: там замешаны Маринка и Артур.
– Но сначала надо убедиться, что они живы. Вдруг это двойники? И если они действительно живы, их надо искать в Москве, а не в Питере. Здесь у них никого нет.
– Вот здесь они и могут появиться. В Москве их многие знают.
– Конечно, если это не двойники.
– Не двойники. Это она, точно. Я даже хотела отправить эту фотографию в МУР, но потом передумала. Если кто-то и знает, где золото, то только Артур и она. Но как они остались живы? Кого же тогда убил Фролов? Я не понимаю. Но это Марина Фролова. – Хорина посмотрела на фотографию.
– Ответ мы получим от Мюллера. А о чем вы хотите поговорить с Дузиным?
– Я просто хочу, чтобы он поехал в Хабаровский край и поконкретнее узнал о милиционере, о котором он говорил.
– А в России все по-другому, – улыбаясь, проговорила Марта.
– Хуже или лучше? – усмехнулся Герман.
– Конечно, хуже. Как ты думаешь, зачем нас сюда прислали?
– Мы должны устроить небольшой скандал. Надо, чтобы милиция задержала нас, зафиксировала наши данные. Понятно?
– Нет. Зачем это нужно?
– Ну, это нужно хотя бы затем, что нам за это очень хорошо заплатят.
– Хорошо, это сколько?
– Я договорился на триста тысяч евро плюс дорожные расходы.
– Всего триста тысяч?
– Каждому.
– А кто этот человек и эта женщина?
– Нас это не касается. Это очень серьезные люди. И не стоит знать о них чересчур много. Понятно?
– Понятно. Но я внимательно просмотрела все фотографии на стенде «Внимание: розыск», там их нет. А ты почему-то решил, что они из России.
– Послушай, нам платят, чтобы мы делали то, о чем просят. А если мы будем чересчур любопытными, нас убьют. Неужели тебе надо постоянно напоминать об этом?
– А ты, я чувствую, боишься.
– Да, очень боюсь. Но ведь предложили столько денег, а делать, в сущности, ничего не надо. Поэтому я и согласился. Но боюсь не столько их, сколько последствий твоей глупости. Почему ты пытаешься что-то выяснить? Какая тебе разница, кто они на самом деле? Зачем ты лезешь в это? У нас есть возможность хорошо заработать, совершив незначительное правонарушение. Возможно, для нас навсегда будет закрыта дорога в Россию, да и черт с ней. Мы сможем жить как люди. Откроем наконец фабрику, купим дом, две машины. Не надо тебе лезть в это.
– Но если мы узнаем, кто они на самом деле и что совершили в России, мы сможем получить гораздо больше. Тебе все равно, как используются наши имена, а мне нет. В конце концов, если они попадутся, то нас запросто могут привлечь за помощь международным террористам. Ты уверен, что они не такие?
– Если они попадутся, мы просто откажемся от всего. Мы потеряли документы год назад.
– А как ты объяснишь возросшее благополучие нашей семьи? Неужели ты думаешь…
– Да черт тебя побери, Марта! Ничего подобного не будет. Даже если их арестуют, они не станут говорить о нас, я в этом совершенно уверен. Хватит нести чепуху. Завтра мы кое-что предпримем, а вечером уедем. Понятно?
– Стой! – приказал Дузин. Водитель «мерседеса» остановил машину. Дузин выскочил. – Не может быть, сон это или явь? Берг! – крикнул он так, что на него стали оборачиваться прохожие. – Черт, просто похожи! Но очень похож, – кивнул он и сел в машину. – Давай вперед и у светофора остановишься, я выйду. Ты со мной, – обратился он к парню. – А ты страхуешь. Неужели так похожи? – «Мерседес» тронулся. – Я сказал, назад! – крикнул Дузин.
– Вы велели вперед, – отозвался сидящий рядом парень.
– Нет, туда. – Дузин посмотрел назад.
– А у тебя хорошая выдержка, – улыбнулась Марта со светлыми крашеными волосами.
– У тебя тоже, – усмехнулся светловолосый Герман. – Черт бы побрал этого Дузина. Не ожидал я, что он узнает. А все равно пришлось бы встретиться, но не так я хотел. Уходим во двор, а оттуда на другую улицу и поймаем такси.
– Ладно, – сказал Дузин, – поехали к Хориной. Наверное, показалось. Хотя похожи очень. Привидения или ожившие мертвецы?
Бонн
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – испуганно пробормотал невысокий мужчина.
– Ты ее знаешь? – Крепкий длинноволосый парень показал ему фотографию.
– Нет.
– А тогда как ты объяснишь это? – Парень показал ему другую фотографию, на которой он и светловолосая Марта стояли у машины.
– Наверное, эта фрау меня о чем-то спрашивала.
– Значит, ты говорить о ней не хочешь, – сказал стоящий у двери подвальной комнаты Мюллер. – Ну что же, ты не оставил нам выбора, Петер Цоллер. Мне нужна правда. Виктор, – кивнул он худому мужчине и вышел.
– Подождите! – дернулся за ним Цоллер. – Я все скажу.
– Внимательно слушаю. – Генрих вернулся.
– Это Марта Истерн, жена Германа… – Сильный удар мыском ботинка в область печени заставил Цоллера с воплем упасть на пол.
– Ну что же, по-хорошему ты не хочешь, – вздохнул Мюллер. – Зря. Мы все равно узнаем. Продолжай, – кивнул он парню. – Но я не хочу, чтобы он умер раньше, чем скажет что-то существенное. – Он шагнул к двери.
– Она русская, – застонал Цоллер. – Но сейчас живет по документам четы из Ростока. Они год назад отдали им документы и заявили, что документы сгорели в машине во время аварии. Получили новые. У них есть некоторое внешнее сходство. Это все, что мне известно.
– Откуда ты их знаешь? – спросил Мюллер.
– Меня с ними познакомил Борис, брат Артура по матери, Артур был у меня дважды. И один раз я был у него. Он обещал мне золото.
– Когда и где вы должны встретиться?
– Он позвонит.
– Когда?
– Точного времени названо не было.
– Не трогать, – приказал Мюллер и вышел. С Цоллера сняли наручники.
– Коньяк, пиво? – спросил парень.
– Водку, – растирая кисти, буркнул он.
//-- * * * --//
– Что делать? – спросил плотный мужчина.
– Я знаю что, – сказал Генрих. – Вызови Эльзу, ей придется поработать горничной в доме Цоллера.
– Эльза – горничная? – весело удивился плотный.
– Действуй, как я сказал, – ответил Мюллер.
Санкт-Петербург
– Да, я абсолютно уверен, что Марина жива и была в Германии. Скажу больше – у нее документы на имя Марты Истерн. И есть основания полагать, что муж Марты не кто иной, как Артур Берг. Так что, моя милая, рано ты порвала со мной, – услышала Хорина в трубке.
– Извини, Генрих, – вздохнула она, – но это абсурд.
– Однако это факт. Я попытаюсь выяснить, где находятся эти ожившие мертвецы. И сразу же информирую тебя. Но предупреждаю, милая, больше никаких игр. И ни в коем случае не говори об этом Загаеву. Мне они нужны живыми. Я займусь этим сам. И предупреждаю, милая, не пытайся перехватить их сама. А если все-таки такое произойдет, сообщи, и я немедленно приеду. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
– Я сделаю все, как ты просишь.
– Очень на это надеюсь.
– Зоя Андреевна, – в кабинет вошел Мушкетер, – Дузин чем-то взволнован.
– Пусть войдет. Дузин приехал, – сообщила она Мюллеру. – Он что-то хочет сообщить.
– Сразу после разговора с ним позвони. И не делай глупостей. Я оказался идиотом, но больше этого не повторится.
– Ты меня обвиняешь? – возмутилась Хорина.
– Я пытаюсь тебе растолковать, что необходимо вести себя разумно.
– Я все сделаю, как надо, но моим людям…
– Договоренность об условиях оплаты будет выполнена, – перебил Мюллер. – Тебя ожидает Дузин. До свидания.
– Я позвоню сразу после разговора. – Увидев заглянувшего в дверь Мушкетера, Хорина отключила телефон. В кабинет вошел Дузин.
– Здравствуйте, уважаемая, – недовольно проговорил он. – Можно было принять меня скорее.
– Извините, Андрей Юрьевич, – виновато улыбнулась Хорина. – Я не ожидала вас так быстро, принимала ванну и сушила волосы, поэтому задержалась. Извините, ради Бога. Итак, что вы хотели мне сообщить? Точнее, какую информацию вы намерены продать?
– О Ломовике и об Алле Крайновой. Они работают вместе. Насколько я понимаю, Фантомас и Зверь иже с ними.
– Сколько вы хотите получить?
– Милая моя Светлана Ильинична, я, увы, слишком стар, чтобы гоняться за спрятанными золотом и алмазами. Да я никогда и не был любителем острых ощущений.
– Вернемся к делу, – сказала Хорина.
– Хорошо. Вешаеву, то бишь Фантомасу, на удивление повезло, он сумел зацепить некоего милиционера из Хабаровского края. И у меня имеются сведения об этом господине. Это вам интересно?
– Интересно – не то слово. Сколько?
– Пятьдесят тысяч евро.
– Но у меня нет такой суммы. Я могу дать вам сейчас только сорок три тысячи, а остальное…
– Милая моя, или я получаю названную сумму сейчас, или…
– Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, Андрей Юрьевич, что вы не оставляете мне выбора?
– Нет, не понимаю! – Он подался к двери. Рослый парень подбил ему ноги и коротко ударил основанием ладони по затылку. Дузин ткнулся лицом в ковер.
– Его парни готовы! – В кабинет вошел Мушкетер. – Я правильно понял, что вы не сумеете договориться, – усмехнулся он.
– Свяжите его, я хочу знать все, что он хотел мне продать.
Взяв мобильный, Хорина вышла и нажала номер.
– Что там было? – спросил Мюллер.
– Пришлось его захватить. Крайнова со своими помощниками сумела купить или как-то по-другому получить информатора из милиции Хабаровского края. Как и кого, я узнаю. Дузин мне скажет. И конечно, придется…
– Так, – перебил Генрих, – организуйте несчастный случай. Его исчезновение или убийство насторожит Крайнову. Когда ты начнешь его спрашивать?
– Сейчас ему задают вопросы.
– Он уже ответил, – послышался голос Мушкетера.
– Что будем делать, Артур? – спросила Марина.
– Что-то нужно. Зря мы в Питер приехали. Фитин наверняка сейчас работает на Дузина. А тот сливает информацию Хориной. Что она в Питере, мы знаем. Черт, я думал, все будет гораздо проще. Очень не хотелось бы показываться в столице, но придется. Я уже никому не могу доверять. Хорошо еще, они не попали в поле зрения милиции. Хотя, наверное, было бы лучше, если бы их пристрелили. Если бы я был уверен в том, что они окажут сопротивление и их убьют, я бы сдал их. Но увы, такой уверенности нет. Ну а доверять им…
– Я тебе сразу об этом говорила.
– Нужно не вспоминать ошибки и промахи, а исправлять ситуацию.
– Придется убирать Дузина.
– Это надо было делать сразу. Он, наверное, уже кому-то сообщил. Хотя нет, ему это невыгодно. Он продает информацию, а в этом случае он не совсем уверен, что видел именно нас. А наших двойников по документам необходимо убирать. Цоллера наверняка уже захватил Генрих и все от него узнал. Надо было их всех убрать. Хотя тогда мы не сумели бы выбраться из Германии. Точнее, ты. Дался тебе этот замок!..
– Да, представь себе. Не надо сваливать все на меня. Ты, кстати, сам одобрил мою поездку. И не забудь, что благодаря…
– Да все я помню и бешусь, потому что доверился этим щенкам, которых, на свое несчастье, посчитал хищниками. На них положиться нельзя.
– А я не понимаю, почему ты так боишься Москвы? У нас, в конце концов, документы граждан Германии. Словам этого уголовника, который, на нашу беду, оказался в одной колонии с Иваном, не поверили, а сейчас он уже никому ничего не скажет. Парни тебя боятся и хотят получить деньги. Кроме того, они поедут за золотом. Нам необходимо время, и оно у нас будет. Тетка Парамоновой, я уверена, уедет и увезет дочь и зятя. И твой план сработает безукоризненно. Что касается Дузина, опасаться его не стоит, он никому ничего не скажет. А Хорина наверняка уже ошарашена известием от Мюллера. Даже если Мюллер захватил Цоллера и тот ему все рассказал, Генрих не будет обращаться в милицию, а сам постарается захватить нас. Теперь ему нужна уже не четвертая часть золота, а все. Нас может убить Светлана. В ней говорит чувство оскорбленной и обманутой женщины. Сейчас я более всего опасалась бы Загаева. Если он узнает, то…
– Он уже знает, – усмехнулся Артур. – Бумага пришла в МУР. Поздно мы достали этого воришку. Хотя если бы судьба не свела его с твоим мужем, ничего бы не произошло. А тут… – Он вдруг рассмеялся. Марина изумленно посмотрела на него. – Я представил морду твоего Ванюшки, когда он понял, что жулик видел нас. Его, наверное, как по голове тяжелым ударили, – снова рассмеялся он.
– Ну тебя! – отмахнулась Марина. – Надо о деле думать, а ты… – Она тоже рассмеялась.
– Ну вот, и ты сама… – Он снова захохотал.
– Я представила его состояние. Он же такой… – Она с хохотом повалилась на кровать.
Громко хлопнула дверь, и Алла услышала затейливый мат вошедшего Ломовика.
– Ты чего, – спросила Глаша, – с ума сошел?
– Тут сойдешь! – заорал он. – Дузин убит, понимаешь?
– Как убит? – Алла выскочила из комнаты.
– У придорожного кафе скинхеды на него навалились. У него водитель кавказец был. Ну и двоих парней битами сразу убили, водителя ножом и битой, а Дузина битой по башке, и каюк ему. Это точно. Нападавших взять не удалось.
– Почему ты так волнуешься? – спросила Алла.
– У него сведения о ментенке. Он должен был сделать запрос, а…
– Успокойся, – остановила его Алла. – Я знаю, к кому он обратился, так что все нормально.
– Нормально? – Ломовик смерил ее тяжелым взглядом. – Слушай сюда, сучка! – Одной рукой он вцепился ей в волосы, а другой схватил за горло. – Ты что из меня клоуна делаешь, сучка? Ну-ка колись, мразота!
– Отпусти, – пискнула Алла.
Он оттолкнул ее.
– Да, – сказала она, – я знаю, к кому мог обратиться Дузин. Но он наш человек.
– Кто он? – шагнул к ней Ломовик. И замер. В ее руке был небольшой пистолет.
– Не надо, Слава, мы в одной команде, но то, что знаю я, вы не узнаете до результата. Если не согласен, то работай один. Если меня убьют или со мной произойдет несчастный случай, ты долго не проживешь. И золота тебе не видеть. Понял?
– Вот, значит, как? Может, и Дузина не скинхеды прикончили…
– Не они. Он повез информацию не туда, куда я хотела. А вот теперь твой выход, Ломовик. Я дам адрес, а ты со своими бандитами навестишь хозяйку. С остальными делай что хочешь, а она мне нужна живой. Вот адрес. Прочитай и запомни. Запомнил? – Она убрала листок.
– Его убили не мы, – заявил Мушкетер. – Мы хотели врезаться в его машину на «КамАЗе». А его ждали у придорожного кафе несколько бритоголовых. Они знают наш адрес, поэтому мы и уехали.
– Значит, думаешь, за Дузиным следили? – нервно спросила Хорина.
– Да. Поехали к моему знакомому, там вы будете в безопасности. Его сейчас нет, и месяц мы можем перекантоваться…
– Поторопился ты, Митя, – проговорила по телефону Алла. – Надо было все выяснить у него. Зачем он поехал к ней? Кстати, ты уверен, что эта женщина Хорина?
– Да, это она. Мой человек сфотографировал хозяйку, и сегодня я получил фото. Это точно Хорина.
– Вот как? Ну что ж, сегодня я с ней поговорю, она будет откровенна.
– Ладно. Хотя я не думаю, что все будет так просто. У нее там ребятишки крепкие и наверняка вооружены. Начнется стрельба, вмешается милиция, смотри, как бы это не вылилось в арест твоих бандюков.
– Все будет нормально, – усмехнулась Алла.
– Они уехали на трех машинах полтора часа назад, – сообщила женщина в продуктовой палатке.
– Понятно, – кивнул Ломовик. – Спасибо за помощь милиции. – Он сел в машину. – Вот из-за таких патриоток и берут братву. Когда закончим со всем, подпалим ее на хрен!
– А как мы узнаем о ментенке-то? – спросил Зверь.
– Узнаем.
Пять джипов и шесть мотоциклов тронулись в сторону шоссе.
Хабаровск
– Есть такой, – сказал по телефону подполковник милиции. – А зачем он тебе понадобился?
– Да в принципе, Семен Павлович, – ответил мужчина, – так получилось. Ты, наверное, понял.
– Понял, хотя верится с трудом, что золото где-то еще лежит. Вроде бы…
– Лежит, Семен Павлович, лежит и ждет своих хозяев. И я надеюсь, ты будешь в числе тех, кто получит свой процент.
– Да я бы с радостью, но слабо верится. Поиски прекратили.
– Не те и не там искали. Значит, говоришь, имеется Павел Чижов, участковый…
– Да. В поселке Аим живет. У него, кстати, брат капитан, в шестом отделе в Хабаровске. Так что поосторожнее с ним.
– Понятно. Ну, до скорого.
– До скорого, – проворчал Семен Павлович. «Влез я в это дерьмо, а теперь не знаю, как вылезти. А зачем им этот старлей нужен? Ведь новенький совсем, года не работает. Хотя он вроде в Питер поехал. Точно. Видать, там на чем-то его и прихватили. Ну жук же ты, Дожин! Хотя, конечно, получить деньги было бы совсем неплохо. И укатил бы я из этого края в Россию. Купил бы дом в деревушке и доживал бы под пение петухов и мычание коровки. Лепота! – Он усмехнулся. – Но неизвестно, чем все закончится. Да и нет здесь золота, многие так говорят. Хотя есть и другое мнение – сумели хорошо спрятать. И в это тоже верится. Кто-то все тщательно подготовил. И старателей угробил чужими руками, и тех положил, и своих в вертолете взорвал. А ответа, как сумел вертолет взорвать, так и нет».
– Слышь, Дикий, – прикурив, бородатый верзила сел на пенек, – нет тут ни хрена. И какого мы тут лазаем? Если уж золото есть и ты можешь его хапнуть, то на кой самим шарить? Подожди, пока заявятся, возьмут, мы и положим их к едрене фене. А то, блин, как золотоискатели шарили.
– Точнее, как придурки, – недовольно согласился небритый здоровяк, держа в руках карабин с диоптическим прицелом. – Только, блин, комаров кормим да от туристов прячемся. Надоело, Дикий!
– Лично мне уже все надоело, – недовольно проворил мускулистый мужчина, – и вы, и тайга эта. Я хочу хапнуть золотишко и поторговаться с тем, кто его тут оставил. И он заплатит, – сказал он четверым таежным бандитам. – Много просить не будем, по лимону каждому, и разбег. Все-таки уже не пацаны, чтобы по сопкам скакать. Да и менты работают все лучше. Вон Горбача хлопнули, Кривого на двадцатку упрятали, Лунному вообще пожизненное впаяли. Так что надо найти и…
– А я думаю, убить их, когда золото возьмут, и все, – перебил верзила. Удар приклада в живот согнул его.
– И куда мы с этим золотом пойдем? – зло спросил Дикий. – Нас с ним заберут, повесят на нас это дело, и хрен мы отмажемся. Продать мы его не сможем. Короче, вот что, кто согласен с Кедром, отваливайте с ним. А кто со мной…
– Да все с тобой! – Небритый помог Кедру подняться. – Надо было спокойней то же сказать. В натуре мы с этим товаром на себя трупов навешаем. Правильно базарит Дикий, надо найти и…
– Как? – усмехнулся смуглый мужчина в шляпе. – Верно Дикий базарит – пусть приезжают, берут, а уж мы их прижмем. Так удобнее.
– Да я-то найти хотел, – сказал Дикий. – Но наверное, надо, как Речной говорит.
– ФСБ прекратила поиск, – сказал генерал-лейтенант. – И нам мягко посоветовали последовать их примеру. Но наблюдение никто не отменял, особенно на ближних к району станциях.
Москва
– Они выехали, – сообщила по телефону сидящая рядом с водителем в «девятке» женщина средних лет.
– Хорошо, – кивнула Зоя. – Раз ты так хочешь, значит, поедем. Я закажу билеты… – Она взяла телефонную трубку.
– Погодь, дочь, – остановил ее Петрович, – как это поедем? Я что, один не могу?
– Я не могу отпустить тебя одного.
– Но ты беременна, мало ли что по дороге может случиться.
– Поэтому ты один не поедешь.
– Я думаю, вообще никуда ездить не надо, – сказала Зина.
– Мы поедем послезавтра. Фролов дважды спасал папе жизнь. И мы должны узнать, что с ним произошло… Мне нужны четыре билета на Томск на послезавтра, – произнесла по телефону Зоя.
– Почему это четыре? – спросил Афанасий Петрович.
– Без охраны мы не поедем, – ответила дочь.
– Значит, Кабан, – вздохнул Швед, – и Кощей. А ты говорил, еще и Кубик. Жучка, у которой мои бабки с ними сейчас. Она заиграла деньги, приличную сумму. Ладно, придется заняться ими всерьез. Может, она чужому отдавать не хочет? Да мне еще интересно узнать, кто вас так лихо подставил. Кто-то Хитрого и Круга столкнул лбами. Ловко все просчитал, гнида. Я знаю, что за всем этим стоял Доктор, братан того, кого кореш Афанасия Петровича угрохал вместе со своей бабой. А вот зачем ему это понадобилось, неясно. Сейчас уже не узнаешь, но все-таки я попробую найти концы.
– Слушай, Швед, – сказал Виталий, – зачем тебе это нужно? У тебя жена, сын, ты же подведешь и Зубова, и…
– Да не стану я разборки устраивать, – перебил его Шведов. – Просто хочу свое получить. Да и за Герцога рассчитаться тоже не мешало бы. Вот только спросить не с кого. Может, это и хорошо, иначе точно под ментов попал бы. А с этими отморозками я тихо и спокойно разберусь. Ты не лезь, – предупредил он Виталия, – и не ищи этого Кабана.
– Кабана я найду.
– Зря. Я тебе не папа, чтобы запрещать, просто подумай о Вике.
– А почему ты не хочешь о Тане и сыне думать? Давай ни ты, ни я…
– Я хочу получить свои бабки. Ты же хочешь просто набить морду этому бугаю, разница большая. Въехал, Таксист?
– Я понимаю, что тебя могут или убить, или арестовать, и я буду чувствовать себя виноватым.
– Все, на этом базар окончен. Больше не будем об этом говорить.
– Никто не звонил и не приходил, – сказала Маргарита. – Я была в доме.
– Я знаю, – кивнул Зубов. – Они перепуганы и уезжают. И почему-то обвиняют вас в том, что Нину убили. Разубедить их невозможно.
– А мне все равно. Я действительно чувствую свою вину… Нина спасла меня с детьми, из-за этого ее убили.
– Думаю, что таким образом вас вынуждают продать дом. Знаете что, Маргарита Павловна, я сразу должен вас предупредить, что вы подвергаете опасности свою жизнь.
– Знаете, товарищ капитан, я жалею, что не отдала этот дом сразу. Тогда ничего этого не произошло бы. А сейчас я боюсь, очень боюсь. Я боюсь, что меня убьют. Надеюсь, вы…
– Вам оставляли номер телефона на случай, если решите продать дом?
– Да, телефон банка, потом здесь был какой-то кавказец, он тоже оставил телефон, и еще тот парень, Щербаков, но он убит…
– Я могу увидеть эти номера?
– Разумеется! – Она достала из ящика письменного стола три визитки. – Вот.
– Так я и думал, – пробормотал Зубов.
– О чем это вы? Наверное, о том, что два разных человека дали один номер?
– Вы тоже заметили? – Зубов удивленно посмотрел на нее.
– Почему вы так удивлены? Я просто посмотрела на номера и поняла, что два одинаковы. Но звонить я не стала. И не пойму, почему не выбросила эти визитки.
– Извините… – Зубов набрал номер. – Вот что, Селин, – сказал он, – надо пробить два номера.
– Ну вот, парни, – сказал Сухой, – скоро в дело. Звонил Иностранец. Через пару дней выезжаем. Все даже лучше, чем я думал. Мы поодиночке отправимся в Хабаровск, а оттуда на место. Так что, парни, все путем.
– Дикий будет встречать? – спросил Цыганок.
– А как же. Как я понял, Иностранец просто выжидал, пока менты там не перестанут шмон наводить. Значит, сейчас все путем и можно ехать. Место он назовет.
– А вот я не въеду, – сказал Рысь, – как он назовет место, когда золото забирал Артист и с ним еще трое на вездеходе. Он-то откуда знает?
– У тебя, похоже, вместо мозгов опилки! – засмеялся Сухой. – Кто же еще должен знать, как не он…
– Артист мог и увести золотишко, – стоял на своем Рысь.
– Артист – верный пес Иностранца, он за него и в огонь и в воду. И к тому же он, кажется, родственник Иностранца. В общем, Артист не пойдет против Иностранца. А вот нам стоит кое-что обсудить, – сообщил Сухой.
– Похоже, ты забыл, чем Дед кончил такой базарок, – усмехнулся Цыганок.
– Деда мы сдали, он не нашей компании человек, – сказал Сухой. – Я вот к чему. План разработан ништяк, и все прошло как надо. Но делали мы, а потом почти год в Москве торчали. Лишний раз рисануться боялись. А он со своей телкой за границей по кабакам шастал. Выходит, он что-то поимел с того дела, а нам так, на пивко и воблу кидал. Вот и надо ему условие выдвинуть: мол, пятьдесят тебе, а пятьдесят нам на всех. Верно я говорю?
– Очень даже правильно, – согласился Рысь. – Мы там своими башками рисковали.
– Так и скажем, – кивнул Цыганок.
– Я все понял, – сказал Артист. – Мы готовы. Сделали все, как велели, и пока все чисто. Но я говорил, что она… – Слушая голос в спутниковом, он замолчал. – Понял. Все сделаю как надо.
– Где вы были? – спросила Таня.
– Да у Виталика машина сломалась, вот и чинили. Я все же в моторах немного разбираюсь. Свою покупать будем. Калым наклевывается, вот и заработаю на машину. – Эдгар поцеловал жену.
– Я поеду! – Виталий вышел.
– Подожди! – Татьяна отстранилась. – Что это за калым? Снова с пистолетом на заработки пойдешь?
– Перестань, Татьянка! – Эдгар обнял ее. – Ну что ты городишь? Я же тебе говорил, что на прошлом поставлен крест. Просто я встретил одного знакомого, не уголовника. Он попросил помочь с ремонтом машин, у него мастерская…
– Ой, Эд, что-то не верю я тебе… – Татьяна вздохнула.
– Все будет хорошо. Вовка как?
– Спит, – улыбнулась Таня.
– Что это? – Катя пригнулась.
– Стреляют! – Жигунов навалился на нее. «Мерседес», набирая скорость, рванулся вперед. Джип охраны остановился, из него выскочили четверо и бросились в заросли, откуда раздались три винтовочных выстрела. Заглушая хлопки пистолетов, простучала короткая автоматная очередь. Сидевший рядом с водителем «мерседеса» телохранитель вдруг обмяк.
– Он ранен! – воскликнула Катя.
– Я тоже, – простонал водитель, – вскользь пуля прошла. Не думал, что на дороге под снайперов попаду. Такое со мной только в Чечне было.
– Остановите машину, я их перевяжу! – проговорила Екатерина.
– Нельзя, – возразил водитель, – пост ГАИ близко, там и остановимся.
– Остановите! – закричала Катя. – Ведь кровью изойдете!
– На мужика своего наезжай, – пробурчал водитель. – Да вот уже и пост.
– Кто организатор? – ударив в нос лежащего на земле окровавленного парня, зло спросил телохранитель.
– Да иди ты! – промычал тот. – Не знаю я. Гроза угово… – Он вздрогнул и замолк.
– Готов, – сказал второй телохранитель. – И там один, – кивнул он влево. – Снайпер хренов! Хорошо, что мы прикрыли, а то бы…
– Две пули все равно «мерсу» достались, – недовольно вздохнул подошедший третий. – Жалко, живыми не взяли никого. Откуда они узнали, что мы едем, кто им сообщил? Неужели среди своих сука завелась?
– Надо будет проверить звонки каждого с десяти до двадцати двух, – проговорил первый. – О поездке знали четверо, они вне подозрения, а о том, что выезжаем в десять, узнали за три минуты. Так что работы службе безопасности хватит.
– Пуля попала в грудь справа, – сказала врач «скорой помощи». – Большая потеря крови, но, думаю, он выкарабкается.
– А с ним что? – Жигунов посмотрел на лежащего на носилках водителя.
– Пуля пробила правое плечо и вспорола мышцы груди. Тоже много крови потерял.
– Я просила остановить машину, – недовольно сказала Катя. Улететь мне не удалось. Сейчас главное – раненые. Я пока останусь.
– Разумеется, – кивнул Жигунов. – Позвоните своему капитану. Я почти уверен, что стреляли именно в вас. Следовательно, заказчика надо искать в Якутии.
– Я, кажется, догадываюсь, кто это… – Катя вздохнула.
– Послезавтра вылетаем в Томск, – сообщила отцу Зоя. – Вика и Виталий с нами. Нас там встретят с вертолетом…
– Как бояре полетим, – сказал Петрович. – Может, назад с Ванькой вернемся! – Он подмигнул Шведу, стоявшему рядом с Таней. – Подхватим и выдернем из зоны. А часовых на вышке напугаем, поверх голов пальнем – и все дела.
– А что, – кивнул Эдгар, – запросто…
– Хватит вам! – в один голос проговорили Таня и Зоя.
Томская область
– Давайте в темпе, – поторапливал выкатывающих короба на колесах старший сержант-контролер. – Сейчас дождь шарахнет, – посмотрел он на потемневшее небо.
– Да махом сейчас закинем, – заверил по пояс голый татуированный зэк.
Водитель курил в кабине. Вольнонаемный мастер разговаривал с бригадиром. Четверо грузчиков начали поднимать короба с игрушками в кузов. Стоящие в кузове откатывали ящики к переднему борту.
– Иванова кум вызывает, – подошел к завхозу дневальный администрации.
– Ладно. Иди в цех и скажи Иванову, чтоб к куму шел.
– Сейчас подыму отрядного…
– Давай в темпе, – поторопил его шнырь. Взяв у завхоза ножницы, зэк опередил дневального и вышел за порог.
– Полна коробочка, – кивнул контролеру татуированный зэк. К нему подошел зэк с ножницами и что-то сказал. Тот выругался.
Контролер крикнул:
– Выпускай! – и сел в машину.
Грузовик тронулся.
– Иванова к куму! – крикнул дневальный.
– Не визжи! – недовольно проговорил Купец и толкнул его.
– Ты чё, сука! – заорал парень с банкой чифира и ногой сбил дневального на бетонную площадку.
– Чифу разлил, сука! – Двое, подскочив, стали бить дневального ногами.
– Драка во втором! – закричал в трубку дежурный на вышке.
От вахты бежали контролеры с дубинками. За дневального неожиданно вступились трое. На помощь к тем, кто бил дневального, подскочили четверо. Началась большая драка.
Въехав в пространство между воротами, груженная коробами с игрушками машина остановилась. К ней подошли трое солдат с овчаркой. Двое стали осматривать машину, один с собакой забрался на короба.
– Во втором драка! – кричал прапорщик. – Четверо раненых! Нужна помощь!
– Прекратить! – Начальник отряда подбежал к дерущимся. Контролеры с дубинками стояли в стороне, не рискуя приближаться.
– Чисто! – кивнул собаковод. Ворота открылись, и машина выехала из зоны.
– Чего постоянно искать, – негромко проговорил солдат, – кто туда залезет?.. Да и запах… В цех зайдешь – и то стараешься быстрее выйти.
– Иванов, – прочитал прапорщик нашивку на куртке. – Видно, башку ему проломили, весь в крови. Давайте их в санчасть – кивнул он двоим санитарам.
– Всех четверых? – спросил завхоз.
– Да, – ответил контролер. – Этих на вахту, – показал он на мужчины, которых держали контролеры.
//-- * * * --//
– Иванов в больнице, – сказал начальник оперативной части. – Серьезно ему досталось?
– Вся башка в крови, – ответил завхоз. – Шнырь наш толкнул одного из…
– Все, – подполковник махнул рукой, – свободен.
Он взял трубку внутренней связи и вызвал медчасть.
– Здорово, Иван Михайлович. Как там Иванов?
– Да ничего особенного, – ответил врач. – Разбит нос, содран кусок кожи на лбу, ссадины на щеке. Он в отряд пойдет, как и остальные, кроме дневального отряда, у которого два ребра сломаны и нос перебит. Остальные так себе… Крови много, а делов, можно сказать, ноль. Странная, надо заметить, драка.
– Вовремя вмешались контролеры, – вздохнул начальник оперативной части.
– Утром в Березовке перегрузят, – сообщила по телефону жена начальника лагеря, – и сразу расчет произведут. Растет наше производство.
Пластмассовые танки в коробе, стоящем в середине кузова, зашевелились. Оттуда высунулась рука и стала выкладывать игрушки. Потом появилась голова Кубинца. Он осторожно вытащил руку и боком выбрался из короба. Из соседней коробки кто-то тоже выбрасывал танки. Машина замедлила ход и остановилась. Кубинец замер с финкой. Он легко стукнул по коробу, из которого вылетали игрушки. Хлопнула дверца кабины. Мурлыча что-то себе под нос, водитель подошел к обочине и расстегнул ширинку. Кубинец услышал шум подъезжающей легковушки.
– В чем дело, Леонид? – строго спросил начальник лагеря.
– Отлить остановился, – ответил водитель.
– Машину в склад загонишь, – распорядилась женщина. – Товар заберут оттуда.
– Понятно, – водитель повеселел, – не придется мне…
– Поезжай, – перебила женщина, – пока там народ есть, чтоб успели разгрузить.
Легковушка тронулась. Кубинец подполз к коробу, из которого кто-то выкладывал игрушки, и начал помогать. Из короба выбрался Фролов.
– А где Скорпион? – спросил Кубинец.
– У заднего борта. Ты помоги ему, а я из мешков в короба доложу. Специально погрузил четыре мешка, как раз три короба наполним. Сразу и не поймут, как ушли.
– Голова два уха, – удивленно произнес Кубинец. И пополз к коробу, из которого выбирался Скорпион. Фролов стал укладывать в короба игрушки.
– Закладывайте, – сказал товарищам Фролов.
– Валить надо, – посмотрел на часы Скорпион. – Через полчаса проверка.
– След будет, – сказал Фролов. – Закладывайте, иначе не уйдем. Обложат район, и все. А так по крайней мере несколько часов будут в зоне искать.
– Верно, – согласился Скорпион. – И откуда у него такой дар?
Фролов подполз к ним.
– Аккуратнее и плотнее. – Он стал показывать, как надо укладывать игрушки. – Должно хватить, я проверял. Мешки никто не пересчитывал. Так что долго будут думать, как мы ушли и когда.
– Ну, – кивнул Скорпион, – давайте катапультироваться. Это делается так: руками за задний борт и опускаешь ноги. Как только поймешь, что сейчас коснешься, отталкиваешься и приседаешь. Потащит вперед, вытяни согнутые руки вперед и перекатывайся через…
– Делал я такое, – кивнул Фролов.
– И сразу к обочине перекатывайся, чтобы водила не заметил через заднее зеркало. Я пошел! – Он стал пробираться к заднему борту.
– Ништяк, братишки, – подмигнул Купец татуированному зэку. – Ушли бродяги. А я был уверен, что их повяжут, но ушли. Ну, блин, и отмочил Старатель. И бойню он срежиссировал. Менты теперь напьются с горя.
– Хрен вам, менты поганые!.. – Скорпион хлопнул себя по локтю. – Обсосите, сучары позорные. Теперь так, идем к реке, а потом…
– Идем на север, – перебил его Фролов, – цепочкой. Строго за мной. Наступать в мои следы. Последний пойдешь ты, Кубинец. И не забудь посыпать след. – Он протянул ему матерчатый мешочек. – Собака след не возьмет. Идти будем по камням и засохшим кускам земли. По траве идите на ребрах ступеней. Не забывай сыпать смесь.
– А чего ради мы попремся на север? – спросил Скорпион. – Там же зона на зоне.
– Именно поэтому, – ответил Фролов. – Если не согласны, то каждый волен идти своей дорогой. Я очень хочу получить срок за настоящее убийство жены и ее хахаля, а поэтому я для должен начала выбраться из Сибири и попасть в Москву. Для этого я и сбежал.
– Я ему верю, – сказал Скорпиону Кубинец. – Он тайгу знает, да и башка у него варит…
– Ладно, – кивнул тот. – Веди нас, Сусанин, к воле.
– Что, – улыбаясь, спросил подполковник, – сейчас партию игрушек забирают? Отлично! Молодцы вы, из воздуха деньги делаем.
По всей колонии зазвучал марш «Прощание славянки». Началась поверка.
– Нет Иванова, Бусынина и Фролова! – К начальнику отряда подбежал завхоз.
– Как нет? А в больнице?
– Там их и не было… Сергей Иванов куртку Скорпиона натянул. Точнее, говорит, на него натянули, когда в санчасть потащили.
– В подвале, может, работают? – Капитан шагнул ко входу в локалку.
– Нет, всех выгнали. А их после драки я не видел.
– Пусть подергаются, – стоя в строю негромко проговорил Купец. – А они у кочегаров в душе вмазали пузырек и дрыхнут. Пока найдут, может, очухаются, – подмигнул он татуированному мужику.
– Конечно, – кивнул тот, – цынканет сучонок. Ему потом верить не будут. Надеюсь, Угодец сделал все как надо.
Пересчитывая стоящих на некотором расстоянии друг от друга группы заключенных по отрядам, капитан с повязкой ДПНК (дежурный помощник начальника колонии) дошел до второго отряда.
– Отсутствуют трое, – доложил ему начальник отряда. – Необходимо что-то предпринять…
– В кочегарке они, – сказал идущий к зданию лагерной бани начальник оперативной части. Навстречу ему вышли прапорщик и старший лейтенант.
– В раздевалке душевой одежда Иванова, Фролова и Бусынина. И две пустые бутылки из-под водки, – доложил старший лейтенант.
– Ищите! – закричал подполковник. – Они по пьянке могут и в запретку полезть. А перед комиссией этого очень не хотелось бы. Локалки закрыть, любое передвижение осужденных запрещено. Пусть завхозы с дневальными и отрядные проведут обыск зданий своих отрядов. Контролерам обыскать все возможные места. Часовым – двойное внимание! – жестко приказал он.
– Проверить запретки, – скомандовал майор ВВ. – Неужели побег?
– Тут и воздух другой, – улыбнулся Скорпион. – А тебя, тезка, нам сам Бог послал. Вот додумался! Менты сейчас уши ломают: как ушли, куда делись? – Он рассмеялся. – Наверняка зону переворачивают, думают, по пьяному делу курканулись. Интересно, когда въедут, что мы свинтили?
– Когда вертолеты увидим, – сказал Кубинец. – Тогда, значит, искать начали. Правильно мы на север тронулись. Шарить надо по направлению к железке. А любой здравомыслящий человек попробовал бы добраться до дороги, то есть до Березовки, а оттуда на трассу Стапюгино – Томск. Так что шансов сдохнуть свободными у нас гораздо больше, чем быть убитыми. От волков, конечно, отбиться можно, хотя и…
– Волки в это время не опасны, – перебил его Фролов, – а если почуют дым, сразу уйдут. Главное – на людей не нарваться. О побеге оповестят население, грибников, охотников, рыбаков и остальных жителей поселка. Наверняка могут объявить денежную награду. Сейчас так делают. Поэтому желательно ни с кем не сталкиваться. Идти придется примерно дней двадцать. За это время дойдем до границы с Ханты-Мансийским округом. Я знаю, к кому там обратиться, нам помогут.
– Ты вроде все предусмотрел, – сказал Скорпион. – И давно ты…
– Когда узнал, что Марина и Артур живы. Теперь я убью их по-настоящему. Но сначала узнаю, как было в действительности и кого я убил? Хотя теперь я в большом сомнении, что вообще кого-то убил.
– Интересно, убьешь ты их, и тебе заново срок намотают или этот досиживать будешь? А за побег добавят или нет? – спросил Кубинец.
– Я об этом не думаю, – ответил Фролов.
– Да я просто интересуюсь, что потом будет, – Кубинец улыбнулся. – Ведь ты получил срок ни за хрен. Хотя два трупа было. Но я думаю, все подстроили хахаль твоей бабы и она, – вздохнул он.
– Я это и хочу выяснить. И теперь я убью их уже в здравом уме. Я этого хочу так, как никогда ничего не хотел.
– Пусто! – Майор ДПНК вытянулся перед начальником колонии. – Проверили все, нет их нигде.
– Куда же они делись? – спросил полковник. – Не могли же они…
– Из колонии была выпущена только одна машина, – сказал начальник оперативной части, – с игрушками. Грузили машину у локальной зоны второго отряда. А потом была драка… Остановить и проверить машину! – закричал он в телефонную трубку.
«ВНИМАНИЕ: РОЗЫСК
Органами внутренних дел разыскиваются трое особо опасных преступников, бежавших из мест заключения…»
Якутск
– Добрый день, капитан! – Элла открыла дверь и улыбнулась.
– Покушение на Катю в Москве твой заказ? – спросил Сизов. – Значит, вот что я тебе скажу, тварь! – Он прижал ее к стене. – Если еще раз…
– Помогите! – Оттолкнув его, она бросилась к двери. – Спасите! Он… – Элла неожиданно замолчала.
– Не обращайте внимания, – усмехнулся сидевший за рулем «десятки» майор милиции. – Она готовится к спектаклю.
– Войдите в дом, госпожа Малинова, – улыбаясь, посоветовал стоящий перед дверью опер, – не то сорвете голос, а вам его беречь надо для последнего слова на суде.
– Что у вас есть против меня, менты? – усмехнулась Элла. – Предположим, я заказала Катьку, и даже если это не так, я очень довольна, что ее убили.
– Ошибаешься, – послышался голос Сизова. – Жива она и даже не ранена. А вот нападавших взяли. Они ранены, но живы и будут говорить. Можешь не сомневаться, сдадут заказчика, а тот организатора назовет, то есть тебя. Так что суши сухари, Эллочка.
– Значит, Катька жива… Не смогли, идиоты, – не сдержавшись, прошептала она.
– Это не по нашему адресу, – усмехнулся Сизов.
– Может, отвезем ее за попытку…
– Вас мой адвокат съест вместе с погонами и удостоверениями, – засмеялась Элла.
«Хорошо держится, дрянь, – подумал Сизов. – Видно, уверена, что крыша надежная».
– Пошли, – кивнул он оперу. – А ты запомни, что я сказал. Если с Катей что-то произойдет, ты мгновенно сдохнешь. – Он вышел.
– Если он так сказал, значит, сделает, – произнес оперативник.
«Надо надавить на Кузовкина, забрать иконы и шкатулку из дома Бурцевой, – подумала Элла. – Это обеспечит мне достаток лет на десять. А за это время я удачно выйду замуж».
– Вот зараза! – положив телефонную трубку, пробурчал Леший. – Значит, эта тварь попыталась Катюшу убить. Сволочь, зараза, – повторил он. – И ведь не остановится эта росомаха, мать ее! Выходит, надо свои меры принимать.
– Вы правы, Владлен Федотыч, – в комнату вошел парень, – Белка в стае Японца. Тот сейчас в городе. Где именно, выяснить не удалось, но что он в Якутске, точно.
– Так. Значит, этот хищник объявился. И что ж его сюда приманило? – Леший задумчиво посмотрел в окно. – Погодь-ка, Владлен, ведь скоро из Влажного треугольника будут золото вывозить. Не на него ли нацеливают Японца? Вот что, вокруг участка на Влажном Треугольнике поставь людей с оружием. Пусть смотрят в оба. Запросто могут навалиться бандиты Японца. Не просто так он тут объявился, этот гад. А Катьку, значит, хочет убить та стерва… – Он взял телефонную трубку и набрал номер.
– Послушайте, Владлен Федотович, – вздохнула женщина в белом халате, – вы же понимаете, что это невозможно.
– Вот что, голубушка, – ответил ей Леший, – сейчас ничего невозможного нет, просто стоит дороже, но за это не волнуйся. Вот что я тебе скажу, милая, заезжай ко мне, когда сможешь, тогда все и обговорим…
Телефон отключился. Женщина покачала головой и положила трубку.
– Антонова ко мне, – приказала она по внутренней связи.
– Любовь Ивановна, – в кабинет через минуту заглянул плотный молодой санитар, – Антонов…
– Пусть войдет.
Санитар открыл дверь. В кабинет вошел худощавый русоволосый молодой мужчина.
– Здравствуйте, доктор, – улыбнулся он.
– Дверь закройте, – сказала Любовь Ивановна вошедшим следом у двери санитарам. – Садись, Иван, – улыбнулась врач.
Иван сел и засмеялся:
– Все никак не могу привыкнуть, что мебель не двигается.
– Как себя чувствуешь, Ваня?
– Да хорошо. Почему вы меня вызвали? Снова уколы…
– Да нет. Не хочется тебе туда? – кивнула она на окно.
– Хочется, – грустно ответил он. – Но не хочу людям плохо делать. Тут у меня и палата отдельная, и вообще лучше. Екатерина Сергеевна заботится, иногда забирает меня. Если бы не она…
– Иван, – сказала Любовь Ивановна, – я вот что хотела выяснить. Если Екатерину Сергеевну кто-то обидит, ты…
– Я его убью, меня не удержат ваши санитары и решетки, я смогу уйти. А почему вы спросили? Эта змея пыталась ужалить?
– Тебе передали фрукты, – кивнула она на пакет у столика. – Жалобы есть?
– Все нормально. Но почему вы спросили?
– Иди, – улыбнулась она.
Антонов пошел к двери.
– Тащите фрукты мне в палату, – ногой открыв дверь, приказал он санитарам. Врач рассмеялась.
– Ты согласен? – спросила Элла.
– Но Москва не дала на это «добро», – ответил Кузовкин.
– Ты идиот или прикидываешься? Ты никто и звать тебя никак! Знаешь, чем все закончится? Тебя просто убьют, когда поймут, что я ничего делать не буду. Я тебе благодарна, ты помог мне, поэтому предупреждаю: не глупи, Митька, помоги мне попасть в дом Бурцевой, и через неделю мы исчезнем. Если со мной что-то случится, ты после этого не проживешь и недели. Тот, кто купил мне дом, наверняка уже мертв. Ты нужен был только для того, чтобы выкрасть кассету и помочь мне. Им нужно золото, а я ничего не могу сделать. В Бурцеву стреляли, но ничего не вышло, она жива. Так что думай. Она сейчас задержится в Москве, поэтому есть шанс взять иконы и шкатулку с побрякушками ее бабушки. А это очень большие деньги. Мне сообщат, когда Бурцева будет выезжать. Не дури, майор, я даю тебе шанс стать богатым и остаться живым. Так что подумай. Завтра ты мне должен сказать, согласен или нет.
– Знаешь, я думал, ты птица высокого полета. И к Бурцеву сумела в доверие войти, и Бурцеву-старшую убить, и из тюрьмы тебя вытащили, а ты просто воровка. И мой тебе совет, пока дружеский: не делай глупостей, иначе ты долго не проживешь. Или вдруг объявится кассета. Сама понимаешь: тебя вернут в тюрьму, и срок будет большой. А начнешь трепать языком, тебе его отрежут вместе с головой. Ты знаешь, как это делается! – Он засмеялся. – Теперь о Бурцевой. Да, ее пытались убрать, но не твои придурки. Ты из себя строишь хрен знает кого, а на самом деле мелкая уголовница. Вот что я тебе скажу: дернешься – хана тебе сразу. Ты должна уговорить Лешего отказаться от Бурцевой и подписать контракт с москвичами. Золотодобычей будут заниматься частные предприниматели. Ясно? – жестко спросил он.
– Здравствуйте! – В кабинет генерал-лейтенанта ФСБ вошел худощавый полковник.
– Я все думал, Зорин, увижу я тебя в форме или нет. И наконец-таки увидел, – усмехнулся генерал.
– Жена заставила, говорит, тебя начальство вызывает, а ты все без погон ходишь. Пришлось уважить.
– Понятно! Значит, супругу больше начальства уважаешь?.. Уж очень ты кое-кому мешаешь, Волкодав. В Чечне за тебя приличную сумму обещали! – Генерал-лейтенант засмеялся. – Вот что, – уже серьезно заговорил он. – Есть информация, что Японец в городе. А значит, чего-то нужно ждать. Японец просто так не появляется. Где он обитает, неизвестно. Пять лет за ним охотимся и никак не зацепим. Я тебя вызвал вот почему. Среди милицейских скорохватов завелся предатель. Служба собственной безопасности признает, что информация уходит к преступникам из оперативных служб. У тебя есть информаторы среди уголовников. Постарайся выяснить хоть что-нибудь…
– Товарищ генерал-лейтенант, – вздохнул Зорин, – я не очень хорошо понимаю. Служба собственной безопасности предполагает…
– В том-то и дело, – недовольно перебил его генерал. – И зацепиться им не за кого. Трижды проваливались операции по задержанию. Через нас из Магаданской области уходит золото. Их трижды пытались взять на железной дороге, дважды на трассе. Один раз в Красноярском крае, а потом в Липецке, представляешь? Но ведь и информация поступала, и операции готовились, однако результат нулевой. Немалую роль в этом играет Японец. То, что сейчас он в Якутске, вполне вероятно. Ты не находишь странным, что Малинову оправдали?
– Да не я один.
– Вот именно. И этот ветер дует из Москвы. Служба собственной безопасности министерства внутренних дел Якутии может помешать.
– Вот в чем дело… Зря вы, Григорий Петрович, вокруг да около ходите. Вы предполагаете, что кто-то сидит в кресле федерального министерства?
– Насчет министерства полной уверенности нет. А вот что касается какого-то чина из здешнего милицейского начальства, кое-какие соображения имеются. В общем, слушай…
– Значит, ты, майор, так? – прошептала Элла. – Я мелкая воровка? Ошибаешься, ментовская морда! Я просто хотела тебя замазать, но, похоже, приходится так уходить. Ты, Загаев, значит, решил процент от золотодобытчиков получить! – Она засмеялась. – А я думаю, почему ты меня отмазал? Мысль была – боялся, что сдам. А ты решил использовать меня, а потом убрать. Кто же Бурцеву хотел убить? Загаев кого-то нанял? Нет, он таких олухов не послал бы. Кто же тогда? А может, майор просто строит из себя осведомленного, а сам ничего не знает? Нет, знает. Уж больно смело он стал себя вести. Я думала, он запуганный дурачок, а оказалось, это хищник и знает, что делает. Ловко он меня провел… Значит, придется принимать предложение Японца, пустой я отсюда не уйду. Конечно, я не нищая, но уж очень хочется быть миллионершей, и чтобы миллион был не деревянный. – Она взяла сотовый. – Надо обговорить условия с Хазиахметовым.
– Закрой рот! – приказал Японец крепкой женщине. – Я знаю, что здесь опасно оставаться. Но нам некуда деться, менты обложили. Судака взяли в Магадане. Озерина в Верхнеколымске. В Усть-Наре застрелили Бенни. Все, надо уходить. И чем скорее, тем лучше. Такая возможность есть, но надо сделать дело. Ясно?
– Я не знала, что никого не осталось…
– А что ты, Белла, вообще знаешь? Только и умеешь деньги тратить. Накупила себе разной хреновины, а для чего – непонятно. Чтоб медведи любовались твоими побрякушками? Отсюда мы поедем в Казань. Точнее, под Казань. И там надо будет вести себя тише воды ниже травы. Так что разгуливать в своих побрякушках ты не будешь. Ясно?
– Конечно, – кивнула она, – я все поняла. Но знаешь, я бы не доверяла этому менту. Он…
– Он давно мог сдать и Белку, и Тундровика, а он просто предложил дело. За ним стоят очень влиятельные люди. А вот эта штучка, похоже, знает, чего хочет. Но ни шиша у нее не выйдет. Леший – человек, верный одному знамени, и Бурцеву он не предаст, будет с ней до конца. Зря она только время тратит. Ты когда к ней пойдешь?
– Сегодня вечером собиралась.
– Я бы с ней потолковать хотел, она, похоже, знает, на кого ментяра работает. Хотелось бы и мне узнать. Не по мне, когда человек через другого команды отдает. Я хочу знать, кто он такой и что предложить может. А то ведь майор сегодня на пулю или на нож напорется, и все. А это не по мне. Дело громкое будет, и надо знать, куда уходить. Мои норы засвечены. Короче, потолкуй с этой бабой, пусть нарисуется у нашего кабака. Потом ее ко мне приведешь.
– Японец, – в комнату вошел крепкий якут с сотовым телефоном в руках, – тебя баба спрашивает. Элла.
– На охотника лисица выскочила, – засмеялся он и взял телефон. – Это я. Чего ты хочешь?
– Встретиться, – послышался голос Эллы. – Надо поговорить…
– В десять утра у кабака «Иней», – сказал он. – К тебе подойдут. Но запомни, если увидят хвост, тебе хана. – Японец отключил телефон.
– Понятно, – кивнул Леший. – Значит, она желает снюхаться с Японцем. Где этот татарский япошка есть-то?
– В городе, – ответил мужчина. – У него нор, как он свои места называет, не осталось. Но никто не знает, где он сейчас. Судачили, что в Якутск кто-то вызвал. А вот зачем, никто не знает.
– Погоди, Роман, кто об этом говорил? Выходит, кто-то знает, что этот отморозок в Якутске, но не говорит, где именно. Ты придави его, он скажет. Сейчас вывоз золота намечается, и если какая заварушка произойдет, я с тебя в первую очередь спрошу. Понятно?
– Понятно, но…
– Давай без этого. Я желаю знать, где находится Японец. Он просто так нигде не бывает. Где появится, кровушка льется, а я от этого отвык. Я искать стану, а это, сам знаешь, дело хлопотное и не всегда все получается. Тебя туда послали, чтобы ты нашел Японца и дал мне знать, где он. Там мои люди, и если кого-то убьют, я тебя заставлю его семью обеспечивать, понял?
– Да все я понял, дядя, – недовольно проговорил Роман. – Но я-то кто есть? Охотник и проводник для туристов. А ты во мне, похоже…
– Вон ты как заговорил!.. Не зли меня, Ромка. Когда я злой, очень нехороший. Да ты знаешь.
– Да уж помню, как ты меня кнутом охаживал.
– На Бурцеву в Москве покушались.
– На Екатерину Сергеевну?
– На нее.
– Вот твари! Ладно, я сегодня кое с кем встречаюсь. И попробую расспросить о Японце.
– Очень прошу, Ромка, – настоятельно сказал Леший.
Москва
– Как ты? – спросил по телефону Сизов.
– Нормально, – ответила Катя. – Я осталась, чтобы убедиться в том, что раненые выживут.
– Понимаю. Жаль, никого живьем не взяли. Но знаешь, что я тебе скажу: не Малинова тебя заказала. Отследили ее звонки, не она это.
– Знаю. Со мной не единожды разговаривали. Я ума не приложу, кто мог меня заказать. Было предположение, что покушались на Жигунова. Но больше все-таки вероятности, что стреляли в меня. Я буду осторожна. Ко мне приставили четверых охранников с пистолетами, а они заставляют меня…
– И правильно делают, – послышался голос Сизова. – Ты та еще штучка.
– Я штучка? – со смехом возмутилась Екатерина. – А как же наша свадьба? Ведь ты…
– Все будет, когда приедешь. Кстати, Владлен Федотович в ярости. Ищет концы и уверяет, что найдет заказчика и лично открутит ему башку.
– Не думаю, что это Рокин, – сказал Жигунов. – Он, может, и хотел бы, но у него руки коротки. К тому же у меня сложилось впечатление, что стрелки были не москвичами.
– В этом вы правы, – сказал Зубов. – Оба из Комсомольска-на-Амуре, ранее судимы. Я сейчас в Комсомольске отрабатываю их связи. Кое-что удалось выяснить сразу. У них в Сусумане – это поселок в Магаданской области на границе с Якутией – был приятель, Леонид Базин. В данный момент его негласно разыскивают. Дома он не появился.
– Чертовщина какая-то! Хорошо, что Бурцева нормальный человек, иначе она вполне могла бы подумать, что это покушение инсценировали мы. Кстати, как там Рокин? Я пробовал передать ему сообщение, но…
– Рокин убит за час до покушения на кого-то из вас.
– Вот это да! – Жигунов оторопел.
– Сейчас отрабатываем его связи с наркоторговцами. Рокин не так прост, как вам казалось. Он держал нескольких торговцев зельем, которое ему поставлял родственник из Саратовской области. Впрочем, вас это никак не касается. Своим партнерством с вами Рокин прикрывал свои доходы и отмывал деньги через нашу компанию. Но только через свои счета.
– Я не знаю, что делать, – вздохнула Маргарита. – Ужасно боюсь и за детей, и за себя. Да, нашли хозяина телефона, номер которого давали мне разные люди. И что? Он убит, его сбила машина через два дня после задержания Щербакова. Судин приставил ко мне своих людей, но это не может продолжаться вечно. Как же теперь быть?
– Успокойся, – сказал Петрович, – я с дочкой переговорю, она надавит на своего мужика, он из милиции…
– Зубов, – кивнула Маргарита. – Он прекрасный человек, но видите, что получается. Ко мне нельзя применить программу защиты свидетелей. Убита моя подруга, пытались захватить моих детей, и я не могу рассчитывать на защиту государства. Спасибо Алику Судину, но я понимаю, что он не может охранять меня долго. В конце концов люди, которые охраняют меня и детей, тоже имеют семьи, и к тому же они должны получать деньги. И как я понимаю, за охрану платят немалые деньги, а я не могу тратить деньги, которые Фролов оставил детям. Продать дом я сейчас не могу. Я уже заключила договор…
– Знаешь что, плюнь ты на всякие там договора и продай, к чертовой матери, этот дом. Спокойнее и безопаснее жить станешь.
– Кому? Никто сейчас не просит продать дом. Кроме того, после ухода Зубова я вспомнила о грузине, позвонила ему и узнала, что он убит. Вы понимаете, Афанасий Петрович, что происходит? Убивают и тех, кто хотел купить дом. Сейчас дом пустой, и я боюсь туда ехать. Боюсь выпустить детей на улицу, подойти к окну и то боюсь. А когда кто-то звонит в дверь…
И тут раздался звонок входной двери. Маргарита вздрогнула.
– Вот сейчас и глянем, так ли страшен черт, как его малюют! – Петрович шагнул к двери.
– Я с вами, – шепнула Маргарита, держа в руке газовый баллончик.
– Кого принесло? – громко спросил Петрович.
– Это я, – послышался голос Зубова.
– Вот сейчас милиционера и спросим! – Петрович открыл дверь.
– Добрый день! – поздоровался Владимир. За ним вошли двое молодых мужчин в штатском.
– А ты говоришь, охраны нет, – усмехнулся Петрович.
– Да это не охрана, – сказал капитан. – Фролов бежал.
– Как это? – не поняла Маргарита.
– Сбег, значит, Ванька. Ай да молодец, так им, мать их! Ну а хапнуть его в тайге – дохлый номер! – весело проговорил Петрович.
– Как сбежал? – Маргарита растерянно посмотрела на Зубова. – Почему?
– С ним вместе двое большесрочников, – начал объяснять Зубов. – Один наемный убийца, и по его делу еще ведется следствие. Из-за него колония объявила федеральный розыск. Они втроем выехали в ящиках с игрушками, которые делают в колонии. Хватились их через два часа. Но побег обнаружили только через пять часов, и то случайно. Груз начали перегружать в машину покупателей и неожиданно увидели, что в трех больших ящиках раздавленные игрушки. Стало понятно, что там лежали люди. И водитель, и охранник колонии вспомнили, что ящики помогали грузить какие-то осужденные. И что в машину положили мешки с игрушками. А мешки были нужны для того, чтобы заполнить ящики, из которых выбрались беглецы.
– Ловко, едрена корень! – подмигнул Петрович. – Ай да Иван! Все ж проснулась в нем тяга к свободе.
– Я не понимаю, чему вы радуетесь, – сердито проговорила Маргарита. – Тому, что Иван бежал с двумя кончеными бандитами и теперь будет с ними убивать людей?
– Положим, Иван убивать не станет, – раздраженно отозвался Петрович.
– Тогда зачем он бежал? – спросила Маргарита. – Я узнавала у адвокатов, он вместо восемнадцати мог отсидеть двенадцать, а вполне возможно, что при хорошем поведении…
– За двойное убийство ему не светило ни помилование, ни условно-досрочное освобождение, – вздохнул Зубов. – Но этим побегом Фролов крест на себе поставил. У вас будут находиться двое наших сотрудников. Возможно, Фролов придет к вам. Кроме того, Маргарита Павловна, если Фролов вам позвонит, постарайтесь…
– Извините, я не верила и не верю в то, что Фролов виновен. Даже если он сделал что-то ужасное, то только под воздействием какого-то психотропного средства. Я это говорю к тому, что я не буду звонить вам и сообщать, что со мной говорил Фролов. Более того, если он подойдет ко мне на улице, я не смогу сообщить о нем вам. Видите ли, в чем дело, – торопливо проговорила Маргарита, – в том, что произошло, есть и моя вина. Я поверила его жене, когда та заявила, что они не будут усыновлять детей, потому что она беременна. Я обязана была связаться с Иваном Михайловичем и выяснить, правду ли говорит эта женщина. Я не сделала этого. Я слышала от Ивана Михайловича, что они с женой не могут иметь детей, но тогда я об этом забыла. Так что в случившемся есть доля моей вины. Конечно, если я узнаю, что он совершил еще какое-то преступление, я немедленно сообщу о нем.
– Ну и Ванька! – восхитился Петрович. – Вот отчудил так отчудил, едрена корень! Вот, значит, почему он не писал. Только зазря он в побег ушел. Те двое злыдней, ежели Иван им не подмогнет, пришьют его. Хотя Иван может и оставить их в тайге. Но так Ванька не сделает. А их, значит, сейчас любой может пристрелить, ведь опасные преступники сбежали, вооружены, и прочая мура про них написана будет.
– Побег – уже преступление, – покачал головой Зубов. – А совершили его трое осужденных за убийство к длительным срокам. Можно сказать, из клетки вырвались попробовавшие человечину волки. Они очень опасны. И двое, без сомнения, пойдут на все, чтобы их не взяли. Беглецам нужны одежда, деньги и оружие, к тому же…
– Хватит, – остановила его Маргарита. – Если он совершит какое-нибудь серьезное преступление, только в этом случае вы можете рассчитывать на мою помощь. Но я уверена, что Фролов к нам не придет. Возможно, он убийца и совершит что-то ужасное, но беспокоить детей он не будет.
– Все-таки это не исключено, – вздохнул Зубов, – поэтому наши сотрудники побудут у вас.
– А что я скажу детям? Поймите, они не перестают спрашивать о папе.
– Видел я, как они к тебе липнут. Мамочка, мамуля, да родные так с матерями не всегда обращаются. Понятно, если подрастут, могут и спросить, что и как. Но все будет зависеть от тебя. А возможно, и не спросят. Смотря как ты их воспитаешь. А сейчас они на тебя как на самую родную маму смотрят, – сказал Петрович.
– Вы правду говорите? – смущенно спросила Маргарита. – Дети действительно отношение чувствуют…
– Да чтоб я сдох, едрена корень! – клятвенно заверил Петрович.
Маргарита чмокнула его в щеку.
– Спасибо вам, а я так боялась, что…
– Дура ты, Ритка, – остановил ее Петрович. – Это ж невооруженным глазом видать, что они тебя родней родной считают. Все у вас будет в полном ажуре. – Он взглянул на Зубова: – Значит, у меня тоже твои орелики поселятся? Ведь я как-никак самый верный товарищ Ваньке. И я ему всякую помощь окажу.
– В этом я не сомневаюсь.
– Где мы можем расположиться? – спросил Маргариту один из пришедших с Зубовым парней.
– Я покажу вам комнату для гостей, – ответила Маргарита. – Квартиру мне оставили родители, и я стараюсь сохранить все так, как было при них.
– Да это хорошая квартира, – сказал Петрович. – Большая и обставлена приятно.
– Пойдемте, Афанасий Петрович, – позвал его Зубов.
– А ведь зятем будет, едрена корень, – кивнул Маргарите Петрович. – Правда, хоть и мент, мужик нормальный.
– Благодарю за столь лестную оценку, – улыбнулся Зубов.
– Во, – кивнул Петрович, – мне и сказать уже ничего нельзя! – Он засмеялся.
Маргарита тоже улыбалась, но видно было, что она думает совсем о другом.
– Пошли, зятек! – Петрович понял ее настроение. – Попробовал я ее развеселить, да, видать, клоун из меня хреновый.
– Спасибо вам… И вот о чем я вас попрошу. – Маргарита посмотрела на Зубова: – Если Ивана задержат в Москве, вы дадите мне возможность увидеться с ним?
– Я таких полномочий не имею, – вздохнул Зубов. – Но если это будет возможно, обязательно постараюсь.
– Как бежал?! – изумился Жигунов. – Подождите, Фролов с двумя убийцами? Но…
– Фролов совершил побег из мест лишения свободы, – перебил его оперативник. – С ним двое опасных преступников.
– Понятно… Но что же вы хотите от меня? Чтобы я организовал поиск бежавших?
– Если вдруг он свяжется с вами, вы обязаны сообщить…
– Обязан? – Жигунов насмешливо улыбнулся. – Ах да, долг каждого гражданина…
– Не надо иронии, – покачал головой оперативник. – Фролов вместе с двумя бандитами на свободе, и скорее всего они пробираются в Москву.
– Извините, больше времени я вам уделить не могу, работа. – Жигунов взял зазвучавший сотовый.
– Если вступишь с ним в контакт и не сообщишь, пойдешь под статью УК, – пообещал оперативник и вышел.
– Фролов сбежал? – удивленно спросила Катя. – Господи, все-таки жизнь непредсказуема, как говорит мой компаньон, в прошлом милиционер, а потом бандит Леший. Я видела Фролова, разговаривала с ним и даже мысли не допускала, что он может совершить что-то подобное. Я до сих пор не верю, что Иван Михайлович мог убить человека. Я этого просто не представляю.
– Знаете, Екатерина Сергеевна, я тоже не верил. Но факт остается фактом – он осужден, и вина его доказана. Все сошлись во мнении: если бы не психотропные таблетки, которыми врач пыталась успокоить его, он не убил бы никого. Он вину свою признал, но говорил как-то неуверенно, будто все это ему приснилось. Я чувствую свою вину – мы же срочно отправили его в Якутию, и он не успел усыновить детей. Его обманула жена, сказав, что сделает это, но мы понимали, что ничего она не сделает, однако его работа для нас была важнее. Я пытался материально помочь Сазоновой, которая забрала детей, но она… – Жигунов виновато улыбнулся.
– Я слышала эту историю и считаю, что эту женщину можно понять. Да и вы понимаете, что тоже виноваты в случившемся. Знаете, Саша, деньги меняют человека, я поняла это по себе. На первое место выходит дело, очень редко удается думать о чем-то другом. Особенно если что-то вдруг не получается. Я тоже дважды использовала человека и считала себя правой, поскольку дала ему возможность заработать. В первом случае жена с ним развелась, а я и мысли не допускала, что это я виновата. Во второй раз человек не успел привезти нужное лекарство, и его дед умер. Ну и что? – Катя развела руками. – Подумала, пришло время умирать. Зато и тот, и другой прилично заработали, а главное, конечно, я не осталась внакладе. Там, где хорошие деньги, всегда постоянная борьба, конкуренция. Нередко конкурентов убивают, кстати, это пытались сделать и со мной. А как вы поступите, если Фролов вам позвонит?
– Я этого не хочу. Но если такое произойдет – хотя, зная Фролова, я думаю, он ко мне не обратится, – но если все-таки это случится, я, наверное, ему помогу, но только при том условии, что он больше ничего противоправного не совершил. Сообщить в милицию я не смогу.
– А вы можете познакомить меня с женщиной, которая взяла детей? – неожиданно спросила Катя.
– Вряд ли это правильно, – помолчав, ответил Жигунов. – Не знаю, что из этого выйдет, но если хотите, попробую. Хотя, повторяю, в благополучном исходе я не уверен.
– Я просто хочу увидеть ее и детей. А дальше посмотрим.
– Вы смелая женщина. В нас стреляли, а вы, похоже, об этом забыли.
– Нет. Меня трижды пытались прикончить, но я, как видите, жива. Давайте поедем в больницу к раненым, а потом к Сазоновой.
– Хорошо. – Жигунов посмотрел на часы. – Но сначала я перенесу деловую встречу на завтра.
– Фролов ушел, – пробормотал Загаев. – Никогда бы не подумал, что он способен на такое. Скорее всего его принудили к побегу эти два отморозка – Скорпион и Кубинец. Я встречался с каждым и надеюсь, что мы еще раз увидимся. – Зазвонил телефон. – Полковник Загаев, – сказал он в трубку.
– Майор Малин, – доложил абонент. – Из штаба по розыску…
– Есть след? – поинтересовался Загаев.
– Нет. Они как сквозь землю провалились. Уехать они не могли, потому что в том районе не было никаких машин. Мы обследовали всю трассу.
– Значит, вы их не возьмете. Хорошо, что догадались сразу сообщить о побеге. А что говорят зэки, которых допрашивает оперчасть?
– Ничего конкретного. Говорят, решили размяться и помогли на погрузке. Те, кто укладывал игрушки в короба, утверждают, что четыре короба были загружены. Тот, кто был в куртке Иванова, однофамилец. Опера уверены, что драка была спланирована, но доказать этого не могут. Всех, кто грузил, отправили в изолятор. Но это ничего не дает. Где беглецы сейчас и куда направляются, неизвестно. Побег Фролова – полная неожиданность. Хотя есть версия, что его спровоцировали на побег, потому что он прекрасно ориентируется в тайге. Некий вор-домушник…
– Знаю, – перебил полковник. – Тот вор убит при довольно странных обстоятельствах. Говорят, покончил с собой. Так заявляют администрация колонии и прокуратура. Но у меня появились большие сомнения. Поэтому я сделал запрос в литовский городок, о котором упоминал…
– Через сутки мы прекратим поиск силами колонии. В дело уже вступили специалисты, предупреждены блокпосты соседних областей и краев. Оповещено местное население. Я считаю, что выход на след беглецов дело времени, двух-трех, ну от силы четырех суток.
– Они в бегах уже трое суток, а вы не нашли даже места, где они спрыгнули с машины. Впрочем, меня больше интересует Иванов. Черт возьми, его уже должны были доставить к нам. И что странно, не для предъявления нового обвинения, а для пересмотра того дела, за которое он уже осужден. Но теперь Скорпион загуляет по полной программе. Ну ладно, информируйте меня о дальнейшем немедленно. – Положив трубку, он покачал головой. – Странно, что задерживают ответ из Вильнюса. Я внимательно прочитал письмо Фокина после известия о его кончине. Он называет такие приметы, которые действительно надо видеть. А до этого он Фролову не видел, с Фроловым тоже встретился только в колонии. Рассказать ему Фролов не мог, не тот человек. Черт, неужели… Чепуха полная. Но тем не менее Фокин действительно написал так, что можно, если не верить, думать, что Марина Фролова жива. Черт, на письме сразу поставили крест, уверенные, что Фокин это выдумал. Хотя стоп! – Загаев прошелся по кабинету. – Скорпион и Кубинец поняли, что Фролов может вывести их, и, расспросив о жене, передали мельчайшие подробности Фокину, а тот им подыграл. Это и подтолкнуло Фролова. А Фокина убрали, чтоб не проговорился. Вот это похоже на правду. Однако в любом случае надо подождать ответа из Вильнюса.
– Слушай, – быстро заговорила миловидная рыжеволосая женщина, – ты кинул Шведа, ты с ним и разбирайся. Он ищет меня. И если найдет, я ему все расскажу. Так что…
– Закрой пасть, сучка! – Плешивый мужчина ударил ее по лицу. – Ты ему скажешь… Да он тебя и слушать не станет, башку отвернет – и все. Откуда ты знаешь, что он тебя ищет?
– Мама сказала, – всхлипнула рыжая. – Он около дома крутился, к гаражу подходил. Хорошо, что я задержалась. Швед запросто убьет, он умеет это делать.
– Умеет. Надо сказать Кощею, пусть с ним разберутся. Швед наверняка будет разборку устраивать за кента своего, Герцога. Ему пожизненное дали, он на конвой бросился и погиб. Швед будет крайнего искать. Он понял, что его подельников подставили. А вот кто именно?
– Слушай, Дьяк, ты мне скажи, что делать, а то я боюсь.
– Да хорош тебе, – войдя, усмехнулся Кощей, – все ништяк! Со Шведом мы разберемся. Кстати, он с Таксистом частенько контачит. Зря мы Таксиста отпустили. Ведь он наверняка…
– Да остынь ты, – перебил Дьяк. – Тут, похоже, что-то непонятное начинается. Лузу убили. Кто – неизвестно. Зарезали у подъезда, отвертку в сердце воткнули. С теми, кто Щербака завалил, тоже ни черта не понятно…
– А чего ты себе башку забиваешь разной хреновиной? – отмахнулся Кощей. – Нам все эти дела шли и ехали. Главное – надо узнать, кто Круга с Хитрым подставил, и бабки вернуть.
– Забудь об этом, – посоветовал Дьяк. – Дело к тому идет, что Иностранец вот-вот нарисуется. И он тебе с ходу мозги на место поставит. На кой хрен ты эту бодягу замутил? А если менты вмешаются? Ништяк, что Таксист никого не сдал. Если Иностранец прикатит, а тут канитель, то…
– Слышь, – усмехнулся Кощей, – мы работали на Доктора, а потом Иностранец нас к себе подтащил. Ты его видел?
– Нет. Просто деваться некуда было. Доктор, сука, записал все наши базары. Да мне ништяк с Иностранцем работать. Бабками он снабжает, особенно не нагружает и обещает миллионерами сделать. Я ему верю.
– А я думаю, Иностранец что-то мутит, – возразил Кощей, – насчет золота… – Он замолчал.
– Договаривай, здесь все свои!
– Насчет заоблачных обещаний, – неуклюже поправился Кощей. – А ты чего тут торчишь? – посмотрел он на женщину. – Пошла вон отсюда! И если где-то что-то вякнешь – ты свое отжила. Сдерни!
Женщина выскочила за дверь.
– А ты, – Кощей повернулся к Дьяку, – особо не наезжай, понял?
– Да ты сам начал, про золото что-то забазарил. Погоди, в прошлом году тебя в это время, когда там…
– Дурень ты, Дьяк! И вообще, зря ты этот базар начал. Мой тебе совет – забудь.
– А мой тебе совет – не базарь лишнего. Я думал о том, где ты в то время был. И кентов твоих что-то не видно, и разбор ты какой-то непонятный устроил. И еще: кто знал, что твой братан братве в тот день бабки отправит? Ты знал и вполне мог шепнуть Доктору. Ведь его братан был должен и Кругу, и Хитрому приличные бабки. Доктора убили, спалили в машине вместе с какой-то бабой. Его братана вместе с любовницей мочит муж той шкуры…
– Да хорош тебе, не поднимай эту тему, понятно?
– Не держи меня за дурака. Что-то вы задумали, а вот что, не понимаю. Ты ждешь Иностранца. Знаешь, что я подумал: а ты, случайно, не в курсе, куда делось золотишко, которое…
– Ты, значит, так ничего и не понял. Ладно, что тебя еще интересует?
– Почему ты влез ко мне? И где твоя команда? Где парни, с которыми ты уезжал в то время, когда… – Дьяк отшатнулся. – Ты чего? – успел спросить он. Пуля из пистолета с глушителем попала ему в горло. Он упал.
– Кабан, – негромко позвал Кощей.
В комнату вошел Кабан и покачал головой.
– Я тебе говорил, что…
– Эту телку тоже надо пустить в расход, – перебил Кощей.
– Понял! – Кабан вышел.
– Эй! – крикнул Кащей. – Пришли парней, пусть уберут. И телку сегодня надо сделать.
– Где она, сучка? – посмотрев на часы, зло спросил Швед. – Кобыла гребаная, кинула за бабки и куркуется! Найду и зарою!
Санкт-Петербург
– Она убита выстрелом в левый висок, – сказал эксперт. – Стреляли двое, потому что выстрелы произведены…
– Из двух стволов, – подошел к стоящему у двух трупов майору милиции молодой оперативник с двумя пистолетами в пакетах. На их стволах были глушители. Отпечатков, конечно, нет, – отреагировал он на вопросительный взгляд майора. – В обойме каждого не хватает по одному патрону. Свидетелей нет. Нашла трупы дворник. Документов никаких. Но кажется, это иностранцы.
– Документы есть, – раздался голос справа. – Видно, их убили, схватили сумку и бежать. А у мужика было портмоне. Деньги выгребли, бумажник бросили. Марта и Герман Штерн. Граждане Германии.
– Вот те на, – проворчал майор, – иностранцы. И не африканцы или азиаты. Тогда еще можно было бы на скинхедов списать. А тут… – Он выругался.
– Все отлично! – улыбаясь, посмотрел на Марину Артур. – Вот мы снова и русские. И даже имена у нас прежние.
– А я думаю, все это зря, – покачала головой Марина.
– Пойми, началась последняя стадия игры, и осечек быть не должно. Вспомни, сколько раз ты меня называла Артуром, а я тебя Мариной, хотя мы были Германом и Мартой. Представь, что ты меня назовешь в поезде или еще где-то Артуром, а я буду, например, Михаилом. Вдруг рядом окажется наблюдательный человек, возможно, мент. А потом мы будем называть друг друга именами, которые указаны в документах. Это провал, я не хочу рисковать. Те же отчества, только фамилия другая. Муж и жена Дуровы. Петера, видимо, расколол Мюллер. И сейчас у него в доме находится кто-то из людей Мюллера. Наша ошибка, что мы его не убрали. Но, надеюсь, он нам не помешает. Послезавтра будем в Москве. Интересно, там что-то изменилось за год?
– Знаешь, я думаю, рано нам появляться в Москве. Во-первых, есть вероятность, что нас кто-то узнает, а во-вторых, пока менты не возьмут тех, кто поедет за золотом, нам рано туда соваться.
– Необходимо ехать именно послезавтра. Я чувствую, что парни выходят из-под контроля, и я их понимаю. Они год в столице благоденствовали. Хорошо, что не влезли в историю. Знаешь, я представляю их морды, когда они увидят меня. Это одна из причин, почему я не стал делать пластическую операцию.
– Перестань, Артур. Во-первых, хорошие хирурги отказались сделать нам операции. Во-вторых, нам не хватило бы денег, да и времени. И в-третьих, мне нравится твое лицо и, надеюсь, тебе нравится мое.
– Конечно, милая. Я порой просто поражаюсь, как ты, умная, сильная женщина, могла жить с этим ничтожеством, не способным ни на один мужской поступок. Или тебя это устраивало?
– Положим, если бы меня устраивала та жизнь, я бы не сошлась с тобой. Знаешь, Артур, иногда меня охватывает страх. А что, если нас с тобой узнает кто-то, и задержит милиция?..
– Перестань, все будет так, как мы хотим. Мы с тобой через месяц будем вспоминать твои страхи как дурной сон. Все тщательно продумано, и все у нас получится. Я не сомневаюсь в этом ни на секунду. И ты всегда в это верила, но вдруг…
– Мы сейчас в России, к тому же поедем в Москву. А нас кто-то может узнать в поезде.
– Во-первых, мы поедем на машине. Во-вторых, у нас будет надежное прикрытие, поэтому причин для волнения нет. В Москве мы поживем у моих знакомых, это надежные люди, и нас загримируют.
– Но тогда нас и милиция не узнает, если вдруг начнет проверять документы.
– А ты права. Повезло мне с тобой, я об этом даже не подумал.
– Но кто-то его убил, – нервно сообщила Хорина по телефону. – Сыграли под скинхедов и…
– Знаю, – отозвался Загаев. – У меня тоже есть новость – Фролов бежал.
– Что? Что ты сказал?
– Фролов Иван Михайлович совершил побег из мест заключения с двумя особо опасными преступниками. Один профессиональный киллер, другой просто бандит. Сроки у них большие, и они пойдут на все…
– Да плевать мне на них, меня интересует Фролов. Это же прекрасный шанс заполучить его на работу. В Якутии его искать не будут. А он станет открывать нам новые месторождения. Ты должен получить его, Тимур.
– Фролов осужден за двойное убийство и получил восемнадцать лет. А теперь он совершил побег. Он вне закона. И не забывай, что с ним два отморозка. Вполне возможно, что они вынудили Фролова бежать. Один зэк в своем письме утверждает, что видел в Литве живых Артура Берга и Марину Фролову. Правда, его потом повесили в изоляторе, но письмо он успел отправить.
– А если я скажу тебе, что у меня есть фотография Фроловой, сделанная две недели назад в Бонне? И кроме того, еще кое-что, подтверждающее, что Берг и Фролова живы и совершенно здоровы. Как тебе такой сюрприз?
– Надеюсь, ты пошутила.
– Если бы это было смешно… – Хорина вздохнула.
– Погоди, значит, ты уверена, что они живы?
– Абсолютно. И мне кажется, что убийство Дузина – дело их рук.
– Послушай, а не Герман и Марта Штерны были их двойниками?..
– Их задержали?
– Убили. Но уверяю тебя, это не Артур и Марина.
– Понятно. Значит, они убрали немцев. Наверное, Мюллер где-то прокололся, и Артур понял, что от немцев надо избавляться. Они живы, значит, приехали в Россию за золотом. Это дело рук Артура, а не Бориса, его брата.
– Но ведь была проведена экспертиза, доказавшая, что Фролов убил, а потом сжег трупы Артура и жены. И вдруг ты говоришь…
– У меня есть фотография. А я узнаю эту стерву даже среди тысячи ее двойников. Эта дамочка на фото – Марина Фролова.
– Труп по настоянию литовских родственников Берга сожгли. Им передали урну. Вот это да! А может, ты все-таки ошиблась?
– Позвони Мюллеру, – недовольно ответила Хорина, – и он тебе все объяснит.
– Значит, надо ускорить события. Черт бы побрал эту парочку! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы их взяли. Они меня сразу же сдадут. Так, Хорина, похоже, мы можем остаться ни с чем. Сделаем так. Отправь своих парней в район озера Большое Токо. Там мои люди встретят твоих и объяснят ситуацию. Крайнова, сучка, с Ломовиком тоже вступила в игру. Зверь и Фантомас – шелуха, а Ломовик – это серьезно. По нашим данным, у него в районе границы Амурской области и Хабаровского края с Якутией есть знакомые. Я покопался в данных и нашел их досье. Кстати, один из них уже два года в розыске за убийство участкового в Амурской области и разбойные нападения. В обоих случаях есть убитые и раненые. Равиль Хазиахметов, кличка Японец. Правда, вот уже год его не видно и не слышно. Я думаю, он готовится к серьезному делу и ищет золото. Кстати, могу обрадовать – в золоте были алмазы стоимостью около миллиона долларов. Об этом узнали месяц назад. Был задержан некто Буркин. Он и сообщил об этом. Японец обитал где-то в районе Усть-Нера – Сусумана. Там были задержаны пятеро его подельников. Я это к тому, что Японец очень серьезный и умный бандит.
– Что в вашей конторе известно о золоте?
– Была версия, которая прорабатывалась почти год, что золото спрятано в Хабаровском крае…
– Почему была?
– Появилось мнение, что золото было вывезено. Но как и когда, никто не знает. В конце концов пришли к мнению, что золото и алмазы в реке, над которой взорвался вертолет. И нашли объяснение взрыва – лимонка выпала из рюкзака и за что-то зацепилась чекой.
– Ты в это веришь?
– Я верю, что не все золото было в вертолете, – вздохнул Загаев. – Уверен, что взрыв – дело рук человека, но как и почему это произошло, понять не могу. Я на восемьдесят процентов уверен, что золото где-то там, я говорю о Хабаровском крае и прилегающем к нему районе Якутии или Амурской области. На двадцать процентов допускаю, что золото куда-то увезли. Значит, оно вполне может быть в Хабаровске или в каком-то населенном пункте Амурской области. Или Якутии. В общем, география обширна.
– Что-то ты темнишь, полковник! – Хорина засмеялась. – Ты не стал бы ввязываться в это, если бы знал, хоть приблизительно, где может быть золото. Я не понимаю, почему ты это говоришь. Но кажется, начинаю улавливать. Ты хочешь, чтобы поисками занялись мои люди, и вроде как в помощь им даешь своих. Но мои нужны тебе, чтобы оставить меня без защиты.
– Если бы я знал, зачем мне это нужно было бы?
– Как зачем? Я могу упрятать тебя за решетку надолго, а учитывая…
– Дура ты! – Загаев вдруг развеселился. – Если бы я знал, то был бы уже там, куда не добраться нашим правоохранительным службам. К тому же сдавать меня тебе невыгодно, придется самой кое-что вспомнить. И свидетели, оказывается, живы. Я примерно обрисовал план поисков золота. Мои люди работают в этом районе, но, увы, пока безрезультатно. А что золото в России и скорее всего где-то именно там, подтверждает и появление якобы убитых любовников. Они не появились бы в России, особенно после того, как Марину сфотографировали в Бонне. Но они здесь, и, значит, золото тоже где-то лежит. Я назвал тебе примерный район потому, что хочу, чтобы во всех возможных местах были люди, наши с тобой люди. Кстати, по поводу союза Крайновой и Ломовика я кое-что придумал. Они мешать не станут. Плохо только, если Ломовик поручил это Японцу. Хотя вряд ли он рискнет. И запомни: не делай глупостей и не пытайся искать Артура с его мадам. Ревность толкает на необдуманные поступки, а тебе нельзя ошибаться. Кстати, хочу тебя немного огорчить. Возобновили расследование по делу о самоубийстве твоего отца. Дело в том, что в воротнике его пиджака нашли капсулу с ядом. Версия о том, что он сам налил себе…
– Хватит! – закричала Хорина. – Ты пугаешь меня и хочешь вывести из дела? Не мечтай! А если меня возьмут, в камере тут же окажешься и ты. Ты ведь понимаешь, что я это сделаю. Так что не пытайся…
– Дура, я хочу стать твоим партнером. Мы желаем одного – найти золото, и нам необходимо разделаться с Мюллером, он может упрятать или просто убрать и тебя, и меня. Убирать Мюллера необходимо, он не оставит нас в покое, пока не получит золото. В конце концов, он прав. Он принимал участие и в подготовке, и в нападении. Там погибли его люди. Кстати, алмазы принадлежат только ему. Из-за них Доктор и пошел на это. Хотя сейчас я начинаю думать, что все организовал Артур вместе с этой сучкой Мариной. Надо отправить наших людей туда, в те районы, которые я назвал.
– Хорошо, я пошлю группу. Но ты вот о чем подумай – все-таки ваши службы не оставят это дело и наверняка будут наблюдать за близлежащими железнодорожными станциями. Я уж не говорю об аэропортах.
– Аэропорты исключаются.
– Они поедут на поезде. А что с оружием?
– Их снабдят на месте. И давай договоримся – не надо сюрпризов, нам выгоднее работать вдвоем.
– Хорошо. Но чем может закончиться расследование папиной смерти?
– Успокойся, я кое-что сделаю, ты будешь вне подозрений.
– А что именно?
– Потом узнаешь.
– Погоди, – сказал Ломовик, – а откуда у тебя сведения об этом ментенке?
– Какая разница? – ответила Алла. – Неужели ты думаешь, что я играю наобум? Нет, милый, я знаю, что делаю. Позднее я все тебе расскажу. Но не проси об этом сейчас.
– Смотри, не держи меня за дурака. Я тебя просто пришибу!
– Знаешь, в последнее время ты стал так часто говорить об этом, что я начинаю сомневаться в том, что ты оставишь меня живой, когда у нас будет золото. Иногда думаю, может, мне одной этим заниматься? Я тебе кое-что скажу. Меня заслали к Червонному, чтобы убедить его напасть на перевозящих золото людей компании «Золото». Я сумела внушить ему эту мысль. Он был обречен с тех самых пор, как решился на это. Что будет дальше, я не знала. Меня уверили, что заплатят мне через год. Поэтому я и приехала в Питер. Когда ты согласился участвовать в деле, подумала: а почему бы мне не забрать все? Зверь и Фантомас в этом случае не годятся. Но с тобой это можно сделать. Там, кроме золота, есть алмазы, и мы сможем стать очень богатыми и уехать из России. Разговоры о том, что я хочу начать законную добычу золота, своего рода маскировка. Через день-два я узнаю, где находится золото. Точно узнаю. Потому что те, кто это знает, сами не поедут туда, я уверена, ведь им нужна только я. В конце концов, я уже получила некую сумму за то, что набрала команду. Повторяю: у тебя есть реальный шанс стать очень богатым. Но если я перестану тебе доверять, ты ничего не получишь. Найти золото невозможно, его надежно спрятали, и твой Японец ничем тебе не поможет. – Пораженный Ломовик молча смотрел на Аллу. – Я прошла слишком хорошую школу, чтобы не обратить внимания на твои разговоры с Якутском. На твоем месте я бы не стала так откровенничать с ним. Он не первый год скрывается от правосудия. Сейчас он остался один, я имею в виду его ближайшее окружение. Банда у него есть. Он может попытаться забрать золото у нас, но сам золота не найдет, а вот якобы помочь тебе и мне захочет. А когда мы возьмем золото, убьет нас. Это меня не устраивает. А ты не думал о том, что его могут взять в любой момент и он, чтобы улучшить свое положение, сообщит милиции о тебе? Так что ты совершил серьезные ошибки, и я очень прошу – не повторяй их. Ты хочешь спросить, откуда я столько знаю о Хазиахметове, о Японце? Отвечаю: у моих хозяев есть свой человек в милиции.
– Погоди, если ты все знаешь, зачем нам нужен Чижов?
– Узнаешь позже. В этом нам и пригодится Японец.
«Черт возьми, – подумал Ломовик. – А она, похоже, умная стерва и действительно хочет забрать все себе и поделиться со мной. Такой шанс упускать не стоит».
– Ладно, теперь я буду слушать тебя. Но было бы ништяк, если бы ты мне все-таки разжевала кое-что о хозяине.
– Обязательно, но не сейчас. Ты узнаешь все, когда я выясню место, где находится золото. Сейчас менты прекратили поиски.
– А как с оружием? Не с рогатками же там бегать. Насчет Японца ты правильно говорила, но я думаю, справиться с ним можно. Большую кодлу он не привезет, все-таки там не север Якутии, да и делиться он не особо любит. Во-вторых…
– Остановимся на первом.
– А Чижов, значит, нам не понадобится?
– Очень даже понадобится, но не нам.
– Не понял.
– Поймешь все потом. Почему ты не спрашиваешь о сестре?
– Похоже, влюбленная баба здорово глупеет. Она за Зверя на плаху голову положит. Она ведь только по бате мне сестра. Короче, хрен с ней. Но я…
– Не начинай снова.
– Ты можешь хотя бы объяснить, на кой хрен ты звонишь в Якутск, если не собираешься туда?
– Потому что так надо.
– Понятно! – засмеялся Славик.
– Значит, все, – сказал Артур по спутниковому телефону. – Покупателей больше нет. Отлично! Когда вернемся с золотом, обязательно разберемся и с хозяйкой, и…
– Фролов бежал, – послышалось в ответ. – Они ушли втроем. С ним два отморозка. Кстати, один из них тебе знаком. Помнишь, ты его использовал…
– Скорпион?
– Точно. И кроме того, Кощей вдруг стал искать того, кто столкнул его брата с…
– Бог ему в помощь. А вот Фролов – это серьезно. Такого я никак не ожидал. – Артур выругался. Марина выжидательно смотрела на него. – И что? – спросил он. – Его не могут взять?
– Думаю, и не возьмут. Фролов старый таежник, он спасет и себя, и тех двоих. Поэтому он сделает все, чтобы на них не вышли. Похоже, его подтолкнул к побегу Фокусник. Что же вы раньше-то его не убрали?
– А как? И вообще этот вопрос не ко мне. Хотя что теперь говорить. Надеюсь, Фролова убьют или возьмут и…
– Знаешь, Иностранец, а я уверен, что Фролов уйдет. Стоит им добраться до Томска, там им помогут знакомые Скорпиона. Он дважды выполнял их заказы. Значит, там у него бойцы имеются. Сейчас в пределах ста километров вокруг зоны яблоку упасть негде. Дело не во Фролове, а в его попутчиках. Скорпион и Кубинец те еще звери. И просто так они не дадутся. А если к ним попадет оружие…
– Понятно. Ну а так все по плану?
– Как только ты скажешь, все закрутится.
– Что там? – спросила Марина.
– До встречи. – Артур отключил телефон. – Этого я не ожидал. Твой благоверный бежал.
– Что? – Марина привстала с дивана.
– Иван Михайлович Фролов совершил побег из колонии. И с ним двое бандитов. Одного я знаю, делал ему заказ. Работает безукоризненно. О Кубинце знаю немного. В общем, тот еще боец. Вместе с Ивановым был в детдоме, и воевали они вместе. А сейчас они оба в бегах, и с ними твой благоверный. Он бежал, чтобы найти нас, я в этом уверен. И вот что плохо: если его возьмут, он сообщит о причине, толкнувшей его на побег, тогда показания того жулика, Фокина, будут тщательно проверять. Этим может воспользоваться Мюллер. У него есть показания Цоллера и твоя фотография. Ну и учудил тихоня Ванечка твой, мать его…
– Почему ты говоришь, что он мой? – разозлилась Марина.
– Извини, – он поцеловал ее, – сорвался. Однако надо торопиться. Надеюсь, в течение недели его не возьмут, а мы все успеем сделать.
//-- * * * --//
– Да не нравится мне это, – сказал плотный мужчина. – Я выхожу из дела. Деньги передашь и…
Пробив переднее стекло «форда», пуля влетела ему в лоб. В открытую дверцу наклонился человек и схватил сотовый убитого.
– Он готов. – Молодой мужчина в форме гражданской авиации захлопнул дверцу «семерки».
– Молодец, Пилот, – послышался голос Загаева. – Возвращайся.
Томская область
– Афган по сравнению с этим детский сад, – Кубинец скинул с себя охапку сена. – Не зря мы Старателя послушались, – подмигнул он Скорпиону, стряхнувшему с себя остатки сена. – Ушли пока. А дважды я думал, что каюк. Рядом поисковики проходили. Один раз с собакой, но Старатель лихо с этим делом справляется.
– Помогло то, что ветер от них был, – сказал Фролов. – Если бы от нас, пес учуял бы. Он среагировал, но, видно, собаковод неопытный, подумал, что пес какую-то зверюшку почуял. В общем, повезло. Пошли, нам туда… – Он сделал шаг вперед.
– А куда мы вообще-то топаем? – спросил Скорпион.
– В Ханты-Мансийский округ, – ответил Фролов. – Там нам помогут. Есть человек, который мне кое-чем обязан.
– А я бы не был так уверен, – усмехнулся Скорпион. – О долгах хорошо напоминать, когда ты в порядке. А когда тебя ищет МВД, это не самая подходящая ситуация.
– Он поможет, – уверенно заявил Иван Михайлович.
– Но мы будем идти месяц, если не больше, – пробормотал Кубинец. – Да и с голоду особо не разбежишься. Ягоды не еда для мужиков.
– Я говорил, с собой надо было брать, – проворчал Скорпион.
– Собаки на еду реагируют быстрее, чем на человека. Недели две – и мы на месте, – сказал Фролов.
– Две недели, надеюсь, протяну, – пробормотал Кубинец. – Но похудеем прилично.
– Ложись! – Фролов бросился на землю. Подельники мгновенно упали в густую траву. Скорпион перекатился под густой кустарник.
– А какого хрена мы куркуемся? – спросил Скорпион.
– Без понятия, – ответил Кубинец и ткнулся лбом в землю.
Неожиданно метрах в пяти они увидели двоих мужчин с ружьями. Переговариваясь, люди прошли по просеке.
– Ни хрена себе, – удивленно пробормотал Скорпион. – Как он их учуял?
«Ну и мочит капканы Старатель, – подумал Кубинец. – Нюх, что ли, у него звериный? Упали, а через минуту эти вышли. Во дает мужик».
Фролов привстал, прислушался и встал.
– Пошли.
– А как ты их узрел? – спросил Кубинец.
– Птица быстро взлетела, – ответил Фролов, – значит, человек вспугнул.
– Понял? – Кубинец повернулся к Скорпиону. – Птица сдала этих. Но ведь и нас тоже…
– А он камешки бросает, – догадался Скорпион. – Птица и взмывает вроде как от зверя. Да? – спросил он у Фролова.
Тот молча кивнул.
– Запомнить надо, – решил Кубинец.
Фролов, подняв руку, присел. Двое остановились. Фролов лег и прижал ухо к земле.
– Топот копыт слушает, – проговорил Скорпион.
Фролов поднялся.
– Там человек. Не мент. Те шуметь бы не стали. Я вас к нему отведу, но… – Он вздохнул.
– Не тронем, – понял его Скорпион.
– Если обманете, я уйду, – сказал Фролов.
– А почему ты решил, что там человек есть? – спросил Кубинец.
– Деревья рубит, потом пилит. Были бы двое, делали бы это вместе.
– Тебе это земля шепнула? – спросил Скорпион.
– Тихо, – попросил Фролов.
– Что-то стучит, – кивнул Кубинец.
– Прижмите ухо к земле, – посоветовал Фролов, – траву разгладьте в стороны и не дышите.
Скорпион и Кубинец последовали его совету.
– Блиндер буду, – удивленно пробормотал Скорпион. – Точно, и пилит, и стучит поочередно. Но может, один что-то другое делает? Обед, например, готовит.
– Если бы другой готовил, – сказал Фролов, – запашок дыма был бы. Один там. Ну что, пошли?
– Пошли, – усмехнулся Кубинец.
– Только бы ствол у него был, – прошептал Скорпион.
– Старатель просил не трогать его, – напомнил Кубинец. – Без него мы не…
– А зачем ему знать? – усмехнулся Скорпион. – Оставлять свидетеля нельзя, сдаст – и хана. Если менты возьмут след, то уже не потеряют. Мы идем только потому, что они не знают, где мы и куда двигаемся. Может, думают, что курканулись где-то там. В общем, на месте решим.
Невысокий крепкий бородач складывал из тонких стволов третью стену будущей избушки. В щели между бревнами забивал мох и замазывал его дегтем. Рядом лежало двуствольное ружье. Поднявшись, мужик закурил. Потом попил из термоса и вдруг, вскинув ружье, щелкнул курком.
– Милиция! – послышался выкрик.
– А по мне хоть министр! – Мужик прижал приклад к плечу. – Выходи по одному, а то картечью накормлю.
– Хватит, Брусникин! – строго проговорил вышедший из-за дерева капитан милиции.
– Во, – поднимаясь, усмехнулся мужик, – участковый с автоматом. Ты ж из ружья с пяти метров не попадаешь, – засмеялся он.
– Посторонних не замечал? – спросил, появившись из-за дерева, старший лейтенант внутренних войск.
Поляну окружили солдаты с автоматами.
– Нет, – ответил Брусникин. – А что случилось? У кого-то курицу украли? – насмешливо поинтересовался он.
– Трое бежали с «пятерки», – хмуро проговорил плотный высокий прапорщик. – Не видел?
– Нет. А как же они ушли-то? С «пятерки», сколько помню, беглых вообще не было.
– В общем, так, – сказал старший лейтенант, – если кого увидишь, сообщи, а то за укрывательство пойдешь…
– Может, мне их самому повязать? – усмехнулся Брусникин. – А то, вижу, вас много, а толку нуль. Медаль дадут?
– Года три получишь, если не сообщишь, – пообещал старлей.
– А у мужиков в деревне нынче праздник, – рассмеялся Брусникин, – участковый по тайге ходит. Ох и нагонят сейчас самогона…
– К реке, – скомандовал старлей.
– Как тени, етишкин кот, – увидев растворившихся среди деревьев солдат, прошептал Брусникин. – Держи нос по ветру, Брунок, – Брусникин расстегнул ножны длинного ножа, – а то и заделать могут. Ну и орлы, с «пятерки» сдернули. Молодцы мужички! Лихая братва, видно.
– Да сидел он шесть лет, – сказал участковый. – Два года назад освободился. В Томске двух солдат покалечил. Одному руку сломал, другому ребро. Они после дембеля пьяные были и в магазине из-за очереди заспорили. А он до этого четыре года отсидел за драку. Ну и этим досталось. Сейчас вроде тихо себя ведет. Постоянно в лесу. Летом грибы-ягоды собирает, орехи, а зимой белку, лису, зайца промышляет. Имеет разрешение. Бабы у него нет.
– Понял, – покосившись на идущего рядом солдата, кивнул старлей. – На «пятерке» сидел?
– Да не будет он помогать беглым, – сказал участковый. – Насчет этого он строго – никогда никому не помогал, а беглым тем более не будет.
– Почему так уверен? – спросил прапорщик.
– У него беглые отца убили, когда Дмитрию десять лет было. Он с тех пор зэков терпеть не может. Как в зоне был, не знаю, но в обиду себя не давал.
– А я думаю, – прапорщик обернулся, – если на него выйдут, он им поможет. Словом или делом, но скорее всего поможет.
– Там солдаты, – негромко проговорил Фролов. – Шесть человек. Собаки нет. Они пошли на стук. Надо… – И, повернувшись, замер.
– Ты чего? – Кубинец выхватил нож.
Скорпион с ножом в руке прижался спиной к стволу, обугленному молнией.
– А ты, Михалыч, зверюга! – Добродушно улыбаясь, из-за ствола лиственницы вышел коренастый бородач. – И про солдатиков точно сказанул. Не признал, что ль? – Он остановился в метре от Фролова. В правой руке у него была корзина с грибами, а на левом плече вниз стволом висел пятизарядный карабин.
– Нет, – покачал головой Фролов.
– Мишка Туз, – засмеялся бородач.
– Теперь узнал, – улыбнулся Фролов. – Мы с ним в Красноярском крае работали, – сказал он Скорпиону и посмотрел на державшего за лезвие нож Кубинца. – Он сидел, я думаю, и сейчас не в ладах с милицией.
– Теперь живу в согласии с законом, – усмехнулся Туз. – Просто стараюсь не попадаться им на глаза. Разрешения на пушку нет и на эту тоже. Мелкашка хорошая. Бьет почти без звука, белке шкуру не портит. Я стрелять умею. А вы, мужики, ловко сработали. Хотя базарить потом будем. Давай за мной! – Он бросил карабин Кубинцу. – Если вдруг менты, вы меня под стволом вели. Пойдет?
– Конечно, – кивнул тот.
– Пять в обойме и один в стволе, – сказал Туз. – А тебе, – кивнул он Скорпиону, – мелкашка. Да не горюй, братан, это десятизарядный промысловый карабинчик. Калибр, конечно, мелковат, пять и шесть, но на двадцать пять метров волка валит. А уж менту или солдату вообще мало не покажется. И бьет почти бесшумно. – Он достал из-за дерева мелкокалиберный карабин. – Ну а тебе, Михалыч, ствол не нужен. Когда я услыхал, то не поверил. Думал, совпадение. А плакатик узрел и узнал. Прикинул и понял, что ты в эту сторону подашься. Только зря. Ты на Пастуха надеешься? Так его убили месяц назад. Какие-то крутые наехали и блатовать стали, Пастух сдуру влез. Одного успел порезать, но ему четыре пули в пузо засадили. Давайте за мной. Если остановлюсь, падайте и не дышите даже. Здесь ментов, правда, немного, по пять-шесть солдат с лесниками или участковыми иногда проверяют. А вообще-то тихо. Я знаю, что делать надо, так что идите за мной.
– Кто это такой? – тихо спросил у Фролова Скорпион.
– Я работал в Красноярском крае, а он из лагеря бежал. У него всего три года лишения свободы было. Отсидел полтора, сосед написал, что его жена загуляла. И Туз сбежал. Убью, говорит, заразу. Я его нашел в тайге, он ногу повредил. Оттащил к себе. Я там золото искал.
– И что? – спросил Кубинец.
– Неделю я его выхаживал. Потом приехал адвокат из компании. В общем, Туз сам в зону вернулся. Его на тюремный режим до конца срока отправили, но не добавили. Он освободился, писал, потом снова в лагерь попал. На пять лет за сопротивление сотруднику милиции. Тот у него ружье хотел забрать, а Мишка ударил его и второму врезал. В общем, дали пять. Вышел через три. Ну, помог я ему деньгами. Туз знал, где золото можно хорошо взять. Я с ним месяц работал. Потом, когда рабочие приехали, он ушел. И вот снова встретились. Он, выходит, промысел ведет на чужой территории, – Фролов засмеялся.
– Да тише вы! – обернулся Туз и резко остановился.
Трое беглецов рухнули на землю. Скорпион и Кубинец вскинули оружие.
– Проверка! – усмехнулся Туз. – Тут ждите. До Патромки немного осталось. По ней до Пайдагулины дойдем и по реке в Красноярский край попадем. А там хрен им на рыло. Я вас спрячу так, что и волки не найдут. Вы тут посидите, а я махом смотаюсь и вернусь. Гляну, как там и что.
– Вот разрешение на повал леса и вывоз. – Невысокий мужчина в камуфляже протянул леснику документы. – Сегодня будем сплавлять.
– Чужих не видели? – спросил лесник.
– Нет, но мы в курсе. Если что, сразу сообщим, связь есть. Да мы и сами, если появятся, их возьмем. Восемь мужиков, ружья у всех есть. Так что…
– Лучше просто сообщите, – перебил капитан. – Двое из беглых те еще звери.
– Сами возьмем, – усмехнулся сидящий на бревне верзила. – Но лихо мужики сдернули. Я не припомню, чтобы с «пятерки» уходили. С лесоповала пытались пару раз, а вот чтоб с зоны… – Он покачал головой.
//-- * * * --//
– Послушай, Крошин, – испепеляя взглядом начальника режимной части, процедил майор МВД, – я вас под трибунал отдам! Из-за вас бежали эти трое! Вы устроили…
– Не забудьте, Илья Семенович, – усмехнулся подполковник, – с вашего разрешения. Вы же инспектор ИТУ по поводу предупреждения побегов. И вы добились разрешения на производство игрушек. Областное начальство поддержало, и в Москве добились разрешения.
– Об этом сейчас лучше не вспоминать. Не впутывайте в это дело управление.
– А мы и не впутываем. Но претензии не по адресу.
– Если бы вы контролировали ситуацию, побега не было бы. И вам придется ответить за это вместе с начальником оперативной части. С отрядного тоже спросят.
– Да ничего вы нам не сделаете. В конце концов, виновных найдут среди контролеров. Это они не уследили, как трое оказались в ящиках. Мастер тоже будет наказан. Ну и среди зэков, конечно, найдут крайних. Так что давай, Сударин, не тратить время зря, а пойдем ко мне, отметим наше ЧП. Да не грусти ты, Сашка, – Крошин похлопал майора по плечу, – нормально все будет, Москва разрешила производство игрушек.
– Ты особо наши отношения не афишируй. – Майор поморщился. – К вам я позже зайду. Переночевать пустите? Пойду на отрядного жути гнать.
– Закроют наше производство, – сказала жена начальника колонии.
– Не закроют, – возразила ей жена «кума». – С этого и наше начальство неплохой куш имеет. К тому же мы все делали официально. А что побег произошел, это пусть охрана расхлебывает.
– Все путем, мужики, – сказал Туз. – Я с братвой почирикал, помогут. Короче, там бывший ментяра есть, сейчас он в лесничестве работает, но по жизни мент. А среди работяг – Васька Колун и Мастеровой. Он тебя знает, – кивнул Туз Кубинцу. – На пересылке были, ты там мужиков отмазал от питерских. Так что все путем. В возке, это когда стволы вяжут, тайник. Мента отвлекут, вы туда и нырнете. Места там хватит. А как в Красноярский зайдем, вылезаете и ходу. Я с вами буду. С Колуном и Мастеровым я давно в корешах, вот и таскаюсь сюда. Правда, на этот раз пустой, ну и хрен с ним. Ты мне тогда крепко помог, – сказал он Фролову. – И баба не загуляла, и адвокат ваш хорошо меня отмазал. В общем, благодарю и сделаю все, что надо. Сейчас поближе к лесорубам подойдем, там менты шмон наводить не будут. В общем, за мной держитесь – куда я, туда и вы.
– Значит, так! – Лысый молодой мужчина осмотрел пятерых работяг. – Если кто вякнет, лично кишки выпущу. Понятно?
– Да хорош тебе, Колун, – сказал толстяк, – все путем будет. Ментяру отвлекут Сизый с Вороном, и те прыгнут. Мы нору в возке сделаем. Занырнут, я снова корой залеплю, и все тип-топ. На следующую ночь они вместе с Тузом отвалят. А мы с понтом – тросы перетерлись, и бревнышки в воду скатятся.
– Нигде они не светились, – раздраженно проговорил полковник внутренних войск. – И сейчас бросать на это дело наших специалистов нет резона. Поиск ведется…
– Я тоже так думаю, – согласился майор СОБРа. – Мои и ваши спецы должны выступить, когда появится какой-то след. А они как сквозь землю провалились, собаки ни разу след не взяли. И вполне возможно, беглецы где-то отсиживаются. Кстати, в последнее время, по данным оперчасти колонии, Кубинец поддерживал отношения с двумя местными. Один, кстати, из Березовки. Его пытаются разговорить, но пока безрезультатно. Допускаю, что они где-то осели. И не у кого-то, а просто узнали у местного, где можно отсидеться, и затихли там. Следов нет, с вертолетов их не замечали, собаки трижды брали след, но это оказались не они. Кстати, задержан побегушник из колонии-поселения. Лесники, охотники и население районов предупреждены, но результат нулевой. Так что нет смысла выбрасывать на поиск СОБР и ваших специалистов. Черт бы их побрал – ни следа, ничего! Мистика, да и только!
//-- * * * --//
– Блин! – хлопнув на щеке комара, процедил старший сержант. – Поймаем – зашибу!
– Среди них СП есть, – старший лейтенант поправил накомарник, – он живым нужен.
– Что такое СП? – спросил сержант.
– Следствие продолжается. За Ивановым, говорят, пара трупов имеется. Следствию важно выяснить заказчика.
– А правда, товарищ старший лейтенант, что один из беглецов ни за что сидит? – осторожно спросил один из солдат. – Вроде как видели живыми его жену и ее любовника. И того зэка, который…
– Оставить! – приказал старей. – Больше в зоне дежурить не будешь.
– А тут нормально, – усмехнулся Кубинец. – И травы настелили.
– Вырезаем несколько кусков из стволов, и получается вот такое убежище, – сообщил Туз. – Сверху целиковые бревна.
– А курить можно? – спросил Скорпион.
– Дыми, никто не заметит, все впереди на судне. Три плота тянут. Мы в середине.
– И сколько нам плыть? – спросил Кубинец.
– Нам сутки, – ответил Туз. – Когда выходить, скажут. Надо за час до поселка выскочить.
– В воду? – усмехнулся Кубинец.
– У меня есть лодка резиновая. Одежду и оружие с едой положим в нее, а сами вплавь.
– С едой? – переспросил Скорпион.
– Тут и консервы есть, и сухари, и чай в термосе. Правда, светить нельзя.
Москва
– Я все понял, – сказал по телефону Артист. – Хотя, если честно, не совсем. Зачем им туда?..
– А это уже не твоего ума дело, – усмехнулся Артур. – Ты должен сказать уверенно и, если будут вопросы, ответить…
– Ответить я сумею.
– Завтра встретишь нас. Выедешь на машине на Кольцевую у Каширского шоссе и встанешь. Где нас встречать, скажу позже. Выедешь в десять утра. – Телефон отключился.
– Я что-то не пойму, зачем они поедут? Неужели ты отдашь им?.. – Артист рассмеялся.
– Полковник, – заявил майор ФСБ, – у вас есть оборотень. Кто-то сливает информацию. Наши совместные операции против курьеров из Таджикистана срываются. Яркий пример – золото из Якутии. Информация была стопроцентная, а получили мы кукиш с постным маслом.
– Извините, – сказал Загаев, – почему вы думаете, что оборотень у нас? Вполне возможно…
– Поскольку информация поступала от вас и курировали эти вопросы вы, мы обращаемся к вам. Срочно проведите расследование. Шум не нужен. Мы не вовлекали вашу службу собственной безопасности и не пытаемся сами выявлять оборотня. Я не могу разглашать подробностей, но дело поворачивается непредсказуемо.
– Вы имеете в виду неожиданно оживших Берга и Фролову? – с усмешкой спросил Загаев. – Я получил подтверждение из Литвы.
– Это нам известно. Но вы не знаете другого. Супруги Герман и Марта Штерн убиты в Санкт-Петербурге. Кто-то умело пытался представить убийство как вооруженное ограбление. Но ему это не удалось – грабители не оставляют стволов и забирают у жертвы все. А если и выбрасывают документы, то не сразу. Штернов убрали, следовательно, они что-то знали. И это еще не все. В Бонне убит Цоллер, у которого, как утверждают, два или три года назад были в гостях русские. Как вы думаете – кто?
– Берг, – кивнул Загаев.
– И не один. С ним была женщина. Она приезжала один раз. Но в прошлом году их видели и вместе. Соседи очень удивились, когда узнали, что эта чета из Ростока. Вы понимаете, что происходит?
– Не совсем, – ответил Загаев. – Кстати, я не верю, что Берг и Фролова живы. Вы ведь располагаете данными, не подтвержденными официально?
– Конечно. Это просто домыслы. Сейчас все это тщательно проверяется. Произведена эксгумация, но что могут сказать обугленные кости? И тем не менее Штерны и Цоллер убиты. А до этого, как нам сообщили коллеги из Бонна, он где-то пропадал двое суток. Все это мы связываем в один узел, и получается очень интересная версия. Есть предположение, что Штерны – двойники Берга и Фроловой. Проверяются все версии и даже такая, вроде бы мистическая, что это ожившие мертвецы. В пользу этого говорит тот факт, что Фролов ушел в бега.
– А вы говорили, что, возможно, Фролова подтолкнул к побегу рассказ Фокина.
– Не исключено и это. Я рассказал вам только потому, что…
– А вы не сказали ничего такого, чего мы не знали бы. Правда, версию о том, что Берг и Фролова живы, мы даже не рассматривали. Кровь, волосы на лезвии топора, показания свидетелей, наконец, показания самого Фролова. Это весьма убедительно доказывает, что Берг и Фролова убиты.
– Как говорится, дай Бог, – усмехнулся эфэсбэшник. – Но уж слишком много тут совпадений. Хотя это только предположения, которые начальство называет бредом.
Санкт-Петербург
– Что? – спросил Артур. – Что ты сказал?
– А то, – ответил мужчина. – ФСБ выдвинула версию, что вы живы. Ты понимаешь, что это значит?
– Черт! Версия рабочая?
– Пока нет. Но этим сейчас занимаются и немцы.
– Надо убирать Мюллера, только он может нас сдать…
– Думаю, не только он. Дузин мог сказать об этом Хориной. Я уверен, что и Мюллер послал ей фотографии.
– Даже если это так, ни Хорина, ни Мюллер сообщать о нас не будут. Им нужно золото, а сдать меня – значит, лишиться его. Мюллер вполне может добиться успеха. Во-первых, у него кто-то есть в Москве. Во-вторых…
– Хорошо, я займусь этим. Также необходимо разобраться с Загаевым, потому что он сейчас наверняка знает о вас и примет все меры…
– Я думаю, он узнал о нашем воскрешении от Хориной. А вот что ФСБ выдвинула это предположение, плохо. Я как раз еду в Москву…
– Ты?
– С Мариной.
– А ты не думаешь, что от нее пора избавляться? Она свое дело сделала, и, кстати, засветилась тоже она. А сейчас самое время ее убрать.
– Не могу.
– Черт возьми, уж не влюбился ли ты?
– Любовь здесь ни при чем, но есть кое-что, почему я не могу этого сделать. И не пытайся выяснить. Возможно – только возможно, – что, когда все закончится, ты обо всем узнаешь. Марина нужна мне живой. И дело не в любви, хотя Марина вполне меня устраивает. Дело совсем в другом, в будущем.
– Не понял.
– Возможно, я объясню потом.
– А ты уверен, что это сработает?
– На все сто. Кстати, могу признаться: поэтому я и не сделал пластическую операцию. И Марина…
– Не надо врать, Иностранец, я все знаю. Вам отказал известный пластический хирург.
– Ладно. Главное, что дело подходит к концу именно так, как планировали. До встречи. И не забудь о Мюллере.
– Им займутся сегодня же. Он уехал в свой замок на острове. Как я понял, Мюллер боится покушения. И думает, что на острове его безопасность гарантирована. Глупец! Ну ладно. Надеюсь, ты все сделаешь правильно. Но на твоем месте я бы убил Фролову, а то вполне может произойти такое, когда ты пожалеешь о том, что оставил ее в живых. – Телефон отключился.
– Спасибо, – пробормотал Артур. – А насчет Марины я бы очень не хотел, чтобы ты бы прав.
– Милый, – послышался женский голос, – я пришла. Есть очень хорошие новости. – В комнату вошла Марина. – Я нашла адрес, где может находиться Хорина. Помнишь Старина? Он был у нее водителем. Я случайно я встретила его у автовокзала. Он опустился, стал бомжом. Когда Хорина уехала, его задержала милиция вместе с горничной, но потом его опустили.
– Зачем ты засветилась? – недовольно спросил Артур.
– Я узнала его по странным наколкам на пальцах. Я подошла и спросила его о хозяйке, он, выпив стаканчик водки, сказал, что не забудет эту стерву никогда и что видел ее и знает, где она. Я купила ему сигарет и водки. Он назвал адрес.
– Но он может…
– Он уже никогда ничего не сможет! – Марина рассмеялась.
– Умница. Ты уверена?
– Обижаешь, начальник, – с блатной интонацией протянула Марина. – Рядом с телом Старина найдут початую бутылку водки со стеклоочистителем.
– Отлично! Значит, тебе известен адрес Хориной. Ее надо убирать.
– Я это сделаю с удовольствием.
– Перестань! – Артур поцеловал ее. – Неужели ты ревнуешь?
– Я ее ненавижу, когда вспоминаю, что ты был с ней.
– А когда ты спала с этим увальнем Ваней, что чувствовал я? К тому же ты знаешь, что с Хориной я был только из-за дела. И довольно об этом. Сейчас дело вышло на финишную прямую, а все остальное потом. Хорина, узнав о смерти Генриха – Фруктов уберет его, – может испугаться и…
– Она давно должна сдохнуть, – перебила Марина. – Я пыталась найти ее в Германии, но не смогла.
– Это только к лучшему. В случае гибели Хориной Мюллер поднял бы на ноги полицию, и я не уверен, что тебя не нашли бы. И вообще, Марина, оставь все в прошлом. Сейчас главное – завершить то, что нам удалось в прошлом году. Правда, я только сейчас понял, что мы все-таки допустили ряд ошибок. Надо было убрать Хорину еще в Москве. А теперь появилась еще проблема – Кощей, видимо, посчитал, что может быть богом, стал искать того, кто свел его брата с Хитрым.
– Я тебе говорила, что жадность тебя погубит…
– Я привык платить свои долги. Хитрому и Круглому я должен был приличные деньги, поэтому и взял кредит в банке. Ведь если что-то сорвется, деньги нам будут очень нужны. Разумеется, придется жить не там и не так, как хотелось бы, но все-таки бедствовать не будем. Кстати, ты была такого же мнения и перевела свои деньги…
– Хорошо, скажу откровенно: у меня действительно есть деньги на счету в Цюрихе, и они помогут мне, если что-то пойдет не так. Ради этих денег ты и терпишь меня.
– Что ты говоришь? – Артур возмутился. – Я люблю тебя.
– Артур, ты понятия не имеешь, что такое любовь. Я убедилась в этом, когда ты заставил меня сделать аборт. Ты убил нашего ребенка…
– Ты не права. В то время ребенок нам помешал бы.
– Может, ты говоришь правильно, но я так хотела малыша, нашего малыша. Я принимала противозачаточные средства, чтобы не забеременеть от Ивана. А когда узнала, что он не может иметь детей, была безумно рада. А когда я забеременела от любимого человека, я вынуждена была избавиться от ребенка. Я уверена, что Фролов никогда не позволил бы мне сделать аборт, – неожиданно вырвалось у нее.
– Значит, он благороднее меня. Это было ясно сразу, я бы никогда не взял ребенка из детского дома. Но в нашем случае я не мог рисковать. Да, был выбор – дело или ребенок. Но останавливаться было поздно.
– Я очень хотела ребенка, – вздохнув, тихо проговорила Марина. – Все-таки мне уже тридцать шесть…
– Милая моя, – Артур, прижал ее к себе, – через неделю мы окажемся далеко от России, и ты родишь мне и сына, и дочь. И мы с тобой будем счастливы. Постарайся меня понять – я не мог остановиться, и если бы ты не прервала беременность, неизвестно, как все сложилось бы. Ты не могла оставить ребенка…
– Я все понимаю, но сейчас я почему-то подумала о ребенке. Я боюсь, что теперь уже ничего не получится. – Марина крепко обняла Артура.
– Успокойся! – Артур сумел скрыть раздражение. – Все будет хорошо.
– А ты не думаешь, что эти совпадения, – не разжимая рук, прошептала Фролова, – побег Ивана, версия ФСБ, фотография, которую сделал Мюллер, не случайны?
– Если возникнет опасность, мы уедем из России. Но неужели ты хочешь оставить все кому-то? Зачем тогда мы это начинали? Пойми, Марина, если что-то всплывет, нас найдут где угодно.
– Ладно, извини. Просто я вдруг почувствовала страх. Меня выбило из колеи известие о побеге Ивана. Я никак не ожидала от него такого. И поняла, что он бежал, чтобы найти меня.
– Если он будет искать, – усмехнулся Артур, – то найдет нас обоих, и я сверну ему шею. Хотя мы вряд ли встретимся – его возьмут или убьют. А мы через неделю будем в Южной Америке. Там нас никто не найдет. Ты молодец, оставила им след там.
– Значит, ты меня понял. Когда мы едем в Москву?
– Завтра. Но сначала надо закончить дело с Хориной. Конечно, ее можно было бы сдать милиции, но у нее на руках фотографии.
– Ее убью я. Надеюсь, ты не против?
– Нет. Если хочешь, сделай это. Сегодня этот адрес проверят, и мы навестим нашу старую знакомую. – Прозвучал вызов сотового. – Да? – Артур взял мобильник.
– Она уехала сразу после того, как был убит Дузин, – сообщил абонент. – И где сейчас Хорина, никто не знает.
– Ясно. Готовьтесь выезжать. Время и маршрут сообщу. И не забудь – оружие не брать. Только зарегистрированные газовые.
– Но как мы без оружия…
– В Москве получите. – Артур отключил телефон и взглянул на Марину: – Ну, вот и все. Последний выход! – Он рассмеялся. – Надеюсь, госпожа Хорина знает, что делать. Наверняка ей известно о Крайновой, и она сделает все, чтобы…
– А у тебя нет ощущения, что за нами следят? – вдруг спросила Марина.
– Вообще-то нет. Если бы слежка была, мы бы узнали об этом. Я все контролирую. Завтра начнутся поиски золота.
– Ну вот так, – сказала Алла, – завтра все начнется. Вот здесь, – она положила на стол карту с крестиком, – отмечено место, где находится золото. Мы вылетаем завтра. Билеты я заказала в Красноярск, – она улыбнулась, – а они летят в Хабаровск. Но…
– Я знаю, – перебил ее Ломовик, – и все сделаю как надо. Но я боюсь, что если их хапнут, они расколются.
– Я уверена, что Зверь живым не дастся. Даже если их возьмут, они нас не сдадут, потому что пойдут соучастниками.
– Но Зверь будет стрелять, да и Фантомас тоже. И если они кого-то подстрелят, то, сама понимаешь, получат по полной программе и запросто сдадут нас. Хотя и Зверь, и Фантомас блатные, западло им такое делать. А вот Ашка, сестренка моя, запросто может.
– Да и пусть сдают. Во-первых, это надо доказать, менты проверят и поймут, что мы никак не могли участвовать в нападении на тех, кто вез золото. Во-вторых, мы уже будем далеко. Золото у нас там возьмут сразу. Хозяин золота, придурок, выложил мне все свои планы. Мы возьмем деньги, и ищи-свищи. Да и не будут нас искать. Пока эти разговорятся, пока их показания проверят, поймут, что они просто болтают…
– Ладно, отправляй их в Хабаровск. Стволы им Японец даст. Он их встретит перед Хабаровском, потому что Чижов говорил, что вокзал Хабаровска и близлежащих городов пасут. А кстати, почему мы в Красноярск летим?
– Потом в Якутск, а оттуда нас доставят на вертолете. В общем, придется тебе мне довериться.
«Что-то ты мутишь, сучка», – подумал Ломовик и подвинул к себе карту.
– А золото здесь есть?
– Есть, – кивнул Алла. – Но пусть золото берет кто хочет. Мне нужны алмазы.
«Ну нет, подруга. Я на золото замахнулся и возьму его, – подумал Ломовик. – Звякну Японцу, и все будет наше. А она покупателя найдет. Так и сделаю».
– О чем задумался? – спросила Алла.
– Что-то ты больно легко все переиграла.
– Там золота около пятидесяти килограммов. Как ты его потащишь? Или будешь грузчиков нанимать? А камешки мы просто сунем в дипломат, а золото пусть берет кто сможет. Нам с тобой денег за камешки хватит на всю жизнь и еще останется…
– Погодь, у тебя, выходит, семь пятниц на неделе. То берем золото, и ты знаешь, кому его загнать, то тебе золото на хрен не упало, а берем только камни. Что-то ты мне мозги пудришь.
– Да ничего я тебе не пудрю. Я думала, и парни будут с нами. А потом поняла, что это опасно, могут засечь. Мы с тобой просто влюбленная парочка, которая решила полюбоваться дикой природой. Если и остановят, то ничего предъявить не смогут. К тому же вдвоем мы с тобой золото не сможем взять, да и опасно это. Представляешь, если…
– Кто твой хозяин? – Ломовик повалил Аллу на стол и схватил за горло. – Придавлю, сучка! Кто хозяин?!
– Придушишь, вообще ничего не получишь, – царапая его руки, прохрипела Алла. – Это мой шанс разбогатеть. Если нет, то лучше сдохну…
Ломовик выругался и разжал пальцы. Алла сползла на пол и, откашливаясь, шумно и часто задышала.
«Эта сучка по натуре ничего не скажет, – думал Ломовик. – Но что-то тут не то, и не она все придумала. Или сама?»
– Дурак ты, Славка, – прохрипела Алла. – Это шанс получить большие деньги. И нет у меня хозяина. Знакомый один об этом рассказал. Он знает, кто золото взял и где спрятал. И об алмазах знает. Сам он за границей, поэтому меня прислал. Еще когда Червонный был жив, я сюда специально приехала, чтобы Червонного…
– Об этом ты рассказывала, но не нравится мне, что ты то так, то по-другому жуешь. Убить я тебя всегда успею! – Ломовик усмехнулся. – Хорошо, поиграем в твою игру. Может, в натуре что-то и получится. – «Но золото я заберу, – подумал он. – Японец поможет». – Ладно, поверю я тебе. Но…
– Вот что я тебе скажу, Славик, – проговорила Алла, – если там появится еще кто-то, я лучше сдохну, но ничего вам не скажу. Понял?
– А кто там может появиться? – «Там-то, в тайге, сучка, ты все выложишь», – мысленно усмехнулся он.
//-- * * * --//
– Ну что там? – спросил Зверь, вошедшую Глафиру.
– Какую-то карту она ему показывает. Он ее чуть не придушил! – Она засмеялась.
– Значит, понял что-то, – сказал Фантомас. – Парней Червонного за это положили, они ж брали золото, а их кто-то потом сделал. И наверняка эта шалава в курсе дела. Ее к Червонному прислали, чтоб убазарить его на дело. И она на кого-то пашет, а ему солдатики нужны. Она нам тут чешет про то, что хочет золото добывать и ей для этого бабки нужны. Короче, вот что, надо перетереть все с Ломовиком и выяснить, чего он хочет. Иначе, чувствую, мы крайними пройдем. А я уже на Канары собрался, – усмехнулся он.
– Я ей не верю, – сказал Зверь. – Понты она ломает дешевые, просто где-то что-то слышала. Да она же в натуре с Червонным была, вот и решила…
– Нет, – возразил Фантомас, – не станет она просто так по ушам ездить, знает она что-то. По мобильнику несколько раз с кем-то базарила. Сто пудов, Алка в курсе про золото, но где оно, не знает. Прижать ее надо.
– По-моему, пустой номер, упертая сучка не коланется. А даже если что-то и скажет, проверять придется на месте. В общем, давайте с Ломовиком перетрем и решим, что делать. Ты и побазаришь с братцем, – кивнул Зверь Глафире.
– У них там какое-то движение, – сообщил длинноволосый парень. – Похоже, собираются.
– Мне надо быть в курсе, – сказала Светлана. – Наблюдайте постоянно, я должна знать, куда они возьмут билеты. Ясно?
– Да не получится у нас, – ответил Мушкетер, – засекут. Это раз. Во-вторых, что толку, если мы узнаем, куда они поедут? Они вас знают, да и мы будем без оружия, а значит, от нас толку мало. Я считаю, что надо не следить за ними, а встречать, когда они будут с грузом. В любом случае Крайнова будет возвращаться на поезде.
– А кто тебе позволил давать мне советы? В общем, вот что, привезите ко мне… Нет, лучше поедем к нему сами. Да, едем к Ватсону. Он знаком со Зверевым и наверняка поможет. Заплатить мы ему сумеем, а в конце концов и прижать тоже сможем.
– Но Фитин трижды был у Зверя, – сказал Мушкетер. – И не исключено, что он работает на них. Кстати, за коттеджем следили его люди.
– Тогда надо взять его и привезти.
– Зоя Андреевна, – в комнату вошел крепкий парень, – к вам мужчина, назвался Пашей.
– Пашевич? – удивилась Хорина. – Зови.
– А я уже здесь! – засмеялся Альберт. – Долго же я вас искал!
– Зачем впустили? – зло спросил парня Мушкетер.
– Он сказал, что знает Светлану Ильиничну и она будет рада его видеть, – виновато отозвался тот.
– А ты не рада, Светик? – Альберт сел в кресло.
– Ты зачем пришел?
– Надо кое-что обсудить. Говорят, видели Артура и его даму, убиенную мужем. Она угощала водкой Старина, помнишь такого?
– Мой водитель.
– Старин мертв, траванулся некачественной водкой. А какие-то парнишки ездили к твоему коттеджу. Значит, твой бывший водила следил за тобой.
– Как ты меня нашел?
– Не тебя, его. – Альберт кивнул на Мушкетера. – Я знал, что Зуйков его приятель, следовательно, ты наверняка будешь здесь. И не ошибся! – Он засмеялся. – Кстати, в рядах Берга потери. В Питер приезжала моя двоюродная сестра с фраерком. Они здесь и остались, я фундамент дачи укрепляю. Говорят, на костях прочнее стоит.
– Чего ты хочешь?
– Да того же, что и все, кто решил заняться золотом. И поверь, моя помощь будет неоценимой и, конечно, не благотворительной. Мне нужна одна треть от суммы, которую мы выручим. Люди для акции есть.
– Что ты знаешь о золоте?
– То, чего не могут знать другие. Мне нужна помощь человека, который в курсе дела, и я хотел бы поговорить с тобой наедине.
– Оставьте нас, – приказала Светлана. Мушкетер и охранники вышли. – Ну и?.. – спросила Хорина.
– Ответь, тебе нужно золото или головы Артура и Фроловой? – Хорина, не мигая, смотрела на Альберта. – Конечно, лучше и то и другое. Если тебе нужны жизни этих двоих, то о золоте можешь забыть. Мертвые не скажут, где оно. А золото не в Сибири или на Дальнем Востоке, оно где-то ближе к центру. Я кое-что проверил и пришел к этому выводу. Получается, что Берг идиот. Он умело срежиссировал все, даже разыгрывает свое убийство и в то же время оставляет людей в Москве для того, чтобы они забрали золото. Мало того, в Питер просачивается информация о золоте, и приезжает Крайнова, которая набирает команду. Не слишком ли многие знают о золоте? И заметь еще, – Альберт кивнул на глобус, – все почему-то уверены в том, что золото на границе Хабаровского края, Якутии и Амурской области. Да, там совершено нападение. Убиты те, кто перебил людей, сопровождавших золото, и в это же время напали на участок. Вроде бы умно Червонный придумал, но его парней там ждали, а тех, кто взял золото, положили подальше. Кстати, там же перебили парней Червонного. Золото грузится в вертолет, он улетает. Неожиданно какой-то идиот выдергивает чеку гранаты, и вертолет взрывается над рекой. Снова случайность? Эксперты дали однозначное заключение: на борту вертолета взорвалась лимонка. И заметьте, мадам, у топливных баков. Как это понять? Что за идиот-камикадзе? К сожалению, ответа на этот вопрос я не знаю. Но зато с помощью Ватсона я выяснил кое-что интересное. Супина помнишь?
– Не очень. Он вроде был владельцем нескольких вертолетов, которые работали в Сибири.
– Верно. И тут непонятное совпадение. Одна из вертушек Супина сломалась, и в то время там оказывается сам Супин. Вертолет отправляют в столицу. Но ремонта не было, потому как Супина убили какие-то отморозки-наркоманы. Помнишь?
– Да. И что?
– Золото отправили вместе с требующей ремонта вертушкой. Куда, не знаю, но уверен в этом. Убит Супин, убит Доктор, на него стрелки были переведены, а он убит. Не случайно взорвалась канистра в его машине.
– Борис никогда не возил бензин в канистре.
– И самое примечательное – тогда же погибают и Фролова с Бергом. Как им это удалось, сказать не могу. Дузин позвонил и сообщил, что видел Артура с любовницей. Но в том, что они живы, я убедился окончательно, когда узнал о гибели немецкой супружеской пары. Я там случайно оказался, а когда увидел трупы, подумал, что это Артур и его любовница. Убитые были на них похожи. Конечно, не двойники, но сходство есть. Я позвонил приятелю в Берлин, и он сообщил мне, что друг этой семьи, некто Цоллер, убит. Я понял, что Берг заметает следы, значит, вот-вот заберет золото. И я нашел тебя, мне сообщил о тебе Дузин. А где ты можешь обитать, догадаться не составило труда. Как, по-твоему, где золото?
– Я выслушала тебя, но не верю, что золото забрали. Все-таки должны быть люди, которым Артур мог доверить перевозку золота, но он не доверял практически никому. Доверить золото…
– Но Супин убит. Я разговаривал с его женой и узнал, что он неожиданно улетел в Хабаровск и, что интересно, чартерным рейсом.
– Ничего особенного! Такое он мог себе позволить.
– Я не верю в совпадения. Ко мне приезжала Зинка с парнем от Деда. Они искали Крайнову и тебя. От нее я узнал, что в Москве есть группа отморозков, которые ждут команды какого-то Иностранца, которого они не видели, а их собрал Доктор. Так вот, трое из этих парней участвовали в убийстве людей у вертолета. Они погрузили золото, и вертолет высадил их с частью золота, которая принадлежала Иностранцу. В вертушку сел представитель какого-то немца. Как я понял, речь шла о твоем возлюбленном Мюллере.
– Его людей убили. Среди них был его племянник. Мюллер и прислал меня в Питер, чтобы я раздобыла информацию о плане Червонного. Когда я собиралась уезжать, он передал мне фотографию Фроловой. Узнаешь? – Хорина протянула снимок Альберту.
– Да, – он взял фотографию, – Марина Сергеевна Фролова. А тут она другая. – Альберт достал из кармана фото и показал Хориной. Она буквально вырвала снимок из его рук. На фото была Фролова рядом с небритым мужчиной с одутловатым лицом.
– Старин, – узнала бомжа Хорина. – Боже мой, а ведь год назад он выглядел нормально. Я однажды даже возжелала его и не пожалела об этом. Господи, что с ним стало? Неужели он так опустился из-за того, что потерял работу?
– Он потерял любимую женщину и запил. Продал машину, квартиру забрала жена. А он поехал в Питер и тут остался. Я разговаривал с ним, он мне поведал причину своего падения. Кстати, в том месте я поставил человека с фотокамерой, потому что ожидал увидеть там тебя. А когда мне сообщили, что к Старину подходила женщина, я думал, что это ты. Но увидел на снимке Фролову. Теперь понятно, от кого они узнали твой адрес. Он за тобой следил, хотел как-то поправить свое положение, а потом подойти к тебе. Но не смог – Марина его убила.
– Я ненавидела ее всегда, а теперь хочу видеть ее смерть. А еще лучше, если я сама буду убивать эту…
– Значит, ты по-прежнему неравнодушна к Бергу?
– Ошибаешься. Я ненавижу его не за то, что он сошелся с другой бабой. Он обманул меня и подставил. Он все здорово продумал. Я была уверена, что Червонный доставит золото в Москву вместе с людьми Мюллера. Но Генрих предупредил, что те, кто повезет золото, будут убиты. А вышло, что погибли и его люди. Значит, золото запрятали неподалеку.
– Золото где-то в центре. Было бы в Москве, Артур забрал бы его. Значит, оно где-то за пределами столицы. Думаю, что в Ярославле.
– Но почему тогда все собираются в Хабаровский край? Почему Артур вернулся, и на кого работает Крайнова? Она наверняка что-то знает. Иначе бы ей не удалось уговорить Ломовика. Фантомас и Зверь просто придурки, но и они бы просто так…
– Золота там нет, – перебил Альберт. – Те, кто полетел дальше, были обречены.
– Но тогда почему Артур приехал сюда, и почему он держит группу в Москве?
– Не знаю. Может, хочет забрать золото, но не говорит, где оно.
– Те, кто его прятал, должны знать. Ты сам говорил, что те, кто сошел с вертолета, взяли и золото.
– Вот в этом и вопрос. Знать бы, кто забрал золото из вертолета, тогда все было бы ясно. А так получается, кому-то Артур доверял и оставил в живых? Я в это никогда не поверю. Хотя Зинка говорила, что в нападении участвовали трое – Рысь, Цыганок и Сухой. Но я знаю, что у Артура были еще двое – Кощей и Глухой…
– У Артура верного человека не было. Хотя, может быть, такой есть. Ведь кто-то убил Доктора, кто-то убрал пару немцев. А Зинка с кем была?
– С Дедом, это ее дядя. Она говорила, что все ждут какого-то иностранца. А кто этот иностранец и…
– Иностранец – кличка Артура, – перебила Хорина. – Что-то я вообще перестала понимать. Артур жив, но зачем он инсценировал свою смерть?
– Артур взял большой кредит в банке. Занял у Хитрого весьма приличную сумму, а затем с помощью знакомых уголовников Интеллигента и Герцога устроил налет на машину Круга, которая везла деньги, и сообщил Кругу, что на его машину напали люди Хитрого, а сам вызвал туда парней Хитрого. Все закончилось разборкой, Круг и Хитрый были убиты. Но с другой стороны, это говорит о том, что Берг не причастен к нападению на перевозчиков золота. Кажется, все организовал его брат. Но почему Артур пренебрег осторожностью и появился в России? Это и навело меня на те мысли, которые я тебе изложил.
– Я думаю, что золото где-то в Хабаровском крае, а скорее всего на границе Амурской области и Хабаровского края. По крайней мере так говорит Загаев.
– Какой? Старший или младший?
– Полковник.
– Младший тоже получил полковника. Впрочем, извини, ты говоришь о Тимуре, Равиль неподкупен, за что его, кстати, терпеть не может старший брат. Тимуру нельзя доверять полностью.
– И что ты намерен делать? Насколько я знаю, ты отошел от дел.
– Знаешь, я убил свою племянницу. Она, конечно, была не ангел, но все-таки родня. Я решил, что жизнь дает мне шанс разбогатеть. Я не беден, но и не богат. Дело, наверное, в том, что меня, как ты знаешь, выгнали из милиции, но я сумел стать лидером…
– Ты проработал в милиции две недели. И это было не в Питере.
– Преступление уже совершено, и я хочу забрать у преступников золото. Почему я пришел к тебе? Потому что ты ненавидишь Артура, а очень скоро возненавидишь и своего гестаповца. Он прислал тебя в Россию, чтобы твоими руками забрать золото, к тому же наверняка знает, что дело о самоубийстве твоего отца переквалифицировано в убийство.
– Понятно.
– Могу я спросить, почему ты его убила?
– Он все узнал.
– Ловко это у тебя вышло. Надеюсь, мы союзники?
– Я хочу этого.
– Ватсон пытается найти логово Артура. Но ему не удалось довести парней до коттеджа возле Лебяжьего.
– Сначала туда приехали парни Ломовика, которые проследили Дузина…
– А ты уверена, что Дузина убрал Артур?
– Ты тоже в этом уверен.
– Крайнова нашла помощников, – хмыкнул Артур. – Они улетают сегодня. Ну вот, – подмигнул он Марине. – Первая наживка брошена. Интересно, кто возьмет золото?
– Надеюсь, мы, – усмехнулась она. Ее недавний испуг исчез, и теперь она выглядела уверенной в себе.
– Не понимаю, как можно вот так, без поддержки, доверяя какому-то менту-участковому…
– Ты ее осуждаешь? – Марина рассмеялась.
– Восхищаюсь. И мне нравится твое настроение. Недавно ты была…
– Я никак не ожидала, что Иван убежит, а он смог. И я почувствовала страх. Но ты сумел успокоить меня. К тому же еще и о ребеночке вспомнила. И почему-то пришло в голову, что ребенка уже может и не быть…
– У нас все будет хорошо. – Артур поцеловал ее.
Прозвучал вызов сотового. Он взял трубку.
– Вас ищет Ватсон, – сообщил абонент. – Не знаю, зачем и на кого он работает, но…
– Это точно? – перебил Артур.
– Абсолютно.
– Значит, все-таки Дузин сообщил о нас. Надеюсь, милиция не станет проверять слухи.
– Пока все тихо. А вот в Москве о вас уже говорили. Правда, рассчитывают на помощь немецких коллег.
– Черт возьми, надо кончать с Мюллером. Надеюсь, Фрукт успеет.
– И мы постараемся. Разумеется, за отдельную плату.
– Конечно, я заплачу.
– Тогда все будет сделано.
– А как именно?
– Российские документы с вашими именами найдут в квартире убиенного Дузина. С фотографиями немецкой четы. Квартиру Дузина в городе две, в Сестрорецке одна и еще неизвестная в Выборге. Там и будут обнаружены бумаги.
– Надеюсь, это поможет! – Артур рассмеялся.
Германия
– Значит, русские не желают признавать того, что Берг и Фролова живы? – спросил по телефону Мюллер. – Ну что ж, придется их к этому подтолкнуть.
– Я не понимаю, почему ты не делаешь этого сейчас? – поинтересовался мужчина.
– У Берга золото. Он поехал в Россию за ним. Если его возьмут, он сдаст золото российским службам и не будет молчать о моем участии. Сейчас я нисколько не сомневаюсь, что его брат был только исполнителем. Сначала я поверил Хориной. Но сейчас я намерен получить свое, и никто и ничто меня не остановит. В конце концов, если вдруг что-то пойдет не так, я предоставлю милиции материалы на Берга и Фролову. Да, я пойду даже на это. Если бы знать, где находятся золото и алмазы, которые принадлежат мне… Я повел себя как полный болван, доверился Доктору, которым руководил Артур, и вертолет забрал мои алмазы. А что произошло потом, ты знаешь. Там погибли люди, которыми руководил мой племянник. И вдруг я узнаю, что золото пытаются найти по крайней мере три группы. Светлана, которая, увы, ничего сделать не смогла, уже была готова покинуть Россию. Но в это время я случайно наткнулся на Фролову и понял: раз она жива, не исключено, что жив и Артур. И оказался прав. Цоллер немало рассказал об этой парочке. Если бы это не касалось меня, я был бы в восторге от их действий. Организовать налет, похитить золото, убрать нападающих руками других, а потом уничтожить и этих, устроить так, что теперь все уверены, будто вертолет с золотом и бандитами взорвался, – это сверхгениально, но взрыв в вертолете я до сих пор объяснить не могу. Берг великий комбинатор. Он все сделал чужими руками. Но с другой стороны, допустил ряд непростительных для человека его ума ошибок. Зачем брал крупный кредит в банке? Зачем занимал деньги, тоже немалые, у бандитов? Хотя и это в принципе можно объяснить. Он понимал, что золото и алмазы ему вывезти не удастся, и ловко разыграл свою гибель. Правда, тут для меня многое непонятно. Как ему это удалось? Словом, я решил: если я не получу золото и алмазы, они не достанутся никому. Я обо всем написал, и мне будет весело на островке в Тихом океане, когда буду читать о процессе над Бергом и его помощницей, тоже очень талантливой женщиной. Надеюсь, госпожа Хорина в этом случае также получит заслуженное наказание. Убить родного отца – на такое не всякий бандит пойдет, а она сумела. И у нее есть шанс сохранить свободу, если она укажет мне, где находятся золото и алмазы. Конечно, я дам ей некую сумму, но от себя прогоню.
– Хорина слишком много о тебе знает.
– Я все прекрасно понимаю и готов к этому. Почему-то я больше верю в то, что мне придется сделать ряд разоблачительных заявлений и что мое имя будут полоскать, как грязное белье, и я должен буду остаток своих дней скрываться от правосудия. И все-таки я это сделаю, хотя бы потому, что в выигрыше все равно останусь я, поскольку буду свободен. Средств для нормальной жизни мне хватит. Документы я приготовил заранее. Прекрасное поместье ждет меня на одном из тихоокеанских островов. Подстроить покушение на себя я смогу. Конечно, не так умело, как Берг, но убедительно.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. А теперь скажи мне, чем могу помочь я?
– Я тебя не очень просил, ты сам уже не единожды звонишь и пытаешься что-то выяснить. И вот что я хочу сказать, Аркадий: помогать правоохранительным органам России я пока не намерен. Если пойму, что ничего не смогу получить, отдам все, что у меня есть. И скорее всего тебе, потому что это даст мне время исчезнуть. Подойдет такой расклад?
– Мне это нужно не для милиции, я подам все под соусом сенсационного журналистского расследования. И я бы хотел…
– Понимаю, Аркадий, но пока помочь не могу. И если хоть что-то из сказанного мной станет известно общественности, ты умрешь так быстро, что не успеешь узнать, чем закончилась эта занимательная история. – Мюллер отключил телефон и рассмеялся. – Надеюсь, это заставит нервничать господина Берга и он наделает ошибок. Но как я прозевал его в Германии? Здесь бы все от него узнал. Но я был уверен, что он мертв. И когда увидел его любовницу, просто растерялся. А фрау Фроловой надо отдать должное – заметила фотографа и тут же исчезла, найти ее не смогли. Но ты, Аркадий, слишком настырен. Неужели ты действительно думаешь, что я поделюсь с тобой информацией для твоих жалких публикаций?..
– Да, – ответил по телефону крепкий лысый мужчина.
– Он на острове, – сообщил Аркадий, – это точно.
– Отлично. Деньги получите сегодня. Через пятнадцать минут будьте у фонтана. Вас узнают и передадут дипломат с нужной суммой. – Лысый отключил телефон, взял другой и сказал: – Работай, Авиатор, он там. – Лысый взглянул на стоящего у двери невысокого мужчину.
Тот, кивнув, вышел.
– Ну вот, – потирая руки, пробормотал худощавый мужчина, – и денег заработал, и будет что дать газетам. Все отлично! – Он посмотрел по сторонам, потом на часы. – Сколько еще ждать? – И, вздрогнув, осел.
Пронзительно закричала сидевшая на скамейке возле фонтана молодая женщина. К упавшему бежали двое полицейских.
Потягиваясь, Мюллер спустился в наполненный морской водой бассейн и нырнул. Неожиданно с ровной площадки между двумя башнями замка застучали выстрелы, и тут же раздался мощный взрыв. На голову вынырнувшего Мюллера посыпались осколки стекла и камни. Вода вокруг головы окрасилась кровью. Вертолет, улетая от замка, снова ударил ракетой. Разрушенный замок горел. Слышались истошные крики метавшихся внутри здания людей. Вертолет выпустил еще ракету, которая взорвалась во дворе. Из вертолета выпрыгнули двое, а винтокрылая машина протаранила стену замка.
Двое в аквалангах подплыли к выпрыгнувшим из вертолета людям, передали им маски и баллоны с воздухом.
– Все сделано, шеф! – услышал лысый голос в мобильнике.
– Хорошо! – Он засмеялся. – Катрин, – крикнул он, – включи телевизор.
Москва
– Какая-то чертовщина творится, – пробормотал генерал ФСБ. – Кто-то атаковал замок Мюллера на Восточно-Фризских островах. Замок превратился в руины. Сам Мюллер еще не найден, но вероятность того, что он жив, равна нулю. Вот вам и ответ на все наши вопросы. А мы очень рассчитывали на его показания. Коллеги из Германии сожалеют, но помочь ничем не могут. Вот так, уважаемые коллеги. И кстати, тема о неожиданно оживших Фроловой и Берге тоже закрыта. Найдены их документы у убитых Штернов. Их опознали соседи убитого Цоллера. Так что пятьдесят на пятьдесят, что…
– Извините, товарищ генерал, – негромко перебил его подтянутый полковник, – почему пятьдесят на пятьдесят?
– Да хотя бы потому, что непонятно, зачем нужны были Штернам документы убитых в России людей. Хотя они приехали в Питер и даже жили некоторое время у погибшего раньше, чем они, Дузина. Его гибель у питерских сотрудников убойного отдела вызвала немало вопросов, но ответ не найден. Поэтому и пятьдесят на пятьдесят.
– Наша приманка сработала, – сказал майор. – Судя по всему, скоро будет результат. Питерские сообщают еще об одной группе.
– Черт, – проворчал генерал, – что-то не верилось мне в то, что золото там. Но, видимо, ошибался. Надеюсь, ошибок и промашек не будет… – Он посмотрел на людей в кабинете. – А что у милиции по розыску беглых? – спросил он мужчину в штатском.
– Ничего, – ответил тот. – На них никто не вышел, и следов не обнаружено.
– Ловко. Это было бы смешно, если бы с Фроловым не было двух убийц. Впрочем, это дело МВД. Надеюсь, с золотом мы не промахнемся. Чувствуется, что и заграница на золото зуб точит, убийство Мюллера это подтверждает. Кстати, там убит скандально известный журналист Аркадий Сужива, застрелили его в Бонне. Убийцу не задержали.
– Ну, парни, – сказал Сухой, – вот и закончилось ожидание. Завтра выезжаем в Ярославль. Звонил Дикий, ментов убрали. Да их особо и не было, просто больше, чем обычно, по тайге лазали. Короче, работа начинается. Наконец-то Иностранца увидим. Интересно, кто он?
– Да кто бы ни был! – усмехнулся Рысь. – Главное – башка варит, и ни разу не обманул. И бабки давал, и все путем было.
– Интересно, кто золото курковал? – проговорил Сухой. – Нас ведь тогда мужик подхватил на вездеходе и до станции подбросил. А там с билетами в поезд сели. Я, дело прошлое, когда ментов увидел, думал…
– Давай не будем, – остановил его Рысь. – Все обошлось, значит, и сейчас все получится. Как поедем?
– На автобусе Москва – Ярославль. «Икарус» уходит в семь вечера. Вот на нем и покатим.
– Правильно, – кивнул Цыганок. – В случае кипиша заложников хапнем и…
– Стволы не берем, – охладил его пыл Сухой. – Едем каждый сам по себе, но, конечно, в одном автобусе.
– Я дурочку с собой возьму, – не согласился Цыганок. – Вдруг…
– Тогда вообще не поедешь! – рявкнул Сухой.
– Да все нормально, – сообщил по телефону Артист. – Ведут они себя спокойно. Поначалу, правда, пытались, но их Дед держал за горло. В общем, ведут себя тихо, но я бы доверять им не стал…
– Об этом не тебе думать, – возразил Артур. – Что там с домом?
– Да ничего. Больше покупателей нет.
– Значит, все нормально. Марина там кое-что оставила, и не хотелось бы…
– Меня это не касается, – перебил Артист. – Главное, чтобы получилось с золотом.
– Все будет нормально. Главное, чтобы все доехали до Ярославля и дальше. Что они говорят об Иностранце?
– Да ничего плохого. Они считают, что Иностранец – компаньон Доктора и, пожалуй, что он все это и затеял.
– А Кощей?
– Кощей сейчас сошелся с Дьяком и пытается найти организатора нападения на машину…
– Понятно. Решил за брата поквитаться или деньги от организатора получить, как ты думаешь?
– Скорее всего бабки хочет сорвать. С Кругом он никогда отношений не поддерживал. Они же братья по матери, как и вы с Доктором.
– Мы по отцу. А что про побегушников говорят?
– Да много чего. Прежде всего все удивлены побегом Фролова. Убийцей, как ни странно, даже после приговора его никто не считает. Во всем винят врачиху, которая дала ему…
– Что о нас говорят?
– Ничего хорошего! – Артист засмеялся.
– А как там детишки живут?
– Нормально. Я два раза видел Сазонову. Дети мамой ее зовут и веселые. Кстати, Шведов вышел.
– Швед? – удивился Артур.
– Адвокат добился, и менты подтвердили, что он вез сдавать пистолет. И его потерпевший вел себя вызывающе, даже кому-то пистолетом угрожал. В общем, Швед на свободе. И кажется, кого-то ищет.
– Понятно. Он меня пару раз видел. Мельком, но все-таки. Ладно, до встречи.
– Убили ее, – процедил Швед. – Ушли мои денежки…
– Может, оно и к лучшему, – осторожно проговорил Виталий.
– Может, и так. Просто хотел…
– А ты о Тане подумал? – перебил его Виталий. – Ведь она обязательно спросила бы, откуда деньги, и тебе пришлось бы ей врать. А жить с женой и ребенком и врать – не жизнь это. Нет семьи, когда кто-то врать начинает.
– Ты смотри, какой умный стал! – Швед хмыкнул. – Хотя все правильно говоришь. Я и сам думал, как я ей про бабки сказать. Но с другой стороны, я за них жизнью и свободой рисковал. А сейчас понял, что лучше, наверное, принять предложение Зои и идти к ней работать сопровождающим дальнобойщиков. И бабки неплохие, и работа по мне. А ты не нашел своего Кабана?
– Да и не ищу. Было, конечно, желание ему башку пробить, но сейчас мы с Викой решили заявление подать, поэтому…
– Вот и давай женись. Семья – это здорово. А когда пацан тебе улыбается, вообще красота. Знаешь, никогда даже не думал о том, что жена у меня будет, дети. Сделал дело – повезло, гульнул, нет – сел. А сейчас я без Таньки и Вовки просто не смогу. Ты это поймешь, когда Вика родит.
– Да я без Вики уже сейчас не могу.
– Ты Зубова все-таки часто видишь. Что там с Фроловым?
– Бесследно ушли! – Виталий рассмеялся. – По крайней мере никто их не видел, и ментам ни разу не удалось выйти на след. Петрович посмеивается, говорит, Иван под ними лежать будет, и не заметят. А те двое, что с ним, афганцы.
– Да слышал я о Скорпионе, тот еще зверь. Базар шел, он подельника за бабки по первой ходке замочил. Правда, в глаза ему никто этого не говорил, а за спиной шепоток идет. Да и про Кубинца параши разные ходят. Про кого-то базарить можно, когда его рядом нет. Но все-таки Фролов и попасть под нож может. Кубинец, а тем более Скорпион лапы не поднимут. Да и если понадобится, запросто замочат кого-нибудь. Просто чтоб не стуканул и о них. Или за оружие убьют. А вот почему Фролов сорвался, непонятно.
– Я и сам не пойму. Не похож он на уголовника. Я очень удивился, когда узнал, что его судили. Условно, правда, но…
– А я слышал в тюрьме, что не виноват он. Подпоили его лекарством типа наркоты, вот у него крыша и съехала. А брат хахаля бабы Фролова намутил воды. Базарят, золото хапнул, вертушку взорвал с подельниками, но его тоже убрали. За этим золотом охота идет. Если бы не Танька и не сын, влез бы я в это. Кстати, один знакомый мне предлагал.
– Давай не будем об этом, – попросил Виталий.
– Верно. Извини, что я начал. А ты с Викой спал или…
– Хорош тебе, – недовольно остановил его Виталий.
– А ты классный парень, Виталька! – Эдгар засмеялся. – И фортуна тебе во всю пасть улыбнулась. Ведь запросто могли бы…
– Если бы не Герцог, я бы там и остался.
– Хорошо он поступил. – Швед вздохнул. – Мне тоже повезло. Значит, не судьба нам с тобой так жизнь закончить. Мне-то вообще подфартило. Менты из тюрьмы вытащили. Зубов из-за Зойки, она же подруга Танина…
– А я не знаю, как быть с баксами, – сказал Виталий. – Забрал я их и не знаю, что делать.
– Но ты же вроде хотел как бы выиграть, – засмеялся Эдгар.
– Хотел. И Вика была согласна, но потом сказала, что не сможет маму обмануть. А как объяснить, я не знаю.
– С Петровичем посоветуйся, – сказал Швед. – Мужик битый, он и мудрый, и хитрость в нем мужицкая имеется. Он тебе растолкует, как быть. Только ему надо правду сказать. Он фуфло сразу поймет.
– Здравствуйте, – кивнул открывшей дверь Маргарите Судин. – Ну как у вас дела?
– Да все так же, – вздохнула она. – Милиция, правда, не сидит больше, но почти постоянно проведывают. А вы не знаете, Фролова поймали или нет?
– Нет, это точно. Хотя очень пытаются. С ним двое бандитов, один из них киллер. Так по крайней мере говорят. Кстати, вот, – он вытащил из кармана вчетверо сложенный листок, – вам принес.
– Что это? – Сазонова развернула бумагу и замерла.
«ВНИМАНИЕ: РОЗЫСК
Органами внутренних дел разыскивается бежавший из мест лишения свободы опасный преступник, осужденный за двойное убийство, Фролов Иван Михайлович…»
Маргарита спросила:
– Где вы это взяли?
– Не я. Один из моих парней принес. Он знает Ивана Михайловича и, говорит, не удержался, когда этот плакатик увидел. А милиция, значит…
– Я не пойму, почему Иван… Фролов, – поправилась она, – сбежал.
– Конечно, кое-что в этом деле не ясно. Говорить об этом я пока не буду, это похоже на несмешной анекдот. Но поверьте, вполне возможно, что причина бежать у Ивана Михайловича была – или его заставили поверить в то, что причина есть. Я не знаю, что и как будет дальше, но ясно понимаю, что надежда на хороший исход равна нулю. Но все-таки бывает в жизни так, что думаешь: все, конец – и вдруг оказывается, что все не так плохо… Я тут детям кое-что принес, возьмите. И не забывайте о так называемой тревожной кнопке, да и помните, что делать, если вы вдруг подвергнетесь…
– Я все помню. Огромное вам спасибо. Не знаю, что бы я делала, если бы не вы.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся Судин. – Но не забывайте, что нужно делать, если кто-то снова…
– Я все помню, – повторила Маргарита. – Знаете, Алик, никогда не думала, что со мной такое произойдет. И не знаю почему, но я постоянно думаю об Иване. Он мне сразу понравился. Но, – она покраснела, – я прекрасно понимаю, что ничего не будет и… – Она тяжело вздохнула. – Иван пусть под влиянием лекарства, но все-таки совершил ужасное преступление. Слава Богу, дети все реже вспоминают о нем. Но все-таки иногда спрашивают. Алешка иногда говорит, что папа не взял его, потому что…
– Перестаньте, Маргарита Павловна. Жизнь прекрасна, есть дети, они улыбаются, называют вас мамой и скоро вовсе забудут о своей обиде. Вы хороший человек. Если что-то случится, обращайтесь. Если я сам не смогу помочь, найду людей, у меня знакомых много. Обещайте мне это.
– Хорошо!.. – Маргарита улыбнулась.
– Ну что там про Ивана слышно? – Афанасий Петрович встретил у двери вошедшего Зубова.
– Да ничего. Зря вы, Афанасий Петрович, улыбаетесь. С вашим другом два опасных…
– И хрен на них. Ванька мужик крепкий, в обиду себя не даст. И под медведем бывал, и волки его пытались сожрать, и росомаха…
– Люди опаснее зверей, – сказала Зоя. – Ты обедать будешь?
– Я потому и приехал. – Зубов поцеловал ее. – И еще кое за чем. В воскресенье расписываемся.
– Как в воскресенье? – изумилась Зоя. – Но…
– В воскресенье. Я уже своих пригласил. Чего ждать еще три недели? Полковник Загаев помог договориться.
– Значит, надо готовиться! – Зоя поцеловала его. – Жить будем у меня, и никаких…
– Все решим наутро, – рассмеялся Зубов.
– Правильно, – одобрил Петрович. – А кто с Иваном сбежал?
– Давай потом, папа, – сердито буркнула дочь. – Пусть пообедает.
– Ладно, – хмуро отмахнулся отец.
– Все! – В комнату вбежала радостная Вика. – Виталик мне предложение сделал.
– Две новости! – Петрович покачал головой. – Никак не пойму, почему союз двоих назвали браком, ведь брак – это…
– Хватит, папа! – рассмеялась Зоя.
//-- * * * --//
– Кем ты будешь, сынок? – качая на руках сына, вздохнул Эдгар. – Надеюсь, не пойдешь по моему пути. Хотя и я в детстве не знал, что стану уголовником. А ты, Вовка, по примеру твоего тезки будешь ментом? А что? Запросто, и среди ментов настоящие люди есть.
– Ну как ты, папа? – В комнату вошла Таня.
– Очень даже неплохо, – осторожно укладывая сына в кроватку, улыбнулся Эдгар. – Спит мужичок. – Он обнял жену. – Спасибо тебе за все, что ты сделала для меня. Спасибо, Танька, и прости за то, что было. Дорогая моя, милая! – Он поцеловал Таню.
– Что думаешь насчет побега Фролова? – спросил Загаев сидящего за обеденным столом полковника милиции в очках.
– Видишь ли, – ответил тот, – мне кажется, его под ножами сунули в этот короб и вывезли. Он не тот человек и не сможет жить вне закона. Помнишь, на судебном заседании он просил дать ему расстрел, а если нельзя, то пожизненное.
– А если его спровоцировали?
– В любом случае его в живых не оставят. Скорпион и Кубинец, сам знаешь, люди жестокие и решительные. Кроме того, я уверен: побег – инициатива Скорпиона. За ним еще два дела, которые сейчас расследуются. Вот он и решил уйти, не дожидаясь, пока его отправят на пожизненное. Кубинец – авантюрист, он пошел со своим боевым товарищем-детдомовцем, за компанию. И он наверняка пойдет с Ивановым на что угодно. Скорее всего они попытаются вырваться за границу. Сейчас всюду набирают наемников. Так что им только бы добраться до Литвы или Украины – и все. Для них это самый правильный выход. Молодые, здоровые, обожженные войной. Я так думаю. Как только Фролов станет им не нужен или помешает, его уберут.
– Мне кажется, в этом ты не прав, Тимур. Как ни странно, но у администрации колонии есть мнение, что побег предложил Фролов после того, как некий Фокин, домушник Фокусник, написал письмо…
– Установили, кто его убил? – перебил брата Тимур.
– Как я понял, с этим и не разбирались. Для администрации самоубийство самая безопасная причина. Все-таки убийство – преступление, упущение администрации. Фокусник придумал историю о том, что видел убитых Фроловым людей живыми, попал в изолятор и покончил с собой. Версия не выдерживает никакой критики, но все с ней согласились.
– Вот так и работаем, – проворчал Тимур. – А как ты относишься к разговорам о том, что Берг и Фролова живы?
– А ты?
– Определенного ответа у меня нет. Уж как-то все необычно. Кстати, пришел ответ из Литвы.
– Послушай, Тимур, – Равиль внимательно посмотрел на брата, – ты все чаще проявляешь интерес к делу о компании «Золото». Почему?
– Ты меня в чем-то подозреваешь? – усмехнулся Тимур.
– Меня беспокоит твое поведение. Эти странные телефонные разговоры…
– Какие разговоры? – резко спросил младший.
– Это я и хочу узнать. За последние сутки ты трижды звонил в Питер. Я могу знать – кому?
– А почему я должен тебе что-то объяснять? – Младший бросил монету. – В конце концов я имею право на собственную жизнь.
– Ты офицер УБОПа! – жестко напомнил Равиль. – В последнее время ты утратил интерес к работе. Рената говорит, что ты…
– Значит, уже и жена за мной следит? Тогда вот что, – Тимур разлил в рюмки коньяк, – я решил уйти из МВД. Не могу больше этим делом заниматься. Поэтому и проявляю интерес к компании «Золото». Я хочу возродить наше родовое ремесло. Наш прадед был, как и его отец, ювелиром.
– Вообще-то это понятно. Но наш отец был сотрудником милиции и погиб.
– Не то было время. Ты знаешь, как сейчас народ относится к милиции. Постоянные публикации об оборотнях, да и сам понимаешь, что сейчас можно купить всякого. Да, нам снова обещают поднять оклады, но не хватает этих денег для нормальной жизни. И я не хочу постоянно опасаться за жизнь своих детей и…
– Кстати, о детях, ты знаешь, что Булат был задержан за…
– Конечно. Но ты понял, что это провокация чистой воды?
– Тимур, – вздохнул Равиль, – ты все больше отдаляешься от меня, и я начинаю всерьез беспокоиться о будущем твоих…
– А вот это зря, – не дал договорить ему младший брат. – Все у меня хорошо, а ты мне завидуешь. Как это так – младший, а уже полковник.
– Все, – Равиль хлопнул ладонью по столу, – хватит! Уходи!
– С удовольствием! – Тимур поднялся. – Ты старше на полтора года и на столько же глупее. Неужели ты не видишь, что нельзя сейчас жить по советским нормам? Сейчас гуманизм не в моде. Сейчас нужно жить, пока еще относительно молод. Ты думаешь, я шел в милицию, чтобы рисковать жизнью за нищенскую зарплату? Нет, Равиль, я не собираюсь так жить и тебе не советую. Рано или поздно тебя все равно просто вышибут из органов, ты со своей порядочностью и сознанием долга там не нужен.
– Убирайся! – громко сказал Равиль.
– Ну, Ренатка, – шептал, ожидая лифт, Тимур, – оказывается, ты стукачок…
– Да здесь все так же, – сообщил Кате Сизов. – Кстати, вынужден признать твою правоту в отношении Лешего. Молодец он, без тебя все контролирует. Берет с собой инспекторов по надзору за золотодобычей и при них производит съем. Заявил, что верит только тебе.
– Я соскучилась, – сказала Екатерина.
– А меня скоро коллеги и приятели бить начнут – пригласил всех на свадьбу, а когда она состоится, сам не знаю.
– На следующей неделе приеду обязательно. Сейчас меня не отпускает служба безопасности. Жигунов, когда я пыталась протестовать, сказал, что в интересах дела и собственной безопасности я обязана выполнять все требования телохранителей.
– И правильно делает. Здесь, кстати, если уж зашла речь о твоей безопасности, есть сведения, что на тебя готовят покушение. Ты уже достала всех, кто привык спокойно мыть золото там, где хочет.
– Дело, пожалуй, в приобретенном перспективном участке на границе с Колымой, там, кроме золота, есть и каменный уголь. Представляешь, как это здорово?
– Попал капитан… – Николай вздохнул. – Милиционер будет мужем бизнесвумен! – Он засмеялся.
– Но я ведь предупреждала тебя…
– Я все помню и с нетерпением ожидаю нашей свадьбы. Возвращайся скорее. Но сначала мы тут кое-что выясним. Кажется, подготовка к покушению здесь и попытка там – взаимосвязаны. А ты нужна мне живая, поэтому побудь немного на месте. Как проводишь время?
– Ужасно! Эта постоянная работа, встречи с покупателями, переговоры, подписание новых контрактов, расторжение старых. Жигунов постоянно таскает меня с собой. Спасает только его жена. Ирина прекрасный человек, и теперь у меня есть верная и надежная подруга.
– Не завидую я Жигунову, – рассмеялся Николай.
– Так, – Сухой посмотрел на часы, – сегодня никуда не выходим, вылизываем квартиру, чтоб не осталось ни одного отпечатка. Утром приедет Кощей.
– А если в автобусе мест не будет? – спросил Цыганок.
– Для нас будут, – усмехнулся Сухой.
– В общем, ты понял, – сказал по телефону Артист. – Они подойдут с билетами.
– Да все понятно. Я могу и не набирать пассажиров, ты все оплатил, – усмехнулся мужчина.
– Делай как положено, – заявил Артист. – И кассирша твоя не должна ничего заподозрить.
– Понял.
– Смотри, Прохоров, если что-то пойдет не так, я тебе горло перережу.
Санкт-Петербург
– Ну вот, – подмигнул Алле Ломовик, – все путем. Ментенок ждет не дождется. Знаешь, почему я ему верю? Он сразу про бабки спросил.
– А почему мы отдельно летим? – поинтересовался Фантомас.
– Ты помнишь, что нас всех менты знают? Да и золото надо будет брать сразу в двух местах.
– Где встретимся, сообщим позже, – сказала Алла. – Вполне вероятно, кто-то из нас может попасть к ментам. Тогда тот, кто влип, не свяжется с другими. Поэтому мы и разделились. Если кто-то хочет, может поменяться местами.
«Никто с Ломовиком не пойдет, – мысленно усмехнулась она. – О нем ходит дурная слава: он не умеет делиться».
– Да все нормально, – сказал Зверь. – Но имеется вопрос: золото там точно есть?
– Можете идти на наше место, – улыбнулась Алла. – Если все получится, соединимся и все поделим.
– Хорош тебе. – Ломовик протянул руку Зверю. – Можете вообще не участвовать. Я тоже не верил ей, – он кивнул на Аллу, – но сейчас верю. В том, что золото есть, меня менты убедили. Я базар слышал. Да и Алка тоже при мне базарила с нанимателем. Тот не в курсе, что его сюрприз ждет! – Он рассмеялся. – Рисковать будем мы, тогда почему должны золото отдавать? Где его продать, я найду. А забирать надо в обоих местах сразу, ведь наверняка и эта сучка, которая батю своего кончила, тоже на золото виды имеет. Да и в столице еще желающие есть. В общем, надеюсь, вопросов больше нет. Кто не хочет, может отваливать. Но если где-то что-то кому-то вякнет, лично прикончу!
– Да хватит тебе, Славик! – обиделась Глафира. – Сколько можно об одном и том же говорить? Меня интересует только одно: когда мы все возьмем, не кинет нас эта дамочка? – Она посмотрела на Аллу.
– Слушай, ты! – Крайнова шагнула к ней. – Ты…
– Тормози, – остановил ее Ломовик. – Похоже, ты, Ашка, головушкой тронулась, брату не веришь?
– Да все путем, – вмешался Зверь. – Ты ведь и сам поначалу не очень-то ей верил.
//-- * * * --//
– Они вылетают сегодня, – сообщил по телефону Ватсон. – Правда, не вместе. Ломовик, Крайнова и еще трое летят в Читу. Зверев, Фитин с Глашей и еще четверо – в Иркутск. В Хабаровском крае у них есть помощник. Насколько я понял из разговора, часть которого удалось записать, он мент невысокого чина, но, похоже, тоже интересуется золотом. Кроме того, в Хабаровском крае Ломовика будет ждать какой-то Японец. Надеюсь, деньги я отработал?
– Конечно, – ответил Альберт. – Можешь получить еще. Нужна информация об убитых милиционерах. Стоить это будет пять тысяч – и не рублей! – Он засмеялся.
– Хорошо. Когда нужна информация?
– Завтра.
– К семи вечера будет готово. – Ватсон отключил телефон и потер ладони. – Очень хорошо. И я докажу ментам, что я для них незаменимый помощник. Подожду пару дней и отдам информацию ментам. Нет, ФСБ. Золото есть золото. Все сообщать не буду, чтоб не поняли эти. Хотя за решеткой им будет не до этого, но подозрений у них быть все равно не должно.
– Подожди, – вздохнула Хорина, – зачем тебе нужны эти двое? Черт бы с ними, они мертвы.
– Потом поймешь и одобришь, – улыбнулся Альберт.
– Сомневаюсь. А Крайнова намного умнее, чем я думала. Летит двумя группами, причем не в Хабаровск. Понимает, что там их могут ждать. Черт, у Ломовика в Якутии кто-то есть. Значит, ему могут оказать серьезную помощь.
– Успокойся. Неужели ты думаешь, я туда еду как авантюрист-одиночка? От тебя в такой ситуации мало толку. Твои парни отлично могут воевать в городе, но в тайге они бессильны. В случае столкновения с конкурентами какая-то поддержка от них будет. А станут ли они стрелять по ментам, если…
– Станут, – перебила Хорина. – И я буду. Мне выбирать не приходится. К тому же ты говорил, что скорее всего золото находится ближе к центру…
– Ответь честно, где ты думаешь его искать?
– Я рассчитывала на то, что мне хватит того, что обещал Генрих. И я надеялась, что мне помогут люди Червонного. Но выяснилось, что план Червонного был обречен. Этот гад немец сказал мне об этом только тогда, когда я уже была в Питере. К тому же появилась Крайнова, и я поняла, что самое время убираться. Но вдруг узнаю, что Фролова и Артур живы, и я осталась. Правда, уже не думала…
– Кстати, ты слушала «Новости»?
– А что в них такого, чтобы их слушать? О том, что преемником Путина будет…
– В своем замке убит Генрих Мюллер. Вертолет нанес ракетный удар, а потом рухнул на замок. Вертолетчики, судя по всему, выпрыгнули в воду.
– Черт, – помолчав, проговорила Хорина. – Значит, игра вступила в завершающую фазу. Я чувствовала, что Генрих что-то не договаривает. За ним кто-то был, не он стоял у руля.
– И что теперь будем делать?
– Ты веришь Ватсону?
– За деньги он хорошо работает. Но при каких тут он?
– Он может сообщить нам, куда поедет Берг.
– А вот этого не надо. Ватсон давно хочет получить лицензию частного детектива. Но ее не дают. Сейчас он поставляет информацию почти не торгуясь, и я понял, что он что-то задумал. Боюсь, что вскоре он сдаст нас ментам.
– Но если ты об этом знаешь, то почему…
– Завтра он сдохнет. А вот что делать нам? Как я понял, ты не собираешься…
– Мы, кажется, пришли к единому мнению, что золота там нет. У меня появилось предложение. В этом случае придется обратиться к Загаеву.
– Зачем?
– Чтобы узнать о… – Хорина замолчала.
– О чем?..
– Подожди. Он не догадывается об этом, – пробормотала она. – Идиот! – Хорина рассмеялась.
– Ты чего? Надеюсь, идиот не я?
– Ты гений, Паша! – Она поцеловала его. – Я знаю, где золото и алмазы. Знаю, милый Альберт, благодаря тебе. Я знаю, где золото! – Хорина закружилась по комнате.
– Может, поделишься секретом?
– Пока нет. Не потому, что я тебе не доверяю, но сейчас это мой шанс взять все. Конечно, и ты тоже будешь иметь деньги… Скажи, а я нравлюсь тебе?
– Знаешь что, – он осторожно освободился от ее объятий, – не обижайся, ты красивая женщина, от тебя можно запросто потерять голову. Но сейчас давай воздержимся от любовных страстей. Ты убила своего отца, и посему, Светлана Ильинична, я не особенно доверяю твоим ласкам. Вот когда возьмем золото и выберемся из России, я готов даже брачный контракт с тобой подписать. Надеюсь, ты поможешь мне покинуть родину?
– Обязательно.
«А она действительно что-то поняла и уверена, где золото. Интересно, куда придется ехать?» – подумал Альберт.
– В столицу, – усмехнулась Светлана. – Я не умею читать мысли, но выражение твоего лица трудно не понять.
– Твой поцелуй заставил мои мысли путаться. Но у меня твердое правило: если дело сводит с женщиной, какой бы она ни была, постель и все остальное потом. А может, там уже все забрали?
– Нет. Я знаю, куда едет Берг. Мне помогло то, что он не верит вообще никому. Странно, что Фролова с ним. Наверное, у нее есть то, чем он не может пожертвовать. Но где же их ребенок? Фролова была беременна, и Артур виновато сказал мне, что это всего лишь часть плана. Наверное, она сделала аборт. Я представляю лицо Артура, когда он приедет и поймет, что кто-то опередил его. Мало того, я устрою ему торжественную встречу.
– Погоди демонстрировать свое злое торжество, – покачал головой Альберт. – Я уверен, что Берг спрятал золото так, что даже если ты знаешь место…
– А ведь ты снова прав. Тебя сам Бог мне послал. Значит, мы сделаем так: приедем туда раньше, чем он. Загаеву звонить не стоит. И как я раньше не догадалась? Вот для чего он это сделал.
– Кто и что сделал?
– Артур. Он же для всех погиб. И его прах, и прах Фроловой переслали родственникам в Литву. Вот сволочь, все продумал! Если бы не Мюллер, я бы уже уехала. А теперь придется ехать в Москву. И чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Но вдруг там на меня уже завели дело?
– Не думаю. Загаев сразу сообщил бы. Ему невыгодно, чтобы тебя взяли.
– Правильно, – подумав, согласилась Хорина. – Значит, надо ехать в Москву и там ждать Берга с этой проституткой. Дима! – позвала она. В комнату вошел Мушкетер. – Мы едем в Москву. Подготовь все, что надо. А вот как быть с оружием? Оно понадобится, но везти его…
– В Москве у нас оружие будет, – перебил ее Альберт.
– Ты поможешь? – спросил по телефону Ломовик.
– Без вопросов, – ответил Японец. – Когда ты там будешь?
– Завтра я прилечу в Читу. Оттуда, думаю, сразу в Хабаровск.
– Не советую. Лучше, если есть бабки, вертолетом до Зайского водохранилища. Если менты тормознут, вы туристы. Там я тебя буду ждать. До Хабаровского края за сутки доберемся. Тебе куда надо?
– В Аим.
– Тогда вообще ништяк. Билеты уже взял?
– Да.
– Бери до Якутска, я тебя встречу и на вертушке махнем, куда надо, будто мы пожарные.
– Точно встретишь?
– Сукой буду. Ну не сам, мне рисоваться опасно, но пришлю кого-нибудь. Звякнешь, и я номер тачки скажу.
– Лады.
– Ну что? – спросила Алла.
– Летим в Якутск, там встретят.
– Нет, Якутск нам не нужен. Летим, как собирались. В Чите решим, как добираться. Может, там какие-нибудь местные авиалинии есть. В общем, посмотрим.
Якутск
– Ладушки, ладушки, жили мы у бабушки! – Японец подмигнул Белле. – Ништяк, что обо мне кент старый вспомнил. Помнишь, мы в Питере у Ломовика были?
– Конечно.
– Ты слышала базары о золоте, которое в прошлом году…
– Я что, глухая? Сколько парней погорели, искали это золото.
– А Ломовик, похоже, знает, где оно. Не просто так он в эти края из Питера летит.
– Погоди, но ведь это питерские золото хапнули. А их потом постреляли. Выходит, Ломовик действительно знает, где золото. Вот это повезло! – Белла засмеялась.
– И я про то же. Встретим и полетим к золотишку. Завалим там Славика, и мы в кураже. Тех, кто с нами будет, там же оставим и отвалим. Куда-нибудь поближе к столице. И заживем, Белка! – Японец захохотал.
– А с этой шкурой как?
– Пусть отдыхает или ищет дураков на стороне. А мы с тобой через недельку новыми татарами станем.
– Я об этом не знаю, – заявил по телефону Кузовкин, – да и знать не хочу. Тут столько…
– Ты хамишь, – усмехнулся Тимур Загаев. – Я не спрашиваю тебя, хочешь ты или нет. Ты обязан…
– Вот что, товарищ полковник, – насмешливо проговорил майор, – мне плевать на то, как вы рассчитываете. Я сказал, что в это дело не полезу. Если есть желание, сдавай меня, Тимур. Но меня просто уволят, ну, может, пару лет условно дадут, а когда я о тебе все выложу, может, и наградят. Что я у тебя бабки брал, не докажешь.
– Вот, значит, как? Ладно, не хочешь иметь пятьсот тысяч евро, дело твое.
– Постойте, Тимур Алиевич, а что нужно сделать за такие деньги?
– Съездить в поселок Аим. Там участковым старший лейтенант Чижов Павел Петрович. Узнай у него, что он выяснил о постах. Если постов нет, пусть сводит тебя на место, где были найдены трупы автоматчиков, и покажет, где именно применяли металлоискатели. Пусть вообще покажет на карте район поисков. Ясно?
– Все сделаю, Тимур Алиевич.
– Как там наша знакомая?
– Да никак. Предложила мне забрать из дома Бурцевой драгоценности, которые достались Катерине от матери.
– Да, – Загаев усмехнулся, – быстро же она до воровства опустилась. Ладно, с ней больше никаких контактов. Постарайся побыстрее попасть в Аим. Когда будешь готов, свяжись со мной. Все! – Загаев отключил телефон.
– Ну и ну, зря я на него наехал. Значит, он решил золото найти. Здесь многие пытались, – Кузовкин усмехнулся, – но никому не удалось. И кто только не искал. А потом искать перестали. Правда, по весне посты кое-где поставили. Ладно, полковник, навещу я этого Чижова Пашу. На чем ты его прикупил? Меня Загаев подловил на продаже оружия, я два ствола тогда изъял и продал в столице. А он, оказывается, мне покупателей подсунул. Так и стал его слугой. Правда, особо не беспокоил, но деньги давал и расписки брал. А вот теперь стал давить. Золотишко, меха. Правда, за все платил. А сейчас по-крупному решил сработать. Надо быть настороже, иначе и убрать могут.
– Что ты бормочешь? – В комнату вошла молодая женщина.
– Да скоро укатим мы отсюда, Верунчик. Куш хороший сорвем и уедем. И Петька наш будет учиться в нормальной школе. Он же башковитый.
– Да уж не в отца! – усмехнулась Вера.
– Хватит тебе! – Он обнял жену. – На этот раз точно все будет в шоколаде.
– Подождите, – недовольно проговорила Элла, – как это нет? Мы же договорились, ты обещал…
– Обещанного три года ждут, – ответил Японец. – Я же базарю – нет, и все.
– Да ты пойми, кретин, там же…
Японец ударил ее кулаком в висок. Элла упала. Он пнул ее ногой в живот.
– Это кто кретин, сучка? – Он снова пнул ее.
– Погоди, Анвар, – остановила его Белла. – Смотри, – она присела и осторожно повернула голову Эллы, – кровь. – Японец выругался. – Она о батарею саданулась затылком, – увидев на батарее кровь, поняла Белла.
– Да ее, один хрен, валить надо было, – равнодушно пробормотал Японец. – Хрен с ней. Ты, Белка, раздели ее и закопай где-нибудь, – приказал он молодому якуту.
– Сделаю, – кивнул тот.
– Понятно, – потушив окурок, проговорил Зорин. – Белку и Сидора видели с Японцем, – сказал он троим молодым мужчинам. – За каждым установить наблюдение. Выполняйте.
– Волкодав злой, – усмехнулся проходивший мимо милиционер, – из отпуска его вызвали.
– А что происходит в районе Влажного треугольника? – спросил полковник.
– Тихо, – ответил рослый спецназовец. – Двоих взяли позавчера, но они вольные старатели.
– Японца брать надо, – пробормотал Волкодав.
– Как ты тут? – спросил у Ивана Сизов.
– Нормально. Любовь Ивановна не позволяет санитарам меня обижать. А Катя где?
– В Москве, на работе. Я тебе кое-что тут принес…
– Ей не угрожает эта гадина? – спросил Иван.
– Все нормально. Приедет, свадьба будет. Мы тебя к нам привезем, поздравишь Катю.
– Николай, – послышался из-за двери голос, – вас срочно вызывают.
– Я потом к тебе зайду. – Сизов поднялся.
– С Катей что-то? – Иван тоже вскочил.
– Нет, она в Москве. Я зайду к тебе позже.
– Ведем Белку, – проговорил голос в рации. – Он у трех баров, с ним двое.
– Будьте осторожны, – предупредил Волкодав.
– Все путем! – В комнату вошел Белка. – Мы ее целиком в котел кочегарки старого интерната сунули, там ее не найдут.
– Сдурел?! – зло бросил Японец. – Там бомжи постоянно пасутся!
– Летом их там не бывает.
Со звоном бьющихся стекол в окна впрыгнули четверо. Японец успел выхватить пистолет. Затыльник автомата ударил его в лоб. Визжащую Беллу, пытавшуюся вытащить из-под подушки ПМ, ударил по голове другой спецназовец. Белка с ножом в руке отскочил в угол. Двое парней в наручниках лежали на полу.
– Брось нож, – усмехнулся спецназовец, направив на Белку автомат.
Белка, затравленно оглянувшись, выкрикнул что-то по-якутски и всадил нож себе в живот. В комнату вошел Зорин.
– Волкодав, – промычал Японец.
– Ну вот, Хазиахметов, и свиделись, – усмехнулся полковник. – Твоих всех уже взяли, один ты остался. А ты, Белка, прямо самурай. Зря. Кто же так себя режет? Правее надо было, тогда, может, и умер бы. Медиков вызвали?
– Да, – ответил кто-то.
– Вот и все, – сказал Сизов. – Значит, кому-то ты перешла дорогу. Интересно, кто это сделал, и зачем в мешковину завернули? Положил бы где-нибудь на камни, можно было подумать, что упала…
– Ее раз пять ударили по ребрам и животу, – сказал эксперт.
– Понятно! – кивнул Сизов и рассмеялся.
– Ты чего, Николай? – удивленно спросил капитан милиции.
– В котле старой кочегарки ей и место, – усмехнулся тот. – А кто нашел-то?
– Бомж. – Капитан кивнул на неряшливого бородача. – У него в котле заначка, сто рублей мелочью. Он сунулся, а там труп. Он и вызвал нас. Мы ему успокоительного купили – чекушку и сигарет.
– Вот это да! – Кузовкин выскочил из отделения милиции. – Значит, ухлопали Малинову. А не мой ли черед следующим быть? Надо подстраховаться.
Ярославль
– Погоди, – сказал Сухой, – а где Иностранец?
– Да на месте будет ждать, – ответил Артист. – Вот, – он протянул ему телефон, – позвони.
Тот посмотрел на сидящих на рюкзаках подельников.
– Звони, конечно, – кивнул Кощей. – Я прикинул и, кажется, понял, кто такой Иностранец.
– Мы на месте, – сказал по телефону Сухой. – А почему ты куркуешься?
– А почему на ты? – послышался ответ. – Что-то изменилось?
– Ага, – посмотрев на парней, кивнул Сухой, – расклад по цене другой будет. Короче, мы хотим треть. Две трети, хрен с ними, твои.
– Ладно, – помолчав, откликнулся мужчина. – Встретимся на месте.
– Слушай внимательно, Иностранец, – сказал Сухой, – или ты нам даешь одну треть, или делай все сам с Артистом. Кощей базарит, что ты нас кинуть можешь. Ты куда золото дел? На месте его нет.
– А вы, значит, проверяли? – усмехнулся Артур.
– Дикий проверил, там менты вокруг ходили…
– Слушай меня внимательно и скажи остальным – встретимся на месте, где именно, я скажу позже. Когда будете в Хабаровском крае, забери все, а когда доберемся до Красноярска, решим вопрос с оплатой. Если так пойдет, то…
– Да мы тебя видеть хотели бы, – подойдя, сказал в телефон Рысь. – А то получается…
– Ладно, – раздался голос, – вот он я.
Парни, повернувшись, замерли. Сухой судорожно сглотнул. Кощей отступил назад. Рысь расширил свои узкие глаза. Артист стоял спокойно, его правая рука была в кармане пиджака. Цыганок неожиданно перекрестился.
– И как, – Артур усмехнулся, – узнали?
– Это, – хрипловато проговорил Сухой, – ты же труп.
– Тебя с бабой замочил ее мужик, – прошептал Кащей.
– Вы про меня говорите? – подходя, засмеялась Марина.
Парни окаменели.
– Можете потрогать, если есть сомнения, – спокойно проговорил Артур.
– Но как? – потрясенно спросил Сухой. – Ведь ты…
– Жив я! – Артур хлопнул его по плечу. – И она жива. Не призраки мы. Кстати, не думал, что ты в Бога веришь, – сказал он Цыганку.
– Да тут и в черта поверишь, – пробурчал тот.
– Потом все объясню, – пообещал Артур. – Скоро самолет. Билеты заказаны. Вас встретит человек и отвезет на место. Там буду я. – Взяв Марину под руку, Артур пошел по дорожке. Сухой выругался.
– Я думал, что это Рука, – пробормотал Кощей. – Вот это хрен! А ты в курсе был и молчал? – посмотрел он на Артиста.
– Вы тоже все узнаете, но не от меня, – ответил тот.
– А кого же ее мужик угробил? – спросил Рысь.
– Поехали. – Артист посмотрел на часы. – Через полтора часа самолет. Мы друг друга не знаем, места не вместе, понятно?
– Понятно – кивнул Сухой. – Во, блин…
– Хорош! – бросил Артист. – Все узнаете потом. Надеюсь, сейчас поверили про долю?
– Артур не бросит, – за всех ответил Кощей.
– А как вертушку взорвали? – не удержался Рысь.
– Все узнаете, когда золото возьмем.
– Ну и хари у них были! – улыбнулась Марина. – Но я думаю, зря мы показались. Ведь если…
– «Если» не будет, – перебил Артур. – Сейчас они будут приходить в себя, а потом все как надо.
– А Эдик молодец, – похвалила Марина, – так никому ничего и не сказал.
– Он мне жизнью обязан, я его от похитителей спас и от киллера уберег. Он застрелил одного уголовного авторитета и двоих его парней. Убил милиционера, который рядом оказался.
– Ты уже рассказывал. Но я к тому, что жалко его.
– Жалость мешает принимать правильные решения, а значит, выигрывать. В таких делах жалости места нет. Мы должны все закончить и стать счастливыми. Ты родишь мне сына и дочь, и мы обеспечим им достойную жизнь. – Вспомнив об аборте, Марина тяжело вздохнула. – Не было тогда выхода, дорогая! – Артур поцеловал ее. Повернувшись, посмотрел назад. – Молодцы, – усмехнулся он, – по одному расходятся. Все будет нормально, и дети у нас будут. Мне самому было очень трудно принять такое решение, но выбора не было.
– Все готово, – подошел к ним рослый молодой мужчина.
– Как Дикий себя ведет? – спросил Артур.
– Он готов встретить. Фруктов звонил и сказал, что…
– Знаю, – кивнул Артур. – Скоро все закончится.
Москва
– Вот мы и в столице! – Альберт взглянул на сидящую рядом блондинку в больших темных очках. – А тебе идут светлые волосы. И перестань нервничать.
– Знаешь, – вздохнула Хорина, – как-то мне не по себе. Страх живет внутри.
– Я же предлагал управиться в одиночку.
– Не сможешь. Я знаю место, но где конкретно, не в курсе. Придется ждать Артура. – Хорина усмехнулась.
– А если ты ошиблась и он там не появится?
– Я уверена, что он там будет, иначе он не вернулся бы в Россию. Согласись, что он рискует намного больше, чем я. Надо бы, конечно, позвонить Тимуру, но я боюсь, он поймет, где я и зачем.
– А куда мы сейчас едем?
– К моему знакомому, – ответил сидящий рядом с водителем Мушкетер.
Следом за их «ауди» ехала «десятка» с четырьмя парнями.
– Мы держим их на расстоянии, – услышал молодой атлет голос в телефонной трубке.
– Зря ты их ведешь, Грек, – ответил он. – Мы узнаем, где они будут. И узнаем, когда надо вести. Их много?
– Кроме основных, еще четверо.
– Сучка, – зло воскликнул Загаев, – все Равилю докладываешь! Не думал я, что моя жена будет обо мне докладывать брату.
– Да я ничего ему не говорила, – испуганно оправдывалась темноволосая симпатичная женщина. – Равиль только спрашивал, не звонил ли ты дяде.
– А ты ему выложила о моих разговорах с Питером.
– Пойми, Тимур, я слышала, что ты разговаривал с женщиной о том, что давно хочешь с ней встретиться.
– Дура! Ты сначала подумала бы своей глупой башкой, кому я мог такое говорить всерьез. У меня работа такая, – раздраженно закончил он. – А теперь я ухожу.
Женщина всхлипнула.
– Хватит, Рената, сама напросилась. Неужели не видишь, что Равиль мне завидует?
– Не завидует он. Да и чему завидовать? Долго так продолжаться не может, рано или поздно все выходит на свет.
– Дура! – Тимур вышел.
Красноярск
– Ну ладно, – пожав руку Фролову, кивнул Иванов, – благодарим тебя, и пути наши расходятся. Конечно, ты мужик неплохой, но уж больно жалостливый. Зря, Старатель. Жизнь такая штука, что выживает тот, кто…
– Вам спасибо, – перебил его Иван. – За все – и за правду, которую узнал, и за то, что цель в жизни появилась. Иначе я так и сдох бы в лагере. А сейчас я знаю, чего хочу, и обязательно это сделаю.
– Не думаю, что сможешь, – покачал головой Кубинец. – Злости в тебе не видно. Обида есть и растерянность, но с таким настроением не убивают. Поэтому мой тебе совет – найди и сдай их ментам. И себе волю вернешь, и они получат по полной программе. Хотелось бы знать, как это у них получилось. О таком я впервые слышу. Ну ладно, – увидев машущего от «десятки» парня, кивнул он. – Туз молодец мужик, здорово помог. Ему бабок передадут, десять штук зелени. А ты особо не рисуйся. Ксива есть, и менту смело показать можешь. Бабки тоже имеешь. Добазарься с проводниками. В случае шмона они тебя курканут. Подойди к кому-нибудь из поезда Красноярск – Москва и перебазарь. Пары сотен баксов за глаза хватит. В общем, удачи тебе! – Кубинец пожал Фролову руку.
– Пока, тезка, – кивнул Скорпион. – И не хотелось бы больше встречаться! – Он засмеялся.
Фролов смотрел вслед тронувшейся машине.
– Я убью и его, и ее, – запоздало ответил он Кубинцу. – Убью!
– Поехали, – позвал его невысокий бородач. – Туз просил помочь тебе. Я тут добазарился кое с кем. Поедешь, конечно, не с комфортом, но быстро и скрытно. Поехали, а то опоздаем.
– Делаем дело и валим в Белоруссию, – отвечая на вопрос сидящего за рулем парня, сказал Кубинец. – Оттуда в Литву. Там у Варяга тормознемся, и он нас отправит куда-нибудь воевать. А дальше видно будет.
– А что Старатель делать будет? – спросил другой парень.
– Скорее всего где-нибудь будет на старателей работать! – усмехнулся Скорпион. – Вот никак не въеду, как можно было так отмочить? И он помнит, как убивал, и эксперты доказали. Группа крови обоих и резус совпадают, а они живы. Фокусник, правда, за это жизнью заплатил. Кто-то из ментов куплен, вот и бросили его в хату к отморозкам. А их потом сразу на другую зону перевели. Но я ксиву послал, спросят с сук.
– Сиди тихо, – сказал Фролову летчик гражданской авиации, – и все будет нормально. Как поймешь, что самолет от земли оторвался, можешь вылезти и походить, размяться. В туалет – в бочонок. Вылезать будешь, с собой захватишь. Еда и что пить, есть. Кури поменьше и поосторожнее. Через семь часов будем в Быкове. Там тебя сразу в машину пихнут. А потом водитель тебя выпустит. Но ты знаешь, что должен отдать это. – Он показал на дипломат рядом с Иваном.
– Конечно, – кивнул тот. – Я обязательно отдам.
– Машина, на которой повезут ящики, остановится, водитель тебя выпустит, и отдашь дипломат человеку, который подойдет.
– Так и сделаю, – заверил Фролов.
– Тогда счастливой дороги, – улыбнулся летчик. – Если вдруг когда-то снова окажешься в подобной ситуации, обращайся. Кстати, ты бы мог неплохо заработать. Мы бы тебе помогли с документами, и ты жил бы спокойно и тихо. Если бы мы решили, что ты нужный человек, сделали бы тебе пластическую операцию. В общем, ты знаешь Туза и если решишь, что готов с нами искать золото, то свяжись с ним, и все будет сделано.
– Улетел твой Фролов, – сказал невысокий лысый мужчина. – А ты умеешь под дурачка косить! – засмеялся он. – И найти его сумел. Почему он не остался?
– Ты знаешь почему, – ответил Туз. – На его месте любой стал бы этих убиенных искать. А Михалыч помог мне тогда здорово. Не мог я его подставить. Да и не хотел, чтобы он понял, что я золотишком занимаюсь.
– А чего так?
– Да мужик он нормальный. Мне тогда по-человечески помог. А я его искал и вроде как случайно встретил, а ты его использовать хочешь. Нечестно это, Брагин.
– А что такое честность? Фролов умеет золото находить. А тут он сам сбежал. Хорошо, ты их правильно вычислил, куда они могут пойти. И помог и ему, и тем двоим. Они тебе, кстати, бабки передали, десять кусков зелени в благодарность. А Фролов наш будет. Предупредят его – дернешься, ментам позвоним и фотографию с золотишком пошлем. Так что скоро ты со своим приятелем будешь на пару золото мыть, – Брагин засмеялся, – вернее, помогать ему пробы брать. И документы ему сделаем, и бабу найдем. Получать тоже неплохо будет. В общем, и нам хорошо, и ему тоже. А те пускай живут. Но хотел бы я спросить бабу Фролова, как они его так подставить сумели?
– В коттедже пятеро, – тихо сообщил в переговорное устройство молодой мужчина. – Брагин там. Кого-то ждут.
– Киселин едет, – послышалось в ответ. – Видно, новую партию везет. Как появится машина Киселина, уезжай, старлей. Ясно?
– Так точно! – Мужчина сел в машину. Увидел в заднее зеркальце приближающийся «мерседес». Из остановившейся машины вышли трое и направились к воротам коттеджа.
– Работаем, – сказал плотный мужчина в штатском. Через высокий забор стали перепрыгивать вооруженные автоматами спецназовцы. Ворота выбил грузовик. Застучали автоматы. Но вдруг перестрелка прекратилась.
– Я все скажу! – подняв руки, закричал Брагин. – Тут беглые…
Хлопнул пистолетный выстрел. Пуля пробила Брагину затылок. Простучал автомат. На пол рухнул Туз с пистолетом в руке.
– Черт! – крикнул штурман. – Горим мы! Этот козел что-то поджег!
– Киров! – Радист стал выходить на связь. – Просим посадку. На борту пожар!
– Вот гады, – пробормотал Фролов, закрывая мокрой тряпкой нос и рот. – Спасибо Тузу, записку сунул, что я золото везу, а при передаче меня бы сфотографировали, и если бы я отказался работать на них, меня сдали бы милиции. Вот гады! – Он почувствовал, что самолет начал снижение. – Только сядет, подожгу матрац и буду помогать выгружать ящики с орехами. Сумею уйти. Надо так сделать, чтобы золото заметили.
– На запасной садиться будет, – сказал диспетчер. – Пожарные и «скорые» на пятую полосу.
– Я сам его пристрелю! – зло пообещал летчик.
– Из пальца стрелять будешь? – усмехнулся штурман.
– Встречают торжественно, – кивнул второй пилот.
– И милиция, – недовольно отметил штурман. – Как бы этого с дипломатом не хапнули. Ты давай туда, – сказал он радисту. – Как сядем, дай ему форму, пусть переоденется и валит, как будто отравился дымом.
Чита
– Что-то никого нет, – сказал Ломовик. – И на звонки, сука, не отвечает. Падла!
– Он тебя в Якутске ждет, – усмехнулась Алла, – вполне возможно, с милицией. Ты же говорил, что он в розыске. В общем, ждите тут. – Алла пошла к выходу из здания аэропорта.
– Менты, – шепнул один из парней.
– Спокойно, – улыбнулся Ломовик, – мы новые русские в поисках приключений.
– Да? – Плешивый мужчина взял телефонную трубку.
– Привет, Шахтер, – послышался женский голос.
– Алка, ты в натуре прилетела! Где ты?
– Слушай меня внимательно. Со мной четверо. Мне надо для начала в Амурскую область. Понимаешь зачем?
– А я думал, ты порожняк гонишь. Короче, так, – Шахтер посмотрел на часы, – я через двадцать – тридцать минут прикачу, жди у входа. Одна, понятное дело. Разжуешь, что к чему, и решим, что делать.
Иркутск
– И что дальше? – посмотрел на Фантомаса Зверь.
Четверо парней и Глафира стояли у бочки с квасом.
– Что-что! – усмехнулся тот. – На железнодорожный вокзал и на перекладных до станции Теплоозерск. А там нам скажут, куда податься.
– Только бы менты по дороге не цапанули, – пробормотал Зверь. – Чувствую, зря мы на эту хреновень подписались, бортанут нас по полной программе…
– Славка меня не бортанет, – возразила Глафира.
– Вся надежда на это, – усмехнулся Зверь. – Берем два такси и на вокзал.
Хабаровск
– Придется ночевать здесь, – вздохнул Артист. – Лучше снять комнату. Утром будем ждать Иностранца.
– Правильно, – кивнул Сухой. – А если он не приедет?
– Будет даже лучше, если он не появится, – усмехнулся Артист. – Оживших покойников могут узнать, тогда представляете, что будет? Он о месте должен сказать, тогда и поймем, бросить он нас решил или нет.
– Что-то я не въеду, – сказал Кощей, – как это…
– Я разговор Артура и этой Фроловой слышал, поэтому и набился, сказал, что парни не вызывают доверия и я с ними поеду.
– Погоди, – удивился Кощей, – какого хрена тогда ждать? Покатили туда и возьмем сами. Он труп, рыпаться не будет. Так что…
– Поедем мы туда в любом случае, – перебил Артист. – Но хочется знать, насколько можно ему доверять. Он ведь все равно туда приедет. С ним мы можем уйти за границу, а без него и с золотом хреново придется. Поняли?
В кармане Кощея прозвучал вызов сотового.
– Дикий, – посмотрел он на номер.
– Короче, вот что, – сказал рослый длинноволосый молодой мужчина, – найдите, где переночевать. Но в гостиницы не суйтесь. Менты их часто проверяют. И в частные гостиницы тоже не ходите, они все с ментами повязаны. Вот номер, звякнете, и вам скажут, куда приехать. А завтра вас ко мне подбросят.
Киров
«Очень удачно! – подумал Фролов. Голова и рука у него были забинтованы. – Они сами перепугались. Отлично! Только как мне теперь в Москву попасть? Поезд исключен. Паспорт, что дал мне Туз, не годится. Конечно, можно подойти к проводникам. Но на вокзале милиция, там наверняка есть ориентировка. Доехать до станции, на которой останавливаются поезда, – вспомнил он совет Скорпиона. – Так и сделаю. Возьму такси и вперед. Но надо узнать, куда ехать. Иван говорил, что нужно обойти город и идти вдоль железной дороги».
– Куда едем, летун? – спросил невысокий мужчина в темных очках. – Блин, попробовал таксовать, ни хрена не вышло, так, мелочевка. На хлеб заработал, а намазать маслом не могу, – усмехнулся он.
Иван увидел на руках мужика татуировку.
«Особо не доверяй тем, кто по блатняку пытается базарить, – предупреждал Скорпион, – и наколки имеет».
– Да я из Москвы ехал, – сказал Иван, – и проехал станцию. Проводница должна была разбудить, а…
– Найдем, без базара. Название…
– Котельнич…
– Есть такая, – кивнул частник. – Покатили. Сто двадцать километров, по червонцу за километр.
– Если правильно, то полторы даю.
– Грузись! – Частник кивнул на «семерку».
– Привет, Покер, – раздался голос из остановившейся «десятки». – Извозчиком устроился? – насмешливо спросил плотный мужик.
– Не всем богатых родителей иметь. – Покер сел за руль. Фролов устроился рядом. – Старики у него с Дальнего Востока, – заводя машину, проговорил Покер. – Пенсию получают на двоих по тридцать с лишним тысяч. А он их денежки щиплет и выделывается. А ты к кому в Котельнич-то?
– Приятеля по армии хочу найти.
– Как зовут приятеля? Я сам оттуда.
– Андрей Сергеев.
– Да таких вроде нет. Давно он там?
– По слухам, только что переехал.
– Поспрашиваем. Ну, давай знакомиться. Митька. – Мужик протянул Фролову руку.
– Александр, – вспомнил имя в паспорте Фролов.
– Слышь, Санек, если ты с ментами встречи не желаешь, скажи. Я объеду посты. И цену не увеличу. А то, бывает, тормозят. На вокзале вообще ксивы ломают у всех. Троих ловят, они с зоны сдернули. И фотки висят. Ты вроде похож на одного. Я Жорку Кубинца знаю, торчали на «тройке» вместе. Лихой мужик.
– А фамилию помнишь?
– Бусыгин. Точно, ты третий. Ладно! – Покер свернул вправо. – Объедем. А ты чего в Котельнич лезешь?
– На поезд там сяду, – признав, что Покер прав, ответил Фролов. – Мне в Москву надо.
– Да мне твои дела по барабану, но я Кубинца знал. Кентами мы не были, просто Жорка пару раз за меня мазу держал. В общем, так, тебе надо в столицу. Ты по адресу обратился. Мой дядька в Москву едет. Он мужик нормальный, тоже срок тянул, как и я, по мелочевке, но теперь честный предприниматель. Я у него работал, но загулял, а у частников работа не терпит простоев. Я на него не в обиде. Вот с ним и поговорю. Правда, не уверен, что поможет, но вдруг стрельнет.
– Вот что, Покер, держи бабки, а я выйду, вспомнил еще кое-что.
– Лады, – Покер остановил машину, – как желаешь. А бабки тебе самому пригодятся.
– Да у меня есть.
– Ну, смотри! – Покер взял деньги.
Иван открыл дверцу.
– Давай я тебя дотащу куда надо.
– Сам доберусь. – Фролов покачал головой и пошел назад к городу.
– А бабки у него есть, – пробормотал Покер.
«Семерка», набирая скорость, понеслась от города. Фролов быстро пошел в ту сторону, где слышались гудки тепловоза.
– Да я тебе базарю, бабки у него есть, – быстро проговорил Покер. – Я его сразу срисовал, хотел завезти к…
– Слушай, Покер, – сказал небритый верзила, – мужик в бегах, а ты его на уши поставить хочешь. За это и…
– Он наверняка сдал Кубинца и третьего, иначе почему один? Надо с него получить. Да и заявы не будет.
– Сука ты, Покер! – Сидевший слева бородач наотмашь ударил его. – Ничего в тебе, падла, святого нет! И дядьку своего за бабки кинул, а тут, значит, хочешь на беглом заработать. Все рассчитал, сучонок! – Он врезал пытающемуся встать Покеру ногой в бок.
Тот вскрикнул.
– А в натуре, – кивнул верзила и, не поднимаясь, пнул Покера в живот. – Короче, вот что, – он осмотрел играющих в карты троих парней, – мы ничего не слышали. Этого до ночи продержите, а потом выгоните. Сучонок! – Он плюнул на стонущего Покера.
– А может, замочить? – спросил невысокий парень.
– Нет. Просто узнаем, кто он такой, и всех надо будет предупредить.
– Смогу! – Иван побежал к рельсам, увидев, как от станции медленно отходит товарный поезд.
Москва
– Ну вот, – Альберт потянулся, – я нарушил свое правило и не жалею. – Он поцеловал лежащую рядом Светлану.
– А ты отличный мужик, давно мне не было так хорошо. – Она вздохнула. – Только бы ты не обманул меня, ведь что-то мне в тебе не нравится. Не понимаю что, но что-то не так…
– Давай поедим, – словно не слыша, предложил Альберт, – и выпьем. В город, как я понимаю, ты не пойдешь.
– Думаю, надо перебираться поближе к дому. Артур вот-вот появится, так что надо ехать на место.
– А где этот дом? И почему ты уверена, что золото и алмазы…
– Узнаешь, – перебила Хорина, – но не сейчас. Часов в шесть поедем. Люди возвращаются с работы, машин полно, пробки… Так надежнее, никто не увидит, да и милиция…
– Как скажешь. Ты ведущий, говоря языком военных летчиков.
– Сегодня будем ночевать в столице, – сказал Артур. – Не скучала?
– Немного, – улыбнулась Марина. – Все-таки я привыкла к Москве, да и замуж вышла из-за столичной прописки. А потом появился ты, и я не устояла. Скажи, я тебе нужна была из-за компании, на которую работал Иван?
– Тогда он там еще не работал.
– Но ты постоянно расспрашивал меня, о чем говорит муж, когда звонит. Я не понимала, почему тебя это так интересует, а сейчас поняла. Вернее, намного раньше, еще до того, как ты предложил мне убить Ивана. Но все вышло иначе. Знаешь, я боюсь, что Иван тоже поедет в тот дом.
– Он его отдал директрисе, которая взяла детей. У нее на квартире сразу после побега появились менты. Все-таки они идиоты – как человек может пойти туда, где его наверняка ждут?
– Выходит, ты все знаешь? – удивилась Марина.
– Ты совсем память потеряла. Здесь был Артист.
– Да. Но я всегда боялась, что эта стерва продаст дом. И убивать ее нельзя было. Я вот что думаю: ведь нам придется пробыть там по крайней мере час, а то и больше…
– Сазонова продает дом, точнее, отдает под детский санаторий. Место очень удобное – и лес, и река рядом, воздух замечательный, от трассы далеко. Так что там будут рабочие.
– Как лихо ты все рассчитал!..
– Я к этому шел всю свою жизнь. Еще в детстве мечтал совершить какое-то преступление и остаться безнаказанным. Главное, я вывел правило – преступление можно совершить только один раз и больше не рисковать. Довольствуйся тем, что имеешь, и не испытывай судьбу. И ты молодец, поддерживала меня, а твоя идея женщины-двойника гениальная. У меня есть еще твердое правило: хочешь остаться безнаказанным, не оставляй свидетелей и сообщников. Поэтому и погиб мой брат. Ну, медсестру, которую очень интересовала беременная бомжиха, я долго искал. И нашел. В общем, у нас все получилось. И даже если кто-то будет говорить о том, что все это организовали мы, им не поверят. Покойники не могут совершать преступления. Мюллер вышел на нас случайно, но он погиб. Правда, он на кого-то работал, но это уже не наше дело. Да, – кивнул он, – об этом знает Хорина, но она сама вот-вот попадет в розыск. К тому же я очень надеюсь, что ее уберут хозяева Мюллера, ей многое известно, но она не знает основного. Ее Мушкетер работает на Фруктова, моего надежного компаньона. Но ему тоже придется погибнуть. Соратники Мюллера знают, кто организовал налет на замок, и Фруктова уберут. Мюллер сделал непростительную глупость – отослал наши снимки Хориной и не сказал об этом своим компаньонам. Поэтому для всех мы мертвы. – Он поцеловал Марину. – А тебя сейчас трудно узнать, но ты мне нравишься все больше.
Машина остановилась перед светофором. Марина повернулась к открытому окну.
– Едрена корень! – шедший по переходу Петрович замер.
– Двигай, старый! – подтолкнул его молодой мужик.
– Отвали! – Петрович вернулся на тротуар. – Фролова, едрена корень! – закричал он.
Марина, вздрогнув, отшатнулась от окна.
– Да ты и вправду жива, сучка! – Петрович бросился к машине.
Его успел схватить за руку старший лейтенант-пограничник. Машины начали движение.
– Сдурел, дед?! – закричал офицер. – Собьет ведь!
– Живая она, – пробормотал Петрович. – Едрена корень, жива. И он там сидел, точно он. Понимаешь…
– Мы понимаем, что вы чуть под машину не попали, – сказала стоящая рядом молодая женщина.
– Вот это хрен с горчицей! Я думал, вроде как похожа баба-то. А как только крикнул, она тут же окно закрыла. Точно, она это. И ведь номер я не запомнил, хрен старый!..
– Кто это? – спросил Артур.
– Друг Ивана, – нервно отозвалась Марина. – Он с ним…
– Мишин, – вспомнил Артур. – Вот старый козел! Хотя ему никто не поверит. Но он мог запомнить номер и марку машины. Черт…
– Если ко мне придут, – перебил его водитель, – я скажу, что вез своих знакомых, и дам адрес, а знакомых предупрежу…
– Молодец, Бурлак, – улыбнулся Артур. – Но этого Мишина желательно…
– Адрес имеется?
– Конечно, – ответила Марина. – Вот, держите…
Бурлак остановил машину и набрал номер.
– Надо убрать Мишина. – Бурлак продиктовал адрес. – И чем быстрее, тем лучше.
– А как мы его узнаем?
– Его трудно не узнать – седая щетина, из грудного кармана торчит футляр для очков. На ногах кеды. Все понятно? – спросил Бурлак.
– Да. И сколько мы имеем?
– Не обижу. Да, вполне возможно, он еще около ВВЦ. Мы там его видели. Он пойдет домой через сквер.
//-- * * * --//
– Я видел ее! – закричал в сотовый Петрович. – Понимаешь?! Видел, она…
– Идите домой, Петрович, – сказал Зубов. – Я сейчас приеду, и поговорим.
– Шустрее приезжай. Я тебе говорю, видел я Маринку и мужика того. Помнишь, его фотографии были с урной, которую…
– Выезжаю, – перебил Зубов.
– Вы идите по скверу, – приказал троим парням длинноволосый амбал с сережкой в ухе. – А мы к ВВЦ. Он небритый, среднего роста и в кедах. Просто кончить его, и все. Но сначала спросите, а то вдруг еще какой-то старый козел кеды носит.
– Значит, правильно я не верил, – подходя к лестнице, ведущей к скверу, пробормотал Петрович. – Дурень старый, надо было номер машины запомнить. – Он достал из портсигара папиросу.
– Извините, – раздался голос за спиной, и он повернувшись, увидел парня. – Вы не Мишин?
– Тебя Зубов прислал? – Петрович улыбнулся. – Молоток! В общем…
Парень с ножом в руке прыгнул к нему. Петрович отпрянул и, быстро размяв папиросу, швырнул табак парню в глаза. Тот с воем выронил нож и схватился за глаза. Петрович пнул его между ног. К нему мчались двое. Молодой мужчина, испуганно вскрикнув, метнулся в сторону.
– Иди сюда! – К Петровичу бежали Швед и Виталий.
Петрович бросился к ним.
– Там, – к двум милиционерам подбежал, задыхаясь, мужчина, – драка!
– Где?..
– Да как с лестницы спуститесь.
Раздался выстрел, и Петрович упал. Зажимая кровоточащую рану в боку, он попытался встать. Снова раздался выстрел. Петрович опять упал. Эдгар, прыгнув, махнул рукой. В плечо стрелявшего парня воткнулся нож. Выронив пистолет, он крикнул второму:
– Да шмаляй ты, сука! Старика кончай!
Тот выхватил ТТ. Эдгар бросился к Петровичу. Пуля влетела ему в бок. Виталий бросил пустую бутылку в парня с пистолетом. Он присел, вытянул руку и с матом нажал на курок. Виталий упал.
– Стоять! – На стрелка бросился милиционер с дубинкой и ударил его по шее. Тот рухнул. Второй милиционер легко догнал второго и дубинкой сбил его на землю. От милицейской машины бежали еще двое.
– Как дела? – спросил по сотовому Бурлак.
– Двоих взяли, – послышался голос длинноволосого. – Старый – труп. Там еще двое вмешались. В общем…
– Курканись где-нибудь, Барон, а то…
– Они не сдадут, – ответил тот.
– Все равно курканись.
– От Бурлака надо избавляться, – сказал по телефону Артур. – И чем быстрее, тем лучше.
– Сделаем, – отозвался мужчина.
– Зачем? – удивилась Марна. – Это неразумно. По крайней мере он скажет…
– Если возьмут того, кто послал убийц, он сдаст Бурлака, а тот сразу нас. Кстати, за это ему половину срока скостят. Пусть его уберут.
– Может, правильно. Но его знакомые…
– Они не пойдут в милицию, захотят остаться живыми. К тому же о нас они ничего не знают. А к ним милиция попасть не успеет, если Бурлак сдохнет.
– Как он, доктор? – спросила Зоя.
– Тяжелое ранение, – ответил врач, – много крови потерял. Но, думаю, выкарабкается. По крайней мере мы сделали для этого все. Завтра скажу точнее.
– А как те двое?
– С ними все будет нормально. Но сейчас беспокоить их нельзя. Завтра поговорите, если будет можно.
– Я из МУРа. – Подошедший Зубов показал врачу удостоверение.
– Да хоть министр МВД! – твердо ответил врач. – Никаких посещений!
– Как Виталий, мама? – К Зое подбежала Вика.
– Будет жить.
– Извините, – к ним подошла медсестра, – кто из вас Зоя Афанасьевна?
– Я, – ответила Зоя.
– Шведов просил вас придумать причину, по которой он не сможет в ближайшее время вернуться домой. Он не хочет, чтобы жена узнала о его ранении.
– Как они? – спросил Зубов.
– У Шведова два ранения, у Ивлева одно. У Мишина ранения тяжелые, к тому же он потерял много крови.
– Понятно, – кивнул Зубов.
– Что случилось? – спросила Зоя. – Почему ты…
– За десять минут до этого он мне позвонил и сказал, что видел Берга и жену Фролова.
– Зачем он это говорил? Ведь…
– Не ведь. Вор, который совершил преступление в Литве, попадает в колонию в Томской области и пишет письмо в МУР о том, что видел Фролову и Артура в Литве, и вдруг кончает жизнь самоубийством. Фролов совершает побег, хотя никто этого даже представить не мог. А сейчас Афанасий Петрович видел жену Фролова и ее хахаля. Мне надо ехать! – Поцеловав Зою, Зубов быстро пошел к выходу.
– А как же сказать тете Тане? – спросила Вика.
– Что с Эдгаром? – Татьяна вбежала в холл.
– Хватит ерунду городить, Зубов, – недовольно проговорил полковник милиции. – Из Литвы ответ пришел, ничего подобного там не было. А Фокина задержали по ориентировке. Все, свободен.
Зубов вышел из кабинета.
– Да я и сам в это не верю, – пробормотал он. – Но что-то много людей с места тронулись. Виктор, – остановил он проходившего майора, – ты не помнишь, почему нам Фокина вернули? Фокусника, – увидев удивление на лице майора, объяснил он.
– Запрос из Литвы пришел. Его там на чем-то подловили.
– Понятно, – кивнул Тимур. – Значит, говоришь, его тесть видел? Спасибо, Сашин. – Он отключил телефон. – Похоже на то, что Берг действительно жив, и Хорина говорила, что Фролову видели, а потом замолчала. Неужели ты, Берг, жив? Ерунда полная. Так, надо съездить в больницу. Нет, нельзя, Мишин расскажет об этом Зубову. Черт возьми, неужели тот воришка не врал? Но почему молчит Светка? И не отвечает, шкура. Кажется, у меня вот-вот начнутся неприятности. И Кузовкин что-то выделываться начал.
– Вот здесь и будет санаторий! – В дом вошел полный лысый мужчина. – Здание прекрасно сохранилось. Два этажа, территория большая. В двадцати пяти метрах речка. Кстати, там есть пляж. Глубина небольшая.
– Но ремонт делать нужно, – поднимаясь на второй этаж, проговорила солидная дама в очках. – Как это Сазонова безвозмездно отдает такой прекрасный загородный дом?
– А вы бы хотели получить такой домик, Анна Петровна? – улыбнулся мужчина.
– Перестаньте, Леонид Викторович. Говорят, Сазоновой очень большие деньги предлагали, но она не продала.
– Да можно устроить так, что департамент по здравоохранению откажется от такого подарка, – усмехнулся плешивый.
– Это стоит обсудить, Леонид Викторович, – оживилась Анна Петровна.
– Как убита? – растерянно спросила по телефону Катя.
– Забили ее, – ответил Николай. – И Японца взяли. Кузовкин исчез. Предположительно убит. Но вполне возможно, что сбежал. Это скоро выяснится. Японец сдаст его, если что-то знает, ведь мента сдавать у них не западло.
– Коля! – сердито воскликнула Катя. – Я не хочу слышать от тебя блатные словечки.
– Извини.
– Надеюсь, при ребенке ты так выражаться не станешь.
– Конечно, нет.
– Осталось восемь месяцев, – сообщила Катя. Николай молчал. – Алло! Коля! Ты…
– Я люблю тебя! – закричал Николай.
Хабаровский край, поселок Аим
– А деньги где? – спросил Чижов. – Без денег я не поведу.
– Получишь, когда найдем, – проговорил Ломовик. – Мы к тебе столько времени добирались, а ты…
– Сначала бабки, – повторил старлей.
– Отдайте ему деньги, – сказала Алла.
– А не спешишь ли ты, красавица? – спросил плотный бородатый мужчина.
– Шахтер, не заставляй меня жалеть, что я взяла тебя с собой.
– Да я что, просто золота еще даже не видели, а ты менту бабки…
– Кстати, – перебил его Чижов, – там крутится группа каких-то парней. Я слышал, как одного называли Артист, другого Кощей. Пятеро их. Вооруженные.
– Кощей… – Алла прищурилась. – Сухой, значит, тоже там. Это люди Артура, они знают, где золото. Странно, Фруктов говорил, что этого места больше никто не знает. Интересно…
– А то место, которое ты назвала Зверю и Фантомасу, – спросил Ломовик, – там голяк?
– Почему же, там есть золото. И я надеюсь, что на твоих друзей и клюнет милиция. А мы в это время спокойно уйдем. Тем более у нас есть сопровождающий, – кивнула она на Чижова.
Амурская область, Зея
– Есть! – донесся крик из узкого лаза. – Золото есть!
– Ну-ка, – оттеснив парня с фонарем, Зверь лег на каменную поверхность, – я посмотрю, что там есть!
– Руки вверх! – послышался возглас.
Зверь быстро забрался в пещеру. Трое парней, вскинув пистолеты, озирались. Простучала автоматная очередь.
– Следующая по вам!
Парни, бросив оружие, легли и вытянули руки вперед. Глафира завизжала и дважды выстрелила из ТТ в сторону голоса. Фантомас сбил ее с ног.
– Перебьют, дура! – Раздался выстрел. Фантомас согнулся и упал на колени. – Убила, сучка, – простонал он.
Глафира, лежа, начала стрелять по бегущим спецназовцам. Выстрел снайпера убил ее.
– Да мы ничего не знаем! – наперебой закричали парни. – Это они! Мы не при делах! Просто приехали…
– Молчать! – Властный голос заставил их замолкнуть.
– Что делать-то? – испуганно бормотал прижавшийся к каменному своду парень.
– Хоть увижу, какое оно, – присев перед контейнером для перевозки золота, усмехнулся Зверь.
– Вылезайте! – раздалась команда.
– Да иди ты, сука! – Зверь поднял крышку, посветил фонариком и выматерился. – Подставили, суки! Хочешь – вылезай, – обратился он к напарнику.
– Я сдаюсь! – закричал парень. – Уже иду! – Испуганно глядя на Зверя, он стал выползать ногами вперед.
– Дурак, так покойников выносят! – Зверь достал ТТ. – Я в зону не пойду за чужие грехи, хрен вы угадали!
– Вылезай, Зверев! – послышался крик.
– Я уже все сказал. А ты давай ко мне, служивый!
– У тебя минута на размышление, потом бросим лимонку.
Зверь взял горсть золотого песка. Вздохнув, сунул ствол ТТ в рот.
– В зону я не пойду, – прошептал он и нажал на курок.
– Выстрел, – испуганно прошептал Сухой.
– Менты! – раздался голос сверху.
Услышав выстрелы и автоматные очереди, Сухой присел. Артист, сжимая челюсти, тоже смотрел вверх.
– Двое на дне шурфа, – доложил капитану милиции собровец. – Один убит. – Он показал на якута с простреленной головой. – Этот застрелился, – кивнул он на Кощея. – Одного взяли.
Лежащий в наручниках Цыганок матерился.
– Двое там, – посмотрел на шурф собровец. – Приказ был брать их, когда они золото возьмут. Когда они расчистили шурф, двое туда спустились. И тут один увидел нас.
– Все правильно, – кивнул капитан. – Эй, там внизу! Выбрасывайте стволы и вылезайте.
Снизу дважды ударил пистолет.
– Последний раз предлагаю! – крикнул капитан.
– Не надо! – раздался отчаянный крик Сухого.
Раздался выстрел.
– Слышь, мент! – прокричал Артист. – Ты запомни и передай в Москву: Берг жив! Золото и алмазы в…
Раздался выстрел.
– Сука!.. – Схватившись за живот, Артист осел.
Сухой успел нажать на курок. Артист, увидев тень в проделанном им отверстии, с трудом поднял пистолет и ткнул ствол в подбородок. Вниз прыгнул собровец. Прозвучал выстрел.
– Я все расскажу, – бормотал Кузовкин. – Я сам пришел. Это все Загаев, полковник УБОП. Он меня подловил. – Опустив голову, он заплакал.
– У нас два килограмма золота, – сообщил в мобильный спецназовец. – Трое – трупы. Баба одного убила, ее снайпер кончил, и в пещере отбиваться один хотел, но застрелился сам.
– Один застрелился, один убит, одного взяли. Он еще про какого-то Иностранца лепечет. И двое в шурфе друг друга убили. Золото есть, около трех килограмм…
Хабаровский край
– Ну, – Чижов вышел из микроавтобуса, – где ваше золото?
Алла подошла к большому валуну.
– А я думала, обманывает Фрукт… – Она посмотрела на Шахтера.
Тот выхватил два пистолета и стал стрелять. Двое парней упали. Чижов выстрелил в Шахтера и попал ему в лоб. Отскочивший Ломовик, выхватил ПМ, оскалившись, посмотрел на Крайнову.
– Ну, шалава! – процедил он.
Его ударил затыльником автомата выскочивший из кустов омоновец. Двух парней уложили другие, Алла с криком бросилась в кусты. Ее встретил жесткий кулак. Она упала.
– Не ожидал, что стрелять начнет, – виновато проговорил Чижов.
– Сыграл отлично, капитан, – улыбнулся подошедший мужчина в камуфляже без погон. – И особое спасибо за майора. Ловко ты его развел. – Он посмотрел на Ломовика. – Полюбовался красотой земли Хабаровской? В зоне другие красоты видеть будешь.
– Да иди ты, ментяра, – простонал тот. – Я не при делах.
– Зря ты нас за идиотов держишь, Ломов. Я подполковник ФСБ Жаров. – Он показал удостоверение. – А это капитан Чижов. Все ваши разговоры в Питере записаны. Так что не надо гнать пургу, Ломовик.
Тот выматерился.
– А как ты майора-то взял? – спросил капитан милиции.
– Он приехал и говорит: «Я от Загаева». А я понятия не имею, что за Загаев. Ну в общем, подстраховался и взял. И не зря, он сразу говорить начал. Явку с повинной час писал! – Чижов рассмеялся.
Якутск
– Кузовкина взяли, – сказал Сизов, – в Хабаровском крае. Он за золотом туда поехал к подставному. – Он рассмеялся. – Подробностей не знаю, но взяли. А те, про кого Японец говорил, Ломовик с компанией их там же повязали.
– А как же я-то? – сквозь рыдания спросила Кузовкина.
– Да к вам, Вера Семеновна, претензий нет, – ответил мужчина в штатском. – Если найдем что-то, на что вы не имеете права, тогда и разговор будет другой. Может, лучше сами отдадите?
– В гараже он что-то прятал. И ключей мне не давал. Там и сигнализация, и ток он подвел. А где отключать, только он и знал.
– Что? – спросил по телефону майор милиции. – Сколько? Ни хрена себе! У Кузовкина в гараже обнаружено двенадцать килограммов двадцать пять граммов золота, – сообщил он находящимся в кабинете.
Москва
– Кто вы? – спросила Рената, отброшенная от двери ворвавшимися людьми в штатском.
– Поаккуратнее не могли? – войдя, спросил Загаев-старший.
– За Тимуром столько дел, что он просто так руки не подымет, – виновато посмотрел на Ренату рослый мужчина.
– Где Тимур? – спросил Равиль.
– Он с утра ушел, – ответила Рената. – А что случилось?
– Его подозревают в совершении тяжких преступлений, – опустив голову, ответил Равиль.
– Спасибо! – Фролов спрыгнул из кабины «КамАЗа».
– Да не за что, – улыбнулся водитель. – Тебе спасибо, без тебя я сколько с колесами провозился бы.
– До свидания, – кивнул Иван.
– Удачи тебе, – пожелал водитель.
«Удача мне нужна. – Фролов затянулся сигаретой. – И куда мне сейчас? Пойду к Трофимову. Он старик добрый и всегда понимал меня. Даже передачу после суда принес. И не верил, что я могу убить. А я, значит, и не убивал. Нет, убил, я же помню. Но кого? И почему на топоре волосы Артура и Марины и кровь их группы? И одежда… Я же помню, как бил топором. А может, видел, как бьют?»
От неожиданности Фролов остановился. Зажмурившись, тряхнул головой. Перед его мысленным взором возникла сцена: Марина, смеясь, что-то говорила и взмахнула топором. На ее руках были перчатки. «Не убивай меня, Ванька! – крикнула она и ударила топором лежащую женщину. – Я беременная, Ванька!» – визжала Марина и снова несколько раз рубанула женщину по животу.
Фролов со стоном открыл глаза.
– Маринка, – прошептал он. – Как же ты могла? – Шумно выдохнув, он сошел с дороги и сел на поваленную березу.
Потом на товарняке Фролов доехал до Ярославля. Спрыгнул, когда увидел светофоры, и ушел в лес. Наткнулся на деревеньку. Переночевал в пустом доме и даже поел. В чужом огороде выкопал несколько картофелин, нашел в обвалившемся погребе банку огурцов. Утром двинулся дальше. Вышел на дорогу и увидел «КамАЗ», вокруг которого, матерясь, ходил молодой водитель. Иван подошел к нему. У грузовика были пробиты два колеса. Иван помог парню, и тот взял его с собой. Посты машина проехала без остановки. Он вылез на повороте на Молоково.
– Вот, значит, как все было, – пробормотал Иван. – Она убивала. Значит, убивали они, а не я. Как же так? Почему я раньше этого не вспомнил? Не хотел, был уверен, что убил их я. Значит, не я. Но я это исправлю, обязательно исправлю. Я найду их и убью. Всю жизнь на это положу, но найду. Пусть меня снова судят. Тогда я спрошу: «А за что же вы мне дали восемнадцать лет в тот раз? Вы заставили меня поверить, что я убийца. Вы заставили меня сбежать из колонии. За что убили Фокусника? За то, что он рассказал мне, что Марина и ее любовник живы?» Я никогда не верил в Бога, но сейчас готов молиться денно и нощно. Господи, помоги мне найти этих гадов! – Он поднял голову и зажмурился от яркой синевы. – Не поможешь Ты, даже если Ты есть. Но я их найду. Черт! – он увидел приближающуюся по дороге милицейскую машину и упал в траву. – Только бы не заметили, – сжавшись, прошептал он. Минут через пять осторожно поднял голову. «Главное – не бояться, – вспомнил он слова Скорпиона. – Не нервничай, если увидишь милицию. Веди себя спокойно. Остановись, как будто что-то вспомнил. В общем, не суетись». – В городе, конечно, так, наверное, и надо. Попробую поймать попутку. – Фролов направился к дороге.
Дубовка
– Вот этот дом, – кивнула на большой двухэтажный особняк Хорина. – Скорее всего здесь.
– Погоди, подруга, – усмехнулся Альберт, – точно здесь или скорее всего? Вариация на тему…
– Здесь, – уверенно сказала она. – Но придется ждать Артура. Он появится, обязательно появится. И он приедет с ней. Своих парней он отправил в Хабаровск, это отвлекающий маневр. Их возьмут там. Кто поверит, что их прислал покойник? – Хорина злобно засмеялась.
– Да, знать бы точно, где именно. А если Артур не появится? Если он действительно мертв?
– Он жив. Был в Питере, убил…
– А это кто? – кивнул вправо Альберт.
К дому подъехала машина.
– Выйди, как будто отлить, – быстро сказал Альберт парню за рулем. – А то срисует нас этот автомобилист. – Водитель отошел к кустам. «Ауди» стояла у дома, из машины никто не выходил. – Твою мать, неужели Артур явился? А кто этот хрен? – увидев вышедшего из соседнего дома невысокого седого мужчину, спросил он.
– Не знаю, я здесь никогда не была. Но уверена, что золото здесь, в этом доме. Муж этой твари, осужденный якобы за ее убийство, оставил его директору детского дома. Но не дали ей жить спокойно, пытались купить дом, пугали даже, недавно убили ее подругу. Мне Загаев рассказал. И я поняла, что золото в доме. Это к старику приехали. – Хорина увидела, что «ауди» сдает задом к соседнему домику. Из машины вышли женщина и мужчина и стали выгружать пакеты.
– Дети, наверное, – сказал Альберт. Прозвучал вызов его сотового. Он, покосившись на Хорину, поднес его к уху. – Ну?
– Мы вас видим, – послышался голос Грека. – Что делать?
– Ничего. Когда нужно будет, скажу. – Альберт отключил телефон.
– Кто это? – нервно спросила Хорина.
– А ты думаешь, я с ребятишками Артура один бодаться буду?
– У тебя есть люди в Москве? – удивилась она.
– За нами из Питера машина ехала, – сказал сидящий рядом с водителем Мушкетер. – Я думал, вы знаете.
– Что ты задумал? – спросила Хорина. – Когда покончим с Артуром и возьмем золото, вмешаются твои…
– Дура! – усмехнулся Альберт. – Что я буду делать с этим золотом? Здесь я его не реализую, а уйти за границу не смогу. Даже если и уйду, к кому? Люди мне нужны, чтобы ты была в целости и сохранности. С тобой сейчас двое, а Артур понимает, что его могут опознать и вмешается милиция. Он наверняка имеет с десяток головорезов. Так что я только постарался уравнять наши шансы. К тому же на нашей стороне внезапность. Артур даже не предполагает, что его кто-то может здесь ждать. Интересно вот что – золото он наверняка не опустил в подвал и не поставил под кровать. Скорее всего он его забетонировал. И как он будет его доставать? Сосед наверняка придет интересоваться. Убивать соседа опасно. Мало ли кто у него в доме. Мы начнем, когда Артур будет грузиться. Уложим их и уедем…
– А если он возьмет не все? Нет, Альбертик, я хочу забрать все. И заберу. Я заставлю Артура сказать, где золото.
– А что, верно. Так и сделаем. Поэтому мои люди не будут нам помехой, а даже помогут. Успокойся, – посоветовал он Мушкетеру, – я вижу, ты влюблен в Светлану Ильиничну. Потому что до того, как мы переспали, ты относился ко мне терпимо. Но после этого…
– Перестань, Альберт, – попросила Хорина.
– Ну почему же, – спокойно заговорил Мушкетер. – Он прав. Я действительно давно вас люблю, но вас это ни к чему не обязывает. Я сделаю все, чтобы вы были счастливы. Если понадобится, я закрою вас собой. Но повторяю: вас это ни к чему не обязывает.
– Ну вот, – усмехнулся Альберт, – а говорят, в наше время не умеют любить бескорыстно. Оказывается, еще как умеют. Но ты извини, Мушкетер, я тоже влюблен в Светлану, и она будет моей. Так что…
– Давайте на этом остановимся, – перебил Мушкетер.
– А у тебя странная кличка, – сказал Альберт.
– Я серебряный призер по фехтованию двухтысячного года. Потом я убил человека. Светлана Ильинична и ее отец сумели сделать так, что я остался на свободе. И с того времени… Еще машина, – неожиданно перебил сам себя Мушкетер.
К дому подъехала белая иномарка, из нее вышли трое.
– Артур, – узнала мужчину Светлана, – и эта тварь.
– Вы осмотрите дом? – открывая замок, спросила Маргарита.
– Конечно, осмотрим, – раздался сзади насмешливый женский голос.
Маргарита резко развернулась и расширила глаза.
– Здравствуйте, Маргарита Павловна, – усмехнулась Марина. – Мне идет быть блондинкой, не правда ли?
– Но вы… – Маргарита растерялась, – вас же…
– Надо верить в чудеса, – рассмеялся Артур. – Открывайте и не глупите. Тогда дети дождутся свою новообретенную маму.
Маргарита открыла замок и сунула в замочную скважину второй ключ.
– Разрешите, я сам, – отстранил ее Артур. – Как там старик? – спросил он.
– Все нормально, – улыбнулся Грек. – Я спросил, не будем ли мы мешать ему отбойным молотком. Он сказал, что нет.
– Ну вот и прекрасно.
– Сюда, быстро! – приказал в сотовый Альберт.
– Не можем, – послышался ответ, – нас милиция проверяет.
Выругавшись, он отключил сотовый. Достал пистолет и навинтил на ствол глушитель.
– За работу, дамы и господа! – Альберт открыл дверцу.
– Спасибо! – Фролов сел рядом с водителем. – А вы куда едете?
– В Дубовку, – ответил бородач в темных очках. – А вам куда?
– Туда же. К Василию Артемьевичу Трофимову. А вы к кому?
– Просто так. Там моя тетка дом купила. Просила электропроводку проверить.
– А какой дом купила ваша тетя? – спросил Иван.
– Он у ручья стоит.
– А-а, значит, построили.
– Вы давно там не были?
– Полтора года, – ответил Фролов.
Москва
– Все закрыто, – сказал полковник милиции. – Не выскочит он. Машина его не выезжала из…
– Машину Тимура нашли у метро «Рижская», – перебил его Равиль. – Что-то он почувствовал. Не думал, что придется родного брата ловить, – прошептал он.
– Так я тебе что говорю! – услышали подошедшие к палате Зоя и Вика. – Видел я его. Видел, едрена корень! Вот те крест, ежели так не веришь.
– Значит, будет жить, – сквозь слезы улыбнулась Зоя.
– Здесь! – Артур топнул ногой. – Начинайте, – кивнул он.
Рослый парень включил отбойный молоток. Стоящий у входной двери человек, вздрогнув, упал.
– Оставайся здесь, – шепнул водителю Мушкетер. С пистолетом в руке он помчался за Альбертом. За ними быстро побежала Светлана.
– А ты спала с Иваном? – улыбаясь, спросила Маргариту Марина. Звук отбойника не позволил ей расслышать ответ. Она подошла ближе и прижала ствол к животу бледной Маргариты. – Возьмем золото и уйдем. А тебя я просто раню, хочу, чтобы ты Ивану написала, что мы живы.
– Что происходит? – Фролов вышел из «Нивы».
– Работа уже началась, – усмехнулся бородач. – Пойдем, Фролов.
– Мы знакомы?
– Конечно! – Тимур снял бороду. – Я тебя дважды допрашивал. Узнаешь?
– Тимур Алиевич? – удивился Фролов.
– Точно, – засмеялся полковник. – А знаешь, кто там работает?
– Нет. Я вам сейчас все объясню. Понимаете…
– Все потом, – остановил его Тимур. – Пошли. И вот что, Фролов, не дури, я не хочу тебя убивать. Почему, поймешь сам. Пошли! – Он подтолкнул его к двери дома. Иван едва не наступил на тело парня с ножом под левой лопаткой. – Опачки! – воскликнул Загаев. – А Светик, значит, здесь. Вперед! – Он снова толкнул Ивана.
– Ну вот и наше состояние, – едва смолк грохот отбойного молотка, весело проговорил Артур. – Доставайте, – кивнул он двоим парням. – Милая, присоединяйтесь!
Марина, приставив к спине Сазоновой пистолет, повела ее в комнату.
– Вот жизнь, – насмешливо проговорил вошедший в комнату Альберт с пистолетами в обеих руках. Артур замер. Оба парня упали. – Стреляю классно, – сказал застывшему Артуру Альберт. – И не надо резких движений. Аккуратно достань алмазы и…
Хлопнул выстрел. Пуля пробила затылок Альберта. Взвизгнув, Маргарита вцепилась в руку выстрелившей Марины. Артур бросился к ним.
– Стой, милый, – приказала, войдя, Светлана, – не мешай дамам. И ответь, пожалуйста, как у тебя все это получилось.
– Ты? – Артур вытаращил глаза. – Но…
– Я, милый, – засмеялась она. – Расскажи, как ты все это устроил?
– Зачем? – процедил он. – Давай уедем. Поделим все, слово даю.
– Нет. Я из-за тебя отца убила. И много еще чего натворила. Я пришла, чтобы убить вас, тебя и ее… – Она кивнула на борющихся женщин. Сзади нее раздался шум падающего тела. – Дима… – Светлана обернулась.
Артур, прыгнув, схватил пистолет. Пуля перебила ему кисть. В комнату ворвался Иван. За ним вошел Загаев с пистолетом. Увидев Артура, Фролов замер. Потом рванулся вперед. Загаев подставил ему подножку. Иван упал. Маргарита, увидев Ивана, бросилась к нему. Марина вскочила. Светлана дважды выстрелила в нее. Загаев всадил пулю в спину Хориной. Артур выстрелил в него и попал в плечо. Падая, Загаев ответил выстрелом. Артур, схватившись за живот, упал на колени. С пола Хорина дважды выстрелила в Загаева.
– Иван! – Маргарита остановилась у поднявшегося Фролова.
– Рита… – выдохнул тот, подошел к Артуру и присел. – Как…
– Дурак ты, Фролов, – прохрипел тот. – Врачиха опоила тебя средством, отбивающим способность понимать действительность. – Он сплюнул сгусток крови. – А в клинике моего брата Бори лежала бомжиха. Она была беременна, как и Марина. А мой двойник уже полгода был в клинике. Убивали мы, а ты просто видел это, и в мозгу у тебя осталось впечатление, что убивал ты. Волосы и кровь на топоре наши. Это единственное, чем мы пожертвовали. Бери золото и уходи.
– Зачем? – спросил Фролов. – Ведь вы…
– Золото, – Артур поднял голову и посмотрел на выбитую в полу яму, – и алмазы. Сейчас в Амурской области и Хабаровском крае взяли тех, на кого повесили бы налет и убийства. И вот что еще. Вертолет взорвал мужик, которому оставалось жить две недели, у него был рак. А я заплатил его жене пятьсот тысяч, взял в банке кредит. Я заставил Марину сделать аборт, не люблю детей. Не будь дураком, Фролов, бери золото и уходи. Тебя оправдают и…
– Отойди, – простонала Светлана. Иван, обернувшись, увидел направленный в их сторону пистолет. – В сумочке номер ячейки банка в Бонне. Генрих там оставил сведения об этой парочке. Он все выяснил, и его за это убили. Отойди! – повторила она.
– Давайте я вас перевяжу, – присела рядом Маргарита.
– Я должна убить его, – фыркнула Хорина. – А ты сумочку не забудь. – Пистолет дважды выстрелил. Артур упал. – Я попала? – спросила Хорина.
– Да, – кивнул Иван. – Но как я…
– Сумочку возьми, – пробормотала Светлана.
В дом от микроавтобуса бежали омоновцы.
Москва
– Я тут уж сколько, едрена корень, – недовольно заявил врачу Петрович. – Когда ты меня выпишешь?
– Еще не скоро, – улыбнулся тот. – Но навещать вас можно.
– Да Зойка с Викой каждый день приходят, они твоих медсестер подкупили…
– Они давно просились, но я не разрешал. Боялся за вашу нервную систему.
– Да я как танк, – сказал Петрович, – без всякой нервной системы. А что это за посетители такие, что нервы беречь надобно?
– Заходите, – позвал врач.
Дверь открылась, и в палату вошли Алена и Алеша.
– Во, – улыбнулся Петрович, – ай да молодцы! Надумали все ж деда Афанасия проведать?
– Нас папа и мама привели, – в один голос ответили дети.
– Значит, и отец объявился, – покачал головой Петрович. – Ну, дело понятное, мама ваша баба молодая, и ей мужик нужен. А если вы его папой зовете… – Не договорив, он замер и уставился на вошедшего в палату Ивана. Тряхнул головой и зажмурился. – Стреляет еще в груди, – прошептал он. – А ты чего заявился, дурья голова? Здесь тебя сразу… – Он замолчал. В палату вошли Маргарита, Зоя и Владимир. – Погодь-ка, – прошептал Петрович, – это что ж получается? Ты…
– Свободен я, – подошел к нему Иван. – И свадьба у нас через месяц. Но пока ты не выздоровеешь, не будет свадьбы. Так что…
– Погодь, Ванька, я чего-то в этой больничке совсем поглупел. Как же это ты…
– Петрович, – улыбнулся Зубов, – все узнаешь обязательно. А сейчас мы ненадолго. Как ты тут?
– Да как попугай в клетке, – проворчал Петрович. – Ворчу, а толку нет.
– Скоро меня выпишут, – улыбнулся Эдгар. – Как там Петрович? – гладя по головке сына на руках у Тани, спросил он.
– Фролов сейчас у него, – улыбнулась жена.
//-- * * * --//
– Значит, если бы эта баба, Хорина, не записала все на магнитофон, еще бы неизвестно, что было бы? – спросил Виталий.
– Она записала все, как только они к дому подходили, – сказала Вика. – И Фролова, конечно, оправдали. Те двое, что бежали с ним, написали в прокуратуру, что Фролова они под ножами с собой взяли, чтобы он их по лесу вел. Про них больше никто ничего не слышал.
В Санкт-Петербурге, в Вильнюсе и Бонне Интерпол произвел аресты. Берг был лишь малой частью плана международной преступной группировки. Равиль Загаев после завершения дела уволился из милиции и работает в частном охранном предприятии. Фролов женился на Маргарите и работает в компании «Золото» экспертом. Бурцева стала Сизовой, и через восемь месяцев у них родился мальчик. Вика вышла замуж за Виталия и подарила счастливому Петровичу правнука. А еще одну внучку ему родила Зоя. Хорину похоронили Мишины и Фролов с Ритой. Магнитофонная запись помогла установить истину. Фролову советовали подать иск за причинение морального ущерба, но он не стал этого делать, заявив, что все виновные уже получили по заслугам, а он обрел жену и детей.