Джеймс Хэдли Чейз
И мы очистим город

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

   Фэйрвью тихо угасал. Еще недавно это был процветающий, оживленный городок, но все его благополучие держалось на двух заводиках, что выпускали всякий немудреный инвентарь. А теперь золотой век городка кончился – его убил конвейер. Пойди потягайся на дедовский лад с современными заводами, как грибы выросшими по соседству! Вот и вышло, что серийное производство да близость Бентонвиля погубили Фэйрвью. Бентонвиль – молодой промышленный центр в полном расцвете сил. И всего-то до него пятьдесят километров. Молодежь потянулась к ярким огням лавок, дешевым аккуратненьким коттеджам, весело бегущим трамваям и, наконец, буйному кипению всякого рода предпринимательства – коммерческий центр города, подобно молодому, здоровому сердцу, не знал перебоев.
   Итак, младшее поколение сбежало в Бентонвиль, а то и подалее на север – до самого Нью-Йорка. Дельцы тоже поторопились перебраться со своими конторами и магазинами в более оживленное место. В Фэйрвью остались лишь самые непредприимчивые, и каждый перебивался как мог.
   Старый городок готовился исчезнуть с лица земли – стоило взглянуть на обшарпанные дома, на запущенные улицы, на качество товаров, пылившихся на полках случайно уцелевших лавок. О том же свидетельствовал потрепанный, невзирая на отчаянные попытки сохранить хоть какое-то достоинство, вид бывших мелких коммерсантов. Когда-то, во времена процветания, все они неплохо тут зарабатывали, а теперь просто доживали последние дни в печальном, полумертвом городишке. Но особенно красноречиво об умирании говорило число безработных на перекрестках улиц – ко всему равнодушных, впавших в полную апатию...
   Впрочем, искорка жизни в Фэйрвью еще тлела. Правда, вовсе не за счет бурной деятельности, а скорее по забывчивости Филипа Хармана – бывшего «короля» Фэйрвью. Лет десять назад, когда ничто не предвещало заката, Харман решил выпускать местную газету, дабы она распространяла среди жителей политические убеждения Хармана, принципы Хармана, религиозные воззрения Хармана и тому подобное. Сказано – сделано. Газета получила звонкое имя «Кларион» [1 - Рожок, горн (англ.). (Здесь и далее примеч. перев.)]. Однако справедливости ради стоит заметить, что настоящей популярностью она стала пользоваться лишь после того, как Харман, покидая город, передал руководство Сэму Тренчу. Вспомни Харман о существовании «Кларион» – он бы, конечно, давно перестал финансировать издание. Но, к счастью, он был очень богат и при этом перегружен делами, а потому, приказав однажды своему банкиру ежемесячно перечислять газете небольшую сумму, со временем напрочь забыл об этом деле, и, таким образом, на его деньги «Кларион» могла кое-как перебиваться.
   Помещение редакции, как и сама газета, отличалось большой скромностью: всего три комнаты и прихожая. Штат же составляли главный редактор Сэм Тренч, репортер Эл Барнс, два-три сотрудника без определенных занятий и Клара Рассел.
   Собственно, на Кларе-то все и держалось. Только ее стараниями в газете пока теплилась жизнь. Клару пригласил сюда еще Харман, между тем всего три года назад она бы только расхохоталась в ответ на подобное предложение, ибо в те времена мисс Рассел была лучшим репортером канзасской «Трибюн». История ее довольно примечательна: в семнадцать лет, работая машинисткой в редакции «Канзас-Сити геральд», Клара почувствовала, что и сама может писать. Убедившись, что хозяин газеты не намерен поощрять ее талант, девушка без колебаний перешла в «Трибюн», где ей поручили вести рубрику для женщин. Клара вкалывала день и ночь и вскоре приобрела завидную репутацию. Ее сделали репортером, – казалось, за будущее можно не беспокоиться. И уже начинающие журналисты стремились подражать мисс Рассел... Но Клара и не думала почивать на лаврах, а продолжала трудиться сверх меры, то и дело взваливая на себя непосильные нагрузки. Усталость и привычка на ходу глотать что ни попадя могут доконать кого угодно, и в конце концов Клара заболела. Тяжело и надолго. Много месяцев провела она в своей комнатушке совершенно одна – только два раза в неделю приходил врач.
   В довершение всех бед, возвратясь на работу. Клара поняла, что «священный огонь» угас. У нее просто больше не было сил держаться на прежнем уровне. Хозяин вызвал девушку к себе и вежливо, но твердо предложил выбрать менее утомительное занятие. Клара достаточно долго варилась в этом котле и видела не одного журналиста, сгоревшего без остатка, а потому молча собрала чемоданы. Филип Харман предложил вдвое меньше, чем она получала в «Трибюн», но Клара тотчас согласилась и уже через неделю работала на новом месте. С тех пор мисс Рассел могла с удовлетворением констатировать, что, вопреки мрачным прогнозам Хармана (он уверял, будто газета не протянет и двух лет), благодаря ее стараниям тираж «Кларион» увеличился на две тысячи экземпляров.
   Появление Клары нарушило сонное оцепенение, в коем давно пребывали сотрудники редакции. И дело даже не в том, что хорошенькая девушка – большая редкость для Фэйрвью, а просто весь ее облик, все в ней говорило о высоком профессионализме и любви к своему делу.
   Сэм Тренч сразу проникся к Кларе симпатией. Поседевший за письменным столом старый газетчик распознавал настоящего репортера с той же легкостью, с какой завсегдатай ипподромов отличает благородного скакуна от клячи. Пусть теперь Сэм – давно сломленный жизнью старик, совершенно утративший боевой запал, но когда-то и он гордился своей профессией и родным городом.
   Бентонвиль раздражал Сэма как бельмо на глазу. Он вообще ненавидел любую непорядочность, а Бентонвиль с его притонами, бессовестными способами обогащения и халифами на час, помимо всего прочего, медленно убивал его любимый Фэйрвью.
   Молодой город вырос и разбогател так стремительно, что от этого не могли не пострадать нравы. Тренч знал, что вся администрация прогнила, полиция – в руках политиканов, а те, в свою очередь, – в полной зависимости от игорной мафии. Игорные дома и притоны исчислялись сотнями, и почти в каждой лавочке стояли два-три автомата, как правило, жульнических. Играли все, даже дети. Денег хватало с избытком, и заправилы игорного бизнеса старательно поддерживали всеобщую лихорадку азарта, приносившую им огромные барыши.
   Этой организацией управлял некто Тод Коррис. Под его началом десятка два «мальчиков» следили за автоматами и взимали мзду со всякого, кто достаточно разбогател, чтобы нуждаться в протекции. Они же обеспечивали безопасность нескольких более-менее подпольных клубов. Однако Тренчу было известно, что Коррис – лишь марионетка, за которой прячется настоящий хозяин. Что до последнего, то никто понятия не имел, ни кто он такой, ни где живет, ни как выглядит. Это было просто имя: Вардис Спейд.
   Спейд содержал полицию и выплачивал часть доходов политиканам. Все об этом знали и принимали как неизбежное зло. Как-то раз Сэм попытался было напечатать материал о мафии, но весь номер «Кларион» захватили и уничтожили подручные Корриса. Тренч не стал упорствовать.
   В первые же дни работы в «Кларион» Клара загорелась мыслью написать серию статей о теневой стороне игорного бизнеса, но главный редактор был неумолим. Он хорошо помнил, как тогда позвонил Коррис и без обиняков предупредил: «Не суйте нос в дела Бентонвиля, и мы оставим вас в покое. Но если ваша паршивая газетенка напечатает хоть строчку, которая нам не понравится, устроим такой пожар, какого свет не видывал. Это я вам обещаю». И не успел Сэм изъявить покорность, как в трубке послышались гудки.
   В Бентонвиле то и дело что-нибудь случалось. В Фэйрвью не происходило ровным счетом ничего. Но когда Клара и Эл Барнс возвращались из Бентонвиля с ворохом новостей, Тренч читал их «материалы» и тут же бросал в корзину. «Вы что, хотите взглянуть, как будет полыхать этот барак?» – сердито спрашивал он.
   И однако близился день, когда сотрудники «Кларион» не только получили возможность написать о скандале с игорным бизнесом в Бентонвиле, но и принять самое деятельное участие в войне, окончившейся разгромом мафии. Впрочем, мелкие происшествия, которые ознаменовали начало конфликта, никоим образом не предвещали череды убийств и прочих мрачных событий, потрясших город.
   Не вздумай некая Лорелли действовать по собственному почину, Гарри Дьюк ни за что не стал бы вмешиваться в дела владельца ночного клуба Бельмана. А без Гарри Дьюка никому бы и в голову не пришло, что Тимсона убили. И если бы не один случайный разговор, кто знает, возможно, Вардис Спейд спокойно продолжал бы расширять свое сверхвыгодное предприятие.
   Но, как бы то ни было, а помаленьку кусочки головоломки стали складываться, и в конце концов получилась цельная картина. И самое удивительное, что организация, шесть лет державшая в руках город, разлетелась вдребезги всего за три дня.
   День первый начался так.

Глава 2

   Как-то жарким июльским днем, вернувшись в редакцию, Клара обнаружила у себя в кабинете Барнса и не знакомого ей тщедушного человечка с очень подвижным и цепким взглядом. Приятели разыгрывали партию в «занзи». Мисс Рассел только что побывала в мэрии, пытаясь разузнать что-нибудь о проекте сноса одной из городских трущоб. Редакция «Кларион» живо интересовалась этим проектом, и Клару изрядно возмутило, что Барнс не нашел более подходящего места для игры в кости.
   – Вы мне тут ни к чему, – сказала она, снимая шляпу и поправляя волосы. – Я собираюсь работать.
   – Привет, душа моя. – Барнс смущенно сгреб со стола кости. – Никак не ожидал, что вы вернетесь.
   На толстой добродушной физиономии репортера появилось виноватое выражение.
   – Забирайте своего приятеля и топайте играть куда-нибудь подальше. – Девушка кинула быстрый взгляд на непрошеного гостя.
   – Вы, кажется, не знакомы с Тимсоном, – сказал Барнс. – Тимми, это мисс Рассел, знаменитая мисс Рассел, при ближайшем знакомстве – очаровательная девушка. Я, правда, никак не добьюсь ее благосклонности, но не теряю надежды.
   Пользуясь случаем, Тимсон смерил Клару оценивающим взглядом, и она сразу отметила про себя, какие у него неприятные, словно вылинявшие глазки.
   – Счастлив познакомиться с вами, мисс Рассел, я часто читаю ваши статьи. По-моему, это просто блеск.
   – С каких это пор ты научился читать, старый конокрад? – вмешался Барнс. – Не слушайте его, Клара, у него жена и двое детей.
   – Ну, это не совсем верно, – кисло усмехнулся Тимсон.
   – Пардон, прошу прощения. Значит, две жены и ребенок, только никто не знает, от какой матери.
   – Вот шутник! Надеюсь, вы не верите ни единому слову из того, что болтает этот парень.
   – Ни даже его писанине, – кивнула Клара, нетерпеливо постукивая носком туфельки по ножке стола. – А теперь, джентльмены, что, если вы окажете мне любезность и пойдете играть в соседнюю комнату?
   – О, конечно-конечно! – заторопился Тимсон. – Я не знал, что это ваш кабинет.
   – Минуточку, – проговорил Барнс. – Клара очень хорошая девочка, но и ей не чужды земные заботы. Сейчас я все устрою. – И, взяв Клару за руку, он взмолился: – Ну пожалуйста, душа моя, не будьте бесчеловечны! Неужто вы станете мешать мне подзаработать за счет совершенно чужого дяди? Знаете ведь, как мне нужны бабки! А это единственная комната с вентилятором...
   – Так я и думала, что тут дело нечисто, – улыбнулась девушка. – Но где же я буду работать?
   – Отдохните чуток, и так вы все время крутитесь без передыху. А кстати, между прочим, Тимми – важная птица. Он промышляет недвижимостью.
   – Недвижимостью? – Клара пристально взглянула на Тимсона. – Уж не собираетесь ли вы случайно купить здесь землю?
   – Кто знает? – пробормотал тот, смущенно теребя нос и отводя глаза. – Не сказал бы, что при случае откажусь поразмыслить об этом. На земле можно очень неплохо заработать. Но, сдается мне, в Фэйрвью имеет смысл покупать лишь по чертовски низкой цене!
   Барнс подмигнул Кларе:
   – Настоящий стервятник! Всегда ждет, чтоб человек дошел до ручки и согласился продать за понюшку табаку, а уж тогда является и ставит свои условия. Ну, да вы в курсе, как это происходит.
   – В таком случае, Фэйрвью как раз то, что вам надо, – резко бросила Клара. – Вот только проку все равно не ждите!
   – Барнс меня уж слишком чернит. – Губы Тимсона скривились в подобие улыбки. – Просто я человек деловой и не могу позволить себе сентиментальничать. Вот и все. Так, думаете, здесь нет смысла покупать землю?
   – Лет через пять Фэйрвью превратится в груду развалин, как и многие другие городки Среднего Запада. Его время ушло. Впрочем, если вам нужна будущая пустыня, то лучшего места не найти... Уж чего-чего, а желающих продать выискивать не придется.
   – А вы не верите, что эти два завода могут снова заработать? Мне случалось видеть и не такие вещи, мисс Рассел. Полумертвые города поднимались, а тот, кто успел вовремя подсуетиться и прикупить землицы, очень даже лихо набивал мошну.
   – Вот что значит слишком часто ходить в кино! – расхохотался Барнс.
   Клара долго сверлила Тимсона изучающим взглядом.
   – Пожалуй, я поговорю об этом с Сэмом, – наконец задумчиво сказала она. – Ну, Эл, не буду больше вам мешать. Вы явно выиграете у мистера Тимсона очень много денег.
   – Сдается мне, она хотела этим сказать, что я дурак, – проворчал задетый за живое Тимсон, когда девушка вышла.
   Клара влетела в кабинет Сэма Тренча и ногой захлопнула дверь. Большую часть комнаты занимал огромный обшарпанный стол. Сэм поднял голову. Это был невысокий, щуплый старичок с морщинистым лицом, но из-под гривы седых волос сверкали проницательные голубые глаза. Он аккуратно положил перо на край чернильницы, откинулся на спинку кресла и скрестил на столе сплошь усыпанные веснушками руки.
   – Ну вот, так всегда – ни минуты покоя! Да с женщинами иначе и не бывает – никакого представления о дисциплине. Чего вы еще от меня хотите?
   Клара уселась на краешек стола, покачивая длинными ногами, и улыбнулась. Она очень любила Сэма – это была на редкость цельная натура, а девушка всегда испытывала живейшую симпатию к порядочным людям.
   – Много чего, – протянула она, – но об этом потом. А пока, Сэмюэль, скажите-ка мне, что вы знаете о некоем Тимсоне?
   – Тимсон? А что я должен о нем знать? – Сэм энергично высморкался. – И, для начала, не смейте называть меня Сэмюэлем – терпеть этого не могу!
   – Вы правда ничего о нем не знаете?
   – Знаю только, что он из Бентонвиля, и мне этого достаточно.
   – А вам известно, что он намерен купить землю в Фэйрвью?
   – Возможно. – Сэм подмигнул. – По-моему, это было бы большой глупостью, но дураки еще не скоро переведутся на этом свете... так что...
   Сэм снова убрал платок в карман и внимательно посмотрел на Клару:
   – А почему вас это интересует?
   – Тимсон совсем не похож на дурака. Между тем было бы чистым безумием вкладывать деньги в Фэйрвью... разве только тут что-то кроется... Вот я и думаю, что бы это могло быть.
   – Ну-ну, только не заводитесь! Кто вам сказал, что Тимсон купит тут землю? Он хоть проехался по городу?
   – Мне что-то не совсем ясно это дело с Пиндерс-Энд, – помолчав, призналась Клара.
   – А что там творится?
   – Лачуги решили снести, а потом вдруг все застопорилось. Хилл сказал, что возникли какие-то осложнения.
   – Странно. – В глазах Сэма неожиданно блеснуло любопытство. – Там вам это сказал сам Хилл?
   – Не совсем. Он ограничился заявлением, что реализация проекта временно приостановлена.
   – Как же так? Ведь на последнем собрании уже оговорили все подробности. Что их заставило передумать? Я сам схожу к мэру и все выясню.
   – Ничего не выйдет. Уж как я только не подъезжала! Может, позволите мне написать об этом статью?
   – Нет, моя красавица, – решительно возразил Сэм. – Очень уж вы агрессивны и кусачи, когда беретесь за такую тему.
   – Так я и думала! «Кларион» окончательно утратила не только самостоятельность, но и остатки мужества!
   – А на черта ей это надо? Умирающему требуется скорее что-нибудь успокоительное. Отправляйтесь-ка отдыхать, деточка, у вас утомленный вид. Хотите поужинать с нами?
   – Спасибо, но не сегодня. Вечером у меня свидание. Так что в другой раз.
   – Вы от меня что-то скрываете, Клара! – В глазах Сэма заплясали лукавые огоньки. – Уж не влюбились ли вы?
   – Я? О нет! – Девушка смущенно хихикнула. – Вы же знаете, я замужем за работой.
   – То же самое и я говорил как раз незадолго до женитьбы. Так кто же это?
   – Очень милый молодой человек по имени Питер Каллен, – промолвила Клара, не отрывая глаз от окна, а Сэм смотрел на нее с легкой улыбкой. – Мы познакомились несколько месяцев назад, и он мне в общем нравится. Два раза в неделю мы ужинаем вместе, и иногда я позволяю себя поцеловать. Вот и все. Вы довольны?
   – Он вам и вправду по душе?
   – Я же вам сказала. А что до... нет, не думаю...
   – Но вы хоть счастливы?
   – Очень... но мне пора бежать. Так что мы будем делать с этой историей? Вы точно не хотите напустить меня на них?
   – Предоставьте все мне. – Сэм сделал на календаре пометку. – И будьте осторожны с этим молодым человеком, деточка!
   Клара уже от двери обернулась.
   – Не волнуйтесь! – рассмеялась она. – Если мне больше ничего не грозит, то я могу спать спокойно!
   И она вышла.

Глава 3

   Гарри Дьюк чуть склонился над зеленым сукном стола. Его тонкая загорелая рука небрежно подбрасывала красные и белые кости.
   – Болтают, будто у Бельмана от страху поджилки трясутся, – сказал он.
   Келлс сонно наблюдал, как кости, подпрыгнув в руке Дьюка, покатились по столу и замерли. На каждой выпало шесть очков.
   – Вот это да! – воскликнул Келлс. – Один на тысячу!
   Дьюк собрал кости и снова бросил. И опять выпало по шесть очков.
   Келлс развалился на стуле. Он был среднего роста, темноволос и худ. Узкое лицо казалось упрямым, почти жестоким. Сейчас его мягкая шляпа съехала на затылок, левая рука спокойно лежала в вырезе жилета, а в правой Келлс держал щепку и ковырял в зубах.
   Дьюк повторил замечание насчет Бельмана.
   – Не слушай всякую чепуху! – устало посоветовал Келлс. – Это вообще на тебя не похоже. Кто угодно – пожалуйста, но только не ты.
   – Ладно. – Дьюк снова смешал кости. – Так, по-твоему, и поджилки в норме и с пищеварением порядок?
   Он бросил кости. Опять одни шестерки.
   – Чего Бельману не хватает, – отозвался Келлс, – так это твоей поддержки. Он думает, вам стоит объединиться. Ты бы занялся рулеткой, а он – управлением.
   – Бельман уже год как открыл лавочку. И только сейчас вдруг подумал обо мне? Странновато!
   Дьюк вытащил из кармана коробку сигар, выбрал тонкую крапчатую гавану и протянул остальные Келлсу, но тот покачал головой:
   – Бельман малость медлителен, но парень надежный. – Келлс уставился в одну точку где-то за спиной Дьюка. – Сейчас дело на полном ходу, и он может позволить себе оглядеться. Меньше всего доходу от рулетки, а ты знаешь эту штуку как свои пять пальцев. Так почему бы тебе ею не заняться? Бельман не станет скаредничать.
   – Надо думать. Всем известно, что я не привык работать за просто так, – улыбнулся Дьюк.
   – Да тебя никто и не просит рвать кишки. – Келлс заерзал на стуле. – Просто появись – и клиенты мигом сообразят, что на рулетке можно заработать.
   Дьюк прикусил сигару мелкими, ослепительно белыми зубами:
   – Спички есть?
   – Держи! – Келлс бросил коробок на стол и вкрадчиво добавил: – Подумай, за такой пустяк – до пятисот долларов в неделю.
   Дьюк закурил и вернул спички.
   – Право же, он, видать, здорово перетрухнул! – Гарри рассмеялся. – Но зачем темнить? Почему не сказать прямо, что нужна моя защита?
   – Ладно, поразмысли об этом деле, – проворчал Келлс, вставая и застегивая пиджак. – Сходи к Бельману, взгляни на заведение. Установка – шик-модерн, куча смазливых бабенок, любая жратва и выпивка. Хочешь – можешь получить собственный кабинет с телефоном. И никто не станет давить на психику. Нужна секретарша, чтоб занималась писаниной и отвечала на звонки, – пожалуйста. А коли вдруг поднимется давление – она и этим сможет заняться... Короче, дело выгодное.
   Дьюк снова принялся небрежно подбрасывать кости.
   – Что-то я не очень уверен, – сказал он, не поднимая глаз. – Бельману нужна «крыша», это ясно. И вот, зная, что я не боюсь ввязываться в драку, он хочет воспользоваться мной, чтобы нагнать страху на кого-то другого. Меня такие дела не прельщают.
   – Но ты все-таки подумай, – посоветовал Келлс, открывая дверь. – И не попади пальцем в небо. Бельман никого и ничего не боится. Впрочем, ты его знаешь.
   Дьюк покачал головой:
   – Разумеется. Разве он не тот самый тип, что, собираясь принять ванну, надевает спасательный пояс?
   Келлс нахмурился, хотел было что-то возразить, но передумал и молча вышел.
   Минут пять кости продолжали кататься по столику. Дьюк смотрел на них, не видя. Сигара ровно обгорала, обволакивая лицо густым едким дымом и заставляя жмурить глаза.
   Зазвонил телефон. Дьюк протянул руку, снял трубку и вытащил изо рта сигару.
   – Да! – сказал он, неподвижно глядя на стену напротив.
   – Дьюк? – спросил женский голос.
   – В чем дело?
   – Вы Гарри Дьюк?
   Голос звучал мягко, с легким южным акцентом.
   – Да, – нетерпеливо бросил Дьюк. – Кто говорит?
   – Тогда слушайте внимательно, – проговорила женщина. – Бросьте Бельмана. Я не шучу, это очень серьезно. Собирайте чемодан и отправляйтесь куда угодно, но только не связывайтесь с Бельманом. Мне было бы неприятно узнать о вашей смерти.
   Раздался щелчок – и связь прервалась. Дьюк задумчиво опустил трубку.
   – Так-так, – пробормотал он вполголоса, еще раз машинально подбросил и снова поймал кости, потом встал, взял шляпу и вышел из кабинета.
   В одном из залов первого этажа несколько мужчин, собравшись у большого стола, играли в крэп. В воздухе стоял тяжелый табачный смог. Увидев входящего Дьюка, Питер Каллен отвернулся от стола и шагнул навстречу:
   – Слушай, Гарри, ты знаешь, что я хочу представить тебя своей невесте?
   – Какой невесте? – рассеянно спросил Дьюк, следя за ходом игры.
   – Да проснись же, старик. – Каллен потянул его за руку. – Только не говори, что забыл. Я уже не одну неделю за тобой охочусь. На сей раз предупреждаю – никаких отговорок.
   Дьюк стряхнул оцепенение, и его узкое суровое лицо осветила неожиданно добрая улыбка.
   – Прости, дружище, я думал о другом. Так ты хочешь познакомить меня со своей невестой? Отлично. Где и когда?
   – Она приедет в восемь. Поужинаем вместе?
   – Ну уж нет. – Дьюк покачал головой. – Никогда не надо нарушать междусобойчик влюбленных. Лучше скажи, где вас найти, и я присоединюсь попозже.
   Каллен улыбнулся:
   – Не болтай чепухи, мы еще не на той стадии. Так куда пойдем?
   – В «Пери», к Бельману. Годится? Тогда давай договоримся на полдевятого.
   – О'кей, – согласился Каллен и, понизив голос, добавил: – Скажи-ка, это, случайно, не Келлс только что был у тебя?
   Дьюк метнул на него быстрый взгляд и погладил усы.
   – Да, он самый.
   – Ужасный мерзавец! – Каллен нахмурил брови. – Хотел бы я повстречаться с ним в темном уголке...
   – А я – нисколько, – с улыбкой заметил Дьюк. – Такие встречи приятны только с девочками. – И, резко меняя тему, спросил: – Не знаешь, Шульц наверху?
   Каллен кивнул.
   – Мне надо с ним потолковать. – Дьюк направился к лестнице. – До скорого, дружище!
   Каллен помахал ему рукой и вернулся к столу.
   Поднявшись на последнюю площадку лестницы, Дьюк выбросил окурок и открыл застекленную дверь, на которой виднелась когда-то позолоченная, а теперь полустертая надпись: «Пол Шульц, администратор». Жирный и лысый хозяин кабинета восседал за громадным столом. У него были тревожно бегающие холодные глаза, а щеки прорезали две глубокие вертикальные борозды – следствие постоянной «дежурной» улыбки. «Надо же – Гарри», – пробормотал Шульц и указал жирной лапой на кресло. Дьюк сел, скрестил на плоском животе руки и без особой симпатии воззрился на Шульца.
   – Как дела? – осведомился тот.
   – Нормально. Поставил кучу денег на Золотое Крыло и Кистрибу. И обе примчались как по воздуху.
   Шульц подвинул гостю коробку толстых сигар:
   – Значит, удачный денек.
   – Да, очень, – согласился Гарри, обводя комнату рассеянным взглядом.
   – Верные люди говорят, теперь надо ставить на Палоццу, – продолжал Шульц, извлекая из ящика стола бутылку и два стаканчика.
   – Держи карман, – расхохотался Дьюк, – эта кляча годится разве что для детской карусели.
   – Ладно-ладно, – Шульц протянул ему виски, – не будем об этом. Скажи лучше, с чем пожаловал?
   Дьюк поудобнее устроился в кресле:
   – Я бы хотел знать, чего так боится Бельман.
   – Бельман? – Улыбка вдруг исчезла с физиономии Шульца. – Это еще что за новости?
   – Кто-то нагнал на него страху, и я подумал, что, может, ты в курсе, кто именно.
   Шульц принялся теребить губу, а глаза его стали совсем непроницаемы.
   – Поговорим о чем угодно другом, например об орхидеях, тогда я, возможно, смогу тебе ответить, но это...
   – Нет, Пол, – улыбаясь, возразил Дьюк, – твое увлечение цветами мне известно, но не пытайся увиливать – я этого не люблю.
   Шульц упорно молчал.
   – Уж не Спейд ли, часом? – не унимался Дьюк.
   – Спейд? – повторил Шульц так, словно в первый раз слышит это имя. – Понятия не имею, Гарри. Я даже не знал, что Бельман чего-то боится.
   – Ты что же, никогда не слыхал о Спейде, Пол?
   Шульц кинул на гостя быстрый взгляд, желая убедиться, что тот говорит серьезно, и снова прикрыл веки.
   – Почему же? Слыхал, конечно. Кто не знает о Спейде? Но это не значит...
   – А я-то думал, что эта контора принадлежит ему, – вкрадчиво продолжал Дьюк. – Неужто я ошибался?
   Шульц, ухватив стаканчик виски, жадно отхлебнул половину. И Дьюку вдруг подумалось, что этот толстяк, с его внушительным клювом и глазами-плошками, ужасно смахивает на спрута.
   – Ты жестоко заблуждаешься. – Шульц поставил стаканчик на стол. – Я сам купил этот клуб пять лет назад. Интересно, с чего ты взял...
   – Знаешь, я никогда особо не блистал умом. Могу и дать маху. Помню, еще когда я был совсем маленьким, это страшно огорчало мою мамочку.
   – И насчет Бельмана ты на все сто не прав. Чего ему бояться? Давеча я его встретил, и, по-моему, у парня вполне цветущий вид.
   – Что ж, придется мне самому его повидать. – Дьюк допил виски и встал. – Бельман хочет, чтобы я перебрался в «Пери», потому будто бы, что стоит мне там появиться – и от желающих сыграть на рулетке отбою не будет.
   Когда Дьюк начинал говорить, Шульц собирался тоже допить свою порцию, но рука застыла у губ и глаза-плошки словно дымкой заволокло.
   – Не стоило бы тебе с ним связываться... но это так, сорока на хвосте принесла, – наконец неуверенно пробормотал он.
   – А твоя сорока, случаем, не с южным акцентом трещит?
   Шульц залпом проглотил виски. Казалось, еще миг – и толстяк сдастся, но огромным усилием воли он подавил слабость.
   – Вовсе нет! – хрипло сказал он. – А почему...
   – Да потому что именно так изъяснялась одна птичка, давшая мне тот же совет, – ледяным тоном пояснил Дьюк.
   – Так брось Бельмана, Гарри. Ты ведь только что огреб кучу монет... Самое время отдохнуть... Немного солнца и свежего воздуха явно пошли бы тебе на пользу.
   Опершись обеими руками на стол, Дьюк нагнулся к самой физиономии Шульца.
   – Послушай, Пол, – заметил он очень серьезно, – скажи мне правду, кто так перепугал Бельмана? Мы достаточно давно работаем вместе, и ты мог убедиться, что со мной лучше играть в открытую.
   – Да повторяю тебе: ерунда все это, Гарри! Ты же знаешь, я не умею врать...
   – Что ж, хорошо, – бросил Дьюк, выпрямляясь. – Так и прикажу выбить на твоей могильной плите.
   И он вышел, сильно хлопнув дверью.
//-- * * * --//
   Внизу к Дьюку снова подошел Каллен:
   – Пропустим по маленькой?
   Дьюк взглянул в дальний конец зала – большие желтые часы показывали половину восьмого. Он покачал головой:
   – Нет, мне надо заскочить домой. Встретимся у Бельмана.
   – Не забудь хорошенько вымыть уши, – пошутил Каллен. – Я рассказывал, что ты – парень на уровне.
   Дьюк хлопнул друга по плечу:
   – Уговорил. Я даже надену чистую рубаху.
   На улице ему пришлось зажмуриться – лучи заходящего солнца слепили глаза. В ожидании такси Дьюк размышлял о жизни. Какая все-таки глупость торчать целый день напролет в прокуренной комнате за игрой, звонками и прочей мелкой тусовкой! Был бы он еще гол как сокол – так нет же! Решительно ничто не держит его в грязном кабинетишке – только сила привычки.
   Наконец возле Дьюка, скрипя шинами, затормозило такси. Он уселся и дал адрес, чувствуя, что страшно устал и задыхается от жары. Гарри снял шляпу, вытянул ноги и закрыл глаза. И какого черта он согласился на это свидание с Калленом? Знакомиться с подружкой Питера вовсе не хотелось. Но как отказаться, не обидев друга? Обычно женщины, по которым сходили с ума его приятели, нагоняли на Дьюка смертную тоску. Потому-то теперь у него осталось так мало друзей – большинство переженились, и Дьюк потихоньку от них отошел.
   Питер Каллен – хороший товарищ. Они уже давно знакомы, а лет пять-шесть назад даже были компаньонами в одном деле. Но Дьюк быстро устал от постоянной работы, к тому же его бесконечные стычки с полицией пугали Каллена. И это вполне понятно. Дьюк всегда знал, что Питер не любит осложнений, и он, Гарри, совсем не тот компаньон, который ему надобен. Поэтому предприятие развалилось, но Дьюк питал к Каллену слабость и любил время от времени встречаться с ним. Сейчас Питер управляет двумя станциями автосервиса, и, похоже, дела идут недурно. Во всяком случае, карманы у него туго набиты и он хвастает, будто одевается лучше всех в Бентонвиле. Да, Каллен теперь вполне добропорядочный гражданин. И Гарри снова с огорчением подумал о скорой женитьбе друга.
   А вот сам Дьюк никогда не угомонится, это уж точно. Слишком суровую школу он прошел. Игра может стать очень выгодным ремеслом, но при одном условии – ты в любую минуту должен быть готов все потерять и начать с нуля, но стоит только обзавестись женой, и Фортуна тотчас берет ее в залог. Дьюк не любил чувствовать себя связанным... Как ни странно, лет десять назад у него сложилась репутация опасного убийцы. Гарри действительно убил тогда человека, и этого оказалось достаточно, чтобы сразу стать весомой фигурой. Таковы жители Бентонвиля! А ведь это не он лез на рожон, просто так получилось: кто быстрее выстрелит – тот и король. И Дьюк выиграл долю секунды... Но это было давно, и Гарри почти не вспоминал то время. Только когда переберет ненароком... В таких случаях Дьюку виделось, будто его жертва сидит в ногах кровати и блаженно улыбается. Наутро Гарри снова заливал память виски... А все-таки любопытно, зачем Бельману понадобилось его звать? Сама мысль о том, что этому типу с его бешеными деньгами, кучей баб и шикарным кабаком может требоваться помощь, казалась до предела смешной.
   Убаюканный мерным покачиванием такси, запахом кожи и табака, Дьюк сонно размышлял о Шульце. Тот явно что-то знает и уж наверняка знаком с девицей, которая звонила Гарри. А чего стоит его умолчание насчет Спейда!.. Вот кого было бы приятно вывести на чистую воду! При мысли об этом губы Дьюка сжались в тонкую жесткую линию. Надо полагать, парень зашибает ломовые деньги... Притоны по всему городу, а уж автоматов – просто не сосчитать... Настоящий мафиози, чего там... да еще хитер как бес – никогда не открывается. А случись какая неприятность – расхлебывать придется Коррису. Кто знает, не Спейд ли задумал порешить Бельмана? Но тогда, значит, он собирается наложить лапу на весь Бентонвиль...
   – За нами следят, шеф, – не поворачивая головы, вдруг сказал таксист.
   Дьюк обернулся и увидел примерно в сотне метров большой темный лимузин. Дымчатый фильтр на лобовом стекле мешал рассмотреть водителя.
   – Ты уверен?
   – Похоже на то. Но не просите, чтобы я оторвался от этой тачки, – не выйдет!
   – Сверни в ближайший переулок, – приказал Дьюк, продолжая наблюдать за лимузином.
   У первого же поворота такси скользнуло в узкую улочку. Лимузин повторил маневр. Дьюк нахмурился и, сунув руку за пазуху, нащупал рукоять пистолета.
   – Как сможешь, снова сверни, – распорядился он, – я дам им еще один шанс.
   – Вы хоть не собираетесь устраивать перестрелку? – Шофер даже вспотел от волнения. – А я-то только что отремонтировал свою старушку!
   – Это тебе не кино, мой мальчик! – презрительно хмыкнул Дьюк. – И к тому же мы не в Чикаго.
   – Не уверен, – с горечью заметил парень, закладывая новый вираж.
   Лимузин продолжал преследование. Дьюк вытащил из кармана пятидолларовую бумажку и сунул таксисту.
   – На следующем повороте поднажми и, прежде чем они успеют выехать следом, резко затормози – я спрыгну.
   – Так-так, теперь вы сами решили устроить кино, – рассмеялся заметно успокоившийся таксист.
   Хитрость удалась на славу, и Дьюк успел спрятаться за дверью ближайшего дома до того, как лимузин на полной скорости влетел в переулок. Водителя разглядеть он так и не сумел, но хотя бы записал номер. Гарри быстро свернул и две минуты спустя уже шел по главной артерии города. В первой попавшейся лавочке он нашел телефон и набрал номер полицейской справочной:
   – Говорит Гарри Дьюк. Это вы, О'Мелли?
   – Да, привет, Гарри. Скажите скорее, что вы думаете о Дистройере? Он должен скакать завтра.
   – Пожалуй, притащится к шапочному разбору. Ставьте-ка лучше на Эль-Нагани.
   О'Мелли рассыпался в благодарностях. Подсказки Дьюка ценились на вес золота.
   – А теперь слушайте внимательно, – продолжал Гарри, – сейчас меня интересует совсем другое. Я хочу узнать, кому принадлежит одна машина. Запишите номер... Можете ответить побыстрее?
   – Это так срочно?
   – Я подожду у телефона.
   Услышав жалобный стон О'Мелли, Дьюк улыбнулся:
   – В чем дело, приятель? Вам больше не нужны мои советы?
   – Погодите, сейчас узнаю, но все-таки, Гарри, постарайтесь не злоупотреблять...
   – Ладно-ладно, прекратите хныкать и поторопитесь.
   В трубке надолго повисло молчание. Наконец послышался голос О'Мелли.
   – Это одна из машин Спейда. Что-нибудь случилось?
   Услышав имя Спейда, Дьюк присвистнул от удивления.
   – Вовсе нет, – сказал он, – просто за рулем сидела потрясная девочка.
   – Что?! И из-за этого вы меня заставили...
   – Ах, дорогой мой, говорю вам, это нечто сногсшибательное, иначе я бы вас ни за что не побеспокоил. – И Дьюк повесил трубку.

Глава 4

   Когда под окном раздалось покашливание старенького «фордика» Клары, Питер Каллен уже почти покончил с художественным оформлением галстука. Он быстро надел пиджак, в последний раз пригладил волосы щеткой и бросился к двери. Стоя на площадке, он слышал, как хлопнула дверь и по плиткам холла зацокали каблучки, и перегнулся через перила, чтобы как можно раньше увидеть гостью.
   Каллен по уши влюбился в Клару. Не из-за красоты – он уже успел устать от гораздо более красивых женщин. Нет, что ему нравилось – так это ее серьезность (во всяком случае, сам Питер думал именно так). Просто в Кларе было нечто такое, что отличало ее от всех других девушек в Бентонвиле и даже в Фэйрвью. Молодые люди познакомились совершенно случайно: как-то раз Клара приехала на его станцию автосервиса – древний «форд» требовал починки. Питер проверял счета, но, увидев девушку, расхаживающую взад-вперед в ожидании машины, решил выйти поболтать. Они сразу прониклись симпатией друг к другу, и Питер записал номер телефона – в таких случаях зевать не следует.
   С тех пор они виделись очень часто. Питер знал, что девушка в Фэйрвью одна и до смерти скучает. Таким образом, Каллен оказался в на редкость выгодном положении – вся задача сводилась к тому, чтобы почаще вытаскивать Клару из дому, немного развлекать и говорить с ней о книгах и пьесах, которые оба любили. Теперь Клара приезжала в Бентонвиль почти каждый вечер после работы. Они шли в кино или ужинали в ресторане и дружески болтали.
   Наконец в лестничном проеме показалась темноволосая головка. Питер тихонько свистнул. Девушка подняла глаза, улыбнулась и взбежала по лестнице.
   – Я не опоздала?
   – Ровно восемь. – Питер подхватил ее под локти и, приподняв, прижал к груди. – До чего приятно вас видеть! Как дела?
   Клара запрокинула голову, и они поцеловались.
   – Все в порядке, но я немного устала. А что у вас? – Она заботливо поправила Питеру галстук.
   – У меня всегда все в лучшем виде, – засмеялся молодой человек, провожая Клару в гостиную. – Зайдите на минутку – я сейчас.
   Девушка довольно долго стояла на пороге, прижавшись головой к плечу Каллена и с удовольствием разглядывая большую светлую комнату, где царил отчаянный беспорядок.
   – Мне здесь нравится. А знаете, эта комната очень похожа на вас...
   Клара осторожно сняла руку Питера со своей талии и удобно устроилась в кресле, поджав под себя ноги.
   – Между прочим, только что Сэм подтрунивал надо мной из-за вас. Он знает, что мы встречаемся.
   – Вот как? И вам это неприятно? – спросил Питер, рассовывая по карманам всякую всячину.
   – Нисколько, даже наоборот. Сэм всегда относился ко мне с редким великодушием. Не знаю, что бы я без него делала!
   – Но ведь теперь у вас есть я!
   – Да, я знаю. Одиночество – ужасная штука... особенно для женщины. Признаюсь, с меня хватит.
   – Будьте умницей – выходите за меня замуж!
   Питер взглянул на себя в зеркало и, видимо, удовлетворенный, уселся на ручку кресла Клары.
   – Нет, Питер, только не сегодня. – Девушка умоляюще подняла руки. – Мы ведь уже говорили об этом вчера, и я сказала, что не совсем уверена в себе. Я так долго жила одна, без всякой опеки и помощи, что... по правде говоря, я и сама не знаю, чего хочу.
   Питер ласково погладил ее по волосам:
   – Хорошо-хорошо, но только при условии, что не появится кто-то другой. Должен признаться, дорогая, я страшно ревнив.
   – Никого другого не будет. – Клара взяла его за руку. – Не бойтесь и верьте мне. Мне нравится, когда мужчина уверен в себе, и я не люблю тех, кто чувствует себя не в своей тарелке только из-за того, что у меня хорошая фигура, красивые глаза или элегантное платье.
   – А кто это вам сказал про фигуру? – улыбнулся Питер.
   – Вы не согласны?
   – Ох, знаете, я ведь занимаюсь автомобилями и привык судить только о том, что проверил собственными руками.
   – Вы становитесь весьма дерзки, мистер Каллен!
   – Ничуть. Просто я говорю то, что думаю.
   – Тогда, пожалуй, мне лучше поостеречься и сесть поближе к окну, чтобы в случае чего позвать на помощь.
   – Хорошо еще, вы сказали «в случае чего». Но давайте поговорим серьезно, Клара. Вам надо выйти за меня.
   – Ну, серьезно так серьезно. Я и в самом деле предпочла бы не говорить об этом теперь. Вы очень сердитесь?
   Девушка тихонько погладила Питера по руке. На мгновение его лицо отразило глубокое разочарование, но тут же снова расплылось в улыбке.
   – Простите. Расскажите мне лучше, как провели день.
   – Препаршиво. Я надеялась выудить хоть какие-то сведения для статьи о трущобах Фэйрвью, но все глухо. Вы знаете Пиндерс-Энд, Питер?
   – Кажется, да. Это у самой черты Фэйрвью, так? Слишком много нищеты для такого ограниченного пространства...
   – Очень меткое определение. Это место – позор Фэйрвью. Мне безумно жаль тех, кто там живет. Все они смахивают на персонажей какого-то мрачного романа. Муниципальный инспектор уже больше года твердит о выселении, наконец на последнем собрании все вроде бы решилось, но вдруг решение неизвестно почему отменили.
   – Вероятно, обитатели трущобы ужасно довольны. Ну куда бы они пошли?
   – Их устройством бы занялись, план это предусматривал. Никак не могу понять, зачем понадобилось откладывать.
   – С бюрократами всегда так, – заметил Питер, доставая портсигар.
   – Я хотела было поднять шум в «Кларион», но Сэм даже слушать не желает, – пожаловалась Клара, нагибаясь к огню и прикуривая. – Иногда мне кажется, он чересчур осторожничает. После угроз Корриса бедняга не смеет ни говорить о политике, ни напечатать хоть строку о Бентонвиле!
   – Как же, помню. Коррис вроде бы обещал спалить «Кларион» или что-то в этом роде.
   Клара возмущенно передернула плечами:
   – Чепуха!
   – Боюсь, что тут вы ошибаетесь. Коррис – очень влиятельное лицо в Бентонвиле, а его подручные не останавливаются ни перед чем.
   – Это просто постыдно! Почему полиция не выставит его из города? Чего они ждут?
   – Ну-ну, Клара, вы не хуже меня знаете, что городские власти очень недурно кормятся благодаря Коррису и вовсе не жаждут его исчезновения.
   Некоторое время оба молча курили.
   – Как вы думаете, Спейд в самом деле существует? – неожиданно спросила Клара.
   – Какой Спейд? Содержатель притонов? Да, возможно... Но я не очень-то интересуюсь всей это публикой.
   – Зря, Питер, если бы каждый выполнял свой долг и честно участвовал в выборах, всю эту банду скоро вышвырнули бы вон!
   – Или нам самим бы очень крепко накостыляли, – серьезно возразил Питер. – Эти люди держат в когтях Бентонвиль и так просто добычу не выпустят.
   – Ой, Питер, чуть не забыла! Я же хотела спросить, не знаете ли вы человека по фамилии Тимсон!
   – По-моему, нет. А что?
   – Тимсон приехал в Фэйрвью. По словам Сэма, – из Бентонвиля. И он хочет купить земельный участок.
   – Не может быть, – расхохотался Каллен. – В Фэйрвью нет ничего такого, что заинтересовало бы даже старьевщика. И что, по-вашему, он может там приобрести? Пиндерс-Энд?
   – Это было бы дичайшей глупостью, но... – Клара вдруг замолчала и удивленно посмотрела на Питера: – Нет... это невероятно... послушайте...
   – В чем дело? Что с вами?
   Девушка вскочила, оттолкнув кресло.
   – Можно мне от вас позвонить?
   – Да что творится в вашей хорошенькой головке? – Питер смотрел на нее с добродушным лю бопытством.
   – Сейчас мы все выясним, – решительно заявила Клара, набирая номер. – Все-таки странно, что Тимсон приезжает в Фэйрвью покупать землю и в тот же день проект насчет снова Пиндерс-Энд летит к чертям.
   – Кому вы звоните?
   – Попробую добраться до Хилла... это инспектор общественных работ... Ага... Мистер Хилл? Говорит Клара Рассел из «Кларион». Мне сообщили, что Пиндерс-Энд недавно продан. Это верно?
   На другом конце провода послышалось изумленное восклицание.
   – Продан? – пролепетал Хилл. – Кто вам сказал?
   – Я получила сведения из надежного источника и жду от вас подтверждения, – осторожно ответила Клара.
   – Мне нечего сообщить прессе, – сухо отрезал мистер Хилл.
   – Но вы не отрицаете? – настаивала девушка.
   – Повторяю: мне нечего вам сообщить! – И Хилл бросил трубку.
   Клара обернулась к Питеру:
   – Он не хочет говорить. Похоже, Тимсон и впрямь купил землю.
   – Какая чушь! Что он станет делать с этой мусорной кучей? Скорее, Хилл шутки ради водит вас за нос!
   – Нет, не меня.
   Девушка снова сняла трубку и позвонила Сэму. Но и тот был настроен скептически.
   – Оставьте Пиндерс-Энд мне, – сердито буркнул он. – Завтра с утра я повидаюсь с Хиллом. А теперь бегите развлекаться, иначе я из-за вас опоздаю к ужину. До свидания!
   – В любом случае сегодня уже ничего выяснить не удастся. – Девушка пожала плечами. – Ну, Питер, что вы предлагаете делать?
   – Ох, дорогая, я же совсем забыл! – Питер с досадой щелкнул пальцами. – Я поведу вас в «Пери» знакомиться с прославленным Гарри Дьюком. Я пригласил его поужинать с нами.
   – А я так надеялась провести этот вечер вдвоем! – Огонек в глазах Клары неожиданно потух. – Я сейчас просто не в состоянии любезничать с вашими друзьями.
   – Но вам вовсе не придется из кожи вон лезть ради Гарри Дьюка, да я бы этого и не позволил!
   – Правда, Питер, неужели никак нельзя отложить это знакомство? Мне сегодня совсем не хочется никого видеть!
   Питер окинул девушку внимательным взглядом и понял, что она говорит серьезно и это не каприз.
   – Извините, дорогая. Разумеется, я могу перенести ужин с Гарри на другое время, но он так давно ждет этого знакомства... и потом, Гарри – мой лучший друг.
   Клара подошла к окну:
   – Вам не за что просить прощения. Вы же не могли предвидеть, в каком я буду настроении. – И, помолчав, она добавила: – Я много слышала о Гарри Дьюке и не очень уверена, что хочу с ним знакомиться. Он ведь один из крупнейших игроков Бентонвиля, да?
   – Не надо верить россказням, – смущенно сказал Питер. – Гарри – потрясающий парень. Мы много лет знакомы, и он всегда поступал со мной по-честному. Может, конечно, Дьюк – немного сорвиголова, но это же не преступление.
   – Он игрок, убийца и вообще совершенно бесполезен для общества!
   – Ну и что? – Питер начал сердиться. – Гарри делает только то, что и тысячи других жителей Бентонвиля.
   – По-вашему, это хорошо?
   Наступила напряженная тишина, но Питер быстро взял себя в руки:
   – Что ж, пусть так... Я попрошу его не приходить.
   Клара резко обернулась:
   – Простите меня, Питер, я просто дура. Ну вот, теперь я готова вдохновиться вашим примером и не судить о человеке, пока его не узнаю.
   Молодой человек вопросительно посмотрел на нее:
   – Правда? Вы это серьезно?
   – Вполне. К тому же, если поразмыслить, мне, пожалуй, совершенно необходимо узнать Гарри Дьюка. А уж коли я сочту его человеком опасным – сделаю все возможное, чтобы покончить с вашей трогательной дружбой!
   Девушка теперь снова улыбалась, но потемневший взгляд свидетельствовал о глубоком внутреннем волнении.
   Питер почувствовал, что вечер начинается довольно скверно.
   – Что ж, тогда идемте, Клара, – вздохнул он, беря шляпу. – Чем тратить время на болтовню, давайте лучше развлекаться, как все. Жизнь не стоит таких треволнений. Примем ее как есть и не будем смотреть на мир слишком мрачно.
   – Я называю это философией зла, – проговорила Клара, спускаясь по лестнице. – Но будь по-вашему! Воздержимся от ненужных слов, не станем попусту тратить нервные клетки и проведем восхитительный вечер с мерзавцем Гарри Дьюком!
   Питер распахнул дверцу машины.
   – Надеюсь, вы сдержите свой воинственный нрав, – попросил он полушутя-полусерьезно.
   – Неужто я в самом деле такая злюка? – спросила девушка, усаживаясь за руль. – Успокойтесь, я очень постараюсь ни словом не обидеть бедняжку Гарри Дьюка.
   – В добрый час! Но на всякий случай предупреждаю: у Гарри тоже очень неплохо подвешен язык. Так что не гневайтесь на меня, коли и вас укусят.
   Клара завела машину и медленно поехала к центру города.
   – Я страшно тороплюсь поскорее приехать, – объяснила она. – Заранее предвкушаю, какой замечательный вечер нас ожидает. Так и вижу, как мы сидим за столом вежливые-вежливые и обмениваемся гадостями, тихо ненавидя друг друга. Но, по крайней мере, это будет что-то новенькое!
   – Клара Рассел! Если вы намерены продолжать в том же духе, я отвезу вас домой и хорошенько отшлепаю! Ей-богу, это пойдет вам на пользу!
   – Может, этим займется мистер Дьюк?
   – Нет-нет, уж я сам как-нибудь справлюсь!
   – Тогда я нарочно буду вести себя гнусно! – Клара ловко втиснула «фордик» в поток машин. – Кто знает, может, ваша трепка доставит мне удовольствие?
   Питер в притворном отчаянии воздел руки к небу.

Глава 5

   Гарри Дьюк устроился в уголке, в дальнем конце бара. Он тотчас заметил Питера и Клару и, с любопытством оглядев девушку друга, поставил бокал на тщательно отполированную стойку. Клара стояла в дверном проеме, держась очень прямо и слегка наклонив голову. Дьюк сразу понял, что она не похожа ни на одну из знакомых ему девушек, и почувствовал комок в горле. С великим трудом он заставил себя отвести взгляд. Когда Клара и Питер подошли, Гарри нарочно повернулся к другу, не обращая на девушку внимания, а встретившись все-таки с ней глазами, тотчас потупился.
   – Ну вот! – воскликнул Питер вне себя от радости. – Гарри, это Клара, надеюсь, вы подружитесь.
   Клара еще никогда не испытывала такого потрясения. Гарри Дьюк оказался совсем не таким, как она думала. Теперь она понимала восхищение Питера и страшно досадовала, что Дьюк так несхож с прочими ловцами Фортуны. Клару удивили не только короткие, аккуратно причесанные волосы и пушистые усы, но, главное, спокойный взгляд зеленых глаз, проникающий до самых глубин души. Не успев подумать, что делает, девушка протянула ему руку, а Гарри удержал ее в своей.
   – Приветствую вас, очень рад знакомству. Я давно ждал этой встречи.
   И впервые в жизни репортер Клара Рассел ощутила робость и смущение. Она безумно злилась на себя и даже на Питера, понимая, впрочем, как это несправедливо. В довершение всех бед девушка чувствовала, что Питера откровенно забавляет эта сцена (ей-богу, он над ней смеется!), и окончательно смутилась. Черт возьми! Надо же что-то сказать, нельзя стоять дура дурой и пялить глаза на этого широкоплечего верзилу!
   – Питер много говорил мне о вас, – наконец выдавила она из себя, – но я... я не ожидала, что...
   – Ее явно поразила твоя красота, – сказал Питер, насмешливо улыбаясь.
   – Да нет, не в том дело, – досадливо отмахнулась Клара. – Но, понимаете... о вас так много говорят... вот я и думала... что увижу... какого-то бандита...
   Гарри Дьюк немного удивился:
   – Надеюсь, вы не слишком разочарованы. Теперь я понимаю, почему Питер медлил представить нас друг другу. – И, повернувшись к Каллену, он сказал: – Поздравляю, дружище! Хотел бы я знать, как тебе это удалось.
   – Клара еще совсем ребенок, – ответил польщенный Питер, – с ней все просто.
   Он подозвал официанта.
   – Угощаю я, – предложил Дьюк. – Что вы будете пить?
   Пока официант выполнял заказ, Питер с любопытством оглядывал зал.
   – А здесь очень мило, – наконец заметил он. – Я тут еще не был.
   – Да, недурно, – проворчал Дьюк. – Бельман – стреляный воробей. А на втором этаже – игорные залы. Хотите взглянуть? – спросил он у Клары.
   – Нет, я никогда не играю.
   Дьюк пристально посмотрел на девушку:
   – Все мы в той или иной мере игроки. Не всегда ради денег, но ради чего-то играет каждый.
   – Правда? – В голосе Клары звучало ледяное безразличие.
   – Разумеется. Играют на счастье, на карьеру, на семейный очаг, на друзей. Вы не согласны?
   – Это разные вещи. Те, о ком вы говорите, рискуют по необходимости, а там, наверху, играют добровольно, для развлечения.
   – Короче, вы не одобряете игру, – с легкой иронией проговорил Дьюк.
   Клара покачала головой:
   – Нет, не одобряю.
   – Не забывай, что Клара – воительница, – вмешался в разговор Питер. – Ты не читаешь ее статьи в «Кларион»?
   – Нет, – признался Дьюк. – А кстати, как поживает «Кларион»?
   – Ба, да так же, как и Фэйрвью, устала и слишком стара для битв.
   – Фэйрвью очень помогла бы настоящая боевая газета, – продолжал Дьюк. – Пожалуй, я бы с удовольствием подтянул «Кларион».
   Клара задохнулась от возмущения.
   – Газета и так зависит от милости содержателя притонов, и как раз поэтому она небоеспособна, – сухо отрезала девушка.
   – Вы глубоко заблуждаетесь на мой счет, – рассмеялся Дьюк. – Поверьте, я бы с не меньшим удовольствием, чем вы, очистил Бентонвиль. Спросите лучше Питера.
   – Это точно, – подтвердил тот, опрокидывая в рот рюмку. – Гарри – неисправимый игрок, но он вовсе не жаждет, чтобы игра стала коллективным пороком. Я нисколько не удивлюсь, если в один прекрасный день он начнет сражение.
   – Так чего вы ждете? – с легким удивлением спросила Клара.
   Дьюк аккуратно поставил рюмку на стол:
   – Все не так просто. Нужен подходящий случай. Могущество организации вам известно – ее очень нелегко разрушить. Единственный способ – перебить поодиночке крупных воротил, а потом уже покончить с мелкой рыбешкой. И между прочим, при этом вырастет изрядная гора трупов.
   – Ну, а по-моему, того же самого можно добиться, воззвав к общественному мнению. Достаточно избавиться от клики политиканов – и город вздохнет свободно. А насилие породит только новое зло.
   Дьюк пожал плечами:
   – И все-таки я настаиваю на своем. До сих пор все результаты выборов подделывались, так будет продолжаться и впредь. Ого, – он взглянул на часы, – уже поздно. Пойдемте-ка ужинать.
   Когда они уселись за стол, Клара спросила:
   – Мистер Дьюк, вы знакомы с Тимсоном?
   – Ради бога, Клара, – возмутился Питер, – зовите его по имени!
   – Оставь ее в покое, – примирительно сказал Дьюк. Он почувствовал, что девушка смущена, и вовсе не желал еще больше увеличивать ее замешательство. – Пусть называет меня как хочет.
   – Ужасно глупо! Можно подумать, вы ненавидите друг друга!
   – Нисколько. Правда, Клара?
   Взглянув на девушку, Дьюк снова почувствовал, что у него перехватило дыхание.
   Клара только покачала головой и отвела глаза.
   – Так вы спрашивали о Тимсоне? – продолжал Дьюк. – Вы его знаете? Это поверенный Бельмана.
   – Вот как? – Клара повернулась к Питеру: – Значит, если он купил Пиндерс-Энд, то по приказу Бельмана?
   – Но ведь вы даже не знаете толком, купил он его или нет! – воскликнул Каллен.
   Дьюк с интересом слушал, но появление официанта прервало разговор. Когда тот принял заказ и ушел, Гарри спросил:
   – А что такое Пиндерс-Энд?
   Клара вкратце рассказала, в чем дело.
   Дьюк внимательно слушал, полузакрыв глаза.
   – Прелюбопытно! – наконец кивнул он. – Вы хорошо знаете это место? Как вы думаете, там не может быть серебряного рудника или чего-нибудь в том же роде?
   Предположение очень удивило Клару.
   – Вряд ли, но попробую узнать точнее.
   – Послушайте, – перебил Питер, – к чему делать из мухи слона? Прежде всего, еще не доказано, что Тимсон купил что бы то ни было.
   Дьюк не обратил внимания на доводы приятеля.
   – Может, вы не откажетесь оказать мне услугу? – попросил он Клару. – Раз уж вы попали в гущу событий, позвоните мне, пожалуйста, коли услышите что-нибудь еще об этом деле. Меня все это очень заинтересовало.
   – Договорились, – сказала девушка. – Вы нашли какое-нибудь объяснение?
   – Пока нет, но некоторые подозрения у меня возникли.
   Гарри вырвал из блокнота листок и написал номер телефона:
   – Тут меня можно застать в любое время дня.
   Клара, мельком взглянув на бумажку, убрала ее в сумочку:
   – Хорошо. Можете на меня рассчитывать.
   Питер, молча наблюдавший за этой сценой, наконец не выдержал и взорвался:
   – Ну и хороши вы оба! Один прямо у меня под носом подсовывает свой телефон, а другая его спокойно берет! Что ты затеял, Гарри? Хочешь ее у меня увести?
   Клара покраснела до корней волос. Взглянув на нее, Дьюк повернулся к Питеру. Глаза его потемнели от гнева.
   – По-моему, эта шутка – очень дурного вкуса! – тихо заметил Дьюк.
   Но Питер, вне себя от ревности, уже не мог остановиться:
   – О, конечно, я пошутил! Но почему тогда у вас обоих такой виноватый вид? А вы, Клара, отчего так покраснели?
   Девушка резко отодвинула стул и вскочила:
   – Простите меня, я на минутку.
   Она стремительно пробежала через весь зал и исчезла за дверью туалетной комнаты. Питер проводил ее помутившимся взглядом.
   – Вот это плюха так плюха! – Дьюк говорил очень спокойно, но руки его нервно теребили рюмку.
   Питер схватился за голову:
   – Да? Но что на тебя-то нашло? Я тебя еще таким не видел! – Он смерил друга яростным взглядом. – Кажется, я сморозил глупость – не надо было вас знакомить!
   – Заткнись! – оборвал его Дьюк. – Девушка явно устала и изнервничалась, не хватало только твоих дурацких нападок! Позаботься лучше о ней, ей-богу, она этого заслуживает!
   – Это еще что?! – завопил Питер, окончательно утрачивая власть над собой. – Я, кажется, знаю ее дольше, чем ты, и, пока тебя не принес черт, мы ни разу не поссорились!
   Дьюк натянуто улыбнулся:
   – Полегче на поворотах! Напомню тебе, что не я рвался знакомиться. Будь с ней поласковее. А про меня скажи, что вызвали по делу.
   Питер вскочил:
   – Послушай, Гарри, прости меня! Забудь, что я тут наговорил! Я просто ошалел. Сядь и забудь. Ну пожалуйста!
   – Нет, старик, мне действительно надо идти. Я чуть не забыл про свидание с Бельманом. Так до завтра, Питер, и не дури!
   И не успел Каллен возразить, как Гарри уже вышел из ресторана. Широкую лестницу, ведущую в игорные залы, охранял какой-то крепкого сложения парень. Дьюк направился к нему:
   – Где Бельман?
   Охранник бросил на него подозрительный взгляд:
   – А как ему доложить?
   – Скажи, пришла его теща.
   Парень пожал плечами и стал подниматься по лестнице. Дьюк двинулся следом. Они остановились у двери в конце коридора.
   – Ладно трепаться-то, скажите, как вас звать, – снова проворчал охранник.
   Дьюк взял его за лацканы пиджака и притиснул к стене:
   – Не лезь не в свое дело, понял?
   Бельман что-то писал, сидя за столом, заваленным бумагами. Услышав, как кто-то ногой распахнул дверь, он оторвался от письма и удивленно вздернул бровь. Но стоило ему узнать посетителя – и жирная красная физиономия мгновенно озарилась самой радушной улыбкой. Бельман встал и протянул руку:
   – Так-так, вот наконец-то человек, которого мне очень хотелось повидать!
   Дьюк, сделав вид, будто не замечает протянутой ему руки, носком ботинка пододвинул себе стул и уселся. Бельман, взглянув на нелепо повисшую в воздухе длань, помрачнел и вернулся за стол. Ростом он уступал Дьюку, зато был намного толще. Разделенные пробором темные волосы спускались на лоб небольшим мысиком в форме буквы «V». А вообще, не будь этот тип так вульгарен, его можно было бы назвать красивым мужчиной.
   – Я уже давно подумываю о вас, Дьюк, – сказал он, небрежно постукивая по бювару ножом для разрезания бумаги, – нам не мешало бы поработать вместе.
   Дьюк сдвинул шляпу назад и задумчиво почесал подбородок.
   – Да ну? Вот никогда бы не подумал! Судя по этому кабаку, вы, очевидно, и так процветаете. Совершенно не представляю, что мне тут делать.
   Бельман позвонил.
   – Давайте сначала выпьем. Я хочу побеседовать с вами по душам.
   В кабинет быстро вошел давешний охранник. Левую руку он держал в кармане, так что и пятилетний ребенок без труда догадался бы, что там револьвер.
   – Принеси нам виски, – приказал Бельман и, когда телохранитель вышел, продолжал: – Всем известно, что вы играете по-крупному. О вас много говорят, особенно о вашей удачливости. Вы много выигрываете, а когда проиграете – что, к слову, случается крайне редко, – платите и уходите. Мои клиенты в основном снобы. Им подавай то, чего в другом месте не сыщешь. Потому-то вы мне и нужны. Я хочу иметь возможность заявить во всеуслышанье, что сам Гарри Дьюк, знаменитый игрок, взял на себя заботу о моей рулетке. Вот и все. Вы свободны как ветер и просто-напросто по вечерам обходите столы, а потом, если угодно, можете удаляться. Что вы на это скажете?
   Дьюк сунул руку во внутренний карман пиджака, неторопливо вытащил коробку сигар и, даже не предложив Бельману, закурил.
   – Продолжайте, – только и сказал он.
   В кабинет снова вошел телохранитель. Он поставил на стол бутылку и два бокала и бесшумно исчез. Бельман добавил в виски немного содовой, протянул бокал Дьюку и тоже закурил.
   – Одно ваше присутствие принесло бы мне огромную прибыль, – продолжал он. – Я готов за это платить. Каковы ваши условия?
   – Сегодня у меня был Келлс. Говорил, что вы предлагаете пятьсот в неделю. Я расхохотался ему в лицо.
   Бельман покраснел как рак:
   – Вот дурень! Я просил его только узнать ваши условия. Слушайте, Дьюк, вы мне нужны, и я не стану торговаться. Нам надо решить одно: согласитесь ли вы перекочевать сюда.
   Дьюк покачал головой:
   – Не выйдет.
   – А если бы я предложил вам половину всех прибылей? Это составляет около восьми тысяч в неделю, а с вами может дойти и до двенадцати. Стало быть, шесть – вам. Ну, что скажете?
   Дьюк долго прихлебывал виски, не говоря ни слова. Казалось, он полностью погружен в размышления.
   – Это бешеные бабки, – проговорил он наконец.
   – По мне, игра стоит свеч. Так как?
   Дьюк выпустил густое облачко дыма.
   – Вряд ли это понравится Спейду, – вкрадчиво заметил он.
   Бельман выронил ножичек и смертельно побледнел.
   – Почему вы вдруг вспомнили о Спейде? – выдавил он, делая над собой усилие.
   – Лучше признайтесь, почему вы не хотите сказать правду. Наверняка я нужен вам не для приманки, а как прикрытие. Чем все-таки вас так напугал Спейд?
   Бельман отшатнулся.
   – Вы просто рехнулись, – взвизгнул он. – Я понятия не имею, о чем это вы! Никакого Спейда я не боюсь. Мое предложение – чисто деловое. Согласны вы или нет?
   Дьюк собирался ответить «нет», но в это время бесшумно распахнулась дверь и в кабинет скользнул одетый в черное с головы до ног человечек. Дьюк заметил, как луч света сверкнул на блестящей поверхности револьвера. Дальнейшее произошло так быстро, что Бельман очухался, лишь когда все уже кончилось. Человечек в черном нажал на курок – в ту же секунду Дьюк выплеснул ему в лицо содержимое бокала. Виски ослепило стрелка, и две пули, прочертив глубокие борозды на полированной поверхности стола, ушли в сторону. Дверь тут же захлопнулась, и человечек исчез.
   Дьюк почти с сожалением сунул пистолет обратно в кобуру.
   – Видно, парень здорово торопился, – небрежным тоном бросил он, снова наливая себе виски. – Кто это? Один из ваших приятелей?
   Бельман, казалось, вот-вот потеряет сознание. Он безвольно обмяк в кресле, даже не пытаясь вытереть пот, градом кативший с лица.
   – Н-нет, – слабым голосом проговорил Бельман. – Первый раз в жизни его вижу.
   – Готов спорить, малый всерьез хотел отправить вас на тот свет. – Дьюк с нескрываемой насмешкой смотрел на дрожащего Бельмана. – А вы как думаете?
   Келлс влетел в кабинет и захлопнул за собой дверь. По-видимому, он немало удивился, застав Бельмана в живых.
   – Ты его разглядел? – спросил Дьюк.
   – Нет. А кто это?
   Бельман жадно глотал виски.
   – Какой-то псих, – объяснил он дрожащим голосом, – или игрок, продувшийся в пух и прах.
   Но Дьюк, внимательно следивший за Келлсом, заметил, как тот недоверчиво усмехнулся.
   – Вот номер его машины, – Келлс протянул Бельману промокашку, – я успел-таки его записать.
   Дьюк нагнулся и узнал номер лимузина, который его преследовал днем.
   – Это тачка Спейда, – сказал Дьюк. – Она порядком погонялась за мной по дороге сюда, и я уже проверил номер в полиции.
   Лицо Бельмана приняло зеленоватый оттенок. Он выразительно посмотрел на Келлса.
   – Спейд... Спейд, – тупо повторял он. – Но, послушайте, ведь не станет же Спейд так поступать?
   – Ладно. Чего вы хотите от меня? – спросил Келлс.
   – Во-первых, кто сюда пустил этого типа? – завопил Бельман, начиная потихоньку приходить в себя. – Какого черта я содержу целую банду вышибал, если они только и делают, что дрыхнут?!
   – О'кей, – спокойно отозвался Келлс. – Ты остаешься, Дьюк?
   – Судя по всему, это было бы крайне неосторожно, – рассмеялся Гарри.
   После ухода Келлса Бельман снова налил себе виски.
   – Вы спасли мне жизнь, Дьюк, – просто сказал он. – Это потрясающе! Вы ни на секунду не утратили присутствия духа!
   – С чего бы вдруг? Он же целился в вас, а не в меня. – Гарри встал. – Можете не беспокоиться – на похороны я приду. А насчет вашего предложения – нет, спасибо. Предпочитаю менее беспокойное существование.
   – Вы не правы и даже сами не знаете, от чего отказываетесь.
   – О, напротив, прекрасно знаю, – улыбнулся Дьюк. – Я вовсе не ищу лишних приключений. За себя я всегда могу постоять, но ни за что не стану ввязываться в чужую драку. Кроме того, я не испытываю к вам особой симпатии, Бельман, так что вы бы весьма невыгодно поместили деньги. Привет, до скорого.
   В холле Гарри столкнулся с Келлсом.
   – Дай мне знать, когда он протянет ноги, – сказал Дьюк, – я пошлю венок.
   – Так вы все-таки не договорились?
   – Нет. Бельман не захотел выложить карты на стол, а я люблю понимать, что к чему.
   – Я тоже.
   Мужчины обменялись многозначительными взглядами.
   – Это, несомненно, работа Спейда, – бросил Дьюк. – Но почему? Вот вопрос.
   – Точно. Можно не сомневаться, что это Спейд велел прикончить Бельмана... А может, тут просто личная антипатия?
   – Ну? Об этом я как-то не подумал. Да, не исключено, что Спейду не нравится физиономия Бельмана... дело вкуса...

Глава 6

   Шульц уже надевал шляпу, собираясь уходить, но зазвонил телефон. Он поморщился, взглянул на часы и снял трубку.
   – Алло! – недовольно буркнул Шульц, но тут же лицо его выразило живейший интерес и он снова опустился в кресло. – Это когда же? Сегодня вечером? Он убит? – Шульц нахмурился. – А кто занимался этим делом? – Некоторое время он молча слушал, но вскоре резко оборвал поток слов. – О'кей, о'кей, пока помолчи и немедленно поезжай ко мне. Я буду дома.
   Шульц повесил трубку и долго сидел, погрузившись в размышления. Наконец он встал, погасил свет и вышел из кабинета. Внизу по-прежнему шла оживленная игра в кости. Шульц обошел столы и выбрался на улицу. Тут же подкатила черная машина. Шульц сел. Шофер, словно окаменев, неподвижно сидел за рулем. Это был тощий, узкогрудый парнишка в кепке с длинным козырьком, скрывавшим лицо.
   – Домой, Джо, – приказал Шульц.
   Он удобно устроился на сиденье, вытащил сигару и закурил. А потом всю дорогу, прикрыв глаза, рассеянно глядел на огоньки фонарей и, казалось, полудремал, но на самом деле его мозг ни на секунду не прекращал работать – он анализировал, припоминал детали, строил и тут же отвергал всевозможные планы. «А впрочем, какой смысл строить планы, не зная, что сейчас расскажет Кабит», – наконец решил он.
   Машина остановилась возле красивого загородного дома, и, еще не открыв дверцу, Шульц уловил пряный аромат садовых цветов. Он уверял, что у всякого человека должен быть свой конек, дабы, удалившись от дел, не зевать со скуки. Страстью Шульца было садоводство. Он увлекался орхидеями и выращивал в оранжерее за домом всевозможные редкие сорта. Кроме того, Шульц разбил огромные клумбы ярко-красных бегоний – предмет восторга и зависти соседей.
   Он вышел из машины и жадно вдохнул запах цветов.
   – Здорово пахнет, а, Джо? – спросил он, улыбаясь в темноте.
   Шофер пробормотал нечто невразумительное.
   Каждый раз, вернувшись домой, Шульц повторял одно и то же. Джо цветы не интересовали. Он считал это пустой тратой денег.
   – Оставь машину тут, Джо. Может быть, она мне еще понадобится.
   Шульц прошел по вымощенной плиткой дорожке и открыл дверь. В гостиной горел свет.
   Лорелла лежала на диване в дальнем конце комнаты. Короткая юбка чисто символически прикрывала обтянутые черным шелком ноги. Девушка подняла глаза и улыбнулась. Шульц с порога пристально разглядывал ее.
   Лорелли явно толстеет. Пока это еще не слишком бросается в глаза, но все же она выглядит пухленькой. И бедра для такого маленького роста широковаты. У Лорелли лицо сердечком, матовая кожа, полные ярко-алые губы, а брови иссиня-черные. Она еще очень молода. Шульц точно не знал, сколько ей лет, но считал, что не больше двадцати, и с огорчением думал, что к тридцати все ее очарование наверняка исчезнет.
   Девушка снова посмотрела на Шульца, открывая в улыбке два ряда ослепительно белых зубов. В то же время она спрашивала себя, долго ли еще сможет терпеть это большое неуклюжее тело.
   – Привет, Маэстро! – Лорелли лениво взмахнула пухлой лапкой. – Заходи быстрее – там холодно, а ты не такой уж красавец, чтобы затягивать представление.
   Шульц закрыл дверь.
   – Мне не надо быть красивым, – спокойно произнес он, подходя к девушке, – у меня другие козыри. Например, там, внутри, – Шульц похлопал себя по лысому черепу, – кое-что есть... А вот у тебя, моя голубка, – он опустил на голову Лорелли жирную влажную ладонь, – у тебя там пусто. Вот и приходится зарабатывать на жизнь красотой.
   Лорелли изогнулась, стараясь избавиться от неприятного ей прикосновения, но в ее угольно-черных глазах заблестело любопытство.
   – У тебя недовольный вид, Маэстро. В чем дело?
   Шульцу хотелось надавать ей пощечин, но он только прикусил тонкую нижнюю губу да круглые глаза-плошки приняли жесткое, непроницаемое выражение.
   – С чего ты взяла?
   Шульц за подбородок приподнял голову девушки. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Увидев, какой бешеной злобой горят глаза Шульца, Лорелли хотела вырваться, но он держал крепко. Потому толстяк нагнулся и с недоброй ухмылкой впился в ее рот долгим поцелуем, больно прижимая губы, нос и подбородок.
   Сзади раздался треск, словно кто-то разрубил полено. Шульц выпрямился и глянул через плечо. Только что вошедший в гостиную Джо скромно покашливал, оповещая о своем присутствии, и смотрел на хозяина холодным, пустым взглядом. Шульц хмыкнул и отошел от дивана.
   – Приготовь выпивку, Джо. Я жду Кабита.
   – А, этого? Чего ему надо?
   Голос Джо выражал полнейшее презрение.
   – Не задавай лишних вопросов. Тащи-ка лучше бутылку.
   – Маэстро нынче не в духе, – пояснила Лорелли, снова вытягиваясь на диване.
   – Если верить книжкам, с влюбленными это довольно часто случается, – заметил Шульц и, подойдя к большой вазе с розами, нежно погладил лепестки цветка.
   В комнате надолго воцарилась тишина. Лорелли изучающе смотрела на Шульца.
   – Нет, все-таки что-то не так, – наконец сказала она. – Во всяком случае, я чувствую – ты сердишься!
   – Потом разберемся.
   Казалось, его сейчас ничто не занимает, кроме запаха розы.
   В дверь позвонили. Услышав нетерпеливое позвякивание, Шульц повернулся к Лорелли:
   – Это Кабит. Будь добра, открой ему, моя голубка.
   – Я открою, – проворчал Джо, ставя на стол бокалы.
   – Стой спокойно, – цыкнул на него Шульц. – Иди, моя красавица.
   Лорелли вскочила, одернула слишком короткую юбку и под тяжелым взглядом хозяина, как под дулом пистолета, пошла открывать. На пороге стоял коренастый охранник из «Пери». Он оценивающе посмотрел на Лорелли:
   – Шульц у себя?
   – Входите. Только вытрите ноги и держите лапы подальше. Ясно?
   – Ладно уж, – хрюкнул Кабит, – не люблю играть с динамитом. И потом, я пришел по делу.
   В прошлый раз избыток внимания к Лорелли едва не стоил ему глаза. Тем не менее, оказавшись в гостиной, Кабит не мог удержаться и все время косился на ноги девушки, снова устроившейся на диване. Шульц это заметил, но только улыбнулся: такого рода знаки внимания льстили его самолюбию.
   – Опрокинешь рюмочку, Кабит?
   – С удовольствием, босс. А вы?
   – Нет, я попозже. Ну, выкладывай. Что Бельман? Здорово струхнул?
   – Еще как! Это был сам Коррис, и он чуть не прикончил парня.
   – Коррис? Ты уверен?
   – На все сто. Он вошел через служебный вход и спросил меня, нет ли у Бельмана Дьюка. И когда я сказал, что он там...
   – Как? Что ты болтаешь?
   – Кажется, все ясно, – нетерпеливо продолжал Кабит. – Я сказал, что Дьюк в кабинете Бельмана.
   – Надо было предупредить меня раньше. Чего он хотел?
   – Понятия не имею, – нехотя признался Кабит. – Я пытался подслушать, да не вышло.
   С первых же слов Кабита Лорелли замерла и стала с тревогой прислушиваться к разговору. Джо, прислонясь к стене, рассеянно наблюдал за Кабитом. За все это время он ни разу не шевельнулся и не проронил ни слова.
   – Продолжай, – изменившимся голосом приказал Шульц.
   – Так вот, когда я сообщил Коррису, что Дьюк у Бельмана, он сразу поднялся наверх. Я услыхал два выстрела, потом видел, как Коррис сбегает по лестнице, весь залитый виски, быстро садится в тачку и рвет когти.
   – А Бельман?
   – Ни царапины, – с сожалением проворчал Кабит. – И все из-за Дьюка! Теперь они знают про Корриса – Келлс записал номер машины.
   Шульц закрыл глаза:
   – Мне надо подумать.
   Комната погрузилась в тишину. Кабит, явно не в своей тарелке, смотрел то на Шульца, то на Лорелли и Джо. Двое последних замерли, затаив дыхание. Наконец Шульц открыл глаза.
   – О'кей, Кабит, – сказал он, опуская руку в карман. – Продолжай наблюдать. Я хочу знать обо всем, что там происходит.
   Он отделил несколько крупных купюр от толстой пачки и протянул охраннику. Тот просиял:
   – Будьте уверены, босс, я с них глаз не спущу. Что-нибудь еще надо?
   – Нет, только смотри в оба и в случае чего немедленно звони.
   – Заметано, до скорого, босс.
   – Погоди, Джо тебя отвезет.
   – Меня?! – Кабит ушам своим не верил.
   – Да. Пока тебя не было, могло что-нибудь случиться. Выясни и передай Джо. – Шульц повернулся к шоферу: – Отвези его, подожди, пока он глянет что к чему, и быстренько возвращайся.
   – Но уже поздно, – недовольно пробурчал Джо.
   – Тем меньше смысла тянуть время. Ну! Живо поворачивайся!
   Кабит и Джо поспешно выкатились вон.
   – Почему Коррис хотел убить Бельмана? – спросила Лорелли, поправляя волосы.
   Шульц не ответил. Он прислушивался к тому, что делается на улице, и не шевельнулся, пока шум мотора не затих вдали. Только тогда он с улыбкой повернулся к Лорелли.
   Девушке стало жутко. Никогда еще она не видела Щульца в таком состоянии. Она встала, потянулась и, подавив зевок, сказала:
   – Пойду-ка я наверх и улягусь спать. А что будет делать Маэстро?
   – Так, значит, Дьюк ходил проведать Бельмана? – проговорил Шульц, наливая себе большой бокал виски.
   Лорелли, не переставая наблюдать за ним краем глаза, направилась к двери.
   – А ведь я зол на тебя, и даже очень зол, – ласково проговорил Шульц. – Ну-ка, пойди сюда!
   Лорелли не двинулась с места, только осторожно приоткрыла дверь. Ей очень хотелось поскорее убежать. От грубого хохота Шульца по спине бежали мурашки.
   – Да иди же сюда, – позвал он, разваливаясь в кресле. – Мне надо с тобой потолковать.
   Шульц выпил полбокала и тыльной стороной кисти утер губы.
   – Стало быть, ты звонила Дьюку?
   – Я? Даже не понимаю, о чем это ты.
   – Ах ты, красивая маленькая лгунья! – К Шульцу, казалось, вернулось хорошее настроение. – Да только обман раскрылся – мне все рассказал сам Дьюк.
   – Но с чего вдруг я стала бы звонить?
   – Надо ж было влезть и испортить мне всю игру, насторожив Дьюка, – продолжал Шульц так, будто и не слышал вопроса. – И теперь его уже не удастся держать в стороне.
   Не отводя взгляда от Лорелли и продолжая улыбаться, Шульц медленно допил виски, влез поглубже в кресло и удобно вытянул толстые ноги.
   – Ты, конечно, могла втюриться в такого типа, как Дьюк, – сказал он, – никогда не пойму, почему он так нравится бабам, но это факт. Я, правда, и сам виноват – мне вовсе не следовало говорить о Бельмане. Напрасно я тебе доверял. – Шульц вдруг нагнулся и рявкнул: – Зачем ты предупредила Дьюка, идиотка чертова?
   – Ни бельмеса не понимаю, – ответила Лорелли тоном обиженного ребенка. – Я вообще не помню, что ты мне говорил о Бельмане. Ты, наверное, просто хочешь меня напугать?
   Шульцу безумно хотелось вцепиться ей в волосы и размозжить голову о стену, но он решил выяснить все до конца и усилием воли подавил клокочущее внутри бешенство.
   – Правда, я и забыл, что ты меня никогда не слушаешь. – Шульц снова откинулся на спинку кресла.
   – Не знаю, что с тобой сегодня, Маэстро, но я все-таки пойду спать. – Лорелли широко распахнула дверь.
   – Вот как? – спросил Шульц. – Ты хочешь спать и видеть прекрасные сны? Ну что ж, спокойной ночи, моя голубка!
   В тот же миг он швырнул ей в голову бокал.
   Лорелли заметила, как в воздухе что-то сверкнуло, и нагнулась, но поздно – Шульц оказался расторопнее и импровизированный снаряд попал точнехонько между глаз. Девушка, испуганно вскрикнув, рухнула на колени.
   В мгновение ока Шульц уже стоял рядом, нависая всем своим огромным телом над беспомощной жертвой. Лорелли пыталась собраться с силами и ускользнуть, но мышцы не слушались. Шульц тоже встал на колени, схватил девушку за шиворот и изо всех сил встряхнул.
   – Зачем ты звонила Дьюку? – проскрежетал он.
   – Я не хотела, чтобы он вмешивался в это дело, – захныкала Лорелли. – Отпусти, мне больно!
   Шульц снова встряхнул ее:
   – Маленькая мерзавка! Нет лучшего способа втравить его в наши дела, и ты об этом знала. Ты хотела, чтобы он перебежал мне дорогу, да?
   – Нет-нет, – простонала Лорелли. – Ничего такого я не хотела. Ты сам говорил, что убьешь его, и я думала все уладить этим звонком.
   На физиономии Шульца появилось свирепое выражение. Он резко взмахнул рукой и ребром ладони ударил девушку по затылку. Лорелли без чувств покатилась по ковру. Дрожа от ярости, Шульц встал и занес было ногу для нового удара, но передумал. Он вынул платок, тщательно вытер лицо и руки, потом подошел к столу, налил себе виски и погрузился в размышления.
   Лорелли жила с Шульцем уже полгода. Забавная девчонка, наверняка он о ней не раз пожалеет, но ставка слишком велика, чтобы расстраиваться из-за таких пустяков. Шульц знал, что для успеха задуманного им плана придется принести еще немало жертв. Лорелли станет первой из них – вот и все. Он решил избавиться от нее до возвращения Джо. Этому парню доверять нельзя. Кто знает, а вдруг у них шуры-муры? Вот что значит быть старым и толстым! Может, Лорелли его и обманывала – пойди выясни...
   Шульц сходил на кухню, нашел подходящую веревку, сделал на конце скользящую петлю и вернулся в гостиную. Противно самому заниматься такой грязной работой, да что поделаешь? Лорелли теперь опасна – и так как бы не пришлось расхлебывать заваренную ею кашу! Шульц не без труда снова опустился на колени возле все еще распростертого на полу тела. Он тяжело дышал и чувствовал, как по спине струйками стекает пот. В глубине души Шульц был привязан к Лорелли. К тому же убивать ее вот так, совершенно беззащитную... Он осторожно накинул петлю на шею девушки и слегка затянул, потом, упершись коленом ей в грудь, обеими руками взялся за конец веревки...
   Сидевший на карнизе окна Гарри Дьюк тихо кашлянул.
   – Эй, Пол, поосторожнее, – невозмутимо сказал он. – Уж если тебе приспичило подправить ей форму шеи, лучше обратись в Институт красоты.
   Шульц, хлопая налитыми кровью глазами, ошарашенно замер на месте.

Глава 7

   Прошло минут двадцать, а Клара все не возвращалась. Питер уже начал опасаться, что она незаметно ускользнула. Сбитый с толку исчезновением сначала Клары, а потом и Дьюка, официант неприкаянно топтался возле столика. Питер подозвал его и велел убрать один прибор.
   – А дама вернется? – спросил официант.
   – Да. И как только увидите ее – сразу подавайте на стол. Возможно, нам придется скоро уйти.
   Официант недоверчиво посмотрел на Питера и, удостоверившись, что имеет дело не с сумасшедшим, отошел. И тут Каллен увидел Клару. Он сразу заметил, что у девушки расстроенный вид, и по тому, как она закусила губу, обнаружив отсутствие Дьюка, понял, что вечер ничего хорошего не сулит.
   – Гарри пришлось срочно уйти, он едва не упустил какое-то важное свидание, – объяснил Питер, как только девушка села за стол. – В этом он весь – вечно что-нибудь забывает.
   – Да? – Клара рассеянно смотрела куда-то в сторону оркестра.
   Официант вернулся с подносом и начал расставлять блюда.
   – Что вы будете пить? – спросил Питер, заглядывая в меню.
   – Ничего, – чуть-чуть подумав, ответила Клара. – У меня немножко болит голова.
   Официант поморщился. Определенно все женщины скроены на один лад – или требуют шампанского невиданной марки, или пьют только воду.
   – Надо-надо, – настаивал Питер. – Капелька сухого вина пойдет вам на пользу, и голове сразу полегчает.
   – Нет, спасибо. – Мисс Рассел упрямо покачала головой. – Я не хочу вина, и никакой допинг мне не нужен.
   Взглянув краешком глаза на Клару, Питер увидел, какое у нее усталое и грустное лицо, и жестом отпустил официанта.
   – Хорошо, дорогая. Тогда давайте есть. Я вас прекрасно понимаю.
   – Вы думаете? Меня бы это удивило.
   – Послушайте, Клара, в чем дело? – Питер положил нож и вилку. – Я огорчил вас?
   – Простите меня, Питер, я устала, плохо себя чувствую и сама себе противна.
   Казалось, она вот-вот снова расплачется.
   – Но в конце-то концов...
   Клара закусила губу и опрометью выбежала из ресторана. Питер, остолбенев от удивления, смотрел ей вслед, не замечая любопытных взглядов, устремленных на него со всех концов зала. Немедленно подскочил со счетом официант и с сокрушенным видом спросил, не провинился ли в чем-нибудь перед гостями повар.
   – Вот деньги, – сказал Питер, бросая на стол несколько банкнотов. – Даме, должно быть, нездоровится.
   У дверей к нему подбежал мальчик-слуга:
   – Ваша машина напротив входа. Дама ожидает вас там, сэр.
   В два прыжка молодой человек пересек улицу и увидел в машине плачущую Клару. Первым его побуждением было обнять и утешить девушку, но, боясь снова совершить какую-нибудь оплошность, Питер закурил и стал молча ждать, опираясь на дверцу машины.
   – Все уже прошло, – наконец проговорила Клара еще дрожавшим голосом.
   – Но что с вами, дорогая?
   – Не знаю, я сама не своя и...
   – Просто вы окончательно вымотались. Сейчас я отвезу вас домой. Выспитесь как следует – и снова станете молодцом.
   Клара, все еще уткнувшись в платок, покачала головой:
   – Давайте лучше покатаемся, Питер. Мне надо подышать воздухом. Сегодня слишком душно. Опустите стекло, ладно?
   – Ну вот и порядок. – Молодой человек опустил ветровое стекло и завел мотор. – Куда поедем?
   – О, куда угодно – мне все равно.
   Питер тихонько покатил в сторону Фэйрвью. Он вдруг перестал понимать Клару. Она больше не плакала, но молча забилась в уголок и, видимо, думала о чем-то своем. Каллен еще ни разу не видел девушку такой – обычно она держалась на редкость невозмутимо и прекрасно владела собой.
   – Не сердитесь на меня, Питер, – неожиданно сказала Клара. – Это все от жары и усталости. Вы меня прощаете?
   – Естественно. – Каллен нашел ее руку и ласково пожал. Девушка ответила на пожатие.
   – Я знаю, что это. Со мной такое тоже бывает, – заметил Питер. – Но вот никак не ожидал, что и вы...
   – Да нет тут ничего странного, но на людях я так срываюсь впервые... Наверное, до сих пор не пришла в себя после болезни.
   – Вы слишком много работаете. – Он отпустил акселератор и остановил машину у обочины дороги. – Будьте умницей, Клара, бросьте это все и давайте поженимся.
   Каллен обнял и поцеловал девушку. Клара не отталкивала его, но губы оставались холодными и безжизненными. Поцелуи Питера сейчас нисколько не волновали ее.
   – Я так люблю вас, дорогая моя, – продолжал Каллен, гладя ее волосы, – решайтесь же, я клянусь сделать вас счастливой. Ради вас я на все готов!
   – Нет, Питер! – Клара тихонько отстранилась. – Не надо об этом. Я сейчас совсем не в настроении, чтобы... Поедемте-ка лучше, а?
   – Как так не в настроении? – Питера вдруг охватила безумная злость. – Что вы хотите этим сказать? Я же не флирт вам предлагаю, а замужество! И дело не в настроении, а в том, любите вы меня или нет!
   Клара до боли стиснула его руку.
   – Умоляю вас, Питер, не сердитесь! – В ее голосе звучало неподдельное огорчение. – Вы просто не можете понять... Я в полной растерянности...
   Каллен, все еще в порыве гнева, оттолкнул ее руки.
   – Так больше продолжаться не может, – буркнул он. – Я жду-жду, а мы все никак ни к чему не приходим. Либо вы меня любите, либо нет, и тогда лучше вообще не встречаться.
   – Ну конечно же я вас люблю. По-моему, вы добрый и милый. Только, пожалуйста, не говорите больше, что нам не надо видеться.
   – Но раз вы меня любите – почему не пожениться? – продолжал гнуть свою линию Каллен.
   – Не будьте таким, Питер! Я чувствую, что еще немного – и мы совсем перестанем понимать друг друга. – Девушка нежно прильнула к нему. – Уверяю вас, дело не в недостатке любви. Только не надо меня торопить! Просто я не уверена в себе и, главное, не хочу причинять вам огорчения. Все мои колебания лишь из-за этого. Понимаете?
   Так, обнявшись и прильнув друг к другу, они долго сидели в полном молчании. Дома вдалеке теперь казались неясными силуэтами. Огни погасли – город спал.
   – Ладно, – сказал наконец Питер. – Я не хочу докучать вам и постараюсь какое-то время не заговаривать о женитьбе. Какая жалость, что мы не можем уехать отсюда вдвоем. Прихватили бы пару чемоданов и двинули на юг хотя бы на этой старой развалине. Месячишко на колесах привел бы вас в полный порядок.
   – Может, когда-нибудь... – Клара слегка отодвинулась, и теперь они сидели плечом к плечу. Снова наступило долгое молчание.
   – Расскажите мне о Гарри Дьюке, – вдруг попросила Клара. – Вы давно его знаете?
   И Каллен сразу подумал, что Дьюк понравился Кларе. Он вспомнил, как девушка смутилась при встрече, как покраснела, когда он, Питер, прошелся насчет телефона, и как была разочарована, заметив, что Гарри исчез. Все эти мелочи, а главное, мысль о несомненном очаровании друга окончательно расстроили Питера. Он представил себе Дьюка и Клару рядом и не смог не признать, что из них получилась бы красивая пара. А кроме того, оба – упорные, ловкие, честолюбивые...
   – Гарри понравился вам... правда?
   – Не знаю, – осторожно ответила девушка, – мы мало знакомы.
   – Но вы рады, что познакомились с ним?
   – Он человек очень оригинальный и, должно быть, нравится женщинами.
   Питер вытащил портсигар и рассеянно закурил.
   – Постоянной подружки у Гарри нет. – Каллен старался говорить спокойно. – А вообще-то он имеет большой успех и иногда этим пользуется. Но ни один роман не затягивается надолго. Я бы пожалел девушку, у которой хватило бы глупости влюбиться в Дьюка.
   – Признайтесь, что вы имели в виду меня, так ведь?
   Питер залился краской.
   – Ничуть, – живо возразил он. – Вы с ума сошли!
   – Я знаю вас, как если бы сама написала, – снисходительно усмехнулась Клара. – Но тут вам нечего беспокоиться. Мы с Гарри Дьюком не созданы, чтобы ладить друг с другом. Видите ли, я встречала много мужчин такого типа, и их жестокость, страсть к наживе и готовность пожертвовать чем угодно для достижения цели приводят меня в ужас. Когда-то, в очень далекие времена, я могла бы позволить себе увлечься Гарри Дьюком, но не теперь. Я как Фэйрвью: хочу только покоя и своей собственной крупицы счастья.
   – Вы не знаете Гарри, – проговорил Питер, прижимая девушку к себе. – Вовсе он не такой. С вами он вел бы себя так же благородно, как и со мной. Да, я знаю, иногда он бывает резковат и может показаться слегка чокнутым, но для тех, кого он любит, Гарри совсем другой.
   – Вы что, боитесь, как бы он не задумал меня похитить? – Клара улыбалась, но глаза ее выражали глубокую тревогу.
   – Пока даже не представляю, что у него на уме. Но уж я найду способ выяснить его намерения насчет вас.
   Девушка слегка поежилась:
   – Поедемте домой, Питер. И простите мне загубленный вечер!
   – Наоборот, вы сделали меня счастливым. Разве я не услышал сегодня, что вы меня любите?
   – И вы мне верите, правда?
   – Конечно. Хотя начинаю замечать, что с вами не всегда легко.
   – Это упрек?
   – Нет. Вероятно, если постоянно получать все, что хочешь, жизнь станет довольно однообразной. Но предупреждаю вас, дорогая моя: как только вы почувствуете себя лучше, я снова пойду на штурм. Теперь, когда я знаю, как вы ко мне относитесь, не успокоюсь, пока не затащу вас в мэрию.
   Питер остановил машину у домика Клары.
   – Что мне делать? – спросил он. – Возвращаться пешком или пригнать вам машину завтра вечером?
   – Лучше зайдите ко мне.
   Что-то в голосе девушки вызвало у Питера озноб, и кровь застучала в висках.
   – Уже поздно, а завтра у меня много работы, – пробормотал он, – пожалуй, пора немедленно отправляться восвояси.
   – Я хотела сказать... вы можете остаться здесь, – чуть слышно прошептала Клара.
   – Как? Правда? – с трудом выдавил из себя Каллен, чувствуя, что сердце колотится где-то в горле.
   – Да, это все, что я могу вам дать, Питер, а вы были так добры ко мне, так терпеливы...
   Терпелив! Робкое видение счастья мгновенно улетучилось.
   Питер горько улыбнулся:
   – Нет, Клара. Идите отдыхать. Вы – чудо, и я люблю вас, но лучше подожду.
   Девушка быстро выскользнула из машины.
   – Хорошо, – пробормотала она, – я думала... я хотела... но вы, как всегда, правы, дорогой мой. Доброй ночи.
   Она пробежала по аллейке и исчезла в густой тени.
   Питер слышал, как повернулся в замке ключ, а потом захлопнулась дверь.

Глава 8

   Гарри Дьюк, не отводя от Шульца глаз, скользнул в комнату. Не оборачиваясь, закрыл одной рукой окно и опустил жалюзи. Шульц словно оцепенел: он так и остался сидеть, упираясь коленом в грудь Лорелли, с концом веревки в руках. Только глаза на этом неподвижном лице не утратили способности двигаться и с бешеной жаждой убийства следили за Дьюком.
   Гарри как бы ненароком распахнул пиджак, чтобы Шульц мог заметить револьвер, и продолжал сверлить его взглядом. Он знал, что при случае толстяк способен передвигаться удивительно быстро.
   – Надеюсь, я тебе не мешаю? – Гарри прислонился к стене. – А ведь кто-нибудь другой на моем месте, чего доброго, вообразил бы, будто ты задумал прикончить эту даму!
   Шульц так и не шевельнулся, и Дьюк продолжал:
   – Может, ты все-таки чуток отодвинешься?
   Послышалось слабое шипение – к Шульцу вернулась способность дышать. Веревка медленно выскользнула из пальцев. Потом он, как во сне, поднялся и провел рукой по залитому потом лицу.
   – Привет, Гарри, ты меня испугал, – прохрипел Шульц.
   – Весьма сожалею. – Дьюк продолжал смотреть на него в упор. – В следующий раз буду предупреждать по телефону.
   Шульц нетвердым шагом пересек комнату и налил себе виски. Залпом опорожнив бокал, он вытер губы тыльной стороной кисти и грузно плюхнулся в кресло. Руки у него нервно дрожали, а глаза-плошки непрерывно подергивал тик.
   Дьюк быстро шагнул к нему:
   – Послушай, Пол, давай-ка без глупостей. Даже не пытайся вытащить пушку и сделать ход конем: я гораздо больше поднаторел в этом деле и без всяких угрызений совести отправлю тебя к праотцам. Понял?
   – Я пока еще совсем не жажду откинуть копыта. – Улыбка Шульца смахивала на гримасу. – Будь спок, я и не дернусь.
   – Мне хотелось предупредить тебя на всякий случай, тем более что ты как раз собирался свалять дурака. А что такого натворила эта девочка?
   Шульц, не ответив, отвел глаза. В это время Лорелли вздохнула и зашевелилась.
   – Что, если снять с нее этот галстук, пока не проснулась? – предложил Дьюк. – А то, неровен час, сообразит, что едва не покинула этот мир, и начнет нервничать.
   – Я и не думал ее убивать, хотел только припугнуть, и все.
   – Похоже, ты не любишь останавливаться на полпути. Черт знает, какие мысли бродят в твоей башке!
   Дьюк осторожно снял петлю с шеи Лорелли, ловко действуя левой рукой, а правая свободно лежала на колене. Распутав веревку и швырнув ее в другой конец комнаты, он заботливо уложил девушку поудобнее. Шульц решил воспользоваться моментом и потянулся за пистолетом, но не успел вытащить его и до половины, как перед носом возникло дуло внушительного револьвера, словно из воздуха материализованного в руке Дьюка.
   – Вот что значит отсутствие тренировки, Пол, – спокойно заметил Гарри. – А ну, медленно вытащи руку и брось пушку... Так, хорошо... Теперь пихни ее ногой поближе ко мне. Следовало бы хорошенько начистить тебе физиономию – заслужил. И о чем ты только думаешь, Паоло? Совсем рехнулся или жизнь надоела?
   Дьюк сунул пистолет Шульца в карман, а тот откинулся на спинку кресла, как будто хотел отдохнуть после непомерно тяжких трудов.
   – Зря ты лезешь в это дело, Гарри, – буркнул он, – один против всех не попрешь. Только заработаешь кучу врагов, и в конце концов это для тебя же самого плохо кончится. Ну, допустим, первый раунд ты выиграл. А дальше-то что?
   Дьюк с любопытством разглядывал Лорелли.
   – Где, черт возьми, я ее видел? Красивая девочка – ничего не скажешь. Какое счастье, что я успел вовремя! Разве можно уродовать такую красотку, Пол? Я знаю немало ребят, которые бы тебе этого не простили.
   Лорелли тихо застонала, открыла глаза и, пощупав затылок, сморщилась от боли. Потом вдруг заметила Дьюка и привстала на локте. Огромные черные глаза распахнулись от удивления.
   – Успокойтесь, – сказал Гарри, – тут все свои, и вам ничто не угрожает.
   При виде Шульца девушка сердито взмахнула ресницами, кое-как поднялась и, дотронувшись до лба, принялась осыпать толстяка такой яростной площадной бранью, что Дьюк остолбенел.
   – Спокойствие, красотка, полегче, – посоветовал он, – не стоит так раздражаться. Пол просто хотел напугать вас.
   – Был бы только у меня пистолет, – визжала Лорелли, – уж я бы продырявила этому подонку все кишки! Ну, ты мне дорого за это заплатишь, ты... грязный!..
   И, добавив несколько непристойных, грубых слов, Лорелли в бешенстве кинулась на Шульца.
   – Ох, Пол, надеюсь, это не ты обучил ее таким выражениям? – Дьюк, казалось, был глубоко шокирован. – Честное слово, мне даже как-то неловко!
   Шульц неожиданно резким движением ударил девушку по щеке ребром ладони. Она с воем отлетела. В ту же секунду дверь распахнулась и в комнату вбежал Джо, но при виде Дьюка молча поднял руки вверх. Лицо шофера приняло бледно-желтый оттенок старой слоновой кости.
   – Ну, в чем дело? – с самым любезным видом осведомился Дьюк. – Можешь обойтись без церемоний – как видишь, тут никто и не думает ссориться.
   Джо опустил руки и вопросительно посмотрел на хозяина. Но тот неподвижно обмяк в кресле, всем своим видом являя поразительное сходство с разъяренной жабой. Лорелли выхватила из камина кочергу и с перекошенным от злобы лицом снова бросилась в атаку. Но когда она пробегала мимо Дьюка, тот подставил подножку, и мстительница с грохотом шлепнулась на пол. Гарри знаком велел Джо подобрать кочергу и держать ее подальше от обезумевшей женщины. Тем временем Лорелли, задыхаясь от ярости, поднялась на ноги.
   – Кажется, нам лучше расстаться, а то как бы дело не кончилось скверно. – И, предупреждая новую атаку, Дьюк схватил девушку за руку и крепко прижал к себе. – Ну-ну, красотка, пора бы вам немного остынуть. Иначе я брошу вас тут, к вящему удовольствию Пола.
   Лорелли попыталась было отбиваться, но быстро утихла. Не выпуская ее из рук, Гарри повернулся к Шульцу:
   – А теперь я покину тебя, Пол, моя крошка. Надеюсь, потеря этой девочки не разобьет тебе сердце. Ради собственной безопасности ей лучше пойти со мной.
   Жирную физиономию Шульца исказил панический ужас.
   – Погоди, – всем телом подавшись вперед, пробормотал он, – она вовсе не хочет меня бросать!
   – Вот как? – Дьюк весело рассмеялся и наклонился к Лорелли: – А вы что скажете?
   Но не успела она и рта раскрыть, как снова заговорил Шульц:
   – Дай нам хоть минутку поговорить с глазу на глаз, Гарри. Она же еще совсем ребенок и ничего не понимает.
   – Отчасти оно, может, и верно, но, знаешь, я все-таки думаю, что было бы очень неосторожно оставлять вас вдвоем. Вдруг тебе взбредет в голову примерить ей еще один галстук?
   – Между нами все кончено, – презрительно бросила Лорелли. – И вот что, ты, жирная скотина, я желаю тебе поскорее сдохнуть! Из тебя выйдет отличная затычка для ямы, а больше ты ни на что не годишься!
   – Слыхал, Пол? По-моему, все ясно. А теперь, юная леди, чего вы хотите – пойти со мной или отправиться своей дорогой?
   Лорелли прикусила губу.
   – Я пойду с вами, – не колеблясь, сказала она.
   Дьюк одобрительно кивнул:
   – В добрый час! Вот это называется решительная девушка. Прости, Пол, но я всегда поступаю так, как хотят красотки.
   Шульц судорожно вцепился в подлокотники кресла:
   – Да ну же, птичка, не валяй дурака! Ты сама на себя накликаешь беду. Останься здесь, и все образуется. Ты знаешь, о чем я говорю.
   – Закрой пасть! – Лорелли смерила его испепеляющим взглядом и повернулась к Дьюку: – Не пора ли нам сматываться отсюда?
   Дьюк, не выпуская из поля зрения обоих мужчин, направился к двери. И тут Шульц вдруг окончательно потерял всякое самообладание, глаза его бешено засверкали, а лицо стало багрово-красным.
   – Попробуй ляпнуть хоть слово, – заорал он Лорелли, – костей не соберешь! Пойми же ты, несчастная идиотка, ему только одно надо – выпытать у тебя все! Я этого Дьюка как облупленного знаю: он в момент прикадривает любую бабу, а как надоест – не задумываясь, бросает. Не будь дурой! Уйдешь с ним – потеряешь последнюю возможность разбогатеть!
   – Тебе бы следовало почаще мерить давление, – спокойно отозвался Дьюк. – Зачем нам ссориться? Я отвезу девочку в такое место, где ты не сможешь ей пакостить, вот и все. А завтра утром я к тебе заеду, и мы спокойно все обсудим. До скорого, приятель.
   Но Шульц не слушал его, а продолжал вопить, грозя Лорелли пальцем:
   – Попробуй только расколоться – из-под земли выкопаю! Ты еще поплатишься за все, предупреждаю!
   – Валяй-валяй, – хмыкнула Лорелли. – Я тебя не боюсь. Погляди, какой у меня защитник!
   И, взяв Дьюка под руку, она гордо вышла. Но едва они оказались на улице, Дьюк бросился бежать.
   – Быстро, девочка, нечего зря рисковать!
   – Кроме шуток? – Лорелли высокомерно скривилась. – Надеюсь, вы не боитесь Пола?
   Дьюк никак не отреагировал на эту насмешку и продолжал работать ногами. Лорелли мешала узкая юбка.
   – Подождите меня! – крикнула она.
   Дьюк подхватил девушку под локоть и поволок за собой быстрым шагом. Щелкнул выстрел, и пуля, просвистев у них над головами, звонко стукнулась о фонарный столб. Лорелли вскрикнула, задрала юбку и пустилась наутек так быстро, что обогнала Дьюка. Тот расхохотался.
   – Ну, чья теперь очередь бояться? Живо! – Он заставил девушку отскочить в сторону, и вторая пуля пролетела мимо.
   Лорелли отчаянно метнулась вперед.
   – Не думал я, что Пол так хорошо стреляет, – заметил Дьюк, когда они добрались до машины.
   Не теряя времени даром, оба забрались внутрь, и Дьюк рванул с места. В самый раз: следующая пуля лишь царапнула стекло.
   Через несколько секунд деревья, окаймлявшие улицу, уже казались сплошной лентой, а стрелка спидометра скакнула за 80. Дьюк откинулся на сиденье:
   – Эта вечеринка пошла мне на пользу. Мне сегодня просто необходимо было встряхнуться.
   В ответ послышался негодующий вопль – при свете приборного щитка Лорелли обнаружила, что оба ее чулка разорваны на коленях.
   – Давненько в Бентонвиле ни за кем не охотились с тяжелой артиллерией, – спокойно продолжал Дьюк, не снижая скорости. – Боюсь, Пол и впрямь на вас сердит. Как вы думаете?
   Лорелли пробормотала что-то неопределенное. И надолго наступило молчание – каждый думал о своем.
   – Так, значит, вы и есть Гарри Дьюк? – наконец задумчиво пробормотала Лорелли.
   – Он самый, единственный и неповторимый. Кстати, где это я мог вас видеть?
   – О, где я только не бывала! Меня зовут Лорелли, просто Лорелли, без всякой фамилии.
   – Понятно... А почему? Если, конечно, мой вопрос не кажется вам нескромным.
   – Да по той простой причине, что у меня никогда не было родителей.
   – Ах вот оно что, – самым светским тоном проговорил Дьюк, выруливая на главную магистраль города, – стало быть, вы из яйца вылупились?
   – Да, наверное, что-то вроде того.
   – А что вы думаете насчет сандвича и кофе?
   – Когда? Прямо сейчас?
   – Сию секунду!
   Дьюк резко тормознул у ярко освещенного аптекарского магазина [2 - В таких магазинчиках не только продается всякая всячина, но и можно перекусить.].
   – Великолепная мысль! – Лорелли выскочила из машины. – Но, если вы не против, я ограничусь сухим бисквитом – надо же следить за фигурой!
   – Как хотите, но, по-моему, многие с удовольствием избавили бы вас от этой заботы.
   В магазинчике не было никого, кроме заспанного продавца. При виде посетителей он подскочил от удивления, но тут же приветливо улыбнулся Лорелли:
   – Сегодня вы припозднились, мистер Дьюк. Чем могу служить?
   Лорелли заказала бисквит и кофе, Дьюк – сандвич. В ожидании девушка снова стала жаловаться, что изорвала все чулки.
   – Что я теперь буду делать? Не могу же я показаться на людях в таком виде?
   – Ох уж эти женщины! Вечно заняты ерундой. – Дьюк зевнул от усталости. – Послушайте, Мак, у вас не найдется пары чулок для этой дамы?
   – Ну еще бы! – Продавец притащил уставленный всякой снедью поднос. – Чего только не сделаешь, чтобы угодить леди!
   – Достаточно, чтобы вы нашли ей чулки.
   – Какой у вас размер, сударыня?
   Продавец исчез в недрах магазина и через минуту вернулся с большой коробкой.
   – Выбирайте, пожалуйста.
   – Ладно-ладно, – проворчал Дьюк, – оставьте коробку и отойдите подальше. Мне надо поговорить с этой юной особой.
   Лорелли, не отрываясь от бисквита, одной рукой стала перебирать чулки. Время от времени она вертела головой и морщилась – видимо, мышцы шеи все еще болели.
   – Ну, продолжайте рассказывать мне историю своей жизни, – с набитым ртом произнес Дьюк.
   – Нет, не сейчас. – Лорелли бросила на него лукавый взгляд. – Быть может, завтра... а уж нынче вечером я хочу остаться таинственной незнакомкой.
   – Пусть так, но если вы рассчитываете на мою поддержку, надо и мне чуть-чуть помочь. Не вас ли я видел несколько раз в кабинете Пола?
   – Даже очень часто. По крайней мере, достаточно, чтобы запомнить. Если, конечно, вы способны думать о чем-то, кроме бизнеса.
   – Не в том дело. Просто у меня такое правило – не обращать внимания на подружек приятелей. Ну, а почему вы связались с Полом?
   – Говорит радио «Зет». Передачи на сегодня окончены. Желаем спокойной ночи. – Лорелли проглотила ломтик помидора. – А кстати, где я буду ночевать?
   – И правда!.. Без денег, без одежды... да еще с фигурой, за которой надо постоянно следить... Пожалуй, это довольно сложно устроить...
   Лорелли поглядела на часы:
   – Фигуру я беру на себя, займитесь остальным. Тем более уже третий час.
   – Послушайте, – вкрадчиво осведомился Дьюк, – это, случайно, не вы звонили мне сегодня и советовали оставить Бельмана в покое?
   – Возможно... я так часто звоню разным людям...
   – Меня очень интересует Бельман, – продолжал Дьюк, неторопливо потягивая кофе. – Не то чтоб я испытывал к нему особую симпатию (уж поверьте на слово!), но просто тут явно что-то не так. Может, вы сумеете просветить меня на сей счет?
   Лорелли кивнула, вытерла пальцы о юбку и принялась аккуратно разматывать чулки.
   – Я жуть сколько всего знаю.
   – Так поведайте мне все это, как на исповеди.
   – Ни разу в жизни не исповедовалась и понятия не имею, как это делается, – призналась Лорелли, изучая на свет пару чулок телесного цвета.
   – Не беспокойтесь, я буду направлять вас.
   Лорелли расстегнула подвязки.
   – Другого я от вас и не ожидала.
   Дьюк отвел глаза, продавец же, напротив, вытянул шею, чтобы лучше видеть. Это не укрылось от Лорелли.
   – А ну, погаси фары! Не то я те живо аккумуляторы разряжу!
   Продавец так стремительно дернул головой, что опрокинул полный жбан патоки.
   – Не огорчайся, малыш, – рассмеялся Дьюк. – Зато теперь тебе не надо бриолинить волосы!
   Сменив чулки, Лорелли потянулась и зевнула.
   – Мне пора бай-бай, – сказала она сонно. – Башка как котел, да еще шея болит. Может, проявите сострадание?
   – О'кей. Хотя я еще не знаю, как с вами быть. К себе я вас везти не хочу – могут возникнуть осложнения, а мне они ни к чему.
   – Вот как? – удивилась Лорелли. – Я очень неприхотлива.
   – Не сомневаюсь, зато, как ни странно, я сам до крайности разборчив.
   Лорелли задохнулась от возмущения:
   – Ну, вы даете! Это ж надо, какой нахал! Значит, я для вас недостаточно хороша?
   – Напротив, на мой вкус, вам не хватает испорченности.
   Это заявление так ошарашило Лорелли, что она, не найдя подходящего ответа, застыла с открытым ртом.
   – А кроме того, – как ни в чем не бывало добавил Дьюк, – не исключено, что Пол станет вас разыскивать, и я не хочу оставить вас без защиты. Так что, пожалуй, лучше всего – разбудить моего старого друга Питера Каллена и попросить его выступить в роли дуэньи.
   – Вы думаете? – разочарованно протянула Лорелли. – А мне казалось, было бы гораздо приятнее остаться вдвоем и познакомиться поближе.
   – Невозможно, – отрезал Дьюк. – Меня воспитывали в очень строгих правилах.
   И с этими словами он направился в телефонную кабинку. Лорелли тем временем заказала еще чашку кофе, но ее очаровательная улыбка теперь не произвела на Мака ни малейшего впечатления – необходимость оттирать стойку и пол от патоки убила в нем всякий интерес к женщинам, по крайней мере на эту ночь.
   Зато Дьюк вернулся в прекрасном настроении.
   – Все в порядке, – обрадовал он Лорелли. – Допивайте кофе и поехали.
   – Платить придется вам, – мрачно заявила девушка, – у меня – ни цента.
   – Не волнуйтесь, я привык. На том и держится торговля.
   Они добрались до жилья Каллена очень быстро. Хозяин ждал их на пороге одетый, но совершенно заспанный.
   – Входите, – пригласил он, с удивлением разглядывая Лорелли.
   Дьюк представил их друг другу:
   – Это Питер Каллен, очень хороший парень, только малость застенчив. Если не хотите его шокировать – будьте поосторожнее в выражениях. Знакомься, Питер, это Лорелли, просто Лорелли – она вылупилась из яйца, как цыпленок. Ты уступишь ей постель, а мы оба проведем ночь в креслах. На первый взгляд тебе это может показаться довольно неприятным, но когда-нибудь ты непременно поблагодаришь себя за доброе дело.
   – Я не хочу лишать его постели, – сказала девушка, – я прекрасно могу выспаться и на полу.
   – Сейчас не время спорить, что вам больше нравится, – буркнул Дьюк, подталкивая ее в спальню Питера, – поговорим об этом потом. А пока – живо на боковую!
   – Надеюсь, ты сам знаешь, что делаешь, – недовольно проворчал Каллен, – я, так, ровно ничего не понимаю!
   Дьюк завладел вторым креслом, зевнул и с удовольствием вытянул ноги.
   – Завтра я тебе все объясню, дружище! А сейчас мечтаю только об одном – скорее уснуть. Очень уж утомительный выдался денек!
   – По-моему, ты все-таки перебарщиваешь, – рассердился Питер. – Являешься сюда с незнакомой телкой и без спросу запихиваешь ее в мою постель! Ты что, меня за олуха держишь?
   – Да нет же, старина! Я считаю тебя хорошим товарищем и очень люблю.
   – И это все?
   – А чего бы ты еще хотел? – Дьюк воздел руки к потолку. – Я не знаю, ни кто эта девчонка, ни что она будет делать дальше. Я подцепил ее меньше часу назад. Ей нужно логово и немного монет, а мне – чтобы меня оставили в покое. Вот и все.
   – Скажи мне, что ты думаешь о Кларе? – немного погодя спросил Питер.
   – Очень милая девушка, – не задумываясь, ответил Дьюк. – Даже слишком хорошая для такого дурня, как ты. Советую как следует ее охранять, а то уведу.
   – Будь спок – постараюсь! – Голос Питера прозвучал так сухо, что Дьюк приподнялся на локте и с удивлением воззрился на друга:
   – Надеюсь, я тебя не обидел? Это просто шутка, сам знаешь.
   – Да, конечно, но на всякий случай буду держать ухо востро.
   – Малый окончательно свихнулся, – пробормотал Дьюк, погружаясь в глубокий сон.
   Так закончился первый день.
   А назавтра...

Глава 9

   Утром Клара явилась в редакцию усталая и подавленная. Она молча прошла к себе в кабинет, сняла шляпу, припудрилась и села за стол, где ее ожидали аккуратно разложенная почта, бювар с чистой бумагой и свеженаполненная чернильница. Но девушке сегодня совсем не хотелось работать. Она отодвинула почту и задумчиво смотрела в окно. Солнце поднялось уже довольно высоко и безжалостно освещало пыльные улочки. Казалось, городок скорчился от жары и отчаянно молит о хорошем ливне.
   Клара думала о Гарри Дьюке. По правде говоря, она не переставала думать о нем всю ночь. Беспокойно вертясь в постели, девушка смотрела в темноту и мысленно перебирала все подробности знакомства: снова как наяву видела широкие плечи Гарри, его узкое лицо, гладкие темные волосы и щеточку усов – и вновь ощущала магнетическую силу, исходящую от этой крепкой фигуры. Дьюку достаточно было протянуть руку – и Клара с радостью бросилась бы навстречу, и она знала, что Гарри это почувствовал. Но как раз это ощущение чего-то нового, необычного, случившегося с ними обоими, пугало больше всего. Лишь минуту назад они были друг для друга чужими и могли спокойно обмениваться пустыми любезностями, но стоило Дьюку взять Клару за руку – и показалось, будто они давным-давно знакомы.
   С Кларой ничего подобного еще никогда не случалось. Бывали у нее, конечно, и увлечения, и разочарования, даже совсем недавно она думала, что влюблена в Питера Каллена. Но это было до встречи с Дьюком. Клара твердо верила, что не влюбилась в него, но не менее отчетливо понимала, что с этих пор ни один другой мужчина для нее просто не существует. Как все это сложно и мучительно! Питер – такой хороший человек, добрый, щедрый... А как трогательно он предлагает ей руку и сердце – ни дать ни взять ребенок, отдающий другу последнюю конфету! Ни за что на свете она не хотела бы причинить Питеру боль, но если Гарри Дьюку вздумается ее позвать, останется лишь уехать отсюда. Да, конечно, это единственный способ избежать наихудшего зла. Но при мысли о том, что придется оставить Фэйрвью, искать новых друзей и опять устраиваться на работу, девушка заранее ощущала горечь поражения. Надо быть очень юной, беспечной и полной жизненных сил, чтобы так обрывать корни и все начинать сначала.
   Клара вспомнила слова Питера: «С друзьями он совсем другой. С вами он вел бы себя так же благородно, как и со мной». Да, Дьюк наверняка честен со своими друзьями, как это принято у мужчин, и не станет искать новых встреч с нею, зато не преминет удвоить дружескую заботу о Питере...
   На столе задребезжал звонок. Это значило, что Клару хочет видеть Сэм Тренч. Девушка вскочила, быстро подошла к зеркалу, недовольно поморщилась – под глазами залегли глубокие тени – и вышла.
   Сэм, развалясь в кресле, попыхивал трубкой. На столе перед ним лежал листок, испещренный номерами телефонов и какими-то пометками.
   – Доброе утро, Сэм, – поздоровалась Клара, усаживаясь против света.
   – Так-так, – проворчал старик. – Всю ночь кутили? У вас совершенно измочаленный вид, детка. А ведь вы знаете, что следовало бы поберечься. Может, возьмете отпуск?
   – Да нет, все в порядке, – бодро ответила Клара. – Что нового?
   Сэм принялся протирать очки:
   – Вы были правы. Тимсон действительно купил Пиндерс-Энд. Вчера вечером я видел Хилла, и в конце концов он признался.
   – Но Тимсон же явно на кого-то работает...
   – Разумеется. Покупка сделана от имени синдиката... Компании недвижимого имущества Бентонвиля или что-то в этом роде. За ними стоит Бельман – я уже навел справки. Кстати, они довольно дорого заплатили. И ведь как быстро обстряпали дельце, правда? Тимсон провел здесь всего два-три дня.
   – Но что они будут делать с Пиндерс-Энд?
   – Не знаю.
   Сэм выдвинул ящик стола и, немного повозившись, извлек план:
   – Вот, смотрите, участок расположен на западе Фэйрвью, примерно в трех километрах от центра и в пяти – от заводов. Земля непригодна для обработки. Там не больше десятка полуразвалившихся хижин и у жильцов – ни гроша. Ни водопровода, ни электричества нет. Роскошное приобретение, а?
   Клара встала и задумчиво направилась к окну.
   – Но все-таки, Сэм, зачем им могла понадобиться эта пустыня?
   Сэм выбил трубку и запустил пятерню в густую шевелюру.
   – Ну вот, у вас опять разыгралось воображение, – недовольно заворчал он. – Думаете, тут какая-нибудь темная история?
   – Вот именно.
   – Согласен. Но, прошу вас, будьте крайне осторожны. У нас и так куча неприятностей, и незачем искать новых.
   – Постараюсь! – пообещала девушка и выпорхнула из кабинета.
   В коридоре она наткнулась на Барнса.
   – Вы в курсе насчет продажи земельного участка? – спросил репортер. – И подумать только, этот надутый осел не сказал мне ни слова! В следующий раз как увижу – я ему шею сверну!
   – Куда вы собрались, Эл?
   – Хочу прошвырнуться по Пиндерс-Энд. Поедете со мной?
   – Нет, мне надо позвонить. Глядите там в оба. И повнимательнее приглядывайтесь к земле – нет ли там, случаем, следов какого-нибудь бурения, например.
   – Это еще с чего бы?
   – Просто я, кажется, знаю, кто настоящий покупатель. Такие люди не тратят деньги на ничего не стоящую землю. Может, там серебряная жила? Или нефть?
   – Честное слово, вы совсем рехнулись, бедная девочка! Да здесь каждый клочок земли копан-перекопан, и никто еще ничего не нашел.
   – Тогда объясните мне, – сердито топнув, сказала Клара, – какого черта они купили этот участок!
   – Откуда мне знать? Может, этот тип просто собрался помирать и искал укромное местечко для могилы?
   – Ну, идите же, Эл! И постарайтесь разузнать, получили жильцы извещение, что их выселяют, или нет.
   После ухода Барнса Клара заперлась у себя в кабинете и отыскала в сумочке листок бумаги, на котором Гарри Дьюк написал номер телефона. Сняв трубку, она почувствовала, что руки дрожат, а сердце бешено колотится о ребра. «Ну-ну, – сказала она себе, – чему быть, того не миновать», но в глубине души девушка была счастлива, что так быстро нашелся повод позвонить. Слушая гудки, Клара пыталась представить себе кабинет Дьюка. Ей виделись металл и стекло – самое подходящее обрамление для Гарри, на ее взгляд. Ждать пришлось довольно долго, потом трубку наконец сняли, и грубый голос прорычал: «Ну, чего надо?»
   – Мистера Дьюка, пожалуйста...
   – Вышел, – рявкнул голос, и трубку повесили.
   Клара вдруг ощутила бесконечную слабость. Только сейчас до нее по-настоящему дошло, как страстно она надеялась услышать голос Гарри Дьюка.

Глава 10

   Питер Каллен открыл глаза и затуманенным взором обвел комнату. Все тело затекло, голова раскалывалась от боли. Пытаясь разогнуться, он невольно застонал. Гарри Дьюк обернулся, посмотрел на друга и тоже поднялся.
   – Да, гнусновато, – заметил он, протирая глаза. – И все из-за какой-то бабы! Нам самим следовало улечься на кровати.
   Питер снял пиджак и жилет.
   – Надо признать, она нам это предлагала.
   – Да, правда, и совершенно зря я отказался. Старею я, дружище Питер, и становлюсь не в меру галантным.
   – Давай разыграем, кому первым умываться, – предложил Каллен, вытаскивая из кармана монету.
   Дьюк проиграл.
   – Ладно, только поторопись. А я пойду готовить завтрак. Интересно, девчонка все еще спит?
   Гарри толкнул дверь и увидел, что в комнате темно.
   – Эй, там! Подъем! – крикнул он. – Я иду варить кофе. Умываться будете третьей.
   Молчание.
   – Ну и крепко же она спит. – Дьюк повернулся к Питеру. – По-моему, это не украшает женщину.
   – Почему?
   – Видишь ли, сам я сплю как бревно, а кто-то ведь должен отпугивать грабителей.
   – Так пойди встряхни ее. Может, красотка умеет готовить?
   Дьюк кивнул:
   – Прекрасная мысль.
   Пошарив в темноте, он отыскал выключатель.
   – Вставайте, живо! Мы проголодались и...
   Гарри, не договорив, шагнул в комнату.
   В постели, сложив на груди руки и откинув голову, лежал Тимсон. На шее его зияла широкая рана. Простыни, стена и даже ковер были залиты кровью.
   Дьюк с трудом перевел дыхание. Он почувствовал, что волосы на затылке встают дыбом и к горлу подкатывает тошнота, но все же заставил себя подойти и дотронуться до руки Тимсона. Рука оказалась холодной и скользкой, как мокрая глина. Дьюк подумал, что Тимсон, должно быть, уже несколько часов как мертв.
   Гарри осторожно обошел комнату, но не заметил ничего необычного. Он даже не удивился, не обнаружив никаких следов пребывания Лорелли. Присутствие мертвого Тимсона заслоняло все остальное. Гарри вдруг показалось, что он попал не только в другой дом, но и чуть ли не в другой мир. Он надеялся найти оружие, но ничего подобного в комнате не было. Вот это уже совсем скверно – значит, произошло убийство и без полиции не обойтись. Дьюк вернулся к двери, внимательно осмотрел одежду и ботинки и, убедившись, что не испачкался кровью, выключил свет и вернулся в гостиную, тихо прикрыв за собой дверь.
   – Сбрось ее с постели! – крикнул из ванной Питер.
   Дьюк налил себе щедрую порцию виски и пил мелкими глотками, пока не утихла внутренняя дрожь. Наконец он нашел в себе силы пойти умываться.
   Питер стоял под душем.
   – Здорово! Поторопись, дружище!
   – Сейчас! – Дьюк начал скидывать одежду.
   Питер вылез из воды и принялся энергично растираться полотенцем. Вдруг он принюхался и неодобрительно сморщил нос:
   – Пахнет виски. Ты что, решил начать с утра пораньше?
   – Да, вот странно. – Дьюк, стоя в одной рубашке, развел руками. – Я и сам никак не могу понять, откуда этот запах.
   Питер изумленно вскинул брови:
   – Ты чего? Совсем плохой стал?
   – Сейчас всю объясню.
   Дьюк, в свою очередь, забрался в ванну и включил холодную воду.
   С удовольствием постояв под ледяным душем, он начал яростно драить спину полотенцем. Тем временем Питер приступил к бритью.
   – Ну вот, – мрачно сообщил Дьюк, – теперь нам придется возиться с покойником. На нас свалился труп с перерезанной глоткой.
   Питер, чуть не поранив щеку, быстро опустил бритву:
   – Что ты болтаешь? Мне померещилось или ты что-то сказал насчет трупа?
   – Нет, ты не ослышался.
   – Ба, – беспечно фыркнул Каллен, – одним больше, одним меньше – какая разница? – Он снова взял бритву. – Но ты бы все-таки мог оставить дурацкие шутки на после завтрака.
   – Я и не думаю шутить. – Гарри тоже начал бриться. – Должен признать, у меня еще очень крепкие нервы – рука почти не дрожит.
   – Но в конце-то концов, скажешь ты или нет, в чем дело? – рассердился Каллен.
   – Прости меня, мой старый добрый Питер. – Дьюк серьезно посмотрел на друга. – Это, должно быть, шок. Просто в твоей спальне лежит Тимсон, и у него перерезано горло.
   – Тимсон? С перерезанным горлом? – Каллен схватил халат. – Честное слово, ты совсем обалдел! Мы же не Тимсона вчера вечером там оставили, а твою подружку...
   – Погоди-ка секундочку, – остановил его Гарри, имей в виду, зрелище не из приятных. И надо сообразить, как мы будем выкручиваться.
   Питер выскочил из ванной. Дьюк слышал, как он пробежал гостиную, распахнул дверь в спальню и включил свет. Гарри пожал плечами, ополоснул холодной водой лицо и надел рубашку. Когда вернулся бледный как полотно Каллен, он уже застегивал пояс на брюках.
   – Я тебя предупреждал, – буркнул Дьюк. – В соседней комнате еще есть виски. Пошли!
   Питер поплелся следом:
   – Ну и ну! Меня чертовски тянет блевать.
   – Прошу тебя, не валяй дурака. Не с чего тут выворачиваться наизнанку!
   – Но я все-таки не понимаю, – Питер потянулся за бутылкой, – кто это мог сделать? И куда подевалась девчонка?..
   – Этим займутся копы. Давай не будем работать за них. И вообще, приготовь-ка лучше кофе. Мне надо пораскинуть мозгами.
   – Кофе? Ну уж нет, спасибо! – Питер снова схватил бутылку.
   – Да не тебе, а мне, – сухо отрезал Дьюк. – Ну, живо, поворачивайся! Это тебя займет.
   Пока Питер возился на кухне – кипятил воду, доставал чашки и молоко, Дьюк, развалившись в кресле, смотрел в окно. Мозг его лихорадочно работал. За все время, что Каллен варил кофе и накрывал на стол, Гарри не проронил ни слова. Наконец, когда все было готово, он вынес вердикт:
   – Скоро нам придется вызвать полицию – с этим делом лучше долго не тянуть. Но сначала надо придумать хоть сколько-нибудь правдоподобную версию.
   – Нам? Почему мы должны что-то выдумывать?
   – Потому что ты по уши влип в эту историю, мой бедный друг.
   – Так... этого-то я и боялся... что ж, излагай...
   – Я бы очень хотел объяснить тебе, что к чему, но, увы, и сам знаю только часть правды. – Дьюк налил себе вторую чашку кофе. – Но все, что мне известно, я тебе расскажу. Вдруг ты поможешь как-то прояснить это дело?.. Сначала ко мне явился Келлс. Помнишь? Он передал мне предложение Бельмана работать вместе и нес всякую чушь насчет моей репутации удачливого игрока. Обещал райские кущи и кучу бабок. Но, насколько я понял, Бельману кто-то здорово пригрозил, он струсил и возжаждал на случай крупных неприятностей заручиться моей поддержкой. Я прикинул, что и так уже достаточно накувыркался, и решил не искать новых приключений, а потому отправил Келлса ни с чем. Сразу после этого мне позвонила женщина – та самая, которую я привел сюда вчера.
   – Кто она такая?
   – Учитывая, что я застукал Шульца, когда он пытался ее придушить, вероятно, его подружка. Пока это все, что я о ней знаю. Позже попробуем выяснить точнее. Короче, девчонка позвонила и настоятельно советовала мне не вмешиваться в дела Бельмана, потому якобы что ее бы огорчила моя безвременная кончина. Представляешь, как меня напугала эта угроза? И я решил все-таки переговорить с Бельманом, но сперва наведался к Шульцу.
   У Шульца, как тебе известно, игорный дом, и он сдает мне там офис. Я знаю его давно и до вчерашнего дня считал довольно крепким парнем. Так вот, я шел к нему, не подозревая, что он связан с Лорелли и что это она мне звонила. Будь я в курсе, конечно, не сказал бы ни слова, а так имел глупость ляпнуть насчет звонка. От него же я узнал только одно – что Бельман и вправду, скорее всего, смертельно боится Спейда. Просто смешно, до какой степени все в Бентонвиле завязано на этом типе! Хотел бы я с ним познакомиться! Ну, во всяком случае, кое в чем я убедился – Шульц явно знает больше, чем хочет показать, а остальное – вранье.
   Стало быть, потом я отправился к Бельману. И вот, пока мы болтаем, в комнату врывается какой-то тип с пушкой и начинает палить. Я так пугаюсь, что выплескиваю ему в физиономию стакан виски. Результат: Бельман жив-здоров, а стрелок-любитель срочно вспоминает о каком-то важном деле и быстренько линяет.
   Поняв, что так ничего и не вытяну из Бельмана, я решаю еще разок навестить Шульца. Прежде чем позвонить в дверь, заглядываю на всякий случай в окошко. И что я вижу? Шульц накидывает удавку на шею крошки Лорелли. К счастью, я появляюсь как раз вовремя, чтобы прекратить это безобразие. И, как только Лорелли открывает рот, я сразу узнаю ее голос. Полагая, что добрые намерения следует вознаградить, я хватаю девицу и волоку ее сюда. Пол провожает нас артиллерийским огнем. Вообще-то я надеялся вытянуть из Лорелли что-нибудь путное, но, как видишь, остался с носом. А меж тем она явно что-то знает, потому как Шульц грозил прикончить ее, если вздумает трепаться. Ну вот, теперь ты знаешь столько же, сколько и я.
   – Но с какого боку тут приклеился Тимсон? Ты же не сказал о нем ни слова!
   – По правде говоря, я вспомнил о существовании Тимсона только вчера вечером, когда его имя произнесла твоя невеста. Тимсон был управляющим в «Пери», но я всегда думал, что это подставное лицо. Так что я совсем не представляю, какова его роль в этой истории.
   – Может, это Лорелли его зарезала? – неуверенно предположил Питер. – Допустим, Тимсон явился сюда за ней, она стала сопротивляться, а потом смылась...
   – Нет. Тимсон никак не связан с Шульцем. Будь на его месте хотя бы Джо...
   – Это еще кто?
   – Мальчишка, шофер Пола.
   – Послушай, Гарри, хватит гадать, нам давно пора звонить в полицию.
   – Разумеется. Но что мы скажем легавым? Надо ли говорить о Шульце и Лорелли?
   – Придется. Иначе как объяснить, почему я спал в кресле?
   Дьюк подошел к телефону:
   – Стоит все-таки перекинуться парой слов с Полом. Может, что-нибудь выясним...
   Питер снова закурил и принялся нервно бродить из угла в угол. Дьюк внимательно наблюдал за ним, пока на другом конце провода не послышался голос Шульца.
   – Говорит Дьюк. Это ты, Пол?
   – Чего тебе надо?
   – Ты, случайно, не знаешь, где Лорелли?
   – А тебе что за дело?
   – Не валяй дурака, это очень серьезно. Ночью я отвез ее к Питеру Каллену, а она исчезла.
   – Что за чепуху ты болтаешь? – насмешливо хмыкнул Шульц. – Видать, вчера здорово нахлебался.
   – Гм... ты думаешь?
   – Ну да, либо напился, либо сбрендил. Лорелли не отходила от меня весь вечер, да и сейчас она тут, рядом. Хочешь – спроси у Джо.
   – Нет-нет, – быстро сказал Дьюк, опасаясь, что Шульц повесит трубку. – Я бы предпочел поговорить с самой Лорелли.
   Он услышал, как Шульц проворчал: «Это Дьюк, он хочет с тобой побеседовать».
   – Да? – в трубке зажурчал спокойный и равнодушный голосок Лорелли.
   – Что это значит? – спросил Дьюк. – Шульц говорит, ты провела с ним весь вечер, и ты даже не думаешь возражать?
   – А почему бы вдруг? С кем же я еще могла быть?
   Дьюк неожиданно рассердился:
   – Ну и тупица же ты, моя девочка! Вчера вечером, когда я пришел, старина Шульц как раз проверял твою шею на прочность. И не вмешайся я, он бы, как пить дать, тебя придушил. Так что в твоих же интересах вести со мной честную игру. Ну, так куда ты поехала отсюда?
   Дьюк услышал, как Лорелли сказала Шульцу: «Он окончательно спятил, поговори с ним сам». Но Гарри не стал ждать. Он повесил трубку и повернулся к Питеру:
   – Лорелли вернулась к Шульцу и присягнет, что не выходила из дому. Джо это подтвердит. Надо что-то срочно изобрести, иначе легавые нас заметут.
   – Но ведь Лорелли и Шульц врут! Им никто не поверит! – воскликнул, страшно побледнев, Питер.
   – Боюсь, ты ошибаешься. Если не сумеем разумно объяснить смерть Тимсона, можешь считать, мы уже испеклись, дружище. Полиция не упустит случая свести со мной счеты.
   – Так что же нам делать? – Питер явно нервничал.
   – Погоди минутку. – И Дьюк исчез в спальне. – Ну вот, приятель, все в порядке, – сообщил он, вернувшись. Это будет самоубийство. Декорации расставлены, осталось только подкинуть бритву.
   – Что ты натворил, несчастный! Это же совершенно невозможно! Стоит им усечь, в чем дело, – и нам конец!
   – К тому времени я успею схватить за шиворот того, кто это сделал, – отрезал Дьюк. – Кроме того, они могут и не сообразить, что это липа.
   Дьюк принес из ванной бритву Питера и снова скрылся в спальне. А Каллен в очередной раз налил себе изрядную порцию виски. Казалось, он вот-вот хлопнется в обморок.
   Гарри тщательно закрыл за собой дверь и плюхнулся в кресло:
   – Дело в шляпе! И, честное слово, по-моему, неплохо получилось. А теперь слушай внимательно, Питер. Наша версия такова: ты, я и Клара ужинали вместе. Потом ты проводил ее домой и приехал ко мне. Мы крепко поддали и вышли подышать свежим воздухом. Тут-то и появился Тимсон. Он был в дымину пьян, но тащил с собой еще бутылку виски. Мы помогли ему с ней справиться. Это доконало Тимсона, и нам пришлось приволочь его сюда и уложить в постель, чтобы проспался. А сегодня утром, не найдя на месте бритвы, мы стали искать, вошли в спальню и обнаружили труп Тимсона. А уж почему он себя порешил, пусть легавые разбираются сами.
   – Но это же черт знает что! – не выдержал Питер. – Мы даже не знаем, что делал Тимсон вчера вечером! А вдруг он был с приятелями?
   – Не важно. Достаточно сказать, что было очень поздно, когда мы его встретили, – часа этак три-четыре, например. Давай так и договоримся. Впрочем, другого выхода все равно нет.
   – О-хо-хо, – жалобно вздохнул Каллен, – вечно с тобой влипнешь в какую-нибудь историю!
   – Заткнись! – рявкнул Дьюк. – Дело, конечно, дрянь, но как-нибудь выпутаемся.
   Зазвонил телефон, и Питер снял трубку.
   – О, Питер, вы не знаете, где я могу найти Гарри Дьюка? – послышался голос Клары.
   Питера вдруг снова охватила безумная ревность.
   – Зачем? Что вы от него хотите?
   – Не сердитесь, Питер, это насчет Тимсона.
   – Ну и что же?
   – Помните, Гарри Дьюк просил позвонить ему, если я узнаю, что Тимсон купил тут землю? Так и есть, он в самом деле приобрел Пиндерс-Энд!
   – Секундочку, Клара! – Питер повернулся к Дьюку: – Слушай, Гарри, Тимсон купил землю в Фэйрвью.
   – Так-так, очень интересно! Ты позволишь мне поговорить?
   – О, разумеется! – Каллен почти грубо сунул ему трубку и демонстративно отступил на два шага.
   – Это Гарри Дьюк. Здравствуйте, Клара!
   Он услышал на том конце провода сдавленное восклицание и почувствовал, как у него самого вдруг охрип голос.
   – Вы говорили о Тимсоне, да? Значит, он купил Пиндерс-Энд?
   – Да. Сделку заключили вчера. От имени Компании недвижимого имущества Бентонвиля. Только никто не знает, что это такое.
   – Большое спасибо. Я попробую навести справки. А вы знаете, ведь Тимсону это не пошло впрок. Мы встретили его вчера вечером и все втроем изрядно напились. Тимсон уснул в постели Питера, а сегодня утром мы нашли его мертвым – парень перерезал себе горло.
   Питер с раздражением махнул рукой:
   – Она ни за что не поверит в эту бредовую историю.
   Дьюк сделал ему знак молчать.
   – Что? – удивилась Клара. – Тимсон покончил с собой?
   – Да, у него было довольно мрачное настроение, но нам и в голову не пришло, что это так серьезно. Я как раз собирался звонить в полицию.
   У девушки от волнения даже голос сел.
   – Я сейчас приеду. Питер, конечно, скомпрометирован...
   – Мы оба в одинаковом положении, – сухо заметил Дьюк. – Вероятно, история наделает немного шуму, но и только. Питеру это вряд ли особенно повредит.
   – Нет, конечно... но я все-таки приеду.
   Дьюк тихонько опустил трубку:
   – По-моему, она очень волнуется за тебя.
   – Ничего не поделаешь, – пробормотал Каллен, отводя глаза. – Мне еще надо позвонить на работу.
   – Минутку! – Дьюк снова взял трубку. – Дай мне сначала сказать пару слов копам. И главное – без глупостей, Питер. Сам знаешь, они изо всех сил будут стараться тебя расколоть. Так что поосторожнее...
   – Не беспокойся, – ответил Каллен, неподвижным взглядом уставившись на телефон.

Глава 11

   Через несколько часов в кабинете Сэма Тренча состоялся большой совет. По праву старшинства председательствовал хозяин кабинета. Клара курила и с тревогой наблюдала за Питером, устроившимся у окна, а Гарри Дьюк, зажав в зубах сигару, бродил из угла в угол мимо стола Сэма.
   – Фэйрвью пробуждается, – жизнерадостно заявил он наконец. – Жаль, что вы не в состоянии выжимать из своей типографии ежедневные выпуски. Но, по-моему, очень скоро вам придется-таки это сделать!
   – Расскажите нам лучше, как отнеслась ко всему этому полиция, – нетерпеливо оборвала его Клара.
   – Рассказывать почти нечего, – отозвался Дьюк, бросив насмешливый взгляд на Питера. – Похоже, им не слишком все это понравилось, но поскольку эти болваны явно столкнулись с подобным зрелищем впервые, то и сами не очень-то знают, что делать дальше.
   – Вы хотите сказать, что они приняли версию о самоубийстве?
   Дьюк пристально посмотрел ей в глаза.
   – А почему бы и нет, коль скоро это правда? – проворчал он.
   – Прошу вас, Клара, не надо ничего усложнять, – вмешался Питер.
   Клара взглянула сначала на одного, потом на другого.
   – Тимсон был не из тех, кто кончает с собой, – убежденно заявила она.
   – Называйте это как хотите, – вкрадчиво произнес Дьюк. – Пускай даже он брился всухую и соскользнула рука. В любом случае Тимсон мертв, и вам незачем знать больше.
   – Да из-за чего в конце концов такой переполох? – Сэм запустил в густую гриву обе пятерни. – Этот парень был не здешний. И даже умер не в Фэйрвью. Так что нам за дело до его смерти?
   – Он умер в постели Питера, – напомнила Клара.
   Сэм окинул Каллена испепеляющим взглядом:
   – Ага, так это с вами она встречается в последнее время?
   – Ну-ну, Сэм, не в этом дело!
   – А по-моему, как раз в этом, – с живостью возразил Питер. – Не вижу никаких причин что-либо скрывать, тем более что он всегда относился к вам по-хорошему. Мистер Тренч, я только одного и хочу – жениться на Кларе, она сама все время откладывает это.
   Старик бросил на него проницательный взгляд и принялся набивать трубку.
   – Ладно, молодой человек, раз девочка еще не решила, надо оставить ее в покое. Тот, кому она достанется, должен быть парень что надо.
   Дьюк взглянул на Клару с беззлобной насмешкой. Она явно была и смущена, и страшно рассержена.
   – Ладно, Сэм, пожалуйста, хватит об этом, – пробормотала девушка.
   – Вот как они теперь разговаривают со стариками, – буркнул Тренч. – Как только у тебя появилось несколько седых волосков, можешь не надеяться на почтение.
   – Вся загвоздка в том, – вернул их к прежней теме Дьюк, – чтобы выяснить, зачем Тимсон купил Пиндерс-Энд. Кто может ответить на этот вопрос?
   – Один из наших репортеров был там сегодня утром, – ответила Клара, – но не обнаружил ничего, кроме десятка полуразвалившихся лачуг. Жильцам приказано выехать до конца недели.
   – Тем хуже для нас, Дьюк, но я скажу им правду! – неожиданно воскликнул Питер.
   На долю секунды всем показалось, что сейчас произойдет взрыв, но Гарри быстро взял себя в руки и только пожал плечами.
   – Как хочешь, – сказал он, усаживаясь и привычным жестом надвигая на глаза шляпу.
   – Мы ничего не добьемся, если вы не будете знать, что случилось, – продолжал Питер, обращаясь к Сэму и Кларе. – Дело в том, что Тимсона зарезали. Мы нарочно все так подстроили, чтобы полиция поверила в самоубийство.
   – Ох, Питер, – Клара подскочила от волнения, – я же подозревала, что здесь что-то не так! И зачем только вам понадобилось...
   – Продолжайте, – спокойно заметил Дьюк, вы ведь хотели упрекнуть его в том, что он связался со мной, не так ли? Вы думаете, без меня он бы не вляпался в это дело?
   – Умолкни, Гарри, – сердито сказал Питер.
   – Но так оно и есть, – возразила Клара. – Я всегда советовала Питеру не встречаться с вами, мистер Дьюк. Притоны, рэкет, сведение счетов – все это ваша стихия. Но зачем вы втягиваете в свои грязные истории Питера?
   – На сей раз я его ни во что не втягивал, – примирительно отозвался Дьюк. – Тимсон залез в комнату Питера без нашего ведома, и оба мы тут совершенно ни при чем.
   Девушка повернулась к нему спиной и набросилась на Каллена:
   – Зачем понадобилось врать полиции? Почему было не сказать правду?
   – Потому что правда выглядит не очень-то правдоподобно, и потом, Гарри хотел, чтобы...
   – Ну конечно! Опять Гарри! – Клара снова повернулась к Дьюку: – И вы еще осмеливаетесь утверждать, что не виноваты и что не вы втянули Питера в авантюру?
   Дьюк смерил ее ледяным взглядом:
   – А дальше что? Уж не принимаете ли вы Питера за беспомощного младенца?
   Каллен соскочил с подоконника, подошел к ним и взял девушку за руку:
   – Послушайте, дорогая, давайте не будем создавать лишних проблем. Что сделано – то сделано. Теперь надо найти способ выкрутиться.
   – Согласна. Но как?
   – Когда вы покончите со своими личными разборками, – сердито ввернул Сэм, – то, может, позволите мне заметить, что сделали меня невольным соучастником. И чем, по-вашему, это кончится для меня?
   – Не морочьте себе голову, – ответил Гарри, снова раскуривая сигару. – Никаким сообщником мы вас сделать не могли, потому что не знаем виновного. Нам известно только, что это не самоубийство, поскольку рядом не было оружия. Наиболее подозрительна Лорелли, девица, которую я привел к Питеру вчера вечером. А утром вместо нее в спальне таинственным образом оказалось тело Тимсона. Кроме того, надо выяснить, не замешан ли в этом деле Бельман. Тимсон работал на него, и я подозреваю, что Пиндерс-Энд купил именно для своего босса. Думаю также, что Бельман вовсе не жаждет, чтобы об этом пронюхал Спейд. Он явно боится, как бы Спейд не увел добычу у него из-под носа. Не исключен и другой вариант – Тимсона вполне мог прикончить сам Спейд. Теперь остается выяснить совсем немного: зачем Тимсон явился к Питу, как он вошел и что делала в это время Лорелли. При ней совершилось убийство или, когда пришел Тимсон, ее уже и след простыл? Как видите, загадок хватает...
   Слушая эту речь, Сэм постукивал по столу ручкой и незаметно наблюдал за стоявшей у окна Кларой.
   – Ну и чертовщина! – воскликнул он, когда Дьюк умолк. – Вот уж никогда не думал, что попаду в такой переплет! Да... Фэйрвью сильно изменился...
   – Слушайте, предок, – сухо отрезал Дьюк, – сейчас не время предаваться воспоминаниям. Подумайте лучше, как нам помочь.
   Сэм улыбнулся:
   – Ах, чертов сын! А ведь вы мне нравитесь. Вы здорово напоминаете одного парня, с которым мы вместе работали в «Трибюн». Задиристый был малый и всегда шел напролом. Когда подрастете – станете совсем как он.
   Дьюк расхохотался:
   – Будем надеяться! А пока, старый лис, выкладывайте, что у вас на уме!
   – Кому принадлежит право собственности на Пиндерс-Энд? – спросил Сэм, окидывая всех торжествующим взглядом.
   – Черт возьми! Об этом-то мы и не подумали! – с восхищением воскликнул Дьюк. – Ясно же: купчая на землю должна была храниться у Тимсона. Легавые обыскали его, но ничего не нашли. Стало быть, парня прикончили, чтобы забрать у него бумагу! Теперь нам есть за что уцепиться.
   – Я не согласен с тобой! – взорвался Питер. – Не можем же мы обыскать все население Фэйрвью или тем более Бентонвиля!
   – Нет, зато можем повидать Бельмана и вытрясти из него кое-что. Поехали!
   – Спокойно! – остановил его Сэм. – Возможно, Бельман не знает об исчезновении купчей и думает, что она у полиции. По-вашему, разумно обнародовать такую новость?
   – Вы просто потрясающий тип! – снова восхитился Дьюк. – И ваша голова всегда работает с такой скоростью?
   – Я ем много рыбы, – скромно пояснил Сэм, – а кроме того, я старше всех вас.
   – Ладно. Так что будем делать?
   – Ну, – начал Тренч, явно в восторге от всеобщего внимания, – будь я главнокомандующим, приказал бы в первую очередь поостеречься пугать людей. Сначала я бы попробовал осторожно выяснить, получила дирекция Компании недвижимого имущества Бентонвиля купчую или нет. В последнем случае документ должен быть в руках убийцы. Я бы также ненавязчиво понаблюдал за Бельманом, Лорелли и Спейдом. А потом, собрав все сведения, я принес бы их главному редактору «Кларион» и попросил его разобраться. Так поступил бы я, но вы, конечно, вольны действовать по собственному разумению.
   – По-моему, для начала совсем не плохо, – одобрил Дьюк и, повернувшись к Питеру, проговорил: – Я знаю, сколько у тебя работы, дружище, и не стану просить, чтобы ты тратил время на это дело. Так что беру все на себя.
   – Вовсе нет, – смущенно пробормотал Каллен, – я не хочу бросать тебя одного, но днем я и вправду очень занят... а потому смогу подсобить тебе только вечерами...
   Гарри Дьюк посмотрел на него с легким презрением. До чего же влияние женщины может довести мужчину! Года два назад Питер бы все бросил, лишь бы участвовать в приключении вроде этого. А сегодня он осторожничает. Разумеется, его трудно за это упрекать, но Дьюк все же не мог не испытывать некоторого разочарования. Сэм наблюдал за обоими мужчинами и внимательно прислушивался к их разговору. Падая на Дьюка, его взгляд смягчался. Как бы он хотел иметь такого сына! Настоящий парень – решительный, твердый, уж он-то не станет держаться за бабью юбку!
   – Ладно, ребята, проваливайте отсюда, – Сэм махнул рукой в сторону двери, – мне все-таки надо выпускать газету. А вы, мистер Гарри Дьюк, не пытайтесь меня провести... А хочу знать все до мелочей. Ясно?
   – Развоевался старикан, – сказал Дьюк, когда они вышли из редакции. – Честное слово, по-моему, он совсем не прочь ввязаться в драку!
   Наступило неловкое молчание.
   – Я возвращаюсь в Бентонвиль, – наконец проговорил Каллен, – если хочешь, могу и тебя подкинуть.
   – Нет, спасибо, лучше я прогуляюсь в Пиндерс-Энд и сам погляжу, что это такое.
   – О'кей, тогда до скорого. А вы, дорогая моя Клара, не беспокойтесь, все уладится. Вечером я за вами заеду, и мы куда-нибудь сходим вдвоем.
   – Главное – будьте осторожны! – крикнула девушка ему вслед.
   – Мне очень жаль, что вы на меня сердитесь, Клара, – обронил Дьюк. – А я-то надеялся, мы будем друзьями.
   Девушка стояла на крыльце, упорно не поднимая глаз. Только не показать, какая страшная слабость охватила ее, как отчаянно бьется сердце!
   – Поговорим о чем-нибудь другом, – сухо предложила она.
   – Но почему? – Дьюк почувствовал, что у него, как всегда при виде Клары, перехватило дыхание. – Вы же знаете, я на все готов ради Пита, он мой единственный друг. У меня больше никого нет на всем свете!
   – Тогда оставьте его в покое! О, я прекрасно знаю, о чем вы думаете! Вот: по-вашему, он трус и прячется за мою спину. Но это неправда! Просто он не такой, как вы, он делом занят!
   – Вовсе нет, ничего подобного я не думал. – Дьюк отшвырнул сигару. – Но вы жестоко заблуждаетесь, если думаете, что он не в силах за себя постоять. Я знаком с Питом гораздо дольше, чем вы, и, поверьте, это далеко не сосунок. Так что, продолжая столь яростно защищать его, вы рискуете в конце концов попасть в очень неловкое и смешное положение.
   Девушка вспыхнула.
   – Вам очень к лицу роль проповедника, – язвительно процедила она. – От вас просят только одного – оставить его в покое. Питер не вашего поля ягода, как, впрочем, и я. Вы человек циничный и жестокий, для вас ничто не свято. И я ненавижу вас за то, что вы впутали Питера в эту историю.
   Дьюк взял ее за руку:
   – Вы упрямая глупышка! Да поймите же, наконец: Тимсон пришел совсем не ко мне, а к Питу!
   – Замолчите! – покраснев от гнева, воскликнула девушка.
   И, повернувшись на каблуках, она вбежала в редакцию, судорожно захлопнув за собой дверь.

Глава 12

   Квартал Пиндерс-Энд расположен на самой окраине города. Истинные его хозяева – голод и нищета. Гарри Дьюк проехал несколько километров, почти не глядя по сторонам. Он думал о Кларе, и его губы кривила горькая усмешка. Гарри перевидал немало женщин. Но то были обитательницы Бентонвиля – неприхотливые, похожие друг на друга, безликие и пустые. Нехитрые правила их игры он знал наизусть: что скажут, сколько времени пококетничают и когда уступят. Все это рассчитано заранее. «Клара совсем не такая, как все, – говорил себе Дьюк, нервно пощипывая подбородок, – эта девушка не для меня, лучше совсем не думать о ней...»
   Добравшись до последнего поворота, Дьюк увидел вдали Пиндерс-Энд. Он притормозил и медленно поехал по немощеной дороге. По обе стороны простиралась иссушенная солнцем прерия. Каждый оборот колеса вздымал облачко белой, как мука, пыли, застилавшей все вокруг. Гарри осторожно вел машину, чувствуя, что задыхается – пыль сразу же забила нос и горло, и недоумевая, каким образом подобная пустыня может существовать под боком у чистого, свеженького Бентонвиля. Дорога круто поднималась вверх. Вскарабкавшись на вершину холма, Дьюк остановился, вылез из машины и принялся изучать окрестности. Справа, на равнине, расстилался Фэйрвью. Гарри видел трубы заводов, дорогу, петлявшую между домами, и приземистое здание в центре города – редакцию «Кларион». Там сейчас Клара. Думает ли она еще о Дьюке или уже выбросила его из головы?
   Впереди, чуть в стороне от дороги, – пыльные, заброшенные поля, окруженные проволочной изгородью. А чуть дальше – несколько жалких лачуг. Дьюк перепрыгнул загородку и двинулся напрямик через поле. Из-за жары он шел медленно, но все-таки истекал потом, а слой пыли, покрывавший одежду и тело, становился все толще. Вскоре он уже мог рассмотреть дома. Их оказалось шесть: пять крошечных хибарок и одна двухэтажная развалюха. Все имели такой жалкий вид, что Дьюк не мог понять, почему они до сих пор не рассыпались в прах. Приглядевшись, Гарри заметил, что он тут не один – обитатели трущоб с тревогой наблюдали за непрошеным гостем. Женщины и выглядывающие из-за их спин дети стояли на крылечках и следили за его передвижениями с лихорадочным блеском в глазах. Мужчины же держались в авангарде – у полуразрушенных палисадников, готовые отразить первую атаку и преградить путь в дом. Все они казались грязными оборванцами, одежда висела какими-то жуткими лохмотьями, а взгляды выражали страх, подозрительность и злобу.
   Только один мужчина сидел на крылечке двухэтажного дома и, казалось, не обращал на пришельца ни малейшего внимания. Он был одет в старую, изорванную спецовку и темную рубаху, а на самой макушке красовалась дырявая шляпа. На вид ему можно было с равным успехом дать и шестьдесят, и сорок лет. Высокая, мощная фигура мужчины, его широченные, чуть сгорбленные плечи и темно-рыжая борода сразу приковывали к себе внимание. Окинув эту картину взглядом, Дьюк сразу сообразил, что если у здешних аборигенов есть вождь, то это наверняка бородач. Поэтому он подошел к палисаднику, толкнул ветхую калитку и осторожно прикрыл ее за собой. Бородач даже глаз не поднял, а продолжал спокойно обдирать кору с веточки, которую держал в руке.
   – Привет, – сказал Дьюк. – Это вы здесь командуете?
   – Все может быть. А вам это очень интересно?
   Дьюк поставил ногу на ступеньку крыльца:
   – Не исключено, что у меня найдется для вас дело.
   – Нечего попусту тратить время, – сухо отрезал бородач. – За последние две недели я перевидал кучу народу, и все предлагали мне какое-нибудь дело. Ну а я плевал на это. Мне сейчас одно нужно – чтобы этих бедолаг не лишили крыши над головой.
   – Может, вы слышали обо мне? Меня зовут Гарри Дьюк.
   – Ах вот оно что? – Бородач неожиданно оживился. – Гарри Дьюк из Бентонвиля? И каким ветром вас сюда занесло?
   – Что ж, тут нет секрета. – Гарри осторожно присел на ступеньку. – Меня тоже весьма занимает Пиндерс-Энд. Но вовсе не с той стороны, что тех ребят, которые приходили к вам раньше. Скажите честно, вы собираетесь отсюда уезжать?
   – Наверное... – Старик поскреб голову. – Вот уже почти год, как мы сопротивляемся, но на сей раз, похоже, придется-таки уматывать. Пока не находилось покупателя, мы еще могли тянуть резину – платили за жилье и особо не беспокоились, но теперь, раз земля продана...
   – А знаете, – проговорил, закуривая, Дьюк, – ваш покупатель сегодня ночью перерезал себе горло и купчая болтается неизвестно где. Может, вам стоило бы посидеть тут, пока она не найдется?
   – А вам-то какая с этого польза?
   – Никакой... Во всяком случае, я так думаю. Сейчас попробую объяснить. Тимсона – это тот парень, который купил Пиндерс-Энд, – прикончили, а я хочу найти того, кто это сделал. Если вы откажетесь уехать, вас начнут выселять через суд, а тогда придется показать купчую. Тот, кто сможет ее представить, и есть убийца.
   Бородач поднялся на ноги.
   – Войдите-ка на минутку, – пригласил он. – Это дело стоит обмозговать.
   Дьюк последовал за ним в полумрак дома. Со стен свисали клочья обоев, деревянные половицы жалобно скрипели под ногами, в ноздри бил спертый, удушливый запах. Почти все окна были наглухо забиты досками, так что, войдя с улицы, человек почти ничего не мог рассмотреть. Им все же удалось без происшествия добраться до скудно обставленной, но чистенькой комнатенки. Бородач жестом предложил Дьюку сесть в старое кресло-качалку, а сам извлек из шкафа кувшин и две чашки.
   – Меня зову Кейзи, – представился он. – Выпьете капельку водки?
   – Охотно, – согласился Дьюк, усаживаясь в кресло. – Слушайте, а ведь здесь, должно быть, не очень-то весело жить?
   – Раньше, лет пять назад, было не так уже плохо. Мы держали несколько ферм, и дела шли довольно бойко, но теперь земля ничего не стоит и наверняка лучше было бы уехать, но, сами знаете, бабы и ребятня не любят перемен...
   Водка, вернее самогон, оказалась необычайно крепкой, и Дьюк лишь с большим трудом заставил себя проглотить ее, не поморщившись.
   – Я хочу от вас одного, – сказал он, – не двигайтесь отсюда. Если вас потянут в суд, все расходы я оплачу и в придачу дам лучшего адвоката Бентонвиля. Сейчас две банды жаждут заполучить Пиндерс-Энд, и одна из них ради этого не остановилась перед убийством. Вот я и решил выяснить, в чем тут дело. У вас есть какие-нибудь соображения на сей счет?
   – Честное слово, никаких. Да вы только поглядите вокруг! Ну что тут может соблазнить покупателя?
   – Похоже, вы правы, хотя я ровно ничего в этом не смыслю. И все-таки совершенно ясно: кто-то жаждет завладеть этой дырой. Уж нет ли здесь, случайно, какого-нибудь рудника?
   – Что вы, – расхохотался Кейзи, – здесь вообще ничего нет. И сама земля гроша ломаного не стоит.
   – Ладно, поглядим. – Дьюк опорожнил чашку. – Так договорились? Вы цепляетесь руками и ногами и отказываетесь тронуться с места.
   – Да вот только... мы ведь уже получили приказ о выселении. – Кейзи поскреб подбородок. – Как же быть?
   – Я найму адвоката, он сделает все необходимое. У вас одна задача – не двигаться с места, остальное я беру на себя. Согласны?
   Кейзи ненадолго задумался, потом кивнул:
   – Заметано. Я о вас знаю понаслышке. Все говорят, вы умеете держать слово... Так что, если не отступите, я позабочусь, чтобы все наши стояли за вас до конца.
   – Отлично. Соберите все приказы о выселении – я передам их адвокату.
   – Подождите меня здесь, мистер, я скоро вернусь.
   Кейзи вышел, и Дьюк, закурив, погрузился в размышления. Да, он поручит дело Берману – это самый ушлый адвокат Бентонвиля, а стало быть, как раз тот человек, которому такие штуки по зубам. Потом надо повидаться с Бельманом – он точно в курсе дела. Да, и еще: не забывать о Спейде... о Спейде, таинственном и неуловимом... Дьюк посмотрел на сигарету и скорчил недовольную гримасу – какая пакость, не сравнить с сигарой! А Кейзи, в случае чего, может очень даже пригодиться. Кажется, ему вполне можно доверять – мужик с головой и не трус. Если ему удастся уговорить эту банду оборванцев не трогаться отсюда, все планы какого-нибудь Бельмана, Шульца или даже Спейда полетят к чертям! Как все было бы просто, знай он, Дьюк, в чем эти планы заключаются!
   При каждом порыве ветра трухлявый каркас старого дома содрогался и скрипел. Сидя в полутьме, Дьюк подумал, что не хотел бы жить тут один.
   Внезапно Гарри охватило странное, почти болезненное ощущение. Что-то смутное... неопределенное... Может, ему не по себе оттого, что он привык жить среди огней и шума игорных домов, а здесь не слышалось ни звука, кроме поскрипывания досок и стонов ветра? Дьюк прислушался.
   И вдруг волосы у него на затылке зашевелились от ужаса. На втором этаже, как раз над головой Гарри, кто-то сдавленно кашлянул. Дьюк подался вперед, изо всех сил напрягая зрение и слух. Тишина... Он уже стал подумывать, что просто разыгралось воображение, как наверху послышался шорох крадущихся шагов. Дьюк на цыпочках пересек комнату и снова прислушался. Да, на втором этаже несомненно кто-то бродит... но с какими предосторожностями !
   В прихожей – непроглядный мрак, все разбитые стекла давно заменили досками. Гарри чувствовал, как пот струйками стекает за воротник. Черт знает что! В этом бараке запросто можно задохнуться. Снаружи смутно доносились крики играющих детей, а сверху – еще глуше, чем прежде, – шорох шагов. Дьюк нащупал рукоять револьвера – так-то оно будет спокойнее! – и осторожно толкнул дверь. Ржавые петли жалобно завизжали на весь дом. Гарри замер, склонив голову набок и не выпуская оружия.
   Теперь в доме наступила полная тишина. Тот, кто только что бродил там, наверху, очевидно, тоже настороже. «Вообще-то там вполне может оказаться жена Кейзи или какой-нибудь его жилец, – думал Дьюк. – В таком случае я буду выглядеть полным идиотом. Но лучше все-таки не терять осмотрительности...» И ему тут же пришло в голову, что на втором этаже, возможно, прячется Спейд. Гарри стиснул зубы. Что ж, если там и вправду Спейд, его ожидает сюрприз!
   Дьюк быстро сделал два шага – половицы горестно застонали. Что за лачуга! Невозможно даже шевельнуться так, чтобы тебя не услышали в соседних домах! Где же лестница? И можно ли подняться по ней незаметно для того, кто наверху? Если у парня не в порядке нервы – и охнуть не успеешь, как начнется пальба! Гарри вовсе не жаждал, чтобы его пристрелили на лестнице... тем хуже... посмотрим, как будут развиваться события...
   Он вытащил револьвер и сделал еще шаг. Похоже на игру в прятки двух слепцов. Дьюк хотел было зажечь спичку, но сразу передумал: достаточно слабой вспышки – и получишь полную обойму в брюхо. Он понятия не имел, какая тут лестница – прямая или винтовая и насколько она крута. Зато парню наверху это наверняка известно. Значит, преимущество пока на его стороне.
   Дьюк нащупал ногой первую ступеньку. Она, как ни странно, не заскрипела. Но обрывки обоев, когда он провел рукой по стене, предательски зашуршали на весь дом. Пришлось отдернуть руку. Потом Гарри нащупал шаткие перила. Нет, опираться на них, пожалуй, опасно. Решившись, он опустился на четвереньки и очень медленно стал подниматься по лестнице. Добравшись до последней ступеньки, он снова замер и прислушался.
   На улице пронзительный детский голос без передышки вопил: «Крисси! Крисси!» «Господи, – взмолился Дьюк, – сделай так, чтобы она, наконец, нашла свою Крисси и заткнулась!» Девчоночье верещание перекрывало все другие звуки, которые пытался уловить Гарри. Потом малышка все же умолкла, и снова наступила полная тишина.
   И однако Дьюк не двигался с места, а продолжал стоять на верхней ступеньке, слегка опираясь на левую руку, держа пистолет в правой и отчаянно тараща глаза в надежде уловить хоть лучик солнца и сориентироваться. Запах плесени, шуршание обоев и завывание ветра создавали такую атмосферу, что у Гарри сжималось сердце. Он вздрогнул – снова шорох. Вдруг примерно в метре от него на стене возникло более темное пятно. Похоже, там кто-то есть... или просто кажется? Дьюк не решался выстрелить, опасаясь, как бы это не оказался кто-то из друзей Кейзи. Не мог он и заговорить – а что, если там враг? Он ждал, обливаясь холодным потом и напряженно вглядываясь в темноту.
   Наконец опять послышался какой-то звук. Гарри лишь через несколько секунд сообразил, что это такое: чье-то учащенное дыхание... совсем рядом... И снова у Дьюка волосы встали дыбом. Ему удалось бесшумно спуститься на две ступеньки. Он направил дуло револьвера на темное пятно и жестко приказал:
   – Ни с места! Или я стреляю!
   Что-то с глухим шумом зашевелилось, но не напротив Дьюка, а справа. Гарри быстро обернулся. Поздно. Просвистев в темноте, что-то тяжело стукнуло его в переносицу. Дьюк разжал пальцы и заскользил вниз. В тот же миг его настиг сокрушительный удар в челюсть. Из глаз посыпались искры, и Дьюк, потеряв сознание, рухнул с лестницы.

Глава 13

   Шульц с довольной улыбкой вышел из ванной и стал завязывать галстук. В зеркало он мог наблюдать за Лорелли. Девушка все еще лежала в постели и курила, держа на коленях поднос с завтраком.
   – Зря ты куришь за едой, моя голубка, – не оборачиваясь, заметил Шульц, – это очень вредно.
   – Ох, отстань!
   Шульц в последний раз пригладил щеткой остатки волос, нагнув голову, полюбовался результатом и, видимо довольный, повернулся к Лорелли.
   – Я и в самом деле очень рад твоему возвращению, – сказал он.
   – Лучше бы я там осталась, – буркнула Лорелли, намазывая поджаренный хлеб маслом. – Дьюк обращался бы со мной лучше, чем ты.
   – Тогда почему ты вернулась?
   – Наверное, все дело в привычке. – Девушка похрустывала хлебом и рассеянно смотрела в окно. – Ты уходишь?
   – Надеюсь, ты ему ничего не разболтала?
   – Еще чего! Ты вчера был не в духе, и я просто решила дать тебе время угомониться. Но это вовсе не значит, что я всерьез думала тебя бросить.
   Шульц ей не поверил, но препираться не стал. Сейчас его занимало другое.
   – Тебе не стоит выходить из дому денек-другой, моя голубка. Подожди, пока я повидаюсь с Дьюком. Так будет лучше. Джо тоже посидит дома.
   Лорелли налила себе кофе:
   – Как скажешь.
   – И не очень-то любезничай с Джо. – Шульц по-прежнему улыбался, но в выражении глаз появилась какая-то фальшь. – Это же еще мальчишка, не надо, чтобы он много о себе возомнил...
   – Перестань все время говорить о Джо. За кого ты меня принимаешь? Сам подумай, что я стану с ним делать!
   – Кто тебя знает, – проворчал Шульц, нервно теребя подбородок.
   – Ты, часом, не свихнулся? Такой щенок, да еще без бабок...
   – Это, конечно, должно было бы меня успокаивать, но все-таки... Тебе известно, что Джо уже пристрелил двоих?
   – Ну да? – удивилась Лорелли. – И ты доверяешь меня убийце?
   – Вот-вот, для твоей охраны как раз такой и нужен. – Шульц выглянул в окно. – В саду сегодня так хорошо, что я постараюсь вернуться пораньше и покопаться там до обеда.
   Шульц подошел к постели, но девушка тут же схватила валявшуюся рядом книгу.
   – Ах нет! – воскликнула она. – Хватит с меня! Мне осточертели твои слюнявые поцелуи!
   – Да... я и забыл... Но раз у тебя нет никого другого...
   – Не беспокойся о моих любовных делах, это касается только меня.
   Шульц с трудом подавил бешенство:
   – Ладно, мне пора. До вечера.
   – Привет, – ответила Лорелли, поворачиваясь так, чтобы не упускать его из поля зрения.
   Толстяк уже открывал дверь, когда девушка вдруг окликнула его:
   – Пол!
   Он резко повернулся:
   – Да? В чем дело?
   – Гарри Дьюк сказал, что застал тебя вчера с веревкой в руках и что ты вроде бы собирался придушить меня.
   Жирное тело Шульца заколыхалось от хохота.
   – Ах, скотина! Вот ведь что придумал! Ну, теперь ты понимаешь, какую он ведет игру? Он просто-напросто хочет нас поссорить!
   – Так это вранье? – с облегчением проговорила Лорелли, но было заметно, что веселость Шульца ее не очень-то обманула.
   – Конечно! Гарри обожает всякие розыгрыши. И в глубине души я его очень люблю. Правда, порой Дьюк вмешивается в то, что его не касается, и тогда приходится ставить его на место, но зато какой весельчак и какие умеет сочинять байки!
   – Ты можешь побить меня или запустить в лицо стаканом – это еще куда ни шло, – сказала Лорелли. – Но попытаться убить... Если бы я поверила, что ты и впрямь это сделал, будь спок, я бы живо нашла способ отправить тебя на тот свет!
   У девушки был такой решительный и свирепый вид, что Шульц рот раскрыл от удивления.
   – Ну-ну, сокровище мое, ты же не станешь верить всему, что болтает Гарри Дьюк?! – сказал он. – К тому же, задумай я тебя убить – уж никак не стал бы возиться с веревкой. – Шульц, улыбаясь, подошел к Лорелли, и в глазах его блеснул зловещий огонек. – Нет, я предпочел бы отравить тебя. Спокойно... не торопясь... так, чтобы ты мало-помалу сбросила свой очаровательный жирок... и превратилась в такую уродину, что не соблазнила бы и гробовщика...
   Лорелли угрожающе приподнялась в постели:
   – Убирайся отсюда! Прочь! Ты мне противен!
   Шульц понял, что ему все-таки удалось напугать Лорелли, и к нему сразу же вернулось прекрасное расположение духа. Ему пришло в голову, что было бы забавно и в самом деле отравить ее. Ха-ха! То-то бы скорчила рожу!
   – Разве ты не видишь, что я пошутил? Совсем как Гарри Дьюк!
   И Шульц, махнув на прощанье рукой, вышел.
   Лорелли снова откинулась на подушки. У нее слегка щемило сердце. Молодая женщина понимала, что Шульц вполне способен ее отравить. Достаточно время от времени подливать в еду какой-нибудь яд... Но правда ли, что он пытался задушить ее? Будь Лорелли уверена в этом, она не осталась бы тут ни одной лишней минуты...
   Услышав шум мотора, Лорелли соскочила с постели и подбежала к окну. Большой лимузин Шульца вскоре скрылся из виду. Девушка проводила его взглядом. День обещал быть жарким. Сквозь тонкую ткань яркой пижамы Лорелли уже чувствовала обжигающие лучи солнца. А ей придется весь день сидеть взаперти! Вспомнив об этом, Лорелли пришла в ярость. Она сердито сунула ноги в тапочки и накинула халат. Сегодня явно чересчур жарко, чтобы снова забираться в постель. К тому же Лорелли нервничала. Ей хотелось двигаться, действовать, делать хоть что-нибудь. Она закурила, вернулась к окну и стала наблюдать за вереницей машин, ехавших в сторону Бентонвиля. Но это не отвлекало от размышлений о том, что сказал Шульц...
   Дверь распахнулась, и в комнату вошел Джо.
   У него, как и у Лорелли, не было фамилии. Шульцу нравилось окружать себя сиротами, незаконнорожденными и другими несчастными без всяких уз и привязанностей – теми, кого он мог с легкостью послать ко всем чертям, как только переставал в них нуждаться. Джо в свои восемнадцать – девятнадцать лет понятия не имел, что такое день рождения, и нисколько не интересовался этим вопросом. Он воспитывался в одном из благотворительных заведений и сбежал оттуда, как только счел, что способен обойтись без посторонней помощи. Через год его заметил Шульц и взял к себе шофером. С тех пор Джо оказал хозяину немало всяких услуг, и тот, хоть и не слишком доверял молодому человеку, при нем чувствовал себя гораздо увереннее.
   Худую, долговязую фигуру Джо неизменно облекал один и тот же костюм – грязные фланелевые штаны, кожаная куртка на молнии и черный с белым шарф. Густые черные волосы шлемом обрамляли голову. Впрочем, Джо стригся сам, и результат нетрудно себе представить, а из-под шапки волос мрачно сверкали большие черные глаза с удивительно длинными ресницами.
   Джо неподвижно застыл на пороге, окинул Лорелли ничего не выражающим взглядом, потом захлопнул ногой дверь и вошел. Девушка глянула на него через плечо и продолжала смотреть в окно. Джо подошел к туалетному столику. Он открывал каждую баночку или флакончик, нюхал, закрывал и осторожно ставил на место.
   – Старик снова говорил про нас с тобой, – заметила Лорелли.
   – Знаю.
   Джо открыл очередной хрустальный флакон. Запах ему, очевидно, понравился. Он капнул духами на руку между большим и указательным пальцами и стал с наслаждением принюхиваться.
   Лорелли снова прилегла на кровать:
   – Кажется, я начинаю его бояться.
   – Кого? Старика? – Джо отрывисто хихикнул. Для него это было наивысшим проявлением веселья.
   – Гарри Дьюк сказал, что застукал Пола, когда тот собирался меня придушить. – Как ты думаешь, это правда?
   Джо принялся подстригать волосы в ушах маникюрными ножницами.
   – А сама ты как думаешь?
   – Пол говорит, что Дьюк врет.
   – Интересно, куда бы он дел твой труп? – задумчиво проговорил юнец, не отрываясь от своего важного занятия.
   Лорелли содрогнулась:
   – Ох, Джо!
   – А еще что он говорил? – Парень положил ножницы на место.
   Девушка нервно вздрогнула, и пеньюар распахнулся. В глазах Джо заблестели огоньки.
   – Что отравит меня... – пробормотала Лорелли.
   – Ну, это он хотел тебя припугнуть. В ядах старикан ни черта не смыслит.
   – И еще он рассказал мне, что ты застрелил каких-то двух людей. Это тоже чтобы нагнать на меня страху?
   – А ты бы меня испугалась?
   – Нет. Но почему ты никогда не говорил мне об этом? И вообще, зачем тебе понадобилось убивать?
   – Велика важность! Я и думать про это забыл. По-моему, мы теряем время.
   – Погоди, у нас еще целый день. Он до вечера не вернется.
   – Откуда ты знаешь? Он вполне может сгонять туда и обратно.
   – Послушай, можно подумать, это ты его боишься!
   Джо презрительно хмыкнул, и Лорелли вдруг успокоилась. На бледном, худом лице, отражавшемся в зеркале, она не заметила и тени страха.
   – Расскажи, как все было. Я за этим и пришел.
   – Только за этим?
   – Там видно будет. Скажи, почему ты пошла с Дьюком.
   – Пол меня напугал, и я не знала, что делать. Понимаешь, мне не хотелось впутывать туда еще и тебя. Ну, и раз Дьюк предложил выход, я им с радостью воспользовалась.
   – Зачем ты врешь? – Джо смерил ее ледяным взглядом. – Я же видел, как ты глядела на Дьюка, и знаю, что ты ему звонила насчет Бельмана. Я все слышал.
   Лорелли повернулась на спину:
   – О, черт!
   – Но почему ты не осталась с ним? Это было так просто!
   – Во всяком случае, не воображай, что из-за тебя! Я и вправду бы осталась, но... Понимаешь, Джо, это настоящий мужчина...
   – Знаю, – буркнул парень. Теперь он пробовал на ладони помаду. – Потому и не ожидал снова тебя увидеть. Так из-за чего же ты все-таки вернулась?
   В его голосе не слышалось ни горечи, ни обиды. Он констатировал факт – и только.
   – Забавный ты мальчик, – проговорила Лорелли. – Тебе бы меня не хватало?
   – Может быть... Ну, да как-нибудь обошелся бы. Так почему ты не осталась с ним?
   – Струсила. Там случилось что-то непонятное...
   – Да что с тобой? Нервишки шалят? Или еще что?
   – Дьюк повез меня не к себе, а к приятелю, Каллену. Тот уступил мне свою постель, а они с Дьюком устроились в гостиной... И вот, все время, пока я была в спальне, меня не покидало ощущение, что я не одна... С тобой такое бывало?
   – Нет. С чего бы это?
   – В конце концов я не выдержала. Там стоял здоровенный шкаф, и я была уверена, что там кто-то прячется. Но смотреть я не стала, а выскочила в окошко и вернулась сюда.
   Джо подошел и уселся рядом на край постели:
   – В сегодняшних газетах пишут, что у Каллена нашли Тимсона с перерезанной глоткой и что это будто бы самоубийство.
   Лорелли схватила Джо за руку:
   – Покажи скорее! Обо мне хоть там не упоминают?
   – Да нет же, успокойся! Может, как раз Тимсон и сидел в шкафу, собираясь перерезать себе горло?
   – Ой, мне страшно! – Лорелли вцепилась в Джо. – Я хочу, чтобы мы уехали отсюда! Мне осточертел Пол!
   Джо снова уложил ее в постель. Щеку его дергал нервный тик.
   – Не бойся, я беру его на себя, – пробормотал он, осторожно лаская ее грудь кончиками пальцев.
   – О чем ты думаешь?
   – Прикидываю, что к чему. Значит, говоришь, этот мерзавец хотел тебя задушить? Что ж, он совершил ошибку...
   Увидев, что глаза Джо заблестели, Лорелли прильнула к нему и уткнулась лицом в кожаную куртку.
   Глядя в пустоту невидящим взглядом и продолжая ласкать грудь Лорелли, Джо улыбался...

Глава 14

   Очнувшись, Гарри Дьюк услышал:
   – Может, облить его холодной водичкой?
   Он открыл глаза и увидел встревоженное лицо Кейзи. Сзади стоял какой-то незнакомый мужчина.
   – Не стоит, – пробормотал Дьюк, – я уже сегодня умывался...
   Кейзи облегченно вздохнул:
   – Вам легче, мистер?
   – Гм-м... более или менее жив, – ответил, ощупывая голову, Дьюк.
   Одна шишка вздулась на затылке, вторая – чуть выше переносицы. Дотронувшись до нее, Гарри взвыл от боли.
   – Что случилось? Вы упали? Сейчас я принесу чего-нибудь выпить.
   – Да, я бы с удовольствием промочил горло, – отозвался Дьюк. Он с трудом встал на ноги и поплелся за Кейзи в маленькую комнату. – Ага, вот теперь мне лучше, – добавил он, хлебнув водки и устроившись в кресле.
   – Позвольте представить вам Джеткина, – сказал Кейзи, – он живет в соседней хибаре.
   – Привет! – поздоровался Дьюк. – Простите, но я все еще пребываю в некотором обалдении.
   Гигант молча переминался с ноги на ногу, не переставая меланхолично жевать жвачку. Время от времени он глотал слюну и так морщился, что Дьюк начал сомневаться, табак ли он жует.
   – Но что с вами произошло, мистер Дьюк? – настаивал Кейзи. – Я нашел вас у лестницы и, признаться, до смерти испугался. Вы упали?
   – Нет, – ответил Гарри. – Я услышал, как наверху кто-то бродит, и поднялся по лестнице. Ну а там мне съездили ногой по физиономии. Кто это был? Один из ваших друзей?
   – Невероятно! Кроме меня, в доме никого нет!
   – Значит, по-вашему, мне это приснилось?
   Кейзи и Джеткин переглянулись.
   – Пошли! – Дьюк поднялся с кресла. – Поглядим, что там делается.
   На площадке второго этажа он остановился. Кейзи прошел вперед и толкнул дверь.
   – Здесь пусто, я пользуюсь только комнатами первого этажа.
   Гарри оглядел комнату. Окна были забиты фанерой, и слабый свет проникал лишь через дверь. Тут действительно не оказалось ничего интересного. Они прошли чуть подальше, и Кейзи открыл еще одну дверь.
   – Вот вторая комната. Больше тут нет никаких помещений.
   – Хоть глаза выколи, – проворчал Дьюк. – Нельзя ли как-нибудь раздобыть фонарь?
   Кейзи содрал с окна одну из досок, и в комнату хлынул солнечный свет. Теперь можно было разглядеть кучу старого хлама и сломанной мебели. На толстом слое покрывавшей пол пыли отчетливо виднелись следы подошв.
   – Глядите, вот где он прятался! – воскликнул Джеткин.
   – И вы совершенно не представляете, кто бы это мог быть? – спросил Гарри.
   При мысли о том, что разгадка тайны Пиндерс-Энд ускользнула у него из-под носа, Гарри охватила бешеная ярость.
   – Честное слово – нет, – задумчиво отозвался Кейзи. – Кому и зачем понадобилось сюда карабкаться?
   – Дорого бы я дал, чтобы это выяснить! Несомненно одно: кто-то тут был... Вы давно живете в этом доме?
   Кейзи на мгновение задумался.
   – Да лет шесть уже, наверное. Когда была жива моя жена, мы занимали весь дом. Тут у нас была спальня. Ну а после смерти жены я все заколотил и стал жить внизу.
   Дьюк принялся искать, а Кейзи и Джеткин с любопытством наблюдали за ним.
   – Ничего вы здесь не найдете, – проговорил Кейзи, словно читая мысли Дьюка. – В комнате нет ни одной стоящей вещи.
   – Ну, нет, что-то обязательно должно быть, – нетерпеливо бросил Дьюк. – И это так же верно, как то, что вы оба здесь стоите.
   Он остановился у камина и пальцем провел по густому слою пыли:
   – Что это?
   Кейзи взглянул через плечо Дьюка. На деревянной доске камина были вырезаны инициалы «Ф.Н».
   – А, это! – Кейзи пожал плечами. – Когда мы приехали, буквы тут уже были. Наверное, инициалы какого-то прежнего жильца.
   Гарри тщательно очистил дерево от пыли. Да, буквы вырезаны много лет назад.
   – Ага, видно, давняя работа. Но кто такой Ф.Н.?
   – Откуда мне знать? Дому больше ста лет...
   – Сто лет – немалый срок. – Дьюк вытащил из кармана перочинный ножик. – Вы не против, если я вырежу тут и свои инициалы?
   – Валяйте.
   Через несколько минут Дьюк мог сравнить свою надпись с прежней, и у него не осталось ни тени сомнения – буквы «Ф.Н.» вырезали чертовски давно.
   Гарри прошелся по комнате, всем своим весом нажимая на половицы.
   – А что под полом? – вдруг спросил он.
   – Наверняка ничего. Что там может быть? – удивился Кейзи.
   – Давайте все же поглядим.
   – Кажется, кому-то уже пришла в голову та же мысль, – заметил Джеткин, указывая на доску возле окна.
   Дьюк присел на корточки. Половицу действительно поднимали, и, видимо, совсем недавно – еще отчетливо виднелись следы рычага. Гарри приподнял половицу и запустил руку в щель, но не нашел ничего, кроме пыли и опилок. Он чиркнул спичкой и осветил дыру. Пусто. Двое мужчин внимательно следили за поисками.
   – Но что же все-таки вы ищете? – спросил Джеткин.
   – Понятия не имею, – проворчал Дьюк. – Это у меня такая мания – как попаду в незнакомый дом, сразу начинаю шарить.
   Кейзи и Джеткин снова переглянулись.
   – Умеете пользоваться этой штукой? – спросил Дьюк, вытаскивая револьвер.
   – Еще бы! Когда-то у меня был точно такой же.
   – Прекрасно, тогда берите и позаботьтесь, чтобы больше никто не залез в дом. Здесь явно что-то ищут. Вот и надо, чтобы не нашли.
   Дьюк вынул из кармана пачку банкнотов, и Джеткин, не удержавшись, присвистнул.
   – Вы будете работать на меня, – продолжал Гарри. – Вот сотня долларов, но никто не должен сюда забраться.
   В глазах Кейзи появилась враждебность.
   – Я здесь дома, сэр. И мне не надо платить, чтобы я защищал собственное жилье.
   – Простите, я сказал, не подумав, – извинился удивленный таким поворотом Дьюк.
   – Неужто ты и впрямь откажешься от денег, Тим? – возопил вне себя от огорчения Джеткин.
   – Замолчи, не твое дело, – отрезал Кейзи.
   – Не надо ссориться, друзья мои, – вмешался Дьюк, – давайте-ка мне лучше ваши приказы о выселении, я передам их адвокату. А завтра вернусь, и мы еще потолкуем.
   Кейзи отдал Дьюку бумаги и протянул руку.
   – Нам здорово повезло, что вы пришли сюда, – сказал он. – Кажется, вы и в самом деле сможете нам помочь.
   – Уж постараюсь.
   Все трое спустились по лестнице. На улице уже смеркалось, над Фэрвью гасли последние лучи закатного солнца.
   – Красивый у вас тут вид на город, – заметил Дьюк.
   – К сожалению, это все, что у нас есть, а пейзажи быстро утомляют, – с горечью отозвался Кейзи.
   – Я провожу вас до машины, – предложил Джеткин.
   – Стой тут. – Кейзи оттолкнул соседа. – Я запрещаю тебе клянчить у этого человека деньги, слышишь? Хочешь иметь бабки – начни вкалывать.
   – Но послушай, Тим, ты же сам знаешь, что малышам нужны башмаки, а баба уже второй месяц не видала ни кусочка мяса.
   – Заткнись! Не нравится – топай в город и наймись на работу. Чего-чего, а свободных мест – навалом. Но здесь, в Пиндерс-Энд, я не позволю попрошайничать.
   – Ты прав, не спорю, – продолжал ныть Джеткин, – но ведь этот парень набит монетой. Для него сотня долларов – тьфу! Подумай, сколько всего мы могли бы накупить на эти деньги!
   Кейзи плюнул на землю:
   – Убирайся отсюда. И пойди расскажи своей старухе, что решил собственным горбом добывать ей мясную шамовку. Вот обалдеет-то!
   Джеткин пожал плечами и побрел прочь. А Дьюк, внимательно слушавший этот диалог, не смог скрыть восхищения:
   – Вот это класс! По крайней мере, сразу видно, кто тут хозяин!
   – Что ж вы хотите, мистер. – Кейзи посмотрел Дьюку в глаза. – Мы долго жили здесь счастливо. Нынче жизнь пошла трудная, но нам нравится в этих краях. Многие могли бы уйти на заработки в Бентонвиль, но предпочитают сидеть дома. И нам ни к чему, чтобы чужие люди являлись сюда трясти мошной.
   – Что ж, можно смотреть на вещи и так, я это учту.
   Кейзи огляделся по сторонам – не видит ли кто, и сделал Гарри знак следовать за ним.
   – Как вам понравилась моя водка? Хороша, правда? – спросил бородач, обнажая в улыбке крепкие зубы.
   – Да, водка отменная, но на сегодня с меня хватит – до сих пор все потроха горят.
   – Тогда, может, купите кувшинчик? – тихо спросил Кейзи и подмигнул. – Я сейчас сбегаю и принесу.
   Через пару минут он вернулся с кувшином. Дьюк на мгновение задумался, потом снова вытащил из кармана пачку банкнотов и, отсчитав сто долларов, протянул Кейзи. Деньги тут же исчезли в кармане нового владельца.
   – Хорошая цена, – пробормотал Гарри.
   – Этого нам хватит надолго, мистер, причем сюда же входят и разные мелкие услуги. – Бородач выразительно похлопал по револьверу, который дам ему Дьюк.
   – Вы правы. Так глядите в оба, а я со своей стороны не премину выпить за ваше здоровье.
   – Не беспокойтесь, мистер, с этой минуты ко мне никто не войдет.
   – Тогда до завтра.
   И Дьюк пошел через поле к машине.

Глава 15

   Клара собиралась уходить. Она уже взяла шляпку, но в комнату вошел Сэм Тренч.
   – Вы домой? – спросил он, шаря по карманам в поисках спичек.
   – Хотела, но только что звонил Питер Каллен и просил поужинать с ним.
   Сэм раскурил трубку, выпустил длинную струю дыма и глубоко вздохнул:
   – Вам очень нравится этот молодой человек?
   – «Что он Гекубе, что ему Гекуба», – улыбаясь пробормотала девушка. – А не проявить ли вам чуточку такта, Сэм?
   – Видите ли, дело в том, что я всегда относился к вам, как к дочери, Клара. Я бы так хотел видеть вас счастливой!
   Девушка дружески похлопала его по руке:
   – Не волнуйтесь за меня, я буду счастлива.
   – Конечно... конечно... Вы, надо полагать, лучше знаете, что вам делать... Да и мальчик показался мне очень милым, но... у него хоть есть средства?
   – Послушайте, Сэм, не будьте занудой! – Клара прикинулась рассерженной. – Вы не должны вмешиваться в мои сердечные дела, но раз уж вы так любопытны, могу сообщить, что Питер вполне преуспевает и надеется вскоре открыть собственное дело.
   – Благими намерениями... – проворчал Сэм. – А как, по-вашему, работать он любит?
   – Ладно, хватит, – отрезала Клара. – Если вам больше нечего мне высказать, кроме критических замечаний в адрес моего жениха, давайте лучше попрощаемся.
   – Я только хотел убедиться, что вы сделали правильный выбор. – Старик задумчиво покивал. – Заметьте, я ничего не имею против этого малого... А что вы думаете о Гарри Дьюке? Вот кто, по-моему, твердо стоит на ногах!
   Клара почувствовала, что краснеет, и склонилась над столом, делая вид, будто разбирает бумаги.
   – Не понимаю, при чем здесь Гарри Дьюк, – довольно сухо ответила она.
   – Да так, просто пришло в голову, – улыбнулся Сэм, от которого не ускользнул маневр девушки. – Этот парень далеко пойдет.
   – Если полиция не остановит... По правде говоря, Сэм, я считаю, что Питер слишком преклоняется перед ним, и это меня беспокоит. Этот тип ничего не боится, ему на все плевать, и я дрожу, как бы он не втянул Питера в скверную историю. Посмотрите, как он вел себя в деле Тимсона... вся эта инсценировка самоубийства... Гарри Дьюк только и делает, что врет!
   – Гм... – Сэм снова раскурил трубку. – А вам не приходило в голову, что Дьюк проделал все это, чтобы выгородить молодого Каллена?
   – Что вы имеете в виду?
   – Да то, что Тимсон наверняка приходил повидать Каллена. Иначе как бы он мог попасть в его спальню? Стало быть, при желании Дьюк имел прекрасную возможность оставить парня разбираться с этим делом самостоятельно.
   – Уж не хотите ли вы намекнуть, что это Питер совершил убийство? – В голосе Клары послышались металлические нотки.
   – Успокойтесь, дитя мое. Я сказал только, что Дьюк гораздо меньше связан с этой историей, чем Каллен, и однако это он взял всю работу на себя. И еще я заметил, что молодой Каллен, кажется, вполне доволен сим обстоятельством.
   – То, что вы говорите, глубоко несправедливо. Питер должен работать, а Гарри Дьюку совершенно нечего делать. Вдобавок он обожает такого рода приключения.
   – Так вот, я как раз подумал, Клара, деточка, что коли уж Каллен так занят и не в силах помогать Дьюку, то следовало бы маленько поработать нам.
   – С удовольствием. Но как?
   Сэм аккуратно вытряхнул пепел в корзину для бумаг и принялся снова набивать трубку.
   – Так... прежде всего у нас есть Бельман... Можно попробовать увидеться с ним и завести разговор о Тимсоне...
   – Сейчас же поеду к нему, – обрадовалась Клара. – Я скажу, что явилась по заданию редакции.
   – Спокойнее, спокойнее. Подождем Гарри Дьюка. Может, он придумает что-нибудь получше...
   – Я его ждать не стану. В восемь мне надо встретиться с Питером, так что я едва успею заскочить в «Пери». А вдруг Бельман даст нам какую-нибудь зацепку?
   – Тогда завтра мы все соберемся и обсудим положение. Отправляйтесь скорее, деточка.
   Уже на пороге она обернулась:
   – А все-таки, Сэм, я уверена: Питер сделает все возможное, чтобы помочь нам.
   – Ладно-ладно, – проворчал старик. – Попробуйте его уговорить, а я тут еще посижу на случай, если заявится Дьюк.
   Оставшись один, Сэм снова погрузился в работу и с таким увлечением трудился над передовицей, что, когда он наконец дописал статью, шел уже девятый час. Сэм начал складывать бумаги. В это время у входа послышался шум. Старик открыл дверь и увидел Гарри Дьюка.
   – Ага, пришли все-таки? Заходите, я вас ждал.
   Дьюк уселся на краешек стола.
   – Все уже разошлись? – спросил он, закуривая.
   Сэм окинул его испытующим взглядом:
   – Что у вас с лицом?
   – Это меня разукрасили в Пиндерс-Энд. Забавное местечко. Вас там встречают зубодробительным яблочным самогоном, а потом лупят ногами по фасаду.
   – Расскажите-ка поподробнее.
   – Там что-то явно затевается. Знаете парня по фамилии Кейзи?
   – Да, много лет. Славный малый. Когда-то у него была неплохая ферма, но потом все пошло наперекосяк. А вообще-то если тамошняя колония до сих пор держится, то исключительно благодаря Кейзи. Вы с ним виделись?
   – И даже приобрел кувшинчик водки. Хотите попробовать?
   – Пожалуй. Продукция Кейзи мне знакома. Где она у вас?
   Когда Дьюк вернулся, Сэм уже приготовил рюмки. Он взял кувшин, вытащил зубами затычку и принюхался.
   – Да, ошибиться невозможно, – пробормотал старик. – Я узнаю этот запах из тысячи. К несчастью, моя жена тоже его сразу учует и, когда я вернусь... ладно, тем хуже...
   Мужчины чокнулись, и Сэм принялся мелкими глотками смаковать огненную жидкость.
   – Ну и как, – наконец спросил он, – выяснили что-нибудь?
   – В первую очередь я собираюсь поручить Берману внести протест против выселения. Пока жители не уберутся, туда никто не полезет и не испортит нам игру.
   – А потом?
   – Завтра я опять поеду к Кейзи и учиню обыск по всем правилам искусства. По-моему, в его бараке что-то спрятано. А у вас что новенького?
   – Я начал разузнавать о Спейде. Этот тип меня все больше интересует. Все о нем слышали. Он владеет несколькими домами в Бентонвиле и делает наиболее крупные пожертвования для спортивного клуба полиции. Сами знаете, что это значит. И при всем при том его никто никогда не видел.
   – Да, – задумчиво отозвался Дьюк. – Даже я, безвылазно проторчав в Бентонвиле два года, тоже никогда с ним не сталкивался.
   – Между прочим, он не так давно начал. Но всю работу делает Коррис, а Спейд только загребает деньги. Любопытно, а?
   – Наверное, мне бы очень стоило повидать Корриса, но сперва я хочу потолковать с Бельманом.
   – Да, совсем забыл. Клара поехала его интервьюировать.
   – Что?!
   – Да не волнуйтесь вы, – поспешил успокоить его Сэм, – она возьмет интервью для «Кларион». И все пройдет как по маслу.
   Дьюк вскочил:
   – Не по душе мне это. Бельман – очень опасный тип и вполне способен вытянуть из Клары гораздо больше, чем расскажет сам. Во сколько она собиралась с ним встретиться?
   – Клара уехала часа полтора назад. В восемь у нее было назначено свидание с Калленом, так что она наверняка уже распрощалась с хозяином «Пери».
   – Я все-таки загляну туда. Вы не знаете, где они с Питером собирались встретиться?
   – Нет, Клара мне об этом ничего не говорила.
   – Ладно, помчусь к Бельману. Надеюсь, она не так уж много наболтала.
   Но Сэм не разделял беспокойства Дьюка:
   – Клара далеко не дурочка. И слишком хорошо знает свое дело, чтобы допустить ляп.
   Когда Дьюк уже взялся за ручку двери, неожиданно зазвонил телефон. Сэм снял трубку.
   – Это вы, мистер Тренч? Вас беспокоит Каллен.
   – Да. Но я уже собирался уходить...
   – Скажите мне, почему Клара не пришла? Я давно ее жду. Она все еще на работе?
   – Как не пришла? Но... ведь она уехала отсюда полтора часа назад!
   От удивления Сэм вытаращил глаза. Дьюк перегнулся через стол и вырвал у него трубку:
   – Алло, что я, Гарри. Ты где, Пит?
   – Дома. Что происходит?
   – Понятия не имею, но скоро выясню. Не двигайся из дому, Пит, я сейчас приеду.
   – Эта молодежь меня доконает, – простонал Сэм.
   Дьюк с трудом сдерживал бешенство.
   – Если с этой девочкой случилась беда, вас еще не то ждет! – прорычал он и со всех ног бросился вон.

Глава 16

   Дьюк добрался до Бентонвиля меньше чем за двадцать пять минут, а стало быть, он мчался со средней скоростью больше ста километров. По счастью, дорога шла прямо, была довольно пустынна, и ему не встретилось ни единого полицейского патруля. Гарри спешил попасть в «Пери».
   Он остановил машину на углу, пешком добежал до неоновых огней клуба и свернул в тупичок. Задворки здания отделяла от дороги внушительная стена.
   Дьюк разбежался и прыгнул. Ему удалось ухватиться за верхний выступ. Мгновение – и он наверху, а еще через пару секунд – уже по ту сторону. Гарри слегка запыхался, но был цел и невредим. Немного подождав, пока глаза привыкнут к темноте, Дьюк направился к той части здания, где еще раньше приметил пожарную лестницу. Тишину нарушали только звуки музыки из ресторана, да время от времени вдалеке проезжала какая-нибудь машина. Дьюк вытащил револьвер и стал медленно подниматься по металлическим ступенькам. На площадке второго этажа он замер у окна и прислушался. Ни звука. Гарри просунул в щель лезвие ножа и приподнял раму. Окно бесшумно распахнулось, но тяжелые шторы мешали что-либо разглядеть. Дьюк раздвинул их, забрался на подоконник, осторожно прикрыл окно и снова чиркнул спичкой. Судя по всему, он попал в служебную раздевалку: на столе громоздились пальто и шляпы, а в углу на гвоздике висело несколько грязных фартуков. Дьюк беззвучно пересек комнату и приоткрыл дверь. Перед ним был темный коридор. Снизу доносился приглушенный гомон голосов. Дьюк попытался вспомнить, где расположен кабинет Бельмана, и двинулся в ту сторону, где, по его расчетам, находился фасад здания. В конце коридора виднелась слабая полоска света. Гарри свернул за угол, прошел еще несколько шагов и узнал двойную дверь в игорный зал. Кабинет Бельмана должен быть где-то рядом.
   Услыхав голоса, Дьюк снова скользнул в темноту. Из игорного зала вышла парочка. К счастью, они направились в другую сторону. Оба смеялись и разглядывали какой-то предмет на ладони у мужчины. Дьюк подождал, пока они исчезнут на лестнице, быстро пробежал до следующего поворота и оказался у двери Бельмана. Мимо прошел мужчина в смокинге. Он окинул Гарри рассеянным взглядом и исчез в игорном зале.
   В кабинете Бельмана свет не горел. Дьюк с удивлением раздумывал, куда тот мог подеваться – ушел домой или совершал ритуальный обход игорных залов и еще вернется? – и стал шарить по стене в поисках выключателя. Поиски успехом не увенчались, и Гарри, плюнув с досады, зажег спичку. И тут же он явственно ощутил, что не один в комнате. Дьюк навострил уши, но все было тихо.
   Так... ну-ка, ну-ка... Слева, кажется, стояло большое кресло, а впереди – стол Бельмана. И больше на дороге не должно быть никакой мебели... По-прежнему ни звука... Гарри стал медленно и осторожно продвигаться вперед, готовый при первом же признаке опасности броситься плашмя. Пальцем он сдвинул предохранитель и мысленно выругался про себя: вот идиот, надо ж было не надеть глушителя! Наконец его левая рука коснулась гладкой поверхности стола. Стоп! Нет, как и прежде, – ни гласа, ни воздыхания. И однако Дьюк нисколько не сомневался, что в комнате кто-то есть. Смеясь про себя, он подумал, не тот же ли это тип, который прятался сегодня у Кейзи. А может, Бельман? Нет, у Бельмана ни за что не хватило бы пороху устроить в темноте такого рода прятки...
   Дьюк шагнул вправо. Легкий шорох заставил его инстинктивно нагнуть голову... и сразу же что-то со свистом пролетело у самого уха. Гарри сунул револьвер в карман и одновременно прыгнул в направлении звука. Он врезался в кого-то плечом, и оба покатились на толстый ковер. Дьюк ощутил под руками шелковую ткань – да это, оказывается, женщина! «Ну и ну», – пробормотал он и тут же лязгнул зубами, получив удар в челюсть, а потом согнулся пополам – в солнечное сплетение угодило колено. Дьюк понял, что женщина сейчас ускользнет, вытянул руку и ощупью ухватил ее за юбку. Послышался приглушенный крик ужаса, и острый каблук стукнул Гарри по шее. «Решительно, мне сегодня на редкость везет, прямо-таки день удач!» – подумал он. Наконец Дьюку удалось извернуться, вцепиться в ноги противницы и снова повалить ее на ковер.
   Держа ее одной рукой, Гарри ухитрился зажечь спичку. Вытянувшись на спине и задыхаясь от ярости, на него злыми-презлыми глазами неподвижно смотрела Лорелли.
   – Вот сюрприз так сюрприз!
   Дьюк быстро вскочил и пошел к выключателю. Щурясь от яркого света, Лорелли с трудом привстала и скорчила гримасу.
   – Ну конечно, это опять вы! – Она нахмурила брови. – И долго вы собираетесь меня преследовать повсюду?
   Дьюк подошел к двери и прислушался. Все тихо. Видимо, на шум борьбы никто не обратил внимания.
   – Зачем тебя сюда принесло? – спросил он, снова приближаясь к Лорелли.
   – А вас? – полюбопытствовала она, пытаясь сесть на корточки. – Ай! Вы, кажется, сломали мне позвоночник!
   Дьюк больно сдавил ей руку:
   – Это еще пустяки по сравнению с тем, что ты получишь, если не расскажешь, чем тут занималась.
   – Мерзавец! Да отпустите же меня! – завопила Лорелли, пытаясь стукнуть его кулком.
   Дьюк поймал ее руку на лету.
   – Довольно, – отрезал он. – Что у тебя за дела с Бельманом?
   Лорелли собиралась выругаться в ответ, но вдруг увидела за спиной Дьюка нечто такое, отчего побледнела как смерть. Она широко открыла рот, и Гарри едва успел зажать его ладонью, чтобы вопль ужаса не всполошил весь клуб. Проследив направление взгляда, Дьюк обернулся и увидел руку. Казалось, она торчит прямо из ящика стола Бельмана.
   – Это еще кто? – прошептал Дьюк. – А ну, тихо! Чтоб ни звука!
   – Я ничего не знаю. – Голос Лорелли перешел в тихий свист, ее всю трясло. – Уйдемте отсюда! Скорее!
   – Ни с места! Поняла?
   Дьюк обошел стол.
   Бельман лежал на боку. На лице его застыла гримаса неизбывного ужаса. Манишка покраснела от крови, а в груди торчал нож для разрезания бумаги. Бельман был мертв. Лорелли, пошатываясь, встала и закрыла лицо сжатыми кулаками:
   – Парня ухлопали. Значит, добрались-таки до него...
   Увидев, что девушка собирается бежать, Дьюк толкнул ее в кресло и приказал сидеть смирно. Потом он вернулся к Бельману и коснулся его руки. Тело уже почти остыло. Гарри осторожно перевернул труп лицом вниз и заметил на полу маленький серебряный портсигар. Сначала Дьюк взглянул на него, не прикасаясь, только сердце бешено застучало. Где он недавно видел точно такую вещицу? Обернув платком, чтобы не оставить отпечатков, Гарри поднял портсигар, открыл и прочел выгравированную на крышке надпись: «С любовь Кларе от Питера». Незаметно для Лорелли он сунул портсигар в карман и огляделся.
   На ковре у самой ножки стола что-то поблескивало. Дьюк сразу узнал эту серьгу – вчера точно такие были на Кларе. Он поднял ее, чувствуя, что весь покрылся холодным потом.
   Дьюк поглядел на Лорелли. Ей давно уже не сиделось на месте.
   – Скоро вы там? – с беспокойством спросила девушка. – Что мы будем делать, если кто-нибудь войдет?
   Гарри подумал, что она права, запер дверь на ключ и стал снова тщательно исследовать ковер, но больше ничего подозрительного не обнаружил.
   – Может, начнешь меня уверять, что это не твоих рук дело? – насмешливо спросил он Лорелли.
   – Моих? – Она даже подскочила от удивления. – Но я же только что пришла!
   – Когда я вошел, ты уже была тут. И чем же ты занималась одна в потемках?
   – А вы? Надеюсь, вы не собираетесь обвинить меня в...
   – Непременно, если только ты не скажешь наконец правду. Послушай, ты знаешь Келлса, помощника Бельмана? Это мой приятель. Он подтвердит, что у меня было назначено свидание с его боссом. Я сюда явился и что же увидел? Ты прикончила Бельмана и собиралась улизнуть. Ну как, нравится?
   – Подонок! Неужели вы со мной так поступите?
   – Нет, постесняюсь! Так что выкладывай все, что знаешь, или сама разбирайся с легавыми.
   – Это вам ничего не даст, – сказала Лорелли. – Теперь, когда Бельман мертв, уже ни у кого ничего не выгорит.
   – Это связано с Пиндерс-Энд, так?
   – Да...
   – Так поторопись! Какое отношение это имеет к тебе?
   – Никакого... вернее, я тоже пыталась вмешаться в это дело. Я слыхала, как о нем говорил Шульц.
   – Значит, Пол в курсе?
   – Да, он и Спейд.
   «Опять Спейд», – подумал Дьюк.
   – Кто такой Спейд?
   – Тот, на кого работает Шульц.
   «Так-так... значит, Шульц все-таки подручный Спейда!.. Это становится совсем интересным...»
   – И что они затеяли в Пиндерс-Энд?
   – Не знаю.
   – Ты выбираешь решетку?
   – Но говорю же вам: я ничего не знаю! Я только слышала, как Шульц говорил, что в этой дыре запрятана куча бабок... Он разговаривал со Спейдом по телефону, а я подслушивала у окна. Он сказал, что там бешеные деньги и что Бельман приобрел весь квартал – он вроде бы знал, где надо искать... А потом они закончили разговор, и я смылась, чтобы Шульц меня не засек. Больше я ничего не знаю.
   – Это ты зарезала Тимсона?
   – Да вы что! – возмутилась Лорелли. – Я его даже не видела. Когда вы увезли меня от Шульца, я сразу смекнула, что мне лучше вернуться обратно, поэтому прыгнула в окошко и убежала.
   Дьюк задумчиво поскреб нос:
   – Гм... А Тимсон, значит, проходил мимо, увидел открытое окошко и забрался поваляться на кровати Пита? Ты что, смеешься надо мной?
   – Клянусь вам, я ничего такого не делала! Клянусь!
   – Расскажи-ка мне о Спейде.
   – Для меня это только имя. О нем никому ничего не известно, кроме Шульца.
   – И Корриса.
   – Да, наверное... я... я хочу уйти отсюда...
   – Не торопись, – буркнул Дьюк. – Где план, о котором ты говорила?
   – Если вы думаете, что я пришла сюда за этим, у вас просто не все дома, – окончательно вышла из себя Лорелли. – К тому же тот, кто убил Бельмана, наверняка забрал бумагу.
   – А это, случаем, не ты?
   – Ладно, хватит. Вы теперь знаете все, что хотели. И плевать мне на ваши дурацкие выдумки!
   Дьюк оглядел комнату и решил, что делать обыск опасно. Достаточно оставить один отпечаток пальца – и можно здорово влипнуть.
   – Хорошо, уходим, – согласился он. – Ты отправишься со мной. У меня к тебе еще куча вопросов.
   – Идите вы! Если бы Шульц узнал, что я выложила хоть половину того, что вы узнали...
   Вспомнив об угрозах Шульца насчет яда и о его диких вспышках ярости, Лорелли испуганно умолкла.
   – Меня очень занимают твои рассказы о Шульце, – проговорил Дьюк. – Как, по-твоему, кто теперь займется Пиндерс-Энд, раз Бельман вышел из игры?
   – Спейд и Шульц, конечно... да и вы тоже, надо думать...
   – От тебя ничего не скроешь! И как ты думаешь, кто выиграет?
   – Вы хотите, чтобы я назвала вас? Но это еще бабушка надвое сказала. Спейд – парень не промах.
   – Я тоже. Но я хочу тебе предложить вот что: согласна играть на моей стороне? Я готов поделиться.
   Лорелли подумала о Джо. Сможет он поладить с Дьюком? Более чем сомнительно...
   – Надо пораскинуть мозгами, – спокойно ответила она.
   Они вместе вышли на лестницу и в холле столкнулись с Келлсом. При виде Гарри тот не мог скрыть удивления.
   – Привет, – с улыбкой приветствовал его Дьюк. – Как поживает Бельман?
   – В полном порядке. – Келлс, не стесняясь, разглядывал Лорелли. – Ты хочешь с ним повидаться?
   – Нет, я зашел было попытать судьбу, но эта дама терпеть не может азартные игры... Кстати, ты не знаком с Лорелли? Позвольте представить: Лью Келлс – Лорелли, просто Лорелли... эта юная особа вылупилась из яйца.
   – Счастлив познакомиться.
   Келлс достал из кармана щепку и принялся ковырять в зубах.
   – Не обращай внимания, – сказал Дьюк, – у парня такая скверная память, что для него это единственный способ выяснить, ужинал он сегодня или нет.
   Шутка, похоже, задела Келлса за живое.
   – Может быть, дама посидит тут минутку? Мне надо сказать тебе пару слов наедине...
   – Невозможно. У нас срочное дело, прямо-таки безотлагательное. Но завтра я к тебе зайду.
   Нагнувшись к Келлсу, Дьюк прошептал ему что-то на ухо. Тот, казалось, остолбенел от изумления.
   На улице Лорелли поинтересовалась:
   – Что вы там нашептывали этому дураку?
   – Ничего. – Дьюк взял ее за руку. – Это чисто мужские дела. А теперь беги и подумай хорошенько над моим предложением. Иначе будет слишком поздно, и ты об этом пожалеешь. До скорого, постарайся, чтоб Пол не свернул тебе шею!
   И не успела Лорелли ответить, как Дьюк, оставив ее, бросился к машине.

Глава 17

   Сержант О'Мелли, сидя за рабочим столом, тщательно изучал спортивную газету в надежде угадать победителя завтрашних скачек. Двое его подчиненных, Стоун и Флеминг, оживленно болтали, готовясь приступить к дежурству. Через некоторое время О'Мелли, по-видимому довольный сделанным выбором, свернул газету и повернулся к ним.
   – Аврора должна прийти первой, – объявил он.
   – А что у вас вышло сегодня, сержант? – спросил Флеминг.
   – Я поставил на Эль-Нагани шесть против одного. С подачи Дьюка.
   Стоун кивнул:
   – Потрясающий тип! Должно быть, он заработал на скачках целое состояние.
   – Да, продувной малый, – согласился О'Мелли. – В этом месяце он помог мне заработать не меньше двухсот долларов. А играй я посмелее – и тысячу бы огреб.
   – Это какой-то особый дар! – сказал Флеминг. – Хотел бы я быть таким везучим!
   – По-моему, это не везение. – Стоун потер нос. – Просто парень разбирается в этом деле от и до. А еще – если какой-нибудь жокей знает, что на него поставил Гарри Дьюк, он не решается проиграть, вот и все.
   Последнее замечание вызвало общий хохот.
   – Что есть, то есть, – сквозь смех проговорил О'Мелли.
   – А как там дело Тимсона? – спросил Стоун. – Есть что-нибудь новое?
   – Им занимается сам шеф. А по-моему, все это подстроено.
   – Как так? – в один голос воскликнули полицейские.
   – А вам история Каллена не кажется странной? И, кроме того, у него был не очень-то уверенный вид.
   – Значит, по-вашему, это не самоубийство?
   – Спросите у шефа – узнаете.
   С улицы послышался визг тормозов, и у крыльца остановилась машина. Через несколько секунд в управление бодрым шагом влетел невзрачный человечек в черном костюме, белой рубашке и желтом галстуке. Тод Коррис собственной персоной. На его узком, бледном лице посверкивало пенсне в серебряной оправе.
   О'Мелли с заискивающей улыбкой поспешил навстречу:
   – Здравствуйте, мистер Коррис! Чем можем служить?
   – Брось, – отмахнулся Коррис. – Где Галлахан?
   – У себя в кабинете, мистер Коррис. Прикажете доложить?
   Но Коррис сам без лишних церемоний направился в кабинет начальника полиции.
   – Вот тип, которого я охотно застукал бы с поличным, – покраснев от злости, проворчал О'Мелли. – Ох и врезал бы я ему тогда!
   При виде Корриса начальник полиции Галлахан встал.
   – Я не ожидал вас сегодня, – сказал он, пожимая протянутую руку. – Что-нибудь случилось?
   – Пока нет, но может.
   Галлахан жестом предложил ему сесть и указал на коробку сигар, стоявшую на столе.
   – Нет, – Коррис усмехнулся, – угостите-ка меня лучше из своих личных запасов.
   Шеф полиции молча повиновался. Тщательно выбрав сигару, Коррис откусил кончик, выплюнул его на пол, подальше от себя, и с удовольствием закурил.
   – Ну? – спросил он наконец.
   – Я ждал вестей от мистера Спейда. Док говорит, Тимсона прикончили.
   – Так-так... – Коррис выпустил струю дыма. – И с чего он это взял?
   – Похоже, парня сначала пристукнули, а горло перерезали уже через несколько часов после смерти.
   – Ну-ну, не может быть, чтобы вы принимали всерьез болтовню доктора Гольдштейна!
   – Это почему же? Он у нас лучший медицинский эксперт!
   – Об этом я ничего не знаю. Но Тимсон точно покончил с собой. По крайней мере, так сказал мистер Спейд.
   – Но послушайте, – взмолился Галлахан, – я же сам читал заключение. Доктор Гольдштейн утверждает, что...
   – Оно у вас здесь? Ну-ка, покажите!
   Галлахан достал из ящика стола бумагу, протянул Коррису и, пока тот читал, не сводил с него испуганных глаз.
   – Все ясно – у парня крыша поехала!
   И, глядя в упор на шефа полиции, Коррис медленно разорвал бумагу пополам.
   – Что вы делаете?
   – Не надо, чтобы ошибочное заключение могло попасть в дурные руки, – улыбаясь заметил Коррис.
   – Но вы уничтожили официальный документ! Это очень серьезно! – воскликнул Галлахан.
   Он был явно смущен и напуган.
   – Вот другой вместо него – держите! – Коррис извлек из кармана бумажку и бросил на письменный стол.
   Это был чек на пять тысяч долларов, подписанный самим Коррисом. Некоторое время мужчины молча смотрели друг другу в глаза. Наконец начальник полиции нервно хихикнул.
   – Придется как-то договариваться с Гольдштейном, – проворчал он. – Это человек добросовестный и относится к делу всерьез.
   – Скажите ему, что он просто пачкун и путаник, – посоветовал Коррис, стряхивая пепел на ковер, – а заодно добавьте, что будет продолжать в том же духе – ему подправят морду горлышком бутылки.
   Галлахан расстегнул воротник формы.
   – Ладно, я с ним сам разберусь, – буркнул он, засовывая чек в карман.
   – Кстати, и вы тоже ничего не выиграете от истории с убийством, – продолжал Коррис. – До сих пор у нашего городишка была такая хорошая репутация, что, выстави вы свою кандидатуру на следующих выборах, имели бы немало шансов победить... Ладно, мне пора сматываться... скоро опять загляну.
   – Вы не пошутили насчет выборов? – задумчиво пробормотал Галлахан. – Представьте себе, я всегда мечтал заняться политикой... Но, к несчастью, это очень дорого стоит...
   – Ба! Деньги – пустяк. – Коррис отмел возражение легким взмахом руки. – Делайте свое дело как следует, а уж мы займемся выборами. Только не надо, чтобы эпидемия мрачных преступлений нарушала покой Бентонвиля... потому как в противном случае мистер Спейд может изменить мнение насчет выборов...
   – Вы всерьез думаете, что мистер Спейд согласился бы взять на себя расходы?
   – Вам что, все требуется писать на бумажке?
   – Прекрасно! – воскликнул Галлахан, потирая руки. – Я знаю, на слово мистера Спейда можно положиться. И не думаю, чтобы мы могли ожидать здесь взрыва преступности. Впрочем, и причин к тому никаких...
   – Особенно если вы примете меры предосторожности. – Коррис насмешливо улыбнулся. – Можете не беспокоиться, я все передам мистеру Спейду.
   Уже на пороге Коррис обернулся.
   – Вы знаете Бельмана? – спросил он.
   – Владельца «Пери»?
   – Его самого.
   – Разумеется, прекрасно знаю.
   – Он когда-нибудь жертвовал деньги вашему спортивному клубу?
   – Н-нет... по-моему, он не очень интересуется спортом.
   – И вы ничего особенного не слышали о нем в последнее время?
   – Нет. А что?
   – Он покончил с собой несколько часов назад. Вероятно, Келлс побоялся сообщить вам об этом. Вы знакомы с Келлсом?
   – Что? – Галлахан ошалело вытаращил глаза. – Бельман покончил с собой?
   – Так мне сказали... но, знаете, может, это просто слухи...
   Зазвонил телефон. Галлахан, не отводя глаз от Корриса, снял трубку:
   – Алло! Да? – И через некоторое время: – Ладно, еду!
   – Это, случайно, не Келлс? – поинтересовался Коррис.
   – Да. – Начальник полиции до боли стиснул челюсти. – Он говорит, что Бельману всадили в грудь нож меньше часу назад.
   – Не забыть бы послать венок, – пробормотал Коррис.
   – Послушайте, вы, кажется, чертовски здорово осведомлены, – продолжал Галлахан, глядя на него в упор. – Откуда вы это узнали?
   – У меня складывается впечатление, дорогой мой, что в вас сейчас говорит легавый, а не будущий кандидат в политики, – вкрадчиво заметил Коррис.
   – Но в конце-то концов, как мне быть? Ведь Келлс заявил об убийстве!
   – Хочу верить, что ваш приятель эскулап с ним не согласится. – Коррис снова направился к двери. – Мистер Спейд убежден, что это самоубийство. Думаю, вы знаете, кому из вас следует верить.
   Сбитый с толку Галлахан так и застыл с отвисшей челюстью. Дверь снова приоткрылась, и в щель просунулась голова Корриса.
   – Кстати, капитан, если вы недовольны своим медицинским экспертом, можете избавиться от него, не колеблясь. Мы живо отыщем вам другого.
   И, не ожидая ответа, Коррис вышел из управления. Почтительный поклон О'Мелли так и остался незамеченным.

Глава 18

   Питер Каллен ждал Дьюка на лестничной площадке.
   – Где Клара? – спросил он. – Ты не привез ее?
   В полумраке его лицо казалось мертвенно-бледным.
   Дьюк отстранил его и решительным шагом вошел в квартиру. Питер побрел следом.
   – С чего ты взял, будто она со мной? – раздраженно повернулся к нему Гарри.
   – Я так подумал, потому что ты весь день провел в Фэйрвью. – Питер тоже начал кипятиться. – Чем вы там занимались? Ты был с ней, да?
   – Отстань от меня и смени пластинку, с меня хватит, – отрезал Дьюк. – За весь день я ни разу не видел Клару. Сэм сказал, что вечером она должна была встретиться с тобой.
   – Тогда откуда ты приехал? По телефону ты отказался что-либо объяснять, и я уже битый час схожу с ума от тревоги! Только не рассказывай, что прикатил ко мне прямиком из Фэйрвью!
   – Ох, прошу тебя, успокойся! Сэм заявил, что Клара собиралась заехать к Бельману, а потом уже к тебе.
   – К Бельману? Но ее там никак не может быть! Прошло больше трех часов!
   – Да, ее там действительно нет. Я еду как раз от Бельмана.
   – Как от Бельмана? – Питер угрожающе надвинулся на Дьюка. Глаза его заблестели от злости. – Почему же ты не сказал, где она, когда я звонил? Я бы добрался туда за десять минут!
   – Правда, об этом я не подумал, – признался Дьюк.
   Ему и в самом деле в голову не пришло предупредить Питера. Узнав, что Кларе может грозить опасность, он просто, не раздумывая, кинулся на помощь.
   – Никогда я тебе этого не прощу! – крикнул Питер и, вцепившись в лацканы пиджака, яростно затряс Дьюка. – Если только с ней что-нибудь случилось, я тебя...
   В глазах Дьюка сверкнула молния. Ребром ладони он резко оттолкнул Каллена. Тот отлетел на несколько шагов, но, восстановив равновесие, снова приготовился драться.
   – Не валяй дурака, – бросил Дьюк. – Если Клара попала в беду, этим мы ей никак не поможем.
   Питер мгновение колебался, но в конце концов опустил руки.
   – Ты мне за это заплатишь, Гарри, – свирепо прорычал он.
   – Да-да, – нетерпеливо оборвал его Дьюк. – А пока мы ведем себя как мальчишки. Сядь и дай мне все рассказать.
   – Ты что, свихнулся? Я сейчас же побегу к Бельману и сверну ему шею, я...
   – Бельман умер, – спокойно заметил Дьюк, и Питер, уже подбежавший к двери, остановился:
   – Умер? Когда? Как?
   – Погляди. Узнаешь? – Дьюк протянул Питеру портсигар и серьгу.
   – Это вещи Клары. Где ты их взял?
   – Нашел под трупом Бельмана, когда тот валялся на спине с железякой в груди.
   На лице Каллена выступили крупные капли пота.
   – Больше никто их не видел? – хрипло спросил он.
   – Нет, – успокоил его Дьюк. – Нам повезло, что я засек их до прихода легавых. Они могли бы пришить Кларе убийство. От этого выродка Галлахана жди чего угодно.
   – Но где может быть Клара? – простонал Каллен. – Ты ведь не думаешь, что она... что она могла...
   – Конечно нет. Но, возможно, она помешала тому, кто это сделал. Паршивая история, старик. Тебе надо взять себя в руки. Я сейчас должен провернуть еще одно-два дела, а ты пока позвони Сэму и выясни, не вернулась ли Клара в Фэйрвью. Не думаю, чтоб это было так, но все-таки лучше проверить. И не отлучайся из дому – вдруг она еще приедет?
   – И ты воображаешь, что я буду сидеть взаперти, пока ты... А кстати, что за дела ты собираешься провернуть?
   – Я же тебе сказал: одно-два, это никак не связано с Кларой. Ею займешься ты сам.
   – Но какие у тебя дела? Послушай, Гарри, ты не должен ничего от меня скрывать!
   – Ты как будто забыл, что нас втравили в мокрое дело. И, сдается мне, так же хотят поступить с Кларой. Я займусь нами, ты – ею.
   И с этими словами Дьюк быстро вышел. Он, конечно, очень беспокоился за Клару, но чувствовал, что сначала надо прояснить тайну Пиндерс-Энд. Это ключ к загадке. Стоит его найти – и все раскроется само собой.
   Сидя за рулем, Гарри продолжал размышлять. В основе всего – Спейд. Спейд таинственный... никому не известный... Если удастся припереть к стене Корриса, может быть, Дьюк доберется и до его шефа... Но как отыскать Корриса? Разве что Келлс... да, Келлс, должно быть, немало знает о Коррисе...
   Дьюк свернул в узкую улочку и остановил машину у скобяной лавки. Миновав небольшой дворик, он постучал в дверь позади лавки и закурил сигару. Дверь скоро открыли, и на пороге возникла тощая фигура.
   – Привет, Элмер! Это я, Дьюк. Пришел по делу.
   – Не очень-то удачное время для визитов, – проворчал хозяин дома, но отошел в сторону, пропуская Гарри. – Ладно, уж коли пришли, входите.
   Дьюк последовал за щуплым человечком в кухню, примыкавшую к лавке. Жена Элмера – симпатичная молодая женщина лет двадцати пяти – быстро обернулась. В глазах ее мелькнула тревога, но при виде Дьюка испуг сразу сменился радостью.
   – Пришли поужинать с нами, мистер Дьюк? У меня уже все готово.
   – С удовольствием, – ответил Гарри, – но только нам придется поспешить – у меня к Элмеру срочное дело.
   Лицо жены лавочника заметно вытянулось.
   – Как, прямо сегодня?
   Хозяин дома уже достиг почтенного возраста, и Дьюк никак не мог взять в толк, зачем он понадобился такой хорошенькой молодой женщине, как Роза. Не то чтобы Гарри имел что-нибудь против Элмера, но такое положение вещей его шокировало.
   Мужчины уселись за уже накрытый стол.
   – Речь идет об очень выгодном заказе для вас, Элмер, – сказал Дьюк, – но его необходимо доставить сегодня же.
   – Все вы, бездельники, одинаковы, – проворчал Элмер, – и вечно являетесь говорить о делах в такое время, когда я собираюсь отдохнуть после тяжких трудов. Ну почему вы не пришли в середине дня?
   – Да так, подумал, что вам, наверное, не слишком хотелось бы показывать Галлахану, какого рода торговлю вы ведете, – насмешливо улыбнулся Дьюк.
   Стоявшая у плиты Роза обернулась и опасливо посмотрела на него.
   – Не волнуйтесь, – поспешил успокоить ее Дьюк, – ваш муж делает это не в первый и не в последний раз.
   – Поторопись, дорогая, я голоден, – буркнул Элмер.
   – Еще бы! Вы, мужчины, только о еде и думаете. – Роза поставила на стол аппетитное жаркое с картошкой, специями и маисовым соусом.
   Дьюк отбросил сигару.
   – Пахнет очень вкусно, – заметил он.
   Роза сняла фартук и уселась за стол, поочередно глядя то на мужа, то на Гарри.
   – Почему бы вам не ограничиться нормальной торговлей? – спросила она.
   – Не болтай глупостей, – сухо отозвался Элмер. – Где я иначе возьму такую уйму денег, чтобы оплачивать твои красивые платья? – И, повернувшись к Дьюку, он спросил: – Ну, так что вам нужно?
   – Три автомата, полдюжины ружей, несколько револьверов и, разумеется, патроны ко всему этому, – с полным ртом ответил Дьюк.
   Элмер, остолбенев от изумления, положил салфетку на стол:
   – Вы что, на войну собрались?
   – Что-то в этом роде, да. Но продолжайте жевать, или ваше жаркое остынет. Кроме того, я тороплюсь.
   – Но послушайте! Я не могу достать сразу все, что вы просите. Это же целый арсенал! – возопил торговец.
   – Скажите, Роза, – Дьюк одарил ее самой чарующей улыбкой, – у вас, случайно, не осталось того виски, которым вы потчевали меня в прошлый раз? Или этот чертов Элмер уже все вылакал?
   Роза вытащила из шкафа бутылку.
   – Налить ему или не стоит? – лукаво спросила она у мужа.
   – Давай-давай, – буркнул тот.
   – Я все спрашиваю себя, как вы ухитряетесь жить с этим старым филином, – заметил Дьюк, дружески похлопывая молодую женщину по руке. – Когда он вам надоест, непременно дайте мне знать.
   Элмер широко улыбнулся:
   – Лови его на слове, дорогая. Этот малый набит деньгами, так что дело выгодное.
   – Что ж, посмотрим, если я, паче чаяния, тебя разлюблю...
   И Роза улыбнулась супругу с такой нежностью, что Дьюк не мог в себя прийти от удивления.
   – Ладно-ладно. – Элмер, казалось, был на седьмом небе от счастья. – Знаете, Дьюк, я, может, и добуду для вас ружья, но с автоматами явно ничего не выгорит.
   – Да ну, приятель? Только на прошлой неделе вы приобрели у полиции три штуки. И не говорите, будто уже успели перепродать их!
   – До чего же здорово вы осведомлены, – удивился Элмер. – Но не могу же я отдать вам все три! Вы не единственный любитель этого дела!
   – Слушайте, дружище, давайте договоримся так: я беру все скопом и плачу хорошую цену, а на той неделе возвращаю вам ваши игрушки. Идет?
   – Конечно... на таких условиях это, пожалуй, сойдет. Но что вы собираетесь делать с такой кучей оружия?
   – Это уж мое дело! – отрезал Дьюк. – Ну, а теперь, Элмер, поторапливайтесь, нам пора.
   – А как же мое пищеварение? – захныкал, вставая, торговец. – Вы хоть представляете, во что вам обойдется эта сделка?
   – Даю вам тысячу и ни цента больше, – спокойно ответил Дьюк. – Патроны пойдут в придачу. Но если вы вздумаете нагреть меня на них, имейте в виду – я похищу вашу жену!
   – Ладно, по рукам! И куда надо доставить товар?
   – Вот что вы сделаете: загрузите машину и отправляйтесь в Пиндерс-Энд, это на окраине Фэйрвью. Знаете?
   – В Пиндерс-Энд? Это еще зачем?
   – Ну какое вам дело? Отвезите все это туда и спросите парня по фамилии Кейзи. Скажите ему, чтобы смотрел в оба и никого не пускал, кроме легавых. Усекли?
   – Сдается мне, вы ввязались в темную историю. – Элмер почесал затылок. – А что, если копы загребут арсенал? Они мигом же признают свои автоматы, и мне придется расхлебывать эту кашу.
   – Не волнуйтесь, Кейзи сумеет устроить так, чтобы никто ничего не нашел. Это парень что надо.
   – Что ж, я не прочь оказать вам услугу, но, боюсь, зря это делаю.
   – Браво! Завтра утром получите чек.
   – Если вы не против, я бы предпочел наличные. Терпеть не могу чеков!
   – Как хотите. А теперь мне надо бежать. Принимайтесь за работу немедленно. Это очень срочно!
   – Минуточку... Помогите хоть загрузить в машину ящики с патронами, я ведь уже не молод...
   – Роза вам поможет, – отозвался Дьюк, хлопая его по плечу.
   Он вернулся в дом, залпом осушил еще одну порцию виски и, попрощавшись с Розой, пообещал, что скоро снова наведается в гости.
   Добравшись до машины, Гарри заметил у ворот неясную тень и инстинктивно потянулся за револьвером, но тут же при свете фонаря разглядел полицейскую форму.
   – Это вы, Дьюк? – осведомился Галлахан, выходя из укрытия.
   – Мистер Дьюк, если вы не возражаете.
   – Что вы здесь делали?
   – Навещал крошку Розу.
   – Гм...
   – Вы с ней незнакомы? Очаровательная молодая женщина и – подумать только! – замужем за каким-то старым хрычом! Время от времени я к ней заглядываю... кто знает... а вдруг?..
   – Вы не знаете, где Каллен? – Галлахан нервно потер подбородок.
   – Откуда же? Может, дома, а может, болтается где-то с какой-нибудь девицей. Молодежи редко сидится на месте.
   – Я много думал насчет Тимсона, – продолжал Галлахан. – В этой истории есть что-то подозрительное...
   – У каждого свои заботы, – отозвался Дьюк. – А Тимсон, должно быть, просто дурью маялся... По-моему, парень, который способен перерезать себе глотку, не стоит того, чтобы по его милости портить печень. Забудьте о нем.
   – А Бельман – не из числа ваших друзей?
   «Так-так, кажется, Галлахан уже в курсе», – подумал Гарри.
   – Ошибаетесь, – сказал он вслух, – я никогда не якшаюсь с ему подобными.
   – А вы сегодня вечером, случайно, не были в «Пери»?
   – Да, заходил на минутку перекинуться парой слов с Келлсом.
   – И вы не видели Бельмана?
   – Нет, вечером не видел.
   Подумав, что мог по небрежности оставить отпечатки пальцев на письменном столе хозяина «Пери», Гарри ощутил смутное беспокойство.
   – Вы в этом вполне уверены?
   – Куда вы клоните? Если вам есть что сказать – говорите толком, а нет – так помалкивайте. Бельман что-нибудь натворил?
   – Он умер.
   – Бельман? Его убили?
   – Нет, кажется, покончил с собой. – Галлахан сплюнул в ручей. – Два таких случая за день – это уже что-то вроде эпидемии.
   – Так-так... вот не ожидал от Бельмана!
   Галлахан повернулся, чтобы уйти.
   – Я тоже, и тем не менее это так...
   Дьюк проводил его взглядом и завел мотор.
   Теперь надо отыскать Клару. По дороге он мучительно соображал, с чего начать. Может, Келлс сумеет помочь?

Глава 19

   Лорелли бесшумно отворила дверь и заглянула в гостиную. Джо, стоя у потухшего камина, пытался забинтовать руку. Услышав за спиной шорох, он вздрогнул, уронил бинт и потянулся за револьвером.
   – Что на тебя нашло? – тихо спросила Лорелли. – Мандражируешь?
   Джо сунул оружие в карман и подобрал бинт.
   – Замотай-ка меня лучше сама, – попросил он.
   – Пол еще не возвращался? И что у тебя с рукой? – спросила Лорелли, принимаясь за дело.
   Джо отпрянул:
   – Осторожно! Кровь только-только остановилась.
   Девушка заметила, что руки у него дрожат, а бледное лицо залито потом.
   – Сядь, – сказала она. – Так что случилось?
   Парень, закусив губу, тяжело осел на диван. Лорелли поняла, что он вот-вот потеряет сознание.
   – Держись, я поищу тебе что-нибудь выпить.
   Вернувшись из кухни, ей пришлось поднять ему голову и влить в рот коньяк. Постепенно щеки Джо утрачивали мертвенную бледность.
   – Уж очень много крови вытекло, – объяснил он, утирая со лба пот.
   – Ничего, отдохни немножко... Ну, теперь тебе лучше?
   – Порядок, – буркнул он. – У них там ружья.
   – Где? В Пиндерс-Энд?
   – Да. Этот скот Кейзи заметил меня, когда я входил в дом. Мне еще повезло, что убрался живым.
   – Думаешь, он в курсе?
   – Похоже на то. – Юнец пощупал раненое запястье. – А у тебя что-нибудь получилось? Видела Бельмана?
   – Бельман отправился на тот свет.
   Некоторое время Джо молча разглядывал свои ноги.
   – Нашла план? – спросил он наконец.
   – Ты что, не слыхал? Говорю тебе: Бельман помер.
   Джо пожал плечами:
   – Плевать!
   Но его тут же поразила крайне неприятная мысль.
   – Уж не хочешь ли ты сказать, что план прибрали те, другие?
   – Очень может быть. А то зачем бы его прикончили? А меня там застукал Дьюк.
   – Еще не легче! – Джо резко отодвинулся от нее. – Значит, ты все отправила псу под хвост?
   – Не валяй дурака! Это вовсе не моя вина, как не твоя – что Кейзи оказался вооружен. Просто нам зверски не везет.
   – Кто ухлопал Бельмана? Спейд?
   – Не знаю. Когда я пришла, он уже откинул копыта. Попался-таки.
   – И что же нам теперь делать? – в ярости зарычал Джо. – Мы только топчемся на месте, как идиоты!
   Лорелли вскочила:
   – Не нравится – можешь все бросить!
   – Заткнись!
   Ненадолго наступило молчание. Потом Лорелли снова заговорила:
   – Мне бы хотелось договориться с Гарри Дьюком. Мы с ним только что обсуждали этот вопрос. Он довольно много знает и наверняка всех обскачет. Я бы скорее поставила на него, чем на Спейда.
   – Ах, значит, ты говорила об этом с Дьюком? – Голос Джо перешел в угрожающее шипение.
   – Он сам начал этот разговор, – поспешно стала оправдываться Лорелли, испуганная зловещим огнем в глазах компаньона. – Но я подумала, что в наших же интересах – присоединиться к нему.
   – Если бы только об этом узнал Пол... – Глаза Джо снова злобно сверкнули.
   – Уж не собираешься ли ты ему все выложить?
   – Нет... какого черта?.. Так Гарри Дьюк тоже участвует в игре?..
   Джо нервно забегал по комнате.
   Лорелли, не сводя с него глаз, присела на диван. Она уже начинала жалеть, что заговорила о Дьюке.
   – Сначала Бельман, потом Спейд, а за ними – Шульц и мы с тобой... И вот теперь еще Дьюк, – вполголоса перечислял Джо. – Добавим сюда Тимсона, Келлса... и, вероятно, Кейзи... Этак получается, что решительно все все знают.
   – Вовсе нет, – возразила Лорелли, – у каждого из них какие-то подозрения, и ни один не бьет наверняка. Впрочем, мы и сами не в лучшем положении.
   – Главное – выяснить, в самом деле существует какое-то сокровище или нет, – проговорил Джо. – Если не считать нескольких слов из разговора Шульца со Спейдом, мы ничего не знаем.
   – Надо бы заставить Шульца говорить, – предложила Лорелли.
   – Да, это вариант, и я вроде бы на это вполне гожусь, – задумчиво пробормотал Джо. – Не знаешь, где он?
   – За весь день ни разу не появлялся, а сейчас уже одиннадцать.
   Джо плюхнулся в кресло. Он чувствовал себя совершенно разбитым, да еще страшно болела голова.
   – Сегодня я не в состоянии иметь с ним дело, – признался он, потрогав раненую руку. – Просто так он не расколется... Очевидно, придется его ухлопать, – заключил Джо, зевая.
   – Ах нет! Только без этого! – воскликнула Лорелли и тут же вспомнила, что для Джо это уже не первый опыт такого рода.
   – А иначе нам ничего не светит, – продолжал парень, небрежно опираясь на локоть. – Ну, а потом настанет очередь Спейда... Кстати, где его можно найти?
   – Не знаю.
   – Вот и еще одно дело, которым мне надо будет заняться. А пока пойду-ка я посплю – жутко болит рука.
   – А что ты скажешь Шульцу, когда он увидит бинт?
   – Он заметит его только завтра, а тогда это будет уже не важно... Да, насчет Дьюка: хочу тебя предупредить, что мы отлично обойдемся без него.
   И парень, не ожидая ответа, вышел.
   Оставшись одна, Лорелли погрузилась в размышления. Джо пугал ее почти так же, как Шульц. Узнай он, что она все разболтала Дьюку, уж конечно без колебаний убьет. Зато Дьюк внушал ей доверие. Лорелли не сомневалась, что у него больше шансов добиться успеха, чем у всех прочих. Вывод: пока ублажать всячески Джо, а потом переметнуться к Дьюку. Но главное – никакой бойни! Если Джо начнет настаивать на своих кровожадных планах, лучше отколоться от него сразу.
   Каминные часы пробили полдвенадцатого. Лорелли сказала себе, что дольше ждать Шульца нет смысла. Он может вернуться когда угодно... Но едва она собралась уйти к себе, у дома остановилась машина, и почти тут же в замке скрипнул ключ. Лорелли поспешно откинулась на подушки и успела закурить, прежде чем Шульц вошел в гостиную. Он двигался уверенным шагом, а в глазах-плошках появился какой-то особенный блеск.
   – Ты ждала меня, моя голубка? – Он подошел к буфету и налил себе виски.
   – Я полдня провалялась в постели и совсем не хочу спать. Как ты поздно сегодня!
   – Это ты пила коньяк? – Шульц недоверчиво указал на бутылку, которую Лорелли забыла убрать на место.
   – Я так обалдела от скуки, что искала хоть какой-нибудь способ развлечься.
   – Будь осторожна, моя красавица, коньяк – очень опасная штука.
   Шульц сел в кресло поближе к Лорелли и устало потянулся:
   – Уф! Что за денек! И подумать только – все это время твое очаровательное тельце нежилось в кроватке!
   Он единым духом отхлебнул полбокала. Внимательно наблюдавшая за ним Лорелли вздрогнула – на правой манжете рубашки и на локте виднелись пятна крови.
   – Ага, вот теперь куда лучше, – пробормотал через некоторое время Шульц, ставя на столик пустой бокал. – Этого-то мне и не хватало... А где Джо?
   – Джо? – Лорелли машинально повторила имя, будто слышала его в первый раз. – Джо? Ах да, он пошел спать.
   Шульц направился к двери:
   – Он мне нужен.
   – У парня страшно болит голова, – поспешила сказать Лорелли. – Может, я сумею помочь тебе вместо него?
   Шульц резко обернулся:
   – Вот это мило! Моя голубка вдруг сама предлагает свои услуги! – И, распахнув дверь, он крикнул: – Джо!
   Но ему пришлось долго ждать, пока сверху послышался голос шофера:
   – Да? В чем дело?
   – Спускайся, я жду!
   Шульц вернулся в комнату и сел так, чтобы видеть одновременно и Джо, и Лорелли.
   – Так у бедняжки Джо мигрень? Я частенько спрашиваю себя, не напрасно ли оставляю вас дома вдвоем... Вы оба так молоды...
   – Не говори глупостей, я тебе уже объясняла, что Джо просто мальчишка.
   – Да, знаю... было бы забавно, если бы вы вздумали предать меня... К счастью, я умею защищаться, правда?
   Лорелли повернулась к нему спиной:
   – Ох, оставь! Ты просто ревнуешь, вот и все.
   – Может, и так, может, я немного староват для тебя... но признайся: я ведь всегда был с тобой очень мил.
   – К чему ты клонишь? Я хочу спать!
   – Нет-нет, – возразил Шульц, – вы нужны мне оба – и ты, и Джо.
   – Прямо сейчас?
   – Да, и по очень важному делу.
   Дверь распахнулась, и на пороге появился Джо.
   – Подойди сюда!
   Правая рука Шульца, скрытая платком, лежала на животе. Джо взглянул сначала на платок, потом в лицо Шульцу и стиснул зубы.
   – Вы меня звали? – проворчал он.
   – Что у тебя с рукой? Лорелли говорила про головную боль, а о руке даже не заикнулась.
   – О, это так, чепуха. Просто порезался.
   – Тем лучше! Надеюсь, ты все-таки сможешь вести машину?
   – Когда? Сегодня?
   – Разумеется, и даже немедленно!
   – Машину поведу я, – сказала Лорелли. – Джо страдает больше, чем хочет показать.
   Шульц смерил ее ледяным взглядом:
   – Решительно, тебе все известно. Это ты его бинтовала?
   – Черт возьми! Не могла же я оставить его без помощи!
   Левой рукой Шульц сунул платок в карман. В правой оказался револьвер. Лорелли и Джо застыли, словно каменные изваяния.
   – Что это... – начала Лорелли.
   Шульц навел дуло сначала на нее, потом на Джо.
   – Обычная предусмотрительность, – пояснил он с гримасой, мало похожей на улыбку. – Я умею всегда быть начеку и предупреждал вас обоих, что не стоит и пытаться вести со мной двойную игру.
   – Что это значит? – сердито спросил Джо, но не осмелился сдвинуться с места, ибо выражение лица Шульца не предвещало ничего хорошего.
   Толстяк встал:
   – Не твое дело! Мы едем на прогулку. Лорелли поведет машину, а ты сядешь рядом с ней. Я же устроюсь сзади и, чтобы не слишком страдать от одиночества, прихвачу с собой пушку.
   – Как хочешь! – Лорелли пожала плечами. – Ты позволишь мне сходить за пальто?
   – Не нужно, на улице тепло. Ни тебе не понадобится пальто, ни Джо – шляпа. Поедете как есть. Ну, поторапливайтесь!
   Лорелли охватила паника.
   – Но что ты хочешь со мной сделать?
   – Если ты сейчас же не пойдешь к машине, придется прострелить тебе лапку, и Джо вынужден будет тащить тебя на руках, – ласково заметил Шульц.
   У девушки подогнулись колени, и она уцепилась за руку Джо. Тот побледнел и пошатнулся. Это не укрылось от Шульца.
   – Что-то не похоже на простой порез, Джо. Надо мне будет поглядеть, в чем дело.
   Все трое вышли и направились к машине. На секунду Лорелли пришло в голову попытаться сбежать, но она вовремя вспомнила, что Шульц стреляет метко и быстро, а сейчас он явно не в настроении шутить.
   – Что делать? – шепнула она Джо, усаживаясь в машину.
   – Не рыпаться, надо переждать.
   Шульц стукнул парня по щеке рукоятью револьвера:
   – Шептаться запрещено, это верх невоспитанности!
   Джо согнулся пополам, обхватив голову руками. Он задыхался от ярости, и судорожное дыхание со свистом вырывалось из пересохших губ.
   Лорелли сразу охватило предчувствие, что Шульц хочет убить их обоих. Она откинулась на сиденье и зажала рот, сдерживая крик ужаса.
   – Ну-ну, моя голубка, успокойся, или я рассержусь, – проговорил Шульц, и дуло револьвера уткнулось ей в затылок.
   Дрожащей рукой девушке удалось включить контакт и выжать газ.
   – Куда мы едем? – спросила она.
   – В контору, и побыстрее! – прорычал Шульц.
   Для Лорелли эта поездка по темным улицам превратилась в какой-то кошмар. Судорожно вцепившись в руль и неподвижно глядя на мерцающий свет фонарей, она мечтала теперь только об одном – до бесконечности продлить это жутковатое путешествие: ведь пока они едут, ничего дурного не случится. Но очень скоро опять раздался угрожающий голос Шульца:
   – Стоп! Не видишь разве, что мы уже приехали?
   Как только машина остановилась, Шульц первым выскочил на тротуар:
   – А ну, выходите один за другим!
   Под угрозой револьвера оба повиновались. Джо очень страдал от боли в запястье – рука уже начала опухать и сильно мешала двигаться. Он не боялся Шульца, но мучительно раздумывал, как выйти из трудного положения с одной рукой.
   – Хоп! Лови и открывай, – приказал Шульц, бросая к ногам шофера ключ.
   Джо отпер дверь в один из игорных залов, включил свет и пошел вперед. Лорелли последовала за ним и остановилась рядом.
   – Пройдите через зал и спускайтесь по лестнице, – прорычал Шульц. – Но не забудьте, что я иду следом!
   Добравшись до последней ступеньки, они оказались в темном, сыром погребе, пропахшем пивом и виски. У стены стояли огромные бочки. Шульц указал рукой на крышку люка:
   – Открывай, Джо!
   Джо нагнулся, ухватил железное кольцо и попытался поднять крышку, но она оказалась слишком тяжелой, и Лорелли пришлось помогать. В открывшемся отверстии люка смутно виднелись очертания едва освещенного сводчатого подземелья.
   – Ну? Чего вы ждете? Спускайтесь! – Губы Шульца скривила недобрая усмешка. – А теперь, ягнятки мои, предупреждаю: хотите упрямиться – валяйте! Сейчас самое время – здесь ни одна душа не услышит выстрелов!..
   – Но, Пол, ты сошел с ума! – воскликнула Лорелли. – Что я такого сделала? Почему ты хочешь запереть меня тут?
   – Ты недолго здесь просидишь, – ответил Шульц. – Просто в ближайшее время я буду слишком занят и хочу точно знать, где тебя найти, если понадобишься. Здесь тебе будет совсем не плохо и даже не одиноко. Так что давай – вперед, хоп!
   Лорелли, поняв, что сейчас он спустит курок, быстро уселась на край люка, свесила ноги и прыгнула в пустоту.
   – Твоя очередь, Джо!
   Тот еще колебался. Он уже давно пытался улучить удобный момент, но под дулом револьвера признал, что ничего не поделаешь, и, пожав плечами, решительно скользнул в люк.
   И Лорелли, и Джо содрогнулись, увидев, что Шульц приближается, собираясь захлопнуть крышку. Но неожиданно за их спиной раздался приглушенный возглас. Какая-то тень метнулась прочь и забилась в угол подземелья. Лорелли взвыла от страха и вцепилась в руку Джо.
   – Вам нечего бояться, – крикнул сверху Шульц. – Погодите, сейчас я вас представлю: дама там, в углу, это мисс Клара Рассел – бывший репортер и редактор «Кларион». У вас будет прорва времени познакомиться поближе.
   И Шульц, насмешливо хихикнув, захлопнул ногой крышку люка.

Глава 20

   Гарри Дьюк остановил машину у «Пери» и оглядел темный фасад здания. Уже пробило час ночи. У закрытого входа дежурили двое полицейских.
   Один из них недоверчиво уставился на Дьюка:
   – Что вам здесь надо?
   – Как? Уже закрыто? – притворно удивился Гарри. – А я-то хотел пропустить стаканчик!
   – Так зайдите на минутку, – предложил полицейский. – Вдруг сержант будет рад вас видеть? Ну, вперед!
   Гарри последовал за ним:
   – С удовольствием. Если это О'Мелли, я просто уверен, что он сделает все возможное и раздобудет для меня выпивку.
   Полицейский обернулся и изучающе посмотрел на него:
   – Кажется, я вас где-то видел.
   – Меня зовут Гарри Дьюк.
   – О, извините, мистер Дьюк, я вас не признал! Еще бы сержант вам не обрадовался!
   В дверях они столкнулись с Флемингом. При виде Дьюка тот прочистил горло, видимо стараясь придать себе решимости.
   – Прошу прощения, мистер Дьюк, но, может, вы не откажетесь сказать, что думаете о Баттерфлай-II в завтрашней третьей скачке? Сержант говорил, что с вашей помощью ему крупно повезло, а мне бы так хотелось подзаработать к концу недели!
   – Неплоха, неплоха... в конюшне ни одна лошадь не выглядит лучше: одна беда – как выйдет из стойла, едва держится на ногах, – добродушно заметил Дьюк, направляясь прямиком в кабинет Бельмана, где О'Мелли мрачно слонялся из угла в угол, без зазрения совести уничтожая сигарный запас покойного хозяина клуба.
   – Привет, – поздоровался Дьюк, – мне сказали, что вы здесь.
   – Послушайте, – буркнул О'Мелли, заливаясь краской, – что это за история с номером машины, который вы у меня спрашивали по телефону?
   – Ерунда. Просто мне понравилась девочка, и я подумал, что за все мои услуги вы могли бы выяснить для меня такой пустяк. Но что я узнаю? Вы, кажется, думаете, что Баттерфлай-II выиграет завтрашние скачки?
   – А почему бы и нет? – с тревогой спросил О'Мелли.
   – Не стоит вам играть в эту игру, старина, вы ничего в ней не смыслите. Оставьте в покое свою Баттерфлай, у нее ни за что не хватит дыхалки. Поставьте лучше на Готтентота. Это верняк.
   О'Мелли вытаращил глаза:
   – А ведь и правда! Вовремя же вы пришли! Я едва не поставил недельный заработок на Баттерфлай!
   – В другой раз сначала спросите у меня совета. Знаете же – я никогда вам не отказываю. К тому же с полицией всегда надо ладить. Так ведь?
   – Значит, по-вашему, можно смело ставить на Готтентота?
   – Разумеется. Если хотите – могу сам поставить за вас. Сколько? Тысчонку?
   – Нет, это слишком много.
   – Ладно, я все-таки поставлю.
   Наступило недолгое молчание. Наконец О'Мелли, глядя куда-то в пустоту, пробормотал чуть слышно, но все же так, чтобы Дьюк его услыхал:
   – Вот будет номер, если он не выиграет! Я вылечу в трубу...
   – Ну, уж это мои трудности, – ответил Дьюк, – только зря вы беспокоитесь – Готтентот нас не подведет.
   Физиономия О'Мелли расцвела. Некоторое время он переваривал приятное известие, потом спросил:
   – Вы здесь часто бываете, правда, мистер Дьюк?
   – Что вы имеете в виду? В этой комнате?
   – Вот именно. Я нашел на столе ваши отпечатки. Их легко узнать по небольшому шраму на указательном пальце...
   Дьюк на мгновение замер, но не проронил ни слова.
   – ...Да только раз док заявил, что это самоубийство, – добавил сержант, – я решил не осложнять дело. Так что отпечатки я стер.
   Дьюк почувствовал, что опять может дышать свободно.
   – А Галлахан знает? – спросил он.
   – Я передаю ему только то, что считаю нужным, – проворчал О'Мелли, – и рад, что смог оказать вам услугу.
   – Спасибо! – Дьюк мысленно поздравил себя с тем, что всегда подсказывал О'Мелли, на какую лошадь ставить. – Но я пришел повидаться с Келлсом. Он тут?
   – Нет, отправился ночевать в турецкие бани.
   – Тогда я накрою его там. Как вы думаете, эту лавку будут продавать?
   – Не знаю. Но сам бы покупать не стал. Мне больше по нутру там, где можно спокойно плюнуть на пол.
   – Все дело в цене, – улыбнулся Дьюк. – Спокойной ночи, старина. А насчет завтрашнего – положитесь на меня и подумайте, как пристроить выигрыш.
   Внизу, у лестницы, его с нетерпением дожидались Стоун и Флеминг.
   – Так как насчет Баттерфлай-II? – хором спросили они.
   – Можете прозакладывать штаны на Готтентота – считайте, он уже пришел, – ответил Дьюк, подумав, что было бы совсем не вредно заручиться поддержкой всего полицейского управления.
   Из клуба Дьюк отправился в турецкие бани. Служители-негры встретили его радостными возгласами:
   – Давненько мы вас не видали, мистер Дьюк!
   – Да, за последние дни у меня не было ни одной свободной минуты, чтобы набраться. А мистер Келлс тут не появлялся?
   – О да, мистер Келлс тут, сэр. Он сейчас в парном зале.
   – Я пойду туда же... Народу много?
   – Вы с мистером Келлсом – единственные клиенты за весь вечер, сэр.
   – Сейчас уже поздно... Пожалуй, я тут и переночую. Вы не против?
   – Как прикажете, босс. Не угодно ли заказать на утро завтрак, сэр?
   – Да. Велите приготовить хороший бифштекс с кровью, да пораньше. У меня завтра довольно напряженный день.
   Раздеваясь, Дьюк думал о Кларе. Где она сейчас? Может быть, спокойно спит в собственной постели или сидит в кабинете «Кларион» и готовит сенсационный репортаж о самоубийстве Бельмана?.. Но с тем же успехом Клара могла испугаться и убежать... если только ее не похитили... Коли ее нет в Бентонвиле, остается лишь ждать, пока распространится весть о самоубийстве Бельмана. Если же ее похитили, надо выяснить, кто это мог сделать... убийца, вероятно... Да жива ли она? А вдруг... От такого предположения Дьюк вздрогнул. Он обмотал вокруг пояса полотенце, закурил сигару и, миновав коридор, оказался в парилке. Келлс дремал, развалившись в шезлонге. Гарри сел рядом, нагнулся к самому уху приятеля и рявкнул:
   – Караул! Горим!
   Келлс приоткрыл сонный глаз, узнал Дьюка и хотел было снова погрузиться в блаженную дремоту, но Гарри начал его тормошить:
   – Эй, проснись же! Мне надо с тобой поговорить!
   Келлс окончательно открыл глаза.
   – У тебя, случайно, нет с собой сигары? – спросил он.
   – Ты что, принимаешь меня за кенгуру? – Дьюк указал на свой гладкий живот. – Но я все-таки попытаюсь тебе помочь.
   Он нажал кнопку звонка.
   – Заодно можешь заказать и виски, – заметил Келлс. – Ты знаешь, что случилось с Бельманом?
   Дьюк снова опустился в шезлонг:
   – Как раз об этом я и хотел поговорить с тобой.
   – Так я и думал.
   Негр выслушал заказ и бесшумно исчез.
   – Ну, – проворчал Дьюк, неподвижно глядя на кончик сигары, – так кто же убил Бельмана?
   – Он покончил с собой. Так сказал сам шеф полиции...
   – Знаю. Но, между нами говоря, кто все-таки?
   – Может, цыпочка, а может, и ты...
   – Какая цыпочка?
   – Сам прекрасно знаешь – та, что вылупилась из яйца.
   – Да ну? Но нет, это не она. Послушай, я буду с тобой откровенен: я вошел в кабинет Бельмана и обнаружил его на полу. Девочка тоже была там.
   – Ну, значит, это все-таки она, – равнодушно сказал Келлс.
   Вернулся с подносом негр. Келлс приказал ему налить двойную порцию шотландского виски и оставить бутылку. Потом с наслаждением раскурил сигару.
   – А что теперь будет с тобой? – спросил Дьюк, когда официант оставил их вдвоем.
   – О, у меня все в порядке. Я всегда найду чем заняться. Скорее всего, барак перекупит Коррис.
   – Коррис? С чего ты взял?
   – Ручаться не стану, это только предположение.
   – А Пиндерс-Энд и впрямь купил Бельман? – небрежно задал вопрос Дьюк.
   Келлс метнул на него изучающий взгляд, немного поколебался, но в конце концов утвердительно кивнул.
   – Тебе много известно об этом деле?
   – Да, довольно-таки, – уклончиво ответил Келлс.
   Дьюк снова наполнил бокал:
   – Ладно! С тобой я буду играть в открытую. Знаешь, не тебя одного интересует Пиндерс-Энд...
   – Я вовсе не говорил, что интересуюсь им, – осторожно заметил Келлс. – Но все-таки кто еще?
   Дьюк поудобнее вытянул свои длинные ноги:
   – Я... а еще – Спейд.
   – Ах вот как?
   – Кстати, что ты думаешь о Спейде?
   – Прелюбопытный тип, – признался Келлс. – Я уже давно пытаюсь вычислить, кто бы это мог быть, но все без толку. Похоже, его никто не видел... кроме Корриса...
   – Знаю, знаю. Но расскажи мне все, что знаешь о Пиндерс-Энд. Хочешь, можем действовать сообща, а нет – так дерзай сам, я не против.
   – Передай-ка мне бутылку, если еще не все выкачал, – улыбнулся Келлс.
   Дьюк молча выполнил просьбу. Он понимал, что Келлсу надо поразмыслить и сейчас не стоит его подталкивать. Долгое время оба курили в полной тишине.
   – Шульц тоже участвует в игре, – наконец небрежно проронил Гарри.
   – Ну да? – Келлс так удивился, что расплескал виски.
   – Я в этом уверен.
   – Ба! Шульц – не такая уж серьезная помеха... – Келлс, казалось, хотел прежде всего убедить самого себя. – Так что нечего особенно дергаться.
   – Я тоже так думаю. Да вот только он работает на Спейда...
   Дьюк с удовольствием потянулся. Можно было подумать, его сейчас больше всего занимает блаженное тепло, проникающее в каждую пору.
   – Стало быть, если мы с тобой...
   – Вот именно: получится небольшое спортивное состязание между нами двумя, с одной стороны, и Шульцем и Спейдом – с другой... Но у нас еще есть Кейзи... Знаешь его?
   – Нет.
   – Кейзи живет в самой большой развалюхе Пиндерс-Энд. У него три автомата и куча всякого другого более или менее смертоносного оружия, которое я ему раздобыл, приказав никого не пускать, кроме меня, разумеется...
   – Ловко разыграно, – одобрил действия приятеля Келлс. – Короче, Пиндерс у тебя в кармане...
   – Я еще не все сказал. За нас также Питер Каллен, вся редакция «Кларион», а заодно, очень может быть, и курочка, вылупившаяся из яйца, вместе со своим приятелем Джо. Оба они только и мечтают подложить свинью Шульцу. Зато на противной стороне – Коррис, Шульц и, конечно, Спейд. По-моему, расклад неплохой. А, дружище?
   – Да, недурно, очень недурно, – признал Келлс, болтая босыми ногами.
   – Тебя, естественно, интересует дележка, – продолжал Дьюк, – но тут можешь быть спок – на всех хватит.
   – Там должно быть пять сотен кусков, – помолчав, мечтательно заметил Келлс.
   – Хороший куш!
   – По крайней мере, так уверял Бельман. Ты помнишь Фрэнка Ноакса?
   – Это который грабил банки?
   – Угу. Лет двенадцать назад, перед тем как его сцапали федералы, Ноакс жил в доме Кейзи. Бельман узнал, что там он и припрятал всю добычу, а по расчетам полиции, это примерно пятьсот тысяч долларов.
   Дьюк ненадолго погрузился в размышления.
   – Так вот в чем тайна Пиндерс-Энд! – наконец сказал он. – Это смахивает на детективный роман. Но как Бельман пронюхал о существовании клада?
   – Парень из банды Ноакса (то ли Дифи, то ли что-то в этом роде) рассказал ему всю историю, надеясь на помощь. У Дифи был план тайника, но он пуще смерти боялся показываться в Пиндерс-Энд. Бельман отделался от парня, и, по-моему, это была настоящая подлость – тот ведь вполне заслуживал своей доли... Но тут уж ничего не попишешь.
   – Да, у Бельмана была прелестная натура. – Дьюк задумчиво покусывал губы. – И после этого он отправил Тимсона покупать Пиндерс-Энд?
   – Вот именно. Да только убийца Тимсона прикарманил купчую, и Бельман остался с носом. При этом он не осмеливался пищать, боясь привлечь внимание Спейда. А тот и так все знает.
   – Думаешь, Тимсона зарезал Спейд?
   – Или он сам, или кто-то из его банды.
   – Так купчая должна быть у Спейда?
   – Скорее всего.
   – В любом случае без документа он не может сунуть нос в Пиндерс-Энд, – сказал Дьюк, – а покажет бумагу – мы тут же спросим, откуда он ее взял. Стало быть, пока Спейд приперт к стенке, и у него нет другого выхода, кроме как попытаться вышибить дверь. А уж там мы подготовим такую встречу, что небу жарко станет.
   Келлс осторожно погладил распаренные ступни.
   – В первую очередь нам надо завтра же отправиться в Пиндерс-Энд и перерыть там все сверху донизу. А как только мы найдем клад – милости просим, Спейд может прийти в гости.
   – Так ты согласен?
   – Еще бы! Тут дело верное.
   – Ты говорил о плане тайника. Где он?
   – Наверное у того, кто прикончил Бельмана. Но теперь это уже не имеет значения.
   – Клад может быть спрятан не в доме Кейзи, а, например, в саду...
   – И что с того? У нас куча времени. За полмиллиона я согласен попотеть.
   – О'кей!
   Дьюк поправил полотенце, встал и прошел через весь зал туда, где стоял телефон. Прижав трубку к уху, он набрал номер Клары. Гудки... гудки... никто не отвечает, а часы на стене уже показывают два...
   – Что там еще? – сонно пробурчал Келлс. – Неужели ты не можешь ни минуты посидеть спокойно?
   – Спи, – сухо ответил Дьюк, – завтра тебе придется-таки вкалывать!
   Келлс, что-то пробормотав, тут же уснул, а Дьюк набрал номер Питера. Не получив ответа, он яростно швырнул трубку.
   Задыхаясь от жары, Гарри накинул халат и перебрался в соседнюю комнату. Холодный душ вернул ему бодрость, и мгновение спустя Дьюк лежал на кушетке. Тело его расслабилось, мысли прояснились – теперь можно было спокойно поразмыслить о тайне Пиндерс-Энд. Многое уже начало вырисовываться: например, как оказались на каминной доске инициалы Ф.Н. и зачем кто-то обшаривал чердак домика Кейзи... Полмиллиона долларов – целое состояние... Как он его использует, когда найдет? Клад стоил жизни двоим, и это, вероятно, еще не все... Уже засыпая, Дьюк подумал, что ему бы не хотелось оказаться в числе следующих жертв...

Глава 21

   Тода Корриса разбудил телефонный звонок. Он вскочил с постели, сонно жмуря глаза. Снимая трубку, Коррис взглянул на часы: черт возьми! Половина четвертого!
   – Алло! Кто это? – проворчал он.
   – Ты, Коррис?
   Звук этого голоса окончательно разбудил Тода.
   – Да, мистер Спейд.
   – Ты виделся с Галлаханом?
   – Да. Все нормально. Я передал деньги. Он согласен. – Наступило молчание. Решив, что разговор прервали, Коррис снова заговорил: – Алло, вы меня слышите, мистер Спейд?
   – Никаких имен по телефону! – резко оборвал его тот. – А теперь слушай внимательно: пора действовать!
   – Хорошо, мистер Сп... Завтра же с утра...
   – Я велел тебе слушать! Собери своих ребят. Шестерых хватит. Мы займем дом Кейзи. Раздашь всем оружие и патроны. У Кейзи только револьвер, который дал ему Дьюк. Не думаю, чтобы он мог оказать серьезное сопротивление. Как только приедете на место – переройте весь дом с крыши до подвала. Понятно?
   – Да, сэр. Вы будете с нами?
   – Возможно. Пока не знаю, там видно будет.
   – Вы больше не видели Шульца? – решился спросить Коррис.
   – Нет.
   – А что вы о нем думаете?
   – Шульц пытается нас обскакать, это точно. Я как раз собираюсь заглянуть к нему сейчас.
   – Может быть, мне пойти с вами?
   – Ни к чему, я займусь им сам. Но куда подевались его подружка и шофер?
   – Сегодня я их не видел.
   – Оба как в воду канули. Похоже, Шульц задумал от нас улизнуть. План наверняка у него.
   – Точно. Жаль, что я не занялся Бельманом сам. Но я думал, Шульцу вполне можно доверять...
   – Доверять нельзя никому, – назидательно заметил Спейд. – Обмозгуй хорошенько, как действовать завтра. А если ты мне понадобишься, я позвоню.
   Услышав отбой, Коррис снова улегся и закрыл глаза. Ему надо было уложить все в голове. Значит, Спейд решил разделаться с Шульцем... Жаль, что он, Коррис, не участвует в этом деле... наверняка зрелище получится презабавное... На мгновение у Корриса мелькнула мысль позвонить Шульцу – пусть-ка попотеет от страха... Он сейчас ни дать ни взять обезьяна, запустившая лапу в кувшин с орехами – ни за что не выпустит Пиндерс-Энд, пока не отыщет клад.
   Но, поразмыслив, Коррис отказался от этого плана: завтра у него слишком много дел. Лучше уж поспать оставшиеся несколько часов. Во сне он видел, как Шульц стоит на коленях у кровати и его губы растянуты в обычной улыбке. Но, приглядевшись, Коррис заметил, что у толстяка от уха до уха перерезано горло.
   Это видение нисколько не нарушило его сон, пожалуй, скорее наоборот.

Глава 22

   Вернувшись домой, Шульц поставил машину в гараж. Какое-то время он молча созерцал пустынную темную улицу, потом вошел в дом.
   Не зажигая света, он поднялся к себе в комнату, Тишина, царившая в доме, показалась ему гнетущей. Напрасно он не взял с собой Лорелли... а впрочем – нет. Раз он не может больше ей доверять, лучше покончить разом... Да и слишком он стар, чтобы возиться с такой девчонкой.
   У себя Шульц включил свет: все на месте. Дверь в комнату Лорелли оказалась приоткрытой, и Шульцу вдруг показалось, что сейчас он услышит насмешливый голосок: «Это ты, Маэстро?» Шульц толкнул дверь и вошел. Постель не убрана... пижама валяется на кресле, туалетный столик засыпан рисовой пудрой... Вся комната пропитана ароматом духов Лорелли. Ему будет не хватать этой крошки... и Джо тоже. Он к ним привык... Но главное сейчас – прибрать к рукам сокровище, спрятанное в доме Кейзи! А потом он найдет укромный уголок... купит собственный дом и сможет, наконец, полностью посвятить себя разведению орхидей...
   Шульц машинально открыл один из ящиков туалетного столика: там все еще лежали несколько безделушек, подаренных им Лорелли. Это, конечно, пустяк – какие-то несколько сотен долларов, но он все же сунул их в карман, потом распахнул платяной шкаф: манто из каракуля придется оставить – нечего таскать с собой лишнее, а вот брошку, забытую на платье, можно забрать. В комоде оказалась тонкая пачка банкнотов – Шульц отправил их в бумажник, даже не считая. Потом он нашел стопку писем, перевязанных зеленой ленточкой. Шульц сорвал ленту, пробежал глазами несколько писем и с горькой усмешкой швырнул всю пачку обратно в ящик. Он всегда подозревал, что Лорелли ему изменяет, а теперь получил доказательство. Захотелось перевернуть вверх дном и перебить все комнате, но он сдержался – впереди еще масса дел и нечего тратить время попусту.
   Шульц вышел на лестницу и прислушался – ничего. Он пошел на другую половину – в комнату Джо. Тут не было никакого беспорядка. Наоборот, все ящики аккуратно заперты. Шульц вытащил из кармана миниатюрную отмычку и взломал их один за другим, но не нашел ничего интересного, кроме коробки патронов. Это напомнило ему, что у Джо есть револьвер. Шульц тщательно обыскал всю комнату, но так и не нашел его. «Надо ж быть таким остолопом! – обругал себя толстяк. – Прежде чем спускать Джо в подвал, я должен был обыскать его!» Маловероятно, что кто-нибудь услышит крики пленников, а вот выстрелы очень даже могут привлечь внимание!..
   Шульц напряженно думал, по привычке пощипывая губы. Что лучше: заехать туда по дороге к Кейзи или на обратном пути? А вдруг полиция обнаружит Клару? Лорелли и Джо можно послать к черту, но Клара представляет для него серьезную угрозу!..
   Неожиданно на крыше, как раз над головой Шульца, послышался шорох. Он замер и сунул руку за пазуху. Снова шорох... словно кто-то легонько постукивает по черепице тросточкой... Шульц бесшумно пересек комнату и выключил свет. Страха он не испытывал. Может, это от ветра какая-нибудь ветка стукнула по крыше? Но лучше все-таки держаться настороже. Подойдя к окну, он немного раздвинул шторы и нагнулся: луна освещала весь скат крыши. И снова послышался шорох. Теперь уже ближе. Потом появилась небольшая темная тень и стала осторожно ступать по черепице.
   – Кошка! – фыркнул Шульц, убирая револьвер в карман и вытирая со лба пот. – Кажется, мне пора всерьез заняться нервишками.
   Однако инцидент нарушил ход его мыслей. Некоторое время Шульц стоял неподвижно, пытаясь вспомнить, что его так тревожило совсем недавно. Ах да! Револьвер Джо! Толстяк нахмурился и плотно сжал губы: парень наверняка задаст ему работенку! Такой тип вполне способен стрелять без предупреждения... Надо действовать с умом...
   Наконец Шульц решил спуститься вниз. На полпути он остановился, прислушиваясь: казалось, весь дом полон смутных, тревожных шорохов. Неожиданно хлопнула дверь. Неужели он оставил окно открытым? Вообще-то возможно – на улице так тепло! Но точно Шульц не помнил.
   Вдруг ни с того ни с сего он подумал о Спейде. И эта мысль уже больше не оставляла его. Спейд мерещился ему повсюду: это он скрипел ступеньками лестницы, он шевелил шторы на окнах, он бродил по крыше... Шульц содрогнулся. Весь его жир застыл от страха, и тело казалось закованным в толстый слой влажной, холодной глины. Шульц надолго замер, вглядываясь в темноту и пытаясь взять себя в руки. Наконец он одолел последние ступеньки и снова оказался в своей комнате. Немного успокоившись, он стал собирать чемоданы. Однако мысль о Спейде по-прежнему вертелась в голове.
   Но ведь в конце-то концов Спейд должен быть им доволен. Разве не он, Шульц, избавил его от Бельмана? И ведь как чисто! Даже полицейские ищейки сочли это самоубийством! Вытащив из кармана потрепанный бумажник, Шульц вынул из него бумажку и стал внимательно изучать. Это был план тайника Ноакса. Шульц посмотрел на часы и вздрогнул: без четверти пять! Сколько времени потрачено даром! Он поспешно запихнул в чемоданы самое необходимое, закрыл их и вышел на лестницу, но, добравшись до нижней ступеньки, замер – сердце сжалось и в горле пересохло... Из-под двери гостиной пробивалась полоска света!
   Да, Шульц только что проходил гостиную, но почти не сомневался, что погасил свет. А теперь люстра опять горит! По всему телу пробежала мерзкая дрожь. Он подкрался на цыпочках и прижал к двери ухо... Ни шороха... По улице проехала машина – Шульц отчетливо услышал, как скрипнула коробка передач.
   Он выхватил револьвер, тихо повернул ручку двери и отскочил в сторону. Пусто! Шульц облегченно вздохнул и вошел, не переставая, впрочем, испуганно озираться. В тот же миг порыв ветра взметнул шторы, и они надулись, как паруса. Шульц резко обернулся. Губы его кривила судорога страха. Но шторы медленно опали и вернулись на место. Шульц прошел через всю гостиную и выглянул в окно. Рассвет уже занимался, и в его призрачном свете виднелись очертания клумб и колеблемой ветром зелени. Ничего угрожающего или подозрительного. Шульц запер окно и плотно задернул шторы. Теперь ему стало по-настоящему страшно: он ясно вспомнил, что, выходя из гаража, видел это окно закрытым. Спрятался кто-то в доме или только вошел и ушел? Шульц нервно ущипнул себя за подбородок и почувствовал, что по спине струится холодный пот.
   Уже собираясь уходить, он вдруг услышал наверху шум. Ошибиться невозможно: по комнате Лорелли кто-то ходит, даже не пытаясь скрыть свое присутствие. В два прыжка Шульц оказался у двери и выключил свет. Потом он вышел в коридор и прислушался: некто уже оставил комнату Лорелли и теперь двигался к лестнице.
   Шульц с бьющимся сердцем скорчился у самой стены. Шаги затихли.
   Сквозь окошко в двери уже проникал неясный свет утра, но Шульцу восходящий день не сулил надежды. Раз Спейд в доме – ни о каком будущем и речи быть не может. Вопрос в другом – сколько еще оставалось жить...
   Теперь некто твердым шагом спускался по лестнице. Он шел спокойно, без всяких предосторожностей, будто знал, что Шульц здесь, у стены, – скорчившийся и задыхающийся от страха...

Глава 23

   Клара подумала, что, должно быть, уснула. Однако она не помнила, как забылась сном, и вздрогнула, почувствовав, что кто-то трясет ее за плечо. Подняв глаза, девушка увидела склонившегося над ней Джо. Сначала она даже не узнала, кто это.
   – Эй, подъем! – сердито рычал он. – Сейчас не время дрыхнуть!
   И только тут Клара вспомнила, где находится и как Джо очутился в подземелье вместе с женщиной, а потом Шульц захлопнул крышку люка. Женщина показалась Кларе довольно привлекательной, зато ее спутник внушал страх. Каждый раз, когда незнакомка пыталась заговорить с Кларой, мужчина угрозами заставлял ее умолкнуть. В конце концов женщина забилась в уголок и прилегла на кучу соломы. Видимо, тогда-то Клара и заснула.
   – Что случилось? – спросила она, поднимаясь на ноги.
   Лорелли, зевая, приблизилась к ней:
   – Да ничего! Джо всегда достает кого-нибудь, если у него поганое настроение.
   – Нам надо отсюда выбраться, – сказал Джо. – И лучше бы вы подумали, каким образом это сделать.
   – Не выйдет! – заметила Клара. – Я уже тут все осмотрела.
   – Думайте, шевелите мозгами, – огрызнулся Джо, – вы же образованная – вот и помогите нам!
   – Ох, да замолчи ты! – Лорелли уселась рядом с Кларой. – К тому же Пол скоро вернется за нами.
   – Да, но ты сама знаешь, чем это кончится. Мы угодили в мышеловку.
   – А где мы? – спросила Клара.
   – Под тем домом, где работает Шульц. Но я и не знала об этом подземелье, – ответила ей Лорелли.
   – Так это здесь контора Гарри Дьюка?
   Лорелли бросила на Клару недоверчивый взгляд:
   – Вы знакомы с Гарри Дьюком?
   Клара на минуту замялась:
   – Это... один из моих друзей.
   – Он ничем не сможет вам помочь, – продолжала Лорелли. – Кому взбредет в голову искать нас тут?
   – Еще раз говорю: хватит! – заорал Джо. – Надо выйти отсюда!
   Клара встала и вновь обошла подземелье. Повсюду громоздились ящики, огромные бочки и кучи соломы. Единственной мебелью был внушительных размеров шкаф, вплотную придвинутый к дальней стене. Клара постучала по одной из больших бочек и попыталась ее приподнять:
   – Что там, внутри?
   – Пиво, – отозвалась Лорелли. – Хоть от жажды мы не умрем. Правда, Джо пиво терпеть не может.
   – Но послушайте! – Клара посмотрела сначала на бочку, потом на отверстие люка. – Каким образом она сюда попала?
   Джо угрожающе надвинулся на девушку:
   – А ну хватит трепаться!
   – Но ведь она же права! – воскликнула Лорелли, в свою очередь взглянув на люк. – Бочка никак не могла пройти в эту дыру!
   – Это еще почему?
   – Да посмотри сам, люк слишком узкий. Значит, должен быть какой-то другой выход!
   Лорелли схватила фонарь и отправилась исследовать шкаф. Он был заперт на ключ.
   – Как же его открыть?
   Осмотрев замок, Джо отступил на шаг и яростным ударом ноги пробил в деревянной створке дыру. Клара заглянула туда и объявила, что видит дверь. Вскоре Джо, работая здоровой рукой, достаточно расширил отверстие, чтобы все могли увидеть широкую дверь, скрывавшуюся за шкафом. Еще несколько минут напряженных усилий – и Джо проскользнул внутрь. Тяжелая дверь повернулась на петлях от первого же толчка.
   – Передайте мне фонарь и не шумите, – шепнул Джо.
   Клара пошла за ним, а Лорелли неуверенно протиснулась следом, оставив на разбитой дверце шкафа обрывки платья. Последнее обстоятельство вызвало поток изощренной ругани. Все трое оказались в темном сводчатом коридоре, пропахшем сыростью. Джо поднял фонарь над головой: впереди виднелась лестница, а чуть дальше по коридору – еще одна дверь, которая при ближайшем рассмотрении оказалась запертой.
   Джо указал на лестницу:
   – Вот наш единственный выход!
   Один за другим они начали подниматься по ступенькам. Но на полпути Джо внезапно остановился.
   – Слушайте! – шепнул он.
   Впереди раздавались приглушенные мужские голоса.
   – Подождите меня здесь, – вытаскивая револьвер, сказал Джо. – Я погляжу, что там такое.
   – Я тоже! – Лорелли вцепилась ему в рукав.
   Джо грубо оттолкнул ее:
   – Отстань!
   Разглядев Джо при свете фонаря, Клара подумала, что он сейчас похож на загнанного в ловушку хорька. На узкой бледной мордочке тревожно поблескивали бегающие глазки, а на щеке нервно подергивалась мышца.
   – Ждите меня здесь, – повторил Джо. – И, если услышите шум, не вздумайте показываться.
   Поднявшись чуть выше, он уже отчетливо слышал голоса и даже мог уловить обрывки разговора:
   – Сколько можно тут торчать! И чего мы ждем?
   – Заткни пасть, ты!..
   – Эй, кто-нибудь из вас способен сварганить нам кофе? Я подыхаю от жажды.
   «Судя по голосам, их должно быть много», – подумал Джо, поднимаясь на последнюю ступеньку. Под дверью в конце коридора виднелась полоса света. Чуть ближе Джо заметил окно, и сквозь неплотно пригнанные шторы просачивался еще слабый свет солнца. Джо поглядел на часы: 5.30. Очередная дверь, в противоположном конце коридора, судя по всему, вела на улицу. Джо подошел, распахнул ее и, едва успев увидеть узкую улочку и кусочек неба, столкнулся нос к носу с Тодом Коррисом.
   На долю секунды оба замерли от неожиданности, потом Джо с мужеством отчаяния изо всех сил ударил Корриса в челюсть. Тот издал какой-то неопределенный звук, отлетел на два шага и в мгновение ока был прижат к стене. Джо сунул ему под нос револьвер и чуть слышно шепнул:
   – Попробуй только вякнуть или дернуться! Ясно?
   Коррис тем временем снова твердо встал на ноги, поправил пенсне и с удивлением воззрился на Джо.
   – Что это на тебя нашло? Ты, случайно, не спятил? – спросил он, ощупывая челюсть. Приглядевшись внимательнее, он сообразил, кто перед ним. – Да ведь это же мальчишка Шульца! Что ты тут делаешь?
   Джо быстро оценил ситуацию. Сумей он предупредить женщин, отключить Корриса и смыться будет проще простого... Но вот загвоздка: как их предупредить? Коррис – очень опасный тип, с него ни на секунду нельзя спускать глаз. А кроме того, в любой момент сюда кто-нибудь может прийти...
   – Я не хотел вас ударить, – проговорил он извиняющимся тоном, – просто вы меня напугали. Я искал Шульца и заблудился... тут такие запутанные коридоры...
   – Послушай, малыш, а ты не мог бы чуть-чуть отодвинуть свою пушку? Так ведь недалеко и до несчастного случая, – очень спокойно заметил Коррис.
   Джо немного опустил револьвер, не переставая наблюдать за Коррисом, – он надеялся застать его врасплох и оглушить рукоятью.
   – Для твоего возраста у тебя крепкая рука, – проговорил Коррис и улыбнулся, поглядев через плечо Джо.
   Парень почувствовал, как ему в позвоночник уперлось что-то твердое, и грубый голос скомандовал:
   – А ну, брось пушку, дурак!
   Джо помедлил, но, ощутив, что дуло еще больше вжалось в спину, медленно разжал пальцы и выронил револьвер. В ту же секунду его встряхнули и повернули на сто восемьдесят градусов. Джо увидел лохматые брови, глубокий шрам через всю щеку и распяленный в гадкой ухмылке рот. Еще он успел заметить, что во рту оставалось лишь несколько гнилых пеньков... После этого сокрушительный удар в лицо отшвырнул его и вмазал в стену. Джо без чувств рухнул на пол.
   – Привет, Бифф, – поздоровался Коррис. – Все в сборе?
   – Да. А кто этот птенчик?
   – Шофер Шульца. Тащи его.
   Бифф нагнулся, схватил Джо за шиворот и поволок по коридору в прокуренную комнату. В середине ее стоял стол, уставленный бутылками и стаканами. Сидевшие вокруг него восемь человек играли в покер. Бифф рывком приподнял Джо и швырнул его прямо на стол. Пролетая, тот сшиб двух игроков и смел на пол бутылки, стаканы и деньги. Раздались крики ярости; игроки, бешено ругаясь, вскочили, а упавшие поднялись, изрыгая страшные угрозы. Эта сцена развеселила Биффа, и он долго хохотал, держась за бока. Джо с трудом встал и отошел в сторонку.
   В комнате собралось человек двенадцать. Кое-кого из них Джо знал в лицо, но ни с кем еще ни разу не разговаривал. Комский, один из тех, кого он в полете нечаянно столкнул на пол, подошел и резко ударил Джо по губам ребром ладони. Парень снова пролетел через всю комнату. Падая, он наткнулся на другого игрока, и тот пнул его ногой в обратном направлении. Джо рухнул на колени и тут же получил еще один пинок – на сей раз под ребра. Он повалился на пол, задыхаясь от бешенства и боли. Кто-то собирался нанести ему новый удар, но Коррис повелительно рявкнул:
   – Эй, вы там, хватит! Пусть один из вас сварит нам кофе – до смерти хочу пить. А теперь оставьте мальчишку в покое. Я хочу с ним поговорить.
   Комский поспешил поднять Джо, но тот, рывком вскочив на ноги, схватил стул и так долбанул своего мучителя по голове, что тот упал на четвереньки. Остальные поспешно шарахнулись прочь, а Джо угрожающе размахивал ножкой стула.
   – Ну и видок у тебя, – заметил Комскому Бифф – тот все еще стоял на коленях, обхватив голову руками. – До чего докатился – теперь уже любой сопляк запросто устраивает тебе трепку!
   Комский встал и ринулся на Джо, но тот вовремя ускользнул и так ловко стукнул его по затылку, что бандит снова упал. Но тут кто-то сзади подставил Джо подножку, и он опрокинулся навзничь. Комский не преминул этим воспользоваться и наступил поверженному врагу на лицо сапогом.
   – Ну-ну, не очень-то уродуйте парня! Я же сказал, что хочу с ним потолковать! – прервал драку Коррис.
   Бифф помог Джо встать. Все лицо его было залито кровью, а сломанный нос причинял адскую боль.
   – Так что, – проговорил Коррис, – скажешь ты мне наконец, за каким чертом тебя сюда принесло?
   Джо не ответил.
   – Он, наверное, оглох! – сказал Коррис и повернулся к Биффу.
   Тот с отвратительным хохотом положил лапищу на разбитое лицо Джо и изо всех сил надавил. Джо сдавленно вскрикнул и попытался отпрянуть, но Бифф держал его крепко.
   – Ну? Теперь будешь говорить? – спросил Коррис.
   – Я же сказал: искал Шульца, – стонал Джо.
   Коррис сделал знак Биффу:
   – Займись-ка им, приятель. Отведи куда хочешь, но выжми досуха. А у меня есть другие дела.
   У Биффа это поручение явно не вызвало особого восторга, но он все же сгреб Джо в охапку и поволок к двери. Но тут к нему подошел Комский.
   – Оставь его мне, – попросил он.
   – Вы не против, босс?
   – Разумеется, – отозвался Коррис, – но не убивай его, а только сделай посговорчивее.
   Комский схватил Джо за больную руку и выкрутил ее за спину. Парень едва не потерял сознание, но усилием воли устоял на ногах и без сопротивления последовал за мучителем.
   Все это время Клара и Лорелли ждали, скорчившись на ступеньках. Они слышали, как Джо разговаривал с Коррисом и как Бифф заставил его бросить оружие. Наконец по шуму удаляющихся шагов стало ясно, что все трое ушли. Тогда женщины решили подняться, и, переступив порог, Клара увидела револьвер Джо. Девушка быстро подняла его.
   – Надеюсь, вы не собираетесь бросить здесь своего друга? – спросила она.
   – Дайте-ка сюда. – Лорелли вырвала у нее оружие. – Быстренько сматывайтесь отсюда и разыщите Гарри Дьюка, я буду вас ждать. Полицию звать бесполезно – вся она в лапах Спейда, а это он тут командует. Живо бегите за Гарри Дьюком!
   – Вы с ума сошли! – возмутилась Клара. – Как же я могу оставить вас здесь одну?
   – Не дергайтесь из-за меня, – отрезала Лорелли и, показав на дверь в глубине коридора, презрительно добавила: – Не такой банде ублюдков нагнать на меня страху! У меня есть пушка – и этого хватит. А теперь – шпарьте за Дьюком. Иначе нам труба.
   – Но я даже не знаю, где он живет, – неуверенно заметила Клара.
   – Спросите у своего приятеля Каллена, он вам скажет. Но, главное, побыстрее!
   – Хорошо, я сделаю все возможное.
   Едва она ушла, как в коридоре появился Комский, волоча за собой Джо. Как только дверь за ними закрылась, Джо обрушился на бандита, молотя руками и ногами и кусаясь, как бешеный. Дверь снова приотворили, в щель просунулась голова Биффа.
   – Вот как? Кроме шуток? – издевательски бросил он. – И ты позволяешь такому молокососу задать тебе нахлобучку?
   Комский отшвырнул Джо к стене и, придерживая левой рукой, изо всех сил ударил по лицу.
   – Убирайся отсюда! – рявкнул он Биффу, – я еще только начал и собираюсь как следует повеселиться.
   Тот не стал спорить и вернулся к приятелям. Комский занес руку для нового удара, но Лорелли одним прыжком оказалась у него за спиной и с такой силой стукнула рукоятью револьвера по затылку, что у нее самой заныло плечо. Комский грохнулся на пол, увлекая за собой почти бесчувственного Джо. Не теряя времени понапрасну, Лорелли перевернула врага на спину и вторым яростным ударом расплющила ему нос. Она была в таком бешенстве, что даже не вздрогнула, услышав, как хрустнули кости.
   Джо медленно приподнялся на локте и сплюнул кровь.
   – Давай-ка... еще разок, – прошептал он и потерял сознание.
   Так начался третий день.
   А вечером все было уже кончено.

Глава 24

   Чудесный запах жареного мяса защекотал ноздри Гарри Дьюка. Он сел на кушетке, хлопая спросонок глазами, и удивленно воззрился на негра, деликатно пытавшегося его разбудить.
   – Вот ваш завтрак, босс. Вы просили принести его с утра пораньше.
   На тарелке дымился внушительных размеров бифштекс с жареной картошкой.
   – И я это заказывал? Должно быть, совсем спятил! Принесите-ка мне сначала виски.
   Дьюк принял холодный душ и окончательно проснулся, а проглотив порцию виски, почувствовал, что готов к свершениям, и набросился на завтрак.
   – Келлс встал?
   – Да, сэр, вот он идет.
   Кессл и вправду вошел в комнату, но выглядел он сонным и при виде жующего Дьюка скорчил гримасу.
   – В пять утра бифштекс? Да от этого и страуса вывернет наизнанку! – с отвращением буркнул он.
   – Принесите мистеру Келлсу поесть, – сказал Дьюк официанту, – ему это очень пригодится.
   – Только кофе, больше я ничего не буду.
   – Не валяй дурака, – проворчал Дьюк, – принявшись за дело, мы уже не сможем ни на минуту отвлечься. Так что набивай желудок впрок.
   Негр обнажил в улыбке белые зубы и вышел, пообещав позаботиться о мистере Келлсе.
   – Так с чего мы начнем? – разглядывая себя в зеркале, спросил тот.
   – Сначала поедем к Каллену и узнаем, видел ли он Клару.
   – Клару? Это еще кто?
   – Клара Рассел из «Кларион». Она исчезла. Кстати, ты не видел ее вчера вечером? Она должна была встретиться с Бельманом примерно в то время, когда его кокнули.
   – Ах, так это она? – воскликнул Келлс. – Теперь припоминаю. Это девушка выходила из клуба вместе с Шульцем, и мы чуть не столкнулись в дверях.
   – Ты говоришь, там был Шульц?!
   – Ну да. Боже милостивый, какой же я кретин! Очень может быть, что он и прикончил Бельмана! Шульц держал девушку под руку и сказал мне, что ей плохо. И в самом деле, мне показалось, что она вот-вот хлопнется в обморок.
   Дьюк вскочил:
   – Трижды идиот! Подумать только, ведь мы еще вчера могли его накрыть! Ну, живо! Нельзя терять ни минуты!
   – Эй-эй, а мой завтрак?
   – Слишком поздно! – Дьюк быстро натягивал пиджак. – Теперь надо срочно ловить Шульца.
   Келлс бросился одеваться. Тем временем Дьюк еще раз попробовал дозвониться Каллену, но телефон по-прежнему молчал. Когда на пороге возник Келлс, он стоя дожевывал бифштекс.
   – Лопай! Набивай брюхо! – с горечью возопил Келлс. – А мне придется затянуть пояс.
   – Плевать мне на это! Живее!
   Выбегая из комнаты, они столкнулись с негром. Тот нес нагруженный всякой снедью поднос. Келлс набегу ухватил кусок ветчины, сунул его между двух намазанных маслом тартинок и рванул догонять Дьюка. Официант проводил их растерянным взглядом.
   Мгновение спустя машина уже неслась на бешеной скорости по, к счастью, еще пустынным улицам.
   – Напрасно я не остался с Питером. Одному Богу известно, где он сейчас может быть, – проговорил Дьюк.
   – Ба, разыщем, – меланхолично отозвался Келлс.
   – Где твоя машина? – неожиданно спросил Дьюк.
   – Моя... что?
   – Ма-ши-на... ну, такая колымага с колесами и бензином, идиот!
   – В гараже за «Пери». А что?
   – Я сейчас тебя туда отвезу. – Дьюк самым варварским образом свернул на поперечную улицу. – А ты что есть духу помчишься в Пиндерс-Энд. Там расскажешь Кейзи, что происходит, и велишь держать ухо востро. Мне будет гораздо спокойнее знать, что ты уже на месте. Понятно?
   – Угу... А если он встретит меня градом пуль?
   Дьюк вспомнил о кувшине с водкой.
   – На, покажи ему эту штуку, и он сразу поймет, что ты друг.
   На дорогу до дома Шульца у Дьюка ушло не больше пяти минут. Он без всяких предосторожностей оставил машину у крыльца, выскочил и побежал по аллее. Дверь оказалась запертой. Дьюк вышиб ее ногой, но, добежав до середины холла, замер: на стене виднелись кровавые полосы, словно на нее опирался раненый. Дьюку вдруг пришло в голову, что это могла быть Клара, и он пошатнулся. В мгновение ока ему стало ясно, что значит для него эта девушка. Гарри видел ее всего дважды – в последние два дня, и все это время они только ссорились, но теперь он знал, что уже не сможет без нее обойтись.
   Дьюк не решался идти дальше, боясь, что кошмарное подозрение обернется явью... и вдруг услышал, как по аллее кто-то пробежал.
   – Ох, Гарри! – крикнул знакомый голос.
   В дверном проеме стояла Клара, и ее большие глаза выражали явное облегчение. Дьюк молча шагнул навстречу и обнял ее. Девушка удивленно подняла голову, и Гарри, склонившись, поцеловал ее в губы, прижимая к себе с такой силой, что Клара не могла шевельнуться. Так они простояли очень долго. Сначала девушка тщетно пыталась высвободиться, но скоро почувствовала, как внутри что-то тает, и всякое желание сопротивляться пропало. Прижавшись к Дьюку, она ощущала жгучее прикосновение его губ и теперь хотела только одного – остаться в его объятиях навсегда. Наконец Гарри отпустил ее.
   – Я так испугался, – пробормотал он. – Я подумал, что с вами случилось несчастье... – И, вспомнив об измазанной кровью стене, поспешно добавил: – Подождите меня тут, я скоро вернусь.
   Дьюк снова вошел в дом. На стуле в гостиной сидел Питер Каллен. Вся его рубашка покраснела от крови, и изо рта стекала тонкая красная струйка. В неподвижном, устремленном в потолок взгляде застыл ужас. По открытому глазу пробежала муха, потерла лапками крылышки и улетела. Эта картина не вызвала у Дьюка никаких переживаний. Сейчас перед ним был не тот Питер Каллен, которого он знал, не отказавшийся от опасных приключений честный малый, а совсем другой – так себе человечек, никому не интересный и, пожалуй, даже отталкивающий.
   За это время в гостиную вошла Клара. Дьюк не успел ее остановить. Он снова обнял девушку и поддерживал, пока она смотрела на Питера. Клара дрожала всем телом, но не задала ни единого вопроса. Просто стояла, опираясь на Гарри Дьюка, и чувствовала, как внутри одна за другой гаснут все ее мечты и надежды... Наконец она без всякого выражения проговорила:
   – Уведите меня отсюда.
   Дьюк подхватил ее и вынес из дома. Какое счастье нести ее вот так, ощущая приятную тяжесть тела, и прижимать к груди, так что волосы ласкают лицо! Гарри уложил Клару в машине.
   – У меня тут еще есть кое-какие дела, – сказал он. – Но вы подождете меня, правда?
   Дьюк снова вернулся в дом. Быстро убедившись, что там ни души, он опять подошел к Питеру Каллену и принялся внимательно изучать тело. Следы пороха на рубашке доказывали, что его застрелили в упор. Но это была единственная зацепка. Что до убийцы, то Дьюк решил, что им не может быть никто, кроме Шульца. Должно быть, Питер узнал, что Шульц похитил Клару, прибежал сюда безоружный, и Шульц его застрелил.
   Дьюк положил на руку Питера свою. «Я найду его, – пообещал он вполголоса, – и заставлю дорого заплатить за это преступление».
   Вернувшись к машине, Гарри обнаружил, что Клара в его отсутствие не шелохнулась.
   – Вы знаете некую Лорелли и парня по имени Джо? – сразу же спросила она.
   – Конечно, но сейчас нам не до них.
   – Но им грозит опасность! Поэтому-то я и приехала сюда!.. Они заперты в подвале игорного дома вместе с Коррисом и всей бандой!
   – Что ж, пусть там и сидят. Поговорим лучше о вас. Куда вас отвезти? И что я могу для вас сделать?
   Клара нетерпеливо передернула плечами:
   – Прежде всего надо поспешить на помощь! Они помогли мне, и их необходимо выручить!
   – Ладно-ладно, я погляжу, что тут можно сделать, – согласился Дьюк.
   И машина на полной скорости рванула к «Пери».
   Сидя за рулем, Дьюк забыл о присутствии Клары и мысленно вернулся к Шульцу. Где и как его найти? Во всяком случае, одно Гарри знал точно: он прикончит Пола на месте! Неожиданно он сообразил, что Клара что-то говорит. Дьюк повернулся, увидел искаженное страданием лицо, и сердце его сжалось при мысли, что девушка любила Питера.
   – Вы не можете войти туда один, – говорила между тем Клара. – Поищите сначала подкрепление. Но Лорелли сказала, что в полицию обращаться бесполезно...
   – Хорошо, не волнуйтесь, я как-нибудь соображу, что делать. – Дьюк свернул в сторону своего дома. – Я заскочу домой за автоматом – этого достаточно, чтобы внушить им почтение, а крюк невелик.
   Некоторое время они ехали молча, потом Клара неожиданно спросила:
   – Кто мог его убить?
   – Шульц, вероятно, – сквозь зубы процедил Дьюк.
   – А ведь я просила вас оставить его в покое. – Девушка говорила без гнева, но каким-то беззвучным голосом, словно во сне. – Не будь вас, ничего бы не случилось. Я знала, как он беззащитен, но ни он, ни вы не пожелали меня слушать. Он был добр и мягок и не заслуживал такого конца. Все это годится для таких, как Спейд, Шульц или вы, но не для Питера...
   Машина остановилась. Дьюк выключил мотор и обернулся к Кларе.
   – Я понимаю вас, – сказал он, – но упреками делу не поможешь. Питер был и моим другом, и я сожалею о нем почти так же, как и вы. И в память о нем давайте постараемся не обвинять и не обижать друг друга несправедливо. Так будет лучше для всех.
   Клара застыла, словно целиком погрузилась в свою печаль, и не ответила.
   – Я поднимусь за автоматом, – продолжал Дьюк. – А вам бы следовало сесть в такси и ехать домой.
   – Даже не надейтесь! Теперь я более, чем когда-либо, полна решимости участвовать в этом деле до конца.
   Гарри пожал плечами, но спорить не стал, а бегом бросился к лестнице. Когда заряжал автомат, зазвонил телефон. Немного поколебавшись, он снял трубку.
   – Гарри Дьюк?
   Это был голос Лорелли.
   – Где вы? – удивленно спросил Дьюк. – А я как раз собирался ехать вызволять вас, как в детективных фильмах.
   – Я сама умею постоять за себя, – не без гордости заявила Лорелли. – А звоню вам из аптеки на углу улицы Линкольна. Можете сюда подъехать?
   – Договорились. Еду.
   Дьюк сорвал с постели покрывало, обернул автомат и сбежал по лестнице, прыгая через несколько ступенек.
   – Лорелли жива-здорова, – сообщил он, садясь за руль. – Она только что звонила с улицы Линкольна, и мы едем туда.
   Клара как будто не слышала. Лицо ее окаменело и стало вдруг очень суровым. Гарри не знал, как себя вести, такое поведение сбивало его с толку. Он предпочел бы слезы и даже истерику – что угодно, но не этот неподвижный, страдальческий взгляд.
   Лорелли и Джо ждали у аптеки. Парень прикрыл носовым платком лицо, так что на виду оставались лишь горящие злобой и ненавистью глаза.
   – Едем скорее в Фэйрвью, – сказала Лорелли, как только они забрались в машину. – Я вам все расскажу по дороге.
   Мгновение спустя стрелка подскочила к девяноста.
   – Что-нибудь новенькое? – спросил Дьюк. Лорелли трепетала от возбуждения:
   – Новостей – хоть отбавляй! Банда Спейда собирается осаждать Пиндерс-Энд. У них уже все готово. Двенадцать человек под командой Корриса. Все вооружены, но не рассчитывают встретить сопротивление.
   – Их ждет хороший сюрприз! – улыбнулся Дьюк.
   Он повернулся к Кларе:
   – Вот как раз тот случай, которого я ждал. Помните мои слова? Единственный способ покончить с ними – это собрать всех вместе и уничтожить скопом. Теперь дело сделано. И не кто-нибудь, а сами обездоленные Пиндерс-Энд возьмут на себя возмездие! Не знаю, интересует ли вас это по-прежнему, но готов спорить, что со следующей недели Бентонвиль превратится в самый добропорядочный город на свете!
   – Увы, слишком поздно! – ответила Клара. Сейчас она думала только о своей печали.
   Лорелли перегнулась к Дьюку:
   – Как вы намерены взяться за дело?
   – Сначала отвезу вас в Фэйрвью, а потом поеду предупредить Кейзи и Келлса – он сейчас уже должен быть там. Тут надо действовать с умом – чтобы ни один не ушел.
   – Но я тоже хочу участвовать! – воскликнула Лорелли. – Видели б вы, как я обработала того типа, который разукрасил Джо!
   – Сожалею, но это невозможно, – отрезал Дьюк. – Там будет такая мясорубка, в которой женщинам не место.
   – Драка – это ваше дело, но тут есть кое-что другое, а уж это касается нас непосредственно, – неожиданно заявил Джо, наводя на Гарри дуло подобранного в машине автомата.
   Посмотрев в зеркальце, Дьюк увидел свирепую физиономию юнца и оружие у него в руках.
   – Раз уж вы так настаиваете, я не стану возражать, – совершенно спокойно ответил Гарри. – Дайте мне только высадить по дороге Клару, и мы продолжим это увлекательное путешествие, как добрые друзья.
   – Я не оставлю вас, – сказала Клара.
   – Пусть едет с нами, Джо, – вмешалась Лорелли, – она может пригодиться.
   – По-твоему, в этом деле участвует слишком мало народу? – рассердился парень. – Почему бы тогда не пригласить весь город?
   – Успокойся, тут уж ничего не поделаешь!
   – А вы знаете, во сколько оценивают тамошний клад? – спросил Дьюк. – Пять сотен больших бумажек! По-моему, тут есть что делить.
   – Пять кусков? – Джо заметно смягчился.
   Он вдруг почувствовал, что уже почти не страдает от боли в руке и сломанном носу.
   Немного не доезжая Фэйрвью, Дьюк еще раз попытался отговорить Клару ехать, но безуспешно. Смирившись с неизбежным, он газанул, и вскоре вся компания уже тряслась по немощеной дороге к Пиндерс-Энд. Но не проехали они и нескольких метров, как раздался предупреждающий окрик:
   – Стойте! Или я стреляю!
   Дьюк резко затормозил, выглянул из машины, но ничего не заметил. Секунду спустя из кустов появился вооруженный карабином Джеткин. Вид у него был весьма самодовольный.
   – Простите, что напугал вас, мистер Дьюк, но Кейзи велел мне никого не пропускать.
   – Отлично, – улыбнулся Дьюк, – а где остальные?
   – Там! – Джеткин указал на дом Кейзи. – Планы сочиняют. Но что происходит? Неужели будет драка?
   – Еще бы! – воскликнула Лорелли. – Вот-вот здесь появятся две тачки, набитые головорезами!
   – Это правда, мистер Дьюк?
   – Не исключено. Вы умеете обращаться с ружьем?
   – С охотничьим – да, но думаю, что быстро привыкну и к такому. – Джеткин нежно погладил приклад.
   – Ну что ж, приятель, очень скоро вам представится случай потренироваться. Но будьте осторожны: следующая машина не остановится по вашему приказу! Начинайте стрелять по ней, как только подъедет.
   – Правда? Значит, в них разрешено стрелять?
   – Конечно. И постарайтесь убить, сколько сумеете.
   – Так их можно даже убивать?
   – Более того, советую не мазать, если не хотите получить нагоняй! – И с этими словами Дьюк снова нажал на газ.
   Подпрыгивая на колдобинах, машина с трудом одолела остаток пути. Как и в прошлую поездку Дьюка, каждый поворот колеса вздымал слепящие клубы пыли. Наконец они добрались до домика Кейзи. Тот ожидал их у палисадника вместе с Келлсом.
   – Можно оставить машину за домом? – спросил Дьюк.
   – Конечно. Двигайте прямо через палисадник, – посоветовал Кейзи, – он уже совсем сгнил.
   Палисадник и вправду рухнул, не выдержав напора машины. Дьюк спрятал автомобиль за домом и вернулся ко входу.
   – Кого это ты с собой приволок? – осведомился Келлс, сквозь облако пыли пытаясь рассмотреть пассажиров.
   – Подружку Шульца и Джо. И еще – мисс Рассел.
   Келлс недовольно сморщился:
   – Думаешь, мы на балу?
   – Слушай, дружище, Шульц прикончил Питера Каллена, и барышня в печали.
   – Какая еще барышня?
   – Мисс Рассел.
   – Так-так! А с чего вдруг Шульцу это взбрело в голову? Правда, вообще-то мне плевать. Никогда особенно не жаловал Каллена.
   – Ладно, хватит. – Глаза Дьюка сразу посуровели. – Все, что от тебя требуется, – держать язык за зубами!
   К ним подошел Кейзи.
   – Мистер Дьюк, – сказал он, пожимая протянутую руку, – вы прислали нам отличную коллекцию ружей и пистолетов, но меня все-таки очень тревожит одна вещь: надеюсь, убивать никого не придется, правда?
   Дьюк почесал в затылке:
   – Боюсь, что очень даже придется. Но, заметьте, мы имеем полное право защищаться, если на нас нападут. Это законная самооборона, и никаких особых церемоний не требуется. Однако для пущей верности я попросил у шерифа дать мне необходимые полномочия. Таким образом, мы – под крылом закона...
   – Ну, коли так – хорошо. – Кейзи кивнул. – Просто мне не хотелось впутывать своих ребят в скверную историю, сами понимаете.
   – Гости не замедлят появиться, – продолжал Дьюк, – и мне необходимо точно знать ваши намерения. Вы готовы не пустить их в Пиндерс-Энд или боитесь драки?
   – Какого рода драки?
   – Предупреждаю: это будет очень тяжко и не обойдется без потерь. Приятели Спейда – настоящие бандиты.
   – Что меня беспокоит всерьез, – Кейзи поскреб бороду, – так это бабы и малышня.
   Дьюк вытащил из кармана пачку денег и протянул Кейзи:
   – Отдайте им это и велите провести денек в Фэйрвью. Пусть отправляются к Сэму Тренчу в «Кларион», он о них позаботится.
   Кейзи явно почувствовал большое облегчение:
   – Решительно, у вас на все готов ответ. Можете не сомневаться, мы сумеем дать отпор.
   – Займитесь сначала женщинами и детворой, а потом соберите мужчин. Мне надо с ними поговорить.
   Кейзи умчался и скоро исчез в клубах пыли, которую на каждом шагу взметали его неуклюжие башмаки.
   – Ты уверен, что те в самом деле приедут сражаться с нами? – спросил Кейзи.
   – Ты забываешь, что речь идет о пяти сотнях косых, – напомнил ему Дьюк. – Но, думаю, они подождут темноты и уж тогда нападут. У Корриса ни за что не хватит пороху орудовать средь бела дня.
   Подошли Клара, Лорелли и Джо. Дьюк познакомил Клару с Келлсом.
   – Ты ведь уже знаешь Джо и Лорелли? – спросил он приятеля.
   – А ты неглупо сделал, что попросил подправить тебе фасад, так ты гораздо привлекательнее, – насмешливо сказал Келлс, разглядывая физиономию Джо.
   – Вы бы лучше помалкивали, когда вас не спрашивают, – огрызнулась Лорелли. – Где тут можно перебинтовать ему руку?
   Возвратившийся к тому времени Кейзи проводил их в дом. Чуть позже женщины и дети, сбившись в стайку, двинулись по направлению к Фэйрвью, и Дьюк не смог сдержать улыбки, представив себе, какую гримасу скорчит Сэм при виде этого табора. Но сейчас у Гарри были другие заботы: надо организовать сопротивление и каждому втолковать, что от него требуется. Для начала он послал Келлса и еще двоих сменить Джеткина.

Глава 25

   Покончив с перевязкой, Лорелли отступила на шаг и полюбовалась своим творением: на виду остались одни глаза. Их беспокойное, злобное выражение сразу приводило на память какую-нибудь ядовитую тварь.
   – Ну, вот мы и на месте, – сказала Лорелли, – можно приниматься за дело.
   – Оставь меня в покое, – зарычал Джо, – мне нужно отдохнуть.
   – Если мы найдем клад, у тебя будет для этого вся оставшаяся жизнь. Ну, давай шевелись!
   – Повторяю тебе: мне до зарезу нужен отдых! Отвяжись, ясно? – прошипел парень, не двигаясь с места.
   Стоявшая у окна Клара обернулась.
   – Вы хоть знаете, что ищете и где искать? – спросила она.
   – Это не ваша забота, посидите-ка лучше с Джо, – на ходу бросила Лорелли, но не успела она выйти, как в комнате появился Дьюк:
   – Привет! Куда это вы собрались?
   – А вам не кажется, что пора начинать поиски?
   – Почему бы и нет? Пойдемте наверх. А что это с Джо?
   – О, оставьте его, он помирать собрался. С ума сойти, до чего все мужчины неженки!
   Дьюк подошел к Джо:
   – А ну, подымайся! Пора вкалывать. Пойдем, ты нам поможешь.
   Джо вскочил и резко выбросил вперед левую руку, целя Дьюку в лицо. Заметив его движение, Клара вскрикнула, но Гарри уже успел отклониться в сторону. Он схватил парня за руки, отвел их назад и поддал коленом чуть ниже спины. Джо пролетел через всю комнату, но почти тотчас вскочил и потянулся за револьвером. Однако, прежде чем он сунул руку в карман, Дьюк уже снова держал его за руки.
   – Довольно ерундить, – проворчал он, выталкивая Джо в прихожую.
   Лорелли пошла за ними.
   – Надеюсь, теперь ты понял? – сказал Дьюк Джо и, повернувшись к Лорелли, продолжал: – Начните с этой комнаты и обшарьте ее так, будто ищете иголку. Поднимайте половицы, ломайте стены... вот, кстати, в углу железный прут – можете орудовать им. Если тут ничего не найдете – перебирайтесь в соседнюю комнату. За Кейзи не переживайте – он все равно собирается переезжать. Ну, а у меня есть дела внизу.
   Дойдя до середины лестницы, Дьюк обернулся.
   – Да, Лорелли, советую тебе взять прут, – крикнул он. – Если Джо вдруг заупрямится и не захочет работать, приласкай его этой железякой или позови меня.
   Клара по-прежнему стояла у окна. Она казалась такой печальной, что Дьюку захотелось обнять ее и утешить, но он взял себя в руки:
   – Вам не следовало ехать сюда. Возьмите лучше мою машину и уезжайте, пока еще есть время. Так будет разумнее.
   – Нет, благодарю вас, – ледяным тоном ответила девушка. – И пожалуйста, не беспокойтесь обо мне.
   – Но я, наоборот, хотел вам помочь...
   – Вы и так уже совершили достаточно зла, прошу вас, не упорствуйте.
   Дьюк почувствовал, что его захлестывает волна гнева. Он схватил Клару за руку и развернул к себе лицом:
   – Послушайте меня! Вы всегда принимали Питера за невинного младенца, которого вечно втягивают в какие-то авантюры. Пора вам узнать правду. Мы с ним работали вместе, и я знаю, что говорю: из нас двоих он всегда оказывался более ловким и изворотливым, а потому при любом раскладе находил способ вовремя улизнуть, и все шишки сыпались на меня...
   Клара влепила ему оглушительную пощечину.
   – Мерзавец! Подумать только, и этот человек называл себя другом Питера! – вскричала она вне себя от ярости.
   Дьюк на мгновение остолбенел, потом медленно поднес руку к щеке и пожал плечами.
   – А вообще-то думайте, что хотите, – устало сказал он. – Все это больше не имеет значения. Впрочем, знайте, что я имел глупость влюбиться в вас и что вы – единственная женщина, которая что-то значит в моей жизни, хотя я сам не понимаю почему. С тех пор как познакомились, мы не перестаем ссориться. Тем не менее я люблю вас и буду любить всегда. Будь Пит жив, я никогда не сказал бы вам об этом. Но, насколько я вас знаю, вы будете продолжать цепляться за память о нем, пока не станет слишком поздно. И в тот день вы горько пожалеете об этом. А сейчас, поверьте мне, вам лучше взять мою машину и уехать. Я уже тут достаточно насмотрелся на вас.
   И, сильно хлопнув дверью, Дьюк вышел из дому, а сбитая с толку Клара провожала его глазами. В ее взгляде читалась странная смесь злости и сомнений.
   Во дворе Гарри увидел Кейзи. Тот наблюдал за работой группы мужчин, которые набивали мешки землей и устраивали заслоны в окнах дома. Чуть поодаль другая группа копала траншею. Дьюк решил переставить машину, чтобы, как он объяснил, расчистить пространство для стрельбы.
   – Сразу видно, что вы ожидаете настоящего сражения, – заметил Кейзи. – Это напоминает мне прошлую войну.
   – Да, по всему видать, тут будет жарковато, – согласился Дьюк. – А у вас, случаем, не найдется колючей проволоки? Ничто так быстро не охлаждает пыл нападающих. Попробуйте отыскать достаточно длинный кусок, чтобы окружить весь барак.
   Кейзи отправился на поиски колючей проволоки, а Дьюк, обогнув дом, пошел взглянуть, как идет дежурство у Келлса. Приближаясь к посту, он заметил, что по дороге движется облако пыли, и успел добежать до Келлса вовремя: тот как раз сделал машине знак остановиться. Коррис выглянул из окошка, нахмурился, увидев Келлса, потом узнал Дьюка и до боли стиснул челюсти.
   – Что это значит?
   Дьюк приблизился и разглядел в машине еще троих – все, как он знал, профессиональные убийцы.
   – Без глупостей, ребята! – Дьюк небрежно встал одной ногой на подножку. – Там, в кустарнике, двое моих друзей только и мечтают полить вас из автоматов.
   – Не понимаю, – произнес Коррис, – объяснитесь.
   – Ну, что ж, – спокойно сказал Дьюк, – я занял Пиндерс-Энд. Извините, если нарушаю ваши планы, но я люблю одиночество и в ближайшие несколько дней не желаю принимать гостей. Следовательно, поворачивайте кругом и возвращайтесь домой.
   Коррис поправил пенсне:
   – Вы шутите? Пиндерс-Энд вам не принадлежит, и вы не имеете права...
   – Вот, глядите, – возразил Дьюк, отворачивая лацкан пиджака и показывая значок. – Я занял этот земельный участок, как временный помощник шерифа. Что вы можете возразить?
   – Не валяйте дурака, – не сдавался Коррис, – тут есть женщины и дети, вы не имеете права подвергать их опасности.
   – Все женщины и дети уже эвакуированы, – ответил Дьюк, небрежно выбирая сигару. – Хотите воевать – пожалуйста. Мы готовы. Не хватает только противника – кто первым сунется, тот больше всех получит.
   Коррис с трудом сдерживал бешенство.
   – Поостерегитесь! – буркнул он. – Когда начнутся танцы, от поселка камня на камне не останется. Подумайте как следует, пока не поздно.
   – Пф! – Дьюк выпустил ему в нос струю дыма. – Мы с Келлсом вдвоем сотрем в порошок всю вашу банду, причем одной левой! Послушайтесь доброго совета – бегите без оглядки, а заодно можете передать своему хозяину, что если кто и добудет клад Фрэнка Ноакса, то... только мы!
   – О'кей! Мы возвращаемся, – сказал Коррис шоферу. – Что до вас, Дьюк, мы встретимся, и очень скоро. Советую к тому времени подготовить завещание!
   – Ну вот! – сказал Дьюк Келлсу, глядя вслед удаляющейся машине. – Теперь мистер Коррис соберет все, что только сможет, среди подонков города и явится к нам сюда с наступлением ночи. Тут-то и начнется потеха!
   Дав дополнительные указания мужчинам, готовившим поле к предстоящему сражению, Дьюк и Келлс вернулись в дом. Они обнаружили там покрытую густым слоем пыли и довольно сердитую Лорелли и Джо, покуривавшего, сидя на подоконнике.
   – Ну, как? Отыскали что-нибудь? – Дьюк окинул взглядом вывороченные половицы и разбитые стены.
   – Ни шиша, – буркнула Лорелли. – Нам нужен план, который наверняка стащил Пол.
   – Придется обойтись без него, раз иначе не выходит. Отдохните пока немножко, а мы с Келлсом продолжим поиски. Тебе, Лорелли, придется взять на себя кормежку. Нас здесь примерно сорок человек, и каждому надо что-то есть. Садись в мою машину, прихвати с собой, если хочешь, Джо и гони в Фэйрвью за провиантом. Выехав сейчас, вы успеете вернуться до ночи.
   – Вы меня совсем дурой считаете? Так я вас тут и оставила одних! – возмутилась Лорелли. – Вы найдете клад и смоетесь, а мы тут останемся с носом.
   – Ты явно страдаешь избытком доверия к ближнему, – усмехнулся Дьюк. – Только ты забыла, что здесь командую я. Ну, бери Джо и делай, что тебе сказано!
   Лорелли повернулась к Джо:
   – Слыхал?
   Но Дьюк, не дожидаясь ответа, взял парня за шиворот, выволок на лестницу и хорошенько пнул, так что тот кубарем полетел вниз.
   – Вперед, красавец, да поживее, – с хохотом напутствовал его Гарри.
   Услышав грохот, испуганная Клара выбежала из комнаты. Она бросила на Дьюка презрительный взгляд и повернулась к Джо:
   – Вы не разбились?
   Джо, не отвечая, с трудом поднялся на ноги и метнул на Дьюка убийственный взгляд.
   – Только поднимись – и мы начнем все сначала, – посоветовал Гарри, продолжая смеяться, – но в другой раз я толкну посильнее.
   – Вы просто хам! – возмущенно крикнула Клара.
   Но Гарри, не обращая на нее внимания, повернулся спиной и ушел в комнату. Лорелли поспешно отступила к окну.
   – Выбирай, – предложил Дьюк, – или ты спокойно спускаешься сама, или я тебя спускаю так же, как твоего приятеля.
   – Ладно-ладно. – Лорелли быстро проскочила мимо него. – Но не пытайтесь заграбастать мою долю – это вам дорого обойдется!
   – Честное слово, ты стал строить из себя диктатора, – со смехом заметил Келлс, когда они остались одни. – А какие теперь будут приказания?
   – Надо искать бабки, – ответил Дьюк, скидывая пиджак, и начал перетаскивать все барахло на середину комнаты. – Помоги-ка!
   – Они здесь уже все перерыли, – возразил Келлс. – Проверим-ка лучше другую комнату!
   – Иди, если хочешь, а я останусь тут.
   – Ладно... но у меня нет никаких инструментов...
   – Ковыряй хоть зубами, только отвяжись от меня.

Глава 26

   К ночи Пиндерс-Энд превратился в настоящую крепость. Перед закатом усталый как собака, грязный и злой от того, что ничего не нашел, Дьюк в последний раз проверил все укрепления. Убедившись, что все на местах и знают инструкции, он вернулся в дом и с наслаждением вымыл на кухне лицо и руки.
   Женщины готовили еду. Лорелли удалось привезти массу разной снеди. Она, видать, снова пришла в доброе расположение духа и весело напевала.
   – Так вы тоже ничего не нашли? – спросила она Дьюка.
   – Нет. Я даже начинаю сомневаться, что тут вообще что-то спрятано. В конце концов, мы знаем только то, что наболтал Бельман.
   – Если это так, я просто заболею с досады, – проговорила Лорелли. – Я так рассчитывала на свою долю, что даже не знаю, как обойдусь без нее.
   – Что ж, тогда ты, может, наконец примешься за работу, – насмешливо заметил Дьюк.
   – Думаете, вы удачно сострили? – рассердилась Лорелли.
   Весь вечер Клара подчеркнуто не замечала Дьюка. Но работала она не покладая рук: заряжала ружья, помогала готовить еду, старалась каждому оказать услугу, но ни с кем не сказала ни слова.
   – Что это с ней? – спросила Лорелли. – Онемела, что ли?
   – Оставь ее в покое, – отрезал Дьюк.
   Некоторое время все молча жевали.
   – Ты-то уж должна была бы знать, где прячется Шульц, – наконец заметил Гарри. – Почему бы не рассказать и мне?
   – Что ж, я думаю, он... – начала Лорелли, но Джо оборвал ее.
   – Заглохни! – рявкнул он и, повернувшись к Дьюку, бросил: – Шульца я беру на себя, можете за него не беспокоиться. Я достаточно долго ждал случая свести с ним счеты!
   – Тебе это не по зубам, мальчик, – возразил Дьюк. – Поверь многоопытному дяде и предоставь разбираться с Шульцем мне самому.
   Джо уткнулся в тарелку:
   – Еще чего!
   – А вот меня интересует вовсе не Шульц, мне нужны бабки! – вмешался Келлс. – Где они? Мы почти разобрали на части весь дом, но так ничего и не нашли.
   – Может, надо поискать в саду? – предложила Лорелли.
   – О, хватит болтать чепуху, – проворчал Джо, – все это пустой треп. Лучше как следует пораскинуть мозгами.
   – Верно, – согласился Дьюк. – Валяй, начинай, мы тебя слушаем!
   – Что ж, вот мой план: я еду к Шульцу (кажется, я догадываюсь, где его искать), отбираю у него бумагу, и мы без труда находим бабки. Но, чур, договоримся заранее: еще до всякого дележа вы отстегиваете мне два куска.
   – Что ты об этом думаешь? – спросил у Келлса Дьюк.
   Тот на мгновение задумался.
   – Лучше уж этим заняться мне, – проговорил он. – Куда этому мальцу, да еще с перебитой лапой урезонить Шульца!
   – Я тоже так думаю!
   Но Джо упрямо стоял на своем.
   – Не выйдет, – заявил он – Или я, или никто! К тому же я один знаю, где отыскать Шульца.
   Дьюк немного подумал. В сражении с бандой Корриса рассчитывать на Джо особенно не стоит. Кроме того, он, кажется, так ненавидит Шульца, что, может, и найдет в себе силы справиться с ним.
   – Ладно, пусть будет так, – согласился Гарри. – Бери мою тачку, но веди себя осторожно.
   Джо живо вскочил:
   – Можете не сомневаться.
   Лорелли тоже встала и подошла к приятелю.
   – Я поеду с ним, – сказала она. – Во-первых, Джо не может вести машину, а во-вторых, я могу пригодиться в случае чего...
   – Вот как? А я-то думал, ты мне не доверяешь! – ехидно заметил Дьюк. – Что, если мы найдем клад в ваше отсутствие? С чего ты взяла, что я не прикарманю твою долю?
   – Это вряд ли, – ответила девушка, тщетно пытаясь говорить спокойно. – Мы весь день искали, но так ничего и не нашли. Пока у нас нет плана, все поиски ни черта не дадут!
   Дьюк откинулся на спинку стула:
   – Я начинаю думать, что план нам не очень-то понадобится...
   Джо неожиданно выхватил пистолет:
   – Получай – раз ты такой умный!
   Гарри не успел шевельнуться, как раздался сухой треск выстрела и он очутился на полу с адской болью в плече, мучительно ожидая второй пули. Дьюк услышал пронзительный крик Клары и какой-то странно сдавленный голос Джо:
   – Ни с места!
   Внезапность происходящего настолько ошарашила Келлса, что он так и остался сидеть, облокотясь на стол, с вытаращенными от удивления глазами. Клара бросилась к Дьюку, опустилась возле него на колени и попыталась приподнять голову.
   Тем временем Джо быстро подтолкнул Лорелли к двери, и оба исчезли, прежде чем Келлс успел отреагировать.
   – Идиот чертов! – рявкнул Дьюк. – Чего ты ждешь? Давай за ними!
   Келлс, словно проснувшись, ринулся в темноту и побежал, ориентируясь на звук мотора. Несколько пуль просвистели мимо. Келлс собирался было ответить, но машина была уже слишком далеко. И тут невдалеке от дома послышалась стрельба. Ночь зашевелилась, разбуженная ружейной пальбой и автоматными очередями.
   Коррис и его банда прибыли-таки на место.
   Келлс бегом вернулся в дом.
   – Те удрали, зато Коррис уже тут, – задыхаясь сообщил он.
   Дьюк повернулся к Кларе, все еще стоявшей на коленях возле него.
   – Постарайтесь перевязать побыстрее, – попросил он, – мне надо бежать туда.
   Девушка живо закончила перевязку, что не помешало ей действовать так осторожно, будто Дьюк был сделан из фарфора.
   – Но вы же не можете идти к ним в таком состоянии! Это просто безумие! – возмущалась она.
   – Сколько их? – спросил у Келлса Дьюк.
   Келлс вглядывался в темноту сквозь щель между мешками с землей:
   – Не поймешь – ни зги не видно. Ты ранен?
   – Пустяки! Но попади он сантиметром ниже – дело было бы дрянь. А я-то и не подозревал, что этот гаденыш так быстро стреляет!
   – Но что на него нашло? Сбрендил ни с того ни с сего?
   – Да нет. – Дьюк мрачно усмехнулся. – Просто они нашли клад и смотали удочки. Вот так-то!
   – Что?!
   – Всего-навсего прихватили заначку Ноакса. – И, повернувшись к Кларе, Дьюк добавил: – Спасибо, теперь я в полном порядке, не волнуйтесь.
   Немного поколебавшись, Клара отстранилась, собрала полоски ткани, послужившие ей бинтами, и ушла на кухню.
   – Что ты тут болтал насчет клада? – сердито спросил Келлс.
   – Они нас провели, и только. Должно быть, еще утром, когда остались наверху одни, наши птенчики отыскали клад и придумали план, как нас одурачить. А в результате мы сидим в луже и еще должны разбираться с этими молодчиками. – Дьюк большим пальцем ткнул в сторону окна.
   Как будто в ответ на последние слова стрельба усилилась и несколько пуль врезалось в фасад дома.
   – Давай все прекратим, – предложил Келлс. – Предупредим Корриса и попытаемся догнать этих двух жуликов.
   – Коррис на это не пойдет. – Дьюк покачал головой. – К тому же сначала надо покончить с бандой, а уж потом посмотрим, как быть. Хочешь – не хочешь, а нас обвели-таки вокруг пальца, мой бедный друг!
   Вошел Кейзи. Глаза его воинственно поблескивали.
   – Я к вам за приказаниями, – сообщил он. – Там, у дома, банда подонков напрашивается на драку, и мои ребята уже начинают нервничать. Что я должен делать?
   Дьюк встал:
   – Погодите, я иду. – И, обращаясь к Келлсу, добавил: – Я пришлю тебе двоих парней, охраняй дом и позаботься о Кларе. Если их окажется слишком много, мы все соберемся здесь – так будет легче обороняться.
   Келлс, вне себя от ярости, грыз ногти.
   – Раз бабки уплыли, не понимаю, какого черта нам драться, – проворчал он.
   – Зато я понимаю, – отрезал Дьюк. – Надо очистить Бентонвиль, и для меня это дороже всех денег в мире.
   Келлса аж передернуло:
   – Невероятно! Ты совсем спятил!
   Дьюк повернулся к нему спиной и пошел на кухню.
   – Я пойду прогуляться, – сказал он Кларе. – Не вылезайте из укрытия. Келлс останется тут, так что вам нечего опасаться.
   – Надеюсь, вы не воображаете, будто мне страшно?
   – Нет, но не хочу, чтобы с вами случилась беда.
   Он быстро подошел и мягко повернул ее к себе:
   – Давайте больше не будем ссориться, ладно? Я искренне сожалею о том, что сказал... очень искренне...
   Мгновение спустя Клара уже рыдала у него на плече, но дверь открылась, в кухню просунулась голова Кейзи и тут же снова исчезла.
   Внезапно по стене застучал град пуль.
   – Не ходите туда! – крикнула Клара. – Я чувствую, что вас убьют!
   – Да нет же, нет! С этим надо покончить, и чем раньше – тем лучше. – Дьюк осторожно высвободился. – Но, знаете, я ведь не отказываюсь от своих слов... я люблю вас!
   И не успела Клара ответить, как за Дьюком захлопнулась дверь.
   Кейзи ждал его в прихожей.
   – Выйдем с черного хода, – предложил он, – главный эти сволочи уже засекли.
   Но Дьюк, бросившись плашмя, распахнул дверь и выполз на крыльцо. На дереве по ту сторону поля немедленно вспыхнул огонек, и пуля просвистела в нескольких сантиметрах над головой Гарри.
   – Спрячьтесь! – крикнул он Кейзи и выстрелил наугад в направлении дерева. Почти сразу вторая пуля врезалась в стену у него за спиной.
   – Чисто стреляет, подлец, – проворчал Гарри. – Пойдите принесите мне карабин.
   Когда Кейзи вернулся, Дьюк взял у него ружье, устроился поудобнее и спустил курок. Выпустив первую пулю, он подождал, пока стрелок, сидевший на дереве, ответит, а уж потом единым махом разрядил весь магазин. Крик и шум падающего сквозь ветви тела оповестили всех, что Гарри не напрасно потратил пули.
   – Ну вот, один уже успокоился навеки, – сказал он, опуская карабин, – но нам надо успеть проскочить, пока его место не занял другой.
   Они, пригибаясь, рванули к ближайшей траншее. За полсотни метров от нее Кейзи тихонько свистнул. И тут же из траншеи грянула автоматная очередь. К счастью, перепуганные новобранцы прицелились слишком высоко. Однако взбешенный Кейзи принялся так громко осыпать их проклятиями, что услышали нападающие и в свою очередь открыли огонь. Несколько минут сыпался сплошной свинцовый град, и прошло немало времени, пока живые и невредимые Дьюк и Кейзи смогли, наконец, спрыгнуть в траншею.
   – Ах вы м... чертовы! – сразу зарычал Кейзи. – Вы ж нас чуть не изрешетили.
   – Мы испугались, – виновато оправдывались Джеткин и его сотоварищ, – они ведь и тут, и там, вокруг... повсюду... нам бы очень хотелось уйти из этого гиблого места...
   – О'кей! – Дьюк взял автомат из дрожащих рук Джеткина. – Возвращайтесь в дом, но будьте осторожны – не торчите на виду. А мы пока посидим тут.
   Джеткин смущенно замялся:
   – Не сказал бы, что мне улыбается такого рода прогулка...
   – А ну, улепетывайте побыстрее, пока нет луны!
   Джеткин и Синджер вылезли из траншеи.
   – Да ложитесь вы, идиоты! – зашипел на них Дьюк.
   Слишком поздно... С противоположного конца поля послышалась очередь, и Синджер вновь свалился в траншею. Гарри склонился и ощупал его. Мертв.
   – Сам нарвался, – коротко бросил он.
   Кейзи и Джеткин угрюмо молчали. Они давно сдружились с Синджером, знали его жену и малышей, и сейчас им было очень тягостно.
   У Дьюка снова заболело плечо. «Вся эта стрельба в темноте ни к чему не приведет. Надо переходить в наступление».
   – Возвращайтесь домой, – сказал он Джеткину, – и передайте Келлсу, чтоб взял автомат и топал сюда, ко мне.
   Когда Джеткин ушел, он объяснил Кейзи:
   – Дело вот в чем: мы с Келлсом должны попытаться как-то проскочить через поле и неожиданно напасть на Корриса.
   – Путь неблизкий, а луна поднимется еще до того, как поспеет Келлс, – возразил бородач.
   – Тем хуже. Но мы все-таки попробуем.
   Прошло довольно много времени. Наконец послышался приглушенный голос:
   – Не стреляйте – это я!
   И Келлс с автоматом в руках прыгнул в траншею.
   – Вот что, – сказал ему Дьюк, – мне обрыдло изображать тут мишень. По-моему, если подобраться к этим подонкам незаметно, можно перестрелять их как кроликов, ведь у нас с тобой два автомата.
   Келлс скорчил гримасу:
   – Разве что они не прикончат нас первыми.
   – А нас прикроют огнем. Знаешь, вроде как в кино. Не вижу, почему бы этот номер не удался.
   – Как хочешь. Пошли.
   – Ну, Кейзи, вы поняли? Как только мы доберемся до поля, начинайте палить по дороге и деревьям. По пути мы предупредим остальных, чтобы делали то же самое.
   – Ясно. Только будьте осторожны.
   Луна уже поднялась и ярко освещала поле. Дьюк, по-пластунски ползя в траве, испытывал некоторое беспокойство, но все сошло благополучно: траншея за траншеей открывали заградительный огонь, пока Дьюк и Келлс не добрались до кустов, окаймлявших дорогу. Откуда-то слева в ответ раздавалась довольно жидкая стрельба. Дьюк и Келлс, по-прежнему ползком, подобрались достаточно близко, чтобы разглядеть группу мужчин, собравшихся возле двух автомобилей. До них даже долетали обрывки разговора.
   – Скоро должно рвануть, – говорил один, – они, как пить дать, уже недалеко от дома.
   – Накинь немного времени на обход, – отозвался другой. – У тебя все готово?
   – Да, но мне что-то не светит бежать через поле: у них все время работают два автомата.
   – Не мечи икру, эта деревенщина лепит в белый свет, как в десятицентовик.
   Дьюк осторожно привстал, сделав Келлсу знак не двигаться с места. Спиной к нему пятеро вооруженных ружьями мужчин, очевидно, прислушивались, ожидая сигнала к наступлению.
   – Пять штук, и прижались друг к другу, как сельди в бочке, – шепнул Дьюк Келлсу.
   Тот широко улыбнулся, упер в бедро приклад автомата, и оба бесшумно встали.
   – Огонь! – коротко приказал Дьюк.
   Сидя в траншее на другом конце поля, Кейзи увидел вспышки света и услышал прерывистый лай автоматов. Ему страшно хотелось знать, что там происходит.

Глава 27

   – Ты сбилась с дороги, – проворчал Джо, увидев, что Лорелли свернула к Бентонвилю.
   – Я хочу сперва заехать домой. Хоть мы и богаты, но кое-что мне все-таки желательно прихватить с собой.
   – Не будь дурой! В первую очередь надо поскорей перескочить границу.
   – Да не волнуйся ты. – Лорелли до отказа выжала газ. – У нас куча времени. Не думаешь же ты, что Дьюк выберется оттуда в пять минут?
   Каждая колдобина вызывала на лице Джо гримасу страдания. Рука страшно болела, и рана начинала его всерьез беспокоить. Не говоря уж о том, что при такой езде в любую минуту жди несчастного случая. Да еще деньги у Лорелли – случись что, она может бросить его и смыться.
   – Клевая тачка. – Лорелли посмотрела на спидометр: 100 километров в час. – Надо признать, мы здорово облапошили Дьюка, а? И, знаешь, Джо, ты был просто блеск! Хотя на какой-то момент я вдруг испугалась – не слишком ли мы тянем?..
   Джо только заворчал в ответ: его мучила сильная боль и мысли путались в голове. Скорчась на сиденье, он думал только о деньгах, которые им удалось стянуть. Пятьсот тысяч долларов в ценных бумагах! Он знает скупщика, который возьмет все это оптом... правда, наверное, за полцены... но все же останется еще достаточно... Может, избавиться от Лорелли? А почему бы и нет? В подобных делах всегда опасно обременять себя бабой... и уж тем более такой броской... И эта идиотка еще хочет ехать через Бентонвиль! Ох, если бы он только не так паршиво себя чувствовал!
   – На какой черт тебе втемяшилось тащиться домой? – злобно спросил он.
   – Черт возьми, да конечно, чтобы взять свои вещи и драгоценности.
   – Говорю ж тебе: нет времени, каждая лишняя минута может все погубить!
   Лорелли как-то странно посмотрела на него:
   – Что на тебя нашло? Очумел?
   Джо стиснул зубы и выпрямился. Кровь стучала в висках, а перед глазами плясали огоньки. С ощущением, что проваливается в пропасть, он вцепился в дверцу.
   – Подъезжаем, – сказала Лорелли и несколько минут спустя остановила машину у дома Шульца.
   Джо немного пришел в себя, и ему удалось вылезти из машины. Но от запаха цветов голова снова закружилась, парень волей-неволей ухватился за дверцу. Лорелли взяла его за руку.
   – Да что с тобой? – резко спросила она.
   Джо сообразил, какие мысли бродят в голове его спутницы, и вцепился в нее мертвой хваткой:
   – Не пытайся меня кинуть – это тебе даром не пройдет!
   – Это еще что? Ты мне больше не доверяешь?
   Она прекрасно понимала, что достаточно толкнуть Джо, и можно спокойно смыться, но помнила, с какой редкостной быстротой он пускает в ход оружие.
   – Я никому не доверяю, – буркнул Джо и потащился за ней к дому.
   Лорелли зажгла в холле свет, и они вошли в гостиную. Там все еще сидел на стуле Питер Каллен. Лорелли отскочила и едва не завопила, но Джо вовремя зажал ей рот.
   – Кто это? – прошептала она через некоторое время.
   – Приятель Дьюка, Питер Каллен.
   На мгновение оба застыли, разглядывая мертвое тело.
   – Было безумием вернуться сюда, – сдавленным голосом пробормотал наконец Джо, направляясь к буфету и наливая себе хорошую порцию виски.
   – Быстро, Джо, пойдем отсюда!
   Лорелли повернулась к двери.
   Но в дверном проеме стояли Галлахан и О'Мелли с револьверами в руках. Лорелли сдавленно вскрикнула.
   – Ни с места! – коротко бросил Галлахан.
   Джо, едва увидев полицейскую форму, инстинктивно, не раздумывая, потянулся за револьвером. Однако не успел он прицелиться, как Галлахан выстрелил в упор. Юнец, упав навзничь, выронил револьвер.
   – Как видишь, ты зря с ним поехала, моя голубка, – проговорил голос у самого уха Лорелли, и жирная влажная лапа опустилась ей на плечо.
   Молодая женщина взвыла от ужаса и попыталась вырваться, но Шульц удержал ее.
   – Она меня боится, – пояснил он Галлахану, – и это вполне естественно, после того как пыталась удрать с этим маленьким паршивцем.
   Галлахан, не отвечая, склонился над Джо, желая убедиться, что тот действительно мертв. Шульц, пользуясь удобным моментом, подменил револьвер Джо своим. Это было проделано так быстро и ловко, что никто ничего не заметил.
   – Взгляните, – сказал он Галлахану, – вот оружие, из которого застрелили Каллена, можете проверить калибр.
   – Черт возьми! И надо ж вам лезть не в свое дело! Теперь вы смазали все отпечатки! – рассердился шеф полиции.
   Шульц сделал вид, будто страшно расстроен:
   – Ох, простите, совсем не подумал об этом! Но какая разница, раз преступник мертв и следствия все равно не будет?
   – Разве что мистер Спейд опять потребует объявить это самоубийством, – проворчал Галлахан.
   – Честно говоря, меня бы это очень удивило, – расхохотался Шульц. – Ну что ж, капитан, все хорошо, что хорошо кончается. Вы нашли убийцу, а я – свою дорогую маленькую голубку.
   – Но почему они были вместе, эти двое? – спросил все же Галлахан, с подозрением глядя на Лорелли.
   – Я вам уже объяснил: парень оказывал на мою девочку самое дурное влияние, но теперь всем неприятностям конец. Добавлю, что эта молодая особа пользуется большим расположением мистера Спейда. Так ведь, моя крошка?
   – Ладно, – сдался Галлахан. – Я пришлю перевозку за покойниками, а уж завтра вы приведете в управление эту даму.
   – Положитесь на меня, капитан. И спасибо, что избавляете меня от этих двух господ – они, пожалуй, не особо украшают гостиную, – по-прежнему смеясь, ответил Шульц.
   Галлахан посмотрел на него с легким удивлением и повернулся к О'Мелли:
   – Оставайтесь здесь, а я поеду в контору и сделаю все необходимое.
   Едва он ушел, О'Мелли с вожделением посмотрел на бутылку виски, но Шульц сделал вид, будто ничего не заметил.
   – Будьте любезны, сержант, покараульте на улице, мне надо немного побыть одному, – елейным голосом попросил он.
   Лорелли испуганно вскрикнула:
   – Нет-нет, умоляю вас, не оставляйте меня с ним!
   О'Мелли не знал, как поступить, и лишь растерянно таращил глаза.
   – Не обращайте внимания, сержант, – сказал Шульц, все так же крепко держа Лорелли. – Просто она боится наказания, которого заслужила, удрав без спросу.
   Свободной рукой он вытащил из кармана пачку банкнотов и протянул О'Мелли:
   – Вы можете оставить нас, сержант, ничего страшного не произойдет.
   Лорелли с безумными от страха глазами вцепилась в рукав полицейского:
   – Не оставляйте меня с ним одну – он меня убьет!
   Но О'Мелли вырвал руку.
   – Да нет же, нет, – успокаивающе пробормотал он, запихивая деньги в карман, – ничего такого он не сделает. Правда же, мистер Шульц?
   – Может, она немного и покричит, но не обращайте внимания.
   Сержант вышел, а Лорелли продолжала отчаянно отбиваться и звать на помощь. Шульц наотмашь ударил ее по губам, и молодая женщина, задыхаясь, со стоном упала на колени.
   – Веселые игры кончены, моя голубка! Где деньги?
   – Они у Джо...
   Шульц снова изо всех сил дал ей пощечину:
   – Еще чего! Да никогда б ты их ему не дала! А ну, живо выкладывай или я сам поищу!
   Лорелли дрожащей рукой достала из лифчика пакет ценных бумаг и бросила к ногам Шульца. При виде свертка в вощеной холстине глаза его мрачно блеснули.
   – Слава Богу! Давненько я его поджидаю!
   Лорелли вскочила и кинулась к двери, но Шульц, отличавшийся хорошей реакцией, вновь свалил ее на ковер мощным ударом по затылку.
   – На сей раз нам никто не помешает, – пробормотал он, опускаясь на колени рядом с Лорелли и обхватывая ее шею обеими руками. Лорелли, лежа на спине, отчаянно отбивалась. Она кусалась, лягалась, царапалась изо всех сил, но не могла даже ослабить хватку. Она знала, что борется за свою жизнь, а близкое присутствие О'Мелли давало хоть какую-то надежду, но в конце концов все же почувствовала, что дышать невозможно, в ушах звенит, а язык как будто распухает во рту... Она бессильно откинулась и задрожала... все силы куда-то исчезли... впереди ждала лишь пустота...
   Внезапно до Лорелли донеслось что-то вроде слабого стона, пальцы, сжимавшие ей горло, разжались, и воздух снова ворвался в легкие. Она уже почти погрузилась во мрак небытия, но, услышав, как кто-то сказал: «Ерунда, ничего особенного», с удивлением открыла глаза.
   Над Лорелли, приподнимая ей голову, склонился невысокий старичок с серебряной шевелюрой.
   – Все в порядке, – сказал Сэм Трэнч, – но, похоже, мы чуть не опоздали.
   Лорелли медленно привстала и машинально поднесла руку к саднящей шее. Рядом валялся Шульц. Из его разбитой головы хлестала кровь. Над ним, все еще стискивая в руках свинцовую трубку, видимо послужившую оружием, стоял Эл Барнс. Лицо его выражало полное удовлетворение.
   – Спасена в последнюю секунду, совсем как в кино, – улыбнулся он.
   Тренч помог Лорелли добраться до кресла.
   – Отдохните и придите в себя, – посоветовал он, – теперь вам нечего опасаться.
   Барнс нагнулся к Шульцу, приподнял и опустил веко. Похоже, он был и удивлен, и раздосадован.
   – А я-то был уверен, что прикончил его! – буркнул репортер. – Должно быть, у этого скота череп покрепче любого сейфа! Гляньте-ка, шеф, какая дивная сценка: два трупа, парень с башкой всмятку да еще красотка с полусвернутой шеей! Жаль, что я не прихватил фотоаппарат. Вот был бы снимочек для «Кларион»!
   – Нет, – возразил Сэм, – такого рода штучки – не в нашем стиле. Но это что такое? – спросил он, заметив возле Шульца пакет из вощеной ткани.
   Лорелли попыталась подняться.
   – Мое! – крикнула она.
   – Это было бы очень странно, – произнес Сэм, внимательно изучив содержимое пакета, – тем более что я, кажется, знаю, откуда эти бумаги.
   – А какой древний вид у самого пакетика! – воскликнул Барнс, заглядывавший через плечо Сэма. – Черт возьми, да тут, кажется, на полмиллиона бумажек.
   – Это добыча Фрэнка Ноакса. Помню, в то время мне давали номера всех этих ценных бумаг... дело было лет десять назад... Что ж, друг мой, вот и разгадка тайны Пиндерс Энд!
   Они не без труда уговорили Лорелли поехать в Фэйрвью вместе. Она уже достаточно пришла в себя, чтобы отбиваться, и всю дорогу не переставала самым угрожающим тоном требовать у журналистов пакет, который считала своей собственностью.
   А через час капитан Галлахан уже слушал весьма занятную историю в изложении Сэма Тренча. Потом он долго сидел, в задумчивости глядя на телефон. Наконец, почти против воли, начальник полицейского управления решился выписать ордер на арест Пола Шульца, обвиняемого в убийстве Питера Каллена. Одновременно к Галлахану пришло убеждение, что в этом году он не будет баллотироваться на выборах и что с волной самоубийств в городе покончено бесповоротно.

Глава 28

   Услышав, что дверь распахнулась, Клара подняла глаза и тотчас прикрыла рот рукой, сдерживая крик от ужаса. На пороге, недобро усмехаясь, стоял Коррис.
   – Не двигаться! – приказал он.
   Выглядывавший из-за его плеча Бифф обнажил гнилые пеньки в довольной ухмылке:
   – Привет, красотка! Не ждали нас, а?
   И, обогнув Корриса, он вошел в комнату.
   Клара, смертельно бледная, с судорожно бьющимся сердцем, застыла как вкопанная.
   – Времени терять нечего, – продолжал Коррис, наводя на девушку пистолет. – Вам известно, что мы ищем. Так где оно?
   – Не знаю, я не в курсе всех этих дел, – ответила Клара, делая над собой отчаянное усилие, чтобы голос казался спокойным.
   Коррис метнул выразительный взгляд на Биффа:
   – Ладно, но раз уж мы добрались сюда, то, может, заставим расколоться Дьюка.
   – О'кей!
   Бифф схватил Клару за руку и вынудил встать. Девушка попыталась было сопротивляться, но бандит вывернул ей кисть и погрозил кулаком.
   – Без глупостей! – предупредил он. – А то, как бы это не обошлось вам слишком дорого!
   Снаружи опять донеслась пальба, и Коррис удивленно проговорил:
   – Гляди-ка, все еще стреляют!
   В комнату вошел Джеткин, но не успел сделать и двух шагов, как Коррис ткнул ему в ребра дуло пистолета. Джеткин недоуменно посмотрел на Клару, потом узнал Корриса и позеленел от страха.
   Тот посмотрел на часы:
   – Сходи-ка за Дьюком и скажи ему, что, если он не явится сюда через десять минут, мы прикончим девушку. Мы хотим побыстрее завязать с этим делом.
   – Но они же меня убьют! – Джеткин трясся с головы до ног.
   – Вот несчастье-то будет! – хмыкнул Коррис. – На, – он сорвал с окна белую занавеску, – возьми это и по дороге размахивай над головой. Может и обойдется. Только беги поживее и приведи сюда Дьюка.
   Могучий пинок окончательно решил дело, и Джеткин вылетел в темноту.
   – Отведи ее наверх, – приказал Коррис Биффу, – а сам стой на лестнице да держи ухо востро. Если Дьюк вздумает выпендриваться, пристрели ее. Ясно?
   – Усек, шеф, – отозвался тот и поволок Клару наверх.
   Коррис уселся на ступеньках у входа, напряженно всматриваясь в темноту. Каждые две-три минуты он слышал жалобный голос Джеткина, разыскивающего Дьюка. Наконец минут через двадцать появился Гарри. За ним, в отдалении, следовал перепуганный Джеткин. На мгновение Коррис встревожился: почему их не сопровождают его ребята, куда их черт унес? Это не сулило ничего хорошего. Коррис зарядил пистолет и стал ждать.
   У балюстрады Дьюк остановился, отыскивая в темноте вход.
   – Сюда, – вполголоса позвал Коррис. И оба они вошли в маленькую комнату первого этажа. Дьюк прислонился к стене. Его острый как шило взгляд никак не вязался с небрежностью тона.
   – Ну и как вам наше небольшое сражение?
   – Не о том речь! – Коррис нервно расхаживал из угла в угол. – Девушка там, наверху, с Биффом. Я ему приказал застрелить ее при первой же вашей попытке умничать. А ведь вы сами знаете Биффа...
   – Конечно. – Дьюк презрительно усмехнулся. – Но неужели вы не в состоянии драться, не впутывая в общую свалку женщин?
   – Где бабки, Дьюк? Поторопитесь, мне некогда!
   – Вероятно, на полпути к Бентонвилю. Лорелли и ее маленький дружок оказались хитрее меня – они разыскали клад и дернули отсюда.
   – Что?! Они удрали?
   – Ага. Я попытался предупредить вас и предложить закончить бой, но вы были слишком заняты, чтобы слушать... Теперь они обогнали нас примерно на полчаса.
   – Врете! – Палец Корриса, лежавший на курке, побелел.
   – Поднимитесь наверх и проверьте сами. Клад был там.
   Коррис посторонился:
   – Ведите меня.
   Как только Дьюк коснулся первой ступеньки лестницы, сверху послышался голос Биффа:
   – В чем дело?
   – Полный порядок, – отозвался Коррис. – Отведи девушку в одну из комнат и не спускай с нее глаз. Не беспокойся – я у него за спиной.
   Услышав, как там, на втором этаже, куда-то волокут Клару, Дьюк едва не потерял самообладание и обернулся.
   – Идите! – рявкнул Коррис, – если не хотите, чтобы с ней стряслось кое-что похуже...
   И тут Гарри заметил, что за спиной Корриса стоит Келлс. В руке его сверкнул нож и бесшумно вонзился в бок бандита. Тот как-то странно выпрямился, потом подался вперед, уронил пистолет... колени подогнулись, а руки нелепо затрепетали в воздухе... Келлс подхватил его и с довольной улыбкой посмотрел на Дьюка.
   – Боюсь, я ему попортил костюмчик, – шепнул он, – надо убрать парня отсюда, а то как бы не помешал.
   В два прыжка Дьюк добрался до комнаты, куда Бифф увел Клару. В свете луны ясно вырисовывались два силуэта, так что Дьюку не стоило труда их заметить.
   – Вот, это здесь, – сказал он, делая вид, будто обращается к кому-то, идущему сзади.
   Бифф, думая, что там Коррис, на секунду отвлекся. Дьюк прыгнул наугад, и все трое упали. Кларе удалось высвободиться, откатившись в сторону, пока мужчины обменивались яростными ударами. Бифф колотил с мощностью отбойного молотка, и Дьюк, в какое-то мгновение, подумал, что его ребра не выдержат. Но ему все же удалось выпростать руки и вцепиться Биффу в горло. Однако, почувствовав режущую боль в плече, Гарри сразу понял, что рана снова открылась и ему долго не продержаться. Дьюк постепенно слабел, а Бифф все усиливал натиск. Последний удар пришелся в лицо, и Гарри распластался посреди комнаты не в силах пошевельнуться. Как в тумане, он увидел, что Бифф поднимается...
   И тут в комнату вошел Келлс. Увидев его с револьвером в руке, громила сдавленно вякнул, а спустя долю секунды уже лежал с раздробленным черепом.
   – Гангстеры называются, тьфу! – презрительно бросил Келлс. – Да их отстреливать проще, чем баранов!
   Дьюк медленно поднялся. Из рукава ручьем текла кровь, а все ребра мучительно ныли. Он обвел взглядом комнату и, увидев забившуюся в дальний угол Клару, подошел.
   – Вы очень испугались? – Гарри помог ей встать.
   – Да вы же ранены! – воскликнула девушка, коснувшись пропитанного кровью рукава. – Скорее пойдемте вниз, я осмотрю рану.
   – Пустяки, – пробормотал Дьюк, чувствуя, что у него слабеют колени. – А вы храбрая и мужественная девушка, мне это по душе...
   И Гарри стал медленно сползать на пол. Клара знаками призвала на помощь Келлса.
   – Оставьте, мисс, это он так, ради хохмы, – фыркнул тот, поднимая приятеля на ноги. – Да ну же, Дьюк, вставай сейчас же, мокрая курица!

Глава 29

   Когда Клара остановила машину у своего дома, было уже за полночь. Они взяли большой «паккард», на котором Коррис приехал в Пиндерс-Энд, а Кейзи и его людям поручили хоронить мертвых.
   – Посмотрите! – Клара указала на освещенное окно. – У меня, кажется, гости.
   – Так, чувствую, нас сегодня еще ждут новые развлечения, – сказал Дьюк, доставая револьвер и выскакивая вместе с Келлсом на тротуар. – Оставайтесь здесь, Клара, а я погляжу, в чем дело.
   Дверь открылась, и к ним подошел Сэм Трэнч.
   – Я так и думал, что вы сюда заскочите, и приготовил кофе и кое-какую еду.
   – Но как же вы догадались, Сэм? – удивилась Клара.
   Старик взял ее за талию:
   – А у меня дар ясновидения! Ну, пошли, вам наверняка нужен отдых.
   – Уже поздно. Нам с Келлсом, пожалуй, лучше вернуться в Бентонвиль.
   – Делайте, что говорят старшие, и входите, – прикрикнул на них Сэм, – мне надо многое вам рассказать.
   – Это может подождать до завтра.
   – Ох, Клара, да пригласите же их сами, вы ведь видите, что эти джентльмены решили разводить церемонии!
   Немного поколебавшись, девушка подтвердила предложение войти, и все вместе оказались в маленькой гостиной. Клара скорее упала, чем села, в кресло; Дьюк, придерживая раненое плечо, устроился на краешке стола, а Сэм принялся разливать кофе.
   – А больше тут нечего выпить? – с тревогой спросил Келлс.
   Клара вскочила:
   – Простите меня. Я очень плохая хозяйка.
   Но Сэм, опередив ее, вытащил из шкафа бутылку виски.
   – А я все-таки не могу понять, как вы угадали, что мы приедем сюда, – сказал Дьюк, задумчиво глядя на него.
   Сэм только подмигнул и сделал вид, будто полностью сосредоточился на разливании виски, но физиономия его выражала с трудом сдерживаемую гордость. В конце концов он встал перед камином и самым будничным тоном предложил:
   – Ну, что ж, расскажите мне, что вам удалось сделать.
   – Мы уничтожили банду Спейда. – Дьюк устало провел рукой по лбу. – У них десять человек убито, остальные разбежались. Коррис мертв. Жаль, что не удалось прикончить заодно и самого Спейда.
   – А тайна Пиндерс-Энд?
   – Да, правда... я ведь обещал изложить вам всю эту историю... Так вот...
   И Дьюк подробно рассказал обо всех событиях. Сэм часто перебивал его, требуя все новых уточнений. Таким образом, к концу рассказа Клара дремала в кресле, а Келлс почти опорожнил бутылку.
   – В итоге Джо и Лорелли смылись, а Шульц исчез. Мне остается найти их, и с завтрашнего же дня я этим займусь.
   – Поглядите, по-моему, это то, что вы ищете, – изображая полнейшее безразличие, произнес Сэм и бросил на стол сверток в вощеной ткани.
   Дьюк живо схватил пакет, заглянул внутрь и повернулся к журналисту.
   – Ах вы чертов старый лис! – улыбнулся он.
   – Джо убит, а Лорелли покинула наши края, – продолжал Сэм. – Я дал ей двести долларов и отеческое наставление, после чего наша красотка умчалась, не требуя большего.
   – А Шульц?
   – В тюрьме. Я только что имел весьма содержательную беседу на этот счет с Галлаханом. Шульц обвиняется в убийстве Питера Каллена и уже сознался. Можно считать, его песенка спета.
   – Простите, но я пойду спать, – сказала Клара, вставая, – честное слово, не могу больше.
   – Вы с ума сошли? – притворно возмутился Сэм. – Вы собираетесь лечь в постель сейчас, когда самое время написать лучшую статью в вашей жизни? А как насчет профессионального долга? Я хочу дать завтра экстренный выпуск «Кларион», и нельзя терять ни минуты.
   – Но, Сэм...
   – Не морочьте мне голову! Эту историю откопали вы, и кому же, как не вам, о ней писать? Подумайте-ка, маленькая моя Клара, что мы сами, собственными силами, только что очистили Бентонвиль! Это составит славу «Кларион», не говоря о том, что теперь мы достаточно богаты, чтобы восстановить Фэйрвью, снова открыть заводы и так далее и тому подобное! Конец Бентонвилю, да здравствует Фэйрвью.
   Воодушевление старого журналиста зажгло лукавый огонек в глазах мисс Рассел.
   – Все это так, Сэм, но поразмыслите сами: мы ведь так и не поймали Спейда, а пока он жи...
   – Спейда? Но он же умер! Его убил Шульц!
   – Не понимаю.
   – А я-то думал, вы уже сообразили, – неожиданно успокоившись, проговорил Сэм. – Впрочем... вы же все равно в конце концов узнали бы правду... Спейдом был не кто иной, как Питер Каллен.
   Клара отшатнулась:
   – Питер?!
   – Да. Меня сразу насторожило, что Тимсон погиб прямо в его спальне. Теперь я знаю почему: он обнаружил, кто такой Каллен, и пришел предложить ему купчую на Пиндерс-Энд. Каллен его хладнокровно убил и собирался отделаться от трупа, но в это время приехал Дьюк вместе с Лорелли. Я нашел знаменитую купчую в банке, где Каллен хранил деньги, и сообщил в полицию. Теперь все в порядке. Кроме того, на счету у него оказалось более трехсот тысяч – и каждый цент шел туда из его игорных домов. Ну, сейчас вы, наконец, поверили? Ах, какой это был пройдоха! Всю работу выполнял Коррис, а он только стриг купоны!
   – Довольно, – попросил Дьюк, – на сегодня хватит!
   – Вовсе нет, – вышел из себя Сэм. – Клара должна узнать всю правду – это в ее же интересах!
   – А ну, живо! – Дьюк резко повернулся к Келлсу: – Вытащи его отсюда и уйди сам!
   – О'кей, – отозвался тот. – Ну, пошли что ли, предок, сейчас самое время бай-бай!
   – А моя статья? – возмутился Сэм.
   – Не хнычьте, я вам расскажу обалденную историю... боюсь только, что вы ни в жизнь не осмелитесь ее напечатать...
   Когда они вышли, в комнате наступило молчание. Клара опиралась на камин, закрыв лицо руками. Дьюк подошел к ней и заставил повернуться.
   – Почему бы вам не сложить оружие? – тихо спросил он, привлекая девушку к себе. – Мы могли бы так хорошо поладить!
   – Оставьте меня! – крикнула она, отбиваясь. – Все это ваша вина! Я совершенно уверена, что он...
   – Ну-ну, не стоит тешить себя иллюзиями. Я вас предупреждал: Питер был добрым другом для вас и для меня, но как гражданин немногого стоил. Я, наверное, тоже не бог весть что, но у меня есть одно преимущество: я жив, а он умер. Послушайте, Клара, остается еще уйма дел, и мне нужна ваша помощь.
   – А я хочу только одного – уехать отсюда, – ответила она. – Не желаю больше видеть Бентонвиль, с меня до конца жизни хватит всего этого!
   – Да нет же, нет! Вот увидите, вы увлечетесь возрождением Фэйрвью, как только я возьму это дело в свои руки! Все горе в том, что вы слишком долго жили одна, но с этим покончено. Теперь командую я!
   С этими словами Дьюк обнял ее и приник к губам долгим поцелуем. Сначала девушка пыталась оттолкнуть Гарри, но потом вдруг обхватила руками за шею и прижалась к его груди.
   – Простите меня, – пробормотала она, – я вела себя как дура, но больше это не повторится...
   Сэм и Келлс, прижавшись носами к оконному стеклу, наблюдали за ними с улицы.
   – Так я и знал, – ухмыльнулся Келлс, – бедняга сразу спекся.
   – Нашел кого жалеть, – возразил Сэм, – я достаточно давно знаю Клару: уж она-то сумеет сделать его счастливым!
   И оба что есть мочи загорланили старинную песенку: «Нас ждет чудесный день».
   Вот так и закончилась эта история.

Джеймс Хэдли Чейз И мы очистим город