-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Маргарита Виталина
|
| Не исчезай
-------
Маргарита Виталина
Не исчезай
Сто стихотворений о любви
То я была...
Прольюсь дождем тебе на крышу,
Ворвусь мелодией в авто...
Ты улыбнешься... Значит, слышишь...
А кто я для тебя – никто...
Коснусь щеки порывом ветра,
Взъерошу волосы слегка...
Послала бы письмо в конверте —
Не знаю адреса пока...
Листком спланирую в ладошку,
Ты удивишься – ну, дела!
Погладишь мимоходом кошку
И не поймешь – то я была...
Где Ты?
Где Ты?
Кто Ты?
А может,
Отзвук,
А может,
Отсвет,
А может,
Звездная пыль
Ответ мне подскажет?
Тяжелая поступь Вселенной
Мне веки сомкнет...
Ты – Быль...
Быль —
Значит, былое...
Быль,
Значит, прошло...
Но разве может пройти,
То, чего не было?
Может?
И все же...
Ты – только отсвет...
Ты – только отзвук...
Ты – лишь отголосок...
Где Свет?
Где Звук?
Где Голос?
Где Ты?
Я и сейчас иду
Мне снился сон.
Я шла тебе навстречу.
Снег падал, мне ресницы осыпая.
И колокольный звон,
Расцвечивая вечер,
Крылом вспорхнувшей птицы таял.
Когда в чужом краю
Она лететь устанет,
Когда умолкнет звон
И прекратится снег,
Я до тебя дойду,
В любом краю достану,
Щекой тебя коснусь,
Мой (С)нежный человек!
Мне снился сон.
Я шла тебе навстречу.
Я и сейчас иду.
Но я не сплю. Не сплю.
Радости наступают
Хрупкое мое счастье – будто крылья снежинки —
Рассыпалось в одночасье... К чему теперь жить-то?
Нет, я, конечно, не брошусь в белый сугроб
с балкона.
Я ж не умалишенная – жизни попрать законы.
Просто в день белоснежный, радости не нащупав,
Свою индевелую нежность, как с парашюта строп, я
Спущу в леденелые реки, что по весне оттают...
Смежи, Рождество, мне веки. Радости наступают...
Ты уже дал отмашку...
Я никогда не слышала твоего голоса,
Но так люблю все его интонации...
Я никогда не называла тебя по имени,
Но оно всю жизнь катается у меня на кончике
языка...
В моей голове живут сотни сюжетов и тысячи
вариаций,
Где, в каком переулке, стране, океане я встречу
тебя, и когда...
Я всегда знала то, что ты есть, и что ты рядом где-то...
Для тебя столько лет мои сны я держу нараспашку...
Твою чувствую боль, ты боишься ее повторенья,
я знаю и это...
Я сама испытала жестокости будней, сама умирала...
Только сердце уже не вмещается, в путь по спирали
Я его отпускаю, лети, ты уже дал отмашку...
Я искала тебя
Я искала тебя... Среди улиц пустынных
И в толпе, среди тысячи взглядов чужих,
Я искала тебя... Я боялась, что мимо
Ты пройдешь, не заметишь, останешься в них...
Я искала тебя... Все мне чудился шепот...
Мне шептала в осенних аллеях листва...
Шелестел теплый дождь и срывался на топот,
Забивая горячие искры костра,
Над которыми руки усталые грела...
Разгребая золу, я искала слова,
Что когда-то гитара так нежно мне пела
Про меня и тебя, про тебя и меня...
Я искала тебя... Все мои километры
Вдруг сложились в одну путеводную нить.
Ариадна! Твоим я внимала советам!
Минотавр! Я тебя не боюсь! Время – Жить!
Не исчезай...
Вспорхнуло бабочкой неосторожно с губ
и на ладонь твою легло: люблю...
Вернуть обратно слово невозможно
я бабочку ловлю
ей обрываю лапки,
крылья
ломаются, хрустят в моей руке...
Как больно...
Задыхаясь от бессилья,
пытаюсь удержать на языке:
Неисче...
тоска-переводчица
В воздухе пахнет весной
зиме ж уходить не хочется
ловит снежинки со мной
моя тоска-переводчица
толкует мои мне сны
и слезы – они, мол, от ветра
тебе из далекой страны
я шлю конверт за конвертом
она меня – ну корить!
да предрекать все беды...
ведь ей остается жить
лишь до твоего ответа
Я б уехала в Луховицы...
Время лунной рекой струится
я – хронический звездочет
мне которую ночь не спится
звезды знаю наперечет
У мечты моей на границе
на развилке пустых дорог
под названием Луховицы
размещается городок
Незнакомые светлые лица
речка маленькая течет
я б уехала в Луховицы
да меня там никто не ждет
Полюбила б его зарницы
побродила в лесу осеннем
может, правда, что в Луховицах
от cебя я найду спасенье
Ты – мой горячий шоколад с табаско
Ты – мой горячий шоколад с табаско
тебя смакую я, глоточек за глоточком
и остается послевкусие надолго —
когда-то – бабочкой вспорхнувшей – лаской,
растаявшей в далеком-далеке
Ты – мой горячий шоколад с табаско
твое дыханье пью, и легким шелком
струятся мысли в формах оригами,
в которые пытаюсь я салфетку
сложить бумажно-белую в кафе
Я не умею оригами из салфетки
но мне достаточно одной подсказки —
хотя бы даже твоего молчанья
я из души моей сплету виньетку,
чтоб ты укрыл ее в своей руке
ты – мой горячий шоколад с табаско
Зззззззвонок
Все было хорошо и очень просто.
И успокоенность гнездо свила у ног.
Почти что счастье... Иль его подмостки...
Вдруг грянул гром... Вернее, твой звонок...
Звенел он оглушительней моторов,
Взорвавших небо тысяч самолетов...
Сомнамбулой метнулась к телефону,
Рукою – воздух – щупая – опоры...
Искала... Тщетно... Нет опоры, нету...
Услышала: «Я здесь, родная, где ты?»
Мир рухнул... Унося (иль нацепив?) оковы...
Опять сто лет без сна... «Любимый! Еду!»
Две любви
Мне так бы хотелось назвать тебя единственным!
Очень хотелось бы, но это – ложь.
Знай же: две любви в сердце моем прописаны —
Ты – первый, конечно, а второй – дождь.
Ни с одним из вас нет у меня взаимности.
Ты или занят, иль просто лжешь.
И даже дождь, побродив со мной, поселился
Навечно в городе, где ты живешь...
И так вы, двое, меня измучили!
По очереди слезы мне на ресницы.
А я люблю вас обоих, и лучшие
Мои стихи – о вас на странице.
Убаюкивая ласкою...
Вокруг глаз морщинки-лучики
А глаза совсем мальчишечьи
Разогнала бы все тучи я
над твоей небесной крышею
Каждый лучик сердцем трогаю,
поцелуем не осмелившись,
Стану солнцем над дорогою
по которой канителишься
Обращусь голубкой белою
чтоб тобою быть не узнанной
Это прежде была смелою
ясноокой светло-русою
А теперь шептать осталось лишь
мне сиренью нежной майскою
в твои сны, когда тревожно спишь,
убаюкивая ласкою...
Просто так...
Я люблю тебя просто так.
Лишь за то, что ты есть на свете.
Я люблю этот свежий ветер —
Он вчера твой висок ласкал...
Я люблю тебя.
Просто так.
Я люблю тротуары мокрые,
На которые ты наступал...
Я люблю этот кофе горький —
Знаю, ты его покупал.
Я люблю тебя.
Просто так.
Это облако белоснежное,
Над твоей головой плывущее...
Для тебя слова – только нежные,
Для тебя стихи – только лучшие.
Я люблю тебя.
Просто так.
Я люблю тебя просто так.
Лишь за то, что ты есть на свете.
Пусть расскажет тебе твой ветер,
Что люблю тебя.
Просто так.
Четыре SMS-ки
Представля
стало трудно дыша
или я не хочу
дыша без тебя
Не пове
я опять как тогда
прилета поутру
чтоб тебя разбуди
Понима
все не будет как пре
я не знала сама
что дыша разучу
Представля
не могу
Ты не ве?
не хочу
Понима
разучи я
дыша без тебя
Обычная ночь
Обычная ночь, плечи шалью укутав,
Мне шепчет о чем-то, что я давно знаю...
Рассвет еще спит, приближения утра
Не видно... И снова стихи подступают...
Стихи ли иль просто слагаются строчки...
Одна только мысль – мне Тебя не хватает...
Одна только мысль... Впрочем, только ли ночью...
И утром, и днем не хватает, а в общем...
Прости мне сумбур полуночный, бывает...
Когда лишь одно: Мне Тебя не хватает —
Стучит и трепещет, в висках, в горле комом —
Tебя не хватает...
Вам это знакомо?
Сто твоих минут
Лунный диск завис – тоски предвестник,
Но тоска в мои не входит планы,
Подлатать свои сквозные раны
Мчусь к тебе сквозь ночь шальной невестой.
И на вороном да в платье красном
я ворвусь к тебе на сто минут.
Ты не бойся, это не опасно —
Сто минут в глазах моих тонуть.
А умчусь порою предрассветной,
Не узнают ни жена, ни сын,
Что ты этой ночью не один,
А со мною был – с полоской света...
Любимый, ты не спишь?
Любимый, ты не спишь?
Молчишь...
Мой шепот мерзнет,
отражается в хрустальной луже:
ТЫ НУЖЕН...
Под звездами дрожит луна,
И не торопится она
холодный передать ответ:
НЕТ!
НЕ НУЖНА...
И все весна
расставит по местам,
чужие шепоты неся в чужие сны
МЫ ОБА НЕ НУЖНЫ...
Ни лету, ни надеждам,
ни мечтам
ВСЕ, КАК И ПРЕЖДЕ...
Но только старые одежды
уже не будут впору нам
Любимый, ты не спишь?
Молчишь...
Милость
Несмелая капель метель сменила —
Скажи, мой милый, это ли не милость?
Любви на полсугроба не осталось —
Какая жалость, что такая малость...
Ручьями разнесет твою усталость,
что этим комом снежным накопилась —
Скажи, мой милый, это ли не милость,
что все случилось так, как получилось?
Что полсугроба все же нам досталось —
какая жалость, что такая малость...
Марго. Растрепанные чувства
Как подброшенный котенок
приблудился робко вечер...
Алексей Толин
Как потасканная кошка, свет ищу в твоем окошке, подоконник очень близко, может быть, ты скажешь: «Киска, почесать тебя за ушком, бедная моя подружка?» Может, будешь милосердным, ну а я тогда усердно о твои тереться ноги стану, я не недотрога.
Подлечу твое сердечко и опять скачусь с крылечка.
Не проясняй...
Уж скоро майская метель
завьюжит лепестками вишни.
Дождями плачущий апрель
не прояснил, кто третий лишний...
Но погружаясь в тусклый свет
дневной тоскливой суеты,
упрямый ищется ответ:
не Ты...
А сквозь ночного неба тьму
прольется звездная струя
в мои ладони, и пойму:
не Я...
Метелью разродится май...
Не проясняй...
Заказывай закат!
Полоской лета на плечах загар,
полоской света в сердце солнца луч,
я знаю, где томится мой причал,
в заботливом расположеньи туч.
Раскаты грома радостью звенят,
в разгаре лето – значит, быть погоде,
Ты ждешь, я еду, закажи закат,
расцвеченный узорами мелодий!
Цветов не надо, их полно кругом,
Люблю, когда живые, не в букетах.
Заказывай закат, а на потом
Мы дозакажем несколько рассветов!
Я осторожно сбрасываю платье
Я осторожно сбрасываю платье...
Я не спешу шагнуть в твои объятья...
Ночь еще только-только в дверь стучится...
Все совершится...
Ты смотришь на меня чуть удивленно...
А мне б хотелось, чтобы восхищенно...
Я сердцу говорю: «Стучи потише!
Пусть он не слышит...»
Я подхожу к тебе слегка лениво...
Чтоб разглядеть ты мог, как я красива...
Как искушенна в наслажденьях страстных...
Ждешь не напрасно...
И очень медленно, подобно тени,
я опускаюсь рядом на колени,
Тебя касаюсь...
Впрочем, стоп! Довольно!
Все остальное – не для посторонних!
Расскажи мне, что было – после...
Начала с твоих пальцев тонких,
выцеловывала каждый,
утопала в плечах – стоном,
на груди замерла – жаждой,
добралась до щеки колючей,
и, совсем ошалев от удачи,
пробежавший от глаз лучик
целовала, уже не плача.
И от нежности задыхаясь,
сердцем в сердце перетекала,
столько раз в пути отвлекаясь,
губы твои искала...
И нашла... а потом не помню...
то ли где-то вздыхало море,
то ль безумно галдели звезды...
Расскажи мне, что было – после...
Начала с твоих пальцев тонких.
Ну а дальше – ты сам все помнишь...
Как, устав, твои гладила руки,
Проклиная наши разлуки...
Пролетая над твоим мокрым городом...
Распускаю в ниточку облако белое,
продеваю в ушко великой иголочки,
и стежками неровными и неумелыми,
то гладью, то крестиком, иногда елочкой,
по небу, вмиг почерневшему от ревности,
от собственной своей задыхаясь нежности,
прикусив губу, старательно вышиваю:
Как-же-я-по-те-бе-бес-ко-неч-но-ску-чаю...
Небо ближе к раю? [1 - Написано в соавторстве с Трасняном Чернодьевым.]
– Меня опять ночной уносит рейс
ты знаешь, в небе вовсе нету рельс
и говорят, что небо ближе к раю
но я не знаю этого, не знаю
рай там, где ты, а в небе тебя нет
прозрачной дымкой тает твой ответ
на мой вопрос, не заданный однажды
зато ответ твой слышала я дважды,
ни разу не произнесенный вслух
ведь тот, кто любит, не бывает глух
– Тебя опять уносит в облака
железная серебряная птица
но, цифровые изменяя пояса,
ты все равно не сможешь измениться
ведь все равно, себя не избежать
и будет прошлое настойчиво кружиться
и до отказа мысли заполнять
зачем-то тем, чему – увы – не сбыться
Табу
Опять аэропорт
и самолетный гул,
опять проносятся
и города, и страны.
Звучат – посадка-взлет,
и все одно Табу —
Одно – «К Тебе нельзя» —
Так странно!!!
Сегодня я в Стамбул,
а завтра в Рим лечу,
Там столько много лиц,
мне совершенно чуждых.
И только не могу
лететь, куда хочу,
И только не могу
попасть, куда мне нужно.
Где нужно быть, где Ты,
где скромные цветы
растут назло
бессолнечной погоде,
Где вечно серый дождь,
где ты меня не ждешь,
где солнца тусклый луч
мечтает о свободе.
Туда нельзя.
Табу...
Пушкин, привет!
Пушкин, привет! Все стоишь? Как дела?
С голубем вечным на мокрой макушке...
Я ведь специально сюда приплелась —
Рифмы просить у тебя стану, Пушкин!
Нынче не в моде глагольный твой слог.
Ну так и мне нету дела до моды.
Эй, улыбнись! Отчего ты так строг?
Да неужели же из-за погоды?
Брось, я ведь тоже пришла без зонта,
Ветром растрепана рыжая челка...
Ой, посмотри! Обрывает с куста
Парень цветы для смешливой девчонки!
Ладно, молчи, я не спорю с тобой.
Очень понятны твои мне сомненья.
Не отыскать, видно, рифмы такой,
Чтоб удалось мое стихотворенье.
Пулей сразили когда-то тебя.
Тут все понятно. Когда тебя пулей...
Ну, наконец-то спросил про меня...
Да все – OK! Просто рифмы уснули...
Я умерла сегодня в три часа
Я умерла... Сегодня в три часа...
Да, ровно в три, я на часы смотрела,
Как раз стремилась к городу гроза...
Я так дожди любила – было дело...
Я умерла – хотя еще хожу
И что-то отвечаю, даже гладко,
Я у-мер-ла... Тебе перевожу —
Меня не стало... впрочем, все в порядке —
Я умерла. Куда теперь спешить?
Чего хотеть, к чему теперь стремиться?
Все оттого, что расхотелось жить...
Зачем без крыльев оставаться птицей?
Я умерла...
Как сердце отлучить от памяти...
как сердце отлучить от памяти
в какой далекой тихой гавани
найти ему – пусть временный – приют...
учебники ответа не дают...
как сделать вдох, когда замерзла кровь
бежать не хочет по немому телу
когда душа так одеревенела
что скоро мшистой зарастет травой
как улыбаться, если цепенеют губы
как двигаться походкою упругой
совсем в другую сторону от цели
вы не умеете? а я умею...
Контрольный выстрел
Сплетаясь в формах недомолвок душами,
друг друга слушали...
Когда же незаметно изболелось тело,
осточертело
сплетаться в формах недомолвок, слушать...
пожар потушен...
все прогорело очень даже быстро,
но ты домыслил:
наверняка еще остались искры...
контрольный выстрел!
Ты знаешь, я изменила тебе сегодня...
Ты знаешь, я изменила тебе сегодня
Как было? Да так... словно в плохом кино
В убранстве гостиничном номер холодный
чужая постель, окно
Зачем? Да не знаю... возможно, от скуки
Ну, или от непреходящей тоски
Ну что ты! Его я не гладила руки
не целовала виски
Ночник на столе был пронзительно синим
Узор на стене что-то напоминал
А я так и не назвала его по имени
Ведь он даже имя у тебя украл
Декаданс
Прости... я убила тебя сегодня
Все было, словно в дурном кино
Жуткий гостиничный номер холодный
блеск хрусталя, вино
Зачем? Ну конечно же, не от скуки
От непреходящей тоски
Так долго потом твои гладила руки
целовала виски
Ночник на столе был пронзительно синим
На город спускался туман
А я все шептала любимое имя,
бокал поднося к губам...
Ах, как к лицу тебе...
Приветливый палач с улыбкою бодрящей,
Ведешь меня к ступенькам эшафота:
«Любимая, не плачь!»
Но плачу... отчего-то...
Не страшен мне наточенный топор...
Все в этой нашей жизни было зыбко,
И молчаливый бесконечен спор...
Меня страшит твоя улыбка...
И все ж, как ты прекрасен, мой Палач!
Как благородно смотрится бородка...
А как к лицу тебе твой красный плащ!
Пусть будет эта лестница короткой!
Я покорюсь тебе в последний раз
(тебе во всем сопутствует удача),
Ведь просишь ты: «Любимая, не плачь!»
И я не плачу... правда, я не плачу...
Цават танэм [2 - Боль твою заберу (арм.).]
Заберу твою боль, заберу...
даже, если под утро умру...
даже, если она нестерпима...
только б мимо тебя, только б, мимо...
Заберу твою боль... только боль...
Если мне быть не вместе с тобой,
то тогда поделись своей болью...
пусть, хотя бы она – но со мною...
Значение слова «нежность»
Я лицо твое забывать стала...
Я забыла значение слова «нежность»...
Ночь опять неожиданно с неба упала,
фонарями и звездами вперемежку...
Не мигая смотрю на рогалик лунный,
не грущу, не смеюсь – нет на то причины,
не пишу, не звоню, не терзаю струны,
забываю лицо твое, мой мужчина...
Забываю твой голос и твое имя
не шепчу в леденящую сердце снежность...
Ты с другой, я с другим, оба мы с другими,
оттого и не вспомнить, что значит нежность...
Я лицо твое забывать стала...
Забываю твой голос, и твое имя
не шепчу...
Мне не нужно (декабрьское)
Мне не нужно твое тепло.
У меня самой его – столько!
Между пальцами утекло
счастье тихое струйкой тонкой...
Мне не нужно прощальных слов.
В них не будет правды ни капли...
В моей речке без берегов
отраженья твои остались...
Мне не нужно... не нужно мне
оправданий твоей усталости...
И в декабрьской белизне
нет следов ни любви, ни жалости...
Бежать в стихи...
Бежать в стихи, укрыться за строкою,
ни здесь, ни там не обретя покоя,
которого я, впрочем, не искала,
остыть, забыть и все начать сначала,
отчаянье изведав до конца...
И с головы не уронив венца,
от счастья и любви не отрекаться,
грешить и падать, снова подниматься,
лететь на свет любимого лица —
все это я, создание Творца.
Ланфрен-ланфра
Дрожало озеро в руках
бетховенской сонаты,
дремали звезды на волнах
небесного легато...
в волшебно-безмятежном сне
ты нежно улыбался мне,
и счастье кланялось луне
немного виновато...
Полоской света
Расстаться невозможно – нету сил...
Немножко их я попрошу у ветра...
Я от тебя не требую ответа,
А ты меня не плакать не проси...
Я снова прилечу с рассветом
В твое окно полоской света...
Одуванчик
– Одуванчик, одуванчик, расскажи мне, счастье
в чем?
– Струям солнечным отдаться и взметнуться
за лучом!
– Одуванчик, одуванчик! Что ж недвижимый
стоишь?
– Жду я ветра! Пусть подует! Без него не улетишь...
– Одуванчик! Я твой ветер! Что, не веришь мне?
Молчишь?
Улетел мой одуванчик... Мне в ответ оставив лишь
Каплю света, каплю счастья, каплю веры в чудеса...
– Ах, какой был славный мальчик! – мне поведала
роса...
Достать ли, что ли, с полки Пастернака?
Писать о феврале навзрыд
Б. Пастернак
В окне – июль... А на душе – февраль...
Достать ли, что ли, с полки Пастернака?
А впрочем, все равно над кем мне плакать,
Листая жизни скучный календарь...
И плакать тоже с некоторых пор
Не интересно, даже не печально...
Узор любви мелодией венчальной...
Оборван наш с тобою разговор...
И пальцы окольцованы... А в Небе
Нам вынесен вердикт совсем иной...
Когда поля укроет первым снегом...
Примчит мне весть благую вороной?
Кино немое...
кино немое на экране памяти —
и не перечеркнуть, и не исправить...
в который раз захлопываю дверцу
твоей машины – обронила сердце —
и возвращаться вроде нет причины...
но возвращаюсь, чтоб опять захлопнуть...
как звук убавить, чтобы не оглохнуть
от тишины? – она сплошная рана —
лицом твоим из глубины экрана...
Не отпускай...
Не отпускай меня! Попробуй, удержи!
Ведь если я уйду, то догонять нет смысла.
Моя душа, не принимая лжи,
под тяжестью дилемм провисла...
Не отпускай... Беспомощны слова...
Глаза в глаза – и нет вернее истин.
Не отпускай... Я тыщу раз права!
Мы друг без друга, словно лес без листьев...
Пусты... Не отпускай...
больное
жаль...
ты не увидишь моего самолета
его раненое крыло
обнимая
мокрое небо в вихре полета
отследит неприсутствие твое
мои мысли во всех твоих мыслях
на прощание не хватило сил
почему же ты так и не понял
так ответь хоть себе ради Бога
Зачем ты меня отпустил...
Больно мне очень.
Попали прямо в крыло.
Лететь не хочет.
Судорогой свело.
Падать и падать —
это ведь тоже лететь.
Лишь о тебе память.
Память – значит, не смерть.
Мир без тебя
Мой милый Данко!
Хочешь, сердце выну из груди,
тебе отдам?
А ты не хочешь!
Говоришь мне «уходи»,
И гибнешь сам.
А мне не нужно
Ни-че-го,
Что впереди,
Когда ты здесь.
Я сердце выну
из пылающей груди,
И все, что есть,
Истаяв нежностью
в звенящей радости
отдам, любя!
Пойми,
так пусто мне,
отныне пусто мне
в огромном мире
Без Тебя!
Я так любила!
Я так любила! Я помню!
Я помню, как это – было...
Мне осень крылья палила
Огнем неизбежных истин...
А я над костром парила,
Глаза твои – моя пристань...
Зима на измор пытала —
Ее я подругой стала...
Я разрывала цепи,
Бросала пудовые гири
В стекло замороженных будней...
Тебе ли не знать: я любила!
Мне море – чуть выше колена,
Мне шквал ураганный – ласка,
Хула молвы – просто пена
Сбежавшей кофейной массы...
Ужель то со мною было?
Но было ведь... Да!
Любила...
Любовное заклинание
Мне и летом одной зябко было.
А зимой уж! Да что тут скрывать!
Горько мне без тебя, любимый,
Чай остывший, как сон тоскливый,
Выливать, выливать, выливать...
Может быть, наберешься духу,
Позвонишь, ну а лучше – придешь,
Ночь развеет нашу разлуку,
И последнюю высказав муку,
На подушке моей ты уснешь.
Не хочу знать про то, что было.
Что прошло, то быльем поросло.
Мы опять будем вместе, милый,
Ну давай, снова вместе, милый!
Всем назло, всем печалям назло...
Погасло отгорело отболело
Погасло отгорело отболело
Не вздрагиваю от чужих звонков
Не бегаю за почтой то и дело
Не создаю из воздуха стихов
Портрет твой все еще на видном месте
Привычно поздороваюсь с утра
Мне не случилось стать твоей невестой
Возлюбленной я тоже не была
Утихла боль и трепет ожиданья
И радость неожиданного счастья
И непроизнесенные признанья
Уже не делят душу мне на части
Погасло отгорело отболело
И стало легче жить? Да нет, едва ли...
Не стало... Знаешь, в этом все и дело...
Мы что-то важное с тобою потеряли...
Ты мне не веришь?
Я привыкаю жить совсем одна...
Немного зябко мне, но грусти нет...
В свои стихи я кутаюсь, как в плед,
И ночь сменяет ночь – пока без сна.
Я даже в этом прелесть нахожу —
Мир за окном распахнут для меня,
Но выходить в него я не спешу,
Ведь одиночество – моя броня.
Неподотчетны слезы никому,
Никто не перехватит всуе мысль,
Воспоминаний тонкую струну
Сама терзаю и сама «держись»
Себе скажу и знаю, удержусь.
Нет, точно в этом прелесть нахожу...
В свои стихи я кутаюсь, как в плед,
Ты мне не веришь? Правда! Грусти нет...
Ты мне не веришь?
Осыпаются иголки с елки...
Мое сердце – не футбольный мяч.
Зря ты лупишь по нему ногою...
Это развлечение такое —
Наблюдать: помчится ль оно вскачь
Или разлетится на осколки?
Осыпаются иголки с елки...
Тише, тише, Риточка... Не плачь...
Улыбку вымучивая
Издерганная, заплаканная
(уж лучше б на плаху мне).
улыбку вымучиваю:
– Дела? Как всегда!
Ну да, как обычно!
Да лучше всех!
– Что с голосом?
Так, ничего, ерунда...
Простыла немного...
– Да я берегу,
конечно же, помню,
скоро в дорогу.
В дорогу – в полет – самолет
серебристый
надежду подарит,
и снова на землю вернет...
снова будни ударят
заплаканностью,
издерганностью,
вымученной улыбкой
Признайся, Господь,
ну сознайся хоть раз
в совершенной ошибке...
Воскресение
Заключило в объятья, завьюжило
Безнадежное мерзлое кружево,
И остались за рамками памяти
Облака голубей возле паперти.
Уж не жгу прогоревшие свечи,
Что с три короба мне обещали,
И чужие широкие плечи
Разбавляют лишь крохи печали.
Жизнь – полный бред
И снова в воскресенье
Я от тебя ищу спасенья
Спасенья нет.
И осталась за рамками праздника
Твоя церковь голубоглазая,
Я бросаю в карманы отказника
Безнадегу, тревогу и разное,
Я бросаю туда все хорошее:
И тепло, и надежды, и радости,
Замирания сердца и прочее
И улыбки, и слезы, и разное.
Жизнь – полный бред
И снова в воскресенье
Я от тебя ищу спасенья
Спасенья нет.
Наконец разобравшись с усталостью,
Как с тяжелой ненужною ношею,
Раствориться в глазах попытаюсь я
На твои так до боли похожие
Растворюсь, утону, одолею
И за то ты меня не кори,
Что однажды услышать сумею
Как поют на заре соловьи.
Жизнь – полный бред
И снова в воскресенье
Я от тебя ищу спасенья
Спасенья нет.
Тебе...
Всю мою неизбывную нежность,
все мои бесконечные ночи,
чувств моих неизлитых безбрежность,
дней моих узелки одиночеств,
все мои оголтелые мысли,
губ тепло, неиспитость дыханья,
глупость кем-то прописанных истин,
сердца стук ли, иль замиранье,
боль нечаянных откровений,
ропот, в шепот переходящий,
цепь запечатленных мгновений —
в прошлом ли, или в настоящем,
всю себя, без остатка, без края,
что могла, что могу, что сумею,
я тебе – одному – поверяю,
и в тебя – одного только – верю...
Верни нашу нежность...
Что поделать, ну что поделать мне
С моим сердцем неуспокоенным
Подскажи мне, печаль неранняя,
Где начало моей истории
Объясни продолжение,
Лишь финал не показывай,
Где судьбы приложения,
А в чем главное
Юбилей – много или мало,
Стоит ли нам года считать?
Мы с тобой еще ближе стали,
Пусть блестит седина в висках
В это утро такое снежное
Я тропой пробегаю памяти
Что-то робкое очень нежное
Из нее ухватить пытаюсь я
Помоги мне, пожалуйста
Будь, прошу, осторожною
Мы сейчас возвращаемся
В наше прошлое
Разгони наших лет усталость,
Отразись радостью в глазах,
Мы с тобой еще ближе стали,
Пусть блестит седина в висках
Подскажи, отчего же
Мне особенно грустно сегодня
Протяни свою руку
И верни нашу тихую нежность
Верни нашу нежность
Не школьницей с воздушным бантом белым
не школьницей с воздушным бантом белым,
и не наложницей покорною в шелках,
и не голубкою, что в сны врывалась смело,
не безрассудною, что любит просто так,
не мать-терезою, несущей подаяние,
и не монашенкой, молящей за грехи,
а грешницей, лишенной покаяния,
огню оплаканные предаю стихи...
сама сгорая в их бредовом пламени,
зажав в руке глагол больной «любить»,
я шлю Вам – озаренье, не раскаянье...
Позвольте же Себе счастливым быть!
Знать не хочу
Моя любовь мучительно больна...
Не видно боли ни конца, ни края,
душа томится, мукой изнывая,
в обете эту боль испить до дна.
Моя любовь мучительно больна...
Ознобом бьет поруганная нежность,
и скалится разлуки неизбежность,
сощурив безразличные глаза,
дразняще отпускает тормоза.
Как скалится разлуки неизбежность!
Не помню ничего, что до тебя...
Знать не хочу того, что будет после.
Пока еще со мной ты рядом, возле,
хмелею, расставанье пригубя...
Не помню ничего, что до тебя...
Знать не хочу того, что будет после...
Wow!
Давай попробуем и сбросим маски...
Не навсегда, конечно, ну на час...
Не бойся ты хотя бы раз огласки —
Никто без масок не увидит нас...
Давай попробуем – ведь это интересно!
Хоть час прожить, не прибегая к лжи...
Мне, например, довольно в маске тесно...
А как тебе? Не жмет она, скажи?
Уговорить любого мне не трудно...
Вот и с тобой к консенсусу пришли...
Согласен... не на час, а на минуту...
Итак, снимаем!!! Ваауууу!!! Приросли!!!!!!!!!
Полнолунию
На тысячи осколков бьется тьма,
Когда спешат дырявить небо звезды.
О, Полнолуние! Своди меня с ума!
Своди теперь, пока еще не поздно.
Пока шальное сердце не болит,
Пока любовь токует в клетке каждой
И звонче колокольчиков звенит,
Пока я так безудержно отважна!
Своди с ума, чтоб руки распластав,
Летать всю ночь наложницей безумной,
И возвести на главный пьедестал
Дурманящую мглу и свет твой лунный.
Сведи! На время... Или навсегда...
Насквозь пронзил меня твой стон морозный!
Звезда рифмуется со словом «да»,
А звезды – те всегда со словом «поздно»...
Пушисто-полосатый стиш
Я из тех пушисто-полосатых,
что гуляют сами по себе,
но однажды по тропинкам сада
приблудилась я к твоей судьбе.
Ты еще пушисто-полосатей,
сразу видно, что в роду был перс,
мой хозяин ездит на «пассате»,
твой же припарковывает «мерс».
Ты не лакомишься валерьянкой,
у тебя совсем другой коктейль:
утром – сливки, на обед – сметанка,
а по вечерам – хозяйский эль.
Пред тобой сижу, хвостом виляю
(оставляю когти на потом).
Я хоть по себе сама гуляю —
иногда все ж хочется с Котом.
Маргарита
Все как тогда. Ночное небо, звезды.
Я, Маргарита, у открытого окна.
Мне и сейчас взлететь бы было просто,
Да слишком яркая над городом луна.
Раскинуть руки. И отдаться ночи.
Забыть, что завтра новый день придет.
Хоть раз бы до звезды дотронуться колючей
И улететь туда, где кто-то тоже ждет.
Да, улететь и больше не вернуться.
Или сгореть в огне ночных светил.
Или на облаке заснуть и не проснуться.
А просто так стоять – нет больше сил.
Все как всегда. Ночное небо. Звезды.
И Маргарита у открытого окна.
Лети ж, лети! Еще совсем не поздно!
Смотри, какая яркая луна!
Женщина
Абстракция. Фантазия. Игрушка.
Конструкция из тела и души.
Мелодия. Морская пена. Стружка
Поэзии и прозы. Чертежи
Чего-то нереально-неземного.
Волнующий мерцающий туман.
Присутствие всего. Отсутствие былого
Несоответствия. Абстракция. Обман.
Великое имя «Мужчина»
Банально и чуть ли не пошло
Опять муссировать тему
Про Мастера и Маргариту.
Ленивый только не делал.
Но классик на то и классик,
Что вечные ставит вопросы,
А мы все ищем ответы,
У Бога ответа просим.
Вот я, чем не Маргарита?
И так же в любви отважна,
И сердце мое открыто,
И в реку входила дважды.
Летала и стекла била,
И резала душу больно.
Но Мастер мне не интересен.
Наелась Его, довольно.
Готова была быть Музой,
Поддерживала Его крылья.
Но он такой бестолковый.
Приносит одно лишь унынье.
Где сила Его мужская?
Где теплые крепкие руки?
Так часто Его спасая,
Уже умираю от скуки.
Великое имя «Мужчина»
Не только в таланте скрыто.
И слабый булгаковский мастер
Не стоит меня, Маргариты.
Я не спала...
Я не спала.
Я видела воочью,
Как таяло стекло,
как день боролся с ночью,
Как победила ночь, я видела.
А впрочем,
я не спала...
Сраженье света с тенью,
А после – их сплетенье,
И сумерек рожденье,
Как примиренья плод,
Я видела воочью.
И странный танец ночью
Игре воображенья
Покоя не дает.
То шепот или стон,
И вот опять сначала.
Потом оскал вокзала,
но это лишь потом.
Вино в твоем бокале.
Рассвет как знак вопроса:
Конец или начало?
И розы...
Ночной шепот
Прозрачно-призрачной вуалью слов
Опутывать твой разум не устану...
Размыто-сладостной цепочкой снов
Войду неслышо и навек останусь...
Я – рядом... Даже если нет меня,
Я – здесь... Прислушайся...
Услышь мое дыханье...
Я – рядом... Не невеста, не жена,
Я – все... И ничего...
Я – занавески колыханье...
Я – шум дождя, просящегося в дом,
Я – шорох ветки за твоим балконом,
Я – запах облаков, повисших над двором,
Я – стон мяча, разбившего со звоном
Стекло, не вставленное в раму наших снов...
Я здесь... Я рядом... И вчера... И вновь...
Я озябла. Продрогла. Как тысячи маргариток...
Я озябла. Продрогла.
Как тысячи маргариток
наклоняют головки от ветра,
поникла в печали.
Мне не жаль ни одной
из моих совершенных ошибок,
избежать их и впредь,
не свершить,
мне удастся едва ли...
Я озябла от серых густых
бесконечных туманов
и дождем проливающихся
облаков на дороги,
от твоих неумелых и
неосторожных обманов.
Я озябла от них,
я промокла насквозь,
я продрогла...
Прошепчи мое имя...
Прошепчи мое имя средь ночи бескрайней,
пусть оно растворится во Млечном Пути,
сквозь просторы Вселенной и звездные тайны
прорастут маргаритки – земные цветы.
Начерти мое имя ступнями босыми
на краю океана. Вздымая волну,
пусть накроет его несмываемой синью,
мириадой жемчужин умчит в глубину.
Прошепчи мое имя, губ не раскрывая,
прошепчи мое имя без слез и тоски.
Прошепчи мое имя – свое заклинанье
я твержу и до боли сжимаю виски.
Ключ от грусти
Мне хочется выть по-волчьи,
а я хожу улыбаюсь.
Закрыла я грусть на замочек
и ключ потерять стараюсь.
Бросаю его где попало,
а утром вчера оделась,
в саду его закопала,
сижу у камина, греюсь...
Звонок раздался в прихожей,
нехотя поднимаюсь —
опять принесло кого-то,
иду, дверь открываю...
Стоишь ты. Такой веселый!
Тебя я таким не знала.
Протягиваешь мне руку:
«На, это ты потеряла!»
«Спасибо», – улыбку муча,
ключ беру злополучный
и слышу: «Смотри, потеряешь!
Храни его лучше!»
В ночь на цыпочках уйду
В ночь на цыпочках уйду, не прикрою двери,
чтоб не увязались вслед муж, соседи, звери...
Я тихонько прокрадусь по тропинке лунной
К речке, что манит давно сердце семиструнно...
Пусть плеснет за борт волна звезды мне подарком,
пусть сгорает жизнь до дна свечечным огарком,
пусть несет меня река, хоть в водоворот,
мне не страшно – у меня есть надежный плот...
Я свободна, я сильна – знайте, я отважна!
Не страшит ее волна мой корабль бумажный!
Волна...
Мысль бьется жилкой голубой в виске —
напрасны потуги – нет в мире нового...
недолговечен след твой на песке,
еще чуть-чуть – и смоет его в море
волна, чьей жизни срок – не поцелуй
и даже не объятье страстное...
а в небе теплый трепет звездных струй
мне чертит: что сбылось, то и прекрасно...
Одна из всех
На распутье большой дороги
Не минует тебя успех!
Оставайся одним из многих,
Я останусь одной из всех.
Не надейся, что так уж силен.
Подтвержденьем, что не забыта,
Среди тысяч других имен
Наважденьем звучит Маргарита.
Стучаться в дом пустой...
Стучаться в дом пустой,
Известно, бесполезно.
Ведь кто откроет дверь,
Когда там – никого?
Но если есть ключи,
В мое большое сердце
Ты не стучи, входи
И осмотри его.
Увидишь блеск свечей
И угольки камина —
Здесь кто-то прежде жил.
Вокруг полно следов.
Теперь дом нежилой.
Как море в час отлива
Уходит с берегов,
Ушли любовь и боль.
Ушли тоска и грусть,
И ненависть, и злоба,
И радость, и печаль,
И вдохновенья свет.
Остался дом пустой.
И бьется от озноба.
А мне совсем не жаль
Того, чего уж нет.
И осмотревши все
И не сумев согреться,
Ты выйдешь, как и все,
И не прикроешь дверь.
Стучаться в дом пустой,
Известно, бесполезно.
Зря не ищи ключи.
Там холодно, поверь!
Наука под названьем «не любить»
Ребенок учится ходить.
Я без тебя учусь смеяться.
Учусь тоске не предаваться
И о любви не говорить.
Не говорить, не думать, не писать,
Не петь, не плакать,
Не пытаться встретить,
Тебя, в толпе увидев, не заметить
И твоего звонка учусь не ждать.
Но видно, я – плохая ученица.
Постичь науку эту – глупые мечты.
Последнюю перелистнув страницу,
Спешу туда, где ты.
Мне холодно. Укрой меня в ладонях...
Мне холодно. Укрой меня в ладонях.
Большой и сильный, знаю, ты сумеешь.
От боли ты не плачешь и не стонешь,
И на морозе тоже уцелеешь.
Я у судьбы стою на перекрестке.
Мне холодно. Не будь же нынче жадным.
Приди, отдай тепла хотя бы горстку,
Укрой меня в своих ладонях, ладно?
Постой, не уходи
Постой, не уходи! Еще есть время.
Еще нет сил мне руки разомкнуть.
Сядь, головой уткнись в мои колени,
И обо всем забудь.
Не надо объяснять, словам не верю,
Уйдешь – там нет меня, да и не может быть.
Уходишь ты – и каждый раз у двери
Прошу тебя: не надо уходить.
Я без тебя четвертый день...
Я без тебя четвертый день живу.
Три дня. Три ночи. И опять сначала.
Я к телефону подбегать устала —
Все не твои звонки.
Я без тебя четвертый день живу.
Я без тебя грущу, смеюсь и плачу,
Я номер набираю наудачу —
Гудки... Гудки... Гудки...
Я без тебя... четвертый день... Живу?
Нет, не живу, а просто ожидаю,
Когда закончится последний день,
Который без тебя я проживу.
В минуты счастья
Ну почему я не сказала: «Подожди!»
Еще рассвет не осветил дорогу,
Не обещая встречу впереди.
Сказала бы: «Останься. На немного».
И было б еще целых полчаса...
С тобою полчаса... Так много.
А я тебе сказала: «Все. Пора».
Закрыла дверь. И не уберегла
Те полчаса, что были так возможны.
В минуты счастья мы неосторожны.
Моя душа с твоей переплелась
Моя душа с твоей переплелась —
Не знаю, как, зачем и почему.
В немногочисленных обрывках фраз
Она тянулась к сердцу твоему.
Его биенье слышала во сне,
Твое дыханье рядом поутру...
В день, когда ты не вспомнишь обо мне,
Я не проснусь. Я знаю. Я умру...
Ты не вспомнил обо мне?
День прошел, а ты не вспомнил обо мне.
Год прошел, а ты не вспомнил обо мне.
Век прошел, а ты не вспомнил обо мне.
Это мне привиделось во сне.
Но проснулась, и покоя не дает
Мысль о том, что снова день пройдет,
День пройдет, а ты не вспомнишь обо мне,
Год пройдет, а ты не вспомнишь обо мне,
Ты не вспомнишь обо мне, а жизнь пройдет...
Некуда бежать
Вдруг сегодняшний день станет днем последним...
Дня вчерашнего тень тянется длинным следом.
Как ее обмануть? Может, свернуть с дороги?
Впрочем, не в этом суть. Да и в другом не много.
Я по канату шла. Быстро, легко и красиво.
До середины дошла. Только до середины.
Мне оглянуться нельзя. Можно упасть с каната.
Ну а вперед зачем? Мне и туда не надо.
Так постою чуть-чуть, с балансом сопротивленья.
Ветер подует пусть. И разрешит сомненья.
Темно
Я видела, как каплями дождя
Мои стихи стекали по стеклу,
О подоконник насмерть разбиваясь,
Чтоб впредь не доставаться никому.
Я видела, как погибали рифмы,
На стены налетая, как на рифы,
И грудью ощущала их последний вздох.
Так дуло пистолета холодит висок.
Вопрос – ответа нет...
– А что «любовь»?
– Вечерняя гроза...
Бессонница... Рассвета полоса...
Да по щеке сбежавшая слеза...
Вот что «любовь»...
– А что «любить»?
С другими рядом быть,
И не увидеть, и не позвонить...
И не... и не... и не...
Вот что «любить»...
– А что «любимый»?
– Голос, смех, глаза...
Движенье губ, родивших полуслово,
полуулыбку, полу... полу... полу...
да по щеке сбежавшая слеза...
Вот что «любимый»...
– Так что «любовь»?
– Роман без продолженья...
Вопрос-ответ... Вопрос – ответа нет...
Сплетенье рук, дыхания смешенье,
Паденье-взлет, паденье-взлет, паденье...
Глаза, распахнутые, словно небеса...
Да снова по щеке сбежавшая слеза...
Вот что «любовь»...
Когда я брошу писать стихи
Однажды ночью, ну а может, на рассвете
Моей щеки легко коснется ветер,
Не ветер прошлого – воспоминаний плен,
А ветер будущих чудесных перемен,
Однажды утром, ну а может, будет день,
Тоску мою укроет шалью тень,
Не тень разбитого, несклеенного счастья,
Тень просто человечного участья,
Однажды вечером, а может, в час ночной
Увижу и пойму, что ты со мной,
Почувствую, что это – навсегда,
Когда я наконец сумею «да»,
Тебе в ответ сумею «да» произнести,
Тогда лишь брошу я писать свои стихи.
Лечу, как птица...
Я в отражении прошедших лет
Ищу себя, ищу Тебя, и снова
Сквозь дымку зеркала всплывает слово:
Несовершенство...
Боже! О, Блаженство,
Что нет свершениям конца!
Что я всегда могу стремиться
К тому, что пусть не воплотится,
Но так манит, волнует и зовет!
Мечта-магнит, недосягаем плод —
Вот уже близко он, сейчас, вот-вот...
И вновь судьбы лукавый поворот...
И только лишь надежда не дает
Свернуть с пути или остановиться...
И снова я лечууууу!!! Лечу, как птица...
И пусть конечный пункт мне только снится...
В который раз упрямые ресницы
Слезу смахнут... И дальше... В светлый путь!!!
Но сегодня пока многоточие...
Я голубила твое сердце,
обжигаясь своим счастьем,
в море выбросила перстень
с заклинанием на удачу,
чтоб успех был вперед проплачен...
в небе сумрачном вышивала
белоснежно «я-так-скучаю»,
тебя сонного обнимала,
лаской нежною приручая,
а теперь себя отучаю...
отучаю голубить сердце,
без конца рифмовать строчки,
и уже мне почти верится,
что сумею поставить точку,
но сегодня пока многоточие...
Мы мучаем себя столетьями разлук
Мы мучаем себя столетьями разлук
И молимся мечте в напрасной жажде счастья,
Не разжимая губ, не размыкая рук,
Зажатых судорожно у запястья.
Кто прав, кто виноват – не в этом суть.
Мы истину давно уже не ищем.
Привычно топчем ежедневный путь,
Стараясь не смотреть на пепелище.
И встречи избегая, ждем опять
Одну-единственную нашу встречу.
И друг у друга обучаясь лгать,
Мы души бередим – не лечим.
Тот, кто был вчера...
Мне было так светло.
Откуда эта мгла?
Мне было так тепло.
Откуда этот холод?
Мне в летний полдень боль
Морозом душу жгла,
А тот, кто был вчера,
Был так безвинно молод.
Какая тишина...
Куда пропали звуки?
И музыка? Она
Мои крылила руки.
И краски, краски дня
Размыли слезы ночи.
А тот, кто был вчера,
Был просто молод очень.
И он меня простит.
И он меня забудет.
А больше – ничего...
И ничего не будет.
Часы шуршат
Так тихо... Только стрелки шуршат по циферблату.
Я в комнате одна. И слезы по щеке.
И вспомнить не могу, что жили здесь когда-то
И радость, и любовь, и мы – рука в руке.
Так пусто... Лишь стекло дрожит за занавеской,
И не блестит луной не озаренный путь.
А у кого-то зеркало внезапно треснуло.
А кто-то кофе пьет, чтоб дольше не уснуть.
А кто-то кофе пьет, а кто-то пьет таблетки,
Чтоб сном забыться, чтобы снова и опять
Не видеть, как дрожит стекло за занавеской,
Не слышать, как часы шуршат, шуршат...
Загадка кяьнок
Все великое стало мелким.
Все значительное – ничтожным.
Пир кончается грудой объедков
И несъеденных жирных пирожных.
Вместо белой фаты – косынка
Из нелепого стертого ситца.
Под прищепками стонет простынка,
На которой никто не снится.
Утоли мою боль, звереныш,
Тот, где спрятаны два в одном.
Ты единственный верный товарищ:
КОНЬ с рогами, да ЯК с хвостом.
Причитальная
Я красивою была,
ею и осталась.
Две дороги у меня:
молодость и старость.
Я не стану выбирать,
выбор не за мною,
А широкая кровать
извела тоскою.
Мне уже не полететь,
можно только падать.
Я не стану песен петь,
стану песни плакать.
Что тебе приберегла,
не тому досталось.
Я красивою была,
ею и осталась.
Сказочно богата
Ты знаешь, я ведь сказочно богата.
Есть у меня теперь кусочек счастья.
Упал он мне в ладони прямо с неба.
Теперь он мой. Его не раздарю.
Есть у меня еще одна вещица:
Шкатулка из простого малахита.
Туда свое сокровище упрячу.
От взглядов посторонних утаю.
И даже Ты отнять его не сможешь.
Когда уйдешь или меня прогонишь,
Я крышку потихоньку приоткрою
И вся в воспоминаньях р-а-с-т-в-о-р-ю-с-ь!
Предчувствие любви
Сиреневая ветка,
вмиг обернувшись птицей,
Руки моей коснулась и упала.
Легла на сердце камнем.
Моя любовь-нимфетка
спешит проститься с детством,
Разбитые коленки укутав в одеяло.
Разбросаны одежды,
как детские надежды,
Она их соберет и в шкаф упрячет.
В прихожей телефон
звонит – не умолкает.
Она звонки считает. Плачет.
Вот хотите верьте иль не верьте
Вот хотите верьте иль не верьте,
Солнечного зайчика в конверте
Получила от Сережки поутру.
Это правда. Правда, я не вру!
А в Москве так хмуро по утрам.
Дворники cкребутся по дворам.
И брюзжит угрюмо ветер злой,
И швыряется пожухлою листвой.
Еле-еле я проснулась поутру.
Мне письмо свалилось с неба – я не вру.
Солнечные лучики, смеясь,
Смыли грусть с души моей и грязь.
Осветилась вся моя Москва!
Золотилась ржавая листва.
Солнечного зайчика в конверте
Мне прислал Сережка на рассвете!
Я желаю каждому из вас,
Чтобы хоть когда-нибудь, хоть раз
Лучик солнца получить в конверте!
Будьте счастливы! И в чудо верьте!
Лабиринты
А может, и не сказку
Э.Н. Успенский
Мне снился лабиринт.
А может, и не снился.
Или не лабиринт.
А может, и не мне.
А следом дворник шел
И подметал дорожку
Бесчисленных следов,
Оставленных тобой.
Мне снился лабиринт.
Но в груде слов петляя,
Я из него не стану
Выхода искать.
Бесчисленных следов
Тебе наоставляя,
Присяду у стены
И буду ждать.
Сережкин кораблик
Я снова в Вене. Снова без тебя.
По-прежнему здесь голубеет небо,
В том городе, где ты со мною не был,
В душе его так искренне любя.
Опять сижу за столиком в кафе,
Где ты меня по-прежнему не встретил,
Но даже венский шоколадный ветер
Мне что-то тихо шепчет о тебе...
Я рифмы на салфетке собираю,
Потом корабликом по рукаву Дуная
Пошлю тебе стихи с попутным ветром,
Как обещала – выполняю это.
Плыви, кораблик, с ветром перемен!
С Тебя – улыбка светлая взамен! :)
Дождливая песенка
Так гулко прокатился гром. Ударил по листве,
по крыше,
По мостовой, по сердцу,
Слышишь?
Сейчас припустит дождь. Ты тоже его ждешь.
Он приближается, он дышит,
Вот капля первая упала.
Слышишь?
Уютно в комнате твоей. Уже не день, еще не вечер,
Охватывает нежность плечи,
И тапки под столом шепнули: «Тише!»
Слышишь?
Вот застучал по громовым следам,
Он рифмы набивает тут и там,
По той же мостовой, по тем же крышам,
Слышишь?
Хватай скорей бумагу, карандаш,
Диктует рифмы дождь. Он – твой, он наш,
Он ждет, когда ты песнь его запишешь.
Слышишь?
Она звучит, доступна и легка всем тем, кто любит дождь,
Ее ты перепишешь. И пусть услышат все,
Как ты сегодня слышишь
Песню дождя: ... ... ... ... ... !..
Тарам-тарам-тарам-тарам
Художник – славный парень – дождь
старался осени помочь.
Но все ворчали тут и там:
какая слякоть, тарарам!
Тарам,
тарам,
тарам,
тарам —
взбирался, как по лесенке,
и только такты отбивал
родившейся вдруг песенке...
Нежная
Ты даришь мне тихую нежность.
Совсем не надеясь на завтра,
Любовь моя, как подснежник,
В суровом лесу не зачахла.
И письма, как лучики солнца,
Прогреют, но не засушат,
Стихи, как дождика капли,
Очистят усталую душу.
Твоя бесконечная юность
Расцвечивает мою зрелость,
Приносит мне новые песни,
Которых давно не пелось.
Надеюсь, что все же удастся,
И мне в твоей жизни юной
Зеленой волной промчаться,
Души твоей тронув струны,
Исторгнуть мелодию новой,
Пока еще дремлющей песни,
Волнующей, яркой, пунцовой,
Красивой и интересной.
Но петь эту песню, я знаю,
Ты будешь, увы, не мне...
Несовпаденья
Сколько в тебе весны,
сколько во мне осени.
Андрей Фролов
Сколько в тебе Весны!
Я же – сплошная Осень...
Твои перелетные сны
О чем-то меня просят...
А что предложу в ответ?
Тоску в паутинках заката?
Седеющий поздний рассвет?
Стихи, что лились когда-то?
Чему ты, о Боже, рад?
Чудовищно несовпаденье...
Блуждающий листопад
некстати в Весны владеньях...
Как дела
Так боялась
глаза открывать —
так из сна
выходить
не хотелось —
над садами
парила кровать —
и в душе
что-то пелось...
Песня кончится
в холоде дня —
и комок в горле
будничный
к вечеру —
и не спрашивай
ты у меня —
как дела —
ведь ответить мне
нечего...
Я обозналась
Я узнал о твоей измене. Это было несколькими годами до нашей встречи.
А. Штейнберг
Измена... Ты теперь меня просишь ли?
Я обозналась, за тебя приняв другого...
Имеет право каждый на ошибку!
Ты знаешь, как потом мне было больно?
Когда ребенок палец обожжет,
Его не бьют, его жалеют долго.
Так пожалей и ты меня, любимый!
И зацелуй меня навечно, ладно?
Ведь я не палец, душу обожгла...
То не было моей изменой, что ты!
Ты знаешь, как потом мне больно было...
Я с тобой прощаюсь...
На ладошку с одуванчика пушинка села.
Трогательно так и нежно.
Поэтическая строчка с ветерком влетела
По траве иду неспешно.
По-особенному день торжественный сегодня,
Светлый, величавый.
Позвала тебя опять извечная дорога.
Я с тобой прощаюсь.
Оставляй свою тревогу ты дождям раскосым,
Знай, что где-то там за поворотом,
Веря снам, мечтам, немножко приворотам
Ждет тебя твоя девчонка-Осень.
Ты ушел. Меня уже не ранит...
Ты сидишь, закрыв лицо руками.
Сергей Велес
Ты ушел. Меня уже не ранит
Брошенное вслед твое «прощай».
Я сижу, закрыв лицо руками,
Рядышком, на корточках, печаль.
Но не та, что била так отчаянно,
Прогонять ее я не спешу.
Не печаль, а легкая печалинка
Просто тихо гладит по плечу.
Ты сказал, меня еще все любишь.
Ты сказал, что любишь, и ушел.
Не остался. Не просил. Не будешь...
Это просто летний дождь прошел.
Дождь прошел, а солнышко не вышло.
Может, ты с собой его унес?
Радуга корявым коромыслом
С грохотом скатилась под откос...
Досчитаю до ста...
Досчитаю до ста...
Чтоб судьбу не гневить —
досчитаю до ста
и сумею забыть,
как тревожен рассвет,
как тосклива заря,
когда нет тебя, нет,
с мая до сентября...
Досчитаю до ста...
наконец-то засну,
пролистнула тебя,
пролистнула весну...
досчитаю до ста,
и захочется спать...
Я должна, я смогу...
Мне б до ста досчитать!
Вчерашний дождь
Вчерашний дождь мне смыл остатки слез...
А может быть, все было не всерьез?
И только отголоски прежних лет
Так глубоко твой проложили след
В моей совсем не горестной судьбе?
Спасибо за него скажу тебе.
Скажу спасибо, тихо улыбнусь,
И на рассвете больше не проснусь,
Пытаясь удержать вчерашний сон...
Пусть невозможно сладостным был он...
Капля счастья
Осенний шорох опавших листьев
Звучит повсюду мотивом сладким...
Ты из обрывков уставших мыслей
Сооруди для мечты заплатки...
Поре ненастий и листопадов
Больших желаний совсем не надо.
Стихи прольются дождем негрубым —
И каплей счастья тебе на губы...
Нулевое
Потухший взгляд бросаю в листопад
Не рад он мне и я ему не рада
Моих страстей безбрежных перепады
Сегодня на «зеро» благоволят
Любимую мелодию дождя
Ловлю губами, помещаю в сердце
Мне Осень снова проиграет скерцо
Запутавшись в аккордах сентября
Последний шепот лета
Последний шепот лета.
В права вступает осень.
Вопросы без ответа.
Ответы без вопросов.
А ты стихов не любишь.
Ты любишь смысл и точность.
Чтобы не ждать ответа,
Не задаешь вопросов.
Спроси, и я ответить
Сумею без притворства:
В последний шепот лета
Я не впускаю прозу.
упрямое
И я растерянно, как кукла надоевшая,
оставленная под дождем в саду,
машу ресницами, от боли ошалевшая,
упрямо повторяя, как в бреду,
что все-таки была игрушкою любимой...
И это сил мне придает, иду...
Куда? Пути Господни неисповедимы...
Букет осенних листьев
Букет осенних ярких листьев
Поставлю в вазу, и зимой
Они останутся со мной
Напоминанием об обещаньях лета.
Проходит все. Пройдет и это...
Твоих признаний бледный след,
невыполненных обещаний...
Вопросов нет. Немой ответ
Растаял где-то меж касаний
Давно чужих ненужных рук.
Так осень замыкает круг...
И снова долгая зима
Тянуться будет, ожидая,
когда закончится она,
И радость лета обещая...
Остаться в Осени...
Остаться в Осени... Перешагнув весну,
Задвинув в шкаф распаренное лето,
И до рассвета не сдаваясь сну,
Переписать судьбы своей либретто...
Остаться в Осени... И не впустив зиму
В уставшее, но не больное сердце,
В рябиновых аллеях греться, греться...
И впредь не доставаться никому...
Остаться в Осени... Назло большим снегам,
Готовым сыпаться на волосы и плечи...
Моя зима... Она еще далече...
Ни дня осеннего, ни часа не отдам...
Остаться в Осени...
Мои уроки выживания
Ощутить и поверить в бессмысленное «никогда»,
И шагать в пустоту, заполняя ее чудесами,
Улыбаться, изящно жонглируя словесами,
И на отблеск фонарный шептать: «О, какая звезда!»
И при этом не выглядеть дурой, а королевой
Вновь и вновь восходить на изысканный эшафот...
На доске остаются, как прежде, четыре фигуры,
А побитая дамка опять, как обычно, не в счет.
Ни о чем...
День прошел и растаял нечаянно.
Ничего опять не случилось.
Не забилось сердце отчаянно,
И вообще, никак не забилось.
Даже дождь пробежал незаметно,
Не обрадовал свежей прохладой,
Даже быстрая поступь лета
Почему-то меня не радует.
Только вечер все так же тревожит...
Только что-то в груди моей теплится...
Я надежду, как подорожник,
Положу на свое сердце...
Я буду счастлива
Я буду счастлива с тобой!
А год иль месяц – мне не важно.
Что время? Лет тоскливых рой.
А жизнь – это мгновенья счастья.
Я буду счастлива с тобой!
Я уберу с моей дороги
Любой барьер, любое зло —
И даже тех, кто просто против.
Я буду счастлива с тобой!
Исход иной себе не мыслю.
И вопреки всем здравым смыслам
Я буду счастлива с тобой!
О свободе выбора
Я шла сквозь строй. Стояли в ряд мужчины.
Красавцы и уроды. Гении и дураки.
Сама не знаю, по какой причине,
Мне захотелось ощутить тепло твоей руки.
Те, что другие, может, были лучше,
Но я уже стою перед тобой
И прикасаюсь я к щеке колючей
Своей горячею щекой.
Ну расходитесь же! Вы все – свободны!
Мой выбор сделан. Я хочу Его!
А то, что он пока такой, холодный,
Ну, что ж! Ну, ничего!
Захлебываясь гордостью
Захлебываясь гордостью звериною своей,
Я выла на луну от злобы и бессилья.
Растрепанной тигрицей комкала постель,
Кусая губы в кровь, любовь свою насилуя.
А утром, натянув улыбку на уста
И увлажнив глаза не радостным, но блеском,
Опять сказала «нет» и не сказала «да»...
Луну сменили солнца ржавые обрезки,
Потом они пробьют унылый небосвод,
И день обычный промелькнет, и снова
Я буду проклинать свой идиотский рот,
Который правды не сказал ни слова.
Я буду проклинать наш светский разговор,
Твои полунамеки – полупросьбы...
Приди, возьми! Как Властелин, не вор!
А в остальном – мы разберемся после.
Ты говорил мне: «девочка моя»
Ты говорил мне: «Девочка моя»,
А я сгорала от любви и ласки.
И до сих пор я пребываю в сказке,
Ночами слышу: «Девочка моя».
Твои глаза синее синевы
Зажмуривались от прикосновений.
Всего лишь день знакомы были мы,
Я разобью его на тысячи мгновений.
И лишь по одному мгновенью в день
Я стану вспоминать —
Мне хватит года на три,
И может быть, мы встретимся опять,
Внесенные в программу божьих матриц.
И может быть, разлуку не кляня,
Дождусь, когда планеты станут в ряд,
Тебя опять со мной соединят,
И я услышу: «Девочка моя...»
Я солгала...
Ты хотел приключения легкого —
Я прикинулась приключением.
Я тебя абсолютно уверила,
В том, что я – не исключение.
Ты хотел меня легкомысленной —
И я мыслила... так легко...
Ну а то, что теперь я при смерти —
Ты не знаешь... Ты – далеко...
к утру... умру... как роза...
– Ты приедешь? —
Полупросьба —
полувздох...
– Да, конечно...
С розы лепесток...
– Скоро?
– Да, конечно...
Очень скоро...
И еще два
лепестка по полу...
И последний
лепесток —
к утру...
– Если не приедешь —
я умру...
К утру...
умру...
как роза...
– Не умирай!
– Не лги...
Любовник – Лето
Ах, Лето! Ты – любовник лучший самый!
Ты мчал меня на яхте с парусами
К счастливейшей из наших тайных бухт.
Ты соткан был из снов, входящих утром,
И на рассвете объявлял побудку
Теплом исполненных желанья губ.
Ты был горяч, как тысячи мужчин,
И руки, словно сотнями ветвей,
Меня сжимали яростно и сладко.
Какие были у тебя повадки!
Ты был и тигром грациозным,
Когда в прыжке срывал мне розы,
И сказки приносил в мешке,
И никогда не был серьезным...
Ах, Лето! Ты дарил мне обещанья!
Их Осень обменяла на прощанье.
Без глаз...
Я думала, легла меж нами вечность.
А лист календаря вещает – месяц,
Всего лишь месяц разделяет нас.
А что там в перспективе?
Бесконечность...
Без слов. Без рук.
Без губ твоих.
Без глаз...
Я пишу тебе письма
Я пишу тебе письма в звенящее лето,
Рассыпаюсь росою по кончикам трав,
Прикасаюсь к следам дуновением ветра,
Становлюсь нелюбимой, любимой не став.
Я повсюду ищу наших дней отголоски,
По стенам – только тени, и прошлого – нет,
Я пишу тебе письма, без слов и вопросов,
На которые ты не пришлешь мне ответ.
Я пишу и пишу... Я пишу и пишу...
Я пишу и пишу... Я...
Неписьмо
В твоем Ростове серо и уныло
В моей Москве холодный мокрый дождь
Ты думаешь, что я тебя забыла
Я думаю, что ты меня не ждешь
А я тебе писала письма в лето
А я следы искала в темноте
А впрочем, сколько можно, все про это
Ведь прочитают это все – не те
Разинув рот, больным немым укором
Почтовый ящик смотрит на меня
В моей пустой Москве, в твоем Ростове —
Две недополовинки октября...
Эту муку оставляю себе
Прерывая разлуку с любимым,
Обрекаю тебя на разлуку.
Что мне выбрать?
И с кем эту муку
Разделить?
Оставляю себе...
Эту жертву мою принимая,
Ты молчишь.
Я, слезу утирая,
Притворюсь,
Прижимаясь к тебе.
Разве кто-то из нас виноват,
Что сошедший с ума звездопад
Поменял наши знаки местами.
Подчиняюсь судьбе.
Уступаю.
Выбираю с любимым разлуку.
Эту муку оставляю себе.
Хочешь виски?
Потреcкивает лед в янтарном виски.
Я и бокал – так неприлично близки.
И занавеска-ночь зашторила окно.
А ты, наверно, спишь уже давно.
Конечно, видишь сон, конечно, это – я.
Я снюсь тебе который год подряд.
И ты не знаешь, как завидую тебе,
Все потому, что ты не снишься мне.
А месяц молодой застрял в окне,
И звезды по полу, и блики на стене.
А ты упорно мне не снишься.
Какой ты гордый!.. Ты не спишь?
А хочешь виски?
Каприз
Ни буйство зелени, ни солнца жаркий плен
Меня уже не вводят в заблужденье.
Моих простуженных воспоминаний тлен
В предчувствии осеннего вторженья.
С березы только самый первый лист
Успел сорваться, все еще зеленый,
А сумасшедший летний мой каприз
Уже лежит на полке запыленный,
Лежит, как томик разлюбившихся стихов,
Как много лет назад засушенный подснежник,
Как пачка писем из ненужных слов.
Теперь ненужных, а когда-то – нежных.
Касаюсь их легко холодною рукой
И вздрагиваю, точно пробуждаюсь.
Но нет, опять покой... один покой...
А в нем-то я как раз и не нуждаюсь.
О, как ты танцевал!
О, как ты танцевал под пенье волн!
Ты был горяч и нежен, страсти полн!
И белозубый рот манил, пьянил,
Когда из раковины грог ты жадно пил.
Безумный месяц на тебя взирал,
И звезды изумленно лили свет.
О, как ты танцевал! Как танцевал...
И до сих пор, сквозь толщу долгих лет,
Я помню каждое твое движенье...
Под шепот звезд, под темных вод скольженье...
Агония любви
Губами спелыми, зубами белыми
смеялась, словно била по лицу
наотмашь
больно
со всей силы
Глазами серыми пускала стрелами
бесстыдных взглядов вереницы
требовала
не просила
Словами горькими прицельно гордая
Расстреливала,
будто
целовала
Благословляла в ад, кто виноват —
не спрашивала
знала
умирала
Без Любви...
Поздно...
Звезды построились, и долгожданная встреча
Вдруг воплотилась, сбылась, и сегодня под вечер
Те же глаза бесконечно пронзительно сини...
Только на сердце моем – не огонь, не пожар, просто иней...
Звездно...
Только руки сторонюсь я твоей, только ласки
Мне не принять даже в этой сияющей маске...
Даже уже не поверить, что долгие ночи
Лишь о тебе, о далеком, несбывшемся,
Впрочем...
Поздно...
Ни умереть, ни воскреснуть я больше не жажду...
Преодолеть столько мук, столько бед —
и напрасно...
Нет в сердце больше тепла, только лишь
равнодушье...
Боже, прости, и его, и меня...
Все ж, как душно...
Без ЛЮБВИ...
Какое лето!
Я в череду прошедших лет
Гляжусь, как в зеркало.
И вижу:
Ты стал еще родней
И ближе.
Ты стал родней и ближе
Но...
Любовь, как терпкое вино,
Нас больше не пьянит,
Не манит.
Привычка сердца не обманет.
И эту истину —
Увы —
Что все проходит,
Все проходит,
С тобой придумали не мы.
Она давно по свету бродит...
С тобой не говорю об этом.
Слезой не окроплю рассвета,
А утром,
распахнув окно,
Я выдохну: «Какое лето!»
Ты, конечно, хороший мальчик
Волосами тряхну
звонко,
Каблучками стучу
хлестко,
Да, конечно, я – не
девчонка,
Но врываюсь в глаза
броско,
Каждый взгляд мой – уже
удача,
Улыбаюсь я всем —
на счастье,
Ты, конечно, хороший
мальчик,
Но пожалуй, слишком
горячий.
Мне и так на земле
жарко,
Отдаюсь одному
Свету,
Я была для тебя
подарком,
А сегодня ушла.
В Лето!!!
Как ветром осени...
Как ветром осени развеянные листья,
Я соберу в букет своих стихов страницы.
Невзрослым почерком исписаны они.
Их только прочитай, но не храни.
Цветок завял – и выброшен, и сгинул,
А стих прочитанный на сердце лег.
...А мотылек летел на огонек,
Всех тех, кто так его любил, покинув...