-------
| Библиотека iknigi.net
|-------
| Владимир Дэс
|
| Случайный переход
-------
Владимир Дэс
Случайный переход
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Вот уже третий день у меня сильно болело сердце.
Нет, это была не ноющая боль под лопаткой, к которой я за долгие годы уже привык, а такая, от которой отнималась рука, а в душу вселялся страх смерти, причем скорой.
Я не мог даже толком вздохнуть. Дышал, как рыба на песке, часто и не глубоко.
Я знал, понимал и чувствовал, что на этот раз с моим сердцем творится что-то серьезное. Но текучка и кажущаяся важность дел обманывали страх, и я махал рукой водителю: «Дальше», проезжая мимо больницы.
К вечеру же в грудь слева будто длинный штырь вогнали.
Лифт, как и прежде, вздрогнул, остановившись на моем восьмом этаже. И если раньше конвульсии лифта вызывали лишь раздражение, то сегодня от толчка даже сперло на несколько минут дыхание.
Жена спросила, как я себя чувствую, и ушла укладывать детей.
Я стряхнул с шапки снег, снял пальто, пиджак. Умылся, разделся и сразу лег в постель.
Под одеялом сердце немного успокоилось, и я стал засыпать, но почему-то без сна.
Утром проснулся рано. Сон приснился какой-то странный: будто у меня опухоль в голове.
Откинул одеяло. Сел на край кровати. Сердце работало как новенькое – никаких болей.
Солнце едва тронуло вялым светом воздух в окнах комнаты, и от этого все, что меня окружало, казалось каким-то нереальным.
Я встал. Потянулся, подошел к окну.
За окном была весна.
Я глубоко втянул в свои легкие насыщенный, будоражащий запахами воздух и удивился: под окном не было наших старых ветвистых тополей.
Вначале мелькнула мысль: «Это кто же умудрился за ночь срубить таких великанов? И причем без шума. И в холода. – И тут меня словно ледяной водой окатило. – Стоп, когда я засыпал, была зима. Почему же сейчас весна? И где, в самом деле, тополя?»
Для верности я распахнул окно и даже перегнулся через подоконник.
Весна – на улице была весна. И никакими деревьями под моими окнами ни в каком смысле и не пахло. Не было видно даже пеньков, вместо них глаз ласкали газоны с молодой сочной травкой.
«Что же, выходит, мне приснились и деревья, и мое больное сердце? Да?» – начал было я размышления, но полусонный голос жены остановил меня.
– Коль, ты что? Закрой окно, дует. – И она, накрывшись одеялом, перевернулась на другой бок.
Да, хоть и весна была, но я все же немного подмерз на сквозняке.
Я закрыл окно. Прошлепал к кровати. Но спать уже не хотелось.
Пошел в ванную. Там умылся, почистил зубы. Начал бриться. И опять – бритва была какая-то странная. Вроде, такая же, как у меня, той же фирмы «Шик», но бреет лучше, мягче и лезвия как-то расположены по-другому – наискось.
Повертел я бритву в руках и осторожно побрился.
Одеколон тоже: вроде бы и мой, но запах – совершенно незнакомый.
Жена еще спала, а я уже оделся и вызнал машину – решил сегодня приехать на работу пораньше.
Мой водитель, когда я с ним поздоровался и спросил, как здоровье его жены, странно посмотрел на меня и ответил, что не женат.
Тут уже я странно посмотрел на него и поинтересовался, у кого же полгода назад я гулял на свадьбе. Водитель, видимо, приняв мой вопрос за шутку, ответил, что уж точно не у него. А когда я, настаивая, снова спросил «у кого?», ответил:
– Как «у кого?» У вашей секретарши.
Вы еще там, когда плясали, ногу подвернули.
Мне надоело толковать с бестолковым водителем, и я, обидевшись и на это утро, и на него, замолчал.
Приехали.
Когда я поднимался к себе в кабинет на втором этаже, в коридорах было еще пустынно.
Зашел в кабинет. Снял шляпу и плащ.
Сел за стол, включил компьютер. Решил позвонить своему зубному врачу – что-то под коронкой зуб стал ныть.
Нашел в памяти компьютера файл «записная книжка», но кто-то напихал в него столько незнакомых мне имен, фамилий и телефонов, что еле разыскал своего дантиста.
Набрал номер, подождал, пока его позовут. Настроение у меня было неважное, так что я без приветствий стал ему жаловаться на зуб нудным голосом.
Он что-то там пропыхтел, а когда я раздраженно переспросил его, о чем он там мычит, он ответил, что я, должно быть, с утра хватанул, потому что он мне сроду никаких коронок не ставил. Месяц назад пломбу подновил, было дело, но коронок – никогда. Когда я начал возмущаться, он посоветовал мне подойти к зеркалу и открыть рот.
Я бросил трубку, открыл рот и уставился в зеркало. Золотых коронок во рту не было. Я перетрогал пальцами все зубы. Одна пломба, и все. Все остальные зубы – как новенькие.
Так, с открытым ртом, я и сел, позабыв положить трубку.
Окончательно же меня доконала моя секретарша. Она заглянула в мой кабинет и сообщила, что пришла. Я попросил чаю. Когда же она вошла с чаем, у меня опять челюсть отвисла: моя милая стройная секретарша была с огромным животом – месяце на седьмом, наверное. Я затряс головой, как паралитик, – ведь еще вчера никакого живота не было!
– Что это у тебя? – прошипел я, тыча трясущейся рукой в ее выпяченный огурцом живот.
Она улыбнулась, поставила передо мною чай и, погладив живот, ответила:
– Двойняшки.
– Какие двойняшки?!
– Самые обыкновенные. Вчера ходила на УЗИ.
– Откуда? То есть от кого?!
– Как «от кого»? – надув губы, обиделась она. – От мужа! – И, развернувшись, как могла круто, вышла из кабинета.
После такого заявления мне стало не до чая.
Но ведь еще вчера моя секретарша была незамужем!
Что-то происходило вокруг меня. Очень странное и непонятное.
Словно я и те, кто меня окружает, смотрим на одно и то же, а видим совершенно разное.
Что-то здорово в этом мире поменялось. Или я поменялся.
– Зазвонил телефон у секретарши. Через минуту она все еще обиженным голосом сообщила: Вам звонит ваш врач.
– Какой врач? Зубной?
– При чем здесь зубной? Ваш лечащий, из онкологического института.
– Какой еще «лечащий»? Из какого еще института?
– Николай Семеныч, вы меня извините, я вас соединяю, а вы уж сами с ним разбирайтесь, какой он врач.
Я взял трубку и услышал там голос своего друга, он заведовал кардиологическим отделением в центральной клинической больнице.
– Коля, ты куда вчера делся? Испугался, что ли? Да, я не скрываю: у тебя серьезная опухоль. Но это не повод для паники. Я все-таки в онкологии кое-что понимаю.
– Ты – в онкологии? С каких пор? Ты же лечил мне сердце!
– Слушай, перестань шутить и поскорее приезжай ко мне, иначе я за последствия не отвечаю.
И он положил трубку.
Какая опухоль? Какая онкология? Господи! Беременные секретарши. Неженатые водители. Исчезнувшие тополя…
Я тряхнул головой и взвыл от боли – затылок разорвало на части.
Вбежала секретарша, за ней водитель, за ними еще кто-то.
Все поплыло у меня перед глазами. Боль в затылке брызнула искрами в глазах, и я потерял сознание.
Очнулся я уже в больничной палате, но глаза не открыл – не хотелось. Рядом со мной кто-то разговаривал.
– Вы знаете, похоже, он позапрошлой ночью у себя дома пережил клиническую смерть. И каким-то чудом ожил.
– Давно он без сознания?
– Вторые сутки. Надо сказать, профессор, он мой хороший друг. Мы с ним вместе служили на флоте. Я его знаю, наверное, всю свою жизнь. Но сегодня он позвонил мне и сказал, что я лечил ему сердце. Хотя сердце у него, как у быка.
Я медленно открыл глаза. Справа стоял мой школьный друг, а рядом какой-то длинный и худой человек в высокой белой шапочке. Зачем мой друг врал? Я с трудом разжал губы и прошептал:
– Я никогда не служил на флоте.
Оба наклонились ко мне.
– Что?
– Зачем ты врешь? Я никогда не служил, ни в армии, ни на флоте. Меня комиссовали. У меня врожденный порок сердца. И лучше тебя это никто не знает.
Ты же меня лечил двадцать лет кряду. Жорж, что с тобой?
– Со мной?
Один доктор уставился на другого. Они дружно вздохнули, посмотрели друг другу в глаза и, дружно развернувшись, вышли из палаты.
Я по привычке положил руку на сердце. Оно работало, как машина. Зато в затылке как будто гвоздь торчал. И малейшее движение головой вызывало нестерпимую боль. Что у меня с головой? Откуда эта дикая боль? Куда подевались деревья из-под окон, и почему на улице весна вместо зимы?
Вошла медсестра.
– К вам жена с детьми.
Вошла Вера с дочкой и каким-то мальчиком. Вера всхлипывала, дочь с любопытством разглядывала больничную палату. Мальчик же испуганно жался к моей жене.
При виде этого мальчика у меня на душе стало тревожно. Я подманил жену и тихо спросил, показывая на мальчика:
– Это чей?
Она проследила мой взгляд.
– Кто?
– Мальчик чей? Зачем он здесь?
Она заплакала и, ничего мне не ответив, дернув за руку дочь и кликнув мальчика: «Пойдем, сынок», – вышла из палаты.
Я, ничего не понимая, крикнул вдогонку:
– Вера, а почему младшенькая не пришла?
– Но мне никто не ответил – дверь захлопнулась.
– Что-то не так в этом мире.
– Явно не так. Надо побыстрее встать и разобраться с этими загадками природы раз и навсегда.
– Я уперся руками в края кровати. Напряг спину. Чуть приподнялся – и рухнул назад. Страшная боль в затылке затмила свет в глазах и, разорвавшись бомбой в мозгу, остановила мое здоровое, как у быка, сердце.