Составитель: д.м.н., профессор О.Г. Сыропятов
Хрестоматия по парапсихологии

1. Из «Палеи Толковой»

(Подзаголовок дан при публикации. Перевод сделан по изданию: Палея Толковая по списку, сделанному в Коломне в 1406 г. (Труд учеников Н.С.Тихонравова. М., 1892–1896.

   Бог прежде всех веков ни начала не имеет, ни конца. Так Бог силен. Сперва сотворил Он ангелов Своих – духов и слуг Своих – огнь палящий, как блаженный Давид написал в 103-м псалме. Десять чинов сотворил Бог: первый чин – ангелы, второй чин – архангелы, третий чин – начала, четвертый – власти, пятый – силы, шестой – престолы, седьмой – господства, восьмой – херувимы многоокие, девятый чин – серафимы шестикрылые, десятый же чин в демонов превратились. Над всеми чинами поставил Господь Бог старейшин, воевод и начальников, чтоб ангелам, по природе их, разуметь силу Слова и без высказанных слов передавать все друг другу через мышление.
   Отпадение Х чина ангелов (Название главы дано при публикации)
   В тот день (Творения) один из ангелов, называемый Сатанаилом, который был старейшиной в десятом чине, увидев, как украсил Бог твердь (о которой мы говорили) и Землю, возгордился и сказал в помысле своем: "Сколь прекрасна она, но не вижу живущих на ней. Вот сойду на Землю, и приму (власть), и буду обладать ею, и буду как Бог. И поставлю престол свой на облаках". И сверг его сразу с небес Господь за гордость его помысла, а за ним пали те, кто был под ним из десятого чина, просыпавшись с небес, как песок.
   И пролетели одни в преисподнюю, другие на землю пали, третьи же повисли в воздухе. Архангельский глашатай, архистратиг Михаил, был начальником и воеводой силы Господней, являясь старейшиной иного чина. Увидев отступника, низвергнутого со своим чином, он звучным гласом, крепким и страшным, воскликнул: "Внемлем!" И все восхвалили Бога гласом силы. Воскликнул Михаил: "Внемлем! Мы созданы Богом на службу и предстоим пред Тем, которым возвышены и сотворены". Воскликнул Михаил: "Внемлем, кто мы есть, служа Богу с трепетом!" Воскликнул: "Внемлем, ибо свет пребывал с нами, и ныне через свет открылось, что есть тьма. Ибо возгордившиеся отпали и погибли, мы же станем внимать, ибо являемся Божьими служителями страшной силы Его, ибо с нами свет". Услышав глас архангела Михаила, демоны, висящие в воздухе, пали первыми, а демоны, провалившиеся в преисподнюю, сделались как бы глухими и перестали различать что-либо в мире; те, которые пали на землю, ходят по ней, причиняя своими соблазнами зло; последние же из них, разбросанные гласом архангела по воздуху, повисли там и пакостят как умеют.
   Сатана, бывший старейшиной над своим чином, стал главным в земном чине и принял власть над Землей. Будучи изначально создан Богом не лукавым, а благим, он не смог вынести той чести, которую оказал ему Творец, но самовластной волей совратился со своей природы, вознесся помыслом на Сотворившего и замыслил сопротивляться Богу.
   Так погиб первый отступник, отвратившись от добродетели и пребывая во злобе, стал по своему желанию князем тьмы. И пали многие, что были под ним из упомянутого ангельского чина, и нет уже власти и силы у тех, кто отпал от своего сана. Как написано в книге Иова: "…попущением Божьим они коснулись его ранами" или как написано в Евангелии: "…даже над свиньями они не властны, если не по промыслу творят, что Богом попущено; лишь по попущению Божию творить они могут". И (демоны) перевоплощаются, превращаются в призраки, производя мятеж.
   А чему должно быть, то ни ангелы не ведают, ни демоны, спадшие с небес. Являют же порой это ангелы от Бога, который велит возвестить им это Своим угодникам. И то, о чем говорят ангелы, действительно сбывается. То же, о чем прорицают бесы через волшебников, чародеев или колдунов, не все сбывается напрямую, ибо иногда то, что не скоро случится, они знают, но говорят об этом совсем по-другому, по своему усмотрению. Иногда же неверные прельстители околдовывают на погибель, влекут лестью и кознями мятущийся ум и смущают его ложью. Если же когда и говорят истину, окончание своей речи направляют во зло и, ведя что-либо делать, лгут. Потому подобает не верить им, а видеть в них падших ангелов, которым нет покаяния, как и человеку после смерти. Падший Сатана согрешил своим помыслом и называется" сопротивником Божьим". На его место поставил Господь старейшиной Михаила, а падший чин назвался демонами. Господь Бог отнял у них славу, честь и светлость, бывшие у них прежде, и превратил их в духов тьмы. И велел им летать по воздуху. (Перевод Романа Багдасарова)

2. Владимир Даль. О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа

Знахарь и знахарка

   Знахарь и знахарка – есть ныне самое обыкновенное название для таких людей, кои слизывают от глазу, снимают всякую порчу, угадывают о пропажах и проч. Колдун, колдунья, ведун и ведунья встречаются реже и должны уже непременно знаться с нечистой силой, тогда как знахарь, согласно поверью, может ходить во страхе Божием и прибегать к помощи креста и молитвы. Волхв означает то же, что колдун, но слово это в народе не употребительно; даже о колдуне или колдунье слышно уже более в сказках; кудесники и доки местами тоже известны, более на севере, и означают почти то же, что колдун. Ворожея, ворожка относится собственно к гаданию разными способами, не заключает в себе условие чернокнижия, но и не исключает его положительно, почему и говорится: я не колдун, да отгадчик – то есть, знаясь с бесом, умею отгадывать. Кроме общеизвестных способов гадания на картах, на кофейной гуще, на руке, на воску, или на вылитом в воде яйце, или топленом свинце, на бобах – отчего родилась поговорка: беду на бобах развести, – есть также гадания по священным книгам, суеверие, выходящее ныне уже из употребления. Гадают также, повесив на веревочку решето и псалтырь, причем то или другое должно перевернуться, если назовут имя виновного.
   Несколько лет тому назад один кучер, подозревавший товарища своего, денщика, в воровстве, потребовал, чтобы этот шел с ним к ворожее, жившей у триумфальных ворот, по Петергофской дороге. Пришли, ворожея еще спала; кучер просидел с денщиком за воротами около часу, потом пошел справиться, не пора ли? Говорят: можно. Он возвращается, зовет товарища – но его нет, и нет по сей день. Струсив ворожеи, при нечистой совести, он бежал и пропал без вести. Для такой же острастки кладут на столе заряженное ружье и велят всем целовать его в дуло, уверяя, что оно вора убьет. Кто боится этого и виноват, тот признается, или, по крайности, откажется, под каким-нибудь предлогом, от целования ружья.
   Святочные гаданья, представляющие более игры – также нередко принимаются в прямом значении, и суеверные им верят: строят из лучин над чашкой воды мостик и ставят его под кровать – суженый приснится и поведет по мосту; кладут гребень под подушку, суженый-ряженый почешется и оставит волосок; ставят два прибора, в бане, девушка садится о полуночи, и суженый является ужинать; ставят зеркало и две свечи, девушка сидит перед ним и должна увидеть суженого; бросают башмачок за ворота, куда ляжет носком, туда идти девушке; кормят курицу счетным зерном, насыпают перед каждым гостем овес, пускают петуха, и к кому он подойдет, тому идти замуж или жениться; накрывают приборы, по числу гостей, и подкладывают разные вещи – что кому придется; девушка выходит за вороты и спрашивает имя первого прохожего – так будут звать жениха ее; подслушивают под окнами – и из этого выводят заключения; выливают олово, свинец, воск и проч.
   Гадания гороскопические, со времени познания истинной планетной системы и течения миров, сами собой потеряли всякую цену. Не отвергая связи между землею с ее жителями и между планетами, луной и солнцем, – невозможно, однако же, допустить какую-либо зависимость собственно судьбы или участи каждого из людей от взаимного стояния или сосложения земли нашей и других небесных тел. Тут нельзя найти и тени смысла.
   Обо всех поименованных нами выше лицах, ворожеях и колдунах, ходит столько чудес по белу свету, что они всякому известны. Если какая-нибудь Ленорман могла дурачить в нынешнем веке весь Париж, в течение десятков лет, и оставить после себя огромное состояние, то нет ничего мудреного, что крестьяне наши, а иногда, может быть, и какое-либо иное сословие, наклевываются на эту же удочку. Иногда обман чрезвычайно прост и не менее того для тех, до кого относится, навсегда остается загадкой. Офицер, будучи на съемке, заступился за хозяина своего, у которого ночью были украдены деньги. Весьма основательное подозрение падало на Карпа, которого, однако ж, нельзя было уличить и заставить сознаться. Офицер собрал мужиков в одну избу, объявив им, что у него есть волшебная стрелка, которая во всякой толпе отыщет вора и прямо на него укажет. Заставив всех мужиков наперед перекреститься, сложить шапки в кучу и повернуться по солнцу, он расставил их в избе, как ему нужно было, каждого порознь, вынул и раскрыл с разными околичностями компас свой, развертел пальцем стрелку, и потом дал ей свободу; со страхом и ожиданием мужики глядели на волшебную стрелку, которая, к бесконечному изумлению их, указала прямо на Карпа, поставленного, как само собою разумеется, на север. Карп едва не обмер, пал в ноги и повинился. Надобно, впрочем, сознаться, что из посвятивших себя этому промыслу людей попадаются люди необыкновенные по способностям своим, и что некоторые, действуя иногда чисто наугад, по темному, безотчетному чутью или чувству, нередко угадывают истину. Бесспорно, что ложь и обман гораздо чаще ими руководят; но сила воли, навык обращать все внимание свое на один предмет, сосредотачивать напряженные духовные силы по одному направлению, может быть и способность смекать, соображать и заключать мгновенно, бессознательно, как бы по вдохновению – возвышают людей этих временно над толпою и дают им средство угадывать и знать более обыкновенного. Впрочем, не говоря здесь об уловках, коими хитрые знахари, ворожеи и другие всезнайки пользуются, – выспрашивая осторожно, окольными вопросами о том, о чем нужно гадать, узнавая о том же через лазутчиков своих, или посторонних людей, – знахари всех наименований иногда еще пользуются известными им по преданию тайными средствами, снадобьями и зельями разного рода, и тем производят мнимые чудеса. Примеры этому встретятся ниже, где, по случаю разных тайных поверьев, кой-что будет объяснено. Колдуны употребляют, так говорят, сушеное волчье сердце, или медвежье мясо или сало, чтобы испортить поезд молодых, на свадьбах; лошади, весьма естественно, боятся этого духа и потому артачатся, не идут; тогда все кланяются знахарю, дарят его, зовут на свадьбу, потчуют – и он исправляет беду, не знаю какими средствами; но смешно и досадно видеть, с какою глупою важностью такой знахарь сидит в подобном случае, не ломая шапки, на первом месте свадебного стола. Одного такого знахаря умный гость прекрасно наказал за наглость и бесстыдство его. Поспорив с ним, он вызвался, по предложению знахаря, выпить ковш наговорной воды, и, исполнив это при всех, сказал: ну теперь ты выпей моей водицы, из того же ковша и ведра. Знахарю нельзя было отказаться, так как он слишком много наперед того хвастал и хвалился, что ему никто ничего не может сделать. Гость зачерпнул в ковш воды и, отошедши в темный угол нашептывать, бросил в ковш порядочную щепоть табаку. Несчастный знахарь провалялся в самом жалком положении всю ночь на соломе, к общему удовольствию поезжан, и свадьба была отпразднована как нельзя лучше.
   О знахарях и колдунах говорится, что, не отказав никому своего ремесла, они мучатся, не могут умереть и даже встают от этого после смерти. Надо выкопать такого мертвеца, перевернуть его ничком, подрезать пятки и вколотить между лопаток осиновый кол. Если предавшийся чернокнижию не найдет во всякое время немедленно работы чертям, кои являются к услугам его, то они его растерзают. Не знаю, впрочем, справедливо ли, будто всегда предполагается у колдуна черная книга; кажется, дело делается, по народному поверью, и без книги. Общую многим народам сказку, что кудесники иногда дают дьяволу расписку кровью своею, продавая ему душу, находим мы и в России, но более на юге и на западе.
   О колдунах народ верит также, что они отводят глаза, т. е. напускают такую мару или мороку, что никто не видит того, что есть, а все видят то, чего вовсе нет. Например: едут мужики на торг и видят толпу, обступившую цыган, из которых один, как народ уверяет вновь прибывших, пролезает насквозь бревна, во всю длину его, так что бревно трещит, а он лезет! Вновь прибывшие, на которых не было напущено мары, стали смеяться над толпой, уверяя, что цыган лезет подле бревна, а не сквозь него; тогда цыган, оборотившись к ним, сказал: а вы чего не видали тут? Поглядите лучше на возы свои, у вас сено-то горит! Мужики кинулись, сено точно горит; отхватили на скорую руку лошадей, перерезав упряжь, а толпа над ними во все горло хохочет; оглянулись опять – возы стоят, как стояли, и не думали гореть.
   Упомяну здесь еще о заговоре змей: мне самому не удалось испытать этого на деле, но уверяют, что ясеневое дерево, кора, лист и зола смиряют всякую змею, лишают ее возможности кусаться и даже повергают вроде оцепенения. Ясеневая тросточка, или платье, или платок, вымоченные в отваре ясеневой коры, или в настое золы, также веточка этого дерева, действуют, как говорят, на змею, в расстоянии нескольких шагов, и гадина подпадает власти знахаря. Я вспомнил при этом, что читал подобное в каком-то путешествии Англичанина по Индии: там было именно сказано, что Индиец касался змеи веткою ясени.
   Предоставляю на усмотрение и убеждение читателя, сколько во всех чудесах этих можно или, нельзя объяснить, приняв за известного двигателя и деятеля ту таинственную силу, которую ученые называют животным магнетизмом. Об этом будем говорить по поводу сглаза.

Заговоры

   Заговоры – которые у нас обыкновенно совершаются с молитвой, потому что народ наш страшится чернокнижия, – хотя изредка есть люди, коим невежество народа приписывает связи с нечистым – заговоры составляют для меня самый загадочный предмет между всеми поверьями и суевериями; я признаюсь, что неохотно приступаю теперь к речи об нем, чувствуя наперед недостаточность, неполноту сведений моих и убеждений. Всякому, кто займется подобным исследованием на деле, легко убедиться, что тут кроется не один только обман, а еще что-нибудь другое. Если самый способ действия признать обманом, потому что убеждение наше отказывается верить тому, в чем мы не видим ни малейшего следа, смысла – то все еще остается решить, какие же именно невидимые нами средства производят видимые нами действия? Будем стараться, при всяком удобном случае, разыскивать и разъяснять их; по мере этих разъяснений, мнимые чудеса будут переходить из области заговоров в область естественных наук, и мы просветимся. Уже этой одной причины, кажется, достаточно для того, чтобы не пренебрегать, как обыкновенно делают, сим предметом; жаль, что ученые испытатели природы, копаясь по целым годам над каплею гнилого настоя и отыскивая в ней микроскопических наливняков, не посвятят средств и сил своих сему более общему и важному предмету, о коем они, не зная его вовсе, по одному только предубеждению относятся презрительно.
   Заговоры, в том виде, как они иногда с большим трудом достаются в наши руки, состоят в нескольких таинственных по смыслу словах, коих образцы можно видеть в издании г. Сахарова. Ниже приложено несколько из мною собранных, для примера. В них то общее, что после обычного вступления, в коем крестятся, благословляются, поминают море-океан, бел-горюч-камень алатырь и пр., следует первая половина заговора, состоящая из какого-то странного иносказания или примера, взятого, по-видимому, весьма некстати, из дальних и неведомых стран; а затем уже заговорщик обращается собственно к своему предмету или частному случаю, применяя первое, сколько можно, ко второму и оканчивая заклинание свое выражением: слово мое крепко, быть по-моему, или аминь. Мы видим в заговорах, вообще, невежественное смешение духовных и мирских – святых и суеверных понятий. Невежеству народа, простоте его, а не злонамеренности, должно приписать такое суесвятство и кощунство. Таковы заговоры любовные, заговоры от укушения змеи или собаки, от поруба или кровотечения, от ружья или пули, от огня или пожара и проч. – Есть еще особый род заговоров, соединяющих в себе молитву и заклятие; сюда, напр., принадлежит заговор идучи на суд, где заговорщик испрашивает себе всех благ, а на противников своих и неправедных судей накликает все возможные бедствия. Я очень жалею, что этот замечательный образчик смеси черного и белого, тьмы и света, не может быть здесь помещен, и что вообще нельзя отыскать о сем предмете все то, что было бы необходимо, для некоторого разъяснения его.
   Собственно в болтовне заговора, конечно, не может быть никакого смысла и значения, как, по-видимому, и сам народ утверждает пословицами и поговорками своими: язык без костей – мелет; собака лает, ветер носит; криком изба не рубится; хоть чертом зови, да хлебом корми и проч. Это подтверждается еще и тем, что на один и тот же случай есть множество различных, но, по мнению народа, равносильных заговоров. Но народ при всем том верит, что кто умеет произнести заговор как следует, не только языком, но и душой, соблюдая притом все установленные для сего, по таинственному преданию, приемы и условия, тот успеет в своем деле. Стало быть, народ верит в таинственную силу воли, в действие духа на дух, на незримые по себе и неведомые силы природы, которые, однако же, обнаруживаются затем в явлениях вещественных, доступных нашим чувствам. Нельзя не сознаться, что это с одной стороны свыше понятий наших, может быть даже противно тому, что мы привыкли называть здравым смыслом, – но что это в сущности есть то же самое явление, которое, несколько в ином виде, ученые наши прозвали животным магнетизмом. Все это отнюдь не служит ни доказательством, ни объяснением, а так сказать одним только намеком и предостережением.
   1. Заговор от поруба.

   Встану я благословясь, лягу я перекрестясь, пойду стану благословясь, пойду пререкрестясь во чистое поле, во зеленое поморье, погляжу на восточную сторону: с правой, со восточной стороны, летят три врана, три братеника, несут трои золоты ключи, трои золоты замки; – запирали они, замыкали они воды и реки и синие моря, ключи и родники; заперли они, замкнули они раны кровавыя, кровь горючую. Как из неба синего дождь не канет, так бы у раба божьего N.N. кровь не канула. Аминь.

   2. Приворотный заговор или любжа, который читается на подаваемое питье.

   Лягу я раб Божий помолясь, встану я благословясь, умоюсь я росою, утрусь престольною пеленою; пойду я из дверей в двери, из ворот в вороты, выйду в чистое поле, во зеленое поморье. Стану я на сырую землю, погляжу я на восточную сторонушку, как красное солнышко воссияло: припекает мхи-болоты, черные грязни. Так бы прибегала, присыхала раба Божия N. о мне рабе Божьем N. очи в очи, сердце в сердце, мысли в мысли; спать бы она не заспала, гулять бы не загуляла, аминь тому слову.

   3. Заговор от ружья.

   На море, на окиане, на острове на Буяне, гонит Илья Пророк на колеснице гром со великим дождем: над тучей туча взойдет, молния осияет, гром грянет, дождь польет, порох зальет. Пена изыде и язык костян. Как раба-рабица N. мечется, со младенцем своим не разрежается, так бы у него раба N. бились и томились пули ружейные и всякого огненного орудия. Как от кочета нет яйца, так от ружья нет стрелянья. Ключ в небе, замок в море. Аминь, трижды.

   4. От лихорадки.

   Встану я раб Божий N. благословясь, пойду прекрестясь из дверей в двери, из ворот в вороты, путем дорогой к синему окиану-морю. У этого окиана-моря стоит древо карколист; на этом древе карколисте висят: Косьма и Демьян, Лука и Павел, великие помощники. Прибегаю к вам раб Божий N. прошу, великие помощники К. и Д., Л. и П., сказать мне: для чего-де выходят из моря, окиана женщины простоволосые, для чего они по миру ходят, отбивают от сна, от еды, сосут кровь, тянут жилы, как червь точут черную печень, пилами пилят желтые кости и суставы? Здесь вам не житье-жилище, не прохладище; ступайте вы в болота, в глубокие озера, за быстрые реки и темны боры: там для вас кровати поставлены тесовые, перины пуховые, подушки пересные; там яства сахарные, напитки медовые; там будет вам житье-жилище, прохладище – по сей час, по сей день, слово мое, раба Божьего N., крепко, крепко, крепко.

   5. От укушения гада.

   Молитв ради Пречистыя твоея матери благодатный свет мира, отступи от меня, нечестивый, змея злая, подколодная, гадина люта, снедающая людей и скот: яко комары от облаков растекаются, тако и ты опухоль злая разойдись, растянись, от раба Божьего N. Все святые и все монастырские братья, иноки, отшельники, постники и сухоядцы, чудовные святые лики, станьте мне на помощь, яко в дни, тако и в нощи, во всяком месте, рабу Божьему N. Аминь.

   6. Украинский заговор от звиху (от вывиха).

   Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Гдесь-недесь на сынему мори лежыть камень билый, на билому камени ктось седыть, высижа, из жовтой кости цвиль выкликая; жовтая кость левов дух; як у льву дух не держится, то щоб так у жовтой кости раба Божьего N. звих не держався. Миколаю угоднику, скорый помощнику, мисяцю ясный, князю прекрасный, стань мени у помощь, у первый раз, у третий раз. Аминь.]

   Есть, наконец, сверх всего этого множество особых примет, по коим заключают об успехе предпринимаемого заговора. Список о чернокнижии считает 33 дня в году, в кои кудесники совершают свои чары: января 1, 2, 4, 6, 11, 12, 19 и 20; февраля 11, 17, 28; марта 1, 4, 14 и 24; апреля 3, 17 и 18; мая 7 и 8; июня 17; июля 17 и 21; августа 20 и 21; сентября 10 и 18; октября 6; ноября 6 и 8; декабря 6, 11 и 18; понедельник и пятница, как известно, считаются тяжелыми или черными днями, в кои ничего не должно предпринимать, а по мнению некоторых, не должно и работать. Равноденственные дни также принадлежат кудесникам, и известная воробьиная ночь на Украине посвящена ведьмам. Первая и последняя четверть луны вообще почитаются временем, удобным для предприятий всякого рода, хозяйственных и других распоряжений – а полнолуние и новолуние временем менее к тому пригодным.
   Есть много людей, правдивых и притом нелегкомысленных, кои утверждают самым положительным образом, что испытали тем или иным способом действительность того или другого заговора; а потому, откинув на сей раз всякое предубеждение, постараемся разыскать, сколько и в какой степени может быть тут правды? Утверждают, что заговор действует только на верующих: если пуститься на месмерические или магнетические объяснения, то может быть это покажется менее диким и невероятным, чем оно с первого взгляда представляется; но мы вовсе не намерены писать рассуждение о магнетизме и потому удовольствуемся одним только намеком и указанием на него.
   Кто в деревнях не знает заговора от червей? У какого помещика нет на это известного старика, который спасает летом и крестьянскую и господскую скотину от этого бича? Заговорщик идет в поле, отыскивает траву или куст мордвинник, или будак (carbuus cnicus, С. Benedictus), заходит к нему так, чтобы тень на него не пала, говорит: “ты трава, Богом создана, имя тебе мордвинник; выведи червей из пегой (серой, бурой, черной) яловки или коровы такого-то. Коли выведешь, отпущу, а не выведешь, с корнем изжену.” В некоторых местах говорят просто: “тогда тебе подняться, когда у гнедой кобылы такого-то черви из бока (уха, зада и проч.) вывалятся.” Вместе с тем, привязывают верхушку будака ниткой к колышку и втыкают его в землю, так, чтобы нагнуть стебель, но не переломить его; другие же просто нагибают стебель мордвинника, подтыкая его под стебли соседних трав, так чтобы он не мог сам собою высвободиться. Дело это вообще известно под выражением: заламывать траву. На другой или третий день знахарь идет справляться, вывалились ли черви у скотины? а на утвердительный ответ непременно отыскивает опять свой мордвинник и отпускает его, в некоторых местах еще с особой поговоркой: “ты мне отслужила, я тебе отслужу.” Если этого не сделать, то трава в другой раз не послушается; а если по какому-либо случаю средство не поможет, то и не должно отпускать мордвина, в наказание за ослушание. Если червей мазали дегтем, скипидаром и проч., то их, по уверению знахарей, уже заговаривать нельзя. Довольно замечательно, что убогий мужик, как мне случилось видеть, занимавшийся этим ремеслом, взявшись с успехом вывести червей из двух скотин, отказался от третьей потому, что рану уже мазали деггем, и ни за что не соглашался даже на попытку, хотя ему обещали значительное для него вознаграждение.
   Об этом средстве я не смею сказать ничего положительного; нужно повторить сто раз опыт, с наблюдением всех возможных предосторожностей, прежде чем можно себе позволить сказать гласное слово в пользу такого дела, от которого здравый смысл наш отказывается; скажу только, что я не мог доселе открыть ни разу в подобных случаях, чтоб знахарь употреблял какое-либо зелье или снадобье; а скотина нередко ночевала у нас под замком. Объяснение, будто знахари берутся за дело тогда только, когда так называемые черви – правильнее гусеницы – созрели, в поре, и потому сами выползают, вываливаются и ищут нужного им убежища, для принятия образа личинки, – объяснение это никак не может меня удовлетворить; знахари не разбирают поры, не спрашивают, давно ли черви завелись – чего, впрочем, и сам хозяин обыкновенно в точности не знает; осматривают скотину издали, одним только взглядом, или даже, спросив какой она масти, делают дело за глаза. Какая возможность тут рассчитать день в день, когда черви должны сами собой вываливаться? Кроме того, всякий хозяин знает по опыту, что если раз черви завелись в скотине, то им уже нет превода почти во все лето, потому что насекомые, от яиц которых они разводятся, вероятно их беспрестанно подновляют. Первые врачи Петербурга, не говоря о множестве других свидетелей, не сомневаются в том, что одна известная дама, бывшая здесь несколько лет тому, одним взглядом своим повергала детей в сильно-судорожное состояние и творила над ними другие подобные чудеса. Если это так, то, отложив всякое предубеждение, всякий ложный стыд, я думаю, можно бы спросить: вправе ли мы отвергать положительно подобное влияние незримых сил природы человека на животное царство вообще? Осмеять суверие несравненно легче, нежели объяснить или хотя несколько обследовать его; также легко присоединиться безотчетно к общепринятому мнению просвещенных, несуеверных людей, и объяснить все то, о чем мы говорили, вздором. Но будет ли это услуга истине? Повторяю, не могу и не смею отвергать его с такою самоуверенностью и положительностью, как обыкновенно водится между разумниками. Не верю, но не решусь сказать: это ложь.
   В средние века творили в Европе чары над поличием того, кому желали зла, или над куклой, одетой по наружности так, как тот обыкновенно одевался. Замечательно, что у нас на Руси сохранилось местами что-то подобное, изредка проявляющееся, кажется, исключительно между раскольниками. Люди эти не раз уже – и даже в новейшее время – распускали в народе слухи, что по деревням ездит какой-то фармасон, в белой круглой шляпе, – а белая шляпа, как известно, в народе искон служит приметою фармасонства: – этот-де человек обращает народ в свою веру, наделяя всех деньгами; он списывает со всякого, принявшего веру его, поличие и увозит картину с собою, пропадая без вести. Если же впоследствии новый последователь фармасонщины откинется и изменит, то белая шляпа стреляет в поличие отступника и этот немедленно умирает.
   Возвратимся к своему предмету, к порче любовной и любже. Это поверье, кроме случаев, объясненных выше, принадлежит не столько к числу вымыслов праздного, сказочного воображения, сколько к попыткам объяснить непонятное, непостижимое и искать спасения в отчаянии. Внезапный переворот, который сильная, необъяснимая для холодного рассудка, страсть производит в молодом парне или девке, – заставляет сторонних людей искать особенной причины такому явлению, и тут обыкновенно прибегают к объяснению посредством чар и порчи. То, что мы называем любовью, простолюдин называет порчей, сухотой, которая должна быть напущена. А где необузданные, грубые страсти не могут найти удовлетворения, там они также хотят, во что бы ни стало, достигнуть цели своей; люди бывалые знают, что отговаривать и убеждать тут нечего; рассудок утрачен; легче действовать посредством суеверия – да притом тем же путем корысть этих бывалых людей находит удовлетворение. Но я попрошу также и в этом случае не упускать из виду – на всякий случай – действие и влияние животного магнетизма, который, если хотите, также есть не что иное, как особенное название общего нашего невежества. – Настойчивость и сильная, непоколебимая воля и в этом деле, как во многих других, несмотря на все нравственные препоны, достигали нередко цели своей, – а спросите чем? Глазами, иногда может быть и речами, а главное, именно силою своей воли и ее нравственным влиянием. Если же при этом были произносимы таинственные заклинания, то они, с одной стороны, не будучи в состоянии вредить делу, с другой чрезвычайно портили его, дав преданному им суеверу еще большую силу и ничем не поколебимую уверенность, (бесспорно, впрочем, что самая большая часть относящихся сюда рассказов основаны на жалком суеверии отчаянного и растерзанного страстями сердца.
   Парень влюбился однажды насмерть в девку, которая, по расчетам родителей его, не была ему ровней. Малый был не глупый, а притом и послушный, привыкший сызмала думать, что выбор для него хозяйки зависит безусловно от родителей и что закон не велит ему мешаться в это дело; родители скажут ему: мы присудили сделать то и то, а он, поклонившись в ноги, должен отвечать только: власть ваша. Положение его становилость ему со дня на день несноснее; вся душа, все мысли и чувства его оборотились вверх дном и он сам не мог с собою совладать. Он убеждался разумными доводами, а может быть более еще строгим приказанием родителей, но был не в силах переломить свою страсть и бродил ночи напролет, заломав руки, не зная, что ему делать. Мудрено ли, что он в душе поверил, когда ему сказали, что девка его испортила? Мудрено ли, что он Бог весть как обрадовался, когда обещали научить его, как снять эту порчу, которая-де приключилась от приворотного зелья или заговора, данного ему девкой? Любовь, несколько грубая, суровая, но тем более неодолимая, и без того спорила в нем с ненавистью, или по крайней мере с безотчетною досадою и местью; он подкрепился лишним стаканом вина, по совету знающих и бывалых людей, и сделался вне себя, чему его научили: пошел и прибил больно бедную девку своими руками. Если побьешь ее хорошенько, сказали ему, то как рукой сымет. И подлинно, как рукой сняло; парень хвалился на весь мир, что он сбыл порчу и теперь здоров. Опытные душесловы наши легко объснят себе эту задачу. Вот вам пример – не магнетический, впрочем – как, по-видимому, самое бессмысленное средство, не менее того иногда довольно надежно достигает своей цели. И смешно и жалко. Немудрено, впрочем, что народ, склонный вообще к суевериям и объясняющий все недоступное понятиям его посредством своей демонологии, состояние влюбленного до безумия не может объяснить себе иначе как тем же необыкновенным образом. Указание на это находим мы даже в народных песнях, где например отчаянный любовник говорит своей возлюбленной, что она ему “раскинула печаль по плечам и пустила сухоту по животу!)”
   Сглаз, притка или порча от сглазу, от глаза, недобрый глаз – есть поверье довольно общее, не только между всеми славянскими, но и весьма многими другими, древними и новыми народами. Мы ставим его сюда потому, что оно, по народному поверью, близко к предыдущему. Уже одна всеобщность распространения этого поверья должна бы, кажется, остановить всякое торопливое и довременное суждение о сем предмете; хотя всякое образованное общество и считает связанностью издеваться гласно над таким смешным суеверием, – между тем как втайне многие искренно ему верят, не отдав себе в том никакого отчета. Скажем же не обинуясь, что поверье о сглазе, без всякого сомнения, основано на истине; но оно обратилось, от преувеличения и злоупотреблений, в докучную сказку, как солдат Яшка, Сашка серая сермяжка, или знаменитое повествование о постройке костяного дома. Бесспорно есть изредка люди, одаренные какою-то темною, непостижимою для нас силою и властью, поражать прикосновением или даже одним взглядом своим другое, в известном отношении подчиненное слабейшее существо, действовать на весь состав его, на душу и тело, благотворным или разрушительным образом, или по крайней мере обнаруживать на него временно явно какое-либо действие. Известно, что ученые назвали это животным магнетизмом, месмеризмом, и старались обяснить нам, невеждам, такое необъяснимое явление различным и весьма ученым образом; но, как очень трудно объяснить другому то, чего и сам не понимаешь, – то конец концов был всегда один и тот же, то есть, что мы видим в природе целый ряд однообразных, но до времени необъяснимых явлений, которые состоят, в сущности, в том, что животные силы действуют не всегда отдельно в каждом неделимом, но иногда также из одного животного, или через одно животное на другое, в особенности же через человека. Ученые называют это магнетизмом, а народ сглазом. Стало быть и тут опять ученые разногласят с народными поверьями только в названии, в способе выражения, а сущности дела они согласны. Как бы то ни было, но если только принять самое явление это за быль, а не за сказку, то и поверье о сглазе и порче, в сущности своей, основано не на вымысле, а на влиянии живой, или животной, природы.
   Переходя, однако же, затем собственно к нашему предмету, мы бесспорно должны согласиться, что описанное явление применяется к частным случаям без всякого толка и разбора, и от этого-то злоупотребления оно обратилось в нелепую сказку. Изо ста, а может быть даже из тысячи случаев или примеров, о коих каждая баба расскажет вам со всею подробностью, едва ли найдется один, который более или менее состоит в связи с этою таинственною силою природы; все остальные были, вероятно, следствием совсем иных причин, коих простолюдин не может, или не хочет доискаться; поэтому он, в невежестве своем, сваливает все сподряд, по удобству и сподручности, на сглаз и порчу – который же кстати молчит и не отговаривается, а потому и виноват.

Порчи и заговоры

   Если мы затем, независимо от сказанного, разберем некоторые поверья о порче и сглазе, то найдем, что они принадлежат вовсе к иному разряду, и именно, к поверьям, где, как объяснено было выше, полезный обычай усвоил себе силу закона, посредством небольшого подлога. Например: новорожденное дитя без всякого сомнения должно держать первое время в тепле, кутать и сколько можно оберегать от простуды; существо это еще не окрепло; оно должно еще научаться дышать воздухом и вообще витать в нем. Но такой совет не всяким будет принят; ничего, авось и небось – у нас великое дело. Что же придумали искони старики или старухи? Они решили, что ребенка до шести недель нельзя выносить, ни показывать постороннему, иначе-де его тотчас сглазят. Это значит, другими словами: дайте новорожденному покой, не развертывайте, не раскрывайте, не тормошите и не таскайте его по комнатам, а накрывайте слегка совсем, и с головою. Вот другой подобный случай: не хвалите ребенка – сглазите. Неуместная похвала, из одной только вежливости к родителям, бесспорно, балует ребенка; чтобы хозяину раз навсегда избавиться от нее, а с другой стороны уволить от этого и гостя, не совсем глупо придумали настращать обе стороны сглазом.
   Средства, употребляемые знахарями от сглазу или порчи, относятся большею частью к разряду тех поверьев, где человек придумывает что-нибудь, лишь бы в беде не оставаться праздным и успокоить совесть свою поданием мнимой помощи. Прикусить себе язык, показать кукиш, сплевывать запросто или в важных случаях, с особыми обрядами, слизывать по три раза и сплевывать, нашептывать, прямо или с воды, которою велят умываться или дают ее пить, надевать белье наизнанку, утаивать настоящее имя ребенка, называя его другим, подкуривать волосом, переливать воду на уголь и соль, отчитывать заговором и пр., – во всем этом мы не можем найти никакого смысла, если не допустить тут, и то в весьма редких и сомнительных случаях, действие той же таинственной силы, которая могла произвести самую порчу. Вспомните, однако же, что бессмысленное, в глазах просвещенных сословий, нашептывание на воду, которой должен испить недужный, в сущности близко подходит к магнетизированию воды, посредством придыхания, чему большая часть ученых и образованных врачей верят, приписывая такой воде различные, а иногда и целебные, свойства.
   Относительно порчи вообще, уроки, извода, изуроченья, притки должно сказать, что простолюдин всякое необыкновенное для него явление над человеком, как напр., падучую болезнь, пляску св. Вита, параличи разных родов, косноязыкие, дрожание членов, малоумие, немоту и пр., называет порчей или изуроченьем. Не зная причины таких припадков, не постигая их и отыскивая, по природному побуждению, ключ к загадке, народ все это приписывает влиянию злых духов или злых людей. Но поверье, что в человека заползают иногда гадины, змеи, лягушки, жабы – поверье это, как в последнее время дознано вполне положительными и нисколько не сомнительными опытами, не есть суеверие, а основано на довольно редких, истинных случаях. Я имел случай наблюдать сходное с этим явление: солдат проглотил две или три пиявки, напившись ночью из какой-то лужи, и эти животные спокойно жили, вероятно, в желудке человека, несколько недель, покуда их не извели ложкою соли, и их выкинуло рвотой. Несколько лет тому, не говоря о множестве других примеров, в Ораниенбаумском госпитале пользовали человека, наблюдая за ним строжайшим образом, и болезнь кончилась тем, что его, в присутствии посторонних свидетелей, вырвало змеей, которая, вероятно, до сего дня сохраняется в спирте; весьма недавно в Киевской губернии один жид, напившись болотной воды, стал чувствовать различные припадки, в продолжение нескольких месяцев; страшную боль в животе, движение, царапанье в желудке и пр., и между тем живот вздувало. Наконец, от постоянного употребления простокваши и скипидара, в течение трех месяцев вышло рвотой 35 лягушек, разной величины и всех возрастов; свидетелей было при этом много, неоднократно, и между прочим сам врач. Лягушки принадлежали к одному обыкновенному виду, но отличались бледностью и нежностью кожи.
   Есть также поверье, что при сильном течении из носу должно взять замкнутый висячий замок и дать крови капать сквозь дужку: кровь должна остановиться. Это, вероятно, придумано, чтобы успокоить человека, дать ему более терпенья, дав забаву в руку, и усадить спокойно на одно место. Другие советуют, вместо того, взять в каждую руку по ключу и по куску мелу и стиснуть кулаки; или подсунуть кусочек бумажки, или дробинку под язык и проч. Кажется, все это придумано для того, чтобы не быть в это время без дела и без совета, а подать хотя мнимую помощь; равно и для того, чтобы угомонить человека и успокоить его. При кровотечении из носу делают также следующее: рукою противной стороны, из которой ноздри идет кровь, достают, под локоть другой руки, поднятой кверху, мочку уха; вскоре, как уверяют, кровь останавливается. Само собою разумеется, что все средства эти тогда только могли бы быть признаны дельными, если бы они, при опасных или продолжительных кровотечениях, оказались действительными, в чем конечно нельзя не усомниться.
   На заводах уральских есть особый способ заговаривать кровь, если во время работ кто-нибудь по неосторожности бывает сильно ранен. Способ этот относится до известных во всей Европе симпатических средств, о коих частию будет говориться ниже, а частию уже говорилось выше. Если кто порубится или порежется сильно при работе, то на заводах есть для этого так называемая “тряпка”: это простая, белая ветошка, напоенная растворами нашатыря; ее немедленно приносят, напояют кровью из раны и просушивают исподоволь у горна или печи, на огне. Как тряпка высохнет, так, говорят, и кровь должна остановиться. При этом наблюдают только, чтобы сушить тряпку не круто, чтоб с нее пар не валил: иначе-де рана будет болеть, рассорится.
   По случаю этого страннообразного средства нельзя не вспомнить поверье наших предков, которое творило разные чудеса и чары над человеком, посредством крови его, волос или других частей. На этом основано и у нас поверье, особенно в простонародьи, чтобы волос своих никогда и никому не давать и даже на память не посылать. Волосы эти, как говорят в народе, могут-де попасться во всякие руки. Иные даже собирают во всю свою жизнь тщательно остриженные волосы и ногти, с тем, чтобы их взять с собою в гроб, считая необходимым иметь все принадлежащее к телу при себе; иначе потребуется в том отчет. Суеверные раскольники делают это и с другою, еще более бессмысленною целью, о коей будет говориться в своем месте. Врачи прежних времен предостерегали не ставить кровь, после кровопускания, на печку, или на лежанку, утверждая, что тогда жар или воспаление в больном усилится. Я впрочем и ныне знал образованного и опытного врача, который был того же мнения и уверял, что делал неоднократно опыты, которые его в истине этого дела вполне убедили. По ныне известным и общепринятым законам природы все это ни с чем не вяжется и не может быть допущено.
   В наше время кудесничество этого рода также известно кой-где в народе, и именно в северных губерниях: Арахангельской, Вологодской, Олонецкой, Пермской, Вятской; оно едва ли не перешло к нам от Чуди, от финских племен, кои сами в течение веков обрусели. Там беспрестанно слышишь о чудесах, о порче, по злобе или мести, посредством клока остриженных волос или чар над поднятым с земли следом человека или над частицею крови его.
   Близкое к тому поверье, или вернее суеверие, заключается в заломе или закруте хлеба на корню. Эту штуку злого знахаря, делаемую из мести, не должно смешивать с заломом травы для заговора червей, о чем уже говорено было на своем месте. Злой знахарь берет в руку горсть стеблей хлебных и, произнося заклятие на хозяина этой нивы, ломает хлеб в правую сторону, а закручивает его в левую. Обыкновенно в самом узле залома находят немного золы, которая берется из печи того же хозяина; иногда кладут под закрут, кроме золы, также соль, землю с кладбища, яичную скорлупу, распаренные хлебные зерна, уголь. Закрут может быть разведен, по суеверию народа, только хорошим знахарем; в противном случае хозяина нивы постигнет всякое бедствие: домовины вымрут, дом сгорит, скот падет и проч. В особенности опасно, по мнению народа, сорвать или скосить закрут; если его недосмотрят вовремя и это сделается, то беда неотвратима. Мне самому случалось успокаивать мужика, на ниве коего сделан был закрут; я взял на себя развести его, уверив испуганного мужика, что знаю это дело хорошо, а когда я вырвал весь кустик и зарыл в землю золу, уголь и соль, то все кончилось благополучно. Если некому развести закрута, то осторожные хозяева обжинают его.
   Охотники и промышленники в Сибири, в особенности на выездах, боятся недоброй встречи. Если кто, не пожелав охотнику добра, проговорит встретив его: едет поп, не стрелец – несет крест, не ружье, – то уже никакой удачи на промысле не будет. Поэтому там всегда выезжают тайком, до свету, и прячут ружье. Сам скажи о том, что ружье бывает с чертиком; это значит, как станешь целиться, так нечистый стоит прямо перед тобой и держит утку за крылья, растопырив их врозь; выстрелишь, убьешь – он бросит и пойдет себе своим путем. Вообще заговор от ружья бывает различный; один спасает человека от всякого оружия, другой портит известное оружие, лишает только то или другое оружие средства вредить, делает его негодным. В числе множества рассказов об этом предмете находим между прочим также объяснение, для чего заговоры эти так многословны; некто заговорился от ружья, от пули свинцовой, медной, железной, чугунной, стальной, крылатой, пернатой – а от серебряной и золотой позабыл, это узнали, да и убили его серебряной пулькой. Излишне кажется упоминать здесь, что заговор ружья или пистолета фигляров состоит в том, что они искусно подменивают оружие, или вынимают из него заряд. Есть также поверье, что от пули, облепленной воском, никто заговориться не может.
   Заговор и нашептывание употребительны при вывихах, переломах и многих болезнях. Тут также доселе еще вовсе ничего не исследовано, в каких случаях это только обман с одной стороны, а легковерное воображение с другой, и в каких случаях кроется что-нибудь более: т. е. действительное влияние физических или животных сил. Это такое дело, которое уже явно смешивается с народным врачеванием и потому только косвенно касается нашего предмета. Но весьма нередко мы находим, под видом и названием заговора от болезни, врачебные средства, коим народ охотнее верит под таинственной личиной заговора: например, от криков младенцев должно вытряхнуть из маковки все зерна, налить туда теплой воды, взять ребенка, отнести его на чердак, под насест, где сидят куры, нашептать заговор, перевернуть ребенка через голову, воротиться и дать выпить воду. Явно, что здесь ребенку дается легонький сонный напиток; а чтобы он не перестоялся и не сделался слишком крепким, то придумали определить время прогулкой на чердак, под насест и обратно. Собственно от вывихов и переломов конечно подобные штуки представляют самую ненадежную помощь – и если с заговором не соединяется работа костоправа, что нередко бывает – то нашептывания эти приносят конечно много вреда, оставляя людей без помощи или устраняя всякое разумное пособие.
   Заговоры от зубной боли принадлежат к числу весьма распространенных и находят много заступников, кои, по словам их, столько раз на себе испытали силу их, что готовы положить за правду эту голову на плаху. Скажем то же, что о так называемых симпатических средствах вообще: если тут кроется что-нибудь, то ученые наши объяснят это со временем, причислив сие явления к животному магнетизму. Я бывал свидетелем тому, как заговоренная бумажка, или нашептывание, или наложение руки на щеку мгновенно укрощали боль; но собственно на меня это не действовало и жестокая зубная боль продолжалась. Бабы говорят, что если кто разувается, всегда начиная с левой ноги, то у него никогда не будут болеть зубы; целый ряд подобных поверьев помещен нами ниже в разряд шуточных. В число средств, кои даются от зубной боли с наговорами, помогают иногда по естественным причинам, принадлежит следующее: положить на больной зуб два обрубка круглого корешка или прутик обыкновенного корня дикой земляники и держать их стиснув легонько зубы, чтобы палочки лежали одна на другой и не перекатывались. Усилие это и однообразное напряжение нередко доставляют скорое облегчение. Иные верят что должно задушить крота, чтобы приобрести силу исцелять зубную боль одним прикосновением руки. По опытам моим, это не подтвердилось.
   Заговоры разного рода на пчел относятся до так называемого пчелиного знахарства, изложенного довольно подробно у Сахарова. Но об одном предмете можно бы написать целую книгу, в коей дельные замечания, основанные на многолетнем опыте, но укутанные в таинственные и суеверные обряды, путались бы попеременно с затейливыми или вовсе глупыми вымыслами праздного воображения. Есть, между прочим, поверье даже о том, что можно делать пчел, наклав всякой всячины в закупоренную бочку и поставив ее, с известными обрядами, на зиму в омшаник.

Привидения

   Все поверья о привидениях, мертвецах и вообще о взаимных сношениях двух миров, видимого и незримого, вещественного и духовного, составляют смешанный ряд преданий и рассказов, принадлежащих, может быть, ко всем видам принятого нами разделения поверий. Эта статья до того обширна, что из нее можно бы составить десятки томов; постараемся объясниться на нескольких страничках.
   Под словом видение разумеем мы такое явление, такой видимый предмет, который предстал глазам нашим необыкновенным, сверхъестественным образом, т. е. необъяснимым, по известным нам доселе законам природы. Подразумевается, что человек видит явившееся не во сне, а наяву; что сверх того, видение это, по крайности, большею частью не вещественно, неосязаемо для рук, хотя и видимо для глаз; словом, что оно занимает какую-то неопределенную средину между плотским и бесплотным миром. Видения эти большею частию основаны на явлении тени или духа, как выражаются, т. е. человека, уже отошедшего в вечность и снова принявшего плотский, видимый образ, и в этом-то смысле видение получает более точное, определительное название привидения. Впрочем, есть и видения другого рода, бесконечно разнообразные, как самое воображение человека.
   Ум, разум и рассудок наш решительно противятся тому, чтобы допустить возможность или сбыточность видений. Частного, таинственного свидетельства небольшого числа людей слишком недостаточно для изнасилования нашего здравого ума и для вынуждения из нас веры, вопреки убеждению; мы слишком хорошо знаем, что чувства наши и воображение несравненно легче и чаще подвергаются обману, чем здравый смысл наш и рассудок. В деле такого рода, конечно, вернее видеть и не верить, чем верить не видавши. Мы не смеем утверждать, чтобы душа наша ни под какими условиями не могла войти в духовные связи с бесплотым миром, не смеем потому, что у нас нет к тому достаточных доказательств. Но спросим, могут ли сношения эти сопровождаться признаками вещественными? Каким образом душа, коей бренная плоть несомненно давно уже истлела, может облечься снова в ту же плоть, уничтоженную всевечными законами природы? А каким же образом плотское око наше может принять впечатление от чего-либо не вещественного, т. е. для него не существующего? Если допустить даже, что душа может быть приведена особыми обстоятельствами в восторженное состояние, в коем делается независимою от пяти чувств и превыше времени и пространства, что она в ясновидении своем созерцает в настоящем и прошедшее и будущее, то все-таки этим еще не будет разрешена загадка: каким образом являющийся нам дух может вызвать из праха истлевшую плоть свою, или облечься в ее подобие?
   С другой стороны, мы видим, что чувства наши беспрестанно подвергаются обманам. Например: не слышим ли мы иногда внезапно звук, звон, свист, даже имя свое, между тем как все около нас тихо, спокойно и никто не звал нас и не свистал? Не видим ли мы иногда, под дрему, или впотьмах наяву, или забывшись и крепко задумавшись, такие предметы, каких около нас нет? Это происходит от двояких причин: какая-нибудь причина произвела волнение, переворот в крови нашей, от которого последовали на нервы зрения или слуха впечатления, сходные с действием зримого предмета или слышимого звука; тогда орган слуха или зрения передает впечатление это в общее чувствилище, и сие последнее бывает обмануто. В этом случае действие основано на вещественной, плотской половине нашего существа; но может быть и противный случай: воображение с такою живостью и убеждением представит себе какой-либо звук или предмет, что впечатления идут обратным порядком из общего чувствилища и до самых орудий чувств, производят там те же перемены, как и явления действительные, и мы опять-таки бываем обмануты.
   Что сила воли и воображения производит в нас вещественные перемены, это доказать не мудрено, потому что мы видим это беспрестанно и на каждом шагу: вспомните только мнимобольных; кроме того, каждый из нас в состоянии силою воображения значительно участить биение сердца, если настроить себя умышленно, вообразив живо радость, гнев, беспокойство и пр. Также легко играть зеницей своей, расширяя и суживая ее по произволу, если, глядя на один и тот же предмет, воображать попеременно, что напрягаешь зрение для рассмотрения в подробности самого близкого предмета.
   Если видения, привидения, духи во плоти тени, призраки, живые мертвецы и пр. возможны, то многие из нас дали бы дорого за то, чтобы увидеть их и созерцать спокойным духом. Людей, кои постоянно видят разные видения или призраки, называют духовидцами. Есть особый род видений по сказанию очевидцев, это двойники, т. е., человек видит самого себя, и тут народное поверье наше о домовом, который-де иногда одевается в хозяйское платье, садится на его место и пр., совпадает с распространенным по всей Европе, особенно северной, поверьем о двойнике. Иногда видят его также другие люди, но обыкновенно видишь его только сам; для прочих он невидимка. Если двойника застанешь у себя в комнате, или вообще, если он предшествует человеку, идет наперед, то это означает близкую кончину; если же двойник идет следом за хозяином, то обыкновенно намерен только предостеречь его. Есть люди, кои, по их уверению, почти беспрестанно видят своего двойника, и уже к этому привыкли. Этот непонятный для нас обман чувств чаще встречается между людьми средних и высших сословий, чем в простом народе.
   Загадочная вещь, в царстве видений, это вещественные призраки, сопровождающие, по уверению многих, такие явления. Сюда принадлежат, например, трещины, кои старая, сухая деревянная утварь дает внезапно, в предвещание бедствия, особенно смерти, или собственно в то мгновение, когда является призрак. В трещины эти, как в предвещание беды, верят почти все народы, и легко было бы набрать целые томы росказней о подобных происшествиях. Вероятнее всего, однако же, что внезапная и неожиданная трещина, иногда среди тихой и спокойной ночи, подает собственно повод к тем росказням, кои сочиняются бессознательно разгоряченным воображением. Допустив возможность предчувствия в животных, в том смысле, как это было объяснено выше, мы однако же до крайности затрудняемся найти какую-либо связь между усыхающим от погоды стулом или шкафом и долготою дней его хозяина. Недавно еще я видел разительный пример такой случайности: старинная мебель прошлых веков, простояв столько времени спокойно, внезапно и без всякой видимой причины, начала лопаться с ужасным треском. Без всякого сомнения, воздушные перемены были причиной этому явлению, и если бы наблюдать за сим внимательно, то вероятно это могло бы служить указаниями метеорологическими, имеющими одну только общую и отдаленную связь с долголетием человеческого рода.
   Я видел однажды милое, желанное видение, которое не стану ближе описывать, видел очень ясно, и не менее того, не только теперь, но даже и в то самое время очень хорошо понимал, как это сталось, и не думал искать тут ничего сверхъестественного. Воображение до того живо представило себе знакомый лик, что бессознательно олицетворило его посредством обратного действия на чувства, и очи узрели снаружи то, что изваялось на глубине души…
   Я еще два раза в жизни своей видел замечательные привидения, и оба случая стоят того, чтобы их пересказать. Они пояснят несколько то, что сказал я об этом предмете вообще, то есть, что должно всякую вещь десять раз примерять и один раз отрезать!
   Будучи еще студентом, я жил в вышке или чердаке, где печь стояла посреди комнаты, у проходившей тут из нижнего жилья трубы. Кровать моя была в углу, насупротив двух небольших окон, а у печки стоял полный остов человеческий – так, что даже и в темную ночь я мог видеть в постели очерк этого остова, особенно против окна, на котором не было ни ставень, ни даже занавески. Просыпаюсь однажды за полночь, во время жестокой осенней бури; дождь и ветер хлещут в окна и вся кровля трещит; ветер, попав видно где-нибудь в глухой переулок, завывает по-волчьи. Темь такая, что окна едва только отличаются от глухой стены. Я стал прислушиваться, где завывает так жестоко ветер, в трубе ли, или в сенях, и услышал с чрезвычайным изумлением совсем иное: бой маятника от стенных часов, коих у меня не было и никогда не бывало. Прислушиваюсь, протираю глаза и уши, привстаю, одно и то же; кругом все темно, холодно, сыро, буря хлещет в окно, а где-то в комнате, по направлению к печи, мерно ходит маятник. Одумавшись хорошенько и сообразив, я встал и начал подходить на слух, медленно, шаг за шагом, к тому месту, где ходит маятник. В продолжение этого перепутья, короткого по расстоянию, но долгого, если не по времени, то по напряжению чувств, я еще положительное убедился в том, что слышу не во сне, а наяву, что маятник ходит. Мерно, звонко, ровно, хотя у меня стенных часов нет. При едва только заметном сумеречном отливе против окон, ощупью и на слух, дошел я до самой печи и стоял еще в большем недоумении, носом к носу с костяком своим, коего очерк мутно обозначился против белой печи. Что тут делать и как быть? Маятник явным образом ходит в скелете; из него отдавались мерные удары, но движения не заметно никакого. Ближе, ближе носом к лицу его, чтобы рассмотреть впотьмах такое диво, как остов мой, с кем я давно уже жил в такой тесной дружбе, внезапно плюнул мне в лицо… Невольно отшатнувшись, я обтерся рукою и удостоверился, что все это было не воображение, а существенность: брызги, разлетевшиеся по лицу, были точно мокрые. Этим следовало бы кончить исследования и я попросил бы вас переуверить меня, что я ошибся, что все это было не то, и не так! Я стоял, все еще сложа руки перед постоянным товарищем, пялил глаза и прислушивался к мерным ударам маятника, который однако же вблизи стучал несколько глуше; но подумав еще немного и не видя ни зги, я безотчетно протянул руку и погладил череп по лысине: тогда я вздохнул и улыбнулся, все объяснилось. В кровле и потолке, подле трубы или печи, сделалась небольшая течь капля по капле, на лысую, костяную, пустую и звонкую голову моего немого товарища!
   Сидя вечером в кругу товарищей, я сказал, как пришлось к слову, что робость и пугливость не одно и то же: первое может быть основано на опасении, поселяемом в нас здравым рассудком; второе, напротив, есть склонность к страху безотчетному, а потому иногда и безрассудному; что, может быть, я иногда робок, но не пуглив, и не могу робеть, страшиться, или опасаться чего-нибудь, если опасение это не оправдывается моим рассудком. “Ну, ты в мертвецов веришь?” Верю в мертвых. “А в живых?” Нет, не верю. “Стало быть, и ни боишься их?” И не боюсь; впрочем, если бы я и верил в мертвецов по-твоему, то, и тогда еще не вижу, для чего их бояться. “А пойдешь ли ты в полночь на кладбище?” Пожалуй, пойду. “Нет, не пойдешь!” “Нет, пойду!” За спором дело стало, и решено было, чтобы мне идти, как пробьет полночь, одному на кладбище, отстрогнуть щепочку от креста и принести ее, и завтра всем вместе идти и примерить щепочку, для поверки дела.
   Ночь была темная, до кладбища версты две, дорога под конец едва заметная; я сбился немного и не счел за нужное отыскивать торную дорогу, а пошел знакомым путем вперевал, по направлению, где против неба темнела едва заметно кладбищенская церковь. Прихожу ко рву, окружающему кладбище, перескакиваю его; ножичек у меня в руках и я хочу уже отстрогнуть щепочку от первого пошатнувшегося в сторону креста, но мне показалось, что завтра осмеют меня, скажут: рад, что добрался, небось, не прошел дальше! – и я стал подвигаться ощупью вперед, спотыкаясь между могил, ям, кустов, камней и разрушенных памятников. В это время, помню, родилось во мне двоякое опасение, ускорившее, при таких обстоятельствах, биение сердца и дыхание: первое, чтобы товарищи не вздумали подшутить надо мною и не сделали какой-нибудь глупости; второе, чтобы какой-нибудь сторож не принял меня за вора и не вздумал бы, выскочив внезапно сбоку, прежде всего поколотить меня порядком, чтобы, может быть, потом уже, за вторым приемом, допросить, кто я и зачем пришел. Первое опасение устранилось однако же тем, что сидевшие со мною товарищи не могли опередить меня на этом пути, а второе тем, что сторожа конечно теперь все спят и мне только не должно шуметь. Во всяком случае, я, скрепив сердце, дал себе слово быть спокойным, рассудительным и хладнокровным, не пугаться, что бы ни случилось. Глупое сердце продолжало стучать вслух, хотя, право, не знаю о чем и по что. Вдруг я слышу подземный глухой стук, удара два, три сряду. Я остановился: через несколько секунд повторилось то же, потом еще раз, а потом раздался слабый подземный стон или вздох. Все это, сколько я мог заключить, полагаясь на слух свой, происходило в самом близком расстоянии от меня и притом именно “под землей”. После нескольких секунд молчания и нескольких шагов моих вперед, повторилось опять то же; но подземные удары были звучнее и до того сильны, что мне показалось, будто земля подо мною дрогнула; стон, довольно внятный, исходил из земли и бесспорно от мертвеца. Если бы я кончил похождение свое на этой точке, то уже и этого было бы довольно, и я бы конечно поныне мог бы вам только божиться по совести, что все это точно святая истина и действительно так со мною случилось… но дело зашло еще дальше: я опять подвинулся несколько шагов вперед, по тому направлению, откуда звук до меня доходил, прислушивался и все подвигался ощупью вперед, внезапно стук этот очутился почти подо мною, у самых ног; что-то охнуло, закашляло; земля вскрылась и расступилась; меня обдало, обсыпало землей, и мертвец в белом саване медленно потянулся из могилы, прямо передо мной, никак не далее двух шагов… Кончим на этом; примите от меня совестливое уверение, что все это случилось точно таким образом как я описываю, и скажите после этого, есть ли привидения и живые мертвецы, или их нет?
   Я остановился и глядел во все глаза на мертвеца, у которого в руках увидел я, несмотря на потемки, заступ. Я не думал и не мог бежать, а стоял, растерявшись и не зная, что именно делать. Помню, что я хотел завести разговор с покойником, но по незнакомству с ним не знал, с чего начать, чтобы не сказать ему какой-нибудь глупости. К счастью, он вывел меня из этого тягостного положения, спросив сам первый: “Кто такой ходит тут, зачем?” Эти слова возвратили мне память и объяснили вдруг все. – Да я, любезный, не попаду на дорогу, сбился, от берега, где и канавы не заметил, и не знаю, куда выйти. – “А вот сюда ступайте, вот!” – Да ты что же тут делаешь? “Известно что, копаем могилу.” – Для чего же ночью? “А когда же больше? Как с вечера закажут, чтобы к утру готова была, так когда же копать ее, как не ночью?”
   Недавно еще рассказывали мне, поставив и свидетелей, следующее: хозяин, прохаживаясь в сумерки в зале, услышал и увидел в окно, что на дворе прикатила карета четверней. Он заглянул в гостиную и сказал жене: приготовься принять гостей: кто-то приехал. Но как вес оставалось по-прежнему тихо и спокойно и никто не входил, то хозяин выглянул в переднюю: покойная бабушка его стояла там у дверей, но исчезла в ту же минуту; пол под нею треснул, а карета покатила со двора, по направлению к кладбищу. Иные прибавляли еще к этому, что посторонние люди видели, как карета исчезла в самой ограде погоста. Что прикажете сделать из такого рассказа? Если бабушка могла воротиться с того света, то где и как успела она собрать всю упряжь свою, карету, лошадей и кучеров, которые, конечно, не были ею взяты с собою на тот свет? Не короче ли предположить, что добрый хозяин, внук или сын, задумался о бабушке, которой с недавнего времени не стало в доме, и что он увидел ее не плотскими глазами своими, а оком души?
   О двойниках, предвещающих кончину, говорят почти всюду и во всех землях. Известно, что горным шотландцам приписывают способность видеть двойников в высшей степени. Если объяснить явление это языком магнетизеров, то явление двойника значит, что душа наша получила возможность, как бы отделившись от тела, созерцать его вне себя, со стороны. Это довольно темно, и хотя и несколько понятнее, чем явление покойников.
   Может быть, некоторые читатели слышали, что рассказывают многие из современников наших, как очевидцы, о смерти довольно известного в кругу своем человека. Он был начальник учебного заведения; дети в хороший зимний день, кажется, в сочельник перед Рождеством, бегали по саду, где лежал глубокий снег и были расчищены только три дорожки, в виде П. Несколько молодых людей сидели на скамье и, увидав подходящего к ним со стороны здания начальника, привстали; он прошел, но не успели они оглянуться, как увидели его вторично, идущего тем же путем, по тому же направлению, тем же мерным шагом и точно в таком же положении. С крайним изумлением они снова ему поклонились; он поздоровался с ними и обошел кругом дорожек. Двойники так быстро прошли один за другим, что не было никакой возможности допустить, будто старик сделал круг и обошел вторично. Дети изумлялись и перешептывались весь день; что происходило в душе старика, никому не известно; но он на другой же день в каком-то припадке лишил себя жизни. Случай этот весьма замечателен тем, что несколько посторонних свидетелей единогласно утверждают сказанное нами и убеждены в том, что сами видели двойника. При таких обстоятельствах остается только пожать плечами и предоставить дело на совесть каждого.

3. И.П. Сахаров Русское народное чёрнокнижие

Источники русских преданий

   Никогда на русской земле не создавались тайные сказания; она, как часть вселенной, вмещала в себе только людей, усвоявших себе мировые мышления. В этой идее убеждает нас внимательное исследование всеобщего мирового чернокнижия. Для достоверности сего предположения мы присовокупляем исторические факты, объясняющие перехождение тайных мировых сказаний в русское чернокнижие. Здесь открывается очевидное сходство.
   Всеобщее мировое чернокнижие принадлежит первым векам мироздания, людям древней жизни. Основные идеи для творения тайных сказаний выговорил впервые древний мир, а его идеи усвоились всему человечеству. Древний мир сосредоточивался весь на Востоке. Там народы, создавая идеи для мифов, думы для тайных сказаний, рассказы о бывалом для поверий, олицетворяли их видениями. В этих видениях существовал быт религиозный, политический, гражданский. Семейная жизнь народов осуществлялась этими бытами. Мир древний прошел, народов, составлявших его бытие, мы не видим; но пред нами остались их мифы, их поверья, их сказания. Мир новый своего ничего не создал; он, как усыновленный наследник, как властелин отеческого имущества, вступил в распоряжение наследственным достоянием, пересоздал предметы, существовавшие не в духе его жизни, отверг понятия, противные его мышлению, но принял основные мысли, восхищавшие его воображение, льстившие его слабости.
   Мифы, перешедшие в новый мир, образовали демонологию, столько разнообразную, столько разновидную, сколько разноплеменны были народы, сколько разновидны их олицетворения. Не днями, не годами, но веками усвоивались мифы древней жизни грядущим поколениям. Каждый народ принимал из них только то, что могло жить в его верованиях; каждый народ, в свою очередь, прибавлял к ним чего недоставало для его верования. Из этих-то усвоений и дополнений составились – мифология и символика. Мифология древних людей осенялась предметами божественными, предметами олицетворенными по воле каждого человека. Символика отпечатлевалась знамениями, которых народ не постигал, которых народ страшился. Предметы, выражаемые в символике непостижимостию и боязнию, заключали в себе понятия о природе. Из дум древнего мира составилось чернокнижие в отдельных видах кудесничества, чародейства, знахарства, ворожбы. Во всех этих сказаниях мы читаем опыты людей, изучавших природу для добрых и худых дел.
   Тайные сказания древнего мира осуществлялись людьми, ознаменованными бесчисленными названиями. Эти люди, как образователи, свои установляемые таинства облекали чудесным вымыслом, находили покровителей и распространяли последователей. Письмена санскритские уверяют нас, что Индия есть отчизна тайных сказаний, первородный идеал всех последующих изменений. Избранные люди Египта и Персии, посещая Индию, изучали там тайные сказания и, возвращаясь на свою родину, высказывали их своим сородичам. Греция подслушала все эти сказания и передала Риму и за ним грядущим поколениям.
   Осматривая тайные сказания сих стран, мы встречаем в каждой из них своих образователей, свои прорицалища, свои чернокнижия, свои гадания.
   Образователи тайных сказаний в древнем мире существовали отдельными кастами, имевшими разные названия. Таковы были: астрологи, авгуры, прогностики, мистагоги, сортилеги, гаруспеки, пифониссы.
   Астрологи, облекаемые названиями халдеев, математиков, волхвов, почитаются старейшинами в образовании чернокнижия. Наблюдая течение планет и созвездий, они предсказывали разные события в государствах и домашнем быту. Ефемериды– творение астрологов – вмещали в себе описания известных перемен в небесных светилах. Незадолго было поверие, что Зороастр Персидский первый начертал чернокнижие; но теперь оно, с открытием санскритских письмен, уничтожается.
   В русскую землю перешли астрологи при начале ее общественного быта и расплодили свои понятия в семейной жизни так глубоко, что и теперь в селениях существуют темные намеки о влиянии планет на судьбу человека. В 1584 году летописцы записали для нас, как народ видел в Москве комету с крестообразным небесным знамением, между церквами Иоанна Великого и Благовещения. Царь Иоанн IV Васильевич, смотря на эту комету, сказал: «Вот знамение моей смерти!» После сих слов он велел собрать астрологов по России и Лапландии. Они, собранные тогда в Москву числом до 60, предрекли из явления сей кометы царскую смерть.
   Эта запись и сказание Курбского о совещании царя Иоанна Васильевича с волхвами открывает нам, что астрологи приходили к нашим предкам из Лапландии и что они своими предсказаниями внушали народу боязнь при появлении комет, доселе еще продолжающуюся. Заметим здесь, что и русская народная символика есть порождение астрологов.
   Авгуры, птицеволшебствующие, предсказывали будущее из явлений молнии и грома, из крика и полета птиц, из клевания курами зерен. Крики ворона, вороны, совы, петуха были предвестниками бедствий; полет орла, коршуна решал походы; клевание зерен курами управляло военными успехами. Авгурология перешла в русскую землю со многими видоизменениями. Еще и теперь поселяне боятся ворона и вороны, страшатся пения курицы; еще и доселе в святочных гаданиях сохраняется клевание зерен курицами.
   Прогностики рассеяны были во всей Греции, особливо в Элиде. Эпименид Критский, Аварис Скифский, Эмпедокл Агригентский там были лучшими прогностиками. Эти люди извлекали гадания из обыкновенных явлений природы. Счастие или несчастие семейной жизни объяснялось снами, воззрением животных, звоном в ушах, судорожным движением ресниц. Молитвы и очищения прогностиков содержались в книгах Орфея и Музея.
   Учение прогностиков внедрилось в русскую семейную жизнь издревле и продолжается доселе. Простолюдин, объясняя приметы по учению прогностиков, и не помышляет, что он верный их последователь.
   Мистагоги, начальники Элевзинских таинств, изъясняли афинянам таинственные учения в святилище Цереры, при явлении страшных призраков.
   Видения и призраки русского селянина носят на себе отпечаток учения мистагогов. Люди бывалые, рассказывая о призраках, всегда упоминают вместе о каком-нибудь таинственном сказании.
   Сортилеги – люди, гадавшие о событиях по жребиям, составляли особенную касту жрецов в Риме. Гадания сортилегов совершались в урнах. Так они наполняли урну водою, клали в нее дощечки, исписанные знаками, и потом, вынимая их, изъясняли значение. Иногда заставляли вынимать лоскутки бумаг, исписанные отборными стихами.
   Гадание сортилегов доселе производится в русской земле. Поселянин по жребию решает спорные семейные дела; в деревнях, на мирской сходке, по жребию выбирают в рекруты; так в городах решали по жребию женихов для девушек. Старожилы еще запомнят, как москвичи хаживали с жребиями в церковь Николы Голстунекого.
   Гаруспексы, гадавшие по жертвам, основывали свои предсказания на внутренностях животных, особенно печени, отгадывали по пламени и дыму.
   Учение гаруспексов мало известно русским чародеям; впрочем, уважение кудесников к печени, внимание знахарей к дыму заставляет подозревать, что и оно когда-то было в русской земле.
   Пифониссы– фессалийские волшебницы, образуя из себя особенную касту в Фессалии, завораживали угрызение скорпионов, производили бурю, привлекали луну на землю, останавливали солнце, оживляли умерших и низводили живых во гроб. Всему этому верили во всей Греции.
   Русское кудесничество и чародейство составилось из преданий фессалийских волшебниц. Наши сельские колдуньи представляют из себя живой сколок с этих волшебниц.
   Прорицалища древнего мира изрекали людям будущее, предсказывали в делах успехи и неудачи. Таковы были: прорицалища Аммона и Амфиарая, оракулы Дельфийский и Додонский, Трофониева пещера.
   Прорицалище Юпитера Аммона находилось в Ливийских степях. Там его капище, окруженное со всех сторон песчаными степями, орошалось прозрачными водами источника солнца. Кумир, вылитый из меди, украшенный драгоценными каменьями, выносили в рощу, где он отвечал вопрошающим не словами, а знаками. Владычество Аммона продолжалось над страстями людей многие веки, но во время Страбона оно ослабевало, а при Плутархе ему уже никто не верил. Мы не в состоянии решить трудного вопроса: прорицалище Аммона имело ли влияние на русскую семейную жизнь? Кажется, с несомненною вероятностью можно предполагать, что оно, лишившись значения в верованиях древней жизни, исчезло тогда, когда еще не начиналась русская общественная жизнь.
   Прорицалище Амфиарая находилось на границах Виотии и Аттики. Там Амфиарай являлся во сне и отвечал на вопросы.
   Кто не заметит, что влияние Амфиарая достигло и русской земли? Явление во сне суженого-ряженого, указывающего простодушной девушке на ее судьбу, носит на себе отпечаток верования виотиан.
   Оракул Дельфийский, учрежденный в честь Аполлона Пифийского, находился в виотийском городе Дельфах, в средоточии земли, как говаривали греческие историки. В Дельфах был храм с истуканом, сделанный из лавровых ветвей, Кастальский источник, золотой треножник, поддерживаемый железным драконом. Пифия, возводимая жрецами на треножник, окуриваемая одуряющими растениями, в бешенстве, произносила слова вещательные. Оракул Дельфийский существовал двадцать веков и упал тогда, когда христианская религия открыла народам небесные истины.
   Мы ничего не можем сказать решительного о влиянии Дельфийского оракула на семейную жизнь русского народа.
   Додонский оракул находился в эпирском городе Додоне, при подошве горы Томари. Там, среди священной рощи, возвышался храм; там был пророческий дуб; там находился источник минеральных вод. Три жрицы возвещали решение Додонского оракула. Сидя близ пророческого дуба, они вслушивались в шум листьев, потрясаемых ветром, выводили из сего ответы для гадающих; или приходили к источнику прислушиваться к звукам, производимым журчанием воды, и по ним разгадывали.
   Понятие русского народа о шуме древесных листьев, о журчании воды доселе сохраняется в семейных преданиях с особенным уважением; но есть ли это влияние Додонского оракула – решить трудно.
   Трофониева пещера находилась близ Ливадии. В храме, построенном среди рощи, стоял истукан, изображавший Эскулапа. В мрачной пещере, полненной зверями и гадами, оглашаемой воплем и стон мужей и жен, сидели жрецы для ответов приходящим.
   Нам неизвестно, было ли какое влияние на русскую землю из поверий Трофониевых пещер.
   Чернокнижия древнего мира сохранялись в письменных памятниках. Народ, благоговея к ним, не смел читать ни одного тайного сказания. Это право предоставлено было жрецам и людям избранным, соображавшимся с ними для решения судьбы и дел. Таковы были: черная магия, Сивилины книги, книги Орфея и Музея, кабалистика.
   Сказания о черной магии столь древни, что нет никакой возможности открыть их первоначальное происхождение. Мы встречаем магиков в начале всех историй, и влияние их продолжалось до распространения умственного образования. Говорят, что она существовала от начала мира и сохранена при потопе Хамом в камне. Сын Хамов, известный под названиями – у одних Мизраима, у других Зороастра, у третьих Гермеса, – по преданию своего отца, нашел после потопа скрытую книгу его отцом. Книги этой теперь более не существует: она когда-то была истреблена небесным огнем. Верование в бытие черной магии существовало на Востоке в тайных сказаниях. Сосредоточие магиков находилось в Египте. Фараоны, окруженные магиками, производили разные ложные чудеса. Из Египта перенес магию в Грецию Орфей, изменивший тайные сказания в оргию и саббатство. В семейной жизни русского народа черная магия известна под именем чернокнижия. Напрасно мы будем вопрошать века и людей о переселении тайных сказаний в наше отечество. Темные намеки наших поселян о бытии чернокнижия состоят в том, что она писана непонятными письменами, что когда-то была закладена в Сухареву башню. В современной нашей жизни мы едва встречаем людей, беседующих о предметах, заключающихся в чернокнижии; но предки наши говорили об этом яснее; они даже знали многие названия этим сказаниям. Так они исчислены в Стоглаве.
   Книги Сивилл хранились в руках женщин – сивилл, имевших дар прорицать и открывать полю богов. В древнем мире всех сивилл считалось 12. Исчисляем их:
   I. Сивилла Персидская, называвшаяся Самбетою, невесткою Ноевою, пророчествовала двусмысленными стихами из своей книги.
   II. Сивилла Ливийская, путешествовавшая в Самосе и Дельфах и, как говорят, упрекавшая людей в идолослужении.
   III. Сивилла Дельфийская, находившаяся в храме Дельфийском, и, по сказанию Диодора, первая получила имя Сивиллы. Ученые говорят, что Гомер извлек из ее прорицаний некоторые мысли.
   IV. Сивилла Эрешрейская предсказывала падение Трои, и, по уверению Евсевия и св. Августина, ей были известны книги Моисея.
   V. Сивилла Киммерийская.
   VI. Сивилла Самосская.
   VII. Сивилла Кумекая, по имени Деифоба, знаменитейшая из всех, имела свое пребывание в Куме. Говорят, что ее отец был Аполлоний, а мать Главка. Эта сивилла продала часть своих книг Тарквинию Гордому. В Риме книги сохранялись в храме Юпитера Капитолийского, под землею, в каменной урне. Квиндецемвиры, жрецы, справлялись с ними в сомнительных случаях государства. Во время сожжения Капитолия сгорели и сивиллины книги. После этого отправляемы были послы по разным местам для собрания сивиллиных изречений, которые Август положил у подножия Аполлона Палатинского.
   VIII. Сивилла Геллеспонтская предсказывала во время Солона и Креза.
   IX. Сивилла Фригийская путешествовала с своими предсказаниями в Анкифе и Галатии.
   X. Сивилла Тибюринская, или Альбюнейская была обожаема в Тибуре.
   XI. Сивилла Эпирская.
   XII. Сивилла Египетская.
   В русском чернокнижии не находим никакого понятия о Книгах Сивилл. Разве только то принять во внимание, что нашими колдуньями должны быть непременно старухи безобразные и страшные. За то дошли до нас западные сказания о сивиллах.
   Книги Орфея и Музея содержали в себе заговоры, очищения, приговоры для усыпления змеи. Орфей, изобретатель аббатства, учредитель оргий и других празднеств Бахуса, по сказанию Цирцея, заимствовал таинственные познания в Египте. Лукиан и Аполлодор уверяют, что книги Орфея состояли из гимнов.
   Русское кудесничество, содержащее в себе заговоры на всевозможные случаи, показывает какое-то сходство с гимнами Орфея. Заметим, что заговоры наших кудесников воспевают об одной только семейной жизни.
   Кабалистика – знание, созданное евреями для открытия таинственного смысла, – состояла в искусстве разлагать слова и в способе производить сими словами чудеса, произнося их чудесным образом.
   Есть намеки в чернокнижии о присвоении кабалистического знания знахарями. Так мы видим в руках знахаря непонятные слова от лихорадок, от укушения бешеных собак. Откуда явилась наша тарабарская грамота?
   Гадания древнего мира, рассеянные по всем местам, образовали из себя 12 отдельных таинств. Влияние каждого из них на семейную жизнь доселе еще отражается. Приступим к описанию гаданий.

   Антропомантия содержала в себе таинственное прорицание будущего по внутренним частям тела человеческого. Римские императоры Гелиогабал и Иулиан занимались сим гаданием.
   Русский народ никогда не касается до внутренних частей тела человеческого, но он судит только умершего по наружному цвету и положению тела. Человек, умерший в судорогах и спазмах, клал неизгладимый порок на будущую участь своего семейства.

   Аеромантия объясняла будущие события из состояния воздуха и разных его явлений.
   В русской символике аэромантия отражается ясно. В народе еще существует понятие о падении звезд; доселе еще говорят, что каждая падающая звезда есть верный признак смерти какого-нибудь человека. В наших селениях вечернею порой старики рассказывают о бывалом падении облаков на землю – в виде киселя, о падении камней воздушных. Не на этом ли мнении основано уважение поселян к камню Баш и Башиха, находящемуся в Тульской губернии, в Одоевском уезде?

   Гидромантия основывалась на предсказании будущего по движению и цвету воды. В русском чернокнижии это гадание существует во всей своей силе. Наговорить на воду, для открытия похитителя вещей, вменяется в необходимость всякому знахарю.

   Гонтия совершалась призыванием духов и вызыванием тени умерших из гробов. Русское чародейство содержит в себе обряды вызывания духов, и народ верит, что каждый народный чародей может вызвать тень умершего.

   Дактиломантия. Гадание, производившееся посредством кольца для узнания врагов. Кольцо, повешенное на нитке, раскачивалось над круглым столом, коего края исписаны были буквами. Буква, на которой останавливалось кольцо, служила ответом. Дактиломантия перешла и в русское чернокнижие, только с изменением. Наши чародеи берут какое-то змеиное кольцо, вешают его на женском волосе и дожидаются, куда его будет качать ветер: куда кольцо будет более делать наклонения, там живет колдун, очаровавший страдальца, о котором загадывают.

   Капномантия. Гадание, извлекаемое из жертвенного дыма, объяснялось жрецами народу при начатии дел. В русской символике это гадание осталось со многими изменениями. Наши поселяне по дыму узнают погоду и дымом истребляют многие болезни рогатого скота.

   Катоптромантия. Гадание, производимое зеркалом, разрешало окончание болезни. В русском чернокнижии зеркалогадание употребляется для многих случаев. Наши поселяне и горожане гадают в зеркале о суженом, о жизни и смерти отсутствующего.

   Керомантия – гадание воском; составляло доброе и худое предзнаменование. В русских святочных гаданиях девушки льют воск в воду для узнания своей судьбы.

   Клеромантия. Гадание, основанное на метании шариков, решало дела и называлось по жребию. Гадание по жребию так усвоилось русской семейной жизни, что народ всегда прибегает к нему в спорном деле.

   Леканомантия. Гадание, производившееся над водою, решало участь людей. Гадатель клал в сосуд, наполненный водою, драгоценные камни, тоненькие золотые и серебряные дощечки с изображением знаков и читал заговоры. Из воды выходил тихий звук, подобный шипению змей. Этот звук решал вопрос. В русском чернокнижии сохранились многие обряды гадания над водою. Так наши знахари, кидая в воду уголь, замечают: кипит ли вода?

   Ливаномантия. Гадание, извлекаемое из курения благовонных смол, заключало в себе решение на благоприятные и худые ожидания. В русских суеверных поверьях смолы заменились ладаном, и народ прибегает к этому гаданию в болезнях.

   Метеоромантия. Гадание производилось объяснением воздушных явлений, особливо грома и молнии. Следы метеоромантии сохранились в русской символике с присовокуплением разных сказаний. Так, девица или женщина, услышавши весною в первый раз гром, бежит к воде для умывания, предполагая, что умывание в это время водою может придать лучший цвет ее лицу. Так, поселянин, из многократного появления в летнее время грома, предполагает, что его домашний скот может безопасно бродить по лесам, не будучи изъязвлен змеями.

   Миомантия – гадание, предсказывающее будущее; основывалось на крике и прожорстве мышей и крыс. Было время, когда Рим трепетал от крика сих животных. В русских селениях появление мышей всегда угрожает бедствиями. Платье поселянина, изгрызанное мышами, предвещает ему беду неминучую. При начале весны мыши, бегающие по полям, наводят тоску на крестьянина о неурожае.

   Некромантия производилась очарованием трупов для вызывания духов. В русском чернокнижии существует только одно поверье об этом гадании. Наши чародеи, несмотря на свою дерзость, не смеют прикасаться к трупам умерших людей.

   Онихомантия составляла гадание по ногтям. Гадатели натирали ногти мальчикам деревянным маслом и сажею и заставляли держать их перед солнцем. Появившиеся изображения решали гадание. Наши поселяне до сих пор замечают обновы – белые пятнышки, являющиеся в средине и на краях ногтей, судят по цвету ногтей о жизни, здоровье и болезни человека.

   Ооскопия. Разгадывали изображение на яйце, по желанию беременных женщин, для узнания, что родят? В русской семейной жизни это гадание доселе существует. Беременная женщина вынимает из-под наседки яйцо, разбивает, смотрит, какого пола зародыш, того же должен быть и будущее дитя.

   Психомантия – гадание, основанное на призывании теней умерших людей; составляло одно таинство с некромантиею.

   Тератоскопия составляла особенный род гаданий из объяснения необыкновенных явлений в природе. Это гадание вошло с изменениями в русскую символику. Так, животные, родившиеся о трех ногах, животные двуглавые наводили ужас на душу простолюдина и были истребляемы, как порождение нечистой силы.

   Тефраномантия – гадание золою, разрешало вопросы жертвоприносителей. Зола в русском чернокнижии имеет почетное преимущество пред прочими веществами. Чародей всегда имеет при себе золу из семи печей и посыпает ею след человеческий, когда совершает чары. Так, разгневанный поселянин бросает на двор своего соседа горстями золу, с намерением истребить все растущее на его земле.

   Энонтромантия совершалась гаданием в зеркале. Фессалийские чародеи заставляли приходящих читать ответы, писанные на зеркале кровию, отражавшиеся на другом теле. В русских святочных гаданиях энонтромантия осталась в измененном виде.

   Вот очевидные доказательства о переселении тайных сказаний древнего мира в русскую землю и о составлении русского чернокнижия. Мы смело можем сказать, что на нашей родной земле ни один русский человек не был изобретателем тайных сказаний. Люди бывалые из наших предков в чужих странах и чужеземщина, приходившая на нашу родину, рассказывали в семейных беседах о существовании чернокнижия в чужих землях. Эти рассказы, западая в сердца простодушные, переходили из рода в род и клеймились суеверием наших предков. Такое мнение, принимаемое нами за положительное основание, найдет свое подтверждение в самом описании чернокнижия.
   Несмотря на то, в русской жизни понятие о тайных сказаниях представляется совершенно в другом виде, нежели как мы встречаем у других народов. Это так и должно быть. Общественное образование русского народа, совершаясь независимо от влияния других народов, по своим собственным законам, выражалось в умственной жизни двумя отдельными знаменованиями: понятиями общественными и семейными.
   Русские общественные понятия всегда существовали на краеугольном основании христианского православия. Иерархи, как пастыри церкви и учители народа, князья и цари, как священные властелины и блюстители народного благоденствия, были представителями общественных понятий. Находясь в руках столь важных лиц, понятия эти всегда были целы и невредимы, как была цела и невредима русская жизнь. От этого самого в нашем отечестве никогда не было переворотов в общественных понятиях, внесенных соседними народами. Все совершалось постепенно, в течение многих веков, людьми, являвшимися из среды своих соотечественников. Славянин, сближаясь на севере с скандинавом, был только покорен его мечу, но не слову; платил ему дань своими избытками, но не хвалебными песнями; дал ему приют на своей земле, но не принял от него письмен. Славянин, уклоняясь на восток, сблизился с греком; принял от него веру, приютил греческих пришельцев, учился у него, чего недоставало для его умственной жизни; но никогда не говорил его языком, никогда не менял своих понятий общественных на его понятия; он остался в полном смысле славянином. Никогда не ходил он на Запад. Люди фряжские сами приходили в его жилище, сами призывали его в участники. Равнодушный к Западу, он чуждался и слов, и дел фряжских. Об Юге он забыл почти с того самого времени, как судьба бросила его из Индии на землю северной Европы, где он назвал себя славянином. Во всех переворотах соседних стран он не был участником. В этом-то самом заключалась ненарушимость русского общественного понятия.
   Русские семейные понятия существовали на своих отдельных основаниях и, порождавшиеся в семействах, никогда не сливались с общественными понятиями. В них не было единства; они были столько различны, сколько тогда были различны границы русской земли. На этих заповеданных чертах все изменялось от стечения чужеземных мнений. Облекаясь русским словом в гостеприимных семействах, эти мнения переносились от одного селения к другому. Пришельцы и люди бывалые были передавателями чужеземных мнений.
   Пришельцами в русской старой жизни назывались все чужеземцы, люди не русской крови, люди не русской веры. Никогда добрая воля не загоняла пришельца на русскую землю: нужда и корысть влекли его к нашим предкам. Хлебосольство русское давало приют всякому пришельцу. Старейшины семейств, угощая заезжего человека, любили слушать его рассказы об отдаленных странах. Эти-то рассказы, передаваясь от отца к сыну, усвоивались русской жизни, когда они снисходили слабостям. Мы, люди XIX века, не можем теперь исследовать, что нравилось нашему предку, жившему в X и ХII столетиях, из рассказов чужеземных. Но, принимая в соображение тогдашнее умственное образование, дошедшие до нас письменные памятники и рассказы о бывалом из древней жизни, мы смело можем сказать, что наши предки любили более чудесное, поражавшее их воображение, любили более великое, поражавшее их ум, любили более ужасное, оцепенявшее их чувства. При всем том пришлец был всегда чужим для русского в общественной жизни, и только одни простодушные принимали участие в его словах и делах.
   Людьми бывалыми на Руси почитались сородичи наших предков, люди, бывавшие в чужих землях, люди, пересмотревшие все заморские дивы, люди, услаждавшие своими беседами и старика, и юношу. Рассказы бывалого человека записывались в кельях отшельников и читались в семейных беседах. Таковы были наши паломники и ходебщики. Они – наставники в делах, врачи в болезнях, советники в семейных назначениях – более всего имели влияние на введение чужеземного в семейные понятия, нежели участие пришельца. Зато люди бывалые никогда не выходили из круга семейного, никогда не были участниками в обновлениях общественной жизни.
   Принимая в соображение эти два источника чужеземных внесений, мы понимаем, как трудно было чужеземному мышлению войти в состав общественного понятия, как трудно было ему усвоиться с русской общественною жизнью. Но, несмотря на столько веков, современное просвещение резкою чертою отличает все чужеземные понятия, заимствованные нашими предками. Глядя с этой точки на тайные сказания других народов, мы убедились, что они перешли в русскую землю со многими изменениями, с изменениями, возможными для русской семейной жизни. На этих-то изменениях мы будем следить остатки русского чернокнижия и данными подробностями поверять идеи, допущенные нами при всеобщем взгляде на мировое чернокнижие.
   Русское чернокнижие, сообразно народным семейным понятиям, мы разделяем на четыре сказания, совершенно разнообразные по излагаемым в них предметам. В первом сказании помещается кудесничество, во втором описывается чародейство, в третьем предлагается знахарство, в четвертом представляется ворожба.
   Русское кудесничество мы представляем так, как оно обращается в устах народных, без перемены понятий и слов. Соблюдая это, мы сохраним, так сказать, словесность простолюдинов, неизменный глагол многих веков, глас людей отдаленных и понятиями, и повериями от нашей жизни. Если, с одной стороны, все кудеснические заговоры есть совершенный вздор, созданный для обольщения народа, то, с другой, мы замечаем в них дух поэзии, жившей в песнях и сказках, услаждавших некогда наших предков в дни скорбные. Здесь сохранилась наша родная, русская поэзия; здесь блюдутся наши поэмы и были; здесь читаем жизнь наших предков.
   Вслушиваясь в заговоры, невольно спрашиваем себя: кто был творцом этой поэзии? Неужели мы будем сомневаться, что этими напевами оглашалась наша родина, когда в их звуках слышен русский дух, когда в них говорит русское сердце о старине родной, о радости домашней, о беде семейной, о любви девичьей красы, о зазнобе молодеческой? Здесь все предметы взяты из жизни семейной, чуждой общественных отношений, удаленной в хижины и поля, сокровенной от взора испытующих людей. Следовательно, здесь человек только пел сам с собою. Замечательно, что здесь нет ни одного чужеземного слова, ни одного выражения: все говорит русским языком и о русской жизни. Мы также не смеем допустить здесь сомнения, что эта поэзия не была до последней степени подражательною; но со всем тем в ней есть и самобытное; она воспевала по вдохновению русского сердца заповеданные тайны.
   Русское чародейство описывает чары, совершаемые в селениях. Прилагая, по возможности, объяснения этим затейливым вымыслам, мы уверены, что простодушные люди поймут свое ослепление, хотя для них обольстительное. С этою целью избраны здесь только те, которые более всех памятны. Люди, хотя несколько вникавшие в народное суеверное понятие, люди, знающие доверенность поселян к чудесному, оправдают цель, избранную нами.
   Русское знахарство излагает отъявленные обманы знахарей, но которые, по непонятному стечению обстоятельств, принимаются в простом народе за спасительные действия. Мы часто слышим в рассказах бывалых людей, как в старину знахари ввергали целые селения в бедствия. С истинным желанием добра простодушным людям, излагаем здесь обманы знахарей, бродящих из одного селения в другое и живущих на счет ближнего.
   Русская ворожба представляет народные гадания, распространяемые записными гадательницами по городам и селениям. Многие из них приносят оскорбления семейной жизни по своим последствиям; другие же, напротив, – как святочные гадания, – составляют увеселительные занятия. Здесь приводятся те и другие – с целью разоблачить таинственные ожидания простого народа. Может быть, время и обстоятельства изгладят эти остатки суеверий, перешедших к нашим предкам из чужих стран. Но пока настанет это благодетельное время, пока явятся счастливые обстоятельства– пускай простодушные наперед ознакомятся с ничтожеством сельских гаданий.

Народные предания

   Тайные сказания русского народа всегда существовали в одной семейной жизни и никогда не были мнением общественным, мнением всех сословий народа. Века и события, изменявшие Русскую землю, обновляли людей вместе с их понятиями; но в этих обновлениях не могли участвовать все народные сословия. Люди, близкие к престолу, люди, участвовавшие в служении церкви, люди, исполнявшие общественные должности по городам, более всех обновлялись; люди промышленные участвовали в обновлении исполнением только нужд, примыкали к людям с обновленными понятиями, но никогда не выходили из границ семейной жизни; люди сельские всегда и постоянно находились в семейной жизни. Взгляните на их занятия в XIX веке. Они одни и те же, какие были в X, XII и XVIII веках: там и здесь земледелие, там и здесь сельская промышленность, там и здесь поверья. Люди, обновлявшие свою жизнь, оставляли понятия и поверья, противные образу их действования; люди, оставшиеся в неизменной жизни, никогда не изменяли ни своих понятий, ни своих поверий. Вот от чего в рассказах поселян мы доселе слышим были о старой русской семенной жизни.
   Предания русского народа вмещают в себе все подробности тайных сказаний, передаваемых из рода в род. Наши письменные памятники намекают о них тогда, когда нужда заставляла указать народу на вредные следствия. Представляем здесь словесные предания русского народа о тайных сказаниях чернокнижия, известного доселе нашим простолюдинам.
   Словесные предания русского народа говорят, что люди, посвятившие себя тайным сказаниям чернокнижия, отрекались от бога, родных и добра. Так понимали этих людей предки, так теперь думают современники нашей сельской жизни. В старину олицетворителей тайных сказаний оглашали разными названиями. Одних величали: кудесниками, чародеями, ведунами, колдунами; других называли: волхвами, ворожеями, знахарями, доками. Но все эти люди известны были под общим именем чернокнижников. Мы не можем теперь обозначить этого отличия, как не можем сказать: в чем заключалось чернокнижие наших предков? Вероятно, что умственное образование, сообщаясь всем сословиям, изгладило из народной памяти различие этих олицетворений. Но народ доселе еще хранит в памяти предание о чернокнижии, доселе еще думает о возможности его бытия.
   Говоря о чернокнижниках, наши поселяне уверяют, что они научаются лихому делу от чертей и всю свою жизнь состоят в их зависимости. Заключая с духом условие на жизнь и душу, они получают от них Черную книгу, исписанную заговорами, чарами, обаяниями. Всякий чернокнижник, умирая, обязан передать эту книгу или родственникам, или друзьям. Во многих селениях есть поверья, не оспариваемые ни веками, ни людьми, поверья, что умершие чернокнижники приходят в полночь, одетые в белые саваны, в дома своих родственников. Это бывает только с теми, которые забывают передавать при смерти Черную книгу. Старики рассказывают еще, что полночные посетители шарят по всем местам, садятся за стол и съедают все им предлагаемое. Другие же, напротив, уверяют, будто они, приходя к дому, стучат в двери и окна, истребляют всякий домашний скот и, при пении последних петухов, исчезают. Родственники, выведенные из терпения, выкапывают чернокнижников, кладут их во гроб ничком, подрезывают пятки, засыпают землею, где в это время дока шепчет заговоры, а родственники вбивают осиновый кол между плечами. Старики рассказывают, что когда-то один удалый молодец вздумал почитать оставшуюся книгу после чародея. Во время чтения явились к нему черти с требованием работы. Сначала он им предлагал работы легкие, потом трудные; но черти все являлись за новыми требованиями. Истомленный выдумками для отыскания работ, он не находил уже более для них занятия. Неотвязчивые черти задушили удалого молодца. С тех пор, говорят, никто не смеет приближаться к Черной книге. По уверению народа, одни только колдуны знают, чем занимать чертей. Они посылают их: вить веревки из воды и песку, перегонять тучи из одной земли в другую, срывать горы, засыпать моря и дразнить слонов, поддерживающих землю.
   Народ никогда не любил чернокнижников, как врагов семейной жизни. Чародей бывает ли на свадьбе– он портит или жениха, или невесту, или гостей. Видит ли кудесник дружную жизнь в семействе – он портит мужа с женою, отца с сыном, мать с дочерью. Поссорится ли знахарь с поселянкою – он присаживает ей на нос килу. Обойдут ли колдуна приглашением на свадьбу – он бросает порчу на дорогу, где проезжает поезд, и тогда свадьба сбивается с толку. Испортит ли ведун женщину – она лает собакою, мяучит кошкою, и, когда положат на нее запертый замок, она выкликает своих недоброжелателей.
   Старушки говорят, что порчи, произведенные чернокнижниками, бывают временные и вечные. Временные порчи отговариваются в деревнях доками, вечные же остаются до конца жизни. Молва народная гласит, что чародеи могут испортить человека за тысячу и более верст, выпуская из-за пазухи змею или ужа, которые залезают в чрево, и тогда кликуша чувствует, что порча подкатывается под сердце и лежит, как пирог. Чернокнижник, несмотря на свою злость к людям, никогда и никого сам собою не портит. Все это делается по просьбе людей враждующих, по неотвязчивости молодежи, желающей навести сухоту на красу девичью и на молодечество. Любовь, выражаемая в селах сухотой, слывет напущением. В этом случае простолюдин, заметивши красоту девичью с сухотою, говорит: «Это неспроста – здесь замешалась чертовщина». От этого вошло в пословицу в сельском быту говорить при взгляде на непросыпного пьяницу, записного игрока: «Это напущено». Кроме этого, чернокнижникам приписывают обморочанье, узорочанье, обаяние.
   Обморочить, слово столь часто повторяемое в русских избах, выражает собою полное могущество чернокнижника. Ясно простодушие поселянина: обморочанье есть обман. Чародей, пленившись какою-нибудь вещью, уверяет хозяина, что в ней водится нечистая сила. Как не поверить чародею, знающему всю поддонную, видящему в землю на семь пядей! Простодушный со страхом вручает вещь, а чародей навсегда остается полным ее владетелем. И это значит обморочить. Так точно цыгане успевают уверять поселянок, что в их коробах, наполненных деньгами и вещами, завелись мертвые мыши. В таком случае, избавляя от мышей, они избавляют их от денег и вещей. И это значит тоже – обморочить. В народном рассказе сохранилось еще выражение, составленное из этого слова. Когда простолюдина уверяют о предмете против его понятия, он говорит: «Что ты меня морочишь?»
   Узорочанье есть снадобье, приготовляемое для порчи чародеями, слова, выговариваемые кудесниками. Наши поселяне так верят в узорочанье, что никакими доказательствами неможно их переуверить. Дадут ли старухе снадобья от лихорадки – она думает, что узорочанье истребляет ее болезнь. Привесят ли ей записку к ладонке – она уверена, что узорочанье спасает ее от всякого колдовства.
   Обаяние есть чудесная сила, истекающая из кудесника, приводящая в недвижимость, в страх и трепет всякого человека. Воры обаянием усыпляют хозяев, зажимают рты собакам, смиряют свиней, утоляют ярость змей, усмиряют лошадей. В этом как-то нечаянно сошлись наши поселяне с магнетизмом Месмера. Желательно знать: обаяние ли прежде существовало или магнетизм Месмера?
   Рассказы бывалых людей о существовании Черной книги исполнены странных нелепостей. В их заповеданных рассказах мы слышим, что Черная книга хранилась на дне морском, под горячим камнем Алатырем. Какой-то злой чернокнижник, заключенный в медном городе, получил завет от старой ведьмы отыскать книгу. Когда был разрушен медный город, чернокнижник, освободясь из плена, опустился в море и достал Черную книгу. С тех пор эта книга гуляет по белому свету. Было когда-то время, в которое Черную книгу заклали в стены Сухаревой башни. Доселе еще не было ни одного чернокнижника, который бы мог достать Черную книгу из стен Сухаревой башни. Говорят, что она связана страшным проклятием на десять тысяч лет.
   Говоря о Черной книге, наши поселяне уверяют, что в ней содержатся чертовские наваждения, писанные волшебными знаками. Но наши предки XVI столетия знали подробнее нас, современников. Они к Черной книге причисляли: Рафли, Шестокрыл, Воронограй, Остромий, Зодей, Альманах, Звездочетыг, Аристотелевы врата. Мы ничего не можем сказать об этих книгах, потому что ничего о них не знаем.
   Вот образчики народных преданий из русского чернокнижия. Рассматривая их, каждый может убедиться, что они всегда существовали под покровительством невежества. Скрываемые в семейной жизни, как заповедные тайны, сказания переживали века и людей и, осеняемые чудесным вымыслом, успели обольстить простодушные сердца.

Древние русские сказания

   Старые записи грамотных людей, дошедшие до наших времен, уверяют нас в давности тайных сказаний русского чернокнижия. Они, как вековые памятники, указывают нам на времена и обстоятельства, среди которых являлись люди с предрассудками и заблуждениями. Прочитаем эти записи.
   «Лета 6632 (1124) восташа Волхви лживие в Суздале, избиваху старую чадь, бабы, по диаволю поучению и бесованию, яко сии держат гобино и жито, и голод пущают, и бе мятеж велик, и глад по всей стране той, яко же мужу своя жена даяти, да ю кормят себя челядином.
   Прииде Волхв прельщен бесом, и пришед к Киеву (в 1071 г.), глаголаше сице: поведая людем, яко на пятое лето Днепру тещи на вспять, а землям прийти на иная места, яко стати Греческой земли на Русской, а Русской на Греческой, и прочим землям изменитися, его же невегласи послушаху, вернии же насмехахуся, глаголюще: бес тобою играет на пагубу тебе. Се же и бысть ему; во едину убо нощь бысть безвести. Беси бо, подтокше, на зло водят, по сем же смеются, ввергши в пропасть смертную, и научивши глаголати, яко се скажем бесовское научение и действо.
   Бывши бо единою скудости в Ростовстей области, востаста два Волхва от Ярославля, глаголюще: яко мы свемы, кто обилие держит. И идоста по Волзе и приидоста в погост; ту лучшая жены наричуше, глаголюще: яко сия жито держит, а сия мед, а сия рыбу, а сия скору. И привожаху к ним сестры своя, и матерь, и жена своя; они же в мечте прорезоваша им за плечом, и выимаста любо жито, любо рыбу, любо белку. И убиша многи жены, имения их отнимаху за ся; и приидоста на Белоозеро; и бе у них иных людей триста.
   Случися прийти от Святослава дань емлюще Яну сыну Вышатину, и поведаша ему Белозерцы, яко два Волхва пришли, и ужа многих по Волзе и по Шексне погубили, и пришли еще семо. Ян же испыта, чьи есть смерди; и увидев же Ян яко князя его, и посла к ним, иже около его суть, и рече: выдайте Волхвов тех семо, яко смердиев князя моего и мои; они же сего не послушаша. Ян же сам пойде без оружия. И реша ему отроцы его: не ходи без оружия: иссоромотят тя. Он же повеле взять оружие отроком, беста бо с ним 12 отрок, и пойде с ними по лесу; они же сташа, испочнившеся противу. Яневи же идущу с топорком, выступила от них три мужа и приидоша к Яневи, рекуще ему: видя, что идеши на смерть, не ходи. Яневи же повелевшу бити я, к прочим же пойде; они же сунушася на Яна, един же грешись топором. Ян же оборотя топор и ударя тыльем, повеле отроком своим сечи их; они же бегоша в лес; убиша же ту попина Янева. Ян же шед во град к Белозерцом, и рече им: аще не имете Волхвов тех, не иду от вас за лето. Белозерцы же шедше, яша их и приведоша их к Яневи. И рече им Ян: что ради толико погубиста человек? Онем же рекшим: яко ти держат обилие; да аще истребим сих, да будет гобина; и аще хощеши, пред тобою вымем жито, или рыбу, или иное что. Ян же рече: поистине лжа то есть: сотворил есть Бог человека от земли, составлен костьми и жилами от крове и несть в нем ничто же, но токмо Бог един весть. Они же глаголаста: вемы, како есть сотворен человек. Ян же рече: како? Они же реста: Бог мывся в мовнице и, вспотев, отреся ветхом, и сверже с небеси на землю; и распреся сатана с Богом, кому в нем сотворите человека. И сотвори диавол человека, а Бог душу в он вложил; тем же аще умрет человек, в землю идет тело, а душа к Богу идет. И рече им Ян: по истине прельстил есть вас бес. Коему Богу веруете? И реша: Антихристу. Он же рече им, то где есть? Они же рекоша: сидит в бездне. И рече им Ян: то кий-то Бог сидит в бездне? той есть бес, а Бог есть на небесех, седит на престоле славимый от ангел, иже предстоят ему со страхом, не могуще нан зрети, а сих ангел свержен бысть за гордость с небеси, его же вы глаголете Антихриста, и есть в бездне, яко же вы того глаголете, ждуще, егда снидет Бог с небеси, сего Антихриста ем, свяжет узами, и посадит в огне вечнем с слугами его, иже к нему веруют; вам же и зде приятии мука у меня и по смерти тамо. Онем же глаголющим: наши бози поведают – не можеши нам сделать ничесо же. Он же рече им: лжут вам бози ваши. Они же реша: нам стати пред Святославом в Киеве, а ты нам не можеши сотворить ничесо же. Ян же повеле бити их и торгати брады их. Сим же биенным и поторганным, рече им Ян: что вам бози ваши скажут? Онем же глаголющим: стати нам пред Святославом. И повеле Ян клёп вложити во уста их, и привязать их ко упругу, и спустити пред собою в лодьи, а сам за ними пойде и сташа на усть Шексны. И рече им Ян: что вам бози ваши поведают? Они же реша: тако молвят бози наши – не быта нам живым от тебя. И рече им Ян: то вам право поведали. Они же рекоша: аще нас пустиши, много ти добра будет; аще ли нас погубили, то многу печаль приимеши и зло. Ян же рече: аще вас пущу, то зло ми будет от Бога. И рече Ян к повозникам: аще кто у вас убиен бысть от сих? Одни же реша: у меня мати; а другие рече: у меня сестра, у меня жена. Ян же рече им: мстите своих. Они поимше их, биша и возвесшпа их на дуб, отместие приимше от Бога и о правде Яневи же идушу восвояси, в другую ж ночь медведь взлез угрызе их, и тако погибоша напущением бесовским. Инем ведуще и глаголюще: а своя погибели не сведуще; аще быста ведали, не бы пришли на место се, иде же ятыма быти има; аще и ята быста, почто глагоста: не умрете нама, оному мыслящу убита я. Но се есть бесовское наущение; беси бо не ведают мысли человеческия и тайны не сведуще; Бог же един весть помышления человеческия; беси бо не ведают ничто же; яко и се скажем о взоре их и о немощи и обморочении их.
   Ключися некоему Новгородцу приидти в Чудь, и прииде к кудеснику, хотя волхвований от него. Он же, по обычаю своему, хотя начата, и начат призывати бесы в храмину свою. Новгородец же той седе на пороге тоя храмины. Кудесник же лежаше, оцепенев и шибе им бес. Кудесник же встав, рече Новгородцу: бози не смеют приидти, нечто имаши на себе, его же боятся. Он же воспомяну на себе крест; и отшед, поставя крест, кроме храмины тоя. Он же начат призывати опять бесы; бесы же, метавше им, поведаша, чего ради пришел есть? По сем же начат вопрошати его, его же носит на себе креста. Он же рече: то есть знамение небесного Бога, его же наши бози боятся. Он же рече: то каци суть бози ваши? да где живут? Он же рече: бози наши живут в безднах, суть же образом черны, и крылаты и хвосты имуще; восходят же и под небо, слушающе ваших Богов, ваши ж Боги на небесех суть; да аще кто умрет от ваших людей, то возносим есть на небо; аще ли кто от наших людей умрет, то носим есть к нашим богам в бездну, яко же бо есть и грешницы во аде ждуще муки вечные, а праведницы в небесных жилищах водворяются со ангелы. Сице бо есть бесовская сила и лепота и немощь, тем же прельщают человеки, веляще им глаголати видения, являющеся им, несвершенным верою, во сне, инем в мечте, и тако волхвуют научением бесовским. Паче женами бесовская волшвления бывают; изкони бо бес их прельсти, а жена мужа, такожде в родех мнозех все жены волхвуют чародейством, и отравою и иными бесовскими бездми, но и мужи прельщены бывают невернии от бесов, яко же се в первые роды.
   Предивно бысть в Полотске, в мечте бываше в нощи, стоняше тутно по улице, аки человецы рищуще беси. Аще кто вылязаше из хоромины, хотя видети, и уязвлен бываше невидимо от бесов язвою, и с того умираху, и не смеяху излазити из хором. И по сем во днех начата являтися на конех и не бе их видети самих, но коней их видети копыта, и тако уязвляху люди Полотския и их область, тем бо и человецы глаголаху: яко на яве биют Полочаны».
   В посланиях русских архипастырей находим ясные доказательства о распространении в простом народе тайных сказаний. Приводим некоторые указания.
   Митрополит Фотий в послании своем к новгородскому архиепископу Иоанну, в 1410 году, писал: «Учите, чтобы басней не слушали, лихих баб не приимали, ни узлов, ни примолвления, и где таковые лихие бабы находятся, учите их, чтобы престали».
   Новгородский архиепископ Геннадий в послании своем к Нифонту, епископу суздальскому, говорил: «Уже ныне наругаются христианству: вяжут кресты на вороны и на ворбны… ворон летает, а крест на нем вязан, древян… а на вороне крест медян. Да привели ко мне попа, да диакона, а они крестьянину дали крест тельник: древо плакун, да на кресте вырезан ворон… а христианин, дей, с тех мест учал сохнути, да не много болел, да умер».
   В грамоте Мисаила, митрополита белогородского и обоянского, писанной в 1673 году, к Никодиму, архимандриту Курского Знаменского монастыря, сказано: «Да в городех же и уездах мужескаго и женскаго полу бывают чародеи и волхвованием своим и чародейством многих людей прельщают. Многие люди тех волхвов и чародеев в дом к себе, к малым детям и к больным младенцам призывают, а они всякое волхвование чинят, и от правоверия православных христиан отлучают».
   В Стоглаве, составленном Московским Собором 1551 года, написано: «Нецыи не прямо тяжутся, и поклепав крест целуют, на поли бьются, и кровь проливают, и в те поры Волхвы и Чародейники от бесовских научений пособие им творят, кудесы бьют, и во Аристотелевы врата и в Рафли смотрят, и по звездам и по ланитам глядают и смотрят дней и часов… и на те чарования надеясь, поклебца и ябедник не мирятся, и крест целуют, и на поли биются, и поклепав убивает… Злыя ереси, кто знает их и держится… Рафли, Шестокрыл, Воронограй, Остромий, Зодей, Альманах, Звездочетьи, Аристотель, Аристотелевы врата и иныя коби бесовския… тех всех еретических книг у себя бы не держали и не чли… В первый понедельник Петрова поста в рощи ходят и в наливках бесовские потехи деят… В Великий Четверг порану солому палят и кличут мертвых; некотории же невегласи попы в В. Ч. соль пред престол кладут и до четверга по велице дни там держат, и ту отдают на врачевание людям и скотом… По селом и волостем ходят лживые пророки, мужики и жонки, и девки и старыя бабы, наги и босы, и волосы отростив и распустя, трясутся и убиваются, а сказывают, что им являются Св. Пятница и Св. Анастасия, и заповедают в среду и пяток ручнаго дела не делати и женам не прясти, и платья не мыти, и камения не разжигати».
   В 1552 году, в наказе, данном Берсеневу и Тютину за точным исполнением правил Московского Собора 1551 года, сказано: «К Волхвом бы и к Чародеем и к Звездочетцом волхвовати не ходили, и у поль бы (при судебных поединках) Чародеи не были».
   В Псковской летописи, под годом 1570 о докторе Елисее Бомелии, записано: «Прислаша Немцы к Иоанну Немчина, лютого Волхва, нарицаемого Елисея, и бысть ему любим в приближении и положи на Царя страхование… и конечне был отвел Царя от веры; на Русских людей возложил Царю свирепство, а к Немцам на любовь преложи: понеже безбожнии узнали своими гаданьи, что было им до конца разоренным быти; того ради таковаго злаго еретика и прислаша к нему: понеже Русские люди прелестьни и падки на волхвование».
   В книге «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», изданной в Москве 1647 года, сказано: «А на сказанные идольские меры и на ведомство не надеяться, и от оружия, и от проколотия, и от стрельбы не заговариваться, которое все от диавола есть».
   Царь Иоанн IV Васильевич, лишась первой своей супруги Анастасии, верил, что она померла от чародейства. Так он об этом говорил литовскому посланнику Воропаю, в 1572 году10; так об этом писал он и к Курбскому: «А с женою меня вы по что разлучили?» Курбский в своей истории Князя Великого Московского пишет: «Тогда цареви жена умре: они (клеветники) же реша аки бы очаровали ее мужи. Царь же, буйства исполнився, абие им веру ял». Клеветники Сильвестра и Адашева говорили царю: «Аще припустиши к себе на очи, очаруют тебя и детей твоих… Худые люди и ничего негодные Чаровницы тебя Государя… держали пред тем, аки в оковах… а то творили они своими чаровствы, аки очи твои закрывающе» 13. В 1572 году царь Иоанн IV Васильевич, испрашивая на Соборе разрешение на четвертый брак, говорил, что его первую супругу Анастасию извели злые люди чародейством, вторую отравили, третью испортили злою отравою.
   Князь Курбский, говоря о князе Василии Иоанновиче, записал: «Василий с законопреступною женою, юною сущею, сам стар будучи, искал чаровник презлых отовсюду, да помогут ему к плодотворению… О чаровниках же оных так печашеся, посылающе по них тамо и овамо, аж до Корелы (еже есть Филя: сидит на великих горах, подле Студенаго моря), и оттуда провожаху их к нему… Яже дерзают непреподобне приводити себе на помощь и к деткам своим мужей презлых, чаровников и баб, смывалсей и шептуней, и иными различными чары чарующих, общующе со диаволом и призывающе его на помощь». Рассказывая о Казанской осаде 1552 года, он вписал: «Вкратце еще вспомянута достоит, яко Татары на войско Христианское чары творили и великую плювию наводили: яко скоро по облежании града, егда солнце начнет восходити, взыдут на град, всем нам зрящим, ово престаревшие их мужи, ово бабы, и начнут вопияти сатанинская словеса, машуще одеждами своими на войско наше и вертящеся не благочиние. Тогда абие возстанет ветр и сочинятся облаки, аще бы и день ясен зело начинался, и будет такий дождь, и сухия места в блато обратятся и мокроты исполнятся; и сие точно было над войском, а по сторонам несть, но точно по естеству аера случашеся». Говоря о московском пожаре, царь вспоминал Курбскому: «Наши изменники бояре наустиша скудо-жайших умов народ, что будто матери нашей мати, княгиня Анна Глинская, с своими детьми и с людьми сердца человеческая выимали и таковым чародейством Москву попалили».
   Царедворцы донесли на боярина Артамона Сергеевича Матвеева царю Феодору Алексеевичу, что он с доктором Стефаном читает Черную книгу, и что Николай Спафарий обучает его и сына чернокнижию. Доносчиками были: карла Захарко и лекарь Берло. Об этом Матвеев писал в своей челобитной 1677 года к царю: «Как будто я у себя в домишке, в палате, с Степаном доктором чли Черную книгу, и в то, де, время, будто пришло к нам в палату нечистых духов множество, и говорили нам, мне, холопу твоему, и доктору Степану, те нечистые духи вслух, что есть у вас в избе третий человек… А та, де, Черная книга в полдесть, а толщиною в пальца три; а учил, де, будто по той книге меня, холопа твоего, и сынишку моего, Андрюшку, Николай Спафарий». Впоследствии открылось, что боярин Матвеев читал лечебник, принятый доносчиками за Черную книгу. В царствование Михаила Феодоровича, говорит боярин Матвеев, на боярина Илью Даниловича Милославского было подкинуто письмо, в котором сказано, что он у себя имеет перстень волшебный думного дьяка Ивана Граматина. При царе Алексее Михайловиче боярин Семен Лукьянович Стрешнев был обвинен в волшебстве и сослан на заточение в Вологду.

4. Игорь Дьяков. Русские в «Аненербе»

   Актуальность данной темы – русского следа в «Аненербе», самой закрытой и самой продуктивной организации Третьего Рейха – диктуется временем. Колоссальные наработки, созданные в недрах этой организации, повлияли на картину всего послевоенного мира. По понятным причинам цензурированная правда обо всём, что касается истории Рейха, стала атавизмом.
   В 1920-30-х гг. во главе двух стран, играющих самую главную роль в мировой политике, оказались двое людей, мировоззрение которых распространялось далеко за границы обыденного – Гитлер и Сталин.
   Ветеран ещё Первой мировой, писатель, проживший более века, Эрнст Юнгер, писал о Гитлере: «Таков и он, живущий в месте, которого не в состоянии разглядеть либеральные умы». Сам Гитлер говорил: «Вы ничего не знаете обо мне. Свершается нечто несравненно большее, чем рождение новой религии…».
   Существует не факт, а предание, что великий русский путешественник Пржевальский, имевший высокий ранг в иерархии царской разведки, был отравлен англичанами по пути в Тибет, в Лхасу. Для нашего повествования важно и то, что в школьных учебниках географии сталинского времени из всех русских путешественников приводился единственный портрет – Пржевальского. Был фильм о нём, расширенный до трёх серий по прямому указанию Сталина, носившего, кстати, усы и причёску, немодную в начале века, «один к одному» с Пржевальским. В питерских архивах находились косвенные сведения о том, что путешественник отсылал в Гори (родину Сталина) немалые суммы, что семинарию будущий вождь покинул досрочно (иначе обратного хода не было бы) и предположительно провёл несколько лет в царской Академии Генштаба. Сталин не был сухоручкой с детства. Вероятно, это «память» о пытках, которые ему пришлось претерпеть, скорее всего, в Турции. Или в Персии. Доподлинно известно, что он в совершенстве знал немецкий язык. Он умел осознанно прочитать в сутки до 500 страниц ЛЮБОГО текста. Это говорит о великолепной подготовке. А если учесть ещё такой факт, что классик грузинской литературы Илья Чавчавадзе при составлении хрестоматии поместил в неё стихи 14-летнего Джугашвили (кстати, джуга по-осетински – сталь) – то становится понятным, что в «час икс» мировой истории во главе двух судьбоносных для мира государств оказались люди, близкие по широте мировоззрения. Во всяком случае, не испытывавшие никаких симпатий к либерально-демократическому материализму.
   Сегодня понятно, что мы не имеем практически никакого представления о подлинном, а не уплощённом уровне развития науки и культуры в Германии этих лет. В 1945 г. спецмиссии победителей составили доклады о достижениях Германии времён Третьего Рейха. Каталог составил 300 страниц. За 12 лет фактически была создана новая цивилизация. Гигантские ракеты… Детекторы инфракрасных лучей… Новая космогония (теория вечного льда, полой земли). И нам не известно, какую роль в этом своеобразном подъёме сыграла организация, о которой здесь пойдёт речь. И уж тем более не известна «русская составляющая» в деятельности этой организации. Этот очерк в большей степени ставит вопросы, нежели отвечает на них. Для ответа нужен гигантский научно – исследовательский институт с государственной поддержкой. Но мы попытаемся по мере сил поставить вопрос – порой этого достаточно для необратимости процесса. Это более чем актуально перед лицом новой войны, о начале которой догадываются немногие.
   «Аненербе» (Аhnenerbe – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древнегерманской истории и наследия предков»), было создано Фридрихом Гильшером как частная организация в 1933 г… С 1935 г. общество изучало всё, что касалось духа, деяний, традиций, отличительных черт индо-германской нордической расы. С этого же года «Аненербе» – государственное учреждение. С 1937 г. интегрировано в СС.
   В «Аненербе» входило 50 научных институтов, деятельность которых координировал профессор Вальтер Фюст, специалист по древним культовым текстам, возглавлявший кафедру санскрита Мюнхенского университета.
   Начиная с 1938 г. все археологические раскопки и экспедиции проводились только с ведома «Аненербе». Солидное финансирование позволило привлечь к научным исследованиям многих первоклассных учёных, с помощью которых были достигнуты серьёзные успехи. В частности, были произведены раскопки укреплений викингов IX века, организованы экспедиции в Тибет и на Ближний Восток, осуществлялись исследования и охрана древних поселений и курганов в оккупированных южных областях Украины.
   Президентом и уполномоченным «Аненербе» был, соответственно иерархии СС, Генрих Гиммлер. Генеральным секретарём общества – штандартенфюрер СС Вольфрам Зиверс, бесстрастно сунувший голову в петлю после молитвы в Нюрнберге 1946 г.
   Однако перед этим он был допрошен, а протокол допроса до недавнего времени был засекречен. Из него ясно, насколько многообразны, а порой экзотичны и неожиданны были «псевдонаучные», по определению оккупационных войск, проблемы, которыми занималось «Аненербе». Перечислим лишь некоторые названия 35 его научных отделов: отдел ботанических исследований (им руководил кузен Гиммлера доктор Лютцельбург, 26 лет проживший в Бразилии); отдел генетики растений (для экспериментов использовались разнообразные сорта злаковых из Тибета); отдел геофизических исследований, занимавшийся долгосрочным прогнозированием погоды; отдел исследований карстов и пещер изучал пещерные образования в горах для военных целей; отдел исследований по естествознанию доисторического периода – там проводились анализы древесной коры; отдел по народной медицине исследовал целебные травы; отдел исследований по оккультным наукам (астрология, хиромантия и другие). Специальные отделы занимались индо-германской культурой и местным фольклором, индо-германской религией и народными легендами, сказками и сагами, музыкой и этнографией, геральдикой и родовыми эмблемами, ландшафтным символизмом и раскопками. Существовали особые отделы по Центральной Азии и экспедициям, отделы исследований по Ближнему Востоку, по культуре Северной Африки, по экспериментальному и прикладному естествознанию. Особо следует отметить эксперименты по исследованиям рака. Их проводил профессор Хирт. Как утверждал на допросе Зиверс, Хирту удалось впервые в мире вывести раковую клетку у мыши, а потом уничтожить её благодаря новому методу лечения.
   Деятельность «Аненербе» была столь многоплановой, а организация столь эффективной, что в конце войны оно оказало существенное влияние на создание «оружия возмездия» – атомный проект – без чего советско-американская технологическая история последних десятилетий выглядела бы иначе.
   Знания, которые были добыты независимо от политической конъюнктуры лучшими умами Европы, не должны быть утрачены. Деликатность темы, но и её актуальность, состоит в том, что немалый вклад в добычу сакральных знаний был привнесен русским умом и русской научной традицией, которая – так случилось после 1917-го – имела наиболее полное воплощение в глубинно – родственной русскому народу Германской империи.
   Мы что ни в коем случае не имеем в виду банальный и злобный постулат о тождественности нацизма и русского национализма, который с больной агрессивностью навязывается общественному мнению в постсоветской России. Мы считаем себя обязанными вспомнить, воскресить и пустить в дело всё, что создано русским умом, в каких бы адовых условиях он ни творил.
   Николай Жевахов происходил из древнего княжеского рода. Не раз встречался с Николаем II. Был женат на фрейлине Императрицы Елене Александровне Озеровой. В эмиграции познакомился с известным авиаконструктором Игорем Сикорским, отец которого, известный учёный и педагог, был убеждённым националистом и монархистом и дал положительное заключение о ритуальном характере убийства Андрюши Ющинского (известное «дело Бейлиса»).
   В 1922 г. Жевахов знакомится с одним из идеологов немецкого национализма, одним из ближайших соратников раннего Гитлера, прорусски настроенным Максом Эрвином Шейбнер-Рихтером (кстати, кто знает, как сложились бы политические взгляды фюрера, если бы этот человек, служивший некогда Российской Империи, не погиб во время мюнхенского путча, закрыв Гитлера своим телом).
   Немцы проявили немалый интерес к князю Жевахову как лично знавшему Нилуса – публикатора «Протоколов сионских мудрецов». И здесь мы подходим к очень серьёзной и, к сожалению, до сих пор правдиво не освещённой проблеме: роли Жевахова и других русских эмигрантов-монархистов в формировании фашистского движения в Европе. Сам Жевахов отмечал, что русские «…оказали, несомненно, крупную услугу немцам в деле пробуждения их национального правосознания, и неудивительно, что на этой почве между ними возникли тесное единение и дружная совместная работа. Заслуга же немцев заключалась в том, что они отнеслись к русским не как к «беженцам», требовавшим материальной помощи, а как к подлинным носителям культуры, и воспринимали рассказы о зверствах большевизма и завоеваниях еврейства в России как угрозу их собственному бытию, как великую мировую опасность, грозившую всему христианству, цивилизации и культуре».
   Да, фашистское движение в Европе, несомненно, было не только консервативно-националистической реакцией на европейский либерализм, но и ответом на события в России. И немцы внимательно изучали то, что произошло в России, стремились завязать контакты с русскими правыми кругами. Очень важно выяснить роль русских в формировании фашизма. Речь идёт не только о Жевахове, но и о Винберге, Шабельском-Борк, Маркове-Втором, Солоневиче и других видных представителях русской монархической эмиграции. И не только в Германии, но и в Италии.
   Если бы не большевистская революция, все эти достижения русского разума послужили бы на пользу России. Но они оказались невостребованными на Родине… Если мы откажемся от такого подхода, то объективные достижения человеческого (русского) разума настигнет та же незаслуженная анафема, которая вот уже несколько десятилетий гнетёт священный древний арийский символ – свастику – коловрат.
   Для второй половины XIX– начала XX вв. была характерна общая атмосфера интереса к «забытым знаниям», к «арийским корням». В это время на Западе гремели германские саги в переложении Вагнера, раздавались проповеди Заратустры, озвученные Ницше… Начал свои ариософские исследования Гвидо фон Лист, впоследствии оказавший немалое влияние на развитие нацистского оккультизма. Россия не была в стороне от этого, можно сказать, общеевропейского процесса. Теософские изыскания Блаватской, поиски Рериха, арийские гимны Бальмонта, «неоязычество» Хлебникова и Городецкого, Стравинский с его «Весной священной» – всё это надо рассматривать в едином общеевропейском контексте попытки ревизии тысячелетней иудео – христианской культуры. Да что там говорить – уже в «Дневнике писателя» Достоевского можно встретить: «Мы, арийцы…».
   Россия не могла оказаться вне этого процесса хотя бы потому, что её земля хранит память об «арийских прародинах» – об этом говорят и современные иссследования Н.Жарниковой о санскритской природе топонимики Северных Увалов, и работы Ю. Шилова, посвящённые древнейшей цивилизации ариев в бассейне Днепра, раскопки Тура Хейердала на Дону; наконец, открытие в 1980-х гг. прошлого века знаменитого городища Аркаим на Южном Урале, которое, кстати, представляет собой в плане огромную свастику…
   27 февр. 1893 г. Александр III получил «Записку Бадмаева о задачах русской политики на азиатском Востоке» (присоединение Монголии, Китая и Тибета). Агван Дорджиев – тоже бурят, русский секретный политический агент, был внедрён в окружении Далай – ламы XIII в конце XIX века.
   Существует не предание, а факт, что некий старец Никитин из Костромы побывал в святилищах Тибета и даже в Индии – в священном городе буддистов Бенаресе.
   Целеполагающие основы созданий «Аненербе», таким образом, в изрядной степени закладывались на базе русских наработок.
   Тибет. Это особая тема. Без Рериха не обойтись. В 1642 г. «Великий Пятый» далай – лама возвёл самое высокое здание средневекового мира – дворец Поталу. Рерих опознан в Тибете как реинкарнация «Великого Пятого». Ламы отметили характерный знак: семь родинок на щеке в виде созвездия Большой Медведицы. Для посвящённых он стал Рета Ригденом – буквально царь Шамбалы.
   Крайне интересно, что в 1924 г. в Берлине Рерих жил в отеле «Аделон», недалеко от Бранденбургских ворот. Там бывали и Томас Манн, и Айседора Дункан с Есениным. В этом же здании находился центр германской контрразведки – стена к стене с Британским посольством (Вильгельмштрассе), рядом – полпредство СССР. Далай – лама сделал Рериха главным порученцем в секретных и явных переговорах с Россией.
   Отец Рериха – известный юрист – передал ему редчайший знак ордена розенкрейцеров – крест с берилловыми лучами. При посвящении Рерих получил эзотерическое имя – Фуяма. После гимназии Рерих поступил на юридический факультет Петербургского университета, там познакомился с будущим наркомом Чичериным.
   Следует заметить, что ещё одним адептом «Розы и Креста» – совершенно тайной парамасонской организации, в которой состоял Рерих, – был скульптор Сергей Меркуров, в будущем – придворный ваятель Сталина. Он дружил с Шаумяном. В Цюрихе в 1902 г. ходил слушать диспуты Ленина и Чернова. В 1911-м Меркуров ввёл в ложу своего двоюродного брата – Георгия Георгиадиса, более известного как Георгий Иванович Гурджиев.
   Один из главных основополагающих фигурантов в «тибетской» теме – Александр Васильевич Барченко – родился в 1881 г. в Ельце, в семье нотариуса окружного суда. В юности проявлял интерес к медицине. В 1904 г. окончил курс в Казанском университете, спустя год – в Юрьевском. Пришёл к выводу, что в северо-западном Тибете в доисторические времена существовал очаг величайшей культуры…
   В начале 1920-х из горной страны таинственными учителями в Европу был отправлен кусок загадочного метеорита – электролит. Считалось, что на его поверхности во времена катаклизмов проступают пророческие буквы, открывающие смысл будущего и политические перспективы. Этот осколок был предложен через посредство Рериха Лиге Нации, но организация отказалась от владения сакральным предметом. Камень якобы распространял мощное космическое излучение и мог даже оказывать влияние на сознание людей. Этот осколок следовало водрузить на башне Шамбалы, что и хотел сделать Рерих. (Интересно отметить, что подобным камнем обладал и один из отцов нацизма, главный редактор «Фолькише беобахтер» Дитрих Эккарт.)
   Примечательно, что интерес к Индии, к Тибету как хранилищу древнейших арийских знаний был характерен не только для таких «чудаков» того времени, как Блаватская и Рерих, но и, судя по всему, для правящих кругов Российской империи. Русские экспедиции появились на Тибете задолго до немецких команд из «Аненэрбе».
   Любопытно, что в 1904 г. делегация из Лхасы преподнесла царю Николаю II ни больше ни меньше – подлинные одежды Будды, вполне вероятно украшенные традиционной для буддизма свастикой. Кроме того, в Тибете издавна существовала традиция почитания «Белых царей» – т. е. русских государей. Так, например, императрицу Екатерину II Тибет почитал как воплощение Зеленой Тары – одного их тибетских женских божеств…
   Кстати, рьяным приверженцем русской монархии был потомственный буддист барон Унгерн – один из лидеров белого движения в Забайкалье и в Монголии, в 1921 г. восстановивший в Урге власть Богдо-гэгэна – живого Будды. Унгерна, как пример «истинного арийца», высоко ценили нацисты, которые после прихода к власти создали о нём патетический радиоспектакль.
   Интерес к Тибету унаследовала и Советская власть – похоже, что Тибет к тому времени превратился в этакое поле битвы «сил прогресса и реакции». В начале 1920-х гг. под эгидой особого отдела НКВД, руководимого Глебом Бокием, были организованы секретные экспедиции в Лхасу, деятельное участие в которых приняли известный парапсихолог и оккультист Барченко, а также Рерих – масон и гражданин США, передававший советским вождям приветственные послания от неких «революционных» махатм.
   Нельзя не отметить, что в германских работах по «расовой проблематике» 1938-43 гг. имеются ссылки на дореволюционных русских ученых Богданова и Анучина. Вообще, как показывают исследования В.В.Авдеева, дореволюционная русская расология развивалась весьма интенсивно, включая в себя такие имена, как, например, великий Мечников. Прослеживается явная преемственность исследований русских ученых того времени с работами основоположника Немецкого антропологического общества Рудольфа Вирхова.
   Несомненно, немалую роль в глубинных русско-германских связях играли исторические династические связи между Россией и Германией. Характерный факт: в 1902 г. во время смотра Балтийского флота в Ревеле присутствовал кайзер. Покидая Ревель, Вильгельм II телеграфировал кузену Ники: «Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Тихого океана»…
   Кстати, Германия поддерживала Россию в ходе русско – японской войны: кайзер полагал, что русские выступили как авангард европейской цивилизации в её столкновении с экспансией «жёлтой расы». Напомним, что знаменитая песня о «Варяге» написана немцем и впервые была опубликована в германской прессе.
   Вообще традиционно русский консерватизм был ориентирован германофильски. В связи с этим резкую переориентацию Александра III на союз с республиканской Францией можно рассматривать только как парадокс, имевший, к несчастью, роковые исторические последствия.
   В последние же годы существования русской монархии основным проводником германофильских настроений, настойчиво предостерегавшим царя от войны с немцами, был простой мужик Григорий Распутин, который, кстати, был знаком с Бадмаевым. Именно Распутин являлся, по сути, духовным наставником царицы-немки, столь почитавшей древний знак свастики, что впоследствии «заслужила» от авторов американского фильма «Николай и Александра» кличку «Фашиствующая Брунгильда»…
   Сохранилось экстравагантное высказывание Гитлера, о том, что реакционные круги устранили Распутина – «единственную силу, способную привить славянскому элементу здоровое миропонимание». Босфор и проливы в случае победы России над Германией и Турцией переходили к России. Уже был изготовлен 14-метровый крест для Святой Софии. Ясное дело, Англии этого очень не хотелось. И в феврале 1917-го английские агенты раздавали деньги даже в открытую – солдатам петроградского гарнизона, подстрекая их к мятежу, сея слухи об отсутствии хлеба. Леди Асквит, жена британского премьер – министра времён Первой мировой на вопрос «Где родился Гитлер?» в 1930-е гг. ответила: «В Версале». Ленин говорил, что «международный строй, порядок, который держится Версальским миром, держится на вулкане».
   После большевистской революции именно Германия стала пристанищем наиболее правых представителей белой эмиграции – таких как генерал Туркул, атаман Краснов, генерал Бискупский, Григорий Бостунич (позднее один из ближайших экспертов Гиммлера и полковник СС, обладатель интереснейшего архива, пропавшего после войны), князь Жевахов, черносотенец Н. Марков (Марков – Второй), ставший впоследствии руководителем «Мировой Службы» – одного из крупнейших информационных агентств Рейха…. Среди них, между прочим, был и русскоподданный прибалтийский немец Альфред Розенберг. Именно его впечатления от революции в России стали основой для одной из самых скандальных книг прошлого столетия – «Миф ХХ века».
   Сразу после революции уехал в Германию сын Нилуса Сергей Сергеевич. Там он примкнул к немецким правым и способствовал переизданию и переводам сочинений отца. (Кстати, в 1939 г. он направил Розенбергу поздравительную телеграмму в связи с успешными действиями в Польше.) Сам Нилус арестовывался ГПУ не менее шести раз. Сидел в тюрьмах Киева, Прилук, Москвы. Большевики сокрушались, что его книга «Великое в малом» переиздавалась за границей, а «Протоколы» часто переводились на иностранные языки. На Лубянке Нилуса морили голодом, сажали в чулан, где нечем было дышать, но боялись расстреливать, добивались естественной кончины.
   «Если вы меня расстреляете, – разъяснял подследственный, – то этим докажете правильность написанного мною в книге». – «Вот в том – то и дело», – ответил, стукнув по столу кулаком, следователь.
   Тем временем его супруга тайно связалась с Германским посольством, чтобы спасти и переправить архив и книги Нилуса за границу к своей племяннице Елене Юрьевне Карцевой (1893–1989), в замужестве Концевич. Ей это удалось. Немецкий посол Брокдорф фон Ранцау даже предлагал Нилусам политическое убежище в Германии. Но Сергей Александрович не хотел покидать Россию, не закончив своего сочинения «На берегу Божьей реки». Всё это объяснялось тем, что в распоряжении Нилуса оказались знаменитые «Протоколы Сионских Мудрецов», похищенные в Париже в 1891–1892 гг. Юлианой Глинкой, фрейлиной императрицы Марии Феодоровны. Но «Протоколы» были напечатаны впервые в 1905 г. в петербургской газете «Знамя», затем отдельной книжкой знаменитый правый публицист Георгий Бутми издал текст под заглавием «Корень наших бед». В 1911 и 1917 гг. «Протоколы» увидели свет в составе книг Нилуса. Но масонское Временное правительство распорядилось уничтожить тиражи крамольной книги. Чудом сохранилось 600 экземпляров из 8 тысяч. При Ленине хранение книги было чревато расстрелом. Однако вывезенная из страны русскими эмигрантами книга Нилуса «Близъ есть, при дверех» начала распространяться по Европе и Америке.
   Миф о Сергее Александровиче Нилусе то ли как о мистификаторе, то ли как о легковерной жертве мистификаторов возник с подачи французского иезуита, есаула русской службы графа Александра дю Шайла. Но экспертиза его показаний на суде в Берне в 1936 г. обнаружила 107 неточностей и ошибок. Тем не менее ложную версию дю Шайла подхватили немецкая энциклопедия Брокгауза, а затем многие и многие заинтересованные в обмане лица, включая Евгения Киселева (в передаче ТВ «Итоги» от 16 августа 1992 г.).
   Любопытно отметить, что Аппеляционный суд в Цюрихе 1 ноября 1937 г. признал несостоятельным мнение о подложности «Протоколов Сионских Мудрецов». Тем самым отменялось решение Бернского суда от 14 мая 1936 г., на которое постоянно ссылаются те, кто стремится доказать подложность «Протоколов». Тогда, кстати, с показаниями на суде хотели выступить такие крупные фигуры, как историк генерал Нечволодов, князь Череп-Спиридович, князь Горчаков, Николай Евгеньевич Марков-Второй, сын руководителя Русской политической агентуры за границей Андрей Рачковский и другие весьма осведомлённые люди бывшей Российской Империи.
   По свидетельству князя Жевахова, именно русские белоэмигранты познакомили германских правых со знаменитыми «Протоколами сионских мудрецов», сыгравшими колоссальную роль в национал-социалистической пропаганде. В тесных контактах с нарождающимся националистическим движением, видя в нём радикально антикоммунистическую силу, были и некоторые представители Дома Романовых, оказавшиеся за рубежом – например, супруга Великого Князя Кирилла Виктория, передававшая НСДАП определённые денежные суммы.
   Хаусхофер, геополитик, чей сын бал казнён за участие в покушении на Гитлера, после чего он, 80–летний, сделал себе харакири, Хаусхофер, давний знакомец «посвящённого» в тайны Тибета Гурджиева, писал: «Ни одна страна не стоит к России ближе, чем Германия; только Германия способна понять русскую душу; Германия и Россия были друзьями много столетий; их экономические структуры взаимно дополняют друг друга; они должны идти вместе».
   Причудливо сплетались пути русских белоэмигрантов и организации «Аненэрбе». Вот, например: в 1919 г., во время деникинского наступления на Москву, полковник Изенбек в одном из заброшенных имений обнаружил некие загадочные исписанные дощечки, оказавшиеся знаменитой «Влесовой книгой», – уникальным памятником русской дохристианской письменности, на многие века назад отодвигающим начало истории русского народа. После гражданской войны «Влесова книга» оказалась за рубежом, где была расшифрована русским учёным Юрием Миролюбовым. По некоторым сведениям, подлинник «Влесовой книги» в конце концов оказался в архиве «Аненэрбе» и, соответственно, разделил его судьбу – т. е. канул в неизвестность…
   С 1925 г. в Германии работал знаменитый русский ученый Н.В.Тимофеев-Рисовский, возглавивший там отдел в Институте мозга и отказавшийся вернуться в СССР в 1937 г., при нацистах. Можно смело утверждать, что подобный институт не мог не находиться в ведении «Аненэрбе». Важно отметить, что после войны Тимофеев – Рисовский, хотя и будучи осуждённым как «невозвращенец», продолжал работу в закрытых научных советских структурах – несомненно с одобрения Сталина. Нельзя не упомянуть в этой связи Бехтеревский Институт мозга – учреждение с оккультным уклоном, изначально занимавшееся изучением мозга покойного Ленина – очевидно, с целью продления его жизнедеятельности. Вообще советский проект «мумия Ленина», осуществленный Збарским под патронажем Дзержинского, можно смело рассматривать как проект оккультный, ярчайший пример эзотерического коммунизма…
   Примерно в те же годы, когда Тимофеев-Рисовский начал новую жизнь в советской «шарашке», Советский Союз приступил к реализации своего атомного проекта – опираясь на богатейший германский опыт, используя германское трофейное оборудование, массово привлекая интернированных немецких ученых. По существу германский атомный проект, осуществлявшийся в рамках «Аненэрбе», был продолжен Советским Союзом, также как аналогичный ракетный проект был продолжен США.
   Роль германских наработок в 1945-50 гг. при создании ядерного и химического оружия, в радиолокационной технике, в приборостроении и других отраслях техники, до сих пор ждёт своих исследователей. Но и не только техники. Ещё более засекречены результаты исследований и опытов в таких тонких отраслях, как биоэнергетика, психологическое воздействие на массы или парапсихология. Это – святая святых любой спецслужбы.
   Один из «доступных» примеров – деятельность Сергея Алексеевича Вронского, который закончил один из самых престижных и закрытых институтов Рейха – биорадиологический. Он обладал феноменальными способностями, был вхож в самую верхушку Рейха, а после войны оказался в СССР, где его способности также использовались на самых «верхах». Достаточно сказать, что Вронский работал со Сталиным, а впоследствии составлял карты звёздного неба для Королева и Гагарина. Умер он своей смертью в 1998 г., на 84-м году жизни…
   Можно предполагать, что архивы «Аненэрбе», вывезенные в СССР после войны, сыграли определённую роль в дальнейшей эволюции мировоззрения Сталина, одним из зримых проявлений которой стала известная кампания по борьбе с «космополитами», прерванная неожиданной смертью вождя. Надо сказать, что ещё во второй половине 30–х годов происходили странные контакты советских и гитлеровских спецслужб, вылившиеся в подписание соглашения между НКВД и гестапо по выявлению «врагов народа» и «агентов Коминтерна» в СССР и Германии соответственно. В соглашении приводились вполне конкретные «признаки вырождения» и особое внимание обращалось на «лиц еврейской национальности». Документы были предъявлены «ленинской гвардии» и «гордости советской армии», как были предъявлены, вероятно, и доказательства зверств во время революции и гражданской войны. Без антропологических наработок «Аненербе» все это было бы невозможно.
   В те же годы в СССР прокатилась кампания по разгрому т. н. «ленинской гвардии», представители которой нередко имели международные масонские связи, а в Берлине и Токио прошли громкие антимасонские выставки. В этом же контексте следует рассматривать и «борьбу с космополитами» времён позднего Сталина, кончина которого представляет собой столь же богатую пищу для размышлений историков, как и смерть Гитлера – по версии ряда исследователей последний на одной из подводных лодок скрылся в Антарктиде в заранее приготовленных гротах. Операция называлась «Конвой фюрера». По меньшей мере 40 подлодок не найдены нигде. Во всяком случае, немцы уделяли внимание исследованию ледового континента – Новой Швабии – как, впрочем, и Советский Союз. Ещё в 1948 г. в белых просторах Антарктиды шли настоящие бои. Об этом свидетельствует Мигель Серрано, чилийский писатель и мистик, единственный гражданский участник американской военизированной экспедиции в Антарктиду.
   Сколько из достижений науки и техники, столь привычных в обиходе современной цивилизации, несёт на себе печать «Сделано в «Аненэрбе»«? И сколько из этого сделано русскими в «Аненэрбе», в силу известных причин лишёнными возможности творить на Родине, да и самой Родины?..
   (Источник: www.zrd.spb.ru)

5. Krippner S. Dancing with the trickster: Notes for a transpersonal autobiography

Krippner S. Dancing with the trickster: Notes for a transpersonal autobiography // International Journal of Transpersonal Studies. – 2002. Vol. 21, pp. 1—18. Saybrook Graduate School and Research Center (Пер. с англ. Танцуя с трикстером: Заметки для трансперсональной автобиографии Стэнли Криппнер. Сан-Франциско, Калифорния, США.)

   Трикстер (англ. trickster – обманщик, ловкач) в мифологии, фольклоре и религии – божество, дух, человек или антропоморфное животное, совершающее противоправные действия или, во всяком случае, не подчиняющееся общим правилам поведения. Как правило, трикстер совершает действо не по «злому умыслу» противления, а ставит задачей суть игрового процесса ситуации и жизни. Не сама игра жизни, но процесс важен для трикстера.

   Если ты хочешь встретиться с Величайшим, ты должен научиться танцевать в обоих направлениях. (Суфийская пословица)

   Аннотация: Предложенное здесь автобиографическое эссе фокусируется на «трансперсональных», «аномальных» и «экстраординарных» переживаниях, то есть тех аспектах, которые обычно упускаются из виду, когда люди пишут историю своей жизни. Тем не менее, эти переживания обладают трансформирующим жизнь потенциалом, который может играть более основополагающую роль в сравнении с той деятельностью, которая, как правило, становится основой для автобиографических заметок.

   Необычные переживания, как правило, исключаются из автобиографий, и всё же они нередко становятся важнейшими событиями в человеческой жизни (White, 1997). Многие люди умалчивают об этих переживаниях из страха, что их посчитают бредовыми, больными, безосновательными или даже фальшивыми. Тем не менее, в результате приглашения от редакторов этого журнала я решился пойти на риск в надежде, что это способствует тому, чтобы и другие поделились своими трансперсональными и аномальными переживаниями. Я убеждён в том, что, когда люди делятся этими переживаниями, они участвуют в процессе когнитивного и эмоционального освобождения; те, кто пишут такие автобиографии, помогают другим людям, осуществившим путешествия по сходным временным и пространственным маршрутам, подтвердить и верифицировать свой опыт. Поскольку в будущем, возможно, я напишу работу на основании данного эссе, в качестве подзаголовка я выбрал «Заметки для трансперсональной автобиографии». В худших случаях автобиографии, которые затрагивают подобные вопросы, могут впасть в солипсизм и нарциссизм. Но в лучших случаях подобные автобиографии могут внести свой вклад в данные, необходимые для того, чтобы написать портрет человека, способного совладать с современными кризисами, интегрировать раздробленные культуры и помочь различным сообществам в формировании служб поддержки. Именно с этой целью в моём скромном вкладе описаны эпизоды жизни, которые я считаю «трансперсональными переживаниями», и/или «аномальными переживаниями, и/или «экстраординарными человеческими переживаниями» (exceptional human experiences).
   Когда мне было четырнадцать, я отчаянно мечтал об энциклопедии. Моя тётя работала в то время продавцом энциклопедии «The World Book Encyclopedia» и могла бы продать все тома по сниженной цене. Однако мои родители, владевшие фруктовым садом в южном Висконсине, объяснили мне, что мы попросту не могли позволить себе такую роскошь, ведь погодные условия за предыдущий год выдались неблагоприятными для урожая яблок, основного источника нашего дохода. Я убежал в свою комнату и разревелся, а потом вспомнил, что у меня был ещё и дядя, который вполне преуспевал. Я перестал плакать и размечтался о том, как я обращусь к дядюшке Максу за помощью. Внезапно я выпрямился на своей кровати. Моя психика расширилась во всех направлениях, а вместе с ней и мой разум. Неожиданно мне стало известно то, что я не должен был знать: на дядюшку Макса не было смысла рассчитывать, потому что он мёртв. В то же самое мгновение зазвонил телефон. Трубку взяла моя мать, а затем, в перерывах между всхлипываниями, поведала нам, что звонил мой двоюродный брат: дядюшка Макс внезапно заболел, его срочно отвезли в госпиталь, где он вскорости и скончался. Таков был мой первый аномальный опыт.
   Уже будучи студентом, читая книги и журналы, я узнал, что небольшая группа учёных, называемых «парапсихологами», занималась исследованиями подобного рода переживаний начиная со второй половины девятнадцатого века. Также я узнал, что аномальная информация подобного рода зачастую приходила в изменённых состояниях сознания, – эмоционально насыщенных состояниях, подобных тому, что я испытал в детстве, – а также во сне, в результате приёма психоактивных веществ, вследствие гипнотического внушения или иного рода внешних манипуляций. Подобная информация может также возникнуть во время обыденной деятельности, зачастую в виде интуитивного решения или интуитивного «чувствования животом», а также во время сдвигов во внимании, как, например, когда человек замечает красоту рассвета или оказывается захвачен проделками домашнего питомца.
   Несколько лет спустя после вышеупомянутого случая моего предположительного предвидения, я посетил летний бойскаутский лагерь в прекрасном национальном Висконсинском парке. У меня появилась возможность взобраться на вышку лесничего, и мне не терпелось это попробовать. Всю жизнь я страдал от сильной акрофобии (боязни высоты) и думал, что, если я заберусь на вышку, это поможет в мгновение ока её исцелить. Я просто не смотрел вниз, а когда забрался наверх, то мне было трудно поверить в то, что я не свалился в обморок и со мной не случилось приступа паники по пути наверх. Мне нужно было побыть одному после такого интенсивного переживания. Прогуливаясь по лесу, я вдруг наткнулся на оленёнка, мирно отдыхавшего на лужайке. Наши глаза встретились, и всего лишь на мгновение я ощутил, что мы единый организм. Не было ни страха, ни дурных предчувствий, ни причин для беспокойства. Мы попросту были двумя частями одного и того же биома, два аспекта природной среды, чьи пути пересеклись. Десятилетия спустя я понял, что это был мой первый трансперсональный опыт.

Аномальные и трансперсональные переживания

   Многие исследователи пытались дать определение термину «трансперсональный», но меня более всего привлекает вариант, предложенный Чарльзом Лолином (Laughlin, 1994): «Трансперсональные переживания суть переживания, которые ставят под вопрос познаваемое „я“» (стр. 7). Мне нравится это утверждение, потому что в нём подразумевается, что то, является ли тот или иной опыт «трансперсональным», или нет, зависит от состояния когнитивной зрелости и/или глубины самопознания переживающего; то, что может считаться трансперсональным переживанием в одной культуре, может не рассматриваться таковым в другой. Осознанные (люцидные) сновидения, например, могут быть трансперсональным опытом для жителя США, но не для австралийского аборигена, выросшего на понимании, что Время Сновидений есть предельная реальность (стр. 7).
   Моё собственное определение «трансперсональных исследований» продолжает и расширяет конструкт Лолина. Для меня данный термин описывает дисциплинированное исследование человеческих переживаний, в которых чувство идентичности индивида расширяется за пределы своих обыденных границ, чтобы включить всё более широкие, высокие и глубокие аспекты жизни (Krippner, 1998, стр. ix). Попросту говоря, чувство индивидуальной идентичности расширяется за пределы своих обычных границ, оставляя человека под впечатлением, что он более полным образом соприкоснулся с «реальностью». «Трансперсональная психология» является одной из нескольких направлений трансперсональных исследований, и (в отличие от некоторых из них) это направление познания сформировалось под влиянием дисциплинированного познавательного процесса в рамках научной теории и научного метода. С точки зрения своих сторонников, трансперсональная психология является парадигмой, которая пытается охватить и включить целый спектр человеческой деятельности, от наиболее возвышенных её аспектов до наиболее патологических (Edwards, 2000, стр. 239).
   В этом смысле на меня сильно повлиял призыв Уильяма Джеймса к «радикальному эмпиризму» в психологии. Джеймс (1912/1976) писал: «Чтобы стать радикальным, эмпиризм должен избегать в своих построениях любых элементов, не пережитых непосредственно, равно как не должен исключать оттуда любые элементы, которые были непосредственно пережиты» (стр. 22). Для меня радикальный эмпиризм Джеймса предлагает полезную систему координат для трансперсональной психологии и исследований аномальных феноменов, систему координат, которой необходимо следовать, если исследователи намереваются стать серьёзными силами в научной игре. С другой стороны, наука не является единственной игрой из имеющихся. Существуют и другие эпистемологии – «способы познания», опирающиеся на тело, на чувства, на интуицию и на трансперсональные и аномальные переживания, – которые могут открыть нам путь в области, пока ещё недоступные научному мэйнстриму и значительно им недооценённые.
   Аномальные переживания, в моей перспективе, представляют собой необычные и/или необъяснимые эпизоды в жизни человека (Cardena, Lynn, & Krippner, 2000, стр. 4). Согласно Р. А. Уайту и С. В. Брауну (White, Brown, in press), «аномальный опыт, будь то перцептивный, когнитивный или поведенческий, берёт истоки за пределами мэйнстрима обыденного сознания или «я»-концепции „переживателя“ [или „переживающего“]». Уайт (White, 1997) выделил девять общих классов «аномальных переживаний», «трансперсональных переживаний» и «экстраординарных человеческих переживаний». Они обозначаются следующим образом: «относящиеся к смерти», «отчаяние/надир», «диссоциативные», «встречи», «экстраординарные человеческие способности/подвиги», «исцеляющие», «мистические», «пиковые» и «пси-переживания».
   В бытность свою студентами Университета Висконсина в 1950-х гг., во время прослушивания сольного концерта великого чилийского пианиста Клаудио Аррау вместе с подругой, я испытал то, что сегодня назвал бы «аномалиями личностного опыта по типу пикового переживания». До того случая музыка никогда не «захватывала» меня с такой интенсивностью; моя подруга же вообразила, словно бы она взбежала к сцене, где играл Аррау, и простёрлась у его ног! Другие присутствовавшие в зале слушатели, возможно, не были столь впечатлены, но для нас двоих концерт оказался необычайным и неизъяснимым с точки зрения имевшихся у нас в то время жизненных ориентаций. С моей точки зрения, многие трансперсональные переживания можно назвать «аномальными», потому что они ставят под вопрос познаваемое «я». Большинство аномальных переживаний, однако, не являются трансперсональными; они могут ставить под сомнение мировоззрение переживающего (например, когда некто, кто сомневается в возможности предвидения (проскопии), видит сон, который затем сбывается), но практически не затрагивают индивидуальное чувство идентичности.

Экстраординарные человеческие переживания

   Как аномальные, так и трансперсональные переживания можно считать экстраординарными, или исключительными, поскольку они «выдаются» или «возвышаются» над нашим обыденным опытом. Когда экстраординарное переживание, которое может быть аномальным, трансперсональным, ни тем, ни другим или и тем, и другим, изменяет мировоззрение переживающего и его последующие установки, поведение или поступки, его можно описать в терминах Уайта и Брауна (White, Brown, in press) как «экстраординарные человеческие переживания» (ЭЧП). Это синтетический термин, используемый для указания на все подобные исключительные переживания, которые возникли в результате потенцирования их субъектом, зачастую неосознанного, временами возникающего вследствие длительного труда или чрезвычайных усилий, подчас связанных с риском. Как правило, такой опыт приводит к преображению идентичности, взглядов на жизнь, жизненного стиля и/или мировоззрения индивида, и в подобном случае экстраординарное переживание становится ЭЧП. Изменения происходят в направлении реализации и актуализации полного человеческого потенциала индивида. Наши аномальные личностные переживания во время концерта Аррау были для нас новы; их можно считать исключительными, или экстраординарными, переживаниями, но их нельзя отнести к категории ЭЧП, поскольку они не оказали трансформирующего жизнь эффекта. Для того, чтобы исключительное переживание превратилось в ЭЧП (экстраординарное человеческое переживание), ему нужно стать особым, смыслообразующим, выходящим за пределы обыденного, подлинным и трансформирующим, оставляющим переживающего в состоянии «более полноценного человека» (White, 1997, стр. 96).
   Уайт (White, 1997) особенно интересуется теми ставшими трансперсональными аномальными переживаниями, по прошествии которых их смысловое значение оказывается интегрировано таким образом, что приводит к трансперсональной (надличностной) реориентации. Сюзанна Браун (Brown, 2000) переформулировала концепции Уайта (и свои собственные) в виде исследовательской модели процесса ЭЧП, состоящего из пяти стадий. Уайт считает, что её труд является аспектом трансперсональных исследований, что вполне обосновано, поскольку её учитель, Гарднер Мёрфи (Murphy, 1949), был одним из первых, кто прибегнул к термину «трансперсональный». Даже помимо Мёрфи любимым психологом Уайта является Уильям Джеймс, в действительности бывший первооткрывателем трансперсональной психологии, особенно в отношении той части его концепций, которую он называл «бо́льшим» человеческого «я» (the human self's «more»). Джеймс использовал этот термин для обозначения высот и глубин, которые превосходят, или трансцендируют, обыденную идентичность индивидуума. Для Уайта, даже помимо Джеймса, важное значение имел Карл Юнг, который тоже использовал термин «трансперсональное» («надличностное») и ввёл термин «Самость» с большой буквы для обозначения «самости, выходящей за пределы эго». Данное Юнгом описание процесса «индивидуации» напоминает то, что Уайт называет процессом ЭЧП.
   Многие занимавшиеся разработкой психологической науки теоретики подчёркивали значимость смысла и предназначения как фундаментальных аспектов человеческого функционирования. В число данных исследователей входили такие мои друзья, как Абрахам Маслоу (который писал о «пиковых переживаниях» и «самоактуализации» [Maslow, 1968]), Карл Роджерс (писавший о «полноценно функционирующей личности» [Rogers, 1961]), Виктор Франкл (подчёркивавший «волю к смыслу» [Frankl, 1992]), а также Шарлотта Бюлер и Фред Массарик (писавшие о «базовых жизненных тенденциях» [Buhler, Massarik, 1968]).

Музыка для поедания грибов

   В 1954 году в журнале «Life» я впервые прочитал статью, написанную Гордоном Уоссоном, и был восхищён его отчётами о встречах с масатекской шаманкой по имени Мария Сабина. Следуя указаниям, полученным в сновидении, которые, как она считала, предзнаменовали прибытие Уоссона, донья Мария позволила ему участвовать в вечернем ритуале, включавшем в себя употребление священных для данного региона, изменяющих сознание грибов. В то время я даже и представить себе не мог, что годы спустя, в 1971, я буду приглашён в Гарвард на презентацию новой книги Уоссона под названием «Сома» или что в 1980 году я присоединюсь к экспедиции в Оахаку (Мексика), где мне доведётся встретиться с доньей Марией и взять у неё интервью, оказавшееся, вероятно, последним в её сложной и невероятной жизни. Активный ингредиент священных грибов, которые она называла «los hongitos» («малыши») и одну из разновидностей которых микологи называют Psilocybe mexicana, был синтезирован в психоактивную субстанцию под названием «псилоцибин». В конце 1950-х партия псилоцибина попала в руки гарвардского психолога Тимоти Лири под предлогом исследования его в качестве психотерапевтического средства.
   В августе 1961 года я посетил симпозиум Американской психологической ассоциации, на который были приглашены Фрэнк Баррон, Уильям Барроуз, Джеральд Хёрд и Тимоти Лири. После того, как я услышал их обсуждение псилоцибина и других психоактивных субстанций, я вспомнил о том, что прочитал в описаниях Уоссона, и написал Лири письмо, в котором выразил желание выступить добровольцем для участия в его экспериментах. В апреле 1962 года я приехал в Гарвардский университет для участия в псилоцибиновой сессии. Лири пригласил меня на вечеринку в честь философа Алана Уоттса, в то время бывшего приглашённым лектором в Гарварде. На вечеринке я чем-то отравился, что привело к тому, что всю ночь меня тошнило и рвало. Я был настолько слаб, что на следующее утро, по пути в офис Лири, мне пришлось опираться на плечо своего друга Стива. Я прибыл рано, свалился в кресло и пытался, насколько мог, сохранять видимость того, что со мной всё в порядке, пока помощники Лири проводили со мной интервью. Вскоре после того, как они ушли, мне пришлось сбежать в уборную, но я был намерен всё равно участвовать в вечерней сессии.
   Как только псилоцибин возымел действие, моё недомогание исчезло. Лири оставил Стива и меня на своих ассистентов и удалился на очень важную встречу с официальными представителями здравоохранения. Полчаса спустя я закрыл глаза и начал видеть калейдоскопические видения цветных форм и завихрений, включая и гигантский гриб. Спираль из чисел, букв и слов была унесена циклоном, лишив меня вербальных и числовых символов, при помощи которых я конструировал свой мир. Я наслаждался вкусом яблока, вдыхал аромат специй в кухне, ощущал ткань ковра и трогал грудь терпеливой Сары, бывшей моим гидом во время сессии. Записи Бетховена и Мусоргского никогда ещё имели лучшего звучания, и мне казалось, что я окружён аккордами и тонами. Часы на каминной полке казались произведением искусства из мастерской Челлини. Я визуализировал утончённые персидские миниатюры и арабески. Я был при дворе хана Хубилая, внутри геодезического купола Бакминстера Фуллера, в Версале вместе с Бенджамином Франклином, а также танцевал фламенко с испанскими цыганами, один из которых подбросил в небо розы, которые взорвались подобно фейерверку. Я был в Монтичелло с Томасом Джефферсоном, я наблюдал, как Эдгар Аллан По сочиняет поэзию в Балтиморе. Внезапно я поймал себя на том, что нахожусь в Белом доме, смотрю на бюст Авраама Линкольна и кто-то шепчет: «Президента застрелили», – и образ Линкольна сменился образом Джона Кеннеди. Мне не было известно, что это трагическое видение обретёт реальность менее чем два года спустя.
   Мои глаза наполнились слезами, и я визуализировал турбулентное море; Стив, Сара и ещё один гид были со мной на маленьком плоту, пытаясь удержаться на плаву. Мы встретили гигантскую, тёмнокожую фигуру, с оголённым торсом, стоящую по пояс в пенящейся воде. Лицо человека было озарено грустной улыбкой. Он излучал любовь, сострадание и заботу, но не мог обеспечить нам безопасность. Мы почувствовали, что это было лицо Бога, тело нашего Творца, и на мгновение мы стали едины. У меня было впечатление, что если бы мы, люди, выражали любовь, сострадание и заботу в нашей обыденной жизни, мы могли бы приобщиться к божественному. И затем, столь же резко, как и начавшись, переживание закончилось.
   В течение нескольких мгновений данное переживание было трансперсональным. Однако большая часть этого опыта подпадает в категорию переживаний, которые Роберт Мастерс и Джин Хьюстон (Masters, Houston, 1968) называют «религиозными». При религиозном опыте человек уверен в том, что у него была встреча с Богом, Богиней, Фундаментальной реальностью или Основанием всего бытия. Мастерс и Хьюстон называют этот трансперсональный опыт «мистическим единством» (стр. 100). Строго говоря, те религиозные переживания, во время которых идентичность человека остаётся нетронутой, не являются трансперсональными. Исследователи, занимающиеся построением «иерархий», относят мистические и трансперсональные переживания к более высокой категории, нежели просто «религиозный» опыт. Несмотря даже на то, что существуют данные, связывающие религиозные и духовные переживания со здоровьем и долголетием (Koenig, McCullough, & Larson, 2001, стр. 440), мне неизвестно о существовании исследований, которые бы подтверждали, что какой-то один тип переживаний более действенен, чем другие, в плане благоприятных эффектов.
   Был ли мой псилоцибиновый опыт аномальным в том же смысле, в каком аномальным было моё осознание смерти дядюшки Макса? Невзирая на то, что я понимал, сколь ограничены слова, я написал отчёт о переживании и разослал его нескольким своим друзьям. Когда Кеннеди был убит, некоторые из них предположили, что я был видящим. Однако ещё до той сессии мне был известен странный исторический паттерн, заключающийся в том факте, что президенты, избираемые через двадцатилетние интервалы, умирают во время президентского срока, и это могло повлиять на (или даже спродуцировать) тот тревожный псилоцибиновый образ (Krippner, 1967). Неважно, аномальным он был или нет, мой грибной вечер стал ЭЧП, потому что я навсегда запомнил открытия, полученные во время данного переживания. С тех пор я никогда не воспринимал слова столь же серьёзно или слушал музыку так, как раньше. И с тех пор я не переставал смаковать понимание Бога как сострадательного, но не обязательно всемогущего и всеведующего.

Роль отношений

   В своей провокационной книге «Избитая дорожка» Птолеми Томпкинс (Tompkins, 2001) сокрушается о том, что никто из встреченных им во время своего «поиска истины» взрослых – ни в семье, ни за её пределами – не смогли дать полностью полезные наставления. К счастью, его собственные внутренние ресурсы оказались более полезными, чем какой-либо внешний учитель. Томпкинс приходит к выводу, что в прежние времена ни одному молодому представителю племенной общины не требовалось пускаться в далёкие путешествия в поисках ответа на вопрос «в чём смысл жизни?». Мифологическая система его культуры содержала ответы и могла объяснить любой аспект бытия молодого человека со своей точки зрения. Но Дэвид Файнстайн и я в своих книгах и статьях о «личной мифологии» указываем на то, что великие культурные мифологии мира в настоящее время серьёзно подорваны и поставлены под сомнение, так что людям необходимо взять в свои руки труд по созданию своих мировоззрений и парадигм для жизни (Feinstein& Krippner, 1997).
   Нападение на США, совершённое 11 сентября 2001 года, потрясло людей, чья личная мифология исходила из постулата «жизнь предсказуема, честна и поддаётся пониманию». Подобное мировоззрение перестало быть дееспособным, – если оно когда-либо таковым и было. В такие времена полезные наставления можно найти в Книге Иова. Когда Иов, идеальное воплощение набожности, теряет своё здоровье, богатство и детей, он спрашивает Господа: «Почему я?» Господь отвечает Иову «из бури», говоря, что он «омрачает Провидение словами без смысла», и спрашивает его: «где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь». Наконец, Иов признаёт: «я говорил о том, чего не разумел». Всякий раз, когда у меня возникает соблазн начать жаловаться на то, что «жизнь несправедлива», или на то, что жизнь должна быть предсказуемой и поддаваться разумению, я возвращаюсь к этому вызывающему благоговение тексту.
   Мне, видимо, повезло больше, чем Томпкинсу, особенно в плане членов семьи и духовных учителей. Несмотря на то, что я бесконечно благодарен своим заботливым родителям и сестре (с её семьёй), я всё же не буду имитировать победителя кинопремии «Оскар», скороговоркой выговаривающего тирады благодарности вплоть до того момента, пока звук его голоса его не заглушит оркестр. Тем не менее, рассказ о наиболее ценимых отношениях в моей жизни должен включать свами Шивананду Раду и Тара Сингха.
   Рада, будучи инициированной в Ришикеше (Индия) в 1956 году, стала первой западной женщиной, ставшей свами. Не имея вначале никакой финансовой базы или организационной поддержки, она основала серию «Домов Рады» в Канаде, Мексике, США и Западной Европе. Она считала, что трансперсональные переживания, хотя они и необычайно редки, являются выражениями «любовной связи с Божественным».
   Будучи молодой женщиной, Рада (тогда ещё носившая имя Сильвия Хелман) обрела известность в Германии как танцовщица, однако преждевременная кончина её мужа привела к решению отправиться в духовное путешествие в Индию. Там она училась у ряда духовных учителей. Познания её были столь велики, что многочисленные поклонники хотели распространять её книги (см., например, Radha, 1978, 1994). Один из её поклонников предположил, что если бы Радха получила степень доктора, то она могла бы добавить блеска к своему имени и завоевать новых поклонников. Она попросила меня участвовать в диссертационном совете в Институте Юнион, на что я охотно согласился, даже несмотря на то, что подозревал, что прибавление нескольких букв к её имени не превратит её книги в бестселлеры. Так или иначе, была назначена дата первого заседания диссертационного совета. Я ожидал в своём офисе в Сан-Франциско приезда её шофёра, который подвёз бы меня до места. Он же совершенно запутался и думал, что кто-то другой отвезёт меня на встречу. Без моего участия встреча была отменена – вместе с планами Рады на получение докторской степени. Я чувствовал себя ужасно, виня себя во всех тяжких за то, что в течение недели я не догадался уточнить у её группы подробности нашей встречи. Рада была очень милостива и сняла с меня любую ответственность за происшедшее, – это было уроком, к которому мне удавалось обращаться всякий раз, когда у меня возникал соблазн «обвинить» кого-либо за неумелые действия.
   Но мне потребовалось ещё раз выучить этот урок. Зимою 1992 года мне позвонила Рада, которая была тяжело больна артритом и жила в штате Вашингтон. Она пригласила меня посетить её, и я запланировал это сделать после конференции в Сиэттле, которая должна была проходить в январе. Я должен был бы сразу же поехать к Раде, потому что она умерла вскоре после нашего разговора. Когда она сказала, что я и она мыслим «весьма схоже», это было чудесным комплиментом. Опять же, на меня не было возложено никакой вины за то, что я не сумел организовать свой приезд к ней. Вместе с тем я храню как драгоценность образ Белой Тары, который она мне подарила, и обращаюсь к нему всякий раз, когда мне требуется получить доступ к самому глубокому источнику мудрости.
   Другие примечательные отношения начались тогда, когда я познакомился с Тара Сингхом в Вирджиния-Бич, родном городе Ассоциации исследований и просветления (Association for Research and Enlightenment), где трудился Эдгар Кейси. Сингх родился в Индии и после Второй Мировой войны переехал в США. Я всегда наслаждался его историями о том, как он проводил время с Джавахарлалом Неру, Дж. Кришнамурти и Элеанор Рузвельт, которую я встречал в 1953, будучи студентом в Университете Висконсина. Вдохновенный учитель по темам, тщательно подобранным из «Курса чудес» («A course in miracles»), «Тараджи» (как он любил, чтобы его называли) часто повторял совет нашей общей подруги, Хелен Шукман (Helen Schucman). Хелен, работавшая психологом, стала «писцом» для этих воодушевляющих томов и однажды дала следующий совет: «Этот курс необходимо прожить, а не выучить» (Singh, 1986).
   Я посещал некоторые из ретритов Тараджи и ценил его попытки ввести участников «в тишину». Современная западная цивилизация, известная своей фиксацией на прогрессе и самоулучшении, оставляет мало времени для мгновений безмолвия и тишины, в которые люди могут предаваться рефлексии, созерцанию или простому переживанию того, кто они есть на самом деле. Для Тараджи самым значимым даром в жизни является тишина, но «мы должны приходить в тишину без желаний и страстей» (стр. 96). Мне было понятно, почему эти ретриты были популярны и многие их участники с удовольствием возвращались на следующий год.
   Я посетил один из таких ретритов в Асиломаре, располагающемся в калифорнийской части Тихоокеанского побережья. В последний день ретрита было выделено время на вопросы и ответы. К превеликому моему удивлению Тараджи пригласил меня сесть рядом с ним и перенаправлял некоторые вопросы мне. Для меня было нехарактерно давать людям духовные советы, но я ценил уверенность Тараджи. В течение часа я отвечал, сопровождая, где мог, ответы примерами из своей жизни. К примеру, я соотнёс со своим опытом то, что один из трёхсот шестидесяти пяти уроков, предлагаемых курсом, рекомендовал студентам благодарить тех, кто преследовал или клеветал на них. В моём случае, когда я сменял обиду прощением и двигался дальше, мне удавалось в лучших целях использовать энергию, растрачивавшуюся мной на поддержку неприязни и гнева.
   Последним вопросом было, на самом деле, утверждение «вновь обращённого» христианина, который возбуждённо высказал своё убеждение относительно того, какое значение имеет принятие Христа в своей жизни. Единственным ответом, который пришёл мне на ум, было: «Что ж, тогда у вас есть всё, что нужно!» – и на этой ноте Тарадже завершил сессию вопросов и ответов, и мы проследовали на обед.
   Мои самые памятные моменты общения со свами Радой и Тара Сингхом не были ни аномальными, ни трансперсональными. И вправду, это были «аномалии личностного опыта», бывшие исключительными лично для меня, хотя они могут и не показаться таковыми для других. Тем не менее, Уайт указывает на то, что эти переживания оказывают неизгладимый и сильный эффект на индивидуума и сопровождают процесс ЭЧП в течение жизни, углубляя, возвышая и оживляя человека. Эти межличностные события (как и десятки подобных) выступили значимыми вехами на пути моего духовного развития.
   Подчас эти примечательные встречи были очень мимолётными. Сразу же после одного из моих воркшопов по теме «личной мифологии» в Палас-Афена, расположенном в Сан-Паулу (Бразилия), организаторы поставили временное окно для диалога с Трангу Ринпоче, приглашённым тибетским ламой, и его свитой. Когда пришла моя очередь задать вопрос, я спросил ламу: «Отчего столь многие сильные духовные лидеры становятся жертвами финансовых или сексуальных излишеств или превращаются в алкоголиков или наркоманов?» Лама ответил: «Легче проповедовать дхарму, нежели жить дхармой; скромный монах в отдалённом монастыре может жить жизнью, намного более духовной, нежели известный гуру, примелькавшийся по телевизору и написавший множество книг». Это был урок, который я навсегда сохранил у своего сердца.

Потея в Неваде

   Существует развернувшаяся среди антропологов дискуссия относительно того, являются ли шаманские традиции, использующие психоактивные растения, «низшими» или «высшими» по сравнению с теми, которые не используют психоактивные вещества. Мне никогда подобное разделение не казалось полезным или точным. Мой критерий основывается на библейском предписании: «По их плодам познаете их». История использования психоактивных растений насчитывает тысячелетия, а посему, с исторической перспективы, таковое не может рассматриваться «дегенеративной» формой шаманизма.
   У меня была возможность участвовать в мощном, изменяющем сознание ритуале в 1974 году, во время первого моего визита в дом Раскатистого Грома, межплеменного шамана, жившего в Карлине, штат Невада. Когда я садился на пересадочный рейс в Неваду, то с удивлением обнаружил актрису Коринн Калвет на борту. Ей было известно о моих планах, и она решила присоединиться ко мне, надеясь, что Раскатистый Гром согласится поработать с неприятным желудочно-кишечным расстройством, которым она страдала и которое поставило в тупик полдюжины голливудских врачей. Как только мы прибыли, я представил Коринн Раскатистому Грому и его жене, Пятнистому Оленю, которая за ночь до этого смотрела один из фильмов с участием Коринн по телевизору. Раскатистый Гром посчитал это совпадение «знаком», что ему нужно было поработать с несчастьем Коринн, и целительская сессия была назначена на ночь.
   Посчитав, что ему потребуется помощь в этом деле, Раскатистый Гром пригласил меня, моих друзей (приехавших в Карлин на несколько дней раньше) и своих «духовных воинов» в свой вигвам, или индейскую парную. Вигвам был сконструирован из молодых деревьев, согнутых и связанных вместе. Они были обиты шкурами животных, что предотвращало ток воздуха. В центре вигвама было небольшое углубление, наполненное раскалёнными докрасна камнями. В процессе пения и молитв Раскатистый Гром медленно выливал воду из черпака на камни. Волны жгучего жара обволакивали наши голые тела.
   Мы лили воду на камни по очереди, и жар усиливался, пока не стало казаться, что у меня горит кожа. С каждым вдохом я чувствовал, словно бы воздух выжигает мои лёгкие. Я ощутил, что близок к обмороку, и мне пришлось позаботиться о том, чтобы не упасть на шипящие от жара камни. Наконец я осознал, что я не могу бороться с жаром, – наилучшим путём к спасению было бы принять жар и сопровождать его. Я попытался объединиться с горячим воздухом и позволил каждому делаемому мною вдоху усиливать это единство. Вскоре ощущение распространилось на всю группу, камни и вселенную в целом. По мере того, как пот градом лился из моего тела, я ощущал, как меня очищает от тревоги, страданий и всех незначительных проблем, которые ограничили бы моё участие в последующей целительской сессии.
   Мы вышли из вигвама, омылись водой из шланга для поливки, натянули назад свои одежды и проследовали за Раскатистым Громом к костру, где нас ожидала Коринн, сидя в удобном кресле. Под звуки барабанного боя мы танцевали вокруг костра в течение некоторого времени, пока Раскатистый Гром проводил целительский ритуал, используя в процессе коготь орла и перья. После церемонии Коринн проспала долго и проснулась на следующий день. После пробуждения она никогда уже более не жаловалась на дискомфорт в области желчного пузыря.
   Раскатистый Гром поведал мне, что орёл был его тотемом и что он иногда преображался в орла, чтобы пролететь над ближайшей местностью и найти целебные растения. После ряда сновидений, имеющих отношение к данной теме, я осознал, что у меня были, по меньшей мере, два тотема, или «животных силы». Одним из них был олень; и я познакомился с его силой во время того опыта в летнем лагере в Висконсине. Другим животным была южноамериканская пума. Будучи ребёнком, я обожал играть «Животное бинго» с сестрой и друзьями-соседями. Вместо чисел, карточки бинго были украшены изображениями животных, равно как и колёсико, игравшее центральную роль в игре. Мы по очереди крутили колёсико, а когда оно останавливалось, если было совпадение с имевшимися карточками, мы клали соответствующую карточку на изображение животного. Изображение пумы меня восхищало, поскольку она, как казалось, выпрыгивала из колёсика и из карточки. С неизменностью выходило, что пума приносила мне удачу при всяком своём появлении на моей карточке.
   В последующие годы я встречал других оленей и пум в журналах, фильмах, зоопарках и иных местах. Их удачное появление, как казалось, совпадало с благоприятными событиями в моей жизни. Прибегая к приёмам воображения я мог обращаться к ловкости и грации Оленя или силе и дикости Пумы в те моменты, когда было нужно. Воспоминание об опыте, пережитом в вигваме, навсегда остаётся для меня напоминанием об этой мудрости коренных народов Америки. Когда люди слышат, что мне дано индейское имя («Викаса Васте», что на языке лакота-сиу означает «Хороший Человек»), они иногда задают мне вопрос, есть ли у меня животное силы, – я всегда считаю за честь представить им Пуму и Оленя.

Иисус в Рецифе

   Будучи ребёнком, я посещал лютеранскую и пресвитерианскую воскресные школы и в значительной степени вырос на библейских описаниях Иисусовых чудес, а также на знании его притч. Протестантский вариант Библии не включает главы из апокрифов, поэтому мне пришлось подождать очень много лет, прежде чем я обнаружил одно из любимейших моих высказываний, приписываемых Иисусу. В деяниях Иоанна говорится: «Если вы поймёте, кто Я есмь, знайте же: всё, что я сказал, я произнёс играючи и, тем самым, никоим образом не могу быть пристыжен. Я танцевал». Возможно, Иисус был (и до сих пор остаётся) трикстером!
   В течение тех лет, которые я провёл в Нью-Йорке, я водил своих приезжих друзей в Музей современного искусства, располагающийся в центре Манхэттена, чтобы насладиться несколькими восхитительными картинами Сальвадора Дали, включая и «Тайную вечерю». В ней светящийся голубоглазый Христос готовится к причастию своих учеников, тогда как на фоне проплывают грёзоподобные фигуры. Я приобрёл несколько небольших репродукций этой картины и использовал их в качестве объекта для медитации. Однажды днём, после того, как в течение почти часа я просидел в тишине, я потерял чувство своей идентичности и ощутил, как сливаюсь с Иисусом. Эти трансперсональные мгновения длились недолго, но я желал их повторения. Любопытен был тот факт, что я не мог войти в состояние единства, напрямую вглядываясь в образ Христа. Мне нужно было ввести себя в «сознание Христа», ощутить сочувствие ко всему страданию, простить всех своих врагов, поклясться трудиться во имя мира и справедливости.
   И даже достигнув этого, мне нужно было предпринять ещё один шаг: мне нужно было смотреть слегка расфокусировавшись, нежели прямо на изображение Христа. Моя интерпретация этого феномена заключается в том, что опыт единства не настолько важен, насколько важно «проживание Христа» – ежедневный танец, в котором учишься следовать Величайшей заповеди: «Люби ближнего, как самого себя», – или: «Поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой». Те, кто следуют этой заповеди, обнаружат себя, возможно непреднамеренно, участвующими в трансперсональном опыте, ведь любовь, на мой взгляд, можно определить как расширение когнитивной, эмоциональной и/или физической деятельности за пределы своих границ во имя благополучия другого человека, других людей или других существ.
   Четыре раза я посещал Духовный центр (Centro Espiritu) в Рецифе (Бразилия), останавливаясь у Маноэля Рабело Перьеры, лучше известного как Пай («Отец») Элай. Бывший банковский служащий, откликнувшийся на свой «зов», Пай Элай теперь служит священником в африкано-бразильских традициях кандомбле и умбанда. Полотно на стене Центра изображает Ошалу, или аналогичного Иисусу оришу (бога) чистоты в традиции кандомбле. Картина не перестаёт меня вдохновлять. Синкретическому Ошале/Иисусу в храме молятся бедные «цветные» люди, и это укрепляет мою убеждённость в том, что основная миссия христианства состоит в том, чтобы отождествляться с беззащитными, отчуждёнными и притеснёнными, вставать с ними плечом к плечу в трудных ситуациях – точно так же, как, согласно преданиям, поступал Иисус два тысячелетия назад.
   Каждый ориша предпочитает определённый день недели, и для Ошалы этим днём является пятница. Каждый ошира отождествляется с определённым цветом, и Ошала предпочитает белый. Некоторые бразильские духовные лидеры настаивают на том, что я «ребёнок» Ошалы, а посему по пятницам я специально зажигаю белую свечу и использую её пламя для своей утренней медитации.
   Среди всех приёмов медитации, которые я испробовал, для меня наиболее удовлетворительным оказалось сосредоточение на пламени свечи и параллельное отслеживание дыхания. Древнегреческий философ Гераклит использовал «огонь» как метафору «потока» – или напоминание, что всё в жизни подвержено постоянному изменению, что мы никогда не вступаем в одну реку дважды и что всякая «истина» подвержена смысловым изменениям. Гераклит предвидел литературный приём деконструкции: его «огонь» является деятельным принципом деконструкции, которая, в конечном счёте, с гениальностью деконструирует саму себя (Haxton, 2001, стр. xiv).
   Вот мысли, что мерцают и растворяются в моём сознавании в ходе медитации. Вместо того, чтобы сосредотачиваться на них, я просто пытаюсь высвободить каждую мысль и позволить ей раствориться. Но когда я тушу свечу и на время завершаю медитацию, то понимаю, что все они суть послания, которыми Христос, Ошала и Гераклит постоянно вдохновляют меня на то, чтобы вновь и вновь воплощаться.

Аяхуаска в тропическом лесу

   Одна из множества аномалий, с которыми я столкнулся за время исследований шаманизма, относится к комплексному напитку, известному в качестве «аяхуаски», «йаги» и многих других имён, в зависимости от той части Амазонского бассейна, в которой они используются (Polari, 1984; Shannon, 2001). Некоторые племена приписывают источник знания человека о напитке контактам с подводными существами, другие – вмешательству гигантских змеев, а третьи – сообщениям от самих растений. Джереми Нарби (Narby, 1998) комментирует это следующим образом: «Перед нами народ, который, не имея электрических микроскопов, выбрал среди 80 000 видов амазонских растений… нейрогормон, который они смешивают с вином, содержащим вещества, активирующие ферменты пищеварительного тракта, в ином случае блокировавшего бы эффект. И они делают это с целью изменения своего сознания. Словно бы они знали о молекулярных свойствах растений и научились искусству их комбинирования» (стр. 11). Этот напиток стал священным для трёх синкретических бразильских религиозных групп, среди которых наибольшая известность принадлежит санто-дайме (SantoDaime, т. е. «дай мне здоровье»).
   В 1996 году я участвовал в международной конференции по трансперсональной психологии в г. Манаус (Бразилия). Не входя в официальную программу конференции, сессия аяхуаски была запланирована к проведению в местной церкви санто-дайме. Будучи участником нескольких сессий с аяхуаской, я был мотивирован к участию тем, что мой друг хотел получить инициацию в переживания, получаемые при помощи этого «вина для души».
   Вскоре после того, как я выпил дайме, мне явилась серия сильных образов. В своём воображении я вышел за пределы церкви, далеко углубившись в тропический лес. Жизнерадостный мальчик подбежал ко мне и заявил, что он ему только что повстречалась не одна, а несколько богинь. Я очень хотел проверить правдивость истории, поэтому я продолжил свой путь, даже, несмотря на то, что тропинка исчезла. Я не разочаровался в своём решении: я увидел три серебряных палатки, расположившихся на поляне, и вошёл в первую из них.
   К превеликому удивлению я увидел, как навес приподняла Афродита и пригласила меня войти. Вся её форма излучала свет, её светло-белое платье сияло, её контуры и форма слепили светом. Афродита заглянула мне прямо в глаза. Я подошёл к ней, и наши объятия принесли чувство экстаза в мои чресла и слёзы в мои глаза. Я поглаживал внутреннюю сторону её ног, приближаясь к её бёдрам, уверенно кружа по поверхности её тела кончиками своих пальцев. Я помню, как убрал драгоценное украшение с её пупка, чтобы поцеловать её изящный живот. До того, как древние греки ввели культ Афродиты, она была финикийской богиней плодородия, но было похоже на то, что мне удалось её застать между беременностями. Позднее я вспомнил, что она родилась из семени Посейдона или же, в зависимости от предпочитаемой версии истории, из повреждённых гениталий Урана. В ту ночь это было неважно; можно процитировать один источник: «начиная с её искрящихся светлых волос и заканчивая серебристыми ступнями, всё в ней излучало очарование и гармонию» (Guirand, 1959, стр. 131).
   Неожиданно я осознал, что стою перед другим шатром. На сей раз внутрь меня приглашала древнескандинавская богиня Фрейя. Половина моих предков норвежского происхождения, посему я почувствовал себя как дома. Фрейя была одета в коричневые меха, и я отметил, что её одеяния, должно быть, слишком жаркие для условий джунглей. Со смешком она сбросила меха, обнажившись предо мной и красуясь в лучах своей элегантности. Я привлёк её к себе, обняв, поглаживая её спину от шеи до копчика. Она потянула меня за собой на диван, и я вновь ощутил единение души и тела. Я ценил её сияющее золотое украшение, и позднее с удивлением прочитал, что ей пришлось переспать с четырьмя карликами, чтобы заполучить его. Из-за этого деяния Локи, скандинавский бог-трикстер, называл её шлюхой, но моё отношение к ней было более всепрощающим, ведь я знал, что попросту такой была природа богини любви, чья «красота бесподобна» (Bjarnadottir & Kremer, 2000, стр. 157).
   Вскоре я оказался в третьем шатре, где меня встретила Эрзули, вудуистская богиня сексуальности, плодородия и любви. Утончённая чернота её обволакивала меня, покуда я ласкал груди её, открывая сердце её, массировал грудную клетку, а затем нежно ласкал её лоно. Эрзули, сногсшибательно одетая в фиолетовые и розовые цвета тропиков, украсила свои волосы экзотическими цветами, которые я встречал на её родном острове в Гаити, когда был там в 1980 году. После того визита мне было ведомо, что Эрзули полностью и всецело отдаёт себя всем отношениям, но вскоре оказывается брошенной, становясь «трагической любовницей» традиции вуду (Deren, 1970). Я решил, что на сей раз она получит хорошее обхождение: она навсегда останется хранимой частью меня самого, и я всегда буду помнить о нашем союзе с любовью. Когда я открыл глаза, то пред моим взором предстало, что многие окружавшие меня новички испытывали большой дискомфорт, то и дело подбегали к ближайшему дереву, где их тошнило, затем возвращались обратно на скамью, чтобы вскоре вновь побежать к деревьям. Мои же телесные ощущения были чувственными и сладкими, будучи последствиями моих трансперсональных слияний.
   Афродита. Фрейя. Эрзули. Каждая богиня научила меня чему-то и открыла мне какое-то знание. Я знал: на каком-то уровне они есть часть меня самого, – но то, что они приняли независимые формы, наполнило меня изумлением. Также они были божественными госпожами, кундалини-шакти, юнгианскими архетипами анимы, даже проявлениями Святого Духа. Все они пригласили меня в свои шатры. Лоуренс Эдвардс (Edwards, 2000) отмечает, что таков повсеместно встречаемый способ единения с Божественным: в ряде традиций сексуальное слияние является высшей формой преклонения. По размышлении я вспомнил, что эти богини любви также олицетворяют плодородие и помогают во время деторождения, когда ребёнок проходит через двери нового бытия. Вместе с тем я осознал, что последние две функции отражены не только моими норвежскими корнями, но также и германскими и североирландскими: «Криппнер» переводится как «создатель колыбели» («crib-maker»), тогда как мои ирландские прародители носили фамилию «Портер», что переводится как «привратник».
   Дженни Уэйд (Wade, 2000) провела серию блестящих феноменологических исследований соотношения секса и духовности. Она сделала вывод, что сексуальные переживания могут приводить к «подлинной трансценденции и интегрированной, воплощённой духовности» (стр. 103). В дополнение к существованию даосской, тантрической и иудаистской традиций, специально заточенных под эту цель, можно сказать, что практически каждому двадцатому человеку, по-видимому, свойственно спонтанное переживание непроизвольных, экстраординарных переживаний во время занятий любовью независимо от того, каковы их личные верования или же нравственные установки того общества, в котором они живут. К числу таких людей относятся и атеисты (стр. 104). Мои собственные переживания подтверждают данные Уэйд (в дополнение к моему отчёту о богинях, – вам просто придётся поверить мне на слово). Как бы то ни было, я согласен с её выводом, что «секс может привести людей в те же измерения, что и транс, медитация [и] психоактивные вещества» (стр. 120). Такие переживания возможны, несмотря на тенденцию многих религиозных групп отвергать секс в лучшем случае как «низшую» форму духовной практики, а в худшем – как опасность на пути к духовной трансценденции.

Ступая по священным местам

   В 1997 году один из моих студентов в Сэйбрукской Высшей школе, бывший мусульманином, пригласил меня погостить в Израиль. Мне удалось посетить гробницу Моше Маймонида, в честь которого был назван медицинский центр в Бруклине, где я проработал в течение десяти лет (Ullman & Krippner, with Vaughan, 1989). Мы также посетили в Иерусалиме места, связанные с погребением и воскресением Христа. Я посетил храм Гроба Господня, почитаемый православной, коптской и римско-католической церквями, а также Садовую могилу, чтимую протестантами. Я ступал по священной земле поблизости и от других мест – Купола Скалы, Пути Скорби (Виа Долороза) и Стены плача. Во время других поездок мне довелось пройтись по Мачу Пикчу, побывать в Дельфи, Гластонбури, посетить Стоунхендж, Боробадур, Тиахуанеко, берега реки Ганг, гору Тамалпай и такие храмы, как те, что посвящены Фатиме, Лурдской Богоматери и деве Марии Гваделупской. Меня приводили в трепет могучие мезоамериканские и древнеегипетские пирамиды, равно как и менее солидные пирамиды Эквадора.
   Д. Х. Лоуренс (Lawrence, 1923) писал о «духе места», отмечая, что любая группа людей, по-видимому, «поляризуется» в определённой местности. Данный поиск «базового духовного дома» стал основой для моего турне 1994 года по священным местам в Корнуолле (Англия), где я гостил у Пола Деверё (Paul Devereux), директора «Проекта Дракон» (Dragon Project) – организации, занимающейся исследованием энергетических феноменов, предположительно наблюдающихся в таких местах. Карн Ингли (или «пик ангелов») был одним из пунктов нашего маршрута. Его зубчатый пик на горном кряже Пресели являет собой выделяющуюся достопримечательность из разряда тех, при посещении которых бесчисленные путешественники сообщают о переживании «вибраций», «эманаций» и «ощущений энергии». Люди древности завешивали его ожерельями, а в шестнадцатом веке св. Бринак (Brynach) заявил, что ему там явились ангелы. После того, как один журналист сообщил о том, что на Карн Ингли его компас начал вести себя весьма странно, исследователи из группы Деверё отметили полное искажение показаний компаса на некоторых скалистых поверхностях, а также в некоторых точках в воздухе. Сравнение с другими пиками на горном кряже Пресели не произвело аналогичных результатов (Devereux, Steele, & Kubrin, 1989).
   Хотя я и подозревал, что причина странных переживаний крылась в силе внушения, Деверё объяснил мне, что магнитоактивные камни, формирующие Карн Ингли, содержат достаточно железа, чтобы производить такой ощутимый эффект. Также он мне поведал, что имеются данные в пользу того, что строители мегалитов по-особенному использовали магнитоактивные камни при создании некоторых из священных памятников. Один из участников группы Деверё пригласил меня встать рядом с Карн Ингли, чтобы «почувствовать вибрации». Однако ни силы внушения, ни магнитоактивных камней как таковых не было достаточно, чтобы я испытал «энергетическое» переживание.
   Несколько лет спустя я посетил Чичен-Ица, тольтекско-майянскую достопримечательность в центральном Юкатане. Я присоединился к группе туристов, чтобы посетить там пирамиду Кукулькана. Проход был очень узким, а потолок располагался низко. Примерно на полпути к цели меня поразил приступ клаустрофобии, не похожий ни на что когда-либо мною испытанное. Мне было трудно дышать, я весь вспотел и еле переставлял ноги. Не желая задерживать других, я развернулся и двинулся назад. К моему удивлению у меня не возникло никаких проблем выйти оттуда. Не испытывал я никаких непреодолимых проблем и в других пирамидах или когда исследовал небольшую пещеру в Иллинойсе. Один из моих мексиканских друзей напомнил мне историю о легендарном предводителе майя, который, как считается, всё ещё скрывается под землёй в Чичен-Ица, и предположил, что тот мог сыграть со мной злую шутку. Ох уж эти трикстеры: они повсюду!
   Более приятные воспоминания у меня о времени, которое я провёл в Ласко в 1997 году. Нашей группе выделили только тридцать пять минут, чтобы посетить пещеру и насладиться наскальными рисунками, насчитывавшими семнадцать тысяч лет; даже несмотря на столь малое время, атмосфере пещеры потребовалось бы несколько часов, чтобы восстановиться после нашего вторжения. Довольно быстро чистая сила диких лошадей, рогатых оленей и могучего бизона захватила меня. Поверхность пещерных сводов привносят трёхмерные очертания в рисунки; естественно сформировавшееся отверстие служило глазом для одного животного, а выступающий камень – плечом для другого. Неотвратимо я начал входить в сознание этих художников из эпохи верхнего палеолита. Однако никакого определённого сообщения я не получил. Совершали ли они ритуал, чтобы обеспечить успех в охоте? Были ли эти невероятные звери духами-проводниками племени? Символизировали ли изображения могущество племени и служили ли они магическим целям? Тогда в своём воображении я ощутил, что мировосприятие этих ранних людей было прямым и непосредственным; рисунки, возможно, могли поведать нам нарратив такого опыта. Иногда пасущийся олень – это просто пасущийся олень. Я воздерживаюсь от того, чтобы применить термин «искусство» по отношению к этим чудесам: «искусство» означает нечто отрезанное от непосредственного переживания, сакрализированную или коммерциализированную форму. В животных на наскальных рисунках Ласко не было ничего потустороннего; они казались столь же живыми, сколь они, должно быть, были в процессе рисования.
   Современным архитектором, наиболее непосредственно касавшимся в своей работе «духа места», являлся Фрэнк Ллойд Райт, с которым мне довелось встретиться несколько раз в течение его длительной жизни и бурной карьеры. Райт беспрестанно вёл диалог с холмами и долинами Висконсина, равно как с горами и пустынями Аризоны, где располагалась его зимняя резиденция. В 1952 году я познакомил его со студентами Университета Висконсина, а позднее посетил обе его школы. Он говорил (и писал) о необходимости помогать людям «выходить за пределы ограничений», которые он воспринимал как архитектурную тюрьму прошлого, и выступал за использование природных, позаимствованных из местности материалов, при работе над своей «органической архитектурой».
   Для студентов, находящихся в оргкомитете, было обычным делом приглашать гостей для частной дискуссии после того, как они выступят в Висконсинском театре Юнион. Райт имел заслуженную репутацию эксцентричного и вспыльчивого человека, и его остроумие только лишь закрепляло это впечатление. Но один его ответ вызвал во мне одно из самых сильных расширяющих сознание переживаний в жизни, очевидно превосходящее что-либо связанное с так называемыми «проявляющими сознание» психоактивными веществами. За океаном свирепствовала Корейская война, и многие студенты боялись, что их рекрутируют в армию, как только они выпустятся из университета. Один из студентов поведал Райту свою дилемму: он считал себя американским патриотом, но он выступал против использования войны в качестве средства разрешения международных споров. Он спросил Райта: «Что мне делать, если мне придёт повестка?» Без какого-либо промедления Райт тряхнул своими седыми волосами, посмотрел студенту прямо в глаза и посоветовал: «Не иди!» Студент удивился: «Что вы имеете в виду? Я должен буду идти». Райт продолжил: «Ты сам же ограничиваешь себя в выборе. Скажи комиссии в военкомате, что ты пацифист. Переедь в другую страну. Ты можешь даже отправиться в тюрьму. Но на войну не иди». Группа студентов была потрясена. Райту задали следующий вопрос, но я его не слышал. Я читал книги про экзистенциализм ранее, но своим ответом Райт научил меня, что наш экзистенциальный выбор нередко оказывается шире, чем мы привыкли думать. Позднее я использовал это открытие, когда помогал противникам Вьетнамской войны рассмотреть, какие у них есть варианты, даже тренируя некоторых молодых людей, которые затем успешно убедили свои комиссии в том, что они не подходят для военной службы по причине якобы альтернативной сексуальной ориентации или якобы проблем с наркотиками.

По мере вращения колеса

   В начале 2001 года моя жена подала на развод, что подвело черту под нашим браком, длившимся тридцать пять лет. В поисках утешения я часто медитировал и в апреле вызвал образ, будто бы я падаю в руки высокого, благородного и сострадательного Будды. Позже я осознал, что это была пятидесятиметровая бамианская статуя Будды. Простояв 1600 лет она, вместе с другой статуей, после двадцатидневной осады была уничтожена афганскими талибами. Столетиями эти будды наблюдали за восхождением и закатом множества культур. Когда я созерцал ту сцену, при помощи воображения оказываясь в центре чёрно-красного огненного разрушительного пламени, то понял, что всему отведено своё время. И искусство древних традиций, и дикость экстремистских религий, и, тем более, тридцать пять лет, которые я провёл со своей женой, – всё невечно. Нравится нам это или нет, наша природа состоит в течении. Зная это Будда только лишь смеялся, когда талибы уничтожали его образ. Как отметил Тхить Нят Хань (Hanh, 1999): «Где бы и когда бы ни были осознанность, подлинное присутствие, сострадание и понимание, Будда всегда там» (стр. 153). Картины, статуи и тому подобное суть всего лишь напоминания.
   Лидер талибов Мулла Мохаммед Омар заявил, что он узнал свою судьбу во сне, в котором Господь призвал его, чтобы он спас свою страну от враждебных военачальников, сражающихся за то, чтобы захватить контроль над Афганистаном. По словам Омара, движение возникло в качестве «простой группы приверженных молодых людей, твёрдо намеренных установить закон Божий на земле и готовых пожертвовать всем во имя этой цели». Сны и видения могут вдохновлять как злодеев, так и героев, точно так же, как и внешне синхронные события. В своей примечательной книге «Синхронистичность: Наука, миф и трикстер» Аллан Комбс и Марк Холланд (Combs, Holland, 1990) рассказывают о том, что и Уинстон Черчилль, и Адольф Гитлер сообщали о примечательных совпадениях, не раз спасавших им жизнь. Если бы не то или иное необъяснимое внешнее событие, сопровождаемое внутренним образом или целью (юнгианское понимание «синхронистичности»), история развивалась бы совершенно иначе. Трактуя синхронистичности в контексте «хаотических аттракторов», вторя Книге Иова и её посланию, Комбс и Холланд предполагают, что вселенная преисполнена неожиданных и непредсказуемых явлений. Таким образом, «её цель, в конечном счёте, нельзя понять рациональным умом. Её нужно прожить всем своим существом» (стр. 144).
   В дополнение к моей профессиональной работе со сновидениями, эти ночные путешествия стали источником некоторых моих синхронных переживаний. Примерно раз в год мне могло вспомниться, что я видел сон, в котором одним из действующих лиц был актёр, на которого до той поры я не обращал особого внимания в своих размышлениях во время бодрствования. Тем не менее, в течение дня я мог наткнуться на его имя в газете или случайно переключить канал на фильм, в котором он играет, или ток-шоу, в котором он даёт интервью. Эти синхронистичности являются тем, что некоторые парапсихологи называют «тривиальными», но были и другие, которые я скорее бы назвал «ужасающими».
   В 1984 году, во время посещения парапсихологической конференции в Мехико-Сити, мне приснилось, что я приехал на ранчо Мики Харта, известного ударника, познакомившего меня с Раскатистым Громом. Мне приснилось, что Раскатистый Гром и его друзья покидали ранчо в своём микроавтобусе. У Раскатистого Грома было довольно мрачное выражение лица, равно как и у других участников его группы. Я спросил у него: «Где Пятнистый Олень?» Раскатистый Гром слегка кивнул в сторону задней части автомобиля, где я увидел закреплённый деревянный гроб. Я знал, что он содержит земные останки его возлюбленной жены, моей доброй подруги Пятнистого Оленя.
   Я проснулся, написал несколько слов, чтобы запомнить сновидение, и продолжил спать. Когда я просыпался тем же утром, то услышал голос Пятнистого Оленя, обращавшегося ко мне: «Знаешь, мы уже более не увидимся». По возвращении в США я узнал, что Пятнистый Олень скончалась той самой ночью. Я провёл довольно много времени с Пятнистым Оленем в госпитале Сан-Франциско, где она проходила курс лечения от рака, а посему её смерть не была неожиданностью. Тем не менее, синхронизация по времени моего сновидения с её кончиной сделало событие довольно трагическим аномальным опытом. Оно также было и ЭЧП в том, что дало мне мотивацию подводить к завершению отношения со своими смертельно больными друзьями, если я не знаю, будет ли текущий визит, письмо или телефонный разговор последний.
   Многие люди хотят знать мои взгляды на тему «духов», и я попросту выражаю свою открытость по отношению к этому явлению. Я определяю «духов» как предполагаемых сущностей, характеризующихся какой-то идентичностью и личностными чертами, которые могут дать людям о себе знать (визуально, вербально, кинестетически и т. д.), но при этом не связаны, в отличие от человека, временными и пространственными ограничениями. В их число входят духи мёртвых, природные духи, божества, ангелы, демоны и многие другие. Когда я услышал голос Пятнистого Оленя, возможно, это был её «дух». Годами позже, когда я вернулся на ферму своих родителей, чтобы присутствовать на похоронах отца, я остановился в той комнате, где провёл детство. Мне приснилось, что мой отец инструктирует меня выдвинуть небольшой ящик в столе, которым я не пользовался уже много десятилетий. По пробуждении я так и поступил, и нашёл фотографию своего отца и его школьной баскетбольной команды. Был ли этот радостный и памятный сувенир найден благодаря вмешательству «духа», или я попросту вспомнил забытое ранее воспоминание? У меня были и другие провокационные контакты с «духами», которым тоже можно дать множество объяснений. Между тем мне часто приходится отвечать на вопросы по данной теме следующей фразой: «Я открыт по отношению практически ко всем вещам, но при этом я скептически отношусь ко всему». Вместе с этим подобные переживания закрепляют мою привычку записывать сновидения, которые мне удаётся вспомнить, в тетрадь, а потом перечитывать записи, чтобы понять, чему я могу научиться от этих ночных путешествий.
   «Сны» («dreams») и «сновидение» («dreaming») – это два разных события. Первый термин обозначает опыт, который несколько раз происходит во время сна. Последний термин описывает всё то, что удаётся вспомнить из этого переживания. Отчёты о снах никогда не совпадают полностью с переживанием сновидения, и человеческая ошибка может их сильно рознить. Язык и память просто неадекватны для того, чтобы выполнять прямой перевод. Судя по всему, процесс сновидения сущностен для здоровья и равновесия индивидуума, даже если он редко сообщает о сновидениях. Можно провести аналогию между отчётами о трансперсональных переживаниях и данными, указывающими на необычный паттерн мозговой активности, сопровождающий отчёты о трансперсональном опыте. В своей книге «Почему Бог никак не уйдёт» Эндрю Ньюберг, Юджин д‘Акуили и Винс Рос (Newberg, d’Aquili, Rause, 2001) описывают последовательность нейрональных событий, связываемых с рядом буддийских отчётов о «пребывании в унисоне со вселенной» и ряда переживаний христианскими медитаторами «единства с Христом».
   Ближе к затылочной части мозга есть зона, которая постоянно высчитывает пространственную ориентацию человека, ощущение того, где кончается тело, а где начинается внешний мир. Во время трансперсональных переживаний данный участок перестаёт быть активным, что приводит к размытию взаимоотношения «я» – «другой». Ньюберг и его коллеги приходят к следующему выводу: «Наш разум притягивает интуиция этой более глубокой реальности, ощущения совершенного единства, в котором страдание прекращается и все вожделения растворяются в покое» (стр. 172). Процесс молитвы или созерцания может вызвать нейрональную реакцию, но, как только таковая возникнет, нейрональная цепь может расширить трансперсональный опыт. В любом случае, по заключению данных авторов, вкус яблочного пирога может иметь корреляты в виде мозговых волн или же его возможно даже вызвать, стимулируя ткань мозга, но ведь это не означает, что сам пирог не обладает вкусом или же его не существует.
   Буддийское понятие анатта, или «отсутствие отдельного „я“», описывает те условные реакции, которые необходимо ограничить, если индивид желает духовно развиваться и жить без того, чтобы причинять страдание самому себе. Тем не менее, буддисты в общем не отрицают, что есть устойчивая индивидуальность, даже несмотря на то, что она постоянно изменяется как в этом мире, так и (согласно некоторым авторам) в других мирах. Буддхагхоша – буддийский комментатор раннего периода – сравнивает положение вещей с поворотом колеса. Когда колесо касается земли, то по этому случаю оно создаёт обусловленное личностное состояние, однако само колесо при этом устойчиво и несводимо до мгновений его контакта с землёй. Трансперсональные переживания представляют собой возвращение к самому колесу, а не сосредоточение на тех отдельных моментах касания земли.
   На планете Земля мы все занимаем свои места, несём свои знамёна, участвуя то в одном празднике или шествии, то в другом. Если нам улыбается удача, то иногда нас может захватить изобилие этого праздника, мы забываем о знамени, которое несём, и вспоминаем, что нашей подлинной родиной является колесо, а не место его соприкосновения с поверхностью земли. На ум приходят и другие образы: капля дождя, которая сохраняет свою индивидуальность, только пока она не коснулась земли; также – волна, которая лишь на мгновение оказывается различимой, а затем вновь возвращается в океан.
   С другой стороны, некоторые люди, страстно практикующие молитву и медитацию, имеют тенденцию избегать или преждевременно трансцендировать ступени развития, основные человеческие потребности и конфликтные чувства, скрываясь в том, что Джон Уэлвуд (Welwood, 2001) назвал «духовным бегством». Такие люди избегают встречи лицом к лицу со значимыми проблемами жизни путём сотворения «новой духовной идентичности», которая являет собой всего лишь старую дисфункциональную личность, которой они столь старательно избегали, но в новой обёртке.

Уроки палеолита

   Большинство человеческих культур верят в космические миры, реальность которых обычно подтверждалась посредством переживания изменённых состояний сознания (Laughlin, 1994, стр. 8). Однако в своей необычайной книге «Странствующий Бог» Моррис Берман (Berman, 2000) утверждает, что во времена палеолита человеческое восприятие мира природы было настолько интенсивным, что окружающая среда, казалось, «пылала»; по его мнению, «повышенное осознание» может быть более точным определением, нежели «изменённое состояние» (стр. 30). Берман продолжает: «Постоянная нужда цивилизованных людей в создании идеологий, религиозных верований, политических иерархий и т. п., наделение их смыслами… для того, чтобы ощущать себя отзеркаленными, настоящими, достоверно существующими, аспектами какой-то трансцендентной реальности… (в большинстве своём) не проявляет себя в обществах, главной ценностью которых является автономия и мобильность» (стр. 168). Священный опыт существовал во времена палеолита, но он был «скорее горизонтальной духовностью» (стр. 23). «Живость мира было всем, чему нужно было „поклоняться“» (стр. 188).
   Я согласен с Берманом в том, что шаманизм и стремление к изменению состояний внимания, видимо, происходит наиболее часто в группах с интенсивной коллективной жизнью, поддерживающих при этом индивидуальную идентичность (стр. 79). Мне припоминаются ситуации, когда племена американских индейцев предлагают своим членам самостоятельно интерпретировать сновидения, и даже ребёнок может сообщить о сновидении, которое, вероятно, несло в себе послание для всего сообщества в целом. В конце концов, Христос однажды сказал: «Царство Божие внутри нас».
   Особенно я ценю утверждение Бермана, что «мы никогда не отрубали „шнура“, соединяющего нас с алёртностью животного, ведь шнур этот есть часть нас самих, и, вероятно, он входит в структуру мозга» (стр. 81). Берман пишет о тех днях, когда у него «было ощущение Странствующего Бога вокруг меня или во мне, и каждый день был подобно золотой монете, как если бы я был на Большом барьерном рифе» (стр. 244). У меня есть схожие воспоминания об одиноких странствиях по болотистым участкам висконсинской фермы моих родителей, где я встречался со всё новыми, неожиданными переживаниями, будь то внезапно прыгнувшая лягушка, птичье пение в деревьях или новый дикорастущий цветок, распустившийся там, где раньше ничто не цвело. Эти экстраординарные человеческие переживания научили меня с благоговением относиться к миру природы и напоминают мне о бермановской концепции «горизонтальной духовности», в которой отсутствует какая-либо иерархия либо ангельских существ, либо изменённых состояний. Я испытываю дискомфорт в отношении термина «сверхъестественное», поскольку он подразумевает, что то или иное переживание или событие отрезано от природы. Многие американские индейцы взаимодействуют с духами, растениями и животными таким образом, что это взаимодействие кажется «сверхъестественным» для большинства западных наблюдателей. Однако американские индейцы верят в то, что все эти переживания естественны, и отвергают «сверхъестественное» как термин, подразумевающий дистанцирование от Природы.
   Лично для меня священным текстом, который наиболее точно отражает такое отношение, является «Дао дэ цзин», предположительно написанный Лао-цзы, современником Гераклита, жившим за пятьсот лет до нашей эры. Восемьдесят один стих «Дао дэ цзин» всегда находится в пределах досягаемости на моём столе, чтобы я всегда мог обратиться к ним ради удовольствия или же за советом. Первый стих можно перевести следующим образом: «Есть много путей, но Путь не начертан. Есть множество имён, но природа не в словах» (Blakney, 1955, стр. 53). Итак, ни один из «путей», описываемых людьми, не является «Главным Путём», следуя которому существует природа. Я обрёл это понимание, когда в 1961 году, во время псилоцибиновой сессии, пережил циклон, унёсший вдаль спираль из чисел, букв и слов.
   Сходный урок я извлёк из курса общей семантики, который я проходил в Университете Висконсина; один из главных её тезисов состоит в том, что «слово не есть предмет». Он проявляется в медитации, когда мысли и концепции отбрасываются по мере того, как я растворяюсь в пламени свечи, горящей предо мной. Этот урок не может надоесть, потому что наша культура постоянно воздвигает барьеры, создаёт границы и разделяет мир на удобные (и иногда излишне дотошные) категории, которые позволяют нам более или менее упорядоченно заниматься своими делами.
   Даосизм, по всей видимости, возник отчасти на основе китайского шаманизма, и до сих пор между ними есть много схожего. В большинстве стран, однако, на смену шаманам пришла каста священников, возглавившая институционализированные религии, преисполненные догматов, церемоний и предписываемого поведения. Эти «древние религии», как правило, оказывались местечковыми, настаивая на том, что их племя или нация есть «избранный народ», тогда как всё остальное человечество в том или ином смысле ниже их. В отличие от шаманов священники редко входили в изменённые состояния сознания: у них не было в этом нужды, поскольку они опирались на откровения и истины, не требовавшие пересмотра или дополнения.
   Религии, возникшие между пятым веком до н. э. (когда жили Лао-цзы, Зороастр и ставший Буддой Сиддхарта) и восьмым веком нашей эры (период Мохаммеда), предлагают новые взгляды на жизнь и смерть. Эти религии оказались универсалистскими, постулируя единого Бога, или абстрактную духовную сущность, предстоящую над всеми людьми, а не только лишь над отдельным племенем или нацией (Berman, 2000, стр. 163). В лучших своих проявлениях «новые религии» включали всё человечество и с уважением относились к верованиям тех, чьи религиозные убеждения могли отличаться. В худших же проявлениях, однако, «новые религии» оказывались столь же догматичными и разделяющими, как и многие из «старых религий», провоцируя разногласия речами о священных войнах и крестовых походах.
   Барбара Эренрайх (Ehrenreich, 1997) в своей блестящей книге «Кровавые обряды» исследовала историю и истоки войны и пришла к выводу: «Целые общества, вероятно, оказывались под влиянием „изменённого состояния“, характеризуемого интенсивностью эмоциональных переживаний…, экстазами…, чувствами… устрашающе сходными с религиозными» (стр. 13–15). Ничто так не объединяет группу людей, как появление врага: «перед лицом опасности нам необходимо объединиться, стать обновлённым, многоголовым существом, превосходящим наши отдельные личности» (стр. 82).
   И вправду, трансперсональный опыт может быть связан как с войной да лишениями, так и с миром да любовью. Неделя, проведённая на дзен-ретрите, выходные, потраченные на участие в митинге Гитлерюгенда, ночь сексуальных развлечений или день, преисполненный беспричинного насилия и безумия, – все они способны привести к переживаниям, классифицируемым бесстрастным наблюдателем в качестве «трансперсональных». Каждое из подобных событий способно расширить чувство идентичности человека за пределы его обычных границ, чтобы включить более широкие, глубокие и тонкие аспекты жизни или космоса.
   Будучи страстным читателем книг по трансперсональной психологии, написанных Кеном Уилбером (например, Wilber, 2000), я сомневаюсь, что мои собственные переживания заняли бы высокое место в его тщательно разработанных иерархиях восхождения к «высшему сознанию». И, тем не менее, я признаю ценность его попыток интегрировать «три культуры» науки, морали и искусства. В своих провокационных книгах, совмещающих обширную эрудицию с мудростью и интеллектом, он последовательно утверждает необходимость для человека включать Дух в своё мировоззрение. Уилбер располагает шаманские состояния сознания на «тонком» уровне своего спектра сознания, характеризуемом яркими ментальными видениями, как наполненными формой (например, «духи-проводники»), так и без неё (например, «явление белого света»). Уилбер допускает, что время от времени тот или иной шаман мог проникать в «причинные» (или «каузальные») измерения «чистого сознавания» и «пустотности», но полагает, что до пришествия медитативных дисциплин было невозможно достичь «абсолютного» сознания, переживающего свою «истинную природу».
   Вкупе с невнимательным отношением к обширному разнообразию шаманских состояний Уилбер уделяет мало внимания функциям шаманов (в отличие от функций «йогов» или «мистиков», которые нередко достигают «причинного» и/или «абсолютного» сознания). Шаманы служат своим общинам, и это измерение не признаётся в иерархии Уилбера. Я не большой поклонник иерархий, но я всё же советую создать иерархию альтруизма. Поскольку шаманы служат своим общинам и сообществам, они обладают большей ценностью по этой шкале, нежели практики, которые тратят всё своё время на достижение «высшего сознания» во время ретритов, в монастырях и ашрамах, – вместо того, чтобы активно участвовать в событиях, происходящих в отделениях скорой помощи, центров по реабилитации женщин, подвергшихся насилию, приютах для бездомных и хосписах.
   Верность служению связывается с ещё одним аспектом шаманизма, а именно – с проявлениями трикстера. Шаманы привлекают в качестве союзников различных трикстеров и зачастую сами выступают как трикстеры. Неважно, о каком трикстере идёт речь – будь то ворон, орёл или койот американских индейцев, или Гермес из древнегреческой мифологии, или Эшу из бразильской религии кандомбле – трикстер выдёргивает людей из состояния самоуспокоенности и самодовольства. Личная трагедия неожиданно оборачивается непредвиденным благом; любимые отношения необъяснимо оборачиваются болью; ценимый проект разваливается на глазах. Иногда что-то новое появляется ниоткуда и занимает его место, но даже если это и не происходит, то самодовольство оказывается разрушенным. Трансперсональные и аномальные переживания также содержат элемент трикстера. Они, по сути, являются «деконструирующими», если мы обратимся к терминологии постмодернистских исследований, в том смысле, что они подрывают привычные границы, классификации и категории. Западная культура гиперрациональна: она предпочитает жёсткие различия и чёткие границы. Парапсихолог Джордж Хансен (Hansen, 2001) отмечает, что даже наши современные теории коммуникации двоичны, а термин «бит» является сокращением от «binary digit» – «двоичное число» (стр. 31).
   В процессе изучения общей семантики я узнал о существовании ошибки «исключения промежуточного варианта», когда мы ошибочно думаем, что не существует промежуточной зоны, или того, что находится в пространстве между той или иной альтернативой. Хансен предупреждает нас, что мы не можем избавиться от трикстера путём жёсткого разграничения и чёткой категоризации всего. Всегда остаётся измерение, располагающееся в промежутке между словом и его референтом, между означающим и означаемым (стр. 31). Я считаю, что трикстер вездесуще проявляется во время аномальных переживаний. Он препятствует воспроизведению парапсихологических экспериментов; он требует от психиатров прописывать медикаменты пациентам, спрашивающим их о природе своих «внетелесных» переживаний; он приводит к тому, что академические исследователи словно бы испаряются, стоит только их коллеге завести речь о том, что исследования «прошлых жизней», отчёты о «присмертных переживаниях» или случаи «похищений инопланетянами» могут представлять какую-то ценность.
   Аномальные и трансперсональные переживания не только нарушают категории, они их деконструируют и ниспровергают. Когда они приводят к экстраординарным человеческим переживаниям (ЭЧП), результатом, согласно Уайту (White, 1997), должно становиться нечто жизнеутверждающее, а не жизнеотрицающее. По Уайту, ЭЧП неотделим от наполненной жизнью истории, которая становится истинной как для пережившего её индивида, так и для других людей.
   Поскольку ЭЧП могут быть описаны или как «Дарьенский пик», или как «страх и трепет», был предложен термин «яркое переживание» для описания и пиковых переживаний, и переживаний крайнего отчаяния (надир-переживаний), каждое из которых обладает потенциалом превратиться в ЭЧП. В первом случае «Дарьенский пик» относится ко вселяющему благоговение переживанию Васко Бальбоа, которое тот испытал, когда с небольшого пика в Дарьенском заливе увидел распростёршийся пред ним Тихий океан. Во втором случае речь идёт об эпизодах безнадёжности, отчаяния, тоски и одиночества, которые, тем не менее, могут быть весьма поучительными (Margoshes & Litt, 1966). Когда я впервые увидел Эверест (в Непале) или водопады Игуасу (между Бразилией и Аргентиной), это не было ни аномальным, ни трансперсональным опытом. Однако в обоих случаях я пережил пиковый опыт, который стал ЭЧП: припоминаю, что во время этих встреч, когда я наслаждался природой, я шептал себе: «Природа никогда не совершает эстетической ошибки».
   Когда захваченные африканцы приехали на территорию Бразилии, они принесли с собой нечто большее, нежели сонм оришей: рабы помнили свои танцы, песни и боевые искусства. Они втайне практиковали последние, ожидая, когда придёт удачное время для того, чтобы начать борьбу за свою свободу. Иногда рабовладельцам удавалось подловить их во время занятий этими странными движениями. Находчивые рабы заявляли, что они репетировали танцы, в результате же капоэйра, популярное бразильское боевое искусство, была рождена и сохранена в атмосфере ловкачества и трикстерства. Сегодня, когда обученные капоэйристы демонстрируют своё искусство, оно проявляется в грациозных, кошачьих движениях, которые постоянно заставляют врасплох как зрителей, так и самих участников процесса. Подобно упавшей с дерева кошке, капоэйристы приземляются на ноги; подобно кошке, выслеживающей свою добычу, капоэйристы настороже в отношении любого звука, запаха или движения, которое может привести к удачному движению. Вряд ли должно быть сюрпризом то, что моим тотемом, или животным силы, в дополнение к игривому Оленю является гибкая Пума. По-видимому, имея в качестве одного тотема животное из Северной Америки, а в качестве другого – животное из Южной Америки, я покрыл целое полушарие!
   В конце 2001 года я начал проходить лучевую терапию для лечения рака-простаты. В дополнение к употреблению пищевых добавок и сеансам «дистантного целительства», проводимым несколькими преданными друзьями, я ежедневно занимался сеансами визуализации, представляя, как после облучения Пума пожирает мёртвые раковые клетки, а Олень усиливает иммунную систему, чтобы восстановить здоровые клетки. Несомненно, данный случай можно квалифицировать как опыт низшей точки (надир-переживание), однако он обновил мою личную мифологию и намерение привнести столько знаний, любви и света в этот мир, сколько мне только подвластно. Анализ крови, взятый после окончания курса лучевой терапии, показал успешность режима, совмещающего мэйнстримовую медицину с дополнительными процедурами.
   В 1946 году сестра Тереза направилась на поезде в Дарджилинг (Индия). Молодой монахине «поведал Господь», что её жизненной миссией должно стать признание божественной природы беднейших из бедных людей и что она должна служить им со всей любовью. Позднее, став Матерью Терезой, она получила Нобелевскую премию мира. Спустя полвека, в 1996 году, Игаль Амир, израильский студент юрфака, также «услышал зов Господа». Заявляя, что он тем самым следовал приказаниям Бога, Амир убил другого нобелевского лауреата – Ицхака Рабина. Говорил ли с ними обоими один и тот же «Господь»? С моей точки зрения, в первом случае речь идёт об экстраординарном человеческом переживании, поскольку оно стало жизнеутверждающим и жизнеобогащающим, тогда как во втором случае, отвергавшем жизнь, об этом речи идти не может.
   Моя точка зрения состоит в том, что сочувствующий Бог, единый с сообществом и характеризуемый заботой, присутствовал в опыте Матери Терезы, но «Бог», призвавший к убийству, был проекцией пережившего сей опыт индивида. Это лишь моя точка зрения, и другие придут к иным выводам. Я считаю, что «зло» есть отсутствие Бога, неведение относительно Божественного, а также что оно есть нетолерантный, преднамеренный вред, нанесённый преступным злодеянием; но существуют также и люди, которые считают, что зло есть всего лишь «тень» или «иное лицо» Бога.
   Я остерегаюсь раздавать суждения, но есть некоторые жизненные условия, в которых необходимо принять решение. Существуют люди, которые делегировали свою функцию принятия решения той или иной догме, тому или иному гуру, тому или иному религиозному лидеру. И всё же благодаря своим экстраординарным переживаниям я научился тому, что в любом случае, когда в ситуации мы можем сделать выбор, мы вновь отбрасываемся на встречу с самими собой для того, чтобы принять итоговое решение. Наша личность, наедине с которой мы оказываемся, может быть социальным конструктом, она может состоять из обусловленных реакций, она может быть коридором к Духу или же вершиной огромного, неизведанного айсберга души, но всё же она – это всё, что у нас есть, когда мы оказываемся в ситуации выбора. Таким образом, все весомые идеи, над которыми я размышлял, заканчиваются парадоксом. Тем не менее, я убеждён, что необходимо воспринимать людей в качестве потенциально разумных и ответственных существ, обладающих моральным выбором. Зло, так или иначе, существует в нашем мире, и ему необходимо противостоять, если празднику жизни на этой планете суждено продолжаться. Однако мы должны позаботиться о том, чтобы не принимать упрощенческой и наивной точки зрения на этот вопрос.
   Мой старый друг Алан Уоттс (Watts, 1963) писал, что концепция «зла» необычайно проблематична для вселенной, которая предположительно управляема единым Богом, всеблагим и всемогущим. «Таков, тем самым, парадокс: чем сильнее наш этический идеализм, тем чернее тень, которую мы отбрасываем, и этический монотеизм стал – если не в теории, то в проявляемом отношении – самым удивительным дуализмом в мире» (стр. 46). Уоттсу комфортнее было обращаться к даосским инь и ян, понимаемым в том русле, что в любой инь присутствует немного ян, а в любом ян присутствует немного инь. В «Дао дэ цзин» утверждается: «Поскольку мир столь много указывает на красоту, в нём есть и уродство. Если добро принимается за добро, то и зло появляется на сцене» (Blakney, 1955, стр. 54).
   Уоттс подразделял людей на «колючки» и «кругляшки», но признавал, что большинство людей были либо «колючими кругляшками», либо «круглыми колючками». И Бог, который имел наибольший смысл для Уоттса, был «двуруким Богом», «прячущимся и находящимся Богом», Богом, которого «то видишь, то нет». «Бог» может быть словом, которое мы используем для описания трансцендентного трикстерства, предельного деконструирования границ и парадоксального единства раздельностей. Это Бог гибкости, изменения, трансценденции – Дао как таковое. Американские индейцы проницательно описывают Бога не как существительное, а как глагол; правильным переводом «великого Духа» будет «великое проявление Духа».
   Таковы открытия, которые я сделал во время необычайных переживаний, которые можно назвать «трансперсональным». Однако эти откровения возникают во время прогулок на природе, встреч с людьми, играх с детьми, написания музыки, посещения музеев и священных мест и участия в иных переживаниях, которые являются скорее исключительными, нежели необычайными. Между тем я изо всех сил стараюсь подражать бразильским капоэйристам, воссоединяясь со своей «животной алёртностью», счастливо танцуя, иногда, впрочем, неловко и на ощупь продираясь сквозь жизнь. В то же время я ожидаю возможности предпринять новое действие во имя рассудка, сострадания, творчества, цельности и иных ценностей, которым я посвящаю себя.
   Иногда танец взывает к трикстеру во мне, а иногда трикстерами становятся мои партнёры по танцу; иногда я узнаю трикстера, иногда нет. И всё же, когда танец закончится и я вернусь к космическому колесу и извечному морю, какая бы часть ни осталась от моего краткого пребывания на планете Земля, она будет излучать благодарность. Она будет счастлива, что однажды мне удалось пронести своё знамя в полном вызовов и загадок, подчас разбивающем сердце, но временами радостном марше жизни.

Библиография

   Berman, M. (2000). Wandering God: A study in nomadic spirituality. Albany, NY: State University of New York Press.
   Bjarnadottir, V. H., & Kremer, J. W. (2000). Prolegomena to a cosmology of healing in Vanir Norse mythology. In S. Krippner & H. Kalweit (Eds.), Yearbook of cross-cultural medicine and psychotherapy, 1998/99 (pp. 125–174). Berlin: Verlag fur Wissenschraft und Bildung.
   Blakney, R. B. (Trans.). (1955). The way of life: A new translation of the Tao te Ching. New York: New American Library.
   Brown, S. V. (2000). The exceptional human experience process: A preliminary model with exploratory map. International Journal of Parapsychology, 11, 89-111.
   Buhler, C., & Massarik, F. (Eds.). (1968). The course of human life. New York: Springer.
   Cardena, E., Lynn, S. J., & Krippner, S. (2000). Anomalous experiences in perspective. In E. Cardena, S. J. Lynn, & S. Krippner (Eds.), Varieties of anomalous experience: Examining the scientific evidence (pp. 3-21). Washington, DC: American Psychological Association.
   Combs, A., & Holland, M. (1990). Synchronicity: Science, myth, and the trickster. New York: Paragon House.
   Deren, M. (1970). Divine horsemen: The voodoo gods of Haiti. New York: Dell.
   Devereux, P., Steele, J., & Kubrin, D. (1989). Earthmind. New York: Harper & Row.
   Edwards, L. (2000). The soul’s journey: Guidance from the divine within. San Jose, CA: Writer’s Showcase.
   Ehrenreich, B. (1997).Blood rites: Origins and history of the passions of war. New York: Holt.
   Feinstein, D., & Krippner, S. (1997). The mythic path. New York: Putnam/Tarcher.
   Frankl, V.E. (1992). Man’s search for meaning: An introduction to logotherapy. Boston: Beacon Press.
   Guirand, F. (Ed.). (1959). New Larousse encyclopedia of mythology (R. Aldington & D. Ames, Trans.). New York: Hamlyn.
   Hanh, T.N. (1999). Going home: Jesus and Buddha are brothers. New York: Riverhead Books/Penguin Books.
   Hansen, G. P. (2001). The trickster and the paranormal. New York: Xlibris.
   Haxton, B (Ed.). (2001). Fragments: The collected wisdom of Heraclitus. New York: Viking/Penguin.
   James, W. (1976). Essays in radical empiricism. Cambridge, MA: Harvard University Press. (Original work published 1912)
   Koenig, H. G., McCullough, M. E., & Larson, D. B. (2001). Handbook of religion and health. New York: Oxford University Press.
   Krippner, S. (1967). The cycle of deaths among U.S. presidents elected at twenty-year intervals. International Journal of Parapsychology, 9, 145–153.
   Krippner, S. (1998). Introduction. In D. Rothberg & S. Kelly (Eds.), Ken Wilber in dialogue: Conversations with leading transpersonal thinkers (pp. ix-xi). Wheaton, IL: Quest Books.
   Lawrence, D. H. (1923). Studies in classic American literature. London: Thomas Seltzer.
   Laughlin, C. (1994). Transpersonal anthropology, then and now. Transpersonal Review, 1 (1), 7-10.
   Margoshes, A., & Litt, S. (1966). Vivid experiences: Peak and nadir. Journal of Clinical Psychology, 22, 175.
   Maslow, A. H. (1968). Toward a psychology of being (2nd ed.). New York: Van Nostrand.
   Masters, R. E. L., & Houston, J. (1968). Psychedelic art. New York: Grove Press.
   Murphy, G. (1949). Psychical research and personality. Proceedings of the Society for Psychical Research, 49, 1-15.
   Narby, J. (1998). The cosmic serpent: DNA and the origins of knowledge. New York: Putnam/Tarcher.
   Newberg, A., d’Aquili, E., & Rause, V. (2001). Why God won’t go away: Brain science and the biology of belief. New York: Ballantine Books.
   Polari, A. (1984). O livro das miracões [The book of miracles]. Rio de Janeiro: Editora Record.
   Radha, S. S. (1978). Kundalini yoga for the West. Spokane, WA: Timeless Books.
   Radha, S. S. (1994). Realities of the dreaming mind. Spokane, WA: Timeless Books.
   Rogers, C. R. (1961). On becoming a person. Boston: Houghton Mifflin.
   Shannon, B. (2001). Altered temporality. Journal of Consciousness Studies, 8, 35–58.
   Singh, T. (1986). A gift for all mankind: Learning the first ten lessons of A Course in Miracles. New York: Ballantine Books.
   Tompkins, P. (2001). The beaten path: Notes on getting wise in a wisdom-crazy world. New York: Morrow.
   Ullman, M., & Krippner, S. (with Vaughan, A.). (1989). Dream telepathy: Experiments in nocturnal ESP. Jefferson, NC: McFarland.
   Wade, J. (2000). Mapping the course of heavenly bodies: The varieties of transcendent sexual experience. Journal of Transpersonal Psychology, 32, 103–122.
   Wasson, R. G. (1971). Soma: Divine mushroom of immortality. New York: Harcourt, Brace, Jovanovitch.
   Watts, A. (1963). The two hands of God: The myths of polarity. New York: Braziller.
   Welwood, J. (2001). Toward a psychology of awakening. Boston: Shambhala.
   White, R. A., & Brown, S.V. (in press). Dictionary of EHE-related terms. Exceptional Human Experience.
   White, R.A. (1997). Dissociation, narrative, and exceptional human experiences. In S. Krippner & S. M. Powers (Eds.), Broken images, broken selves: Dissociative narratives in clinical practice (pp. 88-121). Washington, DC: Brunner/Mazel.
   White, R.A. (1999). How to write an EHE autobiography (3rd ed.). New Bern, NC: Exceptional Human Experiences Network. The latest version of this piece appears on the Exceptional Human Experience Network's website at http://www.ehe.org.
   Wilber, K. (2000). Integral psychology: Consciousness, spirit, psychology, therapy. Boston: Shambhala.
   (Настоящее эссе было поддержано Saybrook Graduate School and Research Center, кафедра исследований сознания. В 2002 году оно было опубликовано в «Международном журнале трансперсональных исследований» (International Journal of Transpersonal Studies, volume 21, pages 1—18).

6. Людвиг А. Изменённые состояния сознания

Людвиг А. Изменённые состояния сознания // Изменённые состояния сознания (ред. Ч. Тарт). – М.: ЭКСМО, 2003. С. 14–37. (Оригинальное английское издание: 1969.)

За тонкой поверхностью сознания человека лежит относительно неизведанная область психической деятельности, природа и функции которой никогда не были ни систематически исследованы, ни адекватно изучены. Несмотря на существование большого количества клинического и экспериментального материала, касающегося мечтаний и грез, сна и дремоты, гипноза и гипнотических состояний, сенсорной депривации, истерических состояний диссоциации и деперсонализации, фармакологически индуцированных психических расстройств и т. д., сделано мало попыток организовать и систематизировать эту разрозненную информацию в согласованную теоретическую систему. Я бы хотел интегрировать и обсудить современное знание о различных измененных состояниях сознания в попытке определить (а) условия, необходимые для их появления, (б) факторы, влияющие на их внешние проявления, (в) их общие и/или отличительные особенности и (г) адаптивные или дезадаптивные функции, которые они предоставляют человеку.
С целью дальнейшего обсуждения я буду считать измененным(и) состоянием(ями) сознания (далее – ИСС) любое психическое состояние(я), индуцированное различными физиологическими, психологическими или фармакологическими приемами или средствами, которое субъективно распознается самим человеком (или его объективным наблюдателем) как достаточно выраженное отклонение субъективного опыта или психического функционирования от его общего нормального состояния, когда он бодрствует и пребывает в бдительном сознании. Такого рода отклонения могут быть представлены большей, чем обычно, озабоченностью внутренними ощущениями или мысленными процессами, изменением формальных характеристик мышления и ослаблением способности проверки реальности различной степени. Хотя в таком обобщенном определении существуют некоторые концептуальные тупики, они более чем компенсируются многочисленными клиническими феноменами, которые теперь можно рассматривать и изучать как предположительно родственные.

Продуцирование ИСС

   ИСС можно вызвать в любой обстановке при помощи самых разных средств или приемов, которые препятствуют нормальному притоку сенсорных или проприоцептивных стимулов, нормальному выходу моторных импульсов, нормальному «эмоциональному настроению» или нормальному течению и организации когнитивных процессов. Для поддержания нормального, бодрствующего состояния сознания, по-видимому, существует необходимый оптимальный уровень экстероцептивной стимуляции, и если стимуляция ослабляется или усиливается, то это, вероятно, способствует выработке ИСС (Lindsey, 1961). Более того, принимая во внимание точку зрения Хебба (Hebb, 1958), мы можем сказать, что для сохранения нормального когнитивного, перцептивного и эмоционального опыта, по-видимому, необходимы разнообразные, сменяющие друг друга стимулы окружающей среды, и что в случае обеднения подобной стимуляции, вероятно, происходят психические отклонения. Хотя экспериментальных данных о подобных манипуляциях моторными, когнитивными и эмоциональными процессами не так много, по-видимому, существует достаточное количество клинических и житейских свидетельств, чтобы предположить, что такое грубое вмешательство в эти процессы может вызвать изменения в сознании.3
   Прежде чем перечислить общие методы, пригодные для продуцирования ИСС, мне бы хотелось отметить, что они могут во многом пересекаться и что многие факторы могут срабатывать не так, как они здесь представлены. Тем не менее ради классификации (хоть и искусственной) я распределил различные методы на основе определенных переменных или их комбинаций, которые предположительно играют ведущую роль в продуцировании ИСС.
   А. Редукция экстероцептивной стимуляции и/или моторной активности. В эту категорию входят психические состояния, возникающие в основном из-за полной редукции сенсорных входящих сигналов, изменения паттернирования сенсорных данных или постоянного предъявления повторяющейся, монотонной стимуляции. Значительное ослабление моторной активности также может спровоцировать факторы, благоприятные для продуцирования ИСС.
   Такие ИСС могут быть вызваны одиночным заключением (Burney, 1952; Meltzer, 1956), длительной социальной или стимульной депривациеи, например, при нахождении в море (Anderson, 1942; Gibson, 1953; Slocum, 1948), на полярном полюсе (Byrd, 1938; Ritter, 1954) или в пустыне; гипнозом автострады (Moseley, 1953), феноменом "обрыва" у летчиков реактивных самолетов, находящихся на большой высоте (Веnner, 1961), состоянием крайней скуки (Heron, 1957), гипнозом и гипнотическими состояниями, сном и близкими к нему состояниями, такими как дремота или сомнамбулизм. ИСС также могут продуцироваться ситуацией сенсорной депривации, созданной в экспериментальных условиях (Heron, 1961; Lilly, 1956; Ziskind, 1958). В клинических случаях изменения сознания могут возникнуть в результате двусторонней операции на катаракту (Boyd & Norris. 1941), полной неподвижности (Leiderman и другие, 1958), у пациентов с полиомиелитом, помещенных в респиратор резервуарного типа (Mendelson и другие, 1958), у больных полиневритом, вызывающим сенсорную анестезию и двигательный паралич (Leiderman и другие, 1958), и у престарелых пациентов с катарактой (Barlett, 1951). Описания более таинственных форм ИСС можно найти при упоминаниях состояний выздоровления и откровения во время "инкубации" или "сна в храме", что практиковалось у ранних египтян и греков (Ludwig, 1964), и "морской болезни", возникающей у гренландцев, вынужденных по нескольку дней оставаться в лодке, охотясь на китов (Williams, 1958).
   Б. Повышение экстероцептивной стимуляции и/или моторной активности и/или эмоций. В эту категорию включены психические процессы, продуцируемые под воздействием сильного возбуждения в результате сенсорной перегрузки или бомбардировки, сопровождаемого или нет напряженной физической активностью или усилием. Полное эмоциональное возбуждение и умственное истощение могут быть основными сопутствующими факторами.
   Вот примеры ИСС, вызванные подобными влияниями: суггестивные состояния, вызываемые допросом или тактиками "третьего уровня" (Sargant, 1957); состояния в ситуации "промывания мозгов" (Sargant, 1957); гиперкинезийный транс, связанный с эмоциональным заражением, встречающийся в условиях группы или толпы (LaBarre, 1962; Marks, 1947); религиозное обращение к богу и опыт целительного транса во время религиозных обрядов (Sargan, 1957; LaBarre, 1962; Сое, 1916; Kirkpatrick, 1929); психические аберрации, вызванные теми или иными ритуальными церемониями (Sargant, 1957); состояния духовной одержимости (Sargant, 1957; LaBarre, 1962; Belo, 1960; Ravenscroft, 1965); состояния шаманского и пророческого транса во время ритуальных церемоний (Field, 1960; Murphy, 1964); транс при хождении по углям (Thomas, 1934); транс во время оргий, которые практикуют вакханалы и сата-нисты во время религиозных обрядовых церемоний (Dodds, 1963; Mischelet, 1939); экстатический транс, который, например, переживают дервиши, "завывая" и "кружась", исполняя свой знаменитый танец devr (Williams, 1958); трансовые состояния во время продолжительных мастурбаций и экспериментальные трансовые состояния гипералертности (Ludwig & Lyle, 1964). Изменения в сознании могут также возникнуть в состояниях внутреннего эмоционального беспокойства или конфликта или дополняться внешними факторами, провоцирующими усиление эмоционального возбуждения. Примерами таких состояний, скорее всего, можно считать различные формы амнезии, травматические неврозы, симптомы деперсонализации, состояния паники, реакции гнева, истерические конверсивные реакции (например, состояния мечтательных грез и диссоциативной истеричности), состояния колдовской и демонической одержимости (Mischelet, 1939; Galvin & Ludwig, 1961; Jones, 1959; Ludwig, 1965a), острые психотические состояния, такие как шизофренические реакции.
   В. Повышенная смертность или психическая вовлеченность. В эту категорию входят психические состояния, которые возникают в результате сосредоточенной или избирательной гипералертности с последующей периферийной гипоалертностью в течение длительного периода времени.
   Подобные ИСС могут возникать из следующих видов активности: длительное состояние бдительности при сторожевой работе или при продолжительном созерцании экрана радарного дисплея (Heron, 1957); пламенная молитва (Bowers, 1959; Rund, 1957); интенсивная психическая поглощенность задачей, например, чтением, письмом или решением задач или сложных проблем; полная психическая вовлеченность в выступление динамичного или харизматического оратора (Ludwig, 1965b); сосредоточение внимания на звуках чужого дыхания (Margolin & Kubie, 1944) или продолжительное наблюдение за вращающимся барабаном или работающими метрономом и стробоскопом.
   Г. Сниженная алертность или ослабление критичности. В данную группу входят психические состояния, которые можно охарактеризовать как "пассивное состояние ума", при котором активное целенаправленное мышление сведено до минимума.
   Можно привести следующие примеры подобных состояний: мистические, трансцендентальные состояния или состояния откровения (например, сатори, самадхи, нирвана, космическое сознание), состояния, достигаемые при помощи пассивной медитации, либо возникающие спонтанно во время ослабления способности критически оценивать окружающую действительность (Bucke, 1951; Ludwig, 1966); состояния грез, сонливости или глубокой задумчивости; транс медиумов или самогипноз (например, среди индийских факиров, мистиков, пифических жриц и т. д.); глубокие эстетические переживания; состояния творчества и озарения (Ludwig, 1966; Koestler, 1964); состояние при свободном ассоциировании во время психоаналитической терапии; транс от чтения, особенно поэзии (Snyder, 1930); ностальгия; музыкальный транс, возникающий во время прослушивания мягкой, успокаивающей музыки или музыкальных партитур; психические состояния, связанные с абсолютной интеллектуальной и мышечной релаксацией, например, во время плавания или загорания.
   Д. Влияние психосоматических факторов. В этом разделе объединены психические состояния, возникающие в основном в результате изменений в химии или нейрофизиологии тела (Hinkle, 1961). Эти состояния могут вызываться преднамеренно или в результате обстоятельств, когда человек мало или вообще не контролирует себя.
   Вот примеры физиологических нарушений, вызывающих подобные ИСС: гипогликемия, обусловленная длительным голоданием или самопроизвольная; гипергликемия (например, послеобеденная вялость); обезвоживание (частично отвечающее за психические отклонения, возникающие при долгосрочном нахождении в пустыне или в море); дисфункция щитовидной и надпочечной желез; дефицит сна (West и другие, 1962; Tyler, 1956; Katz & Landis, 1935); гипервентиляция; нарколепсия; краткосрочные долевые приступы (например, состояния мечтательности, феномен дежа вю); мигрени и эпилептические припадки. Употребление с пищей ядовитых возбудителей или резкое прекращение приема наркотических веществ, таких как алкоголь или барбитураты, вызывает интоксикационный делирий, сопровождающийся лихорадкой. Кроме того, ИСС могут быть спровоцированы приемом большого количества фармакологических возбудителей – обезболивающих, психоделических средств, наркотических, седативных и стимулирующих препаратов.

Основные признаки ИСС

   Хотя у различных ИСС есть много общего, существуют некоторые общие формирующие влияния, которые, по-видимому, отвечают за многие их очевидные различия во внешних проявлениях и субъективном опыте. Даже если при продуцировании определенных ИСС (например, транса) могут оперировать сходные базовые процессы, такие влияния, как культуральные ожидания (Wallace, 1959), ролевое исполнение (Sarbin, 1950; White, 1941), одобряемые в обществе характеристики (Огпе, 1959; 1962), факторы коммуникации, трансферентные переживания (Kubie & Margolin, 1944), личная мотивация и ожидания (интеллектуальные установки) и конкретные процедуры, задействованные для индуцирования ИСС, работают в полном согласии на создание и формирование уникальных психических состояний.
   Несмотря на очевидные расхождения среди ИСС, мы должны выделить достаточно их сходных черт, которые позволили бы нам концептуализировать эти ИСС как некий единый феномен. В предыдущих исследованиях (Levine, 1963; Levine & Ludwig, 1965a, 1965b; Ludwig & Levine, 1966) мы с доктором Левиным смогли показать наличие многих этих черт в изменениях сознания, спровоцированных гипнозом, употреблением диэтиламида лизергиновой кислоты (ЛСД-25) и сочетанием этих переменных. Сходные черты (описанные ниже) в той или иной степени характерны для большинства ИСС.
   A. Изменения в мышлении. Общие находки представлены субъективными нарушениями концентрации внимания, памяти и суждений. Ведущей становится архаическая манера мышления (простое процессуальное мышление), и, по-видимому, в той или иной степени нарушается способность к проверке реальности. Происходит стирание различий между причиной и следствием, сильно выражена амбивалентность, а также возможность сосуществования противоположных и противоречивых импульсов в отношении одного и того же объекта при отсутствии явного (психо)логического конфликта. Кроме того, как прокомментировали Рапапорт (Rapaport, 1951) и Бренман (Brenman, 1950), многие из этих состояний связаны со снижением рефлексивного сознавания.
   Б. Нарушение чувства времени. Чувство времени и восприятие хронологии событий сильно меняются. Это выражается в виде общей дезориентации во времени и характерном субъективном чувстве безвременья, остановки, ускорения или замедления времени и т. д. Время также может восприниматься как бесконечное или не поддающееся измерению.
   B. Потеря контроля. Человек, входя или пребывая в ИСС, обычно ощущает страх перед утратой власти над действительностью и самоконтроля. Во время фазы индукции он может активно сопротивляться ощущению ИСС (например, во время сна, гипноза, анестезии), тогда как в других состояниях он может фактически приветствовать ослабление воли и полностью отдаться экспериментированию (например, при употреблении наркотиков, алкоголя, ЛСД, во время мистического переживания).
   Опыт "потери контроля" – весьма сложный феномен. Снижение сознательного контроля может вызвать чувства бессилия и беспомощности либо, что парадоксально, обеспечить еще большим контролем и силой через утрату контроля. Последнее переживание обнаруживается у загипнотизированных людей (Kubie & Margolin, 1944; Gill & Brenman, 1959) или аудитории, компенсаторно идентифицирующейся с силой и всемогуществом, которые она приписывает гипнотизеру или другому властному лидеру. Это также наблюдается в состояниях мистической или спиритической одержимости, когда человек фактически отказывается от контроля над своим сознанием – в надежде испытать божественную истину, ясновидение, "космическое сознание", единение с духами или сверхъестественными силами и пр.
   Г. Изменения в эмоциональном выражении. С ослаблением сознательного контроля или запретов часто становятся заметными изменения в эмоциональном выражении. Происходят внезапные, неожиданные вспышки более примитивных и интенсивных, чем в нормальном состоянии, эмоций. Возникают крайние эмоциональные состояния – от экстаза и состояния, близкого к оргазму, до глубокого страха и депрессии.
   Существует еще один паттерн эмоционального выражения, характерный для подобных состояний. Индивид может отдалиться, отстраниться или испытывать интенсивные переживания, никак не проявляя их. Чувство юмора тоже снижается.
   Д. Изменение образа тела. В ИСС происходят многообразные искажения образа тела. Весьма распространенной также является склонность у индивидов испытывать глубокое чувство деперсонализации, разделения тела и души, потери самоосознания или размывание границ между собой и другими, миром или вселенной.
   Если подобные субъективные переживания вызываются токсическими или делириозными состояниями, предвестниками припадков или возникают после приема определенных наркотиков и пр., они нередко воспринимаются индивидом как странные и даже пугающие. Тем не менее при возникновении таких ощущений при мистических или религиозных обстоятельствах они могут интерпретироваться как трансцендентальные или мистические переживания "исключительности", "расширения сознания", "океанских чувств" или "забвения".
   Имеются и другие общие характеристики, которые можно сюда отнести. Может не только показаться, что разные части тела увеличились, уменьшились, потеряли вес, потяжелели, отделились от тела, приняли необычный или смешной вид, но и появиться спонтанное ощущение головокружения, неясности зрения, оцепенения, потери чувствительности и ощущения покалывания тела.
   Е. Искажения восприятия. Общим для большинства ИСС является наличие перцептивных аберраций, включая галлюцинации, псевдогаллюцинации, преувеличенную визуальную образность, гиперобостренность восприятия и самые многообразные иллюзии. Содержание этих перцептивных отклонений обусловливается культурными, групповыми, индивидуальными или нейрофизиологическими факторами и представляет либо скрытые желания и фантазии, выражение базовых страхов или конфликтов, либо простые явления незначительной динамической важности, такие как галлюцинации света, цвета, геометрических форм или очертаний. В некоторых ИСС, вызванных, например, психоделическими наркотиками, марихуаной или при мистических переживаниях, могут проявляться синестезии, когда одни формы сенсорных ощущений переводятся в другие. Например, человек может сообщить, что видит или чувствует звуки или способен ощутить вкус того, что видит.
   Ж. Изменения смысла или значения. В этом разделе я бы хотел подробно остановиться на весьма занимательном качестве почти всех ИСС, понимание которого поможет нам объяснить некоторые, на первый взгляд не связанные между собой явления. После исследования и изучения разнообразных ИСС, вызываемых различными способами или средствами, меня сильно поразила склонность людей в таких состояниях вкладывать повышенный смысл и значение в свои субъективные переживания, размышления или восприятия. Иногда кажется, будто человек испытывает что-то вроде опыта "эврика", во время которого часто возникают чувства абсолютного понимания, озарения и инсайта. При токсических и психотических состояниях это обостренное чувство понимания может проявляться в приписывании неверных значений репликам извне, идеях отношений и многочисленных случаях "психотических инсайтов".
   Мне бы хотелось подчеркнуть, что это чувство повышенного значения, которое является в первую очередь эмоциональным или аффективным переживанием, имеет мало отношения к объективной "правде" содержания этого опыта (Ludwig, 1966). Чтобы проиллюстрировать нелепость некоторых "инсайтов", достигаемых во время ИСС, я приведу личный опыт единичного употребления ЛСД в экспериментальных целях. Я помню, как уже в состоянии кайфа мне сильно захотелось помочиться. Стоя перед унитазом, я прочел надпись на стене: "Пожалуйста, смойте после использования!" Взвесив эти слова в уме, я вдруг понял их глубинный смысл. Взволнованный этим потрясающим открытием, я бросился к своему коллеге, чтобы поделиться с ним этой вселенской истиной. К сожалению, будучи простым смертным, он не смог оценить потрясающую важность моего сообщения и только рассмеялся в ответ!
   Уильям Джеймс (James, 1950, р. 284) описывает свои личные переживания, связанные с другими случаями изменения сознания. "Одно из очарований опьянения, – пишет он, – бесспорно, заключается в глубинном чувстве реальности и истине, которая достигается через него. В каком бы свете ни представали перед нами вещи, они видятся безоговорочными, "совершенно совершенными", чем когда мы трезвые". В своей книге "Многообразие религиозного опыта" он добавляет:
   …Закись азота и эфир, особенно закись азота, достаточно разведенная воздухом, стимулирует мистическое сознание экстраординарной степени. Кажется, что глубина всей земной истины обнаруживается в ингаляторе. Однако, когда человек приходит в себя, истина растворяется или ускользает, и если остаются слова, в которых она, казалось, была воплощена, то они оказываются совершеннейшей бессмыслицей. Тем не менее чувство глубокого смысла остается. Я лично знаю людей, которые убеждены, что в трансе, вызванном закисью азота, возможны настоящие метафизические откровения (James, 1929, р. 378).
   3. Чувство невыразимости. Чаще всего из-за уникальности субъективного переживания, связанного с ИСС (например, трансцендентального, эстетического, творческого, психотического, мистического состояний), люди говорят, что бессмысленно или невозможно передать природу или сущность опыта тому, кто не испытывал подобных переживаний. Отдаваясь чувству невыразимости, люди доходят до той или иной степени амнезии в отношении своего опыта в состоянии глубокого изменения сознания, такого, например, как гипнотический или сомнамбулический транс, припадки одержимости, сновидческие состояния, мистические переживания, делириозные состояния, наркотическая интоксикация, предвестники припадков, оргиастические и экстатические состояния и т. п. Амнезия имеет место отнюдь не во всех случаях, о чем свидетельствуют ясные воспоминания, остающиеся после психоделического опыта, курения марихуаны или некоторых состояний откровения или озарения.
   И. Чувства возрождения. Хотя характеристика "возрождение" имеет лишь ограниченное применение к богатому одеянию ИСС, я включил ее как общий знаменатель, поскольку она проявляется во многих случаях подобных состояний и достойна того, чтобы обратить на нее внимание. Таким образом, многие, выйдя из некоторых состояний глубокого изменения сознания (например, после психоделического опыта, абреактивных состояний, вторично возникающих при применении закиси углерода, метамфитамина (метедрина), эфира или амитала, гипноза, религиозных обращений, трансцендентальных и мистических состояний, терапии инсулиновой комы, приступов спиритической одержимости, примитивных обрядов инициации и даже после некоторых случаев глубокого сна), заявляют о переживании нового чувства надежды, возрождения или перерождения (LaBarre, 1962; Сое, 1916; Виске, 1961; Ludwig & Levine, 1966; James, 1929; Blood, 1874; Ebin, 1961; Huxley, 1954; LaBarre, 1964; Pahnke, 1967).
   К. Гипервнушаемость. Исходя из более широкой перспективы, я собираюсь рассматривать в качестве проявления гипервнушаемости в ИСС не только различные случаи "первичной" и "вторичной" внушаемости, но и возрастающую впечатляемость и предрасположенность людей некритично принимать и/или автоматически реагировать на конкретные высказывания (например, команды или инструкции лидера, шамана, вождя или гипнотизера) или неконкретные сигналы (например, культурные или групповые ожидания в отношении некоторых типов поведения или субъективных переживаний). К гипервнушаемости также можно отнести возрастающую склонность человека к ошибочному восприятию или пониманию различных стимулов или ситуаций, основанных на его внутренних страхах или желаниях.
   Очевидно, что феномен внушаемости, связанный с ИСС, можно понять, проанализировав сами субъективные состояния. В последнее время теоретики, по-видимому, стали намного лучше осознавать важность субъективного состояния для объяснения многих феноменов, наблюдаемых у загипнотизированных людей. Одни, например, утверждают, что "необходимый атрибут гипноза – это возможность субъекта пережить в гипнотическом состоянии как субъективно реальные внушенные перемены в окружающей обстановке, не соответствующие реальности" (Meltzer, 1956, р. 237). Сатклифф добавляет, что "примечательное качество этого состояния – эмоциональная убежденность загипнотизированного человека в том, что мир – именно такой, каким ему внушил гипнотизер, а не псевдовосприятие внушенного мира" (Sutcliffe, 1961, р. 200).
   Пытаясь разобраться в драматических особенностях гипервнушаемости, я посчитал, что лучшее понимание этого феномена можно получить, проанализировав некоторые субъективные характеристики, связанные с ИСС вообще. Параллельно с ухудшением у человека критических способностей ослабляются его способности к проверке реальности или различению субъективной и объективной реальностей. Это, в свою очередь, способствует возникновению у него компенсаторной потребности укрепить свои ослабленные способности через поиск постоянной поддержки или руководства, чтобы снизить некоторую тревогу, связанную с утратой контроля. Стремясь компенсировать свои ослабленные критические способности, человек сильнее доверяет внушениям гипнотизера, шамана, лидера, оратора, религиозного целителя, проповедника или доктора, которые представляются ему всемогущими, авторитетными фигурами. Кроме того, обычно с "размыванием границ себя", что является еще одним важным качеством ИСС, у человека появляется склонность идентифицироваться с авторитетной фигурой, чьи желания и указания воспринимаются как свои собственные. Противоречия, сомнения, несогласия и сдерживания сводятся на нет (все это характеристики "первичного процессуального" мышления), и внушения человека, наделенного авторитетом, принимаются как конкретная реальность. В состоянии измененного сознания эти внушения даже наделяются еще большей важностью, становятся первостепенными, внутренним и внешним стимулам приписываются возросшие значение и ценность.
   Когда срабатывают все эти факторы, достигается мономотивационное или "надмотивационное" состояние, в котором человек стремится реализовать в поведении мысли и идеи, которые он переживает как субъективную реальность. Субъективная реальность может определяться многими влияниями, работающими по отдельности или сообща, например, ожидания авторитетной фигуры, группы, культуры или даже "внутреннего голоса" (например, в состоянии самогипноза, молитвы, массовых галлюцинаций, спиритических сеансов), отражая ожидания и страхи человека.
   Если человек впадает в некоторые другие ИСС – панику, острые психозы, токсический делирий и т. д., когда внешние направления или структуры двусмысленны или плохо определены, то он руководствуется главным образом тем, что происходит у него внутри, и это играет большую роль при определении его поведения. В таких состояниях он гораздо более восприимчив к голосу своих эмоций, фантазий и мыслей, связанных с ними, чем к указаниям других людей.

Функции ИСС

   Теперь, когда мы рассмотрели конкретные характеристики, связанные с ИСС, можно поднять вопрос, удовлетворяют ли они каким-то полезным биологическим, психологическим или социальным функциям человека. Я убежден, что уже само наличие и распространение таких состояний человека (Shor, 1960) свидетельствует об их значимости в его повседневном функционировании. Мне трудно согласиться, например, с тем, что человеческая способность входить в транс эволюционирует почти так же, как в ситуациях гипноза на сцене либо в клинических или лабораторных условиях. Более того, массовое распространение и использование миcтических и одержимых состояний, эстетических и творческих переживаний свидетельствуют, что эти ИСС удовлетворяют многие потребности человека и общества. Хотя мои тезисы могут оказаться телеологическими, я думаю, этот подход прольет некоторый свет на природу и функционирование этих состояний.
   Итак, на мой взгляд, ИСС могут рассматриваться (используя терминологию Шеррингтона) как "конечные проводящие пути" для многих самых разных форм выражения и переживаний человека, как адаптивных, так и неадаптивных. В одних случаях психологическая регрессия, обнаруженная в ИСС, может оказаться атавизмом и быть вредной для индивида или общества, в то время как в других случаях та же регрессия "встанет на службу эго" (Kris, 1952) и позволит человеку переступить границы логики и формальности, выразить подавленные потребности и желания в социально санкционированной и конструктивной форме.
   А. Неадаптивные выражения. Неадаптивные выражения или применения ИСС многочисленны и разнообразны. Проявления этих ИСС могут представлять: а) попытки разрешения эмоционального конфликта (например, реакции бегства, амнезии, травматические неврозы, деперсонализация и диссоциация); б) защитные функции в определенных ситуациях опасности, вызывающих повышенную тревогу (например, вхождение в гипноидальные состояния во время психотерапии (Dickes, 1965); в) прорыв запрещенных импульсов (например, реакции острого психоза и паники); г) бегство от ответственности и внутреннего напряжения (например, использование наркотиков, марихуаны, алкоголя); д) символическое отыгрывание бессознательных конфликтов (например, демоническая одержимость, колдовство) (Galvin, 1961; Jones, 1959; Ludwig, 1965a); e) проявление органических поражений или нейрофизиологических нарушений (например, предвестники, токсические состояния); ж) неосторожные и потенциально опасные реакции на определенные стимулы (например, гипноз от автострады, транс от длительного наблюдения за экраном радарного дисплея, монотонная длительная сторожевая работа).
   Б. Адаптивные выражения. Человек использует различные ИСС, чтобы получить новое знание или опыт, выразить психическое напряжение или освободиться от конфликта, не подвергая опасности себя или других, и функционировать в социуме более адекватно и конструктивно.
   1. Исцеление. История показывает, что продуцирование ИСС всегда играло значительную роль в различных исцеляющих действиях и практиках. Индукция этих состояний использовалась почти для любого возможного аспекта психологической терапии. Так, шаманы могут впадать в транс или состояние одержимости, чтобы диагностировать этиологию недомогания своих пациентов или выяснить конкретное лечебное средство или практику исцеления (Murphy, 1964). Более того, во время лечения или целительной церемонии шаман, хунган, медик, священник, проповедник, психолог или психотерапевт может считать продуцирование пациентом ИСС необходимым условием исцеления. Неисчислимые случаи практики исцеления строятся на преимуществах внушаемости, повышенной значимости, склонности к эмоциональному катарсису и чувстве возрождения, связанных с ИСС. Практики "инкубации" в храмах сна у древних египтян и греков, излечение верой в местах поклонения, исцеление через молитву и медитацию, выздоровление от "божественного прикосновения", наложения рук, при посещении мощей, спиритическое исцеление, излечение одержимостью духами, экзорсизм, гипнотическое и магнетическое лечение и современная гипнотерапия – все это очевидные случаи роли ИСС влечении (Ludwig, 1964).
   Фармакологически индуцированные ИСС также играли большую роль в исцеляющих действиях. Абреак-тивные или катарсические техники, когда употребляются пейот, эфир, СО2, амитал, метамфетамин и ЛСД-25, всегда широко использовались в психиатрии (Sargant, 1957, Freeman, 1952). Куби и Марголин (Kubie, 1945; Margolin & Kubie, 1945) комментировали терапевтическую ценность некоторых наркотических веществ, вызывающих временную диссоциацию и снижающих подавление.
   Вероятно, не связанные со специфическими эффектами ИСС в лечении являются неспецифические последствия других изменений в сознании, направленных на поддержание психического равновесия и здоровья. Например, сон традиционно считается великим целителем и, по-видимому, служит важной биологической и психологической функцией у человека (Snyder, 1963). ИСС, связанное с сексуальным оргазмом, можно считать еще одним благотворным психическим изменением, которое имеет не только значение биологического выживания в виде позитивного подкрепления сексуального влечения, но также служит выходом для многочисленных человеческих желаний и фрустраций.
   2. Путь к новому знанию или опыту. Человек всегда стремился вызывать у себя ИСС в попытке получить новое знание, вдохновение или опыт. Религиозный человек использовал горячие молитвы, пассивную медитацию, состояния откровений и пророчества, мистические и трансцендентальные переживания, обращение в религию и божественные состояния, чтобы открывать новые горизонты опыта, пересматривать нравственные ценности, разрешать эмоциональные конфликты; это часто позволяло ему лучше справляться с личными трудностями и проблемами окружающей действительности. Интересно также отметить, что у многих примитивных групп считается, что одержимость духами наделяет сверхчеловеческими знаниями, которые невозможно получить при нормальном бодрствующем состоянии сознания. Предполагается, что во время приступов одержимости демонстрируются такие паранормальные способности, как величайшая мудрость, "способность к языкам" или ясновидение (Field, 1960).
   ИСС, по-видимому, обогащают человеческий опыт во многих других сферах жизни. Интенсивные эстетические переживания, когда человек полностью захвачен некой величественной сценой, произведением искусства или музыкой, могут расширить его эмоциональный опыт и послужить источником творческого вдохновения. Известны многочисленные примеры внезапного озарения, творческого инсайта и разрешения сложных проблем, случающихся у человека, когда он погружен в такие ИСС, как транс, дремота, сон, пассивная медитация или наркотическая интоксикация (Koestler, 1964).
   3. Социальная функция. ИСС, случающиеся в групповой обстановке, по-видимому, обслуживают многие индивидуальные и социальные потребности. Хотя короткое обсуждение не сможет воздать должное широкому разнообразию функций, которым служат ИСС в различных культурах, мы можем упомянуть по крайней мере некоторые.
   Если взять одержимость духами за парадигму потенциальной ценности ИСС, мы обнаружим весомость ее социального значения и последствий. С точки зрения личной выгоды одержимость одним из родовых или местных божеств или Святым Духом во время религиозных церемоний позволила бы индивиду достигнуть высокого статуса через исполнение своей культовой роли, получить временное освобождение от ответственности за свои действия и речи или позволить ему отыграть агрессивные и сексуальные конфликты или желания в социально приемлемой форме (Mishel & Mishel, 1958). Напряжения и страхи рассеиваются, и новое чувство духовной защищенности и уверенности вытесняет отчаяние и безнадежность маргинального существования (Davidson, 1965).
   С социальной точки зрения потребности племени или группы удовлетворяются через их косвенную идентификацию с человеком в состоянии транса, который не только получает личное удовлетворение от божественной одержимости, но и отыгрывает некоторые ритуализированные групповые конфликты и устремления, например, темы смерти и воскрешения, культурные табу и т. д. (LaBarre, 1962; Belo, 1960; Field, 1960; Raven-scroft, 1965; Davidson, 1965; Deren, 1952). Более того, впечатляющие поведенческие манифестации одержимостью духами способствуют убеждению участников в сохраняющемся личном интересе их богов, еще раз подтверждают их местные верования, позволяют им осуществлять некоторый контроль над неизвестным, увеличивать групповую сплоченность и идентификацию, наделять высказывания человека в состоянии транса, шамана или священника таким значением, которого в обычной ситуации не присваивалось бы. Вообще существование таких практик представляет прекрасный пример того, как общество создает модели редукции фрустрации, стресса и одиночества через групповые акции.
   В заключение, таким образом, можно сказать, что ИСС играют значительную роль в опыте и поведении человека. Также очевидно, что эти состояния могут служить как адаптивным, так и неадаптивным выходом для выражения многочисленных страстей человека, его потребностей и желаний. Более того, вряд ли следует сомневаться, что мы едва начали понимать аспекты и функций ИСС. В качестве заключения мне хотелось бы процитировать очень подходящее замечание У. Джеймса (James, 1929, pp. 378 – 379):
   Наше нормальное или, как мы его называем, разумное сознание представляет лишь одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные формы существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой. Мы можем совершить наш жизненный путь, даже не подозревая об их существовании; но как только будет применен необходимый для их пробуждения стимул, они сразу оживут для нас, представляя готовые определенные формы духовной жизни, которые, быть может, имеют где-нибудь свою область применения. Наше представление о мире не может быть законченным, если мы не примем во внимание и эти формы сознания. Из них, правда, нельзя вывести точной формулы, и они не могут дать нам плана той новой области, какую они перед нами раскрывают, но несомненно, что должны помешать слишком поспешным заключениям о пределах реального.

Резюме

   Несмотря на существование многочисленного клинического и исследовательского материала по определенным измененным состояниям сознания, предпринималось мало попыток концептуализировать взаимосвязи среди этих состояний и условия, необходимые для их возникновения. С этой целью автор попытался интегрировать и обсудить соответствующие открытия в различных областях в попытке достижения лучшего понимания этих состояний и функций, которыми они бы могли послужить человеку и обществу.
   Наблюдения за многими измененными состояниями сознания, переживаемыми человеком, быстро позволяют сделать вывод, что есть некоторые обязательные условия, способствующие их возникновению. Более того, хотя внешние проявления и субъективный опыт, связанные с различными изменениями в сознании, довольно разнообразны, существуют базовые особенности, являющиеся общими для многих. С функциональной точки зрения становится ясно, что многие изменения состояний сознания служат в качестве "конечных общих путей" для различных форм выражения человека – как адаптивных, так и дезадаптивных.
   «Болезнь шаманов». Оказывается, у многих из экстрасенсов появляются необычные способности только после физической или психической травмы. По одной из версий, изменившееся после травмы или болезни сознание получает доступ туда, куда обычному человеческому сознанию нет доступа. Возможно, к некоему вселенскому архиву (единой информационной системе, – в существование которой верил Г.И. Бокий), где хранится информация о прошлом и будущем человечества. Согласно другой версии, во время травмы (болезни), влекущей за собой потерю сознания, или в момент, когда человек пребывал на грани жизни и смерти, в этот момент в его тело вселяется чужой дух, чужая сущность. Действительно, к некоторым индивидам приходит информация непонятного рода, объяснить которую научными соображениями невозможно. Причем способы получения нужной информации самые разные. Кто-то видит сны, кто-то наяву смотрит «фильм», который можно прокручивать взад-вперед, а кто-то слышит странные голоса…
   Экстрасенсов большевики использовали уже на заре советской власти. Известен случай о котором уведомил своих знакомых комендант Зимнего дворца, что большевистское ЦК использовало ясновидящую во время обыска в Зимнем (видать, искали спрятанные драгоценности). Сведения об этом зафиксированы ГПУ во время допросов подозреваемых по делу о тайных группах.
   Оккультные причины противостояния РПЦ и богоборческой власти большевиков, как и их последователей следует искать в тайноведении Православной Церкви. Задолго до современных представлений об энергоинформационном поле, носителе вселенской информации, Святитель Лука (В.Ф. Войно-Ясенецкий) в своей книге «Наука и религия, Дух, Душа, Тело», пишет о духовной энергии, она исходит от Бога Святого духа, это энергия любви ко всему живому, которая все животворит и ей проникнуто мироздание. Любовь Бога создала Духовный Мир разумных существ – «Вошел в них Дух жизни от Бога (Откр 11: 11)». Все, что происходит в природе, воспринимается Духом человека и преобразуется в достижения науки и произведения искусства – главных двигателей эволюции человечества. Энергия Духа и Души при жизни представляют единое целое, этот сгусток пока еще неведомой нам энергии получил общее название Душа. Среди обитателей земли человек является единственным обладателем энергии Святого Духа. Освобождение Духа от тела может происходить при жизни только при достижении высокой степени духовности. Это как бы переходная стадия от Духа, связанного с телом, к Духу бесплотному, Ангелам. Возможности личностного роста, духовной эволюции, «просветления», Божественных способностей в виде сверхсознания открыты для каждого из нас. «Будьте совершенны, как совершен отец ваш Небесный (Мф 5:48)»– призывает Библия. Существуют дары Святого Духа каждому из нас: «одному дается Духом слова мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом, иному Чудотворения, иному пророчества, иному разные языки, иному истолкование языков. Все это производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как ему угодно (I Коринф 12:8-11)». Восприятие сердцем энергии Святого Духа определяет способности человека: «И почиет на нем Дух Господень, Дух Премудрости и Разума, Дух Совести и Крепости Дух Видения и Благополучия (Исход 11:2)»; «Каковы мысли в душе его, таков и он (Притч. 23:7)»; «Исходящее из уст из сердца исходит (Мф 15:18)»; «Достигайте любви; ревнуйте о дарах духовных, особенно же о том, чтобы пророчествовать (I Коринф. 14:1)». Святой Дух формирует события и желания создает новую модель поведения: «Отвергайте от себя все грехи ваши, которыми согрешили, и сотворите себе новое сердце и новый Дух (Иез. 18:31)». Святитель Лука, опираясь на святоотеческое предание, подчёркивает особое значение сердца в духовной жизни. С точки зрения религии «в сердце своем мы отличаем приход «сил добра и света» от «сил тьмы и зла», вступаем в контакт с Богом. Если Благодать идет от Бога, то сердце ощущает глубокий покой, тихую радость, возрастание тепла. «Силы зла» приносят сердцу смутную тревогу, холод, безотчетный страх. После покаяния, исповеди, обращения к Богу, сердце успокаивается, испытывает радость, покой, нежность, любовь. И.П. Павлов, издавший в 1924 г. «Курс физиологии» определяет сердце как центр Духовного здоровья. Американские исследователи Г. Девидсон и Л. Вернер с помощью современных методов определили связь сердца с головным и спинным мозгом и всеми воспринимающими системами организма. Современный физиолог П. Пирсолл из госпиталя «Синай» в Детройте (США) согласен с И.П. Павловым. Он пишет в своей книги «Код жизни», что после пересадки сердца пациенты приобретают привычки, взгляды, пристрастия своих «доноров» вне зависимости от возраста. Профессор центра молекулярной поведенческой нейробиологии Р. Перт обнаружила, что нервные окончания клеток передают информацию всему телу посредством вибраций определенной частоты, преобразуют мысли и эмоции в физическое действие на уровне клеток. Сердце является дирижером симфонии вибраций, преобразует информацию клеток в системное влияние на организм. Гармоничное сочетание энергетики Духа и Души является необходимым условием устойчивости к болезням, самооздоровления, долголетия. Душевное здоровье предусматривает соблюдение этики и морали христианина, следование заповедям Господа. Этот вывод поясняется Библией: «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдо острого: оно проникает до разделения Души и Духа, суставов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные (Евр.;:12)»; «Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное (I Кор. 15:46)». В.Ф. Войно-Ясенецкий обращает внимание на особую чувствительность людей, которая позволяет им обладать даром ясновидения, пророчества. Автор приходит к заключению, что «для проявления трансцендентальных способностей нашего Духа, для обнаружения сверхсознания, необходимо, чтобы угасло или значительно ослабло обычное сознание». Он предлагает обратить особое внимание на цитату из Библии: «Я сплю, а сердце мое бодрствует (Песня Песней 5:2)». Из этого следует, что «самое важная и глубокая психическая деятельность происходит за порогом нашего сознания и никогда не прекращается… пока наша жизнь в калейдоскопе и шуме внешних восприятий, пока в полной силе работает наше сознание – скрыта некогда не прекращающаяся деятельность сверхсознания». Собственная связь с тонкими мирами, без посредничества церкви всегда представляло для человека большую опасность.

7. Парапсихология в современной России

   Профессор Р.А. Савушкин (вступительная статья печатается в сокращении из книги Савушкин Р.А. Общая Парапсихология. Часть I Философия Вселенной. – Тверь: ООО «Нанотехнопьютер», Институт экономики, финансов и права (г. Москва), 2008)

   Отзыв
   на рукопись профессора кафедры гуманитарных дисциплин Института Экономики, Финансов и Права, доктора исторических наук, профессора Савушкина Роберта Александровича «Общая парапсихология. Философия Вселенной»
   Последние годы развития отечественной науки привели к решительной смене общей методологической концепции. Научная парадигма претерпела революционные изменения. Для показа глубинных изменений в методологии достаточно привести высказывания руководителей Российской Академии Наук.
   Юрий Осипов, президент Российской АН, на знаменательной встрече научных работников с религиозными деятелями России заявил: "Саентическое (научное) мировоззрение, претендовавшее на универсальную парадигму, которая заменила бы религию, конечно, не состоялось". И далее, «… создание любой стройной научной системы неизбежно приводит к мысли о существовании Абсолютного Бытия или Бога». Развивая высказанную идею, академик РАН В. Фортов призвал российских ученых руководствоваться Библией как источником истинных знаний. Он также заявил: "Наука должна управляться нравственными законами. Это заповеди, которые 2000 лет назад были сформулированы в Нагорной проповеди".
   Однако такой крутой поворот нельзя совершить сразу. Для серьёзных перемен необходимо не только то, чтобы прошло определённое время, но и совершилась соответствующая подготовка сознания учёных к назревшим переменам. Этому процессу будет способствовать труд, подготовленный к изданию профессором Савушкиным Р.А

   Что в данном труде заслуживает особого внимания:
   1. Научное доказательство существования Высшего Разума. Это решение тысячелетней проблемы станет знаменательным событием нашего десятилетия.
   А.И. Введенский, выдающийся православный философ, в диспуте с народным комиссаром просвещения В.А. Луначарским, утверждал: «…Вопрос о существовании Бога чисто научным путем навсегда неразрешим ни в ту, ни в другую сторону, т. е. ни утвердительно, ни отрицательно. Чисто научными доводами нельзя доказать ни того, что Бог есть, ни того, что Его нет. И в то, и в другое можно только веровать, причем наша вера и в том, и в другом случае будет неопровержимой, т. е. нисколько не противоречащей ни логике, ни данным в опыте фактам; но ее нельзя обратить в доказанное знание» (Введенский А.И. Судьба веры в Бога в борьбе с атеизмом). Луначарскому, при всём желании, не удалось опровергнуть данное утверждение. В течение 20 столетия учёные-атеисты, к этому вопросу возвращались неоднократно. Однако вопрос оставался открытым.
   В предлагаемой читателям работе впервые в полном объёме даётся научное доказательство существования Творца и Его сподвижников, являющихся субъектами всех так называемых паранормальных феноменов. При этом логика доказательства существования Великого Феномена в данном случае основана не на предположениях, не на сформулированных за столом аксиомах и туманных гипотезах, как это делалось прежде, а на строгом применении объективных всеобщих законов природы, общества и мышления, на приводимых ими в движение объективных закономерностях.
   2. Четкое определение объекта и предмета исследования Парапсихологии как науки.
   В научном труде, предлагаемом на суд читателя, осуществлена достаточно успешная попытка определить объект и чётко очертить предмет научных интересов парапсихологии, представить её как науку, завершившую своё логическое оформление на основе:
   – открытых и строго сформулированных законов и закономерностей; – чёткого выделения научных дисциплин, образующих стройную, логически непротиворечивую структуру;
   – многочисленных фактов, достоверность которых многократно проверялась в научных экспериментах.
   3. Детальный учёт и определение места всех выявленных к настоящему времени парапсихологических феноменов.
   Собрать в кучу все парапсихические феномены дело несложное – читайте литературу и считайте: левитация, телекинез, медиумизм, одержимость, полтергейст, демонизм, телепатия, телепортация, ясновидение и т. д. и т. п. Сложнее привести весь аномальный вал в систему. В предлагаемых очерках о парапсихологии проделана именно такая скрупулёзная работа. Все ранее выявленные парапсихические феномены разложены «по полочкам» научных дисциплин: Экстрасенсознания, Спиритознания, Экстериознания, Парамедикознания (Парамедцины, Целитознания), Паравитологии (Метапсихологии), Уфологии.
   4. Надёжное подтверждение жизни личности каждого человека после «смерти» на Земле и описание сферы его проживания в потустороннем мире.
   Первое, несмотря на значительный объём работы, сделать было не так трудно. В 20 столетии были разработаны настолько надёжные методики доказательства посмертного проживания личностей, что каждый человек мог в этом удостовериться: его упокоившиеся родные и знакомые после ритуала прощания на земле продолжают жить в потустороннем мире, притом в довольно приличных, по нашим меркам, условиях. Труднее было по отрывочным данным, коротким рассказам, неполным свидетельствам, а также информации, полученной с помощью применения современных технических средств, реконструировать жизнь, быт, социальные условия, политическое устройство, систему образования, содержание трудовой деятельности и т. д. целого социума в астральном пространстве четвёртого измерения. Не переоценивая сделанное, можно сказать, что заложена основа для воссоздания полной картины жизни человечества в другом измерении.
   5. Открытие и частичное подтверждение аргументами Смысла Жизни и Закона Движения (Развития) Вселенной.
   За вопросом – «Для чего живёт человек?» – всегда скрывался вопрос – «А в чём вообще состоит Смысл жизни?» Часто второй вопрос так и не всплывал на поверхность. А ведь без познания смысла жизни не в частности, а вообще, смысла существования всего живого, невозможно понять смысл жизни каждого человека в отдельности и всего человечества в целом. А без уяснения смысла нашего появления на свет невозможно создать ни научного мировоззрения, ни идеологии, указывающей правильный путь развития народов в бесконечную даль веков. В данном труде сделана попытка и, как представляется, довольно удачная разобраться в этой проблеме, дать надёжные ориентиры общечеловеческой нравственности.
   Чем ещё интересен предлагаемый труд?
   В переломные периоды истории науки происходит нечто подобное тому, что случается в горах, когда падение небольшого камня срывает с места целую лавину огромных камней и неузнаваемо изменяет весь рельеф окружающей местности, В науке подобное событие открывает новые горизонты. Хотелось бы надеяться, что после обнародования рукописи труда такой эффект ожидает нашу теорию и практику. Предложенные автором технологии взаимодействия сопредельных миров могут уже в ближайшее время привести к созданию транспортной артерии между земным и потусторонним миром, которая позволит двум социумам обмениваться услугами и информацией. И это уже не фантазия, а идея, уже частично воплощающаяся в жизнь. Реализуйся эта возможность в более широком масштабе, влияние на развитие человечества, последующих за этим, событий было бы важнее последствий установления связи с внеземными цивилизациями.

   Вывод:
   Работа, присланная на рецензию, представляет собой глубокое исследование целого ряда сложных проблем естествознания, философии и парапсихологии. Рукопись труда «Общая парапсихология. Философия Вселенной» может быть рекомендована к изданию. Ведущий Научный Сотрудник Института Военной Истории МО РФ доктор исторических наук,
   Профессор ________________ Жуматий В.И. «___» 2007 г.

   Отзыв
   на рукопись «Общая парапсихология. Философия Вселенной», подготовленной доктором исторических наук, профессором Савушкиным Робертом Александровичем
   За последние годы тема Парапсихологии (ППЛ) затрагивалась в целом ряде изданий. Наибольший интерес у специалистов и любознательных читателей вызвали труды А.П. Дуброва и В.Н. Пушкина «Парапсихология и современное естествознание» (1989), М. Рицля «Парапсихология. Факты и мнения» (1999), И.В. Винокурова «Парапсихология» (2005). Общий вывод всех исследований: без основательной разработки проблем парапсихологии успешное развитие естествознания, психологии, медицины и других наук невозможно. Судя по объёму объекта исследования, а им фактически является вся Вселенная, количеству парапсихических феноменов, подробно описанных в Большой Советской Энциклопедии, Большой Энциклопедии Кирилла и Мефодия (2000 г.) и массе популярных изданий тема далеко не исчерпана. Более того, все авторы в один голос заявляют о необходимости расширения фронта исследований, привлечения учёных к разработке проблем, которые не находят решения вот уже более двух столетий, создания специального научно-исследовательского института энергоинформационных (читай парапсихологических) проблем и т. д. Парапсихология бурлит. В настоящее время, наверное, нет науки, в которой бы велись такие горячие споры по основным, фундаментальным проблемам мироздания. Дело движется, есть успехи, но не в таких темпах, как хотелось бы учёным. Основным тормозом в развитии парапсихологии является слабая разработка методологии. Этому вопросу и посвящена работа Савушкина Р.А. Философский подход к решаемым проблемам позволил автору не только найти подходы к разработке ряда сложных тем ППЛ, но и найти решение нескольких застарелых проблем, связанных с объяснением феномена Мирового Сознания (Всемирного Разума, семантической Вселенной, информационно-энергетического поля и т. д.), возникновения Вселенной, зарождения жизни и разума. Уделив значительное внимание человеческому сознанию под углом зрения парапсихических феноменов, автор достаточно обоснованно разделил его в исследовательском плане на биологическое и духовное сознание и тем самым внёс определённую ясность в проблему «бессмертного духа», выделяющегося, по мнению многих авторов, из тела человека в момент его физической смерти.
   Всё это позволило открыть путь к объяснению таких феноменов парапсихологии, как пси-поле, телепатия, ясновидение, духовное подсознание («процессор» человеческого сознания, по оценке ряда учёных), проскопия и ретроскопия, экстрасенсорное целительство, параллельный и потусторонний миры и др. Опираясь на законы диалектики, автор разработал довольно стройную концепцию предмета исследования Парапсихологии, её логической структуры, выделил основные направления исследования и обозначил научные дисциплины, нарезав чёткие границы между ними. Считаю, что труд Савушкина Р.А. вносит определённый вклад в развитие Парапсихологии как науки, особенно в сфере её истории, методологии и онтологии. Вывод: рукопись «Общая парапсихология. Философия Вселенной» может быть рекомендована к изданию.
   Заведующий кафедрой Гуманитарных дисциплин Института экономики, финансов и права (г. Москва) кандидат философских наук, доцент ______________ Жуков Е.В. «____» 2007 г.

8. Савушкин Р.А. Общая Парапсихология

   Савушкин Р.А.
   Общая Парапсихология.
   Часть I
   Философия Вселенной.
   Введение:
   1. Парапсихология? Это не так просто…
   1.1. Предварительные соображения
   Парапсихология родная сестра целого семейства различных научных дисциплин. Некоторые из них очень близки парапсихологии по объекту исследования, духу и стилю изложения и даже некоторым методам познания. Многие основополагающие научные понятия этих наук такие, например, как «философия», «психология», «медицина», «естествознание», «природа», «общество», «тело», «движение», «пространство», «время» являются общими для всех. Они знакомы читателям и не требуют особых пояснений.
   О парапсихологии или сокращённо ППЛ нужно говорить более обстоятельно, и не только потому, что она является основным объектом нашего внимания, но и в связи с тем, что с её определением очень много неясного, запутанного и даже загадочного.
   В научных кругах кругах вокруг понятия «парапсихология» [от греч. para – вне, возле, над + от греч. psyche – душа, дух + от греч. logos – слово, понятие, учение] и его предмета отражения велось много уничижительных разговоров. Они продолжаются и сегодня.
   В «Большой Советской Энциклопедии», выпущенной издательством «Советская Энциклопедия» в 1969–1978 годах в 30 томах, термин «парапсихология» определялся следующим образом: «Парапсихология, область исследований, изучающая в основном: 1) формы чувствительности, обеспечивающие способы приёма информации, не объяснимые деятельностью известных органов чувств; 2) соответствующие формы воздействия живого существа на физические явления, происходящие вне организма, без посредства мышечных усилий (желанием, мысленным воздействием и т. п.)».
   Далее разъяснялось: «Большинство современных парапсихологов выделяет следующие типы форм чувствительности. Телепатия – мысленное общение между передающим и принимающим (индуктором и реципиентом). Ясновидение – получение знаний об объективных событиях внешнего мира, не основанное на работе известных органов чувств и суждениях разума. Предвидение (проскопия) – частный случай ясновидения, относящийся к предсказанию будущих событий. Лозоискательство (называется также биофизическим эффектом) – отыскивание с помощью вспомогательного индикатора (изогнутая металлическая проволока, лоза и т. п.) скоплений подземных вод, руд, пустот и т. п. Парадиагностика – постановка основанного на ясновидении медицинского диагноза без контакта с больным. Все эти формы чувствительности часто объединяются понятием экстрасенсорного восприятия.
   В П. имеется также классификация форм парапсихического воздействия на внешние физические явления. Психокинез – мысленное воздействие человека на окружающие предметы, например на нормальную электрическую активность растения; на положение в пространстве различных (как правило, нетяжёлых) предметов. Парамедицина – область, смежная с П., включающая разнообразные, не имеющие объяснения методы лечения: лечение наложением рук, мысленным внушением (без применения речи и без непосредственного контакта, иногда на большом расстоянии) и др.»
   Статья в Энциклопедию была подготовлена известными учёными В.П. Зинченко и А.Н. Леонтьевым (См. о нём: Философская Энциклопедия, Т. 3. – М.: Изд. «Советская Энциклопедия», 1964. С. 176–177), специализировавшимися на проблемах психологии и парапсихологии. Для 60–70 годов статья подготовлена очень даже неплохо. Как заметили читатели, одна сторона проблематики ППЛ освещена достаточно полно и квалифицированно, хотя вторая сторона осталась на нулевой отметке. В статье категорически обойдён вопрос о психизме, Вселенском Разуме (Боге, Мировом Сознании, Абсолюте), душе, духах, спиритизме, экстериознании, уфологии и многих других моментах. «Вырезано» больше половины ППЛ. Но это понятно, и для авторов простительно – время было такое. Попробуй в те годы выдвинуть в своей научной работе гипотезу о существовании кроме души (сознания) ещё и какого-то духа, помолись в присутствии сослуживцев, или просто кивни в сторону иконы Господа Бога и … «загремишь под фанфары».
   Мы живём в другую эпоху. Однако к настоящему времени даже самые современные словари и энциклопедии недалеко ушли от своей выдающейся предшественницы, а в чём-то даже отстали. Так, «Большая Энциклопедия Кирилла и Мефодия – 2000» на диске CD (сокращённо БЭ-КИМ) под парапсихологией понимает «область исследований т. н. паранормальных психофизических явлений:
   1) экстрасенсорного восприятия, происходящего без участия органов чувств (телепатия, ясновидение, лозискательство, парадиагностика и т. п.),
   2) экстрасенсорного воздействия человека на внешние физические объекты и процессы, т. е. такого воздействия, которое не требует непосредственных мышечных усилий (телекинез, парамедицина и т. д.) и др.»
   И это всё, что могли сказать авторы.
   Как система научных знаний, полагают авторы БЭКИМ, ППЛ оформилась в конце 19 в., хотя многие её научные проблемы начали рассматриваться с того момента, как человек задумался о себе и окружающем мире. Считается, что до сих пор «явления, изучаемые парапсихологией, не получили удовлетворительного научного объяснения и вызывают острые дискуссии» (Там же).
   Вторая Энциклопедия заметно уступает Большой Советской Энциклопедии. Автору настоящего труда, как одному из скромных участников её создания, это особенно приятно. Над шедеврами время не властно.
   Говоря о БЭКИМ, следует с сожалением отметить, что находящейся в нём информации вполне достаточно только для получения поверхностного представления о ППЛ и вызова критики со стороны противников и сторонников признания её феноменов, т. е. оппонентов той и другой стороны. Для формирования научного понимания предмета многого ещё ещё недостаёт. Прежде всего, здесь, как и в Большой Советской Энциклопедии, отсутствуют главные моменты: – носители парапсихических феноменов или субъекты аномальных явлений – души, духи, процессоры В.М. Запорожца, тонкоматериальные (полевые) ИРСы или информационно-распорядительные структуры Ю.А. Фомина и др.;
   – места их дислокации;
   – перечень способностей парафизического и парапсихического воздействия человека на окружающий мир в земной жизни (в «Большой Советской Энциклопедии» этот вопрос решён на более высоком уровне);
   – особенности земного, посмертного и обычного (постоянного) существования субъектов парапсихических феноменов в астральном (потустороннем, параллельном) и других мирах; – наличие возможностей установления разносторонних контактов субъектов потустороннего мира с представителями земного мира, их воздействия друг на друга, воздействия на них посторонних сил и многое другое не менее важное.
   Нет и самого основного – Главного Иерарха, Мирового Сознания, без Кого не было бы не только парапсихологии, но и вообще ничего в этой области реального: ни живых существ, ни психики, ни разумных существ животного мира, обладающих сознанием, и уж, конечно, никаких аномальных, парапсихических феноменов, включая пси-поле. То есть у авторов определения и статьи в целом из БЭКИМ – 2000 отсутствует всё то, что называется психизмом и составляет основу парапсихологии.
   Дальше, если мы хотим серьёзно познавать мир, так продолжаться не может. Неприятие сущностных основ парапсихологии тормозит развитие всей науки, мешает социальному совершенствованию человечества. Подошло время более точного толкования предмета парапсихологии и развернутого его освещения. Об этом просто вопиют факты аномальных явлений природы, с которыми многие люди сталкиваются на каждом шагу, не представляя, с одной стороны, какой опасности они подвергаются, с другой – не ведая какие перспективы на пути всеобщего прогресса могут открыться перед человечеством при утилизации возможностей, стоящих за этими феноменами. К сожалению, что это за «монстр» не знает не только большинство населения мира, но и большинство учёных.
   1.2. Аномальные явления как как стимул познания.
   Аномальные явления – это феномены различных форм проявления живой природы, не получившие достаточно понятного, но главное адекватного толкования на базе открытых к сегодняшнему дню законов и закономерностей естествознания, психологии, других наук и не поддающиеся познанию в пределах принятой научной парадигмы (например, анимизм, спиритизм, медиумизм, демонология, уфология, телекинез, телепортация, левитация, ясновидение, телепатия и т. д.). На протяжении тысячелетий загадочные явления будоражат умы неравнодушных людей, которые в области тайн и загадок природы настойчиво пытаются продвинуть познание вперёд.
   Чем располагает современная наука в сфере исследования аномальных явлений:
   В тысячах опытов доказано существование телепатии, а в ряде мест этим свойством пользуются повсеместно. В некоторых районах Африки и Тибета телепатия самое обыденное, можно сказать бытовое явление, а наши учёные не могут до сих пор решить, существует ли оно на самом деле.
   Практически установлено существование экстрасенсорного ясновидения и дальновидения, глубокой диагностики объектов косной и живой материи, целительства, поиска людей, пропавших без вести, обнаружения скрывающихся преступников, осуществления телекинеза, разведки воды и полезных ископаемых с помощью биомаятника, биорамки или так называемого лозоходства и пр. Однако нет научного объяснения этих способностей человека.
   Доказана способность экстрасенсов засвечивать на расстоянии фотоматериалы, закрытые в светонепроницаемые конверты, изменять кислотно-щелочной состав воды, посредством облучения её биополем, отклонять луч лазера и т. д. Но кто в это поверит, даже если увидит собственными глазами? Ведь указаний сверху на признание феномена ещё не поступило.
   Проведены успешные опыты экстрасенсорного воздействия без участия рук, т. е. дистанционно на программы включённого компьютера, набор текста в программе текстового редактора и вывод набранных сюжетов для печати на принтер. Факты зафиксированы, скреплены круглой печатью, а академики не верят, и никто не желает этим заниматься всерьёз. Не поступило ещё Доказана способность экстрасенсов засвечивать на расстоянии фотоматериалы, закрытые в светонепроницаемые конверты, изменять кислотно-щелочной состав воды, посредством облучения её биополем, отклонять луч лазера и т. д. Но кто в это поверит, даже если увидит собственными глазами? Ведь распоряжений начальств ещё не поступило.
   Накоплены многочисленные факты ОВТ (опыта вне тела), т. е. выделение человеком в момент клинической смерти биополевой капсулы или тонкоматериального сгустка (души, духа), бережно несущих сохранённое сознание. Посещение ею (им) земных соседних объектов, обзор со значительной высоты окружающей обстановки, возвращение в покинутое тело и отчёт об увиденном и услышанном после реанимации. Предъявлены миллионы свидетельств – в ответ раздражение и грубые заявления светил официальной науки.
   В строго поставленных экспериментах и внелабораторных опытах установлено наличие феномена выделения человеком своих двойников (фантомов), отличить которые от оригинала почти невозможно. Это реальность. Да разве убедишь в существовании феномена круглоголовых.
   В ходе долгосрочных научных программ, хорошо обеспеченных новейшей инструментальной базой, в околоземном пространстве обнаружено существование плазменных сущностей, в действиях которых зафиксировано проявление разумного начала, а разумное начало, как известно, невозможно без труда. На что он направлен? – Загадка. К сожалению, она не волнует ни одну из академий. Мы не говорим уже о правительствах.
   Зафиксированы факты выделения человеком астрального тела (астросома, Второго Тела) и его путешествие в потустороннем пространстве, встречи там с другими астральными телами и сущностями, обладающими неким подобием разумной деятельности, постановкой каких-то целей, строительством каких-то объектов. Что они создают? – Есть предположения, но пока это тайна, которой почему-то не интересуются учёные. Наверное, некогда.
   С большой долей вероятности установлено существование соседнего (параллельного или потустороннего мира, другого измерения Вселенной, «загробного мира» или «неба» по религиозной терминологии), участвующего вместе с нами – людьми земного мира – в реализации какой-то грандиозной программы. Трудно представить себе её масштабы, но она существует и её не обойти нашим познанием. При этом, безусловно, мы столкнемся с Управляющим началом – Мировым Сознанием и его Высшим Иерархом (Богом, Абсолютом, Вселенским Разумом и т. д., что в сущности одно и тоже). Как же без руководства! Уже одно это вынуждает нас говорить не просто о Парапсихологии, а о Большой парапсихологии. Но когда же начнётся широкомасштабное исследование?
   В научных экспериментах подтверждены реальность приглашения «духов» во время спиритических сеансов, материализация их с помощью эктоплазмы, выделяемой энергетически сильными экстрасенсами (медиумами) из своего тела и тел участников опыта; установлена телепатическая, звуковая (стуки), вербальная, эпистолярная и другие формы связи с этими сущностями. Не здесь ли возможен прорыв к объединению усилий живых существ разных миров? Жаль только, что в это не верят ни авторитетные учёные, ни политики.
   Сняты на фотопленку так называемые привидения и призраки, измерены их физические параметры; сделаны гипсовые и восковые отпечатки их ног и рук. Эти сущности реальны, они живут, выполняют какие-то функции. На что и на кого они работают? Новая загадка, остающаяся без ответа по халатности или недомыслию РАН.
   Зафиксированы многочисленные случаи вселения посторонних сущностей (духов, «бесов») в организм и сознание людей, и подчинение их своей воле. Забравшись внутрь физического тела, они могут заставить человека продемонстрировать невероятные с точки зрения здравого смысла способности: левитировать над поверхностью земли; показать невероятную для человека физическую силу; проявить способности читать самые сокровенные мысли окружающих людей, «копаться» в их прошлом, выискивая интимные эпизоды, оглашать их во всеуслышание и т. д.
   Не на этом ли поле предстоит совместная борьба светлых сил нашего и потустороннего миров против тёмных сил векового зла? Только почемуто это не очень интересно нашим «защитникам», а также Минздраву и Академии медицинских наук.
   Точно установлено существование и частично объяснён физический механизм таких явлений, как полтергейст. Сотни исследователей и десятки тысяч свидетелей знакомы с его феноменами: левитацией предметов мебели, телепортацией различного рода материальных объектов, водяными напастями, внезапными возгораниями предметов, а также осуществлением двухсторонней разговорной связи «шумных духов» с постояльцами, исследователями и милицией. Возможно, что и на этом «поле боя» предстоят боевые действия светлых и темных сил Вселенной. Но мы с вами и сегодня остаёмся незащищёнными, брошенными на произвол судьбы.
   Осуществлено накопление фактов и первичное осмысление феномена неопознанных летающих объектов (НЛО) с их внезапным появлением и мгновенным исчезновением, а также немыслимыми эволюциями в околоземном пространстве. Каких технических успехов можно было бы достигнуть, объединив усилия контактирующих сторон!.. А нашим светилам науки всё нипочём.
   В сотнях тысяч случаях представлены мироточащие иконы, нетленные мощи святых, целительное воздействие на людей всей атмосферы православных храмов и многие, многие другие феномены (Вообще Православие насквозь пронизано чудесными, сакральными, Божественными явлениями), а учёные из РАН только пожимают плечами.
   Всеми этими феноменами занимается парапсихология. Накоплены многочисленные факты. Сделаны замечательные открытия. Но когда-то ещё на них обратят внимание думающие учёные из РАН. Парапсихология у них не получила признания даже после того, как профессор В.М. Запорожец в многократно проведённых научных опытах, которые доступны любому желающему, убедительно доказал наличие в каждом человеке особой сущности – души, духа или процессора, как он его назвал, который после смерти вместе с душой покидает привычное ему физическое тело и уходит в другой мир – мир тонкой материи, чтобы продолжить жизнь и порученное ему дело.
   Накопленные факты и сделанное открытие, которое смело можно назвать Открытием века, позволяет парапсихологии громогласно заявить о себе перед лицом научной общественности и «сильных мира сего» – РАН и ВАК, как о полноценной, значимой науке.
   Однако, чтобы совершить этот решительный шаг необходимо проделать некоторые процедуры.
   1.3. Насущные задачи
   Для того, чтобы конституироваться, т. е. определиться и занять соответствующее место среди существующих наук, парапсихологии необходимо не только собрать солидный научный материал (это в значительной мере осуществлено), проделать большую организационную работу, но и преодолеть многие бюрократические препятствия.
   Не будем ставить извечный вопрос «Кто виноват?» в том, что ППЛ не имеет исследовательских прав равных для всех. Начнём с вопроса «Что делать?» и наметим, что нужно сделать в самое ближайшее время:
   Во-первых, чётко определить объект познания и вычленить предмет исследования парапсихологии. Очевидно, с этого и следует начинать.
   Во-вторых, проделать структуризацию парапсихологии как науки, осуществить более чёткое разграничение её научных дисциплин, доктрин, концепций, теорий и т. д.
   В-третьих, провести серию мероприятий по идейной и организационной консолидации парапсихологов, создать координационный парапсихологический центр.
   В-четвёртых, провести Учредительную Всероссийскую конференцию парапсихологов совместно с ректорами Университетов и Институтов, Главными редакторами СМИ, общественными движениями и организациями Гражданского Общества на тему «Достижения парапсихологии и их значение для ускорения развития общества». Наверное, эту акцию могла бы провести одна из наиболее авторитетных на сегодняшний день организаций – Международная Академия «Информация, связь, управление в технике, природе, обществе» (МАИСУ).
   В-пятых, развернуть массовую культурно-просветительную работу среди населения страны, привить массам правильные представления о паранормальных феноменах, о перспективах жизни после жизни; придать пропаганде научных знаний о парапсихических феноменах в СМИ организованный, целенаправленный характер; создать в Интернете Центральный специализированный сайт по парапсихологии.
   В-шестых, поставить вопрос перед соответствующими научными ведомствами и учреждениями РФ о включении парапсихологии в перечень наук, дающих право на соискание ученой степени кандидата и доктора наук.
   В-седьмых, вступить в ходатайство перед правительством о создании государственного научно-исследовательского института парапсихологии и выделении средств на его обустройство.
   Некоторые из проблем решаются по инициативе активных исследователей. Так, за последние годы было проведено более десятка конференций парапсихологов. Только во второй половине 2006 г. их было три. И каждый выход в Интернет приносит уточнения.
   Все проводимые конференции вносят определенный вклад в решение общих задач. Но особенно хочется отметить Новосибирскую конференцию, которая прошла в сентябре-октябре этого активного года, и нескольких Санкт-Петербургских 2006–2007 гг.
   Новосибирская научно-практическая конференция была посвящена разрабатываемой в рамках парапсихологии теории Воскрешения. Как сообщило информационное агентство «АМИТЕЛ», более пяти десятков участников конференции, приехавших из Москвы Петербурга, Ташкента, Алма-Аты, Улан-Удэ, Иркутска, Уфы, Тюмени, Сургута, Рязани, Томска и других городов России и ближнего Зарубежья, «обсуждали сакраментальную идею (воскрешения) как вполне клинический феномен».
   Как сообщает АОС «Бюро пропаганды», сам факт того, что первая в мире научно-практическая конференция по вопросу воскрешения была созвана по инициативе частного лица – достоин внимания сам по себе.
   Оказывается, специалистов самого различного профиля, теологов и маститых ученых (в списке участников – имена столичных докторов наук А.И. Полетаева. Г В. Пахомовой, Т А. Малышевой и других) пригласила в Новосибирск некто Лариса Бочанова, журналист из Улан-Удэ. Будучи не только телезвездой, но и доцентом кафедры философии и социальных технологий Института устойчивого развития (Улан-Удэ), она уже давно изучает семантические механизмы буддизма, и ее исследования вышли за те самые «детские» вопросы, которые наотрез отказывалась обсуждать официальная наука. (Собственно, по этой причине на созыв конференции по столь «ненаучному» вопросу не решался ни один академический институт). Сама Лариса Бочанова утверждает, что ее инициатива дала ожидаемый результат – представительная конференция ответила на многие научные вопросы, в том числе и на главный вопрос: воскрешение возможно!
   В ноябре того же года две конференции по вопросам парапсихологии провёл Московский Универсальный Институт инновационных технологий (УИИТ). Поднятые вопросы также внесли определённый научный вклад в ППЛ. Таким образом, идёт последовательная подготовка благоприятной почвы для проведения учредительной конференции. Когда же настанет этот долгожданный день?
   1.4. Кому адресуется эта книга
   Небольшую часть означенной работы предполагается проделать в предлагаемом научно-популярном очерке.
   Почему именно в популярном издании? Стремление автора к простоте и доступности обусловлено природой читателей, которым, прежде всего, адресована эта книга, – людей, обременённых учёными степенями и званиями. Да, да, уважаемый читатель, Вы не ошиблись, именно ученым, прежде всего, адресуется эта книга. Особенно академикам, Кругляковым.
   Глубоко разобравшись в своей отрасли знаний, заслужив почёт и уважение, многие из крупных учёных считают, что уже познали весь мир и получили право оценивать любой научный труд и достоинства представляемой этим трудом науки, не вникая в суть дела любых сложных «материй». Пробежав по верхам и ни в чем, не разобравшись, они откладывают в сторону научную работу из сферы, знакомой им только понаслышке, и равнодушно произносят: «Чепуха». Уже беда, если научный труд для оценки и принятия решения попадает в руки такого человека, ещё страшнее – комиссии, составленной из таких «специалистов». Читайте внимательнее и как следует, вдумывайтесь в написанное, уважаемые академики.
   Всех читателей, которые могут принести вред, знакомясь с содержанием некоторых книг можно разделить на две группы. К первой группе мы отнесём тех, кто может использовать полученные знания во вред человечеству. Ко второй – тех, кто может принести вред и автору и науке, которую он представляет. И те, и другие в определённой мере – невежды. И к тем и другим можно отнести высказывание святого Ансельма: «Вкладывать книгу в руки невежды так же опасно, как вкладывать меч в руки ребенка…»
   Среди остальных читателей вряд ли найдутся такие, кто не знакомом с некоторыми аномальными явлениями. Но мы не ошибёмся, если скажем, что очень немногим известны их физические и психические основы. Поэтому книга рассчитана на любого неподготовленного читателя, оказавшегося в таком качестве по независящим от него обстоятельствам.
   Далее, если бы книга оказалась в руках ученика старшего класса или студента любого Высшего учебного заведения, это, безусловно, доставило бы не только радость и глубокое удовлетворение автору, но и принесло бы большую пользу нашему обществу. Россия должна быть первой и в этом сложном деле – познании неведомого.
   1.5. Особенности повествования
   Автор считает для себя возможным при изложении материала не доказывать снова и снова наличие природных феноменов, засвидетельствованных тысячами наблюдателей, не убеждать читателя в существовании явлений, проблем давно ставших тривиальной истиной, не пускаться с первых шагов в доказательства природного существования уверять невежд, что жизнь каждого из нас протекает в непрерывном контакте с духами живых и отошедших людей, что каждый человек обладает способностью выходить на связь с ними в ходе спиритических сеансов, медиумических экспериментов и просто в силу невольно возникшего желания. Он уверен также в том, что нет необходимости убеждать людей в реальности мира их посмертного пребывания и порождаемых ими «чудес», в совокупности называемых психизмом. В силу этого автор с самого начала свободно оперирует в своих рассуждениях терминами и фактами, которые, придя из легенд и мифов, после опытов и обобщений профессора В.М. Запорожца, докторов Р. Монро и Р. Моуди, и других учёных, стали подлинно научными фактами, т. е. реальностью, подтверждённою опытным путём.
   В то же время автор заверяет, что ответы на вопросы, возникающие в связи с упоминаемыми формами психизма, читатель обязательно обнаружит в тот момент и тогда, когда дойдёт до изложения заинтересовавших его проблем. Обязательно настанет момент («здесь и сейчас»), когда можно будет сказать: «Вот они, уже пошли объяснения и доказательства…».
   Довольно часто в ходе повествования автор прибегает к такому приёму: обозначив проблему или кратко изложив тот или иной вопрос, он берёт обязательство в последующем изложить его более обстоятельно. В этом случае нетерпеливый читатель, воспользовавшись оглавлением, может, не дожидаясь наступления желанного события, немедленно получить заинтересовавшую его информацию.
   Для того, чтобы читателю легче было войти в суть излагаемого материала, автор считает необходимым заблаговременно познакомить его с некоторыми методологическими основами. В очерках в качестве важнейших методологических принципов использовались следующие концептуальные положения:
   1. Вселенная представляет собой диалектическое единство противоположностей: 1) необъятного океана мировой материи и 2) Мирового Сознания. Их существование и развитие определяется первым всеобщим законом диалектики – Законом единства и борьбы противоположностей.
   2. Мировое Сознание – это совокупность психических проявлений субъектов Вселенной от Бога до мельчайших живых существ. В этом широкое значение данного термина.
   Бог – Верховный Иерарх Вселенной – Создатель всех форм жизни и разума. В узком смысле слов «Мировое Сознание» – это Бог.
   Все живые существа обладают самостоятельностью (на известном уровне – свободой воли) и своим психическим механизмом (на известном уровне – сознанием). В то же время в информационно-энергетическом отношении все они связаны между собой в единое целое – «Мировое Сознание» в широком смысле этого термина.
   Целью деятельности Бога (Мирового Сознания) во вселенском масштабе является строительство Живой Разумной Вселенной (ЖРВ) и создание на этой основе условий для всех живущих в этом необъятном мире, обеспечивающих достижение всестороннего удовлетворения необходимых потребностей, полного благополучия и счастья.
   Становление и развитие ЖРВ – предмет исследования Философии Вселенной. Важной её составляющей является концепция Воскрешения и Вечной Жизни, основы которой заложены в Священном Писании. В 19–20 вв. её положения были дополнены и развёрнуты русским мыслителем Н.Ф. Фёдоровым и его учениками, в наши дни основные её моменты были провозглашены Г.П. Грабовым и его коллегами (доказаны ли?).
   3. Смысл существования человечества состоит в том, чтобы сознательно или бессознательно (последнее происходит на первых этапах развития человеческой цивилизации, включая наше тяжёлое время) участвовать в строительство Живой Разумной Вселенной.
   Высший смысл существования человека – труд на благо себя, семьи, рода, народности, нации, страны, дружественных стран, человечества, всей Вселенной. Всё дело в том, какой для себя объект в тот или иной момент выбирает каждый из нас. Однако, в конечном счёте, какой бы объект ни был избран, если труд во благо, его результаты всё равно вливаются в Общее Дело всей Вселенной.
   4. Непосредственными строителями ЖРВ на всех уровнях четвёртого измерения материального мира (эфирном, астральном, ментальном, каузальном и т. д.) являются духовные сущности, заселяющие всё необозримое пространство Вселенной. Их с давних времён называют духами. Духов, соединившихся с тонкими телами новорожденных, или, как говорят, воплотившихся в физические тела людей, называют душами.
   Как будет показано ниже, Вселенная имеет не три, а четыре измерения (длину, ширину, высоту, глубину или плотность вещества).
   На каждом уровне четвёртого измерения у духовных сущностей свои «скафандры» (оболочки, одежды). На поверхности Земли некоторые из них «одеты» в физическое тело человека, другие сущности – в тела различных живых существ.
   5. Для решения многочисленных, исключительно сложных задач духи наделены особыми физико-психическими свойствами.
   6. Все без исключения так называемые «аномальные» явления, все парапсихические феномены становятся возможными только благодаря наличию у духов этих особых физико-психических свойств.
   7. Основными причинами возникновения в земных условиях различных парапсихических феноменов являются ситуативные (или ситуационные, кому, что больше нравится) факторы, которые провоцируют проявление физико-психических особенностей духов. К важнейшим среди факторов можно отнести следующие:
   – плотно– и тонкоматериальные, генетические, анатомические, физиологические, психические, национальные, религиозные, интеллектуальные, культурные и др. особенности человека-демонстратора или участника проявления феномена;
   – его родные и близкие, как бы далеко пространственно они ни находились;
   – ближайшее окружение (трудовые коллективы, соседи, знакомые и др.);
   – весь комплекс природных условий земного мира в районе проявления парапсихического феномена; – биологическая и природная обстановка в районе проявления феномена по всей глубине четвёртого измерения (т. е. по всем уровням тонкоматериальных миров);
   – космические влияния и т. д.
   Далее, в ряде случаев при формировании той или иной концепции, когда в логических построениях из-за недостатка фактического материала образовывалась брешь, автор смело использовал религиозные мотивы. В этом случае он руководствовался пониманием того, что за тысячелетия существования Священного Писания и Священного Предания каждое их положение прошло основательную проверку временем, здравым смыслом, а во многих случаях и наукой с её практикой проверять всё опытным путём.
   Следующее, уже само название книги может вызвать ожидание встречи с сухим теоретическим материалом. Когда-нибудь под тем же названием появится строгий теоретический трактат. Мы на это очень надеемся. Он в своё время будет просто необходим. Но сейчас другие обстоятельства. В популярном издании нужна свободная форма подачи материала, необходим симбиоз методологии, феноменологии и онтологии, истории, историографии и источниковедения. Трудно вести корабль среди этих островов, не поддавшись искушению задержаться на одном из них больше положенного времени. Но мы будем стараться преодолеть эти трудности.
   И последнее, для нашего исторического периода, который специалисты социологи называют периодом перехода от социализма к капитализму, стало характерным стремление недобросовестных людей поживиться за счёт труда своих собратьев по перу, беззастенчивое воровство идей и научных перлов, извлечённых компиляторами из гениальных трудов наших предшественников. Это было учтено в работе.
   Стремление ограничить попытки нечестных людей беспардонно пользоваться плодами чужого труда привело автора настоящей работы к решению свести сноски на цитируемые труды только к указанию Фамилии Автора и его Произведения без приведения других библиографических данных. Желающие получить более полную информацию могут обратиться за справкой к первоисточнику гения (см. библиографию) и самостоятельно найти в нём нужную цитату или заинтересовавший научный факт, историческое событие.
   Искомое можно найти и в «мировой паутине» – Интернете. Поверьте, работа в Интернете способствует не только достижению положительного результата, но и доставляет удовольствие. Без использования той глыбы информации, которая в нём содержится, сегодня в науке делать нечего. Если же не нравится трудиться в Интернете, ссылайтесь на наши очерки. Так будет проще и порядочнее.
   2. Общие вопросы парапсихологии.
   Краткий обзор
   1.1. Предмет и структура ППЛ
   Парапсихология единственная из наук, в области которой осуществляется познание не только нашего, но и не наших, чужих миров. По масштабу и сложности эти миры в совокупности во много раз превосходят наш мир – мир эфирной материи и порождённую им астрономическую Вселенную, а также Землю с Луной – её прекрасным приложением. Поэтому исследовательская программа максимум парапсихологии превосходит по своему объёму представляет собой всё то, что создано и будет ещё создано в рамках нашей академической науки.
   Это следует отнести к числу недостатков той ситуации, в которой она оказалась ППЛ. Но здесь же кроется и одно из важнейших достоинств – возможность любую из проблем, даже самую малую, незначительную рассматривать под углом зрения её места в целостной системе всего Мироздания, и неожиданно для себя открывать такие глубины природного многообразия, которые никогда бы не открылись при узком взгляде на проблему со стороны её ближайшего окружения.
   Поскольку Объект познания парапсихологии, раскинувший перед её мужественными представителями свои необъятные просторы, так широк, что никакая армия исследователей не справилась бы с его проблемами, поэтому пришлось, сообразуясь с физическими возможностями энтузиастов ППЛ, несколько сократить их угол обзора. Это вполне естественный шаг.
   Обычно, чтобы ноша была посильной, все без исключения науки из своего объекта познания вычленяют предмет исследования. Не избежала этой операции и парапсихологи. Однако по сравнению с другими научными дисциплинами ей пришлось столкнуться не только с громадным объём и качественным разнообразием материала, но и с более серьёзными трудностями.
   ППЛ – одна из немногих наук, имеющих дело с тремя областями познания: 1) естественной природой; 2) социумами (человеческим обществом и другими цивилизациями всех доступных миров); 3) всевозможными формами психики и мышления различных живых существ, а также особенностями их психического и физического проявления. Исходя из этого, ей при решении вопроса с определением предмета исследования необходимо было проделать тройную работу.
   И это ещё не всё, операция «вычленения» предмета ППЛ из объекта познания, общего для ряда наук, связана, прежде всего, с естественным подразделением Вселенной на две противоположности – материю и сознание, материальное и идеальное, физическое и психическое, объективное и субъективное. Среди наук достаточно назвать философию, психологию, медицину. В связи с этим наука, претендующая на самостоятельность, должна избрать для своего исследования в качестве объекта познания такую область, которая имеет нечто особенное по сравнению с другими науками. ППЛ учла это требование. С самого начала она связала себя с противоположностями тонкоматериальных структур.
   Эти образования, издавна называемые духами (позднее тонкоматериальными сущностями), не поддаются учёту. Они живут в нашем и других мирах. Подсчитать их количество невозможно. Математически они представляют собой качественно отличающиеся друг от друга множества. Число их бесконечно. Характер этих тонкоматериальных образований, определяемый многими природными факторами, не поддаётся надёжной регистрации. Области их дислокации не имеют строгих границ. Формы проявления сущностей в нашем физическом мире и в мирах тонкой материи выходят за рамки привычных закономерностей. Их способы воздействия на человека поражают воображение. Всё это вкупе ещё в 19 столетии было отнесено к совокупности явлений, названных психизмом.
   Во-первых, как мы уже говорили, психизм связан не только с нашим миром. В него вошли законы и закономерности психического плана бытия, явления и объекты которого образованы тонкой и тончайшей материей, несущей на себе и в себе информацию различных форм разума. Другими словами, речь идёт о явлениях так называемого потустороннего мира. К нему кроме сакральных и других многочисленных тонкоматериальных существ «принадлежат отошедшие, среда их обитания, их разнообразные проявления в мире живущих…»
   Во-вторых, в его сферу входят парапсихические феномены нашего мира, центральным объектом, которого является человечество, его этносы, социумы, а также каждый человек в отдельности с его биологическим сознанием и закреплённым за ним активным духом (душой). В нашем мире, отмечает В.М. Запорожец, он же профессор ВЕМЗз – автор фундаментальных трудов по парапсихологии «Контуры Мироздания», ППЛ интересуют, прежде всего, особые, феноменальные «проявления психики живых людей».
   Таким образом, наш разговор о предмете исследования последовательно ведётся вокруг проблем, связанных с проявлениями духов вообще, душ живых и духов умерших людей и некоторых животных в любых их состояниях. По всей вероятности, сюда же следует включить других разумных сущностей, а также духов гуманоидов внеземных цивилизаций (ВЦ), которые независимо от своего организма (принято говорить, независимо от «физического тела») могут совершать психические действия, выходящие за рамки известных на сегодняшний день закономерностей. Все проявления, которых мы коснулись, называют парапсихическими феноменами, которых настолько много, что одно их перечисление перешло, как мы видели выше, далеко за пределы страницы.
   Следует ещё раз подчеркнуть, что к настоящему времени парапсихология была вынуждена охватить всю Вселенную целиком. Ей приходится заниматься вопросами психизма всех иерархий Мироздания от мельчайших органелл до субъектов Вершины Иерархии Вселенной. Не чужды ей и проблемы связи нашей и соседних цивилизаций, и проявления в нашем мире деятельности сущностей соседних миров, и вообще все аномальные явления природы, т. е. не только психизм, но и аномализм в целом. И это будет продолжаться до тех пор, пока другие, названные выше науки не займутся, наконец, своим делом и не возьмут часть груза на свои плечи.
   Как видно, парапсихология не случайный гость и не постоялец захудалой квартиры провинциального городка, а полноправный представитель всей науки о Вселенной. Занимается она не отдельными феноменами, которые сейчас «навязли в зубах» у всех обывателей (например, порча, сглаз, карма, прошлые жизни, реинкарнация, предсказание и пр.), а законами и закономерностями природы, и не только теми вопросами, которые обсуждаются в компании за вечерним чаем (или чем-нибудь покрепче), а многими другими и не менее значимыми для человечества.
   После вычленения предмета исследования науки можно приступать к её структуризации. Как показывает опыт, структуризацию, т. е. подразделение предмета на элементы с выделением их связей и определением взаимного влияния продуктивнее всего начинать с истоков.
   Корни ППЛ как науки уходят в глубины истории человечества. Мистицизм (мистика), теизм (религиозные вероучения), оккультизм и парапсихология, не признаваемые официальной наукой, наконец, парадуалогия (парадуализм) – это начало, этапы и вершина развития форм человеческого познания и освоения себя и природы и себя в сфере психизма. Своеобразие этих форм познания и освоения своих сфер мысленного проникновения в суть явлений и практического их освоения состоит в том, что раз возникнув, они продолжают существовать, приспосабливаясь к обстановке, несмотря на то, что возникло следующее более ёмкое явление и отражающее его более глубокое понятие.
   Другой особенностью является то, что все перечисленные феномены как явления, охватывающие собой триаду: —
   а) одну из форм человеческого (общественного) сознания (например, мантика, религиозный культ, теософия, антропософия и т. д.);;
   б) одну или несколько структур социальной организации (например, церковь, секты, масонские ложи и др.);
   в) одну или несколько областей общественной практики (например, коляда, церковные службы, пасха, праздники святых, масонские ритуалы, камлание шаманов и т. д.).
   Следующая особенность данных форм мысли состоит в том, что – возникали они раньше, чем сами термины их обозначающие. С первичным сознанием человечества, отразив определённые проявления природы, родилась мистика и мистицизм. На его основе возникла такая форма сознания, как теизм с его религиозными вероучениями и магией). Стремление соединить мистику, магию, религиозные учения и науку для решения практических задач постепенно завершилось оформлением оккультизма (тайных знаний) в его многочисленных ранних и поздних формах (например, орфизме, герметизме, гностицизме, каббале и др.). На западном оккультизме и спиритизме, восточной индуистской философии, буддизме, ламаизме, даосизме и йогической практике расцвели теософия и антропософия. Количественные накопления в теории и практике аномальных явлений, упрочение связей с официальной наукой подготовили качественный скачок. Родилась новая система знаний. Парапсихология стала наукой.
   Безусловно, прежде всего, она оформилась на явлениях спиритического общения с духами умерших людей, сверхчувственного восприятия информации, поступающей из окружающей среды, телекинетического воздействия на физические объекты, ряда других фактов, проверенных опытом нескольких тысячелетий. На неё оказали также большое влияние достижения современной науки, прежде всего психологии, психиатрии, психоанализа и участие в разработке парапсихологических проблем светил науки 19 – начала 20 столетия таких, например, как Нобелевский лауреат, профессор У. Крукс, профессор Шарль Рише, российские академики А.М. Бутлеров и М.В. Остроградский, профессора П.Д. Юркевич и Н.П. Вагнер и др. Безусловно, западные парапсихологи внесли большой вклад в становление и развитие ППЛ. Об этом много написано. Может быть даже больше, чем того заслуживали исследователи.
   Парапсихология родилась и росла в муках. Многих издевательств она натерпелась от дипломированных «умников». Однако, несмотря на все инсинуации, выстояла. В условиях фронтального наступления на ППЛ со стороны ортодоксальной физики и партийной философии 20 —века, особенно марксистско-ленинской философии, основную роль в удержании завоёванных рубежей сыграли не только позитивное давление объективных фактов, но и упорство, настойчивость парапсихологов, понимавших, что без знаний, полученных в рамках ППЛ невозможно динамичное развитие всех отраслей науки и глубокое познание Вселенной. Значительной части независимых исследователей в сложных условиях неприятия удалось продвинуться вперёд и отстоять завоёванные рубежи.
   Парапсихология по всемирному диалектическому закону отрицания отрицания осуществила “диалектическое снятие” всего рационального с мистицизма, теизма (религии, магии), оккультизма и создала, повторим еще раз, собственное триединство:
   а) оригинальную систему научных знаний;
   б) систему человеческих отношений и порожденных ими организаций (сегодня даже в России проблемами парапсихологии занимаются целые университеты, институты и академии);
   в) совокупность актов практической деятельности в сфере познания и освоения действительности (достаточно сказать, что установлена постоянно поддерживаемая связь между миром земным и миром потусторонним).
   Значительную роль в становлении ППЛ как науки сыграл решительный отказ от целого ряда методологических установок мистицизма, теизма и оккультизма, тормозивших познание объективной реальности и духовного мира. Среди них необходимо назвать, прежде всего, следующие:
   1. Обоснование исходных положений оккультизма, как и предшествовавших ему систем знаний, откровениями пророков и посвящённых, а не законами и закономерностями, открытыми в экспериментальных исследованиях.
   2. Чрезмерное доверие к источникам, особенно древним, часто весьма сомнительным.
   3. Настойчивое навязывание исследователям, вопреки фактам, оккультных положений прошлого. Приверженность многих рядовых последователей оккультизма устоям древней мистики, магии, обломкам знаний ушедших в небытие религий и ересей, паразитировавших на них, положениям, якобы отражающим закономерности бытия.
   4. Исключительно трепетное отношение к авторитетам; принятие как должного, что исследования внутренней стороны вещей, их сущности, и высших сфер мироздания доступны лишь сравнительно небольшому кругу посвященных, которых оккультисты называют адептами, или просвещёнными (на разных языках их называют по-разному: adepti, illuminati, initiati).
   5. Необоснованно широкое использование в познании метода аналогий, который обычно в науке применяется за невозможностью использования других, более эффективных и убедительных методов исследования, а в изложении созданных концепций – метода аллегорий.
   6. Увлечение пифагоризмами: «тайнами» чисел, загадками символов, геометрическими формами, загадками мистерий.
   7. Непререкаемая вера в то, что во всех старинных источниках заключён скрытый символизм, который нужно обязательно найти или изобрести.
   8. Довольно частое использование при проведении экспериментов мистификации и обмана, а для подтверждения выдвигаемых положений подтасовок фактов.
   Как видно, от этого наследия можно было отказываться без сожаления.
   Особенностью развития неофициальных знаний – мистицизма (мистики), теизма (религии, магии), оккультизма – являлось то, что накопление фактов, теоретических и фантастических обобщений и выводов опережало свое название. Их терминологическое конституирование, как правило, запаздывало. Не в пример им термин «парапсихология» появился своевременно. Учёные относят его к периоду образования и началу активной деятельности лондонского «Общества для изучения психических явлений» («Общества психических исследований»). А вот термин «парадуалогия» обогнал события. Он приготовлен заблаговременно как название еще не существующего явления парадуализма, которое, исходя из логики развития, должно возникнуть в будущем. Парадуализм явится результатом полного слияния двух направлений (отсюда “duo” – два): явлений парапсихологии и явлений так называемой академической науки. Представляется, что познание мира подвело к слиянию непримиримых субъектов – естествознания и парапсихологии – уже почти вплотную. И заготовленное название науки – «парадуалогия» скоро придётся кстати.
   Начало этой тенденции, по всей вероятности, было положено Н. Тесла (1856–1943) – австро-венгерским, а ещё точнее сербским физиком, космологом, мыслителем эзотерической (тайноведческой, где-то даже парапсихологической) ориентации, который осуществил более тысячи фундаментальных естественнонаучных открытий, являлся обладателем почетных званий ведущих научных центров 13 стран, в том числе Университетов Парижа, Вены и Праги. В его честь названа международная единица измерения силы электромагнитного поля – «тесла». Н. Тесла заложил основы разработки феномена, позднее повторно открытого супругами Кирлиан и названного по имени наших соотечественников «явлением Кирлиан», благодаря которому было неопровержимо доказано существование биополя человека. Что касается места, и роли Божественного Духа (Мирового Сознания) во Вселенной, Н. Тесла писал: «Аристотель утверждал, что в космическом пространстве существует независимый высший дух, приводящий [всё] в движение, и мысль его главный атрибут.
   Точно так же и я уверен, что единый Космос объединен в материальном и духовном смысле. В космическом пространстве существует некое ядро, откуда мы черпаем всю силу, вдохновение, которое вечно притягивает нас, я чувствую его мощь и его ценности, посылаемые им по всей Вселенной и этим поддерживающие её в гармонии.
   Я не проник в тайну этого ядра, но знаю, что оно существует, и когда я хочу придать ему какой-либо материальный атрибут, то думаю, что это СВЕТ, а когда я пытаюсь постичь его духовное начало, тогда это – КРАСОТА и СОЧУВСТВИЕ. Тот, кто носит в себе эту веру, чувствует себя сильным, работает с радостью, ибо и сам чувствует себя частью общей гармонии» (Цит. по: Интернет – Яндекс – Эзотерическая Энциклопедия). В последующем изложении материалов данного очерка мы коснёмся вопросов, поставленных Н. Теслой, когда обратимся к теме фликкер шума, как средства управления процессами строительства Вселенной со стороны Мирового Сознания.
   Сегодня подтверждением того, что начатая тенденция продолжается, являются исключительно глубокие новаторские публикации исследований академиков А. Акимова, Н. Валитова, П. Гаряева, Г. Шипова. Открытия, сделанные этими авторами стали возможны, благодаря самому активному и последовательному использованию в познании мира принципа, который в ППЛ называют принципом духовного постижения истины – принципом ДПИ. Его категорическим императивом является следующий руководящий тезис: Познание и адекватное отражение в научном сознании явлений природы, общества и мышления невозможно без учета существования и активной деятельности Мирового Сознания, или другими словами Господа Бога.
   Работы Акимова и Шипова посвящены одной из главных проблем современной физики – торсионным полям. Не будет преувеличением сказать, что разработка теории торсионных полей подводит науку к разгадке самых глубоких тайн парапсихологии и всего естествознания в целом. Каждый из этих учёных имеет свои фундаментальные работы (см. библиографию). Сейчас мы скажем только об одной из них, подготовленной ими совместными усилиями – «Торсионные поля и их экспериментальные проявления» (1995 г.). Во введении к ней они сознательно или невольно дают отпор хулителям ППЛ, отвергающим наличие парапсихических феноменов и самих аномальных явлений: «Адекватность понимания Природы пропорциональна нашим знаниям о законах, действующих в ней.
   История развития Естествознания, по меньшей мере, последних ста лет свидетельствует о том, что появление экспериментальных результатов, которые не удаётся объяснить в рамках общепринятых научных представлений, является прямым указанием на неполноту наших знаний о Природе». Это не камень, а глыба в огород церберов из отдела «лженауки» Российской Академии Наук.
   Никак нельзя пройти мимо знаковой темы ППЛ, рассмотренной на Новосибирской конференции, – теории Воскрешения и Вечной Жизни. В выступлениях участников упоминались работы профессора Н.Х. Валитова, который исследовал неравновесные структуры вакуума и пришел к выводу о возможности конвертации (обратимости. – РАС) времени (эта теория, кстати говоря, по утверждению специалистов, опровергает 12 законов термодинамики, 20 разделов химии, 28 – физики, 40 – математики).
   В этом же ряду инновационных работ находятся труд П.П. Гаряева «Волновой генетический код», его статьи в периодической печати, а также выступления в популярных журналах – захватывающие дух интервью, данные нашим видным журналистам. Вместе с работами коллег они открывают в парапсихологии новые горизонты познания. Все издания Гаряева подтверждают, что использование в научных исследованиях принципа ДПИ приводит к потрясающим результатам. Говоря о возможности создания «ДНК-лазеров, которые будут высвечивать, и “озвучи-вать” как естественные генотексты, так и искусственные (синтезированные) знаковые последовательности полинуклеотидов», Гаряев вплотную подходит к решению проблемы механизма создания человека. «Такой способ работы с ДНК-компьютерами, – пишет он, – означает вхождение в новые семиотические ареалы генома человека, вообще всей биосферы, ареалы, которые Природа (или Бог) использовала для создания человека».
   Подлинно революционный характер носят некоторые недавние выступления западных исследователей, которые наводят на те же мысли.
   Астрофизики Стивен Хсу (Stephen Hsu) из Орегонского университета и Энтони Зи (Anthony Zee) из Калифорнийского университета (г. Санта-Барбара) предложили отыскать «визитную карточку» Создателя, изучая реликтовое излучение:
   «Авторы предполагают, что Создатель Вселенной мог зашифровать двоичный код сообщения в горячих и холодных точках реликтового излучения (излучения, сохранившегося от первых секунд творения Богом нашей части Вселенной. – РАС). С этой гипотетической точки зрения, Вселенная предстает гигантской доской объявлений, которая доступна всем цивилизациям во всех галактиках в одном и том же виде, независимо от того, где именно они находятся. Поскольку Вселенная велика, только ее Создатель мог зашифровать в реликтовом излучении сообщение, которое способна прочесть развитая цивилизация» (Цит. по: Интернет – Яндекс – Эзотерическая Энциклопедия).
   Мало того, что авторы камня на камне не оставляют от так называемой теории «Большого взрыва», в результате которого якобы образовалась Вселенная, они смело идут на объединение позиций официальной астрофизики и официально непризнанной парапсихологии. К сожалению, непризнанной только у нас в России.
   Таким образом, тенденция обозначилась. Однако перед тем как это станет действительно свершившимся фактом, парапсихологии и парапсихологам нужно провести кампанию самоопределения. В предлагаемых очерках предпринимается такая попытка.
   Прежде всего, предлагается определиться с названием науки. Раньше, в 18 веке, популярным было название «Месмеризм» – по имени замечательного исследователя и целителя Франца Антония Месмера (1734–1815). Позднее новаторы стали использовать слово «Магнетизм» (не смешивать термин «магнетизм», используемый как синоним слова «гипнотизм»). Известным представителем течения магнетизёров был Шарль Лафонтен – внук знаменитого французского сказочника и баснописца Жана де Лафонтена (1621–1695).
   Как считает И.В. Винокуров, термин «парапсихология» был введён немецким учёным М. Дессуаром (1867–1947) для обозначения психопатологической области исследования. В современном значении термин «парапсихология» стал использоваться с 1908 г., а всеобщее распространение он получил с 1937 г., когда в США вышел первый номер «Журнала парапсихология». Его главным редактором долгое время был Д.Б. Райн (1895–1980). Следует сразу же отметить, что Райн под парапсихологией понимал крайне урезанную область исследования пси-феноменов: во-первых, сферу внечувственного восприятия (телепатия, ясновидение и предвидение), во-вторых, сферу психокинеза. И назвать его «отцом парапсихологии», как это иногда делается, было бы несправедливо. На право отцовства есть более достойные учёные.
   В 20 столетии, когда подули техногенные ветры, возникли новые предложения в отношении названия новой науки, набиравшей силу. А.П. Дубров и В.Н. Пушкин предложили назвать её «Информационной биофизикой». Некоторые исследователи в Чехословакии окрестили её «Психотроникой». Другие склоняются к названию «Биоэнергоинформатика» (См., например, труд В.Н. Волченко «Концепция биоэнергоинформатики и гомеостаз живых систем», изд. 1992 г.). Есть сведения, что учёные во Франции называют её «метапсихикой». В других научных коллективах ей присвоили названия психоэнергетика, парадоксоника, психофизика, эниология, метапсихология, физика сознания и др. Искания продолжаются. Учёные, наиболее продвинутые в знании не только теории, но и в осмыслении предмета в процессе обширной практики, продолжают поиски. Так, на незабываемой встрече группы друзей и «боевых товарищей» с Е.Ю. Давиташвили (замечательной русской женщиной, талантливым учёным, конструктором-изобретателем, врачом, поэтессой, Гениальной Целительницей – Джуной), на которой довелось присутствовать автору данного очерка, в разговоре посвящённых была озвучена концепция, в которой название «Парапсихология» предлагалось признать устаревшим и заменить его названием более близким к физике… технике… энергетике… информации и т. д. Понимая ценность и принимая значимость высказанных аргументов, даже такого, как замена названий «Астрология» – «Астрономией», «Алхимия» – «Химией», мы склонны считать, что название «Парапсихология» ничуть не устарело (см. выше расшифровку термина «парапсихология»). Более того, на наш взгляд, оно вместе со своим предметом устремлено в будущее…
   Исходя из важности и многоплановости проблематики психизма, в сфере парапсихологии в ходе её исторического развития, часто стихийно, было образовано несколько научных дисциплин. Среди них: общая теория парапсихологии (ППЛ); экстериознание; спиритознание (синонимы: спиритизм, спиритология); экстрасенсознание (синонимы: экстрасенсорика, экстрасенсология); парамедикознание (синоним: целитознание, парамедицина); паравитология (синоним: метапсихология); наконец, уфология – «научная дисциплина, находящаяся, – как говорят, – на стыке естествознания и парапсихологии». Каждая из них насчитывает несколько теорий, выстроившихся в стройную колонну под своим родоначальником.
   Предметами исследований научных дисциплин ППЛ, выделившихся из её общего предмета, являются «аномальные» психофизические процессы в различных областях жизни и деятельности людей:
   В Общей теории парапсихологии – совокупность вопросов, связанных: с общей и частной методологией; субъектами парапсихических феноменов – представителями различных уровней иерархии Мироздания; всеобщим информационным центром Вселенной и универсальным каналом связи и др.
   В экстериознании – процесс вывода из физического тела человека его Второго Тела и осуществление им экспедиций в так называемом потустороннем мире и некоторых других мирах.
   В спиритознании – процесс установления информационного контакта человека (группы спиритов) с отошедшими духами людей, полностью сохранившими всё богатство биологического сознания, т. е. человеческой души, и астральными сущностями соседнего мира спонтанно или в научном эксперименте через медиума.
   В экстрасенсознании (экстрасенсорике) – процесс психофизического воздействия человека на объекты окружающей природы и людей с самыми различными целями, средствами и способами.
   В целитознании, как одном из ведущих направлений экстрасенсорики, – процесс восстановления и лечения биополевой структуры человека, нетрадиционного лечения людей, их физических тел и психики.
   В паравитологии (метапсихологии) – процессы взаимного психофизического воздействия человека и различных живых сущностей иного строения, чем мы. Часто этот процесс превращается в общение человека с интеллектом и разумом необычных (непривычных для нас) существ.
   В уфологии – процесс взаимоотношений человека с НЛО и их обитателями.
   Материал, который содержится в предлагаемой «Большой Общей парапсихологии. Философии Вселенной» неоднороден по своему значению, уровню исследуемых феноменов, масштабу и месту их проявления, поэтому пришлось разделить его на Введение в парапсихологию и три части:
   Часть I. Философия Вселенной. Высшая парапсихология (Методологические вопросы ППЛ и фундаментальные проблемы всего необъятного мира, т. е. прежде всего проблемы всеобщего характера. Другими словами, здесь вся Вселенная, как говориться, в длину, ширину и высоту, а также в глубину материи, т. е. по всем четырём измерениям. И всё это, естественно, даётся в свете духовно-материалистической философии).
   Часть II. Парапсихология сопредельных миров (Нашего земного мира и потустороннего, т. е. астрального мира и других тонкоматериальных миров).
   Часть III. Парапсихология параллельных миров (Параллельных и прочих миров, обнаруженных в экспериментах).
   В 50-х годах прошлого столетия Лафайетом Роном Хаббартом была создана дианетика – наука душевного здоровья, которая принесла в целительство принципиально новые технологии лечения. Пока дианетика и парапсихология присматриваются друг к другу. Но поверьте на слово, объединение рационального содержания этих наук не за горами.
   То же произойдёт и с саентологией – «учением о человеческом духе в его взаимосвязи с физической вселенной и её живыми формами» (Цит. по: Дёмина Н.А. Тайна, которая в вас самих). Жаль только, что в некоторых странах Европы и Америки, а также регионах нашей страны отдельные организации саентологии превращаются в тоталитарные секты, наносящие вред здоровью людей. Как разрешится противоречие между позитивными моментами теории и негативными проявлениями практики покажет время.

Составитель: д.м.н., профессор О.Г. Сыропятов Хрестоматия по парапсихологии